Сохранить .
Право вернуться Игорь Негатин
        Право вернуться #1
        Вы верите в параллельные миры? Не торопитесь отвечать! Может так случиться, что однажды вас поставят перед этим фактом, как это произошло с Александром Талицким. Есть мир, есть задание и есть возможность открыть туда портал. Он обязан это сделать! Зачем? Парадокс, но Александр обязан уйти, чтобы заслужить… право вернуться.
        О мире, куда ему придется отправиться, практически ничего неизвестно. Нет ни карт, ни результатов исследований. Ничего, кроме примерного описания эпохи. Век пароходов, время освоения новых земель и всемирных открытий. Земли, на которых царят суровые законы фронтира - шаткое равновесие между порядком и анархией. Золотые прииски, войны скотоводов и таинственная организация, которая охотится за людьми и артефактами из других миров…
        Игорь Негатин
        ПРАВО ВЕРНУТЬСЯ
        Чтоб ты знал, какова тебе в жизни цена с этих пор и на все времена.
        Леонид Филатов
        1
        - Эй, парень! Ты меня слышишь?
        Этот хриплый голос, доносящийся снаружи, принадлежал Марку - служителю закона и моему лучшему другу. Если учитывать обстоятельства нашей последней встречи - бывшему. Я посмотрел на лежащий рядом патронташ и даже поморщился. Десять патронов… С таким количеством зарядов мне не выбраться. Тем более что стрелять в Марка и его добровольных помощников совсем не хотелось.
        - Право слово, сынок, тебе лучше сдаться! Я ведь знаю, что…
        Договорить он не успел. Грохнул выстрел, и пуля с глухим стуком ударила в оконную раму над моей головой. Судя по всему, у парней, окруживших мой дом, начали сдавать нервы. Следом послышалась ругань. Марк, не стесняясь в выражениях, покрыл стрелка матом, пообещав оторвать ему голову и набить соломой. Ругался долго и занудливо. Выплевывал слова, будто не сквернословил, а жаловался. Даже куража, который отличает изящную брань от грязной площадной ругани, не было. Наконец он выдохся, перевел дух и опять обратился ко мне:
        - Зачем нам впустую тратить патроны? Давай поговорим!
        - Как бы не так… - прошептал я и сплюнул. Обвел взглядом избушку, которая три года служила мне надежным пристанищем, и полез в карман за куревом. Достал портсигар и выбрал сигару. Последнюю. Кстати, этот портсигар - подарок Марка, в память о стычке с бандитами. Что и говорить - кровавая была заварушка! Даже вспомнить страшно. Прикурил и с наслаждением вдохнул ароматный дым. Да, курить я так и не бросил. Как ни старался.
        Несколько минут законник молчал, а потом опять принялся за свое:
        - Выходи на свежий воздух, Алекс! Обещаю, что тебя ждет справедливый суд!
        Отвечать не хотелось. Как и выходить наружу, где меня поджидали два десятка мужиков, готовых стрелять во все, что движется и дышит. Тем более в человека, который изрядно потрудился, увеличивая количество надгробий на городском кладбище.
        О чем это я? Да, конечно! У нас, если так можно выразиться - вечер знакомств, не так ли? Репортаж с петлей на шее, черт бы меня побрал. Ну что же… Алекс, которого так жаждет увидеть старина Марк, - это я. Если быть точным, Александр Талицкий. К вашим услугам, дамы и господа! Приподнял бы шляпу, но она лежит у порога, пробитая пулей, выпущенной кем-то из этих недоумков. Они так торопились меня прихлопнуть, что не поздоровались и не предложили сдаться. Какой уж тут «справедливый» суд!
        Мне тридцать пять лет, и пять из них я отдал новой профессии. Какой? Охотник за головами. Звучит не слишком привлекательно, не так ли? Название не совсем точное, и оно, вы уж поверьте мне на слово, не отражает всей сути этого ремесла. Увы, но так повелось в этом мире, который никогда не был добр к нашему брату.
        Восемьдесят шесть килограммов чистого веса, при росте метр восемьдесят. Загорелый, темноволосый и сероглазый. Как говорил один покойный приятель: «Нашими лицами детей не напугаешь, но молодые девушки смотрят все реже и реже».
        Между прочим, я как раз собирался навести легкий глянец на свою физиономию и сбрить трехдневную щетину. Нагрел воды и даже наточил опасную бритву, но увы - заявились эти бездельники и превратили прелестное утро в какой-то балаган со стрельбой и руганью.
        Я потушил сигару, впечатав ее в пол, и отбросил окурок в сторону. Не в моих правилах мусорить, но что уж теперь… Вздохнул и подтянул поближе ружье - «Винчестер» модели 1894 года. Патроны, один за другим, скользнули в трубчатый магазин. В револьвере, который торчал из набедренной кобуры, оставался последний патрон.
        Последний патрон, последняя сигара…
        Есть в этом некий траурный символизм, не находите? С другой стороны, надежды на благополучный финал эти факты не прибавляли. На ум приходили мысли о скоротечности бытия и свинцовых орешках, которые припасли мои собеседники.
        - Алекс!
        - Иди ты в задницу, приятель… - устало отозвался я и привалился спиной к бревенчатой стене. Пахло смолой и сгоревшим порохом. За окном шумели высокие корабельные сосны. Я закрыл глаза и вспомнил, как все начиналось…
        Перед глазами, словно кадры из кинохроники, возник наш мир. Привычный, оставшийся по ту сторону барьера. Залитая полуденным солнцем площадь, толпы праздношатающегося народу и небольшой ресторанчик, расположенный неподалеку от входа в Александровский сад. Как там говорил мой визави: «Заслужить право вернуться»? Смешно… Все оказалось намного сложнее.
        2
        История началась шесть лет назад. Некоторые подробности, а зачастую и целые эпизоды начали тускнеть в моей памяти. Иногда кажется, что прошла целая вечность, и тогда… Тогда становится страшно. Не буду описывать всех хитросплетений моего прошлого. Поверьте мне на слово, в нем не было ничего интересного или, более того, героического. Обычный человек, который жил в обычном, привычном для всех мире.
        Работал переводчиком в небольшой конторе. Английский и французский языки. Немного знал испанский и совсем плохо - итальянский. Коллеги считали меня нелюдимым занудой, что в общем-то было недалеко от истины.
        Мне было двадцать девять лет, когда я стал вдовцом. Жена и маленькая дочка попали в автомобильную аварию. Виновный скрылся с места происшествия, и его не нашли. Полагаю, что даже и не искали. Потом умерла мама. Вернулась из Петербурга старшая сестра, которая приходила в себя после тяжелого развода. Так я и превратился в этого нелюдимого человека, с искалеченным ребенком на руках. В такой ситуации поневоле станешь закрытым. Хотя… Если честно, то я никогда не любил, когда лезут мне в душу.
        Близкие… Их не было. Никого, кроме сестры. Мы переехали в Москву лет двадцать тому назад. Мама после развода вернулась в свой родной город, прихватив с собой сестру и меня. Мой брат-близнец остался с отцом. Я всегда полагал, что это жестоко - разлучать братьев, но так уж сложилась жизнь. Когда повзрослел, то несколько раз пытался с ним связаться, но, увы, не вышло. Письма, отправленные на старый адрес, возвращались с пометкой «адресат выбыл», а нового я не знал.
        После злополучной аварии и похорон начались поиски дополнительных заработков и обращения в различные фонды и благотворительные организации. Сумма, необходимая для операции и реабилитации, была огромной. Конторы, куда я обращался, вежливо отвечали на письма, обещая рассмотреть и по возможности помочь, но деньги были нужны сейчас, а не через год.
        Потом появился этот человек. Появился неожиданно, как это бывает только в дамских романах и сериалах. Он позвонил в пятницу, представился директором благотворительного фонда и предложил встретиться. Разумеется, я согласился. Вы знаете, сколько у меня было таких встреч? До… Много, в общем.
        Когда прибыл на встречу, то рабочий день уже закончился, и офисное здание, похожее на граненый стакан, почти опустело. Скучающий, но очень добродушный охранник подсказал дорогу, и вот я оказался перед дверью с незатейливой вывеской, которая сообщала, что за ней находится тот самый благотворительный фонд «Надежда».
        Чопорная безгрудая секретарша, наряженная в серый брючный костюм, окинула меня томным взглядом и предложила подождать. Я послушно присел и осмотрелся. Приемная была украшена красочными, но безликими фотографиями. Шкафы, заполненные папками, и пыльный пластиковый веник в глиняном вазоне, который старательно изображал пальму.
        Через несколько минут меня пригласили в кабинет. Такой же безликий, как и приемная. Разве что мебель была подороже, а вместо пальмы из горшка выглядывал пухлый кактус с ярко-красным цветком на макушке. Судя по всему, настоящий.
        Директор фонда впечатления не произвел. Представился как Владимир Семенович, был подчеркнуто вежлив, но холоден. Улыбался, показывал хорошие зубы, но взгляд оставался колючим. Лет сорока с небольшим, худощав, но двигался медленно и вальяжно. Короткая стрижка, седые, уже начинающие редеть волосы. Высокий лоб. Лицо… С этим труднее. Его сложно запомнить и еще труднее описать. Достаточно закрыть глаза или отвернуться, чтобы образ смазался в памяти.
        Разговор продолжался не больше десяти минут. Он равнодушно перелистал принесенные мной документы, задал несколько дежурных вопросов и пообещал сделать «все возможное и даже невозможное». Мы попрощались, и я ушел, выругавшись за впустую потраченное время. Разумеется, про себя. К большому удивлению, Владимир Семенович перезвонил через несколько дней и предложил встретиться, чтобы, как он выразился, «уточнить некоторые детали».
        Вторая встреча была похожа на первую, с той лишь разницей, что мой визави осторожно интересовался работой, заработками и планами на будущее. Если бы я работал в какой-нибудь секретной организации, то решил бы, что меня вербуют. Неторопливо и осторожно, прижимая к стенке семейными обстоятельствами.
        Владимир Семенович был вежлив. Вежлив до отвращения и головной боли. Он говорил медленно, едва шевеля узкими и бесцветными губами. Словно не говорил, а цедил отдельные звуки, которые каким-то чудесным образом складывались в слова.
        Как вы смотрите на предложение сменить работу? Как вы относитесь к разумному риску? Готовы ли вы сменить место жительства? Эти и множество других вопросов напоминали собеседование. Неприятная манера разговора, но у меня не было выбора. Приходилось терпеть и слушать. Если честно, то я был готов на что угодно, лишь бы помочь дочери. Что я и сказал, решив покончить с этим допросом. Увы, но работы, как и помощи, Владимир Семенович не предложил. Обещал подумать и перезвонить.
        Уже потом, гораздо позже, я понял, что меня просто держали на крючке и ждали, пока созрею. Тем более что сроки поджимали. Нашлась одна клиника в Швейцарии, которая была готова принять дочь на лечение. Кстати, врач был русским. Прекрасный специалист. Про таких говорят - хирург от Бога. Все шансы на успех операции и успешную реабилитацию, если бы не одна проблема - деньги.
        Затем была еще одна встреча с Владимиром Семеновичем, на которой он заявил, что фонд не смог найти деньги, но… он может предложить работу, которая позволит мне получить нужную сумму. Вы знаете, когда это услышал, то захотелось встать и съездить ему по морде. Потому что я не представлял себе работу, которая принесет такое количество денег за столь короткий срок.
        Видимо, он понял, что еще несколько секунд, и я просто взорвусь. Поэтому быстро убрал улыбку и начал рассказывать. Издали и очень осторожно, словно давал мне возможность обдумать и поверить. Это звучало как бред сумасшедшего, если бы не одно обстоятельство: в случае моего согласия деньги будут перечислены авансом на любой из указанных счетов. Владимир Семенович был так любезен, что дал мне сутки на размышление…
        Лето в том году выдалось сухим и жарким. Полыхали торфяники, обрекая столичных жителей на дополнительную порцию смога. Воздух был тяжелым и липким. Он обволакивал тело вязким коконом, отбивая желание двигаться.
        Несмотря на это, каменные джунгли были забиты потоками машин и вечно спешащими пешеходами. Мегаполис диктовал правила бытия. Город, который никогда не спит. Предел мечтаний для бесчисленного количества людей, которые всеми правдами и неправдами выгрызали право на столичную жизнь, обрекая себя на вечный и зачастую бессмысленный бег.
        Я смотрел на собеседника и не мог понять: за каким чертом он назначил встречу в центре города, забитом одуревшими от жары туристами? Собеседник… Беседа больше напоминала монолог: он говорил, а я слушал. Моих реплик здесь и не ждали. Несмотря на это, возникало какое-то непонятное чувство. Чувство, что для него очень важен ответ. Положительный. Он нервничал. Едва заметно, но нервничал. Помешивал давно остывший кофе, а потом долго теребил бумажную салфетку. Будто оригами складывал.
        Мимо ресторанной террасы, где мы сидели, прошла небольшая группа туристов. Их лица блестели от пота, а охрипшая девушка-экскурсовод едва находила силы, чтобы отвечать на бесчисленные вопросы. Она остановилась, окинула взглядом своих подопечных и устало кивнула. Кивнула и поплелась дальше, уводя их к могиле Неизвестного солдата. Медленно и тяжело. Как маленький, но очень упрямый буксир, который тащит переполненную баржу. Жарко…
        - Итак, Александр Сергеевич, - продолжил он, - что вы решили? Вам ведь нужны деньги для лечения вашей дочери, не так ли?
        Отвечать не было необходимости - Владимир Семенович все знал лучше меня. Поэтому я просто кивнул и потянулся за сигаретами. Перед глазами возникли бесчисленные бумаги и счет за лечение, украшенный хищной черной цифирью.
        - Вы слишком много курите… - сухо заметил он, но тут же опомнился и спрятал свой тон за дежурной улыбкой. - Ну да ладно, это не мое дело.
        - Брошу. Когда-нибудь.
        - Давайте пройдемся, - неожиданно предложил Владимир Семенович и поднялся, даже не вспомнив про неоплаченный счет. Я потянулся за бумажником, но он только отмахнулся:
        - Оставьте…
        Нуда, конечно. За соседним столиком сидит мордоворот, который пришел вместе с ним. Такому дай оглоблю в руки, так он весь базар разгонит.
        Владимир Семенович сделал несколько шагов и тяжело вздохнул. Да, сегодня жарко. Тем более в костюме. Несколько секунд он раздумывал, а потом снял пиджак. Пожалуй, я слегка погорячился с определением статуса. Если человек позволяет себе носить рубашку с коротким рукавом и галстук, то о высоком положении можно сразу забыть. Несмотря на приличный костюм и дорогие часы. Какой-нибудь средний чиновник, не более. Не знаю почему, но мое настроение резко испортилось. Он не был похож на человека, который может решить мои проблемы.
        - Итак, что вы решили? - повторил он вопрос.
        - Это звучит слишком… - я даже не нашелся с ответом.
        - Фантастично?
        - Пожалуй.
        - Вы не верите в параллельные миры?
        - Ну как же… Верю, разумеется. Каждый день их наблюдаю. По телевизору.
        - Смешно. - Он кивнул, но лицо так и осталось непроницаемо серьезным.
        - Очень.
        - Вы любите фантастику?
        - Хотите сказать, что фантасты пишут правду?
        - Не все, разумеется, но… - Владимир Семенович сделал паузу и даже вздохнул, - людей надо постепенно приучать к мысли, что это возможно.
        - Параллельные миры?
        - Параллельные? - переспросил он и наконец усмехнулся. - С ними как раз наоборот, все просто и понятно. Они существуют и по мере возможности изучаются. Надо признать этот факт как должное и не удивляться. Нас интересует нечто другое.
        - Что именно?
        - Вы еще не дали своего согласия, - напомнил он.
        - Вы говорили про деньги на лечение моей дочери и деньги на реабилитацию.
        - Как только услышу ваш положительный ответ…
        - Согласен, - твердо сказал я, будто поставил точку в этих долгих переговорах. - Но мне нужно время, чтобы попрощаться с моими сестрой и дочкой. Нужно оформить документы на опекунство.
        - Разумеется. - Владимир Семенович остановился и кивнул своему спутнику, который шел следом. - Вас отвезут. В вашем распоряжении четыре часа. Насчет документов можете не беспокоиться - поможем.
        - Что будет потом?
        - Потом? - переспросил он. - Потом начнется ваша работа. Точнее - подготовка к работе.
        - Вот так, сразу?
        - Ступайте, Александр, - кивнул Владимир, - у вас не так много времени.
        - Да, конечно… Деньги?
        - Через полчаса будут переведены на счет вашей сестры и счет швейцарской клиники.
        - Благодарю…
        3
        Надеюсь, вы меня поймете и простите, но я не буду описывать сцену прощания. Сестра у меня взрослая и все прекрасно понимает. Работа. Да, очень далеко. Не знаю, может, на пару лет… Писать? Конечно, буду. По возможности. Дочка… она тоже поймет. Когда подрастет немного. Обещанная сумма уже пришла на банковский счет сестры. Телефонный разговор с врачом из швейцарской клиники окончательно убедил меня, что все серьезно. Деньги из фонда «Надежда» для лечения моей дочери уже перечислены. Вот так… Честный обмен: жизнь на жизнь.
        База, на которую меня переправили, оказалась далеко за пределами Москвы. Сначала был долгий перелет на военно-транспортном самолете, а потом еще один - на пузатом вертолете, который всю душу вытряс вибрацией. Поздно вечером, уже в сумерках, мы прилетели в какой-то маленький городок, расположенный на берегу реки. Скрипящий тормозами газик и тряская поездка по лесным дорогам. Примерно через час мы достигли цели путешествия.
        Территория, огороженная высоким забором, и железные ворота с контрольно-пропускным пунктом. Проверка документов, еще одни ворота и снова проверка. По глазам мазнул свет фонарика: скрежет ворот, и наконец мы подъехали к двухэтажному зданию. Окрестности тонули в темноте, и лишь над входом горел фонарь, облепленный ночными бабочками.
        Комната на первом этаже, кровать с черным инвентарным номером, два шатких стула и письменный стол. Легкий запах йодоформа, присущий всем казенным помещениям. Владимир Семенович, который прилетел вместе со мной, пожелал спокойной ночи и ушел. Я так устал, что сразу и вырубился.
        Когда проснулся, на улице уже светило солнце. За окном увидел несколько строений, высокий забор защитного цвета, украшенный колючей проволокой. На столе стоял пластиковый поднос с завтраком. Видимо, я спал так крепко, что даже не слышал, когда его принесли. Колбаса, масло, сыр. Свежий и очень вкусный хлеб. В термос был налит кофе. Едва успел перекусить, как в дверь постучали.
        Владимир Семенович окинул меня оценивающим взглядом, благосклонно кивнул и проводил к медикам. Судя по его покрасневшим глазам и легкой небритости, он еще не ложился. Бывает… Как там в песне звучало: «покой нам только снится»? Безликие коридоры, освещенные холодным светом люминесцентных ламп, безликие кабинеты. Даже охранники, скучавшие на своих постах, и те казались безликими.
        Медики занимались моей тушкой несколько часов. Брали анализы, подключали какие-то приборы. Тщательно осмотрели тело и недовольно поморщились, найдя старый шрам на бедре. Наконец все было закончено, и Владимир Семенович, успевший подремать в кресле, отвел меня на обед. Обедали в небольшой комнате без окон. Несколько хлипких столиков, легкомысленная клеенка в цветочек и круглолицый молчаливый повар, выглянувший из окошка раздачи.
        Вопросов я не задавал, а мой спутник тоже отмалчивался, думал о чем-то своем и молча хлебал борщ. Уехав из Москвы, он как-то расслабился и превратился в обычного человека. Исчезла эта напускная важность. Он стал строже, но проще и даже ближе.
        После обеда меня отвели к начальству. Коридоры, подземные переходы… Серьезно здесь ребята устроились, ничего не скажешь. Кабинет начальника меня удивил. Он будто случайно оказался здесь, переместившись из прошлого. Антураж сороковых или пятидесятых годов. На столе шеренга телефонных аппаратов. Даже простенького компьютера не видно. Мебель из натурального дерева, кожаный диван с высокой, неудобной спинкой и настольная лампа с зеленым абажуром. Высокие полки забиты книгами.
        Среди казенной серости, которую я здесь видел, этот кабинет был живым оазисом, в котором чувствовалась… не знаю, как это назвать. Душа? Сила? Нет, пожалуй, не так. Здесь чувствовалась мощная энергия государства. Той самой, «ранешней школы», как любил говорить один мой знакомый. Даже в приемной вместо секретарши сидел мужчина. В гражданском костюме, но с безупречной военной выправкой.
        Начальник представился Иваном Ивановичем. Ему было около шестидесяти, но выглядел он крепким и сильным мужчиной. Похож на актера Алексея Глазырина, запомнившегося по фильмам «Белорусский вокзал» и «Щит и меч». Суровый взгляд, очки в черной роговой оправе. Серьезный дядька. Не знаю почему, но в памяти возник смутный образ полярника, которого оторвали от привычного ритма жизни и насильно усадили на административную работу. Было в его фигуре что-то основательное и очень знакомое, но память подбрасывала лишь фальшивые, не связанные с реальностью образы.
        - Добрый день, Александр Сергеевич.
        - Добрый день…
        - Присаживайтесь. - Он кивнул на стул и посмотрел на меня поверх очков. - Отдохнули?
        - Да, конечно. Готов приступить к работе.
        Он хмыкнул и оценивающе прищурился. Что-то неразборчиво пробурчал и открыл папку, поданную Владимиром Семеновичем. Мельком посмотрел на документы и поднял взгляд на меня.
        - Готов, говоришь… - Он сцепил руки в замок и покосился на помощника. - Что медики?
        - Работают…
        - Вот и славно, - кивнул Иван Иванович и опять посмотрел на меня. - Ну что, Александр Сергеевич? Не страшно?
        - Нет.
        - Это ты, братец, врешь… - протяжно сказал он и усмехнулся. - Вижу, что страшно.
        - Немного.
        - Двадцать девять лет. Не был, не состоял, не привлекался. Дочери нужна операция. Хм… приличная сумма. Проживает в двухкомнатной квартире со старшей сестрой. Брат-близнец, с которым вы не виделись… - Он перелистал несколько страниц, сделал паузу и поднял на меня вопросительный взгляд.
        - Больше двадцати лет. Наши родители разошлись, когда мы были еще маленькими.
        - Разлучать братьев-близнецов - не самое лучшее решение, не правда ли? - буркнул он, но я не ответил. Молча пожал плечами. - И что, больше никогда не встречались? - удивленно заломил бровь Иван Иванович.
        - Нет. Я пытался его найти, но ничего не получилось.
        - Ну да, конечно… Учитывая работу вашего отца, в этом нет ничего удивительного.
        Отец, которого уже и не вспомню, работал в закрытом исследовательском институте. По крайней мере, так рассказывала мама незадолго до своей смерти. Рассказывала неохотно, без имен и подробностей. Она избегала таких разговоров и даже уничтожила все фотографии, которые напоминали о прошлой жизни.
        - Ну что же… Начнем, пожалуй?
        - Пожалуй…
        - Ваш брат, Владислав Сергеевич Талицкий…
        Братишка у меня оказался молодцом. Окончил университет, работал вместе с отцом и участвовал в одном из закрытых проектов, связанных с изучением параллельных миров. Все это мне поведал Иван Иванович. Он многое рассказал, но, как я уже говорил, некоторые факты стерлись из памяти. Остались лишь те, которые имели отношение к этой истории, да и то с пробелами. Разговор продолжался довольно долго, и, поверьте, в нем не было ничего интересного. Пока мы не подошли к самой сути…
        - Среди параллельных миров, - сказал Иван Иванович, - которые мы изучаем, есть так называемые блуждающие. По российской классификации - «призраки».
        - Есть еще и не наша? - поинтересовался я.
        - Разумеется, - кивнул он. - По классификации наших заграничных коллег - «хищники». Они подобны кометам, которые вторгаются в другие миры и быстро исчезают, прихватив какие-нибудь «трофеи». Бывало, целые поселки вместе с людьми исчезали. Изучение таких миров затруднительно, но вашему отцу повезло - ему удалось наладить связь с одним из них. Неустойчивую, но это позволило немного приблизиться к цели.
        - Какой именно?
        - Извините, Александр, но эта информация вам не нужна.
        - При чем здесь мой брат?
        - Он был первым, кто сумел перебраться в этот «призрачный» мир. Это произошло три года тому назад. Увы, но связь прервалась.
        - Влад погиб?
        - Он жив. Маячки, которые имплантированы в его тело, это подтверждают. Сигнал очень слабый, но это особенность всех миров-«призраков».
        - Извините, не понимаю, зачем вам понадобился я?
        - Дело в том, Саша, что процесс перехода до конца не изучен. Повторить эксперимент, который был проведен вашим отцом, можно лишь с человеком, который…
        - Мой отец жив?
        - Увы, - начальник развел руками, - будь он жив, мы бы смогли перенастроить эту систему под любого нашего сотрудника. Поверьте, добровольцев хватает.
        - Короче говоря, вам нужен дубликат моего брата?
        - Можно сказать и так.
        - Что я должен сделать?
        - Найти Влада и передать средство связи, которое позволит настроить обратный портал для его перехода в наш мир.
        - Его?
        - Я буду честен, Александр, - сухо сказал начальник и сверкнул линзами очков, - право вернуться - надо заслужить.
        - Резонно…
        - Ваш брат - подающий большие надежды ученый! Надеемся, что он сможет продолжить дело своего отца. Он нам очень нужен. Живым и здоровым.
        - Да, конечно, - кивнул я, - понимаю. Что это за мир?
        - Все параллельные миры чем-то похожи.
        - Никогда бы не подумал.
        - А чего вы ожидали? Эльфов? Орков с драконами? Параллельные миры - это ветви одного дерева. Было бы странно ожидать, что на яблоне вырастет груша или вишня. Разница есть, но лишь в деталях. Разные времена, эпохи…
        - И какой мир меня ожидает?
        - Интересный. Если сравнивать с нашим, то примерно конец девятнадцатого века.
        - Belle Epoque…[1 - Прекрасная эпоха (фр.).] - усмехнулся я.
        - Можно сказать и так. Не самая плохая…
        Как-то все быстро происходит, не правда ли? Вы ждали иного? Длинных рассуждений о мирах, смысле бытия и продолжительных рефлексий? Удивленных вздохов о существовании параллельных миров? Зря… Кстати, скажите честно, а вы бы сильно удивились, окажись на моем месте? Могу поспорить, что у большинства из вас захватило бы дух от радости. Новый мир, новые приключения. Новая жизнь.
        Ладно, так уж и быть, признаюсь…
        Когда меня привезли на базу, познакомили с персоналом и начальством, то появилось странное чувство. Даже не знаю, как его описать. С одной стороны - облегчение, что у моей дочери появился шанс выздороветь и жить полноценной жизнью. С другой - было немного страшно и даже больно, что этого я никогда не увижу. Нет, я не надеялся выжить. Поймите меня правильно: даже если очень повезет и удастся найти Влада, то сильно сомневаюсь, что меня выдернут обратно.
        Такие проекты, как понимаю, слишком дорого обходятся. Зачем тратить драгоценные ресурсы на перемещение отработанного материала? Проще забыть, спасая одного, но ценного сотрудника. Братские чувства? Вы это серьезно? Бросьте! Я не видел Влада больше двадцати лет и сомневаюсь, что у нас найдутся какие-то темы для разговора.
        4
        На следующий день после разговора с начальником меня познакомили с инструктором Михалычем. Он невысокий, крепкий мужчина средних лет. Точнее не скажу - ему могло быть и тридцать пять, и сорок, и даже пятьдесят. Есть люди, над которыми время не властно. Круглолицый, русоволосый. Над губой топорщилась жесткая щетка усов, которая придавала ему задиристый вид и делала похожим на бродячего кота, готового и к любви, и к драке. Как оказалось позднее, я не ошибся. Даже прозвище оказалось очень подходящее - Боцман.
        Он прищурил свои глаза цвета ячменного пива и окинул меня критическим взглядом:
        - Похож…
        - Что-то не так? - спросил я.
        - Как тебе сказать… - буркнул инструктор и поморщился.
        - Как есть.
        - Не обижайся, но на Владьку ты похож как дудка на гаубицу. Дырка вроде есть, а толку?
        - Вас послушать, так у меня не братик, а киборг.
        - Киборг не киборг, а покрепче тебя будет. Запустил ты свое тело, Шурка! Не стыдно?
        - Александр.
        - Что? - не понял инструктор.
        - Меня зовут Александр.
        Инструктор замолчал и удивленно уставился на меня. Долго рассматривал. Будто первый раз видел. Потом хмыкнул и расхохотался.
        - Ну-ну… Узнаю породу. Ладно, поглядим, какой ты есть, Александр Талицкий…
        Не знаю, чем руководствовался начальник, давая задание инструкторам. На обучение и подготовку отводился один месяц. Сами понимаете, за такой срок невозможно подготовить профессионального поисковика-спасателя. Тем более такого, которого забросят в иной мир. Времени хватало лишь для ознакомления с техникой и скромной физической подготовки.
        Если вы ожидаете, что я начну рассказывать про стрельбу по-македонски и прочие чудеса беллетристики, то можете смело откладывать мои записи в сторону. Ничего подобного не было и быть не могло. Хватало некоторых навыков выживания, самообороны и стрельбы. Снайпера за такой срок из меня не сделали, но пулять в сторону мишеней научили.
        Дважды ко мне наведывался психолог. Сухонький и сгорбленный старичок, который назвался Семеном Моисеевичем. Крючконосый и седовласый. Он долго меня расспрашивал о разных житейских мелочах, прошлом, делал пометки в истрепанном блокноте и горестно вздыхал. Если по его реакции судить о моих перспективах, то можно смело брать лопату и брести на кладбище. Уныло и неторопливо, бормоча себе под нос:
        - Да-да, конечно… так будет лучше. Наверное…
        Территория разделена на закрытые секторы. Чтобы попасть в соседний, надо пройти через пост охранника. Нет допуска - разворачивайся. Не полезешь же через забор, право слово! Тем более такой - усиленный колючей проволокой. У меня был свободный допуск в жилой и спортивный секторы, где в ангаре находились приличный спортзал и пятидесятиметровый тир. В остальные мог пройти только в сопровождении инструктора или Владимира, который последнее время появлялся все реже и реже.
        Распорядок дня был по-армейски строгим.
        Подъем в пять часов утра, пробежка в компании инструктора, завтрак и утренний визит к очкастым и молчаливым научникам. Один час в окружении непонятных приборов и суровой медички - и вперед, на занятия! Обед, опять занятия, физическая подготовка, очередной визит к медикам, специальная подготовка, ужин, отбой.
        Первую неделю я так уставал, что едва доползал до кровати. Даже мыслей в голове не было. Какая-то каша… Потом немного втянулся и уже мог себе позволить скоротать вечерок на лавочке, попивая чай и рассматривая глухой забор. Двор, где я отдыхал, был размером с две баскетбольных площадки. Несколько высоких сосен, шеренга пушистых елок и даже клумба с ярко-оранжевыми цветами. Ну и четыре старомодных лавочки, разумеется.
        Персонал базы здесь не появлялся. Даже в двухэтажном общежитии, где я ночевал, никто не жил. Иногда до меня доносились звуки ударов по мячу и веселые крики игроков, которые веселились за одним из этих заборов. Одиночество? Нет, поверьте мне на слово, меня это не тяготило. Несмотря на ситуацию, я наслаждался этим временным покоем, свежим воздухом и запахами соснового бора, который стеной высился за оградой. Вспоминал погибшую жену и думал о дочке. Все-таки мне повезло с этой работой. Наверное…
        Иногда ко мне присоединялся Михалыч, который давал полезные советы. Говорил, надо заметить, очень осторожно. У меня даже появилось ощущение, что мои работодатели и сами не знают, куда именно меня забросит. Воображаемый образ «прекрасной эпохи» понемногу тускнел и превращался в нечто туманное и очень неопределенное.
        - О чем думаешь? - послышался голос, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Обернулся и увидел Михалыча с двумя полными кружками.
        - Тьфу! О чем… Как послезавтра падать буду.
        - Не переживай, научишься, - снисходительно сказал он и протянул мне кружку. Уселся рядом и с наслаждением вытянул ноги.
        - Куда я денусь с подводной лодки? - кивнул я и попробовал чай. Крепкий, сладкий и душистый. Умеет Михалыч чай заваривать! Что касается моих возможных падений, то это тоже часть подготовки. Завтра должен приехать инструктор, а точнее - инструкторша. Вместе с двумя лошадками. Да, я тоже удивился, но ничего не поделаешь. Кто там знает, на чем ездят в иных мирах? Может, на лошадях, а может - на динозаврах. Лишним не будет.
        - Главное, Саша… - начал Михалыч и шумно отхлебнул чаю. Потом ткнул пальцем в небо и продолжил: - Главное - ничего себе не сломать.
        - Умеете вы, Михалыч, ободрить приговоренного.
        - Ну уж… приговоренного. Не ты первый, не ты последний.
        - Это как понимать?
        - Да это я так… - смутился Михалыч, - присказка у меня такая.
        - Понял, не дурак.
        - Ты это… кури поменьше.
        - Ничего, скоро брошу.
        - Ну-ну…
        Через несколько минут он допил чай, поднялся и ушел, напомнив, что через пару дней мы будем подбирать аварийный запас, одежду, снаряжение и оружие.
        Когда я узнал, что меня вооружат, то настроение слегка поднялось. Как у любого мужика, которому разрешили поиграть в игрушки для взрослых мальчиков. За последние две недели я успел вдоволь наиграться с этими железками! Если ваше воображение нарисовало автомат Калашникова и полный рюкзак патронов, который можно захватить в иной мир, то вы будете разочарованы! Эпоха «призрака» определяет не только направление подготовки, но и уровень снаряжения. Никто вам не позволит взять компьютер с фильмами и современное оружие.
        - Эпоха определяет сознание, снаряжение и… вес, - наставительно повторял Михалыч и тыкал пальцем в небо.
        Я вежливо кивал и, забыв про современное оружие, изучал старинное. Уроки начались с дульнозарядных ружей и закончились мосинской винтовкой. Довелось познакомиться и с револьверами, среди которых попадались очень интересные образцы. Кстати, капсюльные револьверы, представленные моделью «Colt Navy» сорок четвертого калибра, не понравились. Выглядит красиво, не спорю, но если разобраться - ну их к дьяволу, такие игрушки!
        Осколки капсюля часто попадали в щель между рамой и барабаном, что приводило к задержке - барабан не проворачивался. Было несколько случайных воспламенений соседних камор, но это моя ошибка - не покрыл пулю «салом». Да и заряжание, сами понимаете… Пока порох отмеришь, пулю загонишь и капсюль на брандтрубку прицепишь, то столько времени пройдет, что тебя успеют и убить, и закопать, и даже «Requiem aeternam»[2 - «Покой вечный» (лат.): название и первые слова католической заупокойной молитвы.] прочитать. Разумеется, если на том свете молитвы знают и читают.
        Про вес, который определяет эпоха, тоже не просто так сказано. Хотя и не совсем точно. Не эпоха, а миры. Как я понял из уклончивых рассказов инструктора, в параллельные миры можно протащить больше груза, нежели в миры-«призраки». Не знаю, чем это обусловлено, но с этим приходилось мириться. Мой собственный вес не учитывался. Опять же по каким-то особенным причинам. Если не растекаться мыслью по древу, то не больше двадцати пяти килограммов. На первый взгляд не так уж и мало. Если же начинаешь думать и прикидывать, то понимаешь, что это немного. Одежда, которая будет на мне, тоже взвешена и подсчитана. Вообще-то общий вес разрешенного к отправке груза - тридцать килограммов, но пять из них можно смело вычеркивать - это «посылка» для Влада.
        Параллельные миры… Если верить некоторым рассказанным мне фактам, то «призраки» - скорее «перпендикулярные». Они подчинялись каким-то непонятным законам, вторгались в соседние и затем пропадали на очень долгое время. В общем, настоящие хищники.
        Прошло несколько дней. Прибыла инструкторша со своими лошадьми, и теперь мой день начинался не с пробежки, а с тряски. Не скажу, что это сильно радовало. Седла, которые мне удалось попробовать, были различных типов: английские, казацкие и даже ковбойские. Каждое из них определяло манеру езды и посадку.
        Может, я покажусь непатриотичным, но самое удобное из этих седел - ковбойское. В нем можно совершать долгие переходы и не жаловаться, что задница отваливается. При желании и определенной сноровке даже поспать можно. Английское… Я бы назвал его пижонским, но боюсь, что меня заклюют наездники-профессионалы. Не буду с вами спорить - наездник я слабый и неопытный. Казацкое седло искренне удивило. Даже не могу описать впечатления.
        Инструкторша, молодая женщина, немного похожая на актрису Инну Чурикову, долго морщилась, наблюдая, как я трясусь на лошади. Неделю убил на обучение, но научился сидеть в седле. Сидеть, а не болтаться, как плохо привязанный мешок картошки.
        Через три недели после начала занятий у меня забрали одежду и выдали новую, в которой я и отправлюсь «на тот свет». Старомодное нательное белье с завязками, бежевая рубашка из толстой байки и темно-серые штаны из парусины, похожие на классические джинсы. Портянки, кожаные сапоги и широкополая светло-коричневая шляпа из фетра. Так и ходил, разнашивая обувь и привыкая к новому наряду. Вы знаете, было удобно.
        Примерно в это же время мы начали подбирать мне экипировку. Михалыч привел меня на склад, зажег свет и ткнул пальцем в большой стол, на котором лежали вещи, укрытые куском брезента. Светильник, похожий на литровую банку, висел на сводчатом потолке и освещал небольшой пятачок у входа. В глубине склада виднелись ряды стеллажей, забитых разномастными ящиками, бочонками и тюками. Пахло кожей, оружейной смазкой и еще чем-то неуловимо приятным.
        - Если ты, шельмец эдакий, пообещаешь хорошо себя вести «на том свете», - сказал он и прицелился в меня пальцем, - то разрешу взять несколько пачек сигарет и фляжку коньяку.
        - Лучше табаку и трубку.
        - Посмотрим… - хмыкнул Михалыч и откинул ткань в сторону. - Владей, бездельник.
        - Богато… - присвистнул я.
        5
        - Револьвер, ружье и два ножа, - неторопливо перечислял Михалыч, наблюдая за моей реакцией. - Это из железок, не считая разной мелочовки.
        Винтовка, которой меня вооружили, оказалась классическим «Винчестером» модели 1894 года. Полагаю, что вы такие видели, и не один раз, в фильмах о Диком Западе. Да, тот самый, с рычажным взводом, под американский винтовочный патрон калибра семь шестьдесят два или, если вам так будет угодно, 30-30 Winchester.
        - Хорошее ружьишко, - хмыкнул я, - древнее, как дерьмо мамонта.
        - Хочешь, взамен капсюльное выдам, чтобы оценил? - пробурчал Михалыч. - То самое…
        - Нет, спасибо! Пробовал уже.
        Ружье, которым меня стращал инструктор, было дульнозарядным. Тем не менее ствол нарезной, сорок четвертого калибра, и надо заметить, довольно точный. Только тяжелый, как лом. Нет, нам такого добра не надо.
        - Вот и радуйся, - подал голос Михалыч, словно прочитав мои оружейные мысли.
        - Радуюсь, - вздохнул я и взял в руки револьвер.
        Слава богу, что не капсюльный. Модель 1873 года, больше известная как «Миротворец». Одинарного действия, шестизарядный, сорок пятого калибра. К этому арсеналу было выдано по сотне патронов на ствол, упакованных в четыре холщовых мешочка.
        Рядом лег увесистый нож, похожий на классический боуи, и небольшая финка в глубоких ножнах. Из вещей достались легкий шерстяной свитер и анорак с капюшоном и карманом на груди. Куртка была пошита из тонкой кожи и пропитана какой-то водонепроницаемой дрянью. Три пары нижнего белья, отрез ткани на портянки и рюкзак из толстой парусины с кожаными накладками.
        Разная мелочовка вроде иголок и суровых ниток, опасная бритва, гребешок, зубная щетка и два куска хозяйственного мыла. Аптечка, карманные часы в серебряном корпусе, соль, спички и небольшой запас продуктов: вяленое мясо и мешочек с крупой. Пачка чая, немного кофе, котелок и формованная кожаная фляга, проваренная в пчелином воске. Два ремня, патронташ с кобурой для револьвера и моток веревки. Как мрачно пошутил Михалыч - чтобы повеситься, когда совсем плохо станет.
        Отдельно от вещей лежали три золотых пластинки, похожие на плитки шоколада. При необходимости можно было легко отломать один маленький квадратик, который весил ровно один грамм. В общей сложности сто пятьдесят граммов.
        - Доволен?
        - А где табак?
        - Хм… Ладно, посмотрю, - кивнул Михалыч.
        Он открыл один из ящиков и достал бумажный сверток. Трубка из вишни, две пачки табаку и три десятка сигарет, правда без фильтра и не в пачках. Судя по упаковке - все было собрано заранее, а Михалыч просто ждал подходящего момента, чтобы меня порадовать.
        - Ну что, бездельник, теперь твоя душенька довольна?
        - Хм… - ухмыльнулся я, - а где обещанная бутылка коньяку?
        - Вот нахал! Держи. - Он полез в набедренный карман и вытащил плоскую фляжку.
        - Теперь доволен.
        - Ну и славно. Пошли к медикам, маячки ставить.
        Маячки, о которых упомянул инструктор, - это два чипа, которые вживляют в предплечья. Почему именно два? Понятия не имею. Видимо, есть шанс остаться без руки. Если без одной вы еще сможете работать, то без двух, сами понимаете, будете начальству неинтересны. Разве что какой-нибудь зубастой твари пригодитесь, которая решит поужинать вашим ливером.
        Незаметно прошла еще одна неделя. Закончился месяц, отведенный для моей подготовки. Закончился как-то серо и очень буднично. Никаких экзаменов и торжественных речей не было. Никто не хлопал меня по плечам, выражая надежду, что я не подведу и буду достоин этого большого доверия, которое мне оказывают. Все произошло очень просто: под конец занятий к нам заглянул Владимир Семенович и сказал, что подготовка закончена. Меня ждал еще один медицинский осмотр и… И все.
        Вечером, после всех медицинских процедур, я сидел во дворе и пил чай. Предплечья, замотанные бинтами, противно зудели. Немного погодя пришел Михалыч. Он покосился на меня, покряхтел и уселся рядом.
        - Послезавтра начинается «дорожка».
        - Ну и слава богу, - кивнул я и выбил из пачки сигарету. Неторопливо прикурил, погасил спичку и поморщился. - Хоть что-то изменится. Надоело уже здесь сиднем сидеть.
        - Это у тебя предстартовый мандраж начинается.
        - Может, и так.
        - Ты меньше думай и быстрее соображай. Это, говорят, полезнее для организма.
        - Чувство такое…
        - Какое?
        - Странное. Будто не со мной происходит, а с каким-нибудь персонажем из книжки.
        - Сказал бы я тебе Саша… матом. И вообще… - Он замялся и потер рукой подбородок.
        - Что?
        - Не нарывайся там. Знаю я вашу породу. Твое дело - Владьку найти и передать посылку. Приключений на свою задницу не ищи - глядишь, и выпутаешься…
        - Они меня и сами найдут, приключения эти.
        - Вот этого я и опасаюсь, - вздохнул Михалыч.
        «Дорожкой» в этом богоугодном заведении называется пятидневный карантин, в течение которого я буду жить в изолированном боксе, похожем на барокамеру. Кстати, он рассчитан на двух постояльцев. Понятия не имею зачем, но мое дело исполнять, а не спрашивать. Тем более что все равно не ответят. Покосятся удивленно, как на несмышленыша неразумного, да и только.
        Последний вечер, который я провел «на свободе», прошел как-то совершенно незаметно, несмотря на отвальную, которую мне все же устроили. На заднем дворе накрыли стол и принесли тяжелый мангал. Пришли Михалыч, Владимир Семенович, Катерина - инструктор по верховой езде и даже Семен Моисеевич. Старый психолог заглянул на пару минут, выпил рюмку водки, повздыхал для порядка и ушел не прощаясь. Мы тоже не стали засиживаться. Шашлычков поели, выпили немного и разошлись. Чем не поминки?
        В карантине было тоскливо.
        Курить нельзя, вместо нормальной еды выдавали какую-то консервированную гадость, похожую на детское питание. Раз в день приходил Михалыч, чтобы поболтать и подбодрить. Общались через стекло, по телефону. Пару раз приходил психолог, чтобы убедиться в моем предстартовом мандраже. Он горестно вздыхал, что-то черкал в толстом засаленном блокноте и тихо удалялся.
        Из бокса было два выхода. Один для меня уже закрыт, а второй должен был открыться через пять дней - круглый люк, похожий на переход между отсеками в подводной лодке. Одежда и вещи, которые отправятся вместе со мной, были упакованы и лежали у порога.
        В боксе было тепло, и я валялся на койке в одном нижнем белье. Писал письма, которые обещали отправлять сестре через определенные промежутки, и читал книгу, которую дал Михалыч. Если честно, то содержания не запомнил. Начинал читать, но мысли путались и разбегались по сторонам, отвлекая от лихо закрученного сюжета. Какая-то беллетристика, заполненная вымышленными кошмарами.
        Последний день почти выветрился из памяти. Зазвенел телефон, и Владимир Семенович неожиданно дрогнувшим голосом сказал, что «пора уходить». Пока хлопал глазами, пытаясь понять и осознать услышанное, открылся люк. За ним стояли два человека, упакованные в оранжевые защитные костюмы.
        Страшно?
        Нет, пожалуй, не так. Ноги моментально стали ватными, я опустился на стул и зачем-то вытер руки о колени. Захотелось закурить и дернуть рюмку водки, но, сами понимаете, никто мне такой радости не предложил.
        Зря. Я бы выпил…
        Парни, чьи лица виднелись за стеклами масок, терпеливо стояли рядом и ждали, пока я одевался. Смешно вспомнить, но руки дрожали, когда рубашку застегивал. Глупо, наверное, выглядело. Наконец я закончил одеваться, взял сверток и перебрался в соседнее помещение.
        Установка, которая должна отправить меня «на тот свет», была похожа на медицинскую пилюлю, выкрашенную в темно-серый цвет. Длиной чуть больше двух метров и диаметром около метра. Люк, похожий на крышку гробов новомодного дизайна, навевал не самые приятные ассоциации. Внутри виднелся ложемент из стекловолокна с ремнями безопасности.
        Судя по направляющим, капсула поедет вперед и окажется между толстыми кольцами. Шесть металлических колец, каждое из которых напоминало покрышку от «Белаза». Пучки проводов толщиной с мое запястье… На одной из бетонных стен виднелись узкие, похожие на бойницы окна с массивными рамами и толстыми стеклами.
        Парни взяли мои вещи и уложили на дно капсулы. Закрепили и сделали приглашающий жест. Мол, давай, чего тянуть? Я что-то пробурчал и начал укладываться. Поерзал немного, устраиваясь поудобнее, хотя ложемент был изготовлен специально для меня и как ни укладывайся, а по-другому не ляжешь. Щелкнули ремни.
        - Готов?
        - Чего уж там… - кивнул я. - Поехали!
        - Еще один космонавт, блин. Не переживай, земеля! - пробубнил парень и неожиданно подмигнул. - Все будет нормально.
        - Ну-ну…
        Щелкнула крышка. Я остался один, и сразу навалилась духота. Понимал, что это ложное чувство, но легче от этого не становилось. Спустя несколько минут раздался противный звук сирены, капсула дрогнула и дернулась вперед. Послышался тяжелый нарастающий гул, заполняя тело противной мелкой дрожью.
        Сжал зубы и почувствовал, как по лбу сбежала капля пота.
        Еще немного, и я бы закричал. Не знаю, что-нибудь безнадежно-матерное. Не успел. Гул превратился в оглушительный вой, словно там, за тонкими стенками капсулы, ревел водопад.
        Хлопок! Резкий, бьющий по ушам - и тишина… Чувство полета? Нет, ничего подобного! По телу, обжигая и царапая кожу, ударили тысячи раскаленных иголок.
        Сознание, вопреки всем предупреждениям, не потерял. Может, и был какой-то момент, когда отключился, но не заметил. Слабость - да, была. Тело как ватное, руки дрожали. На лбу выступил холодный пот. Даже удара не почувствовал.
        Легкий толчок, потом заскрипел песок, царапая днище капсулы, и все - тишина. Такая громкая, что я слышал биение сердца. Казалось, что оно колотилось где-то под горлом и затрудняло дыхание. Подождал несколько минут и непослушными руками нащупал запоры. Мне было страшно. Очень страшно.
        Щелчок.
        Люк открылся с первого раза. Видимо, я так испугался, что выбил крышку из пазов. Она отлетела в сторону и зашуршала в траве. Навалились лесные запахи, хлынул свежий воздух, а я лежал, пялился в голубое небо и боялся вдохнуть.
        - Черт побери… - сказал я. Голос был каким-то чужим и совсем непохожим на мой. Охрипшим. Попробовал пошевелиться, а потом уцепился за края люка и сел. Осмотрелся. Лес. Обычный сосновый лес.
        6
        Первые минуты прошли в механическом, совершенно бездумном состоянии. Потом, уже много позже, я подумал: какой же ты, Александр Талицкий, везучий сукин сын! Меня можно было брать голыми руками вместе со всем арсеналом, наставлениями по выживанию и прочим бредом, которым пичкали Михалыч и его коллеги.
        Понемногу ступор прошел, и я начал соображать. Распаковал вещи, зарядил винтовку и револьвер. Нацепил широкий ремень. Смешно прозвучит, но именно патронташ, набитый патронами, окончательно привел в чувство. Блестящие гильзы - как риски на линейке, с которой начался отсчет новой жизни.
        Подобрал отброшенный люк и поставил его на место, не забыв выдернуть ярко-желтую ручку, закрепленную с левой стороны от ложемента. Щелкнул замок. Теперь можно уходить. Даже нужно! Потому что через десять минут сработает ликвидатор и внутренняя оболочка выгорит дотла, оставив лишь тонкую, почерневшую скорлупу капсулы.
        Огляделся по сторонам - обычный сосновый бор, только деревья потолще и повыше. Сквозь густые ветви пробивались солнечные лучи. Птицы поют. Идиллия! Впереди, в просветах между деревьями, блеснула вода. Мне, если не ошибаюсь, туда и надо. Картой, как вы понимаете, меня не снабдили ввиду отсутствия таковой. Приходится полагаться на отчет Влада, вызубренный наизусть.
        Парни из научного отдела утверждали, что меня выбросит неподалеку от того места, где три года назад появился Влад. Только рассказывали как-то не очень уверенно, словно и сами не знали, куда меня выкинет. Хотя… озеро в рапорте упоминалось. Первым пунктом.
        Забросил на плечо рюкзак, взял винтовку и пошел вперед.
        Не оглядываясь.
        Я вообще не люблю оглядываться.
        Солнце уже клонилось к закату, когда я подошел к озеру. Большое, надо заметить, озеро. Противоположный берег едва просматривался. Поначалу я подумал, что это какой-нибудь морской залив, но вода была пресной.
        Под обрывом, заросшим высокими соснами, виднелась песчаная отмель. Валялись сухие деревья, выброшенные на берег, и целая россыпь гранитных валунов. Ни людей, ни лодок. Даже какой-нибудь струйки дыма, которая могла бы указать направление, не было.
        Ну и черт с ними, аборигенами этими. Ночевать буду здесь.
        Мирно потрескивал костер, разгоняя сумеречный бархат чужого мира. Звездное небо над головой, россыпи неизвестных созвездий. Нет, романтиком я не был. Никогда, даже в молодости. Несмотря на это, было спокойно. Прошел мандраж, прошли первые часы в этой параллельной реальности.
        Подоспела каша, приправленная стружками вяленого мяса, которую я умял с большим аппетитом. Жевал, пялился на окрестности и размышлял, откуда мне начинать поиски. Для начала надо было найти какое-нибудь приметное место и спрятать посылку. Потерять, как и таскать с собой, эту пятикилограммовую коробку желания не было. Да и опасно - мало ли куда влипну.
        Теперь, когда я оказался в этом «призраке», можно поделиться информацией, которой меня снабдили на базе. Как уже говорил - карты не было. Лишь скупое описание местности, которое Влад успел передать на базу. Эти факты, по большей части весьма приблизительные и отрывистые, могли помочь лишь в самом начале. Связь с этим миром неустойчивая, и полученный отчет Влада был расшифрован не полностью. Удалось зафиксировать эпоху и описание стартовой точки. Упоминались большое озеро и городишко, который находился в двух днях пути на юго-запад.
        Уровень опасности, определенный Владом, относился к «желтой зоне», что значит… Да ни черта это не значит! Красная зона - это военные действия, а желтая… Фронтир, со всеми приличествующими развлечениями. Зеленый уровень - благодать земная. Только Михалыч как-то проговорился, что таких миров не было зафиксировано. Нигде и никогда. Желтый… Постреливают, надо понимать, и весьма активно. Ладно, поживем - увидим. Я выпил чаю и даже выкурил трубку, словно заключил мир с этой «призрачной» реальностью. Поглазел на звезды, подбросил в костер дров и лег спать. Утро вечера мудренее.
        Ночь прошла спокойно, хоть и спал урывками, часто просыпаясь и вздрагивая от лесных шорохов. Где-то совсем рядом бродил какой-то большой зверь. Он шумно фыркал и даже рычал, будто я занял его место и мешал отдыхать. Тем не менее прекрасно выспался.
        Меня разбудили птицы. Орали, перепархивали с ветки на ветку и устраивали свои птичьи разборки. Я выругался и открыл один глаз. Костер подернулся пеплом, и едва дымился. Светало.
        Не знаю, как здесь с цивилизацией, но дикого зверья с избытком! На берегу, недалеко от места ночлега, встретил стадо оленей. Они спокойно паслись в распадке и ушли не сразу. Настороженно покосились в мою сторону и неторопливо потянулись в лес.
        Спустя два дня мне посчастливилось рассмотреть слабый дымок. Заметил, когда выбрался из густых зарослей и оказался на открытой равнине. Впереди виднелись островки перелесков, небольшие холмы и речка, впадающая в озеро. Вода была прозрачной и очень холодной. Пока перебрался на тот берег, здорово продрог. Не знаю, какое сейчас время года в этом мире, но вода в ручьях ледяная! Да и по ночам, если честно, жарко не было.
        Дымок… С одной стороны, это здорово, что здесь есть люди, а с другой… Еще неизвестно, как встретят незнакомого человека, который вышел из лесу и даже не может объяснить свое появление.
        Единственное, что приходило на ум, так это классическое «поскользнулся, упал, потерял сознание…». Ну и про потерю памяти добавить, чтобы оправдать незнание местных правил. Поможет не поможет, а другого выхода все равно нет.
        Пока добирался до источника дыма, ничего нового в голову не пришло. Спустился с холма и увидел несколько строений, окруженных деревьями и зарослями кустарника. Обычный бревенчатый домишко. За ним простиралось поле, засаженное кукурузой, и виднелся пустой загон для скота, вытоптанный до серых земляных проплешин. Делать нечего - все равно пришлось бы общаться с местным населением. Почему бы не начать с фермеров?
        Обошел заросли - и остолбенел.
        Прямо передо мной, на ступеньках веранды, лежал убитый мужчина. Кто-то несколько раз выстрелил ему в грудь. Рядом валялся короткоствольный дробовик с расщепленным прикладом. Чуть дальше, у входа в дом, лежал еще один - молодой парень лет двадцати. Русоволосый, с куцей бороденкой, одетый в испачканный пылью комбинезон. Вся веранда была вымазана кровью. Даже на двери виднелись бурые подтеки.
        Мне доводилось видеть трупы, да и видом крови меня не удивишь, но сладковатый запах, витающий в воздухе, добил. К горлу подкатил тугой комок, и меня просто вывернуло. Резко, до боли в желудке. Едва успел отдышаться, как в стороне заметил еще несколько тел - двух женщин и седого старика, лежащего рядом с колодцем.
        Дед был еще жив. Он тяжело дышал, уставившись в одну точку. Хрипел, пуская розовые слюни, и понемногу отходил. Я опустился на одно колено, положил винтовку на землю и взял его за руку.
        - Вы меня слышите?
        Фразу я повторил несколько раз, на всех известных мне языках, но он не отреагировал. Мне кажется, он вообще не слышал и не хотел слышать. Прошло несколько минут, а я сидел и смотрел, как умирает этот старик. Да и что я мог сделать? Попробовал напоить, но он даже пить не смог.
        Он умер тихо, без всех этих «последних вздохов» и судорожных движений, о которых так любят писать в книгах. Я закрыл ему глаза и хотел подняться. Протянул руку к винтовке, но не успел дотронуться, как за спиной послышался шорох, и чей-то хриплый голос, растягивая слова, сказал:
        - Сынок… даже не думай…
        - Хорошо… - У меня даже в горле пересохло.
        - Будь добр, держи свои руки так, чтобы я их видел. Ты ведь не хочешь умереть раньше времени?
        - Н-нет…
        - Вот и прекрасно. Теперь подними руки повыше и поднимайся сам.
        Делать было нечего, и пришлось подчиниться. Тем более что голос звучал убедительно, а изображать бессмертного не хотелось. Не тот случай. Я поднялся и задрал руки вверх.
        - Повернись. Медленно. Ты меня понял?
        - Да…
        Вот тебе и первый контакте местными жителями, господин Талицкий. Во всей красе воинствующего фронтира. Передо мной стоял мужчина лет сорока. Загорелый, седовласый и круглолицый. Щегольская, аккуратно подстриженная борода, пухлые щеки и густые брови. Глаза темно-зеленые, зло прищуренные, а от уголков лучики морщин разбегаются, будто он стоит и раздумывает, куда вам заряд отправить - в живот или в голову.
        Как бы ни было неприятно стоять под прицелом, но мозги работали четко, фиксируя мельчайшие подробности фигуры. Массивный мужик. Высокий, плотный, и даже небольшое брюшко имеется.
        Одежда… Пожалуй, с эпохой Влад не ошибся. На моем визави был серый сюртук, под которым виднелся палевый жилет. Массивная цепочка с брелоками. Небрежно повязанный платок на шее и широкополая шляпа. Из кобуры торчала рукоять револьвера, украшенная белыми накладками. Что и говорить - колоритная личность. В руках он держал короткий дробовик, похожий на двухствольную пушку.
        - Ты кто? - спросил он. Говорил на английском, но с каким-то странным и непонятным акцентом. Вроде и растягивал слова, но они звучали резко, как щелчок бича.
        - Человек.
        - Вижу, что не медведь. Откуда ты здесь взялся?
        Объяснить я не успел. Послышался лошадиный топот, и к ферме подскакали несколько всадников. Один из них, молодой мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, соскочил на землю и подошел поближе.
        - Марк, эти твари ушли. Наши парни отправились за ними, но ты же знаешь… - Он не договорил, злобно сплюнул и посмотрел на меня.
        - Как видишь, ушли не все, - усмехнулся мужчина и ткнул дробовиком в мою сторону.
        - Это один из них?
        - Не знаю… - протянул он. - Мне так кажется.
        - Он не похож на бандита, - заметил парень.
        - Это почему?
        - Слишком чистенький.
        - Хм… - Мужчина, которого назвали Марком, поморщился и обратился ко мне: - За каким дьяволом ты остался? Решил обыскать трупы?
        - Я не бандит, - хмуро ответил я.
        Дело, что и говорить, оборачивалось не лучшим образом. Глупейшая ситуация, и черт знает, чем она кончится. В голове мелькнул образ повешенного, который как две капли воды похож на меня.
        - Можно, я опущу руки?
        - Если хочешь умереть прямо сейчас, то можешь опустить, - милостиво разрешил Марк.
        - Нет, не хочу.
        - Тогда заткнись и не мешай нам разговаривать.
        7
        За моей спиной лязгнула дверь. Щелкнул замок. Приехали…
        Камера выглядела как небольшой закуток, отделенный от офиса железной решеткой. Два грубо сколоченных лежака и бревенчатые стены. Рядом, за тонкой перегородкой находилась еще одна камера. В общем, четырехместная гостиница «на пути к виселице», как выразился помощник шерифа.
        В город меня доставили ближе к полудню. Связанным и переброшенным поперек седла, поэтому я не смог разглядеть местные достопримечательности. Только вывеску на въезде, в нескольких местах простреленную, и запомнил.
        «Rivertown»…
        Первой буквы было почти не видно из-за пробоин. Видимо, каждый, кто проезжал мимо, считал своим долгом выпалить по дорожному указателю, салютуя своей лихости.
        Контора местного законника словно сошла с киноэкрана.
        Большая квадратная комната, часть которой была выделена для вышеупомянутых камер, и присутственная половина - два письменных стола, несколько стульев и рогатая вешалка у входа. Рогатая - в том смысле, что сделана из разлапистых оленьих рогов, закрепленных на широкой доске.
        Оружейная пирамида с шеренгой разнообразных ружей и стенд на стене, похожий на доску для объявлений. Камин, несколько полок и громоздкий сейф в углу, сверкающий латунными деталями. Четыре окна с мутными от грязи стеклами и дверь с мощным засовом. Судя по двум пулевым пробоинам, по ней тоже иногда постреливали.
        На письменном столе царил привычный офисный бардак: увесистая папка в бархатной обложке и ворох разрозненных бумаг, разбросанных по столешнице. Две глиняных кружки, жестяной кофейник и пепельница. Чернильница, пяток патронов и серебряная ложка. Вот такой натюрморт.
        Парни, приехавшие с шерифом, куда-то разбрелись, и даже рыжеволосый Стив, похожий на актера Дэвида Уэнэма, куда-то запропастился. В конторе остался только Марк, который сразу устроился на стуле и начал неторопливо раскуривать сигару, наблюдая за моей хмурой физиономией. Он закурил, выпустил клуб дыма и несколько минут молчал. Наконец кивнул своим мыслям и задумчиво заявил:
        - Пожалуй, Стив был прав: ты слишком чистый для бродяги.
        - Я же объяснял, что не бандит… - опять начал я, но меня недослушали.
        - Как знать, как знать… - протянул Марк и потянулся за пухлой папкой, лежащей на его столе. Перелистал несколько страниц и хмыкнул. - Дорогая одежда, дорогое оружие… Не каждый может себе такое позволить. Так кто ты такой, говоришь?
        - Вы уже спрашивали.
        - Ну да, ну да… - задумчиво кивнул он. Потом взял несколько листовок, отпечатанных на грубой желтоватой бумаге и подошел к решетке. - Подойди сюда, сынок. Дай старому дяде Марку взглянуть на твое лицо.
        Он внимательно сравнивал меня с изображениями людей, украшенными хищными словами «Wanted!» или «Reward!»,[3 - «Разыскивается!» или «Вознаграждение!» - за поимку или ликвидацию преступника (англ.).] и недовольно хмыкал.
        - Что, не похож? - спросил я, стараясь выглядеть спокойным. Надеюсь, что получилось.
        - Не завидую твоей судьбе, малыш, окажись ты похожим на одного из этих парней!
        - Меня там не может быть.
        - Как знать, как знать… - опять затянул он и прикусил пожелтевший от табака ус. - Это ничего не доказывает. Пока ситуация не прояснится, будешь сидеть здесь.
        - Но…
        - Лучше заткнись, - устало отмахнулся Марк, - целее будешь.
        Шериф вернулся к своему столу и начал осматривать мои вещи. Особенно внимательно рассматривал швы на куртке. Щупал, разглядывая стежки, словно надеялся найти на них что-то особенное. Его даже оружие не так интересовало, как разная мелочовка, которая была в моем рюкзаке. Наконец он закончил осмотр и свалил вещи в угол комнаты. Золото, которое было мне выдано, я разломал на несколько пластинок и зашил в брючный ремень еще в нашем мире, так что его не нашли. Меня и обыскивали, надо заметить, не усердствуя. Забрали оружие, рюкзак и куртку. Посылка для Влада была закопана неподалеку от места моей первой ночевки, так что и с этим проблем не было.
        Дурацкое положение. Совершенно дурацкое. Мысли в голове путались. Присел на лежак и задумался. Как-то все неправильно разворачивается. Я рассчитывал прогуляться по этим местам, расспросить жителей и найти своего безбашенного братца, но сидеть в околотке с непонятными перспективами на будущее в мои планы не входило!
        Через несколько часов послышались шаги и в дом, позвякивая шпорами, вошел рыжий Стив. Он что-то жевал и даже урчал от удовольствия. С набитым ртом он напоминал хомяка. У меня даже настроение улучшилось. Всего на несколько секунд, но тем не менее. Лучше, чем сидеть и размышлять о своей незавидной судьбе.
        - Марк! Наши парни возвращаются!
        - Одни?
        - Кажется, с подарками!
        - Слава богу…
        Не прошло и пяти минут, как снаружи раздались лошадиный топот и веселые крики, перемежавшиеся забористой бранью. Как оказалось, взяли еще одного пленника - щуплого мужчину средних лет. Высохший, как жердь, с морщинистым лицом и грязными русыми волосами. Наряд вполне соответствовал эпохе. Разве что сюртук был испачкан сухой глиной и в двух местах порван.
        - Господи, какие люди! - весело воскликнул шериф и подбоченился. - Джек, ты ли это?! Какая несказанная радость! Видно, Бог услышал мои молитвы…
        - Дерьмо! - Пленник сплюнул кровью и скривился. - Сказал бы я тебе…
        - Вот и поговоришь, когда судья вернется, - пообещал Стив и подтолкнул его в сторону камеры. - Будешь болтать сколько твоей душе угодно.
        - Пошел ты…
        Доставленный пленник был изрядным грубияном. Он с ходу высказал законникам все, что про них думает, и даже намекнул на некую вполне определенную связь с матушкой шерифа. После этого он получил несколько приличных зуботычин и был заперт в соседнюю камеру. Правда, ругаться перестал лишь после того, как Марк пригрозил отправить его в холодный погреб.
        Ночь прошла… хотелось бы написать, что спокойно, но, как вы понимаете, покоем здесь и не пахло. Пахло оружейным маслом, лошадиным потом и кофе. Вечером стало холодать, и Стив, который остался ночевать в этой богадельне, развел огонь в камине и зажег керосиновую лампу. Ужин принес какой-то скрюченный старик. Он тяжело дышал и шаркал по полу разбитыми в хлам ботинками. Меня, само собой, никто кормить не собирался. Если честно, то у меня и аппетита не было. Лежал и думал, что предпринять в этой глупейшей ситуации.
        Утро началось с прихода Марка. Он заявился в офис и покосился на своего помощника, который спал на стуле, закинув ноги на стол.
        - Стив!
        - Да, шериф! - подскочил рыжий. Он захлопал глазами и едва не свалился на пол.
        - Откуда это взялось? - спросил Марк и показал помощнику конверт из серой бумаги.
        - Не знаю!
        - Меньше спи, и тогда будешь знать. Я нашел это рядом с нашей дверью. Будь добр, Стив, заведи себе почтовый ящик, чтобы девки знали, куда складывать свои девичьи сердца.
        - Да, сэр! - гаркнул помощник и весело оскалился.
        Шериф хмыкнул и перебросил ему конверт из серой бумаги.
        - Лови, бездельник. Какая-нибудь очередная дурочка, которой ты наплел с три короба о бесконечной любви. Если тебя поймают ее братья, то учти - я не буду тебя защищать! С тех пор, как ты появился, в городе стало рождаться подозрительно много рыжих ребятишек.
        - Сэр…
        - Мне наплевать, но судья был недоволен, когда увидел своего третьего сына.
        - Это не я!
        - Ну да, конечно, - Марк не дослушал и отмахнулся, - тогда с какого такого перепугу он отправил роженицу в Брикстоун? Уж не затем ли, чтобы избежать ненужных разговоров?
        - Не знаю, - как-то хмуро ответил его помощник, читая письмо. - Сэр…
        - Что там? Сообщили, что ты станешь папашей?
        - Нет. Это письмо для вас.
        - Что? От кого?
        - Оно касается этого парня. - Стив кивнул на соседнюю камеру.
        - Джека? И кто подписался?
        - Подписался? - переспросил Стив и уставился на письмо. - Уильям Фоули, эсквайр.
        - Тьфу… - Марк выругался и вырвал письмо из рук парня. Несколько минут читал, а потом выругался еще раз. Надо сказать, довольно витиевато. Я даже не все понял.
        - Хреновые дела. Эти подонки не успокоятся, пока не вытащат своего парня, - сказал рыжий и кивнул на соседнюю камеру.
        Не успел Марк ответить, как послышался скрипучий смех.
        - Что, шериф, наложил в штаны? Я говорил, что наши ребята меня не бросят?! Лучше бы тебе одуматься и отпустить меня на волю, пока не стало слишком жарко.
        - Заткнись!
        - Мистер Фоули тебе кишки на руку намотает, - ехидно проскрипел сиделец.
        - Стив, он меня достал! Закрой эту мразь в погреб!
        Пленника и правда переселили под землю, добавив несколько раз по хребту, чтобы меньше возражал и быстрее двигался.
        - Что будем делать, шериф? - спросил Стив, когда запер люк.
        - Парни уехали?
        - Да, еще засветло, - кивнул рыжий. - Они что-то выведали и отправились на юго-запад. Раньше субботы и не вернутся.
        - Это плохо.
        - Очень плохо! Мистер Фоули может нагрянуть в любой момент.
        - Не умирай раньше времени, сынок, - скривился Марк и посмотрел в окно, - что-нибудь придумаем.
        Стив вздохнул и устроился за соседним столом, поглядывая на крышку люка, словно хотел удостовериться в ее прочности.
        - Что будет со мной? - не выдержал я.
        Марк удивленно уставился на меня, словно первый раз увидел.
        - Сиди и не каркай под руку! Без тебя проблем хватает, - отмахнулся шериф и посмотрел на Стива. - Кто сейчас в городе?
        - Несколько торговцев из Брикстоуна… - начал перечислять рыжий, - и старик Микаэль, который из Форт-Росса нагрянул в гости к своей дочери.
        - Черт… как-то все не вовремя.
        - Да уж… - хмуро согласился Стив и начал разбирать револьвер.
        8
        Шериф, озабоченный письмом, решил остаться в конторе вместе со Стивом и местным кузнецом по имени Чак. Здоровенный мужик лет тридцати. Высокий, черноволосый и голубоглазый. Черты лица грубые, будто их топором вырубили. Просто гранитная глыба, а не человек. Несмотря на грозный вид, выглядел очень тихим и добрым человеком. Он даже ружье - короткий дробовик - держал в руках как-то смущенно. Мол, вы извините, но так уж получилось, что пришлось взять эту «дудку». Разве что не вздыхал, когда Марк патроны выдавал. Того и гляди покраснеет, начнет ножкой по полу шаркать. Только бы дробовик в лапищах не крутил, а то сломает и не заметит.
        Мне ничего не объясняли, но и так было понятно, что дело пахнет жареным. Покормили, сказали сидеть и не высовываться. При любой заварушке падать на пол и ползти под лавку, чтобы не прилетело что-нибудь ненужное и вредное для здоровья. Я молча кивнул и присел на пол, привалившись спиной к бревенчатой стене. Пользуясь задумчивым настроением Марка, я даже несколько сигарет из рюкзака выпросил и чашку кофе, опять же из личных запасов.
        Настроение… Как вам сказать… Слегка тревожно, слегка любопытно. Умом понимал, что ситуация не самая завидная, но все это… Даже не знаю, как объяснить. Будто не со мной все происходило. Отстраненно наблюдал за приготовлениями парней, курил и пил кофе. Иногда из-под люка доносился скрипучий смех Джека. Мужик откровенно нарывался на грубость, пока Марк не разозлился и пообещал открыть подпол и разрядить туда револьвер, не заботясь о том, куда попадут пули - в голову или задницу.
        Парни наскоро перекусили, покормили меня и засели играть в карты. Потрескивал камин. Я сидел, жевал бобы с мясом и ждал. Чего именно? Понятия не имею, но предчувствия были нехорошими.
        Все началось ночью, а точнее, под утро, когда ночная мгла отступает и превращается в предрассветные сумерки. Послышался протяжный свист, а потом чей-то голос крикнул:
        - Шериф, мы уже здесь!
        - Я так и думал… - пробурчал Марк.
        - Ты как? - раздался смех. - Не передумал насчет нашего приятеля?
        - Как бы не так…
        - Марк! Выходи, поговорим!
        - Ну что, джентльмены, - сказал Марк и сбросил карты на стол. - Постреляем немного?
        - Пожалуй… - кивнул Стив.
        Чак не ответил. Он смущенно улыбнулся, пожал плечами и потянулся за своим дробовиком.
        - Билли, это ты?! - крикнул шериф. - Ты опять привел своих голодранцев в город? Я же тебя предупреждал, чтобы ты убирался с наших земель!
        - Верни мне Джека, и мы уйдем!
        - Извини, приятель, но Джек предстанет перед судом.
        - Не будь дураком, шериф! Вас там только трое! Ты, Стив и этот увалень кузнец Чак. Вы что, решили сегодня умереть?
        - Мистер Фоули, идите в задницу! - вежливо предложил Марк.
        Я уже понял, что шериф - образчик вежливости, но не думал, что до такой степени. Так или иначе, но было не по себе. В животе стало пусто и холодно, как перед экзаменом.
        В ответ на вежливое предложение по-хамски грохнул выстрел, высадив оконное стекло. Зазвенели осколки. Марк выстрелил в ответ, и понеслось… Перестрелка разгоралась, будто лесной пожар под хорошим ветром. Едва я успел завалиться на пол, а парни уже устроились рядом с окнами и начали стрелять в эту серую предрассветную хмарь. Черт!
        Через некоторое время ранили Чака. Я не видел, как это произошло, но Марк выругался и приказал ему не изображать мишень и убраться в сторону. Судя по движениям кузнеца, это было не так просто сделать: он получил две пули сразу - в плечо и ногу. Нет, так дело не пойдет! Неожиданно меня охватила злоба. Злоба на эту дурацкую ситуацию, из-за которой сижу, как кролик в клетке.
        - Марк, черт бы тебя взял! - рявкнул я. - Выпусти меня!
        - Заткнись, парень!
        - Он же кровью истечет! Выпусти, хотя бы перевяжу!
        - Сиди, где сидишь!
        - Придурок! - рявкнул я. - Из-за твоей тупости…
        Выстрел! Еще один! Разлетелось стекло. Меня душила злоба. Адреналин зашкаливал, а я сидел у решетки и материл идиота Марка. Казалось, еще немного - и вырву решетку голыми руками.
        - Держи! - неожиданно крикнул шериф и швырнул мне связку ключей.
        Он добавил что-то еще, но я уже не слышал. Страшно стоять на коленях, пытаясь попасть ключом в замок, когда хочется забиться глубоко под нары и накрыться чем-нибудь тяжелым! Трясущими руками отпер решетку и выбрался наружу.
        Подобрался к рюкзаку и достал аптечку. Чак сидел на полу и шипел, как кот, пытаясь затянуть рану на бедре. Да, это не так просто сделать с простреленной рукой! Я перекатился к нему и невольно вздрогнул, когда в стену над головой впилась пуля.
        - Держись, Чак!
        - Все нормально… Мистер, мне, право слово, неловко…
        Дьявольщина! Этот кузнец и правда безбашенный идиот! Сидит с двумя дырками в теле и еще извиняется, что мне приходится перевязывать его раны.
        - Молчи!
        - Я бы и сам, но…
        - Заткнись, Чак!
        Выстрел! Страшно? Это было очень страшно! Меня трясло, будто старого эпилептика, но потом чувства отступили куда-то в сторону, и я видел лишь побледневшего кузнеца, который смущенно улыбался, наблюдая за мной.
        - Нож! Мне нужен нож!
        Чак кивнул и вытащил из ножен тяжелый тесак. Я распорол штаны и добрался до раны. Рана на внешней стороне бедра была глухой, но это уже забота местных хирургов! Мое дело - остановить кровь. Зубами вскрыл пакет и, стараясь не обделаться от страха, наложил на рану повязку. Несколько минут… Готово! С рукой было проще. Чак сам разорвал рукав рубашки. Сквозная рана. Уже хорошо!
        Выстрел! Взвизгнула пуля, попав в железную решетку, и рикошетом ушла в пол. Мама дорогая! Какого черта я здесь делаю?! Комнату заволокло пороховым дымом.
        - Готово! - крикнул я.
        - Спасибо! Я ваш должник, сэр!
        - Сочтемся!
        Шум выстрелов перебил ответ Чака. Он поморщился и попытался подняться, но задел бедром за камин и опять зашипел.
        - Сиди здесь!
        - Надо помочь ребятам… Это не дело…
        Потом была пауза. Глухая пауза в сознании, и я даже не понял, как оказался под окнами и откуда у меня в руках появился дробовик Чака вместе с набитым патронташем. Стив что-то крикнул, но я уже не слышал - вместе со всеми стрелял по мелькающим теням, оглохнув от собственных выстрелов. Попал? Не смешите! Если и зацепил кого-нибудь, так совершенно случайно. Страшно было. Зубы свело судорогой, да так, что и ножом не разжать.
        Через какое-то время рядом появился Чак, который притащил патроны. Он уже разжился винтовкой и устроился по другую сторону от окна, добавляя сумасшествия в эту картину. Иногда я успевал заметить неожиданно серьезное лицо кузнеца, и где-то в глубине души мелькало странное чувство восхищения этим человеком. Парень делал свою работу - воевал. Без лишних эмоций и глупых выкриков.
        Вспышки выстрелов, чьи-то крики. Ругань Стива, которому прострелили шляпу, едва не влепив пулю в голову. Рычание Чака, который только сейчас разозлился по-настоящему. Все это слилось в непрерывную ленту картинок, каким-то чудом оставшуюся в моей памяти…
        Рассвет наступал медленно.
        Солнце появилось из-за горизонта и осветило разгромленный офис шерифа. Я сидел на полу, пытался разобраться в оглушительно глупых мыслях. Куда впутался? Зачем? Понятия не имею. Голова болела, а в ушах стоял легкий гул. Да, стрелять в закрытом помещении - это не самая лучшая идея. Тем более из дробовика Чака. Это просто гаубица какая-то, а не ружье. В горле саднило от порохового дыма.
        Напротив меня сидел кузнец. Его серьезность куда-то испарилась, и он опять превратился в сопящего и смущенного медведя. Чак придерживал раненую руку, будто заранее извинялся перед нами за доставленные неприятности.
        Стив устроился за столом и перезаряжал свои револьверы, поглядывая на улицу. Шериф? Марк стоял рядом с открытой дверью с винчестером наперевес и курил, старательно выдувая табачный дым наружу. Это выглядело немного смешно, учитывая, что в комнате столько пороховой гари - хоть топор вешай. Так или иначе, но все уже закончилось.
        - Пойдем прогуляемся, - сказал шериф, когда Стив закончил перезаряжаться. Отбросил окурок и даже сплюнул. - Надо посмотреть на трупы этих парней.
        - Сдается, сэр, что мы увидим нескольких знакомых.
        - Буду счастлив, если одним из них окажется Уильям Фоули, - поморщился шериф.
        - Эти бродяги испортили мою шляпу, - пожаловался Стив.
        - Купишь себе новую. Готов идти?
        - Да, сэр!
        - Вот и прекрасно, - кивнул Марк и обвел взглядом комнату. Посмотрел в мою сторону и, видимо, хотел что-то сказать, но только отмахнулся и вышел. Следом за ним поплелся Стив, продолжая ругаться по поводу изувеченного головного убора.
        - Вам нужно к доктору, - сказал я кузнецу, - вытащить пулю, и вообще…
        - Да, сэр. Надо будет прогуляться к этим коновалам, когда парни немного осмотрятся.
        - Странно…
        - Что именно?
        - Я думал, что сюда прибежит половина горожан с ружьями.
        - Хм… Как вам сказать, сэр… - Кузнец повел плечами и слегка поморщился. - Здешние люди не любят вмешиваться в такие дела. Особенно когда это касается Уильяма Фоули.
        - Знаменитая личность?
        - Вы разве про него не слышали? - На лице Чака мелькнуло нечто похожее на удивление.
        - Я недавно в городе.
        - Года три назад он был шерифом этого города и…
        Закончить историю про бандита, который в прошлом был представителем закона, кузнец не успел - вернулся Марк.
        - Я послал Стива за доктором.
        - Спасибо, сэр! - сказал кузнец и попытался подняться.
        Общими усилиями мы подняли его на ноги и посадили на стул. Через некоторое время вернулся Стив с лекарем, которого, судя по состоянию одежды, вытащили прямо из кровати и приказали собираться. Пожилой врач с опаской покосился на улицу, потом вздохнул и поставил чемоданчик на стол.
        - Ну-с, джентльмены, показывайте свои дырки.
        На улице уже совсем рассвело. Это было чертовски хорошее утро.
        9
        Местный гробовщик, поразительно похожий на персонажа Георгия Вицина в фильме «Деловые люди», с самого утра досаждал шерифу вопросами, которые можно было свести в один: кто будет оплачивать похороны этих бездельников, которые устроили горожанам столько неприятностей? Судя по его репликам, самой большой проблемой были разбитые окна у соседей и шум выстрелов, который беспокоил жителей до самого утра.
        Узнав, что хоронить будут за счет города, гробовщик воспрянул духом и предложил сделать оптовую скидку, если заботы предоставят его конторе, а не бездельнику Кацману, который экономит на всем и даже гробы делает из сырой древесины. Казалось, еще немного, и он возмущенно ткнет пальцем в небо: «„Нимфа“, туды ее в качель, разве товар дает?» Увы, но этих известных слов я так и не дождался.
        Тем не менее маленький гробовщик в черном котелке и ветхом сюртуке развил такую бурную деятельность, что, казалось, занял весь офис. Его было слишком много. И как только его покойники терпят? Шериф, судя по всему, думал так же. Он поморщился и указал тому на дверь, приказав забирать дохляков, как только мистер Стив закончит осматривать их трупы. Гробовщик успокоился и моментально испарился, открыв задницей дверь и пообещав сделать все в лучшем виде. Бойкий старичок.
        - Что будет со мной? - спросил я, когда мы остались одни.
        - Забирай свои вещички и можешь идти на все четыре стороны, - отмахнулся Марк и сделал небольшую паузу. - И еще…
        - Что?
        - Ты нам очень помог. Спасибо.
        - Не за что.
        - Кстати, - он поднялся и протянул мне руку, - меня зовут Марк. Марк Брэдли.
        - Александр Талицкий.
        Мы пожали друг другу руки, и я вышел на улицу. Ярко светило солнце. На прилегающих улицах начали появляться люди. Они осторожно выходили из домов и оглядывались по сторонам, надеясь не попасть под запоздалый выстрел. Самые любопытные подходили поближе, благоразумно огибая убитых, лежавших перед конторой шерифа. Какой-то мужчина, судя по ящику с инструментами - плотник, торопился немного подзаработать. Он топтался на веранде, старательно морщил лоб и даже вздыхал, подсчитывая возможные издержки.
        Я отошел на несколько метров и осмотрел дом. Неплохо здесь постреляли: весь фасад в пулевых отметинах, и ни одного уцелевшего стекла. Кстати, в доме напротив с этим тоже обстояло не лучше. Какая-то дряхлая старуха уже подметала осколки на веранде и зло поглядывала в нашу сторону. В общем, мы тоже позабавились от души… Можно сказать, ни в чем себе не отказывали.
        Контора шерифа, из которой я вышел, находилась неподалеку от речной пристани. Это здание было построено в самом начале оживленной улицы, которая вела к центру города. Я, еще ошалевший от последних событий, немного потоптался на месте и… повернул обратно.
        - Тебе чего? - удивленно спросил шериф. Он даже сигару забыл прикурить, хотя за этим занятием я его и застал.
        - Мне бы в гостиницу.
        - Тебе что, нужен провожатый или ты боишься заплутать в городе?
        - Ну… как тебе сказать, - замялся я.
        - Нет денег, - понимающе кивнул Марк.
        - Я прибыл издалека и…
        - Поиздержался в дороге, - вздохнул шериф и посмотрел на меня. - Поверь, Алекс, ты не первый, который прибывает в этот город с пустыми карманами. Хм… Правда, они и выглядят попроще. Если честно, то я даже слегка удивлен. Ладно, это не важно. Могу предложить на выбор три оружейных лавки, которые с радостью купят твои стволы, или ломбард, в котором сможешь заложить что-нибудь из вещей. Часы, например. На несколько дней хватит, а там подыщешь какую-нибудь работенку. На пристани или лесопилке. Платят немного, но на жизнь хватит.
        - Скажи, а где здесь можно обменять золото? - осторожно спросил я.
        - У тебя есть золото? - недоверчиво покосился Марк.
        - Немного. Поможешь?
        - Тогда тебе в банк. Ладно, - вздохнул шериф и поднялся, - пошли, провожу. Тем более что мне и самому туда нужно. Только надо найти Стива, чтобы присмотрел за порядком.
        Стива мы нашли, а точнее, услышали. Рыжий уже шел в нашу сторону, увешанный трофеями, как новогодняя елка, и делал вид, что ужасно занят. Следом семенила та самая старуха с метелкой и костерила его от всей души, попрекая за кривые руки и врожденное косоглазие, из-за которых она лишилась пяти окон и нанесла непоправимый ущерб здоровью, ползая ночью под пулями. Ее послушать, так вся ночная потасовка были затеяна лишь для того, чтобы разбить стекла и уничтожить два цветочных горшка на подоконнике.
        Помощник вяло отбрехивался, обещая похлопотать насчет компенсации, но старуха, судя по всему, не верила. Она яростно трясла метлой и обещала найти управу на двух обормотов со звездами и этого болвана Чака, который еще полгода назад обещал ей выковать оградку для садика, но так и не заявился. Как я понял, мне очень повезло, что она не знала моего имени. Марк увидел эту картину, резко погрустнел, что-то невнятно буркнул и поволок меня в сторону, стараясь оставаться в тени деревьев, посаженных вдоль улицы.
        - Какая милая старушка, - успел заметить я.
        - Ведьма старая! - прорычал шериф и добавил еще несколько эпитетов, настолько емких и красочных, что я не решусь их повторить в приличном обществе.
        Забегая немного вперед, могу сообщить, что Ривертаун оказался не таким уж маленьким городом. Здесь проживало около семисот жителей, и еще человек двести попадали под разряд «временно проживающих». Они прибывали сюда со всей округи, чтобы отправиться вниз по реке, или, наоборот, приплывали с низовий на пароходе и расползались, как тараканы, по окрестностям, чтобы найти свой кусочек счастья на диких землях. Или поймать пулю, но это, как вы понимаете, дело личного везения.
        В общем, постоянная круговерть! Само собой, город бессовестно пользовался этим выгодным положением, предоставляя желающим все необходимое. Три оружейных лавки, четыре борделя и добрый десяток салунов, не считая двух кузниц, пяти магазинчиков и двух похоронных бюро, которые по совместительству занимались и медицинской практикой. По крайней мере, так было написано на их вывесках.
        Кстати, мне повезло! Сомнительное везение, если честно, но уж какое есть: познакомился с обоими гробовщиками. Йосиф Кацман, который встретился нам по дороге, сунулся к шерифу по «очень важному делу», но был фраппирован, узнав, что похороны вместе с заработком уплыли из-под носа. Чернявый гробовщик с вселенской скорбью во взгляде сообщил, что «так дела не делаются» и он «найдет управу» на этого «пройдоху и пьяницу», то есть своего конкурента.
        - А у вас здесь ничего так, - сообщил я, когда мы отделались от Йосифа.
        - Что? - не понял Марк.
        - Живенько…
        - Ну да, конечно. Просто обхохочешься, - хмуро заметил шериф.
        Дома на окраинах были бревенчатыми. По мере приближения к центру они как-то незаметно исчезали, уступая место двухэтажным щитовым домикам на вполне приличных каменных фундаментах. Нет, здесь тоже попадались бревенчатые дома, но выглядели они так изящно, что самый придирчивый архитектор не обвинил бы их в грубости линий.
        К числу достопримечательностей можно отнести и мэрию - двухэтажный особняк в центре города, и парочку кирпичных зданий - банк и тюрьму - для тех, кто по счастливой случайности избежал виселицы. Тоже, как вы понимаете, не самое лишнее здание в городе.
        В банке, куда меня привел Марк Брэдли, я, немного смущаясь, выложил на конторку пятьдесят граммов золота. Управляющий, осмотрев аккуратные квадратики, одобрительно кивнул и пересчитал все на местную валюту, выдав на руки положенную сумму и предложив открыть банковский счет. Пообещал подумать и заглянуть на недельке, когда «осмотрюсь», чем заслужил еще один одобрительный кивок и уверение, что мне «всегда рады».
        Пока шериф что-то выяснял с управляющим, я присел в сторонке и начал рассматривать местную валюту. Мне выдали четыре золотых монеты и немного серебряной мелочи. Если позволить себе некоторую вольность в названиях, то четыре золотых червонца. Приличная монета, весом в десять граммов и диаметром около двадцати пяти миллиметров.
        На реверсе обозначен номинал, по какой-то нелепой прихоти гравера или художника записанный дробью. На месте числителя цифра «10», а на месте знаменателя - разлапистая буква «М». Довольно тонкий кантик, рубчатый гурт. На аверсе - венок из дубовых листьев и пятиконечная звезда. Скромненько и со вкусом.
        Серебряные монеты были разных размеров и номиналов. Одна марка, две марки и пять марок, весьма однообразно оформленных. На одной стороне номинал, украшенный растительным орнаментом, а на другой - уже известный вам герб.
        Чтобы закончить со здешней нумизматикой, я, пожалуй, добавлю, что кроме полновесных монет существовали и биллонные - разменные. Они назывались центами и изготавливались из низкопробного серебра. Стал обладателем сорока девяти марок и не имел ни малейшего понятия, много это или мало.
        - Ты уже закончил разглядывать свои богатства? - спросил Марк.
        - Вполне.
        - Пойдем покажу, где сможешь нормально выспаться, не тревожась за свои карманы.
        Шериф проводил до дверей «пансиона» и представил чопорной, но очень симпатичной хозяйке, которая сдавала комнаты «приличным одиноким джентльменам» с завтраком, включенным в цену проживания. Я так устал, что даже не расслышал цену. Марк попрощался, пригласил заглянуть на рюмку чаю, когда высплюсь, и откланялся.
        Комната… Да, конечно. Уютная комната на втором этаже. Деревянные стены, гардины с рюшечками и даже войлочный коврик на полу. Хозяйка выдала мне ключ, сказала, что при нужде можно обратиться к прачке, живущей по соседству, и оставила меня одного.
        Я положил вещи на пол, сел на кровать и огляделся. Двустворчатый шкаф, стол, два стула и пустая книжная полка. Рядом с кроватью - тумбочка, на которой примостились стеклянный графин, два стакана и пепельница. Вынул из кармана часы, щелкнул крышкой и понял, что со времени последнего выстрела прошло всего лишь три часа.
        И тут меня накрыло…
        Огромной и удушливой волной захлестнул страх. Я не психолог и не имею ни малейшего понятия о тайнах человеческих душ. Тем более в таких ситуациях. Страх накатывал с такой силой, что у меня скулы свело. Вдруг понял, что в меня стреляли, могли и должны были убить, но я опять, благодаря невероятному везению, выжил. Выжил, хотя по всем законам мироздания должен был погибнуть. Меня чуть не прихлопнули, как глупого новобранца, который впервые в жизни попал под обстрел, едва не наложив в штаны от страха.
        Трясущими руками достал фляжку с коньяком и налил полстакана. Махнул залпом, даже не чувствуя вкуса. Немного посидел, вспомнил добрым словом Михалыча и добавил еще столько же. Закурил и уставился куда-то в стену, пока на душе немного не потеплело. Докурил и завалился на кровать.
        Пусть этот мир подождет. Спать…
        10
        - Мистер Алекс… - укоризненно заметила хозяйка, заметив утром мою опухшую морду.
        - Извините, миссис Грегори, - вздохнул я. - Вчера был жутко тяжелый день, вот и…
        - Понимаю… - поджала губы она. - Весь Ривертаун только и говорит про ночную стычку. Вы, надеюсь, в этом не участвовали?
        - Боже меня упаси! - отмахнулся я. - Только присутствовал.
        Хозяйка благосклонно кивнула и, можно сказать, поверила. Она вздохнула и налила мне чашку кофе. Вот и какого черта меня тянет на глупые шутки в этом поперечном мире? Или это нервное?
        - Ваш кофе…
        - Благодарю вас, миссис Грегори.
        Я спал почти сутки, отходя от стрессов, полученных за последние несколько дней. Как-то все сразу навалилось, закручивая и без того запутанную ситуацию с моим появлением в этом мире. С другой стороны - можно сказать, что я неплохо легализовался. Не прошло и недели, как успел посидеть за решеткой, вляпаться в разборки между шерифом и главой местных бандитов и даже напиться в одиночку.
        Просто сумасшедшая карьера для простого переводчика.
        День начался с приличного завтрака и хорошо приготовленного кофе, что меня искренне порадовало. Поблагодарив хозяйку, я поднялся к себе в комнату. Итак, господин Талицкий, пора начинать работать! Надо прогуляться по городу, осмотреться и зайти к Марку, чтобы прояснить некоторые вопросы. Узнать местные правила и порядки. Можно было поболтать с хозяйкой, но сомневаюсь, что она будет в восторге от моего невежества. Она и так косилась на мой наряд, который не совсем походил на костюм джентльмена. В этой одежде, кстати очень удобной, я был похож на безмозглого придурка, который заказал у портного наряд сельского жителя. Уж слишком он дорого выглядел, учитывая материал и качество пошива. Местные модельеры так не пошьют, да и качество ткани другое.
        Если честно, то я даже не знал, что делать с револьвером - взять или оставить. Дело в том, что на улицах было не так уж много вооруженных людей. Вчера, когда мы шли в банк, я успел заметить нескольких почтенных горожан, у которых под сюртуком мелькнули кобуры с револьверами, но большая часть жителей обходилась без этой карманной артиллерии. Немного подумав, решил, что лишним не будет. Тем более что утро было прохладным, а куртка доходила до середины бедра и прекрасно закрывала мой арсенал.
        Надеюсь, что вы простите некоторую сумбурность повествования. Как бы там ни было, но ученый из меня никакой, а уж тем более исследователь иных миров. После того как я попал в Ривертаун, меня не покидало чувство, что угодил на костюмированный праздник. Здешние люди были похожи на людей из нашего мира, разве что живущих в другой эпохе и говоривших на странном английском языке. Некоторые слова и выражения были не совсем понятны, но эта проблема появилась чуть позже, когда начал больше общаться с местным населением.
        Выйдя из дома, я закурил, ответил на приветствие соседа, который вежливо приподнял шляпу, и отправился в сторону конторы мистера Брэдли. Шериф оказался на месте и был искренне рад, что я зашел. У него как раз сидела очередная старушка, недовольная ночным переполохом, и жаловалась на своего соседа. В общем, стучала старушка, как настоящий барабанщик. Даже чем-то родным, до боли знакомым повеяло. Увидев меня, пожилая миссис закончила рассказ и тихо удалилась, обещая заглянуть «когда мистер Брэдли освободится для очень важного разговора». Шериф тяжело вздохнул, пообещал сделать все от него зависящее и проводил гостью к выходу. Видимо, для того, чтобы она не передумала.
        Всю дорогу думал, с чего начать поиски, потом махнул рукой на премудрости и рассказал шерифу о пропавшем брате. Естественно, без упоминания иных миров. Мол, был у меня брат-близнец, который отправился бродить по свету и вдруг исчез… Чем не версия? Не самая плохая история. Марк Брэдли курил, слушал и не задавал лишних вопросов. Наконец я выдохся и затих.
        - В общем, ты ищешь своего брата, - подвел итог шериф.
        - Да.
        - Понимаю… Лет десять тому назад мой младший братец отправился с парнями на север, и с тех пор о нем ничего не известно, - вздохнул он. - Погиб, наверное, паршивец эдакий. Ну да ладно… И как ты собираешься его искать?
        - Если честно, то понятия не имею, - признался я и вытащил из кармана конверт. В нем находилось несколько фотографических карточек. Портреты Влада Талицкого, выполненные в старинном стиле, которыми меня снабдили «на том свете». - Есть несколько фотографий, но не думаю, что они сильно помогут.
        Марк посмотрел на карточки и покачал головой.
        - Нет, я такого не припомню. Когда он пропал?
        - Около трех лет тому назад.
        - Хм… Три года назад я жил в Брикстоуне и здешние жители меня мало интересовали. Тем более что в этих краях было жарковато. Не хочу тебя расстраивать, приятель, но люди здесь чаще погибали, чем рождались.
        - Понимаю, но мне кажется, он все-таки жив.
        - Если ты так уверен, то будем надеяться, что так оно и есть. Поговори с банковскими клерками и барменами из салунов. У этих мальчиков хорошая память на лица, может, кто-нибудь и вспомнит.
        - Спасибо, Марк! Пожалуй, так и сделаю.
        - Не за что… Заходи, если что-нибудь понадобится.
        - Не откажешься перекусить?
        - Ты хитрый малый! Думаешь, если появишься со мной в каком-нибудь ресторанчике, то люди будут охотнее отвечать на твои вопросы?
        - Даже в мыслях не было, - поморщился я.
        - Ладно, не обижайся, - отмахнулся шериф. - Пошли, съедим что-нибудь. Тем более что сегодня на удивление тихо.
        Мы вышли из конторы и пошли по направлению к набережной. Я проводил взглядом одного забулдыгу, который, несмотря на раннее время, был навеселе, и Марк, перехватив мой взгляд, объяснил:
        - Этому пьянице можешь не удивляться. Два года тому назад он был почтенным отцом семейства, но семью убили при попытке ограбления, и он запил. Не самый лучший способ справиться с горем, но каждый волен распоряжаться судьбой по своему усмотрению.
        - Да, пожалуй, ты прав. Хотел спросить…
        - Спрашивай, - кивнул Марк и поднес руку к шляпе, приветствуя почтенную матрону.
        Не оставалось ничего другого, как сделать то же самое. Надо привыкать быть вежливым.
        - Часто пошаливают?
        - Как тебе сказать, приятель… День на день не приходится. Бывают тяжелые дни, и тогда мы разве что не живем на улицах. Народ здесь спокойный, но перед прибытием парохода скапливается разная шваль, всегда готовая пырнуть тебя ножом.
        Вот так, мило беседуя о разных душегубах и пьяницах, мы добрались до ресторанчика или харчевни, это уж как вам больше нравится. На вывеске был изображен какой-то пузатый зверь с дробовиком наперевес. Если честно, то я не особо разглядывал.
        Разница между баром и рестораном была лишь в длине барной стойки. Как выяснилось позднее, это ограничение введено из-за налогов. Бары платят больше, но могут работать до двух часов ночи, а рестораны закрываются в десять часов вечера.
        - Кстати, хотел спросить насчет оружия, - начал я, когда мы сделали заказ и устроились на веранде.
        - Что именно тебя интересует?
        - В городе есть какие-то правила, которые касаются стрельбы и прочих… развлечений?
        - Хм… Как тебе сказать, Алекс… - поморщился шериф. - Будь моя воля, я бы отобрал у жителей не оружие, а ножи. Именно с помощью ножей, которые есть в каждом доме, гибнет больше всего народу. Как понимаешь, это несбыточная мечта! Приходится с этим мириться, давая зарабатывать таким парням, как мистер Кацман и старик О'Хара. Это тот самый гробовщик, которого ты видел вчера в конторе, - пояснил Марк.
        - Часто стреляют?
        - Где?
        - На улицах или в предместьях.
        - Вот еще! - фыркнул Марк. - Скажу тебе честно: не представляю идиота, который будет тратить патроны и палить по консервным банкам. Разве что очень богатый человек, но таких в Ривертауне мало. Законы у нас простые: нельзя насиловать женщин, похищать и убивать людей. Красть скот и лошадей тоже нельзя. Разумеется, это не касается самообороны и людей, которые объявлены вне закона. Если тебе посчастливится подстрелить какого-нибудь мерзавца из этого списка и доказать его смерть, то получишь награду.
        - Нет, не надо мне таких приключений.
        - Согласен, - кивнул Марк, - это не самое лучшее занятие. Ты ведь понимаешь, что эти парни не будут стоять и ждать, пока будешь доставать свой дробовик из чехла? Эти сволочи попытаются удрать как можно дальше, а при случае пальнут тебе в спину.
        - В спину?
        - А куда же еще? - искренне удивился он. - Неужели ты полагаешься на их совесть?
        - Я думал, что честный поединок…
        - Алекс, ты в своем уме? Какой, к черту, честный поединок между охотником и дичью? В этом деле, как на охоте, нужно быть дьявольски хитрым и осторожным. Преступники - такие же звери, как и медведи.
        Шериф хотел что-то добавить, но хозяин принес заказ, и мы принялись за похлебку. Надо заметить, густую и вкусную. Чечевица, наваристый мясной бульон. На второе принесли картошку и кусок жареного мяса, щедро посыпанный зеленью.
        Пока обедали, я сидел и думал о его словах. Не вязались они с картиной, которую мы привыкли видеть в фильмах. Да, это другой мир, но я сомневаюсь, что в нашем мире все было иначе. Так что все поединки на пыльных улицах, пронзительная музыка и благородные бродяги с честными лицами остались лишь красивым воспоминанием о кинематографе.
        На десерт нам подали кофе и предложили сигары, но Марк курил свои, а я предпочел сигареты. Тем более что у меня еще оставалось несколько штук. Закурили, вытянули ноги и уставились на реку. Кстати, река широкая. Виднелось несколько рыбачьих лодок и даже большой плот, на котором стоял шалаш. Какой-то рыжий мальчуган сидел на берегу и удил рыбу. Идиллия…
        В общем, еда мне понравилась, и даже пиво было вполне приличным. Обед на двоих, вместе с пивом и кофе, нам обошелся в девяносто пять центов. Пять центов я оставил на чай, обеднев, таким образом, на одну марку. Шериф порывался внести свою лепту, но я только отмахнулся. В итоге мы вернулись в контору, чтобы поговорить и выпить по стаканчику бренди.
        В офисе уже сидел Стив, который ездил по каким-то делам и вернулся обратно злым и грязным. Легкий плащ, который он бросил на стул, был покрыт пылью и брызгами грязи, хотя погоды стояли сухие.
        11
        - Что за дела, Стив? - спросил Марк, бросив шляпу на стол. - Ты обхаживал очередную фермерскую дочку и проспал на службу?
        - Если бы… - поморщился рыжий. Потом увидел меня и кивнул: - Привет, Алекс.
        - Привет.
        - Рассказывай, - сказал Брэдли и присел на край стола.
        - Один из вчерашних бандитов, участвовавших в перестрелке, был ранен и разминулся с приятелями. Ему удалось улизнуть, и он спрятался на дровяном складе у старой пристани. Служитель говорит, что ничего не видел, но вы же знаете местных - они и шагу не сделают, если где-то мелькает тень банды Фоули.
        - Вот так… - заметил Марк и хмыкнул. - Кто именно, не знаешь?
        - Нет. После него остались лишь окровавленные тряпки и несколько револьверных гильз. Когда стемнело и суматоха немного улеглась, он украл лодку и отправился вниз по реке.
        - Почему именно вниз?
        - Его видел один фермер, который и прислал за мной мальчонку. Парень прискакал перед самым рассветом, вот я и отправился глянуть.
        - Ты болван, Стив Палмер! Какого черта ты отправился в одиночку?!
        - Так дорога-то мне известна… - ухмыльнулся рыжий помощник.
        - Ну да, конечно! Там неподалеку живет одна горячая вдовушка, если не ошибаюсь?
        - Да, сэр!
        - Удалось что-нибудь обнаружить?
        - Увы… Брошенную лодку и немного крови.
        - Где именно? - спросил шериф.
        - Неподалеку от заброшенной фермы. Той самой…
        - Да, я помню…
        Они весело заржали и начали что-то обсуждать, но я уже не слушал. Смотрел на кучу добра, сваленного в углу комнаты, и не мог понять, что именно привлекло мое внимание. Глаз зацепился за какую-то мелочь, дал сигнал мозгу, и все - Стив перебил внимание своим рассказом. Я даже губу прикусил, пытаясь вспомнить это мимолетное чувство удивления. Черт бы побрал этого помощника с его рассказами. Да, хреновый из тебя детектив, мистер Талицкий. С другой стороны - кто на кого учился!
        - Алекс? - спросил Марк.
        - Что? - задумчиво переспросил я и провел рукой по лбу.
        - Ты уставился на этот хлам, будто нашел золотую жилу, - хмыкнул Палмер.
        - Парни, а чьи это вещи?
        - Трофеи, - усмехнулся Стив и пояснил: - Трофеи, которые собрали на трупах. Я забрал только оружие, а гробовщик притащил все, что нашел в карманах этих бездельников. Старик О'Хара, надо отдать ему должное, хоть и пьяница, но честный, без обмана! Что именно тебя заинтересовало?
        - Да так… - отмахнулся я и подошел поближе.
        Четыре широких ремня с револьверными кобурами.
        Два вороненых револьвера. Еще один револьвер, правда капсюльный. Похож на «Colt Navy», который мне так не понравился во время обучения, но ручка другой формы. Тесак с широким лезвием, деревянная фляга… Нет, не то… Разукрашенные шпоры, еще один нож - складной, с роговыми накладками. Серебряный портсигар, курительная трубка. Кожаный кисет для табака… Ложка! Повертел в руках и на оборотной стороне заметил клеймо, забитое грязью. Поскреб ногтем и выругался, выдохнув брань сквозь крепко сжатые зубы. Так и есть: «нерж.».
        - Это что, ложка твоего брата? - спросил шериф и переглянулся со Стивом. - Ты уверен?
        - Да. Я могу увидеть трупы?
        - Если еще не закопали… - неуверенно сказал Стив Палмер.
        - Надеюсь, что нет.
        - Это становится интересным, - подал голос шериф и взял шляпу. - Пошли, прогуляемся в царство мертвых!
        Настроение, что и говорить, было хреновым. При любом исходе этой прогулки ситуация переставала радовать. Нет, я даже не думал, что Влад мог примкнуть к местным мизераблям. Плохо другое - что один из этих бандитов каким-то образом завладел его вещами. Ложка… Будь это кусочек золота или нож, я бы еще мог понять: потерял, продал. Подарил, наконец. Но ложка… Глупость какая. Такая вещь могла попасть только вместе с другими вещами, но ничего похожего я там не обнаружил. Не самый приятный факт.
        В погребальную контору, расположенную на окраине города, мы успели как раз вовремя. Старик О'Хара только что забил последний гвоздь в крышку третьего гроба и собирался запрячь лошадку, чтобы отправить клиентов на небольшую прогулку, в компании двух парней с хмурыми лицами и лопатами.
        Не самое приятное чувство - разглядывать мертвых. Тем более если рискуешь увидеть родственника. Мне повезло - Влада среди них не оказалось. Стало немного полегче, но ненадолго. Неужели шериф прав? Нет, не может этого быть. Если эти проклятые датчики, имплантированные в тело, работают, то он жив! Жив, черт бы меня побрал!
        - Мне искренне жаль, Алекс, но если вещь оказалась у них… - Шериф кивнул на гробы и скорбно покачал головой. - Если здесь грабят, то… В общем, ты понимаешь.
        - Понимаю, - сказал я, - но мне кажется, он еще жив.
        - Дай-то бог… - произнес Марк Брэдли. Вздохнул и похлопал меня по плечу. - Пошли в офис, сынок. Нам нужно немного выпить.
        Посидели, поговорили о жизни. Даже немного выпили. Для поддержания разговора, не больше. Парни пили виски, разбавляя его водой, так что это не выпивка, а слабоалкогольный коктейль. Пьют здесь редко и мало. Жизнь у шерифа слишком опасная, чтобы расслабляться. Да, опять забегаю вперед, но ничего не поделаешь - никогда не умел рассказывать.
        Сидел, слушал парней и крутил в руках найденную ложку. Надо будет завтра прогуляться в банк и поболтать с клерком. Мало ли… Вдруг мне повезет и Влад тоже менял там золото? Я допил виски, поставил стакан на стол и поднялся.
        - Ладно, парни, спасибо вам. Пойду отдыхать.
        - Не за что! Заходи еще.
        - Обязательно.
        Вышел на улицу, вдохнул свежий воздух и отправился домой. Хотел закурить, но сигареты закончились, а трубка осталась в рюкзаке. Повернул на соседнюю улицу и увидел вывеску табачной лавки, которая находилась рядом с баром.
        Какой-то здоровенный парень стоял у входа в бар и размахивал пивной кружкой. Рядом с ним галдели приятели, а он щелкал пальцами и тщательно, с пьяным усердием стряхивал несуществующие пылинки с лацкана пиджака. Парни одобрительно шумели и требовали принести еще пива и виски. Покупку, надо понимать, обмывали, черти…
        Из дверей бара выскочила какая-то девчушка с тяжелым кувшином в руках. Скорее всего из числа кухонной прислуги или рассыльных. Она так торопилась, что не успела увернуться от лап этого здоровяка, который размахивал руками и выбил кувшин, да так неудачно, что выплеснул пиво на свой новый пиджак. Заревел, как раненный в задницу медведь, и тыльной стороной ладони наотмашь ударил девчонку. Она даже крикнуть не успела. Упала на землю, пролив остатки пива на свое платье. На губах показалась кровь.
        - Сучье племя… - выругался парень.
        Приятели загалдели, выражая свое сочувствие по поводу испачканного костюма.
        - Эй, тварь! - крикнул я.
        - Что тебе надо, придурок? - Здоровяк повернулся ко мне и удивленно вытаращился.
        Да, здесь другие времена и нравы, но для меня это не важно. Где-то в глубине родилась ярость. Глухая, безудержная ярость, которая требовала выхода. Как выражались в нашем мире - «планка упала». Упала быстро, с тяжелым железным лязгом. Перед глазами мелькнуло лицо дочери на больничной койке. Она всего на пару лет младше этой малышки, лежащей на пыльной мостовой Ривертауна с разбитым в кровь лицом.
        - Иди сюда, сука… Быстро!
        - Что?! - заревел он.
        Инструктор, гоняя меня по спортзалу, говорил, что невозможно за один месяц сделать из человека воина, но можно обучить человека двум или трем приемам, доведя их исполнение до полного автоматизма. Вбить эти приемы в голову, чтобы они остались там навсегда.
        Следуя этой методике, вы не сможете подготовить бойца для ринга, но человека, который способен защититься - вполне. Тем более что приемы, которым обучал Михалыч, были жесткими и грубыми. После таких, как правило, нападающий не захочет продолжать атаку. Просто не сможет.
        Что было потом? Да так… ничего особенного…
        - Алекс… - Шериф поморщился и почесал бороду. - Раздери тебя дьявол! Ну что ты за человек такой?.. Вредный… Мы со Стивом уже собирались закрывать лавочку и отправиться по домам, как прибегает мальчонка из табачной лавки и кричит, что тебя убивают! Ладно бы это оказалось правдой! Старик О'Хара как раз сделал новый гробик на продажу! Так нет же! Прихожу - и что я вижу? Вижу парня, которому ты сломал руку, выбил несколько зубов и окончательно испортил костюм, купленный в лавке…
        - Лавке мистера Финча, - подсказал Стив и ухмыльнулся. - Я покупал там новую шляпу и видел этого парня.
        - Это так? - с неожиданной злобой рявкнул Марк, обращаясь к потерпевшему.
        - Да, шэр! - вздрогнул парень. - Пятнашать марок и пятьдешят шентов, шэр!
        - Вот… - благодушно кивнул шериф и посмотрел на меня. - Испачкал костюм, а кровь, между прочим, очень плохо отстирывается!
        - Шэр, этот миштер мне угрожал!
        - Заткнись, паскуда, - не поворачивая головы, отрезал Брэдли.
        - Извини, Марк, - вздохнул я.
        - Как все началось?
        - Он ударил девочку и… В общем, я слегка сорвался.
        - Да знаю я, знаю… Уже рассказали. У тебя есть дети?
        - Дочка.
        - Понятно, - протянул Брэдли и посмотрел на жирдяя, который сидел на стуле, пускал розовые слюни и баюкал сломанную руку. - Дьявол… такой вечер испортили.
        - Шэр, этот шеловек первым меня ударил! Вше видели!
        - Да ну? - Шериф удивленно дернул бровью. - Мне кажется, приятель, что ты лжешь. Нагло, и не кому-нибудь, а представителю закона.
        - Нет, шэр! Это…
        - Ты хочешь сказать, что этот паренек уложил такого буйвола, как ты?!
        - Ребята, которые были шо мной, обяшательно подтвердят!
        - Твои собутыльники разбежались, как только на улицу выскочил бармен! - усмехнулся шериф и повернулся к своему помощнику. - Стив!
        - Да, сэр? - весело отозвался Палмер.
        - Закрой этого жирдяя в камеру и вызови врача. Через пару дней приедет судья и вынесет ему приговор.
        - За што, шэр?!
        - Не знаю, - пожал плечами шериф и зевнул. - Судье виднее. Только я тебе вот что скажу, приятель: у нашего судьи, дай Бог ему здоровья, три сына и дочка. Малость постарше той, которую ты сегодня ударил. Судья просто души в ней не чает. Смекаешь?
        Марк покачал головой, наблюдая, как парня отправили в камеру, и повернулся ко мне:
        - Пошли, провожу тебя до миссис Грегори, а то опять куда-нибудь впутаешься! - Он нахмурился и даже прицелился в меня пальцем. - Не дай бог, мистер Талицкий, если нечто подобное повторится!
        12
        - Нет, сэр, не помню этого джентльмена, - покачал головой банковский клерк, наглухо затянутый в черный сюртук. - Рад бы вам помочь, но я работаю в Ривертауне всего полгода.
        - Может быть, кто-то из старых сотрудников вспомнит?
        - Сомневаюсь, сэр! Год тому назад банк ограбили. В перестрелке были убиты три клерка и даже кассир нашего отделения. Мне очень жаль, сэр…
        - Жаль… - вздохнул я и смахнул с конторки фотографии. - Спасибо!
        - Всегда рады вас видеть, мистер Талицкий!
        Я вышел из банка и поприветствовал незнакомого мужчину, который вежливо приподнял шляпу. Это меня не удивило - городок маленький, и жители каким-то внутренним чутьем разделяют тех, кто ждет прибытия парохода, и тех, кто решил немного задержаться.
        Из четырех человек, опрошенных этим утром, никто не помнил Влада. Банковский клерк даже поморщился, когда я начал задавать вопросы, и пробормотал что-то о банковской этике. Чтобы развязать ему язык, пришлось разменять еще пятьдесят граммов золота и открыть счет, получив красивую чековую книжку с золотым тиснением на обложке: «Юго-Западный Банк. Отделение Ривертауна». Комиссия за обмен при зачислении на счет не взималась, и на моем счету оказалось ровно пятьдесят марок.
        Не знаю, будет ли вам интересно, но я, пожалуй, немного расскажу о ценах этого мира. Не переживайте, это будет не самая длинная лекция на свете. Начну с заработков. Средний класс - ремесленники и клерки - зарабатывали от тридцати до сорока пяти марок в месяц. Погонщики скота - не больше двадцати пяти, но их обеспечивали бесплатной едой и рабочей одеждой. Да, те самые ковбои, которые в нашем мире окружены ореолом мужественности. Как оказалось, реальность далека от вымысла! Начиная с того, что никто из ковбоев не носил револьверов, без которых мы не представляем этих «романтиков» прерий.
        Почему? Дорого. Револьвер - очень дорогая вещь. Цена доходила до двадцати пяти, а то и тридцати марок. Не каждый мог позволить такую вещь. Хозяева вооружали погонщиков обычными дробовиками. Да, именно хозяева. Никто из ковбоев, за редким исключением, не имел собственного оружия. Разве что главный погонщик носил какой-нибудь капсюльный револьвер, но скорее как символ своего статуса в команде. Самое распространенное оружие на этих землях - короткий дробовик. Убойная вещь! Винтовки носили охотники за головами, трапперы и представители закона. Фермеры тоже не особо увлекались оружием и следовали общей моде, держа наготове какой-нибудь древний карамультук, заряженный картечью.
        Что касается продуктов и колониальных товаров, то большинство прекрасно обходилось дарами природы, покупая лишь промышленные товары, муку, соль и крупы. За комнату с завтраком я платил восемь марок в месяц, и еще марка уходила на услуги прачки.
        Кружка пива - десять центов. Стаканчик виски - двенадцать. Сигары - от двух центов за штуку, но большинство здешних жителей или крутили самокрутки, или жевали табак. Вот, пожалуй, и все, что можно сказать про цены в Ривертауне. Надеюсь, что цена женских кринолинов вас не интересует? Тем более что я понятия не имею, сколько стоят все эти кружева, рюшечки и бантики со шляпками. Единственное, что успел заметить - осиные талии местных модниц, но это заслуга тугих корсетов, а не особенность женских тел.
        Не успел пройти и нескольких метров, как меня окликнули. Повернулся и увидел Марка Брэдли, который направлялся в сторону пристани. Черт побери! Можно подумать, что он меня опекает - уж слишком часто мы стали встречаться!
        - Добрый день, шериф!
        - Ну что, горячая голова, немного отошел после вчерашнего?
        - Извини, Марк! Сам не знаю, что на меня нашло. Будто мешком по голове огрели.
        - Все нормально. Тебе повезло, что этот парень не успел вытащить нож из кармана.
        - Это ему повезло… - пробурчал я.
        - И чтобы ты делал?
        - Пристрелил бы… от страху.
        - Да… - протянул шериф, - сдается, что я немного ошибся, посчитав тебя за рохлю.
        - Я законопослушный гражданин.
        - Да ну?! - искренне удивился мистер Брэдли, но было видно, что в его глазах плясали веселые чертенята. Они отплясывали такую джигу, что даже слепой бы заметил. - Это сильно сказано для человека, который еще вчера вечером спрашивал меня о законах Ривертауна, а потом пошел и сломал парню руку. Уже не говорю о выбитых зубах и костюме, который ты превратил в тряпку. Ладно, не переживай. У меня пока что нет к тебе особых претензий.
        - Звучит не очень оптимистично.
        - Как есть, - честно сказал шериф. - Кстати, я поспрошал О'Хару насчет ложки, которую ты нашел.
        - Неужели что-то удалось выяснить?
        - Ты будешь удивлен, приятель, но удалось. Старик нашел ложку не на самом трупе, как мы предполагали, а где-то рядом. Ее могли выронить из поясной сумки, когда кувыркались под нашими пулями. Смекаешь, к чему я веду?
        - Этот бандит может быть жив.
        - Правильно понимаешь. Когда возьмем банду, а мы ее обязательно возьмем, то сможешь поболтать с этими висельниками и кто знает - может быть, удастся узнать о судьбе твоего брата.
        - Спасибо!
        - Не за что, - отмахнулся он и кивнул на небольшой бар. - Пошли, выпьем по чашке кофе. Главное, мистер Талицкий, не нарывайся без причины. Кстати, чем думаешь заняться помимо поисков своего братца? Или ты не стеснен в средствах?
        - Как тебе сказать, Марк… - пожал плечами я. - Смерть от голода в ближайшие полгода не грозит, а там посмотрим.
        - Мы тут потрепались со Стивом…
        - Хм… Не тяните, мистер Брэдли!
        - Сразу к делу? Хорошее качество. В общем, мне нужен младший помощник.
        - Помощник шерифа? - вытаращился я.
        - Разумеется. Если бы я был банкиром, то эта должность звучала бы несколько иначе. Не уговариваю, но посуди сам… - начал Марк и сделал небольшую паузу. Он поднял руку, подзывая официанта, и показал два пальца. Парень в белом переднике кивнул, и уже через несколько минут перед нами появились чашки кофе и бренди. Шериф пригубил кофе, что-то одобрительно буркнул и вытащил из кармана сигару.
        - Слушаю…
        - Так или иначе, но ты задержишься в Ривертауне на пару месяцев, если не больше. Надо поговорить с фермерами, поболтать с ковбоями, которые наведываются в наш город, чтобы выпить пару кружек пива и заглянуть в бордель мадам Долли. Так?
        - Согласен.
        - Вот… - протянул он. - Это значит, что до поздней осени будешь жить здесь. Ездить по округе, общаться с людьми. Причем, мистер Талицкий, без особых шансов на откровенность со стороны местных жителей! Здешний народ не любит, когда кто-то задает вопросы, пусть они и звучат очень безобидно и отношения к этим людям совсем не имеют.
        - Да, я это уже заметил.
        - Вот… - опять затянул Марк и даже ткнул пальцем в небо. - Как видишь, дядюшка Марк не так глуп и знает, о чем говорит. Предлагаю возможность сочетать поиски со службой в нашей богоугодной конторе. Во-первых, сможешь задавать вопросы. Когда на груди висит жетон со звездой, то люди слегка разговорчивее. Во-вторых, это не будет стоить лишних денег, которых у тебя и так немного. Смекаешь, к чему веду?
        - Смекаю. Просто я думал, что помощники шерифа - люди с опытом.
        - Так думают многие, - согласился Марк. Он затянулся, аккуратно стряхнул пепел и окинул взглядом улицу. Время приближалось к полудню, и на улицах начали появляться люди, спешащие перекусить и выпить кружечку пива. Мимо нас прошел банковский клерк, приветливо приподняв шляпу. Мы кивнули в ответ и вернулись к нашему разговору. Точнее, Марк вернулся к своему монологу, а я слушал и кивал головой.
        - Многие предпочтут видеть на этой должности хорошего бойца, который не один раз бывал под пулями и не боится пустить кровь своему ближнему. Да, это полезное качество на этих землях, но я думаю немного иначе. Пустить пулю в голову - дело нехитрое, но зачем увеличивать количество трупов на этой земле? Мне нужны умные люди. Люди, которые при необходимости смогут и поговорить, и договориться. Понимаешь?
        - Не совсем…
        - Ты или придуриваешься, приятель, или просто осторожничаешь, - ухмыльнулся Марк.
        - Есть такое дело.
        - Тогда засунь осторожность в задницу и прикрой шляпой! Я говорю серьезно, без всех этих словесных вывертов, которые так любят на юге. Мне нужен умный человек. То, что ты никогда и никого не убивал, дело поправимое. Я ведь не ошибаюсь? Тебе не приходилось стрелять в человека? Так, чтобы лицом к лицу?
        - Нет, не приходилось, - честно признался я.
        - Это хорошо! Значит, ты будешь осторожнее и умнее, чем эти забияки, которые только и ждут момента, чтобы пустить в дело револьвер. Но ты, я знаю, не трус. Стрелять умеешь?
        - Конечно.
        - Ладно, проверим при случае. Хорошо ездишь верхом?
        - Сижу в седле, но не более того.
        - Вот и прекрасно. Значит, договорились?
        - Да, - машинально кивнул я, но тут же опомнился и поднял голову. - Чего?
        Марк Брэдли не выдержал и расхохотался.
        - Видел бы ты сейчас свое лицо, приятель! Так как? Пойдешь на службу городу?
        - Что платят?
        - Это уже правильный разговор, Алекс! Город платит сорок марок в месяц и оплачивает твое жилье. Ты можешь продолжать жить у миссис Грегори, но если мы договоримся, то эти расходы будут оплачены городом. Если придется куда-нибудь ехать, то выделяются деньги на питание и фураж. Кроме этого, получишь лошадь и оружие, если тебя не устраивает свое собственное. Но скажу честно - твои стволы гораздо лучше тех, которые у меня отложены для помощника. Патроны получишь, но в пределах разумного. Если надумаешь палить по воронам, то будешь покупать патроны за свои деньги. Так как?
        - Согласен, - кивнул я.
        - Вот и славно! Завтра на пароходе вернется судья, который приведет тебя к присяге.
        - Разве этим занимается судья?
        - Этим занимается мэр, но он тоже в отъезде. Добровольных помощников набираю я сам и сам привожу их к присяге, но помощник шерифа - это персона посерьезнее, - закончил Марк и подмигнул. - Не так ли?
        - Получается, так.
        - Пошли в контору. Надо обрадовать Стива.
        - Моим назначением?
        - Разумеется. Теперь ты будешь варить кофе в нашей конторе. Палмер, надо отдать ему должное, хороший малый, но кофе варит ужасно. Ты ведь умеешь варить кофе?
        13
        - Вы обязаны призвать моих соседей к порядку!
        - Что случилось, миссис Эшли?
        - Это возмутительно! Они опять принялись за свое!
        - Простите, миссис, - осторожно начал я, - но нет ничего противозаконного в том, что люди любят друг друга.
        - Но не дважды за день!
        - Ну… дело молодое.
        - Что?!
        - Хорошо, я постараюсь что-нибудь сделать.
        - Вчера вы говорили то же самое! Вчера!
        - Да, конечно.
        - Как понимать это «конечно»?
        - Я постараюсь вам помочь.
        - Надеюсь, мистер Талицкий, вы не уподобитесь вашим коллегам, этим нечестивцам и бездельникам! - отчеканила миссис Эшли и поджала узкие и бескровные губы. Не заметив на моем лице должного почтения, она гордо дернула подбородком и вышла из конторы, закончив свой ежедневный утренний визит.
        - Старая курица… - пробурчал я и даже вздохнул с облегчением, когда закрылась дверь за этим антикварным образцом благовоспитанности и порядка.
        Миссис Эшли - та самая старушка, которая едва не отлупила метлой Стива за то, что во время перестрелки мы слегка подсократили количество стекла на ее веранде. Она до сих пор приходит с жалобами, хотя деньги за разбитые окна ей давно вернули. Даже стекольщика нашли и доставили, хоть он и упирался как мог. Парень два дня прятался от этого заказа, уверяя, что старуха все равно будет недовольна и сживет его со свету.
        Теперь она взялась за меня и второй день подряд требует призвать к ответу ее соседей, которые слишком громко занимаются любовью. Ей, видите ли, мешает! Видимо, домашние кошки, которых у нее штук десять, перестают давить крыс и начинают строить глазки окрестным котам, что наносит тяжелую душевную травму вдовствующей миссис Эшли.
        Шериф Брэдли рассказывал, что когда ее муж, мистер Эшли, узнал о своей болезни, то счастливо вздохнул и сказал, что наконец-то избавится от своей благоверной! Потом на месяц ушел в запой, отчего и скончался, не дождавшись того момента, когда смертельный недуг возьмется за него всерьез. Так и умер с бутылкой виски, блаженной улыбкой на устах и под пронзительный визг своей женушки. Святой человек был… Наверное.
        Итак, дамы и господа…
        С чего начнем? Работы или чашки кофе под неторопливый рассказ о последних событиях в этом городе? Я бы начал с кофе и сигареты, если вы не против. Жетон? Извольте! Это круглый знак диаметром около семидесяти миллиметров, изготовленный из серебра. Пятиконечная звезда на кольце с широким полем. Внизу надпись полукругом:
        «Deputy Sheriff. Rivertown».
        Позавчера в город вернулся судья и одним махом сделал несколько полезных дел: принял от меня присягу, влепил месяц тюрьмы парню, которому я сломал руку, и вынес смертный приговор Джеку, из-за которого мы разбили окна старухе Эшли. Его повесили на рассвете, и занимался этим не самым приятным делом служитель тюрьмы. Я первый раз присутствовал при казни и скажу честно, было слегка не по себе.
        Казнили без всякой помпы и ненужной публичности. Вывели на тюремный двор, прочли приговор, накинули петлю на шею и вышибли из-под ног скамейку. Подождав положенное время, тело сняли и передали старику О'Харе, который опять обошел своего конкурента, чем был несказанно доволен.
        Марк Брэдли, пользуясь моим назначением, забрал Стива Палмера, и они отправились вниз по реке. Настроение было… как вам сказать? Слегка возбужденное. Это, наверное, чувствуется по моему рассказу, не так ли? Парни меня уверили, что все будет нормально, а если что и случится, то ничего страшного - старик О'Хара живет рядом и всегда готов оказать помощь. Перевязать рану или снять мерку с очередного трупа. В общем, как и кому повезет.
        С другой стороны - пароход ушел, и в городе было довольно тихо. Все, кто собирался уехать, уехали, а кто приехал, тихо осматривались. Часть новичков завербовали местные скотоводы и увезли из города, пока те не одумались. Да, труду ковбоев не позавидуешь. Сам я не пробовал, но Стив Палмер четыре года вкалывал на этом поприще и до сих пор плюется, когда вспоминает эту каторгу.
        Кстати, про пароход! Первый раз видел колесную посудину с двумя дымовыми трубами, которая будто сошла с книжных иллюстраций. Метров шестьдесят длиной и около семи шириной, с двумя колесами по бокам и блестящими буквами на их защитных кожухах: «Утренняя звезда». Не знаю, почему именно «утренняя», но в город он пришел к полудню, и вся пристань была забита народом.
        Что еще…
        Кроме серебряной звезды, я получил короткий двухствольный дробовик, две дюжины картечных патронов и лошадь вместе с потертым седлом и упряжью. Спокойное создание. На жизнь смотрела по-философски неторопливо, любила хлебную горбушку с солью, но с таким же удовольствием хрустела морковкой. Что касается езды, то это отдельная история.
        Служитель, который опекал офис, совершенно не удивился, увидев меня в новом статусе. Все называли его «мистер Малыш». Тот самый шаркающий растоптанными ботинками старик, которого я впервые увидел из-за решетки. Видимо, он тоже обладал философским складом ума и знал, что колесо Фортуны преподносит и не такие сюрпризы! Сегодня сидишь в тюрьме, а завтра сам кого-нибудь сажаешь. Vanitas vanitatum et omnia vanitas![4 - Суета сует, и всё суета (лат.).]
        Ладно… Шутки шутками, а дела делами. Тем более что появилось множество вопросов, на которые я не мог найти внятных ответов.
        Первое, что начал рассматривать, оставшись один, - карта округа. Вы не представляете, с каким интересом занялся ее изучением! Не отказался бы и от карты мира, но таковой в офисе не нашлось. Спрашивать у Марка не хотелось, да и как бы это выглядело: «Скажите, а как эта страна называется?..» Надо будет наведаться в книжную лавку, тем более что ее хозяин как раз вернулся из Брикстоуна. Он доставил новые товары, свежие газеты и целый ворох сплетен, которыми охотно делился со своими клиентами.
        Карта… карта… Черт бы ее побрал! Сначала в глаза бросается большое озеро Глория. То самое, у которого меня выбросило в этот мир. Продолговатое, с двумя большими островами. Затем река, которая носит название Лакки-ривер, протекающая мимо Ривертауна. Извилистая и довольно широкая. Она змеилась по карте, как обожравшийся кроликами удав, и уходила вниз, на юго-запад, где на самом краю карты был отмечен Брикстоун, до которого около пятисот километров. В окрестностях нашего городка отмечено около двадцати ферм. Двадцать три, если быть точным. Еще десяток хозяйств расположен вдоль берега реки. Приличный округ…
        Первое, что меня смутило, - название карты: «Королевский округ Ривертаун».
        Следом за этим удивился белому пятну, которое начиналось в восьмистах километрах на север. Простое белое пятно. Конец географии, как выразился бы один знакомый, оставшийся «на том свете».
        Я закурил и задумался.
        Нет, здесь что-то не так, в этом мире. Слишком много непонятных фактов, которым не находилось логических объяснений. Каких именно? Извольте! Поначалу я подумал что это какая-то область Центральной Америки. Хорошо, пусть и в другой реальности, но Америка. Шерифы, скотоводы… Револьверы с винчестерами. На первый взгляд так и есть. Но клейма на оружии местного изготовления даже отдаленно не напоминают о знаменитых марках. На револьвере Марка, который выглядит как классический «Миротворец», красуется надпись «Роберт и сын». Винтовка со скобой Генри, которой вооружен Стив Палмер и на которой должно быть написано «Винчестер», украшена клеймом «Оружейная компания Клемента». Хорошо, я понимаю, что это другой мир и здесь история пошла по другому пути. Но почему техника один в один повторяет системы нашего мира?
        Дальше… Английский язык отличается, что в общем-то вполне понятно. Язык - материя живая. Он развивается по своим непредсказуемым законам! Иногда деградирует и вообще ведет себя совершенно не так, как подобает. Вот и здесь присутствует масса слов, которые ввели бы в ступор маститых специалистов по английской филологии, а вслед за ними и меня, грешного.
        Все это мелочи по сравнению с главным.
        В городе нет церквей. В том смысле, что вообще нет. Ни церквей, ни костелов, ни молитвенных домов. Мало того - я нигде не видел крестов и распятий. На кладбище стоят простые надгробные камни. В доме моей хозяйки, миссис Грегори, не видел Библии, хотя, учитывая ее постоянное восклицание «Слава богу!», эта книга обязана лежать на самом видном месте. Единственный колокол, который есть в Ривертауне, висит на здании мэрии и звонит лишь по особенным случаям.
        Не видел ни одного священнослужителя. Мало того, жители - белые. Здесь нет ни одного индейца, негра или мулата. Лица горожан загорелые, но не более того. Даже старик О'Хара, который уже лиловый от выпивки, и тот белый. Относительно, разумеется, но белый.
        В общем, я слегка завис. Первые дни не обращал на это внимания, но сейчас, когда все немного утряслось, эти несуразности стали проявляться во всей красе. Нет, определенно с этим миром что-то не так.
        Мне срочно был нужен источник информации. Какой-нибудь книжный червь, который с радостью поделится своими знаниями. Человек, от которого местных жителей уже тошнит. Ему нужен благодарный слушатель, а мне нужны сведения. Только где такого найти в этой деревне?
        - Мистер Талицкий! - Открылась дверь, и в контору влетел запыхавшийся парнишка лет десяти-двенадцати, который почти одновременно свалил стул, захлопнул дверь и подтянул шлейку штанов. Прыткий юноша…
        - Что случилось, малыш?
        - Мистер Талицкий!
        - Я уже тебя услышал. Что случилось?
        - В салуне мистера Коллинза опять драка!
        - Давно дерутся?
        - Не знаю, меня сразу послали за вами. - Паренек шмыгнул и вытер рукавом нос.
        - Думаешь, пока мы дойдем, не перестанут?
        - Что вы, сэр! Парни только начали!
        - Вот как…
        - Они даже до мебели еще не добрались, сэр! - уточнил парень.
        - Понятно… Ну раз так, то пошли, посмотрим, - спокойно сказал я.
        Спокойно… Какое там спокойно! Врать не буду - легкий холодок по животу пробежался. Судите сами: я не вышибала и усмирять разбушевавшихся гуляк не умею. Разве что словом божьим, как любит повторять старик О'Хара. Интересно, каким именно словом и к каким богам нужно обращаться… но это не важно. Главное, что пора отрабатывать свое жалованье.
        Я вздохнул, надел шляпу и, взяв дробовик, отправился следом за мальчонкой, который выбежал на улицу и понесся вперед, да так, что пятки сверкали. Иногда он останавливался и ждал меня, топчась на одном месте, как молодой жеребенок. Эх, молодость…
        14
        Грохнул выстрел, затягивая бар белым пороховым дымом. Вот что мне нравится в этом городе, так это правильная реакция. Можно горло сорвать, пытаясь перекричать этих пьяных парней, но выстрел в потолок ближе и понятнее - оборачиваются и… молча смотрят, кто это такой борзый им веселиться мешает?
        - Слава богу… - сказал я и обвел взглядом прокуренный салун. Семь человек, месивших друг другу морды, и еще двое, которые без сознания валялись между столиками, уткнувшись лицами в грязный, заплеванный пол. - Надеюсь, джентльмены, вы неплохо повеселились? Время заплатить по счету и разойтись по домам!
        - Ты кто?
        - Сдается мне, что это новый помощник шерифа, - послышался насмешливый голос.
        - Понимаю… - протянул здоровенный парень в серой рабочей блузе. Он демонстративно почесал кулаки и ощерился: - Еще не битый, значит…
        Сердце колючим куском льда ухнуло вниз. Страшно? Да, страшно. Это вам не переводы в офисе строчить, воюя с докучливыми клиентами и словарями. В глотке пересохло, а кровь, как паровой молот, ударила по вискам. Мир стал серым и сузился, превратившись в мутный туннель.
        Именно в этот момент мне вдруг показалось, что передо мной появилась покойная жена. Вышла из глубины зала мимо этих разъяренных драчунов и встала между нами. Она и до этого приходила, но лишь в тяжелых предрассветных снах, когда хотелось выть от боли. Я даже парней не видел. Смотрел на жену, стоящую передо мной, и как наяву видел белокурую студентку в одном из московских театров. Ее маленькую и хрупкую фигурку с армейским биноклем в коричневом кожаном чехле. Восторженный взгляд на сцену. Серьезный и даже немного грустный… В горле встал ком.
        - Улыбнитесь, девушка…
        - Простите, что вы сказали?
        - Улыбнитесь! У вас очаровательная улыбка…
        Как давно это было. Слова, перевернувшие нашу жизнь и наши судьбы… Словно и не со мной было, а с кем-то другим, призрачным и ненастоящим.
        Потом неожиданно отпустило. Будто струна лопнула. Неожиданно вернулись звуки, и мир стал цветным, но теперь простым и понятным. Я даже улыбнулся. Нет, не дуболомам этим глупеньким, в нескольких метрах от меня застывшим, а образу. Фигурке этой стройной, любимой, которая поблекла и начала исчезать, окатив напоследок таким нестерпимым жаром, что дыхание перехватило. Словно вкус ее губ почувствовал. Потому и улыбка у меня счастливая, этим дурачкам непонятная.
        Только на душе больно… до хрипа горлового, рычащего.
        - Пасть захлопни, - предложил я и вытащил из кармана сигарету.
        Неторопливо прикурил, глубоко затянулся. Нет, не играл. Ни капли фальши. Что мне ваши угрозы слюнявые после такого свидания? Плюнуть и растереть! Ну что? Поиграем в любовь и дружбу?! Кураж? Может, и была капля куража, куда же без этого…
        - Что?!
        - Повторяю - тупым, немощным и глухим… - сказал я. - Вечеринка закончена! Платим и расходимся. Если кто-то недоволен моим решением, то может выйти вперед и сказать прямо. Остальные заберут его тело и выразят соболезнование близким. Обещаю, что смельчак умрет быстро. Кто первый?
        - У него только один патрон… - сказал кто-то из них, но тихо и как-то неуверенно.
        - Ты что, хочешь, чтобы здесь стало на один труп больше? Так не стесняйся! - Я положил руку на кобуру с револьвером. - Сегодня О'Хара как раз новый гроб на витрину поставил.
        Тихо-то как! Прямо как на похоронах. Давайте, ребята! Смотрите, внимательно смотрите. Можете в глаза заглянуть, если желание возникнет. Смерть увидели? Вот это правильно. Мой мир по ту сторону Бытия остался, а здесь так - оболочка, пустая и бездушная. Выстрелю, если понадобится… Мне будет тяжело, но ничего - справлюсь.
        Первым очнулся Коллинз - хозяин, а по совместительству и бармен в этой забегаловке. Светловолосый мужчина лет пятидесяти с красным лицом и пышными моржовыми усами. Он протер барную стойку грязной тряпкой, широко улыбнулся и предложил:
        - Мистер Талицкий, может, стаканчик виски на сон грядущий?
        - Бренди, если можно.
        - Разумеется! Как раз доставили из Брикстоуна! Изумительный букет. - Он кивнул и как заправский фокусник достал из-под стола бутылку и стаканчик.
        - Будьте так добры, - поморщился я и отставил в сторону наперсток, который здесь за рюмку считают.
        - Что?
        - Дайте чистый стакан.
        - Стакан?
        - Да, стакан.
        - Как вам будет угодно… - удивленно протянул он и поставил стакан, еще раз пройдясь тряпкой по столешнице. Я взял бутылку и набулькал половину. Махнул одним духом и почувствовал, как в желудок побежал огненный ручеек. Не люблю спиртное, но иногда оно помогает. Допил и аккуратно поставил стакан на стол. Будто точку в конце строки.
        - Прекрасное бренди, мистер Коллинз! Сколько с меня за выпивку?
        - Что вы, мистер Алекс! - Он даже ладони перед собой выставил для убедительности.
        - Простите?..
        - За счет заведения!
        - Спасибо! - Я дотронулся до края шляпы. - Кстати, мистер Коллинз, если кто-то из этих джентльменов забудет с вами расплатиться, то зайдите к нам в офис. Потолкуем.
        - Да, сэр!
        - Спокойной ночи, джентльмены, - кивнул парням и вышел. Постоял на веранде, вдыхая свежий вечерний воздух, а потом повернулся и побрел в контору.
        На следующий день я проснулся с плохим настроением. Еще бы! Спал в офисе, потому и не выспался. Тело затекло и ломило, будто всю ночь избивали, молотя всем, что попадало под руку. Вышел во двор, разделся до пояса и с наслаждением окунулся в бочку с водой, которая стояла рядом с нашей конюшней. По двору уже шаркал ботинками старик, ворчливо выговаривая своему псу, безродному и такому же дряхлому, как и он сам.
        - Доброе утро, мистер!
        - Доброе утро, мистер Алекс!
        - Будете пить кофе? - отфыркиваясь, как морж, предложил я.
        - Кофе?
        - Да. Как раз собираюсь варить.
        - Вечер выдался непростым, не так ли?
        - Уже знаете?
        - Весь город знает, - улыбнулся старик.
        Если честно, то я первый раз видел его улыбку и поразился, насколько она открытая и добрая.
        - Увы, ваш Ривертаун невелик! - развел я руками и начал одеваться.
        - Он и ваш тоже. Уже ваш!
        - Пожалуй, вы правы… - тут я запнулся. Как-то язык не поворачивался назвать этого старика уличным прозвищем.
        - Малыш, - подсказал он, но я отрицательно покачал головой и представился, словно мы виделись впервые:
        - Александр Талицкий.
        - Хм… - удивленно покосился старик. Потом хмыкнул и тоже представился: - Роберт Грин. К вашим услугам, сэр!
        - Рад нашему знакомству, мистер Грин!
        - Взаимно.
        Если бы я тогда знал, чем обернется это знакомство, то постарался бы избежать этой дружбы. Хотя… кто знает, что лучше и что хуже? Каждый из нас что-то передал друг другу. Нечто неосязаемое, но очень важное. Он стал тем самым «мудрым индейцем» из детских книжек. Человеком, который научил видеть мир другим. Настоящим, без фальши и напускной бравады, под которой часто прячется людская немощность и убогость.
        Да, я опять забегаю вперед. Увы, по истечении стольких лет многое стерлось из моей памяти. Канули в Лету некоторые персонажи и события. Эмоции перемешались с фактами, дополняя историю незначительными и совершенно неинтересными для вас мелочами.
        Газета, которую удалось купить в книжной лавке, оказалась дешевым бульварным листком. Четырехстраничный номер, отпечатанный на грубой желтоватой бумаге, был забит рекламными объявлениями, глупыми карикатурами и небольшими заметками.
        В моем случае - просто кладезь информации. Пусть по крупинкам, но получится собрать картину этого мира. Хотел взглянуть на книги, но людей в лавке было так много, что даже не пытался пробиться к полкам. Купленную газету свернул в трубку и вернулся в контору, оставив чтение на вечер. Тем более что за соседним забором опять мелькала миссис Эшли, поглядывая в мою сторону с таким выражением лица, что молоко на фермах должно было скиснуть. Не дай бог, опять заявится!
        Слава богу, мне повезло - ближе к обеду пришел Чак. Да, тот самый кузнец. Он шел медленно, тяжело опираясь на трость, которая выглядела странно на фоне его мощного тела.
        - Алекс! Тебя все-таки запрягли? Так и знал, что этим дело и кончится!
        - Мог бы и предупредить, - усмехнулся я, когда мы уселись на веранде и вооружились чашками с кофе.
        - Зачем? - честно признался Чак. - Чтобы шериф не давал мне покоя, соблазняя этой должностью? Увольте от этой радости! Моя маленькая жена и так достаточно наплакалась, когда меня доставили с двумя дырками. Нет, - твердо сказал он, - я не хочу ее расстраивать! Никогда не откажусь помочь, но работать на город не буду. Мне хватает налоговых скидок.
        Я ничего не слышал про скидки и попросил пояснить. Как выяснилось, все добровольные помощники шерифа из числа горожан трудятся не только за идею! Помогая шерифу, они получают приличные скидки при уплате налогов, так что дело выгодное! Особенно, если у тебя есть какой-нибудь бизнес.
        - Что слышно про Уильяма Фоули? - спросил я, когда Чак закончил рассказывать.
        - Хм… Люди говорят, что он это дело так не оставит. Он очень мстительный, этот Фоули, а шериф не только проредил его банду, но и повесил Джека.
        - Джек что, был каким-то особенным?
        - Он был правой рукой Фоули! - сказал Чак и ткнул пальцем в небо. - Финансистом, с помощью которого крутились дела в Ривертауне и Брикстоуне. Такое, сам понимаешь, не прощают!
        - В Ривертауне? - удивился я. - Вот это новость!
        - Да, - кивнул кузнец. - Поговаривают, что Фоули владеет частью некоторых заведений, исправно получая товары и наличные.
        - Шериф знает?
        - Разумеется, но у него нет доказательств. Горожане не хотят впутываться в эти войны.
        - Значит, нас опять ждет какая-нибудь свара?
        - Куда же без них! - вздохнул кузнец.
        15
        Раздался легкий стук в дверь, и послышался голос миссис Грегори:
        - Мистер Алекс, к вам пришли посетители!
        - Одну минуту, мэм!
        Я наскоро стер остатки мыльной пены с физиономии, набросил рубашку и спустился на первый этаж. Во дворе увидел двух парней из числа тех, кто позавчера вечером куролесил в баре Коллинза. Тот самый здоровяк в рабочей блузе и еще один, поменьше размерами, но одетый по той же моде, которая отличает жителей Ривертауна, обитающих где-нибудь на окраине городка. Парни переминались у забора и вежливо отворачивались, чтобы сплюнуть на землю табачную жижу.
        - Доброе утро, шериф, - сказал здоровяк. - Меня зовут Кристиан или Большой Крис.
        - Алекс Талицкий, - кивнул я и уточнил. - Помощник шерифа. Чем обязан?
        - Мы тут с парнями поболтали… Насчет потасовки… Пожалуй, мы немного погорячились с этими ребятами из мастерской Банди.
        - Они живы?
        - Конечно, сэр! Пару дней поваляются на койке и будут как новенькие.
        - Вот и прекрасно. Что-нибудь еще?
        - Просто мистер Коллинз сказал, что мы должны сами сказать вам об этом, а иначе он не будет пускать нас в салун.
        - Хорошо, я поговорю с ним. Еще что-нибудь?
        - Скажите, Алекс… - неожиданно замялся Крис. - Вы и правда начали бы стрелять, выйди из нас кто-нибудь вперед?
        - Нет, - покачал головой я, - просто оторвал бы ему ноги и отволок в камеру.
        - Вы сумасшедший ублюдок, помощник шерифа! - усмехнулся он.
        - Какой есть.
        - Заходите как-нибудь в бар, поболтаем.
        - Не вопрос.
        Парни попрощались и ушли. Нет, с этим миром что-то определенно не так. Я ждал всего чего угодно, даже легкой потасовки, но не замаскированных извинений. Покачал головой и пошел обратно в дом. Вошел и увидел миссис Грегори, которая стояла у окна и спокойно пила кофе из маленькой чашечки, аккуратно придерживая блюдце. Она даже не повернулась на стук двери. Хотел извиниться за беспокойство, вызванное этими визитерами, и уйти, но заметил, что рядом с ней, на столешнице, лежал дробовик, который, как правило, висел над камином. Хм… Что это за новости такие?
        - Простите, миссис Грегори…
        - Да, мистер Алекс? - Она наконец повернулась и посмотрела на меня.
        - Скажите, а зачем вы взяли ружье?
        - Ружье? - с некоторым удивлением в голосе спросила она.
        - Да, именно ружье. Вот этот дробовик, который лежит рядом с вами.
        - Ах, этот… Он немного запылился, и я решила его почистить.
        - Понимаю…
        - Завтрак будет готов через десять минут. Не опаздывайте.
        - Спасибо, миссис Грегори.
        Женщина кивнула и ушла на кухню. Я посмотрел на нее и подумал, что ей лет тридцать пять, не больше. У нее хорошая, приятная глазу фигура. Разве что этот чепец, который она носит не снимая, изрядно старит. Дробовик почистить решила. Ну-ну… С ее маниакальной страстью к чистоте, пыль уничтожается раньше, чем попадает в дом. Она просто стояла, пила свой утренний кофе и прикрывала мне спину… Вот такие дела, дамы и господа!
        День прошел скучно. Никто, слава богу, никого не убил. Даже драк не было, а если где и были, то нас не звали. Склочная миссис Эшли взяла выходной и даже на своей лужайке не показывалась. Местные коты безбоязненно проникали на ее территорию и подавали знаки своим подружкам, вызывая их на свидания. Орали так, что у меня уши закладывало.
        Я вычистил лошадь, пока старый мистер Грин копался с дровами. Он молча колол чурки и лишь иногда, когда попадалась сучковатая колода, ругался сквозь зубы. Даже размахивался с каким-то проникновенным и очень матерным придыханием. Погода не баловала. Если верить старику, то скоро зарядят дожди и Ривертаун превратится в скучное и унылое место.
        Вечер выдался довольно прохладным, и мы коротали время у камина под неторопливый, но очень эмоциональный разговор. Ужин был доставлен из соседнего ресторанчика и давно съеден, а мы все сидели и обсуждали какие-то житейские мелочи. Старик Грин занимался камином и чаем, а я разложил на столе арсенал и заканчивал чистить винтовку, проклиная бесчисленное количество ее деталей.
        - Запомните одну вещь, - сказал мистер Грин и постучал желтым, прокуренным пальцем по столешнице, - знание спрятано в каждой вещи! Когда-то мир был огромной и прекрасной книгой, пока люди не разучились читать эти великие страницы!
        - Люди заняты собой, - пожал плечами я.
        - Собой? - неожиданно разозлился старик. - Как бы не так! Думай люди о себе или своих близких, они бы не впутывались в разные сомнительные авантюры, забывая обо всем, кроме жажды наживы!
        - Деньги тоже необходимы.
        - Без них нельзя, - согласился он, - но люди очень быстро переступают ту невидимую черту, которая отделяет алчность от необходимости. Сначала ты хочешь обеспечить семью, а потом вдруг начинаешь забывать о ней, превращаясь во вьючное животное, которое бредет по жизни лишь с одной целью - деньги! Жена, дети… Они отходят в сторону, и видишь лишь сумму на твоем банковском счету. Это нормально?!
        - Нет.
        - Вот и я про это… - Он немного помолчал и пошевелил кочергой угли.
        Мне чертовски повезло! Роберт Грин оказался просто бесценным открытием! Был неглуп и очень внимателен. Я бы добавил, что образован и начитан, но разговор как-то не коснулся литературы. Если честно - был только рад. Было бы очень неприятно выдать свое незнание местных авторов, чьи цитаты обязан знать каждый, кто хоть изредка открывал книгу.
        - Отчасти вы правы, мистер Грин, - сказал я, нарушая затянувшуюся паузу.
        - Отчасти?! Пройдет немного времени, и вы поймете, что золото нельзя есть! Скажите, за каким дьяволом вы поперлись искать брата? Денег за это ведь не заплатят? Значит, есть нечто большее, чем деньги? Почему бы не дать дешевое объявление в какую-нибудь газетенку, что мистер Алекс Талицкий разыскивает своего брата? Было бы гораздо проще и не так опасно!
        - Все не так просто, мистер Грин… - смутился я.
        - Зачем тогда вы отправились в этот долгий путь?
        - Как вам сказать…
        - В поисках смысла жизни? Поверьте мне, мистер Алекс. Поверьте старому и дряхлому человеку, что настоящая мудрость посетит разум в тот самый момент, когда вы перестанете себя терзать в поисках смысла жизни - и начнете жить! Жить той самой жизнью, которая вам предначертана!
        - Мудро подмечено…
        - Вот именно! - буркнул старик и тяжело поднялся. - Ладно, я, пожалуй, пойду домой. Вы тоже не засиживайтесь! На днях вернутся Марк со Стивом. Что-то мне подсказывает, что они приедут не с пустыми руками…
        - Посмотрим.
        - И вот еще что… - Он уже открыл дверь, но остановился на пороге. Несколько секунд молчал, потом кивнул своим мыслям и продолжил: - Будь добр, не лезь на рожон, как это было в баре Коллинза. Никто не оценит этих порывов. Разумеется, кроме гробовщика О'Хары. Не верь старикам, которые говорят, что умереть молодым почетно.
        - Это моя работа, мистер Грин.
        - Спокойной ночи, мистер Алекс!
        Старик со своим псом ушел, а я закончил чистить оружие, налил себе чаю и уселся у камина. Пялился на огонь и думал. Объявление… Не самая плохая идея - дать объявление в газету Брикстоуна. Надо узнать у книготорговца, какая из них самая популярная.
        Половина газеты, купленной сегодня утром, давно сгорела в печке, за исключением рекламной странички, которую отложил в сторону, чтобы изучить на досуге. Что вам сказать о местной прессе… Неторопливое, но местами очень любопытное и познавательное чтиво.
        Людям, которые привыкли к бешеному ритму нашего мира с его вездесущим интернетом и ежесекундным обновлением новостной ленты, было бы скучно читать сухие заметки из городской жизни Брикстоуна. Разве что вам, как и мне, нужна информация о мире.
        Здешние журналисты еще не превратились в представителей одной из самых древнейших профессий! За лживую статейку, размещенную в газете, можно было схлопотать не только по морде, но и пулю. Правда, это уже коснулось правосудия! Адвокаты здесь есть, и вполне успешно сосут кровь из своих клиентов.
        Например, в Ривертауне не было ни одного адвоката, но Брикстоун, как ни крути, город побольше, поэтому там все по-взрослому! Суды, долгие тяжбы и журналисты с толстыми блокнотами, успевающие записывать речь прокурора и одновременно следить за коллегами, чтобы те не высмотрели что-нибудь вкусное, ускользнувшее от их взгляда.
        На первой странице «Брикстоун кроникл» как раз был размещен небольшой очерк о суде над человеком по имени Сид Кларк. Парень обвинялся в убийстве двенадцати человек. Между прочим, четверо из них были помощниками шерифа. Судя по некоторым фразам из этой статьи, ему повезло, что он дожил до суда. Здешние законники - народ изобретательный, если дело касается мести. Не буду описывать во всех подробностях эти истории, но вы поверьте - они не годятся для послеобеденных бесед и женского общества.
        Объявления были незатейливыми. Как правило, легкомысленная рамка с завитушками и заголовок, набранный жирным шрифтом. Прямо как это: «Если вы находитесь под судом…» Ниже сам текст: «…то я именно тот человек, который вам нужен! Если за вами числятся вымогательство, грабеж, намеренный поджог - за моей спиной вам нечего бояться. Я редко проигрываю. Из одиннадцати убийц сумел оправдать девять. Приходите пораньше, и вы избежите ожидания в очереди!»
        Вот еще одно, заключенное в траурную рамку: «Ваше дело - умереть! Все остальное мы сделаем сами! Похоронная контора Уильяма Старка. Еще ни один клиент не жаловался на качество нашего товара! Скидки постоянным клиентам и оптовым покупателям».
        Чуть ниже - колонка текстовых объявлений. Братья Милтон из конторы «Милтон бразерс», предлагают пиленый лес и бревна. Сухой брус, доски и скамейки для вашего сада. Какая-то миссис Леман продает дойную козу как «источник полезного молока», а мистер Брут предлагает обучить игре на гитаре «всего за пять уроков и две марки».
        Скушно, господа…
        Напоследок я заметил небольшое рекламное объявление, помешенное в углу странички. Прочитал, и если честно, то даже в глотке пересохло. Какой-то мистер Смит, хозяин магазина верхней одежды, извещал «прелестных клиенток» о летней распродаже… русских соболей из Форт-Росса.
        16
        - Марка и двадцать пять центов, сэр! - сказал хозяин книжного магазина, когда я озвучил свои пожелания по поводу объявления.
        - Однако…
        - Объявление будут печатать в течение всей недели! Должен заметить, сэр, что газета «Брикстоун кроникл» выходит три раза в неделю и пользуется большим спросом не только среди горожан! Ее заказывают фермеры, скотоводы и крупные землевладельцы!
        - Достаточно, - отмахнулся я. - Когда вы собираетесь в Брикстоун?
        - Следующим пароходом. Надо готовиться к зиме, сэр!
        - Договорились! - Я написал на четвертушке плотной бумаги текст объявления, добавил марку и немного мелочи. Торговец уверил, что все будет сделано и «ни одна точка не ускользнет от внимания наборщика». Он даже обещал доставить несколько выпусков, чтобы я смог убедиться в исполнении своего заказа.
        - Всего доброго, сэр! Заходите, всегда будем рады!
        - Обязательно.
        Марк со Стивом вернулись сегодня ночью и теперь отсыпались. Правда, перед этим они отвязали от седла избитого мужика лет тридцати и заперли его в камеру. Парень, по всей видимости, здорово набедокурил - с ним не церемонились. Даже лекаря не пригласили. Как я узнал немного позднее, это обычный конокрад, чьи грехи здесь приравнивали к убийству и разбою. Преступник просидел в камере двое суток, дождался суда и отошел в мир иной с помощью петли из пеньковой веревки.
        Три следующих недели прошли без приключений, но потом исчезла соседская девочка, и мы с парнями занялись поисками. Добровольные помощники из числа жителей обыскивали берега реки, а мы со Стивом и Марком собирались прогуляться по окрестностям Ривертауна. Уже оседлали лошадей, когда заявился кузнец Чак верхом на кауром жеребце и потребовал выделить ему «делянку» для поисков. План пришлось изменить, и мне досталась западная часть. Не самая плохая, надо заметить. Местность там открытая, если не считать небольших перелесков и зарослей кустарника.
        - Алекс, далеко не забирайся, - напутствовал меня шериф.
        - Да, сэр.
        - Обогнешь заброшенную ферму и возвращайся в город. Мне будет нужна твоя помощь.
        - Хорошо, - кивнул я и развернул лошадь.
        Шериф хмыкнул и начал что-то обсуждать со Стивом.
        Они старожилы, и, разумеется, им хватает нескольких слов, чтобы обсудить будущий район поисков, а заодно и выругаться, прикидывая шансы на успех. Чак проводил меня взглядом и даже подмигнул на прощанье.
        Я выехал из города, миновал кладбище и через час добрался до заброшенной фермы. Не знаю, почему хозяева ее оставили, но места здесь были красивые. Бревенчатый дом стоял на пригорке в окружении высоких сосен. Одна из них рухнула, проломив крышу и слегка испортив сарай. Осмотрел развалины, девочки, к сожалению, не нашел и отправился дальше.
        Еще один перелесок, который просматривался из конца в конец, и я выбрался на равнину. Привстал в стременах, осмотрелся. Пусто… Даже зверья не видно. Неподалеку начинались овраги, в которых часто ломали ноги коровы и лошади, калеча не только себя, но и седоков.
        Подъехал поближе и собрался спешиться, как вдруг грохнул выстрел, и меня что-то ударило по руке, обжигая плечо болью. Даже не успел понять, что в меня стреляли! Неловко повернулся в седле, а тут еще лошадь дернулась, и я свалился на землю, усыпанную толстым слоем хвои. Упал, слава богу, ничего не сломав, и дробовика из рук не выпустил.
        Охнув от боли, скатился в небольшой овраг, заросший мелким кустарником и поэтому почти незаметный. Лошадь сделала несколько шагов, остановилась и осуждающе тряхнула гривой. Мол, что же ты, дуралей, в седле не держишься? Еще и фыркнула с легким оттенком презрения.
        Черт меня побери! Несколько секунд я хлопал глазами, но, слава богу, мне хватило ума не подниматься с земли, а убраться немного в сторону, под защиту зарослей. Разглядывал краснеющий рукав рубашки и злобно шипел, пока не услышал лошадиный топот. Кто-то приближался, и, как мне показалось, этот неизвестный помощи не предложит.
        Вот он уже совсем близко.
        Звякнула упряжь…
        На краю оврага показалась мужская фигура…
        Он пригнулся, пытаясь что-то разглядеть на земле или понять, куда делся его законный трофей, который должен был лежать и ждать охотника. Мужчина буркнул что-то неразборчиво-злое, прищурился и опустился на одно колено. Сердце стучало где-то под горлом. Казалось, что оно бьется так громко, что способно заглушить даже выстрел.
        Еще удар сердца… еще…
        Вот он повернул голову и наконец встретился со мной взглядом. В нем мелькнула легкая досада и даже удивление, смешанное с изрядной порцией злости. Губы растянулись в злорадной усмешке, и вот он уже разворачивал винтовку в мою сторону, а я лежал и медлил, как дурак, сжимая в руках дробовик.
        Время тянулось медленно и тягуче, как смола, стекающая по дереву.
        И все же… я выстрелил первым.
        Грохнул выстрел, и парень дернулся, завалился набок и обмяк. Без каких-нибудь глупых эффектов, приукрашивающих смерть. Без стонов и хрипов. Пороховой дым отнесло в сторону, и я смог рассмотреть свой… трофей.
        Нет, никаких рефлексий по поводу убийства не было. Не было ни тошноты, ни раскаяния, о которых так любят рассуждать люди, никогда не стрелявшие в себе подобных. Может, оно должно появиться позднее? Не знаю. Ни сейчас, ни когда-либо потом я не мучился этими чувствами. Даже ночных кошмаров не было. Несмотря на ситуацию, уроки Михалыча не забыл и к телу подходил осторожно, держа мужчину под прицелом. Отбросил ногой его винтовку и вытащил из кобуры револьвер.
        Несколько секунд молча смотрел на убитого, а потом облизнул пересохшие губы. Плечо противно ныло. Даже про бинты забыл. Снял шейный платок и перетянул руку, затянув узел зубами. Потом сплюнул и закурил.
        Если и можно представить нечто более несуразное, чем наряд убитого мной парня, то с очень большим трудом. Разве что фантазия разыграется от здешнего воздуха. Я смотрел и только глазами хлопал. Фронтирский стимпанк какой-то…
        Черный котелок - подходящий головной убор для банковского клерка, но в этой глуши он смотрелся дико и совершенно не к месту. Тем более что на тулье закреплены очки-консервы - черные стекла в толстой латунной оправе.
        На левом запястье виднелся широкий кожаный наруч с часами. Вместо привычных в этих краях сапог на ногах были ботинки с высокими - почти до середины икр - берцами. Мыски защищены металлической чашкой.
        Одежда на первый взгляд вполне обычная, но есть некоторые детали, которые вызывали искреннее удивление. Края карманов и рукава сюртука в районе локтей были обшиты кожей. Широкий кожаный пояс с бесчисленным количеством карманчиков и блестящих латунных деталей, выглядевших как части неизвестного механизма.
        Хищно оскалившийся патронташ с блестящими головками пуль. Я вытащил один патрон и даже хмыкнул. Такой же 30-30 Win, как и у меня. Револьверная кобура украшена пружинкой. Даже обычный «репейник» на шпоре был сделан в виде шестеренки. Бред какой-то… Винчестер, правда со здешним клеймом «Оружейная компания Клемента», дополнен очень длинным - почти в половину ствола - оптическим прицелом. Еще один оптический прибор - подзорную трубу - нашел в кожаном тубусе, который был приторочен к седлу. Вместе с саквояжем, что напоминал докторский чемоданчик.
        Смена белья, кусок мыла, бритва… Разные походные мелочи вроде котелка и бронзовой чашки. Кусок вяленого мяса, мешочки с крупой и солью. Пятьдесят патронов для винтовки и двуствольный пистолет, похожий на дерринджер, под револьверный патрон.
        Ни документов, ни записной книжки я не нашел. Пришлось отбросить брезгливость и обыскать труп. Карманный хронометр, компас, портсигар с десятком тонких сигар и коробок спичек. В кошельке нашлось двенадцать золотых десяток, немного серебра и три банковских чека на предъявителя, ценой в сто марок каждый.
        - Ну и какого черта ты полез на рожон, приятель? - спросил я и поморщился.
        Убитый, разумеется, не ответил. Молча валялся на земле, уставившись в небо невидящим взглядом. Я почесал щеку и задумался. По идее, нужно брать этого парня и тащить в город, чтобы достойно предать тело земле. Старик О'Хара только рад будет. С другой стороны, что-то мне подсказывало оставить его здесь и пригласить Марка Брэдли, чтобы тот все осмотрел и принял решение. Перекурив идею, я привязал лошадь незнакомца к дереву и отправился в город…
        Марк меня даже не дослушал. Вытолкал из офиса, прихватил Стива Палмера, который как раз вернулся в город и привязывал свою лошадь. Узнав, что мы опять куда-то едем, Стив поморщился, но Брэдли коротко рявкнул, и рыжего помощника словно ветром забросило обратно в седло. Даже кривиться перестал, когда заметил мою руку, перевязанную шейным платком.
        Доехали без проблем, и вот уже десять минут шериф пялился на труп и жевал кончик потухшей сигары. Наконец он покачал головой и посмотрел на меня. В его глазах что-то мелькнуло… Нет, это не страх. Если честно, то я даже не знаю, как описать это выражение. Нечто похожее на легкую досаду; мол, жили не тужили - и на тебе…
        - Когда-нибудь это должно было случиться. - Брэдли сплюнул и поморщился.
        - Марк, кто это?
        - Это «часовщик»… - сквозь зубы процедил шериф.
        - Кто?!
        - Обычный, мать его так, «часовщик». Если быть точным, то один из них.
        Если честно, то я ничего не понял. Судя по виду Стива Палмера, он тоже. Рыжий молча хлопал глазами, рассматривая лежащий на земле труп. Шериф посмотрел на меня и скривился, будто у него разболелся зуб:
        - Черт меня побери! Алекс, какого дьявола он к тебе прицепился?
        - Если бы я знал, сэр!
        - Ты самый везучий сукин сын, которого я знаю!
        - Да, сэр!
        - Так… - начал шериф и выругался. Вопреки привычке даже слова перестал растягивать. Обвел нас тяжелым взглядом и, чеканя слова, отдал приказ: - Убитого раздеть! Тело закопать! Вещи сжечь! Оружие и все эти железки - утопить. Лошадь расседлать и отпустить на волю. Все поняли?
        - Да.
        - Не слышу?!
        - Да, сэр!!! - рявкнули мы со Стивом.
        - Так-то оно лучше, бездельники, - кивнул Марк и направился к своей лошади. - Я тут немного осмотрюсь, а вы давайте приберитесь и возвращайтесь в город.
        - Да, сэр…
        - И не дай бог, парни, кому-нибудь обмолвиться про эту дохлую тушку, - сказал шериф и прицелился в нас пальцем, - собственными руками придушу!
        17
        Спустя несколько часов мы со Стивом вернулись в город и отправились в офис, чтобы доложить Брэдли о выполнении приказа. Убитый обрел покой на дне глубокого оврага, а вещи, за исключением денег и оружия, оказались на дне реки.
        - Ты самый везучий сукин сын из числа тех, кто появлялся в этом городишке, - повторил шериф и смерил меня мрачным взглядом.
        - Это я уже слышал, - осторожно ответил ему, - но хотелось бы конкретнее.
        - Что именно ты хочешь услышать?
        - Ну… про этого…
        - Дьявол! - рявкнул Брэдли и так шарахнул кулаком по столу, что даже кофейная кружка подпрыгнула. - Вы что, парни, охренели или оглохли?! Не поняли моего приказа?! Забыть!
        - Да, сэр! - Я даже вытянулся. - Но что делать с трофеями?
        - Идиоты… - Марк подпер голову руками и простонал: - Безмозглые идиоты! Господи, за что мне это наказание? Выкладывайте, что вы там принесли!
        На стол легли патроны, золотые монеты, немного серебра и три банковских чека. Шериф обвел нас взглядом и чуть не зарычал. Потом разорвал бумажки и отправил их в камин. Стив горестно вздохнул, но перечить не посмел. Еще бы! Марк Брэдли эти чеки ему бы в глотку засунул и приказал сожрать не разжевывая.
        - Надеюсь, вы не додумались притащить в город оружие?
        - Нет, сэр! - подал голос Стив. - Оружие спрятали на заброшенной ферме.
        Шериф скривился с таким видом, что сразу стало понятно - мы пустоголовые придурки, которые сами нарываются на неприятности и вообще живы благодаря врожденной доброте мистера Брэдли, хотя давно должны болтаться на заслуженной виселице. За что? За тупость.
        - Валите с глаз долой! И не дай вам бог…
        - Да, сэр!
        - Как же девочка? - спросил я.
        - Вам повезло, болваны! Ее нашел Чак. Девчонка просто заплутала неподалеку от города. Валите отдыхать и не показывайтесь до завтрашнего утра! Придурки…
        - Но…
        - Вон отсюда!!! - рявкнул Брэдли.
        Мы не стали спорить и выкатились из конторы как два мячика, пока шериф не одумался и не превратил нас в чучела.
        - Ты что-нибудь понял? - спросил я, когда мы вышли из конторы.
        - Нет, - покачал головой Стив. Он сбил шляпу на затылок и проводил взглядом девушку, которая семенила по улице с корзинкой зелени, - не понял, но собираюсь поступить так, как и приказал шериф, а точнее, плюнуть и забыть. Этот не первый, кого хоронят без гроба, а мы не первые, кто выступает в роли бессловесных могильщиков.
        - В смысле?
        - Алекс, - вздохнул Палмер, - ты хороший парень! Прими это как истину или дружеский совет: иногда лучше не задавать лишних вопросов. Пошли, выпьем по кружке пива и сожрем кусок мяса, который еще вчера сопел розовым пятачком и жалобно верещал, когда его отправили на убой.
        - Хорошая идея.
        Два дня шериф искоса посматривал на меня, будто ждал каких-то вопросов. Гонял нас со Стивом как собак по разным служебным мелочам, словно хотел забить наши пустые головы работой, не давая времени на глупые размышления. Больше всего досталось Стиву, который, если хорошо подумать, был вообще не при делах.
        Золото, которое мы нашли на трупе, было честно разделено на три части, и я стал богаче на сорок золотых марок. Марк, выдавая нам эти деньги, предупредил, чтобы не вздумали их сразу потратить. Мол, ему только лишних забот не хватает, чтобы отбиваться от подозрений мэра, что мы берем взятки у торговцев.
        Разговор все же состоялся…
        Шериф внезапно озаботился моей огневой подготовкой. Приказал взять пару десятков патронов и показать, на что я гожусь. Прозвучало это немного странно, если вспомнить его слова о богачах, которые жгут патроны впустую, расстреливая их по банкам. Стрелять здесь учились с детства, овладевая этим искусством не только на охоте, но и в частых стычках с разномастным отребьем.
        Для этого дела мы выехали из города и отправились в сторону той самой заброшенной фермы, где мы со Стивом припрятали трофейные стволы.
        После того, как я разрядил револьвер по мишени, поставленной на поваленное дерево, шериф остановил стрельбу. Он закурил сигару и присел на камень.
        - Погоди, Алекс…
        - Что-то не так?
        - Не знаю, - сказал он и пожал плечами. - Я никогда не видел, чтобы стреляли в такой странной стойке.
        - Простите, сэр?
        - Держа револьвер двумя руками, - фыркнул Брэдли. - Если у нас и поддерживают руку, то берутся в районе запястья.
        - Да, я видел, как стреляет Стив.
        - Вот-вот… У тебя очень необычная школа. Не буду утверждать, что она неправильная, тем более что ты очень ловко хватаешься за револьвер. Будто собираешь кисти в замок.
        - Так меня учили, - брякнул я.
        - Я даже не буду спрашивать, где именно… - буркнул Марк и почесал бровь.
        - Как вам сказать, шериф…
        - Лучше не надо. Если честно, то не особенно хочу это слышать. Надеюсь, что на тебе нет особых грехов, кроме того парня, которого ты прихлопнул три дня назад.
        - Нет.
        - Вот и славно. Все остальное меня не интересует.
        Марк прав - стойку Вивьера в этом мире еще не придумали. Местные стреляют, держа револьвер одной рукой и, если быть откровенным, не особо точно. Я, пожалуй, развенчаю очередной американский миф насчет немыслимой меткости стрелков Дикого Запада.
        Дело в том, что мне, еще работая переводчиком, довелось переводить статьи некоего Джо Зентнера - американского историка, исследователя Дикого Запада. Всех подробностей и не вспомню, но он убедительно доказывал, что все «непревзойденные» стрелки - изобретение голливудских режиссеров. Окажись эти парни в нашем мире, они бы оказались в ряду самых посредственных стрелков. Тем более что автор подкреплял свои умозаключения фактами.
        Разумеется, будь здесь интернет, вы обязательно бы нашли и предъявили мне клипы Боба Мандена, но, господа, давайте будем откровенными - это не доказательство. Этот парень - уникальный стрелок, который долгие годы оттачивал свое мастерство. Опять же, опираясь на опыт предыдущих поколений.
        К чему эта история?
        К тому, что я со своей весьма скромной подготовкой стреляю по банкам не хуже нашего шерифа. Не торопитесь возмущаться, доказывая, что дважды два - это четыре! Если вы невнимательно прочитали, то повторюсь - по банкам. Стрельба в тире и стрельба в боевых условиях различаются. Побеждает тот, кто будет более хладнокровным и более быстрым. Ну и метким, разумеется. Так что палить по консервным банкам и по живым людям - это разные вещи.
        Учитывая качество здешних докторов, не хотелось бы заполучить порцию свинца. Это значит, что я не собираюсь хвататься за ствол по любому незначительному поводу, пытаясь что-то показать или доказать.
        - Ты и правда не знал этого парня? - спросил шериф, прервав мои размышления.
        - Честное слово, шериф, первый раз его видел!
        - Хм… Ты что-нибудь слышал о «часовщиках»?
        - Нет, но, как понимаю, имел неудовольствие ухлопать одного из них.
        - Да уж… Удовольствие маленькое… - буркнул Марк и прикусил губу. - Три года назад я жил в Брикстоуне и работал старшим помощником тамошнего шерифа. Мне доводилось видеть парней, которые прибывали с юга. Люди называли их «часовщиками» и предпочитали не замечать. Даже шериф Брикстоуна демонстративно отводил взгляд, если видел одного из них на улицах города.
        - Как-то это странно звучит, Марк… Люди не знали, кто они такие?
        - Я бы сказал, что они из числа тех, кто балансирует на острие клинка.
        - Охотники за головами?
        - Не знаю… - честно признался Марк. - Но эти люди обладают такими связями, что убей они даже шерифа, обязательно найдется какой-нибудь продажный чинуша, который заявится на казнь и спасет их от виселицы.
        - Они связаны с властями?
        - Вполне возможно. Только никто не знает, как именно. Странно другое…
        - Что именно?
        - Эти парни редко стреляют. Крайне редко.
        - Как-то не успел этого заметить, - поморщился я, - этот парень выстрелил мне в спину.
        - Он ехал за тобой около полумили.
        - Я его не видел.
        - Неудивительно… - отмахнулся Марк. - Знать бы, какого черта он решил выстрелить? Может, это как-то связано с твоим братом?
        - Не знаю… - развел руками я.
        - Ладно, - махнул рукой шериф, - поехали в город. Как-нибудь позже обсудим.
        - Договорились.
        Вернуться к этому разговору не получилось - какие-то заезжие оборванцы угнали стадо у старика Джекобса, который жил к югу от города. Стада в этих местах угоняли довольно часто. Украденный скот перегоняли в соседний округ, ставили новые клейма и продавали. Хороший бизнес, если не учитывать моральную составляющую и риск получить пулю от разгневанных хозяев.
        В погоню отправлялись с большой охотой, и от желающих «приобщиться к прекрасному» просто не было отбоя. Шериф, как правило, набирал эдакий джаз-банд из десяти человек и выдвигался на прогулку, оставив одного из своих помощников присматривать за городом. В этот раз не повезло Стиву. Он получил приказ меньше бегать по вдовушкам и смотреть в оба глаза. Помощник с готовностью кивал огненной шевелюрой, но едва Марк отворачивался, его напускное благочестие исчезало, и он довольно облизывался как кот, которому перепали банка сметаны и смазливая, готовая на все кошечка.
        Я собирался в поездку с… изрядной долей любопытства. Глупо, наверное, прозвучало, но это чистая правда. Тем более что мы будем проезжать мимо отдаленных ферм, где я хотел показать карточку Влада и задать несколько вопросов.
        Правда, мне пришлось прогуляться в лавку мистера Финча и потратить немного денег, купив плащ. Лето уже закончилось, а мокнуть под дождем не хотелось. После этого я отвел свою лошадь к Чаку, чтобы он проверил «ходовую». После небольших раздумий кузнец заменил две подковы, посоветовав не высовываться и чаще смотреть по сторонам.
        - Ребята, которые угнали скот у старика Джекобса, отчаянные. Поэтому даже не надейся, что они бросятся врассыпную, завидев на горизонте погоню. Могут и засаду устроить, и вообще… - кузнец поморщился и сплюнул, - поганый народец. Для них убить человека - что тебе выпить кружку пива. Если попадется раненый - добивай не раздумывая.
        - Спасибо, Чак!
        - Не за что, приятель! Не за что…
        18
        Парни собрались затемно, еще до рассвета. Я ночевал в офисе, а когда проснулся, то снаружи уже раздавались голоса. Кто-то хрипло переругивался, кляня без особого разбора и погоду, и осень, и ворюг, которые испортили пятничную вечеринку в баре старика Коллинза. Не знаю, кто такая Салли, но какой-то парень уж очень сокрушался, что не подержится за ее широкие бедра или еще что-нибудь не менее привлекательное, подвернись оно под руку.
        - Вот болван, - усмехнулся Стив и прислушался к словам.
        - Что так?
        - Мисс Салли, узнай, что он открыл свой рот, оторвет ему голову. Девушка она сильная и быстра на руку, если какой-нибудь ухажер позволяет трепать языком о таких вещах.
        - Уже убедился?
        - Как тебе сказать… - протянул он. Потом усмехнулся и почесал щеку. - Салли никому не дает спуску. Такая своенравная красотка, только держись!
        - Ну-ну…
        - Иди умойся. Я сварю кофе, - предложил Стив.
        - Нет уж, приятель! Извини, но кофе сварю сам.
        - Как знаешь. - Он пожал плечами и вытащил сигару. Медленно прикурил и мечтательно уставился в мутное от грязи окно.
        Пока умывался и варил кофе, заявился невыспавшийся шериф и начал подгонять парней, которые и без понукания были готовы выступить. Я взял седельные сумки, собранные вчера вечером, и оседлал лошадь. Винтовку убрал в притороченный к седлу чехол и вернулся в офис, чтобы одеться. Надел купленный плащ, взял в руки шляпу и осмотрелся. Вроде ничего не забыл?
        - Хватит бездельничать, Алекс! - сказал шериф, вваливаясь в контору.
        - Уже готов.
        - Тогда поехали…
        - Удачи, вам, парни! - махнул рукой Стив, который наконец оторвал задницу от стула и вышел нас проводить. Он посмотрел на небо, поежился и убрался обратно в офис, поближе к уютному теплу камина. Да, погода не обещает быть хорошей…
        Если вы представляете погоню как бесконечную скачку наперегонки с преступниками, то вынужден разочаровать: лошадь не машина и бесконечно скакать не может. Тем более в районе предгорий, куда мы, уже усталые и промокшие, добрались через три дня.
        Вчера вечером начался дождь…
        Поначалу он оседал на одежде едва различимой взвесью, потом накрапывал мелкими каплями, а утром поймал за хвост северный ветер и окончательно разбушевался, грозя людям редкими сполохами молний. Такое чувство, что эти нависающие над землей тучи вобрали всю воду мира!
        Под копытами сочно чавкала грязь, будто не земля, а голодные духи присасывались к лошадям и требовали принести им жертву. Шляпа давно намокла и протекала. По небритому лицу сбегали холодные капли, норовя попасть за шиворот. Купленный плащ, который, по заверению продавца, не пропускал воду, давно набух от сырости и стал неподъемным. Черт бы меня побрал, вместе с этой погодой!
        Готов биться об заклад, что, когда встанем на привал, в чересседельных сумках, несмотря на все ухищрения, будет полно воды! Рядом со мной ехали Марк Брэдли и еще один парень из числа добровольцев. Ребята, судя по всему, изрядно разозлились на банду, из-за которой приходится терпеть эту промозглую сырость. Они так изощренно ругались, что я был готов записывать их вычурную брань, чтобы потом на досуге разобрать самые выразительные фразы и эпитеты.
        Нас вел один из местных охотников, который знал эти места как свои пять пальцев. Мужчина лет шестидесяти. Длинные русые волосы, собранные в хвост, и широкая, похожая на веник борода, доходившая до самой груди.
        Колоритная личность. Небольшого роста, кривоногий. Ходит вразвалку, размахивая длинными, как у гориллы, руками. Низкий лоб, украшенный кустистыми бровями. Темно-серые глаза и очень худое, изрезанное глубокими морщинами лицо, похожее на древнюю ритуальную маску или кусок древесной коры.
        Ружье носит на груди, бережно придерживая его руками. Даже не знаю, что это за модель такая. Нечто похожее на болтовую винтовку, но калибр и марку не назову - я не силен в местных моделях. На поясе висит небольшой нож, похожий на финку. К рюкзаку, который больше напоминает ранец, приторочен топор. Лесной, в общем, житель. Дремучий, как эти заросли.
        Нам не доводилось встречаться раньше, но Марк Брэдли сказал, что в этом нет ничего удивительного. Старик почти не бывает в Ривертауне, а если и забредает, то лишь чтобы закупить товар для промысла. Дичь, как правило, сдает фермеру, на земле которого стоит его избушка. На лошадь садится редко, предпочитая шагать впереди отряда.
        Нелюдим и даже на вопросы шерифа отвечает медленно - скупыми, рублеными фразами, словно взвешивает слова и заранее прикидывает их цену. Если честно, то я даже не помню, как его зовут. Когда шериф нас знакомил, он что-то неразборчиво пробурчал, бросил на меня быстрый взгляд и сразу отвернулся.
        Странный он тип, если честно.
        Даже очень странный.
        Бандиты, которых мы преследовали - пришлые и скорее всего погнали стадо в обход, огибая район предгорий, чтобы не растерять половину скота на этих узких и каменистых тропах. По крайней мере, так утверждал наш проводник. Было бы неплохо. В этом случае мы сможем их перехватить на переправе, к западу от города.
        Будь проклят этот дождь!
        В остальном природа тоже не радовала. Деревья хлестали ветвями по лицу и предательски бугрились скользкими корнями. Я продрог как собака и был готов убить любого, кто подвернется под руку, будь он вором или обычным бродягой. Каменистая тропа сменилась зеленой равниной, и мы повернули на юго-запад. Несколько густых перелесков, сквозь которые пришлось прорубаться. Здешняя почва, черт бы ее побрал, - сплошная глина: того и гляди, упадешь или лошадь свалится в промоину и сломает себе ногу.
        - Тьфу…
        - Как тебе погодка, Алекс? - спросил шериф и весело оскалился.
        - Хреновая.
        - Сразу видно, что ты не бывал севернее Брикстоуна, - хмыкнул Марк и вытер ладонью мокрое лицо.
        - Что там?
        - В тех местах такая погода бывает гораздо чаще, чем здесь.
        - Не люблю сырость.
        - Если ты не любишь воду, то, может, любишь мороз со снегом?
        - Все лучше, чем эта слякоть…
        - Тебе надо было поселиться в Форт-Россе!
        - Ты там бывал?
        - Где я только не бывал…
        - Было бы интересно послушать, - усмехнулся я и сплюнул.
        - В другой раз, приятель! - отмахнулся шериф и потащился вперед, чавкая сапогами по глине.
        - Обязательно… Пошла, родимая! - Я выругался и потянул за повод уставшую лошадь.
        К вечеру мы добрались до берега реки. Тот самый приток - неглубокий, но довольно быстрый. Выше по течению начинаются каменистые пороги, так что стадо погонят здесь. По крайней мере, так утверждал проводник. Мне кажется, что эту фразу я уже говорил, не так ли? Может, и так, но я замерз как собака, и думать о стилистике неохота. Слишком холодно и мерзко.
        Лошадей мы накрыли попонами и увели в распадок между холмами, обустроившись на прилегающем склоне. Кустарник здесь густой, и если бы не комары, то можно сказать, совсем неплохой лагерь. Парни нашли какую-то яму и собирались разжечь костер, чтобы сварить кофе и обсушиться. Благо ветер поменялся, и можно было не бояться выдать свое присутствие.
        - Завтра… - почти не разжимая губ, процедил проводник.
        - Утром?
        - Около полудня.
        - Ты уверен?
        - Нет.
        - Раздери тебя дьявол, Логан! - сморщился шериф.
        - Другой дороги нет, - пожал плечами мужчина и ушел в сторону берега. Шел медленно и осторожно, будто дичь выслеживал.
        - Ночевать будем здесь, - сказал Марк и проводил взглядом охотника.
        - Думаешь, Логан не ошибается насчет этих парней?
        - Будем надеяться, что не ошибается. Мне бы не хотелось бегать еще неделю в надежде оторвать им яйца и вернуть скот старику Джекобсу!
        Трещит костер. Пламя подрагивало и недовольно шипело, если попадалась какая-нибудь особенно сырая ветка. Жестяной кофейник начинал шуметь, и скоро мне достанется порция горячего кофе и кусок хлеба с ветчиной. Правда, хлеб набрал сырости и выглядел не очень аппетитно. Впрочем, это не так важно - я голоден как волк.
        Ненавижу такую погоду…
        Несколько наших парней заняли позицию на гребне холма, чтобы не пропустить какого-нибудь оборванца, который может выдвинуться вперед, чтобы разведать дорогу для своих приятелей. Остальные легли отдыхать, за исключением дозорного на берегу реки и еще одного, который присматривал за лошадьми. Места здесь глухие, а звери, как сказал бы один мой знакомый охотник, «хищно-отмороженные».
        Шериф завернулся в плащ и моментально уснул. Я сидел неподалеку, наслаждаясь теплом костра, и косился на мистера Логана, который вооружился суровой ниткой, иголкой и чинил прохудившийся сапог. Дороги здесь злые, и обувь просто горит на каменистых тропах.
        - Ты ищешь брата? - неожиданно спросил охотник.
        Спросил таким спокойным и безразличным тоном, что сразу и не поймешь - спрашивает или утверждает.
        - Да, ищу. - Я повернулся и посмотрел на него.
        - Это хорошо…
        - Вы что-нибудь знаете?
        - Он похож на тебя.
        - Где он?!
        - Ушел, - пожал он плечами, словно сообщил очевидное.
        - Куда именно?
        - На северо-запад.
        - Дьявол! Как мне его найти?
        - Зачем? Сам вернется. Весной.
        - Черт побери, мистер Логан! Вы можете объяснить толком…
        - Поздно уже. Завтра поговорим. - Он закончил копаться со своей обувью, закутался в плащ и отвернулся, давая понять, что разговор закончен.
        Я чуть не сплюнул с досады, но не трясти же этого старика, пытаясь узнать, когда и при каких обстоятельствах он видел моего братца. Тихо выругался и лег спать. Благо, дождь перестал, хотя небо выглядело непроглядно-хмурым и не обещало ничего хорошего.
        Ночью опять пошел дождь…
        19
        Перестрелка началась на рассвете. Бандиты оказались слишком беспечными и подошли к переправе даже без разведки. Первым, как и положено на перегонах, ехал самый опытный погонщик. Позади него двигалось стадо, окруженное редкой цепью ковбоев. Они сбивали коров в кучу, подгоняли отставших и возвращали тех, кто пытался забиться в заросли кустарника. Свист, крик, ругань… В общем, все как обычно.
        Дорога, ведущая к переправе, шла по широкому распадку между холмами. Да, местность здесь холмистая, а проходы извилистые, как змеи. Противоположный склон зарос соснами вперемежку с пушистыми елями и лиственной мелочью вроде орешника. Там укрылись несколько наших парней, чтобы отрезать бандитам пути отхода.
        Марк Брэдли оторвал взгляд от стада и посмотрел на меня. Кивнул ему в ответ и поднял винтовку. Мы с ним стреляем по вожаку. Чтобы уж наверняка. Хотя… Куда он денется, этот парень? Разве что попытается рвануть вперед, чтобы прорваться на другой берег, но и это не выход - его стреножат быстрее, чем доберется до середины.
        Расстояние… Когда они подойдут к проходу между двумя уродливо-кривыми соснами, за которыми начинается спуск к берегу, то между нами будет около ста пятидесяти метров. Ближе подпускать нельзя - коровы полезут в реку, и собирай их потом по всему берегу… Стрелять с большего расстояния тоже не получится - утренний туман мешает.
        Чувства? Страшный охотничий азарт! Человеколюбие притихло, спряталось на дне души и накрылось промокшей шляпой. Вместо него появился азарт охотника, который выслеживал дичь, и вот она уже выходит под выстрел. Мы слишком тяжело шли за этими парнями, чтобы я мучился, разглядывая в тумане их призрачные фигурки.
        Люди? Бросьте, не смешно! Ворье! Падаль, которая наживается на бедах других людей. Рефлексировать будем дома, нежась в тепле и уюте! Тогда, может, и вспомню, и ужаснусь, как быстро во мне зверь проснулся! Это потом! Сейчас же холодно, мерзко и хочется побыстрее разделаться с этими парнями и вернуться домой, в Ривертаун. Осуждаете? Вспомните свои собственные чувства, когда хотели прибить какого-нибудь проворовавшегося чиновника. Вспомнили? Вот именно! Слюнявое человеколюбие оставьте дома - здесь ему не место!
        Поднес ладонь к губам и осторожно выдохнул, согревая дыханием озябшие пальцы. Тихо и медленно, словно бандиты могли услышать. Ну что, мистер Талицкий? Начнем, пожалуй…
        Выстрел! Еще один! Всадник дважды вздрогнул и обмяк… Ткнулся лицом в лошадиную гриву и соскользнул на грязную землю. Лошадь всхрапнула, дернулась в сторону и пошла боком, настороженно косясь на упавшего хозяина. Грохнул залп, и противоположный склон окутался пороховым дымом. Перестрелка? Нет, это скорее бойня! Бандиты ответили несколькими выстрелами, но их быстро свалили на землю, нашпиговав свинцом, как уток шпигуют черносливом.
        Ревели коровы, которым досталось несколько шальных пуль. Жалобно ржала раненая лошадь. Даже не успел опустошить магазин винтовки, когда понял, что стрелять уже не в кого. Медленно плыл пороховой дым. Ревело стадо. Шериф выругался и, привстав на одно колено, прицелился в раненую лошадь. Выстрел!
        - Ненавижу, когда кто-то мучает лошадей, - сказал Марк и сплюнул на землю. Потом обернулся и посмотрел на меня. - Ты как?
        - Нормально.
        - Вот и прекрасно! Славно постреляли…
        Как-то все быстро. Слишком быстро. Тьфу…
        Из соседнего распадка, где стояли лошади, выехали два всадника из числа наших ребят. Следом за ним появился еще один. Лошади шли медленно, осторожно переступая по раскисшей глине. Этим парням сейчас не позавидуешь - надо развернуть стадо, что в этой теснине сделать не так уж и просто! Щелкнули бичи, и послышалась хриплая, простуженная ругань.
        Я начал спускаться по склону, но поскользнулся и оставшийся путь проделал на заднице. Чертовски скользко! Внизу бродил шериф. Он присел рядом с трупом и, поморщившись, начал обыск. Все верно: трофеи - это святое. Тем более что в таких случаях они делятся между всеми участниками рейда. Неплохой заработок в довесок к налоговым льготам, не так ли? Есть там свои тонкости в жеребьевке, но про это расскажу чуть позже. Пока парни бродили по берегу и осматривали тела убитых, я пошел искать старика Логана. Не терпелось задать ему несколько вопросов насчет Влада.
        Охотника нашел на гребне холма, рядом с золотистыми соснами… Тьфу! Вот уж воистину вечный вопрос: что такое не везет и как с этим бороться?
        - Дурак ты, Логан… - устало выдохнул я и опустился на землю, словно кто-то невидимый ударил меня по ногам. Привалился боком к стволу дерева, посмотрел на охотника и даже сплюнул с досады. - Старый и безмозглый дурак…
        Он не ответил. Не отрываясь, смотрел вверх, как будто разглядывал верхушки деревьев. Капли дождя собирались в глубоких морщинах и стекали вниз, на бороду, испачканную кровью. Пуля, выпущенная кем-то из бандитов, попала в горло. Наповал.
        Обидно. Ведь мог рассказать все, что знал, а не отвернуться, словно мистер Талицкий ему десять золотых марок должен! Хотя… даже злости не было! Видимо, я здорово вымотался за последние дни, а вся ярость ушла на перестрелку с этими бродягами, которые теперь валяются на берегу реки. Даже безразличие какое-то появилось.
        Вытащил из кармана портсигар, выбрал тонкую сигару и закурил. Несколько минут сидел неподвижно, разглядывая реку и густые заросли на том берегу, а потом провел ладонью по лицу охотника, чтобы закрыть глаза.
        - Покойся с миром, старик…
        - Алекс? - послышался знакомый голос. Зашуршали кусты, и на гребень холма, скользя на мокрой траве, поднялся Марк. Мокрый и перемазанный глиной, словно кто-то пытался слепить из него Адама, но быстро понял ошибку и плюнул на эту никчемную затею.
        - Я здесь!
        - Что там с Логаном? Он перестал стрелять где-то на середине заварушки.
        - Убит.
        - Жаль старика, - Марк обнажил голову и вытер мокрое лицо, - надо будет похоронить.
        - Неужели потащим в город?
        - Зачем? Он всю жизнь провел в лесу. Пусть и растворится в нем. Хороший был охотник.
        - Только глупый. - Я отбросил сигару и поднялся, стряхивая налипшую грязь.
        Марк не понял, поэтому удивленно заломил бровь и уставился на меня.
        - В смысле?
        - Он знал моего брата, но отложил разговор на утро.
        - Да, это и правда глупо…
        - Вот и я про это.
        - Хоть что-нибудь он успел сказать?
        - Сказал, что Влад ушел на северо-запад и вернется весной.
        - Хм… Наверное, твой брат собрался в Форт-Росс. Там богатые земли.
        - Чем именно?
        - Пушнина, золото… Русские неплохо устроились.
        - Там живут русские?!
        - Разумеется, - удивился Марк. - Ты разве ничего не слышал о землях Росса?
        - Нет, - покачал головой я. - Расскажешь?
        - Когда вернемся домой.
        - Только не вздумай последовать примеру Логана и где-нибудь нарваться на пулю. Это будет уже слишком!
        - Не дождешься! - ухмыльнулся Марк. - Кстати, нас ждет тяжелая работа!
        - Закопать трупы?
        - Надо отогнать стадо старику Джекобсу. Когда-нибудь работал ковбоем?
        - Нет, но чувствую, что придется.
        - Ты совершенно прав, старина! Это не самое плохое ремесло! Старик Джекобс наложит в штаны от радости, а потом заявится в город и закатит нам грандиозную пирушку!
        - Надо будет выставить ему счет за перегон! По самой высокой ставке.
        - Видишь, ты быстро учишься! Пошли, надо подобрать трофеи и собрать стадо. Если оно разбредется по зарослям, то мы провозимся до холодов…
        На ферме старика Джекобса мы появились через неделю. Дорога прошла без проблем. Не было ни нападений волков, которые с большим удовольствием режут скот, ни вооруженных оборванцев, колесящих по округе в поисках наживы. Брэдли опасался нарваться на Уильяма Фоули, но, слава богу, и с этим обошлось.
        Ферма… Это больше напоминает весьма приличное поместье! Двухэтажный жилой дом, построенный в колониальном стиле. Я даже присвистнул от удивления, когда увидел, - уж слишком непривычно богатое жилье для фермера. С другой стороны - скотоводы никогда не бедствовали. По крайней мере, так было в нашем мире. Парни погнали стадо на пастбище, а мы с Брэдли свернули на широкую аллею. Подскакали к просторной веранде, и Марк соскочил на землю. Бросил мне поводья и устало буркнул:
        - Сейчас вернусь!
        - Не вопрос, мистер! - ухмыльнулся я. - Пейте, гуляйте и ни в чем себе не отказывайте! Мы люди простые, не гордые, посидим в тенечке и воздухом подышим.
        - Трепач!
        - Да, сэр!
        Марк Брэдли покосился на меня, покачал головой и ушел в дом. Стукнула дверь, и спустя несколько секунд послышался чей-то удивленный возглас. Ну все - можно садиться в тени дерева или на скамейку у входа и наконец расслабиться. Нет, пожалуй, на скамейку не надо. Я грязный, как бродяга, а скамейка чистая, белой краской покрашена. Вон, даже книжка на ней лежит, с веточкой вместо закладки. Куда уж тут, со свиным рылом, да в… здешний высший свет? Не поймут-с… Слез с лошади, закурил и осмотрелся.
        Поместье разглядывать желания не было, а вот книга заинтересовала. Тем более что мне так и не довелось ознакомиться с местными авторами. Открыл, и в глаза бросился отрывок:
        «…вопрошаю вас, уничижающих достоинство человеческое, - как смеете называть себя рабами, тем самым оскорбляя дела и помыслы Создателя, который создал людей по образу и подобию своему? Творение Бога не может быть рабом! Ни божьим, ни человеческим…»
        Хм… Интересное начало. Не успел посмотреть заглавие, как позади меня хрустнула галька и послышался девичий голос. Чуть было не вздрогнул от удивления.
        - Вот уж никогда бы не подумала, что погонщики скота читают книги…
        Я повернулся и увидел девушку лет восемнадцати. Небольшого роста, светловолосая, с большими зелеными глазами, в которых мелькнула легкая издевка. Ну да, конечно… Куда уж нам, простым ковбоям, до младшей дочери старика Джекобса. Экая амазонка… Я не знаток женской моды, но сдается, что это наряд для верховой езды. Широкая серая юбка, жилет и светло-серый жакет с двумя рядами пуговиц. Даже легкая фетровая шляпка с загнутыми вверх полями и широкой лентой присутствовала и, надо отметить, прекрасно выглядела. Шляпка, а не девушка. Хотя и девушка тоже ничего.
        - Добрый день, мисс Джекобс… - спокойно ответил я и медленно обвел ее взглядом.
        Она это заметила и вспыхнула таким ярким и обжигающим румянцем, будто ей предложили заняться любовью, и всенепременно на сеновале.
        - Вы…
        - Меня зовут Алекс Талицкий. Помощник шерифа Ривертауна.
        20
        - Это не я… - вяло оправдывался Стив. Оправдывался, надо заметить, неубедительно, с изрядной ленцой в голосе. Будто мух отгонял.
        - Я не слепая! - прошипела старуха Эшли и ткнула в Палмера пальцем. - Это были вы!
        - Может быть, кто-нибудь другой? - высказал предположение Стив. - Нет? Вы уверены? Хорошо, это был я, но вы все равно ничего не докажете. Вам стало легче?
        В этот момент вошел шериф и сразу поскучнел, увидев нашу постоянную гостью.
        - Черт побери…
        - Здравствуйте, мистер Брэдли… - ядовито улыбнулась старуха.
        - Здравствуйте, миссис, и… до свидания… - певуче протянул Марк и распахнул дверь пошире. - Извините, но у нас намечается закрытое совещание. Если вы не против, то…
        - Я еще вернусь!
        - Как вам будет угодно, - мило улыбнулся шериф и даже поддержал ее под руку, чтобы не зацепилась за высокий порог.
        Дверь закрылась, и я не выдержан - сполз по стене, стараясь не сдохнуть со смеху.
        - Что за цирк вы опять устроили?! - рявкнул Марк. - Вам что, больше заняться нечем?
        - Это не я… - затянул свою песню Палмер.
        - Я уже слышал! Алекс?!
        - Какого дьявола?! - возмущенно спросил я. - Если вы запамятовали, мистер Брэдли, мы только вчера вечером вернулись!
        - Не дай бог узнаю, что вы опять что-нибудь начудили! - зарычал Марк и прицелился в Стива пальцем. - Головы поотрываю!
        - Да, сэр! - обиженно хмыкнул Стив.
        Шериф уселся за свой письменный стол, а мы с Палмером переглянулись и попытались не засмеяться. Подумаешь… Если коротко, то, пока мы гонялись за бандитами, старуха Эшли повадилась ходить в нашу контору. Шлялась, как на работу! Каждое утро! Выносила мозги Палмеру, а по вечерам подкрадывалась поближе к окнам, чтобы взглянуть на некоторых хм… посетительниц.
        Женщины, надо заметить, приходили серьезные, как правило, обремененные семьями. Я даже не сомневаюсь, что они навещали помощника шерифа с исключительно деловыми вопросами! Вели какие-нибудь душещипательные беседы о семейных ценностях, воспитании детей и прочих достойных уважения вещах. Сам я этих женщин не видел, но, судя по виду Палмера, посетительниц было много. Он даже похудел немного.
        Тяжелая у нас работа…
        Когда Стиву надоела эта слежка, он вспомнил одну рассказанную мной историю и купил в аптеке два пузырька с настойкой валерианы. Ночью, проводив очередную посетительницу, он окропил этим эликсиром веранду миссис Эшли, и уже неделю наслаждался ее криками. Коты сбегались со всего Ривертауна и устраивали такие концерты, что еще немного - и старуха сойдет с ума. Окончательно и бесповоротно. Ей-богу, я вздохну немного свободнее! Можно будет посидеть на веранде, не опасаясь ее замечаний, полных яда и ненависти. Меня уже трясет от ее реплик, которыми она делится со всеми прохожими: «Эти три бездельника! Да, сэр, вы совершенно правы! Выпили всю кровь из нашего города! Куда только смотрит мэр?!» Тьфу!
        - Алекс!
        - Да, сэр!
        - Вечером придут ребята, которые ездили с нами. Займешься дележкой трофеев.
        Трофеи - это прекрасно. Тем более что парни только этого и ждут. Я обещал рассказать о некоторых тонкостях этого… процесса, не так ли? Так уж повелось на этих землях, что добровольные помощники всегда имеют право на добычу, собранную во время «миротворческих» миссий. Дележка происходит в несколько этапов. Первая часть: деньги. Все, что найдено у бандитов, делится между участниками - выжившими или погибшими. За исключением тех денег, которые попадают под разряд «похищенного имущества». Если бандиты ограбили банк и убегают с мешком денег, то, увы, этот приз разделу не подлежит. Банк, как правило, выдает премии, чтобы совсем уж не расстраивать участников.
        Вторая часть: вещи и оружие. Оцениваются и продаются. Вырученные деньги поступают в общую кассу и, разумеется, тоже делятся. Если вам что-то приглянулось среди собранного хлама, то вы можете оставить эту вещь за собой, сделав заявление во время дележки.
        В этом деле есть небольшая тонкость. Если вы вели себя храбро, пулям не кланялись и друзей не бросали, то парни могут оценить эту вещь в сущие гроши. Например? Посмотрят, ухмыльнутся и заявят, что «цена этому револьверу, приятель, аккурат по кружке пива на каждого!» Бывало и наоборот - какой-нибудь ржавый дробовик оценивали в сотню марок, и заявитель краснел и отказывался.
        Хабар, который мы собрали во время последней перепалки, был совсем неплох! Мало того, я увидел один револьвер, который решил приобрести. Вылитый «Смит Вессон», модель номер три. Тот самый, который часто называют «русским». Сорок четвертого калибра. С крючком-«шпорой» под скобой. Бандиты, которых мы зачистили, оказались не такими уж бедняками и оборванцами, какими могли показаться на первый взгляд.
        С двенадцати тушек собрали около трехсот пятидесяти марок. Вожак, застреленный мной и шерифом, оказался самым богатым - на нем нашли семь золотых десяток, не считая серебряной мелочи и револьвера, о котором я уже рассказывал. Кроме этого, взяли девять коротких дробовиков, одну ржавую винтовку и капсюльный револьвер, который был так разбит, что годился только для колки орехов или вместо пресс-папье, если хорошенько вычистить от жира и грязи, чтобы не пачкать бумаги. Десяток разномастных ножей и несколько серебряных ложек. Даже четверть золотого портсигара нашлась, который кто-то поделил, разрубив на части.
        Что еще? Разная мелочь. Несколько бутылок с дрянным виски, седла, переметные сумки с бытовым хламом и одиннадцать лошадей, которых у нас купил старик Джекобс, заплатив по семьдесят марок за голову. В итоге всех операций на столе у шерифа лежала одна тысяча сто двадцать марок, не считая вещей, которые были свалены в углу камеры. Нехитрый расчет дает по сто десять марок для каждого. Ну и потом, когда будет продан остальной хабар, еще немного перепадет. Не так уж плохо, мне кажется. Долю погибшего Логана передадут одной соломенной вдовушке, с которой, по информации Стива Палмера, старик близко приятельствовал.
        В общем, настал вечер, и дележка закончилась. Тихо и мирно, без каких-либо претензий. Револьвер, вместе с двумя десятками патронов, обошелся мне в двадцать кружек пива, выставленных ребятам в соседнем баре, и две бутылки виски, которые я добавил от себя лично, чтобы помянуть старика Логана.
        Потом на столе оказалось еще несколько бутылок, купленных шерифом, бутылка от бармена, бутылка от Стива Палмера и еще несколько, которые исчезли под неторопливый разговор и сигары. Даже моя хозяйка не возражала, когда я заявился глубоко за полночь и долго снимал сапоги в прихожей, тихо хихикая над каким-то древним анекдотом, который наутро даже не вспомнил. Правда, все же поинтересовалась, где же тот «милый» поросенок, который весело хрюкал в прихожей, потом свалил вешалку и, наконец, выругался, наступив на хвост кошке. Хорошо посидели…
        Через несколько дней, когда все немного утихло, мы как-то задержались в офисе. Брэдли сидел за своим столом, дымил сигарой и листал старый номер «Брикстоун кроникл», иногда чертыхаясь и комментируя городские новости.
        - Марк!
        - Что тебе?
        - Ты обещал рассказать про Форт-Росс.
        - Хм… Даже не знаю, с чего начать.
        - С начала.
        - Логично, - хмыкнул Марк и покосился в сторону кофейника.
        Я расценил этот взгляд как предложение попить кофейку и потрепаться. Верно, в общем, расценил.
        - Форт-Росс находится к северу от Брикстоуна, - начал Марк. - Полторы тысячи миль и, ты уж мне поверь, приятель, что каждая из них стоит сотни золотых марок!
        - Там что, золото под ногами валяется?
        - Нет, - усмехнулся Брэдли, - просто путь на север чертовски опасен и труден!
        - Люди там тоже суровые?
        - Скорее вольные! Редкий тип людей, приятель. Живут богато и даже своим властям не кланяются. Это вольные земли! По-настоящему вольные. Не то что в нашем королевстве!
        Королевстве, значит… Хм… Знать бы, кто здесь сидит на престоле! Я не стал спрашивать, тем более что Марк прищурился и продолжил свой рассказ. Если отбросить его красочные описания, сравнения и некоторые характеристики, то можно сказать следующее.
        Форт-Росс - независимый округ, который управляется Собранием. Что это за «собрание» такое, выяснить не получилось. Марк, судя по всему, и сам не знал. Насчет величины этого округа тоже не ответил. Мол, никто не измерял, а те, кто пытался, обратно не вернулись. В Форт-Россе обитают больше сорока тысяч жителей. На побережье еще четыре небольших городка, но названий Брэдли не вспомнил. Поджал губы и покачал головой. Если подняться еще выше на север, то доберешься до поселения под названием Золотой Берег. Именно там и находятся золотые прииски, мечта многих здешних обывателей.
        - Неужели никто не пытался прибрать к рукам эти прииски? - спросил я.
        - Смеешься? Там умеют воевать все, даже коты и дворняжки! Кто захочет связываться?
        - Тоже верно…
        - Тамошние жители терпеливы, но если их разозлишь, то я тебе не завидую. Хотя… очень вежливы! Даже если и решат разбить тебе голову, то все равно будут обращаться к тебе на вы. Хамы в окрестностях Форт-Росса не выживают!
        - И почему я не удивлен…
        - Вот поэтому умные люди предпочитают торговать! Война требует денег, а торговля их приносит, не так ли? Так что твой братишка скорее всего подался немного заработать! Если у него были деньги, то он вполне мог купить несколько собачьих упряжек, припасов и отправиться еще дальше - на Золотой Берег. Смекаешь, к чему веду?
        - Да. Спасибо за рассказ.
        - Не за что! И это… Алекс…
        - Что?
        - Мистер Джекобс через пару недель пригласит нас в гости. Сразу после ярмарки.
        - Зачем? - спросил я, продолжая размышлять о Форт-Россе.
        - Черт тебя побери, Алекс! Чтобы отпраздновать возвращение своего стада!
        - Хорошо.
        - Не обижайся, но…
        - Что еще?
        - Тебе надо бы сменить одежду и немного приодеться.
        - Хорошо, шериф! Завтра зайду в лавку и что-нибудь присмотрю.
        - Алекс… - протянул Марк и сморщился, будто у него зуб разболелся. - Ты кто, рабочий с пристани? Какая, к дьяволу, лавка? Зайди к Розенталю! Он прекрасный портной.
        21
        Мастер, о котором упомянул Марк, оказался классическим местечковым портным. Будто кто-то взял и оживил старинную фотографию, сделанную в конце девятнадцатого века. Сухонький старичок, смотревший на окружающий мир карими глазами, в которых плескалась многовековая скорбь еврейского народа. Ему около семидесяти лет, но выглядел гораздо старше. Морщинистое лицо, похожее на запеченное яблоко, и редкие седые волосы, торчащие в разные стороны.
        - Ви хочите построить костюм… - сказал Розенталь и окинул мою фигуру оценивающим взглядом. То ли он спрашивал, то ли уточнял - я так и не понял.
        - Вы совершенно правы, сэр!
        - Сэр? - уточнил мастер и скорбно покачал головой. - Где я и где этот человек, которого вы величаете таким титулом? Если бы это было правдой, то я бы не сидел здесь, в Ривертауне, пытаясь научить людей правильно одеваться и завязывать галстук!
        - Извините, но все говорят, что вы законодатель моды в нашем округе.
        - Округ? - он даже фыркнул. - Вы таки бывали в Брикстоуне?
        - Увы…
        - Съездите. Съездите и посмотрите, какие костюмы носят тамошние джентльмены! Когда вы вернетесь к родным пенатам, то будете иметь другое мнение. Горе на мою седую голову, но здешние жители в одежде разбираются гораздо хуже, чем в лошадях и коровах.
        - Но…
        - Оставьте! - Старик отмахнулся, хотя я и слова не успел вымолвить. - Видели, какой материал привозят местные торговцы? Это же ужас! Они хотят заработать несколько лишних марок, и они имеют на это право, но при чем здесь старый Розенталь?! Почему я должен тратить свое время, мучиться и не спать ночами, чтобы из этого жуткого материала сделать приличный сюртук? Мне, между прочим, семьдесят пять лет! Вы думаете, я не хочу иметь спокойный вечер с чашечкой кофе, женой и котом? Кстати, вы видели моего кота? Это такой бандит, шо боже мой! Вчера он перевернул миску сметаны, а потом подрался с соседской собакой. Вы спросите, почему кот дерется с собаками? А с кем еще драться нашему бедному мальчику, я вас внимательно спрашиваю? В городе уже не осталось ни одного кота, с кем бы он не выяснял отношений. Будь у котов шериф, мой Изя не вылезал бы из кутузки!
        - Мистер Розенталь, - осторожно встрял я, - мне бы про костюм…
        - Так вот, мистер Талицкий, если мой Изя, бандит эдакий, чтобы он был здоров, начинает чихать как заведенный, то это еще один знак, что материал никуда не годный!
        Мастер кивал головой, рассказывал про свою жену, кота, а я мечтал вернуться в контору и пристрелить Марка Брэдли за его рекламу.
        - Таки что вы хочете мне сказать? - Наконец мастер закончил свой длинный монолог и задрал подбородок, едва успев подхватить пенсне.
        - Хотел заказать костюм… - уже не надеясь на благополучный исход, сказал я.
        - Костюм? Хм… Костюм - это прекрасно! Тогда зачем вы тратите время зря, болтая о пустяках? Вы, молодые, совершенно не умеете ценить время! Конечно, вы еще молоды и не понимаете, что иметь немножко покоя - это гораздо лучше, чем иметь немножко денег!
        - Да, конечно…
        - Хороший костюм, молодой человек, суеты не терпит… Вот когда я шил костюм старику Израилю… Кстати, в нем его и похоронили. Вы знаете, как роскошно он лежал в гробу в моем костюме?! Это был такой материал! Таких уже не делают. Между прочим, он так и не вернул мне две марки, но ради его последнего выхода я готов простить даже это!..
        Из мастерской я вышел только через два часа.
        Старый мастер проклинал местных лавочников, вспоминал незнакомого мне Кацмана, который ухаживал за его дочерью, но два года назад был убит в пустяшной перестрелке, чем разбил сердце «бедной девочке», да так метко, что она сразу выскочила замуж за банкира из Брикстоуна. Под конец он так расчувствовался, что обещал сопроводить в соседнюю лавку и помочь подобрать шляпу, галстук и перчатки, чтобы я не выглядел как оборванец с большой дороги…
        - Ты заказал костюм? - спросил шериф, когда я ввалился в офис.
        - Еще немного, и мне понадобился бы гроб. Даже два - для тебя и Розенталя.
        - Да, старик любит немного поболтать.
        - Это называется «немного»?
        - Хм… - усмехнулся Брэдли. - Если бы ты заказывал свадебный наряд, то ходил бы к нему, как на работу, в течение месяца!
        - Боже меня упаси…
        Шериф молча кивнул и опять уткнулся в бумаги, присланные последним пароходом. Они приходят каждые две недели. Это большой и толстый конверт с пачкой разыскных листов и короткой сводкой о тех, кого искать не следует «вследствие узаконенной гибели».
        Узаконенная - это значит, что бандита прихлопнули охотники за головами. Если преступник доставлен шерифу, осужден и казнен, то это звучит как смерть «вследствие судебного производства». Так или иначе, но пачка с надписями «Wanted!» никогда не уменьшалась. Мелькали лица и указанные на портретах суммы, которые выплачивались за ликвидацию бандитов. Премии, надо заметить, сильно различались. За одних предлагали всего десять марок, а за других могли выплатить и сотню. Голова нашего знакомого, Уильяма Фоули, оценивалась еще выше - в двести пятьдесят марок. Правда, надо заметить, что эта награда была бы выплачена в два приема. Сто марок сразу и сто пятьдесят - в течение двух следующих месяцев.
        Благодарные жители становятся жутко прижимистыми, когда преступник уже мертв и не представляет опасности, но поглазеть на мертвого злодея собирается весь город! Особо «смелые» готовы пнуть остывающего обидчика или… Или сделать фотографический снимок на память, если рядом окажется покладистый и недорогой фотограф. Обыватель - он в любом измерении обыватель. Хлеба и зрелищ! Ни разу не слышал, чтобы рядом с трупом фотографировались те, кто подстрелил этого мерзавца. Люди, которые зарабатывают деньги на крови, умеют уважать смерть. Пусть и чужую.
        Я лениво переворошил бумаги, сварил кофе и даже улыбнулся миссис Эшли, пока курил на веранде. Старушка продолжала гонять котов на участке и грозить всеми карами «этому мерзавцу» Стиву Палмеру. День был на редкость спокойным, можно сказать, ленивым. Ранняя осень давала о себе знать. Стояли теплые, без изнуряющей жары погоды. Природа замедляла бег, давая возможность подумать и, чем черт не шутит, даже помечтать. По крайней мере, именно так выглядел шериф. Он как-то расслабился и даже перестал орать на меня и Палмера.
        Интересный человек этот мистер Марк Брэдли. Как вы знаете, ему около сорока. Если быть точным, то сорок три. Седые волосы и борода всегда аккуратно подстрижены, а густые усы тщательно расчесаны. Высокий, плотный, загорелый. На левом предплечье виден шрам, оставшийся после огнестрельного ранения по касательной.
        При всей кажущейся открытости и даже некоторой бесшабашности, Брэдли замкнутый человек. Никто из горожан не расскажет о его прошлой жизни. Разве что Стив, который как-то обронил несколько фактов о карьере нашего шефа.
        Известно, что Марк Брэдли долгое время работал в Брикстоуне помощником тамошнего шерифа, но после одной истории был вынужден уйти в отставку и подыскать другое место. Деталей не знаю. То ли арестовал не того, кого следовало, то ли поймал кого следовало, но потом взял и отпустил на свободу. Так сказать, «покрыто неизвестным мраком», как говорил один литературный персонаж у Шолохова - сапожник Лакотеев.
        Иногда Марк бывает резок и груб. Вспыхивает как солома! Сам видел несколько случаев, когда безобидный пьянчужка оставался без зубов и со сломанным носом. К смерти относится, как и положено законнику - спокойно, но с уважением. Больше всего не терпит насилия и грубости по отношению к животным. Миссис Грегори как-то рассказывала, что Брэдли застрелил пьяного ковбоя, который избивал свою лошадь у салуна. Судья вынес вердикт «вследствие узаконенной гибели», а мэр и вовсе сделал вид, что ничего не было.
        Работает без выходных, но иногда, примерно раз в полгода, берет пять дней отпуска и закрывается в своем доме, где тихо напивается в одиночку. Четыре дня пьянствует, на пятый уезжает за город и приводит себя в чувство, купаясь в холодной протоке. На людях пьяным не показывается.
        Очень щепетилен в одежде. Одет аккуратно, можно сказать, что элегантно.
        Знаю, что у него был младший брат, который исчез на севере, но про остальных членов его семьи ничего не известно. Даже не знаю, был ли он женат. Наведывается в заведение мадам Долли, где проводит ночь с хозяйкой борделя. Кстати, весьма аппетитной дамочкой лет тридцати пяти.
        Помощников всегда прикрывает. Даже если сильно набедокурят. Моя хозяйка, миссис Грегори, способная без особого труда заменить международное информационное агентство, с поразительными подробностями рассказывала одну историю о грехопадении Палмера. В лицах и красках, уложившись в «короткий» сорокаминутный монолог. Не стану уподобляться этой почтенной женщине и поэтому буду краток.
        Около года тому назад Стив Палмер соблазнил жену заезжего чиновника из Брикстоуна. Пока муж инспектировал работу судебных органов, Стив раскачивал кровать в гостиничном номере в компании очаровательной женщины. Увы… чиновник вернулся не вовремя, застал нашего рыжего «in flagrante delicto», сиречь на месте преступления, и сдуру начал стрелять. Стив, слава богу, не ответил, а просто схватил сапоги и выпрыгнул к окно. Разгневанный рогоносец взял двух коллег, прибывших в город вместе с ним, и помчался в погоню, чтобы догнать, растерзать, оскопить, а также сделать все остальное, о чем верещала его уязвленная гордость.
        Когда он появился на горизонте, Стив Палмер уже был закрыт в камере, а Марк Брэдли и кузнец Чак коротали время за игрой в карты. Шериф вышел навстречу визитерам и заявил, что мистер Палмер арестован за «нарушение общественного порядка», которое выражалось в пробежке по городским улицам без одежды. Что, собственно, очень возмутило некоторых жительниц Ривертауна. Чинуша заартачился и сказал, что вышибет сначала дверь конторы, а потом и дух из этого мерзавца Стива.
        Как бы не так!
        Мистер Брэдли пожал плечами, потом положил руку на кобуру и заявил, что первый сделавший шаг в сторону веранды получит пулю. Особую пикантность заявлению придавал кузнец, который взял дробовик и устроился неподалеку.
        В общем… чиновник оказался глупцом!
        Он грязно выругался и даже, если источники не врут, упомянул матушку шерифа. Зря он это сделал! Марк взял и арестовал его «за оскорбление должностного лица при исполнении», после чего посадил в соседнюю с Палмером камеру. Они просидели до утра, переругиваясь через перегородку, а утром помирились, выпили бутылку виски и расстались друзьями.
        История, можно сказать, обошлась без жертв и последствий. Разве что любвеобильная дамочка покидала Ривертаун со старательно запудренным синяком под глазом, а Палмеру не давали прохода ревнивые дамы, которые считали Стива эдакой городской собственностью и не одобряли иногородних конкуренток…
        - Алекс, - раздался голос шерифа, который прервал мои мысли, - мы как, идем обедать?
        - Разумеется, сэр!
        - Тогда бери шляпу и пошли, а то сидишь, пялишься в стену и улыбаешься. Опять какую-нибудь каверзу для миссис Эшли придумал?! Учти - уволю обоих! И тебя, и Стива!
        22
        Уильям Фоули, эсквайр… Судя по некоторым фактам, из богатой и благополучной семьи, но, как это часто бывает, свернул на кривую дорожку и превратился в бандита. Разумеется, не сразу, а после нескольких темных дел, которые провернул в округе Ривертаун, где он некогда служил шерифом. После того как сменил сферу деятельности на менее уважаемую, но не менее рискованную, начали появляться слухи о его прошлом.
        Одни считали его мифическим героем, вроде местного Робин Гуда, а другие проклинали, вспоминая всех тех, кого он успел отправить на тот свет. Поговаривали, что перед тем как убежать из дома, он укокошил своего папашу и ограбил ювелирную лавку. Скорее всего это ложь, но обыватели за кружкой пива любят почесать языками.
        Чего только не доводилось слышать!
        Слышал даже такую историю, что Марк Брэдли и Уильям Фоули были очень дружны, пока жизнь не развела их по разные стороны. Скажу честно, не знаю, насколько можно доверять этим слухам. Марк игнорировал вопросы по этому поводу. Либо отмалчивался, либо отмахивался и приказывал заняться каким-нибудь «полезным для города» делом.
        Судя по описаниям, Уильяму Фоули около сорока пяти лет. Ростом около шести футов и двух дюймов. Высокий дядя… Узколицый, кареглазый, шатен. Носит длинные волосы. Особые приметы: на носу, в районе переносицы, короткий горизонтальный шрам. Знает французский и русский языки. Хороший стрелок.
        Если судить по делам, а не по внешности, то он один из тех, кто с улыбкой заявится к вам в гости, а потом спокойно всадит нож в спину, пока будете готовить кофе и рассказывать свежие новости. Жесток, вспыльчив, мстителен. Последнее не удивило - здесь большинство таких. Обычай кровной мести хоть и не обсуждается в приличном обществе, но активно поддерживается в жизни.
        Банда Уильяма Фоули состояла из девяти человек, но при необходимости он мог собрать и больше. Разномастное отребье, которого хватало в этих краях, с большим удовольствием вставало под его «знамена», если дело касалось таких серьезных дел, как налет на небольшой городишко или ограбление банка. Когда одни бандиты погибали, на их место приходили новые. Да, текучка кадров была серьезной проблемой в этом бизнесе.
        Год назад он подгадал время, когда в сейфах скопилась приличная сумма, и устроил налет на банк Ривертауна. Тот самый «Юго-Западный», в котором я открыл счет. Заварушка была страшная. Половина банды блокировала контору шерифа, а остальные занялись ограблением, ухлопав трех клерков, кассира и пятерых горожан, которые помогали Марку Брэдли. Кроме этого, был убит помощник шерифа - некто Джон Крайтон. Говорят, это был хороший парень, который больше всего на свете любил лошадей и свою семью - жену и двух маленьких дочерей. Между прочим, вдова Крайтона - моя соседка. Она живет неподалеку и очень дружна с миссис Грегори.
        Почему я вспомнил о бандитах? Ярмарка, дамы и господа! Осенняя ярмарка Ривертауна! В ближайшую субботу наш городок должен выйти из полусонного забытья и на целых четыре дня стать настоящим центром округа! Кстати, мне прислали приглашение на ужин к мистеру Джекобсу. Слава богу, что он состоится после праздника. Закончится нервотрепка, тогда и погуляем. Даже интересно будет взглянуть на местный бомонд в неофициальной обстановке.
        Пока ужин был только в планах, портной шил мне костюм, а на центральной площади уже строились небольшие павильончики и навесы. Если сказать, что город гудел, то это будет не совсем точно. Ревел, как водопад! На ярмарку съезжались все фермеры, живущие в пределах ста миль. Кроме того, будет специальный пароходный рейс из Брикстоуна, забитый под завязку гостями. Торговцы, закупщики скота и конечно же разнообразная шваль, готовая обчистить карманы или проломить голову своему ближнему.
        Надо заметить, что наш коллега - шериф Брикстоуна - не валял дурака и большую часть криминальных молодчиков отлавливал еще на тамошней пристани, но десяток бузотеров как-то пробирался на борт, чтобы позабавиться в Ривертауне. Вечная головная боль для шерифа, не считая местных ковбоев, которых, даже при всем желании, пай-мальчиками тоже не назовешь.
        Если будет интересно, то не стесняйтесь - устрою экскурсию по городу. Не знаю, как вам, но мне было любопытно взглянуть на подготовку к празднику, несмотря на большое количество работы по обеспечению безопасности. Да, нас ожидала не самая легкая неделя, и это при двадцати добровольных помощниках, которые на время праздника получали такую же зарплату, как и мы со Стивом Палмером.
        Самое удивительное, что среди этих помощников я увидел Большого Криса. Того самого парня, с которым чуть не схлестнулся в баре Коллинза. Как оказалось, на прошлой ярмарке убили одного из его приятелей, и он думал, что убийца, которого помнит по характерному шраму, появится и в этом году. По крайней мере, очень на это надеялся.
        - Ты, главное, не убивай его сразу, хорошо? - сказал ему Брэдли во время инструктажа.
        - Может, мне его пивом угостить?!
        - Забери, вежливо проводи в кутузку, а потом мы его допросим и…
        - Отпустите восвояси, - опять огрызнулся здоровяк.
        - Не хами мне, приятель, - холодно предупредил шериф и кивнул на камеру, - иначе сам всю ярмарку просидишь в кутузке. Ты меня понял?
        - Понял… - угрюмо отозвался Крис.
        - Не слышу!
        - Да, сэр!
        - Так-то оно лучше… - проворчал Марк и продолжил прерванный разговор.
        Я сидел напротив, делал заметки в блокноте и разглядывал этого парня. Русоволосый, вихрастый. Глаза светло-серые, но когда злится, то они темнеют, как грозовая туча. Широкие скулы, мощная шея. Большой Крис… Он и правда «большой». Здоровый, как буйвол, а шириной плеч может потягаться с кузнецом Чаком, который тоже находится здесь. Сидит неподалеку, что-то тихо рассказывает Стиву и, как всегда, смущенно улыбается.
        - Алекс и Стив… - шериф оторвал голову от бумаг и обвел взглядом помещение, будто не знал, где мы сидим.
        - Да, сэр!
        - Завтра утром сходите на площадь и присмотрите пару мест, где можно будет поставить наших ребят, чтобы они не сильно бросались в глаза, но хорошо видели происходящее и не теряли времени, чтобы добраться до какой-нибудь потасовки.
        - Сделаем, - кивнули мы.
        - Мистер Талицкий возьмет ружье с одним патроном и удержит весь город… - с легкой ехидцей в голосе заметил Крис. - Он любит такие развлечения… до поры до времени.
        - Если там будут такие бараны, как ты, то без проблем, - отрезал я. - Можно даже ружье не заряжать, а взять палку, которой свиней гоняют.
        - Мистер Брэдли… - побагровел парень.
        - Чего тебе? - не отрываясь от записей, спросил шериф.
        - Вы бы издали приказ, чтобы ваш помощник не слишком нарывался на неприятности…
        - Видишь, Большой Крис, ты уже сейчас к шерифу побежал, - усмехнулся я. - Что будет, если возьму дробовик? Побежишь жаловаться мэру?
        - Кто-то сейчас…
        - Уймитесь! - Марк покосился на меня, потом зыркнул на Криса и рявкнул: - Оба!
        Все-таки не удержался парень, решил припомнить тот случай в баре. Ну-ну… Буйный ты наш. Вроде и не дурак, но слишком уж горячий. Даже сейчас на стуле не усидит - ерзает на одном месте, будто ему в задницу шило воткнули.
        - Зря ты с ним связываешься, - сказал Стив, когда все разошлись, а мы остались в офисе, чтобы бросить взгляд на план города и обсудить завтрашние дела.
        - Не люблю, когда хамят.
        - Да, Крис не самый покладистый мальчик, который рождался в нашем городе, но человек он неплохой и надежный. В случае какой-нибудь заварушки на него можно будет положиться.
        - Чтобы получить удар в спину?
        - Зря ты так… - поморщился рыжий.
        - Как есть. Давай лучше план города еще раз посмотрим.
        Может, и правда я зря наехал на Большого Криса, но злился не меньше этого парня. Дело, ради которого появился «на этом свете», замерло на месте. Если честно, то хотелось взять и отправиться в знаменитый Форт-Росс, о котором рассказывал шериф Брэдли. Там все-таки свои, русские. Пусть они из другого, параллельного или какого-то там мира, но свои. С другой стороны - понимал, что не самое лучшее время уходить из города. Осень пролетит быстро, а там и зима не за горами.
        Придется ждать весны…
        Торчать в этом провинциальном городишке и ждать, надеясь на счастливый случай, который прольет свет на судьбу брата. Да, это неприятно. Не люблю сидеть на одном месте. Будто караулишь Фортуну, чтобы хлопнуть эту взбалмошную красотку по заднице! Повернется лицом или наоборот - нагнется и раздвинет ножки - это уже не столь важно.
        Наутро мы отправились на центральную площадь, где шумели рабочие, возводя помост для самых важных гостей и трибуну для мэра. Пока Стив разговаривал с торговцем, который развернул слишком большой навес для своих посетителей, я отошел в сторону, к штабелям досок. Просматривал записи и вычеркивал уже выполненные поручения. Вокруг шумели люди, стучали молотки, пахло древесной смолой, свежими стружками, краской и еще чем-то неуловимым, напоминающим о детстве.
        Вспомнился последний Новый год, который мы праздновали всей семьей. Отец притащил из лесу большую, под самый потолок, елку. Мы доставали из коробки хрупкие украшения и распутывали простенькую гирлянду, которая подмигивала нам разноцветными лампочками. Я даже усмехнулся этим воспоминаниям, которые всплыли в памяти совершенно не к месту и не по сезону.
        - Не оборачивайтесь, мистер Алекс, - сказал кто-то за моей спиной и даже дотронулся до моего локтя. Голос низкий и такой тихий, что сразу и не поймешь - мужской или женский.
        - Слушаю.
        - Хотите узнать о делах Уильяма Фоули?
        - Хм… Например?
        - Например, кто снабжает его припасами и оружием?
        - Не скажу, что я умираю от любопытства, но определенный интерес присутствует.
        - А чью именно ложку вы нашли среди трофейных вещей, не хотите узнать?
        - Это уже интереснее… - напрягся я.
        - В таком случае, мистер, приходите вечером на склад у старой пристани. Только будьте так добры, приходите один - тогда, может, и поговорим. Придете?
        - Хорошо, приду.
        Спустя несколько секунд я обернулся, но, разумеется, не смог понять, кто именно из толпы подкрался ко мне с этим странным предложением. Почему я согласился? Нет, это не азарт и не глупые игры в шерифа и бандитов с большой дороги. Неизвестный собеседник или собеседница что-то знали о моем брате. Это гораздо интереснее, чем Уильям Фоули и вся его шайка.
        23
        Дождался наступления сумерек и начал собираться на встречу. Что-то мне подсказывало, что это не пустышка и не дешевый трюк, чтобы выманить мистера Талицкого из дома. Если кто и захотел бы свести со мной счеты, то незачем расписывать такой план. Расправиться можно в любой момент, подкараулив у дома или по дороге. Улочки здесь глухие, по вечерам становится пусто, а горожане даже не подумают бросаться на выручку, услышав крики о помощи. Мало ли кому и по какой причине голову хотят проломить? Вмешаешься, а там не просто так избивают, а вдумчиво, со значением колотят. Конфузно получится… На каждый крик не побегаешь, да и какой может быть крик, если тебя дубинкой благословили? Пикнуть не успеешь…
        Старая пристань, о которой упомянул мой неизвестный собеседник, служила горожанам по сей день. Разве что местный флот стал помельче. Лодки рыбаков, десяток карбасов и даже одна баржа, правда, полузатопленная и ни на что не годная. Днем здесь довольно шумно, но уже в сумерках берег пустел. Здесь не любили задерживаться дольше положенного.
        Говорили, что в полночь на берег выходят все те, кто утонул в реке. Мол, собираются утопленники на барже и ведут свои неторопливые беседы. Не знаю, не проверял. Случая не представилось. Кто-то из рыбаков рассказывал, что и русалок видел, со всем положенным набором русалочьих аксессуаров - бюстом пятого размера и хвостом тридцать шестого. Правда, рассказчик был изрядным пьяницей, но ему верили. Жители любят такие истории. Я спустился на берег и пошел в сторону пирса, а если быть точным, то к его остаткам: из воды торчали лишь покосившиеся столбы. Чернел сарай с провалившейся крышей. Хрустнула под ногами галька…
        - Алекс, - послышался тихий голос, - это вы?
        - Да. - Я повернулся и увидел, как от стены отделилась черная, почти незаметная тень…
        Нового знакомого звали Семен Покровский. Да, он русский. Мало того… Черт побери, но я даже не знаю, как объяснить и принять эту новость. Она, если честно, слегка вышибла меня из седла. Этот парень - из нашего мира…
        Человек, случайно попавший в другой мир, как это бывает только в книгах и фильмах. Или в суровой реальности, но, само собой, про такой случай никто книг не пишет по вполне понятным причинам. Разве что параллельный мир смилостивится и отпустит человека обратно. Тоже, если честно, не самый лучший вариант. Вернешься, а тебя давно похоронили, оплакали и забыли.
        Семен Покровский шагнул в этот мир попросту, без всех этих научных штучек вроде моей капсулы, снаряжения и хотя бы приблизительной информации, куда именно попал и как вернуться обратно. История банальная и, как выразился сам Покровский: «…без эффектов, которые могли бы хоть как-то объяснить этот феномен». Не было ни грома, ни молнии, ни голоса, который бы нашептал про «особую миссию» в этом призрачном мире.
        Среднего роста, русоволосый. Куцая бороденка редкими клочьями. Глаза сине-зеленого цвета, но тоски в них - на десятерых хватит. Худое лицо, да и сам он какой-то слишком высохший, что, впрочем, неудивительно, учитывая обстоятельства его жизни. Какие именно? Батрачит парень на одного фермера. Трудится за еду, одежду и небольшое жалованье в девять марок. Одет… Ну как может одеваться фермерский работник? Комбинезон на лямках, разбитые в хлам ботинки, серая блуза и замызганная, похожая на банный колпак шляпа.
        Тридцать два года, холост, бывший сотрудник конторы, которая занималась всем подряд, если это приносило хоть какие-то деньги. Такие «универсальные» фирмы встречаются все реже и реже, но иногда мелькают на деловой периферии, вызывая справедливое удивление. Чем именно он занимался, Семен Покровский не рассказывал. Отмахнулся: мол, дело это прошлое и даже вспоминать неохота. Я не спорил. Не хочет человек рассказывать - и ладно. Мне с ним детей не крестить. Пять лет назад он отправился с друзьями в Карелию, чтобы немного отдохнуть на свежем воздухе и проветриться, оторвав задницу от компьютера. Вот и оторвался. На всю катушку…
        - Понимаешь, какое дело… - замялся парень, но его можно было понять.
        - Что случилось?
        - Я даже не знаю, с чего начать.
        - Начни с самого начала, - предложил я.
        - Все началось с поездки в Карелию… Отдохнуть, порыбачить. Собирались уже уезжать, да и загуляли напоследок. Утром проснулся - голова гудит! Похлебал супчика и пошел к озеру. Озёра там… - вздохнул он, - закачаешься!
        - Да, красивые. Дальше-то что было?
        - Присел над водой, чтобы сполоснуть котелок с ложкой, и тут в голове зашумело. Все в красном тумане, руки дрожат, а сердце где-то под горлом бьется. Думал, что после гулянки штормит. Очухался, смотрю - сижу на берегу озера. В руках все тот же злосчастный котелок и ложка. Только…
        - Только берега другие, - кивнул я.
        - Вот именно… Даже близко ничего похожего не было.
        - Что дальше?
        - Разное, - поморщился Покровский. - Некоторые вещи и вспоминать неохота. Добрался до фермы. Все никак поверить не мог, что вляпался в параллельный мир.
        - Не в параллельный, а в «призрак». Он скорее «перпендикулярный».
        - Что? - не понял парень. - Перпендикулярный? Это как?!
        - Этот мир классифицируется как «призрак».
        - Твою мать… - выдохнул Семен и даже головой покачал. - Погоди… Получается, что в нашем мире про него знают?!
        - Знают, но очень мало.
        - Алекс… - он встрепенулся, будто озарение какое нашло, - тебя забросили сюда?!
        - Про это, мистер Сёма, мы позже поговорим. - Я вытащил из кармана сигару, прикурил и кивнул: - Давай вернемся к разговору о банде Фоули и к тому, как ты остался без ложки.
        - Ложки? - переспросил Покровский и грустно усмехнулся. - Ну да, конечно…
        Он вздохнул, поерзал на досках, словно устраивался поудобнее, и начал рассказывать про ферму, хозяина и банду Фоули. Хозяйство, где живет и работает Семен, находится на северо-восточном побережье озера Глория. Судя по описаниям, чуть севернее того места, куда меня забросило. Края там глухие, людей почти нет, а если и забредет какой-нибудь охотник, то ненадолго. Вот на этой отдаленной ферме наш Уильям Фоули и зимует, пользуясь тем, что у хозяина две дочки на выданье.
        Не знаю, что именно Уильям пообещал или чем именно пригрозил, но фермер послушно выполнял его приказы, кормил и снабжал всем необходимым. Продукты и товары привозил из Ривертауна, а если быть точным, то забирал уже подготовленное. Мешки, ящики - все это увозилось не из города, а с лесопилки, которая находилась выше по течению. Поставщики? Местные торговцы, которые связаны с Фоули. Целая агентурная сеть в городе, а шериф - ни сном ни духом. Я уже не говорю про мэра и судью - они вообще не при делах.
        На ферме жили лишь близкие Фоули люди - самые отъявленные головорезы. Пять или шесть человек. Остальные - в пяти милях к северу, на заброшенном хуторе, куда раз в неделю завозят продукты.
        - Откуда ты знаешь, что именно там? - спросил я.
        - Так я эти продукты и отвожу.
        - Хозяин тебе, значит, доверяет?
        - Не в этом дело, - покачал головой он. - Я когда к нему попал, то был в шоке. Представь себя на моем месте! Ни еды, ни одежды нормальной. Джинсы, кеды, майка… Будто за пивом вышел.
        - Да уж… Не позавидуешь. Ладно, бухти дальше.
        - Ну вот, - он провел ладонью по бороде, - попал на ферму, лепечу что-то невнятное про моих друзей, лагерь и палатки. Хозяин таращится, как на идиота, а сам дробовик из рук не выпускает.
        - Тебя приняли за блаженного?
        - Именно, - он усмехнулся. - Никогда бы не подумал, что быть дурачком так выгодно. Я даже подыгрывал, изображая слегка помешанного. Поэтому и на ярмарку взяли. Меня и еще двух парней, которые у хозяина вроде охраны.
        - Вот тут он прав, хозяин твой. Взял бы кого-нибудь из местных - они бы не просыхали, пока все деньги в салунах не оставили.
        - Обжился немного, - продолжал рассказывать Семен, - начал присматриваться и понял, что занесло меня в другой мир. Потом заявился Фоули со своими людьми.
        - И один из них отобрал у тебя ложку? - улыбнулся я.
        - Глупо получилось. Сидел во дворе и кашу кукурузную ел. Какой-то бандит проходил, ложку увидел и забрал. Понравилась она ему, понимаешь… Ну а что я мог сделать?
        - Все верно, - вздохнул я. - Но это и хорошо, что забрал. Рассказывай дальше.
        - Ну вот… Добрались мы, значит, до Ривертауна, начали павильон строить к ярмарке. Тут я и услышал разговор рабочих, которые о новом помощнике шерифа рассказывали - Алексе Талицком, который брата ищет. Мне фамилия твоя показалась странной, а тут еще про ложку упомянули, которую ты на трупе нашел и так разозлился, что одному парню руку сломал.
        - Сломал по другому поводу, но это не важно. Почему ты решил, что я из нашего мира?
        - Одежда, походка, и ты, когда пишешь, карандаш держишь правильно.
        - Здешний народ что, по-другому держит? Не замечал. Ладно, Сёма… Поздно уже, а тебе еще работать на своего эксплуататора. Завтра вечером встретимся, посидим, подумаем, как тебе помочь и куда пристроить. Нечего русскому парню на этого бандитского прихвостня горбатиться. Или у тебя другие планы имеются?
        - Какие у меня планы? Только просто так с фермы не отпустят. Долг на меня повесили, за четырех бычков. Не углядел, волки задрали. Два года отрабатываю, а конца-края не видно.
        - И много ты ему должен?
        - Две сотни марок.
        - Неплохие у него проценты… - присвистнул я.
        Он кивнул и поднялся. Отряхнул одежду от налипшей древесной трухи и вдруг замялся.
        - Саша… Как там… дома?
        - Ничего нового. Ладно, ступай, Семен Покровский. Завтра поговорим.
        - Хорошо.
        - Слушай, а ты про «часовщиков» случайно ничего не слышал?
        - Про кого?! - вытаращился Покровский. - «Часовщиков»?!
        - Да это я так… Не обращай внимания, - отмахнулся я. - Мало ли…
        Мы подошли к выходу из сарая. Я придержал Семена и выглянул наружу… Вроде тихо. Небо на удивление чистое, без облаков, и даже луна висит, как фонарь над входом в бордель. Пристань как пристань… Пустой берег, уставленный лодками, несколько штабелей бревен и полузатопленная баржа с полусгнившими бортами и торчащим костяком шпангоутов.
        - Ты чего?
        - Быстро поедешь - раньше помрешь. Слышал такую песню?
        Мы успели выйти и сделать несколько шагов, как ахнул выстрел, и над бревнами вспухло белое пороховое облако. Каким-то чудом я успел толкнуть Семку в сторону берега. Сбил парня с ног, и мы покатились в липкую прибрежную грязь. Еще выстрел! Тягуче и очень противно. Пуля ударила в причальный столб, пробила гнилое дерево и ушла в реку. Семен барахтался в полузасохшей тине, а я смотрел в сторону этих невидимых стрелков и пытался нащупать револьвер.
        24
        - Как давно ты его знаешь? - спросил шериф.
        - Несколько часов, - хмуро ответил я.
        Он поморщился, разглядывая мою грязную и мокрую фигуру. На полу конторы собралась приличная лужа с клочьями зеленой тины, которые я нечаянно стряхнул с одежды, прибавив забот Роберту Грину.
        Брэдли был не просто зол, а зол как старый черт. Основная причина такой реакции была вовсе не в глупой перестрелке на пристани, а в том, что я поперся на встречу в одиночку и никого не предупредил. Накосячил… Как там говорилось в известной стихотворной сказке? «Сознаю свою вину. Меру. Степень. Глубину. И прошу меня отправить на текущую войну!» Что-то мне подсказывало, что стрельбы и здесь хватит. С лихвой. Полной ложкой хлебнем. Со всем усердием и пониманием текущего момента.
        - Сколько?!
        - Понимаешь, Марк… Этот парень родом из моих краев.
        - Да уж… Просто слов нет.
        - Перестарался немного…
        - Ну и видок у тебя, Талицкий! Краше в гроб кладут.
        - Кто краше, пускай тех и кладут, - осторожно пошутил я.
        - Вот убили бы тебя, - Брэдли разве что не рычал, - и что?! Ладно бы еще по серьезному делу пулю словил, все не так обидно! Ты, как последний болван, ломанулся на встречу с этим деревенским дурачком! У него не только голова, но и задница соломой набита!
        - Это ты зря, Марк! Сэм не дурак. Натерпелся немного, вот и переклинило парня.
        - Тьфу… - плюнул Брэдли и замолчал. Несколько секунд гневно сопел, потом немного успокоился и посмотрел на меня. - Что доктор сказал?
        - Жить будет. Пуля прошла по касательной.
        - Сам как?
        - Грязный.
        - Это я вижу. Не задело?
        - Нет.
        - Дьявол… - Шериф опять поморщился и полез в жилетный карман за часами. Щелкнула крышка, и послышалась тихая переливчатая музыка. - Половина третьего. Ни спать, ни работать. Ну давай, мистер Талицкий, вари кофе, черт бы тебя побрал с этим найденышем! Рассказывай.
        - Так рассказывать или варить кофе?
        - Не зли меня…
        - Да, сэр!
        Перестрелка, из-за которой Брэдли устроил мне головомойку, закончилась почти вничью. Почти - это значит, что без трупов, а раненых в счет не берем. Пуля, которую поймал Семен, просто выдрала кусок мяса из… бедра. Неизвестные сделали несколько залпов, но, как только я начал стрелять в ответ, ретировались. Дело здесь не в моей «непревзойденной точности» и «бесшабашной лихости», а скорее в личностях нападавших. Это был кто-то из местных и не особо серьезных парней.
        Их можно понять. Завалить безоружного Семена - это одно, а подставлять свою шкуру под пули, извините, совсем другое! Не удивлюсь, если это кто-то из приятелей того самого фермера. Так или иначе, но они убрались, а я выругался, взвалил на спину Семена и поволок в нашу контору. Потом поднял из кровати доктора и шерифа.
        Доктор даже не удивился. Хмуро кивнул и через несколько минут прибыл в офис, вместе со своим знаменитым чемоданчиком. Брэдли появился немного позднее, и его настроение, судя по виду, было ниже точки замерзания. В чем я и убедился, получив порцию претензий и язвительных замечаний. Рану Семена обработали и перевязали, после чего уложили парня в камеру, в которой я некогда сидел. Это становится традицией для попаданцев! Озеро, ферма, тюрьма! Кстати, не самая плохая программа по реабилитации! Могло быть и хуже… Мне так кажется.
        Шериф молча выслушал мой рассказ, допил кофе и поднялся с кресла. Надел шляпу, поправил ремень с револьвером, а потом немного подумал и взял дробовик со стойки. Я не стал кочевряжиться и тоже прихватил двухствольный карамультук с дюжиной картечных патронов. Марк подошел к камере, посмотрел на Семена, лежащего на животе, и пробурчал:
        - Где остановился твой хозяин?
        - В гостинице… - захлопал глазами Семен.
        - Понятно, что не в борделе. В какой из них?
        - Рядом с площадью. Там у входа есть такой…
        - Знаю, - отмахнулся Марк и посмотрел на меня. - Пошли, разбудим парня и потолкуем.
        - Если он спит, разумеется, а не дробовик чистит.
        - Кому он нужен, этот дробовик?
        - Стива будить не станем? - спросил я.
        - Не смеши. Я бы пошел и один, но ты же все равно следом увяжешься!
        Заспанный хозяин гостиницы даже не понял, кого мы ищем, пока Брэдли не поднес ему кулак под нос и не приказал заткнуться. Испуганный владелец кивал, нервно щупал длинную ночную сорочку и наконец проводил на второй этаж, шлепая желтыми пятками по холодным доскам.
        Стук в дверь…
        Тишина…
        Фермер так и не открыл. Рядом топтались испуганный хозяин и несколько разбуженных постояльцев из соседних номеров. Пришлось высадить дверь и нагло ворваться в комнату. Увы, мы опоздали. На час, а может, и того меньше… Мужчина лежал на полу в луже из собственной мочи и крови. Кто-то перерезал ему глотку и даже оставил орудие убийства: нож демонстративно загнали в стену, рядом с умывальником и мутным зеркалом. Шериф осмотрелся и выругался.
        За окном уже розовел восток. Светало…
        Едва мы успели осмотреться, как прибежал какой-то парень из числа ночевавших на площади. Еще два трупа. Работники, которые прибыли в Ривертаун вместе с Семеном и этим фермером. Они были найдены рядом со своим фургоном. Там же нашли и два дробовика.
        Что потом? Сами-то как думаете?
        Завертелось…
        Семена, до окончания ярмарки, спрятали в лачуге старого мистера Роберта. Выдали тому ружье с дюжиной патронов и приказали не спускать с парня глаз. Такая вот программа по защите свидетелей получилась. На здешний лад. Закончится праздник, тогда и будем думать, что делать с парнем. Я бы отправил его куда-нибудь подальше, но куда? В Брикстоун? Тоже не выход.
        Мэр просто писал кипятком от злости, проклиная и сдохшего фермера, и гостей города, и даже погоду. Да, что и говорить, ярмарка вышла слегка похоронной. Если точнее - началась с похорон убитого фермера и двух батраков. Смертью здесь никого не удивишь, на ярмарках всегда кого-нибудь резали или убивали, но это уже под конец, ближе к завершению торгов, когда купцы завершали сделки и начинали отдыхать, уходя в продолжительные загулы в борделе мадам Долли. Тогда и морды били, и кровь пускали, но чтобы вот так, за день до начала ярмарки - такого еще не было.
        В общем, открытие Осенней ярмарки, которое всегда проводилось с размахом, прошло очень скомканно. По городу поползли слухи, начали появляться мрачные прогнозы. Еще бы им не появиться! Эта старая ведьма - миссис Эшли, так и летала по улицам, стращая всех жителей карами небесными!
        Все устали, вымотались. Противно. Еще и разговор с Марком… Не самый приятный. Как только ярмарка закрылась, шерифа вызвали в резиденцию мэра и, видимо, прописали клизму с патефонными иголками. Когда он вернулся, то собрал всех. Меня, Стива Палмера, Семена и даже старика Грина.
        - У нас на руках пять трупов, - сказал Брэдли и обвел нас взглядом.
        Для убедительности он даже растопырил пятерню, показав нам пальцы. Потом сжал их в кулак и так грохнул по столу, что перевернулась чернильница, залив чернилами какие-то бумаги:
        - Пять, мать вашу так!!!
        - Почему пять?! - осторожно спросил Стив.
        - Потому!!! Фермер, две его дочери и те два парня, которых нашли на площади.
        - Но откуда вы знаете, что… - начал было я, но меня оборвали.
        - Ты что думаешь, мистер Талицкий, что Уильям Фоули будет так любезен и оставит этих девочек в живых?! Черта с два! Он перережет им горло и подвесит на воротах фермы, чтобы тем, кто имеет с ним дело, это послужило хорошим уроком! Эти девки уже мертвы!
        - Так не убитый же фермер рассказал мне про убежище Фоули, а Сэм…
        - Что вы говорите, мистер?! Неужели? - со злой ухмылкой спросил Марк и даже руками всплеснул. - Как же так? Это, значит, фермер ошибся, не так ли? Взял на ярмарку языкастого парня, которого всегда считали простым дурнем?! Какая досада!!! Так?!
        - Получается, что не так…
        - Так получается потому, что ты полез, куда тебе не следовало! Ты облажался, приятель! И эта кровь, черт бы тебя побрал, на руках дебила Сэма Покровского и на твоих, мистер Талицкий, между прочим, тоже!
        - Надо было сделать вид, что ничего не случилось?
        - Надо было прийти и сказать, что какой-то идиот, с торчащей из башки соломой, ходит по площади и притворяется самым умным! Тогда не пришлось бы изображать агента из детективного бюро Брикмана, ползая по старой пристани! На такие встречи не ходят в одиночку! Будь ты чуточку поумнее, мистер Талицкий, мы со Стивом прикрывали бы твою задницу и взяли неизвестных стрелков раньше, чем они перестали мочиться в реку и расчехлили свои ружья!
        - Облажался…
        - Ты не просто облажался, мистер Алекс! - рявкнул он и ткнул в меня пальцем.
        - Согласен… - сказал я, но меня никто не слушал.
        - Будь у нас на руках эти придурки, мы бы успели перехватить ныне дохлого фермера до того момента, как он обмочился и вывалил язык прямо на пол! Тогда бы у нас был выход на поставщиков Фоули и запас времени, чтобы взять его в этой берлоге. Глядишь, не только бы фермер выжил, но и его дочери!
        - Да, сэр…
        - Что? - взвился шериф. - Это единственное, что ты можешь сказать?
        - Я виноват…
        - Ах, виноват…
        - Да, сэр…
        - Знаете, мистер Талицкий, берите своего раненного в задницу приятеля и валите домой! Приводите перышки в порядок и чтобы я вас… три дня… Какие, в задницу, три дня?! Неделю! Чтобы я не видел тебя целую неделю, а иначе вышибу из тебя все то дерьмо, которым забита твоя тупая башка!
        - Марк…
        - Пошел вон!
        25
        Семена я забрал из дома старика Грина и поселил у миссис Грегори - у нее как раз была свободная комната во флигеле. Там давно никто не жил, и помещение было забито разным тяжелым хламом, который не под силу разобрать женщине, несмотря на ее фанатичную любовь к чистоте и порядку. Договорились, что мы с Покровским разберем этот бардак, и она сдаст комнату за пять марок в месяц. Разумеется, с завтраком.
        Миссис Грегори обвела парня взглядом и даже вздохнула, оценив худобу и впалые щеки. Потом поджала губы и добавила, что если мистер Сэм - как звали здесь Семена - будет так любезен и поможет ей по хозяйству, то она с радостью обеспечит его не только сытным обедом, но и легким ужином. Покровский с радостью кивнул и сказал, что готов к труду, а когда заживет рана в… бедре, то и к обороне. Насчет обороны не знаю, а вот хозяйственные работы ему как раз по плечу. Он что, даром здесь пять лет околачивался?
        Пока мы осматривали флигель, хозяйка нашла и подарила Семену трость, оставшуюся, по всей видимости, от ее мужа. Дело здесь не в каких-нибудь понтах, а в том, что после таких ранений, как правило, долго хромают. Кроме трости она принесла довольно приличный костюм. Правда, его придется ушивать - штаны на Семене болтались как на вешалке.
        Пока она вручала подарки, я сходил к себе в комнату, чтобы тряхнуть мошной. Выдал парню тридцать марок, чтобы он не чувствовал себя нахлебником и даже поморщился, когда Семен взял и пустил слезу. Понять его можно - пять лет живет в чужом мире и ничего хорошего здесь не видел. По сравнению с ним я просто баловень судьбы.
        Два дня я отсыпался, отъедался и просто отдыхал, копаясь в будущей резиденции «мистера Сэма» и размышляя о делах. На душе было… гадостно. Ведь и правда облажался по полной с этим убитым фермером. Будто взял и подставил двух незнакомых мне девушек под выстрел, а сам отправился варить кофе и трепаться с шерифом о Фоули. Надо было сразу, еще днем, рассказать о Семене, глядишь, и взяли бы ребятишек, которые решили поиграть в мафию.
        Кроме моральной составляющей, которая здорово портила мое настроение, были и чисто логические нестыковки, которые не давали покоя. Например? Почему за Семой следили? Не доверяли? Если так, то могли придушить задолго до моего прихода на пристань. Хотели выяснить, с кем он встречается? Тоже не вопрос - выяснили, но и тут не все гладко. Если следили эти два батрака, тела которых нашли на площади, то кто и каким образом дал им приказ открывать огонь? Сомневаюсь, что они обладали такими полномочиями. Был кто-то третий? Может, и так, но в перестрелке участвовали только два стрелка. В общем, при всей моей необразованности в этих детективных делах - картина очень подозрительная. Мало того, она еще и запутанная! В голове просто каша какая-то из разрозненных фактов, версий и догадок. Как ни старался разложить все по полочкам, ничего не получалось.
        Вздохнул, оделся в свежевыстиранную одежду и спустился во двор. Семен уже закончил копаться в своей комнате. Сидел на ступеньках и как-то виновато улыбался, подставив лицо осеннему солнцу.
        - Нехорошо получилось… - начал Покровский, но я только отмахнулся. Уселся рядом и закурил.
        Миссис Грегори возилась на кухне. Крутила ручку мельнички и тихо напевала о погибшем парне, который превратился в осенний дождь, чтобы вернуться к возлюбленной.
        - Не бери в голову.
        - Но…
        - Сёма… Помолчи, будь другом. Дай немного подумать.
        - Что-то не так? - не унимался он.
        Мне оставалось только вздохнуть.
        - Если подумать, то все не так. Во-первых, мистер… Покровский, у меня как-то картинка не складывается. Слишком много несуразицы в этой истории.
        - Ты думаешь, я тебе соврал?.. - обиженно затянул он.
        - Нет, не думаю, но все равно странно. Пошли лучше съедим что-нибудь. Неподалеку есть ресторанчик, где подают отбивные размером с твою шляпу, - предложил я.
        Покровский смущенно пожал плечами и даже посмотрел в сторону кухни.
        - Не знаю…
        - Пошли, я угощаю. Кофе потом попьешь.
        День выдался теплым, солнечным, и мы устроились на открытой веранде, где были выставлены несколько столиков. Заказали отбивные с картошкой, вареными кукурузными початками и неторопливо принялись за пиво. Кстати, пиво здесь хорошее.
        Час назад пришел рейсовый пароход из Брикстоуна, и на улицах было полно народу. Вот, например, целая семья прибыла, в надежде на новую и более счастливую жизнь. Первым шел бедно одетый мужчина. Он толкал тяжелую тележку, нагруженную баулами и плетеными сундучками. Следом семенила жена в выцветшем платье, с ребенком на руках. Рядом с ней шла девочка, которая с большим интересом смотрела по сторонам, не выпуская из рук тряпичную куклу. Проводил их взглядом и отвернулся, чтобы лишний раз не расстраиваться, вспоминая о своей дочери…
        Чуть дальше брел еще один человек, с небольшим сундучком в руках и мешком за плечами. Характерный тип для этих мест. Сизая рабочая блуза, бесформенный картуз и мятые брюки. Выцветшие и давно утратившие первоначальный цвет. Штанины, украшенные бахромой от ветхости, и грубо нашитая заплатка - прекрасные показатели, что их хозяин давно на мели. Мужчина крутил головой по сторонам, будто надеялся, что случится какое-то чудо и на него свалится работа. Прямо с неба…
        Я посмотрел на Семена и увидел, как он вдруг напрягся и даже скривился, уставившись мне за спину. Повернулся, чтобы посмотреть, и увидел… Черт меня побери! От пристани в сторону мэрии шли четыре человека. Серые, явно пошитые у одного портного костюмы, рыжие «докторские» чемоданчики и револьверные кобуры на широких ремнях. Все, кроме одного, несли не только саквояжи, но и ружейные чехлы. Серые котелки… с черными очками-консервами на тульях. «Часовщики»…
        Они остановили прохожего, о чем-то его спросили, и он, видимо, объясняя дорогу, махнул два раза рукой, причем в разные стороны. Судя по всему, эти мальчики узнавали, как пройти в мэрию и где найти шерифа. Прохожий что-то сказал, а потом заметил меня и обрадованно ткнул пальцем в мою сторону. Парни кивнули и направились к веранде.
        - Ты чего, - я оторвал взгляд и повернулся к Семену, - знакомых увидел?
        - Неприятные типы… - как-то слишком туманно ответил он и даже поежился.
        - Сиди, пей пиво и молчи. Говорить буду я.
        Один из этих парней подошел к нам, бросил взгляд на мой значок и вежливо дотронулся до котелка. Молодой, лет двадцати пяти, не больше. Кареглазый, скуластый, смуглый шатен с чеховской бородкой и щегольскими усиками. Чем-то напоминает Джонни Дэппа.
        - Добрый день, сэр! - сказал он.
        - Добрый день.
        - Вы помощник шерифа, если я не ошибаюсь?
        - Не ошибаетесь.
        - Не подскажете, где найти вашего шефа?
        - Полагаю, что он сейчас в офисе. Пьет кофе, гоняет мух и строит из себя жутко занятого.
        - Проводите?
        - Я бы с удовольствием, мистер…
        - Джойс, - наконец представился он.
        - Я бы с удовольствием, мистер Джойс, но как раз собрался перекусить с приятелем. Тем более что у меня выходной. Думаю, что вы и сами разберетесь в нашем захолустье. Пойдете по этой улочке и примерно через двести ярдов увидите офис. На нем столько пулевых отметин, что можно подумать, будто у горожан только и радости, что пулять в нашу сторону. Только не делайте то же самое - шеф еще не выплатил мне жалованье за этот месяц.
        - Благодарю вас. - Он скупо улыбнулся и вернулся к своим приятелям. Они посовещались и отправились в сторону конторы. Весело день начался, ничего не скажешь! Парни ушли, и я повернулся к Семену:
        - Рассказывай.
        - О чем?!
        - Не лепи горбатого! Ты их как увидел, даже побледнел. Сёма… - я постучал пальцем по столу, - ты не на ферме, и косить под дурачка не советую. Для здоровья вредно.
        - Ну… - нехотя выдавил он, - видел одного человека. Очень похожего на этих типов.
        - Видел, говоришь… Где именно?
        - На ферме.
        - Он приезжал на ферму? Один или с компанией?
        - Один.
        - Зачем он приезжал и к кому именно?
        - К мистеру Фоули. Они очень долго общались, закрывшись в комнате.
        - Давно это было?
        - Нет, не очень…
        - Когда?
        - Я уже и не вспомню…
        - Вспоминай давай, черт бы тебя побрал!
        - Это важно?
        - Ты даже не представляешь насколько!
        Он начал считать, что-то бормоча себе под нос, вспоминая какие-то несомненно важные мелочи, вроде «за два дня до того, как трехлетка сломала себе ногу» или «Вайс провалился в болото и был жутко зол, что утопил новый сапог». Если бы я не знал, что Семен из нашего мира, то сказал бы, что он один из местных жителей или ковбоев - слегка туповатых парней, которые книги видели только на витринах.
        Так или иначе, но с датами немного прояснилось. Это было примерно за неделю до того, как в Ривертауне пропала маленькая девочка и… как вы помните, я прихлопнул парня с очками-консервами на котелке.
        - Черт побери… - поморщился я и полез в карман за сигарами.
        - Что-то не так? - опять заладил Семен и начал ерзать на стуле.
        - Здесь все не так, - отрезал я, - и чем дальше, тем больше.
        - Они похожи на сумасшедших механиков.
        - Да, есть такое дело…
        - Может, катер ищут, - предположил Покровский.
        - Что?! - я вытаращился на Семена. - К-к-какой такой катер?!
        - Ну… катер, который в озере лежит. Затонувший.
        - Паровой?
        - Нет, - покачал головой Покровский, - вроде из нашего мира.
        Несколько секунд я переваривал услышанное, жевал кончик сигары и молчал. Потом досчитал до десяти и медленно выдохнул.
        - Сёма, хвостом тебя по голове, ты никогда на голову не падал?
        - Не-э-эт…
        - Тогда какого черта ты молчал про эту находку?
        - Как-то не подумал…
        - Семен Покровский… Вы идиёт, каких мало! Рассказывай давай, чудо ты… в перьях.
        26
        Поначалу Семен кряхтел и мялся, как старая дева на приеме у гинеколога, и каждое слово приходилось вытаскивать клещами. Мне надоело слушать это блеяние, и я, наклонившись над столом, покрыл товарища по несчастью матом. Тихо, но от всей души. С чувством, толком и расстановкой. Помогло. Слова перестали застревать, и дело пошло на лад.
        Если не растекаться мыслью по древу, то вскоре после того, как Семен провалился в этот мир, а точнее, после двух дней скитаний, он набрел на тихую заводь, отделенную от озера узким проливом. Заливчик был небольшим, но глубоким. Берега заросли рогозом, который ошибочно называют камышом. Покровский как раз наловил немного рыбы на мелководье и намеревался забраться поглубже в заросли и отдохнуть.
        - Ну… - опять начал тормозить он, - я решил выспаться.
        - Это я уже слышал. Давай ближе к делу.
        - На берегу ночевать было страшно, а тут это дерево подвернулось.
        - Какое дерево?
        - Ну как какое? Поваленное. Наклонилось над берегом и почти рухнуло, но, видно, корни сильные, вот оно и повисло над водой. Около полутора метров до поверхности не доставало.
        - В общем, ты на него и забрался.
        - Да, - кивнул он. - Устроился на развилке… День выдался тяжелый.
        - Дальше.
        - Смотрю, прямо под деревом, в воде, что-то белеет. Присмотрелся - катер! Метров пять или шесть длиной и лежит на боку, будто в яму какую-то попал.
        - Осмотрел?
        - Что?
        - Сёма, не тупи! Катер, спрашиваю, осмотрел?
        - Нет. - Семен покачал головой.
        - Почему?!
        - Я плавать не умею, а там слишком глубоко, да и вода была холодная.
        - Час от часу не легче… Слушай, а на берегу ничего не видел? Ну… Пепелище от костра или еще что-нибудь похожее. Шалаш, например?
        - Нет, не видел.
        - Черт…
        - Он там недавно лежит, - предположил Семен и впился зубами в отбивную.
        - Это еще почему?
        - Слишком уж белый. Будто совсем недавно затопили. Правда, это было пять лет назад и сейчас он будет выглядеть немного по-другому.
        - Ну ты хоть наблюдательный, и то хорошо…
        - Меня за это и в институте хвалили, - не удержался он и улыбнулся. Смущенно, будто извинялся за что-то очень неприличное.
        Примерно через час мы закончили обедать и неторопливо отправились домой. Навстречу шел старик Розенталь, но я успел его заметить и благополучно шмыгнул на соседнюю улицу, чтобы не нарваться на разговор, щедро приправленный жалобами на окружающий мир. Боже меня упаси от этого счастья! Не хватало мне радости, чтобы слушать очередную историю про кота Изю. Подошли к дому, и я увидел шерифа Брэдли. Он сидел на лавочке и очень мило беседовал с нашей хозяйкой.
        - Ну и где вы шляетесь, мистер Талицкий? - сердито пробурчал Брэдли и покосился на Покровского. Недовольно заломил бровь, нахмурился, но пересилил себя и поздоровался.
        Семен кивнул и хотел убраться во флигель, но его перехватила миссис Грегори и отправила на кухню.
        - Если вы забыли, сэр, то у меня небольшой отпуск, - сказал я.
        - И как отдыхается?
        - Неплохо.
        - Ну-ну… - хмуро покосился он и кивнул на скамейку. - Сядь, разговор есть.
        В этот момент из дома выглянула миссис Грегори и предложила нам кофе. Шериф, чтобы сгладить неловкую паузу, ухватился за предложение, и мы перебрались в беседку, заросшую диким виноградом. Здесь любят строить вот такие круглые беседки с остроконечными крышами, похожими на шлем Дмитрия Донского.
        Строят, как правило, где-нибудь на заднем дворе или в саду между деревьями. Сад у хозяйки небольшой - три десятка яблонь, но очень ухоженный. Судя по ее рассказам, супруг был заядлым садовником. Саженцы выписывал откуда-то с западного побережья и был горд, когда дождался первого урожая. Он был чертовски трудолюбивым, этот мистер Грегори. Хозяйка подала нам кофе и тактично удалилась, оставив меня наедине с шерифом.
        - В Ривертаун прибыли четверо «часовщиков», - сказал шериф, когда она ушла.
        - Я видел их неподалеку от пристани.
        - Да, они упомянули, что у моего помощника хороший аппетит и бурная фантазия.
        - Что им понадобилось в нашем городе?
        - Ищут пропавшего парня.
        - Вот как…
        - Утверждают, что он был просто обязан добраться до Ривертауна. Я, конечно, объяснил, что места у нас глухие, тревожные, да и бандитов хватает, но они только головами покачали.
        - Они сказали, что бандиты не так глупы, чтобы связываться с ними, не так ли?
        - Откуда ты знаешь?
        - Этот парень… ну, которого я…
        - Понял, - кивнул Марк, - можешь не продолжать.
        - В общем, он зачем-то встречался с мистером Фоули.
        - Час от часу не легче… - вздохнул Марк. - Сэм рассказал?
        - Да.
        - Зачем они встречались, он, конечно, не знает?
        - Понятия не имеет, - развел руками я.
        Шериф тихо выругался, допил кофе и поднялся.
        - Ладно… Завтра мы со Стивом уходим.
        - Как это? - вытаращился я.
        - Парни привезли предписание от губернатора, - скривился Брэдли. - В нем говорится, что мы обязаны помогать этим мальчикам и держать язык за зубами. Это касается всех служащих нашей конторы, а значит, и тебя тоже. Поэтому, Алекс, на тебе порядок в Ривертауне, и не дай бог, если здесь появятся новые трупы! Мы с Палмером проводим этих парней и вернемся.
        - Далеко собрались?
        - На озеро. Тебе все понятно насчет Ривертауна?
        - Я же в отпуске, сэр?
        - Не зли меня! - глухо зарычал шериф. - Ты и так бездельничал целых три дня! Какой еще отпуск, черт бы тебя побрал? Чтобы завтра был на работе и к моему приходу сварил крепкий и горячий кофе. Ты меня понял?
        - Понял…
        - Не слышу!
        - Да, сэр!
        - Так-то лучше…
        Наутро все пошло немного не так, как планировал шериф. Наш Палмер где-то подвернул ногу и теперь хромал, ругался сквозь зубы и смотрел на Брэдли жалобными глазами. Марк, к нашему большому удивлению, даже не выругался. Плюнул, махнул рукой и повернулся ко мне:
        - Алекс!
        - Да, сэр!
        - Дуй домой и собирай вещи. Поедешь со мной.
        Когда я вернулся, то рядом с офисом уже стояли четыре оседланных лошади, а старик Грин заканчивал седлать двух других - мою и шерифовскую. Я передал ему чересседельные сумки, винтовку и отправился в контору знакомиться с попутчиками.
        Не знаю, по какой такой причине, но эти парни мне сильно не понравились. Как любил пошутить мой сосед в Москве: «Предохранители начинали дымить, искрить и плавиться», несмотря на то что никаких поводов эти парни не давали, а, наоборот, были милы и вежливы. Особенно мистер Джойс, который просто не переставал улыбаться, показывая крепкие и ровные зубы. Мы обменялись дежурными фразами и меньше чем через час выехали из города, направляясь на северо-восток, по направлению к озеру Глория.
        Началось настоящее бабье лето, и ехать было легко и приятно. Я даже свитер сбросил и ехал в одной рубашке. «Часовщики», не считая мистера Джойса, предпочитали отмалчиваться или тихо переговаривались между собой, не забывая смотреть по сторонам. Даже винтовки в чехлы не убрали и держали их поперек седел. Все, кроме Джойса. Он был вооружен одним револьвером, правда с удлиненным стволом. Интересная модель - я таких здесь не видел. Парень ехал рядом с нами и болтал о каких-то пустяках. Шериф, на правах радушного хозяина, поддерживал разговор, но отвечал на все вопросы медленно и неохотно. Джойсу это быстро надоело, и он переключился на меня:
        - Откуда вы родом, мистер Талицкий?
        - Из Москвы, - честно признался я. - Есть, знаете ли, такой город на востоке.
        Старался говорить спокойно, с некоторой ленцой в голосе, хотя внутри все замерло. Стало так холодно, что даже воздух в горле загустел и превратился в колючую изморозь.
        - Далеко же вас забросило… - удивленно протянул он, чем добил меня окончательно.
        - Далеко, - как можно безразличнее сказал я. - Бывали в наших краях?
        - Увы, не приходилось… - ответил Джойс и даже головой покачал. Ответил так просто и буднично, словно мы обсуждали очень известный, но дорогой и пафосный ресторан, куда так просто не попадешь.
        - Красивый город, - осторожно продолжил я и похлопал лошадь по шее.
        Она тряхнула головой и довольно фыркнула.
        - Еще бы! - отозвался он. - Все-таки - самый большой океанский порт в Старом Свете! Была возможность отправиться туда по делам конторы, но я подхватил лихорадку и слег. Обидно до слез. Давно мечтал посмотреть, но как-то все некогда, да и поездка очень дорогая.
        - Жизнь там тоже дорогая… - добавил я, шалея от его слов.
        - Неудивительно, - совершенно спокойно сказал он и пожал плечами. - Говорят, там чертовски красивые женщины.
        - Да, сэр, пожалуй, вы правы.
        В этот момент подъехал шериф, бросил на меня быстрый взгляд и заговорил с Джойсом. Они начали обсуждать предстоящий маршрут, разглядывая карту озера. Надо заметить, очень подробную карту. В некоторых местах даже глубины обозначены.
        Не стал я останавливаться, а уж тем более вмешиваться в их разговор. Отъехал в сторону и придержал лошадь. Знаете, что я вам скажу? Если бы Джойс вытащил из кармана телефон и предложил мне звякнуть домой, то я бы удивился гораздо меньше. Москва - океанский порт? Самый большой порт на побережье Старого Света?! У меня голова пошла кругом. Или мы говорим о разных городах, или он меня подловил, как последнего болвана.
        27
        Эти парни знали, куда шли. По крайней мере, мне так показалось. Они начертили на карте озера небольшой круг и показали шерифу. Спокойно выслушали комментарии, что дорога займет не меньше четырех дней, и только Джойс пожал плечами и улыбнулся. Этот парень, мистер Грэг Джойс, очень интересная персона! Ведет себя по-дружески, но в глазах иногда мелькает такой злой огонек, который опаснее прямых угроз. Как бы там ни было, но пока что все шло мирно и без особых проблем.
        Скажу честно: стало немного легче. Интересующий их район лежал выше места моей выброски. Только вот рассказ Семена про затонувший катер не шел из головы. Дело в том, что в районе предполагаемых поисков было целых три затона. Неужели эти мальчики ищут катер? Тогда кто они такие? Сумасшедшие сталкеры, которые рыщут по здешним местам в поисках диковин из других миров? Как там еще «призрак» называют?.. «Хищником»? Вполне может быть, что не только из нашего мира вещи попадают. Хм… Тогда становится понятным интерес моего брата к этому миру. Даже вполне понятная перспектива вырисовывается…
        - Держи, Алекс! - Шериф подал мне миску и присел рядом.
        - Спасибо.
        - Жуй и молчи…
        Я хмыкнул и покачал головой. Мистер Брэдли, черт бы его побрал, неисправим! Бурчит по любому, самому незначительному поводу. Кстати, он здорово готовит. Из крупы, свежего мяса и пучка зелени умудрился приготовить довольно вкусный ужин.
        Судя по карте, завтра мы должны добраться до указанного места. Уже три дня провели в седлах, разглядывая эту местную природу. Сосновые леса сменялись холмистыми равнинами и узкими речушками, которые несли воды в озеро. Будь эти места в нашем мире, здесь бы уже понастроили домов отдыха и охотничьих домиков. Зверья много, но парни даже не пытались добыть что-то на ужин. Вчера шериф не выдержал и подстрелил косулю, но лишь потому, что мы собирались вставать на привал и было время разделать трофей.
        Что удивило?
        Как оказалось, у нашего мистера Джойса тоже есть винтовка. Разборная. Напомнила мне один экземпляр из коллекции инструктора Михалыча. Если быть точным, то «Winchester 1894 Takedown». Как я ни упрашивал его пожертвовать этим стволом и отдать мне эту игрушку, он только головой мотал. Мол, не положено! Получается, что зря - есть тут такие вещи. Клейма не разглядывал, но по вполне понятной причине - здесь не принято трогать чужие вещи. Калибр? Если не ошибаюсь, то такой же, как и у моей винтовки.
        Мы стояли лагерем на берегу озера, в небольшом распадке между двумя холмами. Парни Джойса перекусили, и один из них ушел на вершину холма. Они все делали молча. Если и переговаривались, то короткими, скупыми фразами. Если бы не это, то можно подумать, что они немые или принадлежат к братству очкастых молчальников.
        Мирно трещал костер…
        Прикончив ужин, мы развалились на земле с чашками чая и сигарами. Парни Джойса легли отдыхать, а мистер Грэг сидел и завороженно таращился на языки пламени.
        - Хотел бы обсудить одно дело, джентльмены… - прервал молчание он.
        - Ради бога, - хмыкнул шериф.
        Я молча кивнул и обнял ладонями горячую кружку. Вечером похолодало. Где-то далеко завыл волк, и наши лошади недовольно всхрапнули, словно предупреждали нас о возможной опасности.
        - Завтра, ближе к полудню, наверняка доберемся до интересующего нас места, - сказал Грэг и обвел нас взглядом. - Хотел бы напомнить о предписании, которое вы получили.
        - В нем, мистер Грэг, было не так уж много сказано, - заметил шериф и демонстративно пожал плечами, - о вашей таинственной и, увы, непонятной миссии. Проводить, обеспечить безопасность - и все.
        - Вы забыли один пункт, мистер Брэдли, - улыбнулся парень, и губы растянулись в очень неприятной улыбке.
        - Какой же?
        - Секретность…
        - Ну да, конечно, - пробурчал Марк. - Как я мог забыть! Никому и никогда! Это дело для нас привычное. Не проходит и месяца, как на голову сваливается очередное предписание от губернатора, что надо искоренять преступность, и все это идет под грифом «секретно».
        - Мне кажется, что вы не совсем верно оценили предписание, мистер Брэдли…
        - Что вы этим хотите сказать? - недовольно поморщился Марк.
        - Дело в том, что эта «привычная секретность», как вы изволите выражаться, не просто красивый оборот, который пришел в голову губернскому секретарю… Все очень серьезно и очень опасно. В первую очередь для вас, господа.
        - Вы нам что, - усмехнулся шериф, - угрожаете?
        - Боже меня упаси, - выставил ладони Грэг. - Просто акцентирую внимание. То, что вы увидите, господа, может показаться странным и даже… хм… очень странным. Будьте так любезны, джентльмены, оцените мою искренность и благожелательность. Не хочу, чтобы это имело какие-нибудь неприятные последствия для Ривертауна.
        - Вы собираетесь разбудить вселенское зло?
        - Мы занимаемся более приземленными и обыденными вещами, но так уж получилось, господа, что они не терпят лишних глаз. Поэтому я повторяю просьбу: никому и никогда. Мистер Брэдли? Мистер Талицкий? Надеюсь, вы слышали и услышали. Спокойной ночи.
        - Как это все скучно, не правда ли?.. - пробурчал Марк, когда Джойс отошел в сторону и начал укладываться спать. Шериф проводил его взглядом и покачал головой.
        - Хм… не знаю, сэр… - ответил я.
        - Лучше пей чай, Алекс! Пей и молчи!
        - Да, сэр…
        Ночь прошла спокойно. В полдень, как и предполагалось, мы добрались до места, где и разбили лагерь. И все-таки я не ошибся! Джойс со своими парнями и правда искали катер. Они облазили все затоны, которые были в этом квадрате. Мы сидели на этой точке два дня, и каждый божий день парни с упорством полицейских ищеек прочесывали квадрат. В лагерь возвращались мокрые, измазанные в грязи и глине. Единственное, что мне было непонятно, какого черта они не взяли в городе парусную лодку? Ей-богу, было бы гораздо удобнее, чем ползать по этой топкой прибрежной грязи.
        Складывалось ощущение, что они искали где-то в камышах или на берегу, но почему-то не подумали заглянуть под воду. Хотел бы я знать, черт побери, как убитый сумел передать информацию о находке? Разве что кто-то из парней Фоули поработал курьером? Вполне возможно, учитывая их «дружбу». Или… Или они не знали, что именно ищут. Искали что-то крупное, но неопределенное? Может быть! Так или иначе, но мы с шерифом исправно объезжали периметр на лошадях и приглядывали за окрестностями. Как-то мы выбрались на один из холмов и осмотрелись.
        Внизу виднелась заводь… с поваленным деревом.
        Оно низко нависало над водой, как мне и рассказывал Семен. Подул легкий ветер, и вода подернулась рябью. Если честно, то я старался не смотреть в ту сторону. Развалился в седле и закурил. Шериф прищурился, осмотрелся и последовал моему примеру.
        - Не нравится мне все это, Алекс… Очень не нравится.
        - Не знаю, сэр. Я первый раз сталкиваюсь с «часовщиками».
        - Неужели? - покосился на меня Марк.
        - Да, сэр!
        - Не кричи, я не глухой. Говорю не о них, а о том, что они ищут.
        - Не знаю, сэр! - повторил я.
        - Мне так кажется… - протянул он, - что это знаю я!
        - Простите?..
        - Сдается мне, мистер Талицкий, что они ищут вот эту большую лодку, - сказал Брэдли, не отрывая взгляд от затона.
        Я чуть из седла не вывалился. Повернулся и увидел, что шериф прав. Ветер неожиданно стих, и с холма был прекрасно виден этот злосчастный катер. Я скорчил удивленную морду и даже присвистнул.
        - Это лодка…
        - Как ты догадлив, Алекс! Я, черт побери, просто изумляюсь твоей смекалке!
        - Что будем делать? Скажем парням?
        - Вот еще! - фыркнул шериф и тронул поводья.
        - Ма-а-рк… - укоризненно заметил я, хотя в душе был только рад.
        - Что?
        - Нет, ничего…
        - Позволю вам напомнить, мистер, что наше дело - присматривать за окрестностями, а не искать какие-то затонувшие посудины. Поехали лучше осмотрим тот перелесок. Мало ли… Вдруг выскочит медведь и покусает этих очкастых идиотов. Отвечай потом, как за новых…
        Катер они нашли сами.
        На следующий день, уже под вечер, Джойс примчался в лагерь с горящими глазами, собрал своих парней, которые сушили одежду у костра, и они ушли. Вернулись не все. Джойс и еще один парень, у которого просто зуб на зуб не попадал. Ребята изволили купаться? Не самое лучшее время для подобного времяпрепровождения, но это их проблемы. Мы переглянулись с шерифом, молча пожали плечами и вернулись к прерванному ужину.
        Весь следующий день мальчики копались в заводи. В лагерь возвращались по одному, синие от холода. Наскоро грелись около костра и опять уходили работать. Хотел бы я знать, что они там нашли… Тела? Ну, личные вещи какие-нибудь. Электронику, которая приказала долго жить. Смотря откуда катер провалился. Если из России, то полезных находок, учитывая нашу привычку быть готовым к любой неожиданности, будет побольше.
        Похоже, я не ошибся насчет этих ребят. Охотники за диковинками из других миров. Знать бы, кому они служат, эти мальчики в котелках. Должна же быть организация, которая прикрывает их задницы от разного рода неприятностей. Если это так, то… возникает вопрос: за каким таким дьяволом их почивший в бозе приятель решил в меня выстрелить?! Не понравилась масть моей лошади?..
        День прошел, и радостное возбуждение, которым поначалу светился Джойс, сменилось траурным унынием. Судя по всему, ребятки не так уж много нашли. Или… Или этот катерок уже успели обыскать до них. Мало ли кто на него наткнулся? Он валяется здесь больше пяти лет!
        Все находки, которые им достались, уместились в небольшой мешок. Даже не мешок, а скорее мешочек. Было бы очень интересно взглянуть на эти вещи, но, разумеется, никто нам не предложил ознакомиться с «вещественными доказательствами». Ну и черт с ними! Меня больше Москва интересует. Морской порт, черт побери! Надо будет наведаться в книжную лавку и потрясти хозяина насчет карты мира.
        Через пять дней мы вернулись в Ривертаун.
        Выслушали скупые слова благодарности от мистера Джойса и разошлись. Он вернулся в город мрачнее тучи и безвылазно сидел в гостинице, ожидая парохода из Брикстоуна. Видно, и правда катер оказался разграбленным. Он даже к мэру не заглянул, хотя, по его словам, и собирался это сделать. Марк Брэдли тихонько посмеивался и даже выделил мне выходной день. Таким образом, у меня было достаточно времени, чтобы прогуляться в книжную лавку и наконец забрать костюм у мистера Розенталя.
        28
        - Боже мой… - Старик сложил руки на животе и осмотрел меня с ног до головы.
        - Что-то не так?
        - Не так?! - возмутился он, да так, что с переносицы слетело пенсне. - Вы называете это «не так»?! Это, между прочим, костюм! Скажу даже немного больше - прекрасный костюм! Вы прекрасно в нем выглядите, мистер Алекс, и поверьте мне на слово, старый Розенталь знает, что говорит! В этом костюме можно и нужно танцевать! Даже если вы будете наступать партнерше на ноги, зрители будут рукоплескать только за ваш превосходный вид и хорошую фигуру!
        - Вы мне льстите!
        - Льстить, мистер Талицкий, будут дамы на званом ужине, а здесь говорят, и говорят по серьезному делу! - Старый портной подслеповато прищурился, подошел, снял невидимую пылинку и отошел на несколько шагов. Выдержал паузу и наконец кивнул: - Прекрасно!
        - Вы настоящий мастер!
        - Что я! - Он скорбно покачал головой и даже вздохнул. - Вот в Брикстоуне некогда жил портной, который был не просто мастер, а художник! Он строил такие осенние пальто, что клиенты дрались в очередях еще в начале весны! Правда, он не умел строить костюмы, но что тут поделать? Как говорил покойный тесть, когда его хотели раздеть прямо на выходе из салуна, каждому свое!
        - И что? - спросил я. - Вашего тестя ограбили и раздели?
        - Я же сказал, мистер Талицкий, его хотели раздеть и ограбить. Это, извините, большая разница! Какой-то белобрысый бродяга показал ему свой рэвольвэр и сказал: «Мне нужна твоя одежда и лошадь». Мой тесть был мирный и спокойный человек! Поэтому он просто сломал бандиту руку, но потом вызвал доктора, хотя имел полное право пристрелить этого мерзавца. Я же говорю: каждому свое! Вы, мистер Талицкий, ловите бандитов, а старый Розенталь строит мужские костюмы, хотя с каждым годом это все сложнее и сложнее. Сейчас такой материал, что…
        - Да, я в курсе…
        - Вот! - Он ткнул пальцем в потолок. - Ну что тут скажешь, если даже помощник шерифа в курсе за плохой материал? Боже мой… куда катится этот мир?! Здешние лавочники совсем потеряли всякий стыд! Чтобы заработать несколько марок, они готовы не спать даже ночью!
        - Простите?
        - Что? Вас это удивляет? Меня уже нет. Скажу больше: меня это давно не удивляет, но кого интересует, чему удивляется старый портной? Все-таки мир сошел с ума! Если человек встает глухой ночью, чтобы продать несколько мешков крупы, это, извините, ненормально! Разве что товар настолько ужасен, что показывать его днем просто невозможно. Хотя бы из чувства самосохранения, чтобы клиенты не расплатились свинцом вместо золота.
        - Ночью? - вежливо улыбнулся я, хотя и насторожился. - Может быть, вы ошиблись?
        - Вы же знаете за моего Изю?
        - Кота.
        - Это такой бандит, но что прикажете делать, если моя жена не может уснуть, пока этот рыжий кот не займет свое место на постели? Жена начинает лить слезы, на улице осень, и я, чтобы избавиться от сырости хотя бы дома, иду искать кота Изю! Несколько дней назад я тоже вышел посмотреть, где он имеет гулять! Иду по переулку и вижу, как в лавке Фила Мартинсона горит свет… Это что, нормально, я вас спрашиваю?.
        - Было уже поздно?
        - Было уже рано! - всплеснул руками старик. - Около трех часов утра!
        - Три часа утра?
        - Вы же имеете уши, Алекс! Вы приличный человек и умеете слушать, а в наше время это такая же редкость, как и хороший материал для костюма…
        Отбросив многословность мистера Розенталя, его длинные рассуждения о характере и повадках кота Изи, можно сказать, что один из наших торговцев заимел странную привычку увозить товар ночью. Сомневаюсь, чтобы кто-то из местных фермеров заявился к нему домой и потребовал продать несколько мешков крупы или банку керосина. И все это в три часа утра…
        Нет, это скорее всего наш «клиент»! Наш, черт бы меня побрал! Один из поставщиков мистера Фоули! Я молча кивнул, взял костюм и расплатился с Розенталем. Кстати, костюм обошелся в приличную сумму! За работу и материал отдал всю месячную зарплату, не считая расходов на шляпу, перчатки и обувь. Недешево…
        Марка я нашел в офисе. Он сидел над бумагами и, как всегда, морщился, изучая очередное сочинение губернских бюрократов. Увидел меня и удивленно дернул бровью. Я не стал нарываться на очередную шутку и рассказал о кошачьих похождениях, а также о своих выводах и догадках.
        - Наконец-то ты начал соображать! - сказал шериф и хмыкнул. - Мартинсон, значит… Я подозревал этого мерзавца, но не думал, что он окажется таким тупым и свяжется с этим отребьем!
        - Увы…
        - Бросай свой сверток, Алекс, и пошли прогуляемся. Зайдем к этому лавочнику.
        - Нет, - твердо сказал я.
        - Что значит «нет»?
        - Так мы подставим портного под удар. О его рыжем обормоте знает весь город. Многие видели, что я заходил к Розенталю, и они быстро сообразят, кто именно проболтался. Не хочу лишиться хорошего портного и получить еще один труп.
        - Два трупа… Вторым будет этот рыжий кот Изя. Черт побери! У нас в городе всего два рыжих - кот Изя и Стив Палмер, и они вечно влипают в какие-то приключения!
        - Что будем делать?
        - Сам как думаешь? - покосился на меня шериф.
        - Может, пристроим к делу Сэма? Напротив лавки Мартинсона есть заброшенный сарай, а Розенталь утверждает, что продукты из лавки увозят примерно в середине недели. Пусть посидит несколько ночей и присмотрит за магазинчиком. Если что-то увидит, то сможет нас предупредить, а мы успеем перехватить товар на выезде из города.
        - Хорошо, будь по-твоему… Ты куда-то собрался?
        - В книжную лавку.
        - Зачем? - вытаращился мой шеф.
        - Хотел взглянуть на карты и прикинуть дорогу в Форт-Росс.
        - Охота тебе деньги тратить? - фыркнул шериф и полез в сейф. Несколько минут копался в его железной утробе, а потом выволок на свет толстый, покрытый приличным слоем пыли альбом. Выложил его на стол и сдул пыль. Поморщился и оглушительно чихнул.
        - На здоровье.
        - Что? - не понял Марк.
        - Нет, ничего.
        - Вот, Алекс, здесь найдешь все, что тебя интересует. Только не сиди до утра и поговори с этим бездельником… как его? Сэмом Покровским!
        - Да, сэр!
        Вернувшись домой, я переговорил с Покровским и заручился его согласием. Тем более что шериф вдруг расщедрился, и эти «дежурства» будут оплачены по ставке добровольных помощников. Не самый плохой заработок для бывшего батрака с фермы.
        Закончив дела с Семеном, я отправился в свою комнату. Закурил, посмотрел на альбом и наконец решился… Скажу честно, без дешевого позерства, что перед тем, как открыть атлас мира, немного волновался. Может, и странно прозвучит, но судите сами - я открывал дверь в этот мир. Пусть я и находился в нем, но… наш маленький Ривертаун - лишь небольшой кусочек этого «призрака»!
        Вместо первой страницы была большая, сложенная в несколько раз карта. Развернул и, скажу честно, едва не ахнул от удивления. Привычных материков и в помине не было! Я несколько минут тупо разглядывал эти неведомые земли, а потом попытался привязать их к нашему миру, чтобы хоть как-то определиться.
        Начну со старушки Европы, которой… не существовало.
        Вообще не существовало…
        На ее месте плескался океан, омывая территорию небольших островов, расположенных в том самом месте, где в нашем мире находились Швейцария и южная Франция. От Британии остался лишь огрызок Шотландии и небольшой островок в районе Лондона. Норвегия и Швеция присутствовали, но береговая линия была другой - менее изломанной, без длинных и узких заливов. Испания зацепила кусок земли в районе Марселя и вместе с Италией превратилась в острова. Греция - целый архипелаг из маленьких кусочков земли. Турция? Увы… Чистая вода. Нет такого государства на карте. Интересно, куда же россияне в отпуска ездят?
        На месте Африки было три больших острова, расположенных в южной части. Северная и центральная часть этого континента исчезли. Азию особо не разглядывал, но и там ничего похожего не обнаружил. Китай, кстати, был, и занимал гораздо большую территорию, нежели в нашем мире. На месте Австралии красовалась цепочка маленьких островов, похожая на полумесяц. На месте Индийского океана появился новый материк, и, надо заметить, весьма приличных размеров. Я прочитал название этого острова и потянулся за сигарой. Британия? Ничего себе, куда ее занесло, эту Британию.
        Америка? Вот тут и начиналось самое интересное. Если Южную Америку еще как-то можно было опознать, то от Северной осталось лишь воспоминание, а если быть точным - ее западная половина. И никаких Соединенных Штатов… Даже близко нет. Название… Вот черт! Нормандия… Хм… Похоже, что в этом мире Колумб до этих берегов не добрался. Или вообще не родился. Как и Америго Веспуччи.
        Канада была, но очертания были обрывистыми, незаконченными. Чем дальше на север, тем больше белых пятен. Кстати, такими же белыми пятнами были украшены африканские острова и большая часть Южной Америки. Форт-Росс, куда отправился мой братец, загреб приличный кусок земли на западном побережье. Надпись на этих землях и вовсе заставила весело хмыкнуть. «Свободная территория, под протекторатом Российской империи». Хм… Веселые здесь времена, ребята… Москва была, и она на самом деле оказалась океанским портом. Даже находилась примерно там же. Столица расположилась в другом месте и называлась она… Петроград. Если не ошибаюсь, аккурат на месте Нижнего Новгорода. Зато с южными землями России не повезло - там целая кучка каких-то мелких княжеств. Ничего, это дело наживное. Вежливость, она… не только дамские сердца покоряет, но и земли.
        Ривертауна на общей карте не нашел по вполне понятной причине - слишком мал. Нашел Брикстоун, который расположился неподалеку от границы с русскими землями. Если верить надписям, то этот округ и правда королевский! Королевство Тейяс… Стоит отметить, что округ входил в состав королевских земель на правах конфедерации. Хм… Значит, испанцы все-таки здесь отметились?
        - Мистер Талицкий! - послышался стук в дверь. - Вам письмо!
        29
        Письмо, которое мне принесла миссис Грегори, прибыло на пароходе из Брикстоуна. Его принес мальчик-посыльный, который работал в почтовой конторе. Как правило, письма разносил один из служащих, когда заканчивал читать все иллюстрированные издания и газеты, но в этот раз он удивил своей расторопностью! Видимо, моя должность, пусть и не самая высокая, все же сделала свое дело - почта обошлась без привычных проволочек.
        На конверте из грубой серой бумаги было написано мое имя. Я рассеянно поблагодарил хозяйку, вернулся в комнату и повертел письмо в руках. Хм… Обратного адреса не было, но кто знает, может, здесь так принято? Поначалу даже не знал, как реагировать - уж слишком неожиданно. Хотя… если подумать, то ничего удивительного в этом нет. Если любопытно, извольте - прочтите сами:
        Уважаемый мистер Алекс Талицкий!
        Совершенно случайно мне попалось на глаза объявление, которое вы разместили в газете «Брикстоун кроникл», касающееся вашего брата - Влада Талицкого. Так уж получилось, что я имею честь быть его хорошим другом. Надеюсь, что вам будет приятно узнать, что он жив и здоров! Около девяти месяцев тому назад Влад выехал из Брикстоуна и направился в сторону Форт-Росса, где собирался пробыть до начала весны, чтобы прояснить некоторые технические детали, касающиеся его путешествия и возможности лично отчитаться перед вашим руководством о проделанной работе.
        Понимаю, письмо от незнакомого человека покажется вам странным, но поверьте, мы с вами находимся в очень похожей ситуации. Если вы захотите связаться со мной или моими коллегами, то найдете нас в Брикстоуне, на Двенадцатой улице, в лавке «АК-47» или в гостинице «Смок и Малыш», которая находится на Четвертой улице, рядом с пристанью.
        С искренним уважением, Смок Беллью.
        Прочитали? Вот именно - я тоже задумался. Готов поставить револьвер против пустой бутылки, что автор письма - один из тех, кто провалился в этот мир, как и наш Сёма, который в данный момент рубит дрова на заднем дворе, а между делом скалит зубы и подбивает клинья к миссис Грегори. Расточает ей комплименты, на которые она как-то слабо реагирует. Если быть честным - вообще никак. Смотрит на Семена как на великовозрастного дитятку и виновато улыбается. Совсем как добрая мамочка, у которой сын в детстве ударился головкой и теперь слегка заговаривается.
        Я подошел к окну, закурил и еще раз посмотрел на письмо. Торговые марки, если можно так выразиться, говорят сами за себя. Интересно, чем торгует мистер Смок? Надеюсь, что не автоматами Калашникова? Фраза «лично отчитаться перед вашим руководством» была подчеркнута. Дважды.
        Хм… Что же такого удалось найти Владу, что он сам, без какой-либо помощи, собрался вернуться домой? Обнаружил какую-нибудь аномальную зону? Дыру между мирами? Нет, сомневаюсь. Парни из лаборатории говорили, что это невозможно. «Призрачные» миры могут многое брать, но отдавать они не любят! Ладно, подождем возвращения Влада и узнаем. Как бы там ни было, надо заканчивать дела в городе. Ну и в Брикстоун наведаться, если подвернется такая возможность.
        За окном послышался смех Семена. По всей видимости, опять рассказывает какой-нибудь анекдот нашей милой и очень терпеливой хозяйке. Сам рассказывает и сам хохочет. Зачем? Понятия не имею. Чтобы не краснеть от смущения? Ну вот - опять ржет!
        Черт бы его побрал - я полагал, что Покровский будет чуточку умнее. Все-таки уже пять лет живет в этом мире! Надо будет сделать ему небольшое внушение, чтобы поумерил свой любовный пыл.
        В нашем городе опять затишье…
        Люди еще обсуждали убийства на ярмарке, а бузотеры и забияки, которые привыкли размахивать кулаками, немного притихли. Еще бы им не притихнуть, болванам, если шериф обещал пристрелить любого «недоумка», кто посмеет нарушить порядок в городе. Брэдли не бросал слов на ветер, и парни это прекрасно знали.
        Жаль, но, несмотря на его слова, тишина - вещь хрупкая и продлится недолго. Не пройдет и месяца, как на улицах будут размахивать пустыми бутылками и бить друг другу морды. Начнут ломать мебель в салунах и кутить в заведении мадам Долли…
        На следующий день, когда мы сидели в нашей конторе (и не буду скрывать, откровенно бездельничали), послышался лошадиный топот. Мы, даже не сговариваясь, положили карты на стол. Марк бросил взгляд в окно, но ничего не увидел. Поморщился и перевел взгляд на старика-служителя, который в этот момент подметал пол в камерах.
        - Мистер Грин! Когда вы наконец вымоете окна?
        - Простите, сэр? - не понял Роберт.
        - На окнах можно рисовать картины из городской жизни! Если вы решили устроиться художником в какой-нибудь журнал, то извольте купить холст и краски! Развели тут бардак, черт бы вас побрал! Клянусь, я найму миссис Эшли, а ее услуги вычту из вашего жалованья!
        Раздались шаги, сопровождаемые мелодичным перезвоном шпор, и в дверь постучали. Надо заметить, что постучали очень уверенно.
        - Входите!
        Открылась дверь, и в комнату вошел мужчина. Пожалуй, ему не меньше пятидесяти лет. Невысок, худощав. Длинные, темные волосы с проседью, щегольски подкрученные усы и едва заметная - похожая на черную каплю - борода-эспаньолка. Вытянутое лицо и очень впалые щеки, которые лишь подчеркивали его худобу. Глаза темные, слегка прищуренные. Судя по запыленным сюртуку и шляпе, прибыл издалека. На поясе револьвер и небольшой нож в изукрашенных серебром ножнах. Колоритная личность. Пока мы его рассматривали, он огляделся, заметил на столе карты и слегка улыбнулся.
        - Извините, джентльмены, что отвлекаю вас от игры, но я по делу.
        - Я вас слушаю, - кивнул шериф и поднялся. - Марк Брэдли. Шериф Ривертауна.
        - Очень приятно. Меня зовут Сержио Моретти. Вот мой патент.
        - Чем обязаны вашему визиту?
        - У меня, если можно так выразиться, есть небольшая посылка для властей. Это один из парней, за чью голову назначена награда. Он ранен и, как мне кажется, долго на этом свете не протянет. Было бы чертовски здорово, мистер Брэдли, успеть допросить этого бродягу, пока он еще хоть что-то соображает. В противном случае награда станет меньше на пятьдесят марок, а это серьезный убыток для моего бизнеса.
        - Хм… Постараемся, - кивнул Брэдли и повернулся к старику Роберту. - Мистер Грин, будьте любезны, позовите доктора. Нам, видимо, понадобятся его услуги…
        Это был один из тех самых охотников за головами. Пусть я и забегу немного вперед, но сообщу некоторые подробности об этом человеке. Сержио Моретти - профессиональный охотник за преступниками. На личном счету - около двенадцати уничтоженных бандитов и около десяти доставленных живьем прямо к подножию виселицы. Как правило, работает на юго-западе, но в этот раз, видимо, увлекся и вот добрался до самого Ривертауна. Работает жестко, подчас даже жестоко. Хитер, осторожен, можно сказать, что коварен. Не гнушается любых, даже самых дешевых заказов.
        По слухам, очень прилично зарабатывает, но, куда тратит деньги, никто не знает. В азартные игры не играет, в публичные дома ходит редко. Можно сказать, что скуп, хотя одевается добротно и оружие тоже недешевое. Кстати, это своеобразный показатель уровня. Многие охотники за головами стараются не тратить лишние деньги и работают с обычными дробовиками вроде того, который лежит на моем рабочем столе.
        Кстати, про патент, о котором упомянул этот мужчина. Охотником за головами может стать каждый желающий. Любой здешний фермер, у которого оказался под рукой дробовик, может прихлопнуть бандита и получить за него награду. Если повезет, то через некоторое время еще кого-нибудь приголубит. Разумеется, если бандит не выстрелит первым.
        Так вот… Если человек решил заняться этим делом серьезно, то первым делом он идет в какую-нибудь государственную контору вроде мэрии и заказывает для себя именной патент. Стоит эта бумажка около пятидесяти марок, но дает массу преимуществ перед другими охотниками, которые не озаботились обзавестись подобным документом. В чем его выгода?
        Это и особая папка с более выгодными «заказами», и бесплатный проезд на пароходе или поезде, если едешь не один, а с пойманным преступником. Да и шерифы, что уж греха таить, более дружелюбны по отношению к таким людям. Могут закрыть глаза на некоторые вещи. Например? Сами сейчас увидите…
        Пока я рассказывал, Моретти уже выложил на стол измятую листовку, и они вместе с Марком вышли на улицу. Мы со Стивом переглянулись и потянулись следом. Пойманный бандит был плох. Судя по окровавленной тряпке, которой была перевязана его грудь, он вряд ли доживет до суда. Брэдли поморщился, но согласился, что этот «кусок крысиной вырезки» жив и мистер Сержио достоин полной награды.
        Потом пришел доктор, осмотрел пациента и тоже поморщился. Покачал головой и даже свой чемоданчик не открывал. Сказал, что парень едва ли дотянет до вечера, но если это случится, то он заглянет еще раз. Видимо, чтобы еще раз поморщиться и удивиться этой человеческой живучести.
        Брэдли выслушал эту речь, махнул рукой и пошел выписывать чек для охотника. Будь на месте Моретти какой-нибудь любитель без патента, шериф послал бы его к черту и выплатил награду как за мертвое тело.
        Бандит тихо стонал, но переезд в камеру выдержал и даже попытался что-то сказать, когда мы его уложили на лежак. В общем, так и прошел наш день. Обычный день в Ривертауне. Вечером я отправил Семена приглядывать за лавкой Мартинсона, а сам остался дежурить в конторе, коротая ночь за изучением карты мира.
        Парень в камере висел где-то между жизнью и смертью. Хрипел, что-то неразборчиво бормотал, а потом опять впадал в забытье и стонал. Не самый лучший сосед на дежурстве, но что уж тут поделаешь…
        Знаете, я начал ловить себя на мысли, что смотрю на это как-то отстраненно, не принимая смерть близко к сердцу. Странное чувство. Не могу сказать, что оно меня радовало, но и не буду врать, что расстраивало. Поверьте, окажись на месте бандита какой-нибудь бродячий пес, я бы переживал гораздо больше. Это неправильно? Может быть, и так.
        - Жаль… - неожиданно твердым голосом сказал бандит.
        Я ушам своим не поверил. Повернул голову и увидел, что он смотрит прямо на меня. Взгляд затуманенный, но вполне осмысленный.
        - Что ты сказал?
        - Я сказал… мне жаль… Талицкий… что… я тогда промазал…
        - Когда?!
        - Не надо, Влад… Ты не дурак… не надо делать вид, что не узнал…
        - Какого черта!
        - Чтоб ты сдох… - Он выдохнул и затих, опять впадая в забытье.
        Я подошел к решетке и хотел открыть дверь, но не успел. Парень несколько раздернулся и затих. Тьфу, черт бы его побрал! Ну почему мне так не везет на информаторов?!
        30
        Личность подохшего бандита никаких зацепок не дала. В разыскном листе он значился как Джон Хаммер и проходил по разряду «особо опасных». Бандитизм, убийства, несколько изнасилований и конокрадство. Даже в похищении людей отметился. За его тушку назначена приличная награда: сто марок за доставленного живьем или пятьдесят за дохлого. Кстати, обычная практика для этих мест. Властям, как правило, плевать, в каком состоянии будет доставлен преступник - живым или выпотрошенным, но есть еще и потерпевшие, которые горят жаждой мести. Поэтому я не удивлюсь, если в бумагах увижу примечание: «Доставить живым в город…» Такие пометки делают в том случае, если кто-то из пострадавших подбросил немного деньжат в наградной фонд. Зачем? Чтобы присутствовать на казни и полюбоваться на предсмертные муки. Кто посмеет осудить такого зрителя, если преступник убил кого-нибудь из его близких?
        В листовке были указаны и особые приметы. Хм… Тавро на левом плече? Татуировок я в этом мире не видел, поэтому заинтересовался. Вернулся в камеру и надорвал рукав… Твою мать! Все веселее и веселее! Рыба-молот, причем очень красиво набитая - в несколько цветов. Сдается мне, леди и джентльмены, что и этот парень из «наших». Пусть и условно, но из «наших». Хм… Что-то многовато попаданцев для пограничной глуши! Было бы неплохо его Семену показать. Мало ли, вдруг опознает? Обыскивать бесполезно. Если что-то и было в карманах, то уже осело в сумках Сержио Моретти.
        Закрыл умершему глаза и вернулся к столу. Подкрутил фитиль керосиновой лампы, закурил и открыл атлас, но, увы, взгляд бесцельно бродил по этим старомодно-вычурным и тщательно украшенным картам. Мысли разлетались. Надо будет зайти в контору мистера О'Хары и сказать, чтобы он занялся погребением. Пусть подберет ящик для этого… путешественника между мирами.
        Человек все-таки…
        Сидел, курил и думал о посторонних и, пожалуй, неинтересных для вас вещах. Каких именно? Да так… О многоличии миров и людской сущности. Глупо, наверное, звучит, но что поделаешь? Какие могут быть мысли у помощника шерифа, кроме служебных? Так… иногда накатывает тоска. Пронзительная, как музыка Морриконе. Она берет за горло и пристально смотрит в глаза. Зачем? Понятия не имею. Наверное, чтобы отразиться в них, как в темном омуте, который хранит в своих глубинах все тайны бытия. Тайны жизни и тайны смерти.
        Умирать страшно в любых мирах и пространствах, но знаете, что я вам скажу, леди и джентльмены… Где бы вы ни были и где бы ни умирали, постарайтесь умереть как человек, а не как зверь, чью шкуру оценили в несколько золотых монет.
        За окном моросил дождь. Мелкие капли оседали на стеклах легкой взвесью, медленно набухали и наконец срывались стремительным росчерком. Потрескивал огонь в камине. Осень, господа… Осень.
        Под утро небо очистилось и просветлело. Я закончил разглядывать атлас мира и положил книгу на стол Брэдли. Все, что мне было нужно, узнал и увидел. Неторопливо сварил кофе, потушил лампу и вышел на веранду. Над горизонтом появился багровый краешек солнца, а над рекой повисла легкая, почти невесомая пелена тумана.
        Сел на перила, поставил рядом кружку и даже глаза закрыл от удовольствия. Хорошее сегодня утро - по-осеннему свежее. Воздух стал другим - прозрачным, терпким, напоенным тонким ароматом увядающей природы. Пройдет совсем немного времени, и на улицах города закружится бешеная карусель из опавших листьев. Красиво здесь…
        Через полчаса появился Стив Палмер. Как всегда, невыспавшийся, но очень довольный. Он был похож на кота, который объелся сметаны и собирается вздремнуть на завалинке. Увы, отдохнуть не получилось. Как и предъявить Семену тело бандита для опознания. Кто же мог предположить, что так получится.
        Семена Покровского… В общем, парня нашли мертвым недалеко от нашего дома. Его ударили ножом в спину. Удар был сильным, и, по утверждению Палмера, его нанесли со знанием дела. Еще один человек на моей совести. Это страшно - нести такой груз… Страшно. Злоба? Нет, пожалуй, уже не злоба. Ненависть.
        - Вот твари… - скривился шериф, наблюдая, как невыспавшийся старик О'Хара грузит тело Семена на повозку и хрипло поругивает свою лошаденку.
        Стив перехватил мой взгляд и пожал плечами.
        - Увы, ничего, что могло бы указать на личность преступника.
        - Алекс? Алекс, черт тебя возьми!
        - Да, сэр…
        - Хватит играть скулами! Займись лучше делом!
        - У меня как раз появилась одна идейка… - процедил я.
        - Пошли, - шериф взял меня под руку и потащил в офис, - расскажешь…
        Я говорил мало. Марк уже гораздо позже рассказывал, что я просто уставился в стену и тихо выплевывал короткие рубленые фразы. Брэдли внимательно меня выслушал, а потом хлопнул ладонью по столу и кивнул:
        - Ты прав. Пошли, нечего время терять. Только не убивай его сразу, хорошо?
        - Постараюсь.
        До магазинчика Фила Мартинсона дошли быстро. Время еще раннее, и людей на улицах не так уж и много. Тем не менее лавочник уже открыл двери и даже успел выставить рекламный щит, на котором были указаны цены. Он как раз закончил писать и вытирал руки, испачканные мелом.
        - Доброе утро, джентльмены! - Торговец улыбнулся и сделал приглашающий жест.
        - Доброе…
        - Чем могу служить? - спросил он, когда мы вошли в лавку. Спросил и опять улыбнулся. Какой милый и отзывчивый человек. Хоть к заднице прикладывай…
        Удар!
        Высокий и ладный лавочник, с курчавой шапкой волос и холеным лицом аристократа, отшатнулся, ударился головой о стену и упал на колени. Еще один удар - в лицо. Ногой. Да, это больно. Кровь брызнула на стену, и Мартинсон завалился на бок. Просто грех по почкам не ударить! Ногой, разумеется. Кто же нагибаться ради этого будет? Ну и по всем остальным частям тела, чтобы не расслаблялся. Несколько минут я долбил эту мразь, стараясь удержаться от желания взять и пристрелить.
        - Экий вы неугомонный, мистер Алекс, - вздохнул Брэдли, усаживаясь на прилавок.
        - Извините, сэр, я только начал, - выдохнул я и опустился на колено. Взял лавочника за волосы и приподнял над полом. Из разбитой губы капала кровь, пачкая чистые, до белизны выскобленные доски.
        - Ну-ну… - пожал плечами Марк и занялся сигарой.
        - Ну что, паскуда?
        - Не поним… - договорить он не успел. Лязгнул зубами и ударился затылком о стойку.
        - Ничего, я терпеливый, могу и еще раз вопрос задать. Где Фоули?
        - Не знаю… - прохрипел Мартинсон, но получил в зубы и свернулся на полу клубочком.
        Глупый какой! Кроме зубов, еще и почки есть, и печень! Удар! Он застонал и попытался прикрыть бок локтем, но получил сапогом в морду и оставил это бесполезное занятие. Я перевел дух и навис над торговцем.
        - У тебя, сукин ты сын, есть несколько минут, чтобы подумать. Аккурат, пока я покурю и подумаю, где тебя, паскуду, закопать.
        - Вы, Алекс, просто сама вежливость! - сказал шериф и даже подвинулся немного, чтобы я мог сесть рядом. - Откуда у вас это неисчерпаемое терпение? Я бы сделал проще. Сигару?
        - С удовольствием, шеф. - Я закурил и присел рядом. Вытер лицо рукавом и покосился на Марка. - И что бы вы сделали, скажите на милость?
        - Прострелил бы ему колени, и дело с концом.
        - Я ни в чем не виноват… - захрипел Мартинсон и попытался отползти в сторону. - Буду жаловаться губернатору округа…
        - Видите, мистер! Он губернатору жалобу напишет, - хмыкнул шериф и демонстративно поежился. - Даже как-то неприятно стало. Будто сквознячком потянуло.
        - Жалобу? Ну что тут поделаешь? Пусть пишет свою жалобу. Коллективную…
        - Что? - не понял Марк. - Разве мы еще кого-нибудь будем бить?
        - Обязательно…
        - Фи… Вы совершенно не изобретательны, мой друг. - Шериф вдруг стал серьезным и зло прищурился. - Учишь, вас, учишь…
        Он аккуратно положил сигару на край прилавка и подошел к лавочнику. Вытащил из кармана часы и щелкнул крышкой. Мартинсон облизал окровавленные губы и посмотрел на шерифа. В глазах пойманной птицей забился страх.
        - Даю тебе одну минуту на раздумья, - сухо сказал Марк.
        - Что? Но… Нет, вы… Потом, я…
        - «Потом», Фил Мартинсон, для тебя уже не будет. Ты превратишься в сухие строчки из моего рапорта. Знаешь, что там будет написано? Убит при аресте.
        - Судья…
        - Судья заткнется и напишет в заключении то, что ему скажем я и Талицкий. Потому что банда Фоули всем поперек глотки встала, а у тебя во дворе следы от повозки. Свежие. Кто-то приезжал к тебе ночью. Кормишь банду, значит? Кто это был?
        - Это недоразумение…
        - Осталась четверть минуты. Нет, извини, приятель, я ошибся! Время вышло. Прощай!
        Марк убрал часы обратно в карман и вытащил из кобуры револьвер.
        - Нет, Марк, не надо! Я скажу!
        - Это уже лучше, - усмехнулся шериф. - Где, говоришь, Уильям Фоули?
        Лавочник заливался соловьем. Долго пел. Не меньше получаса. Выложил все что знал и даже немного от себя прибавил. Кто, кому, сколько и зачем. Шериф даже хмыкать перестал. Слушал, запоминал, а иногда морщился и презрительно плевал на пол. Особенно, если дело касалось кого-нибудь из жителей Ривертауна, которые исправно снабжали банду не только продуктами, но и боеприпасами. В общей сложности мы насчитали пятерых, не считая помощника капитана с парохода. Он, как выяснилось, тоже вел какие-то дела с Фоули. Иногда оставлял у Мартинсона письма и небольшие посылки.
        - Нам повезло, Алекс, - подвел итог шериф.
        - Ради этого везения погиб Семен. Не буду врать и утверждать, что он был моим другом, но он помогал нам.
        - Ничего не поделаешь, приятель.
        - Твари…
        - Я предложил бы напиться и загулять в борделе, но видишь, какие дела разворачиваются? Веселиться некогда.
        - Надо собирать ребят.
        - Этим я займусь сам, - сказал Марк. - Нам очень повезло, что Моретти еще в городе.
        - Да, лишний ствол не помешает.
        - Вот именно. - Шериф покосился на меня. - Ступай домой и попробуй немного поспать.
        - Покровский…
        - Его будем хоронить завтра. Я все устрою. Иди спать, Алекс.
        - Марк…
        - Это приказ.
        - Да, сэр…
        31
        Уснуть не получилось. Валялся на кровати и пялился в потолок. Пытался разобраться в ошибках, которые натворил в этом мире. Получалось плохо. Наконец сбросил это тяжелое, вяжущее по рукам и ногам оцепенение, поднялся и присел к письменному столу. Долго смотрел на истертую и поцарапанную столешницу, а потом открыл ящик и достал бумагу, чернила и перьевую ручку. Дела закручивались, а рисковать еще одной жизнью не хотелось. Я и так на душу столько грехов взял, что не каждая преисподняя примет, а сколько их еще будет, этих прегрешений? Кто же виноват, что приходится переступать через призрачный рубеж человеколюбия? «Не убий»? К дьяволу! Уже не актуально…
        Написал письмо для Влада. Короткое, деловое. Без лишних соплей и ненужной лирики. Да, он мой брат, но сейчас это не важно. Я прибыл сюда, чтобы ему помочь, и обязан это сделать. Написал отчет о своих делах в Ривертауне и нарисовал подробную схему, как найти закладку с посылкой. Риск? Конечно, был, но я не собирался доверять эти бумаги почтовым службам. Закончил писать, заклеил конверт и даже печать поставил, прижав горячий сургуч маленькой серебряной монеткой.
        Отложил письмо в сторону и занялся оружием. Вычистил револьверы, осмотрел патроны. Руки механически выполняли работу, а мысли… Мысли были где-то далеко, в оставшемся по ту сторону мире. Через час закончил, взял письмо и спустился вниз. На кухне увидел миссис Грегори. Она стояла у окна и уже в который раз вытирала столовые приборы. Может, мне и показалось, но… Черт меня побери, она плакала!
        - Миссис Грегори…
        - Алекс? - Она отвернулась и смахнула слезу. - Извините, мне что-то в глаз попало. - Несколько секунд она молчала, потом повернулась ко мне. - Вы что-то хотели? Кофе?
        - Нет, благодарю. Есть небольшая просьба…
        - Я вас слушаю.
        - Дело в том, что служба у меня немного тревожная. Вдруг придется… уехать? Как вы знаете, я жду возвращения брата, и мне бы не хотелось его расстраивать. Вернется, а меня не найдет… Поэтому написал письмо. Очень важное письмо. Для меня и особенно - для Влада. Оно… Оно поможет ему вернуться домой.
        - А как же вы, Алекс? Вы не собираетесь возвращаться домой?
        - Как вам сказать… - Я даже не нашелся, что ответить. - Так получилось, миссис Грегори, что мне некуда возвращаться. Хотел бы вас попросить сохранить это письмо и, если мой брат появится…
        - Да, конечно, - кивнула она.
        - Поверьте, миссис Грегори, мне очень жаль, что так получилось с Покровским. Он был хорошим парнем. Немного рассеянным и недотепистым, но хорошим.
        - Да, я все понимаю. Алекс… Когда услышала, что моего постояльца убили, то просто испугалась… Подумала, что… это были вы. Поймите правильно, мистер Талицкий, я не хочу похоронить и вас тоже. Будьте осторожны. Пожалуйста.
        Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Открыто и очень упрямо, как это умеют делать только сильные женщины.
        Пожалуй, это и был тот самый момент, когда вы или уходите, или делаете шаг навстречу. За ним уже не будет ничего, кроме близости, где бы вы ни занимались любовью - в спальне или под звездным небом. Потом, гораздо позже, миссис Грегори призналась, что она испугалась. Нет, не меня. Себя. Испугалась скрытых желаний и душевной боли, которая могла за ними последовать. Это был момент истины. Мы не могли просто взять и переспать. Глупо? Нет. Это тот случай, когда вы станете не просто близки. Вы будете обязаны подарить человеку свою душу, чтобы спастись от безумия. Я не мог себе этого позволить. И так… по краю хожу. Незачем других в пропасть толкать.
        Наутро мы вели себя так, будто ничего и не было. Не было ни взглядов, ни напряжения. Позавтракал и отправился в контору. По дороге попалась миссис Эшли, которая поджала бесцветные губы и отвернулась. Старая курица! Рядом с нашим офисом уже бродил старик Грин. Шаркал по земле разбитыми в хлам ботинками и что-то выговаривал собаке. Он часто с ней разговаривал. Иногда мне кажется, что этот пес все понимает и когда-нибудь наберется смелости и ответит. Уж слишком глаза у него умные.
        Поднялся по лестнице и толкнул дверь в офис. За столом уже сидел Палмер с красными от недосыпа глазами. Он пил кофе и морщился, разглядывая разобранный револьвер.
        - Доброе утро, Стив.
        - Не такое уж оно и доброе, - хмыкнул Палмер, но посмотрел на меня и покачал головой. Видимо, понял, что у меня паскудное настроение и шутки воспринимаю плохо.
        - Есть что-нибудь новое в городе?
        - Конечно, есть. - Он все-таки не удержался от иронии. - Ты не представляешь, Алекс, как распоясались местные бездельники! Вчера утром кто-то напал на Мартинсона. Почтенного лавочника избили, да так сильно, что он собирается отправиться в Брикстоун.
        - Жаловаться?
        - Жаловаться? Нет, зачем жаловаться? Чтобы показаться тамошним докторам и немного отдохнуть от здешнего климата…
        - Правильное решение.
        - И не говори! Жизнь в Ривертауне сложная… Суди сам - сидишь себе в лавке, торгуешь, например, дрянными сигарами фирмы «Бонс и сыновья», и вдруг заваливается к тебе какой-нибудь нахал и, даже не поздоровавшись, бьет тебя в челюсть. Эдак никакого здоровья не хватит.
        - Где Марк?
        - Брэдли решил немного проветриться и заглянуть к ростовщику.
        - Хочет сделать предложение, от которого тот не сможет отказаться?
        - Вы совершенно правы, сэр, - Палмер довольно улыбнулся, - точнее не скажешь!
        - Не завидую я этому парню…
        Местный ростовщик был в списке людей, которые активно сотрудничали с бандой Фоули. Если природа решила подшутить над человеком, то выбрала прекрасный экземпляр. Экземпляр мелочный, паскудный и карикатурно уродливый. Этому мужчине, лет пятидесяти с небольшим, можно было искренне посочувствовать, если бы он не был так омерзительно скуп, а подчас и жесток по отношению к своим должникам.
        - Пароход, если не ошибаюсь, приходит сегодня?
        - Как обычно, - пожал плечами Стив. - Марк перед уходом предупредил, что в полдень мы должны быть на пристани.
        - Это еще зачем?
        - Присмотреть за помощником капитана. Он должен заглянуть к Мартинсону и оставить какую-то посылку для Фоули. Надо убедиться, что он никуда не завернет по дороге.
        - Да, конечно… Надеюсь, что-нибудь ценное.
        - Надеешься на трофеи? Зря! Брэдли не позволит этого сделать. Такие вещи, как правило, отправляют в казну округа и разворовывают уже там. Наши чиновники тоже хотят кушать.
        - Нет, я другое имел в виду.
        - Ну раз так, то конечно. И еще… Старик О'Хара заходил. Сказал, что будет ждать тебя в своей конторе, чтобы похоронить этого парня… Сэма Покровского. Если отправишься прямо сейчас, то успеешь проститься с приятелем до прибытия парохода.
        Семена Покровского похоронили на городском кладбище. Неподалеку от входа. Простой сосновый гроб и два землекопа с опухшими от пьянки физиономиями. Ну и, конечно, старик О'Хара с выражением вечной скорби на лице. Обошлись без надгробных речей. Тем более что неподалеку ждала еще одна яма - для умершего бандита.
        Через час я вернулся в контору, забрал Стива, и мы отправились к пристани. Там уже скопилось приличное количество народу. Несколько ковбоев, решивших сменить хозяев, и два десятка безусых шалопаев с горящими глазами и скупым набором вещей, уложенных в небольшие котомки. Это дети небогатых фермеров, которые набрались смелости посмотреть мир и заработать деньжат. Если повезет. Из этих двадцати парней - десяток не уедет дальше Брикстоуна. Наймутся в какие-нибудь мастерские, снимут уголок в бараке и будут мечтать о прибавке к жалованью. Еще несколько человек сопьются и погибнут, нарвавшись в салуне на драку. Двое или трое отправятся еще дальше и, кто знает, может быть, и добьются успеха. Лет через десять, а то и двадцать, вернутся на свою родную ферму, чтобы навестить могилы родителей. Если их не убьют по дороге.
        Несколько семей поселенцев и группа молчаливых грузчиков, которые хмуро смотрели на мир и слушали своего нанимателя - одного из складских конторщиков. Поодаль стояла группа из числа «чистой» публики. Это клерки, писари и прочая «офисная» мелочь, для которых прибытие парохода - лишний повод прогуляться и поглазеть на девушек. Вот, кстати, одна из таких красоток. Я даже хмыкнул. Красивая женщина. Завитые локоны цвета спелой пшеницы, белое платье в цветочек, шляпка и даже кружевной зонтик. Хорошо, что погода сегодня подходящая, солнечная. Милое личико. Большие серо-голубые глаза, которые смотрели на мир с некоторой долей удивления. Хм… Хорошенькая, но не больше. Не мой типаж. Она похожа на куклу. Красивую, дорогую, но куклу. Рядом с ней шел какой-то почтенный мужчина. Седой, старательно молодящийся, хотя ему никак не меньше шестидесяти. Он заметил меня со Стивом, холодно кивнул и отвернулся. Только на скулах желваки заиграли.
        - Что это за прелестное созданье? - спросил я у Палмера.
        - Это Роза. Точнее, - он как-то замялся и даже закашлялся, - миссис Роза Кларк. Ее муж владеет складами, галантерейным магазином и оружейной лавкой на центральной площади.
        - А кто это рядом с ней? Ее отец?
        - Это и есть мистер Кларк - ее законный супруг.
        - Судя по его взгляду, Стив… - я усмехнулся, - он не очень рад тебя видеть.
        - Ну… я же не золотая десятка, чтобы всем нравиться, верно?
        - Главное, чтобы ты нравился Розе, не правда ли? Смотрите, мистер Стив Палмер…
        - Что?
        - Не дай бог, тебя поймают на этой лошадке! Возьмут и отсекут… бубенчики.
        - Боже меня упаси! Даже в мыслях не было.
        - Еще бы! В такие моменты, как правило, думают другим местом.
        - Алекс… - укоризненно протянул он.
        - Ладно, не беспокойся. Твои грехи - твои проблемы. Лучше смотри за пароходом.
        Через несколько минут пароход закончил швартоваться, и на берег спустили сходни. Помощник капитана - молодой, темноволосый мужчина лет тридцати пяти - вышел на пристань и осмотрелся. Кому-то мило улыбнулся, кому-то просто кивнул и зашагал вверх по улице. В руках он нес небольшой потертый саквояж с латунными замочками.
        - Пошли, Стив, - кивнул я, - наш выход.
        - Точно, - ответил Палмер и облизал губы. - Можно я начну первым?
        - Личные счеты? Только не забей парня до смерти и не бей по лицу. Нам еще проблем с пароходной компанией не хватало. Наше дело - поговорить.
        - Не переживай… - Он с хрустом размял пальцы и улыбнулся.
        32
        Помощник капитана, а по совместительству и курьер, видимо, что-то заподозрил. Он еще на подходе к лавке Мартинсона начал крутить головой, разглядывая соседние дома. Разве что во дворы не заглядывал. Не знаю, может, он всегда такой? Нервный. Как бы там ни было, но мы вовремя подоспели. Парень как раз вошел в магазин, увидел за прилавком приказчика и остановился на пороге.
        По всем правилам, мы должны были оставить засаду, но где взять столько людей? Мало того - надо было присмотреть за помощником. Вдруг в городе еще один «почтовый ящик» имеется? Черт побери! Парень резко сдал назад и сунул руку в карман. Поздно! Стив Палмер бросился ему на спину, повис на плечах и крикнул:
        - Помощники шерифа Ривертауна! Алекс, руки держи!
        Раздался выстрел. Я схватил парня за руку, в которой блеснуло что-то металлическое и потому очень неприятное и опасное. Грохнул еще один выстрел, и мне обожгло щеку, словно по ней хлестнули плетью. Раздалась хриплая ругань. Нет, хватит! Парень он здоровый и уже почти вырвался. Захват за кисть и рывок на себя! Р-р-аз! Удар под локтевой сустав! Два! Жестокий удар, но что прикажете делать?! Раздался противный хруст, и парень завыл. Завыл, даже не обращая внимания на Палмера, который все-таки свалил его на землю. Черт побери! Кажется, я опять накосячил. Схватка была такой стремительной, что прочитать ее описание заняло больше времени, чем заломать руки этому здоровяку в черной форменной тужурке с двумя рядами блестящих пуговиц.
        - В лавку! Быстро! - Стив схватил мужчину за шиворот, рывком поднял его на ноги и толкнул к дверям. Еще и мордой в дверную раму впечатал, да так, что парень перестал выть и обмяк. Его втащили в торговый зал и бросили на пол.
        - Даже не думай!!! - зарычал Палмер.
        Испуганный приказчик бросил нож, которым только что резал грудинку на разделочной доске, отшатнулся от прилавка и задрал руки:
        - Что вы, сэр! Даже в мыслях не было!
        - Где Мартинсон?!
        - В задней комнате!
        - Сюда его! Живо!
        - Не надо! Сам приведу! - рявкнул я и, уже выбегая из комнаты, крикнул: - Обыщи его!
        Спустя несколько минут пленники сидели на полу и злобно таращились в нашу сторону. Приказчик хлопал глазами, но послушно сидел рядом и молчал. Я только сейчас понял, что во время короткой стычки успел вырвать оружие у этого моряка… или речника… Какая, к черту, разница?
        - Теперь понятно… - сказал я и сплюнул на пол.
        - Что именно?
        - Почему он выстрелил всего два раза, - пояснил я и показал двухствольный дерринджер.
        - Бывает, - кивнул Палмер. - Кстати, у тебя кровь на лице.
        - Черт побери…
        Я отошел и посмотрелся в небольшое зеркало, которое висело на стене. На правой щеке краснела длинная ссадина. Пуля прошла по касательной, едва задев кожу. Попал бы он чуть левее, и все - привет, мистер О'Хара! У нас тут клиент для вас нарисовался! Алекс Талицкий, собственной персоной. Еще теплый.
        - С тобой, паскуда, - Стив ткнул пальцем в избитого лавочника, - я даже разговаривать не буду. Пусть мистер Брэдли разбирается. Понял?
        - Я же все, как на духу…
        - Лучше заткнись, пока Алекс не прописал тебе по морде, хорошо?
        - Да, сэр…
        - Вот и славно, - кивнул рыжий и повернулся к помощнику капитана. - Теперь вы, мистер Как-вас-там? Давайте успокоимся и поговорим…
        - Вы мне руку сломали… - простонал мужчина. Он и правда побелел от боли.
        - Не может быть! - рявкнул Стив и дернул его за рукав. Тот, даже не вскрикнув, потерял сознание. Закатил глазки и завалился на бок. - Смотри-ка, и правда сломана. Талицкий, какого черта?! Не мог просто взять и подержать? Ничего не ломая?
        - На себя посмотри! - огрызнулся я. - Ты ему нос сломал.
        - Брэдли нас убьет… - поморщился Стив. - Как пить дать убьет…
        Плохие мы оперативники, но кто же знал, что этот парень схватится за пистолет? Когда я услышал выстрел, то у меня словно в мозгах заклинило. С другой стороны - рисковать тоже не хотелось. Дерринджер хоть и маленький, но делает очень серьезные дырки. Серьезные и вредные для здоровья. Подчас несовместимые с жизнью. Оно нам надо? Да, я понимаю, что эти оправдания звучат неубедительно, но что уж теперь…
        Потом заявился Брэдли…
        Он возник в дверном проеме, закрывая своей широкой фигурой залитую солнцем улицу. Обвел взглядом торговый зал и нахмурился. Посмотрел на меня и Палмера. Поморщился, провел рукой по бороде и недовольно засопел.
        Молча…
        Зная характер нашего шефа, я предпочел бы услышать изощренную ругань, нежели это возмущенное пыхтение. Он пыхтит, когда не хватает слов, чтобы выразить чувства. Вслед за этим, как правило, «живые завидуют мертвым», и весь город затихает как перед бурей. Это если без особых прегрешений, а мы, что уж греха таить, провинились, и очень здорово.
        - Что… здесь… произошло? - отчеканил шериф.
        Стив начал рассказывать, но едва упомянул о выстреле, как Марк приказал заткнуться.
        - Эти сволочи сломали мне руку… - простонал капитанский помощник.
        - Что?! Черт побери… Парни, как это понимать?
        - Так получилось, сэр…
        - Я буду жаловаться… Моя компания… Вы ответите…
        - Это мы уже слышали, - отмахнулся Брэдли и выругался. Осмотрелся, выдвинул на середину ящик с черной трафаретной надписью «Bones and sons» и сел. Вытащил из кармана сигару и неторопливо закурил.
        - Мы подадим на вас в суд… Ваши парни напали на меня…
        - Мои? - удивился Брэдли и покосился на меня и Стива.
        - Ваши…
        - Вот эти двое? - еще больше удивился шериф. - Я даже не знаком с этими оборванцами.
        - Как бы не так, шериф! Я сразу заметил ваши чертовы звезды… - скривился моряк. Он, судя по выражению лица, хотел еще что-то добавить, но понял, что проговорился. Понял и поэтому злобно оскалился и зашипел: - Черт побери!.. Сукины вы дети…
        - Значит, все-таки мои… - ухмыльнулся Марк и прищурился. - Мистер…
        - Фостер. Меня зовут Томас Фостер.
        - Мистер Фостер: если я правильно вас понял, то вы все же видели значки помощников шерифа. Увидели и тем не менее оказали сопротивление. Алекс!
        - Да, сэр!
        - Сдается мне, джентльмены, - Брэдли, как всегда, растягивал слова, - что Ривертаун зря платит вам деньги… Вы парочка безруких бездельников!
        - Сэр… - начал я, но наткнулся на его взгляд и замолчал.
        - Когда я приказываю задержать человека… то это не значит, что надо ломать ему нос и наносить другие опасные для здоровья увечья. Кстати, Алекс, у тебя все лицо в крови. Найди какую-нибудь тряпку и вытри. Смотреть противно.
        - Он выстрелил…
        - Что?! - удивился Марк.
        - Он выстрелил дважды, - подал голос Палмер.
        - Оружие?
        - Вот из этого пистолета.
        - Это меняет дело… - хмыкнул шериф и выпустил клуб дыма.
        Вот после этого помощник капитана и «поплыл». Парень не дурак и уже понял, куда клонит Брэдли. Одно дело, если ты устроил заварушку, которую можно списать на самооборону от неизвестных, и совсем другое, если оказываешь вооруженное сопротивление представителям закона. Это, дамы и господа, пахнет виселицей. Даже пароходная компания с отрядом адвокатов не поможет. Почему? Не успеют. Парня повесят раньше, чем юристы доберутся до нашего города.
        - Парни, вы что-нибудь обнаружили? - спросил Марк.
        Мы молча показали на небольшую кучку вещей, отобранных при обыске. Трубка, пачка табаку, несколько серебряных монет и складной нож. Носовой платок, бумажник и связка ключей. Брэдли бросил на них взгляд и кивнул. Кряхтя, нагнулся и подцепил бумажник. Раскрыл, вытащил из него несколько маленьких конвертов и усмехнулся.
        - Будьте вы прокляты, шериф… - сквозь зубы прошипел Том.
        - Буду, - кивнул Марк, - обязательно буду. Но перед этим, Фостер, хотел бы рассказать вам одну поучительную историю. Вы не против? Нет? Прекрасно… Так вот… Жили два человека. Один из них шел по глухому переулку, но поскользнулся и упал. Сломал себе руку и разбил в кровь лицо. Прискорбно, но не смертельно, не так ли? Эти осенние улицы просто кошмар! Сплошная грязь! В нашем городе не только руку, но и шею свернуть недолго! Например, наш Фил Мартинсон тоже поскользнулся, да так неудачно, что до сих пор кровью харкает.
        - К чему вы клоните, шериф?
        - Вы слушайте, Фостер, слушайте! Человек поскользнулся, упал, потом встал, отряхнулся и вернулся на пароход. Целым и относительно невредимым. Другому не повезло! Человек оказался настолько скорбен умом, что напился пьяным, а потом вытащил пистолет и начал стрелять в помощников шерифа! Которые, позволю себе заметить, пытались урезонить этого дебошира. Не знаю, как с этим делом в Брикстоуне, но в Ривертауне нельзя стрелять по людям! Такие уж здесь законы, приятель! Этого преступника, разумеется, задержали, отвели к судье и спустя сутки повесили. Как тебе история? - неожиданно низким и глухим голосом спросил шериф. - Понравилась?
        - Чего вы хотите, шериф?
        - Кто в Брикстоуне передал тебе деньги для Фоули?
        - Не понимаю, о чем вы спрашиваете…
        - Тупой, значит, раз не понял. В этом саквояже, Том, ровно полторы тысячи марок. Тебя не удивляет моя осведомленность? Кроме денег ты доставил вот эти письма. - Марк показал ему конверты, которые нашел в бумажнике. - Так что ты, если подумать, мне и не нужен. Стив!
        - Да, сэр!
        - Отведи молодчика в контору и запри его в камеру. Ну и доктора позови, что ли… Хотя… доктор не обязателен. До завтра как-нибудь протянет, а старику О'Харе не важно - целым он в гробу уляжется или слегка поломанным.
        - Погодите… Если я вам расскажу, то меня убьют! Я не смогу вернуться в Брикстоун!
        - Или убьют, или повесят. Выбирай. От Фоули ты еще можешь побегать, а от завтрашней виселицы тебе не убежать.
        - Если я расскажу…
        - Если расскажешь, то провожу тебя на пароход и поведаю капитану о грязных переулках Ривертауна. Насчет чемоданчика можешь не беспокоиться. Пропажу объяснит наш горячо любимый Мартинсон. Не правда ли?
        Лавочник хмуро посмотрел на шерифа и отвернулся. Объяснит, куда же он денется. Если нам повезет, то и объяснять будет некому.
        - Решай быстрее, мистер Том Фостер! Твой пароход уходит через четыре часа!
        33
        - Поедешь в Брикстоун, - обрадовал меня шериф и прижал перстнем сургучную печать на конверте. Посмотрел на мое очень удивленное лицо и развел руками: - Извини, Алекс, но, кроме тебя, и отправить некого. Сам бы съездил, но видишь, какие здесь дела закручиваются? Времени все меньше и меньше. Не переживай - вернешься следующим пароходом, и если ничего не случится, то как раз успеешь… к началу праздника.
        Брэдли немного помолчал, устало помассировал переносицу и продолжил:
        - Найдешь Роджера Темпеста. Он служит старшим помощником шерифа, так что любой прохожий подскажет, как его найти. Лет сорока, невысок ростом, но крепкий. Только волосы совсем седые. На левой руке не хватает мизинца. Вот здесь, - он показал на запястье, - шрам. В общем, не ошибешься. Он один такой среди тамошних законников. Все остальные… - Он поморщился и даже рукой махнул. - Ладно, это не важно.
        - Понял…
        - Покажешь эту вещицу. - Шериф вытащил из жилетного кармана часы и снял один из брелоков - сильно изувеченную монету. Выложил ее на стол и кивнул: - Передашь Роджеру мой сердечный привет. Запомни, черт побери! Не какой-нибудь там «дружеский», а именно сердечный! Все остальное написано в письме. Темпест не дурак и никогда им не был. Он не станет зевать, пока у него под носом орудуют приятели Фоули. Все, Талицкий, ступай домой за вещами, а я подготовлю проездные документы. Встретимся на пристани.
        - Да, сэр!
        Вот такие у нас тут дела, дамы и господа. Я даже ошалел немного от такой скорости. Ну и кто там упоминал «неторопливые» времена? Как бы не так! За последний час столько новостей, что голова идет кругом.
        Помощник капитана, Томас Фостер, остался в Ривертауне. Парню стало хуже - тошнило и даже лихорадило. Вызвали доктора, и, пока он осматривал больного, Брэдли прогулялся на пристань и поговорил с капитаном парохода. Не знаю, о чем они болтали, но все прошло без проблем. Как я понял, информация, которую мы вытрясли, важна не только для Ривертауна, поэтому шериф и написал письмо для своего старого приятеля.
        Еще неделю назад я был бы чертовски рад прогуляться по реке, но время… Время сейчас неподходящее. Возникло противное чувство, что парни остаются драться, а я убегаю. Умом понимал, что в этот мир попал не бандитов отстреливать, а спасать своего брата, но и Стив с Марком, как ни крути, уже не чужие!
        Черт… Голова кругом.
        Хотел взять рюкзак, но миссис Грегори, узнав о моей поездке, только головой покачала. Ушла в комнату и принесла потрепанный, но еще крепкий кожаный саквояж, похожий на докторский чемоданчик, но больше размером. По идее, она права. Вещей у меня мало, да и откуда им взяться, этим вещам? Пара белья, запасные портянки, табак, трубка, бритвенные принадлежности и коробка патронов для револьвера. Ложка, нож и кружка для кофе.
        Кстати, насчет этой монеты в пять марок, которую мне передал Брэдли. Дело в том, что она была изувечена не просто так, а пулей. Интересно было бы узнать эту историю, но кто же мне расскажет? Повертел в руках и убрал в потайной карман на поясе. Сдается мне, леди и джентльмены, что этот кусочек серебра лучше не терять.
        - Алекс, вы должны выпить чашку кофе перед уходом! - строго заявила хозяйка, пока я упаковывал вещи.
        - Что вы, миссис Грегори…
        - Даже не спорьте!
        Кроме кофе мне вручили внушительный бумажный сверток с бутербродами, чтобы не отощал за неделю. Попрощался и отправился в сторону пристани. Шел, курил, раздумывал. Нет, ничего серьезного в голову не приходило. Мысли были насквозь шкурные. Такие шкурные, что даже улыбнулся. Сижу в этом мире уже достаточно долго, а скарбом, если не считать пошитого Розенталем костюма и трофейного револьвера, не обзавелся.
        Даже лошади, кроме служебной, и то нет. Какой-то я неправильный попаданец. Другие, окажись на моем месте, уже бы и домик какой-нибудь присмотрели, и арсенал обновили, и свое дело открыли. Бар, гостиницу или, на худой конец, магазинчик из разряда «Любой товар за десять центов!». Жил бы себе не тужил. Со временем оброс бы жирком и, прищурившись, с вальяжной ленцой во взгляде наблюдал бы за горожанами, дефилирующими по улицам Ривертауна…
        Над городом разнесся протяжный пароходный гудок, а это значит, что остался один час. Успею дойти, переговорить с Брэдли и занять каюту. Шериф неторопливо прохаживался по пристани, вежливо отвечая на приветствия гуляющих горожан. Когда я подходил, он как раз раскланивался с какой-то почтенной дамой в соломенной шляпке. Приподнял шляпу, а потом остановился и достал из кармана часы. Видимо, собрался нахмуриться и выругаться.
        - Я уже здесь, Марк.
        - Наконец-то! - буркнул он и передал мне лист плотной бумаги. - Это командировочное предписание. Вот деньги на поездку и на возможные расходы. Сильно не гуляй и береги карманы. В Брикстоуне пропасть карманников! И убери значок с груди. По нашим правилам, если ты приезжаешь в другой город, то обязан носить значок на поясе, по правую сторону отпряжки. С капитаном я договорился, он предоставит каюту согласно нашему статусу. Что еще… Постарайся никому и ничего не ломать, но если придется стрелять, то стреляй первым! Все, нечего время терять! Ступай и не позорь там старого дядю Брэдли. Ты меня понял?
        - Понял.
        - Не слышу!
        - Да, сэр!
        О пароходе много рассказывать не буду, разве что вам будет интересно осмотреть каюту, выделенную для меня капитаном. Одноместная, размером с привычное для нашего мира железнодорожное купе. Койка, вычурный столик и удобное полукресло. Бронзовый, до блеска начищенный рукомойник и маленькое зеркало в резной раме. В общем, второй класс. Как мне и положено по статусу.
        Стюард, русоволосый паренек лет пятнадцати, показал каюту, предъявил несколько рундучков и даже приоткрыл иллюминатор. После чего замер у входа в ожидании чаевых. Получив десять центов, он улыбнулся и предложил доставить из буфета чашку кофе и какие-нибудь легкие закуски, «как только мы отвалим от берега, сэр!». Я предпочел горячую воду для бритья. Не успел побриться перед уходом. Парень с готовностью кивнул, покосился на подсыхающий рубец на моей щеке и исчез.
        Разложил вещи, поглазел в окно и уже собрался выйти на палубу, как заявился стюард с кувшином горячей воды. Бойкий молодой человек… Перекур пришлось отложить и заняться бритьем. Да, морду мне покоцало. Ничего серьезного, но шрам останется. Ладно, это мелочи. Шрамы ведь украшают мужчину, не так ли?
        Как вы уже знаете, расстояние между нашими городами - около пятисот километров, но река здесь извилистая, и, несмотря на благоприятное течение, дорога занимает больше двух суток, с учетом одной остановки в какой-то глухой деревушке на полпути к Брикстоуну.
        Гулять по палубе не хотелось, а общаться с капитаном и вовсе желания не возникало. Завалился на койку и закурил. Если ничего плохого не случится, то надо будет наведаться в гостиницу, о которой упомянул мой неизвестный корреспондент. Тот самый Смок Беллью.
        Спустя сутки мы добрались до деревушки. Деревянная пристань, заставленная бочками и какими-то корзинами. Пароход стоял около часа, и многие пассажиры спустились на берег, чтобы немного пройтись и размяться.
        Рядом с пристанью бродили несколько торговцев с деревянными лотками, заполненными бесхитростным товаром «для проезжающих». Табак, дрянные сигары, помятые упаковки спичек, пресные, слегка подгорелые лепешки и несколько иссохшихся ломтей вяленого мяса, которыми не соблазнится даже самый голодный пес. Тем не менее покупатели находились. Неподалеку от них стояли несколько женщин, предлагавших копченую рыбу. Подумал и взял парочку. За две приличных рыбины отдал тридцать пять центов. А запах! Просто слюни рекой… Еще бы свежего хлеба, так и вовсе ничего лучшего желать не приходится. Ну и кружку пива, разумеется, но это и в буфете можно купить.
        Я обвел взглядом пристань и вдруг заметил старика. Привычная для этих мест, хоть и довольно потрепанная одежда. Теплая рубашка с истертым воротничком, поношенный и засаленный сюртук. Длинные седые волосы и роскошная борода. Морщинистое, темное от загара, лицо.
        Глаза… как два бездонных омута. В них были и спокойствие, и некая отрешенность от окружающего нас мира. На какой-то момент старик сосредоточил внимание на пароходе, улыбнулся своим мыслям, и его взгляд просветлел. Мелькнул неподражаемый восторг ребенка, увидевшего яркую игрушку. Увы, он тут же погас. Глаза потускнели и наполнились какой-то чернотой, замешенной на доброй порции безумия. Даже руки обвисли. Он теребил подол сюртука и по-птичьи наклонял седую голову, будто прислушивался к неведомым голосам. Мимо пробегал стюард с корзиной.
        - Погоди, парень… - поймал я его за рукав.
        - Да, мистер Талицкий!
        - Ты не знаешь, кто это?
        - Вот этот старик? Как же мне не знать, сэр! Я хожу по реке уже второй год! Это, можно сказать, местная достопримечательность! Когда-то он был кузнецом, но, видимо, помешался и часто говорит о каких-то совершенно непонятных вещах. Здешние жители помнят его прежние заслуги и никому не позволяют обижать.
        - Ладно, ступай, - отмахнулся я, не отрывая взгляда от старого, но крепкого мужчины. Вы спросите, что привлекло мое внимание? На его груди висел… Георгиевский крест. Не знаю, что меня толкнуло, но я подошел к нему и заговорил:
        - Добрый день. Меня зовут Александр Талицкий!
        Он, услышав русскую речь, будто очнулся и даже выпрямился. Несколько секунд молча смотрел на меня, и только голова немного подрагивала. Пожевал губами, кивнул и ответил:
        - Знавал я одного Талицкого, на Кавказе. Хороший был офицер. Не ваш ли батюшка?
        - Нет… - у меня даже дыхание перехватило, и в горле встал ком, - к сожалению, нет.
        - Жаль, - голос скрипучий, но еще сильный, - лихим воякой был. Да…
        - Вы… Вы воевали на Кавказе?
        - Известное дело. - Он опять пожевал губами. - Григорий Сидоренко! Екатеринославский драгунский полк! Награжден Георгиевским крестом четвертой степени за отличие против польских мятежников.
        - Польских?!
        - Так точно! В одна тысяча восемьсот шестьдесят третьем году от Рождества Христова.
        - Как же так… - начал я, но вдруг позади меня раздался очень сварливый женский голос. Обернулся и увидел пожилую женщину, которая уперла руки в бока и смотрела на меня с откровенной неприязнью.
        - Что вам угодно, мистер?!
        - Нет, ничего… Я просто решил поговорить с этим человеком.
        - Нечего с ним разговаривать! Много вас тут, разных… - отмахнулась она и взяла старика под руку. Он как-то сразу сник и послушно повернулся в сторону деревни. - Пойдемте, Григ, я приготовила вам ужин.
        - Простите, мэм! Вы давно знаете этого человека?
        - С детства! Он был одним из основателей нашей деревушки. Если вы, мистер…
        - Простите, вы русская? - спросил я. Она обвела меня взглядом, заметила значок на поясе и немного смягчилась.
        - Нет, сэр. Меня зовут Мэри Гриффитс.
        34
        Я чувствовал себя классическим деревенщиной, который впервые попал в большой город. Стоял и, разинув рот, разглядывал эти шумные, заполненные людьми улицы. После нашего Ривертауна они казались широкими проспектами! Каменные дома, среди которых виднелось даже несколько трехэтажных, и бесчисленное количество людей, спешащих по своим, без всякого сомнения, важным и сугубо городским делам.
        Позади меня осталась каменная набережная, где стояли аж три парохода. Один из них - чуть больше «Утренней звезды». Я небольшой знаток этих плавающих посудин, но мне кажется, что это морской пароход. Пусть и для каботажных рейсов, но морской. Вон даже две мачты имеются, что на реке совсем не обязательно.
        Неподалеку от выхода с пристани я увидел мужчину с револьвером и нагрудной бляхой портового охранника, которого допрашивала какая-то почтенная матрона. Судя по его уныло обвисшим усам, он был осажден по всем правилам военной науки, но сдаваться на милость этой необъятной персоны не собирался. По крайней мере живьем. Тем не менее терпеливо отвечал на ее бесчисленные вопросы и откровенно морщился, когда она задавала новые, тревожа слух своим писклявым и очень противным голосом.
        Как мне показалось, он радостно вздохнул, когда я попросил о помощи. Будь у него такая возможность, он бы с превеликим удовольствием проводил меня до самых дверей к шерифу Брикстоуна, но, увы, служба. Служба и пухлая дамочка, которая вцепилась, как клещ. Пока мы разговаривали, она бросала такие красноречиво-презрительные взгляды, что захотелось исчезнуть, чтобы не мешать этой мегере с цветочной клумбой на голове. Ах, это шляпка? Боже мой, какая досада. Извините, не знал-с…
        Старик Розенталь был прав - мой наряд не годился для улиц Брикстоуна! В широкополой шляпе и кожаном анораке, подпоясанный портупеей с револьверной кобурой, я выглядел как таежный охотник-промысловик, случайно оказавшийся на ужине аристократов. Хорошо еще, что винтовку не взял, а ведь собирался! Представляю себе этот вид. Конечно, встречались люди и похуже меня одетые, но они как-то сразу исчезали, растворяясь в серых портовых переулках. Здесь даже железная дорога была! Я не успел подняться на пешеходный мост, соединяющий набережную и центральную улицу, как увидел небольшой паровоз, который тащил пустую платформу в сторону портовых складов.
        По левую сторону виднелись корпуса фабрики или завода. Вот еще один паровоз прошел прямо под эстакадой и пронзительно свистнул, напугав несколько лошадей и двух старушек с корзинками. Извозчики покрыли хриплой бранью невидимого машиниста, а испуганные старушки еще долго грозили паровозу сухонькими кулачками и в общем-то не сильно отличались от извозчиков крепостью выражений. Ну и дела… Приличный городок! Культура так и прет!
        Пока я глазел на это великолепие, меня начали толкать спешащие пешеходы. Пришлось отойти в сторонку, чтобы не мешать людскому потоку. Марк Брэдли был прав - нечего уши развешивать. Тем более что в толпе я уже заприметил нескольких подростков, которые начали ощупывать взглядами мою провинциальную фигуру. Правда, недолго. Воришки заметили значок и резко охладели к моей персоне, переключившись на других, более перспективных и менее опасных прохожих.
        Здание, в котором обитали местные стражи порядка, оказалось двухэтажным особняком. Бронзовая, до блеска начищенная вывеска сообщила, что я не ошибся. Вошел и сразу ткнулся в высокий деревянный барьер, за которым скучал дежурный в компании кружки кофе и свежего выпуска «Брикстоун ньюз».
        - Добрый день, сэр! Мне нужен Роджер Темпест.
        - Он всем нужен, - равнодушно отозвался тот, не отрывая глаз от газеты. На развороте виднелось большое объявление в очень вычурной и не подходящей к содержанию рамке: «Детективное бюро Пола Брикмана. Круглосуточно! Пока вы спите - мы работаем!».
        - Это хорошо, что он такой популярный, но я по делу.
        - Что вам угодно… сэр? - Он оторвал взгляд от прессы и посмотрел на меня.
        - Я помощник шерифа Ривертауна, Алекс Талицкий.
        - Доставили какого-нибудь оборванца?
        - Нет, по личному вопросу.
        - Увы, но Темпест вернется только завтра утром. Вы впервые в Брикстоуне?
        - Да, впервые.
        - Видите ли, в чем дело, мистер, - он лениво ткнул пальцем в мой револьвер, - если вы не находитесь на службе, то вам придется снять или убрать под куртку ваше оружие. В городе разрешено только скрытое ношение оружия.
        - Без проблем, - пожал плечами я. Снял с ремня кобуру с револьвером и убрал в саквояж.
        Парень удовлетворенно кивнул.
        - Могу передать, что вы заходили.
        - Буду очень признателен, если не забудете.
        - Где вы остановились? - Он взял карандаш и занес его над истрепанным блокнотом.
        - В гостинице «Смок и Малыш».
        - Прекрасно.
        Парень сделал пометку и уткнулся носом в газету. Они здесь не очень-то напрягаются! Я вышел на улицу, закурил и спросил прохожего, как мне найти гостиницу. Оказалось, что это совсем недалеко - на соседней улице.
        Гостиница занимала двухэтажный дом из красного кирпича. Аккуратная вывеска сообщала всем любопытствующим, что именно здесь и находится гостиница «Smoke and Shorty». Я даже хмыкнул от удовольствия. Меня всегда удивляло, почему переводчики упрямо переводили прозвище этого персонажа как Малыш? Ведь в оригинале был именно Shorty - Коротышка. Нет, я не придираюсь, а искренне благодарю переводчиков, которые сделали из суховатых и, что уж греха таить, довольно простеньких текстов прекрасные и сочные произведения, которые до сих пор радуют русских читателей. Ладно, все это мелочи жизни, которые к нашей истории не имеют никакого отношения.
        - Увы, но мистера Беллью нет в городе, - обрадовал меня портье. Розовощекий, в белой манишке и черном костюме. Напомаженные волосы были расчесаны на прямой пробор и лоснились антрацитовым блеском.
        - Хм… Он надолго уехал?
        - В лучшем случае он вернется только в конце месяца. Мистер Смок отбыл в Форт-Росс.
        - Очень жаль. Хотел с ним повидаться. У вас не найдется для меня комнаты?
        - Разумеется, сэр! Если вы пожелаете, то даже с ванной.
        - Прекрасно! Беру с ванной.
        - Десять марок за неделю или две марки за сутки, сэр!
        - Однако у вас и цены, приятель… - Я даже присвистнул.
        - Брикстоун - дорогой город… - Портье развел руками и виновато улыбнулся.
        - Ладно, беру номер на три дня, если сделаете небольшую скидку.
        - Пять марок вас устроит?
        - Вполне, - кивнул я.
        - Ваше имя?
        - Алекс Талицкий.
        - Простите?..
        - Меня зовут Алекс Талицкий. Что-то не так?
        - Нет, что вы! - Он расплылся в улыбке и подал мне ключ с медной бляшкой, на которой был выгравирован номер комнаты. - Добро пожаловать в Брикстоун, мистер Талицкий! Позвольте сделать вам небольшой подарок от нашей гостиницы…
        С этими словами он вытащил из конторки красиво оформленную карту, на которой было нарисовано несколько винтовок и револьвер. В изящной рамке виднелась большая цифра «10» и, чуть ниже, строгий логотип: «АК-47».
        - Что это?
        - Подарочный купон оружейного магазина, сэр!
        - Хм… вот как…
        - Десять процентов скидки на все товары, за исключением пороха и боеприпасов.
        - Благодарю. Непременно загляну, - улыбнулся я.
        - Поверьте, мистер Талицкий, вы по достоинству оцените качество этого магазина!
        Если честно, то я был здорово раздосадован. Нет, не местными ценами, а этим незнакомым Смоком Беллью. Надеялся с ним познакомиться. Хотя… в этом нет ничего удивительного! Мужчина, как я понимаю, живет в этом мире не первый год и, само собой, постоянно занят. Надеюсь, если он встретит моего брата, то передаст весточку от Алекса Талицкого. Это бы здорово облегчило мне жизнь.
        За дверями номера увидел приличную комнату с большой кроватью, платяным шкафом, столом, двумя креслами, обтянутыми зеленой тканью, и узкую дверь в ванную комнату. Ну и два окна с легкомысленными занавесками. Обои отвечали местным представлениям о красоте и слегка раздражали ярким рисунком.
        Знаете, что я вам скажу, дамы и господа? Ванна - одно из самых прекрасных изобретений человечества! После всех этих кувшинов с горячей водой и деревянных лоханок, в которых мне приходилось плескаться в Ривертауне, горячая ванна была сущим подарком судьбы! Лежал и наслаждался.
        Кроме наслаждений, было о чем и подумать. Старик с Георгиевским крестом никак не выходил из головы. Особенно его слова о польском мятеже. Тысяча восемьсот шестьдесят третий год… Дело в том, что я так и не разобрался в особенностях местного летосчисления, но на дворе стоял 7405-й год… Разумеется, вы обязательно меня спросите, какого черта молчал об этом раньше и почему сразу не рассказал о таком важном открытии? Я прав? Извольте, готов объясниться.
        Дату я заметил еще на шапке газеты, когда впервые взял в руки «Брикстоун кроникл». Заметил, пожал плечами… и забыл. Для меня это совершенно лишняя и совершенно ненужная информация. Я не исследователь «призрачных» миров и не разведчик, который обязан обращать внимание на любую мелочь, что может быть важна по ту сторону «фронта». По моим внутренним ощущениям, этот мир связан с девятнадцатым веком нашего мира. Все остальное лишнее.
        Если мне удастся вытащить отсюда Влада и он вернется в наш мир, то уверен на сто процентов: братишка уже собрал столько информации, что научный отдел взвоет от радости. Вполне возможно, следом пришлют новую, хорошо подготовленную группу. Вот пусть они и разбираются со всеми этими загадками, датами и прочими местными особенностями. Мое дело маленькое - выжить, передать посылку и… и думать, чем заняться в этом мире дальше. Не вечно же мне служить в Ривертауне, растаскивая пьяные драки в салунах.
        После горячей ванны я расслабился. Желудок напомнил, что было бы неплохо слегка перекусить, и я собрался прогуляться в какой-нибудь кабачок, чтобы и вправду не отощать. Тем более что портье очень нахваливал один ресторанчик, расположенный по соседству. Оделся и долго думал, что делать с оружием. Потом плюнул, повесил кобуру на пояс под куртку. Анорак у меня доходит до середины бедра, и если не приглядываться, то револьвера почти не видно. Вышел из гостиницы. Начался дождь, но, слава богу, небольшой. Прошел по улице, свернул в соседний переулок и увидел освещенную вывеску. У меня даже в животе забурчало. Прибавил шаг, но не прошел и нескольких метров, как послышался скрипучий, ехидно-протяжный голос:
        - Какая встреча, шериф! Как же я рад этой встрече, черт меня побери!
        35
        Я медленно повернулся, проклиная свой аппетит, который так некстати вытолкнул меня на улицу, а заодно и сомнительное везение, подкидывающее неприятные ситуации. Знал бы кого увижу - сидел бы в номере, цветочки на обоях разглядывал. Ну и что тут скажешь - не самая приятная встреча! Некоторые людишки как будто специально меня поджидают, чтобы свалиться на голову очередными проблемами.
        - Что, приятель, тебя уже выпустили? - спросил я и обвел взглядом эту компанию.
        - Как по заказу, шериф, не правда ли?
        Из тени появились пять человек. Изрядно пьяные, но еще твердо стоящие на ногах. Один из них, здоровенный, широкоплечий малый, распахнул свою щербатую пасть и выругался.
        Он долго ругался. Брызгал слюной и свирепел с каждым проклятием. Так разошелся, что, даже если и захочешь - не остановишь. Того и гляди, лопнет от ненависти. Лицо налилось тяжелой дурной кровью. Противная порода. Мелкая и склочная. Весь кураж - это рвануть на груди рубашку да изойти воплем, мол, «я на северах срок мотал-чалился, пока ты, шкура ментовская, в теплой конторе кофий кушал». Жаль, но этих слов я так и не дождался. Они бы очень ему подошли, этому увечному парню. Такие мелкие шавки любят изображать бывалых каторжан, пока по соплям не получат.
        Это был тот самый пьянчуга, который схлопотал месяц тюрьмы за избиение девочки. Вышел и, как видите, успел перебраться в Брикстоун. Даже дружков нашел, судя по их виду, таких же придурков. Хотя… нет, пожалуй, я не совсем прав. Один из них, который держался чуть позади, на сявку не похож. Наоборот, похож на матерого волчару, который мелких щенков вперед себя пускает, чтобы те вкус крови почувствовали.
        - Ты что, - усмехнулся я, - по тюремной похлебке соскучился?
        - Падаль…
        - Могу еще раз пристроить по знакомству.
        - Успеется! Я еще за тот раз не рассчитался…
        - Дурак ты, парень… Хочешь и второй руки лишиться?
        - Нет… - протяжно прошипел он, - на это раз не выгорит меня подловить! Располосую, как последнюю шлюху.
        Он захрипел, ощерился и сорвался протяжным матерным воем, который пересказывать нет ни времени, ни желания. Да и что там пересказывать - он даже ругался без фантазии. Долбил как дятел в дерево - тупо и скучно. Одна рука болталась на перевязи, но вот другая, с полупустой бутылкой виски, мне очень не нравилась. Держит как гранату, того и гляди, швырнет. Скажу честно, даже не ожидал от себя такого. Понимал, что мирно не разойдемся, но волнения не было. Только кровь по вискам ударила, да мир по бокам потускнел, словно в сером туннеле оказался.
        - Лучше бы тебе уйти… - Моя рука скользнула вниз, отбрасывая край куртки.
        - Сука! - Он рванулся вперед…
        Выстрел! Стрелял почти навскидку, но и расстояние между нами «детское» - и захочешь, не промажешь. Парень как шел, так и рухнул, мордой в землю, будто споткнулся. Без всей этой театральщины, которую так любят в фильмах. Даже не дернулся. Только бутылка осколками разлетелась.
        - Кто следующий, мать вашу так?! - спросил я. Голос неожиданно охрип и стал похожим на звериный рык, который клокочет где-то под горлом, перед тем как вырваться на свободу тяжелым и опасным рычанием.
        Желающих умирать не оказалось. Собутыльники убитого как-то погрустнели, замолкли и начали отходить назад, косясь на лежащее тело. Проводил их взглядом, держа револьвер на изготовку. Да, я был готов стрелять на любое резкое движение. Тяжело дышал, будто только что пробежал стометровку. Какая-то странная реакция на убитого, не правда ли? Черт с ним…
        Что потом? Ничего хорошего. Пришлось прогуляться до конторы шерифа и поставить в известность дежурного, что в городе стало на одного жителя меньше. Еще раз прогуляться и показать место происшествия. Рассказать и записать свои показания.
        - Надеюсь, мистер Талицкий, вы никуда не исчезнете из города? - слегка растерянно спросил дежурный, когда формальности были закончены, а труп убитого увезли на тележке.
        - Нет, разумеется! Я же сказал, что мне нужен Роджер Темпест.
        - Да, конечно. Помню вашу просьбу. Он еще не вернулся.
        - Жаль.
        - Будьте так добры… Вы можете понадобиться.
        - Ради бога. Я буду в гостинице.
        - Той самой - «Смок и Малыш»?
        - Да.
        - Прекрасно.
        В гостиницу я вернулся уже за полночь. Голодный и очень злой. Сонный портье выполз из своего закутка под лестницей, пригладил руками волосы и мило улыбнулся, распахивая передо мной дверь.
        - Как вам понравился ужин, мистер Талицкий?
        - Не знаю, не пробовал, - буркнул я. - Наверное, вкусный.
        - Не успели? Если хотите, то ужин можем доставить из соседнего ресторана.
        - Можете?!
        - Разумеется, сэр!
        - Тогда какого черта ты молчал?! - медленно закипая, выдохнул я. Какой-то постоялец, неторопливо поднимавшийся по лестнице, даже шаг прибавил, чтобы не оказаться втянутым в неприятности. - Идиот! Если бы я знал, то даже на улицу не выходил…
        - Я думал, что вы хотите посмотреть наш город… - растерялся портье.
        - Уже осмотрел, - отрезал я. - Черт бы побрал этот Брикстоун!
        Вернулся к себе в номер и присел на кровать. Что-то мне не давало покоя. Нет, смерть этого бродяги здесь ни при чем. Что-то иное, еще не понятное и потому очень опасное. Такое чувство, будто этого дурачка специально выпустили, как кабана на охотника. Очень мне это не понравилось. Очень. Я поднялся и вытащил из кармана письмо, которое должен передать Темпесту. Осмотрелся и заметил вентиляционную решетку. Да, не самое лучшее место для закладки, но за неимением лучшего сойдет и это. Скрутил конверт, обвязал суровой нитью и забросил в шахту, привязав другой конец к какой-то железке, очень кстати оказавшейся в шахте. Припорошил нить пылью. Вроде ничего так - незаметно.
        Меня разбудил стук в дверь. Резкий и требовательный. Так стучат представители закона и хозяева дома, если вы задолжали за квартиру. Я мысленно пожелал стучащему провалиться сквозь землю, но заклинание не сработало. Очень жаль, но магия в этом мире не прижилась. Зря. Я бы не отказался. Опять постучали. Пришлось подняться и открыть дверь, прихватив револьвер, который лежал на тумбочке.
        За дверью стояли два розовощеких увальня с нагрудными бляхами. Увидев в моих руках оружие, они как-то сразу посуровели и опустили руки на пояс, поближе к своей карманной артиллерии.
        - Мистер Талицкий?
        - Что вам угодно?
        - Вас вызывает младший помощник шерифа.
        - Попозже нельзя этого сделать? Я еще сплю.
        - Можете и позже, но уже с браслетами на руках. - Парень ухмыльнулся и показал мне наручники. При этом он так «мило» улыбнулся, что у меня даже сон пропал. Черт…
        - Хорошо, подождите немного.
        - Если вы не против, то мы зайдем в комнату.
        - Хотел бы одеться.
        - Мы не помешаем. - Они вошли в комнату и осмотрелись. - Будьте так любезны, сдайте оружие…
        - Я что, арестован?
        - Боже упаси! Это простая просьба.
        Так я оказался в конторе шерифа Брикстоуна. За конторкой сидел другой, незнакомый мне дежурный. Лениво листал газету и не обращал внимания на происходящее по ту сторону барьера. Не стану утверждать, что я был рад этому факту. Впрочем, как и знакомству с младшим помощником шерифа - пухленьким и лысоватым мужчиной лет сорока пяти. Несмотря на прохладную погоду, он нещадно потел и постоянно вытирал лысину носовым платком.
        - Талицкий? - Он уставился на меня, выпучив свои маленькие поросячьи глазки.
        - Мистер Алекс Талицкий.
        - Что вы себе позволяете? - Мужчина сразу взял быка за рога. Даже не поздоровавшись и не предложив присесть. - Что, у вас в Ривертауне появились новые законы? Теперь можно убивать людей просто так?!
        - Вы с ума сошли?! - вытаращился я. - Этот парень мне угрожал!
        - Неужели? - Он ядовито улыбнулся - У меня три свидетеля, готовых присягнуть, что это вы прицепились к бедному, изувеченному парню.
        - Их было пятеро! - начал я, но он сделал вид, что не услышал:
        - Вы что, испугались?! Человека с одной здоровой рукой?!
        - Черт побери, шериф! Вы с ума сошли?
        - Младший помощник шерифа! - уточнил толстяк и недовольно дернулся. - И попрошу попридержать язык, пока вы не зашли слишком далеко! Никому не позволено оскорблять должностное лицо, а тем более при исполнении служебных обязанностей! Даже… коллегам из Ривертауна.
        - Ну-ну… И в чем же меня обвиняют?
        - Вы меня искренне удивляете, мистер Талицкий! Вы убили человека!
        - Это была самооборона!
        - Это решит суд, - сухо отрезал он.
        - Суд?!
        - Впрочем, как и вашу судьбу…
        - Ты охренел, падаль?! - Я чуть не рванулся к столу, но меня сразу подхватили под руки.
        - Вот вы как?! В камеру его!
        Парни выволокли меня из кабинета, быстро обыскали и запихнули в небольшую каморку на первом этаже. Два деревянных лежака и арочное окошко, забранное толстой решеткой. Я даже ошалел от такого развития событий.
        Так… Стоп…
        За моей спиной закрылась дверь и щелкнул замок, а я стоял и никак не мог собраться с мыслями, что же произошло. Если подумать, то ситуация просто бредовая! Сами посудите: помощник шерифа, находящийся в служебной командировке, попадает под суд за убийство. Неплохо звучит? Ведь это не шутка, и проблема в том, что убитый парень был без оружия. Складной нож, найденный на теле, никак не подходил под это определение. Бутылка? Бутылка она и есть бутылка. Тем более разбитая.
        Получается…
        Очень скверно получается. Выходило, что прихлопнул безоружного, а за это, по местным законам, полагается… Правильно - пеньковый галстук на шею и небольшой полет вниз. Брикстоун - город немаленький, почти сто тысяч жителей, так что убивают здесь часто. Поэтому и суды по таким делам проводят быстро и без проволочек. Тем более если в деле нет каких-нибудь особых обстоятельств, требующих дополнительного расследования.
        Свидетели? Какие там могли быть свидетели, в этом грязном переулке?
        36
        В камере просидел до вечера. Сидел, думал о сложившейся ситуации и прикидывал свои шансы на свободу. Мне приходилось присутствовать на судебных заседаниях. В Ривертауне. Это входило в список служебных обязанностей. Очень скучное занятие. Внутренний голос предательски усмехался и высказывал предположение, что «уж этот судебный процесс ты точно не забудешь!». Память на всю оставшуюся… Не буду лгать, мандраж присутствовал, и еще какой! Судите сами: надо мной повисла «расстрельная» статья, а помощи ждать не приходилось! Шерифу Брэдли телеграмму не пошлешь и не позвонишь, мол, выручай, Марк! Законники мне уже лоб зеленкой мажут. Хотя… здесь не лоб, а скорее шею надо мазать. Густым и ровным слоем.
        В голове не укладывалось, насколько глупо я попался. Приехал в город, чтобы передать письмо, вышел поужинать и загремел по обвинению в убийстве. Нет, это невозможно! Это глупо, наконец! Не могут же меня вот так взять и повесить. Это же очевидно, что я просто защищался!
        Память услужливо подбросила воспоминания о последней казни в Ривертауне. Парень, который обвинялся в убийстве своей жены, он ведь тоже до последнего надеялся, что его не повесят. Сначала ругался, потом умолял, а затем обмочился от страха и повис на руках тюремщиков. Так его волоком на виселицу и притащили. Он даже с мешком на голове и петлей на шее не переставал кричать. Пока служитель не вышиб подпорку. Нет же! Это бред. Чепуха какая-то в голову лезет.
        За окном сгущались сумерки. Холодало. Из разбитого окна тянуло сквозняком. Ветер, по-осеннему мерзкий, был пропитан промозглой сыростью. Когда совсем стемнело, я был готов завыть от тоски и злости, но вдруг за дверью послышались голоса и раздался скрежет замка. Один голос вяло оправдывался, а второй поторапливал и тихо ругался. Дверь распахнулась, и я увидел двух мужчин. Один из них поморщился и провел ладонью по усам.
        - Ну и вонь здесь!..
        - Извините, сэр, но…
        - Исчезни! - процедил седовласый мужчина, и мой тюремщик быстро ушел.
        Это был мужчина лет сорока. Невысокого роста, но довольно крепкий. На левой руке не хватало мизинца. Он прищурился, обвел меня взглядом и хмыкнул.
        - Меня зовут Темпест. Ты меня искал?
        - Еще бы! - выдохнул я. - Вам привет от шерифа Брэдли.
        - Привет?
        - Сердечный привет.
        - Вот как! Это уже лучше.
        - Была еще монетка, но она осталась в потайном кармане моего ремня.
        - Понятно… - хмуро усмехнулся Роджер. - Это ты пристрелил того бродягу?
        - Да, сэр…
        - Какого дьявола ты впутался в эту историю? Сводил счеты или он правда на тебя напал?
        - Сами-то как думаете?
        - Понятно… Ну и дела, приятель, - он даже присвистнул, - тебе не позавидуешь.
        - Я это уже понял. Как вы меня нашли?
        - Встретил на улице дежурного, который тебя допрашивал прошлой ночью. В гостинице сказали, что тебя арестовали - и вот, пришлось зайти на работу, хотя у меня и выходной.
        - Хоть в этом мне повезло.
        - Кстати, ты знаешь, что твой номер в отеле перевернули кверху дном? Портье клянется, что ничего не знает, а неизвестный злоумышленник, видимо, залез через окно. Он, конечно, врет, паскуда, но врет очень убедительно.
        - Черт…
        - Так что просил передать Брэдли? О твоем деле поговорим чуть позже.
        - Для начала вам придется сходить в гостиницу…
        - Это еще зачем?
        Мы долго разговаривали. Правда, не сразу, а после того, как Роджер Темпест прогулялся в отель. Он вернулся через полтора часа и забрал меня «на допрос». Я выложил ему все, что знал про застреленного парня, рассказал о нашей стычке в Ривертауне и даже про убийство Семена упомянул. Все остальное Темпест узнал из письма Брэдли. Разговаривать закончили уже за полночь, после чего я отправился в камеру. Темпест ругался, проклинал продажного коллегу и обещал «хоть как-то помочь». Мне очень хотелось в это верить. Тем более что судебное заседание было назначено на послезавтра. Да, я уже говорил, что в Брикстоуне с этими делами не затягивают…
        Сутки провалялся на нарах. Не самый лучший день в моей жизни. Никто не приходил, и даже тюремщик, который принес миску баланды, был хмур и неразговорчив. Потом… Потом настал день суда.
        Надеюсь, вы простите меня за отрывистый рассказ о судебном заседании. Несмотря на подбадривающие взгляды Роджера Темпеста, мне было не по себе. Что и говорить: скамья подсудимых - это не самое приятное место в зале. Особенно, когда слушаешь обвинителя и показания «свидетелей». Это те самые парни, которые были вместе с убитым. Только на этот раз они были трезвыми и говорили довольно убедительно, с эдаким трагическим надрывом в голосе. Мол, шли, никого не трогали, а тут этот парень «ка-а-ак прыгнет!» Такие честные свидетели попались, только держись!
        Если им верить, то меня нужно повесить прямо здесь, в зале для заседаний. Если верить обвинителю - можно немного подождать, но повесить все равно необходимо. Защитник? Им оказался какой-то молодой паренек, который жутко волновался, протирал пенсне и мямлил. Мол, повесить, но не сейчас. И не здесь. И не сегодня, а когда-нибудь потом, когда немного погода прояснится, чтобы приговоренный не простудился ненароком… Черт бы меня взял!!!
        Наконец этот цирк, который тянулся больше двух часов, подошел к концу. Тучный судья с роскошными седыми бакенбардами тяжело поднялся и взял в руки бумагу.
        - Алекс Талицкий…
        Я постарался взять себя в руки и выглядеть спокойным. Сжал зубы, да так, что скулы свело от боли. Судья перечислял мои грехи, а я стоял, и в голове крутилась бесконечная вереница из фраз: «Нет, только не это… Не сейчас… Не здесь…» Да, я испугался. Так испугался, что услышал лишь последние фразы, которые судья произнес медленно, чуть повысив голос:
        - Тем не менее Алекс Талицкий совершил поступок, достойный сурового общественного порицания. Учитывая особые обстоятельства, а именно: служебное положение обвиняемого, а также личность убитого, который неоднократно привлекал внимание служителей закона в Брикстоуне и отбывал тюремный срок в Ривертауне, постановляю… - судья сделал паузу, обвел взглядом зал, а у меня даже в глотке пересохло, - документы настоящего судебного заседания должны быть переданы судье Ривертауна для дальнейшего рассмотрения. Суд закончен!
        Когда раздался стук молотка, я облегченно вздохнул и даже не заметил, как подошел Роджер Темпест. Он посмотрел на меня и покачал головой:
        - Давно служишь у старика Брэдли, сынок?
        - Если бы Марк услышал, как ты называешь его стариком… - Голос предательски охрип. Я попытался улыбнуться, но ничего кроме кривой усмешки не выдавил.
        - Что бы случилось?
        - Он бы ноги тебе переломал, а потом сказал бы, что так и было…
        - Узнаю выучку Марка Брэдли! - засмеялся он. - Пошли, выпьем за твое освобождение, а заодно поговорим о наших делах.
        - Спасибо тебе. Я твой должник.
        - Брось, Алекс! Не мог же я оставить Брэдли без помощника! - Он покосился на красную морду своего жирного коллеги и даже скривился. - Идем, парень! Здесь воняет свиньями…
        Мы вышли из зала суда и завернули в контору шерифа, чтобы забрать мои вещи. Роджер оставил меня в приемной, а сам ушел и вернулся через полчаса, очень недовольным.
        - Эта паскуда где-то шляется, а твой револьвер остался у него в сейфе. Патронташ и разные мелочи удалось найти, так что не все так плохо. Даже деньги никто не свистнул.
        - Черт…
        - Ладно, Алекс, не переживай! Оружие никуда не пропадет. В крайнем случае, перешлю его в Ривертаун следующим пароходом, а пока что-нибудь придумаем. Саквояж и остальные пожитки лежат в моем кабинете. Я забрал их из гостиницы, чтобы не пропали. Тамошний портье, черт бы его побрал, выглядит настоящим пройдохой.
        - Спасибо тебе. Надо еще решить проблему с пароходом…
        - Не переживай! Я уже заказал тебе каюту, - успокоил меня Темпест, - а до отхода целых пять часов. Успеешь рассказать все, что знаешь.
        - Разве сказанного в письме недостаточно?
        - Достаточно, - кивнул он, - но мне нужны и твои собственные мысли на этот счет. Марк пишет, что ты умный парень.
        - Я мало что знаю.
        - Вот что знаешь, и расскажешь. - Он, даже не сбавляя шаг, забрал у мальчишки-газетчика свежий выпуск «Брикстоун кроникл» и бросил монетку. Веснушчатый паренек поймал ее на лету и широко улыбнулся, демонстрируя отсутствие одного молочного зуба.
        Мы зашли в небольшой, но очень уютный ресторанчик на Второй улице. Мягкие диваны, обтянутые красным шелком, зеркала в тяжелых бронзовых рамах и чопорный метрдотель, который приветливо поздоровался с Роджером и очень неприветливо посмотрел на меня. Его можно понять: мой наряд не подходил к интерьеру заведения. Видимо, чтобы не оскорблять клиентов моим видом, нам предложили столик в самом углу. Если честно, я был только рад. Не хотелось, чтобы на меня осуждающе пялились и портили мне аппетит.
        Мы неторопливо перекусили, а Роджер успел не только выпотрошить меня вопросами, но и рассказать о делах в Брикстоуне. Судя по его словам, в конторе шерифа образовались два лагеря, которые не перестают соперничать друг с другом и даже устраивают мелкие пакости. В общем, обычные дрязги, которые присущи всем конторам, где трудится больше десяти человек.
        - Вот и крутятся парни, - подвел итог Темпест. - Крутятся, как бог надушу положит, а души, как ни крути, у всех разные.
        - Да уж… - присвистнул я, - тебе не позавидуешь.
        - Еще бы! Кстати, какого дьявола ты поперся в эту гостиницу? Лучше места не нашел?
        - Как тебе сказать… - пожал плечами я и даже немного растерялся.
        - Сомнительная конторка… - процедил Роджер и поморщился.
        - Это почему?
        - О «часовщиках» слышать доводилось?
        - Да, конечно.
        - Был тут один слушок, что эти парни с ними заодно.
        - Кто именно?
        - Хозяин этой конторы, если честно, очень темная лошадка.
        - Смок Беллью? - вытаращился я.
        - Беллью?! Хм… Извини, но первый раз слышу о таком.
        - Погоди… Как же так? Ведь Беллью - хозяин этой гостиницы!
        - Ты что-то путаешь, приятель, - покачал головой Роджер. - Ее хозяина зовут Натаниэль Бриджет по прозвищу Пегий Бри. Если честно, то очень неприятный тип.
        37
        Разговор мы продолжили по дороге в оружейную лавку, куда мне пришлось отправиться, чтобы не ехать домой без оружия. Дорога, знаете ли, предприятие опасное. Пока шли, я расспрашивал Роджера про хозяина гостиницы «Смок и Малыш».
        - Он сейчас в городе? - спросил я.
        - Мало того - он был на твоем судебном заседании! - сказал Темпест.
        - Что?!
        - Вот именно! Я еще удивился: какого черта этот жирный пройдоха поднял свою задницу и приперся на слушание рядового дела?.. Понимаю, ты не особо разглядывал людей в зале, но мог его заметить - он сидел неподалеку от выхода. Невысокого роста, русоволосый, а морда красная, хоть сигары прикуривай. Густые моржовые усы, и смотрит вечно исподлобья, будто собирается тебя боднуть.
        - Нет, не заметил.
        - Неудивительно! Ты был просто пунцовый от злости!
        - Если бы…
        - Что так?
        - Признаюсь, Роджер, не от злости, а от страха.
        - Хм… - Он даже про сигару забыл и удивленно уставился на меня.
        - Да, от страха…
        - Знаешь, приятель, ты, пожалуй, первый, кто честно признался в том, что испугался.
        - Еще как… - задумчиво протянул я и повторил: - Еще как… Уже видел себя на виселице и чувствовал, как мочусь в штаны.
        - Да, с повешенными это дело обычное, - согласился Темпест.
        - Скажи, Роджер… - Я немного помолчал, подумал и продолжил: - Ты ничего не слышал о лавке «АК-47»?
        - Оружейной? - уточнил он.
        - Да.
        - Слышал, а как же. Что именно тебя интересует?
        - Кто ее хозяева или хозяин?
        - Какой-то парень с юго-западного побережья. В городе почти не бывает, а всеми делами занимается управляющий. Если не ошибаюсь, его зовут Кларк Сименс.
        - Вот как… Ты не знаешь, они торгуют с Форт-Россом?
        - Нет, - твердо сказал Роджер. - Единственная компания, которая продает оружие русским, - это «Оружейная компания Клемента». У русских есть свой оружейный заводик в Форт-Россе, они если что и покупают в Брикстоуне, так охотничьи винтовки. Их любят на севере.
        - В Форт-Россе есть оружейный завод?
        - Если быть точным, то заводик.
        - Что именно они производят, не знаешь?
        - Несколько моделей болтовых винтовок и револьверы тридцать второго калибра. Точнее не скажу, как-то не доводилось щупать их оружие.
        - Разве они им не торгуют? - продолжал допытываться я.
        - Торгуют, но продают куда-то на юг. У нас их винтовки как-то не прижились. Алекс, ты же сам знаешь: у нас самая популярная пушка - это двухствольный дробовик, который есть у каждого фермера. Если и найдешь в городе русский ствол, то лишь у какого-нибудь любителя всех этих железок…
        - Жаль. Было бы интересно взглянуть.
        - Нам сюда, - Темпест свернул в переулок, - надо заглянуть в лавку и присмотреть тебе револьвер. Если хочешь, то могу одолжить один из своих. Потом передашь с капитаном.
        - Нет, пойдем лучше в магазин заглянем. Куплю револьвер на память… о Брикстоуне.
        - Надеюсь, на добрую память? - усмехнулся Темпест.
        - Как же иначе!
        Оружейная лавка, которую мне рекомендовал Роджер Темпест, расположилась рядом с конторой шерифа. Небольшой магазинчик, состоящий из двух залов. Рай для мужчин! Алтарь, заполненный священными игрушками для взрослых мальчиков… и некоторых девочек. Если простите некоторую напыщенность фраз, то я, пожалуй, скажу, что здесь все было преисполнено духом первооткрывательства и путешествий.
        Выбор был приличным, рассчитанным на любого покупателя. Даже небогатый человек мог присмотреть какой-нибудь дробовичок. Пусть и не новый, но любовно восстановленный и ухоженный. Здесь трудились два продавца и оружейный мастер, который, увидев Роджера, вышел из своей каморки и радостно его поприветствовал. Пока они что-то обсуждали, я прогулялся по залу и присмотрелся к товарам, выставленным на застекленных витринах.
        Интерьер был под стать эпохе! Шкафы из мореного дуба, блестящие поручни, чтобы клиенты ненароком не разбили стекла, и несколько рекламных плакатов. Их, попади они в наш мир, с удовольствием повесили бы в любой квартире - уж слишком красиво были нарисованы. Я не знаток художественных стилей, но, знаете, мне понравилось. Современная реклама и рядом не стояла, несмотря на все ее технические возможности.
        Если честно, то поначалу я совсем забыл про револьверы. Ножи рассматривал. Хорошие здесь клинки. На любой вкус, размер и кошелек. Были и складные, среди которых заметил несколько ножей, напоминающих классические испанские навахи. Боуи, финки, кинжалы. Все, что душе угодно. Рукояти из дерева, черного бизоньего рога и, если не ошибаюсь, даже моржового клыка. Тут можно ходить и выбирать до бесконечности…
        Наконец, стряхнув наваждение, я перебрался поближе к витрине с револьверами. Выбор был богатый. Продавец приподнял крышку, чтобы я мог пощупать и оценить вес каждой модели. Капсюльные револьверы отбросил сразу. Было несколько приличных и недорогих моделей, напоминающих моего «Миротворца», но тут взгляд зацепился за очень знакомые очертания.
        Просто брат-близнец моего трофейного револьвера, который остался в Ривертауне, но с более коротким, пятидюймовым стволом и без «шпоры». Шестизарядный, сорок пятого калибра. Классическая смит-вессоновская переломка, но очень хорошего качества. В руке сидел как влитой, а если учесть и более прогрессивную систему перезаряжания, нежели в «Миротворце», то вообще песня.
        - Сорок пять марок, - огорошил меня продавец.
        - Сколько?!
        - Увы, мистер… - развел руками мужчина, - это новая модель, совсем недавно начала поступать в продажу.
        - «Оружейная компания Клемента», - прочитал я. - Они вроде бы винтовками занимались или я ошибаюсь?
        - Вы совершенно правы! Это их экспериментальная модель. Механизм, на мой взгляд, слегка сложноват, но точность боя изумительная! Как видите, в барабане смонтирован экстрактор, который позволяет очень быстро перезаряжать оружие.
        - Но не позволяет дозаряжать, - кивнул я, вспомнив рассказы Михалыча.
        - Да, это небольшой недостаток. Вижу, вы разбираетесь в новинках, сэр.
        - Служба у меня такая… - вздохнул я. - Черт…
        - Что-то не так?
        - Все так. Револьвер просто отличный, но цена безбожно высокая.
        Продавец оглянулся на оружейника, который, как я узнал позднее, был и хозяином этого магазина.
        - Одну минуту, сэр! Я должен посоветоваться.
        - Ради бога… - кивнул я, продолжая крутить в руках револьвер.
        - Сорок две марки, - сообщил вернувшийся продавец.
        - Давайте сделаем так, - предложил я, - я плачу сорок пять марок, но вы даете к этому револьверу сотню патронов и новую кобуру.
        - Согласен!
        - Вот и прекрасно. Кстати…
        - Что-то еще? - расплылся в улыбке мужчина.
        - Вы не подскажете мне, какие ножи предпочитает мистер Темпест? Хочу сделать ему небольшой подарок.
        - Знаю, мистер…
        - Алекс Талицкий.
        - Мистер Талицкий, - заговорщицким шепотом начал он, - Роджер уже давно смотрит на один клинок, но его цена…
        - Сколько?
        - Пятнадцать марок.
        - Десять.
        - Мистер Алекс… - взмолился мужчина.
        - Плачу за все пятьдесят семь марок и… - я усмехнулся, - подберете для ножа красивую упаковку. Чтобы никто не видел.
        - Разумеется! - всплеснул руками он. - Будьте любезны - ваш пояс.
        - Зачем? - не понял я.
        - Мы заменим вам кобуру.
        - Ах да… Сделайте такое одолжение.
        - Одну секунду!
        Пока мои покупки упаковывали, я вернулся к Роджеру и местному оружейнику, который был поразительно похож на знаменитого актера Михая Ермолаевича Волонтира. Помните его роль Будулая? Вот именно. Одно лицо! Даже инициалы совпали - Майкл Вэлью.
        - Ну что, приятель, вооружился? - спросил Роджер.
        - Потратил почти все свои деньги.
        - Одолжить?
        - Нет, не нужно, - отмахнулся я.
        На пристань мы пришли за час до отплытия. Успели поговорить о некоторых проблемах, которые стали нашими общими. Да, о банде Фоули. Темпест обещал сделать все возможное, чтобы, по его словам, прикрыть наши спины «по эту сторону закона».
        - Если будет нужно, - сказал он, - пусть Брэдли отбросит свою извечную скромность и черкнет мне пару строк. Возьму пару ребят, и мы приедем к вам на вечеринку.
        - Передам.
        Над портом раздался пароходный гудок.
        - Ну что, Алекс… давай прощаться. Не держи зла на Брикстоун!
        - Не буду.
        - Вот и славно.
        - Кстати, - улыбнулся я, - у тебя не найдется десяти центов?
        - Вот бродяга! - усмехнулся он и потянулся за бумажником. - Ты все-таки остался без денег?
        - Деньги у меня есть. Просто хотел сделать подарок, на память, а такие вещи нельзя дарить просто так. Взамен надо взять какую-нибудь мелочь, чтобы не поссориться.
        - Да уж, Алекс… - хмыкнул он и даже огладил усы, чтобы спрятать улыбку, - ссориться с тобой опасно! Того и гляди, стрелять начнешь.
        - Вот, держи и… спасибо тебе, Роджер Темпест!
        - Удачи… - Он обвел меня взглядом. - Шериф!
        38
        - Расскажите мне о Ривертауне, - попросила женщина, и я вдруг стушевался, не зная, с чего начать и что именно рассказывать моей новой знакомой. Никогда прежде не чувствовал себя настолько косноязычным, как в этот момент. Еще немного, и начал бы мычать, выдавливая по капле какие-нибудь глупости вроде: «Ну… эта… Осенняя ярмарка, мэм, прошла чертовски скучно! Старик О'Хара недавно закопал своего юбилейного дохляка, и мы три дня пили, пока моя кобылка не захромала, а Сью из лавки Марси начала ходить на танцульки с парнем из табачного магазина. И тогда я встал и сказал: „Алекс, сукин ты сын, хватит!“ Ой, простите, мэм, вырвалось…»
        Нет, я не придуриваюсь. Примерно так разговаривает молодежь в Ривертауне, и, поверьте, это самый мягкий и приличный вариант. Вас это удивляет? Меня уже нет. Пауза затянулась, и я попытался собраться с мыслями, чтобы не выглядеть таким же идиотом в глазах девушки, а заодно и вырваться из плена ее насмешливого взгляда. Не глаза, а глубокий омут. В такой ухнешь - не выплывешь. Иногда в них мелькала неприкрытая грусть, которую девушка пыталась скрыть, но та все равно проявлялась, оттеняя улыбку горьким флером прошлых бед и несчастий.
        Мы познакомились на пароходе. Роджер Темпест каким-то чудом выбил для меня каюту первого класса, и вот моей соседкой оказалась эта молодая женщина. Ей около двадцати пяти - тридцати лет, не больше. Шатенка, довольно высокого роста. Красиво очерченные губы и темно-синие глаза. Кстати, она носит пенсне, и оно ей очень к лицу.
        - Даже… Даже не знаю, с чего начать, мисс… - честно признался я.
        - Миссис, - поправила она. - Катрин Фишер, в девичестве Бестужева.
        - Вы русская? - удивился я.
        - Мой отец - русский, а мама - француженка.
        Катрин Бестужева была учительницей. Может, я и забыл вам рассказать, но в Ривертауне есть школа. Маленькая, но есть. Начальная, дающее четырехклассное образование. Старый учитель недавно умер, вот мэр и подал объявление о вакансии. Миссис Катрин прибыла из Вустера, который расположен где-то на юго-западном побережье.
        - Почему же выбрали Ривертаун?
        - Там живет мой дядя, Пьер Жаккар.
        - Банкир? - уточнил я. Этому человеку я был представлен в качестве помощника шерифа, но, как вы понимаете, близко не общался. Разное положение в обществе…
        - Да, он работает управляющим в банке. Вы знакомы?
        - Мы с ним… - я запнулся, - мы проводим время в разных компаниях.
        - Жаль. Он всегда был очень добр. Особенно после смерти моего мужа…
        - Мои соболезнования, миссис Катрин.
        - Это уже в прошлом…
        Девушка замолчала и посмотрела на реку. В этот момент на палубе появилась соседка госпожи Бестужевой и увела ее пить чай. Миссис Катрин пыталась пригласить и меня, но компаньонка бросила такой красноречивый взгляд, что я предпочел вежливо отказаться. Попробовал бы только согласиться! Меня бы утопили прямо здесь, не отходя от борта.
        Дело в том, что спутницей моей очаровательной соседки была миссис Франсуаза Бишоп, а если точнее, матушка судьи Ривертауна - мистера Джона Бишопа. Почтенная дама лет шестидесяти пяти. Любит яркие наряды, сладкие блюда и чехвостить прислугу, которую меняет почти каждый месяц. Принадлежит к «высшему обществу» и, конечно, не позволит себе такой безумной выходки: взять и разделить трапезу с помощником шерифа, который каким-то чудом сорвался с крючка правосудия, отделавшись испугом вместо заслуженной виселицы.
        Миссис Бишоп часто ездит в Брикстоун, чтобы прогуляться по магазинам и потратить немного денег. Готов душу прозакладывать - она в курсе моих брикстоунских приключений и уж конечно не преминет расписать их во всех подробностях, добавив глубокомысленные комментарии и неутешительные выводы. Во всех красках распишет. Распишет и даже лаком покроет. Матовым.
        Словно в подтверждение моих слов, пароход протяжно загудел, приветствуя маленький паровой катер, который тащил большой плот из бревен. Я повернулся, закурил и посмотрел на реку. Осень уже полностью завладела этим краем! Если бы не тяжелая ситуация с бандой Фоули, то это место достойно самых красочных и доброжелательных отзывов. Да, я люблю осень. В любых мирах…
        Мимо пробегал стюард. Тот самый бойкий парнишка.
        - Погоди, парень!
        - Вам что-то угодно, сэр?
        - Скажи, а разве мы не будем останавливаться у этой деревушки?
        - Нет, сэр! Мы заходим в нее только на обратном пути, - пояснил стюард. - Может быть, принести вам что-нибудь выпить?
        - Чашку кофе.
        - Один момент, сэр!
        Жаль. Я бы хотел поговорить с этим почтенным стариком, который носил на своей груди Георгиевский крест и озвучивал столь необычные для этого мира даты. В голове вертелись какие-то странные догадки, но события последних дней не позволяли сесть и подумать. Какие именно? Извольте! Я ничего не знаю о Российской империи этого мира, но на карте нет Польши. Там, где она была, плещется океанская водичка. Откуда там мятежники? Если… Если этот старик из нашего мира, то он или какой-нибудь сумасшедший историк, или… Не знаю. Слишком фантастично выглядит эта идея…
        Деревушка, мимо которой мы как раз проплывали, находилась на самой границе между округами Брикстоун и Ривертаун, что накладывало некоторый отпечаток на жизнь этого поселения. Дело в том, что местные власти старались откреститься от сомнительной радости владеть этими землями и спихнуть все проблемы на соседей. Мэр Брикстоуна утверждал, что деревня находится на нашем берегу и нам удобнее за ней приглядывать, а наш мэр обиженно надувал щеки или делал вид, что это его не касается. Губернатор был и вовсе не при делах. Он увяз в предвыборных склоках и плевать хотел на местечковые разборки. Кстати, название этой деревушки, было очень интересным. Эйван-хилл.
        Видимо, поэтому жители надеялись только на себя. Жили свободно, с бандитами долго не разговаривали, а если и забредал какой-нибудь головорез, то… леса здесь густые, река глубокая, а диких зверей много - могут и сожрать ненароком. В общем, бесхозное и дикое пограничье. Глушь почище нашего Ривертауна.
        Добрались без приключений, и слава богу! Я что-то устал от этих вечных выходок Фортуны. Хотелось хоть немного передохнуть и оглянуться. Увы… Уже через сутки я вышел на пристани Ривертауна, а еще через час сидел в нашей конторе и отвечал на вопросы Марка Брэдли.
        - Ты самый везучий сукин сын, который когда-либо появлялся на этих землях… - сказал шериф, когда я закончил рассказывать о приключениях в Брикстоуне. Он прицелился в меня пальцем и повторил, разделяя фразу на отдельные слова: - Везучий. Сукин. Сын.
        - Я в курсе.
        - Плохо другое… - Марк даже поморщился.
        - Что?
        - Наш судья, старая сволочь, любит придержать такие дела, пока решение не станет для него выгодным. Смекаешь, к чему веду?
        - Смекаю…
        - Вот и хорошо.
        - Что слышно насчет банды? - спросил я.
        - Фоули злой как черт! Мы подрезали ему крылья, и теперь его мальчикам приходится рыскать по окрестностям в поисках пропитания. Фермеры не оплошали, прихлопнули одного из них и даже успели получить награду. Как оказалось, убитый был в розыске, а его шкура стоила пятьдесят монет.
        - Где Фоули прячется, не известно?
        - Есть пара идей, но я ждал тебя, чтобы их проверить. Людей не хватает… - с тоской в голосе протянул Марк.
        - А как же добровольные помощники?
        - Не все горят желанием драться, когда разговор заходит об этой банде. Сержио Моретти, Чак, Большой Крис, ты, я и Стив Палмер. Шесть человек против десяти, а то и двенадцати головорезов? Очень сомнительная кампания. Тем более что Моретти тоже не останется здесь надолго. Если дело затянется, то он сядет на свою лошадку и отправится промышлять на привычных ему землях. У нас есть недели две, не больше.
        - Неужели это все?
        - Ты что, надеялся на горожан? Думал, они выдернут колья из ограды и побегут воевать? Как бы не так! Ладно, пошли перекусим чем-нибудь.
        Мы пришли в ресторанчик, и, пока Марк делал заказ, я успел пролистать газету и убедился, что газетчики не обошли вниманием мои приключения. Моей скромной персоне досталась небольшая заметка на последней странице «Брикстоун кроникл». Вам интересно?
        Нет уж, дамы и господа! Это очень сомнительное удовольствие - пересказывать свои грехи, описанные, по утверждениям классиков, «акулами пера и шакалами ротационных машин». Заметка была напечатана еще до судебного заседания, и в ней говорилось, что «убийца должен быть наказан, несмотря на его должность и прежние заслуги». Экие они… кровожадные. Интересно, что прочитаю в следующем выпуске? «Позор пьянице и дебоширу»? «Оборотень со звездой»? Поверьте, я бы не удивился.
        - Привыкай, - сказал шериф, заметив заголовок.
        - Постараюсь.
        - Понимаю, Алекс, это неприятно, но ты взгляни на это дело с другой точки зрения.
        - Хм… Ты о чем?
        - Это хорошая реклама для тебя.
        - Ну да, конечно…
        - Поверь моему опыту, Алекс! Люди должны знать, что ты всегда готов договориться, но, если тебя прижимают к стенке, не будешь мямлить и прострелишь обидчику голову.
        - Что предпримет судья?
        - Ничего, - пожал плечами Марк. - Отложит твое дело в сторону и забудет.
        - До поры до времени, не так ли?
        - Бишоп любит придержать туза в рукаве, - он усмехнулся и, привычно растягивая слова, закончил: - С нами иначе нельзя… Иначе мы расслабимся и перестанем таскать каштаны из огня!
        После обеда мы немного поскучали в офисе, потом в баре началась небольшая потасовка, и пришлось разнимать драчунов, забывших о предупреждениях шерифа. В бар заявились в полном составе, и, к моему большому удовольствию, обошлись без стрельбы и драки. Марк молча вышел на середину бара и положил руку на кобуру, а мы со Стивом заняли места у выхода и приготовили дробовики. Все как-то сразу задумались и перестали бить друг другу морды. О чем задумались? Понятия не имею. Может, о скоротечности бытия? Так или иначе, но конфликт был исчерпан, и мы, выпив по стаканчику бренди, отправились обратно.
        Несколько семейных драк, одна кража и бесхозный труп, найденный в двух часах езды от города. Дохлого путешественника закопали, кражу раскрыли, а семейные драмы закончились полным примирением враждующих сторон. Старуха Эшли подала жалобу на Стива Палмера, но судья оставил ее петицию без внимания, чем заслужил несколько нелестных отзывов от нашей правозащитницы и окончательно подорвал ее веру в справедливость.
        Вскоре начала портиться погода, и дожди стали непременными спутниками местечковой жизни. Пора было позаботиться о теплой одежде и вспомнить о приглашении мистера Джекобса, который уже начинал ворчливо сопеть, когда Марк Брэдли в очередной раз извинялся и откладывал время нашего визита.
        39
        Если не ошибаюсь, это был четверг. Да, точно четверг. Утром как раз зарезали одного грузчика на пристани, и мы полдня пытались договориться с убийцей, который вооружился дробовиком и засел у себя дома, выкрикивая пьяные ругательства. Даже не вспомню, что эти парни не поделили. Так часто бывает. Один глупо пошутил, другой чересчур резко ответил, и вот уже блеснули ножи, а люди готовы порвать глотки друг другу. Стива в тот день не было, а мы с шерифом очень кстати оказались поблизости.
        Сначала мы с ним поговорили, не высовываясь из-за ограды. Он угрожал и бранился, клялся, что пустит кровь любому, кто осмелится войти во двор. Потом, чуть позже, начал рыдать пьяными слезами и проклинать судьбу, подсунувшую бутылку виски и этого дурака, которого он пырнул ножом, да так неудачно, что тот взял и помер. Парень окончательно размяк, и шериф предложил поговорить о жизни, погоде и этой стерве Фортуне. В общем… В общем, нам крепко повезло, и парень сдался.
        Понимаю, вам не интересно слушать новости Ривертауна, но я рассказываю о здешней жизни для того, чтобы у вас, не дай бог, не сложилось какой-нибудь героической или пасторальной картинки. Обычная жизнь на фронтире, со всеми достоинствами и недостатками. Здесь даже эпоха не играет своей привычной роли. Провинция, дамы и господа, всегда жила по своему летосчислению!
        Парня разоружили и отвели в тюрьму, где он будет дожидаться решения суда. Виселица ему не грозит. Убитый, надо заметить, ангелом тоже не был, и нож держал при себе. Если упростить ситуацию, то там была простая драка, с применением холодного оружия. Теперь все зависит от настроения судьи Джона Бишопа. Будет в хорошем настроении - преступник получит год тюрьмы. В плохом - год каторжных работ. Вышли из тюрьмы, стряхнули с одежды глину и пошли обратно в контору. На пристань уже торопился старик О'Хара, а следом за ним семенил мистер Кацман.
        - Сейчас они доберутся до трупа и затеют над ним перепалку, - кивнул я.
        - Главное, чтобы они друг другу кишки не выпустили, - хмыкнул шериф и сплюнул.
        - Ставлю пятерку на О'Хару.
        - Принято! Кстати, Алекс, ты уже выгладил свой новый костюм?
        - Зачем?
        - В субботу будет прием у мистера Джекобса. Он решил сэкономить немного деньжат и пригласить нас на какое-то собрание местных воротил. Так что готовься!
        - Черт! Лучше бы мне отказаться…
        - Нельзя, Алекс.
        - Я согласен на дежурство.
        - Увы, приятель! Я и сам не горю желанием туда ехать, но придется. Надо отдать долг вежливости и показать местным дамочкам того-самого-парня, которого едва не повесили в Брикстоуне.
        - Уже ославила, старая кошелка…
        - Это ты про миссис Бишоп? Она сплетница почище старухи Эшли! Разве что не бегает по улицам, а сидит у себя дома. Несмотря на это, в курсе всех городских дел!
        Пожалуй, каждый из вас бывал на приемах, не правда ли? Они, как правило, до одури скучны, время тянется медленно, а единственное желание, которое возникает при взгляде на гостей, - взять и смыться, прихватив какую-нибудь девчушку поласковее. Увы, тут с этим делом было не так просто. Местечковый «высший свет» играл в придворную жизнь! Играл старательно и самозабвенно, обсуждая политических деятелей, столичные нравы, моду и рассказывая исторические анекдоты. Кстати, большую часть этих рассказов я даже не понял.
        Дело не в моей невнимательности, а в том, что эти анекдоты касались событий, о которых я не знал и даже не слышал. Мне мало что говорили такие названия, как «битва при Вустере» или «Вторая коронация», о которой было рассказано не меньше десятка историй. Если верить рассказчикам, то большая часть Ривертауна стояла подле королевского трона и своими руками нахлобучила корону монарху на уши. По мере удаления от центральных фигур этого вечера слушатели переключались на более житейские темы - виды на урожай и проблему чьего-то внезапно охромевшего жеребца.
        Поначалу - да, было интересно. Как и любому туристу, который по ошибке забрел в замшелый замок. Первый зал осматривается с интересом, чтением табличек и вежливыми кивками, которыми подбадривают усталых экскурсоводов. Чем дальше, тем вам становится скучнее. Вы уже замечаете слой пыли на экспонатах, небрежно покрашенные рамы, ошибки на этикетках и прочие досадные мелочи.
        Так было и здесь. Пышные юбки, кринолины, драгоценности. Дамы с веерами, кавалеры и вышколенная прислуга. Джекобс - местный король скотоводов и знает толк в роскоши! Тем более что он не первый богатей в роду, а, если не ошибаюсь, третий. Это, знаете ли, накладывает отпечаток на человека.
        Хорошо хоть мэра не было! Был судья Джон Бишоп со своей прелестной супругой и матушкой - Франсуазой Бишоп. Был управляющий банком - Пьер Жаккар, который любезно представил обществу свою племянницу миссис Катрин Фишер.
        Несколько банковских клерков, приглашенных, чтобы говорить дамам комплименты, пока их мужья сидят в курительной или расписывают несколько партий в карты. Даже зять мэра заглянул, но его личико как-то стерлось из памяти. Впечатление? Извольте! Выглядит как кусок сырого теста, в который воткнули две зеленых горошины. Пухлый, недотепистый малый, богатый недоросль, с паскудной улыбочкой и маслянистым взглядом извращенца на покое. По некоторым слухам, мечтает о посте шерифа, но «папенька не велят-с». Еще бы они велели-с, когда по округе бродит банда Фоули! Такое дерьмо положено разгребать Марку Брэдли со своими «бездельниками»!
        Я как-то не прижился в этой компании и коротал время с бокалом бренди и сигарой.
        - Скучаешь? - ко мне подошел Марк.
        - Развлекаюсь, сэр.
        - Что-то незаметно.
        - Смотрю на людей и…
        - И что? - продолжал допытываться он. Отхлебнул из своего бокала и усмехнулся.
        - Знаешь, Марк, я бы лучше себя чувствовал в баре Коллинза. Даже в том случае, если бы моим соседом был Большой Крис. Поверь, мне было бы как-то уютнее.
        - Согласен, - кивнул Брэдли и обвел взглядом зал. - Посмотри на женщин, приятель. Они стараются выглядеть как королевские фрейлины, но, видит бог, больших шлюх нет даже в Брикстоуне! Девочки из борделя мадам Долли по сравнению с ними белые овечки!
        - Ты не слишком любишь высший свет, Марк Брэдли.
        - Я просто слишком хорошо знаю этот «свет»! Видел учительницу? Мне ее жалко.
        - Это еще почему? - спросил я.
        Шериф даже скривился.
        - Алекс, ты же не дурак?
        - Вроде нет.
        - Вот и мне кажется, что не похож на идиота. Посмотри на здешних обитателей и скажи честно: кого ты видишь?
        - Честно? Болото.
        - Похоже, - кивнул Марк и усмехнулся, - хоть и не совсем точно. Это клубок ядовитых змей! Увы, но Катрин Фишер обречена! Если не подчинится здешним правилам, эти стервы ее сожрут. Сожрут заживо или затравят, как мы травим оленей на охоте. Если подчинится, то станет одной из них. Жаль… Красивая женщина. Ей бы хорошего парня, который бы ее любил… Любил по-настоящему, а не как наш Стив Палмер, который перетрахал половину здешнего бомонда и теперь подбирается ко второй половине, чтобы поддержать равновесие.
        - Хорошо, что нас никто не слышит…
        - Даже если и услышат, то лишь мило улыбнутся. Это ведь высший свет, приятель!
        Марк весело оскалился, и я заметил, что он здорово пьян. Прошло несколько часов, и вечеринка подошла к завершению. Даже и рассказать, если честно, не о чем. Обычный прием, на котором господа надуваются от собственной важности. Ну и мы с парнями как бесплатное приложение к праздничному торту. Катрин? Увы, но мне даже не позволили перемолвиться с ней словечком. Вокруг женщины вилась стайка банковских клерков, которые умело осыпали миссис Фишер слащавыми комплиментами. Несколько раз я ловил ее уставший взгляд, но что из этого, господа? Что из этого…
        Все началось через две недели после этой вечеринки. Поздно вечером, когда мы уже собирались расходиться по домам. Прятали улыбки и желали Стиву спокойного дежурства. Он целых две недели обхаживал одну симпатичную вдовушку из предместья, и вот именно сегодня она обещала заглянуть «к мистеру Палмеру» на рюмочку чаю, чтобы обсудить некоторые юридические тонкости и, что уж греха таить, фасоны нижнего белья. Палмер был так рад, что припас бутылку сухого красного, хотя сам в рот его не брал.
        - Ты бы лучше взял бутылку бренди, сынок, - напутствовал его шериф, натягивая теплую тужурку.
        - Она не пьет бренди!
        - Рядом с таким парнем, как ты, она даже керосин выпьет! - сказал я, а Палмер довольно хмыкнул и надулся от важности.
        - Керосин не надо, - засмеялся Брэдли, - ну его к дьяволу! Они нам контору сожгут!
        - Почему? - начал придуриваться я. - Это, как ни крути, дешевле!
        - Вино я буду пить! - подал голос Палмер. - Вино!
        - Лучше выпейте бренди. Это сократит время на уговоры, и ты наконец выспишься!
        - В этом и есть главная прелесть! - хмыкнул Стив и поднялся, чтобы проводить нас до дверей и убедиться, что мы ушли, а не готовим какую-нибудь каверзу, которую Марк обещал ему устроить, если тот не перестанет таскать девушек в офис.
        - Молод ты еще, - вздохнул Брэдли и взял шляпу. - Пошли, Алекс! Пусть Палмер портит себе желудок этой кислятиной! Грин, ты с нами или подержишь свечку за молодыми?
        - Нет, сэр! - проскрипел старый Роберт и тяжело поднялся со стула. - Пожалуй, пойду с вами. Я уже слишком стар, джентльмены! Стар даже для подсвечника!
        Марк Брэдли успел ввернуть какую-то соленую шутку про старость, но посмеяться мы не успели - на улице послышался перестук лошадиных копыт, а еще через несколько секунд дверь распахнулась, и в контору ворвался какой-то незнакомый паренек в одной рубашке. Не самый хороший наряд в это время года. По вечерам уже ощутимо подмораживало, а по утрам на лужах появлялась тонкая пленка льда.
        - Банда Фоули!!!
        - Где? - Шериф сразу стал серьезным, а Палмер поморщился.
        - На ферме Ласкано!
        - Сколько их?
        - Не знаю, сэр! Отец сказал мне скакать во всю прыть! Они стреляли в меня, сэр!
        - Вот дьявол! По коням, парни! Грин!
        - Да, сэр! - Старик, привычно шаркая, вышел вперед.
        Рядом пристроился его пес, завилял куцым хвостом и даже попытался гавкнуть, выражая готовность порвать любого, несмотря на свой почтенный возраст и отсутствие двух клыков.
        - Остаешься за старшего! Сходи за Чаком и посидите тут. Если ничего не случится, то мы вернемся к рассвету. Что еще? Ах дьявол… Если к Стиву заявится эта вдовушка, то… В общем, сами разберетесь, что с ней делать! Только керосином не напоите! Стив, грустить будешь утром! Алекс, седлай лошадей и не забудь свою винтовку!
        40
        Не прошло и пятнадцати минут, как мы уже собрались и были готовы выступить. Парень, который прискакал к нам с известиями, тоже хотел забраться на свою лошадь, но Брэдли приказал ему остаться.
        - Посидишь здесь.
        - Там моя семья, сэр!
        - Именно поэтому! Стив? Алекс? Все нормально? Ходу!
        Вечером стало подмораживать, и это, наверное, к лучшему. Обойдемся без лишней грязи. Сразу за городом Марк что-то крикнул и резко повернул на юг. Видимо, он предполагал, куда отправятся бандиты, и хотел перехватить их по дороге. Конечно, если они не застряли на ферме.
        Брэдли не ошибся. Уже начало смеркаться, когда мы выехали из перелеска и оказались на равнине, поросшей мелким кустарником. Вот тут мы их и увидели! Три всадника, которые гнали двух пятнистых буренок. Увидели нас и разошлись в стороны. Один рванул в сторону холмов, а его приятели взяли левее, в сторону леса. То ли решили разделиться, то ли еще что. Не знаю. Не успели спросить.
        Стив протяжно свистнул и сорвался вперед. Мы с Марком тоже пришпорили лошадей. Как-то так получилось, что я выскочил наперерез одному из этих бандитов и пошел галопом, стараясь перехватить его раньше, чем он нырнет в спасительную чащу. Это чувство не передать словами. Адская смесь из злобы и бешеного азарта. Даже не думаешь, что лошадь может попасть ногой в какую-какую-нибудь ямускрытую пожелтевшей и прильнувшей к земле травой. Догнать! Взять! Фас, черт бы меня побрал! В такие моменты сливаешься с лошадью. Сливаешься в одно целое и дышишь с ней одним ветром. Еще немного!
        Выстрел! Я прильнул к лошадиной гриве, хотя расстояние между нами было приличное. Если бы он и попал, то лишь чудом! Еще один! Белое облачко неслось навстречу, и я просто прорвался сквозь него, успев ощутить запах сгоревшего пороха. Почему сгоревший порох пахнет туманами? Глупая мысль! Перед глазами мелькал всадник. Болтались тощие мешки, привязанные к седлу. Они смешно подпрыгивали, колотя лошадь по крупу.
        Еще один выстрел! Дьявол!!!
        Моя лошадь дернулась и рухнула на землю, а меня швырнуло далеко вперед. Упал на землю и покатился, обдирая лицо какими-то ветками. Ну и головой еще приложился, не без этого! Хорошо, что винчестер из рук не выпустил. В этот момент грохнул еще один выстрел! Пуля ударилась в мерзлую землю, брызнув по лицу мелкими комьями.
        Не глядя, пальнул в ответ и собрался убраться куда-нибудь в сторону, как вдруг прямо передо мной из кустов выскочил еще один всадник. Какой-то грязный бродяга, заросший по самые глаза черной бородой. В изорванной шляпе, потрепанном плаще и с револьвером. Он осадил свою лошадь и хотел выстрелить, но я выстрелил первым. Высадил еще два патрона, и парень решил не рисковать. Убрался, пришпоривая лошадь. Еще мгновение, и он бы убежал! Это не дело - стрелять в спину, но здесь иные правила! Сердце бешено колотилось, а в глазах плыли красные пятна. Позже разберемся! Хриплый, со свистом, вдох. Выдох… Ловлю в прицел его спину… Вот сюда, в ложбинку между лопатками. Не торопись, Алекс…
        Выстрел! Парень вздрогнул, но не упал. Все равно я попал! Знаю. Вижу. Чувствую! Он проскакал еще несколько метров и начал заваливаться на бок. Еще один прыжок лошади, и тело вывалилось из седла. Ну вот и прекрасно… Можно перевести дух и осмотреться. Не прошло и пяти секунд, как из зарослей выскочил шериф. Видимо, я убил того парня, которого он пытался загнать и отрезать от леса.
        - Алекс? - послышался крик Брэдли. - Ты там живой?
        - Живой… - Я поморщился и попробовал подняться. Пусть и не сразу, но получилось. Правда, повело куда-то в сторону. Пришлось опуститься на колени, унять сердцебиение и остановить землю, которая словно взбесилась. Она так и норовила встать на дыбы и ударить.
        - Ну и слава богу.
        - Что с бандитами?
        - Один - уже труп. Если не ошибаюсь, ты его и завалил. Второго бандита стреножил Стив. Взял его живьем и теперь… - Он поднял руку и прислушался. Сумерки разорвал дикий крик, похожий на рев медведя. Брэдли хищно оскалился и кивнул: - И теперь допрашивает.
        - Пусть он выпотрошит эту падаль… - сморщился я. - Жаль, но одному удалось уйти.
        - Не переживай, - кивнул Марк и оперся о луку седла. - Ты как?
        - Н-нормально…
        - Тогда заканчивай барахтаться и поднимайся? Помочь?
        - Нет, не надо, - покачал головой я и все-таки поднялся. Посмотрел на убитую лошадь и даже поморщился.
        - Бывает… - пожал плечами шериф и развернул жеребца. - Пошли, тела осмотрим.
        Ничего интересного на этих мальчиках не нашлось. Обычный набор для воинствующего фронтира. Два тесака, топорик, один револьвер - изрядно запущенный и покрытый легким налетом ржавчины. Пять марок, разная мелочовка и женское ожерелье, глубоко запрятанное в одной из переметных сумок. Судя по виду, дорогое. Точнее не скажу, не знаю.
        - Можно заколачивать гвозди, если молотка под рукой не нашлось, - высказался Стив и бросил револьвер в мешок. - Ничего, Пратчер заберет. Этот старый деляга скупает все, что хоть отдаленно напоминает оружие.
        Пратчер - это один из лавочников. Я бы назвал его старьевщиком, но он себя ценит, а свою лавку называет «универсальный магазин Пратчера». Большая часть трофеев реализуется через него. Надо отдать ему должное: берет все подряд, будь то седло или медный котелок.
        Револьвер, который нашел Стив, - это обычный капсюльный револьвер, похожий на «Кольт Нэви», но с пристегивающимся прикладом. Не знаю, насколько это удобно - не пробовал. В голове опять зашумело, и я опустился на землю.
        - Кхе! - послышался довольный смешок, и через несколько секунд к нам подошел Марк.
        - Что случилось?
        - Ты сегодня отличился, приятель! - Брэдли посмотрел на меня и ухмыльнулся.
        - Каким образом?
        - Удачно выстрелил. Парень, которого ты грохнул, в розыске за ограбление Вустерского экспресса. Если мне не изменяет память, то за него предлагали сто двадцать монет. Награду назначила железнодорожная компания, а это искренне радует!
        - Платят без задержек и лишних проволочек, - пояснил Стив и покосился на стонущего бандита.
        - Жаль… - протянул шериф. - Жаль, что это не Фоули!
        - Ну прямо счастье привалило… - успел сказать я и медленно выдохнул. Меня все-таки стошнило. Хорошо, что не ужинал. Вырвало какой-то желчью, до резкой боли в желудке и красных сполохов перед глазами.
        - Талицкий, - поморщился шериф и даже нагнулся, - да на тебе лица нет! Видать, здорово головой приложился! Надо будет показаться нашему доктору.
        - Все н-н-нормально…
        - Давайте собираться, парни! Надо заехать на ферму и посмотреть, как семья Ласкано. Надеюсь, что они не сильно пострадали.
        Фермерам повезло. Папаша Ласкано закрылся в доме и не пустил бандитов даже на веранду. Нападавшие не стали нарываться на картечь и предпочли довольствоваться малым. Угнали двух коров и взяли мешок кукурузной муки из амбара. Ну и связку копченостей из погреба прихватили. Кстати, именно колбасу мы и не нашли. Видимо, ее увез третий бандит.
        Парни, напавшие на ферму, были из банды Фоули. Их послали прогуляться по округе, но они решили завернуть к Ласкано, чтобы, как выразился выживший бандит, позабавиться с его женушкой и взять немного припасов на дорожку.
        После этих слов пленный едва не остался без головы. Жена Ласкано схватила топор и бросилась на него. Еще немного - и остались бы без пленника. Кстати, очень разговорчивого. Палмер умеет развязывать языки, когда надо освежить память очередному оборванцу.
        - Наш Фоули остался без свежей говядинки, - усмехнулся Стив, но я не ответил.
        Меня здорово мутило. Голова трещала, того и гляди расколется. Не самый лучший вечер в моей жизни. Ехать по темноте желающих не нашлось, и мы провели ночь на ферме. Парни засиделись за разговорами, а я взял и вырубился. Даже хозяйскую похлебку не доел.
        В Ривертаун вернулись утром. Мистер Ласкано запряг лошадку в свой старый, гремящий на всю округу тарантас, чтобы избитый пленник доехал со всем комфортом. Ну и я за компанию. Садиться верхом на трофейную лошадь не хотелось. Она и так скалилась, когда мы пытались снять с нее седло. Лошадь купил фермер за тридцать марок. Учитывая местные цены, можно сказать, что мы ее подарили. Эдакая компенсация за утраченные колбасы.
        Вызванный доктор осмотрел мою тушку и покачал головой. Прописал домашний покой и сомнительно выглядевшие пилюли, которые достал из чемоданчика. Разумеется, я вежливо поблагодарил, но решил не рисковать. После ухода врача, отправил бумажный пакетик в мусорку. Дома есть лекарства из нашего мира. Не хватало отравиться какой-нибудь здешней дрянью! Стив одобрительно кивнул и предложил подлечиться стаканчиком бренди.
        - Выпей, Алекс, и поверь: тебе станет легче. Точно говорю!
        - Нет уж, Стив! Извини, но я, пожалуй, пойду и придавлю подушку на пару часиков.
        - Хорошее дело, - зевнул Палмер и покосился на бутылку вина, сиротливо стоявшую на подоконнике. Видимо, вспомнил про вдовушку, которая осталась несправедливо обиженной.
        - Вали домой, Талицкий! - громыхнул шериф, отрываясь от изучения розыскных листов.
        Вот так и закончился еще один день. Я вышел из конторы, поежился от холодного ветра и пообещал себе, что, как только голова перестанет болеть, отправлюсь в магазин мистера Финча и куплю себе пальто. Куртка хороша, но в ней холодно. Да и свитер какой-нибудь не мешало присмотреть. Белье теплое. Обувь. Сплошные расходы… Кашлянул, и голова тотчас отозвалась резкой болью. Нет, Александр Талицкий, тебе пора немного отдохнуть. Война, как говорится, войной, а обед - по расписанию!
        Шел по улице и мечтал умыться и добраться до кровати. Главное, чтобы не стошнило по дороге. Прохожих на улице много, а положение обязывает вести себя прилично. Даже если ты больной на всю голову.
        - Мистер Талицкий! - послышался женский голос, и я увидел Катрин Фишер. Она стояла на перекрестке, и, увы, сделать вид, что не расслышал, и свернуть в переулок не получилось.
        - Добрый день, Катрин! Извините за мой внешний вид, но я неважно себя чувствую.
        - Что-то случилось, Алекс?
        - Нет, что вы, мэм!
        - Может, вам нужна помощь?
        - Мне и правда неловко, но я, пожалуй, извинюсь и откланяюсь.
        - Кровь!
        - Простите? - не понял я.
        - У вас кровь на одежде!
        - Это не моя, - попытался улыбнуться, но вышло плохо. Морщиться, когда общаешься с такой прелестной женщиной, не самая хорошая идея, но голова гудела, как большой и скорее всего треснувший колокол.
        - Не ваша?! Что с вами произошло?!
        - Это лошадиная кровь. Извините, миссис Фишер, но я, пожалуй, пойду. Всего доброго!
        Прикоснулся к шляпе и поковылял дальше. В другое время я бы искренне посмеялся над этой ситуацией. Помощник шерифа, а выгляжу как бродяга, который всю ночь валялся где-то на мясном складе. Ну и ладно. Оно даже к лучшему. Наверное. Только бы не стошнило…
        41
        Несколько дней я валялся у себя в комнате, жрал таблетки от головной боли, которые нашлись в моей аптечке, и отсыпался. Хозяйка, добрая миссис Грегори, ухаживала за мной, как за маленьким ребенком.
        Через два дня я поднялся на ноги и понял, что чувствую себя вполне сносно. Размахивать кулаками еще рано, но сидеть в конторе уже могу. Тем более что есть и другие дела, кроме как пялиться в потолок и вспоминать прошлое. Надо заглянуть в магазин готовой одежды и немного приодеться. Куртка, в которой попал в этот мир, уже изрядно засалена и даже в двух местах порвана. Прорехи я залатаю, но это не дело - выглядеть как бродяга из подворотни.
        Руки слегка подрагивали, и я, едва не порезавшись, как-то соскреб трехдневную щетину. Переоделся в постиранную прачкой одежду и выглянул в окно. Мерзкая погода. Ветер гонял по переулку желтые кленовые листья, стараясь их загнать в серые пятна луж или, на худой конец, запутать в паутине кустарника. Хмурое небо с грязными серыми облаками тоже не обещало ничего хорошего…
        Скромный завтрак, подозрительный взгляд миссис Грегори, которая пыталась понять: я уже здоров или мне еще надо полежать? Я бы не против, но дела есть дела. Тем более сейчас. По дороге заглянул в лавку мистера Финча, который одевал добрую часть Ривертауна. Если быть предельно точным - большую половину. Разумеется, богатые люди не заходили в этот магазинчик, а предпочитали ездить в Брикстоун, где дорогие магазины позволяли им потешить свою гордыню. Там и выбор побогаче, и товар получше, но мы люди простые, нам и здесь неплохо.
        - Доброе угро, мистер Талицкий! - поприветствовал меня Финч и широко улыбнулся. Можно было подумать, что он встретил родного брата.
        - Доброе.
        - Чем могу служить?
        - Мне нужна одежда на осень.
        - Что именно желаете приобрести?
        - Куртку, теплое белье и перчатки…
        - Вы очень вовремя завернули, мистер Алекс! Очень вовремя!
        - Не сомневаюсь…
        Если судить по фразам здешних торговцев, то любой покупатель обладает врожденным чувством предсказателя и заходит в магазин именно тогда, когда лавочник доставил какой-нибудь товар, специально созданный для этого человека. Будь то пальто, шляпа или рабочий комбинезон. Только для вас! Только в нашем магазине! Только сегодня! Боже… голова опять начала болеть…
        - Как раз получил новые товары из Брикстоуна. Прекрасный материал, новые фасоны. Не изволите присесть и посмотреть?
        - С удовольствием, - кивнул я и опустился на предложенный стул. Как-то слабовато мне. Может, и правда зря поднялся? Лежал бы еще, сил набирался…
        Пальто из плотной шерстяной ткани, показанное мне мистером Финчем, было похоже на флотский бушлат. Двубортное, с двумя рядами пуговиц, изготовленных из черной кости. Стеганая подкладка и врезные карманы. Длиной до середины бедра, что вполне отвечало моим привычкам и «образу жизни». Кроме этого, нашлось несколько пар теплого белья и серая рубашка из толстой байки. Увы, но свитерами здесь не торговали. Нашлись и сапоги. Мистер Финч предложил даже носки, но я отказался. Те, кто служил, поймут, а всем прочим могу пояснить, что для сапог лучше портянок еще ничего не придумали.
        За пальто просили тридцать пять марок. Мне было неохота торговаться, но не хотелось обижать хозяина. Да, в этом мире принято торговаться, стараясь выжать из продавца пару лишних марок. После предложенной мне чашки кофе и недорогой сигары мы договорились, что сумма в тридцать марок и пятьдесят центов - подходящая цена для этого образчика портняжного искусства. Ну и комплект теплого белья в подарок. Тем более что купил еще два. В общей сложности оставил пятьдесят марок, нанеся серьезный удар по кошельку. Эдак и разориться недолго. С другой стороны - приоделся. Сапоги, купленные у мистера Финча, оказались хорошего качества и стоили заплаченных денег. Надеюсь, что прослужат долго. Если меня не грохнут в какой-нибудь пустяшной перестрелке.
        - Шляпа, сэр! - укоризненно заметил Финч.
        - Простите?
        - Вы забыли про шляпу и перчатки.
        - Да, конечно…
        Моя забывчивость обошлась еще в десятку. Торговец был просто счастлив, а его румяное лицо светилось. Он обещал доставить покупки прямо домой и добавил, в виде небольшого подарка теплый вязаный шарф. Хорошее дело. Не помешает.
        Следующей точкой, куда я заглянул, была лавка Пратчера. Если быть предельно точным, то «универсальный магазин Пратчера», где я столкнулся со Стивом Палмером.
        - Привет, Стив!
        - Алекс? Привет! Как ты себя чувствуешь?
        - Погано, - честно признался я.
        - Тогда какого дьявола поднялся с кровати?
        - Лежать скучно…
        - Надо было позвать какую-нибудь красотку из салона Долли. Было бы веселее.
        - Моя хозяйка выставила бы меня за дверь. Вместе с веселой девочкой и вещами.
        - Да, она женщина серьезная.
        - Шестьдесят пять марок… - осторожно встрял в разговор мистер Пратчер. Лет сорока с небольшим, вечно унылый, маленького роста, тощий и лысый. Остроносый, с хитрыми глазами-бусинками, которые делали его похожим на любопытную мышь. Сходство дополняли тонкие, тронутые сединой усики, которые очень потешно шевелились, когда их хозяин оценивал какую-нибудь вещь. Будто принюхивался.
        - Ты совсем сдурел, приятель, - обращаясь к торговцу, сказал Стив. - Не говорю о разной чепухе вроде сбруи, но два приличных седла и револьвер стоят гораздо больше!
        - Сэр… - вздохнул хозяин, - при всем моем уважении, эти потертые седла помнят битву при Вустере, а револьвер и того старше!
        - Ты нас грабишь! Грабишь представителей закона!
        - Боже меня упаси! - всплеснул руками мужчина.
        - Вот именно! Бог тебя накажет, Пратчер!
        - Эх, мистер Стив, мистер Стив…
        - Пратчер, - укоризненно заметил я, - добавьте пятерку, и нам не нужно будет ссориться при дележке трофеев.
        - Боже мой… Только из уважения к вам, мистер Талицкий!
        - Вот и прекрасно. Заодно посмотрите на этот револьвер. Может, купите.
        Я выложил на прилавок трофейный револьвер. Да, тот самый, со «шпорой», который мне достался при дележке трофеев. Как ни крути, но обрастать имуществом я не собирался. Тем более что после памятной поездки в Брикстоун у меня появился новый, более удобный и прикладистый.
        - Решил продать? - удивился Стив.
        - Куда мне столько стволов…
        - Тоже верно.
        - Двадцать две марки, сэр! - подал голос торговец.
        - Грабитель…
        - Двадцать четыре - и ни центом больше!
        После того как мы закончили наш сомнительный бизнес и добрались до конторы, Стив Палмер выдал мне тридцать пять «трофейных» марок и предложил сварить кофе, чтобы разогнать осеннюю сырость. Маркам обрадовался, не скрою, но кофе из рук Палмера - это отрава! Не самый лучший способ проснуться. Пришлось варить самому. И для себя, и для Стива, и для старика Грина с шерифом Брэдли. Парни заявились как раз вовремя, чтобы получить свою порцию и высказать пару язвительных замечаний о цвете моего лица.
        Через несколько часов мы закончили некоторые бумажные дела и даже успели осмотреть не проданный Стивом трофей. Да, то самое женское ожерелье. Пратчер даже смотреть на него не стал, и правильно сделал.
        - Изящная вещица, - сказал Брэдли и оценивающе прищурился.
        Я не великий знаток драгоценностей и прочих дамских побрякушек, но был согласен с Марком - вещь выглядела дорого. Такие вещи у фермеров не водятся.
        - Дорогая? - словно прочитав мои мысли, спросил Стив.
        - Если не ошибаюсь, то где-то четыреста, а то и пятьсот марок.
        - Неплохо… - присвистнул Палмер.
        - Мне кажется, это трофей из Вустерского экспресса. Стив, напиши в Брикстоун. Пусть мальчики проверят по описаниям. Вещь дорогая, вполне может быть в розыске. Богатые дамы любят и ценят такие вещи и очень неохотно с ними расстаются. Конечно, дама могла и погибнуть при налете, но есть еще и родственники.
        - Сделаю, сэр.
        - Вот и славно, - благодушно кивнул Марк и обвел нас взглядом. - Парни… Какого черта вы зависли, как приклеенные? Вам что, нечем заняться?
        Мы со Стивом переглянулись и, не сговариваясь, потянулись за служебными папками. Шеф не любил бумажной работы, а мы с Палмером сидели и мешали ему ничего не делать. Брэдли обвел нас взглядом, тихо ругнулся и отправился «кого-нибудь» скушать. Как только дверь закрылась, Стив захлопнул папку и отправил ее на подоконник. Я не стал изображать пай-мальчика и сделал то же самое.
        - Шериф сказал, что тебе нужна новая лошадь. Надо прогуляться на ферму Джекобса и присмотреть какую-нибудь кобылку порезвее.
        - Только не сегодня! - покачал головой я.
        - Что так?
        - Еще не совсем в форме.
        - Время терпит.
        Заглянул какой-то оборванец, пожелавший увидеть мистера Брэдли и «перемолвиться с ним словечком». С нами разговаривать не захотел, и мы отправили его в ресторанчик, где шериф имел привычку обедать, обсуждая политические новости и закупочные цены на скот. Ну и виды на урожай, разумеется.
        Пришел Сержио Моретти. Поговорили о погоде и выдали ему свежие, доставленные из Брикстоуна розыскные листовки. Он их внимательно перелистал, сделал несколько пометок в блокноте и даже тихо ругнулся, узнав, что какой-то охотник за головами из Вустера завалил известного грабителя, за которым Моретти охотился уже полгода.
        Скука… Осенняя скука, господа! Обычный день для службы шерифа… Обычный осенний день. В такие дни будешь рад любому посетителю. Даже такому, который ворвется в офис с дробовиком наперевес… Нет, пожалуй, не нужно. Последнее время стрельбы и так слишком много.
        За дверью раздались тяжелые, хорошо знакомые шаги. Мы со Стивом уже собрались открыть папки, чтобы изобразить трудовую деятельность, но не успели. Открылась дверь, и в офис вернулся шериф.
        - Бездельничаете? Ладно, черт с вами! - отмахнулся он и уселся прямо на стол. - Итак, мальчики, есть новости о мистере Фоули. Хорошие новости. Я знаю, где он прячется.
        42
        Пока шериф рассказывал, мы сидели и молча переваривали информацию. Даже вопросов не задавали. Откуда им взяться, этим вопросам, если все и так ясно. Есть банда Фоули, и есть мы - представители закона, которые должны добраться до этих ублюдков. В общем, найти и уничтожить. Слишком пафосно? Не спорю, может быть, и так. Если я сменю тон, это что-нибудь изменит? Вот именно, что ничего. Все равно без стрельбы не обойдется.
        - Жаль, что не дожил Джон Крайтон, - вздохнул Брэдли, - нам бы не помешал хороший стрелок, чтобы прикрыть спину…
        - Сэр… - осторожно начал я.
        - Что ты хотел, Алекс? - устало отозвался Марк и помассировал переносицу.
        - У нас есть один винчестер… который подошел бы для такой работы… Тот самый.
        Я вспомнил про винтовку «часовщика». Не хотелось ее показывать в городе, но если дело поворачивается таким образом, то почему бы и нет? Тем более что на вылазку отправятся люди, которые предпочитают держать язык за зубами.
        - Хм… - Шериф даже задумался.
        - Могу съездить…
        - Ладно, Талицкий, будь по-твоему. Прихвати какой-нибудь мешок, чтобы не светиться.
        - Хорошо, сэр.
        На следующий день мы со Стивом съездили на заброшенную ферму и вытащили на свет божий трофейную винтовку с оптическим прицелом. Вычистили, постреляли немного. Ну что могу сказать по поводу оптического прицела… Конечно, это не «Schmidt & Bender», который мне довелось испробовать в нашем мире, но тоже ничего - стрелять можно. Дистанция, по словам Брэдли, не будет превышать двухсот метров. В кочан капусты попадаю, и ладно.
        Из города мы ушли через двое суток. Ушли ночью, чтобы не вызывать лишних толков и пересудов. Мы - это Марк Брэдли, Стив Палмер, Сержио Моретти и Большой Крис. Ну и я, конечно. В городе остался Чак, которого опять привлекли как добровольного помощника, чтобы следил за порядком, пока мы будем охотиться за головой мистера Фоули.
        После последней стычки бандитов осталось не так уж много - около десяти. Расклад не в нашу пользу, но у нас небольшое преимущество. Неожиданность, изрядная порция злости и, разумеется, наглость, которая, по древней традиции, достойная замена счастью.
        Ехали молча, и у меня была прекрасная возможность подумать. О чем? Извольте! Среди идей, высказанных Марком на совещании, промелькнула одна очень интересная мысль. Он полагал, что Фоули не просто так завис в нашем округе, а сидит и кого-то поджидает. Знать бы, кого именно!
        Заброшенная ферма, на которой Фоули собрался переждать осень и наступающую зиму, была не так уж далеко от Ривертауна. На дорогу мы убили один день. Ехали налегке, если не считать оружия и еды на двое суток. Кстати, у нас появился проводник. Тот самый бродяга, который требовал предъявить ему Брэдли. Мы так и не узнали, кто и каким образом вышел на эту банду и кто именно прислал этого оборванца. Стив пожал плечами, а Брэдли и вовсе сделал вид, что не услышал. Он не любил выдавать источники информации. Даже на самые безобидные вопросы начинал яростно сопеть и хмуриться.
        Мы остановились в распадке между двумя холмами, поросшими разнокалиберной, но очень густой зеленью. Какой-то вечнозеленый кустарник, пирамиды елей и даже несколько кривобоких сосен, примостившихся между валунами. Почва здесь глинистая, и мы изрядно перемазались, подыскивая укромное местечко для лагеря.
        На разведку ушли Палмер с Моретти, который в подобных делах не одну собаку съел. Нам опять не повезло с погодой: начал накрапывать мелкий и противный дождь со снегом. Да, климат здесь не самый лучший, и осень часто «радует» резкой сменой погоды. Поэтому не удивился, когда парни вернулись через несколько часов насквозь промокшие, замерзшие и злые.
        - Самого Фоули не видели, - начал рассказывать Стив и поморщился, - но видели трех парней, которые подходят под описания из розыскных листов. Если мы не ошиблись, то за них предлагают по пятьдесят монет. Очень опасны.
        - Это та самая банда, - подтвердил Моретти. Он недовольно повел плечами и сплюнул на подмерзшую землю. - Готов поставить десять марок против бутылки бренди. Я тоже одного опознал. Давно за ним гоняюсь. Можно убивать всех, не боясь зацепить невиновных. Там таких просто нет.
        - Что-нибудь еще?
        - Присмотрели местечко для Алекса, - кивнул Палмер, - оттуда ферма - как на ладони. Аккурат на вершине ближайшего холма. Там недавно вывернуло сосну с корнями. Вот в этой ямке и устроится.
        - Хорошо. - Шериф поднял воротник своей тужурки и посмотрел на быстро темнеющее небо. - Ну что, джентльмены? Пожалуй, что завтра мы немного постреляем?..
        Чувства? Всю ночь колотило, как припадочного, а перед самым рассветом будто ножом отрезало. Равнодушие? Может, и так. Подсознание уже приняло правила, по которым играют в этом мире, но разум еще продолжал бунтовать, не желая поступаться принципами мирного времени. Вместо убежденности появилась отрешенность - еще непонятная, не облеченная в формулу нового мировоззрения. Знал, что пришел убивать, но меня это не так тревожило, как прежде.
        Ферма, которую мы окружили, находилась на берегу маленького озера. Таких озер здесь много. Некоторые из них заросли травой и превратились в болота, а другие продолжают радовать глаз чистой водой и красивыми берегами. Бревенчатый дом, полуразрушенный сарай и конюшня. Кстати, ее крышу недавно починили. Поленница дров, остатки телеги и несколько пустых бочек, брошенных рядом с оградой из жердей.
        Мы расположились напротив входа. Парни заняли места на гребне холма, я чуть выше, чуть дальше и чуть левее, чтобы присматривать за окнами, выходящими на берег. Сержио Моретти обошел дом и укрылся где-то позади, чтобы отрезать бандитам путь к бегству.
        Ночью неожиданно потеплело, что было приятно для наших продрогших тел, но туман, опустившийся на землю, был совсем некстати. Он плотно укрыл берег озера, и мне пришлось подыскать местечко поближе. Кто знает, может, это и к лучшему? Стрелок, как ни крути, я весьма посредственный. Тем более в роли снайпера. Троих парней, которых опознал Стив Палмер, живьем решили не брать. Разумеется, если нам повезет и они попадут под выстрел.
        Первым из дома вышел какой-то черноволосый и очень лохматый мужчина. Он почесал грязную голову и побежал за угол, расстегивая на ходу штаны. Вернулся через несколько минут и присел на крыльце, скручивая самокрутку. Неторопливо и с таким удовольствием, что у меня даже слюни побежали.
        Странно. У них не было караульных.
        Вот и еще один - светловолосый, но такой же всклокоченный, как и первый. Он повторил маршрут своего приятеля, а потом заглянул в конюшню. Вышел, почесал грудь и отправился к поленнице дров. Еще двое. Как по заказу! Если никто из нас не промажет, разумеется… Я открою огонь только в случае крайней необходимости. Решение принимает шериф…
        Выстрел! Еще один и еще! Понеслась душа в рай! Два парня замерли на середине двора, но быстро оправились от неожиданности и рванули в укрытие. Один завалился за лежащей выдолбленной колодой - поилкой для свиней или птиц. Головы я не видел, но прекрасно видел спину. Как там в старой песне? «Мне сверху видно все, ты так и знай!»[5 - Песня из к/ф «Небесный тихоход».]
        Вдох… Выдох. Глупейшая прицельная сетка! Грубая и неудобная, но это ничего… Мне сверху видно все… ты так и знай! Выстрел! Бандит вздрогнул и обмяк. Наверное, так и было, потому что этот момент я пропустил: ствол подбросило отдачей, и картинка исчезла. Так и есть! На спине парня расплывалось бурое пятно. Попал все-таки! Один есть! В общей сложности у бандитов уже минус три! Пока считал, кто-то из наших постарался и убил еще одного. Бандит картинно всплеснул руками и упал на бок. В грудь ударила еще одна пуля, и он завалился навзничь. Завалился и долго скреб ладонями черную, раскисшую землю.
        Мне сверху видно все… Выстрел!
        Кто-то высадил окна и начал стрелять из дома. Наши ответили в несколько стволов, да так яростно, что от стен начали отлетать щепки, оставляя на потемневших бревнах свежие сколы. Что-то здесь не так. Не нравится мне здесь. Слишком они вяло отстреливаются.
        - Хватит дурить, парни! - крикнул Брэдли. - Сдавайтесь!
        В ответ грохнул выстрел и послышалась грубая брань. Экие они… некультурные.
        Брэдли подобрался поближе и, перекрикивая звуки выстрелов, пообещал, что сдавшимся будет сохранена жизнь. Да, в некоторых случаях шериф имеет право обещать такие вещи, и поверьте - это не пустые обещания. Смертную казнь заменят каторгой. Не самое приятное место, но это лучше гарантированной смерти от пули. Выбирать, как говорится, вам!
        Еще несколько выстрелов, несколько бесполезных трупов. Брэдли не унимался. Он даже охрип. Мы прекратили стрельбу, но в доме продолжали греметь выстрелы - кто-то был не согласен с предложением шерифа. Через несколько минут выстрелы утихли…
        - Где Билл? - задал вопрос Марк и обвел взглядом выживших бандитов, которые стояли во дворе, уставившись в землю.
        - Уехал.
        - Куда именно?
        - Он мне не докладывал.
        Удар! Пленный получил прикладом по ребрам, охнул и заткнулся.
        - Куда именно уехал Уильям Фоули?
        - Он уехал еще позавчера вечером, сэр… - ответил один из них. - Сказал, что вернется через несколько дней.
        - Один?
        - С Джойсом, сэр.
        - Понятно… - протянул шериф и повернулся ко мне. Несколько секунд молчал, а потом выругался: - Все-таки ушли, суки! Как знали!
        - Скорее всего знали. Не ты один доверяешь информаторам.
        - Знать бы, кто именно их предупредил!
        Банду мы взяли. Только считай, что и не взяли. Тот, за которым мы пришли, успел уйти. Черт побери, каким же надо обладать звериным чутьем, чтобы почувствовать приближение опасности?! Увы… Фоули нас перехитрил. В очередной раз перехитрил. Успел уйти, прихватив с собой Джойса, своего старого приятеля и телохранителя.
        В захламленном доме мы увидели несколько мертвых тел, валявшихся на земляном полу, загаженный стол и очаг, сложенный из плоских камней. Несколько облезлых жестянок на полках, грязный и жирный котел с остатками ужина. Пахло кислой овчиной, дешевым табаком и давно не мытыми телами.
        - Алекс! - окликнул шериф, который осматривал очаг.
        - Что случилось? - Я подошел и увидел на его ладони обгорелый кусок бумаги.
        - Это письмо. Или записка.
        - Это было письмом, - уточнил я.
        - Как знать, как знать… - протянул Брэдли и подошел к окну. Прищурился, рассматривая обрывки слов. Чертыхнулся и осторожно сдул приставший пепел. - Хм… Не густо. Взгляни, Алекс, у тебя глаза моложе.
        На обгоревшем и хрупком клочке бумаги виднелось несколько слов, которые, пусть и с большим трудом, но можно было разобрать: «из т… Брикс…» и «Вустер… суд…»
        43
        В город мы вернулись спустя сутки после этой заварушки. Притащили четверых пленных и приличное количество трофеев, не считая девяти лошадей. Поначалу их было двенадцать, но трех пришлось пристрелить - попали под шальные пули во время перестрелки. Лошадей, как и в прошлый раз, продали Джекобсу. По пятьдесят марок за голову. Да, это недорого, но перед началом зимы цены на живой товар всегда падают. Хотел оставить одну лошадь себе, но Палмер их осмотрел, поморщился и покачал головой.
        Остальные трофеи ушли в «универсальный магазин Пратчера» за приличную сумму в шестьсот марок. В общей сложности получилось около двухсот марок на каждого, не считая награды за трех убитых бандитов, чьи личности удалось установить. Еще по тридцать монет на брата. Деньги поделили между всеми участниками, включая Чака, который охранял покой Ривертауна.
        Бандитов поселили в тюрьме, а мэр, обрадованный исходом операции, о которой даже не знал, побежал строчить начальству победные реляции. Странный он человек. Иногда мне кажется, что он собственную жену не пожалеет, если это будет нужно для карьеры. Вскоре пришел пароход, и мэр собственноручно передал капитану конверт с этим посланием. При этом он так светился, что капитан презрительно поморщился, видя проявление подобного лизоблюдства. Уж слишком мэр много говорил, передавая конверт. Я как раз дежурил на пристани, наблюдая за прибывающими в город гостями. Ну и за ужимками нашего мэра, разумеется.
        Готов поспорить, что к этому рапорту прилагалось и письмо, вся суть которого сводилась к тому, что наш бравый мэр - исключительно из уважения к губернатору - лично участвовал в операции и своими липкими от пота ладошками душил бандитов, потому что «высокое доверие губернатора не оставляло ему ни единого шанса это доверие не оправдать». Тьфу, противно…
        - Мистер Талицкий!
        Я обернулся и увидел стюарда с парохода. Того самого шустрого и очень услужливого юнца.
        - Да, приятель. Что-то случилось?
        - Нет, сэр, ничего особенного! У меня посылка для вас.
        - Посылка? - с удивлением спросил я. Вроде некому мне посылки передавать…
        - Вы помните того старика из деревни? Сумасшедшего.
        - Разумеется, помню. Он что, передал мне посылку? - недоверчиво покосился я.
        - Нет, сэр! Посылку передала его хозяйка. Вы ее наверняка помните - Мэри Гриффитс. Старик умер неделю тому назад, но перед смертью вспоминал вас и попросил передать вот это…
        Мальчишка вытащил из кармана и подал небольшой сверток. Размером с пачку сигарет, не больше. Я развернул и увидел… Георгиевский крест. Да, тот самый, который привлек мое внимание. Умер, значит, старик. Жаль. Поднял голову и увидел стюарда, который топтался на одном месте, как старая боевая лошадь, которая услышала звук оркестра. Да, конечно…
        - Держи, приятель. - Я так удивился, что выдал ему серебряную марку.
        - Спасибо, сэр!
        - Не за что. На словах он ничего не просил передать?
        - Нет, сэр!
        - Ступай, а то получишь от своего капитана на орехи.
        - Нет, капитан у нас добрый… - Стюард весело хмыкнул и подбросил полученную монету. Поймал, убрал ее в карман и закончил: - Вот буфетчик, это да… Зверь!
        - Беги уж… мучитель зверей…
        Парень повернулся и побежал к пароходу, где на палубе вышагивал толстяк в фартуке и наглаженной форменной тужурке. Судя по его хмурому взгляду, тот самый буфетчик.
        Жаль старика…
        Не потому, что оборвалась еще одна ниточка к тайнам мира-«призрака», а просто по-человечески. Не будь он слегка блаженным, я бы охотно с ним пообщался. Мне кажется, он рассказал бы очень интересную историю о своей жизни. Все-таки вспомнил незнакомца, который заговорил с ним по-русски. Земля вам пухом, драгун Григорий Сидоренко! Вы были бравым воином! Покойтесь с миром…
        Я еще немного постоял на пристани, убедился, что среди пассажиров нет откровенно бандитских физиономий, и посмотрел на часы. Два часа пополудни. Пора обедать, Талицкий! Война войной, а обед - по расписанию! Была суббота, и я после нескольких секунд раздумий направился в ресторанчик на площади. Помните, где мы впервые говорили с шерифом о моей работе? Вот именно. Тот самый.
        Небольшой, но очень уютный. Кормят здесь прилично и недорого. Так как у меня нет привычки пить за обедом бренди, то обед из трех блюд и чашки кофе обойдется в сорок пять центов и еще пять центов на чай официанту - молодому парню, влюбленному в девушку из аптекарской лавки. Он так влюблен, что вечно застывает у ресторанного окна, наблюдая за соседней витриной. Нет, я не завидую. Просто неохота есть холодный суп.
        - Добрый день! - кивнул я и приподнял шляпу.
        - Добрый день, мистер Талицкий!
        За соседним столом устроилась женская компания, которая, пользуясь погожим днем, решила прогуляться по магазинам. Там была и Катрин Фишер. Ее спутницы, среди которых была и жена нашего доктора, обсуждали последние городские новости, а точнее, сплетни. И не говорите мне, что подслушивать неприлично. Сложно оставаться глухим, если эти дамы способны раскачать люстру своим шепотом.
        Супруга аптекаря окинула меня пронизывающим взглядом, мило улыбнулась и уже через несколько секунд рассказывала товаркам про окровавленного парня, которого притащили шерифы. Если быть точным, то не таким уж и окровавленным был Сержио Моретти. Поймал пулю в левую руку, и все. Пальто испачкал, но ничего серьезного. Даже к врачу не обратился. Пуля прошла навылет, а рану обработали мы сами. Эх, женщины, женщины… Вам бы только крови побольше…
        Послышался звон колокольчика на входной двери, и в ресторан вошел Палмер. Увидел меня и радостно махнул рукой:
        - Привет Алекс! Что сегодня на обед в этом богоугодном заведении?
        - Как всегда. Холодный суп из кукурузы с телятиной и жаркое.
        - Если этот парень не сделает предложение своей девчонке, - Стив усмехнулся и кивнул в сторону официанта, - надо будет женить их насильно. Иначе мы просто обречены питаться холодной похлебкой!
        Колокольчик звякнул еще раз, и в ресторан вошли двое мужчин. Судя по саквояжам, они только что с пристани. Невысокие, плотные, темноволосые. У обоих короткая стрижка и аккуратные усики, подстриженные по столичной моде - кончики загнуты вверх. Судя по блеску, напомажены воском.
        Какие-нибудь чиновники или искатели приключений. Нет? Может, и так, не буду спорить. Как вариант - карточные игроки. Почему? Уж слишком руки ухоженные. Одежда дорогая, от хорошего портного. Мягкие шляпы с черной шелковой лентой вокруг тульи. Серые сюртуки с черными воротниками, белые воротнички и цветастые галстуки. На пальце одного из них - золотой перстень с бриллиантом, но камень слишком крупный для настоящего.
        Просто братья-близнецы, которые ходят в одни и те же магазины. Под сюртуками видны широкие пояса с револьверами. Кобуры открытые, под «сильную» руку. Парни на несколько секунд застыли, осмотрелись по сторонам и направились к барной стойке.
        Кстати, если уж зашел разговор про амуницию, которую здесь носят, то с голливудскими представлениями о Диком Западе лучше расстаться сразу. Вы никогда не увидите человека с двумя револьверами на поясе. Никто здесь не стреляет с двух рук и уж тем более в воздух, скача по центральным улицам города. Первое - глупо. Второе - еще глупее. Ничего другого, кроме как пулю от шерифа за стрельбу в черте города, вы не получите.
        Кобуры, если вам интересно, носят по-разному. Зависит от ремесла, жизненного уклада владельца и марки револьвера. Те, кто большую часть времени проводит в седле и имеет старомодные капсюльные револьверы, носят кобуру под «слабую» руку. Сиречь повесив на левом боку, с наклоном и рукоятью вперед. Так удобнее доставать револьвер, сидя в седле. Такие кобуры, как правило, закрытого типа - с широкими крышками-клапанами, чтобы не собирать в лесах и на пастбищах разный мусор.
        Люди, работающие в городе, как то: шерифы, охранники и прочий вооруженный люд, предпочитают носить оружие под одеждой, но в открытых кобурах и на правом боку. Да, вы правы - под «сильную» руку. Это избавляет от лишних движений, ускоряет выхватывание револьвера и не позволяет нападающему блокировать ваши движения при контактах накоротке. В общем, это долго объяснять и еще дольше рассказывать о всех причинах и преимуществах такого ношения. Примите как факт.
        - Странные парни, - сказал Стив, принимая от официанта тарелку.
        - Ты имеешь в виду тех, у барной стойки?
        - Да, - кивнул мой рыжий напарник и осторожно попробовал суп. Что-то одобрительно буркнул и продолжил: - Они похожи на гастролирующих шулеров.
        - Думаешь?
        - Уверен! Надо присмотреться к ним повнимательнее и предупредить парней, чтобы не связывались. Эти обчистят быстро. Глазом не успеешь моргнуть, как останешься и без денег, и без лошади.
        - Личный опыт? - усмехнулся я.
        - Можно сказать и так, - поморщился Палмер. - Грехи молодости.
        Пока мы обедали, подозрительные парни успели выпить по нескольку стаканчиков виски и направились к выходу. Стив торопливо доел жаркое и поднялся.
        - Пойду посмотрю, куда отправились эти мальчики. Встретимся в офисе.
        - Хорошо.
        Спустя десять минут я закончил обедать, расплатился с официантом и поднялся из-за стола. Вышел на улицу, закурил и услышал позади себя знакомый женский голос. Обернулся и увидел Катрин Фишер, которая вышла вслед за мной.
        - Вы всегда такой нелюдимый, мистер Алекс? - спросила она и близоруко прищурилась.
        - Добрый день, миссис! Нет, что вы!
        - На пароходе вы были гораздо разговорчивее.
        - Там мы с вами были в одном положении, миссис. В положении пассажиров.
        - Хм… Что изменилось сейчас?
        - Практически ничего. Просто…
        - По словам жителей, вы просто избегаете местное общество. Вы не заводите знакомств, не бываете на вечеринках и приемах. Вы предпочитаете сидеть на дежурствах и общаться с вашим служителем… как его… мистер Малыш?
        - Его зовут мистер Роберт Грин.
        - Не думаю, что я запомню это имя. Так почему же вы избегаете людей? - спросила она.
        - Людей или местное общество?
        - Хм… Странное разграничение. Вы не проводите меня домой? Хотела бы узнать ваше мнение и попросить совета.
        - О чем именно?
        - О моих учениках.
        - Хм… Я небольшой знаток в этих делах, миссис Фишер.
        - Катрин. Меня зовут Катрин.
        - Хорошо. Как вам будет угодно, миссис Катрин.
        44
        Я смотрел на эту красивую женщину и поражался. Поражался человеческой способности привыкать к новым местам и новым знакомым. Смириться с пережитым и поставить перед собой новую цель. Еще совсем недавно в глазах этой женщины можно было утонуть. Прошло совсем немного времени, и в них поселилось нечто новое и непонятное. Что именно? Еще не знаю, но вижу, что она стала другой - одной из горожанок Ривертауна.
        Всего одна фраза, брошенная вскользь, не раздумывая, и передо мной появился новый и совершенно незнакомый образ. Если… Если только она не набросила маску, чтобы оградить себя от здешнего общества. Неужели так быстро можно изменить и измениться? Я все-таки ничего не понимаю в людях. Пытаюсь им верить, даже если они лгут. Лгут самим себе. Не раздумывая.
        - Что же вас беспокоит, миссис Катрин?
        - Ученики? Нет, они здесь ни при чем. Меня беспокоит дядя - Пьер Жаккар. Он каждый раз переживает, что их банк опять попытаются ограбить.
        - Пусть ваш дядя успокоится, - сказал я. - Все будет хорошо. Банда Фоули уничтожена, и ему незачем волноваться.
        - Но главаря вы так и не поймали… - заметила Катрин.
        - Вопрос времени. Тем более что Уильям Фоули не глуп. Не станет же он грабить банк в одиночку. Это было бы слишком самоуверенно с его стороны.
        - Вы говорите это с таким убеждением, словно знаете, где он прячется.
        - Даже если бы я и знал, миссис Катрин… Вы же прекрасно понимаете, что не сказал бы.
        - Местные жители правы… - Она улыбнулась и опустила голову, рассматривая осенние листья под нашими ногами.
        - В чем именно?
        - Вы очень скрытный человек, Алекс. Жаль…
        - Боже меня упаси. Я просто не люблю болтать о разных пустяках.
        - Фоули для вас пустяк?
        - Нет, этого я не говорил. Просто эта тема не слишком интересна.
        - Что же вам интересно… мистер Талицкий?
        Она неожиданно остановилась и даже поднялась на цыпочки. Долго смотрела мне в глаза, а потом улыбнулась. Как-то бесхитростно, совсем по-детски. Что я мог ответить? Ничего. Что мне до сих пор снятся московские улицы и маленькая светловолосая девушка? Что просыпаюсь в кромешной тьме своей комнаты и, затаив дыхание, надеюсь, что все это сон? Мне кажется, что вот именно сейчас за окном мелькнут фары автомобиля и послышится привычный шум ночного города? Увы… Этого я сказать не могу.
        Ни к чему рассказывать о своих мыслях. Незачем…
        Проводив Катрин, я вернулся в наш офис. Сварил кофе и обсудил с Грином особенности пушной охоты. Ну как обсудил… Роберт говорил, а я только слушал, листая старые газеты. В нужных местах кивал и поддакивал, изображая старого и мудрого охотника, который и белку в глаз бил, и соболя добывал. Мистеру Грину, надо заметить, собеседник был не особо и важен. Не окажись я на месте, он бы то же самое рассказывал своей собаке.
        Вскоре появился шериф. Хмурый и неразговорчивый. Или на миссис Эшли нарвался, или в мэрию заходил. Здешние чиновники ничем не отличаются от наших, и настроение другим портят с завидной регулярностью. Чем? Всем, чем угодно! Жалобами на нерасторопность, перерасход средств или еще что-нибудь подобное. Фантазия у них работает, этого не отнимешь. Старик Грин покосился на шефа и сразу вспомнил о каком-то важном деле в конюшне.
        - Мне не дает покоя этот огрызок письма, который мы нашли в камине, - сказал я, когда Роберт вышел на улицу.
        - Неужели? - хмыкнул Марк. - А я полагал, что тебе не дает покоя Катрин Фишер! Кстати, вы хорошо смотритесь вместе. Ты бы подумал, Талицкий. Хорошо подумал…
        - Уже донесли? - поморщился я.
        - Не донесли, а упомянули об этом факте в одном пустяшном разговоре. Знаешь кто?
        - Понятия не имею. Ты же никогда не выдаешь свои источники информации.
        - Не тот случай, Алекс. Просто я встретил твою хозяйку, миссис Грегори. Она-то мне и сказала, что мистер Талицкий провожает учительницу. Дело в другом…
        - В чем именно?
        - Как именно она это сказала.
        - Ты сейчас о чем, Марк? - не понял я.
        - Она сказала это с легким оттенком горечи. Она не умеет скрывать чувства. Понимаешь, Алекс… Если ты что-то решил или собираешься решать, то не доводи дело до любовных треугольников. Ты же не Стив Палмер, который трахает все, что движется и дышит. Грегори - хорошая и добрая женщина. Знавал ее мужа. Не хочу, чтобы ей было больно. Ты же хороший парень, Алекс! Не заставляй меня изменить это мнение о тебе.
        - Не собирался я этого делать, - покачал головой я, - даже не думал.
        - Поверь мне на слово, приятель, иногда все получается без нашего участия. Безучастие, Алекс! Вот главная причина всех наших бед. Ты подумай. Хорошо подумай…
        - Ладно, - кивнул я, - давай вернемся к огрызку письма. Так будет лучше.
        - Я и сам про него часто вспоминаю, - нехотя признался Марк и провел рукой по лицу, будто надеялся смахнуть усталость и заботу. - Тюрьма… Брикстоун. Вустер… Знать бы, что задумал Фоули и почему он решил бросить своих парней…
        - Не знаю. Разве что есть и другие, более удачливые, чем эта кучка оборванцев.
        - В нынешних краях всегда хватало разномастной швали, готовой пустить кому-нибудь кровь. То, что Фоули бросил своих парней, тоже не новость. Он всегда так делает, если в деле запахло жареным, но кто именно прислал это письмо? При чем здесь тюрьма Брикстоуна и Вустер?
        - Может быть, поговорить с арестованными? - предложил я, но без всякой надежды.
        - Зачем? Они все равно ничего не знают, - отмахнулся он.
        - Ты уверен?
        - Абсолютно! В игре, которую ведет Фоули, они всего лишь мелкие и никому не нужные карты! Шестерки, которые сбросили без раздумий и сожалений…
        Шериф дернул кистью, словно сбросил на стол карты, и задумался. Я не стал ему мешать. Тем более что в голове билась какая-то неуловимая мысль, которая не давала покоя. Старался поймать ее за хвост, но она ускользала, как угорь из рыболовного садка.
        - Слушай, мистер Брэдли…
        - Чего тебе?
        - Скажи, я как-то пропустил, а точнее - упустил это из виду…
        - Алекс, не тяни кота за хвост!
        - Как умер наш старый учитель?
        - Хм… - удивленно хмыкнул шериф. - У себя дома.
        - То есть ничего подозрительного в этой смерти не было?
        - Конечно же нет. Старику было лет семьдесят! Почему тебя это заинтересовало?
        - Да так… ничего особенного. Не обращай внимания. Кто сегодня дежурит?
        - Ты. Стив вечером занят.
        - Ничего себе! - возмутился я. - Это что-то новенькое в нашем расписании! Чем же он занят? Охмуряет какую-нибудь дамочку?
        - Присматривает за гостями нашего города.
        - Вот в чем дело… - протянул я. - Понятно. За двумя джентльменами из ресторана?
        - Ты совершенно прав. Это карточные шулеры.
        - Значит, будет весело.
        - Может быть, и так. Не дай бог, конечно! Надоело разгребать этот мусор… - Он посмотрел в окно, но, разумеется, ничего хорошего там не увидел, кроме пыли и грязных разводов. Марк провел пальцем по стеклу и выругался: - Я когда-нибудь уволю этого старика! Сколько раз ему говорил, что надо помыть окна!!!
        - Надо принять на работу старушку Эшли, - предложил я, - она быстро наведет порядок в городе.
        - Даже не сомневаюсь! И начнет с того, что повесит Алекса Талицкого и Стива Палмера.
        - Меня-то за что?!
        - За валериановую настойку!
        Шериф вышел на улицу, и через несколько секунд послышалась его хриплая и протяжная ругань. Старику Грину все-таки досталось… Я закурил и порылся в старых газетах, которые лежали на подоконнике. Выбрал несколько штук, разложил на столе. Странно. В каждом выпуске нашел одно и то же объявление, что в школах города Брикстоуна требуются учителя за «очень приличное вознаграждение».
        В этот момент хлопнула дверь и потянуло промозглой осенней сыростью. Пришел Стив Палмер. Судя по хмурому виду, он не сильно доволен перспективой провести вечер в салуне, наблюдая за картежниками. Ничего не поделаешь! Если судить по рассказам Марка, то такие посиделки часто заканчиваются не только дракой, но и стрельбой. Разумеется, с трупами - как правило, совершенно посторонних людей, не имеющих к той игре никакого отношения.
        - Слушай, Стив, - начал я, - ты не знаешь, сколько получают учителя?
        - Решил сменить место работы? - Он плюхнулся на стул у камина и заглянул в кофейник. Кофе мы уже выпили, и градус настроения Палмера упал еще ниже. Так низко, что замер на нулевой отметке.
        - Нет, просто интересно.
        - Как тебе сказать… - Палмер пожал плечами. - Если не ошибаюсь, то что-то в районе двадцати пяти или тридцати марок в месяц.
        - Негусто.
        - Школа, как правило, оплачивает жилье. У меня была одна подружка… - Он прищурился и ухмыльнулся, вспоминая очередную пассию.
        - Ну-ну…
        - Она окончила учительские курсы и вернулась в Ривертаун. Здесь работы не нашлось, и поэтому примерно полгода тому назад девушка уехала в Брикстоун. До сих пор пишет мне такие милые письма, что начинаю задумываться о детишках, доме и жене. Представляешь?
        - Если честно, то с большим трудом. Это как-то на тебя не похоже.
        - Я очень добрый человек, - скромно признался Стив, - но согласен, это трудно заметить.
        - Скажи, а в Брикстоуне зарплаты выше, чем у нас?
        - Сдался тебе это Брикстоун, приятель! Разумеется, выше. Правда, там и жизнь подороже. Ты будешь пить кофе? Я сварю.
        - Нет уж, Стив! Кофе я сварю сам.
        Вечер прошел хоть и напряженно, но без эксцессов. Позже, когда мне надоело скучать в офисе, я прогулялся до бара, где проводил время Стив Палмер. Людей было немного. Несколько местных парней, которые сидели прямо у барной стойки, и три человека из числа «среднего класса»: банковский клерк и два канцеляриста из мэрии. Приезжие были здесь. Судя по их унылому виду, уже поняли, что за ними наблюдают. Сидели и молча играли друг с другом в карты. Палмер уже предупредил горожан о гостях, и никто даже не думал садиться с ними за один стол, чтобы предложить расписать несколько партий. Даже рискуя навлечь ваше неудовольствие, сообщу, что эти парни вскоре уехали из города. Через два дня. После того, как попытались обыграть одного из торговцев. Марк Брэдли заявился в салун и попросту, без экивоков и предисловий, предложил им убраться из города, пока он их не посадил. За что? Какая разница? Лишь бы, как говорится, человек был хороший.
        45
        Примерно через неделю выпал снег, который уже не думал превращаться к полудню в грязную кашу. Снегопад начался перед самым рассветом, а когда мы пришли в офис, то город был похож на сказочную деревушку. Уж слишком он мило выглядел. Как игрушечный.
        - Она мне и говорит… - рассказывал Стив, а мы сидели и умирали со смеху. Палмер, надо отдать ему должное, был прекрасным рассказчиком. Истории, которыми он делился, были щедро приправлены острым перцем, но без лишней и ненужной пошлости, которая отличает скабрезный анекдот от хорошей мужской байки.
        Кстати, он никогда не называл имен своих многочисленных любовниц. Хорошее и, увы, очень редкое качество. Некоторые мужчины так любят хвастаться победами, что делают это откровенно бездумно и ничего кроме чувства брезгливости не вызывают. Палмер таким не был, и слава богу. Даже старый мистер Грин, весьма щепетильный в этих вопросах, довольно прислушивался, а иногда и усмехался, качая седой головой и поглаживая пса, доверчиво прильнувшего к его ногам.
        - Что дальше-то было? - не отрывая взгляда от кофейника, спросил я.
        - Ну как что? Она хлопает своими глазками и говорит: «Мистер Палмер, как вы смотрите на это произведение искусства?» Я отвечаю, что вижу только одно произведение, достойное самых высоких похвал - ваши… И тут, раздери меня дьявол, сам черт дернул меня заязык, и вместо комплимента о глазах я сказал: «Ваша грудь».
        - И что эта дамочка?!
        - Я думал, она мне врежет, - честно признался Палмер. - Но она вздохнула и сказала, что на это произведение надо смотреть без некоторых мешающих процессу декораций…
        Закончить Стив не успел. Распахнулась дверь, и в контору влетел Марк Брэдли, который ходил в мэрию. Он швырнул шляпу на стол, чуть не задев чернильницу, и обвел нас тяжелым взглядом, который не обещал ничего хорошего.
        - Раздери меня дьявол! Почему не работаем?! Полагаете, что старый дядюшка Брэдли придет и все сделает за вас? Оно мне надо?!
        - Ждем ваших указаний, сэр! - нашелся Стив.
        - По бабам ты сам ходишь или тоже ждешь моих указаний?! Бишоп, как только слышит твое имя, уже зеленеет от злости. Ты что, опять готовишь ему какой-нибудь подарок? Учти, Стив, если через девять месяцев его супруга опять принесет в подоле рыжее чудо, я сам тебя пристрелю! - Он ткнул в Палмера пальцем и нахмурился. - Ты меня понял?
        - Да.
        - Не слышу!
        - Да, сэр!
        - Так-то оно лучше… - выдохнул Брэдли и немного успокоился.
        Мы не стали нарываться на очередную порцию ругани и молчали, ожидая каких-нибудь новостей. Судя по красному от злости шерифу, эти новости приятными не назовешь. Он перевел дух и продолжил:
        - Значит, так, бездельники, конвоиров не будет.
        - Как это не будет?! - хором спросили мы.
        - Вот так! Губернатор прислал очередного прыщавого юнца с предписанием доставить арестованных в Брикстоун до конца навигации. Людей у него… - Шериф не выдержал и зло плюнул. - Людей у него, видите ли, нет! Наш мэр завилял хвостом и даже успел вылизать задницу розовощекому посланнику. Заверил, паскуда, что «доблестные служители закона» справятся сами. Вам все ясно?!
        - Нет, сэр!
        - Алекс, не валяй дурака! Без тебя тошно…
        - Один черт - непонятно, - разозлился я. - Каким образом мы доставим арестованных? На пароходе? До конца навигации осталось два рейса! О’кей, это не самая большая проблема, но кто поедет конвоем? Там как минимум нужны два охранника! Если вы позволите, то у меня есть вопрос: кому понадобилось тащить этих ублюдков в Брикстоун? Тем более сейчас, когда банк набит деньгами, а банковские клерки уже заработали нервный тик! Они и так вздрагивают от любого шороха, опасаясь ограбления!
        - Алекс прав, - подтвердил Стив.
        - Поверьте, парни, я спросил тоже самое, - язвительно заметил Марк и оскалился.
        - И что вам ответили?
        - То же самое, что я повторю сейчас! - рявкнул Брэдли. - Приказы не обсуждаются!
        В этот момент кто-то постучал в дверь. Мы поначалу даже не услышали. Когда стук повторился, то шериф повернулся и, не понижая голоса, зарычал:
        - Идите все к дьяволу!
        - Это почтальон, сэр, - успокаивающе прохрипел Грин и прошаркал к дверям. Открыл, и мы увидели мальчика-посыльного, который раскраснелся от бега. Хорошо быть молодым.
        - Что тебе нужно, парень?
        - Письмо для мистера Брэдли, сэр! - отрапортовал паренек. - Из Брикстоуна!
        - Любовное… - тихо шепнул мне Стив и ухмыльнулся.
        - Стив, я все слышу!
        - Да, сэр!
        Шериф забрал письмо, выдал мальцу серебряную монетку и вернулся к письменному столу. Не тратя времени на поиски ножа, он разорвал конверт и вытащил небольшой листок, исписанный быстрым мужским почерком. Несколько минут внимательно читал, потом отложил его в сторону и подпер голову рукой. Помолчал, барабаня пальцами по столу, и опять взялся за письмо. Прочитал еще раз и сочно выругался.
        - Что-то случилось, сэр? - осторожно спросил Стив.
        - Случилось… Ты помнишь Сида Кларка?
        - Разумеется! За ним гонялись пять округов. Если не ошибаюсь, сэр, пару месяцев назад его повесили в Брикстоуне. Все газеты гудели.
        - Ошибаешься! Губернатор совсем с ума сошел! Затребовал перевезти Кларка в тюрьму Вустера, чтобы там устроить показательный процесс и набрать голосов перед выборами. В общем… В общем, Кларк сбежал или ему помогли сбежать, что сейчас не так важно. Важно другое - он не один, а с какими-то ублюдками. За его голову уже объявили награду в триста монет. Правда, еще неофициально. Кларк уже мелькнул неподалеку от Брикстоуна и ушел на северо-восток. Смекаете, к чему веду?
        - Черт! В наш округ…
        - Скажу вам больше, парни… Сид Кларк и Уильям Фоули - старые приятели, и они, если подвернется возможность, не преминут навести здесь шороху.
        - Вот тебе и ответ, Брэдли, куда исчез Фоули… Он, видимо, знал, что Кларк сбежит.
        - Ты так думаешь?
        - Уверен. Кстати, это письмо от Роджера Темпеста? - спросил я.
        - Да. Кстати, он передает тебе привет.
        - Спасибо. Роджер говорил, что при нужде он может приехать в гости.
        - Только не сейчас! Там все выстроены по стойке «смирно» и даже дышат по приказу. Эта паскуда… - начал шериф, но потом замолчал и сделал длинную паузу. - Мэр обещал создать все условия на пароходе, но вы знаете не хуже меня, что никто и ничего не сделает! Капитан будет вздыхать, потом сложит губы дудочкой и станет похож на куриную задницу. Выделит вам четырехместную каюту. Все! Никаких прочих условий, а уж тем более помощи от него не ждите.
        - Если что-то пойдет не так… - начал я, но шериф меня оборвал:
        - Если что-то пойдет не так, то прострелим им головы и будем спасать свои задницы!
        - Да, сэр!
        - Вот следующим пароходом и отправитесь.
        - Это будет последний рейс… - напомнил я.
        - И что?
        - Как мы будем добираться обратно?
        - Купите лошадей в Брикстоуне! Алекс, черт возьми, не задавай глупых вопросов!
        - Это же сколько мы добираться будем… - присвистнул я.
        - Столько, сколько будет нужно! Соберите вещички и будьте готовы. Все, парни.
        - Банк… - подал голос Палмер.
        - Что «банк», Стив? Ты разучился стрелять? Если кто-то сунется, то будем держать оборону и молиться, чтобы, не дай бог, патроны не закончились. И вообще, валите к черту, парни! Мне нужно подумать.
        - Марк, погоди злиться, - сказал я. - Нам ведь приказано отправить этих парней до конца навигации, не так ли? Еще успеешь написать и отправить письмо Темпесту. Пароход уходит через три часа.
        - Какого дьявола мне беспокоить Роджера, когда у него и своих проблем по горло?
        - Есть одна идея… - начал я и замолчал.
        - Не зли меня! - Брэдли, как всегда, прицелился в меня пальцем и нахмурился.
        - Погоди, Марк! Сперва выслушай…
        Идея шерифу понравилась. Так понравилась, что он просветлел лицом и вопреки своим привычкам даже не выругался. Выпроводил нас обедать, а сам сел сочинять письмо Роджеру Темпесту, которое отправится не обычной почтой, а с одним пассажиром, которому можно довериться. Есть тут у нас такой… «фельдъегерь». В свободное от работы время…
        Пароход ушел, и город опять затих. Правда, покой был не совсем хорошим. Пожалуй, я скажу банальную, избитую беллетристами фразу: «Город притих в предчувствии большой беды, а в сером осеннем воздухе витал призрак грядущих несчастий». В общем, возникло такое чувство, что мы сидим на пороховой бочке с тлеющим запальным шнуром.
        Через несколько дней после этого разговора собрались в расширенном составе. Кроме кузнеца Чака присутствовал и тот самый губернский советник - розовощекий паренек с тонкими усиками и пушистыми коровьими ресницами.
        Шериф Брэдли, щедро и не торгуясь, раздавал нам поручения по поводу предстоящей поездки. При этом не стеснялся нашего губернского гостя и перемежал речь изящными академическими оборотами, которые не приняты в приличном обществе. Да, отвертеться не получилось. Нам придется «конвоировать» бандитов в Брикстоун, но как именно это будет сделано - разговор отдельный.
        - И вот поэтому, бездельники, - шериф посмотрел на нас, - мне приходится самому ехать в Брикстоун. Мне, Стиву Палмеру и Чаку. Алекс Талицкий останется здесь.
        - Какая честь для меня… Я просто счастлив, шериф…
        - Меня твое счастье мало интересует, - отрезал Марк. - Ты все понял?
        - Понял, - с хмурым видом отозвался я.
        - Не слышу!
        - Да, сэр!
        - Если будет нужно, то сможешь привлечь Сержио Моретти. Он сидит в салоне Долли и дуреет от безделья. Скоро всех баб перетрахает от скуки.
        - Если он трезвый.
        - Выльешь на него пару ведер холодной воды. Можешь поговорить с парнями мистера Джекобса. Они все равно сейчас бездельничают.
        - До мистера Джекобса час езды… Пока я доеду…
        - Талицкий… Ты начинаешь меня злить!
        - Все, больше не буду, - поднял руки я и посмотрел на советника, который сидел и томно улыбался своим мыслям. Интересно, не он ли подал идею губернатору убрать шерифа из Ривертауна? Я бы не удивился.
        46
        Тюрьма у нас небольшая. Пять или шесть камер, не больше. Здешние постояльцы, как правило, не задерживаются в этих холодных и неприветливых стенах. Мелкие преступники тихо отсиживают свое и выходят на свободу с чистой совестью, а для прочих, угодивших в лапы правосудия, есть Брикстоунская каторжная тюрьма и виселица, построенная во дворе.
        - На выход, ублюдки! - раздался голос тюремщика, и через несколько минут мы с Чаком увидели подопечных. Бандиты были закованы в кандалы, но это нас не сильно обрадовало.
        Мерный лязг цепей, хмурые взгляды и всклокоченные волосы. Поверьте мне на слово - не самый приятный вид. Шериф дал слово, и они пойдут на каторгу. Я предпочел бы видеть этих парней на виселице, но кто меня спрашивает о моих желаниях?
        - Распишитесь вот здесь, сэр! - Тюремщик, устроившийся за высокой конторкой, подал листок и ручку с обгрызенным кончиком. Я обмакнул перо в замызганную чернильницу и вывел какую-то закорючку. Охранник посмотрел и удовлетворенно кивнул:
        - Теперь, мистер Талицкий, это ваша головная боль. До самого Брикстоуна!
        - Да уж, приятель… Иначе не скажешь…
        Парни простуженно кашляли, проклинали погоду и поглядывали на меня и Чака. Повинуясь приказу, они пошли по направлению к пристани, где нас уже поджидали Брэдли и Палмер. Прохожие с интересом разглядывали заключенных, а уличные мальчишки радостно свистели вслед и проводили нашу процессию до самой пристани. До парохода добрались без проблем. Шериф, стоявший неподалеку от трапа, морщился и тихо ругался, проклиная и Ривертаун, и Брикстоун, и даже матушку губернатора, которую, судя по его словам, любил незатейливо, но искренне.
        - Что-то мне подсказывает, Алекс, что поплывем мы весело, - сказал Чак и кивнул на пассажиров, собравшихся на пристани. Там как раз прохаживался Стив. Он оттеснил трех парней в сторону и начал что-то выяснять.
        - Ты думаешь, кто-то попытается освободить этих идиотов?
        - Кто знает, что нас ждет завтра?.. - философски заметил Чак и пожал плечами.
        Над Ривертауном разнесся протяжный пароходный гудок. Последний в этом году. Мы немного поскучали, а потом отвели заключенных в каюту третьего класса и пристегнули к койкам. В коридоре уже стоял Стив с винчестером наперевес. Чак, как всегда, горестно вздохнул и взял дробовик. Марка Брэдли я нашел на верхней палубе. Он курил, смотрел на берег и морщился. Неподалеку крутился губернский советник.
        - Удачи, шериф!
        - Спасибо, Алекс. Смотри, не проспи банк!
        - Все будет хорошо, сэр!
        Когда пароход ушел, я еще немного постоял на пристани, перехватил несколько ухмылок и пошел домой. До вечера было не так уж много времени, так что расслабляться не стоило.
        Осенние вечера в Ривертауне скучны и очень незатейливы. Народ быстро исчезает с улиц, и город затихает. Лавки закрываются в шесть, а бармены уже в девять начинают подметать свои пустые заведения и подсчитывать скромную дневную выручку. Осень, господа… Осень!
        Успел зайти в банк и поговорить с управляющим. Да, он тоже был на взводе. Суетился, крутил в руках карандаш и заглядывал мне в глаза:
        - Вы уверены, мистер Талицкий, что ваш план сработает?
        - Уверен. Особенно если вы не расскажете о нем мэру.
        - Разумеется! Ни единым словом!
        - Вы подготовили комнату?
        - Все, как мы и договаривались!
        - Прекрасно. - Я даже улыбнулся, чтобы как-то подбодрить этого до смерти испуганного француза. - Кто останется в банке на ночь?
        - Я сам. Не могу доверить такое ответственное дело кому-нибудь из служащих.
        - Ваше право. Тогда запасайтесь холодным ужином и картами. Только без спиртного.
        - Картами? - Он как-то по-птичьи наклонил голову и уставился на меня. - Зачем?
        - Вы что, собираетесь просто сидеть и скучать? Так хоть в карты поиграем.
        - Да-да… конечно.
        Уже собрался уходить, как почувствовал легкий запах духов, витавший в кабинете. Как бы много я ни курил, но обоняние у меня хорошее. Прямо как у голодной собаки, которая сидит на пороге колбасной лавки и прикидывает свои шансы на бесплатный кусок кровяной колбасы.
        - Извините, мистер Жаккар…
        - Что-то не так?
        - У вас была посетительница?
        - Простите? - Он удивленно и даже слегка возмущенно дернул бровью.
        Да, пожалуй, я не прав. Нельзя так прямолинейно. Здесь за такой вопрос можно и по уху схлопотать.
        - Пьер, вы уж извините меня за этот бестактный вопрос, но запах очень приятный. Дело в том, что Палмер хотел сделать подарок своей подружке и спрашивал у меня совета, но вот в чем беда - я ни черта не смыслю в этих вещах. Вы меня понимаете?
        Он немного смягчился, просветлел лицом и объяснил:
        - Заходила моя племянница. Последнее время я весь издергался, и вот, Катрин старается меня как-то поддержать. Если вы хотите, то узнаю название ее туалетной воды.
        - Если это вас не затруднит…
        - Нет, что вы, Алекс! Разумеется, не трудно!
        - Благодарю! Tres gentil de votre part.[6 - Очень любезно с вашей стороны (фр.)]
        - Вы говорите по-французски?
        - Немного.
        - Как это мило, Алекс! - Он расплылся в широкой улыбке.
        - Давайте вернемся к нашим делам?
        - Да, конечно. - Пьер моментально стал серьезным и кивнул.
        - Надеюсь, вы не проговорились племяннице о наших планах на ближайшие дни?
        - Боже упаси! Она бы не заснула всю ночь! - Он даже руками всплеснул. - Катрин - очень впечатлительная девушка. Это было бы слишком жестоко с моей стороны.
        - Ну и прекрасно, - улыбнулся я. - До вечера!
        В нашей конторе тускло светились окна. Видимо, старый мистер Грин сидел и дожидался моего возвращения из банка. Я взбежал по ступеням и толкнул дверь. Черт побери! Первой мыслью, которая мелькнула в голове, была незатейливая ругань в адрес старого лентяя, который так и не помыл окна. Будь они чистые, я бы смог заметить этих гостей.
        За моим столом сидел… «часовщик». Мистер Грэг Джойс собственной персоной. Сидел и неторопливо, с некоторой долей вальяжности, листал старый номер «Брикстоун кроникл». Рядом, опираясь на камин и держа руку на кобуре, стоял еще один - незнакомый мне парень в темно-сером котелке. Твою мать… Как бы это смешно ни прозвучало, но именно сейчас я понял, что влип. По уши… Увы, но отступать было некуда. Джойс увидел меня и скупо улыбнулся. Положил газету на стол и развел руками:
        - Какая встреча, мистер Талицкий!
        - Что вы здесь делаете, Грэг? - поморщился я. - Не заметил вас на пристани.
        - У нас свои пути-дороги… - продолжал улыбаться он. - Неужели вы мне не рады?
        - Как вам сказать… Мне очень некогда.
        - Что так? Ваши коллеги опять поручили вашим заботам весь Ривертаун? Понимаю, это большая ответственность. Сочувствую.
        - Вы что, решили сменить профессию и устроиться к нам на службу? Увы, но вакансий нет. Зайдите через полгодика, тогда и обсудим.
        - Через полгодика?
        - Не раньше, - кивнул я.
        - Что же должно случиться за это время? - не унимался он и сложил ладони домиком. Ну просто олицетворение здешнего гламура, черт меня побери!
        - Извините, но мне некогда, - отрезал я. Мне надоело это пустословие, и приходилось брать быка за рога. - Покиньте помещение.
        - Но все же…
        - Мистер Джойс…
        - Что?
        - Будьте любезны… покиньте офис… Не вынуждайте меня быть грубым.
        - Мистер Талицкий… - укоризненно протянул он. - Неужели мы собираемся ссориться? Боже меня упаси! Что же вы нервный такой? В вашем мире все такие?
        - В моем мире? - переспросил я и прищурился. - Вы меня ни с кем не перепутали?
        - Может, с вашим родным братом? Владом Талицким?
        - С братом? Где он?
        - Увы… Это я и хотел узнать. Мы думали, он сейчас в Форт-Россе, но его там не оказалось. Он такой непоседа, ваш брат! Вы, несмотря на все ваши приключения, просто заядлый домосед. Разумеется, если вас сравнивать с Владом.
        - Ну-ну…
        - Где он? - спросил Джойс, и улыбка сменилась серьезным и холодным взглядом.
        - Понятия не имею. Что-то еще?
        - Как вам сказать… Александр… Вы позволите вас так называть? - Он не дождался моего ответа и продолжил: - Видите ли, в чем дело… У меня и моих коллег накопилось очень много вопросов и к вам, и к вашему брату. Как к любому человеку, который приходит в наш мир таким, не побоюсь этого слова, волшебным образом.
        - Простите, вы больны?
        - Что? - Он повернулся и посмотрел на меня. - Ах, вот вы о чем! Нет, не болен. Разве что немного простудился по дороге. Погода, знаете ли, не балует.
        - Уходите.
        - Мистер Талицкий, мистер Талицкий… - с наигранной грустью произнес он. - Вы же не будете меня разочаровывать и утверждать, что ошибаюсь?
        - Нет, не буду.
        - Уже лучше. Хвататься за свой револьвер, надеюсь, тоже не собираетесь?
        - Нет.
        - Еще лучше! Вот видите: так, шаг за шагом, мы и найдем общий язык. Поэтому давайте не будем ссориться, а тихо оседлаем лошадок и отправимся. Путь предстоит долгий…
        - Хм… Это куда, позвольте вас спросить?
        - В Вустер. Поверьте, путь не близкий.
        - Извините, парни… Не могу. Дела!
        - Александр… Вы же не хотите, чтобы мы применили силу? Поверьте, я людей из вашего мира насмотрелся.
        - И много видели?
        - Не буду скрывать - гораздо меньше, чем хотелось бы. Письмо брату напишете?
        - Зачем?
        - Какие странные у вас отношения с Владом, - улыбнулся он. - Хотя бы для того, чтобы сообщить, где именно вас искать. Он ведь не бросит единоутробного брата, не так ли?
        - Ничего я писать не буду.
        - Как хотите. Пойдемте, Александр. - Он поднялся и направился к двери. - Кстати, будьте так любезны - отдайте своей револьвер. Он вам не понадобится, а нам будет поспокойнее.
        47
        Пришлось подчиниться. Мне как-то не хотелось превратиться в очередного клиента для старика О'Хары. Тем более сейчас, когда весь город замер в ожидании. Напряжение висело в воздухе, как табачный дым в нашей конторе, густым и тяжелым облаком. Люди прекрасно чувствуют опасность и запах еще не пролившейся крови. Недаром некоторые жители меня провожали такими взглядами. На лицах одних светилась жалость, а от других сквозило холодным любопытством и даже легким злорадством: как же ты выпутаешься, Талицкий? Ну да, конечно! Ведь все мои друзья уехали из Ривертауна, а Фоули еще на свободе! Берегись, помощник шерифа, твоя пуля уже отлита! Как выяснилось, я интересен не только бандитам, но и «часовщикам»! Жаль, как-то очень не вовремя он проявился, этот интерес.
        - Зря вы это делаете, Грэг, - покачал головой я и посмотрел на Джойса.
        - Как знать, как знать…
        - Зря…
        - Не будем загадывать и терять время, - хмыкнул Джойс и открыл дверь.
        - Вот черт… - только и успел сказать я.
        Можно было ждать чего угодно, но только не этого. За дверью стоял Грин с дробовиком наперевес. Он держал ружье так легко и привычно, что и без слов было понятно - выстрелит без лишних слов и сожалений. Джойс этого не понял. Не оценил. Не почувствовал. Вместо этого он скривился, словно увидел кусок гнилого мяса.
        - Ты с ума сошел, старик? - Грэг презрительно поморщился. - Убери игрушку и прочь с дороги! Старая развалина…
        - Не сегодня.
        Грохнул выстрел! Я, не ожидая такого поворота, даже замер. Старик сделал шаг вперед и перевел ствол на второго застывшего от неожиданности «часовщика». Ногой захлопнул дверь, чтобы кто-нибудь не выстрелил в спину и, не отрывая взгляда от выжившего гостя, жестко сказал:
        - Ступай, Алекс. Я присмотрю за этими мальчиками.
        Вот дьявол! У него даже голос изменился! Куда исчезло это старческое шамканье?! Голос был резким, с легкой хрипотцой и стальными нотками. Такими голосами отдают приказы и даже не сомневаются, что они будут выполнены. Ну и дела… Перевел взгляд на лежащего на полу Джойса.
        Насчет мальчиков Грин слегка ошибся - за мистером Грэгом Джойсом присматривать не нужно - он уже покойник. Покойник, который пялился в потолок остекленевшим взглядом. Заряд картечи, выпущенный в упор, не оставляет шансов. Никому. Даже «часовщикам». Кем бы они ни были, эти парни.
        Бросил взгляд на старика и вдруг подумал, как же он был хорош в молодости! Роберт Грин стоял в дверях и выглядел так, словно сбросил с плеч двадцать, а то и все тридцать лет. Он расправил плечи и как будто стал выше и сильнее. Взгляд бойца, готового к любой драке. Один из тех мужчин, которые могли выйти в одиночку против бунтующей толпы и усмирить ее, как дикого жеребца.
        - Спасибо… - только и смог выдавить я.
        - Не за что.
        Увы… мы сделали ошибку. Нельзя расслабляться! Никчемная ошибка, которая стоила еще одной жизни. Коллега Джойса дернулся в сторону и попытался выхватить револьвер. Глупо! Глупо так откровенно нарываться на картечь! Грохнул еще один выстрел, и контору заволокло пороховым дымом. Он пошатнулся, упал на колени и привалился к стене. Черт меня побери! Еще один труп. Я даже выругался. Хотел пообщаться с этим парнем. С глазу на глаз… Роберт прищурился, перезарядил дробовик и перевел взгляд на меня:
        - Отправляйся лучше в банк, сынок!
        - Да, конечно…
        - Вали, Алекс! - Старик дернул щекой. - Позже поговорим. На тебе - город!
        - Тела…
        - Не переживай, я приберусь здесь.
        - Обыщите их хорошенько.
        - Не волнуйся! Мне не впервой обыскивать трупы. Поторопись.
        Я кивнул и не стал спорить. Забросил на плечо несколько набитых патронташей, забрал из письменного стола коробку с револьверными патронами и обвел взглядом офис. Вроде ничего не забыл? Нет, все нормально. Распахнул дверь - и вдруг из темноты грохнул выстрел. Пуля ударила в дверь и расщепила одну из досок.
        Коробка с патронами выпала из рук, раскрылась, и патроны покатились по полу. Ну что за день такой невезучий?! Едва успел отшатнуться, как послышался лошадиный топот, и по улице пронесся всадник. За ним скакали две лошади с пустыми седлами. Дьявол тебя возьми! Еще один «часовщик»!
        - Откуда он взялся?! - рявкнул Роберт. - Я же проверял!
        - Дьявол! Не знаю!
        Полнолуние - это очень плохое время для побега! Даже для таких наглых, как этот парень, который скакал по улице, пригибаясь к лошадиной шее. Почти не оборачиваясь, выстрелил в нашу сторону, но больше для устрашения, чем пытаясь попасть в цель.
        Луна светила так ярко, что дома отбрасывали резкие тени на эту укрытую снегом землю. В нашем мире таких картин не увидишь - там слишком много лишнего, искусственного света! Я бросился на веранду, опустился на колено. Ствол винчестера на парапет…
        Не торопись, Алекс… Не торопись!
        Да, я не люблю стрелять в спину, но он не должен уйти!
        Выстрел! Черт побери! Промазал! Еще один выстрел! Опять мимо!
        Парень пригнулся еще ниже, почти сливаясь со своей лошадью. Еще немного - и ведь уйдет! Уйдет, сука! Свернет на боковую улочку, нырнет в спасительную тень - и уйдет!..
        И тут выстрелил кто-то еще!
        Невидимый, но очень меткий…
        Беглец даже не вздрогнул, а просто сполз на бок и скатился на землю. Еще несколько метров его волокла за собой лошадь - сапог зацепился за стремя. Лошадь замедлила бег и наконец остановилась, недовольно скалясь, выгибая шею и переступая на месте.
        Я даже не знал, как реагировать на этот выстрел. Все произошло слишком быстро! Вжался в стену и замер. Стрелка не видел, но, что он здесь и никуда не ушел, знал. Чувствовал. Кожей чувствовал. У меня даже волосы на затылке встали дыбом, как у волка, на которого открыли охоту.
        - Мистер Талицкий!
        - Какого черта… - только и мог вымолвить я.
        Нет, этого не может быть! Этот голос ни с кем не спутаешь! В стылом, морозном воздухе он звучал как серебряный колокольчик. Еще мгновение, и от соседнего дома отделилась человеческая фигура.
        - Катрин?!
        - Да, это я. Будьте так любезны, Алекс, не начните стрелять…
        - Какого черта… Что вы здесь делаете?!
        - Дышала свежим воздухом. Добрый вечер, Алекс! Добрый вечер, мистер Грин!
        - Добрый вечер, мэм… - Судя по голосу старика Роберта, он был поражен не меньше.
        На веранду поднялась Катрин Фишер. В мужском костюме и с винчестером в руке. На поясе висел широкий патронташ с револьверной кобурой. Ничего себе вечер начинается…
        - Не волнуйтесь вы так, господа! - сказала она и улыбнулась. - Поверьте, я не собираюсь стрелять или брать вас в заложники. Меня… Меня попросили присмотреть на вами.
        - Присмотреть?!
        - Понимаю: это, возможно, звучит для вас не слишком приятно. Вы фраппированы? Ну же, Алекс! Не будьте таким букой! Право слово, это сейчас выглядит совершенно излишним.
        - Вы кто? - выдавил я.
        - Алекс… Это звучит даже неприлично. Катрин Фишер-Бестужева, если запамятовали.
        - Но…
        - Давайте оставим разговоры на потом, хорошо? Когда все закончится. Алекс, вы, если не ошибаюсь, собирались навестить моего дядюшку?
        - Да… - кивнул я и даже охрип от удивления.
        - Вот и прекрасно. Ступайте, а мы с мистером Грином пока уберем весь этот беспорядок.
        - Лошадей…
        - Разумеется. Лошадок мы поставим в конюшню Там, если не ошибаюсь, еще есть места.
        Больше слов у меня не нашлось. Да и откуда взяться этим словам, если за последние несколько часов произошло столько, что другому на целый год хватит? Поэтому я не стал терять времени, подхватил две винтовки и совершенно автоматически прикоснулся рукой к шляпе:
        - Миссис Катрин… Мистер Грин… Благодарю вас.
        В каждом мире - свои привычки и традиции. Когда-то в банк входили несколько человек в масках и опустошали сейфы под выстрелы и жалобные крики посетителей. Делали это почти не таясь и не заботясь о возможных последствиях. Дело простое, привычное, хоть и довольно рискованное. Грабители вели себя попросту, можно сказать, без фантазии. Не было нужды взрывать сейфы, рискуя повредить содержимое, если кассир еще жив. Если он хотел таким и остаться, то сам открывал сейф. Молча…
        Это уже потом стали грабить по ночам, делая подкопы или разнося стены в клочья, подложив приличное количество динамита. В нашем мире эти методы канули в Лету, и банки теперь взламывают компьютерные гении. К счастью, наша реальность осталась по ту сторону невидимого барьера. Здесь грабят по старинке, и грабители скорее всего заявятся завтра, на рассвете.
        Банк начинает свою работу в восемь часов. Бьюсь об заклад, что мальчики будут точны как хронометр! Да, здесь не принято грабить ночью - из города уходить слишком сложно, а спрятаться негде. Тем более что Брэдли перед самым отъездом распустил слух, что завтра вечером в город приедут мальчики мистера Джекобса, чтобы помочь мне с охраной города… Так что… или завтра утром, или никогда!
        Я шел по улице и шалел от пережитого этим вечером. В голове царил совершеннейший бардак. Скрипел под ногами снег. Полнолуние… Длинные черные тени вместе с этим серым, предзимним сумраком, который растекался по опустевшим улочкам. Он был похож на мистическое существо из потустороннего мира. Будто из темноты сочилось что-то ужасное.
        Характер города раскрывается не только в его жителях. Именно в пустоте его настоящая сущность. Вот и здание банка… Я обернулся и свистнул. Из соседней подворотни вышел человек.
        - Привет, Алекс!
        - Привет, Крис. Как дела?
        - Пока все тихо.
        - Все верно, - кивнул я, - здесь банки по ночам не грабят.
        - Я слышал выстрелы. Если бы не твой приказ…
        - Ты все сделал верно. Ты готов?
        - Еще бы! Замерз уже от этой готовности. Что случилось?
        - Ничего особенного. Наш старый мистер О'Хара завтра получит трех новых клиентов. Пошли, нечего время терять. Где Моретти?
        - Уже на месте.
        48
        Щелк… Щелк… Щелк… Сержио сидел по левую руку от меня и задумчиво крутил барабан револьвера. Спокойно, неторопливо, будто четки перебирал. Мы засели в коридоре, который ведет в банковское хранилище - укрепленную комнату с мощной блиндированной дверью и большим штурвалом. Три замка и потемневшая от времени латунная пластинка с надписью: «Patterson & Son Company».
        Коридор прямой и довольно широкий - около двух с половиной метров. Посередине есть две двери, ведущие в небольшие кладовые, которые используют для хранения ценных вещей и документов. В конце коридора, рядом с сейфом, лестница на второй этаж, где находится кабинет управляющего. Если что-то пойдет не так, то сможем там укрыться. Надеюсь, что до этого не дойдет и наш план сработает. Иначе этот коридор превратится в усыпальницу для трех самонадеянных безумцев.
        Обычный, ничем не примечательный банк. Единственное, что недавно появилось в этом заведении, - мешки, наполненные песком. Вот за этими мешками мы с Сержио и устроились. Крис сидит рядом с дверью, которая ведет в зал. В банке Ривертауна всего два окошка для обслуживания, но сегодня одно из них закрыто. Может, наш план и не самый лучший, но другого у нас нет. Медленно тянулось время. Очень медленно.
        Не знаю, можно ли это назвать везением, особенно если учитывать возможные жертвы, но все началось именно так, как мы и предполагали. Послышался лошадиный топот, и через мгновение, дребезжа стеклами, стукнули входные двери. С небольшим опозданием звякнул дверной колокольчик. Кожаный шнурок слишком длинный, вот он и звенит чуть позже, чем положено.
        - Всем стоять! Это ограбление!
        Невидимый грабитель рявкнул так громко, что я чуть не вздрогнул. Началось! Сержио Моретти оскалился и положил ствол винчестера на мешок с песком. Крис прильнул к стене, рядом с дверью. Только бы успеть, только бы успеть…
        - Куда ты дернулся, тварь? Стоять!
        - Да, сэр…
        - Ты что-то не понял? Деньги и ключи от сейфа! Быстро!
        Еще несколько голосов. Грубые мальчики. Нам повезло, что в начале дня клиентов почти не бывает. Люди приходят позже, часам к девяти, а то и десяти. Голос клерка… Парень он умный и, как выяснилось, очень смелый. Смелый, будто бессмертный. Прав был Шварц: «Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны, - смерть иной раз отступает от них!» У меня бы поджилки тряслись от страха, а он играет свою роль четко, как по нотам. Давай, парень, не зли бандитов! Веди к сейфу, мы их встретим! Еще немного. Кто-то выругался. Дверь распахнулась.
        Крис, стоящий за дверью, схватил клерка за сюртук и дернул его в сторону, уводя с линии огня. Выстрел! Еще один! Два наших выстрела - мой и Сержио - слились в один залп. Бандит, застывший в проеме, даже ничего не понял. Он умер. Упал как подкошенный. Крис выстрелил куда-то в зал и поволок клерка за ящики.
        От дверей до нашей импровизированной баррикады около трех метров. Мы с Моретти стреляли в проем, отгоняя ничего не понимающих бандитов. Они быстро пришли в себя, и раздались ответные выстрелы. Несколько пуль ударило в мешки.
        Заржали лошади. Раздался чей-то удивленный крик, и началось… Снаружи послышались выстрелы. Их было слишком много для этой кучки оборванцев. Это значит… Это значит, что мистер Брэдли с парнями включились в игру. Наше дело сделано. Почти.
        Главное - не лезть под пули и не пропустить бандитов в коридор. У них теперь только две дороги - сидеть в зале, рискуя получить от нас пулю, или пытаться вырваться наружу, где их вежливо примут шериф с ребятами Темпеста. Добро пожаловать в ад, парни! Не знаю, сколько продолжалась перестрелка. Полчаса? Нет, пожалуй, меньше. Она то вспыхивала с новой силой, то замирала, чтобы через мгновение взорваться новыми выстрелами.
        Глупо описывать перестрелку. Это драка. Ты стреляешь - в тебя стреляют. В этом нет и не может быть ничего привлекательного. Наконец все крики и выстрелы стихли. Наступила тишина, но ее сложно назвать мирной. Иногда раздавался жалобный стон, медленно переходящий в предсмертный хрип. Он затухал, и опять становилось тихо. Противное чувство. Будто весь мир замер и с напряжением ждет очередных выстрелов, страданий и смерти.
        Через несколько минут послышались тяжелые шаги. Кто-то вошел в банк. Хрустнули осколки разбитого стекла. Еще несколько секунд, и раздался голос Марка Брэдли. Черт побери, как же я был рад его слышать!
        - Парни, вы там как, живы?! Хватит бездельничать!
        - Живы! - усмехнулся я и поднялся на ноги. Хотел отряхнуть одежду от пыли, но потом только рукой махнул.
        Большой Крис, сидящий на ступеньках лестницы, устало улыбнулся и привалился к стене. Рядом с ним банковский клерк. Живой.
        - Тогда вылезайте. Я слишком стар, чтобы ползать по этим развалинам. Намусорили, как бродяги. Тьфу, смотреть противно. Ну что ты будешь делать… Мебель всю разломали.
        Шериф проворчал что-то еще, как всегда, недовольно и очень неприлично. Я перебрался через поваленный шкаф и вышел в зал. Неплохо мы здесь постреляли - все стены в пулевых отметинах. Остатки деревянной мебели и дверные рамы выглядели так, словно над ними потрудились жуки-древоточцы. Большие здесь насекомые… Аккурат сорок пятого калибра.
        Хороший сегодня день, солнечный. Даже немного странно, учитывая, что на дворе стоит конец ноября. Через разбитые стекла врывался яркий свет и подсвечивал бесконечный танец невесомой пыли.
        - Рад тебя видеть, Алекс, - сказал шериф и сбил шляпу на затылок.
        - Марк… Уж я-то как рад! Ты даже представить себе не можешь! Что с бандой?
        - Это ты у меня спрашиваешь? - Он усмехнулся и кивнул мне за спину: - Приятель, ты завалил самого Сида Кларка!
        - Что мне оставалось делать? Он забыл постучаться. Не люблю хамов. - Я пожал плечами и вытер пот с лица. Несмотря на прохладную погоду, было жарко, а рубашку хоть выжимай.
        - И почему я не удивлен?.. - протянул Марк. - Даже Роджер Темпест… говорил, что ты самый везучий сукин сын на всем западном побережье! Хоть и настоящий джентльмен.
        - Где он?
        - Роберт? - переспросил Брэдли, потом замолчал и даже отвернулся. - Жаль, но старина Темпест погиб. Нарвался на пулю. Ему не повезло. Так уж получилось…
        - Зачем он приехал? Он же должен был только забрать этих каторжан, и все!
        - Темпест заявил, что не пропустит такой вечеринки, и вот…
        - Вечеринка? - переспросил я и почувствовал, что сводит скулы. - Это больше похоже на детский утренник.
        - Брось, Алекс! Не вздумай себя винить! Роджер - старый вояка и прекрасно знал, на что шел! Такая у нас работа, приятель. Чем раньше ты это поймешь, тем больше у тебя шансов выжить. Иначе будешь рваться под пули - и когда-нибудь поймаешь одну из них.
        - Что с Фоули? Взяли?
        - Увы… - шериф недовольно дернул щекой, - единственный из бандитов, кому удалось вырваться. Паскуда! Хитрый, как лис! Остальных положили прямо перед банком. Разумеется, за исключением тех, - Марк кивнул на тела в зале, - которых вы убили. Где Крис и Сержио?
        - Живые. Сейчас вылезут. Что у тебя?
        - Не считая Роджера, еще двое убитых из числа брикстоунских ребят.
        - Стив?
        - Ранен. Доктор говорит, что рана тяжелая, но Палмер сильный парень. Будем надеяться, что он выкарабкается. Старика вот нашего… не уберегли.
        - Грина?
        - Его убили прямо на пороге нашей конторы. Бандиты, как понимаю, хотели найти тебя, но нарвались на старика. И какого дьявола он там забыл? Сидел бы у себя дома… старый бездельник. Он успел уложить двоих, но потом сам получил пулю в живот.
        - Роберт был хорошим человеком. Что с Катрин?
        - Катрин? - удивился шериф. - Откуда мне знать? Учительницы в эти игры не играют.
        - Да, ты, конечно, прав…
        - Вот еще что, Алекс. У нас в конюшне стоят три чужих лошади, а в офисе куча разных трофеев свалена прямо на мой письменный стол. Я ничего не хочу спрашивать, но среди них я заметил револьвер Грэга Джойса. Они что, приезжали к нам в гости?
        - Я же был в банке…
        - Апекс… - устало отозвался Брэдли, - ты хороший парень, но врать не умеешь.
        - Они искали моего брата. Мистер Грин убил двоих, а третьего застрелил я сам, когда он попытался скрыться. Вчера вечером.
        - Вот! - Шериф ткнул пальцем в закопченный пороховой гарью, исчерченный пулями потолок и обнял меня за плечи. - Это уже больше похоже на правду, чем фальшивый лепет: «Не знаю, и меня здесь не было…» Не переживай, по этому поводу никто не станет плакать и размазывать по лицу слюни. Спишем убитых на бандитов. Пошли на свежий воздух. Здесь слишком пыльно.
        Сначала мы перевезли Стива Палмера и вызвали к нему всех наших медиков. Потом обыскивали и убирали трупы. Под занавес трагикомедии прибежал взмыленный мэр и потребовал подробного отчета о происшествии. Судя по пыли, в которой был измазан его сюртук, наш бравый градоначальник ползал по квартире на пузе и прятался под диваном.
        Брэдли не стал ничего объяснять, а просто послал жирдяя… В общем, далеко послал. Отсюда не разглядеть. Даже в хорошую погоду. Брикстоунские ребята помогли нам собрать трофеи, убрать тела бандитов, а потом ушли в гостиницу, чтобы отдохнуть и отоспаться перед обратной дорогой. Жители? Что жители…
        Когда выстрелы утихли, то начали появляться зеваки, которые держались на приличном расстоянии и вытягивали шеи, чтобы рассмотреть батальную картину во всех подробностях. Близко никто не подходил, и правильно делал. Разные случаи бывают. Порой и среди бездыханных трупов находился какой-нибудь раненый, который решал продать свою жизнь подороже. Поэтому контроль и еще раз контроль. Арестованных не было: раненых бандитов достреливали, а мертвых оттаскивали в сторону для опознания. Кроме убитого мной Сида Кларка нашлось еще несколько человек, чьи фотографии украшали плакаты в нашем участке.
        Старик О'Хара и мистер Кацман объявили временное перемирие и резво принялись за работу. Все верно - трупов на всех хватит. Еще и останется. Потому что тело Сида Кларка заберут в Брикстоун, чтобы предъявить губернатору. Если честно, то очень сомневаюсь, что отвезут целиком. Скорее всего отрежут голову, а тушку оставят зверью. Ладно, это уже не так важно.
        Хотел встретиться с Катрин и поговорить о ночном происшествии, но сил не было. Меня словно выпили. Досуха. Катрин жива, и это прекрасно. Видел ее фигурку в толпе горожан, которые пришли на площадь. Она стояла в стороне и успокаивала своего всклокоченного и покрытого пылью дядю. Женщина перехватила мой взгляд и покачала головой. Хорошо, я не настаиваю. Потом - значит потом. Время терпит.
        Домой я вернулся лишь спустя сутки после этой заварушки. Понимаю, у вас накопилось много вопросов. Откуда здесь взялся Марк Брэдли и как он с ребятами сумел вернуться из Брикстоуна? Давайте поговорим завтра? Сегодня из меня плохой рассказчик.
        49
        Вошел во двор и присел на заснеженную лавочку. Знал, что надо стряхнуть это вязкое оцепенение и подняться, чтобы смыть пороховую копоть, запах крови и пота, но сил уже не было. Я что-то подустал от смертей и трупов… Сидел и молча таращился на белоснежную землю. Достал из кармана сигару. Дым ударил в голову, как хороший глоток бренди. Да, выпить бы мне не помешало. Хотя бы для того, чтобы унять эту мелкую и противную дрожь. Зачерпнул пригоршню снега, вытер лицо. Немного помогло, но лихорадка никуда не исчезла.
        - Алекс…
        Я поднял голову и увидел миссис Грегори. Она подошла и села рядом, как-то скорбно и очень по-старушечьи сложив руки на коленях. Если подумать, то мы с ней почти ровесники. Что такое разница в несколько лет? Пыль…
        - Да, миссис Грегори.
        - Меня зовут Сильвия.
        - Сильвия… Красивое имя.
        - Приготовила вам горячую воду. Знала, что захотите умыться после этого… - она запнулась и сделала небольшую паузу, - после этого ужаса.
        - Это не ужас, Сильвия. Это моя работа.
        - Я рада, что вы остались целым и невредимым.
        - Да, мне слегка повезло.
        Она провела ладонью по моей руке и поднялась. Как это все глупо…
        Заснуть не получилось, как ни старался. Напряжение последних дней не отпускало. Я прокручивал в мозгу события, искал ошибки, но это лишь усугубило нервозность. Понимал, что лучшего плана не было и не могло быть, но это слабое утешение при таких потерях. Что сделано, то сделано. Как говорил один литературный персонаж: «Сегодняшний день обмену не подлежит». Как и вчерашний, и позавчерашний. Как и вся наша жизнь, состоящая из бесконечной череды поступков, которые находят отражение в нашем будущем. Единственное, в чем я мог обвинить себя, так это в смерти старика Грина. Это по моей вине он остался ночевать в конторе и первым нарвался на бандитов. Если бы не эти «часовщики», то все могло быть иначе.
        Шериф? Да, конечно… я ведь обещал вам рассказать о его «чудесном» возвращении, не так ли? Операция началась с письма Роджеру Темпесту, который взял нескольких своих ребят и сел на последний рейс. Капитан устроил парней в каюте для особо важных персон, и они просидели в ней безвылазно до самого Ривертауна. Никто даже не подозревал, что на борту находится группа вооруженных людей.
        Марк Брэдли с Чаком и Стивом Палмером демонстративно поднялись на борт, и весь наш городок был уверен, что в Ривертауне остался лишь один законник - Алекс Талицкий. На обратном пути, примерно в пятидесяти километрах от города, пароход спустил на воду шлюпку и высадил ребят на берег. Вместе с ними сошли и парни Темпеста, кроме троих, которые остались на борту, чтобы сопроводить каторжников в Брикстоун.
        На берегу их поджидали ребята мистера Джекобса с лошадьми. Они вернулись в город поздней ночью и незадолго до рассвета заняли позиции в одной торговой лавке, чьи окна выходили на центральную площадь. Что случилось потом, вы уже знаете. Бандиты напали на банк, Сид Кларк был убит, а потом в дело вступила тяжелая артиллерия в виде шерифа и его друзей. Вот и весь план. Простой, как хозяйственное мыло, но тем не менее сработавший на девяносто девять процентов. Сработал бы и на сто, но Билл Фоули сумел убежать. Я не стратег и не тактик, но, как показывает практика, именно такие бесхитростные операции обычно проходят по плану.
        С Катрин Фишер мне удалось поговорить через несколько дней, когда вся эта шумиха немного улеглась и город перестал гудеть, как растревоженный улей. Подгадал время перед концом занятий и пришел в школу. На ступеньках меня чуть не сбили с ног здешние ребятишки. Веселые и хитрые мордашки. Я бы сказал, что они ничем не отличаются от детей из нашего мира, но это будет неправдой. Здешние дети более крепкие. Пусть они и питаются не всегда досыта, но жизнь их быстро приучает к самостоятельности.
        - Алекс… - Женщина стояла рядом с учительской трибуной и перебирала книги. Она опять превратилась в очаровательную красотку, по которой сохнет большая часть мужчин Ривертауна.
        - Добрый день, Катрин.
        - Я уже думала, не дождусь вашего визита.
        - Мы хоронили наших друзей.
        - Да, конечно… Я понимаю.
        - Если бы не вы и мистер Грин, то… - начал было я, но она подняла руку, и мне пришлось замолчать.
        - Не здесь. Будьте так любезны, проводите меня домой.
        После встречи с покойным мистером Джойсом и его предсмертным откровением о путешественниках из иного мира я был готов услышать все что угодно. Все, но только не это. Катрин Фишер оказалась одним из сотрудников Пола Брикмана и никаких общих дел с «часовщиками» не имела. Помните газетное объявление: «Детективное бюро Брикмана - пока вы спите, мы работаем»? Вот именно. Здешние пинкертоны.
        Бюро вело расследование разбойного нападения на Вустерский экспресс, и следы привели в Ривертаун. Здесь Катрин быстро поняла, что шериф Брэдли - единственный человек, который может поставить точку в этом деле, но наш любвеобильный мэр, поклоняющийся губернатору, постоянно мешает работать. Когда по городу пронесся слух, что парни отбывают в Брикстоун, она поняла, что мне будет нелегко, и вот решила прикрыть мне спину.
        Все просто и без особых затей. Не стану скрывать, я был рад, что здесь нет очередной загадки, над которой придется ломать голову. Видимо, я и правда слегка устал, если в каждой истории мерещатся происки невидимых врагов, которые только и мечтают, чтобы взять в плен кого-нибудь из рода Талицких. Здесь все наоборот - обычные криминальные игры. Жизнь бьет ключом… черт бы ее побрал.
        - Не знаю, поможет ли это вашему начальству, Катрин, но среди трофеев было найдено ожерелье. Марк Брэдли утверждает, что оно довольно дорогое и в наших краях такого не сыщешь.
        - Да, я уже знаю.
        - Вот как? Откуда, если не секрет?
        - Одна моя подруга… - женщина немного замялась, - дружна с мистером Палмером. Он рассказывал о вашей находке. Я отправила письмо в Брикстоун, и если мои догадки окажутся верными, то сюда прибудет кто-то из центрального офиса с документами на изъятие этой вещи. Разумеется, с выплатой некоторой награды.
        - Удивительно, - покачал головой я.
        - Что же вас так удивило? - Она улыбнулась.
        Красивая у нее улыбка. Милая.
        - Учительница - и вдруг полевой агент Брикмана…
        - Мой покойный супруг работал в этом агентстве со дня его основания. Когда я решила уехать из Вустера, то шеф предложил мне совместить приятное с полезным и присмотреться к вашему городу. Если быть откровенной, то…
        - То поначалу вы подозревали меня, - усмехнулся я. - Верно?
        - Да, вы правы. Судите сами, Алекс: вы пришлый и никому не известный человек. Многие местные дамочки считают, что вы…
        - …какой-нибудь душегуб, который скрывается от правосудия.
        - Вы не ошиблись. Можно мне задать вам один вопрос?
        - Разумеется.
        - Почему вами заинтересовались «часовщики»?
        - «Часовщики»… - Я пожал плечами и даже не нашелся с ответом. Врать не хотелось, а всей правды не скажешь. - Их больше интересует мой родной брат, но причины не назову, не знаю.
        - Значит, он действительно существует, этот таинственный братец?
        - Да, конечно.
        - Надеюсь, вы его разыщете. Если вам потребуется помощь моих коллег, то я могу дать рекомендательное письмо к нашему шефу. Он человек прямой и никогда не откажется помочь. Чем-то напоминает вашего Марка Брэдли.
        - Буду вам очень благодарен, Катрин. Я ваш вечный должник.
        - Оставьте, Алекс! Эти земли иных отношений не терпят.
        - Одиночки здесь не выживают, - кивнул я.
        - Вы правы. Мой покойный супруг говорил, что чем дальше на север, тем люди теплее и приветливее. Видимо, поэтому я не люблю южан.
        Пожалуй, я опять забегу немного вперед и сообщу, что рекомендательное письмо к Полу Брикману получил. Даже не думал отказываться. Мало ли куда меня забросит, а лишними такие знакомства не бывают.
        Оставшийся путь мы о делах не говорили. Не о чем было говорить. Поэтому болтали о каких-то пустяках, наслаждались солнечной погодой и свежим снегом. Зима уже заявила свои права на эти земли и отступать не собиралась. Стоял легкий морозец. Градусника под рукой не было, но по ощущениям - где-то около десяти градусов ниже нуля. Приятный мороз, если так можно выразиться. Проводил Катрин домой и откланялся.
        На обратной дороге хотел навестить Стива, но не смог к нему пробиться. Это было очень потешное зрелище, если опустить саму причину визита. Стив Палмер квартировал у одной почтенной вдовушки. Старушка была изрядно туга на ухо, что позволяло Стиву приводить домой подружек и не заботиться о последствиях и возможных слухах. Так вот - когда я подошел к дому, то увидел нескольких заплаканных дамочек и хозяйку, которая стояла на веранде и, перекрикивая женские вздохи, сообщала всем собравшимся, что мистер Палмер чувствует себя неплохо. Разумеется, настолько, насколько это возможно при его ранениях.
        Два дня спустя после этого разговора я сидел в конторе и заполнял очередные бумаги. Нужно было отправить отчет в Брикстоун с подробным описанием уничтоженных бандитов. Если принять во внимание мои скромные способности в каллиграфии, то это занятие можно назвать настоящей пыткой. Я уже второй раз переписывал первую страницу, стараясь не посадить очередную кляксу.
        Снаружи, насвистывая веселую песенку, стучал молотком плотник, устраняя последствия перестрелки. Даже новые стекла вставили взамен разбитых. В офисе было пусто и холодно, несмотря на жарко натопленный камин. Через полчаса пришел шериф. Он распахнул дверь, посмотрел на опустевший стул старика Грина и поморщился.
        - Доброе утро, Марк.
        - Ни черта оно не доброе, Алекс.
        - Что-то случилось?
        - Нас ждут в мэрии. Собирайся, пойдем узнаем, чего хотят эти жирные ублюдки.
        - Не думаю, что нас похвалят, - пожал плечами я. Поднялся и взял шляпу с вешалки.
        - Финансовые воротилы Брикстоуна не погладят мэра по головке. Как ни крути, но банк чуть не ограбили, пока он угождал причудам губернатора. Я готов поставить жалованье, что мэр захочет свалить вину на тебя и меня.
        - Как бы не так! Он же собственными руками оставил его без охраны!
        - Вот именно! - подтвердил Марк и усмехнулся. - Ты полагаешь, что это что-то изменит?
        - Пошли они в…
        - Наш губернатор жалуется на геморрой, но это не болезнь, а наши чиновники, которые не вылезают из его сиятельной задницы. Идем, получим свою порцию упреков и обвинений.
        50
        Брэдли не ошибся. Наш мэр визжал как недорезанная свинья, обвиняя шерифа во всех мыслимых и немыслимых грехах. Ему охотно поддакивал судья, который даже не пытался стереть со своей морды подленькую ухмылку. Разве что не хрюкал от удовольствия. Ну да, конечно! Стив тяжело ранен, и наш заслуженный рогоносец считает себя отмщенным! До смерти ведь рад, скотина! Марк Брэдли слушал вопли, и только желваки гуляли по скулам. Наконец ему надоело, и он дернул губой, словно оскалился.
        - Хватит! - рявкнул Марк, обрывая причитания мэра.
        - Что?!
        - Мне надоело слушать этот бред! Пусть я лишусь работы, но выскажу несколько идей на этот счет! Вы - двое ублюдков, которые пытаются спасти свои шкуры. Из-за вашей жадности и чинопочитания бандиты решили, что могут ограбить банк. Погибли Роберт Грин и Роджер Темпест! Стив Палмер тяжело ранен! Доктор говорит, что он вряд ли поправится!
        - Я очень сожалею…
        - Сожалеете? - переспросил Марк и зло прищурился. - Значит, вы сожалеете… Вы даже не вспомнили об их гибели! Между тем эти парни не испугались бандитов, пока вы прятали свои задницы в мэрии.
        - Вы слишком далеко зашли, шериф… - прошипел Бишоп. < - Ваше своеволие…
        - Скорее ваша тупость, сэр! Сами спровоцировали это нападение, не оставив мне выбора! Мы были вынуждены поставить эту ловушку бандитам!
        - Вы забываетесь!
        - Иди в задницу, урод!.. - сквозь плотно стиснутые зубы процедил Марк.
        - Что?!
        - Извините! Хотел сказать - идите в задницу, сэр! С меня хватит! Я ухожу.
        - Куда, позвольте спросить?!
        - Если вы не поняли, сэр, то я оставляю должность шерифа Ривертауна. Можете передать этот пост своему зятю, если он не обделается от страха.
        Может, и немного театрально получилось, но так уж вышло - мы, даже не сговариваясь, потянулись за своими звездами. Сняли значки и положили их на стол. Марк пересилил себя и вежливо прикоснулся к шляпе:
        - Сэр…
        Я не стал утруждать себя хорошими манерами. Не настолько вежлив. Молча смотрел на этих идиотов и ждал новых оскорблений. Хотелось заехать им в морду, но это уже слишком грубо.
        - Вы уходите?! - взвился мэр. - Прекрасно!
        - Да, ухожу…
        - Вы, Талицкий, тоже уходите?! - Толстяк повернулся ко мне.
        - Разумеется. Вы что, еще не поняли?
        - Вон!!! Оба!
        Мэр шипел и брызгал слюной, но мы уже не слушали. Вышли из дома и остановились на ступеньках. Неторопливо закурили и осмотрелись по сторонам. Стоял легкий морозец, а снег под ногами похрустывал и словно намекал, что пора бы немного встряхнуться: жизнь еще не кончилась.
        - Слава богу… - протянул я.
        - Что так?
        - Не придется заканчивать этот проклятый отчет для Брикстоуна.
        - Вот бездельник… - покачал головой Брэдли и усмехнулся.
        - Не люблю бумажную работу.
        - Чем думаешь заняться? - равнодушно, будто о погоде, спросил Марк.
        - Пожалуй, отправлюсь в Форт-Росс, - пожал плечами я.
        - Вот так сразу и поедешь? - хмыкнул он.
        - Ну как сразу…
        - Даже не пообедав?
        - Нет, не сразу. Есть одно дельце, которое надо закончить. Хочу прогуляться немного. На юго-запад, в сторону Вустера. Надо разыскать нашего общего знакомого и вернуть должок за старика Грина и Темпеста. Нехорошо покидать округ Ривертаун, не расплатившись.
        - Один отправишься?
        - Сержио Моретти и Большой Крис говорили, что составят мне компанию, если решусь на эту поездку. Они тоже горят желанием выпотрошить Билла Фоули.
        - Хм… - обиженно буркнул Марк. - Меня, значит, не приглашаешь?
        - Даже не сомневался, что ты присоединишься, - парировал я. - Разве не так?
        - Вот сукины дети…
        - Да, сэр! - улыбнулся я. - Так что? Едешь?
        - Пожалуй. Тряхну стариной.
        - Вот и славно… Пойдем что-нибудь съедим и навестим Стива.
        - Если пробьешься через толпу желающих, - улыбнулся Брэдли.
        - Да, ты прав…
        Стив Палмер своим ранением окончательно покорил город. Точнее - его прелестную половину. Даже добряк доктор, и тот начинал ворчать, когда навещал больного. Как только он переступал порог, то был вынужден отвечать на многочисленные вопросы заплаканных дамочек. Еще немного, и в нашем Ривертауне появится женский клуб, вроде «добровольных сиделок мистера Палмера».
        Брэдли немного погорячился, когда сообщил мэру о тяжести ранения Стива. Да, ранен, но не смертельно. Тем более что я отдал ему приличное количество антибиотиков из своей аптечки и убедил не рассказывать о них доктору. Надеюсь, он недолго будет валяться в постели. Или наоборот - долго, но в компании очередной милашки, которая будет утешать нашего рыжего героя.
        - Тогда начнем собираться. Только зайдем чем-нибудь перекусим. Я жутко голоден.
        - Ты обжора, Талицкий.
        - У меня был хороший учитель.
        Сразу уехать не получилось. Крис попросил нас задержаться на две недели, чтобы он мог съездить на родительскую ферму и передать деньги. Семья у них большая, и без заработка Криса им пришлось бы довольно туго. Пожалуй, это даже хорошо, что не уехали. Кто знает, как развивалась бы эта история, уйди мы из Ривертауна на два дня раньше…
        В тот день я копался в своей комнате, разбирая вещи и готовясь к отъезду. Перебирал пожитки, прикидывал свои возможности и подсчитывал, хватит ли мне денег добраться до Форт-Росса. Казначей мэрии, скрипя зубами, произвел расчет за работу. Выплатил не только жалованье, но и награду за убитых бандитов, которых мы прихлопнули. Разумеется, не за всех, а только за тех, кто находился в розыске.
        Награду за Сида Кларка попытались задержать. Да, власти всегда были прижимисты на этот счет. Особенно когда дело касалось их собственных ошибок, как это было в истории с Кларком. Слава богу, что расчет я получал вместе с шерифом. Он без лишних разговоров, сгреб кассира за надушенный галстук и пообещал кастрировать, не отходя от кассы. Деньги были выплачены. Чеком.
        Кроме того, по совету Марка Брэдли, я немного потратился. Заплатил пятьдесят монет и получил патент, который стал моим первым документом в этом чужом для меня мире. Для этой грамоты вместо обычной бумаги использовали велень или, если вам будет угодно, тонкий пергамент из телячьей кожи.
        Наверху красовался герб Ривертауна - голова оленя в обрамлении дубовых листьев. Чуть ниже вычурной вязью написано, что Алекс Талицкий является официальным охотником за головами. Под этим тщательно выписанным текстом шло описание моей персоны. Рост, вес, телосложение, цвет глаз, стрижка. Даже шрам на щеке упомянули. Две размашистых подписи и гербовая печать.
        Деньги, которые были получены за убитых бандитов, мы разделили на всех участников этой заварушки. После дележки доля каждого из нас составила около пятидесяти марок. Да, это немного, но триста марок мы отправили семье Темпеста. Реализация трофеев дала еще по двести марок каждому, не считая разной мелочи. После недолгих размышлений я закрыл счет в «Юго-Западном», получив на руки полторы сотни. В итоге всех финансовых операций у меня собралось ровно пятьсот семьдесят марок. Увы, но кассу Фоули найти не удалось. Там, по словам Марка Брэдли, могло быть около десяти тысяч марок. Заманчивый кусок.
        Сто пятьдесят можно было сразу вычеркнуть, потому что без двух хороших лошадей в такую дорогу лучше не отправляться. Еще пятьдесят ушло на упряжь и два седла - простое и вьючное. Сорок марок - продукты и боеприпасы. В сухом остатке - триста тридцать марок, которые я разменял на тридцать золотых десяток и небольшую кучку серебра.
        Винчестер, револьвер. Своего «Миротворца» упрятал поглубже в баул. Символично, но что уж теперь… Убрал и забыл. Вместе с разборной винтовкой - трофеем, доставшимся от Грэга Джойса. Два ножа, топорик… и голова на плечах. Целая и, слава богу, невредимая. Я почти заканчивал паковать вещи, когда раздался стук в дверь и послышался голос хозяйки:
        - Алекс, к вам посетитель!
        - Ко мне? - удивился я. Распахнул дверь и увидел, что Сильвия просто сияет.
        - Да, к вам, - мне показалось, что еще секунда, и женщина запрыгает на одной ножке, как маленькая девочка, которая больше не в силах скрывать важную новость, - он ждет внизу, в гостиной. Он себя не назвал, но… вы лучше спуститесь сами, хорошо?
        - Нет, не может быть…
        - Вы совершенно правы, Алекс. Вы с ним… вы очень похожи!
        Я сбежал по ступеням и увидел бородатого парня в меховой парке. Он обернулся на шум, прищурился и широко улыбнулся. Черт меня побери!..
        - Шурка!
        - Старый бродяга! Влад…
        Мы сидели в гостиной и разговаривали. Тактичная миссис Грегори приготовила легкий ужин и решила заглянуть к подруге. Влад сидел, нежился в тепле и уюте. Судя по всему, его дорога была не самой легкой. Пусть это и не русские земли, но зима есть зима. Он крутил в руках чайную ложечку и рассказывал о своих приключениях. Не буду их пересказывать. Это долго и скучно. Разговор затянулся до вечера. О чем говорили? Если честно, то личные вопросы остались в стороне. Есть более важные проблемы, чем наши детские воспоминания и вздохи о потерянном времени. Влад рассказывал, а я слушал.
        - Долго не смогу пробыть в Ривертауне, - сказал Влад. - Поверь, если бы не объявление, которое ты дал в «Брикстоун кроникл», то я бы вообще здесь не появлялся. Паршивое место! Нужно добраться до твоей закладки, и как можно быстрее. Я и так потерял слишком много времени в этой дыре. Надо выбираться отсюда!
        - Не переживай, Нобелевская премия от тебя никуда не убежит. - Несмотря на некоторое облегчение, что-то мне не давало покоя. Еще непонятное чувство. Резануло и исчезло. Знать бы, что именно.
        Он начал что-то объяснять, срываясь на долгие научные рассуждения, которые мне были непонятны и откровенно скучны. Начинал понимать, что передо мной сидит незнакомый мне человек. Да, это Владислав Талицкий, мой брат-близнец, но… Он чужой. Совершенно чужой для меня человек. Равнодушный к окружающим. Сидел и занудливо перечислял мои ошибки, все больше распаляясь и злясь, что я смотрю на это как на бред умалишенного.
        51
        - Ты что-нибудь знаешь о людях, которых называют «часовщиками»?
        - Доводилось, - кивнул я.
        - Встречал или только слышал? - осторожно поинтересовался Влад.
        - Видел пару раз. Так себе… ничего особенного.
        - Последнее время они заинтересовались моей персоной. Эти парни чертовски упрямы и могут заявиться в Ривертаун в любой момент.
        - Три «часовщика» уже приходили по твою душу, но, увы, погибли, - я пожал плечами, - от шальной пули. Места здесь, сам знаешь, глухие. Провинция!
        - Очень надеюсь, что это не ты их…
        - Мне помогли, но я тоже… приложил к этому руку.
        - Саша, ты что, самоубийца? Уже и так дел наворотил, что… Ты не представляешь… Черт побери! Говорил же Иванычу, что надо тщательнее готовить людей!
        - Влад, извини, что именно тебя не устраивает? - прищурился я. Мне уже слегка надоел нравоучительный тон. Братские чувства хороши, пока находятся в положении равновесия.
        - Саша, ты обязан был думать только о порученном тебе задании, а не вмешиваться в эти местечковые разборки! Ты - нравится или не нравится, хочешь или не хочешь - участник научной экспедиции, а не киношный Уайт Эрп! Ты обязан, подчеркиваю, обязан следовать правилам, которые приняты в научном мире. Никаких эмоций, чувств, глупых предпочтений, никакого воздействия на существующую реальность и никакой самодеятельности. Ты есть - и тебя нет. В экспедиции обязан собирать информацию! Собирать! Это наука, а не шутовской балаган! - Влад чуть не сорвался на крик.
        Вот уж никогда бы не подумал, что у брата может быть такой противный голос. Даже не голос, а визг. Писклявый и вечно недовольный, как у базарной торговки. Неожиданно мне захотелось подняться и уйти, если не сказать больше - появилось желание набить ему морду и отправить головой в сугроб, чтобы охолонул немного.
        - Погоди, братишка…
        - Саша, ты был обязан думать только о своем задании!
        - Стоп! - Я положил руку на стол. - Остановись и послушай.
        - Ну как ты не понимаешь? - не унимался он.
        - Заткнись! - не выдержал и рявкнул я. - Заткнись и слушай сюда… Мне, Влад, на твои проекты - плюнуть и растереть. Я пришел спасать брата, и не спрашивай, как именно это вышло. Мне предложили работу, и, если не ошибаюсь, я честно выполнил свою часть контракта. Закладка на месте, а ты сидишь передо мной, живой и здоровый. Все остальное меня не интересует. Понимаю, что ты просидел здесь три года, а нервы не железные. Просто немного иначе представлял эту встречу. Без твоих нравоучений и невнятных претензий.
        - Извини, Саша, я немного вымотался…
        - Все нормально, - отмахнулся я и обнял ладонями кружку с чаем. - Ты просто слишком нервный для ученого, который рванул в параллельный мир.
        - Сидел здесь, как Робинзон на острове. Поговорить, и то было не с кем.
        - Что, даже друзей не нашел за три года?
        - Какие друзья, Шура?! Что за бред? Ты же познакомился со здешними жителями! Они готовы убить любого!
        - Еще скажи, что ты ни разу не стрелял в человека…
        - Ты можешь мне не верить, но ни разу! Это дилетантщина какая-то! Мы пришли в этот мир с другой целью! Ты вообще понимаешь, где находишься?!
        - В «призраке» или «хищнике».
        - Вот! - Он торжествующе поднял палец, подчеркивая бесконечную важность этого вполне очевидного факта.
        - Называй этот мир как угодно, но здесь живу!' обычные люди. Они так же любят и так же ненавидят, как и в любом другом месте.
        - Саша… - он даже скривился, - что это за лирика?
        - Ладно, забудь… Лучше расскажи про этот мир. Чем он так тебя зацепил, что ты рискнул сюда переправиться?
        - Саша, это не просто параллельный мир!
        - Я уже понял.
        - Понимаешь, какое дело… - он задумался и провел рукой по бороде, - если мне удастся установить закономерность связи с «призраком», то откроются огромные перспективы! Я уже не говорю о находках, которые здесь попадаются.
        - Ты что, инопланетян обнаружил?
        - Кого? Ах, этих… - Влад покачал головой. - Нет, никаких летающих тарелок и зеленых человечков не встретил. Разве что позеленевших от пьянки старателей. Они как в Форт-Росс возвращаются, то первый месяц из запоев не выходят.
        - Пьют, говоришь?
        - Пьют. - Он кивнул и презрительно скривил губы. - Совершенно дикие места и люди. Правда, именно там нашел еще одну аномалию. Неподалеку от Форт-Росса.
        - Очередную аномальную зону?
        - Можно сказать и так. В следующий раз можно открыть портал именно туда.
        - Почему ты так уверен?
        - Нашел кое-что. Долго объяснять. Оставлю тебе карту, на которой отмечена моя заимка. Я выкупил этот участок у вдовы погибшего старателя. Долина с озером…
        - Просто мечта мизантропа, - ухмыльнулся я, но он не отреагировал и продолжил свои объяснения:
        - Сделал некоторые расчеты… В общем, туда будет проще пробиться, чем на это озеро.
        - Зачем все это? - спросил я.
        - Видишь ли, «призрак» может стать проходом в другие параллельные миры, о которых мы знаем, но наладить связь не получается. Этот мир универсален! Он вторгается в любую реальность, понимаешь? Еще не понятен сам процесс захвата, но у меня есть несколько идей.
        - Если бы только в реальность… - задумчиво протянул я.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Мне кажется, Влад, что «призрак» может вторгаться не только в параллельные миры.
        - Куда еще?
        - Извини, я не ученый, конечно, но неподалеку от Брикстоуна я встретил одного старика. Он был малость не в себе, и это понятно, но…
        - Ну-ну!..
        - Мне показалось, что он из нашего мира, но из другого времени.
        - Ты хочешь сказать…
        - …что «призрак» не только по мирам ползает, но и по времени.
        - Нет, это невозможно! - Влад даже привстал от удивления.
        - Если бы мне год назад сказали про иные миры, я бы тоже сказал, что все это бред, но тем не менее я здесь.
        - Черт побери! Надо как-то проверить… Нет, это невозможно! Это скорее всего еще какой-то попаданец из параллельного нам мира.
        - Вот вернешься и проверишь. Тем более что это не трудно. Вот, держи…
        - Что это?
        - Тот самый Георгиевский крест. Старик перед смертью почему-то меня вспомнил. Не спрашивай, почему он это сделал - не знаю. Просил передать этот крест мне. На нем есть номер. Фамилию запишу. Проверишь по архивам. Глядишь, что-нибудь и отыщешь.
        - Невероятно… Дай только мне домой вернуться, и я обязательно решу эту задачу! Все остальное - мелочи! Теперь ты понимаешь, почему здешние люди нам неинтересны?
        - Следуя твоей логике. Влад, надо пройти мимо утопающего.
        - Если это отвлекает тебя от дороги - да.
        - Интересный взгляд на вещи. Смотришь на мир, как на подопытного кролика.
        - Я простой ученый.
        - Ну да, конечно. Ты простой ученый, а я простой переводчик, который решил таким образом немного подзаработать. Ладно, проехали…
        - Так что случилось с «часовщиками», Саша? Есть опасность с ними столкнуться на озере?
        - Они умерли. Надеюсь, ты не боишься покойников? Тогда и бояться нечего. Пожалуй, это единственное, что тебе следует знать. - Я поднялся из-за стола. - Пошли спать, Влад. Завтра нам надо уходить.
        - Почему завтра? Откуда такая срочность?
        - Потом я буду занят.
        - Погоди немного! Покажи на карте, где находится твоя закладка. - Он достал из сумки карту нашего округа, испещренную пометками.
        - Вот здесь, - ткнул пальцем я.
        - Удачно тебя выбросили, - ухмыльнулся он, - почти рядом с моим тайником.
        - И что там у тебя? Машина времени?
        - Спасательная капсула.
        - Вот как… - Я не выдержал и засмеялся.
        - Что?
        - Мою капсулу было приказано уничтожить.
        - Видимо, для того, чтобы ты не передумал, - сухо заметил Влад.
        На следующий день мы отправились в небольшое путешествие. Я предупредил Брэдли, что уеду на несколько дней, чтобы «проводить» брата. Марк ничего не спрашивал. Окинул Влада взглядом и молча кивнул. Снега выпало не так много, мороз был легким и даже приятным. Лошади не вязли в снегу, и вся поездка напоминала мне загородную прогулку. Чувства? Никаких. Эмоций тоже не было. Как-то все прошло слишком просто и буднично, если не учитывать событий в Ривертауне. Через два дня мы добрались до распадка и нашли тайник Влада. Капсула была точной копией моей.
        Оказалось, что проблема - в конструкции. При перемещении Влада сгорели приборы-компенсаторы, которые оказались слишком слабыми. Эти приборы ослабляли силовые поля «призрака», что и позволяло операторам, сидящим в нашем мире, открыть портал и вырвать спасательный модуль из цепких лап этой «призрачной» реальности.
        В посылке, которую я протащил в этот мир, было шесть блочков, которые нельзя было установить на капсулу, но можно было разместить вокруг нее. По кругу, на расстоянии трех метров от спасательного модуля. Не спрашивайте о технологиях - понятия не имею. Мы долго возились на поляне, расчищая ее от кустарника и утаптывая снег. Наконец все было закончено, и мы устало присели на валежник. Влад вытер рукой раскрасневшееся лицо и уже в который раз повторил наставления:
        - Безопасная зона - около пятидесяти метров, но лучше не рискуй и отойди подальше.
        - Не переживай! Как только включу эти штуки, то сразу рвану в Ривертаун!
        - И будь осторожен с «часовщиками».
        - Если увижу, то буду стрелять первым.
        - Господи, как хорошо! - Он даже повеселел. - Домой…
        - Дом - это прекрасно, - кивнул я.
        - Шурка, ты тут особо не расслабляйся! Работы - непочатый край. Ты все запомнил?
        - Да.
        - Саша, я не хочу на тебя давить, но от этого зависит очень многое!
        - Твоя Нобелевская премия?
        - Не юродствуй! От этого зависит не только мое будущее, но и твое возвращение!
        - Это уже ближе к истине.
        - Я вернусь, - пообещал Влад.
        - Вернешься, - равнодушным тоном ответил я, и, надеюсь, это прозвучало не слишком фальшиво. - Конечно, вернешься! Куда ты теперь денешься?
        Что было дальше? Ничего необычного. Помог Владу забраться в капсулу и закрыть люк. Бросил взгляд на компенсаторы, расставленные вокруг модуля, и поспешил отойти подальше в сторону и укрыться за холмом. Через десять минут что-то прилично грохнуло, да так, что снег осыпался с деревьев. На месте капсулы чернело выжженное пятно. Все… Влад отправился домой. Как это оказывается просто - путешествовать между мирами! Даже немного завидно.
        Эпилог
        Через неделю, едва на востоке забрезжил рассвет, к моему дому подъехали два всадника, которые вели за собой вьючных лошадей. Сержио Моретти и Крис. Не прошло и минуты, как в конце улицы появился Марк, верхом на своем кауром жеребце. Пегая кобылка, нагруженная дорожными баулами, неторопливо трусила следом. На улицах было пустынно, а редкие свидетели нашего отъезда удивленно таращились на отставного шерифа и даже забывали снять шляпу.
        Парни собрались в дорогу и, судя по всему, настроились на долгое путешествие. Я закончил седлать лошадей, перебросил сумки и убрал в чехол винтовку. На крыльце дома стояла Сильвия. Она выглядела расстроенной. Покрасневшие глаза, припухшие веки…
        - Берегите себя, Алекс… Если надумаете вернуться, то я буду искренне рада вас видеть.
        - Благодарю вас, - я прикоснулся к шляпе, - мэм.
        - Не переживайте так, миссис Грегори! - обратился к ней Брэдли и улыбнулся. - Мы присмотрим за вашим «мальчиком» и постараемся вернуть его живым и здоровым.
        Женщина кивнула и даже попыталась улыбнуться.
        - Возвращайтесь. Все.
        - Прощайте, миссис Грегори!
        Мы неторопливо выехали из Ривертауна и направились на юго-запад. Нас ждала долгая дорога. Как там говорил мой визави? «Право вернуться»? Может, и так, но в этом мире никто не скажет, что будет завтра или послезавтра. Здесь живут одним днем, и знаете, что я вам скажу? Это, наверное, правильно.
        notes
        Примечания
        1
        Прекрасная эпоха (фр.).
        2
        «Покой вечный» (лат.): название и первые слова католической заупокойной молитвы.
        3
        «Разыскивается!» или «Вознаграждение!» - за поимку или ликвидацию преступника (англ.).
        4
        Суета сует, и всё суета (лат.).
        5
        Песня из к/ф «Небесный тихоход».
        6
        Очень любезно с вашей стороны (фр.)

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к