Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Розин Юрий / Легенда О Лазаре : " №03 Невидимый Странник " - читать онлайн

Сохранить .
Механический Зверь. Часть 3. Невидимый Странник Юрий Розин
        Легенда о Лазаре #3 Привычная жизнь, родители, друзья… что чувствует человек, оставивший все это в одночасье, ни с кем не простившись и разорвав все возможные связи?
        Лазарису Морфею, официально лучшему юному магу континента, предстоит испытать это на себе. Вот только разумом он уже давным-давно не юн и испытал столько, сколько не видели многие старики. Так как же сложится его дальнейшая история, в которой уже не нужно притворяться кем-то другим? Что он будет делать, стерев со лба клеймо гения и надежды страны? Куда пойдет, как будет выглядеть, кем представится новым знакомым и чем займется в своем путешествии? Никто не знает его, откуда он, куда направляется, чем живет. Для всех он словно невидимка, один из толпы, неприметный и непримечательный. Странник, бредущий по дороге из неизвестного пункта А в еще менее известный пункт Б. Невидимый Странник.
        Часть 3, Невидимый Странник
        Юрий Розин
        Механический Зверь. Часть 3, Невидимый Странник
        (Легенда о Лазаре #3)
        Глава 1
        В Нерии, соседнем с Кристорией государстве, кроме столицы, нескольких особенно крупных городов, городов и городков поменьше, а также множества сел и деревень, можно, если очень постараться, найти одну, расположившуюся на самом побережье. Домов двести, не более, она нанесена только на самые подробные карты, да и то, только за тем, чтобы сборщики налогов не пропускали ее во время своих объездов. Пенная, с названием, как прекрасно видно, никто особенно не заморачивался, была самой обычной деревушкой, такой, проехав которую насквозь, уже через час не вспомнишь, она это или одна из десятка предыдущих. Да и проезжали тут не так чтобы очень часто, все-таки большинство крупных дорог и торговых маршрутов лежало восточнее, подальше от побережья Пустого океана и поближе к охраняемым территориям.
        Однако и в Пенной тоже всегда можно было найти один-два десятка приезжих, решивших остаться тут на ночь просто потому что время уже было позднее, а зима, даже в таком умеренном климате, как здесь, все-таки не располагала к поздним поездкам. И лучший, следует понимать что лучший только по сравнению с двумя другими, трактир деревни, пользовался у таких вот нечаянных путников немаленькой популярностью, пусть и просто потому что два других пользовались популярностью куда меньшей.
        Но в вечер перед выходными, да еще и в довольно холодный, даже такое захудалое заведение как «Китовый Ус», было заполнено почти до отказа. Люди ели и пили, второе, естественно, больше, болтали, резались в карты, хвастались кто чем мог, спорили обо всем на свете, активно старались ухватить снующую между столиками официантку Сейму за верткий зад, хохотали, пели нестройными голосами под чуть фальшивое звучание бродячего музыканта, заказывали добавки еды и напитков, второго, естественно, больше, пытались затевать драки, за что быстро оказывались вышвырнуты за дверь… в общем, с удовольствием и пользой проводили свой честно заслуженный неделей работы вечер.
        Мужчина, может быть чуть за тридцать, черноволосый, с хитрым прищуром темных глаз и легкой щетиной на подбородке, ничем из этой толпы не выделялся, разве что пил и пел чуть менее активно, но это было несложно списать на обычную усталость. На него никто не обращал внимания, разве что иногда бросали чуть завистливые взгляды, когда вышеупомянутая Сейма, поднося ему новую кружку с пивом, в ответ на банальные шутки не окидывала юмориста ироничным взглядом, а начинала звонко хихикать, кокетливо прикрывая губки ладошкой.
        - Счастливчик, - говорили те, кого официантка «Китового Уса» в этот вечер аккуратно, но безапелляционно отшила.
        - И что она в нем нашла? - вторили другие, те, кого Сейма отшила еще и накануне.
        - Да забудьте вы про эту рыжую, сдалась она вам, - махали рукой те, кого девушка отшивала уже далеко не пять и даже не десять раз.
        Кстати, понять, что рыжеволосая Сейма нашла в черноволосом незнакомце, можно было довольно просто. Нужно было только знать, что под двухдневной небритостью и небольшой полнотой в районе живота скрывался профессиональный маг-трансформ, способный по желанию перекраивать собственное тело так, как ему нужно, в любых местах и любых диапазонах.
        Лазарис Морфей, а это был именно он, оказавшись вдали от родителей, академии, друзей и вообще всего, что имело отношение к его истинной личности, пришел к выводу, что нет никаких причин путешествовать в теле одиннадцатилетнего мальчишки, предпочтя возраст, на которой он сам себя ощущал. А еще, раз уж он лишился всех тех удовольствий, что приносила ему прошлая жизнь, Лаз решил возмещать теми удовольствиями, которых был в той жизни лишен.
        По алкоголю он, правда, не слишком скучал, попивая его больше для проформы и поддержания образа, а вот женщины… Да, его настоящему телу, в которое он все еще вынужден был возвращаться пару раз в неделю, было одиннадцать. Но разуму-то было уже за сорок. И если физиологически и гормонально его лишь только-только должно было начать тянуть к противоположному полу, то психологически все было куда сложнее. Чего стоила одна лишь Штучка, которая, не подозревая ни о чем, легко себе позволяла разгуливать перед своим маленьким другом в совсем не пуританского вида ночнушках, а то и вовсе в чем мать родила, аргументируя это для себя как: «Ну он же еще маленький». И в такие моменты Лаз был готов просто на стену лезть от переполнявших разум совсем не детских мыслей и образов. А потому, оказавшись предоставлен самому себе, одним из первых, что он сделал, было посещение совершенно конкретного заведения, из которого улучшенное трансформацией тело не выходило больше суток, выпуская весь накопившийся за десяток лет пар.
        Сейчас, спустя месяц после исчезновения, это уже тоже не было необходимостью, просто развлечение в дороге. Трансформация по определению была стерильна, так что девушке ничего не грозило, а удовольствия она получала точно ничуть не меньше, а потому Лаз не видел, в чем его можно было упрекнуть.
        На следующий день он снова сменит внешность, оставит Сейме на чай хорошие деньги, и отправится дальше на юг. Вообще, такая свободная жизнь сильно меняла его. Стал казаться легче лежащий на плечах груз ответственности, не пропал совсем, конечно, но уже не давил ежеминутно и ежечасно, грозя в любую минуту придавить и превратиться в надгробный камень. Реже стали сниться кошмары про смерти близких, в которых убийцей зачастую становился он сам, превратившийся в чудовище после того как не смог больше управлять заменяющей ему душу тьмой. Постепенно начали пропадать те самоуверенность и гонор, которыми, Лаз теперь четко видел, он страдал уже довольно давно.
        Там, в Апраде, в Доме Магии, он был Лазарисом Санктусом Морфеем, юным дарованием с неизмеримым потенциалом, будущей опорой нации, потенциально сильнейшим магом в мире и в истории, тем, кто однажды будет решать судьбы стран и народов и прочая и прочая. Как бы он не старался убежать от этих титулов в учебу и общение с друзьями, они, словно назойливые комары, находили его и продолжали противно пищать над ухом, что бы он не делал. И постепенно, хотел он того или нет, это оказывало свое влияние. Высокомерие, заносчивость, чувство собственного превосходства. К счастью, эти эмоции не затмевали разум полностью, но все его поведение, сейчас Лаз отлично это видел, было ими пропитано. Начиная от того, как он сидел в своем кресле, с отеческой полуулыбкой наблюдая за своими друзьями, и заканчивая тем, как он прошел отборочный тур на магический турнир, скрутив меч гвардейца в стальной рулет. Так или иначе, он везде и со всеми вел себя так, словно был фокусником, демонстрирующим окружающему миру один бесконечный и невероятно зрелищный трюк. Да, в какой-то мере он имел на это право, не только из-за своей силы как
мага, но и из-за разницы между возрастом его тела и разума, оборачивающей любое его действие в проявление гениальности. Вот только…
        Лаз не был гением. Он и раньше себе это говорил, вот только тогда после этих слов всегда шло: «НО…» и список того, в чем он лучше этих самых гениев. А сейчас до него начало доходить, что нет никакого смысла в этом самом «НО». Дурацкие споры: гениальность против огромного магического потенциала, гениальность против опыта иного мира, гениальность против взрослого разума… В конечном итоге это все просто соревнование на самый длинный член в мире. И всерьез в нем участвовать могут только такие люди: заносчивые, себялюбивые, с задранным в потолок носом и раздутым самомнением.
        И Семен Лебедев, тот человек, что умер там, в пустыне африканского континента, таким не был. Был эгоистом? Да. Считал себя умнее других? Не без этого. Тешился мыслями о собственной уникальности? Конечно, все так делают. Вот только это все было легко и непринужденно, не выходило за рамки и не мешало ему жить. Просто потому что Семен Лебедев понимал: он точно не самый умный и не самый уникальный. Даже не в первом миллионе из семи миллиардов, скорее всего.
        Может быть именно поэтому, вдруг оказавшись кем-то даже не из разряда «Один на миллион», а сразу попав в «Один на весь мир», Лазарис Морфей не заметил, как впустил в себя этот яд. Ведь это и правда самый настоящий яд, только не тот, который убивает за несколько минут, а другой, вызывающий привыкание и вынуждающий приходить снова и снова за все большими дозами. В какой-то момент высокомерие стало его наркотиком.
        И когда вдруг он перестал быть «Одним на весь мир», и стал «Одним из толпы», в первое время ему пришлось пережить самую настоящую ломку. До одури хотелось снова ощутить на себе эти недоумевающие взгляды, выдать что-нибудь, что вызовет у слушателей настоящий когнитивный диссонанс, таинственно усмехнуться, давая тонкий намек, что нечто произошедшее не ускользнуло от взгляда одиннадцатилетки, хотя должно было.
        Вот только его лицо в тот момент было лицом взрослого, тридцати-сорокалетнего мужчины, Лаз решил держаться в этом промежутке, и его слова больше не вызывали никакого вау-эффекта. Просто потому что в самих словах не было ничего такого. И в нем самом не было ничего такого, если забыть про магию. И это понимание, не на уровне мозгов, а там, значительно глубже, куда не пробиться никакими рациональными доводами, поначалу было очень неприятно.

«Как это так? Я и правда совершенно обычный? В моих шутках нет искрометного юмора, в моих словах нет разгадок вселенских тайн, а в моих поступках - мировых откровений?»
        Однако со временем удивление прошло, следом за ним прошло неприятие, а потом исчезло и разочарование. Он остался уникальным магом и в будущем от его решений и правда будут зависеть судьбы миллионов людей. Но не магия делает Лазариса Морфея - Лазарисом Морфеем. Отбрось ее и суть не изменится. Родись он, как родители, без магического дара, родись он в другой семье, с другим социальным положением и достатком, родись он в другой стране или даже другом мире, он остался бы ровно тем же самым человеком. Просто потому что он родился, по-настоящему родился, в совсем другом месте и в совсем другое время. Да, сейчас Лаз тут и нет смысла держаться за земную жизнь руками и ногами. Но и отрицать ее бессмысленно.
        И намного правильнее будет жить так, как жил бы Лазарис Морфей, а не как жил бы сильнейший маг в мире. Так что сегодня он выпьет еще пару кружек этого слабого пива, доест уже порядком остывшую уху, дослушает до конца старательно выводимую бардом песню, потом поднимется в свою комнату, залезет в кадку с водой, которую к тому моменту уже должны будут наполнить и за чтением довольно толстого томика, озаглавленного «Тонкости и нюансы магии Трансформации. Том Третий», дождется, когда у Сеймы закончится смена. А завтра, укрыв спящую девушку одеялом и чмокнув напоследок ее в россыпь веснушек на пухленькой щечке, соберет свои нехитрые пожитки, оставит на прикроватной тумбочке ее двухнедельное жалование, спустится вниз, где расплатится за постой с заспанным хозяином «Китового Уса», выйдет за дверь под легкий снег и навсегда покинет деревню Пенную, оставив после себя очередную использованную личину и парочку приятных воспоминаний.
        Такого ли ждал от него Савойн Листер, сейчас наверняка думающий, где он? Точно нет. Чего угодно, но не этого. Но, тем не менее, так он и поступит. Будет ли это правильно? Кому как. Для в будущем сильнейшего мага континента и обладателя неизмеримого потенциала? Пить дешевое пиво в захудалом трактире и спать с рыжеволосой Сеймой, имеющей десяток лишних кило и вполне возможно что имеющей парочку вызванных подобными случайными связями болезней? Конечно нет. Для Лазариса Морфея, даже нет, для Лаза, для него, здесь и сейчас? Почему нет? Пиво, несмотря на свою дешевизну, было не таким уж плохим, трактир, несмотря на захудалость, мог похвастаться мягкими перинами и вкусными супами, Сейму лишние килограммы нисколько не делали менее привлекательной, а заразиться чем-то, будучи в трансформации, он не мог в принципе. В будущем, Лаз не сомневался, его еще ждет куча всякого, и хорошего, и откровенного дерьма. Это было ему предречено еще в прошлой жизни. Но это все будет потом. А пока… пока будет легкий снег, обхватившие плечо когти Принцессы и дорога без особых цели и маршрута.
        .
        По дороге, вьющейся вдоль побережья Пустого океана, ровными шагами продвигаясь на юг, идет человек. На взгляд мужчине можно дать лет тридцать пять - тридцать семь, не слишком высокий, худощавый, с волосами цвета пшеницы и серо-синими, чуть прищуренными от дующего в бок ветра глазами, он выглядит совершенно обычно, если забыть о сидящей у него на плече большой иссиня-черной хищной птице. Однако в такой близости от границы Озерной империи приручители не являются чем-то особенным, так что даже эта деталь никого особо не удивит.
        Проезжающая мимо повозка, запряженная мощным тяжеловозом, притормаживает и путника окликают. Пара минут неспешного разговора - и вот фигура с черным крылатым силуэтом на плече уже забирается в повозку. Особо опасным он не выглядит, да и, если что, у возницы под сиденьем всегда припрятан отличного качества нож. А вдвоем ехать, все-таки, всегда веселее.
        Медленно падающий снег, крупный, мягкий, зима в этих широтах даже в самый разгар не бывает особо кусачей, через полчаса укроет и следы путника, и колею от проехавшей повозки. И никто никогда не узнает, кто тут проходил и куда делся. Сколько таких кратких историй мог бы поведать этот снег? Эта дорога? Это море? Сколько они видели их, странников, идущих непонятно откуда и непонятно куда? Никем не замеченных, никем не запомненных.
        Невидимых.
        Глава 2
        - Итак, скажи мне, почему я должен взять именно тебя? - Суровый мужик с львиной гривой светло-рыжих волос, скрыть которую не удавалось даже завязанному на затылке конскому хвосту, оценивающе оглядел очередного кандидата на должность охранника нового поместья графа.
        В целом новичок ему нравился. Около тридцати, высок, мускулист, опрятен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен. С учетом того, что службу ему предстояло нести не абы-где, а в поместье одного из влиятельнейших людей страны, это было ценно. И, что, все-таки, куда более важно, явно опытен в бою. Правда это начальник стражи определял уже скорее по глазам, темным, почти черным, рассматривающим собеседника без грамма оторопи, серьезным и вдумчивым. Из десятка кандидатов на должность едва ли двое выделялись подобным. А это было важно.
        Графу не нужны были простые вышибалы, в свободное время ковыряющиеся в носу и не знающие чисел больше тех, что стояли в квитанциях о зарплате. Наверное именно поэтому отбор на такую лакомую должность шел уже больше недели, а занято было лишь чуть больше половины мест. С одной стороны, Унар, а именно так звали начальника графской стражи, понимал желание Его сиятельства. Понимающий и умный охранник и работу будет выполнять более ответственно, в случае чего не растеряется и сможет дать гипотетическому врагу достойный отпор, да и в целом, когда обладаешь такими властью и влиянием, начинаешь предпочитать качество количеству. Однако если бы Унара попросили дать честный ответ, он бы сказал, что уже порядком задолбался опрашивать десятки желающих устроиться на тепленьком месте.
        Между тем, задумавшись о своей нелегкой судьбе, он пропустил момент, когда новичок начал отвечать на вопрос и потребовалось немало усилий, чтобы восстановить в памяти его слова.
        - Знаете, глядя на моих претендентов, - парень покосился за спину, на дверь, ведущую в коридор, где ждали своей очереди другие кандидаты. - Я вообще удивляюсь, почему Его сиятельство до сих пор продолжает этот набор. Почти уверен, что видел, как один уникум отломал от скамейки, на которой сидел, щепку, и начал ковырять ей в зубах. Не говорю что я сам гений, но по сравнению с теми кто там остался… - многозначительная пауза дала понять, что новичок имел в виду.
        Такой ответ Унару не слишком понравился. Во-первых, клеветников он на дух не переносил, что сразу понижало шансы этого претендента в разы. Во-вторых, парень явно считал себя самым умным в комнате, что само по себе было неосмотрительно и глупо. А в-третьих… в-третьих, как бы не хотелось этого признавать, но новичок был прав и эта правда больно резала глаза и уши. После недели отбора граф так и не согласился понизить планку приема, а подходящих кандидатов становилось все меньше. Должность и правда была отличной и платили соответствующе, но для большинства обычных претендентов требования были слишком высоки, а для профессиональных магов, которых встретили бы с распростертыми объятиями, место простого охранника было слишком низким. Даже если это место было под крылышком графа Далирийского.
        И мучаться бы Унару выбором между подходящими для должности физическими данными и не слишком подходящими моральными, но новичок продолжил.
        - Послушайте, я в городе новенький, прибыл из Нерии и тут у меня нет ни родных ни друзей и никто за меня не поручится. Так что я прекрасно понимаю, что ни на какую ответственную должность меня не возьмут. Эта вакансия показалась мне отличной, поскольку не отменяет возможности, скажем так, карьерного роста, что мне сейчас куда важнее высокой зарплаты. Я знаю что вы меня проверите и также знаю, что ничего не найдете, в смысле вообще ничего, мне пришлось перебраться в другую страну не просто так. Это определенно вызовет недоверие, сомнения в духе: «А можно ли ему доверять? А не шпион ли он?» Понятно, что вы мне все равно на слово не поверите, но, честное слово, я пришел сюда без всяких задних мыслей. И я совершенно точно знаю, что я намного лучше чем любой из ждущих сейчас за дверью. Может быть я не буду лучшим среди всех кого вы наймете, но если в коридоре сейчас все кандидаты на сегодня, то лучше меня вы сегодня не найдете. Я знаю, что вы уже сложили обо мне определенное мнение, так что не буду дальше утомлять разговором. Если решите что риск найма незнакомца стоит того - найдите меня, мой адрес
есть в анкете.
        Унару оставалось только ошеломленно раскрыть рот. А еще чуть-чуть привстать, чтобы ответить на крепкое рукопожатие странного темноглазого парня, который, попрощавшись, скрылся за дверью. Еще пару секунд он тупо пялился на запертую дверь, пока, наконец, не встряхнул головой, словно сбрасывая с разума морок.
        - Да уж, - пробормотал он, - такого собеседования я еще не видел…
        Лежащий перед ним листочек анкеты был быстро просмотрен на предмет имени странного кандидата. Саймон Сигнес. Двадцать восемь лет. Опыта военных действий нет. Опыт боев имеется. Образование полное: младшая и средняя школы, академия. Псионик потенциала между минимальным и средним. Предпочтительное оружие - меч. От службы у графа Далирийского ожидает дальнейшего карьерного роста и, цитата, тут Унар не удержался от улыбки, «Увидеть своими воспеваемую во всех окрестных тавернах красоту дочери Его сиятельства». Временно проживает в трактире «Пшеничный колосок», адрес такой-то. Вкус этого Саймона начальник стражи графа оценил, в «Колосок» он и сам бывало захаживал ради кружечки отменного пива.
        - Лата! - светло-рыжая голова высунулась из двери кабинета в коридор, где на нее тут же уставились полторы дюжины заинтересованных глаз. Не без какого-то внутреннего разочарования Унар походя отметил, что один из кандидатов и правда ковыряется в зубах чем-то, оттенком подозрительно напоминающим красный дуб, из которого была изготовлена мебель в поместье.
        - Да, шеф? - Лата, правая рука Унара, почти сразу высунулась из своего временного обиталища за столом в начале коридора.
        - Найди мне все что сможешь на Саймона Сигнеса, анкету с имеющимися данными он должен был оставлять. Если ничего не найдешь, не страшно. Результаты хочу к вечеру.
        - Будет сделано, шеф. - Девушка была умна и ответственна, за что нравилась Унару куда больше, чем за свои неординарные качества как бойца.
        - И да, - поморщившись, мужчина ткнул пальцем в одного из кандидатов. - Выпни этого вандала вон и пусть оплатит стоимость испорченной скамьи.
        .
        Не то чтобы Лазу была нужна работа, денег, что выдал ему в дорогу Савойн, хватило бы на несколько лет безбедной жизни, но просто сидеть в номере гостиницы, почитывать книжки по магии и плевать в потолок было не в его стиле. К тому же это было бы подозрительно: безработный без роду и племени, способный позволить себе то, что он собирался себе позволять. А отказываться от комфорта без веских причин было глупо. Потому, прибыв в Озерную империю, он решил, что куда выгоднее будет устроиться на какое-нибудь не слишком выделяющееся место и тихонечко жить, воплощая в жизнь свои идеи.
        Должность стражника местного графа, который по совместительству являлся мэром города, была привлекательной по множеству причин. Во-первых, естественно, деньги. Работая на так хорошо оплачиваемом месте Лаз мог не слишком волноваться о том, что возникнут вопросы о его расходах. Во-вторых, стража Его сиятельства кроме выполнения прямых обязанностей обязана была принимать участие в тренировках, а это спарринги, отработка тактик и еще много чего полезного. В-третьих, такая должность открывала Лазу доступ сразу ко многим слоям общества. Днем, высматривая возможные угрозы на светском рауте, он мог этим же вечером, сняв с себя форму, отправиться в трущобы города, а утром, перед работой, заскочить в купеческий квартал. В-четвертых, если его все-таки примут на работу, можно будет куда меньше волноваться о последующих проверках, кем бы они не организовывались, все-таки поместье графа не самая удобная цель для разведки. Последней же по порядку, но не по значению, была причина, которую Лаз вписал даже в анкету. Дочка графа и правда славилась красотой. Не то чтобы у него были какие-то крамольные мысли, но
возможность наблюдать красивых женщин всегда приятный бонус к чему бы то ни было.

«Пшеничный колосок» встретил его радушной улыбкой хозяина заведения, уже достаточно прикормленного щедрыми чаевыми, чтобы комната Лаза всегда была в идеальной чистоте, а по утрам его ждал отличный завтрак. Еще было куда стремиться, но спешить с этим тоже было нельзя. Он иногда и сам не до конца мог понять, откуда у него эти навыки тонкого подкупа, видимо опыт взаимоотношений с ушлыми египтянами на родной планете давал о себе знать.
        - Господин Саймон! Рад Вас видеть. Для Вас как обычно?
        - Спасибо, Лу, ты очень любезен.
        - Через пятнадцать минут все будет!

«Как обычно» - ванна, что в местных реалиях означало наполненную горячей водой бадью, сытный ужин и никаких лишних посетителей и визитов. Идеальное сочетание для человека, желающего отдохнуть в тишине и комфорте.
        - Благодарю, - Лаз, а вернее Саймон, на ближайшее время это его новое имя, стоит привыкать, выудил из кармана характерно отблескивающую монетку. - Лукас, если меня будет искать кто-нибудь из особняка графа Далирийского, пусть оповестят незамедлительно. Для всех остальных меня, как и всегда, нет.
        - Я понял, - довольно улыбнулся трактирщик, жестом фокусника пряча золото в один из многочисленных карманов. - Хорошего вечера!
        - Спасибо!
        .
        Поддерживать температуру воды на нужном уровне было легко, если учесть достижение Лаза в магии. Плюс сразу три мочалки, плавными движениями натирающие спину и пятки, плюс висящая перед глазами книга по магии трансформации… В поместье графа, чтобы не выдать себя, скорее всего придется умерить свои расходы энергии, но тут можно было творить практически все что угодно, главное комнату на щепки не разнести. Но дверь была закрыта на мощный засов, так что можно было расслабиться. По всему номеру уже стоял густой туман, образовавшийся от постепенно испаряющейся воды, а любой вошедший почувствовал бы, что попал в сауну. Трансформация, а Лаз, понятно, был в ней, создавалась с расчетом на разного рода экстремальные ситуации, так что чувствительность у этого тела была довольно низкой. А потому, чтобы что-то почувствовать, сидеть ему приходилось почти что в кипятке.
        Книги, предоставленные Савойном, раскрыли еще большой пласт информации, раньше от Лаза скрытой. Не просто укрепление плоти и усиление мышц, не просто ускорение восприятия и отточенность рефлексов. Полностью измененные ткани, перестройка структуры организма, новые органы… стоило признать, Кристория в магии трансформации продвинулась очень далеко и Дьяволенка, трансформацию, в которой Лаз сражался на турнире, можно было считать полноценным Зверем очень условно. Он еще слишком многого не знал тогда. Однако и местные маги многого не знали. Семен Лебедев пусть и не был особо успешен в биологии и анатомии, как человек двадцать первого века, был прекрасно осведомлен о клетках, энергообмене, назначении человеческих желез и тому подобном. Со знаниями двух миров он мог бы придумать еще очень много чего в магии трансформации.
        Однако это все было делом будущим. Пока что Лазу хватало трех форм. Первая, базовая, представляла из себя его самого, такого, каким его знали родители и друзья, Лазариса Морфея, мальчика теперь уже двенадцати лет. Пусть в сравнении с истинным телом это было лишено всех физических недугов, включая наличествующую руку, эта трансформация все-таки оставалась самой простой.
        Вторая, в которой он был сейчас, почти полностью повторяла ту внешность, каким Семен Лебедев помнил себя, в последний раз посмотревшись в зеркало там, на Земле. Для долгосрочного проживания Лаз решил использовать более привычный образ. Разве что, потворствуя человеческому эго, он сделал себя повыше, пошире в плечах, с проступающими кубиками пресса и без так бесящей его когда-то щетины. Так сказать, подчеркнул достоинства. Красавчиком он не стал, но чисто мужская привлекательность заставляла оборачиваться девушек на улице, а потому жаловаться было не на что. Однако кроме внешних изменений, трансформация подверглась перестройке и внутренней. Слишком сильным тело не должно было быть, а вот достаточно крепким - определенно. Так что тело Саймона Сигнеса могло без особых проблем купаться в кипятке, имело высокое сопротивление различным видам отравлений, не замерзло бы, окажись он голышом на двадцатиградусном морозе, почти не боялось переломов и за секунды прекращало практически любые кровотечения. Физические же показатели остались в рамках, доступных для очень хорошо тренированного человека, правда, с
учетом того, что на Люпсе, из-за витающей в воздухе магии, люди в среднем были куда сильнее, чем на Земле. На такие сложные структурные перестройки ушло очень много энергии и любой адекватный маг-трансформ называл бы Лаза безумцем, но вот чего у него было предостаточно, так это энергии. И скупиться на нее он не собирался.
        Так что последнее тело тратило куда больше. Правда, перекидываться в него Лаз решил бы в последнюю очередь. Третья форма была экспериментальной, на ней он проверял возникающие идеи, а потому, приняв ее однажды, он мог оказаться без кожи, с лишним сердцем или глазом, а то и вовсе мертвым, поскольку в трансформации ради проведения очередного опыта отсутствовала печень.
        А поскольку в свою детскую форму он перекидываться тоже не собирался, большую часть времени миру представал Саймон Сигнес. Отправив книжку на кровать, Лаз усмехнулся и, вдохнув полную грудь воздуха, погрузился с головой в едва не бурлящую воду. Семен Лебедев. Саймон Сигнес. Знающий латынь понял бы заложенную в этом имени иронию. Ведь, вернув и приукрасив свою земную внешность, Лаз вместе с ней вернул и приукрасил и имя.
        На пятой минуте погружения, когда даже это тело начало чувствовать дискомфорт, в дверь номера аккуратно постучали. А поскольку Лукас получил вполне конкретные инструкции, причину этого визита определить было несложно. Унар, насколько Лаз помнил, именно так звали главу охраны, все-таки заинтересовался его кандидатурой. Ну что же, первый шаг сделан.
        Глава 3
        - Итак, Саймон, проходи, знакомься.
        В подчинении у Унара находилось в общем счете несколько сотен человек, но большинство из них несло службу где-то в других местах. Разведка, контрразведка, охрана важных объектов, других поместий графа, раскиданных по всей империи… несмотря на диковатую внешность, этот мужчина был очень умен и отлично знал свое дело. Однако поместье, расположенное к тому же в центре владений Его сиятельства, на время приковало все его внимание.
        Лаз успел навести справки. Где-то за месяц до его появления в городе дом был атакован группой магов и по большей части превратился в уголь и головешки. К счастью графа и несчастью его недоброжелателей, Его сиятельства в тот момент в поместье не было. А вот почти семь десятков человек прислуги, включая тридцать стражников - были. И из них в живых осталось лишь восемь человек, да и то, полноценной жизни никто из них не увидит еще долго.
        Восстановить здание не много труда, были бы деньги. Псионика могла такое, чего не умели на Земле даже в двадцать первом веке. А вот с людьми было куда хуже. Часть персонала просто переназначили с других таких же больших поместий и загородных владений, но согласились пойти на места покойников очень немногие. Люди не были глупыми и прекрасно понимали, что если графа не убили в первый раз, то будет и второй, и подставляться под горячую, в прямом смысле, руку, совсем не хотели. Однако найти прачек или поваров на такое место не так уж сложно, да, история предшественников отпугнет многих, но останется все равно достаточно. Требования к прислуге выставлялись куда ниже, чем к охране, так что и поток желающих был куда шире.
        Самая загвоздка была именно с той вакансией, на которую претендовал Лаз. С учетом того что Его сиятельство потребовал увеличить количество стражников, у Унара просто не было возможности полностью укомплектовать маленький гарнизон уже служащими у графа людьми. Оставлять без присмотра другие владения тоже было нельзя, мало ли что может провернуть потенциальный противник. Вот и назначили этот набор в расчете что смогут заполнить пробелы новобранцами.
        Надо сказать, план почти полностью удался. На десятый день после открытия вакансии, когда Лаз и появился в поместье, уладив с помощницей Унара все вопросы, из пятнадцати мест заполнить осталось только три.
        Экскурсию ему проводил, естественно, не лично глава охраны, но один из его доверенных лиц, так что в компетентности провожающего сомневаться не приходилось. Да и на вид было понятно, что за свое слово этот человек постоять может. Лет сорок пять, худощавый и чуть-чуть сутулый, он, тем не менее, двигался плавно и изящно, так, как сам Лаз никогда не смог бы без трансформации. В мужчине чувствовались сила и опыт и несмотря на не слишком внушительный вид, становиться с ним врагами не захотел бы никто. Звали его Нирмо.
        И сейчас Нирмо как раз открывал дверь в довольно просторное помещение, расположенное на подвальном этаже поместья. Насколько понял Лаз, это было что-то вроде местной казармы. Пусть коек и не стояло, спать во время смены стражникам не полагалось, но была устроена раздевалка, местный вариант душа, опять же, с ушатами воды, только прикрепленными к стене, несколько туалетов и даже небольшой уголок для отдыха, где охранники могли перевести дух после смены. В целом тут было очень даже уютно.
        Встретили новичка улыбками, причем чуть больше половины улыбок были женскими. На Люпсе понятие слабого пола было не таким строгим, как в земном средневековье, так что в этом не было ничего удивительного. Нет, конечно девушек в составе охраны было меньше чем парней, но и улыбалось их новенькому больше. Все-таки, пусть Лаз и не слепил из себя неотразимого дон Жуана, он и обделять себя внешними данными он тоже не собирался. Он не сомневался, многие парни не рады ему именно из-за того, как рады некоторые девушки. Впрочем, в этих хитросплетениях взаимоотношений ему не нужно было разбираться прямо сейчас.
        Знакомство прошло довольно буднично, при Нирмо, похоже, пользующимся среди рядовых стражников авторитетом едва ли не большим, чем сам Унар, никто не решился на вольности. Единственным, что можно было отметить и что заставило Лаза невольно усмехнуться про себя, было то, что почти все мужчины считали своим долгом во время рукопожатия попытаться сломать ему кисть. Однако было проще сказать, чес сделать. Было очень забавно наблюдать за тем, как здоровые мужики чуть не краснеют от напряжения, сдавливая его ладонь изо всех сил и в итоге получая лишь вежливый кивок и лишь чуть-чуть более сильное чем нужно ответное пожатие.
        Девушки в большинстве своем здоровались вполне обыденно, кто-то также за руку, кто-то просто представлялся и кивал. Из семи представительниц прекрасного пола лишь двое позволили себе игривые нотки в голосе, на что Лаз, нисколько не теряясь, в ответ поцеловал кокеткам ручки, чем привел их в неописуемый восторг и вызвал парочку завистливых взглядов.
        Всего в «казарме» находилось семнадцать человек, не считая самого Лаза и Нирмо, треть расширенного гарнизона поместья. Вскоре должна была прийти с дежурства предыдущая смена и они готовились сменить уставших коллег. Смен, что логично, тоже было три, по восемь часов каждая, снижать охрану после случившегося Унар не собирался ни днем, ни ночью. И Лаз, а точнее Саймон, был обязан заступить на дежурство вместе со следующей сменой, чтобы, так сказать, прочувствовать процесс.
        Ему показали один из немногих оставшихся незанятыми шкафчик, откуда Лаз не без удовольствия достал аккуратную броню с эмблемой графа Далирийского: орлом, атакующим припавшего к земле волка. Доспех и правда был очень красивым, а отсутствие обычно любимых аристократией вычурных деталей типа позолоты делало его еще лучше. Размер был подобран специально под него, еще один плюс работы на Его сиятельство.
        Особо не смущаясь, смысла Лаз не видел, поскольку в местных реалиях это было бесполезно - душевых кабинок не было, все было открыто, а туалеты были разделены лишь невысокими перегородками, чисто символическими, если задуматься. К тому же, если подумать еще немного, тело-то по факту было не его. Да и нечего было стесняться, сделав себе симпатичное лицо, Лаз был бы дураком, не сделав подходящего таком лицу тела, со всеми соответствующими атрибутами. Парочка заигрывавших с ним девушек заулыбались и начали о чем-то шушукаться, за что получили осуждающие, но вместе с тем понимающие взгляды подруг.
        Переоделся Лаз как раз вовремя. Когда прятал последнюю вещь в шкаф, по ступенькам как раз затопали ноги. Первый из действующей смены спускался, чтобы доложить ситуацию и дать понять, что можно меняться. Прежде чем новая смена не примет свои посты, предыдущая уходить не имела права. Рапорт был довольно краток: все в целом спокойно, на кухне что-то не поделили и подрались два поваренка, уборщица была поймана при попытка выудить из шкатулки с драгоценностями рубиновую сережку, на улице перед воротами поместья компашка пьяных пыталась выяснять отношения. Вполне обычный день.
        Лаз, как новенький, достался Нирмо на попечение. Следующие четыре часа они ходили по поместью, изучая множество коридоров, комнат, лестниц и дверей, соединяющихся в настоящий небольшой лабиринт. Поначалу Лаз даже почти потерялся, но после нескольких обходов примерная карта поместья все-таки уместилась у него в голове. Остаток смены они с Нирмо простояли на посту у ворот, самом простом и удобном. Это было последнее послабление новичку, со следующего дня Лаз будет полностью в ответе за себя и свои поступки.
        Попрощавшись с коллегами и получив кусочек бумажки с выведенным аккуратным почерком адресом, он, запустив руки в карманы, направился прочь от поместья графа Далирийского. Сегодня, несмотря на поздний час, у него еще были дела. А бумажка никуда не денется.
        Глава 3
        - Итак, Саймон, проходи, знакомься.
        В подчинении у Унара находилось в общем счете несколько сотен человек, но большинство из них несло службу где-то в других местах. Разведка, контрразведка, охрана важных объектов, других поместий графа, раскиданных по всей империи… несмотря на диковатую внешность, этот мужчина был очень умен и отлично знал свое дело. Однако поместье, расположенное к тому же в центре владений Его сиятельства, на время приковало все его внимание.
        Лаз успел навести справки. Где-то за месяц до его появления в городе дом был атакован группой магов и по большей части превратился в уголь и головешки. К счастью графа и несчастью его недоброжелателей, Его сиятельства в тот момент в поместье не было. А вот почти семь десятков человек прислуги, включая тридцать стражников - были. И из них в живых осталось лишь восемь человек, да и то, полноценной жизни никто из них не увидит еще долго.
        Восстановить здание не много труда, были бы деньги. Псионика могла такое, чего не умели на Земле даже в двадцать первом веке. А вот с людьми было куда хуже. Часть персонала просто переназначили с других таких же больших поместий и загородных владений, но согласились пойти на места покойников очень немногие. Люди не были глупыми и прекрасно понимали, что если графа не убили в первый раз, то будет и второй, и подставляться под горячую, в прямом смысле, руку, совсем не хотели. Однако найти прачек или поваров на такое место не так уж сложно, да, история предшественников отпугнет многих, но останется все равно достаточно. Требования к прислуге выставлялись куда ниже, чем к охране, так что и поток желающих был куда шире.
        Самая загвоздка была именно с той вакансией, на которую претендовал Лаз. С учетом того что Его сиятельство потребовал увеличить количество стражников, у Унара просто не было возможности полностью укомплектовать маленький гарнизон уже служащими у графа людьми. Оставлять без присмотра другие владения тоже было нельзя, мало ли что может провернуть потенциальный противник. Вот и назначили этот набор в расчете что смогут заполнить пробелы новобранцами.
        Надо сказать, план почти полностью удался. На десятый день после открытия вакансии, когда Лаз и появился в поместье, уладив с помощницей Унара все вопросы, из пятнадцати мест заполнить осталось только три.
        Экскурсию ему проводил, естественно, не лично глава охраны, но один из его доверенных лиц, так что в компетентности провожающего сомневаться не приходилось. Да и на вид было понятно, что за свое слово этот человек постоять может. Лет сорок пять, худощавый и чуть-чуть сутулый, он, тем не менее, двигался плавно и изящно, так, как сам Лаз никогда не смог бы без трансформации. В мужчине чувствовались сила и опыт и несмотря на не слишком внушительный вид, становиться с ним врагами не захотел бы никто. Звали его Нирмо.
        И сейчас Нирмо как раз открывал дверь в довольно просторное помещение, расположенное на подвальном этаже поместья. Насколько понял Лаз, это было что-то вроде местной казармы. Пусть коек и не стояло, спать во время смены стражникам не полагалось, но была устроена раздевалка, местный вариант душа, опять же, с ушатами воды, только прикрепленными к стене, несколько туалетов и даже небольшой уголок для отдыха, где охранники могли перевести дух после смены. В целом тут было очень даже уютно.
        Встретили новичка улыбками, причем чуть больше половины улыбок были женскими. На Люпсе понятие слабого пола было не таким строгим, как в земном средневековье, так что в этом не было ничего удивительного. Нет, конечно девушек в составе охраны было меньше чем парней, но и улыбалось их новенькому больше. Все-таки, пусть Лаз и не слепил из себя неотразимого дон Жуана, он и обделять себя внешними данными он тоже не собирался. Он не сомневался, многие парни не рады ему именно из-за того, как рады некоторые девушки. Впрочем, в этих хитросплетениях взаимоотношений ему не нужно было разбираться прямо сейчас.
        Знакомство прошло довольно буднично, при Нирмо, похоже, пользующимся среди рядовых стражников авторитетом едва ли не большим, чем сам Унар, никто не решился на вольности. Единственным, что можно было отметить и что заставило Лаза невольно усмехнуться про себя, было то, что почти все мужчины считали своим долгом во время рукопожатия попытаться сломать ему кисть. Однако было проще сказать, чес сделать. Было очень забавно наблюдать за тем, как здоровые мужики чуть не краснеют от напряжения, сдавливая его ладонь изо всех сил и в итоге получая лишь вежливый кивок и лишь чуть-чуть более сильное чем нужно ответное пожатие.
        Девушки в большинстве своем здоровались вполне обыденно, кто-то также за руку, кто-то просто представлялся и кивал. Из семи представительниц прекрасного пола лишь двое позволили себе игривые нотки в голосе, на что Лаз, нисколько не теряясь, в ответ поцеловал кокеткам ручки, чем привел их в неописуемый восторг и вызвал парочку завистливых взглядов.
        Всего в «казарме» находилось семнадцать человек, не считая самого Лаза и Нирмо, треть расширенного гарнизона поместья. Вскоре должна была прийти с дежурства предыдущая смена и они готовились сменить уставших коллег. Смен, что логично, тоже было три, по восемь часов каждая, снижать охрану после случившегося Унар не собирался ни днем, ни ночью. И Лаз, а точнее Саймон, был обязан заступить на дежурство вместе со следующей сменой, чтобы, так сказать, прочувствовать процесс.
        Ему показали один из немногих оставшихся незанятыми шкафчик, откуда Лаз не без удовольствия достал аккуратную броню с эмблемой графа Далирийского: орлом, атакующим припавшего к земле волка. Доспех и правда был очень красивым, а отсутствие обычно любимых аристократией вычурных деталей типа позолоты делало его еще лучше. Размер был подобран специально под него, еще один плюс работы на Его сиятельство.
        Особо не смущаясь, смысла Лаз не видел, поскольку в местных реалиях это было бесполезно - душевых кабинок не было, все было открыто, а туалеты были разделены лишь невысокими перегородками, чисто символическими, если задуматься. К тому же, если подумать еще немного, тело-то по факту было не его. Да и нечего было стесняться, сделав себе симпатичное лицо, Лаз был бы дураком, не сделав подходящего таком лицу тела, со всеми соответствующими атрибутами. Парочка заигрывавших с ним девушек заулыбались и начали о чем-то шушукаться, за что получили осуждающие, но вместе с тем понимающие взгляды подруг.
        Переоделся Лаз как раз вовремя. Когда прятал последнюю вещь в шкаф, по ступенькам как раз затопали ноги. Первый из действующей смены спускался, чтобы доложить ситуацию и дать понять, что можно меняться. Прежде чем новая смена не примет свои посты, предыдущая уходить не имела права. Рапорт был довольно краток: все в целом спокойно, на кухне что-то не поделили и подрались два поваренка, уборщица была поймана при попытка выудить из шкатулки с драгоценностями рубиновую сережку, на улице перед воротами поместья компашка пьяных пыталась выяснять отношения. Вполне обычный день.
        Лаз, как новенький, достался Нирмо на попечение. Следующие четыре часа они ходили по поместью, изучая множество коридоров, комнат, лестниц и дверей, соединяющихся в настоящий небольшой лабиринт. Поначалу Лаз даже почти потерялся, но после нескольких обходов примерная карта поместья все-таки уместилась у него в голове. Остаток смены они с Нирмо простояли на посту у ворот, самом простом и удобном. Это было последнее послабление новичку, со следующего дня Лаз будет полностью в ответе за себя и свои поступки.
        Попрощавшись с коллегами и получив кусочек бумажки с выведенным аккуратным почерком адресом, он, запустив руки в карманы, направился прочь от поместья графа Далирийского. Сегодня, несмотря на поздний час, у него еще были дела. А бумажка никуда не денется.
        Глава 4
        Не просто так Лаз искал работу, на которой сможет не зависеть ни от чего и распоряжаться свободным временем как ему угодно. И не просто так он выбрал город, в котором поселился, а вернее страну. Озерная империя получила титул гегемона континента за своих боевых животных, на поле боя творящим хаос и панику. Огромные звери, которым, чтобы посмотреть в глаза, приходилось задирать голову и выгибать спину, быстрые и незаметные пернатые наблюдатели и разведчики, водные твари, наводящие ужас на вражеских моряков. Питомцы имперских магов славились повсеместно. И ключом ко всему этому была еще одна уникальная магическая техника.
        Ее базовую версию Савойн ему передал. Но то ли решил, что полноценное руководство будет мальчику не по зубам, то ли подумал что это просто не понадобится, но с помощью техники Листера Лазу едва удалось связать себя с Принцессой, да и то очень поверхностно. Он видел как сражались озерники на турнире. Их взаимодействие со своими зверями было идеальным. Ему же с трудом удавалось использовать простейшую для местных технику подключения чувств, чтобы наблюдать за миром глазами хищной птицы.
        А Лазу была нужна эта магия. Нет, он не собирался создавать собственную армию монстров, куда больше его интересовала теоретическая составляющая. Манипуляция с душой сильно отличалась от магии как таковой. Если последняя представляла из себя широчайшее поле для любого рода экспериментов, то первая скорее была похожа на вскрытие сейфовой двери: сделаешь хоть что-то не так - и все полетит коту под хвост. Именно поэтому магия трансформации так ценилась и именно поэтому ее не могли разгадать уже больше сотни лет. Все равно что пытаться пройти с завязанными глазами по проволоке, которая петляет и изгибается под всеми возможными углами.
        Если в магии Лаз мог позволить себе идти каким-то новым путем, разрабатывая свои теории, то в вопросе управления душой все было куда сложнее. На то, чтобы попытаться из обрезанной техники Савойна воссоздать оригинальную магию озерников, у него ушли бы годы. Он не мог так долго ждать.
        А причина была в том, что ему нужна была как можно более широкая теоретическая база. Вся сильнейшая магия в мире основывалась именно на манипуляции с душой. Предельные образы, магия трансформации, приручение зверей, во время которого человек отделял частичку своей души и соединял ее с душой животного - всегда суть была в одном. И только псионика, ущербная, как все считали, ветвь магии, была лишена подобного. Полная ерунда, как считал Лаз. До сих пор он не нашел ничего, в чем псионика была бы хуже стихийной магии, у каждой ветви были свои преимущества и недостатки и было просто невозможно, чтобы для него и для еще миллионов магов был закрыт путь к собственной версии предельных образов или чему-то подобному.
        А потому, несмотря на всю уже упомянутую сложность этой затеи, Лаз собирался попытаться изобрести такую технику. Однако перед тем как начать он хотел собрать максимум сведений обо всех известных способах управления душой. Вот только получить полное руководство по магии подчинения было не так просто. Конечно, информация была не настолько секретной, как в случае с трансформациями, но все равно, в широком пользовании найти ее было невозможно.
        Обучали ей в специализированных учебных заведениях, естественно только магов и естественно только тех, кто был готов служить Озерной империи. Лаз мог бы притвориться кем-то из студентов, но вопросы возникли бы неизбежно. В конце концов, он был никто и ниоткуда. Да к тому же, обучение длилось долго и, конечно, затрагивало еще множество областей, молодых магов учили не столько теории, сколько самому использованию зверей в бою, а вместе с тем и тому, как с животными обращаться. Плюс, естественно, курсы более общего направления, уроки истории, географии, литературы… все это Лазу было совершенно неинтересно. То, что могло быть записано в одну книгу украло бы у него многие месяцы. Слишком большие траты времени.
        Вот только достать подобное руководство простому обывателю было невозможно. по крайней мере, легальными способами. А потому Лаз собирался воспользоваться куда менее законными и надежными, чем городская библиотека или книжная лавка, источниками информации.
        Правда, была проблема. Если обращаться с жадным до денег трактирщиком у него получалось на каком-то интуитивном уровне, то вот как разговаривать с преступными элементами он не имел ни малейшего понятия. Был ли какой-то сленг? Должен ли он втереться в доверие или вываливать свои требования сходу и в лоб? Куда ему было идти за нужной информацией и как удостовериться, что полученная информация будет подлинной? В прошлой жизни худшим преступлением, что он совершал, было нарушение правил дорожного движения или слишком громкая музыка после одиннадцати вечера. В новой жизни и подавно, на какой криминал может нарваться ребенок, родившийся в семье министра? А потому, выйдя из поместья графа Далирийского и отправившись в, как он считал, неблагополучные районы города, Лаз заметно нервничал. Не потому что боялся, вряд ли мелкие воришки или агрессивные пьяницы смогли бы ему навредить, даже если захотели. А просто потому что не представлял, что именно будет делать и как при этом нужно себя вести.
        Зима лишь недавно закончилась и на улицах, несмотря на не слишком поздний час, было уже темно. В окнах, правда, света почти не было, а если и был, то тусклый и приглушенный, жгли по одной-две свечи на комнату. И не потому, что граф плохо выполнял свои обязанности мэра, просто Лаз уже успел добраться до тех районов, где бедность была нормой, а хлеб на столе - роскошью. Такие места есть в любом более-менее крупном городе, они поддерживают баланс. Район с уличными фонарями, пружинистой походкой вышагивающими стражами порядка, придирчиво разглядывающими вышедших на вечерний променад горожан не может существовать без таких вот трущоб, где текущее по дорогам дерьмо это норма, а восковая свечка зачастую рассматривается не как источник света, а как продуктовый запас на черный день. Эти миры почти никогда не пересекаются, жителям одного не выжить в другом по тем же причинам, по которым рыбы не ползают по травке, а люди не расхаживают по морскому дну. Они просто не приспособлены к иным условиям, чужая экосистема отвергает незваных гостей как живой организм отторгает заразу.
        И именно в такой район и пришел Лаз, которого, как он сам с легкостью признавал, можно было на все сто процентов причислять к жителю того, светлого и чистого мира. И, естественно, нашлись такие, кому это не понравилось.
        Поначалу на него просто косились. Те немногие прохожие, что попадались на пути, с удивлением осматривали парня с ног до головы, а потом ускоряли шаг и пропадали из виду за ближайшим поворотом. На лицах их при этом почти всегда можно было разглядеть ехидные усмешки. Еще бы. Свежее мясо. Наивный и выхолощенный простак пришел в трущобы на экскурсию. Правда, из всех существительных в последнем предложении они знали хорошо если только «Трущобы». Вот только предвкушать скорую расправу над идиотом это не мешало.
        И расправа не заставила себя долго ждать. Информация тут распространяется быстрее чем между пчелами в улье, так что уже спустя четверть часа медленной прогулки по кривым улочкам в поисках проблем, проблемы нашли его сами. Вернее, так эта троица думала поначалу.
        - Эй, богатенький! - На сиплый голос Лаз обернулся даже с каким-то облегчением. Сам он уже потерялся в предположениях, с чего ему начать. Не расспрашивать же каждого встречного: «Скажите пожалуйста, где у вас тут черный рынок магических книг?»
        - Тебя каким ветром к нам занесло? - Второй грабитель был более многословным.
        - Да вот, решил прогуляться, - спугнуть добычу раньше времени было нельзя, иначе от него всю оставшуюся ночь будут шугаться весь мелкий криминал района, что точно не приблизит его к цели.
        - Досто… доста… блять. Достопримечательностями любуешься? - Сложное слово явно далось ему с большим трудом.
        - Да что-то не особо заметно эти ваши достопримечательности.
        - А мы те покажем, - третий, до того молчавший, на этих словах выудил из-за пояса немного ржавый, но явно очень острый кинжал. - Во, сори кая штука. Чем те не эта твоя… причательнсть?
        - Действительно, выглядит крайне внушительно, - Лаз откровенно забавлялся, ведя этот странный диалог. Две жизни в атмосфере цивилизованности и образования, ему были удивительны подобные люди, не способные нормально разговаривать и не знающие элементарных понятий.
        - Ага, - по его лицу было понятно, что половину слов мужик просто не понял. Однако сарказм в голосе «богатенького» уловил без труда. - Ежли не хочшь, чтоб она выглядила у тя промеж ребер, гони се сои деньги и одежонку. А потом мы с парями раскинем, как ты еще могешь нам помочь. - Выражение лица на последних словах и то, как он облизнулся с довольной ухмылочкой, заставило Лаза аж вздрогнуть от омерзения. Помощь явно предполагалась не в переноске дивана. Всякое желание продолжать с этими персонажами беседу разом отпало.
        - А что будет, если я откажусь?
        - Порежем тя, гнида! - Терпение явно не было одной из его добродетелей. Вряд ли у него была хотя был одна. В доказательство этого грабитель и, как выяснилось, гомосек-насильник, сделал несколько хаотичных взмахов своим оружием в воздухе, видимо демонстрируя, как именно он собирался резать. Парочка его сообщников тоже достали свое оружие. Первый кто заговорил с Лазом выудил из-за спины дубину с вбитыми с одной стороны гвоздями, самый образованный из компании достал из кармана непонятно откуда появившуюся в этом районе опасную бритву, сразу став похожим на одного известного цирюльника-каннибала. - Живо сымай все чё есть!
        - Пожалуй я все-таки пас.
        Дожидаться нападения горе-грабителей Лаз не собирался. Говорун получил кулаком в солнышко и сложился пополам, что-то кряхтя от боли, второй наверняка заработал сотрясение мозга, когда собственная дубинка впечаталась ему в макушку, к его счастью, той стороной, где не было гвоздей, а последнему и самому неприятному типу повезло меньше всех - Лаз, ничуть не сдерживаясь, заехал ему ногой ровнехонько между кривых ног, да так, что несостоявшийся насильник без единого звука осел с закатившимися под череп глазами. Пользоваться своим достоянием он уже вряд ли когда-нибудь сможет.
        Оставив двоих из компашки отдыхать, Лаз схватил единственного оставшегося в сознании вора за шкирку и потащил подальше, чтобы тщательно расспросить. Говорун уже пришел в себя, но сопротивляться не решался по понятным причинам, лишь слабо шкрябал ногами по земле да скулил что-то про то, что «Они не хотели» и «Это все ошибка».
        Однако особо ничем это не помогло. Пройдя несколько поворотов местной кривой улицы, Лаз, немного размахнувшись, швырнул свою ношу в заваленный каким-то мусором тупичок.
        - А теперь давай поговорим, - присел он на корточки перед сжавшимся в страхе грабителем.
        - О чем г-г-господин хочет поговорить?
        - Ух ты, уже господин? И с чего это ты вдруг начал заикаться? - Троица была Лазу откровенно противна и о содеянном он нисколько не жалел. Так что в разговоре с этим парнем он показывать мягкость не собирался.
        - Конечно г-господин! Простых людей так д-д-драться не учат. Я очень извиняюсь, г-господин, если бы я з-знал, кто Вы, н-никогда бы не подумал Вас останавливать! - Ну, этот по крайней мере разговаривал более-менее нормально.
        - А будь я просто сынком какого-нибудь лавочника, сейчас познавал бы все прелести помощи твоему дружку, правильно понимаю? Можешь не отвечать, вопрос риторический. - Поняв, что это слово собеседнику ничего не говорит, Лаз лишь тяжело вздохнул. - Мне от тебя кое-что нужно, так что расскажи что знаешь и можешь идти на все четыре стороны, ты меня понял? - Частые кивки были самым красноречивым ответом. - Ваша компашка ведь не сами по себе? Вы должны перед кем-то отвечать, кому-то отдавать часть награбленного. Лидер ячейки или типа того?
        Прошло почти полминуты, прежде чем недоумение на лице говоруна сменилось радостью понимания.
        - Пахан наш? Конечно, господин, Габик Рыжий наш пахан.
        - Хорошо. Как найти этого твоего Габика? - Просмотренные и прочитанные в свое время детективы все-таки были полезны.
        - Габик в шестом доме обычно сидит, там у него притон. Все кто к Габику ходят - все ему платят или долю отдают. - Поняв, что информация, которую он выдает, попадает в цель, бывший грабитель явно расслабился и почувствовал вкус свободы. Пришлось немного его отрезвить.
        - Ты пока еще не заработал на помилование, понятно? - поинтересовался Лаз, ткнув пальцем в покрасневшую от удара щеку. - Мне нужно знать, где этот твой шестой дом, потому что с местной географией шестым может быть вообще любой дом вокруг. А еще ты должен сказать, нужно ли что-то, чтобы в этот притон войти: приглашение или, там, пароль?
        - Зачем? - искреннее недоумение говоруна превратило его лоб в подобие пахотного поля. - Кто хочет - приходит, кто не хочет - не приходит, Габику плевать, всем плевать, - видимо слишком много среди просмотренного и прочитанного было историй о шпионах и тайных обществах, а может просто заведение Габика не дотягивало уровнем до книжных и киношных закрытых клубов. - А находится он ниже по улице, большой дом с решетками на окнах и двойной входной дверью, Вы не пропустите, господин.
        - Хорошо. Ты мне точно не врешь? - в качестве профилактики еще перед вопросом вторая щека допрашиваемого окрасилась в красный.
        - Нет-нет-нет, господин, я говорю чистую правду! - заверещал тот, потирая повреждение.
        - Ладно, можешь валить.
        За улепетывающим со всех ног говоруном Лаз уже не следил.
        Глава 5
        Притон и правда найти оказалось довольно просто. Он не стоял прямо на улице, но даже между другими домами было несложно заметить единственное более-менее ухоженное здание в округе. Дела у Габика явно шли неплохо. И стоящий у дверей мордоворот с характерным выражением лица «Прирежу всех и каждого» только подтверждал это предположение. Правда, как и сказал говорун, Лазу он не препятствовал, только осмотрел с ног до головы придирчивым взглядом и снова вперил глаза в пустоту улицы.
        За тяжелыми двустворчатыми дверями располагалась небольшая прихожая. Видно когда-то дом принадлежал куда более интеллигентным людям, поскольку на стене все еще висела парочка крючков для одежды, а в скамейке, на которой сидел еще один вышибала, не без труда, но можно было угадать подставку под обувь.
        - Выпивка? Наркота? Шлюхи? - приветствие было довольно оригинальным.
        - Пусть будет выпивка, - лезть на рожон не хотелось, так что на первых порах стоило подыграть местным порядкам. Да и, как говорится, в чужой монастырь…
        - Второй этаж. - На этом интерес местного варианта ресепшена к новичку был исчерпан. Благодарить такого вежливого парня было бы слишком щедро, так что Лаз просто кивнул и прошел в следующую дверь.
        Коридор, узкий и длинный, вел мимо тяжелых тканевых занавесов прямо до лестницы. Пару раз попадались ответвления, но они скорее всего вели к таким же проходам. Где-то на половине пути любопытство победило и Лаз аккуратно сдвинул в сторону полог с намалеванной цифрой «15». В нос мгновенно ударила отвратительная смесь запахов человеческих нечистот, грязи и какой-то приторно-сладкой отравы. Она чувствовалась и в коридоре, но тут была в десяток раз мощнее. Пологи неплохо выполняли свою работу, разделяя кабинки притона и проход для других гостей. Источник вони был тут же. Правильнее всего было бы назвать его обдолбышем. Парень, не многим старше Лани, валялся в углу с блаженной улыбкой на синюшного цвета лице, все еще сжимая в руке трубку местного варианта кальяна. Из аппарата, уже явно поостывшего, поднималась тонкая струйка дыма, именно испускала этот сладкий до мерзости запах. Ничего особенного Лаз тут бы не выяснил.
        А вот лестница привела его в уже куда более оживленное место. Правда, более оживленное по сравнению с царством сна и дури на первом этаже. По всему помещению, на этот раз полностью открытому от стены до стены, были расставлены столы. Какие-то кривые и готовые развалиться, какие-то явно украденные из домов обеспеченных граждан, еще отблескивающие свежей краской и не полностью залитые дешевым алкоголем. За столами и под ними, на таких же разномастных стульях сидели и лежали посетители, мужчины и женщины самых разных возрастов. Сплачивало их лишь одно: отсутствие гигиены и рубище, заменяющее им одежду. Весь тот хлам, что был на двух с хвостиком десятках пьянчуг, вместе взятый, не стоил даже одного ботинка Лаза. И это при том, что особо наряжаться для своего похода в трущобы он не собирался.
        В дальнем конце… паба, назовем это так, рядом с лестницей на следующий этаж, откуда даже сейчас можно было услышать приглушенные стоны и крики, располагалась барная стойка. И местный бармен был единственным более-менее прилично одетым человеком в помещении, а также самым трезвым.
        Подняв с пола самый целый и чистый на вид стул, Лаз приставил его к стойке и уселся поудобнее.
        - Пиво? Вино? Настойки? - похоже подобный стиль общения был у местных в крови.
        - Пиво, - проверять качество местного вина и происхождение настоек Лаз откровенно опасался, даже с учетом всех проведенных с телом модификаций. Пиво могло быть отвратительным на вкус, но по крайней мере вряд ли его с ним что-то мутили перед разливом. Разве что разбавили.
        Кружка, как не странно, оказалась стеклянной, правда со здоровенным сколом и отломанной ручкой. Лаз в который раз понадеялся, что так дела обстоят не везде в криминальном мире, иначе дела плохи.
        Жидкость, протекшая ему в горло, была похожа на пиво меньше, чем дойная корова на племенного рысака, но жаловаться было бессмысленно. Оставалось лишь терпеть и глотать, но вернувшись в «Пшеничный колосок» Лаз пообещал себе прочистить глотку с мылом. И, похоже все эмоции от дегустации отразились у него на лице, потому что бармен вдруг ехидно рассмеялся и со злорадной ухмылкой подлил еще пойла.
        - Спасибо, что ли… - с кривой миной сказал Лаз, разглядывая плавающий в пиве осколок кружки.
        - Что ты тут забыл, парнишка? - голос у бармена был противный, какой-то дребезжащий и слишком высокий. - Наш район не для чистюль типа тебя.
        - Нужно встретиться с Габиком, если я правильно запомнил имя, дело есть. - Выражение его лица резко изменилось с веселого на настороженное.
        - Зачем это? Что тебе надо от босса?
        - Ты меня извини, конечно, - давать слабину было нельзя, Лаз это понимал. Лучше было сразу показать себя с правильной стороны. - Но это не твое дело. У меня к твоему боссу есть дело личного характера и если я говорю: «К твоему боссу» - это означает, что больше ни с кем я это обсуждать не намерен.
        - Смотри, какой борзый чистюля, - ухмыльнулся бармен, но по нему было видно, что мужик сильно нервничал. - А если я сейчас позову парочку ребят и они хорошенько тебя отметелят за неуважение к боссу, а потом выкинут на улицу в одних портках?
        - Попробуй, - Лаз через силу сделал еще один глоток мочи, которую тут называли пивом. Скорее всего жест вышел наигранным и чересчур пафосным, но все с чего-то начинают. - И твои ребята окажутся в больничке быстрее чем я допью эту бурду. У вас тут вообще есть больницы?
        Пару секунд они играли в гляделки и первым не выдержал бармен.
        - Ладно, твоя взяла. Подожди пару минут. - Он вышел из-за стойки и скрылся за поворотом лестницы на третий этаж.
        - Ну вроде я неплохо справился, - кивнул сам себе Лаз, рефлекторно поднеся кружку к губам. - Фу, мерзость! - Содержимое посуды оказалось на полу, чем нисколько не уменьшило чистоту помещения.
        Ждать пришлось не пару минут, а все двадцать, но торопиться было некуда. Пару раз мимо него наверх и оттуда проходили разного рода персонажи, но на окружающих они обращали столько же внимания, сколько на мебель, так что это явно были не за ним. Ожидая бармена, Лаз развлекался тем, что пытался из различных более-менее целых элементов одежды местных пьянчуг собрать в уме полноценный костюм, в котором было бы не слишком стыдно показаться на улицах верхнего города. Ему оставалось найти только правый башмак, когда по лестнице застучали чьи-то торопливые шаги.
        - Иди, чистюля, Нюх тебя проводит к боссу, - бармен, вернувшийся за стойку, кивнул головой на очередного высоченного детину с полностью лысым черепом и явными признаками последних стадий сифилиса, главным из которых был почти полностью отсутствующий нос. Похоже, кличку ему дали именно из-за этого.
        - Шагай за мной, - гнусаво рыкнул Нюх, после чего, уже не оборачиваясь, зашагал обратно вверх по ступеням.
        Третий этаж, как не сложно догадаться по характерным звукам и предложению консьержа внизу, представлял из себя самый бюджетный вариант борделя из возможных. Примерно та же схема, что и на первом этаже, только загороженные тканью номера были чуть-чуть просторнее. Правда в них все равно места было ровно столько, чтобы лечь, вытянув ноги, одному человеку, и не больше. Тут было посветлее и занавески не закрывались так плотно, так что внутреннее пространство некоторых «кабинок» было несложно рассмотреть.
        Девушки явно были в состоянии, не слишком уступающем тому торчку внизу, из-за чего Лаз прикладывал колоссальные усилия просто чтобы не начать крушить все вокруг. Наркоманы и пьяницы сами выбрали такой путь и пытаться им помочь было глупо, но тут все было совсем иначе. Однако сейчас было не время. Да и ничего он не изменит, раскидав местную охрану и освободив бедняжек. Через пару дней они попадут ровно в такую же ситуацию, просто в каком-нибудь другом притоне, Лаз не мог заботиться о них всех постоянно. Однако любые положительные чувства, которые еще могли остаться по отношению к местному заправиле испарились словно дым.
        Пройдя этаж насквозь, они еще раз поднялись по лестнице. Однако на этот раз оканчивалась она не коридором и не открытым пространством, а тяжелой мощной дверью со стальными петлями и, редкое дело, глазком наблюдения. Габик Рыжий явно не жаловал незваных гостей и наверняка не без причин.
        Нюх постучал и через минуту с той стороны грубоватый голос требовательно спросил:
        - Кто?
        - Пилк Вам о нем говорил, босс! Парень из верхнего города.
        - Обыщи его. - О, а Габик оказался умнее своих подчиненных, что и не удивительно.
        Обыск, конечно же, ничего не дал. Лаз не любил оружие, оно имело неприятную тенденцию подводить своего хозяина в самые неподходящие моменты. Его оружием всегда были кулаки и магия, когда он был в боевой форме - еще когти. В анкете на должность стражника он указал меч как предпочтительный тип вооружения лишь чтобы не выдать себя.
        - Он чист, босс!
        - Пусть заходит.
        С той стороны послушылись звуки отпирания замков и задвижек. В вопросе собственной безопасности Габик явно был параноиком. Скорее всего именно поэтому он был до сих пор жив.
        - Заходи. - Нюх, сложив руки на груди, остался стоять на предпоследней ступеньке лестницы.
        Глубоко вдохнув и выдохнув, Лаз переступил порог.
        Глава 6
        Если существовал конкурс на имя, меньше всего подходящее внешности, Габик Рыжий наверняка занял бы на нем одно из призовых мест. Во-первых, он не был рыжим. Может быть когда-то, но сейчас в густой копне седых волос невозможно было найти ни одного цветного волоска. А во-вторых, вопреки такому, казалось бы, безобидному и мягкому имени, этот человек явно был сделан из самых твердых и жестких материалов. Прямой нос, явно не раз ломанный, острый подбородок, тонкие чуть сжатые губы, светло-серые, пристальные и внимательные глаза. Савойн Листер был похож на хитрого старого лиса, этот человек напоминал волка. Матерого и опасного, а потому достаточно умного, чтобы не показывать направо и налево свой оскал.
        И его… кабинет, пожалуй это было самое правильное слово, полностью соответствовал характеру своего хозяина. Мебель простая, но в едином строгом стиле, темно-коричневых и серых тонов, пара шкафов с книгами, судя по всему, активно использующимися, не слишком большой, но внушительный стол, заставленный аккуратными стопками бумаг и какими-то коробочками, жесткое кресло с прямой высокой спинкой. Сам Габик сидел в нем и пристально наблюдал за вошедшим. Как только Лаз переступил порог, дверь за ним захлопнулась, босс Нюха был псиоником.
        - Присаживайся, пожалуйста, - мужчина указал на стоящий перед его рабочим местом стул.
        - Благодарю, - Лаз кивнул. Мебель под ним жалобно скрипнула, модификации тела требовали использования дополнительного материала, так что несмотря на довольно поджарую фигуру весил он немало. И судя по промелькнувшему в глазах Габика удивлению, это от него не укрылось.
        - Мой помощник сказал, что у тебя ко мне дело личного характера, это так?
        - Верно, - интуиция подсказывала, что просто вываливать все сразу не следовало. Отвечать на вопросы было необходимо, но энтузиазм был наказуем.
        - Могу я узнать детали?
        - Сперва я хотел бы узнать: имеются ли у вас связи с черным рынком? - Мужчина дернулся, но не из-за вопроса, а от того, как Лаз к нему обратился. Да, на «Вы», но того уважения, что вкладывал в это слово его Нюх, не было и в помине. Просто вежливость по отношению к старшему, не более того. И его это явно задело.
        - Интересуешься с конкретной целью или из… праздного любопытства? - в слишком светлых глазах промелькнула искорка чего-то опасного.
        - Хочу узнать, можете ли вы помочь мне достать кое-что.
        Несмотря на отсутствие опыта в криминальной сфере, Лаз прекрасно понимал, что происходит. Не важно, наркопритон это или королевский дворец, все всегда упиралось в отношения двух людей. На этом строилось все, от одалживания молотка и покупки пучка лука до заключения мирных соглашений и объявления войн. Сколь бы сложной не была ситуация, сколько бы человек в ней не участвовало, решало все всегда взаимодействие пары индивидуальностей. Я не нравлюсь Пете и это взаимно, Петя не нравится Васе и это взаимно, с Васей мы дружим. Итог: Петя отдельно, мы с Васей играем в песочнице. Я дружу с Петей и с Васей, Петя дружит с Васей. Итог: мы играем в песочнице все втроем. Я дружу с Петей и Васей, а Петя с Васей не дружат. Итог: мне приходится играть с ними в песочнице по очереди. И абсолютно всегда, когда в чем-то участвует больше одного человека, это можно разложить на такие вот уравнения, пусть в реальной жизни они были куда сложнее.
        И их разговор с Габиком Рыжим полностью соответствовал этой схеме. С одной поправкой. Именно сейчас решалось, какие между ними установятся взаимоотношения. Нравиться местному боссу Лаз не стремился и Габик ему уже не нравился по умолчанию, учитывая все что он видел на нижних этажах. Однако простым нравится - не нравится дело не ограничивается. Важны взаимные интересы, уважение, доверие, понимание мотивов другого человека. Комбинации из этих факторов могут быть самыми разными. И Лазу не нужно было нравиться мужчине. Ему нужна была правильная комбинация.
        - Чтобы ответить на твой вопрос, мне нужно знать, что именно тебе требуется.
        - Чтобы сказать, что мне нужно, я должен быть уверен, что рассказываю это не зря.
        Воцарилось молчание, помешать которому не могли ни доносящиеся снизу звуки, ни скрип ступеней под ногами Нюха по ту сторону двери. Серые, словно выцветшие от постоянного сидения за семью замками глаза Габика встречались с темными, почти что черными глазами Лазариса и тишина услужливо подыгрывала им, скрадывая звуки. Затихли стоны, перестала скрипеть лестница, прервал свои завывания буйный ночной ветер. Тишина, почти магическая, почти живая, растекалась по комнате, протекая в щели, прячась между страницами книг, укрываясь одеялом пыли. И из этой тишины рождались мысли. Старые и новые, мимолетные и тяжелые словно гора, они выныривали из тишины и начинали кружиться между двумя людьми, невидимые и неслышимые, но от того не менее важные.
        .
        На улицах и среди своих подчиненных он был известен как Габик Рыжий, владелец одного из многих притонов нижнего города, бывший вор и мошенник, заработавший себе на безбедную старость своими незаконными талантами. Однако так его звали не все и не всегда.
        Сорок с небольшим лет назад, когда, если принять за истину синхронность временных линий разных миров, Сёма Лебедев только научился держать головку, Габик Рыжий был Габалаем Тарским, сыном, пусть и внебрачным, Его милости барона Тарского. Вот только титул отца давал юному парню вовсе не золотые горы и не пропуска в лучшие частные клубы столицы империи. Все было ровно наоборот. У барона уже были сыновья, полноправные наследники, были и дочери, также от официального брака. На бастарда все, включая родителя, смотрели как на что-то постыдное и нежелательное. Его милость любил жену и мать Габалая была ничем иным как минутной слабостью, о которой существование парня каждый раз напоминало барону.
        После окончания академии и достижения совершеннолетия бастард был отправлен как можно дальше от Лотоса, в одно из самых нелюбимых бароном имений, где он должен был просто существовать, не попадаясь отцу на глаза. Однако у парня были другие планы. Статус ошибки, которым ему пихали в нос каждый день на протяжении восемнадцати лет, откровенно надоел. Габалай хотел большего. Не признания родителя, нет, он прекрасно понимал, что этого никогда не будет, да и сам не питал к отцу никаких теплых чувств. Денег ему было бы вполне достаточно. Достаточного количества золота, чтобы трехэтажно послать всех, кто его презирал и отправиться куда захочет ни о чем не заботясь.
        А деньги можно было получить достаточно простым и сравнительно легальным способом. Наследство. Барон Тарский был достаточно богат и, несмотря на свою нелюбовь к бастарду, не мог не оставить ему хоть что-то. Так Габалай думал. Вот только Его милости было всего сорок семь, здоровьем он отличался отменным и умирать в ближайшие пару десятилетий не собирался. А потому вывод напрашивался сам собой. Убийство. И желательно не только самого барона, но и некоторого количества других его детей, чтобы доля наследства была побольше.
        Габалай не чувствовал никаких угрызений совести. Эти люди считали его недоразумением, с чего бы ему по ним горевать? Однако просто так прийти в особняк отца и воткнуть клинок тому в сердце было точно не лучшей затеей. И тогда парень обратился за помощью к теневой стороне этого мира.
        В обмен на часть наследства он договорился с довольно опасными людьми о нападении на столичный особняк барона в тот момент, когда внутри будут находиться его жена и дети. Вот только закончилось все совсем не так, как Габалай рассчитывал. Покушение удалось, барон и правда погиб. Однако в процессе было убито и взято в плен множество членов той группировки, с которой парень заключил сделку. Охрана в доме оказалась куда серьезнее, чем молодой человек помнил и о чем рассказал своим подельникам. И тем, конечно же, это не понравилось. А после выяснилось, что вопреки юношеским мечтам, в завещании покойного барона о нем не было сказано ни слова.
        Долг, который он должен был выплатить, оказалось просто невозможно покрыть. Тех денег, что у него были, не хватило бы даже на десятую его долю. А обманывать тех людей, с кем он связался, было чревато такими последствиями, что смерть показалась бы милосердным исходом.
        Ему пришлось отрабатывать. Чем он только не занимался. Разбой, рэкет, похищения, насилие и убийства, он брался за все. Выбора ему попросту не давали. Однако судьба и фортуна были к нему милостивы и во всей этой кутерьме он не только умудрился выжить и расплатиться со своими бывшими подельниками, но и не заработать ни одной серьезной травмы, что для его профессии было сродни чуду. В конце концов, когда он снял с шеи ярмо должника, ему было уже за сорок.
        В своих кругах он стал довольно известен. Не знаменит, конечно, но тем не менее. Габалай Душитель, зловеще и внушительно. Однако он устал. И не собирался больше заниматься… практикой. Уехал в большой город, где его почти никто не знал и начал карьеру мошенника и вора, куда менее опасную, чем предыдущая. Габалай превратился в Габика, а угрожающее и опасное прозвище сменилось безобидным и простым. В свои сорок он еще сохранял цвет волос матери, это сейчас, почти в шестьдесят, на голове осталась лишь седина.
        Он был и остался очень плохим человеком. За все свои прегрешения хозяин притона в шестом доме заслужил не один десяток смертных казней. И не стоило думать, что, став Габиком Рыжим, он раскаялся в содеянном. Вовсе нет. Но один урок он выучил так хорошо, что позавидовал бы любой честный гражданин и даже священник.
        За все в этом мире приходится платить.
        .
        Габик разглядывал странного посетителя. Парень годился ему в сыновья, черноволосый, черноглазый, по гладкой коже рук и совершенно ровному носу становилось понятно, что он никогда и ни с кем всерьез не дрался. Вот только инстинкт говорил ровно противоположное. То, как он держался, как смотрел, даже то, как дышал - все выдавало в его госте бойца, может быть не такого опытного как сам Габик, но совершенно точно бывалого. И драться ему приходилось всерьез и насмерть. Подобное противоречие сбивало с толку, словно сорвал с дерева фиолетовое яблоко или, отхлебнув чая, почувствовал вкус соли и перца.
        Еще он был наглым и дерзким, раз разговаривал с Габиком таким тоном. С ним уже много лет так позволяли себе общаться только те, кому старый хозяин притона приплачивал за спокойствие. Да и то, больше чтобы утвердить свой статус, а не чтобы пошатнуть чужой. Этот же парень ничего не собирался доказывать, он просто не считал собеседника кем-то достойным большой буквы в обращении на «Вы». Вряд ли за ним стояла какая-нибудь серьезная сила, Габик о таком бы узнал еще до того, как парень вошел в его заведение. Но тогда что? Наивность? Легкомысленность? Глупость? Или напротив, уверенность в себе? Хотя последнее слишком сильно походило на глупость.
        Вот только не бывает у глупцов таких глаз. Внимательных, острых, изучающих. Слишком живых, слишком ярких для того, кто носит в голове лишь пустоту и ветер. Габик давно не встречал таких глаз и таких людей. О тех, кто ему подчинялся, даже говорить не стоило, а те, к кому приходилось идти на поклон, слишком пресытились своими жизнями. Тогда, давно, в своей прошлой жизни, в бытии Габалаем, он видел много подобных глаз. В том числе и в зеркале. Потому что не имея такого взгляда долго выживать было нереально.
        Хвататься за жизнь всеми способами, использовать любой шанс, любую лазейку, любую возможность, изучать этот мир, чтобы знать его слабые стороны, течения и мели, пороги и рифы, бухты и шторма, с единственной целью: не дать себя сожрать. Только так можно заполучить эти глаза, хищные до всего, глубокие и сильные.
        Они смотрели друг на друга в молчании, не отрывая взгляд, без напряжения, без нетерпения. Расслабленные позы, непринужденно сложенные руки, разгладившиеся морщины. Это не было противостоянием, не было той древней игрой в гляделки, когда один должен был проиграть и быть в итоге съеденным победителем. Поначалу может это и было так, но сейчас оба уже поняли, что в противостоянии нет никакого смысла. Вряд ли они друг другу понравятся, вряд ли они смогут доверять друг другу, но из этого молчания медленно рождалось нечто даже более ценное и важное. Уважение.
        Глава 7
        - Нет, парень, я не смогу достать то, что ты хочешь, - Габик раздумывал почти минуту, прежде чем выдать неутешительный вердикт. - Полноценное руководство по магии приручения, без цензуры и намеренных искажений - это все равно что влезать под юбку императорской дочке. Чревато последствиями.
        - Этому ведь обучают в разного рода академиях, как же занимаются студенты? - Лаз не думал, что все настолько плохо. Он знал дочку императора Лотоса лично и был полностью солидарен со старым вором: под юбку к ней лезть не стоило.
        - Ты прав, но дело в том, что обучение в таких академиях идет без каких-либо книг, все исключительно в устном виде. Ученики, конечно, могут что-то записать, но ты и сам должен понимать, что это несравнимо с настоящим учебником. То, что ты хочешь, можно найти только на самой вершине империи, в герцогских библиотеках под семью замками. Потому что попади хотя бы одна такая книжка в руки соседней станы - проблем появится столько, что хоть вешайся. Все хранят свои секреты, парень, особенно когда дело касается магии.
        У Лаза в груди что-то неприятно ёкнуло. Похоже он все еще не до конца прочувствовал всю серьезность местной гонки вооружений. Ведь у него в номере лежали такие же книжки. И защищал их от посягательств воров лишь хлипенький замок на крышке сундука. Причем у Лукаса, как у трактирщика, всегда при себе был дубликат. А магия трансформации охранялась в разы тщательнее магии приручения. Только сейчас Лаз осознал, какую огромную ответственность взял на себя Савойн Листер, передав ему эти руководства. Все-таки Иния была права: ее дед умел отдавать свои долги.
        В целом все было правильно. К примеру, к правительству страны приходит человек и говорит, что у него есть информация о некоем секрете их страны-конкурента. И этот человек готов все рассказать, честно и без недомолвок, за вознаграждение или не важно по каким причинам. Однако даже если вера в его слова будет абсолютной и не будет возникать вопросов о правдивости неожиданного предателя, то, что он расскажет, будет слишком субъективно и хлипко. Человеческая память далеко не идеальна, более того, каждый человек запоминает и понимает информацию по-своему. Ни одна серьезная инстанция никогда не решится поверить во что бы то ни было без вещественных доказательств.
        Окажись в Кристории или Башдраке перебезчик из озерников с желанием раскрыть все секреты магии подчинения, его, естественно, выслушают, но после сто раз все проверят, перепроверят и после проверят заново, в результате чего все равно вряд ли получат полностью соответствующую оригиналу копию. И это займет тысячи, десятки тысяч человеко-часов, не говоря уже о денежных тратах на исследования. А вот попади в руки того же Савойна книжечка по магии подчинения, которую выкрали из имперской библиотеки - нужно всего лишь проверить ее подлинность и можно начинать создание собственной армии монстров.
        - Это плохо, - Лаз потер переносицу и уставился в небольшое окошко, за которым виднелся уже начавший светлеть горизонт.
        - Это очень плохо, парень. Кстати, ты знаешь, что уже за одни твои вопросы тебя можно смело отправлять на допрос к имперской тайной службе? - На лице Габика расплывалась ехидная ухмылочка.
        - Думаю вы будете последним, кто захочет связаться с официальными инстанциями по какому бы то ни было вопросу, - Лаз даже голову не повернул, и так понятно, что старик просто смеется.
        - Твоя правда. Однако все-таки. Зачем тебе нечто подобное? Ты явно не шпион, иначе знал бы все что я тебе говорю и так. Да и не стал бы шпион приходить с подобными просьбами к такому как я. Для чего тебе понадобился едва ли не самых охраняемый секрет страны?
        - Теперь я уже и сам не уверен, нужен ли он мне такой ценой…
        Купить книжку на черном рынке за большие деньги, возможно даже за все деньги что у него были? Никаких проблем нет, он с легкостью найдет способ, как выжить и заработать еще. Но вот лезть в закрома империи, рискуя быть пойманным или хуже того убитым? С другой стороны, Лаз чувствовал, что с имеющимися данными и без полного руководства по магии подчинения работа над предельным образом псионики займет у него непозволительно много времени. Он может стать сильнее, улучшить свое мастерство в контроле энергии, увеличить объем души, смастерить достаточно мощную форму Зверя. Однако это все были количественные улучшения. Только с ними у него уйдут годы, чтобы стать достаточно сильным и без опаски вернуться к родным. А Савойн говорил, что Кристорию ждет нечто масштабное уже очень скоро. Да и не согласен Лаз был оставлять родителей и друзей на такой долгий срок. Год, может два, максимум три - потом он должен вернуться. А это слишком мало, если способ манипуляции душой в псионике останется для него загадкой.
        Габик не перебивал поток его мыслей, вернувшись к каким-то своим бумажкам. Старик оказался совсем не таким, как Лазу представлялось. Воображение рисовало хозяина подобного заведения, с полумертвыми наркошами, отвратительным пойлом и лишенными воли несчастными девушками эдакой крысой, забившейся на чердаке в окружении ворованного сыра, трясущейся за свое богатство и ежеминутно оглядывающейся на люк, из которого может выпрыгнуть кот или вылезти хозяин дома с веником в одной руке и бутылкой яда в другой. И все, даже требование обыскать гостя, говорило именно об этом. Однако встретившись со стариком лично, Лаз понял, что что-то тут не так. Габик его не боялся, несмотря на то, что в этом мире отсутствие ножа в рукаве нисколько не уменьшало опасность человека. Более того, хозяин притона в шестом доме, казалось, вообще не боялся. Ни за свою жизнь, ни за свое богатство (сейф, слегка приоткрытый, стоял прямо за спиной старика и тому на это явно было глубоко плевать), ни за свой бизнес. Сам факт того, что Габик является местным боссом автоматически настраивал Лаза против него, но и не признать было нельзя:
этот человек заслуживал… уважения. Не за свой возраст, не за личную силу, в которой лучший молодой маг континента его скорее всего превосходил, и даже не за свой довольно сомнительный статус, а просто за то, что он был, за сам факт своего существования. Лаз не помнил, когда испытывал нечто подобное к кому-либо. Может быть Базил Бадис, высший маг-псионик Кристории, да и то, от него это чувствовалось куда слабее. А потому, волей-неволей, но у Лаза не получалось заставить себя испытывать к старику что-то большее, чем просто неприязнь.
        Однако за всеми этими раздумьями главный вопрос сам по себе решаться не собирался. А решать нужно было. Пытаться разобраться во всем самостоятельно или пойти совершенно нехарактерным для него путем теней и преступлений? Был, правда, еще вариант, в котором Лаз все-таки поступал в одну из имперских академий и учился официально, но никакой серьезной критики он не выдерживал. Выделяться было нельзя, удовлетворяющего совершенно очевидным требованиям прошлого у него в империи не было. Сомнительно что ему вообще позволят изучать все тонкости магии подчинения, а растянется это все точно значительно больше, чем на три года.
        - Мне нужны эти книги, старик. - Габик поднял голову и уже без улыбки оглядел его с ног до головы. - И почему-то мне кажется, что ты знаешь, как их получить.
        Глава 8
        - Саймон! Я уж думал что ты опаздываешь в первый же рабочий день.
        - Что вы, я бы не посмел. Просто новый город, немного не рассчитал время в дороге.
        - Пусть так. Переодевайся, у тебя есть еще минут семь.
        Оглядев новичка критичным взглядом, Нирмо зашагал вверх по ступеням. Остальные уже были в казарме и Лаз, прибежавший за несколько минут до начала смены, собрал на себе все внимание. Он и правда опоздал не специально. Закапывая за городом купленный утром ящичек с книгами по магии трансформации не мудрено потерять счет времени. Однако сделать это было нужно, осознав всю важность своей маленькой библиотеки Лаз уже не мог себе позволить держать их в номере. К тому же, самую важную информацию он уже запомнил. Пожалуй, лучшим выходом было бы и вовсе сжечь руководства, но было неизвестно, когда он вернется в Кристорию, а память, пусть и очень хорошая, все-таки не была идеальной. Так что необходимость обратиться к книгам еще могла возникнуть. Но точно не в ближайшее время.
        Форма стражи, выполненная из довольно качественных материалов, приятно охладила на разгоряченное бегом тело и на дежурство Лаз заступил уже полностью собранным. Сегодня с ним в паре патрулировать поместье выпало мужчине по имени Кутс, чуть полноватому и с мощной залысиной, но от этого, казалось, только более добродушному и разговорчивому. Так что восемь часов прошли довольно быстро за разговорами о всякой всячине и травлей анекдотов. И единственным событием за день было прибытие в особняк Его сиятельства с супругой и детьми, ради чего половину стражи собрали у ворот. Саймону Сигнесу повезло оказаться в числе встречающих. И, естественно, собственными глазами подтвердить слухи о красоте графской дочки.
        О, она и правда была красива. Волосы цвета спелой пшеницы, курносый носик, россыпь веснушек, глаза как у Бэмби. Да и фигура полностью соответствовала всем идеалам человечества. Однако Лазу девушка не приглянулась. В ней ничего не было, ни характера, ни индивидуальности, ни харизмы. Хорошенькая куколка, с такой приятно играть, в каком бы то ни было смысле, но любить в ней было совершенно нечего. Раз взглянув на ежедневно воспеваемую в «Пшеничном колоске» девушку, он уже через секунду перевел взгляд в сторону. Конкретно, на самого графа Далирийского. И тому была очень веская причина.
        .
        - Серьезно? Граф? Ты ничего не путаешь, старик?
        - А какой мне смысл тебе врать, парень? - Габик быстро привык к тому, что они перешли на ты и на такое обращение не обижался. - Думаешь почему тут, в нижнем городе, почти нет никаких больших преступных группировок? А все просто: самый главный босс не терпит конкуренции и возможных противников. Все банды, которые еще существуют - его шавки. Естественно, все проходит через посредников, но факт остается фактом и это не такой уж большой секрет. Вальнар Далирийский не только мэр нашего города, но и практически единоличные его хозяин. Если не веришь мне - поспрашивай еще, где хочешь. И такие же как я хозяева подобных заведений, что владельцы крупных магазинов купеческого квартала - все так или иначе платят графу и зависят именно от него.
        .
        Забавно получалось. Лаз поступил на эту службу чтобы иметь возможность не выбирать между высшим светом и теневым миром. А в результате оказался в эпицентре и первого, и второго. Вальнару было около пятидесяти и его дочь явно пошла скорее в мать. Потому что это был уже второй человек за последние сутки после Габика, в ком Лаз чувствовал истинную внутреннюю силу и непоколебимый характер. До хозяина притона в шестом доме граф все-таки не дотягивал, если говорить про то особенное чувство весомости своего существования. Однако окружающая мужчину аура величия этот недостаток с лихвой покрывала. Этот человек был создан для власти. Острые скулы, нос с небольшой горбинкой, аккуратно постриженная борода и внимательный взгляд густо-карих глаз. Почему-то вспомнился король Гатис Кристорский, который на фоне этого человека больше походил на мелкого лавочника, чем на августейшего монарха.
        Граф прошел от кареты до дверей поместья, вежливо кивая всем вытянувшимся по стойке смирно стражам, ведя под руку супругу. Дочка, а вместе с ней ее младший брат, которому было примерно столько же, сколько физическому телу Лаза. Вот в мальчишке чувствовалась порода отца, пусть пока и не слишком явная. Но ничего, подрастет, научится управлять финансами и крышевать банды - порода проявится. От таких мыслей Лаз невольно усмехнулся, за что получил от стоящего напротив Нирмо уничтожающий взгляд. Отношения между ними, вчера вроде бы неплохие, явно постепенно портились. К счастью, граф к тому моменту уже прошел мимо.
        После окончания смены Лаз не побежал в трущобы и не сел за планирование похищения книг из императорской библиотеки. Он прекрасно понимал, что в таких вопросах торопиться нет никакого смысла. Даже больше, порой это было опасно. А потому пунктом назначения стал один из неплохих ресторанов, на вкусный и сытный ужин. Естественно, не в одиночестве.
        - Расскажи немного о себе, - Когда заказ был сделан и официант отошел от столика, Лаз смог сосредоточиться на своей спутнице. Та девушка, что дала ему адрес накануне, сегодня согласилась после работы отправиться на ужин. Роза, в империи любили давать девочкам имена цветов, под формой оказалась немного пышечкой, однако ее внешности это нисколько не мешало, даже напротив, придавало определенного очарования.
        - Ну, я не местная, приехала в Дифал из небольшой деревушки. Родители оплатили обучение в школе, а потом меня, как победительницу нескольких крупных спортивных соревнований, пригласили на стипендию в военную академию. Отказываться было глупо, академию мои старики бы все равно не потянули, так что я согласилась. Отучилась, три года отслужила на базе около аномалии, мы занимались тем, что уничтожали гнезда опасных зверей, которых было слишком сложно удерживать в рамках аномалии обычными способами. Для женщин срок службы не такой длинный как для мужчин, так что истек он довольно быстро и я вернулась на гражданку. Пару лет жила с родителями, помогала им по хозяйству, но мои сбережения подходят к концу, так что пришлось искать работу. Объявление о наборе в охрану графа показалось мне отличным вариантом, а дальше ты примерно представляешь сюжет.
        - Встретилась с Унаром и он тебя спросил с серьезным лицом: «Скажи мне, почему я должен взять тебя?» - Для того, кто полностью контролирует почти каждый процесс в организме спародировать главу графской охраны было не сложно.
        - Ха-ха, точно-точно! У тебя отлично получается! - Роза зашлась заразительным хихиканьем, привлекая внимание всех в ресторане. Впрочем, ей, как и Лазу, на это было плевать. - Ну-ка давай еще, покажи Нирмо!
        - Саймон, неужели вы позволите себе опоздать на свидание с такой красавицей? - Голос и правда был очень похож на худощавого и всегда серьезного блюстителя порядка, однако Роза на этот раз не рассмеялась, а залилась краской и потупила глазки.
        - Я не соглашалась идти с тобой на свидание…
        - А что это если не свидание? - Удивился парень, картинно оглядываясь по сторонам. - Ресторан, свечи, вино, которое нам уже несут, прекрасная девушка. По-моему это именно оно.
        - Я…
        - Ваше красное Литарнское, урожай 3670, - невозмутимый официант, расставив бокалы, откупорил бутылку и аккуратным движением налил Лазу немного на пробу.
        - Прекрасное вино, благодарю, - кивнул парень, покатав рубиновую жидкость вначале в бокале, а потом по нёбу.
        Пока наливали вино принесли закуски и в итоге Розе не удавалось продолжить разговор в общем счете минут пять, за которые румянец с ее щек плавно перетек на уши и шею.
        - Ладно! - как только официанты закончили сервировку и отошли от стола, девушка выплеснула все что накопилось. Несмотря на то, что ей было уже лет двадцать пять, пальчик, упершийся Лазу в грудь и надутые губки выглядели слишком по-детски и парень не удержался от улыбки. Что только подстегнуло Розу. - Это свидание! Но тогда ты платишь за ужин!
        - А разве это не очевидно? - Девушка, три года проведшая в окружении грубых солдафонов, а потом еще столько же среди полей и коров, явно не привыкла к статусу слабого пола и считала, что все должно разделяться справедливо и поровну. И таким образом она, видимо, собиралась поколебать его уверенность, считая, что после подобной угрозы Лаз сразу растеряет весь запал. Чем лишь сильнее его развеселила. - Ты ведь сама дала мне свой адрес, разве это не было намеком на свидание?
        - Не так сразу… - лишившись аргументов, Роза сразу как-то сдулась и затихла. - Я хотела просто погулять или что-то типа того… ты мне понравился, но я не думала, что ты так все ускоришь.
        - Ладно, тогда давай так, - ситуация все еще оставалась довольно забавной, но Лаз понимал, что сейчас смеяться над девушкой уже было бы верхом глупости. - Забудь все что я сказал про свидание. Мы просто вместе ужинаем. И в качестве извинений я все равно за все заплачу, не переживай по этому поводу. Просто отдохнем, поедим, поболтаем. Договорились?
        - Угу, - она неуверенно кивнула. - Но тебе не нужно платить за меня, это как-то неудобно…
        - Неудобно что? - На этот раз парень недоумевал уже совершенно искренне.
        - Ну, знаешь, - румянец вернулся и на этот раз еще ярче чем раньше. - Если за меня платят, значит я должна буду как-то за это… расплатиться… ну… ты понимаешь…
        - Это так ты понимаешь свидание? - Лаз все-таки не выдержал и расхохотался. - Роза, я не знаю что ты думала, но свидание это просто свидание. Ты мне ничего не должна: ни денег, ни, упаси Свет, секса, - цвет румянца девушки начал переходить в какие-то уж совсем неестественно яркие цвета, но глаза она все-таки подняла и с какой-то надеждой во взгляде уставилась на Лаза.
        - Правда?
        - Конечно правда! С чего ты вообще это взяла? Не скрою, ты мне нравишься далеко не только как сослуживец и друг, но я не собираюсь тебя покупать, тем более ужином. Если у нас что-то и будет, то только когда ты сама этого захочешь, ни в коем случае не раньше. Не думай больше об этом, мы просто отдыхаем.
        - Хорошо…
        К счастью, остаток вечера испорчен не был и прошел очень даже неплохо. Еда была вкусной, разговоры - интересными, так что когда пришло время уходить, про возникшую когда-то неловкость уже не вспоминали. Лаз проводил девушку до дома и пожелал спокойной ночи, а сам вернулся к себе в номер. Остаток времени до следующей смены он потратил на пару часов медитации и продолжение экспериментов по магии трансформации. Плюс еще кое-какие книжки, купленные по дороге от Габика.
        Возвращаться к старику было пока рано, план, который они разработали, вступал в силу только через пару недель. До тех пор от Лаза практически ничего не зависело. А вот потом…
        Глава 9
        - И ты говоришь, что этот парнишка хочет заполучить оригинальные руководства по магии приручения?
        - Стал бы я тебе врать?
        - Но зачем ему это? Нет, я понимаю зачем, но ЗАЧЕМ?
        - А кто его знает, я не спрашивал.
        - То есть ты обещал помочь ему, даже не разузнав о его мотивах и происхождении? Я тебя не узнаю, Габ, ты потерял хватку или начал впадать в старческий маразм? Ты ведь был самым осторожным из нас!
        - Сам ты маразматик, Мик. Ишь чего придумал, хватку я теряю. Да скорее ты начнешь гадить в штаны, чем я потеряю хватку.
        - Тогда что? Чем этот парень так тебя зацепил?
        - Он такой же как мы, понимаешь?
        - Убийца?
        - Нет! Черт тебя дери, Мик, ты что как маленький? Как бы тебе объяснить-то… ну вот вспомни то время, когда мы только начинали. Наивные пацаны, еще не понимающие, что их по-настоящему ждет. А потом начались задания. И посмотри на нас сейчас. Мы с тобой сидим, пьем, курим, ведем беседу, хорошо проводим время, так?
        - Ну так.
        - Но при этом совершенно на автомате продолжаем контролировать дверь и окна, слушать шаги и шорохи, наблюдать за руками друг друга, даже несмотря на то, что мы знакомы и дружим уже не один десяток лет. Мы уже не способны полностью отдаться удовольствию.
        - Ты никак в поэты заделался, Габ. Не делай такое лицо, я прекрасно понимаю, о чем ты. И что, этот парень…?
        - Да. Он точно такой же. При этом, что странно, он совершенно точно до встречи со мной не имел вообще никакой связи с теневым миром. Он задавал мне такие глупые вопросы, Мик, ты не представляешь.
        - Война?
        - Может быть, но тоже вряд ли. То о чем я говорю просто так не возникает, нужны долгие месяцы жизни в постоянном напряжении. Это ведь не паранойя и не страх, которых среди бывших солдат - плюнь и попадешь в одного такого.
        - Тогда что?
        - В том и дело, что я не знаю. Парень не преступник и не какой-нибудь шпион, однако в нем ЭТО чувствуется едва ли не сильнее, чем в нас с тобой.
        - Значит ты решил ему помочь из чувства солидарности? Ты уж не обижайся, но не слишком ли ты стар для такого?
        - Да, я стар. Я не хороший маг, как ты и шестьдесят для меня - уже серьезный возраст. Но понимаешь, в этом как раз и дело. Я словно посмотрел в зеркало и в нем отразилось то, каким я был когда-то. Нет, мы очень разные, парень вряд ли повторит мои ошибки и вряд ли погрязнет в этом дерьме настолько глубоко. Он не побрезгует нарушить правила и закон, но в целом он куда лучше, чем я когда-то. Лучше и по-своему наивнее. Однако его глаза… Мик, это невозможно объяснить, но это МОИ глаза, понимаешь?
        - Успокойся, старый пень! Выдохни и выпей, у тебя руки трясутся. Ты несешь какую-то ахинею, как по мне. Но я понимаю, к чему ты клонишь.
        - Вот-вот! Он тоже спрашивал меня, почему я с такой готовностью ему помогаю. Ему я сказал, что засиделся на одном месте и что мне захотелось размять старые кости. Он посмеялся, но я увидел, что он мне не поверил. По его глазам. А он увидел, что я понял это. По моим глазам, я уверен. Он странный. Вроде пацан-пацаном, с полной искренностью спрашивает, как может быть такое, что Вальнар, граф, крышует все крупные банды и преступные группировки города и окрестностей, представляешь? Но при этом смотрит так, что даже мне иногда становится не по себе. Мне! Ты понимаешь, Мик? Я, может, и размяк немного за последние двадцать лет, но даже тот же Вальнар не решается долго мне в глаза смотреть. А этот пацан смотрит и мы с ним равны. Я его не понимаю и потому решил помочь. Чтобы разобраться. Чтобы удостовериться, что я не схожу с ума.
        - Ладно-ладно, Габ, потише. Ты и правда стареешь, если такие мысли начинают в голову лезть.
        - Может ты и прав, Мик, может быть ты и прав. Однако моего решения это не изменит. И я рассчитывал на твою поддержку.
        - Мою? Ты серьезно? Я, конечно, неплохо поднялся, но ограбление главного поместья герцога… Габ, ты должен понимать, что для такого как я это слишком круто.
        - Я же не прошу помочь безвозмездно. В хранилище у пройдохи Калтира столько всего, что можно город типа Дифала купить и еще останется. К тому же я знаю что у тебя на него зуб, не отрицай. Парню нужны только книги, я его трижды переспросил, ценности ему по боку. Я тоже много не возьму, на покрытие расходов и еще может чуть-чуть за труды. Все остальное достанется тебе и твоим ребятам, это горы денег.
        - Ладно, я подумаю.
        - Думай, Мик. Только думай шустрее, потому что не только ты можешь организовать нужные документы.
        - Ладно-ладно, не надо меня шантажировать. Я подумаю и скажу тебе свое решение прежде, чем мы закончим пить. А чтобы у меня было чуть побольше времени на раздумья, подай-ка мне вон ту бутылку, ты как раз дотянешься.
        - Эту?
        - Нет, старый крот! Соседнюю!
        - Эту?
        - Издеваешься, да?
        - Конечно. А ты хочешь меня напоить дешевой бурдой.
        - Туше. Бери какую хочешь, не так часто видимся. Стоп-стоп-стоп, ты куда грабли тянешь!?
        - Сам же сказал, могу взять какую хочу.
        - Тридцать пятый год… старый засранец, ты вообще знаешь сколько у меня осталось этих бутылок!?
        - Не знаю, но уверен, что немного. А потому тем больше хочу отведать. Все-таки не так часто видимся.
        - Ладно, вымогатель, разливай. Но если дело не выгорит, ты будешь должен мне ящик!
        .
        - Мой Каган, к поездке все будет подготовлено в срок.
        - Отлично. Лотос сам виноват в том, что вынужден занять такую позицию. Надо было лучше тренировать свою девчонку.
        - Все так, мой Каган.
        - Кстати, что Айна?
        - Принцесса также готова к путешествию, мой Кагана.
        - Она что-нибудь сказала о поездке?
        - Со всем уважением, мой Каган, но Вы и сами знаете, что принцесса не сказала ничего кроме: «Я поняла».
        - Да, знаю… но можно же и мне немного помечтать? Ладно. Забудь. Что-нибудь известно про этого Лазариса Морфея?
        - Нет, мой Каган, мальчишка словно испарился. За последние два месяца никто из наших информаторов не сообщал ни о ком хоть немного на него похожем.
        - Он почти профессиональный маг-трансформ, естественно что искать нужно вовсе не одиннадцатилетнего беловолосого пацана!
        - Но тогда кого, мой Каган? С помощью магии трансформации можно принять абсолютно любой облик, его невозможно опознать ни по каким внешним признакам.
        - Да, это я тоже знаю. Проверяли, не пропал ли вместе с ним кто-то из ближайшего окружения? Друг, преподаватель в этом их магическом доме, может быть слуга?
        - Проверяли, мой Каган, ничего такого. Мальчишка идеально замел все следы, пока он каким-либо образом себя не проявил, найти его невозможно.
        - Плохо, очень плохо. Гатис все просчитал, чертов старый хрен. Ну ничего, когда в наших руках будет скрываемый Кристорией артефакт, с большой вероятностью никакой Лазарис Морфей и даже десяток таковых уже ничего не изменят.
        .
        - Ваше Величество, это и правда необходимо?
        - Кресс, мой мальчик, в который уже раз тебе говорю: да, это необходимо.
        - Я только вернулся на службу и снова куда-то ехать? Я ведь военный, Ваше Величество, а не переговорщик. На что я смогу повлиять в Лотосе?
        - Ты занял одно из четырех призовых мест на этом чертовом турнире. Сейчас ты один из самых известных молодых людей континента! Мне не нужны твои способности в ведении политических дебатов, мне нужен ты сам.
        - Так что, я для Вас просто выставочная собачка? Мне всю оставшуюся жизнь ездить за Вами как талисману?
        - Слушай, ты перегибаешь по-моему. Я все-таки король.
        - Я прошу прощения, Ваше Высочество. Однако прошу и Вас понять мое негодование.
        - Я не дурак, мой мальчик, и прекрасно понимаю, что для тебя это нисколько не приятная перспектива на протяжении нескольких недель общаться с аристократами озерников, самого они иногда бесят… только никому, усек?
        - Не скажу, Ваше Величество.
        - И ладно. Но эта поездка очень важна. Мы собираемся втроем спустя несколько месяцев после визита в Кристорию. Ты должен понимать, как это выглядит в общей картине дел и как на это отреагирует Гатис.
        - Оскорбление…
        - Именно. Он нас собирает, мы обсуждаем важные вопросы и мирно расходимся, а потом, почти сразу, вновь собираемся, но уже без участия Кристории. Более явным намеком была бы только пощечина. Это рискованный шаг, после этой встречи Башдрак де-факто разрывает с Кристорией все дружеские отношения, которые могли быть до этого. Мы не объявляем войну, но всем понятно, что Кристория остается за бортом. А потому во время предстоящих переговоров наша позиция должна быть как можно более сильной. И ты, как бы тебя это не злило, мощный аргумент Башдрака. Лиза, их фаворит, не вошла даже в восьмерку и к тому же… скажем так, оконфузилась, и ты не представляешь, как сильно это сказалось на статусе Лотоса в предстоящих переговорах.
        - Я понимаю. Хорошо, я готов ехать.
        - Отлично, мой мальчик. Обещаю тебе, что если и буду использовать тебя в качестве талисмана, то только в самых важных и ответственных случаях. К тому же это может пойти в плюс твоей карьере, не мне тебе объяснять, как это работает.
        - Да, Ваше Величество, я знаю. Просто…
        - Не рассказывай. Я тоже не слишком-то любил ездить с отцом на подобные мероприятия. Однако это те роли, которые мы должны играть, хотим того или нет. Война-войной, но всегда сражаться тоже не получится, уметь договариваться - важный навык. А теперь иди, у тебя есть еще пара дней командировочных, проведи их с женой. Меня природа детьми обделила, у брата только дочь. Так что я рассчитываю на тебя в вопросе продолжения династии.
        - Ваше Величество…
        - Ладно-ладно, не воспринимай шутки старика всерьез. Давай, иди.
        - Спасибо.
        .
        - Савойн, от мальчика до сих пор никаких вестей?
        - Нет, Ваше Величество. И не будет, Вам это прекрасно известно.
        - Да-да, он оборвал все нити и бла-бла-бла. Я не верю что одиннадцати…
        - Двенадцати.
        - Двенадцатилетний пацан удержится от того, чтобы связаться с друзьями или хотя бы с матерью.
        - Вы его не знаете.
        - А ты, значит, знаешь? С каких пор ты так за него впрягся, Савойн? Чем он тебя вдруг так зацепил? А ну-ка рассказывай.
        - При всем уважении, Ваше Величество, я не могу.
        - А это что еще значит!? Я, черт побери, король! И несмотря на то, что часто закрываю глаза на твои выходки, я все еще монарх твоей страны! Ты серьезно собираешься ослушаться приказа своего короля, Савойн? Попахивает изменой, знаешь?
        - Вы лучше всех знаете, что я готов отдать свою жизнь за эту страну, Ваше Величество. И в другой ситуации я бы первым обвинил того, кто посмеет Вам перечить. Однако обстоятельства таковы, что ответ на Ваш вопрос лишь сделает хуже. Так что, как приближенный короны еще со времен Вашего отца, я прошу поверить мне на слово и не продолжать этот разговор. Пожалуйста, Ваше Величество.
        - Эй-эй, ты что делаешь? А ну-ка встань, еще мне не хватало тут коленопреклоненных высших… что-то вы с этим пацаном чудите. Но раз ты не хочешь мне говорить, что именно, значит на то и правда есть веские причины… ладно, черт с вами, ты сделал для Кристории достаточно, чтобы простить тебе подобное. Но если мальчишка в итоге выкинет какой-нибудь безумный кульбит, разгребать все придется тебе, ты это понимаешь?
        - Спасибо, Ваше Величество. Я уверяю, он достаточно умный парень и ничего подобного не произойдет.
        - Ладно тогда, иди. Мне надо подумать как ответить этой троице… немного времени мы выиграли, но похоже тем только еще больше настроили их против себя.
        - Я могу как-то помочь?
        - Подумай тоже, может появятся какие дельные мысли. Еще увидимся, тебе наверное нужно работать, начало учебного года и все такое.
        - Да, Ваше Величество, спасибо за заботу. Я откланиваюсь.
        - Иди-иди.
        - О-хо-хо… Лазарис, я надеюсь что с тобой все хорошо, потому что мне только что пришлось скрыть от августейшего монарха тот факт, что ты угрожал ему и его стране. В письменном виде.
        .
        - Но папа…!
        - Лиза, мое слово окончательно. Ты больше не можешь себе позволить вести себя так. Я закрывал глаза на твои выходки, считая их просто временными прихотями, теперь мне уже так не кажется. Слова мэтра Нагта должны были стать для меня предостережением, но Калиса сказала, что мэтр просто на тебя наговаривает. Тогда я решил не разжигать конфликт между одним из сильнейших высших и императрицей, но, видимо, зря.
        - Что он тебе сказал? Это все неправда!
        - Неправда? Видимо слишком мало я занимался твоим воспитанием. Сам рос в окружении нянек, видел родителей раз в месяц и считал, что это нормально, что с тобой тот же способ сработает как надо. То ли ты сама по себе такая, то ли Калиса на тебя так влияет, она всегда была довольно… своенравной женщиной. А в результате ты опозорила императорскую фамилию и я вынужден терпеть последствия.
        - Я…
        - Молчи и слушай, слова тебе не давали. Ты проиграла этому пацану, в этом я тебя не обвиняю, он уникум, с которым вероятно даже Далану Троку было бы очень непросто сладить. Однако все дело в том, как ты проиграла. Я навел справки. Он использовал технику северян, состоящую в самовнушении и умственном контроле, это даже не магия, ты понимаешь? Он в буквальном смысле напугал тебя до мокрых штанов.
        - Папа!
        - Что папа? Думаешь мне приятно слушать от Катрана намеки на то, что стоит подумать о выборе другой наследницы, потому что эта ссытся от страха? Думаешь я просто так не выпускаю тебя на улицу уже второй месяц? Надо мной собственные подданные смеются. А все почему? Я тебе скажу. Дело не в этом Лазарисе, просто ты вообще не знаешь настоящей жизни. Мать тебя разбаловала или служанки, я уж не знаю и выяснять поздно. Но факт остается фактом, на тебе сработал этот прием только потому, что ты всю жизнь провела в тепличных условиях.
        - Дорогой, что тут происходит? Почему ты кричишь на нашу дочь?
        - Калиса, ты тут совершенно лишняя сейчас. Выйди и закрой дверь с той стороны.
        - В смысле лишняя!? Ты отчитываешь за что-то Лизу, а я не могу не только участвовать в вашем разговоре, но даже находиться в комнате? Это переходит все границы…
        - Нет, Калиса, переходишь все границы тут только ты. Я не тюфяк-муженек, пропивший последнюю корову, я император огромной страны, а ты моя подданная. Ты моя официальная супруга, у нас дочь, мы вместе спим…
        - Папа!
        - Только не говори мне что ты не знаешь, что такое секс, Лиза, именно поэтому мы сейчас ведем этот разговор. И я уже в третий раз повторяю, молчи, разрешения говорить ты не получала. Если снова меня перебьешь, будешь наказана и поверь, тебе не понравится. Продолжим, Калиса. Я почти уверен, что это именно тебя следует благодарить за то, что наша дочь выросла высокомерной трусихой и эгоисткой. Помолчи, я еще не закончил. Тебе, кстати, ровно то же обещание, что и дочери: перебьешь меня и просто так не отделаешься. Я сейчас слишком зол, чтобы обращать внимание на супружеское равенство и тому подобное. На турнире в Кристории Лиза опозорилась на глазах многотысячной толпы, а вместе с ней опозорилась и вся империя, ведь она моя официальная наследница. И я склонен винить в этом именно тебя. Я сам тоже виноват, не занимался дочерью должным образом, пустил все на самотек, но что-то мне подсказывает, что если бы не твое влияние, она выросла бы куда менее испорченной. В тот раз я стерпел, не хотел заставлять дочь снова проходить через случившееся. Тогда мне чуть ли не смеялись в лицо, но я решил оставить это
дело. Недавно мне снова об этом напомнили, Катран не может обойтись без подколок, но я снова проигнорировал случившееся. Потому что думал, что Лиза стыдится произошедшего и поняла этот урок. Однако сейчас она пришла ко мне с требованием, ты только представь, не просьбой, требованием заставить какого-то там баронского сынка пойти с ней на свидание! Я обычно очень спокойный человек и меня крайне сложно вывести из себя, но на этот раз я просто в бешенстве. Мало того что она нисколько не беспокоится о случае на турнире, мало того что она не сделала для себя никаких выводов, она позволяет себе наглость приходить ко мне с такими запросами! Дочка, я тебе кто? Решатель проблем? Неиссякаемый источник денег на дорогие платья и цацки? Сваха, прости меня Свет? Чего молчишь? Сейчас как раз надо ответить.
        - Па… папа…
        - Папа? Серьезно? Это ты на жалость давишь или не нашла ни одного оригинального ответа? В общем мне это надоело. Даже у меня есть границы терпения и вы обе их не просто перешагнули, а перепрыгнули с разбега! Тебя, Калиса, я никуда отослать не могу, ты все-таки императрица, однако с этого момента любые твои приказы и любые действия не имеют никакой силы. И я лично прослежу, чтобы об этом узнала даже самая последняя служанка. Ты больше не сможешь по прихоти манипулировать людьми, скрывать то, что я не должен был увидеть и доставлять мне неприятности каким бы то ни было иным образом. А если ты решишь обратиться за помощью к отцу, передай, что прошло то время, когда я его боялся и пусть только попробует что-то вякнуть в ответ. То же касается и любых других твоих потенциальных помощников. Ты меня поняла?
        - Да.
        - Отлично. Пошла вон. Теперь ты. Через три месяца, в середине лета, у Лотосе произойдет крупное мероприятие, на котором ты, как моя дочь, будешь обязана присутствовать. До тех пор ты лишаешься всех дотаций, всех своих красивых нарядов, дорогих украшений, молодых ухажеров, услужливых нянек, профессиональных поваров. Отправлю тебя в такую глухомань, какую только найду, пожалуй выберу какой-нибудь крупный питомник боевых зверей. Будешь работать, кормить животных, мыть их, убирать дерьмо, ручками, без грамма магии, я прослежу. Устрою жизнь в невыносимых для тебя условиях, раз уж эту, комфортную, ты нисколько не ценишь. Когда вернешься, мы снова поговорим и я решу, отправлять ли тебя обратно после торжеств. Все, сегодня я больше не хочу тебя видеть. Марш в свою комнату, завтра утром отправляешься. Вещи можешь не собирать, они тебе не понадобятся. Все ясно?
        - Да, папочка…
        - Не пытайся меня разжалобить. Поздно. И скажи матери, подслушивающей под дверью, что если через минуту она не будет на другом конце замка, то отправится вместе с тобой.
        .
        - Ну что, как тебе такое свидание?
        - Ох, мне очень понравилось…
        - И за ужин платить не надо.
        - Ты теперь всегда будешь мне это припоминать, да?
        - Конечно.
        - Вредина.
        - Может быть и вредина, но про ужин я вспомнил не просто так. Есть охота, я голодный как волк.
        - Мне тоже, после того как ты сказал.
        - Отлично, тогда пойду закажу Лукасу пару порций чего-нибудь вкусного и сытного.
        - Мне нравится этот план.
        - Ага, только есть один вопрос.
        - М?
        - Ты не видела мои штаны?
        Глава 10
        - Ваше сиятельство, к Вам с визитом прибыл Его милость барон Онарский. - Слуга, вежливо постучав в дверь кабинета, просунул голову внутрь и немного неуверенным тоном передал сообщение. Его можно было понять, обычно подобные встречи проходят с куда большим размахом и помпой, а тут странный барон настоятельно потребовал не поднимать шумиху. И судя по удивленному выражению лица графа, ему об этом известно ничего не было. Однако и отказывать гостю было невежливо, так что Вальнар кивнул и поднялся из-за стола.
        - Пригласи.
        - Пожалуйста, проходите, Ваша милость.
        - Благодарю сердечно! Граф! Вы не представляете, как я рад! Для меня невероятная честь встретиться с Вами лично и засвидетельствовать, наконец, мое бесконечное почтение! - В кабинете резко стало жарче, быстрее и громче.
        Барон Онарский был высок, толст, бородат, огненно-рыж, оглушителен и ни секунды не находился в покое. Двигалось все: и грозящий разорвать ткань пестрого камзола живот, и толстые пальцы с парочкой мощных перстней, каждый мускул на постоянно улыбающемся лице тоже, казалось, жил какой-то своей жизнью, и даже волосы в густой шевелюре не могли спокойно лежать на месте. Словно в дверь ворвался рыжий ураган. Руки Вальнара каким-то неведомым образом вдруг оказались сжаты чуть сальными ладонями великана и графу стоило огромных усилий продолжать улыбаться все то время, пока их трясли. Слуга, почуяв неладное, поспешил ретироваться за дверь.
        - Барон, мне тоже очень приятна наша встреча, однако могли бы Вы все-таки назвать причину своего визита? - Освободившись, наконец, из толстого капкана, Вальнар поспешил ретироваться за свой стол, чтобы между ним и неожиданным гостем появилось хоть какое-то препятствие.
        - Ну что же вы, Вальнар! - граф поморщился, словно жевал лимон, даже жене он не позволял называть себя по имени. - Разве нужны причины для двух настоящих мужчин, я не побоюсь этого слова, друзей, встретиться вечерком за бокальчиком-другим вина? Абсолютно точно нет! Причины излишни и так скучны, что моя зевота может распугать всех чаек в округе! Мы встретились, мой друг, так давайте просто пообщаемся, нам ни к чему отравлять столь долгожданный праздник чем-либо столь бессмысленным! Слуга! - В дверь с опаской заглянула голова. - Принеси нам с моим дорогим другом вина! Да не скупись, одной бутылки нам будет мало! - во взгляде, устремленном на графа, недоумение смог бы прочитать даже последний идиот. А выражение гнева на лице Его сиятельства определить было и того легче.
        - Барон! Мы с Вами не друзья и даже не знакомы, так что пить с Вами я не считаю возможным. Потрудитесь объяснить зачем Вы здесь или выметайтесь из моего дома! - голова снова исчезла за дверью, за одно и плотно закрыв ее за собой.
        - Вальнар-Вальнар, ну что же Вы рубите с плеча? Этим Вы меня невероятно обижаете, бьете, если можно так выразиться, в самое мое сердце! - На лице барона отразились искренние разочарование и грусть. - Я ведь к Вам со всей душой, как к лучшему другу, как, я не побоюсь этого слова, к родному брату, пришел, чтобы выказать свое почтение и передать привет от моих хороших друзей, которые, смею надеяться, в скором времени станут и Вашими друзьями. Я уже вижу эту картину: мы с Вами и моими друзьями сидим где-нибудь за городом, у озерца, рыбачим под бокальчик прекрасного вина, а потом идем в дом, овитый плющом, отдаем улов Вашей прекрасной супруге, та отдает повару и он варит шикарнейшую уху… как Вам эта картина?
        - Мне… нравится. - Вальнар, медленно закипающий и готовый вот-вот взорваться, вдруг притих и посмотрел на гостя внимательным, изучающим взглядом. А затем взял со стола небольшой колокольчик и пару раз в него позвонил. - Принеси три бутылки вина, ты знаешь, какого, и бокалы. - В который уже раз выглянувшая из-за двери голова кивнула и скрылась. Не ему было понимать причуды аристократов.
        - Вот это другое дело! - Барон Онарский довольно расхохотался и со всего размаху плюхнулся на стоящее перед столом графа кресло, жалобно скрипнувшее от такого неблагодарного обращения.
        - Итак, дорогой друг, что Вы еще намерены мне передать от наших… общих друзей?
        .
        - Знаешь, в чем состоит главное желание Вальнара в последние годы? - Габик точно не был простым хозяином наркопритона. Первое впечатление полностью подтверждалось умом старика, его эрудицией и расчетливостью, на несколько порядков превосходящими местный контингент.
        - Просвети меня, я не местный, ты же знаешь.
        - Вывести свою деятельность на более высокий уровень, и я говорю именно о теневом мире. В Дифале он царь и бог, любая шавка тем или иным образом платит ему дань, но за пределами города и нешироких окрестностей власть Его светлости пропадает. Начинал он сам, используя исключительно влияние своего рода, не обращаясь за помощью ни к одной крупной группировке и в результате чего сам себя запер в границах своих владений. Боссы преступного мира - ребята довольно обидчивые, чтобы ты знал, так что терпеть графа после того, как он возвысился в этой среде, они больше не хотели.
        - Понимаю, - Лаз в чем-то даже понимал позицию этих ребят. Довольно детскую и можно даже сказать глупую, но в мире очень многое решает репутация, а позволив такому выскочке, как граф Далирийский залезть на свою территорию, большие боссы нанесли бы своему имиджу непоправимый урон.
        - Вот. - Сделав глубокую затяжку из старой и очень красивой трубки, Габик продолжил. - Когда Вальнар только поднимался к власти, его это не слишком заботило, проблем, я думаю, и так было невпроворот. Однако сейчас весь Дифал танцует под его дудочку и графу нужны новые перспективы. А с годами обида стала только сильнее. И несмотря на множество попыток со стороны Вальнара наладить отношения, все было бесполезно, насколько мне известно. Скорее всего недавнее нападение на его особняк было совершено из-за все тех же разногласий, кто-то посчитал графа слишком уж наглым. Хотя тут я не могу быть на сто процентов уверенным.
        - К чему ты мне это рассказываешь, старик? Только не говори что просто решил поделиться историей города, я не поверю.
        - Ты слушай и не перебивай, парень, а то вообще ничего говорить не буду!
        - Ладно-ладно, молчу. Ты очень хороший рассказчик, продолжай, пожалуйста.
        - То-то, - несмотря на то, что перепалка была полностью шуточной, Габик все равно довольно заулыбался маленькой победе. - Тебе предстоит влезть в хранилище герцога, к таким местам простых людей не допускают, надеюсь это ты тоже понимаешь. А потому тебе необходимо стать кем-то непростым. Вот только в этой стране «непростой» - синоним слова аристократ, а никакого титула у тебя нет даже близко.
        - Получается мне надо выдать себя за аристократа? Можно же подделать какие-нибудь бумаги или типа того? - Детективные романы и фильмы давали о себе знать, на предложенную Лазом идею Габик довольно кивнул.
        - Правильно мыслишь, парень. Однако простых бумаг будет далеко недостаточно. Герцогу служат люди, которые наизусть знают всех аристократов страны, всех их жен, детей, бастардов, братьев, сестер, дядей, племянников и так далее. И за те деньги, что они получают, свою работу они делают идеально. Просто прийти и сказать: «Я такой-то - такой-то» - не получится, сразу возникнет куча вопросов и тебя быстро раскроют. Нужна правдоподобная легенда и человек из аристократии, который за тебя поручится.
        - А для нас единственный человек поблизости, обладающий достаточным статусом - это граф.
        - Быстро схватываешь. Но естественно Вальнар не будет нам так просто помогать, нужно что-то дать ему взамен.
        - И это что-то - возможность расшириться за пределы Дифала, - Лаз понимающе закивал. Картина складывалась.
        - Точно. У меня есть кое-какие связи, я могу все организовать…
        - Почему-то я нисколько не удивлен, - усмехнулся парень в ответ на злобный взгляд Габика.
        - Прекращай ерничать, я ведь для тебя стараюсь. Придется простить не один старый долг, чтобы все выгорело, имей уважение к чужому труду.
        - Неужели все так запущенно?
        - Куда больше чем ты думаешь. Когда-то я работал на организацию под названием Лига Плюща, - Лаз аж подпрыгнул от этих слов. Конечно, в языке другого мира это словосочетание имело немного иной оттенок, но подобный перевод был вполне уместен. И иронию, скрытую в подобном совпадении, не заметил бы только слепой. На лице сама собой расплылась неконтролируемая улыбка, к счастью, Габик этого не заметил. - Это очень влиятельные ребята и у меня осталось несколько связей. Так что по крайней мере переговоры Вальнара с ними я смогу организовать. Особой вражды, насколько мне известно, между ними нет, так что все получится. Условием переговоров будет предоставление тебе поддержки графа. С таким призом на кону он не откажет.
        - Почему ты мне помогаешь, старик? - Лаз, немного отрезвленный воспоминанием о родном мире, задал уже давно интересующий его вопрос. Прежде чем вести с Габиком какие-то дела, он должен был понять его мотивы. Иначе куда лучшим выбором было бы просто исчезнуть из Дифала и попытаться добиться желаемого собственными силами. - Мы сидим и общаемся довольно мирно, но я никогда не забуду, что под этим полом ты держишь фактически в рабстве несколько десятков девушек, что автоматически делает невозможным появление между нами хоть чего-то наподобие дружбы. Я бы понял, если бы пришел к тебе с каким-то серьезным предложением, что-то предложил в обмен на поддержку, но ты ведешь себя как самый закоренелый альтруист, я в это никогда не поверю. Так в чем же дело?
        Габик долго молчал, пристально глядя прямо на Лаза, но они уже выяснили, что выиграть в этом противостоянии ни одному из них не удастся.
        - Ну, во-первых мне не нравится Калтир, герцог, на хранилище которого я тебя натравливаю, он в свое время подпортил мне жизнь, так что можешь считать это своеобразной местью. А во-вторых, я уже больше десяти лет не делал ничего интересного, так что твое появление и цель позволят мне разогнать застоявшуюся в жилах кровь. Удовлетворен таким ответом?
        - Удовлетворен, - Лаз не был. Старик ему может и не врал, но точно чего-то недоговаривал. У него были иные мотивы и пока он их не узнает, доверять Габику не станет даже на грош. Не то чтобы он стал доверять в противном случае, но все же. Однако пока что им было по пути, так что особо дергаться не стоило. В конце концов, без помощи старика ему и правда стало бы намного сложнее. И похоже ему Габик тоже не поверил. Но это уже было его личное дело. - Однако в твой план стоит внести пару корректировок.
        - Каких же? - На этот раз старик не улыбался.
        - Скажи, ведь будет проще, если граф не будет знать о заговоре? Если его помощь будет оказана не из-под палки, а добровольно?
        На пару секунд Габик впал в ступор.
        - Ну… да, конечно, намного проще, но каким образом ты собираешься это провернуть?
        - Есть одна идейка…
        .
        Распрощавшись с бароном Онарским, граф Далирийский еще пару минут сидел в кресле, обессиленно откинувшись на жесткую спинку. Совершенно неожиданно то, о чем он грезил с самого рождения сына и наследника, само упало в руки. Поначалу Вальнар даже подумал, что это подстава, слишком уж все было неожиданно и слишком уж удачно. Лига Плюща взяла такое название, исходя из принципа поглощать и захватывать все вокруг, словно одноименное растение. И в своих целях они достигли немаленького прогресса. Пользуясь разными, зачастую самыми грязными методами, они уже успели подмять под себя значительную часть теневого мира юга страны и визит барона видимо означал, что Лига имеет амбиции и здесь, на севере империи.
        Да, в процессе разговора граф отбросил все сомнения: предложение о переговорах с Плющом было настоящим. Слишком много этот рыжий толстяк знал подробностей, слишком хорошо был осведомлен, как о делах самого Вальнара, так и о внутренней кухне Лиги. Проверка имперских служб не могла быть настолько явной. Да и последнее, в чем можно было заподозрить эту гору жира и энергии - шпионаж на правительственные организации. Хотя, в преступной деятельности его тоже подумал бы подозревать только самый закостенелый параноик, но тут уж приходилось доверять инстинкту. Это доверие, естественно, еще пройдет не одну проверку. Нужно было подтвердить личность этого барона, его связи с Лигой, реальность заинтересованности Лиги в нем, графе Далирийском, и еще много чего. Однако, еще раз, на подставу это совсем не походило. А потому Вальнар мог позволить себе довольно рассмеяться в ответ на собственные мысли, даже если обычно его было сложно застать просто улыбающимся, не то что смеющимся.
        Однако было обстоятельство, портящее общую картину. Портящее совсем незначительно, но все-таки. Напоследок барон огорошил его неожиданной новостью.
        .
        - Друг мой, - толстяк уже вставал и направлялся к выходу, когда вдруг обернулся и взглянул на графа без своей фирменной улыбки, скрыть которую не могла даже нечесаная борода. - Мы с Вами пришли к прекрасной договоренности, полностью удовлетворяющей обе стороны, чему я не могу не радоваться. Будет очень жаль, если эта договоренность вдруг по какой-то причине будет нарушена, верно?
        - Что Вы имеете в виду, дорогой барон? - граф почувствовал, как екнуло сердце.
        - Ничего такого, Вальнар, просто скажу, что пока все не улажено, мое мнение будет сильно влиять на решения наших общих друзей, - в воздухе повисла многозначительная тишина, а потом уголки губ барона вновь разъехались в стороны. - Это так, мысли вслух, не обращайте внимания, дорогой друг. Я, на самом деле, хотел рассказать совсем о другом. Дело в том, что у меня есть сын, наследник, будущая опора, Вы, мой дорогой друг, должны прекрасно понимать, какое это счастье и одновременно невероятная головная боль. И с ним я точно поседею раньше положенного срока! Мальчишке уже двадцать, а у него до сих пор нет подходящей партии и даже никого на примете. И знакомиться с кем-то он категорически отказывается, чем разбивает своему старику сердце. Так вот что я подумал: у Вас, мой дорогой друг, есть прекрасная дочка примерно того же возраста, как вы смотрите на то, чтобы они с моим оболтусом познакомились и провели некоторое время вместе? Я не питаю больших надежд, но вдруг между ними что-то сложится. Тогда я без сомнений буду на седьмом небе от счастья!
        .
        Вальнар не мог не признать: под слоями жира, рыжими волосами и неуемной энергичностью скрывался расчетливый и холодный разум. Титул графа был выше баронского и обычно баронеты могли только мечтать о том, чтобы заполучить графскую дочку, ведь девочек было принято отдавать в более влиятельные фамилии из очевидного расчета. И в обычной ситуации на предложение барона Вальнар лишь посмеялся бы: Камелия была очень красива и устроить ей брак с каким-нибудь юным князем не составляло большого труда. Даже молодой герцог был вполне реальной перспективой. И граф бы уже давно организовал такой брак, если бы не ушел с головой в заботу о расширении своего влияния.
        Однако теперь выходило, что это расширение напрямую зависело от того, выйдет ли его дочь за баронета. Вальнар не строил иллюзий, слова барона можно было истолковать лишь одним образом: дочь в обмен на благоприятное завершение переговоров с Лигой. Из сложившейся ситуации толстяк собирался вытянуть максимум прибыли, за что, если говорить объективно, граф не мог его винить. И, опять же если смотреть на ситуацию в целом, все было даже к лучшему. Заполучив связи в Лиге Вальнар смог бы расширить свое влияние очень значительно, при этом все будет зависеть именно от него, а не от милости какого-нибудь князя, так что выбор был очевиден. Вот только как отцу, ему все-таки претила мысль, что в будущем его девочка окажется в «плену» у младшей версии этого рыжего медведя. С другой стороны, если умом баронет пошел в отца, то еще можно было поспорить о невыгодности подобного брака.
        Рассуждать об этом можно было бесконечно и в конечном итоге результат был бы тем же. Предоставленной возможности Вальнар упускать не собирался. Так что, мысленно извинившись перед дочкой за возможно неудачного мужа, граф вернулся к делам. Кроме проверки полученных от барона данных и подготовки к переговорам с Лигой, ему еще предстояло организовать все к визиту баронета, который должен был состоять примерно через неделю.
        .
        Сев в шикароного вида карету барон Онарский тяжело вздохнул и приказал вознице трогать. Однако, отъехав всего на несколько кварталов, он остановил экипаж. Выбравшись на улицу, он проводил глазами кучера, без единого слова скрывшимся за поворотом, а после и сам с удивительной для такой комплекции прытью нырнул в ближайший тупичок.
        Оттуда спустя четверть часа вышел уже совершенно другой человек. Рост уменьшился почти на голову а живот и любые другие следы излишнего жира исчезли полностью, волосы сменили цвет на густо-черные и стали намного короче, от кустистой бороды остались одни воспоминания, пропали похожий на картошку нос, пухлые губы и чуть раскосые темно-зеленые глаза, а вместе со всем этим куда-то делась пара десятков прожитых лет. Если не знать точно, что этот человек буквально десять минут назад был бароном Онарским, понять это по его внешности становилось просто нереально. Этого человека граф Далирийский тоже знал. Может быть не так близко как пропавшего барона, но они встречались. Он стоял в числе прочих стражников, встречавших Его сиятельство, когда тот приехал в поместье и получил от Вальнара короткий кивок. А спустя неделю ему предстояло снова, уже в третий первый раз встречаться с графом, уже в качестве двадцатилетнего рыжего баронета.
        Самым же забавным и в то же время грустным было то, что даже текущая внешность не была настоящей. Подлинное тело было маленьким, худым как щепка, лишенным одной руки, беспомощным и больным, медленно лишающимся зрения, слуха и голоса. Однако об этом его хозяин предпочитал вспоминать как можно реже.
        Глава 11
        - Здравствуйте, Ваше сиятельство… позвольте представиться, эм… Ричард Оранский, к Вашим услугам.
        - Мне тоже приятно с Вами познакомиться, молодой человек, пожалуйста, проходите, чувствуйте себя как дома.
        Баронет приехал точно к назначенному сроку, однако это было единственным, что граф нашел в нем положительного. Его отец, несмотря на не слишком близкую Вальнару гиперактивность и даже какую-то наглость, был умен и достаточно смел, чтобы позволить себе, фактически, шантаж графа Далирийского. Плюс он был высок, силен и был-бы по-своему красив, если бы сбросил полсотни кило. И в ожидании баронета Вальнар создал для себя образ эдакого молодого варвара, с уже начавшей куститься бородой и хитрым прищуром зеленых глаз. Кого-то, за кого будет не стыдно отдавать дочь, даже если он ниже по статусу.
        Реальность, однако, оказалась куда менее радужной. От отца баронет взял лишь картофелеобразную форму носа и цвет волос, да и тот был словно разбавленной, вместо огненной феерии неуверенная рыжина, такая, когда непонятно: это правда такой оттенок или просто свет очень удачно упал. В остальном же молодой человек явно пошел в мать. Ну или в каких-то других родственников, явно не улучшивших своим существованием человеческий генофонд. Невысокий, щуплый, весь какой-то кособокий, даже под пышным камзолом было видно, что левое плечо парня было ощутимо ниже правого. Борода росла, но с тем густым великолепием, что украшало лицо его отца, не шла ни в какое сравнение: росла какими-то клочками, словно налепленными на кожу неумелым гримером. Нос, как уже говорилось, большой и неаккуратный, на маленьком лице создавал ощущение, что баронета только что покусали пчелы. Глаза, грязно-коричневые, какие-то мутные и невыразительные, да к тому же еще и смотрящие немного в разные стороны и в завершение образа глупая прилизанная прическа с жиденькой косичкой, словно говорящая: «Раз уж природа не наделила моего хозяина
привлекательностью, то и мне быть красивой было бы глупо».
        Теперь было понятно, почему барон так и не смог найти сыну партию за все двадцать лет его жизни. Больше всего сейчас графу хотелось придушить это недоразумение и прикопать где-нибудь в саду, чтобы не позволять ему даже минуту находиться рядом с Камелией. Однако делать этого было нельзя. Дочка в обмен на сделку с Лигой Плюща, он отлично помнил предостережение барона и происходящей ситуации его бесило не столько разочарование в будущем зяте, сколько собственное бессилие. Оставалось лишь сжать зубы покрепче и улыбаться как можно более искренно.
        - Итак, знакомьтесь все, - между тем граф со своим нежеланным гостем дошли до большого зала особняка, где их ждала вся семья Его сиятельства. - Баронет Ричард Онарский, моя супруга Азалия, сын и наследник Дайгар и, конечно, моя дочь Камелия.
        - Очень… Ричард, очень приятно познакомиться, - рыжее недоразумение, остановив взгляд на Камелии, сразу зарделось и потупило взгляд. «Ну хоть не заикается» - всплыло в голове графа.
        - Взаимно, молодой человек, я очень рада встретить такого… представительного юношу, как Вы. - Супруге Вальнара явно пришлось перебрать множество прилагательных, чтобы комплимент не выглядел совсем уж неестественным.
        - Привет… - поймав на себе недовольный взгляд отца, Дайгар поспешил поправиться, - …ствую Вас, уважаемый баронет. - Граф кивнул. Сын с каждым годом радовал его все больше, в этом ему повезло куда больше чем барону Онарскому. В отношении Камелии Вальнар, к сожалению, не мог похвастаться тем же, дочка могла похвастаться лишь красотой, ни умом, ни какими-то талантами наделена она не была. Впрочем от нее этого и не требовалось, особенно теперь.
        Вот только утвердить этот брак графу все равно будет ой как непросто. Несмотря на невеликие умственные способности Камелия была довольно своенравной особой, что отлично показала, не сказав гостю ни единого слова и ограничившись книксеном, и хотя по лицу девушки прочитать ничего было нельзя, в ее взгляде, направленном на баронета, отражалась крайняя форма презрения. Тяжело вздохнув в предвкушении предстоящих трудностей, Вальнар повел баронета на третий этаж поместья, показывать приготовленную для Ричарда спальню. В будущем у него будет не так много времени, чтобы общаться с молодым человеком, так что стоило оставить о себе как можно более положительное впечатление и установить хотя бы подобие доверительных отношений.
        - Присядь, Ричард, поговорим с тобой немного, - объяснив примерное расположение нужных для жизни в поместье локаций, таких как столовая, уборная и комната отдыха, граф присел в кресло, приглашающим жестом указав юноше на второе такое же. - Тебе понравилось у меня в доме?
        - Конечно, Ваше сиятельство, это… э… один из самых красивых домов где я был, - Юноша неловко потер затылок, все еще не осмеливаясь поднять на графа взгляд.
        - Я рад, я рад. А ты знаешь, почему отец отправил тебя сюда?
        - Папа сказал, что в Дифале я наверняка найду любовь всей моей жизни и стану не только одним из самых счастливых людей империи, но и гордостью семьи. - При этом покрытые обрывками бороды щеки снова стали ярко-красными. Вряд ли он сам так думал, скорее, судя по ставшему куда более уверенным голосу и отсутствию запинок, Ричард приводил почти дословную цитату барона. Граф снова почувствовал, как зачесались руки свернуть паршивцу его цыплячью шею. А потом и его отцу, хотя там уже понадобились бы минимум двое, чтобы проделать подобное. Надо же, один из самых счастливых людей и гордость семьи. И все за счет его, Вальнара, дочери. Однако Его сиятельство не достиг бы того, что имел сейчас, если бы не умел подавлять эмоции.
        - Это замечательно, Ричард, если все случится именно так, то я очень рад за тебя. - Лицо графа украсила по-отечески мягкая улыбка.
        - Да… я надеюсь, что так и будет… - От мыслей о вероятных перспективах баронет разомлел словно от бокала крепкого вина. И почему-то граф был уверен, что, а вернее, кого парень представлял сейчас у себя в голове. Ладони Вальнара пару раз сжались-разжались, репетируя процесс удушения.
        - Ричард, скажи… - не будь молодой человек настолько потерян в своих фантазиях, точно бы услышал, как скрипят зубы Его сиятельства. - Что ты думаешь о моей дочери? - судя по тому, как Ричард подпрыгнул в кресле, а легкий румянец стал густо-красным, граф был прав в своих предположениях о мечтаниях парня.
        - О… она очень красивая… - в брошенном на мужчину взгляде промелькнула дикая паника, словно баронета застали за чем-то невероятно неприличным.
        - Ты бы хотел, чтобы она стала твоей женой? - Ходить вокруг да около не было никакого смысла, все равно в итоге ко времени финальных переговоров с Лигой через несколько месяцев эти двое должны были минимум обвенчаться, а в идеале уже сыграть свадьбу. Так что чем быстрее Вальнар с этим разберется, тем лучше, как говорится: с глаз долой - из сердца вон. Вот только в ответ на его вопрос, баронет впал в самый настоящий ступор. «Не надо было все-таки вот так в лоб» - подумалось графу. Ричарда надо было растормошить. - Она тебе не нравится?
        - Нет-нет, что Вы! Очень нравится! - Эффект проявился сразу и очень бурно, молодой человек замахал руками перед собой, как самая настоящая ветряная мельница. - Просто… я не думаю… я… не так чтобы… в том смысле, что… я ведь ей не понравился.
        - Кто тебе такое сказал? - Возмущение у графа получилось очень убедительно, настолько, что уже явно готовый впасть в депрессию баронет с надеждой поднял на него взгляд и заулыбался, как ребенок, которому вернули любимую игрушку. - Вы с ней еще даже словом не перемолвились, откуда ты знаешь, что не понравился Камелии?
        - Ну… просто… папа уже пытался устроить мне брак, однако все было зря, ни одна не согласилась, - улыбка снова сменилась мордашкой побитого щенка. - Я косой, кривой, у меня нет мускулов, я не слишком умен. Кому я такой нужен…
        В голове граф с ним был полностью согласен. Баронство было самым низшим титулом, так что не было дураков среди более высокой аристократии, кто согласился бы отдать свою дочку за такого как Ричард. Судя по амбициям его отца, на кого-то не из аристократии барон был совершенно не согласен. А из собранных людьми Вальнара за последнюю неделю данных выходило, что владения рода Онара были совсем небольшими и соседи не видели смысла в договорном браке без особой для себя выгоды. Тем более когда вероятный зять… такой. И только он оказался в настолько неудобном положении, что вынужден уговаривать баронета взять в жены графскую дочку. Рыжий барон наверняка очень на многое пошел, чтобы получить возможность разговаривать с ним от имени Лиги и в итоге сыграть свою козырную карту, загнав его сиятельство в тупик.
        - Если будешь в это верить, никогда не сможешь изменить, - Вальнару аж тошно стало, настолько эти слова звучали наиграно и приторно. - Тебе предстоит жить в моем поместье довольно долго, так что у тебя есть все шансы переубедить Камелию. Ты мне нравишься, Ричард, так что в случае чего я тебя поддержу чем смогу. Так что не переживай и просто действуй.
        - Правда? - «Он что, плакать собрался!?» - вопль графа, если бы был настоящим, а не мысленным, переполошил бы все поместье и задел бы еще парочку соседних домов. Однако это было только началом. - Спасибо большое, Ваше сиятельство! Спасибо!
        Вскочив с кресла, Ричард бросился к мужчине и крепко его обнял, а так как в этот момент Вальнар все еще сидел в кресле, парень фактически лег на него, крепко обхватив руками. Граф в этот момент испытал то, что образованные люди называют когнитивным диссонансом, пришла его очередь впадать в ступор.
        - Ну будет, будет… - пробормотал он, похлопав молодого человека по спине, не без труда поднялся и отцепил от себя вцепившегося как пиявка баронета. - Отдыхай, ты, должно быть, сильно устал с дороги… - окончание фразы раздалось уже из коридора.
        Еще несколько секунд Ричард сидел в кресле, с восторженным выражением на лице глядя на пустой дверной проем. Однако затем чуть туповатая улыбочка пропала, как и фанатичный блеск в глазах, и румянец волнения. Дверь в комнату, чуть дернувшись, закрылась сама по себе, а после в замке провернулся ключ. Следом захлопнулось открытое для проветривания окно. И только после этого баронет позволит себе оглушительно расхохотаться.
        Глава 12
        - Как ты это сделал? - Габик смотрел в лицо своему, теперь уже постоянному, гостю, с полным недоумением в глазах.
        - Сделал что?
        - Не прикидывайся! Заказывал Мику документы ты, через меня они не прошли, но недавно ко мне попали их копии и теперь я точно знаю что в них написано. Конечно упоминания внешности в них нет, но есть возраст. Барону Онарскому сорок шесть. Баронету Онарскому двадцать один. Как ты мог представиться хоть кем-то из них? Сколько тебе? Тридцать или около того? Я раскрыл все свои карты и хочу того же от тебя!
        - Все? - Лаз усмехнулся. - Не смеши мои подковы, старик. Если у тебя не осталось секретов то я прима балета.
        Габик подавился следующей репликой и зыркнул на своего молодого сообщника так, что у иного бы точно подогнулись коленки. Впрочем, в данном случае смысла в этом было немного.
        - Я рассказал тебе все что имеет отношение к делу, - уже спокойнее продолжил он. - И прошу взаимности. В чем проблема?
        - В том, что если я расскажу, то с большой вероятностью окажусь в очень большой опасности, поскольку не могу быть уверенным, что ты сохранишь это в секрете.
        Знание о том, что он - маг-трансформ. Не так уж и много ему можно было даже не говорить Габику что он знает что-то помимо простого изменения внешности, однако Лаз старался больше не недооценивать своих врагов. Если бы это были какие-нибудь бандиты или даже сам граф Далирийский, он бы не слишком волновался, вот только сейчас его искали почти все правительства этого мира. На Люпсе, не считая Кристории и пары нейтральных государств Лазарис Морфей был объявлен целью номер один и пусть об этом не говорилось в новостях и не писалось в газетах, это было именно так. И только будучи постоянно чем-то занятым, только продолжая читать, тренировать магию, создавать трансформации, ходя на свидания и занимаясь сексом Лаз мог отвлечься от этого факта. Потому что в противном случае осознание того, что на тебя охотится весь мир стало бы слишком большим грузом.
        Поэтому он выбрал такой, сложный и в чем-то даже экстравагантный способ достижения своей цели, поэтому он использовал настолько странные и необычные образы в своем маленьком и грандиозном представлении, поэтому он играл роли настолько самозабвенно, что ни единый человек в поместье так и не смог ничего заподозрить даже после месяца совместного проживания. Чтобы как можно меньше времени и энергии оставалось на то, чтобы задумываться о чем-то другом.
        Однако соблазн рассказать был и очень большой. Теперь Лаз понимал, как сложно живется всяким шпионам и тайным агентам, годами играющим роли, носящим маски, живущим под чужими именами. Он существовал так всего месяц и уже едва сдерживался. Вот только, как это не странно, единственным человеком в мире, с кем сейчас ему было возможно поговорить о правде, был именно Габик. Преступник, вор, мошенник и скорее всего еще много чего похуже.
        - Я должен знать, парень, - и Габик не отставал. - Какой смысл мне кому-то о тебе рассказывать, это поставит под угрозу не только наши планы, но и мою безопасность тоже, ведь я тебе помогаю уже довольно долго. Не знаю кого ты боишься, но вряд ли им такой старик как я нужен им живым.
        - Дело не в том, что ты меня сдашь, старик, - Лаз устало вздохнул и потер переносицу. - Я верю в твое здравомыслие. Однако никто не застрахован от ошибок. Ты можешь проговориться во время посиделок с одним из своих друзей, ляпнуть что-то, чего ты не можешь знать в разговоре с продавщицей яблок, да просто пробормотать во сне лишнее слово, которое услышит лежащая рядом шлюха.
        - Парень, даже я не такой параноик, как ты, - по лицу Габика расползлась саркастическая улыбка, но видя что ему не улыбаются в ответ, старик мгновенно посерьезнел. - Парень, мы знакомы уже почти два месяца и за это время я удостоверился, что ты редко когда ошибаешься в своих словах и прогнозах. Ты пообещал что Вальнар по собственной воле поможет нашим планам и сейчас он с этого твоего баронета, кем бы он ни был, сдувает пылинки и чуть ли не силой укладывает дочке в постель, что заставляет меня улыбаться всякий раз когда я об этом вспоминаю и за одно это тебе следовало бы дать медаль. Так что ладно, я поверю в то, что все настолько серьезно. Однако ты все-таки кое-чего не понимаешь. - Старик сорвался с места, слишком быстро для шестидесятилетнего, и завис над Лазом, вцепившись в подлокотники его кресла. - Я должен знать. Не потому что не доверяю тебе, хотя это и так, я просто должен знать, в чем дело. Кто ты такой? Я не спрашивал, никогда тебя об этом не спрашивал, потому что не хотел отвечать тебе тем же, но сейчас, когда я узнал, я уже не могу сдерживаться. Это невозможно, ты понимаешь? Ты сделал
нечто невозможное и я ДОЛЖЕН знать, каким образом!
        - Ладно.
        - Парень, я тебя даже не прошу, я… погоди, ЧТО? - у Габика было такое выражение лица, словно прямо перед ним в воздухе материализовался лично Вальнар Далирийский в женском платье и принялся отплясывать канкан.
        - Я тебе расскажу. Но с одним условием. - Лаз не хотел больше молчать. В крайнем случае он снова исчезнет и на этот раз бесповоротно. В конце концов, кроме магии подчинения была еще одна вещь, которую ему нужно было изучить. Остров Предков, загадка Кристории, на которую ему когда-то намекнул Чабу А’Маку, создатель магии трансформации. А потому он не стал долго сопротивляться уговорам Габика. - Ты отпустишь девушек из своего борделя и дашь каждой немного денег на то, чтобы они попытались начать новую жизнь в верхнем городе.
        - Снова ты про это! - старик раздосадовано поморщился и, отшатнувшись от кресла, сел на краешек своего рабочего стола. - Мы с тобой, кажется, уже обсудили. Я старый вор и творил много всякого, но ни одну из этих девушек я не удерживаю насильно. Любая из них может уйти и никто ее не остановит. Вот только они не хотят, потому что им некуда идти. Тут у них есть крыша над головой, их кормят, защищают, лечат, если понадобится.
        - Половина из них постоянно находится в наркотическом бреду! - Они вели этот спор уже не первый раз и отлично знали аргументы друг друга. Но не могли остановиться.
        - Только потому что сами решили не осознавать происходящего!
        - Наркоманы не могут сами решать, именно потому это называется зависимостью! - Лаз и Габик уже стояли друг напротив друга, с искаженными злостью лицами и гневом в глазах. - Те торчки внизу ладно, они пришли за дозой сами. Но девушки начали принимать эту отраву именно потому, что не смогли вынести того, что с ними делают твои «клиенты»!
        - А в чем разница? Они пришли сюда сами, потому что больше идти им было некуда! Не я сделал этот район таким и не я уговорил их выбрать простой путь, не пытаться выживать так, снаружи, а спокойно жить тут, внутри. А то, что некоторые сломались… что же, это их проблемы. И вот у тебя новый закидон, я еще и денег им дать должен!? ты серьезно думаешь, что если я их просто отпущу с парой золотых, они не вернутся сюда спустя пару недель, с пустыми карманами и все тем же желанием обменять теплую и сытую жизнь на дырку между ног?
        - Я НЕ ЗНАЮ! - на несколько очень долгих секунд в кабинете хозяина притона в шестом доме воцарилась гробовая тишина.
        - Босс, все в порядке? - с той стороны двери послышался аккуратный стук личного телохранителя Габика.
        - Нормально, Нюх, не обращай внимания.
        - Прости, старик, - Лаз, словно разом лишившись всех сил, плюхнулся в кресло. - Я правда не знаю, что будет. Я прекрасно понимаю, что ты прав, прав во всем. Этот мир полностью отличается от того, к которому я привык, он максимально грязен и до мерзкого прагматичен. Если есть возможность продавать свое тело в обмен на кров, еду и защиту, тут наверняка найдется не одна девушка, готовая на такой обмен. И в рамках этой схемы ты даже не сутенер, ты фактически держишь отель, где за постой платят сексом. Более того, даже если бы ты был сутенером, я бы не сказал и слова, сам не раз заходил в дома удовольствий. Однако я просто не могу смотреть, как их бессознательные тела трахают какие-то грязные и мерзкие уроды.
        Габик тоже уже давно успокоился и сейчас просто сидел, глядя на колышущийся огонек свечки.
        - Моя мать была такой, - Лаз дернулся, словно от удара тока. - В том смысле, что использовала свое тело, чтобы получить комфортную и сытую жизнь. Она не была проституткой, просто служанкой в баронском особняке, однако это мало что меняет. Как-то раз, во время одного из пиров, когда мой отец, барон, нализался до чертиков и отправился спать, она пробралась к нему в комнату. Думаю не надо тебе рассказывать все подробности. Она получила, что хотела. На всю оставшуюся жизнь она была освобождена от роли прислуги, за ней даже ухаживали. Однако за то, что она сделала, я ненавидел ее. За то, что ей захотелось пойти по короткому пути, избежать трудностей и забот. За то, что мне пришлось отдуваться за все это, хотя я не был ни в чем виноват. А в результате я здесь, человек, творивший такое, что порой страшно вспоминать. Я не говорю что во всем виновата моя мать, это было бы глупо. Я наворотил столько, что разгребать пришлось треть жизни, я и никто другой. Однако если бы она не была шлюхой, другого слова не найти, возможно и моя жизнь пошла бы по совсем иному сценарию. С другой стороны, - усмехнулся Габик, -
возможно меня бы вообще не было, так что может мне стоит ее поблагодарить, а? Я к тому, что могу понять твои чувства, парень. И предлагаю компромисс. Я не буду отпускать всех, но предложу им альтернативу. Жизнь, более сложную и требующую усилий, но при этом более чистую и менее… прагматичную, - Лаз усмехнулся. - Тем, кто согласится, я помогу, даю слово.
        - Идет.
        - Хорошо. А теперь, парень, расскажи мне, как тебе удалось совершить невозможное.
        Глава 13
        - Сэм, скажи, что ты думаешь об этом баронете, Ричарде? - Они лежали в кровати. Просто лежали, удовлетворяя большинство потребностей самим нахождение в здесь и сейчас. Роза, удобно устроившись под боком, полусонным взглядом рассматривала потолок, Лаз и того меньше, с закрытыми глазами наслаждаясь теплом чужого тела на коже.
        - Не знаю, просто парень, хлюпик, как по мне. А чего это ты? Неужели мне пора начинать ревновать к двадцатилетнему пацану? - Волнения не было, ни о том, что он может разонравиться девушке, ни о том, что она, фактически, спрашивала про него же.
        - Ой, не смеши меня. Баронессой мне быть ни к чему, а в остальном ты его на голову превосходишь. А кое в чем даже на все три… - изящная, но сильная женская ручка проскользнула под одеяло.
        - Вы посмотрите какая проказница! Думаешь баронет в этом деле профан? Я слышал он каждый день ходит в бордель, наверняка успел чему-то научиться. - Останавливать девушку Лаз даже не собирался.
        - Да ладно, он даже меня ниже и хлипкий как скелет, - Роза пренебрежительно хмыкнула и удвоила напор. - Даже если он чему-то научился, это мало что изменит. Данное природой просто так не изменить.
        - Согласен, - нервные окончания этого тела были куда менее чувствительны, так что Лаз до сих пор мог сохранять чистоту рассудка, несмотря на происходящее под одеялом. Однако, с другой стороны, не то чтобы он к этому так уж стремился. Правда, перед тем, как приступить к делу, стоило все-таки немного посмаковать спрятанную в словах девушки иронию. Все-таки он именно это и делал: изменял природу и ее правила. А еще Роза, сама того не зная, попала в самую точку. Чтобы не усложнять форму баронета Онарского, его тело Лаз лишил многих второстепенных функций. Так что Ричард и правда мало чем мог похвастаться.
        Однако слухи о борделе были на сто процентов правдивы, с той только поправкой, что внутри баронет не задерживался даже на десять минут. В конце концов, у него было слишком много дел: кроме визитов к Габику, изучения планов особняка герцога и тренировок магии он все еще служил стражем поместья. Да, в этом был определенный риск, Ричард довольно часто отсутствовал в особняке, так что домашние могли что-то заподозрить, но и бонусов существовало немало. Лаз мог общаться как с графом, так и со слугами, причем никто не чувствовал в таких разговорах подвохов. С отцом своей будущей невесты общался баронет Онарский, а с поварами и уборщицами - Саймон Сигнес и в обоих случаях его считали за своего. На время же своих ночных смен Лаз оставлял в постели баронета магически управляемую куклу из дерева и металла, контролировать которую с его способностями было не сложнее чем подмигнуть. Да и делать там было особо нечего, только иногда заставлять куклу шевелиться, чтобы создавалось впечатление спящего человека.
        И только раз-два в неделю он позволял себе небольшую слабость - такие вот встречи с Розой. Девушка оказалась куда лучше, чем он мог изначально предположить. Да, простовата и наивна, но при этом отнюдь не глупа. Они выбирали такие смены, чтобы дежурить вместе и парень на протяжении многих часов рассказывал ей обо всем подряд, что мог придумать. И Роза схватывала все на лету, что бы он не говорил и не объяснял. За последние пару месяцев Лазу удалось очень многому ее научить. Политика, этикет, экономика, пробелы в базовых науках, которые у девушки присутствовали лишь из-за не слишком качественного образования. Конечно до уровня нормальной школы он все равно не дотягивал, но Роза точно получила от их отношений очень многое. Когда он исчезнет девушка вполне может попробовать устроиться на должность получше, чем простой охранник.
        А это должно было случиться уже очень скоро. Конечно, ему было жаль расставаться, полненькая провинциалка нашла в его сердце свое немаленькое место. Однако по-другому было нельзя. Да и потом, он ведь не мог быть Саймоном Сигнесом вечно. И несмотря на то, что это тело больше всего подходило его сознанию, в этом мире ему было лишь двенадцать, не самый подходящий возраст для отношений с двадцатипятилетней девушкой.
        Но пока что нет. Пока они были вместе, здесь и сейчас и Лаз собирался насладиться каждой минутой.
        .
        - Дочка, что ты думаешь о Ричарде? - До завершения переговоров с Лигой осталось меньше месяца и происходящее между Камелией и баронетом нельзя было больше пускать на самотек. Времени прошло достаточно, чтобы произошло хоть что-то. А если это было не так, то уже и не произойдет без его вмешательства.
        - Он дурак, папа, - мысленно Вальнар отвесил себе и дочери заодно мощную затрещину. Знал же, что все так и будет, но по привычке решил что нет смысла лезть в жизнь Камелии. Ну что же, сам виноват.
        - Что ты имеешь в виду, дочка?
        - Он все еще пытается мне понравиться, поэтому и дурак, - чуть вздернутый носик девушки сморщился, словно он почувствовала не слишком приятный запах. - На что он надеется, он ведь урод! И при этом в борделях каждый день пропадает, об этом каждая служанка знает!
        - А ну не говори так про моих гостей! - Защищать баронета Вальнару не нравилось совершенно, тем более когда обвинения Камелии были полностью правдивы. Он даже пытался поговорить с Ричардом по поводу его пристрастий, но при первом же упоминании публичного дома молодой человек стал красным настолько, что граф испугался, как бы с ним не случился сердечный приступ, так что продолжать разговор стало решительно невозможно. Вероятнее всего таким образом баронет… выпускал пар, но вины его это не уменьшало.
        - Его же тут нет, так какая разница? Да и с чего ты вообще считаешь его своим гостем? - Граф с силой провел рукой по щетине. Дочка ему досталась довольно глупая, уже даже ее брат понял, с какой целью сюда приехал баронет.
        - Потому что хочу заключить договорной брак, - смысла молчать не было. Вообще надо было сказать это Камелии еще в первый день появления Ричарда в поместье, но Вальнар наивно надеялся что все-таки что-то между ними сложится само по себе. У него с Азалией по крайней мере было именно так, о том, что родители заранее договорились об их свадьбе граф узнал уже после того, как сделал предложение. Однако следовало раньше понять, что с такой как Камелия и таким как юный баронет подобного хэппи энда ожидать не стоило. - Отец Ричарда мой деловой партнер и я хочу укрепить наши взаимоотношения, выдав тебя за его сына.
        На пару секунд девушка впала в ступор, а потом началась истерика. По комнате летали посуда, книги и женские туфли, слышались крики, упреки и рыдания. И в конце концов Вальнару это надоело. За эту пару месяцев он и так волновался больше чем за последние два года, так что подобные сцены ему вообще не были интересны. Повышать голос в ответ граф, естественно, не стал. Как и пытаться в чем-то убеждать дочку. Она однажды вырастет и поймет, что так было нужно. А если не поймет… что же, значит она еще глупее, чем Вальнар думал.
        - Вопрос решенный, Камелия, о помолвке будет объявлено во время летнего фестиваля. Так что постарайся привыкнуть к этой мысли. Спокойной ночи. - Дверь в комнату девушки закрылась за графом.
        .
        - Леди Камелия, Вы сегодня прекра… - Лаз, как и всегда глядящий куда угодно, только не в глаза собеседнику, устроил прилив крови к щекам и ушам, а также небольшое дребезжание в голосе. С такими возможностями сыграть свою роль плохо было практически нереально. Однако реакция девушки была совсем не такой, как обычно. Вместо высокомерного игнорирования Ричарда Онарского встретила буря.
        - Не подходи ко мне! Уродец! Ненавижу тебя! Проваливай из нашего дома! - На и так красных глазах Камелии мгновенно проступили новые слезы. Причину подобного поведения можно было не выяснять, накануне Вальнар все-таки объяснил дочке, что происходит. Ну что же, тем лучше.
        Изобразив в глазах страх и недоумение, Лаз поднял руки и поспешил ретироваться. Его губы дрожали, от лица отлила кровь, глаза стали влажными, любой бы без сомнения определил, что баронет испытывает сейчас. Вот только на самом деле единственным его чувством было удовлетворение. В ближайшие несколько дней ему можно будет совершенно легально находиться с этой девушкой в разных концах поместья.
        И это было отличной новостью, поскольку общение с Камелией выматывало больше, чем любые физические нагрузки или тренировки магии. Дочка графа принадлежала к тому крайне неприятному типу людей, у которых в кошельке было куда больше содержимого, чем в голове. Родившись с серебряной ложкой во рту, она совершенно искренне считала, что ей должен весь мир. Не за ее таланты, ум и даже не за красоту, хотя это было единственным, в чем она преуспела, а просто за то, что она есть.
        Девушка была неплохо образована, точно намного лучше чем большинство населения континента и если сравнить ее с Розой то, даже несмотря на все старания Лаза, Камелия окажется намного эрудированнее. Однако при этом она оставалась глупой, что Лазу казалось просто диким. Он понимал, как это работает: голова не думает, лишь сохраняет в себе входящую информацию, мозг просто не хочет работать больше, чем необходимо. За свою жизнь, за обе жизни, он встречал не одного такого человека. Правда в большинстве своем эти люди и вне своей головы имели не слишком много. Они существовали, заполняя собой пропуски в переписи, не то чтобы ненужные, просто никакие.
        Камелии повезло больше, она получила старт, настолько высокий, что оставалось лишь завидовать, но это лишь усугубило ситуацию. Пустоту в черепе заполнили высокомерие и капризы и если обычно девушка могла спрятать это за маской безразличия, в их недолгих «беседах» все скопившееся в ней дерьмо выплывало на поверхность. Выражалось все это в непрекращающемся сарказме и завуалированных оскорблениях. Причем и то, и другое, было настолько очевидным и глупым, что вызывало не смех и не ожидаемую Камелией обиду, а желание закатить глаза и постучать графскую дочку по лбу, чтобы проверить на наличие внутри пустоты. В последнее время Лазу все это уже настолько надоело, что начало возникать сожаление о решении притвориться таким непривлекательным парнем. Выбери он более смазливую мордашку и скорее всего не пришлось бы выслушивать все это каждый день.
        Так что сейчас он с огромным удовольствием заскочил к себе в комнату и запер за собой дверь, впереди были несколько дней отдыха. Правда, сквозь довольную улыбку все-таки пробивалось небольшое сожаление. В конце концов, какой бы она не была дурой, Камелия оставалось девушкой и Лазу, несмотря на свое к ней отношение, не слишком нравилось, что она из-за него плакала. Все-таки ничего плохого она ему по факту не сделала, да и слишком молодой она была, чтобы по-настоящему отдавать себе отчет в сказанном. Может быть в будущем Камелия будет вспоминать о своем поведении со стыдом. По крайней мере, ему хотелось в это верить.
        Глава 14
        Летнее солнцестояние 3676 года в Озерной империи отступило на второй план, уступив главенствующую позицию масштабному фестивалю. По крайней мере в том городе, где он должен был пройти, а именно в столице огромного государства - Лотосе. Однако, в отличие от Апрада или Талитейма, Лотос не был большим городом, населением всего в несколько десятков тысяч человек. По сравнению с миллионным населением других столиц такие цифры были смешными. Объяснялось же все очень просто. Лотос был городом аристократов, купить тут дом нельзя было ни за какие деньги, если не иметь дворянского титула или хотя бы не иметь нужных связей. И этими немногими тысячами людей были исключительно представители высшего сословия, их прислуга и владельцы обеспечивающих аристократию магазинов.
        А потому Лотос мог позволить себе такое, на что ни один другой крупный город в мире никогда бы не решился. Быть идеальным. С высоты птичьего полета столица озерников походила на огромную мишень с тире. Ровные, словно начерченные гигантским циркулем акведуки, разделяющие город на ровные четвертинки мосты, разные, но в то же время невероятно похожие дома: чистые, изящные, покрытые одинаковой алой черепицей и поднимающиеся вверх на многие десятки метров башни из белоснежного мрамора. В Лотосе не было площадей, не было широких проспектов, не было парков. И вовсе не потому, что архитекторы и проектировщики столицы экономили место. Функции всего вышеперечисленного, а также и много другого исполнял императорский дворец, сооружение настолько огромное и величественное, что носило титул лучшего творения архитектуры континента, затмевая всех конкурентов. И в отличие от дворца короля Кристории или кагана танильцев, сюда мог войти любой. По крайней мере, на первые несколько этажей. И тут было все, что можно было пожелать: площади с фонтанами, парки, утопающие в зелени, торговые ряды, где можно было найти
товары со всего мира и развлечения на любой вкус, при этом все - высочайшего уровня и качества. Озерники превратили свою столицу в идеальный город, не знающий бедности, разрухи и грязи.
        И именно здесь должен был пройти фестиваль, на который империя пригласила все страны континента. Все, кроме одной. Кристория была проигнорирована, словно ее не существовало. И любой, хоть что-то понимающий в политике, прекрасно понимал, что это означало. Страна магов-трансформов оказалась за бортом. Меньше года назад Кристория принимала у себя гостей со всего мира, а теперь все обернулись против нее. Ну, это, конечно, было не совсем так, поскольку встреча была организована не всем Люпсом, а только империей, Каганатом и Башдраком, вот только визит какой-то страны в Лотос автоматически означал, что она предпочитает Кристории эту троицу. И, естественно, никто не был готов обидеть трех гегемонов вместо одного.
        Так что день летнего солнцестояния 3676 года фактически ознаменовал начало войны Кристории против всего мира. Пока что без масштабных боевых действий и столкновения армий, но стороны конфликта были утверждены. И расклад сил совершенно точно был не в пользу Кристории. План Гатиса и Савойна по использованию Лаза в качестве козырной карты сработал слишком хорошо. Может на некоторое время они и отсрочили активное развитие событий, но при этом вместо нескольких отдельных противников, которые вполне вероятно начали бы спорить между собой и тем помогли обороняющимся, Кристория получила одно врага, силой превосходящего всех предыдущих вместе взятых.
        И причиной тому был страх. Страх настолько сильный, что впервые, наверное, с самого начала времен, весь континент объединился против общего врага. Вот только врагом этим была вовсе не Кристория. Короли и императоры, правители империй и вершители судеб боялись не своего многолетнего соперника. Их приводил в ужас двенадцатилетний мальчик. Ребенок, которому только-только полагалось начать заглядываться на девочек, всполошил весь континент. Они могли сколько угодно прикрываться громкими словами об оскорблении, нанесенном им Кристорией, могли с хладнокровной прагматичностью заявлять о том, что им была нужна магия трансформации, могли просто молчать. Но каждый монарх, прибывший в Лотос в день летнего солнцестояния 3676 года глубоко в душе точно знал, в чем состоит истинная причина этой встречи.
        .
        А тем временем эта самая причина, сидя на удобном и мягком сидении кареты, принадлежащей графу Далирийскому, как раз въезжала в Лотос. Сейчас Лаз уже свыкся с этой мыслью, но в тот момент когда до него дошло, когда и где произойдет спланированное Габиком ограбление, ему больше всего на свете хотелось просто испариться из Дифала, никому не сказав ни единого слова. Потому что, преодолев мост и оказавшись на территории столицы, он делал нечто куда более опасное и глупое, чем забираться в логово спящего тигра. Разведки всего мира охотились на него, он был целью номер один на устранение для каждого из более чем десятка монархов, сейчас находящихся тут же, в Лотосе, а он не просто собирался посетить этот фестиваль, но и совершить кражу в доме одного из самых влиятельных людей империи. Большей глупости придумать было сложно.
        Однако, немного пораскинув мозгами, Лаз понял, что в чем-то подобная глупость очень даже умна. Если даже он сам считает свои действия настоящим безумием, то охотящиеся на него люди, считающие его всего лишь двенадцатилетним пацаном, вряд ли могли даже представить, что он решится на такую наглость. Так что слишком переживать по этому поводу не было смысла, с учетом всех факторов опасность пребывания в Лотосе выходила немногим больше чем в любом другом месте континента.
        Пока что можно было наслаждаться происходящим и в кои-то веки отвлечься от планов на что-то кроме секса. Не то чтобы последний ему надоел, но все-таки.
        .
        - Ну-ка покажи руки, - по лицу императора Лотоса нельзя было прочитать ни единой эмоции. - Посмотрим, насколько усердно ты работала.
        - Вот. - Лиза подняла ладони, демонстрируя отцу уже начавшие деревенеть мозоли. Много мозолей.
        - Верю, - мужчина кивнул и поднялся с места. Отстраненность сменилась грустью и сожалением. - Прости меня, дочка, я надеюсь ты понимаешь, зачем я это сделал. Настоящая императрица должна быть сильной и дело вовсе не в магическом даре.
        - Я… я понимаю.
        Три прошедших месяца превратили Лизу Лотос в совершенно другого человека. На ней не было украшенного камнями и золотом платья, в ушах отсутствовали серьги, волосы были стянуты в самый простой конский хвост, кожа утратила чистоту, была загорелой и обветренной, руки покрывали многочисленные порезы и мозоли. Однако при этом по сравнению с собой прошлой она выигрывала как в красоте, так и в характере. У нее было достаточно времени подумать. Поначалу она злилась на отца, на мать, на Лазариса Морфея, на дурацкий турнир, на все на свете. Но сидя бессонными ночами у загонов с больными зверями, нарезая овощи для корма, вычищая выгребные ямы, занятая самой грубой и примитивной работой, будущая императрица впервые за всю свою жизнь смогла поразмыслить о чем-то более сложном и важном, чем магия, наряды и мальчики.
        В отличие от Камелии, Лиза не была глупой девушкой, наоборот, она была умнее многих. И единственной ее проблемой была та самая ложка во рту, которая у дочери императора была даже не серебряной, а золотой. Слишком сильно ее баловали, слишком многое позволяли, слишком часто прощали проступки. Это не могло не испортить маленькую девочку, не понимающую, что на самом деле мир вовсе не такой комфортный и в нем ей позволено далеко не все.
        И в конце концов мир дал ей мощный пинок под зад, развеяв облачный замок, который Лиза строила для себя с самого рождения. А вместе с тем дал время и желание понять и осознать все это. Ухаживая за новорожденными детенышами она вспоминала, с каким хладнокровием убивала чужих зверей. Наблюдая за вдумчивым и медленным процессом тренировок животных, думала о том, как легкомысленно относилась к своим питомцам. Аккуратно вычесывая шерсть очередного зверя осознавала, насколько была взбалмошной, нетерпеливой и мелочной. И, конечно, вспоминала человека, ставшего причиной ее ссылки. Мальчишка, победивший ее за несколько секунд, напугав до обморока. После турнира Лиза его ненавидела, каждый раз перед сном вместо пожелания спокойной ночи желала Лазарису Морфею мучительной смерти. Вот только отец был прав: в том, что она проиграла так позорно, мальчик не виноват. Своей незрелостью, неуравновешенностью, глупостью она сама привела себя к поражению.
        У нее было время подумать и о том, что будет дальше. Отец не сможет вечно держать ее в этом месте, это очевидно. Рано или поздно она вернется в Лотос и станет императрицей. Но Лизе больше не хотелось получить этот титул ради статуса или предоставляемых им возможностей. Император был прав, правитель должен быть достоин своего места, его не получают, а заслуживают. Может быть сейчас она все еще не подходила для подобной ответственности.
        Но она пообещала себе, что за те дни, что будет длиться фестиваль, она докажет, что искренне хочет попытаться стать достойной. А пока можно позволить себе совсем небольшую слабость и все-таки обнять чуть улыбающегося отца.
        .
        - Дорогая, ты все взяла!?
        Кресс, не без труда, но выторговал у короля Катрана дозволение взять в Лотос жену. Около месяца назад они узнали, что Лора беременна, так что ее отец на отрез отказывался позволять дочери ехать куда-то так далеко. И поначалу король был на стороне брата, в конце концов, когда он говорил, что рассчитывает на Кресса в вопросе продолжения рода, Катран не шутил. Если у Лоры родится мальчик, он официально станет будущим королем Башдрака и риск, даже минимальный, король не хотел допускать. Однако Крессу удалось убедить их обоих, что подобное путешествие пойдет девушке только на пользу. В отличие от него самого, Лора за свою жизнь очень мало где была и мало что видела, а после рождения ребенка такой возможности может не представиться очень долго. Так что в конце концов Катран с братом сдались.
        - Да какая разница!? - Лора Мадро была женщиной маленькой и невероятно живой, постоянно чем-то занята, ни минуты без дела. Скорее всего она даже не до конца сознавала, что, несмотря на свои слова, продолжала собирать уже седьмой по счету саквояж. - Все равно вместе с нами едет столько прислуги, что если даже если мне понадобится шерстяной шарф, они свяжут его сами за несколько минут! Зачем они нам, Кресс? Я со всем справляюсь сама, ты же знаешь!
        - Я-то знаю, - улыбнулся молодой адмирал, обнимая жену со спины и нежно целуя в щеку. - А вот твои отец и дядя искренне уверены, что если с нами поедет хотя бы на одного человека меньше, то случится катастрофа. Я и так с трудом их уговорил отпустить тебя в Лотос. Они о тебе заботятся прости им эту небольшую паранойю.
        - Небольшую? Серьезно? С нами едет четыре врача-акушера! И это при том, что рожать мне только через три месяца. - Беременность давала о себе знать, Лора явно была близка к тому, чтобы начать истерику.
        - Они же не поедут с нами в одном экипаже.
        - Но…
        - Если они тебе так не нравятся, предлагаю помучить их парочкой ложных вызовов, - Кресс знал свою жену лучше чем кто бы то ни было и ему было отлично известно, как остановить надвигающийся кризис. Лора и правда замолчала и с хитрой улыбкой обернулась к мужу. - Не просто же так им платят, пусть побегают, - молодой адмирал улыбнулся в ответ.
        - Мы очень плохие люди, - хихикнула девушка. - Надеюсь наш малыш не будет таким.
        - А я надеюсь, что будет.
        - Я тоже…
        Продолжение диалога утонуло в долгом поцелуе.
        .
        - Айна, ты готова?
        - Готова.
        - Все собрала?
        - Да.
        - Молодец. Что думаешь о нашей поездке?
        - Ничего.
        - Кхм… ладно. На что я вообще надеялся. Вперед, нас ждет Лотос.
        - Да, мой Каган!
        Глава 15
        Его светлость герцог Калтир Ланоританский был известен в империи двумя вещами. Он был ужасно жаден и до неприличия богат. При том что он мог продавать и покупать целые города, никто никогда не видел, чтобы герцог оставлял чаевые официанту в ресторане или дарил кому-то подарки. Подарки дарили ему. Не было в Лотосе такого человека, исключая разве что императора, кто не был бы должен ему денег, тем или иным образом.
        И при том что, не будучи магом, Калтир довольно скоро должен был сыграть столетний юбилей, здоровье у старика было отменное и собирать все долги он ездил лично. В столице шутили, что пока на свете есть деньги, герцог Ланоританский будет оставаться в живых, но с каждым годом над этой шуткой смеялись все меньше.
        Однако Его светлость не был скрягой, сидящим на сундуке с золотом и никого не подпускающим к своему богатству. Если в результате своих трат Калтир получал прибыль, то старик тратил деньги не раздумывая. И несмотря на то, что многие его вложения не оправдывались, удачи с лихвой перекрывали все убытки, что только лишни раз убеждало герцога в правильности его действий. С годами у него выработался почти сверхъестественный нюх на деньги, помогающий Его светлости постоянно преумножать свое богатство.
        А что может быть привлекательнее для того, кто хочет получить прибыль, чем масштабный фестиваль, на который съезжались богачи и аристократы со всего континента. Может быть моментальной выгоды и не было, но новые знакомства и полезные связи зачастую были куда полезнее мертвого металла. Опять же, какая возможность для завязывания знакомств и появления связей может быть лучше, чем большой прием с платьями, алкоголем, начищенными туфлями, изящными прическами и немного танцами. И если ты - хозяин подобной вечеринки, твои возможности возрастают в разы.
        Фестиваль обещал продлиться неделю после празднования летнего солнцестояния. Пока на последних этажах дворца Лотоса будут заседать короли и императоры, на нижних их подданные смогут хорошенько отдохнуть, посмотреть виды и, конечно, сходить в гости. Правда, светский прием в особняке одного из самых богатых людей континента сложно назвать «походом в гости», но суть от этого не сильно менялась. Люди пили, ели, болтали, расслаблялись, были добродушны и умиротворены. Самая подходящая атмосфера для договоров, интриг и… преступлений.
        Прием у герцога Ланоританского был назначен на третий день фестиваля и это должно было стать одним из самых крупных мероприятий этой недели, куда были приглашены самые сливки всех стран Люпса. Не допускался никто, не имеющий дворянского титула или его аналога, как в случае с офицерскими чинами Башдрака, и даже многим аристократам не было позволено появляться. Когда нужно было произвести правильное впечатление и создать себе нужную репутацию, Его светлость не жалел никаких денег.
        Граф Далирийский получил приглашение, а вот барон Онарский - нет. И это было неудивительно, ведь барона Онарского не существовало. Вот только Его сиятельству знать об этом не стоило. К счастью, объяснить отсутствие имени барона в списках гостей было не сложно, даже по поддельным документам владения и влияние семьи Онара были совсем небольшими. А потому когда Вальнар получил от Ричарда письмо, подписанное отцом баронета, в котором говорилось, что барон бы хотел не разглашать личность его сына на приеме, граф не слишком удивился. Таким образом исчезала возможность появления слухов о том, что Ричард сел на шею его семье, что точно сильно ударило бы по репутации. Уже после, когда будет официально объявлено о помолвке, статусы Ричарда и Камелии сравняются, но пока что это выглядело бы как подкаблучничество. И так как переговоры с Лигой шли отлично, Вальнар не слишком долго думал, прежде чем вписать юного баронета как сопровождающего своей семьи, без упоминания рода.
        Так что на третий день второго месяца лета 3676 года, в четыре часа пополудни, двери особняка герцога Ланоританского официально открылись для гостей и Лаз совершенно официально оказался в списке приглашенных. Как и несколько сотен других людей, представляющих не только империю, но и большинство стран Люпса. В списках значились такие известные личности, как Кресс Мадро, самый молодой адмирал в истории военного королевства Башдрак, с супругой, племянницей короля, Лорой Мадро, Лиза Лотос, принцесса и наследница Озерной империи, Далан Трок, официально лучший юный маг континента, с супругой, дочерью Кагана, Радалией Таниль, а также множество других именитых гостей, перечисление которых со всеми титулами заняло бы не одну страницу.
        Список гостей был составлен и доступен для всех приглашенных заранее, так что у Лаза было время, чтобы найти знакомые имена и усмехнуться тому, насколько мал этот мир. Прошло меньше года, а финалисты большого магического турнира снова собирались вместе под одной крышей. Наверное, они были бы очень удивлены, если бы узнали, кто скрывается под личиной косоглазого рыжего баронета.
        Однако одна строчка в списке заставила улыбку мгновенно исчезнуть с лица. По фамилии и местному варианту отчества можно было легко понять, кем является эта девушка, даже несмотря на то, что он никогда раньше не слышал этого имени. Вот только сердце екнуло вовсе не из-за того, что она была дочерью танильского Кагана. Лаз уже встречал детей монархов, так что не испытывал по этому поводу никакого волнения. Но почему же тогда взгляд за разом продолжал соскальзывать на это имя?
        - Айниталия… - прошептал он и небольшая книжечка выпала из дрожащих рук. Что-то было не так.
        .
        Пятый день фестиваля, развалины особняка Его светлости герцога Калтира Ланоританского.
        На камне, уже успевшем остыть после бушевавшего тут пожара, сидели двое рабочих, устроивших себе небольшую передышку от разгребания завалов.
        - Так все-таки, Дук, что тут произошло? - Один из них, сухой и поджарый, словно гончая, достал из-за пазухи трубку и подпалил табак щелчком пальцев. - Я уже с десяток вариантов слышал, но все они выглядят как-то неправдоподобно.
        - А я, думаешь, выдам тебе истину в последней инстанции? - Усмехнулся его товарищ, отмахиваясь от заполнившего воздух едкого дыма.
        - Не знаю, но ты обычно в курсе происходящего, может у тебя есть что-то.
        - Насколько я знаю, тут был бой, - подозрительно попялившись на курильщика, ответил Дук.
        - Это и хомяку понятно, что могло так разворотить огромный дом, если не боевая магия? Детали, подробности давай!
        - А ты прекрати на меня дымить, - закашлялся рабочий, натягивая на лицо повязку, которая в норме должна была защищать их от каменной пыли и дыма пожарищ.
        - Да ты чего? - возмутился второй, но трубку все-таки потушил. - Перекур ведь… ладно, рассказывай.
        - Ну, насколько я знаю…
        Глава 16
        Час первый.

16:05
        Одной из первых на прием, как не странно, подъехала карета с символами императорской фамилии. Лиза Лотос, пообещав себе и отцу стать более ответственной и стараться соответствовать титулу наследной принцессы, решила в такой важный вечер не развлекаться. А потому, встав немного в стороне от мажордома, встречающего гостей, она принялась ждать. Свою задумку девушка не обсуждала ни с кем и, вполне вероятно, что ее отец был бы против, но его сейчас тут не было. А значит и возразить будущей императрице было некому. По столице ходили слухи о ее позоре в Кристории, так что репутация Лизы была сейчас не на высоте, однако нужно было быть самоубийцей или полным идиотом, чтобы посметь высказывать что-либо наследной принцесса в лицо. И пусть ей сегодня предстояло выдержать на себе бессчетное количество насмешливых взглядов, когда их владельцы думали, что она их не видит, услышать множество сдавленных смешков и на протяжении всего вечера бороться с разъедающим щеки румянцем смущения, отступать девушка не собиралась.
        - Ваше Высочество, пожалуйста, проходите, наслаждайтесь вечером… - чуть вспотевший от собственной наглости слуга повернулся к принцессе. Куда больше, чем за прошлогодний инцидент Лиза была известна своим мягко говоря непостоянным характером, так что за подобные слова мужчина мог поплатиться очень многим.
        - Нет необходимости, по крайней мере сейчас. Мне, как будущей императрице, стоит лично встречать наших высоких гостей, так что не переживайте, я не буду мешать. - Во взгляде мажордома промелькнуло удивление, смешанное с признательностью. Он осмелился обратиться к Лизе лишь потому, что боялся осложнений в работе из-за присутствия рядом принцессы. А так… это ведь было огромной честью, помогать будущей правительнице Лотоса в ее задумке.
        - Тогда не смею Вас больше отвлекать, Ваше Высочество!

16:07
        - Ваше Высочество! - молчание длилось недолго. По лестнице, ведущей в главный зал, торопливо спускался, опираясь на трость, сморщенный и совершенно лысый старик, одетый в строгий черный костюм. Калтир Ланоританский ждал гостей наверху, так что известие о принцессе, оставшейся, фактически, в прихожей, ему, конечно, не понравилось. - Что Вы тут делаете!? Неужели Вас не проводили внутрь?
        - Нет-нет, не переживайте, - улыбнулась Лиза, видя обычно строгого и въедливого герцога таким взволнованным. - Это было мое решение. К Вам сегодня прибывают множество крайне важных гостей со всего континента, я просто обязана поприветствовать их лично.
        - Вы можете это сделать и наверху…
        Уже не так уверенно продолжил Калтир. В отличие от мажордома он знал девушку лично, не раз был на верхних этажах дворца, и для него перемена в принцессе была заметна куда лучше. Не следовало думать, что этот прием - первый, который устраивал герцог и каждый раз они пользовались огромной популярностью. Лиза Лотос была не на всех, но точно минимум на половине из них. И во все прошлые разы принцесса появлялась одной из последних, даже не собиралась проявлять хоть какой-то интерес к другим гостям если они не были привлекательными парнями, а в результате ее находили под утро пьяной и почти всегда в компании какого-нибудь молодого князя или герцога.
        Так что ее сегодняшнее поведение можно было сравнить с тем, как если бы дикий тигр-людоед вдруг начал есть исключительно капусту и носить хозяевам тапочки. А потому не удивительно, что Его светлость испытывал то, что умные люди называли сложным словосочетанием когнитивный диссонанс.
        - Благодарю, но и здесь будет отлично, - Лиза не знала почему, но была уверена, что лучше поприветствовать гостей до того, как они начнут общаться друг с другом.
        - Ну, тогда я останусь тут вместе с Вами, Ваше Высочество. - Несмотря на все свои пороки, Калтир Ланоританский был истинным патриотом и больше всех других людей на свете уважал императора Лотоса. Так что Лиза, увидев мелькнувшую в глазах старика твердость, решила не пытаться отговаривать герцога.

16:10
        Лаз, а вернее Ричард, прибыл на прием в компании Вальнара и его семьи одним из первых. Граф был крайне пунктуален, так что несмотря на то, что появиться в особняке можно было и через полчаса после начала, и через час, и никто бы ничего особенного не сказал, Его сиятельство очень волновался, что опаздывает даже на десять минут.
        А когда увидел в прихожей особняка не только слугу, но и Его светлость и Ее Высочество, аж икать начал от волнения. Однако ничего особенного не произошло, получив приветствия от мажордома, сверившего их имена со списками приглашенных и поклонившись герцогу и принцессе, они впятером поднялись на второй этаж. Атмосфера тут, правда, была не самая радужная, всех гостей явно тяготил тот факт, что они должны тут развлекаться, а между тем хозяин вечера и наследная принцесса стояли внизу, встречая гостей. Пожалуй, именно эта атмосфера была бы главным аргументом императора в пользу того, что Лизе не стоило поступать так, как она поступила.
        Однако вернуть уже ничего было нельзя. Да и, к тому же, человек - существо, обладающее просто феноменальной способностью к приспосабливанию, его довольно сложно надолго вывести из равновесия, в итоге он вернется к норме. Так что и здесь уже спустя десять минут все начало стабилизироваться. Послушался смех, раздался звон бокалов, зал наполнил мерный гул голосов. Правда, главная тема вечера сместилась с фестиваля и встречи государств на все еще ждущую внизу принцессу. И в числе произносимых шепотом язвительных замечаний и саркастических шуток не раз слышались и похвалы. Так или иначе, но поступок Лизы не был неудачным.

16:20
        То, что Лотос был городом аристократов, вовсе не означало, что тут не было места для преступников. Просто эти преступники были элитой. Может быть не настоящими аристократами, но имеющими достаточно власти, чтобы получить возможность попасть в город, а это говорило многое. И сейчас в одном из домов столицы, принадлежащем как раз такому человеку, тихо спорили двое.
        - Мик, мы так не договаривались! - Первого участника дискуссии Лаз бы узнал сразу, пусть Габик Рыжий и выглядел совсем по-другому. Шикарный костюм, свежепостриженные волосы, идеально выбритое лицо - владелец притона в шестом доме с легкостью стал бы своим в любом высшем обществе. Однако выражение его лица было вовсе не аристократическим. Габик был в ярости. - Мы с ним готовились к этому дню больше двух месяцев! Ты не должен влезать в последний момент и все портить!
        - Ты издеваешься, Габ? - второй говоривший был одет в похожий костюм, разве что чуть менее строгий. Вот только прикрепленные к поясу потрепанные ножны с парок кинжалов портили всю картину. - Ты отказался мне говорить, кто этот твой парень, отказался даже рассказывать, в чем заключается ваш план! И ты серьезно думаешь, что я пущу это дело на самотек!? Документы херня, но ты даже не представляешь, каких трудов мне стоило договориться с Лигой о переговорах с этим твоим графом. Если этот парень провалится, я лишусь всего, ты понимаешь? Я не могу так рисковать!
        - И что ты собрался делать, скажи мне пожалуйста!?
        - А с чего бы мне тебе говорить? Ты ведь играешь в молчанку, почему я не могу?
        - Мик!
        - Габ! И чего ты добился? На меня твой страшный взгляд не действует! Я тоже не сидел без дела, знаешь ли. Если твой парень провалится, мои парни начнут действовать незамедлительно!
        - Твои… парни? - На лице Габика отразился неприкрытый ужас. - Мик, ты идиот! Сколько их в поместье? Скольких ты успел пристроить к Калтиру? Мы в середине саммита всех наций континента, ты же должен понимать, сколько в городе и особняке охраны!
        - А кто тебе сказал, что я начал когда ты предложил свой «план»? Ты был прав, у меня на старика зуб, вот только ты даже не представляешь, насколько я хочу ему отомстить!
        - Великий Свет… Мик, как давно ты этим занимаешься? Сколько слуг в поместье - твои люди?
        - Почти все, Габ.

16:30
        Спустя полчаса после начала приема прибыли, пожалуй, самые почетные гости вечера. Не слишком поздно, не слишком рано, идеальное время. Все подданные Танильского Каганата, присутствующие в особняке, а таких было немало, прервали свои дела и спустились в прихожую, чтобы поприветствовать двух принцесс. Радалия и Айниталия Катарум Таниль, дочери Кагана. Сыновья монарха остались в Талитейме, в отсутствие отца контролировать происходящее в огромной империи, иначе они бы тоже присутствовали сейчас на приеме. И вместе с принцессами появился Далан Трок, человек, по понятным причинам некоторое время бывший популярнее чем все монархи Люпса, что лишь увеличивало важность этой компании. Ну и внук Кагана, сын Радалии, котому недавно исполнилось шесть, тоже был кем-то очень особенным. Таким гостям Лиза была просто обязана уделить отдельное внимание.
        - Приветствую Вас, дорогие гости, - широко улыбнулась она.
        - Доброго вечера, Ваше Высочество, познакомьтесь, мой сын, Натум Трок, с моим супругом Вы, я думаю, знакомы, - Радалия улыбнулась в ответ, подтолкнув смущенно жмущегося к ней мальчика чуть вперед.
        - Здравствуй, Натум, приятно с тобой познакомиться, меня зовут Лиза, - чуть наклонилась вперед Лиза, успев кивнуть Далану.
        - Здравствуйте, мисс Лиза, мне тоже очень приятно, - несмотря на робость, мальчику вполне удалось поздороваться по всем правилам. Однако после, видимо, все оставшиеся силы покинули его и парень уже окончательно спрятался за маму, настороженно выглядывая из-за платья.
        - А ты, должно быть, принцесса Айниталия? - отсмеявшись, Лиза перевела взгляд на продолжающую молчать девочку. В отличие от своего племянника, с которым у нее была разница всего в два года, она не выказывала ни грамма волнения или обеспокоенности. Вот только ее слова стерли все следы улыбки с лица девушки.
        - Именно так, приятно с Вами познакомиться, Ваше Высочество. - Все было правильно, кроме того, что в голосе девочки не было ни единой эмоции. Вообще. Смущение, радость, удовлетворение, недовольство, скука, Лиза была готова к чему угодно, но услышала лишь пустоту. И от восьмилетней девочки услышать это было почти что страшно.

16:40
        - Не нужны вы мне на приеме! - Лора Мадро снова была близка к срыву. И спокойная непоколебимость врачей, продолжавших повторять одни и те же, уже заученные девушкой аргументы, бесила будущую маму сильнее всего.
        - Госпожа, мы должны быть рядом на случай непредвиденных…
        - Молчать! Не хочу больше ничего слушать! Если только попробуете последовать за нами, я до конца поездки не подпущу вас даже на шаг внутрь моей комнаты! Попробуете тогда обследовать меня через замочную скважину! Я ради такого зрелища буду даже готова раздвинуть ноги и лечь перед дверью!
        - Госпожа… - такой напор смутил даже предельно флегматичных докторов.
        - Кресс! Скажи ты что-нибудь!
        - Ребята, - молодой адмирал подошел к понурившимся врачам. - Вы уже ничего не измените. Я понимаю, что вам были даны инструкции, но разве душевное равновесие Лоры не важный фактор ее здоровья? Так что я предлагаю вам на этот раз просто смириться. Отправляйтесь погуляйте, посмотрите город. Нужно же и вам отдыхать. С ней ничего не случится, я обещаю.
        - Мы доверяем Вам, господин, - после недолгого обсуждения доктора все-таки согласились отступить. Однако взяли с Лоры обещание в случае любых подозрительных симптомов сразу же послать за ними.
        - Ага, конечно, - как только за врачами закрылась дверь, пробормотала девушка. - Я беременна! У меня половина симптомов необычные, а вторая половина подозрительные! Пошли, Кресс, мы и так уже опаздываем.

16:58
        - Итак, мой мальчик, как тебе здесь нравится? Не правда ли шикарный прием? - Вальнар провел последние полчаса, общаясь с другими гостями и сейчас разве что не светился от удовольствия.
        - Да, шикарный…
        Лаз, в свою очередь, откровенно страдал. И не столько из-за того, что приходилось постоянно улыбаться всем подряд как можно более широкой улыбкой, ведь он тут, по сути, был никем. Куда больше проблем доставляли парни, пытающиеся подкатывать к Камелии. Все бы ничего, но мстительная девчонка каждому из них показывала на своего рыжего кавалера и говорила, что у нее уже есть молодой человек, в результате чего Лаз за эти полчаса успел устать от наезжающих на него больных сперматоксикозом самцов. Вроде бы высшее общество, графы, князья, герцоги, аристократы. А в итоге мало чем отличаются от быдла. Разве что наезды более изящные и завуалированные. Вот только от этого становилось только хуже. Потому что на что-нибудь в духе: «Пошел от сюда, парень, теперь я эту девку танцую» - Лаз мог бы даже не отвечать, а просто дать нахалу в нос. А так ему приходилось в той же изящной манере отшивать каждого претендента на невинность графской дочки, причем каждый раз по-новому и как можно более оригинально.
        И самым противным было то, что ему было откровенно плевать и на этих двадцатилетних идиотов, и на саму Камелию, однако приходилось делать вид, что он глубоко оскорблен и изо всех сил дает отпор. А все потому, что граф всегда оказывался где-то рядом и перед ним приходилось продолжать играть роль.
        Однако гости все пребывали и одного зала для них уже было мало. Люди расходились по комнатам, собирались в группки, каждый искал для себя место по вкусу и следить за ними у Вальнара оставалось все меньше возможностей. Камелия на отца тоже была все еще дико зла, так что не собиралась ходить за ним хвостиком. А это означало, что уже совсем скоро у Лаза появится шанс.
        Глава 17
        Час второй.

17:10
        - Камелия, эм… ты бы хотела что-нибудь выпить? Я схожу, - граф уже довольно давно не показывался на горизонте, так что можно было начинать действовать.
        - Не называй меня по имени, - фыркнула девушка, продолжая заигрывать с очередным герцогским сыном. - Принеси вина.
        - Отличный выбор, я скоро вернусь… - кивнув всем телом, словно официант, Лаз, не поворачиваясь к Камелии спиной, скрылся за одной из дверей. «Просто тряпка, не обращай внимания» - успел он услышать, прежде чем голоса заглушили общий гомон приема.
        - Тряпка, да? Ну-ну… прошу прощения, где здесь уборная? - Ходить дальше в личине Ричарда Онарского не стоило.
        - Прямо и через две комнаты направо, господин, - пояснил слуга, услужливо улыбаясь.
        - Благодарю.
        Надо было признать, туалетная комната в особняке была просто шикарной, не во всех земных домах даже в двадцать первом веке можно было найти нечто подобное. Чистота, роскошь и, что удивительно, приятный запах каких-то трав. Однако Лаз был тут для другого.
        Костюм, в котором он прибыл в гости к герцогу, был необычным. Пусть снаружи этого и не было видно, но весь он был покрыт множеством тончайших швов, скрывающих спрятанные складки. Для мага-псионика, способного превращать в жидкость прочнейшие металлы, такой трюк не был чем-то особенным. И сейчас Лаз запускал обратный процесс. Даже от него такая кропотливая работа требовала предельной концентрации, восстанавливать порванные участки ему совсем не хотелось. Так что когда он закончил, в дверь с той стороны уже несколько раз стучались.
        Сейчас он был похож на маленького мальчика, которому отдали на вырост отцовскую одежду. Совсем недавно подходивший идеально костюм висел мешком, волочась по полу штанинами и пряча ладони до самых кончиков пальцев. Но так было недолго. Тело трансформа окутала прошитая алыми всполохами черная дымка и уже через пару секунд на месте щуплого и невысокого Ричарда Онарского стоял совсем другой человек. Мужчина был высок и статен, седина, покрывающая голову, никак не повлияла на его идеально ровную осанку, а под классическим костюмом явно пряталось отлично тренированное тело. В темных глазах прятались задорные искорки, на губах играла едва заметная улыбка. За последние месяцы Лаз стал настоящим профессионалом в преображениях.
        Молодой человек, ждущий под дверью, уставился на вышедшего из туалета мужчину круглыми от удивления глазами. Он был готов поклясться, что видел, как туда заходил рыжий паренек, даже опасливо заглянул внутрь прежде чем заходить.

17:13
        - Я был очень удивлен, увидев Вас стоящей в прихожей, Ваше Высочество, - Далан Трок, держа в руке бокал вина, поймал Лизу между ее беседами.
        - Не стоит так официально, Далан, - усмехнулась принцесса, делая глоток. - После турнира нам всем лучше опускать формальности. По крайней мере в таких частных разговорах.
        - Да уж… - маг чуть затуманенным взором окинул залу. - Сегодня же собралось немало тех, кто участвовал тогда? Я видел Кресса, видел эту женщину из Башдрака, ну… мускулистую.
        - Я поняла тебя. Дасмия, кажется. - Девушка прыснула в кулачок, прекрасно поняв, о ком говорил собеседник. - Да, ты прав, немало. А почему из Каганата только один человек? Насколько я помню, вас было трое: ты, один из тех двух братьев и еще молодой человек, такой, в очках, не вспомню имени.
        - Его зовут Петр, - Далан кивнул, почему-то скривившись и начав разминать левое плечо. - Очень интересный парень, настоящий гений, но он даже близко не интересуется подобными поездками, предпочитая все время уделять учебе и тренировкам. После того как он проиграл Лазарису, как я слышал, не позволил себе ни одного дня отдыха.
        - Это имя никто уже не забудет, да? - Лиза как-то грустно усмехнулась.
        - Ага. Жаль что он пропал до нашего боя, я бы очень хотел испытать его способности.
        - Я тоже.
        - Погоди, вы же… - Далан смутился и отвел глаза.
        - Ну, это нельзя было назвать боем… - принцесса запнулась, прекрасно понимая, какие мысли сейчас крутятся у молодого человека в голове. - Как думаешь, где он сейчас?
        - Не знаю, прячется где-нибудь? - Танилец явно был рад сменить неловкую тему.
        - Это понятно, но вот где?

17:20
        - Какой у Вас уже месяц? - К Лоре, сидящей в уголке на стуле, подошла пожилая дама в расшитом камнями платье и примостилась рядышком.
        - Пятый. - Скрывшись от назойливых докторов девушка пребывала в крайне благодушном настроении, так что тут же повернулась к старушке с мягкой улыбкой на губах. - У Вас есть дети?
        - Конечно, - засмеялась та, запуская руку куда-то в складки платья. На раскрытой ладони оказалась плоская коробочка, на деле оказавшаяся складной рамкой для двух миниатюр. - Мои мальчишки. Вот они, все вместе. Как же долго я их уговаривала сделать этот портрет. - С правого рисунка улыбалась компания из пяти молодых людей, младшему было лет шестнадцать, старшему около тридцати.
        - Ничего себе! - Лора посмотрела на свою неожиданную соседку с искренним уважением. - А это? - с левой миниатюры на зрителя смотрела молодая пара: невысокая полненькая девушка с длинной косой, перекинутой через плечо, и молодой человек, тоже достаточно упитанный, но от того его широкая улыбка казалась только искренней.
        - Это мы с мужем, он давно умер. - С болезненной нежностью в голосе ответила старушка, проводя пальцем по краю портрета.
        - Соболезную…
        - Да ничего, он успел увидеть сыновей и даже внуков понянчить, так что это ничего…
        - Это больно?
        - Что, милочка? - Дама дернулась и с недоумением посмотрела на Лору, пряча портреты обратно.
        - Ну… рожать.
        - Ну конечно больно, ты чего! - рассмеялась старушка, приобнимая девушку за плечи. - Но это же просто боль, это совсем не страшно.
        - Значит бояться нечего?
        - Ну как… страх, конечно, всегда будет, ты с этим ничего не сделаешь. Боишься что не справишься, что будешь плохой матерью, что не сможешь правильно их воспитать. Но это как раз и правильно. Если боишься значит тебе не все равно. Я бы куда переживала за твое дитя если бы тебе было все равно. - Сморщенная старческая ладонь накрыла руки Лоры и неожиданно крепко их сжала.
        - Спасибо Вам.
        - Да не за что, милочка. Ладно, пойду я, надо найти сына, а то что-то мне захотелось прилечь, как бы он меня не потерял. Береги себя.
        - И Вы тоже.

17:25
        Лаз в своем новом образе неспешно прогуливался по комнатам особняка, наслаждаясь тишиной и отсутствием рядом Камелии. Внимания особого на него никто не обращал, на приеме собрались гости со всего континента, так что незнакомое лицо ни у кого не вызывало вопросов. До того момента как начнется основное действо следовало еще подождать, так что фактически заняться ему было нечем.
        В разговоры встревать было лень, да к тому же был риск нарваться на какой-нибудь каверзный вопрос, так что уже спустя десяток минут после перевоплощения Лаз начал скучать. А потому начал заглядывать во все комнаты подряд, особенно если они были заперты, с чем ему неплохо помогала псионика. Он точно знал что в этой части особняка не было никаких особо важных помещений, так что его любопытство ничем не грозило. К тому же всегда можно было сказать что искал туалет.
        В основном комнаты были пусты, вечер только начинался, но в двух уже сидели и о чем-то с крайне серьезными лицами разговаривали какие-то мужчины, а еще в одной лежали и ни о чем уже не разговаривали занятые друг другом молодые люди. Эти даже не заметили, что кто-то открыл дверь. Усмехнувшись, Лаз отправился дальше.
        - Здесь кто-то есть? - В комнате не горел ни один светильник, а тяжелые шторы перекрывали весь солнечный свет, так что разглядеть что-либо обычный человек точно не смог. Однако это тело было создано для кражи, света из коридора ему вполне хватало, что во всех деталях рассмотреть все помещение. Так что вопрос Лаз задал исключительно из вежливости, он прекрасно видел, что в дальнем углу в мягком кресле сидела, подогнув к подбородку колени девочка.
        Вдруг в ушах раздался какой-то странный писк, словно над ним разом закружила сразу сотня комаров, а картинка перед глазами расфокусировалась и поплыла. Правда длилось это недолго, через пару секунд странный эффект исчез, словно и не бывало.
        - Это что еще такое было? - И на этот раз вопрос не требовал ответа. Лаз точно знал, что произошло. Магия. непонятная и незнакомая, но перепутать ни с чем было нельзя. - А ну-ка… Свет! - В подвешенной к потолку люстре разом вспыхнули все сорок с чем-то свечей.
        Девочка. Лет восемь-девять. Длинные иссиня-черные волосы. И темные, почти черные глаза на безэмоциональном лице, в которых сейчас отражалось невероятное удивление. Ее собственное, а также его, Лаза.
        Потому что он точно знал, кем она была, хоть ни разу не видел. Потому что одно ее имя заставило его дрожать словно в лихорадке. Потому что сейчас он с трудом мог сохранять вертикальное положение, преданый собственными коленями. Потому что после того, как он увидел имя Айниталии в списках приглашенных, Лаз специально навел справки. Принцесса танильцев впервые в жизни покидала Каганат именно сейчас. Они физически не могли пересекаться нигде и никаким образом. Но вопреки всему он был уверен, что знает ее, что они уже встречались, и это была не просто мимолетная встреча взглядов на приеме типа этого.
        - Ты…
        - Ты…
        - Кто ты?
        - Кто ты?
        Тишина, густая как кисель, заполнила комнату. Они смотрели друг на друга и оба не имели ни малейшего понятия, что с ними происходит.
        - Прошу прощения, сэр, Вы что-то хотели? - Плеча Лаза коснулась рука слуги. От неожиданности он аж подпрыгнул и пустым взглядом уставился на официанта. Почти десяток секунд ушел на то, чтобы вообще осознать, что происходит.
        - Нет-нет, я просто… - прежде чем он успел ответить, между их ногами промелькнула маленькая тень. - Стой! - девочка даже не подумала его слушать. И по глазам официанта, сдвинувшегося так, чтобы оказаться между Лазом и убегающей принцессой танильцев было видно, что он не позволит броситься за ней вдогонку. В любой другой момент такая ответственность была бы похвальна, но только не сейчас.
        Смести с пути худощавого слугу было проще простого. Преодолеть полдюжины шагов до конца коридора, где начиналась большая зала - никаких проблем. Но маленький силуэт словно бы растворился в толпе. Скрежеща зубами, Лаз дернулся в одну сторону, в другую, но даже краешка детского платья увидеть не удалось. О, он мог бы найти ее без труда. Шесть лет назад он уже мог обнаружить Лани в огромном королевском замке, с его текущими возможностями поиск Айниталии не представлял никакого труда. Но делать этого было нельзя. Он не мог рисковать, привлекая к себе внимание. Обнаружить его сканирование было сложно, не невозможно, тем более на приеме присутствовало много магов, были даже высшие. У него была миссия, ради которой он потратил три месяца жизни, терпя Камелию. Если бы выбор был между книгой по магии приручения и разговором с Айниталией, он бы выбрал второе без промедления. Но она была не просто девочкой, а принцессой Танильского Каганата, им не дадут мирно поболтать, тем более она явно против.
        - Сэр, с Вами все в порядке? - слугу он просто сдвинул с дороги, так что догнали его быстро. В голосе мужчины легко можно было услышать неприязнь и настороженность, несложно было понять, как поведение Лаза выглядело со стороны, тем более что сейчас он выглядел лет на шестьдесят.
        - В порядке.
        - Вы уверены? Не хотели бы Вы немного отдохнуть?
        - Нет, - Лаз прошел мимо слуги, проигнорировав дальнейшие вопросы. Хорошее настроение вылетело в трубу, хотелось что-нибудь сломать, желательно что-то большое. Вернувшись в ту комнату, где сидела Айниталия, он сел в то же кресло и взмахом руки погасил все свечи. Дверь захлопнулась и закрылась на ключ прямо перед носом проследовавшего за ним слуги. Ему надо было успокоиться и подумать.

17:30
        - Далан, ты не видел Айну? - Радалия, держа на руках сына, поймала мужа когда он подошел взять еще бокал вина.
        - Нет… - молодой человек задумался. - Практически с самого нашего приезда.
        - Я что-то волнуюсь…
        - С ней все будет в порядке, - Далан приобнял жену, легко целуя ее в щеку. - Она не беззащитная девочка, с ее магией даже мне не справиться просто так. А почему ты спросила? Что-то не так?
        - Не знаю… - Девушка смущенно улыбнулась, признавая, что никаких объективных причин для беспокойства у нее нет. - Просто как-то неспокойно на душе.
        - Женская интуиция - страшная сила, не стоит ее недооценивать. Я ее поищу, не волнуйся.
        - Спасибо большое, теперь я спокойна.

17:38
        - Тебя никто не видел? - комнатка на первом этаже по сравнению с другими была маленькой и невзрачной, но даже так тут было очень уютно и имелось все что было нужно для комфортного проживания мажордома этого поместья. И сейчас он стоял у окна, пристально глядя на своего гостя.
        - Никто кому не положено. - Несмотря на форму слуг, этот человек явно не принадлежал к последним, слишком уж много в его взгляде было стали.
        - Пусть так. Все в силе?
        - Да, господил Микалис подтвердил первый шаг операции в шесть часов. У тебя все готово?
        - Да, яд подготовлен. Калтир подготовил порцию особого вина для дегустации, мы уже добавили яд в каждую бутылку. Через три часа после употребления ни один маг в поместье не сможет сотворить ничего опаснее банального фаэрбола. Страшная вещь, к сожалению дико дорогая.
        - Знаю, - кивнул мужчина, нервно потирая ладонь, на которой не хватало среднего пальца. - Ты уверен что все кому положено выпьют?
        - Никогда ни в чем нельзя быть уверенным, - философски отметил мажордом. - Но большинство точно будет обезврежена, а дальше уже ваша работа.
        - Справедливо, - кивнул его гость. - Ладно, я ухожу. По плану начинаем в половину десятого. Если ничего не изменится, возвращаться я не буду.
        - Понял.

17:43
        - Далан, что происходит? - Радалия, оставив сына под присмотром слуги, прибежала как только смогла.
        - Айниталия, - буркнул маг, указав на четыре лежащих на полу бесчувственных тела, два из которых принадлежали слугам и еще два - немолодым аристократам. - Заперлась в комнате, требует чтобы от нее отстали и вырубает любого, кто подходит. Ты была права со своим предчувствием.
        - Великий Свет… почему он это делает?
        - Я не знаю, может настроение плохое? - Далан развел руками.
        - Нет, ты не понимаешь, - Радалия замотала головой, - у Айны не может быть плохого настроения, у нее не может быть никакого настроения!
        - В смысле? Она, конечно, очень замкнутая девочка, но у всех бывают плохие моменты.
        - Нет-нет-нет, в ее случае это невозможно! - Девушка была на грани паники. - Ты этого не знаешь, потому что почти не общался с ней в последние несколько лет. Отец старался скрывать это от всех, от кого мог. Именно поэтому он с такой неохотой взял ее в эту поездку.
        - Да что случилось, объясни толком!
        - Я… - рот Радалии несколько раз открылся и закрылся, словно у выброшенной на берег рыбы, но она так и не продолжила рассказ. - Я не могу, прости. Это семейная тайна, отец будет невероятно зол, если я расскажу тебе без его согласия.
        Далан сморщился, словно жевал лимон, но в конце концов все-таки кивнул.
        - Ладно, я понимаю. Но что нам сейчас-то делать? Как справляться с проблемой?
        - Никак. - Радалия взяла мужа за руку и посмотрела прямо в глаза. - Не трогай ее и сделай так, чтобы никто даже близко к этой двери не подходил. Ты прав, она может отлично о себе позаботиться, но в другом ты ошибаешься. Если Айна захочет, даже тебе не удастся побороть ее магию. Дело не в объеме энергии, в мире не существует человека, способного ей сопротивляться.

17:59
        - Дорогие гости, пожалуйста, попробуйте это прекрасное вино из моей личной коллекции! Я специально ради такого случая приказал распечатать пять десятков бутылок, уверяю, ничего подобного вы еще не пробовали!
        Глава 18
        Час третий.

18:04
        Официанты с подносами в руках, словно лавирующие между скалами лодочки, курсировали среди гостей, ловко подставляя бокалы под протянутые руки дворян. Вино и правда было отменным, хвалебные отзывы слышались отовсюду, так что даже пятьдесят бутылок заканчивались очень быстро.
        Лора Мадро сидела в сторонке, немного притомившись от разговоров с другими гостями и чуть затуманенным взглядом следила за мужем. Они познакомились много лет назад, тогда Кресс был простым поваренком и несмотря на их чувства, несмотря на то, что он раз за разом приходил к ее отцу, девушка прекрасно понимала, что им не суждено быть вместе. Рождение в такой семье, как у нее - не только благословение, но и проклятье. Однако вот они вместе, ждут ребенка, он знаменитый на весь мир маг, адмирал небесного флота, невероятно важный человек. Ее поваренок. Насколько иногда странные повороты может вытворять судьба.
        - Госпожа? - запутавшись в своих мыслях, Лора не сразу заметила, что рядом уже некоторое время стоит официант. - Попробуйте бокал, это вино из личной коллекции Его светлости.
        - Я в положении, молодой человек, мне нельзя алкоголь, - улыбнулась девушка, кладя руки на живот. Однако вместо того, чтобы отойти, парень лишь придвинулся ближе.
        - От одного бокала ничего не будет, - перед Лорой как по волшебству появился поднос. - К тому же оно совсем легкое, а вкус должен быть просто превосходным.
        - Должен быть? - усмехнулась она, смерив парня насмешливым взглядом.
        - Откуда мне знать, госпожа? - он смущенно потер затылок. - Мне чтобы сделать хотя бы глоток такого вина надо месяц ничего не есть и не пить.
        - Ну ладно, я попробую один глоток за тебя, - конечно это было неправильно, но после того, как вокруг нее на протяжении почти двух недель назойливо вились врачи, бросавшиеся на помощь от простого «Кхе!» Лоре очень хотелось сделать что-то им назло. Так что она не стала долго сопротивляться.
        - Что скажете, госпожа? - улыбаясь, спросил официант, наблюдая, как девушка пригубливает вино.
        - Это и правда вкусно, ты был прав, - кивнула она, однако бокал поставила обратно на поднос. - Но мне и правда больше нельзя.
        - Как скажете. Приятного вечера, госпожа.

18:10
        На кухне поместья, огромном пространстве, заполненном десятками поваров и постоянным гомоном, велся очередной за сегодня разговор.
        - Все выпили? - Мажордом с недоверием посмотрел на подчиненного.
        - Некоторых не удалось уговорить, сир, но таковых меньше десятка человек. Плюс дети. В остальном попробовали все гости, мы были очень внимательны, обошли все комнаты, где могли быть гости.
        - Точно? Ты понимаешь, как это важно?
        - Я Вас уверяю, - терпению старшего официанта можно было только позавидовать. - Я лично заглянул в каждую комнату поместья, кроме тех что были заперты на ключ.
        - Хорошо, - мажордом наконец расслабился и кивнул. - Должно начать действовать в течение часа, максимальный эффект через три. Надо чтобы за теми, кто не выпил, внимательно следили. Желательно выяснить, кто они и являются ли магами.
        - Будет исполнено.
        - Можешь идти.

18:16
        - Далан? Что ты тут делаешь в одиночестве? - Закемарившего на стоящей в коридоре лавочке лучшего молодого мага континента окликнули.
        - Кресс, - они обменялись рукопожатиями и адмирал присел рядом. В норме они были противниками, даже врагами, сражались друг с другом на турнире, но сейчас, находясь на нейтральной территории, в мирный вечер, на который приехали с семьями, открытой вражды не получалось. Естественно, оставалась некая холодность, но оба были достаточно хорошо воспитаны, чтобы ей и ограничиться.
        - Ты не ответил на вопрос.
        - Да так, притомился, вот и сижу. А ты почему? - На несколько секунд воцарилась тишина.
        - То же самое, - Кресс сделал глоток из резного бокала и расстегнул пуговицу пиджака. - Не дают спокойно посидеть с женой, постоянно что-то от меня хотят, так что я сбежал.
        - А что скажет супруга?
        - Она понимает, - на губах молодого адмирала невольно заиграла нежная улыбка. - Лора чудесная, лучшее что со мной случалось в жизни.
        - Прекрасно понимаю, - кивнул Далан и его суровое и грубое лицо приняло ровно такое же выражение.
        - О, ты же тоже женат, я как-то не подумал. И вроде как есть ребенок? - Как основным фигурам своих стран, им было положено знать друг о друге больше, чем хотелось.
        - Да, сын, Натум, ему шесть.
        - А у меня только будет ребенок…
        Тишина воцарилась снова, правда теперь уже куда менее напряженная. Все-таки люди - странные существа. Готовы рвать друг другу глотки за идею, сражаться годами, но стоит найти что-то общее, объединяющее тебя с тем, другим, по ту сторону баррикад, и вся враждебность куда-то улетучивается. Может быть потом, вернувшись на поле боя, они снова вцепятся друг в друга не на жизнь а насмерть, но здесь и сейчас…
        - Каково это, иметь ребенка?
        - Ты ведь сам скоро узнаешь, - усмехнулся Далан. - Что, хочешь подглядеть в конец учебника?
        - Победа любым путем, тебе ли не знать.
        - Понимаю. Но тут я тебе не помощник. Это будет твой ребенок, сын или дочь. И мои советы тебе никак не помогут.
        - Да уж, - Кресс вздохнул и вгляделся в рубиново-алые круги в бокале.
        - Волнуешься?
        - Очень. Лора умница, но статистика не в нашу пользу. Ты, наверное, уже не слышал об этом, а вот Каган точно в курсе, так что не думаю что раскрою военную тайну. У жены моего тестя было три выкидыша, прежде чем родилась Лора и мать умерла при родах. Его Величество и вовсе не может иметь детей. Так что я не просто волнуюсь, я очень боюсь за нее.
        - Ничего себе, - Далан аж присвистнул. - У Радалии все было отлично и то я в последние недели места не находил. Не представляю каково тебе.
        - Спасибо, что ли? - Кресс явно сам был удивлен этим словам.
        - Да как бы не за что, - невесело улыбнулся танилец. - Мы с тобой сражаемся и вряд ли когда-нибудь станем друзьями, но всегда надеешься, что твои дети будут жить в мире.
        - Хороший тост.
        Они чокнулись и выпили. А потом продолжили разговор.

18:23
        Лаз уже час сидел в темноте без единого движения. В голове крутились сотни мыслей, жужжали, как роящиеся пчелы, и ни одна не хотела затихать.
        Кто она? Не в смысле ее личности, а КТО ОНА? Почему он так на нее реагирует? И она явно чувствовала нечто похожее. Где они встречались? Вернее даже не так, как они могли встречаться? Что за магия на него воздействовала когда он открыл дверь? Не самый важный сейчас вопрос, но тем не менее. Что ему теперь делать? В отношении Айниталии, в отношении кражи, которой он сейчас как бы должен был заниматься, в отношении вообще всего.
        Оказавшись наедине с собой и собственными мыслями, Лаз не мог больше ничего поделать. Все те гнетущие его в последние полгода размышлениям заполнили мозг и выгнать их уже не получалось.
        Ну украдет он этот дурацкий руководитель. Что потом? Создаст предельную магию для псионики, хорошо. Вернется домой спустя несколько лет. Отлично. А дальше? Может он до сих пор не до конца понимал все тонкости своей ситуации, может все еще не полностью осознал нависшую над ним угрозу, но одно Лаз точно знал. Саммит наций, проходивший в паре километров от особняка Калтира, означал лишь одно. Кристории конец.
        Что бы он не сделал, этого не изменить. Он может быть потенциально величайшим магом всех времен и народов, даже если это вдруг станет правдой и Лаз резко станет самым-самым, в одиночку войну не выиграть. Тем более войну против всего мира. Говорилось, что высшие маги были войсками в одном человеке и могли менять ход сражений, но при этом все понимали, что это преувеличение. Как бы не были сильны и впечатляющи молнии Савойна, они никогда не смогут уничтожать армии, ведь враг не будет просто сидеть и ждать смерти. Не было никого сильнее высших, но десяток магов высокого потенциала, работающие вместе, вполне могут дать отпор даже Савойну. И каким бы сильным он, Лаз, не стал, это не перекроет тот факт, что против него и его страны ополчился весь континент. Это так не работало.
        И какой тогда смысл в том, чем он занят сейчас?

«Тук-тук!»
        Лаз аж подпрыгнул в кресле от неожиданного звука. Потому что стучали не в дверь, а в окно третьего этажа.
        - Принцесса!? Что ты тут делаешь? - Чернильно-черный ястреб, сидящий на подоконнике, был одним из самых последних гостей, кого он ожидал увидеть.
        Птица, недовольно взглянув на хозяина, влетела мимо него в комнату и, сделав пару кругов вокруг люстры, уселась на спинку кресла, в котором он сидел.
        После побега из Апрада Лаз старательно скрывал свою подругу, никогда не показываясь с ней в людных местах. Все-таки Принцесса принадлежала к очень редкому виду ястребов и могла подсказать кому-то, что он рядом. Так что на время его жизни в Дифале птицу пришлось отпустить и она жила в ближайшем лесу. Благо даже несовершенная техника приручения установила между ними неразрывную связь, так что Лаз всегда знал, где его питомица и мог позвать ее, когда хотел повидаться. В Лотосе они использовали ту же схему, но он не помнил, чтобы отправлял Принцессе сигнал о появлении. Разве что…
        - Ты прилетела из-за меня, да? - Она была рядом половину его жизни, была свидетельницей такого, о чем не знал ни одной человек, видела его гнев и слезы. Лаз не представлял жизни без своей питомицы, а после применения техники связи душ их связь стала лишь сильнее. Он мог видеть ее глазами, чувствовать настроение Принцессы, ее желания.
        Вот только связь работала в обе стороны. Чуть дрожащей рукой он провел по мягкому оперению ястреба и, словно прочитав его мысли, птица ткнулась лбом ему в ладонь. Эта была другая ладонь, старая, немного морщинистая, грубая, но ей было все равно.
        - Ты права, - улыбнулся Лаз чему-то совершенно неосознанному. - Какой смысл волноваться о том, что будет потом? Спасибо.

18:29
        - Ваше сиятельство, - граф Далирийский как раз попрощался со старым другом, когда к нему подошел новый собеседник. Пожилой мужчина в строгом костюме классического кроя, несмотря на возраст сохранивший стать и величественную ауру.
        - Здравствуйте, - широко улыбнулся Вальнар, протягивая ладонь для рукопожатия. - Я прошу прощения, но не имею чести знать Вас…
        - О, что же я! - Рассмеялся мужчина, хлопнув себя по лбу. - Князь Леопольд Карлсонский, прибыл из Нерии.
        - Очень приятно познакомиться, Ваша светлость, - Вальнар лихорадочно прокручивал в голове всех известных нерийских аристократов, но о таком он никогда ничего не слышал. Хотя это был не показатель, многие дворяне, как и он сам, впрочем, предпочитали жить обособленно. Однако не знать чего ждать от собеседника было неуютно.
        - Взаимно, взаимно, - заулыбался Леопольд, поднимая бокал в невидимом салюте. - Великолепный прием, не правда ли?
        - О да, отличный, - кивнул граф, оглядывая зал. - Я прошу прощения, но откуда Вы меня знаете?
        - Ну как же, дорогой граф, - князь словно бы даже оскорбился таким вопросом. - Ваши земли так близко к границе, конечно слава о красоте Вашей дочери достигает Нерии!
        - Да уж, - Вальнар сразу скис, - иногда мне хочется, чтобы этой славы и вовсе не было.
        - Понимаю, у самого есть дочь. Девушки в этом возрасте такие капризные…
        - Полностью согласен. - Они чокнулись и выпили, явно думая каждый о своем кудрявом несчастье.
        - Скажите, граф, вы уже нашли ей партию? Просто у меня внуку недавно исполнилось семнадцать и вопрос зашел о женитьбе.
        - Правда? - Просто недовольное выражение лица Вальнара сменилось уже откровенно кислой миной. Полгода назад такое предложение от князя соседней страны было бы просто великолепным, но сейчас… - Прошу прощения, князь, но к сожалению у Камелии уже есть молодой человек. О помолвке будет объявлено после фестиваля.
        - О, понимаю, - кивнул Леопольд. - Княжич Гельторский прекрасный выбор. Жаль, я надеялся что они просто общаются.
        - Кумтан Гельторский? - Лицо Вальнара вытянулось, а брови поднялись так высоко, что практически слились с челкой.
        - Ну да… - князь явно был смущен такой реакцией. - Я видел его с Вашей дочерью несколько минут назад.
        - Прошу прощения, но мне нужно срочно найти дочь. Где Вы их видели? - На виске графа забилась жилка.
        - Там, через два зала…
        - Спасибо, князь, было приятно познакомиться! - Последние слова Вальнар прокричал уже от дверей.
        - И мне было приятно, - бросил в ответ Леопольд. А потом добавил уже про себя. - В четвертый раз.

18:45
        Айна сидела в углу комнаты, прижав колени к груди, неотрывно глядя куда-то в пустоту. Она не понимала, что с ней происходит. На Лаза, взрослого человека с опытом двух жизней и достаточно стабильной психикой их встреча произвела неизгладимое впечатление, что уж говорить про восьмилетнюю девочку, тем более с ее проблемой.
        Придворные лекари Кагана говорили, что принцесса лишилась всех эмоций, но это было не совсем правдой. Она просто решила для себя, что не испытывать эмоции будет лучше и проще. Вот только произошло это не намеренно, а на уровне подсознания, так что хоть как-то контролировать процесс она не могла. С так как все случилось когда ей было всего пять, Айна очень плохо помнила, что было до того случая и не могла даже использовать собственные воспоминания, чтобы разобраться в происходящем с ней сейчас.
        Нормальный человек назвал бы эти эмоции смятеньем, страхом, недоумением, может быть паникой. Но Айна не осознавала таких понятий. И ей просто было очень плохо. Восьмилетняя девочка, не понимающая что с ней происходит и страдающая из-за этого. Сложно представить что-то хуже.
        Однако такое состояние позволило ей заглянуть в себя куда глубже, чем Лазу. Он думал головой, задавал вопросы, пытался найти ответы, тонул в неразрешенности. Но Айна, вот парадокс, отринув эмоции, сейчас могла в полной мере прочувствовать, что испытала при их встрече. Как слепец, вдруг обретший зрение, никогда не забудет первой представшей перед взором картины, так и она всем сердцем зацепилась за всколыхнувшую душу волну чувств. И спустя час наконец смогла вспомнить, когда испытывала нечто подобное.
        Добрая тьма. Дважды Айна встречалась с ней в своих видениях. Тьма висела в пустоте где-то там, очень далеко и в то же время совсем рядом, большая, странная, но очень добрая. Ей почти не снились сны, но если она и видела что-то, отправляясь в объятья Морфея, так именно эту тьму. И теперь она точно знала, что будет делать дальше.

18:53
        - Ну вот, без семи минут семь, - Мик взглянул на большие настенные часы.
        - И что это значит? - Устало спросил Габик Рыжий, которому уже надоело спорить с другом. Тот был упертым как баран.
        - Яд скоро начнет действовать. Главное чтобы никто не пытался использовать магию раньше времени.
        - Это светский прием, Мик. Кому нужна магия на светском приеме?
        - А черт их знает, Габ.
        - Я тебя уже спрашивал, но ты подумал, что будет, если Саймон выпьет этого твоего вина? Как он тогда проберется в хранилище?
        - Если он настолько идиот, чтобы пить на задании, значит туда ему и дорога, - зло буркнул Мик, прекрасно понимая, что говорит ерунду.
        - А если от твоего яда кто-нибудь умрет? Ты понимаешь что будет, если этим кем-нибудь станет представитель другой страны? А если это будет кто-то из важных шишек? Там ведь сейчас не только аристократы, а еще и куча принцев и принцесс из многих стран.
        - Яд безвреден для здоровья… - в голосе Мика послышалась дрожь и Габик отлично ее уловил.
        - А ну рассказывай, старый хрыч!
        - Насколько мне известно, проблемы могут возникнуть только в одном случае…

18:58
        - Ну что, Лора, как тебе прием? - Кресс, довольно улыбаясь, обнимал жену за талию. В главном зале начались танцы и для них это была отличная возможность наконец побыть немного вдвоем, пусть вокруг и крутились десятки других пар. Они не танцевали, девушка отказалась совершать такие сложные телодвижения с выпирающим вперед животом, но и того, что они просто стояли в объятьях друг друга им было вполне достаточно.
        - Мне все нравится, дорогой, - девушка, наслаждаясь моментом, положила голову мужу на плечо.
        - Ну вот видишь, как славно. Кстати, я тут встретил Далана Трока, представляешь? И мы с ним разговорились! Я с Даланом Троком! Даже подумать странно. Он тоже женат, у него есть сын. И вообще оказался очень неплохим человеком, даром что танилец. А потом… дорогая? - Только теперь немного увлекшийся рассказом Кресс заметил, что его рука как-то слишком сильно давит на талию девушки. И это была не его вина. Лора почти повисла на нем и держалась в вертикальном положении только за счет мужа. Стоило ему немного расслабить руки, как она тут же осела на пол.
        - Лора, что с тобой!? - Это уже точно нельзя было списать не обычную усталость. Глаза девушки были закрыты, рот чуть приоткрыт, лицо бледное, как у покойницы.
        - Все в порядке? - Со всех сторон послышались озабоченные голоса и наконец кто-то додумался крикнуть:
        - Врача!
        Глава 19
        Час четвертый.

19:01
        На приеме подобного уровня собирались самые сливки общества. Показательно было уже то, что гостям практически не понадобились приглашенные Калтиром переводчики, хотя больше половины было иностранцами. Так что не было ничего удивительного в том, что в окружившей Кресса и Лору толпе нашлись и подкованные в медицине люди, и маги, владеющие заклинаниями исцеления. А еще через минуту подбежали четверо профессиональных врачей, работающих и живущих в поместье постоянно из-за герцога.
        Вот только ни первые, ни вторые, ни третьи, ничего не смогли сделать. Врачи не могли понять что происходит с девушкой без тщательного осмотра. Довольно быстро определили что дело в какой-то отраве, вот только никто из присутствующих ни о чем подобном раньше не слышал и лекарства, понятно, в арсенале докторов не было. Исцелить Лору можно было и без противоядия, любой толковый маг-лекарь справился бы с этим, но как только первый из них попытался это сделать, всплыла огромная проблема.
        - Я не могу нормально управлять энергией! - пожилой маг, схватившись за голову, оглядел комнату помутневшим взглядом. Больную уже успели перенести из бальной залы и Кресс лично позаботился, чтобы к ней не пускали праздных зевак. Лиза ему в этом помогала.
        - Как это? Ну-ка дай я попробую! - Второй лекарь, склонившись над Лорой, положил руку девушке на лоб, но уже спустя десяток секунд его постигла та же участь.
        - Что происходит? - Кресс Мадро всегда считался очень спокойным и уравновешенным человеком, но сейчас он был на грани. И в отличие от простого срыва после того, как молодой адмирал перейдет эту грань, плохо будет вовсе не ему. А потому, несмотря на то что его голос был совершенно спокоен, собравшиеся в комнате маги-целители ощутимо побледнели и бросились наперебой объяснять ситуацию.
        - Господин, мы не можем нормально управлять энергией!
        - Да-да, когда пытаюсь сосредоточиться словно начинаю тонуть. Перед глазами темнеет и дико болит голова.
        - У меня то же самое!
        - У всех четверых? - Лиза, вошедшая следом, спросила за тихо кипящего Кресса.
        - Да, Ваше Высочество!
        - Кресс, не стоит их винить, что-то не так… - когда тонкая ладонь принцессы легла на плечо молодого адмирала, лекари облегченно выдохнули.
        - Это сейчас совершенно не важно, - руку Лизы Кресс сбросил, но явно подостыл. - Первое на очереди спасение моей жены. И почему-то мне кажется, что эти ребята плохо стараются. - В воцарившейся тишине было отчетливо слышно, как по горлу самого первого объявившего о своем недуге мага прокатилась слюна.
        - Мы Вам не врем, господин!
        - То есть вы хотите сказать, что резко все четверо разучились колдовать? Почему только вы?
        - Попробуйте сами, господин, - похоже чуть полноватый лекарь сам не ожидал от себя подобного, потому что сразу после этих слов сдавленно ойкнул и спрятался за спину коллеги. Однако такое предложение было им высказано не без причины. Несмотря на свой страх перед Крессом, врачи не были дураками и могли проанализировать ситуацию. И происходящее не просто дурно пахло, а почти что воняло проблемами.
        - Моя магия при мне, - молодой человек взмахнул рукой и по комнате прошелся освежающий ветерок, раздувая свечи и приподнимая шторы.
        - Целительная магия крайне сложна и требует намного более сложных заклинаний.
        - Ладно. - Кресс тоже понимал, что четверо целителей не станут отказывать ему и тем более принцессе империи без причины. Просто он был очень зол и напуган.
        Так что он последовал предложению докторов, попытался запустить процесс активации своего предельного образа. И спустя несколько секунд стало понятно, что они не обманывали. Кресс был военным, так что выдержал приступ куда лучше, чем гражданские лекари, однако даже ему пришлось приложить все усилия, чтобы не пошатнуться и сохранить на лице бесстрастное выражение. Кивнув лекарям, он выбежал из комнаты.
        - Послушайте все, пожалуйста! - в зале, где совсем недавно слышалась задорная танцевальная музыка, воздух заполняла лишь напряженная тишина. Никто в подобной ситуации даже не подумал бы продолжить веселиться. Калтир, естественно, тоже был здесь, старик не мог позволить себе отсутствовать в такой сложный момент. И когда Кресс появился в дверях, на него с озабоченными лицами обернулись все, кто находился в комнате. - Я хочу чтобы прямо сейчас все маги, присутствующие в комнате, попытались активировать какие-нибудь сложные заклинания. Пожалуйста, ничего не спрашивайте, просто попытайтесь запустить процесс.
        В первые секунды кто-то пытался возражать, но появление за спиной адмирала Лизы резко заткнуло все недовольные рты. А потом начался самый настоящий хаос. Люди валились на пол, хватаясь за головы, кто-то падал на соседей, отовсюду доносились удивленные возгласы тех гостей, кто не был наделен магическим даром и сейчас не понимал, что происходит, слышалась ругань, возмущенные тирады в адрес герцога Ланоританского и требования позвать врача.
        - Я знаю что это! Это… - Источник этой реплики был мгновенно обнаружен и вытащен Крессом из толпы с залепленным магией ртом. Ситуация не может быть простой и что бы не собирался сказать этот человек, рисковать было нельзя, паника только усугубит ситуацию.
        - Что ты знаешь? - Щупленький мужичок в толстенных очках оказался прижат к стене в той самой комнате, где лежала без сознания Лора и стояли ошеломленные таким поворотом событий врачи.
        - В одной из аномальных зон империи можно найти растение, из которого изготавливается особый яд, - затараторил он, попав в стальной захват Кресса. Лиза, сделав было шаг вперед, чтобы остановить его, передумала и отошла в сторонку, делая вид, что не замечает происходящего. Ситуация была критической и для соблюдения правил этикета было не время и не место. - Он подавляет у жертвы способность колдовать, полностью лишая магического дара до естественного выведения отравы из организма.
        - Почему мы все еще можем применять более слабые и простые заклинания?
        - Яд действует долго, несколько часов, а эффект нарастает постепенно.
        - Моя жена не маг, почему на нее он подействовал, да еще и так сильно!? - Сложить два и два Кресс, понятно, мог.
        - Я не знаю! - По щекам и хлипкой щетине не добровольного информатора уже текли слезы. - Пожалуйста, я больше ничего не знаю!
        - Черт! - Отшвырнув ставший бесполезным источник информации в сторону, молодой человек со всей силы впечатал кулак в стену.

19:05
        - Господин, произошло непредвиденное! Одной гостье стало плохо и ее попытались вылечить с помощью магии, в результате чего действие яда было обнаружено!
        - ЧТО…!?
        - Да, сейчас Калтир пытается успокоить толпу, но вряд ли это сработает, не за горами паника.
        - Так-так-так… что же делать… для начала пошли кого-то к господину Микалису, он должен знать о срыве плана. Потом… потом распредели людей на всех входах в поместье, если кто-то попытается отправить слугу за помощью или уехать сам - следить, из виду не упускать. Дальше постарайтесь как можно дольше продержать ситуацию в подвешенном состоянии, ты! - Он ткнул пальцем в главного повара, сейчас сосредоточенно слушавшего диалог. - Тебя позовут для разбирательства, как можно красноречивее скажи, что все в порядке, успокойте гостей, разнесите напитки. Если не допустить паники никто никуда не поедет, скорее пошлют за врачами, да и Калтир их сам никуда не отпустит, иначе его репутации конец. А там уже господин Микалис уже будет решать, что и как делать.

19:07
        - Господин Микалис, проблема! - В окне комнаты, где сидели пара насупившихся мужчин в дорогих костюмах, появился закутанное в черный силуэт.
        - Говори.
        Несмотря на всю ее серьезность, объяснить суть проблемы было несложно, так что уже спустя пару минут ссора Мика и Габика началась заново.
        - Я тебя предупреждал, что случится нечто подобное! Девушке стало плохо, я уверен что это именно тот случай, про который ты рассказывал. Теперь ни у тебя, ни у парня ничего не получится!
        - Заткнись, Габ! Еще не все потеряно. Кто-то понял что причиной стал яд?
        - Насколько я знаю нет, - отрапортовал гонец, секунду поразмыслив.
        - И отлично. Ты должен помнить Дега, он сейчас мажордом у Калтира, он сможет выиграть нам время. Скажи всем отслеживать и обезвреживать любого человека, выезжающего из поместья. Через час станет достаточно темно, чтобы начать операцию.
        - Ты спятил, Мик! Одно дело безболезненный захват поместья и совсем другое - убийство кого-то из аристократов! А если ты прикончишь какую-нибудь иностранную шишку? Империя не успокоится, пока тебя не схватят и публично не казнят! - Габик уже почти кричал, несмотря на то, что им все еще было нужно соблюдать тишину. Но владелец притона в шестом доме уже потерял всяческое терпение.
        - Я сказал тебе заткнуться! Я хоть слово говорил про убийство!? Просто свяжут и спрячут до окончания дела.
        - И это по-твоему должно меня утешить.
        - Ой, только не начинай! Шею все равно подставляешь не ты, а я, так какая тебе разница?
        - Ну во-первых потому что там до сих пор мой парень! - На виске Габика ритмично дергалась жилка. - А во-вторых потому что ты один из немногих оставшихся у меня друзей, старый ты алкоголик!
        - Ой, Габ, это так мило… - Мик сделал вид, что смахивает слезинку. - А теперь сядь и не отсвечивай, уже жалею, что взял тебя.

19:09
        Новости о происходящем очень быстро распространились по особняку и вскоре большинство гостей собралось в главном зале. Калтир, как и предсказывал мажордом Дег, поднявшись на возвышение, пытался всех успокоить и убедить не торопиться с выводами. Мику и его людям очень повезло, примененный ими яд и правда был невероятно редким, так что из всех присутствующих о нем знал лишь один человек, тот, которого допрашивал Кресс, да и то лишь потому что прочел о нем в какой-то старой книге. А его заперли в отдельной комнате.
        Так что истинной природы происходящего почти никто не знал. Было понятно, что это какая-то отрава, но когда человек не знает наверняка он всегда надеется на лучшее. А потому довольно бессвязное бормотание шеф-повара поместья о том, что возможно причиной являются новые травы, которыми он посыпал предлагаемые гостям закуски, возымело свое действие. Гости продолжали обвинять Калтира в срыве вечера и плохом выборе персонала, но разъезжаться передумали, старику удалось их убедить. Взамен он пообещал предоставить каждому компенсацию за порчу приема и послал нескольких человек наружу за врачами, еще не отравившимися «новыми травами». Правда дождаться докторов им было не суждено, отправленные герцогом слуги естественно работали на Мика. Сам того не понимая, Калтир посодействовал своему врагу. Гости начали потихоньку возвращаться к разговорам, правда теперь любая беседа сводилась либо к провалу герцога либо к историям о различного вида отравлениях.
        Однако Айну ничто из этого не волновало. Она искала того человека уже больше двадцати минут, но его нигде не было. Ни в одной комнате, ни в одном зале, девочка даже врывалась в запертые туалеты, вызывая гневные возгласы мужчин и возмущенные взвизги женщин. Тот, кто имел отношение к доброй тьме, словно провалился сквозь землю.

19:10
        Лаз, а вернее очередное воплощение, которое он в разговоре с Вальнаром назвал князем Леопольдом Карлсонским, тем временем как раз выходил из стены неподалеку от кабинета Калтира. Самым сложным в их с Габиком плане было проникновение на территорию поместья так, чтобы его никто ни в чем не заподозрил. А дальше все было вопросом техники. Сменить личность, скрывшись от графа и его дочки, дождаться времени, когда гости так разбредутся по поместью, что никто уже не сможет сказать, был ли он в дозволенной зоне или нет, по-тихому проскользнуть в кабинет герцога.
        Да, у двери, запертой на замок, стоял охранник, вот только псионику уровня Лаза не нужны были двери. Он просто сделал проход прямо в стене а потом вернул все в изначальное состояние. Хранилище поместья было сделано из импортных танильских металлов, обладающих свойством сопротивляться магическому воздействию, но построить все здание из такого материала? Наверное герцог и мог бы, вот только зачем?
        А целью Лаза было вовсе не хранилище. По крайней мере не сейчас. В кабинете же он занимался тем, что с помощью телекинеза создавал, если так можно выразиться, художественный беспорядок. Раскладывал на полу книги, вытряхивал комоды, сдвигал шкафы. Все в полной тишине, аккуратно и бережно, чтобы стоящий по ту сторону двери охранник ничего не услышал. Рано или поздно, но сегодня Калтир вернется в свой кабинет. И Лазу нужно было убедить старика, что его ограбили, причем ограбили не просто искусные воры, а чуть ли не злые духи. Потому что охранник, естественно, скажет что ничего не слышал и не видел. А остальное будет позже.
        Надо сказать, он немного увлекся процессом и спохватился лишь спустя полчаса. Правда его никто не потревожил и, что важнее, не заметил, так что это наверное и не было так важно.
        Возвращаясь в основную гостевую зону, он вдруг услышал голоса из плохо прикрытой двери.
        - Господин, потерпите немного, скоро приедут врачи!
        - Я не могу ждать, вы что, не видите, она бледная как полотно и почти не дышит! Я срочно увожу ее отсюда и плевать на герцога!
        - Прошу Вас, одумайтесь, ее сейчас опасно даже просто переносить в другую комнату, не то что куда-то вести!
        - И что же мне прикажете делать!?
        - Я же говорю, ждать.
        - А я говорю, что у нее нет времени ждать!
        Леопольд бы прошел мимо, сейчас ему нельзя было ни во что встревать, но один из этих голосов он узнал. Кресс Мадро, башдракский чемпион. На турнире он Лазу очень понравился, такой честный, правильный, храбрый. И судя по всему, сейчас этот сильный и храбрый человек был в отчаянии. Взгляд Леопольда пару раз перескочил с двери на уже видневшийся впереди конец коридора, но в конце концов он все-таки подошел ко входу в комнату и постучался.

19:11
        Кресс и правда был на грани отчаяния. Лиза, извинившись, ушла помогать герцогу разбираться с толпой, ни один врач в поместье не мог ничем помочь Лоре, а время безвозвратно утекало. Башдракские подданные были готовы помочь чем могли, он отправил пятерых за помощью, остальные были наготове в соседнем зале, но опять же, нужно было ждать. И лекари были полностью правы, девушку сейчас нельзя было трогать, она замерла на самом краю и любое неосторожное движение могло столкнуть ее в бездну. Вот только бездействие убивало ее ничуть не хуже.
        Он мог бы попытаться самостоятельно отправиться за помощью, с его способностями даже отравленный, адмирал мог долететь до ближайшей больницы или даже сразу до дворца Лотоса, где сейчас на переговорах присутствовал брат его тестя и дядя Лоры, по совместительству король Башдрака. Но Кресс боялся, что если покинет жену, то уже никогда не увидит ее живой. И впервые за всю свою карьеру он не знал, что делать.
        А потом в дверь аккуратно постучали.
        - Я прошу прощения, могу я Вам чем-нибудь помочь? - в комнату вошел высокий и статный мужчина преклонных лет и странным взглядом осмотрел Кресса, лежащую на диване Лору и четверку врачей, который адмирал так и не выпустил из комнаты.
        - Если вы не лекарь, которого еще не отравили, то нет. - Крессу уже было все равно, узнает ли кто-то о яде или нет.
        - Я не лекарь, - чуть погодя ответил мужчина, - но все-таки думаю что смогу помочь.
        - Как? Вы же даже не знаете что тут происходит.
        - Ну очевидно девушка очень плоха и я слышал Ваш разговор с этими людьми, - жест рукой в сторону лекарей.
        - И Вы думаете что сможете ей помочь?
        - Я могу попытаться. - Не было никаких причин верить этому человеку, но почему-то Кресс почувствовал, что это стоит сделать. Все равно других вариантов он не видел.
        - Пожалуйста, помогите ей… - в его глазах остались лишь мольба и усталость.
        - Я сделаю все что смогу.

19:12
        Анатомия и физиология - две дисциплины, жизненно необходимые любому, даже самому плохому магу-трансформу. А Лаз был очень хорошим трансформом. Так что человеческое тело он знал вдоль и поперек. А придуманная еще в детстве магия обнаружения отлично годилась в качестве рентген-лучей. Маги-целители этого мира на самом деле не лечили болезни. Они преобразовывали свою энергию в мощную поддерживающую и восстановительную силу и отправляли ее к поврежденным участкам тела. Давили болезнь грубой силой. Вот только этот метод походил на забивание гвоздей отбойным молотком. Мощно, действенно, но совершенно бессмысленно с точки зрения энергозатрат.
        Лаз собирался использовать другой подход. Тот, о котором в этом мире без него не узнали бы еще много десятилетий. Он собирался орудовать куда более тонким и чутким инструментом. А если точнее, то целым набором инструментов. Лаз не был врачом, он был инженером. И сейчас перед ним лежал не живой человек, а неисправный двигатель, так было проще думать. И он должен был найти поломку. В магическом видении он аккуратно и методично прошелся по всему организму Лоры, перебрал его по винтику, убрав из активного восприятия все здоровые ткани и оставив лишь то, что мешало телу девушки продолжать работать.
        Таких нашлось немного. Совсем немного.
        Яд, примененный Миком, действовал только на магов, простые люди, не наделенные даром, просто не замечали его применения. Но даже так, его эффект по сути своей был вполне безобиден, никак не влияя на здоровье. Однако была ситуация, при которой яд все-таки мог навредить. Это происходило, если один человек был одновременно и магом, и не магом. Вернее, когда магом была часть такого человека.
        Ребенок Лоры, пусть пока и маленький, своим талантом и потенциалом уже пошел в отца. И когда девушка выпила яд, ее тело этого не заметило. А вот эмбрион - еще как. Этот парадокс и вызвал такие страшные последствия. Организм матери попытался защитить свое дитя, однако у него на это банально не было сил. Тело нормальных магов защищено от воздействия яда их энергией, отрава ее подавляет, но и сделать человеку ничего не может, возникает равновесие. А у Лоры такой энергии не было. Вот только ее телу было все равно, его прерогативой была защита ребенка. А потому в качестве защиты оно начало использовать ресурсы жизненной энергии. Благо выпила Лора лишь глоток отравленного вина, где яда было меньше капли. Иначе смерть забрала бы ее куда быстрее.
        Лаз почти ничего из этого не знал и много не понимал полностью, однако это не помешало ему установить причину проблемы. И, ни слова не говоря, заняться ее решением. Еще никогда в жизни он не делал столь тонкой и скрупулёзной работы. Вытягивать мельчайшие толики яда из окружающей эмбрион защитной оболочки. Не раз и даже не сто раз частички отравы ускользали от него и приходилось начинать заново. Если бы это тело могло потеть, то сейчас он был бы мокрым с ног до головы. Кресс мог не надеяться встретить на этом приеме другого подобного мага, уровень контроля Лазом магии псионики достиг поистине поразительного уровня.
        И постепенно, минута за минутой, состояние Лоры начало стабилизироваться. Ей не было лучше, но и хуже больше не становилось. И лекари, наблюдавшие за этим, не могли поверить своим глазам. Они чувствовали, какую магию использует странный мужчина. Псионика не могла лечить, это было в принципе невозможно. Однако и привидеться им не могло. Кожа девушки перестала сереть, дыхание выровнялось, пульс проверить никто из них не решился, боясь помешать чудесному процессу излечения, но они были почти уверены: он тоже постепенно приходил в норму.

19:58
        Лаз потратил три четверти часа на лечение, истратив невероятное количество энергии. Теперь было даже сложно сказать, удастся ли ограбление. Однако вернись он во времени, сделал бы то же самое. И дело было даже не в Крессе. Потому что если у него была возможность спасти беременную девушку и ее дитя, это стоило любых руководств по магии.
        Адмирал не мог найти подходящих слов благодарности и лишь тряс ему руку, продолжая повторять, что отныне он вечный должник спасителя его жены и ребенка, настаивая, чтобы тот сказал свое имя.
        Черт знает что Лаза дернуло, то ли нахлынувшая после успешной операции эйфория, то ли какое-то странное настроение сегодняшнего вечера, то ли воспоминания о собственной маме, читавшей ему в детстве сказки. Конечно эта конкретная сказка не принадлежала этому миру, но, в конце концов, сказки ведь ни одному миру не принадлежат. Наклонившись к уху удивленного Кресса, Лаз прошептал, стараясь не рассмеяться:
        - Мое имя - Румпельштильцхен, и однажды тебе придется вернуть этот долг.
        Глава 20
        Час пятый.

20:03
        Особняк, настолько большой, как у герцога, был удобен в том, что тут всегда можно было найти место уединения. Даже когда внутри собрались сотни гостей, оставались свободные комнаты, чуланчики, подсобки, что угодно. И в одной из таких комнатушек сейчас собралось несколько людей, которых в обычный день никто и никогда бы не увидел вместе. По крайней мере не когда между ними велся такой оживленный спор.
        - Прошел уже час! От наших в отрядах Микалиса есть известия? - Первый из них был официантом, молодым человеком с необычной для империи ярко-рыжей шевелюрой и кривым, явно не раз ломаным носом.
        - Нет, - второй был аристократом, на входе представившимся как барон Нашонский, чуть полноватый мужчина лет сорока с начинающей проявляться лысиной и, судя по слишком широким ногтям, развивающейся болезнью сердца. - Однако это не удивительно, ты прекрасно знаешь, насколько все серьезно.
        - Я все еще считаю, что оставлять племянницу короля Башдрака в таком состоянии - мягко говоря идиотское решение. Что если она все-таки умрет? Как это отразится на внешней политике империи? - Третьей была служанка одной из дворянок, в суматохе сбежавшая от своей госпожи, строгая на вид женщина с тугим пучком волос на затылке, тонких очках и постоянно сжатыми, словно в пренебрежении, губами.
        - Даже если она и умрет, все шишки все равно свалятся на Микалиса и Лигу, никто никогда не обвинит в этом империю. К тому же смерть единственной наследницы королевской династии враждебного государства - отличный побочный эффект операции. Тем более если наши руки будут чисты.
        - Но она ведь беремена! - Поддельный барон покачал головой и отвесил женщине довольно мощную пощечину.
        - Тебя это не должно волновать! Башдрак не империя, там править могут лишь мужчины, так что пресечение появления потенциального короля тем более хорошая новость. И несколько лет назад ты бы это прекрасно понимала, - женщина потупила глаза, чтобы ее шеф не видел, как она кусает губы. - Ты слишком долго провела нянчась с детьми, расслабилась. После этого задания я тебя отзываю.
        - Так точно…
        - Микалис не станет рисковать, атакуя особняк пока им еще могут оказать сопротивление, но и слишком затягивать он не будет. Так что предполагаю, что у нас есть еще около часа, плюс-минус. Если до тех пор не получим весточки - стоит начинать беспокоиться, а пока продолжаем наблюдение. Наши силы должны быть на страже, так что не слишком переживайте. Всем все понятно?
        - Так точно!
        - Так точно.
        - Отлично. Расходимся и не встречаемся больше без веских причин. Не стоит давать им причин для подозрений.
        Бой преступности и служб охраны порядка велся всегда и на всех уровнях. От стражи, задерживающей пьяниц, до таких как эти трое, тайных агентов, находящихся в многолетней спячке в самых неожиданных местах и ролях. План Габика и Лаза, тонкий и предполагающий участие лишь одного человека для них был невидим, а вот задумка Микалиса с взятием в заложники сразу целого особняка с аристократами множества стран, естественно, не мог пройти незамеченным.
        Он постепенно перетягивал на свою сторону весь персонал поместья, угрозами, взятками и обещаниями, они занимались ровно тем же, но уже в рядах людей Мика. Не с таким грандиозным успехом, все-таки один из боссов Лиги Плюща потратил на подготовку к своей мести много лет и куда больше ресурсов, а правительственные службы не могли позволить себе такого, но все-таки добились они неплохих результатов. Внутри поместья кроме этих троих было еще девять тайных агентов, четверо из которых были перевербованными людьми Мика, еще семь перебежчиков состояло в отрядах, рассредоточенных вокруг особняка. Однако эта игра была намного более сложной. Скармливание противнику ложной информации, существование двойных или даже тройных агентов, скрытная слежка за противником… побеждал не тот у кого было больше магов и солдат. Побеждал самых хитрый.
        Ни одна из сторон до сих пор не подозревала, в чем состоял план Лаза, как и он не знал, во что вляпался. Происходящее начинало закручиваться в клубок достаточно тугой, чтобы после никто уже не смог найти ни единого конца.

20:05
        Лаз, покинув комнату с постепенно приходящей в норму Лорой Мадро, первым делом ввалился в ближайшую уборную и тяжело опустился на невысокую табуретку у трюмо. В империи, в отличие от Кристории, женщины любили и понимали макияж, так что такие вот трехстворчатые зеркала для припудривания носиков стояли в каждом туалете.
        Лазу, конечно, нечего было поправлять, но сейчас ему было нужно просто немного передохнуть. Проделанная работа была невероятно сложной и кропотливой, куда больше он устал не из-за траты энергии а из-за предельной сосредоточенности, которую приходилось поддерживать больше сорока минут. К примеру, многих очень нервирует процесс вдевания нитки в иголку, настолько, что уже после нескольких неудачных попыток может разболеться голова и начаться дрожь в руках. Он же выполнял работу в десятки, если не сотни раз более сложную. Если бы не тот факт, что он начал упражняться в подобном с самого раннего возраста, успешный результат был бы совсем иным.
        Глубоко выдохнув, он поднял глаза и посмотрелся в зеркало. Несмотря на усталость, выглядел он совершенно нормально, если не считать слипающихся глаз и немного растрепавшейся прически. Трансформация не была настоящим организмом и такие внешние проявления как пот, бледность или мешки под глазами были ей недоступны. И в определенном смысле это было хорошо, не нужно было беспокоиться о сохранении образа. Однако с другой такой диссонанс между полным внутренним истощением и вполне свежим внешним видом оказывал свой эффект.
        Лаз ненавидел себя настоящего, то, скрытое в глубине магии тело, однако причина была лишь в том, что оно было слишком слабо. Он не испытывал никаких негативных эмоций по поводу собственного Я, своей личности, своей истории, наоборот, ему нравилось быть Лазарисом Санктусом Морфеем, сыном своих родителей. Шпионы и агенты, засылаемые в стан врага и живущие под чужими личинами, должны были лишь сменить имя, может быть стиль одежды, прическу, максимум сбросить или набрать несколько кило. Он же менял себя полностью, избавлялся от собственной идентичности. Видеть в зеркале незнакомое лицо, смотреть на чужие руки, подчиняющиеся твоим приказам, наблюдать мир с непривычной точки зрения из-за другого роста - все это сильно било по нему. За свою жизнь он пережил очень многое и только из-за того что понимал, что может быть куда хуже, Лаз держался. Однако все равно за эти полгода он очень устал. Устал быть кем-то другим. И эта усталость накладывалась на тот факт, что за ним постоянно охотились, а теперь еще и эта магическая «операция»… С силой сдавив переносицу пальцами, он оттолкнул табуретку к стене и оперся
спиной на узорчатые обои.
        Ему нужно было немножко передохнуть. Несколько минут провести в тишине, ни о чем не думать. А потом дверь туалета с силой распахнулась.

20:05
        Далан пытался остановить Айну, пытался что-то ей объяснить, однако девочка его не слушала. Только когда она обыскала все возможные места в особняке и так и не нашла добрую тьму, принцесса наконец немного успокоилась и позволила отвести себя в отдельную комнату. Радалия принесла ей поесть и долго расспрашивала, что с ней происходит, но Айна лишь сосредоточенно поглощала закуски, глядя ровно в стену.
        Она не понимала, что происходит. Ей не могло привидеться, девочка точно знала, что ее догадка была верной, однако найти то, что искала, так и не смогла. И это еще пол беды, того человека, что вызвал в ней этот всплеск, тоже нигде не было. Он словно провалился сквозь землю, не оставив ни единого следа. Будь Айна постарше, она могла бы додуматься спросить у прислуги или проверить списки гостей, в конце концов, ее статус давал практически неограниченные возможности. Однако в восемь лет сложно принимать такие решения, тем более находясь в ее состоянии. А рассказывать о том, почему она хотела найти этого человека Айна не хотела никому, в том числе сестре.
        В результате на некоторое время она прекратила свои поиски, оставшись в той же комнате и отказываясь с кем-либо разговаривать. Радалия некоторое время пыталась до нее достучаться, однако поняв бесполезность своей затеи, просто попросила слуг приглядывать за девочкой и ушла. Девушка не хотела в этом признаваться, но она боялась свою младшую сестру. Когда-то они были очень дружны, маленькая Айниталия, пока с ней не случилось то, что случилось, была очень доброй и милой девочкой. Однако после ее способности вкупе с последствиями перенесенной травмы оставили Радалии не одно неприятное воспоминание. Как итог слишком упорствовать девушка банально боялась.
        А Айна, снова оставшись наедине с собственными мыслями в итоге пришла к довольно простому выводу: она искала плохо. Может быть если бы кому-то удалось отговорить ее от продолжения поисков, убедить остановиться, все пошло бы иначе. Не только этим вечером и не только в этом поместье, но и потом, спустя много лет и в совсем других местах.
        Пожалуй, именно в тот момент, когда она, по второму разу проверяя все двери в особняке, магией раскрыла ту уборную, судьба изменила свой ход.
        Судьба ее, Лаза, а также миллиардов других людей.

20:10
        - Далан, ты должен найти Айну! - Радалия, периодически проверяющая местонахождение сестры по отчетам слуг, во время очередной проверки выяснила, что у этих самых слуг не осталось ни единого воспоминания о данном ей задании. А это могло означать лишь одно.
        - Что случилось?
        - Она заставила их забыть, а значит она нашла то что искала!
        - Ну так это же хорошо.
        - Я не знаю! И не могу найти ее. Отец убьет меня, если с ней что-то случится! - Конечно это было преувеличение, но если вспомнить личность кагана, не слишком большое.
        - По-моему ты слишком сильно о ней переживаешь, - Далан, приобняв жену, поцеловал выбившийся из прически локон. - С ней на этом приеме ничего не случится, каждый тут знает кто она, нет таких самоубийц, что могут попытаться навредить дочери Катарума Таниля. Где сейчас наш сын ты тоже не знаешь, но почему-то это тебя не так волнует.
        - Натум с няней, они где-нибудь играют.
        - У Айны нет няни, но я уверен, она сейчас тоже в полной безопасности.
        - Я волнуюсь не за ее здоровье, - вздохнула Радалия, - по крайней мере не за физическое здоровье.
        - Так, ты либо рассказываешь мне в чем дело, либо прекращаешь вести себя так странно, - их взгляды встретились и принцесса почти сразу отвела глаза. - Я же не дурак, дорогая, может быть правду я не знаю, но могу примерно представить, что ты от меня скрываешь.
        - Я все равно не могу рассказать. Прости.
        - Значит происходящее не так страшно, как ты говоришь, потому что в противном случае ты бы не стала ничего скрывать.
        - Может быть ты и прав…
        - Пойдем, выпьем. Я уже почти полностью потерял свою магию, не хочу выпускать тебя из виду в такой момент. Все-таки что-то неправильное происходит…

20:15
        - Хозяин…
        - Я не понимаю что происходит. И меня бесит, что я этого не понимаю! Кто-то может мне объяснить?
        - Это не наша вина и, как бы не хотелось это признавать, белые тут тоже не при чем.
        - Почему вмешательство белых предпочтительнее, Идол?
        - Потому что тогда все было бы объяснимо какой-то их задумкой. А так происходящее выбивается из всех прогнозов. А это не просто необъяснимо, это невозможно.
        - Почему?
        - Зверь, ты иногда настолько тупой…
        - Чего!? Ты кого тупым назвал?
        - Заткнись, Зверь, он прав. Голова - не твое сильное место.
        - Простите, Хозяин…
        - Ты не для этого был создан, так что мне все равно. Идол говорит о том, что если происходящее между ними не управляется ни нами, ни ими, значит существует нечто еще. А это нереально. Потому что больше ничего быть не должно.
        - А как же…
        - Нет, Змей, у него не должно быть собственной воли, ты это знаешь. Мы - вся его воля, до остатка.
        - Но других вариантов просто не остается, Хозяин! Темная половина ни при чем, светлая половина ни при чем, остается единственный вариант. Не должно быть - недостаточно убедительный аргумент, при всем моем уважении.
        - В другой момент я бы тебя за такое… но сейчас нет никакого настроения.
        - И что мы будем делать?
        - А что мы можем сделать? Против светлых бороться - это одно, но как можно бороться против собственного источника?
        .
        - Откуда я тебя знаю? - Они сидели в комнате вдвоем, все кто пытался этому помешать, успешно забыли об этом.
        - Ты знаешь что-то про добрую тьму? - Лаз с недоумением оглядел девочку. Они никогда не встречались, но он точно знал, что это не правда. И сейчас, когда они так спокойно смотрели друг на друга, это впечатление утратило свою резкость, но значительно прибавило в силе.
        - Добрая тьма? О чем ты? - танильский он знал неплохо, так что не должен был ошибиться с переводом, но ее вопрос казался бессмысленным.
        - Я видела ее во снах. Она смотрела на меня, большая, немного страшная, но все равно добрая. Ты напомнил мне о ней. Что ты о ней знаешь?
        Айна чувствовала себя примерно как пробивающаяся из-под весеннего снега зеленая поросль, спавшая много дней без тепла солнца. Те чувства что были ей заперты больше трех лет назад возвращались и ее душа постепенно оттаивала. И единственное что ее сейчас интересовало - то, что стало этому причиной. Обычная Айна, та, к которой за последнее время привыкла Радалия, просто потребовала бы сказать правду, а скорее бы просто приказала с помощью своей магии. Но сейчас она уже не была холодной бесчувственной куклой. Та милая, вежливая и приветливая девочка, какой она была когда-то, возвращалась. И причинять кому-то боль, тем более тому, кто связан с доброй тьмой, она хотела в последнюю очередь.
        Лаз же, глядя на ее раскрытые в наивном детском предвкушении глаза, все ближе и ближе подбирался к осознанию. Словно человек, падающий в пропасть, с каждой секундой ощущающих приближение дна, он чувствовал что еще чуть-чуть и он все поймет. Буквально миллиметры отделяли его от понимания, ответ крутился на языке, уворачиваясь от всех попыток его поймать. А потом в окно снова постучали.
        Он точно знал, кто это. Принцесса никуда не улетела. И, наверное, снова поступила правильно. Даже не глядя, Лаз откинул щеколду замка и распахнул створку. Чернильно-черный вихрь ворвался в комнату и, сделав пару кругов, уселся на спинку кресла. Ее кресла.
        - Тогда… - ответ пришел во вспышке воспоминаний, настолько четких и ясных, словно это было не видение, а произошедшая мгновение назад реальность.
        Он разговаривал с Роам Зин о вреде трансформации, а потом упал без сознания на пол. Вот только его разум не отключился, Лаз видел то странное, одновременно чуждое и такое родное маленькое солнышко, висящее от него в нескольких сантиметрах и в то же время в бесконечной дали.
        И может быть Айна смогла докопаться до истока их связи быстрее него, но Лаз, обладая куда большими навыками и знаниями, смог первым понять суть этой связи. Но ему нужно было последнее доказательство.
        - Как выглядит твоя душа? Какой ты ее видишь? - голос дико дрожал, но ему было плевать. Лаз положительно не понимал, что происходит, но совершенно точно знал, что это нечто непредставимо важное.
        - Это солнце, белое солнце.

20:35
        Процесс был почти завершен.
        Лаз не думал, что магия приручения пригодится для такого, но он был почти уверен, что у него все получится.
        Суть техники заключалась в связи душ мага и зверя, в результате которой частичка первой оказывалась внутри второй и наоборот. Делать этого он, конечно, не собирался, слишком сложно и опасно делать нечто подобное двум людям, но вот первая половина - установление мостика между душами, была куда проще и безопаснее.
        Айна согласилась сразу, не раздумывая ни секунды. Как только он объяснил ей, что хочет попробовать повторить ту связь, что возникала между ними дважды в прошлом, девочка тут же кивнула головой.
        И вот уже двадцать минут Лаз готовился, чтобы удостовериться в безопасности процесса. Все-таки проделывать такое с другим человеком было непредусмотренной в инструкции опцией, так что могли возникнуть побочные эффекты. Тем более что он не знал, каким образом связь устанавливалась в прошлые разы и как вообще такая связь возможна. Однако ее существование было очевидно. И дело было не только в том, что он видел душу Айны во время своих обмороков.
        Душа была квинтэссенцией человеческого Я. Земные ученые вряд ли ошибались, мозг содержал в себе, в виде нейронных связей и сигналов: и память, и личность, и все остальное, что делало Лазариса Морфея - Лазарисом Морфеем. Однако душа, в отличие от сознания, заключала в себе не только информацию. По сути своей это была чистейшая энергия, впитавшая в себя все вышеперечисленное и еще многое сверху: все когда либо испытанные нами эмоции, все забытые сны, все несбывшиеся фантазии - в душе все это оставалось в первозданном, чистейшем виде. А потому именно душу было правильнее считать истинным отражение нашей личности.
        И во внутреннем видении человека душа представала ему такой, каким он представлял сам себя. Не разумом, а на каких-то сверхглубоких уровнях подсознания, завязанных на таких тонких материях, что сложно представить, человек находил образ, наиболее ему подходящий и воплощал в нем собственное естество. Кто-то представлял животных, кто-то растения, кто-то нечто аморфное и неясное, кто-то совершенно конкретные предметы. Но это всегда был связанный с ним образ, из чего проистекал такой занятный феномен, как цвет человеческой души, который, в свою очередь, проявлял себя во время трансформации как цвет покрывающего мага тумана. У Савойна Листера душа была серой, у Роам Зин - оттенка морской глубины.
        Вот только не было зафиксировано ни одного случая, когда бы душа человека оказалась чисто-черной или чисто-белой. Мы не шахматные фигуры и наши души так или иначе окрашиваются в оттенки, зависящие от тысяч различных параметров. Лаз не знал причины того, что его душа имеет именно такой цвет, но точно знал, что это не просто странно и даже не просто исключение из правил. Это аномалия, невозможная для нормального человека.
        И Айна была ровно такой же аномалией, только с другим полюсом. Его душа представлялась кошмаром, чернильно-черной амебой, готовой в любое мгновение пожрать весь мир, разорвать, покорить, пожрать, уничтожить всё и вся. А ее душа была ровной противоположностью: белоснежное солнышко, готовое согреть, утешить, укрыть от любой опасности, любящее и нежное. Ни то, ни другое, не могло быть душой живого человека. Сколь бы мы не были добры или злы, сколько бы в нас не было святости или скверны, ни одна тьма не обходится без звезд и ни одно солнце - без пятен.
        Лаз, конечно, не был рыцарем в сверкающих доспехах, за свою жизнь он испытал много такого, что можно назвать беспросветной тьмой, но и счастливых моментов было не мало. И он был на сто процентов уверен, что жизнь Айны не обошлась без горя и бед. А значит, если следовать здравому смыслу, их души должны были измениться, раз уж они отражения их самих. Вот только этого не произошло. Почему? Он не знал. Хорошо ли это? Он не знал. Но это не могло быть совпадением, что именно у них двоих, оказавшихся связанными через тысячи километров, настолько неправильные и невозможные души.
        Он не знал чего хотел добиться, но останавливаться не собирался.
        - Дай руку.
        Сейчас его телу на вид было лет шестьдесят, так что они смотрелись довольно странно. Маленькая хрупкая девочка, с сосредоточенным лицом протягивающая раскрытую ладошку мускулистому пожилому мужчине. Ее пальчики не могли даже закрыть его ладонь, но никого из них это не волновало. Но сейчас это было не важно, было ли Лазу двенадцать, сорок два или шестьдесят, это не играло никакой роли. Потому что у души нет возраста.
        Пустота. В пустоте не было цветов, не было оттенков, она не была черной, в ней отсутствовала даже чернота. Не увидев ее самостоятельно, понять ее было невозможно. И в пустоте друг напротив друга висели две сущности. Маленькое снежно-белое солнышко и большая клякса иссиня-черных чернил, протягивающая в ничто свои щупальца. Однако сейчас для них не было этих образов. Не было вообще ничего.
        Буддисты считают наивысшим блаженством Нирвану. Парадокс заключается в том, что Нирвана представляет из себя предельное ничто, лишенное материи, пространства, времени, любых концепций, идей и вероятностей. Блаженство в человеческом понимании не должно существовать в нем по определению. НО сейчас Лаз смог хотя бы отдаленно прочувствовать смысл буддистского блаженства. В пустоте нет ничего, но это не проклятье, а благословение. Нет боли, нет страха, нет голода и жажды, нет смерти и предшествующего ей мгновения жизни, нет страстей и желаний. Пустота полна сама в себе. И несколько кратких мгновений которыми показалось ему проведенное в пустоте время его душа была полна.
        А потом прогремел взрыв.
        Глава 21
        Час шестой.
        Правительство в общем и интегрированные в группировку Мика агенты вместе со своим начальством в частности сработали на славу. В любой другой момент и в любом другом месте этого было вполне достаточно, чтобы предотвратить любые поползновения преступника, даже такого влиятельного как Микалис. Единственной, но роковой их ошибкой было то, что они недооценили громадную ненависть, которую этот человек испытывал по отношению к герцогу Калтиру Ланоританскому.
        Мик планировал свою месть долгие годы. Медленно, кропотливо, словно собирал пазл из десятков тысяч деталей. Он лишил себя возможности подняться выше в Лиге Плюща, тратил минимум денег на собственные нужды, ровно столько, чтобы никто, и в особенности тайные службы, не смог заподозрить его в чем-то необычном, работал днями и ночами с одной-единственной целью. Он хотел не просто убить Калтира, но полностью его уничтожить. Добиться того, чтобы уважаемого всеми начали презирать и ненавидеть самые близкие его друзья и знакомые. Отобрать у него все до последней монетки, унизить, заставить страдать. И только потом, когда у старика не останется в этом мире ничего, наконец прикончить, плюнув напоследок тому в лицо.
        Когда к нему пришел Габик с предложением ограбления герцога, Мик поначалу не поверил своим ушам. Огромных усилий ему стоило не выдать себя перед старым другом, притворившись, что афера против Калтира ему кажется ненужной и опасной. Он понял, что отговорить старого друга у него не выйдет и кража произойдет, с его помощью или без, а тогда меры предосторожности, предпринятые герцогом, ужесточатся и задумке самого Микалиса может прийти конец.
        А потому Мик решил: не можешь противостоять - возглавь. К тому же последние приготовления уже заканчивались и он и сам хотел начинать. Так что почему бы не помочь старому приятелю? Тот факт что из-за его действий задумка Габика и Лаза может полететь коту под хвост, Мика уже не заботил. Близящаяся расплата не давала ему думать здраво. Он решил так: если человеку Габика удастся - он молодец, если нет - сам виноват. Он сделал достаточно. Даже больше, чем достаточно.
        Неожиданная проблема, вызванная реакцией на яд Лоры была преодолена неожиданно удачно. Настолько мощный эффект мог проявиться лишь в том случае, если бы ребенок в утробе девушки имел бы очень высокий магический потенциал, так что винить Мика в недосмотре было сложно. Вероятность того что на одном конкретном приеме появится женщина, беременна будущим магом с силой близкой к высшему, была ничтожна. Однако, похоже, вселенная в данном случае была на стороне Микалиса.
        Потому что окажись среди гостей, не имевших отношения к разведке, хотя бы еще один человек осведомленный о яде кроме того что поймал Кресс, паники было бы не избежать и весь план затрещал бы по швам. Но этого не произошло и более того, сам Калтир и даже тайные агенты, надевшие маски аристократов, постарались убедить других гостей в отсутствии угрозы. Первый ради сохранения собственной репутации, вторые ради поддержания порядка и исключения срыва операции. Ведь им нужно было поймать самого Мика, который вряд ли появился бы на сцене, если бы все провалилось. Никто не думал, что риск не был оправдан. По плану люди Мика даже не должны были подойти к поместью, а те, что прятались внутри, просто не могли успеть начать атаку. Вокруг особняка дежурило в общем счете полтысячи солдат и магов. Им нужно было только дождаться, когда от Микалиса поступит сигнал к началу операции, чтобы исключить вариант побега, после чего скрутить всех его людей и спокойно брать его самого. Никто не мог предположить, что что-то пойдет не так, похожие операции уже проводились и с немалым успехом.
        Вот только лучше бы и правда поднять тревогу и эвакуировать поместье. Потому что, как уже было сказано, они очень сильно недооценили ту ненависть, что Микалис испытывал по отношению к Калтиру. Количество ресурсов которое он потратил на эту операцию превышало предполагаемые разведкой цифры почти на порядок. И своих людей Мик подсадил не только в особняк герцога. Семи агентам разведки, что вместе с остальными людьми Микалиса должны были готовиться к штурму поместья, а также восьми из девяти агентам внутри уже никому и никогда не придется что-либо докладывать.

21:00
        Несмотря на проблемы, срыва планов не произошло, так что все прошло как и было запланировано, спустя три часа после того, как было разнесено отравленное вино. И сигнал к началу пропустить было трудно.
        Под потолком главного зала особняка, сжигая обои, обугливая лепнину потолка и вырывая из креплений люстры, прогрохотал оглушительный взрыв. Однако никто не пострадал, потому что всех гостей закрыл широкий магический купол, однако переполох начался знатный. Люди кричали, падали в обморок, звали на помощь, вот только купол, защитивших их от огня, наружу выпускать тоже никого не спешил. А действующих магов можно было пересчитать по пальцам, при этом большинство из них в магии были мягко говоря посредственностями. Выбраться наружу из-под прочной воздушной стены, созданной усилиями более чем десятка магов, до этого исполнявших роли официантов, было для них решительно невозможно. И, естественно, возмущенные возгласы и различного рода угрозы никакого эффекта не возымели.
        Несколько минут спустя со всех сторон послышался топот множества ног, сопровождаемый руганью, проклятьями и обещаниями самых разных видов, от золота до смерти. Это сгонялись со всех концов особняка другие гости. Слуги, работавшие в поместье, естественно прекрасно знали планировку, так что пройтись по всем комнатам для них было несложно. Новеньких загоняли под купол, а завершившие обход своей части здания люди Мика присоединялись к тем, что поддерживали барьер, делая его еще прочнее и стабильнее. С учетом того, что среди подчиненных Микалиса были даже маги высокого потенциала, сейчас этот купол было бы трудно пробить с одного удара даже Далану или Крессу, находящимися на пике своих возможностей.
        Они оба, кстати, тоже были здесь. Предельно спокойные, в отличие от большинства окружающих. Адмирал держал на руках Лору, которая после часа отдыха уже выглядела почти нормально, пусть пока и не пришла в сознание. Тут же была Лиза, Калтир, Радалия, Вальнар с дочерью и еще множество известных людей.
        А вот Айны и князя Леопольда Карлсонского - не было.

21:05
        Взрыв разорвал установившуюся между ними связь, вытянув обоих в реальность. Ощущение было отвратительным, больше минуты не проходила мелкая дрожь, в ушах стоял мерзкий скрежет, ответная реакция души на подобное не могла быть приятной.
        Лаз пришел в себя первым, ему приходилось выносить и не такое. И очень вовремя, потому как с той стороны двери уже слышались чьи-то громкие шаги. А потом в замке запертой двери повернулся ключ.
        В первое мгновение, увидев на пороге людей в форме прислуги особняка, Лаз подумал что они пришли на помощь, мало ли что могло стать причиной взрыва, однако отражающаяся в их глазах жестокость быстро развеяла эти мысли. Эти гости явно не были настроены дружелюбно. Несложно было понять, что и ко взрыву они приложили свою руку.
        А потому разговор у них с Лазом предстоял короткий. Несмотря на то что он потратил много сил на лечение Лоры, а потом на установление связи душ, энергии у Лаза было еще предостаточно. Человеку, не обладающему магическим даром, чтобы накопить подобный запас, нужно было прожить лет триста. И пусть даже у него оставалось меньше половины, на то, чтобы справиться с тремя не ожидающими подвоха официантами, этого должно было хватить с лихвой.
        Дешевый и сердитый трюк, применить который было возможно только в том случае, когда противник не обладал достаточным мастерством и не был подготовлен к атаке. Применение магии непосредственно к телу противника. Тяжелые телекинетические оплеухи, по одной на каждого, и троица летит через всю комнату с закатывающимися под череп глазами. Вырубить было достаточно, ему еще нужна была информация.
        Еще одним большим плюсом особняка герцога, помимо множества комнат, были толстые каменные стены. Когда Айна пришла в себя, все трое уже были успешно вплавлены в камень, словно изюминки в кексе, оставив снаружи только головы. Дышать в таком положении было проблематично, но возможно, а большего от них не требовалось.
        - Кто они? - С момента знакомства они не обменялись и сотней слов, однако после произошедшего доверяли друг другу без каких-либо оговорок.
        - Я не знаю. Но точно не друзья. Сейчас разбужу их и узнаем.
        Несколько мощных пощечин, на этот раз вполне настоящих, и троица начинает медленно, постанывая, приходить в себя. И надо было отдать им должное, осознав свое положение они не стали кричать и чего-то требовать. Прекрасно поняли свое положение. Однако и отвечать на вопросы не захотели. Возможно в другой момент это и было бы полезно, но точно не сейчас.
        - Дай я, - Айна дернула Лаза за руку.
        - Пожалуйста… - он не знал что девочка собралась делать, но спокойно отошел немного в сторону. В воздухе ощутимо дыхнуло магией.
        - Можешь спрашивать.
        - Что ты сделала?
        - Приказала им отвечать на твои вопросы. - Лаз чуть челюсть на пол не уронил. Магия разума! Вот это точно было нечто особенное. Однако сейчас было не время и не место, чтобы удовлетворять свое научное любопытство.
        - Ладно, ты будешь говорить, - ткнул он в того официанта, которого вмуровал посередине. - На кого вы работаете?
        - Мы работаем на господина Микалиса… - было видно, что они совсем не хотят говорить, лица поддельных официантов морщились, они скрежетали зубами, пытаясь сопротивляться, однако все было бесполезно.
        - Кто он?
        - Глава шестнадцатой ветви Лиги Плюща. - А вот это уже было плохо. Однако времени на то, чтобы чертыхаться и ругать Габика тоже не было. К тому же Лазу все-таки не верилось, что старик его обманывал. Было в нем то, что правильнее всего было бы назвать воровской честью. Сейчас же оставалось узнать другое.
        - Какого ваша задача и его цель?
        - Наша задача - собрать всех в главном зале и следить за поддержанием тюремного купола. Всех планов господина Микалиса мы не знаем, но он собирается отомстить этому ублюдку Калтиру! - Мик был достаточно умен, чтобы выбирать для этого дела тех, кто будет помогать не только ради денег.
        - Усыпи их, чтобы не очнулись еще несколько часов. - Айна кивнула и воздух снова наполнился энергией. Головы ставших бесполезными языков снова безвольно повисли. - Что будем делать?

21:16
        Когда прозвучал взрыв, окружавшие поместье люди Микалиса не сразу бросились внутрь. Только спустя несколько минут, убедившись, что из поместья больше никто не пытается сбежать и подтвердив, что их босс уже близко, они сдвинулись с места.
        А вместе с ними начали движение и кусающие локти отряды захвата тайных служб. Лишившись глаз и ушей в стане врага, они проморгали момент начала операции. Мик готовился больше десяти лет не просто так. Его люди работали в большинстве ячеек тайной службы, ответственных за этот район и это дело. Не стоило даже пытаться подсчитать, сколько денег он на это потратил, пожертвовав собственным влиянием во всех других областях и регионах. Но теперь у него в заложниках было больше трех сотен аристократов самого высокого статуса из большинства стран Люпса. Сказать, что шеф отделения, отвечающий за операцию, рвал и метал, значит не сказать ничего. Тем более после того как к нему пришло сообщение лично от Мика с предупреждением: если его людям помешают, за каждого убитого или схваченного человека будет убит десяток заложников. Рисковать ТАКИМИ людьми тайная служба себе позволить не могла.
        А потому несколько отрядов Мика в составе почти четырех десятков человек благополучно и совершенно беспрепятственно попала в поместье. А потом и сам Микалис, под испепеляющими взглядами множества боевых магов и солдат вошел прямо в парадные двери. Спустя всего минуту особняк окружили настолько плотным кольцом стражи, что мимо них не проскочила бы и блоха, но все было бесполезно. Сейчас в поместье вместе с тремя сотнями высокопоставленных заложников находились около шестидесяти людей Мика, плюс восемь трупов бывших двойных агентов тайной службы, выданных тройным агентов самого Микалиса.
        Ну, плюс еще двое непредвиденных никем переменных в лице принцессы танильцев и князя Леопольда Карлсонского.

21:25
        - Здравствуй, Калтир! Сколько лет, сколько зим, как поживаешь? - Микалис определенно наслаждался моментом. Он был хозяином ситуации, он перехитрил всех: своего давнего врага, своего старого друга, даже правительственных агентов. Он готовился к этому дню десять лет, действуя как можно аккуратнее и незаметнее, отказывая себе во всех удовольствиях, и сейчас имел полное право на небольшой спектакль.
        - Я тебя знаю? - Старый герцог стоял на краю толпы, вытолкнутый вперед магией.
        - Не лично, - улыбнулся Мик, подтягивая к себе одно из уцелевших после взрыва кресел. - Однако ты должен отлично знать причину, по которой я сегодня здесь. Ты помнишь Кассию?
        На самом деле, история Микалиса была очень банальной. Женщина, любовь, смерть, ярость, месть. Такие истории случаются сплошь и рядом, о девяноста девяти процентах из них мы никогда не узнаем. Однако существует один процент, в который попадают случаи, выливающиеся в нечто настолько масштабное, что их уже не получается не замечать. Герцог бы тоже даже не вспомнил, если бы его не спросил об этом взявший его же в заложники преступник.
        - Послушай, я не виноват в том, что с ней произошло…
        - Заткнись! Ты не представляешь…
        Скука. Ни мститель, ни объект его мести, ни приведшая к мести истори не были хоть немного оригинальны. Пространные рассказы о том, как страдал первый. Трусливые попытки оправдаться, прикрываясь всем подряд, от закона до желания судьбы. Гневные обещания сотворить страшные вещи с пространным и крайне подробным списком этих вещей.
        Бумага не любит банальностей, ей подавай новизны, остроты, интриги, чтобы было интересно читать, однако жизнь не состоит из одних только сюжетных поворотов. Зачастую сюжет делает очередной поворот, а за ним прямая дорога до горизонта - интрига кончилась. С Миком произошло именно это. Типичная история мести, рассказанная уже сто раз в сотне вариаций.
        И закончилась бы она тоже достаточно просто, свершилась бы его месть или нет, не важно. Однако вмешался фактор, ломающий все слишком банальные истории.

21:34
        Айна не слишком ему помогла. Все-таки ей было всего восемь, несмотря на то, что она была очень умной девочкой, настоящим гением, когда речь заходила о магии, ребенок остается ребенком. Так что Лазу пришлось принимать решение самому. И решение очень непростое.
        Некто из Лиги Плюща совершил нападение на поместье и собирается неким образом отомстить герцогу. Был ли в это замешан Габик, а за одно и он сам, неким косвенным образом? Скорее всего, таких совпадений не бывает. Был ли хозяин притона в шестом доме виноват в происходящем? Скорее всего нет, насколько Лаз успел его понять, Габик предпочитал скрытные и изящные операции, а взрыв в особняке явно нельзя назвать изящным ходом. Знает ли о происходящем правительство и стража Лотоса? Наверняка, Лаз плохо разбирался в вопросах разведки и шпионажа, но вряд ли такая серьезная акция могла пройти незаметно. А даже если раньше об этом не знали, теперь знают точно. Будут ли они пытаться атаковать поместье? Нет, слишком велик риск смерти гостей герцога. Сможет ли он сам выбраться отсюда незаметно, если сейчас просто сбежит? Очень вряд ли, скорее всего после взрыва за особняком следят лучше чем за императорским дворцом, будь у него форма птицы или какого-нибудь грызуна, ускользнуть было бы еще реально, но он не создавал таких, слишком сложно и затратно по энергии. если он сейчас выйдет к этому Микалису, позволит ли
тот ему остаться на своей стороне и не кинет ли к другим гостям? Сомнительно, если этот человек задумал нечто подобное, значит лучшим его другом стала паранойя, он скорее прикажет убить Лаза, чем подпустит к себе незнакомого человека. Есть ли смысл продолжать попытки достать руководство по магии приручения? Смысл есть, но выживание важнее, попытки стоит предпринимать только в том случае, если шанс сам подвернется под руку. Что делать с Айной? Отпускать ее от себя Лаз больше не собирался, это он знал точно. Просить ли ее помочь? Определенно да. Помочь с чем?
        Диверсия.
        Глава 22
        Час седьмой.

22:04
        Магия Айны была уникальной, однако не всемогущей. Она и правда могла влезть в сознание любого человека, вне зависимости от его силы, но чем эта сила была больше тем больше энергии утекало на использование. Против такого как Далан принцесса бы истратила всю свою энергию меньше чем за полминуты. Другой вопрос, что в эти полминуты высший маг находился бы под ее контролем, что в бою стоило бы ему жизни несколько десятков раз. Вот только она не могла приказать человеку что-то, на что бы он сам не решился, будучи в сознании. Фактически это была магическая и очень мощная версия гипноза, но загипнотизированному нельзя приказать совершить самоубийство или что-то подобное.
        А потому против нескольких десятков магов, многие из которых даже не были в одном месте, она мало что могла сделать. Тем более что среди них были и довольно сильные чародеи, контролировать которых долго было крайне сложно. А ее обычная стихийная магия тем более не могла сильно помочь, несмотря на свою гениальность и превосходящий всех кроме Лаза потенциал души, Айне было лишь восемь лет и у нее не было воспоминаний из прошлой жизни. В будущем она обещала стать сильнейшим стихийным магом континента, но пока ее навыки были слишком слабы.
        Однако все вышесказанное вовсе не означало, что принцесса танильцев ничем не могла помочь. Лаз не мог знать о точном положении дел снаружи, но догадаться о том, что поместье уже окружила половина военной мощи Лотоса было не сложно. Взрыв в месте, где собрались сотни высокопоставленных лиц со всего Люпса не мог пройти незамеченным. А также была вполне очевидна причина, по которой до сих пор не начался захват. Микалис, кем бы он ни был, имел в арсенале слишком много заложников.
        И Лазу не нужно было убивать всех захвативших особняк преступников, ему даже не нужно было атаковать кого-то из них. Чтобы справиться с текущей ситуацией ему требовалось лишь обезопасить заложников на срок достаточный для организованного захвата поместья властями.
        Правда, сказать куда проще чем сделать. Три с лишним сотни человек сейчас содержались под куполом, поддерживаемым множеством магов Микалиса, пробить который Лазу не удалось бы даже на пике своих сил. Сейчас же он был истощен морально и физически, к тому же запасы его энергии были едва ли на половине от максимального объема. Однако кое-какой выход из сложившейся ситуации был.
        - Айна, - девочка встрепенулась и с предельным вниманием взглянула на него. - Идем со мной.
        Пробраться в помещение, находившееся прямо под главным залом было бы очень сложно, если бы не способности девочки, заставлявшей патрулирующих коридоры и комнаты людей Микалиса отворачиваться от них в самые важные моменты. На такое воздействие у нее уходили лишь самые крохи энергии.

22:17
        - Далан, это Айниталия, - сидящий на полу молодой человек, сосредоточенно разглядывающий стоящих по периметру купола людей в черных масках, дернулся и заозирался по сторонам.
        - Меня нет рядом, я передаю эти слова в твой разум, кивни если ты меня слышишь. - Подавив все эмоции и придав лицу все то же сосредоточенно-гневное выражение, танильский маг сдержанно кивнул.
        - Хорошо. Я не смогу услышать твои мысли и не вижу тебя. Но человек который мне помогает может видеть, - между предложениями были большие паузы, вероятнее всего этот неизвестный помощник объяснял Айне что говорить. - Кивни если у вас все в порядке. - Такой же легкий кивок, продолжая разглядывать магов противника, Далан не мог допустить, чтобы его в чем-либо заподозрили. - Как жена Кресса Мадро?
        Даже при всей своей выдержке молодой человек не смог сдержать поползшие вверх от удивления брови. Айна никогда ничем не интересовалась, по крайней мере на его памяти, к тому же вряд ли вообще была знакома с Крессом или Лорой. Однако, немного подумав, Далан понял, что интересуется вероятно все тот же странный сообщник принцессы. Немного развернувшись, он бросил взгляд на сидящих чуть поодаль адмирала и его супругу. Девушка все еще была слаба, но некоторое время назад пришла в сознание и по словам сидящих тут же врачей ни ей, ни ребенку больше ничто не угрожало. Еще один аккуратный кивок.
        - Хорошо. А теперь слушай внимательно, тебе я рассказываю это первому, а потом начну связываться со всеми заложниками по очереди. Ты должен проследить, чтобы они ничем себя не выдали, успокой их или пригрози, это не важно. Понимаешь? - Снова кивок. - Отлично…

22:25
        Микалис, как истинный фанатик и человек одержимый идеей мести, все это время вел длинную, подготовленную заранее речь. В ней он в подробностях рассказывал всем присутствующим о множестве самых грязных делишек, в которые был замешен его Светлость герцог Калтир Ланоританский. Именно это было его целью. Не убить старика, но растоптать его репутацию и имя. И, надо сказать, у него получалось.
        Гости не хотели слушать, но у них не было выбора, и несмотря на то что отношение к самому Микалису было мягко говоря негативное и его слова никто не желал воспринимать всерьез, они постепенно все-же начали зарождать в людях ростки сомнений. Мало кто в этом помещении был безгрешен, сложно добиться высот власти не замарав рук, но упоминаемые Микалисом инциденты заставляли морщиться даже тех, кто сам продирался к могуществу по чужим головам.
        Конечно оставались сомнения в правдивости захватившего особняк человека, однако многие случаи были известны широкой публике, а другие находили отклик в воспоминаниях каких-то конкретных гостей. То что сегодня тут присутствовало столько высокой аристократии сыграло с Калтиром злую шутку, этим людям по статусу полагалось знать такое, о чем было неизвестно простым людям. И не раз и не два за последний час необъяснимые несостыковки в самых разных делах вдруг разрешались после слов Микалиса.
        И вот на сидящего вне купола неподалеку от захватчика герцога уже начали падать презрительные и даже ненавидящие взгляды. Послышалось осуждающее роптание, кто-то, не сдержавшись, бросил в его сторону: «Подонок!» - другой: «Убийца!» - третий просто плюнул в сторону его Светлости и пробормотал слова проклятья. А потом наконец нашелся человек, выкрикнувший: «А где доказательства!?» Этого Микалис и ждал.
        - Вам нужны доказательства? Они будут, - улыбнулся он и, схватив Калтира под руку, скрылся за поворотом коридора.

22:35
        Айна трудилась уже почти двадцать минут, проникая магией в разумы сидящих в осаде гостей. И, надо сказать, давалось ей это непросто, девочка уже вся взмокла и чувствовала сильную головную боль, однако останавливаться не собиралась. Их с Лазом связь проделала немаленькую дыру в возведенной ей вокруг своего разума стене и сейчас к принцессе танильцев медленно, но верно возвращались уже порядком забытые эмоции. И одной из главных была любовь к своей семье: сестре, племяннику, зятю, которые находились в плену прямо над ними. К тому же, об этом ее попросила добрая тьма, Айна не могла и не хотела отказывать. Вот только такое тонкое воздействие было в разы труднее того, что она делала с сознаниями других людей обычно. И это сильно выматывало.
        Лаз тоже не сидел без дела. Магия восприятия позволяла ему наблюдать за происходящим прямо сквозь потолок, однако так было слишком много вражеских магов, сосредоточенных и внимательно сканирующих окружение. Поэтому он не мог развернуться на полную и даже нечто настолько простое как почувствовать, кивнул ли Далан или нет, отнимало много сил из-за того что нужно было постоянно следить, чтобы его магию не засекли. А основная его задача была в разы труднее.
        Магия не состояла только из заклинаний и их применения, иначе академии типа Дома Магии были бы не нужны. Главное, чему учили начинающих чародеев - манипуляция энергией. В частности скрывать свою энергию и находить чужую, чтобы не дать теоретическому врагу обнаружить и использовать бреши в заклинаниях. Если маг не владел этим навыком в достаточной мере, его чары становились бесполезны против грамотного противника и не важно насколько они были мощны. Потому что с правильной техникой проанализировать и разрушить изнутри такое незащищенное заклинание было проще пареной репы.
        А вот при должном мастерстве для мага открывались безграничные перспективы. К примеру, не было невозможно полностью скрыть какие-либо энергетически следы применения заклинания и если противник собственными глазами не увидит его действия, то не сможет ничего заподозрить. Конечно при использовании атакующих заклинаний такая незаметность была недостижимой мечтой, однако более аккуратные и тонкие манипуляции вполне могли быть скрыты от недостаточно умелого врага.
        И Лаз вот уже двадцать минут занимался тем что медленно и неторопясь ослаблял все стены и перекрытия на первом и втором этажах поместья прямо под главным залом. Была бы возможность - он бы и совсем убрал все мешающие ему конструкции, однако тогда их бы очень быстро нашли. Однородный камень внутри стен медленно превращался в каменную крошку, пока что сохраняющую изначальную форму но совершенно бесполезную для поддержания прочности здания. А также постепенно и особенно аккуратно подтачивал пол третьего этажа, ровно по контуру окружающего заложников купола.
        Однако, при всем этом, он не забывал и о том, зачем вообще пришел в этот особняк и постоянно мониторил область вокруг хранилища герцога, располагавшегося на втором подвальном этаже поместья. Так что когда Калтир в сопровождении Микалиса и парочки его людей оказался перед толстенной дверью из экранирующего магию металла, на время все его внимание перенеслось именно туда.
        Сейфовая дверь была по меркам этого мира шедевром инженерной мысли. Однако для Лаза это были детские шалости и если бы псионика могла проникнуть внутрь замка, он бы справился за считанные секунды. Однако даже его способности имели ограничения. Что бы он не делал, аккуратно вскрыть это хранилище было бы невозможно. Грубой силой? Может быть, телекинез работал на все. Но вот вмешаться в структуру металла или проникнуть внутрь магией восприятия было невозможно.
        Вот только это нисколько не мешало, сосредоточившись, определить, на сколько и в какую сторону Калтир поворачивает лимбовый, а на неспециальном языке просто кодовый, замок. Сейчас было не время, но вот после того как работа будет сделана проникнуть в хранилище окажется довольно просто. Пусть в таком случае разгром в кабинете герцога и не был обязателен.

22:47
        - Кем бы вы ни были, внимательно слушайте и постарайтесь сделать вид, что ничего странного не происходит. - Айна повторяла это сообщение в последний, триста сорок третий раз. - Ровно в одиннадцать часов пол под вами провалится и упадет на два этажа вниз. Вполне вероятны травмы, постарайтесь не паниковать и не усугублять ситуацию…
        - Сделала! - Тяжело вздохнув, девочка обернулась к все еще трудящемуся над своим заданием Лазу.
        - Молодец. Остался последний раз.
        - Но я же уже со всеми связалась? - Лаз покачал головой.
        - Еще нужно сообщить окружившей особняк страже, иначе они могут проворонить нужный момент.
        - Но я их не чувствую, они слишком далеко… - Высокий пожилой мужчина замер и с силой хлопнул себя по лбу.
        - Ой я идиот… и отменить уже ничего нельзя…
        - А ты их чувствуешь?
        - Да.
        Еще когда он был младше Айны Лаз смог распространить магию восприятия более чем на сотню метров в поисках похищенной насильником Лани. Сейчас же, если сосредоточиться, он мог покрыть почти полкилометра, в пределах которых пусть нечетко, но ощущал местонахождение любого объекта крупнее мыши. Так что несколько сотен солдат и магов, окруживших поместье плотным кольцом, для него были как на ладони. Однако Айна была стихийным магом, у которых с магией восприятия было куда хуже, тем более когда речь заходила не о магической энергии а о материальных и не применяющих пока никаких заклинаний людях.
        - Я могла бы попробовать связаться с ними через тебя.
        - Как это?
        - Твое сознание может их видеть, а я могу связываться с сознаниями других людей. - У Лаза словно гора с плеч свалилась. Он совершенно забыл о том что способности Айны кардинально отличаются от его собственных и было большой удачей что эту проблему можно было преодолеть так просто.
        - Конечно, давай!
        - Но я не могу с тобой связаться без твоей помощи, - было видно что девочка очень переживает по этому поводу. - Не знаю почему, но меня словно выталкивает наружу…
        - Давай я тебе помогу. - Лаз присел перед Айной и положил руку ей на голову, мягко погладив волосы. Реакция была моментальной, только что расстроенно глядящая в пол принцесса заулыбалась и словно маленький котенок сощурилась от удовольствия. - Что от меня требуется? Я ведь не специально это делаю.
        - Закрой глаза и не сопротивляйся.
        Последовав ее совету, Лаз почувствовал прикосновения маленьких детский ладошек, одно в области сердца, другое на лбу. А после в воздухе снова разлилась уже привычная магия. Однако результат был вовсе не таким, как ожидалось. Айна, ойкнув, осела на пол и недоуменно уставилась на свои руки.
        - Что случилось?
        - Я не знаю… у меня не получилось, прости. - Было видно, что еще чуть-чуть и она заплачет.
        - Ничего страшного, - Лаз поднял девочку с пола и усадил перед собой. - Что пошло не так, расскажи.
        - Когда я училась использовать эту магию, мне было сложно проникать в сознание другого человека и меня выталкивало, также как с тобой, - начала Айна, немного успокоившись. - Однако если меня пускали было не важно, насколько другой человек сильный маг. Так что я подумала что если ты сделаешь также то все получится. Но когда начала, почувствовала, что между мной и твоим сознанием есть еще одно препятствие, совсем не похожее на предыдущее.
        - На что оно похоже?
        - На кокон, как у бабочек. Он черный с красными пятнышками внутри. - Объяснять дальше было не нужно.
        Трансформация. Айне мешала его трансформация. А значит, чтобы она могла связаться с окружившими особняк солдатами ему нужно было убрать форму Зверя и дать ей возможность применить свою магию на его настоящем теле.
        - Айна, ты должна мне пообещать, - девочка, похоже расслышав что-то в его голосе, замерла и с предельным вниманием посмотрела прямо на него. - Закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу. Что бы ни случилось, не открывай. Обещаешь?
        - Да. - Она кивнула изо всех сил, совсем по-детски, а потом крепко-крепко зажмурилась, чем вызвала невольную улыбку на его лице.
        .
        Айна почувствовала небольшой ветерок и волну магии, а после голос, незнакомый, слабый и хриплый, окликнул ее. Однако почему-то она точно знала, что это все еще ее добрая тьма.
        - Ты готова? - еще один кивок от которого ее длинные волосы цвета воронова крыла взметнулись высоко над головой.
        Ее руки что-то коснулось. Ладонь, неожиданно поняла она, однако было в ней что-то совсем неправильное. Хотя бы то что пальцы, держащие запястье девочки, были неровными и бугристыми, и сжимались еле-еле. Правая рука Айны легла на уже знакомую ткань костюма, однако теперь под ней не чувствовались мышцы, наоборот, грудь была впалой и худой, даже сквозь материал можно было пересчитать все ребра. Сердце билось слабо и медленно. Потом последовал черед левой руки и под ладонью принцессы оказался чей-то лоб, морщинистый и слишком маленький для взрослого человека.
        - Давай.
        На этот раз непонятного черно-красного кокона не было и спустя несколько минут Айне удалось почувствовать зовущую ее мысль. Последовав за ней, она, к своему невероятному удивлению, словно вылетела сквозь стены поместья и через мгновение прямо перед ней уже застыли очертания человеческой фигуры, судя по всему мужской. А дальше она прекрасно знала что делать. Через посредника связь сознаний тратила в разы больше сил и концентрации, однако все-таки была успешной. Сообщение Айна доставила.
        А через несколько секунд тот, знакомый, сильный и глубокий мужской голос сказал:
        - Теперь можешь открывать.

22:50
        - Капитан, что с Вами?
        - Нормально. Передай всем: штурм ровно через десять минут.
        Глава 23
        Час восьмой.

23:00
        Взрыва не было. Псионика вообще не могла похвастаться особенной зрелищностью своих заклинаний. Однако когда кусок пола диаметром с хорошее мельничное водяное колесо вдруг просто провалился вниз, вместе с тремя сотнями сгрудившихся в середине гостей, эффект это произвело совсем немалый.
        А когда спустя несколько секунд двери и окна по всему зданию оказались выбиты более чем сотней солдат империи, которые без слов и промедления тут же вступили в бой с приспешниками Микалиса, общий хаос значительно превысил тот что возник в результате взрыва.
        Ничего подобного преступники, естественно, не ожидали. Прекрасно понимая что штурма не случится пока заложники у них под контролем, они считали окружение поместья больше досадной помехой чем реальной угрозой. Однако действия Лаза и Айны спутали им все карты. Заложники все еще находились в поместье, вот только больше не были под контролем Микалиса. Купол, который мог уничтожить лишенных магией людей в считанные секунды, был бесполезен сейчас, а заложники неожиданно оказались на два этажа ниже и для того чтобы снова получить возможность использовать их как козырь, преступникам было необходимо туда спуститься и заново взять под контроль три сотни человек. Что было нереально, пока в здании орудовали элитные войска Лотоса.
        Завязалось самое настоящее сражение. Люди Микалиса были преданы ему и от всей души ненавидели Калтира, старый хитрец специально искал тех, кому старый герцог максимально испортил жизнь, так что сдаваться они были не намерены. И несмотря на то что солдат и магов правительства было больше, в похожем на лабиринт поместье с его коридорами, залами и комнатками, численное преимущество резко сократило свою значимость. Тем более что часть гвардии была отправлена на помощь упавшим с девятиметровой высоты людям.
        Вот только, прибыв на место, отряд медиков и два десятка вооруженных до зубов солдат застали удивительную картину. Круглый кусок пола, проломивший собой перекрытия и этажи, развалился на несколько крупных кусков, сквозь щели в которых торчали укреплявшие стены стальные штыри, в воздухе висело целое море пыли, нельзя было сделать и шага чтобы не наступить на обломок чего-то очень дорогого, однако среди недавних заложников не было ни одного погибшего или хотя бы серьезно травмированного. Самые опасные повреждения, которые полевые врачи смогли обнаружить - это вывихи, ушибы и порезы, один молодой аристократ сломал ногу, но на этом все. С учетом того что в толпе гостей были пожилые люди, некоторым из которых было за восемьдесят, это нельзя было назвать иначе как чудом.
        Или… магией.
        Медицинской группе естественно сообщили что штурму поместья и положению заложников сильно поспособствовал некто, работающий изнутри особняка. Некто, обладающий достаточно мощной магией и организовавший спасительную для гостей операцию. Вот только количество энергии и точность манипуляции ею, чтобы оградить от травм три с половиной сотни человек разом за те мгновения, что они падали через этажи… подобное слабо укладывалось в головы как докторов, так и охранявших их все это время солдат.

23:07
        Конечно, в решающий момент Лаза и Айны не было под рухнувшим каменным блином. Однако далеко от эпицентра происходящего они не ушли. Во-первых, потому что на близкой дистанции намного проще управлять магией, а во-вторых, потому что после произошедшего Лаз уже не был способен никуда идти.
        Из его носа и ушей тонкими струйками текла кровь, склера глаз стала полностью красной из-за полопавшихся сосудов, а во всем теле не осталось ни единой крупицы силы чтобы хотя бы стоять на ногах. Количество вычислений, произведенное его мозгом меньше чем за секунду и нагрузка на тело, вызванная одномоментным выбросом такого огромного объема энергии выжали его досуха, как физически так и психологически. И это при том что даже несмотря на не боевое назначение этой формы Зверя, тело Леопольда Карлсонского было крепче обычного в пару раз. Если бы на его месте был нормальный человек, не находящийся в трансформации, его ждал бы как минимум обморок, а как максимум сердечный приступ от перенапряжения.
        Сознания Лаз не лишился, однако в первые пару минут после обрушения очень об этом сожалел. Самая лютая мигрень, когда-либо его терзавшая, не шла ни в какое сравнение с тем, как его организм сейчас отплачивал ему за такое неблагодарное обращение. Однако он все-таки успел. Три сотни человек, падающие сквозь рушащиеся этажи, и каждому Лаз уделил небольшую толику своего внимания. Там отвести в сторону руку, не дав ей напороться на арматуру, тут поддержать слишком резко дернувшуюся назад голову, здесь сдвинуть чуть-чуть вбок тучное тело какого-то дворянина, чтобы он при падении не расплющил своим задом хрупкую бабушку.
        По предварительным подсчетам, если бы не его вмешательство, из трех сотен человек мгновенно погибли бы минимум двадцать, а еще около восьми десятков получили бы критические повреждения. Просто выпавших из окна третьего этажа часто ждет летальный исход, а когда вокруг происходит такое…
        И никто из этих трехсот сорока трех человек не узнает, кто на самом деле их спас. У Лаза, пока он разбирался со стенами двух этажей, было время подумать и над этим. Ему ни в коем случае нельзя раскрывать свои личность, ни вымышленную, ни тем более реальную. Да, была вероятность, что, прознав про его подвиг, спасший столько влиятельных лиц из множества стран, правительства этих стран проникнутся к нему симпатией. Вот только эта вероятность была столь мала, что можно было даже не начинать об этом думать.
        Да даже спаси он не этих людей, а самих королей и императоров, заседающих сейчас во дворце Лотоса, итог вряд ли изменился бы. Благодарность-благодарностью, долг-долгом, однако он в любом случае так и останется угрозой для них. Покусавшего кого-то пса усыпляют даже если он после этого начинает носить хозяину тапочки и газеты. Потому что страх всегда был сильнее доброты и чести. Может кто-то из правителей Люпса и проникнется к нему искренней симпатией, вот только глупо надеяться, что таких будет много и тем более что таких будет большинство. Ему могут вынести благодарность, могут убрать из списков разыскиваемых, могут чествовать и хвалить, а потом однажды, как и говорил Савойн, пырнуть сзади ножом в сердце или подсыпать яд в поднятый за здравие бокал. Лаз больше не строил глупых иллюзий: он зверь, которого каждый в этом мире хочет загнать и пристрелить, и какими бы гнусными и подлыми не были способы, ими воспользуются, если это принесет пользу.
        К тому же была куда более серьезная опасность. Раскрой Лаз себя и Лотос вполне может вывернуть все так, что он если и не был организатором всего этого кошмара, то точно одним из сообщников. И тогда история о его помощи превратится в хитрую попытку возвыситься за счет, а может даже с поддержкой бывших подельников. А там не далеко и до обвинения в адрес самой Кристории, в результате чего альянс стран получит уже не косвенный, а самый настоящий повод начать войну. Политика и политики отлично умели извращать реальность, если это было им выгодно.
        Однако в таком случае возникал вопрос. Зачем вообще было так напрягаться и мучаться из-за этих людей? Причины было две.
        Первая заключалась в том, что, независимо от выбора Лаза, неудачное разрешение ситуации с тремя сотнями заложников повлечет за собой серьезное политическое напряжение. Лотос будут обвинять в смертях, вероятно репутация империи сильно упадет. И казалось бы что в этом нет ничего плохого, однако за три года поездок в пустыню Лаз понял одну простую истину: когда у людей сдают нервы, достается не только тому кто виноват. Страдают все, в той или иной степени. И больше всего шишек сыпется на голову того, кому нечем ответить. Люди привыкли и отлично умеют вымещать свою злость на слабых. А самой слабой, несмотря ни на что, сейчас является именно Кристория. Да, может на какое-то время от его родины и отстанут, сосредоточив внимание на империи и ее промашках, но ни один монарх не забудет, ради чего они все приехали в Лотос. И когда начнется война, а в ее неизбежности Лаз уже практически не сомневался, Кристории достанется куда больше чем могло бы.
        А вторая причина сейчас с красными, но не от крови, а от слез глазами лежала у него под боком, крепко настолько, насколько позволяли детские ручки, обнимая его плечо. Он не мог допустить чтобы с родными Айны что-то случилось, как не мог и позволить ей услышать крики раненых и умирающих.
        Поддавшись внезапному порыву, он поднял еще дрожащую ладонь и погладил мягкие, словно шелковые, волосы цвета ночи. Решение помочь этим людям принять было непросто, решение остаться в тени, промолчать о своем подвиге, далось еще труднее. Однако по сравнению с тем выбором, который ему предстояло принять сейчас, они были словно песчинка перед горой. Вот только сделать его было надо.

23:20
        - Айна, - ее ушко забавно дернулось и к Лазу повернулась еще красная от плача, но уже вполне спокойная мордашка.
        - Да?
        - Ты должна идти к своей сестре и Далану. - Осветившая на секунду ее личико улыбка резко пропала, когда девочка почувствовала в его словах подвох.
        - А ты?
        - Я не могу пойти с тобой. - Будь на его месте кто угодно другой, кроме, разве что, ее отца, принцесса просто не стала бы слушать. Однако это была ее добрая тьма.
        - Почему? - На только-только высохших глазах снова начали наворачиваться слезы.
        - Потому что если кто-то узнает, кто я, может случиться что-то очень плохое. - Лаз боролся сам с собой целых пятнадцать минут, будучи не в силах заставить себя начать этот разговор. Но это было неизбежно и он это прекрасно понимал.
        - Я могу тебя защитить. Я… я принцесса… - Попыталась возражать Айна, однако в ее словах не было силы.
        - Спасибо что хочешь мне помочь, но защитить меня не в твоих силах.
        - И что ты будешь делать один? - А вот это было ударом под дых. В самое больное место.
        - Спрячусь, - Лаз постарался, чтобы его голос звучал также уверено, хотя внутри все сжалось и перекрутилось. - А потом, когда-нибудь, обязательно найду тебя.
        - Правда? - Она улыбнулась, наивно, по-детски, но из ее глаз все продолжали бежать соленые капельки.
        - Клянусь тебе, - он поднял перед ней руку с оттопыренным мизинцем.
        - Что это?
        - У меня на родине так дают обещания. Давай, а то не сбудется. - Словно боясь, что он исчезнет прямо там, на месте, Айна схватила его палец своим.
        - Обещаю…
        Тут Лаз замялся, со странным выражением глядя на огромную разницу между переплетшимися мизинцами. Маленький, аккуратный, еще не утративший следов чисто-детской полноты, и второй: большой, загорелый, покрытый морщинками, словно он час не вылезал из ванны. Это было неправильно, так врать. Тело Леопольда Карлсонского окутал черно-алый туман, а через секунду пальчик Айны сжимал Лазарис Морфей, такой, каким его знали родители и друзья. Это все равно не было его настоящим телом, но и обманом в той же мере уже не являлось.
        - Ой! - Девочка прикрыла рот свободной ладошкой, однако мизинчик не убрала. - Ты настоящий?
        - Почти, - Лаз улыбнулся ее реакции и, уже не запинаясь, произнес слова своей страшной клятвы. - Обещаю тебе, что, пусть сейчас я не могу остаться рядом, однажды я отыщу тебя, чего бы мне это не стоило. Ты мне веришь?
        - Верю, - всхлипнув еще раз, уже больше по инерции, ответила Айна.
        - Тогда иди, - Лаз, поморщившись из-за до сих пор мучавшей его головной боли, глянул на дверь комнаты. С другой стороны, до того ничем не отличавшейся от окружающих стен, проступила точная ее копия.
        Шмыгнув носом в последний раз, Айна кивнула и пошла к двери, оборачиваясь каждые пару шагов. Но в конце концов ее черные волосы все-таки исчезли в проеме. Подождав еще три минуты и убедившись, что она добралась до расположенного совсем рядом кратера от падения, в котором до сих пор оставалось больше сотни еще не выведенных из поместья заложников, Лаз тяжело вздохнул и изо всех сил несколько раз хлопнул себя по щекам. Раскисать было нельзя.
        Он просто не мог остаться с ней, особенно зная, кто она такая и кто ее отец. И по-хорошему она даже не должна была знать как он выглядит на самом деле, но Лаз почувствовал, что это было бы слишком бесчестно с его стороны. Хватит и того что она так и не узнала его имени.
        Тяжело вздохнув, он посмотрел себе под ноги и пол начал сам собой таять, расступаясь в стороны словно Красное море перед Моисеем. Его путь лежал на минус второй этаж, к хранилищу Калтира.

23:33
        Еще одной причиной того что сражение между людьми Микалиса и гвардией длилось так долго, был тот факт что немало участвовавших в штурме людей было послано для спасения и защиты заложников. Двадцать человек, прибывших с отрядом медиков, были только одной из четырех групп охраны.
        Однако спустя полчаса после взрыва последний из бывших гостей Калтира был выведен на воздух. В здании остались только солдаты империи, постепенно редеющие войска Микалиса и сам герцог, который в момент обрушения находился вне купола вместе со своим захватчиком. Чем тот и воспользовался, забаррикадировавшись вместе со стариком в его кабинете. Он же стал последним, кто остался в живых. После того как к штурму присоединились почти сто свежих воинов империи, сопротивление преступников довольно быстро захлебнулось и все они были убиты. Гвардия предпочла бы взять парочку для допроса, однако, осознавая свою судьбу, люди Микалиса предпочитали либо бросаться в самоубийственные атаки либо кончать с жизнью.
        В отличие от своего босса, бывшего достаточно умным и недостаточно фанатичным, чтобы перерезать себе горло, облегчив солдатам задачу. Вот только деваться Микалису было уже некуда. В кабинете герцога не было окон и лишь одна дверь, которую уже полностью оккупировала стража. Более того, выведенные из себя первой неудачей, солдаты империи сейчас заняли вообще коридоры и комнаты вокруг кабинета, а также на предыдущем и следующим этажах, чтобы исключить любую даже теоретическую возможность побега главаря этой группировки. Микалис же, стоя в центре комнаты и держа у горла герцога кинжал, лихорадочно пытался придумать хоть какой-нибудь план, чтобы выбраться оттуда.
        Первые хотели захватить преступника живым и требовали отпустить Калтира в обмен на безопасность, второй хотел сбежать, угрожая прикончить его Светлость, если ему не дадут такой возможности. Однако планам как первых, так и вторых, не суждено было сбыться. Потому что в какой-то момент все здание содрогнулось, словно в судорогах.

23:46
        Лаз держал в руках руководство по магии приручения и не чувствовал ничего. Ни радости, ни любопытства, ни хотя бы удовлетворения успешным завершением планировавшейся несколько месяцев операции. Причину можно было не объяснять. Он вылечил умирающую от яда беременную девушку, спас три сотни влиятельных аристократов со всего Люпса и избавил империю от опасного и хитрого преступника, а что получил взамен? Эту дурацкую книжечку? Ему стоило титанических усилий не превратить ее тут же в труху.
        Его имя так и останется номером один в списках на устранение, его жизнь так и продолжит состоять из пряток и притворства, и даже тот островок света и тепла, что он вдруг нашел на несколько мимолетных часов, отобрали у него правила и порядки этого проклятого мира. И ему некому было рассказать об этом кроме безмолвной птицы, которая сейчас кружила в вышине где-то над зданием.
        Как бы ему сейчас хотелось стать таким же как Принцесса, крылатым и свободным от всех забот и переживаний. Но нет, ему нужно было сидеть тише воды ниже травы здесь, в созданном им же кармане внутри одной из стен подвала. Потому что до того как убраться из особняка, стража сто процентов обыщет его сверху донизу, а у него не было сил, чтобы бежать прямо сейчас.
        - Да будь ты проклято… - пробормотал он, со всех сил ударяя в стену своего убежища. По тонкому слою камня, отделяющего его от коридора подвала, прошла тонкая трещина. - Твою же… - теперь нужно было заделать повреждение, чтобы ничто не намекало на его местоположение. Лаз с ненавистью посмотрел на вьющийся вертикальный пролом…
        А потом у него внутри словно что-то переклинило.
        - Этого вы от меня и ждете, да? - зарычал он, очередным ударом пробивая тонкую перегородку насквозь и оставляя на камне кровь из сбитых костяшек.
        - Что я забьюсь в нору как трусливая крыса? - Еще один удар расширил пролом.
        - Что спрячусь и буду задерживать дыхание при каждом шорохе? - В коридор посыпался настоящий дождь каменной крошки, а Лаз, лишившись мишени, шагнул из своего убежища и, опустившись на колени, выбрав новой целью каменный кол. Вот только он, в отличие от перегородки, была сплошным, и тело человека было недостаточно сильным, чтобы оставлять на нем хоть какие-то повреждения.
        - Что брошу свой дом, боясь дать вам отпор? - Теперь к каждому удару примешивалась изрядная доля телекинетики, Лаз не знал откуда у него берутся на это силы и ему было плевать.
        - Что не смогу стать достаточно сильным, сломаюсь под давящей на меня силой!? - В стене коридора образовалась первая трещина. Сам того не осознавая, Лаз направлял свою магию не просто в камень, она, словно пробивающаяся в самые глубокие пещеры вода, с каждым его ударом подтачивала все здание.
        - Что не сумею спасти своих родных, сбегу, поджав хвост!? - Коридор уже покрывали целые сети разломов, тонких, словно волос, и таких, в которые можно без труда засунуть палец.
        - Что предам ее, не выполню данного обещания!? - Сотрясалось все здание, трещины уже шли и по внешним стенам, с полок падали книги, со столов - посуда, с потолков - люстры, вместе с сыплющейся из прорех пылью, с крыши покатилась красная черепица, в окнах лопнули стекла. Солдаты, кто не был занят на захвате Микалиса, уже давно выбежали на улицу, а сам организатор провалившегося преступления с ужасом в глазах оглядывал рушащийся кабинет.
        А Лаз продолжал вбивать в превратившийся уже в мелкую крошку пол удар за ударом. В его трансформации не предполагались слезные железы, однако сейчас он плакал, так как не плакал уже очень и очень давно. Все то напряжение, вся та невысказанная злоба на объявивших его дичью королей в частности и на весь мир в целом, все то бессилие, что терзало его последние полгода - выходили сейчас со слезами и обильно текущей из разодранных до кости кулаков кровью. Наконец он замер с поднятыми вверх руками, замутненными глазами оглядев уже превратившиеся почти в ничто стены. От разрушения их удерживала лишь его же псионика, которой он на автомате защитил тело.
        А потом в его взгляде, впервые за последние пять месяцев, а может и за все двенадцать прожитых лет, разлилось холодное, обжигающе-ледяное спокойствие. И кулаки в последний раз врезались в многострадальный пол подвала.
        - Не бывать этому.
        .
        - Так что, говоришь, тут случилось? Кто дом-то развалил? Ты мне рассказал что какой-то хрен взял в заложники богатеев, а его остановила наша доблестная гвардия. Но что со зданием-то случилось?
        - Ну этот Микалис вроде помер под обломками, вместе с герцогом и несколькими гвардейцами…
        - Да бычий рог тебе в жопу! Что с поместьем случилось расскажи!
        - Да не знаю я! И никто не знает. Просто вдруг покрылось трещинами и развалилось.
        - Тьфу на тебя, Дук, я-то надеялся что-нибудь новенькое услышать.
        - Да пошел ты…
        - Сам пошел.
        Глава 24
        Лаз стоял на поверхности волн, вглядываясь в темную, не желающую отражать синеву небес воду. Ветер, словно безумный, рвал волосы, заставляя ежиться от холода даже стойкую ко всему трансформацию. Оно и понятно, на дворе уже давно вовсю властвовала осень, которая на таком далеком севере мало чем отличалась от зимы.
        Слуха коснулся какой-то посторонний звук, Лаз дернулся, инстинктивно пригибаясь, словно это могло спрятать его фигуру от посторонних глаз, но тут же одернул себя. Здесь никого не могло быть. И речь шла не только о людях. Там, где он сейчас стоял, не выжило бы ни одно живое существо. Ни зверь, ни птица, ни рыба, в воде под его ногами не было даже водорослей и бактерий.
        И можно было не искать причину, Лаз чувствовал ее каждой клеточкой тела и каждой частичкой своей души. Окружающий мир был переполнен энергией. Ее было столько, что использовать уже ставшую родной и очевидной как дыхание магию восприятия оказывалось технически невозможно, все вокруг мгновенно заливал невидимый свет висящей в пространстве силы. Казалось, еще чуть-чуть, и ее можно будет зачерпывать ложками и есть, словно желе.
        И именно это было причиной тому, что окружающие воды превратились в мертвую зону. Энергия была разлита в окружающем мире, однако в норме ее плотность была невероятно мала и сама по себе она никак не могла влиять на живых существ, обладающих собственной, внутренней энергией. Однако за сотню километров от этого места энергия в окружающем мире начинала становиться все гуще и гуще. И в какой-то момент преодолевала допустимый для живых существ предел. Лаз, в отличие от танильских ученых, не имел результатов исследований, утверждающих, что общий энергетический фон, превышающий значения силы души живого существа, действует на него губительно и за считанные минуты приводит к летальному исходу. Однако он вполне мог ощутить влияние этой самой энергии на себе.
        Дышать было трудно, все тело ломило, словно после многочасового марафона, в ушах, где-то на границе слышимости, стоял мерзкий писк, перед глазами плавали черные точки. Это не доставляло очень уж серьезных проблем, но чувствовал Лаз себя отвратительно. А ведь его душа была в разы сильнее чем у высших магов. Представлять, что было бы с обычным человеком, окажись он на его месте, совсем не хотелось.
        Чабу А’Маку был прав, когда советовал ему отправиться сюда. Остров Предков, откуда, как считалось, прибыли ставшие впоследствии Кристорией племена. Вот только отсюда никто не мог прибыть. Остров, по сути, был бубликом суши, довольно широким, но при этом почти полностью безжизненным, несмотря на то что прямое воздействие губительной силы до него не дотягивалось, похоже, какие-то фоновые эффекты за много лет превратили эти земли в пустошь, где могли выжить только самые стойкие организмы типа мелких кустарников и насекомых.
        Вот только охрана Острова была такой, словно на его территории выращивали как минимум золотые слитки. Чтобы пробраться незамеченным, Лазу пришлось-таки создать форму птицы, иного способа наверняка проскочить мимо бдительных патрулей он так и не нашел. По внутреннему морю тоже курсировали военные суда и только в нескольких километрах от границы мертвой зоны они прекращали появляться. Кристория тщательно охраняла столь важный секрет, куда тщательнее королевского дворца и Дома Магии.
        И сейчас ему предстояло выяснить, что же это за секрет. Прикинув, насколько сможет задержать дыхание в такой холодной воде, Лаз вздохнул и оглядел себя с ног до головы. Будучи птицей, он уже не мог использовать так любимые всеми трансформами эластичные жгуты, прикрывающие самые нежные и интимные части тела. По той причине тащить с собой что-то тяжелое было практически нереально. В результате из одежды на нем сейчас были лишь плавки, утащить которые в когтях было совсем не сложно. И, наверное, оно было и к лучшему, он собирался нырять и потяжелевшая от воды ткань ему бы только мешала. Однако, к сожалению, это не отменяло некоторой неловкости ситуации. Еще раз тяжело вздохнув, он набрал полную грудь воздуха и отменил поддерживающий его тело телекинез.
        К счастью, нырять было не слишком глубоко. Пятьдесят метров для трансформации, вполне комфортно чувствующей себя в кипятке и в холоде минус двадцать, не были чем-то особенным. Главным неудобством стали не темнота и не давление, а все возрастающая плотность энергии, по которой Лаз и пытался, словно локатором, определить происхождение всей этой аномалии. Выныривать, чтобы набрать новую порцию воздуха, пришлось трижды, прежде чем удалось определить нужный участок морского дна с точностью до пары десятков метров. Однако это совершенно определенно того стоило.
        Если исходить из того, что здесь не могло выжить ничто живое с недостаточной плотностью энергии души, то получалось, что Лаз стал самым первым живым существом, увидевшим это. С помощью все той же псионики проведя с поверхности тонкие трубки воздуха, он создал грубое подобие оптоволокна и рассеянные лучи солнца осветили погруженную в каменистое дно где-то на две трети высоты сферу из черного материала. Почти идеально ровная форма видимой части давала понять: эта штука совершенно точно не естественного происхождения. Если она и правда имела круглую форму, то высоты в ней было метров пять, не меньше.
        Вынырнув еще раз, Лаз снова соорудил себе магическую версию плота, и уселся на него просыхать и думать. С первым быстро помог телекинез, сдувший с кожи всю влагу, а вот второе…
        - Что это, мать вашу, за хрень… - пробормотал парень, пытаясь разглядеть сквозь толщу воды вызывающий все эти аномалии объект. Кристорцы не могли знать, что это, у человечества не было навыков, чтобы безопасно переместить, а тем более создать нечто подобное. Вариант с астероидом отпадал в силу слишком правильной формы, над сферой точно поработала рука живого и разумного существа. Существовавшая до людей раса, как во всех этих дурацких передачах земного телевидения, раскрывающих несуществующие заговоры? Разные миры, боги, магия, Лаз был готов поверить даже в это. Но почему тогда нет никаких свидетельств? Даже если они вымерли в какой-то катастрофе. Ведь если эти древние люди были столь искусны и умны, от них должно было остаться что-то кроме странного круглого камня посредине моря.
        Однако рассуждать об этом можно было бесконечно, а делать что-то надо было прямо сейчас. Трансформация-трансформацией, но ему нужно было есть и пить, что в условиях мертвого и соленого моря было невозможно. Перебрав несколько вариантов самых разные степеней безумства, Лаз в конце концов решил попытаться отрезать или отломать от сферы кусок, достаточно большой чтобы его хватило на изучение и достаточно маленький, чтобы суметь без лишнего шума с ним сбежать.
        Как не странно, псионика на черную сферу работала ничуть не хуже чем на любую другую материю, более того, материал словно сам помогал себя изменять. Лаз вздрогнул от мысли о жидких роботах, но решил что разберется с этим уже когда окажется в безопасном месте. Круглый кусок диаметром около полуметра, если он правильно определил размер сферы, то он забрал едва ли тысячную долю. В воде оценить массу полученной части было сложнее, но не было похоже что материал был очень тяжелым, точно легче железа и многих других металлов.
        Впрочем, выяснить это Лазу еще предстояло. Обратная дорога заняла больше времени, поскольку лететь и одновременно тащить телекинезом за собой двухсоткилограммовый шар было не в пример тяжелее чем просто лететь. Однако серьезных сложностей не возникло, военные патрулировали сушу и море, а вот на парящую в облаках птицу внимания никто не обращал. Мало ли - летит и летит. Кусок таинственного чего-то с такой высоты казался просто точкой. Он, кстати, отделенный от основной массы материала, очень быстро лишился всей той губительной энергии, которая исходила от сферы и в полете ничем особенным не выделялся. Опять же, кроме того что Лаз был готов поклясться: на его транспортировку уходило меньше сил, чем должно было.
        Остров Предков остался далеко позади и снизу потянулись земли континента. Две крупных птицы, стремительно рассекая воздух, спешили в самую глубь кристорских лесов. До того, занятый вначале раздумьями о том, что ждет его в центре внутреннего моря, а затем сосредоточенный на отсутсвии внимания со стороны пограничников, Лаз не слишком много внимания уделял самому полету. Однако сейчас, наконец, ему можно было расслабиться и он искренне наслаждался процессом. Наполняющим крылья ветром, синевой неба, казавшегося невозможно близким и понятным, проносящимися где-то там, в ином, отличном от этого легкого мира, полями и лесами. Это чувство было волшебным. Лаз и раньше летал, когда телекинез стал достаточно силен чтобы поднять его тело в воздух, это было первое, что он сделал, испытав невероятный восторг. Но лететь не с помощью магии, а лишь силой своих собственных крыльев… просто божественно.
        В результате приземление было совершено только тогда, когда не слишком могучее птичье тело уже порядком устало. До цели - заначки, где Лаз оставил все свое добро, оставалось меньше часа лета. Однако эту дистанцию было разумнее преодолеть засветло, сейчас же человек и его ястреб устроились на привал.
        Принцесса, усевшись на ветку дерева словно на жердочку, внимательно посмотрела на Лаза, после чего, убедившись что с ее человеком все в порядке, спрятала голову под крыло и затихла. С того момента как их связь была укреплена по вычитанной из руководства технике, прошло больше полутора месяцев и Лаз стал замечать, что и до этого умная птица начинает проявлять уже какие-то совсем не звериные повадки.
        К примеру, Принцесса взяла за привычку по утрам, когда он просыпался, делать вокруг него медленный круг на бреющем полете или пешком, в зависимости от ситуации, тщательно оглядывая парня с ног до головы. И через ту же связь он знал, что это не просто «Доброе утро», птица проверяла, все ли с ним хорошо, словно нянька или сиделка. Или, другой случай, когда он ел что-то растительное: овощи или кашу, в ее душе и взгляде отчетливо читалось: «Фу, какая гадость, как ты это вообще ешь?» В книжке по магии приручения ни о чем подобном не было сказано ни слова. Да, связь позволяла магу общаться со зверем напрямую, отдавая такие приказы, какие животное никогда бы не поняло в устной форме, но таких вот странностей не упоминалось.
        Однако опять же, размышлять о причинах можно было очень долго, так и не придя к ответу, так что Лаз решил побольше внимания уделить тому, что реально мог изучить. В результате, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом и мир погрузился во мрак, выяснить удалось следующее:
        - Шар определенно был металлическим, об этом говорили как характерный блеск, так и высокая пластичность и электропроводность, что Лаз мог проверить, используя псионику в качестве генератора электрического поля.
        - Металл, а может быть сплав, из которого он был сделан, был Лазу неизвестен, что, с учетом развитости земных технологий и профессии инженера-конструктора довольно четко говорило о магическом происхождении.
        - Характеристики, которые удалось измерить, заставили бы удавиться от зависти лучших металлургов обоих миров. Легче и прочнее титана, металл не начал плавиться даже когда Лаз разогрел его до полутора тысяч градусов, а созданная из него проволока не показала никаких признаков усталости металла даже после часа издевательств с помощью телекинеза.
        Но самым поразительным свойством полученного материала было даже не это, а необъяснимое умение поглощать и удерживать в себе энергию. Не тепловую или электрическую, тут он не показывал никаких аномальных результатов. А вот когда Лаз попытался влить в сферу чистую энергию души, она повела себя вовсе не так как обычно. Лишившись контроля мага, энергия растекается в окружающем пространстве, растворяется, словно капля чернил в воде. И не важно, где она была оставлена, просто в воздухе или в толще гранита. Однако попав в черную сферу, энергия никуда оттуда не делась. Более того, попытавшись вытянуть ее обратно, Лаз ощутил сопротивление, металл как будто отказывался отдавать полученное.
        Причина того, почему ему казалось, что манипуляции с этим материалом тратят меньше энергии чем должны, также была обнаружена. Заклинания не обладали стопроцентным КПД, некоторая часть потраченной энергии шла не на выбранную магом цель, а просто бесполезно растекалась в пространстве. Эту потерю можно было убрать, с помощью такой техники Лазу и удалось превратить стены поместья герцога Ланоританского в крошево прямо под носом у врага, однако на процесс сокрытия уходило куда больше сил чем при этом сохранялось, так что если этого не требовалось, никто подобным не заморачивался. Эта утекающая энергия и была причиной понизившихся затрат, материал, поглощая ее, как бы повторял используемое заклинание, помогая магу его творить.
        Дойдя до такого вывода, Лаз несколько минут просто сидел, тупо глядя в пространство. На Земле существовали материалы, способные на так называемое запоминание формы. К примеру. Сделанные из такого материала очки, если на них случайно сесть, могли вернуться в прежнее состояние и их не нужно было нести в ремонт. Однако если этот материал был способен запоминать заклинания…
        Главной проблемой любого мага были отнюдь не запасы энергии. Как бы не был искусен чародей, истратить все свои резервы за короткий срок было практически невозможно, а если и удавалось, то влекло за собой крайне негативные последствия. Нет, главной бедой было ограничение способностей мозга. Можно было натренироваться так, что сложные магические вычисления производились где-то в подсознании, можно было использовать форму Зверя и с ее помощью повысить пределы возможностей разума, но этого все равно было мало. Лаз, с его мастерством, едва-едва справился с исцелением Лоры Мадро именно из-за невероятно сложности и тонкости манипуляций. И если бы было возможно снять с мозга часть нагрузки, переложив ее на такой вот обладающий памятью металл, сила мага возросла бы в разы.
        До путешествия на Остров Предков Лаз долго думал, чем займется после. В планах была магия подчинения и попытки создать предельные образы псионики, однако теперь в планах появился еще один, написанный жирными красными чернилами пункт.
        Глава 25
        На Люпс снова возвращалась зима. В мягком климате империи это еще чувствовалось слабо, однако северная Кристория, несмотря на только недавно отмеченное осеннее равноденствие, уже покрывалась снегом, медленно, но верно. Города постепенно из золотых превращались в белые, люди все чаще выходили из дома в теплых куртках и перчатках, а самые нетерпеливые уже начали подготовку к встрече нового года.
        Правда, Дом Магии, как и всегда, утопал в зелени. И так будет даже в самый разгар зимы, когда вся страна покроется толстым белоснежным покрывалом. Однако подступающие холода чувствовались даже тут, воздух, пусть и нагревался, попадая на территорию зелени, все-таки не успевал стать таким, как летом. Да и зимние ароматы, приносимые им, никуда не девались. А потому, пусть слишком теплой одежды тут почти никто не носил, но о легких тканях, сарафанах и шортах давно забыли все, кроме самых горячих ребят.
        А потому вдруг непонятно откуда появившийся парень, одетый в брюки защитного цвета, шлепки через большой палец и майку, неизбежно привлекал всеобщее внимание своим совсем не подходящим сезону гардеробом. А здоровенный прямоугольный футляр, поблескивающий металлом, закрепленный у него на спине и сидящая на нем большая хищная птица иссиня-черного цвета только прибавляли градуса недоумения.
        На вид ему было лет пятнадцать, высокий и подтянутый, открытые руки вились мышцами, на постепенно теряющем детские черты лице играла ехидная улыбка, сильно отросшие волосы белого как молоко цвета, словно водоросли на дне океана, колыхались от порывов ветра. Встречаемые им по пути студенты провожали странного персонажа недоуменными взглядами, в некоторых из которых можно было прочитать мучительные попытки вспомнить что-то важное.
        Лазариса Морфея, а никем иным этот парень быть, естественно, не мог, и правда было сложно узнать. С его исчезновения прошло уже два года и если во время турнира он использовал довольно детскую внешность, то теперь решил воспользоваться таким долгим отсутствием и «вырасти» сразу и резко, чтобы можно было прекратить играть роль ребенка и это никого бы не удивило. Понятно что эта форма была ненастоящей, лишь созданным им же образом, однако отталкивался он от реального тела, так что все еще оставался собой. И первый более-менее неплохо знакомый с ним человек, встреченный на пути, дал понять, что он все сделал правильно.
        - Лазарис!? - Высокий молодой человек, в котором уже никак нельзя было узнать того паренька, которого Лаз сотоварищи спасли от избиения в первый свой день в академии, замер как вкопанный и так широко раскрыл глаза, что, казалось, они вывалятся и покатятся по камням дорожки.
        - Здравствуй, Зинек, - Лазу такая реакция доставила истинное наслаждение, слишком долго он не слышал своего имени. - Отлично выглядишь.
        Зинек Йоль все с тем же ошеломленным выражением опустил глаза на протянутую для рукопожатия ладонь. Однако, надо было отдать ему должное, из ступора парень вышел довольно быстро и пожимал руку Лазу уже с вполне нормальным лицом, разве что украшенным широченной улыбкой.
        - Я думал ты умер, если честно… - они сошли с дорожки и притулились у стены одного из корпусов. - Вся эта история с турниром, твоим «вторым местом», - эти слова Зинек произнес с таким количеством сарказма, что, кажется, его можно было зачерпнуть ложкой прямо из воздуха, - и последующим исчезновением… говорили что ты скрываешься, но мне слабо верилось, слишком уж все было непонятно и странно. Но, похоже, я зря в тебе сомневался, ты уж не обижайся.
        - Да ничего, - Лаз улыбнулся и пожал плечами, - я бы и сам, наверное, не поверил, если бы это все случилось с кем-то другим. Лучше расскажи, как тут дела? Все в порядке?
        - Я бы не сказал. - Зинек тяжело вздохнул. - Знаешь, когда перед грозой в воздухе такое напряжение появляется? Вот ровно то же самое, только гроза - не гроза, а что-то куда хуже. Осенние каникулы отменили, отбрехавшись какими-то организационными проблемами, хотя почти уверен, что это чтобы студенты оставались под защитой академии, учителя явно нервничают, мама в письмах уверяет что все в порядке, но я чувствую, что она меня просто успокаивает.
        - Так и думал, - пришел через Лаза вздыхать. - Я вовремя вернулся.
        - Это война, да? - В глазах студента последнего курса военного факультета не было видно страха, лишь какая-то усталость.
        - Да, к сожалению. Скорее всего осталось недолго.
        - Ясно. Что будешь делать?
        - Найду своих, потом решу. - Лаз тепло улыбнулся, представляя, как изменились его друзья за прошедшее время. - Как бы там ни было, я их два года не видел, соскучился аж жуть. Проблемы никуда не денутся.
        - Тоже правильно, - Зинек кивнул и хлопнул парня по плечу. - Если я не ошибаюсь, у них сейчас занятие на полигоне, так что тебе туда.
        - Спасибо за подсказку, - они снова обменялись рукопожатиями. - Было приятно тебя увидеть, Зинек, береги себя.
        - И мне, Лазарис, и мне.
        .
        - Таким образом становится очевидным, что использование третьего из продемонстрированных способов генерации сверхгорячего состояния пламени эффективнее предыдущих примерно на пятнадцать процентов при должном уровне манипуляции. Однако хочу заметить, что при мгновенном плетении на него уходит на двадцать пять - тридцать процентов больше энергии, из чего можно сделать вывод, что данный способ окупается лишь если у мага есть хотя бы пять-семь секунд на заклинание, в зависимости от навыков. Вопросы?
        - У меня один. Как вы успели так постареть, господин ректор?
        Савойн Листер дернулся, словно ужаленный. Как, впрочем, и остальные восемь человек. Лаз мог изменить свой голос в соответствии с внешностью, но вот так знакомые всем присутствующим нотки из интонации убирать не собирался. Надо ли говорить, что урок был напрочь сорван?
        - ЛАЗ! - Первой на шее брата повисла Ланирис и парень довольно быстро ощутил, как ему на плечо и спину со щек девушки стекают ручейки слез.
        - Ну-ну, не плачь, все хорошо, - на самом деле он и сам не без труда сдерживался, не видеть самого родного в мире человека целых два года было ой как непросто. В носу, с каждым вдохом втягивающем такой знакомый запах, засвербело, но Лаз приказал себе не поддаваться. Лишь покрепче прижать к себе ставшее неожиданно маленьким тело сестры и продолжать гладить ее по тихо вздрагивающей от всхлипов спине.
        Их быстро обступили, слышались приветствия, смех, девочки все без исключения плакали, парни держались, но их руки, когда они пожимали ладонь Лаза, предательски дрожали. Их маленькая группа была не просто друзьями, спустя три проведенных вместе года они стали самой настоящей семьей, так что было неудивительно, что воссоединение вызвало такую реакцию.
        Савойн, молча за всем этим наблюдавший, дождался, когда первые страсти утихнут, и только потом подошел поздороваться.
        - Здравствуй, Лазарис, рад тебя видеть живым и здоровым. - Краткий кивок и осторожная полуулыбка.
        - Да бросьте, господин ректор, оставим формальности, - Лаз, бывший теперь даже немного выше Савойна, протянул ему руку, которую старик, немного замявшись, крепко пожал. Их взгляды встретились.
        - Придешь ко мне потом?
        - Конечно, - парень кивнул, - нам многое надо обсудить. Но давайте лучше не у вас в кабинете.
        - Не сомневаюсь, - усмехнулся Савойн, давая волю своему обычному лисьему характеру. - Ладно, дети, урок окончен, как и все остальные уроки, что у вас есть сегодня, я предупрежу ваших преподавателей. Можете отдыхать.
        Проводив взглядом улетевшего на магии воздуха ректора, Лаз повернулся к друзьям.
        - Ну что, за встречу?
        .
        - Быстро ты меня нашел.
        - Ну я два года не без дела сидел. Научился паре новых приемчиков. Почему вы выбрали именно это место?
        - Ностальгия, наверное… - они стояли на крыше корпуса общежития их группы. Именно тут, больше четырех лет назад, произошел их самый сложный разговор. - Как твои дела, Лазарис?
        - Лучше, чем могло бы быть. - Лаз, усмехнувшись, лег на все еще теплую, несмотря на уже вступившую в силу ночь, крышу. - А ваши?
        - Хуже, чем могло бы быть, - теперь усмехнулись уже оба. - Ты вернулся очень вовремя, надо сказать…
        - Сколько еще есть времени?
        - Может быть полгода, я не уверен. Вряд ли больше… Лазарис…
        - М?
        - Не думаешь что было бы правильнее оставаться там где ты был? - Их взгляды снова встретились, на этот раз на куда больший срок.
        - Не думаю. Я сделал все что мог, дальше быстро прогрессировать у меня не получится, полгода или полтора - существенной разницы нет. А увидеться с родными я просто обязан, прежде чем все начнется. Иначе я бы себя никогда не простил.
        Воцарилось густое и тягучее молчание.
        - Ты вырос. И не только внешне.
        - А вы, как я уже говорил, постарели. И не только внешне. - Савойн вымученно улыбнулся и присел на зеленую черепицу, по-турецки скрестив ноги.
        - Сложно спорить. Никто не мог ожидать, что твое выступление на турнире вызовет настолько мощную ответную реакцию. Чтобы озерники, Башдрак и танильцы объединились? Такого не бывало никогда за всю историю Люпса. Надо сказать, управляться с этим мягко говоря непросто. Гатис, я думаю, за эти два года постарел еще больше меня.
        - Охотно верю. Он хороший король. - Савойн усмехнулся и погрозил парню пальцем.
        - Осторожно, молодой человек, не слишком ли много фамильярности по отношению к августейшему монарху?
        - Нет, - Лаз покачал головой. - Гатис может и король Кристории, но он не мой король.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Я больше не являюсь гражданином этой страны. Как и любой другой. В этом нет никакого смысла. Более того, это опасно, причем в первую очередь не для меня. Посмотрите к чему привело мое выступление за Кристорию. А ведь это был всего лишь турнир, соревнования и не более того. Теперь я понимаю, что это было глупое решение, от которого куда больше вреда чем пользы.
        - Нельзя вот так просто отказаться от своей родины, Лазарис.
        - Моя родина, господин ректор - это моя семья и друзья. И вот за них я буду драться до смерти. Я в долгу перед вами и Гатисом за то, что оберегали их, но долг и подчинение - разные вещи. Я знаю, вы патриот, но просто подумайте об этом. Что со мной, что без меня, Кристория проиграет эту войну. Я стал сильнее, намного, но я не могу сражаться против всего мира. А пока я жив, от меня не отстанут. И куда бы я не отправился, это не изменится. Не лучше ли разорвать со мной все связи?
        - Так что, ты просто бросишь страну где родился и вырос? - Было прекрасно видно, что Савойн недоволен. Однако ректор был умным человеком и понимал, что в словах Лаза есть немало смысла и только преданность Кристории не давала ему окончательно принять позицию парня.
        - Нет конечно, - Лаз покачал головой. - Как я уже говорил, у меня есть неоплаченный долг и его я верну, можете не сомневаться. Однако вы лучше многих должны понимать, что на глобальную картину это не повлияет. Я не выиграю эту войну для Кристории, как бы не старался. Даже дайте вы мне не два, а двадцать лет, этого все равно будет недостаточно. Не лучше ли использовать меня более рациональным образом?
        - Это каким же?
        - Решайте сами, - парень пожал плечами. - Не мне думать, что лучше для целого государства. Если вы скажете идти на передовую и сражаться - что же, так тому и быть. И что угодно иное, пока я буду на это физически способен.
        - Это очень щедрое предложение с твоей стороны… - на этот раз в голосе Савойна уже не было ироничных ноток. - И что, ты правда готов на что угодно? Должны же быть какие-то ограничения.
        - Пока это не касается моей семьи и оправдано с точки зрения морали, я согласен на все.
        - Убить кого-то?
        - Смотря кого, но да, даже это. В конце концов, война есть война. - Савойн вздрогнул от послышавшегося ему в голосе парня льда.
        - Что с тобой произошло за эти два года?
        - Много чего, господин ректор.
        - Хорошо, я не буду допытываться. И да, я понимаю, о чем ты говоришь. Если остальные узнают, что ты больше не подчиняешься Кристории, у них не будет причин продолжать на нас огрызаться. Земли у нас мало, каких-то природных ресурсов тоже. Вероятнее всего придется раскрыть тайну магии трансформации, но это в любом случае неизбежно.
        - Рад что вы понимаете.
        - Хорошо. Тогда скажи, насколько ты стал сильнее? На что можно рассчитывать?
        - Знаете, мне и самому интересно, - парень заговорщицки улыбнулся. - Не хотите проверить?
        - Я!?
        - Да. Давайте, не откажите в такой малости. - Лаз поднялся и, нарочито медленно отряхнувшись, показал ладонью во тьму ночи. - Согласны?
        Савойн тоже встал, после чего пару секунд переводил взгляд с Лаза на темнеющий вдалеке лес.
        - Ладно, парень, давай попробуем.
        - Тогда не отставайте! - Словно заправский серфер, Лаз вскочил на футляр, который до этого лежал чуть в сторонке, после чего отливающая металлом коробка поднялась над крышей и сорвалась с места, унося своего хозяина прочь из академии.
        Глава 26
        - Итак, как ты хочешь, чтобы я тебя проверил? - Остановились они лишь спустя минут десять полета, когда внизу все уже давно было белым от снега и не было даже намека на влияние Дома Магии.
        - А это не очевидно? Естественно в бою, господин ректор! И прошу, будьте серьезны. - Парень, не прекращая широко улыбаться, спрыгнул в снег, темно-серебряная коробка упала рядом, войдя в землю на несколько сантиметров. Савойн, при виде этого, удивленно поднял бровь. Было очевидно, что весу в странном футляре куда больше, чем могло показаться. И при этом Лаз с такой непринужденностью носил его на плече? Либо использовал телекинез, либо…
        - Я второй по силе высший маг страны, ты не забыл?
        - А я второй по силе молодой маг континента, - парировал парень.
        - Ну ладно, мальчик, давай посмотрим, на что ты способен…
        Недооценивать противника Савойн даже не думал, даже если Лаз переоценивает себя, его возможности в любом случае выходят за любые рамки здравого смысла. Так что уже через секунду тело старика покрыла густая серая дымка. Трансформации были нужны не только для превращения в Зверей, с их помощью маг мог укрепить свое тело, ускорить сознание, повысить скорость создания заклинаний, укрепить энергосистему… и пусть внешне ректор почти не изменился, разве что немного помолодел и стал чуть шире в плечах, его возможности как мага выросли более чем вдвое. Вот только Лаз не собирался просто стоять и смотреть на происходящее.
        Его превращение завершилось лишь на доли секунды позже чем у Савойна. И вот на этот раз изменения были колоссальные. Из чернильно-черного с алыми проблесками тумана вынырнуло истинное порождение ночных кошмаров. Лаз и так был высок, но теперь возвышался над ректором почти на две головы, кожа стала темно-серой, на плечах, локтях, груди и коленях покрытой мелкими чешуйками, пальцы украшали когти, длине и остроте которой позавидовал бы любой тигр, в страшной пасти, уже не метафорически, а на самом деле распахнутой от уха до уха, красовались два ряда акульих зубов, между которыми извивался раздвоенный змеиный язык, а в полностью черных глазах не отражалось ничего, кроме жажды битвы. Савойн замер, даже в нем, видевшем не одну сотню трансформаций, эта форма вызывала инстинктивный страх. А в следующую секунду она просто пропала.
        - Не отвлекайтесь, господин ректор. - Рычащий, не имеющий ничего общего с человеческим голос раздался у Савойна прямо за спиной. - Я же сказал: будьте серьезнее. Вы уже могли бы быть мертвы, - лопатки старика коснулся острый, словно наточенный кинжал, коготь.
        А через мгновение двухметровый монстр уже летел прочь вперед спиной, сметенный мощнейшим воздушным ударом. Вот только было похоже, что это мало что изменило. Перекувырнувшись прямо перед ударом о ствол мощного дерева, Лаз погасил импульс усилием ног, оставив на коре два отпечатка ступней, и, оттолкнувшись, с очередным сальто, невредимым приземлился в снег.
        - И вы мертвы уже второй раз, - Спокойно констатировал он, показывая за спину развернувшегося к нему Савойна.
        Тот резко дернулся, чтобы обнаружить в десятке сантиметров у своего лица широкое и короткое лезвие, выдвинувшееся из футляра, который сейчас парил в воздухе ровно на уровне его головы. Вот только ректор, несмотря на все свои навыки, не ощутил ни единого намека на примененный Лазом телекинез.
        - Как ты это сделал?
        - В настоящем бою вы тоже это спрашиваете? - Ответил монстр вопросом на вопрос. У каждого свои секреты, господин ректор. Я не против их раскрыть, но тогда это будет одним из пунктов моего погашения долга Кристории.
        - А сколько всего таких пунктов?
        - Пусть будет три, - вид ухмыляющейся акульей пасти был однозначно крайне пугающим. - За меня, мою семью и моих друзей. Три желания, считайте что я джин.
        - Кто? - Савойн не понял последнего употребленного Лазом слова.
        - А, точно… не важно. У вас, а вернее у Гатиса, есть три желания. Но я все-таки предлагаю продолжить. Согласны?
        - Согласен, - старик кивнул. - И кстати, ты тоже мертв. - Ствол дерева в нескольких сантиметрах от головы чудища пробил ярко-белый сгусток. - Сверхгорячее пламя. Не стоило пропускать занятия.
        Отрывистый рокот разнесся над лесной опушкой, так монстр смеялся.
        - Туше, господин ректор, туше. Ладно, давайте прекратим дурачиться.
        Футляр, сорвавшись с места, рванул прямо к Лазу, прямо в воздухе изменяя свою форму, превращаясь в нечто напоминающее экзотические хищный растения, захватывающие жертву своими лепестками. Вот только ни поедать, ни еще каким-либо образом вредить чудовищу он не собирался. Словно растекшись по телу Зверя, странный металл застыл угловатыми и рваными линиями, полностью закрывая темно-серую кожу. Тонкие прорези глаз вспыхнули алым и Савойн ощутил уже не просто инстинктивный страх, а самую настоящую угрозу, какую не чувствовал от противника уже очень давно, а в ушах на какую-то долю секунды раздался оглушительный рев кого-то по-настоящему огромного.
        Не говоря больше ни слова, ректор закрутил вокруг себя вихрь энергии, разметывая снег и создавая завесу, скрывающую его от взгляда и магического восприятия врага. Да, именно врага, относиться к Лазу иначе сейчас было по-настоящему опасно. Сам же Савойн взмыл в воздух, поднявшись над верхушками деревьев на несколько десятков метров, ему, как истинно стихийному магу, было не выгодно оставаться на земле, это была территория Зверей.
        Вот только не все было так просто. И Савойн успел увернуться лишь за долю секунды до удара, пропустив вооруженную, казалось, лишь ставшими острее когтями лапу в сантиметрах от своего тела. Они снова замерли друг напротив друга, теперь уже в воздухе. Вот только если ректор висел в пространстве, поддерживаемый ветром, то закованный в сталь Зверь в прямом смысле стоял на воздухе. А затем бой закрутился с новой силой.
        Траектория Савойна напоминала движения конькобежцев: плавные повороты, постепенные ускорения и торможения, изящные пируэты. Лаз же был похож на резиновый мячик, со всей силы запущенный в стену комнаты: испробованные еще на турнире платформы из телекинеза сейчас использовались с не в пример большим мастерством, он в прямом отталкивался от воздуха, двигаясь рывками, складывающимися в неравномерные зигзаги. На прямой маг даже не пытался с ним тягаться, одним-единственным толчком Зверь ускорял свое тело до умопомрачительных скоростей, так что оставалось лишь постоянно уклоняться, вихляя из стороны в сторону.
        В результате бой походил на игру в кошки-мышки, однако это была лишь небольшая его часть. Ночное небо над лесом раскрашивали десятки вспышек самых разных заклинаний, Савойн пытался подобрать оптимальный способ противостояния противнику, вот только все было бесполезно. Простую магию Лаз в прямом смысле не замечал, фаэрболы, ветряные лезвия, водяные резаки и тому подобные чары просто разбивались о его доспех, даже не замедляя Зверя. От чего-то более мощного, но небольшого радиуса действия, вроде примененного до этого выстрела сгустком сверхгорячего огня, монстр отмахивался, словно от надоедливых мух, его ладони, похоже, имели куда большее чем остальное тело сопротивление магии. И только магия широкого радиуса действия была хоть немного эффективна, Лазу приходилось либо уклоняться, либо создавать магические щиты, неизбежно теряя в дистанции.
        Однако даже так, Савойн уже не раз и не два уворачивался от ударов Зверя буквально на сантиметры, а парочка самых удачных даже достигла цели и костюм ректора медленно, но все же пропитывался кровью из неглубоких порезов. И при этом ни тот, ни другой, еще не использовали ни одного из своих козырей.
        Первым не выдержал Лаз. Придуманная все на том же турнире воздушная пушка за прошедшие два года была выведена на совершенно новый уровень. И не ожидавший ничего подобного Савойн не успел подготовиться.
        Тело мага словно ударил гигантский невидимый кулак. Вращаясь в воздухе, ежесекундно меняя местами землю и небо, ректор лишь в последнюю секунду успел выровняться, чтобы не врезаться в верхушку высокой ели, с которой их стараниями уже давно пропал снег. Лаз, однако, тоже ощутил на себе последствия применения такой мощной магии в воздухе, согласно третьему закону Ньютона его, несмотря на созданную телекинезом силу, неслабо оттолкнуло назад, так что успеть атаковать Савойна, пока он не оклемается, монстр не успел.
        В следующий же раз старый высший маг уже не попался на те же грабли, навстречу атаке Лаза он выпустил свою и столкновение двух воздушных потоков подобной мощности заставило трещать деревья внизу. Интенсивность боя вышла на новый уровень, теперь каждые несколько секунд ночное небо сотрясали воздушные взрывы, озаряли огненные торнадо и закрывали стены дождя, в зависимости от того, какую стихию Савойн использовал для противостояния воздушной пушке Лаза.
        Но и это не было пределом. Просто ректору Дома Магии для использования предельных образов нужно было время.
        Говорят, зимой не бывает гроз. Вот только в мире магии ко всем «не бывает» стоит добавлять «пока кто-то этого не сделает». И сейчас в небе над лесом неподалеку до академии медленно, но уверенно начинали формироваться самые настоящие грозовые облака. Они были куда меньше природных и висели всего в нескольких сотнях метров над землей, но грозовыми они от этого быть не переставали.
        Спустя десять минут после начала боя в вышине зажегся первый сполох, пока маленький, но тем не менее было была не простая магия электричества, которую многие называли пафосным и совершенно незаслуженным именем. Это была самая настоящая молния.
        - Отлично! - Под постепенно покрывающимся вспышками небом снова разнесся довольный хохот монстра.
        А потом от Зверя во все стороны разошлась волна настолько концентрированной и мощной энергии, что у Савойна волосы встали дыбом в прямом и переносном смысле. Такие объемы были просто невозможны, ни для одного мага, даже у самого ректора энергии было куда меньше. Разве что кто-нибудь из списка «Кому за 200» мог соответствовать подобным тратам, однако проблема была в том, что даже для этих старых монстров выпустить такие объемы силы за раз было чревато очень неприятными последствиями, от многодневной слабости и вплоть до летального исхода.
        Вот только думать об этом Савойну было некогда. Потому что выпущенная Лазом энергия не просто рассеялась в пространстве, а, разойдясь примерно на сотню метров во все стороны, замерла на месте. В первое мгновение высший маг не понял, в чем суть этого всего, однако когда попытался сдвинуться с места, все стало на свои места.
        Савойн ощутил на собственной шкуре, каково это - быть мухой в варенье. Все движения стали медленными и ленивыми, словно он находился под водой. Магия не помогала, более того, на то чтобы просто поддерживать себя в воздухе вскоре пришлось тратить куда больше сил, потому что созданный вихрь также начал замедляться, попав в плен тягучей энергии.
        И даже вызванная из уже полностью сформированного облака молния, войдя в радиус действия магии Лаза замедлилась, в результате чего Зверю, пусть и с трудом, но удалось от нее увернуться. УВЕРНУТЬСЯ ОТ МОЛНИИ! Савойну казалось, что он спит и видит кошмарный сон. Ведь во сне именно так и происходит: ты замедляешься и не можешь ничего с этим поделать, а монстр, который за тобой гонится, быстр и силен как и наяву. Вернее даже быстрее.
        Да, Лаз после активации своей невероятной магии только ускорился. Савойн понимал, что не пройдет и нескольких секунд, прежде чем он окажется в лапах монстра, а это означает неминуемый проигрыш и… старый маг одернул себя, но по спине вниз все-таки соскользнула капелька холодного пота. Потому что на секунду он совершенно искренне поверил в то, что если Лаз до него доберется, то его ждет неминуемая смерть.
        С неба полился самый настоящий дождь. Вот только не из воды, а из молний. Попадая в контролируемую Лазом зону они замедлялись, но то что движется с такой невероятной скоростью даже под подавлением все равно остается чрезвычайно быстрым, куда быстрее живого существа. И вот молнии рухнули прямо на Зверя. Это была не человеческая магия, а самое настоящее стихийное бедствие, лишь направляемое Савойном, так что его мощь было сложно представить. Обычного человека лишь одно такое попадание практически гарантированно отправило бы на тот свет. Вот только Лаза можно было назвать каким угодно, но только не обычным человеком.
        Первую ветвистую вспышку он отбросил в сторону ладонью, словно это была не дикая мощь природы а брошенный кем-то снежок. Вторую постигла та же участь, с той только разницей, что рука была левая. Третья и четвертая соскользнули по невидимому барьеру и ушли в деревья внизу, начиная лесной пожар. Пятая снова была отброшена в сторону, а шестая ударила в поднятый локоть, поскольку вскинуть вторую руку Лаз не успел. На металле брони осталась густо-черная подпалина, а в воздухе разнесся рык раненного зверя.
        Было понятно, что бесконечно отражать падающие на него молнии Зверь не в силах, вот только это ему было и не нужно. Расстояние между Лазом и Савойном уже успело сократиться почти втрое и продолжало уменьшаться. Двадцать пять метров превратились в двадцать, потом в пятнадцать, потом в десять. За это время по закованному в сталь Зверю ударило еще восемь разрядов, в близи от себя Савойну было куда легче манипулировать молниями, три из которых достигли цели и попали в уязвимые части брони. Однако кроме подпалин никаких видимых повреждений на доспехе видно не было и лишь взрыкивания Лаза подтверждали, что урон наносится.
        Савойн прикинул дальнейшее развитие событий. В оставшихся десяти метрах он мог организовать настоящий шторм из разрядов, так что, судя по всему, победа все-таки оставалась за ним, но даже так, она была очень трудной. Кто бы мог подумать, что он когда-либо будет почти на равных сражаться с кем-то в семь раз младше… что же будет когда Лазарису будет тридцать? Пятьдесят? Девяносто четыре, как сейчас Савойну?
        Вот только за этими размышлениями ректор забыл данное самому себе обещание. Не недооценивать своего противника. Для старого мага Лаз, несмотря на свою силу, все еще оставался ребенком, плюс их схватка все-таки была ненастоящей, так что это было простительно для него как для человека, однако как для участвующего в бою мага такая оплошность стоила Савойну всего. Отреагировал он уже слишком поздно.
        Мощнейший удар воздушной пушки, примерно втрое сильнее всех предыдущих, смел мага с места как пожухлый листик, заставив на мгновение потерять сознание и сломав левую руку в двух местах. Поток молний прекратился и Лаз, который ради исполнения такого мощного заклинания принял на себя четыре последних разряда, с максимальной эффективностью воспользовался этой паузой.
        Доли секунды, прошедшей с момента удара, хватило.
        - Вы умерли в третий раз, Савойн.
        Глава 27
        - Что он хочет!? - Король Гатис Кристорский был, ожидаемо, против желаний Лазариса. - Может ему еще чего надо? Золотые горы?
        - Ваше Величество, я думаю что предложение мальчика очень уместно в данной ситуации…
        - Савойн, ты один из умнейших людей что я знаю, но сейчас ты несешь чушь! Он же ребенок! С чего ты вообще его слушаешь? Пока он несовершеннолетний нет должно быть даже намека на то чтобы давать ему что-то решать! Вы в прошлый раз сговорились без моего ведома, в результате чего мальчишка пропал на два года, а теперь хочет и вовсе перестать быть гражданином Кристории? Я начинаю думать, Савойн, что это ты ему что-то…
        - Господин ректор тут совершенно ни при чем. - Звук третьего голоса в кабинете короля, где априори не должно было быть никого кроме Гатиса и Савойна, подействовал на монарха как удар тока. Однако уже готовый подать стоящей за дверью Леттиции сигнал тревоги король, развернувшись к окну, выдохнул и выражение испуга на его лице снова сменилось гневом.
        - Парень, ты понимаешь что то, что ты сейчас делаешь является проявлением неуважения ко мне, короне и стране и очень строго наказывается, даже если ты пока не взрослый? - В Лаза, висящего в воздухе напротив окна королевского кабинета, уткнулся закованный в перстень палец августейшего монарха.
        - Я думаю Вашему Величеству стоило бы позаботиться об улучшении мер безопасности, - проигнорировав вопрос короля, ответил Лазарис, влетая внутрь и аккуратно закрывая за собой створки. - На моем месте же мог быть и убийца.
        - Это угроза!? - И так красного от гнева Гатиса уже начинало потряхивать.
        - Я имел в виду ровно то что сказал, - пожал плечами Лаз, прислонив к боковой стенке шкафа свой здоровенный футляр с доспехом. От тяжелого звука удара последнего об пол Савойн невольно вздрогнул. - Господин ректор, не оставите нас?
        - Отлично, разберитесь сами, а то мне уже порядком надоело быть посредником. - Высший маг, делая вид что не обращает внимания на опешившего от происходящего короля, развернулся и вышел за дверь.
        Леттиция Кутом, неизменный телохранитель монарха, стоявшая под дверью, кивнув Савойну и соблюдя таким образом этикет, вновь вернулась к состоянию статуи.
        - Ты бы призналась ему, милочка, - улыбнулся ректор Дома Магии, стойко вынеся полный негодования взгляд. - Ему сейчас ой как не помешала бы поддержка…
        - Да какого черта ты вообще творишь? - Гатис, уже сидящий за своим столом, с раздражением разглядывал совершенно спокойного Лазариса. - Что мне мешает вызвать Леттицию, чтобы она тебя арестовала за несколько десятков нарушенных тобой правил, многие из которых караются смертью?
        - Во-первых то, что она мне ничего не сможет сделать. Я сильнее. Во-вторых, Вы этого не сделаете, потому что у Вас есть слишком много вопросов, на которые ответить могу только я, а, очевидно, в наручниках я этого делать не стану. В-третьих, несмотря на Ваши слова, Вы умный человек и должны понимать, что мое желание выйти из-под контроля какой бы то ни было страны не лишены смысла. Так что давайте поговорим.
        На самом деле, Лаз долго сомневался по поводу этого визита к Гатису, тем более такого бесцеремонного. Благодаря своей прошлой жизни он не испытывал никакого реального почтения по отношению к августейшему монарху, но все-таки это был король Кристории, со всеми вытекающими. Однако если он будет вести себя как полагается, к нему никогда не будет серьезного отношения, ребенком его конечно назвать уже трудно, но тринадцать лет не тридцать. А Лазу было необходимо, чтобы Гатис воспринял его всерьез. По той же причине сейчас он вел себя настолько нагло, хотя давал себе обещание перестать изображать пуп Земли. Хотя разговаривать с королем целой страны ВОТ ТАК было очень приятно и ему приходилось постоянно одергивать себя, чтобы не забываться.
        - Так Савойн не преувеличил, когда сказал что ты его победил? - Гатис, смерив неожиданного вторженца странным взглядом, наконец успокоился. Доводы мальчика, пусть наивные и примитивные, были не лишены логики.
        - В честном бою.
        - И он не поддавался?
        - Уверен что нет.
        После того «спарринга», оставившего в вековом лесу выжженную пустошь, отношения между Лазарисом и Савойном изменились в лучшую сторону. Первый наконец выместил все то раздражение поведением ректора, что копилось с той самой ночи на первом курсе. Второй, осознав, что уже не способен никак реально повлиять на будущее мальчика, окончательно отпустил все свои, до сих пор копошащиеся где-то на границе сознания замыслы и расслабился, следуя древней мудрости: «Если не можешь на что-то повлиять, то к чему волноваться?» Что было бы невозможно, оставь Савойн в том бою какой-то козырь в рукаве.
        - А Фестиса победить сможешь? - Фестис Кутом был самым старшим и сильнейшим высшим магом Кристории.
        - С господином Фестисом я никогда не встречался, так что не могу делать таких смелых предположений.
        - Хороший ответ, - Гатис впервые улыбнулся. - Вижу что ты все-таки не зазнавшийся юнец, как мне подумалось вначале. К чему тогда весь этот цирк с входом через окно?
        - А какое было бы ко мне отношение, попроси я официальной аудиенции? Может быть меня бы и приняли вне очереди по понятным причинам, но был бы я тут один? Ведь, как Вы правильно сказали, я несовершеннолетний. Может быть не отец или мать, но дед бы точно захотел присутствовать. А может и еще кто-то из Ваших приближенных. Смогли бы мы тогда вот так вот поговорить? А тем для разговора у меня куда больше, чем Вы можете подумать.
        - Савойн мне уже не раз говорил, что к тебе нельзя относиться как к обычному ребенку, - усмехнулся Гатис, - теперь я понимаю почему. И что бы ты хотел обсудить?
        - Ну, первым будет именно тот вопрос, о котором говорил господин ректор. Я хочу перестать быть гражданином Кристории.
        - Зачем тебе это, парень? Страна - это ведь не просто земля, на которой ты живешь. Это поддержка против всего мира, оказать которую тебе никто не сможет. К чему от такого отказываться?
        - Поддержка? - Лаз невесело улыбнулся. - И какую поддержку сможет мне оказать осажденная целым континентом страна? Это все равно что предложение помощи от приговоренного к смерти.
        - А ты, как я погляжу, вообще не намерен как-то смягчать свои слова?
        - Нет, и от Вас жду того же.
        - Кристория смо…
        - Ваше Величество, - прерывать короля было вопиющим неуважением, однако Лаз нарушил уже столько законов, что ему было все равно. - Я был в Лотосе во время съезда стран. Бессмысленно пытаться в чем-то меня убедить. Кристория проиграет, это непреложный факт. И прошу Вас, если мои идеи верны, то от этого разговора будет зависеть очень многое, так что не надо приукрашивать ситуацию.
        - Ты ставишь меня в неудобное положение, парень… - Гатис нервно рассмеялся. - Я вроде как король и не имею права показывать слабости, свои и своей страны. А ты просишь ровно противоположного. Мы вообще с тобой разговариваем вот так лишь потому что за тебя поручился Савойн и потому что ты сам по себе феномен. Но ты хочешь еще все усугубить.
        - Ваше Величество, а если у меня есть возможность, пусть не предотвратить грядущую войну, но окончить ее с минимальными потерями и ни Вам, ни Кристории, это не будет практически ничего стоить? Более того, если сыграть все правильно, Кристория станет героем всего Люпса. Что Вы на это скажете?
        - Что ты не только наглец и гениальный маг, но и лучший сказочник на свете.
        - Но тем не менее?
        - Если сказанное тобой правда хотя бы на треть, то я готов на куда большее чем просто честный разговор. - Было видно, что слова Лаза задели Гатиса за живое. Оно и не удивительно, за прошедшие месяцы король, его приближенные и умники страны пытались найти хотя бы какое-нибудь решение, выход из сложившейся ситуации, однако любая придуманная стратегия приводила лишь к небольшому уменьшению необъятной горы проблем.
        - Тогда вернемся к предыдущей теме. Мое желание лишиться гражданства - это не каприз. Ведь в мире есть люди, которые предпочитают быть одиночками и не лезть в политические игры.
        - Ты о тех монстрах из списка? Ну ты сравнил, конечно… многие из них старше тебя раз в двадцать минимум!
        - Я уже не раз доказывал, что возраст - не всегда подходящий критерий оценки. К тому же Вы не можете отрицать, что текущее положение Кристории в немалой степени - моя вина.
        Гатис замялся, но данное минуту назад обещание сделало свое дело.
        - Твоей силы, да. Мы предполагали что твои способности вызовут неслабые волнения, но что это выльется в нечто настолько масштабное никто просто не мог поверить.
        - Вот именно. Так что первая причина, по которой я хочу перестать быть гражданином Кристории - не допустить повторения подобного. Как бы Вы не хотели, чтобы я стал козырем Кристории в грядущих войнах, я не смогу в одиночку обеспечить победу. И чем дольше я нахожусь, скажем так, в Вашем ведении, тем больше шансов что уже неизбежная война выльется в тотальный геноцид с целью моего убийства. Потому что все понимают: если меня не устранить, однажды я начну мстить.
        - Если есть первая, то должна быть и вторая?
        - Конечно. У меня самого нет никакого желания до конца жизни бултыхаться в болоте политических интриг. И если уж быть до конца откровенным, Вы мне тоже глубоко несимпатичны, Ваше Величество, с Вашим желанием использовать ребенка в каких-то своих замыслах. Только из-за того что Вы дали мне прожить более-менее нормальное детство и не упрятали в какой-нибудь клетке мы с Вами сейчас еще что-то обсуждаем. - Гатис услышал странный треск и только через десяток секунд понял, что это трещит деревянный подлокотник у Лаза под ладонью. Король невольно сглотнул. - Третья же причина в том, что на самом деле это не просьба и не предложение. Просто если Вы согласитесь со мной, то для Кристории и для моих близких все закончится намного лучше.
        - Я так понимаю, что мне остается только сказать: «Да»? - Гатис явно был не в восторге от такого неприкрытого оскорбления, но предложенное Лазом решение проблемы было слишком заманчивым.
        - Отлично, - Лаз натянул на все еще сведенное злостью лицо вежливую улыбку. - Более того, предлагаю Вам сделать это как можно более громко и скандально, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнений в реальности лишения меня гражданства.
        - С удовольствием, - улыбка Гатиса была такой же вежливой и такой же фальшивой.
        - Рад что мы друг друга поняли. Господин ректор рассказывал Вам о другом моем предложении?
        - Каком?
        - Значит не рассказывал. Несмотря на то что нас с Вами больше ничего не связывает, я все-таки благодарен за то что моя семья и друзья остались в целости и сохранности пока меня не было. Так что я готов выполнить абсолютно любые три Ваших желания, пока мне хватит способностей, кроме выступления в войне на стороне Кристории, по понятным причинам.
        - Мне следует ножку тебе поцеловать за столь ценный подарок?
        - Не надо желчи, Ваше Величество. Одним из этих подарков может быть магия на уровне трансформаций.
        Гатиса словно ударили по голове чем-то очень тяжелым. Глаза короля стали почти идеально круглыми, лицо покраснело, руки затряслись как у эпилептика, однако встать со своего места у августейшего монарха так и не вышло, ноги буквально отказывались слушаться.
        - Парень… - наконец выдавил Гатис, - не шути так. Я уже не молод, могу и сердечный приступ получить.
        - Я похож на шутника? Хотите наглядную демонстрацию? - У короля в горле пересохло настолько, что он смог лишь кивнуть. - Хорошо. - Дверь в кабинет распахнулась сама по себе. - Уважаемая мисс Кутом, можно попросить Вас зайти?
        В дверном проеме показалось удивленное женское лицо. Леттиция стояла тут с самого утра и совершенно точно мимо нее не проходил белобрысый мальчик в брюках и футболке цвета хаки.
        - Ваше Величество, все в порядке?
        - Войди и закрой дверь, Леттиция. - Сработали многолетние рефлексы. Перед подчиненными король физически не мог показывать слабость, так что за какие-то секунды Гатис словно бы преобразился, вернув расслабленный и уверенный в себе вид.
        - Как будет угодно, Ваше Величество… - все еще не понимая, что происходит, пятый по старшинству высший маг Кристории подошла к столу и только потом, немного отойдя от шока, поняла что мальчик сидит в присутствии короля. - Что ты себе…
        - Все в порядке, ему можно, - устало отмахнулся Гатис от уже начавшей было возмущаться женщины. - Ну давай, я жду. - Это уже адресовалось Лазу.
        - Могу это взять, Ваше Величество? - Спросил парень, показывая на изукрашенное позолотой пресс-папье.
        - Бери.
        Тяжелая бронзовая болванка перекочевала в руки Лаза и через пару секунд в кабинете явственно повеяло магией. Даже Гатис, будучи очень слабым чародеем смог это почувствовать. А уж Леттиция Кутом, как высший маг, смогла не только ощутить энергию души, но и понять, что именно происходит, тут же начав активацию своей магии и окутывая короля защитным полем.
        - Предельный образ? Что ты собрался сделать?
        - Ничего особенного. - Лаз уже возвращал пресс-папье обратно на стол. - Пожалуйста, прекратите, я никому не собираюсь вредить. - Поймав взгляд Гатиса, Леттиция отозвала свою энергию и с недоумением уставилась на нисколько не изменившееся пресс-папье.
        - Парень, если это шутка такая… - начал было король, однако Лаз, не дождавшись завершения фразы, скомандовал:
        - Вверх!
        И, словно того и дожидаясь, бронзовая болванка оторвалась от стола, поднялась на метр в воздух и зависла на месте, медленно вращаясь вокруг своей оси.
        - Ну и что тут такого? Я ожидал увидеть… - Гатис осекся, взглянув на шокированное лицо Леттиции, наблюдавшей сейчас за пресс-папье, словно это был не кусок металла с позолотой, а как минимум маленький живой дракон.
        - Но как это возможно? - В ее взгляде, направленном на Лаза, не осталось ни капли недоверия или настороженности, теперь там светилась лишь одна эмоция: восхищение.
        - Я больше скажу, это еще не все, - довольно заулыбался парень, после чего поднял палец и стал вращать рукой в воздухе. Пресс-папье, словно дрессированная собачка, завертелась по кругу, с каждой секундой ускоряя свое движение.
        - Да объясните мне что тут происходит! - Не выдержал Гатис, чувствуя себя самым тупым в комнате.
        - Ваше Величество, дело в том… - Летиция осеклась и вопросительно взглянула на Лаза.
        - Пожалуйста, я только рад, - ответил тот, в душе наслаждаясь произведенным впечатлением.
        - Дело в том, что, хотя может показаться, что молодой человек управляет пресс-папье с помощью обычного телекинеза, на самом деле все куда сложнее. Я могу с полной уверенностью сказать, что, хотя в самом пресс-папье имеется его энергия, между молодым человеком и предметом отсутствует какая-либо энергетическая связь, что по всем известным законам означает, что он никаким образом не воздействует на объект своей магией. - Только теперь Гатис понял странную заминку в словах Леттиции. Женщина хотела удостовериться, что Лазарис не против доверить ей объяснение. За пару секунд ее отношение к нему изменилось на диаметрально противоположное.
        - И как он это делает?
        - Я не знаю. - При этих словах одна из сильнейших магов страны улыбалась словно маленькая девочка, нашедшая в траве неизвестную но невероятно красивую зверушку.
        - Тогда я не понимаю, с чего ты так взволнована?
        - А вот это, если позволите, объясню уже я, - вклинился в разговор Лазарис, достаточно наплескавшийся в самовосхвалении.
        Когда больше года назад он заполучил здоровенный кусок запоминающего магию металла, Лаз думал, что этим свойством обладает только этот материал и никакой другой. Однако после множества экспериментов с ним оказалось, что вполне реально проделать нечто похожее с абсолютно любым материальным объектом. В теории даже энергию можно было заставить зафиксировать внутри себя какое-нибудь заклинание, но до таких тонких материй Лаз еще не добрался.
        Несмотря на это, его открытие по своей сути было невероятным прорывом в магической теории. И заключалось оно в следующем: в некий объект помещалась частичка души мага вместе с неким заклинанием, которое этот маг задавал в процессе, после чего с помощью подсмотренного в учебнике по магии приручения способа, эта частичка как бы запечатывалась внутри. В результате получалось то, что Лаз называл артефактом, как отсылку к разным магическим предметам из множества земных фантастических книжек, а сам процесс по той же причине именовал зачарованием.
        Пресс-папье-артефакт могло, по желанию зачарователя, использовать запечатанную внутри энергию для использования простейшего заклинания телекинеза. И ключевыми словами тут было: по желанию. То есть энергия уже ни на что не требовалась. Более того, так как кусочек души внутри артефакта все еще был связан со своей основной частью, он мог бесконечно восстанавливаться, как это делала душа мага, нужно было лишь не использовать его полностью, оставляя немножко в качестве основы. Так что артефакты при правильном использовании были многоразовыми.
        Однако самым важным было даже не это. В конце концов, как и с магией трансформации, создание артефакта означало что у мага на создание других заклинаний оставалось меньше энергии, раз часть души была привязана к артефакту. Более важным и делающим открытие Лаза настолько ценным было то самое снижение нагрузки на мозг и душу мага. Если для использования артефактов нужен был только приказ, то отпадала необходимость каждый раз снова и снова создавать в уме все те схемы заклинаний, что обычно отнимали такое количество времени и сил. И нагрузку на душу, вызываемую одномоментным использованием слишком большого объема энергии, также можно было значительно ослабить, как-бы делегировав артефактам полномочия на создание некоторых заклинаний.
        К тому же никаких препятствий к использованию магии зачарования стихийниками Лаз не обнаружил, просто для них это будет сложнее из-за не такого привычного процесса применения магии на материальных объектах. Может быть предельный образ псионики он и не нашел, но результат года его работы все равно оставался феноменален.
        - И ты расскажешь, как это твое зачаровиние работает? - Гатис после объяснений тоже был словно на иголках. Сидеть уже не получалось, король начал вышагивать по кабинету, уже строя в уме различные планы применения чего-то столько невероятного.
        - Зачарование, - поправил Лаз. - Расскажу. Однако настоятельно рекомендую не следовать по пути короля Талиса.
        - В каком это смысле?
        - Не прячьте эту магию от мира. Используйте, но не вызывайте зависти. Вы ведь понимаете, что в конечном итоге магию трансформации все-таки придется отдать?
        Король замолчал, но после все-таки выдавил:
        - Да.
        - Тогда не прячьте ее, а предложите, вместе с магией зачарования.
        - Ваше Величество, а ведь такой вариант был выдвинут на рассмотрение… - подала голос Леттиция.
        - Помню, однако его сочли непригодным из-за того что о трансформации слишком давно все знают и такой жест будет скорее сочтен слабостью, что с большой вероятностью не остановит, а только раззадорит нападающих. К тому же о трансформации они смогут узнать от кого угодно если захватят страну.
        - А если предложить нечто совершенно новое, о чем никто и никогда не слышал? - Лаз, словно маленький дьяволенок на левом плече, вкрадчивым голосом начал расписывать радужные перспективы своего варианта развития событий. - Сказать, что в случае заключения мирного соглашения Кристория готова обучать всех желающих не только трансформации, но и зачарованию. Разрушать что-то уже никому не будет выгодно. Пусть зачарованию пока не обучен никто в Кристории, но у нас лучшая база для обучения теоретической магии в мире благодаря магии трансформации. И об этом всем известно. Я не понимаю тонкостей, но если сделать все по уму, то Кристория может стать чем-то вроде интеллектуального центра континента. И воевать с нами уже никто не решится, на такого агрессора сразу ополчатся все остальные.
        - А ведь может сработать… - задумчиво пробормотал Гатис, остановившись у книжного шкафа. - Ты конечно расписал все слишком красиво, но эта идея кажется первой дельной за все время.
        - Ну тогда я пойду, вы пока все обсудите, а когда что-то решите, скажите Савойну. - подхватив свой футляр, Лаз, подмигнув на прощание немного оторопевшей от такого Леттиции, выпрыгнул в раскрывшееся прямо перед ним окно.
        Глава 28
        Пожалуй, Лазарис был одним из немногих людей, кому свидетельство об окончании магической академии было не нужно из-за того, что к моменту окончания официального срока учебы он уже перерос все чему его могли научить. Однако саму церемонию пропускать он и не думал, в конце концов, почему бы и нет, хуже от этого точно не будет.
        Пять лет с момента поступления были странными. Произошло столько всего, сколько многим не увидеть за целую жизнь, но вот они все… почти все стоят в парадных костюмах и платьях и ждут момента официального выпуска из Дома Магии. В вотчине Савойна, в отличие от земных университетов, не было такого понятия как диплом, как не было и градации оценок. Либо ты закончил академию, либо нет. С другой стороны, тут все факультеты обучали серьезных специалистов, в девяноста процентов случаев остававшихся на выбранном поприще на долгие годы и на многих студентов уже положили глаз соответствующие организации. Досье на самых перспективных выпускников начинали составляться за месяцы, а в некоторых случаях даже за годы до этого дня, так что без дела закончившим свое обучение молодым людям сидеть не придется.
        Стоит ли говорить, что на уникальный класс магов, собранный из лучших из лучших со всей страны, многие начали облизываться еще в первый год их учебы. К счастью для ребят и к сожалению для множества рыщущих вокруг Дома Магии голодных волков, Савойн очень строго относился к тому, чтобы его студентов не пытались завербовать до окончания обучения и если узнавал о попытках, виновных ждало крайне серьезное наказание. Так что академию студентам высшей группы факультета магии дали закончить спокойно.
        Прошло целых пять лет и ребята сильно изменились.
        Черныш, он же Тиммилини, перерос свой вызывающий наряд и сейчас выглядел вполне обычным парнем, разве что немного мрачным и чересчур серьезным для такого праздника.
        Жарди Шинил, как и ее подружки, выросла в прекрасную девушку, к которой уже приходила свататься, кажется, половина мужского состава академии, включая парочку молодых преподавателей. Однако, к огромному сожалению кандидатов, Рыжик отказала им всем без какого-либо объяснения причин, а спрашивать никто не решался, чувствуя на плече медвежью хватку Джи Даза.
        Варвар, кстати, за эти годы еще немного подрос, хотя это казалось бы невозможным, а в ширине бицепсов и вовсе перещеголял себя старого чуть ли не в полтора раза, уже практически полностью превратившись в самого настоящего медведя. Бороду свою он прекратил сбривать еще год назад, как и стричься под ежик, так что сейчас, стараниями Малютки, повсюду на голове парня можно было найти множество маленьких косичек.
        Алексис, единственная из компании кроме Лаза, кто пока не достиг совершеннолетия, тем не менее уже довольно давно числилась в качестве девушки Варвара и парень был готов оторвать что-нибудь любому, кто осмелится сказать про нее хоть что-то нехорошее. Сейчас почти не выросшая в росте с первого курса Малютка удобно устроилась на плечах Джи, для нее больше похожих на широкое кресло и оглядывала толпу с недосягаемой больше ни для кого высоты.
        Второй по гармоничности парой были Рыцарь со Штучкой. Эти двое до сих пор не поженились лишь по той причине что хотели видеть Лаза на своей свадьбе. Но он сначала исчез, а после возвращения почти все время где-то пропадал, то с Савойном, то в Апраде, то еще непонятно где. И только недавно, когда парень вернулся в Академию ради этой самой церемонии, им удалось его отловить достаточно надолго, чтобы обо всем рассказать и взять обещание быть шафером Лазарга на свадьбе.
        Лани с Сарифом сегодня оказались разлучены, девушка, так почти и не видевшая брата после его возвращения, привязалась к Лазу хвостиком и ходила за ним целый день, давая побыть в одиночестве только в ванной. В обычное же время они с Эльфом были почти неразлучны, с учетом того что у обоих было одно сродство к стихиям и оба выбрали примерно одинаковое направления развития магии, парочка была вместе чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. После того как Сариф так долго не решался признаться Лани в своих чувствах, они, казалось, старались наверстать все упущенное время как можно раньше. Правда, что было особенно забавно с учетом их предельной близости, Эльф оставался все таким же нерешительным в любовных вопросах, каким был пять лет назад, уже дежурной стала шутка что предложение в их паре будет делать Лани, как и то что именно она будет мужиком в семье. Хотя, надо все-таки отметить, что подобную робость Сариф сохранил исключительно по отношению к своей любимой, в обычной жизни он уже давно стал очень ответственным и мужественным молодым человеком.
        И, наконец, последний из этой странной разношерстной компании, Лазарис Морфей, сейчас оглушительно свистевший в два пальца из-за слишком долгого отсутствия оратора на трибуне, как и многие другие выпускники вокруг. Два последних года научили его тому, что далеко не всегда нужно быть, а тем более казаться серьезным. До сих пор его любимым времяпровождением было тихое сидение в любимом кресле и наблюдение за происходящим вокруг, однако Лаз понял, что это далеко не все. Так что сейчас он просто отпустил всю свою серьезность и просто искренне смеялся, слушая как Малютка, встав Варвару на плечи, с предельно серьезной мордашкой кричит: «Мы ведь можем просто взять и уйти…!»
        Футляр с доспехом, ставший залогом его победы над Савойном, Лаз оставил в комнате, сейчас он был ни к чему. Совершенно также ни к чему были мысли о полутора месяцах, проведенных в нон-стоп лекциях по магии зачарования для самых серьезных ученых и сильнейших магов, доводивших даже его улучшенное во много раз тело до истощения, как физического так и морального. О ставших рутиной визитах к королю Гатису, который после получения отчета аналитиков о вероятных перспективах использования артефактов, начал относиться к парню как к несущей даже не золотые, а сразу алмазные яйца гусыне. Как и о том что за все время с возвращения Лаз побывал дома от силы раза три-четыре, да и то кроме первого раза все было в страшной спешке и за воротами всегда ждал правительственный экипаж. Сейчас он отдыхал. Сейчас и потом еще минимум неделю, потому что основные вещи о магии зачарования услышали все кто должен был и парню предоставили-таки небольшой отпуск. В какой-то степени, как бы плохо это не звучало, но Лаз пару раз уже подумывал о том, что неплохо было бы этой войне начаться пораньше, может быть тогда ему дадут
отдохнуть.
        Наконец, под общий смех и улюлюканье, на высокой эстраде показались первые взрослые. Выпуск, естественно, был общим, так что преподавателей было также довольно много. Разные факультеты, разные дисциплины, многие из которых вел не один человек… когда человек попадал на территорию Дома Магии впервые, обычно на глаза попадались только студенты, однако сейчас на специально подготовленном возвышении свои места занимали более сотни человек и это был далеко не полный преподавательский состав. Учителя улыбались, со многими студентами за прошедшие пять лет у них сложились довольно дружеские отношения, так что на свист никто даже не думал обижаться. Тем более что он стих сразу после появления первого преподавателя.
        Последним, конечно же, на сцене появился Савойн Листер, ректор Дома Магии, второй (неофициально уже третий) по силе человек в стране, создатель погодной магии, хитрый лис и прочая и прочая, титулы старого мага можно было перечислять очень долго. Правда, сейчас он был официальным лицом только процентов на тридцать. На меньшее он уже не мог пойти в силу своей должности. Однако на остальные семьдесят Савойн постарался стать просто гордящимся своими учениками стариком.
        Надо сказать, что последние пять лет сильно изменили и его тоже, причем в основном за эти перемены следует благодарить все того же Лаза. Ректор Дома Магии, когда-то уже решившийся убить ребенка ради высшей цели, с тех пор сильно изменился. Савойн, как и сказала когда-то про него Иния, его внучка, никогда не забывал о своих долгах. И муки совести за едва не свершившийся страшный план преследовали его куда сильнее чем потерявшего руку Базила Бадиса. Старый маг дал себе клятву что больше никогда не позволит себе даже думать о чем-то подобном и только после этого ему прекратили сниться кошмары. А последующий побег Лаза и его прощальное письмо натолкнули ректора на мысли о его собственной семье, из которой регулярно он виделся лишь с внучкой, да и то по большей части из-за ее магического потенциала, а не из-за родства.
        В результате сейчас, спустя пять лет, Савойн сам за собой замечал, что стал намного мягче. Не как руководитель крупнейшей академии в стране и не как один из сильнейших людей на планете, но как человек. За последние два года он брал отпуск и ездил к своим родным чаще чем за предыдущие десять лет, он с удовольствием играл со своими правнуками от старшей сестры Инии, да и в целом начал ощущать, что та жизнь, что он вел последние сорок лет начала его тяготить. Можно было, конечно, списать это на подступающую старость, все-таки даже для высшего мага близящийся столетний юбилей был довольно серьезной датой. Но лгать самому себе Савойн не любил и прекрасно понимал, что если бы не встретился ему в жизни этот странный беловолосый мальчик, он бы с легкостью занимался тем же самым еще очень долго.
        И одним из итогов этих пяти лет стал новый для Савойну стиль его обращения к выпускникам.
        - Ребята! - В зале сразу стихли последние шепотки, дружба-дружбой, но перебивать ректора академии было непозволительно. - Знаете, я уже старый, как бы мне не хотелось этого признавать. Может моя жизнь продлится еще не один десяток лет, но факта моей старости это не отменяет, тогда я просто буду еще более старым чем сейчас. - Недоумевающие переглядывания, но пока что никто не осмелился как-то комментировать слова Савойна. - Однако, несмотря на мой возраст, я уверен лишь в одном: в жизни нет правильных путей. То, что сейчас кажется непреложной истиной, через год станет для вас глупостью, а через два - странным, но полезным опытом. Те планы, что вы сейчас строите на свое будущее, легко могут перевернуться с ног на голову по миллиону самых разных причин, как хороших так и плохих.
        Я, конечно, не призываю вас отказываться от своих амбиций и стремлений, напротив, готов снова и снова повторять, что у человека должно быть что-то, к чему он будет стремиться. Избитой фразой было бы сказать, что ваша жизнь только начинается и бла-бла-бла, мы с вами пойдем по другому пути. Ваша жизнь будет начинаться каждый день, каждую минуту, совершенно бессмысленно искать эту точку отсчета, потому что ее нет. Моя жизнь сейчас начинается ничуть не меньше, чем ваша, правда-правда. - Легкие смешки и улыбки. - Я лишь хочу донести до вас, что отклонения от планов и задумок не обязательно плохи. Более того, за исключением самых неприятных вариантов, это почти всегда хорошо. Узнавать этот мир - хорошо! Во всех его гранях и проявлениях! И, более того, я надеюсь, что даже если все сложится так как вы надеялись, с чем я вас заранее сердечно поздравляю, вы не будете зацикливаться на этом и не забудете про мир вокруг вас. Про друзей, близких, семью.
        Я довольно долго этого не понимал и состарился на работе. Ничего не говорю, работа отличная, выше всяких похвал! К тому же у меня, как я уже говорил, вполне возможно есть еще не один десяток лет, чтобы наверстать упущенное. Но я призываю вас не повторять моих ошибок. Мир не линеен, он словно огромный океан, где можно плыть куда вам угодно, как угодно и с кем угодно.
        Последние пять лет вы плыли под присмотром тренеров пусть под конец и довольно либеральных, но больше не будет даже этого. И не мудрено, загребая руками воду, потерять из виду весь океан. Надеюсь что вы будете умнее. Спасибо за внимание!
        Гром оваций проводил ректора Дома Магии с кафедры.
        .
        В академии и правда не было красных и синих дипломов, все дожившие до этого момента ученики были в равной степени достойны звания выпускников. Правда все-таки было кое-что, чем можно было наградить особенно выдающегося студента. Однако использовалась эта мера очень редко и никогда - прямо в день выпуска. Так что когда очередь награждения дошла до Лаза и Савойн с довольной улыбкой объявил о присуждении ему звания почетного выпускника академии, многим потребовалось некоторое время на то чтобы вначале вспомнить, а потом осознать масштабы этой награды.
        Титулом почетного выпускника обычно награждались люди, уже давным-давно окончившие свое обучение. Его присуждали за особые достижения в своей области, серьезный вклад в работу или какое-то серьезное открытие. Очевидно, что никто не мог и подумать, что подобное звание присудят прямо на церемонии. Однако, после некоторых размышлений, многим стало понятна причина такого решения Савойна.
        Лазарис был своеобразной легендой Дома Магии, в одиннадцать лет став вторым по силе юным магом континента, а сразу за этим бесследно исчезнув. И сейчас он мог наслаждаться относительным спокойствием лишь потому что его мало кто мог узнать после двух прошедших лет и внесенных им в свою внешность изменений. Но когда молодой парень взошел на трибуну, зал просто взорвался приветственными криками и аплодисментами. Еще бы, если бы не он, два года назад Кристория не вошла бы даже в четверку лидеров, так что в каком-то смысле Лаз был национальным героем. И пусть Савойн присудил ему такой высокий титул за совсем иной, куда более внушительный вклад, в целом это уже не было так важно.
        - Речь! - Голосок Малютки, едва слышный за общим гомоном, через секунду был подхвачен самоходным громкоговорителем - Джи Дазом.
        - Речь! - Следом подключились и все остальные студенты высшей группы факультета магии, а потом и толпа тоже начала скандировать:
        - Речь!
        - Речь!
        - Речь!
        Савойн, явно довольный произведенным эффектом, приглашающим жестом указал Лазу на трибуну.
        - Ну что же, - немного нервничая, молодой человек оглядел огромный зал и собравшихся под его куполом людей. - Я, если честно, такого не ожидал и сейчас нахожусь в большой растерянности. - Крики поддержки и подбадривающие аплодисменты заставили Лаза улыбнуться и выпрямить спину. - Меня не было в академии последние два года и даже после возвращения я тут почти не появлялся, так что мне сложно судить об изменениях, но глядя на моих друзей могу сказать, что поменялось многое. Я сам изменился очень сильно, и не только внешне. Вы, наверное, ждете, - Лаз окинул взглядом притихших студентов, - что я сейчас начну говорить о серьезности дальнейшего жизненного выбора, о том, что мы никогда не забудем это место, о том что даже через много лет… Чушь это все. - Раздался смех, причем не только в рядах выпускников, но и среди преподавателей. - Слишком серьезные вещи редко когда бывают по-настоящему важны, а с серьезными лицами обычно делаются самые большие глупости. Так что единственное, что я хочу пожелать вам всем: улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
        Конечно Лаз не мог обойтись без театрального эффекта, и пусть в этом мире никто не поймет особого смысла этих слов и отсылки, что они несли, ему это было не так важно.
        - Хорошие слова, - улыбнувшись кивнул Савойн, снова меняясь с молодым человеком местами.
        - Один хороший человек сказал, - вернул улыбку Лаз, возвращаясь в зал под всеобщие аплодисменты.
        Церемония закончилась уже когда на улице начало смеркаться, а после нее начался торжественный банкет, плавно перетекший в могучую прощальную вечеринку. Многие выпускники уже через пару дней разъедутся по разным городам и увидеться снова такой большой компанией уже вряд ли получится, так что сейчас все гуляли в прямом смысле как в последний раз.
        Лаз, протанцевав по нескольку раз со всеми девушками своей группы и даже несколько танцев со знакомыми барышнями с других факультетов, довольный сидел в уголке и попивал вино. Вообще ему было не положено по возрасту, но сегодня за этим никто не следил, а опьянеть в трансформации он не боялся.
        - Чего сидишь!? Пошли еще потанцуем! - Лани выпрыгнула как будто из тени.
        - Не, хватит с меня! - засмеялся Лаз, ставя между собой и сестрой слабенький телекинетический барьер. - Вы меня так до смерти затанцуете, дайте дух перевести!
        - Обещай что станцуешь со мной сегодня еще хотя бы разок. - Несмотря на то что Лани было уже семнадцать, губки она надувала ровно также как в детстве.
        - Обещаю.
        - Смотри мне! - Стукнув напоследок кулачком по барьеру, она убежала, скорее всего на поиски уже изрядно захмелевшего Сарифа.
        - Ну что, как идет празднование? - Савойн Листер появился даже более неожиданно чем девушка.
        - Очень неплохо, сижу отдыхаю.
        - Вино попиваешь, как я погляжу…
        - О, прошу простить мои манеры! - Усмехнулся Лаз, протягивая ректору стянутый магией с общего стола стакан и наполняя его светло-розовым напитком. - Прошу.
        - Благодарю, - довольный Савойн уселся в соседнее кресло.
        - Выкладывайте.
        - Что?
        - По вам видно, что вы не просто так пришли, - Лаз подлил в уже почти опустевший стакан до половины.
        - Стала примерно известна дата объявления войны.
        - Когда?
        - Через три недели, - Савойн, тяжело вздохнув, одним глотком прикончил свою порцию.
        - Скоро…
        - Да уж. Мы думали у нас еще хотя бы месяца полтора.
        - Это из-за меня?
        - Скорее всего. Но скрыть твое возвращение с учетом твоих лекций все равно было бы нереально, так что ты ни в чем не виноват.
        - Я знаю что ни в чем не виноват. Вернее, виноват лишь в том, что родился таким, какой есть. - Лаз, подавив в себе лишние сейчас эмоции, с улыбкой глянул на Савойна. - Все ведь обойдется?
        - Уверен в этом. Твоя семья уже переехала из вашего поместья в Апрад, в черте города им ничто не будет угрожать. Все твои друзья, насколько мне известно, решили поехать с тобой в столицу на твой недельный отпуск, так что не думаю что будет сложно задержать их еще на парочку. А потом, если все пройдет удачно, войны как таковой так и не случится. Кристория, конечно, многое потеряет, но это единственный удачный и, как по мне, единственный верный путь.
        - Рад что мои слова были восприняты так серьезно.
        - Не прибедняйтесь, молодой человек, если бы не ты, мы бы до сих пор не знали что делать.
        - Тогда предлагаю тост, - Лаз разлил остатки вина и поднял свой стакан. - За магию зачарования, которая положит конец войне!
        - За магию зачарования! - Они чокнулись и выпили.
        - За тебя, Айна… - прошептал Лаз, глядя в темноту ночи.
        Глава 29
        Самое начало весны в Апраде было одним из немногих периодов в жизни столицы, оставшихся без ярких цветов и красок. Гирлянды и украшения после нового года уже почти все убрали, снег потихоньку начал таять, а зеленый цвет еще не успел покрыть газоны и деревья. Однако ни это, ни попадающиеся навстречу хмурые и слишком серьезные люди, не могло испортить Лазу настроение.
        Причина тому была очень простой и в то же время невероятно важной. Штучка и Рыцарь, а официально Мари Эраль и Лазарг Симон, сегодня собирались пожениться. И он, Лаз, выполнял во всем этом роль шафера. Вот только, уж неизвестно, к счастью или к сожалению, обязанностей никаких особых так и не появилось. Рыцарь, изначально хотевший устроить для своей невесты шикарную церемонию, после прозрачного намека Лаза на близящуюся войну решил плюнуть на масштаб и организовать маленькую церемонию, на которую были приглашены лишь десять человек. Мари, как не странно, полностью его в этом поддержала.
        Лаз совсем не ожидал такой реакции на свое предупреждение, предполагая как раз что Лазарг отложит свадьбу на время после прекращения всех конфликтов, однако спорить с друзьями не собирался. Их выбор, их жизнь, и не ему их переубеждать. В результате церемония была назначена буквально через несколько дней после приезда всей компании в столицу, в дальнем конце парка на границе Апрада. Никакого банкета, никакой роскоши, ничего из того, что планировалось изначально. Из украшений только украшенная цветами арка, даже стульев никто не предполагал.
        И сейчас Лаз направлялся за единственным, что ему лично понадобится - костюмом. После побега из Лотоса он больше года прожил отшельником, в одежде предпочитая практичность, все равно красоваться ему было не перед кем, а по возвращении создал себе намного более взрослое тело чем было когда-то, так что подходящей по размеру одежде было взяться неоткуда. Даже во время выпускной церемонии Лаз был одет в форму Дома Магии, в результате когда Мари с Лазаргом огорошили всех сообщением о настолько скорой свадьбе, вопрос о костюме встал очень остро.
        Традиционные мужские костюмы на вкус Лаза были слишком пестрыми, так что, получив возможность самостоятельно выбирать себе одежду, он позаботился о том, чтобы выглядеть в соответствии со своими предпочтениями. К сожалению в Кристории и на Люпсе в целом не существовало такого понятия как классический крой, так что ему стоило больших усилий объяснить портному, что от того требуется. Но старый мастер не просто так получал свои очень немаленькие деньги, справился он вовремя и работу свою выполнил на совесть. В результате Лаз получил пусть не совсем классический, но все равно такой знакомый по прошлой жизни темно-серый костюм-тройку. Странное дело, на Земле он никогда не замечал за собой большой страсти к костюмам, но сейчас, разглядывая себя в зеркале, ему казалось, что на свое место встал важный кусочек пазла.
        - Молодой человек, кто вам подсказал идею такого стиля? - Настроенный в начале довольно скептически престарелый портной, сейчас разглядывал Лаза с круглыми как пятаки глазами, искренне восхищаясь результатом своих трудов.
        - Сам придумал, - пожал парень плечами, едва сдерживая улыбку.
        - Скажите, могу я использовать эти идеи для других костюмов? Уверен, такой фасон будет пользоваться бешеным успехом!
        Лаз задумался. С одной стороны в этом не было ничего такого, но что-то глубоко внутри противилось возможности того, что кто-то другой будет носить такие же костюмы. Итогом внутреннего спора стал взаимовыгодный компромисс.
        - Пожалуйста, я не против, но с одним условием. Никому и никогда не шейте костюм, такой же как этот. - В спрятанных за толстыми очками глазах портного блеснула искорка понимания.
        - Обещаю, молодой человек, можете не волноваться. И, пожалуйста, считайте этот костюм подарком. Мне было по-настоящему в удовольствие работать с такими интересными и свежими идеями.
        - Ну что же… - жест старого мастера был неожиданным, но очень приятным, так что Лаз не стал отказываться. Денег ему хватило бы на то чтобы купить всю эту мастерскую, король Гатис постарался обеспечить свою золотую гусыню всеми удобствами, но Лаз также понимал, что дело было вовсе не в золоте. - Спасибо большое!
        - Обязательно заходите еще, я буду ждать от вас новых гениальных идей!
        - Хех, до свидания, спасибо за работу.
        - Вам спасибо!
        Настроение поднялось под самый потолок и старательно сверлило себе дырочку еще выше. Насвистывая себе под нос, Лаз зашагал прочь из центра города, до начала церемонии оставалось еще около двух часов, так что можно было не торопиться.
        .
        - Итак, время пришло?
        - Да, Хозяин.
        .
        Взятие заложников в особняке Калтира Ланоританского и последующее волшебное спасение повлияли на межгосударственные отношения стран-участниц большого съезда сильнее, чем проводившийся в то же время совет королей. Умников, додумавшихся обвинить в произошедшем империю, неожиданно быстро заткнули, кого-то устно, кого-то более суровыми способами. Более того, в последующие месяцы было заключено множество долгосрочных мировых соглашений, рассчитанных далеко не только на готовящуюся войну с Кристорией.
        Причина была довольно банальна и крылась в человеческой психологии. Пережив общее потрясение и оставшись в живых, бывшие заложники Микалиса почувствовали необъяснимую близость с товарищами по несчастью. Взаимная неприязнь сглаживалась, из поверхностного знакомства вырастала симпатия, на почве взаимовыгодных отношений образовывалась дружба. А с учетом того, что на приеме у герцога в тот вечер собралось множество очень влиятельных людей самых разных стран, в итоге все эти метаморфозы перекинулись и на политику.
        И даже отношения между бывшими непримиримыми соперниками: Танильским каганатом, Башдраком и Озерной империей - начали потихоньку налаживаться. Лиза Лотос, после того злополучного дня окончательно утвердившаяся в качестве наследной принцессы, оказала немалую помощь чуть не умершей Лоре Мадро, которая осенью того же года родила здорового мальчика, будущего короля Башдрака. Кресс Мадро, которого теперь только время отделяло от позиции влиятельнейшего человека страны, неожиданно для себя подружился с Даланом Троком, сильнейшим молодым магом континента, хотя до того мужчины считались непримиримыми врагами. Принцесса Айниталия внесла неоценимый вклад в спасение заложников, а так как ее таинственного помощника так и не удалось найти, людская молва в конце концов назвала девочку главной и единственной спасительницей. Молодое поколение трех стран-гегемонов вдруг оказалось тесно связано довольно крепкими узами, а действующие монархи, глядя на это, решили немного снизить градус напряженности.
        Результат такого неожиданного примирения получился невероятно продуктивным. Однако продуктивность далеко не всегда влечет за собой лучший исход ситуации. Не случись того захвата заложников и заключенный на время противостояния Кристории мир остался бы очень условным. Королей и императоров собрала бы вместе одна лишь нажива, а такие отношения никогда не были долгосрочными или особенно продуктивными.
        К сожалению, причем, как выяснится много позже, к сожалению вообще всех, имевших к этому отношение, история не знает сослагательного наклонения. И объединившиеся великие державы, еще не догадывающиеся о том что Кристория уже успела отказаться от войны в любом ее проявлении, решили показать своей жертве, на что способны.
        .
        Кроме семи теперь уже бывших студентов высшей группы факультета магии на свадьбу Мари и Лазарга были приглашены лишь три человека. Павос Эраль с супругой, как родители невесты, и Пауль Шинил, который, как представитель сообщества магии, мог выступать как официальный свидетель бракосочетания. Священников за неимением полноценной религии на свадьбы в Кристории не приглашали.
        А вот другая традиция бракосочетания была Лазу очень даже знакома и привычна. Штучка появилась в изящном длинном платье снежно-белого цвета, на фоне которого ее ярко-рыжие волосы, казалось, начинали полыхать самым настоящим жарким огнем. Кстати может так и было, для девушки, как для мага, не было ничего сложного в том, чтобы украсить свою прическу декоративными язычками пламени. Однако взгляд в первую очередь привлекало не это. Самой красивой девушкой на земле Мари сегодня делала полная мягкой и глубокой любви улыбка. Того, с какой нежностью она смотрела на ожидающего ее Рыцаря, Лаз не забудет никогда и потом не раз будет вспоминать, приговаривая, что если мужчина хотя бы раз удостоится такого взгляда, то его жизнь прожита не зря.
        Лазарг, в свою очередь, воплощал собой мужество и ту нерушимую стену, которой он станет для любимой, оберегая ее от всех невзгод. Все девушки без исключения, включая маму Мари, не могли оторвать от него восхищенных взглядов, потом не без некоторого разочарования глядя на своих кавалеров. Ни уже начавший лысеть и отрастивший немаленькое пузо Павос, ни медведь-Варвар, которого только общими усилиями удалось заставить надеть костюм, ни сверхскромный Сариф, краснеющий и не решающийся взглянуть Лани в глаза, не подходили на роль прекрасного рыцаря на белом коне. И пусть любили их из-за этого девушки не меньше, Штучке тем не менее очень завидовали.
        С другой стороны, это был ее день, так что немного зависти было даже кстати. Церемония прошла без сучка и задоринки и под оглушительные аплодисменты Джи Даза, а также всхлипывания девушек и Сарифа, Мари и Лазарг стали мужем и женой. Поздравления, смех, слезы, пожелания благополучия и долгих лет совместной жизни… этот день должен был запомниться как самый-самый счастливый. Вот только, как говорили в мире Семена Лебедева: человек предполагает, а бог располагает.
        Лаз, который после двух лет в бегах не мог себя заставить полностью расслабиться даже в такой умиротворенной обстановке, первым почувствовал некую неправильность. Мерзкое, липкое ощущение пустило в галоп вдоль позвоночника целый табун мурашек и для парня резко перестали существовать радость и торжество праздника. Связь с оставшимся дома доспехом из таинственного металла имелась даже здесь и сейчас прямоугольный футляр, выбив стекло, несся сюда на максимально возможной скорости. Однако понять, что именно было не так, не получалось, даже раскинутая на максимум зона восприятия ничего не показывала. И только спустя минуту до Лаза дошло, куда надо посмотреть. Вверх, на раскинувшееся над полянкой небо.
        Три облачка в небе. Совсем маленькие, никому не интересные, почти незаметные на фоне закрывающих небо белоснежных барашков. Вот только была одна большая, прямо-таки гигантская проблема. Они двигались практически перпендикулярно остальным облакам.
        Словно отвечая мыслям Лаза, со стороны города раздался низкий и тревожный перезвон десятков колоколов. В столице их не слышали уже многие годы, но ни у кого не возникло сомнений в смысле этого звона.
        Тревога.
        - Девочек и госпожу Эраль к нам домой, там должна быть охрана от короля и Савойна. - Лаз не намеревался больше терять ни секунды. - Черныш, Эльф, остаетесь с ними, отвечаете головой, остальные в сообщество магии, помогать Паулю с его обязанностями.
        Никто не возразил, даже Павос, отец Мари. Было в голосе четырнадцатилетнего парня что-то такое, что отметало любые мысли о спорах. Лишь Лани неуверенно спросила:
        - А ты куда?
        - Делать то, чего так хотел избежать, - буркнул Лаз, стрелой взмывая в воздух.
        .
        Никаких договоренностей по этому поводу не было, но предположение Лаза оказалось верным. В воздухе над королевским дворцом уже висели несколько человеческих фигур. Савойн, Леттиция Кутом, Базил Бадис и еще один высший, с которым до того Лаз был лично не знаком, хотя когда-то давным-давно они волей случая присутствовали на одном банкете - Мадэс Зува, огненный в прямом и переносном смысле маг. Больше никого до своеобразного военного совета не допустили.
        - Что это такое? Неужели крепости? - Лаз, даже не поздоровавшись, с ходу вклинился в обсуждение.
        - Малыш, кто ты такой и что тут делаешь? - Из присутствующих его не знал только этот самый Зува, остальные отнеслись к появлению четырнадцатилетнего парня верхом на непонятной стальной коробке как к чему-то само собой разумеющемуся.
        - Мадэс, успокойся, это Лазарис, он имеет полное право присутствовать. - Савойн раздраженно одернул младшего товарища, сейчас было не время и не место для разборок.
        - Да пусть хоть сам король! - Характер Зувы был не менее взрывным чем его магия. - Малышам, у которых волосы…
        В ответ на вопросительный взгляд Лаза Савойн лишь закатил глаза и кивнул. В следующую секунду на висящего в воздухе высшего обрушился такой мощный телекинетический пресс, что способный поспорить с Варваром в телосложении маг покраснел как помидор и, натужно закряхтев, начал довольно быстро терять высоту. Остановился Лаз лишь когда опустил сомневавшегося в нем Зуву метров на десять.
        - Спрошу еще раз. - Его дико бесило, что до сих пор еще находились те, кому нужно было что-то доказывать, тем более когда на кону стояла безопасность его близких. - Это башдракские небесные крепости?
        - Отсюда понять невозможно, но это единственный возможный вариант. - Кивнул Савойн, с довольной улыбкой наблюдая за поставленным на место Зуву.
        - Но почему? Вы же говорили что есть еще две недели!
        - Это был самый вероятный срок с учетом всех фактов, - подала голос Леттиция. - Точно знать никто ничего не мог. Тем более когда у нас ТАКИЕ гости.
        - Но на что они надеются? - Базил с сомнением взглянул на довольно быстро приближающиеся тучки. Минут через десять они уже будут над Апрадом. - Четверо высших, готовая ко всему гвардия в десяти минутах, тысячи гражданских магов немаленькой силы. - К тому же я никогда не слышал, чтобы крепости маскировали под облака.
        - Давайте узнаем. - Лаз едва сдерживал кипящий в груди гнев. Охотиться на него было недостаточно, они додумались прийти к нему домой, к его семье. Пока крепости еще не пересекли черты города их нужно заставить спуститься. Любым способом.
        - Парень, даже я понимаю, что лезть туда к ним - самая большая глупость из возможных.
        - И что, будем просто ждать, когда они окажутся над городом и начнут нас обстреливать?
        - Мадэс прав, у нас достаточно сил, чтобы перехватить любые снаряды от всего трех крепостей, нет смысла так рисковать. - Савойн покачал головой. - Лазарис, ты силен, но не всесилен и не бессмертен. Тебе не нужно никому ничего доказывать, прошу, не рискуй понапрасну.
        Лаз исподлобья взглянул на старого мага. Он был прав, во всем прав. Вот только если он все равно вынужден сидеть на попе ровно и просто наблюдать за происходящим, то ради чего тогда отказался от своих родных, стараясь любыми способами получить силу? Да и данное самому себе в подвале особняка Калтира обещание нещадно жгло душу, требуя ответить тем, кто посмел прийти в его дом со злом. Он вспомнил маму, с которой наконец смог провести несколько замечательных дней, вспомнил Лани, только вчера прекратившую приходить к нему посреди ночи в слезах из-за страха, что он снова исчезнет, вспомнил Мари и явственно услышанное второе сердцебиение. Может войны и не будет, но нельзя допустить чтобы они думали, что могут приходить в его дом когда вздумается.
        - Я не могу, Савойн, простите. Приготовьтесь их встретить, я вряд ли справлюсь со всеми тремя крепостями. Постараюсь вывести из строя хотя бы одну.
        - Стой, дурак! - Мадэс Зува был вспыльчивым, но совсем не плохим человеком и переживал искренне. Вот только сделать ничего он не мог, Лаз давно оставил его позади в плане силы.
        - Оставь, - Савойн скорбно вздохнул. - Упорства у него хватит на нас всех и еще останется. Готовьтесь к обороне. И когда я успел так состариться? - Последних его слов, правда, никто не слышал.
        .
        Небесная крепость Дом Грома не отличалась ни особыми боевыми показателями, ни прочностью брони, ни грузоподъемностью. Единственным преимуществом этой воздушной крепости была выдающаяся скорость, однако это не было очень важно ни в крупномасштабных сражениях, ни в патрулировании границ Моря Чудовищ. Но вот, нашелся-таки повод для использования одной из самых быстрых небесных крепостей Башдрака.
        Следующие в арьергарде Пламя Войны и Крылатая в текущей операции предназначались для перевозки основных боевых сил, но ведущая роль была отведена не им. Как бы не расхваливали башдракцы свои крепости, экипаж двух не самых крупных воздушных замков вряд ли сможет всерьез навредить обороне Апрада. А вот Дом Грома, несмотря на то что кроме экипажа на борту присутствовало лишь семь человек, выполняла куда более важную функцию. И, как не сложно догадаться, критически важными были личности этой семерки.
        Не считая Кресса Мадро, выполнявшего в данной операции роль командующего, остальные шестеро были высшими магами, причем далеко не последними в своих странах. Номера второй и шестой Озерной империи, третий и пятый Башдрака и третий и семнадцатый номера Каганата. Причем Далан Трок был семнадцатым только по возрасту, сила победителя континентального турнира молодых магов не могла быть подвергнута сомнению.
        Три великих державы объединили силы для единой мощной атаки Апрада. И если бы их целью было уничтожение города, два человека от каждой страны было бы далеко не пределом возможностей неожиданно сформированного альянса. К счастью для Кристории, разорять не слишком богатую на ресурсы страну никто не собирался. Главным, что все хотели, была, естественно, магия трансформации, заполучить которую можно было куда более простыми способами, ну и бонусом, конечно, денежный откуп, который с учетом богатства одной из стран-гегемонов был бы колоссальным.
        Так что основной целью этой компании было припугнуть противника, показать что сопротивление бесполезно и самым умным выходом будет просто отдать захватчикам то что они хотят. Именно так и родилась эта невозможная в иное время комбинация из военных сил трех стран-гегемонов. Воздушные крепости с помощью продвинутых магических технологий танильцев удалось укрыть облачным камуфляжем, а множество прирученных озерниками летающих монстров выполняли сейчас роль тягловых лошадей, значительно ускоряя и так довольно быстрые Дом Грома, Пламя Войны и Крылатую. Разведданные были собраны общими усилиями трех крупнейших шпионских сетей континента, военный потенциал Апрада был оценен и просчитан и в предстоящей операции не должно было быть никаких осложнений.
        Вот только одной переменной ни одна разведка не смогла учесть. И сейчас эта переменная на полной скорости неслась к Дому Грома.
        Глава 30
        Облака, окружающие небесные крепости, не были сплошными, иначе рулевые и капитаны быстро бы потерялись без видимых ориентиров. Вокруг самих воздушных замков было пустое простанство, плюс небольшие «смотровые окошки», пронизывающие конденсированные капельки и дающие обзор происходящего на земле.
        В одно из таких окошек Лаз и влетел, вспенивая окружающие облака. И представшее его взгляду зрелище было бы очень впечатляющим, если бы не обстоятельства. Небесные крепости Башдрака были чем-то средним между бороздящими морские глади кораблями, знакомыми любому землянину дирижаблями и настоящими каменными замками, с той только разницей, что корпус был выполнен из металла и дерева. Даже сравнительно небольшая крепость Дом Грома в длину была больше сорока метров, если не считать наполненных летучим газом баллонов. Крупнейшие представители воздушного флота Башдрака могли достигать и сотни метров от носа до кормы, перевозя на борту несколько тысяч человек экипажа. Где-то на границе сознания Лаза вспыхнул огонек научного любопытства, маленький изобретатель внутри него хотел тут же на месте заняться изучением принципов работы этого шедевра человеческой мысли. Вспыхнул и затих, сейчас было точно не время для чего-то подобного.
        Однако не только небесная крепость привлекала внимание. Не менее впечатляющим было то существо, что тянуло эту махину за толстенную цепь, каждое звено которой было толщиной с торс взрослого человека. Похожее на смесь птицы Рух и огромного питона, с двумя парами гигантских крыльев, мощными лапами, когти на которых были больше метра в длину и острым зубастым клювом, это существо вполне могло обернуться вокруг главного здания Дома Магии и, вероятно, легко могло разломать его на кирпичики. Если бы Лаз подольше прожил в империи и попытался разузнать побольше о местных магах, то совершенно точно бы узнал питомца Вайма Нагта, второго по силе высшего мага озерников, мэтра магии и бывшего учителя наследной принцессы Лизы Лотос. Если другие небесные крепости тянуло по несколько десятков монстров, то на Дом Грома хватило лишь одного, что уже немало говорило о возможностях этого гиганта.
        И вторженца титаническая змеептица заметила сразу как тот вынырнул из слоя облаков. Вот только, удивительное дело, не атаковала. Напротив, стоило ей только рассмотреть вторженца, как длинное тело дернулось в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от него, а в желтых с узким вертикальным зрачком, глазах, застыл вязкий, сковывающий все тело ужас. И не то чтобы Лаз в своем доспехе был таким уж страшным. Животные обладают куда более острыми и чуткими инстинктами по сравнению с людьми и зачастую именно инстинктами руководствуются, даже когда органы чувств говорят им обратное. Крылатое чудище видело маленькую фигурку, в полный рост уместившуюся бы у него во рту, слышало мерно бьющееся сердце чужака, ощущало уже привычный запах металла. Оно было достаточно сильным и старым, чтобы не опасаться даже высших магов, а неизвестный человек на вид не был очень сильным. Вот только важным уточнением было: «На вид». Потому что инстинкты змеептицы вопили о том, что перед ней нечто кошмарное и бесконечно опасное.
        Конечно, Лаз не получил откуда-то великую силу и даже с его способностями для победы над крылатым монстром придется постараться. Подобный эффект создавала натренированная до автоматизма за эти два года звериная ярость, ментальная техника, имеющая много общего с гипнозом. При правильном использовании человек мог внушить самому себе, что обладает силой зверя, увеличивая таким образом свои возможности путем пробуждения внутренних резервов организма. У Лаза, однако, все было немного сложнее. Его душа, до сих пор вызывающая ночные кошмары, в которых чернильно-черная амеба захватывает его и поглощает, неким образом влияла на ментальную технику. Во время применения последней наружу выпускались отголоски этой ужасающей ауры, и если человек обладал повышенной эмоциональной чувствительностью, он мог попасть под влияние ауры. А развитые животные инстинкты крылатого змея не просто ощущали это, они стонали от ужаса.
        Правда змеептица довольно быстро вернулась в спокойное состояние, но тут стоило сказать спасибо ее хозяину, Вайму Нагту, который, как только почувствовал неладное, взял своего питомца под контроль. Тем не менее Дом Грома уже спустя полминуты начал замедляться, а через две остановился полностью: проигнорировать вторженца, заставившего одного из сильнейших монстров Озерной империи чуть ли не биться в истерике, было бы верхом идиотизма. Лаз, словно так и было задумано, замер в десятке метров перед мордой змеептицы, все еще опасливо косящейся на него, несмотря на контроль мага.
        .
        - Что это? Вернее, кто это? - Один из высших магов Башдрака, низенький пожилой мужчина с жидкой козлиной бородкой и отблескивающей лысиной, уставился на неизвестного агрессора. Закованная в сталь фигура неподвижно висела в воздухе прямо перед монстром Вайма и от светящихся кроваво-красным цветом глаз старику было сильно не по себе.
        - Не знаю, но Интулария его жутко боится… - Подал голос хозяин крылатого змея.
        - Мне отдать приказ к атаке или кто-то отправится к нему? - Спросил Кресс, уже поднявший уровень боеготовности Дома Грома до максимального уровня. Неизвестный может быть кем угодно и смотреть на него с пренебрежением из-за шести высших на борту молодой адмирал не собирался.
        - Могу я пойти, - полувопросительно-полуутвердительно произнес Далан. - Скарабей не рассчитан на воздушные бои, так что в случае чего наша боевая сила снизится не слишком сильно.
        - Ваше рвение похвально, молодой человек, однако нет смысла рисковать понапрасну. - Второй представитель озерников, высокий мужчина с тонкими аристократическими чертами лица и начавшей пробиваться на висках сединой положил ладонь танильцу на плечо. - К тому же это может быть парламентер от Кристории, хотя тогда странно что он не торопиться вступить с нами в контакт. Предлагаю отправить по одному представителю от каждой страны, чтобы не было лишнего риска и для уравнивания полномочий. - Несмотря на укрепившийся мир между лидерами Люпса, соперничеству и недоверию вряд ли когда-нибудь было суждено покинуть такие союзы.
        - Отлично, тогда я пойду, - Вайм Нагт, все это время стоявший с отстраненной улыбкой и разглядывавший ожидающую чего-то фигуру, подал голос. - Я должен лично узнать, кого Интулария могла так испугаться.
        - Вы не против? - Далан, как младший, обернулся ко второму представителю Каганата, чуть полноватой старушке в длинном халате, чепчике и с тростью, куда больше похожей на добрую няню чем на могущественного мага.
        - Вперед, малыш, я слишком стара для такого… - прошамкала бабушка, отходя в сторонку.
        Башдракские маги, несмотря на то что обоим было уже далеко за семьдесят, разыграли право отправиться на встречу со странным незнакомцем с помощью монетки. Было легко понять, что присутствующие оценивали шансы Апрада в предстоящей операции как ничтожные и хотя снаружи старались казаться серьезными и ответственными, на деле уже праздновали победу. Только молодой адмирал был полностью сосредоточен, готовый отреагировать на самые абсурдные варианты развития событий. Как станет понятно уже спустя десяток минут, совсем не зря.
        Три фигуры вылетели из небесной крепости и приземлились на лбу крылатого змея. Незнакомец, немного выждав, подлетел поближе, зависнув над самой пастью чудища.
        - Назови себя! - Башдракский маг, тот самый, с козлиной бородкой, заговорил первым. Несмотря на то что небесная крепость находилась на высоте более чем километра, ветра тут почти не было, отчасти из-за окутывающих Дом Грома облаков, отчасти благодаря магии, так что разговаривать можно было практически не повышая голос.
        - Лазарис Морфей. - Все трое высших дернулись, словно получили разряд тока. Это имя было для стран-гегемонов синонимом предреченного падения. То что закованная в сталь фигура имела рост далеко за два метра, как и низкий рычащий бас, которым пришелец разговаривал, не многое меняли. Кому как не представителям главных соперников Кристории было знать о трансформациях и Зверях.
        - Мальчик, а ты не слишком нагл, заявляясь сюда в одиночку? Мы ведь легко можем убить тебя прямо сейчас. - Внутри души башдракца начал формироваться контур одного из самых мощных доступных магу предельных образов, произнесенные слова не были ни блефом, ни пустой угрозой.
        - Можно подумать я вам это позволю. - На виске лысого мага забилась жилка. Складывалось ощущение, что этот Лазарис просто издевался над ними.
        - Скажи, что ты сделал с Интуларией, что она тебя так боится? - Вайма вызывающее поведение пришельца мало волновало.
        - Интулария это…? - Кивок головы дополнил недостающую часть вопроса.
        - Да.
        - Звериная ярость. - На лице озерника отразилась смесь удивления и интереса с небольшой толикой уважения.
        - Техника северян… наслышан, хотя вживую никогда не видел. Занимательно. Но все-таки, на что ты рассчитывал? Ты ведь так юн, тебе… сколько? Шестнадцать лет?
        - Четырнадцать.
        - Четырнадцать. Совсем еще ребенок. Ты ведь понимаешь, что не сможешь ничего нам противопоставить?
        - Это не правда.
        - Ах ты мелкий… - Башдракский маг замахнулся рукой, на которой уже начало разгораться сияние заклинания, однако Вайм перехватил его за локоть, вызвав тем самым неслабый приступ гнева. - Ты что творишь, озерник!? Я мог его прикончить одним движением и все потенциальные проблемы бы пропали! А если он теперь сбежит!? - Для него находящийся в нескольких метрах Лазарис как будто не существовал.
        - Похоже что я собираюсь бежать?
        - Слушай пацан, - узловатый палец уткнулся в грудь стального доспеха. - То что ты сам появился здесь означает что ты либо беспросветный идиот, либо самоуверен без меры. В любом случае ты уже труп, так что, будь добр, захлопнись и дай нам поговорить!
        А в следующую секунду лысый маг чуть не упал с головы задрожавшего и явно попытавшегося сбежать как можно дальше крылатого змея.
        - Лучше ты меня послушай! - Голос, до этого просто имевший звериные нотки, вдруг зазвучал как рев страшнейшего из чудовищ, оглушительный и могучий. - Я никогда не хотел вредить ни вам, ни вашим странам! Это вы придумали себе врага, не готовые признать существование кого-то сильнее себя. И теперь заявляетесь в МОЙ дом, ведете себя словно я пустое место и празднуете еще не одержанную победу!? Я был против войны, я сделал все, чтобы предотвратить ее, но, похоже, до таких как ты иначе просто не дойдет!
        - Наглый мальчишка! - Красный от злости башдракский маг, уже не обращая внимания на снова попытавшегося остановить его Вайма, ударил воздух перед собой, отправляя в атаку сжатый до предела сгусток пламени, способный насквозь прожечь метровый стальной куб. Применять более крупномасштабную магию он не решился, поскольку была вероятность повредить питомцу озерника, а это было чревато не самыми приятными последствиями.
        Вот только ожидаемого трупа с дырой в груди, падающего вниз сквозь облака, не было.
        .
        Лаз был в бешенстве. Изначально у него были мысли о том чтобы попытаться договориться, рассказать о готовящемся предложении по поводу магии зачарования, но слова козлобородого мага вывели его из себя окончательно. С людьми, не понимающими иного языка кроме насилия, не было смысла пытаться вести беседы. И пускай второй пожилой маг казался куда более уравновешенным и с ним вероятно можно было построить диалог, в присутствии лысого это было нереально.
        Всего один раз на всю свою жизнь сражался с кем-то всерьез и насмерть, однако почему-то это не казалось ему чем-то неправильным. И бой с Савойном он провел, действуя на пределе своих возможностей, на полном серьезе стараясь нанести ректору Дома Магии смертельные удары. Однако между спаррингом, пусть и таким, и настоящим боем все-таки была существенная разница. Соперника, в отличие от врага, ты не готов убить или покалечить по-настоящему. Смертельный удар и желание убить - две кардинально разные вещи. И пусть убивать никого Лаз не собирался, козлобородый был не соперником. Он был врагом.
        Заклинания малого радиуса действия были практически бесполезны. Перчатки доспеха были пропитаны таким количеством энергии вкупе с несколькими поддерживающими заклинаниями, что с ними ничего не происходило даже от удара молнии, не говоря уже об атаке башдракца, может быть мощной, но точно уступающей в силе предельной магии Савойна. Так что, когда вспышка попавшего в цель сгустка плазмы на доли секунды скрыла происходящее от взглядов троицы магов, Лаз, целый и невредимый, уже двигался к цели.
        За какой срок усиленное трансформацией тело, закованное в напичканный магией доспех, сможет преодолеть полдюжины метров? Башдракский маг предпочел бы не знать ответа на этот вопрос. Лаз не собирался никого убивать, но вот покалечить покусившихся на его родных врагов был готов не задумываясь. Оглушительно вереща, козлобородый маг начал заваливаться на бок, разбрызгивая во все стороны кровь из обрубка правой руки. Когти доспеха не были достаточно длинными чтобы отсечь конечность, однако сила Лаза сейчас была достаточной чтобы с легкостью разодрать человека напополам, не то что оторвать руку.
        - Далан, за мной! - Вайм Нагт среагировал за доли секунды, оценив ситуацию и сделав очевидный вывод: без своего доспеха молодой танилец для Лазариса был не опаснее дворового пса. Сам же мэтр магии, схватив башдракца за ворот, бросился в сторону и вниз к уже раскрывающемуся клюву гигантского крылатого змея. В прямом столкновении маг-приручатель был уязвим и Вайму нужно было место чтобы спрятаться и спокойно сосредоточиться на управлении своим питомцем. Обычно таким местом становилось отдаленное укрытие или спина подконтрольного чудища, однако с учетом размеров Интуларии у озерника имелось куда более удобное и безопасное убежище - пасть монстра.
        Вот только опасения Вайма не оправдались: Лаз за ними не последовал. Из троих магов лишь козлобородый вызывал в нем гнев, старый приручатель был вежлив и приятен в общении и явно не горел желанием навредить ни ему самому, ни Апраду. Далан же был не только довольно порядочным молодым человеком, но и родственником Айны, так что ему вредить Лаз не собирался тем более.
        Куда важнее было вывести из строя небесную крепость, не дать ей добраться до города. Однако, очевидно, в самой крепости были иного мнения. Навстречу Лазу вылетели еще три фигуры, и на этот раз поймать противника на неожиданной атаке уже не получится.
        .
        Они облажались, причем облажались по-крупному. Бутрам Тарко, а именно так звали только что ставшего одноруким башдракского мага, в предстоящей операции уже вряд ли сможет принять хоть какое-то участие. Хорошо будет если не умрет от болевого шока или кровопотери. И пусть из присутствующих он был далеко не самым сильным, потеря высшего мага еще до начала боевых действий была чревата не только потерей репутации. Если считать закованного в броню незнакомца, а сейчас сбрасывать его со счетов не стал бы даже последний дурак, то выходило, что у нападающих и защищающихся равное число высших магов. А с учетом куда большей военной мощи столицы в виде минимум пары батальонов гвардии, предполагавшаяся довольно простой операция резко стала намного сложнее и опаснее.
        Единственной возможностью было уничтожить агрессора здесь и сейчас общими силами, чтобы вернуть себе преимущество. Разговаривать с пришельцем уже никто не собирался, как только между ним и второй тройкой высших магов появилась достаточное большое свободное пространство, в ход пошла боевая магия. Применять предельные образы пока что никто не спешил, надеясь задавить единственного противника числом и сберечь таким образом силы, однако даже так мощь примененных заклинаний заставляла жалобно скрипеть корпус Дома Грома.
        .
        Лаз, попавший под атаку сразу троих высших, в полной мере ощутил смысл фразы: «Откусил больше, чем смог прожевать». Благодаря свойствам добытого на острове Предков металла его доспех был настоящим шедевром магии. Броня была наполнена множеством самоподдерживающихся заклинаний от банальной левитации до сложнейших конструкций, раздвигающих воздух на пути движения для увеличения скорости и, конечно, различных защитных чар, предохраняющих от внешнего магического воздействия. Однако то что ему не нужно было тратить на них энергию вовсе не означало, что эти заклинания могли работать вечно. Доспех имел определенную емкость и если она исчерпывалась, превращался просто в железный костюм, пусть и довольно удобный.
        Путем множества экспериментов Лазу удалось разделить внутреннюю емкость брони на несколько частей, самая большая из которых отвечала за финальный козырь, то сверхмощное заклинание энергетической трясины, благодаря которой ему удалось победить Савойна. Остальные же были разделены между разными комплексами заклинаний: защитным, поддерживающим, манипуляционным и так далее.
        И сейчас резерв энергии защитного комплекса разом просел до нуля, присосавшись к душе Лаза. Оставлять вписанные в доспех заклинания совсем без энергии было нельзя, они тут же исчезали, как лишенное дров пламя. Несмотря на то что заклинания атакующих не были предельными образами, тройная атака создала эффект синергии, значительно повысив финальную мощность атаки. Огненный шторм, подхваченный и раздутый чем-то наподобие множественного торнадо с сотнями заостренных каменных снарядов в роли картечи - убийственное сочетание. А оглушительный грохот за спиной, сигнализирующий о том, что цепь, идущая от небесной крепости к шее крылатого змея, была отстегнута, означал что вскоре проблем еще прибавится. Может быть змеептица и не умела пользоваться магией, но вот сидящие у нее во рту высшие точно умели.
        Однако Лаз и не собирался сражаться сразу с пятью высшими магами, он не был идиотом или самоубийцей. Главной его целью была и оставалась сама небесная крепость. Может быть чародеи и были сильны, но множество торчащих из брюха воздушного замка орудий сулили Апраду куда большие разрушения. Ему нужно было остановить хотя бы одну из трех.
        И может быть у него и не получится справиться с окружающими его магами, может даже кто-то из них смог бы победить его в одиночку, но в скорости с закованным в магическую броню Зверем никто из них не мог тягаться. Подав на манипуляционный контур дополнительный запас энергии, которого хватило бы на фаэрбол размером с небольшой дачный домик, Лаз сорвался с места на такой скорости, что даже укрепленные всеми мыслимыми способами кости трансформации застонали от перегрузок. Сейчас у него не было возможности ни вести бой, ни даже нормально воспринимать окружающий мир, слишком быстро он двигался. Однако это было и не нужно.
        .
        Когда неизвестный агрессор, чудом уцелевший в шквальной тройной атаке, вдруг просто исчез, готовым к сражению высшим магам на несколько мгновений показалось что они слышат дыхание приближающейся смерти. Все помнили, что именно таким образом Бутрам Тарко и лишился руки. Однако раздавшийся со стороны Дома Грома взрыв дал понять, что преждевременная кончина никому из них пока что не грозит. Чего нельзя было сказать о небесной крепости.
        .
        В коридорах воздушного судна мощные заклинания стихийных магов обещали только дополнительные разрушения, а псиоников, способных противостоять Лазу, вероятно, сейчас уже не было на всем Люпсе. Конечно его попытались остановить, однако с его скоростью и силой это было не продуктивнее чем пытаться затормозить мчащийся по рельсам поезд. Он пробивал насквозь перегородки между помещениями, легко проламывал полы и потолки, загнать его в угол в подобных условиях было технически невозможно. К счастью для экипажа крепости целью Лаза не было заставить ее рухнуть с километровой высоты, только повредить настолько, чтобы Дом Грома совершил вынужденную посадку. Потому что в противном случае почти сотню матросов и техников ничто бы не спасло.
        Почувствовав что крепость начинает снижаться, Лаз просто вылетел наружу, сделав очередную дыру в обивке. Оставаться внутри слишком долго было опасно, высшие могли решить что его убийство стоит жизней экипажа и взорвать летучий замок вместе со всем содержимым. Однако снаружи он также не был в безопасности, мягко говоря.
        Осознав, что Дом Грома уже не спасти, маги решили что куда более мудрым решением будет подготовиться к встрече активно разрушающего все их планы пришельца. И Лаз, даже подготовившийся, как морально так и физически, к чему-то масштабному, на собственной шкуре почувствовал все последствия противостояния пяти высшим магам в открытом бою.
        Глава 31
        Лаз, прекрасно понимая, что его ждут, предпочел сразу использовать весь свой арсенал, еще до того как его тело пробило последнюю внешнюю стену. Небесная крепость и даже часть уже начавшего рассеиваться облака за секунды погрузились в густую словно патока энергию. Подобных резервов магии не было даже у Лаза с его аномально сильной душой, однако металл доспеха был уникален тем что мог поглощать и использовать энергию окружающего мира и его емкость была невероятно высокой. Проблема была лишь в том, что использовать всю эту энергию Лаз мог лишь на довольно примитивные по своей сути заклинания, сложные структуры от таких объемов силы просто лопались как изящные вазы от удара молотком. А что может быть проще чистой энергии? Единственным, что нужно было сделать - ограничить радиус ее распространения.
        Вот только помогло это ему не слишком сильно. Внутри энергетической топи материальные предметы замедлялись, а заклинания к тому же начинали довольно быстро терять в эффективности, однако когда магию творили сразу пятеро высших магов, даже сниженная мощь была поразительна.
        Может быть догнать мечущегося по кораблю Зверя они и не могли, но вот отслеживать его перемещения - запросто. И когда облаченная в сталь фигура вывернула наружу стальные стенки небесной крепости, показавшись на открытом пространстве, они тут же атаковали. В небе не зажглось лишнее солнце, не начался шторм, на Лаза не упал астероид. Высшие еще недостаточно отчаялись, чтобы уничтожать небесную крепость со всем экипажем и Крессом Мадро в придачу.
        На Лаза летел сотканный из энергии крылатый змей, уменьшенная копия гигантского питомца Вайма Нагта. Это был предельный образ имперского мэтра магии, вот только в оригинале он состоял изо льда, профильного элемента второго по силе высшего мага озерников и был в длину от силы метра три. Сейчас же от клюва до кончика змеиного хвоста магический конструкт был не меньше пятнадцати. Более того, лед теперь был лишь одной из составляющих.
        Вообще, надо сказать, что, с учетом лишь нескольких имевшихся на составление этого заклинания минут, пятерка высших магов смогла создать по-настоящему шедевральную магию. Внутрь ледяного остова были добавлены тысячи мельчайших стальных игл, являвшихся одним из сложнейших ответвлений магии земли, а потом являющиеся отличными проводниками лед и металл пропитали сотни тысяч вольт электрического напряжения, превращая крылатого змея в настоящего грозового дракона. Уже на этом этапе подобное заклинание могло при прямом попадании с легкостью уничтожить здание размером с королевский замок Апрада, но уязвленные своим предыдущим бессилием высшие маги на этом не остановились. Магия воздуха не добавила заклинанию большой убойной силы, однако в разы повысила его скорость, дать наглецу сбежать повторно они не могли. Вклад Далана не был таким же внушительным, значительно повысить мощность чего-то подобного молодой высший уже не мог, однако, как профессиональному пользователю доспехов, что требовало специфический умений контроля энергии, ему доверили управление получившимся монструозным заклинанием.
        Лаз не собирался сражаться с пятью высшими, намереваясь с помощью уже проверенной хитрости просто скрыться на максимальной скорости в сторону города. Он надеялся что его противники атакуют как в прошлый раз: широкомасштабным заклинанием, от которого укрыться не получится, но, отдав где-нибудь половину энергии на защитный контур, удастся пережить. Однако обнаружив в нескольких десятках метрах от себя подобный кошмар, сразу понял, что подобная тактика не сработает. Лобовое столкновение с магическим змеем, в энергетическом видении сиявшим ярче солнца, означало его неизбежную и бесповоротную смерть.
        Липкие пальцы страха легли на плечи. Лаз уже бывал в смертельной опасности, однако еще никогда с того самого дня в пустыне африканского континента он не ощущал подобной направленной против него мощи. Молнии Савойна, даже будучи истинным стихийным бедствием, даже рядом не стояли по разрушительному потенциалу.
        Не теряя ни единой лишней секунды, Лаз сорвался с места, направляясь туда, где был хоть какой-то шанс спрятаться от страшного заклинания. Вниз, к земле. Тысячу метров до раскинувшегося вокруг Апрада леса он преодолел секунд за семь, после чего выровнялся и рванул в сторону столицы. И поначалу ему даже показалось, что от смертельной магии удалось оторваться. Вот только уже спустя хорошо если четверть минуты метафорические волосы на его затылке встали дыбом: ледяной пятнадцатиметровый змей, потрескивающий от сотен миниатюрных молний, преследовал его и довольно быстро сокращал дистанцию.
        С таким хвостом возвращаться в Апрад было категорически запрещено, взрыв чего-то настолько мощного в городской черте повлечет за собой даже тысячи, десятки тысяч смертей. Ускорение до треска в костях и стонущих мышц не помогало, для заклинания не существовало сопротивления воздуха и перемещаться буквально со скоростью молнии ему мешали лишь ограничения по контролю энергии создавших его магов. Пока они двигались от небесной крепости к земле Лазу помогала сила тяжести, которая на магию по понятным причинам также не действовала, но сейчас разделяющие их пять с небольшим сотен метров сокращались пугающе быстро. Такими темпами не пройдет и минуты до столкновения.
        Разум лихорадочно перебирал варианты. Лаз даже не мог подумать, что за те пару минут, что он громил небесную крепость, его противники создадут нечто подобное. По мощности взрыва этот громовой змей уже находился в той же категории что и сброшенные на Хиросиму и Нагасаки атомные бомбы. И это всего пять человек, работающих вместе. Да, невероятно сильные пять человек, но просто представить, что живое существо без каких-либо приспособлений, исключительно своими силами, способно повторить атомный взрыв…
        Вот только сейчас было не время и не место восхищаться возможностями магии и человека. После нескольких попыток обхитрить змея сложными воздушными маневрами стало понятно что им управляет живой человек. Так что варианты сбить заклинание просто вырванным из земли камнем или чем-то подобным тоже вряд ли увенчаются успехом. Создать нечто адекватной мощности, чтобы два заклинания взаимоуничтожились? Смешно. Несмотря на то что у Лаза благодаря доспеху в распоряжении было куда больше энергии чем должно быть, заклинание подобной силы просто сожжет его душу. Даже создание примитивной энергетической топи в свое время потребовало у него почти часа работы на пределе способностей, после чего он страдал от боли в перенапряженной душе больше недели. Полноценная боевая магия… он превратится в овощ, не учитывая даже то что на составление заклинания у него не было даже минуты.
        Пять сотен метров превратились в три, а никаких идей так и не появилось. А потом Лаза вдруг осенило. Атомный взрыв. Нет, он не собирался повторить опыт Оппенгеймера, ему вспомнился лишь сам принцип взрыва. Сам по себе взрыв предельно прост, проблемы возникали лишь при поиске того, что сможет выдать достаточно много энергии в достаточно маленьком объеме пространства за достаточно короткий промежуток времени. Если проще, взрывчатки.
        Однако у него под рукой было кое-что, идеально подходящее под все требования. Две сотни килограммов доспеха содержали энергии не многим меньше, чем имелось у всех пяти его противником вместе взятых. И в отличие от находящихся в отделенном от материального мира пространстве душ, эта энергия была в прямом доступе. Обдумывать другие возможности времени не было, у него оставалось от силы секунд тридцать, и то часть еще нужно потратить на создание заклинания.
        Еще никогда в жизни Лаз не работал так быстро. Лучшей частью этого плана было то, что ему не требовалось создавать чары для всей запертой в броне энергии. Да он и не смог бы достаточно быстро переписать уже имевшееся заклинание. Взрываться должна была его собственная энергия, помещенная внутрь доспеха, которая должна была создать цепную реакцию в сохраненных в магическом металле запасах. Однако даже так, требуемый для детонации объем составлял больше двух третей его энергии, что с учетом предыдущего боя опустошит его душу практически до нуля. Уже сейчас он мог ощутить отголоски будущей боли, которой душа накажет его за такое агрессивное с собой обращение. Однако если он сейчас не поторопится то вместо боли наступит смерть, куда менее приятный исход, тем более что к боли за свою жизнь Лаз успел привыкнуть.
        Лихорадочно плетя структуру заклинания Лаз не забыл повернуть в сторону Апрада. Если все удастся, то ему нужно будет как можно быстрее добраться до города, так что стоило оказаться как можно ближе в момент взрыва. С учетом почти опустошенной души и уже готового мертвой хваткой вцепиться в тело отката, будет хорошо если он сможет двигаться хотя бы бегом.
        Змей-преследователь сократил расстояние до смехотворных на таких скоростях полутора сотен метров, когда заклинание взрыва было закончено. Передняя часть доспеха раскрылась словно гротескный стальной бутон, выплюнув серое тело жуткого на вид монстра. Убийственное заклинание врезалось в резко затормозившую броню спустя пару секунд.
        Управлявший магией Далан поначалу усмехнулся такому глупому ходу, намереваясь просто обогнуть металлический доспех, однако в следующее мгновение связь с заклинанием была оборвана.
        Лаз на последних издыханиях создал вокруг себя подобие подушки безопасности, которая должна была уберечь его от ударной волны и последующего падения, а потом позади него вспыхнуло маленькое солнышко. Наложившиеся друг на друга два взрыва подобной мощи превратили землю внизу в пылающий ад, несмотря на то что до верхушек деревьев было больше пятидесяти метров. В радиусе двухсот метров не осталось ни одного целого растения, многолетние деревья превратились сначала в щепки а спустя несколько секунд в угольки, в пяти сотнях во все стороны умерло все живое до самой последней белки, огненный гриб был виден за многие километры.
        Сферу телекинетической защиты с Лазом внутри взрывом отнесло очень далеко, куда дальше радиуса поваленных деревьев. Он позаботился чтобы ударная волна подкинула его вверх, приземляться в эпицентр бушующего пожара было слабым удовольствием. Снеся верхушки нескольких особенно высоких елей, сфера лопнула, отскочив от земли, отправив свое содержимое прямиком в ствол дерева. И если бы не предельная живучесть трансформации, Лаз бы тут же и умер от десятков переломов, разрывов внутренних органов и внутричерепных кровотечений. А так хватило времени на то чтобы последним усилием сменить форму. Травмы на другие тела переносились не полностью, так что его гражданская форма, пусть и не была такой выносливой, пострадала все-таки слабее и летальный исход в ближайшие же секунды ей грозил. Однако Лаз все равно практически сразу отключился от боли, напоследок однако успев показать в сторону эпицентра взрыва сломанный в двух местах средний палец.
        .
        Сознание вернулось рывком, словно его, спящего, облили ледяной водой. Вот только вместо воды был прозвучавший совсем рядом взрыв. Разум сразу затопила боль, однако Лаз усилием воли заставил себя проигнорировать агонизирующее тело. Во-первых, стоило разобраться, что с его телом. Потеряв сознание он вернулся к оригинальной форме, так что сейчас даже без последствий взрыва и последующей игры в пушечное ядро он был бы крайне слаб. А так с трудом получалось даже просто шевелиться под тяжелым пуховым одеялом. Однако возвращаться в гражданскую трансформацию не обязательно было лучшим решением, перенесенные повреждения в ней будут значительно сильнее чем сейчас. В любом случае ничего полезного он сделать не сможет, так что лучше сейчас забыть о геройстве и для начала попытаться понять, где он находится и что происходит.
        Это точно был не лес. Он лежал в кровати, в откуда-то знакомой комнате. Зрение в настоящем теле было отвратительным, но он точно мог сказать, что был тут раньше. К сожалению барахтающаяся в океане боли память отказывалась давать какие-либо подсказки. Лишь спустя десяток долгих секунд Лазу удалось узнать свешивающуюся с потолка изящную люстру. Дом Морфеев в элитном районе Апрада. Его деду, как высокопоставленному министру, такое жилье полагалось по статусу, однако семья предпочитала жить в загородном поместье и до столицы добираться на экипажах, так что Лаз тут бывал редко. Однако после получения информации о близящейся войне здесь стало безопаснее, к тому же король Гатис организовал для родных Лаза круглосуточную охрану из элитных магов гвардии.
        Итак, кто-то, возможно Савойн, нашел его в лесу и доставил в Апрад. Ничего удивительного, снижение небесной крепости и последовавший вскоре за этим взрыв неподалеку от города не заметил бы только слепой и виновника всего этого вычислить было не трудно. Однако почему прямо сейчас он слышит звуки магического боя снаружи? Неужели его усилий было недостаточно и две оставшиеся крепости продвинулись до самого центра столицы?
        - Эй! Кто-нибудь! - Говорить было дико больно, однако уже немного восстановившаяся энергия позволила усилить громкость голоса в несколько раз. Правда, от применения магии так скоро после перегрузки Лаз снова чуть не упал в обморок, но это того стоило. Спустя минуту в комнату вбежала одна из служанок.
        - Молодой господин, Вы очнулись! - Девушку звали Кита, она работала в семье Морфеев уже лет шесть и они с Лазом были неплохо знакомы. - Прошу, лежите, Вы сильно пострадали.
        - Что происходит? - Шепот все равно был неприятен, однако такой боли уже не вызывал. - Что за взрывы?
        - На дом напало несколько вражеских магов, - служанка знала Лаза достаточно, чтобы не пытаться с ним спорить. - Однако гвардейцы их сдерживают, так что не должно возникнуть никаких проблем.
        - А что с нападением в целом? Как они смогли забраться так далеко?
        - Я не много знаю… - девушка стыдливо опустила глаза.
        - Расскажи все что помнишь, с самого начала.
        - Ну…
        Со слов Киты получалось следующее. Две уцелевшие небесные крепости добрались до Апрада спустя примерно пятнадцать минут после взрыва его доспеха. Лазу удалось выиграть немного времени, вероятно атакующим надо было убедиться в сохранности экипажа испорченного им летучего замка. К тому моменту его самого уже нашли и доставили в дом Морфеев и даже успели немного подлечить. Хотя многого сделать маги-лекари все равно не могли, так как целительная магия лишь ускоряла протекающие в организме регенеративные процессы, а в его настоящем теле было слишком мало сил. Но его жизни ничто не угрожало, что уже было хорошей новостью.
        Две небесные крепости вместо трех и пять высших магов вместо шести, к тому же еще до основной атаки растратившие часть своих сил означали, что разрушительная акция устрашения превратилась в затяжное противостояние с сомнительным перевесом в силе. Если бы не тот факт что до небесных крепостей было очень сложно достать достаточно мощными атаками, а также то что основные силы гвардии Апрада по не слишком веселой иронии сейчас активно скапливались у границ Кристории, вряд ли альянсу стран удалось бы вообще серьезно навредить столице. Ведь даже главное свое преимущество в неожиданности они потеряли, отвлекшись на Лаза и потеряв на этом драгоценные минуты.
        Но это вовсе не означало, что оставшиеся силы нападения были ни на что не способны. Кита все это время оставалась в доме, так что не многое могла рассказать, но Лаз был уверен: за тот примерно час, что он пролежал в отключке, умерло много тысяч ни в чем не повинных людей и намного больше пострадало.
        Однако того, что интересовало Лаза больше всего: как нападающие смогли добраться до центра города при таком раскладе сил и почему их до сих пор не смогли остановить, Кита не знала.
        - Ладно, скажи тогда вот что. Где все? Мои родители не маги, они точно должны быть в доме под охраной, да и мои друзья после объявления тревоги должны были прийти сюда.
        - Госпожа Фелиция и господин Санктус внизу, в гостиной, под охраной трех магов, вместе с остальными господами, кроме господина Кратидаса, он отсутствует. - Это было не удивительно, как важному министру, деду Лаза сейчас полагалось быть во дворце Апрада вместе с королем. - Ваша сестра и Ваши друзья снаружи, помогают магам в защите дома.
        - Серьезно!? Так какого черта я до сих пор слышу взрывы? - Сил приставленных к дому магов и выпускников высшей группы факультета магии должно было хватить даже на то чтобы некоторое время держаться против Савойна, а это могло означать лишь одно: им противостоит очень сильный маг.
        Осознание того что на их дом напал кто-то уровня высшего мага заставило сердце Лаза пропустить пару ударов. Сейчас, без своего доспеха, покалеченный, страдающий от последствий перегрузки души, он ничем не сможет помочь своим друзьям. И эти мысли словно стали спусковым механизмом.
        Потолок комнаты вдруг сорвало как будто гигантской рукой, многотонный кусок дома отлетел в сторону словно консервная банка, врезавшись в соседнее здание и сравняв его с землей. Его кровать была перевернула порывом ветра, погребя Лаза под собой, а бедняжка Кита, перелетев то что осталось от стены комнаты, полетела куда-то вниз, на улицу, с высоты четвертого этажа. Не получалось даже пошевелиться под тяжелой дубовой мебелью, хорошо что матрац был довольно мягким, иначе и до переломов хрупких костей этого тела было недалеко. Магии на то чтобы высвободиться не было. Вернее была, но он быстрее отключится от боли чем применит нужное заклинание. Он лежал лицом в пол, пытаясь хотя бы с помощью восприятие осознать происходящее. Тщетно. Но потом придавившая его кровать вдруг исчезла, а спустя секунду и он сам поднялся с пола. Вот только не своими силами. Его тело поддерживала магия.
        Представшая взгляду Лаза картина была синонимом катастрофы. Он знал этого человека. Высший маг из второй тройки, что напали на него по пути к небесной крепости, висел в воздухе, поддерживаемый магией ветра. На краях крыш соседних домов стояло еще несколько вражеских магов, что можно было понять по характерным танильским доспехам и разным прирученным монстрам. Обмундирования кристорских гвардейцев не было видно ни на ком, либо все защитники дома без сознания, либо мертвы. Однако вовсе не это было худшим. Шестеро магов-вторженцев держали, приставив к горлу меч или кинжал, Лани, Сарифа, Мари, Джи Даза, Алексис и Тиммилини. Ребята были сильно избиты, Варвар судя по всему лишился глаза, обе руки Эльфа были сломаны, лицо Черныша превратилось в сплошное кровавое месиво. Лаз дернулся, с нескрываемым гневом глядя на довольно улыбающегося высшего, однако сделать ничего не мог.
        - Ты оторвал руку моему другу, неужели ты думал, что это сойдет тебе с рук? - Скалясь, словно шакал, высший маг погрозил парню пальцем.
        - Отпусти их, тварь! - В груди клокотала ярость, Лаз даже не задумался о том, каким образом может так четко видеть все вокруг с ужасным зрением его настоящего тела. - Что они тебе сделали? Вы всегда хотели убить меня, ладно, давай, но не трогай тех, кто к этому не имеет отношения!
        - Лаз, нет! - Лани попыталась вырваться, но державший ее мужчина лишь усмехнулся и посильнее вдавил лезвие в кожу девушки.
        - Смотри, какие у тебя заботливые друзья… жаль, могли бы пожить подольше. - Расхохотался маг, давая свободному от заложников подручному какой-то сигнал.
        - Ублюдок! - Крик Лаза, полный боли и гнева, отражал едва ли тысячную часть тех эмоций, что он испытывал, глядя на искалеченные тела Рыцаря и Рыжика, поднятые на обозрение. - Я убью тебя, тварь! Сердце вырву! - Из глаз текли слезы, голос хрипел от едва сдерживаемых рыданий.
        Смерть Клода можно было назвать несчастным случаем, ужасным стечением обстоятельств, злым роком, но сейчас в гибели друзей Лаз обвинял себя. Не будь его и Лазарг с Жарди были бы живы. У Рыцаря буквально час назад была свадьба, а через месяцев пять ожидалось пополнение семейства. Рыжик после смерти брата и разрыва отношений с Ридамом была разбита и только после выпускного вновь начала говорить о том чтобы найти себе молодого человека. А теперь они оба мертвы… мертвы из-за него.
        - Полегче, парень, успокойся. - Высшему это явно доставляло удовольствие. - Это только начало, я их всех убью у тебя на глазах, так что прибереги проклятья для другого… - тут его лицо вдруг вытянулось от удивления. - А тут у нас что?
        - Лаз! - Он не мог повернуть голову, тело было сковано магией, однако этот голос он узнал бы из миллионов.
        - Мама, беги! - Вопросы о том, каким образом Фелиция Морфей оказалась здесь, почему ее не остановили маги-защитники и, если они уже мертвы, то почему отпустили помощники высшего, Лаза не интересовали. - БЕГИ!
        Конечно, она его не послушалась. Изящная женская фигура появилась в поле зрения, загораживая от довольно ухмыляющегося мага.
        - Не трогай моего сына! - Когда было нужно, Фелиция Морфей могла быть грозной. Вот только на высшего мага, способного одним заклинанием оторвать целый кусок здания, угрожающий тон женщины не действовал.
        - Ух ты, какой приятный бонус! Мамаша нашего вундеркинда! Ничего такая… парень, ты не против братика или сестрички?
        - НЕ СМЕЙ! - Взвыл Лаз, отчаянно дергаясь в магических оковах.
        - А это не ты решаешь. Ты вообще ничего уже не решаешь. Хотя я, пожалуй, побуду немного добрым и оставлю ее напоследок. Только позабочусь чтобы она не сбежала… - Мощный порыв ветра смел Фелицию словно пожухлый листик, впечатав в стену комнаты. Женщина, не издав ни звука, упала на пол словно марионетка с подрезанными ниточками. - Кстати, хочешь расскажу секрет? - Театральным жестом высший хлопнул себя по лбу, словно вдруг о чем-то вспомнил. - Ваш король тебя нам продал! Его помощница доставила нам послание о предложении мира на условиях обучения всех желающих трансформации и этому, как его… зачарованию, во! Надо признать, очень заманчиво и мы бы согласились, так или иначе. Однако в обмен на обещание прекратить атаку Апрада и несколько дополнительных бонусов для Кристории в предстоящем мирном договоре, Гатис согласился выдать нам еще и тебя! Лазарис Морфей, гений, маг вне категорий, успешно скрывавшийся от разведок всего мира в течение двух лет, был продан собственной страной! Ну разве не прелестно?
        Пустота. В сознании Лаза осталась лишь пустота. Он столько сделал, стольким пожертвовал, столько вынес, чтобы получить нож в спину. Какой вообще смысл был во всем этом? А маг продолжал заливаться соловьем.
        - Хочу сказать, что я тебя даже уважаю. Выжить после того что мы против тебя отправили… я сам бы точно не смог. Но в итоге ты просто идиот, подписавший своим друзьям смертный приговор. Если бы не твоя атака за тобой бы отправили кого угодно, но точно не меня, слишком у меня репутация неважная, думаю не нужно объяснять почему. И ждала бы тебя быстрая и безболезненная смерть. А так я смог потребовать это в качестве компенсации за оторванную тобой руку Бутрама. Кстати, где мои манеры? Шадр Кудито, приятно познакомиться. О чем это я… а! Так вот, озерникам и танильцам в целом плевать, так что я разгуляюсь тут на славу. Нам никто не помешает: гвардию Гатис отозвал, двое из четверых ваших высших подчинились его приказу и прекратили сражения, так что тебе никто не поможет. - Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что, похоже, Савойн и Базил отказались подчиняться Гатису, вот только против них было четверо высших, пусть Далан и не был так же силен как остальные. Так что ему и правда не откуда ждать помощи. - А мы, пожалуй, начнем.
        Ярость вспыхнула с новой силой, Лаз забился в воздушных путах словно выброшенная на берег рыба, осыпая высшего потоками ругани на более подходящем для этого русском и не важно что маг не понимал ни слова. И с каждой секундой его дерганья становились все сильнее.
        - Какой-то ты больно шебутной, - поморщился тот, когда Лазу путем выброса скопленных крупиц энергии удалось высвободить из магической хватки правую руку. - Давай-ка тебя немного успокоим, думаю потери литра-другого крови будет достаточно…
        С его пальцев в сторону высвободившейся конечности сорвалось классическое ветряное лезвие, слабое, опасное лишь для самого большого неумехи и дилетанта. Вот только сейчас Лазу даже до такого неудачника было очень далеко. Он зажмурил глаза, смотреть как твоя рука отделяется от тела - то еще удовольствие, однако вместо удара и боли были что-то горячее, брызнувшее ему на лицо и истерический вопль Лани.
        - Упс, неловко получилось… - хихикнул высший, когда Лаз, распахнув слипшиеся от слишком сильного сжатия веки, увидел лежащую у своих ног Фелицию Морфей с перерубленной чуть ли не наполовину шеей.
        .
        - Хозяин, а это его не сломает? Рановато еще.
        - За эти годы ты так ничего и не понял?
        - О чем?
        - Смотри, идиотина.
        .
        Савойн Листер стоял у окна в своем кабинете в королевском дворце Апрада и вглядывался в поднимающиеся тут и там столбы дыма. Столице сильно досталось, даже несмотря на то что боевые действия закончились куда раньше положенного срока. Сейчас в городе царил настоящий хаос, туда-сюда сновали пожарные бригады, кареты первой помощи, стражники… с высоты этого всего не было видно, столица казалась почти такой же как и всегда.
        Вот только наслаждаться таким видом из этого окна Савойну уже не доведется. Ослушаться приказа Гатиса и вступить вместе с Базилом в заведомо проигрышный бой с высшими магами противника, с которыми несколько минут назад было заключено шаткое перемирие. Хорошо еще что изменником не назвали. Однако больше никогда Савойн Листер не будет выступать в роли советника короля, его ждала пожизненная ссылка в Дом Магии за неподчинение.
        Правда даже если бы этого не произошло, старый маг сам отказался бы от этой должности. Наверное он и правда постарел, но жизнь одного ребенка больше не казалась ему менее ценной, чем благополучие страны. Может быть потому что он страна, построившая свое величие на детских смертях, не достойна благополучия.
        Конечно они проиграли, а Кристория лишилась парочки преимуществ в предстоящих переговорах. Гатис был в ярости, однако Савойну было все равно. За пару кратких минут его незыблемая вера в свою страну покрылась тысячами трещин, а преданность королю и вовсе обратилась в прах. Ему было плевать на то, сколько миллионов Кристория заплатит в качестве выкупа, как и на то, что он в одночасье потерял так долго зарабатываемое расположение Гатиса.
        Он стоял у окна, отсчитывая секунды и гадая, в какую из них оборвется жизнь Лазариса Морфея, самого талантливого и самого храброго мальчика, что он когда-либо встречал.
        Тысяча двести семьдесят одна…
        Тысяча двести семьдесят две…
        Тысяча двести семьдесят три…

« - Вы видите звезды, господин ректор? Вы ведь знаете, что они там есть. И даже в облачную ночь, смотря в небо, вы все равно чувствуете их свет, невидимый, но доходящий до земли каким-то особым, магическим образом. Понимаете о чем я?
        - Понимаю.
        - А теперь представьте, что в такую ночь вам вдруг пришло осознание, что там, в высоте, звезды просто пропали. Что больше никогда, от этого мига и во веки веков не будет в этом мире звезд. Ни одной. И луны не будет. И солнца. Что там, за подсвечиваемыми огнями городов облаками, воцарилась тьма, вечная и бесконечная. И только вы один на всем белом свете знаете эту жуткую правду.
        - Остановись, мальчик…
        - Люди живут: рождаются, умирают, пьют молоко матери, воду, мочу, вино, спят, дерутся, трахаются, управляют странами, пасут отары овец, смеются, плачут, ненавидят, любят, делают тысячи и миллионы каких-то своих дел, важных лишь им одним просто потому, что иначе их существование, как им кажется, будет поставлено под угрозу, а в вашей голове молотом отдается простая как мир мысль: это все бесполезно! Ведь перед нависшей над всем сущим тьмой уже не будет важно, кто чей сын, кто чей брат, враг, друг, любовник, кто кого убил и кто кого родил, кто умер и кто воскрес, кто жил праведно и кто грешил, все полетит к херам когда рассеется этот тоненький облачный слой! Я не знаю, сколько он еще продержится, Савойн Листер, высший чародей Кристории и ректор Дома Магии! Не знаю, сколько осталось мне жить в здравом рассудке, не знаю, что произойдет после того, как эта тьма выльется в мир! Я живу с этой тьмой бок о бок с самого рождения, я вижу ее каждый день последние три года и с каждым разом она все больше и страшнее! А вы, такой умный, такой сильный, такой мудрый и понимающий, хотите знать, на что это        Те слова остались в сознании старого мага, выжженные словно каленым железом. Прошло почти пять лет, но стоило ему закрыть глаза и немного подстегнуть память, как срывающийся в истерику крик девятилетнего мальчика начинал звучать в ушах так, словно он стоял в каком-нибудь метре.
        И вот сейчас, пять лет спустя, Савойн Листер, высший чародей Кристории и ректор Дома Магии, наконец узнал, на что это похоже.
        Небо не стало черным, над городом не пронесся вопль миллионов умирающих, в воздухе не появилось запаха гнили и праха. Но на краткую секунду, на единственный миг, одно биение сердца, Савойн Листер, как и король Гатис Кристорский, Базил Бадис, Леттиция Кутом, Мадэс Зува, Далан Трок, Вайм Нагт, Кресс Мадро, Бутрам Тарко, Ланирис Морфей, Мари Эраль, Тиммлини Кальцир, Джи Даз, Алексис Вуч, Сариф Дохит, Санктус Морфей, Торус Рамуд, Кратидас Морфей, Шадр Кудито и еще тысячи и тысячи людей по всему Апраду и в его окрестностях, ощутил подлинный, чистейший, ничем не замутненный СТРАХ.
        .
        Шадр Кудито, высший маг Башдрака, был известен своей жестокостью и неуемной жаждой битвы, из-за чего довольно быстро получил в армии королевства прозвище Кровавый Шторм. Он никогда не проявлял жалости ни к своим врагам, ни к себе, более того, любил помучить свою жертву перед убийством. Так что, когда ему выпала возможность расправиться с целью номер один всего Люпса, он просто не мог отказать себе в этом удовольствии. И оторванная рука его старого боевого товарища Бутрама Тарко тут была совершенно ни при чем.
        Все было прекрасно, парень страдал от магической перегрузки и в ближайшие несколько часов, а то и дней, был для высшего мага не опаснее дворового пса, однако после смерти матери парня начался совершенный хаос.
        Вначале совершенно без причин разум Шадра сковал дикий страх, какого высший маг не испытывал ни разу за семьдесят с хвостиком лет своей жизни. Благо длилось это недолго. Вот только это было только начало. Ветряные оковы, в которые был заключен пацан, разорвались, а через мгновение откуда-то слева раздался жалобный вопль. Еще один послышался спустя какие-то доли секунды, словно жуткое эхо предыдущего и сразу затем третий. Все это за время, потребовавшееся Шадру, чтобы просто повернуть голову на звук, чтобы обнаружить танильского мага, до этого держащего рыжеволосую девчонку, медленно заваливающегося набок со сквозной дырой на месте сердца.
        Шестеро магов немалой силы, отправленных вместе с высшим в качестве поддержки, умерли в течение пары секунд, а спустя еще мгновение виновник всего этого кошмара завис в воздухе прямо перед Шадром. Парень не был в боевой трансформации, его тело было на вид таким же слабым как и до этого, без одной руки, худое как скелет, с седыми от снежного проклятья волосами. Более того, вся его кожа сейчас походила на один громадный синяк, с уголков губ стекали струйки крови а глаза были полностью красными, казалось, в его теле лопнул каждый из тысяч сосудиков, что вероятнее всего означало скорую и неизбежную смерть. Однако при всем этом Шадр никак не мог унять сотрясающей все тело дрожи. Он боялся этого мальчишку, боялся как никого и никогда, это был страх не перед превосходящим по силе противником, но перед чем-то неведомым и кошмарным, инстинктивный, идущий не из разума а из самых глубоких уголков подсознания. И с каждым мгновением этот страх нарастал. Шадр тонул в нем, захлебывался, барахтался, но спасения не было. Мысли о сопротивлении даже не возникало, все его естество вопило, что это бесполезно. Что
против ЭТОГО противника ничто не поможет. Страх затапливал его тело, тек по горлу, сковывал мышцы, просачивался в кости, поглощал разум, страх становился им, его мыслями, его сутью, его жизнью. Воспоминания, опыт, навыки - все оборачивалось ожившим кошмаром, вечным и бесконечным, всемогущим и величайшим.
        А потом Шадр Кудито, высший маг Башдрака, умер.
        .
        Лаз плыл в чем-то странно знакомом, густом и черном. Перед глазами, словно в кино, сменялись кадры того, как он убивает одного человека за другим, быстро, без колебаний, одним движением пробивая каждому из них сердца. Это не было приятно или неприятно, это просто было, все равно что почистить картошку или почистить зубы. А потом появился другой человек. И вот его Лаз хотел не просто убить. Он не помнил почему, но мужчина с начинающей седеть головой вызывал у него столько гнева, что было даже жутко. И он точно знал, что сделает с ним.
        Магия подчинения по своей сути заключалась в связывании души мага с душой животного путем помещения кусочка первой внутрь второй. В другое время такая идея вряд ли бы пришла Лазу в голову, а даже если бы пришла, воплотить ее в жизнь было бы просто невозможно, но сейчас был особый случай. Кусочек окружающей черноты (Вот что это! Он вспомнил. Он находится внутри собственной души!) оторвался от общей массы и быстро, словно сам спешил оказаться там куда его отправляют, бросился ко все еще висящему перед Лазом мужчине.
        Душа того была похода на красно-серое облако с чем-то сияющим в самом центре, благодаря чему оно красиво подсвечивалось, разбрызгивая во все стороны алые блики. Однако когда чернильно-черная клякса появилась рядом с этим облаком, оно разом потускнело и попыталось сдвинуться как можно дальше от опасного пришельца. Вот только это было бесполезно. Чернота в один прыжок догнала облако и вцепилась в него, выпустив множество тонких амебных ложноножек, после чего начало быстро расширяться, захватывая все большие и большие объемы чужой души.
        В сознании Лаза проносились какие-то расплывчатые образы, странные, явно ему не принадлежащие мысли, воспоминания о местах, в которых никогда не был, однако уже через мгновение он не мог вспомнить, что видел, словно сновидения, эти картины исчезали также легко, как появлялись.
        Тем временем черная амеба уже разрослась на почти треть серо-красного облака и тут вдруг все прекратилось. облако просто исчезло, оставив захватчика ни с чем. Порыскав вокруг, словно пытаясь найти, куда спряталась такая лакомая добыча, клякса вернулась обратно и слилась с основной массой черноты. А в следующую секунду Лаза скрутило от приступа просто нестерпимого гнева.

«КАК ОН ПОСМЕЛ СБЕЖАТЬ ОТ МЕНЯ!? РЕШИЛ СПРЯТАТЬСЯ В СМЕРТИ!? Я НЕ ДАВАЛ РАЗРЕШЕНИЯ! ТОЛЬКО Я МОГУ РЕШАТЬ, КОМУ ЖИТЬ А КОМУ УМИРАТЬ! НИКТО ДРУГОЙ!»
        Бездыханное тело мужчины, уже начавшее падать вниз, было подхвачено магией. Удар, второй, третий, руки, правая по локоть в крови, обрушивали на труп настоящий град ударов, превращая его в кровавое месиво. Не имело значение что в процессе его собственные кости ломались снова и снова, в целом состоянии их поддерживал телекинез, так что это было не важно. Важно было выместить свой гнев, дать ему выход, иначе, Лаз был уверен, он сам утонет в нем и уже не выплывет.
        Удар!
        Удар!
        Удар!
        И еще! И еще! И еще!
        Плевать на уже пропитавшую рубашку текущую изо рта кровь, плевать на то что зрение постепенно теряет фокус, плевать на то что уши заполняет непонятный гул, плевать на все!
        УДАР!
        Удар!
        Удар…
        - Лаз, остановись!
        .
        Тиммилини Кальцир, он же Черныш, в высшей группе факультета магии был самым незаметным и самым неинициативным членом. За все пять лет можно было по пальцам пересчитать случаи, когда он сам предлагал куда-нибудь сходить или чем-нибудь заняться. Однако, странное дело, сам никогда не отказывался от предлагаемых друзьями задумок.
        Причина была в том, что Чернышу были не столько интересны сами гулянки и посиделки, сколько люди, зовущие его на эти самые гулянки и посиделки. Его друзья были для Тиммилини самой важной вещью на свете, ради них он был готов на что угодно и с радостью принял бы смерть, если бы это помогло хоть одному из них, хоть в чем-то.
        И, глядя на Лаза, залитого кровью, своей и чужой, постепенно исчерпывающего все оставшиеся резервы организма и явно собравшегося избивать труп убившего его маму мага, пока сам не умрет от истощения, Черныш действовал не задумавшись. Ему было плевать на то что Лаз только что самым жестоким образом убил семерых человек, ему было плевать на тот страх, что он ощутил минуту назад и что явно исходил именно от Лаза, ему было плевать что прямо сейчас его друг явно находится в невменяемом состоянии и вряд ли его услышит. Тиммилини должен был остановить его, замершего на самом краю бездны, и не важно каким образом и какой ценой.
        - Лаз, остановись! - Он попытался схватить друга за рубаху, но мокрая ткань выскользнула из пальцев. Сейчас уже вся одежда Лаза была мокрой из-за того что он обильно потел. Потел кровью.
        - Стой! - Черныш обхватил его сзади за талию, но их магические силы, особенно сейчас, были просто несопоставимы, а так как они висели в воздухе упереться было не во что.
        - Прекрати!
        Тиммилини всем весом повис на правой руке Лаза, пытаясь не дать ему сделать очередной замах. И наконец движения впавшего в безумие парня начали замедляться и, казалось, что еще немного и цель будет достигнута. Но потом Черныш сделал одну большую и самую последнюю в его жизни ошибку. Уверившись в том что все уже позади, он расслабил свои руки.
        Объезжающие быков ковбои знают одно важное правило: пока все не закончилось, никогда не отпускай повод, что бы не произошло. Потому что стоит дать разъяренному зверю хоть чуть-чуть свободы, и он скинет вас. Тиммилини, к сожалению, в родео никогда не участвовал.
        .
        Лаз почувствовал что что-то не так лишь спустя несколько мучительно долгих секунд, все это время продолжая наносить удары по уже превратившемуся в кашу трупу. Но в конце концов до него дошло, что правая рука двигается слишком медленно не из-за его усталости, а потому что ей что-то мешает.
        Черныш, которого уже покинули последние крупицы жизни, висел в районе его локтя, пробитый, как и шесть тел до этого, ровно в районе сердца.
        .
        - Хозяин…?
        - Молчи.
        - Но…
        - Я сказал заткнись!
        Эпилог
        Принцесса, черный ястреб, сопровождающий Лаза повсюду уже много лет, сейчас парила высоко в небе, острым зрением хищной птицы вглядываясь в раскинувшийся внизу городской пейзаж. Ее человеку было плохо, так плохо, что душа ястреба разрывалась от боли, но она не могла ничем помочь, ей просто не хватило бы сил. И Принцесса ждала. Ждала того момента, когда сможет хоть что-то для него сделать.
        И такой момент наступил. Сложив крылья, ястреб камнем рухнул вниз. Ей нужно было спешить, она должна была успеть добраться до ее человека, пока не произошло самого страшного. Принцесса успела. Вот только от ее человека уже мало что осталось. Его тело было изранено, оно страдало и умирало, однако куда сильнее страдала его душа. И ястреб сделал единственное, что мог, то, что делал всегда. Опустился на плечо человека и посмотрел в его глаза, красные от снежного проклятья и крови, своими, черными, глубокими и совсем не по-звериному умными.
        Проклятый для всей Кристории день медленно подходил к концу. Проклятый, потому что в этот день впервые за много лет столица могучего государства подверглась вражеской атаке, унесшей больше шести тысяч жизней. Проклятый, потому что после этого дня страна потеряла свою независимость и право голоса в мире. Проклятый, потому что именно из-за того что произошло в этот день, для всей Кристории и ее короля начался обратный отсчет.
        Высоко в небе, обгоняя облака и приближая рассвет, в сторону востока летели две птицы. Черный ястреб, словно заботливая нянечка, поддерживал своего белоснежного спутника, не давая упасть, помогая удерживать высоту, тревожным клекотом приводя его в сознание, если тот начинал погружаться в небытие. Им было все равно куда лететь, лишь бы подальше от все еще поднимающихся ввысь столбов дыма горевшего города. Их никто не видел, слишком высоко они летели и никто бы не смог увидеть их маршрут. Невидимые странники неба, они покидали Кристорию и пройдет очень много лет, прежде чем они вернутся.
        Однако обратный отсчет уже был запущен и рано или поздно он покажет «Ноль».
        .
        - Спасибо Вам большое! Я даже не знаю как Вас отблагодарить. Прошу, скажите хотя бы свое имя, чтобы я мог помолиться морским богам за Ваше благополучие.
        - Имя? Тук…
        - Тук? Странное имя.
        - Нет, знаешь, мне оно не нравится.
        - Но тогда как же Вас зовут?
        - Не знаю… не хочешь придумать его сам?
        КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к