Осколки надежд Иван Плотников
        Апокалипсис-СТЯ - Сталкер #12
        Один стремится обезвредить серийного убийцу. Другой мечтает подняться по карьерной лестнице. Третий надеется спасти мир. Но все они невольно движутся к одной и той же цели. Их пути пересекаются, расходятся и соединяются вновь, порождая события, способные встряхнуть Зону до самого дна. Удастся ли им самим не сгинуть в мясорубке? Согласны ли они поставить жизнь на кон ради своих устремлений? Оправдаются ли их надежды? Кто из них выйдет победителем или победителей не будет совсем? Ведь запланированный итог неизбежен, а герои всего лишь марионетки в руках чего-то большего…
        Иван Плотников
        Я - сталкер. Осколки надежд
        

* * *
        Спасибо моему сыну Федору, вдохновившему меня на написание этой книги.
        Огромная благодарность моей жене Юле, за поддержку и неоценимую помощь в работе над книгой.
        Большое спасибо художнику Александру Сергеевичу Руденко, создавшему рисунок для обложки.
        Отдельная благодарность Владимиру Андрейченко за помощь в работе над произведением и наставления.
        Дополнительно, но не в последнюю очередь, хочу поблагодарить пользователей интернет-сообщества «Берег Литературы и Критики» за помощь и доверие.
        Спасибо вам всем и приятного чтения.
        С уважением,
        Иван Плотников
        Пролог
        Аркадий Андреевич беспокойно ворочался в полудреме. Ни роскошная кровать под балдахином в восточном стиле (очередная бредовая идея Татьяны), ни шикарное шелковое постельное белье не помогали заснуть. Сон не шел. Аркадий Андреевич раз за разом приподнимал тяжелую голову, бросал взгляд на электронные часы, светящиеся в темноте красными цифрами, и, с легким стоном закрывая глаза, вновь откидывался на подушку.
        Рядом безмятежно сопела во сне Татьяна - спутница владельца «Экспо Трейд Банка». Они прожили вместе уже больше двенадцати лет, но так и не поженились. Аркадий Андреевич по-прежнему считал законный брак опасной затеей. Будучи бизнесменом, мало кому доверял, не доверял и Татьяне. Он не знал, что держит эту женщину возле него: он сам - как человек или как банкир, или же их дочь Лиза. Привыкший измерять жизнь в процентах, бизнесмен справедливо считал эти проценты не в пользу счастливого брака. А сейчас и подавно… Аркадий Андреевич вздохнул и перевернулся на другой бок.
        Диагноз «лейкемия», или, попросту говоря, «рак крови», дочери поставили в шесть лет. Страшное известие поначалу не повергло его в шок. «При современных методах лечения да при наших средствах, - успокаивал он плачущую Татьяну, - мы быстро поставим Лизу на ноги. Врачи дают девяносто пять процентов положительного исхода». Лечение прошло успешно, но после трех лет ремиссии произошел рецидив, и дочь вновь оказалась в больничной палате. Теперь дела обстояли гораздо хуже, доктора лишь сокрушенно качали головами, некоторые намекали на дорогостоящие процедуры, но прогнозировать что-либо отказывались. Другие, почестнее, прямо говорили, что жить девочке осталось около года, не более.
        Аркадий Андреевич сел в кровати. Часы показывали половину пятого утра - встреча с лечащим врачом назначена на девять. Захотелось курить. Он взял с тумбочки пачку сигарет, вытряхнул одну и, разминая ее пальцами, вышел на террасу. Затянулся, выпуская сизые клубы дыма. «Если Лиза поправится - брошу курить!» - мысленно пообещал он кому-то неведомому и улыбнулся. Терраса опоясывала весь дом по второму этажу и была достаточно широкой, чтобы по ней можно было комфортно прогуливаться вдвоем. Сидя в рабочем кабинете, Аркадий Андреевич нередко наблюдал, как мимо окон с визгом проносится Лизка - то на роликах, то на велосипеде, то просто шлепая босыми ногами.
        От размышлений банкира отвлек звук легких шагов. Под террасой мелькнул свет фонарика. Это Николай шел ночным караулом, ведя на поводке фокстерьера Артура. Аркадия Андреевича охранник не заметил, а пес лишь поднял морду кверху, бросил на хозяина короткий взгляд и потрусил дальше. «Должно быть, запах сигарет учуял», - подумал Аркадий Андреевич. Он затушил окурок и вернулся в кровать. Татьяна даже не пошевелилась. «Говорят, так спят те, у кого совесть чистая… Врут, наверное», - грустно усмехнулся банкир, мыслями вновь возвращаясь к дочери.
        В его рабочем кабинете висел большой портрет Лизы. В полный рост и в натуральный размер. «Пошлятина, конечно, - мысленно оценил произведение Аркадий Андреевич, когда первый раз увидел его. - Куда современным художникам до старых голландских мастеров? Впрочем, Лизке с Татьяной должно понравиться». За картиной скрывался сейф, в котором обычно не хранилось ничего стоящего. Узнай про это кто-нибудь из друзей-знакомых - подняли бы на смех. «А у Аркаши-то нычка в доме! Собственному банку, поди, не доверяет!» - представил бизнесмен гогочущих приятелей. Но сейчас в сейфе находилось то, что на данный момент представляло для банкира наивысшую ценность и не давало ему спокойно спать - предмет, который должен помочь исцелиться дочери…
        Легкий ветер всколыхнул тюль на окне. Аркадий Андреевич в который уже раз оторвал голову от подушки и посмотрел на часы, однако на этот раз вместо привычных светящихся красным цифр увидел лишь черноту. «Сломались, что ли?» - банкир протянул руку и наткнулся на что-то мягкое, полотняное. Он рывком сел на кровати и, вглядевшись в темноту, со страхом обнаружил, что часы ему загородила чья-то фигура.
        - Кто здесь? - в панике прошептал Аркадий Андреевич.
        - Я пришел за артефактом, - мрачно произнес ночной гость, лязгнув чем-то металлическим.
        Банкир почувствовал, как спина его покрывается липким потом…
        Хождение по больницам и клиникам долгое время не приносило положительных результатов. Аркадий Андреевич не отчаивался, но, не добившись результатов от традиционной медицины, решил переключиться на народную. Почему-то у русских людей, - а Аркадий Андреевич Шпицгель, невзирая на предков и фамилию, являлся русским, - укрепилось мнение, что если народное целительство не поможет, то и вреда не принесет. Погрузившись во тьму беспросветных шарлатанств, любящий отец, тем не менее, старался отделять зерна от плевел и, услышав раз-другой о неких мистических предметах, чудесным образом влияющих на здоровье людей и животных, поручил доверенному лицу выяснить об этом все, что только можно. Так банкир узнал о существовании Зоны - участке техногенной катастрофы, отгороженном от остального мира периметром колючей проволоки и охраняемом вооруженными и полицейскими силами. Точнее, о существовании Зоны он знал и раньше, но заинтересовался ей только теперь. Предметы, чаще их называли артефактами, а в некоторых кругах «Осколками Зоны», могли обладать различными свойствами: какие-то помогали заживлять раны, другие
излечивали болезни, третьи повышали восприимчивость органов чувств и тому подобное. Большая часть найденной информации, конечно, не соответствовала действительности, но ведь дыма без огня не бывает. Аркадий Андреевич подключил к делу собственную службу безопасности, и результат не заставил себя долго ждать. Уже через полтора месяца он знал все о проводниках - людях, регулярно посещающих Зону, и знал, что за предмет ему нужен. Артефакт, при непрерывном его воздействии на человека, за две недели полностью обновлял в организме кровь, избавляя от болезней, в том числе и рака, а также химических и радиационных заражений, и назывался «янтарь». Какое отношение имела ископаемая смола к этому загадочному предмету, Аркадию Андреевичу не доложили.
        Вскоре удалось наладить контакт со связным и через него выйти на проводника. Связной, ссылаясь на сложность операции, запросил крупную сумму денег, но банкир торговаться не стал. «Вот поправится Лизка - продам эту штуку кому-нибудь втридорога, - решил он таким образом минимизировать свои расходы. - Да и опасно его хранить у себя». И день, когда артефакт наконец доставили, настал. Олег - начальник службы безопасности, привез кейс с вожделенным сокровищем в головной офис ближе к вечеру, и всю дорогу до дома Аркадий Андреевич держал его на коленях. Кейс жег ладони в прямом смысле этого слова - от его гладкой металлической поверхности исходило ощутимое тепло. Позвонив лечащему врачу Лизоньки, банкир договорился под свою личную ответственность забрать утром дочку из пансионата…
        - Кто вы такой?! Что вы здесь делаете?! - пытаясь, по привычке, взять инициативу в свои руки, бизнесмен перешел на возмущенный шепот.
        Силуэт несколько секунд помолчал, словно принимая решение - отвечать или нет.
        - Охотник, - донеслось наконец из темноты. - Так где артефакт?
        Недоумевая, каким образом этот человек миновал охрану, Аркадий Андреевич ринулся в наступление:
        - Да вы хоть понимаете, в чей дом забрались?! Вы знаете, кто я и что с вами будет?! - хозяин попытался встать с кровати, но в тот же момент силуэт сделал короткое движение, и голое колено Аркадия Андреевича пронзила острая боль. Из глаз банкира брызнули слезы, он попытался закричать, но рот его закрыла облаченная в грубую перчатку рука, и наружу вышло только сдавленное мычание.
        - Тише, - предостерег человек. - Если всполошите охрану, я вас пристрелю. Я ответил уже на два ваших вопроса, мое терпение на исходе!
        «Почему не проснулась до сих пор Татьяна?!» - забеспокоился банкир.
        - Вашей супруге я сделал укол снотворного. Ее здоровье в безопасности, - словно прочитав мысли Аркадия Андреевича, промолвил ночной гость. - Так что?
        С этими словами человек разжал руку, и Аркадий Андреевич судорожно глотнул воздух.
        - Я не понимаю, о чем вы говорите! Убирайтесь немедленно! Дом полон охраны и… - он осекся, почувствовав в центре лба прикосновение холодного металла. Силуэт терпеливо ждал. - В кабинете, в сейфе… - сдавшись, выдавил хозяин дома.
        - Хорошо, - незнакомец убрал оружие, - идите вперед! Я за вами.
        Банкир потер ушибленное колено, медленно поднялся с постели, и силуэт посторонился, давая ему пройти.
        - Не сюда, - произнес непрошеный гость за спиной банкира, заметив, что тот направился к террасе, - через смежную дверь!
        «Знает расположение комнат!» - отметил про себя Аркадий Андреевич. Вместе они прошли в кабинет, где незнакомец заставил мужчину снять портрет дочери со стены и набрать код. Банкир надеялся, что преступник предложит открыть сейф ему. Внутри лежал заряженный пистолет, и, завладей им Аркадий Андреевич, возможны были бы другие варианты развития событий, но когда он закончил отпирать кодовый замок, ночной визитер грубо отпихнул его в сторону и, держа в поле зрения, распахнул дверцу. Все происходило в почти полной темноте, лишь сквозь занавески пробивался свет луны. Привыкшие к мраку глаза хозяина дома угадывали в незнакомце человека среднего роста и возраста, крепкого, но не спортивного телосложения. Одет он был в легкую куртку, но на поясе и штанах угадывались какие-то бесформенные карманы в виде подсумков. Опущенный на голову капюшон не позволял разобрать очертания лица.
        На лежавший в сейфе пистолет грабитель не обратил никакого внимания. Артефакт извлек без особого почтения и любопытства. В его руках возник похожий на приземистый термос контейнер. Ловко откинув крышку, незнакомец поместил заветный предмет туда - контейнер ответил короткой блеклой вспышкой белого цвета, и крышка закрылась сама. Аркадий Андреевич смотрел, как уплывает его бесценное сокровище, единственная надежда на спасение дочери. «Ему не уйти! - подумал банкир. - Как только он покинет здание, я подниму тревогу и спущу собак». Но тут в голову пришла мысль, что незнакомец не даст это сделать, он понял, что произойдет дальше, и слезы сами заструились по щекам.
        - Но моя дочь?.. - обратил он к незнакомцу свой последний протест.
        - О ней позаботятся, - ответил тот, снимая оружие с предохранителя.
        Охотник твердо помнил закон: «Предмет надлежит вернуть в Зону. Заказчика - уничтожить». С этими мыслями он нажал на спусковой крючок, раздался легкий хлопок, и тело Аркадия Андреевича осело на пол…
        Глава 1
        Дичь
        Охотник сместился немного в сторону и согнул правую ногу в колене. От долгого неподвижного лежания на каменистой почве начала затекать голень. Не спасали и плащ с постеленным сверху тонким пледом, на котором он распластался, спрятавшись за камнями. Двуногую сошку массивной винтовки сталкер разместил между валунами и вот уже четыре часа ждал, прижавшись плечом к прикладу. То поглядывая в прицел, то отрываясь от окуляра и осматривая невооруженным глазом расположенную метрах в ста полянку с одиноким деревцем. Там, на траве, привязанный спиной к стволу, сидел отловленный с вечера отморозок. До наступления темноты он еще периодически оглашал окрестности отчаянным: «Пацаны! Выручайте!», но как только сгустились сумерки, затих. Даже отморозкам не чужда некоторая степень благоразумия.
        Вообще, в планы Охотника не входила поимка бандита, ему достаточно было свежего трупа с запахом крови, так что это была его личная удача, когда в поисках «свежака» он наткнулся на группу мародеров, только что выпотрошивших какого-то бедолагу в известковом карьере, в паре километров от Рубежа. Спасти одиночку Охотник не успел, да и не считал это своей задачей, но с отморозками ему повезло, молодчики двигались по краю Темного Леса. Через четверть часа скрытного преследования он заметил, что одному из шайки приспичило в кусты. Оглушить растяпу, а затем оттащить бесчувственного парня в тень густых деревьев не составило для Охотника труда. Зная, что «пацаны» побоятся лезть в опасный Темный Лес в поисках отставшего товарища, он без приключений отнес пленного на своем горбу в глубь зарослей метров на двести, а дальше, приведя его в чувство, отконвоировал под дулом пистолета к выбранной опушке.
        В начале дороги, а идти пришлось километра три, пленный возмущенно вопрошал о цели их похода и сыпал угрозами. Охотник молчал. Ему было неприятно вступать в разговоры с типом, поставившим себя вне законов Зоны и человеческого общества вообще. Однако вскоре ругань и нытье отморозка стала надоедать, и пришлось его успокаивать силой. Получив пару тычков, пленный принялся валять ваньку: просил отпустить, заявил, что не бандит совсем да с бандитами связался по ошибке… Повторное применение силы заставило мародера замолчать до конца пути.
        Привязанного к дереву парня Охотник оставил на пару часов одного - нужно было добраться до схрона и забрать «Аргумент», извлекаемый на свет божий только для специальных случаев. Носить с собой семикилограммовую «дуру» в регулярных походах не было никакой возможности. К «Аргументу» сталкер взял всего один магазин с пятью патронами. Хватить должно одного, максимум - двух выстрелов. Боеприпасы тоже тяжеловесные, и тащить больше - не имело смысла. За оставленного без присмотра пленного Охотник не волновался. «Дичь» должна появиться ночью, а прочее зверье и тем более - люди в эти места не заглядывают.
        К вечеру он вернулся на поляну, дал пленному воды. Зачем - и сам не знал. Часы мародера были сочтены. Проверил надежность узлов и удалился на позицию между двух камней, не отвечая на мольбы и угрозы страдальца.
        Наступила ночь, и на небе высыпали звезды. Дневная живность попряталась на ночлег, на смену ей выползла ночная. Воздух наполнился жужжанием комаров, которым что Зона, что ни Зона - все нипочем. Не берут их радиация, химические загрязнения и аномалии, только злее становятся. Охотник надвинул капюшон пониже, прячась от назойливых «мессершмиттов».
        Без изменений прошел еще один час, заболели локти, на которые опирался сталкер, удерживая оружие, и заныла поясница. Но он не мог позволить себе уйти, не завершив дело. «Дичь» была непростой и могла натворить немало бед, если ее не остановить. Стали одолевать грустные мысли. Когда-то он ненавидел мутантов, особенно телепатов, но спустя годы, проведенные в Зоне, перестал относиться к ним как к врагам. Теперь он сравнивал их с обычными зверями, с крупными, опасными хищниками. Ну, нельзя же ненавидеть, к примеру, белых медведей или тигров. За что? Опасаться, бояться - да, но не ненавидеть. Сегодня он вынужден охотиться на мутанта, по своей животной природе уничтожившего уже четыре патруля «братьев». Если так дальше пойдет, кто будет охранять проходы? Зверя придется ликвидировать. Хотя чем тот провинился? Гораздо меньше, чем некоторые люди. Например, как те, с которыми сводила его судьба уже много лет подряд. Взять хотя бы ту историю с русским банкиром… Как его звали-то? Нет, не вспомнить уже, давно это происходило. Да уж… Опыта тогда не хватало, ошибок понаделал…
        Можно было просто дождаться, пока банкир отдаст артефакт дочери. А потом отобрать у девчонки или выкрасть. Самого заказчика ликвидировать позже, в более удобной обстановке, а не вламываться в особняк, полный охраны. Банкир мог заартачиться, не отдать «янтарь», поднять шум… Как потом сейф бы открывал? Гранатой разве что.
        Шум в итоге все равно поднялся. То ли хлопок выстрела услышала проклятая псина, то ли запах пороха почуяла, но лай подняла такой, что вмиг всполошила всю охрану. Ушел тогда красиво, есть все же, чем гордиться в той позорной истории… Так как же его все-таки звали, того банкира? Никак не вспомнить. Да и мало ли их попадалось, жаждущих решать свои проблемы при помощи кусочков волшебства? А его дочь? Девочку жалко… Поди, уже и нет ее в живых. А может, и вылечилась, с теми-то деньгами, что достались по наследству…
        В небо поднялась полная луна. Мысли Охотника начали путаться, он задремал, прижавшись щекой к прикладу винтовки…
        Полный ужаса вопль разорвал тишину. «Проспал!» - сталкер вскинулся, открывая глаза, прильнул глазом к резиновому наконечнику прицела, всматриваясь в темноту. Жертва трепыхалась, привязанная к дереву, отчаянно пытаясь разорвать путы. Из кустов, обрамлявших полянку, прямо к пленнику двигалась массивная тень. «Дичь» появилась. Охотнику показалось, что даже отсюда он слышит жуткое, храпящее дыхание. В этот момент, как назло, луна скрылась за тучей. Выругавшись, стрелок опустил на глаза тепловизор. Через окуляр устройства все происходившее казалось каким-то «кислотным» мультиком: черный фон и два разноцветных пятна, одно - насмерть перепуганный бандит, другое - подбиравшийся к жертве мимикрим. Мутант, мерзкое порождение Зоны с кальмароподобной головой, не спешил. Ему, по всей видимости, было непонятно, почему этот бьющийся в истерике человек не пытается оказать сопротивления или убежать. Он осторожничал, растопыривал щупальца и, медленно ступая, вертел мордой из стороны в сторону. Охотник тоже не торопился. Наилучший момент - когда мутант приступит к трапезе, ударом лапы разорвет глотку, замрет,
присосавшись к жертве, тогда будет достаточно одной пули. Мародер то ли впал в ступор, то ли пребывал в обмороке - вопли стихли. «А здоровый-то какой!» - восхитился Охотник, разглядывая мимикрима в прицел. Тварь действительно попалась на загляденье: ростом около двух метров, ножищи, как у культуриста, грудная клетка шириной с две человеческих и жирные откормленные щупальца, обрамляющие ротовое отверстие. Вот он вплотную приблизился к жертве и занес для удара увенчанную острыми когтями лапу. Сталкер медленно выдохнул и положил палец на спусковой крючок.
        «Ж-Ж-Ж-Ж-Ж!!!» - завибрировал коммуникатор. Стрелок дернулся от неожиданности. Разряжая напряженность момента, ствол винтовки дрогнул и выплюнул в ночь шестидесятиграммовую пулю 12-го калибра. С глухим ударом массивный кусок свинца вошел в дерево над головой связанного бандита, вниз посыпались ошметки коры и мелкие веточки. Охотник мысленно выругался. Мимикрим отпрыгнул от жертвы и развернулся в сторону незадачливого стрелка. «Заметил!» - панически сообразил сталкер. Огласив окрестности ревом, от которого у более впечатлительных людей волосы встают дыбом, мутант помчался огромными прыжками к валунам, за которыми укрылся стрелок. Не тратя времени на тщательное прицеливание, Охотник сделал второй выстрел. Пуля вошла мутанту в плечо, отбросив его назад и развернув вполоборота. Не давая зверю опомниться, сталкер выстрелил вновь и попал чуть выше колена мутанта. Мимикрим заревел, нелепо подогнув перебитую конечность, упал, ткнувшись мордой в землю, и пополз к обидчику, оставляя на примятой траве кровавый след. Теперь Охотник не торопился. Вид агонизирующего мутанта, который отнюдь не по своей воле
вынужден был нападать по ночам на людских особей, вызывал жалость. По совести, сталкер считал его куда меньшим злом, чем тот отморозок, который сейчас, поди, обделался от страха. Зверь хрипел и полз, устремив полный ненависти взгляд на стрелка, щупальца на его морде разошлись в стороны, открывая черную воронку пасти, из которой с шумом и свистом вырывался воздух, выталкиваемый мощной грудной клеткой. Охотник вздохнул, вспоминая об уничтоженных патрулях. Он поймал голову зверя в прицел, задержал дыхание, дождался, когда перекрестье окажется между глаз «дичи», и нажал на спусковой крючок.

* * *
        Егор почувствовал влагу на лице и открыл глаза. Первое, что он увидел, - заботливое лицо своего похитителя. Сталкер брызгал на примотанного к дереву мародера водой из пластиковой бутылочки.
        - Ну что, очухался? - Охотник продемонстрировал подобие улыбки. - Повезло тебе, парень, очень повезло…
        Пленный молчал. После всего пережитого в голове было пусто и, похоже, дар речи на время утрачен. Тут он заметил, на чем сидит этот улыбающийся человек, и зубы его вновь принялись отбивать чечетку. Сталкер глянул на тушу мутанта, на спине которого гордо восседал.
        - Да мы с тобой молодцы! Завалили скотинку, - он похлопал по гладкому черному телу мимикрима. - Тебя как звать-то? Молчишь? А по дороге сюда такой говорливый был… Ну ладно.
        «Ж-Ж-Ж-Ж-Ж!!!» - снова завибрировал коммуникатор.
        - Да помню я! Помню… - огрызнулся Охотник. Он извлек из кармана куртки устройство, напоминавшее телефон, отодвинул блестящую лицевую панель в сторону и набрал комбинацию цифр. - Ну все, мне пора. Оставляю вас наедине!
        Сталкер стал собираться в дорогу, пленный нервно задергался.
        - Не трусь, - похититель с усилием перевернул тело мутанта. - Видишь? Он мертв, даже щупальца я у него уже отрезал. Ничего страшного он с тобой не сделает.
        Охотник достал из вещмешка банку тушенки и положил ее возле ног Егора, где уже лежала пластиковая бутылочка с водой.
        - Расклад такой, - посерьезнев, обратился сталкер к пленному. - Убивать мне тебя жалко, а вытаскивать из леса лень. Отвязывать опасно, мало ли, что тебе в голову придет? Вот тебе нож, - он извлек из-за голенища сапога средних размеров охотничий клинок и вложил его в связанные за деревом руки Егора, - освободишься сам. Пока возишься, я уйду уже далеко. Вот тушенка и вода, на дорогу хватит. Повезет - выберешься из леса, не повезет - значит, так тому и быть… И мой тебе совет, на тот случай, если все же останешься жив: вали ты подальше от Зоны, не искушай судьбу!
        Охотник поднялся на ноги, затянул мешок и забросил его за спину. Постоял немного, словно размышляя - куда двинуться. Пленный так и не проронил ни слова.
        - Держи на память, - похититель кинул к ногам бандита последний оставшийся патрон, затем развернулся и пошел быстрыми широкими шагами к серым камням, за которыми оставил оружие. - Нож не вырони! - бросил он через плечо и растворился в ночи.
        Руки Егора затекли и не слушались, спустя десять минут стараний наконец удалось освободить одну. Он подождал немного, пока кровообращение в ней восстановится, и разрезал оставшиеся веревки. Уходить не спешил - идти по Темному Лесу ночью он не решился. Сжав в одной руке нож, а в другой - оставленный Охотником патрон, бандит просидел возле дерева до рассвета и только потом двинулся в обратный путь. Ему удалось без приключений миновать заросли и выбраться из леса. В злополучных кустиках, где он был оглушен Охотником, до сих пор лежал обрез. Егор подобрал оружие и отправился в свою «берлогу» - заброшенный дом в селе Чапаевка. Необходимо было отойти от волнений прошедшей ночи и выспаться.
        Глава 2
        Мюнхенский след
        За два месяца до описываемых событий, утром, в офисе федерального ведомства по борьбе с преступностью, в своем кабинете мучился от похмелья майор Йенс Мейер. «Провалитесь вы вместе со своим престарелым скоморохом!» - сотрудник «Bundeskriminalamt», представитель бюро Интерпола в Мюнхене устало помассировал виски. Выходной день полетел коту под хвост. Мейер сидел в кресле за письменным столом и просматривал материалы дела об убийстве Дениза Лейна, шестидесятилетнего американского шоумена и певца, славящегося своей эксцентричностью и вычурными сценическими нарядами.
        Весь вечер предыдущего дня Йенс провел на Терезинском лугу - традиционный пивной фестиваль Октоберфест был в самом разгаре. Он сам, его друзья и знакомые пили пиво, плясали несколько часов кряду и угомонились лишь ближе к ночи. Теперь он горько жалел об этом, потому что утром его, невыспавшегося и не вполне еще трезвого, поднял телефонный звонок. Ночью в отеле «Опера» из неизвестного оружия был застрелен прибывший с туристическим визитом американский гражданин Дениз Лейн. «Что его в Мюнхен-то понесло?» - поморщился Мейер.
        Все это никоим образом не касалось бы майора, но прибывшие на место преступления агенты Федерального бюро расследований США Коллер и Вайс якобы обнаружили какой-то там «русский след». А проблемами, связанными с Восточной Европой, занимался отдел Йенса. «Чертовы янки! Им всегда русский заговор мерещится», - бурчал себе под нос Мейер, пытаясь вникнуть в материалы дела, предоставленные отделом уголовной полиции Мюнхена.
        Итак, Лейн прибыл в Мюнхен два дня назад и остановился в отеле «Опера», сняв роскошный «японский» номер. «Оригинал, - усмехнулся Мейер, - приехал к немцам, остановился у итальянцев, снял номер в японском стиле. Словно в трех странах побывал разом». Первый день пребывания прошел без эксцессов, а вот на второй день началось интересное. Сначала Лейн заявил о краже. Дескать, из его номера был украден ценный предмет, какая-то фамильная драгоценность: не то ожерелье, доставшееся ему от матери, не то бусы какие-то, доступно он и сам растолковать не мог. Записывавший его претензии частный детектив отеля внятного объяснения так и не добился и предложил вызвать полицию. Однако Лейн от официального заявления отказался и все свои претензии отозвал. Тем не менее, шоумен потребовал, чтобы его переселили в апартаменты с бронированными стенами и окнами. Отель «Опера» действительно располагал подобным номером, спроектированным специально для обеспечения безопасности VIP-клиентов. Просьбу скандального певца удовлетворили, но около двух часов ночи бронированное оконное стекло гостиной пробила пуля калибра 12,7
миллиметра со стальным сердечником, на пути дальнейшей траектории которого оказалась голова Лейна.
        Мейер взглянул на фотографию, и к похмельной тошноте добавился ком в горле, вызванный созерцанием того, что стало с американским певцом. Оболочка пули застряла в стекле, а остроконечный стальной сердечник прошел дальше. Подавив спазм, Йенс продолжил знакомиться с делом. Полицию вызвала администрация отеля, по тревоге, поднятой личной охраной шоумена. Очевидцев, слышавших звук выстрела, не нашлось. Здесь Мейер удивленно пошевелил бровями. Выстрел предположительно был произведен с чердака здания напротив отеля «Опера», через слуховое окно. Криминалистический анализ подтвердил наличие частиц пороха возле предполагаемого места стрельбы. Орудие убийства обнаружено не было, равно как и стреляная гильза. Очевидно, убийца забрал ее с собой. В настоящее время полиция вела разыскные работы, продолжался допрос охраны Лейна и сотрудников отеля. Далее шли фотографии извлеченной из стены пули в разных ракурсах. Выстрел, по всей видимости, был сделан из крупнокалиберной снайперской винтовки.
        «Ну, и какой здесь “русский след”? - раздраженно подумал Мейер. - А почему, например, не “иракский”?» Еще в глаза Йенсу бросилось какое-то несоответствие задачи и исполнения. Профессионал вряд ли бы воспользовался винтовкой крупного калибра, слишком грубая получается работа. Разве что убийство должно быть чем-то вроде акта устрашения. Но кому? Поклонникам ярких нарядов, что ли? Смешно! С другой стороны, если работал любитель, мститель или безумец, то где он, черт возьми, взял крупнокалиберную винтовку?!
        В этот момент интерком возвестил о прибытии американских агентов, и Мейер распорядился пропустить их в кабинет. Когда те вошли, он поднялся навстречу, обменялся с коллегами сухим деловым рукопожатием и, предложив им сесть, вернулся в кресло за столом. Оба агента работали в немецком секторе и владели языком на высоком уровне.
        - Агент Коллер, - обратился к старшему из них Мейер, - я рад, что в расследовании вы решили прибегнуть к помощи германской стороны, но не вполне отчетливо представляю себе, в чем именно она может заключаться. Желаете ознакомиться с материалами?
        С этими словами он придвинул папку с делом Лейна ближе к краю стола, у которого сидел Коллер. Американец лишь бросил на нее короткий незаинтересованный взгляд. Его коллега агент Вайс и вовсе повел себя вызывающе, равнодушно зевнул и уставился в окно, созерцая виды старого Мюнхена.
        - Инспектор, ваш отдел занимается делами, связанными с Восточной Европой, главным образом с Россией, - Коллер сделал паузу. - А у нас есть некоторые основания считать замешанной в этом деле именно русскую сторону…
        Мейер сделал легкое движение рукой, прервавшее фразу Коллера.
        - Могу я поинтересоваться, на чем основаны ваши выводы?
        - Да ради бога, - Коллер протянул раскрытую ладонь, и Вайс вложил в нее черную кожаную папку. Немного покопавшись в ней, агент достал лист бумаги и передал его майору. - Вам знаком этот боеприпас?
        На переданном по факсу снимке был изображен патрон, подобный тому, остатки пули которого были обнаружены криминалистами на месте преступления.
        - Наши эксперты работают довольно быстро, и с утра я уже успел ознакомиться с материалами. Таким образом, мой ответ: «да, знаком». Но что с того?
        - Дело в том, что данным боеприпасом снаряжается только одно оружие. Это русская снайперская винтовка специального назначения. Первый раз продемонстрирована несколько лет назад в Москве. Калибр 12,7 миллиметра, вес пули пятьдесят девять или семьдесят шесть грамм, в зависимости от типа патрона. Вес снаряженного ствола семь килограмм. На дальности в двести метров пробивает шестнадцатимиллиметровую стальную плиту. Снабжена снайперским прицелом и глушителем, - Коллер протянул инспектору еще один снимок.
        На нем была изображена довольно необычного вида массивная, но недлинная винтовка, с магазином, расположенным за рукояткой со спусковой скобой, и глушителем - размером немногим менее самого оружия. Фотографию этого ствола Мейер также уже видел в материалах дела. Ему было не хуже фэбээровцев известно, что патрон мог принадлежать только этому стволу, и они ничем не удивили его.
        - Что с того? - повторил майор, пожимая плечами. - Вопрос остается открытым. Во-первых, стрелять из нее мог кто угодно, во?вторых, вы, американцы, за русскими следите гораздо тщательнее нас, и я по-прежнему не понимаю, чем могу вам помочь.
        - Вы ошибаетесь, - Коллер подался вперед, - из этой винтовки не может стрелять «кто угодно». Она разработана для нужд ЦСН ФСБ России и по их заказу. Это оружие для спецопераций, и на данный момент экземпляры ее присутствуют только в самых важных спецотрядах русских, таких как «Витязь» и «Альфа». Она не поставляется на экспорт и не производится по лицензии. Также, ввиду узкоспециального применения, в мире отсутствуют ее копии. Винтовка выпускается в единичных экземплярах, а указанный патрон подходит только для нее.
        - И что, по-вашему, Лейна устранили русские спецслужбы? Мне данная гипотеза представляется… эм-м-м-м… фантастичной. Каковы мотивы?
        - Мистер Мейер, мы прорабатываем все возможные направления. Выяснением мотивов тоже занимаемся, но сейчас нас интересует, каким способом это оружие могло попасть в Германию.
        - Каким? - задумался Йенс. - Здесь имеется только два варианта: либо через русские спецслужбы, либо через их дипломатическую миссию - багаж дипломатов не досматривается. В принципе, это одно и то же. Так что за информацией в данном вопросе следует обращаться не к нам, а к русским.
        - Есть еще вариант, - Коллер смущенно кашлянул. - При содействии ваших спецслужб, например…
        - Это официальное заявление? - моментально среагировал Мейер.
        - Нет, конечно, но это один из возможных вариантов, - американец помолчал немного и продолжил: - Собственно, это одна из причин, по которым мы здесь сейчас с вами разговариваем. Есть ряд противоречащих друг другу обстоятельств. Нам очевидно, что заполучить такое оружие, а уж тем более доставить его сюда, можно только при содействии спецслужб. Ваших или русских - не имеет большого значения. В то же время это абсолютно абсурдная затея, потому что, во?первых, для устранения гражданского лица в данном классе оружия нет необходимости. Его было бы разумно использовать для ликвидации… ну, например, террористических лидеров. Во-вторых, Дениз Лейн никому не мешал настолько, чтобы убирать его посредством специальной операции. В-третьих, это слишком явный след. Исходя из всех трех пунктов, лично я склонен предположить, что это все же дело рук русских, причем след оставлен преднамеренно. Быть может, они хотят скомпрометировать конкретно немецкую сторону. Так или иначе, но нам нужна ваша помощь.
        - Какого рода? - поморщился Мейер, голова которого после некоторого затишья вновь начала побаливать.
        - Во-первых, нам хотелось бы получить список русских агентов, действующих на территории Германии и Мюнхена в частности… - начал было Коллер, но Мейер его опередил:
        - …И только-то?! - всплеснул он руками. - Всего-навсего десять лет работы отдела! Помилуйте, какие мелочи!
        - Постойте, - примирительно поднял ладони вверх Коллер, - все это может быть оговорено на взаимовыгодных условиях.
        - Хорошо, - Мейер склонил голову в знак согласия, - мы обсудим это позже. Что еще?
        - Доступ к вашим агентам, занимающимся разработкой русских.
        - Это исключено, даже не просите! - твердо сжал губы майор.
        - Ладно, я и не рассчитывал, просто так спросил, - пожал плечами Коллер. - Также нам потребуется полицейское содействие. Мы хотим провести опрос служащих отеля. Кроме этого, охрана Лейна до сих пор находится в полицейском участке. Мы хотим допросить и ее.
        - Это все?
        - Пожалуй, - Коллер взглянул на Вайса. Тот покачал головой. - Да, это все.
        Спустя полчаса фэбээровцы вышли из здания Федерального ведомства и остановились возле крыльца. Коллер достал пачку сигарет.
        - Ты заметил у него передатчик в ухе? - спросил Вайс.
        - Заметил. Чертова марионетка, - прикуривая сигарету, пробормотал Коллер. - Сам «кукловод» к нам выйти не пожелал.
        - Чем займемся дальше?
        - Я наведаюсь к русским, - Коллер выпустил струйку дыма, - постараюсь узнать, что они затеяли. В конце концов, эти парни будто кричат: «Это мы! Это мы!», и отрицать подобную акцию, если они к ней причастны, им просто нет никакого смысла. Старику хочется знать - зачем? Никто не будет плакать по кончине Лейна, но само событие настораживает. Необходимо выяснить причины.
        - Тогда я, пожалуй, допрошу портье из отеля и загляну в полицейский участок, поговорю с телохранителями жертвы.
        - Хорошо, отправляйся, - агент бросил в урну окурок. - И вот еще что: раздобудь записи камер службы безопасности отеля и держи меня в курсе дела.
        Закончив диалог, агенты направились по своим делам, один - пешком в расположенное неподалеку русское представительство, другой - на трамвае, идущем в направлении отеля «Опера».

* * *
        В отеле Вайсу не удалось узнать ничего нового, кроме того, что он уже читал в материалах дела, поэтому, продемонстрировав документы, выданные ему Мейером, он забрал записи камер слежения и направился в полицейский участок. Выйдя из отеля, Вайс обратил внимание на здание, на чердаке которого, предположительно, находился убийца. Что располагалось там раньше - Вайс не знал, но сейчас строение пустовало, будучи закрытым на ремонт. К зданию почти вплотную, оставив лишь маленький проезд между домами, примыкал корпус «Зальцбург-Мюнхен Банка». Приглядевшись, Вайс заметил камеру слежения, спрятавшуюся под выступающей кровлей. Судя по направлению объектива, в ее поле зрения могло попасть слуховое окно, из которого был произведен выстрел.
        Вайс пересек улицу, поднялся по мраморным ступенькам банка и, толкнув стеклянную поворотную дверь, вошел внутрь. Рядом тут же возник менеджер и осведомился о цели визита. Агент представился и попросил провести его к начальству.
        Управляющий, лысоватый, пухлый мужчина в жилетке серого мышиного цвета, сочувственно покивал головой, услышав просьбу посетителя.
        - Да, мы уже наслышаны об этой печальной истории. Наш банк работает круглосуточно, и сегодняшнюю ночь нельзя назвать спокойной.
        - Так я могу забрать видеозаписи? - поинтересовался Вайс.
        - К сожалению, технически это невозможно, - виновато улыбнулся управляющий. - Система безопасности рассчитана на непрерывный цикл работы в течение одного квартала, поэтому изъять носитель информации прямо сейчас мы не в состоянии. Но, если вы не торопитесь, я могу предложить вам просмотреть запись в комнате наблюдения.
        - Это было бы весьма кстати. Мы пытаемся найти преступника по горячим следам, и сейчас любая информация для нас крайне важна.
        - Хорошо, я провожу вас.
        В помещении, развалившись в кресле на колесиках, сидел молодой человек в униформе охранника и скучал, глядя на многочисленные мониторы. Увидев управляющего, он бодро вскочил, демонстрируя служебное рвение.
        - Франц, - обратился к нему администратор, - покажите агенту Вайсу систему просмотра материала. Детективу необходимо ознакомиться с записями сегодняшней ночи.
        Отдав распоряжение, управляющий извинился и покинул комнату, сославшись на дела.
        - Здесь у нас располагается блок управления камерами, - принялся объяснять Франц, попутно переключая обзор. Изображения последовательно менялись: вестибюль, хранилище, улица…
        - Вот эту камеру, пожалуйста, - попросил Вайс, увидев участок крыши и фасада здания, из которого велась стрельба.
        - Хорошо, - Франц продолжил разъяснения: - Вот здесь перемотка назад и вперед. Здесь просмотр, переключатель направления и скорости воспроизведения, а вот этот экран служит для ввода конкретной даты и времени.
        - Отлично, - Вайс кивком поблагодарил мужчину, - дальше я справлюсь сам.
        Возникла неловкая пауза, но охранник намек понял довольно быстро.
        - Я подожду снаружи, - пробормотал Франц и вышел.
        Оставшись один, Вайс поставил запись на отметку в половину второго прошедшей ночи и запустил воспроизведение. Никакого движения возле реставрируемого здания в это время суток уже не наблюдалось. Агенту повезло, что камера располагалась под небольшим углом к дому. Это обстоятельство позволяло видеть слуховое окно, из которого был произведен выстрел, и даже небольшой участок чердака. Время шло, но вблизи дома ничего не происходило. Вайс ускорил воспроизведение в четыре раза. Цифры на таймере запрыгали веселее, приближаясь ко времени выстрела. На отметке в 1:52 ему показалось, что он что-то заметил. Агент отмотал запись на минуту ранее и вновь запустил воспроизведение, но уже в четыре раза медленнее оригинала. Есть! Теперь он был убежден: камере удалось заснять момент выстрела. В один час пятьдесят одну минуту и тридцать четыре секунды из слухового окошка наблюдаемого здания вырвалось облачко порохового дыма. Вспышки не было, что соответствовало версии о винтовке с мощным пламегасителем или глушителем. Самого снайпера, как и оружия, также не было видно - стрельба велась из глубины чердака, примерно в
полуметре от слухового окна. Теперь Вайс весь обратился во внимание. Убийца должен был по возможности быстрее покинуть здание - он мог мелькнуть в одном из окон или засветиться на выходе. Опять потянулись секунды, но из дома никто не появился. Внезапно Вайс заметил странное свечение в той части чердака, которая попала в поле зрения камеры. Свечение продолжалось около десяти секунд, затем прекратилось без каких-либо дополнительных эффектов.
        Агент откинулся на спинку кресла и задумался над странным явлением. Источник света в камеру не попал, но был достаточно ярким. Это не могло быть пламенем от спички или зажигалки, да и нехарактерно для убийцы, которому надо уносить ноги, спокойно покуривать на месте преступления. Более всего это напоминало луч мощного фонаря, но в условиях, когда надо действовать скрытно, преступник воспользовался бы маленьким фонариком с узким пучком света. Продолжая размышлять, Вайс убедился, что из здания так никто и не вышел. Возможно, преступник покинул место преступления через черный ход… Возможно. Спустя секунд тридцать примчались два человека - охранники Лейна.

* * *
        Выйдя из банка, Вайс позвонил в управление и попросил прислать эксперта для снятия копии с записи, а также распорядился, чтобы прошерстили весь чердак, с которого велась стрельба. «Не знаю, что искать, - ответил на заданный вопрос агент, - пусть найдут все, что смогут. Все, до чего дотянутся». Отдав указания, Вайс связался с полицейским участком. Оказалось, что охрану Лейна в количестве четырех человек уже отпустили. Телохранители вернулись в отель и ожидали официального разрешения на выезд из страны. Обрадованный тем, что ему не придется ехать в полицейский участок, агент пересек улицу в обратном направлении и вошел в здание отеля. Экс-охрану он обнаружил в холле возле бара - номер Дениза Лейна опечатала полиция, и вопрос относительно размещения охранников еще не был решен. Старшим среди телохранителей оказался человек с на редкость невзрачной внешностью: мужчина среднего роста, крепкого, но не массивного телосложения, со спокойным равнодушным взглядом.
        - Джерри Вайс. Федеральное бюро расследований, - представился агент, демонстрируя свои документы. - Я могу задать вам пару вопросов?
        - О! - обрадовался телохранитель. - Наконец-то! Надоели уже эти «колбасники» хуже смерти. От их выговора у меня свербит в ушах. Спрашивай, приятель, хотя я мало чего видел и слышал и вряд ли смогу сильно помочь.
        Они присели на одно из расставленных вдоль стен вестибюля канапе в стиле рококо.
        - Как вас зовут? - спросил агент.
        - Дэйл. Дэйл Торрес.
        - Мистер Торрес. Меня не столько интересуют подробности самого убийства, - Вайс нахмурил брови, - сколько то, что происходило до него. Кто-нибудь посещал мистера Лейна за день, может, два до смерти?
        - Да, приходил один парень… Курьер… Собственно, с него, наверное, все и началось.
        - Что началось? - удивился Вайс.
        - Ну, знаешь… - замялся Торрес. - Лейн, в общем-то, был немного не в себе. Особенно в последнее время. У него появился пунктик, вроде мании преследования. Все ему казалось, что за ним следят, хотят с ним расправиться. Босс рассказывал, что однажды какая-то провидица сообщила ему, что он будет застрелен. И, дескать, она никогда прежде не ошибалась. С тех пор он ходил сам не свой. И так-то был странный, а тут и вовсе впал в паранойю, всюду ему мерещились подозрительные личности, стволы в окнах и так далее. Еще двоих парней нанял в придачу к нам.
        - Не так уж он был неправ, - заметил Вайс.
        - А ведь верно, приятель, - усмехнулся Дэйл, - так и вышло. Да… Ну так вот. Он раздобыл какой-то амулет и был убежден, что тот сможет защитить его. Хранил в своей шкатулке. Я как-то спросил, чего же он не держит у тела эту побрякушку, раз так нуждается в защите. Но Лейн сказал, что так просто его носить нельзя, что он должен быть помещен в специальный контейнер. Я спорить с ним не стал, неохота было убеждать, что все это бред…
        - А как он выглядел? - перебил собеседника Вайс.
        - Амулет-то? Обычно так, камень какой-то… - Торрес пожал плечами. - Вроде рубина. Небольшой, красноватый. И немного светился в темноте.
        - Ярко светился?
        - Нет. Свет неяркий, такой… как бы… лю… сцентовый.
        - Люминесцентный, - подсказал Вайс.
        - Да, точно. Люминесцентный, - подтвердил Торрес.
        - Хорошо, - агент кивнул. - Так что там дальше с этим камнем происходило?
        - Когда мы приехали, администратор предложил все ценные вещи оставить в сейфе отеля. Но Лейн отказался, не хотел расставаться со своим амулетом. А вчера днем прибыл курьер и привез специальный контейнер. Такая штука, похожая на термос. Снаружи вроде пластиковый, а внутри из какого-то металла. В общем, когда Дениз получил его, он сразу полез в шкатулку, но амулета на месте не оказалось. Кто и как его взял - ума не приложу. Может, Лейн сам его куда-то засунул и забыл, но перепугался страшно. Кричал, что его хотят убить, что теперь он беззащитен, и требовал специальный бронированный номер. Номер-то ему выделили, какой он хотел, но беднягу это не спасло. Ночью Дениз смотрел какое-то телешоу, при нем были Джони и Стас, а я и Крейг отдыхали в соседней комнате. Послышался звук удара, а потом будто что-то упало на пол. Мы с Крейгом ворвались в комнату Лейна, Стас стоял весь заляпанный кровью и мозгами, а Джони уже выскочил за дверь и припустил вниз по лестнице. Я все понял сразу, крикнул остальным, чтобы они вызвали полицию, а сам тоже помчался вниз, потому что ясно было, что стреляли из дома напротив. Мы
перебежали улицу, и Джони пошел к задней части дома, а я попытался войти с фасада. Двери оказались заколочены, дом-то на реставрации, пришлось влезать через окно. Джони тоже попал в дом только через окно. В общем, когда мы поднялись на чердак, там уже никого не было, хотя все еще пахло порохом. Скорее всего, стрелявший покинул здание еще до того, как мы до него добежали, но нам никто не встретился по пути.
        - Почему же мистер Лейн отказался вызвать полицию, когда обнаружил пропажу амулета?
        - Да потому что все, что он говорил, больше смахивало на параноидальный бред. Я было подумал, что он нарочно затеял весь этот спектакль, чтобы его переселили в бронированный номер.
        - А кто мог украсть амулет? Вы отлучались куда-нибудь из номера, когда он еще был на месте?
        - Да, конечно. Мы ходили и в ресторан, и в другие места…
        - Амулет оставался в номере?
        - Да, босс не брал шкатулку с собой. Но его вряд ли можно было взять в наше отсутствие. На третий этаж кого попало не пускают, номер заперт электронным замком, а единственный ключ всегда находился у меня. Конечно, есть еще дубликат у администрации, но в коридорах третьего этажа установлены камеры. Я потом лично просмотрел записи. Никто даже близко не подходил к двери, пока нас не было.
        - Быть может, амулет пропал еще до вашего приезда в Мюнхен?
        - Нет, он точно был. Я видел его уже здесь. Дениз периодически открывал шкатулку и любовался им. Я думаю, что он до сих пор в номере. Просто Лейн над ним трясся как полоумный, вот и спрятал куда-нибудь так, что теперь найти никто не может.
        - А шкатулка и контейнер теперь где?
        - Остались где были, - Торрес пожал плечами. - Мы взяли только свои вещи, а сам номер полиция опечатала.
        - Последний вопрос, мистер Торрес. Если мистер Лейн так боялся быть застреленным, зачем он вообще предпринял эту поездку в чужую страну? Безопасней ведь сидеть дома.
        - Не знаю, приятель, - помотал головой телохранитель, - я же говорю, он немного не в себе был в последнее время. Наше дело - охрана, кто нам рассказывать будет?
        - Хорошо, мистер Торрес. Вы нам очень помогли. Не смею больше вас задерживать, - Вайс поднялся.
        Показания остальных охранников в целом не отличались от того, что рассказал Торрес. Расставшись с телохранителями, агент взял у портье ключи и поднялся на третий этаж. Сорвав полицейскую пломбу, он открыл замок и приступил к осмотру помещения. Белый контур на полу указывал положение тела Лейна после выстрела, повсюду - на стенах, на ковре и мебели - виднелись замытые пятна крови, в бронированном стекле окна зияло отверстие. Шкатулку и контейнер Вайс обнаружил на нижней полке встроенного платяного шкафа. Ларец был обычный, деревянный с резьбой, покрыт темным лаком. Внутри было пусто. Вайс осмотрел контейнер и на дне его нашел выпуклые значки. Приглядевшись, агент пришел к выводу, что внутренности состоят из нескольких цилиндров, вставляемых друг в друга. Он вытащил один из них и увидел на стенке символ, применяемый при обозначении радиоактивной опасности. Забрав контейнер и шкатулку, Вайс спустился в холл, купил газету и стал ждать прибытия криминалиста.
        После того, как эксперт закончил работу, Вайс позвонил Коллеру.
        - Джерри, - отозвался напарник, - как у тебя дела? Я побывал у русских, они все отрицают и выглядят очень озабоченными. Похоже, это не они. Новость, что стрельба велась из русской супер-пупер винтовки, просто повергла их в шок. Ну а, кроме того, я собрал много побочного материала.
        - И у меня есть кое-что интересное, - ответил Вайс. - Мне тоже кажется, что след не русский. Точнее, не совсем русский.
        - Тогда давай в управление, я скоро буду. Там и поделимся новостями. Кроме того, Старик ждет от нас отчета.
        - Хорошо, выезжаю. Отбой.
        Вайс повесил трубку, взял пакет с контейнером, шкатулкой и результатами экспертизы и вышел на улицу.
        Глава 3
        Отпуск
        Каждое место обитания людей на Земле имеет свою историю, и даже у самых маленьких деревень, вроде села Чапаевка, она есть. За время своего столетнего существования местечко успело несколько раз сменить название. Изначально оно называлось «Хоромным». Но после революции по неясной причине было переименовано в «Затонское». Еще через десяток лет местечко получило имя легендарного комдива и стало Чапаевкой.
        Расположенная на реке Несвич, на северо-востоке Иванковского района Киевской области, Чапаевка была зажата между границей сопредельного государства и охранным периметром Зоны Отчуждения АЭС. На севере, километрах в пяти, находился приграничный КПП села Городчан. Ввиду близости Периметра, этот пункт был усилен по численности до двух взводов и укреплен боевыми машинами и пулеметами, а сам поселок превращен в подобие военного городка с казармой, столовой, складом и непременной библиотекой. Если двигаться от Чапаевки на юг вдоль периметра, то через пятнадцать километров пути попадется село Кошовка - тоже формально нежилое, а по сути являющееся таким же военным городком, как и Городчан. На пути из Чапаевки в Кошовку через каждые пять километров стоят блокпосты, между которыми курсируют патрули. Но редко и только днем. Боятся. Очень уж соблазнительно для всякой швали выглядит небольшой отряд военных в современных бронежилетах с чистенькими, блестящими автоматами в руках и положенными по уставу армейскими аптечками. Легкая добыча. Безусловно, в случае нападения прибежит подмога с соседнего блокпоста, но,
как правило, только затем, чтобы забрать трупы.
        Многие ошибочно полагают, что Зона Отчуждения является кругом с диаметром в несколько десятков километров вокруг ЧАЭС. На самом деле она имеет более сложную форму и сильно вытянута в сторону запада от места катастрофы. Помимо внешних границ существует так называемый охранный периметр, расположенный внутри Зоны Отчуждения. Формально, на бумагах он носит название «санитарно-защитная зона АЭС». На деле же это километры колючей проволоки и других заграждений, служащих двум целям: не пускать в Зону тех, кому не положено там находиться, и не выпускать из Зоны то, чему не положено находиться вне ее.
        При всей интеллектуальной развитости человека, мутанты ведут себя намного умнее. Как правило, они не подходят к Периметру ближе, чем на пару километров, и не стремятся покинуть Зону. Они, вероятно, понимают или чувствуют, что для них это небезопасно. Люди не отличаются ни подобной сообразительностью, ни интуицией. Каждый день по разным причинам и любыми способами, невзирая на охрану, искатели наживы или приключений преодолевают Периметр. Иногда поодиночке, иногда по двое-трое, а иногда целыми отрядами. Они перекусывают колючку, когда хорошо экипированы, или проползают под ней, подняв проволоку рогатиной, если оснащение их похуже. Кто не бедствует или не хочет проблем, просто «выражает» офицеру на блокпосте «благодарность». «Выраженную благодарность» офицер кладет себе в карман. Авантюристы, любители экстремальной охоты, научные экспедиции и военные стягиваются к Периметру со всей страны и даже из других государств, но путешествие по Зоне - занятие небезопасное, и поэтому без участия проводников, называющих себя «сталкерами», не проходит ни одна экспедиция или «сафари».
        Ныне брошенная Чапаевка была одной из двух десятков сел и деревень, ставших приютом этим бродягам. В официальных бумагах они значились как «самоселы», а контингент состоял из самых разных личностей. Согласно неофициальной статистике сталкеры составляли два-три процента от числа людей, когда-либо посещавших Зону. Однажды попав внутрь Периметра, они более никогда не покидали его пределов. Зона становилась для них домом. Спустя некоторое время сталкеры приобретали способность чувствовать аномалии, предсказывать приближение Выброса и миграцию мутантов, некоторые из них обладали меньшей восприимчивостью к радиации. Совершенно очевидно, что подобные возможности появлялись в результате мутаций организма, подвергавшегося частым воздействиям аномальной природы Зоны. Однако официальных объяснений этому не существовало, так как затащить добровольно хотя бы одного сталкера в лабораторию для исследований или сдачи анализов до сих пор не удавалось. Поэтому никто не мог ответить на вопрос: почему мутировали именно эти два-три процента, а не все. Их часто нанимали проводниками, но, если долго не было предложений,
сталкер отправлялся в поход самостоятельно, на поиски чего-нибудь ценного. А ценного в Зоне было немало - оборудование, брошенное научными экспедициями, оружие и техника, оставленные военными, застигнутыми врасплох Выбросом или мигрировавшими мутантами, амуниция, медикаменты и, наконец, странные образования, называемые артефактами.
        В Чапаевке «квартировало» около тридцати человек. Примерно половина из них считала себя сталкерами. На самом деле, настоящими или бывшими ходоками являлись почти все, просто некоторые оставляли ремесло проводника. Как, например, Папа Карло, который, однажды попав в неприятность, уже больше не мог быстро бегать, ловко приседать и подпрыгивать, да и по своему трактиру передвигался с трудом. Помимо старика, завязавшего с походами и открывшего забегаловку в бывшем здании начальной школы, в Чапаевке жил неизвестно как оказавшийся там врач-педиатр, которого все звали просто Док, механик Гоша, умеющий починить любую железку, Тимур, державший что-то вроде магазина, и некоторые другие личности, промышляющие чем попало.

* * *
        Егор проснулся около полудня и долго лежал в кровати, уставившись в грубый дощатый потолок. Он выспался, но после ночных испытаний чувствовал себя все еще разбитым и усталым - сказывалось нервное напряжение. Про себя он уже твердо решил, что сегодня же последует совету неизвестного похитителя и отправится домой. За неполную неделю пребывания в непосредственной близости от Зоны материала было собрано достаточно, свой единственный поход он уже завершил, и теперь оставалось одно только желание - убраться подальше.
        Егор встал, оделся и, взяв ведро для воды, направился к колодцу. Поселенцы уже большей частью разошлись кто куда, двое из оставшихся мужиков, вскарабкавшись на крышу бывшего клуба, пытались приладить неизвестно где раздобытую спутниковую антенну. Местные поселения порой выглядели диковато, благодаря абсурдному сочетанию средневекового быта и новейших технологий. Так, например, в забегаловке Папы Карло, деревянной, сто лет не крашенной хибаре, в двух окнах стояли стеклопакеты. «Плохо лежали» где-то, вот старик и нашел им применение, лучшее, чем предыдущие хозяева. У многих сталкеров, внешне напоминавших оборванцев, пошарив по карманам, можно было обнаружить неплохие коммуникаторы с GPS - незаменимую вещь в дальних походах по незнакомой территории, а в некоторых домах имелись микроволновки. И вот сейчас эта нелепая спутниковая антенна…
        Егорка приветственно помахал мужикам рукой, набрал воды и пошел в дом. Дозиметр показал, что вода безусловно фонит, но все же не светится. Триста микрорентген в час. В три раза выше предельной нормы. Однако, если не пить такую всю жизнь, ничего страшного не случится. Умывшись, Егор стал собирать вещи в дорогу и готовить жилье к «консервации». Перед уходом из поселения по неписаному своду правил полагалось обесточить дом, очистить печку от золы, подмести, помыть и убрать посуду в погреб. Напоследок, ключ от замка сдавали Карло, а дверь подпиралась доской, как сигнал новичкам, что постройка пустует и можно заселяться.
        Ненужный уже обрез и патроны Егор также спрятал в погребе - пусть новому постояльцу будет маленькая радость. Заперев дом, Полянин подхватил рюкзак и поплелся в «Каморку» - так «чапаевцы» обозвали заведение Папы Карло. Здание сельской школы старик разделил поперек, отведя одну половину для кухни, склада и спальни, а вторую для посетителей. Сейчас трактир пустовал, завсегдатаи обычно стягивались к вечеру. Днем, правда, иногда заглядывали солдаты, но это было такой же редкостью, как и патруль. Хозяин заведения за стойкой отсутствовал, но из двери, ведущей к складу, доносилось чье-то фальшивое пение. Егор подошел к стойке и, перегнувшись через нее, прокричал:
        - Есть кто живой?
        Послышался шум передвигаемых коробок, деревянный стук, и в дверном проеме возникла рослая фигура Папы Карло. Он опирался на толстые самодельные костыли, одной рукой пытаясь тащить ящик с какими-то припасами. Широкая бородища испачкалась паутиной и пылью.
        - Привет, Егорик, - пробасил старик, - не поможешь?
        Парень протиснулся за стойку и, вежливо потеснив инвалида, протащил коробку через дверной проем.
        - Куда ее? - завертел головой журналист.
        - Да тут оставь, - Папа Карло уселся на ящик сверху и достал курительную трубку, - ты чего хотел-то? Просто так зашел или перекусить-выпить?
        Егор порылся в кармане и достал ключ от дома.
        - Да вот, отец, уезжаю я…
        - М-м-м-м, - промычал старикан, раскуривая табак, - по делам или насовсем?
        - Насовсем, - вздохнул Егор, осознав вдруг, что почему-то стал испытывать двойственные ощущения от расставания с Зоной, - нечего мне здесь делать.
        Оба помолчали немного, словно провожая кого-то в последний путь.
        - Ну, видать, не приняла тебя Зона, - попыхивая трубкой, возвестил Папа Карло, - или ты ее не принял. Завтракать будешь? Яичницу могу предложить с колбаской.
        Кивнув, Егор бросил рюкзак на пол и вскарабкался на высокий табурет возле стойки. Старик удалился на кухню. За окнами мелькнула тень, и в помещение вошел Митяй.
        - Вот ты где! - направился он к Егору. - Ты куда вчера провалился-то? Мы тебя искать - а тебя нет нигде. Все окрестности повдоль леса обошли без толку. К дому твоему я ходил, не застал. Думали - тварь какая сожрала или в болоте утонул.
        - Я? - Егор лихорадочно соображал, что бы такое соврать. Рассказывать про события прошедшей ночи почему-то не хотелось. - Я заблудился.
        - Заблудился? Где? В чистом поле, что ли? - Митяй вдруг схватил новичка за пуговицу куртки, притянул к себе и прошипел: - Слушай, если в штаны наложил, так и хрен с тобой. Хочешь отвалить по-тихому? Пожалуйста! Держать никто не будет. Только не вздумай кому стукануть про нас. Из-под земли откопаем. Понял?
        - Да отвяжись ты, - оттолкнул руку Митяя Егор. - Не буду я стучать. Домой я уезжаю. Сейчас.
        - Ах, уезжаешь, - глаза Митяя забегали по сторонам, затем, словно он принял какое-то решение, остановились, - ну и хорошо. Вот и вали, коли собрался, и побыстрее! А про нас молчок, целее будешь.
        Хлопнув Егора по плечу, бывший приятель вышел из забегаловки.

* * *
        До описываемых событий Егор Полянин работал на «Радио Mi-X» корреспондентом, а в Зону Отчуждения прибыл, в некотором роде, по собственной инициативе. Требовалось собрать материал для цикла из пяти передач в рамках проекта «Всемирные катастрофы». Идея принадлежала непосредственно Полянину, но редактор заявил, что денег на командировку в бюджете нет, и предложил корреспонденту взять отпуск, одновременно посулив повышение до спецкора после возвращения. Егор, который в отпусках обыкновенно просто сидел дома, согласился.
        План по сбору материала был довольно прост: разместиться в одном из поселений сталкеров и далее, прибившись к группе опытных или навязавшись в «подмастерье» к кому-нибудь из старичков, исследовать Зону и ее обитателей, насколько это представляется возможным. Чапаевку он выбрал не случайно. Во-первых, это был ближайшей населенный пункт от границы с родным государством, а во?вторых, заграждения в этом месте охранялись наиболее небрежно. Дальше за Периметром пролегало несколько километров болот, не позволявших мутантам подбираться слишком близко к преграде. С проживанием Полянину повезло - в селе оказалось несколько свободных домов, а вот с соседями не очень. Брать новичка с собой в поход никто не спешил. После двух дней бесплодных попыток прибиться к старожилам Егор уяснил, что дело не в том, что он новенький в «ремесле» сталкера, а в том, что ему просто никто не доверяет. И на завоевание доверия придется потратить довольно много времени. Отчаявшись, он уже решил просто нанять кого-нибудь из соседей за деньги, чтобы те устроили ему «экскурсию», но случай распорядился по-другому.
        На третий день пребывания в Чапаевке, вечером, справив перед сном в ближайшем кустарнике малую нужду, журналист возвращался в дом и наткнулся на рослого круглолицего парня. Тот стоял, облокотившись на плетень, и, казалось, будто поджидал его. Одет он был в черную кожаную курточку, наброшенную поверх серой кофты с капюшоном, зеленые брезентовые брюки и короткие резиновые сапоги. Картину завершали обвязанный вокруг пояса, похожий на охотничий, патронташ с пистолетной кобурой и короткий обшарпанный автомат на плече.
        - Я тебя раньше не видел, - произнес вместо приветствия парень, - ты здесь совсем недавно, что ли?
        - Пару дней, - Полянин приблизился к незнакомцу, - а в чем дело-то?
        - Митяй, - представился тот, протягивая руку. - Осмотреться-обжиться уже успел?
        - Вот, устроился вроде, - Егор показал рукой на облюбованный им дом. - А ты кто такой будешь?
        - Сталкер, - с готовностью ответил Митяй.
        - Так здесь все сталкеры, - отмахнулся Полянин, - а что-нибудь поконкретнее?
        - Я не просто сталкер, я командир группы сталкеров.
        - Что-то я тут групп не видел… - заметил Егор. - Все больше одиночки, в крайнем случае - пары.
        - Ну вот. А у меня группа! - Митяй назидательно поднял указательный палец. - Про «Пепел» слыхал что-нибудь?
        В разговорах сталкеров, ведущихся по вечерам за кружкой пива или стаканом водки в забегаловке Папы Карло, иногда проскальзывала скудная информация о базирующихся в Зоне и возле нее объединениях и группировках. О «Пепле» говорилось редко и мало, но журналист уяснил, что это была полувоенная организация, имевшая базу возле озера Зимовище в одноименном селе. В целом, Егору «пепловцы» представлялись кем-то вроде кубанских казаков, обладавших некими полицейскими полномочиями, а на деле являвшихся просто официально вооруженной бандой. Поэтому на вопрос о «Пепле», Полянин ответил вопросом:
        - Это банда, что ли, такая?
        - Тю, - удивился Митяй, - скажешь тоже, «банда»… Это же «Пепел»! Защитники Зоны! То есть защитники от Зоны.
        - И чем они занимаются? - обрадовавшись словоохотливому собеседнику, Егор немедленно приступил к своим обязанностям - сбору информации.
        - Да неважно, - Митяй махнул рукой, - ну, мутантов там отстреливают… Оружие у них прикупить можно…
        - Так ты не из «Пепла», что ли? - огорчился Полянин.
        - Кто? Я? - Митяй вытаращился на собеседника. - Нет, конечно! Они же отмороженные на всю голову. Мы другие, у нас своя команда.
        - А про «Пепел» ты тогда зачем спрашивал?
        - А, это… Ну… «Пепел» как в патруль ходит?
        - Как? - развел руками Егор.
        - Ну, ты и чайник! - сплюнул собеседник. - Патрульный отряд «Пепла» состоит из четырех человек. «Квадом» называется. Усек?
        - Ну, понял, - кивнул новичок, - вас тоже четверо?
        - Нет, дурья голова, нас пятеро!
        Егору показалось, что над ним издеваются, и он умолк, пристально глядя в глаза собеседнику. Митяй нагнулся, сорвал желтую травинку и, пожевывая ее кончик, продолжил:
        - Смотри! У нас отряд обычно укомплектован лучше, чем у «пепловцев». Они в квад четыре человека снаряжают, а наш состоит из пяти бойцов! Командир у них числится в самом кваде и потому не может эффективно руководить при отражении возможной атаки. А у нас есть командир - я, и еще четверо рядовых. То есть квад плюс командир. Вот так. Ты в Зону-то уже ходил?
        - Нет еще.
        - Не берут, что ли?
        - Не берут, - кисло улыбнулся Полянин.
        - Тогда давай к нам, если не боишься.
        - К вам? В смысле, с вами? - Егор даже не поверил в свою удачу. - А что делать будем?
        - Ну, как обычно, - пожал плечами Митяй, - Зону исследовать, артефакты собирать, бесхозное всякое да шелупонь с мутантами отстреливать. Ну как? Не против?
        - Да не против, почему нет? А что у вас, недобор сейчас, что ли?
        - Крысаки одного из наших прошлой ночью объели. Я тебе потом труп его покажу - уморительное зрелище, - прыснул Митяй.
        - Спасибо, не надо, - выдавил Полянин. В силу тонкой душевной организации созерцать трупы Егор не любил, тем более кем-то объеденные.
        - Ну, смотри, дело твое, - Митяй извлек из-за пазухи карту местности. - Значит, так, база у нас в Староселье. Там никто не живет и не мешает. Тут от Чапаевки вдоль периметра и дальше, между вторым и третьим блокпостами дыра в колючке. А за ней просека меж болот идет. Прямо по просеке можно дойти до Староселья. Вот к полудню завтра и приходи, годится?
        - Так ведь аномалии… - замялся журналист.
        - А что аномалии? - пожал плечами Митяй, - Ну, да, есть там несколько завихрений, но ты же сталкером хочешь быть? Вот, возьми мешок камешков и в путь. А то если даже там не пройдешь, то тогда тебе в Зоне вообще делать нечего.
        Егор подумал, что когда-то действительно все начинают и второго такого шанса может не быть, тем более что срок отпуска был небольшим - всего-то две недели.
        - Ладно, к полудню буду, - согласился новичок, - что-нибудь с собой брать?
        - Вот сколько взял бы с собой в поход, исключая еду и посуду, столько и бери. Еда не нужна, мы вглубь Зоны не пойдем… Так, по краешку… Спички, воду, одеяло, нож, веревку и тому подобное. Воду возьми обязательно. Если есть лекарства какие, тоже. Кстати, оружие у тебя есть?
        - Оружия нету, - честно признался Егор.
        - А деньги? Я тебе могу свой обрез продать с патронами. Для тебя не дорого отдам, всего двадцатка.
        - Деньги пока еще есть, - кивнул Полянин.
        - Ну и прекрасно, значит, по рукам? - подытожил Митяй.
        - По рукам, - Егор пожал протянутую ладонь нового знакомого и улыбнулся.
        - Тогда до завтра, а то стемнеет, а мне еще идти километров десять.
        Уходя, Митяй бросил напоследок:
        - Да, когда Периметр преодолевать будешь, постарайся сильно не светиться, а то вояки разбираться не станут. Сначала высадят пару рожков, а потом смотреть будут, что за зверя подстрелили. Им за нашего брата еще и увольнительная положена.

* * *
        Утром следующего дня Полянин, насобирав мелкой щебенки в холщовый мешочек, выдвинулся к Периметру. Обойдя по широкой дуге первый и второй блокпосты, он дошел до колючки и двинулся вдоль нее в сторону третьего блокпоста, стараясь не пропустить дыру, упомянутую Митяем. Через полкилометра ему пришлось преодолевать мелиоративный ручей, выкопанный от реки Брагинки лет шестьдесят тому назад. Канал был невелик, метра два в самом глубоком месте и около пяти в ширину, но положенные когда-то мостки уже наполовину сгнили, и приходилось тщательно обдумывать каждый шаг, прежде чем поставить ногу на ветхие доски. Колючка в этом месте не заканчивалась, а свисала на вкопанных в дно столбах, до самой поверхности воды.
        Перебравшись через преграду, Полянин продолжил движение к месту, где должна была начинаться просека, однако, не дойдя метров пятьдесят до нужного участка, услышал чьи-то голоса. Охранным периметром считалась также и территория на отдалении ста метров от самой колючки, поэтому Егор предпочел не выдавать своего присутствия и затаился. Благо, трава в этом месте была высокая и полностью скрывала его от постороннего взгляда, что, впрочем, имело и обратный эффект - разговаривавших людей журналист также не видел. Легкий ветерок доносил до Егора обрывки фраз, но большая часть сказанного терялась на расстоянии. Беседовали на повышенных тонах. Профессиональное любопытство в конце концов побороло благоразумие, и Егор стал подкрадываться ближе. Наконец, голоса стали вполне различимы. Полянин остановился, вслушиваясь в разговор.
        - …Кравченко, сукин ты сын, - возмущался кто-то, чеканя слова, словно гвозди заколачивая. - Я тебе еще на прошлой неделе приказал выкосить здесь всю траву нахрен! Ты вообще как собираешься охранять периметр? Ни черта же не видно!
        - Товарищ полковник, - просительно заговорил второй, - жалко бойцов. Отомрозков же развелось, пристрелят, чего доброго, и оружие с амуницией снимут.
        - А что погоны снимут, товарищ капитан, не боишься, а?! - продолжал возмущаться обладатель «чеканного» голоса. - Что же это за солдаты у тебя такие, что какая-то шваль с обрезами их положить может?! Возьми в охрану ребят с соседнего поста! Пусть двое косят траву, а остальные дозор несут!
        - Так точно, товарищ полковник, сделаем! - заверил капитан. - Только ведь косить нечем…
        - Как это нечем?! - удивился офицер. - Вам на три года выдается по две косы! Последняя выдача была прошлой осенью!
        - Никак нет, - возразил капитан, - я переведен на пост зимой, кос уже не было…
        - Ничего не желаю знать! - отрубил собеседник. - Инструмент найти, траву выкосить!
        - Есть, товарищ полковник!
        - А то ведь смотри, Кравченко, мы вот с тобой сейчас тут разговариваем, а вокруг, может, сталкеры через Периметр ползут, - пошутил командир.
        Голоса постепенно приближались, и вскоре стали слышны шаги. Судя по звукам, людей было несколько больше двух. Егор потихоньку отполз в сторону от колючки. «Патруль? Нет. Скорее инспекция, сопровождаемая патрулем и…» Додумать Полянин не успел.
        - Это что еще за?! - взревел полковник.
        Ответом ему была тишина. Егор понял, что проверяющий наткнулся на дыру в колючке, до которой журналист не успел доползти пару десятков метров.
        - Малинин, ко мне! - вновь рявкнул инспектор. - Что это такое?!
        - Дыра, Антон Сергеевич, - невозмутимо констатировал некто Малинин.
        - Кравченко!
        - Я, товарищ полковник, - от волнения фальцетом выкрикнул капитан.
        - Кравченко, Малинин говорит, что у тебя дыра в охранном периметре!
        - Так точно. Виноват, недоглядел… Примем к сведению!
        На миг воцарилось молчание, и Егор вдруг явственно представил себе, как наливается кровью лицо инспектора. И тут же тишина взорвалась ревом:
        - Примем к сведению?! Я вам приму кузькину мать! Что стоите столбами, болваны?! Немедленно устранить! Вы меня за кого принимаете? Распустились, сукины дети! Под трибунал всем блокпостом пойдете!
        - Нету проволоки, товарищ полковник, кончилась, - дрожащим голосом, чуть не плача, проблеял капитан. - Эти уроды ее режут и с собой уносят…
        - Зачем уносят?! - искренне удивился офицер.
        - Они ее потом на мелкие кусочки стригут и вместо камешков используют для выявления аномалий, - услужливо подсказал голос, принадлежащий Малинину. - Не все аномалии на камешки реагируют, а на железо практически все.
        «Вот гад, - Егор мысленно обругал Митяя, - а мне об этом не сказал».
        - Ясно, - со злостью произнес полковник, - Кравченко, немедленно отправь двух бойцов на второй блокпост. Пусть возьмут там колючку и быстро обратно. А мы здесь покараулим.
        - Исаченко! Кузнецов! - подозвал солдат капитан. - Оружие, бронежилеты здесь оставьте и бегом исполнять приказ товарища полковника.
        - Есть, - козырнули бойцы и, сложив автоматы на землю, принялись расстегивать амуницию.
        Егор затаился в траве, но не учел, что военные побегут не вдоль Периметра, а напрямик. Когда Полянин услышал топот приближающихся сапог, отползать с пути было уже поздно, и спустя мгновение, так и не успев ничего предпринять, он увидел перед собой потные лица рядовых, которые, наткнувшись на нарушителя, так и застыли на полусогнутых ногах. Какие-то мгновения на их физиономиях отражалась нерешительность, но секундное замешательство прошло, и один из бойцов завопил: «Сталкер! Тревога!» Егор вскочил, развернулся и помчался обратной дорогой, рассекая заросли, не сильно теперь заботясь о маскировке. На его счастье, ошарашенные солдаты кинулись отнюдь не за ним, а назад, к оружию. Вслед Полянину раздались сухие щелчки выстрелов - он сообразил, что стреляют из пистолета. По всей видимости, капитан, у которого оружие было под рукой, открыл огонь первым. Петляя как заяц, Егор промчался метров триста до ручья и, не тормозя, взлетел на шаткий мостик. Гнилые доски не выдержали и подломились. Падая, Егор еще подумал, что вода может быть радиоактивной, а в ней могут находиться пиявки-мутанты… Он бы много еще
чего мог напридумывать, но высота оказалась недостаточно большой по сравнению с воображением начинающей акулы пера. Подняв тучу брызг, Полянин погрузился в ручей. Набитый камешками мешок тянул его на дно. Егор сделал несколько сильных махов руками и выплыл на поверхность. За спиной раздался топот ног приближавшихся бойцов. Ему пришлось торопливо глотнуть воздуха и снова нырнуть. Никакой враждебной живности здесь не оказалось, журналист осмелился приоткрыть глаза и сквозь толщу воды заметил брешь в той части колючей проволоки, что свисала в ручей. Что есть сил Полянин рванул в сторону Периметра. Подплыв к колючке, он ухватился рукой за врытый в землю столб и, не поднимаясь на поверхность, стянул с себя рюкзак. Затем закинул его в отверстие и стал аккуратно протискиваться следом. Воздуха не хватало, легкие отчаянно требовали сделать вдох, а зацепиться за колючку было равносильно самоубийству. В конце концов, он преодолел преграду и, вынырнув, бросил быстрый взгляд на ту сторону. Солдаты уже добежали до ручья и, с автоматами в руках, вглядывались в воду. Егору опять повезло - его не ожидали увидеть за
колючкой. Переключиться на цель бойцы не успели, Полянин вновь исчез под водой. Он достал до дна, подхватил рюкзак и поплыл, что было сил, подальше от заграждения. И снова удача улыбнулась ему - метров через десять от колючки, на берегу росли кусты. Он тихонько вынырнул, прячась среди ветвей, и прижался к земле, переводя дыхание. Отдышавшись, вновь нырнул и поплыл вдоль ручья. И вовремя - кто-то из солдат, наудачу, выпустил очередь из автомата по кустам. К счастью, дальше ручей заворачивал налево, и после поворота берег скрывал Егора от взгляда преследователей. Со стороны Периметра доносились возбужденные голоса и отборная брань. Оставаясь по пояс в воде, Полянин направился вдоль русла, уходящего в подлесок. Удалившись от заграждения на приличное расстояние, он поднялся на берег, колючка Периметра отсюда уже была не видна, скрывшись за деревьями и кустарником. Развязав мокрый рюкзак, Егор принялся раскладывать мокрые вещи на траве. Главным огорчением, конечно, оказался напрочь испорченный дозиметр. Ламинированная тонким слоем полиэтилена карта местности не пострадала. Сухими оказались и спички,
предусмотрительно затянутые Поляниным в презерватив. Весь остальной скарб промок, но был пригодным к дальнейшему использованию. Сушить его сейчас Егор не стал, приняв решение разобраться с проблемой по прибытию в Староместье. Одежда должна была высохнуть на теле во время пути.
        По карте выходило, что до нужной просеки было даже ближе, чем когда Егор был возле Периметра. Он двинулся по направлению к подлеску, немного забирая влево параллельно колючке, и спустя десять минут вышел к нужной точке. Это место уже изрядно заросло кустарником и молодыми деревьями, тем не менее, граница оставалась хорошо различимой на фоне сгущающегося леса, но через двести метров пути все окружающее резко изменилось. Растительность с просеки исчезла совсем, земля была покрыта слоем мертвой бурой травы с редкими живыми клочками зелени, лес потемнел, и слабый ветер срывал с деревьев сухие коричневые листья. Полянин понял, что пересек невидимую границу, отделявшую внешний мир от Зоны. Теперь продвигаться можно было только с максимальной осторожностью. Он достал мешок с камешками, вынул один покрупнее и бросил его вдоль просеки. Камешек запрыгал по твердой земле, остановившись метрах в пяти-семи. Егор двинулся вперед, подобрал его и повторил процедуру. Так он и перемещался, не слишком быстро, зато более-менее надежно. Это было начало его первого похода в Зоне.
        Вскоре Полянин наткнулся на аномалию. На бурой траве виднелся черный обугленный след, как от небольшого костра. Отойдя на безопасное расстояние, Егор прицелился и метнул в пятно камешек. Выросший из земли столб пламени высотой около двух метров подтвердил, что новичок не ошибся. «Огниво» - одна из примитивных и малоопасных аномалий. Погорев секунд десять, пламя исчезло, оставив после себя лишь слабое дрожание воздуха, исходившее от земли. «Отличная штука шашлыки жарить, - подумал Егор, обходя аномалию, - или девкам на Ивана Купалу прыгать». Еще он прикинул, что мог бы высушить одежду, разложив ее вокруг аномалии, но решил не тратить время, боясь опоздать к месту встречи.
        Так, огибая подозрительные участки, встретив еще несколько довольно опасных, но хорошо различимых аномалий, Полянин вышел к редколесью. Здесь начиналась болотистая территория. Аномалии на болотах почему-то встречались гораздо реже, чем в других местах. Некоторые сталкеры из старичков считали, что они стремятся разместиться там, где пролегают тропинки и дороги, по которым часто проходят люди. Но внятных обоснований данная версия не получила, тем более что в жилых поселениях появление этих опасных образований было большой редкостью. В заброшенных - сколько угодно, но соседствовать рядом с людьми аномалии по какой-то причине не любили.
        Зона все же передышки людям не давала, и там, где не было аномалий, обязательно попадались мутанты. Полянин уже был наслышан о своеобразной фауне здешней местности, и ему вовсе не улыбалось столкнуться со стадом кабанов-мутантов или сворой псов, а то и с чем похуже, но, на его счастье, просека забирала влево от болот. Под ногами все же иногда хлюпало, и Егор, срубив ножом молодую рябину, сделал себе рогатину-посох. Болота оставались по правую руку и через полтора километра закончились. Потянулись некогда колхозные поля, а ныне просто разбитые на квадраты-гектары куски земли, покрытые бурой травой и редким таким же бурым кустарником, а за полями уже виднелись деревянные постройки хутора Староселье.
        Как и было оговорено с Митяем, к полудню новичок добрался до поселения. Новый знакомец встретил его довольно радушно и представил остальным членам будущего квада. Естественно, начались расспросы - почему Егор в мокрой одежде. Пришлось рассказать о своих злоключениях, над чем вся компания смеялась до слез. В довесок Полянину был дан совет - если поход не задался с самого начала, лучше вернуться домой и пойти в следующий раз. Ему одолжили одежду, великоватую, но все же. А свои вещи он развесил сушиться в бывшем хлеву.
        Наконец, к часу дня все собрались и выдвинулись вдоль кромки Темного Леса. Местность была холмистая, с редкими деревьями и множеством кустиков. Вскоре дошли до неглубокого, но протяженного оврага. Митяй, как командир, пошел по верху оврага, а весь остальной отряд следовал низиной. У одного из членов квада имелся детектор аномалий, что позволяло обходиться без камешков. Идущий по верху Митяй «прокидывал» себе дорогу кусочками проволоки, взятой, по всей видимости, с того самого злополучного участка Периметра. Свои обязанности Егор представлял слабо и просто шагал вслед за другими, замыкая квад и внимательно поглядывая по сторонам. Купленный у Митяя за двадцатку долларов обрез приятно оттягивал руку. Так они прогуливались по краю Темного Леса около часа, и Полянин уже собирался спросить, к чему, собственно, в конечном итоге должно привести такое хождение, но тут из зарослей вышел какой-то человек. Митяй окликнул его, жестом велев остальным замереть. Незнакомец не видел прочих участников группы, скрытых в овраге, а только главаря, и поэтому без боязни стал приближаться. В руках он, однако, держал
укороченный автомат Калашникова, направив его на Митяя. Командир квада, напротив, опустил оружие, а затем и вовсе закинул автомат за спину, и двинувшись навстречу незнакомцу, скрылся из поля зрения квада. Сталкеры, видимо, и без Митяя знали, что им делать дальше. Передний обернулся и, прижав палец к губам, жестом приказал остальным следовать за ним. Четверка, стараясь не шуметь, потянулась вдоль оврага, обходя по дуге предполагаемую точку встречи Митяя с незнакомцем. Затем замыкающий отдал беззвучную команду подниматься наверх, и Егор стал медленно карабкаться по склону, цепляясь за редкую траву. Поднявшись, Полянин обнаружил, что благодаря маневру квад теперь оказался за спиной неизвестного. Тот стоял, ничего не подозревая, и разговаривал с Митяем. Одет он был в странный зеленый комбинезон с капюшоном и армейские ботинки, на плечах висел прямоугольный жесткостенный рюкзак, по бокам которого были приторочены небольшие баллоны, похожие на автобусные огнетушители, но желтого цвета. От баллонов тянулись два гофрированных противогазных шланга, объединяющиеся под маской, напоминавшей респиратор. Комбинезон
во многих местах оказался порван, вид имел грязный и весьма потрепанный. Судя по амуниции, незнакомец был сталкером, и сталкером опытным, настоящим, прожженным пилигримом Зоны.
        - Значит, делиться ты не желаешь? - задумчиво спрашивал Митяй.
        - С чего вдруг? - хрипло ответил человек. Было видно, что он проделал большой путь и смертельно устал.
        - Ну-у-у-у, - протянул Митяй, - например, с того, что тебе в спину четыре ствола смотрят.
        Сталкер резко обернулся и замер, чувствовалось, как напряглось его тело, а тень отчаяния отразилась на лице. Все члены квада, кроме новичка, направили на незнакомца оружие. Не понимая, что происходит, Егор сделал шаг назад и замер.
        - Ублюдки, - прошептал сталкер, поворачиваясь обратно к Митяю. Тот уже успел достать пистолет, и черный зрачок ствола уставился на путника.
        - Клади автомат-то, - рисуясь, проговорил Митяй, - не задерживай народ. У нас еще дел много.
        Сталкер медленно опустил оружие на землю и пододвинул его ногой к Митяю.
        - А теперь рюкзачок снимай.
        Мужчина взялся за лямки рюкзака, наклонился, поворачиваясь боком, словно собираясь скинуть поклажу, и вдруг резко бросился на грабителя, в воздухе мелькнула сталь. Противник нажал на спусковой крючок, раздался сухой хлопок пистолетного выстрела, и оба - и Митяй, и незнакомец - покатились по траве. Чертыхаясь, командир квада вскочил на ноги, располосованная на груди кофта набухала кровью. Сталкер лежал на земле, не шевелясь, лицом вниз, на его боку медленно, словно нехотя, расплывалось багровое пятно.
        - Вот урод! - выругался Митяй, пнув бесчувственное тело. - Надо было сразу его кончать.
        Он стянул с себя куртку и кофту, достал из вещмешка аптечку и занялся своей раной. На груди главаря красовался широкий, сантиметров в двадцать, сочащийся кровью порез.
        - Что вы стоите, как бараны? - раздраженно бросил он остальным. - Рюкзак с этого урода снимайте! И оружие подберите.
        До Полянина только сейчас начал доходить смысл происходящего. Ему «посчастливилось» вступить в банду мародеров, обычно именуемых в среде сталкеров «отморозками», «бандитами» и «шакалами». Промышляла эта братия тем, что грабила и убивала сталкеров-одиночек, нападала на малочисленные военные патрули и обирала мирные экспедиции. От осознания своей ошибки Егор впал в состояние грогги. Словно во сне, вместе с остальными, он пошел выполнять распоряжение Митяя. С трупа сталкера стащили рюкзак, а тело перевернули на спину. Кармашки комбинезона были набиты всякой мелочовкой. Новичок, все еще в шоке, стоял над трупом, когда его внимание привлек блеск металла в траве. Нагнувшись, он увидел, что это нож сталкера. Признаться, такого клинка Егору видеть никогда не доводилось. Это был плоский кусок стали, более всего напоминавший деталь механических часов, нежели какое-нибудь оружие. Причудливой формы рукоятка, без намека на отделку другими материалами, имела три отверстия разного диаметра и заканчивалась коротким треугольным лезвием, больше напоминавшим зуб, а не клинок. При этом одна режущая кромка была вдвое
короче другой. Совершенно не внушающий уважения вид, скорее оружие самообороны, а не убийства, но и им можно было нанести серьезные повреждения. Егор повертел нож в руках, огляделся, не наблюдает ли за ним кто, и опустил находку в карман штанов. Между тем мародеры закончили потрошить рюкзак. Из его недр извлекли плед, несколько аптечек с морфием и антирадом, консервы, две двухлитровые бутылки с водой, две коробки пистолетных патронов, гранату и, наконец, какое-то устройство, напоминавшее нагревательную спираль с прикрепленным к ней вольтметром. В этот момент сталкер, оказавшийся еще живым, открыл глаза. Увидев прибор, он захрипел и протянул к нему руку, силясь подняться. Митяй, закончивший штопать свою шкуру, встал, подошел к раненому и наступил ногой на его запястье.
        - Так ты еще не сдох?! - рявкнул он, доставая пистолет. - Это что еще за хрень?
        Бандит взял непонятное устройство и поднес его к лицу сталкера.
        - Ну! Говори! - он сильнее надавил ногой. Раненый помотал головой и закрыл глаза. - Не скажешь? Хрен с тобой, - буркнул главарь и, достав пистолет, добил незнакомца выстрелом в голову.
        Полянин побледнел, силясь побороть внезапный приступ тошноты, и поклялся свалить при первой же возможности.
        Упаковав обратно рюкзак покойного, банда собралась и вновь направилась вдоль карьера. Убитого сталкера бросили в кустах. Так, в движении прошла четверть часа, в течение которой Егор мучительно старался придумать предлог, под которым бы ему удалось сбежать. В конце концов в голове возникла простая мысль.
        - Постойте, ребята, - взмолился новичок, - мне до ветру надо.
        - Водички несвежей в ручье наглотался, что ли? - Митяй с подозрением взглянул на Егора. - Ну, иди уже, да побыстрее! Догонишь нас.
        Главарь забрал у него рюкзак убитого сталкера, который Полянину поручили нести как новичку, и тот, притворно схватившись за живот, засеменил к кустикам, видневшимся неподалеку, а четверка отморозков двинулась дальше. Забежав в заросли, Егор остановился и стал ждать, когда мародеры отойдут на приличное расстояние. Услышав слабый шорох за спиной, обернуться уже не успел - получив сильный удар по затылку, он лишился сознания. Очнулся Полянин уже под покровом Темного Леса, во рту он ощущал противный привкус грязной тряпки, которую похититель использовал в качестве кляпа. Угрожая пистолетом, журналиста вынудили идти вглубь зарослей. Признаться, поначалу Егор думал, что его отводят подальше, чтобы пристрелить. Однако спустя километр пути похитивший его человек вытащил кляп изо рта пленного и приказал двигаться вперед. Рассудив, что, по крайней мере, сейчас его не собираются убивать, Полянин попытался угрозами добиться своего освобождения. Но в результате получил указание заткнуться, подкрепленное ударом рукояти пистолета по спине. Тогда он собрался признаться, что на самом деле не бандит и не мародер
вовсе, что все случившееся не более чем недоразумение. Однако добился лишь повторения приказа, сдобренного более сильным ударом. Опасаясь дальнейших побоев, Егор дал привязать себя к дереву, и серьезно забеспокоился, когда на Темный Лес стали опускаться сумерки.
        А дальше ему пришлось пережить один из самых жутких кошмаров в своей жизни…

* * *
        Позавтракав яичницей с колбасой и сыром, журналист простился с Папой Карло, закинул рюкзак за спину и отправился в село Городчан, где было расположено ближайшее пограничное КПП. Путь домой был достаточно долог и непрост. До Городчана предстояло пройти по грунтовке пять километров, затем пересечь границу и идти вдоль железной дороги еще километров десять до Колыбани. Поезда по этому участку уже давно не ходили, но от Колыбани до Неданчичей, снова преодолевая границу и делая крюк в тридцать километров, ходил рейсовый автобус. От Неданчичей и до Чернигова уже можно было добраться на электричке, а в Чернигове сесть на поезд до родного города. Одним словом, путешествие требовало мужества и терпения, и проще всего такой путь давался на личном транспорте, но Егор пока не обзавелся своим автомобилем. Торопясь успеть на автобус в Колыбани, который отходил после полудня, он за сорок минут преодолел путь до Городчана, и тут выяснилось, что покинуть пределы Зоны Отчуждения он не может. Подав в окошко КПП документы, Полянин приготовился ждать обязательной проверки, но офицер, проверяющий документы и
регистрирующий в журнале всех прибывающий и убывающих, почти сразу их вернул.
        - В чем дело? - удивился Егор.
        - Я не могу вас пропустить, - поморщился офицер, - у меня приказ.
        - Но почему? - возмутился будущий спецкор. - Вот мое удостоверение, вот разрешение, выданное вашим комендантом!
        - Не могу. Объявлен карантин. Приказано никого не выпускать.
        - Но я здесь по работе, - продолжал негодовать Егор, которому вовсе не улыбалось задерживаться в Зоне, - меня ждут на станции, у меня материалы, меня редактор убьет!
        - Я же вам говорю, - терпеливо повторил офицер, - у меня приказ никого не выпускать.
        - И как долго продлится карантин? День? Два? Неделю?
        - Мне не докладывают, - пожал плечами военный, - приходите завтра. До завтра я смогу уточнить, на какой срок введены ограничения.
        - А коменданта я могу видеть?
        - Его сейчас нет, в отъезде по особому распоряжению. Я же вам говорю, приходите завтра, - офицер опустил взгляд в газету, которую читал до появления Егора, давая понять, что разговор окончен.
        Забрав документы и злобно пнув напоследок входную дверь, Полянин вышел на улицу. По всему получалось так, что в Зоне ему еще придется задержаться. Светило яркое солнце, из солдатской столовой доносились вкусные запахи разогретых консервов «перловка с мясом», на - БТРе, стоявшем неподалеку от склада, разместились полулежа двое старослужащих и лениво курили, поглядывая на дорогу и мечтая о дембеле. На ясном небе не было и намека на облачко, и стояла августовская теплая погода.
        Глава 4
        В «Старом матрасе»
        Приближался рассвет. За лесом вставало солнце, окрашивая полог небосклона в розовые тона. Предутренние часы вызывали дискомфорт у стоявших на блокпосту Зимовища бойцов. Вроде бы сердце должно радоваться новому дню, но начавшие проступать из ночной тьмы предметы лишь усиливали чувство тревоги.
        Усевшись на мешки с песком и сгорбившись, словно стараясь спрятаться от надвигающегося восхода, бойцы курили в кулак и беседовали вполголоса.
        - Тоха, а там вон наверху, чего сидит на дереве? - спросил новичок более опытного товарища.
        - Чего-чего, аасмен, ясное дело, - пробурчал второй.
        - Иди ты! Аасмен…
        - Смотри сам, видишь, у него стекла блестят?
        - Тоха, - вмешался третий, - завязывай стажера пугать. Нам неврастеники ни к чему. Ничего там на дереве нет! Сучья обломаны так.
        - А там вон чего светится?
        - Где?
        - Ну, вон там, под деревьями.
        - Гляди-ка, и вправду что-то высверкивает, - всмотрелся в темноту старший товарищ. - Шмальнуть, что ли?
        - Нет, погоди, - остановил его третий. - Вроде мигает…
        - Точно, мигает!
        - Вот кому-то не спится. И не страшно ночью по лесу шастать?

* * *
        Охотник добрался до базы «Пепла» лишь к рассвету. Ночь выдалась без сна, если не считать тех нескольких минут, когда он чуть не проспал дичь. И теперь сталкер собирался перекусить и отдохнуть. База располагалась в Зимовище, аккуратно посередине между центром Зоны и границей Периметра. По железной дороге, расположенной поблизости, в прежние времена можно было добраться как до Городчана, так и до Припяти. Теперь, дорога была непригодна для движения, она заросла кустарником и высокой травой и кишела аномалиями. Кроме того, болты и гайки, крепившие рельсы к шпалам, были уже давно растащены сталкерами, не для того, чтобы сделать из них грузила для удочки, как у чеховского «злоумышленника», а с целью выявления аномалий, которые по какой-то прихоти из всех веществ больше всего не любили железо.
        Преображенное усилиями бойцов «Пепла» село даже в светлое время суток выглядело тоскливо и жутко, напоминая своими строениями картину постапокалиптического мира. Поселение хоть и было довольно крупным, не соответствовало стратегическим намерениям «Пепла», являясь всего лишь скопищем бревенчатых домиков разных размеров, но одинаково хлипких. Кирпичной была только старая церковь с колокольней. В свое время решить задачу укрепления оборонительных редутов помогла близость железнодорожного полотна, на котором застряли остатки какого-то состава. Локомотива давно и след простыл, быть может, на нем эвакуировали местных жителей, но грузовые платформы и контейнеры продолжали ржаветь, постепенно прикипая к рельсам, пока на них не положил глаз «пепловский» командный состав. Груз большинства платформ состоял из бетонных плит, которыми и обнесли поселок по периметру, а где не хватило плит, затащили сами платформы и, повалив их набок, завершили сооружение редутов. Из контейнеров состряпали подобие казарм. Как только появились ограда и казармы, все остальное прилипло как бы само собой. Возникли сторожевые вышки,
дизель-генератор, вкопанная в землю цистерна с горючим, бар, который почти никогда не пустовал, и убежища на случай Выброса. Для отражения внезапных атак мутантов в южном и западном краях села размещались дежурные посты. На полкилометра вокруг села лес вырубили, а получившееся поле засеяли противопехотными минами. Поговаривали также, что вдоль кромки поля «пепловцы» установили АГСы и другие автоматические огнестрельные средства, подключив их к дистанционному управлению с базы.
        Пробираясь вдоль кромки леса к западному посту, Охотник всерьез опасался, что в предрассветных сумерках мужики в охране могут запросто его пристрелить. Так, на всякий случай, мало ли, что там кустами шуршит. Сам он уже довольно давно не появлялся на базе «Пепла» и не был в курсе текущей обстановки в Зимовище. Чтобы явно обозначить открытость своих намерений, Охотник приладил светодиодный фонарик на голову, переключил его в режим коротких вспышек и не спеша двинулся по широкой тропинке, проложенной между минными полями. На полпути его окликнули с поста, и после ответного окрика последовал приказ приблизиться.
        Пропускная система «Пепла» работала наполовину по военному принципу, наполовину - по свояческому. Обладатель шеврона группировки и пропуска мог свободно миновать посты, а посторонний - только на основе особого поручительства. Охотник не раз и не два посещал базу, но сейчас не был уверен, что на посту будет дежурить кто-нибудь из знакомых бойцов. С момента последнего визита в Зимовище прошло уже около десяти недель, измениться могло многое, и он всерьез опасался, что дожидаться белого дня ему придется под стенами базы. Главный из тех, кто мог поручиться за сталкера, никуда не мог деться, но кто рискнет будить старого бармена?
        - Стой, сталкер! - в грудь Охотника уперся ствол автомата. - Мы чужих на базу не пускаем.
        Мужики и вправду оказались незнакомыми, но на посту их было только трое, без дежурного, который, очевидно, отдыхал в казарме.
        - Я не чужой, - Охотник невольно сделал шаг назад.
        - Бывал уже здесь? Не видел тебя ни разу, - произнес «пепловец», но автомат все же отвел и опустил ствол на сгиб локтя. - Кого знаешь?
        - Бурцев здесь? - спросил Охотник, надеясь, что заместитель командира на месте и, по своему обыкновению, уже поднялся на ноги.
        - Нет, - как-то по-особенному глухо прозвучал голос бойца. - Больше нет…
        - Давно? - помрачнел Охотник.
        - Недели две, - парень нарочито равнодушно смотрел в сторону.
        - Ясно, - помолчав, вздохнул сталкер. - Зеленцов, Остапенко?
        - Зеленцов в патруле, а Остапенко…
        - Кто тут полощет мою фамилию? - из будки по соседству, пошатываясь со сна, вышел низкорослый, кряжистый «пепловец» с сержантскими шевронами. Он приблизился к посту, вглядываясь в лицо Охотника. На миг в его глазах мелькнуло удивление, но они тут же потухли, приняв привычно-равнодушное выражение.
        - Капа, скажи бойцам, чтобы пропустили меня, - как к старому приятелю обратился Охотник к сержанту. - А то я смотрю - лица все молодые, незнакомые…
        - Это ты для них «лицо молодое, незнакомое», - передразнил сталкера сержант. - А моих новых бойцов тут все уже знают… Ладно, проходи давай.
        Сержант Остапенко по прозвищу Капа сделал приглашающий жест рукой, после чего развернулся и пошел в будку досматривать сон.
        - Мы тебя вроде уже с месяц, как отпели и помянули, - буркнул Капа напоследок, устраиваясь на скрипучей пружинной кровати. - Так что с тебя простава за то, что мы водку на твоих поминках тратили.
        - Огрубел ты, сержант… - покачал головой Охотник.
        - Смертей слишком много, привыкаешь… - сонно отозвался Остапенко, погружаясь в дремоту.

* * *
        Бар Клопа вывески не имел. Он как-то сам по себе обзавелся названием «Старый матрас» или просто «Матрас». Где еще клопам обитать, как не в матрасе?
        Подходя к закрытой на ночь ржавой железной двери бара, Охотник замер в нерешительности - стоит ли будить хозяина или лучше переночевать в казарме? Старик ведь может и солью из берданки угостить. Было уже дело, и не раз. Нет-нет да и находится кто-нибудь, жаждущий «продолжения банкета» в неурочное время. Наконец решившись, он принялся колотить носком ботинка в дверь, металл гулко бухал в такт ударам. Клоп, как выяснилось, не спал - его разбудил ночной кошмар, и он только рад был любому предрассветному визитеру, но когда открыл дверь, обомлел от неожиданности.
        - Кюри?.. Это ты? - бармен протянул руку и ухватил Охотника за рукав комбинезона, словно желая на ощупь удостовериться, что это не мираж.
        - Я, - Охотник в свою очередь крепко сжал руку хозяина. - Что? Не признал старого знакомого?
        - Так ведь ты же умер!
        - Умер, да не до конца, как видишь, - сталкер похлопал бармена по плечу. - Давай уже, впусти меня, я хочу пить, есть и спать тоже - совсем как живой.
        - Конечно, проходи, - Клоп шагнул в сторону, втягивая приятеля за руку внутрь помещения и закрывая дверь. - Ну дела!
        Узкие ступеньки вели вниз, в подвал, где и располагалось питейное заведение. Приходилось пригибаться, чтобы пройти здесь, и посетители бара костерили Клопа на все корки каждый раз, когда спускались. Но Клоп при своем росте в чуть более полутора метра никаких неудобств по этому поводу не испытывал, напротив, в случае какой-нибудь заварушки получал весомое преимущество, подкрепленное чудовищной физической силой. Охотник тоже не удержался от комментария:
        - Ну, признайся, ведь ты нарочно сделал такой низкий свод? Чтобы отомстить чертовым верзилам вроде меня, ведь так?
        Бармен лишь хмыкнул, никак не ответив на это замечание. Спустившись вниз, сталкер приземлился на широкий табурет за стойкой, а хозяин извлек две бутылки пива из холодильника и поставил их перед приятелем.
        - Ну, рассказывай! - Клоп уставился на Охотника. - Где ты пропадал? Что с тобой приключилось?
        - Нет, сначала ты, - Охотник открыл бутылку и налил пиво в кружку. - С чего все считают меня мертвым?
        - Да как-то все к одному так и выходило, - коротышка пожал плечами. - Плед помнишь, который я тебе давал перед последним твоим походом?
        - Ну, да. Плед как плед. Что в нем особенного было? Нет его у меня больше, извини.
        - Я знаю, что нет, - фыркнул бармен. - Израильское армейское одеяло: два на сто шестьдесят, стеганое, синтепон. В Зоне такой был у меня одного! Все остальные - американские или наши. Но на тот момент и те и другие закончились. И я отдал тебе свой, израильский.
        - Да, хороший, кстати, плед. С кожаной подкладкой, - покачал головой Охотник. - Я так догадываюсь, что его нашли?
        - Ага, - кивнул бармен, - точнее, то, что от него осталось. Изодранный в клочья, весь в крови.
        - Ну, и поскольку ни у кого, кроме меня, такого одеяла быть не могло…
        - Все решили, что проспал ты свой последний бой и был растерзан на куски стаей псевдоволков или кем еще похуже, - закончил Клоп. - Плед обнаружил патруль «Пепла», месяц назад. С тех пор о тебе ни слуху ни духу. Помянули, как положено. Отпели в церкви, по прозвищу, имени твоего настоящего никто же не знал… Проводили, так сказать, в последнюю ходку.
        - Ясно, - Охотник допил кружку и потянулся за второй. - На самом деле кровь-то не моя.
        - Рассказывай тогда, не тяни.
        - Да что рассказывать-то? Дурость какая-то случилась. Отправился я на север к Усову, места там малохоженые, можно много всего интересного найти. Но под самым Усовом увязалась за мной пятерка псов, нападать вроде бы не решаются, понимают, что не справятся, но не отстают. Стал я от них уходить, иду буквально по аномалиям - не отстают, твари. Такое ощущение, будто это они сталкеры, а я так - салага, на «сафари» приехал. Я в лес ушел, они поотстали. В сумерках выскочил неподалеку от озера… Забыл, как называется.
        - Старуха, - подсказал Клоп.
        - Верно, - кивнул Охотник. - Выхожу возле Старухи, вдруг справа завыли. Глянул - опять они. Я только удивляться успеваю. Это, значит, догадались мне наперерез лес обогнуть. Я иногда думаю - кто из нас все-таки венец творения природы?
        - Ну, это ты врешь, - покачал головой бармен. - Скорее всего, просто совпадение, что ты на них снова нарвался.
        - Ты дослушай, - Охотник глотнул пиво и продолжил: - Я снова выкручиваюсь, как могу, чтобы от них оторваться. Направляюсь к Усову, темнеет потихоньку, уже полумрак такой. Вдруг слышу - завыли где-то. «Мои» тоже голос подали, и слева еще стайка появилась, тварей пять, может, шесть. Далеко еще, и до тех, и до других по километру-полтора, но уже понятно - зажимают в тиски. Я ходу прибавил. Усов в прямой видимости показался, по левую руку уже берег озера тянется. До первых домов километра два осталось, бегу полем в почти полной темноте, мимо тракторов брошенных. И вот тут мне не по себе сделалось, потому что спереди, между мной и домами, показалась еще стая. Да не в пять тварей, а штук в двадцать!
        Бармен присвистнул, покачал головой и в волнении отхлебнул пива из кружки приятеля.
        - Я едва не осрамился с перепугу, - продолжал Охотник. - Мне бы гранат, я бы особо не беспокоился. Так ведь не было. Они кольцо замыкают и приближаются не торопясь, понимают, что деваться мне некуда. Приготовился я к последнему бою, решил задорого отдаться. В голову мысль пришла - сделать огневой заслон из солярки. У трактора бак ножом пробил, горючка на землю и полилась…
        - Постой, постой, откуда там горючка?
        - Да как была с незапамятных времен, так и плещется. А кому она нужна?
        - Горючка всем нужна. Всю мировую экономику из-за цен на горючку трясет.
        - Ну, может, мировую и трясет. Да только… Вот ты сам или кто-нибудь еще за этой соляркой не пойдете!
        - Почему?
        - Потому что возни много, а толку мало. Что ты на ней, разбогатеешь, что ли?
        - Верно, не разбогатею, - усмехнулся Клоп.
        - Так вот, полилась родимая на землю. Я ей лопаткой изо всех сил помогаю, чтобы круг организовать. Тут повезло, что псы замедлили наступление - запах солярки, видимо, их насторожил. Я еще пороху из патронов в канавку подсыпал, чтобы искрило. Как стали ближе подкрадываться, запалил горючку. Псы подошли, жмутся, рычат, но не лезут. Я по ним постреливаю, пару штук убил - их тут же свои сожрали, но стрелять тяжело - темно, и огонь с дымом мешают. Огня там, правда, минут на пять было, больше дыма. Я нож взял, жду, когда они на меня навалятся, а они уже беситься стали. Чувствую - сейчас кинутся через огонь. Наконец, первая псина не выдержала, сиганула в круг, бока опалила, тут же я ее на нож принял. Понимаю - понеслась! Сейчас остальные начнут прыгать.
        Охотник присосался к кружке и в несколько больших глотков осушил ее. Вытер рукавом пену со рта, достал сигарету и зажигалку и, глубоко затянувшись, выпустил дым из носа.
        - Ну, дальше-то что? - бармен слушал рассказчика затаив дыхание.
        - Я твой плед-то… - махнул рукой Охотник. - Мысль мне совершенно дурная в голову пришла, да и думать было особо некогда. Но это сработало. Я в плед труп псины завернул поплотнее и связал за углы. Думаю, сейчас швырну им эту тушу, плед хороший, с кожаной подкладкой, прочный. Пока они из-за добычи грызутся, я деру дам до домов, а там уже на крышу или еще куда заберусь, и все. Не возьмут меня.
        Он снова замолчал, выпуская клубы табачного дыма и почесывая небритый подбородок. Клоп терпеливо ждал продолжения.
        - Дальше все как в тумане было, - задумчиво произнес сталкер. - Очень быстро все произошло. Я тюк поднял, и тут… Огонь, видимо, добрался до трактора, а в баке еще солярка оставалась. В общем, шандарахнуло - будь здоров. Меня швырнуло вместе с тюком, собаки визжат, горят. Я тоже горю, но на мне-то комбинезон с «огнеупором», пока терпимо, хотя и горячо. Да плюс еще контузило. Я вскочил и бегом. Шатаюсь, охаю, куда бегу - не вижу. Потом гляжу, тюк все так же с собой и пру. Бросил его. Слышу - сзади свалка началась собачья за этот кусок мяса. Уперся в озеро, прыгнул в воду и поплыл. Оно мне и в самый раз было, чтобы огонь загасить. Как выбрался на другом берегу - уже и не помню. Но больше за мной до утра по Зоне никто не гонялся.
        Сталкер врал, но врал вдохновенно, подкрепляя свои слова мимикой и жестикуляцией, и от того бармен верил ему. Да и просто хотелось верить, чтобы потом рассказывать кому-нибудь по новой, добавляя для остроты деталей уже от себя.
        - Ну ты дал копоти, а еще «профессор», ученый вроде человек! - смеялся Клоп.
        - Копоти, да. Много было, - кивнул Охотник. - A плед твой жаль.
        - Да бог с ним, с пледом, - махнул рукой хозяин, - жив и ладно.
        - Точно, - согласился рассказчик, - «Ремингтон» свой правда в озере утопил…
        - «Ремингтон»?! - воскликнул бармен. - Ах, ты жопа!
        Клоп уже давно облизывался на этот ствол, уговаривал Охотника продать, сулил неплохие деньги, но тот не поддавался. Компактный, весом менее трех килограмм, но мощный «Ремингтон 870» в варианте с магазином на семь патронов был предметом восхищения не только бармена. На вопрос «Где взял?» Охотник всегда отвечал, что у зомби отобрал, но ему никто не верил.
        - Эх-эх-эх, - вздохнул хозяин забегаловки, - как же ты так, а?
        - Да не расстраивайся! - сталкер порылся в рюкзаке и извлек сверток. - Я тебе сувенир из Темного Леса приволок.
        - Неужто щупальца?! - обрадовался приятель, разворачивая сверток. - Ого! Здоровые! Расскажешь, как завалил?
        - Да ничего особенного, из ружья.
        - Да уж, «ничего особенного», я таких здоровых давно не видел. Продам этим «охотникам» недоделанным. Немцы жадные, а американцы неплохо берут. Приезжают все такие важные, с красивыми пукалками… Потом крысака услышат темной ночью, в штаны наложат, и больше их в Зону не заманишь ничем. Без сувенира им уезжать стыдно, а тут такие щупальца красивые, хоть на стену вешай…
        - Ладно, ты их хоть на нос себе вешай, мне все равно. Спать хочется, глаза слипаются. Организуй мне лежанку где-нибудь, я прикорну до обеда.
        Устроив Охотника в кладовке, Клоп напоследок сказал:
        - У меня дело к тебе, Кюри.
        - Надеюсь, не артефакты? - Охотник поморщился.
        - Нет, не артефакты.
        - Тогда что? - сталкер растянулся на широком матрасе и сладко потягивался.
        Бармен помолчал немного, размышляя про себя.
        - Ладно, ты отдохни пока. Проснешься, тогда и поговорим.
        - Хорошо, - накрывшись одеялом, Охотник отвернулся к стене.
        Спустя полминуты он уже крепко спал, а Клоп протирал стаканы за стойкой, готовясь к новому дню.
        Глава 5
        Треугольный кабинет
        - Удивите меня чем-нибудь, - Старик стряхнул пепел сигары в пепельницу.
        Они располагались в «треугольном кабинете» - личном изобретении Старика. Стены сходились кверху, образуя усеченную пирамиду. Сам Старик всегда сидел в центре этой фигуры и чувствовал себя превосходно. Он говорил, что такая форма помещения помогает ему насытиться космической энергией и использовать скрытые резервы разума в полном объеме. На самом деле, это было вранье, таким необычным способом он пытался воздействовать на волю подчиненных. Стулья для сотрудников располагались ближе к краям комнаты, от этого у сидящего под наклонной поверхностью человека возникало ощущение тяжести и дискомфорта, словно бы стена давила сверху на плечи. Никто из агентов не любил «треугольный кабинет», и каждый старался изложить все, что знает по делу, максимально кратко и точно, чтобы побыстрее покинуть это место.
        - Давай, Коллер, ты как старший начнешь, - предложил Старик, обращаясь к одному из агентов.
        Агент положил перед шефом пухлую папку.
        - Здесь у меня подборка происшествий, или, точнее выражаясь, преступлений, связанных с некими загадочными предметами. Это кажется нетипичным для разыскных мероприятий подобного рода, но схожих преступлений по стилю исполнения не обнаружилось. Из снайперских винтовок стреляли и, наверное, еще будут стрелять не раз, но на протяжении последних двадцати лет практически не было случаев убийства с применением крупнокалиберной винтовки. Если только в военных операциях, что убийством, конечно, не может считаться.
        - Неужели совсем нет похожих случаев? - перебил Старик.
        - Был один, но стрелок пойман и уже довольно давно отбывает наказание.
        - Хорошо, продолжай.
        - Таким образом, от поиска совпадений по оружию пришлось отказаться, вместо этого неожиданно богатым оказался улов по мотиву преступления.
        - А разве в деле Лейна нам уже известен мотив? - опять перебил въедливый начальник.
        - Нет, но наиболее вероятным мотивом из всех возможных был тот, что преступник охотился не за Лейном, а за тем самым таинственным предметом, который шоумен хранил в шкатулке.
        - Насколько мне известно, - усмехнулся Старик, - этот предмет был похищен еще до убийства. В этом случае мне не ясно, зачем Лейна вообще нужно было убивать?
        - На этот вопрос я не могу ответить, сэр, но удалось обнаружить следующее. В год происходит до десятка убийств, связанных с похищением каких-то таинственных вещей. Разворачивается все по однотипному сценарию: за несколько дней до смерти жертва становится обладателем некоего предмета с уникальными свойствами, который затем пропадает, а владелец зачастую даже не обращается в полицию. Через день-два его обнаруживают мертвым. Способы убийств и география преступлений весьма разнообразны. Вот, например, - Коллер открыл папку, лежавшую на столе, и выудил несколько листков. - В этом документе описывается гибель заместителя министра иностранных дел Нигерии. За день до произошедшего в особняк чиновника проникли неизвестные и украли какую-то драгоценность. При этом ими не были взяты ни деньги, ни дорогие вещи, хранившиеся в доме. А на следующий день хозяин тонет в собственном бассейне. Официальная версия - самоубийство. Что было похищено - до сих пор неизвестно. Неофициально поговаривают о каких-то амулетах, предметах с аномальной чудодейственной силой.
        Коллер передал листки Старику и продолжил перебирать документы.
        - Этот случай относительно недавний, ему всего три года. А вот история постарше. Около двенадцати лет назад в России был убит банкир. Застрелен из пистолета в собственном особняке, полном охраны. Впоследствии обнаружилось, что из домашнего сейфа в кабинете пропал предмет, якобы обладающий мистическими лечебными свойствами. В Линкольне, в Небраске, семь лет назад погиб владелец ювелирного магазина. За день до смерти хвастался, что раздобыл какую-то штуку, которая позволяет прыгать с большой высоты. В итоге, не то спрыгнул с крыши дома, не то его сбросили. Чаще всего в подобных преступлениях жертвами становились люди состоятельные, занимающие определенное положение в обществе. Но иногда и не слишком значимые персоны, например, научные сотрудники…
        - Ученые?
        - Да, и именно эта особенность позволила выйти на след таинственных предметов. Мы…
        - Артефакты, - задумчиво проговорил Старик.
        - Простите, сэр? - Коллер удивленно уставился на шефа.
        - Я говорю - артефакты.
        - Вы знаете?
        - Слухи, только слухи, - Старик пренебрежительно махнул рукой. - Все эти магические предметы, ученые… Зона Отчуждения, мистика, так?
        - Да, - подтвердил Коллер. В этот миг ему подумалось, что вся его работа по большому счету не имеет смысла, поскольку Старик с его аналитическим складом ума мог бы и сам распутать любое дело, без участия подчиненных и не выходя из кабинета. Но тут же догадливый сотрудник понял, что начальник никогда не откажется от молодых агентов. Он готовит себе смену.
        - Нам удалось проследить путь некоторых артефактов, - продолжил Коллер. - Они прибывают прямиком из Чернобыльской Зоны Отчуждения, но кто-то ведет за ними охоту. Интересно и то, что после совершения преступления похищенный предмет уже нигде не всплывает. Что касается убийства Лейна, то выяснили - за несколько дней до его приезда в Мюнхен из Зоны вернулась немецкая геолого-разведывательная экспедиция. Ее номенклатурное обозначение и номер являются всего лишь прикрытием.
        - Что с русскими?
        - Продолжают отрицать свою причастность. Однако близость их границы к Зоне наводит на разные мысли. Слишком много совпадений, думаю, что искать надо начинать оттуда.
        - У тебя все?
        - Да, сэр.
        - Вайс?
        До этого молчавший агент разомкнул губы.
        - Не могу много добавить к тому, что уже озвучил Коллер. Я поговорил с охраной Лейна и кое-что узнал о похищенном артефакте. Удалось установить его название - «рубин». Согласно неподтвержденным данным, этот предмет обладает избирательным гравитационным полем. Выражаясь простым обывательским языком - защищает владельца от летящих в него пуль. Помимо этого, артефакт радиоактивен, что подтверждается замерами фона внутри шкатулки. Это снимает часть подозрений с охраны. Если артефакт был украден кем-то из них, контейнер, приобретенный Лейном, тоже бы прихватили. Он применяется для хранения радиоактивных материалов, раздобыть такой частному лицу не сложно. Сам по себе особой ценности не представляет, выдается, как правило, организациям радиационного контроля. Такие есть в любом крупном городе. В том, что похищенный артефакт прибыл из Зоны, сомнений нет. К сожалению, определить продавца не удалось - экспедицию протектировало Министерство обороны. Эти парни информацией не делятся.
        - Лейну, однако, не только удалось раздобыть такую информацию, но и приобрести сам артефакт! - повысил голос Старик.
        - Это так. Но Лейн артист, шоумен. Знаком со многими политиками, бизнесменами. С верхушкой, одним словом. Кроме того, он обладатель неплохого состояния. В современном мире связи и деньги решают все…
        - Ладно. Еще что-нибудь?
        - Да. Информация по Зоне довольно скудная, но удалось выяснить, что артефакты разделяются на три класса.
        - Это интересно, - Старик затянулся сигарой, не заметив, как пепел упал ему на брюки, - продолжай.
        - Артефакты низшего ранга стоят дешево, и их можно обнаружить довольно часто. Высшие встречаются крайне редко, почти уникумы. За них предлагают очень большие деньги. Средние - они средние и есть, цена за них не столь высока, попадаются от случая к случаю. Похищенный у Лейна «рубин» относится к высшим. Я рискну вынести предположение, что во всех преступлениях, связанных с артефактами, фигурирует высший ранг, за прочими просто нет смысла вести охоту. Так, например, упомянутый в деле фигуранта, спрыгнувшего с крыши, предмет мог быть «холодцом», который, по слухам, является редким и ценным. Проверка по прочим схожим делам сейчас ведется, и результаты будут готовы в ближайшие дни.
        Вайс сделал небольшую паузу, давая возможность Старику зафиксировать информацию.
        - Теперь что касается места преступления. На чердаке, откуда был произведен выстрел, я также провел замеры радиационного фона, и он оказался несколько выше нормы. Ходят слухи, что в Зоне пребывают люди, которые…
        - Вот как? - оживился Старик. - Я полагал, что Зона оцеплена войсками объединенного контингента.
        - Это так, - кивнул Вайс. - Но перед жаждой наживы, а, как я понял, поживится есть чем, некоторых не останавливают и войска. «Рубин» был приобретен Лейном за сумму в сто двадцать тысяч долларов. Судите сами, возможно ли полностью остановить поток желающих сколотить состояние за пару походов через Периметр? Кроме того, это только первый рубеж охраняется объединенным контингентом, и не очень тщательно, так как расположен в пяти километрах от реальной Зоны. А внутренний Периметр находится в компетенции местных вооруженных сил. Охраняется хорошо, но только потому, что на этом делаются деньги. За монету можно и проникнуть в Зону, и покинуть ее.
        Так вот, в Зоне Отчуждения живут люди, которых местные власти называют «самоселами». В тридцати различных поселениях близ Зоны и внутри ее проживает около трехсот человек. Эти люди называют себя сталкерами. Промышляют в основном организацией походов в Зону. Реже работают на военных. Дополнительно зарабатывают поиском артефактов, с последующей продажей их ученым или частным лицам. Некоторые из них являются мутантами, подвергшимися облучению и накопившими радиацию так, что теперь они ее сами излучают. Документального подтверждения этому нет, но, быть может, наш стрелок является одним из сталкеров-мутантов. Также возможно, что действует группа, а не один преступник.
        - Так, понятно, - Старик затянулся сигарой, но она уже погасла. Он кинул окурок в пепельницу. - Значит, нам остается только прощупать этих парней, сталкеров. Ты сказал, их около трехсот?
        - Одиночек - да. Помимо них, в Зоне постоянно располагается несколько научных экспедиций, да какие-то группы людей вроде небольших вооруженных формирований. Правительство закрывает на их деятельность глаза, потому что никому нет охоты провоцировать вооруженные противостояния в месте, которое не является стратегически важным. Исследовательские экспедиции, к слову, не имеют финансовой поддержки со стороны правительств и организуются в основном за счет самих научных организаций, институтов, академий и комиссий.
        - Так, - задумался Старик, - получается, что область поисков опять растягивается. Информация, однако, довольно ценная. У тебя есть что-нибудь еще по делу?
        - Есть. Просматривая записи камер наблюдения, я заметил после выстрела какое-то неясное свечение. Затем Коллеру удалось раздобыть видеозапись из особняка того русского банкира. И там тоже…
        - Продемонстрировать можешь? - перебил его шеф.
        - Да, - Вайс извлек из кармана «наладонник» и включил воспроизведение. - Смотрите, это запись с камеры банка, расположенного рядом со зданием, из которого был произведен выстрел. Вот сам момент выстрела, на этом участке видна верхняя часть фасада здания.
        Старик внимательно следил за видеозаписью. На экране появилось облачко дыма из слухового окна. Затем около тридцати секунд ничего не происходило, потом вдруг возникло свечение, оно отбрасывало блики на внутреннюю стену чердака и через десять секунд погасло.
        - А это запись с камеры слежения, установленной на особняке банкира, - Вайс запустил воспроизведение. - Она более содержательна.
        На экране «наладонника» показалась стена. Вдоль нее, на уровне второго этажа, пролегала терраса. С левой стороны, в десяти метрах от дома, параллельно стене, проходил мощный высокий забор с колючей проволокой по верху, окрашенный в тон зданию. Воспроизведение началось с того момента, как снаружи через колючку была перекинута какая-то тряпка и во двор ловко перемахнула темная мужская фигура. Старик буквально впился в изображение глазами. Преступник быстро огляделся, подбежал к дому, высоко подпрыгнул и, ухватившись за нижний край террасы, моментально вскарабкался на второй этаж. Прильнул к одному из балконных окон, перебежал к следующему, повозился немного у створки и исчез внутри помещения. Как раз в этот момент из-за дома появился охранник, ведущий собаку на поводке. Он прошел вдоль здания, подсвечивая себе дорогу фонариком, и скрылся за углом. Какое-то время ничего не происходило, но вот снова показался охранник. В этот раз, проходя под террасой, собака вдруг уперлась лапами в землю и начала срываться с поводка. Запись была без звука, но и так было ясно, что собака лает. Охранник извлек оружие и
озирался по сторонам, силясь понять, что встревожило животное. Вскоре к нему подбежали несколько человек. По стенам дома и земле заскользили лучи фонариков, и перекинутая через забор тряпка вскоре была обнаружена. Один из охранников кинулся в дом, а второй остался под террасой. Открылась балконная дверь, и показалась фигура преступника. Он широко размахнулся и что-то швырнул в сторону забора, подальше от того места, где стояли охранник с собакой. Псина, по всей видимости, услышала шум от упавшего предмета и рванулась к забору. Охранник, с трудом удерживая ее на месте, что-то прокричал. Примчались еще два человека. Преступник тем временем выбрался на террасу и, лежа, медленно полз к краю здания. Охрана открыла ворота, и человек с собакой выскочил за территорию особняка. Вскоре через ворота вылетел и темный джип, разрезавший ночную тьму пучками галогенного света. Злоумышленник в тот же миг спрыгнул с террасы вниз и скрылся за углом здания. Спустя секунд десять край стены озарился неясным свечением, которое вскоре погасло. Воспроизведение закончилось.
        - Интересно, - протянул Старик, откидываясь на спинку кресла.
        Вайс уже довольно давно размышлял над этим явлением, но не сумел найти ему объяснения. Казалось бы, можно с ходу предположить тысячу возможных источников свечения. Да мало ли что могло светиться. Но все-таки что? Хоть бы один вариант…
        - Подведем итоги, - наконец сказал Старик. - А они довольно странные и противоречивые. Итак, человек или группа, возможно из среды людей, проживающих на территории Зоны Отчуждения, колесят по всему миру, охотясь на добытые в Зоне артефакты. После похищения артефакта бывший обладатель ликвидируется, предположительно ими же. Имеем ряд простых вопросов: во?первых, зачем убивать, если артефакт уже украден…
        - …Я думал над этим, сэр! - прервал начальника Вайс.
        - И? - вопросительно поднял брови Старик.
        - Мне кажется, что это наказание… Казнь.
        - Казнь?
        - Ну… Словно кто-то приговаривает их к смерти, возможно за то, что жертва взяла то, что ей не принадлежит. Можно также заметить, что ликвидируется тот объект, который приобретал артефакт для себя, а не для последующей передачи еще кому-то. Например, тот лаборант, что передал «рубин» Лейну, жив и здоров. Никто его не тронул.
        - Что же, это возможно, - кивнул Старик. - Однако это не отвечает на другие вопросы. Например, зачем стрелять в Лейна из снайперской винтовки? Да еще такой редкой и едва ли не секретной? Наш преступник ухитрился проникнуть в охраняемый номер так, что его не засекли камеры наблюдения отеля, и выкрасть артефакт. Раз он такой невидимка, отчего ему просто не зарезать артиста прямо в спальне? Пусть Лейн всегда был с охраной, но когда номер пустовал, можно было… Да банальную ловушку с гранатой устроить, например! Открыл бы он свою шкатулку, и только фарш во все стороны. К чему столько сложностей?
        - Не знаю, сэр, - Вайс пожал плечами. - Возможно, преступник просто выполнял приговор? Этого четвертовать, этого колесовать, этому отрубить голову, этого бросить на растерзание диким зверям или столкнуть с крыши…
        - Воображения тебе, сынок, не занимать. К сожалению, догадки к делу не пришьешь. Есть еще немало вопросов. Откуда у сукиного сына эта винтовка? Как он притащил ее в Мюнхен? Что за таинственное сияние сопровождает нашего «героя»? Нужно разбираться на месте, иначе мы можем долго ходить вокруг да около. У нас есть контингент в охране Зоны?
        - Сэр, вы собираетесь отправить людей в Зону? Зачем? Представительство Интерпола есть и поближе, чем…
        - Вы еще очень молоды, Вайс, и не вполне осознаете значимость своей страны в мировом сообществе. Мы, конечно же, обратимся в местное представительство Интерпола и передадим им информацию, которую удалось раздобыть Коллеру и вам. Однако мы не можем пустить это дело на самотек, наше присутствие, даже неявное, должно помочь иностранным коллегам с большим вниманием отнестись к расследованию. Президент и правительство на месте проповедуют политику сближения с нашей державой, трудностей возникнуть не должно. Я повторю вопрос: наши силы присутствуют в охране Периметра?
        - Да, сэр. На западном краю, но в основном сталкеры предпочитают располагаться на восточном. Он ближе к эпицентру Зоны.
        - Хорошо, - подумав, произнес Старик. - Мы организуем «научную» экспедицию, в ее составе ученых не будет, но имитацию выполнить можно. Команду переправим через наш сектор и далее перебросим к восточному краю вертолетами.
        Старик помолчал, выдерживая паузу.
        - Вайс?
        - Да, сэр.
        - Экспедицию возглавите вы.
        Наступила небольшая заминка, в течение которой Вайс пытался переварить услышанное. Чего угодно ожидал агент от сегодняшнего доклада, но не такого развития событий.
        - Я?! Сэр, но я аналитик, у меня низкий навык полевой работы… - попытался возразить агент.
        - Вайс, вы уже заняты в этом деле, неплохо себя зарекомендовали, и я думаю, что с полевой работой вы справитесь. Кроме того, вы владеете русским языком - я читал ваше личное дело, и любой выходец из бывших «братских» республик вас поймет. А еще у вас хорошо развито воображение - это может здорово пригодиться. Времени на подготовку - две недели, начиная с сегодняшнего дня!
        - Сэр, я…
        - Помимо вас в состав экспедиции войдет спецназ, - уже не слушая агента, продолжил Старик. - Ребята опытные, с боевыми вылетами, так что опасаться вам будет нечего. Не забывайте также, что после успешного окончания дела вас будет ждать продвижение по службе. Вы ведь уже два года на должности аналитика?
        Джерри Вайс задумался.
        - Пойми, сынок, - заговорил отеческим голосом Старик. - Пора идти дальше!
        А ведь действительно, выходило так, что он на должности аналитика уже около двух лет. Это немалый срок, по крайней мере, для дальнейшего карьерного роста. Однако в благополучной Германии, как назло, случалось так мало всего, что «выдвинуться» было не с чем. Сейчас же судьба давала ему шанс, но с подвохом. Сыр в мышеловке.
        - Сэр, - вздохнул смирившийся со своей участью Вайс, - но вычислить в Зоне преступника… Это все равно, что иголку в стоге сена искать без металлоискателя. А если учесть, что он может в любой момент покинуть Зону…
        - Верно, а если еще почует неладное… Вот что, - встрепенулся шеф после непродолжительного раздумья, - чтобы вам помочь, мы организуем карантин. Думаю, местные власти пойдут нам навстречу!

* * *
        Поздним вечером Вайс, сидя перед монитором, еще раз просматривал записи с камер особняка русского банкира, убитого более десяти лет назад. Он пытался запомнить фигуру, движения, походку преступника, чтобы при встрече суметь узнать его хотя бы по этим признакам. Изучая видео, он снова наткнулся на свечение, возникшее после того, как злоумышленник свернул за угол дома. В этот раз Вайс решил немного поиграть с ним, пропуская кадры съемки через фильтры и сравнивания пятно света с сэмплами. Анализ ничего не дал, но, разложив кадры на цветовые составляющие, агент обнаружил, что свечение чем-то затемнено и тень эта по форме сильно напоминает человеческую фигуру. Вайс повысил контрастность изображения, чтобы выделить силуэт и убрать градации пятна, и на изображении обозначилась неясная тень, как будто державшая в руке какой-то предмет. Джерри применил созданную комбинацию фильтров ко всему видеоряду, содержавшему таинственное свечение, скомпилировал кадры и запустил воспроизведение. На экране появилось яркое пятно, затем в него шагнул силуэт человека, поднял руку с зажатым в ней чем-то продолговатым,
потянулся к предмету другой рукой и исчез.
        Азарт и возбуждение овладели агентом, он раз за разом прокручивал видео. Из-за низкого разрешения камер слежения и невысокой частоты кадров получившееся изображение нельзя было считать полностью достоверным. В конце концов, даже севший на объектив камеры комар теоретически мог вызвать какие-то неясные затенения, которые при последующей усиленной обработке могли превратиться в очертания человеческой фигуры. Но уж больно эта тень напоминала человека, уж очень четко и пластично воспринимались ее движения. А потом силуэт исчез, да так быстро, что даже фрагмента его не осталось. Десять кадров в секунду. Одна десятая секунды на кадр. Мог ли человек успеть уйти из поля зрения камеры за этот интервал времени? Или это просто технический сбой?
        Ответа на эти вопросы Вайс не знал, но очень наделся найти в ближайшем будущем.
        Глава 6
        Зубочистка
        Стрелка часов едва перевалила за полдень, но бар уже потихоньку заполнялся посетителями. Столик у окна, точнее у отдушины под потолком, из которой падало немного света, оккупировала пятерка человек. Чувствовалось, что они пришли вместе и объединены общей целью. По амуниции и каким-то неуловимым признакам в выражении лиц было ясно, что это иностранцы - европейцы или американцы. Видимо, жизнь в благополучных странах формирует некоторые мимические отличия от жителей прочих государств. И лицо становится глаже, и зубы белее, и морщин больше вокруг глаз - от улыбок, а не на лбу - от огорчений. Но здесь их взгляды, настороженные, чужаки стреляют глазами по сторонам, все переговоры вполголоса или шепотом. Второй столик заняла разношерстая компания из сталкеров-мастеров и рыбы помельче. Один совсем зеленый, не более двадцати лет от роду, доверчиво заглядывал в рот старшим «коллегам», охотно внимал байкам и поучениям. За третьим столиком шумела компания «пепловцев», отоспавшаяся после ночного дежурства. Остальные столики, кроме того, за которым сидел Охотник, были не заняты.
        Его уже дважды пытались нанять, пока он пил пиво в ожидании, когда освободившийся Клоп посвятит друга в детали поручения. Один наниматель - перекупщик, это становилось ясно по повадкам, предлагал довольно скромную сумму за сопровождение своей персоны до Машево. Очевидно, задача должна состоять в охране его бесценной туши и хабара, который он потащит. Второй - его принадлежность к кому-либо Охотник определить не смог, выражался о своих желаниях туманно, ходил вокруг да около, мялся. Дескать, есть один человек, бизнес с ним невыгодный, но приходится терпеть и так далее. По всей видимости, все сведется к банальному устранению конкурента. Предложения Охотник отклонил, деньги его не интересовали. Однако очень заинтересовала группа иностранцев, цели которых, несмотря на свое умение читать по лицам, Охотник определить не сумел. На туристов они не были похожи и по некоторым признакам имели разные права в своей группе. За главного в пятерке, видимо, был самый молодой. Темноволосый, невысокого роста, двадцати трех - двадцати пяти лет, одет в армейскую форму иностранного производства, под которой, судя по
тому, как сидит куртка, подцеплен легкий бронежилет. Пистолет в кобуре на боку. Остальные четверо, очевидно - спецы, охрана. Лица серьезные, экипированы такой же формой, что и молодой, но бронежилеты тяжелые, армейские. Поверх брони затянуты разгрузками. Тоже при оружии - пистолеты на поясе, легкие винтовки небрежно поставлены между бедер.
        Не нравилась Охотнику эта пятерка. Выглядят словно охрана какого-то крупного чиновника, но не видно самого «объекта». Молодой на эту роль не тянул. Не дорос еще. А если «объекта» нет в баре, что здесь делает его охрана? Впрочем, он мог быть изнеженным денди с калифорнийских пляжей, прожигателем папенькиного состояния, приехавшим на «сафари» со свитой телохранителей. Но и этот вариант Охотник отмел. Такие персонажи обычно ведут себя достаточно развязно, разглядывают окружающих наглыми глазами, много шутят, смеются и пьют. Молодой не пил, не курил и не смеялся, а по сторонам смотрел вообще изредка, вскользь. Словом, вел себя так, будто ждал чего-то или кого-то.
        Клоп наконец прекратил суетиться между столиков и ускакал за стойку. Не желая привлекать к себе внимание, Охотник допил пиво и, подойдя к стойке, уселся на высокий табурет. Бармен извлек из холодильника еще одну бутылку, открыл ее и поставил перед приятелем.
        - Это что за компания? - вполголоса проговорил Охотник, кивая на пятерку иностранцев.
        - Эти-то? - Клоп кинул на посетителей взгляд исподлобья. - Говорят, ученые. Американцы. То есть один ученый, тот, что по центру, молодой. А остальные вояки, охрана.
        - Ученый? - задумчиво хмурясь, переспросил Охотник. - Физик?
        - Нет. Говорит, ботаник, - пожал плечами Клоп. - Хотя по мне, так он на ученого вообще не похож. Хоть на физика, хоть на химика.
        - По-русски разговаривают?
        - Только ботаник, более-менее. Остальные - ни бум-бум.
        - Где они стоят? Не сказали?
        - Вроде недалеко где-то. У Кривой Горы, что ли… Да только где там стоять? Там одни болота и мутанты. Бр-р-р-р, - передернул плечами бармен.
        - Здесь они чего забыли? - продолжал пытать приятеля сталкер.
        - Не знаю. Может, выпить хотели?
        - Так ведь не пьют.
        - Не пьют, - согласился Клоп и замолк.
        - Ученые… - повторил Охотник, погружаясь в воспоминания.
        Об этом мало кто знал, а, скорее всего, из нынешних сталкеров вообще никто, но в Зону Охотник попал в составе научной экспедиции, в качестве помощника начальника. Группа, разместившаяся возле Семиходов, места гиблого и нехорошего, просуществовала ровно одни сутки. Не успели «научники» приступить к сбору материалов и анализу, как стоянку атаковали приведенные телепатом зомби. Застигнутая врасплох охрана, состоявшая из военных контрактников, потеряла в первые минуты боя более половины бойцов. Организовавшись, люди смогли дать отпор «мертвякам», но в дело вступил сам телепат, оказавшийся неожиданно могучим. Всех уцелевших он увел с собой, запасая еду впрок. Молодому сотруднику удалось выжить только потому, что он упал в обморок от страха, когда на стоянку поперли зомби и завязался бой. Нащупать выключившееся сознание в общем ментальном фоне телепат не сумел и, посчитав Охотника мертвым, не обратил на него внимания. Когда ученый пришел в себя, все было уже кончено, мутант и все, кого он сумел захватить, исчезли.
        Во время боя, по несчастливой случайности, были выведены из строя средства связи, и Охотник принял решение - самостоятельно выбираться из Семиходов к Зимовищу, где располагалась база «Пепла». Но перед этим он хотел похоронить погибщих товарищей. При осмотре тел оказалось, что один офицер еще жив, но тяжело ранен и едва дышит. Поскольку ученый не был врачом, ему пришлось полагаться на удачу. Он, как мог, перевязал военного и оттащил его в палатку.
        Последующие три дня понадобилось ухаживать за раненым. Офицер большую часть времени пребывал без сознания и бредил. Иногда просил пить. Оставить его одного Охотник не решался. На третий день раненому стало хуже, поднялась температура. Дольше тянуть было нельзя, и ученый отправился в Зимовище за помощью или связью. На его счастье, в пути он наткнулся на патруль «Пепла». Командир отряда выслушал Охотника, передал данные на базу и отправил военным запрос на «вертушку». Вскоре раненого забрали. Молодой человек, сдав офицера военным медикам, а командирам документы погибших, покинуть опасный район отказался. Военные лишь плечами пожали, все это их нисколько не касалось - экспедиция курировалась Министерством образования, а не обороны. Охотник же, переночевав на базе «пепловцев», обменял у сталкеров дозиметр «Радэкс» и ультразвуковой отпугиватель комаров на старенький, но вполне работоспособный «калаш» с двумя магазинами. После чего, не сказав никому ни слова, отправился на поиски товарищей, попавших в плен псионика…
        С тех пор он иногда появлялся на базе «Пепла», но сделался угрюмым и нелюдимым. А в один прекрасный день заявил, что собирается к центру Зоны - искать ответы, после чего пропал на месяц. Его, конечно, сочли погибшим, но он объявился вновь. Сильно изменившийся, повзрослевший и сделавшийся еще более угрюмым. На вопрос - удалось ли ему добраться до АЭС, отвечал отрицательно, не вдаваясь в подробности. Наконец от него отстали, ведь ничего другого и не ждали. Те, кто уходил к центру, обратно уже не возвращались. А он так и не сошелся ни с кем из сталкеров, только с Клопом поддерживал отношения, но были ли они дружескими или деловыми - никто не знал.
        - Кюри? - оторвал Охотника от раздумий бармен.
        - А?..
        - Так я по поводу дела…
        - Ну, говори, что у тебя? - Охотник допил бутылку.
        - Ты Зубочистку помнишь?
        - Это которого? - прищурился собеседник. - Не того ли сержанта, который полгода назад уселся в лесу справлять нужду, да в нору к химере провалился?
        - Да нет, - махнул рукой Клоп. - То другой совсем - сталкер.
        - Сталкер? Все на свете «сталкеры», только Зона у каждого своя, - буркнул Охотник. - Нет. Хотя что-то такое мелькает в памяти…
        - Ну, он такой… - бармен задумался, воздев очи к потолку. - Глаза карие, сам темненький, смуглый, как южанин. На болгарина похож. Невысокого роста, слегка шепелявил…
        - А, вспомнил! - потер лоб Охотник, - молодой, вроде… Ножик свой тараканий все время между пальцев вертел.
        - А ты когда его последний раз видел?
        - Давно, - пожал плечами сталкер. - Может, год назад…
        - Ну, так он уже в настоящего мастера вырос…
        - Да ну? Так что с ним?
        Клоп покряхтел немного, собираясь с мыслями. Видно было, что тема для него довольно щекотливая. И вроде бы нужна помощь, но как бы чего лишнего не ляпнуть.
        - В общем, все началось с того, что «фримэны» поймали живого телепата.
        - Что сделали?! - не поверил своим ушам Охотник.
        - Телепата поймали…
        - Врешь!
        - Да вот те крест! - возмутился Клоп. - Они его снотворным накачали. Ну, то есть дротиками подстрелили.
        - Подожди, а зачем он им живой-то? От этих укуренных лоботрясов всякое можно ожидать, но чтобы такое… Обычной «дури» им уже мало?
        - Все это из-за того, что одному из псиоников надоело сидеть в «кошмаровке». Ты же знаешь, что на том хуторе помимо мимиков еще и телепаты поселились. Любители поохотиться на кальмароголовых все же находятся иногда, но их все меньше и меньше. Кстати, щупальца ты не там взял? Нет? Ну, так вот. Поступления свеженького мясца, значит, у телепата закончились, и он стал выбираться на охоту в окрестности. Понятное дело, в первую очередь - к «анархистам», их лагерь ближе всего. Народ-то в основном старается «кошмаровку» стороной обходить, и только эти нарики ничего особо не боятся - на вышках снайперы торчат, любого снимут издалека. Да вот только мутанты, похоже, понемногу учатся справляться с людьми и год от года все хитрее становятся. В общем, напустил кукловод на «фримэновский» блокпост псевдышей целый выводок. Пока «анархисты» от них отбивались, он снайпера тихонько с одной из вышек увел. Никто даже и не заметил, как это произошло. Через недельку, видать, проголодался и под очередной мнимой атакой мутантов опять уволок бойца. Тут уж «фримэны» смекнули, что нападения эти - дело рук телепата,
покумекали, как им дальше быть, и решили к Краснову обратиться. Все-таки тот у них, да и у нас тоже, на всю округу первейшее светило науки. Вот он их и попросил захватить одного псионика живьем, для опытов, чтобы защиту разработать от ментального воздействия. Говорил, что давно уже об этом мечтал и в «Пепел» обращался, но они на эту авантюру подписываться не стали.
        - Представляю, что дальше было…
        - «Анархисты», понятное дело, решили предложение обдумать. Ну, «дунули», конечно, по «косячку», чтобы лучше мыслилось. Обалдуи… Они без этого дела в кустах по нужде не сядут. Накрыло их прилично, и по укурке решили они валить всей кодлой в «кошмаровку» и брать псионика на месте.
        Охотник только крякнул от восхищения.
        - Чтобы идти было веселее, они еще по «штакету» забили, на ход ноги. Тут им новая светлая мысль в головы пришла - взять с собой бочки с горючкой и на деревушку с холма спустить. Погрузились в машины, похватали духовушки со снотворным, которые им Краснов выдал, и поехали. Автоматы, пулеметы? Все забыли на базе! Как до «кошмаровки» никого не потеряли - загадка. В общем, приехали на место, сгрузили бочки и вниз их запулили с холма. Кинули гранату вслед. Взрывы, грохот, огонь до небес, «голожопые» уроды врассыпную разбегаются, даром, что самые свирепые мутанты Зоны. «Анархисты» за животики держатся. А вот телепат не растерялся, а только обрадовался - «обед» сам прикатил! Пока «фримэны» на огонь любовались, он их сзади обошел и давай «колдовать», хотел друг на дружку натравить. Да просчитался. Во-первых, оружия у них толком не было, чтобы стрелять друг в друга, во?вторых, с травы их плющило не слабо, псионик от мыслей «фримэновских» аж сам немного прикосел. В итоге, и задурить никого не удалось, и себя пыхтеньем и посвистыванием выдал. Спалили его «анархисты» и на радостях нашпиговали дротиками так,
что он на дикобраза стал похож. Телепат, понятное дело, в отключку.
        - В который раз убеждаюсь, что дуракам везет, - пробормотал Охотник.
        - Не без этого, - подтвердил Клоп. - Погрузили они мутанта на «уазик» и отвезли Краснову в Лелев. Тот мурыжил телепата неделю, брал анализы, колол наркотики, делал томограмму мозга и так далее. Родил в итоге некое приспособление, да только оно не работало ни хрена как положено. Мутанта пристрелили. А вскоре и остальные псионики в «кошмаровке» повывелись, выродились в карликов, наверное. Вся эта ерунда где-то месяца три назад происходила. А устройством этим теперь все-таки «пепловцы» заинтересовались, потому что откровенного хлама Краснов на свет еще не производил. Вот я и отправил Зубочистку в Лелев за этим прибором. До ученых он добрался и прибор вместе со всей документацией у Краснова забрал, и даже через «фрименов» в обратную сторону проходил… А потом пропал, и с позавчерашнего дня я о нем ничего не слышал…
        - Когда он должен был объявиться?
        - Еще вчера, вечером.
        Охотник помолчал, прикидывая маршрут сталкера.
        - Тебе, как я понимаю, надо, чтобы я его разыскал?
        - Да, хотел тебя попросить пройти по его возможному пути, посмотреть.
        - Хорошо, схожу, но…
        - Что «но»?
        - Давай для начала договорим, - Охотник оперся о столешницу руками и немного подался вперед. - Посланца твоего, сам знаешь - скорее всего, уже нет в живых. Следовательно, не он для тебя важен, а прибор Краснова. А потому выкладывай начистоту: что это за приспособление и для чего оно предназначено. Потому что я никогда не поверю, что «Пепел» заинтересовался устройством, которое не работает. «Анариков» дурить - это сколько угодно, а со мной такие фокусы не проходят.
        Под тяжелым взглядом Охотника Клоп снова принялся елозить и кряхтеть. Наконец, он сдался. Воровато оглядевшись по сторонам, наклонился к другу и быстро прошептал:
        - Эта штука способна определять мощность пси-излучения!
        - Она… что? - глухим голосом переспросил Охотник. Глаза его потемнели и расширились.
        Клоп еще раз огляделся и вполголоса скороговоркой продолжил:
        - Краснов давно предполагал, что пси-излучение имеет общую природу с ментальной атакой мутанта. Ему для этого и нужен был псионик. Ученый не разрабатывал нечто, способное защитить от телепатического воздействия этой твари. Он создал прибор, определяющий мощность подобного излучения в целом. Таким образом, с помощью этого устройства можно приблизительно рассчитать место, где спрятался телепат. Но главное не это.
        - А что? - побледнел Охотник.
        - Важно то, - продолжал Клоп, не замечая, как меняется в лице его приятель, что прибор позволяет узнать границы пси-излучения, поле которого не является однородным: где-то слабее, а где-то сильнее. Иными словами, при желании можно попытаться обнаружить безопасные проходы к центру, в самое сердце Зоны!
        - В самое сердце… - вытер пот со лба Охотник. - И что «Пепел» собирается с этим делать?
        - Да все очень просто! Что хочет «Пепел»? Уничтожить Зону и все, что с ней связано! Для этого им и нужен прибор - попасть к центру и… - Клоп запнулся. - Ну, и, наверное, ликвидировать там что-то, что Зону породило. Так я думаю. Важно держать все это в секрете. О существовании устройства и его назначении знает только самая верхушка «Пепла», Краснов и я. Теперь еще и ты. Подумай, что начнется, если кто-либо еще пронюхает…
        - Война, - выдавил Охотник.
        - Во-во, за эту штуку начнется настоящая драка! Эй, что с тобой? - Клоп наконец заметил бледность собеседника. - Ты не заболел?
        - Ничего. Все нормально. Так Зубочистка нес тебе это устройство? - Клоп кивнул. - А почему ты думаешь, что он, имея на руках такую вещь, до сих пор еще не в Припяти?
        - Нет, дружище. Зубочистка-то как раз ничего не знал о назначении прибора. Его только предупредили, что вещь эта очень ценная и чтобы обращался с ней аккуратно.
        - Ясно, значит, проболтаться никому не мог. Как выглядит устройство?
        - Я его не видел ни разу, - пожал плечами Клоп. - Судя по описанию, черная коробка небольшого размера, вроде дозиметра или детектора аномалий, со шкалой и проводами.
        - Значит, будем искать Зубочистку. И прибор. Вот что, дружище, дай мне еще пива и оставь меня. Мне надо подумать.
        Получив бутылку, Охотник вернулся за свой столик и погрузился в размышления. События последних дней ему категорически не нравились, все словно крутилось вокруг чего-то важного, что ускользало от его взора, и имеющиеся пазлы никак не могли собраться в цельную картину. Для грандиозного финала, к которому он шел годы существования в Зоне, ему оставалось сделать один шаг - раздобыть последний артефакт из мозаики. Последний по счету, но не по своей важности. Как вдруг на финальном этапе происходит что-то странное, такое, чему нет никаких объяснений. Выслеживаемый более двух недель объект оказался пустышкой. Нет, «Спутник» (специальный программно-аппаратный комплекс) никогда не подводил Охотника, всегда четко определяя место нахождения артефактов, покинувших Зону, но в этот раз случился какой-то форс-мажор. Заказчика удалось устранить без особых проблем, вот только артефакта у него не оказалось…
        Это обстоятельство тревожило Охотника, ведь по отправленному запросу им были получены точные данные. Повторный запрос, произведенный сталкером после ликвидации цели, показал уже другие результаты. А точнее, не показал ничего - обнаружить артефакт не удалось. Такое могло случиться, только если он уничтожен либо каким-то образом уже вернулся в Зону.
        Первый вариант исключался потому, что артефакт высшего порядка разрушить нельзя. Этот же был еще более высокого ранга, своего рода король среди всех артефактов, главный и единственный - философский камень Зоны. Второй возможный вариант - аномальная природа района мешает достоверно определить местонахождение артефакта, но при этом становится ясно, что он где-то в пределах внутреннего Периметра. Понятно, что столь ценный предмет мог быть украден у заказчика другим лицом, но это вряд ли бы вернуло его на место в столь краткие сроки. Кто-то преднамеренно притащил артефакт обратно.
        - Эй, приятель, - донеслось из-за соседнего столика, - забудь об этом.
        - Ты о чем? - Охотник обернулся, к нему обращался один из сталкеров. Он был немолод и грузен телом, виски изрядно припорошены сединой, а в уголках глаз искрились морщинки, делая его похожим на улыбчивого узбека.
        - Как о чем? Ты сидишь и бормочешь себе под нос его название, - усмехнулся собеседник. - Много я повидал таких, как ты, сложивших головы, пытаясь найти этот артефакт. Вот и тебе советую забыть о нем, если свою потерять не хочешь.
        - Много ты знаешь… - буркнул Охотник, отворачиваясь.
        Нет, нужно взять себя в руки. Так не годится. А совету незнакомого сталкера действительно лучше последовать и на время забыть о «сердце». Сейчас есть проблема поважнее - треклятый прибор. Его надо найти и уничтожить, как можно быстрее! Иначе всему конец…
        - Лапоть, а что это за артефакт? - молодой сталкер вновь проявил любопытство.
        - И ты туда же… - покачал головой «узбек». - Это, брат, такая легенда Зоны.
        - Да брось ты, - вмешался третий. - Нет и никогда не было этого самого «сердца»! Никто его не видел ни разу.
        - Ну, все-таки? - не отставал молодой.
        - Кое-кто, говорят, видел, - продолжил седой. - Был такой сталкер… Я не стану называть его прозвища. Так вот он якобы нашел артефакт «черное сердце»: черный матовый куб, идеально точный, абсолютно непрозрачный. На ощупь - не холодный, но и не теплый, не источает никаких запахов, света и других излучений, но обладает удивительной притягательностью. И вот тот сталкер стал его постоянно носить с собой. Вроде бы ничего не происходило поначалу, а потом он стал замечать, что не может есть, потому что ему не хочется, не может спать, потому что ему тоже не хочется, перестал ощущать усталость и так далее. Вскоре выяснилось, что артефакт не только избавил парня от всех физиологических потребностей, но и полностью защитил его от внешних воздействий, словно этот сталкер стал вечным. Ни пули его не брали, ни радиация, ни огонь.
        «Брехня! - подумал Охотник. - «Сердце» не защищает от пуль. И от огня и ударной дозы радиации тоже не спасет».
        - И, в конце концов, - продолжал «узбек», - он принял решение идти к центру Зоны. Мечтал разгадать загадку, первым добраться до эпицентра и, может быть, попытаться что-то изменить. Он полагал, что раз теперь неуязвимый, то сумеет пройти где угодно…
        Седой замолчал, лицо его сделалось печально-задумчивым.
        - Ну, и что дальше? - не выдержал молодой. - Дошел он до центра?
        - Может, и дошел. Но «черное сердце» не защитило его от пси-излучения, - вздохнул «узбек». - И до сих пор он бродит по Зоне, по-прежнему неуязвимый, без сна и усталости, но абсолютно без мозгов. Иногда он появляется вблизи постов или пугает одиночек, но, видимо, инстинктивно старается держаться подальше от людей и уходит вновь в глубь Зоны. Я, правда, в этом сомневаюсь, но периодически находятся персонажи, которые уверяют, что лично видели его и даже открывали огонь, но не очень преуспели. Часто сталкеры, услышав об этом артефакте, обзаводятся навязчивой идеей - отыскать бессмертного и завладеть «черным сердцем». Но нужно помнить, что это всего лишь красивая легенда, сказочка для новичков…
        «Все! Хватит! - мысленно взбунтовался Охотник. - Пора взять себя в руки и заняться делом, а то так и до сумасшествия недалеко». Он допил пиво, встал, подхватил рюкзак и винтовку и, махнув Клопу на прощание, быстрым шагом направился к выходу из бара.
        На ступеньках, в предбаннике, его остановил окрик из-за спины:
        - Эй, приятель! - сказано было довольно чисто, но с явным акцентом.
        Сталкер обернулся и увидел стоявшего на пару ступенек ниже ученого-американца из давешней пятерки. Того, кого он определил за главного.
        - What do you want? - перешел на английский Охотник.
        - Fortunately, you do speak english! Very well, but I need to practice in Russian. If you do not mind, let’s speak your native language.
        - Хорошо. Что вам надо? - спросил Охотник, оставив без внимания тот факт, что американцу неоткуда знать, какой язык является для него родным.
        - Вы глядеть, как опытный стокер… - начал американец.
        - Выглядите, - поправил, поморщившись, Охотник. - А «стокер» у нас принято произносить как «сталкер».
        Американец похлопал глазами, но быстро смекнул, что к чему, и поправился:
        - Вы выглядите, как опытный сталкер, и я хотел нанять вас для простой работы.
        - Я слушаю.
        - Меня беспокоит безопасность моей группы. По слухам, здесь довольно опасно…
        - Вам нужен телохранитель или проводник?
        - Нет, вы не так поняли. Я хотел вы находить…
        - «Чтобы вы нашли», - поправил Охотник.
        - Что?
        - «Я хотел, чтобы вы нашли».
        - А? Да! Я хотел, чтобы вы нашли кое-какие артефакты для защиты меня и моих людей…
        - Нет! - Сталкер твердо сжал губы.
        - Почему? - удивился американец. - Я хорошо платить за…«рубин», например!
        - Нет, - упрямо повторил Охотник. - Здесь полно опытных людей, обратитесь к кому-нибудь другому. Я не занимаюсь поиском артефактов.
        - Но я просил… - возразил американец. - Никто не хочет. Говорят, что сложно.
        - Это правда, - кивнул Охотник. - Найти сейчас артефакт высшего класса очень не просто.
        - Почему?
        - Потому что они не воспроизводятся. Зона порождает массу мелких артефактов в каждый свой Выброс. Но арты высшего класса, как «рубин», единичны.
        - Что же делать? Я слышать, у вас много преступников, а «рубин» хорошо помогает от пуль?
        - Просто усильте охрану. Это будет дешевле.
        - Но тогда… Может быть, вы согласитесь быть проводником?
        Охотник подошел к американцу, взял его за руку и, развернув ее ладонью вверх, положил небольшой предмет. - Доверяйте только себе. Вот ваш лучший проводник. Пока!
        Сталкер махнул рукой и, поднявшись по ступенькам, вышел из бара. Иностранец в задумчивости глядел на предмет, лежавший на ладони, - крупную гайку с продетой в нее веревкой.
        - Отказал? - это Клоп, заметивший, что американец увязался за его другом, решил проверить, все ли в порядке, и высунулся в предбанник.
        - Да, - сокрушался ботаник. - Никто не хочет искать артефакт.
        - Напрасно вы вообще Кюри просили. Не припомню, чтобы он брал заказы хоть на что-нибудь, всегда отказывал… Если найдет какую-то мелочь, то сам приносит на продажу.
        - Кюри? - переспросил американец. - Это его имя?
        - Прозвище, - пожал плечами бармен. - Он же из инженеров. Ядерщик.
        - Ядерстчик? - с трудом выговорил сложное слово молодой человек.
        - Ну, да. Ядерщик, радиация… Ферштейн?
        - А почему отказывал?
        - А я не спрашивал, - отвернулся Клоп и удалился.
        Глава 7
        Между двух огней
        Вайс вышел из бара вслед за Охотником, помахал рукой засевшему в кустах Джонсону, мол, все в порядке, достал сигарету и закурил, пытаясь систематизировать полученную информацию. Итак, артефактов высшего порядка почти или совсем не осталось. Никто из сталкеров, к которым агент обращался, не соглашался взяться за поиски «рубинов», «холодцов» и других абсолютов, ссылаясь на безнадежность таких поисков. И куда в этом случае делись подобные артефакты? В мире они более нигде не фигурируют, и в Зоне их, по заверениям самих сталкеров, тоже нет. Местным, конечно, неведомо, что и вне Периметра высшие артефакты бесследно исчезают благодаря усилиям загадочного убийцы. Впрочем, Вайс точно знал нахождение одного из абсолютов - того, что лежал в его рюкзаке.

* * *
        За неделю до отъезда Джерри позвонил сам Старик. Удивительно, но ему удалось уломать несговорчивых немцев на допрос лаборанта, передавшего «рубин» Лейну. Однако это ничего не дало - лаборант с шоуменом лично не общался, все было обыграно с помощью некоего курьера, который самостоятельно вышел на связь с членом экспедиции. Но не это было главное, а то, что в результате допроса выяснилось - «рубин» был не единственным, привезенным экспедицией из Зоны. Вторым артефактом заинтересовался один тирольский миллионер, сделавший себе состояние в гостиничном бизнесе. Владелец обширной сети отелей вел дела в Инсбруке, а проживал один в своем доме, расположенном в Куфштейне.
        Никому из группы расследования не удалось определить ни значимые свойства имевшегося артефакта, ни его название. Внешне он представлял собой черный матовый куб, почти невесомый и без запаха. Его поверхность не была похожа ни на один из известных материалов - идеально гладкая, она отражала так мало света, что порой куб напоминал черную дыру в пространстве. Сам же бизнесмен приобрел артефакт не из-за каких-то аномальных свойств, а в качестве украшения для каминной полки. Вайса это не удивило - у богатых свои причуды, кто-то вместо кафельной плитки использует интегральные микросхемы, кто-то артефактами камин украшает.
        Понимая, что участь, постигшая Лейна, ожидает и незадачливого бизнесмена, Старик связался по линии Интерпола с австрийскими властями и, изложив им суть дела, получил разрешение на организацию ловли на живца, но с условием - операция производится силами австрийских коллег. Австриец, серьезный молодой человек, вел себя по-простому - шикарный дом, который он выстроил на краю городка, никем не охранялся. Отсутствовали даже собаки. То, что за артефактом ведут охоту, его не удивило и не испугало, он лишь пожал плечами на просьбу разместить по периметру особняка полисменов, мол, делайте, что хотите. Вайс пристроился участвовать в операции в качестве наблюдателя и расположился в спецфургоне на подъезде к дому. Куб у бизнесмена временно изъяли.
        Агент провел в фургоне вместе с двумя полицейскими трое суток, изредка отлучаясь по личным надобностям. На четвертый день, около трех часов ночи, его разбудил шепот австрийских коллег - напарники смотрели на экраны мониторов и что-то возбужденно обсуждали. Присоединившись к ним, Джерри увидел, что окна спальни второго этажа особняка освещены довольно ярким локальным источником света. На секунду он замер в нерешительности, а затем стремительно выпрыгнул из фургона и побежал к дому, на ходу доставая пистолет из кобуры. Вслед за ним со всех сторон к особняку кинулись сидевшие до того в засаде полисмены. Когда ворвались в спальню, было уже поздно. Тиролец лежал, раскинув руки, на своей широкой кровати, его ночная сорочка намокла от крови, таинственное свечение исчезло, а в воздухе пахло порохом и почему-то озоном, как после грозы. И никаких следов преступника.
        Впоследствии извлеченные из тела жертвы пули, как и в истории с Лейном, указали на использование специального оружия. А именно - бесшумного русского пистолета, разработанного для спецслужб. Как удалось убийце проникнуть на территорию особняка, обложенного по периметру полицейскими, осталось загадкой. Старик все равно устроил Вайсу нагоняй, а сам, в свою очередь, получил от австрийских коллег пожелание впредь присылать более сдержанных наблюдателей.

* * *
        Перед Вайсом же стоял теперь важный вопрос - что делать с кубом? Из того, что ему удалось краем уха подслушать в баре, становилось ясно, что, по счастливой случайности, он теперь является обладателем легендарного «черного сердца». Одновременно он стал и заложником этого артефакта. Если поначалу Джерри собирался использовать его как приманку для убийцы, то теперь был вынужден отказаться от этого плана. Попробуй он сейчас засветить где-нибудь «сердце», и убийц окажется гораздо больше, чем ему бы хотелось.
        Так и не придя к какому-либо решению, Джерри спустился в бар и отдал охране приказ сопровождать его к месту дислокации лагеря у Кривой Горы. Оставив на столике пару десятидолларовых купюр, сопровождающие похватали оружие и вышли на улицу. К ним присоединился дежуривший снаружи Джонсон.
        В лагерь возвращались по меткам, оставленным проводником, продвигались осторожно, от вешки к вешке, по прямой, гуськом. Вайс двигался за двумя бойцами, со спины его прикрывали еще двое. Замыкал отряд Джонсон, идущий чуть поодаль. Погода начала портиться, неожиданно налетевший холодный ветер пригнал низкие, набухшие дождем тучи. Заморосило. Одновременно с этим стало как-то душно, чувствовалось, что где-то неподалеку зарождается гроза, что было странно для этого времени года. Но кто ее знает, эту Зону? Когда добрались до лагеря, дождь зарядил уже не на шутку. Двое бойцов, остававшихся на охране лагеря, выглядели встревоженными и возвращение отряда встретили с облегчением. Оказалось, что пока Вайс отсутствовал, проводник - сталкер из числа местных, услышал собачий лай, доносившийся со стороны Кривой Горы, и выдвинулся на разведку. Спустя минут десять-пятнадцать до бойцов донеслись звуки автоматных очередей, визг и крики. Проводник не вернулся.
        Джерри распорядился об обеде и удалился к себе в палатку составлять рапорт.
        Написание отчетов - настоящее искусство, в котором Вайс, однако, не преуспел, иначе уже давно был бы на более весомых ролях в своей работе. Он заметил, что у коллег количество текста в рапорте обратно пропорционально проделанному. В конце концов аналитик осознал, что таким образом составитель отчета маскирует отсутствие значимой деятельности. Объемный, правильно составленный рапорт зачастую помогал в продвижении по службе намного лучше, чем хорошо сделанная работа. Если бы все руководители, как Старик, предпочитали отчетам живую беседу с подчиненным, штат конторы можно смело сокращать втрое, выкинув на улицу всех бездельников и дармоедов. Сейчас Вайс пытался овладеть этим умением бездельника - мастерством составления рапорта «ни о чем». День все равно был потрачен впустую.
        Шум дождя отвлекал от работы, уводил мыслительный процесс в сторону. О рапорте думать не хотелось, а вот неторопливо размышлять о плане дальнейших действий под аккомпанемент капель, падающих на брезентовый потолок палатки, было намного интереснее.
        Откинув полог, вошел сержант Айкер. С его берета стекала вода, под носом сердито топорщились усы с повисшими на них каплями воды.
        - Что случилось? - Джерри пришлось оторваться от размышлений.
        - Сэр, вы должны взглянуть, - сержант выглядел встревоженным. - Мутанты.
        Вайс накинул плащ и вышел наружу, за ним последовал Айкер. Лагерь «научной экспедиции» располагался на полянке, с одной стороны огибаемой мрачного вида лесом, с другой - редкой рощицей. В лесу, под деревьями, мелькали неясные тени, слышно было тихое поскуливание.
        - Посмотрите, - сержант протянул агенту бинокль. - Это собаки или что-то похожее на них.
        Вайс приник к окулярам, теперь он мог лучше разглядеть их. Псы оказались довольно крупными тварями, сантиметров семьдесят в холке. Шкуры гладкие, коричневые, с кроваво-бурыми пятнами, глаза отсутствовали, словно заросли кожей, оставив лишь небольшие выпуклости на месте бывшего их расположения. Звери сновали между деревьями, и подсчитать их количество не представлялось возможным.
        - Они нападут?
        - Не могу знать, сэр. А наш проводник, скорее всего, уже не вернется.
        - Хорошо. Как вы думаете, сержант, сколько их? - спросил агент, возвращая бинокль.
        - Надеюсь, что не более тридцати.
        - А если все-таки больше? Сколько псов мы сможем сдержать?
        - У нас семь бойцов и вы, сэр. Я думаю, что нам по силам отразить атаку трех дюжин мутантов, не более, но у нас очень уязвимая позиция. Мы открыты со всех сторон, а эти твари, похоже, намереваются нас окружить.
        - И что вы предлагаете?
        - Я уже думал об этом, сэр. Я бы рекомендовал отступить к восточной границе леса. Если верить карте, километрах в трех с половиной от нас пролегает известковый карьер. Там можно занять более удобную позицию для обороны, но нужно торопиться.
        - А почему бы нам не вернуться на базу «Пепла»?
        - Этот путь уже отрезан, сэр.
        - В таком случае, сержант, действуем согласно вашему плану. Палатки, оборудование оставляем здесь. С собой взять только оружие, патроны, еду и воду на два дня. Завтра мы выберем новое место дислокации и перебазируемся. Собирайте бойцов, готовность - пять минут.
        - Есть, сэр! - козырнул удовлетворенный приказом сержант и побежал отдавать команды подчиненным.
        Вайс вернулся в палатку, сложил рюкзак, проверил пистолет, взял два дополнительных магазина и фонарь и вышел наружу. Сержант уже успел построить людей и ждал команды агента.
        - Айкер!
        - Да, сэр.
        - Укажите направление нашего движения.
        Сержант развернулся, показывая на рощицу.
        - Мы пройдем через этот подлесок, сэр. Согласно карте, он прерывается одним открытым участком местности, его лучше преодолеть бегом. Примерно в трех километрах от нас находится небольшой ручей. Его мы можем перейти вброд.
        - А что с аномалиями?
        - У Хэмета есть детектор аномалий. По правде говоря, проводник не доверял ему и пользовался гайкой на нитке… Он кидал ее вперед и смотрел, достаточно ли она ровно летит.
        - Хорошо, - кивнул агент. - Но такой способ сильно замедлит наш ход. Придется рискнуть и довериться детектору. Хэмет идет впереди, остальным держать от него дистанцию в пять метров. Двигаемся быстрым шагом. Пошли!
        - Хэмет, вперед! - скомандовал Айкер. - Брэдли за ним, потом вы, сэр. Я за вашей спиной. Зико и Шин за мной, Уилкокс и Джонсон - замыкающие. Идем след в след, внимательно смотрим по сторонам. Шагом марш!
        Цепочка из восьми человек споро потянулась в сторону рощицы.
        Они продвигались уже около часа. Деревья и кустарник росли не слишком плотно, но скорость сдерживали аномалии, из-за которых приходилось останавливаться и искать пути обхода. Внезапно Джонсон издал короткий предостерегающий свист.
        - Что там? - крикнул Айкер, не поворачивая головы и не прекращая движение.
        - Мне кажется, они преследуют нас, сэр! - ответил Джонсон, оглядываясь назад.
        - Отряд, стой! Уилкокс, оставь «подарок» нашим четвероногим друзьям. У тебя двадцать секунд, выполнять. Шагом марш!
        Отряд вновь двинулся вперед. Уилкокс торопливо установил растяжку, протянув проволоку на полуметровой высоте, и догнал остальных. Люди невольно ускорили шаг. Спустя две минуты до их слуха донесся звук разорвавшейся гранаты и протяжный вой десятка собачьих глоток. Сержант выругался.
        - Хэмет! На какой дистанции действует детектор?
        - Пятнадцать метров, сэр.
        - Сэр, я и Уилкокс могли бы попытаться задержать их! - встрял Джонсон.
        - Отставить! Я ценю ваш героизм, парни, но это пустая потеря двух боевых единиц! - проорал сержант, перекрывая шум дождя и раскаты грома.
        Неожиданно отряд выскочил из подлеска на просеку, прочерченную линией электропередачи. На очищенном от деревьев пространстве стало видно, что псы выстроились широким полукругом и стараются взять экспедицию в кольцо, обходя людей с боков. Их мокрые шкуры зловеще поблескивали в отсветах молний. Сержант скомандовал: «Бегом!» Отряд преодолел просеку и вновь углубился в подлесок. Справа и слева между деревьев замелькали тени собак. Цепочка людей уже бежала трусцой. Внезапно находящийся в авангарде Хэмет остановился, глядя на экран детектора. Сержант отдал приказ, и бойцы сосредоточились за спиной солдата.
        - Что там такое?! - рявкнул Айкер.
        - Здесь две аномалии, сэр, но вроде бы между ними есть проход.
        - Ну, так проверь!
        Хэмет медленно начал двигаться вперед, поводя детектором из стороны в сторону. В этот момент мутанты завыли и перешли в атаку. Из-за деревьев выскочил крупный пес и бросился на людей. Джонсон снял его выстрелом в голову, но это не остановило стаю. Воздух наполнился лаем и пальбой, трупы собак валились один за другим.
        - Хэмет, что у тебя?! - проорал сержант, меняя магазин.
        - Минутку, сэр!
        - Черт! Брэдли! Шин! По моей команде «зажигалками»…
        Бойцы задрали вверх стволы гранатометов.
        - Огонь!
        С гулким звуком зажигательные гранаты ушли вглубь подлеска, туда, где бесновалась бурая колышущаяся масса собачьих морд, лап и хвостов. Раздались взрывы, лес наполнился дымом, огнем и запахом паленого мяса. Бойцы перезарядили гранатометы и дали еще залп.
        - Стрелять короткими очередями, - распорядился Айкер. - Беречь патроны! Похоже, их все-таки больше, чем мы ожидали.
        Здоровая тварь неожиданно выскочила из кустов и едва не достала Зико. Ее встретил град пуль, черные брызги полетели во все стороны.
        - Есть! Нашел! - выкрикнул наконец Хэмет и сделал шаг в сторону, но детектор все-таки подвел его. Раздался хлопок, взметнулась и разлетелась в стороны бурая пыль, а Хэмета подбросило вверх на двадцатиметровую высоту. Он умер еще в воздухе, мгновенно раздавленный перегрузкой. Тело тряпичной куклой шлепнулось в траву.
        - Отступаем! - скомандовал сержант. - У кого-нибудь есть гайка?
        - У меня, - сказал Вайс и достал из кармана гайку на веревке. - Я пойду вперед. Прикрывайте.
        Джерри двинулся между аномалиями, подобрав детектор Хэмета и держа его в одной руке, а другой раскачивая гайку. Пару раз ее отбрасывало в сторону, едва не вырывая веревку из кулака, и тогда приходилось менять направление движения. Отряд медленно тянулся за агентом, продолжая отстреливаться от наседавших собак. От порохового дыма слезились глаза, уши закладывало от стрекота винтовок, а гора черных трупов росла. Псам, обладавшим телепатическим зрением, дым и грохот не мешали, очередная массированная атака застала врасплох Шина, когда он менял пустой магазин. Солдат едва успел передернуть затвор, стрелял уже практически в упор и был неточен. Раненая собака вцепилась ему в ногу. Шин упал на колено, взвыв от боли, лес ответил ему лаем, и следующая тварь бросилась на грудь, сбивая бойца с ног.
        - Нет! - на помощь бросился Джонсон, стреляя на ходу. Шин исчез под телами мутантов, снизу раздались частые выстрелы из пистолета. Подоспевший Джонсон снял остальных тварей короткими очередями и вытащил солдата из-под мертвых собак. Но было поздно, из разорванной глотки бойца хлестала кровь, а сам он уже потерял сознание и закатил глаза, сжимая в руке разряженный пистолет.
        - Джонсон, назад! - проорал Айкер. - Я сказал назад!
        Боец неохотно отступил, оставив тело товарища на растерзание псам. В редких перерывах между грохотом стрельбы смачно матерился Зико. Медленно, но верно Вайс двигался между аномалиями. Похоже, что отряду не посчастливилось наткнуться на аномальное поле. Люди прошли уже на тридцать метров вглубь, но по-прежнему при очередном броске гайки агент отмечал гравитационные искажения и искал безопасный путь между ними.
        - Я пуст! - сообщил Зико, закинул карабин за спину и достал из кобуры пистолет.
        - Брэдли! - прокричал сержант.
        - Половина магазина!
        - Уилкокс!
        - Полтора!
        - Джонсон!
        - Один!
        - Брэдли! Джонсон! Одиночными! Уилкокс! Короткими, прикрываешь! - отрывисто распорядился Айкер. - Мистер Вайс, как у вас дела, сэр?
        - Неплохо, кругом аномалии… Идти строго за мной!
        - Неплохо, сэр?
        - Да, сержант. Неплохо. Мы двигаемся по коридору. Мутанты могут напасть на нас только сзади.
        - Как и спереди, сэр? - уточнил сержант.
        - Или спереди… - задумчиво произнес Вайс. И добавил про себя: - Если там вообще есть проход…
        Псы теперь действительно не нападали со всех сторон, а шли ровно по следам людей. Для Уилкокса, идущего последним, они представляли отличную мишень, но, как правило, одной пули было мало, чтобы остановить мутанта. Тем не менее Уилкокс ловко отстреливал тварей, загромождая проход остальным.
        Вскоре Вайс заметил просвет между деревьями, и земля пошла под уклон.
        - Похоже, мы вышли к ручью? - обратился он к сержанту.
        - Так и есть, - сообщил Айкер, сверяясь с картой. - Еще метров пятьсот, и мы достигнем карьера, вот только патроны уже на нуле, и если эти твари полезут за нами, то даже карьер нам не поможет.
        - Я пуст! - в свою очередь сообщил Уилкокс, доставая пистолет.
        В этот момент детектор затих - отряд вышел за пределы аномального поля.
        - Чисто! - выкрикнул Вайс.
        - Брэдли вперед, за ним Зико, мистер Вайс, я, Уилкокс! Джонсон, замыкаешь! Бегом марш!
        Они скатились по склону до ручья и полезли в воду, подгоняемые яростным лаем и рычанием псов, потерявших добычу из вида. Вода доходила до подмышек. Подняв руки с оружием вверх, цепочка людей, борясь с вязким, илистым дном ручейка, преодолела преграду. На покинутом берегу показались первые выбравшиеся из аномального поля собаки.
        - Быстрее, быстрее! - скомандовал сержант. - Вверх!
        Брэдли, поскальзываясь, бросился к склону, за ним Зико. Мутанты стали скатываться к ручью. Вайс оглянулся назад, на берег прибывали новые твари, их было очень много. Он вскарабкался на склон и побежал за Зико и Брэдли, стараясь держаться к ним поближе, так, чтобы бойцы тоже находились в поле зрения детектора. Сержант и Уилкокс быстро догнали его.
        - А где Джонсон? - заметил отсутствие подчиненного Айкер.
        Джонсон стоял на берегу ручья, возвышаясь двухметровой громадой своего роста, и мрачно смотрел вниз - над водой чернели морды плывущих собак. Когда первые твари стали взбираться по откосу наверх, он начал отступать вдоль русла, уводя собак севернее, подальше от остатков отряда. Патроны закончились очень быстро, сухо щелкнул боек винтовки. Джонсон отбросил оружие в сторону и, вытащив пистолет из кобуры, побежал. Стая настигала его, он развернулся и открыл огонь, но это лишь слегка замедлило движение собак. Перезарядить пистолет боец уже не успевал. Зажав в руках две гранаты, он зло посмотрел на приближавшихся псов лишенными страха глазами…
        Два, слившихся в один, взрыва долетели до слуха остальных участников смертельного марафона. Отряд остановился, но сержант сжал зубы и скомандовал: «Вперед». До спасительного карьера оставалось не более пятисот метров, а за ним начинался прилегающий к Рубежу участок территории километровой протяженности. Мутанты предпочитали не посещать эти края. Однако псы не собирались сдаваться так просто, и вскоре бегущие снова услышали яростный лай за спинами. Собаки преследовали остатки отряда по пятам.
        Группа выскочила к карьеру, и сержант, оглянувшись назад, проорал остановившимся было людям: «Вперед! Вперед! Прыгайте!» И сам прыгнул, скатываясь по отлогой стене карьера на дно. Уилкокс и Брэдли не успели, рычащая коричневая волна буквально смяла их. Раздались крики, выстрелы, в воздух полетели клочья одежды, вырванные сильными челюстями, и через минуту все было кончено.
        Но бег стаи уже завершился, собаки жались на краю обрыва, рычали и скулили. Пара мутантов, не удержавшись наверху, скатились вниз - сержант яростно расстрелял их из пистолета. Остатки «научной экспедиции» вскарабкались на противоположный край, Зико не удержался и со злостью швырнул в стаю псов гранату. Взрыв разметал несколько тварей, их трупы разорвали свои же сородичи, но, видя, что основная добыча ускользнула, собаки, подвывая, потянулись обратно в лес.
        Вайс перевел дух. Айкер, собиравшийся отдать приказ к привалу, осознал, что от подчиненных у него остался один Зико, и только махнул рукой, садясь на землю. В этот момент из подлеска, почти в упор, ударили автоматные очереди. Сержант упал навзничь, изрешеченный пулями, Зико схватился за простреленное колено и повалился на спину, крича от боли. В этой ситуации повезло только Вайсу - он стоял за деревом. От испуга агент сделал два шага назад, оступился и, поскользнувшись на влажной земле, снова скатился на дно карьера.
        - Вали его! - проорал кто-то сверху.
        Вайс вскочил на ноги и, сжимая в руке пистолет, помчался прочь. Вслед ему раздались выстрелы, взметнувшие фонтанчики белой известковой пыли возле ног. Он оглянулся и увидел чью-то фигуру, бегущую по краю обрыва. Почти не целясь, Вайс выстрелил в преследователя и, судя по донесшимся яростным воплям и ругани, попал. Но нападавший был не один, до слуха агента долетели и другие голоса. Он прибавил ходу, стараясь держаться под нависшим краем обрыва, но вскоре карьер закончился, выводя Вайса к дороге, местами сохранившей остатки асфальта. Джерри оглянулся, дал для острастки еще пару выстрелов по кустам и побежал через дорогу.
        Сильный удар в спину швырнул его на землю, тело стало ватным и непослушным, на глаза опустилась кровавая пелена. Он попытался встать, но не смог. Догадываясь, что его подстрелили, собрав последние силы, агент дополз до обочины, скатился в канаву и потерял сознание…
        Глава 8
        Встреча
        Погода испортилась в одно мгновение. Только что на небе не было ни облачка, припекало солнце, и вдруг ветер пригнал грозовые тучи, заморосил дождь, сделалось сыро и неуютно. Шум падающих капель мешал вслушиваться в другие звуки. Накинув капюшон куртки, Егор вяло шагал по грунтовке в Чапаевку, обходя пузырившиеся дождем лужи. На душе было скверно. Куда теперь податься, он не знал. То есть вариантов особо не было, точнее, оставался всего один - вернуться в Чапаевку и ждать, когда закончится треклятый карантин. Но ведь он сказал Митяю, что уезжает… А вдруг бандит заподозрит неладное и выпустит Егору кишки где-нибудь в лесочке? Так, на всякий случай, чтобы не сболтнул ничего лишнего. А может «сболтнуть» сразу? Прийти сейчас и рассказать другим сталкерам все как было? И про Митяя, и про банду его, повиниться за свою неосмотрительность… Но ведь могут и наказать за причастность к убийству того несчастного одиночки, попавшегося им возле леса. Разбираться не станут. Один выкрикнет: «Мочить таких надо!», и все подхватят, выведут в чисто поле и…
        Мысли Егора прервали донесшиеся из леса выстрелы и крики. Он замер, прислушиваясь, и через несколько мгновений до его ушей долетел звук отдаленного взрыва. Затем все стихло. Полянин осторожно двинулся вперед, но тишину снова нарушил треск автоматных очередей. Теперь выстрелы раздавались громче, и было ощущение, что они приближаются. Оглядевшись по сторонам, Егор юркнул в кусты, под деревья, растущие слева от дороги, и притаился, наблюдая сквозь ветви. Вскоре послышался шум продирающегося через кустарник тела, и на дорогу выскочил молодой человек с пистолетом в руке. Одет он был в защитного цвета брюки и куртку, шнурованные коричневые ботинки на толстой подошве, а на плечах висел рюкзак, тоже защитного цвета. По одежде, выражению лица и позе его можно было принять за наткнувшегося на медведя туриста или грибника. Он затравленно оглянулся, дважды саданул назад, по кустам, из пистолета и бросился через дорогу, прямо туда, где спрятался Егор. В этот момент из леса появился его преследователь с автоматом в руках. На свою беду, убегавший оказался на открытом пространстве. Автоматчик, показавшийся Егору
знакомым, вскинул оружие и дал короткую очередь в спину преследуемого. «Турист» вскрикнул, выгнулся вперед, ноги его подкосились, и он упал у самого края дороги. Однако пистолет не выпустил и сознания не потерял и теперь полз к кустам, в которых засел Полянин. Между тем из леса показались еще двое, и Егор узнал новых участников сцены - Митяя и его подручных.
        - Митяй, где эта падла?! Ушел? - закричал один из преследователей.
        - Не-а, вон - ползет. Далеко теперь не убежит! А где Финик?
        - Зацепил этот урод Финика. Мы его возле тех двоих оставили, за хабаром приглядывать.
        Митяй закинул автомат за спину.
        - Ладно, потрошим этого и возвращаемся! Ствол мне! - предупредил он остальных. - Интересно, что за волына?
        «Грибник» тем временем дополз до края дороги и соскользнул по мокрой траве в канаву, прямо под ноги Егору. На миг журналисту захотелось тихонько отступить вглубь леса и исчезнуть, пока его не заметили, но он подавил в себе это желание. «Так же нельзя! - зашептала совесть. - Они убьют его». Раненый что-то простонал, вызвав в душе Полянина новый укол жалости. Это решило исход внутреннего противостояния Егора в пользу жертвы. Он высунулся из кустов, схватил человека за лямки рюкзака и потащил его под прикрытие растительности. Но, конечно, Полянина заметили. Митяй вновь схватился за автомат:
        - Стой! Куда, сука?!
        Не обращая внимания на окрик, Егор затащил раненого за дерево и сам спрятался за ним. Беглец, не приходя в сознание, что-то пробормотал неразборчиво, пистолет выпал из его рук. Полянин подобрал оружие и сжал его рукоять, это придало ему уверенности в себе.
        - Митяй! - позвал он. - Это я! Егор!
        - Егор? - удивленно отозвался главарь банды. - Ты же, падла, уехать хотел…
        - Не подходи! Стрелять буду!
        - Чего-чего? - расхохотался Митяй, медленно приближаясь к кустам. - Стре-е-елять? Уж не из обреза ли, что я тебе, лоху, впарил? Так он не стреляет!
        Егор направил ствол вверх, намереваясь дать предупредительный, и нажал на спуск. Раздался выстрел, отморозки присели от неожиданности, а журналист оглох, потому что по неопытности не догадался вытянуть руку с пистолетом подальше от уха.
        - Ах, ты тварь! - раздался злобный голос Митяя.
        Тут же по нему ударили из автоматов. Егор вжался в дерево, прячась и заодно прикрывая раненого собой. В воздухе взвизгнули пули, осыпались ветки кустарника, несколько выстрелов угодило в сосну, за которой он укрылся, и в стороны разлетелись кусочки коры.
        - Выходи, урод! Не выйдешь - хуже будет!
        Егор решился на отчаянный шаг. Он видел, как это делают в боевиках, - нужно быстро перекатиться к другому дереву, ловко кувырнувшись и одновременно стреляя в нападавших. А дальше… Дальше корреспондент еще не знал, что будет, но времени на раздумье у него не было. Он собрался с духом, прыгнул вбок, перекувырнулся через голову, вытянув руку в сторону дороги, трижды успел нажать на курок и оказался уже за деревом, раздавив задницей пучок мухоморов. Егор ожидал если не канонады в свой адрес, то хотя бы активной стрельбы, но лишь эхо его собственных выстрелов затихало, метаясь среди деревьев. Даже ругани бандитов не последовало в ответ, только в воздухе витал запах пороховых газов. «Затаились, гады. Обходят», - решил Полянин и аккуратно высунул голову из-за ствола, чтобы оценить диспозицию…
        На дороге лежали трое. В центре, лицом вниз - Митяй, чуть позади него - сообщники. Капли дождя весело барабанили главарю по спине, затянутой в черную кожаную куртку, разлетались водяными брызгами, отчего казалось, что его тело окутано мистической туманной дымкой. Егор протер глаза. Этого просто не могло быть! Он с удивлением уставился на оружие в своей руке. Затем, подумав немного, решил подкрасться поближе и посмотреть. Аккуратно раздвинув ветки кустов, Полянин сделал вприсядку несколько шажков и замер, ощутив, что в его затылок уперлось что-то твердое.
        - Брось оружие, - произнес чей-то смутно знакомый голос.
        Егор повиновался, внутренне прощаясь с жизнью и холодея от липкого страха.
        - Повернись. Медленно, - последовал приказ.
        Журналист повернулся, обнаружив перед своим лицом дуло короткой винтовки с глушителем, и поднял глаза на обладателя ствола.
        - Ты! - выдохнули одновременно.
        Охотник стоял, нахмурившись, наставив оружие на Егора и пытаясь сообразить, к чему ведет эта неожиданная встреча и что здесь происходило пару минут назад. Возникла театральная пауза.
        - Хабар, что ли, не поделили? - наконец спросил сталкер, кивая в сторону трупов.
        - Хабар?..
        - Чего за войнушку затеяли, спрашиваю?
        - А! Так ты… вы… вы видели?
        - Видел что? - спросил Кюри и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Их видел, тебя - нет, в чем тебе и повезло. Кто, по-твоему, их положил? Ты, что ли? Тоже мне, Клинт Иствуд…
        - А… я… - Полянин смешался, чувствуя, что рановато возомнил себя лихим стрелком, и разозлился: - Я вообще не с ними! Я здесь случайно оказался!
        - Как и они? - издевательски кивнул Охотник.
        - Сейчас! - корреспондент потянулся к лямкам рюкзака.
        - Аккуратно! - предупредил сталкер, покачав стволом винтовки.
        Егор медленно снял рюкзак, расстегнул клапан и достал из целлофанового пакетика журналистское удостоверение. Протянул его Охотнику. Тот взял «корочки», отступил на шаг назад, взглянул на фото, сверяясь с оригиналом, и швырнул удостоверение обратно Полянину.
        - Журналист… - презрительно скривил губы сталкер и добавил мрачно: - В Зоне журналистов нет.
        - А я? - возразил Егор.
        - Головная боль моя, - отрезал Охотник. - Много здесь всякого народа: ученые, инженеры, слесари, водители, строители, доктора, учителя… Даже политики попадаются. Но только все они бывшие! А в действительности есть лишь сталкеры, торгаши, бандиты и зомби. На зомби ты вроде не похож - трупных пятен нет. На торговца - тоже, больно тщедушный. Что остается? Сталкер или бандит! Ну, так кто ты?
        - Мне материал собрать надо было… - не сдавался Полянин.
        - Значит, сталкер, - задумчиво произнес Кюри.
        Егор пожал плечами - пусть будет сталкер, лишь бы не пристрелил его этот чокнутый, как перестрелял шайку Митяя.
        - Могли бы и извиниться… - буркнул журналист.
        - За что?! За то, что документы забыл у бандита спросить?
        Новоявленный сталкер смолчал, признавая справедливость аргументов, но ему все же было обидно, что Охотник не удосужился хотя бы высказать сожаление по поводу ошибочного отношения к его личности.
        - А как вы… их всех?.. - спросил он, показав на трупы бандитов.
        Но в этот момент из-за дерева раздался стон. Охотник мгновенно встрепенулся.
        - Кто это?
        - Там раненый, - попытался встать на ноги Егор. - Ему нужна помощь…
        - Сидеть!
        Пятясь, Охотник дошел до кустов, бросил взгляд на лежавшее тело и, увидев давешнего «ученого» американца, удивленно поднял брови.
        - Иди сюда, «мародер», - позвал он Егора.
        - Я не мародер! Меня Егором зовут, - пробурчал журналист, приближаясь.
        - Значит, Егор Мародер. Звучит? Этот как сюда попал?
        - Так от Митяя он убегал.
        - От кого? - не понял Кюри.
        - Ну, от бандитов.
        - А остальные где?
        - Кто «остальные»?
        - С ним люди должны быть, вроде военных…
        - Нет, не было никого. Он один был.
        - А что с ним?
        - Похоже, ранен.
        - Куда?
        - Да не знаю я! В спину, наверное. Послушайте, я шел по дороге, а тут стрельба рядом. Я спрятался в кусты, а он выскочил из леса и побежал ко мне, но потом его догнал Митяй, выстрелил и ранил, а я затащил сюда…
        - Переверни его на живот, - приказал Охотник.
        - Я… Что? А, ладно.
        Егор повиновался и осторожно перевернул раненого лицом вниз. Человек застонал и пробормотал что-то нечленораздельное.
        - Рюкзак с него сними, а лучше срежь лямки, не надо его сильно тормошить.
        Покопавшись в карманах, Полянин обнаружил лишь тот неудобный ножик, который он втихаря от банды прикарманил, - наследство убитого сталкера. Режущие кромки, хоть и небольшого размера, были весьма острыми, и Егор без труда отделил рюкзак от лямок.
        - Куртку разрежь. Видишь дырочку?
        Между лопаток виднелось аккуратное отверстие. Крови не было. Журналист сделал два широких разреза - крест-накрест и обнаружил под курткой легкий бронежилет. Его ткань также была повреждена пулей.
        - Так, хорошо, - удовлетворенно кивнул головой Охотник. - Теперь над плечами лямки, которые броник держат. И по бокам тоже.
        Егор просунул руку под куртку и, нащупав лямки, срезал их по очереди.
        - А теперь осторожно приподнимай…
        Журналист потащил бронежилет на себя. Под ним у раненого была футболка, пропитанная кровью. Кюри забрал у Полянина тыльную часть «кирасы» и внимательно осмотрел ее.
        - Повезло парню, - он показал остроносую пулю, по счастливой случайности застрявшую в металлической пластине бронежилета. - Дай-ка мне ножик и отойди, свет загораживаешь.
        Егор отступил на пару шагов назад и протянул нож Охотнику.
        - Все интереснее и интереснее, - пробормотал сталкер, приняв оружие. Повертел его в руках, разглядывая, хмыкнул, затем опустился на корточки и разрезал майку на спине раненого. Скинул рюкзак, извлек похожую на аптечку коробочку и бутылку водки. Открыв коробочку, Кюри взял стерильный бинт, отрезал от него приличный кусок и, обильно смочив его водкой, протер спину пострадавшего, обнаружив небольшую круглую рану в месте, куда угодил самый кончик пули. Далее он достал пузырек с каким-то порошком, посыпал рану, отчего сочащаяся кровь зашипела, а раненый застонал. Приклеив пластырем марлю, сталкер вынул из кармана плаща носовой платок и вытер руки.
        - Надо привести его в чувство. - Охотник встал, возвращая нож Полянину. - Бросать здесь нельзя, а нести… На себе тащить тяжеловато будет.
        - А куда нести?
        - В ближайшее поселение. Крыша над головой хоть какая нужна. Ранен-то он вроде не сильно - царапина. Ну, гематома еще есть, и ребра наверняка сломаны. Возможно, также ушиб легких. Дойти должен, не торопясь, если очухается. Подожди меня здесь.
        Кюри поднялся с колен и направился к лежавшим на дороге трупам бандитов. Егор перевернул раненого на спину, тот был в глубоком обмороке. По возрасту он выглядел ровесником Егора. Совсем молодой, волосы черные, лицо гладко выбритое, даже легкий запах лосьона после бритья остался, несмотря на дождь. «Военный, наверное, - решил Полянин. - Или силовик». Вернулся Охотник, бросил к ногам Егора укороченный автомат и два магазина.
        - Обращаться умеешь?
        Тот кивнул, вспоминая стрельбы на институтских военных сборах.
        - А ты… А вы не боитесь, что я…
        - … Зона рассудит, - прервал сталкер. - Нам еще идти вместе неизвестно сколько - мало ли, кто или что по дороге попадется? Так что оружие тебе необходимо. Да и рассказ твой выглядит правдиво…
        Кюри достал бутылку с водкой и, открутив пробку, поднес к губам пострадавшего.
        - Ну-ка, хлебни, приятель.
        Но залитый в рот алкоголь раненый выплюнул, так и не приходя в себя.
        - Не пойму я, что с ним, - развел руками Охотник. - Психоблокировка, что ли?
        Он похлопал по щекам американца, затем отвесил уже пару откровенных оплеух - тот лишь что-то промычал, голова его безвольно моталась.
        - Придется нести на себе… Полкилометра я, полкилометра ты, так до села и доберемся. Там уже кому-нибудь его сдадим.
        - Я в Чапаевке поселился, - сказал Егор.
        - Вот и отлично, значит, несем к тебе. Держи, - Охотник протянул журналисту винтовку и свой рюкзак. Тот удивленно воззрился на сталкера.
        - Держи! - уже нетерпеливо повторил Кюри. - Я не доверяю людям наполовину. Какая разница, если ты в любой момент можешь мне в спину выстрелить?
        Размышляя над сказанным, Полянин запихнул вещи раненого в свой рюкзак, повесил на плечо котомку Охотника и винтовку и, взяв автомат в руки, приготовился идти.
        - Только стволом не размахивай, - предупредил сталкер. - Вниз его опусти. И палец на крючке не держи, дурная манера!
        Взвалив себе на спину раненого, Кюри вышел к краю дороги и двинулся в направлении Чапаевки, стараясь держаться под деревьями так, чтобы и мокнуть меньше, и не по открытому пространству идти. Егор следовал за ним, глядя по сторонам. В паре ему пришлось играть роль замыкающего, но он слабо себе представлял, что должен при этом делать, и потому сосредоточился на себе - чтобы куда-нибудь не влипнуть по глупости. Впрочем, здесь, вблизи Рубежа, аномалии уже не попадались.
        Через полкилометра сменились. Идти с ношей весом около восьмидесяти килограмм было тяжело, но это Егора не пугало - до Чапаевки всего два километра. Правда, Полянин забыл отдать рюкзак американца Охотнику, и теперь какой-то твердый предмет упирался ему в область нижних ребер, причиняя неудобства. Сталкер шел сзади с винтовкой в руке, блестя складками мокрого плаща.
        - Не устал? - спросил он журналиста после десяти минут пути.
        - Нет.
        - А на вид субтильный такой, - покачал головой Кюри. - В который раз убеждаюсь, насколько внешность может быть обманчивой.
        Егор действительно не чувствовал усталости. Каждый шаг давался с трудом, все-таки ноша была немаленькая, ноги проваливались в мягкую, раскисшую землю, но вместе с тем было ощущение, что шагать так он может до самой Чапаевки.
        - Вы-то как там оказались?
        - На выстрелы прибежал. Глянул из-за деревьев - трое отморозков увлеченно по кустам лупят, ничего не замечают. Ясно было, что они сейчас кого-то еще завалят, вот и решил помочь. Я их сразу вспомнил. Снял по очереди, со спины, они даже и не сообразили. Не люблю бандитов, но обычно с ними не связываюсь. Почти всегда ходят кодлой не менее пяти человек, вглубь Зоны не залезают, знают, что опасно. А вот подкрысить чего, завалить одиночку и обобрать - это за милое дело…
        - А Рубеж вы где преодолевали?
        - Там неподалеку карьер есть известковый…
        - А! Знаю. Тот, что по краю Темного Леса тянется?
        - Точно. Вот если вдоль карьера идти, то он потом заворачивает и к тому месту выводит, где у тебя перестрелка с бывшими подельниками вышла.
        - Они мне не подельники! - вновь возмутился Егор.
        - Да понял я, - отмахнулся сталкер. - И там, в одном месте, колючки вообще нет. Только мало кто об этом знает, участок этот густо зарос кустарником, который вояки периодически вырубают, чтобы колючку протянуть, но он вырастает снова через день-два. Аномалия такая. Что с ним делать - никак решить не могут. А кое-кто уже давно там дорожку минную снял, пока они резину тянут. Теперь если сквозь заросли продраться, то сразу за Периметром окажешься. Пассажир наш, судя по царапинам, тоже там прошел. Хорошо в мины не влез. Ширина безопасного прохода всего метров пять-шесть, дальше снова мины начинаются. Повезло.
        - А разве возле Периметра их ставят?
        - А ты не знал? В тех местах, которые с постов не просматриваются, ставят. Ладно, стопори мотор. Пересменка, ты уже и так с километр его прешь на себе.
        - Да я не устал, - Егор даже с некоторым сожалением расстался с ношей, опуская раненого на землю.
        - Не корчь из себя супергероя, а то надорвешься, - взваливая американца на плечи, проворчал Охотник. - Пойдем, немного уже осталось.
        Между тем дождь кончился, солнце посверкивало в разрывах облаков, а в деревьях запели птицы. Здесь, на самой границе Зоны, они чувствовали себя вольготно, но ближе к центру не селились. В лучах склоняющегося солнца блестели капли воды на листьях деревьев. Снова начало припекать.
        К Чапаевке вышли уже около пяти часов вечера, сменившись последний раз, Охотник тяжело дышал и вытирал пот с лица, Егор же, напротив, - довольно бодро тащил раненого на своем горбу. Взойдя на крыльцо дома, журналист аккуратно сгрузил американца на влажные от дождя доски.
        - Пришли, подождите тут, - сказал он, обращаясь к Охотнику. - Я за ключом сбегаю.
        «Каморка» наполовину был заполнена, звучала ненавязчивая мелодия, Папа Карло за стойкой довольно пыхтел трубкой. Старик любил именно такое состояние своего заведения, когда оно и не пустует, и в то же время не битком забито. Это позволяло ему без труда вслушиваться в разговоры сталкеров, впитывая информацию о Зоне, в которую он уже не мог ходить. А сталкеры поболтать любили, все-таки развлечений в Зоне и возле нее было не так уж много.
        - Ребята, а чего я сегодня видел… Тут неподалеку, километрах в четырех, стаю псов. Громадную - голов эдак в пятьдесят, - с жаром говорил один красномордый.
        - Да брось заливать! Полсотни собак? Где бы их столько взялось? - спрашивал другой, худой, маленький очкарик с крысиными чертами лица.
        - Вот чудак, зачем мне врать-то? Своими глазами видел.
        - И че? Они тебя не почуяли?
        - Так я же издалека, в бинокль… - размахивал руками красномордый.
        - Когда?
        - Да часа два назад.
        - Брехня все!
        - Нет, не брехня, - вмешался третий, морщинистый, с редкими зубами. - Я в Зимовище был у «пеплов». Туда какой-то новичок прибежал с глазами, что две спутниковые тарелки. Тоже про собак говорил, мы ему не поверили. А потом слышали издалека стрельбу, взрывы, и дым, будто лес горит… Кто-то, похоже, на них нарвался… Или они на кого-то…
        - Вот! Я же говорю - видел собственными глазами! А стрельба - так это, я думаю, вояки с ними сражались, больше некому.
        - Ну и что теперь? - с ленцой произнес очкарик.
        - Как что? Это если вдуматься, то пятьдесят хвостов! Сколько денег можно «поднять»? - красномордый задумался, пытаясь в уме подсчитать сумму, которую можно было выручить с продажи.
        - Ну, да, - прервал его мысли беззубый. - Так чего ты растерялся? Подошел бы, попросил. Так, мол, и так, нужны мне очень ваши хвосты, граждане псы, а то водку жрать не на что. Соблаговолите отстегнуть и выложить!
        - Да пошел ты! - беззлобно огрызнулся красномордый. - Я же говорю, что, если бы ловушку какую организовать?
        - Ну, иди - организовывай. Ищи теперь этих псов. Сам знаешь - вот они были, а вот их нет. И куда вся стая девается и откуда берется - непонятно.
        Папа Карло довольно щурился, усмехаясь в усы. Все эти разговоры были ему знакомы и близки.
        В заведение ворвался Егор. Старик поглядел на него без удивления, словно и не сомневался в возвращении новичка. Прочие сталкеры либо мельком взглянули, либо вообще не подняли головы. Человеком больше, человеком меньше - какая разница?
        - Решил вернуться?
        - Да… То есть нет. Так получилось, Папа Карло, дай ключ от дома.
        - На, держи, - улыбнулся старик, протягивая ключ новичку. - Так чего не уехал-то?
        - Так не выпускают же! Карантин.
        - Карантин? - вопрос повис в воздухе, и в забегаловке наступила тишина. - Что это значит?
        Зашумели остальные сталкеры:
        - С чего вдруг?
        - По какому праву?
        - Они, может, хотят всех нас уморить здесь?
        - Это все ученые…
        - Нет, вояки…
        - Да успокойтесь вы, - отозвался Папа Карло. - Какая вам разница: карантин - не карантин? Будто у каждого из вас по официальному разрешению в кармане лежит, ага.
        Все снова замолчали, потому что большинство действительно проникли на территорию нелегально, но любые ограничения со стороны властей всегда воспринимались в штыки.
        - А если я, например, соберусь? Что тогда? - спросил беззубый.
        - Наверное, вояки над нами эксперимент какой-нибудь хотят поставить, - вмешался красномордый. - Вот увидите, пустят какую-нибудь ракету с отравой, просто чтобы посмотреть, что будет тут с нами. Мы же вне закона, за нас никто и не спросит…
        - Верно!
        - Надо пойти и разузнать!
        - Вот ты и пойдешь…
        - Почему я?
        - Ты предложил.
        В баре снова стало шумно, но Егору добавить было нечего, и потому он взял ключ и поспешил к дому.
        Раненого уложили на топчан, он дышал ровно, не стонал и не бредил, похоже, уже просто спал. Егор сходил к колодцу, набрал воды и, растопив печку, принялся за приготовление ужина. Хотя все приготовление сводилось к тому, чтобы разогреть тушенку, нарезать хлеб и колбасу. Но так получилось, что теперь Охотник был вроде как у новичка в гостях, и поэтому волей-неволей журналисту пришлось взять на себя роль гостеприимного хозяина. Сталкер уходить не торопился, он спокойно уселся в комнате за стол и, разобрав винтовку, чистил оружие шомполом.
        - Вы давно здесь? - спросил Егор.
        - Давно, - последовал ответ без каких-либо дополнительных пояснений.
        - А чем живете?
        - Как и все.
        - Артефакты продаете?
        - Нет, - отрезал Кюри таким тоном, что спрашивать о чем-либо еще Егору расхотелось. Тем не менее, любопытство пересилило:
        - А чем же тогда?
        - Другими заказами.
        Благоразумие подсказало, что лучше воздержаться от расспросов по поводу «других заказов». Закончив с винтовкой, Охотник принялся за автомат Егора, качая головой при виде того, как предыдущий обладатель запустил оружие.
        - Ты мне лучше скажи, почему ты за ключом куда-то ходил? Это не твой дом? - оторвавшись от чистки автомата, спросил Охотник.
        - Мой. Я днем сегодня только ключ отдал Папе Карло. Уезжать собирался.
        - А! Решил все-таки воспользоваться моим советом после встречи с мимиком? Почему не уехал?
        Егор подернул плечами, вспоминая ночные похождения.
        - Не выпустили. Карантин…
        - Не понял, - удивился Охотник.
        - Говорят, карантин объявлен. Почему, на сколько - ничего не сказали. И коменданта нет, посоветовали приходить завтра.
        - Интересные дела… - почесал затылок сталкер. - И что ты теперь собираешься делать?
        - Да ничего, - пожал плечами Полянин. - Ждать, когда карантин снимут.
        - Ну, а в Зону-то ты зачем подался?
        - Так я же говорил - за материалом для радио.
        - Ясно, на радио, значит, работаешь? - произнес Охотник.
        - Ага. А что вы с теми щупальцами сделали? - поинтересовался Егор.
        - Съел.

* * *
        - У тебя мой нож сохранился? Не потерял? - спросил Охотник.
        Егор и сталкер сидели за столом, они уже поужинали и успели накатить по одной. В окна вползали сумерки, и Полянин зажег керосинку. Электричества в доме не было.
        - Да, конечно. Сейчас, - журналист выдвинул ящик старого комода, где у него хранилась вся посуда, и достал кинжал Охотника. - Держите.
        - Спасибо, - Кюри спрятал клинок за голенище сапога. - Кстати, а что за «зубочистка» у тебя… Которой ты одежду распарывал. Можно взглянуть?
        Егор порылся в кармане и, достав ножик, протянул его Охотнику.
        - Интересная штучка, - вертя заковыристую полоску стали в руках, произнес сталкер. - Где ты его взял?
        - Подобрал, - не соврав, но и правды не сказав, ответил журналист.
        - Подобрал? - задумчиво произнес Охотник. - А в каком месте, если не секрет?
        - А вам-то что за дело? - рассказывать о том, как этот нож попал в его руки, Егору не хотелось.
        - Знаешь, что это? - ответил вопросом на вопрос сталкер.
        - Ножик.
        - Это не ножик, пародия одна. Зубочистка, как есть.
        - И что с того?
        - Ничего особенного, в данном случае это не главное…
        - Я не понимаю, - пожал плечами новичок. - А что главное?
        - Главное заключается в названии, - продолжал Охотник. - Этот нож зовется «зубочистка». Откуда бы мне это знать?
        - Ну, и откуда? - фыркнул журналист.
        - Это просто. Я уже видел его раньше. И знал человека, которому он принадлежал. А говорю я о нем в прошедшем времени, потому что, раз нож у тебя, значит, владельца уж нет в живых. Вряд ли он отдал бы тебе его добровольно, ведь даже кличку свою он получил по названию ножа. В общем, я жду от тебя подробного рассказа о последних минутах жизни славного сталкера по прозвищу Зубочистка, - договорил Охотник и как бы случайно подвинулся на скамейке поближе к углу, в котором было составлено оружие.
        Деваться было некуда, пришлось Егору излагать все, как на исповеди. Поначалу слова давались с трудом, но вскоре он разговорился, чему немало способствовала пропущенная перед началом рассказа «вторая». Охотник слушал внимательно, не перебивал. На изложение всех событий у Полянина ушло максимум пять минут.
        - Митяй, похоже, просто испугался, что я могу на него стукануть, ну вот и… - закончил свой рассказ журналист. - Значит, Зубочистка - это тот самый сталкер, которого мы…
        - Завалили на краю Темного Леса! - закончил за него Охотник. - Выходит, что так. А что у него с собой было из хабара?
        - Не помню. Я тогда перенервничал сильно… Вроде аптечки были, патроны, консервы какие-то… Вода в бутылках… Ну, и фигня всякая.
        - Всякая фигня… - эхом задумчиво повторил Охотник.
        - Ну, да. Зажигалка, сигареты… Что-то еще было… Граната одна была.
        - И где теперь все это барахло?
        - Не знаю. Рюкзак у Митяя остался, я ему отдал, когда в кусты пошел.
        - Ладно, - кивнул сталкер.
        - А вам зачем?
        Охотник ничего не ответил и погрузился в раздумья. По всему выходило, что устройство, о котором рассказывал Клоп, либо брошено возле трупа Зубочистки, либо в вещах бандитов. Он мысленно выругал себя за то, что не обыскал вещмешки убитых им отморозков сразу. Теперь придется тащиться обратно, хотя, быть может, уже ни вещей, ни самих трупов на месте не окажется. И что делать, если так и случится? Где искать прибор? А вдруг кто-то, кто его найдет, отнесет устройство Клопу в надежде выручить хоть какие-то гроши? Нужно торопиться.
        - А почему вы про нож стали расспрашивать только сейчас, а не в лесу? - прервал его размышления журналист.
        - Никогда не знаешь, к чему расспросы приведут, - изрек сталкер. - Ну, например… вдруг у тебя какая-то неприятная история с ним связана? А тут я со своими подозрениями. В общем, мог случиться конфликт, и пришлось бы от тебя избавиться, а кто тогда американца потащит? Так что сначала дело, потом расспросы.
        - Ясно, - поморщился Полянин от такой прагматичности Охотника.
        - Ну, ладно, - засобирался Кюри. - Я, пожалуй, пойду, но загляну завтра утром.
        - Зачем?
        - Американца проведать, может, что интересное расскажет. Непонятно, как он с бандитами столкнулся. И будь с ним осторожнее. Если ночью очухается, так перепугается.
        - А он кто?
        - Вроде бы ученый.
        - Не похож он на ученого.
        - Не похож, - согласился сталкер. - Но все же и не военный, скорее, какой-то консультант или специалист. Ладно, бывай. До завтра.
        С этими словами Охотник забрал свои вещи и ушел, оставив Егора наедине с представителем заморской державы.
        Глава 9
        Союз
        Как и предсказывал Кюри, американец очухался ночью, и первым изданным им звуком был крик. Егор торопливо зажег лампу.
        - Where am I? Who are you? - вопрошал несчастный, хлопая глазами.
        - Успокойтесь, вы в безопасности, - попытался утихомирить его журналист. - Хотите пить?
        - Хочу, - по-русски, неожиданно твердо и почти без акцента сказал американец.
        - А! Так вы говорите по-русски? Держите, - Полянин протянул гостю стакан воды.
        - Где я? - осушив стакан, спросил раненый.
        - Вы в Чапаевке, у меня дома.
        - Кто вы?
        - Я… - Егор задумался, не зная, как лучше себя представить. - Я - сталкер.
        - А, сталкер! - выдохнул американец, опускаясь на топчан. Видимо, силы еще не вполне вернулись к нему.
        - Да, да, - закивал журналист. - Лежите, вам нельзя беспокоиться.
        Почему нельзя, Егор не знал, но он просмотрел немалое количество кинолент, и в них врачи всегда велели раненым и больным лежать. Американец вновь провалился в беспамятство, и журналист погасил керосинку. Теперь, после того, как минимальные разъяснения гостю были даны, он почувствовал себя спокойнее и получил шанс выспаться.
        Не тут-то было. Разбудил его на рассвете все тот же американец. Он тряс Егора за плечо и спрашивал - куда делись его оружие и вещи. «Выспался, сволочь, пока я тебя на своем горбу тащил», - злился про себя журналист. Отдав пистолет и рюкзак гостю, он вознамерился было снова прикорнуть на часок, но сон уже улетучился. Да и невежливо было дрыхнуть при проснувшемся госте. Свои вещи американец принял с благодарностью, вынул магазин из пистолета, оглядел, покачал головой. Затем принялся перетряхивать содержимое рюкзака. Что было у американца в вещмешке, Егор заранее посмотреть не удосужился, посчитал неудобным рыться в чужих вещах, а теперь косился с любопытством на предметы, извлекаемые гостем. Тот, впрочем, не смущаясь взгляда, достал два объемистых серебристых целлофановых пакета, повертел по сторонам головой и спросил:
        - У вас есть вода?
        Егор молча указал на ведро.
        - О’кей. А тарелки?
        Пришлось журналисту вставать и показывать неугомонному постояльцу, где в доме лежит посуда. Тот, покопавшись в комоде, извлек две металлические миски и кружку. Вскрыв оба пакета, гость рассыпал содержимое по мискам и добавил воды. Повалил пар, и в воздухе запахло овощами и тушеным мясом. Егор сглотнул слюну.
        - Едите, please, - сделал американец приглашающий жест.
        - Ешьте, - машинально поправил журналист, затем протянул руку гостю и представился: - Егор.
        - Вайс, - подал, в свою очередь, ладонь американец, - Джерри Вайс.
        - Очень приятно. Что это? - кивнул Полянин на миски. - Пахнет вкусно!
        - О, это очень вкусно, - подтвердил Вайс. - Пехотный паек специального назначения. Три пакета - полный рацион на день.
        Гость говорил по-русски довольно чисто, хоть и с заметным акцентом, а фразы строил простые. Видно было, что ему не хватает практики, отчего предложения выглядели по-военному рубленными. Словом, типичная речь иностранца, страдающего от скромного словарного запаса.
        - А вы кто? - спросил журналист, приступая к еде, которая действительно оказалась вкусной. И овощи, и мясо были высокого качества, не в пример китайской лапше или сухому пюре отечественного производства.
        - Я? - Вайс пожал плечами. - Я ученый. Нас прислать для исследований. Наверное, зря…
        - Да уж, - согласился Егор. - А у вас какое направление деятельности?
        - Направление деятельности? - повторил американец, смакуя новое словосочетание. - Я - биолог.
        - Мутантов изучать собирались?
        - Да, мутантов. Это очень интересно.
        - Не самая лучшая идея, - мрачно заключил Егор, вспоминая свидание с мимикримом.
        - Я уже понял, - рассмеялся Вайс, но в смехе его слышалось больше страха, чем веселья.
        - Что с вами произошло? Где ваша охрана? На вас напали бандиты?
        - Нет. То есть сначала нет. Сначала собаки, много собак. У меня была охрана, - помрачнел американец. - Я думаю, что все погибли. Да, наверное, все. Потом какие-то люди… Но… Спасибо вам.
        - За что?
        - Вы спасти мне жизнь.
        - Да я тут ни при чем. Это Кюри вас спас, он бандитов всех перестрелял…
        - Кюри? Я встречать сталкера Кюри. Жаль, мне не удалось его нанять.
        - А вы хотели его нанять? Для чего?
        - Ах да, незначительно, - всплеснул руками Вайс. - Найти артефакт. Но может быть, вы могли…
        - Нет, увольте, - возразил Егор. - Я просто… Я еще новичок, не справлюсь.
        Он не стал объяснять иностранцу, что на самом деле вовсе не сталкер.
        - Жаль, очень жаль. Я платить щедро, - огорчился американец.
        - Ну, у вас будет шанс еще раз попытаться нанять Кюри, - успокоил его журналист. - Он обещал утром заглянуть, проверить ваше самочувствие.
        - Это любезно с его стороны, может быть, мне получится попросить его проводить меня в лагерь. Там остались приборы, радио.
        - И что вы с этим будете делать?
        Вопрос поставил Вайса в тупик. Действительно, что теперь делать с вверенным ему оборудованием? Тащить на себе? Так не поднять ведь. А если и поднять, то куда тащить? Или остаться в лагере и дождаться эвакуации? Учитывая опасности, связанные с возможным нападением мутантов, такой вариант не представлялся заманчивым. Джерри оказался в тупике.
        - Не знаю, - ответил он на вопрос Егора и покачал головой. - Я совсем не знаю, что мне теперь делать…
        «Вот и я не знаю, что мне теперь делать», - подумал журналист. Впрочем, теперь, когда проблема с Митяем и его командой отпала, Полянин чувствовал себя спокойнее. Он мог бы продолжить заниматься тем, ради чего и приехал в Зону, жаль только, что энтузиазм после встречи с мимикримом улетучился. Вспомнив, что со вчерашнего вечера так и не разобрал свои вещи, Егор взял рюкзак и стал выкладывать немногочисленные пожитки на скамью. Из карманов брюк выпало что-то металлическое и, звякнув, покатилось по полу, блестя желтыми боками. Журналист поднял подаренный Охотником винтовочный патрон и, повертев его в руках, бросил обратно в рюкзак. К своему счастью, он не заметил, каким взглядом проводил этот боеприпас американский «ученый», иначе был бы удивлен и даже испуган. Разобрав свой нехитрый скарб, Егор отнес одежду в шкаф, а когда вернулся, заморский гость уже полностью овладел собой, и хоть выглядел задумчивым, но продолжал уплетать спецпаек за обе щеки.
        После завтрака Вайс изъявил желание умыться. Раздраженный своим вынужденным статусом радушного хозяина, Егор дал американцу ведро и показал дорогу к колодцу - мол, сам иди, наливай, сколько хочешь, и мойся. Вайс, как представитель одной из самых наглых наций мира, ничуть этим не смутился, сноровисто притащил воды и с удовольствием умылся, почистив зубы на заднем дворе дома, некогда бывшим огородом.
        Возле колодца ему попались два сталкера, также пришедшие за водой. На Вайса они не обратили никакого внимания, и это сильно удивило последнего. Он привык, что в цивилизованном обществе принято как минимум здороваться с другими его представителями. Если у кого-то вдруг оказывались новые соседи, считалось хорошим тоном нанести им визит вежливости, вручить символический подарок, в виде пирога или бутылки с выпивкой, что в дальнейшем позволяло укрепить добрососедские отношения. Здесь же ему даже не сказали «привет», лишь проводили безучастным взглядом. Это было странно, это было ненормально.
        Равнодушие жителей Чапаевки объяснялось довольно просто - новички в деревне появлялись часто и столь же часто исчезали. К этому явлению быстро привыкли и уже не обращали внимания на новые лица. Конечно, если бы, однажды проснувшись, сталкеры не обнаружили такую фигуру, как Папа Карло, это вызвало бы довольно сильное волнение в селе. Если бы исчез какой-нибудь старожил, но не столь значимое лицо, как владелец забегаловки, какое-то время ходили бы разговоры. Но прибытие и убытие новичков совсем никого не интересовало.
        За утренним туалетом Вайс пытался продумать дальнейшую тактику своего поведения. Он опасался, что его сейчас попросят из дома, а он так и не успеет расспросить подозреваемого. На вид молодому сталкеру было не более двадцатипяти лет, а это означало, что он вряд ли был замешан в преступлениях, совершенных десять и более лет назад. Но, во?первых, преступник мог быть не один, а во?вторых, с возрастом Егора Вайс мог и промазать. С чем он точно не ошибался, так это с патроном. Дениз Лейн был застрелен из оружия, использующего только такой боеприпас, и вряд ли в Зоне каждый второй сталкер владел подобной винтовкой. А боеприпас редкий и дорогой, агент знал, что стоимость одного патрона около восемнадцати долларов. Да и не купишь его вот так, запросто, у какого-нибудь офицерика на блокпосту. Нет, этот сталкер был как-то замешан в деле.
        Вернувшись с ведром обратно, Джерри обнаружил Егора сидящим за столом и выписывающим какие-то закорючки из блокнота в толстую тетрадь. Полянин, отправляясь в Зону, не стал брать с собой диктофон, фотоаппарат и прочую аппаратуру. По слухам, техника здесь работала далеко не всегда так же хорошо, как и в обычных условиях. Поэтому в своих записях он решил использовать старый, проверенный способ стенографии. Так он мог спокойно фиксировать все, что видел и слышал, не тратя много времени и места, и никто из сталкеров не догадывался, чем Егор занят, тем более что значки для стенографирования он разработал собственные. Теперь Полянин расшифровывал заметки, перенося их в тетрадь в читаемом виде. Опасался, что при каком-либо трагическом случае мир может никогда не узнать о работе отважного корреспондента.
        - Что ты писать? - поинтересовался американец, брякая ведром в углу.
        - Письмо турецкому султану писать, - буркнул Егор.
        - Простите…
        - Национальная украинская забава… Не обращай внимания, - отмахнулся занятый делом журналист.
        - Ты с Украины? - не отставал представитель самого демократического государства.
        - Что? - поднял глаза Егор. - Нет, я просто… Не важно, в общем.
        - Ты давно здесь?
        - Несколько дней уже… - Полянин вновь погрузился в свои записи.
        Вайс прикинул: с убийства тирольского бизнесмена прошло чуть более недели, и если принять во внимание слова сталкера - все сходится. Мозг агента усиленно заработал: необходимо допросить подозреваемого, но для этого надо провести задержание. Потребуется конвой, а также нужно уведомить местные органы. Вызвать подкрепление можно по рации, но она осталась на месте стоянки. Значит, надо добраться до лагеря. Как?
        - Что ты обычно делать в Зоне? - вновь обратился с вопросом американец.
        - Да я, как и все, проводником…
        - Ну, да. Проводником, - раздался ироничный голос от двери. - Скорее, приманкой для мутантов и бандитов. Доброго утра!
        Охотник переступил порог и направился к Вайсу.
        - Я не слышать, как ты входил, - сообщил американец.
        - А я не топать, - передразнил Охотник. - Как самочувствие?
        - Хорошо.
        - Спина болит?
        - Болит, - подумав, ответил Вайс.
        - Повернись.
        Джерри послушно развернулся, Охотник задрал рубашку на спине американца, отковырнул пластырь и удовлетворенно кивнул.
        - Ты везучий, - сообщил он агенту, - воспаления нет. Есть гематома, довольно сильная. Возможен перелом ребер. Недели две будет побаливать, так что - без резких движений.
        - Спасибо.
        - На здоровье, - Охотник повернулся к Егору. - А к тебе у меня дело есть.
        - Какое? - оторвался от тетради журналист.
        - Хабар того сталкера, что вы с бандой завалили, меня очень интересует. Ты вроде говорил, что они где-то в Старосельи окопались?
        - Верно. Туда я к ним позавчера и ходил.
        - Схрон их видел? А впрочем, вряд ли, - сам же и ответил Охотник.
        - Схрон не видел, но они все были в одном доме с хлевом…
        - А показать сможешь?
        - Могу. Там всего улиц, наверное, три-четыре, и дворов пятьдесят, не более.
        - Ну, значит, пойдешь со мной.
        - Позвольте, но мне кажется, что вы забыли меня спросить - хочу ли я вообще куда-нибудь идти! - возмутился Егор.
        - А чего тебе еще делать? - с искренне-детским выражением лица удивился Охотник.
        - Ну, мало ли…
        - Ты ведь материал приехал собирать?
        - И что?
        - Ну, вот и прогуляешься, Зону посмотришь…
        - Спасибо, уже посмотрел. Не без вашей, кстати, помощи…
        - Послушай, парень, - Охотник присел на скамью и внимательно взглянул Егору в глаза, - я ведь не уговаривать пришел. Зубочистку вы вальнули. Не возражай! Ты в этом участвовал, пусть и по глупости! Нес он одно устройство моему хорошему приятелю, но по вашей милости не донес. А приятель этот - барменом на базе «Пепла» в Зимовищах устроился, и сам он бывший «пепловец». Слыхал о таких?
        - Угу, - кивнул Егор.
        - Эти парни бандитов страсть как не любят. Так вот, прибор этот высшему начальству «Пепла» потребовался. И потому выбор у тебя хоть и есть, но невелик - либо идем со мной, либо тебя ведет отряд «Пепла», и твоя дальнейшая участь в этом случае, скорее всего, будет плачевной. Я к тебе не испытываю враждебных эмоций, но это устройство важно найти! Понятно?
        - Ладно, - мрачно кивнул журналист. - Когда выдвигаемся?
        - Вот прямо сейчас и пойдем.
        До этого молчавший и внимательно слушавший весь разговор Вайс решил подать голос:
        - А что насчет меня?
        - Так, - почесал в затылке Охотник. - Твой вариант действий таков: идешь по грунтовке, в пяти километрах отсюда есть село Городчан, там докладываешь о случившемся первому же офицеру на блокпосту, и он определит, что с тобой делать дальше. Вероятно, сообщит вашей стороне, и тебя эвакуируют. Ну, как?
        - Лучше возьмите меня с собой, - помолчав, предложил американец.
        - Зачем?
        Вайс импровизировал на ходу, лишь бы не потерять из виду Егора.
        - Я знаю, это большая проблема. Уйдет много времени. Офицер доложит начальству, тот еще выше, и еще… Пока приказ дойдет обратно, я много дней буду ждать.
        - Ну, а мы тут при чем? - спросил Кюри.
        - Вы идете в Староселье?
        - Да.
        - Возьмите меня с собой. Сделайте малый заход до моей стоянки. Там есть радио. Я вызвать своих, и меня сразу заберут. Вот.
        Вайс достал из кармана куртки сложенную вчетверо карту, развернул и стал показывать на ней населенные пункты.
        - Мы здесь, - тыкал он пальцем на карте в точку с надписью Chapaevka. - А здесь Староселье. Вот проходит Периметр, если пройти э-э-э-э… line…
        - Линия, - подсказал Охотник.
        - Если пройти линия от Чапаевка до Староселье, моя стоянка будет здесь. Два километра влево, - закончил агент.
        - Два километра, - повторил сталкер. - Карта у тебя, кстати, неправильная. Вот здесь болото не указано, да и не по линии же мы пойдем…
        - Я знать. Ничто не делать просто.
        - В смысле? - не понял Охотник.
        - Я готов предоставить гонорар, оплата, - Вайс порылся в карманах и достал пачку долларов.
        Охотник тоскливо поморщился.
        - И на стоянке есть оружие и патроны, - добавил агент.
        - Какие?
        - НАТО…
        - Не пойдет. Больно нежные машинки. Только если на продажу, а деньги меня не интересуют.
        Егор хотел было встрять в разговор и сообщить Охотнику, что не все такие бессребреники, как он, но вспомнив о достаточно жесткой манере сталкера вести переговоры, решил промолчать.
        - И это… Police shotgun, - с надеждой в голосе добавил Вайс.
        - А! Это уже интереснее, - задумался Охотник. - Хороший дробовик сталкеру не помешает. Я как раз свой потерял. Ладно. Черт с тобой, пойдешь с нами. Но только до стоянки, потом мы расстанемся.
        Вайс внутренне возликовал. С первой задачей: не упустить подозреваемого, он справился. Джерри поднялся и, схватив руку Охотника, пожал ее.
        - Значит, союз.
        - Договорились, - подтвердил сталкер и обратился к Полянину: - Слышь, мародер, если выйдем сейчас, то к ночи доберемся до Староселья, иначе остаток пути до села проведем в темноте.
        - Я не мародер, - буркнул журналист и принялся торопливо собираться в дорогу.

* * *
        По пути Егор решил воспользоваться приобретенными в университете навыками и выпытать какую-либо информацию о Зоне у Охотника. По всем признакам, Кюри представлялся ему лучшей кандидатурой для расспросов, опытнейшим сталкером, немало повидавшем на своем веку. В деревне такие просмоленные пилигримы не попадались. Сталкеров в Чапаевке хватало, но все они, даже те, кто ходил в Зону не первый год, были какие-то несобранные, несерьезные. Больше напоминали сброд старателей на золотых и алмазных приисках позапрошлого века, какими их изображали писатели и кинематографисты. Попадались и «понтеры», эдакие денди от Зоны, в красивых комбинезонах, с поблескивающими молниями, заклепками и карабинами, с пахнущими консервационным оружейным маслом стволами, в новеньких разгрузках, заполненных магазинами с блестящими патронами. Егор относил их к категории искателей приключений, потому что уже по одним только дорогущим датчикам аномалий становилось ясно, что интерес их к Зоне не материален. Охотник среди тех и других выглядел белой вороной. Его волосы уже тронула седина, а лоб расчертило морщинами. По возрасту
сталкер уже перешагнул тот рубеж, когда мужчина обзаводится детьми, но еще не дошел до порога, когда обзаводятся внуками. Он был неумело подстрижен, но аккуратно причесан. Столь же аккуратно носил потрепанный комбинезон, резиновые сапоги с напуском, напоминающие обувь общевойскового комплекта химической защиты, и плотный темный плащ военного покроя. Нехитрая амуниция размещалась по карманам - каждый предмет строго на своем месте. Видавшее виды оружие вычищено, смазано и наверняка заряжено. Словом, Охотник был надежен. Надежен и прост, как зубило. Но мелькало иногда в его глазах какое-то странное выражение, причины появления которого Егор не угадывал. Нечто, словно не от мира сего, проскальзывало в лице сталкера и быстро исчезало.
        От расспросов журналиста Кюри не уклонялся и, пусть без охоты, рассказывал новичку об особенностях Зоны. Полянин узнал много нового про аномалии и мутантов, об одиночках, объединенном контингенте и различных негосударственных группировках. И почему у «Анархии» оружие натовское, а у «Пепла» российское, как отличить «воронку» от «мясорубки» и настоящего псевдоволка от фантома. И многое другое…
        - У «фрименов» околачивается достаточно из разочаровавшихся «пепловцев». Бывшие соклановцы, конечно, считают их предателями. Плюс, кто изначально с «Пеплом» не сошелся. Отсюда и усиленная ненависть друг к другу. Хотя делить им нечего. И вот так они стоят - одни на восточном берегу, другие на западном. Хорошо еще, что их озеро разделяет, а то поубивали бы друг друга. «Пепел» держит проход к Припяти с востока, а «Анархия» с юга, - разговорился Охотник.
        - А с севера и запада кто держит?
        - Да никто! На север народ не суется - там мутантов и аномалий тьма, дороги нехоженые. А на западе натовский контингент. Мздоимство у них не принято, сталкеров и охотников они не пускают. Да и далеко от западных КПП до центра Зоны идти. Опять же, чем длиннее дорога, тем больше шансов нарваться на неприятности.
        - А в центре что?
        - Ничего там нет. Радиация одна.
        - А как же Око? Ребята рассказывали, что камень какой-то есть, который желания выполняет…
        - Ты слушай меньше болтовню всякую! - оборвал Полянина сталкер, прыгая с кочки на кочку. - Сам-то веришь в это? Не маленький вроде уже…
        - А «выжигатель»?
        - Непонятно откуда взялось это слово, - вздохнул Охотник. - Формально никто не знает, отчего люди разума лишаются и превращаются в кукол безмозглых. Но пробраться к центру Зоны нельзя. Ни через базу «Анархии», ни, если от «Пепла» по железке идти к Припяти, ходу все одно - нет.
        - А зачем тогда «Анархия» и «Пепел» держат проходы, если все равно не пройти?
        - Зачем, зачем… - проворчал Охотник. - Прицепился… Надо, вот зачем.
        Он замолчал, присев на корточки, внимательно изучая траву, затем поднялся на ноги и окинул взором окрестности.
        - Иногда такое из центра прет, что лучше и не видеть… Пусть уж держат, как держали. Давай-ка обойдем этот участок по кругу, нехорошо здесь.
        Вайс молча следовал за ними, вполуха слушая разговор. Идти Охотник велел след в след, и теперь приходилось отгонять лишние мысли, чтобы они не мешали запоминать, куда и как проводник ставил ногу. Небольшой отряд двигался той же дорогой, которой днем ранее Кюри следовал из Зимовища и на которой столкнулся с Егором и бандой Митяя. Минуя места, где погибли его люди, Вайс вторично переживал все, что произошло с ним минувшим днем. Он не успел толком познакомиться с парнями из охраны, но их смерть все равно не могла оставить его равнодушным, и к ней примешивался страх осознания того, как быстро и без шанса на благополучный исход было уничтожено отделение опытнейших солдат. Вайс хотел было спросить у сталкера - не подвергают ли они себя опасности очередного нападения собак, следуя тем же путем, но сумел побороть свою слабость и решил довериться чутью опытного проводника.
        - Эй, американец! - окрикнул его Охотник. - Этот не из ваших будет?
        Джерри посмотрел в направлении, куда указывал сталкер, и сердце его вновь сжалось от горечи. Чуть в стороне от них рос густой кустарник. В его ветвях виднелись белые человеческие кости и остатки одежды и амуниции. Он непроизвольно сделал несколько шагов вперед, но его остановил резкий окрик Охотника:
        - Стоять! Забыл, где находишься? Жди здесь!
        Аккуратно прокидывая безопасный путь гайкой и поминутно озираясь, сталкер добрался до останков американского солдата, поворошил в кустах стволом винтовки и, подобрав традиционные армейские жетоны, вернулся к спутникам.
        - Держи, - Кюри опустил в ладонь Вайса перепачканные землей и кровью алюминиевые кругляши.
        - Брэдли, - хмурясь, прочел агент и спрятал жетоны в карман.
        Остальную часть пути Вайс преодолел словно во сне. Подавленный психологически, он полностью отключился от внешнего мира и, словно робот, упрямо переставлял ноги, шагая след в след за Егором и Охотником. Мог ли выжить кто-то из отряда, кроме него самого? Зико, Айкер - застрелены бандитами, остальных растерзали псы. Разве что Джонсон? Бедняга Джонсон, тщетно пытавшийся увести за собой взбесившихся мутантов. Что ж, минут десять он выиграл. Может быть, и Вайса сейчас не было бы в живых, если бы не Джонсон. Надо найти, непременно найти его жетоны и представить посмертно бойца к награде… Надо найти все жетоны и всех бойцов представить к наградам! Но что, если Джонсон все-таки жив?.. Джонсон мог выжить, он оставлял впечатление человека хладнокровного и сильного. Он мог отступить и добраться до Периметра, мог влезть на сосну, где его не достали бы собаки, и пересидеть эту собачью волну… А что же дальше? Где он сейчас? Конечно, отправился на поиски его, и сержанта Айкера, и остальных ребят. Или вернулся в лагерь и вызвал подкрепление? Ах, черт! У него же ключа шифрователя нет, он не может вызвать
подкрепление. Ключ был только у Вайса и Айкера…
        Когда-нибудь эту чертову Зону освоят, усмирят и сделают здесь большой парк аттракционов. Джонсон-парк…
        - Дым! - оборвал размышления агента встревоженный возглас Полянина.
        Джерри поднял взгляд. Журналист показывал рукой вперед, а Охотник раскручивал гайку на веревке, собираясь «пробрасывать» дорогу. Между деревьев виднелся просвет, а сквозь ветви кустарника просачивался полупрозрачный дым, принося с собой запах костра. Вот он коснулся невидимой аномалии и закружился на месте спиралью. Охотник перестал размахивать гайкой и смотрел теперь только на дым.
        - Там люди, - произнес он уверенно. - Пойдем, ботаник, мы добрались. Но только без спешки, мало ли кто там портянки сушит…
        Последнюю фразу агент не до конца понял. Он обошел обозначенную дымом «воронку» и залез в кустарник. Егор и Охотник последовали за ним. Выйдя из кустов, Вайс оказался на полянке и увидел палатки своего лагеря. Из-за одной из них поднимались белесые клубы дыма, словно кто-то бросил охапку свежей травы в костер. Неужели все-таки есть выжившие? Джонсон? Агент рванулся вперед.
        - Стой, дурак! - шепнул Охотник.
        Но Вайс даже не замедлил шаг. Быстро, почти бегом он достиг палаток и, выскочив к костру, замер от неожиданности.
        - Мистер Вайс, сэр?! - возле костра, на зеленом армейском ящике сидел бледный и мрачный сержант Айкер.
        Глава 10
        Лагерь
        Несколько секунд Айкер и агент в молчаливом недоумении смотрели друг на друга, затем сержант с гримасой боли встал, а Вайс, порывисто сделав несколько шагов навстречу, схватил его за руку и крепко сжал ладонь.
        - Бог мой, Айкер! Как?! - тряс руку сержанта Вайс. - Я же собственными глазами видел, как… я видел…
        Айкер сплюнул на землю.
        - Да вот жив все-таки. Но пару ребер точно сломали, сэр…
        Он жестом пригласил агента садиться на один из наваленных вокруг костра ящиков, и сам, охая, опустился на деревянный, обитый железом по углам короб.
        - Я когда бронежилет снял… Гематома размером с чайное блюдце… - покачал головой сержант.
        - Моя шкура тоже не обошлась без повреждений. Что с Зико? - с надеждой спросил Джерри.
        - Мертв. Ублюдки, что в нас стреляли… - выдохнул Айкер, сморщившись не то от боли, не от горечи. - Хорошо, что вам удалось от них уйти…
        Он порылся в карманах и, достав горстку жетонов, протянул их Вайсу. «Зико, Шин, Хэммет», - прочел Джерри, перебирая железки. Он добавил к ним жетоны Брэдли. Не хватало Уилкокса и Джонсона.
        За палаткой раздались тихие шаги, и в поле зрения возникли Охотник с Егором.
        - Все в порядке? - спросил сталкер.
        - Сэр, кто эти люди? - вновь поднялся на ноги Айкер.
        - Все нормально, сержант, - успокоил его Вайс. - Эти люди спасли мне жизнь.
        Сержант протянул Охотнику руку, тот пожал ее с некоторой неловкостью и отошел, чтобы не мешать разговору.
        Выяснилось, что при нападении Айкер потерял сознание. В его бронежилет угодило три пули. К счастью для себя, сержант никогда не бросал пустые магазины, а прятал их в нагрудные карманы. Ни одной пуле не удалось пробить и обоймы, и бронежилет одновременно. Придя в сознание, Айкер услышал какое-то бормотание. Стараясь не выдать себя, он аккуратно приоткрыл один глаз и огляделся. День уже клонился к вечеру. Он лежал на той же полянке, на краю карьера, где нападение застало его врасплох. Неподалеку скорчилось тело рядового Зико. Он был мертв. Сержант помнил, что солдата ранили лишь в ногу, но сейчас в его голове виднелось пулевое отверстие. Чуть дальше - хаотично разбросанные оружие и амуниция: винтовки, пистолеты, гранаты, аптечки и прочее. На земле, привалившись к одному из деревьев спиной, сидел человек. Он был ранен. Кровь на темной рубашке не была видна, но, судя по свистящим звукам, у чужака было пробито легкое. Он сжимал в руках автомат и что-то бормотал на незнакомом сержанту языке. Глаза его были полуприкрыты. Очевидно, что раненый на грани потери сознания. Сержант терпеливо ждал, привыкая к
боли в груди. Наконец бормотание стихло. Еще через несколько минут человек завалился на бок, выпустив из рук оружие. Айкер поднялся и подошел к чужаку. Тот последний раз вздохнул, пальцы его сжали в комок ворох сосновых иголок, и испустил дух.
        Сержанта удивило, что никто из нападавших так и не пришел на помощь раненому, но после того, как Вайс рассказал ему, что случилось с ним самим и бандой Митяя, все встало на свои места. Не имея возможности похоронить Зико по-человечески, Айкер оттащил его тело в карьер и засыпал известкой. Мертвого бандита трогать не стал. Забрав оружие, сержант двинулся в обратную дорогу к лагерю. Ему удалось обнаружить останки Хэммета и Шина, жетоны он забрал с собой, но никаких следов Уилкокса и Джонсона. Псы тоже испарились, словно их и не было никогда.
        - Как же вам удалось добраться до лагеря без проводника?
        - Мне помогли такие маленькие зверьки, сэр…
        - Что? - удивился агент.
        - Я не знаю, как они называются. Они такие… невелики ростом и не опасны, в лесу их много. Скачут в траве, пищат. Когда мы пытались уйти от собак, я их не видел. А тут… Я сначала попытался прокидывать дорогу камушками, веточками… Потом гляжу, а эта мелочь как-то перемещается вокруг и ничего с ними не происходит. Видят они всякие опасные места или чувствуют - не знаю. А бегали они все больше вокруг меня. Думаю, мешал я им чем-то. Ну, вот я и пошел вперед. Если зверьки какой-то участок оббегают - туда не хожу, а где они пробежали - двигаюсь смело. Так и добрались.
        - А где они сейчас?
        - Зверьки? Скакали тут какое-то время. Любопытные. А потом я им, наверное, надоел.
        - Хорошо. Вы проверили оборудование? Все в порядке?
        - Все на месте, как и оставили, сэр, - кивнул сержант. - Даже оружие и ящики с медикаментами.
        - Вы радировали на базу?
        - Да, сэр. Я обязан был доложить о случившемся…
        - Что ответили?
        - Вкратце, сказали, что дополнительно пришлют людей.
        - Когда?
        - Через час, - ответил Айкер, взглянув на наручные часы.
        - А вы?
        - Я должен их встретить и вместе с ними отправиться на поиски вас и рядового Джонсона.
        - Что-нибудь еще?
        - Да, сэр. Передавали шифрограмму для вас, если вы вернетесь в лагерь самостоятельно. Я записал.
        Пока агент и Айкер тихо беседовали, Охотник бегло осматривал лагерь. Не знавший, чем себя занять, Егор бесцельно топтался в стороне. Наконец, Кюри удовлетворился осмотром и, покашливая, направился к агенту.
        - Ну-с… собственно… - неловко начал он.
        Джерри Вайс, поняв, что сталкер собирается уходить, и, будучи человеком тактичным, не стал дожидаться, когда проводник сам намекнет о вознаграждении.
        - Да! Спасибо вам за помощь, идите со мной.
        Они дошли до одной из палаток, и агент скрылся внутри. Немного погодя Вайс вышел, держа дробовик.
        - Это вам, как обещал.
        - Ну, надо же! - воскликнул сталкер. - «Ремингтон 870»!
        - Все в порядке? - встревожился агент.
        - Все просто отлично, - улыбнулся Охотник, забирая ствол. - А патроны к нему есть?
        Вайс удалился в палатку и вернулся с коробкой в руках. Вскрыв упаковку, Охотник удовлетворенно кивнул.
        - Стандартная картечь. Неплохо.
        Он зарядил дробовик и спрятал остатки патронов в подсумок.
        - Кстати, лучшее средство от псов и псевдоволков, - заметил сталкер, покачивая «Ремингтон» в руке. - Из автомата много припасов уходит, а из дробовика одного-двух выстрелов хватает.
        Агент переменился в лице, но было уже поздно - «лучшее средство от псов» принадлежало теперь другому. Внезапно зажужжал коммуникатор Охотника, тот извлек его из кармана и, набрав какую-то комбинацию клавиш, засунул обратно.
        - Мы, пожалуй, пойдем, - заторопился он. - И так потеряли два часа, а надо бы добраться до места засветло. Неохота без особой надобности по темноте шляться.
        - Конечно, удачи вам. Ну, а я надеюсь скоро вернуться домой, - Вайс вложил в слова более глубокий смысл, чем собирался.
        - И вам удачи, - отозвался Охотник и, поманив Егора рукой, зашагал к лесу.
        - До свидания, - присоединился к сталкеру журналист.
        Странное чувство дежавю посетило Охотника, вспомнилось, как когда-то он также остался возле опустевшего лагеря с одним только раненым военным на руках. Ученый и раненый военный. Останется ли теперь этот ученый в Зоне навсегда, как и он сам, или все-таки у него есть шанс вернуться домой? Впрочем, никаким ученым американец не был, в чем сталкер лишний раз убедился, осмотрев лагерь. Ни намека на какое-либо научное оборудование. Только необходимая в любом месте утварь, спутниковая рация и тяжелые армейские ящики.
        Не успели еще сталкеры скрыться с глаз, как Джерри уже подозвал Айкера.
        - Шифрограмма у вас? Давайте ее сюда, быстрей.
        Получив записку, агент стремительно прошел в палатку, но тут же вернулся с картонной коробкой в руках.
        - Сержант, у меня для вас новое задание.
        - Слушаю, сэр.
        - Знаете, что это такое? - Вайс показал коробку.
        - Да, сэр, это электронные сигнальные метки, но я не знаю, как…
        - Отлично, - прервал его агент. - Берите коробку и следуйте за этими двумя…
        - Но…
        - Не перебивайте. Идите скрытно. Важно не упустить их, но и вас заметить не должны. Возьмите оружие. По пути устанавливайте метки в пределах видимости. Здесь триста штук. Они легко втыкаются в дерево, снабжены приемником радиосигнала и светодиодом. Радиус действия около пятидесяти метров. При надлежащем использовании хватит на пятнадцать километров. Этого более чем достаточно. Включается так.
        Вайс извлек из коробки металлический цилиндр размером с дюйм, состоящий из двух половинок, с «глазком» и «усиками», после чего повернул половинки цилиндра относительно друг друга.
        - Теперь метка готова принять сигнал. Вот активатор. Нажимаете на эту кнопку, и в радиусе пятидесяти метров загораются все метки. Я догоню вас, как только закончу расшифровку и оставлю сообщение отряду поддержки. Этих людей необходимо задержать, но нас всего двое, и я не могу рисковать. Особенно интересует молодой, но и второй подозрителен. Если они разделятся - идите за молодым. Если потеряете этих людей из виду, двигайтесь обратно к лагерю по своим меткам. Они направляются в Староселье, и мы выдвинемся туда же.
        - Сэр, зачем тогда за ними идти?
        - Во-первых, они могут изменить маршрут, во?вторых, у нас нет проводника, и мы потеряем много времени, добираясь самостоятельно. Мы используем их самих в качестве проводников, главное, чтобы вы не забывали ставить метки и огибать аномалии.
        - Есть, сэр!
        Держась за ушибленную грудь, Айкер удалился. Вайсу было жалко вояку, но долг превыше всего. Ему и самому пришлось несладко, спина все еще отзывалась болью при ходьбе. Он вернулся в палатку и при свете электрического фонарика приступил к расшифровке послания. Это оказалось сообщение от напарника - агента Коллера. Он писал: «Джерри, Старику каким-то образом удалось раскрутить русских. Несколько лет назад они потеряли в Зоне элитное боевое подразделение. Группа была вооружена по последнему слову техники. В том числе системой «Аргумент» и бесшумным пистолетом МСП «Сполох» (Куфштейн, бизнесмен). Действуй, мы тоже не сидим без дела, но карантин удерживать вечно не в состоянии. До связи».
        До этого момента Вайс боялся, что жертвы, принесенные ими, окажутся напрасными, - теперь он радовался, что они не ошиблись, предположив, что преступника или группу преступников следует искать в Зоне. А значит, не зря отправился в командировку сюда, и смерть ребят уже хоть чем-то будет оправдана.
        Следовало поторопиться, пока сталкеры и сержант не ушли далеко. Вайс сжег шифрограмму, быстро написал записку, предназначенную для отряда поддержки, и, положив ее на раскладной стол, прижал сверху активатором меток. Взяв оружие и патроны по максимуму, а также прихватив несколько гранат, фонарь и еще один активатор, агент вышел из палатки и быстрым шагом направился к лесу, по следам сержанта и сталкеров.
        Глава 11
        Могильник
        - Что это такое?
        Раздвинув ветви кустарника, Егор взирал на открывшееся внезапно пространство. На всей протяженности, куда только доставал взгляд, беспорядочно громоздились высоченные кучи ржавых металлических конструкций и техники. Башенные краны, бульдозеры, арматура, трубы, каркасы, грузовики, автобусы, экскаваторы и вагоны - все было искорежено, обожжено, оплавлено.
        - Могильник, - Охотник вглядывался в кучи, периодически отвлекаясь на вытаскивание репейника из складок одежды. - Вроде нормально вышли. Надо его обогнуть возле Кривой Горы.
        Он снял винтовку с плеча, передал дробовик Егору, чтобы не мешал, и принялся осматривать местность через оптический прицел. Вглядывался долго, Полянин уже утомился стоять на месте и разгонять веточкой комаров. Наконец Охотник оторвался от прицела.
        - Не нравится, - резюмировал он.
        - Что не нравится?
        - Слишком тихо.
        - А как обычно?
        - Обычно? Здесь такого слова нет. Здесь главенствует слово «всегда», и здесь всегда что-то происходит, и всегда что-то можно найти и заработать на этом. Могильник притягивает алчных, новичков и… алчных новичков! - выплевывая слова, словно заколачивая гвозди, отчеканил Охотник.
        У Егора на языке вертелся очередной вопрос, но он опасался быть излишне надоедливым. А вдруг раздражение от назойливости журналиста пересилит в Кюри желание отыскать таинственное устройство, и он бросит его посреди этого недружелюбного ландшафта? Но Охотник сам ответил на все вопросы:
        - Сколько лет этому хламу, а все равно здесь постоянно что-то ищут, в основном новички, и находят… То артефакты, то оружие, то оборудование всякое. Откуда что берется - неизвестно. Словно само рождается. Ну, артефакты - понятно. Они в аномалиях производятся. Оружие могут сталкеры понатаскать. Но всякие приборы, рации, колбочки-лампочки… За столько десятилетий должны были уже все растащить. Ан нет. Вдобавок, Могильник удобно расположен - и до селений, и до Зимовища, где «Пепел» разместился, хабар нести недалеко. Ну, а где хабар, там и драка за него. И зверье сюда довольно часто забредает. Поэтому здесь либо кто-то в кого-то постреливает, либо мутанты шумят: воют, рычат, топают. А сейчас тихо. Может, и просто нет никого, а может…
        - Что?
        - Вот и я думаю: «что?» - и сталкер испытующе посмотрел на журналиста, так, словно тот единственный на всем свете должен был знать ответ на этот вопрос. От этого Егор смутился и решил переменить тему:
        - А какие мутанты здесь могут быть?
        - В основном собаки да свинорылы. Бывает, и кабаны забредают, но редко. Один сталкер рассказывал, что встретил в Могильнике зомби, представляешь? Бред, наверное…
        Егор с видом знатока покивал головой, хотя ему было не совсем понятно, что в этом такого.
        - Ну и очень редко, но бывает, попадаются мимикримы…
        - Мимикримы - это… это… - Егор растопыренными пальцами попытался изобразить щупальца на морде.
        - Да, - подтвердил Охотник. - С этими персонажами ты знаком довольно близко.
        Корреспондент сглотнул.
        - А куда мы так торопимся? Может, сделаем привал, выждем?
        - Пожалуй, ты прав, - согласился сталкер. - Посидим, подкрепимся. Глядишь, что и прояснится.
        Он опустился на колено, снял рюкзак и расстегнул клапан. На траву перекочевали две банки тушенки, хлеб в вакуумной упаковке и пластиковые бутылки с водой. Сталкер достал крепкий на вид нож и принялся вскрывать консервы, но внезапно выпустил банку и нож из рук, развернулся всем корпусом назад, пригнулся низко-низко, а в руках его уже была винтовка, и смотрела она дулом туда же, куда смотрел он - в лес. Егор, оторопевший от неожиданной перемены в поведении Охотника, запоздало последовал его примеру и попытался разглядеть, что происходит, но ничего не увидел.
        - Что там? - шепотом спросил новичок.
        Но Охотник уже опустил оружие и выпрямился, как ни в чем не бывало.
        - Показалось.
        «Он просто псих, - подумал Егор. - Здесь все психи! И я таким же стану, если в ближайшее время не выберусь отсюда».
        - Угощайся, - протянул сталкер тушенку и хлеб новичку.
        Шло время. Охотник периодически продолжал осматривать окрестности в оптику.
        - Я вот что думаю, - начал он. - Раз так тихо, значит, кто-то перестрелял или разогнал всех мутантов и устроил засаду. Так?
        Егор пожал плечами.
        - Наверное, так.
        - Если бы это были отморозки какие-то, мы бы их уже вычислили. Нетерпеливые они. Вояки засад не устраивают, «Пепел» - тоже, а «анархистов» здесь отродясь не видывали.
        Полянин снова пожал плечами.
        - Остается кто?
        Журналист в третий раз пожал плечами.
        - Синдикат! - назидательно поднял палец вверх Охотник.
        - Синдикат?
        - Ну, да. Ты кому-нибудь успел сильно насолить?
        - Нет, наверное…
        - Наверное?
        - Точно нет. Не мог. Я и не знаю никого здесь, кроме Папы Карло…
        - Ну, да, - почесал подбородок сталкер, - Папа Карло заказывать тебя не станет. Не тот человек. Может, денег задолжал?
        - Нет.
        - Ладно. Тогда пойдем. Хватит отдыхать.
        - А если мутанты всех перебили и устроили засаду? - спросил Егор, но по лицу Охотника понял, что сморозил глупость.
        - Может, и правда все чисто, - вздохнул сталкер, обращаясь больше к себе, чем к спутнику.
        Они поднялись, отряхнули с себя хлебные крошки и вышли из кустов на открытое пространство. Охотник замер, заставив Егора также остановиться.
        - Чего мы ждем? - спросил журналист.
        - Чего угодно. Здесь мы еще можем нырнуть обратно под прикрытие кустов.
        Они постояли секунд тридцать, но ничего не произошло. Только тот момент, когда Кюри показалось, что он что-то видит в лесу, тревожил сталкера. «Ладно, если там кто и был, - подумал он, - то это мы позже узнаем». Выстрела в спину сталкер не боялся. Если бы преследователь существовал на самом деле, а не только в воображении Охотника, и захотел причинить путникам вред, то уже бы выстрелил. Возможность у него была.
        - Обходим вон ту кучу по краю, - показал он Егору, - идем рядом, медленно. Ты смотри правую сторону, я - левую. Возле того ржавого авто будь повнимательнее. Если что случится, на кучи не лезь - высокая радиация.
        Огибая мусор, по земле вилась асфальтовая дорога, что было довольно странно, если учесть, что поблизости располагались только небольшие села да болота. Идя по ней, Охотник нарочно искривлял траекторию движения так, чтобы, делая вид, будто осматривает свалку, периодически бросать осторожные взгляды на оставленный за спиной лес. Результата это не приносило - из леса никто не появлялся. «Может, и правда померещилось», - подумал сталкер. Внезапно он схватил журналиста за руку, вынуждая того остановиться.
        - Что? - Полянин озирался, вертел головой, но ничего подозрительного не видел.
        - Туда посмотри, - сталкер показал на стоявший у подножья кучи бульдозер.
        - И? - пожал плечами журналист.
        - Под ним, видишь?
        Егор присмотрелся и различил что-то, по форме напоминающее человеческое тело.
        - Похоже, труп?
        - Да, а вон еще… половина…
        И правда, на самом верху радиоактивной кучи, застрявшая в переплетении ржавых труб, виднелась верхняя половина туловища какого-то бедолаги. Все, что должно быть ниже пояса, отсутствовало, только лохмотья органов и часть позвоночника свешивались вниз. Егора замутило, но Охотник ткнул его в бок и прижал палец к губам.
        - Тихо, - одними губами, почти без выдоха, произнес сталкер. - Слушай.
        Полянин подавил рвотный позыв и напряг слух. Сначала он не мог ничего расслышать, но вот до него донесся звук, похожий на мощный выдох, словно кто-то взял гигантские меха и принялся мерно раздувать кузню. Новичок кивнул. Охотник еще раз приложил палец к губам и, бесшумно переступая, стал обходить кучу, стремясь обнаружить источник вздохов. Егор двинулся следом, шагая так же неслышно, как и сталкер. Вот Охотник остановился и поманил новичка пальцем.
        - Смотри, - он показал пальцем на какую-то колышущуюся массу размером с два метра в диаметре, притаившуюся в углублении кучи радиоактивного мусора.
        Приглядевшись, журналист обнаружил, что «масса» обладает здоровенными ножищами, расставленными по бокам туловища, и маленькими короткими ручками. Глаз видно не было, как, впрочем, и рта. Оно дышало, и от его дыхания происходили те самые шумные звуки. Редкая чахлая травка колыхалась каждый раз, когда «масса» выталкивала из себя воздух. Внешне это нечто походило не то на борца сумо, не то на изрядно увеличенную пародию на цыпленка табака.
        - Что это? - шепнул Егор.
        - Злыдень, - так же тихо ответил Охотник.
        - Вы мне про него не говорили.
        - Я и сам ума не приложу, как он здесь оказался.
        - Он нас видит?
        - Он спит.
        - Спит?
        - Ну да, - шептал Кюри. - Наелся и спит. Я так думаю, труп из-под бульдозера выковырять не смог, а того, что сверху, объел - докуда дотянулся. А сколько он еще сожрал - неизвестно. Может, пять, а может, десять…
        - Ну, не будем его будить. Да? - и Егор стал медленно отступать.
        - Разумно, - кивнул Охотник и тоже стал бочком продвигаться в сторону от кучи.
        В этот момент над их головами раздалось хлопанье крыльев, мелькнула черная тень, и на висевшие на железяках останки приземлилась лоснящаяся ворона. Она склонила голову набок, покосилась на покойника пронырливым синеватым глазом и клюнула несчастного в голову.
        - Не вздумай, - шепнул Охотник, снимая с плеча свою бесшумную винтовку, но опоздал.
        Ворона, присев, задрала клюв кверху и, призывая сородичей на пиршество, издала душераздирающий крик. В тишине он прозвучал словно громовой раскат. Спящий злыдень хрюкнул и открыл один глаз.
        - Японская богородица! - выругался сталкер.
        Увидев непрошеных гостей, или точнее неожиданно подваливший ужин, злыдень заворочался, открыл второй глаз и встал на ноги.
        - Бегаешь быстро? - бросил Охотник Егору и, не дожидаясь ответа, выкрикнул: - Ходу!
        И сам припустил во всю прыть по дороге. Журналист не заставил себя упрашивать. Сзади раздались ужасающий рев и топот, от которого задрожала земля.
        - Куда?! - догнав Охотника, на ходу выкрикнул Полянин.
        Тот, не сбавляя скорости, махнул рукой вперед.
        - А аномалии?! - пискнул журналист.
        - Забудь… Мы его… разбудили, - усердно работая ногами, сообщил сталкер, - теперь… он злой!
        - А если бы… сам проснулся - был добрее? - не отставая, съязвил Егор.
        - Как мать… Тереза…
        И сталкер еще прибавил ходу, хотя казалось, что это уже невозможно. Молодость Егора, однако, брала свое, и через десять секунд он уже опережал Охотника на несколько метров. Злыдень не отставал. «Танк бы сейчас», - мелькнула в голове Охотника мысль, и тут же он вспомнил, что танк - не танк, но кое-что похожее здесь имеется. За поворотом стояла старая, облупленная ИМР.
        - Туда! - выкрикнул сталкер и сам бросился к машине.
        Собранная на базе танка Т-72 инженерная машина стала настоящей легендой. К сожалению, проявлять все самые свои лучшие качества ей пришлось при ликвидации последствий Аварии. Егор первым добежал до ИМР и, стремительно вскарабкавшись на ее корпус, оглянулся. Злыдень уже появился из-за поворота и, грузно топая, припустил за Охотником. От его шагов в радиусе двадцати метров подпрыгивали небольшие камни. Наблюдать за ним было так же интересно и страшно, как за разбушевавшейся грозой, застигнувшей тебя в чистом поле. Забыв об опасности, Полянин замер, но тут подбежавший Охотник рявкнул:
        - Дай руку!
        Егор быстро втянул сталкера наверх.
        - В люк! Быстрее!
        Новичок послушно спрыгнул внутрь, следом свалился Охотник. На их счастье крышка люка отсутствовала, иначе она бы давно приржавела, вынудив путников искать другое укрытие. Инженерная машина разграждения затряслась, как осиновый лист. Приведенный погоней в ярость злыдень ухватился зубами и передними лапками за ковш, венчавший стрелу машины, и что было сил принялся ее трясти и раскачивать. Попавшие в переделку путники были вынуждены крепко ухватиться за скобы внутри корпуса, зубы их клацали, а головы тряслись. Так продолжалось секунд двадцать, к окончанию которых Егор чуть не откусил себе язык. Поняв, что так добычу не достать, злыдень выпустил ковш и, отойдя на пару шагов назад, попытался с разбегу перевернуть машину. Корпус ИМР сильно тряхнуло, и Охотник приложился головой о какую-то железяку.
        - Вот урод пучеглазый! - выругался сталкер.
        - Мы для него - консервы, - нервно хихикнул Полянин.
        Тряска прекратилась. Злыдень забрался на корпус машины и топал теперь над головами людей. Резкий удар прогнул потолок, сверху посыпалась ржавая шелуха. Подбросило так, что руки, вцепившиеся в скобы, едва не вывернуло из суставов.
        - Он прыгает! - изумился журналист.
        - Продолжит в том же духе, и нам конец, - ответил Охотник. - Проломит корпус.
        Злыдень снова прыгнул. Люди заскрипели зубами, сдерживая крики боли, пронзившей сведенные судорогой мышцы. «Если он еще раз так сделает, я не выдержу, - запаниковал Егор, - отпущу руки, и меня пришибет об потолок или об пол». Внезапно туша спрыгнула на землю, послышался злобный рык, и вслед за ним быстрый топот удаляющихся шагов. Какое-то время «затворники» сидели молча, прислушиваясь. Первым очнулся Охотник:
        - Это более чем странно…
        - Неужели ушел?
        - Да вроде. Тихо подкрадываться он не умеет. Попробуем выглянуть?
        Кюри поднялся и высунул голову из люка. Послышался его возглас, и сталкер вылез наверх. Егор последовал за ним. Мутант крутился под расположенной в отдалении, метрах в двухстах, прожекторной вышкой. Он рычал, топал ногами и толкал вышку, отчего она тряслась и жалобно скрипела.
        - Интересно, что он там нашел? - спросил журналист.
        - Не наша забота, - отмахнулся Охотник, - давай-ка двинем отсюда, да побыстрее!
        - У тебя кровь на голове, - заметил Егор.
        - Кровь оставим на потом, - спрыгивая по другую сторону ИМР, ответил сталкер, - побежали!
        Егор соскочил на землю и трусцой припустил за Охотником. Тот, не стараясь «прокидывать» дорогу, а полагаясь в основном на зрение и чутье, стремился максимально увеличить дистанцию, разделявшую их и мутанта. Остаток пути, пролегавший вокруг куч с мусором, миновали без приключений. За Могильником вновь начинался небольшой участок леса. Уже подходя ближе к зарослям, услышали позади себя, в отдалении, стрельбу и чуть погодя глухой взрыв.
        - Я же говорил: в Могильнике всегда что-то происходит, - произнес Охотник.
        Часам к шести вечера путники миновали лес и вышли к полям, принадлежавшим когда-то колхозу, за выполнение нормативов которого боролись жители Староселья. Покосившиеся постройки: дома, амбары и сараюшки - находились уже в пределах видимости.
        - Добрались, - выдохнул Егор.
        - Да, но не будем забывать об осторожности. Дружков твоих мы перестреляли…
        - Они мне не дружки…
        - …а вакантное местечко уже могли занять другие жители, - закончил Охотник, не обращая внимания на реплику журналиста. - Веди. Где у них «малина» была?
        - Улица Ленина, дом семь, - назвал адрес Полянин.

* * *
        Дом представлял собой трехэтажный терем с черепичной крышей, стены были выкрашены светлой краской, с намалеванными цветами между окнами, закрытыми узорными ставнями. Резное крыльцо и двери с декоративными филенками - все указывало на то, что этот двор некогда процветал и хозяева его не знали нужды. В былые годы он принадлежал, скорее всего, председателю колхоза. Неудивительно, что банда Митяя выбрала именно этот дом в качестве своей стоянки. Ставни, правда, покосились, а часть их и вовсе отпала и лежала на земле, постепенно зарастая травой и полецветом, стекла были выбиты, а в нижней части входной двери зияла большая дыра. В некоторых местах виднелись следы от пуль.
        Егор сразу ушел в сарай, расположенный за домом, чтобы, наконец, забрать свои, сушившиеся уже третьи сутки вещи, а Охотник принялся осматривать помещения в поисках схрона. Первым делом он спустился в погреб, но здесь кроме сгнивших почерневших бочек ничего не было. На кухне обнаружились следы недавнего пребывания людей: свежие бутылки и окурки. Сталкер заглянул в печь, пошарил в шкафчиках - пусто. Он принялся методично обследовать комнаты. Так ничего и не найдя на первом этаже, Охотник поднялся на второй. Из окон открывался вид на сопку с памятником советским воинам - два гранитных столба с побелевшей от времени мраморной плитой, на которой еще просматривались имена солдат и офицеров, защищавших этот участок земли от фашистских захватчиков.
        Глядя на памятные таблички, Кюри внутренне успокоился, словно прикоснувшись к вечности. Он просто стоял и смотрел в окно, отрешившись от всяких размышлений, и, в конце концов, нужные мысли сами заполнили пустое пространство. «Просто нужно поставить себя на место человека, которому надо что-то спрятать», - решил сталкер. Уже через несколько секунд размышлений стало ясно, что здесь держать схрон бессмысленно. Любой, кто сюда попадет впервые, начнет свое знакомство с домом, осмотрит каждый уголок, включая погреб и чердак, и обязательно обнаружит спрятанное!
        Кюри спустился на первый этаж и вышел во двор.
        - Эй! Мародер! - сложив руки рупором, крикнул сталкер.
        - Я не мародер! - донеслось из-за угла.
        Охотник направился на голос и нашел журналиста в сарае. Тот, упаковав в рюкзак свою одежду, пытался реанимировать испорченный дозиметр ритмичными встряхиваниями. Внимание сталкера привлекли старые серые доски, грудой наваленные в углу, раскидав их, он обнаружил ящик, похожий на пожарный.
        - Так-так, - протянул Охотник, откинув крышку, - пещера Али-Бабы.
        Подошедший Егор с любопытством заглянул внутрь. Ящик был полон всевозможного оружия и различного барахла. Без какой-либо системы и порядка внутри лежали патроны в коробках и стволы разных марок и калибра, гранаты, медикаменты, какие-то приборы, бумаги, ножи, фляги и что-то, чего журналист никогда прежде не видел, но по рассказам сталкеров определил, что это артефакты.
        - Награбить - награбили, сбыть не успели… - обрадовался Охотник.
        Он порылся в ящике и вытащил искомый прибор. - Это? - посмотрел сталкер на Егора. Получив утвердительный ответ, Кюри спрятал устройство в рюкзак. Дополнительно исследовав содержимое ящика, он нашел документацию на прибор и тоже забрал ее. Новичку достались новый пистолет, патроны, две гранаты и какая-то серая коробочка с жидкокристаллическим экраном.
        - Это зачем? - спросил журналист.
        - Детектор аномалий. Штука полезная, когда приходится быстро бежать. В остальных случаях лучше полагаться только на себя. Уровень радиации он тоже показывает, так что можешь выкинуть свой дозиметр.
        - Ясно, - Егор спрятал устройство в нагрудный карман куртки.
        - А тот прибор, который «Пеплу» так нужен… Что это?
        - Хрен его знает, - соврал Охотник, - да мне и не интересно. Пойдем место для ночлега поищем. Скоро темнеть начнет.
        - Почему мы не может заночевать в доме?
        - Можем, - кивнул сталкер. - Только лучше мы найдем менее заметное строение, где-нибудь на окраине села. И хотелось бы, чтобы дверь у него была целой.
        Он закрыл ящик, вновь закидал его досками и вышел из сарая.
        - Пойдем, мародер…
        - Я не мародер, сколько можно повторять.
        - А кто только что чужой схрон обнес?
        Опешивший от такой наглости журналист не нашелся, что сказать в ответ.

* * *
        Надежный, удовлетворивший Охотника дом нашелся на южном краю села. Дверь была на месте и выглядела достаточно прочной, железный засов немного прикипел, но сталкер обстучал его камнем и смазал оружейным маслом. Окна были забиты неплотно пригнанными друг к друг досками, так что хоть те и пропускали достаточное количество света, все же не позволяли проскочить в щель чему-то более крупному, чем кошка. Быстро темнело, но разводить огонь в печи или зажигать керосинку не стали. Над селом повисла полная яркая луна. Вдалеке завыл какой-то зверь, затем раздался стрекот пулемета и вой оборвался.
        - Это где? - поежившись, спросил журналист.
        Он сидел за столом на еловой чурке и при свете крохотного фонарика заносил в блокнот свои путевые заметки.
        - На том берегу, - ответил вполголоса Охотник. - Здесь, менее чем в километре от нас, водоем - охладитель АЭС. Здоровое такое озеро. А напротив нас, на другом берегу, база «фрименов».
        - «Фрименов»?
        - «Анархистов». По-английски, freeman - «свободный человек».
        - Ну, да… - кивнул Егор.
        - Это там стреляли. Из станкового пулемета на посту. А вой знаешь чей?
        - Чей?
        - Химеры.
        - А кто это?
        - Это такая тварь, с которой лучше не встречаться.
        - Вроде злыдня?
        - Хуже. Намного хуже!
        Сложно было представить себе что-то хуже злыдня. Разве что, мимикрима. Егору стало не по себе. А Охотник, напротив, словно наслаждался этими пугающими звуками. Он достал упаковку саморазгоревающейся лапши и с видимым удовольствием приступил к трапезе, наполнив помещение удушливым запахом ароматизаторов. Журналист есть отказался, только попил воды.
        - Охладитель широкий? Далеко база «Анархии»?
        - Широкий. База километрах в трех от нас, может больше. Просто небо сейчас ясное, воздух чистый, вот звуки и разлетаются на большие расстояния.
        Поев, Кюри расстелил на полу найденный в кладовке матрас.
        - Ложись спать. Я покараулю до четырех утра, потом сменишь меня.
        - А что завтра делать будем? - спросил журналист, укладываясь.
        - Завтра? - вздохнул Охотник. - Завтра и решим.
        Про себя сталкер уже составил план. Устройство все-таки необходимо принести Клопу, чтобы кредит доверия не подорвать. Но перед этим стоит немного поколдовать над внутренностями прибора и сделать его полостью нерабочим или недостаточно пригодным для использования. Как быть с документацией? Потерять? Или потерять только самое важное? Следовало для начала изучить ее. И еще оставалась проблема… Краснов. Если он один раз собрал детектор пси-излучения - может собрать его вновь. Нужно было как-то решать этот вопрос. Судьба журналиста его волновала меньше, хотя он видел, что в пареньке есть все задатки, чтобы стать хорошим сталкером, но не считал это правильным выбором жизненного пути. Лучше помочь ему выбраться из Зоны как можно скорее. И кто только догадался ввести карантин?
        Глава 12
        Подозреваемый
        Слежка оказалась делом довольно хлопотным: необходимо было держать в поле зрения тех двоих, или предугадывать траекторию их перемещений, и при этом не забывать ставить метки так, чтобы они располагались в прямой видимости друг у друга. Самое же сложное было не попасться на глаза «объектам», которые почти всегда держались настороже. А как по-другому можно себя вести, находясь в Зоне? Поневоле будешь все время оглядываться и стрелять глазами по ветвям деревьев и кустарника. В лесу Айкер еще более-менее справлялся со слежкой, хотя на самом выходе к Могильнику едва не попался. Очень уж расслабило его то, что оба сталкера долго смотрели в сторону куч с мусором и не оглядывались назад. Потом они уселись трапезничать, и не евший с утра сержант страшно на них за это злился. Через полчаса парочка, наконец, выдвинулась в обход мусорных куч. Айкер наблюдал за сталкерами из кустов, не смея двинуться. Открытые пространства Могильника не позволяли ему продолжить слежку. И вставала еще одна проблема: куда крепить метки? Видимо, придется оставлять записки на ориентирах.
        Сержант достал из кармана блокнот с ручкой и написал: «Ориентир:». Теперь следовало дождаться решения сталкеров, те двинулись по дороге, уходящей за кучи. Когда они поравнялись с ржавым остовом какого-то автомобиля, Айкер дополнил сообщение так, чтобы получилось: «Ориентир: по дороге и до автомобиля», и воткнул метку в ствол дерева, приколов листок ее усиками.
        «Объекты» уже отдалились от леса на пятьсот метров. Пройдя еще несколько десятков, они остановились, словно совещаясь, затем очень медленно, крадучись двинулись вперед и исчезли за кучей. Сержант быстро сориентировался и, выскочив из кустов, помчался к прожекторной вышке, находившейся где-то посредине между лесом и объектами слежки. Отличное место, чтобы укрыться от глаз преследуемых. Но когда он уже пробежал половину пути, двое сталкеров стремительно вылетели из-за мусорной горы и понеслись по дороге так, словно старались выиграть забег на спринтерской дистанции. Сержант, сначала поддавшись мимолетному чувству, рыпнулся было за ними, потом сообразил, что его могут заметить, и плюхнулся наземь. Но беглецам было не до него. Вслед за ними из-за кучи показалось нечто размером со слона, на невразумительно массивных ногах. Какая-то помесь ощипанной куриной тушки с жабой, раздутой до невероятных размеров. Мутант довольно резво припустил за людьми, топая и громко хрюкая. Сталкеры драпали так, что любо-дорого смотреть, и вскоре затерялись среди мусорных холмов. Сержант вскочил и бросился за ними. Что он
будет делать, когда догонит всю троицу, Айкер придумать не успел, но, вырулив из-за поворота, увидел, что туша мутанта подпрыгивает на корпусе какой-то гусеничной машины. Совершив очередной прыжок, от которого вездеход отчасти ушел катками в землю, цыпленок-переросток вдруг обернулся и уставился на сержанта своими бессмысленными глазами-бусинками. Айкер попятился. В тот же миг тварь спрыгнула с корпуса и побежала в его сторону. Сержант бросился наутек. Вариантов для отступления было немного. Обратно в лес? Очевидно, что до леса он добежать не успеет, да и спасет ли это его? На кучу мусора? Но где гарантия, что мутант не заберется туда? Оставался ангар, расположенный неподалеку от свалки, и прожекторная вышка. Айкер выбрал вышку, предположив, что по вертикальным металлическим лесенкам зверюга подниматься не умеет. Он домчался до нее и, на несколько секунд забыв о боли в груди, вскарабкался на площадку, расположенную на самом верху, метрах в десяти над землей. Винтовку воин, невзирая на все превратности судьбы, не бросил.
        Забравшись, сержант первым делом огляделся. Площадка представляла собой настил размером два на два метра, набранный из металлических плит и огражденный стальными перилами. На специальных кронштейнах крепилось несколько мощных прожекторов, около двух футов в диаметре. На некоторых прожектора отсутствовали. Пока Айкер оценивал диспозицию, злыдень добежал до вышки и принялся ее толкать. Военному пришлось ухватиться покрепче за перила. Сквозь нагромождение кабелей и металлических прутьев он увидел, как сталкеры выбрались из гусеничной машины и, спрыгнув по другую ее сторону, припустили дальше по дороге, уводящей в лежавшую за Могильником чащу. Айкер выругался. Слежка могла полететь ко всем чертям. За прожекторами и путаницей проводов «объекты» его не заметили, но теперь безопасный спуск был блокирован на неизвестный период времени. Сталкеры скрылись за очередной кучей мусора. В отчаянии Айкер сдернул винтовку с плеча и открыл огонь по топчущемуся внизу монстру. Сержант уже не боялся, что его обнаружат. Вряд ли преследуемые, так стремительно убегавшие от мутанта, вернутся назад, чтобы посмотреть, что
происходит. Зверь реагировал на выстрелы ревом боли, но и только. Отстреляв магазин, Айкер понял, что попусту тратит патроны. Пули не пробивали толстый кожаный покров мутанта и не причиняли особого вреда. Сержант затравленно оглянулся. Неподалеку от вышки располагался ангар заброшенного депо, но до его крыши при всем желании было не допрыгнуть.
        - Чтоб ты сдох, ублюдок! - выругался американец, глядя, как мутант пытается подрыть вышку.
        Он сбил прикладом крепление одного из прожекторов и, напрягшись, снял его с кронштейна.
        - Держи! - и Айкер сбросил стальную «кастрюлю» на голову злыдню.
        Послышался глухой удар, мутант взвизгнул и отпрыгнул на несколько метров, но тут же вернулся и с упорством продолжил подрываться под вышку.
        - А, так тебе мало?! - взбешенный сержант сокрушил крепление второго прожектора и схватился за его края. Он попытался приподнять его, но не смог. Корпус прожектора оказался неожиданно тяжелым. Это показалось странным, ведь предыдущий был точно такой же конструкции. Айкер развернул фонарь к себе - там, где когда-то находилась лампа, в помутневшем от времени отражателе, зияло пустое отверстие, и в нем что-то виднелось. Сержант отжал скобу, удерживающую тыльную крышку осветителя, она отпрыгнула, и на площадку посыпались разные предметы, в которых Айкер опознал консервы, коробки с патронами и гранаты. Это был чей-то схрон, заготовленный на всякий случай. Бог знает, сколько лет все это добро хранилось, надежно спрятанное под колпаком прожектора. Быть может, и хозяина его давно уже нет в живых, а кости сгнили среди коварных аномалий Зоны. А может, все эти предметы оставлены только вчера или даже сегодня. Военный мысленно поблагодарил запасливого сталкера, кем бы тот ни был. Он подобрал гранаты и, выдернув у одной из них предохранительное кольцо, бросил ее вниз, прячась подальше от лестницы, среди
оставшихся прожекторов. Раздался взрыв и обиженный визг, осколки и мелкие камешки забарабанили по площадке. Окровавленный монстр бросился наутек.
        - Ага! - злорадно завопил Айкер, потрясая кулаком, но тут же был вынужден вновь ухватиться за перила - площадка накренилась. Подрытая злыднем и поврежденная взрывом вышка заваливалась набок. Скрежеща металлом, она обрушилась на забор, ограждавший ангар, и сержант грохнулся на землю, приложившись так, что искры из глаз полетели. С минуту он не вставал, приходя в себя. Затем с кряхтеньем поднялся, подобрал оружие и, хромая, устремился в сторону, куда удалились сталкеры. Чувство долга подгоняло Айкера и придавало ему сил. Спеша, он не стал искать специальных ориентиров для закрепления меток, а просто бросал их на землю через каждые десять футов, словно Гензель хлебные крошки, и надеялся, что в Зоне не найдется птиц, способных склевать металлические цилиндры, напичканные электроникой.

* * *
        Вайс вышел через полчаса после сержанта. Он рассчитывал догнать Айкера еще до Староселья, все-таки агент двигался несколько быстрее по уже расставленным меткам. Джерри углубился в лес и довольно уверенно передвигался, периодически нажимая на кнопку активатора. На деревьях загорались красные светодиоды и слышался тоненький писк. Без происшествий агент добрался до Могильника. На стволе сосны, перед выходом на открытую местность, он обнаружил записку сержанта, отыскал глазами ржавый автомобиль и побежал к ориентиру. Ему на глаза попалась обрушенная вышка, стреляные гильзы и множество пятен крови. Кровавые следы удалялись на восток, за мусорные кучи. Никаких дополнительных пояснений от сержанта найти не удалось, но Вайс заметил поблескивание валявшихся на дороге меток.

* * *
        На площадку перед лагерем, распугав зверей, опускался «ганшип». Его блестящая поверхность и стекла в больших обзорных окнах пилотов бликовали в лучах красного солнца. Примяв траву полозьями, вертолет приземлился, створка пассажирского отсека отъехала в сторону, и на траву спрыгнул усатый капрал Доусон.
        - Есть здесь кто-нибудь?! - проорал он, стараясь перекричать шум турбины.
        Не получив ответа, капрал обошел вертолет и забежал в центральную палатку. Спустя несколько минут он появился, держа в руках записку и активатор, оставленные Вайсом. Дал знак пилотам, чтобы глушили двигатель.
        - Вылезайте, - постучал Доусон по обшивке вертолета.
        Пилоты спрыгнули на землю, из пассажирского отсека выбрались по очереди двое мужчин и одна женщина - рядовые Леер, Карелла и Винкерс.
        - Смирно! - скомандовал капрал. - Наша задача: следовать по оставленным для нас меткам до населенного пункта Староселье. При приближении к поселению перейти к скрытному перемещению, соединиться с агентом Джерри Вайсом и перейти под его командование. Пилоты, ваша задача: находиться в лагере и ждать нашего возвращения. Если мы не вернемся до шести утра - радировать на базу для получения дальнейших указаний. Задача ясна?
        - Да, сэр! - ответил разноголосый хор.
        - Леер, Винкерс, за мной! Карелла, замыкаешь.

* * *
        Вайс пересек Могильник и оказался в лесу. День близился к закату, и среди густых деревьев стремительно темнело, что сильно замедлило передвижение агента. В сумраке можно было с легкостью подвернуть ногу на какой-нибудь коряге или провалиться в болото, а фонарик Вайс взять забыл, да и включать его было опасно - свет мог выдать его или привлечь какое-нибудь недружелюбное существо. Насколько агент запомнил из общего курса подготовки контингента, по ночам около половины видов фауны Зоны спали, но оставшихся вполне хватало на то, чтобы путник не дожил до рассвета. Джерри старался не думать об опасностях. Это тоже входило в его подготовку: отключиться, отгородиться от мира, уйти в задачу, словно и не происходит вокруг ничего необычного, будто он сидит за партой и решает сложное уравнение, а не крадется по темному, болотистому участку местности, населенному жуткими тварями.
        Наконец лес закончился. Вайс с облегчением выбрался на открытое пространство и очутился среди высокой травы, заполонившей бывшие колхозные поля. За ними уже виднелись темные контуры сельских домов. Местность была холмистая, и строения располагались на вершине небольшой возвышенности. Куда теперь? Джерри нажал на кнопку активатора и обвел взглядом окрестности. Никаких признаков новых меток. Неожиданно, слева и немного впереди, метрах в трех, раздалось приглушенное посвистывание - Вайс даже дернулся от неожиданности, но тут же сообразил, что кто бы там ни был, обладай он нехорошими намерениями - свистеть бы не стал. Джерри направился на звук и через пару шагов чуть не рухнул в глубокую канаву.
        - Осторожней, сэр, - раздался шепот сержанта. - Не упадите.
        - Айкер? Где вы? - тыкался направо и налево, как слепой котенок, агент.
        - Здесь, сэр, - Айкер подался немного вперед, и Вайс увидел, что тот сидит в траве на краю канавы с биноклем в руках.
        Позицию сержант подобрал грамотно, в канаве мог спрятаться целый взвод, и среди травы, растущей на ее краю, сидящий человек был совершенно незаметен.
        - Где они? - Вайс высунулся наружу.
        - Вон тот дом, - показал рукой сержант.
        - Этот?
        - Нет, другой. Крайний, одноэтажный. На сарай похож.
        - Вижу. Они там, да? Что они делали?
        - Я несколько раз упускал их из виду во время слежки. Но с момента, как они прибыли в поселение, не свожу с них глаз. Сначала они заходили в другой дом, в центре поселка. Там провели около получаса. Затем, словно искали что-то или выбирали место для ночевки, шастали по всему селу, заглядывали в окна… Наконец, остановились здесь. Сквозь ставни я видел свет, но недавно он погас. Очевидно, устроились на ночлег. Возьмите бинокль, сэр.
        Вайс забрал у сержанта «штайнер» и поднес окуляры к глазам. Да, входная дверь отсюда просматривалась неплохо, окна были забраны досками. Крыша, правда, дырявая, крытая шифером, но если действовать внезапно и быстро, «объекты» через нее уйти не успеют. К тому же на небо выползла серебристая луна, в свете которой все окружающее стало видно, как на ладони.
        - Вы проголодались? - спросил Вайс у Айкера. Он достал тушенку и хлеб. - Я принес вам перекусить, вы пока ешьте, а я понаблюдаю.
        Сержант с жадностью накинулся на еду, благодарно поглядывая на агента. Не прошло и двух минут, как с тушенкой и хлебом было покончено.
        - А вы, сэр? - спросил Айкер.
        - Я не голоден, - Вайс оторвался от бинокля. - Вот что… сержант. Ступайте к месту последней метки, затаитесь там и ждите прибытия группы. Только не напугайте, а то еще пристрелят…
        - Есть, сэр. А если эти двое вдруг чего удумают?
        - Вряд ли, но… видите тот столб с проводами?
        - Да, сэр.
        - Воткните со своей стороны несколько меток сразу. Если что-нибудь случится, я нажму активатор, и вы увидите огонек.
        - Есть, сэр. Разрешите идти?
        - Ступайте, сержант.
        Опустившаяся ночь принесла с собой влажную прохладу. Трава покрывалась росой. Да еще временами в темноте раздавались жуткие звуки: где-то выл неведомый зверь; что-то хрустело в кустах; за лесом, в болоте, слышалось утробное урчание, переходившее в низкий гул. Вайс зябко поежился. Он посмотрел на часы, было около часа ночи. По темному небу проплывали редкие облачка. Прошло уже более сорока минут с тех пор, как агент отправил сержанта на пост. Наконец его ухо различило тихие шаги нескольких пар ног, стебли густой травы раздвинулись, и появился Айкер в сопровождении капрала Доусона и рядовых Леера, Васкеза и Кареллы.

* * *
        Егор крепко спал, расстелив спальный мешок прямо на полу возле уцелевшей печки. Вещмешок он положил в изголовье, а оружие - у самого бока. Ему снился страшный сон. Он стоял на дне большого котлована, а в центре его находился Охотник. Только он был не Охотником. Он когда-то был Охотником, а теперь стал чем-то вне пространства, времени и материи. И в то же время он словно проникал везде одновременно, как Бог. А может, и являлся Богом… В нем можно было увидеть и человека, и зверя, и любую другую сущность.
        «Человек, осознавший природу Будды, видит Будду во всем». Так сказал кто-то из восточно-азиатских мудрецов.
        Сейчас Охотник не был Буддой. Но, стоя прямо посередине котлована, он пробуждал в себе все человеческое, что было ему еще доступно, и воздевал руки к небу. Затем он медленно свел их ладонями вместе, и раздался страшный взрыв. Настолько громкий, что оказался за порогом слышимости. Но вдруг он прорвался сквозь барьер тишины, словно лопнула сдерживающая пленка…
        Тр-р-ра-ах! Сорванная с петель дверь влетела в помещение и с грохотом упала на пол. Егор, словно ошпаренный, подскочил на своей лежанке и, распахнув глаза, уселся, взирая на происходящее непонимающими, с остатками сна, глазами. В узенькую комнату ворвались люди в военной форме с оружием в руках и в черных масках с прорезями для глаз. Они сразу заполнили собой помещение, слепя журналиста фонариками и целясь в него из винтовок. Егор хотел было подняться, но в грудь ему уперся ствол, и незнакомый голос сказал что-то по-английски. Впрочем, несложно было понять, что ему приказывали не двигаться. В проеме появился еще один человек. Он подошел к Егору, и тот узнал давешнего американца.
        - Эй, вы чего? - возмутился журналист. - Что происходит?
        - Поднимайтесь, - сказал Вайс, - вы арестованы.
        Глава 13
        Допрос
        Сталкер Виталик по прозвищу Крест получил в подарок от судьбы невероятное везение. Что бы ни происходило с ним, с кем бы в поход он ни отправился, в какие бы авантюры ни ввязывался - всегда ему удавалось выйти из дела с честью и минимальными потерями. Порой он рассказывал о себе и вовсе мистические истории. Однажды на Рождество умудрился Крест заплутать в подлеске, который знал, как свои пять пальцев. Казалось бы, при чем тут везение? Ведь он едва не замерз до смерти и уже не чаял добраться до стоянки. А сколько таких же, как он, околевших в лесу? Сколько, заблудившись, умерло от жажды и голода? Не единожды Зона «подшучивала» над сталкерами. Но Виталику подфартило. Когда он уже засыпал в сугробе, проваливаясь в сладкое забытье, по его словам, прилетели таинственные огоньки. Он поднялся, двинулся за ними и обнаружил артефакт, придавший ему силы, и нашел выход из леса. Позже он объяснял это своим невероятным везением, которое сумело сломить волю самой Зоны, хотя в тот момент Крест о нем не думал, а молился Господу, как только умел. Сталкеры без особого интереса отнеслись к рассказу Виталика. Ну,
почудилось что-то парню, сумел выбраться… Что с того? Но Крест свято верил в свою счастливую звезду, и она его не подводила. Иными словами, он не очень расстроился, когда сегодня глубокой ночью на проселочной дороге в районе Корогода его старенькую «Ниву» догнал военный «уазик», после чего последовал приказ - остановиться, выйти из транспортного средства и лечь на землю, заложив руки за голову. Виталика быстро обыскали, выдали пару тычков и подзатыльников и велели следовать на «своем ржавом корыте» до КПП «Стечанка», предупредив, что в случае отклонения от правильного курса автомобиль будет расстрелян из четырех автоматов бронебойными патронами. Крест решил не противиться судьбе и, положившись вновь на удачу, безропотно исполнил приказание.
        Забегая вперед, можно сказать, что фортуна его опять не подвела. Едва он угнездился на нары (единственные оставшиеся в целости на Стечанской гауптвахте, в помещениях которой расквартировался взвод КПП) и приготовился предаться философскому размышлению о смысле своего существования или сну, как снаружи донесся шум подъезжающего автотранспорта, а спустя минуту раздались громкие голоса. К железной решетке, исполнявшей роль четвертой стены камеры, подошли двое. Сухопарый капитан, один из тех военных, что остановили «Ниву» сталкера, и второй - красномордый потный майор, которого Виталик видел в первый раз.
        - Это еще что за дерьмо? - спросил майор, кивком головы указав на сталкера.
        - Нарушитель, - ответил капитан.
        - Чего сделал?
        - Нахождение в запретной зоне. Следовал на машине со стороны Чернобыля к Корогоду.
        - Убрать! - буркнул майор и отвернулся. - Я тебе сказал, что мне камера нужна?
        - Так точно, - кивнул капитан. - Гиренко! Улитин!
        Подбежали двое бойцов.
        - Уберите этого… - поморщился офицер, словно говорил о прокаженном.
        Клетку открыли, и бойцы, схватив Креста под руки, шустро поволокли его к выходу. Он едва успевал переставлять ноги, не смея вставить хоть слово. Наконец, увесистым пинком под зад его вышвырнули из здания КПП. Вслед полетел вещмешок сталкера.
        - И «ведро» свое забери, - сказал появившийся на пороге капитан.
        Затем он развернулся, и дверь закрылась. На дворе еще господствовала ночь, но над Рыжим Лесом небо уже начинало светлеть. «Нива» стояла неподалеку, сразу за шлагбаумом, одинокая, словно пес, которого не пустили в магазин. Ключи оказались в замке. Крест проверил содержимое рюкзака: сигареты, еда и водка, конечно, исчезли. Оружие тоже никто возвращать не собирался. Ну и ладно, зато жив и на свободе, неподалеку у Виталика был организован схрон с автоматом и гранатами. Сталкер уселся в скрипучее авто, завел двигатель и выехал на грунтовку, гадая о том, что же такого произошло, отчего военные отпустили его без каких-то контрибуций. В синем небе сияли звезды.
        Тот самый майор, которому Виталик косвенно был обязан своим освобождением, являлся по должности командиром роты, обеспечивающей КПП «Стечанка» личным составом и оборудованием. Звали его - Николай Жарко, по прозвищу - «Майор Шея», как его окрестили (за глаза, разумеется) подчиненные. Частью тела, давшей ему второе имя, Жарко не обладал совсем. Он был грузен, а голова нижней челюстью прирастала к плечам и груди, без каких-либо промежуточных переходов. Про таких шутят, что у них головогрудь, как у жуков. Майор Шея являлся примером антипода здоровому образу жизни. Испещренные мелкими фиолетовыми капиллярами щеки словно говорили: «Опомнись! Перестань пить и займись своим здоровьем!», но Жарко их не слушал. Никто бы не удивился, если бы внезапный инсульт вычеркнул майора из списка живущих на белом свете. А некоторые были бы откровенно рады. Виной тому - довольно скверный характер Жарко и его пренебрежительное отношение к подчиненным.
        Около четырех часов утра майора и его супругу разбудил телефонный звонок. Жена начала было ворчать, но Жарко цыкнул на нее, и та лишь гневно повернулась к нему спиной. Звонил командир батальона Охранного Периметра полковник Кульчий, которому перед этим позвонил командующий округа генерал-лейтенант Шваренко. Генерал, в силу занимаемой должности, начал разговор с разноса. Мол, распустились тут, развели преступность до того, что иностранные ведомства и Интерпол вынуждены отлавливать террористов на территории «заповедника». В высших командных и политических кругах эту язву на теле планеты почему-то было принято называть именно так. Какое-то стыдливое замалчивание, точнее, сглаживание реального положения вещей. Полковник Кульчий отвечал с достоинством, что на вверенном ему участке все в полном порядке, в соответствии с уставом и регламентом по охране Периметра. И если у иностранных коллег возникли какие-то проблемы, то искать причины этих проблем следует в них самих. В коллегах то есть. Генералу ответ полковника понравился, и он сменил гнев на милость. Однако дело есть дело, и от командующего поступило
распоряжение: обеспечить представителю Интерпола агенту Джерри Вайсу всестороннюю поддержку, выражающуюся, в частности, в предоставлении помещения с крепкими стенами и решетками на окнах. Полковник Кульчий мысленно откозырял, перебрал в уме варианты и бросился набирать номер Жарко.
        Задача майору была поставлена простая - подготовить бывшее помещение гауптвахты, а ныне КПП «Стечанка» к приему и содержанию под стражей преступника.
        Восход потихоньку разгорался за краем леса. На крыльце КПП стоял капитан и курил сигарету. Он прислушался - из-за деревьев донеслось механическое стрекотание. «Никак вертолет?» - подумал капитан и не ошибся. Над лесом, на фоне розовой полоски неба, виднелся черный силуэт приближающегося геликоптера.
        - Летят, что ли? - высунулась из-за двери голова майора.
        - Так точно, товарищ майор, - капитан услужливо протянул пачку старшему по званию. - Сигарету?
        - Не курю, - буркнул Жарко.
        - А почему к нам-то?
        - А пес его знает! Не мое дело, - небрежно бросил майор.
        Но на деле Жарко таким уверенным себя не чувствовал. Его тревожил тот же вопрос: почему преступника везут именно в его КПЗ, а не в какое-то другое? И почему он должен подрываться в четыре утра, превозмогая одышку и головную боль, и мчаться наводить порядок на подшефном КПП.

* * *
        Поначалу Егор не мог и слова вымолвить и с трудом понимал, чего от него хотят. Первый вопрос, который ему задали после насильственного пробуждения, звучал так: «Вы убили Дениза Лейна?»
        - А? - распахнув рот, выдавил журналист.
        Егора сноровисто заковали в наручники. Вайс подтянул к себе его рюкзак и, расстегнув клапан, вытряхнул содержимое на пол. Отшвыривая в сторону скромные пожитки, агент отыскал злополучный патрон и поднял его к лицу задержанного.
        - Такой же пулей был убит американский гражданин Дениз Лейн, - процедил Джерри сквозь зубы. - Я хочу знать, где вы прячете оружие?
        - Что? - прикинулся валенком Егор, лихорадочно соображая, как лучше себя вести.
        - Где оружие?! - вскипел Вайс. - Этот патрон от него! Где оно?
        - Патрон?..
        До журналиста стал наконец доходить смысл вопросов американца. «Эге, - прикинул он, - видать, Кюри постреливает не только в бандитов и мутантов. Вот и пришли по его душу». Отпираться смысла не было.
        - Это не мой, - пожал плечами Егор, - мне Кюри его дал.
        - С какой целью? - не отступал Вайс.
        - Да не знаю я! Так просто… На память.
        - Вот как? А где он сам?
        - Кюри? - журналист удивленно оглядывался. - Да здесь был. Я думал, вы его…
        Он замолчал, заметив, как рот американца превратился в тоненькую щелочку.
        - Где второй?! - резко бросил через плечо Вайс.
        Подошел капрал.
        - Сэр, мы все осмотрели. Только этот, больше никого не было.
        - Айкер! - чуть не взвыл агент.
        Подбежавший сержант был чуть бледнее обычного.
        - Сэр, я не знаю, как он ускользнул. Все было под контролем, он не выходил. Должно быть…
        - Обыскать все! - оборвал его Вайс.
        - Есть, сэр, - козырнул Айкер и, чувствуя за собой вину, выскочил на улицу.
        - Продолжим, - агент повернулся к Егору. - Куда ушел Кюри? Где ваша… ваше… Где вы прячете оружие?
        - Постойте, - взмолился журналист. - Вы думаете, что мы с ним? Да мы вообще едва знакомы! Я корреспондентом на радио работаю, я здесь случайно…
        - Документы! - нахмурился Вайс.
        Полянин торопливо достал из кармана паспорт и удостоверение журналиста. «Пашпарт» - гласила надпись на лицевой стороне синей книжечки.
        Разорвав упаковку и проверив документы, Вайс встал, отошел в сторону и, похлопывая корочками по ладони, крепко задумался, кляня себя за глупость. Что теперь делать? Отпустить подозреваемого? Ну, а если он водит его за нос, а документы поддельные, тогда что? Агент стянул с плеч свой рюкзак и, расстегнув его, достал небольшой черный матовый куб. Егор с интересом наблюдал за действиями американца, а тот, в свою очередь, впился глазами в лицо журналиста, стараясь не пропустить ни одного движения.
        - Вам знаком этот предмет?
        - Нет. А что это?
        «Ноль эмоций», - упал духом агент. Никакого волнения, блеска в глазах, только вежливое любопытство. Но может быть, он всего лишь пешка в преступной организации и знать не знает ни о каком артефакте? Вайс со вздохом убрал куб в рюкзак.
        В этот момент в углу помещения что-то зашевелилось. Там валялась какая-то ветошь, на которую все находившиеся в доме поначалу не обратили внимания. Егор испуганно попятился, отползая задом по расстеленному на полу спальнику. Бойцы вскинули стволы и направили лучи фонариков в сторону звука. Ветошь отлетела в сторону, и из стены, возле самого пола, «выросла» голова Айкера. Все облегченно выдохнули.
        - Вот так он ушел, сэр, - сержант с кряхтеньем вылез из пролома, - по ту сторону стены растет довольно высокая трава, поэтому дыры не было видно. Но сейчас трава слегка примята, словно кто-то недавно покинул дом через этот лаз. И все же я не понимаю, как он проскользнул незамеченным. Дальше идет открытое пространство - все просматривается, как на ладони. Вайс выругался себе под нос. Становилось ясно, что треклятый Кюри в «мюнхенском деле» играет важную и, может быть, ключевую роль, иначе ему не было смысла скрываться. А сам он гонялся все это время за пустышкой.
        - Айкер, на пару слов, - Вайс кивнул головой, указывая на дверь.
        - Что будем с арестованным делать? У нас ничего нет, - сказал Джерри, когда они с сержантом вышли из дома.
        - Отпускать нельзя, сэр. Его надо допросить. Он может знать больше, чем говорит.
        - Вот и я так думаю. И все-таки, куда его девать? Нам надо уходить. Неизвестно, где сейчас второй сталкер, не хватало еще, чтобы он заявился с подмогой.
        - Я думаю, подозреваемого надо конвоировать на один из контрольных пунктов западного контингента, сэр.
        - Вы имеете в виду нашу базу?
        - Да, сэр.
        Вайс отрицательно покачал головой.
        - Нет. Это чревато осложнениями. Он является гражданином Республики Беларусь, в которой преобладают пророссийские настроения… Черт! Лучше бы подозреваемый был украинцем, было бы проще…
        - Я не понимаю, сэр.
        - У меня нет полномочий - брать на себя ответственность за провоцирование инцидента, могущего повлиять на наши отношения с иностранной державой. Это политика, сержант. К тому же арестованный - журналист. Только журналистов не хватало. Ни к чему нам обиды третьей стороны… Иными словами, вариант должен быть компромиссный - «ни нашим, ни вашим».
        - Местные? - предложил сержант.
        - Верно. Я думаю надо связаться с базой, чтобы подыскали нам максимально удаленный от границы КПП, находящийся в районном ведомстве.
        - Куда меня ведут? - задал вопрос Егор.
        Они двигались цепочкой, в темноте. Периодически идущий в голове цепочки сержант нажимал на кнопку какого-то устройства, и впереди загоралась красная точка. Так они и шли от одного маяка к другому. Наручники с Егора сняли, за что он был благодарен, но, судя по тому, что оружие так и не отдали, дела его были не столь благополучны. Шагавший впереди боец что-то сказал по-английски. Егор ни слова не понял и мысленно чертыхнулся. Вайс шел рядом с сержантом, не кричать же теперь на весь лес? Но когда цепочка людей выбралась к Могильнику, журналист понял, что они возвращаются той же дорогой, что и добирались в Староселье. Помня о том, что в Могильнике всегда что-то происходит, Полянин здорово перетрусил и даже пытался взбунтоваться, но Джерри пригрозил надеть на него наручники обратно и оставить одного. После недолгих размышлений Полянин согласился продолжить путь. К счастью, «закон Кюри» в этот раз не сработал, и опасное место удалось миновать без приключений. К чести журналиста, надо сказать, что волновался не он один. Заметно нервничали и сержант, и агент. Остальные, не «опаленные» Зоной, вели себя
естественно, как на учениях. От Могильника до лагеря американцев было уже рукой подать, и около четырех утра отряд вышел на поляну с разместившимися на ней палатками и стоявшим неподалеку вертолетом.
        Оставив Егора под охраной, Вайс связался с базой и изложил суть проблемы. Минут через двадцать он получил ответ - КПП «Стечанка». Сверившись с картой, Вайс удовлетворенно кивнул - лучшего места сложно было пожелать. Вскоре вертолет уже поднимался над лесом, увозя всю группу и журналиста на запад. Навстречу, с базы американского блока охраны, вылетел грузовой вертолет - эвакуировать палатки и ящики с оборудованием и припасами. Когда «Хьюи», поднявшись, разворачивался в сторону Кривой Горы, Вайсу показалось, что он видел далеко внизу то самое странное свечение, которое уже много дней не давало ему покоя. Но оно быстро погасло, а возможно, его и не было вовсе. Все-таки в последнее время Вайс не так много позволял отдыхать своему организму, как хотелось бы. Он откинулся спиной на металлическую обшивку и на минутку прикрыл глаза…
        Джерри проснулся, когда вертолет уже приземлился возле КПП, и капрал Доусон принялся трясти его за плечо. Полусонный агент выпрыгнул под струи воздуха, взбиваемого лопастями. Вздремнуть удалось лишь немногим более четверти часа.
        От лагеря возле Кривой Горы и до «Стечанки» всего двадцать пять километров. Удобство КПП заключалось в его географическом положении. Бывшее село находилось на западном краю Рыжего Леса, аккуратно посредине между западной и восточной границами Зоны Отчуждения. Это был последний пропускной пункт, охраняющий дорогу к Припяти с западной стороны. Двигаясь по дороге на северо-восток, на машине можно было добраться до заброшенной деревни Чистогаловки за десять минут, а еще через семь минут достичь подъездов к Припяти. Но это только в теории, потому что, если до Чистогаловки при некотором везении и вправду можно было доехать на машине, то дальше лучше двигаться только на своих двоих. А еще лучше - повернуть назад. На другом краю лесного массива, по диагонали от «Стечанки» располагалась база вооруженного формирования «Анархия», имеющего поддержку от стран, входящих в западный контингент. Между базой «анархистов» и Чистогаловкой протянулась грунтовая дорога, где-то посредине которой и чуть в стороне разместился хутор, название которого уже никто и не помнил, а ныне он назывался «кошмаровкой». Здание КПП
находилось на отдалении, метрах в пятистах от самого села, и прежде принадлежало армейской гауптвахте. Сейчас его помещения были оборудованы под нужды КПП, имелись спутниковая связь, небольшая столовая, душевая и уборная. Остались и камеры, в которые время от времени сажали задержанных в рейдах сталкеров, где те и пребывали, ожидая дальнейшей участи иногда по нескольку часов, а иногда и по два-три дня.
        Полянина сразу поместили в одну из таких камер. Вайс вышел на связь с базой и, продиктовав паспортные данные и номер удостоверения журналиста, запросил проверку подлинности документов. В ожидании ответа он отдал распоряжение своим бойцам, и те принялись расквартировываться по местам, указанным им красномордым майором Шея. Рюкзаки и личные вещи сложили в кладовку, ключ от которой вручили агенту. Капитан, шутки ради, предложил оружейную пирамиду для размещения в ней винтовок, но американцы с оружием расстаться не пожелали. Пока разбирались с вещами, пришел ответ с базы. Данные по документам подтвердились полностью. Выпускник факультета журналистики БГУ Егор Полянин действительно существовал и действительно был откомандирован в Зону по заданию начальства. Антропометрические данные полностью совпадали с данными задержанного. Но Вайс уперся и, отправив отряд завтракать, совместно с майором устроил Егору допрос. Тот трижды рассказав все, что знает, совсем отчаялся и был готов рассказать даже то, чего не было, лишь бы от него отстали. Да еще краснорожий майор вечно встревал со своими угрозами. Вайс
наконец сжалился и приказал освободить незадачливого корреспондента. Егору вернули его вещи, и даже оружие, но уходить он не торопился.
        - Как я обратно доберусь, пешком, что ли? Где мы вообще находимся? - спросил Полянин, когда американец объявил ему, что он свободен.
        - Я попробую вызвать вам вертолет, - ответил Вайс, - он доставит вас в Чапаевку или другой населенный пункт в пределах Зоны. Вы чем собирались заняться дальше? Куда вас везти?
        Журналист задумался.
        - По правде говоря, не знаю, - покачал он головой, - я хотел покинуть Зону и вернуться домой, но меня не пропустили на КПП. Говорят, карантин какой-то…
        - Карантин! - хлопнул себя по лбу агент. - Я совсем про него забыл! О’кей, я выпишу вам свободный пропуск, у меня есть несколько бланков…
        Капитан снова стоял на крылечке КПП и снова курил, наслаждаясь утренним солнцем. Он услышал шаги за углом и насторожился, но это был всего лишь один из американских рядовых.
        - Хау ду ю ду? Чтоб ты сдох, морда пиндосская, - широко улыбаясь, поприветствовал его капитан, уверенный, что американец не понимает русского языка.
        - I’m glad to see you too, stupid bastard, - в тон ему ответил солдат.
        Капитан ни черта не понял, но улыбнулся еще шире. Упакованный во всеклиматический пиксельный «Акупат», перетянутый брезентовыми ремнями разгрузки и с надвинутой на глаза каской, отдаленно напоминавшей шлем футуристического космодесанта, этот воин ничем не отличался от остальных собратьев американцев. Разве что был чуть хуже выбрит и с более злыми глазами. «Видать, натерпелся уже здесь», - подумал капитан. Боец поднялся на крыльцо, открыл дверь и исчез внутри здания. Войдя, он оказался в предбаннике, где кроме стола и скамьи ничего больше не было, за столом сидел рядовой Улитин и разгадывал кроссворд. Далее шел коридор, который разбегался ответвлениями, ведущими в столовую, душевую с уборной, каптерку и хозяйственные помещения. Американец замешкался.
        - Заблудился, что ли? - оторвался от кроссворда Улитин. Он ткнул пальцем, показывая направление. - Твои там. По коридору и налево, третья дверь.
        Американец еще повертелся влево-вправо и направился к столовой.
        - Я сейчас, - Вайс кивнул журналисту, похлопывая себя по карманам. - Бланки в сумке остались. Схожу за ними.
        Егор остался сидеть, а агент покинул дежурку и направился к кладовой. Он подошел к двери из-за которой внезапно донеслись какие-то подозрительные звуки. Джерри насторожился. Стараясь не шуметь, он приблизился к входу. Навесной замок был сорван, и скоба, удерживающая дужку замка, болталась, топорщась приставшими к шурупам опилками. Из-за неплотно прикрытой двери слышались неясный шорох и бормотание. Вайс осторожно заглянул в щель - кто-то из его солдат, стоя к нему спиной, рылся в вещах, вытряхивая содержимое мешков на пол. Вор? Или…
        Джерри толкнул дверь, солдат обернулся на шум, и оба замерли, глядя друг на друга. Из-под американского шлема на агента зло щурились глаза Охотника. Пальцы сталкера разжались, и в кучу разбросанных по полу вещей упал черный матовый куб.
        Глава 14
        Охотник
        Привыкший доверять своему чутью, Охотник и в этот раз не стал в нем сомневаться - за ними велась слежка. Кто-то крался по лесу, стараясь не обнаруживать себя и не упускать двух сталкеров из виду. Однако стрелять в спину преследователь, похоже, не собирался. Это не только успокаивало Охотника, но и подстегивало его любопытство. Очень хотелось знать, кто следил и чего они хотели этим добиться? Предстояло это выяснить.
        Выйдя из леса к Могильнику, Охотник нарочно повел Егора вокруг мусорных куч. Обычно он ходил напрямик, прячась среди обломков конструкций и техники, так, что на расстоянии его невозможно было увидеть. Да и путь после недавнего Выброса уже успели провесить другие сталкеры. Но сейчас идти этой дорогой было нельзя - преследователь не мог покинуть лес незамеченным. Тогда, чтобы помочь ему не потерять его с журналистом из виду, Охотник решил идти по открытой местности, изредка уходя за кучи мусора и давая таким образом ведущим слежку людям возможность сократить расстояние и укрыться за обломками.
        Но в режиссуру сталкера неожиданно вмешался случай. Каким-то образом в Могильник пробрался злыдень. «Чертова жаба, - ругался про себя Охотник, когда они с Егором пересекли опасное место и добрались до края леса. - Не испортил бы он весь спектакль». Слушая выстрелы и разрывы гранат, сталкер всерьез опасался, что преследователь, воюя с мутантом, упустит их из виду. Тогда сталкер принялся нарочно оставлять во множестве разнообразные следы: то обертку от шоколада бросит на землю, то кусты обломает, то вляпается в грязь ботинком по самую щиколотку - чтобы уж точно отпечаток остался. Да еще и посвистывал на ходу, дабы преследователь не выскочил на них неожиданно, выдав этим свое присутствие. Словом, Охотник вел себя, как турист, аж самому стыдно стало. Но зато эта деятельность принесла плоды, минут через сорок сталкер вновь заметил слежку. Хвост догнал их.
        В Староселье, уже после того, как злополучный прибор был найден, Охотник принялся искать место для ночлега. Ему нужно было такое укрытие, которое он мог незаметно и быстро покинуть. Спать он не собирался. Чутье подсказывало, что свои цели неизвестный, скорее всего, раскроет именно ночью. Выскользнув из дома под покровом темноты, Охотник планировал выяснить, что за люди двигаются по его следам и чего они хотят. Идеальное убежище попалось на самом краю села. Еще подходя к постройке, Охотник заметил брешь в ее углу, достаточно широкую, чтобы в нее мог протиснуться человек скромной комплекции, но и достаточно узкую, чтобы через нее не пробрался крупный мутант, вроде кабана или псевдоволка. Внутрь дома сквозь пролом проросла трава. Сталкер отправил Егора за водой, а сам торопливо расчистил отверстие, повыдергивав часть растительности и отломав несколько досок, после чего прикрыл лаз ветошью. Ложась спать, он постарался устроиться поближе к «запасному выходу».
        Журналист вскоре засопел, дыхание его выровнялось. Охотник лежал, не двигаясь, глядя в потолок, где сквозь отверстие чердачного люка и щели в крыше виднелись звезды, и вслушивался в ночью тьму. Выждав полчаса, он сел, нацепил рюкзак и, взяв винтовку, стал протискиваться в дыру. Но едва он просунул голову, как тут же понял, что выбраться незамеченным не получится. Полная луна, как назло, светила столь ярко, что могла заменить собой любой прожектор. Сталкер мысленно выругался. Как мечтал он сейчас о надоедливом дожде, что мог месяцами поливать Зону. Внезапно до него донеслись приглушенные звуки шагов и шелест травы. Он отпрянул назад и прислушался. Звук шел со всех сторон, группа людей (а может, и не людей) окружала дом. Он метнулся к двери, но понял, что выскочить не успеет, стянул винтовку с плеча, намереваясь попотчевать незваных гостей свинцом, но на свое счастье вспомнил про люк. Бесшумно подбежав к нему, он закинул винтовку наверх и, подтянувшись на руках, вполз на чердак. И вовремя. Снизу раздался грохот выбиваемой двери. С двух мощных ударов в места крепления петель она вылетела и упала на
пол. Под шумок сталкер протиснулся в дыру в кровле и распластался на шифере, молясь, чтобы его не заметили те, кто остался снаружи.
        Разыгравшаяся внизу сцена открыла ему глаза на ряд событий последних дней. Он не удивился, что его преследователями оказались оставленные в лагере возле Кривой Горы американцы. В конце концов, хвост обнаружился еще до Могильника, то есть почти сразу после того, как сталкеры покинули расположение псевдоученых. Это наводило подозрение в первую очередь на них. Но когда он услышал адресованный Егору вопрос: «Вы убили Дениза Лейна?», сердце его забилось в два раза быстрее. Конечно, после убийства поп-звезды его должны были искать. Естественно, велось следствие и проводились прочие полицейские мероприятия. Но то, что на него вышли так быстро, да еще отправили агента в Зону, стало для Охотника неприятной неожиданностью. Однако фэбээровец почему-то относил свои подозрения на счет молодого журналиста. Вскоре выяснилось и почему - когда американец продемонстрировал Полянину патрон от «Аргумента». «А и черт с ним», - успокоился Охотник. Действительно, последние годы жизни он привык к постоянно меняющимся обстоятельствам. Сейчас он просто принял как данность, что его подозревают в убийстве американского
гражданина. «Ну и что?» - спросил он сам себя. «Ну и ничего», - ответил он себе же. В самом деле, какая разница, ищут его за убийство или нет? Будь он порядочным гражданином, живущим обычной жизнью в обычной стране, это стало бы для него кошмаром. Всю жизнь прятаться, убегать и вздрагивать при виде каждой патрульной машины и каждого постового, или садиться в тюрьму. Но это все там. А здесь сталкеру бояться было нечего. И все-таки ночь приготовила для него еще один удар, но приберегла его на десерт. Он заскрежетал зубами, когда Вайс извлек из рюкзака «черное сердце» и продемонстрировал его Егору. Значит, ФБР «пасло» его уже тогда, в Куфштейне? Все окончательно встало на свои места. Вот почему артефакта не оказалось на месте! Потому что его забрал этот фэбээровец. Но что он сделал? Зачем он показал «сердце» журналисту? А может, это и не «сердце» - фальшивка, приманка? Охотник запустил пальцы рук в волосы и сжал их в кулак. Что теперь делать? Надо проверить… Просто необходимо убедиться в подлинности артефакта! Но как? Забрать силой? Но это против правил, против Закона. Цель уже ликвидирована, а он
допустил промашку, не проверив повторно нахождение артефакта. Это его вина.
        Так и не придя к какому-либо решению, сталкер дождался, пока Егора уведут, и, когда все вышли, тихонько спустился вниз и выскользнул из дома. Теперь он, как и планировал - поменялся местами с преследователями, превратившись из «зайца» в охотника. Группа двигалась обратно по своим следам, сталкер неотступно и бесшумно следовал за ней, прячась в мокрых от росы кустах. Периодически ведущий нажимал на кнопку какого-то устройства и то тут, то там загорались красные индикаторы, указывая на безопасный проход. «Толково придумано», - оценил технологичные вешки Охотник.
        Когда отряд вышел к лагерю, ему пришлось проявить всю свою смекалку, чтобы подобраться к палаткам незамеченным. Луна по-прежнему ярко освещала все вокруг. В итоге, потратив большое количество времени на скрытное перемещение, он едва успел к отправке и все же узнал конечный пункт назначения, услышав его название из уст Вайса, когда агент давал указание пилотам. Стечанское КПП было знакомо Охотнику, он догадался, что журналиста временно препровождают в КПЗ для допроса. Неясно было только, почему именно в Стечанку, а не Городчан, которые были гораздо ближе. Посчитав количество севших в вертолет людей, сталкер пришел к выводу, что Вайс не оставил в лагере охрану. «Побоялся за людей», - смекнул Кюри. Он быстро прошмыгнул в палатку с оборудованием - в голове его созрел план. Чуточку везения, и все получится. Сталкер кинулся к оставленным без присмотра ящикам. Оружие, еще оружие, какое-то оборудование, припасы. Есть! В одном из ящиков находилось обмундирование. Он торопливо запихал в рюкзак один комплект верхней одежды, разгрузку и защитный шлем. Достал и проверил коммуникатор. Пора. Есть возможность
добраться до Стечанки даже раньше американцев…

* * *
        …Замешательство Вайса было секундным. Мгновение, и рука уже расстегивала клапан пистолетной кобуры. Но в скорости реакции Охотник не уступал агенту, он молниеносно прыгнул вперед, сбив Джерри с ног. Оба вылетели в коридор. Вайс упал на спину, сталкер перескочил через него и бросился бежать по коридору. Расположение комнат и дверей он запомнил, наблюдая за КПП снаружи здания еще до того, как прибыли американцы.
        - Alarm! Alarm! - заорал Вайс, поднимаясь на ноги. - Catch him!
        Охотник увидел, как на шум распахнулась дверь столовой и оттуда выбежал удивленный сержант Айкер. Сталкер свернул к выходу, позади раздавался топот ног преследующего его фэбээровца. В предбаннике путь ему перегородил Улитин.
        - Пшел с дороги, дебил! - рявкнул сталкер.
        Рядовой, растерявшись от удивления, что американский солдат так складно владеет русским языком, сделал шаг в сторону, но тут из-за поворота выскочил Вайс и выкрикнул:
        - Держите его!
        Охотник уже подбежал к двери, когда очнувшийся от ступора Улитин прыгнул на пол, дернув беглеца за ногу. Сталкер упал, борющиеся забарахтались. К ним присоединился Вайс, подоспел Айкер, и вскоре Охотника крепко держали за плечи, не давая вырваться. Он попытался кого-то лягнуть ботинком, но ему подсекли ноги и поставили на колени. За спиной защелкнулись наручники.
        - Не ожидал, - произнес не скрывавший радости Вайс. Он постоял, глядя на Охотника сверху вниз, и скомандовал: - Увести!
        Сталкера отвели в камеру. По пути ему попался Егор, смотревший с некоторой смесью неловкости и удивления на своего недавнего спутника.
        - Руки, - лениво процедил капитан, закрыв железную решетку на замок.
        Охотник повернулся спиной и просунул кисти между прутьями. Капитан снял наручники. Все вещи у сталкера изъяли, ремень и шнурки предусмотрительно вытащили. Он прошелся по камере взад-вперед, затем уселся на откидную койку и мрачно уставился в пол. Подошедший к решетке Вайс долго и молча смотрел на заключенного.
        - «Ботаник», значит? - мельком взглянув на агента, произнес Охотник и снова уставился в пол.
        Промолчав, Вайс удалился. Надо было написать протокол задержания и приготовиться к допросу.
        Фэбээровец попросил у капитана несколько листков бумаги и, уединившись в «комнате отдыха», приступил к заполнению протокола. Вверху листка он набросал несколько пустых граф, таких как: «Имя», «Фамилия», «Возраст» и тому подобное. Далее последовала графа «Причина задержания». Здесь Вайс ненадолго задумался. По всем статьям получалось, что на Охотника у него ничего нет, также, как не было и на журналиста. Что, патрон? Мало ли откуда у него патрон? Скажет: «нашел», - и все дела. Отсутствовал при задержании журналиста? Ну, так что? Свободный человек может идти куда хочет. Все улики оказывались косвенными. Фактов - ноль. Немного поколебавшись, Вайс написал: «Незаконное проникновение в запретную зону, незаконное проникновение на режимный объект, хищение имущества, оказание сопротивления при задержании». Этого перечня было достаточно для ареста и длительного заключения под стражей, но тянуло максимум года на два.
        Вайс перешел к изъятым у Охотника вещам и оружию. Для этого он вызвал майора и в его присутствии составил перечень.
        «Содержимое рюкзака:
        Общевойсковые аптечки - 2 шт.
        Противорадиационные препараты (таблетки) - 1 упаковка.
        Антибактериальные препараты (таблетки) - 1 упаковка.
        Вода - 4 литра в 2-х бутылках.
        Консервы - 4 банки (разные).
        Хлеб - 2 вакуумные упаковки.
        Шоколад - 6 плиток.
        Водка - 2 бутылки.
        Сигареты - 1 блок.
        Кофе фасованный - 10 пакетиков.
        Чай фасованный - 10 пакетиков.
        Туалетная бумага - 1 рулон.
        Спички - 2 коробка.
        Моток нейлоновой веревки - 20 ярдов.
        Презервативы - 1 упаковка (20 шт.)
        Котелок - 1 шт.
        Кружка металлическая - 1 шт.
        Ложка - 1 шт.
        Нож складной (с вилкой) - 1 к-т.
        Баллон с неизвестным содержимым - 1 шт. (3 литра).
        Респираторная маска - 1 шт.
        Гайка на веревке - 10 шт.
        Телефон (похожий на спутниковый) - 1 шт.
        Неизвестное устройство с проводами и шкалой - 1 шт.
        Документация, предположительно, к устройству - 1 шт.
        Оружие:
        Осколочные гранаты - 2 шт.
        Винтовка снайперская с глушителем - 1 шт. (снаряженная).
        Дополнительный магазин к винтовке (снаряженный) - 1 шт.
        Коробка патронов 9 мм винтовочный - 4 шт. по 20 шт.
        Дробовик - 1 шт. (снаряженный).
        Коробка патронов 12 мм - 1 шт. по 25 шт.
        Пистолет - 1 шт. (снаряженный).
        Дополнительный магазин к пистолету (снаряженный) - 2 шт.
        Коробка патронов 9 мм - 2 шт. по 16 шт.
        Боевой кинжал - 1 шт.
        Удостоверение личности и другие документы:
        Отсутствуют.
        Из всего списка Вайса заинтересовали только неизвестное устройство и телефон, остальные предметы сдали капитану, и он их запер в кладовой после того, как солдаты починили засовы. Журналист упоминал устройство при допросе, но сам толком не знал, что оно из себя представляет. Только отметил, что оно имело для Охотника большое значение. Впрочем, это было и так понятно. Иначе не поперся бы сталкер за ним в Староселье. Вайс пробовал читать документацию по прибору, но, несмотря на то, что почти все слова были ему знакомы, так и не смог понять его назначение. Тогда он взялся за телефон, надеясь найти список контактов, последние набранные номера, может быть, смс-ки. В общем, что-то, что могло оказаться полезным в деле разоблачения преступника. Джерри отодвинул защитную крышку и тронул пальцем гладкую поверхность экрана. Дисплей активировался, и на нем показалась карта, настолько четкая, что агент невольно ахнул. Эту часть местности он узнал сразу - район Стечанки, Разъезжего и Корогода. Над Стечанкой отображался небольшой желтый квадрат. «Должно быть метка GPS-приемника», - предположил Вайс. Он поводил
пальцем вправо-влево - карта послушно перемещалась в заданном направлении. Промотав ее до Кривой Горы, агент обнаружил, что место бывшего лагеря «ученых» отмечено зеленым квадратом. Вайс дотронулся до него пальцем, открылось окошко, в котором были указаны цифры, похожие на широту и долготу, и две надписи: «in» и «out», отмеченные зелеными кружками. В нижней части окна разместились кнопки «Transfer» и «Cancel». Вайс коснулся крестика в правом верхнем углу окошка, и оно исчезло, вновь открывая карту. Внизу экрана Джерри заметил иконки с плюсом и минусом. Нажимая на кнопку с минусом, он постепенно уменьшил размеры карты, до тех пор, пока она не превратилась в изображение земного шара, разместившегося на всю величину экрана. В некоторых местах «глобуса», разбросанные без какой либо явной системы, виднелись квадратики разных цветов. В основном они были зелеными, и только в одной области метки становились желтыми и красными - вблизи Чернобыля. Джерри приблизил карту, заинтересовавшись метками, разбросанными по Европе. В частности, его интересовала Германия. Увеличив масштаб, он обнаружил зеленую метку в
районе Мюнхена. Он еще увеличил масштаб, уже догадываясь, где окажется в итоге зеленый квадратик, но немного ошибся в своих предположениях. Когда отчетливо показались улицы старого города, квадратики разделились на два. Один из них завис над отелем «Опера», а второй над зданием напротив, тем самым, что соседствовало с банком, столь любезно предоставившем Вайсу записи камер наблюдения. Это было уже кое-что, точнее, это было очень серьезным аргументом в пользу обвинения! На этом Вайс не остановился. Он отмотал карту в сторону австрийского Куфштейна и не удивился, обнаружив над домом покойного бизнесмена зеленый квадрат. Допрос можно было начинать, но Джерри не торопился. Он вновь переместил карту в район Зоны и отметил, что вокруг Периметра тоже есть несколько зеленых квадратиков, но уже внутри Периметра большинство из отметок становились желтого цвета, а возле Припяти все было усеяно сплошь красными значками. Вайс ткнул в один из них. Вновь открылось окошко, но теперь возле надписей «in» и «out» стояли красные кружочки. Агент закрыл окошко и, переместив карту в район Стечанки, ткнул пальцем в желтый
квадратик. В открывшемся окне возле надписи «in» стоял зеленый кружок, а возле надписи «out» красный. Джерри вновь закрыл окошко и собирался уже отложить в сторону этот «телефон», на самом деле никаким телефоном не являющийся, но вдруг заметил, как только что бывший зеленым квадратик в районе Кривой Горы поменял свой цвет на желтый. Вайс уменьшил масштаб так, чтобы на экране уместился весь охранный периметр, и, наблюдая за квадратиками, убедился, что их цвета не являются статичными. В центре Зоны они оставались красными, а по краям преимущественно зелеными. Но те, что находились в пределах Зоны на удалении от центра, периодически меняли свой цвет, становясь то зелеными, то красными, то желтыми. В этих изменениях тоже не прослеживалось системы.
        «Ж-Ж-Ж-Ж-Ж!!!» - завибрировал «телефон». Это было так неожиданно, что Вайс испугался и едва не выронил его. На экран выскочила табличка с какими-то непонятными символами. Агент вгляделся в дисплей. Более всего символы напоминали письменность индейцев Майа, Джерри совсем недавно смотрел публицистическую передачу об этом племени. Пока он созерцал иероглифы, табличка исчезла, убежав за нижний край экрана. «Кабалистика какая-то», - пожав плечами, пробормотал агент. Он убрал неизвестное устройство и «телефон» в ящик стола и отправился сообщить майору, чтобы подготовили задержанного к допросу.
        В комнате поставили прочный металлический стул - специально для Охотника. Майор Шея уселся напротив за стол, было решено, что вести допрос будет он. Капитан, приведя задержанного и приковав его наручниками к стулу, пристроился неподалеку с листками бумаги и ручкой - протоколировать. Сам Вайс стоял в стороне, прислонившись к дверному косяку.
        - Фамилия, имя, отчество? - задал майор первый вопрос.
        - А тебе зачем? - оскалился сталкер. - Завещание на меня составить собираешься?
        - Острим? - майор внезапно перегнулся через стол и схватил Охотника за воротник, так что материя затрещала. - Я тебе вот что скажу…
        Вайс сделал знак рукой, и майор, не договорив, отпустил сталкера, возвращаясь на место.
        - Фамилия, имя и отчество? - с нажимом повторил Шея.
        - Охотник.
        - Это имя или фамилия? - уточнил капитан, вопросительно задрав ручку вверх.
        Майор строго зыркнул на него и продолжил:
        - Дата рождения?
        - Не помню.
        - Место жительства?
        - Припятский район. Атомная электростанция, - растягивая слова, произнес Охотник.
        - Чего? - не понял майор.
        Сталкер повторил.
        - И прописочка, небось, имеется?
        - У меня и паспорта-то нет, откуда уж у меня «прописочка»? - пожимая плечами, возразил подозреваемый.
        - Ладно, - кивнул майор, - капитан, отметьте, что на эти вопросы задержанный отвечать отказался и личность его пока не установлена. По какой причине вы проникли на режимный объект?
        - Мне нужно было убедиться в подлинности артефакта «черное сердце».
        - В подлинности чего?
        Капитан открыл было рот, собираясь что-то сказать, но так ничего и не сказав, закрыл его обратно.
        - Артефакта.
        - Для чего?
        - Чтобы точно знать, что это он.
        - Зачем?
        Охотник помолчал немного.
        - Он мне нужен.
        Подобных историй майор слышал множество. У одного сестра смертельно больна, и ей надо от рака излечиться, у другого лучший друг в беде, и только этот артефакт может помочь. Все было понятно и в этот раз.
        - Что же ты его не захватил с собой, когда пытался скрыться?
        - Я не вор.
        - Скажите, пожалуйста, - всплеснул руками Шея, - какая щепетильность!
        Майор извлек из ящика стола таинственный прибор.
        - Что это?
        - Вольтметр, - буркнул сталкер.
        - Н-да? И зачем он тебе?
        - Понятно зачем. «Энерго» мерить.
        - И ради этого ты поперся в Староселье? А поближе вольтметра не нашлось?
        Охотник не ответил.
        - А это? - майор повертел перед носом сталкера изъятым «телефоном», тот так и впился в него глазами.
        - GPS-навигатор.
        - О! Первый раз такой вижу, - саркастически произнес «следователь». Он шутливо оглядел аппарат со всех сторон, - что за модель такая? Ни одной надписи. Китайская подделка, наверное. А это что такое?
        Шея нажал пальцем на полоску в нижней части экрана, и на дисплее отобразилась табличка с иероглифами. Охотник взглянул на нее, и, как показалось Вайсу, в его глазах промелькнула тревога.
        - Не знаю. Я еще не все функции изучил.
        - Майор. Капитан, - по очереди обратился агент к военным, - я могу попросить дать нам пять минут? Мне надо сказать несколько слов наедине.
        Офицеры понимающе переглянулись и, поднявшись со своих мест, направились к выходу. У самой двери капитан обернулся и сказал, почесывая кулак:
        - Если нужна помощь… Ну, вы понимаете?
        Вайс кивнул, и капитан вышел. Охотник проводил его спину недобрым взглядом. Очевидно, военные превратно истолковали просьбу агента. Вайсу это было только на руку.
        - Где вы взяли форму? - заговорил Джерри по-английски, когда дверь за капитаном закрылась.
        - В вашем лагере.
        - Когда?
        - Вскоре после вашего отбытия.
        - Тогда каким образом вы так быстро добрались до Стечанки?
        Охотник молчал, его каменное лицо не выражало никаких эмоций. Взяв «телефон» в руку, агент подошел к сталкеру и сказал:
        - Меня интересует, что это за устройство. Мне прекрасно известно, как выглядит GPS-навигатор, и это не он. Что это за квадратики?
        - Не знаю, - пожал плечами Охотник, - населенные пункты, наверное.
        - Тогда почему в Мюнхене их два?
        Сталкер вновь пожал плечами.
        - Это ведь устройство телепортации, так? - перешел на шепот Вайс.
        - О чем ты? - нахмурился сталкер.
        - Я в курсе, что у ученых есть подвижки в этом вопросе. Слышал и о том, что удалось создать рабочие прототипы. Большие, стационарные, - вполголоса продолжал агент, - но чтобы ручной, да столь малых размеров… На кого ты работаешь?
        - Я безработный, - буркнул Охотник.
        - Что будет, если я нажму на эту кнопку? - не отставал Вайс. Он открыл окошко над квадратиком Стечанки и показал на кнопку «Transfer».
        Сталкер не ответил, лишь, как показалось агенту, внутренне весь подобрался. Вайс ткнул пальцем в кнопку, но ничего не произошло. И вновь у него сложилось впечатление, будто Охотник ждал или предполагал, что нечто может случиться. Но этого «нечто» не произошло, и он снова расслабился.
        - Хорошо, - продолжил агент, - а если я нажму вот сюда?
        И он открыл окошко над зеленым квадратиком в районе Куфштейна. Но «телефон» вдруг зажужжал, завибрировал в руке Вайса, и на экран вновь выскочила табличка с иероглифами.
        - Что это значит? - обратился агент к сталкеру.
        - Отдайте телефон, - твердо сказал Охотник.
        - А разве это телефон? Вы только что говорили, что это GPS-навигатор.
        - Нет. Это телефон с навигатором.
        - И где тогда кнопки набора номера?
        - Дайте телефон, - повторил сталкер, - я имею право на один звонок.
        - Не отдам, - ответил Вайс, - если я не ошибаюсь, то как только этот прибор окажется у вас в руках, вас и след простынет.
        - В нем бомба, идиот!
        - Что?
        - Устройство самоликвидации! Я должен ввести код! Если не введу - он взорвется!
        Внутри у Вайса все похолодело, но он тут же рассмеялся.
        - Неплохо придумано. Браво! Я почти поверил. Нет, по правде, вы меня даже немного напугали, - веселился Джерри.
        - Вы хотите знать, кто убил Дениза Лейна? - неожиданно сказал сталкер.
        - Что? - опешил Вайс. - Вы… в смысле?
        - Я хочу сделать признание.
        - Подождите, - не поверил своим ушам агент, - это надлежит делать по форме… в присутствии свидетелей. Вы готовы?
        - Да, - отрывисто произнес сталкер.
        Вайс подошел к двери и, открыв ее, позвал майора с капитаном. Те вошли, косясь на Охотника, пытаясь разглядеть следы ударов на его лице, и расселись по местам.
        - Преступник хочет сделать признание, - сообщил агент.
        - Как вам удалось… так быстро… - пробормотал капитан, берясь за пишущую ручку.
        Вайс подошел к сталкеру и задал главный вопрос:
        - Это вы убить Дениза Лейна?
        Тот помолчал немного и ответил:
        - Нет.
        Джерри разочарованно выдохнул, но Охотник продолжил:
        - Я не убийца… Это судьба. Я лишь спустил курок.
        Капитан зашуршал бумагой, записывая. Агент несколько раз моргнул.
        - Вы хотите сказать, что вас заставили?
        - Нет. Меня никто не заставлял.
        - Где вы прячете оружие?
        - В схроне, возле Семиходов.
        - Подождите, - влез майор. - Это же… фактически возле самой АЭС. Туда невозможно пробраться, там радиация, мутанты. Да и «выжигатель» тот же…
        - Можно, - возразил Охотник, - я безопасные проходы знаю.
        Майор присвистнул и замолчал, что-то обдумывая про себя. Словно эхо мыслей, беззвучно шевелились его губы.
        - Австрийского бизнесмена из Куфштейна… - продолжил Вайс.
        - Питера Руфша? - откликнулся сталкер.
        - Именно. Тоже ваших рук дело?
        Охотник кивнул.
        - Сколько еще вы убить?
        - Много. Но это не убийства, я не убийца… я… - сталкер запнулся и замолчал.
        - Кто? Вершитель судеб? - презрительно вставил майор.
        - Я мог бы вас убить и забрать «сердце», - проигнорировав Шею, сказал Охотник, - но я не сделал этого.
        - Почему же?
        Сталкер вновь замолчал, опустив голову.
        - Для чего вы убивали всех этих граждан? Каковы ваши цели? Артефакты? Говорите! - потребовал Вайс.
        - Я устал, - сказал Охотник, - я не сплю уже двое суток…
        - У меня есть много вопросов…
        - Отведите меня в камеру. Я отвечу на них позже.
        - В самом деле?
        - Я не стану говорить сейчас, дайте мне отдохнуть. Или так, или никак. Вы видите, я согласен сотрудничать.
        - Хорошо, - помолчав, согласился агент, - я вам верить. Вы готовы подписать протокол допроса сейчас?
        - Чтобы подписаться под чем-то, нужно иметь имя, - возразил сталкер.
        - У любого человека есть имя, - уверенно доложил Вайс.
        - А кто вам сказал, что я человек? - усмехнулся Охотник.
        - О’кей, мы разобраться с этим позже. У меня есть два свидетеля ваших слов, этого хватит на сейчас. Отправляйтесь пока в камеру, отдохните.
        Решетка закрылась за спиной сталкера, сухо щелкнул замок.
        - Руки, - второй раз за день лениво произнес капитан.
        Охотник просунул руки сквозь прутья решетки, и капитан снял наручники.
        - Послушай, а что ты мне в ответ сказал, когда я тебя «пиндосской мордой» назвал? - полюбопытствовал капитан.
        - Да ничего особенного.
        - А все-таки?
        - Обозвал тебя тупым ублюдком.
        - Ах ты! - капитан попытался дотянуться до сталкера, но тот отступил вглубь камеры. - Ладно, потом еще поговорим.
        - Хороший ты парень, капитан, - пробормотал Охотник, ложась на пол и забираясь под нары.
        - Эй, ты чего? Совсем спятил? - удивился военный, - если ты не в курсе, то нары придуманы для того, чтобы спать на них, а не под ними.
        - Который час? - вместо ответа спросил сталкер.
        - Без пяти полдень, - ответил капитан, глянув на часы, - куда-то торопишься?
        - Ты иди, капитан, отдыхай. А спать я уже давно привык на земле. Так что на полу мне как-то уютнее, чем на нарах.
        - Ну-ну, - кивнул офицер и удалился.
        Егор в столовой грустно поглощал армейский рац-паек, предоставленный ему Вайсом. О корреспонденте позабыли, и не сказать, чтобы это сильно расстроило его, но очень хотелось получить наконец пропуск от американца и вернуться домой. Наверное, изначально не следовало пытаться устроиться в сталкерской деревне, не стоило и прикидываться сталкером. Можно ведь было, как те же американцы или немцы - заплатить небольшую сумму опытному проводнику и устроить себе «сафари». Понарошку, исключительно с целью ознакомления. Так ведь нет, захотелось приключений! Попробуй выберись теперь отсюда… Он в раздражении бросил ложку, достал блокнот с карандашом и принялся записывать события последнего дня. За этим занятием его и застал Вайс, который отдыхать пока не собирался. Агент принес с собой то самое загадочное устройство со шкалой и проводами и документацию.
        - Что там с Кюри? - спросил журналист.
        - Печально говорить о вашем друге, Егор, но он оказаться преступником, - ответил Вайс.
        - Он мне вовсе не друг, - возразил Полянин, - мы познакомились случайно. В чем же он обвиняется?
        - В убийстве, - пожав плечами, сообщил агент и уточнил: - Во множестве убийств.
        - Вы уверены? Он совсем не похож на убийцу, хотя… - Егор вспомнил, как хладнокровно сталкер привязал его к дереву, чтобы подманить мимикрима, а позже пристрелил Митяя с подельниками…
        - Действительно, - оживившись, ответил Вайс, - совершенно не похож. У нас есть курсы, кое-что по психологии преступников. И Кюри, или как он себя называет, Охотник, в самом деле, не имеет в типе ничего общего с другими убийцами. Я изучать многие дела. Я ведь аналитик, это моя должность. Тем не менее, на его вине не просто много убийств, а очень много. И он в них сознался сам, без принуждения.
        - Кюри? Сам сознался?! - поднял брови журналист. - Я не психолог и не аналитик, но скажу вам следующее: за все время, что я с ним общался, он не сказал о себе ни одного слова правды. Точнее, вообще ни одного слова о себе. Он рассказывал мне про Зону, про то, как определять и обходить аномалии, какие здесь есть движения, группировки, какие уязвимые места у мутантов. Много чего рассказал. Но как только разговор касался его самого - отшучивался или замолкал. Но ведь у меня обычно получается разговорить человека, это профессиональное, меня этому учили. И, тем не менее, в случае с Кюри я потерпел неудачу. Конечно, я могу ошибаться, у меня немного опыта, но мне кажется, если он вам в чем-то признался, то либо он вас обманул, либо ему это зачем-то было нужно.
        Вайс задумался на несколько секунд над словами журналиста.
        - Возможно, он хотел меня отвлечь от… Впрочем, я пришел к вам не за тем, чтобы обсуждать его признание. У меня к вам просьба.
        - Я вас слушаю.
        - Это… устройство, - Джерри потряс «вольтметром», - здесь есть документы. Я смотреть их, но не понимаю многих обозначений, хотя написано по-русски, и слова мне знакомы. Я хотел вас просить помочь мне разобраться - в чем назначение этого… прибора.
        - Давайте попробуем взглянуть.
        - Давайте, - кивнул Вайс, передавая документацию Егору.
        Журналист взял кипу бумаг и принялся их листать.
        - Так, это блок-схемы. Здесь подпись «Схема усилителя сигнала», очевидно, это устройство предназначено для приема или передачи какого-то сигнала. «Схема электропитания»… Это понятно. «Цифровой преобразователь» - это просто квантование уровня сигнала до неких цифровых значений.
        - Что-что? - переспросил Вайс.
        - Тут схемы узлов прибора, сейчас… Вот что-то похожее на техническое описание. Так-так… «Экспериментальный параметрический резонансный измеритель уровня излучения ЭПРИИ. Прибор предназначается для измерения уровня излучения, сходного с биоэффективными частотами организма человека. В качестве основы используется адаптивный механизм измерения реакции живого организма…». Так, тут непонятно, что имеется в виду. Он живой, что ли? - Егор вопросительно поднял глаза на агента. Тот только пожал плечами. Полянин вновь углубился в чтение.
        - Тут много теории всякой, - бормотал журналист. - «…Многочисленные опыты по воздействию электромагнитных полей (ЭМП) на людей и животных показали, что существуют выделенные частоты, вызывающие резкие изменения в функционировании организмов. Такие частоты назвали биоэффективными. Отклик на них может быть различным: как положительным (в смысле перехода организма в состояние более близкое к оптимальному), так и отрицательным. Существуют определенные “частотно-амплитудные окна”, внутри которых есть детектируемая реакция биообъекта, а вне их - отсутствует. При этом наиболее информативной является частота воздействия, а амплитуда определяет лишь механизм реализации отклика организма»… «…Биоэффективные частоты выявляются экспериментально, и попыток объяснения физических механизмов их существования очень мало…». А здесь вот про псиоников!
        - Telepathist? Мутант, который может подавлять человеческую волю, разрушать разум, заставлять… свою волю?
        - Да, вот тут: «… исследуемый “доброволец” (биообъект) подвергался слабому воздействию телепата с параллельной фильтрацией диапазона частот малой амплитуды, не вызывающей фатальных изменений в излучении эффективных частот головного мозга…».
        - И что это означает?
        - Судя по всему, при разработке устройства проводились какие-то опыты по воздействию телепата на живое существо. Возможно, на человека.
        - Хм. Так что измеряет или излучает это устройство?
        - Минуточку. Я пытаюсь разобраться. Так, «альфа-ритм», «тета-ритм»… Что это за ерунда? А, понятно, это ритмы работы головного мозга человека: «абстрактное мышление», «сон». Сейчас, сейчас… Господи, что за гадость?
        - Что?
        - Здесь буквально сказано, что внутри этой коробочки… - Полянин ткнул пальцем в устройство. - Черт! Да кто вообще придумал такое?
        - Что случилось, Егор? - Джерри удивленно посмотрел на журналиста.
        - В ней часть живого мозга, понимаете?
        - Прости, не понял?
        - Часть живого человеческого мозга! Он живой, он чувствует, он, может быть, даже мыслит! Они взяли кусочек мозга своего подопытного, «добровольца», как они выразились, и упрятали в эту коробочку!
        - Я не понимаю, Егор. Как такое может быть? Разве мозг в состоянии существовать отдельно от организма, а тем более небольшая его часть?
        - Вот, - журналист брезгливо протянул листок бумаги агенту, - здесь говорится о том, что путем лабораторных мутаций в одну из долей человеческого мозга внедрены волокна артефакта… с номенклатурным номером 5 -187. Я не знаю, что скрывается за этим, да и вообще знаком с артефактами лишь поверхностно. Но здесь указано, что таким образом удается поддерживать клетки мозга в рабочем состоянии неограниченное количество времени.
        - А зачем?
        - Я не все понял из написанного, но, судя по всему, у человеческого мозга могут быть разные состояния, определить которые можно по биоэффективному излучению, производимому самим мозгом. При определенном воздействии на мозг его состояние может изменяться. Одновременно с этим изменяется частота производимого мозгом излучения. Ее можно измерить! Для этого в устройстве установлен фильтр частот и преобразователь. При изменении частоты биоэффективного излучения оно преобразовывается в электрический сигнал, и стрелка на шкале прибора отклоняется. Чем существеннее изменение состояния, тем большее отклонение стрелки.
        - Так, а что вызывает изменения состояния?
        - Основная причина - пси-воздействие, которое является по природе формой биоэффективного излучения. А в качестве источников указываются: воздействие телепата, сноба (не знаю, что это за «сноб»), псевдоволка, воздействие Выброса в определенной фазе и излучение «выжигателя».
        - То есть получается…
        - Получается, что с помощью прибора можно измерить уровень вызванного одной из указанных причин пси-воздействия на человеческий мозг в определенной точке пространства.
        - Кюри сообщить, что поле излучения «выжигателя» не есть постоянно в разных местах. То есть он не говорил, но фактически…
        - Значит, уровень его излучения можно измерить… - добавил Егор.
        - И определить места, в которых оно наиболее или наименее опасно! - завершил Вайс.
        Он поскреб подбородок. На лице пробивалась двухдневная щетина, колола кожу, и подбородок чесался.
        - Получается, что с этим устройством можно отыскать проход прямо в центр Зоны! Если он существует… Это очень ценно… для многих сталкеров!
        - Вы что? - возмутился Егор. - Это же аморально. Это дико! Даже, если этот… Даже, если он принадлежал какому-нибудь бандиту, извергу… или зомби… Может, он и не мыслит уже, но мы-то этого не знаем. Он живой, он чувствует, реагирует!
        - Что вы предлагаете делать?
        - Его надо уничтожить! Это гуманнее, чем держать его в этой коробочке!
        «Девяносто семь, девяносто шесть, девяносто пять…», - шептал Охотник. На числе «пятьдесят девять» он попытался сгруппироваться поплотнее и, прикрыв голову руками, приготовился.
        …Майор Шея запер улики - «GPS-навигатор» и протокол допроса - в ящик стола и обратился к капитану:
        - Как думаешь, что они с ним сделают?
        - Да, скорее всего, попытаются утащить к себе, - отозвался капитан, - теперь, когда он международный преступник…
        - Этот вариант мне не очень по душе.
        - А что такое?
        - Ты ведь слышал, что он сказал, - перешел на шепот майор, - поле «выжигателя» можно миновать!
        - Тоже мне, секрет Полишинеля, - лениво произнес капитан, - это и так понятно…
        - С чего вдруг? Будто кто-то измерял?
        - А откуда всякие россказни берутся, про Око, про «клондайк артефактов», про «вечного» сталкера и прочее?
        - Я думал, брехня это все, и продолжаю так думать. Но этот Охотник сказал, что знает проходы…
        - Да, может, врет?
        - А зачем? В убийствах сознался, а про проходы врет? Вряд ли.
        - Ну, хорошо. Что дальше?
        - Нельзя его отпускать, надо дожать. Пусть сначала проходы укажет, а потом американцы могут его хоть на электрический стул сажать. Эта информация «нашим друзьям» может ого-го как пригодиться. Понимаешь?
        - Ха, про «друзей» - это верно. Я как-то не подумал… Пахнет бабками, и немалыми.
        - А еще артефакт этот… По виду - ценная вещь. Как бы его заполучить?
        Капитан достал из кармана пачку сигарет.
        - Это надо обдумать. Разрешите покурить и оправиться?
        - Иди, - махнул рукой майор.
        «…тридцать семь, тридцать шесть, тридцать пять…», - шептал Охотник.
        Капитан стоял на крылечке КПП и курил.
        - Пожалуй, вы правы… - ответил после недолгих размышлений Вайс.
        «Ж-Ж-Ж-Ж-Ж!!!» - завибрировал «GPS-навигатор» в ящике стола. Майор Шея дернулся от неожиданности и пролил чай. «Чтоб тебя разорвало!» - мысленно выругался он, тряпочкой, видавшей виды, вытирая сладкую липкую жидкость…
        Здание КПП содрогнулось от взрыва. Вылетевшая вместе с косяком входная дверь снесла с крыльца курившего на нем капитана и шваркнула его об асфальт. На беседовавших в столовой Егора и Вайса посыпалась штукатурка, несколько несущих балок обрушились вниз. Помещения КПП заволокло пылью и дымом. В дыму мелькали люди, они натыкались друг на друга и ругались на разных языках. Послышались крики: «Пожар! Пожар!» В завесе пыли и копоти Вайс разглядел сержанта Айкера. Тот, единственный, пытался организовать фронт ликвидации последствий и раздавал приказы направо и налево, подгоняя своих и чужих подчиненных крепким словом, а иногда и зуботычинами. Солдаты кинулись тушить пламя. С водой было туго, но пожар не успел распространиться, и в наличии имелись топоры, лопаты и песок. Вскоре очаги огня были ликвидированы. Перебравшийся через завал Вайс подошел к Айкеру и дернул его за рукав куртки.
        - Сержант, что с заключенным?
        - Не знаю, сэр. Туда было не пройти из-за огня.
        - Черт!
        Агент бросился к камере Охотника, кашляя и вытирая слезившиеся от дыма глаза. Айкер последовал за ним. Их взору предстало печальное зрелище. Часть одной из стен камеры обрушилась, в этом же месте обвалился и потолок, и в крыше зияла огромная дыра. Дверь, едва держась, висела на одной петле. Заключенного и след простыл.
        Глава 15
        К центру
        Вайс выбежал из здания КПП. Вслед за ним выскочил Айкер. Осмотрелись, ища глазами хотя бы намек на направление, в котором скрылся беглец. Тщетно. Взору предстали лишь кустарник да березняк, плавно переходящий в густой хвойный лес, в котором не то, что кого-то искать - самому бы не потеряться. Джерри обреченно вздохнул. Зона преподнесла ему очередной урок, неприятный и пугающий. Если бы он остался с майором в одной комнате, а не отправился советоваться с журналистом… Ему очень повезло, что он до сих пор еще жив. Но взрыв одним махом уничтожил и «телефон» Охотника, и, что самое важное, протокол допроса, который лежал в столе майора и был подписан и самим агентом, и двумя свидетелями. Вайс помотал головой, отгоняя нехорошие, мрачные мысли. Зачем он влез во все это?..
        - Можно попробовать прочесать окрестности, сэр, - предложил сержант, - он не мог далеко уйти. Без оружия, без еды и питья…
        - Нет, Айкер. Мы его не найдем, - возразил агент, - сталкеры по возможности делают схроны в разных местах, как раз для похожих случаев, и что-то мне подсказывает, что у нашего героя таких мест немало. Так что без еды и питья он не останется. Пятнадцать лет в Зоне, а может, и больше - за это время она стала для него родным домом.
        Неожиданно в двух шагах от них раздался шорох и из-под деревянных обломков, хаотично разбросанных по земле, выкарабкался весь покрытый ссадинами, грязью и пылью капитан. Его явление сопровождались отборной бранью в адрес сбежавшего сталкера и американских спецслужб. Вайс сделал вид, что не разбирается в тонкостях местного диалекта.
        - А что с майором? - спросил наконец капитан.
        - Погиб, - ответил Вайс.
        Капитан заткнулся и, судя по выражению лица, принялся что-то усиленно обдумывать. Тут его взгляд упал на полуразрушенное КПП, и он вновь принялся оглашать окрестности отборным матом.
        - Да замолчите вы, наконец! - не выдержал агент.
        - Антенна! - выкрикнул капитан, тыча пальцем в крышу.
        Вайс оглянулся в указанном направлении. Спутниковая антенна, единственный источник связи с внешним миром, была разрушена и чернела обломками треноги с вырванным сектором тарелки на фоне голубого неба.
        - Но как?! - взвыл неунимающийся капитан.
        - Взрывное устройство в «телефоне», - сухо ответил Вайс, - пойдемте, Айкер. Нужно обсудить дальнейший план действий.
        Останки майора, упакованные в прорезиненный плащ ОЗК, отнесли в наружное складское помещение, и, пока солдаты приводили здание КПП в порядок, в столовой собрался совет, состоящий из капитана, Егора и Вайса. Сержанта агент приглашать не стал, переговорив с ним заранее. Все равно Айкер не понял бы ни слова.
        - Мы остались без связи, - без предисловий начал Джерри. - Возникает естественный вопрос: что делать дальше?
        - Поправка, - тут же возразил капитан, - это у вас возникает вопрос. А у меня вопросов нет, за меня думают «Статут Збройных Сыл» и «Службови обовъязкы».
        - Что? - не понял Вайс.
        - Устав и служебные обязанности.
        - И о чем в них говорится?
        - По уставу, я и мои подчиненные заступили на смену. Здесь мы и останемся до тех пор, пока не прибудет новая смена или начальство, которое освободит нас от несения службы на этом объекте.
        - О’кей, - кивнул Вайс. - Значит, с вами вопрос решенный. Егор, увы, теперь я не смогу вызвать для тебя вертолет.
        Журналист только руками развел.
        - Прямо не знаю, что на это и сказать. Увезти меня не знаю куда - у вас получилось…
        - Я предлагать тебе отправиться со мной и моими людьми.
        - Отправиться куда? - забеспокоился Полянин.
        - В центральную часть Зоны, к саркофагу.
        - Куда?! - подумав, что ослышался, переспросил Егор.
        - Я полагаю, что Охотника нужно искать именно там, - убежденно продолжил Вайс, - и мне придется идти за ним.
        - С чего вы взяли, что он направится к центру АЭС? Быть может, он сейчас, наоборот, спешит покинуть Периметр.
        - Нет, - покачал головой Вайс, - есть много вопросов. Где скрывается Охотник? Где он взять устройство, которое только что разрушил здесь половину здания? Откуда Охотник получал информация о том, где и у кого находятся артефакты? И где он сам прячет все похищенные артефакты, так, чтобы никто не нашел?
        - А если все-таки его там нет?
        - Я думаю, что и в этом случае все ответы надо искать только в центре Зоны. А кроме того, когда на допросе ему задали вопрос о… где он проживать, он ответил: «Атомная Электростанция».
        - Да, может, он пошутил! Это вполне в его духе. И зачем это мне? И еще зачем я вам? - раздраженно взорвался вопросами журналист.
        Вайс замолчал, чувствуя вину за часть невзгод, свалившихся на этого человека. С журналистом получилось не очень складно. Напали среди ночи, заковали в наручники, увезли вглубь Зоны, а теперь не могут вернуть обратно…
        - Я хочу приносить вам официальные извинения, - медленно подбирая слова, произнес он, - за ошибочный арест и содержание под стражей. Я не вправе был производить задержание, не убедившись в хм-м-м-м… consistency… правильности своих подозрений. Это моя вина, я признаю ее. Я убежден, что мой работодатель, ознакомившись с материалами дела, предложит компенсацию за причиненные неудобства. Я буду ходатайствовать об этом.
        - Э-э-э, ну хорошо, - смутился Егор, - и что дальше?
        - Мы не можем вернуть тебя в Чапаевку или Староселье.
        - Это я уже понял.
        - Но ты не можешь остаться и здесь.
        - Почему?
        - Мы: я, сержант и остальные бойцы отправляемся к саркофагу.
        - Ну и отправляйтесь! Я вас не держу, только пропуск не забудьте мне выписать. Мне-то что?
        - А то, - встрял внезапно капитан, - что согласно уставу, я не могу держать посторонних на КПП без приказа вышестоящего командования. А вышестоящее командование, майор Жарко, погиб при исполнении служебных обязанностей. И допустить твоего нахождения на режимном объекте я не имею права. Конечно, я могу провести арест, как нарушителя, но тебя это вряд ли устроит, да и сажать арестованных мне некуда. У тебя два варианта: покинуть КПП самостоятельно или быть застреленным при оказании сопротивления…
        - Ну, ну… - Вайс поспешил остановить полет мысли капитана, - не перегибайте. Все-таки он не виноват, что оказался в таком переплете. Это моя вина, и ответственность тоже моя. Егор, я почти в такой же ситуации, как и ты, - остаться на КПП я не могу, не имею права. Ждать дежурной смены не перспектива - неизвестно, что за это время успеть предпринять Кюри. Вариант один - действовать самим. Я предлагаю тебе идти с нами, потому что другой вариант - это идти одному.
        Он замолчал, ожидая ответа журналиста. Полянин попытался прикинуть, сколько у него шансов добраться до «родной» Чапаевки в одиночку, но точно определить не сумел. Впрочем, пять из ста или шесть из ста - разница невелика. Внутренне он согласился, решив, что уж если удастся выжить в этой переделке, то собранный материал будет просто убийственным.
        - Но я-то вам зачем? - спросил он агента.
        - Во-первых, я не хочу, чтобы ты погиб по моей вине.
        Егор, воспринимавший добровольный поход к центру Зоны как изощренный способ самоубийства, только недоверчиво хмыкнул.
        - Во-вторых, из всей группы по-русски говорю только я, и если что-то со мной случится, все окажутся в очень плохом положении. В-третьих, ты, как и я, знаешь Охотника в лицо и можешь его описать.
        Полянин кивнул.
        - Наконец, я предлагаю тебе контракт. Я нанимать тебя, как проводника, как сталкера, и по окончанию нашего похода гарантирую тебе щедрое вознаграждение и беспрепятственный выезд из Зоны. Будем считать, что это как-то компенсирует доставленные тебе неудобства.
        - Я понимаю так, что мне все равно некуда деваться? - мрачно произнес журналист.
        - Ха! Контракт-вознаграждение! - прыснул капитан. - Зачем зомби деньги?
        - Простите? - поднял брови Вайс.
        - Про «выжигатель» забыли? Вы и до Янова не дойдете, как превратитесь в безмозглых кукол. Сюда иногда забредают такие, любо-дорого смотреть. Или вам этот охотник-террорист успел рассказать, где проходы?
        - Нет, где проходы, мы не знать, - ответил Вайс, - но вот это устройство покажет, где их нет.
        Агент извлек черную коробочку с проводами и продемонстрировал ее капитану.
        - Что это за штука?
        - Я же сказал, устройство, которое поможет нам пройти к центру Зоны и не попасть под действие «выжигателя». Мы найти проход сами. И я еще раз предлагаю вам отправиться вместе с моей группой. Подумайте сами, что там, в центре, может быть и стоит ли оно этого? А мне, в свою очередь, не помешают дополнительные бойцы.
        Капитан колебался. На лице его появилось кислое выражение. Видно было, как борются в нем противоречивые чувства.
        - Нет, не могу, - помотал он головой, - устав превыше всего.
        - Ладно, - кивнул Джерри, - позиция, достойная уважения. Егор?
        - Но мы же собирались уничтожить его! - возразил журналист.
        - Да, и я сделаю это. Обещаю. Но не сейчас, а позже. Без этой штуковины нам не пройти к Станции.
        - Черт! Только тогда несите ее сами. Я к ней не притронусь больше.
        - Значит, согласен?
        - У меня нет выбора, - буркнул журналист, подымаясь, - пойду собираться в дорогу…
        Капитан тоже хотел уйти, но Вайс удержал его за руку.
        - Подождите. Мне нужна ваша консультация.
        - Я вас слушаю, - офицер снова сел за стол.
        Вайс достал из-под стола планшетку и развернул перед капитаном карты Зоны Отчуждения.
        - Вы все-таки здесь уже обжились и можете кое-что знать об окрестных лесах и заброшенных поселениях. Как, по-вашему, будет наиболее безопасно двигаться к АЭС?
        Капитан прищурил один глаз.
        - Кое-что я действительно знаю. Вот вы бы сами какой путь выбрали?
        - Not sure, - пожал плечами агент, - думаю, что до Чистогаловки можно добраться без особых происшествий, а дальше, видимо, прямой дороги уже не будет. Предполагаю, что от Чистогаловки до Янова мало кто ходит, если это вообще возможно, и действует «выжигатель»…
        - Все не так, - оборвал его капитан. - В Чистогаловку вообще соваться нельзя. Видите рядом с ней хутор?
        И он, развернув карту, ткнул пальцем в неприметное коричневое пятнышко, расположенное на дороге между Чистогаловкой и Копачами.
        - Что с ним не так? - спросил агент.
        - Этот хуторок в народе носит название «кошмаровка»! - торжественно произнес капитан и замолчал в ожидании реакции со стороны американца, но тот смотрел внимательно, как прилежный студент на лектора, и, кажется, даже не моргал.
        - «Кошмаровка»… ну… - повторил капитан, дернув плечом.
        - И что это означает? - спросил Вайс.
        - Черт! Что там мимикримов тьма!
        - А, мимикримы! Bloodsuckers? - закивал Джерри. - «Кошмаровка»… Надо запомнить… Так вы полагаете, что в Читогаловке тоже они есть?
        - Да откуда бы они еще взялись? Рядом же. Может, там кто-нибудь и похуже мимикримов обретается.
        - А вы откуда знаете, что там мимикримы, если туда никто не ходит?
        - Так все же знают, - запнулся капитан, - «анархисты» иногда наведываются в «кошмаровку», пострелять. Они потом и рассказывают…
        - «Анархисты» - это те, которые все время марихуану курят?
        - Ну да, - кивнул капитан и осекся, - да нет. Это просто так говорят. Если вы о том, что им под этим делом могло померещиться, так они иногда и щупальца оттуда приносят. Вообще, если кому щупальца нужны, то первым делом к «анархистам» надо обращаться. Если ты не из «Пепла», конечно… Впрочем, «пепловцам» щупальца не нужны…
        - Ладно. Значит, этой дорогой лучше не ходить. Какие еще есть варианты?
        - Я так думаю, что идти к центру вы все равно не раздумаете, значит… Вариантов немного. Точнее, всего один. Безопасней всего будет выдвинуться к Корогоду.
        Капитан провел пальцем по карте от Стечанки к Корогоду, показывая дорогу.
        - Вот здесь направляйтесь по старой меже. По дороге не ходите, опасно, можно на отморозков нарваться. Как доберетесь до Корогода, сразу поворачивайте на север. Там будет малозаметная тропинка, которая ведет в сторону заброшенной РЛС. Туда никто не заглядывает. Лес все-таки, место глухое, но это лучше, чем лезть в Чистогаловку. Пока дойдете, уже и темнеть начнет, заночуете на станции. Дальше, по дороге мимо РЛС вы должны выйти как раз между Копачами и «кошмаровкой». Так что можете даже на чай или что другое к «анархистам» заглянуть.
        - А дальше?
        - Дальше? А дальше никто не ходит. Опасно очень, можно и под «выжигатель» угодить, зомби попадаются, и еще… говорят, там сектанты какие-то орудуют. Но на вашем месте я бы старался держаться подальше от дорог, а шел напрямик через лес.
        - А что сектанты эти? На них «выжигатель» не действует?
        - Я о них почти ничего не слышал, может, действует, может, нет, - пожал плечами капитан.

* * *
        Вайс рассматривал окрестности, сверяясь с картой, рядом сержант Айкер проводил проверку амуниции бойцов. Вроде и не с курсантами дело имел, но привычке изменить не мог.
        - Вон там небольшая лесополоса, - показал рукой капитан, - ее пересечете, и сразу начнется бывшее колхозное поле. Только оно уже заросло изрядно, и межу пропустить - на раз-два. Так что будьте внимательны.
        Егор поправил рюкзак и перебросил ремень автомата через голову, чтобы в походе положить руки на оружие, как делали это десантники в одном из просмотренных им новостных роликов. Вайс убрал карту, проверил свой пистолет и скомандовал:
        - Вперед.
        Отряд из семи человек бодро двинулся к указанной капитаном лесополосе.
        Военный курил, глядя им вслед. Наконец отряд растворился в зелени деревьев и кустарника. Офицер развернулся, огляделся и, решив, что безопаснее всего будет спрятаться в нужнике, направился к нему быстрым шагом, доставая на ходу из кармана спутниковый телефон и приговаривая: «Нет связи, нет связи… Это у вас, идиотов, нет связи, а у капитана Повалия всегда есть связь». Он забрался в дощатый домик с жеманной отдушиной на двери в виде сердечка и, поморщившись от запаха нечистот, устроился над отверстием. Затем капитан набрал номер и прижал аппарат к уху. После нескольких гудков в телефоне раздался грубый мужской голос:
        - Ну?
        - Лысый, слушай сюда. Дело есть.
        - Ну, говори.
        - Ты сейчас где?
        - Да тута я, рядом.
        - Где рядом-то?
        - Не ори, башка болит, - говоривший сделал небольшую паузу, во время который до капитана донеслись булькающие звуки, и добавил: - возле Глинки.
        - Давай бегом собирай своих ублюдков и двигай к Корогоду, а оттуда - на РЛС.
        - Зачем?
        - Сейчас от меня отряд пиндосов вышел, у них обмундирование, стволы новенькие, броня. Ночевать собираются на станции, если поторопишься - неплохой хабар соберешь… С трупов, понятное дело.
        На другом конце «провода» возникла небольшая заминка, затем голос прорезался снова:
        - Сколько их?
        - Пять вояк, два лоха.
        - Вояки - это плохо…
        - Я тебе говорю, они ночевать собираются на станции! Ночью вырежете их как поросят!
        - Че ты все время орешь, Поваляй?
        - Я Повалий. Капитан Повалий.
        - Да мне без разницы, - хмыкнул голос, - ладно, как делить будем?
        - Ты же знаешь, я чисто по-дружески, мне для себя ничего не надо… - замурлыкал капитан.
        - Ага, знаю. Давай уже ближе к делу.
        - Все забирай: оружие, провиант. Мне вот только… - он замялся. - Артефакт у них там завалящий. Выглядит как кубик, черный такой…
        - Черный кубик? Ни разу не слышал о таком. Видать, ценная штука!
        - Да дерьмо артефактик, Лысый. Мне просто точно такого в коллекцию не хватает…
        - Ты их собираешь, что ли? Во псих! - заржал голос.
        - Ну, еще если там детекторы есть какие, тоже мне тащи, я их новичкам впариваю…
        - Договорились… Но только насчет детекторов, а вот про артефакт я справки наведу, что-то ты темнишь.
        Капитан мысленно потер руки. Его расчет на то, что Лысый проглотит наживку в виде артефакта, оправдался. Теперь, если все получится, прибор попадет к нему абсолютно задаром.
        Внезапно дверь дощатого санузла распахнулась, щеколда отлетела в сторону. В проеме возникла фигура.
        - Что за… - только и успел сказать капитан.
        Тяжелый кулак с хрустом впечатался в его скулу, ломая челюсть. Капитан ахнул и повалился на бок, теряя сознание. Телефон полетел на пол. Из динамика донесся приглушенный голос:
        - Э, але? Поваляй или как тебя там? Че молчишь? Опять какая-то херня со связью?
        Нападавший нагнулся, поднял спутниковый, посмотрел на него в задумчивости несколько секунд и бросил на землю. Каблук американского «бельвилля» опустился сверху, кроша жидкокристаллический экран и втаптывая обломки пластикового корпуса в песок.
        Глава 16
        Заслон
        Тонкие когтистые пальцы чуть подрагивали, и только это движение указывало на признаки жизни в теле маленького существа. Крысак - один из самых мелких мутантов Зоны - застыл, словно статуя, глядя мутными белесыми глазками на дорогу - разбитую, ухабистую грунтовку, тянувшуюся от Копачей к Лелеву. Из пасти, никогда не закрывавшейся полностью из-за длинных резцов, капала едкая слюна. Легкий, теплый ветер колыхал острые стебли травы, но не приносил ни звука с той стороны, куда с напряжением всматривался зверек. Однако чутье мутанта было острее любого прибора или органа чувств. Прошло пять минут, и крысак разглядел вдалеке слабое облачко пыли - острое зрение и способность предвидеть во времени и в этот раз не подвели его. Он еще постоял несколько секунд, прислушиваясь к самому себе, и окончательно уверился, что облачко пыли не принесет с собой ничего хорошего, а скорее наоборот - является угрозой для него. Крысак засуетился, опустился на четыре конечности и дал деру в нору, спрятанную в кустах на склоне холма.
        Армейский «дефендер» песочного цвета, управляемый лихим водителем, весело подпрыгивал на кочках. С каждым особо удачным прыжком троица, разместившаяся в транспорте, гикала хором и улюлюкала на разные лады.
        - Класс! - кричал лихач, бешено вращая баранкой. - Давно так не отрывались!
        - За дорогой смотри! - отозвался разместившийся в кузовной части мужчина в темно-сером прорезиненном плаще с капюшоном. - Привезешь нас в «мясорубку»!
        Но водитель и так не отрывал от дороги глаз, а обруган был просто для поддержания подобия дисциплины. Второй пассажир, молодой голубоглазый парень с коротким ежиком светлых волос, вцепился в сиденье, на котором пытался удержаться, и весело хохотал. Два пулемета: один легкий - на передней дуге, и второй крупнокалиберный - на кузовной турели, мотались из стороны в сторону, лязгая металлом. Канистры с бензином и ящики с пулеметными лентами ежесекундно норовили выпрыгнуть из запасного отсека, и мужчина в плаще вынужден был их придерживать и поправлять. Наконец, он не выдержал и дал приказ водителю остановиться. Лэндровер клюнул носом, накренился, свалившись колесом в яму, и замер.
        - Закрепить надо всю эту «ботву», - мужчина спрыгнул на землю, - скачет, что аасмены по болоту.
        Он достал из кузова сетку и стал натягивать ее на борт джипа. В этот момент голубоглазый парень свистнул, привлекая всеобщее внимание.
        - Командир! Шавки! - он ткнул пальцем в сторону тянувшегося по правую руку Темного Леса.
        Между рыжих сосен и синеватых елей мелькали черные полосы собачьих спин.
        - Сейчас, - командир затянул веревку и запрыгнул в кузов, - поехали!
        Джип вновь загрохотал по грунтовке, собаки выскочили из-под деревьев и бросились за автомобилем, лая и подвывая на ходу.
        - Вот ведь песья натура, - выругался обладатель плаща. - Помню, в детстве катался на велосипеде, так тоже все норовили увязаться…
        - Может, шмальнуть? - спросил молодой. - Их всего-то десятка полтора.
        - Патронов жалко, все одно - отстанут.
        - А эти? - подал голос водитель.
        Человек в плаще резко обернулся и, увидев опасность, сощурил глаза. Наперерез дороге двигались две внушительные туши злыдней. Было неясно, собираются они напасть или просто куда-то идут, но путь мутанты успевали перекрыть раньше, чем по ней проедет джип.
        - Вот, блин! - выругался командир. - Все-таки надо было «риджбэк» брать. Просто переехали бы их…
        - А за Староместьем застряли бы в болоте, - возразил водитель.
        - Ты вот что, Петруха, разворачивай машину.
        - Сделаем, - водитель выжал тормоз и крутанул руль. Еще два приема - и автомобиль встал к приближающейся стае собак носом, а к злыдням повернулся кормой.
        - Дик, займись шавками, - отрывисто бросил старший молодому парню, - а я сейчас этим «жабам» покрупней отсыплю…
        Второй пассажир взялся за рукоять легкого пулемета и открыл огонь по псам. Командир скользнул внутрь металлического круга турели. Выстрелы загрохотали над головой водителя, и он поспешил зажать уши. Собаки, скуля, разбежались почти сразу. Туповатые злыдни не сразу сообразили, что к чему, и один из них остался лежать на краю дороги, другой - весь окровавленный, спешно запрыгал прочь. Путь был свободен.
        - Все, Петя, поехали! - наклонившись к водителю, командир похлопал его по плечу.
        - На мост сворачивать или в объезд? - вращая баранкой, поинтересовался тот.
        - Давай на мост, - подумав, ответил мужчина в плаще, - так короче. Нам надо засветло успеть туда и обратно. А тут, я гляжу, что-то неспокойно стало.
        - А мы куда едем-то?
        - В Зимовище.
        - Так ведь там «Пепел»!
        - А то я не знаю, - пожав плечами, хмыкнул командир.

* * *
        Скрипнув покрышками на разбитом асфальте, джип остановился метрах в пятидесяти от южного блокпоста. Человек в плаще торопливо накинул капюшон на голову и спрыгнул на землю.
        - Оставайтесь здесь, - скомандовал он своим спутникам, когда те приподнялись, демонстрируя намерение сопровождать его.
        - Надолго? - поинтересовался водитель.
        - Пока не вернусь, - ответил главный и направился к охране блокпоста.
        Южный блокпост именовался «блокпостом» лишь номинально, на деле представляя собой всего несколько укрытий из наваленных друг на друга мешков с песком. Генеральная мысль, предшествовавшая размещению здесь дежурства, заключалась отнюдь не в идее повысить безопасность базы, а исключительно в том, чтобы увеличить число одновременно трезвых бойцов «Пепла». Ведь известно, что ничем не занятый солдат развлекает себя крепкими напитками, азартными играми да драками, нередко заканчивающимися смертоубийством. Бойцов на посту было всего четверо - один сержант и трое рядовых, но четыре человека - это уже квад, то есть самостоятельное боевое подразделение. В остальном, поскольку опасности с южного направления не ожидалось, снаряжение солдаты получили самое скромное: автоматы, гранаты и высокую идеологию «Пепла». Да еще метрах в двадцати левее блокпоста и чуть впереди находилось железобетонное укрытие, очень напоминавшее укрепленную огневую точку, но использовалось оно лишь в качестве нужника, и легкий ветер разносил неприятные запахи по округе. Иногда на блокпост нападали небольшие стаи псевдоволков, но бойцы,
имевшие позади себя базу, а с боков укрепление в виде стен из старых контейнеров и железнодорожных платформ, уверенно встречали мутантов плотным огнем в упор. Нападение более крупных тварей было редкостью, как и прибытие гостей.
        Увидев оснащенный двумя пулеметами джип, скучающего вида сержант, сидевший на ящике с гранатами, неопределенно дернул плечом и оглянулся на своих товарищей. Бойцы подошли поближе. Техника и транспорт в Зоне встречались нередко, но большая часть была не на ходу. Разъезжать же внутри Периметра на джипе довольно рискованно - нужно быть либо отчаянно храбрым, либо очень глупым. Существовал и третий вариант - иметь на руках полные данные дорожной разведки. Но обычные сталкеры такой информацией не обладали, как, собственно, и транспортом.
        Человек в плаще миновал половину пути и вытащил руки из карманов так, чтобы было хорошо видно - он безоружен.
        - Стой! - скомандовал сержант, когда гость приблизился на расстояние нескольких метров. - Кто такой?
        - Вам разве не докладывали? - донеслось из-под капюшона.
        - Нам много чего не докладывают. Кто такой, спрашиваю? - сержант пытался разглядеть лицо незнакомца, но низко надвинутый капюшон плаща мешал это сделать.
        - Я к генералу. Вас должны были поставить в известность…
        - Никаких особых распоряжений сегодня не поступало, поэтому спрашиваю в третий раз - кто такой?
        Мужчина в плаще молчал и, казалось, о чем-то крепко задумался. Наконец, он сказал:
        - Чех.
        - Что? - дернул головой сержант.
        - Меня зовут Чех.
        - Первый раз слышу, - сержант оглянулся на своих бойцов. Один из них пожал плечами, они также никогда не слышали это имя. - Кто может за тебя поручиться?
        - Не знаю, - протяжно вздохнул незнакомец, - генерал, наверное…
        - Ага, - удовлетворенно крякнул сержант, - а я с каждым оборванцем буду к командиру бегать? Угадай, куда он меня пошлет?
        В этот момент из ангара, располагавшегося в глубине прохода, метрах в пятидесяти от поста, появился седовласый мужчина в форме «Пепла» с нашивками полковника. Он быстрым шагом направился к говорящим. На полдороге военный остановился и окликнул сержанта:
        - Рябцов!
        - Я, товарищ полковник! - отозвался боец.
        - Пропустить! - и полковник махнул рукой незнакомцу: - Проходи!
        Человек в плаще аккуратно протиснулся между наваленных мешков с песком и неспешно двинулся навстречу полковнику. Внезапный порыв ветра отбросил капюшон с его головы, и гость, торопливо вскинув руки, поправил непослушную ткань и, придерживая ее, ускорил шаг. А сержант, словно привидение увидел, замер, да так и остался стоять с окаменевшим лицом и стеклянными глазами.
        - Коля, ты чего? - один из бойцов подергал его за рукав.
        - Показалось… - очнувшись, пробормотал сержант.
        Он отвернулся и посмотрел на стоявший неподалеку от блокпоста джип гостей. Молодой парень в камуфляжной форме на пассажирском сиденье рассматривал бойцов «Пепла» наглыми голубыми глазами и скалился в улыбке, обнажая безупречно ровные белые зубы. В его позе, ухмылке и взгляде читался презрительный вызов. Сержант нахмурился и уселся на ящик с гранатами.

* * *
        - Привет, генерал, - небрежно обронил на входе человек в плаще.
        Он спустился по ступенькам в подвал и, подойдя к столу, уселся на грубый табурет. Перед ним поблескивала пленкой детальная карта ЗО. Седовласый «пепловец» при виде вошедшего не встал и не посчитал своим долгом поприветствовать его, но взгляд от карты оторвал и посмотрел на гостя припухшими красноватыми глазами.
        - Пришел все-таки, - констатировал он.
        Генерал был не стар и вряд ли успел разменять шестой десяток, но за последние два дня спал урывками и вид имел помятый. Как и все бойцы «Пепла», он был коротко подстрижен и аккуратно выбрит. Сквозь кожу впалых щек выступали желваки. Уголки большого, изогнутого «альбатросом» рта свисали книзу, делая и без того не радостное лицо откровенно хмурым. Несмотря на общее суровое впечатление, челюсть генерал имел маленькую и невыразительную, что указывало на отсутствие врожденной силы воли.
        - Почему нет? - ответил гость. - Неужели ты звал меня, не рассчитывая на то, что я приду? И, кстати, мог бы предложить чаю.
        - Держи… Чех, - генерал ухмыльнулся и подвинул гостю свою кружку из нержавейки, над которой еще вился пар.
        - Благодарю, - человек, называвший себя «Чехом», отхлебнул из кружки и поморщился, обжигая небо. - Обязательную приветственную программу можно считать выполненной. Перейдем к делу. Зачем звал?
        - В двух словах не скажешь. Есть кое-что важное, касающееся нас обоих… Требуется твоя помощь.
        - Учитывая разность наших взглядов на философию Зоны и свои задачи в сложившейся обстановке, я должен быть последним человеком на земле, у которого ты стал бы просить помощи.
        - Нет никакой «разности взглядов» и прочей ахинеи! Ты и сам это прекрасно знаешь. Есть лишь два берега - левый и правый… и еще проходы. А все, что за ними, нуждается в ежедневной охране. Но на левом берегу командиры-генералы, министры и прочие не хотят слышать вой мамаш над цинковыми гробами сыновей, а на правом берегу командиры-генералы, министры и прочие во всем подражают левому, хотя в глубине души его и ненавидят. А в такой ситуации что может быть лучше вольнонаемных идиотов, вроде нас с тобой?
        - Полегче…
        - Поставь какого-нибудь завалящего отставника командиром, создай высокую идеологию, выдай пешкам давно списанное оружие: разбитые стволы, дефектные гранаты и патроны, просроченные консервы - и дело в шляпе. Откупиться-то проще, чем слышать ропот налогоплательщиков. И выгоднее тоже. Знай себе - пиши каждый месяц отчеты: затрачено долларов на закупку вооружения столько-то, на фураж столько-то, потерь среди живой силы нет… Все довольны, а остаток бюджета можно спокойно положить себе в карман. А то, что мы тут друг друга убиваем, никого особо не интересует, равно как и наши взгляды на Зону, да и на что угодно… на жизнь, на религию… Какая разница? Сталкер - единица неподотчетная. Расхождение во взглядах? Куда же без него… Чтобы пешки не расслаблялись, нужно идеологию поддерживать духом борьбы, сопротивления. Иначе, что это за идея, которая даром, без горечи потерь и радости победы?
        - Чего ты плач Ярославны развел? - пожал плечами Чех. - Убивают его, скажите пожалуйста… Когда по тебе последний раз стреляли-то? Лично по тебе? - Чех сделал паузу. - Молчишь? То-то. Каждый получает то, чего захотел. Вояки - стабильность внутри Периметра и отмывку денег, сталкеры - приключения на свою голову. Сюда ведь не простые люди приезжают - авантюристы. Это их жизнь, она им нравится. Спроси у своих подчиненных - чем они займутся, если Зоны не будет, «Пепла» не будет, «Анархии» не будет? Действительно ли они хотят этого? Что ответят, как думаешь? А говорят, один подполковник, который первым предложил перенять опыт западных коллег в охране окрестностей Припяти и АЭС и использовать для этой цели вольнонаемных бойцов, получил поощрение в виде генеральских погон… Не знаю, правда или нет, но тем не менее. Потом его все равно со службы выжили, чтобы откаты «пилить» на меньшее количество заинтересованных лиц…
        Щеки генерала пошли розовыми пятнами.
        - Но это так - к слову. Мы с тобой тоже внакладе не остаемся, - продолжил Чех, словно не заметив реакции собеседника, - деньги нам платят неплохие. Опять же, офицерик этот твой, забыл его фамилию, налево толкает «товар» сталкерам. Да и я, в общем, тоже, есть и у меня своя «точка». Бармен тебе отстегивает за крышу?
        Генерал помотал головой.
        - Нет. Бар - это что-то вроде «все включено», как и «Ринг»… Да и Клоп, в общем-то, свой человек…
        - Ну, неважно. Нам хватает, все довольны, но все же лицо капюшоном мне пришлось прикрыть, мало ли, опознает кто-нибудь. Потому спрашиваю снова - какого рожна ты меня вытащил? Почему тебе понадобилась моя помощь? И почему нельзя было передать на словах?
        Генерал пожевал губами, собираясь с мыслями, затем отобрал кружку у Чеха и жадно отхлебнул из нее.
        - Отвечу сразу на последний вопрос. Передать на словах не с кем. Знать о том, что я тебе сейчас расскажу, не должен никто, кроме тех, кто уже в курсе. На первые два вопроса ответить гораздо сложнее, - «пепловец» уставился в карту, но взгляд его лишь бесцельно блуждал по гладкой поверхности.
        - Начни сначала, - подсказал Чех, вновь забирая кружку с чаем себе.
        - Ну, хорошо, - согласился генерал, - ситуация такая. Помнишь, твои бойцы как-то телепата живого скрутили?
        - Было дело. Я когда узнал, сначала от смеха давился, а позже, когда дошло, что у меня мог ни за что погибнуть отряд в два десятка человек…
        - Не отвлекайся. Вы его затем Краснову передали, для опытов.
        - Да. Так это его идея и была. Он моим бойцам два ящика водки выставил за поимку этого гада…
        - Не его это идея была.
        - Что?!
        - Наша это идея, а не Краснова, понимаешь? Только мне так и не удалось набрать отряд добровольцев под эту задачу, да и светиться возле вашей базы не хотелось…
        - Ах ты! - человек в плаще вскочил с табурета и кинулся на генерала, кружка с остатками чая полетела на пол. Тот упал на спину, сверху, схватив его за ворот комбинезона, навалился Чех.
        - Пусти! Да пусти, дурак! - прохрипел генерал, силясь оторвать руки нападавшего от своей шеи. Лицо офицера побагровело, на лбу вздулись жилы. Но силы борющихся были примерно равны. «Пепловцу» удалось скинуть противника с себя. Оба, тяжело дыша, поднялись на ноги.
        - Тебе ли не все равно? - прохрипел генерал.
        - Нехорошо это как-то, непорядочно, - ответил Чех, усаживаясь на табурет, - моими руками, получается, каштаны из огня таскаешь.
        - Ой, ладно морализировать! Будто сам не такой же.
        Чех лишь неопределенно хмыкнул в ответ.
        - Многообещающее получилось начало. Чем еще порадуешь?
        - Фух! Да боюсь теперь даже что-то рассказывать…
        - Так все плохо?
        - Хм, - пожал плечами генерал.
        - Не тяни, обратно я собираюсь вернуться засветло.
        - Значит, так. Краснову была дана задача - исследовать функции головного мозга псионика, определить реакцию человеческого мозга на излучение, производимого телепатом, и выяснить, насколько природа этого излучения совпадает с действием «выжигателя», если таковое имеется. Он с этой задачей полностью справился. Более того, удалось создать рабочий прототип прибора, определяющего степень интенсивности данного излучения.
        - Рабочий?! Прибор ведь не функционировал.
        - Ошибаешься.
        - Вот как? А как же…
        - Краснов сообщил вам то, что ему было велено.
        - Значит, прибор работает?! - Чех зло посмотрел на шею собеседника.
        - Не дури! - генерал невольно коснулся ворота комбинезона. - Думаешь, для чего все это?
        - Известно для чего - центр Зоны решили к своим рукам прибрать!
        - Вот и нет, - едва ли не выкрикнул «пепловец», - лишь для того, чтобы знать - получится ли обойти «выжигатель» или нет! Я знать не знаю, что там, в центре Зоны, и знать не хочу. Пусть все остается, как есть. Но чтобы такое состояние поддерживать, нужно быть в курсе дел и уметь предотвратить все то, что данный порядок может нарушить. Что, если в центре находится некая сущность, способная уничтожить ту Зону, которую мы знаем и на которой уже давно научились неплохо зарабатывать? Этого допустить нельзя! Кроме того, даже если и нет ничего такого, все равно возможность проникать в центр Зоны изменит многое в нашей жизни, и не в лучшую сторону! Согласен?
        - Пожалуй, - кивнул Чех. - Теперь мы знаем, что такая возможность есть. Нам от этого легче стало? И, кстати, где этот прибор? Я надеюсь, он уничтожен? Что, нет?
        Генерал смущенно прокашлялся.
        - Прибор исчез…
        Чех вопросительно уставился на хозяина бункера.
        - Мы поручили одному сталкеру доставить его из Лелева, но… Прибор и документацию он у Краснова забрал, но до нас не дошел.
        - Ты… вы… вы просто дебилы! Отдать такую вещь в руки какому-то сталкеру! У вас где мозги вообще?!
        - Подожди, не кипятись…
        - Что не кипятись-то? Да он уже, небось, в центре Зоны хабаром рюкзак набивает и посмеивается над вами!
        - Исключено. Назначение прибора он не знал. Правда, имеется документация, но сталкера подобрали малограмотного. Простой, необразованный парень. А ты же знаешь, как изъясняется Краснов. Документация составлена в таком же нормированном научном стиле. Без посторонней помощи в назначении прибора не разобраться. Наконец, существует и третий фактор, самый важный. В бумагах не отражена одна из особенностей работы.
        - Какая?
        - Иногда устройство спит.
        - В каком смысле? - хихикнул Чех.
        - В прямом. Дело в том, что прибор основан на человеческом мозге, точнее, содержит в себе его часть…
        - Тьфу, гадость! - передернул плечами собеседник. - Вы больные извращенцы!
        - При чем тут я?! - возмутился генерал. - Я сам поначалу в шоке был. Но ты слушай дальше. Так вот, он иногда устает и просто засыпает. А ты ведь в курсе, что спящего человека или человека без сознания телепат увести не может. Имеется в виду, конечно, фаза глубокого сна. Так вот, нет сознания - нет воздействия. Аналогично и в нашем случае - когда прибор засыпает, он перестает работать. Эта недоработка присутствует в прототипе. И решение по данной проблеме уже имеется. Достаточно вмонтировать в устройство небольшой источник электрического заряда, чтобы с помощью кратких импульсов его… будить. При этом все равно прибору нужно давать периодически спать, но это можно делать тогда же, когда спит и сам оператор.
        - Так почему этот простой функционал не был реализован?
        - В целях безопасности. Сейчас мы не знаем, где прибор и в чьих руках находится. Но я уверен, что тот, кто его заполучил, не знает об этой особенности. Устройство опасно в использовании, потому что, когда мозг спит, оно демонстрирует нижний порог уровня пси-излучения, даже если воздействие максимально.
        - Таким образом…
        - Таким образом, - продолжил мысль генерал, - тот, кто рискнет полагаться на его показания, неизбежно окажется жертвой «выжигателя». Тем не менее, необходимо предпринять все возможное для поиска устройства, а точнее документации на него. В ней излагается принцип функционирования, и значит, при желании можно воспроизвести прибор. И, вероятно, это новое устройство будет лишено недостатков.
        - Все равно вы идиоты. Неужели нельзя было выделить конвой для этой миссии?
        - Чтобы привлечь излишнее внимание к посылке? Не хотелось… ну, ладно, что уж теперь. Есть у меня определенные шаги по предотвращению последствий этого просчета.
        Генерал снова задумался и молча уставился в карту.
        - А когда пропал ваш гонец? - спросил Чех.
        - Три дня назад. Но я нашел его… точнее то, что от него осталось. По трупу трудно сказать, что с ним произошло, но так или иначе, вещей при нем не было. Скорее всего, поработали отморозки. Это, однако, не конец истории. Поскольку бармен был в курсе операции и многих сталкеров он знает…
        - Еще и бармен в курсе! - возмутился Чех. - Да он же растреплет всему миру!
        - Клоп предпочитает слушать. Мы решили, что с поиском подходящего человека он справится лучше других. В общем, бармен нанял сталкера, который должен был отыскать гонца или само устройство.
        - Ладно. Дальше что?
        - Этот сталкер тоже исчез. Последний раз его видели в Чапаевке вчера утром, а с тех пор - ни слуху ни духу.
        - Просто отлично! - выдохнул Чех. - Хотя, знаешь, это обнадеживает. Возможно, ему удалось выйти на след прибора.
        - Возможно. Выйти бы теперь на след самого сталкера…
        - Как его зовут?
        - Да ты, может, его знаешь. Он из старожилов - Кюри.
        - Кюри? Да, знаю. Иногда и к нам заходит, но все какой-то молчаливый, нелюдимый. К повару только наведывается, а так особо ни с кем не общается.
        - Так вот. Помимо того, что я тебе рассказал, есть еще некоторые события, которые выглядят для меня странными. Клоп рассказывает, что в баре ошивались какие-то американцы. Сказали, что прибыли с научной миссией и разбили лагерь между Зимовищем и Чапаевкой. На ученых при этом ни капли не похожи. Затем ушли, сразу после того, как Кюри отправился на поиски гонца. А вчера утром его видели в компании двух человек выходящим из Чапаевки в направлении Зимовища. Один - какой-то новичок из сталкеров, а второй по описанию - американец из тех, что были в баре. Я сегодня посетил место, где должен быть их лагерь. Он точно был: видно по всему, что стояли палатки, ящики и прочее. Но сейчас там пусто. Пиндосы, получается, с места снялись. Где они теперь - неизвестно. Подозрительно это…
        - Не продал бы ваш молчаливый сталкер перспективную разработку своим американским коллегам.
        - Вот и я беспокоюсь. Однако, думаю, что у человека с головой может родиться идея получше.
        - Ну, и как бы ты сам поступил?
        - В первую очередь, я бы посетил центр Зоны. И только потом, если ничего интересного там нет, - генерал сделал выразительный жест пальцами, шурша воображаемыми купюрами, - продал бы устройство тем, кто больше заплатит.
        - Но я надеюсь, Кюри не знает о недокументированной особенности прибора?
        - Не знает. О ней знают только я, Краснов и теперь вот ты. Трое. Но он сам из научников. Если найдет документацию, боюсь, может разобраться.
        - Хорошо. Все же я до сих пор не услышал: чего ты хочешь от меня?
        - Патрули.
        - Патрули? - переспросил Чех.
        - Смотри, - генерал вновь обратился к карте, - предположим, что устройство попало кому-либо в руки, кто сумел определить его назначение. Пусть это будет Кюри, или американцы, или еще кто-нибудь. Не важно. Ясно одно - к центру Зоны состоится вылазка или даже целая экспедиция. Где ждать? Отметаем сразу северное и западное направление. Там места нехоженые, карты аномалий нет, скопления мутантов не определены - чистое самоубийство. Остаются юг и восток. На востоке проход закрываем мы, плюс мои квады постоянно патрулируют территорию. Пройти незамеченным можно, но риск велик. Если прибор у Кюри, то он должен догадываться, что мы будем его искать. Неприкрытым осталось южное направление. И вот здесь мне нужна твоя помощь. Надо не только продолжать блокировать проход к центру, но и расставить дополнительные патрули в местах возможного появления гостей. Наиболее перспективные участки, помимо вашей базы, располагаются в районе от Копачей до Чистогаловки. Стало быть, необходимо организовать охрану этой территории.
        - Согласен насчет определения участка. Но очень может быть, что мы тянем пустышку. Если американцы сумели прибрать к рукам и Кюри, и устройство, то они торопиться не станут, а когда будут готовы - мы не сможем им помешать. К тому же, ты забываешь, что они меня в какой-то мере кормят и одевают. Я их кусать за руку не стану.
        - Всякое может быть. На-ка, возьми вот это, - генерал достал из-под карты две фотографии, протянул одну собеседнику. - Это Кюри.
        - Похож. Я говорил уже, что он заходит к нам…
        - А это тот американец, с которым последний раз его видели, - генерал подал Чеху вторую фотографию.
        - Снято с одного ракурса. Откуда фотки взялись?
        - Из бара. У Клопа камера стоит, всех входящих и выходящих фотографирует. Ты карточки размножь и своим патрулям раздай. И пусть вообще смотрят повнимательнее. Эти двое могут быть вместе, могут быть по отдельности, может и вовсе их не быть. Пусть наблюдают за всеми подозрительными. Особенно за хорошо экипированными отрядами.
        - Это все, надеюсь?
        - Все, да не все, - туманно отозвался генерал. - Активность какая-то странная среди мутантов наблюдается последнее время. Ничего об этом не знаешь?
        - Нет, - покачал головой Чех, - хотя я тоже заметил. Химеры ночью атаковали наш пост, а раньше старались подальше от пулеметов держаться. Да и по пути мутанты попадались. Я потому на базу и хочу до темноты попасть…
        - Ну, тогда удачи. Не стану больше задерживать.
        - Удача нам обоим не помешает, - Чех убрал фотографии во внутренний карман плаща и накинул капюшон на голову, - ты береги себя. И отдохнуть тебе надо, выглядишь неважно.

* * *
        - Трогай, Петруха! - человек в плаще запрыгнул в кузов джипа.
        Водитель развернул «Лэндровер». Голубоглазый блондин последний раз скользнул взглядом по бойцам «Пепла», сплюнул на землю.
        - Пошмалять бы их всех, командир. Что с ними разговаривать?
        - Успеешь еще, - пробурчал Чех, - давай, давай, Петя. Поехали.
        Грохоча коробками с патронами, «Лэндровер» припустил по дороге и вскоре скрылся за поворотом. А сержант на блокпосту еще долго смотрел ему вслед.
        Глава 17
        Дуга
        Межевая тропа то опускалась на метр-полтора вниз, то вновь подымалась. Словно некогда уронили огромный чугунный шар на землю, вздыбив волнами почву, которая так и застыла, не успев распрямится обратно. Возможно, когда-то давно, миллионы лет назад, здесь происходили какие-то тектонические процессы, сдвинувшие земную кору, но ныне остались только заросшие двухаршинной травой поля, выровненные в период коммунистического хозяйства. И лишь нырявшая вверх-вниз межа напоминала о прежнем ландшафте. Иногда из земли торчали гранитные валуны. При расчистке полей их, по всей видимости, просто раскидали по сторонам.
        Тропа была достаточно широкой, чтобы идти по двое в ряд, но Вайс в целях безопасности отрядил вперед одного сержанта с детектором аномалий, а сам пошел вместе с Егором и пытался, скуки ради, завести с ним разговор на тему политической ситуации во всем мире. Но беседа не клеилась, журналист отвечал неохотно и думал о чем-то своем. Тогда Вайс догнал сержанта, и они затеяли диалог, смысла которого Егор уловить не сумел, так как не обладал достаточным знанием английского языка. Замыкали отряд рядовые, в числе которых была женщина. Остальные пытались ненавязчиво клеиться к ней, отпуская грубоватые шуточки, на которые она отвечала не менее забористыми выражениями. В общем, позади было весело.
        Егор не разделял этого веселья, его мысли были заняты другим. Совершенно случайно он обнаружил, что начал понимать и определять аномалии без детектора, и неожиданно открыл, что для этого вовсе не нужно чего-то сверхъестественного. Достаточно лишь внимательно смотреть по сторонам, анализировать ситуацию и прислушиваться к своим ощущениям. Так он нашел уже несколько аномалий разных типов. Первой оказался небольшой участок пространства, метра в два шириной и около четырех метров в длину, сбоку он мало чем выделялся, однако, присмотревшись с торцевой части, можно было заметить, что трава и кусты в этом месте выглядят контрастнее, чем обычно. Тени чуть темнее, а цвета сочнее. Егор увидел это несоответствие издалека, и детектор тоже не подвел: как только Айкер приблизился к подозрительной территории, раздался пронзительный писк. Что это за аномалия, журналист не знал, потому что до сих пор самостоятельно встречался только с «огнивом». Мимо прочих его провел Охотник, да так ловко, что журналист их и не заметил. Еще одну малозаметную аномалию Егор обнаружил тоже издалека, а вблизи она практически не была
видна. Трава на опасном участке не росла, лишь мелкий желтый песок искрился под солнцем. Но не это было признаком опасности, мало ли где трава не растет. С расстояния был видно, что над участком на высоте десяти сантиметров висит облачко желтой пыли, при приближении угол зрения менялся, и оно исчезало на фоне песка. К счастью, как выяснилось, аномалия издавала тихое шебуршание, слово невидимые мыши устроили под воображаемым полом возню. Детектор аномалий и на этот раз разразился писком, но третью, обнаруженную Поляниным опасность прибор пропустил. На пути сержанта из травы торчало несколько валунов, и когда Айкер уже собирался храбро на них ступить, внимательно разглядывавший окрестности Егор внезапно заорал: «Стой!» Надо отдать должное сержанту, не зная русского языка, он, тем не менее, тут же замер на месте с поднятой ногой и в этот момент напоминал цаплю на болоте. Вайс тоже остановился, но, обернувшись, вопросительно смотрел на журналиста. Егор быстро подошел к сержанту и потянул его за ремень назад.
        - Что? - только и спросил агент.
        - Не знаю, - пожал плечами журналист.
        Он подобрал небольшой камушек с земли и бросил его между валунов. Ничего не произошло. Но что-то было не так.
        - Нет звука, - наконец сообщил Полянин, - должен быть стук, а его нет. Дайте что-нибудь металлическое.
        Вайс достал из кармана гайку на нитке и, держа ее за конец, бросил гайку на камни. Звука падения не было.
        - Тяни, - сказал Егор.
        Джерри потянул за нитку, и к удивлению всех присутствующих вблизи камней капроновая нитка стала растягиваться, словно резиновая. Вайс дернул, резко и сильно, гайка спрыгнула с камней и упала в траву. Егор нагнулся и поднял ее.
        - Вот тебе на, - гайка сминалась, словно была сделана из каучука, и распрямлялась обратно. Он передал гайку агенту, и теперь уже тот рассматривал ее с интересом, сжимая словно мини-экспандер.
        - Жаль, - наконец сказал Вайс, - теперь нечем аномалии проверять. Как ты догадался?
        - Камни влажные, - ответил корреспондент.
        Действительно, стоял довольно жаркий день, с неба светило солнце, но поверхность опасных камней оставалась сырой, влажной и темной, хотя с любых нормальных валунов влага бы уже испарилась.
        - Сержант, отдайте детектор Егору, пусть он идет вперед, - распорядился агент, обращаясь к Айкеру.
        Но журналист, хоть и пошел вперед, от детектора отказался. Айкер же пристроился рядом, на всякий случай.
        Отряд двигался между полей уже около полутора часов. Шаг был походным, неспешным, а до Корогода от Стечанки расстояние равнялось примерно шести километрам. Наконец, за полями показались верхушки деревьев - это начинался Рыжий Лес. Еще дальше, над кронами, упиралась в небо громадная конструкция из металлических трубок. До нее оставалось километров пять, но и с такого расстояния она смотрелась очень внушительно.
        - Вот это да! - присвистнул Егор. - Это та самая РЛС?
        - Да, это она, - кивнул Вайс. - Значит, Корогод прямо по курсу, и мы уже близко. РЛС - по левую руку, дорога к селу - по правую. Нам туда.
        Он махнул рукой в направлении высоких кустов, растущих справа от межи. Сразу за ними обнаружилась разбитая грунтовка, обильно поросшая травой, и в конце ее, между деревьев, уже были видны покосившиеся домишки.
        Корогод оказался довольно крупным поселком, в котором дома располагались по периметру большого поля, размером километр на полтора. Вокруг него шла дорога, а по обе стороны от нее - дворы с запущенными садами. Поле полностью скрывалось за деревьями, среди которых преобладали груши и яблони. Дорога из грунтовки местами переходила в бетонку, а на некоторых участках пути и вовсе исчезала, превращаясь просто в заросшую травой колею. Несмотря на общую заброшенность, все же по малозаметным признакам ощущалось, что здесь бывают люди. Кое-где оказалась примятой трава, видно, что проезжал автомобиль, а может быть, и более тяжелая техника; свежий слом на забитых досками окнах; желтые блестящие гильзы на земле. Эти детали выбивались из общей атмосферы запустения.
        Едва только отряд, продравшись сквозь цепкие кусты, выбрался на дорогу, Айкер тихонько свистнул и указал рукой вперед. Возле одного из заброшенных домов с провалившейся крышей, примостившегося у края дороги, стояла белая «Нива». Бойцы тут же вновь рассыпались по сторонам, Егор и Вайс, пригнувшись, спрятались в кустах. Какое-то время люди настороженно вглядывались в окрестности. Знаками сержант скомандовал двигаться к дому и сам осторожно устремился вперед. Опять же, помогая себе жестами, он беззвучно распорядился, чтобы один из бойцов осмотрел машину, а сам с остальными взял на прицел близлежащие строения. Солдат дополз до автомобиля, приподнявшись, заглянул внутрь и покачал головой, отворачиваясь.
        В тот же момент за пятым по счету домом слева грохнул взрыв, затем раздался вопль и треск автоматной очереди, перемежаемый чьим-то рыком, более похожим на храп испуганной лошади. Из-за дома выскочил человек, который, судя по его комбинезону, называемому в народе «сталкерским», явно являлся представителем древнейшей в Зоне профессии. Руки его сжимали автомат. Сталкер развернулся, дал еще одну очередь куда-то за дом и помчался к «Ниве». Сержант Айкер и остальные участники экспедиции, не успев ничего предпринять, застыли на месте. Увидев возле автомобиля вооруженного мужчину в защитном шлеме, человек завопил вторично и пустился бежать уже не к машине, а по дороге прочь. Тут его ошарашенный взгляд наткнулся и на остальных членов отряда. Беглец резко затормозил, затравленно оглянулся и снова побежал, крича: «Блохи! Блохи!» В кустах возле дома зашевелилось что-то серое, крупное.
        Про «блох» Егор слышал от других сталкеров, так они называли аасменов, заменяя неудобный научный термин просторечным. Говорили, что твари эти опасны и живучи, а еще, что они носят противогазные маски или что-то очень похожее на них и прыгают. На краю Зоны они не встречались, не могли конкурировать с собаками, обжившими те районы. Но, как понял Егор, чем ближе к центру Зоны, тем жутче и опаснее мутанты. Корреспондент припал на колено и прицелился в сторону кустов. То же самое сделали и остальные. Заметив это, сталкер перестал паниковать и, устремившись к краю дороги, молча занял огневую позицию среди людей, приняв неожиданную помощь, как нечто само собой разумеющееся. Осматривавший «Ниву» боец тоже торопливо отбежал назад и присоединился к группе.
        - Сколько их там? - спросил Егор незнакомца.
        - Не знаю, - нервно пожал плечами сталкер, - может, три-четыре, может, больше.
        Раздвинув кусты, аасмен показался в поле зрения. Вид его вызывал смесь отвращения и жалости. Выглядел он как человекоподобное существо, нелепо ковыляющее на четвереньках. На теле его грязными лохмотьями висели остатки куртки и штанов, сквозь дыры в которых просвечивала синеватая кожа, вся в бурых гнилых пятнах. На ногах болтались остатки форменных ботинок, частично без подошв, лишь чудом державшиеся за счет шнуровки. Руки, лишенные некоторых пальцев, покрывали ссадины, из ран сочилась гнилостная жижа. Морду мутанта закрывали остатки противогаза с оборванным шлангом, из которого капала какая-то отвратительная субстанция. Егора передернуло.
        Заметив людей, мутант задрал костлявый зад кверху и довольно шустро запрыгал по дороге. Следом из кустов выбралось еще два таких же создания, отличавшихся от первого лишь степенью изодранности экипировки. Несмотря на то, что мутанты были еще далеко и приближались не слишком стремительно, сталкер неожиданно открыл огонь короткими очередями. Однако Полянин и его спутники не торопились поддержать пальбу, предполагая подпустить тварей ближе. Незнакомец наконец не выдержал:
        - Да стреляйте же! Что с вами?! - крикнул он. - Заснули, что ли?!
        Он сменил магазин и продолжил полосовать выстрелами приближавшегося аасмена. Егор перехватил ствол поудобнее и прицелился. Внезапно мутант сиганул вперед и вверх и приземлился рядом с застывшим от удивления журналистом.
        - Огонь! - зло выкрикнул сталкер, зажав гашетку автомата.
        С обеих сторон дороги грянули выстрелы, отбрасывая мутанта назад. Аасмен перекувырнулся на спину и нелепо замахал ногами, поднимая пыль. Еще секунда плотного огня, и он затих.
        - Вали, вали! - кричал незнакомец. - Не спим!
        Следующие два мутанта ускорили движение и резво заковыляли к обороняющимся. Теперь уже никто не стал дожидаться, когда они приблизятся, тем более что из-за дома показались новые гости. Очередные две особи, привлеченные шумом, подтянулись на разборку. Яростное сопротивление замедлило продвижение тварей, и подойти на расстояние прыжка им не удалось. В дорожной пыли скрючилось еще два безобразных трупа. Оставшаяся парочка внезапно свернула к белой «Ниве», и, пока люди, получив передышку, перезаряжали оружие, один из уродцев залез под машину и принялся ее раскачивать. Сталкер выругался сквозь зубы.
        - Не тронь, погань!
        Он передернул затвор и принялся прицельно стрелять одиночными по забравшемуся под джип мутанту. Вышло только хуже. Аасмен резко оттолкнулся и завалил автомобиль набок. Послышался хруст сминаемого зеркала и разбитого стекла. Еще толчок, и «Нива», перевернувшись на крышу, сползла в придорожную канаву, исчезнув из поля зрения. Только края колес торчали над дорогой. Следом ринулись мутанты, слышно было, как они курочат тяжелыми ударами ступней кузов «Нивы».
        - Вот гадство, - в сердцах махнул рукой незнакомец.
        На его лице отразилась внутренняя борьба, но он все же извлек из поясной сумки гранату и, выдернув предохранительное кольцо, швырнул ее в канаву. Негромко бухнуло, и возня возле покореженного автомобиля прекратилась. Над краем дороги показалась морда аасмена, он силился вскарабкаться наверх, но задергался в агонии и, ткнувшись противогазом в траву, затих. Сталкер обернулся к остальным участникам этой быстротечной битвы.
        - Благодарю за помощь. Я Виталик Крест… тут проездом. А вы кто такие будете?
        Пока журналист соображал, как представиться, выступил Вайс:
        - Мы американские туристы. Приехали для охоты. Это наш проводник - Егор, - агент указал рукой на него, - другие по-русски не понимают.
        - А-а-а, - протянул сталкер, - туристы, значит? На сафари? Ну, первые трофеи у вас уже есть! - кивнул он головой на трупы аасменов. - А я уж было вас за вояк принял. Форма, каски эти… Сзади «блохи», спереди вояки, ну, думаю, конец мне пришел… Кстати, патронами бы разжиться, у вас лишних нет?
        Сталкер был молод, лицо веселое, и голос не грубый, как у большинства его соратников, с кем довелось видеться журналисту, а звонкий, не прокуренный. Он принадлежал к породе людей, которые в обычной обстановке превращаются в упитанных весельчаков. Но Зона - не курорт, здесь не разжиреешь, да и поводов для веселья немного. Оттого сталкер был поджар, глаза смотрели настороженно, а руки все время держались на оружии.
        Егор помотал головой - лишних патронов не было. У американцев калибр не тот, а у самого журналиста было всего два «рожка».
        - Ладно, - махнул рукой Крест, - как-нибудь проживу. Если бы не вояки, эх… Взяли меня вчера вечером и должны были депортировать из Зоны до местной милиции, да отпустили зачем-то. Чуть не пинком под зад выкинули на рассвете, только оружие не отдали. У меня, правда, схрон неподалеку был (я все-таки частенько в этих местах промышляю), но бедный: автомат, пара «рожков» и гранаты. И по мелочи всякого… А чего вы в «блох» сразу не стреляли?
        - Ждали, когда поближе подойдут, - неуверенно ответил Егор, - чего патроны-то переводить?
        - Ну и дождались, молодцы! Он чуть-чуть ведь до тебя не достал…
        - Кто знал, что он так резво сиганет? - пожал плечами журналист.
        - Кто знал? - задумчиво повторил сталкер. - Ну-ка, давай отойдем, поговорим…
        - Пойдем, - посмотрев на своих спутников через плечо, согласился Егор.
        Они отошли к канаве, Крест достал пачку сигарет и закурил.
        - Ты ведь совсем зеленый, так? Сколько дней в Зоне?
        - Ну… около недели.
        Сталкер присвистнул.
        - Ничего себе! Я думал, хоть месячишко! Меньше недели, аасмена живого не видел, а уже клиентурой забугорной обзавелся? Силен! С такими бизнес-задатками можно далеко пойти… если жив останешься, конечно. Как тебя зовут-то?
        - Егор, - помня, что Вайс его уже представлял, журналист недоуменно глянул на сталкера.
        - Да я не про имя, я про кличку.
        - А, про кличку… - замялся Полянин.
        - Что, и даже прозвищем никаким еще не наградили?! - всплеснул руками Крест.
        - Почему? - обиделся Егор. - Есть прозвище.
        - Какое?
        - Мародер. Годится?
        - Сойдет, - равнодушно махнул рукой Виталик. - Я вот что хотел узнать: вы дальше что собираетесь делать?
        - Направление задает вон тот, - Егор кивнул в сторону Вайса, - а я в основном только помогаю аномалии обходить, слежу, чтобы не вляпались. Но вообще у нас в планах идти сейчас на север, пройти Темный Лес и выбраться на дорогу между Копачами и Чистогаловкой. Дальше решать будем, что да как. Нагуляются туристы - обратно повернем. А что?
        - Не пройдете вы так, - уверенно отрезал Крест, снисходительно глядя на журналиста, - опасно слишком. В лесу мутантов полно, надо безопасные проходы знать… Проводник нужен опытный.
        - Намекаешь на себя?
        - Ну… я в Темном Лесу бывал уже, довольно часто, - с деланым равнодушием пожал плечами сталкер. - Делать-то все равно нечего. Не оставаться же здесь…
        Не очень-то Егор и верил ему, но ведь лишней пары рук, умеющей держать оружие, не бывает.
        - То есть ты готов предложить свои услуги?
        - Я мог бы, - протянул Крест выжидательно.
        - Сколько хочешь?
        Виталик пожевал губами, наморщил лоб, сощурил глаза, словом, изобразил напряженную работу мысли.
        - Пятьсот долларов… и пропитание, - сказал он наконец. - Но только через лес и до дороги - никаких дополнительных заходов и крюков!
        Цена была невысокая, но Егор быстро смекнул, в чем дело. Деваться Кресту, и правда, особо некуда - либо пробираться в сторону Чернобыля в одиночку, либо идти к базе «Анархии» в компании хорошо вооруженных людей да с провиантом. То есть, фактически, обеспечить себя на халяву охраной и пропитанием, да еще и вознаграждение за это получить. Однако торговаться за чужие деньги в планы журналиста не входило, а кроме того, Полянин рассчитывал подучиться кое-чему в пути у более опытного товарища.
        - Пятьсот так пятьсот, - согласился журналист, - ты здесь подожди, я переговорю с клиентом.
        Уговаривать Вайса долго не пришлось, он с радостью ухватился за возможность - взять проводника за символическую, по меркам всей операции, плату. Отряд на время пополнился еще одним бойцом.

* * *
        - Аасмены, они вообще откуда взялись?
        - Да бог его знает, разве кто видел, как они на свет появляются? - Виталик сплюнул на землю. - Курить охота - мочи нет. Уроды эти на КПП целый блок сигарет из мешка подрезали!
        Они шли уже около часа в направлении станции, и огромная антенна РЛС потихоньку вырастала, все больше и больше загораживая небо.
        - Говорят, есть одна теория, - сообщил Крест, возвращаясь в русло разговора, - мол, стоял в этих местах полк МЧС. И когда первый Выброс жахнул, они второпях противогазы натянули и выстроились на плацу. Тут их и накрыло. Вот так, по слухам, появились - аасмены. А потом они как-то расплодились и продолжают плодиться после каждого Выброса. Как это происходит, никто не видел, да и теория ничем не подтверждена. На одежде у них, кстати, ни лычек, ни шевронов. Ничего нет. Хотя ботинки вроде бы обычные, казенные, как у регулярных частей. Да только вот негде здесь было полку располагаться. Вон станция, сзади хутор этот, и лес вокруг. Больше ничего нет. А если бы существовал полк, то казармы остаться должны были.
        Егор промолчал, усваивая информацию. Что-то в этой теории не сходилось.
        - А других аасменов ты видел?
        - Каких еще других аасменов? Ты о чем?
        - Я хотел сказать… Они все такие, как те, что попались в Корогоде?
        - А-а-а, - закивал Виталик. - Да в целом их и не отличишь друг от друга. Противогазы, обноски - все одинаковое.
        - А что же, в полку только рядовые были? - спросил журналист.
        - Ну откуда же мне знать? - опешил сталкер. - Это всего лишь слухи. Если и был какой полк, то, наверное, не только рядовые там были. И сержанты, старшины, офицеры, я думаю, тоже. Полковники. Может, даже генералы…
        - Тогда не складывается теория. Аасмены должны разные получиться, а они все одинаковые.
        - Верно, - согласился сталкер, - хотя, может, и есть другие, только мы их еще не видели. Сидит где-нибудь в болоте аасмен-генерал и командует через телепатию этими… «Ты поди в тот дом и выбей там все двери, а ты посмотри, нет ли на дороге каких автомобилей. Если есть - спихивай в канаву». Слушай, а у америкосов курнуть нет ничего?
        Внезапно лес расступился, и отряд вынырнул в очищенный от деревьев круг диаметром около двухсот метров. В центре стояло одноэтажное приземистое здание из белого кирпича, выбитые окна таращились на путников, единственный проем двери также зиял пустотой. На крыше строения торчали разнокалиберные ржавые антенны. За зданием начиналась дорога, точнее говоря, здесь она кончалась, прибегая откуда-то из-за деревьев, ограничивающих эту территорию. Вайс, Егор и Крест устроили совет. Агент предлагал дальше идти по дороге, журналисту также казалось, что так они будут двигаться быстрее и, учитывая любовь мутантов к лесу, в большей безопасности. Однако Виталик был категорически против. Он настаивал на том, что самая страшная тварь в Зоне - человек, и потому лучше скрытно идти среди деревьев, чем выставлять себя на всеобщее обозрение.
        Их спор прервал шум, он возник издалека, но довольно быстро приближался. За деревьями, скрывающими дорогу, замелькали тени.
        - Внутрь, бегом, - шепнул сталкер и первым бросился к зданию.
        Положившись на опыт Виталика, журналист кинулся за ним, следом устремился и Вайс в компании соотечественников. Едва вся толпа спряталась, как из-за деревьев выкатились два армейских грузовика, битком набитых бойцами. Незаметно выглянувший из оконного проема Крест окинул силы прибывших и, обернувшись к остальным членам отряда, прижал палец к губам.
        - Тс-с-с-с! - прошептал он, делая отчаянно серьезное лицо.
        Все замерли, прижавшись к стенам, скрытые полумраком неосвещенного помещения. Грузовики остановились возле здания, и двое бойцов, придерживая оружие, спрыгнули на землю. Экипированы солдаты были на пять с плюсом. Легкие пластиковые шлемы с вкраплением тугих волокон, компактные бронежилеты, прикрывающие, однако, все жизненно важные органы, удобные разгрузки, набитые магазинами, эргономичные фляги с водой и индивидуально подогнанные рюкзаки. Оружие, быть может, и не самое современное, но идеально вычищенное, блестящее и безотказное. Солдаты не спеша двинулись к входу в здание.
        - Эй, давайте побыстрее, - крикнул кто-то с грузовиков, - на ужин опоздаем!
        Один из бойцов повернулся и сделал приглашающий жест рукой, мол, иди - проверяй сам.
        - Ну уж, дудки, - раздалось в ответ, - ваша очередь!
        В этот момент в темном помещении кто-то шумно вздохнул. Виталик хотел было шикнуть на спутников, но понял, что такой вздох не мог быть издан человеком. Так могло дышать что-то, имевшее очень внушительную грудную клетку. Вайс вдруг вспомнил, как ходил в последний раз в зоопарк Хеллабрунн в Мюнхене и наблюдал за скучавшим в загоне львом. Лежа на земляном полу, хищник периодически вздыхал, поднимая всякий раз небольшое облако пыли. Звук, донесшийся из дальнего угла помещения, остро напомнил агенту дыхание скучавшего зверя. И без того застывшие участники экспедиции перестали даже моргать. Было ясно, что какая-то тварь устроилась в здании, облюбовав для себя самый темный угол. Быть может, она коротала здесь дневное время и покидала убежище лишь ночью, а может быть, и нет. Людей, по ошибке выбравших это укрытие, волновал один вопрос - спит оно или уже проснулось?
        Тем временем двое бойцов не спеша приближались к строению. Не дойдя метров десять до дверного проема, солдаты скинули с плеч оружие и взяли его на изготовку. Народ с грузовиков продолжал возмущенно поторапливать сослуживцев, но эти двое не обращали никакого внимания на окрики. Наоборот, с каждым шагом они приближались еще медленнее и осторожнее. В кузове зашушукались вполголоса, и вот один солдат, перегнувшись через передний край борта, постучал по кабине грузовика и принялся о чем-то шептаться с водителем, указывая рукой на здание.
        Выставив вперед автоматы, бойцы приблизились к входу, и один из них попытался сбоку заглянуть внутрь. В этот момент раздался гудок мощного клаксона. Перепуганные воины шарахнулись от двери, их сослуживцы в машинах покатились от хохота…
        Звук автомобильного гудка эхом прокатился по стенам помещения. В углу что-то гулко всхрапнуло, затем донеслось недовольное рычание и скрежет. Егор ощутил, как по спине побежали мурашки, - в темноте блеснули красные глаза пробудившегося зверя. Однажды журналист уже видел этот блеск.
        Пронзительный рев заставил похолодеть всех присутствующих, и если бы Егор не забегал недавно в кустики, ходить бы ему с мокрыми штанами. Он успел только заметить, как, качнувшись, приблизились красные глаза, и вдруг что-то упало на пол между ним и приближающимся мутантом. В воздух, сопровождаемое шипением и свистом, взвилось облако густого едкого дыма. Сразу перехватило дыхание и защипало в глазах. Виски прострелило невыносимой болью. Егор упал, успев заметить, как рядом повалились остальные спутники. Легкие рвало на части, хотелось кричать, но не было возможности издать ни писка…
        Услышав рев мутанта, два бойца, стоявшие снаружи здания, дернулись, но не успели среагировать, как в проеме возникла массивная фигура мимикрима. Он, не задерживаясь, бросился вперед, и солдаты разлетелись в разные стороны, как кегли. С грузовиков донеслись крики:
        - Дейви Джонс!
        - Вали его!
        - Уходит!
        - А! Сейчас я ему!
        Началась беспорядочная стрельба, которая не принесла никакого толку. Мутант улепетывал со всей стремительностью, попутно включив свою знаменитую маскировку. Через несколько секунд он уже скрылся в лесу. Поднявшиеся с земли воины, помятые и оглушенные, поплелись к грузовикам. Один прихрамывал, аккуратно ступая на вывихнутую при падении лодыжку. Бойцам помогли забраться в кузов.
        - А внутри-то так и не проверили? - спросил кто-то из сослуживцев.
        - Иди проверяй! - зло огрызнулся один из пострадавших.
        Через десять секунд все закончилось. Дым осел на пол, покрыв его слоем желтоватой пыли. Егор, кряхтя и кашляя, поднялся.
        - Что это было? - выдавил он из себя.
        - Мимик, - ответил улыбающийся Виталик.
        - Нет, я про… - помотал головой журналист и вместо слов указал на желтую пыль.
        - Пакет-вонючка, - с гордостью сообщил Крест, - я его сам изобрел.
        Он осекся, заметив направленные на него со всех сторон злые взгляды.
        - Вы чего? Я же вам жизнь спас. Просто не успел предупредить. А штука классная, нужно только дыхание задержать и глаза закрыть ненадолго… Кстати, за спасение жизни можно гонорар и увеличить…
        - Какое спасение? - зло зашипел Вайс. - Мы здесь официально! У меня есть документы. Зачем мы прятаться? Это были войска?
        - Тьфу ты! - сплюнул сталкер. - С этой бумажечкой можешь отправляться… Короче, все! Забудь про свое разрешение. Это тебе не Стечанка и не Городчан, здесь уже никто не будет проверять документы… ну, разве только сняв их с трупа.
        - Это были военные?! - настаивал агент. - У нас с ними соглашение…
        - Военные, да не те! - бушевал Виталик. - Это спецы. Они не спрашивают, они стреляют сразу! А потом спрашивают. Если будет у кого…
        Егор выглянул из дверного проема, грузовики уже отчалили. Солнце низко висело над лесом, но до РЛС было рукой подать - не более километра. Пейзаж выглядел довольно приятно, но в глубине души еще метались клочья липкого страха после новой встречи с мимикримом.
        - Может, пойдем уже? - прервал журналист спор между агентом и Виталиком. - Неровен час, хозяин «квартиры» вернется…
        Отряд выстроился, как и раньше. Впереди Егор и Крест, сразу за ними Вайс с сержантом, замыкали отряд капрал и трое рядовых. Получив наглядное подтверждение того, что дороги небезопасны, решили дальше двигаться напрямик - через лес. По пути стало заметно, что они здесь не первопроходцы. Следы деятельности человека встречались повсюду: прорубленный коридор в кустах, консервные банки и упаковки от пищевых пакетов, стреляные гильзы, зарубки на деревьях. Порой попадались и белые, обглоданные кости на земле, но чьи они - человечьи или нет, сказать было сложно.
        После полутора часов ходьбы, когда красное солнце уже начало скрываться за верхушками, выбрались из леса к комплексу РЛС со стороны малой антенны.
        - «Дуга», - объявил Крест. - Предлагаю здесь заночевать.
        Все остановились, разглядывая исполинские металлические конструкции, пронзающие небо. Где-то наверху выл ветер, распарываемый стальными балками и тросами, антенна непрерывно скрипела и стонала, стоять рядом с ней было неуютно. Рядом пролегала дорожка шириной в три метра. Выложенная истрескавшимися бетонными плитками, она уводила к корпусам строений, расположенных невдалеке, среди которых особо выделялась трехэтажная пирамида, напоминавшая увеличенный втрое мавзолей Ленина.
        Выпросив у Айкера бинокль, Виталик забрался по маленькой металлической лестнице на основание антенны высотой около трех метров и, примостившись под опорной балкой, разглядывал округу. Крест отвел на наблюдение полчаса, остальные постарались использовать это время не зря. Солдаты и сержант, приученные спать, когда удастся, успели немного вздремнуть. Корреспондент и агент поужинали и завели разговор о дальнейших планах.
        - Что мы будем делать, когда найдем Кюри? - Егор отхлебнул воды из пластиковой бутылочки и вопросительно уставился на Вайса.
        Тот пожал плечами.
        - Зависит от ситуации. Как он себя поведет.
        - Например?
        - Например, твой друг сам покажет нам - где орудие убийства, расскажет, как оно у него оказалось, как он похитил артефакт у Дениза Лейна, как провез оружие в Германию, и другое.
        Вайс вздохнул и помахал руками, как человек, в голове которого крутится слишком много мыслей, а словарный запас недостаточен, чтобы их выразить в полной мере.
        - Вопросов к нему достаточно, и нужны бесспорные доказательства вины. Откровенного признания мало. Если Кюри не откажется от работы с нами, от…
        - Сотрудничества? - подсказал журналист.
        - Да, сотрудничества. Но я не вижу, чтобы он хотел. Он не отказался отвечать на вопросы и говорил всю правду, наверное… Но он убежал. Может быть, он обманывал и хотел немного времени, чтобы сбежать…
        - И что тогда? Если он не станет сотрудничать?
        Вайс задумался и снова вздохнул.
        - Возможно, я поступаю неправильно. Но тогда придется нарушить закон. Мой босс не станет меня осуждать, но может быть небольшой шум.
        - Из-за чего?
        - Потому что придется тайно вывезти преступника на нашу, американскую базу. А потом отправить его в Америку. Есть подозрения о некоторых делах в нашей стране, на основе которых можно… э-э-э-э…
        - Сфабриковать дело.
        - Сфабриковать? Фальсификация? Да. Но это плохой вариант. Нужно обязательно найти орудие убийства Лейна.
        - А если мы вообще не найдем Кюри?
        Агент упрямо сжал губы.
        - Мы найдем его.
        Послышались шорох и металлический перестук - это спускался по лесенке Виталик.
        - Ручаться не стану, но вроде бы чисто, - сообщил сталкер.
        Он вернул бинокль сержанту и обратился к Вайсу:
        - Дайте мне одного из своих людей. Мы пойдем осмотримся, а вы подождете нашего сигнала. Егора брать не стану. Если со мной что-то случится, то у вас хотя бы еще один проводник останется.
        Агент подозвал сержанта, объяснил, что ему делать, а сам, взяв бинокль, прилип к окулярам, вглядываясь в здание-пирамиду. По всей видимости, оно являлось центральным офисом станции, потому что остальные строения вокруг более походили на хозяйственные, да в отдалении виднелись типовые для Восточной Европы блочные дома, которые, скорее всего, служили общежитиями для персонала.
        Виталик и Айкер, не сговариваясь, стали обходить здание по широкой дуге. Один угол «мавзолея» был опален и разрушен на уровне первого этажа, так, словно в него попал зажигательный снаряд. Стекол в здании давно не было. Ни одного. Вскоре сержант и Крест, разойдясь в разные стороны, потеряли друг друга из виду и, скрывшись за постройками, исчезли из поля зрения Вайса. Джерри опустил бинокль.
        - Надеюсь, они не постреляют себя, - сказал агент.
        - Друг друга, - поправил Егор.
        Время тянулось утомительно медленно. Прошло пятнадцать минут, еще десять… Вайс уже собирался отправить к зданию бойца, но вдруг из соседних кустов справа донеслось легкое посвистывание, и показался Виталик.
        - Все в порядке, - сказал сталкер, - идем скорее.
        - Где Айкер? - поинтересовался агент.
        - Там остался. Охраняет… - махнул рукой Крест. - Идем. Скоро темнеть уж начнет.
        - Сержант! Айкер! - полушепотом позвал Вайс, когда отряд вошел под своды здания.
        От вестибюля в две стороны разбегался коридор, по одной стене которого зияли пустыми проемами окна, по другой через неравные интервалы виднелись двери помещений. Внутри было тихо и сухо. Не было характерных для заброшенных домов запахов сырости и затхлости. Под ногами, в густой пыли, похрустывали осколки стекол, кафельной плитки и чего-то еще, давно уже превратившегося в серую крошку. Каждый шаг, даже самый легкий, отражался от стен и потолка, эхом прокатываясь по коридорам. Время от времени сквозняк шевелил разбросанные везде клочья бумаги, полиэтиленовые пакеты и другой мусор. Местечко явно пользовалось популярностью у сталкеров. Повсюду попадались следы пребывания людей: отпечатки обуви, пустые консервные банки, обрывки бумаги и стреляные гильзы. Кое-где виднелись бурые пятна, похожие на кровь. В центре вестибюля находилась широкая лестница на второй этаж, но проход был до потолка завален здоровыми металлическими ящиками, напоминавшими несгораемые шкафы.
        - Я здесь, сэр, - Айкер появился из одной двери, лицо его имело озабоченный вид.
        - Все в порядке, сержант? - забеспокоился агент.
        - И да, и нет, сэр.
        - Что вы хотите сказать?
        Сержант приблизился к Вайсу и вполголоса заговорил с ним:
        - Сэр, вы не почувствовали никакого постороннего запаха, когда вошли?
        - Не обратил внимания, - ответил Вайс и принюхался, - да, что-то определенно есть, что-то неуловимое…
        - Порох, сэр.
        - Что?
        - Запах бездымного пороха. Его ни с чем не спутаешь. Здесь не так давно стреляли, и не один раз. Может быть, полчаса назад, может быть, даже меньше.
        - Верно, - агент снова принюхался, - так и есть, порох. Вы осмотрели помещения?
        - Да, сэр.
        - И, видимо, что-то нашли?
        Сержант кивнул утвердительно.
        - Я уже успел обойти весь первый этаж и… Здесь повсюду следы крови, в каждом крыле, словно… - Айкер махнул рукой. - Пройдемте со мной, сэр.
        Он направился вглубь коридора. Вайс в сопровождении Егора и Виталика последовал за ним. Помещение, куда привел их сержант, было небольшим, не более десяти квадратных метров, и напоминало кладовую. Но хранились здесь не запасы. Пять мужских тел со следами стреляных ран были свалены в кучу, и из-под этого мини-кургана растеклась бурая лужа крови. Рядом было разбросано разного вида оружие, скорее всего, принадлежавшее убитым.
        - Кто они? - спросил Вайс.
        - Не знаю, - сержант присел и потрогал пальцы рук одного трупа, - но они совсем свеженькие. Тела еще не закоченели и даже не до конца остыли.
        Один из мертвецов, тускло отсвечивая гладкой, как колено, лысиной, лежал лицом вниз. Вайс перевернул его на спину.
        - Их ведь убили не здесь? - спросил агент.
        - Судя по следам, нет… - подтвердил Айкер. - Это потом их принесли сюда. Мне кажется, что эти люди были застрелены поодиночке. Я обнаружил пятна крови еще в четырех местах.
        - А всего трупов пять, - почесал затылок Вайс. - Так-так, похоже, что это были просто часовые…
        - Простите, сэр.
        - Где вы обнаружили кровь, сержант?
        Айкер жестами указал четыре разных направления.
        - Понятно. С этих точек можно обозревать всю окрестность. Однако своего убийцу они все же проглядели. Кто-то снял их поодиночке. Зачем?
        - Чтобы убрать пятого? - предположил сержант.
        - Может быть. Но возможно, они просто кого-то поджидали. Нужно быть начеку, - посерьезнел Вайс. - Если предположить, что их застрелили те солдаты на грузовиках, то тогда мы бы услышали выстрелы, да и порохом бы пахло значительно сильнее. Выходит - не они.
        - В таком случае, нужно найти более безопасное место для ночлега, сэр. Убийцы могут до сих пор быть где-то поблизости.
        Обрадовался мертвецам только Виталик.
        - О, патрончики, - радостно сообщил он, поднимая один из валявшихся на полу автоматов и отстегивая от него магазин.
        Затем Крест сноровисто обшарил трупы и собрал у них магазины, гранаты и медикаменты. Егор немного опешил от такой циничности.
        - Крест, тебе не кажется это несколько… ну…
        - Что? - не понял Виталик.
        - Выглядит откровенным мародерством.
        - Ну и что? - пожал плечами сталкер. - Все так делают. Закон Зоны: что нашел, то - твое.
        - И тебе не противно?
        - Противно, если честно, - помрачнел Виталик, - но я привык. Я здесь уже три года и таких вот несчастных бедолаг видел немало. Сегодня мне противно, да. А завтра, когда лишний патрон спасет мне жизнь, я буду думать: «Какой я молодец, что не побрезговал забрать припасы с трупов». Ты тоже обвыкнешься со временем. К тому же, я ведь их не убивал.
        - Мне все равно как-то не по себе, - передернул плечами Егор.
        - Зря. Привыкай. И, кстати, по всем признакам - это отморозки. Бандиты. Нечего их жалеть.
        - По каким признакам?
        Крест пожал плечами, словно удивляясь тому, что должен объяснять такие элементарные для любого вещи.
        - Они совсем не похожи на сталкеров или на вояк. Формы военной нет, какой-то сталкерской амуниции тоже. И лица у них не такие, все-таки наша профессия накладывает свой отпечаток. Да и не ходят сталкеры толпами по пять человек.
        - Почему?
        - Шуму много, толку мало. И хабар лучше делить на меньшее количество. В идеале по два человека: один ведущий, другой страхующий. А «пятерка» - любимое число для отморозков. Не знаю почему. Наверное, так удобнее держать свои жертвы под прицелом или еще что-то…
        Сталкер пожал плечами и продолжил распихивать амуницию по карманам и в рюкзак. Егор промолчал, вспоминая, что и в бригаде Митяя насчитывалось пять человек. Видимо, прав Виталик.
        - Но странно, - промолвил Крест задумчиво, - отморозки так далеко обычно не забираются. К тому же, хабар с тел не собрали, да еще и трупы аккуратно сложили. Поработал кто-то для нас, одним словом.
        - А зачем их вообще перетаскивать, оставили бы, где лежали?
        - Начнут разлагаться, на запашок ночью кто-нибудь из леса подтянется.
        - Здесь ночевать опасно, - вклинился в беседу Вайс, - вы сами видели трупы.
        - Ну и что? - возразил Виталик. - Я свежих покойничков почти каждый день в Зоне наблюдаю. Мертвые не кусаются.
        - Я настаиваю…
        - Под открытым небом еще опаснее! Мимикрима не забыли?
        - Сэр, - вмешался Айкер, - я думаю, что есть компромиссный вариант.
        - Чего лопочет этот усач? - заинтересовался Крест.
        Агент на реплику сталкера внимания не обратил.
        - Какой вариант? - обратился он к сержанту.
        - Мы можем подняться наверх, на второй этаж. Там будет гораздо безопаснее.
        - Второй этаж заблокирован.
        - Вот поэтому там безопаснее.
        - Но как мы туда попадем?
        - Поднимемся снаружи. Сделаем пирамиду с ребятами, затем втянем по веревке остальных.
        - Там не меньше двадцати футов в высоту.
        - Это не такая уж и проблема, сэр. У нас хорошая подготовка.
        - Окей, - кивнул Джерри, - разъясните задачу отряду и выберите место… действуйте.
        - Так точно, сэр.
        Сержант отчалил в сопровождении подчиненных. Вайс прошелся по коридору, заглянул в одну дверь, в другую, но ничего интересного не нашел. Одно помещение было когда-то душевой комнатой, другое походило на столовую. Стены в ней оказались буквально изрешечены пулями. Джерри представил себе, как еще в советские годы сотрудники станции с боем пробиваются к заветным котлам с ужасающим русским супом - борщом, стреляя на ходу и выкрикивая победные лозунги. Агент усмехнулся и покачал головой. Что за дурь в голову лезет?
        Вернулся Айкер. Самым удачным местом для восхождения на второй этаж, по его мнению, оказался тот участок, который разрушен взрывом. Часть стены в этом месте была выщерблена, и высота, на которую требовалось вскарабкаться, была меньше на полметра.
        Опытные бойцы в два счета соорудили пирамиду. В первый ярус встал Айкер собственной персоной и двое наиболее рослых солдат. Сверху взгромоздились капрал Доусон и единственная женщина в отряде - рядовой Глория Винкерс. Замыкать ансамбль предстояло Егору, как обладателю наименее внушительной комплекции.
        Это оказалось довольно легко. Карелла, стоявший с края в первом ярусе, слегка присел, сгибая ногу в колене, Полянин оперся ему на бедро, затем вскарабкался на плечи. Боец вновь выпрямился. Капрал во втором ярусе повторил те же движения, и Егор без особых усилий оказался у него на плечах. Здесь ему вполне хватило роста, чтобы ухватиться за край бреши и, слегка оттолкнувшись, влезть на стену.
        Теперь ему предстояло втащить на крышу Глорию. Он лег на живот, опустив вниз руку. Винкерс ухватилась и стала подтягиваться вверх. В этот момент Егор боковым зрением уловил какое-то движение за деревьями, опоясывающими территорию станции. До них было довольно далеко - около трехсот метров, но ему показалось, что там мелькнула человеческая фигура. Он напряг зрение, вглядываясь в даль, однако американка тут же разразилась снизу руганью.
        - What’s the hell you do? Pick me up!
        Егор опомнился и потащил Глорию наверх. Уже вдвоем они без особого труда подняли на крышу Доусона со второго яруса. Теперь дело пошло веселее. Спустив прочную веревку, втроем втянули сержанта. Оставшиеся привязали к веревке оружие и отправили его наверх, после чего взобрались сами. Последними оказались Вайс и Крест. Вся процедура заняла не более пятнадцати минут. Журналист еще раз окинул лес взглядом, но ничего подозрительного не обнаружил. Кроме того, уже начинало темнеть, и все поспешили укрыться внутри.
        Оказавшись на втором этаже, первым делом провели дополнительную разведку и немного успокоились, убедившись, что посторонних нет, а проникнуть снизу невозможно. Весь этаж некогда был отведен под административные помещения и разбегался направо и налево коридорами с дверями. Часть комнат оказалась вполне пригодной для ночлега. В некоторых даже имелись ржавые пружинные кровати, очевидно, они предназначались для сменных инженеров станции. На третьем этаже оказалось всего два помещения - центры управления большой и малой антеннами. Они пустовали, если не считать всякий мусор и хлам, оставленный здесь разными людьми, побывавшими на станции за долгие годы ее заброшенности.
        На ночь выставили часовых возле единственного места, через которое можно было проникнуть на этаж - двери, ведущей с крыши. Первым на пост заступил Айкер. Егор и Виталик устроились на ночлег в одной из комнат с кроватями, остальные разместились в других помещениях. Виталик был настроен поболтать о том о сем, но едва он собрался обратиться к соседу с вопросом, как услышал тихое похрапывание, доносящееся с кровати журналиста. Полянин уже спал.
        Глава 18
        Патруль
        В черном небе засияла луна, осветив тропинку, проложенную в высокой траве на поляне. В ночном лесу было спокойно, как на кладбище. Казалось даже насекомые покинули эти места: не шуршали короеды, подтачивая стволы елей, не слышно было писка комаров и стрекотания кузнечиков. Только пауки продолжали плести свои воздушные сети.
        «Что они тут едят?» - подумал Иш, с омерзением смахивая с лица паутину.
        Арахнофобией он страдал с детства. Новичок по кличке Панда сопел за спиной старшего товарища, таща на себе тяжелую поклажу, которую Иш на правах «деда» на него сгрузил. Сопляк поначалу пробовал взбрыкнуть, но Иш честно предупредил: «Будешь себя так вести - брошу в самом гиблом месте». И так уж сталкер максимальное благородство проявил: взял желторотика с собой, пообещав помимо бесценных знаний и опыта два неплохих артефакта. И ходка была несложной, на «туда и обратно»: забрать добытый в предыдущем походе хабар из схрона да вернуться. Здесь Иш поступил очень мудро. В одиночку целый мешок мелких артефактов, плюс боеприпасы, медикаменты и прочее было не унести. Одного только добра на полсотни килограмм, а еще свое оружие и другая полезная амуниция. Груз получался неподъемный. Оставлять до следующего раза нельзя. Заметит кто-нибудь примятую траву возле схрона или сломанную ветку - и прощай добро. Новичок - вот идеальный вариант. И поклажу понесет, и делиться сильно не придется.
        А идти надо после заката. Ночью отморозки в Зону не суются, и шансов донести груз до дома больше. С другой стороны, аномалии в темноте прячутся, есть вероятность нарваться. Но это только по незнакомой дороге, а здесь путь уже проложен. Последний Выброс был более трех недель назад.
        Тихонько раздвинув кусты, Иш шагнул на полянку, придержал ветки, чтобы не хлестнуть Панду по физиономии, и пропустил напарника вперед.
        - Вешку ищи, - придержал сталкер новичка за рукав, - я что-то не вижу.
        Панда принялся озираться вокруг.
        - Не вертись, вон она, - заметил наконец отметку Иш.
        Открытое пространство вносило нервозность в действия сталкера. До схрона они шли по его вешкам, но, помня о правиле ходоков - не возвращаться той дорогой, по которой пришел, - обратно двинулись по чужим отметкам, сверяясь с публичным маршрутом, размещенным в сети.
        - Вот что, ты идешь вперед - я прикрываю, - шепнул Иш напарнику. - Как преодолеешь открытый участок - остановись и не оборачивайся. Смотри вперед и следи за своим сектором. Понял?
        Панда послушно кивнул и зашуршал травой по направлению к вешке.
        - Не торопись. Медленно иди.
        Иш опустился на колено, поудобнее перехватив оружие. Панда неуверенно ступал, словно отсчитывая секунды: шаг, еще шаг, еще…
        В этот момент Иш разглядел какое-то неясное марево на пути напарника, будто кривое стекло поставили посреди тропинки. Он рванулся вперед.
        - Стой!
        - Что?.. - удивленно повернул голову Панда, делая по инерции еще один шаг.
        Из земли выстрелил столб огня, в один момент превратив человеческую фигуру в пылающий силуэт. Иш закричал. Рюкзак новичка сразу же лопнул, и во все стороны брызнули артефакты. Рассыпаясь, они подпрыгивали в траве, заливая поляну причудливыми отблесками. Панда упал на спину, его ноги продолжали гореть в «огниве». Он перевернулся на живот и пополз. Подбежав к напарнику, Иш схватил его за руку и почувствовал, как осыпается с кисти пепел обугленной плоти. Панда застонал, поднял голову, пытаясь взглянуть на сталкера, но смотреть было нечем. Лицо новичка сгорело почти полностью, сквозь порванную кожу щек виднелись зубы.
        - За что? - вырвался из глотки хрип.
        - Не я… это не я… вешка же… - забормотал сталкер.
        Он был бледен, руки его тряслись. Панда уронил голову и перестал дышать.
        - Вешка же, вешка, вешка, вешка… - повторял Иш без остановки.

* * *
        Лум исполнял обязанности командира четвертого квада второй бригады полка. Он являлся примером для своих подчиненных, поэтому свой защитный комбинезон содержал в идеальном порядке, а красные диагональные вставки еще и отполировал, ежечасно протирая их носовым платком. Опрятность командира квада относилась не только к одежде, но и к телу, на которое эта одежда была надета. Лум старался мыться не реже двух раз в неделю, что в условиях Зоны уже можно было приравнивать подвигу. Брился он каждое утро, особенно тщательно - после боевого дежурства или в день заступления. Но сейчас Лум с раздражением чесал колючий подбородок, так как утро завтрашнего дня обещало стать исключением из правил гигиены.
        Ночь стояла душная, защитную маску пришлось отстегнуть, благо конструкция шлема позволяла использовать новые приборы ночного видения и так. Предыдущее поколение бронекостюмов «Пепла» таким удобством не обладало. Он окинул взглядом тела лежавших на земле подчиненных. Те мирно спали «звездой», расположившись головами друг к другу, с тем расчетом, чтобы в случае опасности вскочить спина к спине и незамедлительно дать отпор. Разведенный к ужину костер давно погас, и в темноте слегка светились красные угли. Лум опустил ПНВ на глаза и огляделся по сторонам. Было тихо.
        Сегодня вечером патруль должен был вернуться на базу, но генерал отдал неожиданное распоряжение - квадам, находящимся за Семиходами, вблизи железнодорожного моста, ночевать на месте, не покидая маршрута. Через некоторое время последовало и уточнение - докладывать обо всех подозрительных лицах и отрядах. Лум пожал плечами. Будто внутри Периметра есть лица не подозрительные… Взять хотя бы его подчиненных. Вот спит Куля. Тот, словно услышав сквозь сон мысли командира, заворочался, нащупал ручной пулемет, лежавший рядом, и прижал его к себе. Рожа у Кули крайне подозрительная, особенно когда спит. Да в придачу он таскает с собой этот дурацкий пулемет вместо обычного ствола. Но у него физиономия хотя бы умытая. А взять, к примеру, сталкеров? Неделями по болотам да подвалам ползают, чумазые, как шахтеры, небритые, с мешками под глазами, все в рванине и вечно пьяные. Лум попытался набросать в уме портрет наиболее подозрительной личности в условиях Зоны. Получился старичок, с приятной белой бородой и живыми блестящими глазками, одетый в светло-голубую рубашку, льняные брюки кремового или серого цвета и
коричневые сандалеты. И обязательно в соломенной шляпе и со свежей новостной газетой в руке. «Пепловец» хмыкнул - если такое увидишь, то считай, что твоя песенка спета. Это уже не подозрительно, это караул, потому что в твоих мозгах наверняка копошится телепат. Лум подсветил экран смартфона, нажав кнопку. Еще полчаса, затем на смену заступит Куля со своим железным другом.
        Подчиненных командир квада за близких товарищей не считал. Из всех троих он симпатизировал только одному - мужику лет сорока, из бывших военных, получившему в Зоне отдающее чем-то криминальным прозвище - Статья. Однако ничего общего с уголовниками военный не имел. Пару лет назад ему довелось служить на границе двух бывших дружественных государств, и однажды он отказался участвовать в расстреле разведчиков противника, заявив: «Я в братьев не стреляю». Статью арестовали, началось служебное расследование, он бежал из-под стражи и скрылся в Зоне. А кличка приросла из-за того, что на расспросы он отвечал: «Я политический», вызывая у собеседника ожидаемый вопрос: «Какая статья?»
        Лум отлично понимал, что из всего квада только он сам служит в «Пепле» по идеологическим соображениям, но Статья был хотя бы честен. Он не скрывал, что вступил в группировку только по двум причинам: деньги и военная дисциплина. В «высшую справедливость» и «вселенское зло» Статья не верил. Двое других, Куля и Станок, скрывали за формой «Пепла» свои пристрастия и комплексы. Куля любил пострелять, ему просто нравилось дырявить фауну Зоны во всех ее проявлениях! Впрочем, Лум был уверен, что это выплеск скрытых садистских наклонностей и что Куле, по большому счету, все равно, в чье живое тело стрелять, лишь бы оно испытывало страдания. Станок, напротив, был типичным рохлей, лузером, и в «Пепле» оказался потому, что не мог обеспечить себя сталкерским промыслом. То его бандиты ограбят, то свои же поколотят и оружие отберут. Сильная группировка стала для него прикрытием от моральных мутантов. Но он прекрасно стрелял. Ему не хватало хладнокровия, однако Станок компенсировал его нехватку терпением. И в отличие от Статьи оба беспардонно врали, заявляя, что вступили в «Пепел», чтобы покончить с Зоной, спасти
мир от жуткой угрозы, и несли тому подобную ахинею…
        …Поток мыслей был прерван неясным не то шорохом, не то потрескиванием, словно кто-то шелестел полиэтиленовым пакетом. Лум сообразил, что этот шумовой фон соседствует с его мыслями уже минут десять. Но до этого он не выходил на передний план, маячил где-то за гранью сознания, а он не сразу обратил на это внимание. Похоже, что шорох и странный треск постепенно становились громче, пока не прорвались сквозь пелену размышлений. Это не был шелест травы под лапами зверя или хруст веток кустарника, сквозь который пробирается человек или мутант. Звук неживой, равномерный и непрерывный, как будто работает какая-то установка. Потому-то Лум и не отреагировал сразу. Казалось, что шум не несет в себе опасности.
        Командир квада быстро опустил ПНВ на глаза и посмотрел в сторону, откуда доносились звуки. Метрах в тридцати от себя по левую руку он обнаружил небольшое, но смертоносное завихрение - «мясорубку». Это она издавала шорох и шелест, вращая внутри воздушной воронки палые листья, сухие веточки и комочки земли. Аномалия находилась на безопасном для отряда расстоянии. Лум поднял окуляры ПНВ, выключив прибор, и отвернулся. Странно было только, что ни он, ни его товарищи не обнаружили ее сразу. Впрочем, днем «мясорубку» заметить сложнее, чем ночью. В темное время суток срабатывает странный эффект «светящихся листьев», когда угодившие в аномалию травинки и листики начинают фосфоресцировать. И, тем не менее, с опытом, который имел командир квада, не заметить потенциальный источник опасности - было непростительной оплошностью. Лум многое мог себе позволить, потому что был уверен в своих силах. Например, ему ничего не стоило заснуть в свою вахту. Сталкер знал, что в случае опасности немедленно проснется. Достаточно малейшего подозрительного шороха, например, вот как сейчас, когда Станок, дернув во сне ногой,
скрипнул подошвой ботинка о камень, чтобы Лум встрепенулся, открыл глаза и мгновенно перешел в состояние боеготовности. Пренебрегал он и детекторами, поскольку знал об их несовершенстве, но зато прекрасно обнаруживал любые виды аномалий на глаз. А теперь, получалось, что эта привычная система дала сбой! Лум внутренне содрогнулся - если он упустил из виду «мясорубку», то больше не имеет права доверять самому себе. Видимо, сказывался возраст… От огорчения погрузившийся в мрачные мысли «пепловец» едва не задремал, но этого ему не давал сделать странный гул, присоединившийся к шороху «мясорубки».
        Лум встрепенулся, открыл глаза и, рывком опустив ПНВ, окинул окрестности вокруг стоянки внимательным взглядом. И точно - недалеко от «мясорубки» разместился «трамплин». Это он гудел, и воздух в нем стеклисто подрагивал, подбрасывая пыль на полметра вверх. И кроме этого показалось, что «мясорубка» придвинулась ближе. Чуть присмотревшись, Лум понял, что не ошибся.
        - Тревога! - шепнул командир квада.
        Бойцы вскочили так, словно это простое слово было произнесено в громкоговоритель.
        - Что? Где? - пробормотал Куля.
        Вместо ответа Лум показал рукой в сторону аномалий.
        - Что это? Как это? - удивился Статья. - Мы что, Выброс проспать умудрились?
        И тут же замолчал, понимая нелепость такого предположения. Несколько секунд все молчали, приглядываясь к аномалиям.
        - Этого не может быть, - пробормотал Станок, - откуда они взялись? Они движутся?
        - Есть два варианта, - с серьезным лицом ответил Лум, - или они движутся, или мы движемся.
        - Гляну поближе, - бросил Куля и, поудобнее перехватив «Печенег», зашагал навстречу «мясорубке». Лум и Статья кинулись за ним. У костра остался только Станок. Сталкеры подошли к аномалиям совсем близко и замерли, стараясь понять, что происходит.
        - Движутся командир, - зашептал Куля, - ползут потихонечку.
        - А вон еще, - кивком головы указал Лум.
        - А?
        - Смотри дальше, вниз по склону, - махнул рукой сталкер. - Мы пришли оттуда, а вот чуть правее видишь еще одну «мясорубку»?
        Куля пригляделся и заметил по светящимся листикам возле обрыва склона небольшое завихрение.
        - Точно, босс. Я туда до ветру ходил перед сном. Не было ее!
        - Так-так… плохо это все.
        - А чего? Ну, ползают они себе, что такого?
        - Маршруты проложенные теперь можно в унитаз спускать…
        - Мы же ими и не пользуемся.
        - Мы - нет, а другие пользуются! Сколько сталкеров погибнут, пока поймут, в чем дело?
        Куля задумался, ему, по большому счету, было наплевать на каких-то жалких сталкеров, но в глубине души зашевелился страх. Что, если сейчас аномалии двигаются по всей территории Зоны и убивают спящих людей? Куда они ползут? Обладают ли разумом? Перемещаются хаотично или специально охотятся за людьми? А если они начнут передвигаться с большей скоростью? И почему они вообще вдруг начали движение?
        - Надо на базу сообщить, - высказался Статья.
        Пока Лум налаживал связь, а на поиск удобного места ушло минут десять, аномалии сдвинулись еще на полметра.
        - Ну, что там база? - поинтересовался Куля.
        - Спрашивают - сколько мы выпили. А если серьезно, то порекомендовали провести более тщательное наблюдение и не забывать о прямых обязанностях.
        - Значит что?
        - Значит, будем наблюдать. Куля, отойди в сторону и следи - поползет к тебе «мясорубка» или продолжит двигаться в том же направлении. Я посмотрю за «трамплином». Станок и Статья обеспечивают прикрытие и бдят - не появятся ли еще сюрпризы.
        Отдав распоряжение, Лум обогнул аномалию, уселся в позу «сейдза» и приготовился ждать.

* * *
        …Погоня продолжалась уже четырнадцать часов. Точнее, это нельзя было назвать погоней, скорее, навязчивым сопровождением. Псы преследовали его, не давая расслабиться даже на несколько минут. Останавливаться - нельзя, есть приходилось на ходу. Мутанты не нападали, знали, что не справятся. Если бы они только решились атаковать, Лум перестрелял бы всю стаю, и делу конец. Но хитрые создания не спешили подставляться под пули, сновали за кустами и деревьями, иногда по полчаса не показывались на виду, лишь лаем и рычанием обозначая свое присутствие. Их было немного, особей пять - не больше. Но расслабляться нельзя, стоило устроить привал хотя бы минут на двадцать, и тут же догонят другие. И поэтому необходимо идти дальше, превозмогая усталость и боль в стертых ногах и натруженных плечах.
        Лум уже и не помнил, в каком году это произошло. Он еще не был «пепловцем», и «Пепла» тогда еще не существовало. Псов было значительно меньше, чем сейчас, крупных стай почти не попадалось, но отсутствие сдерживающих факторов позволяло им хозяйничать вволю. Когда появились «Пепел», «Анархия» и другие вооруженные группировки, численность мутантов, вопреки ожиданию, выросла, словно компенсируя количеством возросшую мощь людей. В общем, главными врагами сталкеров являлись именно псы, которые в отличие от других мутантов не были привязаны к какому-то ареалу, кочевали по всей Зоне и могли преследовать жертву по нескольку суток.
        Бежать Лум уже не мог, он шел настолько быстро, как справлялись уставшие ноги, иногда рывками переходя на бег трусцой, но почти сразу снова сбиваясь на торопливый, спотыкающийся шаг. На Зону опустилась ночь. Темнота придала стае смелости, и псы сократили дистанцию до двух-трех метров. Лум отчетливо слышал шорохи за спиной и лязг челюстей. Он понял, что ему уже осталось недолго, и сбросил рюкзак. Это немного отвлекло шавок, а идти стало легче. Лум побежал, но через полкилометра снова стал задыхаться. Спустя минуту он услышал, как стая вновь нагоняет его. В голове помутилось. Тьма стояла почти непроглядная, Лум был обречен и собирался развернуться и дать последний бой, но неожиданно лес расступился, и сталкер едва не бухнулся с крутого обрыва в овраг. Но главное, что за оврагом виднелись темные силуэты каких-то построек. Неужели поселок? Надежда придала сил, и сталкер, спустившись вниз, стал карабкаться на противоположный склон. Псы, выскочив из леса, столпились на краю обрыва и, подняв морды к небу, протяжно завыли. Забраться на почти отвесный склон оказалось неимоверно тяжело, но когда черные тени
стали прыгать вслед за сталкером, руки и ноги сами вынесли парня наверх. Лум снова получил небольшую фору. Бросить оружие он так и не решился и, положив на него безвольно болтающиеся руки, побежал в сторону строений.
        Первый постройкой оказался какой-то хлев. Он никуда не годился, так как ворота слетели с петель, а стены во многих местах провалились гнилыми досками. Теперь налево, здесь жилой дом, также с выбитой дверью и оконными рамами. Направо амбар. И снова мимо. Дом, еще дом. Все не то. Неожиданно перед сталкером выросла небольшая церковь с узкими бойницами окон и массивными дверьми. Наконец-то! Только бы не было закрыто! С края поселка уже послышался лай, псы все-таки выбрались из оврага. Сталкер приналег на дверь, та неохотно поддалась. Слава Богу! Силы были уже на исходе, с трудом закрыв створку, Лум отстегнул ремень автомата и зафиксировал им массивные ручки дверей. Оказавшись в безопасности, он лег прямо на холодный пол и отключился.
        Здесь с ним случилось странное. Он помнил, что спал и что снился ему сон, как будто в церкви кто-то зажег свет. Лум видел фрески под куполом, иконы и зажженные свечи, но все это нисколько его не удивляло, словно наблюдал он за чем-то обычным. Затем его подняли и перенесли куда-то в сторону, подложив мягкое под голову так, что стало тут же удобно и тепло, хотя он по-прежнему лежал на полу, ибо в русских православных церквях скамеек не водится. Потом он увидел человека, похожего на сталкера, одетого в какой-то диковинный бронекостюм и с внушительным дробовиком в руке. Человек перемешался от одной иконы к другой и, размахивая оружием, читал какие-то псалмы. Все слова Лум понимал, но смысл их никак не доходил до него. В конце концов он устал воспринимать происходящее и снова отключился.
        Очнулся сталкер только утром. Рывком сел. Он находился в боковом нефе, возле алтарной преграды, хотя точно помнил, что лег возле центрального нефа, там, где был вход в церковь. Ничего не понимая, он поднялся на ноги и тут только заметил, что на полу, где он отключился, чьей-то заботливой рукой постелен плед. Более никаких следов произошедшего ночью не наблюдалось, хотя в местах, где, как почудилось Луму, расхаживал сталкер с дробовиком, скопилась многолетняя пыль. И уж если бы там кто-то был, то следы должны были остаться. А уж про свечи… Ночью он четко видел их свет, но поутру не оказалось даже канунных столов, на которых они стояли. Оно и понятно - бронзу уже давно расхитили мародеры. Не было и икон. Не было вообще ничего из того, что происходило ночью, и Лум бы все приписал сновидению, если бы не плед… Даже свое перемещение из центрального нефа в боковой можно принять как нечто само собой разумеющееся. Ну, переполз человек рефлекторно, во сне, подальше от входа, что тут такого? Но плед?! Сталкер поднял его и осмотрел. Почти новый, с кожаной подкладкой, есть даже этикетка с непонятными
закорючками. Лум пожал плечами и не стал больше думать об этом, просто забрал одеяло себе, восприняв его как подарок судьбы, и ушел.
        По возвращению домой он рассказал случившуюся историю своему приятелю Карлу. Тот аж руками всплеснул:
        - Ты что?! Это же был Отец Демидор! Легендарная личность. Призрак!
        - Что еще за Демидор?
        - Отец Демидор! Сталкер из бывших попов, навроде нашего отца Леонида. Только наш-то не сталкер, а этот вот как… Пропал он уже лет пять назад. Ушел к Оку и не вернулся. Теперь иногда во снах сталкерам является, а потом и не поймешь, то ли пригрезилось, то ли явь. Ты слова-то вспомни, что он говорил! Важными могут они оказаться…
        Позже, уже став «пепловцем», приняв на грудь лишнего, Лум проиграл в карты свой чудесный плед бармену, о чем потом горько сожалел, но поделать уже ничего не мог. А слова, что произносил Отец Демидор в ту ночь, так и не мог вспомнить…
        «…и пройдут по земле, средь травы, камений и пыли смерчи лютые, шары стеклянные и искры белые. И пламя преисподней из земли станет бить и ходить по земле, как ровня всякому человеку. И не знать будет пощады род людской, ни укорота какого на них не сыщется. И рвать будут они животы человеческие на части и кидать их над твердью высоко-высоко. И за ними придут твари проклятые, диавола братья и сестры, пожирать они будут человечье мясо, кругом лежащее. Придут они из дыры адовой, из гнезда скверны, и будут ровно день один и одну ночь, сея кругом мор и разорение. А уйдут опосле во мрак ночной…»
        - Командир!
        Лум встрепенулся, очнулся, посмотрел на Кулю.
        - Что?
        - Дальше-то что? Продвинулась еще на полтора-два метра, на меня не реагирует. Может, на Статью будет реагировать?
        - Вряд ли, - задумчиво поскреб подбородок Лум.
        - Как думаешь, долго они будут так по земле ходить?
        - «Как ровня всякому человеку…»
        - Чего? - удивился Куля.
        - Ничего, - отмахнулся Лум.
        Слова Отца Демидора неожиданно всплыли в памяти, отдаваясь гулом в голове. Лум поморщился от боли в висках и застонал, опустив голову на колени.
        - «За ними придут твари проклятые…» - донеслось до опешившего Кули.
        - Шеф, - потряс сталкер за плечо командира, - с тобой точно все в порядке?
        - Уходить надо, - неожиданно отрезал Лум, вскакивая на ноги.
        - Куда? - удивился Куля.
        - Куда угодно. К черту! На базу.
        - А приказ?
        - Плевать на приказ!
        - Эй, - поднял руку вверх Куля, - у нас все-таки не анархия…
        - И то верно, - вмешался Статья, - дисциплина должна быть.
        - Рацию мне!
        В этот момент вдалеке раздался вой. Ему вторило грозное рычание. Послышался отдаленный шум, в котором угадывались лай собак, визг и какие-то хрипы. Казалось, что вдалеке катится живая волна.
        - Бежим! - скомандовал Лум и сам припустил прочь, пытаясь на ходу связаться то с базой, то с другими квадами.
        Остальные члены отряда бросились вслед за ним.
        Глава 19
        Свобода
        Над горизонтом вставало ленивое утреннее солнце, его первые лучи распороли клубы стелющегося по траве тумана. Небо быстро светлело, но воздух все еще оставался сырым и зябким.
        Егор потянулся и наподдал носком ботинка валявшийся в пыли камушек. Молодой журналист любил поспать часов до десяти утра, а то и до полудня, и чувствовал себя не до конца отдохнувшим, хотя предыдущим вечером на ночлег устроился, едва стемнело. Но за час до рассвета всех разбудил Крест, пояснив, что это время суток в Зоне можно считать наиболее спокойным, когда ночные обитатели уходят спать, а прочие еще не проснулись. Быстро позавтракав, отряд покинул убежище в центральном корпусе РЛС и через два часа вышел на грунтовку, ведущую от Чистогаловки к базе «Анархии» в Копачах.
        Егор проводил взглядом улетевший в кусты камень и повернулся к Виталику. Он избегал смотреть на сталкера, ему жалко было с ним расставаться, и от этого возникала какая-то неловкость, лишняя и неуместная.
        - Что же, - вздохнул Крест, - работа выполнена. Через лес я вас провел, на дорогу доставил.
        - Да, - кивнул журналист, - сейчас.
        Он забрал у Вайса деньги и передал их сталкеру.
        - Куда вы теперь? - пряча «франклинов» в карман, спросил Виталик.
        Егор пожал плечами.
        - Не знаю еще. Сейчас посовещаемся и решим.
        - Чего тут совещаться? На север идти - под «выжигатель» попадешь, за эту дорогу уже заходить опасно. На западе «кошмаровка», на востоке база «Анархии», за ней «холодильник», а на юг повернете - обратно придете.
        - К «Анархии» мы, скорее всего, не пойдем. Может, попробуем на «кошмаровку» издалека глянуть, а может, сразу обратно повернем…
        - Жаль, что не к «фрименам», было бы по пути. Я как раз туда нацелился. Отосплюсь да куревом разживусь, надеюсь и гранат у Жмота отжать чуток.
        - Крест, а тебе про «выжигатель» что известно?
        - Немного, - пожал плечами Виталик. - Говорят, что излучатель какой-то работает, который мозги всем, кто сунется, выжигает. Делает из людей зомби, вот и все.
        - Откуда это известно?
        - Ну, как откуда? - удивился Крест вопросу. - Это все знают. Бывает, уходит сталкер к центру Зоны в надежде - хабар отыскать получше, а потом его встречают через несколько дней, а он уже и не тот вовсе, а зомби. Мычит, рычит, постреливает, если патроны остались, не соображает ничего. И справиться с ним непросто, боли не чувствует.
        - И что же, - не отставал Егор, - если все знают, что там «выжигатель», так чего же ходят?
        - Да по слухам есть места какие-то, где «выжигатель» не достает, многие верят в эти россказни. Были раньше попытки пройти, вешки даже выставлялись.
        - Не вышло?
        - Так уроды эти, сектанты… Вешки снимают, обстреливают. Чего ты думаешь? Конечно, ходили, пытались… - разгорячился Крест. - И прошли бы все-таки, даже и сквозь «выжигатель» прошли, если бы не эти…
        И Виталик прибавил несколько витиеватых выражений. Из разговора Егор постарался выудить как можно больше информации о «выжигателе» и неведомых сектантах, но ничего путного не получилось, так как Виталик и сам знал об этом немного. За воображаемый периметр действия «выжигателя» не заходил, в боях с сектантами не участвовал, зомби видел лишь однажды, да и то предпочел от него убежать.
        - А чего с ним делать-то? - оправдывался Крест. - Патроны на него тратить? Вот еще! Догнать - не догонит, взять у него нечего… Мой был совсем оборванный, хуже последнего бродяги.
        Сталкер подозрительно взглянул на Егора.
        - Вы уж не думаете ли к саркофагу пройти? Если вдруг чего, то бросьте эту затею. Или хоть оружие свое мне оставьте… завещайте. Зачем добру пропадать?
        - Если бы мы пошли, ты согласился нас сопровождать?
        - Ни в коем случае, у меня голова на плечах есть, она неплохо держится, и я расставаться с ней не тороплюсь.
        - Ну, а если бы карта была, с безопасными проходами?
        - И тогда не сунусь, - отрезал Виталик. - Проходы проходами, а мутантов и сектантов еще никто не отменял. Я лучше подальше от «выжигателя» держаться буду, мне хабара хватает. Пообтешусь еще пару лет и бизнес здесь свой организую. А ты лучше провожай американцев да заходи к «фрименам». Я у них на пару дней думаю зависнуть, найдешь меня… Ладно, я потопал. Бывай, Мародер.
        - Удачи!
        Они пожали друг другу руки, и Виталик зашагал по дороге на восток, поднимая песчаную пыль подошвами ботинок.

* * *
        Не дойдя километр до западного блокпоста «Анархии», Крест наткнулся на один из патрулей. Пятеро бойцов в зеленых пятнистых комбинезонах лениво вышагивали по дороге в сторону Чистогаловки. Завидев одиночку, один из них отделился от общей группы и, выдвинувшись вперед, скомандовал:
        - Стой, сталкер! Ты находишься на территории, подконтрольной отрядам «Анархии». Назови себя!
        Виталик представился и получил приказ приблизиться.
        - Аккаунт есть? - спросил командир патруля.
        - Имеется, но редко пользуюсь.
        Старший достал планшетник, немного повозился с ним и удовлетворенно кивнул, когда на экране компьютера показалась фотография Креста.
        - Вроде похож. Куда двигаешься?
        - К вам на склады.
        - А с какой целью? - продолжал свои вопросы командир отряда, одновременно делая заметки в КПК.
        - Денег оставить, - буркнул Крест, которого непривычные вопросы начали раздражать.
        Старший хмыкнул и, оторвавшись от компьютера, сказал:
        - Можешь оставить здесь и идти дальше.
        Видя посеревшее лицо сталкера, он все же поспешил добавить:
        - Да шутка, шутка! Не напрягайся так.
        - Что случилось-то? - вспылил Виталик. - Что за допрос? Всегда спокойно приходил-уходил…
        - Времена меняются, - пожав плечами, философски заметил командир, - слышал, что Зона на карантине сейчас?
        - Да, кто-то говорил, - кивнул Крест, - а у вас чего?
        - Не знаю, просто распоряжение вышло. Сам-то откуда идешь?
        - С «Дуги».
        - И чего ты там забыл? Ее давно уже всю распотрошили.
        - Туристов провожал.
        - Я чего-то не понял, - удивился старший, - ты здесь, а туристы где?
        - Им в другую сторону надо. Они с проводником, зеленым еще. Мне по пути было, вот я с ними и шел.
        - Понятно, - поморщился командир отряда, - откуда только они берутся? Карантин же!
        - Ну, так это американцы, им всегда все можно, чего другим нельзя… - и Виталик характерно потер друг о дружку пальцы.
        - Американцы? - насторожился «анархист». - А далеко ты их оставил?
        - В паре километров отсюда, на дороге распрощался…
        - А точнее?
        - ЛЭП, что со станции идет, знаешь?
        - Знаю.
        - Вот где она дорогу пересекает, чуть левее валуны за дорогой. Возле этого места.
        - Сколько их?
        - Шестеро… и сталкер, Мародером кличут. А что, ты их знаешь?
        Командир отряда не ответил, лишь щурил глаза, задумчиво глядя по сторонам, так, словно окружавшие дорогу деревья и покрытые мхом камни способны были помочь ему в принятии какого-то решения.
        - Куда они потом собирались?
        - Они сами еще не знают. Не решили, говорят.
        - Ладно, - махнул рукой «анархист», - можешь идти.
        - На базу-то вход свободный?
        - Пока еще свободный.
        - Ну, тогда я пошел.
        Крест перехватил поудобнее лямки рюкзака и, не задерживаясь более, зашагал по дороге к блокпосту.
        - Ну чего, Градус? - подошел к командиру один из бойцов. - Идем дальше или как?
        - Вот думаю, эти пиндосы не те ли самые подозрительные личности, ради которых мы всю ночь бродим туда-сюда?
        - Леший их знает, те или не те. Может, с Карцером связаться, пусть он и думает?
        - Карцер-шмарцер, - пробормотал старший, - пока его вызываем, время-то идет. Сейчас мы вполне еще можем их догнать. Пара километров отсюда - это двадцать минут ходу, максимум полчаса. Далеко они уйти не смогут.
        - И что потом?
        - Допросим для начала, а там видно будет.
        - Ну, тогда побежали?
        - Впере-ед! - с подъемом пропел Градус, и отряд из пяти человек резвой трусцой устремился по дороге - в сторону, откуда пришел Виталик.
        - Чума, ты с Карцером все же свяжись! - бросил на ходу командир одному из бойцов.
        Через четверть часа отряд оказался на месте.
        - Это здесь вроде, - сплюнул на землю командир.
        Он запыхался и, тяжело дыша, стоял, согнувшись, опираясь руками на бедра. Отдохнув полминуты, вытер ладонью пот со лба, отер ее о штаны, окинул взором окрестности и спросил, обращаясь, скорее, к самому себе:
        - И где их теперь искать?
        В этот момент прорезалась рация.
        - Градус, Градус, как слышишь? Карцер на связи.
        Схватив передатчик, командир откликнулся на позывные, и, в пять секунд обрисовав ситуацию с «туристами», испросил план дальнейших действий.
        - Ищите севернее, - донесся искаженный помехами ответ.
        - Не понял! Повторите! - проорал Градус. - Искать на севере?
        - На севере. Остальные направления не имеют значения.
        - Вы там обкурились, что ли? А «выжигатель»?!
        Рация замолчала на несколько секунд и выдала в ответ:
        - Ладно, оставайтесь на месте. Просто ищите следы вдоль дороги. Отбой.
        Командир отряда чертыхнулся и снова сплюнул.
        - Не понимаю я ничего, что происходит… Пьяные они, что ли? - старший окинул взглядом мрачные лица бойцов. - Все слышали? Ищем, стало быть, какие-то следы. Семь человек не могли пройти незаметно, если они вообще тут были. Расходимся цепочкой по краю дороги, дистанция - двадцать метров. Внимательно все осматриваем, если ничего не находим, то и не наша это забота.
        Поиск следов оказался делом непростым, в хвойном лесу земля густо усыпана опавшими иголками, на которых почти не остается признаков, что здесь ступала нога человека. К тому же, под тонким слоем земли пряталась песочная основа, которая и в дождь не разбухает настолько, чтобы проваливаться под весом людей и животных. И даже если бы нашелся четкий отпечаток ботинка, говорить о том, что здесь прошел человек, было самонадеянным, ведь и зомби, и некоторые мутанты носили обувь.
        Тем не менее, задача упрощалась, так как искать нужно было следы не одного, а целой группы из семи человек. Это оставляло надежду на положительный итог поисков, которая все же быстро таяла. Бойцы тщательно осматривали обочину, шарили в редких кустиках черники и под камнями, в надежде найти хоть окурок или обертку от шоколада, некоторые даже рискнули углубиться в лес на десяток метров.
        Через десять минут, понимая, что время уходит, а дальнейшие попытки что-либо найти уже и вовсе становятся бесполезны, Градус дал отбой.
        - Все, ребята, сворачиваемся, - махнул он рукой, - теперь, даже если мы найдем хоть один след, ничего не изменится. Догнать их вряд ли реально.
        Напоследок попытались связаться по рации с базой, но пробиться сквозь ворох помех так и не удалось. Плюнув на все, «фримены» расположились на обочине грунтовки перекурить. Настроение у Градуса, несмотря на неудачу, было превосходным. Погода стояла отличная, солнце еще не поднялось на полную высоту и ласково согревало «анархистов», разгоняя рассветную сырость. Птицы, правда, не пели, но приятно пахло сосновой смолой. Командир даже принялся вполсилы насвистывать какую-то мелодию, но внезапно замолчал. Его взгляд уловил в глубине леса блеск не то стекла, не то полированного металла.
        - Постой-ка, постой-ка… - пробормотал Градус, поднимаясь на ноги.
        Он походил из стороны в сторону, вглядываясь в гущу деревьев.
        - Что там? - приблизился один из бойцов.
        Вместо ответа Градус сошел с дороги и направился в лес. Затем повернулся к оставшимся и махнул рукой, подзывая их к себе. Выстроившиеся гуськом «анархисты» осторожно приблизились к сосне, возле которой остановился их командир.
        - Смотрите, - он показал рукой.
        К стволу на уровне около двух метров был прикреплен небольшой металлический предмет. Градус дотянулся до него и снял его с дерева. Это был маленький блестящий цилиндрик с проволочными усиками, которыми он крепился к коре. С торца виднелась красная стеклянная капля светодиода.
        - Мы на земле следы искали, - сказал он, - а надо было на деревьях смотреть.
        - Вешка? - выдохнули сталкеры.
        - Ага, - кивнул Градус, - и чистенькая, блестит. Совсем свежая и к тому же импортная.
        - А «выжигатель» как же?
        - Бог его знает, - пожал плечами командир и принялся оглядываться по сторонам, - похоже, что кто-то нашел путь… И Карцер, собака, об этом знает, только нам говорить не очень торопится. Ищите еще вешки.
        Вторая была обнаружена почти сразу, в пятнадцати шагах от первой, также на сосне и на той же высоте.
        - Ну, вот что, - сообщил Градус, когда отряд столпился под второй отметкой, - теперь американцы, если это их вешка, от нас никуда не денутся. По этим штучкам до них и доберемся. Непонятно только одно: если они дорогу знают, то зачем ее провешивают?
        - Может быть, для кого-то другого? - предположил один из бойцов.
        - Ага, - кивнул головой Градус, - для нас, конечно!
        - Или наоборот - кто-то провесил дорогу для них…
        - Ладно, это не так уж важно. Важно, что проход есть. И здесь возникает проблема выбора…
        На самом деле командир патрульного отряда «Анархии» лукавил. Выбор был, а вот проблемы не было. И спустя пять минут, приняв единогласное решение, отряд двигался по вешкам, углубляясь в зону действия «выжигателя».
        - Freeze! Don’t move! - раздался откуда-то сверху звучный голос.
        Знавший язык Градус тихонько выругался себе под нос и предупредил своих:
        - Не вздумайте рыпнуться! Мы тут как на ладони…
        Они стояли на дне глубокого оврага и действительно были совершенно беззащитны перед любой засадой, расположившейся по краю обрыва. Градус щурился и рыскал взглядом по сторонам, пытаясь обнаружить отдавшего приказ, но кусты и деревья надежно прятали говорившего от глаз «анархиста». Было обидно вот так попасться, когда все составленные планы летят к чертям и приходится импровизировать. Очевидно «туристы» оказались несколько хитрее, чем предполагалось, и, заметив слежку, повели себя как профессионалы. Сделали вид, что ничего не происходит, а сами организовали засаду на преследователей.
        - Don’t shoot! - крикнул Градус, торопливо собираясь с мыслями.
        - Кто вы такие? - последовал вопрос на русском, но с заметным акцентом.
        - Вы находитесь на территории, подконтрольной отрядам «Анархии», - завел старую шарманку командир. - Мы патрулируем этот участок. Сначала назовите себя!
        - Вы не патрулируете, - после некоторого молчания ответил голос, - вы преследуете нас! И здесь не территория «Анархии». Возвращайтесь обратно!
        - Подождите, - поднял обе руки вверх Градус, - неужели вы верите, что мы вот так просто развернемся и уйдем?
        Ответом ему было напряженное молчание. Градус выждал несколько секунд и удовлетворенно кивнул.
        - Мы можем договориться, - продолжил он. - Давайте поступим так: я кладу здесь на землю свое оружие и поднимаюсь наверх. Мои товарищи остаются внизу - под вашим контролем. Мы побеседуем. Потом, если вы будете настаивать, мы покинем этот лес и вернемся к себе на базу. Так хорошо?
        Закончив предложение, Градус в подтверждение своих слов стащил винтовку с плеча и передал ее другому бойцу.
        - Поднимайтесь! - последовало распоряжение.
        - Уже бегу, - с готовностью подхватил «анархист» и вскарабкался по склону, ориентируясь на голос.
        Его встречали двое молодых, до тридцати лет, мужчин. Тот, что показался Градусу помладше, стоял чуть в стороне с автоматом в руках, его карие глаза недоверчиво буравили бойца. Второй оружия в руках не держал, смотрел прямо и уверенно. По всей видимости, он был за главного. К нему и направился Градус.
        - Ну? Так о чем вы хотели поговорить? - с акцентом спросил он.
        «Анархист» узнал голос, который раздавался сверху. Выдержав деловую паузу, он ответил:
        - Я хочу сразу заявить, что в настоящий момент действую не по приказу своего командования, а только по личной инициативе, и прошу рассматривать меня как частное лицо, а не боевую единицу нашего формирования. Вы понимаете, о чем я говорю?
        Вместо ответа американец подумал немного и кивнул, его лицо было полностью бесстрастным.
        - У меня был приказ, согласно которому я и мой отряд должны были разыскать и постараться задержать вашу группу, - лицо американца приняло удивленное выражение, и Градус мысленно похвалил себя за то, что выбрал правильную позицию в разговоре. - Я не знаю, кто вы такие и зачем вас нам это делать. Однако мы обнаружили вешки, и нам стало ясно, что вам известен проход в центр Зоны.
        Собеседник упрямо молчал, не желая подтверждать или опровергать сказанное.
        - Данное обстоятельство вынудило меня пересмотреть свое отношение к приказу, - продолжал Градус. - Иными словами, мне показалось нецелесообразным исполнять распоряжение, которое может принести вред подчиненным. В случае моего повиновения, дело могло закончиться потасовкой между нашими отрядами. Наша цель была войти с вами в контакт и предложить соглашение. Но так уж получилось, что вам стало известно о нашем приближении раньше, чем нам о том, что мы настигаем вас.
        - Какое еще соглашение? - наконец отозвался американец.
        - О сотрудничестве. Я думаю, что в том месте, куда вы направляетесь, хабара хватит всем. И нашим, и вашим.
        - Хорошо, что дальше?
        - Мы могли бы объединить наши отряды, чтобы повысить боеспособность. Нас пятеро, и у всех есть навык выживания в Зоне, подогнанное снаряжение и надежное оружие. В то же время я догадываюсь, что у вас и ваших людей нет опыта походов в Зону. Не так ли? Вместе мы дополним друг друга и почти удвоим численность отряда. Дюжина человек уже способна на многое. К тому же разбежаться мы можем в любой момент, и никто никому не будет должен. Ну, так как?
        - У нас разные цели, - задумчиво протянул американец, - мы отправляемся не за… хабаром. Наша задача - научная экспедиция. Имеет ли смысл нам объединяться с вами?
        - Так это просто замечательно! - улыбнулся Градус. - Значит, нам совсем нечего делить. Идем вместе, хабар - нам, остальное - вам.
        - Хорошо, - кивнул головой американец после непродолжительного раздумья, - приводите своих солдат. Но вы должны понимать, что в зависимости от обстоятельств я без колебаний отдам приказ своим людям отходить, оставив вас. Вы понимаете?
        - Понимаю, - согласился Градус, - но мы готовы к этому.
        - Тогда идите.
        - Зачем вы согласились? - Егор подошел к агенту, когда «анархист» отправился за сослуживцами на дно оврага. - Не нравятся мне эти алчные рожи…
        - Они не отступились бы. Если не принять их предложение, они и дальше будут преследовать нас. Не убивать же их? Лучше держать на виду.
        - Представьте, если они узнают о приборе.
        Вместо ответа Вайс лишь пожал плечами, мол, будь что будет.
        Градус спустился к бойцам.
        - Ну что, бродяги? Нам пока везет! Идемте.
        Повесив винтовку на плечо, командир отряда стал подниматься по склону. Бойцы гуськом потянулись вслед за ним. Вскарабкавшись, они обнаружили, что к Егору и Вайсу присоединились солдаты в количестве четырех человек.
        - У меня была информация, что вас семеро, - заметил Градус, пересчитав «туристов».
        - Она ошибочная, - отрезал Вайс. - Ваше предложение принято, но есть условия…
        - Ага, - кивнул командир «анархистов», - я этого ждал.
        - Первое: на время похода вы должны исполнять мои приказания, второе: мы имеем право в любой момент расторгнуть соглашение. Третье: порядок движения на первое время такой: я с проводником иду впереди, вы - за нами, следом идут мои солдаты. Устраивают вас такие условия?
        - Выбирать не приходится, - пожал плечами Градус.
        Но, несмотря на покорность, с какой это было сказано, в воздухе почему-то повисла напряженность. Егор, на которого внезапно волнами стала накатывать враждебность по отношению к «анархистам», стиснул рукоять автомата. Атмосфера словно наэлектризовалась. Градус попытался выдавить улыбку, но вместо этого поморщился от рези в глазах. Он несколько раз с усилием моргнул, но боль не исчезла, в воздухе поплыли белые пятна. Что-то тихонько щелкало в кармане агента. Вайс извлек черную коробочку со спиралевидной антенной. Стрелка на шкале-индикаторе убежала в самый край и, то откатываясь назад, то снова устремляясь к максимуму, билась о стенку прибора. На секунду Вайс потерял дар речи и застыл с открытым ртом, выпучив глаза. Егор услышал чье-то тихое пение. Хор нестройных, но приятных, журчащих голосов выводил нежные рулады, и журналист словно погрузился в сон наяву. Руки сами сняли автомат с предохранителя.
        - Излучение! - крикнул агент.
        - Что? - щурясь от рези в глазах, спросил Градус.
        И это был последний вопрос, заданный командиром отряда. Стоявший позади него боец с пустыми, как у марионетки, глазами поднял автомат и выстрелил командиру в затылок. Градус упал. Наэлектризованный воздух буквально взорвался напряженностью. Друг другу навстречу ударили автоматные очереди. Вайс бросился к журналисту, оцепенение схлынуло с Егора, и он прыгнул за дерево, уходя в сторону от перестрелки. Следом за ним шмыгнул и Вайс.
        - Сюда!
        Агент дернул Полянина за руку, и оба скатились в овраг. Наверху раздался взрыв. Следом еще один. Кто-то продолжал стрелять, и треск автоматных очередей разносился по лесу.
        - На другую сторону! - скомандовал Вайс, и они принялись карабкаться по склону прочь, подальше от звуков пальбы и визжащих пуль.
        Цепляясь за корни деревьев, журналист первым забрался на край оврага и, обернувшись, протянул руку агенту. Вайс с готовностью уцепился за Егора и поднялся наверх. Он огляделся и краем глаза увидел какое-то шевеление за деревьями, но сделать ничего не успел. По голове словно мешком с песком ударили, стало вдруг тяжело двигаться, руки и ноги не слушались. Полянин чувствовал себя не лучше. Но снова запели голоса, а перед глазами поплыли белые точки. Качнулась земля. На смену тяжести пришло состояние покоя и расслабленности. И тут Полянин увидел… его. Обезображенное лицо таращилось на журналиста из-за дерева, глубоко посаженные, бездонные глаза звали к себе, а перемотанные бинтами руки были разведены в стороны, словно у радушного хозяина, мечтавшего обнять дорогих гостей. Лицо приблизилось, глаза, казалось, заслонили полнеба, и Егор испытал восторг и радость служения будущему господину.
        Морок оборвался отчетливым свистом пули. Резкая боль пронзила виски, и наваждение исчезло, разлетевшись в разные стороны кусками плоти. Тело псионика завалилось в кусты, оставив на стволе дерева кровавое пятно.
        Журналист упал на колени, его вырвало. Сильно болела голова. Рядом стонал скрючившийся на земле Вайс. Послышались торопливые шаги, и над агентом склонился Айкер.
        - Сэр, с вами все в порядке?
        - Не-ет…
        Вайс стоял на карачках и покачивался. Егор в такой же позе мотал головой из стороны в сторону, превозмогая боль.
        - Это ужасно, - выдохнул наконец Джерри. - Что это было?..
        - Телепат, - вяло пробормотал Егор. - Мне Крест рассказывал. Молодец ваш сержант…
        - Айкер, спасибо, - Вайс медленно поднялся на ноги.
        - За что? - искренне удивился сержант.
        - Если бы вы не подстрелили эту тварь…
        - Какую? Я вообще не стрелял.
        - Как не стреляли?
        - Вы сами приказали мне обойти по кругу, пристроиться в хвост и следить за теми молодчиками. Когда я уже отошел ярдов на триста, раздались выстрелы и взрывы. Я поспешил сюда… вот и все.
        - Ладно. Разберемся позже. А что с остальными? Вроде бы выстрелы стихли.
        Действительно, над обрывом воцарилась тишина, и только запах пороха напоминал о недавней перестрелке. Агент достал прибор и глянул на шкалу. Стрелка индикатора показывала минимальный уровень.
        Перебравшись через овраг обратно, Вайс обнаружил остатки своего отряда. Бледная Глория оказывала помощь Лееру, получившему выстрел в бронежилет с близкого расстояния. Похоже, у него были сломаны ребра. Карелле не повезло. Пуля попала ему в глаз, и он умер на месте. От патрульного отряда «Анархии» не осталось никого. Замороченная телепатом Винкерс швырнула им под ноги две гранаты.

* * *
        - Смотрите, - Вайс раздвинул кусты и показал тело псионика.
        - Фу! Мерзкий урод! - выругался Айкер, нагибаясь к мутанту.
        - Вот здесь он и стоял, когда мы поднялись из оврага. Потом… Я плохо помню… - агент огляделся, - кажется, я слышал свист пули, но не слышал выстрела. И еще, похоже, выстрел был откуда-то сзади.
        - Но позади обрыв.
        Вайс и Айкер стояли на его краю и смотрели на другую сторону.
        - Возможно, выстрел был сделан издалека, - предположил агент.
        - Только если он был произведен вон с тех камней, - и Айкер показал на груду огромных, покрытых мхом валунов. - Ну-ка, посмотрим…
        Он присел, затем поднялся, сделал два шага в сторону. Потом вернулся к дереву, возле которого прятался мутант, и, достав из-за пояса нож, принялся срезать забрызганную кровью мутанта кору. Оторвав изрядный кусок, сержант удовлетворенно крякнул - в стволе отчетливо виднелось отверстие, в том месте, куда вошла пуля. Через пять минут она была у него в руках.
        - Интересный образец, - заметил Айкер, удерживая пальцами помятый, но сохранивший форму кусок металла, - что это?
        - Пуля двенадцатого калибра, - пожал плечами ничуть не удивившийся агент, - от снайперской винтовки «Аргумент».
        Глава 20
        АЭС
        - Что вы думаете об этом, Айкер?
        Вайс немного отстал от Егора и теперь беседовал с сержантом, обсуждая недавние события.
        - Я думаю, сэр, что он ведет нас от самого КПП.
        - Вы полагаете? По правде говоря, я тоже так считаю. Вопрос только: зачем ему это?
        Сержант пожал плечами:
        - Не имею представления, сэр. Быть может, он охотится за артефактом, который вы носите с собой? Он ведь уже приходил за ним.
        - Может быть, но какой смысл преследовать нас? Прячась так же, как сейчас, он мог уже перестрелять всю команду. И никакой необходимости спасать нас от телепата у него не было.
        - Тогда не знаю, сэр. Но могу предположить, что он нас ведет куда-то. Я уверен, что это он пометил тропу нашими же маяками. И сделал это специально для нас. А маяки просто стащил в лагере.
        - Но Егор сказал, что Охотнику нужен был этот прибор, - и агент повертел в воздухе коробочкой с циферблатом. - Получается, он знает, что это такое?
        - Видимо, да, сэр.
        - Тогда он понимает, что мы можем пройти, воспользовавшись этим устройством, и в его маячках нет особого смысла. Лишняя забота!
        - Может быть, проложенная им дорога - наиболее надежна, или это просто кратчайший путь, или… я не знаю, - развел руками Айкер. - В любом случае, считаю небезопасным следовать за…
        Вайс нетерпеливо перебил сержанта:
        - Напротив, Айкер. Похоже, мы ему нужны. Тропу он для нас проложил и от мутанта защитил. Он нас ведет и охраняет. Если же в улей не лезть, то и меда не достанешь. Я теперь за нашу экспедицию спокоен!
        Его речь была прервана знакомыми до ужаса звуками. Из-за деревьев до путников донеслись лай и повизгивание. Спина Вайса покрылась холодным потом.
        - Опять! - простонал он, сжимая рукоять пистолета так, что побелели костяшки пальцев.
        - Занять оборону! - пролаял Айкер. - Приготовить гранаты!
        Бойцы немедленно укрылись за деревьями, к ним присоединился Полянин. Подражая солдатам, он опустился на колено и поудобнее перехватил автомат, прижав его приклад к плечу. Как только появилась первая собака, ее тут же отбросила автоматная очередь. Следом выскочило сразу три пса, в них полетела граната. Но поток мутантов, казалось, только нарастал, небольшое пространство между деревьями затянуло белесой пороховой дымкой, воздух наполнился грохотом выстрелов. В какой-то момент люди перестали справляться с натиском собак. У одного из солдат кончились патроны, он замешкался, и волна мутантов подкатила вплотную. Егор стрелял в упор, но внезапно его автомат заклинило, и он оказался безоружным лицом к лицу с двумя псами. В голове успела промелькнуть мысль, что теперь у него даже могилки не будет, но неожиданно мутанты просто пробежали мимо и устремились в глубь леса. В недоумении журналист оглядывался по сторонам, наблюдая, как звериная стая проносится мимо, огибая деревья и людей. По инерции бойцы дали еще пару очередей, но мутанты бежали, не обращая внимания ни на солдат, ни на потери в своих рядах, и
выстрелы быстро затихли.
        - Куда они? - удивился Вайс.
        - Туда же, куда и эти, - сержант указал стволом оружия в сторону.
        Приглядевшись, агент различил мелькавшие за деревьями тени каких-то неведомых ему тварей. Как и псы, они бежали, не обращая внимания на других мутантов и людей. Вскоре поток зверья пошел на убыль, и только отдельные отставшие особи продолжали показываться то тут, то там. Подождав для верности еще пять минут, Вайс отдал приказ двигаться дальше.
        Через полчаса сквозь листву замелькали просветы. Деревья редели, и вскоре путники выбрались на открытое пространство, начавшееся неожиданным обрывом в песчаный карьер, на дне которого ржавела брошенная строительная техника: экскаваторы, бульдозеры и самосвалы. За карьером развернулась равнина, словно пушистым ковром, покрытая зеленой сочной травой, с раскиданными то там, то тут кустиками. Казалось, что в центре Зоны образовался оазис настоящей, не тронутой радиацией земли. Через эту изумрудную степь лежала заброшенная грунтовая дорога, огибающая вдали целый лес высоковольтных вышек. Травой поросли и многочисленные железнодорожные пути, подходящие к самой Станции. За ними белели на фоне ярко-голубого неба, освещенные ярким солнцем бетонные постройки энергоблоков, среди которых темным пятном выделялся саркофаг. По правую руку находился, окаймленный рвом с водой, островок, над которым возвышались градирни пятого и шестого энергоблоков. Повсюду, куда доставал взор, догнивали покосившиеся ржавые краны всех мастей, от высоченных БК-1000 до тяжелых и приземистых монстров. Казалось, будто на берегу
водоема-охладителя, примкнувшего с востока, раскинулся крупный грузовой порт. Только кораблей не хватало для придания обманчивому впечатлению правдоподобности.
        - До нее не больше четырех километров, да? - кивнул головой Вайс.
        Егор пожал плечами, глядя на печально известную красно-белую трубу станции.
        - Не знаю. Думаете, нам туда?
        - Я тоже не знаю, - Вайс прижал окуляры бинокля к глазам, - непонятно, есть ли тут кто живой.
        - Безрадостная картина, - вздохнул Егор, присев на корточки на краю обрыва, - карьер-то придется обойти. Спускаться, а потом карабкаться вверх, с риском свернуть себе шею, не хочется.
        - Айкер, что с радиацией? - обернулся к сержанту Вайс.
        - В пределах нормы, сэр.
        Агент вновь приставил к глазам бинокль.
        - Ни мутантов не видать, ни людей…
        - Аномалий тоже нет, - добавил Егор, - а что с этим прибором?
        Джерри повертел в руках коробочку.
        - Тоже ничего.
        - Мне это не нравится, - поднялся на ноги журналист, - тишина, как на кладбище. Словно вымерло все. Если бы не Станция впереди, можно подумать, будто мы нечаянно вышли из Зоны.
        - Маячков больше тоже нет. Возможно, это уже не важно… Ладно, будем обходить карьер. Сержант, объявите получасовой отдых. После двинемся к дороге и тем вышкам, что виднеются на западе.

* * *
        - Что такой хмурый, Егор? - агент бодро поднимал дорожную пыль ботинками, вышагивая рядом с журналистом.
        - Место не нравится, - буркнул Полянин, оглядываясь по сторонам.
        Отряд уже благополучно миновал карьер и подбирался к частоколу высоковольтных вышек.
        - Чем же? Прекрасное место, зеленая трава, голубое небо, чистый воздух…
        - Этим и не нравится, - ответил журналист, - слишком зеленая трава, чересчур голубое небо и неправдоподобно чистый воздух. Прямо рай какой-то…
        - Признаться, меня тоже это беспокоит. Но прибор не регистрирует излучение.
        - Значит, его нет, - пробормотал журналист.
        Вайс пожал плечами и переключился на не менее хмурого сержанта:
        - А вас, Айкер, что беспокоит?
        - Пространство открытое очень, наш отряд как на ладони. В случае нападения укрыться негде…
        Отряд миновал песчаную полосу, и под ногами зашуршали изумрудные стебли травы. До Станции оставалось еще около трех километров. Здесь, вблизи аварийного объекта, местность уже не выглядела так пасторально, как издалека. То тут, то там попадались обгорелые остовы грузовых и военных вертолетов, боевых машин и инженерной техники. Чуть в стороне, ближе к пятому и шестому энергоблокам, виднелись вросшие в землю обломки небольшого гражданского самолета.
        - Ничего, Айкер, - Джерри похлопал вояку по плечу, - осталось совсем немного.
        - Да, - кивнул сержант, - всего лишь договориться с ними…
        Он протянул бинокль агенту. Припав к окулярам, Вайс различил мельтешение человеческих фигурок среди построек и искореженной техники. Их перемещения создавали вполне определенное впечатление готовящихся к обороне военных порядков. Паники или торопливости в действиях этих людей не наблюдалось, лишь расчетливое размещение по наиболее выгодным позициям.
        - Что происходит? - подошел к американцам Егор.
        Вместо ответа Вайс протянул журналисту бинокль.
        - Да уж, ситуация… - глухо сказал Полянин. - Как прорываться будем?
        Спросил, и сам удивился. Еще несколько дней назад у него бы и мысли не возникло куда-то «прорываться», а сейчас это стало чем-то вроде самим собой разумеющимся. Вайс уже собирался предложить устроить небольшой военный совет, но в этот момент под ноги путников плюхнулась первая пуля.
        - Ого! Не думал, что до нас долетит, - невольно пригнулся журналист.
        - Мне показалось, что звук выстрела раздался сзади, - произнес, оборачиваясь, агент.
        - Засада! - выкрикнул сержант.
        Егор присел и развернулся на сто восемьдесят градусов. Метрах в пятистах от отряда появились несколько групп людей, одетых в серые, невзрачные комбинезоны. Они целились в путников, одновременно растягиваясь в цепочку, чтобы окружить их. В то же мгновение нападавшие открыли неприцельный огонь. Пули зашлепали по земле вокруг журналиста и американцев.
        - Отходим! - скомандовал Айкер, срывая с плеча винтовку.
        - Но куда? - спросил Вайс, пятясь от неприятеля.
        - К той машине, - сержант махнул рукой в направлении одиноко стоявшего БТРа.
        Говорить дважды не пришлось. Солдаты первыми бросились к укрытию, следом устремились остальные. Повторяя за американским спецназом, Егор нырнул под бронетранспортер и, царапая острой травой руки, заполз за одно из внушительных колес.
        - Прикройте меня, - проорал Айкер и куда-то исчез.
        Вокруг застучали выстрелы американских винтовок. Над головой журналиста раздался шум, и он понял, что сержант залез в машину. Нападавшие не спеша приближались, щедро осыпая кузов броневика свинцом. Сверху донесся голос сержанта, он что-то приказывал солдатам по-английски. К журналисту подполз агент.
        - Айкер говорит, как только заработает пулемет, мы должны подняться наверх, в машину! - крикнул агент.
        В тот же момент над головой гулко загрохотало. Солдаты юрко поползли из-под броневика.
        - Давай, Егор, быстрее! - Вайс дернул журналиста за руку.
        Они быстро забрались на корпус и вслед за бойцами спустились внутрь. Там было довольно тесно, темно и еще более неуютно, чем снаружи - под пулями. Пулемет затих.
        - Open loopholes! - проорал сержант из темноты.
        - Что он говорит? - переспросил Полянин, но ему никто не ответил.
        Откинув крышки боковых бойниц, солдаты выставили стволы наружу и вновь открыли огонь по наступавшим. Вайс пробрался к сержанту, тот что-то перебирал и ругался вполголоса.
        - Что происходит, Айкер?
        - Хочу попытаться завести эту штуку, сэр.
        - Мысль отличная, но разве вы умеете ей управлять?
        - А что тут уметь? Это русский броневик. Сорок стран этой машиной пользуются!
        - Но аккумуляторы должны быть уже в полностью нерабочем состоянии! - возразил агент.
        - Нет, сэр, аккумуляторов нет вообще, - сержант откинул кожух какого-то отсека. - Вот от этой штуки все и питается.
        Взору Вайса предстал предмет, подозрительно похожий на артефакт. Он был заключен в медную сетку и опутан проводами, которые разбегались от него по желобам в разные стороны, словно нити паутины.
        - Хм, если так обстоит дело, то это дает нам шанс, - азартно потер переносицу агент.
        - Да, только мне теперь сложно разобраться в схеме зажигания… ничего непонятно. Распределитель… катушка… генераторы, - забубнил Айкер.
        - А что с топливом?
        - Полные баки, сэр!
        - Джерри, - обратился журналист к фэбээровцу, - тебе не кажется странным, что в нескольких километрах от Саркофага мы натыкаемся на БТР с полными баками и боезапасом?
        - Вовсе нет. Нам помогали прежде и продолжают сейчас.
        - У нас патроны на исходе! - крикнул кто-то из бойцов.
        - Винкерс! - позвал сержант Глорию. - Полезайте на место стрелка, огонь короткими очередями. Крупнокалиберный приберегите на потом.
        Вновь загрохотал над головой пулемет. Егор закрыл глаза, все равно стрелять в людей он так и не решился, а рассматривать в почти лишенном освещения брюхе броневика было нечего. Не привыкший к жизни в походных условиях, он утомился, и хотя едкий пороховой дым мешал дышать, был рад просто сидеть и отдыхать, пусть даже над ухом раздавались громкие выстрелы и дробно стучали по броне пули. Кто-то дернул его за рукав. Это был Доусон.
        - Give me your gun. I have run out of ammo, - сказал капрал, щуря слезящиеся от дыма глаза.
        Егор догадался, что он хочет, но отдавать свое единственное оружие не торопился и, сделав вид, что не понимает, о чем речь, отрицательно покачал головой. Американец сплюнул и отвернулся, но тут же издал радостный возглас - в надколесных нишах, не видимых поначалу во мраке, обнаружились полные комплекты оружия. С неподдельной радостью настоящего военного боец извлек блестящий автомат, а нашарив на листе десантного отделения ракетный комплекс «Стрела 3», скромно именуемого в номенклатурных записях - «изделие 9К34», разразился восторженной тарабарщиной.
        Журналисту пришло в голову, что настоящему военному, в принципе, все равно, какая сила против него выступит. Главное, чтобы не кончались боеприпасы, чтобы было чем ответить, чтобы громко бухало и взрывалось. Большего для счастья не нужно…
        Ряды нападавших поредели, однако они не снижали темпа передвижения, словно страх им вовсе не был ведом, и приблизились уже на расстояние не более ста метров.
        - Айкер, ну что у вас там?! - выкрикнул Джерри, наблюдавший за перемещениями противника.
        - Еще немного, сэр!
        Что-то заклокотало внутри бронетранспортера, корпус сильно тряхнуло пару раз.
        - Ну, давай же! - выкрикнул сержант.
        Раздалось жужжание, треск, и, наконец, натужный рев двигателя огласил окрестности, из выхлопных труб машины вырвались клубы едкого черного дыма.
        - Есть! - Айкер хлопнул ладонью по рулевому колесу, - мистер Вайс, сэр. Прошу вас на командирское место, я поведу!
        Агент переполз на сиденье рядом с сержантом.
        - Держитесь там все! - крикнул сержант в салон.
        Егор поспешил ухватиться за что-нибудь, надежно прикрученное к корпусу машины. Нормально тронуться сразу не удалось, машина рывком рванула вперед, затем остановилась, снова дернулась. Несмотря на все усилия удержаться на месте, журналист крепко приложился плечом о металлическую стойку сиденья.
        - Что происходит, Айкер, черт вас побери?! - выругался Джерри, ударившись лбом о край смотрового люка.
        - Управление необычное, сэр, - невозмутимо отозвался сержант, - нужно время, чтобы привыкнуть. Попробую со второй передачи.
        БТР плавно начал набирать скорость.
        - Держите курс на Саркофаг!
        - Есть, сэр. Однако мы можем не дотянуть до него…
        - Почему?
        - Я так и не нашел, как включаются генераторы. Мы полностью зависим от этого артефакта. А я полагаю, что он не в состоянии в полной мере обеспечивать работу машины и служит только для пуска двигателей.
        - Вы сказали двигателей?
        - Да, сэр. Их ведь два.
        - Вот как?
        - Но мы используем один.
        - Почему?
        - Чтобы запустить второй, надо перевести питание системы зажигания на него. Но тогда заглохнет первый, так как генераторы я так и не смог подключить.
        - Понятно, - вздохнул агент, - будем надеяться, что нам повезет.
        - Я бы все-таки выбрал другой ориентир для движения.
        - Какой?
        - Во-первых, возле ворот, на которые вы указали, если меня не подводит зрение, скапливаются силы противника. Во-вторых, мы можем просто не доехать до них. И тогда нам лучше держаться правее, через мост, чтобы не прорываться в лоб, а зайти сбоку. А там уж, если двигатель все еще будет работать, направимся к воротам или поищем другой вход.
        - А если мы заглохнем на мосту?
        - Я этого не допущу. Мы либо остановимся до моста, либо за ним.
        Вайс отрицательно помотал головой.
        - Нет, сержант. Давайте напрямик к входу, только разгонитесь как следует. Когда заглохнет двигатель, будем катиться по инерции.
        - Тогда держитесь крепче!
        Машина постепенно набирала ход, и людей, разместившихся в десантном отделении, начало раскачивать и подбрасывать на кочках и ухабах. Злополучные ворота Станции постепенно приближались, и вскоре БТР оказался в позиции прямого выстрела. Враг ждать себя не заставил - пули весело защелкали по броне.
        - Айкер, противник подтягивает более мощное вооружение, - сообщил Вайс, разглядывая в оптику оборонительные порядки неприятеля.
        Сержант принял бинокль из рук агента и увидел людей, которые, пригнувшись под тяжестью ноши и мелко семеня ногами, тащили к воротам тяжелые пулеметы и станки для их укрепления. Приглядевшись, сержант опознал советский еще пулемет «Утес», тактико-технические характеристики которого он прекрасно знал.
        - Винкерс! К оружию! - выкрикнул Айкер. - Не дайте им развернуться!
        Гулкое буханье крупнокалиберного пулемета прорвалось сквозь шум двигателя, вышедшего уже на третью передачу. Тяжелые гильзы зазвенели в приемнике. Сержант присвистнул, залп оказался на редкость удачным. Первую пару со станком разметало в стороны, одному из расчета оторвало голову, и теперь его тело конвульсивно дергалось, навалившись на пулемет. Второй паре повезло, пострадало только оружие, но его уже нельзя было использовать. Третий расчет остался невредим и пытался в спешке установить ствол на станину, расчет второго пулемета, бросился им помогать.
        - Винкерс! Всыпьте им еще! - скомандовал сержант.
        Но в этот момент случилось неожиданное. Колеса БТРа на мгновение повисли в воздухе, двигатель взревел на повышенных тонах, и затем машина резко клюнула носом. Вайс успел увидеть блеснувшее в воде отражение голубого неба и солнца в нем. Не заметив за высокой травой спуска к охладительному каналу, Айкер разогнал БТР до пятидесяти километров в час и не сумел затормозить перед внезапно возникшей преградой. Бронетранспортер, словно с трамплина, прыгнул в канал и, подняв тучу брызг, погрузился в канал. Через смотровые люки внутрь хлынула вода. На мгновение Вайс чуть не поддался панике, но это длилось всего пару секунд, затем машина вынырнула и закачалась на поверхности.
        - Кажется, плывем, сэр, - заметил сержант.
        - Все живы? - обернувшись, спросил агент.
        - Винкерс в отключке, - сообщил Леер. - Приложилась головой, но дышит.
        Джерри оглядывал окрестности в смотровой люк. Канал был метров пятьдесят в ширину, и с довольно крутыми склонами.
        - Мы сможем выехать? - спросил он сержанта. - Или придется вплавь?
        - Я попробую, сэр. Здесь должен быть водный руль.
        Через полминуты сержант уже разобрался с управлением машины, и БТР направился к суше. Однако он не успел преодолеть и половину пути, как на противоположном берегу показался корпус другого бронетранспортера. Он подъехал к склону и замер в ожидании.
        - Кажется, приплыли… - заметил сержант и добавил пару непечатных слов.
        - Ну, уж нет! - возразил солдат, который ранее просил у Егора автомат.
        Он вскочил со своего места и распахнул десантный люк.
        - Доусон, куда?! Стоять! - рявкнул Айкер.
        Приказа боец не послушался. Вместо этого он схватил «Стрелу» и высунулся с ней из люка по пояс.
        - Не беспокойтесь, сержант, сэр. Капрал с «базукой» непобедим, - улыбнулся Леер.
        Словно в подтверждение его слов раздался шум уходящей ракеты, и почти сразу же последовал взрыв. БТР противника на несколько секунд скрылся в дыму и пламени. Доусон швырнул разряженный тубус в воду, забрался в машину и закрыл люк.
        - Ладно, сержант, давайте уж выбираться отсюда, пока они вертолеты не пригнали, - пробормотал агент.
        Айкер молча кивнул и повел машину к берегу, где догорал броневик врага. Чтобы подняться по склону, сержанту пришлось проявить все свое мастерство. Пару раз БТР на половинной тяге едва не скатился обратно в канал, но все же, вгрызаясь колесами в землю, сумел перевалиться через крутой излом. Очнувшаяся Глория удивленно проводила глазами подорванный бронетранспортер противника, но без лишних вопросов снова забралась на сиденье стрелка.
        За время купания броневика противник успел перестроиться и защитить подъезд к воротам, поставив перед ними несколько джипов и стянув к укреплениям из мешков с песком броневые щиты.
        - Идем на таран, сэр? - спросил Айкер, вцепившись в руль.
        - Идем, - словно эхо повторил побледневший Вайс.
        Машина вновь пошла на разгон. Ворота стремительно приближались.
        - Винкерс! - крикнул агент, заметив среди обороняющихся людей с гранатометами в руках.
        - Вижу! - отозвалась Глория.
        Снова загрохотал пулемет, сея сумятицу в рядах противника. Кто-то все же сумел дать залп из гранатомета, но неточно. БТР лишь слегка качнулся. Но внезапно пулемет затих, одновременно заглох и двигатель. Сержант выругался.
        - Все, сэр. Кончился заряд.
        К счастью, до злополучных ворот оставалось не более полутора сотен метров. Разогнавшаяся до восьмидесяти километров в час машина весом в двенадцать тонн почти не сбавляла скорость.
        - Держитесь крепче, сейчас тряхнет! - крикнул Айкер.
        На полном ходу бронетранспортер врезался в баррикаду из джипов. Нос БТРа задрался вверх, и он просто перескочил преграду, круша массивными колесами автомобили. Егор прикрыл голову руками. Тут же последовал сильный удар, это броневик протаранил металлические ворота, сминая их. Встроенная маленькая дверца слетела с петель и исчезла в неизвестном направлении. Машина клюнула носом, корма БТРа задралась, журналиста подбросило. Потеряв точку опоры, Полянин попытался ухватиться за что-то руками, разведя их в стороны, но слишком поздно сообразил, что лучше было этого не делать. Голова взорвалась миллионами искр, погасших столь же стремительно, как и возникших. И наступила темнота.
        Глава 21
        Осада
        Тишину рассветного леса нарушили неясные звуки. Они пришли издалека, с севера, и походили на гул лесного пожара, сопровождаемого треском горящих веток и шумом падающих деревьев. Гул быстро приближался, и вскоре в нем стали отчетливо проявляться лай, рычание и визг. Но к ним примешивались и другие, совершенно отличные от собачьих, хрипы, стоны и вой. Словно свора борзых преследует крупного зверя. Эта какофония и хруст веток, доносившийся со всех сторон, производили впечатление невиданной по своей масштабности охоты. Так несколько столетий назад разрозненные африканские племена, собираясь раз в год, устраивали грандиозную облаву, сгоняя все зверье на внушительном участке леса в одну большую яму, к месту их смерти.
        Ломая кусты, царапая руки и лицо, на поляну выскочил человек: командир квада «Пепла» - Лум. Его лоб и щеки были перепачканы в грязи и блестели каплями пота. Он поправил автомат на шее, оглянулся, вслушиваясь в нарастающий шум, и прокричал:
        - Статья! Куля! Станок! Вы где?!
        Тут же из-за деревьев донесся голос: «Я здесь», и на поляну выбежал Статья.
        - Остальные где?! - крикнул Лум.
        Вместо ответа подчиненный пожал плечами.
        - Куля-а-а-а-а-а! Стано-о-о-о-ок! - вновь закричал командир.
        - Эгей! - донеслось откуда-то сбоку, и вскоре появились еще двое бойцов.
        Куля тяжело дышал, отставал и держался позади.
        - Да брось ты свой дурацкий пулемет! - зло выпалил Станок.
        - Не брошу! - упрямо сжал зубы «пепловец».
        - Идиот!
        - Сам ты…
        - Отставить! - прервал наметившуюся свару Лум, - Куля, сними разгрузку и отдай ее Статье. Будете держаться друг друга и можете нести пулемет по очереди.
        - Я сам, - замотал головой Куля.
        Лум лишь пожал плечами.
        - Вперед! И не разбредаемся.
        В этот момент прорезалась рация:
        - Патрульный квад четыре, ответьте… Тринадцать-ноль-восемь. Прием.
        - Ну, наконец-то! - выдохнул Лум, хватая передатчик.

* * *
        Генерал раздраженно мерил шагами подвал, служивший ему штабом. Он не понимал, что происходит, а не понимать командир «Пепла» не любил. Сначала пропал гонец Краснова, потом пропал гонец Клопа вместе с недавно прибывшими американцами. Вчера генерал отдал приказ - усилить патрулирование на всех участках возможного прохода вглубь Зоны, и восемь патрульных квадов отправились выполнять его задание. И тоже пропали! Патрули не выходили на связь примерно с середины ночи. Но восемь квадов - это тридцать два человека! Куда могли разом подеваться три десятка людей? Выплескивая свое раздражение, генерал вызвал полковника и десять минут его пропесочивал за несуществующий беспорядок на базе. Полковник, выбежав из подвала, накинулся на своих подчиненных, и пошло-поехало по цепочке до самых низших чинов… Вскоре выяснилось, что на территории «Пепла» все и так уже убрано и сложено. Тогда, чтобы хоть чем-то занять личный состав, офицеры придумали внеплановую чистку оружия, на радость забредшим в лагерь одиночкам, которым после этого мероприятия достается халявная промасленная пакля, пусть и изрядно потрепанная.
Выглянувший из подвала генерал увидел, что все заняты делом, хмуро заполз обратно и продолжил ходить из угла в угол.
        Запищавший зуммер личного радиопередатчика прервал его грустные размышления, заставив на мгновение замереть. Он схватил прибор и нажал кнопку приема. Об этом экстренном способе связаться с генералом знали немногие.
        - На связи! - хрипло произнес он.
        - Здорово, генерал. Живой еще? Прием, - раздался издевательский голос.
        - Чех?! - поперхнулся «пепловец». - Что случилось? Нашли их?
        - Кого «их»? Ты американцев имеешь в виду? Да плюнь ты, не до этого сейчас…
        Помехи мешали генералу разобрать, что говорит собеседник. Что-то происходило там, на базе «Анархии». Казалось, фоном идет звуковая дорожка от фильма про Вторую мировую войну. Чех говорил, но его голос заглушался шумом.
        - Чех, что там у вас?! Это что, стрельба?!
        - Ага… да, стрельба, - тяжело дыша, словно после пробежки, проговорил Чех, - и взрывы, и крики… и все такое… ты не волнуйся…
        В передатчике послышались хрипы и треск.
        - Томаш, Томаш… - прошептал генерал, прикрывая передатчик рукой. - Что, черт побери, происходит?!
        На лестнице послышались торопливые шаги, и генерал был вынужден отключиться. В подвал вихрем влетел полковник и выпалил:
        - Четвертый квад вышел на связь!
        - Где они? - хмуро бросил генерал.
        - Говорят, что километрах в двух-трех от нас, обещают минут через двадцать прибыть на базу.
        - Обещают прибыть? - переспросил генерал. - А кто им вообще приказывал прибывать?! И почему они не выходили на связь всю ночь?!
        - Сообщают о больших скоплениях мутантов, движущихся в нашу сторону, и вынуждены отступать. А связь долго не работала…
        - Гон?! Но ведь Выброс не объявляли!
        - Командир квада Лум доложил, что это не обычный Гон…
        - А какой?! - раздраженно переспросил генерал.
        - Виноват. Не разобрал, что он имел в виду. Много помех и еще стрельба…
        - Погоди, - взял себя в руки командир, - я знаю Лума. Он у нас давно и вряд ли будет городить чепуху. Что конкретно он сказал?
        - Он… он сказал, что нужно готовиться к обороне как можно быстрее.
        - Так, так…
        Взгляд генерала невольно упал на брошенный на столе передатчик. Отчетливо вспомнились выстрелы, взрывы и крики, доносившиеся из динамика. Военный долго не колебался:
        - Отдайте приказ - подготовиться к обороне. Укрепите посты и любые возможные бреши. Бочки с горючим выкатите за территорию базы и разместите их равномерно по периметру на расстоянии двухсот метров от заграждений. Отправьте саперов проверить укладки, только минную карту не забудьте им выдать. На все у нас есть не более пятнадцати минут. Исполнять! Бегом марш!
        Полковник козырнул и умчался. Генерал включил передатчик и несколько раз нажал кнопку вызова. Динамик молчал.
        - Тащи! Тащи! Веселей! И-и-и-и-и раз! И-и-и-и-и два! - надрывались офицеры, раздавая команды направо и налево. База «Пепла» в Зимовище напоминала потревоженный муравейник. Повсюду сновали люди, кто-то волочил мешки с песком, кто-то ящики с патронами. Если попадался боец без груза, то только тот, кто мчался за новой порцией поклажи. Взявшись по шесть человек, «пепловцы» переносили защитные бронелисты, укрепляя их на постах. Наблюдательные вышки ощетинились пулеметами. Ожил громкоговоритель, приделанный к стене на самом верху церковной колоколенки.
        - Внимание! Внимание! С этого момента и до отражения атаки на территории «Пепла» вводится военное положение! Каждый сталкер, пребывающий на базе, временно рекрутируется и поступает в подчинение командиров «Пепла»! Запрещается покидать территорию базы, все ворота будут заблокированы! В случае неподчинения - расстрел на месте! Спасибо за понимание и помощь.
        Тут же часть командиров направилась к «ночлежкам» - будить тех сталкеров-одиночек, кто еще не проснулся. Ничего не соображая, бродяги хлопали со сна глазами, но очень быстро, путем тычков и угроз, приводились в норму и присоединялись к всеобщему мельтешению. Даже Клоп, подхватив свой старый дробовик, выбрался из подвала заведения и отправился подыскивать себе удобную оборонительную позицию. По пути он напоролся на Остапенко, который посоветовал ему вернуться в подвал:
        - Смотри, Клоп, примут ведь тебя за сноба и укокошат с перепугу! - хохотнул сержант.
        Низкорослый бармен и правда походил со спины на карлика-мутанта, получившего от Зоны психокинетические способности. Он уже хотел ответить грубостью на остроту сержанта, но вдруг насторожился:
        - Капа, ты слышишь?!
        - Что я должен слышать? - пожал плечами Остапенко, но все же замер на время.
        - Шум… далеко.
        Сержант напряг слух, и ему показалось, что он действительно различает что-то необычное. С запада, где раскинулась густая чаща, доносился неясный гул. Постепенно он становился отчетливее, и уже было ясно, что в лесу происходит что-то необычное. Быстрым шагом Капа заспешил на западный пост, откуда открывался вид на лесные просторы. Следом за ним, смешно переваливаясь с боку на бок, ковылял Клоп. Здесь вовсю кипела работа по возведению оборонительных порядков, сопровождаемая не менее бурным обсуждением неожиданно свалившейся напасти. Никто толком не знал, чего следует ожидать, но далекий гул, раздававшийся из леса, услышали уже все. Щурясь, Остапенко разглядел над лесом серое марево. Он попросил бинокль у старшего поста и увидел, что та дымка, которую углядел сержант, на самом деле являлась огромным количеством ворон. Встревоженные, они кружили над деревьями, боясь опуститься на ветви, но и не улетая. И еще заметно было: в поле, между лесом и территорией базы, суетятся саперы, поминутно тревожно оглядываясь на заросли.
        - Передай мне бинокль, сынок, - раздался за спиной сержанта хриплый голос.
        Капа обернулся и, обнаружив перед собой генерала, вытянулся по стойке смирно.
        - Бинокль, пожалуйста, - терпеливо повторил генерал.
        Сержант отдал оптику, и генерал, перебравшись через недостроенные оборонительные редуты, вышел на тропу, пробегавшую от леса к базе. Он поднес окуляры к глазам и замер, всматриваясь в лес и небо над ним. Спустя несколько минут до его слуха донеслись частые выстрелы. Вслед за выстрелами последовали взрывы нескольких гранат. Кто-то в глубине леса отчаянно сражался за свою жизнь. Генерал опустил бинокль и поднял вверх руку с зажатой в ней ракетницей. Шипя и искрясь, в небо взмыла сигнальная ракета и замерцала зеленым светом.
        - По местам! По местам! - разлетелись команды по всей территории базы.
        Люди забегали с удвоенной энергией, занимая позиции в наскоро сооруженных огневых точках, на крышах домов и контейнеров, в амбразурах бронелистов. Кто-то торопливо чиркал зажигалкой, надеясь успеть выкурить еще одну сигарету перед тем, как начнется заварушка. Клоп остался на блокпосту, понимая, что с дробовиком нет смысла гнездиться на высоте. «Гладкоствол» должен стрелять в упор. С поля бегом вернулись саперы. Генерал послал их на склад за огнеметами, а сам взобрался на колокольню и вновь уставился в бинокль.
        Все притихли. В тягостном ожидании прошли еще пять минут. Внезапно на тропе, пролегающей между минных укладок, появилось черное пятно. Генерал до рези в глазах всматривался в даль, отчаянно крутя колесико настройки. Кто-то из бойцов с лучшей оптикой издал приглушенный возглас:
        - Наш!
        Это определенно был человек, а черный цвет комбинезона выдавал в нем бойца «Пепла». Он бежал к базе, время от времени оглядываясь назад. Возбужденный гомон прошелся по рядам защитников. На тропинке появился второй, и сразу следом за ним третий и четвертый «пепловцы». Последний резко остановился, развернулся и, выстрелив в сторону леса из подствольного гранатомета, вновь помчался, догоняя своих товарищей. Квад успел преодолеть не более ста метров, когда показались первые мутанты. Псы стали выскакивать из густого кустарника и молодой поросли, окаймлявшей чащу. Генерал до хруста стиснул бинокль, на его глазах проходил смертельный марафон, решавший судьбу одного из пропавших квадов. В участи остальных четверок он уже не сомневался…
        Бегущий первым «пепловец» больше уже не оглядывался на товарищей и вырвался на полсотни метров вперед. Остальные трое периодически разворачивались и короткими очередями отстреливали близко подобравшихся собак. В пылу гонки они не замечали, что не все псы преследуют их по пятам. Часть мутантов стала обходить бойцов по флангам, и вскоре эти твари могли уже поравняться с бегущими людьми. Между тем из леса выскакивали все новые псы, и казалось, что их количеству нет предела. Расстояние между «пепловцами» и волной мутантов сокращалось, но половину пути квад уже преодолел, а первый боец и вовсе находился в сотне метров от блокпоста. Теперь стало ясно, почему он не отстреливается вместе со своими товарищами. В руках он держал снайперскую винтовку. Толку от нее в ближнем бою мало. Многие знали его в лицо, это был Станок. Он получил прямой приказ от Лума - бежать на базу, не дожидаясь остальных. И теперь торопился изо всех сил, чтобы успеть занять удобную позицию для стрельбы и помочь своим.
        Стало очевидно, что квад, за исключением снайпера, не успевает добежать до спасительного блокпоста, и генерал отдал приказ - отсечь огнем мутантов, забежавших с флангов и пытающихся взять людей в кольцо. Раздался сухой треск частых одиночных выстрелов. До целей оставалось около трехсотпятидесяти метров, поэтому огонь вели только вооруженные оптикой бойцы, а таких оказалось немного. Но все же им удалось сбить темп преследования и организовать локальную кучу-малу по бокам от тропы. К несчастью, чудовищный марафон вымотал до предела борющихся за свою жизнь людей. Они бежали все тяжелее и медленнее. И вот один из них отстал на десяток метров и упал на колено. Не желая сдаваться, он повернулся к наступающим мутантам и открыл огонь из пулемета. Это был Куля. Он стрелял без перерыва, возводя перед собой бруствер из мертвых собачьих тел. И все же «пепловец» был обречен. Всего пятнадцать секунд, и пулемет сухо щелкнул бойком - патроны кончились. Куля поднялся, бежать он уже был не в силах. Страха боец не испытывал, только горькое сожаление, что взял с собой ленту на сто патронов, а не на двести. Прыгнувшую
на него собаку он успел заметить, но отреагировать уже не мог. Здоровая туша сбила его с ног. Но тварь была уже мертва, когда упала на сталкера. Это Станок, добравшийся, наконец, до блокпоста, ловко снял ее в прыжке. Кто-то подхватил Кулю под руки и резко придал ему вертикальное положение. Он обернулся, благодарно хлопая глазами.
        - Давай, давай! Шевелись! - проорал Лум. - Статья, бери его!
        Рослый «пепловец» взвалил Кулю на плечи и тяжело затрусил к блокпосту. Лум прикрывал их, стреляя попеременно, то короткими очередями, то делая выстрел из гранатомета. Нужно было преодолеть еще двести метров. В этот момент на базе прозвучал приказ:
        - Зажигательными, по бочкам с горючим. Огонь!
        Полсекунды на осознание приказа. Еще пять секунд на смену боеприпаса. И вот за спинами бегущих разверзся настоящий огненный ад. Бочки взрывались, взмывали, как ракеты вверх и кувыркались, разбрызгивая пылающую смесь во все стороны. Небо затянуло густым черным дымом. Стена огня отрезала отступащих бойцов от мутантов. Одновременно с блокпоста выбежало около десятка человек, устремившихся навстречу своим товарищам. Это Остапенко, не выдержав драматической кульминации марафона, организовал встречу сослуживцам. И вовремя. Часть псов, успевших преодолеть огненный рубеж до того, как начали взрываться бочки, уже подобралась к бегущим совсем близко. Подоспевшие бойцы в упор расстреливали мутантов. Куля «пересел» на свежих «пепловцев» и, пока остальные добивали собак, прибыл на блокпост. Здесь он самостоятельно перебрался через баррикаду и плюхнулся в изнеможении на землю.
        - Ну, ты, как куль с дерьмом, Куля! - раздалось над ним хихиканье.
        - Иди к лешему, Станок… - пробормотал сталкер, не открывая глаз.
        Добив мутантов, Остапенко с бойцами вернулись на блокпост и закрыли проход бронелистами.
        Генерал, нахмурив брови, взирал на окрестности. Бинокль был ему уже не нужен. Огонь потихоньку догорал, и за редеющим пламенем и без этого отчетливо были видны скопления мутантов, к которым из леса прибывали все новые и новые твари.
        Глава 22
        Саркофаг
        Холод коснулся спины Егора. Сперва робко, словно пробуя тело на вкус, затем все настойчивее и настойчивее, пока не завладел всей спиной - от шеи и до поясницы. Но это было чуть позже, а первой, до возврата сознания, явилась боль, которая волнами прокатывалась по голове, усиливаясь возле темечка. Журналист приходил в себя постепенно. Он не знал, сколько уже так лежит, но вставать не хотел и даже не пытался открыть глаза. Иногда боль отступала, но стоило шевельнуться, предпринять усилие, и она возвращалась, умноженная стократно. Как только к Егору вернулась способность мыслить, он сообразил, что отдых на холодном полу может привести к простуде, а то и к воспалению легких.
        Полянин подготовился к неизбежной рези в отвыкших от света глазах, крепко зажмурился и осторожно приоткрыл веки. Вокруг было темно. Не так, чтобы совсем ничего не видно, но углы и потолок помещения, на полу которого он лежал, полностью скрывались во мраке. Тусклый свет проникал лишь из дверного проема.
        Оглядевшись, Полянин собрался приподняться на локте, но был тут же сражен уколом боли и, подавляя стон, вновь опустился на пол. Через минуту Егор повторил попытку, на этот раз более успешную. Ему удалось сесть, но от усилий голова закружилась, а на глаза опустилась черная пелена. Когда она рассеялась, выяснилось, что он по-прежнему лежит на полу, и было неясно: то ли он потерял сознание и упал, то ли не садился вовсе. Тут только корреспондент сообразил, что рядом нет никого: ни агента Вайса, ни бравого сержанта, ни американских солдат. Да и недавнего противника, людей в серых комбинезонах, не обнаружилось. Полянин попытался сообразить, как он сюда попал, но не смог. Воспоминания обрывались в тот момент, когда бронетранспортер врезался в стальные ворота.
        «Где я?» - возник резонный вопрос. Журналист пошарил руками вокруг себя и нащупал что-то матерчатое. Он скосил глаза, в сторону пытаясь разглядеть, что это такое. Оказалось - его собственный рюкзак, а сверху на нем лежало что-то, похожее на бумажный конверт. Егор протянул руку к белому прямоугольнику и, взяв его, повернул к свету. Это был продолговатый листок бумаги, на котором крупными печатными буквами по-русски, но с ошибками, было написано:
        «Вынуждины уходить. Мы вирнемся за тобой. Weisz».
        По всей видимости, Вайсу с отрядом пришлось отступать. Воображение Полянина быстро построило батальную картину, как американские солдаты, перебегая от укрытия к укрытию, отстреливаются от превосходящего числом и вооружением врага, как Вайс раздает указания, а сержант тащит на своей спине потерявшего сознание журналиста. Конечно, отступать и сражаться с такой обузой довольно тяжело, и тогда агент принял более рациональное решение - спрятать Егора в укромном уголке, а самому увести противника за собой. Такой поступок напрашивался сам собой, и возможно, Полянин в похожей ситуации поступил бы таким же образом. Но что теперь делать? Оставаться на месте и ждать? А если ни Вайса, ни его команды уже нет в живых? Посчитав, что в его положении бездействие и ожидание являются наименее эффективными способами избавления от проблемы, журналист принял решение двигаться вперед, в буквальном смысле «куда глаза глядят», и будь что будет.
        Подавив стон, он медленно приподнялся и сел. Теперь он увидел, что рядом с рюкзаком к стене аккуратно прислонен его автомат, рядом с которым на полу лежали два запасных магазина и столько же гранат. Егор потянул рюкзак на себя за лямку, и, открыв его, принялся проверять содержимое. В нем оказалось полно всякой мелочовки, но главным, что обнаружил журналист, была вода и «вечный» фонарик. Пить хотелось неимоверно. Полянин достал пластиковую бутылку и, отвинтив пробку, сделал несколько жадных глотков. Он с сожалением остановил себя. Воду необходимо беречь, неизвестно, когда еще представится возможность пополнить запас. Упаковав рюкзак обратно, сталкер осторожно натянул его лямки на плечи, затем взял автомат и повесил на шею. Перекидывая ремень, он задел рукой затылок и ощутил на голове плотную повязку. Кто-то заботливо перебинтовал его, пока он был без сознания. «Наверное, Глория», - не без удовольствия подумал Егор. Оставались дополнительные магазины и гранаты. Журналист пару минут думал, что с ними делать. Армейской разгрузки у него не было, в карманы магазины не влезали. Наконец он пришел к
выводу, что его сил и военной выучки все равно не хватит на затяжной бой, и взял с собой только гранаты, которые засунул в карманы куртки. Напоследок он достал шариковую ручку и на обратной стороне листка бумаги, оставленного Вайсом, написал:
        «Ухожу. Попробую найти вас или Охотника».
        Повертев записку в руках, Егор посмотрел на часы, добавил к тексту сообщения дату и время и, заложив бумажку между двух оставшихся магазинов, поднялся на ноги. Голову вновь кольнула боль, пол зашатался, журналист вынужден был опереться на стену, чтобы не упасть. Через несколько секунд чернота отступила, и, тяжело передвигая ноги, он выбрался из своего временного пристанища, оказавшись в небольшом зале. Кроме тусклой лампочки над входом, здесь не было освещения, и большая часть помещения терялась во мраке. Полянин прислушался. Ни одного звука, выдававшего присутствие людей, до него не доносилось: ни шагов, ни голосов, ни чего-либо еще. Но откуда-то снизу явственно раздавался мерный гул, словно работал какой-то мощный механизм. Журналист включил фонарик и лучом света обвел помещение. В противоположном углу, в полу, обнаружился люк. Егор направился к нему, спустился вниз по узкой металлической лесенке и оказался в просторном, хорошо освещенном зале с несколькими выходами. Совсем недавно здесь произошла яростная схватка. Пол был усыпан гильзами, а воздух пропитан пороховым дымом. Несколько неподвижных
тел, облаченных в серые комбинезоны, лежали в разных местах помещения, там, где их настигла смерть. Очевидно, американцы проходили здесь, но Егор не хотел об этом думать. Размышления отнимали много сил и вызывали новые приступы головной боли. Он уже наметил себе цель, к которой собрался двигаться. Резонно рассудив, что если есть какой-то механизм, значит, поблизости должен быть и человек, который его запустил. Журналист принял решение - в первую очередь отыскать источник гула и «плясать» уже от него. Возможно, в этой логике и были изъяны, но это все же лучше, чем не делать вообще ничего.
        Так, рассуждая над своими дальнейшими действиями, Полянин аккуратно двигался через зал, к противоположной стене, где приметил сразу три двери. По пути он переступил через мертвеца в сером комбинезоне. Егор отметил, что тот, как остальные убитые, находившиеся в этом помещении, облачен в легкий шлем с маской, полностью закрывающей лицо. В нижней части маска имела прорези, очевидно предназначенные для дыхания, а в верхней - окуляры какого-то оптического прибора. Любопытство пересилило отвращение. Журналист опустился на колени и попытался снять маску, но она не поддавалась. Он коснулся шлема и провел руками вдоль овала лицевой стороны, пытаясь нащупать кнопку или клапан. На подбородке обнаружилось какое-то углубление. Полянин вставил в него палец и надавил. Маска неожиданно отскочила и упала на пол, навстречу ударил смрадный запах разлагающегося тела. Егор зажмурился и отвернулся, его вырвало. Оказавшееся под маской лицо было в таком состоянии, словно труп лежал уже несколько недель. Пепельного цвета кожа, покрытая синими и желтыми пятнами, полусгнивший нос, провалившийся вглубь бурым сгустком, один
глаз отсутствовал совсем, а другой замер, глядя куда-то черным, высохшим пятном зрачка на серо-зеленом глазном яблоке. Истлевшие губы обнажили два ряда зубов, завершив портрет мертвеца нехорошей усмешкой.
        Отдышавшись, Егор поднялся с колен и продолжил путь. От напряжения вновь начала кружиться и болеть голова, а безобразное мертвое лицо замаячило перед глазами. Хотелось лечь, но он заставлял себя идти дальше, мысленно подбадривая словами: «вот сейчас, еще пару метров и отдохну… вот еще шаг и отдохну… сейчас дойду до двери и отдышусь». Так он пересек весь зал и остановился у трех дверей. Средняя оказалась заперта. За правой журналист обнаружил тускло освещенный длинный коридор. Следов, что именно этим путем ушли американцы, Егор не заметил. Открыв дверь слева, он увидел лаз в полу и металлическую лестницу, ведущую вертикально вниз. Полянин грустно посмотрел в сторону правой двери, но гул неведомого механизма шел не оттуда. «Неужели трудно было придумать нормальную лестницу, со ступеньками и поручнями, с промежуточными площадками для отдыха?» - вздохнул он и взялся за перекладины. Дна не было видно - внизу сплошная темнота. Превозмогая слабость и головокружение, Егор преодолел несколько метров и погрузился во мрак. Он принялся считать каждую ступеньку, чтобы монотонность движений не вызывала
панического ощущения. Когда их число перевалило за полсотни, он подумал: «Интересно, на сколько метров я спустился?» Расстояние между перекладинами около сорока или даже сорока пяти сантиметров. Получилось уже более двадцати метров. Подняться обратно точно не хватит сил. Егор спустился еще на десять ступенек и еще. Уже семьдесят. Это… попытался сосчитать, сколько будет в метрах, но помешала головная боль. Он вновь продолжил снижение, но, преодолев еще несколько метров, едва не сорвался - нога ушла в пустоту. Кончилась лестница или просто ступенька в этом месте выломана? В полной темноте журналист не мог понять, что там внизу. Необходимо достать фонарик, а тот находился в рюкзаке. Перед началом спуска Полянин собирался переложить его в крутку, но почему-то не сделал этого. Просто забыл. Теперь, с автоматом на шее и рюкзаком на плечах, болтаясь на лестнице, сделать это было намного сложнее. Егор обхватил левой рукой перекладину, а правой попытался дотянуться до рюкзака, но из этого ничего не вышло. Пальцы коснулись нужного кармана, однако расстегнуть клапан в таком положении нечего было и пытаться.
Требовалось снять рюкзак хотя бы с одного плеча. Журналист поднял одну ногу на ступеньку выше, снял с шеи автомат и, перекинув ремень через колено, отпустил его. Теперь автомат висел на колене, правда не очень надежно, и двигаться следовало осторожно, чтобы он не соскользнул вниз. Егор сбросил одну лямку с плеча и тихонько перетащил рюкзак на живот. Вожделенный карман оказался в пределах досягаемости. Журналист принялся расстегивать клапан, однако ремень в пряжку входил туго, тянул за собой весь рюкзак и упорно не желал поддаваться. Полянин быстро терял силы, левая рука, которой он обхватил перекладину, оказалась пережата в локтевом сгибе и занемела. Забыв об осторожности, он дернул за ремень что есть сил, автомат соскользнул с колена и с грохотом упал. Егор подавил вздох. Но звук от падения был такой, словно оружие приземлилось где-то совсем рядом. Журналист извлек злополучный фонарик из кармана рюкзака, нажал на кнопку и выругался с досады. Лестница не доставала до пола не более метра, и автомат лежал тут же под ней.
        Полянин спустился, подобрал автомат и уселся на пол, обняв рюкзак и отдыхая. Мерный гул, доносившийся теперь откуда-то сбоку, убаюкивал его так, что Егор не заметил, как задремал.
        Он не сразу понял, что его разбудило, а когда сообразил, было уже поздно менять позицию. Кто-то двигался по коридору, и эхо шагов, отталкиваясь от стен, гуляло взад и вперед. Спрятаться было негде, оставался только один путь - обратно наверх. Подхватив рюкзак и оружие, Егор вскарабкался на лестницу и замер. Шаги приближались. Кто там внизу? Свои? Или, может быть, враги? Но тот, кто шел внизу, не подавал голоса, хотя и не таился особо. Медленной, но уверенной поступью, в полумраке, человек, а может и не человек вовсе, миновал место, над которым скрючился журналист, и, не останавливаясь, проследовал дальше. Вскоре шаги стали стихать и исчезли совсем.
        Стараясь не шуметь, Полянин спустился с лестницы и, включив фонарик, направился в противоположную сторону. От лестницы направо и налево расходился широкий коридор. Кое-где тускло светились лампочки, спрятанные за стеклянными плафонами. Вдоль правой стены периодически попадались ничего не говорившие журналисту технические надписи. Под ногами хрустела бетонная крошка, осыпавшаяся с потолка и стен. В ряде мест располагались массивные металлические двери, на мощных петлях. За несколько десятков лет они заржавели намертво. Журналист прошел уже около полусотни метров, но коридор все не кончался. Вместо этого, наконец, попалась открытая дверь. Егор посветил фонариком внуть помещения, но каковы его размеры, где и чем оно заканчивалось, в полумраке определить было сложно. Приглушенный ранее, монотонный гул здесь стал более отчетливым. Егор решительно шагнул в проем и сразу заметил, что пол не горизонтален. Более того, по мере продвижения вглубь уклон все усиливался, словно бетонную плиту выгнуло дугой вверх. Мощности фонарика не хватало, чтобы хорошо осветить пространство, но журналист уже мог различить,
что противоположная сторона зала сильно разрушена. Один из углов словно сплюснуло, и в нем под наклоном сходились потолок с полом, а другой был полностью завален нагромождением кусков бетонных плит, из которых торчали изогнутые стержни арматуры.
        Поразмыслив, Полянин пришел к выводу, что добрался уже до зоны разрушений, вызванных взрывом реактора. Однако дальше идти было некуда. Он подобрался к самому завалу, осмотрел проломленный потолок, но не обнаружил щели достаточных размеров, чтобы в нее мог протиснуться человек. Уже собираясь вернуться и продолжить путь по коридору, журналист наступил на какой-то предмет, который громко хрустнул под ногой. Полянин нагнулся и подобрал маленький металлический цилиндрик, и хотя тот был раздавлен подошвой ботинка, без труда опознал в нем американский маячок. Но кто мог его здесь обронить? Кто-то из группы Вайса или Охотник? Егор снова осветил пол и заметил следы ботинок на пыльном полу. Их было довольно много, и принадлежали они не только ему. Значит, кто-то регулярно посещал это помещение! Придя к такому выводу, журналист с удвоенной тщательностью осмотрел завал и обнаружил за одной из бетонных плит лаз. По многочисленным следам обуви было понятно, что пользовались этим проходом не один раз. Егор посветил в проем и нашел внизу деревянную лестницу, приставленную к стене. Спустившись по ней, он оказался
в очередном коридорчике с низким потолком. В конце его журналист разглядел блики теплого оранжевого света, а до слуха донеслась человеческая речь и музыка. Полянин торопливо выключил фонарик и притаился, вслушиваясь в разговор. Казалось, несколько людей оживленно беседовали между собой, но разобрать, о чем они говорят, было невозможно. Доносились лишь приглушенные обрывки слов на фоне примитивной монотонной мелодии. Егор осторожно двинулся на звук. Голоса становился все отчетливее, и, наконец, ему удалось разобрать сказанное кем-то громко и четко.
        «…массовые антиправительственные выступления вызвали серьезную обеспокоенность в Вашингтоне, где считают, что в случае падения дружественного режима под атаками оппозиции, весьма вероятным становится возникновение новых плацдармов по обеим сторонам залива, и это станет реальным, прямым ударом по усилиям США сдержать…»
        «Это новости!» - хлопнул себя по лбу журналист. Где-то поблизости работал приемник или телевизор. Егор обрадовался, что ему все же удалось не заблудиться и найти признаки человеческого существования. Но об осторожности забывать не следовало. Взяв оружие в руки, Полянин бесшумно преодолел еще десяток метров. Здесь коридор заворачивал за угол, и голос диктора доносился совсем близко. Журналист осторожно высунулся. Его взору предстал еще один коридорчик с распахнутой дверцей в конце. Из проема струился мягкий, теплый свет. Егор замер. Никаких звуков, выдававших присутствие человека, он не услышал. Только диктор вещал что-то про политическую обстановку да лилась приятная ненавязчивая мелодия. И еще тот самый механический гул… Он никуда не исчез, но стал громче и переместился левее. Полянин приблизился к входу и осторожно заглянул внутрь. В небольшой комнате стояла кровать, застеленная защитного цвета армейским одеялом, офисный стол, газовая двухкомфорочная плита, книжный шкаф, два стула, тумбочка и вешалка. Под кроватью Егор приметил газовые баллоны, выкрашенные стандартной красной краской, на столе
разместилась посуда, по количеству приборов предназначенная для одного человека. На тумбочке стоял телевизор, шел новостной репортаж. Рядом же расположился приемник, из которого доносилась та самая мелодия. Несколько плащей и курток разного вида висели на вешалке в углу, а под вешалкой журналист нашел составленное в угол оружие. Здесь же находилась и та самая винтовка, которую Егор видел в руках Кюри в их последнюю встречу. Сомнений не было, журналист отыскал логово Охотника! Он устало добрел до кровати и опустился на нее, израсходовав на это движение остаток сил. Полянин растянулся на пледе, чтобы немного прийти в себя, и начал рассматривать окружающие его предметы. Их было немного, и постепенно журналист пришел к выводу, что это не единственное помещение АЭС, обжитое Охотником. Хотя бы похищенные артефакты он должен где-то хранить? Да и посудой, оставленной на столе, похоже, давно никто не пользовался. Очевидно, и запасы у него должны храниться где-то еще, те же патроны, например…
        Егор почувствовал, что засыпает, и встряхнулся. Монотонный гул, издаваемый неведомым механизмом, убаюкивал его. Журналист с трудом приподнялся и сел на кровати. Только сейчас он заметил, что пол, стены и потолок колеблются в такт гулу. Видимо, источник шума находился уже недалеко. Вспомнив свою изначальную цель, Полянин встал на ноги. Поднимаясь, он нечаянно сбил плед, накрывавший кровать, и теперь из-под его уголка выглядывал краешек чего-то белого. Егор сдернул одеяло и обнаружил обычную канцелярскую папку с тесемочками. Он взял ее в руки. На пожелтевшей обложке стояла надпись: «БС «Укрытие» Схема 12/56 № 830486». Журналист положил папку на стол и открыл ее. Внутри обнаружились какие-то строительные схемы, некоторые из которых очень напоминали печально известный саркофаг в разрезе. Разбирая бумаги, Полянин пытался отыскать место, где он находится сейчас, и наткнулся на отметки, сделанные красной ручкой. Одна из них, как ему показалось, совпадала с расположением этой комнаты. Здесь был отмечен и коридор, и дыра в полу, и лестница, по которой Полянин спускался. Но тогда получалось, что данный
закуток размещается у самого края эпицентра разрушений, и гул, от которого распространяется вибрация по всем помещениям, исходит именно оттуда. Что же может находиться там, где все до основания разрушено?
        Егором овладели охотничий азарт и жажда незамедлительно выяснить, что за механизм до сих пор действует в саркофаге давно неработающей Станции. Он лихорадочно перебирал бумаги, пытаясь отыскать схему прохода в центр, когда натолкнулся на толстую тетрадь в клетку, без каких-либо надписей. С первого же предложения журналист понял, что нашел что-то очень важное.
        Глава 23
        Дневник
        Полянин уселся на кровать и погрузился в чтение. Текст был написан ровным почерком с округлыми буквами и короткими завитками. На вид тетради было уже довольно много лет, но исписана она была не вся.
        17.04.20хх
        Начал новую тетрадь, так как старая закончилась. Может, это и отдает ретроградством, но на бумаге все же надежнее. Не зря мой отец никогда не доверял компьютерам, в конце концов, они его и подвели. Весь этот неумолимый технологический разгон кажется мне чем-то искусственным, словно кто-то специально его подталкивает и накачивает мощностями. А тем временем носители информации уже не справляются с объемами и скоростями и все чаще выходят из строя. Вот и на днях опять накрылось сразу два «винта» в терминале. Ну да бог с ними…
        Сегодня Лазовский забегал, говорил что-то о площадке под испытания реактора. Он еще тот кадр, даром что начальник управления… Ну где, где он собирается найти эту площадку? В каморке, где Кириллыч швабры хранит, что ли? К черту его вместе с его фантазиями. Хочу в отпуск.
        21.04.20хх
        Воскресенье провел с Наськой. Сначала хотели сходить в кино, но не вышло. Прошли мимо кинотеатра. Так и шли дальше и гуляли, пока не стемнело. Сегодня Настя на работу не вышла, простудилась. Я уговорил ее взять больничный, пообещал, что справлюсь один. Оно и к лучшему, а то мне рядом с ней о работе думать совсем не хочется.
        23.04.20хх
        Шапкин суетился весь день. Ходят слухи, что Лазовский отыскал-таки площадку для испытаний, но за пределами института. Интересно, где? В общем, отдел весь взбудоражился, а Шапкин больше всех. Уже успел со всеми поговорить на эту тему, у всех мнение спросить.
        А Настя на работу вышла. Кашляет. Я ее ругал, но как можно сердиться, если это она из-за меня? Шапкин дурак, скакал перед ней больше всего. «А как вы, Настенька, думаете?», «А может, вот там?», «А что, если вот тут?» и т. д., пока она ему не посоветовала к первоисточнику с вопросами обратиться, то есть к самому Лазовскому. Тут Шапкин и сдулся. Начальство все ж, боязно.
        28.04.20хх
        Вот так. Работа стоит, потому что про площадку по-прежнему ничего неизвестно. Пока суд да дело, мы с Настей успели визуализировать модель реактора. Для наглядности. Пикитов нас похвалил за усердие и инициативу и приказал также смоделировать стадии разрушений в случае аварии, раз мы такие молодцы. Шапкин злорадствовал и глупо шутил про «наказуемую инициативу».
        30.04.20хх
        А теперь мы с Настей злорадствуем, потому что Пикитов начислил нам премии - по двадцать процентов к окладу. А Шапкину нет. Еще, мне кажется, что Шапкин догадывается о нас с Настей. Как-то уж больно он злобно таращится…
        Хочу в отпуск, с Наськой, но нас вдвоем не пустят. Тем более сейчас…
        10.05.20хх
        Ух! Ударным отдыхом прошли выходные. Солнце, шашлык… Настя.
        11.05.20хх
        Про площадку опять ничего не слышно. Ходят слухи, что Лазовский с кем-то о чем-то куда-то ездил договариваться, но никакой конкретики…
        13.05.20хх
        Весь отдел на нас с Настей не нарадуется… Особенно Шапкин. Пикитов показал нашу модель высокому начальству и произвел… точнее, модель произвела, на оное… тьфу! На начальство, в общем, неизгладимое впечатление. Разработке дан ход, и все теперь трудятся в поте лица. Меня, конечно, назначили ответственным. Разумеется, без увеличения оклада и повышения в должности (дождешься от них). Шапкин злится и высказывается в том духе, что из-за чьих-то глупых идей приходится вкалывать вдвое больше.
        25.05.20хх
        Завершаем базис по ударным разрушениям. Наська радуется, как ребенок, новой «игрушке». Мне нравится на нее смотреть каждый день. Я любуюсь…
        29.05.20хх
        Лазовский отдал приказ о разработке документации по реактору, включая комплектность и рекомендации при транспортировке, сборке и установке. Видимо, дела с испытательной площадкой все же не стоят на месте. Настя говорит, что в случае реализации стенда вне стен института нас отправят в командировку, и уже рисует в своем воображении двухместный гостиничный номер. Ее оптимизм вдохновляет меня. Я уже не хочу в отпуск. Хочу в командировку.
        1.06.20хх
        Лазовский спятил! Площадку организовал не где-нибудь, а в ЗО. Это уму непостижимо! Дескать, «одобрено комитетом». Плевал я на комитет, ехать-то нам, а не комитету! Сам пусть и едет тогда… Снова хочу в отпуск. С удвоенным желанием.

* * *
        …Насик, однако, не трусит. В жизни не видел такого оптимиста, как она. Мы с ней весь вечер проболтали по телефону, она считает, что лучшего места и не сыскать. Если с моделью что-то случится, то даже эвакуировать никого не придется. Но меня очень беспокоят все эти слухи-ужастики про Зону. Если хотя бы половина из них правда… Бр-р-р-р, мороз по коже…
        2.06.20хх
        Слава богу, Настену удалось отбить. Из нашего подразделения поедем только я и Шапкин. Он уже в панике, весь трясется. Я, впрочем, тоже. Настя очень недовольна, не хочет отпускать меня одного. Но я говорил с Пикитовым, и мы сошлись во мнении, что женщинам в Зоне не место. Ассистировать мне будет Шапкин. Сборы назначены на 20-е число.
        6.06.20хх
        Никогда не предполагал, что одному человеку для жизни надо столько барахла. Вот, сижу, смотрю на эту гору вещей на кровати, которую мы с Настей приготовили в дорогу… Черт! Куда я все это складывать буду? Настя отправилась домой. Наверное, самым правильным решением будет скинуть все на пол и лечь спать.
        18.06.20хх
        Черт! Черт! Черт! Все кувырком. Шапкин ухитрился сломать ногу. Надо же, какое несчастье! А главное - как вовремя… Впрочем, что я? Может, действительно случайность?

* * *
        Произошло то, чего я боялся… Настя едет со мной.
        19.06.20хх
        Все готово к отъезду. Прототип упакован и подготовлен к транспортировке. Сегодня полдня обсуждали детали отъезда. Пикитов тоже едет с нами. Оставил своим замом Сашку Карина. Сначала полагалось наоборот, но позже Пикитов сам захотел принять участие в эксперименте. А я думаю, что ему просто совестно отправлять своих сотрудников в Зону, а самому отсиживаться. Дурак! У него жена и трое детей. Лучше бы о них подумал.
        23.06.20хх
        У нас все, как у всех. Никто ничего не знает, никто ни за что не отвечает. Обосновались на распределительном пункте. Он же называется у них гостиницей. На самом деле - это просто барак такой, разделенный перегородками. КПП в десяти километрах от нас. Но пока нет ни сопровождающих, ни путевого листа для груза, ни наших пропусков. Пикитов носится то туда, то сюда с квадратными глазами и пеной у рта. Холодно и сыро. Снаружи льет дождь. Сейчас уже ночь и Настенка спит рядом. В проход между койками капает с дырявой крыши вода. А я снова хочу в отпуск, куда-нибудь, где тепло, сухо и солнечно.
        25.06.20хх
        Наконец-то! Трясемся в грузовике. Писать тяжело…
        На второй день наших барачных мучений ситуация решилась. Пикитов получил пропуска и путевые листы для груза. Прибыли и сопровождающие - военные. Как выяснилось, они откомандированы в наше распоряжение на весь срок. Значит, придется знакомиться. Не люблю военных. Старший их, капитан, тут же попытался навести свои порядки, но был осажен Пикитовым. Так они и дуются друг на друга, как дети.
        Настенка после двух ночей в бараке вся взъерошенная и лохматая. Выглядит очень мило. Я ей сказал об этом, а она попросила, чтобы я над ней не издевался.
        Мы погрузились в три машины. Одна головная - какой-то армейский джип, похожий на виллис времен Великой Отечественной войны, но современный. В него сели двое, не считая водителя - Пикитов и капитан. Затем тентованный грузовик. В нем мы с Настей, еще трое наших и четверо бойцов сопровождения. И третья машина, грузовик с деталями установки и прочим нашим барахлом (вода, еда, палатки и т. д.). Солдаты поглядывают на Настю. Мне это не нравится.
        Дождя вроде нет, но в воздухе за бортом висит капельное марево.
        Егор оторвался от чтения дневника. Сильно болела голова. Было жарко и душно. Он провел рукой по лицу, смахивая испарину, вытащил из рюкзака бутылку с водой и сделал несколько жадных глотков. Стало легче, но все равно свое состояние журналист оценивал как крайне неудовлетворительное. Самым правильным сейчас было бы лечь и отдохнуть, но желание прочесть дневник до конца пересиливало здравый смысл. Полянин понимал, что другой такой возможности может не представиться. Неизвестно, когда вернется хозяин жилища. Собравшись с силами, журналист продолжил чтение.
        26.06.20хх
        Мы на месте. Приехали вчера вечером. Пока разгружались - стало темнеть. Совместно с солдатами наладили «дизель» и уже при свете фонарей ставили палатки. Бункер, конечно, было бы надежнее, но где же его взять? Ящики сложили стеной, какая-никакая защита получилась. Сверху натянули тент, разместили внутри несколько металлических столов и рацию. Теперь там пункт связи. Одну большую палатку поставили для нас, и еще одну, трехместную, для солдат. У Наськи своя маленькая палатка есть. Но мы ее ставить не стали. Она остерегается оставаться одна. Все время, пока возились, были слышны какие-то подозрительные звуки. Я спросил у капитана, что это такое, словно кто-то большой кашляет и сипит вдалеке. Он ответил, что это Зона. Что он имел в виду?
        Разобравшись с вещами и оборудованием, попили чай и легли спать. Было уже около четырех утра. В темноте окрестности рассмотреть не удалось. Солдаты сказали, что мы находимся возле поселка Семиходы. Где это вообще?
        Около шести утра нас разбудили звуки выстрелов. Мы все выбежали из палатки, включая Настю. В предрассветной мгле было непонятно, что происходит. Мы не обнаружили солдат сопровождения и бросились к их палатке. К нашему удивлению оказалось, что капитан спокойно спит, словно ничего и не произошло. Вместе с ним в палатке спало еще два бойца. Они тоже никак не отреагировали на выстрелы. Это нас возмутило. Пикитов растолкал капитана и попытался прояснить у него ситуацию. Грубо ругаясь, тот вышел на улицу, несколько раз свистнул, и из темноты возник один из бойцов. Выяснилось, что это он стрелял, чтобы отпугнуть псов. После этого капитан молча отправился спать. Мы тоже разошлись.

* * *
        Сегодня утром стали осматриваться. Мы находимся на небольшой полянке, окруженной кустарником. В паре километров от нас идет насыпь. По всей видимости, это заброшенная железная дорога в Припять. Местность кругом болотистая, кое-где заросшая густой травой. Крупных деревьев мало, но если встать лицом к железке, то справа начинается густой лес. По словам солдат, за ним находится поселение Зимовище, где располагается база «Пепла» - такая местная вооруженная группировка. Это ближайшее к нам поселение. Мы мельком видели его, когда ехали на грузовиках.
        После завтрака выбрали место для монтажа установки и до обеда возились с распаковкой и сверкой оборудования. После обеда мы еще какое-то время занимались подготовкой площадки, но управились быстрее намеченных планов. Остаток дня потратили на бытовое обустройство: установили примитивную кухню, туалет, душевую. С водой проблем нет, так как рядом протекает ручей. Мы замерили - он фонит, но если не злоупотреблять, то за три недели, выделенные нам для испытаний, ничего страшного не случится. Сейчас отдыхаем. Настя принимает душ. Потом собираемся немного побродить по местности. Уходить далеко нельзя - опасно, но капитан согласился найти и показать нам аномалию. Издалека…
        На следующих страницах почерк резко изменился. Он прыгал и плясал, буквы то заваливались набок, то вытягивались в струнку. Бумага была измятой и покрытой пятнами. Егору приходилось напрягаться, чтобы прочесть написанное, от этого головная боль усилилась, а перед глазами порой плыли черные круги.
        27.06.20хх
        Сейчас вечер… Уже почти стемнело. Я остался один, если не считать раненого капитана. Он лежит и почти не дышит… Перевязал его, как мог, но ему требуется помощь. Рация разбита.

* * *
        Просидел над этой страницей без движения, не знаю сколько времени… что мне делать? Капитан, кажется, еще живой…

* * *
        Я почти пришел в себя, но все еще пребываю в каком-то отупении…
        Случилось вот что. Ночью мы снова услышали выстрелы, как и вчера, но это было другое… еще были крики и шум. Мы выбежали из палатки, и в темноте было совсем непонятно, что происходит. Только огни выстрелов вспыхивали то тут, то там. Я понял, что на нас кто-то напал. Схватил Настю за руку, и мы спрятались за ящики. Вокруг грохотало, и слышались крики. Мы увидели, что один солдат упал, раненный или убитый. А затем… появился кто-то похожий на человека… я не разглядел точно, но это был не человек. И потом я потерял сознание. Похоже, что на меня сверзился один из ящиков… У меня здоровая шишка на голове…
        Когда я очнулся, то увидел, что лагерь разорен… Ящики разбиты и перевернуты, палатки покорежены. Рация повреждена. Кругом хаос. Я стал осматриваться. Никого из живых не было видно. Настя тоже пропала. Я нашел тела двух солдат и потом капитана. Больше никого…

* * *
        Не зная, что мне делать дальше и где искать остальных участников экспедиции, я принял решение - похоронить военных и отправляться на поиски. Но когда уже выкопал яму и стал подтаскивать к ней тела, оказалось, что капитан еще жив. Он неожиданно очнулся, но был не в себе. Бормотал что-то про зомби. Я оттащил его в палатку и перевязал, как умел. Мне кажется, у него пробито легкое. Пока я делал перевязку, капитан потерял сознание.

* * *
        Мечусь, как тигр в клетке. Я сижу возле раненого, а время уходит. Я должен найти Настю, спасти ее, но не могу оставить капитана одного!

* * *
        Он, наконец, пришел в себя. Попил. Я спросил его - что произошло и можно ли спасти остальных. Он рассмеялся так, что у меня мурашки по спине побежали. А потом закашлялся и снова отключился. У него на губах кровь. Весь вопрос в том, станет ему лучше или хуже? Если капитану станет хуже, придется оставить его здесь и идти за помощью в Зимовище.
        28.06.20хх
        Я плохо спал, все время просыпался. Капитану явно хуже. У него жар, лицо бледное, и он тяжело дышит. Мне все-таки придется идти в Зимовище. Я оставляю ему воду. Оружие у меня есть, подобрал в траве.

* * *
        Нахожусь в Зимовище, на базе «Пепла». Здесь так многолюдно, и не верится, что всего в нескольких километрах отсюда произошел этот кошмар, гибли люди…
        Меня сначала не хотели пускать, но я показал документы, свой пропуск, который выдал мне Пикитов, и рассказал, что случилось. Меня пропустили к их главному, какому-то генералу. Он мне не представился. Генерал по рации связался с военными, те сообщили, что пришлют вертолет в течение часа за капитаном прямо к лагерю. Обратно я не успеваю, чтобы сдать раненого им на руки. Но я все равно пойду к лагерю. Я хочу найти остальных и должен спасти Настю!

* * *
        Я в лагере. Капитана уже забрали. Вряд ли узнаю, выжил он или нет. Что будет дальше с экспедицией? Когда приедут забирать оборудование и эвакуировать меня? Неизвестно. Но меня это заботит мало. Ухожу на поиски. Взял с собой воды побольше, сухих пайков и прочего. Автомат при мне, надеюсь, он не пригодится. Стрелок из меня неважный. Нужно спешить…
        Следующая запись в дневнике оказалась датированной уже октябрем. Егор полистал пожелтевшие страницы взад-вперед, пытаясь понять, вырваны ли листы с записями или их и не было вовсе. Похоже, что все страницы были на месте, просто автор дневника не сделал ни одной записи за три месяца.
        15.10.20хх
        Давно я здесь ничего не писал, но время идет… Иногда время лечит, иногда убивает. В моем случае время уже не имеет значения. Оно остановилось в тот день, когда я нашел остатки нашей экспедиции…
        Я уничтожил телепата и лишенных рассудка людей… Мне не пришлось долго искать, он обосновался совсем недалеко от лагеря… Псионик оказался сильным, если сумел подчинить себе сразу столько жертв. Но меня он не тронул. Я не знаю почему. Он стоял и силился что-то сделать, разводил свои уродливые руки в стороны, но я ничего не чувствовал… Убить эту тварь оказалось очень легко. Хватило одной пули…

* * *
        Он совсем не заботился о них. Да и зачем? Заботиться о еде, заготовленной впрок? Многие из тех, кого мне пришлось хоронить, были в насквозь мокрой одежде, от них пахло… Настя… Мне негде было даже омыть ее перед погребением. Я только сполоснул ей лицо водой, поцеловал последний раз холодные губы…

* * *
        Похоронил недалеко от пруда-охладителя. Возле ограды, у ответвления железной дороги. Красивое место, если забыть, что находишься в Зоне. Я часто заглядываю туда, чтобы побыть с ней. Сейчас могила уже совсем заросла травой. Другие сталкеры редко забредают на этот участок. Опасное место, как узнал я позже. Знать бы тогда… А сейчас мне безразлично.

* * *
        Не могу сказать, как провел эти три месяца. Они для меня словно в тумане. Я много видел, много узнал, много пережил, но воспринимал все отстранено, как будто живу чьей-то чужой жизнью, на которую мне наплевать.
        Лагерь эвакуировали. Но я туда заходил только один раз после всех событий. Искали меня или нет - не знаю. Неинтересно. Я ни с кем не общаюсь, не хочу. Только в Зимовищах познакомился с барменом по кличке Клоп, да и то он мне особо не нужен. Мелочовкой торгует, а я беру иногда что-нибудь из еды да патроны. Отстреливаю мутантов. Туристы неплохо берут трофеи. Собираю всякое барахло, в основном брошенное еще давно. Я хожу в такие места, куда никто из сталкеров не суется… Потому что мне плевать, что со мной будет… Только зачем я все это делаю?..
        23.11.20хх
        Мне все надоело… ухожу! Иду в центр Зоны. Здесь, в Зимовище, только и разговоров, как перебить мутантов, как уничтожить Зону… Я бы вступил в «Пепел», если бы видел хоть какие-нибудь значимые попытки к искоренению ненавистного мне места…
        Никто для этого ничего не делает. Пустопорожний треп. Зачем тогда эта база? Каждое поселение здесь только укрепляет Зону, провоцирует приток людей извне, создает благоприятные условия для роста числа мутантов… Люди для них - корм. Я хочу покончить с этим. Не знаю, возможно ли это, и не хочу знать. Пойду искать ответ к саркофагу… Говорят, на пути туда присутствует заградительное излучение… Может быть, мне повезет. Нет, так нет…
        01.12.20хх
        Я подобрался уже близко. Шел от базы «анархистов» и посередине - между Чистогаловкой и Копачами углубился в лес. Говорят, что здесь уже начинается опасный участок. Сталкеры в лес не суются. Несколько дней назад выпал снег. Он мне мешает, демаскирует мое присутствие. Зато следы мутантов тоже отчетливо видны. Я буду продвигаться медленнее, а делать записи чаще… На всякий случай… Если излучение меня все-таки накроет, может быть, я успею заметить это раньше, чем лишусь рассудка…

* * *
        Прошло четыре часа с момента, как я вошел в лес. Холодно. Пришлось разжечь костер, иначе мне здесь не выжить. Боюсь только, как бы твари всякие на огонь не подтянулись.

* * *
        Накаркал я все-таки. Пока писал предыдущую запись, зомби приковыляли. Тянутся, видимо, по привычке к огню. Жалко их, но уж ничем не помочь. Возможно, «выжигатель» сделал свое дело. Но я пока что не ощущаю на себе действие пси-излучения. Может быть, мне улыбнулась удача, и я нашел безопасную тропу? Не сглазить бы. А костер бросить пришлось. Пусть греются, бедолаги…

* * *
        Лес кончился. Вот так - взял и кончился. Последние километры я шел очень быстро, не хотелось в лесу ночевать. Саркофаг в пределах видимости…
        02.12.20хх
        Я все-таки сделал это… Прошел! Правда, вынужден прятаться, здесь полно этих фанатиков. Откуда они берутся только? Я залез в какой-то железный короб, не слишком большой. Зато могу обогреться всего одной свечкой. В коробе есть отверстия, и кислорода мне хватает, главное, чтобы они не заметили свет… Я проскользнул мимо их патрулей, хотя это было и непросто. Фанатики действуют на удивление слаженно, словно ими управляет кто-то. Они напоминают мне муравьев. Переночую здесь.

* * *
        Судя по часам, уже утро. Черт, все-таки я сильно замерз, и все мышцы задеревенели. Надо двигаться дальше, пока неясно - куда, но ведь что-то эти сектанты охраняют. Да и все эти сказки про Око не на пустом месте произрастают. Жаль, нельзя их расспросить. Впрочем, почему нельзя? Взять языка? Попробую. Надеюсь, что записи в моем дневнике на этом не прервутся.

* * *
        Моя затея обернулась неудачей. Отчасти. Я догадывался об этом, но… В общем, языка я взял. Но расспрашивать его о чем-либо оказалось бесполезным. Когда я снял с него маску, оказалось, что это не человек вовсе… Точнее, уже не человек. Это зомби, в самом прямом смысле этого слова. Как он передвигался, я вообще себе не представляю, но он уже довольно сильно разложился… Теперь понятно, откуда возле саркофага столько фанатиков. Пожалуй, и смысл самого существования «выжигателя» ясен. Это просто машина по производству новых зомбированных солдат…

* * *
        Я сейчас где-то внутри саркофага. Что-то гудит все время… Этот гул… он настораживает меня, не дает сосредоточиться. Возможно, имеет смысл отыскать источник…
        Егор отвлекся от чтения и прислушался. Равномерный гул все также доносился до него. Может быть, этот шум сопровождал и автора записей в то время, когда велся этот дневник. А было это, судя по состоянию тетради, довольно давно.
        Журналист поморгал, чтобы избавиться от красных кругов, мешавших чтению. Он полистал страницы. До конца рукописи осталось совсем немного, хотя следующие заметки более походили на бессвязное бормотание душевнобольного человека, перемежающееся стихами.
        04.12.20хх
        …я до сих пор в шоке… Я столько увидел и столько узнал за последние… а сколько я просидел возле него? Судя по моему наладоннику, более 70 часов! Но это просто невероятно! Оно существует! Оно не выполняет никаких желаний, но оно есть. И я с ним говорил. Я теперь знаю суть…
        «Грааль в своей великой силе
        Мог дать, чего б вы ни просили…»[1 - ?Здесь и далее отрывки из романа в стихах Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» (перевод Льва Гинзбурга).]
        Весь этот технический прогресс… автомобили, самолеты, реакторы, спутники… какая чушь! Какая пропасть отделяет нас от первоисточника, от того, что всегда было с нами, что пронизывает нас и всю планету своими невидимыми нитями…

* * *
        Да, да! И пресловутый «Клондайк артефактов» существует, только никто не понимает, что это на самом деле такое. Хоть я и не первый, кто дошел до этого места, кто увидел ЕГО и говорил с НИМ. Охотники были и до меня… Да, охотники… И я теперь тоже.
        «Храмовники иль тамплиеры -
        Рыцари Христовой веры -
        И ночью стерегут и днем:
        Святой Грааль хранится в нем!..
        Грааль - это камень особой породы:
        Lapsitexillis - перевода
        На наш язык пока что нет…
        Он излучает волшебный свет…»
        Рыцари, тамплиеры, крестоносцы, сталкеры… ничто не стоит на месте, но все бежит по кругу… драконы, вампиры, оборотни и великаны… химеры, мимикримы, телепаты, злыдни… как можно - снова и снова проходить пройденное и не понимать, не определить сути пройденного и проходимого? А артефакты? Мифология… Каким бредом она казалась мне в университете. Но мне простительно, я технарь, адепт точных наук… Другие-то как?!
        «Служители Грааля - братья.
        Отважны до невероятья,
        Они со всех концов земли
        Святой Грааль стеречь пришли,
        Закрыв для посторонних входы…
        Их снарядили все народы…»
        Единственное, что важно - равновесие. Кому нужна победа добра, если, не зная зла, никогда не поймешь добро? Могущество? Это не важно… чепуха все. Даже ему потребовалась помощь… Мы нужны друг другу… Настю не вернуть. Но можно уничтожить Зону! А ОНО всего лишь хочет установить былое равновесие. И ему нужен Охотник… Что ж, ОНО его получит… Это не слишком ли высокая плата? Но есть ли у меня выбор теперь? Уйти? Все забыть? Нет.
        Надеюсь, это будет несложно, обладая его знаниями, можно перевернуть весь мир… Я заранее буду знать где, кто и когда…
        05.12.20хх
        Под этой датой был нарисован земной шар с очертаниями континентов. Изображение было покрыто сетью, как глобус параллелями и меридианами, а снизу - подпись:
        «Искажение сети приводит к появлению аномалий»
        23.12.20хх
        Ну, вот и первый. Не могу успокоиться до сих пор… Все думаю об этом, и руки дрожат. А этот гул немного раздражает… Впрочем, я, наверное, привыкну когда-нибудь.
        А Выбросы, видимо, будут все сильнее и сильнее. И так до самого конца…
        На этом месте строчки заплясали перед глазами Егора, он моргнул несколько раз, пытаясь прогнать нахлынувшую вдруг черную пелену. Голова закружилась, и журналист упал на бок. Проваливаясь в пустоту, он услышал знакомый насмешливый голос:
        - Ба! Да у нас гости?!
        Глава 24
        Бой
        - Не трусь, Клоп! Собаченции через заграждения не переберутся, - махнул рукой Капа, глядя на беснующуюся бурую массу.
        - Кто сказал, что я трушу? - вскинулся бармен, воинственно забросив дробовик на плечо. - Хотя, с другой стороны, вряд ли здесь будет безопасно, если подойдут твари посерьезнее шавок…
        Балансируя наверху заграждения, Остапенко поднес бинокль к глазам. До сих пор в поле зрения попадались только псы, но чутье подсказывало, что это ненадолго.
        - Отобьемся, - уверенно кивнул он, - патронов и гранат у нас много… и еще сюрпризы имеются… А уж в осаде и вовсе год можем высидеть на запасах. С водой, правда, сложнее, но дожди ведь часто идут.
        - Твои бы слова да богу в уши, - пробурчал Клоп, в десятый уже раз проверяя - надежно ли закреплен подсумок.

* * *
        В эти же минуты Лум держал доклад перед генералом. Когда он закончил, на некоторое время воцарилась тягучая тишина.
        - Значит, говоришь, аномалии двигаются? - произнес, наконец, командир группировки.
        - Так точно, - кивнул Лум.
        - А не привиделось ли ему с пьяных глаз-то? - возразил полковник, присутствовавший при докладе. - Известное дело, как некоторые солдаты службу несут. Выйдут в патруль, примут как следует и…
        - Я вообще не употребляю, - резко оборвал полковника командир квада, - никогда!
        - Отставить! - генерал поднял немигающий взгляд на «пепловца». - Скорость движения аномалий вы можете оценить? Направление движения?
        - Движение было в сторону базы, а скорость… Довольно низкая, не быстрее черепашьей, но нет уверенности, что она постоянная.
        - А направление?
        - Не могу знать, скорее всего, тоже не постоянно…
        Командир оборвал его взмахом руки.
        - Вы свободны, займите свой боевой пост.
        Лум козырнул и вышел. Генерал поднялся.
        - Сколько у нас единиц бронетехники? - обратился он к полковнику.
        Вопрос был задан для проформы, генерал и сам прекрасно знал, сколько техники на базе. И полковник знал, что генерал знает, но удивляться не стал, просто пожал плечами и ответил:
        - Три «восьмидесятки».
        - Объяви экипажам боевую готовность.
        - Нет у нас никаких экипажей. Кого назначим, те и будут экипажем…
        - Так назначь!
        Полковник в свою очередь отдал честь и удалился.

* * *
        На дальних подступах к базе чувствовалось какое-то шевеление. Мельтешили собаки, время от времени какая-либо из псин, визжа, подпрыгивала над толпой своих сородичей и снова погружалась в бурую тину. Капа прилип к биноклю.
        - Прав ты, Клоп, - процедил он, зажав сигарету зубами, - кабаны подтянулись.
        В море собачьих спин замелькали одиночные серые полосы. Кабаны слегка возвышались над псами и были раза в два шире любого из них. Разгоряченные бегом, они кидались на ближайших к ним собак, хрюкая и клацая челюстями, разбрызгивали пену с желтых клыков. Псы, визжа, шарахались в стороны, высоко подпрыгивая, если отступать было некуда. Медленно, но настойчиво кабаны продвигались к укреплениям базы.
        - Вот я думаю, - произнес Клоп, - почему кабаны и собаки?
        - А? - оторвался от бинокля Остапенко.
        - Капа, собаки быстрее всех бегают?
        - Да… то есть нет. Мимикрим быстрее. Но он устает быстро.
        - Ага, - удовлетворенно кивнул бармен и задумался. Судя по шевелившимся губам, он что-то подсчитывал в уме.
        - А что?
        - Предположим, если задать маршрут в пару десятков километров и устроить соревнования между собаками, кабанами и кальмароголовыми, как распределятся места? - прищурился Клоп.
        - Первые собаки, потом кабаны… а потом… мимикримы!
        - Ну, значит, ждем их.
        - Ты о чем?! Думаешь, весь наш зоопарк здесь соберется?
        - Надеюсь, что нет, - вздохнул Клоп, - но если так, то кого ожидать в последнюю очередь?
        Остапенко нахмурился и поднес бинокль к глазам, вглядываясь вдаль. Вопрос был риторическим.
        С разных сторон базы донеслась беспорядочная пальба.
        - Копают, гады! - послышался чей-то возмущенный голос.
        Достигнув периметра лагеря, кабаны по своей врожденной поросячьей привычке принялись подрываться под укрепления. Сталкеры открыли огонь, целясь зловредным тварям в спины. Часть кабанов удалось уничтожить, но некоторые, получившие не слишком сильные повреждения, начали беситься и рвать оказавшихся некстати рядом собак. Те, почуяв кровь, в долгу не остались и, навалившись количеством, добили раненых. Защитники базы откровенно веселились.
        - Эдак они нас от всех забот избавят! - смеялся Остапенко. - А мимиков твоих не видать, Клоп.
        Кряхтя, бармен вскарабкался на завал из коробок и ящиков и, отобрав бинокль у «пепловца», прижал окуляры к глазам.
        - Ослеп ты, что ли, Капа? Они по кустам бегают, вон - ветки трясутся.
        Вернув себе бинокль, Остапенко вперил взгляд в кусты, за которыми уже начинался лес. Те и вправду шевелились. Вот из-за одного из них выскользнула призрачная тень и умчалась за деревья.
        - Хитрые твари, - процедил сержант, - ждут своего часа…
        - Приготовиться! - разнесся по базе приказ.
        Заставляя собак испуганно жаться по сторонам, из леса к периметру заскользили гибкие темные существа с двумя головами. Впрочем, вторая голова, скорее, являлась рудиментарным отростком, нежели полноценным органом. Ученые, препарируя труп этого зверя, в меньшей голове тоже обнаружили мозг, но функционировал ли он при жизни мутанта - сказать не могли. Быстро перебирая лапами, химеры неслись к укреплениям базы, напоминая касаток в море. Их черные спины блестели на солнце. Иногда они подпрыгивали, разом перемахивая добрый десяток метров, что еще больше усиливало сходство с выпрыгивающими из воды китами-убийцами.
        Бойцы притихли и напряглись, сжимая руками оружие.
        - По химерам! Огонь!
        Последнее слово потонуло в грохоте выстрелов. Ощетинившиеся стволами укрепления вмиг окутались дымом и пламенем. В нескольких местах заработали пулеметы. Пришедший в себя от последнего забега Куля, пристроил свой «Печенег» на бетонный упор и водил стволом из стороны в сторону, пытаясь нащупать черную лоснящуюся спину химеры. Но вот цель показалась на глаза, и Куля с азартом нажал на спусковой крючок. Мутант дернулся и исчез из поля зрения. «Пепловец» знал, что это всего лишь уловка хитрого зверя, и продолжал всматриваться в то место, где последний раз засек хищника. Несколько секунд, и из гущи псов выпрыгнуло гибкое мощное тело, оскалившее пасть в яростном крике. Вновь загрохотал пулемет Кули. Но попасть в вертлявую фигуру было сложно, химера помчалась длинными высокими прыжками к заграждению. Сталкер продолжал вести огонь по стремительно приближающемуся мутанту, уже не слыша грохота выстрелов и не замечая дыма, лишь чувствуя мерные толчки приклада в плечо. Он попал, и не один раз, но это не остановило одно из самых свирепых созданий Зоны. Последний прыжок, и химера зацепилась когтями за броневой
лист, закрывающий проход между двумя постройками. Сталь гнулась под весом мутанта. Куля развернул пулемет, но стрелять с этой позиции уже не мог - была вероятность зацепить своих товарищей. На помощь пришли Лум и Статья. Длинными очередями автоматов им удалось сбить хищника вниз - за периметр. Пока израненный мутант приходил в себя, Куля быстро сменил патронную коробку и добил тварь почти в упор, превратив ее тело в кашу, нашпигованную свинцом.
        На остальных участках периметра дела шли с переменным успехом. В целом, первая серьезная атака была отражена, но, были и потери. В одном месте двум химерам удалось проникнуть внутрь, и пока их утихомиривали, под ударами когтистых лап погибли несколько сталкеров. Были тяжелораненые. Хоронить павших не стали, их останки сложили на брезент и отнесли в подвалы. В воздухе стоял тяжелый, раздражающий запах крови. От него мутило новичков, и даже бывалым сталкерам становилось не по себе. Лай, рычание и визг, издаваемые мутантами, осадившими базу, слились в один непрерывный гул.
        Возле бара воздух был наэлектризован. Полковник чехвостил Клопа. В некоторых частях базы земля была выложена металлическими плитами, с нанесенными на них оранжевыми линиями. По внутреннему распорядку, размещать на этих местах какие-либо предметы запрещалось. Был такой участок и рядом с баром. Клоп самовольно устроил здесь небольшое хранилище для пустых коробок и прочего барахла. Кроме того, бармен завалил в подсобке какую-то важную дверь. Куда она вела и зачем нужна - Клоп и сам не знал. При составлении договора аренды ему только сообщили, что этот проход загромождать нельзя. Но прошло уже много лет, а им так никто и не воспользовался. В результате, как и бывает в таких случаях, дверь оказалась заблокирована разнообразными вещами, нужными и не очень. Полковник отдал приказ - расчистить место, что бойцы и кинулись выполнять с должным рвением, но без должной аккуратности. Вещи, принадлежавшие владельцу: ящики, бутылки, посуда и прочее, летели кувырком. Клоп пробовал вмешаться, но полковник быстро объяснил бармену, что база находится на военном положении и, если хозяин бара будет мешать ему выполнять
свой воинский долг, то он попросту конфискует помещение вместе со всем содержимым в пользу командования базой. Клоп сопротивляться перестал, но выплескивал свое раздражение вербальным способом.
        Расчистив проход к таинственной двери и площадку возле бара, полковник вернулся на наблюдательный пост.
        Генерал уже десять минут, не отрываясь, смотрел в бинокль. Наконец он убрал окуляры от глаз и повернулся к полковнику.
        Мыслями генерал был в километре от базы, на окраине леса. Там перегруппировавшиеся химеры вновь готовились к атаке. Вдобавок туда же, под тень деревьев перебрались и кабаны с мимикримами. Возле периметра остались только псы. Словно чувствуя, что лишь в крайнем случае люди станут тратить на них боеприпасы, они спокойно расхаживали взад-вперед под носом у защитников лагеря. Некоторые просто лежали, чего-то ожидая. Но если бы только мутантам удалось прорвать ограждение…
        Количество тварей возле леса все росло, и генерал принял решение.
        - Давай! - скомандовал он, глядя на полковника. - Пора.
        Заместитель спустился с наблюдательного пункта и бросился к бару. Пройдя в кладовую, он подошел к двери, ставшей яблоком раздора между ним и барменом десять минут назад, и набрал код. Щелкнул открывшийся замок. Полковник потянул за ручку, осыпав себя застарелой пылью и кусками облупившийся краски. Внутри оказалось небольшое помещение размером не более трех квадратных метров. Кресло, столешница с элементами управления, да несколько небольших экранчиков на стене - вот и все убранство. Не заботясь о том, чтобы стряхнуть пыль с кресла, полковник опустился в него, провел рукой по столешнице и, обнаружив личинку замка, вставил в нее специальный ключ. В этот момент он думал о том, насколько надежно строили эту систему, и будет ли она работать спустя столько лет. За это время могли заржаветь механизмы, отсыреть боеприпасы, испортиться микросхемы, могла сгнить или быть сожранной крысами проводка. Он собрался с духом и повернул ключ. Экраны на стене один за другим загорелись, но вместо четкого изображения на них лишь светились мутные пятна. Все понятно: за камерами в лесу и на подходе к базе никто не
ухаживал.
        Рукавом полковник смахнул пыль с тумблеров, которые словно шипы торчали из столешницы в два ряда. Он задержался на мгновение, провел над ними рукой, затем выдохнул и, затаив дыхание, включил один за другим весь верхний ряд.
        - Что такое?
        - Смотрите!
        - Что происходит?
        - Там! Там!
        На огневых позициях зашевелились люди. Все возбужденно переговаривались, кроме генерала, который вновь с возвышения вглядывался в лес. На окраине зарослей развернулся настоящий бой. Там что-то беспрерывно взрывалось, полыхало, клубился дым, и слышались стоны и вой раненых и умирающих мутантов. Спустя пару минут все стихло.
        - Что это было? - вглядывался в завесу дыма Остапенко.
        - Подозреваю, что наша система защиты отработала, - почесывая бороду, ответил Клоп, - поговаривали, что есть такая, да я, признаться, думал, что это сказки…
        - Система защиты, говоришь?
        Марево потихоньку рассеивалось, и сквозь пелену проступали очертания поваленных деревьев. Некоторые из них горели. В бинокль можно было разглядеть разбросанные повсюду тела мутантов.
        - Да, автоматические гранатометы. А может, что-то другое, не знаю. Для таких случаев, как сегодня, берегли.
        Бармен был прав, около десятка АГС только что отработали в лесу. Они по очереди поднимались над поверхностью землю, выплевывали в разные стороны боезапас из тридцати гранат и погружались обратно, чтобы не быть поврежденными огнем следующего гранатомета. Почти вся территория вдоль линии леса покрывалась их стрельбой. Большая часть мутантов, скопившихся на окраине, была уничтожена.
        - Здорово! - поцокал языком Капа. - Но боюсь, что этого мало.
        На южном посту «пепловцы» ждали новой атаки. Никто не верил, что на этом все закончится. Куля и Статья подтаскивали ящик с боеприпасами к пулемету, когда сверху раздался свист. Задрав головы, они увидели Станка. Он со снайперской винтовкой занял место на колокольне. Сослуживец махал им рукой и показывал в сторону леса, было похоже, что он призывает товарищей поторопиться. Окрик с другой стороны заставил их обернуться. С укреплений спустился Лум и заспешил к подчиненным.
        - Бросайте этот ящик, дуйте за ВОГами! - еще издали закричал им командир.
        Куля с сожалением опустил край тяжелого контейнера.
        - Гранаты так гранаты, - вздохнул он, с печалью и нежностью глядя на свой пулемет.
        «Дело плохо», - подумал генерал, когда увидел очередные перемещения мутантов на окраине леса. Ломая кусты и мелкие деревца, из зарослей выбрались злыдни. Никто еще не видел их в таком количестве. «Пепловец» пытался считать гигантских зверей, но сбился на третьем десятке. Злыдни не спешили в атаку, и казалось, не очень хотели. Но в дело вмешались псы, они бегали вокруг неуклюжих, рослых существ, лаяли и кусали их за ноги, вынуждая отступать по направлению к базе. Наконец, устав от собачьих наскоков, один за другим неповоротливые туши затрусили через поле к периметру.
        Генерал подозвал одного из бойцов и отдал короткое распоряжение. Через пятнадцать секунд тот уже стоял перед полковником, который только и ждал нового приказа. Выслушав, полковник кивнул, пробормотал: «Тряхнем стариной» и включил нижний ряд тумблеров.
        На южном и северном блокпостах, возле бетонного забора, к которому примыкал бар, около старых ворот, заваленных железнодорожной платформой, и других местах, словом, равномерно по периметру базы, раздвинув металлические плиты с нанесенными на них оранжевыми полосами, из земли выдвинулись платформы на гидравлических подъемниках. Всего шесть платформ, оснащенных установками из спаренных крупнокалиберных пулеметов на турелях. Выдвижные механизмы доставили орудия на высоту чуть более метра над укреплениями. Стволы пулеметов грозно чернели на фоне ясного неба.
        Выйдя из бара, полковник распределил позиции между «пепловцами». Сам он забрался на центральную платформу и, усевшись в кресло, крепко взялся за рукояти установки.
        - Короткими очередями… Огонь! - и первым же принялся стрелять.
        Зазвенели пулеметные ленты. Мощь крупнокалиберных патронов была такова, что одному злыдню хватало не более трех попаданий. Мутанты валились один за другим, мешая наступать своим же сородичам. Тем не менее, потеряв две трети голов, цепь самых крупных существ Зоны докатилась до отметки в семьдесят метров. Их было слишком много, чтобы остановить эту волну только силами нескольких пулеметов. Кроме того, собаки непрестанно наседали на мутантов, вынуждая их пускаться бегом. А бегают злыдни хоть редко, но довольно быстро. Ближе пятидесяти метров подпускать их было нельзя - опасно. Это прекрасно понимали и защитники базы, недаром Лум отдал приказ своим подчиненным - запастись гранатами. Бросить ее на такое расстояние может не каждый боец, но этого и не требовалось. Автоматы «Пепла» оснащались подствольниками.
        - Гранатами по злыдням… Огонь! - раздался приказ генерала, продолжавшего наблюдать за баталией с высоты укреплений.
        В этот момент Лум, уже давший отмашку бойцам, засек какое-то мельтешение за спинами огромных мутантов. Он схватил бинокль и прижался глазами к окулярам. В ту же секунду, бросив оптику, он что есть силы заорал:
        - Отставить! Снобы!
        Но было поздно. Несколько бойцов уже успели нажать на спуск подствольных гранатометов. С характерным звуком гранаты ушли в полет. Часть из них разорвалась возле мутантов, но некоторые стремительно понеслись назад, словно невидимый теннисист принял подачу и резанул в ответ. Воспользовавшись телекинетическими способностями, карлики отбили летевшие в них заряды. По территории базы прокатилась череда взрывов, смешавшись с криками, стонами и непрекращающейся стрельбой пулеметов. Один пулемет замолчал. Раненый осколками полковник выпал из сиденья и лежал на платформе установки лицом вниз. Его левая рука свешивалась, по ребру ладони стекала кровь.
        Командир квада Лум лежал на земле, пытаясь прийти в себя. Граната попала в контейнер, на котором он занимал позицию. Потеряв равновесие, оглушенный взрывом «пепловец» рухнул вниз.
        - Отставить гранаты! - донеслась сквозь звон в ушах команда генерала. - Снайперы! Убрать карликов!
        - Куля! Куля! - позвал Лум, пытаясь перекричать всеобщий гвалт.
        - Чего разорался? Контузило, что ли? - возник откуда-то боец.
        Лум помотал головой.
        - Полковник… платформа… - командир ткнул пальцем в направлении установки. - Займись!
        И, поднявшись на ноги, он опять полез наверх.
        Куля побежал к платформе. Забравшись на нее, он осмотрел полковника, пощупал пульс, послушал дыхание. Но полковник был уже мертв.
        - Ну, ладно, - прошептал боец, садясь в сиденье и смыкая пальцы на рукоятях установки.
        - Чисто!
        Снайперы расправились с карликами, и генерал вторично отдал приказ - бить по злыдням гранатами. Несмотря на то, что продвижение мутантов сдерживали крупнокалиберные пулеметы, им удалось подойти на расстояние, не превышавшее сорока метров. Генерал ощутил вибрацию земли, исходившую от их поступи.
        - Быстрее, быстрее! Торопись! Огонь!
        Вновь полетели гранаты. Теперь стрельба велась почти по прямой. Частые разрывы напугали злыдней, и они начали разбегаться в разные стороны, невзирая на псов, наседающих на них сзади. Один ухитрился проскочить огонь пулеметов и разрывы гранат и с размаху врезаться в укрепления южного поста. Несколько человек рухнуло за периметр вниз в сопровождении ящиков и мешков с песком. Остальные едва успели перепрыгнуть на прилегающие контейнеры. На упавших тут же набросились псы и в несколько секунд все было кончено. Почуяв кровь, злыдень пришел в ярость и принялся топтать и раскидывать укрепления в стороны. Генерал отдал приказ сконцентрировать огонь на беснующемся мутанте. К посту подтянулись сталкеры и устроили ожесточенный обстрел твари из всего имеющегося у них оружия. Истерзанный злыдень, наконец, завалился на бок, но перед этим успел сделать брешь в укреплениях, в которую по одному стали прорываться псы. Их тут же встречали пальбой в упор, несколько сталкеров потащили ящики и мешки, чтобы восстановить заграждение.
        Защитники базы так увлеклись обороной южного поста, что никто не заметил несколько призрачных теней, скользнувших к проему. Раскидав сталкеров, пытавшихся завалить проход, на территорию ворвались мимикримы, сея панику и смерть. Во всеобщем хаосе не потерялся бармен. Здесь как нельзя кстати пригодился его дробовик. Двух мутантов Клоп уложил сразу, еще одного ранил, и теперь, спрятавшись за крупногабаритным железным ящиком, торопливо перезаряжал оружие.
        Лум озирался в поисках своих подчиненных. Он заметил, что Куля занял позицию у пулемета, но не мог отыскать Статью среди сумятицы. Внезапно перед его глазами выросла полупрозрачная фигура. В следующее мгновение сталкер ощутил удар в грудь, земля ушла из-под ног, и командир квада почувствовал, что летит. Он врезался спиной в контейнер и сполз на землю, мутант склонился над ним, красные глаза оказались близко-близко. Лум зажмурился и мысленно попрощался с жизнью. Невидимка взревел, затем послышались сопение и шум борьбы. Непонимающе открыв глаза, «пепловец» увидел, что тварь крутится вокруг своей оси, размахивая лапами, а на ее широкой спине болтается, пытаясь удержаться, человек. Мимикрима оседлал Статья. Подкравшись сзади, он повис на шее мутанта и отчаянно полосовал его ножом. Тот вертелся как уж на сковородке, пытаясь стряхнуть обидчика.
        - Да угомонись ты, скотина! - разразился бранью Статья, вколачивая мимикриму нож под нижнюю челюсть, прямо между щупалец.
        Мутант рухнул на землю. Справившись с противником, «пепловец» подошел и протянул командиру руку.
        - Ты откуда взялся? - поднимаясь, прохрипел Лум.
        - Оттуда, - поднял указательный палец к небу сталкер и добавил: - С контейнера спрыгнул.
        - Спасибо, я уж думал, что все…
        Оба ринулись к южному посту - помогать другим бойцам восстанавливать укрепления. Нужно было спешить, чем дольше к проему стягивался народ, тем ужаснее был урон, причиняемый мутантами. Территория вокруг прохода напоминала разворошенный муравейник. Мелькали напряженные спины, перекошенные лица, слышался отборный мат, возле бреши пространство было засыпано трупами людей и мутантов вперемежку, но обороняющиеся пока имели территориальное преимущество. Протискивающиеся в пролом псы напарывались на плотный огонь, падали замертво и мешали своим собратьям наступать. Казалось, что еще чуть-чуть, и защитники базы преодолеют напор зверья, завалят проход их телами и спешно подносимым хламом.
        И вдруг резко наступила тишина, словно уши набили ватой, и в этой тишине разлились протяжные звуки, отдаленно напоминавшие хоровое пение. «Прозевал» - мелькнула мысль в голове генерала, но в тот же момент она была вытеснена другими, успокаивающими. Собственный разум словно нашептывал противоречащие рассудку, но казавшиеся такими бесспорными, рассуждения, и генерал не смог противиться себе. Он убрал бинокль, повернулся спиной к лесу и теперь безучастно смотрел на своих подчиненных, часть из которых, также безвольно опустив руки, прекратила всякую деятельность, расставшись с собственными мыслями и решениями. Замолкли пулеметы, и из зарослей вновь потянулись злыдни и химеры. Кто-то еще стрелял, ругая замерших товарищей, не понимая причины их бездействия, но хлопки раздавались все реже и реже. Наконец, несколько сталкеров сдвинулись с места и вяло отправились разбирать созданные своими же руками укрепления. Вновь на территорию базы хлынули мутанты, но они не спешили атаковать не оказывающих сопротивление людей, в этом уже не было смысла.
        Всю эту картину с высоты колокольни наблюдал Станок. Он стиснул зубы и перебрался к другому окну, откуда была лучше видна панорама битвы. Казалось, снайпер остался единственным, кого не обнаружили проникшие на базу телепаты. Что ж, значит, ему и придется выручать своих соратников. Боец имел возможность обозревать все происходившее внизу, не будучи замеченным телепатами и захваченными ими людьми, или «свитой», как принято говорить в Зоне. Он насчитал семь псиоников. Не много, но вполне достаточно, чтобы подавить сопротивление всех защитников и даже управлять некоторыми из них. Теперь твари, не таясь, спокойно расхаживали своей ковыляющей походкой вдоль укреплений, контролируя всех на базе. Снайпер попытался прикинуть свои шансы на успех. Здесь было важно все: точность, последовательность выстрелов и время. У него будет максимум десять секунд. Впрочем, с каждым убитым телепатом время для следующего выстрела будет возрастать. Сталкер перекрестился.
        - Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Кто не спрятался…
        Не договорив, Станок открыл огонь. Прогремел выстрел. Тот телепат, что находился ближе всего к людям, завалился на бок. Второй выстрел - упал мутант, стоявший лицом к снайперу, прямо напротив колокольни. Третий выстрел - еще один псионик опрокинулся на спину. Часть «замороченных» людей зашевелилась, кто-то осел на землю, схватившись за голову от боли. Четвертый выстрел - уже уходивший с линии огня мутант брякнулся ничком. Перед глазами снайпера поплыла рябь, это оставшиеся в живых телепаты вели поиск, пытаясь нащупать его рассудок в ментальном фоне, создаваемом в эфире людьми и мутантами. Пятый выстрел - пуля попала твари в висок, выбив с обратной стороны черепа фонтан из смеси мозга и обломков костей. Бойцы приходили в себя, вновь застрекотали автоматы, но теперь стреляли не только в мутантов. Прячась за укрытиями, телепаты «морочили» сталкеров, вынуждая их атаковать друг друга. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы достать очередного псионика. Оставался последний, но игра была уже сделана. Люди оживали и вновь вступали в бой, застучали пулеметы, а пришедшие в себя командиры выкрикивали
торопливые приказы.
        Станок вытер пот, струившийся у него по лбу и щекам, и перезарядил винтовку. Необходимо было найти еще одного телепата, он мог натворить дел. Мутант был где-то рядом. Защитники у южного поста по очереди попадали под его воздействие, это хорошо было видно со стороны. К счастью, свое оружие они обронили или бросили во время атаки псиоников и не могли причинить друг другу большого вреда. Аккуратно высунувшись из-за стены, сталкер осматривал территорию вокруг поста. На мгновение ему улыбнулась удача, и он засек цель. Телепат ухитрился пробраться на базу и спрятаться за ящиками. Теперь, судя по разведенным в стороны рукам, он был увлечен захватом людей, но у него плохо получалось, видимо, мутант еще не заматерел и не набрался опыта. Станок вскинул винтовку и прицелился. В оптический прицел снайперу показалось, что монстр смотрит прямо ему в глаза. Тут же пол под ногами дрогнул и зашатался. Сталкер почувствовал сильный удар, воздух наполнился жаром и пылью, в стене появилась быстро расширяющая трещина. «Пепловец» не успел даже ухватиться за что-нибудь, как почти половина колокольни отделилась и рухнула
в сопровождении массивного колокола. В этот раз телепат перехитрил снайпера. Падая, Станок успел заметить внизу человека с разряженным гранатометом в руке, но это было последнее, что он видел. Вслед за тем наступила чернота.
        Оставшегося псионика добил Остапенко. Ему здорово досталось в последние полчаса, и он, прихрамывая, ковылял к южному посту, когда заметил, как один боец извлек из ящиков с оружием гранатомет и неожиданно саданул из него в колокольню. Вопрос «зачем он это сделал?» отпал сам собой - Капа засек спрятавшегося за ящиками монстра. Не мешкая, сержант вскинул оружие и разрядил магазин в спину твари.
        Атака была отбита, но какой ценой! Почти две трети состава защитников базы погибли, часть пала под атаками мутантов, но больше всего пострадало людей в результате действия псиоников.
        День уже клонился к закату, и только сейчас бойцы получили короткую передышку, потраченную главным образом на приведение защитных редутов в порядок. Крупные мутанты отступили под огнем пулеметов, но псы продолжали контролировать все выходы с базы. Павших товарищей отнесли в подвалы. Раненым оказали медицинскую помощь. Торопливо перевязав друг друга, сталкеры поужинали и вновь заняли позиции на боевых постах. Лум, Статья и Куля прощались с погибшим членом квада. Стоя над телом Станка, Лум прочел короткую речь, и бойцы разошлись. Куля - к пулемету, Лум и Статья - на пост.
        Генерал хмурился. Солнце садилось за лес, тени удлинялись. Еще пара часов, и наступят сумерки, а в темноте к базе могут подойти вплотную новые карлики с телепатами. Подозвав одного из бойцов, генерал отдал распоряжение - включить все освещение по периметру. Немного подумав, вдогонку отправил второго с указанием - выдать людям со склада приборы ночного виденья.
        С окраин леса донесся протяжный вой. Генерал поднес к глазам бинокль и разглядел слабое зарево и дым над деревьями. Лес горел.
        Глава 25
        Охотник
        Егор открыл глаза. Он лежал на кровати все в той же каморке, где потерял сознание, читая дневник Охотника. Странно, но сейчас журналист не чувствовал той боли, что сопровождала его последние несколько часов. И пелена, сковывающая рассудок, отступила, словно и не было того страшного удара головой и последовавшего за этим изнурительного путешествия по темным катакомбам брошенной станции. Полянин испугался. Ему вдруг показалось, что он умирает, что его разбил паралич, и лишь вследствие этого он перестал чувствовать боль. Егор торопливо пошевелил руками, а затем и пальцами ног, чтобы убедиться в подвижности конечностей. Тело слушалось идеально. Это его немного успокоило, но все же, снедаемый тревогой, он поднял руки к голове и ощупал макушку. Пальцы наткнулись на плотную повязку из ткани, а также какой-то предмет, лежавший на подушке. Журналист приподнялся на локте и взял его в руки, рассматривая. Очевидно, это был артефакт. На ощупь он был похож на смесь камня и пластика: местами гладкий, словно отполированный, но, в основном, неравномерной, бугристой структуры; цвет матовый, оранжевый, как у
абрикоса. Артефакт, возможно, производил неяркое свечение, рассмотреть лучше мешал свет настольной лампы. Егор потянулся к выключателю, но в этот момент раздались шаги и на пороге появился Охотник.
        - Очнулся? Хорошо.
        Сталкер подошел к кровати и забрал артефакт из рук журналиста. Затем одним движением содрал повязку с его головы и, внимательно посмотрев, удовлетворенно хмыкнул:
        - Рана зажила, даже шрама не видно. Голова, правда, грязная, но это не смертельно.
        И вышел из комнаты, унося артефакт с собой.
        Поведение Охотника удивило журналиста, ему казалось, что сталкеру должно быть интересным, откуда Егор взялся и зачем пришел. Хоть какие-то вопросы он должен был ему задать? Тот, однако, повел себя так, словно именно здесь и сейчас присутствие Полянина было наиболее обоснованным и естественным, словно ни в какой другой точке планеты журналист и не мог оказаться. И он явно не опасался ни за Егора, ни за себя, оставляя его без присмотра, словно все дальнейшие действия своего неожиданного гостя знал наперед. Да и был ли этот гость неожиданным для Охотника?
        Егор сел на кровати, повертел головой в разные стороны, поднялся на ноги. Он начал догадываться, что является источником гула, который не прекращался и сейчас, и что именно там сейчас находится Охотник. Выйдя из комнаты, журналист отправился на звук, который с каждым шагом становился все отчетливее. Он уже не был мерным шумом, а распался на сотни тонов, в которых слышались и шелест листвы, и жужжание насекомых, чей-то тихий смех, и звон хрустальных колокольчиков. Пройдя несколько повторяющихся коридоров, Егор оказался перед железной дверью без надписей. Он приложил ухо к створке - гул раздавался из-за нее. Полянин распахнул дверь и, шагнув вперед, очутился в круглом зале, в центре которого плавно кружился вихрь из множества разноцветных огней. Приглядевшись, Егор понял, что это сотни артефактов вращаются по кругу, образуя воронку. Они кувыркались и сталкивались, взлетали вверх и вновь опускались к основанию, отбрасывая на стены зала огромное количество перекрывающихся отблесков. Сшибаясь, они издавали разнообразные звуки, сливающиеся в непрерывный гул. Зал был огромен, а водоворот артефактов
занимал его почти полностью, доходя основанием до уровня пола, и поднимаясь кверху - под самые своды помещения. Под воронкой пол был разрушен, пролом уходил в темноту и дна не было видно.
        Вдоль стены тянулась непрерывная тонкая полоса металлической дорожки, огражденной стальными перилами. В нескольких местах она расширялась, образуя площадки, на которых могли бы разместиться три-четыре человека. На одной из таких площадок Егор заметил Охотника. Тот держал в руке артефакт и выглядел довольно ничтожно на фоне величественного хоровода огней. Сталкер плавно подбросил артефакт, и увлекаемый вращением воронки камень, искрясь и кувыркаясь, взмыл вверх, присоединившись к всеобщему движению. Постояв немного, Охотник развернулся и направился к выходу.
        - Что это? - спросил Егор, когда тот приблизился.
        - Нравится? - вопросом на вопрос ответил Охотник.
        - Нравится…
        - Это тот самый «Клондайк артефактов», достичь которого мечтают многие.
        Полянин поднял брови. Вот оно как? Сколько людей пытались преодолеть все преграды, обмануть коварное излучение, добраться до центра Зоны и оказаться здесь, в припятском эльдорадо, стране несметных сокровищ? Два-три артефакта из этого вращающегося столба, при умеренных запросах, могли обеспечить безбедный остаток жизни любого страждущего. А теперь он, журналист, которого не хотели брать в напарники оборванцы-сталкеры, ютящиеся по краю Периметра в жалких лачугах, латающие по вечерам простыми нитками свои рваные комбезики и с трудом наскребающие денег на полсотни патронов, стоит перед этими сказочными богатствами… Егор тряхнул головой, разгоняя очарование воображаемых возможностей.
        - Я думал «Клондайк» - сказка для новичков.
        - Сказка? - пожал плечами Охотник. - Пожалуй, да. Но сказки тоже кто-то сочиняет…
        - Кто?
        - Да как тебе сказать… - замялся сталкер. - Разные люди, на самом деле… ну, в общем… А, ладно. Конкретно эта сказка придумана охотниками.
        - А разве вас много?
        - Нет.
        - Почему вы тогда говорите во множественном числе - «охотниками»?
        - Охотник всегда один, но в разные годы им становились разные люди. Я ведь застал тебя за чтением своего… своих записок. Там об этом говорилось.
        - Я не успел дочитать, - махнул рукой Полянин. - А для чего охотникам понадобилось распускать слухи о «Клондайке»? И вообще, что значит «охотники»? Почему «Охотник»?
        Вместо ответа Кюри покосился через плечо на воронку из артефактов.
        - Знаешь, скоро Выброс?
        - Правда? О, это очень интересно. А как это выглядит?
        - Сложно описать, - покачал головой сталкер, - как… как… В общем, не знаю. Надо самому пережить… если удастся, конечно.
        - Черт, вы же нарочно сбили меня с мысли! Какое отношение…
        - Пойдем отсюда, - перебил журналиста Охотник, - стоя, что ли, разговаривать?
        И небрежно подвинув собеседника плечом, он вышел из зала. Егору ничего не оставалось, как последовать за ним.

* * *
        - Капа, лезь сюда.
        Клоп стоял наверху баррикады, всматриваясь в зелень леса.
        - А что случилось?
        Сержант Остапенко как раз прикончил банку тушенки и собирался вздремнуть десять-двадцать минут, пока не началась какая-нибудь заварушка. Лезть на баррикаду ему совсем не хотелось.
        - Не могу понять - кто там кусты треплет…
        - Да какая разница? Мало ты мутантов сегодня видел?
        - Так нет никого!
        - Мимик, наверное, шалит, - отмахнулся сержант.
        - А зачем мимику кусты из земли выдергивать?
        - Вот ты пристал! Ну, откуда мне знать?
        - Так я тебе и говорю: лезь сюда со своим биноклем!
        Остапенко нехотя поднялся и начал вскарабкиваться на баррикаду, цепляясь за углы ящиков, бетонных блоков и стальных балок. Заняв устойчивую позицию, он поднес бинокль к глазам.
        - Чего ты, Клоп, панику поднимаешь? Это аномалия, обычная «мясорубка»!
        - И как прикажешь это понимать?
        - А что тут понимать-то? - пожал плечами сержант, не догадываясь, к чему клонит бармен. - Аномалии надо обходить, а не понимать.
        - До чего, все-таки, тупые эти военные… - пробурчал себе под нос Клоп.
        - Чего?! - прищурился Остапенко.
        - Я говорю, хороший ты человек, сержант. Но не очень внимательный.
        - Это почему же?
        - Давно там эта «мясорубка» обосновалась?
        - Что ты ерунду всякую спрашиваешь?! - вспылил Остапенко. - Ясно же, что с последнего Выброса!
        - Когда он был? - не отставал бармен.
        - Недели три назад.
        - Прошло столько времени, а несчастный кустик все стоит и не сдается? Бронированный он, что ли?!
        Лицо Остапенко окаменело, брови нахмурились, выдавая напряженную работу мысли. Он вновь поднес бинокль к глазам, вглядываясь в кромку леса. Возле «мясорубки» было уже чисто, только листья и переломанные ветки валялись вокруг.
        - Может, кусты…
        - Выросли сквозь аномалию, ага! - подытожил Клоп. - Капа, десть минут назад этой «мясорубки» там не было, а кусты росли! - он сделал паузу и добавил: - Она движется!
        Несколько секунд оба молчали.
        - Мне кажется, я догадываюсь кто поджег лес, - выдал, наконец, сержант.

* * *
        - Есть будешь? - чиркнув зажигалкой, Охотник развел огонь.
        Егор кивнул, неожиданно поняв, что зверски проголодался. Налив воды в кастрюлю из стоявшего у плиты бидона, Охотник поставил ее на плитку и, достав из стола консервы, принялся стряпать какое-то блюдо.
        - Который сейчас час? - спросил Полянин.
        - Не знаю, но день кончился. Скоро стемнеет.
        Охотник стоял спиной к журналисту и, орудуя ножом, насвистывал что-то легкомысленное.
        - А что дальше?
        - Дальше? - пожал плечами сталкер. - Ждем твоего дружка.
        - Какого?
        - Ну, этого… фэбээровца.
        - А вам он зачем?
        - У него есть то, что мне нужно!
        - Артефакт?
        - Да.
        - А вы думаете, что Джерри сам придет сюда?
        - Обязательно, - утвердительно кивнул Охотник.
        - То есть, он жив?
        - Безусловно.
        - Откуда вы знаете?
        - Потому что я позаботился об этом.
        - Для чего?
        - Я уже сказал - у него необходимый мне артефакт.
        - Снова-здорово! Мы так и будем ходить по кругу, или вы, наконец, расскажете, что вообще здесь происходит?
        - Что конкретно ты хочешь узнать?
        - Кто вы такой? Зачем собираете артефакты? Правда ли, что вы убили всех этих людей, о которых говорил Вайс? Почему не убили Вайса? Где он сейчас? Зачем распускать слухи о «Клондайке артефактов»? Что вы собираетесь делать дальше? Что будет со мной? А дневник? Я встретил там упоминание о Граале. Какое отношение религиозные мифы имеют к вам? На священника вы не похожи…
        - Око, - прервал безудержный поток вопросов Охотник.
        - Что «Око»? - не понял Егор.
        Вместо ответа сталкер неожиданно разразился стихами:
        Грааль - это камень особой породы:
        Lapsitexillis - перевода
        На наш язык пока что нет…
        Он излучает волшебный свет,
        Пламя, в котором, раскинув крыла,
        Птица Феникс сгорает дотла,
        чтобы из пепла воспрянуть снова,
        Ущерба не претерпев никакого,
        А только прекраснее становясь…
        - По-моему, все достаточно очевидно, - повернувшись к журналисту, продолжал Охотник. - Эти строки были написаны еще в тринадцатом веке одним из германских поэтов. Обрати внимание, в них говорится, что Грааль - это камень, а не чаша. И упоминается Феникс. Что это такое - объяснять не надо?
        - Не знаю, как вам, но мне известна только птица Феникс. Какое отношения она может иметь к Граалю или Оку?
        - Мифическая птица, обладающая способностью сжигать себя и снова возрождаться, - пояснил Охотник. - В христианском мире Феникс является символом воскрешения, постоянства, обновления. В некоторых других культурах Феникс символизирует Солнце, но в указанном стихотворении является метафорой, обозначающей Землю. Это наша планета, которая сжигает себя и возрождается обновленной, а помогает ей в этом Око, оно же - Грааль… «Он излучает волшебный свет, пламя, в котором, раскинув крыла, птица Феникс сгорает дотла».
        «Да он просто сумасшедший, - решил журналист. - Спятил совсем от одиночества».
        - Я не сошел с ума, - словно прочитав мысли Полянина, сказал сталкер. - Понимаю, что это звучит довольно фантастично, и не будь я уверен в своих словах, рассказывать бы ничего тебе не стал. По правде говоря, не ожидал вовсе, что ты будешь мне верить. Но скоро все закончится, поэтому не вижу смысла держать это в секрете.
        - То есть, вы хотите сказать, что Око - это и есть тот самый мифический Грааль, цель легендарных изысканий, драгоценная реликвия из эпических поэм и рыцарских романов, а также многих фильмов?!
        - Нет, - покачал головой Охотник, - не стоит мыслить журналистскими штампами. Грааль - это выдумка церковников, основанная на невежестве. Легенды о Граале во многом не соответствуют действительности, но они возникли не на пустом месте. Причиной послужило само Око, в те годы, когда происходил распад. Ведь в своем основном состоянии Око никак не проявляет себя, и о его существовании никто не догадывается…
        - Погодите. Я опять не поспеваю за вашей мыслью. Что значит «не проявляет себя»? Что вообще такое - Око?
        - Я не могу ответить в полной мере. Однажды хотел задать этот вопрос ему, но побоялся. Спрашивая у Ока, рискуешь получить много больше, чем хочешь. Это довольно тяжело, иногда даже болезненно. Как я понимаю, Око - это что-то вроде ядра планеты. Но не то ядро, которое физическое, а как будто… - Охотник замолчал, собираясь с мыслями. - В общем, это камень…
        - Вот спасибо, просветили! - всплеснул руками Егор.
        - Не ерничай, - поморщился сталкер. - Он создает вокруг земного шара равномерную невидимую сеть. Мне сложно объяснить, но это что-то вроде особого излучения. Оно абсолютно безопасно для людей, и даже полезно. Под его воздействием они эволюционируют. Око является источником знаний, которые оно дозированно вводит в человеческое общество. Когда кому-либо в голову приходит свежая идея, когда совершается открытие, прорыв в науке, или в искусстве, или еще в чем-либо - это и есть влияние Ока. Оно - ядро прогресса, без него невозможно развитие планеты.
        - То есть Око - это как большая библиотека, которая содержит все знания в области науки?
        - Я думаю, что оно содержит вообще все знания, в том числе - неизвестные человеку, и может ответить на любой вопрос.
        - Иными словами, Око - хранилище абсолютной информации?
        - И опять не совсем верно. Ведь оно же и регулирует ее поступление, являясь главной движущей силой эволюции.
        - И как это все работает?
        - Не знаю, - неопределенно развел руками Охотник, - думаю, что это зависит от конкретного человека. Есть же гении, например, а есть обычные люди. Как распространяются знания среди них, как и почему на того или иного человека влияют эволюционные изменения, а на другого нет, - мне неизвестно.
        - Ну, допустим, все, что вы рассказываете, правда, - кивнул журналист. - Хотя, признаться, звучит слишком невероятно…
        - А тебе прежде никогда не доводилось удивляться?
        - Доводилось, конечно. Как и каждому человеку. Но ведь это не аргумент! - возбужденно замахал руками Полянин. - Если подытожить все, что мне известно о вас, то выходит, что некий ученый, потерявший в Зоне свою невесту, провел много лет в одиночестве и теперь беседует с камнем, который сообщил ему, что является кладезем всех возможных знаний и основой причин эволюции! Попутно этот субъект путешествует по свету, убивая одного за другим обладателей артефактов. Что я должен о вас думать? Есть ли у меня причины верить тому, что вы говорите?
        По лицу Охотника пробежала тень, он прищурился и сказал:
        - Почему бы тебе самому не спросить?
        - Спросить что?
        - Не «что», а у «кого». Или «чего». Задай свой вопрос Оку!
        - Что я могу у него спросить?
        - А что хочешь! Хоть «есть ли жизнь на Марсе?». Сейчас, пока оно еще не вернулось в исходное состояние, ты можешь попробовать любой вопрос. Только делать это нужно очень аккуратно.
        - Почему? Что значит «аккуратно»?
        Утомленный всеми этими бесконечными расспросами Охотник тяжело вздохнул.
        - Не знаю, как тебе объяснить. Мне повезло. Когда я задавал свой первый вопрос, он был простым. Но даже в моем случае ответ был довольно болезненным. Вот что… Представь себе первобытного человека, на которого вдруг разом, единомоментно свалились знания о принципе работы двигателя внутреннего сгорания. Принцип этот сам по себе прост: топливо сгорает, производимый газ толкает поршень. Вот и все. Но при этом следует учитывать, что какие-то конкретные сведения имеют свойство тащить за собой по цепочке целый ворох сопутствующих знаний. Новые знания рождают новые вопросы, необходимые для полного понимания процесса. А что такое топливо? А что такое поршень? А что такое газ? То, что разрабатывалось тысячелетиями, за доли секунды вливается в мозг. И что происходит в этом случае? Первобытный человек, скорее всего, погибнет. Мозг не выдержит перегрузки. Человек, живший в эпоху Возрождения, сойдет с ума. А современный Хомо Сапиенс испытает острую боль, даже если вкратце уже знает ответ. Потому что Око на размытый вопрос дает развернутую информацию. Ты наверняка не имеешь представления, как происходит процесс
производства бензина, на какие фракции делится нефть, что такое крекинг и каталитический реформинг и многое другое, косвенно относящееся к работе двигателя внутреннего сгорания. Таким образом, даже задав Оку вопрос, на который знаешь ответ, ты рискуешь получить сверх того - огромное количество сопутствующих сведений. И процесс постижения будет весьма болезненным. Поэтому будь предельно осторожен, спрашивая у него.
        - Двигатель внутреннего сгорания - это уже неинтересно, - махнул рукой Егор. - Интересно было бы узнать про какие-нибудь гиперпространственные двигатели или «антигравы»…
        - Даже не вздумай! - оборвал мечтания журналиста сталкер. - Ответ Ока, вне всякого сомнения, убьет тебя! Я сам, прежде чем постичь принцип работы устройства телепортации, несколько десятков раз подступался с наводящими вопросами, и каждый мой вопрос причинял мне, как минимум, дискомфорт, несмотря на то, что приборчик был собран до меня, кем-то из моих предшественников, и даже описано в дневниках.
        - Так все-таки у вас действительно есть такое устройство? Это же… это же просто прорыв в науке!
        - Да, есть, - кивнул сталкер, - только никакой это не прорыв. Это открытие еще не произошло своим естественным путем, и его время не настало. Сложившееся мировое общество просто не готово к тому, чтобы принять такое явление, как телепортация. Вообрази, что любой человек, независимо от того, что он из себя представляет и что задумал, получит возможность попасть в любую точку земного шара. Ведь для этого достаточно лишь точных координат и… Впрочем, тут следует остановиться. Сведения, которыми я обладаю, я унесу с собой. Вообще, любые знания, полученные от Ока напрямую, касающиеся новых технологий, инопланетных миров и всего, до чего человек еще не успел дотянуться сам, следует держать в секрете.
        - Я понял, понял, - отмахнулся журналист. - Так я могу задать вопрос Оку?
        - Да.
        - И как это сделать?
        - Просто пойди и спроси.
        - Куда пойти-то? - разозлился Полянин.
        - Ты был уже там… в зале.
        - Артефакты и есть Око? Они части единого целого? - догадался Егор.

* * *
        - Они ведь быстрее передвигаются, чем те, которые мы раньше видели? - обернувшись, Статья поднял на командира вопросительный взгляд.
        - И намного, - подтвердил Лум и покачал головой.
        Казавшееся еще пять минут назад тоненькой полоской света, «огниво» существенно выросло в размерах. Оно приближалось к базе, и неясно было, пройдет ли мимо или попрет прямо на обороняющихся. Натыкаясь на препятствия, аномалия вспыхивала, но не прекращала движения, оставляя за собой черный след и шлейф едкого дыма. Псы, повизгивая, разбегались в стороны.
        Генерал повернулся к заменившему полковника капитану Ромашину.
        - Вот что, капитан. Прикажи людям на постах, пусть склад ГСМ разберут и перенесут все в подвалы, да поживее! Если к нам в гости «огниво» заглянет - разнесет всю базу в клочья.
        - А с боеприпасами что?
        - Все, что можно нести на себе, раздай сталкерам. Остальное - в подвалы.
        Капитан умчался исполнять приказание. Послышались его бодрые окрики. «Живей, живей! - гудел мегафоном капитан. - Каждый, кто участвует в разборе склада, получит от меня в подарок новенький автомат с подствольником и гранаты!» К складу тут же потянулись сталкеры, в основном те, кто беднее и обтрепаннее прочих.
        Метрах в трехстах от периметра происходило оживленное действо. Остапенко, щурясь, смотрел сквозь прицел автомата, не ожидая ничего хорошего. Там, на узком пятачке, сошлись две аномалии: «трамплин» и «мясорубка». Псы метались по полю, пытаясь уйти от надвигавшейся на них опасности. В конце концов, какой-то твари не повезло. Уворачиваясь от «трамплина», она не заметила подкравшуюся сзади «мясорубку». Раздался короткий визг, и собаку втянуло в центр. В тот же миг аномалии сошлись, и тело несчастной твари, выброшенное «трамплином», кувыркаясь, взлетело ввысь.
        - Ничего себе космонавт, - буркнул Капа.
        - Они хоть мимо идут или на нас? - облокотился на укрепления рядом с сержантом бармен.
        - Да шут его знает… То мимо, то на нас. По-любому, что-то через нас пройдет.
        - Разнесет ведь укрепления? А, сержант?
        Остапенко лишь процедил сквозь зубы какие-то ругательства.

* * *
        «Как у него все просто. Пойди да спроси», - размышлял Егор, расхаживая взад-вперед по площадке. Хоровод артефактов по-прежнему продолжал свое круговое движение и, казалось, даже ускорился. Шелест, гул и тихий звон, производимый им, заполнил все пространство огромного зала. Было тяжело сосредоточится. «Что спросить-то у него? И главное - как? Просто вслух произнести, или на бумажке написать?» Чувствуя себя невероятно глупо, журналист встал в позу Маяковского, читающего стихи, одну руку в локте согнул, другую опустил и завел за спину, правую ногу выставил вперед. В этот момент, как назло, как всегда и бывает, все имевшиеся до того идеи разбежались, оставив голову Полянина совершенно пустой. Он так и застыл в нелепой позе, силясь выдумать стоящий вопрос и злясь на себя. Прошло секунд тридцать, лицо журналиста стало светлеть. Наконец решившись, он разомкнул уста и, сорвавшись от волнения на фальцет, пропищал несколько слов. И замер, ожидая немедленной боли или чего похуже, чем пугал его Охотник. Ответ последовал почти незамедлительно, но в довольно странной форме. Словно что-то побежало от кончиков
пальцев рук и ног к середине груди, и дальше поднялось в голову пузырями, которые, лопаясь один за другим, порождали невесть откуда взявшиеся познания. Так, словно тебе известно о чем-то, но не помнишь, кто рассказал. Знаешь, и все! Однако ощущение это прекратилось столь же быстро, как и началось. Егор понял, что поток информации иссяк. Теперь он уже понимал, что спросит дальше и не боялся этого. Полянин откашлялся, чтобы не дать петуха, как это вышло в первый раз, и, четко разделяя слова, задал вопрос, ради ответа на который преимущественно и затевалась вся экспедиция. Но так уж получилось, что где-то он с выбором ошибся, потому что в следующее мгновение голову журналиста пронзила столь невыносимая боль, что он пошатнулся и упал, крича.

* * *
        Генерал заметил какое-то бурление с южной стороны базы. К периметру приближалась большая «мясорубка», и защитники поста разбегались в стороны. Вот она коснулась укреплений и пошла напролом, разбрасывая вокруг куски бронелистов, мешки с песком и ящики. На базе начался настоящий хаос. Бегали люди с перекошенными лицами, грохот разлетающихся укреплений и крики слились в жуткую какофонию. Каждый пытался укрыться от падающих повсюду обломков. Аномалия меж тем продвинулась глубже, и в образовавшуюся брешь устремились мутанты. Вновь с разных сторон застучали автоматы, загрохотали пулеметы на точках. «Мясорубка» сделала широкий полукруг, прошла над остатками колокольни, обстреляла окрестности кирпичами, не щадя ни мутантов, ни защитников базы, и вышла за территорию с другой стороны, разорвав напоследок один из контейнеров, составлявших заграждение. С этой стороны тоже полезли мутанты.
        Положение складывалось отчаянное: бреши в укреплениях вынуждали защитников концентрироваться в двух точках базы в то время, как остальные места оказались практически без охраны, лишь стационарные пулеметные платформы прикрывали опустевшие редуты, да и то, до тех пор, пока не кончатся патроны. А снаружи периметра видно было, как количество блуждающих аномалий растет одновременно со скоростью их перемещений. Правда, от них доставалось и мутантам. Тем сильнее вся эта нечисть стремилась прорваться на базу, словно пытаясь отыскать себе какое-то укрытие от взбесившейся стихии. Бой, завязавшийся возле проломов отбирал последние силы у агонизирующей базы, люди стали отступать от периметра, не имея сил больше сдерживать натиск аномалий и зверья. Генерал подозвал к себе капитана.
        - Давай БТРы, - распорядился он и сам спустился с укреплений, чтобы командовать людьми.
        Капитан умчался к ангарам, генерал же бросился к оставшимся у него трем десяткам «пепловцев», все еще отчаянно борющихся с наседавшими тварями. Он не стремился вдохновить бойцов личным примером, просто решил, что еще один ствол не помещает. Тем более что на наблюдательном пункте делать было нечего.
        Медленно тянулись секунды. Казалось, минула целая вечность с тех пор, как генерал отправил Ромашина за техникой, хотя на самом деле прошло не более минуты. Наконец со стороны ангаров раздался рев двигателей. Тут же примчался и сам капитан.
        - Кого куда? - запыхавшись, выпалил он.
        - Два - сюда, третий - на северный пост! - скомандовал генерал, не отрываясь от стрельбы по мутантам.
        Капитан вновь исчез. Спустя несколько секунд из-за складов вынырнули две восьмиколесные машины.
        - Разойдись! Разойдись! - надрывался генерал.
        В пылу боя его услышали не сразу, но, наконец, бойцы поняли, что от них хотят, и отступили. Никем не сдерживаемые мутанты хлынули волнами на базу.
        - Давай! - крикнул генерал, махая рукой.
        Взревев двигателями, броневики двинулись к пробоинам и, перемалывая попавших под колеса псов и кабанов, с хрустом и чавканьем вклинились в проломы. На башнях бронемашин заработали пулеметы. Бреши оказались заблокированными стальными корпусами БТРов. Люди вновь получили отсрочку, но надежд на спасение у них уже почти не осталось.

* * *
        Увидев, что произошло, Охотник пулей влетел в зал. Он отдавал себе отчет в том, что подвергает Егора опасности, позволяя ему общаться с Оком, и потому тайком подсматривал за ним. И как выяснилось - не зря. Сталкер подбежал к распростертому журналисту. Тот ничего не видел и не слышал. Закрыв глаза и прижав руки к голове, он даже не кричал - выл что-то неразборчивое. Подхватив его под мышки, Охотник попятился к выходу из зала. Ноги журналиста волочились, стуча по металлической решетке. Оттащив Полянина от хоровода на полсотни метров, сталкер прислонил его спиной к стене и сел рядом на пол. Егор успокоился и перестал причитать.
        - Как тебя зовут? - тряс журналиста за плечо Охотник. - Как тебя зовут?
        - М-м-м-м… - промычал Полянин.
        - Как тебя зовут?! - повторил сталкер.
        - Е… Егор, - еле слышно прозвучало в ответ.
        «В порядке, вроде», - обрадовался Охотник. Журналист постепенно приходил в себя. Он открыл глаза, но взгляд его все еще был замутненный. Внезапно он понес какую-то ахинею:
        - …задаются римановой геометрией… существует три и только три возможности: плоское пространство, пространство постоянной положительной и отрицательной кривизны… … позволяет заключить, что каждый выброшенный кусок диффеоморфен сферической пространственной форме…
        Охотник залепил ему звонкую пощечину. Егор затих.
        - Как ты?
        - Вроде жив, - помолчав немного, ответил журналист.
        - Я ведь тебя предупреждал - спрашивай осторожнее.
        - А я сперва спросил: не будет ли опасно для моей жизни и здоровья - задать свой вопрос.
        Слова ему давались с трудом, он делал большие паузы, пытаясь собрать мысли воедино.
        - И?
        - Если вкратце, то вероятность плохого исхода составила около двух процентов.
        - А что за вопрос?
        - Я спросил: зачем вы собираете артефакты.
        - Ну, надо таким идиотом быть! - выругался сталкер. - Это я и сам мог тебе рассказать!
        - А я могу вам верить?
        Охотник пожал плечами.
        - Ты в состоянии идти?
        Полянин попытался встать, но силы еще не вернулись к нему, голова кружилась, перед глазами мелькали какие-то неясные образы.
        - Ясно. Придется тебя нести, здесь оставаться опасно.
        И сталкер покосился на хоровод артефактов, который раскручивался все быстрее и быстрее.
        - Выброс, - пробормотал журналист.
        Охотник поднялся и нагнулся над Егором, пытаясь взвалить его на плечи.

* * *
        Некогда грозная база «Пепла», ставшая для многих родным домом, представляла жалкое зрелище. Искореженные контейнеры, разрушенные здания, обугленные обломки бетона, кирпичи, ящики, мешки… Все перемешано, хаотично разбросанно, уничтожено, разорено. Погнутые остовы бронетранспортеров уже не защищали проломы в периметре, да и их теперь оказалось куда больше, и повсюду мельтешили мутанты. Кое-где, там, где прогулялось «огниво», занялся пожар. Густой дым поднимался в небо.
        Остатки людей укрылись в штабе «Пепла», расположенном в подвале центрального здания. Забаррикадировавшись, они с тревогой прислушались к доносящимся снаружи звукам: грохоту ломаемых стен, если сверху проходила аномалия, да к визгу и рычанию оккупировавших базу мутантов. Людей осталось чуть больше десятка: сам генерал, капитан Ромашин, Клоп, Лум, Куля и еще несколько человек. Погиб сержант Остапенко, угодил в подкравшуюся «мясорубку». Теперь и жетонов его не найти. Статья получил удар кабаньими клыками и с распоротым животом пустил себе пулю в висок. А Кулю контузило, выбросив с пулеметной платформы «трамплином». Лум на своем горбу втащил его в подвал. Куля был жив, но возле ушей и носа темной коркой засохла кровь. Выживет ли он теперь, было непонятно.
        Запирая дверь в предбанник, сталкеры последний раз бросили взгляд на небо, и в их сердцах вновь зажглась надежда на спасение. Далеко на севере разгоралось красное зарево, вопреки законам природы, и казалось, линия горизонта подернулась дымкой. Это были предвестники надвигающегося Выброса. Теперь нужно было продержаться всего чуть-чуть. Выброс разгонит мутантов, заставит их попрятаться, кого в нору, кого в болото. Блуждающие аномалии, возможно, тоже угомонятся.

* * *
        - Стоять! - раздался за спиной сталкера знакомый голос с характерным акцентом. - Отпусти его!
        Охотник замер, затем аккуратно опустил Егора на пол и спросил:
        - Что дальше?
        - Руки за голову. Повернись, - последовала команда.
        Сталкер послушно исполнил приказание. У входа в зал стоял Вайс. Агент был бледен, но глаза его сверкали лихорадочным блеском. Он твердо держал пистолет обеими руками, направив его в лицо Охотника, и казалось, достаточно лишь малого повода, чтобы он спустил курок. Охотник же спокойно смотрел на американца и вроде был не сильно обеспокоен наставленным на него оружием. Так они стояли молча несколько секунд напротив друг на друга, а Егор попеременно поглядывал на них с пола. Постепенно взгляд агента уполз в сторону, обшарил стены зала, уставился на разноцветный смерч.
        - Ага, - хрипло каркнул Вайс, - артефакты!
        - Артефакты, - угрюмо подтвердил Охотник.
        - Вот и хорошо, значит, пойман с поличным, - заключил агент. - Лечь на пол!
        - Нам бы лучше отсюда…
        - Молчать! - сорвался на крик американец. - Лечь на пол, лицом вниз!
        - Ладно, - буркнул сталкер, подчиняясь.
        Не переставая удерживать Охотника на прицеле, Вайс опустился на колено, снял с плеч рюкзак и достал из бокового кармана наручники. Наблюдавший за его действиями Полянин подал голос:
        - Джерри, не надо.
        - Что? - удивленно спросил агент.
        - Он ни в чем не виноват… Ему нужно помочь…
        - Что? - повторил Вайс. - Он не убивал этих людей?
        Журналист замотал головой.
        - Убивал. Но он не виноват…
        - Постой, постой, - перебил его американец. - Как это «убивал, но не виноват»?
        - Все не так просто, - выдавил Егор и замолчал, не имея возможности собрать воедино разбредающиеся мысли.
        - О чем ты говоришь? А, я понял! - просиял агент. - Это называется «Стокгольмский синдром». Я читал об этом, у нас были курсы. Это когда похищенные начинают сопереживать похитителям, отождествляют идеи агрессора со своими идеями и считают себя неизбежными жертвами, которые требуется принести на пути…
        - Что ты несешь?! - осадил его Полянин. - Меня никто не похищал, мы сами сюда пришли, забыл? Просто помоги ему. Отнеси этот чертов артефакт на место…
        - Какой артефакт? Ах, артефакт! Что еще я должен сделать ради этого мерзавца?
        - Не ради него, ради всех…
        - Да знаешь ли ты, Егор, что сделали эти его… помощники? Не знаю, кто они такие, но это не люди, точно. Толпа агрессивных полусгнивших мертвецов! Я один спасся! Айкер, Доусон, Винкерс… Они все погибли. Это его рук дело. Они же с ним заодно!
        Журналист обратился к Охотнику:
        - Это правда? То, о чем говорит Вайс? Ты спокойно позволил им убивать?
        - А ты его спроси, видел ли он трупы своих друзей? - в пол промычал сталкер.
        - Трупы? - растерянно переспросил американец. - Нет, не видел. Но их схватили при мне! Меня отрезали, под огнем я вынужден был отступить, а когда вернулся, их уже не было.
        - Нет тела - нет дела, - зло сплюнул в сторону Охотник. - Забыл законы, что ли, детектив?!
        Разозлившись, Вайс решительно направился к лежавшему лицом вниз сталкеру и, прижав его коленом к полу, стал выкручивать руку за спину. Егор вновь попытался остановить американца, но тот ничего не хотел слушать.
        - Я бы зачитать тебе права, да непонятно, гражданин какой страны ты есть, - кряхтел американец, силясь защелкнуть наручник на запястье сталкера, одновременно не потеряв оружие.
        - Джерри, пока мы тут с тобой препираемся, снаружи творится такое… Там люди гибнут…
        В этот момент Охотник извернулся и двинул агента кулаком в ухо. Вайс упал, пистолет отлетел в сторону. Сталкер навалился на американца всем весом. Сцепившись, борющиеся покатились по полу, нанося попеременно друг другу удары кулаками. Полянин встал на четвереньки и пополз к рюкзаку Вайса. «Сердце» он нашел сразу, черный матовый куб приятно лег в ладонь.
        В схватке агент начал одерживать верх, сказывалась разница в возрасте и систематические тренировки. Охотник устал и тяжело дышал. Наконец, хитрым приемом американец выкрутил руку соперника. Щелкнул замок наручников. Вайс приподнялся на колено и победно оглянулся.
        Егора он заметил не сразу. Тот стоял вдалеке, опершись на перила. Взгляд агента метнулся к раскрытому рюкзаку и снова вернулся к журналисту.
        - Егор! - крикнул Вайс.
        Но Полянин его не слышал. Размахнувшись, он швырнул черный куб в самый центр водоворота. Движение артефактов застопорилось. Слегка подрагивая, сверкающие камни повисли на секунду в воздухе, затем, подчиняясь какому-то закону, принялись расползаться в разные стороны, образуя собой геометрическую фигуру. Послышался шум, и яркое свечение озарило помещение. Своды зала дрогнули, как от удара. Площадка вдоль стены затряслась.
        - Ну, кажись, все, - выдохнул Охотник, садясь.
        - Что происходит? - растерянно вопрошал Вайс, пытаясь удержаться на ногах.
        К ним уже торопился Егор.
        - Вам надо уходить, - сказал Охотник. - Если останетесь здесь, погибнете.
        - Заткнитесь! Я вам не верю. Вы снова мистифицируете.
        В этом момент к ним подошел журналист.
        - Идем, Джерри. Сейчас начнется Выброс… Точнее, он уже не начнется, но легче от этого не станет. Необходимо поискать укрытие.
        - Послушайте, - поднял голову Охотник, - я знаю, где вам переждать.
        - Нам? - переспросил Полянин. - А вы?
        - Я с вами не пойду, - помотал головой сталкер, - мне уже некуда и незачем идти. Я свое дело сделал.
        - Но вы теперь свободны и можете…
        - Нет! Я уже давно все решил. Лучше не перебивайте, время дорого. Слушайте внимательно и запоминайте. Вы пойдете по коридору налево до первого помещения. В нем еще два ответвления, ступайте по правому от входа. Доберетесь до второго поворота налево, пройдете десять шагов, и там будет ниша. В ней лестница вниз. Спускайтесь по ней и окажетесь в генераторной. В углу люк. Там и укроетесь. Там же и ваши друзья. Запомнили?
        - Друзья? - встрепенулся Вайс. - Сержант, Глория…
        - Да, да! - перебил его Охотник. - Повторите, что я сказал!
        - Налево, потом в правый коридор, второй поворот налево, ниша, вниз, генераторная, люк, - выпалил скороговоркой Вайс.
        - Все верно, идите. Быстрее! - кивнул сталкер.
        Площадка, на которой они стояли, уже ходила ходуном. Артефакты закончили выстраиваться, и теперь стало видно, что они сформировали раздробленный на куски огромный цилиндр, словно кто-то задался целью склеить из осколков гигантский стакан. Заняв свои места, артефакты двинулись к центру, стремясь плотнее сжаться друг с другом и составить единое целое. Егор заметил, как невидимое силовое поле, исходившее от Ока, принялось гнуть и ломать перила, опоясывающие площадку.
        - Бежим, ждать больше нельзя! - журналист потащил агента за рукав.
        Оба они кинулись к выходу из зала.
        - Наручники! - спохватился агент, но Охотник помотал головой.
        - Это уже не важно. Спасайтесь!
        Сталкер поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел вдоль стены зала.
        - А доказательства? - в отчаянии крикнул агент.
        - А нет никаких доказательств! - донесся до Вайса насмешливый голос, и силуэт Охотника потонул в сиянии Ока.

* * *
        Кажется, они заблудились. Скорее всего, пропустили ту самую нишу, про которую говорил Охотник. Пробежав еще несколько поворотов, Вайс остановился, потому что Егор схватил его за руку.
        - Нужно вернуться обратно и поискать эту лестницу, - тяжело дыша, сказал журналист.
        - А мы успеем? Может лучше уже идти вперед, подальше от этого… - Вайс сделал неопределенный жест рукой.
        - Можем и не успеть, Выброс уже начинается.
        - Тссс! - прижал к губам палец Вайс. - Ты слышишь?
        Полянин застыл, там, откуда они прибежали, слышался грохот, да и стены вокруг них уже начали содрогаться. Но было что-то еще, какой-то приглушенный в общем фон стук.
        - Да. Что это?
        Агент пожал плечами. Вдвоем они направились к источнику едва различимого стука. Усиливаясь, звук вел их назад. Попав, наконец, в один из коридоров, откуда ритмичные удары доносились явственнее всего, Вайс и Егор остановились. Стук, казалось, шел откуда-то снизу. Журналист посветил фонариком по сторонам и обнаружил в стене углубление, а в нем лестницу, ведущую вниз. Это была та самая ниша, о которой говорил Охотник! Воодушевившись, Вайс ухватился за перекладины и начал быстро спускаться, Полянин поспешал за ним. Внизу оказалось довольно просторная комната, в которой были расставлены какие-то механизмы больших размеров. Журналист вспомнил, что Охотник говорил о генераторах. Стук, доносившийся из угла, гулял между стенами помещения, многократно усиливаясь. Там же обнаружился большой люк, наглухо закрытый металлической крышкой с поворотным засовом. Периодически она вздрагивала от мощных ударов производимых снизу. Выждав паузу между ними, Вайс постучал рукоятью пистолета. Стало тихо. Егор повернул засов и откинул крышку. Из черноты подвала показалась всклокоченная голова Доусона.
        - Сэр? - уставился на агента солдат, моргая отвыкшими от света глазами.
        - Айкер! - позвал Вайс.
        - Я здесь, сэр! - донеслось из глубины подвала.
        - Как вы?
        - Все в порядке, сэр. Эти дьяволы сумасшедшие бросили нас сюда, даже не потрудившись отобрать оружие. Здесь чертовски темно, но я кое-что нашел…
        - После. Мы спускаемся. Нам всем придется какое-то время переждать здесь.
        - Переждать что, сэр?
        Но Вайс уже лез в подвал. Закрыв крышку люка, вслед за ним спустился Полянин. Внутри было жарко, душно и темно. Журналист сел на пол. Снаружи грохотало все сильнее, пол вздрагивал, и Егор стал опасаться - как бы не рухнули стены и перекрытия Станции, похоронив их в здесь навечно. В какой-то момент грохот приобрел столь мощное крещендо, что сидевшие в подвале люди мысленно попрощались с жизнью. Подземелье озарилось бледным светом, хотя ему неоткуда было взяться, и Егор на мгновение увидел всех: Вайса, напряженно сжавшего губы, угрюмого Айкера, Глорию, беззвучно шепчущую какие-то слова, опустившего голову вниз Доусона и Леера, закрывшего глаза. Тут же все стихло, подвал вновь погрузился в темноту.

* * *
        - Кажется… - произнес кто-то и замолчал на половине фразы.
        - Тихо! - шикнули на него в ответ.
        Все прислушивались, долго пустыми глазами глядя по сторонам. Снаружи не доносилось ни звука.
        - Может, пойти все-таки посмотреть? - предложил Лум. - Или так и будем сидеть здесь до морковкиного заговения?
        Генерал молча кивнул. Бойцы принялись растаскивать баррикаду, закрывшую вход в подвал, и через две минуты проход был свободен. Лум осторожно приоткрыл дверь и выглянул в щелку. Удостоверившись, что все в порядке, вышел наружу. Здесь тоже было очень тихо: ни аномалий, крушащих все вокруг, ни мутантов не было видно. Выжившие защитники базы потянулись вслед за Лумом из подвала. В полной тишине поднимались они по ступенькам, держа наготове оружие, озираясь по сторонам. Лум направился к периметру. Поднявшись на один из уцелевших контейнеров, сталкер приставил бинокль к глазам. Остатки мутантов разбегались по окрестностям: псы и кабаны, химеры и мимикримы - все что есть сил устремились обратно в лес.
        - Что аномалии? - внизу рядом с контейнером стоял бармен.
        - Чисто, - ответил Лум.
        - И небо, гляди-ка, какое чистое… - задумчиво вымолвил Клоп.

* * *
        Генерал снял трубку и нажал кнопку вызова. Долго никто не отвечал, но командир «Пепла» терпеливо ждал. Наконец в динамике зашуршало, и чей-то голос удивленно произнес:
        - Алле?
        - Томаш? - прикрыв трубку рукой, вполголоса спросил генерал.
        - Томаш мертв, - помолчав, ответил голос.
        - А Карцер? Карцер жив? Кто говорит?
        - Виталик.
        - Какой еще Виталик?
        - Крест.
        - А кто за старшего? - сжав трубку, прошептал генерал.
        - Никого. Здесь никого не осталось, кроме меня…
        Генерал тяжело опустился на стул.
        - Алле! Алле! Вы меня слышите? - шуршала трубка.
        Но генерал не слышал. Уставившись в пустоту, он сидел, бессильно опустив голову. Мысли его витали где-то далеко.

* * *
        - Допустим все, что ты рассказал сейчас об Оке, - истинно. Но зачем Кюри убивал владельца артефакта? Из садистских побуждений?
        Они расположились на возвышенности, неподалеку от Станции, подставив лица теплым лучам солнца. На коленях Вайс держал массивную винтовку, обнаруженную в том подвале Айкером. Чуть в отдалении, чтобы не мешать беседе, сержант с солдатами организовал походный костерок. На перекинутой через рогатины палке висел котелок, в котором что-то весело булькало. Солдаты шутили и смеялись, подкалывая раскрасневшуюся от обильного мужского внимания Глорию.
        - Совсем нет, - помолчав, ответил Егор. - Охотник устранял помеху. Одну из причин раскола Ока и образования Зоны. Если вкратце подытожить ту информацию, что я получил, то наше общество должно стабильно развиваться и эволюционировать с течением времени. И единственной причиной выхода Ока наружу и его раскола - является застой в развитии, который может быть вызван только искусственно. Ты знаком с теорией всемирного заговора?
        - Да, кое-что слышал. Будто бы всей планетой в личных интересах управляет горстка людей.
        - Так вот, она отчасти верна! Не обязательно существование какой-то тайной организации, вполне может быть так, что и связи между этими людьми нет. Однако можно точно сказать, что в высших кругах всегда будут те, кто станет всячески мешать эволюции науки и общества, потому что это невыгодно с точки зрения бизнеса. По их вине происходит торможение прогресса. Попробуй вспомнить, что нового было изобретено за последние пятьдесят лет? Впрочем, можешь не утруждаться. Я и сам знаю, что практически ничего. Научно-техническая революция, стартовавшая в первой половине двадцатого века, была умело направлена по экстенсивному пути развития: бездумное совершенствование и удорожание того, что было изобретено несколько десятков лет назад. Новые красивые кнопки на стиральной машине, еще более черный и плоский экран телевизора, умный пылесос с выходом в интернет, фен для сушки одновременно трех причесок и так далее. Это все то, что абсолютно бесполезно с точки зрения технического прогресса, но этим полон мир. Тупиковая ветвь, превращающая популяцию людей в стадо овец. И Око, суть которого заключается в организации
правильного и гармоничного развития общества, распалось. Распалось с целью - найти и устранить помехи.
        - Таким образом, настоящей миссией Охотника была ликвидация лиц, участвующих в мировом заговоре?
        - Две цели: уничтожение песчинок, мешающих механизму прогресса, и сбор артефактов - кусочков Ока. Причем недостаточно одного только отсечения головы - на ее месте тут же вырастет новая, приближенные влиятельные лица тоже должны быть устранены. Поэтому их так много. Около тысячи артефактов, и каждый артефакт - чья-то жизнь.
        - Откуда взялся Охотник? И почему посчитал, что именно он должен возложить эту миссию на себя?
        - Так было всегда. Ведь это не первый раскол Ока. Но в былые века все было проще. Скажем, в средневековье, когда средства коммуникации находились на примитивном уровне развития, искусственный застой прогресса мог проявиться только в рамках одного континента, не более. Недостаток коммуникативности не позволял организовать подобный застой на всей планете. Раскол Ока не приводил к расползанию артефактов по всему земному шару, и география путешествия охотников, как правило, ограничивалась несколькими странами. До нас их похождения дошли в виде всевозможных источников, повествующих о странствующих в поисках Святого Грааля рыцарях. На самом деле это и были охотники за артефактами.
        - Так их еще и много? - встрепенулся агент.
        - Нет. В конкретную единицу времени Охотник, выбранный Оком, может быть только один. Если он погибает, его место занимает следующий. Но можно провести аналогию между современными сталкерами и средневековыми рыцарями. И те, и другие, путешествуют по землям, полным опасностей, сражаются со всякой нечистью и ищут артефакты. Охотник же является избранным. Как и почему именно он становится таким - неясно, но известно, что на него не действуют излучение «выжигателя» и телепаты. К слову, «выжигатель» как раз и создан охотниками для защиты от непрошеных гостей и вербовки новых фанатиков. И разработан он на основе исследований псиоников. Попадая под влияние «выжигателя», человек зомбируется и в таком состоянии какое-то время блуждает по окрестностям. Если ему «повезет» и он не нарвется на сталкеров, которые с перепугу изрешетят его, то рано или поздно его притянет к саркофагу, где он под воздействием Ока вольется в армию фанатиков. У них, кстати, нет собственного разума. Он коллективный, управляемый Оком или приказами Охотника.
        - Получается, это он натравил их на нас! А ты его защищал.
        - Это не совсем верно. Он не желал нам зла. Его цель, как я полагаю, была в том, чтобы отсечь от того, кто несет последний артефакт, всех остальных. И привести его к Оку. Действия сектантов направлены были на это. Заметь, что никто из нашей группы не был даже ранен, за исключением травмы, которую получил я по глупости. Зомби гибли сами, но вреда нам не причиняли.
        - Точно… А я все удивлялся их фантастическому косоглазию, - покачал головой агент. - Но что он сделал бы дальше? Когда я принес артефакт?
        - Не знаю, - пожал плечами Егор, - наверное, попытался бы договориться. А может, дал бы пообщаться с самим Оком. Здесь мотивы Охотника для меня представляются туманными. Тем более он провел полтора десятка лет в одиночестве, и наверняка это сказалось не лучшим образом на его рассудке.
        - Ты опять его защищаешь… Но не забывай, что он виновен в гибели и других людей. На КПП в Стечанке из-за взрыва погиб майор…
        Но журналист сразу перебил агента:
        - Охотник честно предупредил, что в телепортатор встроена бомба. Ты же ему сам не поверил!
        - И никто бы не поверил! - вспылил Вайс. - Он мог бы подсказать мне, как деактивировать взрывное устройство, если бы захотел. Могло и больше людей пострадать, в том числе и ты.
        - Он не мог дать тебе код деактивации, - возразил Полянин. - Он бы поставил этим под угрозу секрет принципа действия телепортатора. Устройство самоуничтожения специально было внедрено в него, чтобы он не попал в чужие руки. Через равные промежутки времени оно подает сигнал, требуя ввести код. Если код не буден введен… Впрочем, мы уже знаем, что в этом случае бывает. И я не чувствую себя в праве винить Охотника за этот эпизод.
        - Может, это и так, - поморщился агент, - хотя я как подумаю, что сам был там неподалеку… Ладно. Скажи, каким образом Охотник узнавал, что артефакт достиг своей цели, попал в руки тому человеку, который должен быть устранен? И как он узнавал, где артефакт?
        - Чувствовал.
        - В каком смысле?
        - Не достигший цели артефакт тянется к ней, а закончивший свое дело тянется обратно к Оку. Охотники это чувствуют. Особой необходимости в том, чтобы лично доставить артефакт обратно в Зону, у Охотника нет. Рано или поздно он попадет в Зону сам. Это как толкиеновское кольцо всевластья, которое всегда стремится вернуться к хозяину. Охотник лишь ускоряет процесс и предотвращает новые жертвы, которые могут возникнуть по пути следования артефакта. Это ведь довольно ценный предмет, а рядом с чем-либо ценным всегда произрастает что-нибудь гадкое. Золото, драгоценности тащат за собой кровавый шлейф, а артефакт высшего порядка - дороже золота.
        - Теперь понятно, почему он не стал пытаться отобрать «сердце» силой. В этом не было смысла, потому что артефакт и так вернулся бы к Оку. Достаточно было чуть помочь: пристрелить мешавшего телепата, развесить вешки в нужных местах… Но в эту теорию не укладывается тот факт, что он пытался выкрасть его в Стечанке.
        - Пытался ли? - прищурился Егор. - Ты застал его с артефактом в руках, но хотел ли он его выкрасть?
        - Для чего тогда было идти на такой риск?
        - Когда мы улетели, он на время потерял «черное сердце» из вида. Должен ли он был убедиться, что артефакт все еще у тебя? По-другому определить его местоположение Охотник не мог.
        - Кстати, ты не ответил еще на этот вопрос, - спохватился агент, - о местоположении. Как Охотник находил артефакты?
        - За годы существования Зоны охотники организовали целую лабораторию, в которой пытались применять на практике знания, полученные от Ока. Ее основное назначение заключалось в облегчении процесса поиска и возврата осколков Ока. Так, например, было создано устройство телепортации, которое помогало перемещаться по свету и избегать кое-каких опасностей. И одной из разработок была система обнаружения артефактов. Они имеют некоторую связь между собой и, являясь частью целого, влияют на сеть, которая генерируется Оком и должна охватывать всю планету. На эффекте искажения сети основан принцип построения системы поиска. Точнее сказать не могу, знаю только, что внутри Зоны сама сеть мешает определению положения артефакта. Система не в состоянии найти его, если он находится в пределах Зоны.
        - Что за сеть такая?
        - Сеть Ока. В нормальном состоянии она покрывает весь земной шар, образуя канал, по которому к человечеству приходят знания. Она же обеспечивает и эволюционное развитие. А что есть «эволюция»?
        - Видоизменение, - пожал плечами агент.
        - Именно. А еще можно использовать термин «мутация». В случае раскола Ока, сетка рвется и стягивается в определенной точке планеты. Как будто лопается надувной шарик. Получается пятно диаметром в несколько десятков километров, с центром, где произошел раскол. Это пятно и есть Зона. В пределах данного пятна сеть хаотично перемешивается, и в местах ее экстремумов возникают аномалии. В них, в свою очередь, порождаются артефакты низшего и среднего классов. Выброс, который нам так и не довелось пережить, это процесс восстановления Ока. Точнее «попытки восстановления», которые до тех пор будут безуспешными, пока все осколки не сойдутся вместе. Причем чем больше артефактов собрано - тем сильнее Выбросы. Интервалы между ними разные. Когда это случается, сеть вновь трансформируется, аномалии перестраиваются, порождаются новые артефакты и новые мутации. Оказавшийся под Выбросом человек обязательно мутирует. Во что? Бог его знает. Сейчас мне несколько тревожно.
        - От чего?
        - Приближение такого мощного артефакта, как «черное сердце» к центру Зоны неизбежно должно было вызвать непрогнозируемые трансформации сети. И я вспомнил: когда мы шли по лесу по вешкам Охотника, как мимо нас мчались толпы мутантов. Было такое ощущение, будто их что-то напугало. Что мы встретим на пути домой? Я не знаю, но почему-то как подумаю об этом, становится зябко.
        Вайс тяжело вздохнул и поднялся.
        - Что мне теперь указать в отчете? Если я напишу все то, что ты мне рассказал… Господи, да я и сам в это не верю!
        - Знаешь, Джерри, однажды я наткнулся в интернете на один старый детективный сериал и очень им увлекся. Представь себе, главный герой тоже агент ФБР, как и ты. Так вот, мне хорошо запомнилась его фраза, произнесенная тогда, когда шериф городка поставил под сомнения выдвинутую им версию. Он ответил так: «Гарри, неужели проще поверить в то, что отец убил и изнасиловал собственную дочь, чем в то, что в него вселился злой дух?» Этот пример не имеет отношения к нашему случаю, но он прекрасно иллюстрирует то, во что мы должны верить, или стараться верить, а во что - нет. Если тебе хочется думать, что Охотник убивал ни в чем не повинных людей просто потому, что он свихнувшийся маньяк, - пожалуйста, верь.
        - Я уже не знаю - во что мне верить, - взмахнул рукой агент. - Вот, смотри.
        Он достал из внутреннего кармана куртки сложенный вчетверо листок и, развернув, протянул его Егору.
        - Что это?
        - Прочти. Это обнаружил Айкер все в том же подвале.
        - Признание, - бегло пробежав текст глазами, кивнул журналист.
        - Да. Он сам пишет, что убил Дениза Лейна с целью завладеть особо редким артефактом.
        - Как это мило с его стороны, - пробормотал Полянин. - Джерри, он ведь облегчает тебе работу! Орудие убийства у тебя есть, признание есть, чего тебе для счастья не хватает?
        - Лейн был убит уже после похищения артефакта. Так что опять вранье… Кроме того, без самого подозреваемого - это просто бумажка, которой можно…
        Вайс не договорил и мрачно уставился вдаль, размышляя о чем-то. Журналист тоже молчал. Как и агент, он смотрел куда-то и думал о своем. Было хорошо после всех тревог и тягот просто сидеть, расслабившись.
        - Что будет дальше, Егор? - спросил агент. - С Зоной, мутантами, сталкерами?
        Полянин пожал плечами, хотя на самом деле знал ответ и на этот вопрос, просто не хотел затрагивать данную тему. Отвернувшись, Вайс направился к солдатам разведать, что же такое булькает в котелке.
        Эпилог
        - Cынок, ты главное - не бери в голову, - Старик даже поднялся из своего кресла, чего ранее никогда не делал. - Ну, что комиссия? Завтра они о тебе уже забудут. Отдохнешь пока, наберешься сил. Судя по твоему докладу, тебе действительно здорово досталось. Да ты посмотри на себя: исхудал весь, осунулся.
        Пять минут назад Вайс покинул зал заседаний комиссии по внешним делам, где четыре часа кряду отвечал на вопросы по делу Дениза Лейна. В конце слушания председатель комиссии, неприятного вида брюнет в квадратных очочках, холодно посмотрел на агента и объявил ему, что он свободен. Снаружи его ожидал Коллер, сообщивший, что после заседания его ждет Старик. Джерри коротко кивнул и направился в знаменитый треугольный кабинет.
        - Я читал твой отчет, - вслед ему сказал Коллер, - это все правда?
        Вайс промолчал. Что он должен был ответить? Теперь он держал ответ перед Стариком, но тот хотя бы не сомневался в правдивости написанного подчиненного.
        - Честно говоря, выглядит твой рассказ довольно фантастично. Но я тебе верю, вижу, что говоришь правду. Члены комиссии - другое дело. Но они легко предсказуемы. Сейчас посовещаются немного и вынесут решение о временном отстранении от должности, - скрежетал Старик, размахивая сигарой. - Не пугайся. Для этого у них должны быть основания. Основанием же является недобросовестное исполнение тобой своих обязанностей или превышение полномочий. Полномочия ты не превышал, ну, если только чуть-чуть. Что касается остального, то сначала тебе придется посетить врача, моего старого друга Лионеля Кертиса, который должен дать оценку, мог ли ты, в принципе, ответственно подойти к своим обязанностям. А здесь я уже обо всем договорился. Кертис поставит диагноз - нервное истощение. И я с чистым сердцем отправлю тебя в месячный отпуск.
        - Мне не нужен отпуск, сэр, я бы хотел…
        - Всем нужен отпуск, сынок! - голосом, не терпящим возражений, прервал его Старик. - Мы ведь не роботы.
        - А после?
        - После? - Старик пожевал губами, словно пробуя слово на вкус. - Несмотря на кучу ошибок, которые ты допустил по ходу расследования, я доволен. Для не полевого работника ты выступил хорошо. Теперь ясно, как преступник выкрал артефакт у Лейна. Очевидно, он проник в номер при помощи своего устройства телепортации, пока певец и охрана отсутствовали. Порядок действий неслучаен. Сначала артефакт - потом цель. Если бы убийца в первую очередь устранил певца, то могли возникнуть сложности с похищением «рубина». Не очень понятно, зачем использовать снайперскую винтовку, когда можно было заложить взрывное устройство? При наличии доступа в апартаменты это проще и надежнее…
        - Не стал бы он, - устало промолвил Вайс. - Могли пострадать невинные. Та же охрана…
        - Возможно, - согласился Старик. - После отпуска я собираюсь перевести тебя на оперативную должность с повышением. К тому времени у комиссии полностью отпадет к тебе интерес, дело Лейна забудется, и лишних вопросов твое продвижение по службе не вызовет.

* * *
        Спустя несколько недель Вайс вышел из дома на улицу - под мелкий моросящий дождь. Он плотнее запахнул плащ и раскрыл зонт. В такую погоду отпуск, и правда, казался не худшим вариантом завершения всей истории. Нужно было только решить - в какую из теплых стран он отправится тратить свои щедрые командировочные и только что перечисленные отпускные.
        Джерри тяжело покачал головой. Как он мог забыть об этом?! Вопрос «куда поехать» отпадал сам собой. Жетоны Уилкокса и Джонсона все еще оставались где-то там… И надо успеть их найти до первого снега.
        Перепрыгивая через лужи, Вайс шел на трамвайную остановку, на ходу прикидывая список вещей, которые он возьмет в дорогу, и количество денег на подкуп, чтобы без проблем преодолеть Периметр.
        notes
        Примечания
        1
        -Здесь и далее отрывки из романа в стихах Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» (перевод Льва Гинзбурга).