Совет Двенадцати Александр Рудазов
        Архимаг #8
        До войны с Лэнгом остается все меньше времени. В Серой Земле собирается великая армия и создается могучее оружие. Креол Разрушитель встал во главе Совета Двенадцати и подготавливает вторжение в мир демонов. Ему помогают лучший друг-архимаг, древний колдун-призрак, Генерал Серебряных Рыцарей, великий полководец-эйнхерий, гениальный плонетский ученый и, разумеется, преданная ученица. Совет Двенадцати уже полностью укомплектован, и каждый в нем готов исполнить свой долг.
        Это последнее затишье перед бурей. Последний период мира и спокойствия. Что будет дальше… время покажет.
        Александр Рудазов
        Совет Двенадцати
        Пролог
        Ранним утром одиннадцатого сентября 7145 года на пристани острова Кульзя стоял колдун в голубом плаще. На горизонте уже показалась курьерская альдарея из Серой Земли.
        Последние сто лет этот маленький каменистый остров в восьмице пути от метрополии используется для каторжных работ. Сюда ссылают тех, чья вина слишком мала для смертной казни или заточения в Промонцери Хилери. В основном это неблагонадежные подданные - уличенные в связях с иностранцами, приверженцы нектулхуистских религий, уклоняющиеся от военной службы… да мало ли найдется причин, чтобы отправить человека на каторгу?
        За последние годы поток ссыльных заметно уменьшился. В Иххарии построили портал в Лэнг, и большую часть неблагонадежных стали отправлять туда. Демоны всегда найдут применение человеческому материалу.
        А два месяца назад альдареи с каторжниками перестали приходить совсем. В Серой Земле произошел переворот, и государственная политика круто переменилась. Подробности до сих пор неизвестны - на Кульзю новости приходят с большим запозданием, до живущих здесь никому нет дела.
        Гаймордос Пердун тоскливо вздохнул. У него на редкость паршивое прозвище. Да и сама его жизнь на редкость паршива. Шестьдесят восемь лет, а на плечах до сих пор голубой плащ. Скорее всего, выше он уже не поднимется. Должность коменданта Кульзи - его личный потолок, и следует радоваться, что он достиг хотя бы этого.
        К Гаймордосу подошла Саркапетлава Попрыгунья - как всегда, веселая и беззаботная. Ничего, она еще поймет, в какую дыру угодила. Саркапетлава получила фиолетовый плащ только в этом году, а должность заместителя коменданта - три месяца назад. Она пока еще думает, что это все временно, что через несколько месяцев ее ждет синий плащ, а вместе с ним повышение, перевод в местечко получше… Гаймордос тоже так думал, когда впервые ступил на берег Кульзи.
        С тех пор прошло сорок лет.
        - Вы знаете, кто сегодня приедет, повелитель Гаймордос? - прощебетала юная колдунья.
        - Мне не сообщили, - мрачно ответил ее начальник. - Велели только подготовить дела всех ссыльных.
        - Всех-всех? А мы успеем? Их же так много!
        - У меня уже все готово, - снисходительно посмотрел на заместительницу Гаймордос.
        - Правда? Все-все?
        Гаймордос ничего не ответил. Эта пустоголовая девчонка уже три месяца на острове, а до сих пор понятия не имеет, как здесь все функционирует. Да он не особо-то и стремился ее во что-либо посвящать - зачем? Достаточно поговорить с Саркапетлавой пять минут, чтобы уразуметь, насколько та глупа. С трудом верится, что она смогла сдать выпускные экзамены. Не иначе воспользовалась своими… способностями.
        Альдарея «Дикарь» пришвартовалась на том же месте, что и десятки предыдущих раз. Это тяжелое круглобокое судно ежемесячно доставляло на остров припасы и каторжников, а забирало очередную партию гранита и немногочисленных амнистированных.
        Гаймордос ожидал увидеть на борту собрата-колдуна. Иххарийского ревизора или, если Ктулху увидел приятный сон, своего сменщика. В конце концов, он прозябает в этой дыре уже сорок проклятых лет - и за все это время не давал ни малейшего повода к нареканиям. Неужели он до сих пор не заслуживает повышения?! Сойдет любая должность, лишь бы подальше от Кульзи!
        Однако по трапу сошел некто очень странный. Молодой статный мужчина, с ног до головы закованный в доспехи из серебристого металла, с длинным мечом за спиной. Гаймордос и Саркапетлава ужасно растерялись при виде этой фигуры - неужели в Серой Земле все изменилось до такой степени, что колдуны стали носить доспехи? Или это вообще не колдун… но тогда все становится еще более непонятным.
        - Да хранит вас Пречистая Дева в это утро, - кивнул паладин, подходя ближе. - Мое имя лод Бетох, я прибыл с поручением от Совета Двенадцати и лично святого Креола.
        - А… - замялся Гаймордос. - Я… Я, Гаймордос Пердун, комендант этого острова… приветствую вас…
        - Ктулху фхтагн, повелитель Бетох! - радостно прощебетала Саркапетлава, делая книксен. - Меня зовут Саркапетлава Попрыгунья, и мне очень, ну просто очень приятно с вами познакомиться! Вы женаты?
        - Как я понимаю, вы здесь не в курсе изменений, произошедших на вашей родине? - предположил лод Бетох, пропуская мимо ушей вопрос колдуньи.
        - Мне сообщали, но только в общих чертах… - поморщился Гаймордос. - У нас тут такое захолустье, что… ну, сами видите.
        - Вижу, - согласился паладин.
        Городок, представший его взору, напоминал дряхлого, погруженного в крепкую спячку медведя. Едва ли сотня зданий, разбитые мостовые и ни души кругом. Кроме прибывшей только что альдареи, в крохотном порту стоят лишь два утлых рыбацких суденышка и ветхий сторожевой бриг.
        - Простите мое любопытство, сударь Гаймордос, но не раскроете ли вы мне - отчего у вас такое прозвище? - поинтересовался лод Бетох. - Вероятно, вы специалист по ядовитым газам или…
        - Нет, просто у меня метеоризм, - равнодушно ответил Гаймордос. - Неизлечимый. И это одна из причин, почему мне досталась такая паршивая должность.
        - Сочувствую. А прозвище вашей очаровательной коллеги очевидно связано с…
        - Саркапетлава, пройдись-ка вдоль пирса, - попросил Гаймордос.
        Молодая колдунья послушно исполнила распоряжение. Глаза ее начальника и прибывшего паладина невольно заходили вверх-вниз - в такт подпрыгивающим…
        - Да, теперь я понял, - задумчиво кивнул лод Бетох.
        - Она увеличила их колдовством, - негромко сказал ему Гаймордос.
        - Не знал, что колдовство способно на подобные вещи. Однако давайте перейдем к делу. Я уполномочен провести у вас здесь ревизию, просмотреть дела ссыльных, а также подготовить амнистию.
        - Кого конкретно будут амнистировать?
        - Судя по тем инструкциям, что я получил… почти всех.
        - Почти всех?! Но их же тут тысячи!
        - Как я уже сказал, в Серой Земле произошли изменения. Очень большие изменения.
        Глава 1
        Ванесса Ли сладко зевнула и принялась неохотно разлеплять глаза. Сначала левый, потом правый. Пока она раскрывала правый, левый опять закрылся, желая урвать еще хоть секундочку дремы.
        Прошло две томительных минуты, прежде чем Ванесса наконец рассталась со сном окончательно. Они прибыли с Плонета поздно вечером, а потом до глубокой ночи праздновали возвращение. Хотя можно ли назвать возвращением прибытие туда, где ты до этого ни разу не был? До вчерашнего дня ни Креол, ни Ванесса, ни лод Гвэйдеон не бывали в Иххарии - да и вообще в Серой Земле.
        Сбросив одеяло и спустив ноги на пол, Вон принялась рассматривать комнату. Вот они какие - ее личные апартаменты в Промонцери Царука. Вчерашняя вечеринка происходила не здесь, а в коцебу, под крылом заботливого Хуберта, поэтому дворец серых властителей Ванесса пока еще толком не видела.
        Первоначально они с Креолом вообще собирались ночевать в своем уютном летающем особняке, но уже к концу праздника кому-то ударило в голову, что надо немедленно отправиться в Промонцери Царука и принять бразды правления.
        Ванесса не помнила, кому именно пришла эта мысль, но очень надеялась, что Креолу.
        В любом случае после того момента она не помнила уже ничего вообще. Все-таки выпито было порядочно. Хорошо хоть, что она проснулась в своей опочивальне, а не где-нибудь еще. Судя по тому, что Креола рядом нет, он тоже сейчас в своей опочивальне.
        Или где-нибудь еще.
        Апартаменты Ванессе достались поистине роскошные. Очень просторная комната с мраморным полом, накрытым пышным ковром. Одну стену занимает большое окно, выходящее на главную городскую площадь, на другой висит громадный шелковый гобелен. Рядом стоит восьмиугольный стол из розового мрамора с белыми прожилками, чуть дальше - массивный платяной шкаф с зеркальной стенкой, покрытый резьбой сервант и невысокий открытый буфет, заставленный драгоценным хрусталем и фарфором, серебряной посудой, бронзовыми статуэтками.
        А уж кровать! Невероятных размеров и тяжести, предназначенная словно для приземления самолетов, а не спокойного ночного сна. Каждая деревянная деталь покрыта резьбой так обильно, что нетронутые места приходится искать с лупой, да и то не факт, что найдешь. В изголовье устроены специальные ниши для свечей - судя по оплывшим огаркам, они горели всю ночь. Ножки очень толстые и неуклюжие, с тяжелыми утолщениями в виде луковицы - к ним прикреплен шелковый балдахин, покрытый искусной аппликацией. На этом великанском ложе поместились бы пять-шесть таких девушек, как Ванесса.
        Маленькая дверь слева вела в умывальную комнату. Там Вон обнаружила ночной горшок, мраморную ванну и раковину для умывания. Вода лилась не из крана, а из небольшого фонтанчика - достаточно было подставить руки, чтобы их окатило прохладной струей. Вряд ли на Рари уже изобрели сенсорные элементы, так что это явно магия. Опустив голову в раковину и прижавшись щекой к холодному кафелю, Ванесса снова вспомнила вчерашний праздник.
        Он вполне удался.
        Возле раковины висело удивительно мягкое полотенце, на полочке сбоку лежал брусок душистого мыла и деревянная шкатулка с зубным порошком. Однако никаких зубных щеток. Немного поискав, Ванесса решила отложить чистку зубов, пока не разживется щеткой, и последний раз ополоснула лицо.
        Вытираясь на ходу, Вон раскрыла платяной шкаф и принялась с интересом рассматривать свой гардероб. Почти все платья пошиты совсем недавно, выглядят очень миленько. И серые плащи, конечно - целых восемь экземпляров. Одного и того же фасона, почти одинаковые, но все же чуть-чуть различающиеся - для теплой погоды, для холодной, будничный, торжественный…
        Честно говоря, Ванесса по-прежнему чувствовала себя неловко, надевая эту колдовскую униформу. Как-то неприятно носить одежду, которая еще недавно ассоциировалась с врагом. Но здесь такие традиции - для колдунов цвет плаща означает то же, что для военных звездочки на погонах. И если уж ей по статусу положен генеральский мундир, будет глупо его не носить.
        Зеркало отразило миловидную двадцатипятилетнюю женщину с азиатскими чертами, одетую в неброское темное платье и серый плащ, означающий принадлежность к Совету Двенадцати. Ванесса улыбнулась своему отражению и осталась вполне удовлетворенной. Застегнув на поясе ремень с кобурой, она почувствовала себя совершенно собранной.
        В дверь негромко постучали.
        - Войдите! - крикнула Ванесса, проверяя, легко ли извлекается из кобуры «беретта».
        В комнату деликатно протиснулся хрупкий старичок в желтом плаще. Седой, морщинистый, с аккуратно уложенными волосами, завитыми в три идеальные кудряшки с каждой стороны. Несмотря на преклонный возраст, он отличался великолепной выправкой, хотя и помогал себе при ходьбе тростью.
        - Доброе утро, повелительница Ванесса, - почтительно поклонился старик. - Я еще не имел чести вам представиться - меня зовут Ропер Чистящий, я дворецкий, камергер и главный управляющий Промонцери Царука, занимаю эту должность уже больше двадцати лет. Поскольку вы впервые в нашей цитадели, я хотел бы спросить, не могу ли чем-нибудь вам помочь.
        - Да, вы очень кстати, - задумчиво кивнула Вон. - У меня к вам три… да, три вопроса.
        - Я весь внимание, повелительница.
        - Первое - где сейчас мой жених?
        - Владыка Креол все еще почивает.
        - И где именно он почивает?
        - В нескольких шагах от вас, повелительница. Разрешите, я покажу.
        Ропер Чистящий на цыпочках прошагал к гобелену и отдернул неприметную занавесочку, которую Ванесса до этого не замечала - она совершенно сливалась с фоном. За ней обнаружилась маленькая дверца - от силы пять футов высотой. Вон с любопытством открыла ее и попала в крохотный темный коридорчик - в конце него виднелась еще одна дверца.
        - Креол там? - уточнила девушка.
        - Совершенно верно. Владыка Креол спит в опочивальне, принадлежавшей покойному Искашмиру Молнии.
        - Вот как?.. А эта комната, значит…
        - В вашей опочивальне когда-то жила покойная Руаха Карга, - закончил Ропер.
        - Надо же… - с новым интересом осмотрела комнату Ванесса. - И долго она тут жила?
        - Очень долго. Владыка Искашмир и повелительница Руаха заняли эти опочивальни сразу после свадьбы - именно тогда между ними и был проделан проход. Однако, овдовев, повелительница Руаха больше не хотела здесь жить, а потому переехала в другую опочивальню, в противоположном крыле цитадели. Последние двадцать два года эта опочивальня пустовала. Мы только в прошлом месяце начали готовить ее для новой хозяйки… вас, повелительница.
        - А почему вы решили заселить меня именно сюда?
        - Это решал не я, повелительница. Соответствующее распоряжение отдал повелитель Тивилдорм.
        - А. Ну… спасибо ему. Кстати, Ропер… повелитель Ропер, так положено?..
        - Что вы, ни в коем случае! - ужаснулся дворецкий. - Повелительница, я же всего лишь желтый плащ! Серые плащи даже друг друга называют повелителями только по желанию, если хотят выказать уважение. Обращаться же так к нижестоящим плащам ни в коем случае не следует!
        - Почему? Это запрещено?
        - Нет, конечно, не запрещено, но… проводя аналогию с другими странами, это будет все равно, как если король станет кланяться своим подданным. Вы - серый плащ, повелительница, над вами нет повелителей. Лишь к владыке Креолу и владыке Тивилдорму вы должны обращаться официально, ибо первый из них - действующий глава Совета, а второй был главой Совета прежде.
        - Ничего, перебьются, - фыркнула Ванесса.
        Ропер Чистящий покорно поклонился, хотя про себя подумал, что владыке Тивилдорму это не понравится. Насчет владыки Креола он пока не мог сказать того же самого, ибо видел его лишь вчера - в обнимку с повелителем Шамшуддином, горланящего шумерскую песню. Потом владыка Креол рухнул на кровать, грязно выругался, швырнул в Ропера сапог (не попал) и громко захрапел.
        - Хорошо, Креол пусть пока спит… - задумалась Ванесса. - Второй вопрос - где тут можно достать зубную щетку?
        - Зубную щетку, повелительница? - с непониманием переспросил Ропер.
        - Ну да. Обычную зубную щетку. И зубная нить бы не помешала.
        - К сожалению, я не знаю, что это такое. Но если вы мне расскажете, я постараюсь исполнить ваше желание.
        Ванесса немного удивилась, но все же объяснила в двух словах, что зубная щетка - это такое приспособление для чистки зубов. В конце концов, зубной порошок же здесь есть!
        Дворецкий согласился, что описанная повелительницей щетка действительно должна быть весьма удобным и полезным устройством, однако в Серой Земле такие не в ходу. А зубы здесь чистят попросту пальцем - его сначала нужно облизать, потом обмакнуть в порошок, а затем тереть зубы, стараясь при этом не касаться десен. После чистки рот споласкивают водой или вином, а затем промокают полотенцем.
        Ванессе это показалось ужасно непродуктивным, и она попросила послать кого-нибудь в коцебу за щеткой. И вообще взяла на заметку - наладить в Серой Земле соответствующее производство. Негигиенично же.
        - Зато хотя бы зубной порошок у вас есть, - отметила Ванесса. - Уже неплохо.
        - О да, у нас отличный зубной порошок, - согласился Ропер. - Его делают из жженых меда и соли, кожуры граната, красных цветков персика и большого количества сахара.
        - Из сахара?! - ужаснулась Ванесса. - Но ведь тогда он должен разрушать эмаль!
        - Зато вкус очень приятный.
        - Не уверена, что меня это устраивает.
        - В таком случае я могу предложить вам другой порошок, - сделал магический пасс дворецкий. У него на ладони материализовалась круглая коробочка. - Из обожженных ветвей розмарина, смешанных с жжеными квасцами. Он не так приятен на вкус, зато…
        - Да, я предпочту этот… или нет, лучше я предпочту нашу зубную пасту, с Земли. Ее тоже принесите из коцебу, о'кей?
        - Как вам будет угодно, повелительница, - поклонился дворецкий. - Насколько я помню, у вас был еще и третий вопрос?
        - Да. Во сколько здесь завтракают?
        - Завтракают, повелительница? - приподнял брови Ропер. - В Серой Земле не принято завтракать.
        - То есть как?
        - Благородные колдуны едят дважды в день, но плотно. Обед будет подан в полдень, ужин - на закате.
        - А сколько раз едят простолюдины?
        - Об их режиме питания говорить бессмысленно, повелительница. Они едят, когда у них есть еда.
        - Не позавидуешь. Но как же это - без завтрака? Может, хотя бы пару тостов можно где-нибудь перехватить? Я сейчас бегемота съесть могу!
        - Но до полудня осталось всего полчаса, повелительница.
        Ванесса посмотрела на часы и удивленно присвистнула. Действительно, уже половина двенадцатого - а она и не заметила, что так заспалась. Хотя ничего удивительного - спать-то они легли… во сколько? В половине пятого, кажется, если не еще позже.
        - Хорошо, тогда проводите меня в столовую.
        - Как вам будет угодно, повелительница. Но если это не покажется слишком дерзким, у меня есть к вам небольшая просьба.
        - Никаких проблем, - проявила отзывчивость Ванесса. - Что конкретно?
        - Не могли бы вы разбудить владыку Креола? Если он не поспешит, то опоздает к обеду, и владыка Тивилдорм будет недоволен. Он запланировал на послеобеденное время приветственную церемонию.
        - О'кей, сейчас я его растолкаю. А почему вы сами не…
        - Укладываясь почивать, владыка Креол пообещал испепелить меня, если я потревожу его покой.
        Разбудить Креола оказалось нелегким делом даже для Ванессы. На какой-то миг ей показалось, что он вновь впал в ту магическую кому, в которой пролежал пять тысяч лет. Однако в конце концов шумерский архимаг все же соизволил разомкнуть очи.
        Первым делом он исполнил ритуал снятия похмелья - глядя на это, Вон порадовалась, что не перебарщивала вчера со спиртным. В отличие от Креола, она пила только легкий геремиадский рислинг - очень мягкий, почти не оставляющий последствий.
        - Прошу сюда, владыка, - поклонился Ропер Чистящий, открывая перед Креолом дверь. - Столовая Совета Двенадцати расположена двумя этажами ниже, в зале Бозеса.
        - Кто такой этот Бозес? - брюзгливо спросил Креол.
        - Бозес Победитель, один из величайших колдунов в истории Серой Земли, глава Совета Двенадцати с шесть тысяч двести сорок седьмого по шесть тысяч триста второй год. Можно сказать, что при нем Промонцери Царука и был возведен.
        - Так при нем или не при нем? - не понял Креол. - Что значит «можно сказать»?
        - Промонцери Царука начали строить при Бозесе Победителе, однако закончили уже при его преемнице - Солоквизде Истории.
        - Во главе Совета Двенадцати были женщины? - оживилась Ванесса.
        - Разумеется, были. Всем памятны такие великие владычицы, как Солоквизда История, Гонитва Война, Хеттазо Природа, Хонни Чудесная, Садкаличета Мысль…
        - А вот в нашей Гильдии женщины никогда не становились Верховными Магами, - заметил Креол.
        - Неужели не было ни одной подходящей? - удивилась Ванесса.
        - Это же женщины, - снисходительно посмотрел на нее Креол. - Женщина, по определению, глупее мужчины. Раз этак в десять.
        - Сказала бы я тебе, кто ты есть…
        - Я и сам знаю, кто я есть. Я Верховный Маг.
        Подходя к дверям столовой, Креол и Ванесса встретились с худощавой колдуньей в красном плаще. Лет сорока на вид, сухопарая, остроносая, с близко посаженными глазами. Эту женщину нельзя было назвать красивой, однако в ней все же чувствовался определенный шарм. При виде двух серых плащей она склонила голову, отступая к стене.
        Креол прошел, как мимо пустого места. А вот Ванесса задержалась. Она все еще чувствовала внутри себя обиду, и ей хотелось пообщаться с другой женщиной в колдовском плаще. Тем более что плащ у этой особы красный - а значит, это должна быть могущественная колдунья. Гораздо, гораздо более могущественная, чем сама Ванесса.
        Впрочем, она-то пока что уступает даже фиолетовым плащам. Странно ожидать большего, не проучившись и одного года.
        - Могу ли я чем-то вам помочь, повелительница? - хриплым, словно прокуренным голосом спросила колдунья.
        - Да нет… Просто мы ведь еще не знакомы… как вас зовут?
        - Я Делиль Ураган. А вы Ванесса Внезапная, верно?
        - Мне не нравится это прозвище. Вы занимаетесь аэромантией, Делиль?
        - Я сильнейший аэромант Серой Земли, - равнодушно ответила колдунья. Чувствовалось, что в ее словах нет хвастовства - просто констатация факта.
        - О-о!.. Это весьма… впечатляет, - закивала Ванесса, очень надеясь, что Делиль не спросит, чем занимается она сама.
        Однако та не спросила. Выжидающе глядя на собеседницу, колдунья просто молча стояла, явно не испытывая интереса к разговору. Ванесса помялась, чувствуя неловкость, и уже хотела было распрощаться, как из дверей столовой вылетел рослый серокожий юноша в офицерской форме.
        - Хозяин велел, чтобы я… - начал было он, но заметил Делиль и расплылся в похотливой улыбке. - Здра-а-авствуйте!.. Крошка, у тебя глаза…
        - Что с ними? - с беспокойством коснулась века Делиль.
        - …очень красивые. Я в них просто утопаю!
        - Я не имею чести быть с вами знакомой, - равнодушно глянула на юнца колдунья. - Могу ли я идти, повелительница Ванесса?
        - Да-да, безусловно…
        - В таком случае прошу меня извинить.
        Делиль Ураган коротко поклонилась и направилась прочь. Однако ее воздыхатель не пожелал просто с этим смириться. Он в два прыжка догнал колдунью, схватил ее за плечо и воскликнул, умильно улыбаясь:
        - Куда же ты, моя сладкая? Неужели для меня не найдется местечка в твоем сердце? Один поцелуй, и я отстану, честное…
        Делиль окинула настырного ухажера брезгливым взглядом и чуть-чуть, совсем легонечко дунула. Несчастный юноша, прерванный на полуслове, отлетел к стене, словно им выстрелили из пушки - он впечатался в камень со страшной силой и медленно сполз на пол.
        - Черт возьми!.. - ужаснулась Ванесса.
        - Я не люблю, когда они распускают руки, - холодно произнесла Делиль.
        Уже не оборачиваясь, она пошла дальше, оставив Ванессу растерянно смотреть на бедного офицерика.
        Какую-то секунду Вон думала, что несчастный и правда мертв, однако тот шевельнул рукой… ногой… а потом вскочил на ноги, как пружинный болванчик, весь раздулся и с громким хлопком… превратился в одноглазого великана с рогом во лбу.
        - Подумаешь, какая недотрога! - обиженно воскликнул Хубаксис. - Еще пожалеешь потом!
        - Черт, мне следовало догадаться… - слабым голосом произнесла Вон. - Я должна была знать, что ни один местный не посмеет так нагло клеиться к колдунье… Ты как вообще, в порядке?
        - Джинна трудно убить, Вон, не переживай, - хмыкнул Хубаксис. - Хозяин колотил меня десятки лет, а я до сих пор живой.
        - И с превращениями, гляжу, у тебя прогресс…
        - Ага! Я тренировался!
        - В превращениях?.. Или в обольщении?..
        - Во всем, - расплылся в дурацкой улыбке джинн. - Хочешь, покажу, как я теперь умею превращаться? А то вчера вы не захотели…
        Ванесса смутно припомнила, что Хубаксис действительно вчера все порывался что-то им с Креолом показать. Она тогда не успела спросить, что именно - Креол приказал своему рабу заткнуться, а потом и вовсе прогнал с глаз долой.
        - Немного позже, - пообещала она. - А то я умираю с голоду.
        Зал Бозеса оказался довольно мрачным, скудно освещенным помещением. Вдоль стен тускло мерцали магические светильники, сверху свисала огромная люстра с обыкновенными восковыми свечами. Они не горели - эта штука болталась здесь исключительно как дань традиции.
        Между светильниками висели картины. Десятки портретов, изображающих прежних членов Совета Двенадцати. Разумеется, большинство лиц Ванесса раньше не видела, однако некоторые оказались знакомыми. Вот этот, например, - если добавить морщин и прозрачности, получится Тивилдорм Призрак. А эта ослепительная красавица, если приглядеться, неуловимо напоминает Руаху Каргу. Рядом с ней, вероятнее всего, любящий супруг - Искашмир Молния.
        А в самом центре на полуфутовом возвышении стоял круглый стол с двенадцатью креслами вокруг. На спинке каждого было вырезано соответствующее число.
        За столом сидело всего пять человек. В кресле «один» развалился Креол, справа от него читал книжку Шамшуддин, чуть дальше чинно восседал лод Гвэйдеон, а напротив устроился маршал Хобокен.
        Еще за столом присутствовал толстый румяный колдун с приветливой улыбкой - его Ванесса раньше не встречала. Вероятно, это и есть тот самый Клевентин Предатель, который сыграл ключевую роль в захвате Серой Земли, в нужный момент подставив своим ножку.
        Ванесса плюхнулась в свободное кресло слева от Креола и принялась заинтересованно ощупывать стол взглядом. На нем пока что не было ничего, даже посуды. Голая деревянная столешница.
        - А профессор Лакласторос нас не посетит? - спросила Вон у дворецкого.
        - Повелитель Лакласторос просил передать свои извинения, - поклонился Ропер. - В настоящий момент он очень занят в своем… колдовском городе и не может отлучиться.
        - Ладно, подождем… Кстати, чего мы еще ждем?
        - Владыку Тивилдорма. Он должен появиться с минуты на минуту.
        - Да он же все равно ничего не ест… - вздохнула Вон, с вожделением поглядывая на дверь в дальнем конце зала. Оттуда неслись восхитительные ароматы.
        Поскучав с полминуты, девушка спросила у Шамшуддина:
        - Что читаете?
        - Книгу по истории, - рассеянно ответил маргул, наливая себе чашечку кофе.
        - Интересно?
        - Совсем нет. Но факты попадаются занятные. Если верить этой книге, Серая Земля - действительно древнейшее государство Рари…
        - Нашему Китаю уже четыре тысячи лет, - пожала плечами Ванесса.
        - Представь себе, дева моя, Серая Земля еще древнее. Правда, чем дальше в глубь веков, тем сомнительнее становится информация… Хотя известна точная дата, когда предшественник Серой Земли - королевство Дрем - был переименован в Серую Землю. Тысяча пятьсот тридцать восьмой год по летосчислению эйстов. До этого Дремом правил великий король, завоевавший остальные одиннадцать королевств этого огромного острова и ставший править ими единолично. А в тысяча пятьсот тридцать восьмом году он неожиданно умер, не оставив наследников, империя стала республикой и была переименована в Серую Землю. Однако никаких колдунов здесь тогда не было - они появились намного позже. По непроверенным данным, все колдовство серых пошло с некой книги, найденной в каком-то подвале тысячи лет назад…
        - Это всего лишь историческая легенда, повелитель Шамшуддин, - вмешался в разговор Клевентин. - Серьезные историки считают, что колдовство просто развивалось постепенно - от малого к великому, от отдельных колдунов-самоучек к профессиональным гимнасиям. Те далекие времена вообще изучены очень плохо, сведения крайне туманны и противоречивы. Например, этот самый последний король Дрема - о нем неизвестно ничего, кроме того, что он существовал. И то эта информация основывается лишь на нескольких строчках из древней летописи: «В годе одна тысяча пятьсот тридцать осьмом презрел земные блага и отошел в мир призрачный король велик, что собрал под руцей своей двенадесять королевств меж морей четверых и соделал Дрем державой сильномогучей. Не оставиши наследников и письма завещательного, соделал смертию своей Дрем державой сиротливой и безправной, что великия смуты породило, докудова спустя годы многая не воссел вкруг стола Совет Двенадцати, правя мудро и влекодушно землею, что Серой отныне рековалась».
        - Как это все… интересно, - вежливо кивнула Ванесса.
        - Кстати, насчет даты тоже идут споры, - добавил Клевентин. - Многие считают, что тысяча пятьсот тридцать восьмой год, упомянутый в летописи, относится не к современному летосчислению, принадлежащему эйстам, а некоему другому, забытому. И это вполне возможно - в те далекие времена эйсты были полудикими созданиями, живущими стаями на морском дне. Людям тогда не было дела ни до них, ни до их хронологии - если она вообще у них тогда была. Большинство историков сходится на том, что эйсты начали отсчитывать годы «от Нисхождения Ивы» сразу с трехтысячного года, если не с еще большего. Так что вполне может быть, что нашей Серой Земле не пятьдесят шесть веков, как то считается официально, а значительно меньше.
        - Все это замечательно, но времени уже половина первого, - нетерпеливо произнесла Ванесса. - Нам в конце концов дадут поесть или бросят умирать с голоду?
        Она уже хотела потребовать, чтобы обед начинали немедленно, не дожидаясь отсутствующих, но тут Тивилдорм Призрак как раз появился. Даже не подумав извиниться за опоздание, он подплыл к столу, бегло осмотрел его и процедил сквозь зубы:
        - Не так сели!
        При этом он сверлил Ванессу особенно злым взглядом. Та поежилась, не понимая, в чем проблема, и воинственно спросила:
        - Что не так?
        - Ты четвертая в Совете, - хмуро ответил Тивилдорм. - Ты должна сидеть вон там, в кресле «четыре». А на этом месте должен сидеть я.
        - Но я хочу сидеть рядом со своим женихом.
        - Это против правил. Пересядь на свое место.
        - Чрево Тиамат, ученица, давай просто пересядем, - поморщился Креол, покидая кресло. - Половина мест свободна.
        Ванесса не возражала. Ей было абсолютно все равно, как пронумеровано ее кресло. Судя по лицам лода Гвэйдеона, Хобокена и Шамшуддина, их это тоже нимало не беспокоило. Единственным, кому такое решение Креола не понравилось, оказался все тот же Тивилдорм.
        - Это по-прежнему против правил, владыка Креол, - наставительно заявил он. - Вы должны сидеть на первом месте, я - на втором, повелитель Шамшуддин - на третьем, ваша невеста - на четвертом. Сядьте как положено.
        - Молчать! - рявкнул Креол. - Я глава Совета Двенадцати?!
        - Безусловно.
        - В таком случае я буду сидеть там, где хочу!
        Тивилдорм Призрак гневно насупился, а его лицо стало еще прозрачнее обычного. Однако спорить дальше он не стал, просто устроившись в отвоеванном у Ванессы кресле «два». Трудно сказать, зачем ему все это было нужно - сидеть по-настоящему он все равно не мог, да и в еде отнюдь не нуждался.
        За столом присутствовало всего семь человек. Двое из них не были магами, а еще одну можно было причислить к магам только формально. Трое не были живыми, пятеро - не принадлежали к серой расе, четверо явились из другого мира. Еще никогда Совет Двенадцати не был настолько необычным и разношерстным. Однако обед проходил по откатанной за века схеме, точно так же, как при Бестельглосуде, при Искашмире, при Козарине и при десятках предыдущих главах Совета.
        Вначале в зал вошли двое слуг, разостлавших на столе скатерть. Затем еще четверо внесли подносы с хлебом, солью и приправами, а трое других разлили по кубкам вино. После этого вошли двадцать четыре лакея, несущие двадцать четыре блюда. Повар, вошедший следом, торжественно объявил каждое блюдо, показательно отрезав и съев от каждого маленький кусочек. Когда все кушанья оказались на столе, повар поклонился Креолу - ему, как первому в Совете, предстояло первому выбрать, что из поданного он желает кушать. За ним соответственно выбирал второй, потом третий и так далее.
        Сегодня на выбор подали отварную говядину, отварную баранину, отварную телятину, жаркое из баранины, жареного ягненка, жареного козленка, жареного лебедя, жареного гуся, жареную цаплю, жареного фазана, жареного петуха, жареных каплунов, жареных куропаток, жареных ржанок, запеченную курицу, тушеных кроликов, тушеных цыплят, тушеных голубей, тушеных жаворонков, морского угря, блюдо с фруктами, сладкий крем из яиц и молока, фруктовый пирог и оладьи. Также в большом количестве гречневый и пшеничный хлеб, миски с приправленной овощами кашей, местное пиво и импортное вино.
        Креол, повертев носом, пододвинул к себе фазана и начал рвать его руками, проигнорировав столовые приборы. Тивилдорм есть не мог, но традициям следовал неукоснительно - он взял тушеных цыплят и принялся сверлить их злым взглядом. Шамшуддин выбрал жареных ржанок, лод Гвэйдеон - тушеных жаворонков, маршал Хобокен - жареного козленка, Клевентин - сладкий крем из яиц и молока.
        Ванесса, выбиравшая четвертой, остановилась на морском угре. Сегодня ей не хотелось ни мяса, ни птицы, а рыбное блюдо на столе было всего одно. И это несмотря на то, что залив Штормов чрезвычайно богат рыбой. В народе говорят, что достаточно спустить с пирса голую веревку, чтобы вытащить ее уже с жирным тунцом. Благодаря этому рыба в Иххарии очень дешева, а вот мясо дороговато - его в основном привозят из других сатрапий, Персина и Кийвена.
        И именно поэтому рыбу на столах колдунов увидишь редко. В столице ее называют мясом для бедных, и колдуны ею пренебрегают.
        - Хозяин, разреши мне попробовать, не отравлена ли еда! - попросил Хубаксис, нависая над столом и высовывая громадный язычище.
        - Не позволяйте ему пробовать, владыка Креол! - возмутился Тивилдорм. - В прошлый раз мы ему позволили, так он одним движением слизнул все двадцать четыре блюда!
        - Я и не позволяю! - пнул Хубаксиса Креол, прикрывая от него фазана. - Пошел вон! Пошел вон, раб!
        - Но хозяин, я же всегда пробовал для тебя еду! - заныл джинн.
        - С тех пор многое изменилось, - смерил трехметровую громадину взглядом Креол. - Очень многое.
        Взятый Ванессой угорь оказался необычайно вкусным. Поскольку блюд осталось еще много, она отрезала себе также кусочек телятины, взяла лебединую ножку и немного фруктов. Местным этикетом это не возбраняется - каждый член Совета Двенадцати забирает одно блюдо в единоличную собственность, а прочие остаются в общем распоряжении.
        А вот вино Ванессе совсем не понравилось - оно оказалось неприятно сладким. Серые любят подслащенные вина, а потому щедро сыплют туда сахар. Сделав несколько глотков, девушка отставила кубок в сторону.
        Кроме того, удовольствие от обеда портил Клевентин Предатель. Казавшийся таким культурным и воспитанным, за едой он громко чавкал и ежеминутно рыгал. Вон какое-то время терпела, но в конце концов сделала ему замечание… получив в ответ удивленное недоумение. Оказалось, что здесь это считается совершенно нормальным - серые полагают чавканье и отрыжку своеобразными комплиментами вкусной еде. Если гости за столом едят молча, хозяева тревожатся, спрашивают, все ли в порядке, не испорчены ли кушанья.
        По окончании обеда Тивилдорм Призрак объявил о начале церемонии представления. Креол числился главой Совета Двенадцати вот уже два месяца, но все это время новые подданные не имели возможности засвидетельствовать ему почтение. И вот сегодня новый владыка наконец будет им представлен.
        Когда Креол и Ванесса вышли на балкон, их взору предстала главная городская площадь. Огромная, уходящая в бескрайнюю даль… и битком набитая людьми. Насколько хватает глаз - тысячи и тысячи серых, с надеждой глядящих на громаду Промонцери Царука. Ждали они тут явно с самого утра.
        - Первый в Совете Двенадцати - Креол Разрушитель!!! - оглушительно возвестил герольд в зеленом плаще. Многократно усиленный колдовством, его голос разнесся на мили вокруг, был услышан каждым человеком на площади и многими - гораздо дальше.
        Человеческое море зашевелилось. Десятки тысяч серых одновременно опустились на колени и уперлись лбами в землю, вытянув вперед руки. Стояли они тесно, а теперь на площади вовсе не осталось свободного места - люди утрамбовались так плотно, как если бы их стискивали прессом.
        - А вот это все обязательно?.. - недовольно поморщилась Ванесса.
        - Хороший вопрос, - хмуро кивнул Креол. - Не знаю кого как, но меня это раздражает. Скажи им, чтобы убирались.
        - Они собрались здесь ради того, чтобы лицезреть вас, владыка, - сухо произнес Тивилдорм.
        - Не думаю, что в такой позе они могут что-то лицезреть, - задумчиво произнесла Ванесса.
        - От вас ожидают, что вы произнесете приветственную речь, - добавил Тивилдорм, бросая бешеные взгляды на Ванессу.
        - И что я должен говорить? - вздохнул Креол.
        - Все что угодно. Но я на всякий случай приготовил вам текст. Клевентин!..
        Толстяк с легким полупоклоном подал Креолу исписанный лист. Тот окинул его недовольным взглядом и поморщился. Ему совсем не хотелось трендеть всякие банальности, до которых все равно никому нет дела.
        Магу вспомнился эн города Нимруд, в котором тогда еще молодой Креол отбывал илькум. Вступая в должность, Натх-Будур, добрейший из добрых, справедливейший из справедливых, мгновенно завоевал сердца горожан. Он приветливо им улыбнулся и воскликнул: «Спасибо, что пришли, а теперь подите прочь. И принесите мне кто-нибудь выпить».
        Однако ломать традицию Креол все же не стал. Герольд-колдун наложил на него Голос Великана, и новый глава Совета Двенадцати начал держать речь перед своими подданными.
        Глава 2
        Колеса ужасно дребезжали. Просто ужасно. Дилижанс подпрыгивал на каждом булыжнике - а их в брусчатой мостовой Иххария было неисчислимое количество. Ванесса скучающе обмахивалась веером, в ее глазах читалось нескрываемое отвращение.
        Ей не нравился этот город.
        Столица Серой Земли не шла ни в какое сравнение с родным Сан-Франциско. Мисс Ли бывала во множестве городов, но еще никогда не попадала в настолько унылое место. Однотипные здания-коробки, ни единой попытки хоть как-то разнообразить пейзаж, куда ни глянь - блеклость и тусклость. Если все здешние города похожи на Иххарий, Серая Земля заслуживает свое название, как ни одна другая страна.
        Дилижанс, в котором сидели Креол, Ванесса, Тивилдорм и Клевентин, ехал сам, без лошадей. В Серой Земле как-то не прижились верховые животные, поэтому бедняки здесь передвигаются исключительно пешком, народ побогаче - на рикшах, ну а высокопоставленные колдуны - на гомункулах, автоматах или зачарованных повозках.
        Правда, теперь лошади на улицах появились, и во множестве. Паладины привезли с собой коней и без устали фланировали на них по Иххарию и другим городам, неся во все концы страны слово Пречистой Девы. Лод Гвэйдеон сразу после обеда влез в седло Гордого и отправился в храм - совершать службу.
        Бокаверде Хобокен также уехал - верхом на Черепке. Конь-зомби повез маршала-эйнхерия в казармы - рокушский полководец уже второй месяц без устали трудился, переделывая серую армию под свои стандарты.
        Шамшуддин же остался в Промонцери Царука, в библиотеке. Он неустанно изучал древние летописи и колдовские фолианты, выискивал секретные заклинания серых, по крупицам собирал сведения о Лэнге.
        Ну а Тивилдорм и Клевентин предложили Креолу с Ванессой прокатиться по городу, осмотреть новые владения, ознакомиться с достопримечательностями Иххария - ну и, конечно, встретиться с обещанными кандидатами в Совет Двенадцати.
        Дома тянулись вдоль мостовой ровной линией, кое-где прерываемые переулками. Почти все четырехэтажные, с плоскими крышами, украшенными дымовыми трубами, громоотводами и водостоками. Местами еще заметны выбоины, сколы, пулевые отверстия - два месяца назад в Иххарии шли затяжные бои. Объединенная армия Геремиады, Шгера и клана Ледовых Полей одержала быструю победу на море, но сам город сопротивлялся гораздо дольше. Лабиринт его узких улиц стал настоящим капканом для захватчиков. Схватки кипели на каждом углу, в каждой подворотне.
        А потом из сатрапии Сеп прилетел Торатсиро Кишечник. Сын эг-мумии, внук Тахема Тьмы, кузен покойного Антикваро Мрази - он совершенно точно не собирался присягать на верность Креолу Разрушителю. Едва узнав о битве в заливе Бурь, Торатсиро оседлал вемпира и помчался в столицу. Там он собрал жрецов Древних и оставшихся верными Лэнгу колдунов, взял с боем Промонцери Царука и объявил себя новым главой Совета Двенадцати.
        Колдуна-полукровку выкуривали из Цитадели Власти почти две восьмицы - пока не пришли первые альдареи из Ларии. Маршал Хобокен ринулся в битву, едва сойдя с трапа - и в считаные часы одержал свою восемьдесят четвертую победу. Правда, взять Торатсиро живым не удалось - бескожий колдун швырялся заклинаниями, пока не повис мертвым на штыках эйнхериев.
        Кроме того, на этих улицах пролилась кровь испронгша и винджен. После сражения под Симбаларем полудемоны подобрали своих раненых и с боем прорвались к южному побережью - рокушцев там почти не было. В первом же порту они захватили два военных корабля и отплыли, надеясь добраться до Серой Земли и уйти через портал.
        Однако добравшись до Серой Земли, они натолкнулись на вражескую армаду. Один из кораблей сразу же был потоплен, а плывущие на нем полудемоны - выловлены из воды и взяты в плен. Второму удалось причалить - и чудовища ринулись в город. Бой был по-настоящему кровавый - испронгша и винджен дрались отчаянно, укладывая вокруг себя целые горы трупов. Но численное превосходство было слишком велико, и через некоторое время бригадир Юмашев приказал бойцам сдаться.
        Впрочем, к настоящему времени в стране восстановился порядок. Геремиадцы, эйсты и дэвкаци покинули Серую Землю еще месяц назад, увозя домой богатую добычу. Паладины и эйнхерии полностью контролировали положение, а колдуны вроде бы окончательно покорились новому правительству. Изувеченный и разграбленный Иххарий понемногу начал зализывать раны.
        Люди на улице встречались редко. Издали завидев самоедущий дилижанс, они прижимались к стенам, низко кланялись, не смея поднять головы. Многие старались заранее шмыгнуть в переулок или спрятаться в подъезде - лишь бы не попадаться на глаза колдунам.
        Тивилдорм и Клевентин относились к этому как к должному, Креола такое положение дел тоже устраивало, а вот Ванесса чувствовала себя ужасно неловко. Неприятно, когда люди бегут от тебя как от зачумленной. Про себя она решила прогуляться потом по городу пешком, в обычной одежде - посмотреть, как ведут себя простые серые, когда поблизости нет пугал в разноцветных плащах.
        Судя по тому, что она уже успела увидеть и услышать, жители Серой Земли - точно такие же люди, как и любые другие. Нацистскую Германию ведь тоже населяли самые обычные немцы, а вовсе не какие-то монстры. Сменился режим, изменилась идеология - и страна вновь стала нормальной страной. С ее жителей словно спало наваждение.
        Внешность у серых вполне обыкновенная - кожа нестандартного оттенка, волосы будто присыпаны пеплом, черты лица немного непривычные, а так все в порядке. Разве что зрачки выглядят странно - они стали такими из-за того, что предки серых жили в Аррандрахе, глубоко под землей. Зрение у них очень чувствительное, и когда они переселились на поверхность, на горные вершины, то долгое время не могли привыкнуть к яркому солнечному свету. Однако постепенно у них выработался защитный механизм - «ложный зрачок». Это три своеобразных «лоскутка», растущих от радужки и почти полностью прикрывающие истинный зрачок, оставляя лишь тончайшие черные линии в виде буквы Y. Глазам серых этого вполне достаточно, а зрачки при этом выглядят очень светлыми, почти белыми. Y-образные «разрезы» в глазах можно заметить, только очень пристально вглядываясь.
        В местной моде тоже нет ничего примечательного. Большинство горожан одеты в одежду местного производства - довольно плохую, в основном коричневого цвета. Дело в том, что импортные ткани и костюмы в Серой Земле облагаются огромными пошлинами, а потому стоят очень дорого. Позволить их себе могут только богачи и колдуны.
        - Обратите внимание, как чисто у нас на улицах, - повел рукой Клевентин. - В Иххарии великолепная канализационная система, а мусор убирается дважды в день. Вы можете часами гулять по городу, но не найдете ни единого пятнышка грязи… если будете держаться подальше от трущоб, конечно.
        - Класс, - вяло ответила Ванесса.
        - К тому же в отличие от Ларии, Рокуша или султанатов Закатона, у нас в стране нет бездомных. Ни единого бродяги!
        - Высший класс. А как вы этого добились?
        - Отправили их всех в Лэнг.
        Ванесса шумно засопела, меряя Клевентина тяжелым взглядом. Тот заерзал на сиденье, улыбаясь чуточку нервной улыбкой, и поспешил оправдаться:
        - Разумеется, все это оставлено в прошлом, вместе с проклятым ктулхуистским режимом.
        Колдовской дилижанс достиг конца главной городской улицы, носящей гордое название Новой Дороги, и выехал на Соборную площадь. Два месяца назад здесь располагалось крупнейшее святилище Древних. Теперь его снесли, на освободившемся месте вырыли искусственный пруд, а на противоположном конце площади возвели новый храм - Пречистой Девы. Колдуны-строители расшиблись в лепешку, в какие-то две восьмицы сотворив огромное здание удивительной красоты. Напротив него дилижанс и остановился, выпуская пассажиров.
        Спустившись по ступеням, Ванесса принялась с любопытством оглядываться. Соборная площадь резко контрастировала с остальной частью города - кругом зелень, архитектурные красоты ласкают взор, в центре высится памятник какому-то тучному колдуну, а возле многих зданий стоят часовенки с каменными идолами в рост человека. Ванесса пару раз уже видела такие на улицах, но там они встречались редко, а здесь - во множестве.
        Однако вскоре выяснилось, что это никакие не часовенки, а статуи - не идолы. Это, оказывается, такие могилы. На Соборной площади живут в основном колдуны, а колдуны не хоронят себе подобных на кладбищах - кому-кому, а им хорошо известно, что мастеров Искусства нежелательно закапывать в землю. Последствия могут быть самые непредсказуемые.
        Поэтому серые превращают своих покойников в каменные статуи, а затем ставят в специальные ниши - одних внутри домов, других снаружи. Этой традиции уже семьсот лет, поэтому окаменевших колдунов накопилось порядочно - за городом существует даже парк статуй, где хранятся десятки тысяч истуканов.
        Памятник в центре площади - тоже не просто статуя, а окаменевший колдун. Знаменитый Козарин Мудрец - тот самый, при котором Серая Земля заключила сделку с Лэнгом. Его лицо навеки застыло в мучительной агонии - так он выглядел в момент смерти, поверженный Искашмиром Молнией.
        - Как-то это… я даже не знаю… - с сомнением произнесла Ванесса, глядя на десятки каменных покойников.
        - Дурацкий обычай, - мрачно согласился Креол.
        - Это освященная веками традиция, - сухо произнес Тивилдорм. - Благородные колдуны и после смерти остаются защищенными от тления, даже спустя века по-прежнему напоминая потомкам о том, что они жили и колдовали.
        - На самом деле эта традиция уже начинает устаревать, - виновато улыбнулся Клевентин. - За последние двадцать лет окаменены были лишь шестьдесят процентов покойников, а оставшиеся сорок - кремированы. Если же взять статистику за последние пять лет, то мы увидим, что уже только двадцать процентов окаменены, а восемьдесят - кремированы. Если же рассмотреть…
        - Мы поняли! - перебила его Ванесса.
        К счастью, на Соборной площади хватало интересного и без колдовского погоста. В дальнем конце, например, стояли громадные часы с колоколом. К ним прилагался автомат-часомер, каждый час бьющий молотом в колокол. Как рассказал Клевентин, это самый древний среди действующих автоматов - его создали более полутора веков назад, когда техномагия еще только делала первые шаги.
        На площади были и другие автоматы - торговые. Вот это металлическое существо, похожее на толстого жука с шестью ногами и двенадцатью руками, заменяет собой целый киоск - продает газеты, напитки, леденцы, сигареты и прочие мелкие товары. Целыми днями оно бродит по площади, с готовностью подбегая ко всякому, кто выкажет заинтересованность в покупке.
        Ванессе захотелось самой попробовать, как работает эта штука. Она вынула бумажник и извлекла несколько местных купюр. Будучи членом Совета Двенадцати, Вон получила почти свободный доступ к казне Промонцери Царука и, разумеется, не забыла запастись наличностью.
        Деньги Серой Земли оказались довольно забавными. Двенадцать видов банкнот - достоинством в один, три, пять, десять, двадцать пять, пятьдесят, сто, пятьсот, тысячу, пять тысяч, десять тысяч и пятьдесят тысяч шелахов. На всех изображены члены Совета Двенадцати - от Бестельглосуда Хаоса на самой крупной до Ригеллиона Одноглазого на самой мелкой. Каждая купюра зачарована колдуном-иллюзионистом - если потереть портрет колдуна, он грозно супит брови и отчетливо восклицает: «Ктулху фхтагн!»
        Впервые услышав это, Ванесса не удержалась от смешка, а потом вовсе разложила на столе двенадцать разных банкнот и принялась играть на них, как на пианино. Совет Двенадцати хором славил Ктулху, пока у Вон не устали пальцы.
        Однако она не могла не признать, что эта методика дает практически стопроцентную защиту от фальшивомонетчиков. Подделать такую «говорящую» банкноту может только другой колдун, да и то далеко не каждый. Креол, например, не смог бы - в подобных фокусах он совершенно не разбирается.
        Кроме местной валюты в Серой Земле также имели хождение иностранные монеты из звонкого серебра. Их в основном использовали для расчетов с иноземными купцами - те с большой настороженностью относились к бумажкам с говорящими головами. Вот серебро - оно всегда серебро.
        - Владыка Креол, в казначейской типографии вновь спрашивают, когда Совет Двенадцати будет полностью укомплектован, - напомнил Клевентин. - Они не могут подготовить матрицы для банкнот нового образца, пока в Совете остаются вакантные места.
        - Скоро, скоро, - рассеянно ответил Креол. - Восемь мест уже заняты, сегодня еще троих посмотрим… ну и последнего найдем где-нибудь… попозже. В крайнем случае назначу двенадцатым мой посох.
        - Посох, владыка?.. - вежливо улыбнулся Клевентин.
        - Если думаешь, что это я так шучу - лучше так не думай, - угрожающе посмотрел на него Креол. - Мой посох умнее большинства людей… и это не потому, что у меня такой умный посох.
        Тивилдорм и Клевентин направились к большому дому на правой стороне площади - они хотели лично навестить живущего здесь Веруса Паука, одного из сильнейших красных плащей. Креол же с Ванессой вошли в храм - лод Гвэйдеон пригласил их посетить богослужение.
        Еще поднимаясь по ступеням, они услышали доносящееся изнутри пение. Хор юных девушек под органную музыку выводил благозвучный гимн на священном языке иштарианства - шумерском:
        О Пречистая Дева, под небом скользящих созвездий
        Жизнью ты наполняешь и все судоносное море,
        И плодородные земли; тобою все сущие твари
        Жить начинают и свет, родившися, солнечный видят.
        Ветры, Богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем
        Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный
        Стелет цветочный ковер, улыбаются волны морские,
        И небосвода лазурь сияет разлившимся светом.
        Ибо весеннего дня лишь только откроется облик,
        Первыми весть о тебе и твоем появленье, Богиня,
        Птицы небес подают, пронзенные в сердце тобою.
        Следом и скот, одичав, по пастбищам носится тучным
        И через реки плывет, обаяньем твоим упоенный,
        Страстно стремясь за тобой, куда ты его увлекаешь,
        И наконец, по морям, по горам и по бурным потокам,
        По густолиственным птиц обиталищам, долам зеленым,
        Всюду внедряя любовь упоительно-сладкую в сердце,
        Ты возбуждаешь у всех к продолжению рода желанье.
        Ибо одна ты в руках своих держишь кормило природы,
        И ничего без тебя на божественный свет не родится,
        Радости нет без тебя никакой и прелести в мире.
        Эту прекрасную песнь написала святая Лукрея - одна из величайших каабарских поэтесс. Ей неоднократно бывали видения, в которых сама Пречистая Дева нашептывала своей дщери слова гимнов.
        Пока шло богослужение, Креол и Ванесса деликатно стояли в дверях, стараясь не привлекать внимания. Сегодняшней службой руководил сам лод Гвэйдеон - вернувшись с Плонета, он сразу возглавил иштарианскую миссию. Седой паладин с одухотворенным лицом стоял у алтаря, склонив голову, внимая священным песнопениям, - а вместе с ним стояли еще две дюжины паладинов и не меньше тысячи прихожан из числа серых.
        Нельзя сказать, что серые так уж всем миром кинулись бить поклоны новой богине. Слишком хорошо им промыли мозги за время правления Лэнга - понадобится немало времени, чтобы все это забылось. Однако Орден Серебряных Рыцарей свое дело знает - их миссионерская деятельность с каждым днем набирает все большие обороты.
        Паладины уже открыли при храмах госпитали, богадельни и сиротские приюты, начали обширную кампанию по помощи бедным и обездоленным. Репутация Ордена растет с каждым днем - от жрецов Ктулху народ не видел ничего, кроме безумных завываний и кровавых жертвоприношений. Да и сама богиня Инанна требует от своих адептов куда меньше, чем кошмарные Древние. Никакой крови, никаких людских жертв - лишь посещения храмов и соблюдения нескольких простых правил.
        Ступив на берег Серой Земли, паладины первым делом разрушили портал в Лэнг. Двести с лишним рыцарей налетели на зловещую арку серебристым ураганом. Они разбили цепи у очередной партии рабов, отправляемых на поживу демонам, и прикончили на месте надсмотрщиков, подгонявших несчастных пиками. После этого паладины хором воззвали к своей богине и чуть ли не голыми руками раздробили портал в щебень.
        Это событие уже стало городской легендой - настолько впечатлены были те, кто при нем присутствовал.
        - А стоило ли разрушать этот портал? - тихо спросила Ванесса у Креола. - Он мог бы и нам самим пригодиться, когда пойдем на Лэнг… Или бомбочек можно было через него накидать - вот бы они там забегали…
        - Наверняка Древние уже давно запечатали портал со своей стороны, - так же тихо ответил ее учитель. - Он им теперь бесполезен и даже вреден. А нам требовалось некое значимое действие, демонстрирующее серьезность наших намерений и способность их осуществить. Разрушение портала стало символом конца прежней эпохи и начала новой.
        - А, как снос Берлинской стены…
        - Примерно.
        Священный гимн закончился, девушки закрыли ноты и, оживленно переговариваясь, спустились с хоров. Внизу они обступили престарелого паладина, игравшего на органе, - он начал что-то им объяснять, время от времени указывая на отдельные места в партитурах.
        Лод Гвэйдеон же занял свое место за алтарем и начал принимать присягу на веру. Каждый подходивший отвечал на несколько вопросов - признает ли он в глубине своей совести безмерное милосердие Пречистой Девы, святость Астаро и спасение посредством веры, а также согласен ли отныне пребывать в лоне иштарианской церкви, соблюдать ее каноны и положения, всеми силами содействовать ее славе и процветанию. Если все ответы были положительными, новообращенный ставил на бумаге подпись, подтверждая тем искренность своих намерений, отпивал из серебряной чаши немного освященной воды и уступал место следующему.
        Приняв присягу у нескольких человек, лод Гвэйдеон уступил место другому паладину, а сам подошел к Креолу и Ванессе. Вежливо поприветствовав их в храме своей богини, он выразил сожаление, что принимает гостей в таком бардаке и суматохе. Вернувшись с Плонета, Генерал Ордена сразу оказался по уши в работе - он ведь должен был исполнять и обязанности Великого Магистра. Многие дела, как выяснилось, дожидались его все эти два месяца - и теперь обрушились снежной лавиной.
        Лод Гвэйдеон посетовал, что по уставу он уже давно должен занять пост Великого Магистра, а в Генералы следует избрать другого достойного рыцаря - например, лода Марака, лода Кирогана или лода Кристозара. Каждый из них стал бы прекрасным Генералом - в отсутствие лода Гвэйдеона именно эти трое руководили всеми работами и проявили себя как нельзя лучше.
        Однако Креол вновь повторил, что капитана в шторм не меняют - вот победим Лэнг, тогда и отправляйся на пенсию, отдыхать в мягком кресле у камина. А пока бери сколько хочешь людей, распоряжайся любыми средствами, но об отставке и думать не заикайся.
        - К слову о новых людях, - оживился лод Гвэйдеон. - Спешу порадовать вас благим известием - Пречистая Дева уже направила в наш Орден несколько новых послушников. За время моего отсутствия клятву принесли девятнадцать человек - и сегодня я приму ее еще у двоих. Было бы очень хорошо, если бы святой Креол мог присутствовать при церемонии - это весьма укрепит дух неофитов.
        Разумеется, Креол не отказал. Лод Гвэйдеон провел его и Ванессу в длинную полутемную залу, где их уже дожидались два паладина в полном облачении и два серокожих подростка четырнадцати и шестнадцати лет. При появлении сразу трех человек в серых плащах они ужасно заволновались, низко кланяясь, едва удерживаясь, чтобы не бухнуться на колени.
        - Поднимите головы, отроки, - ласково произнес лод Гвэйдеон. - Возрадуйтесь, ибо при вашем посвящении в послушничество будет присутствовать сам святой Креол, Четвертый Посланник Пречистой Девы, коя направила вас на эту стезю. Ведаю я, что она говорила с вами, направила вас и даровала вам новые имена. Судя по тому, что вы стоите предо мной, вы согласны вступить в Орден?
        - Да, повелитель, - нестройно ответили мальчишки.
        - Не повелитель, но лод Гвэйдеон. Преклоните же теперь правое колено, положите руку на Астаро и произнесите священную клятву.
        С опаской поглядывая на ковыряющего в носу Креола, юнцы опустились на одно колено и принялись повторять слова, нашептываемые им стоящими рядом паладинами:
        - Я клянусь подчиняться и вечно хранить верность Пречистой Деве и всем Посланникам ее, как жившим, так и грядущим. Жизнью клянусь защищать не только словом, но и силой оружия мою веру и честь, а также все прочее, что свято для меня и моего Ордена. Клянусь неизменно блюсти Кодекс моего Ордена и повиноваться Великому Магистру Ордена и Генералу Ордена, во исполнение статутов, которые завещаны нам отцом нашим, лодом Каббасом. Клянусь всегда, когда потребуется, отправляться в сколь угодно дальнее странствие, переплывать моря и океаны, чтобы вступать в бой и оказывать поддержку государям и простым людям против порождений Близнеца. Клянусь не обращаться в бегство перед противником и не склонять перед ним своей головы, особенно если это служитель Близнеца. Клянусь не продавать, не дарить и не терять своих доспехов и оружия, а также не разглашать секрета священного керефа. Клянусь никогда не отказывать ни в какой помощи ни словом, ни добрым деянием, ни оружием никому, кто будет в этом нуждаться, а особенно монахам и жрицам, ибо они наши соратники и друзья. В подтверждение всего сказанного по моей доброй
воле даю слово так поступать. Да поможет мне Пречистая Дева.
        - Сим я подтверждаю, что услышал и засвидетельствовал вашу клятву, - кивнул лод Гвэйдеон, плашмя ударяя мечом по плечам обоих послушников. - Посредством этого меча я дарую вам вход в самый высокий из орденов, Монгаль и Каратьян. Да будет ваше послушничество благополучным, да не коснется вас любая и всякая низость и да увидитесь вы вновь с Пречистой Девой. Теперь лод Кирасэйб и лод Камуим покажут вам новый дом и объяснят правила поведения. Они будут вашими наставниками, пока вы не освоитесь… Да, Монгаль, о чем ты хочешь спросить?
        Юноша, поднявший руку, робко полюбопытствовал:
        - А разве мы не должны рассказать, откуда мы, какого рода, чем занимаются наши родители? Мое имя… мое прежнее имя - Хенро, я третий сын пивовара из Ганориана…
        - Ничто из этого не имеет значения для Ордена, - перебил его лод Гвэйдеон. - Важно лишь то, что тебе явилась Пречистая Дева - а значит, ты достоин называться нашим братом.
        Ванесса проводила взглядом удаляющихся послушников и задумчиво произнесла:
        - Выходит, теперь появятся и серокожие паладины…
        - Разумеется, - кивнул лод Гвэйдеон. - Правда, мы пока не решили вопрос с доспехами…
        - А в чем проблема?
        - В этом мире нет кроха - наши кузнецы не могут выплавлять кереф. Сейчас мы ищем альтернативу.
        - Это не проблема, - отмахнулся Креол. - Этот металл я вам привезу с Каабара.
        - Это будет нам очень полезно, святой Креол.
        - Ну а как у вас тут вообще дела, лод Гвэйдеон? - поинтересовалась Ванесса. - Кроме нехватки металла проблемы есть?
        - Некоторые есть. Сейчас наш Орден вынужден постоянно отвлекаться на оставшихся ктулхуистов, и это нас удручает.
        - И много их осталось?
        - Не слишком много, но они изрядно досаждают. Мы загнали их в подполье, однако они и оттуда постоянно строят каверзы - нам то и дело поступают жалобы. Ордену катастрофически не хватает рук, леди Ванесса.
        - Так, может быть, дать вам кого-нибудь в помощь? - предложила девушка.
        - Мы тоже об этом подумали. Сегодня утром я, пользуясь своим званием пятого в Совете Двенадцати, утвердил новую службу - она будет заниматься исключительно искоренением демонопоклонничества. В основном мы набираем добровольцев из принявших иштарианство стражников и сотрудников службы внутренней безопасности.
        - Ну, полагаю, вы знаете, что делаете, - с некоторым сомнением произнесла Ванесса. - А как эта служба будет называться?
        - Мы решили назвать ее Службой Ассенизации, а ее сотрудников соответственно ассенизаторами. Мне кажется, нельзя подобрать лучшего слова, чтобы обозначить тех, кто будет охотиться за демонопоклонниками.
        - И в самом деле, очень подходящий термин.
        - К сожалению, мы пока еще не нашли подходящего человека на должность великого ассенизатора, - посетовал лод Гвэйдеон. - Приходится соблюдать предельную осторожность - меньше всего мы хотим, чтобы Служба Ассенизации уподобилась нашим экзорцистам.
        Ванесса вспомнила покойного Льюсима Доммаза, и ее передернуло. Что и говорить, подобные организации всегда балансируют на грани - постоянно случаются перегибы, а то и откровенные злоупотребления. Орден Серебряных Рыцарей - редчайшее исключение, да и то лишь потому, что Инанна персонально отбирает в него кандидатов.
        Лод Гвэйдеон рассказал, что кроме остатков ктулхуистов в стране как-то сами собой образовались еще две альтернативные церкви - сторонники доктулхуистской религии и приверженцы Единого. Однако они, в отличие от ктулхуистов, не причиняют никому беспокойства, а потому паладины их не трогают.
        Прежняя вера серых, носящая какое-то очень длинное и заковыристое название и ставящая в центр мироздания Предвечную Реку, была чем-то наподобие земного даосизма. Когда к власти пришли жрецы Древних, «речников» начали преследовать, однако истребить полностью все же не сумели. В стране даже спустя сотню лет оставались тайные верующие - и теперь они наконец вышли из подполья.
        Настаолистов, сторонников Единого, в Серой Земле тоже хватает. Они были и до ктулхуизма, и во время него. До - открыто, тогда государственная религия была очень терпимой. Потом настаолизм, как и все прочие религии, был объявлен вне закона, и его приверженцы также ушли в подполье. Но теперь и они воспрянули духом - благо в их ряды влилось немалое пополнение в виде дивизии «Мертвая Голова» и других рокушцев, во множестве приехавших в страну.
        - И что вы планируете с этим делать? - поинтересовалась Ванесса.
        - Ничего, - чуть помедлив, ответил лод Гвэйдеон. - Государственной религией будет иштарианство, но мы не станем преследовать тех, кто желает поклоняться иным добрым богам. Мы позволим им строить свои храмы и проводить служения - неофициально, разумеется. В школах будет преподаваться только Учение Астаро.
        - А может, вообще отменить государственную религию? Почему бы не объявить свободу вероисповедания?
        - Исключено! - гневно загорелись глаза паладина. - Простите, леди Ванесса, но это исключено! В стране не может не быть государственной религии, и пока я способен удерживать меч, ею будет иштарианство!
        - Да ради бога, я же просто предложила… - выставила руки Ванесса.
        - Прошу простить мою несдержанность, - виновато поклонился лод Гвэйдеон. - Мне не следовало повышать на вас голос, леди Ванесса.
        - Ничего страшного, со всяким бывает. Но, может, хотя бы преподавание в школах отменим? Или пусть уроки будут факультативными…
        - Это тоже неприемлемо, - покачал головой лод Гвэйдеон. - Науки и знания - ради разума, труд и физкультура - ради тела, искусство и божье слово - ради духа. Разум, тело и дух должны развиваться гармонично, иначе человек получится ущербным и незаконченным. Меня учили так, и я почитаю это правильным.
        Ванесса вздохнула и смирилась. В конце концов, раньше в школах Серой Земли вообще преподавалось Слово Древних - Учение Астаро всяко будет лучше.
        Когда Креол и Ванесса уже выходили из храма, их догнал один из свежеиспеченных послушников. Ужасно запыхавшись, он поклонился магу и с почтением сказал:
        - Святой Креол, я прошу прощения, что беспокою…
        - Чего тебе? - неохотно повернулся маг.
        - Я не понимаю одного места в Астаро, - пожаловался послушник. - Лод Камуим посоветовал мне спросить у вас, пока вы не ушли…
        Креол тупо уставился в протянутую книгу. Орден Серебряных Рыцарей реквизировал одну из иххарийских типографий - ту, в которой раньше издавали ктулхуистскую литературу. Перевод Астаро на серый язык был осуществлен в рекордные сроки, и первый тираж уже начал распространяться по стране.
        Маг долго читал и перечитывал указанное место, пока послушник с надеждой ожидал консультации. Креол вертел книгу так и эдак, один раз даже перевернул вверх ногами, но в конце концов поморщился и заявил:
        - Ничего не понимаю. Чушь какая-то.
        - Но как же так, святой Креол…
        - Пошел вон.
        Глава 3
        Здание Иххарийского гимнасия видно издалека. Все-таки крупнейшая колдовская школа в стране… да и во всем мире, если уж на то пошло. На что уж велика циклопическая Цитадель Власти, но Иххарийский гимнасий превосходит даже ее.
        - Вам непременно нужно увидеть его своими глазами, - проскрипел Тивилдорм, выплывая из дилижанса. - Этот гимнасий выпустил больше колдунов, чем все остальные вместе взятые. Клевентин тоже здесь учился.
        - И какой факультет вы закончили? - полюбопытствовала Ванесса.
        - Восьмой, - скромно ответил Клевентин. - Превращений и метаморфоз.
        - О, так вы метаморф? - оживилась Вон. - Или трансформатор?
        - И метаморф и трансформатор. Но я не люблю прибегать к колдовству без особой надобности. Всегда считал, что если проблему можно решить без заклинаний, то именно так ее и нужно решать.
        Креол, услышав это, пренебрежительно хмыкнул. Его мнение о Клевентине и раньше было не слишком высоким, а теперь вообще упало ниже сандалий.
        - А вы тоже здесь учились, мистер Тивилдорм? - спросила Вон.
        - Нет, как раз я заканчивал другой гимнасий… - неохотно ответил Тивилдорм. - Его мы тоже сегодня увидим… попозже…
        Иххарийский гимнасий разместился в обширном парке, окруженном крепостной стеной. Семнадцать небольших, совершенно одинаковых строений-«кирпичей», вытянувшихся вдоль этой стены «подковой» - общежития студентов. Сам же гимнасий похож на амфитеатр невероятных размеров - правда, верхние его этажи необитаемы и практически никогда никем не посещаются. Это здание возводили колдуны-строители - гонясь за внушительностью, они сделали гимнасий в несколько раз большим, чем реально требовалось.
        В центре, как и положено амфитеатру, - арена. Однако на этой арене не сражаются… точнее, не только сражаются. На этом колдовском полигоне студенты осваивают те заклинания, что неудобны, а порой и опасны для применения в помещениях. Воздух здесь кипит от пламени пиромантов, стынет от вьюг криомантов, искрится от молний аэромантов и просто плачет, когда тренироваться выходят метеомаги.
        Распахнув дубовые двери, Креол и остальные оказались в огромном кольцевом коридоре - он проходил по всему первому этажу. С одной стороны тянулись небольшие незастекленные окна, с другой - лестницы на верхние этажи и двери, ведущие в аудитории, лабораторные, служебные помещения.
        Коридор был заполнен студентами. Они толпились у дверей, беседовали, некоторые потихоньку колдовали, одним глазом поглядывая, не идет ли преподаватель. В воздухе стоял неразборчивый гул, изредка перемежаемый взрывами хохота или громкими криками.
        Однако стоило сюда войти четверым в серых плащах, как все мгновенно стихло. Студенты смотрели на неожиданных гостей остановившимися взглядами, словно кролики, зачарованные змеей. Кто-то уронил карандаш - звук падения в наступившей тишине прозвучал пушечным выстрелом.
        - Кхм… - кашлянул в кулак Тивилдорм. - Прошу всех вернуться к занятиям. Прямо сейчас.
        Коридор опустел в долю секунды.
        Тивилдорм Призрак сразу повел своих спутников на четвертый этаж - к кабинету ректора. По дороге он рассказывал, что сейчас в Иххарийском гимнасии насчитывается более тысячи студентов - и это почти половина от общего количества в стране. Всего в Серой Земле двенадцать гимнасиев - по одному на сатрапию. Однако одиннадцать остальных гораздо меньше - в самом маленьком учится всего лишь полсотни студентов, да и прочие не слишком его превосходят.
        Будущие колдуны поступают в гимнасий одиннадцати лет от роду. Первые три-четыре года их учат исключительно теории и только к четырнадцати-пятнадцати годам переходят к практическому колдовству. Фиолетовый плащ надевают обычно в двадцать два или двадцать три года.
        - Как это три-четыре года? - не поняла Ванесса. - Как повезет, что ли?
        - По истечении третьего года обучения ученик сдает промежуточный экзамен, - объяснил Клевентин. - Если он выдерживает его, то переходит на высшую ступень. Если же нет - остается на начальной еще на год. Если же он и после четвертого года обучения не может сдать экзамен, его отчисляют без права восстановления.
        - Ого… И что с ним потом происходит?
        - По-разному, - пожал плечами Клевентин. - Но колдуном такому неудачнику уже не стать никогда - здесь не помогут ни связи, ни взятки. Некоторых это ломает так сильно, что они повреждаются умом или даже кончают с собой. Другие до конца дней живут нахлебниками, перебиваясь подачками от богатых родственников. Третьи берут себя в руки, поступают в какой-нибудь университет для простонародья и пытаются построить жизнь вне колдовства. Четвертые уезжают за границу, где им порой удается прибиться к какой-нибудь важной персоне, выдавая себя за колдуна. Среди иностранцев попадаются такие, кому достаточно серой кожи и умения важно надувать щеки.
        На четвертом этаже располагались в основном аудитории. Престарелые колдуны день-деньской читали в них лекции для всех, кто желал послушать. Кроме профессиональных преподавателей, работающих на постоянной основе, было и множество временных, приглашенных провести урок-другой или даже по собственной инициативе зашедших поделиться мудростью со студентами.
        По дороге Ванесса из любопытства заглянула в парочку дверей - ей ужасно хотелось посмотреть, как проходят уроки в школе колдунов.
        Оказалось - ничего особенного. В первой попавшейся ей аудитории сидели одиннадцати-двенадцатилетние малыши, а седенькая старушка в черном платье - даже не колдунья! - объясняла им основы солнечной эклиптики.
        - …Солнце движется по эклиптике неравномерно, что приводит к разной длительности времен года, - вещала она, водя указкой по плакату. - Весенние и летние месяцы для жителей Северного полушария короче осенних и зимних, а для Южного соответственно наоборот…
        Это Ванессе показалось совсем неинтересным, и она сразу же захлопнула дверь. Зато в следующей аудитории она увидела уже пятнадцати-шестнадцатилетних подростков и хмурую, совсем молоденькую колдунью в синем плаще, читающую лекцию по некромантии. Правда, ученики явно слушали невнимательно, да и преподавательница тараторила так, словно торопилась побыстрее закончить лекцию.
        - …вот таким образом мы и вливаем в мертвое тело искусственную прану, создавая таким образом псевдоживое существо, - скороговоркой объясняла она, крутя в руках клацающий зубами череп. - На этом сегодняшнее занятие окончено. К следующему разу подготовьте… а, неважно. Вопросы есть?
        - Повелительница Гайда! - вскинул руку один из учеников. - А как ожившие мертвецы могут говорить? У них же не работают легкие, и…
        Колдунья устало закатила глаза, но потом все же терпеливо ответила:
        - Этот аспект вы будете проходить на третьем курсе. Если же хотите знать прямо сейчас, разыщите и прочтите трактат профессора Стагирлуса Костяного - «О некоторых особенностях физиологии и жизнедеятельности нежити». В библиотеке он должен быть. Особенное внимание уделите главе одиннадцатой - «Проблемы циркуляции воздуха. Как заставить труп говорить». Еще вопросы есть? Если нет, тогда все свободны.
        Студенты с шумом поднялись с мест, принялись собирать писчие принадлежности. Ванесса отпрянула от дверей и бросилась догонять ушедших вперед Креола с остальными. Однако преподавательница некромантии ее обогнала, летя по коридору так, словно за ней гнались. Она даже не заметила, что чуть не столкнулась с серым плащом.
        Вообще, такую полезную вещь, как школьный звонок, в Серой Земле явно не изобрели. В то время как одни группы сидели в аудиториях, другие преспокойно фланировали по коридору. Занятия не имели четкой продолжительности - преподаватели начинали и заканчивали их по своему усмотрению. Расписания висели на каждом шагу - исчерканные, со множеством правок и дополнений. Удивительно, как студенты ухитрялись ориентироваться во всей этой неразберихе.
        Чтобы добраться до ректората, пришлось пройти по четвертому этажу, однако сам он располагался еще выше - на шестом. Ведущая туда лестница выглядела презентабельнее своих товарок - ступени покрыты пышным ковром, перила увенчаны мраморными шарами.
        В коридоре шестого этажа студентов не было. Не было и аудиторий - только служебные помещения с табличками «Квартирмейстер», «Регистратор», «Экзекутор». На стене висели портреты прежних ректоров - все пожилые, седовласые, с суровыми лицами.
        Одно из лиц Ванесса неожиданно узнала. Мурок Вивисектор, тот самый ехидный колдун, что пытался устроить ей сеанс аутопсии. Она спросила об этом у Клевентина, и тот поведал, что на момент смерти Муроку было сто двадцать пять лет, и он действительно когда-то занимал должность ректора Иххарийского гимнасия. Однако пробыл он им всего десять лет, а затем подал в отставку, желая полностью сосредоточиться на биомагических исследованиях. Эти его исследования со временем привлекли интерес Бестельглосуда Хаоса, и после трагедии в Дорилловом ущелье он предложил Муроку место в Совете Двенадцати.
        Но вот наконец и ректорат. Тяжелая дверь, обитая кожей, не снабженная никакими табличками и надписями - предполагается, что всяк в гимнасии и так знает, что находится по ту сторону.
        Постучать Креол не удосужился. Он отродясь не утруждал себя такими глупостями. Причем сейчас этикет находился на его стороне - члены Совета Двенадцати обладают правом входить без стука куда угодно.
        В кабинете ректора царил совершенно домашний уют. Выходящее на колдовской полигон окно завешено шелковыми шторами, на стенах висят полочки, уставленные фарфоровой посудой, в углу свернулась калачиком… кажется, кошка, но небывало крупных размеров. Будь этот зверь еще немного крупнее, сошел бы за леопарда.
        Сама хозяйка в помещении отсутствовала. Однако уже через несколько секунд раздался хлопок, и прямо из воздуха появилась высокая женщина в красном плаще поверх роскошного платья из серебряного газа. В руке она держала тонкую деревянную палочку.
        Чувствовалось, что Кебракия Мудрая уже очень стара. Лицо худое, густо покрытое морщинами, зубы желтые и неровные, а волосы побелели так, что казались прозрачными. И однако она по-прежнему обладала элегантной фигурой и умудрялась грациозно двигаться. Взгляд ее ярких глаз оставался острым, в нем проступало могучее чувство собственного достоинства и одновременно мягкость.
        - В мой кабинет уже очень давно не заходили сразу четыре серых плаща, - ясно и отчетливо произнесла госпожа ректор. - Владыка Креол… владыка Тивилдорм… повелительница Ванесса… повелитель Клевентин… Что заставило вас искать встречи с такой старухой, как я?
        - О, повелительница Кебракия, зачем вы на себя наговариваете? - приятно улыбнулся Клевентин. - О какой старухе вы говорите, где она? Все говорят, что годы не властны над вами - да мне и ни к чему слушать чужие речи, ведь я могу просто довериться своим глазам!
        - Мне сто сорок четыре года, повелитель Клевентин, - усмехнулась Кебракия. - Не нужно льстить так грубо, я все равно вам не поверю.
        Однако по голосу чувствовалось, что она все же польщена. Для своего возраста Кебракия Мудрая в самом деле выглядела неплохо, и ей нравилось, когда и другие это замечали.
        - Присаживайтесь, дражайшие повелители, - легонько взмахнула палочкой Кебракия. Четыре мягких стула, доселе неподвижно стоявшие у стен, вдруг ожили и подбежали к гостям, услужливо тыкаясь под ноги. - И не нужно титуловать меня повелительницей, дражайший Клевентин, я же теперь ниже вас по статусу.
        - Это можно изменить, - проскрипел Тивилдорм, с намеком поглядывая на Креола. - Кебракия, тебе уже дважды предлагали войти в Совет Двенадцати…
        - О да, Искашмир и Бестельглосуд, - рассеянно ответила госпожа ректор. - Прекрасно помню. Я так понимаю, вы собираетесь предложить мне это в третий раз?
        - Если у владыки Креола нет возражений, то да, собираемся.
        - У владыки Креола нет возражений, - ответил Креол, закончив изучение ауры Кебракии и найдя ее чрезвычайно сильной магессой. - Вполне подойдет.
        - Искашмир и Бестельглосуд говорили то же самое, - отмахнулась Кебракия. - А я скажу вам то же самое, что говорила им - меня это не интересует. Политика - грязное занятие, и я не желаю в него лезть. Я понимаю, что в Совете сейчас переизбыток вакансий… но поищите кого-нибудь другого, дражайшие повелители, поищите кого-нибудь другого. Меня вполне устраивает моя нынешняя должность.
        - Мы надеялись, что ваша позиция изменилась, обожаемая Кебракия, - просительно улыбнулся Клевентин. - В конце концов, теперь в политике Серой Земли многое изменилось… сама Серая Земля на глазах меняется. Владыка Креол намеревается действовать совершенно иначе, нежели прежние…
        - Обо всем этом я уже наслышана, - перебила его Кебракия. - Я не лезу в политику, но это не значит, что я ею не интересуюсь. Поверьте, я в курсе того, что произошло за океаном и какая жалкая участь постигла Бестельглосуда. Между прочим, в той войне у меня погибла внучка.
        - Боже!.. - ужаснулась Ванесса. - Поверьте, мы очень сожалеем…
        - Что мне ваши сожаления? - поморщилась Кебракия. - Альбракия была хорошей девочкой. Доброй, умной, талантливой. А теперь ее нет, и незачем ворошить прошлое. Я не знаю, кто конкретно ее убил, и не желаю узнавать. Но и в ваш Совет Двенадцати я не вступлю.
        Креол откинулся на спинку стула, подозрительно разглядывая Кебракию. Тивилдорм вопросительно смотрел на Креола. Клевентин внимательно разглядывал потолок. Ванесса же просто сидела молча, стараясь не привлекать к себе внимания - почему-то в присутствии Кебракии она ужасно оробела. Обычно за ней такого не водилось.
        - Это твое окончательное слово? - наконец спросил Креол. - Ты отказываешься?
        - Об этом Искашмир и Бестельглосуд меня тоже спрашивали, - усмехнулась Кебракия. - Надеюсь, меня не заставят надевать серый плащ силой?
        - Не хочешь - дело твое, уговаривать не собираюсь… - вяло пробурчал Креол. - Только время зря потратили…
        - Если вам вновь что-то от меня потребуется, просто известите, и я явлюсь сама, - поклонилась Кебракия Мудрая. - Надеюсь, вы останетесь на чай с коржиками, дражайшие повелители?
        - Мы торопимся, - встал со стула Креол.
        - В таком случае, если желаете, я могу телепортировать вас прямо к воротам гимнасия.
        Так она и сделала. Все четверо мгновенно оказались снаружи, у ожидающего дилижанса. Хотя Тивилдорм явно пожалел, что согласился на телепортацию - его лицо исказилось смертной мукой, призрачное тело заколебалось, как исчезающий мираж. Клевентин с беспокойством схватился за карман, где лежал драгоценный танзанит, сберегающий душу учителя.
        - Может, провести ритуал стабилизации? - предложил Креол. - Я хорошо умею закреплять духов.
        - И я вам за это благодарен, владыка Креол… - прохрипел Тивилдорм. - Ближе к вечеру… пожалуйста… буду очень признателен…
        Спустя пару минут он все же обрел какую-никакую четкость. Только призрачные волосы еще колыхались, как на сильном ветру.
        - Мне нужно было использовать камень потверже… - простонал Тивилдорм, кое-как устраиваясь в дилижансе. - Алмаз или рубин… Зачем я выбрал танзанит?!
        - Никто не мог предположить, что вам придется биться с адскими духами, владыка, - успокаивал его Клевентин.
        - Но ведь мне пришлось - и снова еще придется, и не раз… - нахохлился колдун-призрак. - Когда я был жив, битвы с демонами давались мне куда легче… Был случай, когда я вышел один на один с ларитрой - и уничтожил ее! Развеял, как облако дыма! А что теперь?! Где моя сила, где моя мощь?! Я так страдаю в этом промежуточном состоянии…
        - Депрессия, понимаю… - посочувствовала Ванесса.
        - А ты вообще замолчи, - огрызнулся Тивилдорм. - Ты меня раздражаешь.
        Общими усилиями колдуна-призрака все же кое-как успокоили. Он устроился возле окна и принялся с грустью смотреть на проплывающие мимо здания.
        - Куда теперь едем? - поинтересовалась Ванесса.
        - В главный городской госпиталь, - ответил Клевентин. - А по дороге сделаем небольшой крюк - посмотрите одну достопримечательность. Тут недалеко.
        - В госпиталь… - напрягла память девушка. - Там же, кажется, тоже работает какой-то красный плащ?
        - О да, наш несравненный целитель Торай Жизнь. В своем деле - непревзойденный специалист. Возможно, лучший медик за всю историю страны.
        - Хотите предложить ему место в Совете Двенадцати? В принципе, такой врач нам бы пригодился…
        - Нет, его кандидатуру мы даже не обсуждали. Торай Жизнь действительно один из сильнейших красных плащей, но к политике он питает даже большее отвращение, чем Кебракия Мудрая. Он не согласится, не стоит и пытаться.
        - Кого же тогда? Может, Делиль Ураган?
        - Прекрасная аэромантка, - согласился Клевентин. - Очень могучая. Если желаете, поставьте ее кандидатуру на голосование, повелительница Ванесса.
        - А вы сами разве с ней это уже не обсуждали? Она была сегодня в Промонцери Царука…
        - Да, мы закончили разговор незадолго до вашего появления. Но она приходила совсем по другой причине.
        - По какой?
        - Спросите у нее сами при следующей встрече, - уклончиво ответил Клевентин.
        - Ладно, ладно… Но так кого же вы еще подобрали в Совет? Мистер… владыка Тивилдорм говорил, что вы нашли целых троих…
        - И вы очень скоро их всех увидите, - заверил Ванессу Клевентин.
        - Всех троих?.. Хм… Я думала, что одна из них - Кебракия.
        - Нет, Кебракию Мудрую мы надеялись заманить на двенадцатое место. Увы, она по-прежнему верна своим принципам…
        - Значит, у нас свободно только одно место?
        - Да - если вы и владыка Креол одобрите наших кандидатов. Повелители Шамшуддин и Хобокен уже выразили свое согласие.
        - А лод Гвэйдеон?
        - Он сказал, что поддержит любое решение владыки Креола.
        - А, ну это вполне ожидаемо…
        - Правда, остается еще повелитель Лакласторос, - добавил Клевентин. - Однако он пока не вошел в Совет официально, так что сейчас у него только совещательный голос.
        - И когда он… войдет официально?
        - Полагаю, на ближайшем заседании Совета. На нем состоится голосование по утверждению новых членов. Чистая формальность конечно же, однако таковы правила.
        - Вот, кстати, все забываю спросить по поводу голосования. Двенадцать ведь - четное число. Что у вас делают, когда голоса делятся поровну?
        - В этом случае побеждает та сторона, на которой находится глава Совета, - в данном случае владыка Креол. У него, если можно так выразиться, полтора голоса.
        Ванесса улыбнулась, представив лицо Креола, увидевшего, что кто-то голосует против него. Помнится, в Верховные Маги его выбрали единогласно…
        Район, по которому сейчас ехал дилижанс, не отличался презентабельностью. Дома старые и обшарпанные, редкие прохожие одеты в лохмотья, воздух провонял дымом из заводских труб. Канализационные люки, весьма частые на улицах Иххария, раскрыты нараспашку, источая зловоние. Прямо на глазах Ванессы какой-то тощий мальчишка юркнул в такой люк, точно Багс Банни в свою норку.
        С каждой минутой пейзаж за окнами становился все непригляднее. Люди исчезли совсем, дома все сильнее выглядели брошенными, а из подворотен засверкали чьи-то глаза. Похоже, на этот район городские власти давно махнули рукой, предоставив его жителям вариться в собственном соку.
        Роскошный колдовской дилижанс выглядит здесь странно и чужеродно. Однако опасаться местного отребья не приходится - все прекрасно видят, что за плащи носят эти четверо. Когда такие крупные шишки забредают в иххарийские трущобы, те мгновенно вымирают. Даже обитатели канализации - отпетые бандюги, колдуны-ренегаты, нежить и чудовища - обходят Совет Двенадцати десятой дорогой.
        Ванесса задавалась вопросом, что же такого им с Креолом хотят показать в этих трущобах. Пока что за окнами не было ничего интересного - ну вот просто совсем ничего. В основном грязь и развалины - но этого добра они и на Плонете насмотрелись до конца жизни.
        И вот наконец она увидела обещанную диковину. В конце улицы высилось мрачное шестиэтажное здание с каменными статуями на крыше. Все стекла выбиты, окна заколочены досками, двери вообще заложены кирпичом. Дома вокруг словно отступили на несколько шагов, не желая стоять рядом. В воздухе витал странный запашок, похожий на… трудно сказать определенно, на что именно, но хотелось зажать нос.
        - Помните, мы вам говорили, что в Серой Земле двенадцать гимнасиев? - спросил Клевентин. - Так вот, это - тринадцатый.
        - Не похоже, чтобы здесь проводились занятия… - пробормотала Ванесса.
        - Этот гимнасий закрыли больше четырехсот лет назад.
        - Это… довольно давно. А чему тут учили?
        - Демонологии. Именно здесь учился владыка Тивилдорм.
        - Демонологии?! - оживился Креол, вылезая из дилижанса. - Чрево Тиамат, как же все запущено… Что здесь сейчас - бандитский притон?
        - Сейчас здесь нет ничего, - покачал головой Клевентин. - Даже самые бесшабашные не решаются тревожить покой этого гимнасия. В те времена, когда у Серой Земли еще были демонологи, в его стенах творилось такое, что не передать словами. И сейчас туда не решаются входить даже колдуны.
        - Почему же его до сих пор не снесли? - поинтересовалась Ванесса.
        - Этого мы тоже не решаемся сделать. Кое-что из того, что там похоронено, до сих пор живо… в определенном смысле. Особенно нас тревожит… одна штука.
        - Что еще за штука?
        - Вы слышали о… Ночи Страха? - осторожно спросил Клевентин.
        - Мм… нет. Что это?
        - Совсем ничего не слышали?
        - Она же тебе сказала, что нет, - мрачно ответил вместо Ванессы Креол.
        - Прошу прощения, владыка, - поклонился Клевентин. - Просто любой серый знает эту историю с детства. Событие, которое позднее назвали Ночью Страха, произошло в ночь с девятнадцатого на двадцатое сентября шесть тысяч шестьсот восемьдесят девятого года. В то время этим гимнасием заведовал Мальчимбо Красный, второй в Совете Двенадцати. Он был великим демонологом, по-настоящему великим. Но в ту ночь он… откусил больше, чем смог проглотить. Тварь, которую Мальчимбо Красный притащил откуда-то из-за Кромки, вырвалась на свободу, опустошила несколько кварталов Иххария и ополовинила тогдашний Совет Двенадцати. В конце концов ее сумели загнать в ловушку и запечатать в том самом месте, где она была призвана - запечатать, но не уничтожить. Она до сих пор ждет где-то внутри этого гимнасия…
        Креол, все это время считывающий ауру здания, угрюмо кивнул. Запах демона за минувшие века чрезвычайно ослаб, но все еще чувствовался. Судя по нему, тварь в гимнасии сидит на редкость крупная…
        - Откуда оно взялось? - деловито спросил маг. - Лэнг, Хвитачи, Ад, Кввецоль-Иин, еще что-то?
        - Мы не знаем, владыка. Но чем бы оно ни было, оно страшно опасно. Не забывайте, что в тот день погибло шестеро серых плащей. Шестеро! И среди них был лучший демонолог того времени, Мальчимбо Красный. Он пожертвовал жизнью, чтобы запечатать то, что сам же и призвал.
        Ванесса поежилась. Демон, уничтоживший половину Совета Двенадцати! Это вам не гроза чердаков Бат-Криллах… С таким чудовищем даже Креол может не совладать…
        Судя по омрачившемуся лицу Креола, он тоже об этом подумал.
        - Само собой, все это было очень давно, - дополнил Клевентин. - Никто из ныне живущих не видел этого своими глазами. Никто, кроме…
        - О да… - прокряхтел выплывший из дилижанса Тивилдорм Призрак. - Я видел все это своими глазами… В то время мне было сорок четыре года, я носил желтый плащ и был доверенным ассистентом Мальчимбо Красного. Я видел, как того демона вызвали; видел, как он вырвался; видел, как его запечатали. Я оказался одним из немногих, кто остался жив, - но я поседел за одну ночь! На следующий день, после того как подсчитали потери, было созвано экстренное собрание Совета Двенадцати… того, что от него осталось. На нем мне вручили оранжевый плащ, а вместе с ним новое прозвище - Тивилдорм Выживший. Без испытаний, без экзаменов. Я сыграл немалую роль в заточении того демона, и Совет это оценил. Уже на следующий год я получил красный плащ, а спустя еще шесть лет - место в Совете.
        - Так вы хорошо знали этого Мальчимбо Красного? - полюбопытствовала Ванесса.
        - Он был моим учителем, - с ностальгией произнес Тивилдорм. - Всему, что я знаю и умею, я обязан ему. Это именно он вручил мне фиолетовый плащ вкупе с первым прозвищем - Тивилдорм Сопливый…
        Ванесса изумленно уставилась на жуткого призрака… а потом громко прыснула.
        - Здесь нет ничего смешного!!! - бешено взревел Тивилдорм. - Первые прозвища очень часто бывают глупыми, обидными или даже издевательскими! Громкое прозвище еще нужно заслужить!
        - Я все понимаю, просто… ой, не могу…
        - Владыка Креол, повлияйте на свою ученицу!.. владыка Креол?!
        Повернувшись к Креолу, Тивилдорм обнаружил, что тот тоже сотрясается в беззвучном хохоте. Пальцы бедного призрака заколебались в приступе гнева, над головой что-то вспыхнуло и заискрилось. Он никак не ожидал, что его юношеское прозвище - прозвище, которым он так гордился! - вызовет настолько бурную реакцию.
        - Ладно, хватит, - утер слезы Креол. - Значит, так. Нужно будет осмотреть здесь все и выяснить, что можно сделать. Надо попробовать расконсервировать здание…
        - Но демон, владыка!.. - с беспокойством напомнил Клевентин.
        - Знаю! - поморщился маг. - Я же не собираюсь делать это прямо сейчас! Изучим проблему всесторонне, осторожненько поковыряемся, посмотрим, что и как… В конце концов, мне доводилось справляться и с архидемонами. Ну а если не получится - подыщем новое здание. Нам ведь все равно придется возрождать у вас тут демонологию - а значит, потребуется гимнасий.
        - Да кого мы там успеем обучить… - пригорюнилась Ванесса. - До пробуждения Ктулху осталось уже… сколько там осталось? Четыре года хоть есть?
        - Обучать придется по урезанному варианту, - согласился Креол. - Вполне достаточно, чтобы будущие демонологи умели усмирять и истреблять демонов. Остальные аспекты этого Искусства им не понадобятся. Думаю, студентов мы наберем по другим гимнасиям - тех, кто уже владеет основами магии.
        - Для колдунов тоже можно организовать курсы, - поддакнула Ванесса. - По повышению квалификации. Поднатаскать фиолетовых плащей, синих…
        - Да, это тоже хорошая мысль. Пожалуй, всем этим я займусь лично…
        Глава 4
        Следующей остановкой колдовского дилижанса стал главный городской госпиталь. Высотное белое здание, похожее на лондонский Тауэр, с высеченным на фасаде медицинским символом - красная змея, свернувшаяся в гексаграмме.
        - Сейчас мы увидим троих новых членов Совета Двенадцати!.. - оживленно произнес Клевентин, выходя из дилижанса.
        - Я их еще не утвердил, - мрачно напомнил Креол.
        - И они ожидают вашего решения, владыка, - кивнул Клевентин.
        - Но почему они ожидают его в госпитале? - недоуменно спросила Ванесса.
        - Увидите, увидите…
        Тивилдорм Призрак на сей раз предпочел остаться в дилижансе, при своем драгоценном танзаните. Ему хотелось спать… или что там делают привидения, когда устают. Пятисотлетний колдун забился в уголок и стал бледным, как линялая простыня, издавая чуть слышный подвывающий звук.
        - Может, вызвать вам врача? - опасливо предложила Ванесса. - В колдовском госпитале же должны быть специалисты и по… некролюдям или как вы предпочитаете называться.
        - В этом госпитале нет таких специалистов, - помотал головой Тивилдорм. - Мне просто нужно немного покоя…
        - Я проведу ритуал стабилизации, как только вернемся в цитадель, - снова пообещал Креол.
        Внутри госпиталя царила идеальная чистота, омрачаемая лишь стойким животным запахом. Вскоре стало понятно, откуда он происходит - по коридорам бегали целые стаи кошек. Ухоженные, лоснящиеся, с гладкой шерстью, они ритмично переступали лапками, выскальзывая из одних дверей и исчезая в других. Еще бы надеть на них белые халатики - и точь-в-точь медсестры, спешащие к пациентам.
        Высоких гостей уже ожидали. Пожилая колдунья в желтом плаще и хрупкий юноша лет восемнадцати - в красном. Ванесса пораженно поняла, что этот мальчик и есть прославленный Торай Жизнь.
        Клевентин по дороге немного рассказал о главвраче иххарийского госпиталя. Большинство медиков Серой Земли работают биомагическими методами - лекарственные эликсиры, операции, пересадка органов и тому подобное. Настоящих целителей, лечащих простым наложением рук, довольно мало, - эта методика в Серой Земле всегда была в глухом загоне. Тем не менее порой встречаются настоящие самородки - и Торай Жизнь самый из них выдающийся. Он занимается самыми сложными случаями - теми, с которыми ничего не могут поделать остальные.
        Но Ванесса и подумать не могла, что он настолько молод. Во сколько же тогда лет он закончил гимнасий?
        Этот вопрос она задала вслух. Торай и его заместительница, назвавшаяся Коракой Заводчицей, в унисон рассмеялись.
        - Мне сто два года, повелительница Ванесса, - мягко ответил Торай.
        - А в чем ваш секрет, доктор?! - округлились глаза девушки.
        - Здоровый образ жизни и правильное питание. Я с раннего детства сижу на диете из сырых овощей и злаков - очень рекомендую.
        - А молоко вы пьете?
        - Никакого молока. Для взрослого человека оно крайне вредно.
        - А яйца?
        - Никаких яиц.
        - Они тоже вредные?
        - Нет, мне просто вкус не нравится.
        Торай Жизнь и Корака Заводчица проводили гостей по длинному коридору. Торай шел очень быстро, остальные с трудом за ним поспевали. Но, завернув за угол, он остановился, едва не столкнувшись с плачущей девочкой лет восьми. Та держала в руках что-то маленькое, завернутое в носовой платок.
        - Дедушка Торай!.. - всхлипнула малышка, протягивая колдуну свою ношу. - Пожалуйста, дедушка Торай!..
        Торай Жизнь недоуменно моргнул и принялся разворачивать платок. Там лежал крохотный пушистый комочек - холодный и неподвижный.
        По коридору разнесся торопливый топот. К девочке подлетела молодая колдунья в синем плаще - она заслонила ее от главврача и испуганно залепетала:
        - Повелитель Торай, умоляю, простите мою дочь!.. Я оставила ее всего на минутку - ума не приложу, как она сумела проскользнуть!..
        Однако Торай не слушал перепуганную мать. Он поднес крохотный трупик ко рту и с силой дохнул. Застывшая уже шерсть чуть заметно заискрилась, крошечные лапки дернулись, голубые глаза изумленно раскрылись, а потом котенок перевернулся на спину и чуть слышно мяукнул.
        - Возьми, - тихо произнес Торай, возвращая пациента хозяйке.
        Ванесса и даже Креол пораженно глядели на это мгновенное воскрешение. Торай Жизнь действительно оказался целителем невероятной силы.
        В течение следующих минут он подтвердил это еще дважды. В первый раз его нагнали две сестры милосердия, катящие каталку, - они явно искали именно его. Почтительно поклонившись, одна из них скороговоркой протараторила:
        - Женщина в тяжелом состоянии, повелитель Торай. Серьезная травма черепа. Сердцебиение прерывистое. Может умереть в любую секунду.
        Не задавая вопросов, колдун наклонился, прильнул губами к губам юной и очень красивой девушки, принявшись что есть силы дышать. Уже через несколько секунд та резко распахнула глаза. Рана на голове срасталась с невероятной скоростью, на щеки вернулся румянец. Торай Жизнь еще с полминуты делал ей искусственное дыхание, а затем двинулся дальше.
        Следующим был пожилой мужчина с сердечным приступом. Торай наклонился над ним, один-единственный раз резко дохнул - и без двух минут мертвец открыл глаза, пораженно вслушиваясь в ровное сердцебиение. Торай задержался на несколько секунд, коротко кивнул и пошел дальше.
        - Скажите, доктор, а почему этого господина вы вылечили так легко, а той девушке потребовалось искусственное дыхание? - полюбопытствовала Ванесса, нагоняя Торая.
        - Ей этого не требовалось.
        - Тогда зачем же вы его делали?!
        - Просто так. Пожалуйста, следуйте за мной, нам на третий этаж.
        На третьем этаже разместились палаты люкс - исключительно для колдунов. Здесь дежурили вооруженные до зубов эйнхерии - при виде Креола с Ванессой они вытянулись во фрунт и отдали честь.
        - Докладывает капитан Мардиан! - гаркнул дюжий мертвяк с гигантскими усищами. - За время дежурства происшествий не было! На вверенной мне территории все спокойно!
        - Строго тут у вас, - удивилась Ванесса.
        - Приказано в случае чего сразу бить на поражение, - отрапортовал Мардиан, выщелкивая из ножен саблю.
        Корака Заводчица сказала, что эйнхерии оказались для них просто незаменимым подспорьем. Находясь в бреду или страдая от боли, колдуны порой обращаются к чарам - и последствия бывают весьма скверными. А теперь в подобных случаях под рукой всегда есть опытный солдат с противомагической татуировкой.
        Единственное, о чем попросили эйнхериев, - не приближаться к палатам без необходимости, а уж к операционной и близко не подходить. Все-таки здесь используют в основном магическое лечение - татуировки эйнхериев ему не помогают.
        Торай Жизнь провел Креола, Ванессу и Клевентина в самый дальний конец коридора. Видя их приближение, со скамьи поднялась печальная колдунья в красном плаще - уже знакомая Ванессе Делиль Ураган.
        - Как он, Торай? - обеспокоенно спросила Делиль.
        - Значительно лучше. Сегодня утром наконец пришел в сознание.
        - Я могу его увидеть?! - подалась вперед колдунья.
        - Это решать не мне… - сдвинулся в сторону главврач.
        - Я могу его увидеть, владыка Креол?!
        - Ты о чем, женщина? - тупо уставился на Делиль маг.
        - Давайте лучше пройдем в палату, - предложил Клевентин. - Пойдемте, дражайшая Делиль.
        Эта палата оказалась не просто люксом, а люксом из люксов. Настоящий больничный пентхауз - огромная комната с роскошным видом из окна, мебель из красного дерева, шелковые занавески, стол ломится от деликатесов.
        И целых восемь кошек. Две с важным видом сидят на полу, три возлежат на постели, еще две лежат на груди пациента. Восьмая кошка устроилась на столе, деликатно обгладывая куриную ножку.
        - А зачем вам так много кошек? - вполголоса спросила Ванесса у Торая.
        - Кошки - великолепные энергетические доноры. В их присутствии выздоровление идет быстрее.
        Едва войдя в палату, Делиль Ураган бросилась к лежащему в постели - худому изможденному мужчине в больничном халате. При виде гостьи его лицо засветилось непередаваемым счастьем - он обнял прильнувшую к нему колдунью и прошептал:
        - Душа моя, Делиль, я наконец вернулся из плавания…
        - Да, мой капитан!.. - всхлипнула Делиль, покрывая его лицо поцелуями. - Я верила, я надеялась!..
        Креол и Ванесса недоуменно переглянулись. Никто из них не видел этого человека раньше. Клевентин же лукаво прищурился и негромко произнес:
        - Позвольте представить вам бывшего и, мы надеемся, будущего члена Совета Двенадцати - адмирала Асанте Шторма. Делиль Ураган - его жена.
        Брови мага и его ученицы одновременно поползли вверх. А милующийся с женой Асанте наконец обратил внимание на остальных посетителей. При виде Клевентина счастье на его лице мгновенно сменилось злобой - невыразимым, неутолимым бешенством. Клевентин же лишь улыбнулся, пряча глаза.
        - Ты!.. - хрипло выдавил из себя Асанте. - Предатель!.. Ты… ты… Почему я все еще жив, если ты здесь?!
        - Я посчитал, что будет расточительством позволить вам умереть, адмирал, - поклонился Клевентин.
        - А мой корабль?! Мой корабль цел?! - брызгая слюной, прорычал Асанте.
        - Целехонек. Стоит в порту и дожидается вас, адмирал.
        Услышав это, Асанте облегченно обмяк. В жизни этого холодного и безжалостного человека было лишь две драгоценности - и одна из них сейчас обнимала его за шею, а вторая ожидала в порту.
        - Я полагал, что он мертв, - недоуменно произнес Креол.
        - Так оно и было, - кивнул Клевентин. - Могу вас в этом заверить - я лично его убил.
        - Что?.. - резко повернулась Делиль. - Ты… ты мне не говорил!..
        - Это он, душа моя, не сомневайся, - сдавленно процедил Асанте.
        - Прежде, чем вы предпримете опрометчивые действия, узнайте, что я же и вернул адмирала к жизни! - торопливо сообщил Клевентин.
        Любящие супруги по-прежнему смотрели на него со звериной злобой, но из их глаз хотя бы ушла жажда немедленного убийства. Клевентин облегченно вздохнул - он чуточку опасался этого момента. Конечно, рядом с ним владыка Креол, а в коридоре дежурят эйнхерии - но все же сильнейший гидромант и сильнейшая аэромантка могли бы доставить немало проблем.
        - Понимаю, что я вряд ли буду прощен, однако спешу доложить, что именно я распорядился доставить труп адмирала в госпиталь, - приятно улыбнулся Клевентин. - На тот момент мне показалось, что живым он может быть полезнее мертвого.
        - Труп был в ужасном состоянии, - заметил Торай. - Даже мне пришлось работать трое суток, прежде чем восстановились жизненные функции - а у меня и без того выдалась нелегкая восьмица. Прошу больше не подкидывать мне настолько тяжелых пациентов.
        Клевентин Предатель сокрушенно развел руками. Он не стал упоминать, что первоначально вовсе не собирался воскрешать убитого адмирала - просто приказал выкинуть его за борт. Лишь спустя несколько часов, переговорив за это время с Тивилдормом, он изменил решение и приказал разыскать тело. Сделать это удалось далеко не сразу - к тому времени, как Асанте отыскали, он уже изрядно пострадал от морской воды и рыбьих зубов.
        Разумеется, от Делиль Ураган все это держалось в секрете.
        - А сколько времени прошло с момента моей… смерти? - насторожился Асанте Шторм.
        - Два месяца.
        - Я два месяца пролежал на этой койке?!
        - Возблагодарите всех богов, что я вообще справился с таким сложным случаем, - сухо ответил Торай. - Мои возможности не беспредельны.
        - Торай… извини… - поморщился Асанте. - Я… я все понимаю… просто… извини.
        Потерев лоб, он уставился на Креола с Ванессой и кисло произнес:
        - Судя по тому, что на вас и на этом предателе серые плащи… в стране многое изменилось, да? Я так понимаю, войну в Ларии мы проиграли?
        - Увы, - приторно улыбнулся Клевентин. - Позвольте представить вам Креола Разрушителя, адмирал. Он новый глава Совета Двенадцати.
        - Он не серый, - заметил Асанте.
        - Да, капитан, он не серый, - хмыкнула Ванесса. - Удивительно, правда?
        - За последние четыреста лет подобного не случалось, - согласился Асанте. - Надеюсь, мне объяснят причину?
        Делиль Ураган и Клевентин Предатель общими усилиями изложили Асанте Шторму всю картину. Ему рассказали, что Серая Земля была захвачена, а все прежние серые плащи погибли. Рассказали, что теперь Совет Двенадцати большей частью сформирован из чужаков, а возглавляет его могучий колдун из-за Кромки. Рассказали, что политика перевернулась с ног на голову, а Ктулху и его присные из богов стали врагами.
        Выслушав все это, Асанте Шторм пожевал губами, обнял покрепче Делиль и сказал:
        - Задам только один вопрос. Я по-прежнему адмирал?
        - Если признаешь мое главенство - ты по-прежнему член Совета Двенадцати и командующий флотом, - пообещал Креол.
        - В таком случае Асанте Шторм готов принять штурвал, - сказал великий гидромант. - Мне плевать, как зовут главу Совета.
        Глядя уходящим посетителям в спины, Асанте пробормотал:
        - Ну хотя бы Руорк наконец-то сдох…
        Выйдя из палаты, Ванесса долго качала головой, не зная, как к этому относиться. Конечно, теперь у них есть отличный адмирал… но можно ли рассчитывать на его лояльность? Как бы там ни было, еще совсем недавно он воевал против них.
        С другой стороны - еще совсем недавно вся Серая Земля воевала против них. Тысячи колдунов и гигантская армия. А теперь то и другое преданно служит Креолу… ну, может, и не слишком преданно, но все же служит. Без бунтов дело не обошлось, но теперь все вроде как стихло.
        - Пройдемте к следующему пациенту? - предложил Торай, открывая вторую дверь.
        За ней открылась… не палата. Гораздо больше это походило на кладовку - длинную, узкую, скудно освещенную. Один-единственный магический светильник, да и в том почти закончилась мана.
        - Я по-прежнему считаю, что его не следовало сюда привозить, - заметил Торай, пропуская остальных внутрь. - Моя помощь здесь не требуется.
        - Просто мы хотели, чтобы вы присутствовали при оживлении, повелитель Торай, - послышалось откуда-то из темноты. - А поскольку госпиталь вы почти не покидаете…
        Ванесса вздрогнула - из недр кладовой, которая на поверку оказалась не такой уж и маленькой, выступили две колдуньи. Одна в желтом плаще, вторая в голубом. Та, что в голубом, выглядела совершенно обычной девушкой, а вот та, что в желтом… Ладонь правой руки металлическая - шесть длинных гибких пальцев извиваются подобно тонким шлангам. Левый глаз явно искусственный - темно-красный, покрытый ребристыми насечками. На голове ни единого волоска - череп гладко выбрит, а из затылка торчит титановый шланг. Киборг - не женщина.
        - Это Екесс Глаз и Смолтика Тихая, - представил женщин Торай. - Они тут временно, приглядывают за… пациентом.
        - Наш учитель поручил нам важнейшую миссию, - гордо произнесла Екесс. - Мы все выполнили согласно его повелениям. Теперь дело за вами, повелитель Клевентин. Вы принесли то, что нам обещал владыка Тивилдорм?
        - Да, он у меня с собой, - сунул руку в карман Клевентин.
        Он достал оттуда… некую штуковину. Оплавленный металлический цилиндр размером чуть побольше кулака. Точно такие же в достатке можно найти на любой свалке - однако Екесс и Смолтика уставились на него с каким-то болезненным вожделением.
        - Прибавьте, пожалуйста, света, - попросил Клевентин.
        Екесс Глаз моргнула искусственным глазом, и тот засветился неестественным красным светом. И в этом освещении из глубин кладовой проступила еще одна фигура - неподвижный истукан, похожий на двухметровый металлический скелет. Ванессе он сразу напомнил незабвенного Т-800.
        - Раньше подобные эксперименты не проводились, - предупредил колдуний Клевентин. - Мы не знаем, сработает ли…
        - Быстрее! - зашипела на него Екесс.
        Клевентин пожал плечами и повернул в затылке истукана какой-то рычаг. В сторону отъехала круглая заслонка - Клевентин вложил в нее принесенный цилиндр и отступил на шаг.
        Раздалось шипение и урчание. Глаза железного человека начали светиться, пальцы дрогнули, челюсть медленно пошла вниз…
        - Повелитель!.. - благоговейно выдохнули Екесс и Смолтика.
        - Где-я?.. - издал рокочущий звук истукан.
        - Руорк Машинист, слышишь ли ты нас? - громко спросил Клевентин.
        - Слы-шу… Я… Я-все-е-ще-жив?..
        - Он все еще жив?! - поразилась Ванесса. - Но как?!
        - Хороший вопрос, - недовольно кивнул Креол. - Я же своими глазами видел, как он взорвался. От него осталось только… да вот эта штука и осталась! Та, которую ты сунул ему в башку!
        - Именно так, - кивнул Клевентин. - Эта штука содержала душу повелителя Руорка.
        Руорк Машинист медленно шагнул вперед и поднял руки к лицу, пристально их рассматривая. Потом он ощупал себя со всех сторон, проверил на подвижность каждый сустав и оглушительно расхохотался:
        - Ка-ка-ка-ка-ка-ка-а-а-а!!! Я знал, что у меня получится! Ка-ка-ка-ка-ка-а-а!.. Пусть рыдают завистники - я все-таки сумел обрести подлинное бессмертие! Я - первый технолич!!! Вот он - триумф техномагии!!!
        Его голос звучал немного неестественно - с каким-то металлическим акцентом. Однако слова он выговаривал вполне отчетливо, а от его лязгающего смеха закладывало уши.
        - Вот я, прекрасный Руорк Машинист! - горделиво согнул руки в локтях технолич. - Я вижу все вокруг себя одновременно! Я слышу, как букашка ползет на соседней улице! В моих предплечьях лучистые пушки! В запястьях циркулярные пилы! В левом бедре установка синтеза псевдоматерии! А еще у меня есть огнемет, парализатор, глушитель, ядоплюй, всережущий бумеранг и столько прочего оружия, что хватит на армию! Мои пальцы - универсальные инструменты! В груди защитный экран-отражатель и высокоемкий накопитель маны! Я могу плавить металл в собственных ладонях! Я летаю, плаваю, телепортируюсь! И я неразрушим! Я сделан из сверхпрочной зачарованной стали! Пусть трепещут враги, ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка- а-а-а-а!!!
        Завершив эту хвастливую браваду, Руорк наконец обратил внимание на тех, кто его окружал. Он впервые рассмотрел внимательно Креола - и стальная челюсть чуть заметно опустилась.
        - Ты… я тебя помню, - осторожно произнес он. - Я тебя хорошо помню. Почему ты в сером плаще? И что это за девка тут… тоже в сером плаще?
        - Эй! - нахмурилась Ванесса.
        - И ты… ты ведь Клевентин, так? - пренебрежительно посмотрел на толстого колдуна Руорк. - Я помню, ты прислуживал Яджуну, помогал ему… с чем-то там. С какой-то ерундой. Не помню, какой плащ у тебя был, но вроде бы из «незабудок». Почему ты в сером плаще? Что за дерьмо тут творится? Где Бестельглосуд и остальные? Йоганц жив?
        - Начинаем по второму кругу, - устало вздохнула Ванесса. - Опять объяснять все заново.
        На сей раз времени пришлось потратить еще больше - Руорк Машинист погиб раньше Асанте Шторма. Он очень долго не мог поверить, что ларийская война окончилась полным крахом Серой Земли, а родная страна захвачена иноземцами.
        Но в конце концов Руорк признал неоспоримую реальность. Грустно качающие головами ученицы подтвердили каждое слово этих ублюдочных чужаков. Уже не радуясь и не восторгаясь новым телом, технолич напряженно задумался.
        Несравненный Руорк Машинист всю жизнь искал путь к физическому бессмертию. Он глубоко презирал свое природное тело - мягкое, хлипкое, с хлюпающими внутри жидкостями. На протяжении многих лет он заменял одну часть за другой, становясь все крепче и могущественнее - но ему было этого мало. Он желал себе тело целиком из металла, способное просуществовать века и тысячелетия.
        Великий техномаг работал над финальным экспериментом долгие годы, все совершенствуя и совершенствуя свое будущее вместилище. Еще за пять лет до смерти Руорк внедрил в свою грудь практически неразрушимый контейнер и перегнал в него активную часть своей души. Тогда же он выдал все необходимые инструкции самым преданным своим ученицам - что делать в случае его преждевременной кончины.
        - Я не хочу умирать, едва родившись во второй раз, - наконец произнес Руорк. - Если вы оживили меня только для того, чтобы устроить показательную казнь, я снова самоуничтожусь - и подорву вас всех вместе с собой! У меня в животе бомба!
        - О, не беспокойтесь, - устало помахала рукой Ванесса. - Мы просто хотим предложить вам вернуться в Совет Двенадцати.
        - Это мне нравится больше, - резко оживился Руорк. - Где мой серый плащ? Я без него как голый… ах да, я же и есть голый. Еще одно преимущество технолича - одежда больше не нужна.
        - Серый плащ вам вручат на следующем заседании, после голосования, - сладко улыбнулся Клевентин.
        - Я хочу сейчас, - клацнул стальными челюстями Руорк.
        - Да на, возьми мой, - расстегнул аграф Креол. - Я все равно на него соус пролил.
        Клевентин и Руорк ужасно опешили, а Ванесса заливисто рассмеялась. Вот в такие моменты она понимала, почему влюбилась в этого человека.
        Несмотря на явное нарушение правил, от Креолова плаща Руорк не отказался - пусть тот и оказался ему маловат. Технолич с нескрываемым удовольствием застегнул обновку на стальных плечах и с интересом поглядел на аграф с эмблемой. Последние сто лет колдовские плащи серых скрепляла одна и та же застежка - стилизованное изображение Ктулху. Теперь рисунок сменился на перечеркнутый круг с двумя значками в верхней и нижней половинах - символ иштарианства.
        - Я проведу себе техосмотр… - задумчиво произнес Руорк, - кое-что подлатаю… я уже чувствую, какие детали у меня барахлят… сделаю парочку усовершенствований… и через два-три дня буду в вашем распоряжении, владыка Креол. Ктулху фхтагн!.. или как у вас теперь положено говорить?
        - Да как хочешь, - пожал плечами маг. - Мне наплевать.
        Оставив Екесс и Смолтику хлопотать над своим роботообразным учителем, Креол с Ванессой вышли в коридор. Ванесса саркастично хмыкнула:
        - И кто же третий, мистер Клевентин? Кого вы еще нам оживили - Ригеллиона Одноглазого? Или Бестельглосуда Хаоса?
        - К сожалению, к тому времени когда закончилась ларийская война, для повелителя Ригеллиона было уже слишком поздно, - огорченно вздохнул Клевентин. - Даже наш высокочтимый Торай не совладает с настолько разложившимся трупом… который к тому же неизвестно где находится. А владыка Бестельглосуд…
        - Я убил его адамантом, ученица, - растянул губы в улыбке Креол. - Его не оживит никакая магия.
        - Нет, к сожалению, единственным достаточно свежим трупом в нашем распоряжении был повелитель Асанте, - развел руками Клевентин. - В случае же с повелителем Руорком нашей заслуги нет - он позаботился о себе сам.
        - Мудрый человек, - одобрительно кивнул Креол.
        - То же самое касается и третьего из наших новых друзей, - открыл дверь Клевентин. - Прошу вас.
        Палата Асанте Шторма была обычной больничной палатой, хотя и роскошной. Палата Руорка Машиниста скорее напоминала просторную кладовку. Сейчас же Креол с Ванессой вошли в какую-то лабораторию. Слева и справа - операционные столы с зловещими инструментами. Полки уставлены банками с человеческими органами и еще какой-то гадостью. А в самом центре высится огромная колба, заполненная зеленоватой жидкостью. От нее идут трубки, шланги…
        А внутри плавает человек.
        Или не совсем человек. Скорее гомункул - довольно уродливый человекоподобный гомункул. Совершенно лысый, с идеально гладкой кожей, но старческими чертами лица. Креол рассказывал, что именно так выглядит классический тип гомункула - в виде старообразного младенца.
        Правда, это существо несколько крупнее младенца. Невысокий - от силы пять с половиной футов - но несомненно взрослый. Ванесса не могла различить сквозь зеленую жидкость черт лица, однако ее сразу охватило недоброе подозрение…
        Торай Жизнь прошел к колбе, повернул большой вентиль, спуская воду, по очереди дернул за два рычага - и дверь распахнулась. Лысый уродец издал мяукающий звук и ступил на пол, обертывая чресла протянутым полотенцем. За ним тянулся какой-то упругий канатик цвета сырого мяса.
        - Снова здравствуй, деточка, - улыбнулся он Ванессе. - Рад, что мы опять увиделись.
        - Мурок Вивисектор! - ахнула та.
        - Собственной персоной, прошу любить и жаловать, - поклонился великий биомаг. - Вы по мне скучали? Скучали-скучали, не надо отрицать очевидного. По мне все скучают.
        - Кто это? - хмуро спросил Креол. Он-то с Муроком никогда не встречался.
        Ему объяснили. А вот самому Муроку ничего объяснять не пришлось - в отличие от Асанте с Руорком, он уже давно был в курсе всех изменений.
        Несмотря на то, что последние два месяца провел в банке.
        - Так вы тоже создали себе запасное тело… - задумчиво произнесла Ванесса.
        - О, но это же такой пустяк для колдовской медицины, - расплылся в улыбке Мурок. - Я заранее позаботился о том, чтобы в случае смерти мой дух отправился не на тот свет, а вот сюда, в мою лабораторию, к моему эмбриону - он тогда был вот такусенький! - и моему лучшему ученику - Тораю Жизни. А он уже позаботился об остальном. Хотя не скрою, умирать было… неприятно. Не хотелось бы повторять это ощущение. Давай больше не будем ссориться, деточка.
        - Не подходи ко мне, - отстранилась Ванесса. - Мистер Клевентин, вы уверены, что вот этот Франкенштейн нам нужен? Может, измельчим его и выльем в унитаз?
        - Не надо грубить без причины, - сделал шаг вперед Мурок. - Мне казалось, что мы с тобой друзья…
        - Ребята из Дахау тебе друзья, - взялась за пистолет Ванесса. - Не подходи, сказала, а то мозги вышибу!
        - Почему со мной так невежливо обращаются? - надул губы Мурок. - Это у вас так принято - мучить новорожденных? Я еще не обсох от амниотической жидкости, а меня уже хотят убить!
        Ванесса жалобно посмотрела на Креола. Тот равнодушно зевнул и сказал:
        - Решай сама, ученица. Если хочешь, я испепелю его прямо здесь и сейчас - мне не трудно.
        Ванесса открыла было рот… однако все же заколебалась. Конечно, у них с Муроком Вивисектором были разногласия, он проводил эксперименты над людьми и вообще похож на доктора Менгеле… но в своем ремесле он и в самом деле специалист, этого у него не отнять. Столь выдающимися умами нельзя так просто разбрасываться…
        - Ладно, пусть живет… пока что… - неохотно согласилась девушка. - Но я буду лично за ним присматривать!
        - Ты не пожалеешь об этом, деточка!
        - Уже жалею. Кстати, что это за канат у вас такой?
        Мурок проследил за взглядом Вон, понимающе улыбнулся и поднял с пола канатик, тянущийся от колбы-репликатора. Один его конец заканчивался где-то в глубинах биомагического прибора, другой крепился к животу Мурока. Залихватски перекинув этот шланг через руку, Мурок весело подмигнул и сказал:
        - Это, деточка, моя пуповина. Правда, симпатичная?
        Ванесса почувствовала легкую тошноту. На лице Креола тоже проступила брезгливость.
        - К сожалению, мое тело еще недостаточно окрепло, - виновато развел руками Мурок. - Поэтому я пока что вынужден проводить большую часть времени в репликаторе. Но реабилитационный период уже заканчивается - с каждым днем я все дольше остаюсь на воздухе. Еще немного, и я окончательно рожусь. Правда, здорово?
        - Я рассчитываю перерезать пуповину в конце этой восьмицы, повелитель Мурок, - сообщил Торай, вылезая из репликатора. - Ваша плацента уже начала подсыхать, и вы в ней практически не нуждаетесь. В принципе вас можно выписать уже сейчас, но я бы все-таки рекомендовал повременить еще чуть-чуть.
        - Ты всегда был хорошим учеником, Торай, - похвалил его Мурок. - Немножко слюнтяем, но талантливым. Я знал, что ты меня не подведешь.
        - Это мой врачебный долг.
        Глава 5
        Проснувшись на следующее утро, Ванесса долго рассматривала потолок. Вставать не хотелось.
        Вчера они посетили немало иххарийских достопримечательностей. Тивилдорм и Клевентин представили Креолу еще нескольких красных плащей, но до места в Совете Двенадцати они явно не дотягивали. Главной кандидаткой по-прежнему остается Кодера Ясновидящая, однако Ванессе почему-то не хотелось видеть на этой вертлявой стерве серый плащ.
        Вон даже предложила переименовать Совет Двенадцати в Совет Одиннадцати. Какая разница, сколько именно там человек? Однако Тивилдорм буквально встал на дыбы, заслышав столь еретичное предложение. Хотя сам когда-то вообще пытался распустить Совет и править единолично.
        Так или иначе, ближайшее заседание Совета Двенадцати назначено на следующую восьмицу - и на него приглашены все красные плащи. Там в новых должностях утвердят профессора Лакластороса и троих воскрешенных колдунов - если, конечно, Креол не передумает насчет их. Там же будет избран и последний серый плащ, двенадцатый.
        Кроме деловых поездок и встреч, вчера было выкроено немного времени и для отдыха. Шамшуддин предложил Креолу с Ванессой посетить театральное представление. Будучи большим ценителем искусства, кушит-полукровка успел плотно познакомиться с богемной жизнью Иххария.
        Ванесса предпочла бы дискотеку, но до подобного на Рари пока не додумались.
        Зато театров, как выяснилось, в столице Серой Земли довольно много. Это развлечение - чуть ли не самое любимое у местного населения. Они с давних лет обожают пьесы: трагические, комические - любые.
        Даже в мрачные времена ктулхуизма театры продолжали работать - среди колдунов тоже хватает ценителей этого искусства. Сам Бестельглосуд Хаос посещал чуть ли не каждую премьеру, а лучшие режиссеры пользовались его личным покровительством. Пользуясь снисходительным отношением властей, они порой позволяли себе вольности - подшучивали в своих спектаклях над Советом Двенадцати и даже над грозными Древними.
        И это почти всегда сходило им с рук.
        Почти, но все же не всегда. Когда, например, в одной пьесе появился злобный парализованный старикашка, в котором только слепой не разглядел бы пародию на Тахема Тьму, автору это с рук не сошло. В отличие от того же Бестельглосуда, Тахем ненавидел театр и не понимал шуток. Уже на следующий день после премьеры труппа была разогнана, а режиссер и автор пьесы бесследно исчезли.
        Особо в Иххарии выделяются три театра. Первый из них, Армейский, отличается циклопическими размерами и сценой размером с футбольное поле. Первоначально его строили специально для развлечения солдат, однако со временем туда зачастили и гражданские - особенно их привлекли низкие цены. Представления Армейского театра славятся своими батальными сценами - профессионально поставленными, с огромным числом участников. Многие актеры - отставные и даже действующие военные.
        Еще более популярный театр - Священный. Представления в нем шли удивительно нудные и неинтересные, утопающие в религиозном пафосе. Тем не менее на них всегда был аншлаг. Объяснялось это тем, что в Священном театре трудились несколько колдунов-иллюзионистов - одно время их возглавлял сам Стефаль Прекрасный. Благодаря их усилиям спектакли, крайне слабые сюжетно, отличались поистине фантастическими спецэффектами. Туда ходили, как в пещеру ужасов, - поглазеть на кошмарных Древних, предстающих на сцене точно во плоти. Теперь, когда ктулхуизм стал запрещенным, Священный театр временно закрылся - на ремонт, переоборудование и смену репертуара.
        Но всех затмевает главный иххарийский театр - Колдовской. Самый популярный, любимый даже крупными колдунами. На самом лучшем месте расположена роскошная правительственная ложа - только для членов Совета Двенадцати, буде кому-то из них захочется посетить представление. Именно там вчера и сидели Креол, Ванесса и Шамшуддин.
        Сами по себе спектакли в Колдовском театре вполне обыкновенные - с небольшим количеством актеров и минимумом спецэффектов. Зато директором и бессменным режиссером там трудится Биземен Сказочник, лучший драматург Серой Земли. Он колдун, окончил факультет метеомагии, носит фиолетовый плащ - но славится отнюдь не заклинаниями, а литературным талантом. Каждая пьеса несравненного Биземена - настоящий шедевр.
        «Король в маске» и «Туча мошкары», «Хозяева морей» и «Ужас во тьме», «Страшная месть» и «Четыре тысячи», «Гидромант и техномаг» и «Муж колдуньи», «Дочь тысячи демонов» и «Черный мост» - эти названия известны каждому жителю Серой Земли. Пьесы Биземена изобилуют убийствами и предательствами, в них множество тайн и загадок, каждая сцена напоена любовью и коварством, и их не рекомендуется смотреть детям. Многие основаны на реальных событиях - хотя имена всегда изменены, а действие перенесено за границу или в далекое прошлое.
        Вчера Биземен Сказочник представил на суд зрителей свое последнее творение - упоительную драму «Смерть солдата». Ванесса смотрела на сцену со смешанными чувствами - нахальный драматург явно изобразил в главном герое Ригеллиона Одноглазого. Конечно, он переместил события в позапрошлый век, в один из султанатов Закатона - но понять кто есть кто не составляло труда.
        Особенно тому, кто видел все собственными глазами.
        В пьесе покойный Ригеллион (переименованный в Хаймема Ликсирр-тха) предстал трагическим героем. Биземен омолодил его почти втрое, добавил любовную линию и изменил концовку - в измененном варианте герой погибал из-за предательства лучшего друга. Правда, убили его в спину, как и в реальности, но при совершенно иных обстоятельствах.
        Креолу представление понравилось. Кажется, он не догадался, что за событие послужило основой для сюжета. Ванесса решила ему этого не говорить - неизвестно, как ее учитель к подобному отнесется. Может разозлиться, а может и обидеться - ведь как раз его самого из истории вырезали, заменив каким-то замухрышкой, лучшим другом главного героя.
        Раздумья Ванессы были прерваны скрипнувшей дверью. В опочивальню вошла серокожая девушка лет восемнадцати - очень красивая, в ярко-розовой униформе с кружевным фартуком и чепчиком.
        - Приятного вам утра, повелительница Ванесса, - прощебетала девушка. - Часы уже пробили девять утра - не хотите ли вы вставать?
        - Да, пора уже, - приподнялась на подушках Вон. - А ты, собственно, кто?
        - Я Миали, ваша персональная горничная. Повелитель Ропер лично выбрал меня из четырехсот девушек, прибирающих в Промонцери Царука. Если вы не возражаете, отныне я буду вам прислуживать, повелительница.
        Не тратя зря времени, горничная быстрым движением раздвинула шторы, впустив в помещение солнечный свет, и проскользнула в ванную - там сразу зашумела вода.
        - Желаете ли вы принять утреннюю ванну или ограничитесь умыванием, повелительница? - услужливо спросила Миали.
        - Нет, ванны не надо, - отказалась Вон. - Мне бы лучше чашечку кофе…
        - Сию минуту, повелительница, - юркнула за дверь Миали.
        Поднос с чашкой дымящегося кофе, сахарницей и кувшинчиком сливок был доставлен уже через пять минут. Благодаря Шамшуддину персонал Промонцери Царука уже привык иметь в наличии кофе - всегда, везде и в больших количествах.
        Расставив приборы на столе, горничная вновь юркнула в ванную, застав Ванессу за чисткой зубов, и принялась деловито расчесывать ей волосы. Движения Миали были отработаны до абсолютного автоматизма, и это даже чуточку пугало.
        Закончив расчесывать и прихорашивать свою госпожу, Миали так же споро помогла ей одеться и бережно застегнула на плечах серый плащ. После этого она выжидательно встала рядом, глядя на то, как Ванесса пьет кофе.
        - Послушай, а это все… это обязательно? - смущенно спросила Вон, косясь на застывшую рядом девушку.
        - Я… я что-то сделала не так, повелительница?! - искренне испугалась Миали. - Вы мной недовольны?!
        - Ладно, раз уж мы в Риме - будем вести себя, как римляне… - вздохнула Ванесса.
        - Простите, я не поняла…
        - Да не обращай внимания.
        Наслаждаясь утренним кофе, Ванесса пыталась оформить тревожащую ее мысль. Поставив пустую чашку, она наконец сообразила:
        - Стоп. А к Креолу тоже приставлена… горничная вроде тебя?
        - Что вы, повелительница, как можно?! - ужаснулась Миали. - Колдунам-мужчинам прислуживают валеты.
        - Валеты?.. Это кто еще?
        - А… это такие же горничные, только мужского пола, - объяснила Миали.
        Повелитель Ропер предупреждал ее, что новая госпожа воспитывалась в другой стране и не знакома со многими обыденными вещами. Однако Миали не думала, что та даже не знает, кто такие валеты и чем они занимаются.
        Из-за крохотной дверцы в углу вдруг раздались приглушенные крики и грохот. Ванесса улыбнулась - похоже, Креол тоже проснулся. Кем бы ни был его валет, ему точно сейчас не позавидуешь.
        Однако шум был что-то уж очень сильным. Ванесса решила, что необходимо вмешаться - не то Креол кого-нибудь убьет, а ей потом мучиться угрызениями совести.
        Но, пройдя по сквозному коридорчику и оказавшись в опочивальне своего учителя, Вон онемела. Нет, она ожидала чего угодно, но только не того, что посреди комнаты будет стоять во весь свой гигантский рост Хубаксис… одетый в розовую униформу горничной.
        Кружевной чепчик на его роге смотрелся очень мило.
        - Пошел вон!!! - бешено ревел Креол, колотя джинна посохом.
        - Но хозяин, я принес кофе… с плюшками… - нудил Хубаксис, протягивая поднос. - Плюшки с корицей, вкусные!
        - Я… тебя… убью!!!
        Ванесса умиленно склонила голову набок. Про себя она отметила, что плюшки и в самом деле пахнут очень вкусно. Надо будет в следующий раз тоже заказать.
        - Хуби, а почему ты так разоделся? - поинтересовалась она, подходя ближе.
        - Потому что я теперь этот… как его… горничный! - гордо ответил джинн.
        - Ты идиот!!! - взревел Креол.
        - Ты отличный горничный, Хуби, - утешила джинна Вон. - Не слушай Креола, он ничего не понимает. Дай-ка мне плюшку.
        Креол наконец устал орудовать посохом и уселся на кровать, тяжело дыша. Он смерил своего раба злым взглядом - с тех пор как тот «перелинял» во взрослого джинна, колотушки хозяина сделались ему практически безразличны. Не адамантом же его наказывать.
        Немного подумав, Креол все-таки тоже решил испить кофе с плюшками - восстановить силы. День впереди ожидается насыщенный, энергии потребуется много.
        - Что у нас сегодня по плану? - деловито спросила Ванесса.
        - До обеда заглянем в «Банку Скорпионов» и к алхимикам, - подумав, ответил Креол. - После обеда осмотрим оружейные заводы и порт. Ну и в казармы прокатимся, если успеем.
        - А мне можно?! - оживился Хубаксис.
        - Нет.
        - Хозяин, я могу тебя на спине довезти! Я быстро долечу! Гораздо быстрее, чем на колесах!
        - Нет.
        - А правда, почему бы нам не полететь? - вступилась за Хубаксиса Вон. - Так же правда гораздо быстрее будет.
        Креол поморщился. Честно говоря, единственным его аргументом было то, что Хубаксис его раздражает. Раздражает намного сильнее, чем когда он был маленьким ничтожным духом-советчиком. Теперь, вымахав с хорошую каланчу, джинн постоянно рвется помогать хозяину - а хозяина эта назойливость раздражает!
        - Он меня раздражает, - наконец произнес вслух Креол. - Я уж лучше своим ходом полечу.
        - А я тогда возьму гравиранец! - обрадовалась Ванесса. - Черт, давно хочу испытать эту штуку в нормальном небе, без этой гребаной скони!
        - Но хозяин!.. - заныл Хубаксис.
        - Хорошо, - сдался Креол. - Ты можешь лететь следом - на случай если я устану. Но не вздумай мне досаждать.
        Джинн расплылся в широченной улыбке.
        - И одежду эту чтоб снял!!! - рявкнул маг.
        Единственный глаз Хубаксиса наполнился укоризной. Ему понравился новый костюм. Но слово хозяина - закон, и джинн неохотно встряхнулся всем телом, заставляя униформу исчезнуть. Подобные трюки теперь получались у него сами собой.
        Гулять по Промонцери Царука - занятие утомительное. Эта грандиозная цитадель сама размером с маленький город - почти правильный каменный куб с ребром в триста метров. Плюс еще четыре «кубика» поменьше - Северный, Южный, Восточный и Западный корпуса. В первом расположены посольства заморских держав, во втором живет обслуживающий персонал, в третьем разместились алхимические лаборатории и артефакторные мастерские, а четвертый занимает огромный зверинец, поделенный между некромантами и бестиологами.
        Одна только пробежка из одного конца Цитадели Власти в другой занимает битый час - особенные мучения доставляют лестницы. К счастью, кое-где в стенах таятся скрытые порталы - опытные слуги знают, где их искать и как активировать. Строго говоря, простолюдинам запрещено их использовать, но колдуны закрывают на это глаза - кому захочется, чтобы обед приносили уже остывшим?
        Сейчас Креол с Ванессой спустились на самое дно, в подземную часть Промонцери Царука, в длинный темный коридор, уходящий далеко в сторону и весь усеянный противодемоническими печатями. Хубаксис, выучивший цитадель как свои шесть пальцев, проводил мага с ученицей в гигантский цех с мраморной чашей в центре. По ее краю медленно плыл Тивилдорм Призрак - это именно он руководил проектом «Банка Скорпионов».
        Когда мертвый колдун рассказал Креолу, что за штуку в свое время изобрели демонологи Серой Земли, тот залился в бешеном хохоте. Ему чрезвычайно понравилась эта мысль, и он дождаться не мог, когда наконец увидит результат.
        Ванесса при том разговоре не присутствовала, поэтому сейчас с любопытством поднималась по ступеням, не зная, чего ожидать. А взобравшись на самый верх и увидев содержимое исполинской чаши - не нашла слов.
        Внизу сидели полудемоны. Полторы сотни захваченных в плен испронгша и винджен. Прикованные цепями, чудовища смотрели наверх с невыразимой злобой, изрыгая хриплые ругательства и скрежеща зубами. В самом центре виднелся особенно крупный испронгша с дырой вместо правого глаза - Андрей Юмашев, бригадир полудемонов. Он сидел молча, всем своим видом излучая ненависть.
        Впрочем, наружу все равно не доносилось ни звука. Как сообщил Тивилдорм, эта гигантская клетка была создана лично им - еще в те далекие времена, когда он дышал полной грудью. «Банка Скорпионов» была одним из величайших его изобретений - наряду с Живым Кладбищем и Сферой Жажды. Увы, при жизни он так и не успел опробовать ее на практике - банально не смог насобирать достаточно демонов… или хотя бы полудемонов, как здесь. Зато теперь…
        Страшные лезвия испронгша режут даже камень и металл, а жгучий яд винджен способен разъесть что угодно - но из этой мраморной чаши они выбраться не могли. Могущественные чары просто не позволяли, запрещали им причинять вред стенам - и на белоснежной поверхности за два месяца не появилось даже царапинки. Невидимая крышка, накрывающая чашу сверху, пропускала воздух - но ничего другого. Идеальная клетка для демонических порождений.
        - Мне казалось, что их было больше, - задумчиво произнесла Ванесса.
        - Живыми мы взяли не всех, - с сожалением произнес Тивилдорм. - Одни погибли еще под Симбаларем, другие утонули в заливе Бурь, третьих убили в Иххарии. Но большинство выжили - это на редкость живучие твари. Однако жить им осталось недолго…
        - И что вы собираетесь с ними делать?
        - Я? Ничего! - залился смехом Тивилдорм. - Они сами все сделают. Мы ведь их тут не кормим. Эти твари могут прожить без еды довольно долго - но рано или поздно у них слипнутся кишки с голодухи. И вот тогда…
        - Тогда начнется самое интересное, - осклабился Креол.
        - Да что начнется-то? - не понимала Ванесса.
        - Они начнут жрать друг друга, - потер призрачные ладони Тивилдорм. - Здесь будет настоящая бойня… кровь будет литься реками… твари будут биться между собой, пока не сожрут друг друга. Остаться должен только один! И этот последний… о, как же я хочу это увидеть!
        Ванесса вспомнила созданного Тивилдормом трупомонстра - он тогда точно так же лучился от восторга. Наверняка и в этот раз результатом его чар будет какая-нибудь невероятная мерзость.
        Но для очистки совести Вон все же спросила - что планируется получить в самом конце?
        - Демоволка! - предвкушающе облизнулся Тивилдорм. - Настоящего, живого демоволка! Последний оставшийся полудемон вберет в себя силу всех сожранных, станет чудовищем невероятной силы - и отныне будет есть только демонов! Демоволк - чудесное, изумительное существо, создать которое я мечтаю уже больше четырехсот лет! И теперь я его наконец-то создам! Теперь у меня наконец-то достаточно материала! Мое детище будет верным псом владыки Креола - и да вострепещут поганые Древние!
        Глава 6
        Скудное, скверное освещение. Ни одного окна. Никаких магических светильников. Только обычные восковые свечи. Их мерцающее пламя озаряет две дюжины алхимических печей, чьи дымоходы уходят куда-то в стену, длиннющий лабораторный стол, беспорядочно уставленный колбами и ретортами, перегонный куб размером с хорошего быка и громадный фолиант, прислоненный к стене. Один человек не смог бы даже поднять этот исполинский том - в метр высотой, в полметра шириной, в четверть метра толщиной. Переплет сделан из коры грушевого дерева, а вместо страниц - восковые таблички.
        Посреди этой лаборатории приплясывал и безудержно жестикулировал лохматый старикашка с клочковатой бороденкой. Его красный плащ валялся в углу, как ненужная тряпка - Себастиус Трансмутатор вообще плохо понимал, зачем ему эта неудобная одежонка. Любимая мантия гораздо привычнее - за десятилетия работы она обзавелась десятками пятен и дыр, насквозь провоняла реактивами и по ночам ползает под кроватью, поедая мышей и тараканов.
        Всю эту громадную алхимическую лабораторию можно описать одним словом - безумие. Здесь безраздельно царит великий Себастиус - и его гений может сравниться лишь с его же безумием.
        Последние полчаса Себастиус Трансмутатор в подробностях объяснял Креолу и Ванессе свое открытие - происхождение адаманта. Поначалу Креол слушал его с горящими глазами, но понемногу на его лицо наползало разочарование. Он-то полагал, что знание этой тайны поможет раздобыть еще адаманта - хоть немного. А теперь выясняется, что не стоит даже пытаться.
        - Проклятый Тай-Кер… - пробормотал маг. - Вот почему он так улыбался…
        - А, что?! - отрывисто взлаял Себастиус. - Я не расслышал!
        - Я не тебе! - рявкнул на него Креол. - Так, значит, адамант образуется из божественной плоти… Я и представить себе не мог…
        - Именно, именно так! - часто закивал Себастиус. - Я нашел, я открыл, я доказал! Над этим бился еще мой учитель, Тарзигрег Борода, но он ничего не добился! Ничего! Он был близок к разгадке, но так ничего и не добился! Ему помешали!
        - Помешали? - удивилась Ванесса. - Кто?
        - Случай! Нелепый случай! Тарзигрег был великим алхимиком, он совершил много открытий! Однажды он размышлял в своем саду над возникновением адаманта - и он был уже близок к разгадке, как вдруг ему на голову упало яблоко! Очень большое и тяжелое яблоко! От этого Тарзигрег повредился в уме и больше ничего с тех пор не открыл! Он стал сумасшедшим! Совершенно сумасшедшим!
        - Сумасшедшим?.. - скептически хмыкнула Ванесса. - Более сумасшедшим, чем…
        - Чем кто?! Чем кто?!
        - Да нет, никто. Продолжайте.
        - После того как Тарзигрег спятил, его дело продолжил я - и я его закончил! - вскричал Себастиус, встряхивая пухлой стопой листов. - Здесь у меня все исчисления, все выкладки! Посмотрите, посмотрите сами!
        - Верю на слово, - отодвинул его рукописи Креол. - Но меня это не устраивает. Адамант точно никак нельзя получить искусственно?
        - Совершенно точно! Никак невозможно, никак! Только найти, только найти в земле!
        - А если… хм… обработать? У нас в наличии есть тела зверобогов… это, конечно, не настоящие боги, но их плоть все еще обладает некоторыми свойствами… Что, если взять их и… хм… ускорить над ними время? В миллион раз. Или в десять миллионов.
        - Ба-а! - презрительно отмахнулся Себастиус. - Это такая же глупость, как привязать на спину крылья и пытаться летать!
        - Почему это? - зло сощурился Креол. - Ты же сам сказал…
        - Да ты что, вообще не слушал моих объяснений?! - в сердцах швырнул оземь бумажную стопку Себастиус. Листки разлетелись по полу. - Меня окружают полные кретины! Недоумки! Что вы вообще знаете о том, как формируются минералы?!
        Лицо Креола начало чернеть. Он не любил, когда с ним говорили в таком тоне.
        Однако на сей раз маг проглотил гордость. Несмотря на все чудачества, Себастиус Трансмутатор - воистину бесценный кадр. Пусть он кричит, пусть обзывается, пусть хоть нагадит посреди зала Совета - лишь бы исправно работал.
        Потому что заменить его некем.
        Не переставая брюзжать и поминутно срываясь на крик, Себастиус объяснил все еще раз с самого начала - на этот раз в деталях, с подробностями. Он буквально на пальцах растолковал, что ускорение времени получить адамант не поможет, как не поможет получить каменный уголь из дерева. Такие сложные процессы не решаются так легко.
        Для того чтобы адамант мог оформиться в своем истинном виде, ему нужно множество различных условий. И главное из них - «сырье» должно быть на миллионы лет погружено в земные недра. Там, под влиянием меняющихся температур, давления и химических условий, и рождается металл, что прочнее всего на свете и способен стать оружием, от которого нет защиты.
        Но и это еще не все. Кроме особых условий, будущему адаманту необходимо «питаться». Даже после гибели божественная плоть продолжает поглощать рассеянную, стихийную ба-хионь, всегда присутствующую в пространстве. За миллионы лет этих микроскопических частиц набирается достаточно, чтобы образовать адамант. При этом царь металлов привередливо выбирает среди окружающей ба-хиони только ту, что нужна именно ему. Как и мана, ба-хионь не однородна - существуют сотни ее видов, и все они обладают разными свойствами.
        - Тогда как же вы создаете адамантий? - спросила Ванесса.
        Себастиус запнулся и принялся рассматривать девушку так, словно силился понять - что это за непонятное существо и откуда оно взялось в его лаборатории? Не зародилось ли само собой, в алхимическом тигле?
        - Я… создаю… адамантий… алхимическим… путем… - как можно разборчивее произнес Себастиус.
        - И как это происходит? Мне ужасно интересно.
        - Правда?! - резко вытянулся Себастиус. - В самом деле интересно?!
        - Просто безумно.
        Ванессе действительно было интересно. Она впервые в жизни оказалась в настоящей алхимической лаборатории, и ей очень хотелось своими глазами увидеть, как тут все происходит.
        Себастиус Трансмутатор, в свою очередь, был несказанно обрадован, что кому-то его работа интересна. Обычно всем требовался только результат - вынь да положь такое-то вещество, и чтоб завтра уже было готово. Лишь Йоганц Изменяющий заходил к полубезумному алхимику просто так, в гости - и для него у Себастиуса всегда находились совершенно особые рецепты.
        - Пожалуйста, пожалуйста, - захлопотал старик перед Ванессой. - Я все покажу, весь процесс, каждую деталь. Великая наука алхимия учит тому, как возникли вещи из элементов, и о всех неодушевленных вещах, а еще о том, как доводить несовершенные камни до истинного совершенства, больное тело человека - до благодатного здоровья, а металлы обращать друг в друга по своему желанию! Пожалуйста, пожалуйста, взгляните сюда! Я покажу, как приготовляется основа основ алхимии - философский камень!
        Себастиус подвел Ванессу к огромной алхимической печи в форме башни - атанору. Состоящая из двух частей, абсолютно герметичная, с идеально плотно прилегающей крышкой и стекловидным смотровым отверстием. В ее недрах пылали дрова, политые растительным маслом, а в самом центре виднелось хрустальное философское яйцо - именно в нем и варился философский камень.
        - Первая стадия Великого Делания - кальцинация! - торжественно объявил Себастиус. - Мы берем первичную материю - например киноварь или серную сурьмяную руду - и на сорок три дня помещаем ее в атанор! В течение этого времени материя становится черной и жирной - и когда она наконец достигает нужной консистенции, мы извлекаем ее, извлекаем… вот, пожалуйста, смотрите!
        Себастиус перебежал к другому атанору, поменьше. Ванесса с интересом заглянула в смотровое отверстие - внутри тоже лежало философское яйцо, но его заполняла совершенно черная субстанция.
        - Это уже можно вынимать! - взвизгнул Себастиус, хватая клещи.
        Работая с печью, старик буквально светился от пронизывающих его чар, от маны, хлещущей сквозь костлявые пальцы. Алхимик - источник магической энергии для своих процессов, так он управляет и контролирует превращение веществ. Именно поэтому философский камень невозможно получить на обычном заводе, как порох или сталь - необходим обученный маг, который сделает все своими руками.
        - Вторая стадия - коагуляция! - объявил Себастиус, перенося философское яйцо на стол. - Мы обрабатываем сырье алхимической водой! Даже простая вода растворяет, коагулирует все, что сгустилось, но алхимическая вода есть плотный белый пар, проникающий в совершенные тела и соединяющийся с ними - она все очищает, моет, белит и окрашивает!
        Ванесса толком не разглядела, что там делал Себастиус, но по завершении его работы черная грязь в философском яйце стала белой и очень густой.
        - Третья стадия - фиксация! - взвизгнул Себастиус, выливая белую суспензию в форму. - Здесь несовершенный камень спустя семь дней станет твердым… вот таким!
        Алхимик перебежал к соседней форме, в которой действительно лежал уже готовый философский камень - снежно-белый, в форме ромбовидного кристалла.
        - Так вот как выглядит философский камень?.. - подалась вперед Ванесса.
        - Он еще несовершенен! - презрительно отмахнулся Себастиус. - Он бесполезен! Он белый! Вот что мы с ним сделаем!
        Алхимик ловко подхватил тигель с бурлящей в нем зеленоватой жидкостью и швырнул камень туда.
        - Четвертая стадия - растворение! - объявил он. - Три дня камень будет растворяться в кипящей эссенции, после чего будет готов к пятой стадии - перевариванию! Смотрите сюда!
        Себастиус схватил Ванессу за рукав и подтащил к очередному атанору - огонь в нем пылал очень слабо, а в стеклянной реторте бурлила ослепительно-белая жидкость.
        - По окончании переваривания камень снова станет черным! - взвизгнул алхимик, перебегая к другому атанору. - Вот этот уже можно вынимать!
        Себастиус вновь подхватил клещи, аккуратно извлек реторту и провозгласил:
        - Шестая стадия - дистилляция! Некоторые алхимики считают возможным исключить ее, но это дураки! Дураки! Нельзя исключать дистилляцию, она необходима!
        Поколдовав некоторое время у лабораторного стола, Себастиус выкрикнул:
        - Седьмая стадия - сублимация! Мы возгоняем несовершенный камень через алхимическую воду, чтобы он снова очистился от черноты, побелел, достиг предельной чистоты… стал белым паром!
        Ванесса уже не слушала этих сбивчивых объяснений. У нее болела голова, она ничего толком не различала сквозь окутывающий лабораторию пар, поэтому просто таращилась на мелькающие руки Себастиуса, изредка различая прорывающиеся вопли:
        - …восьмая стадия - сепарация! Мы разделяем субстанции!..
        - …девятая стадия - размягчение! Мы обращаем сырье в порошок!..
        - …десятая стадия - ферментация! Философский камень обретает свой истинный цвет - красный!..
        - …одиннадцатая стадия - умножение! Мы доводим камень до окончательного совершенства!..
        Ванесса встряхнула головой, вдруг сообразив, что Себастиус уже целую минуту ничего не кричит и не бегает, а молча стоит, широко улыбается и показывает колбу с рубиново-красной, слабо светящейся жидкостью.
        - Готово!.. - охрипшим голосом воскликнул он, протягивая Ванессе свое творение.
        - Так это и есть философский камень?.. - осторожно взяла колбу девушка. - А почему он жидкий?
        - «Камень» - это фигуральное выражение, - отмахнулся Себастиус. - Последние стадии Великого Делания различаются, и в зависимости от их особенностей философский камень может предстать многогранным кристаллом или вязким тестом, сыпучим порошком или чудесной жидкостью. Я предпочитаю жидкую форму.
        - Очень интересно, - задумчиво произнес Креол. - Но у нас философский камень делали по-другому. Всего за пару дней и без этих выкрутасов - все в одном тигле.
        - Да-да, и еще нужна молния! - хмыкнул Себастиус.
        - Да, верно. Мы вызывали грозу, били молниями по тиглю и…
        - Это называется сухим путем, - перебил Креола Себастиус. - А я использую влажный. Влажный гораздо медленнее, но зато гораздо надежнее. Сухой путь слишком рискован, слишком зависит от случая! И взрывы! Взрывы!
        - Да, взрывы у нас были часто… - признал Креол. - Каждый второй алхимик заканчивал жизнь грязным пятном на потолке лаборатории…
        - Вот именно, вот именно! - потряс желтым пальцем Себастиус. - Сухой путь слишком, чересчур, неоправданно рискован! И результат тоже далеко не гарантирован!
        - Ладно, философский камень мы получили, - приблизила лицо к колбе Ванесса. - И что теперь с ним делать?
        - Можно его выпить! - воскликнул Себастиус. - Выпить!
        Ванесса деланно рассмеялась… однако тут же пораженно поняла, что старик вовсе не шутит. Прямо у нее на глазах он отмерил на пружинных весах крошечную капельку философского камня - двадцатую часть грамма, не больше - и смешал ее с белым вином. Напиток сразу приобрел желтый оттенок, Себастиус добавил в стакан несколько ложек меда и жадно выпил.
        - Сейчас я и вам приготовлю! - захлопотал алхимик, доставая еще два стакана.
        Креол выпил без раздумий, Ванесса замешкалась. Глядя на ее колебания, Креол сказал:
        - Пей-пей, не сомневайся. Философский камень замедляет старение и продлевает жизнь.
        - Именно, именно! - часто закивал Себастиус. - Я каждый день выпиваю по два больших стакана - и вот мне уже сто шестьдесят лет, а я здоров и бодр!
        - Но это же великолепно! - восхитилась Ванесса. - Почему же тогда все его не пьют?!
        - Потому что на всех не хватает. Философский камень нужно пить каждый день! Каждый день, каждый день, регулярно! А где его столько взять?! Я и так выбиваюсь из сил!
        - Но ведь в стране сотни алхимиков…
        - Сотни! Ба-а! Безрукие юнцы, безмозглые юницы! Да я один произвожу больше философского камня, чем все они вместе взятые!
        Здесь Себастиус Трансмутатор немного погрешил против истины, но не слишком сильно. Действительно, производство философского камня очень часто заканчивается неудачей. Нужен мастер высочайшего уровня, чтобы производить это удивительное вещество конвейерным методом, в десятках печей одновременно. Подавляющее большинство алхимиков ограничивается одним-единственным атанором и радуется каждому своему камню.
        - Ладно, Кингу с ним, с лекарством, - закрыл эту тему Креол. - Я все равно бессмертный.
        - А я нет, - напомнила Ванесса.
        - У тебя впереди еще полно времени. Магия знает много способов продлить жизнь.
        - Только большинство из них мне не нравятся… - пробормотала Вон.
        Она наконец отхлебнула из предложенного ей стакана и почувствовала очень кислый вкус, совсем не похожий ни на вино, ни на мед. По всему телу словно пробежала преобразующая волна - точно такие же ощущения Ванесса испытывала, практикуя метаморфизм. Это ощущение мгновенно прошло, но взамен каждая клеточка наполнилась блаженством и бодрой силой.
        Глядя, как Вон пьет, Себастиус Трансмутатор беспокойно задергался, о чем-то вспоминая, а потом бросился в угол лаборатории и покатил по полу тяжеленную дубовую бочку.
        - Возьмите! - выкрикнул он отдуваясь. - Здесь годовой запас эликсира! Я готовил его для… для… для кого-то! Тут был такой толстый человек… он тоже спрашивал про адамант…
        - Бестельглосуд Хаос?
        - Да! Да! Возможно! Я плохо запоминаю имена! И лица плохо запоминаю! Мне нет дела до этих глупостей! Я готовил ему эликсир… ему?.. Нет, его матери! Да! Она была очень старой, она регулярно пила эликсир! Вот, это осталось, оно теперь ненужное! Возьмите, а я потом приготовлю еще! Сколько скажете, столько и приготовлю!
        - Это очень мило с вашей стороны, - признательно посмотрела на старика Вон.
        Себастиус польщенно оскалился кривыми зубами. Его взгляд заметался по лаборатории, ища что-нибудь еще, какой-нибудь подарок…
        - Вот жабий камень! - с надеждой воскликнул алхимик. - Я как раз закончил опыты! Смотрите, какой он зеленый! А вот… а вот… сырье для алкагеста! Я еще не придумал, в какой посуде его хранить, но я придумаю! И!.. и!..
        - Вернемся к адамантию, - прервал его Креол. - Я и сам умею трансмутировать металлы - мой отец был в этом настоящим мастером - но мне не приходило в голову создавать так адамантий. Покажи, как ты это делаешь.
        Себастиус принялся обескураженно чесать голову, вытряхивая из волос пыль, сор, перхоть, сажу, мелкий мусор и даже засохшую гречневую кашу. Во всем, что не касалось алхимии, этот старик отличался редкой неряшливостью.
        - Трансмутация металлов - это самое простое, - вяло забормотал он, подходя к лабораторному столу. - Трансмутация - это изменение духовного проявления таким образом, чтобы изменилась и природа материального элемента…
        - Я не очень поняла… - подняла руку Ванесса.
        - Все очень просто, ученица, - объяснил Креол. - Как и у любого действительно существующего вещества, у всякого металла есть не только материальное тело, но и астральное. Так называемый «дух металла». Именно он обеспечивает различные магические свойства - серебро убивает нежить, железо глушит магию, медь блокирует полуматериальные сущности и так далее. Но искусственный металл, полученный магией, не имеет астрального тела - только материальное. Соответственно у него нет никаких магических свойств.
        - Именно так, - рассеянно кивнул Себастиус. - И если с другими металлами это не так важно, то адамант, лишенный своего духа, изрядно падает в цене. Это вообще уже не адамант, а адамантий - самый прочный металл из существующих, но не более того.
        - Дух металла, говорите… - задумалась Ванесса.
        - Это не дух в буквальном смысле, - заметил Креол. - Не как у человека, животного или даже растения. Просто сгусток эфира, своего рода призрачная тень. Такую отбрасывает всякий материальный объект… кроме созданных магией.
        - Да-да… - подтвердил Себастиус. - Увы, магией возможно трансмутировать металл, но не его дух…
        - Вообще-то, это тоже возможно, - хмыкнул Креол. - Такой способ открыл мой отец и назвал его… ритуалом Трансмутации Металлов. У него всегда плохо получалось придумывать названия.
        - Что?! - поразился Себастиус. - Как?! Каким образом это возможно?!
        - Для этого нужно в некотором смысле «уговорить» дух металла - преобразовать само астральное тело. Материальное последует за ним и изменится соответственно. Изменив тень - изменишь предмет. Если хочешь, я могу показать, - достал из пространственной складки жаровню Креол.
        - Покажи! - подлетел к нему алхимик. - Покажи! Я хочу это увидеть!
        Креол усмехнулся, разжег жаровню, вскипятил в ней воду, опустил в кипяток крошечную свинцовую бляшку, найденную тут же на столе, и в течение пяти минут трансформировал ее в серебро. По вискам мага градом катился пот - в отличие от покойного отца, Креол очень плохо владел этим методом и обращался к нему крайне редко.
        - Гляди, - наконец достал серебряную бляшку маг.
        Себастиус пристально изучил ее под лупой, придирчиво изучил астральное тело и пораженно признал, что оно действительно присутствует и полностью соответствует духу серебра. Алхимик восхищенно присвистнул, глядя на Креола с небывалым уважением.
        - Увы, адамант таким образом не получить, - мрачно поведал Креол.
        - Уверен? - уточнила Вон.
        - Поверь, ученица, я пытался. Чуть не обгадился тогда от натуги… Астральное тело адаманта многократно превосходит любой другой дух металла - тут никакая магия не поможет. Точно так же чарами можно превратить человека в зверя, птицу, рыбу, дерево, камень, другого человека… во многое. Но даже самая могущественная магия не превратит человека в бога.
        Потом Себастиус все же показал и свой способ трансмутации, алхимический. Он объявил, что этот процесс обычно называют двенадцатой стадией Великого Делания - бросанием.
        Для этого Себастиус отделил крошечную каплю философского камня, смешал ее с ртутью и жидким свинцом, дал смеси остыть и закатал получившийся шарик в воск. Этот воск он кинул в тигель, содержащий все те же ртуть и свинец. Затем под тиглем был раздут огонь, смесь расплавилась, и Себастиус вылил ее содержимое в форму. Немного остудив, он разломил все еще мягкую массу, и под свинцово-ртутной коркой блеснул другой металл, сиреневый.
        - Готово, - отрапортовал Себастиус. - Здесь почти двадцатая часть кентаво адамантия.
        - Двадцатая часть?! - приподняла брови Ванесса. - Но это же всего лишь… сколько там?.. двадцать пять граммов!
        - Адамантий очень тяжело производится, - развел руками великий алхимик. - Я говорил об этом неоднократно. У меня не хватает материалов, инструментов… всего! Мне нужны новые котлы!
        - Всем обеспечим, все дадим, - хмуро ответил Креол. - Но адамантий мне будет нужен в больших количествах. Я пока еще не придумал, для чего именно… но я скоро придумаю.
        - Может, доспехов понаделаем? - предложила Ванесса. - Для всей армии?
        - Это можно, - неохотно ответил Себастиус. - Можно, но в очень ограниченных количествах. Адамантий очень трудно обрабатывать. Адамантиевые доспехи - это чрезвычайно сложная работа, для этого потребуется много колдунов. Бестельглосуду его доспехи делали почти месяц. Полагаю, я справлюсь, но для целой армии - это… дайте мне лет пятьдесят, тогда…
        - Нет, тогда не надо, - отказалась Ванесса. - Не окупится.
        - Один комплект у нас есть, - напомнил Себастиус. - Тот, что сделали Бестельглосуду. Дырку в нагруднике я уже заделал - теперь могу подогнать под кого скажете.
        - Подгоните под Креола, - распорядилась Вон.
        - К Хубуру ваши идиотские медяшки, - отказался Креол. - Я маг - мне не нужна броня из металла.
        - Тогда подгоните под маршала Хобокена, - пожала плечами Ванесса.
        - А ему-то зачем? - не понял Креол.
        - Но ты же не хочешь.
        - Хм… логично.
        Себастиус рассеянно кивнул, возвращаясь к работе.
        Глава 7
        Иххарий с высоты птичьего полета выглядел удивительно… уродливым. Много-много совершенно одинаковых кирпичных коробок, лишь изредка перемежающихся чем-то другим. В самом центре - гигантский куб Промонцери Царука, увенчанный маленькой круглой «шапочкой» - диск коцебу. На окраине виднеется белый купол с прозрачным верхом - научный городок ГИОТ.
        Туда Креол с Ванессой и направились.
        Плонетцы вовсю осваивали новые территории. Прошло всего два дня, а по дорогам Серой Земли уже топали многоногие машины и парили антигравитационные катера. На металлургических заводах и оружейных фабриках хозяйничали бледнокожие длинноносые люди и безобразные мутанты. Повсюду носилась крохотная фигурка профессора Лакластороса - он измерял, прикидывал, рассчитывал, сколько чего сможет построить и в какие сроки уложится.
        Почти каждый встреченный плонетец что-то жевал или прихлебывал из фляги. После своего изможденного мира неограниченное количество пищи и воды они восприняли как рай наяву. Даже в относительно сытом ГИОТе никогда не было подобного изобилия - мяса сколько хочешь, рыбы сколько хочешь! Виноградные вина - хоть залейся! Не тратя понапрасну времени, плонетцы старательно отъедались.
        Маг с ученицей приземлились у крупнейшего иххарийского завода - техномагического комплекса, выстроенного лично Руорком Машинистом. Именно здесь производились разнообразные автоматы, и именно это место особенно заинтересовало плонетских инженеров.
        Внутри царил страшный шум. Грохот, лязг, шипение пара. Из громадных котлов лился расплавленный металл, конвейеры везли готовые для сборки детали, поднимались и опускались поршни титанического пресса.
        Повсюду бродили рабочие автоматы. Руорк Машинист не любил людей - везде, где только возможно, он предпочитал использовать автоматов. Худые, с тонкими конечностями и лицами-масками, отлитые из жаропрочного сплава, они свободно заходили даже в плавильные печи, где всякий другой металл превращался в жидкость. Эти колдовские истуканы довольно медленно двигались, но отличались огромной силой и высоким для автомата интеллектом.
        Несмотря на временное отсутствие своего создателя и повелителя, автоматы покорно исполняли все те же работы, что и при Руорке. За ними приглядывала парочка техномагов-«незабудок», а ими, в свою очередь, командовал майор Дзе Моргнеуморос. Ванесса искренне обрадовалась, увидев его деформированное лицо.
        - Здравствуйте, майор, - махнула рукой она. - Как вам на новом месте?
        - Обживаюсь, - пожал плечами мутант. - Работаю. Вон и замполит здесь.
        - Здравствуйте, госпожа Ли, - приветливо оскалился подошедший Гангегорос. - Здравствуйте, господин Креол. Приятно вас видеть.
        - И вас тоже, - слегка натянуто улыбнулась Ванесса.
        Она все еще помнила, как этот синерожий безгубый тип ее допрашивал, а потом бросил в камеру. С тех пор отношения у них более или менее наладились, но неприятные воспоминания никуда не делись.
        - Гляжу, тут много автоматов осталось… - окинула взглядом цех Ванесса.
        - Да, и все они уже согласились работать на нас, - сообщил Гангегорос.
        - Потрясающе. Как вы этого добились?
        - Я просто показал им пресс для переработки металлолома, - оскалился Гангегорос. - Они быстро приняли решение.
        Откуда-то сверху спустился профессор Лакласторос на антигравитационной платформе. Его карликовое тельце скрывалось под новеньким, но уже замасленным халатом, а на затылке висела маска сварщика. В правой руке профессор держал газовую горелку, в левой - надкусанный бублик с маком.
        Антигравитационная платформа зависла в трех футах от пола. Оказавшись, таким образом, на одном уровне с остальными, Лакласторос потряс руку сначала Ванессе, затем Креолу.
        - З-здравствуйте, - часто закивал он. - З-здравствуйте, з-здравствуйте. Долгой в-вам в-всем жизни.
        - И вам долгой жизни, профессор, - улыбнулась Ванесса. - Как вам у нас в Серой Земле?.. тьфу, сама не верю, что я такое сказала. Надеюсь, вы довольны условиями?
        - Более чем. Прекрасные условия. Просто прекрасные. Неограниченное финансирование и огромное количество рабочей силы. К тому же м-мы нашли з-здесь прекрасный технический контингент - эти парни называют себя техномагами. Удивительные способности - я и не представлял, что такое в-возможно! Если бы я не был так стар - непременно попробовал бы поступить в-в их институт! Как бы м-мне хотелось тоже…
        - Мы очень рады, что вам у нас нравится. Если что-то будет нужно - только скажите.
        - Единственное, что м-меня немного смущает, - очень м-малые сроки… - опустил взгляд Лакласторос. - Четыре года - это очень м-мало…
        - Четыре - это в лучшем случае, - хмуро возразил Креол. - Лучше быть готовыми уже через три.
        - Тогда тем более. Три года - это слишком м-мало, чтобы развернуть м-мощную промышленность из того, что есть. Нам нужны з-заводы, нужны фабрики, нужен м-металл!..
        - Но у нас же есть заводы и фабрики, - напомнила Ванесса.
        - Недостаточно. Совершенно недостаточно, если соотнести имеющиеся сроки и планируемые м-масштабы. Технологии этого м-мира слишком примитивны - нам приходится создавать промышленный комплекс фактически с нуля, а это требует в-времени. Хватит ли нам людей, чтобы в-воплотить столь грандиозные замыслы?
        - Планируйте, планируйте, - усмехнулся Креол. - Людей я вам обеспечу сколько нужно.
        - Разумеется, м-мы сделаем в-все в-возможное, - заверил Лакласторос. - Но я прошу в-вас быть реалистами и не ждать от нас чудес…
        - Кстати, насчет чудес, - оживилась Ванесса. - Вы же ведь уже познакомились с местными техномагами? Они не смогут вас выручить?
        - М-мы очень на это надеемся. Но м-многое з-зависит от того, насколько в-велики их в-возможности. М-мне тут сказали, что в-вскоре из больницы должен в-выписаться их руководитель - некий профессор Руорк…
        - Прекрасный специалист, - заверила Лакластороса Ванесса. - Настоящий мастер своего дела. Думаю, вы с ним найдете общий язык.
        - Хотелось бы надеяться…
        На иххарийских верфях тоже кипела работа. Автоматов здесь почти не было, зато вовсю трудились цреке. Эти шестиногие крошки безразлично отнеслись к смене религии, идеологии и правительства - приказы Креола они выполняли с тем же тщанием, что и Бестельглосуда. Задания им по-прежнему давали только простейшие - рыть туннели, прокладывать дороги, укладывать кирпичи, перетаскивать грузы - но уж с ними-то цреке справлялись на «отлично».
        Работами распоряжался Асанте Шторм - все еще смертельно бледный, но уже полный энергии. Торай Жизнь рекомендовал великому гидроманту остаться в госпитале еще хоть на несколько дней, но тот лишь язвительно расхохотался. На борту своего великолепного флагмана «Адмирал Кровь» Асанте выздоравливал в десять раз быстрее, чем на больничной койке. Его ноздри жадно раздувались, втягивая соленый морской воздух, на лице плавала блаженная улыбка, кожу овевал прохладный бриз.
        Асанте Шторм был счастлив.
        Креол с Ванессой знакомились, беседовали с портовыми колдунами. Большинство гидромантов и аэромантов служили или здесь, или в сатрапии Разер, вытянувшейся вдоль побережья.
        - Мы с женой истребители эйстов, владыка, - тяжело дыша, говорил пожилой колдун в оранжевом плаще. - Мое имя - Радул Кипятильник, я пиромант и гидромант. В свое время я немало посражался против эйстов… Это так забавно - кипятишь море, а они всплывают кверху брюхом…
        - А я, с вашего позволения, Тайсанета Искра, - встряла его жена, тоже в оранжевом плаще. - Я занимаюсь примерно тем же, что и мой дражайший супруг, только не кипячу воду, а, с вашего позволения, наэлектризовываю. Результат выглядит немного иначе, но, заверяю вас, не становится менее эффективен.
        Эта супружеская пара ужасно хотела понравиться Креолу. Они разве что не виляли перед ним хвостами, расписывая свои заслуги на военно-морском поприще.
        Креол на это только хмыкал - он терпеть не мог, когда перед ним лебезили.
        - И давно вы, двое, женаты? - из вежливости спросила Ванесса.
        - С юности, повелительница! - взмахнул руками Радул. - Мы с Тайсанетой поженились еще фиолетовыми плащами!
        - Нет-нет, у тебя тогда был уже синий! - напомнила Тайсанета.
        - Ах, ну какая теперь разница, душечка?
        - Никакой, совершенно никакой, любимый!
        - Как это… мило, - выдавила из себя Ванесса, стараясь не смотреть на воркующих стариков. - А вы участвовали в войне с эйстами? Не той, что была этим летом, а той, прошлой?
        - Участвовали ли мы? - всплеснула руками Тайсанета. - Да именно там мы с Радулом и познакомились! Мне тогда было всего двадцать три, ему - двадцать пять!
        Ванесса мысленно сложила числа и прикинула, что теперь этим двоим должно быть в районе семидесяти - семидесяти пяти лет. А выглядят они от силы на шестьдесят.
        - Приятно видеть, что вы полны сил и, как вижу, счастливы в браке. Наверное, и дети есть?
        - Трое, - с готовностью ответила Тайсанета. - Мальчик и две девочки. Все стали колдунами.
        - Особенно мы гордимся нашей младшенькой, Таскуритой Кипяток, - воодушевленно произнес Радул. - Она сумела достичь красного плаща и стала губернатором Разера!
        - А еще она дважды побеждала на всегосударственном конкурсе красоты! - добавила Тайсанета. - Владыка Креол, вам непременно нужно познакомиться с нашей девочкой! Она пока еще не замужем!
        Ванессе совсем не понравилось направление, в которое свернул разговор. Она цепко схватила Креола под руку и поспешила распрощаться с услужливой семейной парой. К счастью, ее учитель уже давно не слушал, о чем там щебечут эти двое - он думал о чем-то своем.
        Иххарийская воинская часть разместилась в двух милях от городской черты. Здесь, на просторной равнине аккуратными квадратами выстроились казармы - длинные каменные здания в четыре этажа. Каждая четверка образовывала «двор» и принадлежала определенному полку.
        Солдаты жили тесно, скученно - по четыре человека на комнату, по сотне на этаж, по четыреста на казарму. Унтер-офицеры обитали здесь же, но уже только по двое на комнату. Офицеры - в особых зданиях, так называемых «офицерских хибарах», которые хибарами только назывались, а на деле были комфортабельными квартирами. Причем жилплощадь всем полагалась разная - в зависимости от того, холостой или семейный, простолюдин или колдун, обер-офицер или штаб-офицер.
        В Серой Земле использовали только вольнонаемных солдат, всеобщей воинской повинности не водилось. Однако контракты с рекрутами заключали поистине кабальные - на десять, пятнадцать, даже двадцать лет, платя при этом сущие гроши. Били часто и жестоко, почитая палку лучшим методом обучения. Кормили, правда, от пуза, хотя и самой дешевой пищей - гречневой и пшенной кашей, овощной похлебкой, рыбой.
        Тем не менее недостатка в «мушкетных подпорках» у серых не бывало. Несмотря на все тяготы солдатской жизни, бедняки охотно надевали мундиры - в казармах им было гарантировано жилище, одежда и сытная еда. Заводить семью рядовым не разрешалось, но женской лаской их вполне обеспечивали маркитантки. Да и столица под боком - некоторые солдаты тишком даже женились.
        Порой случалось и так, что особо ушлые бабешки выходили замуж дважды, трижды, а то и четырежды - разумеется, выбирая женихов так, чтоб не совпадали увольнительные. Рано или поздно все это, конечно, раскрывалось - то один из муженьков не вовремя смотается в самоволочку, то просто у кого-то выйдет срок службы - и обладательнице «гарема» пересчитывали ребра. Но до того времени она жила вольготно, поглядывая на календарь - кто там из любимых следующим на побывку притопает?
        Особым явлением в армии серых были Кровавые Егеря. Их набирали еще в шестилетнем возрасте - из сирот, незаконнорожденных, а иногда и просто от бедных родителей, желающих сбагрить лишний рот. Мальчишки поступали в полк на казенное содержание, их воспитывали при казармах, с малолетства приучая к солдатской службе. В результате из них вырастали превосходные бойцы.
        Креол и Ванесса приземлились в самой середке воинской части - аккурат у центрального штаба. Хубаксис потерялся где-то в воздухе - он погнался за попугаем или еще какой-то местной птицей. Зная его, можно быть уверенным - догонит, проглотит, а потом весь день будет выкашливать перья.
        Джинны - они вообще жрут что попало. Хубаксиса одно время даже тянуло на людоедство, но от этой привычки он постепенно избавился. Тивилдорм Призрак лично провел с ним курс электрошоковой терапии.
        Войдя в центральный штаб, Креол с Ванессой оказались в довольно тесном и невероятно душном помещении. Топилась огромная печь - совершенно ненужная в жарком климате Серой Земли. Ванесса сразу расстегнула воротник, чувствуя, как по шее льется пот. Креол и вовсе сбросил плащ, швыряя его на пол.
        - Правильно, ваше колдунство! - одобрительно воскликнул Хобокен, поднимаясь из-за стола. - Люблю, кто со мной обходится без фасонов!
        - Маршал, да тут же сгореть можно! - возмутилась Ванесса, ища глазами окно.
        - Что делать? - развел руками Хобокен. - Ремесло наше такое, чтоб быть всегда близ огня, а потому я и здесь от него не отвыкаю.
        - Но не в буквальном же смысле!
        - Ничего-ничего, сейчас на вольный воздух выйдем, там и покалякаем, - пообещал Хобокен. - Тибалорд!
        Вперед выступил на диво рослый колдун в генеральском мундире и наброшенном сверху оранжевом плаще. Ступал он тяжело, каждый шаг заставлял половицы жалобно стонать, широченные плечи едва не крушили стены.
        - Вот-с, позвольте представить, заместитель мой, генерал-майор Тибалорд… как ты там прозываешься?..
        - Тибалорд Каменная Стена, - прогудел здоровяк.
        - То самое, - кивнул Хобокен. - Не серчай на старика, запамятовал. Ох и морока ж мне с этими вашими прозвищами, ох и морока ж, прости Единый…
        - Имею честь свидетельствовать вам свое почтение, владыка, - поклонился Креолу Тибалорд. - Надеюсь оказаться полезным.
        - Что ты умеешь? - поинтересовался маг.
        - У меня широкая специализация. Военное колдовство, метаморфизм, геомантия. Я не очень хорош в атаке, но неплох в обороне.
        - Ну вот и обзнакомились, - хлопнул крюком по столу Хобокен. - Давайте-ка теперь на плац, на плац - покажу вам своих ребятушек, похвалюсь чем сумею…
        Показывая гостям лагерь, Хобокен рассказал, что равномерно распределил гренадеров из «Мертвой Головы» по всем легионам. Эйнхерии заняли посты сержант-инструкторов и начали обучать серых воевать по-новому, по-хобокенски.
        Также Железный Маршал полностью изменил армейский устав и воспитательную систему. Он выписал из Рокуша целые табуны первосортных скакунов и начал создавать кавалерийский корпус. Он принялся активно пополнять ряды артиллеристов, готовя армию к скорому появлению боевых машин из другого мира. Он провел строжайшие экзамены для штаб-, обер- и унтер-офицеров, не делая исключений даже для колдунов. По итогам экзаменов были произведены серьезные перестановки, со многих офицеров слетели погоны.
        Проходя по плац-параду, Креол с Ванессой стали свидетелями приема новых солдат. Здесь Хобокен тоже внес изменения - если раньше рекрут просто ставил подпись на листке бумаги и шел в казарму, то теперь этот процесс обставили короткой, но торжественной церемонией. Железный Маршал всю жизнь делал ставку на боевой дух, взаимовыручку, инициативу рядового бойца - и не жалел для этого никаких усилий.
        Прямо сейчас очередной рекрут стоял на одном колене перед красно-серым знаменем с черной звездой и охрипшим от волнения голосом произносил солдатскую клятву, написанную самим же Хобокеном еще сорок лет назад, для рокушской армии:
        - Я не обесчещу мое священное оружие. Я не позволю противнику увидеть мою спину. Я не брошу своего товарища там, где стану в строй. Я буду надлежащим образом подчиняться всем своим начальникам, установленным правилам и тем, которые будут надлежащим образом установлены позднее.
        Хобокен не гнушался никакими работами. Он лично проверял каждую мелочь - чем солдат кормят, как солдат лечат, в каких условиях они живут, в порядке ли у них оружие, не прохудились ли мундиры. Он всюду поспевал и за всем приглядывал. Заметив зорким взглядом, что какой-то капрал колотит солдата шпицрутеном, Хобокен дождался окончания расправы, а затем подошел и осведомился:
        - В чем провинился боец?
        - Мушкет обронил во время учебной атаки! - гаркнул капрал.
        - Так-так. Тебя, голубчик, как звать?
        - Капрал Арокко!
        - Ты, братец, видно, новый устав еще не уверенно затвердил, - покачал головой Хобокен. - Для унтеров там четкое предписание есть - за маршировку и за приемы отнюдь не бить и не скучать показывать им, как должно делать. Неприлично и вредно, если солдат ружье свое ненавидит, а это легко сделать, если его бить за ученье и когда он на ружье иначе не смотрит, как на инструмент своего мучения. Понял ли меня, голубчик?
        - Так точно, повелитель Хобокен! - вытянулся во фрунт капрал. - Виноват, исправлюсь!
        - Ну так ступай, да впредь солдата понапрасну не лупи.
        - Ктулху фхта… слава Единому!
        Не надо думать, что Железный Маршал совсем отменил телесные наказания. Он вовсе не считал их излишними - за кражи, дебоши и другие серьезные проступки солдат колотили по-прежнему. Другое дело, что теперь зуботычины применялись только в наказание, а не для учебного метода. Хобокен не требовал от своих дивизий идеального ритма при маршировке и точнейшей геометрии в построениях. Это все выглядит очень красиво на параде, но не слишком полезно в реальном бою.
        Хобокен привел Креола с Ванессой на высокий холм, за которым открывалась бескрайняя, заросшая травой равнина - ее уже много лет использовали для полевых учений. Сейчас здесь выстроились друг против друга два серокожих полка, вооруженные рокушскими фузеями. Слева и справа стояли пушки, впереди вытянулась линия соломенных чучел.
        - Вот, ваше колдунство, извольте поглядеть, - гордо указал вниз Хобокен. - Сейчас мои ребятушки покажут вам сквозную атаку. Все ль готово?..
        - Готово, повелитель, - прогудел Тибалорд. - Командуйте.
        Хобокен достал из ранца полицейский мегафон, подаренный ему Ванессой, дунул в него и громогласно гаркнул:
        - Вперед, ступай!
        Солдаты внизу дернулись было, но тут же замерли, растерянно поглядывая в сторону холма. Усы Хобокена гневно встопорщились, в глазах отразилось отчаяние - осрамили, опозорили!
        Ситуацию спас Тибалорд. Не используя никаких технических средств, он возвысил голос так, что задрожала земля:
        - ВПЕРЕД, МАРШ!!!
        Оживившиеся полки мгновенно пошли друг на друга, огибая чучела. Пушки ожили, загрохотали, «прикрывая» своих холостым огнем. Когда солдаты сблизились на расстояние выстрела, передние шеренги открыли ружейный огонь - тоже холостой, само собой.
        - В штыки!!! - рявкнул командир первого полка одновременно с выстрелом.
        - Руби!!! - ответил ему командир другого, взмахивая шпагой.
        - Харрааааааааа!!! - разнеслось по полю с обеих сторон.
        Мушкетеры резко ринулись вперед. Пехота шла на пехоту бегом, держа фузеи так, словно всерьез собирались колоть противника. Только в самый последний момент солдаты поднимали штыки и немного отводили их в сторону, чтобы не поразить встречного. Одновременно каждый бегущий принимал чуть-чуть вправо, отчего в строю образовывались небольшие интервалы. Через них атакующие и прошли сквозь друг друга.
        Оставив живых противников за спинами, солдаты принялись атаковать соломенные чучела. Бегущий во весь дух мушкетер что есть силы вонзал штык, мгновенно его выдергивал и мчался дальше, не задерживаясь ни на секунду. Не верилось, что это серые - в Рокуше и Ларии они сражались совершенно иначе.
        Ванесса пораженно молчала. Всего за полтора месяца Железный Маршал кардинально изменил армию. Он словно захлестывал все вокруг своей колоссальной волей, заряжая каждого бойца неукротимым духом, богатырской силой. Прошедшая учебная атака удивительно походила на настоящую, и по ней было видно, какой титанический труд проделал новый главнокомандующий.
        Однако не все еще было гладко. За спиной Креола и Ванессы Хобокен тихо спрашивал у Тибалорда:
        - А скажи-ка, братец, чем же это им мое «ступай» не понравилось?
        - У нас так не принято, повелитель, - виновато ответил генерал-колдун. - Солдаты привыкли идти в бой на «марш». Они замешкались, услышав непривычную команду.
        - Замешкались, ишь ты! - возмутился Хобокен. - Машины! Машины бездушные, прости Единый! Ходячие чехлы для фузей! Много ль навоюешь, когда солдат своей смекалки не имеет?! А коли командир убит?! Солдаты в растерянности замрут, так?!
        - Ну… иногда именно так и бывает… - смущенно признал Тибалорд.
        - Вот потому-то я вас всегда и колошматил в хвост и гриву! Каждый воин должен понимать свой маневр, так говорю!
        По окончании показательных маневров Креол с Хобокеном принялись обсуждать предстоящие планы. Маг вполне удовлетворился увиденным и предоставил Железному Маршалу карт-бланш в управлении армией. Хобокен заверил, что через три года выдаст Креолу миллион солдат - таких же железных, как он сам и гренадеры «Мертвой Головы». Так что за боевую силу можно не тревожиться - будет в лучшем виде. За Креолом прочие задачи - флот, артиллерия… ну и колдовская поддержка.
        Маг в ответ на это растянул губы в улыбке и пообещал в скором времени представить Хобокену нового адмирала и начальника военно-промышленного комплекса - пусть с ними и беседует о флоте с артиллерией. А уж колдовство Креол, верно, обеспечит самолично.
        Кроме того, Хобокен попросил снабдить его капелланами - хоть по одному на дивизию. Многие солдаты до сих пор машинально выкрикивали: «Ктулху фхтагн», да и предстоящая война с Древними некоторыми воспринималась как святотатство.
        И вообще духовная поддержка для армии - дело куда как полезное. Когда каждый день можешь оказаться убит, поневоле о душе думать начинаешь, о жизни загробной. Отпевать погибших опять же кому-то надо. А в Серой Земле с этим сейчас туго - жрецов Единого по пальцам счесть можно, иштарианство еще только начинает развиваться… ну не шаманов же дэвкаци на помощь звать!
        Креол согласился с этими доводами и пообещал передать просьбу лоду Гвэйдеону. Трудно сказать, сможет ли он выделить хоть немного паладинов - очень уж они сейчас загружены работой - но все будет лучше, чем ничего. В конце концов, он теперь не только Генерал, но и глава обновленной церкви - ему и размышлять о таких вещах.
        Ванесса тем временем беседовала с Тибалордом Каменной Стеной. Ей было любопытно, почему Хобокен избрал себе в заместители именно этого колдуна. И тот рассказал весьма занимательную историю.
        Будущий колдун Тибалорд родился в 7079 году от Нисхождения Ивы - в то время Бокаверде Хобокен был еще сравнительно молод, но уже успел прославиться бранными подвигами и получить прозвище Железный Маршал. Тибалорд, с детства мечтавший о военной карьере, искренне восхищался рокушским полководцем. Он вырезал из газет всякое о нем упоминание, выспрашивал о новостях редких в Серой Земле иноземцев, постоянно досаждал двоюродному дяде по материнской линии - тот служил в военной разведке и по долгу службы многое знал о Хобокене.
        Тибалорд выучил рокушский язык только для того, чтобы прочесть «Победы секреты». Он перечитывал ее бессчетное число раз - и в один прекрасный день решился написать своему кумиру письмо. Отношения между Рокушем и Серой Землей в то время были натянутыми, но еще не враждебными, поэтому особых проблем с этим не возникло. Хобокен получил письмо из-за океана и даже написал ответ. Обрадованный мальчишка немедленно отправил следующее письмо - и вновь получил ответ. Так завязалась переписка. Постепенно Тибалорд стал для Хобокена кем-то вроде заочного ученика.
        Потом Тибалорд вырос, поступил в Иххарийский гимнасий и успешно его окончил, заработав прозвище Каменная Стена. Продолжая переписываться с одноруким маршалом, он поступил в армию и начал делать стремительную карьеру. К тридцати годам он был уже полковником и носил зеленый плащ.
        Но потом переписка поневоле прекратилась. Отношения между Рокушем и Серой Землей все это время охлаждались, а потом испортились окончательно. Бокаверде Хобокен стал главным врагом Совета Двенадцати, и за общение с ним легко можно было угодить в Промонцери Хилери.
        В 7111 году случился инцидент в Каридоше. Тибалорд в этой кампании не участвовал - его полк был занят в другом месте. Молодой колдун следил за каридошскими событиями со смешанными чувствами, не зная, какой стороне сопереживать. Победил Железный Маршал, и Тибалорд испытал одновременно горечь поражения и восхищение учителем.
        К сорока четырем годам Тибалорд был уже генералом и носил оранжевый плащ. В этих чинах он и встретил 7123 год. Год Дориллова ущелья. На этот раз Тибалорду удача не улыбнулась - он не смог остаться в стороне. Его как одного из лучших командиров отправили в числе первых. Отказаться было нельзя - в армии не обсуждают полученные приказы.
        Единственным выходом была отставка.
        Это стало самым тяжелым решением в жизни Тибалорда Каменной Стены. Отставка накануне такой важной кампании означала полный конец карьеры - как военной, так и колдовской. Он потерял бы все - прекрасную репутацию, многообещающее будущее… все.
        Но в противном случае ему пришлось бы стать соучастником предательского нападения на Рокуш. Стать одним из убийц Бокаверде Хобокена. В том, что серая армия с легкостью разобьет ослабленные войска Рокуша, у Тибалорда не было сомнений. Их ни у кого не было. Все были абсолютно уверены - однорукому старику пришел конец.
        И Тибалорд подал в отставку.
        Исход сражения в Дорилловом ущелье стал для него шоком. Как и для всего мира, впрочем. Когда Тибалорд узнал, что крошечная дивизия Хобокена полегла до последнего человека, но разбила громадную армию серых, он несколько минут просто сидел и смотрел в одну точку.
        Потом бешено расхохотался.
        А потом заплакал.
        Карьера Тибалорда окончилась. Семнадцать следующих лет он жил уединенно в своем поместье, никуда не выбираясь и никого не принимая. Оранжевый плащ у него отнять не имели права, земли тоже. В тиши своего кабинета он занимался самообразованием и писал труды по тактике.
        А пять лет назад к нему в гости явился Ригеллион Одноглазый, только-только занявший кресло в Совете Двенадцати. Он предложил отставному генералу место преподавателя в Военном гимнасии. Тот размышлял недолго - уже через несколько дней Тибалорд возглавлял кафедру военного дела и начал готовить будущих офицеров. На этой должности он и оставался до недавнего времени.
        Весной этого года Тибалорд узнал, что Железный Маршал вернулся из мертвых. Вскоре после этого узнал, что почти миллионная армия серых потерпела от этого мертвеца поражение. А вскоре после этого узнал, что маршал Хобокен стал членом Совета Двенадцати.
        Оправившись от шока, Тибалорд Каменная Стена прямым путем направился в кабинет ректора и положил ему на стол заявление об уходе. Спустя час из ворот Военного гимнасия вышел каменный великан и гигантскими шагами двинулся к столице.
        Он шел обратно в армию. Служить под началом Железного Маршала.
        Глава 8
        Перед рассветом в Промонцери Царука царит тишина. Коридоры пустуют, и лишь по стенам периодически проползают жуткие цитоплазмоиды. Этих тварей осталось совсем мало - большую часть истребили, когда зачищали прихвостней Торатсиро Кишечника. Разного рода мелкая нечисть тоже попритихла. Им было здесь вольготно в первой половине года, когда весь Совет Двенадцати уехал в Ларию, однако теперь в Цитадели Власти появились новые хозяева.
        Но вот в одном из отдаленных коридоров что-то зашебуршилось. На стене появилось чуть заметное мерцание, а потом небольшой участок камня просто растворился, образовав подобие крысиной норы. Из нее гуськом вышли три крохотные фигуры в узорчатых одеяниях. Всех троих покрывал мех разных цветов - лимонно-желтый, канареечно-желтый, снежно-белый. Лимонно-желтый держал в руке кусочек мела.
        - Это Серая Земля? - спросил канареечно-желтый.
        - Больше похоже на пещеру, - с любопытством огляделся белый. - Может быть, это опять Аррандрах?
        - Пахнет людьми, - заметил лимонно-желтый. - Людьми, умеющими колдовать.
        - Да, и их здесь много, - согласился канареечно-желтый. - Я чувствую волшебство, разлитое в воздухе.
        - Это хорошо, - сказал белый. - Похоже, мы наконец-то попали в нужное место.
        За последние несколько дней эти три киига побывали в самых разных концах Рари. Были они и на каменистых холмах Ассублера, и на травянистых равнинах Забережья, и на коралловых атоллах Мвидо, и в древних пещерах Западных гор, и даже на обледенелых пиках Оцилладо Ронима.
        Но вот туннельная картина наконец привела их куда следует. Нисколько не смущаясь, кииги целеустремленно затопали по коридору. Они привыкли совершать длительные переходы и не видели никакого смысла в спешке.
        Зачем куда-то торопиться в этой жизни? Рано или поздно ты достигнешь цели, она от тебя не убежит. А если все-таки убежит - значит, ей не хочется с тобой встречаться.
        Незачем преследовать того, кто не хочет с тобой встречаться.
        Через четверть часа кииги встретились с молоденькой поломойкой. При виде крохотных пушистых существ та тихо ойкнула и прижалась к стене, давая дорогу. Все, кто служит в Промонцери Царука, быстро выучивают главное правило - увидев что-то необычное, не трогай его, не мешай ему. Просто выполняй свои обязанности и ни во что не лезь.
        Однако кииги были на этот счет другого мнения. Они остановились возле девушки, пристально уставились на нее, переглянулись и выпихнули вперед белого. Тот доброжелательно сказал:
        - Где я могу найти самого главного?
        - Повелитель Ропер в Южном корпусе, - машинально ответила поломойка. - Ой… или вам нужен вообще самый-самый главный? Тогда это владыка Креол!
        Кииги переглянулись, пощебетали о чем-то тоненькими голосами, а потом белый сказал:
        - Нам нужен владыка Креол. Где он?
        - Он сейчас спит, его нельзя беспокоить! - испугалась девушка.
        - Мы не будем его беспокоить. Где он спит?
        Поломойка поколебалась, но потом решила, что если это друзья владыки, то им виднее, как поступать. Если же враги… то ей лучше побыстрее ответить, пока они не разозлились.
        - Вам нужно спуститься на два этажа, потом повернуть…
        - Спасибо! - пискнул лимонно-желтый, одним движением рисуя на полу круг.
        Не дослушав дальнейших объяснений, кииги ловко прыгнули в… сквозное отверстие. Поломойка удивленно поглядела в черную дыру, которой еще секунду назад здесь не было, и утерла со лба пот. Она служила в Промонцери Царука только вторую восьмицу, но уже успела пожалеть, что получила эту работу.
        Кииги нашли опочивальню Креола довольно быстро. Нарисовав в большой двери маленькую дверцу, они прошли внутрь, бесцеремонно запрыгнули на кровать и уселись в ногах спящих. Будить их кииги не стали - просто сидели и спокойно дожидались, пока те проснутся сами.
        Первой проснулась Ванесса. Она сонно мурлыкнула, кладя руку Креолу на грудь, повернула голову… и увидела три заросших мехом лица с глазами-плошками.
        - Твою ж мать!.. - вырвалось у девушки. Она рефлекторно сунула руку под подушку, нашаривая пистолет, но тут до нее дошло. - Мистер длик?..
        - Что происходит? - разомкнул вежды Креол. - Кто здесь?
        - Это мы, - доброжелательно произнес белый кииг.
        - А, это ты, полотенце… - пробурчал маг, нисколько не удивившись появлению длика. - Вас тут целых трое или у меня что-то с глазами?
        - С твоими глазами все в порядке. Нас трое.
        Ванесса тем временем схватила в охапку лежащую на стуле одежду и, задрапировавшись одеялом, принялась застегивать пуговицы. Она понимала, что глупо стесняться мохнатых карликов ростом в фут - тем более что в присутствии длика она один раз даже купалась - но ничего не могла с собой поделать.
        Вот Креол - дело другое. Он встал с постели, равнодушно почесал чресла, широко зевнул и спросил:
        - Ну и чего ты меня разбудил? Тебе жить надоело?
        - Есть вопрос получше, - заметила Ванесса. - Как вы сюда попали? И давно вы вообще тут сидите?
        - Большая стрелка часов сделала два полных круга, - любезно сообщил длик.
        - Вы два часа пялились, как мы спим?!
        - Мы любим созерцать жизнь.
        - Но мы просто лежали и спали.
        - Это тоже часть жизни.
        - Могу поклясться, что ваш вид произошел от кошек… - пробормотала Ванесса.
        - Мы ни от кого не произошли, - возразил длик. - Мы всегда были такими, какие есть сейчас.
        - Откуда вы знаете?
        - Я бы заметил, если бы раньше был кошкой.
        - Так не вы же конкретно, а ваши предки.
        - Они бы тоже это заметили.
        - Но… а ладно, черт с вами. Еще я теорию эволюции спозаранку не обсуждала… - проворчала Вон, удаляясь в ванную.
        Оставшийся с киигами Креол снова зевнул и сонно плямкнул губами. Несмотря на то, что его разбудили раньше обычного, маг пребывал в добродушном настроении. Он даже налил гостям апельсинового сока из морозящего шкафа.
        Еще позавчера этот шкаф был обычным платяным шкафом, но на Креола напала бессонница, и он от скуки превратил его в морозящий.
        Кииги расселись прямо на столе, взяв маленькие рюмки - для них они были огромными бокалами, - и принялись осторожно отхлебывать сок. Креол, так и не соблаговоливший одеться, развалился в мягком кресле, положив ноги на все тот же стол, и величественно взмахнул рукой.
        - Я вас слушаю, - произнес он. - Что вам нужно?
        - Нам от тебя ничего не нужно, - ответил длик. - Это мы кое-чем хотим тебе помочь. Ты помнишь, как мы исследовали захоронения в Торакори?
        - Я помню тамошних летучих мышей, - мрачно ответил Креол. - Я буду помнить их даже на смертном одре.
        - У тебя очень хорошая память, если ты запоминаешь настолько незначительные вещи, - похвалил Креола длик. - Вы забрали из Торакори Стальных Солдат - пригодились ли они вам?
        - Да, они были мне полезны.
        - Они все еще у тебя?
        - Некоторые разрушились, но большинство все еще у меня. Не знаю, где они сейчас стоят - надо спросить у… понятия не имею, у кого. У лугаля, наверное. А что тебе до них? Эти автоматы теперь мои, ты их не получишь.
        - Я вовсе не собираюсь их забирать, - успокоил Креола длик. - Мне они совсем ни к чему. Наоборот, я могу дать тебе еще.
        - Еще Стальных Солдат? - оживился Креол. - Вот это становится интересным…
        - Не совсем. Не их самих, но их чертежи.
        - Что за чертежи? - поинтересовалась Ванесса, выходя из ванной. От нее пахло шампунем с кокосовым ароматом.
        - Чертежи Стальных Солдат, - ответил вместо длика Креол. - В принципе мне они не очень-то нужны - я автоматами не занимаюсь…
        - Может, Руорку пригодятся? - предположила Ванесса.
        - Там не только Стальные Солдаты, - добавил длик. - После вашего ухода мы изучили хранилища Торакори и узнали, что последний император Гора планировал построить целую армию - десятки или даже сотни тысяч самых разных автоматов - и все чертежи уже были заготовлены. Но император умер, а вместе с ним умер и новорожденный проект. Успели построить только самую первую партию осадных автоматов-штурмовиков. Те самые четыреста девяносто девять Стальных Солдат, которых мы с вами нашли.
        - Замечательно, - потер ладони Креол. - Где эти чертежи?
        - Мы не знали, нужны ли они тебе, поэтому не взяли их с собой. Они вычеканены на бронзе и много весят - но если они тебе нужны, мы их принесем.
        - Они мне пригодятся, - кивнул Креол. - Тащи.
        Длик о чем-то запищал своим спутникам. Язык киигов звучал удивительно нежно и мелодично, напоминая птичий щебет.
        - Кстати, а что вы хотите взамен? - вдруг насторожился Креол. Он всегда с подозрением относился к бескорыстным услугам.
        - Ты что-то хочешь дать нам взамен? - удивился белый кииг.
        - Не хочу. Но могу, если не будете слишком жадничать. Я не люблю оставаться в долгу.
        - Нам ничего не надо. Чертежи автоматов Торакори принадлежат не нам, а погибшей Империи Гор. Мы их только нашли - и нам они совсем не нужны. Если они нужны вам, вы можете их взять. Если они вам не нужны, мы оставим их лежать там, где они лежат сейчас, потому что нам они совсем не нужны. По-моему, это естественно.
        - Обожаю логику этих парней… - пробормотала Ванесса. - И не поспоришь ведь…
        Два желтых киига допили апельсиновый сок, хором сказали «спасибо» и принялись с бешеной скоростью черкать на стене мелками. Ванесса зачарованно глядела на этот процесс - она уже видела, как действует рисовальная магия киигов, но та не стала от этого менее впечатляющей.
        Отворив возникшую в стене дверь, кииги вошли в нее и… ушли. Ушли по бесконечному темному туннелю, который вел, видимо, в их родной Аррандрах.
        Креол восхищенно цокнул языком. Сам он ничего подобного не умел - в его родной Гильдии даже не слышали о такой магии.
        - Думаю, они вернутся через два или три дня, - произнес длик, с интересом обнюхивая лежащий на столе калькулятор. Креол любил перед сном подсчитывать свою армию и радоваться, что она еще немного увеличилась.
        - А ты почему с ними не ушел? - спросил маг, отбирая калькулятор. - Ты же обезмаженный, ты без них уйти не сможешь.
        - А я и не собираюсь никуда уходить, - сложил трехпалые ладошки длик. - Я остаюсь здесь. Мой народ общим совещанием поручил мне быть в вашей стране, наблюдать за здесь происходящим и говорить с вами от имени всех киигов.
        - То есть вы теперь посол? - предположила Ванесса.
        - Не посол. Я длик. Я буду делать то, что делал всю жизнь, - говорить от лица остальных.
        - По мне, можешь называться хоть фиником, - махнул рукой Креол. - Посольства у нас в Северном крыле - туда и иди.
        - Я найду себе место, - уклончиво ответил длик.
        Глава 9
        Ванесса поднялась по ступенькам дилижанса и взялась за дверную ручку. Вот и опять она едет в этой колдовской повозке - хотя летать гораздо удобнее и быстрее.
        Но ничего не поделаешь, сопровождающие ее лица летать не умеют.
        Сегодня Ванесса решила отправиться в город одна, без Креола. Ей хотелось поглядеть вблизи на простых иххарийцев - чем они живут, о чем думают, как проводят свои дни. Досконально разобраться, довольны ли они жизнью (в этом Вон сильно сомневалась) и нельзя ли ее как-то улучшить.
        Креол с ней не поехал - да Ванесса его и не звала. У ее учителя много достоинств… не так уж и много, если вдуматься, но все-таки есть… в общем, Ванесса сама запуталась. Так или иначе, под настроение Креол вполне способен на благородные поступки - вспомнить хоть неделю, проведенную в Лоре - но только если не занят ничем более важным.
        А сейчас он еще как занят. Креол по горло ушел в создание гильдии демонологов - ему приходилось все делать в страшной спешке, ведь на подготовку новых кадров оставались считаные годы. Кроме того, он занимался еще какими-то проектами - что-то подолгу разыскивал через магическое зеркало, обнюхивал со всех сторон тринадцатый гимнасий, совещался с местными артефакторами, на долгие часы запирался в кузнице. Похоже, создавал очередную сверхмощную магическую хреновину.
        Поэтому Ванесса подобрала себе четверку телохранителей. Она не питала иллюзий по поводу своих боевых способностей - да, она владеет карате и отлично стреляет, но какой-нибудь чокнутый колдун запросто может оставить от нее мокрое место.
        Это Креолу никакая охрана не нужна - кто сбережет его задницу лучше, чем он сам?
        Первым телохранителем Ванесса взяла паладина. Лод Стэозух - один из лучших воинов Ордена, потерявший глаз в схватке с гветелквиром. Креол и Ванесса познакомились с ним еще на Каабаре, и он уже тогда зарекомендовал себя с лучшей стороны.
        Вторым телохранителем стал эйнхерий. Капитан Горданте Милениан, отрекомендованный лично маршалом Хобокеном. Вокруг шеи живого мертвеца до сих пор извивается длинный шрам - в битве на Готиленсе он в буквальном смысле потерял голову.
        Третьим телохранителем Вон выбрала плонетского мутанта. Хайн Лентрикседморос по прозвищу Макака, сержант разведывательного корпуса бригады Мадеклекороса. Встретившись с ним впервые, Ванесса на собственной шкуре смогла убедиться, насколько это умелый профессионал.
        - Хи-хи!.. - только и сказал Макака, снова встретившись с Ванессой.
        Ну а четвертой стала телохранительница - серая колдунья. Гариза Шпага, зеленый плащ. Ванессе не очень хотелось брать ее в команду, но ей позарез был нужен кто-нибудь из городской администрации. К тому же Гариза уже много лет трудится капитаном иххарийской стражи, так что они с Ванессой в некотором роде коллеги.
        Судя по ее досье, которое Ванесса прочла от корки до корки, колдунья она честная и ответственная, работу свою знает, служебных нареканий не имеет, однако должность занимает для зеленого плаща мелкую. Причиной тому ее сильная неприязнь к Древним, которую она никогда не скрывала, из-за чего пару раз и попадала в неприятности. Эта последняя деталь биографии окончательно убедила Ванессу, что Гариза Шпага ей вполне подойдет.
        Выглядела Гариза лет на сорок - но будучи колдуньей, вполне могла оказаться старше. Довольно высокого роста, некрасивая, молчаливая, она с безразличием приняла новое назначение. На Ванессу Гариза поглядывала оценивающе, явно пытаясь раскусить новую начальницу, понять, что та за человек.
        - Куда поедем вначале, повелительница? - спросила Гариза, когда все расселись по местам.
        - В школу, - распорядилась Вон.
        - В Иххарийский гимнасий?
        - Нет, простую школу. Для обычных людей.
        - Мм… какую-то конкретную? Их в городе больше сотни.
        - Нет, любую. Самую типичную.
        - Слушаюсь, - взялась за вожжи Гариза.
        Несмотря на отсутствие лошадей, управлялся колдовской дилижанс почти так же, как обычный. На коленях «кучера» лежали зачарованные вожжи - тот дергал за них, как если бы понукал невидимых коней. В принципе с этой работой без труда справился бы любой из сидящих сейчас в дилижансе, но Гариза лучше всех знала город, а потому ей и выпало править.
        Школа, которой сегодня так «повезло», называлась «Иххарийским 20-м заведением общего образования». Размещалась она в доме № 37 по Первой Сероармейской улице - пятнадцать минут езды от Промонцери Царука.
        По дороге Ванесса расспросила паладина и эйнхерия, хорошо ли их принимают в Серой Земле, как им показались местные жители. Лод Стэозух поведал, что не может сказать ничего плохого - народ кроткий, смиренный, богобоязненный. Пречистую Деву чтут покамест не все, но это вопрос времени.
        Капитан Милениан присоединился к мнению товарища, добавив еще, что серые - народ весьма радушный и гостеприимный. Жаль только, что живут бедно - хлеб режут малыми ломтиками, вино наливают в крохотные чашечки. Видя, как те же эйнхерии хлобыщут крепчайшие наливки целыми стаканами, серые беспокойно восклицают: «Болен будешь! Болен будешь!»
        А гренадеры-мертвецы в ответ ухмыляются: «Ладно, мол, мы от этой бражки только здоровей будем».
        Оказалось, что школы в Серой Земле строят по тому же образцу, что и жилые дома, разве что с классами вместо квартир. На первом этаже обычно помещается раздевалка, спортзал, трудовые мастерские, церемониальный зал и комнаты для сторожей. На втором - квартира директора, канцелярия, учительская, приемная, библиотека, комната с учебными пособиями и кабинет естественных наук. На третьем и четвертом классы - с первого по седьмой. Учиться дети начинают в шесть лет, заканчивают в тринадцать - после этого отпрыски обеспеченных родителей поступают в вуз, а выходцы из бедных семей идут работать.
        Ванесса осмотрела школу сверху донизу и осталась крайне недовольной. Помещения явно не ремонтировались уже десятки лет. Да и изначально они выглядели не ахти - потолки низкие, классы тесные, искусственного освещения нет, обстановка самая спартанская. Кабинеты оборудованы хуже некуда, учебников в библиотеке мало, преобладают книги по политграмоте и Слову Древних.
        Обучение ведется строго. Как педагоги, так и ученики носят форму - у первых черные сюртуки с серебряными пуговицами, у вторых фиолетовые тужурки и фуражки. Образование в Серой Земле бесплатное, но форму родители обязаны приобретать за свой счет - поэтому дети бедняков ходят в старье, сменившем уже не одного хозяина. Тужурки часто приобретают на вырост - у первоклассников они порой доходят чуть не до колен.
        За любой проступок наказание одно - розги. В холле на первом этаже непременно висит таблица, регламентирующая обязанности учеников. Так и написано:
        «Ученики обязаны:
        - рано ложиться спать перед школой, иначе их накажут за зевание;
        - хорошо мыться перед школой, иначе их накажут за грязные лица и руки;
        - есть перед школой, иначе их накажут за бурчание в животе;
        - приходить на урок вовремя, иначе их накажут за опоздание;
        - коротко стричься, иначе их накажут за длинные волосы;
        - следить за состоянием одежды, иначе их накажут за неряшливость…»
        И далее в таком же духе - всего около полусотни правил.
        Занятия начинались в девять часов утра, уроки длились по целому часу, но было их за день всего четыре. Между уроками перемены - первая и третья всего по пять минут, зато вторая очень длинная, сорокаминутная. На ней ученики обедали тем, что принесли из дому, - столовых в школах не водилось.
        Побывав в Иххарийском гимнасии, Ванесса решила, что школьных звонков в Серой Земле нет. Однако выяснилось, что это касается лишь гимнасиев - в обычных школах звонок дается точно по расписанию, хотя собственно «звонком» и не является - вместо этого сторож бьет колотушкой по железному котлу.
        Образовательная система… во время уроков Ванесса прогулялась по коридорам, приоткрывая двери и слушая, что происходит в классах. Кое-что выглядело так же, как в земных школах, кое-что заметно отличалось.
        Например, на уроке арифметики в третьем классе учитель спрашивал:
        - Что есть умножение?
        - Умножить два числа вместе означает отыскать третье число, которое содержит в себе столько единиц из двух чисел, данных для умножения, сколько другое от этих двух чисел содержит единицу, - бодро рапортовал ученик.
        Учитель остался доволен ответом, а вот Ванессу переклинило. Она попыталась осмыслить услышанное, но у нее так и не получилось.
        А на уроке геометрии в пятом классе учитель просил:
        - Начерти-ка мне, дружок, двойной стальпаэдр, осложненный квадратным теллурическим кальпистом.
        И Ванессу снова переклинило. Она и не знала, что в языке серых есть такие слова.
        Особенно долго Вон задержалась на уроке истории. Ученики называли прежних членов Совета Двенадцати, отвечали, кто из них чем знаменит. Покачивающийся учитель нетвердым голосом спрашивал:
        - Что должно знать о Нергении Добром? Рукаро, ответь!..
        - У него было сто пятнадцать наложниц, с которыми он прижил триста шестьдесят детей…
        - Ах ты ж, филин запечной, рожа твоя овечья, и это так-то ты урок выучил?! Садись, заслонка утуккова! Саах, ответь ты…
        - Нергений Добрый был главой Совета Двенадцати с шесть тысяч шестьсот восемьдесят девятого по шесть тысяч семьсот восемнадцатый год. Он провел судебную реформу, ввел государственную монополию на продажу спиртных напитков и начал готовить новый свод законов, который был закончен и проведен в жизнь преемником Нергения Доброго - Кубохом Закатонцем, который был главой Совета с шесть тысяч семьсот восемнадцатого по шесть тысяч семьсот двадцать первый…
        - Молодец, каналья… Хоть и дурак, а урок верно затвердил…
        На этом месте Ванесса внимательнее присмотрелась к учителю, и ей показалось, что тот в стельку пьян.
        В целом у Ванессы Ли остались вполне сносные впечатления от школьной системы. С одной стороны, недостатков куча - работать и работать, улучшать и улучшать. С другой - могло быть намного хуже. Образование все-таки бесплатное, знания дети получают, Слово Древних из программы уже исключено…
        Не так уж все плохо, если вдуматься.
        Жизнь взрослых иххарийцев оказалась гораздо печальнее. Ванесса начала с осмотра фабрик и заводов - но не оружейных, в которые серые и раньше вкладывали большие средства, а теперь там и вовсе хозяйничают плонетцы. Обычных фабрик, производящих товары общего потребления.
        Первой в списке стала небольшая прядильная фабрика, принадлежащая какому-то колдуну. Сам он, впрочем, там отродясь не показывался - всеми делами занимается управляющий-простолюдин.
        Гариза Шпага сказала, что в Серой Земле это нормальное явление - многие колдуны владеют большими капиталами и недвижимостью, но мало кто из них утруждается управлением лично. Нанял хваткого человечка из простых - и пусть работает. Если доходы падают, управляющего сразу выгоняют, а то и превращают в дымящуюся лужу - однако платят колдуны щедро, так что желающих хватает.
        Фабрика выглядела неприглядно. Целиком сложена из серого каменного кирпича, проходы узкие, потолки низкие. Дверь оказалась такой маленькой, что Ванесса стукнулась головой о притолоку, а высоченные паладин и эйнхерий вовсе согнулись в три погибели.
        О появлении ревизии мгновенно было доложено начальству. Ванесса не успела даже рассмотреть правила, лозунги и плакаты, покрывающие каждый дюйм маленькой прихожей, а к ней уже выскочил директор - нервный, поминутно кланяющийся коротышка. Ужасно испуганный такими важными гостями, он дрожал, как в лихорадке, неловко поддакивал каждому слову Ванессы и едва только не падал в обморок, когда у него что-то спрашивали. Трясущимися руками он налил всем чаю, предложил пахнущие плесенью пряники и начал жевать собственный воротник, когда его попросили показать фабрику.
        Рабочее помещение здесь оказалось всего одно. Целых двести женщин трудились в страшно грязной и тесной мастерской, за примитивными, практически средневековыми станками. В воздухе стоял удушающий запах пота, несчастные работницы, отбросив стыд, сидели раздетыми по пояс - иначе они бы просто умерли от жары.
        - Извольте нюхательную соль, повелительница, - подобострастно протянул флакончик директор.
        - Это зачем? - не поняла Ванесса.
        - Для заглушения запаха, повелительница. Разве вы не чувствуете, что за амбре исходит от этой гречки?..
        Ванесса окинула директора уничтожающим взглядом, и тот осекся. Нюхательную соль он торопливо спрятал.
        Осмотрев фабричное общежитие, Ванесса пришла в еще большее уныние. Вокруг него тянулась высокая стена - чтобы рабочие не могли сбежать. Выход один-единственный - ведущий в ту самую мастерскую, где все работают. Везде стоит охрана.
        Живут работницы в кошмарных условиях. Отдельных комнат нет и в помине, спят все просто на полу, прикрытом тоненькой соломенной циновкой. О какой-либо мебели не приходится и говорить - личные вещи тоже лежат на полу. Впрочем, вещей очень немного - у большинства нет ничего, кроме комплекта дешевой одежды.
        Кормят здесь дважды в день - в основном капустным супом и вареной гречкой с овощами. Изредка добавляют немного вяленой рыбы. Мяса не бывает никогда. За это скудное питание из зарплаты работниц вычитают деньги - причем делают полуторную накрутку.
        Сняв серый плащ, чтобы не пугать бедных женщин, Ванесса поговорила с некоторыми работницами. Оказалось, что, несмотря на кошмарные условия, все они страшно боятся лишиться места. Почти все - из деревни, пришли в столицу немного подзаработать для семьи. Большинство заманили обманом и лживыми обещаниями.
        - Вербовщик обещал нам нетрудную работу, хорошую зарплату, возможность жить в столице, посещать театры и рестораны, - робко рассказывала молодая работница. - Я согласилась. Когда мы приехали в Иххарий, меня действительно два дня водили по театрам и ресторанам, но все расходы были за мой счет. Потом деньги, взятые из дома, кончились, и меня привезли вот сюда…
        - Так почему же не уволишься?! - возмутилась Ванесса.
        - А куда я пойду?.. - опустила глаза девушка. - Тут хоть кормят… И я могу посылать семье деньги…
        Ванесса тоскливо спросила у Гаризы, много ли платят этим бедняжкам.
        - В большинстве мест - от пяти до десяти тысяч шелахов в месяц, - задумавшись на секунду, ответила колдунья.
        - Это много?
        - По нашим ценам - очень мало. Этого хватает только на самые насущные расходы - жилье, еду и прочее. Рабочие везде живут впроголодь, денег не хватает даже на покупку одежды. Ботинки носятся, пока не снашиваются до дыр.
        В течение следующих часов Ванесса осмотрела еще несколько заводов и фабрик. Везде она видела одни и те же ужасающие условия. Рабочий день - четырнадцатичасовой (а кое-где и шестнадцатичасовой!) с получасовым перерывом на обед и пятнадцатиминутным на ужин. Вентиляция отсутствует в принципе. Места очень мало, во всем прослеживается жестокая экономия. Коридоры узкие, потолки низкие. Столовая, гардероб и туалеты - просто кошмарные, ими невозможно пользоваться. Душевые - редчайшее явление, фабрика, где они есть, считается образцовой. Техника безопасности не соблюдается, травмы - обычное дело. Мусор и отходы лежат совсем рядом, вонь ужасная. Освещение крайне скверное.
        Собственно, от каторги это отличается только названием.
        Худшей из всех оказалась спичечная фабрика. За сущие гроши рабочие день-деньской монотонно окунают деревянные палочки в раствор фосфора и серы. Помещения абсолютно не проветриваются, в них воняет, как на серном источнике. Состав смешивается и нагревается там же, где сидят люди, - и здесь же готовые спички сохнут перед раскладыванием по коробкам.
        Работа очень простая, даже примитивная, но страшно вредная для здоровья. У большинства рабочих не хватает зубов, а у самых старых челюсть светится в темноте - за долгие годы их кости пропитались фосфорными испарениями. Просто больно глядеть на этих несчастных.
        А самым страшным оказалось то, чего спичечники боялись. Цреке. Их пугало то, что цреке уже вполне способны работать на спичечной фабрике. И не сегодня завтра в эти вонючие мастерские привезут целые бочки полуразумных насекомых, а людей просто вышвырнут за ворота. После этого им останется лишь умереть с голоду.
        Кто возьмет на работу человека, умеющего только окунать палочки в фосфор?
        Уже ближе к вечеру Ванесса приступила к осмотру жилых домов. Ее не интересовали роскошные особняки, принадлежащие колдунам. Она проигнорировала богатые квартиры, занимаемые банкирами, фабрикантами и важными чиновниками. Ванесса сразу отправилась в рабочие кварталы.
        Живущие здесь тоже в основном трудятся на фабриках и заводах - но это уже не завербованные из крестьян полурабы, а независимые горожане, имеющие собственные квартиры. Если эти каморки можно так назвать, конечно. Жилплощадь редко превышает десять квадратных метров - и ни один метр не пустует.
        Войдя в подъезд, приходится зажимать нос, чтобы не бухнуться в обморок. Каждый дюйм здесь провонял потом, мочой и тухлой рыбой. Обычно в подъезде тридцать две квартиры - по восемь на каждом этаже. В подвале находится туалет - один на всех жильцов! Там же и единственный кран с водой - к нему всегда тянется очередь.
        Типичная иххарийская семья состоит из пяти-шести человек - больше в крошечные квартирки попросту не влезает. Состав чаще всего один и тот же - муж с женой, двое детей и престарелые родители одного из супругов. Родственные связи в Серой Земле очень сильны, семьи живут удивительно дружно.
        Трудятся все. Муж и жена пашут как проклятые, старики нянчатся с маленькими детьми, готовят еду, стирают, чинят одежду - а если способны перетаскивать ноги, то и подрабатывают где-нибудь. Дети полдня учатся в школе, а после занятий тоже работают.
        - Это что же - детский труд?! - возмутилась Ванесса.
        - Что вы, повелительница?! - пораженно уставилась на нее Гариза. - Детский труд у нас запрещен!
        - Но ты же сама только что сказала…
        - Никакой работы до наступления восьмилетия!
        - Восьми… Господи… Какой кошмар…
        Все квартиры выглядели одинаково. Пол покрыт грязной соломой, в углу железная печка, чан с водой, котел для готовки и несколько глиняных тарелок. Кроватей нет, занавесок нет, постельного белья нет - все спят прямо в одежде, на соломенных тюфяках, вповалку. По ночам на полу нет ни единого свободного дюйма. Все кишит клопами, тараканами, вшами, крысами. Грязь умопомрачительная - но живущие в ней этого даже не замечают. Они просто не представляют, что может быть как-то иначе.
        В котле типичного иххарийского рабочего готовится ютос - похлебка из рыбы, капусты, моркови и лука. Чтобы бульон был погуще, в него добавляют муку. Кроме ютоса бедняки часто едят сте - почти то же самое, но без рыбы. Также в тарелках всегда есть гречневая каша - иногда с рыбой, но чаще без рыбы. Рыба, овощи, гречка - вот весь рацион низших слоев населения. Мяса они не видят на столах даже по большим праздникам… да у них и столов-то нет.
        Хорошо еще, на отопление тратиться не приходится. Серая Земля находится рядом с экватором, климат очень теплый. Здесь вообще нет зим как таковых - просто сухой период сменяется дождливым. А благодаря метеомагам небо над Иххарием всегда чистое, дождь бывает только по ночам. Не нужны ни зонты, ни теплая одежда.
        Хоть какая-то польза от колдунов…
        Везде, где бы ни побывала Ванесса, она видела одно и то же - беспросветную нищету и угрюмое безразличие. Жители трущоб уже давно не надеялись, что в их жизни может что-то измениться, и ни о чем не просили. Видя перед собой члена Совета Двенадцати, они смотрели пустыми глазами, не испытывая ни радости, ни страха. Эти бедняги не боялись даже Лэнга - никто не верил, что там может быть хуже.
        Ванесса раз за разом спрашивала, есть ли жалобы, может ли она чем-то помочь - ответом неизменно было равнодушное молчание. Городские низы привыкли избегать колдовских плащей, а если это невозможно - с покорностью принимать любую судьбу. Ванесса могла бы достать пистолет и перестрелять всех здешних жителей - никто бы слова не сказал против. Беднота Серой Земли рождалась и умирала в отчаянии, и смерть здесь воспринималась не горем, но освобождением.
        В Промонцери Царука Ванесса вернулась уже за полночь. Перехватив немного холодной курицы, она прошла в апартаменты Креола и молча плюхнулась на кровать. Уже спавший маг приоткрыл левый глаз и недовольно поинтересовался:
        - Где ты так долго шляешься?
        - Ты был прав, - угрюмо ответила Ванесса.
        - Я всегда прав. А что конкретно ты имеешь в виду?
        - Магам нельзя управлять страной.
        Глава 10
        Центр Серой Земли - ее столица, великий город Иххарий. Центр Иххария - правительственная резиденция, каменная громада Промонцери Царука. Центр Промонцери Царука - зал Совета, имеющий форму правильного двенадцатигранника.
        Сегодня здесь собрались семь действующих и четыре потенциальных члена Совета Двенадцати. Но по окончании заседания Совет - кровь из носу! - должен быть укомплектован полностью. Он и так слишком долго пребывал неполным. Скамейки вдоль стен кишат колдунами, и каждый носит красный плащ.
        Через пару часов один из них переоденется в серый.
        Ванесса Ли уселась в свое кресло с цифрой «четыре» и попросила Хубаксиса принести что-нибудь промочить горло. Официантов поблизости не было - простолюдинам запрещено присутствовать на заседаниях Совета. Разрешено только колдунам и тем, кто может быть к ним приравнен… например джинну.
        Остальные кресла уже заняты. Креол мрачно восседает под номером «один» - он недоволен, его оторвали от работы. Тивилдорм что-то устало ворчит под номером «два» - он беспокоится, что на двенадцатое место до сих пор нет достойных кандидатов. Шамшуддин пьет кофе под номером «три» - он спокоен и невозмутим, как чернокожий будда. Лод Гвэйдеон шарит взглядом по залу под номером «пять» - он пользуется возможностью и запоминает присутствующих колдунов в лицо. Маршал Хобокен поглаживает свой крюк под номером «шесть» - он тоже изучает колдунов, оценивает каждого из них. Клевентин мягко улыбается под номером «семь» - и никто не знает, о чем он думает.
        Профессор Лакласторос, Асанте Шторм, Руорк Машинист и Мурок Вивисектор пока что ожидают на общих скамьях. Вопрос с ними уже решен, но официально они еще не входят в Совет Двенадцати. Однако места уже приготовлены - на четырех креслах лежат новенькие серые плащи, специально пошитые для тех, кто сюда сядет.
        Лишь двенадцатое кресло до сих пор не знает, кого ожидать.
        Асанте и Руорк уже видели друг друга - но поговорить им пока что не довелось. Сейчас они сидят на противоположных концах зала и сверлят друг друга злющими взглядами. Стальное лицо Руорка аж нагрелось от ненависти.
        - Полагаю, мы можем начать? - проскрипел Тивилдорм, поворачиваясь к Креолу.
        - Начинайте, - махнул рукой маг. - Я все равно не знаю, какие у вас тут ритуалы.
        - Никаких. Мы просто… а это кто такой?
        Взгляды всех присутствующих сомкнулись на крохотной белой фигурке, шествующей между креслами. Совершенно невозмутимый длик нес на спине стопку тончайших бронзовых табличек, связанных ремешками. Ничуть не смущаясь присутствия десятков могущественных колдунов, кииг-альбинос подошел к креслу Креола, снял со спины таблички и легким движением запрыгнул на подлокотник.
        - Продолжайте, - вежливо попросил длик, усаживаясь возле мага. - Не хочу вас отвлекать.
        Креол одобрительно хмыкнул. А вот в рядах колдунов зашумели, возмущенные такой бесцеремонностью. Хобокен, узнавший старинного приятеля, весело расхохотался и отсалютовал ему крюком.
        Что же до Тивилдорма… Тивилдорм впился призрачными ладонями в подлокотники и произнес так хрипло, словно его душили:
        - Ты же… ты же белый кииг…
        - Это констатация очевидного факта, - подтвердил длик. - Мой цвет и видовая принадлежность не являются секретом.
        - Но ты же… ты же ведь тот самый, который победил в единоборстве Козарина Мудреца? - процедил Тивилдорм. - Я прекрасно помню, в каком состоянии он был, когда вернулся из Аррандраха…
        - Победил?.. - задумался длик, словно что-то припоминая. - Ну, я бы не сказал, что я его победил. Мы не считаем себя вправе причинять вред живым существам. Я всего лишь убедил его оставить нас в покое. И это было очень давно. Я был молод, Козарин был молод…
        Ванесса удивленно посмотрела на этих двоих и спросила:
        - Мистер Тивилдорм, вы что, знакомы с мистером дликом?
        - Не знаком… - нехотя ответил колдун-призрак. - Но наслышан… Это белый кииг. Когда-то он считался сильнейшим из колдунов этого мира…
        - Я никогда не называл себя колдуном, - возразил длик. - Я художник - и только-то. Я люблю рисовать, и у меня неплохо это получается… это не делает меня колдуном. Особенно после того, как я перенес свою Картину Жизни…
        - …на мою грешную шкуру, - закончил вместо него Хобокен. - Я с тобой ввек за то не расплачусь, друг сердешный…
        - Это была всего лишь мелкая услуга, - покачал головой длик. - Мы просто вернули долг.
        Колдуны зашептались, пораженные до глубины души. Все здесь слышали о киигах, об их странной магии и о татуировках, что они нанесли гренадерам «Мертвой Головы». А самые старые даже помнили, как Козарин Мудрец однажды сказал, что Серая Земля никогда не должна ссориться с киигами - и особенно с тем из них, у которого белая шерсть.
        Длик перебрался на подлокотник Хобокена, и старинные приятели принялись вполголоса беседовать. Мертвый маршал о чем-то тихо рассказывал, длик с любопытством слушал, время от времени вставляя свои комментарии.
        Совет Двенадцати же перешел к утверждению новых членов. Первым в центр зала просеменил профессор Лакласторос. Он чувствовал себя ужасно неловко, сидя среди серокожих людей в красных плащах, и вышел вперед с большим облегчением.
        Креол представил профессора и тут же вскинул руку, голосуя «за». Миг спустя к нему присоединились Ванесса и лод Гвэйдеон, еще чуть позже - остальные четверо членов Совета. Лакласторос надел подготовленный для него серый плащ маленького размера и не без труда вскарабкался в кресло с цифрой «восемь».
        Следующими вышли Асанте Шторм, Руорк Машинист и Мурок Вивисектор - Креол потребовал не разводить бюрократическую волокиту и принимать всех гуртом. Великие гидромант, техномаг и биомаг выжидательно уставились на новый состав Совета, причем Асанте с Руорком ухитрялись коситься еще и друг на друга.
        - Надо же, как бывает… - процедил Асанте. - Даже после всего, что случилось, я не сумел от тебя избавиться.
        - Взаимно, - лязгнул стальными челюстями Руорк. - Но в этом есть и положительная сторона.
        - Какая?
        - Я все-таки смогу убить тебя собственными руками, ка-ка-ка-а!..
        - Я буду первым, - пообещал Асанте.
        - Тишина! - прошипел Тивилдорм. - Так что скажете, мои почтенные товарищи? Принимаем ли мы этих троих в наши ряды? Лично я считаю, что их колдовские способности и профессиональные навыки будут весьма, весьма нам полезны. Голосую «за».
        Все ждали решения Креола - но как раз он особо не торопился, дожидаясь, пока выскажутся остальные. Профессор Лакласторос нерешительно откашлялся:
        - Должен признаться, я еще плохо разбираюсь в-в этой системе… я не политик, поймите… и я несколько удивлен, что в-в правительство избирается робот… автомат, как в-вы их з-здесь называете.
        - Я технолич, - возразил Руорк, догадавшись, что говорят о нем. - Это большая разница.
        - Простите, если обидел… В-в общем, я не з-знаком ни с кем из этих уважаемых господ, поэтому не считаю себя в-вправе голосовать «з-за» или «против». Я в-воздержусь, с в-вашего позволения.
        - А я голосую «за», - негромко произнес Клевентин. - Полностью согласен с владыкой Тивилдормом.
        - Я тоже «за», - вскинул кверху ладонь Хобокен. - Много наслышан об этих троих, а кой-кого и лично в бою повидал. В ремесле своем мастаки, будем думать. А что раньше супротив нас воевали, так вот пусть теперь вину и загладят. Кто старое помянет, тот первый и дурак.
        - Я «за», - коротко сообщил Шамшуддин.
        - Мой голос поддержит святого Креола, каким бы не было его решение, - произнес лод Гвэйдеон.
        Креол посмотрел на Ванессу. Та заерзала в кресле, понимая, что осталась в одиночестве, и сердито поинтересовалась:
        - А вы уверены, что эти трое… ну, что мы можем им доверять?
        Из кресел не донеслось ни звука. Никто не был полностью уверен. Все понимали, что это решение несет определенный риск, но никому не хотелось и разбрасываться ценными кадрами.
        Вместо членов Совета вдруг заговорил Мурок Вивисектор. Он слащаво улыбнулся Ванессе и сказал:
        - Не знаю, как мои дорогие коллеги, а лично я очень признателен за второй шанс, деточка. Поверьте, вы можете полностью на меня положиться. Лишь позвольте мне и дальше выращивать моих милых деток - больше мне ничего не нужно.
        - Если мне вернут командование флотом, я буду полностью удовлетворен, - хмуро подтвердил Асанте Шторм.
        - Владыка Креол, вы рассмотрели мой проект? - проскрежетал Руорк Машинист.
        - Ваш проект был признан заслуживающим внимания, - ответила вместо Креола Ванесса. Именно она полночи читала бумаги, которые прислал этот технолич. - Мы решили дать «добро».
        - В таком случае у вас не будет более преданного слуги! - потер стальные ладони Руорк.
        Ванесса вздохнула и молча подняла руку, голосуя «за».
        Креол обвел взглядом зал. Пять «за», один воздержался, еще один пока что не проголосовал. Голос Креола уже ничего не решает… теоретически. На самом деле нередко бывало так, что глава Совета голосовал против большинства… и все остальные вдруг резко меняли свое мнение.
        Но сейчас Креол не собирался так делать. Он растянул губы в улыбке и поднял руку. Асанте, Руорк и Мурок облегченно выдохнули и направились к своим новым креслам. Мурок, будучи человеком скромным, - к одиннадцатому, а вот Асанте с Руорком, не сговариваясь, шагнули к девятому. Встав возле него, они одновременно схватили лежащий там плащ.
        - Ха-ха, а размерчик-то мой! - осклабился Асанте. Руорк, в новом теле оказавшийся на целую голову выше гидроманта, разочарованно заурчал.
        - Мы распределили вас в том же порядке, в каком вы были в прежнем Совете Двенадцати, - холодно произнес Тивилдорм. - Надеюсь, это не вызовет никаких… осложнений?
        - Никаких осложнений, - уселся в кресло «десять» технолич. - Руорк Машинист готов приступить к работе.
        Теперь пустующим осталось одно-единственное кресло. Креол вздохнул и подпер щеку кулаком. Двадцать шесть красных плащей - и надо выбрать среди них самого лучшего. Скучно, скучно, скучно.
        В течение следующих двух часов красные плащи один за другим проходили на середину зала и вкратце рассказывали о себе. Некоторые сразу брали самоотвод - та же Кебракия Мудрая, тот же Торай Жизнь. Этих двоих Креол выслушал с особенным недовольством - кого-нибудь из них он взял бы в Совет без раздумий. Но выбирать оставалось из остальных.
        Вот Монгор Вулкан - лучший пиромант. Толстый, краснощекий, с обильной плешью. Любит выпить и покушать, всегда весел и жизнелюбив.
        А вот Рютаро Айсберг - лучший криомант. Худой, бледный, с длинными седыми волосами. Мрачен как туча, смотрит на всех ледяным взглядом. В ларийской войне он потерял сына, Реймако Балетмейстера, и до сих пор не оправился от потери.
        Делиль Ураган - лучшая аэромантка. Глядит только на мужа, на своего любимого Асанте, - а тот глядит на нее. Делиль совсем не нужно место в Совете Двенадцати - она и без того несказанно счастлива.
        Астила Керамика - лучшая геомантка. Сестра-близнец покойного Васа Глыбы, и почти так же выглядит. Если не знать, что это женщина, ни за что не догадаешься - настолько она высока и широкоплеча.
        Верус Паук - лучший бестиолог. Сморщенный плюгавый старичок, кутающийся в плащ, как старуха в шаль. Верус не любит находиться на людях, ему бы куда-нибудь, где темно и тихо. Он редко выходит из дома.
        Его чувства разделяет Себастиус Трансмутатор. Вытащенный из своей лаборатории, он дико озирается по сторонам, не понимая, кто все эти люди, чего им от него надо. Лучший алхимик Серой Земли не может сейчас даже говорить членораздельно - из его глотки вырываются какие-то подвывания.
        Кодера Ясновидящая - лучшая телепатка. Вот она смотрит гордо, полная уверенности в себе. Она знает, что является основным кандидатом - те, кто лучше нее, уже отказались, у Совета нет особого выбора.
        Архенбух Никто - лучший теневик. Приходится вглядываться, чтобы разглядеть его, а разглядев - надо постоянно напоминать себе, что вот он, стоит в двух шагах. Иначе мозг просто отсеивает это туманное пятно, отказываясь видеть в нем человека. Какой еще человек, где? Это просто обман зрения, здесь никого нет.
        Вот Малдавия Пушистая - лучший биометаморф. Даже сейчас она с ног до головы покрыта мягким переливающимся мехом, а ее лицо больше похоже на кошачью морду. Многие подозревают в ней оборотня-леопарда - и очень может быть, что это правда. Однако спрашивать у самой Малдавии лучше не стоит - оборотничество в Серой Земле считается постыдным, добровольно в нем никто не сознается. О ее отце, покойном Бардене Звере, тоже ходили такие слухи - и он трижды дрался из-за этого на дуэли.
        Вот троица лучших колдунов-боевиков - Къмер Простой, Късар Могильщик и Кълар Гаситель. Отец и два сына, они всегда вместе - увидишь одного, где-то рядом и остальные. Все трое очень похожи - невысокие, коренастые, широкоплечие, с квадратными лицами и носами-картошками. Только и отличий, что у Късара и Кълара волосы пепельного оттенка, а у Къмера совершенно седые. Уровень силы у всех тоже примерно равный - отец превосходит сыновей, но лишь самую чуточку.
        А вот Таскурита Кипяток, знаменитая красавица Серой Земли, разбившая столько сердец, сколько мужчин ее видели. Ей уже за сорок, но она тщательно следит за собой, использует биомагическую медицину, а потому выглядит от силы на двадцать пять. Однако красотой и роскошными формами Таскурита славна куда больше, нежели колдовскими способностями, так что серый плащ ей носить рано.
        А это Хамбардуг Табун, прославленный телекинетик и доппель-мастер, распорядитель Великой Арены и почетный председатель колдовской турнирной лиги. Вот уже много лет он занимается организацией и проведением дуэлей и спортивных соревнований. Со своей работой справляется как нельзя лучше, но для Совета Двенадцати этого мало.
        Дальше пошли малоизвестные колдуны. Йяанг Великан, Маргам Пресс, Кайкедрал Мусор, Ивасир Станок, Майто Смола и Сачира Бутерброд. Никто из них не прославился ничем особенным, никто не может всерьез претендовать на место в Совете Двенадцати. Может быть, лет через десять, но точно не сейчас.
        Последними вышли личи. Лекайя Трупная Гниль и Болитриан Кладбище. Первая - кошмарная полуразложившаяся старуха с отпадающими кусками плоти, второй и вовсе голый скелет, облаченный в роскошные одежды. Немудрено - Лекайя прожила уже триста лет, Болитриану перевалило за четыреста. Маркаттабок Безмозглый, которому было всего сто пятьдесят, рядом с ними смотрелся мальчишкой.
        Несмотря на то что Лекайя и Болитриан - очень сильные колдуны, их кандидатуры даже не рассматриваются. Согласно давней традиции, личи не могут состоять в Совете Двенадцати. Официально это правило нигде не оформлено, но о нем знают все.
        Вообще в истории Серой Земли насчитывается не так уж много личей. Ведь личем может стать только очень сильный некромант, любой ценой жаждущий вечной жизни и не желающий попасть в Совет Двенадцати - а такие появляются не каждый день.
        Всего у серых было семеро личей - но только Болитриан Кладбище и Лекайя Трупная Гниль «живы» по сей день. Маркаттабок Безмозглый три месяца назад был сожжен и развеян по ветру паладинами. Мексвифиль Мертвец тридцать лет назад был взорван в Каридоше. Денеклоп Мрачный пятьдесят лет назад был проглочен и переварен океаническим червем эйстов. Чадрадаксен Развалюха сто восемьдесят лет назад сгорел дотла на дуэли с пиромантом в красном плаще.
        И еще есть старейший лич из всех, великий Стагирлус Костяной. Именно он семьсот лет назад придумал способ обрести эрзац-бессмертие в виде нежити. Формально Стагирлус жив по сей день, однако давно утратил человеческий облик и был лишен колдовского плаща.
        Сейчас этот древний мертвец представляет собой верхнюю половину черепа - и ничего больше. Он не может двигаться и говорить, а в связи с этим сильно ограничен и в колдовстве. Совет Двенадцати в свое время долго обсуждал вопрос Стагирлуса и в конце концов решил, что позволить подобному «предмету» носить красный плащ будет просто анекдотичным.
        Последние двадцать лет Стагирлус Костяной «живет» у одного из своих потомков - тот прикрепил предка к посоху и везде таскает с собой. Несмотря на отсутствие рук и речи, кое-что Стагирлус все еще может - по-прежнему с легкостью поднимает мертвецов, убивает взглядом, насылает на врагов безумие. Из него получился очень полезный артефакт.
        После личей остался только Рорд Отец - единственный колдун, явившийся на заседание миражом. Нелюдимый старик, он наотрез отказался даже приехать в Иххарий, не говоря уж о том, чтобы надеть серый плащ. И очень жаль, поскольку Рорда некоторые считают сильнейшим красным плащом на данный момент - даже более сильным, чем Кебракия, Торай и Кодера. Однако точно это неизвестно, поскольку он уже много лет не покидает своего замка у подножия Темных гор, ни с кем не общается и никого не принимает.
        Когда-то Рорд Отец был славен на всю страну, и многие прочили его в Совет Двенадцати. Но потом у него случилась трагедия. В один день Рорд лишился всей семьи - жены, троих сыновей и маленькой дочери. Никто не знает, как именно это произошло, но после того случая Рорд сломался. Он полностью замкнулся и подверг себя добровольному заточению в родовом поместье. Дважды с тех пор его вызывали на Совет Двенадцати - и оба раза он являлся миражом, говорил глухо и неохотно, не глядя в глаза другим колдунам. Рорд Отец полностью выгорел.
        - Все? - спросил Креол. - Это все?
        - Да, вроде бы все… - неуверенно произнес Тивилдорм, водя взглядом по залу. - Двадцать три… двадцать четыре… двадцать пять… двадцать пять?.. Но должно быть двадцать шесть! Где двадцать шестой?
        - Я двадцать шестой, - раздался тихий голос. - То есть двадцать шестая.
        В круг вступила девочка-подросток в красном плаще. Ванесса недоверчиво посмотрела на нее - после встречи с Тораем Жизнью она готова была ждать чего угодно. Наверняка этой колдунье на самом деле девяносто лет, и она лишь из прихоти выглядит такой маленькой.
        Однако нет - ничего подобного. Уже минуту спустя выяснилось, что ей и действительно пятнадцать лет. Дайлариана Агония - настоящий феномен, вундеркинд от колдовства. Она поступила в Иххарийский гимнасий шести лет от роду, к девяти годам ухитрилась его закончить, а затем каждый год меняла плащи, пока не добралась до красного. Совершенно уникальный случай.
        Внешность у Дайларианы тоже уникальная. Она совершенно не похожа на уроженку Серой Земли. Лунно-белая кожа, темно-оранжевые глаза-щелочки и багрово-красные волосы, выглядящие так, словно их вымазали свежей кровью. Нетрудно догадаться, что Дайлариана - полукровка, потомок одного из демонов Лэнга.
        Надо сказать, колдуны-полукровки стали очень серьезной проблемой. Некоторые сразу же взбунтовались и даже вызвали несколько неприятных инцидентов - особенно тяжело пришлось с Торатсиро Кишечником. Другие, напротив, выказали демонстративную радость по поводу смены власти, но искреннюю или поддельную - сказать трудно.
        Ясно только, что доверять полностью никому из них нельзя. Последние два месяца Кодера Ясновидящая занималась почти исключительно тем, что просеивала полукровок частым ситом, выясняя, кого можно оставить, а кого придется устранять. Некоторые дети демонов уже были отправлены с ее подачи в Промонцери Хилери - кошмарную тюрьму для особо опасных преступников.
        Однако Дайлариана Агония была признана надежной. Насколько вообще колдун может быть надежным, конечно. Во всяком случае, в мятеже Торатсиро она не участвовала, хотя тот отчаянно пытался привлечь ее на свою сторону. Внук Тахема Тьмы буквально умолял Дайлариану поддержать его, защитить священный культ Древних - но красноволосая девочка даже не соизволила ответить.
        В отличие от других полукровок, демонической крови в Дайлариане не половина, а… никто не знает, сколько именно. Она дочь Асмодеи Грозной, которая, в свою очередь, была дочерью Гелала, архидемона Лэнга. Но имя отца Дайларианы никому неизвестно - он с равным успехом может быть как человеком, так и демоном. Асмодея Грозная родила дочь втайне ото всех и лишь год спустя представила ее семье.
        Дайлариана Агония в гробовой тишине подошла к Креолу, посмотрела ему в лицо и равнодушно спросила:
        - Так это ты убил мою мать?
        - Да, - криво усмехнулся маг. - Что-то хочешь сказать по этому поводу?
        - Нет.
        - Тебе что, все равно? - подозрительно прищурился Креол.
        - Все равно.
        На скамейках зашептались красные плащи. Дайлариана в своем стиле - вечно холодная, как мраморная статуя, никогда не повышает голос, ко всему безразлична. Кажется, что она полностью лишена эмоций.
        В отличие от остальных, Дайлариана стояла перед Советом дольше десяти минут. Креол сканировал ее ауру с таким тщанием, словно препарировал редчайшее животное. Смуглое лицо мага искажалось в раздраженных гримасах - он изо всех сил пытался понять, что же за существо перед ним, но у него никак не получалось.
        - Что ты умеешь? - наконец прямо спросил Креол.
        Дайлариана безразлично пожала плечами. Лицо мага начало чернеть - эта наглая мелочь несказанно его взбесила. Да и вообще его всегда раздражали дети.
        Ребенок-колдун - что может быть отвратительнее? Разве что глисты, да и то сомнительно.
        Так и не добившись ничего путного от Дайларианы, Креол приказал ей убираться с глаз долой. Все такая же равнодушная, девочка-колдунья уселась на скамейку между седенькой старушкой Сачирой и свиноподобной толстухой Майто.
        Одиннадцать серых плащей принялись совещаться, решая, кого из присутствующих принять в свои ряды. Креол угрюмо хмурился, не в силах остановиться на ком-то одном. Ванесса тоже озадаченно кусала губу.
        Судя по всему, сильнейшая из нынешних красных плащей - Кебракия Мудрая. Но она наотрез отказывается. Чрезвычайно силен Торай Жизнь, но и ему это неинтересно. Себастиус Трансмутатор - несомненный гений, но с головой у него изрядные проблемы. Рорд Отец в былые времена был великим колдуном, но сейчас он просто пустая оболочка. Способности Дайларианы Агонии потрясают, но ей всего пятнадцать лет и у нее крайне сомнительное происхождение.
        Кто же остается? Остаются Верус Паук и Кодера Ясновидящая. Среди тех красных плащей, что хотят и могут надеть серый плащ, эти двое - самые лучшие.
        Креол долго переводил взгляд с одного на другую и недовольно морщился. Честно говоря, в сравнении с теми же Клевентином, Асанте, Руорком и Муроком эти двое слабоваты. К тому же Верус уже очень стар, его лучшие времена позади.
        Кодера… Кодера сравнительно молода и очень амбициозна… пожалуй, она действительно самый логичный кандидат… но Креолу почему-то очень не хотелось вводить ее в Совет. Не нравилось ему что-то в этой женщине. Очень уж она лебезила перед ним, очень уж заискивала, очень уж старательно изображала преданность - лицом, словами, жестами, даже аурой… но Креол подсознательно чувствовал фальшь.
        И вообще он всегда с подозрением относился к Зрящим.
        - М-да… - процедил Креол, разглядывая субтильную колдунью. - Какие будут предложения?
        - Получается, у нас в Совете теперь пятеро серых, - задумчиво произнесла Ванесса. - Если взять еще одного, будет шестеро…
        - М-да?.. - пожевал губами Креол. - И кого же ты тогда предлагаешь?
        Ванесса повела глазами, указывая на… Креол проследил за ее взглядом, и его губы растянулись в улыбке.
        - Чрево Тиамат, а это выход… - пробормотал он. - Эй, полотенце!
        - Ты это мне? - повернулся длик.
        - Тебе-тебе. Хочешь вступить в Совет Двенадцати?
        В зале стало так тихо, что стало слышно, как бьются сердца. Серые плащи воззрились на Креола удивленно, «красные» - ошеломленно, Кодера Ясновидящая - яростно.
        - Можно, - подумав пару секунд, согласился длик. - Но без прозвища. Я не испытываю потребности в именах и кличках. Я просто длик.
        Тишина взорвалась бешеным шумом. Красные плащи повскакали с мест, протестуя, топая ногами, выкрикивая что-то нечленораздельное. Кодера Ясновидящая, напротив, упала на скамью, дрожа в приступе дурной злобы. Все ее мечты и надежды только что были растоптаны.
        А вот серые плащи от души веселились. Шамшуддин хохотал и хлопал в ладоши, Хобокен размахивал над головой треуголкой, счастливый за товарища, Ванесса тихо посмеивалась в кулак, глядя на бешеное лицо Кодеры.
        Тивилдорм Призрак неодобрительно покачал головой, однако возражений не высказал. Для соблюдения формальностей было проведено голосование - девять «за», один «против», один воздержался - и длик легко запрыгнул в свободное кресло.
        - Кстати, серый плащ я носить не буду, - сообщил он.
        Глава 11
        В двенадцатигранном зале Совета вновь воцарилась тишина. Красные плащи успокоились, крики и топот смолкли. Тивилдорм Призрак, взявший на себя роль спикера, поднялся со своего места и надтреснутым голосом провозгласил:
        - Объявляю действующий состав Совета Двенадцати! Креол Разрушитель! Тивилдорм Призрак! Шамшуддин Черный! Ванесса Внезапная! Гвэйдеон Серебряный! Хобокен Железный! Клевентин Предатель! Лакласторос Зеленый! Асанте Шторм! Руорк Машинист! Мурок Вивисектор! И… и белый кииг. Без имени и без прозвища. Испортил всю церемонию.
        Махнув призрачной рукой, Тивилдорм уселся на место. Да, он любил, когда все шло в строгом соответствии с церемониалом. Что здесь плохого?
        К плечу Креола склонился костлявый колдун в синем плаще - Гвен Зануда, личный секретарь, перешедший по наследству от Бестельглосуда Хаоса. Кто-кто, а он был действительно предан новому начальству - ведь ему наконец позволили восстановить выбитый глаз! Снова глядя на мир в оба, Гвен чувствовал себя ужасно счастливым.
        - Владыка Креол, если не возражаете, хотелось бы решить вопросик с календарем, - заискивающе попросил Гвен.
        - С календарем? - переспросила со своего места Ванесса. - Что там с календарем?
        - Сущий пустяк, - достал блокнотик Гвен. - Не могли бы вы сообщить мне даты вашего рождения, высокочтимые повелители?
        - Зачем? - не понял Креол.
        - Согласно обычаю, дни рождения членов Совета Двенадцати являются государственными праздниками.
        - Класс! - мгновенно оживилась Ванесса. - У меня двадцать первого мая!
        - Записал, благодарю, - черкнул пером Гвен. - Что насчет вас, повелитель Гвэйдеон?
        - Я родился четырнадцатого эскаллора, - ответил паладин.
        - О-о… а что за число это будет по нашему календарю?
        - Эскаллор - шестой месяц каабарского года.
        - А… я запишу четырнадцатое июня, - принял решение Гвен. - А вы, владыка Креол?
        - Пиши двадцатое января.
        - Благодарю за информацию. Повелитель Лакласторос?..
        - Мм… - задумался карлик-мутант. - Полагаю, если пересчитать даты сообразно с в-вашим календарем, м-мой день рождения будет соответствовать двадцать в-восьмому января.
        - Превосходно. Владыка Тивилдорм и повелители Шамшуддин, Хобокен и Клевентин снабдили меня нужными данными еще в прошлом месяце, а дни рождения повелителей Асанте, Руорка и Мурока и без того известны всей стране уже много лет… Значит, остался только повелитель… э-э…
        - Просто длик, - дружелюбно сказал длик.
        - Очень жаль, что ваше имя неизвестно… - посетовал Гвен. - Это вызовет определенные осложнения в некоторых…
        - Мое имя останется при мне, сожалею, - развел лапками длик. - И дата моего рождения тоже.
        - Вы что, и этого никому не говорите? - устало повернулась к нему Ванесса.
        - Нет, просто не считаем нужным запоминать такую бесполезную информацию. Какая разница, в какой конкретно день ты родился? Я даже не уверен, сколько мне лет - двести семьдесят три или двести семьдесят четыре. Возможно, даже двести семьдесят пять, я не уверен. Количество прожитых лет не изменится от того, известно ли оно мне или неизвестно, - так какой же смысл их считать?
        - Ну так, ради интереса…
        - Мы не видим в этом ничего интересного.
        - Что ж… - закрыл блокнотик Гвен. - Значит, теперь у страны будет только одиннадцать государственных праздников…
        - А почему бы не добавить еще какой-нибудь? - предложила Ванесса. - Рождества у вас тут, конечно, нет, но почему бы не отмечать Новый год? У вас отмечают Новый год?
        - В смысле праздника?.. Нет, не думаю…
        - А в нашенском Рокуше отмечают, - крутанул ус Хобокен. - Снежная Ярмарка - эх и веселый же праздник! Я когда огольцом был, завсегда с горы шибче всех катался! Бывалоча сядешь так на салазки, сопельки утрешь варежкой да и гаркнешь так, что Демону тошно станет: «Поехали-и-и!..» Эх, детство ты мое босоногое, славное было времечко, прости Единый…
        - Безусловно, это чрезвычайно полезная информация… - кисло улыбнулся Гвен.
        - Или День независимости! - продолжала фонтанировать идеями Ванесса. - Почему бы не начать отмечать День независимости?
        - Независимости?.. От кого?..
        - Да от Древних! Какого числа закончилась война?..
        - Официально - четвертого июля…
        - Ты смотри, как удачно совпало! - обрадовалась Вон. - Четвертое июля - сразу тебе и День независимости и День победы!
        - Но это же была победа над Серой Землей… - жалобно скуксился Гвен.
        - Лично у меня этот день связан с паршивыми воспоминаниями, - угрюмо покосился на Клевентина Асанте. - Я буду категорически против.
        - Тогда я буду «за»! - топнул стальной ногой Руорк. - Ка-ка-ка-ка-а-а!..
        - И я тоже! - присоединился Хобокен.
        Этот вопрос обсуждали еще минут десять, но так и не пришли к соглашению. В конце концов свое веское слово сказал Креол:
        - Есть мнение - и не чье-нибудь там, а мое! - что День независимости нам не нужен. Я видел, как его празднуют на Земле - и мне это не понравилось.
        - Где ты мог это видеть? - удивилась Ванесса.
        - По телевизору. Фильм так и назывался «День независимости».
        - Но…
        - Вопрос закрыт и не обсуждается. Что у нас дальше на повестке дня?
        - Ежегодное утверждение губернаторов, владыка, - подсуетился Гвен. - Не угодно ли?..
        Креол милостиво кивнул, принимая папку с бумагами.
        В течение следующих пятнадцати минут губернаторы сатрапий поочередно выходили на середину и клялись в верности новому Совету Двенадцати. Кандидатуры принимались без обсуждения - остались все те же, что управляли сатрапиями прежде. Гвен едва успевал объявлять:
        - Малдавия Пушистая, губернатор сатрапии Хоквил!.. Монгор Вулкан, губернатор сатрапии Персин!.. Рютаро Айсберг, губернатор сатрапии Кийвен!.. Таскурита Кипяток, губернатор сатрапии Разер!.. Ивасир Станок, губернатор сатрапии Кастилио!.. Йяанг Великанг, губернатор сатрапии Микад!.. Дзибак Стучащий, губернатор сатрапии Мегалад!.. Штурмвал Метатель Камней, губернатор сатрапии Баюки!.. Миронас Голубец, губернатор сатрапии Канольеро!.. Арданг Губернатор, губернатор сатрапии Кензя!..
        Всего в Серой Земле двенадцать сатрапий. Из них шесть - «красные», куда на губернаторство ставят красных плащей, и четыре «оранжевые» - туда ставят оранжевых. Нетрудно догадаться, что «красные» сатрапии намного богаче и населеннее «оранжевых».
        Кроме того, существуют две сатрапии с особым статусом. Это Дрем - столичная сатрапия, которой управляет непосредственно Совет Двенадцати. И это Сеп - самая крупная сатрапия, но отнюдь не самая населенная. Вот он как раз обсуждался дольше всех.
        Сеп используется в качестве огромного полигона - на протяжении многих веков там проводились испытания новых заклинаний и сбрасывались колдовские отходы. Люди живут там крайне неохотно, магический фон в почве и воздухе очень высок. Там множество диких тварей, потомков порождений колдовства - прежде всего громадные стаи вампиров Сумура. Сеп - вечная головная боль Совета Двенадцати, оттуда постоянно выползают проблемы.
        Официального губернатора в этой сатрапии нет - там особенно и некем управлять. Прежде этой сатрапией-полигоном занималась сама Асмодея Грозная - она возглавляла тамошний гимнасий, называемый Кровавым, она усмирила и привела к покорности злосчастных вампиров Сумура… а однажды она вернулась из Сепа с младенцем на руках. При Асмодее Сеп не доставлял хлопот.
        Но колдунья-вампирша уже несколько месяцев, как мертва. И с Сепом надо что-то решать. Однако заниматься этим никому не хочется - работа скучная, грязная и неблагодарная.
        Назначить куратором кого-то из красных плащей?.. Или переложить проблему на плечи паладинов?.. Лод Гвэйдеон предложил отправить на зачистку сотню лучших рыцарей - они пройдутся по Темным горам частым гребнем и вырежут тварей под корень.
        - Я не думаю, что в этом есть нужда, - неожиданно подал голос Клевентин. - Если мне позволят высказаться, я скажу, что опасности Сепа изрядно преувеличены. Как мы уже видели, вампиров Сумура вполне можно использовать ко всеобщей пользе, а остальные… ох, да больше разговоров, честное слово! В иххарийской канализации тоже водится кое-какая нечисть, да и коридоры Промонцери Царука небезгрешны в этом смысле… Разного рода… создания - неизбежные спутники колдовства, они всегда бродят рядом с теми местами, где чары творятся много и часто. Стоит ли тратить на них силы?
        - Что ты предлагаешь? - задал вопрос в лоб Тивилдорм.
        - Если это не покажется излишне дерзким, я сейчас подготавливаю небольшой проект, который позволит использовать Сеп ко всеобщей пользе, - сложил вместе ладони Клевентин. - Сеп - это очень протяженная территория с огромным потенциалом, которая вот уже целые века используется совершенно бездарным образом…
        - Ты можешь это изменить? - усомнился Тивилдорм.
        - Хочу надеяться, - поклонился Клевентин. - Прошу пока что поручить заботу о Сепе мне - а к следующему заседанию я изложу свой проект в подробностях.
        - Пусть будет так, - согласился Креол. - Ты назначаешься куратором Сепа. Что мы еще сегодня не обсудили?
        - Я хотел бы дать слово нашим новым коллегам, - улыбнулся Шамшуддин, отставляя чашку кофе. - Сегодня в наших рядах немалое пополнение - хотелось бы услышать, чем они планируют заниматься в ближайшем будущем.
        Асанте и Руорк переглянулись, и на лице адмирала отобразилось величайшее отвращение. Стальное лицо технолича осталось бесстрастным, но только потому, что не могло изменить форму.
        - Позвольте мне, - заговорил Асанте, опередив Руорка на долю секунды. - Серая Земля теперь собирается сражаться с Древними. Это так?
        - Это так, - степенно ответил Креол.
        - В таком случае я, как командующий флотом, предлагаю полностью этот флот переоборудовать, - рубанул воздух ладонью Асанте. - Все вы видели моего «Адмирала Кровь». И все вы видели коцебу нашего владыки Креола. Должен заметить, это прекрасная работа.
        - Разумеется, - растянул губы в улыбке Креол. - Это же я его сделал.
        - Если владыка Креол проконсультирует меня в некоторых вопросах, - поклонился Асанте, - я берусь создать для Серой Земли… летающий флот!
        - Хм-м?.. - приподнял брови Креол. - Звучит интересно…
        - Я построю корабли-универсалы, - продолжал развивать мысль Асанте. - Они смогут плавать как по воде, так и по воздуху. С их помощью можно будет вести бои как на суше, так и на море. Жаль, древесина фаархи чрезвычайно редка - однако я изыщу способы ее заменить. Если мне выделят больше средств…
        - А раньше что, не выделяли? - поинтересовалась Ванесса. - При прежнем Совете Двенадцати?
        - Владыка Бестельглосуд порой отличался мелочной скупостью, - сухо ответил Асанте. - Я говорю это не чтобы его очернить. Это правда.
        - Это правда! - подтвердил Руорк. - Ненавижу соглашаться с этой вонючей устрицей, но это правда! Моего усердия владыка Бестельглосуд тоже никогда не ценил! У меня были скованы руки, мне совершенно не выделяли средств! Если бы не его преступная слепота, не его ограниченная консервативность, вы никогда бы нас не победили! Я бы создал тысячи… нет, десятки тысяч неуязвимых, непобедимых металлических воинов! С ними мы бы стерли вашу армию в порошок!
        По спине Ванессы пробежал холодок. Она вспомнила ужасных автоматов-пулеметчиков, причинивших столько проблем в битве на реке Земляйке. А ведь там их была жалкая сотня. Страшно подумать, чем могло обернуться дело, будь их хотя бы несколько тысяч.
        - Дайте, дайте мне карт-бланш на производство автоматов! - взмолился Руорк. - Я сделаю их столько, что хватит покорить весь мир!
        - А я как раз это и планирую, - ухмыльнулся Креол. - Вы меня заинтересовали… вы оба. Работайте. Бюджет я вам обеспечу.
        Лицо Асанте просияло торжеством, глаза Руорка загорелись красным. Креол задумчиво посмотрел на этих двоих, коснулся пальцем нижней губы и добавил:
        - Ты, который адмирал, останешься после заседания. Буду учить тебя строить коцебу.
        - Я знаю, что такое коцебу, владыка, - сообщил Асанте. - У нас умеют их строить - однако мы не думали, что они могут быть настолько большими. Мне бы только уточнить некоторые детали… особенно насчет черной бронзы…
        - Уточним, - пообещал Креол. - А ты, который технолич…
        Руорк, до этого ревниво наблюдавший за Асанте, встрепенулся.
        - Держи, - швырнул ему связку табличек Креол. - Это чертежи горианских автоматов. Посмотришь, что и как, разберешься - и начнешь производство.
        - О! - лязгнул челюстями Руорк, рассматривая таблички. - О! Владыка, но это же настоящий клад! Я жаждал увидеть наследие Гора с тех самых пор, как построил своего первого автомата!
        - Да-да, просто замечательно, - отмахнулся Креол. - С этим разобрались. Дальше?..
        - Если вы имеете в виду меня, то я, безусловно, буду и дальше работать с интересными формами жизни, - поклонился Мурок Вивисектор. - Мы продолжим производство цреке и вемпиров, если они вас устраивают, а также создадим много других замечательных жизненных форм. Должен заметить, я тоже страдал от нехватки бюджета… единственное, чего владыка Бестельглосуд для меня не жалел, так это человеческого материала…
        - Люди стоят дешево, - клацнул стальными челюстями Руорк.
        - Что там за проекты? - осведомился Креол.
        - На любой вкус. Боевая сила, воздушный транспорт… Благодаря изысканиям Коруна Гарраты у меня появились интереснейшие образцы, которые я в скором времени намереваюсь воплотить в жизнь. Также у меня имеются многочисленные проекты водяных чудовищ - мы планировали использовать их, чтобы сокрушить эйстов…
        - Кстати, может быть, подрядим самих эйстов? - предложила Ванесса. - Они бы очень не помешали в Глубинном Царстве…
        - Проблема в том, что океан Лэнга очень холодный, - с сожалением ответил Креол. - А эйсты и их живность привыкли к теплым водам - в Глубинном Царстве они просто померзнут. Эту проблему придется как-то решать…
        - Я могу создать и морозоустойчивых гомункулов, - предложил Мурок. - Также у меня на подходе совершенно замечательные существа - гертоке. Это новая модификация цреке - я еще называю их клопами-донорами. В своих брюшках они производят специальную субстанцию, приглушающую болевые чувства и ускоряющую восстановление живых тканей, а своими жвалами-шприцами впрыскивают ее в чужие организмы. Когда гертоке будут полностью готовы, они смогут работать медиками - будут выискивать на поле боя раненых и… лечить их. Не потребуется ни перевязок, ни обезболивающего… Единственное осложнение в том, что гертоке не различают своих и чужих, инстинктивно стремясь лечить каждого, кто в этом нуждается. Однако учитывая тот факт, что сражаться нам предстоит не с людьми, это осложнение можно проигнорировать.
        - Да, такие клопы будут нам полезны, - согласился Креол. - У кого еще есть что сказать? Предложения, вопросы, просьбы?..
        - Раз уж в-вы об этом з-заговорили… - поднял руку Лаласторос. - У нас в-возникла небольшая з-загвоздка. Нам нужны редкоземельные м-металлы и другие м-малораспространенные элементы - причем в-в очень большом количестве. А их м-месторождения еще нужно отыскать и разработать…
        - Легко, - отмахнулся Креол. - Мое зеркало найдет месторождение любого немагического металла.
        - А мои цреке добудут столько, сколько нужно, - ласково добавил Мурок. - Они прирожденные рудокопы. Распоряжайтесь ими, как собственными детьми, повелитель Лакласторос.
        - О… ну, благодарю в-вас…
        - Кроме того, нам поможет алхимия, - добавил Креол. - Искусственные металлы не обладают магическими свойствами, но все физические сохраняются. Лантан останется лантаном, плутоний - плутонием.
        - Все это так, но у нас ограниченное количество алхимиков, - напомнил Тивилдорм. - Они не могут разорваться на части. И запасы алхимических ингредиентов на складах тоже не бездонные. Алхимическая вода, киноварная пыль, серебряница… все это обходится недешево. А в первую очередь нам нужен адамантий.
        - Адамантий, спору нет, ценен, но есть немало и других алхимических веществ, нужных нам позарез, - вмешался Шамшуддин.
        - Именно. Придется тщательно рассчитывать, что нам нужно прежде всего и в каких количествах.
        - К счастью, у нас уже есть порядочный запас адамантия, - произнес Креол. - Бестельглосуд Хаос хорошо снабдил нас им, обшив броней Промонцери Альбра…
        - Кстати, я прошу выделить мне часть этого запаса, - поднял руку Асанте Шторм. - Я пущу его на обшивку моих кораблей. Нигде в целом свете не найти более прочной и легкой брони.
        - Это звучит разумно, - согласился Креол.
        - В таком случае я делаю заявку на другую часть! - поспешил заявить Руорк Машинист. - Я пущу его на обшивку моих автоматов! Я уже знаю, каких именно.
        - Это тоже звучит разумно.
        - Кстати, а нельзя ли делать цельных автоматов из адамантия? - поинтересовалась Ванесса.
        - Можно… - замялся Руорк. - Но это займет чудовищно много времени. Адамантий очень плохо поддается обработке, его ни с чем нельзя сплавить и практически невозможно зачаровать. Каждого такого автомата придется делать месяц, а то и два. Вы уверены, что вам хватит полусотни автоматов? Пусть даже они будут неразрушимыми…
        - Предлагаете сделать ставку на количество, а не на качество?
        - Мои автоматы будут качественными, я обещаю. Не настолько прочными, как адамантиевые, но зато их будут десятки тысяч.
        Рабочие планы обсуждались еще около получаса. Маршал Хобокен сделал доклад о состоянии дел в армии, лод Гвэйдеон - о миссионерской деятельности. Шамшуддин выпил еще кастрюльку кофе и предложил свои услуги в постройке новых заводов. Мастер-телекинетик его уровня мог заменить целую эскадру экскаваторов и подъемных кранов.
        В конце концов повестка дня полностью исчерпалась. Креол задумчиво осмотрел присутствующих и сказал:
        - Пожалуй, на сегодня можно закончить. Но напоследок я хочу еще кое-что сообщить. Двадцатого декабря этого года состоится моя свадьба. Явка обязательна.
        Отвлекшаяся Ванесса рассеянно закивала, машинально потянула руку, чтобы проголосовать «за»… а потом до нее вдруг дошло.
        - Двадцатого декабря?! - громко воскликнула она.
        - Да, я так и сказал, - раздраженно ответил Креол.
        - Твоя свадьба?!
        - Я что, невнятно говорил? - приподнял брови маг.
        - И на ком же ты женишься?!
        - На тебе. Или ты видишь других кандидаток?
        - Слушай, а ты не считаешь, что дату свадьбы следовало обсудить со мной, а?!
        - Не считаю.
        - Ты… ты…
        - А что, тебе не нравится двадцатое декабря?
        - Да нет, но… но… ладно, черт с тобой, тебя уже не переделаешь. Кстати, может, ты и место уже выбрал?
        - Конечно.
        - И где же наша свадьба состоится?
        - Здесь.
        - Здесь?!
        - Ученица, ты что, разучилась понимать по-шумерски?
        - Мы сейчас говорим на языке серых.
        - Не имеет значения. Почему я должен повторять все по два раза?
        Ванесса закатила глаза, лихорадочно переваривая новую информацию. Честно говоря, она еще не обдумывала всерьез, где хочет провести свадьбу - но ей всегда представлялся какой-нибудь роскошный отель… например «Плаза» в Нью-Йорке. Конечно, попасть туда чудовищно сложно и цены страшно кусаются… но Креол вполне мог бы это обеспечить.
        С другой стороны, Промонцери Царука - это целый гигантский дворец. Правительственная резиденция большой страны. Если вдуматься, свадьба в Цитадели Власти - почти то же самое, что свадьба в Белом Доме. А это даже покруче, чем «Плаза».
        Конечно, будет сложновато привезти родственников на Рари. Возникнет множество самых разных проблем - и совершенно непонятно, как с ними справляться. Но если устраивать свадьбу на Земле, то туда придется тащить весь местный зоопарк. Ванесса уже не могла помыслить свадьбу без Хубаксиса и лода Гвэйдеона, Шамшуддина и маршала Хобокена, Логмира и Индрака, профессора Лакластороса и майора Моргнеумороса… да и всех остальных новых друзей. И некоторые из них будут смотреться в «Плазе» довольно странно…
        Пожалуй, Креол действительно предлагает самый оптимальный вариант.
        - Поздравляю вас, святой Креол и леди Ванесса, - приложил руку к сердцу лод Гвэйдеон. - Да благословит вас обоих Пречистая Дева.
        - Да, я тоже на это надеюсь… - слабым голосом ответила девушка. - Мне это понадобится…
        Глава 12
        Западный корпус Промонцери Царука - самое жуткое место в цитадели. Тут всем заправляют некроманты и бестиологи - за решетками сидят разные виды нежити и совершенно невообразимые чудовища.
        И не так давно сюда возвратился прежний хозяин - Мурок Вивисектор.
        - Я называю это место своей поликлиникой! - оживленно рассказывал он. - Здесь прелестно, правда?
        - Прямо как в Диснейленде, - сухо согласилась Ванесса, озираясь по сторонам.
        Здешние лаборатории Мурока оказались куда больше тех, что были в Промонцери Альбра, но в остальном они отличались мало. Куда ни глянь - все те же зловещие репликаторы с гомункулами, операционные столы, монстрообразного вида медбратья-кадавры…
        По крайней мере, эксперименты над людьми были прекращены - хотя Мурок ужасно ныл и канючил, выпрашивая хоть немного «матерьяльчику». Если он за весь день не проводил ни одной аутопсии, у него начиналась депрессия.
        Сегодня Ванесса пришла к Муроку с просьбой. Она уже провела множество ревизий по всему Иххарию и теперь намеревалась посетить провинцию - а для этого ей требовался транспорт.
        Коцебу брать нельзя - его перегнали на главную колдовскую верфь, где уже второй день работают Креол и Асанте. Да и вообще коцебу довольно-таки тихоходен - в качестве передвижного дома служит отлично, но если нужно добраться куда-то быстро…
        Все плонетские машины тоже дико загружены - конечно, профессор Лакласторос выдаст Ванессе турбограв или шагоход по первой же просьбе… но плонетцам они сейчас гораздо нужнее. Вот когда транспорта станет побольше…
        И Ванесса пришла к Муроку. Она помнила летучего ящера, на котором перемещался Корун Гаррата, и ей хотелось получить что-нибудь наподобие… не слишком кусачее, разумеется.
        Мурок Вивисектор ужасно обрадовался такой просьбе. Он вообще охотно снабжал всех вокруг зверушками - лишь пообещай, что будешь хорошо ухаживать, правильно кормить и вовремя выгуливать.
        Одного за другим он показал Ванессе нескольких крупных гомункулов, без труда способных увезти на спине ее саму и четверых телохранителей. Например, Попрыгунчика - нечто вроде гигантской жабы, плюющейся омерзительной липкой гадостью. Или Шипунка - восьминогого монстра, похожего на клыкастого стегозавра. А особенно Мурок рекомендовал Клювика - громадную хищную птицу с бритвенной остроты перьями. Клювик поприветствовал Ванессу оглушительным клекотом и попытался откусить ей голову.
        - Они чудесны, правда? - умиленно склонил голову Мурок. - Я так их всех люблю…
        Надо сказать, его самого гомункулы тоже любили. Он гладил их по уродливым мордам, а они блаженно жмурились, ласкаясь к хозяину, как преданные щенята. Однако Ванессе все же не хотелось получить в свое распоряжение подобную «лошадку».
        - Не нужно их бояться, - укоризненно посмотрел на нее Мурок. - Они же все чувствуют. Ты обижаешь их своими эмоциями, деточка.
        - Очень за это извиняюсь, - ответила Ванесса. - Но я бы все же предпочла что-нибудь более… нормальное.
        - Например? - едко поинтересовался Мурок. - Гомункулы редко бывают… нормальными. Их выращивают именно для того, чтобы сотворить нечто, отсутствующее в дикой природе. Восполнить, так сказать, пробел.
        - Тогда хотя бы то, что не попытается меня сожрать, - сбавила требования Ванесса.
        - Ох… жаль, что тебе нужно это прямо сейчас, деточка… - вздохнул Мурок. - У меня тут кое-что наклевывается… специально для латников повелителя Гвэйдеона… но этот проект еще только начат…
        - Я почему-то сомневаюсь, что паладины захотят ездить на гомункулах.
        - А это будут и не гомункулы… ну, по крайней мере, не совсем гомункулы. Пойдем, я тебе покажу.
        Ванессе не хотелось тратить время на всякие глупости, но ей стало любопытно. Мурок провел ее в длинное помещение, приятно пахнущее свежим сеном, и там, в просторных чистых стойлах, Ванесса увидела трех прекрасных коней с серебристой шерстью.
        Конечно, на самом деле это не кони. Если смотреть издалека - похоже, но подойдя ближе, сразу замечаешь мускулистые вздутия на их холках, плечах и груди. И то, что из этих вздутий растет - огромные лебединые крылья.
        - Это раши, - погладил ближайшего Мурок.
        - Какая прелесть… - зачарованно ахнула Ванесса. Она в жизни не видела настолько красивых животных. - Неужели вы их сами вырастили?!
        - Сожалею, но нет, - вздохнул Мурок. - Я был бы счастлив сказать, что это так - но моей заслуги здесь нет. Когда-то, очень давно, эти животные во множестве водились в Аррандрахе - гориане в свое время приручили их, одомашнили и поставили себе на службу. У Империи Гор была целая воздушная конница, позволяющая в считаные часы долететь куда угодно. Однако потом Империя Гор рухнула, питомники раши пришли в упадок… и бедные животные начали вымирать. Они отвыкли от жизни в дикой природе и полностью полагались на людей… а люди их подвели. Раши не боялись двуногих - они подлетали совсем близко, инстинктивно стремились к поселениям, и это делало их легкой добычей. Озверевшие варвары Аррандраха начали охотиться на раши ради мяса - и очень быстро истребили почти всех. Сейчас их практически не осталось. Корун Гаррата много месяцев вел для меня поиски - но сумел поймать только три живых экземпляра. Вот этих самых.
        - Всего три… - опечалилась Ванесса. - Жаль… Всего три штуки погоды не сделают…
        - Я еще не закончил, - лукаво прищурился Мурок. - Трех вполне достаточно. Мне были нужны только образцы - и теперь, когда они у меня есть, я могу вырастить сколько угодно новых!
        - Клонировать, что ли?
        - Вырастить в колбах.
        - Я и говорю, клонировать. Клоны, понимаете?
        - Нет, вырастить в колбах. При чем тут вообще клоуны?
        - Ни при чем, - сдалась Ванесса. - Так вы собираетесь пересадить на этих лошадок ребят лода Гвэйдеона?
        - Именно! - обрадованно закивал Мурок. - Я уже показывал их ему, и он пришел в большое воодушевление!
        - Еще бы - они даже по цвету идеально гармонируют… И когда их будет… ну, больше?
        - Проект уже запущен, репликаторы работают на полную мощность. Примерно через полгода будет выпущена первая партия, и я представлю вам две тысячи новорожденных экземпляров. После этого им потребуется еще полтора-два года на взросление. Это время можно потратить на дрессировку зверей и обучение всадников.
        - И паладины будут парить в небесах… - присвистнула Ванесса.
        - Будут. Кстати, деточка, хочешь, я и тебе пришью крылья?
        - Не хочу, - резко отшатнулась Ванесса.
        - Почему вы все отказываетесь?! - обиделся Мурок. - Я же от чистого сердца предлагаю! Я бы самому себе пришил, но не могу дотянуться!
        - А если попросить кого-нибудь помочь?
        - И какой в этом смысл? Сами крылья мне не нужны - я просто люблю интересные операции. Вчера, например, я вырезал одному юноше аппендикс.
        - Что же тут интересного? - пожала плечами Вон. - Самая банальная операция.
        - Да, но я сделал ее с завязанными глазами!
        Ванесса саркастично хлопнула в ладоши. Мурок театрально раскланялся.
        - Кстати, насчет крыльев ты все-таки подумай, - заметил он. - Мне кажется, ты с ними будешь неплохо смотреться. Оперение я могу подобрать под цвет глаз.
        При этих словах Ванессе вспомнилось, как Креол пересаживал ей глаз. Выколотый, между прочим, как раз гомункулами Мурока! Несмотря на магическую анестезию, ощущение было довольно-таки неприятным, и повторять его особо не хочется.
        - Знаете, что-нибудь вроде раши меня бы как раз устроило, - поспешила сменить тему девушка. - У вас есть что-нибудь наподобие?
        - Конечно. Вемпиры.
        - О… Даже не знаю…
        - Вемпиры отлично зарекомендовали себя на практике, - напомнил Мурок. - И они у меня имеются в довольно большом количестве. Хочешь посмотреть на питомник?
        - Там у вас вешапи, верно?
        - Совершенно верно. Вемпиров мы создаем, оплодотворяя самок вешапи спермой вампиров Сумура. Процесс уже полностью автоматизирован и поставлен на поток.
        - А почему бы вемпиров тоже не клонировать… выращивать в колбах?
        - Можно и в колбах. Но естественное оплодотворение обходится дешевле, к тому же детки получаются более здоровые. Я вообще предпочитаю живые инкубаторы. Материнское тепло ничем не заменишь, понимаешь?
        Ванессе почему-то не захотелось смотреть на питомник с самками вешапи. Она видела одну такую в замке Ставараф, и ей этого вполне хватало.
        Летать на вемпирах ей тоже не особенно хотелось. Но ведь другие колдуны летают вовсю - значит, ничего страшного в этом нет.
        - Этому долго нужно учиться? - неохотно спросила Вон. - На права сдавать надо или можно так?
        - Легко, очень легко! - засуетился Мурок. - Да я сейчас сам все покажу! Специально для тебя выделю самых ласковых вемпирчиков - они мне как дети родные, себе оставить хотел, да уж ладно, пусть!
        Взлетная площадка вемпиров разместилась на крыше Западного корпуса. Здесь то и дело приземлялись и взлетали летучие создания, похожие на чешуйчатых волков с крыльями. Прямо на глазах Ванессы смотрители выволакивали из стойла очередного монстра - тот щерился, рычал, мотал головой…
        - Нет-нет-нет-нет-нет!!! - истошно завопил Мурок, бросаясь к вемпиру. - Что же вы делаете, остолопы?! Не так, совершенно не так!
        Огорченный до глубины души, Мурок принялся чесать уродливой зверюге шею, приговаривая что-то ласковое. Вемпир мгновенно разомлел, успокоился, даже легонько боднул колдуна лбом.
        - Ах ты, мой хороший!.. - засюсюкал Мурок. - Мой любимый, мой драгоценный!.. Смотри, кого я тебе привел! Новую хозяйку я тебе привел! Позаботишься о ней, а?.. позаботишься?..
        Вемпир снисходительно посмотрел на Ванессу и что-то фыркнул.
        - Погладь его, - предложил Мурок. - Не бойся. Почеши за ушком, скажи, какой он красивый… они это любят…
        Ванесса нерешительно подошла поближе и протянула руку. Вемпир косил на нее одним глазом, но агрессии не проявлял. Стараясь думать об этом монстре как об обычной лошади, Вон осторожно дотронулась до чешуйчатой шкуры. Вемпир вздрогнул, немного подумал… и боднул Ванессу тоже. Та дернулась, но не отскочила - даже заставила себя поскрести зверю голову. Кажется, вемпиру это понравилось - он издал слабый урчащий звук.
        - На самом деле мои драгоценные детки очень дружелюбные и ласковые, - заметил Мурок, умиленно глядя на вемпира. - Научиться на них ездить может каждый… кто не дурак. Просто в нашей стране искусство верховой езды всегда считалось презренным, верховых животных почти не было, и эти проклятые недоумки обращались с моими милыми вемпирами совершенно неправильно. Усмиряли их колдовством, использовали силу, командовали болью, использовали шпоры… шпоры!.. Конечно, вемпиры ненавидели этих идиотов, а те ненавидели их! Какое сотрудничество можно выстроить на взаимной ненависти?! Но стоит отнестись к вемпиру с пониманием, стоит проявить капельку душевной теплоты, как он сразу же проникается к наезднику доверием. Мои детки вообще очень чутки к этому. Если их ненавидят, они отвечают взаимностью. Если любят - тоже отвечают взаимностью.
        И это действительно оказалось именно так. Как и многие создания Мурока, вемпиры обладали зачатками эмпатии. Они чувствовали эмоции всадника - если тот боялся своего «коня» или испытывал к нему отвращение, вемпир вполне мог и напасть. Чем чаще в бока летучего монстра вонзались шпоры, тем настойчивее он тянулся к седоку зубами.
        Но если сесть без страха, погладить зверюгу, сказать что-нибудь ласковое - вемпир понесет тебя в небеса, как вышколенный рысак. Уже через несколько минут Ванесса убедилась в этом на личном опыте.
        - Почему-то женщинам мои детки симпатизируют больше, чем мужчинам, - ревниво заметил Мурок, глядя на несущуюся по воздуху всадницу. - А ведь это я их папа! Не родной, к сожалению…
        Маленький вемпирский эскадрон довольно быстро пересек границу Дрема и влетел в сатрапию Персин. Ванесса Ли, Гариза Шпага, лод Стэозух, капитан Милениан и сержант Лентрикседморос двигались с очень хорошей скоростью - Ванесса рассчитывала посмотреть несколько деревень, ферм, взглянуть на ведение в Серой Земле сельского хозяйства, заночевать в какой-нибудь гостинице, а завтра вечером вернуться в Иххарий.
        Ванесса правила своим вемпиром так, словно всю жизнь провела в седле чешуйчатой твари. Кстати, седло ей как раз досталось на редкость шикарное - из малинового бархата, прошитое серебряной и бронзовой канителью. Мужского фасона, правда - но тут уж ничего не поделаешь, они все такие. На вемпирах по-дамски не летают.
        Своего нового скакуна Вон назвала Бриллиантом. До этого имени у него не было - несмотря на нездоровую любовь к животным, имена Мурок давал только уникальным особям, а производящимся массово просто присваивал номера. Этот вемпир, например, проходил под кодом «серый - девятнадцать» - элитная партия, специально для членов Совета Двенадцати. Самый молодой экземпляр из достигших зрелости.
        Телохранителям Ванессы достались «зеленый - двадцать два», «желтый - двадцать два», «желтый - тридцать шесть» и «красный - тринадцать». Вероятно, они тоже дали им какие-то клички, но какие именно, Ванесса не спросила.
        Под лапами крылатых чудищ проносились живописные пейзажи. Сатрапия Персин богата просторными долинами и небольшими горами, здесь множество быстроструйных речек и мелководных озер. Вода в них очень чистая, с редким бирюзовым оттенком и чуть сладковатым привкусом - именно поэтому их называют «сладкими озерами».
        Климат в Персине очень теплый и влажный. Дождя выпадает много, а ветра почти никогда не бывает. Куда ни глянь, везде буйная растительность - как дикие леса, так и посадки человека. Наряду с сатрапией Кийвен Персин является «житницей» Серой Земли - большинство здешних жителей занимается скотоводством и земледелием, в огромных количествах взращивая овощи, фрукты и злаки.
        Особенно часто встречаются гречневые поля. Как и на Земле, основу сельского хозяйства рарийцев составляют злаки - Лария и Рокуш отдают предпочтение пшенице, в султанатах Закатона растят рис, а царица полей Серой Земли - гречиха. Гречневый хлеб, гречневая каша - основа питания каждого серокожего. Даже колдуны, брезгливо называющие простолюдинов «гречкой», тоже охотно ее едят - пусть не с редькой и селедкой, а с ананасами и рябчиками.
        Осмотрев несколько крестьянских хозяйств, Ванесса пришла к выводу, что устроены они вкривь и вкось. В этой стране колдунов простолюдин - будь он хоть миллионером! - не имеет права владеть землей. Вся территория до последней песчинки разделена между колдунами - что в городах, что в деревнях, что в диких горах.
        Самые большие наделы, само собой, у членов Совета Двенадцати - Ванесса с удивлением узнала, что с получением серого плаща стала богатой землевладелицей. Просто фантастически богатой. На ее нынешних угодьях запросто уместится какой-нибудь американский штат - не Техас, конечно, а что-нибудь поближе к Вермонту, но и это чертовски много.
        Что же до Креола, то ему, как первому в Совете, принадлежит добрая половина Дрема - весь Иххарий и громадная территория вокруг.
        Менее важные плащи, естественно, обладают меньшими владениями. А поскольку колдуны постоянно «переодеваются», существует сложная система регулярного перераспределения земель - кусочки отрезаются от одних и добавляются другим. Если красному плащу наследует фиолетовый, добрых три четверти земель заберут в казну, оставят только родовое имение с прилегающей территорией. С повышением в плаще получаешь и новые владения.
        Именно из-за этого в Серой Земле нет огромных, слитых вместе поместий-латифундий. Земля постоянно переходит из рук в руки, и колдуны вынуждены брать новые угодья там, где дают - нередко за сотни миль от родового имения. Многие владения разбиты по нескольким сатрапиям, причем нередко бывает так, что одной и той же территорией владеют двое, а то и трое колдунов. К тому же земли постоянно дробятся и снова смыкаются. Такая система заметно понижает эффективность сельского хозяйства и усложняет управление.
        Непросто дело обстоит и с крестьянами. В Серой Земле они не крепостные, а только зависимые - им разрешено покидать своих хозяев и переходить к другим. Правда, делать это можно только раз в год, после сбора осеннего урожая. Естественно, что все стремятся попасть к тем колдунам, что подобрее. В свою очередь колдуны и их управляющие всеми правдами и неправдами стараются удержать у себя крестьян, не давать им уходить.
        По деревням Ванесса прогуливалась в обычной одежде, запихав колдовской плащ в дорожную сумку и то же велев сделать Гаризе Шпаге. Так удавалось увидеть гораздо больше - жители принимали Вон за иностранку откуда-то из-за моря и разговаривали относительно свободно.
        А вот заметив серый плащ - сразу скукоживались, боялись раскрыть рот.
        Однако в целом деревенские жители оказались не такими зашуганными, как городские. В глухую провинцию колдуны заглядывают не так часто, и простым людям дышится немного легче. Живут они по большей части бедно, но все же не так кошмарно, как в иххарийских трущобах. Если горожане стараются поменьше бывать под открытым небом, то селяне, напротив, почти не заходят под крышу. Даже цвет их кожи немного отличается.
        Налоги с них дерут лютые. Крестьяне работают без продыху, днем и ночью надрываясь на хозяина, но все не могут выбиться из нужды. Плодородные земли Серой Земли дают по два, а кое-где и по три урожая в год, однако все это оседает в кошельках колдунов.
        Тем не менее крестьянам тоже иногда удается отдохнуть. Двенадцать обязательных ежегодных праздников - дни рождения Совета Двенадцати. Когда кто-то из серых плащей отмечает свое рождение, во всей Серой Земле царит веселье - устраиваются шествия, готовится угощение, все поют и пляшут, поднимая чарки за повелителя в далеком Иххарии. Даже колдуны в эти дни как будто добреют.
        До селян уже дошла весть, что теперь праздников будет только одиннадцать, и они с явным неодобрением отзывались о нехорошем длике. Что ему - жалко дать людишкам лишний выходной? Такое же плохое время последний раз было в прошлом веке, когда у двух членов Совета совпали дни рождения.
        В будничные же дни все идет по издавна заведенному порядку. Еще солнце не поднялось, а крестьянская хибара уже кипит жизнью. Муж на заре уходит в поле, жена остается на хозяйстве. В полдень она или кто-нибудь из детей относит отцу обед. На закате усталый пахарь возвращается домой, ужинает и ложится спать. Так изо дня в день, круглый год.
        Иногда селянин все же выкраивает для себя часок-другой - заглянуть в кабак, послушать бродячего музыканта, подраться на палках. Бой на палках - любимое развлечение простонародья Серой Земли. По сути, просто фехтование на дубинках, но очень жестокое - поединок всегда идет до первой крови, а дерущиеся обычно метят друг другу в головы. Нередко дело заканчивается тяжелыми травмами или даже смертью.
        Колдуны не запрещают эту опасную забаву - надо же плебеям как-то выпускать пар. Пусть колошматят друг друга вволю - лишь бы налоги платили.
        Ванесса беседовала со всеми подряд. С пахарями, пастухами, кузнецами, кожевниками, кабатчиками, браговарами, а особенно долго - с алькальдами, как здесь называли деревенских старост. Эти ребята выглядели до удивления похожими - почти все пожилые, степенные, с окладистыми брюшками и широкими лицами. С Ванессой они говорили охотно - рассказывали о своем житье-бытье, жаловались на недород (хотя с полей не успевали носить снопы), беззлобно бранили лентяев пастухов и приглашали отведать домашней бражки.
        В деревне с загадочным названием Желтый Навозник Ванесса осмотрела даже имение колдуна-феодала. Некто Кейфей Задница - один из самых бедных и ничтожных колдунчиков во всей Серой Земле. Судя по тому, что этому типу уже перевалило за сорок, а он до сих пор носит фиолетовый плащ, магические способности у него буквально микроскопические.
        Дремлющий на крыльце валет Кейфея тоже принял Ванессу за иностранку, которые за последние два месяца встречались все чаще и чаще. Он охотно выпил предложенную капитаном Миленианом чарочку и очень быстро разговорился.
        - Если по правде, барышня, так служить лучше всего у купца какого-нибудь, - доверительно рассказывал валет. - Простого человека, не колдуна. Вот там хорошо, я раньше служил.
        - А что, купец больше платит? - любопытствовала Ванесса, присев рядом.
        - Купец-то? Да нет, платит он даже меньше, чем колдун. Зато обращение куда как приятней. Он же не колдун, он наш, человек простой, только позажиточней. И живет по-простому, как все. И кормит хорошо, за стол свой посадить не гнушается…
        - А колдун?
        - А колдун нашим братом брезгует, смотрит как на вошь последнюю. И все у него какие-то капризы странные. Кушанье колдуну подашь - «ах, аура нехороша, выкинь это, сготовь другое!». Что за аура-то такая, барышня? Я ить и не знаю, что это за зверь такой! Вы вот когда-нибудь такое словечко слыхали?
        - Никогда не слыхала, - не моргнув глазом, ответила Ванессе.
        - Вот и я не слыхал - так где ж я ему подобное найду? А уж коли колдун сердит станет… коли купец сердит - так он тумака тебе отвесит, да и дело с концом. Ну рассчитает, если сильно его осердишь. А колдун - он же что хочешь сделать может. Возьмет да и почикает тебя ножиком, али поджарит заживо - и ведь жаловаться некому, на колдуна управы нет! Да и развлечения у них ить и странные… Слыхали, что они порой ночами вытворяют? Я один раз своими глазами видал - жуть кромешная!
        - Ну-ка поподробнее… - заинтересовалась Ванесса.
        Валет поманил Вон пальцем… но тут же осекся и вытянулся в струнку, делая вид, что ни о чем таком не говорил. Обернувшись, Ванесса увидела идущего по двору тощего типа в фиолетовом плаще.
        - Рахху! - рявкнул Кейфей Задница. - Ты что же это, бездельник, тут прохлаждаешься?! Я тебя уже час зову, а ты все сидишь, языком с шлюхами какими-то чешешь! Вы кто еще такие?! Пошли вон отсюда, пока в навоз не оборотил!
        Паладин и эйнхерий, доселе незаметно стоявшие в тени, шагнули вперед, беря на изготовку меч и фузею. Макака тихо хихикнул, возникнув прямо за спиной колдуна. Стоявшая рядом с Ванессой Гариза Шпага сложила пальцы щепотью - из них выметнулся тончайший магический клинок.
        А Ванесса просто вынула из сумки серый плащ и лениво накинула его на плечи.
        Надо было видеть, как сразу переменилось лицо Кейфея. Бедный колдунишка точно превратился в жидкость - он рухнул на колени, роясь лицом в земле, и завыл что-то нечленораздельное, моля оставить ему хотя бы жизнь.
        - Прикажете заколоть эту крысу, зеньорита? - пробасил Милениан. - Я с радостью, вы только скажите.
        - Нет, капитан, тут всю систему менять нужно… - задумчиво молвила Ванесса.
        Глава 13
        Креол шагал по библиотеке Цитадели Власти, и каждый шаг отдавался гулом в древних стенах. Роскошная отделка из мрамора, многовековые колонны и капители, резные панели из древесины редких пород, ларийские витражи и фрески работы лучших мастеров. Огромные настенные росписи рассказывают о различных эпизодах из жизни прежних глав Совета Двенадцати.
        Особенно выделяется одна, воистину гигантская роспись, на которой изображен Мунгулимак Библиотекарь, основатель этого места, собственноручно раскладывающий книги по полкам. Многое из собранного им по сей день находится здесь, смотрит на Креола с бесчисленных стеллажей. Здесь, в этом гигантском лабиринте, хранятся неисчерпаемые кладези колдовского знания.
        Вначале Креол прошел через громадный Фиолетовый Зал, самый большой в библиотеке. Здесь размещаются книги по истории Серой Земли, филологии, философии, географии, математике и другим наукам. Затем последовал чуть меньший Синий Зал - книги по анатомии, медицине, химии, а также юридическая и религиозная литература. Третьим был Голубой Зал - книги по истории других государств, прикладному искусству, архитектуре, садоводству, военному делу, кораблестроению, механике, гидравлике и тому подобному. Четвертым был Зеленый Зал - библиотечные каталоги, книги на иностранных языках и картографические издания. Пятым был Желтый Зал - рукописные книги, а также изданные более ста лет назад. Шестым был Оранжевый Зал - книги, изъятые цензурой из обращения, а также разного рода засекреченная литература.
        И наконец, седьмым был Красный Зал - самый маленький из всех, хранящий книги по колдовству.
        Кроме книг здесь находятся и различные редкости, которые колдуны Серой Земли насобирали за тысячу лет. Прямо напротив входа - скелет гигантского вешапи, а на спине у него - скелет дэва. Чуть дальше висит катана султана Ушшеб-Ра, которой он покорял земли южных варваров. Рядом подзорная труба, принадлежавшая Гюркодазу Оггу Экавасу - великому эйстскому путешественнику, первым из своего народа посетившим Серую Землю. Под стеклом лежат вещи великих колдунов прошлого - медальон Каздоха Демона, табакерка Кейгзальдо Завоевателя, трость Искамдала Скептика…
        А этот непримечательный каменный обломок Креол узнал с первого взгляда - по ауре. Это не что иное, как кусок расколовшегося Султана Земли. В нем все еще тлеет нечто… трудно подобрать подходящее слово.
        На плече у Креола сидел длик. Он ленился идти пешком, поэтому логически доказал, что раз Креол все равно это делает, то будет целесообразнее, если он понесет длика на себе - так устанет только один из них, а не оба. Креол немного поворчал, но все же признал справедливость подобных аргументов.
        Благо весил кииг меньше кошки.
        - Сюда, владыка! - позвали из-за книжного стенда.
        Там Креола уже дожидались Ванесса, Шамшуддин, Тивилдорм и подобострастно улыбающийся Гвен Зануда. Бывший секретарь Бестельглосуда Хаоса держал тонкую книжицу в деревянном переплете, обложку которой украшал схематический карандашный рисунок - две человеческие фигурки, одна заштрихована.
        - Это то, о чем я вам говорил, владыка, - протянул книжицу Гвен. - Персональная разработка владыки Бестельглосуда - заклятие Двойника Хаоса. Здесь все заметки и указания.
        - Я это изучу, - полистал страницы Креол. - Еще что-нибудь есть?
        - Различные дневники и записи владыки Бестельглосуда хранятся на этой полке, - указал Гвен. - Вас интересует что-то конкретное, владыка?
        - А он довольно много написал… - окинул взглядом книжные стопки Креол. - Это всё заклинания?
        - О нет, владыка! Большей частью это размышления о смысле жизни и рецепты пирогов.
        - Пирогов?..
        - Владыка Бестельглосуд немного увлекался кулинарией. Он придумал семь рецептов вишневого пирога, одиннадцать - яблочного, тринадцать - бананового, пятнадцать - персикового, девятнадцать - морковного, двадцать два - грушевого и тридцать два - апельсинового.
        - Это не немного, - заметила Ванесса. - Он очень круто этим увлекался, я погляжу.
        - А еще владыка Бестельглосуд придумал рецепт каучукового пирога, - добавил Гвен.
        - Каучукового?.. В смысле из каучука?
        - Да.
        - Не знала, что каучук съедобен.
        - Он несъедобен.
        - Тогда как же из него можно сделать пирог?
        - Это был отвратительный пирог. Его не спасла даже сахарная пудра.
        Самой собой, Креол явился в библиотеку не ради кулинарных заметок Бестельглосуда Хаоса. Шамшуддин уже возился с маленькой дверцей, замкнутой на двенадцать замков - из них шесть обычные и шесть колдовские. Чтобы открыть их все, потребовалось около полутора часов - и это при наличии ключей. Пожалуй, взломать подобную систему не смог бы даже Креол.
        За дверцей оказалась маленькая каморка - по сути, просто стенной шкаф, однако носящий громкое прозвище Серый Зал. На полках лежало несколько папок в матерчатых переплетах, усеянных восковыми печатями. Креол брезгливо поморщился, глядя на их ауру - не так уж часто ему доводилось видеть настолько зловещую бумагу.
        - Доступ к этим документам был только у членов Совета Двенадцати и только с персонального разрешения главы Совета, - прокомментировал Гвен Зануда, стараясь не приближаться к полкам. - Мало кто осмеливался даже читать их. Точно известно, что Искашмир Молния владел Молнией Богов, Тахем Тьма освоил Туман Смерти, а Козарин Мудрец однажды применил Грохот Хашибы…
        - Да, это я помню, - подтвердил длик. - Он сделал это у нас, в Аррандрахе. Мне было очень нелегко остановить то землетрясение.
        - Вот, значит, какие они - заклинания «А+»… - задумчиво произнес Шамшуддин. - И что, все они такие же масштабные, как Туман Смерти?
        Гвен Зануда часто закивал и принялся рассказывать об этих заклинаниях - столь грозных, что серые боялись использовать их даже против врагов. Впрочем, Туман Смерти все здесь уже видели воочию и примерно представляли, насколько это опасно.
        Самой «безобидной» оказалась Молния Богов - покойный Искашмир применял ее аж трижды, и лишь из-за Железного Маршала не успел применить в четвертый раз. Он планировал уничтожить с ее помощью Владыку. Молния Богов - это действительно нечто вроде молнии… только невероятно усиленной. С небес извергается электроразряд, испепеляющий все в нескольких километрах вокруг. Судя по описанию, эта штука била даже мощнее Длани Шамаша.
        Сразу после создания Молнию Богов посчитали великолепным оружием массового уничтожения. Однако спустя несколько ее применений было замечено, что она крайне дурно влияет на климат. Что-то непоправимо портилось в верхних слоях атмосферы - Ванесса предположила, что озоновый слой. Метеомаги забили тревогу, и в конце концов Молния Богов была подвергнута остракизму. Ее запретили к применению, а методику опечатали.
        Грохот Хашибы оказался даже более разрушительным - чудовищной силы землетрясение, способное крушить горные хребты, отправлять на морское дно целые острова. Нечто вроде шумерской Длани Энлиля, но не поддающееся контролю, способное лишь хаотично разрушать.
        Что самое интересное, Грохот Хашибы изобрели и применяли не геоманты, а бестиологи. Они утверждали, что их заклинание беспокоит спящего в недрах планеты Хашибу, которого большинство колдунов считает все же мифом. В любом случае этот их «сигнал» вызывал мощнейшие тектонические колебания - беспорядочные, хаотичные, еще много месяцев отдающиеся вторичными толчками. После землетрясения, случившегося в самом Иххарии, Грохот Хашибы был строго запрещен к применению.
        Еще опаснее был только Тотальный Ноль - самая настоящая массовая дезинтеграция. Сначала - относительно слабая, но постепенно все разрастающаяся и практически неконтролируемая, действующая в произвольном направлении. Если Тотальный Ноль один раз запустить в действие, он будет буквально пожирать планету, пока не исчерпает вложенную ману. Тот единственный раз, когда его применили, повлек за собой такие страшные беды, что никому из серых и на ум бы не пришло использовать столь страшное оружие повторно.
        Выслушав все это, Креол еще раз внимательно осмотрел четыре найденных папки. Четыре. Но статус «А+» носит пять заклинаний. Где пятое?
        Гвен Зануда замялся и сообщил, что о Пятом Заклинании ему ничего не известно. Как и всем остальным. У этого заклинания нет названия, нет описания, нет вообще никакой информации. Никто не знает, где хранятся записи, - возможно даже, что они уничтожены. Пятое Заклинание применялось один-единственный раз, и живых свидетелей не осталось.
        - Пятое Заклинание - самое ужасное из всех, - извиняющимся голосом сказал Гвен.
        - Но что оно делает? - нетерпеливо спросил Креол.
        - Боюсь, этого уже никто не помнит. Помнят только, что оно ужасно. Двести пятьдесят лет назад, когда его применили в первый и последний раз, погибли пятеро членов Совета… Пятеро! Это был ужас.
        - Дедушка Тилли, а вы тоже не помните? - поинтересовалась Ванесса.
        - Нет, - неохотно ответил Тивилдорм. - Его создали уже после моей смерти. Я тогда был несколько… ограничен в передвижениях, а все эксперименты велись за пределами Промонцери Царука. Знаю только, что Пятое Заклинание не настолько глобальное, как четыре предыдущих - оно действует как-то иначе. Его испытывали на полигоне Иххарийского гимнасия - и сами здания нисколько не пострадали, только люди. Они погибли все. Пятеро членов Совета, которые при этом присутствовали, десятки преподавателей, сотни студентов… Выжила только тогдашняя глава Совета, Садкаличета Мысль. Именно она присвоила новому заклинанию статус «А+» и распорядилась навсегда похоронить информацию о нем. До конца жизни она так никому и не рассказала - что же произошло в тот день в гимнасии…
        - Хм… - задумался Креол. - А у вас нет части ее тела или какой-нибудь личной вещи? Я мог бы провести спиритический сеанс и расспросить обо всем ее лично.
        - Как и большинство колдунов, Садкаличета Мысль после смерти была обращена в камень и поставлена на одной из городских площадей, - отрапортовал Гвен. - Если не ошибаюсь, на площади Родителей… или все-таки на Соборной, надо проверить. А личные вещи… кажется, где-то в библиотеке хранится ее шарф и какие-то украшения. Это старинная традиция.
        - Не стоит тревожить призраков по пустякам, - проскрипел Тивилдорм. - Нам не нравится, когда вы, живые, нас дергаете. А Садкаличета Мысль была одной из величайших телепаток в истории - даже более сильной, чем Руаха Карга…
        Креол поморщился. Бодаться со Зрящими он не слишком-то любил. Конечно, утратив физическое тело, маг теряет и возможность колдовать - иначе магические дуэли отнюдь не заканчивались бы гибелью одного из участников. Но материализовавшийся дух вроде того же Тивилдорма или дедушки Алкеалола - совсем другое дело.
        Стоит ли этого неведомое Пятое Заклинание? Если оно подобно остальным четырем, его действительно лучше не трогать. А судя по тому, что известно о заклятиях «А+», каждое из них столь же трудно в освоении, что и шумерские Длани - если не еще труднее. У Креола просто нет времени, чтобы учиться чему-то подобному.
        - Перекопай всю библиотеку, - приказал он Гвену, немного подумав. - Я хочу хотя бы в общих чертах знать, что такое Пятое Заклинание. Или хотя бы узнай, что стало с записями. Если они уничтожены - пусть так и будет, но если где-то все еще хранятся… тогда пусть хранятся у меня. Мне не нужно, чтобы где попало валялось заклинание, способное разом убить пятерых архимагов. Все ясно?
        - Предельно ясно, владыка!
        - Тебе что, интересны секретные заклинания? - спросил откуда-то сверху длик.
        - Еще как, - хмуро ответил Креол. - В свое время я даже лазил ради них в колодец Харута и Марута…
        - В таком случае я могу обучить тебя тайной методике моего народа, - предложил длик. - Тебе это интересно?
        - Зависит от того, сколько это займет времени.
        - Это очень простой прием. Поскольку ты уже обладаешь определенными навыками, обучение займет два или три дня, не больше.
        - Я никогда не отказывался обучаться новому, - растянул губы в улыбке Креол. - Приступим после обеда.
        Ванесса вздохнула. Ее собственное обучение последнее время проводилось спустя рукава. Да и вообще они с Креолом стали видеться довольно редко - он полностью погрузился в волшебные дела, а она носилась по всей стране, как ошпаренная. Вот уже почти месяц прошел после возвращения с Плонета, и все это время было заполнено одной только работой. Разве что в театр разок сходили.
        Глава 14
        Царара Кеста, Великая Арена Иххария с самого утра бурлит народом. Одно из крупнейших зданий в столице, колоссальный амфитеатр под открытым небом - за вход не берут ни единого шелаха, и чернь обожает проводить здесь свободное время. Ведь только здесь можно поглазеть на колдунов, поливающих друг друга заклинаниями, истекающих кровью и даже умирающих на этом желтом песке. Здесь, на Великой Арене, плебеи и повелители в разноцветных плащах как будто меняются местами - и желающих это увидеть хватает всегда.
        Сегодня зрителей столько, что меж сидящими невозможно просунуть руку. Сегодня начинаются большие испытания, проводящиеся в Серой Земле каждую весну - с пятнадцатого по семнадцатое октября. Совершенно особенное событие для всей страны, а в первую очередь - для желтых и оранжевых плащей. В течение этих трех дней Совет Двенадцати собирается полным составом, чтобы взглянуть, на что они способны, и выдать нескольким счастливчикам новые плащи - оранжевые и красные.
        Об этом Ванессе рассказала Гариза Шпага, сопровождая начальницу в правительственную ложу. Почему-то сегодня колдунья ужасно волновалась, поглядывая на Вон так, словно очень хотела о чем-то попросить, но никак не решалась.
        В конце концов Ванесса просто остановилась посреди коридора и потребовала выкладывать все как на духу. Смущаясь и пряча глаза, Гариза попросила… проэкзаменовать ее на желтый плащ.
        - Проэкзаменовать? - приподняла брови Вон. - Я? Тебя?
        - Вы ведь знаете, как у нас происходит повышение в уровне, повелительница? - уточнила Гариза.
        - Ну, я…
        - Чтобы получить следующий плащ, нужно сдать специальный экзамен любому колдуну на четыре или более уровня выше. Делать это можно не чаще, чем раз в год, подняться за раз можно только на одну ступеньку. Фиолетовый может сдавать экзамен желтому и выше, синий - оранжевому и выше, голубой - красному и выше…
        - А зеленый - только серому? - догадалась Ванесса.
        - Да, повелительница. И это самое сложное - ведь серых плащей всего двенадцать, и с ними так трудно встретиться… Я не знаю, выпадет ли мне еще когда-нибудь такая возможность…
        - А ты давно носишь зеленый плащ? - спросила Вон.
        - Уже восемь лет, повелительница. Но я уверена, что могу сдать на желтый!
        - И единственная проблема - у тебя нет знакомого серого плаща… - задумчиво произнесла Ванесса. - Какая-то непродуманная система, если вы меня спросите.
        - Но она действует уже много веков…
        - Про рабовладение тоже так говорили. Мы это изменим. А пока… как положено проводить эти самые экзамены?
        Обычно каменное лицо Гаризы на миг озарилось улыбкой.
        В правительственную ложу Ванесса поднялась примерно через полчаса, когда на арене уже сражались два каких-то типа. Креол, пожирающий жирного тунца, приветственно кивнул, облизнул пальцы и опрокинул в глотку бокал вина. Он где-то нашел целую стопку местных газет и теперь с интересом их читал, то и дело чему-то усмехаясь.
        - Ты где задержалась, ученица? - прочавкал маг.
        - Экзамены проводила. Уже началось?
        - Нет, еще не все собрались.
        Действительно, в ложе до сих пор отсутствовали профессор Лакласторос и Руорк Машинист. Видимо, задержались на своем заводе.
        - На этой церемонии Совет Двенадцати должен быть в полном составе, - ностальгически произнес Тивилдорм. - Я до сих пор помню, как зарабатывал тут красный плащ… Оранжевый мне вручили в другом месте, без экзаменов, а вот красный я получил по всем правилам, на арене, из рук Нергения Доброго…
        - Я тоже помню свои плащи, - добавил Асанте. - Но мне их вручал Искашмир Молния.
        - И мне, - присоединился Мурок.
        Промолчал только Клевентин - он единственный из серых колдунов сумел в одночасье перепрыгнуть от голубого плаща к серому. На протяжении последних шести веков подобное не то что не случалось - считалось абсолютно невозможным. Всякий достигший вершины проходил ради этого всю «радужную лестницу» - фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный, серый.
        Однако после поражения в ларийской войне многие прежние традиции получили неожиданную отставку. И понравилось это далеко не всем.
        - Киигские уроки закончились? - поинтересовалась Ванесса, кивая на чистящего апельсин длика.
        - Закончились, - без особого воодушевления ответил Креол.
        - И чему же ты научился?
        - Ерунде.
        - А подробнее?
        - Создавать магические татуировки. Узнал, как перенести всю свою силу в сверхмощную стигму, разрушающую мановые потоки.
        - Правда?.. И тебе это нужно?.. - приподняла брови Ванесса.
        - Ну, я всегда считал, что знания не бывают бесполезными… но похоже, что все-таки бывают. Я даже ради спасения жизни не расстанусь со своей магией. Зря вообще потратил время на такую глупость.
        - А зачем ты вообще решил этому учиться?
        - Надеялся, что смогу как-нибудь усовершенствовать этот метод. Чтобы и татуировку создавать, и силы не лишаться.
        - И что, усовершенствовал?
        - Нет. Там весь принцип как раз на этом и строится - без одного не будет и другого. Хотя я еще поразмыслю, конечно…
        - Попросил бы лучше научить этим их рисовальным фокусам, - предложила Ванесса. - Ты же хорошо рисуешь.
        - Я спрашивал, - помрачнел Креол. - Этот комок шерсти сказал, что может взять меня в ученики, но это займет по крайней мере пять лет. Это же не просто новое заклинание, а целая магическая школа… Мне там с самых азов придется начинать…
        - Значит, оно того не стоит?
        - Не стоит.
        - Ну и ладно. Вино ларийское?
        - Ларийское.
        - Тогда плесни и мне. Только самую капельку - а то меня по такой жаре быстро накрывает…
        На арене тем временем уже заканчивалась первая битва. Ничего интересного - всего лишь два синих плаща выясняли отношения. Пока Совет Двенадцати не собрался в полном составе, самое главное не начнется - обычная повседневная рутина.
        Бои Великой Арены делятся на два типа - турнирные и дуэльные. Первые ведутся по строгим правилам, в присутствии судей. Счет обычно идет на очки, и даже ранения случаются редко. По сути это вообще не сражения, а «спортивное колдовство». Бои бывают одиночные и групповые - хотя последние относительно редки, магия предпочитает одиночек.
        Сейчас колдовские турниры проходят по строгим правилам, а специальные судьи следят за тем, чтобы снизить число жертв до минимума. В былые времена, когда техникой безопасности пренебрегали, неприятные инциденты происходили удручающе часто, что, естественно, плохо сказывалось на колдовстве в целом.
        В 6833 году здесь даже произошло массовое побоище, вылившееся в настоящую гражданскую войну - длинную и кровопролитную. За первые же сутки погибло почти двести тысяч гражданских и больше пятисот колдунов, в том числе - четверо из Совета Двенадцати. После той трагедии, вошедшей в историю под именем Кровавого Турнира, Великая Арена не открывалась двадцать долгих лет, а потом поединки начали проводиться снова - но уже по новым правилам, со множеством условий и ограничений.
        Другое дело - дуэли, одна из которых сейчас идет внизу. Колдовская дуэль - одна из древнейших традиций Серой Земли, и здесь действуют уже совсем другие правила. Пусть презренная чернь бежит за защитой к стражникам - благородный колдун защищает свою честь лично. А чтобы не было беспредела, Совет Двенадцати давным-давно создал строгий дуэльный кодекс и отвел для дуэлей специальное место - Великую Арену. Здесь колдуны могут беспрепятственно уладить свои разногласия.
        Конечно, сражаются только плащи одинакового цвета. Низший плащ не имеет права бросить вызов высшему. Высший вправе убить на месте обнаглевшего низшего. Но если поссорились колдуны одного уровня… арена открыта с рассвета до заката, и на трибунах всегда найдутся зрители. Во время дуэли тоже присутствуют судьи, но они не считают очки, а всего лишь следят, чтобы соблюдались правила. Бой идет, пока один из участников не погибнет, не утратит возможности сражаться или…
        Да, именно это сейчас и произошло. Молодой колдун в синем плаще встал на колени, упираясь лицом в землю. Ритуал карицанка, который Ванесса не так давно видела в исполнении Кейфея Задницы. Буквальный перевод с языка серых означает «униженно сдаюсь».
        Победительница - молодая колдунья с хищным личиком - презрительно оскалилась, пнула побежденного в голову и пошла прочь, запахиваясь на ходу в плащ. Ее противник дождался, пока она покинет арену, и лишь тогда осмелился прекратить карицанку.
        В колдовских соревнованиях нет разделения на мужскую и женскую лигу. Там, где сражаются заклинаниями, пол значения не имеет. Есть, конечно, такие заклинания, которые лучше даются мужчинам, и такие, которые лучше даются женщинам… но в целом возможности равные.
        В ложу вошли профессор Лакласторос и Руорк Машинист. Креол, уже начинавший проявлять нетерпение, резко взмахнул рукой, выпуская в воздух россыпь огненных цветов. На трибунах воцарилась тишина - а потом она взорвалась аплодисментами. Начались очередные ежегодные испытания.
        - Во время экзамена колдун должен продемонстрировать лучшее, что он умеет, - свистящим шепотом объяснял Тивилдорм. - Уже много лет это делается именно на этой арене - она идеально для этого подходит. Особенно если учесть, что многие специальности - в первую очередь боевики, конечно - предпочитают демонстрировать свои возможности именно в сражении.
        - А что насчет алхимиков, некромантов, техномагов? - полюбопытствовала Ванесса.
        - С ними посложнее, конечно. Особенно с алхимиками. Обычно они просто представляют собравшимся свои достижения - показывают, рассказывают… Не самая зрелищная часть экзаменов. Да и не очень-то алхимики интересуются всем этим…
        - Я помню, как Себастиуса Трансмутатора уговаривали принять красный плащ, - осклабился Асанте. - Он никак не мог понять, чего от него хотят.
        - А ведь тогда он был на тридцать лет моложе, - лязгнул Руорк. - Его даже можно было назвать… адекватным. Иногда.
        Вот на арену вышел первый кандидат - болезненно худой колдун в желтом плаще. Герольд объявил его как Джёнчи Угря, аэроманта и левитатора. Возраст - сорок семь лет, желтый плащ носит тринадцатый год.
        Десятки тысяч людей устремили взгляды к фигурке внизу. Все с интересом ждали, чем их сегодня удивит Джёнчи. Этот колдун пробовался на оранжевый плащ уже в четвертый раз, и многие здесь помнили его прошлогоднее выступление - оно было превосходным, но Бестельглосуд Хаос придрался к какой-то мелочи и отказал.
        - На поле выходит симуляционная волна!.. - объявил герольд. - Повелитель Джёнчи, приготовьтесь!..
        Все двери открылись одновременно, и из них повалили люди. Самые обычные серые, в обыкновенной одежде, вооруженные простыми палками. Они одновременно загомонили и бросились на колдуна, неподвижно стоящего в центре.
        Джёнчи Угорь выжидал до последнего. Вот уже первая палка взмывает в воздух… и одновременно с ней взмывает колдун! Джёнчи мгновенно подбросило на двадцатифутовую высоту, и уже там он резко крутанулся, переворачиваясь головой вниз, выбрасывая вперед руки. С кончиков пальцев сорвались ветвящиеся молнии - они охватили нападающих частой клеткой, бросили несчастных наземь, заставляя корчиться в муках.
        Ванесса возмущенно привстала, не веря своим глазам. Неужели в Серой Земле настолько не ценят жизнь, что ради дурацкого экзамена убивают людей десятками?! Но секунду спустя она успокоилась - пораженные молниями серые с тихими хлопками лопались, заставляя траву трепетать от разносящегося вокруг ветра.
        Доппели, разумеется. Всего лишь доппели. Простейшая модель, даже лица у всех одинаковые. Хамбардуг Табун, бессменный директор Великой Арены, обеспечивает ими выступающих в любом количестве.
        Расправившись с последним, Джёнчи Угорь опустился на землю и поклонился в сторону правительственной ложи.
        - Неплохо, - скучающе заметил Асанте. - Но для оранжевого плаща маловато.
        Однако Джёнчи еще только начинал демонстрацию. Он сомкнул руки и с силой развернул ладони - с них полыхнула слепящая молния страшной силы… прямо в толпу!!!
        Никто даже не вздрогнул. Молния рванулась к трибунам, к тысячам зрителей - но тут же расплескалась о невидимую стену, рассеявшись мириадами белых пылинок.
        После приснопамятного Кровавого Турнира на Великой Арене были установлены мощнейшие защитные экраны, способные отразить большинство творимых здесь заклинаний. Специальные колдуны постоянно следят за тем, чтобы ограждение всегда оставалось целостным - этого требует техника безопасности. Слишком часто в былые времена случалось так, что с трибун после выступлений уносили трупы.
        - Почтенные повелители и вы, пришедшие сюда поглазеть! - обратился к зрителям герольд. - Повелитель Джёнчи желает показать свою мощь на равном! Найдется ли такой храбрец, что бросит ему вызов?!
        - Найдется! - немедленно откликнулись откуда-то из нижних рядов. - Я скручу его в узел!!!
        На арену одним прыжком слетел другой колдун - пухленький, толстощекий, тоже в желтом плаще.
        - О, сегодня у повелителя Джёнчи достойный соперник! - восхитился герольд. - Встречайте - Бор Смерч!!!
        Ванесса обратилась к афише, лежащей перед ней на маленьком столике. Бор Смерч, аэромант, сорок девять лет, желтый плащ носит восьмой год, на оранжевый пробуется во второй раз.
        Два аэроманта медленно подняли руки… и арена взорвалась бушующим вихрем и сверкающими молниями! Оба окружили себя клубящимися доспехами, вокруг обоих засверкали электрические зарницы. Управляя бурями и грозами, колдуны принялись хлестать друг друга так, что все скрылось в пылевых клубах.
        Разумеется, весь этот поединок был обговорен заранее. Ванесса сильно подозревала, что Джёнчи и Бор подготовили его как театральную постановку, отрепетировали каждый шаг, каждое движение. Очень уж точно и слаженно они действовали, словно наперед зная, что в какой момент сделает противник. Ей захотелось взглянуть, на что эти ребята способны в реальном бою, когда враг стремится тебя прикончить, а не просто показать эффектное шоу.
        - Ну так что, даем кому-нибудь из них оранжевый плащ? - скучающе осведомился Креол.
        - Джёнчи стоило бы, - задумчиво ответил Асанте. - Бору еще рано, а вот Джёнчи уже можно. Хороший аэромант, знаю его. Лично вручал желтый плащ.
        - Так ты и Бору тоже вручал, ка-ка-ка-а!.. - пролязгал Руорк. - И всем остальным аэромантам, ка-ка-ка-а!..
        Асанте Шторм криво усмехнулся. Действительно, вот уже двадцать пять лет - с тех пор как Асанте надел серый плащ - именно он по большей части вручает желтые плащи аэро- и гидромантам. Да и к кому им еще с этим обращаться, если не к командующему флотом, своему непосредственному начальнику? Точно так же все техномаги ходят к Руорку, а биомаги и бестиологи - к Муроку.
        - Кстати, твой племянник сегодня участвует? - ехидно осведомился Руорк. - Как там его… Тариян Ветер? Я бы на него поглядел…
        Асанте скрипнул зубами. До чего же все-таки ублюдочен этот железный полутруп! Пятнадцать лет назад, когда красный плащ получала его обожаемая Делиль, Руорк чуть не сломал челюсть - тогда еще костяную - уговаривая Совет ее завалить. К счастью, Делиль в тот раз показала настолько великолепную программу, что Руорк со своим зловонием остался в одиночестве.
        Впрочем, Тариян Ветер сегодня не экзаменуется. Колдун он талантливый, но желтый плащ носит только третий год и на оранжевый пока не тянет. Может, через пару годиков…
        Было бы просто чудесно, если бы Руорк к тому времени издох.
        - Ладно, голосуем, - лениво велел Креол. - Кто хочет дать оранжевый плащ Джёнчи Угрю?
        Руки подняли сам Креол, Шамшуддин, Ванесса, лод Гвэйдеон, маршал Хобокен, Клевентин, профессор Лакласторос, Асанте и длик. Девять голосов.
        - Ясно, - хмыкнул Креол. - А кто хочет дать оранжевый плащ Бору Смерчу?
        На сей раз руки подняли только профессор Лакласторос, Руорк и длик. Всего три голоса. А для получения оранжевого плаща нужно набрать как минимум восемь.
        - Объявляю итоги, - сообщил Креол, поднимаясь с места. - Первый выдержал с блеском, второй провалился с треском. Почистите арену и гоните сюда следующего.
        За этот день на Великой Арене побывали сорок четыре претендента в желтых плащах. Однако оранжевые надели только двое - вышеупомянутый Джёнчи Угорь и один из учеников Мурока, Артониг Мясник.
        Этот колдун-медик действительно сумел впечатлить Совет Двенадцати. Низкорослый, коренастый, широкоплечий, с приплюснутой головой, растущей словно прямо из плеч, безо всякой шеи, он вышел на арену с двумя огромными тесаками - а навстречу ему вышла здоровенная клыкастая обезьяна с темно-бурым мехом. Такие чудища называются громовыми гориллами и водятся высоко в горах сатрапии Баюки. Люди обычно избегают с ними встреч - самец громовой гориллы отличается редкой агрессивностью и нападает на всякого, кроме самки громовой гориллы.
        Напал он и на Артонига Мясника. С раскатистым ревом, за который и была названа «громовой», горилла ринулась на колдуна, целясь сразу в яремную вену.
        Артониг резко сбросил с себя колдовской плащ, оказавшись обнаженным по пояс. Его мышцы странно вздулись и завибрировали, тесаки в руках задрожали - и колдун ринулся в рукопашную.
        Двигался он удивительно быстро. Допинговое заклятие, которые так любят медики Серой Земли, до предела ускорило его рефлексы и во много раз увеличило физическую силу. Артониг легко уклонился от броска гориллы, легонько полоснул ее по запястью… бешено ревущая обезьяна резко развернулась к обидчику… и мясницкий тесак раскроил ей череп.
        Но на этом выступление Артонига не закончилось. Теми же самыми тесаками он принялся рубить еще теплый труп, каким-то хитрым способом скрепляя лоскуты кожи, переставляя местами куски мышц, выбрасывая ненужные органы и заполняя освободившееся пространство густой зеленой субстанцией. В конце концов он извлек окровавленный мозг, поколдовал над ним, запихал обратно и с бешеной скоростью зашил все суровой ниткой.
        Обезьяньи пальцы дрогнули. Обезображенный труп громовой гориллы медленно поднялся на ноги, равнодушно глядя на своего нового хозяина. Даже из правительственной ложи было слышно, как шумно бьется сердце новорожденного кадавра.
        После такого Артонигу Мяснику выдали оранжевый плащ десятью голосами против двух.
        - Прекрасная операция, - аж прослезился Мурок Вивисектор. - Я бы и сам не сделал лучше. Какая филигранность, какое изящество!.. Чудесно, вы не находите?
        - Дайте ему уже Нобелевскую премию и успокойтесь, - раздраженно пробурчала Ванесса.
        Она голосовала против.
        На следующий день все повторилось в том же виде. Совет Двенадцати в полном составе по-прежнему заседал в правительственной ложе, глядя на выступающих внизу. Во время обеденного перерыва Асанте Шторм приволок откуда-то морскую черепаху - ее прямо в ложе зарезали, освежевали и приготовили барбекю. Асанте все время предлагал Руорку кусочек мяса, язвительно при этом посмеиваясь.
        До вечера на арене успели выступить шестьдесят два претендента, и четверо из них получили оранжевые плащи - Хенария Огненная, Банга Колоннада, Гавинна Озорница и Тостовал Сиплый.
        Самое яркое впечатление произвела Гавинна - принадлежащая к старинному роду колдунов-шутов, она продемонстрировала несколько фамильных заклятий, которым не учат ни в одном из гимнасиев. Да и внешность у этой дамы была неординарная - размалеванное лицо, аляповатый грим, клоунский нос, дурацкий колпак с бубенцами. В отличие от своего покойного дядюшки Буция, Гавинна обладала хорошим чувством юмора - свое выступление она превратила в уморительную клоунаду, заставив трибуны сотрясаться от хохота.
        Оранжевый плащ ей вручили одиннадцатью голосами против одного.
        На третий день желтых плащей на арену уже не пускали - их время закончилось. Началось самое интересное - экзамены для оранжевых, желающих стать красными. Таковых в этом году набралось немало - после ларийской войны число красных плащей изрядно сократилось, и многие надеялись на снисходительность Совета.
        И Совет действительно был великодушен. Он посмотрел тридцать оранжевых плащей и троим из них выдал красные. Весьма урожайный год - обычно удача улыбается только одному, реже двоим, а порой и вообще никому.
        Первым красный плащ надел Арданг Губернатор - великий медик и метаморф. Его колоссальная физическая сила хорошо известна всей Серой Земле.
        Вторым красный плащ получил Тибалорд Каменная Стена - он ждал этой возможности двадцать два года и наконец дождался.
        Ну а третьим стал Ингмарид Череп - ему единственному зачли экзамен автоматом. Согласно давней традиции, некромант, сумевший стать личем, получает красный плащ безо всяких испытаний - достаточно просто выйти на арену и подтвердить свое телесное состояние. Когда Совет Двенадцати увидел «голову» Ингмарида - отполированный череп без клочка кожи, - то не стал даже задавать вопросов.
        На этом и закончился третий день ежегодных испытаний на Царара Кеста, Великой Арене Иххария.
        Глава 15
        Ванесса громко чихнула, не выдержав запаха пыли. Оторвавшись от чтения очередного донесения, девушка устало потерла веки. Еще во время службы в полицейском участке она прониклась отвращением к бумажной работе - а теперь добровольно взвалила на себя такое ее количество, что некогда передохнуть. В Серой Земле заканчивается весна, скоро наступит лето, но Ванесса уже забыла, когда последний раз брала выходной.
        За минувшие месяцы вемпир Ванессы измерил крыльями чуть не всю Серую Землю. Кого только не встречала она за это время, с кем только не вела продолжительных бесед! Она общалась и с военными, и с гражданскими, с дипломатами и учеными, с инженерами и художниками, с колдунами и простолюдинами, с настаолистами и ктулхуистами, с паладинами и эйнхериями, с закатонцами и жителями высочайших гор - причем к каждому пыталась найти отдельный подход. Доподлинно выяснить, чем данный человек живет и дышит, что ему нужно от жизни и что хорошего может сделать для него Совет Двенадцати.
        На другом конце стола, заваленного бумагами, восседал Тивилдорм Призрак. Будучи не в состоянии самостоятельно писать и даже перелистывать страницы, он использовал сразу двух секретарей. Несчастные парни не успевали исполнять распоряжения владыки - тот постоянно рычал на них, обзывал идиотами и почему-то косорукими зайцами, а пару раз даже саданул легким электрошоком.
        Правда, делал он это как-то вяло, больше по привычке. И вообще Тивилдорм за последний месяц сильно сдал - все чаще он становился почти невидимым, его голос звучал словно издалека. Даже совместными усилиями им с Креолом так и не удалось справиться с трещиной в проклятом танзаните - кажется, она даже расширилась. Теперь Тивилдорму приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы просто оставаться в этом мире.
        Но Ванессе он согласился помочь сразу же, едва узнал, что за реформы та планирует. В свое время Тивилдорм и сам готовил серьезные перемены в жизни Серой Земли - но совершил ошибку, решив в первую очередь покончить с Советом Двенадцати, став единоличным диктатором. Серые плащи многое могли снести от своего лидера, но только не это. И хотя Тивилдорм жестоко отомстил своим убийцам, грандиозные планы оказались погублены еще в зародыше.
        Первое, с чего начала Ванесса, - подготовка земельной реформы. Земля в этой стране используется удивительно бездарно - и с этим нужно что-то делать.
        Обдумав все всесторонне, Вон решила, что наиболее разумным будет перевести землю в собственность тех, кто ее возделывает - в одиночку либо коллективно. Нужно разрешить свободно покупать и продавать участки - неважно, для обработки или с иной целью. Колдунов следует лишить абсолютных прав в их угодьях.
        Однако она понятия не имела, как это осуществить. На словах-то выглядит легко, но на практике… десять тысяч колдунов, в одночасье лишившиеся своих владений, могут… черт его знает, что они сделают, но проверять как-то не хочется. Гражданская война сейчас не нужна абсолютно.
        Эту проблему разрешил Тивилдорм, подготовив указ «О добровольном пожертвовании». Согласно ему, всем колдунам Серой Земли предлагалось добровольно пожертвовать свои земли в казну. Все, полностью, до последнего клочка. После этого земли будут заново перераспределены между колдунами и простолюдинами - по новой схеме, более соответствующей изменившимся временам.
        Еще раз напоминаем, что пожертвование осуществляется абсолютно добровольно. Это не приказ, а акт доброй воли - просьба от Совета Двенадцати ко всем гражданам.
        Тивилдорм заверил Ванессу, что для Серой Земли подобный метод - самый оптимальный. Колдуны будут польщены тем, что Совет Двенадцати просит их помощи, нуждается в их услугах - и это смягчит их недовольство от потери части богатств. Серые плащи неоднократно проводили таким путем непопулярные реформы.
        - А если кто-то все-таки не согласится жертвовать? - уточнила Ванесса.
        - О, они согласятся!.. - колко рассмеялся Тивилдорм. - Все согласятся, все! Я прекрасно знаю этих поганых ублюдков - я сам один из них! Мы, колдуны, на самом деле довольно мерзкий народ - у нас у всех раздутое эго и огромное самолюбие! Колдовская сила дает человеку ощущение особой значимости, возвышает его над толпой - и на этих чувствах можно отлично играть… если умеешь, конечно…
        Ванесса понимающе улыбнулась. Трудно сказать насчет других, но с Креолом этот метод действительно работает. Он может сделать очень многое, если его униженно попросить или поймать на «слабо», но вцепится в горло каждому, кто осмелится ему приказывать. Добровольно, только добровольно - и желательно, чтобы ему показалось, будто он сам именно так и хотел поступить.
        - Я хочу оставить каждому колдуну фамильное поместье с примыкающей территорией, а также земли, которые он использует для бизнеса… если использует, - задумчиво сказала Ванесса. - Я тут просмотрела досье - среди колдунов все-таки тоже есть неплохие бизнесмены. Вот, например, этот Кайкедрал Мусор… это же просто какой-то Форд в красном плаще! Целая сеть заводов и фабрик по всей стране, лично всем управляет, делает деньги на всем, на чем можно… судя по его счетам в банках, он богатейший человек в стране!
        - Поэтому его и прозвали Мусором, - просипел Тивилдорм. - У нас в Серой Земле традиционно презирают купцов и фабрикантов - для колдуна это считается низким занятием…
        - Жалко, я не знала раньше, что за парень этот Кайкедрал, - посетовала Ванесса, швыряя на стол тяжеленную папку. - Я бы предложила ввести его в Совет - отличный бы вышел министр финансов.
        После продолжительного обсуждения было решено лишить колдунов не только земель, но и некоторых привилегий. В первую очередь - права убивать без суда и следствия всякого, кто не понравится. За убийство простолюдина отныне будет следовать такое же наказание, как за убийство колдуна.
        Надо сказать, это предложение Тивилдорм поначалу воспринял в штыки - равные права он считал несусветной глупостью. Как это так - колдун, и вдруг не может убить каждого, кого захочет? Какой же тогда вообще смысл быть колдуном? Ванессе пришлось потратить уйму времени, чтобы убедить этого древнего призрака, что государство от этого выиграет… может быть, не очень много, но выиграет.
        Земельная реформа должна будет облегчить жизнь крестьян и помочь сельскому хозяйству. Но остаются еще рабочие и промышленность. Для них Ванесса приготовила другую реформу - трудовую.
        Первое - рабочим будет вдвое повышена зарплата. Установлен минимальный размер оплаты труда. Рабочий день сокращен до девяти часов. Минимальный возраст для работы удваивается - отныне можно работать только с шестнадцати лет, не раньше. Обязательный выходной раз в восьмицу - заводы должны закрываться, работать запрещено. Обязательный двухвосьмичный отпуск ежегодно. Обязательные для всех правила по технике безопасности и санитарному контролю.
        Лечение в Серой Земле, к счастью, и без того бесплатное, так что медицинские страховки можно не вводить. Разве что стоматологические - зубы у большинства серых просто кошмарные. Надо все-таки втолковать местным фармацевтам, что зубной порошок нельзя делать на основе сахара. Что за средневековая дикость?
        Еще совершенно необходимы рабочие профсоюзы. Ванесса битый час объясняла Гвену Зануде и еще двум колдунам-чиновникам основные принципы устройства профсоюзов, пока те наконец не уловили суть. Вероятно, понадобится немало времени, чтобы внедрить в Серой Земле столь чуждые ей институты, но нужно хотя бы начать - а там видно будет.
        В скором времени в стране появится много новых рабочих мест - профессор Лакласторос развернул строительство бешеными темпами. Однако неквалифицированный персонал ему не особенно нужен - с тем же успехом можно использовать цреке или автоматов. Следовательно, надо открывать техникумы, проводить курсы, как можно быстрее обучать людей хотя бы азам. По счастью, инженеров с Плонета прибыло более чем достаточно - многие родились еще до Судного Часа и дело свое знают.
        Больше всего проблем вызвала последняя задуманная Вон реформа - образовательная. Уже существующей системой она осталась в целом удовлетворена, но кое-какие изменения все же решила внести.
        Прежде всего - отменить «кумовство» в гимнасиях. Сейчас для поступления нужно в обязательном порядке иметь хотя бы одного живого родственника-колдуна. Такую систему Ванесса посчитала крайне нецелесообразной и сразу начала думать, как бы ее улучшить.
        Первое, что пришло ей в голову, - принимать всех, имеющих склонность к Искусству. А для предварительного отбора ввести в общеобразовательных школах курс начального колдовства. Колдунов на каждую школу попросту не хватит, поэтому придется назначить обычных учителей-простолюдинов. Надо узнать, как устроены в здешних гимнасиях вступительные экзамены, какие существуют тесты на магические способности.
        Вот это предложение Тивилдорм горячо одобрил.
        - Именно! Именно так! - воодушевленно хрипел он. - Я всю жизнь это твердил! Я много раз пытался убедить этих недоумков, что вся эта семейственность только вредит Серой Земле! Одаренный юноша из простого народа не имеет и шанса показать себя! Год за годом сотни, тысячи потенциальных магов пропадают только оттого, что им даже не дают попробовать силы!
        - Ну вот теперь мы это и изменим. Кстати, а с Креолом вы на эту тему не говорили?
        - Говорил, - мрачно ответил Тивилдорм. - Но владыка Креол проявил безразличие. Кажется, ему нет до этого дела.
        - Ну, он никогда особо не интересовался политикой…
        Вчерне набросав образовательную реформу, Тивилдорм с Ванессой вызвали в Промонцери Царука руководителей всех гимнасиев. Особенно много народу явилось от Иххарийского - сама Кебракия Мудрая и семнадцать деканов в оранжевых и желтых плащах.
        Остальные гимнасии были представлены заметно скромнее. Шесть человек от Ганорианского, трое от Червелинского, трое от Морского, трое от гимнасия Огня и Льда, по двое от Военного, Костяного, Горного, Туренгианского и Калиматрианского, и всего лишь по одному от Кровавого и Дипломатического. У некоторых оранжевые плащи, однако чаще желтые, а кое у кого и вовсе зеленые.
        Не все явились лично - добрая четверть ограничилась присылкой колдовских миражей. И теперь в довольно тесном помещении толпились тридцать четыре живых колдуна и одиннадцать «голограмм». Ванесса подозревала, что подобных саммитов прежде никогда не проводилось - очень уж удивленными выглядели многие приглашенные.
        - Добрый вечер, дамы и господа! - любезно поприветствовала их Ванесса. - Рассаживайтесь, рассаживайтесь… что, стульев не хватает? Сейчас еще принесут, не волнуйтесь. Мужчины, уступайте дамам места, не будьте свиньями.
        - А зачем нас сюда приволокли?! - взвизгнул трясущийся старикашка в оранжевом плаще. - Я был оторван от важнейшего… важнейшего… хотя ладно, ну его. Здесь кормить будут?
        - Конечно-конечно. Сейчас принесут чаю, пирожных…
        - И эля! Две больших кружки! - пробасил пузатый колдун в зеленом плаще. Несмотря на низкий статус, он безо всякого стеснения сидел на двух стульях, громко рыгал, топал ногами и щипал за задницы соседок - миловидную колдунью в желтом плаще и… вот этот, кажется, все-таки принадлежит к мужскому полу.
        Вскорости на столе появились и чай, и эль, и вино, и даже две бутылки вуофринской синюхи. Непонятно, зачем ее принесли - все равно никто из присутствующих не стал бы это пить. Вуофр Рожа был по совместительству некромантом и браговаром, а свою знаменитую синюху изобрел специально для нежити - пусть, дескать, тоже жизни порадуется. Ревенанты и прочие мертвяки от этого зелья довольно урчат и дергаются так, словно пытаются танцевать.
        А вот у живых от него лопаются глаза.
        Выпив по рюмочке, колдуны принялись оживленно переговариваться, вспоминать общих знакомых, обмениваться педагогическим опытом. Большинство из них хорошо друг друга знали, двое оказались мужем и женой, еще двое - матерью и сыном, а один древний старикан сегодня как раз праздновал юбилей - сто пятьдесят лет. Узнав об этом, все хором бросились его поздравлять, а ректор Червелинского гимнасия щелчком пальцев сотворила гигантский праздничный торт. Кто-то невесть зачем затянул гимн Серой Земли, подхваченный сразу десятком глоток.
        - Серая Земля, единая семья, южная звезда надежды и любви, Серая Земля, древнейшая земля… - хором завывали колдуны, раскачиваясь на стульях.
        - Я попрошу тишины, - прошипел Тивилдорм, вплывая в зал прямо сквозь стену.
        При его появлении все как-то сразу стушевались. Одна Кебракия Мудрая смотрела на колдуна-призрака прямо - остальные прятали глаза, старались отодвинуться подальше.
        - Сегодня мы созвали вас, чтобы обсудить некоторые вопросы, - сразу воспользовалась тишиной Ванесса. - Скажите, пожалуйста, сколько студентов могут вместить ваши гимнасии?
        Ректоры переглянулись, потом кто-то нерешительно произнес:
        - У меня сейчас учится шестьдесят семь человек…
        - А у меня сто пятнадцать…
        - У меня двести тридцать шесть…
        - Я не спрашиваю, сколько студентов учится сейчас! - прервала их Ванесса. - Я спрашиваю, сколько их может быть всего! По максимуму! Сколько студентов вы сможете принять, если у нас - гипотетически! - будет неограниченное количество абитуриентов?
        Колдуны недоуменно зашушукались, а потом ректор Калиматрианского гимнасия сказал:
        - У меня очень маленький гимнасий - всего сорок восемь студентов и девять человек персонала, включая меня самого. Даже во времена максимального интереса к геомантии у нас никогда не бывало больше семидесяти студентов одновременно.
        - Значит, вы можете принять семьдесят человек? - уточнила Ванесса.
        - Возможно, и больше. Думаю, мы осилим сотню… может быть, даже сто десять. Но еще больше к нам просто не влезет. Дело даже не в помещениях - новые корпуса построить недолго - а в нехватке преподавателей.
        - Так, ясно. А остальные? Вот вы, миссис Кебракия?
        - Аналогично, - спокойно ответила госпожа ректор. - При максимальном напряжении мы можем удвоить количество учащихся.
        - А сколько их у вас сейчас?
        - Тысяча восемнадцать.
        - Значит, две тысячи… - задумалась Ванесса. - А всего, значит, можно рассчитывать тысячи на четыре… или даже на пять, если как следует вас уплотнить…
        - Да где мы возьмем столько абитуриентов?.. - хохотнул кто-то. - У нас их отродясь столько не бывало!
        - Это верно, - подтвердила Кебракия. - Для того чтобы студентов стало так много, колдуньи должны рожать вдвое больше детей - а многие считают, что мы и так рожаем чересчур часто.
        - А сколько у вас детей? - спросила в лоб Ванесса.
        - Лично у меня? - чуть приподняла брови Кебракия. - Десять. Шесть сыновей и четыре дочери. Из них восемь стали колдунами, двое - простолюдинами. Пятеро здравствуют по сей день, пятеро уже скончались. Среди здравствующих одна носит оранжевый плащ, двое - желтый, один - зеленый и одна - фиолетовый. Если желаете, я также могу перечислить своих внуков, правнуков и праправнуков.
        - И много у вас… праправнуков? - слабым голосом спросила Ванесса.
        - Пока четверо. Но к январю ожидаем пятого.
        Ванесса уважительно покачала головой. Она знала, что в Серой Земле очень сильны родственные связи, но не думала, что у колдунов настолько большие семьи. Конечно, далеко не у всех так много отпрысков, как у Кебракии, но все-таки до десяти детей не дотянул даже Джозеф Теодор Риппл…
        - Кстати, один из моих сыновей присутствует здесь прямо сейчас, - добавила Кебракия. - Гаррох Олово, декан Калиматрианского гимнасия.
        Престарелый колдун в желтом плаще степенно кивнул, прикладывая руки к груди. Ванесса кисло покосилась на этого «сыночка», годящегося ей в дедушки, если не в прадедушки. Выглядит он лет на семьдесят, но вполне может оказаться и девяностолетним, и столетним - это же колдуны, у них ничего на глаз не определишь. Самой Кебракии, вон, уже сто сорок с хвостиком.
        - Короче, у меня есть для вас важное объявление, - заявила Ванесса. - Мы собираемся многое изменить в образовательной системе - и в первую очередь добавим вам студентов.
        - Откуда вы их возьмете? - подал голос кто-то из деканов.
        - Для начала мы создадим квоты для способных детей из простонародья. Они будут получать стипендии…
        - Подождите, то есть как?! - перебили Ванессу. - Для простых?! Для тех, у кого нет родни в Искусстве?!
        - Да.
        - Но это же попрание всех устоев!
        - Мы не можем на это согласиться!
        - Это возмутительно!
        - Категорически неприемлемо!
        - Кем вы себя возомнили?!
        - Молча-а-ать!!! - резко повысила голос Ванесса. - Вы видите, какого цвета на мне плащ?! Выполнять!
        Ректоры и деканы притихли, сумрачно глядя на девушку в сером плаще. Лишь на губах Кебракии змеилась тонкая улыбка.
        - Я хочу, чтобы изменения были введены уже в следующем учебном году, - уже спокойнее продолжила Ванесса. - Когда у вас начинается учебный год?
        - Выпускной всегда проводится первого января, повелительница, - сообщила Кебракия. - Потом начинаются летние каникулы, а с двадцать первого февраля - новый учебный год.
        - Ага… Это, значит, еще больше четырех месяцев… Отлично, как раз успеем довести проект до ума. Готовьтесь.
        Ректоры и деканы недовольно заворчали, явно не испытывая энтузиазма. Им положительно не нравилась эта затея. На протяжении многих веков колдовство в Серой Земле было прерогативой избранных, отличительным знаком аристократии, благородной крови. Простолюдин мог попасть в гимнасий одним-единственным способом - оказавшись усыновленным кем-то из колдунов.
        Подобное случалось довольно-таки редко.
        Конечно, всем памятен Кубох Закатонец, краснокожий мальчишка из-за океана, которого усыновил бездетный колдун и который оказался столь талантлив в Искусстве, что сумел наперекор всем традициям стать главой Совета Двенадцати. Однако это то самое исключение, которое подтверждает правило.
        Именно историю Кубоха сейчас вспоминали многие колдуны, сверля злыми взглядами Ванессу. Кубох Закатонец возглавлял Совет всего три года - и жизнь его закончилась весьма трагично.
        Он тоже пытался проводить похожие реформы…
        Ванессе ужасно не понравилось это тягостное молчание. Она откашлялась и негромко сказала:
        - Специально для тех, кто все еще думает, что мы тут с ними играемся. Образовательная реформа будет проведена в любом случае - но она может быть проведена по-хорошему, а может и по-плохому. По-хорошему - это со мной. А по-плохому - это мы зовем Креола, и дальше разбираться будет уже он. Выбор за вами - но вы будете полными дураками, если выберете Креола. Он очень злой следователь.
        Колдуны еще больше погрустнели. Лишь улыбка Кебракии все сильнее расширялась, в глазах появилась лукавая хитреца. Кажется, старуха от души забавлялась происходящим.
        - Все всё поняли?! - рявкнула Ванесса.
        - Мы повинуемся, повелительница… - нестройно загомонили колдуны, стараясь не поднимать глаз.
        Унылые и кислые, ректоры с деканами потянулись к выходу. Тивилдорм, все это время тихо сидевший в уголке, подплыл к Ванессе и неохотно пробурчал:
        - Я начинаю понимать, отчего владыка Креол так много тебе позволяет.
        Вон невольно зарделась. Этот злобный призрак впервые сказал в ее адрес что-то хорошее. Значит, она действительно сумела произвести на него впечатление.
        - Слушайте, а может, нам вообще отменить эти разноцветные плащи? - решила воспользоваться моментом девушка. - Я давно уже об этом думаю…
        - Как это отменить?! - возопил Тивилдорм. - Ни в коем случае!
        - Но это же анахронизм! Зачем они вообще нужны, скажите на милость?
        - Они очень нужны! Они совершенно необходимы!
        - Но зачем?!
        - Для магов естественно и правильно разделение по уровням! - поучительно объявил Тивилдорм. - Без цветовой дифференциации плащей общество лишено цели! Это краеугольный камень, на котором зиждется вся Серая Земля!
        Глава 16
        Они прилетели с северо-востока. Ранним утром, когда Иххарий еще только начинал просыпаться, в небе появились огненные вихри - не один, не два, а три сотни бушующих огненных вихрей. Из них доносился заливистый хохот и конское ржание, свист бичей и звон цимбал.
        Добрые иххарийцы уже давно привыкли к подобным происшествиям и сейчас смотрели в небо без особого интереса. Тот же Яджун Испепелитель, бывало, устраивал фейерверки и похлеще. Видимо, опять кто-то из колдунов развлекается - как бы не сам владыка Креол.
        Однако в этот раз колдуны были ни при чем. Огненные вихри приземлились на главной городской площади, и бушующее пламя понемногу начало стихать. Проявились очертания огромных красных коней, проявились колесницы, источающие невыносимый жар, - наконец проявились и возничие. Багровокожие клыкастые великаны в чалмах на бритых макушках.
        - Ла иллаха илла-л-лаху ва Мухаммадун расулу-л-лахи! - произнес шахаду самый здоровенный, сходя с колесницы и целуя землю. - Где ты, наш новый хозяин?!
        Креол спустился меньше чем через минуту. Он не стал тратить время на одевание и умывание - просто вылез из постели, разбуженный этим шумом, распахнул окно и сиганул вниз.
        Стоя на площади в одном нательном белье, маг окинул огненных великанов быстрым взглядом. Триста тридцать три колесницы, триста тридцать три коня, триста тридцать три возничих. Креолу не требовалось их пересчитывать - он прекрасно знал, сколько ифритов состоит в Правом Крыле Огня.
        - Ты их командир? - обратился маг к самому рослому, смотрящего на него с нескрываемой злобой.
        - Да, смертный, это я и есть! - проревел огромный ифрит. - Я сардар Правого Крыла Огня, Гази Мунтасир ибн Ваджих ал-Джаффа! А ты - смертный чародей Креол, наш новый хозяин и повелитель! Великий Хан отдал нас тебе в подчинение, и мы будем верно служить тебе, покуда ты не сдохнешь, как собака, коей и являешься!
        Креол расхохотался. Он не почувствовал ни малейшего гнева - пусть глупый джинн ярится сколько пожелает. Ифриты всегда бранятся и кричат - таков уж их пламенный темперамент. Однако на поле брани равных им мало - а большего Креол от них и не требовал.
        - Будете жить за городом, - распорядился маг. - Я прикажу выстроить вам бараки, а пока…
        - Прикажешь выстроить?! - взревел Гази Мунтасир. - Глупец! Может быть, я и не могу возвести дворец за одну ночь, как иные мариды, но уж жилище-то мы себе обеспечим без жалкой помощи смертных! Укажи место для наших шатров и вели прислать триста тридцать три мешка каменного угля и триста тридцать три древесного - наши кони проголодались! Все остальное мы обеспечим себе сами!
        Через трое суток на окраине Иххария уже возвышалась ифритская слобода. Три сотни джиннов Огня поставили себе богатые шатры и день-деньской пировали, создавая яства и вина прямо из воздуха, распевая застольные песни и оглушительно гогоча. Люди к этому стойбищу даже не приближались - оттуда веяло жгучим суховеем, кверху постоянно взметались языки пламени, да и сами ифриты могли отпугнуть кого угодно.
        Их навещали только Креол и Хобокен - досконально выясняли боеспособность новых солдат, расспрашивали об оружии, о тактике. Железный Маршал имел с Гази Мунтасиром долгую беседу, по окончании которой ифрит почтительно поклонился «человечьему каиду» и пригласил заходить в любое время - для него всегда будет накрыт дастархан.
        А через несколько дней в ифритскую слободу явился Хубаксис. Он долгое время собирался с духом, чтобы навестить своих собратьев-джиннов, и наконец вошел в шатер сардара Правого Крыла Огня. Его сразу поразило великолепие и пышность обстановки - кругом золото и самоцветы, шелка и бархат, благовонные ароматы и дивная музыка. Лишь в углу стоит простой медный кувшин - джиннова спальня.
        Гази Мунтасир ибн Ваджих ал-Джаффа восседал на мягком ковре за низеньким столиком, уставленным кушаньями. Он еще не приступил к еде - тазик с водой оставался нетронутым. При виде незваного гостя ифрит издал негромкий смешок и произнес:
        - День каждый услаждай вином - нет, каждый час: ведь может лишь оно мудрее сделать нас.
        - Вино я люблю, - пробасил Хубаксис.
        - Тогда садись и омой руки, - пододвинул ему тазик Гази Мунтасир. - В другое время я бы, пожалуй, убил тебя за то, что ты вошел ко мне в шатер без разрешения, но сейчас я трапезничаю, а в это время я мягок и ласков, как арык с чистой водой.
        Омыв руки и дождавшись, пока их омоет Хубаксис, ифрит разломил душистую лепешку и протянул половину гостю.
        - Бисмиллахи ар-рахмани ар-рахим, - благочестиво произнес Гази Мунтасир. - Хорош ли сотворенный мною хлеб?
        - Хорош, - коротко ответил Хубаксис, дуя на свой кусок - тот был так жарок, словно мигом ранее лежал в раскаленной печи.
        Гази Мунтасир неодобрительно крякнул. Традиции джиннов воспрещают дуть на горячую пищу - та должна остывать сама. Ифриты же и вовсе едят все раскаленным и терпеть не могут ничего холодного.
        Впрочем, Хубаксис вообще мало знал о нынешних обычаях Кафа. Он ел обеими руками, воду пил прямо из бурдюка и поминутно прикладывался к бутыли с вином, совсем игнорируя молоко и мед.
        Сам Гази Мунтасир, будучи рьяным приверженцем традиций, все делал строго по канону. Первое блюдо он запил простой водой, тем самым выразив восприятие явлений с помощью разума и восхвалив науки. Второе блюдо он запил молоком, выразив восприятие с помощью воображения и восхвалив искусства. Третье блюдо он запил медом, выразив восприятие с помощью мудрости и восхвалив пророков. Четвертое же блюдо он запил вином, выразив восприятие с помощью озарения и восхвалив Аллаха.
        Так он воздал должное всем видам познания - от низшего до высшего.
        - Аль-хамду ли-ллахи ал-лази атамана ва сакана ва джаалана муслимин, - произнес Гази Мунтасир, утерев губы шелковым платком. - Говори теперь, отчего ты вошел ко мне в шатер, презренный марид.
        - Я пришел, чтобы бросить тебе вызов за право командования Правым Крылом Огня! - отчеканил Хубаксис.
        Вчера он полдня стоял перед зеркалом и тренировался произносить эту фразу. А до этого - битых трое суток упрашивал хозяина поручить ему командование. Креол в конце концов озверел так, что пригрозил запереть Хубаксиса в посох до скончания века.
        Тогда молодой марид явился в ифритскую слободу сам. Явился и без страха вошел в шатер сардара.
        Гази Мунтасир шевельнул остроконечными ушами, словно не уверенный, в самом ли деле он услышал столь дерзкие слова, или же ему почудилось.
        - Повтори-ка, что ты сказал, - попросил он.
        - Я пришел, чтобы бросить тебе вызов за право командования Правым Крылом Огня! - с готовностью повторил Хубаксис.
        Гази Мунтасир воззрился на него, удивленно моргнул, а потом бешено расхохотался.
        - Ты?! Марид?! - хлопнул себя по коленке он. - Презренный раб смертного?! Брах-ха-ха-ха-ха-ха- ха-ха-ха-а-а!.. Ты делаешь меня веселым, очень веселым!
        - Я бросаю тебе вызов!.. - взвизгнул Хубаксис, вырастая вчетверо против нормального роста. - Прими его, если ты не трус!
        - Не будь глупцом, - холодно произнес Гази Мунтасир. - Взгляни, кому бросаешь вызов - по мне сразу видно, что я знатнейший из знатных. У меня большая голова, выдающийся нос, полные губы, остроконечные уши, широкие плечи и длинные пальцы - налицо все признаки знатного происхождения.
        Хубаксис взглянул на ифрита - тот и в самом деле сочетал в себе все эти признаки. Видимо, он действительно знаменитый джинн, раз так превосходно выглядит.
        - А теперь посмотри на себя, одноглазый! - повысил голос Гази Мунтасир. - Ты урод из уродов, непристойного вида чудище, грязная пена на облике всех джиннов! Клянусь бородой Пророка, ты похож на ал-Масиха ал-Даджжала - только «кафа» на лбу и не хватает!
        - Чьей бородой? - не понял Хубаксис.
        - Ты что, кяфир?.. - недоверчиво моргнул ифрит. - Ты джинн - и ты кяфир?.. И ты еще хочешь возглавить Правое Крыло Огня, маридская собака?!
        - Я на четверть ифрит!
        - И что с того? Не бывать кяфиру из маридов сардаром над ифритами, пока горит пламя в груди Гази Мунтасира!
        - Ну так и подтверди это поединком!
        - Поединком?! Очень хорошо - я дам тебе поединок! Закон Бездымного Огня и Высшей Справедливости да рассудит нас и да обратит тебя прахом, ничтожный кяфир!
        Весть о том, что их сардар сейчас будет биться с маридом-рабом, желающим возглавить Правое Крыло Огня, разлетелась по слободе моментально. Ифриты собрались в широкий круг, ритмично хлопая в ладоши - поединки здесь очень любили и проводили их с завидной регулярностью.
        - Брось жребий, Муфид! - крикнул Гази Мунтасир.
        Насих Муфид ибн Рашад ал-Хезем, советник сардара, взял два глиняных черепка и написал на них имена поединщиков - а затем подбросил их в воздух. В первый раз оба черепка упали пустой стороной вверх, и Насих Муфид бросил жребий повторно. Во второй же раз черепок Хубаксиса упал пустой стороной, а Гази Мунтасира - именем.
        - Наш сардар чарует первым! - объявил Насих Муфид. - Да начнется поединок превращений!
        Ифрит и марид встали друг против друга. Гази Мунтасир медленно размотал чалму, и та исчезла из его руки, взметнувшись клубом дыма. Сардар ифритов язвительно оскалился и… обратился бушующим пламенем. Огненный смерч взвился столбом, земля под ним раскалилась до невозможности, по ней пошли трещины. Длинные багровые языки с ревом хлынули к Хубаксису - сейчас обожгут, зажарят, испепелят!
        Хубаксис напрягся, задрожал и крутанулся вокруг своей оси. Спустя мгновение вместо одноглазого и однорогого джинна на земле стоял человек - рослый, седоусый, с закопченным лицом, в золоченых доспехах и каске. В руках он держал шланг - огненный смерч еще не успел его коснуться, а в него ударила мощная водяная струя. Усмехаясь в усы, бравый пожарный погнал живой огонь прочь, заставляя уменьшаться, скукоживаться, исчезать с жалобным шипением!
        Но тут огонь заколебался, сохраняя прежний цвет, но приобретая устойчивую форму. Воздух разорвало бешеным рыком, и навстречу пожарному ринулся желтоглазый тигр. Блеснули длиннющие клыки - сейчас вцепятся в горло, разорвут, растерзают в клочья!
        Однако Хубаксис мгновенно изменил форму. Золоченые доспехи исчезли, сменившись строгим фраком и цилиндром, усы почернели и вытянулись параллельно плечам, а шланг сменился бичом и обручем.
        - Алле-оп! - воскликнул укротитель, хлеща бичом по земле.
        Ошалевший тигр невольно прыгнул сквозь обруч и приземлился на другой стороне, глупо моргая… но тут же начиная изменять форму. Он увеличился, почернел, когти обратились копытами, а на голове выросли огромные рога. Гигантский бык взревел и ринулся на человечка с обручем - сейчас проткнет его, как шашлык!
        Хубаксис тут же колыхнулся всем телом, и черный фрак сменился желтым шелковым костюмом, а обруч и бич - алым полотнищем. Тряхнув им в воздухе, матадор задорно вскричал:
        - Торо! Торо!
        Бык пронесся мимо, но тут же развернулся и начал подыматься на дыбы. Он распух во все стороны, покрылся чешуей, отрастил пару крыльев, испустил из ноздрей дымные клубы и пошел на противника. Пасть могучего дракона разверзлась, обнажив раздвоенный язык, хлещущий по клыкам, из горла хлынула огненная струя.
        Хубаксис вновь не растерялся. Костюм матадора сменился блистающими доспехами, красная тряпка - длинным мечом. Бесстрашный рыцарь прикрылся щитом от пламени и побежал прямо на дракона - надо бить точно в живот, там чешуя мягче!
        Вот уже и удар… но в последний миг чешуя сменяется древесной корой, а земля лопается, выпуская из себя толстые корни. Тысячелетний дуб мелко затрясся, смеясь над уколами рыцарского меча, и замахал ветвями - один удар, и человечек будет размазан в клочья!
        Рыцарские доспехи исчезли, сменившись красной клетчатой рубахой. Меч превратился в огромный топор - и джинн-дровосек с бешеным пылом принялся рубить! Его плечи невероятно раздались, рост заметно увеличился - этот образ Хубаксис скопировал с прославленного Поля Баньяна.
        Гази Мунтасир страшно закричал, чувствуя, как от него отлетают щепки. Топор Поля Баньяна так и кружил в воздухе, отсекая толстенные ветви. Ифрит гневно вздулся… и при очередном ударе топор провалился в пустоту. Вместо исполинского дуба перед ним объявился бушующий пыльный смерч.
        Хубаксис закашлялся, с трудом держась на ногах, но тут же начал превращаться. Он изрядно уменьшился, поседел и располнел, становясь пожилой уборщицей. Вооруженная пылесосом бабка сердито рявкнула и принялась затягивать всю эту клубящуюся мерзость. Ее агрегат воинственно жужжал, пылесборник на глазах раздувался, поглощая вопящего ифрита…
        Но тут он издал резкий скрежет, и вместо пыли в пылесос полетели пауки. Десятки, сотни, тысячи - они стремительно слились в единое восьминогое чудовище, с хлюпаньем устремляясь к бедной старухе. Зловещие хелицеры разомкнулись, с них капнул кошмарный яд…
        И Хубаксис тут же превратился в коренастого человечка, облаченного в костюм химической защиты, с дустовым распылителем в руках. Дезинсектор нажал кнопку, и встречь гигантскому пауку устремилась облако едкого дыма.
        Восьминогое чудовище зашипело, скорчилось… и сквозь дым протянулась толстая железная рука. Грубо отлитый голем шагнул к дезинсектору, замахиваясь громадным кулачищем…
        Хубаксис отскочил назад, и костюм химической защиты мгновенно сменился рабочим комбинезоном, а баллон с распылителем - сварочной горелкой. Опустив на лицо маску, сталевар бесстрашно ринулся на голема, вонзая ему в ладонь клинок сварочного пламени.
        Голем отшатнулся, заколебался… и расплескался холодной водой. С земли поднялась огромная волна и понеслась на сталевара - подомнет, утопит, погасит пламя!
        Хубаксис подпрыгнул, на лету превращаясь в высокого загорелого парня, одетого в одни плавки. Он выхватил прямо из воздуха доску для серфинга, и врубился в самую середину волны, разрезая ее надвое!
        Водяной холм весь затрясся, неким образом сохраняя устойчивое положение. Это был уже не ифрит в образе волны, но просто обычная вода… и из этой воды вынырнула белая акула! В новом образе Гази Мунтасир ринулся на Хубаксиса, и уже измолотил в щебень его доску…
        Но тут серфингист оборотился гарпунером. Седобородый старик в штормовке легко сиганул прямо на голову акуле и замахнулся тяжеленным гарпуном.
        - Ты не кашалот, но ты тоже белый! - процедил капитан Ахав, вонзая страшное лезвие в морду рыбине.
        Гази Мунтасир забился от боли - и мгновенно переметнулся в газообразную форму. В воздух поднялась черная туча, загремели громовые раскаты, засверкали зарницы молний…
        И гарпунер внизу превратился в полного длинноволосого старца с длиннющей железной палкой. В нее сразу ударила молния, и лицо Бенджамина Франклина озарилось улыбкой.
        Тогда ифрит превратился в огромную чугунную гирю и грохнулся Хубаксису на голову.
        Это стало финалом поединка. На сей раз бедный джинн не успел ни отскочить, ни сменить форму - он был просто раздавлен в лепешку.
        - Наш сардар победил!!! - оглушительно прокричал Насих Муфид, и три сотни ифритов оглушительно забили в ладоши.
        Спустя некоторое время, когда Хубаксис и Гази Мунтасир вернулись в свои постоянные обличья, ифрит насмешливо спросил:
        - А ты вообще умеешь превращаться во что-то, кроме людей?
        - Пока нет… - смущенно ответил Хубаксис.
        - Ха-х-ха-ха-ха-ха-а-а!.. - покатился со смеху Гази Мунтасир. - Да сколько же тебе лет, одноглазый?
        - Пять тысяч пятьдесят семь!
        - Сколько-о?! Брешешь! Нагло брешешь! Чтобы марид дожил до таких лет да не овладел хотя бы половиной от ста двенадцати великих превращений?! Да быть такого не может, клянусь бородой Пророка!
        - Правда, из них пять тысяч я провел в каменном ларце, погруженный в холодный сон… - неохотно признался Хубаксис.
        - Бах-ха-ха-ха-ха-ха-а-а!.. Грах-ха-ха-ха-ха-ха-ха- ха-а-а!.. Тогда это многое объясняет! Должен сказать, ты не так уж плохо сражался, одноглазый… для отрока-марида! Пятьдесят семь лет, бва-х-ха-ха-ха!..
        Ифрит сотворил для Хубаксиса еще чашу верблюжьего молока и радушно осклабился. Гази Мунтасир ибн Ваджих ал-Джаффа любил веселые поединки, а этот марид сегодня повеселил его изрядно. Давно уже с ним не противоборствовали столь оригинальным манером.
        - Ты заходи еще при случае, одноглазый! - пригласил Гази Мунтасир. - Винца выпьем, Нишапури почитаем! Заходи, гостем будешь!
        Глава 17
        Сегодня, первого декабря 7145 года, Креол Разрушитель открыл очередное заседание Совета Двенадцати. Начиная с 6101 года, когда великий Имон Маг провел реформу, окончательно закрепившую власть над Серой Землей за владеющими Искусством, в кресле главы Совета сиживали тридцать восемь чародеев… или тридцать девять, если считать Пехтармина Убийцу. Были среди них поистине великие, оставившие глубокий след в истории, были и ничтожные, ничем не прославившиеся и ничем не запомнившиеся.
        Однако таких грандиозных реформ, как при Креоле Разрушителе, не было еще ни при ком. Он провел на своем посту всего несколько месяцев, а Серая Земля уже переменилась до неузнаваемости.
        И ведь все еще только начинается!
        Самого Креола интересовало только одно - приготовления к войне с Лэнгом. Однако он вынужден был заниматься и повседневной рутиной - многомиллионная держава сама собой управлять не будет. Так, в начале заседания долгое время обсуждался бюджет - расходы на то, на это, на стражу, на чиновничий аппарат, на ведущееся бешеными темпами строительство, на бесчисленные реформы…
        Вообще, денег тратилось огромное количество. Привезенные на коцебу сокровища Империи Гор оказались как нельзя кстати, однако казна все равно на глазах истощалась. Недалек день, когда сундуки Промонцери Царука покажут дно - и что делать тогда, непонятно. Повышать налоги? Брать взаймы у иностранных владык? Идти на поклон к Инанне?
        Ванесса, которая как-то незаметно прибрала к рукам финансовый департамент, сильно беспокоилась по этому поводу. А вот Креола рутинные заботы только раздражали - сейчас он мрачно слушал маршала Хобокена, зачитывающего черновой вариант сметы на следующий год:
        - На артиллерийскую часть, будем думать, потребно будет три миллиарда шестьсот миллионов шелахов. В оружейную - пятьсот пятьдесят миллионов, не менее. В провиантскую - двенадцать миллиардов, меньшей суммой прокормиться никак не можно. В комиссариат прошу выдать двадцать шесть миллиардов шелахов. Прибавочных на непредвиденные расходы - миллиарда полтора хотя бы. На расквартированные за пределами страны силы - семьсот миллионов. Лично моим гренадерам на жизнь - сто сорок миллионов. Сверх того на соль особливо - девять миллионов восемьсот тысяч. На рекрутский набор - два миллиарда сто миллионов. В наградную комиссию - сорок миллионов…
        - Просто назови общую сумму, - тоскливо произнес Креол.
        - В пятьдесят миллиардов шелахов уложимся, будем думать, - подумав, заявил Хобокен. - Ужмемся немного, но уложимся.
        - Это на всю армию?
        - На всю, прости Единый.
        - На весь год?
        - На весь следующий год. Но это только на тех ребятушек, что непосредственно ко мне прикомандированы. С боевой техникой, флотом, колдовством всяким отдельно расходы считать придется.
        - У нас есть пятьдесят миллиардов? - обратился к Ванессе Креол.
        - Найдем, - мрачно ответила та, исписывая блокнот цифрами.
        Железный Маршал приложил два пальца к треуголке. Этот головной убор остался на нем единственной частью прежней формы - все остальное было заменено. С плеч ниспадал непременный серый плащ, а все тело покрывал тонкий слой адамантия. Артефакторы серых подогнали под Хобокена доспехи Бестельглосуда Хаоса, и эйнхерий-военачальник стал практически неуязвим.
        - Маршал, вы точно уложитесь в пятьдесят миллиардов? - усомнилась Ванесса. - Курс шелаха последнее время низковат…
        - Оно, конечно, лучше б с запасцем… - согласился Хобокен. - Пятьдесят миллиардов - это в самый обрез, прости Единый.
        - Ученица, он же сказал, что уложится! - поморщился Креол. - Переходите к следующему вопросу!
        Следующей отчиталась Кодера Ясновидящая. Безучастно, ровным голосом, она перечислила сделанное службой внутренней безопасности за последние два месяца. В Промонцери Хилери были отправлены несколько колдунов, в том числе весьма опасный бунтарь Курх Нос и его сообщник Сабун Фонарь - зеленый и голубой плащи. Были найдены и ликвидированы два тайных ктулхуистских святилища. Разоблачен и арестован некто Лехотер Чейви, альберийский шпион. Прихлопнута крупная подпольная типография, издававшая журнал «Свобода и порядок», и целых три мелких, производивших разного рода листовки - как ктулхуистского толка, так и обычные бунтарские. Раскрыт заговор в одной из рот Кровавых Драгун. Предотвращено несколько терактов по всему Иххарию. Ликвидировано несколько боевых кружков, подготавливавших боевиков. Предотвращено покушение на Креола Разрушителя - услышав об этом, Креол глумливо заржал.
        В общем, Кодера перечисляла довольно долго, так что все успели заскучать. Судя по этому отчету, революционных гнезд в Серой Земле хватает, но ничего серьезного - гневно пищащая шушера, не более. Все сколько-нибудь серьезные колдуны либо присоединились к новому Совету Двенадцати, либо погибли с Торатсиро Кишечником.
        Последним на повестке дня стоял проект Клевентина Предателя. Он поднялся с места и подошел к полупрозрачной карте Серой Земли, висящей прямо в воздухе. Сейчас на ней отображалось население - и точки распределялись крайне неравномерно.
        - Согласно данным последней переписи, число подданных Серой Земли составляет тридцать девять с половиной миллионов, - вкрадчиво улыбаясь, произнес Клевентин. - Из них почти одиннадцать миллионов приходится на столичную сатрапию - Дрем. Еще семь миллионов - на Хоквил. По четыре миллиона приходится на Персин и Кийвен, пять - на Микаду, три с половиной - на Кастилио, три ровно - на Разер. Оставшиеся два миллиона делятся между пятью остальными сатрапиями - Мегаладом, Баюки, Канольеро, Кензей и Сепом. Самая малонаселенная среди них - Канольеро, в которой не набирается и сотни тысяч жителей, однако в Сепе их лишь немногим больше, в то время как территориально Сеп превосходит Канольеро почти вдвое.
        - Ну и?.. - перебил его Креол. - Ты что конкретно-то предлагаешь?
        - Проше прощения, что утомил вас сухой статистикой, владыка, - поклонился Клевентин. - Я предлагаю переселить часть жителей из наиболее многолюдных сатрапий - в первую очередь Дрема и Хоквила. Предлагаю начать с сатрапии Сеп, которую я на данный момент патронирую. Там много места, хорошие земли, есть немало богатых рудных месторождений. Одна сатрапия-кузница в Серой Земле уже есть - Кастилио. Там мы добываем свыше семидесяти процентов полезных ископаемых. Но в Сепе их ничуть не меньше, просто Темные горы плохо исследованы и почти не разрабатываются…
        - В Сепе очень высок магический фон, - напомнил Тивилдорм. - Туда мало кто захочет поехать добровольно.
        - Это вторая часть моего проекта, владыка, - поклонился Клевентин. - Я планирую начать постепенную очистку территории. Проведя предварительные исследования, я пришел к выводу, что данная проблема несколько преувеличена. Магический фон Сепа не настолько высок, чтобы там было невозможно жить. К тому же не следует забывать, что Сеп - самая большая наша сатрапия, и загрязнена она далеко не вся.
        - И кого же вы собираетесь туда переселять? - осведомилась Ванесса, слушавшая с большим вниманием.
        - Прежде всего - беднейшие слои населения. Я намереваюсь предложить им льготные условия на новом месте, дать работу, собственные участки земли… полагаю, мы сможем их заинтересовать.
        - Думаете, они поедут?
        - С вашего позволения, я уже подготовил черновой список первой волны переселенцев, - развернул длинный свиток Клевентин. - Вот, прошу взглянуть, я лично провел отбор кандидатов. Двадцать пять тысяч человек. Из них пятнадцать тысяч - жители иххарийских трущоб, безденежные и безработные. Три с половиной тысячи - крестьяне с разных мест, от различных колдунов. Две с половиной тысячи - крестьяне из моих собственных земельных угодий, этих я отбирал с особенным тщанием. Полторы тысячи - отставные солдаты. Тысяча - бывшие арестанты и каторжники, получившие амнистию после смены режима, но не имеющие имущества и не нашедшие себе работы. Всех их мы можем отправить в Сеп уже завтра.
        - А вы, я гляжу, проделали немалую работу… - с уважением посмотрела на Клевентина Ванесса.
        - Благодарю вас, повелительница, я старался изо всех сил. Смею надеяться, что эти двадцать пять тысяч будут только началом - всего я планирую переселить в Сеп около миллиона человек или даже больше. Это ведь очень многообещающая сатрапия, к ней нужно только приложить руки…
        - А какой вам понадобится бюджет?
        - Почти никакого, - развел руками Клевентин. - Первое время, конечно, будут определенные расходы, но их я вполне смогу покрыть из собственных средств. Уже через полгода я рассчитываю достигнуть самоокупаемости, а затем проект начнет приносить прибыль… не будет ли с моей стороны слишком дерзким попросить двадцать процентов от этой прибыли?
        - Десять, - моментально среагировала Ванесса.
        - Что ж, пусть будет десять, - обезоруживающе улыбнулся Клевентин.
        - Ну что, одобряем? - лениво хмыкнул Креол. Все в унисон закивали - проект выглядел весьма заманчиво. - Ну и прекрасно. Предложение принято, всю работу поручаем Клевентину Предателю. И давайте уже переходить к важным вещам! Обсуждаем тут какую-то ерунду…
        Ванесса неодобрительно покачала головой. Она не считала это ерундой.
        - Ну, что там дальше? - нетерпеливо спросил маг.
        - Владыка Креол, мы хотим вынести на обсуждение еще кое-что, - прошелестел Тивилдорм, поднимаясь с места. - За минувшие два месяца мы с вашей ученицей подготовили пять обширных реформ - земельную, трудовую, образовательную, судебную и финансовую. Мы считаем, что они могут многое сделать для оздоровления экономики Серой Земли и улучшения жизни ее населения.
        Ванесса тоже поднялась с места, доставая папки с документами. Она заготовила длинную речь и готовилась яростно отстаивать свои реформы. Вон уже прикидывала, кто в Совете поддержит ее, а с кем придется долго спорить. Особенно ее беспокоила троица «старожилов» - Асанте, Руорк и Мурок. Эти наверняка упрутся рогом…
        - Чрево Тиамат… - пробурчал Креол, глядя на груду папок в руках Вон. - Ученица, сколько ты с этим возилась?
        - Больше двух месяцев, - оживилась Ванесса. - Я подготовила доклад…
        - Да мне наплевать на твой доклад, - перебил ее Креол. - Делайте что хотите и не отвлекайте меня всякими глупостями!
        - Но, владыка Креол… - опешил Тивилдорм.
        - Одобряем, одобряем! - раздраженно замахал рукой Креол. - Все голосуют «за»! Переходите к важным вещам!
        Ванесса почувствовала себя уязвленной и обиженной. Она корпела над этими реформами больше двух месяцев. Посетила с ревизией десятки школ, мануфактур, крестьянских хозяйств, разного рода организаций и департаментов. Подняла и изучила чертов океан документов. Раскрыла кучу злоупотреблений и провела ряд массовых чисток. Такое впечатление, что до нее экономическими преступлениями вообще не занимались - казнокрадство, взяточничество и кумовство цветут в Серой Земле буйным цветом. Система прогнила насквозь и не сегодня завтра просто рухнет.
        А теперь ей даже не дают возможности похвастаться.
        С другой стороны - оно и к лучшему. Если зачитать доклад полностью, многие моменты могут вызвать недовольство. На что уж Креол инертен в таких вещах, но и ему могут не понравиться некоторые нововведения. Тот же запрет на свободное убийство колдунами простолюдинов - да Креол просто взбесится, когда услышит, что ему - ему! - отныне запрещено испепелять каждого, кто попадется под руку.
        Хотя Ванесса почему-то сомневалась, что он будет этот закон соблюдать. О нет, господа, кто угодно, но только не Креол.
        - Теперь переходим к тому, что действительно имеет значение, - проворчал Креол, поднимаясь с места сам. - Лэнг!
        Висящая в воздухе карта Серой Земли исчезла, сменившись множеством уродливых, кошмарных фигур. Хубаксис, стоящий за креслом Креола, выпучил глаз, создавая иллюзии - удивительно точные и достоверные иллюзии. Уменьшенные во много раз демоны все равно оставались жуткими, пугающими.
        - Сейчас мы пробежимся по основным видам наших будущих врагов, - сообщил Креол. - Некоторые из вас знают о них почти столько же, сколько и я, некоторые знают только то, что прочли в ктулхуистских книгах, некоторые вообще почти ничего об этом не знают. Итак, начнем с тех, кого мы уже видели. Адские духи!
        Среди иллюзий выдвинулось карикатурное подобие человека - бесформенное пятно вместо лица, красно-оранжевая кожа, состоящая будто из раскаленной лавы. Воплощенное разрушение, громадная боевая машина, способная только крушить и уничтожать.
        - Многие из вас видели этих существ под Симбаларем, - продолжил Креол. - Адский дух поглощает и вбирает в себя любую разрушительную силу. Мечи, пули, взрывы, боевые заклинания против него бесполезны - он их попросту жрет и увеличивается. Самая мощная бомба для адского духа - всего лишь изысканный деликатес. Чтобы одолеть адского духа мы, демонологи, - Креол уважительно кивнул Тивилдорму, - применяем специальные заклинания, разработанные именно против таких демонов. Однако даже для демонолога адский дух - очень сложный противник.
        - А как насчет дезинтеграции? - поднял морщинистую руку Лакласторос. - К ней эти… мм… создания тоже иммунны?
        Креол задумался. Он вспомнил ужасающие атаки «Холмов-9000» и попытался представить адского духа, попавшего под такой удар.
        - Не знаю, - честно признался маг. - У нас в Шумере подобного не было. Но те заклинания, которые мы сами используем против адских духов… если задуматься, они во многом похожи на эту вашу… как ты сказал?
        - Дезинтеграцию.
        - Именно. Это действительно может помочь… Надо будет провести полевые испытания… но с этим потом. Пока что давайте смотреть дальше. Несмотря на всю свою мощь, адские духи находятся на самой низшей ступени Господ. Наравне с ними находятся эг-мумии и дьяволицы. Однако те и другие в бою используются редко - их магия могущественна, но не особенно смертоносна. Эг-мумии в основном занимаются поддержкой и командованием, а дьяволицы не знают себе равных в любовной магии. Надо заметить, что против женщин дьяволицы совершенно бессильны - это их уязвимое место. А вот мужчинам с ними лучше не связываться - даже очень сильный маг может превратиться в кисель от одного взгляда дьяволицы.
        - Погибнуть? - уточнил маршал Хобокен.
        - Гораздо хуже, - с отвращением ответил Креол. - Кроме женщин, к чарам дьяволиц иммунна нежить - так что ими будут заниматься твои эйнхерии, лугаль.
        - Мои ребятушки с бабами воевать не особо приучены… - пробормотал Хобокен, - но да ладно уж, сдюжим, коли Единый за нас будет…
        Все последний раз взглянули на бескожую эг-мумию в прозрачном балахоне и зазывно улыбающуюся дьяволицу с длиннющими когтями. Креол щелкнул пальцами, и Хубаксис создал другую иллюзию - нечто вроде помеси океанического червя и китайского длиннотелого дракона.
        - Курильщики, - произнес Креол. - Пожалуй, это самые опасные среди низших Господ. Они обитают в Мертвом Царстве и в полете испускают колоссальные облака черного дыма. Этот дым вызывает помутнение рассудка и безумие - город, над которым пролетел Курильщик, превратится в клокочущий хаос, жители начнут убивать друг друга. Человек, задохнувшийся от дыма Курильщика, становится ходячим мертвецом - и продолжает убивать всех, кого видит. В Лэнге не так уж много Курильщиков… но их много и не надо.
        - Уязвимые места? - деловито осведомился Хобокен.
        - Боятся огня. Лучшее средство против Курильщика - мастер-пиромант.
        - Или ифриты! - радостно поддакнул Хубаксис.
        - Молчать, раб, - лениво приказал Креол. - Давай следующую картинку.
        Дальше пошли высшие демоны - могучие твари, уступающие только архидемонам.
        Вначале присутствующим показали Жрецов Древних - клубящийся черный дым, заполняющий черные же сутаны. Креол сказал, что эти демоны подчиняются непосредственно Носящему Желтую Маску и обитают в Храме Ночи. Покидают его редко, в битвах их почти не видят. Однако связываться с ними крайне опасно - Жрецы Древних убивают одним прикосновением и сводят с ума одним взглядом. На них Креол рассчитывал натравить неодушевленных бойцов - то бишь автоматов.
        - Штурмовая команда, управляемая на расстоянии, разрушит Храм Ночи и распылит там благовоние Зкауба, - меланхолично говорил Креол, перелистывая свои заметки. - Руорк, от тебя мне потребуется специальный тип автомата, способного подобное проделать.
        - Чертежи будут готовы к исходу восьмицы, - каркнул технолич, скалясь стальным черепом. - Пробную партию представлю месяца через три. Я уже представляю, в какую сторону двигаться…
        - Хорошо. Далее - Двурогие. Их в Лэнге ровно тысяча - и все они дети Шаб-Ниггурата.
        - Не знала, что он женат… - задумчиво произнесла Ванесса.
        - Он не женат. И не замужем. Шаб-Ниггурат - гермафродит, и всех Двурогих зачал и родил самостоятельно. Многие вообще называют его не Черным Козлом, а Черной Козой… но Шаб-Ниггурат бесится, когда это слышит.
        - Это что ж получается - военачальник и роженица в единой морде? - осклабился Хобокен. - Занятно, прости Единый, куда как занятно! А на что ж эти его детки способны?
        - Двурогие - боевые демоны. Они не владеют никакой магией, но в бою почти не уступают хигйджайя… кстати, наше счастье, что хигйджайя давно вымерли…
        - Что еще за хихгх… хихх… как ты там сказал? - сдалась Ванесса.
        - Да ты их видела, - весело ответил Креол. - Лаларту и Лалассу были самыми последними хигйджайя - внуками архидемона Ноденса. Теперь, когда тот недоумок по имени Олег прирезал Лаларту, а я растер в порошок Лалассу, их не осталось вообще.
        - Подожди, так раньше их было много? - удивилась Ванесса. - И все такие же… ну, такие же сильные?
        - Нет. Лаларту и Лалассу были архидемонами - у них были совершенно особые способности. А обычные хигйджайя были… ну вот примерно как этот Олег. Очень быстрые, летучие, ядовито-кислотные, шинкующие все когтями… в былые времена они занимали в Лэнге то же место, которое сейчас занимают Двурогие. Гвардия. С Двурогими нам придется очень тяжело…
        Затем Креол перечислил тринадцать Эмблем Йог-Сотхотха - Гомори, Загана, Ситри, Элигора, Дурсона, Вуала, Скора, Алгора, Сефона, Партаса, Гамора, Умбру и Анабота - и четырех Духов Пространств - Устура, Седа, Ламаса и Наттига. Эти семнадцать - сильнейшие из высших Господ Лэнга, лишь самую малость уступающие архидемонам.
        Особенно могущественны Духи Пространств - всесильные чудовища, вызывающие нарушения в самой ткани мироздания. Рядом с Духом Пространств реальность искажается, комкается - а уничтожить подобного демона практически невозможно, ибо он отклоняет любое воздействие. Пуля, подлетев к нему, просто исчезнет, заклинание рассеется или даже вернется и поразит хозяина.
        - Единственный способ нейтрализовать Духа Пространств - противодемонический барьер высшей категории, - сказал Креол. - Для создания такого барьера требуется восемь демонологов, а значит, всего нам их нужно тридцать два…
        - А если выбивать по очереди? - предложила Ванесса. - Тогда и восьми хватит.
        - По очереди… По очереди - это рискованно. Дух Пространств не будет стоять и смотреть, как его убивают, так что нет никакой гарантии, что атаку переживет вся восьмерка. Лучше все-таки иметь запасных… впрочем, демонологов в любом случае нужно как можно больше.
        После Господ Креол вкратце рассказал о надзирателях - мелких демонах, составляющих большую часть населения Лэнга. Их гораздо больше, чем Господ, но проблем они должны доставить меньше. Например, Птиц Лэнга там настоящие тучи, но их можно выкашивать просто пулями. Тощих Всадников Ночи тоже огромное количество, но они ничем не превосходят обычных людей. Злыдни - просто заурядные кровососы.
        Дальше идут надзиратели покрупнее. Например, Погонщики Рабов поражают сознание. Их нельзя подпускать близко, им нельзя смотреть в глаза - иначе окажешься порабощен. Освободить от такого гипноза можно, но трудно.
        Примерно так же действуют и маскимы - но они не порабощают, а внедряются внутрь. Физического оружия эти копрофаги не боятся - пули проходят сквозь них, как сквозь джиннов. Против маскимов потребуется магия или зачарованное оружие.
        Весьма серьезную угрозу представляют алуа. Эти крохотные уродцы хлипки и безобидны сами по себе, зато они мастерски насылают болезни, действуют исподтишка. Увидел алуа - быстро дави его, пока тот не заразил тебя какой-нибудь гадостью.
        Дальние родственники алуа - утукку. Демонические «танки», рядовые бойцы Лэнга. Утукку очень сильны, выносливы, быстро бегают, могут переходить в эфирную форму, но убиваются относительно легко. Проблема в том, что Лэнг может в любой момент наплодить их бесконечное множество.
        - Утукку - это мясо, - жестикулировал Креол, пока Хубаксис менял иллюзии. - Безмозглые боевые машины. Они производятся с огромной скоростью - каждая королева выдает по сотне штук в час. А королев в Лэнге около тридцати! Несколько недель - и мир заполонят миллионы утукку.
        Хубаксис показывал все новые разновидности утукку. Ш’рем - стандартный, похожий на ксеноморфа из фильма «Чужой». Ш’ар - зеленый ящер, покрытый языками пламени. Ш’хида - ледяное насекомое с челюстями-пилами. Ш’хукатан - ползучее жирное чудовище с длинными щупальцами. Ш’аа - акулоподобное создание с громадной пастью. Ш’зин - тварь, напоминающая глубоководного удильщика. Ш’во - змееподобная гадина с десятком «трубочек» вместо пасти. Ш’урбен - нечто вроде гигантского кузнечика с могучими челюстями и хвостом-лезвием. Ш’косен - закованный в костяной панцирь гигант. Ш’альзе - нечто вроде склизкой крылатой мурены. Ш’рах - пузатое существо с шестью небольшими крылышками и толстым хоботом. И прочие, прочие…
        - Вот так вот, - подытожил Креол, когда исчезла последняя иллюзия. - Единственное, что играет в нашу пользу, - аппетит королев. Когда они рожают, то страшно много жрут - на каждого утукку нужно тридцать амфор мяса. Чтобы произвести миллион утукку, нужно около двадцати миллионов рабов. Людей. Пищи. А в Лэнге столько нету - и хвала Мардуку!
        После утукку из надзирателей остались только самые могучие - Твари и будхи. Первые представляют собой нечто вроде разумных шогготов, вторые бессмертны, с фантастической скоростью возрождаются, уязвимы лишь к кислоте и специальным заклинаниям.
        - В общем, на этом все, - задумчиво произнес Креол. - Конечно, еще остались Бледные Призраки, Волки, Дикие Псы, дагониты, Старцы, Глубинные, Драконы Лэнга… возможно, я еще кого-то забыл… но это все уже не настолько важно, как то, что я перечислил. В грядущей войне надзиратели будут брать количеством, на них мы бросим обычные войска. Господ придется выбивать поштучно, на них мы пустим самых элитных бойцов, лучших из лучших. Ну а архидемоны… архидемонами займусь лично я. Кроме меня, некому…
        - Ну тогда я надеюсь, что они выстроятся в очередь, - саркастично произнесла Ванесса. - Надо будет их предупредить, чтоб подходили по одному.
        - Ученица, не язви. Думаешь, я сам об этом не думал? Представь себе, думал. Я все-таки архимаг-демонолог - в борьбе с демонами я самый лучший.
        - Ну тогда беспокоиться нам не о чем, - хмыкнула Ванесса.
        - Не язви, говорю. Я уже все продумал. Помнишь, я тебе говорил, что смогу лишить демонов связи?
        - Ага… - призадумалась Ванесса. - Какое-то там заклинание… Свет Зари.
        - Именно. Свет Зари - это мой шедевр, - довольно произнес Креол. - Именно за его создание я в свое время получил мастера.
        - И что оно делает? - с большим интересом спросил Клевентин.
        - Преобразует абсолютный Свет в абсолютную Тьму и наоборот.
        - А-а, теперь я вспомнил! - рассмеялся Шамшуддин. - Вспомнил! Ты тогда обратил Душу Света в Душу Тьмы… и разрушений было порядочно…
        - А я им говорил, чтобы провели испытания где-нибудь в пустыне… - пробурчал Креол. - Кто же им виноват, что они меня не послушались?
        - Превращение Света в Тьму?.. - с явным сомнением переспросил Тивилдорм.
        - Или наоборот, - кивнул Креол. - Смена полярности. Свет и Тьма ведь очень похожи - чтобы поменять их местами, достаточно сменить плюс на минус.
        Колдуны Серой Земли посмотрели на Креола так, что сразу стало ясно - они впервые слышат о подобном. Более того - эта концепция вызывает у них недоумение.
        - Это и в самом деле настолько просто?.. - с явным сомнением пробормотал Тивилдорм.
        - Это элементарно, - раздраженно пробурчал Креол. - Но почему-то никто - никто! - не может этого понять. Я тысячу раз объяснял и показывал в нашей Гильдии, как это делается - но никто так и не смог повторить! Никто, кроме меня, так и не сумел применить это заклятие - а ведь это проще, чем собирать финики!
        - Кажется, теперь я начинаю понимать некоторые вещи… - пристально посмотрел на него Тивилдорм.
        - И я тоже… - согласился Асанте. - Бестельглосуд Хаос как-то упоминал, что Лэнг хочет видеть на его месте некоего Креола Урского…
        - Да, крупных игроков это мое заклинание очень интересует, - неохотно признал Креол. - И Древние, и Прекраснейшая хотят от меня одного - чтобы я применил Свет Зари против их врагов. Здесь, в обычном мире, Свет Зари практически бесполезен - но в Темных и Светлых мирах… о-о, там он становится мощнейшим оружием…
        - Хочешь сказать, что можешь превратить Темный мир в Светлый?! - поразилась Ванесса.
        - Да ты что, ученица?! - едва не подавился Креол. - Нет, конечно! Такого даже боги не могут! Но вот принести в Темный мир капельку Света я могу - и для демонов это будет как… как…
        - Как если вылить бак воды на кошачью стаю? - подсказала Ванесса.
        - Да, примерно так же. Они там все сдуреют, ошалеют и замечутся. А нам это будет как раз на руку.
        - А здесь, значит, этот Свет Зари применить нельзя…
        - Можно, но нет смысла. Здесь же нет такого количества Тьмы в свободном состоянии. Соответственно здесь Свет Зари подействует… да никак он не подействует. Так, пшикнет.
        Ванесса уважительно покрутила головой. Пятеро серых колдунов тоже смотрели на Креола куда почтительнее, чем раньше. Даже в глазах-плошках длика появилось какое-то странное выражение.
        - Единственный, кто меня беспокоит, - это Ктулху, - задумчиво добавил Креол. - Если он проснется слишком рано, с ним будут большие проблемы… Скажу честно - я понятия не имею, как с ним справиться. Единственный возможный вариант - Крест Стихий, но его придется истратить на С’ньяка, потому что С’ньяк еще хуже…
        - Крест Стихий? Так ты же теперь вроде не можешь его сделать… Сердца Султанов же истощились после… - Ванесса невольно посмотрела на Шамшуддина.
        - О, я кое-что придумал на этот счет… - растянул губы в улыбке Креол. - Мне тут подкинули одну интересную идейку… кажется, теперь я знаю, как возродить Сердца…
        - Кто подкинул? - ревниво осведомилась Ванесса. Обычно это она подкидывала Креолу всякие идеи.
        - Кто… да никто, собственно. Просто библиотекарь нашел мне интересную книгу…
        - О да, в библиотеке Промонцери Царука можно многое найти… - закивал Клевентин. - В свое время я просиживал там целыми восьмицами - и научился таким заклинаниям, о которых многие и не слыхивали…
        - Ладно, так что там насчет Ктулху-то? - напомнила Ванесса. - Неужели с ним совсем никак?..
        - Можно, конечно, попробовать оживить древний портал между Землей и Лэнгом… - промямлил Креол. - Он соединяет город Р’льиех на дне Глубинного Царства и город Йхантлей на дне Тихого океана… Когда-то Ктулху именно в Йхантлее и жил, а потом уснул и его перетащили в Лэнг… или сначала перетащили, а потом он уснул… или он уснул и во сне как-то сам переместился… честно говоря, я точно не знаю, версии есть разные.
        - И что будет, если ты оживишь этот портал? - насторожилась Ванесса.
        - Ктулху перенесется обратно в Йхантлей. На Землю. И в Лэнге у меня будут развязаны руки.
        - А на Земле что по твоей милости будет?! - возмутилась девушка.
        - Ктулху.
        - И это, по-твоему, хорошо?!
        - Откуда я знаю?! - вспылил Креол. - Может, он в хорошем настроении проснется?! А мне зато легче будет!
        - Это не вариант!
        - Да ладно тебе… На Земле сейчас много всякого оружия - танки, авианосцы, самолеты, ядерные ракеты… пусть они с Ктулху повоюют! Чего им без дела лежать?
        - А где конкретно находится этот Йхааах… затонувший город? - уточнила Ванесса. - А то Тихий океан - он довольно большой…
        - Да откуда я знаю? Где-то там, на дне.
        - Весьма ценные указания.
        - А какая разница? Когда Ктулху проснется, он все равно вброд пойдет. Его издалека видно будет…
        - Нет, даже и не думай, - помотала головой Ванесса. - Японцам, конечно, не привыкать с Годзиллой сражаться… но это все равно чересчур. И потом - вдруг он в другую сторону пойдет? Пойдет-пойдет… и выйдет прямо к Сан-Франциско! Наш Фриско, между прочим, тоже на берегу Тихого океана!
        Почему-то этот аргумент Креола убедил. Видимо, у него сохранились какие-то теплые чувства к городу, в котором он прожил первые месяцы после пробуждения.
        Во всяком случае, больше он об этом не заговаривал.
        Когда заседание окончилось и Креол с Ванессой оказались наедине, маг недовольно поинтересовался:
        - Ученица, для чего ты вообще потратила столько время на ерунду?
        - Какую еще ерунду? - Вон сделала вид, что не понимает.
        - Эти твои реформы. Вся эта возня с землей, с выходными для рабов…
        - По-твоему, это ерунда?
        - Конечно. Ты два месяца возилась с проблемами всякого отребья. Зачем?
        - Чтобы улучшить их жизнь. Раз уж я вошла в правительственный кабинет, то должна что-то делать.
        - А более дурацкого занятия ты найти не могла? Какое тебе дело до этих грязных пахарей?
        - Люди могут прожить без магов, но не без крестьян, - тихо сказала Ванесса.
        - Маги существуют не для других, - поучительно произнес Креол. - Маги существуют только для самих себя. Ты хочешь стать магом?
        - Пока что хочу. Но ты сейчас это желание колеблешь.
        Креол с Ванессой спорили довольно долго - на все более повышенных тонах. Креол кричал, что его ученица могла бы потратить время более плодотворно - сделать что-нибудь для подготовки войны с Лэнгом или хотя бы подучиться магии! Ванесса вопила, что Креол теперь все-таки правитель целой страны - и с его стороны настоящее свинство так наплевательски относиться к своим подданным! Креол гневно возражал, что у него нет времени, что он по горло в работе, - Ванесса отвечала, что сорок миллионов человек в этом не виноваты.
        Постепенно аргументы у обоих закончились, и они перешли к ругани и взаимным оскорблениям. Потом Креол как-то нечаянно толкнул Ванессу, та дала сдачи - и они начали всерьез драться.
        При этом Креол, как последняя сволочь, бил в полную силу - и счастье Ванессы, что она имела черный пояс по карате. В отличие от нее, Креол довольно плохо дрался без магии, поэтому Вон без труда уклонялась от его ударов, юлила вокруг, дважды заехала ему ногой по ребрам, а в конце концов вынырнула откуда-то снизу и саданула учителю головой в подбородок. Тот взревел раненым тигром и бросился на Ванессу прыжком, сделавшим бы честь квотербеку НФЛ. Бедная Вон задушенно пискнула, падая на кровать и чувствуя, как ее придавливают сто девяносто фунтов живого веса.
        После этого процесс стал больше походить на вольную борьбу… а потом как-то понемногу перешел в нечто совсем другое.
        Примерно через полчаса Креол с Ванессой вполне помирились.
        Глава 18
        По ночам Иххарий погружен в сон. Спят бедные, спят богатые. Спят колдуны. Не спят только те, кто работает в ночную смену… а также те, кто нуждается в темноте, способной скрыть их замыслы.
        В одном из богатых особняков на Соборной площади этой ночью собралась многочисленная компания - ровно сорок колдунов. Из них шестеро - голубые плащи, двадцать - зеленые, семеро - желтые, четверо - оранжевые и трое - красные. Все они - из числа недовольных новым режимом. Те, кто не пожелал покорно принять изменения в Серой Земле.
        Самые недовольные взбунтовались сразу же, открыто, предводительствуемые Торатсиро Кишечником. Они доставили новым властям некоторое количество неприятностей, но с ними достаточно быстро расправились. Однако нашлись и другие. Те, кто принял Креола Разрушителя на словах, но глубоко внутри затаил злобу.
        Сегодня они сошлись на сходку.
        Их предводительницей стала Кодера Ясновидящая. Глава службы внутренней безопасности, правая рука покойной Турсеи Росомахи. В новом Совете Двенадцати оставалось целых пять свободных мест - Кодера была уверена, что одно из них достанется ей. И когда этого не произошло, когда все места расхватали другие, причем некоторые вообще не были ни колдунами, ни серыми… Кодера осталась ужасно разочарованной.
        Более того, многие члены нового Совета Двенадцати могут вообще никогда не освободить своих кресел. Креол Разрушитель бессмертен. Тивилдорм Призрак и Шамшуддин Черный - духи. Хобокен Железный - живой мертвец. Руорк Машинист - технолич. Теоретически все пятеро могут жить вечно. А ведь именно по этой причине в старый Совет никогда не принимали личей - никому не хотелось веками жить под властью ходячего мертвеца. Все понимали, что если допустить личей в Совет, то магократия со временем превратится в трупократию.
        Но теперь все по-другому, совсем по-другому… и совсем не к лучшему.
        О, если бы Кодера получила вожделенное место в Совете! Не было бы у Креола Разрушителя более преданной помощницы, чем эта телепатка! Но ожидания бедной колдуньи оказались обмануты - и с каждым днем она все сильнее озлоблялась.
        Ей больше не хотелось ждать, пока одно из мест освободится само - она и так ждала чересчур долго. Тем более что Креол Разрушитель на практике продемонстрировал ей альтернативный способ войти в Совет. Даже стать его главой.
        Надо всего лишь уничтожить прежних лидеров.
        Кодера в полной мере использовала свои незаурядные способности. Со смертью Руахи Карги она стала сильнейшей телепаткой Серой Земли, непревзойденным талантом в ясновидении и чтении аур - и это немало ей помогло. Она без труда скрывала свои намерения даже от Креола Разрушителя и Тивилдорма Призрака, не говоря уж об остальных членах Совета - и в то же время сама исподволь просматривала мысли колдунов, ища себе союзников.
        Особенно Кодеру притягивала троица «старожилов» - Асанте, Руорк и Мурок. Она всерьез надеялась договориться с кем-нибудь из них, а то и со всеми сразу. Увы, проведя расследование, Кодера поняла, что на этих рассчитывать нечего. Асанте Шторма вполне устраивает звание адмирала, и он с большим воодушевлением работает над новыми кораблями. Руорк Машинист проникся к Креолу почти собачьей преданностью и крепко сдружился с Лакласторосом Зеленым. Что же до Мурока Вивисектора, то он плевать хотел на всякую политику и меньше всего желает устраивать новый переворот.
        Впрочем, так даже к лучшему. Если бы в союзниках Кодеры появился кто-то из серых плащей, он неизбежно стал бы в этом комплоте главным. А Кодера Ясновидящая хотела уже не просто войти в Совет, но непременно занять первое кресло. Она чувствовала себя обделенной, и ей требовалось чем-то это компенсировать.
        У Кодеры в руках мощнейшее оружие - служба внутренней безопасности. Со сменой власти ее несколько реформировали, но основы остались прежними. Первое отделение как следило за изменниками и заговорщиками, так и следит. Второе отделение как наблюдало за проживающими в Серой Земле иностранцами, так и наблюдает. Третье отделение как управляло тюрьмами и местами ссылок, так и управляет. Четвертое отделение как собирало доносы о происшествиях на местах, так и собирает.
        Пострадало лишь пятое отделение, ведавшее цензурой, и шестое, ловившее врагов ктулхуизма. Деятельность пятого была свернута, а место шестого заняла Служба Ассенизации, охотящаяся уже за самими ктулхуистами. Но большая часть механизма внутренней безопасности по-прежнему подчинена Кодере - и уж она-то сумела найти ему должное применение.
        Последние месяцы Кодера старательно усыпляла бдительность Совета Двенадцати. Она делала вид, что выискивает среди колдунов неблагонадежных, потенциальных предателей - и она действительно нашла многих. Часть из них Кодера даже отправила для виду в Промонцери Хилери - мелкая шушера, бестолковые придурки, не способные ни на что серьезное. Что проку от «незабудок» с их хлипеньким колдовством, чем они могут помочь или навредить? Кодера сделала исключение лишь для нескольких голубых плащей.
        Но, находя кого-то многообещающего, Кодера мгновенно начинала его обрабатывать. И постепенно собрала немало сторонников. Все они ненавидели новый Совет Двенадцати - ненавидели до дрожи в коленях, до зубовного скрежета.
        Половина здесь присутствующих - истинные ктулхуисты. Те, кто был предан Лэнгу не на словах, как основная масса, а истово, рьяно, всем сердцем. Те, кого больно ранило разрушение черных храмов и ввела в ужас смерть Лалассу. Те, кто до сих пор собирается глухими ночами у алтарей Древних, служа черные мессы и принося кровавые жертвы.
        Большинство истинных ктулхуистов погибли - одни пали смертью храбрых под Симбаларем, защищая священный зиккурат, другие полегли рядом с Торатсиро Кишечником, сражаясь за то, во что верили. Но некоторые все же уцелели и затаились. И все они безумно ненавидят Креола Разрушителя, трижды проклятого убийцу Лалассу, их живого бога.
        Вторая половина присутствующих - недовольные реформами. В отличие от ктулхуистов, их ненависть сконцентрировалась не на Креоле - на его невесте, Ванессе Внезапной. Одни возмущены потерями угодий, других взбесили изменения в законодательстве, третьи на стенку лезут от мысли, что их собираются уравнять с «гречкой».
        Например, вот этот тип в желтом плаще - Зарусек Консерватор, декан Иххарийского гимнасия, гневно рычащий от мысли, что теперь ему придется обучать чернь, не имеющую колдунов в родственниках. Целую тысячу лет священные плащи надевали исключительно благородные юноши и девушки с чистейшей кровью - и теперь все это спустить в канализацию?!
        А эта старуха в оранжевом плаще - Харзея Жадная. До недавнего времени возглавляла иххарийскую стражу - и всем было прекрасно известно, что ее карманы лопаются от взяток. Она особенно и не таилась - прежний Совет Двенадцати не обращал внимания на столь пустячные провинности.
        А вот Ванесса Внезапная просто взяла и вышвырнула заслуженную стражницу с должности. Словно это не она верой и правдой работала на благо общества, словно это не она установила в Иххарии такой железный порядок, что даже птицы боялись над ним пролетать!
        Но особенно Кодера обрадовалась, отыскав двух красных плащей. Точнее, первый из них нашел ее сам - Архенбух Никто, лучший теневик, глава внешней разведки. Всю свою жизнь этот неприметный человечек был одним из самых рьяных ктулхуистов. Он бы непременно поддержал Торатсиро Кишечника, если бы не находился в это время в Ларии, взятый в плен гренадерами-эйнхериями. Вернувшись в Серую Землю, Архенбух понял, что ничего не сможет сделать в одиночку, поэтому прикинулся лояльным новому режиму.
        Ему это удалось без труда - кто-кто, а Архенбух умеет оставаться незамеченным.
        Также в группу Кодеры вошла Астила Керамика - но совершенно по иной причине. Как и ее покойный брат, великая геомантка отличается прекраснодушной тупостью и искренне считает Креола гнусным негодяем, отнявшим власть у законных правителей. Кодера легко убедила Астилу присоединиться - она всего лишь наплела ей с три короба о мерзавцах, сидящих в Совете Двенадцати.
        Сейчас эта великанша гладила Кодеру по плечу и пафосно нудила:
        - Мне так жаль тебя, дорогая! Когда я размышляю о твоем образе жизни, твоих нравах и твоей культуре, я сетую на несправедливость судьбы, мне больно видеть, что мы живем в столь губительном и развращенном окружении. Злодейства и подлость, мошенничество и ложь причисляются там к добродетелям. В мире господствуют и одерживают верх невежды, наглецы, моты, мерзавцы и плуты. Люди же, подобные нам с тобой - достойные, безупречно честные, скромные, непритязательные, - там не в почете, их не допускают к участию в решении важных дел и даже гонят отовсюду. Не вижу, на что ты или иной человек высокой культуры может надеяться в Совете Двенадцати.
        - Мы это изменим, дорогая Астила, мы это изменим… - улыбалась Кодера, едва сдерживаясь, чтобы не ударить эту напыщенную идиотку.
        Особняк, в котором все сегодня собрались, как раз Астиле и принадлежит. В случае провала Кодера планировала все свалить на нее - благо Астила так глупа, что не догадается выдать остальных.
        До этого дня Кодера не была в гостях у великой геомантки и теперь насмешливо осматривала интерьер. Во всем здесь видна какая-то пошлая роскошь - высокие шкафы, украшенные виньетками шифоньерки, письменный стол красного дерева с бронзовыми канделябрами и другими украшениями, диван, кресло, стулья красного сафьяна… В шкафах вместо книг лежат альбомы, исписанные скверными стихами и театральными рецензиями - Астила любит баловаться пером. На стене два больших портрета удивительно похожих тучных мужчин - Акс Камень и Вас Глыба, покойные отец и брат Астилы.
        Колдуны рассаживались по местам, подозрительно косились друг на друга. Многие сегодня явились инкогнито - в масках, прикрытые ложными аурами. О присутствии Архенбуха вообще никто не догадывался - он стоял в углу невидимкой. Даже Кодера Ясновидящая с большим трудом различала смутную тень на этом месте - а уж она-то лучше всех умеет зреть незримое!
        - Ты все-таки не стала приглашать личей? - послышался у нее в ухе шепот Архенбуха. - Болитриан и Лекайя могли бы стать хорошим подспорьем… да еще и тот новенький… Ингмарид…
        - Не хочу я с ними связываться… - поморщилась Кодера. - Личи - ненадежные союзники…
        - Просто ты не можешь читать их мысли…
        - Да. Понятия не имею, что творится в их гнилых черепушках. И меня это настораживает.
        - Как знаешь… Однако Астиле я бы на твоем месте тоже не доверял…
        - Ее разум для меня - как книга с крупным шрифтом, - фыркнула Кодера.
        - В этом-то и проблема… Астила совершенно не умеет хранить тайны… А под Симбаларем я своими ушами слышал, как она назвала владыку Лалассу кровожадным демоном…
        Кодера поковыряла в ухе. Она никак не могла понять, с какой стороны от нее стоит Архенбух - слева или справа. Проклятый теневик вызывал у нее неприязнь - если бы не крайняя необходимость, она бы ни за что не стала связываться с этим ненормальным ктулхуистом. Она ведь и его мысли тоже читать не может - у остальных с легкостью, даже у Астилы, а вот Архенбух словно прикрыт стальной завесой.
        Мастер-теневик, что тут еще скажешь?
        - Ктулху фхтагн, мои дорогие друзья, - произнесла Кодера, дождавшись, когда все рассядутся. - Пх’нглуи мглв’нафх Кхлул’хлуу Р’льиех вгах’нагл фхтагн!
        - Пх’нглуи мглв’нафх Кхлул’хлуу Р’льиех вгах’нагл фхтагн!.. - нестройно откликнулись остальные.
        Некоторые демонстративно промолчали - те, кто желал уничтожить чужаков в Совете Двенадцати, но не желал возвращения Древних. Архенбух Никто запомнил каждого из них.
        Придет время, и в дома этих отщепенцев проскользнут зыбкие тени…
        Вначале заговорщики беседовали о сравнительно нейтральных вещах. Жаловались на слишком резкие перемены, презрительно отзывались о паладинах и их богине, критиковали новые законы. Несколько дней назад колдунам была направлена «просьба» от Совета Двенадцати - добровольно пожертвовать все земли в казну, чтобы их было можно перераспределить более справедливо. Большинство отнеслись к этому спокойно - колдунам действительно польстило, что Совет просит их о помощи - но нашлись и те, кто буквально изошел желчью.
        Особенно лютовал молодой колдун в голубом плаще - Ках Свободный. Несмотря на юный для колдуна возраст (всего двадцать восемь лет) и не слишком значительный плащ, он уже успел прославиться в Иххарии пылкостью, буйным нравом и склонностью к анархизму. Ках испытывал глубокое внутреннее отвращение к правительству - что к старому, что к новому. Наилучшим состоянием для страны он считал отсутствие всякой власти и законов. Сейчас он проклинал членов Совета Двенадцати, призывая убить каждого из них, всех до последнего.
        Остальные колдуны поглядывали на Каха насмешливо, но в спор не вступали. Этого наивного юношу слегка побаивались даже крупные плащи - он дрался на дуэлях чуть ли не каждый месяц, причем игнорировал все правила, дважды схлестывался с зелеными плащами, а один раз вообще с желтым. Причем победил! Человека, настолько лишенного тормозов, стараются обходить стороной. Многие к тому же считали, что Ках уже давно сам заслуживает желтого плаща, если не оранжевого - и до сих пор не поднялся выше голубого лишь по причине вечного своего бунтарства.
        Но кроме Каха все прекрасно понимали, что покушение на того же Креола Разрушителя изначально обречено на неудачу. Среди присутствующих попросту нет никого, способного дать ему хотя бы видимость боя. Попытаться убить Тивилдорма Призрака или Шамшуддина Черного смелых тоже не нашлось. А Гвэйдеон Серебряный и Хобокен Железный хоть и не колдуны, но страх вызывают едва ли не больший.
        Конечно, всегда остается Ванесса Внезапная. У многих здесь она вызывает невыразимое раздражение - какая-то иноземка без роду, племени и колдовской силы, влезшая в Совет Двенадцати и начавшая менять все законы и установления.
        - Ее даже нельзя назвать колдуньей - она всего лишь студентка! - восклицал Зарусек Консерватор. - И при этом считает себя вправе указывать нам… нам!.. Что это такое?!
        - Жалкая, ничтожная личность! - поддакнула Харзея Жадная. - Вы знаете, кем я была раньше? Спросите любого в Иххарии, кем я была!
        - Мы знаем, кем вы были, дорогая, - натянуто улыбнулась Кодера.
        - Нет, вы спросите, спросите!
        - Я могу ею заняться! - воодушевленно выкрикнул Ках Свободный, подскакивая на стуле. - Поручите это мне, умоляю! Я буду счастлив сделать что-то для общей пользы!
        - Н-да?.. - с сомнением протянула Кодера.
        - Я справлюсь, вот увидите! Обещаю вам, ее смерть - это дело уже решенное, вопрос тут может быть только во времени… в способе… в разных мелких подробностях!
        Кодера незаметно запустила в голову Каха несколько ментальных щупов. Тот, будучи стопроцентным боевиком, ничего не почувствовал - и следующие несколько секунд великая телепатка с удовольствием рылась у него в мозгах. Она нашла там всего несколько мыслей - прямых, как столбы, и примитивных, как амебы.
        Точно таких же, как и сам Ках, - гордый, несгибаемый Ках. Еще в детстве этот колдун перенес травму, после которой у него срослись два шейных позвонка. В результате он утратил всякую возможность наклонять голову и проникся ненавистью ко всем, кому обязан был кланяться.
        - Хорошо, Ках, займись этим, - улыбнулась Кодера. - Наше общество поручает тебе эту важнейшую миссию. Будь готов - мы известим тебя о времени и месте.
        Ках Свободный вытянулся в струнку, сияя от переполняющей его гордости. Кодера презрительно хмыкнула - бывают же на свете такие дурачки!
        Если у Каха действительно все получится, Кодера лично схватит его и отправит в Промонцери Хилери… а вскоре он, несомненно, попытается оттуда бежать… неудачно. В Совете же Двенадцати появится вакансия - и уж на сей раз ее наверняка заполнит она, Кодера Ясновидящая! Убрать с дороги эту проклятую узкоглазую стерву будет очень нелишним…
        Ну а если покушение Каха провалится… что ж, Кодера все равно схватит его и отправит в Промонцери Хилери. Или даже прикончит самолично. Это послужит прекрасным отвлекающим маневром для проведения в жизнь основного плана…
        - А теперь, мои дорогие друзья, я расскажу вам наш главный план, - ласково произнесла Кодера. - Для того чтобы воплотить его в жизнь, мне потребуется ваша помощь… всех вас.
        Колдуны обратились в слух. Кодера медленно извлекла из-за пазухи желтый пергаментный свиток и театральным жестом развернула его. Сидящие ближе всех подались вперед… и громко ахнули.
        - Это же писано рукой Тахема Тьмы!.. - изумился Зарусек Консерватор. - Я везде узнаю его почерк! Откуда это у вас, Кодера?!
        - Я не могу раскрывать свои источники, - скромно произнесла великая телепатка. - Наберитесь терпения, дорогие друзья, со временем вы все узнаете…
        Глава 19
        Огромный корабль из кроваво-красной древесины начал медленно подниматься в воздух. Матросы на его борту восторженно закричали - их капитан все-таки сделал это, все-таки научил свой великолепный флагман летать!
        Асанте Шторм самодовольно ухмыльнулся, складывая руки на груди. Теперь его «Адмирал Кровь» стал воистину совершенством. Несравненный, бесподобный, прекраснейший корабль в мире.
        А через пару лет из таких кораблей будет состоять весь флот. Набрать столько фаархи, конечно, не получится - зато обшить корпуса адамантием вполне реально. Это уже делается - тридцать пять колдунов-артефакторов днями и ночами работают над покрытием для альдарей.
        Асанте внедрил на верфях наработки, использованные в коцебу Креола. Алхимики трансмутировали для адмирала огромное количество черной бронзы, а капитаны-колдуны начали посещать курсы по вождению летучих кораблей.
        - Хм, выглядит довольно прочным… - послышалось откуда-то сверху. - Но бьюсь об заклад, я сумею его разломать.
        Асанте поднял взгляд и бешено зарычал:
        - Убери руки, ведро с гвоздями! Не смей прикасаться к мачте!
        - Ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-а!.. - раздался лязгающий смех Руорка. - Да очень мне сдалась твоя гнилая деревяшка, макрель ты сушеная!
        Руорк Машинист спокойно висел в воздухе над флагманом - и Асанте диву давался, как технолич умудрился туда попасть. Видимо, опять носился где-то за облаками - в последнее время он только этим и занимается. С тех пор как плонетские инженеры подарили ему один из своих летных рюкзаков, Руорк совсем перестал пользоваться ногами.
        Конечно, великий техномаг не просто нацепил на спину гравиранец. Он намертво приварил его к собственному телу, да еще и зачаровал, превратив из прибора в техноартефакт - теперь его возможности расширились неимоверно.
        Профессор Лакласторос, увидев это, зацокал языком - впрочем, техномагия в любом виде вызывала у него бурный восторг пополам с недоверием. Он никак не мог понять принципы ее действия - и немудрено. В плонетских технологиях гениальный ученый разбирался лучше всех, но технология и техномагия - совершенно разные вещи. На первый взгляд они очень похожи - как похожи дельфин и акула, - но «начинка» совсем другая.
        Технологии работают строго по физическим законам. Они объективны и безразличны к пользователю - кто бы ни нажал на кнопку, результат будет одним и тем же. Но техномагия не такова. Техномагия не подчиняется строгим правилам - ибо в первую очередь это именно магия. Техномагия - это сплошная видимость, внешнее подобие техники.
        Чтобы сделать техномагический пистолет, совсем не нужно следовать формулам - достаточно взять металлическую трубку и произнести нужные заклинания. Автоматы не имеют ничего общего с роботами. Да, у автомата внутри тоже механизм, но этот механизм прост и примитивен, как у заводной игрушки. Без оживляющих чар автомат - всего лишь механический человечек, забавная безделица, которые иногда мастерят часовщики.
        - Ты чего сюда прилетел? - мрачно спросил Асанте. - Драться хочешь?
        - Ка-ка-ка!.. Нет, сегодня что-то не в настроении.
        - И чего ты ржешь все время? - с отвращением бросил гидромант. - Раньше ты особо не смеялся.
        - Раньше у меня во время смеха челюсть отсоединялась, - честно признался Руорк. - Зато теперь… ка-ка-ка-ка-ка-ка-а!.. Кстати, хочешь, покажу, какие у меня марки появились? Типографии вчера выдали самую свежую партию!
        - Опять ты с этими марками… - закатил глаза Асанте. - Сразу видно, что мозги у тебя тоже железные…
        - Ты лучше посмотри сначала, а потом уж критикуй. Смотри, тут у меня владыка Креол, владыка Тивилдорм, повелитель Шамшуддин… весь новый состав! И я тоже тут - смотри, какой блестящий!
        - А меня опять изуродовал, да? - злобно сощурился гидромант.
        - Я хотел, - не стал отрицать Руорк. - Но на этот раз выпуском занимался повелитель Шамшуддин. Скажи ему спасибо. Рожа у тебя, конечно, все равно отвратная… даже не знаю, добавлять ли ее в коллекцию? Весь альбом же рыбой провоняет.
        - Да пошел ты… - лениво отмахнулся Асанте.
        В другое время он был бы только рад притопить эту железную морду в океане. Но сегодня у Асанте Шторма праздник, сегодня он стоит на мостике любимого флагмана - и сегодня у него преотличное настроение.
        Какой-то ржавый технолич его точно не испортит.
        - Ладно, бывай, сардина недоношенная, - прозвенел Руорк, выпуская облако черного дыма. - Мне, в отличие от тебя, приходится работать, а не на корабликах кататься…
        - Лети себе, лети… голубь чугунный… - фыркнул Асанте. - Работает он…
        Руорк Машинист сделал круг над верфями, снисходительно дребезжа при виде красавцев-парусников, и полетел на север - к промышленной зоне. Туда, где возвышается купол ГИОТ и дымят трубы оружейных заводов. Его, Руорка, вотчина, его владения.
        В стальном черепе послышалось шипение, а затем прорезался сиплый голос. Руорк раздраженно щелкнул по виску - надо будет настроить переговорный артефакт. Все время барахлит.
        - …о… литель… орк… ладыка… ол у… прибыл!.. - донеслись отрывочные звуки. - …е дождаться… ас и… ока… и… се самому?..
        - Дождись меня! - недовольно каркнул Руорк. - Я сам, сам все покажу!
        Технолич резко увеличил скорость. Он не собирался пропускать момент первой демонстрации. Зря он, что ли, корпел столько времени над горианскими чертежами?!
        Тем временем в приемной главного техномагического завода томились Креол, Ванесса, лод Гвэйдеон и маршал Хобокен. Сегодня они проводили инспекцию боевой техники - уже построенной и готовящейся к выпуску.
        С утра эта четверка посетила верфи и тщательно осмотрела корабли Асанте, высказав адмиралу всяческое одобрение. Тот остался этим чрезвычайно доволен, а вот подглядывавший из-за облаков Руорк ревниво скрежетал зубами. Изучая работу вечного соперника, технолич чрезмерно замешкался и теперь вынужден был мчаться на всех парах, чтобы избежать гнева не любившего ждать Креола.
        Кадир Железный Бок, начальник автоматронного цеха, уже не знал, как тянуть время. Ванесса демонстративно поглядывала на часы, Хобокен нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Что же до Креола, то он всем видом показывал, что до сих пор терпит исключительно по великой душевной доброте… но доброта его не безгранична!
        Когда Руорк Машинист распахнул дверь, из щелей в его затылке струился пар, а в боках что-то натужно свистело. Он клацнул стальной челюстью, на ходу закапывая масло в сочленения, и проскрежетал:
        - Извиняюсь… за опоздание… Прошу… за мной…
        Инспекция с самого начала пошла наперекосяк. Однако показывая своих автоматов, Руорк понемногу реабилитировался. Складки на лбу Креола постепенно разгладились, лицо озарилось довольной улыбкой. Маг с большим интересом рассматривал металлические фигуры, стоящие на выставочных стендах.
        Первым Руорк показал транспортного автомата - модель «Скорпион». Огромные металлические чудовища передвигались на восьми ногах и расчищали себе путь парой могучих клешней, оснащенных кружащимися резаками. Хвост им заменяла труба, во время работы выпускающая клубы пара. Туловище - просторная кабина с множеством сидений. Один «Скорпион» вмещал до двух сотен пассажиров.
        Подобных автоматов в Серой Земле строят уже много лет, так что здесь Руорк ничего нового не придумал. Единственное - до этого времени их производили исключительно поштучно, только для колдунов. А теперь эти гиганты стали выходить из цехов десятками, сотнями.
        Следом Руорк продемонстрировал модель «Дровосек» - улучшенную версию автомата-меченосца, использованного в битве при Земляйке. Ростом с человека, туловище и конечности максимально тонкие, вместо ног одно-единственное колесо. Головы нет совсем, зато рук целых четыре - гибкие извивающиеся руки, оканчивающиеся бешено крутящимися циркулярными пилами.
        Эту модель Руорк планировал производить десятками тысяч - в качестве летучей пехоты. Легкие, мобильные, скоростные, «Дровосеки» идеально приспособлены для мясобойни в рядах противника.
        В качестве тяжелой пехоты Руорк представил другую модель - «Кузнеца». Шестиметровые амбалы на двух тяжелых ногах с широкими стопами передвигались заметно медленнее «Дровосеков» - но эти в скорости и не нуждались. Отлитые из жаропрочного сплава, они заключали в своем громоздком корпусе настоящие кузнечные горны.
        В бою «Кузнецы» использовали огонь. Их длинные гибкие руки оканчивались страшной силы плазменными горелками, а открывая пасть, они выдыхали гигантские языки пламени. Кроме всесжигающих клинков, «Кузнецы» орудовали еще и могучими пальцами-крючьями - если кто-то не поддавался их огненной хватке, они хватали его и в буквальном смысле проглатывали. Пламя, бушующее в чреве этих великанов, в считаные минуты могло расплавить любого другого автомата.
        В качестве артиллерии Руорк сконструировал модель «Пушкарь». Нечто вроде металлической двенадцатиногой сколопендры с четырьмя мощными раздвижными манипуляторами. Все туловище - длинное пушечное жерло, а сверху установлены пулеметательные установки. Сзади прицеплен воз с боеприпасами - «Пушкарь» сам движется, сам стреляет и сам же себя перезаряжает.
        Но главной гордостью Руорка стала модель «Дантист» - улучшенный вариант Стальных Солдат. Двенадцать метров в высоту, три полусогнутые ноги, обшивка из адамантия, вместо рук гигантские буры с адамантиевыми же головками. Осадные машины-сокрушители - медленные, неповоротливые, но практически неразрушимые, способные превращать в пыль крепости и скалы.
        - И это еще далеко не все! - многообещающе произнес технолич. - У меня еще полным-полно задумок! Вот увидите, года через два у вас будет армия, которая растопчет любого противника!
        - Ну, архидемоны снесут этих медных болванов одним чихом… - скептично заметил Креол. - Но против надзирателей они могут пригодиться…
        Руорка этот комментарий обидел. Он начал прикидывать, как создать автомата, который одолеет архидемона… но так ничего и не придумал.
        Ознакомившись с проектами Руорка и выразив ему сдержанную похвалу, инспекция переместилась на крупнейший в стране оружейный завод. Плонетские инженеры полностью его переоборудовали, и с конвейеров уже начали сходить первые образцы совершенно нового для Рари оружия. Ручные лазеры и автоматы, тяжелые плазмометы и автоплазмеры, пульсаторы и магнаторы, силовая броня и гравиранцы, геродермы и гравициклы, шагоходы и многоногие танки.
        Еще профессор Лакласторос пообещал построить как минимум двадцать «Холмов-9000». Те три, что прибыли с Плонета, уже отремонтированы и находятся в полной боевой готовности - даже отсюда видны их куполообразные фигуры.
        - Кроме того, м-мы м-можем наделать уйму ракет и бомб… - неуверенно предложил Лакласторос. - Но… м-мы однажды уже использовали их против Лэнга… В-вы в-ведь помните, к чему это привело?
        - Да-да, профессор, мы прекрасно помним, - покивала Ванесса. - Сосредоточьтесь на военной технике - она будет полезнее.
        Осматривая хозяйство плонетцев, Ванесса задумалась, как-то там поживают танки и вертолеты, которые они купили через посредство Конрада. Надо будет напомнить Креолу, чтобы выкроил пару деньков слетать на Землю - наверняка их покупки уже готовы и ждут, когда их переправят на Рари.
        Теперь они, конечно, не очень нужны - но деньги-то уплачены, не бросать же. Помнится, Конрад обещал им установку для пуска баллистических ракет… хотя Лакласторос такую сварганит особо не напрягаясь.
        - Кстати, профессор, а вы ведь еще говорили о супердредноуте? - вспомнила девушка.
        - А, да-да, совершенно в-верно, - ухмыльнулся зеленокожий карлик. - М-мы уже начали работу… но это потребует в-времени - м-много в-времени…
        - Сколько именно? - требовательно спросил Креол.
        - Пока не могу сказать определенно. Рассчитывайте на диапазон в-в два-три года.
        - Два-три года?.. Ладно, уложимся… Три года у нас в запасе есть… надеюсь.
        Плонетцы уже начали проводить инструктаж с солдатами серых. Тибалорд Каменная Стена лично отбирал самых толковых, способных в кратчайшие сроки овладеть новыми технологиями. Прямо сейчас молодой серокожий капрал под наблюдением плонетского мутанта просовывал руки в рукава геродерма. Чуть поодаль на колдунью в фиолетовом плаще надевали гравиранец.
        Самым сложным для каждого из них становилось управление - если Ванесса в свое время освоилась моментально, то рарийцев компьютеры ставили в тупик. Приходилось подолгу объяснять им, что это за штука да как ею пользоваться.
        Другой инструктор рассказывал внимательно слушающим Кровавым Егерям, как перезаряжать ручной плазмомет. Его обступили плотным кольцом, стараясь не упустить ни слова.
        - Баллон сжатой смеси вскрывается так, - показывал плонетец. - Ломаем пломбу, аккуратно совмещаем канальцы и выдавливаем, выдавливаем…
        - Разрешите обратиться! - гаркнул один из Егерей, рассматривая выданное оружие. - Сколько всего сюда влезает?
        - Да выдавливай, пока до горлышка не достанет, - рассеянно ответил инструктор. - Сжатой смеси слишком много не бывает… если, конечно, пожара нет…
        Сами плонетцы тоже еще порой нервничали, чувствовали себя не в своей тарелке. За прошедшие месяцы они более-менее пообвыклись, но им все еще странно видеть эти диковины - колдунов, автоматов, говорящих мертвецов, насекомых-рабочих…
        Хорошо хоть, что это именно плонетцы, а не земляне - на Плонете тоже хватает… разного.
        Выходя из заводских ворот, Креол и Ванесса едва не столкнулись с несущимся во весь дух гравициклом. Сидящий на нем здоровяк явно забыл, как тормозить, - он что есть силы утопил газ, наматывая круги по полю. Плонетский инструктор истошно вопил и размахивал руками, злясь на бестолкового ученика.
        - Тор-мо-зи!!! - орал он, приставив ладони ко рту. - Тор-мо-зи!!!
        Креол притормозил и стал с интересом наблюдать за происходящим. Вставший рядом Хобокен приложил ладонь к треуголке, вглядываясь в лицо ездока.
        - Гарпазан, ты?! - гаркнул маршал. - А ну стой, ать-два!..
        Ездок круто повернул штурвал, на лету отдал честь, выкрикнул: «Слава Единому!!!» - и… со всего размаха врезался в кирпичную стену.
        Ванесса в ужасе ахнула. Гравицикл впечатался в камень со страшной силой, смяв нос в гармошку, из двигателя повалил густой дым. Седока выбросило из седла и отшвырнуло в сторону - тот упал ничком, неестественно вывернув руки и ноги. Судя по скособоченной голове, несчастный сломал шею.
        Сломал, но… тут же начал подыматься, отряхивая мундир от пыли. Выпучивший глаза инструктор подбежал к нему и дико выкрикнул:
        - Мужик, ты что, живой?! Радрафф, ну ты и везучий!..
        - Да нет, не живой, - спокойно ответил эйнхерий, с хрустом повертывая голову. - Мертвый. И уже давно.
        - А, так ты из этих… - явственно побледнел плонетец. - Ну… тогда в медпункт тебе не нужно?..
        - Да нет, сами управимся.
        Эйнхерий достал из-за пазухи иголку с ниткой, коробочку стальных скобок и пузырек бальзамирующей жидкости. Гренадеры «Мертвой Головы» уже давно приловчились сами себя штопать - благо боли они теперь не чувствовали, да и повторной смерти ничуть не боялись.
        - Эх, Гарпазан, что ж ты, братец, казенную машину испортил? - с сожалением посмотрел на разбитый гравицикл Хобокен. - Она, будем думать, денег стоит!
        - Виноват, ваше благородие! Дурак, исправлюсь!
        - Ты уж его поднатаскай в сием ремесле, голубчик, - обратился к инструктору Хобокен. - Сержант Гарпазан умен не сказать чтоб шибко, зато старательный на диво. Молодой был - до полуста раз в день фузею собирал-разбирал, прости Единый. Он, поглядишь, в лепешку разобьется, но машинерию эту вашу освоит.
        - Сделаем, господин маршал, - часто закивал плонетец.
        Ближе к вечеру Креол, Ванесса, лод Гвэйдеон и маршал Хобокен явились в Восточный корпус Промонцери Царука. Вновь осмотрели алхимические лаборатории, имели краткую беседу с Себастиусом Трансмутатором, без устали варившим в своих тиглях адамантий, и перешли к главному на сегодня - артефакторным мастерским.
        Весь последний месяц Креол работал вместе с командой колдунов-артефакторов. Сплоченная группа из двенадцати человек - пять зеленых плащей, четыре желтых и три оранжевых - вот уже десять лет производит все лучшие артефакты Серой Земли. Это именно они сковали адамантиевые доспехи Бестельглосуду Хаосу, которые затем переделали для маршала Хобокена. А теперь они же под руководством Креола произвели на свет новое магическое оружие.
        Сегодня Креол впервые открыл заслонку печи и с вожделением уставился на переливающуюся во тьме цепь. Целый месяц она закалялась в пламени адской силы - но вот уже два дня, как его погасили, а цепь по-прежнему остается добела раскаленной. И она будет остывать еще очень долго - свою первую цепь Креол держал в магической морозильне три месяца, прежде чем смог ее коснуться. Слишком много гнева и ярости заключено в этом оружии, чтобы обычный лед мог его остудить.
        С кровавым железом у Креола проблем не возникло. Он с самого начала догадывался, что в Серой Земле найдутся богатые залежи - так оно и оказалось. Кровавое железо добывают из шахт, в которых погибло множество людей - погибло в мучениях, проклиная своих палачей. Боль и ненависть, впитанные металлом, придают ему страшную силу, позволяя сковать грозное магическое оружие.
        Прежняя цепь Креола была уничтожена Первым Именем Мардука вместе с Лалассу. Но эта, новая, будет гораздо более мощной. Креол использовал почти вдесятеро больше кровавого железа, да вдобавок вплавил в него несколько звеньев старой цепи. Они впитали предсмертную агонию архидемона, впитали всесокрушающий гнев Мардука - и они придадут оружию невиданную силу.
        На сей раз Креол не стал делать обычную удлиняющуюся цепь. Прежняя служила не только в бою - Креол проводил ею измерения, использовал в ритуалах, применял в качестве барьера. Новую цепь он сосредоточил на одной-единственной задаче - уничтожении врага.
        Креол сшил себе зачарованную тунику и приклепал к ней кольца, в которые и будет помещена цепь после того, как окончательно остынет. Подчиняясь воле мага, из рукавов будут вылетать длиннющие железные хлысты, способные обездвижить и лишить силы даже архидемона. Вооруженный этой цепью и обсидиановым посохом с адамантовым наконечником, архимаг-демонолог сможет противостоять даже… Креол не был уверен полностью, но очень надеялся, что сможет сразиться на равных с Йог-Сотхотхом.
        Особенно после того, как над Лэнгом вспыхнет Свет Зари…
        Проверив остужающие чары и удостоверившись, что с его бесценной цепью все в порядке, Креол велел принести «пробник». Колдун в зеленом плаще почтительно подал ему серебряный ларец, а Креол скучающе передал его Хобокену.
        Внутри оказался крюк. Точь-в-точь такой же, как на левой руке Железного Маршала, только беспросветно-черного цвета.
        - Это тоже кровавое железо, - объяснил маг. - Действует аналогично моей цепи, но немного по другому принципу. Ковался специально под эйнхерия. Весит намного меньше, так что остыл быстрее.
        - Вот так загогулина, прости Единый… - начал бережно отвинчивать прежний крюк Хобокен. - А рисунок-то мой нагрудной это колдовство не заглушит, а?..
        - Не заглушит, - раздраженно отмахнулся Креол. - Коцебу же из-за тебя не падает? И этот будет действовать… должен, по крайней мере.
        - Какие будут следующие задания, владыка? - безучастно осведомился один из артефакторов. - Можем ли мы еще что-нибудь для вас сделать?
        - Можете, - кивнул маг. - Паладины. Они - мой элитный отряд, и я собираюсь вооружить их лучшим образом. Зачаруйте их мечи.
        - Как именно вам желательно зачаровать данное оружие?
        - По максимуму. Наложите столько заклинаний, сколько выдержит металл.
        - Тогда нам потребуется десять дней на каждый меч. И это будет оружие, способное одним ударом убить эйстского червя.
        - Десять дней? - опешил Креол. - Но это же…
        - Лет пятьдесят на всю партию, - хмыкнула Ванесса.
        - Чрево Тиамат, у нас в запасе нет и четырех лет!
        - Тогда умерьте свои требования, - предложил артефактор. - Сколько всего у вас мечей?
        - Тысяча шестьсот… или тысяча семьсот, я не помню точно. Около этого.
        - С учетом новых послушников - тысяча семьсот восемнадцать, - сообщил лод Гвэйдеон.
        - Значит, по сутки на меч, - подсчитал артефактор. - Но это позволит зачаровать их лишь по минимальному пакету. И при условии, что мы не будем заниматься ничем другим. А мы ужасно загружены, владыка Креол. У нас очень много работы и кроме этих мечей. К тому же нам недоплачивают.
        - Я повышу вам жалованье, - поморщился маг.
        - Хорошо, мы постараемся что-нибудь сделать. Но многое не обещаем. Мечей очень много, а сроки короткие.
        Креол устало потер переносицу. Он в одиночку мог сделать больше, чем вся эта дюжина - но у него и без паладинских мечей столько работы, что не продохнуть. В Серой Земле есть и другие артефакторы, послабее - однако все они тоже страшно загружены. Одни строят летучие корабли на верфях Асанте Шторма, другие обрабатывают адамантий для обшивки судовых днищ и корпусов автоматов, третьи… нет, третью бригаду точно нельзя отвлекать, им Креол поручил особо важное задание.
        - Слушай, может, какой-нибудь конвейер им приспособить? - предложила Ванесса, глядя на удрученного учителя.
        - Надо подумать… - мрачно вздохнул Креол.
        - Во всем этом нет надобности, святой Креол, - вмешался лод Гвэйдеон. - Я обещаю тебе - когда придет нужда, наши мечи будут лучше, чем есть сейчас.
        - Откуда вы знаете? - удивилась Вон.
        - Мне было видение, леди Ванесса.
        - Ясно, начальница звонила…
        Лод Гвэйдеон неодобрительно нахмурился. Ему не нравились подобные шутки.
        Отпустив паладина и эйнхерия, Креол с Ванессой зашли перед сном еще и в «Банку Скорпионов». Креол долгое время стоял на краю мраморной чаши, разглядывая беснующихся внизу полудемонов. Впавшие в неудержимое бешенство, многие из них уже разорвали оковы и теперь истошно кричали, пытаясь выбраться из колдовской темницы.
        - По-моему, их стало меньше… - произнесла Ванесса, с отвращением наблюдая за творящимся в чаше.
        - Конечно, - растянул губы в улыбке Креол. - Они страшно голодны. И они уже начали жрать друг друга. Пройдет некоторое время, и здесь останется всего один… Вот тогда-то мы и похохочем!
        Глава 20
        С самого утра на кухни Промонцери Царука неустанно таскали кули и тюки с травами, кореньями, грибами, сморчками, мятой, солеными огурцами, луком, хреном, малиной, горохом, репой, редькой, маком, чечевицей, толокном, гречневой крупой, цыплятами и перепелками. Носильщики сбились с ног, волоча мешки с салом и воском, овощами и фруктами, мясом и рыбой. Толстый колдун в голубом плаще гнал пинками живого мамонта.
        До величайшего события в истории Серой Земли и всего Рари осталось три дня. Не все, правда, считают его величайшим, но Ванесса Ли плевать хотела на мнение всяких идиотов. Она всерьез настроилась сыграть свою свадьбу так, чтобы память о ней осталась в веках. Гвен Зануда уже получил распоряжение о добавлении в календарь нового праздника - двадцатое декабря, светлый день всеобщего счастья.
        Цитадель Власти чистили и скоблили от крыши до подвалов. Лакеи и горничные сбились с ног, буквально вылизывая каждый уголок. Ропер Чистящий нанял в помощь постоянному штату еще около тысячи тафельдекарей[1 - Тафельдекарь - лакей-подавальщик, нечто вроде официанта. Носит посуду и скатерти, накрывает на стол и убирает со стола.] и полотеров. Кроме того, свои услуги предложил Мурок Вивисектор - он подрядил на работу целый выводок цреке и несметное множество мелких гомункулов. Никто и не подозревал, что у него скопилось уже такое количество.
        Переступив через очередную многоногую тварюшку, Ванесса вошла в парадную столовую. Там все кишмя кишело гомункулами - они облепили стены так, что не осталось живого места. В самом центре огромной залы восседал сам Мурок - он играл песенку на магическом синтезаторе, управляя своими подопечными. Гомункулы тоже что-то пищали в такт мелодии, с неимоверной скоростью носясь вокруг хозяина. Ванесса пораженно замерла на пороге, глядя, как Мурок и его подопечные убирают и одновременно поют:
        Добрый дедушка Мурок
        Никогда не одинок,
        День-деньской вокруг зверушки,
        Зайки, мышки и лягушки,
        И гомункулов немножко
        Спряталось в его лукошке.
        Вылезайте поскорей,
        Из укрытий и щелей,
        Не ленитесь, разбегайтесь,
        За работу принимайтесь,
        Будем чистить и скоблить,
        Драить пол, посуду мыть,
        Грязное белье стирать -
        В общем, будем убирать!
        Закончив вычищать парадную столовую, мелкие твари потянулись к выходу. За ними потянулся и Мурок, не переставая играть и петь, - оказалось, что его стульчик и синтезатор стоят на очередном гомункуле. Совершенно плоском, закованном в панцирь гомункуле, похожем на многоногую черепаху.
        - Сделаем небольшой переры-ыв!.. - распорядился Мурок, заканчивая петь. - Отдыхаем пять мину-ут!..
        - Рехнуться можно… - с трудом выговорила Ванесса, подходя ближе.
        - Здравствуй, деточка, рад тебя видеть, - кивнул ей колдун, невольно закрывая телом синтезатор.
        - Да успокойтесь вы, не буду я в него стрелять… - обиделась девушка, поймав настороженный взгляд Мурока.
        - Это хорошо. А то мне и прошлого раза хватило.
        - Мне тоже. Как вы вообще додумались до… вот такого?.. - обвела рукой Ванесса.
        - А что? Тебе что-то не нравится? Я люблю детские песенки. И вообще детей. И животных тоже люблю.
        - Да я не об этом… ладно, забыли. У вас тут все в порядке?
        - Лучшего и желать нельзя, - приятно улыбнулся Мурок.
        - Ну… тогда продолжайте.
        - Перерыв окончен! - воскликнул Мурок, кладя пальцы на клавиши.
        Выходя из столовой, Ванесса услышала, как великий биомаг начинает новый куплет:
        Живой устроит уголок
        Сегодня добрый врач Мурок,
        Он вылечит больных ребят,
        Вемпиров, цреке и котят,
        Всех на свете любит он,
        Кто еще не расчленен…
        Вообще, сегодня Ванессе приходилось крутиться, как никогда в жизни. Креол с самого начала отказался принимать в этом участие - он просто приказал Роперу Чистящему все устроить, после чего куда-то запропастился. Наверное, отправился ковать очередной артефакт или что-то в этом духе. Ванесса грустно подумала, что даже если их свадьба состоится в грязном сарае, Креол не моргнет и глазом.
        Но хорошо хоть, главный управляющий цитадели отнесся к заданию ответственно. Ропер Чистящий мелькал то тут, то там, за всем приглядывая и всеми распоряжаясь. Ванесса тоже бегала по цитадели как угорелая, но Ропер каждый раз ухитрялся ее отыскать, чтобы уточнить очередную деталь.
        - На данный момент мы истратили четырнадцать с половиной миллионов шелахов, - монотонно докладывал колдун-дворецкий. - Из них пять миллионов триста тысяч пошло на напитки, миллион четыреста тысяч - на свечи, миллион девятьсот тысяч - на мясо и рыбу, миллион ровно - на фрукты и кондитерские изделия, миллион ровно - на стекло и фарфор. Это все не считая оркестра, фанфар, фейерверков, актеров, дополнительного персонала, мелкого ремонта в цитадели…
        - Короче, свадьба будет роскошная? - перебила его Ванесса.
        - Более чем, повелительница. Все-таки бракосочетание между двумя членами Совета Двенадцати - случай редкий. Последний раз такое было, когда в брак вступали Искашмир Молния и Руаха Карга… увы, ту церемонию я не застал.
        - А вы ведь вступили в должность уже после смерти Искашмира, верно? - уточнила Вон.
        - Сразу же после нее. Мой предшественник, Столус Камердинер, был несказанно предан владыке Искашмиру. Известие о его гибели так подкосило беднягу Столуса, что он пережил апоплексический удар, от которого уже не оправился.
        - Замечательно… то есть ничего замечательного, конечно. Я не то хотела сказать. Списки приглашенных у вас?
        Ропер с поклоном протянул Ванессе пачку листов. Та в очередной раз просмотрела их, с трудом удерживаясь от тоскливых стонов. Сколько же народу! По крайней мере, две трети перечисленных здесь лиц Ванесса знать не знает.
        Явятся почти все красные плащи, большая часть оранжевых, многие желтые и даже кое-кто из зеленых. И это только колдуны - а ведь будут еще паладины, эйнхерии, плонетцы… конечно, далеко не все, но все равно немалое количество.
        Плюс еще иностранные гости. Приглашения были направлены во все посольства - закатонские, нумирадские, эйстские. На свадьбе будут представители каждой мало-мальски значительной рарийской державы.
        - Сколько всего у нас гостей? - вздохнула Ванесса.
        - Уже перевалило за тысячу, повелительница. Мы опасаемся, что парадная столовая не вместит такое количество приглашенных. Возможно, внутреннее пространство придется расширять колдовством.
        - Так, ясно… Ну, через пару дней я вам добавлю еще человек сорок… и, кстати, я вот тут подумала… не знаю, успеем ли, но было бы очень здорово… Почему бы нам не пригласить на праздник вообще всех желающих?..
        - Это… сарказм, повелительница?.. - осторожно переспросил Ропер.
        - Нет, я серьезно.
        - Но… пригласить всех желающих?.. Даже… простых?..
        - Всех.
        - Но… повелительница Ванесса… они же тут не поместятся… все желающие… Я весьма неплох в пространственных чарах, но я при всем желании не смогу расширить помещения настолько…
        - Так я же не говорю о том, чтобы сажать их за стол. Просто выставим угощение на площади - шведские столы для всех желающих.
        - Какие-какие столы? - не понял Ропер.
        - Шведские. То есть берется стол, кладется на него всякая еда - бери, сколько сможешь съесть…
        - А… кажется, я понимаю… У нас подобное не принято, но я слышал о чем-то похожем в других странах… Кажется, в честь праздников там выставляют простонародью бочки с вином…
        - Вот-вот. Только вина мы поставим не бочки, а… фонтаны.
        - Фонтаны с вином?..
        - А почему бы и нет? По-моему, отличная идея. Соорудить это нетрудно, а выглядеть будет очень красиво. Вы сможете это устроить?
        - Безусловно, повелительница… - чуть промедлил Ропер. - Конечно, это потребует дополнительных расходов…
        - На моей свадьбе мы экономить не будем, - отрезала Вон. - На чьей-нибудь другой - сколько угодно, но только не на моей.
        Предсвадебная суета поглотила Ванессу с головой. Неурядица следовала за неурядицей - то и дело что-то случалось, постоянно что-то шло не так. Шеф-повар неожиданно сверзился с лестницы и сломал шею - пришлось хватать гравицикл, мчаться в иххарийский госпиталь, везти остывающий труп к Тораю Жизни. Придворный поставщик цветов вместо красных роз привез из Альберии белые - Ванесса так разозлилась, что чуть было не заставила его их перекрашивать. Таскурита Кипяток прислала письмо, сообщая, что увеличила свиту на восемь человек, так что ей нужны дополнительные места - Ванесса грубо ответила ей, что цитадель не резиновая, так что пусть возьмет своих пажей и засунет их… да-да, именно туда! Там-то уж они наверняка поместятся!
        Особенно замучил Ванессу чрехверский посол. Как и большинство послов значительных держав, саран Меккем-Гранджи получил приглашение на свадьбу и даже согласился присутствовать… но совершенно неожиданно раскапризничался, придравшись к церемониалу. Он категорически отказывался сидеть вместе с другими послами, требовал для себя особый стол и желал принять отдельное участие в церемонии - это-де положено ему по статусу, в Чрехвере так принято.
        - Я вам еще раз говорю, - устало повторяла Ванесса. - Согласно этикету Серой Земли, по окончании церемонии послы всех дружественных держав выстраиваются в шеренгу и по очереди приносят поздравления новобрачным - то есть мне и Креолу. Что конкретно вас не устраивает?
        - Этому быть невозможно! - с ужасным чрехверским акцентом воскликнул раскрасневшийся толстяк. - Я не могу встать в одной шеренге с иноземцами, никак не мочь! Да и чтоб это было прежде, не верю я! Да ежели бы это сделал я, то б получил по возвращении казнь потерянием своей головы!
        - Да ничего вам не отрубят, ну о чем вы таком говорите? - удивилась Ванесса. - Этому церемониалу уже черт знает сколько лет, так всегда делали, и ваши предшественники ничуть не возражали. Поверьте мне.
        - Ежели и было так раньше, то куплены были прежние послы чрез деньги, - упорствовал Меккем-Гранджи. - А меня разве силно поведете. Вас много, а со мною малая свита, то и принудите.
        - Послушайте, послушайте меня, - жалобно вздохнула Ванесса. - Господин посол, ну зачем вы создаете нам всем проблемы? В конце концов, если вы в Риме, то нужно поступать как римлянин, верно? У вас в Чрехвере запрещено носить доспехи - но вы же не требуете, чтобы наши паладины из-за этого раздевались? У вас в Чрехвере красное разрешено носить только султанам - но вы же не требуете, чтобы наши красные плащи изменили из-за этого цвет? Чрехверским законам вы обязаны следовать в Чрехвере, а если вы в Серой Земле, то надо следовать законам Серой Земли!
        - Я не желать делать то, что противоречит законам моей родной страны, - упрямо талдычил свое Меккем-Гранджи. - Дома мне дано наставление, чтоб я не ронял чести Чрехвера и не поддавался на всякие колдовские хитросплетения.
        - Господин посол, вы меня уже достали, - едва сдерживаясь, процедила Ванесса. - Серая Земля плевать хотела на вас и на ваши заморочки с этикетом, хотите - участвуйте в церемонии вместе с остальными послами, а не хотите - так и подите к черту. У вас есть один день, чтобы передумать, а потом я просто вычеркну вас из списка приглашенных.
        Из комнаты Ванесса вышла, сотрясаясь от негодования. Чрехверский султан Саудрон-Тарк явно не забыл четверых пришельцев, год назад так весело покуролесивших в Баан-диль-Ламмарихе. Наверняка это именно он велел своему послу во всем проявлять гонор, постоянно капризничать, скандалить и вообще быть полной задницей. Этакая мелкая месть за перенесенное унижение, злобный укольчик в спину.
        Сущий пустяк, конечно, но раздражает.
        Однако вечером Ванессу ожидало и радостное событие. В иххарийскую гавань вошла дивной красоты фелюка. «Принцесса» - самое быстроходное судно в ларийском флоте, персональная собственность королевского дома.
        Сегодня этот корабль доставил в Серую Землю самых долгожданных, особо почетных гостей. Встречать их явилась не только Ванесса, но и лод Гвэйдеон, и маршал Хобокен, и Шамшуддин. Даже Креол выбрался из своей норы, чтобы поприветствовать старых друзей.
        Первым, чинно цокая копытами, по трапу сошел Кей-Коон, Великий Намиб Кентавриды, сопровождаемый двумя младшими женами. Очаровательные кобылы восторженно рассматривали все вокруг, дивясь громадным по кентавридским меркам зданиям и великому множеству двуногих.
        Следом затопали могучие дэвкаци. Впереди всех - славный Индрак Молот, сын Хабума Молота, вождь клана Огненной Горы. Сойдя на берег, он склонил голову и положил руки себе на плечи, приветствуя хлипких человеческих друзей.
        Король Рокуша спустился медленно и неспешно, с истинно монаршьим величием, держа под руку свою тихую супругу - королеву Мериден. Ванесса сначала не сообразила, что это за женщина - у нее совсем вылетело из головы, что Обелезнэ Первый женат да к тому же имеет троих детей.
        Зато королева Ларии сбежала на берег легко и быстро, ничуть не заботясь о каком-то там королевском достоинстве. Прекрасная Гвениола Первая вела под уздцы сонно жмурящегося вемпира - того самого, на котором она полгода назад пыталась сбежать из-под венца.
        - Привет, Гвенни! - замахала ей Ванесса. - Классно выглядишь!
        - Ну еще бы! - чванно хмыкнула Гвениола Янтарновласая. - Можно подумать, когда-нибудь бывало иначе! Подержи-ка моего Герцога, я припудрюсь.
        Ванесса машинально взяла сунутый ей поводок и с подозрением уставилась в глаза вемпиру. Тот злобно прищурился в ответ, явно не понимая - кто такая эта тетка, которой его доверила любимая хозяйка?
        - Кстати, Гвенни, а как ты вообще ухитрилась его приручить? - полюбопытствовала Вон.
        - Ха, да было бы о чем говорить! - фыркнула молодая королева. - На лошадях я ездила еще до того, как начала носить декольте - а кататься на этих хорошеньких крылатиках оказалось и того проще. Правда, мой масик, правда же?.. Кто у нас хороший мальчик, кто хороший мальчик?.. Дай лапку! Вот молодец, прелесть моя!
        Вемпир по-собачьи высунул язык и часто запыхтел, преданно глядя на сюсюкающую королеву. Ванесса вспомнила рассказ Мурока об эмпатических способностях этих чудищ и поняла, что Гвениола нечаянно нашла к ним идеальный подход.
        Надо всего лишь увидеть в жутком монстре милую зверушку.
        - Кстати, Гвенни, а где твой благоверный? - спохватилась Ванесса, с беспокойством глядя на пустой трап.
        В самом деле - куда подевался король Ларии? Его величество Логмир Двурукий подобен идеальному газу - распространяется мгновенно и заполняет собой все доступное пространство. А тут прошло уже несколько минут, все ВИП-персоны уже давно сошли на берег, а краснокожего ишкримца нет как нет.
        - Да сейчас его вынесут… - отмахнулась Гвениола как от докучливой мухи.
        - Вы-не-сут?.. - по слогам повторила Ванесса. - Он что, пьян?.. Или вы с ним… ну… переутомились?.. ну, ты меня понимаешь?..
        - Не понимаю. Но все гораздо проще. Моего дражайшего супруга вусмерть укачало.
        Действительно, по трапу уже спускались два дюжих матроса с носилками, на которых стонал и ворочался позеленевший Логмир. Бесстрашный герой неожиданно обнаружил в себе слабое место - абсолютную непереносимость к корабельной качке. Так уж сложилось, что раньше Логмиру не доводилось путешествовать морем, поэтому он и не подозревал, что за страшная это вещь - морская болезнь.
        - Ох, подруга, не трогай меня, я сейчас блевану… - жалобно простонал король Ларии. - Никогда не думал, что от этих кораблей такой бардак в брюхе… Обратно я пойду пешком…
        - По морю? - усомнилась Ванесса.
        - Думаешь, не смогу? Подруга, если ты думаешь, что я не смогу перебежать океан, - ты меня плохо знаешь.
        - Да нет, что ты, я в тебе нисколько не сомневаюсь. Может, таблеточку выпьешь? У меня в аптечке были таблетки от морской болезни… хотя аптечка дома осталась…
        - Зачем мне твои таблетки?
        - Так тебе же плохо.
        - Это еще не плохо, - вздохнул Логмир. - Плохо - это когда жена.
        - Э-э… что жена?
        - Просто жена. Жена - это плохо.
        - Полагаю, спрашивать, счастлив ли ты в браке, будет излишним… - пробормотала Ванесса.
        - Точно. Лучше и не спрашивай, - кое-как поднялся… свалился с носилок Логмир. - Команди-и-ир!..
        - Чего тебе? - хмуро повернулся Креол.
        - Приве-эт, команди-ир!..
        - Ты что, пьян?
        - Пока нет… но мы это исправим! Я собираюсь напиться так, что океан на уши встанет! И горе тому, кто встанет на моем пути!
        Глава 21
        Автобус ехал навстречу заходящему солнцу. Из магнитолы лились звуки старого доброго кантри, а с заднего сиденья доносился оглушительный хруст - то малыш Чарли жадно пожирал чипсы. На заправке Эдит купила ему пакетиков десять, не меньше.
        - А мы уже приехали?! - раздался дребезжащий голос.
        - Нет, дедушка Джо, еще не приехали, еще немного потерпи, - ответила Ванесса, безуспешно пытаясь казаться спокойной.
        Туристический автобус, который Вон взяла напрокат в Майями, битком набит близкой и дальней родней. Отец, мать, брат, сестра, дедушки, дядья, тетки, кузены, кузины, муж сестры, жены кузенов, мужья кузин, племянники, племянницы - общим счетом сорок девять человек. Сидят практически друг у друга на головах - в автобусе всего тридцать два места.
        А ведь некоторые еще и не смогли приехать…
        Ванесса уже трижды всех пересчитывала, глядя в зеркало заднего вида. Любимые родители - Мао и Агнесс Ли. Братишка с сестренкой - Дэвид и Эдит. Двое дедушек - Джозеф Теодор Риппл и Ли Ченг. Дядья по материнской линии - Бенджамин и Нэд. Тетки по материнской линии - Этель, Марджери, Патриция, Джоанна и Меридит, которую все называют просто Ди. Жена дяди Нэда - тетушка Андреа. Мужья теток - дядя Роберт, дядя Дэйв, дядя Лайон и дядя Джесси (тетя Этель несколько лет назад овдовела). Кузен Стив в своем кришнаитском облачении. Кузина Глэдис с застывшим на лице недовольством. Кузина Хелен, тихо дремлющая в уголке. Джулиан, муж сестрицы Эдит. Серж, муж кузины Глэдис. Племянник Чарли. Двоюродная племянница Джилиан… здесь Ванесса вновь сбилась со счету и начала заново. Некоторых из присутствующих она не помнила по именам, а вон того рыжеватого паренька вообще видела впервые в жизни. То ли какой-то ужасно дальний родственник, то ли просто случайный попутчик, принявший их автобус за общественный транспорт.
        Спросить его об этом напрямую почему-то казалось неудобным.
        - А когда мы приедем?! - снова послышался дребезжащий голос.
        - Дедушка, ты спрашивал об этом две минуты назад, - устало ответила Ванесса.
        - В моем возрасте две минуты - это много! Мне уже восемьдесят лет!
        - Тебе девяносто, дедушка!
        - Чаво?! Как девяносто?! Почему мне никто не сказал?! Почему я всегда обо всем узнаю последним?!
        Ванесса наплела гостям, что свадьба состоится в родовом поместье жениха - старинном английском замке где-то на флоридских болотах. Откуда на флоридских болотах старинные английские замки, она предпочла не распространяться.
        Надо сказать, Ванесса очень удивилась тому, как быстро и легко все поверили ее нелепой выдумке. Конечно, благодарить за это следует обворожительную красавицу, сидящую на соседнем сиденье. Простого ее присутствия хватило, чтобы все возможные сомнения попросту испарились. Родственники весело болтали друг с другом, обсуждая предстоящее торжество, и ничуть не беспокоились о пункте назначения.
        - Все-таки мне не верится, что все пройдет нормально, - негромко произнесла Вон.
        - Поверь, дитя мое, - положила руку ей на плечо Инанна. - Все, что увидят и услышат твои родные, будет казаться им совершенно нормальным. Их разум будет просто отсеивать все… неправильное.
        - А вы точно сможете такое провернуть?
        - На Каабаре твои сомнения назвали бы богохульством, - мило улыбнулась Инанна. - Но это я так, к слову.
        - А почему мы до сих пор не приехали?! - взревел сзади дедушка Джо. - Что вообще происходит в этом чертовом доме?! Выпустите меня!!!
        Почтенного патриарха принялись успокаивать всем кланом. Он упорно пытался вылезти из инвалидной коляски, крича, что не желает никуда ехать и требует немедленно… с конкретными требованиями дедушка Джо пока не определился. Тихий и добродушный дядя Нэд, пытавшийся урезонить буянящего папашу, схлопотал пяткой по носу - хорошо хоть, силенок в девяностолетнем старике осталось всего ничего, так что сынок отделался легким ушибом.
        - Вы можете с этим что-нибудь сделать, миледи? - просительно посмотрела на Инанну Вон.
        - Разумеется, могу… но мне что-то не хочется, - лукаво прищурилась богиня. - Он такой милый старичок… Чем-то напоминает моего собственного дедушку…
        - У вас есть дедушка?! - поразилась Ванесса.
        - У всех есть дедушки, дитя мое. Даже у богов.
        Впереди показался длинный туннель. Ванесса невольно вздрогнула - вот оно, начинается. Следующая остановка - Рари, Серая Земля.
        - Не волнуйся, дитя мое, я все тебе организую, - тихо сказала Инанна, когда автобус въехал в темноту. - Я очень люблю свадьбы. И поверь, я хорошо понимаю, насколько это мероприятие для тебя важно. Да и для Креола тоже… хотя он этого пока еще не осознает.
        Креол и Шамшуддин тем временем держали Логмира за ноги, макая его в тазик с ледяной водой. Король Ларии орал и вырывался.
        - Поздравляем, поздравляем, всего лучшего желаем! - хором скандировали маги.
        - Отвалите! - дурным голосом верещал Логмир. - Мой день рождения был в ноябре!
        - Но мы же тебя тогда не поздравили? - задал резонный вопрос Креол. - Надо исправиться! Макай его, Шамшуддин!
        Когда Логмиру наконец удалось освободиться, воды в тазике уже почти не было. Часть расплескалась по полу, а часть Логмир выпил - это он тоже делал с поразительной скоростью.
        - А теперь держи свой подарок, - снисходительно произнес Креол, прищелкивая пальцами.
        В комнату вошел лакей, несущий на вытянутых руках длинный шелковый сверток. Мгновенно утешившийся Логмир развернул его… и заплясал от радости, размахивая двумя тонкими катанами из сиреневого металла.
        - Адамантий, - равнодушно произнес Креол, садясь на подоконник. - Еще прочнее твоих прежних. Заточены до бритвенной остроты и никогда не затупятся.
        - Хой, командир, да это же… это же… вот ты мне друг теперь после этого! - подлетел к Креолу Логмир. - Дай я тебя облобызаю!
        - Забирай свои шампуры и проваливай, - брезгливо отстранился маг.
        Подаренное оружие Логмиру ужасно понравилось. Точь-в-точь такое же, как было раньше - только легче, прочнее и острее. С тех пор как великий герой Закатона лишился своих Рарога и Флейма, он перепробовал множество клинков, но все заметно уступали тем, с которыми Логмир прошел огонь и воду. Но эти… сразу видно, что их делал мастер.
        - Я назову их Рарогом-младшим и Флеймом-младшим, - любовно погладил клинки Логмир.
        - А что-нибудь пооригинальнее придумать не можешь? - хмыкнул Креол.
        - Хорошо, пусть будут Фарог и Рлейм… хотя это бессмысленно звучит.
        - А прежние имена звучали не бессмысленно?
        - Ты что, командир, черешню съел? Что в них бессмысленного?
        Прежние имена клинков Логмира действительно не были бессмысленными. В переводе с ишкримского «Рарог» и «Флейм» означает попросту «Правый» и «Левый».
        Причем «Правого» Логмир всегда держал в левой руке, а «Левого» - в правой.
        Креол не слушал разглагольствований великого героя. Он смотрел в окно - на площадь, по которой сейчас медленно ехал туристический автобус.
        - Все, приехали, - как-то сдавленно произнес Креол. - Шамшуддин, готов?..
        - Готов, Верховный. Все сделаем как полагается.
        Маги направились к дверям. Креол приобрел мрачный, как туча, вид, на его лице явственно наблюдалось сомнение.
        - Командир, погоди! - окликнул его Логмир, вгоняя катаны прямо в пол.
        - Чего тебе? - чуть замедлил шаг Креол.
        - Перед тем как ты женишься, я дам тебе добрый совет.
        - Мм?..
        - Не женись! Ты совершаешь самую страшную ошибку в своей жизни, последствия которой будут преследовать тебя до могильного камня! Не женись никогда, ни за что, ни на ком!
        - Ты действительно думаешь, что мне не стоит жениться? - внимательно посмотрел на Логмира Креол.
        - Я абсолютно уверен!
        - Хорошо, - открыл дверь Креол. - Теперь я перестал сомневаться.
        До начала церемонии родственников со стороны невесты разместили по нескольким гостиным. Особо почетную комнату выделили отцу и матери. Мао и Агнесс чинно сидели на обитой бархатом кушетке, с любопытством разглядывая интерьер.
        Среди всех гостей с Земли Мао Ли единственный понимал, где они находятся на самом деле. Пожилой китаец чувствовал беспокойство, даже тревогу. Все-таки он никогда раньше не бывал в другом мире - и ужасно переживал за младшую дочь.
        Правильное ли решение приняла малышка Вон, решив связать жизнь с ожившим мертвецом из древнего Шумера? Будет ли их брак счастливым, сможет ли этот волшебник позаботиться об их драгоценной дочери? Где будут расти их с Агнесс будущие внуки, узнают ли они вообще, что на далекой Земле у них есть дедушка с бабушкой?
        - Такое чудесное место я совершенно уверена что нам тут очень понравится мы должны непременно приехать сюда следующим летом я так люблю удаленные от цивилизации места погостим у нашей девочки и дорогого Ларри он такой приятный молодой человек как той осенью как ты считаешь дорогой?
        - Да-да, дорогая, как скажешь, - рассеянно откликнулся Мао, даже не пытаясь слушать, о чем тараторит супруга.
        - Но этот замок и в самом деле чудесен похоже Ларри из очень обеспеченной семьи я и не подозревала что у нас в Америке есть такие самобытные постройки наверняка это сохранилось еще со времен коренных американцев а вы здесь работаете душечка как вас зовут?
        - А… меня зовут Миали, по… повелительница! - пискнула горничная, подливая Агнесс чаю. - Да, я здесь работаю, я…
        - Восхитительно просто восхитительно вы просто прелесть хотя на мой вкус вы слишком молоды но я уверена что на ваших рабочих качествах это не сказывается но я бы на вашем месте что-то сделала с вашей кожей она выглядит какой-то нездоровой какого-то серого оттенка я бы сказала возможно это кожное заболевание вам следует обратиться к врачу если вы хотите знать мое мнение.
        Вот здесь Мао настороженно покосился на супругу. Ванесса заверила его, что никто из родни не заметит ничего странного - и в самом деле, никто даже не обращал внимания на явно неземную архитектуру Промонцери Царука. Все совершенно спокойно смотрели на серокожих лакеев, принимающих багаж и провожающих гостей по комнатам. Никто даже не вздрогнул, когда совсем рядом с автобусом прошел громадный трехногий робот с бурами вместо рук.
        Но Агнесс… она тоже ничему не удивляется, но замечать все же что-то замечает. Словоохотливая американка уже дважды высказывала беспокойство по поводу кожных заболеваний у местных, назвала промелькнувшего мимо цреке «на редкость странным тараканом» и посоветовала случайно встреченному дэвкаци не усердствовать так с тренажерами, «а то вы уже на человека не похожи».
        Миали тем временем усиленно размышляла, верно ли она сделала, что назвала эту женщину «повелительницей». С одной стороны она конечно же мать Ванессы Внезапной и будущая теща Креола Разрушителя. С другой стороны - она, совершенно очевидно, не колдунья. Ее нельзя отнести даже к «условным колдунам», как кое-кого из нынешнего Совета Двенадцати… не будем показывать пальцами.
        Размышления бедной девушки прервал вошедший Креол. При виде его горничная суетливо поклонилась и постаралась бочком выскользнуть в коридор - сурового архимага в цитадели не на шутку боялись.
        - Ах здравствуйте дорогой Ларри вот и вы наконец-то я так рада вас видеть мы оба рады надеюсь вы позаботитесь о нашей девочке у нас же кроме нее никого нет! - воодушевленно произнесла Агнесс.
        - Мне казалось, у вас трое детей, - недоуменно моргнул Креол. - Кажется, еще одна дочь и сын…
        - Не обращайте внимания, - покачал головой Мао. - Скажите, мы можем чем-нибудь помочь? Я предлагал моей дочурке профинансировать свадьбу хотя бы частично, но теперь вижу, что предложение было глупым…
        - Да у тебя столько денег нет, - бестактно хмыкнул Креол.
        - Полагаю, это так… - смутился Мао. - Боюсь, такой размах мне и в самом деле не потянуть…
        - Кстати, я именно об этом и пришел поговорить. По традиции моей родной страны… вы понимаете какой, - недовольно покосился на Агнесс Креол, - …жених должен заплатить родителям невесты выкуп. Щедрый выкуп.
        - О, в самом деле?..
        - В самом деле. Шамшуддин, заноси!
        В комнату вошел чернокожий маргул, кряхтя под тяжестью увесистого мешка. Он с силой швырнул его на пол, тесемки развязались, и в свете магических лампад блеснуло серебро. Полновесные рарийские монеты из самых разных стран. По самым приблизительным прикидкам, стоимость этого мешка составляла тысяч двадцать долларов.
        - Это чрезвычайно щедро с вашей стороны… - опешил Мао. - Я даже не уверен, можем ли мы это принять…
        - Это еще не все! Шамшуддин, заноси!
        Маргул, успевший выйти в коридор, вернулся обратно - теперь с огромным бронзовым подносом, на котором сверкали золотые украшения. Кольца, браслеты, серьги, ожерелья, великолепная диадема - все из чистого золота, украшено внушительных размеров бриллиантами. Креолу пришлось потрудиться, чтобы достать все это на Рари, недра которого настолько бедны золотом, что многие здесь и не подозревают о таком металле. Он даже обращался за помощью к ифритам Гази Мунтасира.
        - Какая же прелесть это просто невероятно неужели это действительно мне но Ларри откуда у вас такие сокровища это же просто невероятно! - ахнула будущая теща, принимая поднос.
        - Это еще не все! - махнул рукой Креол. - Шамшуддин, заноси!
        Следом перед изумленными родителями появились двенадцать штук драгоценного ларийского шелка. Креол развернул одну на пробу, показывая, сколь тонок и мягок этот дивный материал.
        - Право же, это слишком много для нас! - вяло запротестовал Мао.
        - Это еще не все! Шамшуддин, заноси!
        На сей раз маргул в комнату не вошел. Из-за двери доносились приглушенные звуки - невнятные уговоры, топот и вроде бы громкий храп.
        - Что это там такое? - удивился Мао.
        - Конь, - мрачно ответил Креол. - Трехлетний рокушский скакун самых лучших кровей. Шамшуддин, заноси!!
        - А зачем мне конь? - удивился Мао.
        - Не знаю. Таков обычай - жених дарит будущему тестю коня. Шамшудди-и-и-и-и-и-ин!!!
        - Да он в дверь не пролезает! - крикнул маргул.
        - Ну так поруби его на куски!!! Никто не говорил, что конь должен быть живым!
        - Может, лучше мы сами к нему выйдем?! - поспешно предложил Мао.
        Однако этого не потребовалось. Шамшуддин нашел соломоново решение - вместо того чтобы заталкивать коня в узкий проход, он просто вынес дверь вместе с косяком. Великий телекинетик изъял целый участок стены - да так аккуратно, словно выпилил его лазером. Мао бросил тревожный взгляд на супругу - однако на сей раз та даже не моргнула. Словно Шамшуддин орудовал ножовкой, а не магией.
        Цокающий копытами подарок подвели к Мао Ли. Перепуганный конь ошалело всхрапнул, пытаясь вырваться и ускакать, но его крепко стреноживал все тот же телекинез. Шамшуддин лучезарно ухмылялся, от души наслаждаясь происходящим.
        - Надеюсь, теперь-то это последний подарок? - уточнил Мао, гадая, что ему делать с лошадью.
        Креол призадумался. Он твердо помнил, что всего жених должен преподнести родителям невесты пять даров. Деньги, украшения, ткани, конь и… что-то еще. Креол никак не мог вспомнить, что именно. Шамшуддин тоже запамятовал - а больше спросить не у кого.
        - Рабов, что ли?.. - пробормотал Креол. - Нет, кажется, не рабов…
        - Я очень надеюсь, что не рабов! - ужаснулся Мао.
        - Да, с ними тут могут быть проблемы… Шамшуддин, ты никого не знаешь, кто хотел бы обратиться в рабство?
        - Давайте не будем об этом, - поспешил Мао. - Кстати, а не должна ли и невеста что-то подарить родителям жениха?
        - Подарить - нет. Невеста должна сделать кое-что другое, но вы же понимаете… - замялся Креол.
        Увы, Ванесса не могла почтительно омыть ноги родителям Креола и получить их благословение - Креол-старший и Бирдин умерли так давно, что страшно себе представить.
        Вообще, из живых родственников у Креола остался только Алкеалол… если призрака можно назвать живым, конечно. Маг собирался пригласить дедушку на свадьбу, но так и не придумал, как его сюда доставить. Очень уж крепко Первый Посланник прикреплен к своему нынешнему обиталищу - если Тивилдорм привязан к драгоценному камню и не может слишком от него отдалиться, то Алкеалол привязан к целому монастырю. В самом деле, не перетаскивать же в другой мир огромное здание!
        Честно говоря, Креол не особенно-то и жаждал видеть дедушку на свадьбе…
        Глава 22
        Ванесса повернулась вокруг своей оси, зачарованно глядя в зеркало. Потрясающее платье. Просто потрясающее. Белое, как свежевыпавший снег, сшитое из тончайшего шелка, украшенное крошечными бриллиантами. Пышная юбка с фижмами стесняет движения, но этот недостаток искупается совершенно роскошным видом.
        Невеста заказала себе платье еще месяц назад самому знаменитому иххарийскому кутюрье. Все члены Совета Двенадцати одеваются только у господина Редано. Его принимают в лучших колдовских домах, несмотря на плебейское происхождение.
        И дело свое он знает великолепно.
        Осталось уладить последнюю мелочь. Прическа. Парикмахера Ванесса тоже пригласила лучшего в столице - вот он как раз идет, с тазиком, мылом и опасной бритвой… довольно странный набор. Где ножницы, где расческа?
        - Надеюсь, вы готовы, повелительница? - доброжелательно улыбнулся парикмахер, водя бритвой по кожаному ремню.
        - К чему? - настороженно уточнила Ванесса.
        - Обрить голову конечно же. Не волнуйтесь, я все сделаю максимально быстро - через пять минут ваша макушка будет блестеть, как начищенный поднос.
        - И за каким чертом мне это нужно?! - отшатнулась девушка.
        - Но как же… у вас же свадьба…
        Потребовав объяснений, Ванесса услышала, что в Серой Земле издревле существует обычай - в день свадьбы невеста бреется налысо. Девичьи волосы надо торжественно сжечь - с этого дня будут расти волосы замужней женщины.
        Поняв, что девушки этой страны уже много веков выходят замуж с прической а-ля каторжник, Ванесса в ужасе содрогнулась. Ни в чем не повинный парикмахер был изгнан вместе с инструментами, а Вон еще с полминуты держалась за голову, словно защищая ее от посягательств.
        - Завтра же проведу через Совет реформу и отменю этот обычай к чертям! - рубанула ладонью Ванесса.
        Но с прической так или иначе нужно что-то делать. В этот день все обязано быть идеальным… а состояние волос сейчас далеко не идеальное! Две горничные, помогавшие Ванессе одеваться, только растерянно замотали головами, боясь брать на себя такую ответственность. Вызывать другого парикмахера, адекватного, совершенно нет времени - до церемонии осталось всего ничего.
        И тогда Ванесса бросилась к единственному человеку, который мог сейчас помочь.
        - Гвенни! - ворвалась к ларийской королеве запыхавшаяся невеста. - Ты ведь привезла с собой парикмахера?! Наверняка привезла - у тебя же такая шикарная прическа!
        - Глупые какие-то вопросы ты задаешь, - томно взмахнула ручкой Гвениола. - Как же можно путешествовать без парикмахера? Разумеется, меня всегда сопровождает придворный куафер.
        - Одолжи мне его на часочек, а?! - взмолилась Ванесса. - А то здешние уроды совершенно не умеют причесывать - им бы только брить!
        - Ой, да было бы о чем говорить… Эй, там, позовите зеньора Хамиколле!
        Что ж, по крайней мере, этот парикмахер явился во всеоружии - с изящными ножницами, щипцами для завивки и огромной коробкой с пудрами, румянами, лаками, помадами и прочими аксессуарами. Уже немолодой, с таким лицом, словно только что съел головку чеснока, он осмотрел фронт работ и неодобрительно процедил:
        - Ой, но у вас же совершенно черные волосы…
        - Надо же, а я и не догадывалась! - язвительно фыркнула Вон. - Спасибо, что раскрыли глаза!
        - Но это же так… вульгарно…
        - Тьфу, еще один идиот на мою голову, - всплеснула руками Ванесса. - Нормальные у меня волосы! Просто сделай мне самую лучшую прическу!
        - Как вам будет угодно, зеньорита.
        Руки ларийского мастера замелькали с непостижимой скоростью. В считаные минуты он взбил волосы Ванессы, как мыльную пену, убрал их со лба и гладко зачесал назад. Чуть-чуть подравнивая то тут, то там, куафер уложил параллельно через темя от уха до уха букли, а затем завил и спустил на плечо один локон.
        Ванесса с сомнением погляделась в зеркало, но увиденное ей неожиданно понравилось. По земным меркам, новая прическа выглядела ужасно старомодно - что-то из эпохи короля Людовика, - но смотрелась весьма недурственно.
        - Ваши волосы несколько коротковаты, поэтому я вынужден был импровизировать, - сухо произнес зеньор Хамиколле.
        - Ну да, я не отращиваю шевелюру до самой задницы, как эти ваши ларийские вертихвостки. И что с того?
        - Ничего. Это пока что пробный вариант, черновая укладка. Модель «Снежная буря». Если она вас устраивает, я приступаю непосредственно к работе.
        - Да, мне нравится! Так и сделай!
        - Как вам будет угодно, зеньорита. Закройте глаза.
        Ванесса машинально послушалась… но тут же об этом пожалела. Даже не спросив ее мнения, проклятый парикмахер обильно сыпанул на волосы пудру и принялся обрабатывать их каким-то шипящим раствором.
        - А-а-а!!! - дико заверещала Ванесса, открывая глаза. - Ты что делаешь, придурок?!
        - Мелю вам волосы, зеньорита, - невозмутимо ответил куафер.
        - Зачем?!
        - Как это зачем?
        - О боже, за что мне это… - застонала Вон.
        - Мне продолжать?
        Ванесса едва не расплакалась, глядя на свои побелевшие волосы. Ей следовало догадаться, что «Снежной бурей» прическа называется не просто так.
        Однако переделывать уже нет времени - чтобы восстановить нормальный цвет, понадобится не один час. Придется либо откладывать церемонию, либо смириться и плыть по течению.
        - Продолжай… - скорбно опустила глаза Ванесса.
        Через десять минут ее волосы стали белее свежевыпавшего снега. Куафер установил и закрепил прическу «Снежная буря», украсил ее лентами и вставил фазанье перо.
        - И последняя деталь… - пробормотал он, аккуратно прилепляя Вон под глаз мушку. - Надеюсь, вы довольны моими услугами, зеньорита?
        - Я похожа на Марию-Антуанетту, - мрачно произнесла Ванесса.
        - А это плохо?
        - Не знаю. Я даже не помню, кто это такая.
        - Как вам будет угодно, зеньорита. Я могу еще что-нибудь для вас сделать?
        - Ты уже все сделал.
        Глядя на свое отражение в зеркале, Ванесса утешалась одной-единственной мыслью - это все же лучше, чем быть обритой наголо.
        - Все, я готова, - обреченно произнесла она, беря свадебный букет.
        В коридоре ее ожидала верная четверка телохранителей. За минувшие месяцы Ванесса так привыкла к этим лицам, что уже почти не замечала их присутствия. Сегодня они в последний раз охраняют Ванессу Ли - с завтрашнего дня им придется охранять Ванессу… стоп, у Креола же нет фамилии. Значит, это не она возьмет фамилию мужа, а он… хотя нет, Креол скорее вырвет себе язык, чем станет называться Креолом Ли.
        Идя навстречу своей судьбе, Ванесса чувствовала, как ее колотит мандраж. Интересно, все невесты так себя чувствуют перед алтарем? А она-то еще стыдила перетрусившую в последний момент Гвениолу! Тут впору самой убежать, забиться в какую-нибудь норку…
        Коридор, по которому невесту вели к жениху, был тих и безлюден, если не считать редких цреке. Все уже давно ожидали в церемониальном зале.
        По полу ритмично стучали четыре пары каблуков. Хайн Макака Лентрикседморос, как всегда, двигался абсолютно бесшумно. Невольно хотелось обернуться и посмотреть - на месте ли он, не потерялся ли по дороге.
        Колдун в голубом плаще появился совершенно неожиданно. Прямо над головой Ванессы раздался взрыв, часть потолка обрушилась - а вместе с ней на пол спрыгнул убийца, объятый колеблющимся пламенем. Не тратя ни секунды, он выкрикнул короткое слово, швыряя плотный огненный сгусток.
        Первое заклинание снесло с Ванессы Личную Защиту. Второе же расплескалось о стену в добром футе над головой - объявившийся из ниоткуда Макака толкнул колдуна под руку. В то же мгновение рослый эйнхерий схватил девушку за плечи и резко крутанул, закрывая собственным телом. Ванесса болезненно ойкнула, наступая на подол и в ужасе внимая треску, с которым порвалось платье.
        - Назад!!! - прорычал Милениан, принимая на грудь следующую атаку. - За спину!!!
        Противомагическая татуировка на коже гренадера часто запульсировала, мерцая даже сквозь мундир. Страшной силы пламенная вспышка превратила материю в обгорелые клочья и бесславно погасла.
        По коридору пронеслась желтая молния. Гариза Шпага выбросила руку, выпуская колдовской меч, и с размаху саданула в напавшего колдуна - однако тот отскочил и отбил удар, также выпуская колдовской меч. Два клинка - тончайший стекловидный и бурлящий пламенем - скрестились, высекая тучи искр и брызги жидкого огня, и колдуны сошлись в поединке, скрипя друг на друга зубами.
        - Сгинь, каналья!.. - процедил молодой колдун, швыряя свободной рукой что-то невидимое.
        Гариза вскрикнула, ее плащ вспыхнул зеленоватым огнем. Она резко растопырила пальцы, и оба колдуна утонули в переливающемся мареве. Оттуда послышался хрипящий кашель - и колдун-убийца выпрыгнул на чистый воздух, обливаясь слезами.
        Здесь его уже встретил лод Стэозух. Паладин, желающий взять нападающего живым, не стал обнажать меч - он просто схватил колдуна мертвой хваткой. Левая рука вывернула запястье с магическим клинком, правая легла на горло, приподнимая человека над полом. Колдун забился в руках могучего паладина, как крыса, пойманная старым котом.
        Извиваясь и корчась, колдун выхватил левой рукой длинный стилет. Быстрым ударом он вонзил его в бок лода Стэозуха, прошивая керефовый доспех, как лист жести. Лицо паладина исказилось болью, но хватка не ослабла - он нажал чуть сильнее, ломая колдуну запястье.
        Мигом позже Макака вывернул ему левую руку, отнимая стилет, Гариза приставила к спине колдовскую шпагу, а Милениан положил ладонь на грудь, блокируя все попытки колдовать.
        С момента нападения прошло едва ли полминуты.
        Путаясь в разорванной юбке, Ванесса с трудом подошла поближе и пристально уставилась на своего несостоявшегося убийцу. Лицо незнакомое. Довольно молод, внешность вполне заурядная, выделяются только глаза - выпученные, горящие внутренним светом. По этим пылающим очам сразу видно, сколь сильные страсти обуревают их обладателя.
        - Всего лишь голубой плащ?.. - приподняла брови Вон.
        - Это Ках Свободный, повелительница, - отрапортовала Гариза. - Известный на весь Иххарий бретер. Он сражается на уровне желтого… некоторые даже считают, что оранжевого.
        - Подонки!.. - прохрипел Ках, в страшном усилии пытаясь превозмочь татуировку эйнхерия. - Мерзавцы!.. Негодяи!..
        Ванесса подняла голову и внимательно посмотрела на дыру в потолке. Судя по ней, Ках дожидался ее выхода этажом выше, а в нужный момент окружил себя защитным полем и использовал какое-то взрывное заклятие. Хорошо, что в Промонцери Царука настолько высокие потолки.
        - Зачем ты хотел меня убить? - спокойно спросила Ванесса. - Я тебя чем-то обидела?
        - Нет, мне лично ты никакого зла не сделала, - презрительно усмехнулся Ках. - Но ты втоптала в грязь свободы и права всего колдовского племени - и я скорее умру, чем примирюсь с этим!
        - Что нам с ним сделать, леди Ванесса? - сурово спросил лод Стэозух, не обращая внимания на кровоточащий бок. - Прикажите, и я сломаю ему шею.
        - Прислужник кровавого режима! - прошипел Ках. - Вы все еще поплатитесь!.. поплатитесь!..
        Милениан молча саданул ему кулаком по затылку - колдун поперхнулся и обмяк.
        Никто не заметил, как по стене пробежала едва различимая тень. Только Макака беспокойно повел носом, вглядываясь в полумрак, - но все тут же исчезло, и он решил, что ему лишь почудилось.
        В Промонцери Царука постоянно что-то такое… чудится.
        Когда в церемониальный зал вошла невеста - в порванном платье, с телохранителями, тащащими поникшего террориста - Креол переменился в лице. Наплевав на церемониал, он пронесся к входной двери и коротко бросил:
        - Объясняйте. Быстро.
        Ему объяснили. Маг плотно сжал губы, благодарно кивнул четверке телохранителей и мягко забрал у них Каха. Приобняв бедного колдуна за плечи, Креол вывел его за дверь. В церемониальном зале стояла тишина - никто толком не понимал, что происходит.
        - Владыка Креол, подождите, подождите! - засуетился Мурок, сообразивший первым. - Не надо разбрасываться материалом, отдайте его лучше в мою поликлинику! Для опытов!
        - Доча, ты как, в порядке? - тревожно спросил Мао, оглядывая Ванессу.
        - Вроде бы, - пожала плечами та. - Но представляешь, пап, меня хотели убить!
        - У них бы все равно ничего не вышло, доча.
        - Почему это?
        - Так ты же теперь правительница.
        - И что?
        - У нас в Поднебесной считается, что всякий истинный монарх одарен Небесным Мандатом, - терпеливо сказал Мао. - Поэтому его невозможно свергнуть, а тем более убить.
        - Ну-ну. Скажи это Линкольну и Кеннеди.
        - Если же кого-то все-таки свергли или убили - он не был истинным монархом, а был узурпатором, занимавшим трон без санкции Неба, - невозмутимо разъяснил Мао. - И Небо лишило его власти и заменило другим, достойным.
        - А ты так уверен, что я достойная?.. - приподняла брови Ванесса.
        - Так, доча, - потерял терпение Мао. - Я твой отец. Если я говорю, что ни один вангбадан не смог бы тебя даже тронуть, значит, так оно и есть!
        Ванесса пораженно покрутила головой. Она впервые услышала, как интеллигентнейший Ли Мао называет кого-то «черепашьим яйцом».
        Видимо, он крепко разозлился.
        Креол вернулся через минуту. Весь заляпанный кровью, с каплями мозгов на сапогах, но ужасно довольный собой. На ходу он щелкнул пальцем по плечу, сбрасывая какой-то склизкий ошметок.
        Растянув губы в улыбке, маг подошел к Ванессе и умиленно осмотрел ее с головы до ног. Сегодня его ученица выглядела даже красивее обычного. Высокий округлый лоб, изящной формы нос, маленький округлый рот с ярко-красными губами и небольшими ямочками по бокам. Зубы белые, как самый лучший нефрит, брови вычернены, а карие глаза выразительны и глубоки, словно бездонный омут.
        - Ты что так смотришь?.. - слегка насторожилась Ванесса. - У меня что-то на лице?
        - Нет, все в порядке, - покачал головой жених. - Идем.
        - Я так понимаю, того парня ты… устранил?
        - Что-то имеешь против?
        - Просто я собиралась вначале его допросить…
        - Тогда тебе следовало сказать об этом раньше. Сейчас ему немного неудобно разговаривать. Но я могу потом вызвать его дух - у меня есть частицы тела.
        - Да, я вижу, они к ботинкам прилипли.
        - Вот костюм я и правда зря испачкал… - запоздало сообразил жених. - Как-то неаккуратно получилось…
        - А я платье порвала… - грустно поделилась невеста. - Вся работа насмарку…
        - Да, и волосы ты в чем-то изгваздала, - кивнул Креол. - Известка, что ли?
        - Нет, волосы именно такими и должны быть.
        - Должны?..
        - Не спрашивай. Лучше не спрашивай.
        Глава 23
        Свадебная церемония началась с торжественного обмена дарами. Под благожелательным взглядом стоящего за алтарем лода Гвэйдеона Ванесса надела Креолу на палец перстень - массивный серебряный перстень с огромным бриллиантом-солитером. Креол в ответ застегнул на шее Ванессы ожерелье - драгоценное ожерелье из гигантских жемчужин, которое молодая должна носить не снимая с этого дня и до конца первого года замужества.
        После этого жених и невеста заплатили свадебный налог. Раздувающийся от осознания собственной важности чиновник почтительно принял у них три купюры по сотне шелахов, выдав в обмен квитанцию - обязанности перед государством выполнены, положенная сумма уплачена.
        Если бы кто-то из молодых вступал сегодня в повторный брак, налог был бы увеличен до четырехсот шелахов. Если оба - до пятисот. Если же кто-то вступал бы в брак уже в третий раз - до шестисот. Но Креол ранее не был женат, а Ванесса не была замужем, поэтому с них взяли минимальную сумму - три сотни, честь по чести.
        - Да благословит Пречистая Дева всех собравшихся здесь сегодня… - начал церемонию лод Гвэйдеон.
        Серокожая девушка, стоящая в задних рядах, при этих словах чуть заметно улыбнулась. Инанна присутствовала на свадьбе инкогнито - за исключением Креола с Ванессой, никто и не подозревал, что она из себя представляет.
        Разумеется, верная себе прекрасная богиня приняла облик настоящей королевы красоты - кожа стального оттенка, пухлые алые губы, крошечный носик, белоснежные волосы, пятого размера грудь. Многие колдуны уже бросали на нее восхищенные взгляды, а Таскурита Кипяток недоброжелательно щурилась.
        - Прошу свидетелей принести присягу, - повел руками лод Гвэйдеон. - Свидетель жениха, можете ли вы присягнуть на Астаро в том, что венчающийся Креол искренен и честен в своем желании взять в жены эту женщину, беречь ее, хранить и любить, покуда не придет им время отправляться в последний путь?
        - Присягаю в том, - положил руку на книгу Шамшуддин.
        - Свидетельница невесты, можете ли вы присягнуть на Астаро в том, что венчающаяся Ванесса искренна и честна в своем желании взять в мужья этого мужчину, беречь его, хранить и любить, покуда не придет им время отправляться в последний путь?
        - Присягаю в том, - положила руку на книгу Гвениола.
        Вообще, сначала Ванесса собиралась взять в свидетельницы Эдит. Все-таки единственная сестра. Однако лод Гвэйдеон сказал, что в иштарианской свадьбе родственники присягать не могут, и Вон обратилась к ее величеству Гвениоле Первой. Что ни говори, а круто, когда твоя подружка - настоящая принцесса… хотя теперь уже королева.
        Родственники со стороны невесты взирали на церемонию спокойно, лишь время от времени как-то странно озираясь, будто не понимая, где находятся. Кузина Глэдис, постоянно отвлекавшаяся на содержимое своей сумочки, один раз таки бросила взгляд в сторону алтаря и недоуменно пихнула в бок соседа:
        - Дядя Бен, а почему священник одет в доспехи?
        - Я и сам хотел бы это знать, - с легкой обидой ответил дядя Бен.
        Отец Бенджамин, приходящийся Агнесс Ли старшим братом, предлагал Ванессе свои услуги в качестве священника. Та вежливо отказалась, сославшись на то, что она-де не католичка, а жених вообще не христианин. Дядя Бен проявил понимание, но теперь, видя за алтарем рыцаря в доспехах, начал подозревать, что над ним издеваются.
        Он вообще чувствовал какой-то туман в голове и все пытался сообразить - что же кажется ему таким неправильным во всех этих людях вокруг? Постоянно возникало ощущение выборочной глухоты и даже слепоты, целые куски событий куда-то выпадали - словно видишь очень яркий сон, который никак не заканчивается.
        - Мистика какая-то… - пробормотал отец Бенджамин, в очередной раз осеняя себя крестным знамением.
        Лод Гвэйдеон взял Креола и Ванессу за руки, свел их ладони вместе и торжественно провозгласил:
        - Властью, возложенной на меня Пречистой Девой, я объявляю этих двоих мужем и женой!
        Уста слились в поцелуе, а церемониальный зал взорвался криками и аплодисментами. Король Обелезнэ беззвучно соприкасал ладони, Индрак от души топал ножищами, Логмир залихватски свистел в четыре пальца. Ванесса весело швырнула в воздух букет - из толпы выметнулась стальная ладонь на длиннющем троссе и перехватила его высоко над головами гостей.
        - Ка-ка-ка-ка-ка-ка-ка-а!.. - скрипуче захохотал Руорк Машинист, разглядывая добычу.
        - Где фотоаппарат Мао где же наш фотоаппарат ну куда же он делся я могла бы поклясться что он был здесь в моей сумочке! - в ужасе кудахтала Агнесс Ли. - Такой момент такой исторический момент а я даже не могу сфотографировать мою девочку как же не повезло!
        - Неужели я все-таки это сделал? - с какой-то мрачной обреченностью произнес Креол.
        - Мы вместе это сделали, - поправила Ванесса. - И только посмей сказать, что ты недоволен.
        - Чем я могу быть недоволен? Теперь поздно - ты заполучила меня, ученица…
        - А ты что, по-прежнему собираешься меня так называть?! Я же теперь стала… кстати, а как называется жена архимага? Жена короля - королева, герцога - герцогиня, графа - графиня… а архимага?
        - Никак. Маг - это профессия, а не титул. Профессиям обучаются, а не получают по наследству.
        - Тогда буду просто первой леди. Неплохо звучит, кстати.
        Через несколько минут из дверей церемониального зала вышла невеста в порванном платье и заляпанный кровью жених. Несмотря на некоторую потрепанность, выглядели они предовольными - особенно лучилась невеста. Жених сурово хмурился, однако где-то в глубине серых глаз тоже мерцала веселая искорка.
        В парадном коридоре уже выстроился почетный караул. Кровавые Егеря с одной стороны и гренадеры «Мертвой Головы» с другой одновременно поднесли к губам трубы и заиграли бравурный марш.
        Чуть дальше шеренгой стояли официальные лица, торопливо проговаривающие поздравления. Важные чиновники, офицеры, представители различных организаций, послы иноземных держав. Ванесса приветливо им улыбалась, пожимала руки, благодарила, что они нашли время прийти на ее свадьбу. Креол равнодушно кивал, желая побыстрее покончить с дурацким официозом.
        Саран Меккем-Гранджи, уполномоченный посол Чрехвера, тоже стоял в общем ряду - надутый, как старая жаба, но стоял. Он даже пробубнил какое-то поздравление, желая Креолу с Ванессой чего-то там. Ванесса не разобрала, чего именно он желает, но послышалось ей что-то непристойное.
        Длинный коридор закончился у балкона, выходящего на главную городскую площадь. Стоило Креолу с Ванессой показаться на нем, как воздух наполнился приветственным ревом небывалой мощи. Многотысячная толпа что есть силы поздравляла владыку Креола и повелительницу Ванессу, желая им долголетия, процветания и большого количества детей.
        Что интересно, в честь Ванессы здравицы выкрикивали заметно громче и чаще. От Креола это не укрылось, и он ревниво нахмурился. Маг недовольно подумал, что его ученица все-таки получила определенную выгоду, возясь с идиотскими реформами - ее популярность у плебеев достигла необыкновенных размеров. Сам Креол всю жизнь плевал на мнение остальных, но сейчас он слушал, как чествуют Ванессу, и ему вдруг тоже захотелось для себя подобного.
        На площади тем временем начиналось шумное празднество. Мостовую покрыли дощатым настилом, все окружающие здания украсили полотнищами из блестящей парчи, вокруг выстроили военный оркестр. В самом центре поставили двенадцать жареных волов, вокруг них гигантские пирамиды прочего мяса, хлебов и сладостей, на самой же середине установили два огромных фонтана с белым и красным винами, а вокруг них - тридцать качелей.
        - Это вы правильно сделали, - одобрительно сказал Логмир, невесть как оказавшийся между Креолом с Ванессой. - Наши султаны всегда такое устраивают в честь победы. Как победят кого - так народу выкатывают жареных быков да ставят бочки вина. Веселись, мужики!
        Но с весельем сначала не заладилось. Дождавшись милостивого кивка Креола, колдун-иллюзионист разукрасил небо пылающими цветами - сигнал начинать пир. Но народ лишь мялся на месте, не решаясь подступать к выставленным яствам. Для Серой Земли подобное угощение - неслыханное новшество, никто не смел начинать первым.
        В конце концов стражникам пришлось принуждать людей есть еду и пить вино, садиться на качели, петь песни и веселиться. Кому-то, кажется, даже силком запихали в рот слоеную булку.
        Однако убедившись, что все взаправду, что это действительно для них, что никого не накажут за дерзость, серые очень быстро вошли во вкус. И вот тогда-то началась настоящая потеха! Толпа бросилась к жареным волам - их принялись рвать и кромсать, оттесняя друг друга. Куски баранины, свиные окорока, поросята полетели в разные стороны. Падая с высоты пирамид съестного, они расшибали физиономии хватавших их людей.
        Потом заработали фонтаны. Красное и белое вино хлынуло с бешеным шумом, мгновенно привлекшим внимание. Все кинулись вперед с шляпами, принялись толкать друг друга. Иные падали в бассейн, бродили там почти по пояс, пытаясь выбраться, но тут же валясь обратно - толпа образовала плотную стену. Кто-то снял сапог, зачерпнул белого вина до самого голенища и с гиканьем понес добычу товарищам.
        Вскоре появились ковши и кружки. Не нашедшие емкостей по-прежнему пили вино горстями и шляпами, а некоторые вовсе опускали голову в бассейн и тянули прямо из него. Один храбрец подставил рот под струю, но та ударила так сильно, что он упал без чувств. Пьяные сталкивали друг друга в вино или даже лезли туда добровольно, окуная друг друга. Какой-то студент сумел влезть в сам фонтан и лечь на его отверстие, заткнув его животом. Вино перестало литься, что ужасно возмутило остальных - негодяя стащили с хохотом, бранью и множеством колотушек.
        В Иххарии уже много лет не было такого праздника. Опьяневшие серые бродили по площади веселыми группами с громким смехом и лихими песнями - и никого не смущало, что у большинства подбиты глаза и окровавлены лица.
        Тем временем в фойе и коридорах Промонцери Царука тоже царило шумное веселье. В ожидании банкета гости бродили туда-сюда, знакомились друг с другом, болтали о всякой ерунде. Молчаливые лакеи споро разносили подносы с закусками и легким алкоголем, спеша обслужить каждого жаждущего и раздавая карточки рассадки за столами.
        Креол с Ванессой на некоторое время отлучились - маг переоделся и вымыл лицо, а затем восстановил платье своей супруги. Обращение времени заставило ткань соединиться, словно инцидента с покушением вовсе не было. После этого новобрачные вернулись к гостям.
        Ванесса ужасно беспокоилась за своих родственников. Однако те вели себя как ни в чем не бывало - порой кто-то начинал тереть лоб, недоуменно моргать, глядя на кентавра или лича… но все тут же прекращалось.
        - Ах дорогая поздравляем мы так за тебя рады все так чудесно такая великолепная свадьба! - чмокнула Ванессу Агнесс, не выпуская шпажки с наколотыми маслинами.
        - Спасибо, мама! - обняла ее счастливая невеста. - Вам с папой тут нравится?
        - О дорогая конечно же еда великолепная все замечательно только вот у всех этих людей такой странный цвет лица ты не думай я не расистка я же вышла замуж за твоего папу верно ведь но серые лица это странно я понимаю черные но серые я даже не знала что такие люди бывают! - покачала головой Агнесс.
        Ванесса с сомнением посмотрела на маму. Кажется, на нее волшебство Инанны подействовало не до конца. Остается надеяться, что единственная странность, которую она заметила, - необычный цвет кожи.
        Зато остальные искренне радовались жизни. Дедушка Джо, например, уже успел сцепиться с Тивилдормом. Не обращая внимания на то, что перед ним серокожий призрак с белыми глазами-дырами, патриарх клана Рипплов орал на него и размахивал палкой, требуя чего-то непонятного.
        - Ты вообще понимаешь, с кем говоришь, смертный?! - процедил Тивилдорм, едва сдерживаясь. - Я же тебя по полу размажу!
        - А это еще неизвестно, кто кого размажет! - брызнул слюной дедушка Джо. - Да я был чемпионом штата по кегельбану, понял?!
        Почему-то этот аргумент на Тивилдорма подействовал угнетающе. Он зло пробурчал что-то себе под нос и уплыл дальше - портить настроение другим гостям.
        Ванесса по очереди обнялась со всеми кузенами и кузинами, расцеловалась с сестрой и терпеливо выслушала нотации брата, которому Креол не очень-то нравился. Дэвид битых десять минут распинался на тему того, какую ошибку совершила Ванесса, выйдя замуж за человека, с которым знакома всего… сколько, полтора года? Слишком мало!
        То, что за эти полтора года они с Креолом узнали друг друга лучше, чем кто бы то ни было, и пережили столько, сколько иные не переживают и за десять жизней, Ванесса объяснять не стала. Просто улыбалась и кивала, постаравшись отключить слух и обдумывая предстоящий банкет.
        - Дэвид, заткнись, оставь Вон в покое! - наконец спасла ее Эдит. - Сам бы лучше женился наконец-то!
        Дэвид Ли сложил губы куриной гузкой и отвернулся. С женщинами у него не особенно ладилось. Все, с кем он имел дело, выражали уважение к его викторианским принципам, но связывать с таким человеком жизнь почему-то не спешили.
        - Так, Вон, теперь давай, давай, рассказывай мне все! - прилипла Эдит. - Хэл, иди сюда! Хэл!..
        - Да что вам рассказывать-то?! - отбивалась Ванесса.
        - Все! С самого начала и не пропуская подробностей! Публика жаждет подробностей, Ванесса Ли!.. хотя подожди, у тебя же теперь другая фамилия.
        - Нет, я решила оставить девичью… - неохотно промямлила Ванесса.
        - Правда? А почему? Кстати, как фамилия у твоего мужа?
        - Да черт его знает… - чуть слышно пробубнила Вон.
        - Что, прости?..
        - Эдит, а где Чарли? - поспешила сменить тему Ванесса. - И Джилиан… Хэл, где моя племянница? За ними кто-то присматривает?
        - Да, тут один милый старичок вызвался за ними приглядеть, - легкомысленно махнула рукой Эдит. - О чем мы говорили?..
        - Что еще за милый старичок? - похолодела Ванесса. - Как он выглядел?!
        - Ну… обыкновенно… - опешила Эдит. - Такой - невысокого роста, лысенький, в сером костюме… Он где-то тут, на синтезаторе играет… что-то не так, Вон?
        - Да господи ты боже мой!.. - взвыла Ванесса, бросаясь искать Мурока.
        Она нашла его довольно быстро. Колдун-гомункул одной рукой наигрывал на синтезаторе веселую мелодию, а в другой держал перчаточную куклу, разыгрывая перед детьми целое представление. Чарли, Джилиан и маленькая Кэрол внимали ему, раскрыв рты.
        - А теперь вместе, дружно! - воскликнул Мурок, снимая куклу и кладя обе руки на клавиши. - Три-четыре!..
        - Заветных три желанья исполнит добрый Ктулху!.. - нестройно запели дети.
        - А, деточка, вот и ты! - приветливо махнул Ванессе колдун. - Присоединяйся, поможешь нам разучить песенку!
        - Я слов не знаю, - отказалась та. - Чарли, Джил, у вас все хорошо?
        - Все здорово, тетя Вон! - пискнула Джилиан, дербаня игрушечного кролика. - Дедушка Мурок такой классный!
        - Ага, у него есть печеньки, - сунул в рот что-то оранжевое Чарли.
        - …ченьки!.. - подвякнула трехлетняя Кэрол.
        Ванесса покачала головой, не зная, как к этому относиться. Банальное человеколюбие требовало немедленно забрать детей от этого старика, лучшим развлечением почитающего аутопсию.
        С другой стороны, детей он и вправду любит… вряд ли он осмелится что-то с ними сделать здесь, на глазах десятков людей? Верно ведь? Ведь верно?
        - Привет, подруга! - подошел Логмир, весело хрустящий чипсами. - Как жизнь после брака?
        - Пока только началась… - рассеянно ответила Ванесса. - А откуда у тебя чипсы?
        - Купил у этого пацана, - показал на Чарли Логмир.
        - Сделка не расторгается! - торопливо схватился за карман мальчик. Тот был плотно набит серебром.
        - Молодец, Чарли, учись хорошенько, и тебя обязательно возьмут на работу в Лэнг… - погладила племянника по голове Вон. - Папаше Элигору нужны такие перспективные кадры…
        Гости тем временем начали поглядывать в сторону столовой. Раззадоренные легким антре желудки требовали чего-то посущественнее, желали поскорее перейти к банкету. Ванесса поглядела на часы - уже три пополудни. Колдуны привыкли обедать в полдень, так что многие порядком проголодались.
        Особенно нервничала Таскурита Кипяток. Блюдя фигуру, она уже давно перешла на единоразовое питание, каждый вечер ложась спать натощак. Живот бедной колдуньи настойчиво подавал сигналы, что пора бы уже и… ну, ты поняла, хозяйка?
        К тому же Таскуриту раздражала словно нарочно вертящаяся перед глазами Инанна. Прекрасная богиня вызывала у нее какое-то непривычное чувство… зависть? Не может быть. Она же Таскурита Кипяток, прекраснейшая из колдуний Серой Земли!
        Особенно после ларийской войны, на которой сложили головы Цезара и Альбракия.
        - Могу ли я узнать ваше имя… мм?.. - холодно произнесла Таскурита, хватая Инанну за рукав.
        - Зовите меня Астартой, - мило улыбнулась та.
        - Вы приглашены на эту церемонию? - осведомилась колдунья. - Могу ли я взглянуть на ваш пригласительный билет?
        - Конечно, вот он, - показала пустую ладонь богиня.
        - Да, билет в порядке… - слегка неуверенно кивнула Таскурита. - Однако я не вижу на вас колдовского плаща… и вообще, кто ты такая?
        - Просто скромная гостья.
        Мимо прошел Торай Жизнь. На сверлящих друг друга взглядами женщин он не обратил внимания - те так и дышали здоровьем и в его услугах явно не нуждались. Торай мучился от скуки и искал кого-нибудь больного, раненого… можно даже мертвого, только чтоб не слишком тухлый.
        Прогуливаясь по фойе, величайший целитель Серой Земли в считаные минуты вырастил лоду Стэозуху новый глаз. Паладин, впервые за долгие годы получивший возможность смотреть в оба, изумленно заморгал, но поблагодарить не успел - Торай уже исчез за чьими-то спинами.
        Точно так же походя колдун удалил рубец, оставленный королю Обелезнэ Руахой Каргой. Восстановил глаз другому рокушцу - генералу Лигордену. Залечил еще с десяток шрамов, замеченных то тут, то там. Торай даже не считал нужным спрашивать разрешения - он просто подходил, касался, иногда резко выдыхал, и двигался дальше. Он избегал только эйнхериев, ибо не видел возможности вылечить мертвеца, и мутантов-плонетцев, ибо не был уверен, нужно ли что-то у них лечить.
        Так великий целитель добрался до его величества Логмира Первого. Заметив у того на переносице глубокий шрам, Торай легонько коснулся его указательным и средним пальцами… и недоуменно замер. Шрам даже не подумал исчезать.
        - Хой, приятель, а ты чего это, между прочим, делаешь? - насторожился великий герой, хватая Торая за руку. - Зачем чужие лица трогаешь? Тебе тут не здесь, чтобы так делать!
        - Как вы получили этот шрам? - вместо ответа спросил колдун.
        - Да ерунда - в детстве с батькиным ножом поигрался неудачно.
        - Меня интересует настоящая причина. Что породило шрам, который я не могу удалить?
        Глаза Логмира недобро сузились. Он положил руки на рукояти катан и тихо процедил:
        - Тебя это не касается. Понял меня?
        - Э-э… - отшатнулся Торай.
        - Откроешь рот - пожалеешь, что родился на свет. Это я гарантирую.
        - Я вас понял, ваше величество.
        - Ну и замечательно, - широко улыбнулся Логмир. - Хой, народ, а что так кисло все?! Почему не веселимся, где еда и девки?! Это свадьба или похоронная пихелка[2 - Похоронная пихелка - народный ишкримский обряд, небольшие посиделки, устраиваемые на десятый день после похорон. На пихелке полагается танцевать, петь песни и смеяться, как бы радуясь за покойника, в этот день входящего в загробный мир, однако на деле все обычно грустны и веселятся натужно, через силу.]?!
        Совершенно в такт его словам двери столовой наконец распахнулись, и Ропер Чистящий торжественно провозгласил:
        - Просим всех пройти на банкет!
        Глава 24
        Когда спрашивают, в какой стране живут самые большие гурманы, называют обычно Ларию. Да уж, кто-кто, а ларийцы любят покушать. Не будь они от природы таким стройным народом, так уж верно перетягивали бы животы веревками, чтобы их не принимали за двуногие бурдюки.
        Но сегодня Серая Земля пожалуй что перещеголяла Ларию. Ропер Чистящий расшибся в лепешку, но представил на суд дорогих гостей такой банкет, что даже принцесса Гвениола лишь покрутила носом, но так и не нашла, к чему придраться, что раскритиковать.
        Двенадцать блюд с двумя каплунами в каждом, залитыми бланманже и украшенными золотистыми зернами кардамона. Двадцать четыре тарелки с двенадцатью цыплятами под соусом цвета павлина. Двенадцать блюд, приготовленных из свежей серебристой рыбы, приправленной дольками яблок и апельсинов. Шесть высоких серебряных чаш, наполненных заливной рыбой. Двенадцать блюд с круглыми пирогами, испеченными с душистыми травами, кресс-салатом и вишней. Сорок восемь фарфоровых блюдечек с вкуснейшими ларийскими крабами. И это лишь ничтожная часть деликатесов, представленных на обширных столах.
        А уж сладости! Двенадцать сахарных кораблей, наполненных розовым сахаром, и двенадцать чашек с сахарными хлебцами в виде разных рыб. Три огромные бронзовые вазы, доверху наполненные спелыми ольмарами. Искусно приготовленное желе всех расцветок и форм - цветы, фрукты, деревья, животные, здания, даже люди. Сладкие пирожки с начинками, сахарные и имбирные пряники, заварные и мучные кремы.
        И венец всему - гигантский марципан в форме недавно выстроенного храма Инанны.
        Серые всегда были большими сладкоежками. У них принято подслащивать все, что можно, - начиная от супов и заканчивая вином. Они консервируют в сахарном сиропе розы, фиалки, левкои, морковь и даже огурцы. Сейчас на каждом столике лежат пирамиды причудливых леденцов - сваренные из салата-латука, апельсиновых косточек, имбиря, грецких и мускатных орехов. Любая дрянь превращается в чудесный леденец, двенадцать раз посетив ванну из сиропа такой сладости, что с непривычки может стошнить.
        Гостей рассадили с учетом родственных отношений и положения в обществе. По этикету Серой Земли места обязательно должны чередоваться - рядом с женщиной мужчина и наоборот, причем муж с женой не должны сидеть вместе. Исключение, естественно, делается для новобрачных - а вот как раз и они вошли под звуки фанфар. Им сразу же поднесли свадебный пирог, украшенный невообразимым количеством лимонного крема. Креол попробовал кусочек и деликатно выплюнул его в лицо официанту.
        Он не любил лимонный крем.
        Официант поблагодарил владыку за внимание, проявленное к его ничтожной особе, и предложил немедленно подать любое другое кушанье. Например, вот этого рябчика, на которого как раз нацелился Меккем-Гранджи… руки прочь, саран, ваше блюдо приглянулось владыке Креолу!
        Разумеется, другим гостям тоже подносили всякие яства, но уже не так предупредительно. Сегодня день Креола и Ванессы, сегодня все для них, и только для них.
        Ропер Чистящий внимательно наблюдал за происходящим, провожая взглядом каждое блюдо, заглядывая в рот каждому гостю. На кону стояла его профессиональная репутация. За все двадцать с лишним лет, что он пробыл управляющим Промонцери Царука, ему не доводилось организовывать столь важных мероприятий.
        - Кхм!.. - громко кашлянул Ропер, поднимаясь на сцену и разворачивая длинный свиток. - Минуточку внимания, дражайшие повелители и прочие гости цитадели! Позвольте мне открыть этот банкет небольшим спичем…
        - Молчать! - рявкнул Креол, оценив длину свитка. - Не заводи говорильню, переходи к сути!
        - Простите, что невольно прогневил вас, владыка, - покорно поклонился Ропер. - В таком случае мы сразу перейдем к представлению. Но перед тем как объявить первого выступающего, я хочу произнести первый тост - за здоровье родителей невесты!
        - Харра! - оглушительно гаркнул Хобокен, поднимая бокал с вином.
        - Харра-а-а!!! - разом вскочили с мест эйнхерии и рокушские военные во главе с генералом Лигорденом.
        Агнесс и Мао поднялись с мест, смущенно раскланиваясь. Точнее, смущенно раскланивался только Мао - Агнесс разве что не светилась от восторга. Все эти люди собрались здесь ради ее девочки!
        - Когда моя дочь сказала мне, что выходит замуж… - произнес Мао, поглаживая подбородок. - Да, так вот… Когда моя дочь мне об этом сказала, я не поверил. Я подумал - кто, черт возьми, такой этот Лоренс Креол, что он считает себя вправе отнимать у нас с Агнесс нашу единственную дочь?
        - Пап, у тебя трое детей! - крикнула Ванесса. Дэвид и Эдит поддержали ее возмущенным гулом.
        - Лоренс? - недовольно нахмурился Креол. - Что еще за Лоренс? Это он о ком вообще?
        - Да, вот именно так я тогда и подумал, - продолжал Мао, не обращая внимания на выкрики с мест. - Но потом мы узнали нашего будущего зятя немного получше… хотя все еще и не так хорошо, как хотелось бы… Я скажу вам, что этот человек оказался прекрасным, добрым, умным, культурным, любящим…
        - О ком он говорит? - процедил Креол, хмурясь все сильнее.
        - Черт его знает, - пожала плечами Ванесса.
        - И вот теперь, когда я наконец вижу, что этот человек - тот самый человек, который может сделать мою дочь счастливой, я хочу произнести тост за него! - поднял бокал Мао. - За нашего нового зятя - Лоренса Креола!
        Оркестр грянул туш, повинуясь палочке дирижера - седовласого колдуна в белом плаще. Под эту бравурную музыку на сцену выбежала колдунья в оранжевом плаще - Гавинна Озорница. Она упросила Ропера позволить ей выступить с юмористическим шоу.
        - Кого можно назвать самым любящим врагом?! - сразу же воскликнула Гавинна. - Каннибала! Ведь ни один человек не станет есть то, что ему не нравится!
        У Ванессы эта немудреная шутка вызвала лишь натянутую улыбку. Зато многие рарийцы залились смехом, а Логмир так вовсе поперхнулся пирожком и был вынужден залпом опорожнить кружку эля.
        - О чем думает фиолетовый плащ, глядя на лягушку?! - лукаво прищурилась Гавинна. - Он думает о том, что это несправедливо!
        Эта шутка вызвала недоуменное молчание среди иностранных гостей, но просто гомерический хохот среди колдунов. Видимо, какой-то внутрицеховой юмор.
        - Почему владыка Нъярлатхотеп такой умный?! - в притворном ужасе закрыла лицо Гавинна. - Потому что у него сто голов!
        Смех в зале раздался, но какой-то неуверенный. Большинство иноземцев не знали, кто такой Нъярлатхотеп, а серые, напротив, знали это чересчур хорошо. Чувствовалось, что они все еще опасаются глумиться над бывшими божествами.
        Что же до Логмира, то на него эта плоская острота подействовала как-то странно. С лица великого героя отхлынула кровь, он дернулся к соседке справа - осекся, увидев королеву Мериден; дернулся к соседке слева - увидел Кебракию Мудрую и принялся о чем-то с ней бурно шептаться. Ванесса напрягла слух и таки сумела разобрать, что он спрашивает, вправду ли у этого «Нирланпухтепа» сто голов.
        Она хотела было спросить, отчего Логмира это заинтересовало, но тут же отвлеклась на куда более интересную вещь. Наступило время разворачивать свадебные подарки!
        Длинный стол в дальнем конце зала буквально ломился от свертков и коробок - и теперь, когда гости утолили первый голод, а Гавинна Озорница выдала последнюю искрометную шутку, пришла пора взглянуть, что же там преподнесли молодым.
        Разумеется, вначале распаковывали подарки от родственников. Будучи в этом отношении людьми прагматичными, Рипплы дарили то, что может пригодиться в хозяйстве - в основном одежду и бытовую технику. Каждая вещь снабжена чеком - если что-то не понравится, всегда можно вернуть или обменять.
        Особенно расщедрился дедушка Джо. Ради такого случая добрейший старик специально заказал в Зимбабве череп носорога, а потом нанял резчика по кости, чтобы тот выточил из него чашу для фруктов… или шляпу… что получится. Увидев готовое изделие, дедушка пришел в такой восторг, что даже захотел оставить его себе. Однако придумывать новый подарок уже не было времени, так что он, скрепя сердце, но расстался с этой чудесной вещицей.
        Прочие гости также преподнесли множество замечательных подарков. Король Обелезнэ, например, лично вручил новобрачным поздравительное письмо, подписанное шестью тысячами видных рокушцев. Представители всех чинов и сословий благодарили архимага и его молодую жену за все, что те сделали для спасения Рокуша от серой чумы.
        Руорк Машинист и профессор Лакласторос преподнесли один подарок на двоих - легкий техномагический гравиранец для Ванессы. Лакласторос сконструировал сам аппарат, Руорк зачаровал его, превратив в техноартефакт. Индивидуальная разработка, весьма мощная.
        Подарок Мурока Вивисектора также предназначался Ванессе. В картонной коробке с дырочками что-то скреблось и шуршало - Ванесса взяла ее с опаской, помня, каких мерзких тварей обычно лелеет добрый доктор-колдун.
        Однако на сей раз там оказалось совершенно безобидное существо. Белоснежный пушистый кролик с красными-глазами бусинками. Он жевал пучок ароматной травы и выглядел невероятно прелестным.
        - Это мой скромный тебе подарочек, - широко улыбнулся Мурок. - Вот этот милый кроличек.
        - Ой, какой он милый! - невольно ахнула Вон.
        - Да, именно так я и сказал. Его зовут Пушистик.
        - Спасибо, дедушка Мурок, - с большим для себя удивлением поблагодарила Ванесса.
        - Да не за что, деточка.
        Банкет тем временем перешел в более вольную колею. Насытившиеся и расслабившиеся гости стали покидать свои места, ходить в гости к соседям. Меж столов так и сыпались шутки, кое-где уже запели песни.
        За происходящим наблюдали официанты и Тивилдорм. Первые бдительно следили, не нуждается ли кто из гостей в особом попечении. Тех, кто слишком обмякал, они сразу же брали под руки и выводили по длинному коридору в холодный зал - освежить голову.
        Тивилдорм же лишь гневно сопел. Ему не нравились все эти вольности. Мероприятия серых проходят чинно и строго, по утвержденному заранее плану. Но сегодня за столами целая куча необразованных иностранцев - никакой культуры, никакого понятия об этикете.
        Вот со своего места поднялся покачивающийся Логмир. Его лицо стало еще краснее обычного, в обеих руках отплясывали бокалы с прозрачной травяной настойкой. При попадании на стол ее брызги издавали шипящий звук, оставляя ямки в древесине.
        - Я хо… хочу сказать тост!.. - запинаясь, произнес великий герой. - Сегодня мы… пф-фох-х… они… а?! А… да… Они!.. Что?.. И… а о чем это я?.. ах да… или… э-э… хабова мать, я… Короче! Я предлагаю… я предлагаю… групповуху!
        Сказав эту замечательную речь, Логмир шумно рухнул, впечатавшись лбом в столешницу. Официанты почтительно накрыли его скатертью и поинтересовались у королевы Гвениолы, что делать с ее подгулявшим супругом. Та предложила затолкать Логмира под стол и сделать вид, что он никогда не появлялся на свет.
        За окнами начало смеркаться. Настенные часы пробили десять вечера - свадебный обед плавно перешел в свадебный ужин. Гостей пригласили выйти на балконы - полюбоваться фейерверком.
        И как же был прекрасен этот фейерверк! Не стрельба из пушек, не пороховые петарды, но колдовские иллюзионы, представленные лучшими мастерами своего дела. Вначале по всему периметру площади зажглись белые огни, затем с возведенной спереди балюстрады забили огненные фонтаны - то работали молодые пироманты. Секунду спустя в небо взвились десятки хвостатых комет и огромные длиннотелые драконы, рассыпающие узоры всех красок. А внизу завертелись, поочередно зажигая друг друга, огненные колеса.
        Зрители восторженно захлопали - однако это был еще не сам спектакль, но только прелюдия к нему. Следом начались собственно иллюзии - во все небо высветилась богатейшая панорама, составленная из двух ежесекундно меняющихся половин. Слева мелькали сцены мирной жизни, справа - батальные картины. Вокруг этого символического изображения Серой Земли начали вспыхивать и тут же гаснуть лица, сотни лиц - прежние члены Совета Двенадцати. Последним вспыхнуло и исчезло мясистое лицо с высоким лбом - Бестельглосуд Хаос. Таким образом иллюзионисты представили прошлое страны.
        Во второй части демонстрировалось настоящее. В воздухе принялись танцевать четыре прекрасных девы в радужных одеяниях. Тивилдорм вполголоса объяснил, что они символизируют священные добродетели серых - Разум, Усердие, Верность, Почтительность и Смирение. Ванесса спросила, почему добродетелей пять, а девушек всего четыре - Тивилдорм смерил ее пренебрежительным взглядом и посоветовал не задавать идиотских вопросов.
        В третьем акте иллюзионисты показывали будущее Серой Земли - на горизонте возникло гигантское число 7146, движущееся в белой дуге от востока к западу. Над ним появилось нечто вроде искусственного солнца, сияющего чистым серебряным светом, а в нем - женская фигура, держащая рог изобилия, проливающая из него блаженный дождь над всей страной. Лицо этой исполинской иллюзии многие узнали - его можно видеть на стенах храмов Пречистой Девы.
        В финале колдуны разных типов работали совместно. Целая партия огненных шаров устремилась ввысь, осветив разноцветным салютом красно-серые полотнища с черными звездами. Бешено завращались шаровые молнии, из-под земли забили гейзеры, в небе закружились мириады снежинок. Наконец ночь совершенно превратилась в день, осветившись гигантскими павлиньими хвостами, составленными из таких красок, что невозможно и вообразить. Не одну минуту зрители просто стояли молча, зачарованно глядя на это великолепие.
        Потом начались танцы - оркестр заиграл вальс, под звуки которого дамы и кавалеры принялись выписывать ритмичные фигуры. В самом центре танцевали молодожены - Креол положил Ванессе руку на талию и вел ее по сверкающему полу, полуприкрыв глаза. Превратившийся в человека Хубаксис танцевал с королевой Гвениолой, Шамшуддин - с королевой Мериден, лод Гвэйдеон - с Таскуритой Кипяток, Асанте Шторм - с Делиль Ураган, и даже Руорк Машинист лязгал стальными ногами напротив Екесс Глаз.
        Гости, не проявившие интереса к танцам, продолжали вкушать яства, то и дело сменяемые предупредительной прислугой. Были выставлены столы для карт и некоторых других игр, везде велись оживленные беседы, слышался веселый смех. Время близилось к полуночи, но никто и не думал расходиться.
        Тивилдорм Призрак грустно сидел в углу - полупрозрачный, мерцающий, истекающий эктоплазмой. Ему уже не помогали никакие заклинания - старый больной призрак с каждым днем чувствовал себя все хуже. Он озабоченно искал взглядом Креола, Шамшуддина, Ванессу, других членов Совета Двенадцати, мусолил в голове тяжелые мысли, печально вздыхал.
        Король Обелезнэ наблюдал за веселящейся толпой с вежливым любопытством. В танцах он участия не принимал, предпочитая играть в звездар - среди колдунов нашлось немало любителей этой игры. Сейчас за звездарным столом сидели сам Обелезнэ Первый, Клевентин Предатель, Монгор Вулкан и Кебракия Мудрая. Возле Клевентина громоздились горы фишек - ему сегодня нечеловечески везло.
        Шелестя полупрозрачными одеяниями, на сцену поднялась Инанна. Мило улыбнувшись собравшимся, прекрасная богиня повела рукой, сотворив благоухающую розу. Поднеся цветок к губам, Инанна запела в него, как в микрофон, - и по залу поплыли звуки божественного голоса. Оркестр на миг стих, но тут же изменил мелодию, на ходу подстраиваясь под дивную песню. Пилуки Лиорена Барда заплясали над его плечами, испуская тончайшие трели.
        Слушая это неподражаемое соло, Ванесса с завистью подумала, что Инанна с легкостью могла бы сделать карьеру в шоу-бизнесе. Ее сингл мгновенно взлетел бы на вершину всех чартов и хит-парадов.
        Хорошо быть богиней, что уж там говорить.
        Отлежавшийся в холодке Логмир тоже вернулся в строй, выхлебал еще две бутылки крепчайшего вина и теперь плясал на столе с кинжалом в зубах. Временами он выхватывал из-за спины чираду и принимался горланить бессвязные строки:
        Никому об этом не скажу,
        Потому что честью дорожу,
        Дорожу я правдою своей,
        Эй, малец, вина еще налей!
        Получив от подбежавшего лакея еще бокал с вином, Логмир умиротворенно кивнул и немедленно выпил. Причем кинжала из зубов он так и не выпускал - с ним пел, с ним же и пил.
        Как ему это удавалось, известно только самому Логмиру.
        В дальнем конце зала расположились командиры плонетских батальонов - Моргнеуморос, Икталинтасорос, Жандидорос, Грерукорос, Джакаторос и Стлерозорос. На столе уже громоздилась настоящая батарея пустых бутылок - бывалые вояки покачивались из стороны в сторону, заунывно распевая старую танкистскую песню:
        Лазерной пушкою брюхо пробитое,
        Ноги шатаются, времени нет…
        С прошлой четверьницы морда небритая,
        Силы кончаются, где лазарет…
        В другом углу вспоминали былые сражения рокушцы. Маршал Хобокен, генерал Лигорден, несколько офицеров из «Мертвой Головы» и примкнувший к ним длик. Предаваясь ностальгии, усатые здоровяки весело похохатывали, обмывали новый глаз Лигордена, расспрашивали длика о житье-бытье у киигов, допытывались у Хобокена, когда ждать новых битв…
        Креол пил помалу, осторожно - но в конце концов все же пришел в состояние полного благодушия. Просверлив взглядом столешницу и зачем-то разбив бутылку о голову геремиадского посла, маг посчитал свою задачу выполненной и развалился на стуле в позе морской звезды, ревниво поглядывая на молодую жену. Ванесса танцевала с Шамшуддином, в свою очередь игриво косясь на супруга.
        Когда на часах пробило полночь, к Креолу подошел покачивающийся Дэвид Ли. Все это время он о чем-то напряженно размышлял, и вот теперь в его голове созрело некое решение. Брат Ванессы наклонился к своему зятю и тихо произнес несколько слов - Креол поморгал, переваривая услышанное, а затем мрачно кивнул и вместе с Дэвидом вышел из зала.
        Через пять минут они вернулись. Точнее, Креол вернулся, таща обездвиженного Дэвида за ноги. Под глазом у мага расплывался свежий фингал.
        - Ты что с ним сделал?! - ужаснулась Ванесса, тормоша Дэвида.
        - Только потому, что он твой брат… - промычал Креол. - Только поэтому…
        Чего именно Дэвид хотел от своего зятя, так и осталось невыясненным, - он начал работать кулаками без всяких объяснений. Поскольку пьяный Креол колдовал значительно хуже трезвого, его противник успел нанести целых три удара. Первый сшиб Креолу Личную Защиту, второй едва не проломил стену (Дэвид тоже принял порядочно), а вот третий угодил точно в цель. И Дэвиду еще очень повезло, что Креол в своем нынешнем состоянии не осилил ничего серьезнее Паралича.
        Глядя на пускающего слюни брата, Ванесса задумалась - закатить ли ей Креолу семейную сцену или все же поблагодарить за проявленную мягкость. Но тут гости начали расступаться, освобождая широкий проход - и вдоль него выстроился почетный караул с факелами. Кавалеры и дамы выстроились в две шеренги, кланяясь жениху и невесте.
        - Факелданц! - торжественно объявил Ропер Чистящий.
        Креол осклабился, сверкая заблестевшими глазами. Он бесцеремонно подхватил Ванессу на руки, вскочил на длиннющий стол и зашагал по нему, колотя ногами тарелки и расшвыривая во все стороны недоеденное.
        Молодоженов провожали с шумом, с криками. Под бой литавр и игру труб Креол с Ванессой спустились на площадь, где их ожидал свадебный экипаж и почетный эскорт из небольшого отряда паладинов. В других каретах разместились гости - и торжественная процессия двинулась в путь.
        Под ночным небом Серой Земли по Иххарию мчались конные экипажи, колдовские автоматы, огромные гомункулы, плонетские машины - а над всем этим парили десятки вемпирских всадников. Издавая шумные возгласы и нестройный рев оркестра, подгулявшее собрание проехало по главным улицам, обогнуло храм Пречистой Девы на Соборной площади и вернулось в Промонцери Царука. Здесь все снова уселись за столы… все, кроме жениха и невесты.
        Креол с Ванессой незаметно исчезли по дороге. Их ожидала специально убранная для первой брачной ночи спальня - обитая малиновым штофом, с занавесями из белой тафты, полностью звуконепроницаемая, изолированная от внешнего мира. Большую часть помещения занимала дубовая кровать с гигантским балдахином, набитым гагачьим пухом матрацем, атласными простынями и такими пышными подушками, что они казались приземлившимися облаками.
        - Ну а теперь приступаем к самому главному, - растянул губы в улыбке Креол.
        Глава 25
        Цитадель Власти стояла на ушах до пяти часов утра. Только после этого шумное веселье пошло на убыль - уставшие гости разбредались по спальням, желали друг другу спокойной ночи. Некоторых уводили под руки лакеи.
        Но на одном из верхних этажей собралась группа людей, которые даже не думали спать. Тридцать семь колдунов в плащах разного цвета встали вокруг каменного алтаря, устланного черной материей. На алтаре лежала обездвиженная женщина, умоляюще глядящая на своих мучителей. Живот несчастной был распорот, в нем кишели живые змеи.
        - Вот пепел, вот зерно, вот цветочные лепестки… - бормотала Кодера, сыпля на жертву перечисляемое. - Как ты себя чувствуешь, Астила?
        - Почему я?.. - прохрипела геомантка, пуча глаза. - Почему именно я?!
        - Но кто-то же должен, - устало поморщилась Кодера. - Почему бы и не ты? Жребий пал на тебя, нечего жаловаться.
        Разумеется, на самом деле Кодера подтасовала результаты жеребьевки. Для жертвоприношения требовался очень сильный колдун - красный плащ, не менее. В то же время Кодере совершенно не хотелось умирать самой, да и Архенбух ей пока еще был нужен. А Астила Керамика… собственно, именно ради этого ритуала Кодера и пригласила ее в тайное общество.
        Крови в жирной геомантке столько, что хватит наполнить бочку.
        - Что мы будем делать с Кахом? - негромко спросила Харзея Жадная.
        - А что нам с ним делать? - не поняла Кодера. - Он погиб.
        - Погиб. Но завтра владыка Креол наверняка вызовет и допросит его дух…
        - Он не успеет, - покривилась Кодера. - Сосредоточьтесь на главном.
        Ей приходилось прикладывать немало сил, чтобы удерживать Астилу Керамику в сознании, но в то же время не позволять колдовать. Геомантку накачали подавляющим магию эликсиром, но стены и пол все равно периодически подрагивали. Тускнеющие глаза бедной колдуньи изредка еще вспыхивали, в них отражались боль и страх. Астила все еще не могла поверить, что товарищи по обществу так с ней поступили.
        - Кх’ренсх н’фха’н-гнх кхрен-кан’г Н’ура-л’ухт-Отп хфу’н цху-си ввхр’г зуб’нос тху’нбу йне’вв нхи куз-а!.. - раздавалось под каменными сводами. - Кх’ренсх н’фха’н-гнх кхрен-кан’г Н’ура-л’ухт-Отп хфу’н цху-си ввхр’г зуб’нос тху’нбу йне’вв нхи куз-а!..
        В такт заклинанию из брюха Астилы потянулся черный дым. Клубясь и сгущаясь, он постепенно приобретал человеческие черты. Кодера следила за этим с жадным злорадством - мысленно она уже потирала руки, предвкушая то, что произойдет вскоре.
        Минуту спустя дым окончательно сформировался. Человек в черном ступил на пол и стряхнул с левого плеча несуществующую пылинку. Колдуны расцепили руки и подались назад, в благоговейном страхе взирая на ауру того, что явилось из другого мира.
        Демон принюхался к воздуху и недовольно поморщился. Он почувствовал присутствие неподалеку врага. Почувствовал ту, что однажды уже являлась в Бездну с бедой и войной.
        Упорная гадина.
        - Я готов приступить к работе, - разомкнул губы демон. - Но сначала я заберу свой гонорар.
        Очень-очень медленно он поднял руку, указывая на субтильную колдунью в красном плаще. Та в непонимании отпрянула, ее лицо исказилось болью и ужасом.
        Секундой позже Кодера Ясновидящая повалилась как сломанная кукла. А вслед за ней начали падать остальные колдуны и колдуньи - из мертвых тел к демону потекло что-то невидимое, прохладно-жгучее…
        Архенбух Никто, стоявший невидимкой в темном углу, смотрел на массовое жертвоприношение, смотрел… пока демон не начал поворачиваться в его сторону. Не теряя больше времени, колдун отступил на несколько шагов - прямо в стену. Он растворился в воздухе и понесся сквозь эфирные потоки - как можно дальше от Промонцери Царука… как можно дальше от Иххария.
        Он спешил доложить об успехе предприятия.
        Утро двадцать первого декабря выдалось не по-летнему прохладным. Ночью над столицей Серой Земли прошел дождь - настоящий тропический ливень. Он словно поставил жирный восклицательный знак в конце свадебного пира.
        Зевая и потягиваясь, из ворот Промонцери Царука начали выползать разомлевшие земляне. Дэвид Ли шагал позади всех, держась за голову - та ужасно болела, причем дело явно было не только в похмелье.
        Зато неожиданно энергичный дедушка Джо аж пританцовывал на ходу, пытаясь вспомнить, где вчера оставил коляску. Ему это никак не удавалось, и неудивительно - коляску втихаря спер Руорк Машинист. Сейчас она лежала в одной из его мастерских, наполовину развинченная.
        Все еще находясь в полудреме, Ванесса крайне неохотно уселась за руль. Сейчас ей меньше всего хотелось ехать обратно на Землю, развозить народ по домам. Покутили вчера на славу - при других обстоятельствах Вон первая бы пригласила родню погостить еще денек-другой. Но это все-таки Рари, а ее родственники все-таки земляне - и надолго оставлять их здесь нельзя. Вдруг кто-нибудь все же прорвется сквозь чары Инанны и заметит, что вокруг совершенно другой мир?
        - Давайте побыстрее с этим закончим, - вяло попросила Вон севшую рядом Инанну. - Я теперь замужняя женщина, меня дома муж ждет…
        Двери автобуса с шипением закрылись. Полусонные пассажиры откинулись на сиденья, намереваясь вздремнуть еще немного. Ванесса завистливо покосилась назад - ей-то такой возможности никто не предоставил.
        - Доча, хочешь, я сам всех развезу? - заботливо предложил папа Мао. - А ты оставайся - у вас же медовый месяц начинается…
        - Да ладно, это же всего на несколько часов… - зевнула Ванесса. - Креол, наверное, и проснуться не успеет…
        - Кстати вы уже решили где проведете медовый месяц очень рекомендую Сейшельские острова мы с твоим папой там отдыхали два года назад просто чудесное местечко чудесное не пожалеешь дорогая, - оживленно предложила мама Агнесс.
        - Мы еще не думали на этот счет, - уклончиво ответила Вон.
        Автобус совершил два круга по площади, как бы прощаясь с Промонцери Царука, Иххарием, Серой Землей и всем Рари, въехал в темный проулок и… растворился в воздухе.
        Впрочем, этого никто не заметил.
        В парадной столовой тем временем убирали недоеденные остатки и мыли полы. В углу, завернутый в скатерть, тихо посапывал Логмир. Кое-где виднелись еще умаявшиеся за ночь гости - в том числе делегация дэвкаци. Привычные спать там же, где пировали, они даже не подумали искать для отдыха другие места. А в центре за столом сидели проснувшиеся Креол и Шамшуддин - чернокожий маргул степенно пил кофе, шумерский архимаг рассматривал себя в зеркало, тщетно пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера.
        - Откуда у меня этот синяк?.. - мрачно спросил он, оттягивая веко.
        - Не знаю, Верховный, - добродушно ответил Шамшуддин. - Но это был не я.
        - Точно не ты? - подозрительно прищурился Креол. - А то с тебя станется…
        - Разве я тебя когда-нибудь обманывал, Верховный?
        - Вообще-то было. Помню, один раз…
        - Не надо, не вспоминай плохого. Вспоминай только хорошее. Помнишь, как мы напились в Нимруде и ты разрушил питейный дом?
        - Я помню, как ты потом сдал меня страже.
        - Законы надо соблюдать, Верховный. Даже магам.
        - Не согласен.
        Тем временем в дверях возникло какое-то замешательство. Стражники с кем-то спорили, кому-то возражали… а потом все вдруг стихло. В столовую вошел высокий человек в черной одежде. Черты его лица слегка таяли, даже как бы расплывались.
        - Простите, кто вы такой, что вы тут делаете? - просеменил к незнакомцу Ропер Чистящий.
        - Я пришел на свадьбу, - коротко ответил гость.
        - В таком случае добро пожаловать… а вы есть в списке приглашенных? - извлек длинный свиток Ропер.
        - Должен быть. Посмотрите повнимательнее, там должно быть мое имя… да вот же оно, в самом низу!
        Ропер невольно опустил глаза… и вскрикнул от боли. Из его спины вырос длиннющий не то рог, не то шип. По желтому плащу колдуна-дворецкого хлынула кровь, и он упал замертво.
        - Признаться, я слегка расстроился, узнав, что меня не пригласили, - переступил через труп убийца. - Поэтому я пригласил себя сам.
        Креол поднялся со стула и недоверчиво уставился на кошмарного гостя. Маг пристально всмотрелся в ауру - жуткую, пылающую тьмой ауру…
        - Нъярлатхотеп?.. - прохрипел Креол.
        - По крайней мере, ты еще помнишь, как меня зовут, - усмехнулся демон. - А я-то уж подумал, что мне тут совсем не рады. Могу ли я познакомиться с твоей супругой? А то мы, кажется, еще не встречались…
        У правого плеча Креола встал Шамшуддин. У левого словно из ниоткуда возник Логмир. Еще только что великий герой крепко спал - и вот он уже на ногах, смотрит абсолютно трезвыми глазами. В ладонях покоятся рукояти адамантиевых катан.
        - Чрево Тиамат и всех дочерей ее, что ты здесь забыл, гнойная блевотина Пазузу?! - поднял руку Креол. В ней со свистом очутился обсидиановый посох.
        - Почему Пазузу? - склонил голову набок Нъярлатхотеп. - Пазузу моложе меня, ниже по рангу и много слабее. Если уж называть меня чьей-то блевотиной, то как минимум Йог-Сотхотха. Это все равно останется хамством, но будет чуточку ближе к истине.
        - Кто тебя вызвал?! - рявкнул Креол. - Ты Посланец! Я знаю, что ты не имеешь права никого убить, явившись в другой мир своим ходом!
        - Разумеется, знаешь - ты же Креол Урский, великий демонолог! - осклабился Нъярлатхотеп. - Самый умный и всезнающий, видящий все впереди и сзади! Так почему бы тебе не узнать самому, кто меня вызвал? И самое главное - зачем? Как ты думаешь, зачем меня вызвали?
        - Чтобы насолить мне? - предположил Креол. - Чтобы напомнить, что Лэнг все еще здесь хозяин? Чтобы предъявить права на Серую Землю? Чтобы…
        - Кхм! - кашлянул Нъярлатхотеп. - Извиняюсь, можно вас перебить?
        - Давай, только побыстрее.
        - Благодарю за любезное разрешение. Меня именно для этого сюда и вызвали.
        - Для чего?
        - Чтобы вас перебить. Всех вас.
        Сказав это, Нъярлатхотеп… взорвался. Из формы Черного Человека он перешел в форму Ползучего Хаоса - и во все стороны брызнули бесформенные комья плоти. Бесчисленные органы, конечности, головы двоились и троились, множились, с бешеной скоростью заполняя помещение. Первые щупальца со свистом устремились к черноволосому магу…
        - Чхааааааааааа!!! - выкрикнул Креол, активируя страшной силы Внутренний Кокон.
        Нъярлатхотепа накрыло полупрозрачным куполом. Внутри все замелькало и забурлило, словно в миксере, перемалывающем кусок мяса. Магическая стена замерцала, заискрилась, затрещала - мощи архимага противостоял архидемон… и Креол прекрасно понимал, что его защита через несколько секунд лопнет.
        - Где моя цепь?! - взревел маг, хватая за шкирку какого-то колдунишку.
        - Простите, владыка Креол, мы еще не закончили! - взмолился тот. - Железу остывать еще дней десять, не меньше!
        - А, чрево Тиамат!.. Раб!!!
        Рядом взметнулся дымный столб, превращаясь в одноглазого великана с рогом во лбу. Хубаксис в ужасе возопил, глядя на бушующего Нъярлатхотепа, но Креол с силой перетянул его посохом по хребтине и приказал:
        - Вытащи из цитадели всех, кого успеешь! Быстро!
        - Но хозяин, я же…
        - Пшел!!! - пнул джинна маг. - Все на выход, живо!!!
        Под «всеми» Креол имел в виду всех, кроме себя, - сам он крутанул в руке посох и шагнул к лопнувшему Внутреннему Кокону. Оттуда выметнулись толстые связки щупалец и кишок, вылетели десятки склизких шей, увенчанных уродливыми головами, протянулись бесчисленные руки, ищущие, что схватить.
        - Я загоню тебя обратно в Лэнг!.. - процедил Креол, хлеща это мерзкое месиво Черной Смертью.
        Ползучий Хаос разрастался с невероятной скоростью. Он непрерывно атаковал лютующего Креола, в то же время расширяясь во все остальные стороны, заполняя все доступное пространство. Маг окружил себя Доспехом Мардука - мощнейшим противодемоническим полем, способным отразить большинство атак Лэнга. Однако кружащие в воздухе щупальца молотили по нему с такой частотой и пылом, что на лбу Креола выступил пот.
        Зал стремительно пустел. Проявившая нерасторопность челядь уже лежала мертвой… точнее, исчезала в бесчисленных глотках Нъярлатхотепа. Архидемон питался подножным кормом - всем, что попадалось под руки. Он не побрезговал даже остатками еды на столах - смел все, как пронесшийся тайфун. Вслед убегающим слугам ринулись пучки слизистых шлангов… но тут стены содрогнулись, а по полу побежали трещины.
        То Индрак Молот от всей души шарахнул зачарованной кувалдой. Великий вождь шел самым последним, по мере сил замедляя продвижение Нъярлатхотепа. Он нанес еще удар… еще… и потолок обрушился, закупоривая коридор грудой обломков. Щупальца, руки и пасти отшатнулись - но тут же налетели с удвоенной яростью, спешно разбирая завал, буквально пробуривая себе проход.
        Креол бросил быстрый взгляд на обвал. Он остался один. Архимаг и архидемон наедине в огромном…
        - Хабова ма-а-а-а-ать!!! - пронесся мимо бешеный вихрь.
        Вокруг Креола завьюжил худощавый краснокожий, вращающий катанами с такой скоростью, что поднялся ощутимый ветер. Логмир отсекал Нъярлатхотепу конечности едва ли не быстрее, чем тот их отращивал, не стоял на месте ни мгновения, каждый раз успевая ускользнуть из-под удара, умчаться в сторону, избежать страшной пасти или щупальца. Великий герой с диким ором бегал по столам и даже стенам, с оттягом резал склизкую колышущуюся массу и поливал Нъярлатхотепа такой непотребной бранью, что тот даже как-то смутился.
        И Логмир не единственный остался в столовой. К спине Креола прижалась другая спина - широченная спина цвета эбенового дерева. Глаза Шамшуддина посуровели, пальцы шевелились, словно перебирая невидимые нити, - великий телекинетик закручивал в спирали самый воздух, резал Нъярлатхотепа ментальными лезвиями, комкал посуду в сверхплотные шары, стреляя ими точно пулями.
        - Держись, брат! - крикнул Шамшуддин, делая резкий толчок и сминая целый пук щупалец. - Изгоняй эту тварь, а мы прикроем!
        - Да его еще попробуй изгони… - досадливо пробурчал Креол.
        Он уже испробовал два изгоняющих заклятия - но толку от них было не больше, чем от ивовой розги. Кто бы ни призвал Нъярлатхотепа на Рари, каким бы методом он ни воспользовался - сделал он это на редкость качественно. Архидемон сидел в этом мире крепко и прочно, как гвоздь в стене, и лишь глумливо хохотал, совершенно не собираясь возвращаться в Лэнг.
        Что же тогда - попытаться его убить? Попытаться убить Нъярлатхотепа, бессмертного Посланца Древних?
        И как же это возможно сделать?
        Глава 26
        Вокруг Промонцери Царука творился сущий кошмар. Из всех дверей, из всех окон выползало склизкое месиво, хаотично исторгающее все новые органы. Всяк, кто оказывался в их досягаемости, сразу же погибал - его хватали, душили, разрывали на части, а затем пожирали десятками пастей.
        Судя по всему, Нъярлатхотеп уже заполнил все или почти все внутреннее пространство цитадели. На попытки его атаковать он обращал не больше внимания, чем на укусы мух, - любая рана тут же исцелялась, заполнялась бушующей плотью. Архидемон неудержимо расширялся во все стороны, уже заполнив добрую треть главной городской площади, уже прорвавшись на две соседние улицы и раздавив несколько зданий, пожрав всех их обитателей.
        Если ничего не изменится, эта мерзкая жуть погребет под собой весь Иххарий.
        - Это же Урод!.. - неверяще произнес Икталинтасорос, поднимая автоплазмер. - Или у меня глюки?!
        - Точно Урод, - мрачно кивнул Моргнеуморос. - Ни хрехта ведь не изменился, сучара, а я так надеялся, что он сдох…
        Первым кордоном на пути ожившего кошмара стал Орден Серебряных Рыцарей. Паладины явились самыми первыми, спешились и окружили Промонцери Царука сплошным керефовым кольцом. Лод Гвэйдеон запрокинул голову, мысленно взывая к своим людям, - все, сколько их ни есть в Иххарии, все должны немедля прибыть под стены цитадели, ибо здесь сейчас нужен каждый из рыцарей Пречистой Девы.
        Сверкающие мечи с неистовым пылом вздымались и опускались, обрубая каждое щупальце, каждый клочок демонической плоти, замедляя распространение Нъярлатхотепа. Они шинковали колоссальное чудовище на части, крошили его в мелкую капусту, но бесчисленные головы лишь хохотали над их усилиями. Отсеченные части мгновенно рассыпались пылью, во все стороны брызгала вонючая слизь, однако Нъярлатхотеп словно и не замечал потерь.
        - Меня бесполезно рубить, идиоты-оты-оты!.. - пролаяли сразу десяток пастей. - Чем больше вы меня раните, тем сильнее я становлюсь-люсь-люсь-люсь!..
        По площади скакал конь-зомби с одноруким всадником на нем. Маршал Хобокен уже организовал оборону из расквартированных в городе войск - эйнхерии бились в первых рядах, паля из фузей и работая штыками. Каждую минуту подходили все новые роты, подтягивали артиллерию - армия бушевала подобно второму Нъярлатхотепу, только состоящему не из зловонной плоти, а из вооруженных солдат.
        - Везите мне пушки!.. - гремел в мегафон Хобокен, носясь прямо между клокочущими щупальцами. - Бомбы сюда, гранаты сюда!.. Огня, больше огня!.. Поспешай, ребятушки, поспешай!..
        Маршал подлетел к мучительно заламывающему руки Лакласторосу. Тот тоже отдавал приказания - кричал что-то в рацию, распоряжался снующими туда-сюда мутантами. Плонетцы присоединились к побоищу с особенной яростью - в их глазах стояла такая ненависть, такой неутолимый гнев, что казалось, будто они сейчас изойдут паром. Лазерные лучи ходили ходуном, рассекая все, до чего дотягивались, прикрывая союзников, обращая клочья архидемона в черный пепел.
        - Что ж, ваша ученость, где ж тяжелые пушки?! - на лету крикнул Хобокен. - Едва поспеваем дыры затыкать, поддержка дюже нужна!
        - В-все будет, в-все будет! - часто закивал Лакласторос. - М-мы уже распорядились - сюда движутся бронепехота и танковые в-войска! Немного терпения, наши бойцы в-вот-вот подтянутся!
        - Куда нам встать, командарм?! - гаркнул майор Жандидорос из тяжелого геродерма.
        - Туда, голубчик, туда! - махнул рукой Хобокен, указывая на брешь в позиции. - Шибче, шибче!..
        Громадные геродермы взяли наперевес тяжелые плазмометы и гулко зашагали по мостовой, круша ножищами дощатый настил. Всеразрушающие пушки одновременно опустились, накрывая Нъярлатхотепа волной массовых взрывов. Лакласторос при виде этой картины злобненько захихикал и провизжал, размахивая ручонками:
        - З-залейте эту тварь плазмой!!!
        На поле боя появились Стальные Солдаты. Повинуясь командам полковника Бегдана, носящего медные наручи-артефакты, горианские автоматы выпустили в воздух настоящий тайфун лезвий-дисков. Их страшные руки-отбойники заработали с немыслимой частотой, разбрызгивая во все стороны куски Нъярлатхотепа. Трехногие гиганты зашагали вперед, словно прокладывая туннель сквозь гору.
        - ОР-ЩАРУ ТОРЕНИ, - равнодушно грохотали Стальные Солдаты, рубя и кроша все на своем пути.
        - Грах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-а-а-а-а!!! - истово разнеслось над площадью минутой позже. Воздух прочертило огненной полосой - затем другой, третьей, четвертой. Со всех сторон на Промонцери Царука обрушились пламенные ливни, заставляющие сам камень течь жидкой лавой. Огненные бичи хлестали огненных коней, и триста тридцать три возничих-ифрита с громогласным хохотом кружили над полем боя.
        Нъярлатхотеп зло заворочался - ему понемногу начинала надоедать эта возня. Цитадель Власти уже грозила рассыпаться на кусочки - архидемон заполнил ее всю, как черепаха свой панцирь. Теперь этот громадный каменный сундук только сковывал его движения - чуть-чуть поднапрячься, поднатужиться… и вот уже кирпичи сыплются во все стороны, как песок с отряхивающегося пса.
        Но Промонцери Царука оказалось не так-то легко разрушить. Эту цитадель строили в незапамятные времена, она пережила несметное множество колдунов и впитала неимоверное количество магии - даже Нъярлатхотепу не удалось развалить ее одним усилием. Он заворочался в своем вместилище, одновременно круша исполинскую цитадель и отбиваясь от громадной армии, собравшейся с одной целью - уничтожить его, великого Посланца Древних.
        Пожалуй, это может занять несколько больше времени, чем предполагалось.
        Паладины, эйнхерии и плонетцы бросились в бой сразу же, без раздумий. А вот колдуны Серой Земли колебались - причем часть из них бесследно исчезла, едва Нъярлатхотеп показался над Промонцери Царука. Одни - из банальной трусости, другие - из религиозного трепета перед Древними, третьи - из нежелания помогать новому Совету Двенадцати. Но даже и те, что остались здесь, не очень спешили лезть в драку - слишком еще хорошо они помнили кошмарные Врата, слишком еще силен в них был страх перед Лэнгом и его демонами.
        - А ну-тка, ваше колдунство, вдарьте нам музычку! - приказал Хобокен Лиорену Барду, видя, что разноцветные плащи молча переминаются с ноги на ногу.
        Седовласый колдун спокойно кивнул и поднял руки, вздымая в воздух две преогромные медные гитары и добрый десяток колдовских пилук. Они заиграли сами собой - заиграли бравурный гимн, буквально источающий патриотический гнев, зовущий идти вперед, в атаку на проклятого захватчика. Лиорен Бард хлопнул себя по горлу, активируя Голос Великана, и громогласно запел, потрясая кулаком:
        Серая Земля, кровавая заря,
        Яростный десант, сердец литая твердь,
        Серая Земля, геройская земля,
        Братство презиравших смерть!
        Серая Земля, здесь честь и кровь моя,
        Здесь мы не могли, не смели отступать,
        Серая Земля, священная земля,
        Ты моя вторая мать!
        Серая Земля, товарищи, друзья,
        Вновь стучит в сердцах тот яростный прибой,
        Серая Земля, великая земля,
        Вечный путь из боя в бой!
        Слова гимна Серой Земли что-то пробудили в слышащих их колдунах. Монгор Вулкан и Рютаро Айсберг, Асанте Шторм и Делиль Ураган первыми шагнули вперед - шагнули молча, ни на кого не глядя. Стыдясь прежнего колебания, за ними последовали десятки и сотни других колдунов - один за другим они вставали за спинами паладинов и эйнхериев, прикрывая их заклятиями, швыряя бесчисленные вспышки в извивающиеся щупальца.
        - Зажигаем!!! - зловеще хохотнул Монгор, применяя свое коронное заклятие - Проснувшийся Вулкан. Нъярлатхотеп болезненно взревел - прямо под его брюхом изверглась настоящая бездна магмы, непереносимого бурлящего жара, всерьез обжегшего даже архидемона.
        - Водоме-о-о-о-от!!! - вскричал Асанте, иссекая чудовищную тушу спрессованными водяными струями. Две тончайшие нити чистейшей морской воды резали сизую плоть на куски, полосовали ее ломтями со страшной скоростью.
        Высоко в небе с гудением пронеслась человекоподобная фигура, отлитая из зачарованной стали. Руорк Машинист с клокочущим смехом разглядывал Нъярлатхотепа из заоблачной выси, выпуская десятки ракет, стреляя тысячами пуль из псевдоматерии, глуша демона всем своим бесчисленным арсеналом. Техноличу наконец представилась возможность испытать себя в деле - и он не замедлил ею воспользоваться.
        Однако далеко не все колдуны показывали себя так хорошо. Себастиус Трансмутатор, например, просто дико метался и возмущенно кудахтал - его выволокли из лаборатории, ничего не объяснив и даже не дав закончить опыт. Алхимические лаборатории Восточного корпуса наверняка уже затоплены безбрежной плотью Нъярлатхотепа, но Себастиус не хотел этого понимать - он хотел любой ценой вернуться к своему атанору.
        Мурок Вивисектор тоже поначалу лишь охал и хватался за сердце, глядя, как гибнут в бесформенном месиве гомункулы и вемпиры. Он слишком замешкался, распахивая клетки, спасая из зверинца своих милых созданий - в результате бесценный синтезатор остался где-то в цитадели, и великий биомаг утратил свое главное оружие.
        Однако спустя некоторое время ему доставили запасной, совсем маленький - Мурок торопливо схватил его и вдарил обоими большими пальцами. Из колдовского инструмента полилась тягучая нудная нота, похожая на треньканье шаманского варгана. Постепенно она стала неслышной, но Мурок продолжал давить на клавиши - на самом деле музыка не прекратилась, просто перешла в другой диапазон, неслышный человеческому уху.
        В такт этой однообразной мелодии со всех концов полились целые орды цреке. Сотни тысяч крохотных шестиногих чудищ вгрызлись в Нъярлатхотепа, отрывая от него кусочки, поедая его, как громадный пудинг. Правда, при этом они и сами гибли со страшной скоростью - это зрелище заставило Мурока болезненно застонать.
        - Не сметь обижать моих деток!!! - истерично завопил колдун-гомункул, бросаясь на защиту своих созданий. Двое эйнхериев схватили его за руки, не позволяя сгинуть в бескрайней плоти архидемона, но Мурок продолжал брыкаться, не желая слушать разумные доводы.
        Несмотря на все старания объединенной армии Серой Земли, Нъярлатхотеп продолжал разбухать и расширяться. Его противник нес серьезные потери - уже многие сотни солдат были раздавлены, разорваны или проглочены. В то же время сам Нъярлатхотеп не получил даже малейших повреждений… точнее, получил их неисчислимое множество, но на месте каждой отрубленной руки мгновенно вырастала новая.
        Вот один из молодых паладинов чуть зазевался - и его горло обвило щупальцем-хлыстом. Несчастного рыцаря подняло в воздух, он забился в агонии, чувствуя, как сдавливается благословенный кереф, как трещат шейные позвонки…
        Слева и справа разом свистнули топорики, обрубающие страшное щупальце, и паладин упал наземь… со свернутой шеей. К нему тут же кинулись два товарища, но их усилия остались тщетными - оживить погибшего не удалось.
        - Позвольте мне, - негромко произнесли сзади.
        Колдун в красном плаще отстранил паладинов и склонился над трупом. Хрупкие пальцы сорвали керефовый шлем, словно тот был из мокрого картона - Торай Жизнь взял пациента за виски и принялся дышать ему на лицо. Через несколько секунд тот резко открыл глаза и с клекотом втянул воздух.
        Серебряные Рыцари благодарно поклонились колдуну, но тот лишь поморщился и отвернулся. Рядом с визгом затормозил гравицикл - плонетский мутант свесился с него и торопливо крикнул:
        - Доктор Жизнь?! Здесь есть доктор Жизнь?!
        - Это я, - подошел к нему Торай.
        - У нас там несколько погибших, мы…
        - Ну так везите меня быстрее, - уселся на гравицикл колдун.
        А где-то глубоко в недрах Нъярлатхотепа продолжал неравную битву Креол. Стены столовой давно покрылись бурлящей плотью, отовсюду выползали отростки, щупальца, псевдоподии - и в центре всего этого бушевал архимаг.
        Применив очередное заклинание, Креол взял посох наперевес, грозя архидемону адамантовым острием. Из уст мага непрерывно изливались заклинания - защитные, изгоняющие, атакующие. Он взывал ко всем Именам Мардука, отбиваясь от чудовищного ментального давления, блокируя демоническую силу Нъярлатхотепа.
        Впрочем, тот не особенно и стремился уничтожить Креола чарами - демонолог сызмальства тренируется стерпливать подобные мороки, его не убить одним волевым усилием. Вместо этого Нъярлатхотеп давил и травил противника, без перерыва отращивая все новые органы, обрушивая все новые атаки - зубами, рогами, шипами, когтями и всем, что только возможно придумать.
        Креол же раз за разом вонзал в Нъярлатхотепа посох, но не успевал его поглотить - тот мгновенно отдергивался, сторонясь адамантового лезвия. Нъярлатхотеп, этот супершоггот - один из немногих, кому адамант не особенно страшен. Регенерация для него - абсолютно естественное свойство, для нее он не применяет ни магии, ни демонической силы. Его клетки делятся и размножаются с непостижимой скоростью - ну а энергию и материал им обеспечивает колоссальная мощь архидемона.
        От всех ударов Креола прикрывал Шамшуддин. Используя отталкивающий телекинез, маргул превратился в сплошной белый шар - вокруг него все сдавливалось и комкалось с невероятной силой. Однако это лишь сдерживало атаки Нъярлатхотепа, но отнюдь не вредило ему.
        - Брат, это хуже, чем тогда, с Хастуром! - воскликнул Шамшуддин.
        - Гораздо хуже! - мрачно согласился Креол, швыряя уже восьмое Копье Мардука.
        Перед ним в очередной раз просвистел Логмир Двурукий - он весь изгваздался в слизи, и слизь же летела с неистово крутящихся катан. Несколько капель брызнули на лицо Креолу, и тот раздраженно рявкнул:
        - Пошел вон, идиот! Ты мне только мешаешь!
        - А иди-ка ты сам в жопу, командир, - любезно ответил Логмир. - Я, может, всю жизнь мечтал так умереть!
        - Так - это как?
        - По пояс в дерьме, кромсая гигантскую неведомую уродишшу. Мечта сбылась!
        - А вот обзываться совершенно незачем, - с легкой обидой произнесла одна из голов Нъярлатхотепа.
        Миг спустя Логмир отрубил эту голову, но другая такая же спустилась с колышущегося потолка и насмешливо воскликнула:
        - Итак, карты раскрыты окончательно, Креол, сын Креола! Ты немало попортил нам крови в этом мире, но теперь пришло время умереть!
        - Мое время?! - вспылил Креол, извергая пламенную волну. - А не твое ли?!
        - Самонадеянно, самонадеянно! Пусть ты одолел Элигора и прикончил Лалассу - я не чета им! И не тычь в меня своим посохом - против меня это бесполезно!
        - Да понял уже…
        К Шамшуддину тоже наклонилась одна из голов Нъярлатхотепа. Она внимательно следила за работой маргула - во всех одиннадцати глазах отражался живой интерес.
        - Телекинез, да?.. - задумчиво произнес архидемон. - Полезное умение, безусловно. Но не против меня. Хотя ты неплохо держишься, Шамшуддин, сын Бараки… кстати, это ведь тебя когда-то проглотил Хастур?
        У Шамшуддина заходили желваки на скулах. Насмешливо-презрительный тон демона вызвал у маргула нешуточный гнев. Мускулистая рука резко вскинулась, швыряя что-то невидимое, - слишком болтливую голову мгновенно размазало, расплескало по всей столовой.
        - Это бесполезно, - ухмыльнулся рот, выросший посреди одной из сотен когтистых ладоней. - Мне всего-то и нужно, что подождать, пока вы выдохнетесь, а потом я вас скушаю. И всех идиотов, что обстреливают меня снаружи, я тоже скушаю. Вы поссорились не с тем демоном, смертные. Я Нъярлатхотеп - я кого угодно превзойду числом и задавлю массой.
        - Да заткнись ты!.. - возмутился Логмир, мелко шинкуя щупальца архидемона.
        Нъярлатхотеп в ответ удвоил напор на великого героя. Пол под ним буквально вскипел, исторгая целые сотни грибоподобных вздутий. Шамшуддин без лишних слов взметнул всех троих в воздух, Креол с бешеным рыком выпустил лавину Огня Гибила. Каменный пол уже стал похож на губку, каждую секунду угрожая провалиться, - Нъярлатхотеп источил Промонцери Царука, словно жук-древоточец.
        Освободившись из ментального захвата Шамшуддина, Логмир загорланил какую-то песню, бешено накручивая круги вокруг магов. Новые Рарог и Флейм свистали и вьюжили вокруг его головы, срезая орган за органом, конечность за конечностью. Стало уже трудно дышать от черного пепла, в который превращалась эта мерзость.
        - Неплохо, краснокожий полубог, неплохо! - одобрительно вскричал Нъярлатхотеп. - Ты весьма быстр и ловок! Но чем еще ты меня удивишь?.. Что, ничем? Ай-яй-яй…
        Шух-шух-шух! - и еще три головы отлетают в стороны. Однако из обрубков тут же проклевываются новые.
        - Украсим все частями тела, тра-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля!.. - с безумным блеском в глазах напевал Логмир.
        В то же время снаружи растрепанная и взлохмаченная Гвениола орала на Хубаксиса, требуя ответить, где ее муж и что за дерьмище ползет изо всех окон этого хабова дворца?! Джинн, почти вдвое превышающий королеву ростом, неразборчиво что-то гнусавил и тоскующе глядел на чертящих в небе огненные полосы ифритов.
        Как бы он хотел сейчас быть вместе с ними!
        Король Обелезнэ и Великий Намиб Кей-Коон стояли здесь же, наблюдая за кошмарным побоищем. А вот Индрак колотил своим молотом где-то там, в самом центре - и бок о бок с вождем билась верная дружина. Эссенида Молот крутила руками над головой, разбрызгивая священную воду, творя великое шаманство, оберегающее ее брата от злых духов.
        - Дайте м-мне геродерм!.. - слышалось неподалеку. - Дайте м-мне геродерм!..
        Профессор Лакласторос тщетно пытался найти хоть одну свободную машину. Зеленокожий карлик положительно не желал оставаться в тылу, жаждя самолично палить по ненавистному Уроду.
        - О-о, здравствуйте, профессор! - послышалось откуда-то сверху. - А вы тоже здесь?.. Сто лет не виделись!
        Лакласторос вскинул голову… и встретился взглядом с одной из жутких морд Нъярлатхотепа. Эту он протянул особенно далеко, отрастив такую шею, что хватило бы на десяток анаконд.
        - Дайте м-мне геродерм!!! - истошно завизжал Лакласторос. - Или хотя бы плазмомет… лазер… м-магнатор… ну хоть что-нибудь!..
        - А вы что, по-прежнему заикаетесь, профессор? - посочувствовал Нъярлатхотеп. - Помнится, до нашей первой встречи дефекта речи у вас не было… знаете, мне не хотелось бы думать, что это я так на вас повлиял…
        - Сгинь!.. Убирайся!.. - брызнул слюной карлик.
        Длиннющая шея прервалась, разорванная пулей одного из Кровавых Егерей. Все еще ухмыляющаяся голова осыпалась черным пеплом у ног Лакластороса - но тот по-прежнему сжимал кулаки и топотал крохотными ножками. Самую малость поостыв, профессор проверещал в рацию:
        - Радрафф хази, ну где же в-вы там?!
        - Уже подъезжаем, освободите плацдарм!.. - приглушенно раздалось в ответ.
        Мостовая со страшным хрустом треснула. Земля вспучилась гигантской кротовиной, выпуская на свет три гладких купола. «Холмы-9000» поднимались с глухим ревом, пока не встали над площадью во весь рост.
        Бумм!.. Бумм!.. Бумм!..
        Три страшной силы дезинтегрирующих импульса ударили в Нъярлатхотепа, буквально выедая огромные его куски. В чудовищном теле образовались дыры таких размеров, что каждый из «Холмов» мог бы въехать туда целиком, как в ангар. Плонетцы торжествующе захохотали, видя такой ущерб, нанесенный Уроду.
        - Сбавьте обороты, ваша ученость! - тут же подлетел к Лакласторосу Хобокен. - Вы так, будем думать, и зеньора Креола с товарищами изничтожите, прости Единый!
        - Да никого м-мы не изничтожим! - тоскливо отмахнулся профессор.
        И действительно, архидемон в первый миг опешил… но тут же презрительно заржал, моментально восстанавливая утраченное. Колоссальная туша медленно начала поворачиваться, обращая к «Холмам» ту часть себя, что все еще скрывалась под стенами Промонцери Царука. Создавалось впечатление чудовищных размеров наутилуса, выбирающегося из каменной раковины.
        Но Нъярлатхотеп заполнил еще не всю цитадель. Глубоко под землей страшные щупальца-корни проделывали тысячи ходов - архидемон медленно, но верно распространялся и в эту сторону, собираясь извергнуться всей мощью в тылу противника. После этого останется лишь обрушиться на смертных со всех сторон, раздавив и пожрав каждого.
        Однако, несмотря на все это, в одну часть Промонцери Царука Нъярлатхотеп избегал соваться. Длинный коридор-ответвление глубоко под землей - каждый участок в нем покрывали противодемонические печати. Архидемону, конечно, стало интересно, что такое там прячут, но он решил разобраться с этим позже, когда закончит с первоочередной задачей.
        А в конце этого коридора скрывался огромный цех с «Банкой Скорпионов» и ее создателем, Тивилдормом Призраком. Сейчас он витал на краю мраморной чаши и в бессильной ярости смотрел на полудемонов. Все еще очень многочисленных, все еще очень далеких от появления на свет демоволка.
        - Мы не готовы!.. Мы еще не готовы!.. - тоскливо заламывал руки колдун-призрак.
        Бесценный танзанит находился тут же - покоился в груди крохотного летучего автомата, созданного специально для хранения этой реликвии. Тивилдорм повел ладонью, подзывая металлический шарик, и поплыл к черному ходу, ведущему в канализацию.
        Он очень надеялся, что ее щупальца Нъярлатхотепа еще не заполонили.
        Глава 27
        Кирпичные Выемки - один из самых маленьких переулков в Иххарии. Всего лишь четыре жилых дома и крохотный магазинчик уцененных товаров. Та же самая лавка старьевщика, но звучит лучше. Единственное, чем могут похвастаться Кирпичные Выемки, - тем, что они выходят на Новую Дорогу, главную городскую улицу. Да не где-нибудь, а в какой-то полусотне шагов от главной городской площади - безымянной, ибо главной городской площади имя не требуется.
        И сейчас канализационный люк посреди Кирпичных Выемок легонько подрагивал, словно его пытался приподнять кто-то невероятно слабый. Так продолжалось несколько секунд, а потом люк со страшным шумом взлетел в небо и грохнулся на крышу соседнего здания. А из темного отверстия показался тускло светящийся призрак с искаженным яростью лицом.
        К источнику шума тут же подбежали три солдата - двое серых рядовых и уродливый мутант с Плонета. При виде полупрозрачного колдуна в сером плаще они с почтением замерли, ожидая приказаний. Тивилдорм мазнул по ним взглядом и проскрипел:
        - Транспорт! Самый быстрый какой есть, немедленно!
        Плонетец коснулся рации и произнес несколько слов. Уже через полминуты в Кирпичные Выемки со свистом примчался гравицикл с майором Моргнеуморосом. Услышав, что помощь требуется одному из Совета Двенадцати, он отозвался лично.
        - Знаешь, где улица Чугунные Ворота? - осведомился Тивилдорм.
        - Никогда о такой не слышал.
        - Неважно, я покажу. Отвезешь меня туда со всей скоростью, на какую только способна эта повозка.
        Моргнеуморос знал, когда есть время задавать вопросы, а когда на это времени нет. Он просто молча кивнул, дождался, пока Тивилдорм закрепит на сиденье своего шарообразного автомата, и утопил педаль газа.
        Гравицикл мчался по улицам так, что в ушах свистел ветер. На Тивилдорме такое движение воздуха сказывалось не лучшим образом - он с трудом сохранял стабильность, едва удерживаясь, чтобы не рассеяться.
        - Налево… направо… - цедил призрак исчезающим голосом. - Останови здесь…
        Тринадцатый гимнасий ничуть не изменился с тех пор, как Тивилдорм видел его последний раз. Все те же заколоченные досками окна и заложенные кирпичом двери. Колдун-призрак подплыл поближе и молча вскинул руку…
        Сидящий на гравицикле Моргнеуморос дернулся - по зданию словно выстрелили из пушки. Кирпичи осыпались, открывая пахнущий затхлостью проход. Не оборачиваясь, ничего не говоря, Тивилдорм направился туда.
        - Мне ждать здесь? - окликнул его мутант.
        - Можешь уезжать, - тихо ответил колдун.
        Моргнеуморос с сомнением нахмурился. Бывалый ветеран, видевший Судный Час, сейчас он чувствовал противный липкий страх, просто глядя на этот темный провал, на это мрачное здание. Оттуда веяло чем-то непонятным, но пробирающим до самых костей. Казалось, что внутри кто-то кричит - беззвучно, неслышно… но каждый звук все же отдавался где-то на подсознательном уровне.
        Тем временем Тивилдорм уже плыл по длинному коридору, освещенному лишь им самим - тускло мерцающим изуродованным привидением. Он проплыл мимо аудиторий, в которых столы располагались по кругу, вдоль стен - а в центре неизменно оставалось пустое пространство. Проплыл мимо самых настоящих клеток, забранных мелкоячеистой железной сетью, усеянной бумажными печатями. Проплыл мимо пыльных портретов ректоров - начиная с основателя гимнасия, легендарного Каздоха Демона и заканчивая Мальчимбо Красным. Глядя на его суровое лицо со впалыми щеками, Тивилдорм умоляюще прохрипел:
        - Учитель, прости, я должен!..
        Мальчимбо Красный ничего не ответил.
        Колдун-призрак поднялся по винтовой лестнице на пятый этаж - туда, где четыреста лет назад располагался Зал Торжественного Призыва. Уникальное место, в котором сам ректор раз в полгода демонстрировал мощь и силу Искусства демонологии.
        В былые времена здесь призывали таких кошмарных созданий, как ларитры и гохерримы, кэ-миало и гхьетшедарии… говорят, Каздох Демон однажды призвал даже кульмината, но это конечно же просто враки. Хотя бы потому, что весь этот гимнасий запросто уместится у кульмината на ладони - так велики эти паргоронские чудовища.
        Вплывая в огромное помещение с куполообразным потолком, Тивилдорм ощутимо промедлил. Ему ужасно не хотелось делать то, что он задумал. В зале до сих пор лежат побелевшие кости - целые десятки белоснежных скелетов как будто предупреждают, грозятся, требуют не ходить дальше, немедленно повернуть назад.
        Но колдун-призрак вспомнил о том, что сейчас творится в Промонцери Царука, вспомнил о несчетных погибших и тех, что вскорости еще погибнут… и резко поплыл вперед.
        - Я им покажу, я им всем покажу… - отчаянно шептал Тивилдорм.
        В самом центре Зала Торжественного Призыва ярко светился некий… предмет. Совсем маленький, похожий на приплюснутую дыню, он лежал на голом полу, окруженный меловой линией. Мел, начертивший ее, явно не был обычным мелом - хотя бы потому, что оставленный им след за несколько веков ничуть не потускнел.
        - Я… я пришел к тебе, чтобы… - прошелестел Тивилдорм, подплывая ближе.
        - Я знаю, зачем ты пришел, - перебил его голос из предмета на полу. - Я все слышу и все знаю… Тивилдорм.
        - Ты меня помнишь?! - поразился колдун.
        - Я все помню. Я ничего не забываю. Я способен одновременно обдумывать миллион мыслей.
        - Наверное, от этого ужасно болит голова, - зачем-то сказал Тивилдорм.
        - У человека - может быть. А у меня - нет. Если хочешь, могу рассказать об этом больше.
        - Э-э…
        - Как хочешь. Давай сразу перейдем к делу. Я знаю, чего ты хочешь от меня, и я могу это сделать. У меня будет только один вопрос - чем ты мне заплатишь?
        - Вот этим! - отчаянно вскричал Тивилдорм, указывая на свой танзанит.
        - Плата приемлемая. Освободи меня.
        Нъярлатхотеп бушевал. Главная городская площадь уже превратилась в сплошное месиво из сизых трубок, органов, конечностей, голов - и все они не переставая болтали какую-то дребедень. Армия вынужденно отступала все дальше, сдавая архидемону территорию шаг за шагом. Посланца Древних рубили клинками и поливали огнем, но это лишь немного замедляло его расширение. Он расширялся на север и на юг, на запад и на восток, вздымал щупальца все выше к небесам и расползался по канализации.
        Казалось, что он может продолжать так вечно.
        Но тут на горизонте показалось какое-то пятнышко. Оно стремительно увеличивалось, превращаясь в огромную черную тучу, издающую гулкое жужжание.
        Паладины, эйнхерии, плонетцы и большинство остальных бойцов смотрели на эту тучу с удивлением, но без особого страха. Никто пока еще не понимал, что это такое. А вот на лицах колдунов сразу отразилась целая гамма эмоций - от ужаса до опустошенности. Асанте Шторм сорвал с головы треуголку, швырнул ее оземь и зло процедил:
        - Будто нам было мало одного!..
        Щупальца Нъярлатхотепа тоже повисли неподвижно, а сотни тысяч глаз уставились в одном и том же направлении. Многие защитники Иххария воспользовались паузой, чтобы начать кромсать мерзкое месиво с удвоенной силой, но Нъярлатхотеп не обратил на это особого внимания.
        Через пару минут жужжащая туча подошла вплотную. Она закрыла половину небосвода, и теперь стало ясно, что это не туча, а… стая. Стая летучих насекомых - мух, комаров, слепней, оводов, москитов и прочего кусачего гнуса. Они кишели невероятно плотно, сплошным черным веретеном.
        - Единый, спаси и сохрани!.. - ахнул какой-то рокушец.
        Туча мошкары на какое-то время остановилась, неподвижно вися над колышущимся месивом Нъярлатхотепа. Она внимательно рассматривала его мириадами крошечных глаз.
        Так прошло несколько тягостных секунд, в течение которых никто не понимал, что происходит. Две бесформенные массы пристально рассматривали друг друга, словно ведя молчаливый диалог.
        - Я был первым, - наконец произнес Нъярлатхотеп. - Место занято. Эти смертные принадлежат мне.
        - Я пришел не по их души, а по твою, - ответила туча мошкары.
        - Ты понимаешь, с кем говоришь?! Я Нъярлатхотеп, архидемон Лэнга!
        - А я Кхатаркаданн, демолорд Паргорона. И я взял плату.
        Сказав это, мириады насекомых разом вошли в крутое пике, впиваясь в колоссальную тушу Нъярлатхотепа мириадами жал и хоботков. Архидемон бешено взревел тысячами ртов и принялся хлестать щупальцами, всасывать воздух хоботами, яростно клацать зубами, беспорядочно атакуя нового противника.
        Люди зачарованно уставились на битву двух бесформенных чудовищ. Выглядело это так… у многих возникли ассоциации с… точь-в-точь…
        - Вам тоже кажется, что это похоже на… - задумчиво произнес Обелезнэ Первый, обращаясь к Гвениоле.
        - Не понимаю, о чем вы говорите, ваше величество, - чопорно ответила королева Ларии.
        - Как выкапанный, - кивнул Кей-Коон. - У нас в степях такое на каждом шагу… только маленькое.
        Действительно, дерущиеся Нъярлатхотеп и Кхатаркаданн ужасно напоминали прозаическую… коровью лепешку. Исполинскую коровью лепешку, над которой вьется целая эскадрилья мух. Единственная разница в том, что эта лепешка орет тысячами голосов и пожирает мошку целыми легионами.
        Однако Кхатаркаданн ничуть не страдал от несомых потерь. Более того - он пустил в ход и наземные войска. На Нъярлатхотепе уже кишмя кишели вши, блохи, черви, личинки, тараканы, мокрицы и прочая ползучая мерзость - все они активно жрали архидемона и тут же гибли в его же пастях.
        - Убирайся! - рычал Нъярлатхотеп. - Меня невозможно победить, ибо я Ползучий Хаос, владеющий силой возрождения! Даже среди архидемонов я самый неубиваемый!
        - А я Смрадный Господин, у меня миллиарды тел, и я создаю новые прямо из твоей плоти! - отпарировал Кхатаркаданн. - Убей половину меня - вторая половина тут же расплодится и размножится, утроив и учетверив мою силу!
        - Но ты же не надеешься взять надо мной верх, чужеродец?! Что мне твои потуги, мне, Древнему!
        - Зззззззззззззззззззз!.. - издал долгий смешок Кхатаркаданн. - Было дважды так, что я проигрывал в битве! В первый раз меня одолела Кобалия Совершенная, кошачья богиня! Во второй раз - Мальчимбо Красный, смертный маг! Но третьему разу не бывать!
        Маршал Хобокен тем временем устроил импровизированный военный совет. Он собрал Асанте Шторма, Руорка Машиниста и всех остальных, кого смог, и теперь допытывался:
        - Ну-з, ваши колдунства, что это за гадина такая новая, откель взялась?
        Асанте и Руорк, перебивая друг друга и обмениваясь испепеляющими взглядами, вкратце рассказали о Ночи Страха и событиях, которые к ней привели, о тринадцатом гимнасии и тех, кто в нем работал, о… впрочем, дальше Хобокен уже не слушал. Он подозвал адъютанта и приказал:
        - Ну-ка, братец, распорядись, чтоб возобновляли огонь. Из всех стволов пусть палят, да пошибче!
        - Только в старую гадину или в новую тоже?
        - В обеих! Эта новая гадина враг нашего врага, но нам она не друг!
        И огонь был открыт с удвоенной силой. Паладины первыми пошли в наступление на Нъярлатхотепа, ифриты первыми принялись жарить и жечь Кхатаркаданна. Следом двинулись все остальные.
        Благо архидемон и демолорд почти не отвлекались на блошиные укусы смертных - их полностью поглотило взаимное истребление. Они бурлили и бушевали, как два лесных пожара, выжирающие друг друга. Во все стороны хлестали брызги слизи и летел черный пепел, осыпались мушиные трупики и капала едкая жидкость.
        Нъярлатхотеп и Кхатаркаданн сцепились насмерть и понемногу… понемногу… понемногу начали иссыхать. Две колоссальные бессмертные твари брали друг друга на измор, изнуряли до предела, до полного вывертывания наизнанку. Они уже не так рьяно пожирали друг друга - в движениях появились признаки усталости, вялого равнодушия.
        - Сдавайся… - бубнил Нъярлатхотеп.
        - Ты сдавайся… - жужжал Кхатаркаданн.
        Неожиданно у Нъярлатхотепа в боку что-то засвербило - там вспучилось нечто вроде огромного волдыря. Архидемон поерзал, издал рыгающий звук, и «волдырь» лопнул, исторгнув… трех человек.
        - Чрево Тиамат, я там чуть не сдох! - взвыл Креол, опираясь на посох.
        - Поздравляю, у тебя тройня, - издевательски произнес Кхатаркаданн, обратив внимание на то, что вывалилось из противника.
        - Вы что, все еще живы?! - возмутился Нъярлатхотеп, тоже обратив внимание на Креола, Шамшуддина и Логмира.
        - Не уверен, - честно ответил Креол, замахиваясь посохом.
        Адамантовое острие с хлюпаньем вошло в сизую плоть. Нъярлатхотеп с усталым чваканьем образовал в себе впадину, избегая черного посоха, Креол не менее устало побрел следом, продолжая тыкать куда попало.
        - Поимей совесть, смертный! - зашипел на него Нъярлатхотеп. - Мне сейчас не до тебя!
        - Что, даже для великого Нъярлатхотепа этого слишком много? - съязвил маг. - Всего этого… что это такое вообще?
        - Меня зовут Кхатаркаданн, - любезно ответил демолорд, жужжа мириадами крыльев. - Приятно познакомиться.
        - А мне нет. Ты что тут забыл… забыла… забыло… какого ты вообще пола?
        - Видишь, каково мне с ними приходится? - пожаловался Нъярлатхотеп. - Я всего-то и хотел, что сожрать их всех… я что, слишком многого хочу?!
        - Смертные - мерзкий неблагодарный сброд, - посочувствовал Кхатаркаданн. - Они вообще не заслуживают доброго отношения. Вот сейчас я тебя уничтожу, а потом сам их всех сожру.
        - Меня такой исход не устраивает.
        - Это твои проблемы. Подыхай быстрее, ты мне надоел.
        - Взаимно. Я старше, сильнее и умнее, поэтому я тебя съем, и ты будешь у меня в животе.
        - Все правильно, за исключением того, что все это относится ко мне.
        Обменявшись любезностями, архидемон и демолорд вновь принялись рвать и терзать друг друга, уже не обращая никакого внимания на мелкую досаду в лице смертных.
        Зато мелкая досада еще как обращала на них внимание. Креол махнул рукой маршалу Хобокену и принялся о чем-то с ним шептаться. Дослушав инструкции, однорукий полководец ядовито крякнул, крутанул ус и пришпорил Черепка.
        Вскоре огонь был полностью прекращен, а вокруг бьющихся чудовищ вытянулось кольцо мелких колдунов - фиолетовые, синие и голубые плащи. Все они вполголоса бормотали одну и ту же фразу: «Эр мене хеш олива, эр мене хеш олива…» Рютаро Айсберг и еще две дюжины лучших криомантов сосредоточенно морозили один из участков Нъярлатхотепа - тот, где волей случая не образовалось ни одной головы, а только сердца, печенки и прочий ливер. Креол с хищно горящими глазами сидел на корточках и торопливо смешивал разноцветные порошки.
        А потом он закончил. В руках мага запылала Ага Масс Ссарату - он поднял ее как можно выше левой рукой, держа в правой посох, и зашагал вперед, оглушительно возвещая:
        - Слава Мардуку, Владыке и Отцу Богов! Слава божественному Слову его, способному уничтожить и воссоздать звезду небесную! Слава Луку, Дубине и Сети, слава Четырем Ветрам и Семи Бурям! Его главные внутренности - львы, его малые внутренности - собаки, его спинной хребет - кедр, его пальцы - тростник, его череп - серебро, излияние его семени - золото, а его топор - страх и погибель демонов!!!
        Нъярлатхотеп вздрогнул. Его тело застыло в неподвижности, каждое щупальце превратилось в безвольную ветвь. Страшная слабость охватила все тело, сознание затуманилось… а потом пришла невыносимая боль. То Креол со всей силы вонзил в одно из бесчисленных сердец свой посох.
        - Твоя душа - моя!!! - взревел маг, швыряя в Нъярлатхотепа Ага Масс Ссарату и хватаясь обеими руками за обсидиановую палку.
        Небо раскололось от страшного крика. Тысячи глоток одновременно испустили болезненный тоскливый вой, а по черному посоху со страшной скоростью потекло что-то невидимое, но непереносимо горячее, заставляющее Креола сотрясаться как в лихорадке. Шамшуддин сложил ладони, удерживая побратима на месте телекинезом - тот вряд ли смог бы сохранить равновесие своими силами.
        Через несколько секунд исполинская туша архидемона обмякла. Во все стороны потекла зловонная слизь, конечности и органы принялись просто отваливаться и шмякаться, как перезрелые груши. Одни куски тут же рассыпались черным пеплом, другие так и оставались лежать, испуская непереносимый смрад.
        А на Креола уставились мириады глаз Кхатаркаданна. Бесчисленная армия летучей и ползучей мелюзги вдруг лишилась противника и теперь задумчиво рассматривала шумерского демонолога.
        Особенно внимательно она глядела на все еще трясущийся посох.
        - Пошел вон, - тихо произнес Креол. - Просто возвращайся в свой мир, и я оставлю тебя в живых.
        Кхатаркаданн ничего не ответил. Битва с Нъярлатхотепом ужасно его вымотала, но уходить все же не хотелось. Он исполнил договор с магом Тивилдормом… однако тот совершенно забыл включить туда одно важное условие. Забыл потребовать, чтобы после битвы с архидемоном Лэнга Кхатаркаданн убрался домой, никого больше не тронув.
        Демоны всегда радуются, когда смертные совершают эту ошибку.
        Но в руках этого смертного посох, поглотивший архидемона. А Кхатаркаданн устал и ослабел. Да и четыреста лет заточения сказались на нем не лучшим образом. Вот если бы сожрать тысчонку-другую душ…
        Видя, что по доброй воле демон не уберется, Креол взял дело в свои руки. Он давно понял, кто перед ним - за последние месяцы маг довольно много времени проводил у тринадцатого гимнасия, изучал ауру заточенного там существа, проводил исследования в секретном отделе библиотеки, консультировался с Тивилдормом…
        - Ах! Тораг! Инк! Шепшем! - начал выкрикивать Креол. - Рото! Хед! Ара! Тирин!
        Кхатаркаданн вздрогнул. Изрядно уменьшившаяся, но все еще огромная туча мошкары устремилась на Креола - человек, попавший в эти страшные объятия, за три секунды превращается в обглоданный скелет.
        Устремилась - и отпрянула. Креола окружил слепящий голубоватый ореол, не дающий его даже коснуться. Посох в руке мага светился таким страшным, убийственным светом, каким не светился еще никогда в жизни. В нем что-то тряслось, колотилось, из обсидиановой сферы исходил тягучий черный дым. Креол зло ухмылялся, чувствуя мощь архидемона, - мощь, служащую теперь ему, Креолу.
        - Роно! Хев! Тарак! Ин! - продолжал кричать маг, описывая посохом круги.
        В воздухе вспыхнула гигантская воронка. Кхатаркаданн издал дикий вой - вся его жужжащая масса, все его мириады крошечных тел со страшной силой устремились туда, в проход между мирами. Секунда… другая… и вот уже воронка схлопывается!
        - Я бы и тебя поглотил, да только один Кингу знает, куда в тебя посох втыкать… - с сожалением вымолвил Креол, глядя на исчезающие в небе вихрики.
        Глава 28
        Когда Ванесса Ли вновь ступила на главную площадь Иххария, то решила, что нечаянно ошиблась миром. Все, куда ни глянь, заляпано слизью и какой-то зеленой жидкостью, кругом валяются трупы, а вместо величественного куба Промонцери Царука - груда бесформенных развалин. Первый же встреченный солдат объяснил Ванессе все и повел ее через руины - к мужу.
        Раненых исцеляли паладины и колдуны-медики. Ванесса повертела головой, ища Торая Жизнь… и в ужасе увидела его покрытого кровью, бессильно что-то хрипящего. Вначале показалось, что великий целитель пострадал в сражении, но затем стало ясно, что кровь - его собственная. Она лилась отовсюду - изо рта, из ноздрей, из глаз, из-под ногтей… но Торай все еще оставался в сознании.
        Сегодня Нъярлатхотеп убил бессчетное множество людей. Торай воскрешал павших, пока полностью не истощил ману. После этого в ход пошла прана, и в конце концов Торай Жизнь сам упал на землю, обливаясь кровью. Однако он все еще полз, все еще бессильно дышал на одного из убитых солдат - но уже не мог никого оживить.
        - Оставь его, идиот! - зло прорычал Мурок Вивисектор, хватая ученика за шкирку. - Сколько раз я тебе говорил - знай свой предел! Ты спас всех кого можно!
        - Не всех… Еще не всех… Накачайте меня маной! Накачайте!
        - Да ты сам сдохнешь от перенапряжения, идиот! Все, хватит!
        - Еще слишком много трупов… еще слишком много…
        - Это допустимые потери!
        - Допустимые потери?! - страшно взревел Торай. - Допустимые потери для меня исчисляются только одной цифрой! Ноль. Ноль! Ноль!!! Все, что свыше, - потери недопустимые!
        Мурок покачал головой и сделал Тораю укол в шею. Тот издал хрипящий звук и потерял сознание.
        - Нет, однажды он себя все-таки сожжет… - вздохнул Мурок, подзывая кадавров-санитаров. - Отнесите его ко мне в… тьфу, у меня ж всю клинику разворотили… В госпиталь его отнесите.
        Креол сидел посреди площади в глубоком кресле, каким-то чудом уцелевшем после Нъярлатхотепа. Рядом стоял с чашкой кофе Шамшуддин, чуть поодаль лод Гвэйдеон распоряжался заупокойной службой, а маршал Хобокен выслушивал отчет о понесенных потерях. Профессор Лакласторос издевательски фыркал в сторону черного посоха, а сидящий на камушке Логмир чистил тряпицей катаны.
        - Знаешь, командир, я думал, что на этот раз уже все, - задумчиво произнес он. - Сбудется.
        - Что сбудется? - без интереса спросил Креол.
        - Понимаешь, когда я еще мальцом был, был у меня случай, встретился на ярмарке с гадалкой. Она мне тогда нагадала, что я прославлюсь на весь мир, стану султаном, а потом меня убьет стоглавое чудище. На весь мир я уже прославился, султаном стал… короче, я думал, что вот это оно здесь и было - чудище стоглавое.
        - Так чего ж ты тогда не сбежал?
        - Глупости говоришь, командир, - снисходительно посмотрел великий герой. - Я тебе не кто-нибудь - я Логмир! Логмир от смерти не бегает.
        - Да я уже знаю, что ты идиот, - хмыкнул Креол. - О, вернулась моя… моя… пфр-р…
        - Что, ты так и не придумал, как меня теперь называть? - осведомилась подошедшая Ванесса, чмокая мужа в щеку.
        - Потом придумаю. Сейчас есть дела поважнее.
        - Я уже вижу. Меня не было всего полдня, а вы успели разрушить половину столицы.
        - На то я и Креол Разрушитель. И не преувеличивай - не половину. Только главную площадь и несколько примыкающих улиц.
        - Да, совсем пустячок. Как ты вообще умудрился проворонить Нъярлатхотепа?
        - Кстати, как твои родичи? - неожиданно заботливым голосом спросил Креол. - С ними все в порядке?
        - Нормально все. И не меняй тему.
        С родственниками действительно все было в порядке. Исподволь задав несколько вопросов, Ванесса выяснила, что воспоминания о свадьбе у всех остались довольно смутные. Подробностей никто не запомнил - помнили, что празднество было роскошное, что невеста выглядела красавицей, но что конкретно происходило… видимо, слишком много выпили. И фотографии почему-то ни одной не сделали… как странно, что никто не догадался прихватить фотоаппарат или видеокамеру. Словно массовое наваждение.
        Правда, вместо этого у некоторых в голове остались «странные сны». А мама попеняла Ванессе, что ее новые друзья чересчур уж эксцентричны, «особенно тот седой маленького роста он был невероятно маленького роста могла бы поклясться что могла бы взять его на руки как какую-нибудь кошку».
        - Так, значит, теперь Нъярлатхотеп у тебя здесь? - склонилась над посохом Креола Ванесса. - И как он там только помещается…
        - Мой посох специально создавался для поглощения демонов, - похвастался Креол. - Их туда можно запихнуть очень много. Ну просто очень.
        - И не вырвутся? Точно не вырвутся?
        - Не вырвутся. И вообще, о Нъярлатхотепе можно больше не беспокоиться. Он все еще жив… но теперь это довольно условная жизнь. Теперь он - всего лишь бесплотный дух, не способный причинить хоть какой-нибудь вред. А мой посох теперь будет воистину мощнейшим оружием! Теперь, когда у меня есть плененный архидемон, я наконец смогу применить Длань Мардука…
        - Длань Мардука?..
        - Именно. Я всю жизнь мечтал ее применить, но раньше у меня не было достаточного количества… энергии. А теперь… хотя очень жаль, что мы потеряли Тивилдорма… он был великим магом…
        - Ну, надеюсь, остальные твари из Лэнга не явятся мстить за своего… кем он им приходился?
        - Мм… демоном, живущим в том же мире.
        - То есть друзьями они не были.
        - У демонов не бывает друзей, уче… чрево Тиамат, как же мне тебя теперь называть?
        Креола и в самом деле беспокоила эта проблема. Он никогда не был женат и понятия не имел, как полагается себя вести. А Ванесса, разумеется, не собиралась облегчать ему задачу.
        - Так, значит, снова они сюда не придут? - желала непременно убедиться она.
        - Не придут, конечно. Они не посмеют сыграть одну и ту же шутку дважды.
        - А если все-таки посмеют?
        - А если посмеют - я буду готов. Сегодня они застали меня врасплох, но в следующий раз я буду готов…
        Архенбух Никто закончил свой рассказ и замер, ожидая реакции человека, сидящего перед ним. Тот вздохнул, покачивая в ладони бокал с дорогим ларийским вином, погладил подбородок пальцами, увитыми драгоценными перстнями, и уточнил:
        - Так, значит, с клубом взволнованных лоботрясов покончено?
        - Весьма удачное название, повелитель… - позволил себе улыбнуться Архенбух. - Да, покончено… Владыка Нъярлатхотеп пожрал души Кодеры, Астилы и всех остальных… Я видел это собственными глазами…
        - Что ж, ступай, - лениво кивнул человек в кресле. - Я позову тебя, когда ты вновь потребуешься.
        - Я всегда готов служить делу ктулхуизма, повелитель… - отступил в тень Архенбух.
        Ожидая, пока великий теневик растворится в воздухе, человек в кресле рассеянно разглядывал обстановку. Старинная мебель, занавеси, картины… На стене висят пыльные портреты - в последнее время слуги положительно пренебрегают своими обязанностями. Это новые реформы так на них влияют - простолюдины на глазах наглеют. Вчера один лакей осмелился даже посмотреть своему хозяину в глаза - прямо в глаза, словно равный!
        Конечно, дерзец был немедленно разрублен на кусочки, но сам факт, сам факт…
        Разглядывая картины, человек в кресле остановил взгляд на портрете изуродованного старика в сером плаще. Покойный Тивилдорм Призрак… теперь уже окончательно покойный. Жаль. Он был одним из немногих людей, которых хозяин этого дома уважал. Но с другой стороны - возможно, это и к лучшему.
        Человек в кресле не подавал виду, но ему ужасно не понравилось новое положение дел. Ведь ничего особенно не изменилось - да, теперь он состоит в Совете Двенадцати, но и только-то. Он ведь рассчитывал на гораздо большее - рассчитывал стать единовластным владыкой всей Серой Земли! А теперь ему вновь приходится подчиняться и угождать - только уже не Бестельглосуду Хаосу с матерью и братом, а Креолу Разрушителю и Шамшуддину Черному.
        Владыка Тивилдорм обещал ему совсем не это.
        От тени за креслом отделилась еще одна тень. Полупрозрачная, почти невидимая тень, лицо которой скрывалось под желтой маской. Демон замер, не выходя на свет, и чуть слышно прошелестел:
        - Как продвигается наше дело?
        - Кодера и Астила погибли… - меланхолично произнес человек в кресле, покачивая бокал с вином.
        - Им следовало внимательнее изучать условия сделки, - прошептал Носящий Желтую Маску. - Пора бы уже знать, что демоны не делают подарков… Ты ведь хорошо это усвоил?
        - Я все усвоил, владыка. Но в любом случае заговор Кодеры и ее присных провалился. Она воспользовалась свитком, который я ей тайком передал, но все сложилось не совсем так, как хотелось…
        - Все это мы уже знаем, - перебил Носящий Желтую Маску. - Мы потеряли Нъярлатхотепа, что весьма прискорбно… с определенной точки зрения.
        - Повлияет ли это как-то на то, что было задумано?
        - Ни в коей мере. Продолжай работать по прежнему плану. Исполни нашу волю, и мы сделаем тебя императором.
        - Повелевай мной, владыка, - поклонился человек в кресле.
        Носящий Желтую Маску произнес еще несколько тихих слов, и глаза его собеседника загорелись жадностью. Лицо озарила хищная ухмылка, а рука сама собой потянулась к свитку, лежащему на столе.
        Свитку, озаглавленному как «Пятое Заклинание».
        - Клевентин Император… - мечтательно прошептал колдун.
        notes
        Примечания
        1
        Тафельдекарь - лакей-подавальщик, нечто вроде официанта. Носит посуду и скатерти, накрывает на стол и убирает со стола.
        2
        Похоронная пихелка - народный ишкримский обряд, небольшие посиделки, устраиваемые на десятый день после похорон. На пихелке полагается танцевать, петь песни и смеяться, как бы радуясь за покойника, в этот день входящего в загробный мир, однако на деле все обычно грустны и веселятся натужно, через силу.