Сохранить .
Наместник Урала Константин Назимов
        Охранитель #4
        Иван Чурков не стремился делать карьеру. Всячески противился, чтобы его называли преемником и наследником царя Тартарии. Однако жизнь сама вносит коррективы. Да и как отказаться и предать тех, кто надеется на помощь? Вот только с императрицей и ее окружением сплошное недопонимание. Того и гляди, произойдет раздел империи. Очень этого наместник Урала, которого начали называть хозяином Сибири, не желает. И тем не менее уже почти треть территории империи под его началом. Обстановка же в России продолжает накаляться: Альянс четырех трясет оружием и готов развязать войну, активизируются революционеры… И приходится трудиться, решая множество проблем, да и дела, коих предостаточно, начиная от медицины, производства оружия и заканчивая драгоценными изделиями. И при этом чуть ли не на каждом шагу заговоры, интриги, встречи с красивыми и коварными дамами. Естественно, не обходится и без стрельбы…
        Константин Назимов
        Охранитель. Наместник Урала
        Пролог
        Кутаюсь в полушубок из овчины, или, как его еще называют, бекешу. На голове шапка из лисы, на ногах унты. Да, обувку мне мой мастер с завода подарил, когда я в тридцатиградусный мороз заявился с проверкой в ботинках на тонкой подошве. Посмотрел на меня дед, головой покачал, а потом и сказал:
        - Иван Макарович, ты уж прости старика, что советую, но негоже так зимой разгуливать, дай мерку с ноги снять, нормальную обувку сделаю.
        Семену Поликарповичу за шестьдесят годков перевалило, работяги его уважают и прислушиваются, он один из ведущих специалистов на заводе, на все руки мастер. Мне его с большим трудом удалось уговорить на меня работать, но зато теперь нарадоваться не могу. Спорить с ним не стал, Поликарпыч предварительно распорядился, чтобы мне водки полстакана налили, для сугреву, как он выразился. Потом и мерку с ноги снял, а через неделю принес мне обувку на дом. Честно, на такой обуви, если наладить ее производство, легко можно состояние сколотить! Да и обычными унтами такую вещь язык не поворачивается назвать: сапоги ручной работы, на меху, из изумительной кожи - не больше и не меньше.
        В Екатеринбурге провел всю осень и зиму, сейчас на дворе уже март одна тысяча девятьсот шестого года. Но погода похожа на февральскую; как же радует, что оделся тепло! Еще вчера светило солнышко и топило снег, на дорогах образовалась слякоть и колеи. Сегодня же - колючий ветер со снегом, температура резко упала - холод собачий! Извозчик еще медленно правит, да лошадка с трудом ногами в снегу перебирает. Настроение не радостное, за это время так и не сумел запустить в серию автоматы. То одно, то другое, но качества на выходе нет! Понимаю, что факторы разные, расходы огромные, а за последний месяц у меня всего три нормальных автомата! Три!!! И то не факт, что они в бою себя нормально покажут.
        А начиналось-то как все хорошо: рассчитывал, что за пару месяцев производство налажу, да в Москву отправлюсь. Нет, не выходит ни хрена! Правда, с лекарственными препаратами и оказанием помощи населению дело обстоит замечательно. Мои тридцать аптек уже обеспечивают деньгами патронный и оружейный заводы. А еще необходимо и в соседних городах создавать аптекарские пункты, да и на запуск местной газеты имеются планы. Но в первую очередь - оружие, а с его производством не все так просто. Станки-то с большой погрешностью, детали приходится напильником дорабатывать. Уже кажется, что все получилось, а стрельбу не проходит, по разным, к сожалению, причинам.
        Ничего, десяток автоматов у меня есть, сейчас вот еще три штуки везу, дай бог, чтобы хотя бы два испытания прошли. Наверное, стоит обстреливать оружие на заводе, но не хочу, чтобы патроны и автоматы в одном месте находились. Охрану своих заводов организовал таким образом, чтобы и деталь не вынесли. Нет, при желании могут стащить, но выгода от этого призрачна. В охранении стоят служивые, спасибо Еремееву, он сумел с местным полковником найти общий язык, и тот мне своих людей дал. Да и толку-то от тех деталей, если к ним патроны нужны… А риск у рабочих велик: если попадутся на воровстве, то не только лишатся работы, на которой получают в месяц минимум пятьдесят рублей, что соответствует окладу околоточного надзирателя и почти вдвое больше обычной зарплаты рабочего, но еще и срок на каторге схлопочут. Да и не так много у меня рабочих, а подбирался каждый человек, за которого могли поручиться…
        - Приехали, Иван Макарович! - отвлек меня от дум возница.
        - Спасибо, Гриша, - поблагодарил я его и выбрался из саней; взял мешок с оружием и к дому потопал, но напоследок сказал: - На сегодня свободен.
        - Понял, ваше высокоблагородие! - расплылся в улыбке Григорий.
        Завтра он вновь к дому приедет; если решу никуда не ехать, то отпущу. Гриша у меня «персональный водитель саней», получает не так много, зато может подхалтурить, когда отпускаю.
        - Иван Макарович, - распахнул передо мной дверь Александр и, широко зевнув, продолжил: - Что ж вы меня-то с собой не взяли?
        - Саша, ты явился под утро, да еще и не один, - мрачно ответил я. - Сколько раз просил, чтобы девиц сюда не таскал?
        - Бес попутал! - прижал к груди руку бывший помощник Анзора. - Да и дамочке некуда идти было: в казино проигралась, расстроилась, пришлось утешить.
        Войдя в прихожую, принялся раздеваться, мысленно ухмыляясь: наш разговор с помощником повторяется примерно раз в неделю. Девки сменяют одна другую, но более чем на ночь не задерживаются. Беспокоиться-то нечего, ведут они себя тихо, правда, случается, что стонут барышни под помощником громко и с мыслей сбивают. Оружие храню в сейфе и оружейной комнате, вскрыть их возможно, но медвежатники, взломщики сейфов, к нам не сунутся. Среди данной категории личностей проведена беседа, и на нашем доме стоит табу от местного воровского авторитета и начальника полиции. Нет, залетные могут пожаловать, но они не спецы, их бояться нечего, да и в доме в обязательном порядке кто-то находится.
        - А чего, твоя дама сердца еще не ушла? - нахмурился я, рассматривая женское пальто на вешалке.
        - Гм, Иван Макарович, хотел насчет Анны поговорить, - отвел взгляд в сторону Александр.
        - Только не говори, что она у нас поселится, - отрицательно покачал я головой.
        - Нет-нет, не беспокойтесь, - замахал тот руками. - Она за свою матушку просит, та болеет чем-то.
        - Пусть приводит, посмотрю, - устало ответил я, понимая, что спорить нет смысла.
        Время от времени кого-нибудь просят посмотреть и излечить. Увы, далеко не всегда могу помочь, но стараюсь никому не отказывать.
        - Э-э-э… Иван Макарович, дело еще в том, что за лечение, если такое потребуется, они заплатить не смогут: в долгах как в шелках, - поморщился Александр.
        Ага, уже предупреждает, а то один раз попался на том, что за свою очередную пассию платил, а я обиделся.
        - Посмотрю, что можно сделать, пусть приходят, - повторил я. - Распорядись, чтобы кофе сделали и перекусить, продрог с дороги.
        - В кабинет? - уточнил Александр.
        - Да, - кивнул я, надевая тапки.
        Ходить по дому в ботинках и гробить ноги не желаю, а ведь большинство в данное время считают, что тапочки носить не позволяет им этикет. Кто я такой, чтобы спорить?
        Пью кофе, просматриваю газеты. Вести из столицы доходят с небольшим опозданием, благодаря телефонной и телеграфной линиям мы не так и сильно отстаем от жизни. Новости с каждым днем все хуже, под вопросом день начала боевых действий против Германии и Австро-Венгрии. Можно считать, что война начата без стрельбы: официальное объявление еще не сделано, но войска приведены в боевую готовность. Ждут, когда снег сойдет и, наверное, дороги подсохнут. Всевозможные революционные движения головы повысовывали, воду мутят и народ на улицы выводят с дикими лозунгами. Ларионов с ног сбился, выискивая шпионов и выдворяя дипломатов из империи. С Вениамином Николаевичем связь поддерживаем, не часто, но раз в пару недель перезваниваемся. Ротмистр удручен, что императрица упрямится и не дает применить силу против распутинцев и меньшевиков с анархистами. Для меня странно, но большевики не слишком активны, у них скромные выступления и редкие листовки, а известные личности, которые правили бал в моем мире, и вовсе не на слуху.
        Выпил кофе, выкурил папироску, но внутренняя дрожь не проходит: замерз, несмотря на то что одет был тепло. И, главное, в настоящие морозы такого не ощущал, как сейчас. Возможно, простыл, или во всем виновата влажность; наверное, стоит принять горячую ванну или рюмку коньяка. Нет, последний вариант отринул, этак можно спиться, с учетом того, что вечерами иногда наношу визиты местной знати. Увы, но от общения никуда не деться, необходимо поддерживать отношения и продолжать налаживать связи. Нет-нет да и приходят на званые ужины интересные личности. Вчера вот познакомился с мануфактурщиком из Омска, кое-какие планы на его продукцию в голове отложились, но пока нет свободных денег. А потом, отчетливо для себя уяснил: лучше ходить по гостям, нежели тех принимать у себя, в особенности семейства с девицами, ищущими себе партию. Пока удачно от посягательств на свою постель и кошелек отбиваюсь, а физиологические потребности, когда припрет…
        - Разрешите? - В дверях кабинета показалась служанка.
        Опять меня с мысли сбили, прервав размышления и воспоминания.
        - Чего хотела, Надежда? - спросил я женщину, отвечающую за чистоту и порядок в доме.
        - Иван Макарович, - вздохнула служанка, - с жалобой я. Опять Александр Анзорович, все простыни изорвали да комнату после ночи в непотребном виде оставили.
        Да-да, помощник у меня взял отчество своего наставника; каждый раз, когда об этом слышу, то непроизвольно улыбка наползает. В бумагах-то Жало значится как Александр Петрович Иванов! Кстати, еще одна проблема: Саша просил ему паспорт на другие отчество и фамилию выправить. Правда, какую фамилию решил мой помощник себе взять - не представляю и для чего ему это понадобилось - тоже. Обещал я похлопотать перед начальником полиции, да как-то все время забываю.
        - Купи новое белье, если старое в негодность пришло, - пожал я плечами.
        - Да?.. - Служанка помялась, но кивнула: - Хорошо.
        Она стоит и уходить не спешит, что странно, как и надуманная проблема с бельем. В свое время уже давал ей указания, чтобы по пустякам не беспокоила. До сего дня за служанкой ничего подобного не замечалось. Женщине лет под сорок, муж ее Гриша меня возит, двое детей, младший недавно воспалением легких переболел, но в легкой форме. Пацану я помог, но он бы и сам справился.
        - Что-то еще? - озадаченно поинтересовался я.
        - Никаких приказаний не последует? - почтительно уточнила Надежда.
        - Нет, - развел я руками.
        - Может, сегодня ужин сделать праздничный?
        - С чего бы это? - удивился я такой настойчивости, но на всякий случай посмотрел на перелистной календарь.
        Записей на сегодняшний вечер совсем немного, да и то все под вопросом. Переться к живущей по соседству семье купца никакого желания, у того аж три дочери-девицы на выданье. У жены заместителя градоначальника именины, прием она устраивает, но ходят слухи, что муженек проворовался и в опалу губернаторскую попал. Да и толком с Софьей Константиновной, так именинницу зовут, не знаком, мероприятие можно пропустить.
        - Так вы давно дома не ужинали, Иван Макарович! Все в бегах да заботах, отдыхать-то нужно… - сказала служанка.
        - Пожалуй, ты права, сегодня дома останусь, - согласился я.
        - Вот и хорошо, а я уж расстараюсь! - обрадовалась Надя. - Могу идти? Дел невпроворот!
        - Иди, - удивленно кивнул я ей.
        Женщина ушла, я постучал пальцем по столешнице в задумчивости, пытаясь сообразить, с чего бы это она так засуетилась, но причины не нашел, махнул рукой да со вздохом выложил из мешка автоматы. Как и ожидалось, оружие имеет ряд недостатков, до промышленного производства еще очень далеко.
        - Мля, похоже, придется где-то станки другие закупать, - ругнулся я себе под нос, с трудом разбирая оружие.
        Некоторые детали снимать трудно, другие же, наоборот, слишком легко выходят из своих штатных мест. Достал оружейную смазку, но она мало помогла: одна надежда, что в процессе эксплуатации детали притрутся, если автоматы пройдут стр?льбы. Снарядил магазины патронами, придирчиво каждый осмотрев. Нет, к боеприпасам у меня претензий нет, производство отлажено, да и не настолько автоматный патрон отличается от винтовочного, с этой стороны нет проблем. Спустился в подвал и в тире начал пристрелку. У первого же автомата повело ствол (после трех выстрелов), второй автомат заклинило (перекос патрона), третий стрелять отказался (ударник короткий). Из трех всего один смог до ума довести, тасуя детали. Короткая очередь, одиночные выстрелы - без нареканий. Переписал номера основных деталей, с которыми оружие заработало, а потом и арсенал свой открыл. Чертова дюжина автоматов у меня, пристреляны и, надеюсь, смогут не в одном бою выдержать. Убрал в хранилище автомат и закрыл свой склад. В подвале оборудована комната с сейфовой дверью, ох как матерились работяги при установке… Зато теперь мне не страшны воришки.
Правда, Жало как-то снисходительно к запорам отнесся, прокомментировав:
        - Иван Макарович, это от честных людей! Медвежатник вскроет.
        - Так сделай так, чтобы взломщики сейфов это место стороной обходили, - хмыкнул я в ответ.
        - А нечем им тут поживиться, - усмехнулся в ответ мой помощник. - Новое оружие? Да оно им как зайцу пятая нога, головной боли много, а сбыть некому!
        - За границу, - пожал я плечами.
        - На это никто из нашей братии не пойдет, - отрицательно махнул тот рукой. - Потом против себя же повернется.
        Не стал с ним тогда спорить, в чем-то он прав, есть гордость за империю, и врагам даже от воров ничего не светит. Правда, в любой среде найдется кто-то, кто на деньги позарится или взгляды переменит. Если у политических окажется взломщик сейфов, а тем, в свою очередь, пообещают что-то за доставку моего оружия, то не уверен, чем дело кончится.
        Сел за стол и при свете лампы принялся просматривать свою записную книжку, где номера основных деталей автомата, из которых собран мой арсенал. Да, не так давно принялись маркировать основные узлы, на которых это возможно. Уже сейчас понятно, что нарезной ствол получается на единственном станке из всех. И так почти все основные детали! Как же жаба душит приобретать станки! Но они нужны как воздух, без них не выйти на планируемую мощность!..
        - Иван Макарович! Вас к телефону! - показался в дверях помощник.
        - Что-то срочное? - поинтересовался я.
        Когда я в тире, или, как еще называем это место, оружейной, то беспокоить по пустякам никому не дозволено, даже если губернатор с визитом соизволит пожаловать.
        - Вениамин Николаевич вас слышать изволят, - ответил мне Саша.
        И чего это от меня ротмистру в такое время понадобилось? Обычно с ним вечерами созванивались. Телефонных аппаратов у меня два, что по нынешним меркам - роскошь и причуда. Телефонисты даже отговаривали, мол, сигнал теряться будет, помехи, да и подслушать при желании можно, сняв трубку с параллельного аппарата. Но я настоял, чтобы один телефон поставили в холле, а второй в кабинете.
        - У аппарата, - сказал я в трубку, быстрым шагом придя в холл, чтобы не заставлять долго ждать Ларионова.
        - Иван Макарович, долго ты, - попенял мне ротмистр по телефону, а потом удивил распоряжением: - Находись дома, никуда не отлучайся. Хорошо?
        - А что-то случилось? - поинтересовался я.
        - Нет; потом поймешь, - донеслось сквозь трещащие помехи.
        - Ладно! Сегодня и не собирался никуда! - крикнул я в трубку.
        Ларионов что-то неразборчиво ответил, после чего связь прервалась. Н-да, хреново тут со связью, обрывы частые, помехи… Одного понять не могу: с чего он попросил меня дома оставаться?
        - Смотрю, твоя дама ушла, - кивнул я на вешалку, где уже нет женского пальто.
        - Так она за матушкой отправилась, - пожал плечами тот.
        В этот момент раздался мелодичный звонок в дверь.
        - О как она быстро! - восхитился Александр и отправился встречать свою даму сердца на пару ночей.
        Дверь у нас основательная, дубовая, но имеется небольшое окошко с двойным стеклом, чтобы можно было увидеть гостя. Так вот, мой помощник увидел посетителя, споткнулся и почему-то на меня оглянулся, а звонок продолжает заливаться.
        - Да открывай же ты! - сказал я Александру.
        Глава 1
        Неожиданный визит
        В холл вошел ротмистр Ларионов, собственной персоной, с которым мы не так давно по телефону говорили. Своим появлением он не только Александра озадачил, но и меня: уж кого-кого, а Вениамина Николаевича увидеть не ожидал.
        - Ну и погодка! - поежился ротмистр, отряхивая с шинели снег. - Уши чуть не отморозил! Иван, чего ты так на меня уставился? Приветствую! - Он протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал.
        - Ты какими судьбами? - не удержался я от вопроса.
        - Ха, решил тебя врасплох застать и посмотреть, чем занят, - усмехнулся Ларионов, повесив на вешалку шинель и фуражку. - Смотрю, ты, словно дед, в тапочках по дому ходишь. Неужели радикулит?
        - Удобно мне так, - покачал я головой. - В гостиную или в кабинет? Кофе, коньяк, закуски или плотный обед?
        - Кофе с коньяком, - ответил ротмистр, подумал и добавил: - Поговорить нужно.
        - Тогда в кабинет, - кивнул я, но прежде посмотрел на своего помощника: - Саша, ты все слышал?
        - Иван Макарович, не переживайте, все в лучшем виде исполню и у дверей постою, чтобы любопытные уши не грели, - закивал тот головой.
        Молча направился в сторону кабинета, мысленно усмехнувшись. Подслушивать в доме никто не станет, слуг мало, но помощник хочет находиться в курсе событий. Готов поспорить на что угодно - Александр сделает все возможное, чтобы услышать наш с Ларионовым разговор.
        - Иван, как ты тут? Смотрю, обустроился хорошо, - зайдя в кабинет и осматриваясь, сказал Ларионов.
        - Не жалуюсь, - пожал я плечами и кивнул на кресло: - Присаживайся.
        - Похожу пока, если ты не против, ноги согрею, - стал прохаживаться по кабинету ротмистр. - В Москве-то уже, почитай, весна, заморозки еще случаются, но метелей нет.
        Мундир на Ларионове парадный, правда, без наград. И для чего он так вырядился? Впрочем, это не важно, больше интересует, где он свои вещи оставил. Не мог же в такое путешествие без багажа отправиться! Почему не предупредил о прибытии? Мы с ним где-то неделю назад созванивались, он и словом не обмолвился, что в гости собирается. Или что-то произошло нехорошее?
        - Вениамин Николаевич, а в столице ничего плохого не случилось? - не выдержав его вышагиваний и демонстративного молчания, спросил я.
        - Стоит Москва, все с ней хорошо, как и с нашими близкими и знакомыми, - ответил он мне. - Недавно видел Симу с Анзором, ваши дела идут замечательно, аптечная сеть получила популярность. Портейг какие-то новые препараты изобрел, Коротков новшества придумал, а Иоффе внес значительные изменения в рентгеновскую установку и замыслил что-то из ряда вон выходящее.
        - И что там Абрам придумал? Подробнее можешь сказать?
        - Не-а, далек от ваших медицинских терминов, - отрицательно махнул рукой ротмистр. - Мне даже Анзор пытался втолковать, но я ничего не понял, да и голова другим забита.
        - Катька-то там как, случайно, не знаешь?
        - Нормально твоя сестрица себя ведет, согласилась стать подружкой невесты, - потер щеку Ларионов. - Кстати, коль разговор об этом зашел, то у меня к тебе просьба. - Он посмотрел на меня и шмыгнул носом.
        - Озвучь, - попросил я, не понимая, чего это он вдруг смутился.
        Ротмистра редко можно в смущение вогнать.
        - Гм, Иван, ты бы не мог стать шафером на нашем с Мартой венчании? - спросил он меня.
        - Почту за честь! - склонил я голову и даже попытался щелкнуть каблуками, забыв, что тапочки на ногах. - Поздравляю! Но не думаю, что ты проделал такой путь, чтобы меня на свою свадьбу пригласить. Кстати, когда намечено сие знаменательное событие?
        - Начало лета, с точной датой еще не определились.
        В кабинет зашла служанка, неся поднос с легкой закуской, следом за ней появился Александр, держащий в руках бутылку коньяка и кофейник. Женщина украдкой бросала взгляды на моего гостя, но свою работу делала исправно. Надя расставила тарелки, чашки и бокалы на столике, после чего обратилась ко мне:
        - Иван Макарович, что-нибудь еще прикажете?
        - Спасибо, Надежда, но пока нам ничего не нужно, - покачал я головой.
        - А можно мне еще на кухню привлечь пару человек? Боюсь, сама не успею все приготовить к праздничному ужину, - попросила служанка.
        - Да мы с Вениамином Николаевичем не особо к еде требовательны, - озадаченно ответил я ей, но ротмистр вмешался:
        - Разреши ей, Иван, негоже на кухне в одиночку готовить.
        - Да? - переспросил я, а потом медленно кивнул и посмотрел на свою служанку: - Хорошо, поступай как знаешь, тебе виднее.
        Как только мой помощник и служанка покинули кабинет, ротмистр налил себе кофе, а на бутылку коньяка указал:
        - Убери, пока не время.
        Он явно что-то скрывает, да и причину своего визита еще не назвал. Какое-то нехорошее у меня предчувствие. Устроились мы в креслах, напротив друг друга, и потягиваем кофе, но ротмистр не спешит заводить беседу.
        - Читал в газетах, что обстановка накаляется. Война неизбежна? - спросил я, решив первым начать разговор.
        - Да, к сожалению, - поморщился Ларионов. - Больше тебе скажу: с каждым днем все труднее держать руку на пульсе внутренних дел империи. Враги в буквальном смысле слова завалили деньгами оппозицию и революционеров. Доходит до абсурда, когда мои люди узнают, что получают жалованье меньше, чем какой-то боевик. Про высшие чины и говорить не приходится.
        - Э-э-э, что-то про высшие чины не понял, - озадачился я.
        - А чего непонятного? - удивился ротмистр. - Министров покупают, правда, надо отдать должное, в основном из-за шантажа. Находят больные места и бьют по ним.
        - Это как?
        - Один чиновник, занимающий высокий пост в министерстве, проворовался, документы достались немецкому агенту, ну тот стал шантажировать, чтобы работал против нас. Сумма воровства оказалась невысокой, пришел он ко мне, покаялся и пожалился, агента поймали, но у того немецкий паспорт, пришлось выслать. Неделю назад заместителя градоначальника Москвы изловили, когда он передавал информацию о численности гарнизона и вооружения резиденции императрицы. Уже еле передвигается, старый козел, но в пьяной оргии задушил девицу, а второй нанес серьезные травмы. Его сразу в оборот взяли, пообещали преступление замять, да еще и денег за работу отвалили в размере десяти тысяч. Понимаешь, о чем говорю?
        - Догадываюсь, - согласно кивнул я.
        Не так давно прикидывал, как бы сам поступил на месте врагов. Да, все банально и просто: подкуп, шантаж и заманчивые идеи с лозунгами. Последние не легко вложить в головы успешных людей, для купцов и чиновников необходимы другие приоритеты. Нет, если они мало чего достигли, а амбиции высоки, то мозги можно запудрить. Но те, кто уже немалого достиг, с ними такой фокус не пройдет, нужны деньги, большие, и гарантии, пусть и надуманные.
        - Одна надежда на военных, там с предателями и шпионами совсем другой разговор, - продолжил ротмистр.
        А вот с таким подходом я не соглашусь. Человек, будь то рабочий, министр или военный, всегда остается человеком, со своими пороками и желаниями. Нет, если он честен и присяге верен, то никто не сможет с панталыку сбить, но ведь в семнадцатом году моего времени многие офицеры перешли на сторону революции. Кто-то подался в бандиты, кто-то сбежал, но были и такие, кто последнюю каплю крови за присягу отдал. Впрочем, там и здесь - совершенно разные истории. Офицеры белой армии присягали царю и отечеству, но Николай Второй отрекся, а защищать отечество предполагалось от внешних врагов, а не от своего народа. Н-да, не хотел бы оказаться в подобной ситуации. Когда развернулась кровавая междоусобица, то там уже никто о деньгах не задумывался, за редким исключением. Кстати, а наверное, зря, у царской России из моего времени имелись огромные золотые запасы и счета в иностранных банках. Если бы кто-то сумел часть этих средств пустить на нужды народа, то ничего бы и не случилось… наверное. Впрочем, даже когда все дошло до черты, тоже многое мог решить «презренный» металл, но его старались сохранить на
будущее… или в свой карман положить.
        - Вениамин Николаевич, - закурив, сказал я, - военные - да, на них необходимо полагаться, но лишь на проверенных, да и то… - махнул рукой и фразу не закончил.
        - Доверять-то хоть кому-нибудь нужно… - тяжело вздохнул ротмистр.
        - Это понятно, но каким ветром ты тут оказался?
        - Решили посмотреть и последовать твоему совету, создать место, где можно управлять империей, - медленно проговорил Ларионов, внимательно следя за моей реакцией.
        Ну, объяснение принимаю, хотя есть у меня немного обиды на Ольгу Николаевну, императрицу-матушку… Гм, она далеко не матушка, а привлекательная молодая женщина. Н-да, чем-то она меня зацепила, смог сам себе признаться, правда, такое заключение сделал, когда размышлял о том, чтобы на день рождения к императрице приехать. Находясь в Екатеринбурге, даже билет почти купил, но от здания вокзала велел править на патронный завод. Эх, знатный я там тогда разнос устроил! Управляющего к чертям выгнал, да еще пару охранников. Ибо перед тем беспрепятственно прошел на территорию, никто у меня документов не спросил и не остановил, охрана издали крикнула, мол, к кому, на что я в ответ буркнул, мол, воровать иду. Прошел через цех, под ногами грязь, патроны складируются навалом, с крыши капает… Одни матюки остались. Технику безопасности там не только не соблюдали, но даже о такой не слышали.
        Правда, сам во многом виноват: в то время разрывался на части - организация аптечных пунктов и обучение сестер милосердия отнимали все свободное время. Нет, на двух своих военных заводах, как их про себя назвал, почти каждый день бывал, но по сторонам мало смотрел и с рабочими почти не общался. Как мало требуется, чтобы дисциплину никто не соблюдал! Управляющий же, когда я появился, с какой-то дамочкой коньяк пил, и одежда у обоих была, как бы мягко сказать… в беспорядке. Без объяснения причин выгнал обоих и не стал оправдания слушать. После чего вернулся в цех и постучал арматуриной по висящему колоколу, созывая рабочих. Н-да, мою речь тогда мало кто понял, пришлось писать правила и инструкции, искать адекватного управляющего и запускать производство патронов с самого начала. Зато там теперь порядок, как и на лекарственной фабрике и на производстве автоматов. Времени, к сожалению, потребовалось несколько месяцев…
        - О чем задумался? - спросил Ларионов, отвлекая меня от воспоминаний.
        - Ольга Николаевна еще гневается? - поинтересовался я.
        - С чего бы это? - усмехнулся ротмистр. - Вы же с ней продуктивно поговорили и нашли точки взаимопонимания.
        - Ага, щека до сих пор от ее ладони горит, - хмыкнул я.
        - Не знаю, что там у вас за закрытыми дверями произошло… - закинул ногу на ногу ротмистр и глубоко затянулся.
        - Поговорили, - пожал я плечами. - Некоторые мои слова императрицу расстроили, вот и получил по морде.
        - Это я уже слышал! - отмахнулся Ларионов. - Ты мне подробности расскажи, обещал же «когда-нибудь потом»!
        - Расскажу, - тяжело выдохнул, но сразу добавил: - Потом, не сейчас!
        - Хм. - Ларионов загасил папиросу и не глядя на меня, как бы невзначай обронил: - Штабс-капитана Квазина-то в дальний гарнизон сослали. Не слыхал?
        - В газетах об этом не пишут, - ответил я. - Да и какое мне до этого дело?
        - Ну, не знаю… - протянул Ларионов. - Да, совсем забыл, - он взглянул на часы, висящие на стене, - время правильно показывают?
        - Конечно, - удивился я такому повороту.
        - Это хорошо.
        - Вениамин Николаевич! Чего ты темнишь?! И о чем забыл?!
        - Да не бери в голову, - хмыкнул ротмистр, поднялся с кресла, потянулся и к окну подошел. - Ага, вот уже и едут.
        - Кто едет? - встал я и направился к нему.
        - Императрица со свитой, - буднично ответил Ларионов, заставив меня застыть с занесенной в воздухе ногой.
        В столбняке пробыл пару секунд, зато пазл сразу сложился! Мало того, что-то мне подсказывает - Александр и служанка знали о гостях! Недаром Надежда суетится на кухне и еще помощниц запросила. Ладно - решили, значит, от меня скрыть приезд таких высоких гостей? Ничего, им потом придется отдуваться! В голове мгновенно созрел план мести. Александр за юбками волочится, у него времени много, значит, он у меня курировать будет не аптечные пункты и с сестричками милосердия и их пациентками флиртовать, а контролировать выпуск деталей к оружию! Служанка же рвется устраивать ужины, так я каждый вечер буду кутить, пусть старается!
        - Шутишь? - уточнил, когда в себя пришел.
        - Ничуть, - хмыкнул Ларионов. - Да ты сам посмотри! Лошади тащат автомашину, подаренную канцлером Ольге Николаевне.
        Подойдя к окну, увидел дивную картину: две лошадки буксируют автомашину, которую сопровождает десяток верховых во главе с Еремеевым. Черт! Не соврал Ларионов! Но для чего императрица в такую даль забралась, когда от нее каждый день требуется решать государственные дела? Нет, не из-за моей личности, в этом отчет себе отдаю. Неужели дела настолько плохи? Оказалось, последнюю фразу вслух сказал, на нее ротмистр ответил:
        - Не стану скрывать, что в данном вопросе мы с полковником Еремеевым сыграли не последнюю роль. Твои слова и предложения всегда находят подтверждение. Императрицу мы убедили, что подстраховка необходима и стоит подготовить запасное место, если произойдет непредвиденное. Правда, не ожидали, что она лично захочет принять участие. Переубедить не смогли.
        - Ты сразу с вокзала ко мне приехал, - медленно говорю, не представляя, как себя в подобной ситуации вести и что требуется по этикету. Ну, это простительно, не принимал еще у себя дома таких знатных особ, ограничивался градоначальником. Мля, а ведь через час-другой тут не протолкнуться будет от местной знати! Моя служанка однозначно не сумеет справиться с наплывом стольких гостей.
        - Ага, сразу после прибытия поезда. Ольга Николаевна решила дождаться, пока автомобиль выгрузят, не захотела карету везти, а в пролетке ей трястись, сам понимаешь, не подобает. Наверное, машина не выдержала переезда по железной дороге и сломалась, поэтому ее лошади тянут.
        - Да не проехать ей по такому снегу: ни мощности, ни сцепления резины не хватит, - пояснил я, а потом спохватился: - Веня, черт тебя подери, чего мне делать-то?!
        - Иван, советую поменять обувку, встречать императрицу в тапочках, гм, как-то неправильно. Не находишь?
        М-да… взглянул на свои ноги, а потом отправился за ботинками, решив, что пусть идет все как идет, к какому-нибудь берегу да прибьет. В коридоре погрозил кулаком Александру, тот, как и ожидалось, сделал круглые глаза.
        - И почему я тебе не верю? - покачал я головой.
        Ответ слушать не стал, надел ботинки, и в этот момент в дверь постучали. Пинком отправил тапочки под банкетку и открыл дверь.
        - Привет, Иван! - расплылся в улыбке полковник Еремеев.
        - Петр Евграфович, - кивнул я, - рад видеть.
        - Пустишь в дом путников? - раздался из-за его спины веселый голос императрицы.
        - Ольга Николаевна, это величайшая честь! - сделал я шаг в сторону, склонил голову и щелкнул каблуками.
        - Ох, Иван Макарович, ты себе не изменяешь! - вошла в холл императрица. - Поухаживай за дамой, шубку мою возьми; или должна сама раздеваться? Учти, мы не на полигоне у костра и не в подвале школы охранителей.
        Гм, настроение у нее превосходное, даже вспомнила о наших похождениях. Пришлось язык прикусить, с которого чуть не сорвалось, что тогда-то ее знал как Олеся, носившего мундир.
        - Позвольте шубку, - дотронулся я до плеч императрицы, которая в данный момент ко мне спиной повернулось.
        Ольга Николаевна сделала легкое движение спиной, и шубка у меня в руках осталась.
        - Свита у меня сегодня состоит из охраны и пары помощников, - осматриваясь по сторонам, произнесла Ольга, - надеюсь, сумеешь нас всех приютить.
        Как же сказать, что нет тут комнат, подобающих ее статусу? Нет, пара гостевых имеется, но нет уверенности, что их убирали. Свою комнату отдать? Она больше на кабинет похожа, везде бумаги и, стыдно признаться, разбросана одежда. Про комнату Александра и говорить не стоит, туда я императрицу и под страхом казни не заселю.
        - Сумеет-сумеет, дом большой, - сказал появившийся ротмистр.
        - Прошу прощения, - вздохнул я, - а не могли бы уточнить количество людей в свите?
        - Свита? - переспросила императрица. - Охрана у дома, помощники в гостиницу отправятся. Господа Еремеев и Ларионов останутся со мной, как и… - Ольга Николаевна откинула вуаль и лукаво на меня посмотрела, - одна известная вам особа, Иван Макарович.
        - Вы о ком говорите? - уточнил я, мысленно перебирая дам, с которыми знаком.
        То, что императрица останется наедине с мужчинами, пусть и охранниками - людьми чести, не может быть и речи. Любой визит, даже самый тайный, в любой момент станет достоянием всех. Последствия непредсказуемы. Тем не менее готов поспорить на что угодно - завтра мой дом начнут осаждать местные акулы пера, а таковые тут имеются. Да и знатные люди Екатеринбурга во главе с губернатором и градоначальником в стороне не останутся. Ха, не удивлюсь, что и через пару минут примчатся: каждого есть за что пожурить, а то и на лесоповал отправить, благо тут недалеко.
        - Как, ты не догадался? Иван Макарович, прояви свою интуицию! Я с господами поспорила - мол, сразу поймешь, что к чему! - покачала головой императрица.
        - Угу, так и есть, целый червонец на кону, - крякнув, подтвердил Еремеев.
        Судя по настроению, голову мне сносить не собираются, да и на старые интрижки нет смысла пенять. Значит, не бывшие любовницы. Марта? Нет, Ларионов без нее не стал бы на свадьбу приглашать. Кстати, а чего это он приглашение устно передал? Потом нужно стребовать открытку с купидончиками, чтобы ротмистра подзуживать. Остаются Сима или Катька. Насколько знаю, у младшей моей компаньонки сейчас забот выше крыши: Анзор в телефонную трубку - и то изворчался. Нет, не она.
        - И почему же сестрица задерживается? - спросил я, придя к очевидному выводу. - В такую погоду краски замерзнут и пейзажи не нарисуешь.
        - Господа! Гоните денежку! - задорно рассмеялась Ольга Николаевна и потерла ладошки.
        - Эх, не хотел же спорить… - поморщился ротмистр, но портмоне достал.
        - Заходи! - крикнула императрица.
        Входную дверь Ольга Николаевна предусмотрительно не закрыла, Катька вошла и сразу же мне на шею бросилась.
        - Вань, я так соскучилась! - чмокнула меня сестрица в щеку и шмыгнула носом. - Замерзла совсем!
        - Я тебе говорила, чтобы теплые вещи в дорогу брала, - усмехнулась императрица.
        - Ага, но вы же не сказали о том, что мы в такую дорогу отправимся! - возразила моя сестрица. - Думала, на пикник отправимся, на день или два!
        - Гм, - кашлянул в кулак ротмистр, - Иван Макарович - может, пройдем в гостиную?
        - Да-да, конечно, - спохватился я. - Уж извините, никак не ожидал, вот голова кругом и пошла. Проходите! - указал направление рукой, пытаясь вспомнить, не оставил ли в гостиной чего-нибудь, что способно вызвать вопросы.
        Нет, чертежи там имеются, но, помнится, вчера я за бокалом коньяка, у камина, пытался понять, из-за чего клинит автомат после сотни выстрелов. Оружие-то убрал, но кое-какие специфичные детали оставил. Катька-то не поймет, а вот императрица, не говоря уже про полковника с ротмистром, может догадаться, что к чему… Черт! Что за мысли?! Уж от Ольги Николаевны, Ларионова и Еремеева скрывать-то не собирался, когда изделие до ума доведу. Жаль, что нет еще уверенности в безотказности оружия.
        В гостиной оказался накрыт стол на пять персон! Матюгнулся я про себя, попросил прощения у гостей и направился на поиски своего помощника. Этот… нехороший человек знал о визите, сумел организовать прием (в доме, кстати говоря, чистота и порядок), но, блин, меня-то он почему не предупредил?! Александра мне не удалось обнаружить, в подвале его нет, гостевые комнаты пусты, личные покои, если их так можно назвать, закрыты.
        - Надя, где мой помощник? - вошел я на кухню, про себя отсчитывая время, на которое гостей бросил.
        Понимаю, что императрица может рассердиться из-за подобного приема. Надеюсь, поймет мое состояние и простит. Сам же я желаю найти Александра и его физиономию наглую отрихтовать.
        - Ой, Иван Макарович, вы уж звиняйте, но не знаю, - суетится между тремя кухарками моя служанка. - Но очень хорошо, что вы зашли! На десерт какие лакомства готовить?
        - Понятия не имею! - покачал я головой. - Скажи, в гостевых постельное белье свежее?
        - А как же! Мне еще вчера Александр Анзорович… - начала служанка, но я ее перебил:
        - Где паршивец?!
        - Вот вам крест! - перекрестилась служанка. - Не знаю!
        Вернулся я в гостиную: Ольга Николаевна в окошко смотрит, Катерина прохаживается вдоль стены и, морща носик, рассматривает три картины с различными пейзажами. Ротмистр с полковником стоят у стола и о чем-то тихо переговариваются.
        - Еще раз прошу меня простить, - прижал я руку к груди, - очень срочное дело имелось.
        - Из-за нашего внезапного появления? - обернулась императрица.
        - Гм, - чуть кашлянул я, - не стану скрывать - в том числе. Простите, Ольга Николаевна, но не представляю, как положено в такой ситуации себя вести. С одной стороны, являюсь хозяином дома, а вы моя гостья, которой принадлежу, как и все вокруг. Вот и не знаю, уместно ли будет предложить вам перекусить? - горестно вздохнул, но сразу поморщился: переигрываю…
        - Иван… - Императрица чуть помолчала, погрозила мне пальцем, а потом продолжила: - Макарович, будьте добры, не смотрите на титулы, прибыли мы не с официальным визитом. Кстати, можно сказать, что свалились, как снег на голову. Поэтому, прошу, ведите себя как обычно в компании старых друзей. Не так ли, господа? - Она посмотрела на Ларионова и Еремеева.
        - Как прикажете! - синхронно ответили они и склонили головы.
        - Ваня, что за мазня на стенах?! - возмутилась Катерина. - Тут даже пропорции не соблюдены!
        - Гм, - дернул я шеей, - может, за стол присядем да за встречу выпьем?
        - Это можно, проголодалась я что-то, - сдерживая улыбку, произнесла императрица.
        Да уж, давно так себя не ощущал. Еда в глотку не лезет, разговор не клеится. Ларионов и Еремеев чувствуют себя свободно, над Катериной подтрунивают да время от времени тосты провозглашают. Девушки пьют какое-то вино, мы с господами офицерами чуть-чуть пригубливаем коньяк из бокалов. Пытка продолжалась минут сорок, после чего ротмистр встал и заявил:
        - Петр Евграфович, вы не забыли уговор, по которому мы обязались Катерине показать Екатеринбург? Дом охраняют ваши и мои люди, да и охранитель у нас имеется, - Вениамин Николаевич в мою сторону указал, - Ольга Николаевна под надежной защитой, и мы нашу императрицу, если дозволите, - он на нее посмотрел, - на пару часов оставим, пока еще на улице не стемнело.
        - Возражений с моей стороны не будет, - чуть улыбнулась Ольга Николаевна. - Да и вам отлично известно, что могу за себя постоять.
        - Ну-у… - капризно протянула Катерина, - на улице холодно! У меня и вещей-то подходящих нет.
        - Зато есть повод посетить местные лавки и прикупить шубку и валенки, - усмехнулся Еремеев.
        - Какие еще валенки?! - возмутилась моя сестрица. - Петр Евграфович, вы на что намекаете? Сапожки не могут называться валенками!
        - Простите, сударыня, - скрывая усмешку, ответил ей полковник. - Для меня все едино - что валенки, что кирзачи; главное - удобно и тепло.
        Катька еще попыталась поломаться, но ротмистр к ее ушку наклонился и что-то шикнул. Сестрица мгновенно подскочила, бросила быстрый взгляд на меня, потом на императрицу - и из гостиной первой вышла. Уже из коридора прокричала:
        - Где же мои кавалеры? Или про обещания забыли?!
        Еремеев мне украдкой подмигнул, Ларионов же испросил еще раз разрешения у Ольги Николаевны и напомнил, что вернутся они через пару часов, после чего офицеры удалились, оставив меня одного перед очами императрицы.
        Некоторое время мы молчали, Ольга Николаевна о чем-то размышляла, но потом спросила:
        - Ты сумел свои планы реализовать?
        - Не все, к сожалению, - ответил я. - Успехи есть, но до финиша еще ох как далеко.
        - Иван, ты меня прости за то, что на балу вспылила, - неожиданно для меня сказала императрица и, не дав мне слова сказать, поторопилась продолжить: - Нет-нет, помолчи пока, выслушай! Когда после вальса мы отправились в кабинет для, как ты сказал, важного разговора, у меня и в мыслях не имелось выставлять тебя из резиденции. С какими-то твоими утверждениями и по сей день не согласна, но взгляды на некоторые вещи и события пересмотрела. Не могу сказать, что со всем согласна, однако… - императрица закусила губу, - предлагаю забыть тот эпизод, когда мы остались вдвоем после переговоров и повели себя, словно подростки.
        - Начнем знакомство сначала? - предположил я, стараясь следить за ходом мыслей Ольги Николаевны и не до конца понимая, что она подразумевает.
        - Гм… Вань, - императрица встала и подошла к окну, - нет, просто кое-какие моменты забудем.
        Молчу, сложно мне представить, как подобное можно из памяти вычеркнуть. Нет, не пощечину, тут сам виноват - дурак. После вальса, во время которого упросил императрицу переговорить (кстати, она не отнекивалась!), долго с ней беседовал и пытался обрисовать нависшую угрозу и пути выхода из создавшегося положения. Ольга категорично отказалась вводить террор против смутьянов и подыскивать себе безопасное место, откуда править сможет. Не поверила, что могут ее предать высшие чины и богатейшие промышленники с купцами. А уж что брат на брата пойдет - и вовсе запретила говорить: мол, не пори ты, Ваня, чепухи! Новому оружию, разработкой и выпуском которого решил заняться, дала зеленый свет. В дальнейшем мне это здорово помогло. Да и предложению по подготовке специального подразделения, которое в случае опасности сможет ей на выручку прийти, не стала противиться. И вроде все хорошо шло, обо всем договорились, а как она в моих объятиях оказалась и мы стали жарко целоваться - убей, не помню! Нас словно кто-то в объятия друг друга швырнул. И все бы ничего, если бы не этот ее гламурный штабс-капитан Квазин. Он в
дверь кабинета поскребся и томно так - скотина! - прошептал:
        - Дорогая Оленька Николаевна, что же вы про своего верного слугу забыли?
        - Семен… - после паузы сказала императрица, отведя от моих глаз взгляд, - Игнатьевич, идите и продолжайте веселиться. В данный момент я занята важным делом.
        - Каким же это?.. - раздраженно шепнул я, чувствуя, как внутри начал закипать от гнева.
        - Иван, успокойся: я ничего тебе никогда не обещала! - прищурилась императрица. - А уж о твоих похождениях наслышана.
        - Речь о тебе, - взял ее за плечи и в глаза заглянул. - Пойми, так демонстративно показывать своего фаворита…
        - Пусти, - перебила она меня и плечами повела. - Повторю: никому и ничего не должна! В том числе и тебе!
        - Ольга, да что за ерунду говоришь?! На тебе империя! Защита людей и границ! Ты обязана думать обо всем - если хочешь, могу пояснить, что и как! Но не путаться с кем ни попадя!
        - Объясни, очень послушать хочу, - холодно проговорила императрица, глаза прищурила и губы поджала.
        Эх, не заметил тогда перемену ее настроения… да и в тот момент в меня словно бес вселился. Квазин этот еще… Многое я ей наговорил сгоряча. Правда, она тоже в долгу не осталась, перечислила мои похождения, начиная с графини Смеевой и заканчивая журналисткой, с которой до Берлина путешествовал. Н-да, кто-то ей о всех моих шагах рассказал, в том числе и о британце и нашей с ним последней встрече. Нет, я не отпирался, но в какой-то момент перегнул палку, и пару раз еще про ее отношения с штабс-капитаном высказался, и предположил, что фаворит у нее не первый. За это и схлопотал по морде, да на дверь мне указали. Ну, шваркнул я дверью об косяк - от души, даже показалось, что штукатурка обвалилась…
        Теперь же мне предлагается данный эпизод забыть, чего давно сам хочу. Нет, я не против, да и нравится мне до чертиков императрица. Тем не менее кое-какие собственные слова стоят в ушах, и забрать вырвавшиеся фразы назад уже невозможно. Увы, но многое в тот момент поменялось, да и понимаю, что быть с ней не смогу. В качестве игрушки - не позволят совесть и внутренняя гордость, а на большее рассчитывать невозможно.
        - Знаете, Ольга Николаевна, с удовольствием вычеркну из памяти кое-какие моменты, - медленно говорю, понимая, что императрица ответа ждет и пауза затянулась.
        - Так мы останемся друзьями? - протянула она мне ладошку.
        - Я ваш верный слуга, и если вы почтете считать меня своим другом, то это великая честь, - ответил и, склонившись, осторожно прикоснулся губами к пальчикам императрицы.
        - Хорошо. - Ольга Николаевна порывисто выдернула ладошку и резко сделала шаг к окну. - Налей мне шампанского, в горле пересохло.
        Мельком на нее глянул: губу закусила, а сама задумалась. Мне бы тоже выпить не мешает, а желательно напиться, но можно и голову под холодную воду сунуть, чтобы мысли в порядок привести и… желание кое в каком месте остудить.
        Налил шампанского, протянул фужер Ольге Николаевне, сам себе плеснул коньяка, и только мы чокнуться собрались, как в дверях показалась смущенная служанка и, сделав неуклюжий реверанс, произнесла:
        - Простите, Иван Макарович, там до вас пришли.
        Глава 2
        Операция
        Готов поспорить на что угодно - губернатор с градоначальником и своими чиновниками явились, чтобы выразить свое признание и верность императрице. Ольга Николаевна поморщилась: явно к таким же выводам пришла.
        - Много их там? - поинтересовался я.
        - Так две всего, - озадаченно ответила служанка.
        - Иван, а перед крыльцом оживления не вижу… - удивленно прокомментировала моя важная гостья.
        - Так через вход для слуг они пришли, - развела руками Надя. - Александр Анзорович говорил, что когда дамы появятся, то вы их примете.
        - Дамы? - склонила набок голову императрица.
        - Какие дамы? Где, черт возьми, мой помощник? - тряхнул я головой, пытаясь с мыслями собраться.
        - Иван Макарович, а чего это ты так занервничал? - поинтересовалась Ольга Николаевна.
        - Гм, да я сегодня никого… - оборвал себя и вспомнил, что когда приехал с завода, то Александр мне о своей девице что-то толковал. Как же ее звали? - Надя, так там пришла пассия моего помощника с матерью? Мне же про нее Саша говорил и просил посмотреть матушку Анны.
        - Простите, Иван Макарович, но имен девиц Александра Анзоровича не запоминаю, - ответила мне служанка.
        - Иди и вели им обождать! Иван Макарович скоро примет! - неожиданно велела императрица Наде.
        Служанка кивнула, вновь неуклюже сделала реверанс и бочком вышла за дверь.
        - У тебя есть простая одежда? - спросила меня Ольга Николаевна, глаза которой подозрительно заблестели.
        Не нравится мне этот блеск глаз императрицы, передо мной словно Олесь сейчас стоит, когда мы с ним только познакомились.
        - Нет у меня женской одежды, - осторожно отвечаю.
        - Ваня, а мне мужские вещи нужны! Хочу отвлечься на пару дней от забот имперских! В конце концов, могу отдохнуть и развеяться?
        - А кто решения принимать станет о судьбе России, если, не дай бог, что-то произойдет? - задаю вопрос, но понимаю, что аргументов у Ольги Николаевны больше, да и приказать она может, тогда уже хрен отвертишься.
        - Брата оставила, и отец с ним, - пожала плечиками моя собеседница. - Ты не переживай: если что-то произойдет, то Ларионов и Еремеев рядом.
        Минут пять она меня уламывала, пыталась приказать, но я упорно находил причины и не соглашался, чтобы вернулся Олесь. Мало того что она себя риску подвергнет, так еще и вся империя под ударом оказаться может.
        - Ладно, - расстроенно махнула рукой императрица и залпом выпила фужер шампанского, - не ожидала, что струсишь. Впрочем, в твоих словах есть толика правды, но теряется смысл моей поездки.
        - Почему теряется? - поинтересовался я, не поняв ее намека.
        - Иван, ты же проницательный, всегда просчитываешь на несколько шагов вперед, - усмехнулась императрица. - Скажи, тебе не показалось странным, что я приехала в сопровождении двух доверенных людей, твоей сестры и небольшого количества охраны? Заметь, те помощники, что со мной прибыли, - больше для отвода глаз: ни одного министра с собой не взяла!
        Над ее словами призадумался, но понять ход мыслей императрицы, к своему стыду, не смог. Фиг знает, что ей в голову взбрело…
        - Иван, не молчи, давай предположи хоть что-то! - весело сказала Ольга Николаевна.
        - Боюсь спросить, - достав портсигар и вытащив папироску, медленно проговорил я и, прикурив, уточнил: - Ты про одежду у меня просто так ведь спросила? Наверняка приготовилась и смену вещей с собой взяла.
        - Браво! - хлопнула в ладоши императрица. - Ты начинаешь становиться тем, с кем мы дрались и у костра сидели! Наконец-то на «ты» перешел!
        Черт, действительно, забылся и по-простому к императрице обратился. Но если она не стала мои слова опровергать, то я угадал, а из этого следует… Нет, пока не могу просчитать ее план.
        - Ладно, - тряхнула головой Ольга Николаевна. - Пойди в прихожую, туда должны уже были пару чемоданов доставить. Принеси их сюда, мне переодеться нужно. И, Иван Макарович, не перечь мне! С Вениамином Николаевичем и Петром Евграфовичем уже спорить устала. Да, сестрица твоя пару дней побудет влиятельной особой, и лицо ее будет скрыто под вуалью.
        Загасил я папиросу и отправился выполнять распоряжение императрицы. Мне необходимо подумать над ее словами; честно говоря, слишком неожиданно все, мысли разбегаются, словно тараканы, и поймать их не удается.
        Огромные тяжеленные чемоданы стоят рядом с входной дверью. Догадываюсь, что когда компания в составе Катьки, ротмистра и полковника покидали дом, тогда и занесли поклажу императрицы. Из этого следует, что меня играют втемную, а я этого ох как не люблю. Нет, логически мыслить могу, понимаю, что все в курсе, но не пойму, для чего и зачем. Притащил чемоданы в гостиную, из которой меня императрица тут же выставила, велев ждать за дверью. Не прошло и десяти минут, как Ольга Николаевна меня позвала. Ну, как и ожидал, увидел перед собой молоденького подпрапорщика.
        - Гм, парик одет плохо… - прокомментировал я.
        - Да? - Императрица вытащила из раскрытого чемодана зеркальце и парой движений поправила прическу. - Теперь нормально?
        - Ольга Ник… - начал я, но девушка меня перебила:
        - Олесь я, твой друг!
        - Шито белыми нитками… - покачал я головой.
        - Наплевать! Охрана не посмеет и словом обмолвиться, а больше никому нельзя знать, кто я на самом деле.
        - Ольга…
        - Олесь! - вновь перебила она меня и пальцем погрозила.
        - Ладно, - скрипнул я зубами. - Олесь, для чего этот маскарад? Какой смысл? Если когда-то пыталась… - она вновь погрозила пальцем, и я поспешил поправиться: - пытался сдать на охранителя, то объяснение я принял и понял, в какой-то степени. Но сейчас-то зачем?
        - Хочу посмотреть со стороны, как живут люди, и смогу ли в случае необходимости последовать твоему совету, - пожала она плечами. - Ваня, хочу развеяться, чтобы каждый встречный не лебезил и не расшаркивался, не врал и не заискивал. Устала я, да и дело в истинном облике не сделаешь. Помоги мне, пожалуйста.
        Н-да, женский ход мыслей для меня загадка. Чего она добивается? Пока непонятно, но нельзя сказать, что это просто сумасбродство; что-то мне неизвестно. Императрица явно не желает раскрывать все свои секреты.
        - Хорошо, - кивнул, а потом добавил: - Только при одном условии.
        - Каком?
        - Олесь меня должен слушаться и выполнять все распоряжения.
        - Прямо-таки все? - улыбнулась императрица.
        - Конечно, - подтвердил я, не поняв, на что она намекает.
        - Ты, как в старину, желаешь воспользоваться крепостным правом? - демонстративно облизала она губки.
        Кстати, она макияж-то не смыла! Выглядит чертовски привлекательно, да еще и намекнула на непотребство! Или это у меня шарики за ролики заехали? В обществе Ольги Николаевны часто теряюсь, точнее, мысли в последние наши с ней встречи на какие-то другие рельсы съезжают. Понимаю, что она со мной играет, но в какие игры?! Черт… не представляю, как вести себя с ней. С одной стороны, честно перед самим собой признаюсь - тянет к ней неведомой силой, но умом понимаю, что ничего между нами быть не может. А как же ее фаворит, штабс-капитан? Вполне могу занять его место, да и сослала она его… Бли-ин… какие же дурные мысли! На такую роль ни за что не пойду, уж в этом-то отдаю себе отчет.
        - Знаешь, Олесь, если тебя в таком виде увидят рядом со мной, то скомпрометируешь ты меня, - медленно отвечаю.
        - Это еще почему?
        - Люди нетрадиционной ориентации встречаются, но не выставляют это напоказ. К таковым никогда не относился, а в данный момент если взглянуть со стороны, то…
        - Но я же накрашена! - перебила меня императрица.
        - Ага, еще и надушена, - хмыкнул я, возвращая себе душевное равновесие. - Кстати, зная, что передо мной переодетая девушка, с соблазнительными формами…
        - Ты с чего это про формы заговорил? - хмуро спросила Ольга, усердно стирая платком с лица макияж.
        - Не перебивай, - весело ответил ей и продолжил: - Так вот, может казус случиться в самое неподходящее время. Возьмет мой организм и неправильно отреагирует на какое-нибудь твое слово. Что окружающие подумают? - И, черт возьми, стоило это произнести, как в штанах стало тесно…
        И что забавно, когда Ольга в платье, то она какая-то вся неприступная, мысли на греховную колею почти не скатываются. Сейчас же… Она такая беззащитная, как когда в озере нагишом купалась… Вот же я дурак! Вызвал воспоминания, о которых себе думать запрещал. А сейчас картинка словно живая перед глазами, когда императрица в чем мать родила на спине покачивается в воде…
        - А мне-то до этого какое дело?! - скрывая улыбку, ответила девушка. - Попрошу вас, Иван Макарович, держать себя в руках.
        - Как прикажете, Ольга Николаевна, - склонил я голову, но зубами скрипнул.
        В дверь гостиной кто-то осторожно поскребся. Бьюсь об заклад, что пожаловал мой пропавший помощник. Неужели Александр понадеялся, что буря уже миновала? Это он зря!
        - Входи, дверь открыта! - крикнул я, удовлетворенно заметив, что Ольга резко к стене повернулась, не желая показывать свое личико с размазанным макияжем.
        Как и ожидал, в дверях возник мой помощник.
        - Простите, что отвлекаю, там Анна пришла с матушкой, - сказал Александр. - Не стал бы беспокоить, но женщина в обморок упала и почти не дышит.
        - Этого еще не хватало, - подскочил я с места. - Веди, чего мнешься! - Уже в дверях обернулся к императрице и сказал: - Если мы играем по вашему плану, то придется подстраиваться под действительность.
        - Ваня, можно с вами? - спросил Олесь. - Кое-что в медицине понимаю, брала уроки у сестер милосердия.
        Да, на меня сейчас смотрит старый приятель, собранный и серьезный.
        - Умойся для начала. Служанка, наверное, на кухне, скажешь ей - проводит к нам, - помедлив, кивнул я.
        Анна, заламывая руки, ходит по комнате моего помощника, ее матушка лежит на кровати и хрипло стонет.
        - Так, что тут у нас? - присел я на кровать рядом с больной.
        Женщине около сорока, бледная, красивая, дочь на нее очень похожа. Александр остался в дверях, а вот девушка ко мне подошла и с мольбой в голосе сказала:
        - Умоляю, помогите! Спасите матушку! - Она бухнулась передо мной на колени и попыталась мою ладонь схватить.
        - Встаньте и расскажите, что произошло с вашей матерью! - рыкнул я.
        Девушка вскочила на ноги и затараторила. Из сбивчивого монолога кое-как уяснил симптомы, но причина непонятна. Насморка и кашля у больной нет, руки-ноги здоровы, ни на что не жаловалась, а три дня назад стала в обмороки падать. Девушка уговорила показаться врачу, тот прописал пилюли от мигрени и головокружения, в аптечном пункте она столкнулась с Александром… Так-то так, однако мой помощник какую-то другую версию знакомства с Анной озвучивал!.. Ладно, этот прохиндей мне потом ответит. Дело-то хреново, не вижу, как смогу помочь Антонине Михайловне, так больную зовут. Лихорадки у нее нет, насморк отсутствует, кожные покровы (те, какие увидел) не вызывают подозрений.
        - Голова часто болела у матушки? Травмы были? - задаю вопрос, а сам лимфоузлы прощупываю. - Головой ваша мама не ударялась?
        - Откуда вы узнали?! - удивленно восклицает девушка.
        - Так, лимфоузлы в норме, температуры нет… - бубню себе под нос и осторожно приоткрываю веки женщины. Глаза не мутные, большие и красивые, но… да, один зрачок больше другого.
        - Нас с матушкой дней десять назад пролетка чуть не сбила. Точнее, она меня оттолкнула в сторону, в сугроб, а сама упала на брусчатку, головой ударилась, вот после этого и началось… наверное, - медленно проговорила девушка.
        - Рассечение было? Кровь текла? - быстро спрашиваю, а сам уже голову женщины ощупываю.
        Волосы у Антонины Михайловны густые, русые, кое-где с сединой.
        - Нет, она еще радовалась, что пальто не испачкалось, - помотала головой Анна.
        - А до этого момента голова часто болела? - задаю вопрос, а сам уже шишку у пациентки нащупал.
        - Бывало, - задумчиво ответила Анна. - Скажите, это серьезно?
        - Что именно «это»? - мрачно переспросил я.
        - С мамой! Она же поправится? - уточнила девушка.
        - Конечно, поправится: Иван Макарович - чудесный врач! - бодро сказал (именно сказал!) появившийся Олесь. - Милая девушка, вы не переживайте, уж кому-кому, а своей, - он подчеркнул последнее слово, - девушке мой друг поможет. Не так ли, Ваня?
        - Гм, это моя девушка… - вмешался мой помощник.
        - А вас я не спрашивал! - припечатал Олесь, не глядя на Александра, переводя взгляд с меня на Анну.
        Я ничего не стал отвечать, картина более-менее понятна, шанс помочь Антонине Михайловне минимален. У женщины гематома головы, но, скорее всего, это не только от недавней травмы. Да и времени прошло прилично, надежда только на то, что это эпидуральная гематома, когда происходит скопление крови между внутренней поверхностью черепа и наружным слоем твердой мозговой оболочки. Но толку-то от этого знания? Не сверлить же мне череп больной! Толком-то и инструментов нет, да и шанс на выздоровление невелик.
        - Иван, чего молчишь? - подошел ко мне Олесь.
        - Хирург нужен, - медленно ответил и посмотрел на Анну. - Милая барышня, не стану скрывать, что помочь вашей матушке очень сложно. Необходима операция, как можно быстрее, но кто за нее возьмется - не представляю.
        - А вы? - с надеждой в глазах, закусив губу, посмотрела на меня Анна.
        - Нет, - медленно покачал головой. - Боюсь, не справлюсь, а лекарства, увы, тут не помогут.
        - Но как же так?! - воскликнула девушка, и у нее потекли слезы, а руки безвольно повисли; она с надеждой посмотрела на Александра, но тот промолчал.
        - Иван Макарович, отойдем, - кивнул Олесь в сторону окна.
        Вот интересно, меня сейчас императрица начнет уговаривать на операцию? Да, так и оказалось, правда, нужно отдать ей должное, сначала уточнила, что и как с больной. Какой прогноз и какая потребуется операция. Честно все рассказал, в том числе и то, что подобная диагностика - поверхностна, вполне возможно, что ошибаюсь или гематома не единична. Шанс же… оценил его как один из тысячи, для благоприятного исхода. И тем не менее Ольга Николаевна, или, правильнее, Олесь, сказал:
        - Ты оставишь ее умирать на кровати и ничего не предпримешь? Вань, ну нельзя так.
        - Ольга, да убью я ее! Вероятность этого более высока! Пойми, необходимо выгнать сгусток крови, просверлив в черепной коробке дырку на определенную глубину. Чуть глубже - и все!
        - Ты успокойся, - похлопала она меня по плечу. - Подумай, разъясни все девушке, а потом и решай. Нельзя просто так бросить женщину умирать, сам себе не простишь, что не попытался помочь.
        Черт! Она права; но… как? Как мне решиться на то, что никогда не делал?! Да, были бы рядом Коротков или Портейг, то, может быть, они бы и отважились на подобный шаг. За моими плечами есть несколько несложных операций, но в данном случае…
        - Иван Макарович, если есть хоть призрачный шанс, умоляю, попытайтесь! - прервала мои размышления Анна, которая сидит рядом с матерью и гладит ее по голове.
        Молчу, не могу решиться. В комнате повисла гнетущая тишина, и только шумные хриплые вздохи больной женщины нарушают ее.
        - Саша, бритвенные принадлежности, аптечку и дрель, сверла три и пять миллиметров - прокипятить. Быстро! - решился я. - Аня, на месте гематомы необходимо будет сбрить у вашей матушки волосы, после чего я просверлю ей в черепе отверстие, и если, подчеркиваю: если улыбнется удача, то сможем снизить давление и сгустки крови выйдут. Шансы на исход операции уже называл. Решение за вами.
        - Я… - Анна с шумом выдохнула, - согласна.
        - Ты еще здесь?! - глянул я в сторону своего помощника, и того как ветром сдуло.
        После того как комната Александра превратилась в подобие больничной палаты, произошла небольшая заминка. Анна отказалась наотрез стричь свою мать и брить ей череп. Ни на какие увещевания не пошла, приводила множество доводов против, а потом и вовсе разрыдалась:
        - Простите, мама очень своими волосами гордится и дорожит, я не смогу.
        - Иван, давай я, - взял в руки ножницы Олесь. - Показывай, сколько и где требуется выстричь.
        - Примерно столько, - очертил я пальцем место на голове больной, которая так и не пришла в сознание. - Сейчас сделаю ей укол морфия, чтобы она в момент операции не очнулась, после чего приступим. Мне потребуется помощь от всех присутствующих, и что бы ни случилось - требую беспрекословно слушаться и приказы выполнять. Справитесь? - посмотрел на Олеся.
        - Без вопросов, - ответил Александр.
        Нет, далеко не все мои распоряжения выполнялись с первого раза. Тем не менее где-то через полчаса больную мы положили на бок, зафиксировали, чтобы она не могла пошевелиться, после чего я выставил за дверь Анну. Не дело дочери присутствовать, когда ее матери череп стану сверлить, она однозначно чувств лишится и обеспечит мне лишнюю проблему, а времени заниматься барышней не будет. Впрочем, в Александре я тоже не слишком уверен, но он уже многого насмотрелся, да и жизнь побила, так что должен справиться. Ольгу Николаевну побоялся выставлять: мало того что ее и так нелепую легенду порушу, так еще и покажу, что не доверяю, - и это когда между нами только-только примирение произошло. Нет, мы как бы и не ругались, но не имели взаимопонимания.
        - Ну, с Богом, - закусил я губу.
        Скальпелем сделал небольшой надрез, а потом взял дрель. Сверло еще не коснулось головы больной, а императрица ожидаемо, вскрикнув, осела на пол.
        - Осторожно переложи Олеся в кресло, - сцепив зубы, отдал я приказ своему помощнику.
        Тот, бледный, кивнул и выполнил приказ, правда, двигался как-то странно и очень уж аккуратно обращался с моим якобы объявившимся другом. Интересно, а секрет ли для всех, кто под личиной Олеся скрывается? Хм, как-то сомневаюсь. Если раньше еще мог подобное допустить, то сейчас-то императрица свой образ раскрыла, а уж от ближайшего окружения такое поведение и вовсе не утаить.
        На лбу у меня капли пота, сверло медленно погружается в череп женщины. Кровь стекает, противный скрип и скрежет отдаются в ушах. Продолжаю крутить ручку дрели, но уже далеко не уверен в собственном решении. Настает момент, когда сверло прошло стенку черепной коробки; медленно извлекаю сверло обратно. Как только дырка в черепе освободилась - кровь и ее сгустки вышли наружу. Осторожно, обычной «грушей», высасываю сгустки крови из раны, после чего ее обеззараживаю и перебинтовываю голову пациентки, сделать для нее ничего больше не в состоянии. Завершал работу один, мой помощник стоит и тяжело дышит у окна, сдерживая рвотные позывы. Импера… точнее, Олесь - и вовсе слабо в кресле шевелится. Н-да, из Ольги сестра милосердия, как из меня балерина! Впрочем, если практика, не приведи господи, будет, то она не станет в обмороки грохаться.
        - Можете уже выдохнуть, - оборачиваюсь к своим «помощникам». - Операция завершена.
        - Какой результат? - вяло поинтересовался Олесь.
        - Время покажет, - отвечаю и пожимаю плечами. - Слишком много «если», да и шансов почти не имелось. Остается надеяться на лучшее.
        - Анну могу позвать? - поинтересовался Саша.
        - Наверное, сначала тут немного стоит прибраться, - кивнул на окровавленную простыню. - Да и сверло с дрелью стоит вымыть.
        - Иван Макарович, вам бы тоже себя в порядок привести не мешает, - поднялся с кресла Олесь.
        Молча кивнул и прошел в ванную комнату. И когда так успел измазаться? На щеках блестит пот вперемешку с кровью пациентки, руки тоже в крови, но одежда, как ни странно, чистая. Вымыл руки и умылся, после чего вернулся в комнату, забрал дрель и в ванной ее почистил. Сам сходил за Анной, которая перед дверью в комнату стояла изваянием.
        - Голубушка, - обратился к дочери своей пациентки, - мне только не хватало вытаскивать вас с того света. Очнитесь! - пощелкал пальцами перед ее пустым взглядом.
        - Как мама?.. - хрипло выдохнула та.
        - У вас в горле пересохло, - покачал я головой, но попытался как можно быстрее исправиться и добавил: - Жива ваша матушка, операция завершена.
        - Мне к ней можно? - спросила Анна.
        - Даже нужно, - ответил я. - Сейчас она спит, будить нельзя, но за состоянием стоит понаблюдать, а когда очнется - сам-то на это очень надеюсь, а вот гарантий не дам, - вы ей все и расскажете. Дней пять вставать с постели не стоит; Александр, думаю, не станет возражать, если Антонина Михайловна полежит в его комнате.
        - Не буду, - хмуро подтвердил мой помощник, который тоже в коридор вышел.
        Ха, еще бы он попытался возмутиться! Сам-то провинился со всех сторон! Это я еще не решил, как наказать за сокрытие визита высоких гостей…
        - Проходите, - кивнул Анне.
        Девушка на цыпочках вошла в комнату, увидела лежащую на кровати мать и всхлипнула.
        - Саша, ты уж проследи тут, раз взялся помогать, - ткнул я помощника пальцем в грудь. - А о том, что к нам гости едут и ты решил это скрыть, мы потом поговорим!.. - грозно ему шепнул и кивнул Олесю: - Пойдем, сделано все возможное, сейчас уже ничего от нас не зависит.
        Императрица, в личине Олеся, подошла к девушке, застывшей перед кроватью матери, хотела что-то сказать, но не стала. Словами тут не поможешь, а что последует дальше, уже не в наших руках.
        Искоса поглядываю на свою спутницу… мля! Или спутника? Черт! Никак не выберу тактику поведения. Наверное, не стоило Ольге Николаевне брать личину Олеся. Возврат во времена, когда мы друг друга поддевали и свободно болтали, невозможен. Лучше бы она взяла личину какой-нибудь небогатой девушки, приехавшей с просьбой к доктору. Хм… мысленно прикинул легенду - она намного лучше той, что императрица состряпала! Может, не поздно ей еще разок перевоплотиться?
        - Вань, налей мне коньяка, - попросила Ольга Николаевна, на миг сняв личину парня и сделавшись какой-то беззащитной.
        - Уверена? - поинтересовался я.
        - Уверен! - твердо поправила она.
        Коньяк чуть пригубила, а я сделал приличный глоток: все же не каждый день живому человеку приходится череп вскрывать…
        - Она поправится? - спросила императрица.
        - Ольга Николаевна… Олесь, вы меня… оба простите, но не могу я так! - неожиданно сказал и рукой махнул. - Мозг закипает! Уже в мыслях сбиваюсь, как к тебе обращаться! Давай хотя бы имя возьмешь не Олесь, а на крайний случай Олеся! Кстати, платье тебе больше к лицу.
        - Подумаю, - потупила взгляд гордая императрица, совсем уж меня сбивая с толку.
        Мало того, она по краю бокала пальчиком провела и… глазками стрельнула. Не понял… это чего она сделала? Медленно пью коньяк, стараясь привести в порядок хаотично замелькавшие в голове мысли.
        - У Катьки-то платья наверняка есть простые… - выдал я, а самому захотелось себе по лбу кулаком заехать, а лучше об стену побиться. - Простите, не то говорю.
        - Да ты никак запутался? - хихикнула императрица совсем уж не подобающе своему статусу.
        - Не то слово! - закивал я.
        - Честно говоря, уже отвыкла от подобного, - оттянула она китель на груди. - И, по-моему, он мне стал маловат, чувствую, вес лишний набрала.
        - Не сказал бы… - оценивающе смерил ее фигурку взглядом и непроизвольно шумно сглотнул. - П-простите, это коньяк, - заикнувшись, попытался оправдаться.
        - Ладно. Олеся - значит, Олеся. Дальняя родственница твоя… с хутора. Идет? - хитро посмотрела она на меня.
        - Гм, а обязательно дальняя? - поинтересовался я. - Может, просто знакомая?
        - Нет, именно дальняя, - покачала головой императрица. - Ваня, ты выйди, переоденусь, - кивнула она на чемоданы.
        Взяв пепельницу и на ходу достав портсигар, я вышел. Прислонился спиной к двери и закурил. Необходимо собраться и взять ситуацию под контроль, да и гормоны следует обуздать, а то мысли путаются. Следует все время держать в уме проблемы империи, они-то переплетаются непосредственно с моим будущим. На войну с Германией и ее союзниками повлиять не могу, но если с оружием получится, то, надеюсь, расклад будет уже другой. Правда, придется вновь окунуться в боевые действия, без этого никак. Для этого мне потребуются проверенные люди, но у меня их нет. Нельзя и внутреннюю политическую обстановку в империи из внимания выпускать. Когда все силы и средства брошены на защиту границ, то внутри уже не остается ресурсов для противостояния…
        - Вань! Заходи! - прокричала императрица.
        Вернулся в гостиную и раздосадованно крякнул. Нет, Ольга Николаевна переоделась: платьице простенькое, приталенное, воротничок под горлышко - ну просто студенточка из моего мира. Глаза большие, волосы в косу заплела, украшений не видно.
        Прикрыл глаза и спросил:
        - Олеся, ты на кой черт приехала и покой мой нарушила?
        - Иван, ты это о чем? - явно удивилась девушка.
        - Очень ты похожа на одну мою старую знакомую… - пробормотал я.
        - Это на кого же?
        - Ох, не стоит тебе знать!.. - покачал головой и к окну отправился, краем глаза наблюдая, как девушка морщит лоб.
        - Но ты все же скажи - интересно мне стало! - с вызовом произнесла императрица, а в голосе прозвучали стальные нотки.
        - Понимаешь, когда на тебе дорогой наряд и украшения - ты истинная императрица, далекая и недоступная, - медленно ответил ей. - А когда на тебе другие одежды, то ты уже вся своя. Чем меньше украшений, тем греховнее мои мысли, - посмотрел я в глаза девушке.
        - Намекаешь на нашу встречу на озере? - усмехнулась девушка, ничуть не смутившись и не отведя взгляда.
        - Возможно… - протянул я, с удовольствием наблюдая, что щечки-то у моей собеседницы покраснели.
        Поправил рукой выбившиеся волосы такой непредсказуемой дамы, пальцем скользнул по ее ушку и уже хотел поцеловать, решив рискнуть и заработать очередную пощечину… Но, черт побери, нам помешали! В коридоре кто-то затопал, и через пару секунд в гостиную вломилась компания. Ротмистр и полковник с пакетами в руках, что-то довольно щебечущая Катерина, а императрица появлению друзей обрадовалась, чего не скажешь обо мне. Еще одного шанса остаться наедине может и не представиться, как и проверить реакцию такой желанной девушки.
        - Холодно! Продрогла вся! - поежилась Катерина, почему-то не смотря на меня и избегая взгляда императрицы.
        - Гм, Иван Макарович, а не могли бы представить свою даму? - нашелся Ларионов, склонив голову.
        - Да, совершенно верно! - сообразил Еремеев. - Иван Макарович, ты уж нас познакомь, ведь, насколько понимаю, перед нами не та дама, что приехала сюда.
        - Господа, вы правы и не правы, - усмехнулась императрица. - Приехала вместе с вами, чтобы посмотреть будущую резиденцию императрицы. Если вы вдруг позабыли, то я одна из ее ближайших фрейлин. Зовут меня Олеся, титулов не имею. Обращаться по-простому, но с уважением: если обидит кто, то самой Ольге Николаевне пожалюсь. В другом обличье, боюсь, толком ничего не получится: одними визитами и приемами замучают…
        - Можно подумать, об этом никто не прознает! - махнула рукой Катерина, сделав неявный намек на то, что приезд такой влиятельной особы можно утаить.
        - А мы опередим события и нанесем упреждающий удар! - усмехнулась императрица. - Всем известно, что Катерина - сестра господина Чуркова, который с полковником и ротмистром находится в дружественных отношениях. Иван Макарович не мог допустить, чтобы друзья остановились в какой-нибудь гостинице! А губернатору мы сами визит нанесем, правда, до него дорога не близкая.
        - Гм, сударыня Олеся, а вы не позабыли про усиленную охрану, автомобиль императрицы и ее помощников? - напомнил я, скептически относясь к такой легенде.
        - Охраны не так и много, наличие помощников ни о чем не говорит, - тряхнула головой императрица. - Да, попрошу каждого из присутствующих хранить в секрете информацию обо мне и даже в мыслях называть только Олесей. Усвоили?! - Слова прозвучали резко, как приказ, которого не стоит ослушиваться.
        - Да… - вразнобой ответили мы.
        Императрице этого показалось мало, она потребовала у каждого подтверждения, требуя назвать ее новым именем. После так называемого нового знакомства Олеся предложила незамедлительно отправиться к градоначальнику с визитом.
        - Иван Макарович, - раздался от двери голос моего помощника, - простите великодушно, но можно вас на пару слов?
        Александр не подал вида, что слышал слова императрицы, но это никого здесь не обманет. Однако и он никому не скажет даже под пытками.
        - Как меня зовут? - прищурившись, спросила моего помощника императрица.
        - Прошу прощения, не имею чести вас знать, - выдержал он ее взгляд, но перед этим явно сделал усилие, чтобы не поклониться.
        - Олеся я, доверенное лицо императрицы. Понял? - обратилась к парню девушка.
        - Александр, помощник Ивана Макаровича, к вашим услугам, госпожа Олеся, - ответил он ей, но поклона в этот раз сдержать не сумел.
        - Для чего тебе понадобился Иван? - спросила Олеся. - Что-то с больной?
        - Какой больной? - не удержалась от любопытства Катерина.
        - Пока вы за покупками ходили, Иван операцию сделал, а я ему помогала, или, как правильно говорят врачи, - ассистировала! - «скромно» заявила Олеся, нимало не смущаясь, что отдыхала в кресле во время операции.
        Ларионов и Еремеев в изумлении уставились на меня. Петр Евграфович крякнул и молча подошел к столу; налил себе в бокал коньяка и махом, словно воду, выпил. Я же к Александру подошел и уточнил, что произошло. Оказалось, Антонина Михайловна в себя пришла, но голова у нее очень болит.
        - Не удивлен, - пожал я плечами. - Господа, - обратился к гостям, смотря при этом на Олесю, - мне необходимо пациентку осмотреть; надеюсь, это займет немного времени.
        - Конечно-конечно, - закивала головой императрица, - Ваня, ты иди, мы тебя здесь подождем!
        Ха, не захотела со мной отправляться «ассистентка»! Впрочем, ей, да и мне, есть над чем поразмыслить; правда, боюсь, времени на это нет.
        Глава 3
        Нежданные вести
        Выйдя в коридор, я первым делом положил руку на плечо своего помощника и развернул его к себе.
        - Какого хрена?.. - раздраженно прошипел я.
        - Но Антонине Михайловне и в самом деле может понадобиться помощь, - ответил Александр, смотря в сторону.
        - Не придуривайся! Тебе прекрасно понятно, о чем я! За подобные сюрпризы, - кивнул в сторону гостиной, - морду положено бить в лучшем случае! Саша, у тебя должны иметься веские причины, чтобы не сообщить мне о таких гостях.
        - Сюрприз хотели… - начал было он, но я его перебил:
        - Не принимается: ты знаешь о моих отношениях с Ларионовым и Еремеевым, да и, думаю, кое-какие подробности о произошедшем на приеме в резиденции императрицы тебе известны.
        - Эх, - покаянно опустил голову Александр, - придется признаваться, да и Анзор предупреждал, что вы просто так этого не оставите.
        - Слушаю, - коротко сказал я, мысленно удивившись тому, что Анзор, оказывается, в курсе дел императрицы и ее ближайшего окружения.
        - Неделю назад мне позвонили Анзор и Вениамин Николаевич. Узнавали о вашем настроении. В тот момент у нас как раз была партия деталей, которая оказалась вся бракованная…
        - Дальше, - подогнал я своего помощника, вспоминая, как «рвал и метал», когда ни одного автомата не удалось собрать.
        - Честно признался, что ваш расчет пока не оправдывается, существуют определенные трудности и в данный момент под руку вам лучше не попадаться. Господин Ларионов уточнил про выбранные места под строительство резиденции для императрицы. Так как мы с вами округу объездили и, насколько понимаю, подобрали не менее трех мест, то честно сказал о таковых. Не подумайте чего, Иван Макарович, и в мыслях не думал действовать за вашей спиной, Вениамин Николаевич сразу сказал, что пока о нашем с ним разговоре вам не говорить под угрозой каторги.
        - Это-то тут при чем? - удивился я, медленно направляясь в сторону комнаты, где ждет пациентка. - Или на тебя у ротмистра есть компромат?
        - Не хочется проверять: грешки за мной имеются, да он при желании и без улик с доказательствами на каторгу упечет, - хмыкнул мой помощник, но поспешил продолжить: - В общем, поговорили мы тогда, а через день - вновь звонок и приказ готовиться к приезду гостей, через пятеро суток. К этому моменту в доме надлежит иметь места для приема гостей и все для их проживания. Перечислили количество людей, которые в гости пожалуют, но без имен и титулов. Строго-настрого запретили ставить вас в известность. Пришлось изворачиваться. - Он горестно вздохнул. - Девиц-то, кроме Анны, не таскал, те приходили, чтобы в ваше отсутствие служанке помогать, ваш гнев на себя взял, но Анзор очень просил посодействовать Вениамину Николаевичу.
        - Понятно, - кивнул я, чувствуя, как внутри угасает гнев на своего помощника. - Ладно, но впредь договоримся: ты мой помощник, и секреты касаемо лично меня скрывать не станешь, даже если все в один голос заявляют, что это во благо. При угрозах и принуждениях - сразу идешь ко мне и все рассказываешь. Только на таких условиях могу оставить тебя рядом с собой.
        - Иван Макарович! Да больше ни в жизнь, вот вам крест! - Он троекратно перекрестился и честными глазами на меня уставился.
        - И даже если Анзор попросит? - не поверил я ему.
        - У каждого свои секреты должны иметься, но Анзора предупрежу, чтобы он не ставил меня в неловкое положение. Расскажу о вашем условии, тогда он меня и просить о невыполнимом не станет, - медленно проговорил этот жучара.
        Разговор мы не продолжили: и слова все сказаны, да и пришли уже. Своего помощника я прекрасно понял: пообещать-то он пообещал, но вор для него - авторитет, и если тот потребует от меня что-то скрыть, то… Как Александр поступит в такой ситуации? Не возьмусь судить, время все расставит по своим местам. Будь я на его месте - решение принимал бы лично. Но я - это я, а он - это он…
        - Иван Макарович, - подскочила с кровати Анна, - матушке хуже!
        - Сейчас посмотрим, - направился я к своей пациентке. - Предупреждаю, - выставил палец в сторону Антонины Михайловны, - говорить пока не нужно. От каждого произнесенного вами звука в голове болью отдается. Буду задавать вопросы, а вы моргайте глазами. Два раза - отрицание, один раз - согласие. Понятно?
        - Она моргнула один раз! - воскликнула Анна. - Иван Макарович, дело в том, что как только пару слов произносила, то глаза закатывались и, думаю, сознание теряла.
        Я на взволнованную девушку посмотрел, перевел взгляд на Александра и неопределенно пожал плечами. Для меня это не новость, представляю, какую боль испытывает мать Анны, но уже одно то, что она пришла в сознание, говорит об удаче. У женщины поинтересовался: помнит ли она прошлое; осознает ли свое положение; попросил пошевелить ногами и руками.
        - Превосходно, - улыбнулся своей пациентке. - Чувствительность и память не пострадали. Голова у вас болит от хирургического вмешательства. Придется какое-то время потерпеть. Если станет невмоготу, то стоните, тогда сделаем укол обезболивающего.
        - Мама в таком состоянии сколько пробудет? - немного успокоившись, спросила Анна.
        - Как минимум сутки, - задумчиво ответил я, а потом попросил: - Анна, можно вас на пару слов?
        Александр остался в комнате, а я вышел в коридор, за мной последовала девушка.
        - Иван Макарович, что вы хотели? Неутешительный прогноз? Мне нужно готовиться к худшему? - спросила девушка.
        - Не об этом речь, - покачал я головой. - Скажите мне, голубушка, - попытался сказать, переняв интонации профессора Портейга, - зачем вы себя с матушкой выдаете не за тех, кем являетесь на самом деле?
        - Это с чего вы так решили? - нахмурилась девушка, но взгляд ее вильнул в сторону.
        Ага, значит, мои наблюдения оказались верны!
        - У вашей матушки на пальцах следы от колец, вы все время пытаетесь проверить наличие сережек, которых нет. Говорите без просторечий и почему-то не удивляетесь специфическим терминам. Последнее-то не бог весть какой аргумент, но все вместе… - пожал плечами. - Кстати, исполненные достоинства взгляд и осанку тоже не спрятать.
        - У меня не было выхода, - печально вздохнув, ответила Анна. - Сейчас-то нет смысла скрывать, операцию вы уже сделали и, надеюсь, не бросите мою матушку. Вы правы, я не та, за кого себя выдаю, но что с того? - Она гордо вскинула голову. - Вы же всем отказывали в приеме! Больных не принимаете, отсылаете в свои аптеки, а там помочь не могут, лишь странные советы дают. К тому же в данной ситуации пилюли уже не помогают! Не так ли, Иван Макарович?
        - И вы попросили Александра, - сделал я вывод.
        - Так получилось, - неожиданно смутилась Анна.
        - Ладно, сами разбирайтесь, - махнул я рукой.
        На этом разговор завершил, медленно направившись в гостиную, где меня дожидаются гости. С Анной еще предстоит разговор, но не в данный момент, сначала пусть Антонина Михайловна восстановит здоровье. А вот вопрос с Александром еще предстоит обдумать: необходимо прояснить степень его участия в этой афере - случившееся иначе и не назвать! С другой стороны, Анну понимаю, та о своей матери заботилась и сделала все возможное, чтобы она получила помощь. И какой вывод? Не та, за кого себя выдает? И что с того? Не понимаю, из-за чего не по душе вся эта ситуация… Стоп! Улыбнулся и покачал головой. Все же на поверхности! Это за Александра переживаю, что его могли использовать втемную. Неужели он не разобрался, что к чему? Ладно, позже узнаю, сейчас есть поважнее дела.
        Взявшись за дверную ручку, хотел войти в гостиную, но помедлил. Из-за закрытой двери расслышал, как императрица говорит Петру Евграфовичу:
        - Не переживайте, еще далеко не все ясно, да и Ларионов с Катериной вот-вот вернутся.
        - И тем не менее, Ольга Николаевна, со всем моим к вам уважением, не заходите далеко, взвешивайте каждый шаг. Подумайте о судьбе империи и ее подданных.
        - Петр, вам ли не знать, что я делаю все от себя зависящее? - горько ответила императрица.
        - Да-да, мне это известно как никому другому, - уважительно ответил полковник. - Вы с огромным трудом отыскали время на данный вояж и, думаю, не раз мысленно себя бранили за это.
        - Пока не вижу для этого повода, - холодно ответила императрица.
        - Предстоящая война с Альянсом подорвет экономику. Сразу же обострятся внутренние проблемы в империи, они мгновенно выйдут на передний план. Тут и противоборство министров и промышленников, недовольство рабочих и остального простого люда. Не стоит сбрасывать со счета Квазина, он может мстить, да и Чурков не мальчик, чтобы с ним играть, - медленно перечислил Еремеев.
        Ха, интересно, полковник сумел в двух словах обозначить кучу проблем. Императрица же заострила внимание на последней фразе своего собеседника и ответила ему:
        - Мстить? Мне? Да вы это о чем? У него не хватит смелости! А с Иваном… не все так просто…
        Наверное, стоило бы еще подслушать, но не стал, разговор предназначен не для моих ушей, да и вряд ли императрица раскроет планы.
        - А где ротмистр и моя сестра? - войдя в гостиную, спросил я.
        - Катерина примеряет обновки, а Вениамин Николаевич обходит периметр дома и проверяет охранение, - ответил Еремеев.
        - А разве это дело ротмистра? - удивился я последним словам полковника.
        - Он сам вызвался, - пожал тот плечами.
        - Иван, так ты подыграешь мне?
        - Гм, - кашлянул я, не понимая, на что императрица намекает. Да и кто я такой, чтобы она просила! - Постараюсь, по мере сил. А в чем данная игра заключается, могу полюбопытствовать? Насколько догадываюсь, дело не в том, чтобы инкогнито сопровождать вас к губернатору?
        - Еще ничего не решено, - задумчиво ответила Ольга Николаевна. - Мне предстоит выбрать наилучший выход из непростого положения. Поговорим об этом после, а сейчас… ты нам не покажешь свои наработки?
        - Какие именно, позвольте уточнить? - осведомился я.
        - Оружие, - коротко пробасил Еремеев.
        - Предлагаю дождаться ротмистра, озадачить каким-то вопросом мою сестру, а потом уже и покажу, что получилось. Правда, дела пока обстоят не очень хорошо, на поточное производство не могу автоматы поставить, каждую единицу приходится доводить напильником, - отвечаю, а у самого в животе того и гляди случится революция.
        Хм, ассоциация верная: если народ в Российской империи будет сыт, обут, одет и в тепле, то его на улицу никакими лозунгами не вытащишь. Хотя… в любой ум можно проникнуть и зародить сомнения. Недаром в моем мире политтехнологи зашли так далеко…
        - Иван, ты не забыл, как ко мне обращаться? - спросила императрица.
        - Госпожа Олеся, как могу такое указание позабыть? - развел я руками, а потом предложил: - На правах хозяина дома предлагаю перекусить. Не хочу прослыть скрягой и невежей в отношении дорогих гостей.
        Как ни странно, но императрица меня поддержала, правда, заметила, что столовых приборов подали не под все блюда. На мой-то взгляд, тут и так вилок с ложками многовато, но промолчал, решив ограничиться теми яствами, которые точно знаю, каким прибором разделывать. Вскоре подошел ротмистр, а потом и сестрица явилась в шерстяном платье. На мой взгляд, наряд Катерина выбрала вычурный: платье, расшитое стразами, неуместно за дружеским обедом, а если учесть, что своим видом затмевает наряд императрицы… Хотя сама Ольга Николаевна осталась довольна, правда, почему-то решила пересесть и уступила место напротив меня моей сестрице. Получилось, что во главе стола оказался я. Для чего это она сделала, непонятно. Решила замаскироваться, усевшись рядом с Еремеевым? Так ведь тут посторонних нет… Что же касаемо Александра, то готов поспорить - мой помощник давно сообразил, кто такой Олесь, впоследствии превратившийся в Олесю. Кстати, неясен вопрос с Анной, эту девушку не знаю, и как она себя поведет - тайна. Надеюсь, Александр не будет с ней откровенен.
        - Иван Макарович, вы обещали нам показать кое-что, - после того как перекусили, заявила Ольга Николаевна.
        - Кать, ты чем после ужина заняться желаешь? - обратился я к сестре.
        - Ты это о чем? С вами пойду! Мне же интересно! А далеко находится то место, где хранится твое изобретение? - выпалила та.
        - Гм, ты знаешь, там холодно, сыро и тускло. Да и художнице данный прибор пока показывать не хочу. Дело в том, что он еще несовершенен, а…
        - Ладно, братец, не продолжай, все с тобой ясно, - надула губки Катька, но потом усмехнулась, оглядела нашу компанию, и глаза у нее загорелись. - У меня самой возникло одно неотложное дело. Мы же, пока гуляли, наткнулись на одну лавку, где холсты продавались и краски - как ни странно, привезенные из самой Италии! Такого качества их и в столице редко отыскать удается, так что есть у меня желание опробовать покупку и сделать пару мазков.
        - На том и порешим! - мгновенно согласился я. - Оль… простите, госпожа Олеся, Вениамин Николаевич, Петр Евграфович, пойдемте, покажу свою новинку. Надеюсь, сумеете ее оценить.
        - Мы готовы, - поднялась со своего места императрица.
        Впрочем, в данный момент она больше походит на Олеся, с которым я познакомился в коридоре школы охранителей. В глазах искорки интереса, губы плотно сжаты, а сама готова к любой неожиданности. Н-да, загадок в императрице Российской империи хоть отбавляй. Она часто предстает передо мной с неожиданной стороны… и я поймал себя на мысли, что прогнозировать следующие шаги Ольги - не могу.
        Своих гостей я привел в мастерскую, где выложил на стол из оружейного сейфа три автомата и несколько рожков с патронами.
        - Доктор делает оружие, - задумчиво произнесла императрица и провела пальчиком по вороненому стволу автомата.
        - Первый мой официальный чин - охранитель, позволю тебе напомнить. По моим убеждениям, защита земли русской заключается в уничтожении врагов в любых их проявлениях. Всевозможные вирусы и бактерии относятся к вредным элементам и несут в себе угрозу всему живому, с ними необходимо бороться. Но, как говорится, самый сильный и опасный враг - человек разумный, - пояснил я.
        - Иван Макарович, вы бы обрисовали в двух словах возможности данного оружия, - крутя в руках автомат без пристегнутого магазина, попросил Еремеев.
        - Автомат обыкновенный, модификация 47, решил его обозвать АК-47… - начал я, но ротмистр сразу же задал вопрос:
        - Почему АК-47? Если первую букву могу расшифровать, то остальное обозначение - нет; поясните.
        - Цифры соответствуют изначальным доработкам, - медленно отвечаю, пытаясь решить, как расшифровать «К»; не говорить же про настоящего изобретателя Калашникова!
        Про цифры я соврал, ибо не мог же сказать, что они означают первое появление данной модификации автомата в далеком тысяча девятьсот сорок седьмом году! Самое интересное, что для меня тот год был давно в прошлом. Находясь сейчас в подвале дома и представляя оружие императрице за сорок лет до его появления, уже получается, что АК-47 - из будущего, правда, нельзя сказать, что очень далекого.
        - А вторая буква? - задала вопрос императрица.
        - Означает… - начал я, а потом взял паузу, лихорадочно перебирая в голове различные варианты, как назвать оружие. - Э-э-э, давайте оставим эту букву, мне понравилось звучание, - ничего не придумав лучшего, предложил и сразу же перешел к описанию оружия: - Стрельба происходит одиночными выстрелами или очередью, скорострельность - шестьсот выстрелов в минуту, прицельная дальность - восемьсот метров. Весит автомат около пяти килограммов. В магазине тридцать патронов.
        - Впечатляет, - протянул Еремеев, взяв в руки автомат и внимательно его изучая. - Отказы? Это же что-то типа ручного пулемета, правильно?
        - Очень упрощенное сравнение, - не согласился я.
        - У тебя же тут тир, можем испытать на практике? - поинтересовался Ларионов.
        - Без проблем, - пожал я плечами.
        В двух словах объяснил, как пользоваться оружием, где предохранитель, перевод огня в режим очереди. Разбирать и собирать оружие не стал, в данный момент времени нет, как и смысла. Показал, как снаряжается магазин, после чего произвел один выстрел в сторону мишени. За время моего монолога и демонстрации никто не задал ни единого вопроса, внимательно выслушали. Хорошие ученики, даже императрица и та слова не сказала, хотя и читается в ее глазах вопрос, и наверняка не один.
        - Очередью постреляй, - коротко попросила Ольга Николаевна, - одиночный выстрел и из винтовки можно сделать.
        - Не вопрос! - усмехнулся я, но отправился к письменному столу, где в одном из ящиков хранится упаковка с берушами. - Звук от выстрелов громкий, поэтому необходимо позаботиться о барабанных перепонках, - прокомментировал свои действия, кивая на ушные затычки. - Вставляйте, потом покажу, на что способно оружие.
        И вновь никто не задал вопроса! Когда уши все защитили, в том числе и я, то дал короткую очередь из автомата, патронов на десять, не целясь. Положил оружие и, вытащив из ушей затычки, сказал:
        - Как-то так.
        - Впечатляет, - уважительно протянул Еремеев.
        - Сами попробуйте, наблюдать со стороны - совершенно не то, - сказал я, положив на автомат ладонь. - Должен предупредить: без навыков, кучность стрельбы очередью оставляет желать лучшего.
        - К любому оружию необходимо приноравливаться, - согласно кивнул Еремеев.
        - Мне пока непонятно назначение данного оружия, - задумчиво проговорил Ларионов.
        - Ротмистр, поясните, что вы хотели сказать, - нахмурилась императрица.
        - Для каких видов войск, - пожал плечами Вениамин Николаевич, а потом пояснил: - В войска? Потребуется массовое производство, а стоимость одного экземпляра, подозреваю, немалая. - Он покачал головой, а потом продолжил: - Да и патроны тут своеобразные. Если же кучность стрельбы невысока, то…
        - Но в бою данное оружие намного превзойдет винтовку и револьвер, - ответила императрица. - Если же подходить с точки зрения экономии, то тогда нельзя выпускать броневики, пулеметы и самолеты. Про различные гранаты и мины я и вовсе не говорю!
        Каждый из присутствующих произвел несколько одиночных выстрелов, после чего императрица стала «жечь» патроны, опустошив три магазина. Нет, мне для Ольги Николаевны не жалко, а если получить имперский заказ… Да, как ни крути, а без финансовой подпитки сложно обойтись. Проектов много, а денег, как обычно, не хватает. Настрелявшись, императрица передала оружие Еремееву, тот полмагазина одной очередью высадил и уступил место Ларионову. Вениамин Николаевич произвел пару одиночных выстрелов, целясь по мишени, а потом и дал несколько коротких очередей, после чего в задумчивости протянул автомат мне.
        - Вернемся в гостиную? - спросил я, убирая оружие.
        - Иван, больше нас ничем удивить не хочешь? - уточнила Ольга Николаевна.
        - Увы, - отрицательно покачал я головой.
        - Тогда пойдем, - о чем-то раздумывая и даже губу прикусив, согласилась императрица.
        Первым вышел ротмистр, за ним проследовала Ольга Николаевна, а вот Петр Евграфович задержался. Полковник мне уважительно покивал, хлопнул по плечу и показал большой палец и шепнул:
        - Молодец-шельмец!
        С чего это он меня так обозвал, я спрашивать не стал. Устало улыбнулся и, пропустив его в дверной проем, выключил свет и тщательно закрыл дверь на ключ, после чего догнал остальных.
        Около гостиной нас поджидали Александр со служанкой.
        - Что-то случилось? - поинтересовался я на правах хозяина дома.
        - Губернатор со свитой около дверей, посыльный в холле, - доложил Александр.
        - А я хотела узнать, что предпочтительно на ужин подавать, - сказала Надежда.
        - Чем больше - тем лучше, - ответил я ей, но предупредил: - Позже распоряжусь насчет ужина.
        - Поняла, - закивала та, но глаз, в которых немое обожание, от Ольги Николаевны не отводит.
        - Ступай, - мягко сказал служанке, и та попятилась.
        - Пойду узнаю, что за дело к нам у посыльного, - отправился вслед за ней Ларионов. - Надежда, вы меня в холл проводите!
        Ха, ротмистр дом обследовал, наверняка все ходы-выходы запомнил. Интересно, о чем это он решил побеседовать со служанкой? Что, черт возьми, за тайны за моей спиной? Эх, е-мое! Плохо я к стене припер своего помощника, Александр явно что-то знает!
        - Одного не понимаю, - медленно протянула императрица, - почему тут оказался губернатор Пермской губернии? Нет, Екатеринбург входит в ее состав, но, насколько помню, господин Болотов в Перми проживает, и резиденция его находится там.
        - Этот вопрос Вениамину Николаевичу следует задать, - ехидно подсказал Еремеев.
        Ха, полковник-то доволен ходом мыслей Ольги Николаевны! Он с ротмистром дружен, но тот что-то упустил, и теперь Петр Евграфович на этом набирает очки.
        - Так что же губернатор со своей свитой желают? - склонила голову императрица, изучая реакцию Александра.
        - Просят о встрече с господином Чурковым, говорят, что касаемо лекарственных пунктов и заводов, которые желают выкупить, - ответил мой помощник.
        - И все? - растерялась императрица. - Они явились не из-за нашего приезда?
        - Не могу знать, - ответил мой помощник.
        - Иван Макарович, а ты их прими и переговори, очень хочется послушать беседу вашу! - не то попросила, не то приказала Ольга.
        Ну, криминала в том не усмотрел, велел Александру новых визитеров в кабинет проводить, а сам открыл дверь в гостиную.
        - Прошу, - сказал, собираясь пропустить вперед императрицу.
        - Иван, я буду играть роль твоей помощницы и при беседе с губернатором желаю находиться рядом! - огорошила меня императрица.
        На мои увещевания и отнекивания она даже глазом не моргнула, попросив провести в кабинет, чтобы до прихода губернатора в нем освоиться. Еремеев в наш спор не вмешивался, вернувшийся Ларионов не сразу понял, о чем речь, а потом уже оказалось поздно, Александр привел двух господ.
        - Мы вас подождем в гостиной, - кивнул мне Еремеев и увлек Ларионова в комнату.
        - Господа, я помощница Ивана Макаровича - Олеся, - заявила императрица, сверкнув очами на настоящего моего помощника, у которого рот от удивления открылся.
        - Гм, это Василий, - кивнул представительный господин на своего спутника, - мой помощник, сам же я - губернатор Пермского края Болотов Александр Владимирович. Насколько понимаю, вы, - он протянул мне руку, - господин Чурков?
        - Да, - пожал я протянутую руку. - Приятно с вами познакомиться.
        - Что ж вы, Иван Макарович, не удосужились нанести мне визит? - сокрушенно попенял губернатор, косясь на мою новоявленную помощницу.
        - Пройдемте в кабинет, там и переговорим, - предложил я, не став отвечать на вопрос Болотова.
        Губернатор согласно кивнул и последовал за мной. Идем по коридору, Ольга Николаевна хмурится и губу кусает - вредная привычка. Кстати, мне очень интересно, как она собирается из создавшейся ситуации выбираться! Сама себя в угол загнала, уж Болотову-то всяко известно, что из столицы ко мне в гости прибыли ротмистр и полковник, которые одни из доверенных лиц императрицы. Да и про даму ему доложить были обязаны, как и то, кто у меня в помощниках значится. Нет, императрица со своей легендой на раз засыплется, если что-то срочно не придумает.
        В кабинет мы вошли втроем, моя «помощница» перед дверями заявила:
        - Иван Макарович, Александр Владимирович, мне необходимо с вами переговорить по важному делу и без лишних ушей!
        Мельком я глянул на императрицу, та сосредоточена, а вот Болотов ее слова воспринял с улыбкой на устах.
        Войдя в кабинет, императрица заняла мое место во главе стола. Мы же с губернатором и не подумали присесть: прекрасно осознаем, кто перед нами. Н-да, секрет императрицы - ни для кого не тайна. Зря она надежды питала. Да и как такой особе это утаить? Не представляю! Нет, если бы она одна приехала, в обычном купе и без сопровождения, в личине Олеся, то…
        - Немного я заигралась, - мрачно произнесла императрица. - Вы же знаете, кто я такая? - обратилась она к губернатору.
        - Очень привлекательная и умная дама, - дипломатично ответил тот, заставив улыбнуться императрицу.
        - Хорошо, - сдержанно кивнула Ольга Николаевна. - Собственно, хочу услышать, по какому вы вопросу решили побеспокоить Ивана Макаровича.
        - Гм, - кашлянул в кулак Болотов, на меня посмотрел, но не смутился: - Есть несколько вопросов. Аптечные пункты в Екатеринбурге: просьба как можно быстрее распространить данную сеть на всю губернию. Помощь с подбором помещений и местом расположения - окажем. Также есть несколько вопросов по будущим императорским резиденциям. Необходимо выбрать основное место, которое может посещать императрица и давать приемы. Все же ситуация в империи складывается серьезная и траты предстоят большие, а казначейство начинает расходы урезать.
        - Пожелания, вопросы, просьбы? - поинтересовалась императрица у губернатора.
        - Финансирование, - развел тот руками, - его не хватает.
        Ответить Ольга Николаевна не успела: в дверь кабинета постучали, и, следуя кивку императрицы, я подошел и открыл дверь, впуская Ларионова.
        - Плохие новости, - мрачно сказал Вениамин Николаевич, - немецкие и австро-венгерские войска сегодня утром начали обстрел наших позиций. Послы Германской и Австро-Венгерской империй передали ультиматум министерству. Они потребовали встречу с вашим императорским величеством.
        - Война? Но дороги в ужасном состоянии! Не ты ли мне об этом твердил?! - обратилась императрица к Ларионову. - Вениамин Николаевич! Объяснитесь! Или ваше ведомство мух ловить перестало?! - Ольга Николаевна взяла карандаш и, разломив его пополам, в раздражении швырнула половинки на стол.
        Н-да, губернатор-то побледнел, как бы удар не случился! А вот не стоило ему соваться сюда! Ничего: если что, то Болотова, наверное, смогу откачать, главное - момент не пропустить.
        - Дороги в плохом состоянии на нашей территории, если не считать железнодорожных путей, - ответил Ларионов императрице. - Наши противники уже давно накопили на границе огромные силы, в том числе и сделав запасы боеприпасов и вооружения. Мои люди докладывали, что по плану императора Германии если и начнется война, то не раньше, чем через два месяца.
        - Что Англия, Франция и Япония? - уточнила императрица.
        - Официальная позиция неизвестна, - осторожно ответил ротмистр.
        - Но их послы не стоят в очереди с ультиматумами? - спросила Ольга Николаевна.
        - Мне об этом ничего не сообщали, - отрицательно качнул головой ротмистр.
        - Так, Вениамин Николаевич: срочно на вокзал - и пусть готовят поезд, мне необходимо как можно скорее вернуться в столицу, - распорядилась Ольга Николаевна.
        - Так точно! - щелкнул каблуками ротмистр. - Разрешите выполнять?
        - Иди уже! - махнула рукой императрица.
        Мне послышался облегченный выдох Ларионова; он развернулся и вышел из кабинета.
        - Иван Макарович, дайте мне бумагу и позовите Еремеева, - обратилась ко мне императрица.
        Молча положил перед ней стопку листов и поставил письменные принадлежности. Поймал себя на мысли, что в гневе императрица еще прекраснее. Правда, почему-то нет желания попадать под ее горячую руку.
        - Иван, позови, пожалуйста, Петра Евграфовича; передай ему, чтобы захватил мой несессер, - велела мне Ольга Николаевна.
        - Хорошо, - кивнул я и вышел из кабинета, но успел расслышать, как императрица сказала Болотову:
        - Присаживайтесь; времени мало, но кое-какие вопросы мы решить успеем.
        Гадать, какие у императрицы возникли дела с губернатором, я не стал. Да и стоящий у стеночки Александр с помощником губернатора меня отвлекли.
        - Иван Макарович, а что происходит? - подался ко мне навстречу Александр.
        - Дурные вести, - качнул я головой и направился к Еремееву.
        Про финансирование производства автоматов можно забыть, это понятно: империи сейчас каждый рубль понадобится, а для вложения средств в мой оружейный завод в первую очередь потребуется принять на вооружение АК-47, чего в ближайшее время не стоит ожидать. Никто не решится подписать в войска автомат, если неизвестно, в каких объемах смогу отгружать. А с таким количеством брака да на допотопных станках прогнозировать не возьмусь. Впрочем, если мастера руку набьют, то могу рассчитывать на пяток-другой в месяц, а через какое-то время - и пару недель. Это крохи! Капля в море! Правда, кое-какие задумки, как использовать данное оружие, у меня имеются. Да и изначально не желал делать автоматы для армии. Это мой козырь, который стоит использовать в крайнем случае и очень осторожно. Для моих замыслов потребуются люди, проверенные и преданные империи. Лучше всего под эту роль подходят охранители, не те боевики, что не смогли получить звание и перешли в ведомство ротмистра, а выдержавшие все испытания и получившие звание. Но кто бы мне их в распоряжение предоставил? Да и не смогу за службу достойно платить…
        Передав Еремееву распоряжение императрицы, мы вместе с полковником вернулись в мой кабинет, где губернатор заверял Ольгу Николаевну, что все понял и все сделает, чтобы выполнить ее волю.
        - Ваша сумочка, - поставил на стол перед императрицей несессер Петр Евграфович.
        - Ага, благодарю, - ответила та, вытащила печать и стала заверять свою подпись на нескольких бумагах, которые она успела написать за время моего отсутствия.
        Правда, строк в каждом документе не так много.
        - Иван Макарович, прими, - протянула мне императрица один из листов, на котором она в последнюю очередь свою подпись заверила.
        Взяв лист и вчитавшись в текст указа, такое название носил документ, я растерянно посмотрел на Ольгу Николаевну и сказал:
        - Ваше императорское величество, но…
        - Ваня, давай без всяких «но»! - строго сказала императрица и встала из-за стола.
        Глава 4
        Доверие императрицы
        Однако я ослушался, упрямо поджал губы и покачал головой. На фига мне такое счастье - в виде наместника императрицы в Уральском округе? Нет, перспективы откроются потрясающие, возможности огромные, а ответственности, почитай, никакой: воруй и в ус не дуй. Правда, с последним дело не прокатит, да и не собираюсь карман свой набивать и купечество с промышленниками «щипать». Хотя на одних дорогах тут можно столько заработать, что никому и не снилось. Последние оставляют желать лучшего: если центральные улицы еще более-менее, но стоит свернуть в сторону или за город выехать, то от тряски костей не соберешь.
        - Ольга Николаевна, понимаю, что данным указом вы оказываете мне небывалую честь, - медленно говорю, протянув императрице бумагу. - Не справлюсь я, нет ни физической, ни моральной возможности.
        - Объясни, - потребовала императрица.
        - «Отбывать номер» и пользоваться предоставленными полномочиями в собственных целях - не желаю. А заниматься обустройством, политикой в крае - не смогу. Для подобных целей нужны связи, знакомства или хотя бы команда своих людей.
        - Наберешь, - махнула рукой императрица.
        - Производство оружия, лекарственные пункты, фармацевтическая фабрика съедают все мое время, ни на что другое не остается, - пытаюсь донести свои проблемы до упрямой императрицы, на что получаю зеркальный ответ:
        - А у меня время на все есть? Надежных и доверенных людей в каждый закуток империи назначила? Иван, не смешно! - Ольга тяжело вздохнула и покачала головой. - Прими эту должность; о многом не прошу, но тебе доверяю, а насчет твоих задач и полномочий… - Она помолчала, а потом подошла к окну и медленно проговорила: - Вань, твои слова, которые ты говорил после бала, мне запали в душу, не те, касаемые лично меня, а про развитие ситуации. Признаю, не поверила и разозлилась, однако время идет, и что-то не так происходит вокруг меня. Мнительной становлюсь, но все чаще тот разговор вспоминаю и нахожу подтверждение твоим доводам. К сожалению, но участились случаи подкупов высших чинов империи. Всплывает воровство в баснословных масштабах. Появляются поддельные указы, возникает недопонимание.
        Молчу, сказать нечего, но радует, что императрица в курсе событий.
        - Ваня, от тебя потребуется курировать край, смотреть за происходящим и в случае надобности принимать те или иные решения, - продолжила Ольга, резко обернулась, сделала два быстрых шага и замерла напротив меня. - Или все те слова, что ты говорил, - всего лишь слова? Учти, бездействие приведет именно к тому результату, что обрисован тобой!
        - Искушаете, Ольга Николаевна, - прищурился я.
        - Нет, не угадал, - усмехнулась императрица. - У меня далекоидущие планы. Надеюсь, ты меня не подведешь, а так как в народе о твоей личности ходят легенды…
        - Не слышал, - удивленно перебил я девушку, и язык прикусил. Болван! Императрица могла в запале свои планы выдать, да и про отведенную мне роль проговориться, не стоило ее сбивать!
        - А ты поспрашивай, - хмыкнула Ольга и, хитро сощурив глаза, спросила: - Ну, благодарить меня за назначение собираешься?
        Упс! Как она красиво разговор повернула! Попробуй я скажи, что неблагодарен, так выставлю себя перед ней последней скотиной. Но расшаркиваться нельзя, нужно сделать так, чтобы она сама указ порвала. Черт!.. Как поступить? А императрица стоит, ждет, а ее пухлые губы так и манят. А ведь есть решение! Не продумав своих действий и последствий, повинуясь зову сердца, а может, и затмение в голову ударило - резко ее к себе притянул и поймал манящие уста. Ольга не стала меня отталкивать, правда, и на поцелуй не отвечает. Вдыхаю запах ее волос, стараясь запомнить на всю жизнь. Кстати, а она меня не казнит после такой выходки? Плевать! Чуть отклоняюсь и смотрю девушке в глаза. А там тоска и печаль переплелись с… робостью и надеждой. Да быть того не может!..
        - Ваня, ты чего остановился?.. - шепнула Ольга.
        - А-а-а… чего делать-то? - спрашиваю, чувствуя себя идиотом.
        - Ты же меня благодаришь, - облизнула она свои губы, прикрыла глаза и шепнула: - Продолжай…
        Ругать ли Ларионова за расторопность или хвалить? Вот в чем вопрос! Ротмистр, для приличия стукнув в дверь кабинета, вошел и с порога заявил:
        - Поезд под парами! Можем отправляться в столицу!
        Императрица чуть ли не в моих объятиях, но Вениамин Николаевич сделал морду кирпичом, прикинувшись солдафоном. Нет чтобы удалиться и оставить нас, так он стоит и глазами пожирает! Пришлось мне указом в воздухе махнуть и сделать вид, что документ обсуждали:
        - Благодарствую за оказанную честь, ваше императорское величество! Постараюсь оправдать высокое доверие. Прослежу за строительством резиденции.
        - Вот и договорились, Иван Макарович, - сдерживая улыбку, ответила императрица и на ротмистра посмотрела: - Господин Ларионов, мои вещи уже погрузили?
        - Так точно! - вытянулся тот по стойке смирно.
        - Тогда не стоит терять времени, но мне необходимо переодеться, - сказала Ольга Николаевна, а потом покачала головой: - Н-да, не удалось развеяться… хотя кто-то мне обещал отдых!
        - Никак не мог предположить, что обстоятельства сложатся таким образом! - отчеканил ротмистр.
        - Через десять минут буду готова, - задумчиво сказала императрица и покинула кабинет.
        Ларионов остался, а мне жутко захотелось промочить горло, желательно крепким алкоголем. В сейфе пара бутылок имеется, но к нему не пошел, достал портсигар и закурил, предложив папиросу ротмистру. Тот не стал отказываться, молча взял. Прошло уже пару минут, как императрица ушла, а мы не произнесли ни одного слова.
        - Гм, Ольга Николаевна пожаловала мне статус наместника на Урале, - сказал я, а потом спросил: - Ты ничего о подобных планах, случайно, не знал?
        - Э-э-э, неожиданно, - медленно протянул ротмистр. - Чем планируешь заниматься?
        - Стало быть, не знал, - резюмировал я. - Какие-нибудь мысли есть - для чего меня Ольга Николаевна на данный пост поставила?
        - Она тебе ничего не объяснила?
        Блин, вопросом на вопрос отвечает, но явно растерян не менее моего. Впрочем, сам бы в таком же состоянии находился. Представляю удивление Ларионова, когда он увидел двусмысленную картину, войдя в кабинет: объятия-то я успел разорвать, но стоял непозволительно близко к императрице, явно нарушив этикет. Ольга же не гневалась, оставалась спокойной. Разыгранная сценка, когда указом махал, вряд ли Вениамина Николаевича сбила с толку. Правда, сейчас-то он в прострации, пару раз уже указ читает и гильзу папиросы кусает.
        - Думаю, императрица пытается представить парня из села, который достиг успехов и признания… - медленно проговорил ротмистр. - Ты только осторожнее: Ольга Николаевна - дама строгая, на былые заслуги может не посмотреть. Как она того же Квазина проучила! Правда, штабс-капитан мало что из себя представлял, а возомнил невесть что!
        - И что насчет этого Квазина? - как можно беспечнее поинтересовался я, к собственному удивлению вновь ощущая уколы ревности, как когда-то встретив хлыща-капитана на балу.
        - Со штабс-капитаном не все так просто, - поморщился ротмистр. - Там же политические мотивы Ольгой Николаевной двигали.
        - Какие еще политические мотивы? - удивился я.
        - Династия у Квазина сильная, отец генерал, дед генерал, последнего в армии любят и прислушиваются, хотя старик давно в отставке. Императрице известны взгляды высших армейских чинов. Не жалует ее старая гвардия, сожалеет, что Николай Второй передал бразды правления империей девчонке, у которой нет сильной руки. Правда, выбрала Ольга Николаевна не лучший вариант, штабс-капитан из себя ничего не представляет. Позер, кутила и бабник. Иван, соображаешь, что к чему? Хотела императрица заручиться безоговорочной поддержкой военных. Для этого и приблизила к себе Квазина, а тот посчитал себя умнее Ольги Николаевны, видел себя уже на троне. Решил, что неотразим и императрица от него потеряла голову. Дурак! - резко припечатал ротмистр. - Не мог понять, что раз она его до тела не допускает, то просто играет!
        - Не допускала до тела? - переспросил я, а у самого на душе как-то стало светлее.
        - Гм, - ротмистр повел в сторону головой, - Иван Макарович, этого я тебе не говорил: сам понимаешь - свечу не держал, а у императрицы свои взгляды на жизнь. Такие у меня догадки и выводы, но могу ошибаться.
        - Скажи, Вениамин Николаевич, а какие у тебя догадки в отношении меня? - поинтересовался я, сам не ожидая такого вопроса.
        - Как-то зыбко и нет точного определения, - ушел тот от ответа. - Так тебя ждать на нашу с Мартой свадьбу? - перевел он разговор на другую тему.
        - Постараюсь приехать, - задумчиво ответил, понимая, что Ларионов даже если что-то знает, то мне не расскажет.
        - Господа, Ольга Николаевна готова к отъезду, - сказал от дверей Еремеев.
        - Иду, - сорвался с места ротмистр.
        Проводить императрицу и я своим долгом посчитал: как ни крути, а она у меня гостила. Правда, добираться пришлось своим ходом, благо что Григорий с санями оказался на месте.
        Кавалькада получилась внушительной, верховая охрана сопровождает автомобиль Ольги Николаевны, который тянет тройка лошадей по заснеженной дороге. Ротмистр с Еремеевым гарцуют на лошадях рядом с моими санями и зубоскалят, что наместник прямо барин и не желает оказывать почести Ольге Николаевне, а в тулупе развалился в санях. Уже им говорил, что лошадью не обзавелся, да и верховую езду не люблю. Тем не менее они надо мной до самого вокзала потешались. Ничего, припомню, я не злопамятный, но долги привык отдавать. Сама же императрица изучает какие-то донесения и дает своим советникам указания. Поезд на перроне уже под парами, кроме нас, никого, если не считать полицейских, которые охраняют двери вокзала и не дают оттуда выйти путешественникам, ожидающим свои поезда.
        Ротмистр со своими людьми осматривает вагон императрицы, безопасность превыше всего. Сама же Ольга Николаевна выслушивает очередной доклад от какого-то штабс-капитана. Петр Евграфович стоит рядом со мной, но постоянно осматривается и жестами указывает своим подопечным, что и как делать. Наблюдаю со стороны за охранниками императрицы и прихожу к выводу, что Еремеев недаром свой хлеб ест. Никого к Ольге Николаевне не допускают, даже местного начальника полиции и того тормознули и вежливо указали на Еремеева. Молодцы, не побоялись генеральского мундира!
        - Ну, Иван, деньки настают суровые, ты тут поосторожнее, на рожон не лезь, - произнес Еремеев, наблюдая, как из вагона вышел Ларионов и приглашающе махнул рукой императрице, мол, все в порядке и можно отправляться.
        - Да и ты, Петр Евграфович, по сторонам смотри, - ответил я своему учителю, когда-то готовившему меня к сдаче экзамена на звание охранителя.
        - Постараемся, - усмехнулся тот и усы пригладил.
        - Есть у меня к тебе одно дело… - медленно проговорил я.
        - Слушаю, - прищурился полковник.
        - Мне нужны проверенные люди, человек десять-двадцать, - потерев щеку, сказал я.
        - А чего к Ларионову не обратился? - поинтересовался полковник.
        - Не успел, но как бы правильно сформулировать… - задумался я. - С одной стороны, мне нужны воины, но подчиняющиеся лично мне. Боюсь, если Вениамин Николаевич кого-то и отдаст, то это будут его люди. - «Его» выделил голосом, но Петр Евграфович меня и так понял, согласно кивнув.
        - Оружие? - уточнил полковник, а потом расшифровал свой вопрос: - Собираешься сформировать отряд, который будет подчиняться лично тебе. Знаешь, Иван, не думаю, что это хорошая идея. В данный момент любое боевое подразделение… Да что там! - Он эмоционально махнул рукой. - Каждый воин на счету! А ты…
        - Петр Евграфович, ты же меня знаешь! - перебил я его, не давая досказать, ибо и так понятно все, что он дальше скажет. - Не для охраны собственной шкуры я людей прошу. Если у тебя никого нет, то хоть порекомендуй, к кому обратиться и как людей набрать.
        Однако договориться мы не успели: паровоз издал затяжной гудок, и к нам направилась императрица.
        - Иван Макарович, позвольте вас на пару слов, - кивнула Ольга Николаевна.
        - Пойду прослежу, как погрузка идет, а то еще помнут автомобиль… - сказал полковник и скорым шагом направился в сторону грузовой платформы, куда толкают машину гвардейцы.
        Императрица усмехнулась, ее смешок я отлично расслышал. Эх, жаль, что лицо скрыто под вуалью, хотел бы посмотреть, какие у нее эмоции. Впрочем, зная Ольгу, подозреваю, что та сейчас сосредоточена и напряжена.
        - Ваня, скажи, ты автоматы в каком количестве можешь изготовить, скажем… - она чуть помолчала, взяв паузу, - за месяц? И во сколько обойдется империи один автомат с парой сотен патронов?
        - Точных цифр нет, - вздохнув, ответил я. - Детали приходится подгонять вручную. Себестоимость выходит на сегодня порядка тысячи рублей, с учетом запоротых деталей.
        Положа руку на сердце, понятия не имею о цене одного автомата, особенно когда из трех собирается один! Мысленно прикинул затраты, но они могут быть и б?льшими. Нет, если встанет завод на поток и будем иметь заказы, то стоимость стремительно поползет вниз, пока же мне нечего обещать.
        - Это без учета боеприпасов, насколько понимаю… - задумчиво протянула императрица.
        - Да, все верно, - подтвердил я. - Количество же за месяц - пару десятков сможем изготовить.
        - Ваня, но ты же понимаешь, что оружие по такой цене и в таком малом количестве, предназначенное в основном для ближнего боя, если правильно тебя поняла, не смогу утвердить для приема в войска?
        - А разве я об этом просил? - вопросом на вопрос ответил императрице.
        - Тогда для чего из столицы сбежал и занялся оружием? Иван Макарович, ты бы вернулся к лекарскому делу, пользы от него больше! - В голосе императрицы проскользнули холодные нотки.
        Мне даже показалось, что она изволит на меня гневаться!
        - Указ о назначении наместником могу считать недействительным? - посмотрел я в вуаль Ольги Николаевны, пытаясь хоть что-то разглядеть. Увы, тщетно, если что и можно увидеть, то лишь контуры лица. По раздраженному выдоху девушки догадываюсь, что она себя пытается сдержать.
        - Ты наместник, но без обязательств, в любой момент можешь вернуться в Москву, - наконец произнесла императрица. - Все, мне пора. Подумай и все взвесь.
        О чем-то она не сказала, а разгадывать ее ребусы не собираюсь. План имеется, следовательно, его и буду воплощать в жизнь.
        - Легкой дороги, ваше императорское величество, - склонил я голову.
        - Надеюсь, еще увидимся, - ответила императрица и кивнула ротмистру, который стоял в паре метров от нас.
        Ларионов подошел, доложил, что все готово к отправлению, после чего Ольга пошла к составу и, не оглянувшись, поднялась в свой вагон.
        - Чем она недовольна? - поинтересовался у меня Ларионов.
        - Думаю, нет настроения, - пожал я плечами.
        Обмениваюсь рукопожатием с ротмистром, а у того округлились глаза, и он эмоционально высказался:
        - Твою в бога душу кочергу!
        - Вениамин Николаевич, ты чего?.. - удивился я.
        - Ты ни о чем не забыл? - спросил он меня.
        Прокрутил в голове свой разговор с императрицей, Еремеевым, но ничего предосудительного не обнаружил и медленно головой покачал.
        - Сестрица твоя! - усмехнулся ротмистр, а через мгновение добавил: - Ага, судя по твоему вытянувшемуся лицу, ты тоже про Катерину позабыл! Прости, но ее мы ждать не станем, придется тебе с ней самому нянчиться!
        - Вениамин Николаевич, ты не можешь так со мной поступить! - скрипнул я зубами. - Творческие люди - они все немного с головой не дружат, сестрица не исключение. Она же мне покоя не даст и весь мозг выпьет! Придется все бросать и в Москву ее везти!
        - Прости! Сам виноват! - прижал руку к груди Ларионов, явно пытаясь скрыть улыбку. - Устанешь - привезешь, а поезд задерживать не имею права!
        Ага, хотелось бы посмотреть, как он его остановить может… Паровоз издал протяжный гудок, и вагоны, чуть дернувшись, медленно поползли вдоль перрона.
        - Все, мне пора! - сказал ротмистр и, сделав несколько шагов, очутился у одного из вагонов.
        Вот он схватился за поручень и запрыгнул в тамбур, откуда мне рукой помахал. Я же стою на перроне и пытаюсь проанализировать прошедшие события. Странный приезд императрицы, что-то осталось недосказано. Ольга захотела посмотреть, как я тут устроился? Да ну к черту! Какое ей до этого дело? Хотя она мне по морде-то не заехала, что дает какую-то надежду. Блин, да какую, в задницу, надежду, на что?.. Оказаться в ее свите на побегушках или гордо вышагивать на приемах? Нет, все не то, она мой характер знает, понимать обязана, что не пойду на такой шаг. Достал портсигар и закурил. На перрон начинают выходить люди, один из полицейских подошел и вежливо поинтересовался, все ли у меня хорошо.
        - Просто замечательно. Спасибо, любезный, - ответил я и направился к ожидающему меня Гришке.
        Возница увлеченно беседует с тремя мужиками, широко размахивая руками и убеждая окружающих, что лично говорил с императрицей. Н-да, артист из него хоть куда, даже крестится и кулаком себя в грудь бьет…
        - Дык, говоришь, лицо государыни видал? - хитро сощурившись, спросил моего возницу старый дед, смоля самокруткой.
        - Дык а я-то о чем толкую?! Видал, как есть видал, чтобы мне на этом месте провалиться! - ответил ему Григорий и глаза закатил: - Красавица и умница у нас Ольга Николаевна! Свезло нам!
        - Ты бы поосторожнее словами бросался, - хмыкнув, обратился я к Гришке, забираясь в сани, - под тобой снега, наверное, с метр; провалишься - и все решат, что врешь!
        - Ваше благородие! Простите дурака, но ведь же взаправду наша императрица красавица! Подтвердите мужикам, а то мне не верят! - хитро блеснув глазами, ответил мой возница.
        - И умна и красива, - коротко ответил я, ощущая какую-то давящую тоску. - Давай поехали уже!
        - А что я вам говорил! - радостно воскликнул Григорий, обращаясь к внимательно слушающим мужикам.
        - Поехали, хватит лясы точить, - устало бросил я.
        - Сей момент! - довольно воскликнул Гришка и отвязал лошадь от коновязи, после чего гаркнул: - Но, родимая!
        Мой возница даже не сел, так и красуется перед мужиками, стоя во весь рост на санях. Усмехнулся я про себя, но ничего не сказал; хотя грешен: решил, что если он упадет и себе чего-нибудь сломает, то жалеть его не стану.
        Дома меня встретил Александр, первым делом доложив, что Катерина Макаровна изволят отдыхать. А больная наша, после операции, чувствует себя не очень - голова болит, но в целом все в порядке.
        - Пусть накроют в моем кабинете стол, - отдал я распоряжение. - Жратвы-то небось наготовили с запасом, нам теперь при всем желании все не съесть.
        - Так кто ж знал, что гости так быстро уедут!.. - развел руками мой помощник.
        - По этому поводу мы с тобой еще переговорим, но не сейчас, - погрозил ему пальцем. - Проследи, чтобы коньяк не забыли поставить, есть над чем подумать.
        - Будет сделано! - чуть ли не гаркнул Александр, что ему вовсе не свойственно.
        Изумленно на своего помощника покосился. Сейчас ведь о чем-то просить станет.
        - Говори, чего уже там, - махнул я рукой.
        - Гм, Иван Макарович, а вы не могли бы Анне указать на порог? - неуверенно попросил Александр.
        - С чего бы это? - удивился я. - Кто-то за ее мать просил, и та после операции какое-то время будет тут находиться. Дочь за ней пусть ухаживает. Или ты сам будешь?
        - Иван Макарович, но Анна меня, как бы мягче сказать… - смутился Александр, но нашел в себе силы продолжить: - Чуть ли не женихом видит.
        - Ты хотел сказать - мужем, - рассеянно ответил я, поняв, что проблемы как таковой нет.
        - Молод я еще, - пробормотал мой помощник.
        - Сам со своими пассиями разбирайся, я выгонять никого не собираюсь, и уж тем более девушку, мать которой у нас лечится.
        На этом разговор мы завершили, я пошел в ванную, хочется принять контрастный душ и привести мысли в порядок. Чертово назначение, которое, с одной стороны, ни к чему не обязывает, но, как ни крути, добавляет забот и обязанностей.
        То ледяные, то горячие струи воды льются мне на голову: стою в ванне и попеременно поворачиваю кран из одного положения в другое. Мля, почему-то вспомнил, как целовал императрицу, а та не упиралась. Этот клин надобно вышибить; отчетливо понимаю, что существует два варианта: полностью уйти в работу или путаться по бабам. Ситуация в империи тяжелая, внешне все хорошо, но если императрица раздумывала о самопожертвовании, а иначе ее демарш с Квазиным не назовешь, то все плохо. Всегда считал, что армия - оплот самодержавия, ну, в моем мире, и никогда не задумывался, что в Гражданскую войну семнадцатого года на стороне красных воевало немало офицеров и командующих из тех, кто присягал царю. Неужели и тут подобное в головах сидит у высокопоставленных чинов? По сути, какими бы деятельными ни являлись революционеры, но царь-то отрекся от престола не под их давлением. Или это продуманные шаги врагов империи? Черт!.. О чем я? Это все давно в прошлом, а тут другая ситуация, и жизнь другая! Мало у меня информации, вот главная причина головной боли! Стоило больше ходить на приемы и вращаться в высшем обществе:
глядишь, и понял бы, что к чему. Угу, но тогда бы не имел сеть аптек, больницы, производства… Нет, душ мне мало помог, но заставил отвлечься от мыслей об Ольге.
        Вылез из ванны, растерся полотенцем, закутался в махровый халат и вышел в кабинет. Александр не подвел, стол заставлен едой, но меня больше интересует коньяк. Налил полбокала и медленно, не ощущая вкуса, выпил. По пищеводу прошел огненный поток, напряжение стало отпускать. Только сейчас понял, что все мышцы натянуты и нервы как струны. Закурил и прикрыл глаза, пытаясь очистить разум от вереницы мыслей. Отлично понимаю, что война с Германией и Австро-Венгрией путает мне все карты. Нет, план остается прежний, но требуется ускориться. Если правильно понимаю ситуацию, то давление на императрицу нарастет. Не дай бог, начнутся поражения на фронте - и тогда сразу же сменится риторика, с шапкозакидательской на поиск виновного. На кого будут пенять в первую очередь? Естественно, на молодую девушку во главе империи, неспособную справиться с агрессией и сделать жизнь населения лучше. Да, но как в условиях войны можно говорить о благосостоянии народа? Огромные людские резервы окажутся брошены на фронт, детишки останутся без отцов и кормильцев, посевы не будут убраны, хозяйство придет в упадок. Н-да, все это
понятный и печальный сценарий…
        - Иван Макарович, можно? - постучав в дверь, вошел в кабинет мой помощник.
        - Просил же не беспокоить… - поморщился я и, вздохнув, спросил: - Что-то случилось?
        - К вам пожаловали градоначальник и начальник полиции. Просят принять.
        - Вот же не вовремя, ночь почти, - глянул я в окно.
        - Полвосьмого, - поправил меня Александр.
        - Чего хотят? - встал я с кресла и с сожалением посмотрел на заставленный яствами стол.
        - Не могу знать, - развел руками Александр.
        - Подойду через пару минут, пусть господам подадут чего-нибудь выпить, на их вкус, - отдал распоряжение и принялся переодеваться.
        Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о цели посещения. Готов биться об заклад на что угодно: чиновники нанесли не простой визит вежливости, они узнали о моем назначении и теперь находятся в недоумении и переживают за свои теплые места. Еще бы, я тут уже почти полгода, кое-какие сплетни слышал и собственными глазами все видел. Даже взятки давать приходилось. Нет, отделывался небольшими суммами, за меня все же просили влиятельные люди, да и Анзор не последнюю роль сыграл. Однако не слишком-то много моей персоне значения придавали, и теперь - такой поворот… Чего от меня можно ожидать? Какие их прегрешения припомню? Им-то невдомек, что не собирался вникать в их дела.
        - Господа, добрый вечер, - вошел я в гостиную, которая еще хранит аромат духов императрицы.
        - Иван Макарович, - улыбнулся мне глава Екатеринбурга и, протянув руку, заспешил навстречу.
        - Михаил Алексеевич, - пожал я его ладонь, после чего обменялся приветствием и с Федором Романовичем, занимающим пост начальника полиции и жандармского отдела.
        До моего прихода два высших чиновника Екатеринбурга отказались что-либо испить, как мне поведала служанка, находившаяся в гостиной. После того как я предложил кофе, данный вопрос мы решили единогласно (меня бурно поддержал градоначальник, а Федор Романович согласно покивал), мы устроились в креслах перед столом и закурили. Начальник полиции долго раскуривал трубку, он вообще человек основательный и внушительный. Будучи в чине полковника, Друвин Федор Романович имеет густую шевелюру, закрученные усы (модно!) и грузную фигуру, правда, и ростом он удался, на голову меня выше! Этакий русский мужик из былин, да и правду может сказать в глаза великим и могучим русским языком. А вот градоначальник, Марков Михаил Алексеевич, личность прямо противоположная. Худощав, с вьющимися волосами, лицо чисто выбрито, а глазки бегают, и руки он не знает куда подевать. Лет моим визитерам примерно под пятьдесят, и не пойму, чего тут забыл начальник полиции. Градоначальника еще можно понять, его власть с указом императрицы о моем наместничестве, мягко сказать, пошатнулась.
        - Господа, кофе, - принесла служанка поднос и поставила перед каждым чашку и положила ложку, не забыв о розетках с вареньем и колотым сахаром.
        - Спасибо, Надя, можешь идти, - сказал я служанке.
        Женщина чуть помялась и поставила передо мной колокольчик, новый и блестящий, после чего смущенно сказала:
        - Вы меня, Иван Макарович, вызывайте, если понадобится чего.
        Хм, не нравился мне никогда такой способ, да и не привык я слуг звать. А средство связи, если его можно так назвать, новенькое, сверкает, явно на днях кто-то купил.
        - Хорошо, - кивнул я. - Иди.
        А вот стоит ли ругать своего помощника - решить не могу. Понимаю, тот готовился к приезду гостей, и этот колокольчик (наверное, не один) приобретен для комфорта высоких гостей. Служанке он его отдал не для меня, я когда-то уже обсуждал с Александром свое отношение к подобным вещам. Эх, но без этого никуда не деться, придется смириться, и в самом деле случается, что времени вызывать слуг нет, а они нужны… Мля, я сказал «слуг», пусть и про себя… но уже начинаю привыкать к комфорту, этак скоро и в самом деле барином заделаюсь. Впрочем, жить лучше по принятым правилам. Выделяться своей экстравагантностью глупо, да и, в конце концов, звонок - это удобно.
        - Иван Макарович, а каковые последуют пожелания и распоряжения? - задал мне вопрос Федор Романович.
        Градоначальник напрягся и на меня уставился с заискивающей улыбкой на лице.
        - Гм, господа, вы про то, что я получил назначение стать наместником Екатеринбурга и его окрестностей? - уточнил я.
        - Да, - кивнул Михаил Алексеевич. - Уже наслышаны, что вам такой высокий пост пожалован. По этому случаю следует дать прием и объявить цели и задачи, которые императрица наша Ольга Николаевна ставит перед подданными.
        - Прием?.. - переспросил я, мрачнея.
        О такой обязанности и не думал, но придется, иначе никто не поймет, если даже пост больше номинальный. Хотя Ольга была права со своим указом. Сам ей говорил, что необходимо создавать резиденции не у моря и не рядом с границами, а там, где можно опереться на народ. Парадокс, но чем суровее климат, тем больше поддерживают императрицу. И это несмотря на то, что Сибирью начальники подчиненных пугают, да и каторжан на работу сюда отправляют. А листовок и призывов революционных я тут не встречал. Правда, от столицы далеко, вот и не докатилась волна революционная, хотя считаю, что просто не желает кто-то деньги тратить на «глубинку». Пока сосредоточился враг на крупных городах вблизи Москвы. Да, идея мне все больше и больше нравится: если создать две столицы, то императрица сможет наводить порядок и в северной части империи. Сейчас уже имеются средства передвижения, на которых можно за пару суток добраться, и даже из купе поезда отдавать распоряжения с помощью телеграфа, держа руку на пульсе империи. Интересно, а почему в моем мире не использовали подобное решение? Ведь чем дальше глава государства от
своих чиновников, тем нерасторопнее выполняются распоряжения, а возможностей для их личного обогащения открывается множество.
        - Через пару дней разошлю приглашения на званый ужин в честь своего назначения, - медленно проговорил я, а потом добавил: - Надеюсь, подскажете мне фамилии дам и господ, кого стоит не обойти вниманием и пригласить.
        - Это мы завсегда! - закивал градоначальник и сразу уточнил: - Иван Макарович, а какие последует ваши первые указания? Будут ли кадровые перестановки?
        Господин Друвин остался равнодушен к словам градоначальника, а вот у самого господина Маркова даже капельки пота на лбу заблестели. Ох, чую я, что рыльце-то в пуху у Михаила Алексеевича…
        - Перестановок не планирую, - медленно говорю, но потом добавляю: - Пока, во всяком случае. Да и с распоряжениями повременю, кое-что требуется узнать. Идеи, естественно, имею, иначе и не назначила бы меня Ольга Николаевна на эту должность. Мы еще с вами встретимся, наверное, в расширенном составе, после чего и решим, в каком направлении развиваться Екатеринбургу и близлежащим землям.
        Глава 5
        Вступление в должность
        Проводив успокоенного градоначальника, я в задумчивости вернулся в свой кабинет. Обеспокоенность местных чинов понимаю, от общения с ними мне, к сожалению, не отвертеться. Зато вновь всплыл вопрос! Из каких соображений мне сей чин пожалован? Императрице же прекрасно известно, чем занят, даже сама из автомата постреляла. Понимает, что время на что-то другое приходится выкраивать.
        Сижу за столом и карандашом вычерчиваю замысловатые линии на листе бумаги. В голову ничего не лезет, не могу проследить ход мыслей императрицы. В раздражении отбросил карандаш и решил, что зря голову забиваю всякой чепухой; необходимо действовать, а не пытаться разгадать то, чего может и не быть. Поужинал, но все равно поймал себя на мысли, что пытаюсь разобраться, что к чему.
        - Иван Макарович, - робко вошел в кабинет мой помощник, - можно?
        - Валяй, - кивнул ему на стул. - Если голоден, то ешь, еды много.
        - Благодарю, не голоден, - ответил Александр и сел на стул.
        Мой помощник держит спину прямо, весь напряжен, но его желудок громко заурчал. Ага, сыт он, как же!
        - Ешь давай, - махнул я рукой. - Сказал ведь уже, что наказания за твой проступок не будет. На первый раз - прощаю, но, надеюсь, в будущем такого не повторится.
        - Спасибо! - выдохнул Александр. - Не сомневайтесь, Иван Макарович, не подведу! Какие будут указания?
        - Угомони свой желудок, - усмехнулся я, - а то он у тебя предательски урчит и меня с мыслей сбивает.
        Александр взялся за вилку и нож, принялся уничтожать пищу, но еще и умудрился вновь рассказать, что предшествовало визиту императрицы и как его Анна в оборот взяла. В принципе ничего нового я не услышал. Зато вспомнил, что где-то в доме сестрица у меня находится. Признаюсь, Катерина из мыслей у меня вылетела, а ведь это не слабая такая головная боль. И ведь сестрицу ни к какому делу не приставишь! Хотя если накупить ей холстов и красок, то на какое-то время она из моей жизни выпадет. Тут много новых пейзажей, пусть себе пишет и мне не мешает.
        - Так каковые указания последуют? - повторно задал вопрос Александр.
        - Утро вечера мудренее, - неопределенно ответил я. - Пока присматривай за Катериной, считай, что за нее отвечаешь. Своими взаимоотношениями с Анной и ее матерью прошу мне голову не забивать, сам разбирайся. Через пару дней необходимо устроить прием, список гостей уточни у градоначальника - те, кто в городе вес имеет, но не забудь мне потом предоставить для согласования. Справишься?
        - Легко, - радостно ответил Александр.
        Ну-ну, одна моя сестрица чего стоит, но разубеждать своего помощника не стал. Пусть покрутится, а вот у меня дела немного другие. Полковник Еремеев так и не выделил мне людей, придется самому решать данный вопрос.
        Рано утром, после легкого завтрака, пока еще не встала Катерина, ушел из дома. Как-то так само собой получилось, что дел просто до хрена образовалось. Перед выходом проведал свою больную. Женщина после операции чувствует себя более-менее, даже шепотом попросила, чтобы ее дочь не разбудил. В принципе для Антонины Михайловны сделал все, что мог, теперь ее уже можно и «выписывать», а другими словами - отправить домой вместе с дочкой. Анна, кстати, спала в комнате Александра, рядом с матерью, на диванчике. Нет, не из-за своего помощника у меня подобные мысли, но чужих людей не хочу под боком иметь. Пожалуй, если здоровье женщины хоть немного улучшится, то вечером или завтра Александр сможет вернуться в свои апартаменты.
        На улице оттепель, с крыши капает вода, снег мокрый. Хм, одет я не по погоде, возвращаться не стал, решил гардероб обновить, а из лавки мне старые вещи домой посыльный принесет.
        - Барин, куды поедем? - спросил меня Григорий, проверяя сбрую на лошади.
        - Хочу по аптечным пунктам пройтись, после заглянуть к начальнику гарнизона, потом на фармацевтическую фабрику, - ответил я и в сани залез.
        - Можа, вам нужно на свой оружейный завод? Скоро мы туда проехать не сможем, - оглядываясь по сторонам, сказал возница.
        - С чего бы не проедем? - было удивился я, но сразу же уточнил: - Дорогу развезет? Так у нас еще пара недель точно имеется в запасе.
        - Нет, ваше высокоблагородие, - отрицательно помотал головой Гриша и широко улыбнулся: - Вы человек не местный, весну у нас не встречали. Ежели начнет таять да солнышко припекать, то дороги за пару дней поплывут. На санях еще можно недельку-другую поездить, а потом - пока грязь не подсохнет или вновь снегом не засыплет. Весна - она коварна: бывает, с утра ходишь в одной рубахе, а к вечеру уже тулуп нужон.
        - Прямо-таки и нужон? - повторил я за возницей, с той же интонацией.
        - Ага, очень изменчива погодка, - закивал головой Гриша, а лошадка всхрапнула, как бы подтверждая слова хозяина.
        Не стал с ним спорить, в свое время навидался в горах и не такой перемены погоды, но в данный момент уже можно тулуп сменить на что-то легкое. Однако решил придерживаться намеченного плана. Провел инспекцию своих аптек: не все посетил, только те, что в центре города и недалеко друг от друга. В общем и целом остался увиденным удовлетворен. Ничем не уступают местные аптеки столичным, по тому же сценарию работают. Правда, пока тут не видно ажиотажа, закупаются в основном практикующие врачи, но и простого люда немало, особенно приезжих. В одной из лавок по продаже готового платья (в ателье нет желания идти) прикупил себе пальто, ботинки и сапоги, но переодеваться не стал, на улице снег повалил. После чего отправился к начальнику гарнизона. К полковнику попал не сразу, сначала часовые на входе в военный лагерь меня решили помурыжить.
        - Посторонних пущать не велено, - зевая, преградил мне путь через пропускной пункт подпрапорщик.
        - Доложите тогда, что с визитом прибыл Иван Макарович Чурков, - пожал я плечами и вытащил из кармана портсигар.
        Честно говоря, привык, что служивые действуют не по своей воле, а приказы исполняют. И в мыслях не держал, что им тут скучно на посту и они решат развлечься.
        - Так барин на санях прибыл? - спросил своего товарища ефрейтор уже в летах и пригладил пышные усы.
        - Ты это о чем, Петро? - посмотрел на него подпрапорщик.
        - Один, без помощников, бумаг не предъявил, в тулупе, на ободранных санях, - широко улыбнулся ефрейтор, смерив меня снисходительным взглядом. - Ты, паря, из деревни, чай, будешь? Да господин полковник и на порог тебя не пустит! Нам по шеям влетит, а то и в карцер отправят отдохнуть, если тебя пропустим.
        - Охренели? - поинтересовался я.
        - Не-а, - широко улыбнулся подпрапорщик. - Ты, паря, не серчай, но Петро прав: езжай давай обратно и нас не отвлекай. Бегай тут еще для тебя за своими же командирами, а те потом нам по шеям или по мордам.
        Мне повезло, что тулуп не застегнул, выходя из лавки. Легким движением плеч скинул с себя верхнюю одежду и без разговоров подпрапорщику заехал кулаком в нос, а ефрейтору удар пришелся в лоб, тот пытался пригнуться. Интересно, но, упав в снег, служивые не попытались на ноги вскочить и мне отомстить. У ефрейтора-то, правда, глаза в кучу, а подпрапорщик нос зажал и кровью снег оросил. Почему не пытаются поставить на место зарвавшегося парня? Вероятно, смекнули, что сила на моей стороне, в прямом и переносном смысле. Да, под тулупом у меня костюм, штатский, но из дорогой ткани и модного покроя. Постоял я пару мгновений, очень уж хотелось потеху продолжить, а потом сплюнул себе под ноги.
        - Скоты! - покачал я головой и прошел через пропускной пункт, оставив лежать в снегу этих нерадивых вояк.
        Пройдя плац - кстати, снега на нем нет, до земли отчищен, - направился в здание, на котором издали видна табличка, а на ней начертано: «Штаб». Увы, командира на месте не оказалось, его заместитель, капитан, мне помочь ничем не смог, в силу своего плохого самочувствия и мощнейшего перегара. А вот молоденький поручик, порученец полковника Гастева, мне отважился помочь. Одно удручает, поручик у меня бумаг не потребовал, на слово поверил и отправил наряд к нерадивым постовым.
        - Виновные понесут заслуженное наказание, - мрачно проговорил поручик.
        - Скажите, а моими бумагами почему не стали интересоваться? - решил узнать я.
        - А чего их смотреть? - пожал плечами парень. - О вас в городе только немой не говорит, хотя подозреваю, что если такие есть, то они на бумаге пишут ваше имя.
        - Поручик, если вам я известен, то сами бы представились.
        - Виноват! Поручик тридцать седьмого Екатеринбургского пехотного полка Гаврилов Денис Иванович! - отрапортовал служивый.
        - Вольно, - махнул я рукой. - Скажи мне, Денис Иванович, а полковника-то когда могу застать? Дело к нему у меня.
        - У супружницы Ивана Матвеевича вчера день рождения праздновали, возможно, через пару часов прибудет в расположение, - осторожно ответил поручик, а потом спросил: - Я-то вам не могу помочь?
        - Это вряд ли, - потер я щеку, но потом решил уточнить кое-какие моменты: - Скажи, а полк укомплектован как? Чем занят?
        - Полностью боеспособен, производим охрану и сопровождение добытого золота, драгоценных камней, следим за порядком. Сами же знаете, город небольшой, зато рядом расположено множество различных предприятий, - пожал плечами поручик, говоря о как бы само собой разумеющемся.
        По сравнению с Москвой населения и впрямь мало, но люди сюда тянутся со всей России, заработать тут можно много, если трудиться, а не спускать все в ближайшем трактире. Кстати, ресторанов не так много, а вот мест, где оставить денежки, для работяг хоть отбавляй. Причем принимают в счет оплаты золотой песок, самородки и драгоценные камни. Да, Уральский округ приносит имперской казне большие деньги. Однако, как и во все времена, чем дальше от столицы, тем развитие медленнее, блага цивилизации доходят с запозданием, и не все нововведения воспринимаются однозначно. Тем не менее, что уже построено в Екатеринбурге и какие имеются прожекты, мне известно. Действует электростанция, имеется множество ювелирных лавок, даже открыт стационарный цирк, город развивается. Но недоработки у местных властей есть, не стану их винить, средства-то нужны огромные. Впрочем, не для этого я посетил воинское подразделение.
        - Про настроение в полку я тебя спрашивать не стану, - подумав, сказал я поручику. - Дело в том, что мне необходимо человек пятнадцать, надежных и верных императрице и империи. Хотел насчет этого с полковником переговорить.
        - В полку много достойных воинов, - ответил Денис и пригладил тонкие усики. - Например, я бы мог войти в такое подразделение. Вы же собираетесь набрать отряд для отдельных поручений Ольги Николаевны?
        - Гм, - кашлянул я в кулак и прошелся по кабинету.
        Задержался у портрета на стене, где изображена семья Николая Второго. Ольга там еще маленькая девочка, сидит на отцовских коленях и жизнерадостно улыбается. Сам император в парадном мундире придерживает дочь одной рукой, а другой - сжимает ладошку своей жены, Александры Федоровны. Портрет старый, императорская семья еще не обзавелась другими детьми. Гм… а Ольга Николаевна и в мелком-то возрасте - красавица! Зря она свою внешность от подданных продолжает скрывать. Черт возьми, у меня же в распоряжении имеется отличная художница! Могу это дело исправить! Правда, не факт, что императрица останется довольна, но ей давно пора свое личико показать, а то правит словно в парандже! Так, решено, Катерине дам заказ, портретов на десять, но Ольгу Николаевну в известность поставлю, негоже, чтобы на нее такая новость свалилась, словно снежный ком на голову…
        - Иван Макарович, вы что-то сказать хотели, - отвлек меня от размышлений поручик.
        - А, да… в какой-то мере вы правильно угадали, подразделение создаю для императрицы, но будет ли оно ею востребовано - вопрос, - ответил я и вытащил портсигар.
        - Если будет приказ, то людей подберем, - ответил поручик.
        Да, согласен, о бумагах я не подумал. Интересно, в моих ли полномочиях отобрать людей из пехотного полка и начать их обучать? Н-да, Ларионов бы, услышав мои мысли, в ладоши от радости захлопал и немедленно людей выделил. Вот только мне необходимо самому отобрать претендентов, и не из рядового состава. Черт, только сейчас осознал, что непросто мне придется, не юнкеров же набирать из военных училищ! Мне необходимы офицеры, кто хотя бы немного отслужил в войсках, а еще лучше, если успели понюхать пороха. Но такие люди все при службе, занимают определенные должности и командуют солдатами. Опять-таки необходимо создать официальное подразделение, с выслугой, уставом… Хотя можно же сделать откомандирование или перевод, тогда сохранится место в полку у офицера.
        - Дай мне бумагу и ручку, - попросил я поручика, решив набросать текст указа.
        Получив требуемое, наставив пару клякс на черновике, создал документ за подписью наместника Урала. В тексте говорится, что для выполнения особых поручений требуется передать из пехотного полка пятнадцать офицеров, каждому из которых сохранятся жалованье и выслуга, а по результатам службы на новом месте будут выплачиваться призовые деньги в зависимости от выполнения поставленной задачи. Текст необходимо отредактировать, но в общем и целом посчитал, что полномочий у меня хватит и никто слова поперек не скажет, да и императрица не формально же мне такой чин пожаловала! Насчет выплат, конечно, есть закавыка, у самого-то жалованья нет, придется из своего кармана выплачивать призовые, или, проще говоря, премиальные. Подсчитал - и поморщился: расходы предстоят внушительные; если платить рублей тридцать каждому, то в месяц набежит четыреста пятьдесят рубликов, из расчета на пятнадцать человек. Сумма большая, а в год и вовсе огромная. Нет, зная свои доходы, могу себе позволить такую прихоть, но если так и дальше пойдет, то скоро банкротом стану. Производство оружия больно бьет по карману, затраты большие,
но аппетиты растут, как бы не подавиться.
        Перечитал составленный текст и призадумался. Не хватает печати, да и почерк у меня не ахти, а про кляксы и вовсе молчу. Требуется делопроизводитель. Нагрузить Александра? У него и так забот полно, да и нет уверенности, что он ошибок не наделает.
        - Батюшки-светы! - изумленно проговорил поручик, заставив меня оторваться от документа.
        - Вы это о чем, Денис Иванович?
        - Господин полковник пришел, да не один, а с начальником околотка! - ответил тот и стал проверять, все ли пуговицы на кителе застегнуты. - Видно, что-то случилось.
        Заинтригованный, я к окну подошел и увидел, как господин полковник, в расстегнутой шинели, распекает пятерых солдат и одного подпрапорщика. Господин Гастев мечет громы и молнии, пару раз с трудом себя смог сдержать, чтобы не поучить своего младшего офицера кулаками. Выглядит полковник разъяренным, но находится в отличной физической форме, на вид ему за сорок, но лишнего веса не наблюдается.
        - Извините, Иван Макарович, но мне к командиру идти требуется, - произнес поручик.
        - Пойдемте узнаем, что к чему, - согласился я с ним.
        Когда мы вышли из здания штаба, то полковник еще не успокоился, хотя, судя по сорванному голосу, его запал подходит к концу. Да еще заметив меня, идущего с поручиком, Гастев нахмурился.
        - Господин полковник! Разрешите обратиться?! - не доходя пары метров, гаркнул идущий со мной рядом поручик.
        - Разрешаю, - буркнул ему Гастев.
        - За время вашего отсутствия на вверенной мне территории произошло неприятное происшествие! Наши постовые вздумали не пропустить через пропускной пункт господина Чуркова Ивана Макаровича, которого императрица возвела в чин наместника Урала! - четко и раздельно, вытянувшись, доложил полковнику поручик.
        Господин Гастев даже зубами скрипнул и глаза прикрыл. Ага, знакомое выражение лица! Сейчас он про себя матерится, ругая всех и вся. Ох и не завидую я тем, кто на посту стоял и меня не пропускал. Но каков поручик-то молодец! Он своим докладом сразу несколько вопросов снял и командира предупредил. Тот же мог вгорячах, не разобравшись, что-то высказать, о чем потом пожалел бы.
        - Господин Чурков, ваше высокопревосходительство, - с приклеенной улыбкой на лице сделал ко мне шаг полковник, - очень рад вас видеть.
        - Давайте без официальных чинов, Иван Матвеевич, - предложил я и протянул полковнику руку.
        - Согласен, Иван Макарович, - пожал мне руку полковник. - Вы к нам по делам или просто осмотреться решили?
        - Все вместе, - улыбнулся и кивнул в сторону околоточного надзирателя: - Ваши солдаты провинились в чем-то или случилось что?
        - День сегодня плохой, - вздохнул Гастев, - пройдемте в мой кабинет, там поговорим.
        - Хорошо, - согласился я.
        - Денис… гм, - полковник запнулся, но отчество поручика вспомнил, - Иванович, проводите нашего гостя в мой кабинет, я через пару минут подойду. Да, поставьте чай, голова трещит.
        Околоточный что-то попытался сказать, но полковник на него так зыркнул, что тот осекся и в сторону стал смотреть. Хм, что-то неладное произошло, но от меня это решили утаить. Слухи в городе распространяются словно пожар, все равно скоро узнаю, к чему такая скрытность? Поручик тоже озадачен, но приказ командира - святое. В кабинет полковника меня провел, стал воду для чая на керосиновой плитке кипятить. Сам же я в окно наблюдаю, как по плацу солдаты забегали.
        - Так-с, сейчас чайку изопьем да о делах поговорим! - входя в кабинет, радостным голосом сказал полковник и сделал знак поручику на выход.
        Шинель свою Гастев на вешалку повесил, но мне не предложил снять верхнюю одежду, явно желает, чтобы непонятный наместник как можно быстрее ретировался. Да и к чаю, кроме колотого сахара, он ничего не предложил. А с учетом того, что у его супруги вчера день рождения был, запасы еды должны иметься.
        - Не ожидал, что вы решите нас посетить, так бы приказал встретить как полагается. Повара у меня хорошие, да и ресторан недалече. Или послать кого за коньяком? - разливая по стаканам чай, проговорил полковник, но сразу же добавил: - Правда, собеседник из меня сегодня никудышный, а уж про спиртное и говорить не хочу, малость вчера перебрал.
        - Голова болит и вам плохо? - поинтересовался я.
        - Нет, чувствую себя сносно, но гуляли до утра, спал мало, - нахмурившись, ответил тот, а потом вдруг принялся извиняться: - Иван Макарович, вы уж простите дурака! Совсем из виду упустил, и никто не подсказал!
        - Это вы о чем?
        - Ну так про приглашение, - скорбно покачал головой Гастев. - И как мы про вас позабыли? Градоначальник - и тот не вспомнил!
        - Вы про день рождения супруги? - догадался я. - Ничего страшного, передавайте мои искренние поздравления.
        - Так вы не в обиде?
        - Ну что вы, Иван Матвеевич, - покачал я головой. - Собственно, зашел совсем с другой целью, но у вас тут происшествие на происшествии.
        - Это да, - мрачно подтвердил полковник, враз нахмурившись.
        - Так что случилось-то? - уточнил я, а потом снял тулуп и повесил его рядом с шинелью Гастева.
        Ответить полковнику помешала трель телефонного звонка.
        - У аппарата, - сняв трубку, сказал полковник, выслушал своего собеседника и уточнил: - Михаил Алексеевич, вы, значит, лично с Федором Романовичем собрались?
        Ого! Он же говорит с градоначальником, и тот с начальником полиции куда-то едет, но позвонил начальнику полка… Что-то и в самом деле стряслось из ряда вон выходящее. Гастев молча слушает своего собеседника, отвечает односложно, но потом упоминает меня, после чего завершает разговор.
        - Э-э-э, Иван Макарович, на должность вы уже заступили или еще нет? - уточняет полковник.
        - Указ подписан от вчерашнего числа, - пожал я плечами в ответ. - Насколько понимаю, дела мне принимать не у кого, предшественника не имелось, следовательно, должен оправдать оказанное доверие.
        - Круг ваших обязанностей мне неизвестен, но утаивать от вас происшедшее на прииске не вижу смысла. Не так далеко, около пятнадцати верст отсюда, старатели работают и добывают золото, иногда им попадаются драгоценные камни; предприятие сие организовано на паях, где основная часть принадлежит империи. Раз в месяц или если намыли старатели много золота, его вывозят в банк Екатеринбурга и оприходуют. Сегодня с прииска вышел обоз, на него напали, золото и драгоценные камни похитили. - Полковник закурил и, покачав головой, продолжил: - Убиты трое приисковиков, двое полицейских и пятеро солдат во главе с подпрапорщиком. Мне вестовой сообщил, потом я околоточного встретил, там его люди погибли, а сейчас имел честь беседовать с господином Марковым.
        Вот я попал! Обвинить-то меня не в чем, но начинать деятельность на таком фоне… Даже не знаю, как реагировать. Хотя чего тут думать-то? Грабителей необходимо отыскать и покарать. Насколько понимаю, местные воры на такое вряд ли решились бы, но от случайностей никто не застрахован.
        - На место надо ехать, резонансное событие, - хмуро сказал я.
        - Собственно, за этим и пришел, - ответил полковник. - Конюшня-то тут находится, да и солдат хотел взять, чтобы местность прочесали. Иван Макарович, как думаете, роты хватит?
        - Возможно, - пожал я плечами. - Но на место нам следует прибыть чуть раньше, а то все следы затопчут, и никто ни хрена не поймет.
        - Угу, и господин Марков так сказал, - кивнул полковник, подошел к вешалке и снял шинель. - Пойду распоряжусь, чтобы вам коня подобрали и оседлали.
        - Я к вам на санях приехал, может… - начал я, но оборвал себя, понимая, что комфорт в данном случае повлияет на скорость передвижения. - Да, вы правы, прикажите для меня оседлать коня, а в пути, может, и поговорим еще об одном деле. И можно ли воспользоваться телефонным аппаратом?
        - Да-да, конечно, - указал мне Иван Матвеевич на свое кресло, а сам приоткрыл дверь и крикнул: - Поручик Гаврилов!
        - Ваше высокоблагородие! - послышался голос Дениса Ивановича.
        Полковник принялся отдавать распоряжения, а я взял трубку, крутнул рукоятку индуктора и попросил ответившую телефонистку:
        - Барышня, пожалуйста, соедините меня с домом господина Чуркова.
        - Одну минуточку! - ответила девушка.
        Н-да, еще и коротких номеров не придумано, на телефонной станции запросы обрабатывают вручную. Нет, если кто-то часто звонит по известным адресам, то девушки-телефонистки работают быстро. Однако, к моему удивлению, ждать мне пришлось недолго.
        - Резиденция наместника Урала господина Чуркова, - раздался в трубке вальяжный голос Александра, от которого я чуть в осадок не выпал! - Помощник господина наместника вас слушает, говорите!
        - Охренел?! - вырвалось у меня. - Александр, какого черта? Кто тебя научил так на звонки отвечать?
        - Иван Макарович?.. - осторожно уточнил тот.
        - А кто, мля, еще? - возмутился я. - Или не признал?
        - Теперь узнал! - повеселел на том конце телефонной связи Александр. - Да звонят тут разные, хоть от телефона не отходи! - пожалился он мне. - Господин градоначальник вас искали, мне выволочку изволили устроить за то, что брякнул в трубку про дом доктора Чуркова. Вот мне господин Марков и объяснил, как следует говорить.
        - Ладно, потом об этом побеседуем, - покачал я головой. - Сейчас бери ноги в руки, в том числе и мой медицинский саквояж, да дуй к штабу пехотного полка. На все про все у тебя минут двадцать! Дело срочное и серьезное. Понял?
        - Оружие брать? - уточнил мой помощник.
        Ну, у меня есть пара ножей и револьвер, куда же без этого, но, поразмыслив, решил, что запас карман не тянет, и ответил утвердительно. После разговора с Александром попросил оседлать еще одного коня и для него.
        Поручик, по распоряжению полковника, был временно ко мне прикомандирован, для, как выразился господин Гастев, «координации, взаимопонимания и решения тех или иных вопросов». Ну, это все замечательно, но без конкретики, правда, мне и этого с лихвой хватит.
        - Денис Иванович, это что такое? - озадаченно спросил я у поручика, когда тот отвел меня к конюшням, где у коновязи стоят три лошадки.
        Нет, понял бы все, это же пехотный полк, а не кавалерийский. Но, мля, это не кони - звери! Поджарые, длинноногие, а главное - злобные. Мне от копыта пришлось изворачиваться, когда подошел ближе, а один из жеребцов решил попытать счастья и проверить на прочность мой лоб. Каурый на меня глаза скосил, всхрапнул, а потом без замаха задней ногой ударил. После того, как копыто прошло над моей головой, этот коняка разочарованно заржал и дернул шеей, попытавшись поводья порвать.
        - Иван Макарович, все лучшее для вас, так полковник распорядился, - сдерживая улыбку, ответил поручик.
        - И чего же господин Гастев меня так невозлюбил? Смерти моей хочет! - покачал я головой.
        - У нас не так много лошадей, обозные нам не подойдут, а эти ни за кем не числятся, - попытался объяснить Гаврилов.
        - Ага, наверное, с такими злобными тварями связываться никто не желает, - пробубнил я. - Для меня, дай-ка догадаюсь, рыжий предназначен, который свои копыта распускает?
        - Да, вы правы, - сдерживая улыбку, ответил поручик. - Каурый для вас, кличка у него - Бес.
        - Отличная кликуха, прямо в точку, - покачал я головой, обходя коня по дуге и приближаясь к его морде. Посмотрел Бесу в глаза и, прищурившись, прошептал: - Укусишь - пристрелю, лягнешь - прирежу, решишь сбросить - на конскую колбасу пущу!
        Бесу мои слова не понравились, он попытался пустить в ход зубы, но я его под уздцы схватил и морду к земле пригнул, после чего левой рукой по шее похлопал, а потом погладил и заявил:
        - Строптивый: такой если и сбросит, то не опозорюсь.
        Поручик ничего не ответил, но он явно предвкушает зрелище, когда я на Бесе попытаюсь проехать. Кстати, а откуда известна моя нелюбовь к верховой езде? Получается, что кто-то собрал на меня досье. Хм, кстати, а ведь у начальника полиции должны иметься материалы на высокопоставленных чинов города, промышленников и богатых жителей, не считая бандитов и политических. Черт, предстоит с данными бумагами ознакомиться, чтобы хоть понимать, с кем дело иметь буду. Перспектива не радужная, времени на это много потребуется.
        - Иван Макарович, - окликнул меня поручик, - вот возьмите. - Он протянул мне ломоть хлеба, посыпанного солью.
        - Взятку предлагаешь? - хмыкнул я, но угощение для Беса взял.
        Конь покосил глазом на меня, на протянутый хлеб, дернул шеей, но не смог себя пересилить и принял лакомство.
        - Сработаемся, - удовлетворенно пробормотал я и погладил каурого по гриве.
        В этот момент заметил, что полковник разговаривает с градоначальником, а чуть поодаль стоит начальник полиции и отчитывает околоточного. Смысл сейчас копья ломать? Направился я к господам, но с шага сбился и чуть не упал. Из пропускного пункта вышел мой помощник, держа в руках по автомату и с висящей сумкой на плече. Скорым шагом я подошел к Александру и прошипел:
        - Ты на хрена оружие принес?!
        - Иван Макарович, так вы сами велели, - пожал тот плечами, а потом добавил: - Старатели непредсказуемы, дело может всяко повернуться. Они сейчас злы и обижены, добычи за два месяца с трех приисков лишились, а следовательно, и собственных зарплат.
        - Как это с трех? И почему за два месяца? - озадачился я, помня, что полковник мне давал немного другую информацию.
        Александр пожал плечами, криво улыбнулся и ответил:
        - Слухи ходят, им доверяю.
        - Жди меня здесь, - мрачно бросил и направился к господам Гастеву и Маркову. С градоначальником обменялся приветствиями и обратился к полковнику: - Иван Матвеевич, мне сказали, что золото и драгоценные камни везли сразу с трех приисков и добыли их за два месяца. Это так?
        - Иван Макарович, все верно, но никто не мог предположить, что в это время года окажется такой богатой выработка. Обычно зимой старатели отдыхают, а если что-то и намоют, то так, слезы одни. В прошлом же месяце, если помните, погода подвела, обоз не стали отправлять, тот бы и не дошел. Но в этот раз мы охранение усилили, правда… - Он не договорил, а расстроенно рукой махнул.
        - Если все в сборе, то следует на место выехать, - мрачно сказал я.
        Через десяток минут, верхом на Бесе, в составе большого отряда я направился к месту расстрела обоза. Конь подо мной ведет себя смирно, но иногда косится и фыркает, словно проверяя, не потерял ли седок бдительности. Как ни странно, но в седле себя чувствую привычно, этак еще и втянусь, хотя, возможно, за десяток километров свои взгляды изменю. Вспомнив, что хотел в дороге переговорить с полковником, жестом указал Ивану Матвеевичу, чтобы он рядом ехал.
        - Господин Чурков, что-то желали спросить? - подъехал ко мне Гастев.
        - Мне потребуется человек десять-пятнадцать из младшего офицерского состава, чтобы создать специальный отряд, для особых поручений. Дополнительную оплату - гарантирую, но им придется учиться. Вы мне в данном вопросе сможете помочь? - сразу же перешел я к делу.
        - Гм, Иван Макарович, со всем к вам уважением, но такого количества людей выделить не смогу. Пару-тройку человек - да, но пятнадцать офицеров? Побойтесь бога! Кто у меня с солдатами заниматься будет? - отрицательно покачал головой полковник.
        После долгих переговоров сошлись на том, что если приказ последует, то из полка смогу отобрать пять офицеров в званиях не старше поручика. Да и то время работает в данном вопросе не на меня, полковник намекнул, что полк собираются передислоцировать.
        - Вот, господа, и место происшествия, предлагаю оставить тут лошадей, - обратился к нам начальник полиции.
        Впереди стоят перевернутые сани, мне прекрасно видно, что убитые лежат в том же положении, где их пули настигли, никто их не трогал, позы неестественные. Несколько солдат переругиваются со старателями, не пуская тех к месту побоища. Спешился я и медленно пошел к месту трагедии.
        Глава 6
        Обоз с приисков
        На месте расстрела обоза уже работают полицейские из сыска. Ну, двое парней суетятся, выполняя приказы своего начальника, а тот хмуро стоит и тростью указывает то в одну, то в другую сторону. На наше появление он никак не отреагировал, даже головы не повернул.
        - Это наш начальник сыскной полиции, - прокомментировал господин Марков, идущий рядом. - Своеобразный господин, у него в подчинении всего пятеро человек, но мнит из себя невесть что, хотя свое дело знает отлично.
        - Посмотрим, - неопределенно ответил я.
        Когда до начальника сыска осталось пару метров, он резко обернулся и обронил:
        - Господа, прошу ни к чему не прикасаться и снег не топтать, дабы следы сохранить.
        - Уважаемый Глеб Сидорович, как продвигается дело? - спросил градоначальник.
        - Работаем, - коротко ответил тот.
        - Гм, должен вам представить господина Чуркова Ивана Макаровича, его назначила императрица наместником Урала, - проговорил градоначальник, кивнув в мою сторону.
        Глеб Сидорович цепко посмотрел на меня, а потом кивнул, улыбнулся и сделал ко мне шажок, кивнул и представился:
        - Начальник отдела сыскной полиции Екатеринбурга, Картко Глеб Сидорович.
        - Чурков Иван Макарович, доктор, охранитель Российской империи и наместник на Урале, - протянул я ему руку.
        - Очень приятно! - пожал мне руку начальник сыска.
        Хм, он явно говорит от души, чем ввел в немое изумление градоначальника.
        - Взаимно, - ответил я Глебу Сидоровичу, а потом уточнил: - Мы с вами не знакомы?
        - Нет, Иван Макарович, не встречались, если не считать заочного знакомства, - сдержанно улыбнулся мой собеседник и огладил аккуратную бородку.
        - Что тут у нас? - подошел к нам начальник полиции и кивнул начальнику сыска.
        Н-да, явно градоначальник и господин Друвин не питают симпатии к господину Картко, и эта антипатия взаимна. Я же, честно говоря, пока никому не симпатизирую, хотя визит Маркова и Друвина ко мне домой оставил неприятный осадок. Нет, начальник полиции вел себя достойно, а вот градоначальник слишком активно пытался показать себя с самой хорошей стороны. Выводы пока не сделал, фактов мало.
        - Грабеж с отягчающими, - ответил начальнику полиции господин Картко. - Дело открыл, мои люди уже работают. В связи с тем что погибли полицейские, входящие в ваше подчинение, да и похищены ценности на большую сумму, это моя юрисдикция.
        - Не только, - отрицательно покачал головой градоначальник, - Иван Макарович, подтвердите, что данное… - он замешкался, подбирая слова, - скажем, происшествие - удар по империи и городским властям!
        - Параллельное расследование вы не можете запретить, а мы, будьте уверены, им займемся! - поддержал Маркова начальник полиции.
        - Это ваше право, - сухо ответил господин Картко и чуть заметно поморщился.
        - Иван Макарович, а вы что скажете? - поинтересовался у меня градоначальник Екатеринбурга.
        - Вероятно, к городским властям претензий никто не предъявит, - медленно говорю, стараясь краем глаза следить за реакцией Михаила Алексеевича, - да и к начальнику полиции никаких вопросов быть не может, происшествие случилось за пределами Екатеринбурга, а это зона ответственности моя и, в какой-то степени, губернатора.
        Если при первых словах господа Марков и Друвин облегченно выдохнули, то окончание фразы им не понравилось. С одной стороны, они снимут с себя ответственность, но тот же губернатор с них живо шкуру спустит. Да и покривил я душой: они отвечают за доставку золота и его оприходование в банке. Тем не менее не понравилась мне их реакция.
        - Ладно, потом поговорим, кто в этом, - я обвел рукой место трагедии, - виноват. На первый взгляд у обоза охрана имелась немалая. Глеб Сидорович, могу место осмотреть или ваши люди еще не закончили?
        - Давайте вместе пройдем и все осмотрим, - предложил начальник сыска и первым направился к саням, лежащим на боку.
        На что я сразу обратил внимание - снег взрыхлен копытами, а вот гильз стреляных нет. Стреляли с близкого расстояние и, похоже, врасплох охрану застали. У убитого солдата подобрал винтовку, так она на предохранителе стоит. Один из полицейских успел вытащить из кобуры револьвер и даже выстрелил, так стреляная гильза осталась в барабане. Н-да, трое других солдат тоже успели сдернуть винтовки из-за плеча и… тоже не успели ответить нападавшим.
        - Иван Макарович, что-то для себя уяснили? - поинтересовался у меня господин Картко, после того как я осмотрел убитых и их вооружение.
        На всякий случай у каждого проверил пульс, хотя и так понятно, что они уже мертвы.
        - А у вас какие мысли? - вопросом на вопрос ответил я.
        - Увы, соображений не так много, как хотелось бы, - покачал тот головой, с прищуром наблюдая за мной.
        В данный момент люди полковника перевернули сани, запрягли в них лошадей и, спросив разрешения у начальника сыска, медленно отправились в город. Местных приисковиков, пытавшихся устроить что-то типа митинга, солдаты Гастева попросили разойтись. Перед десятком старателей толкнули речь градоначальник с начальником полиции, мы же с господином Картко в данное «мероприятие» не вмешивались. Господин Марков заверил, что бандитов изловят, работающим на прииске выплатят заслуженные деньги после того, как отыщут похищенное. Федор Романович поддакивал градоначальнику, правда, если я верно расслышал, то пригрозил, что за неповиновение может завести дела по политическим обвинениям на тех, кто не подчинится.
        Поверил ли народ или нет - не знаю; возможно, сыграло свою роль обещание про выплаты или каталажку. Градоначальник с начальником полиции вскоре отбыли, попросив господина Картко информировать их, как продвигается расследование. Полковник Гастев и вовсе не вмешивался в разговоры, он прохаживался между своими солдатами и выглядел явно расстроенным. Прекрасно его понимаю: командир потерял своих людей, да еще и не в военное время.
        - Иван Макарович, - подошел ко мне полковник, - разрешите нам отправляться. Могу часть своих людей оставить, скажите, сколько нужно.
        - Глеб Сидорович, следственные действия, как понимаю, закончены? - посмотрел я на начальника сыска.
        - Да, тут больше делать нечего, сейчас отправимся на прииск, необходимо выяснить кое-какие детали, - согласился Картко.
        - Забирайте солдат и возвращайтесь в город, - посмотрел я на полковника.
        - Гм, - кашлянул Глеб Сидорович в кулак, - убитых отвезите в городской морг, но пусть к ним пока никто не притрагивается, пришлю своих людей, пусть осмотрят на всякий случай.
        Не понял я, что начальник сыска желает узнать, но кивнул. Полковник козырнул и коротко отдал несколько команд. Прочесывание местности никому и в голову не пришло проводить: дело в том, что на снегу рядом с дорогой нет следов, кроме как отпечатков лап от мелкой живности, благо лес рядом.
        Люди Картко отправились на прииск, мы же двинулись следом, но не верхом, лошадей повели под уздцы. Мой помощник, со скучающим лицом, следовал за нами в пяти метрах. Александр, как ни странно, не подходил и не высказывал своего мнения, он все это время скучал да с солдатами разговаривал. У меня даже сложилось впечатление, что ему безразлично происшедшее.
        Помахивая тростью, начальник сыска о чем-то размышляет, я тоже раздумываю. Если правильно понимаю, то нападавших было человек пять, не больше. Они догнали обоз, их появление никого не встревожило, за что и поплатились. Бандиты действовали быстро, стреляли метко, после чего подобрали стреляные гильзы, забрали груз и были таковы. Стоп! Они же могли и не собирать стреляные гильзы! Если использовались револьверы, что подтверждает характер ранений, то каждому из нападавших хватило бы одного барабана.
        - Иван Макарович, так к каким выводам пришли? - задал вопрос начальник сыска.
        - Прикидываю, сколько было нападавших, - пожал я плечами.
        - Трое, - коротко ответил Картко.
        - Трое? Против одиннадцати? И им не успели оказать сопротивления? С чего вы так решили? По моим прикидкам, бандитов было не менее пяти человек! - ответил я, пытаясь понять ход мыслей Глеба Сидоровича.
        - Их могло быть и более пяти, но стреляли трое, - покачал головой Картко и ударил тростью по сугробу. - В этом нет сомнений, могу объяснить. Меня другое заботит.
        - Что же это? - заинтересовался я.
        - Для чего они выпрягли из саней лошадей? Пожалели или преследовали какую-то цель? Не пойму, - задумчиво проговорил Картко.
        - Глеб Сидорович, как считаете, шансы раскрыть данное преступление есть?
        Господин Картко покосился на меня, усмехнулся и, подойдя к обочине, стал на снегу что-то чертить тростью. Молча за ним наблюдаю, но начальник сыска молчит и о чем-то размышляет.
        - И все же не понимаю, почему они лошадей пожалели! - покачал Глеб Сидорович головой. - Понимаете, Иван Макарович, не укладывается поведение бандитов в стандартную схему. Если только… - Он вдруг резко ударил тростью по снегу, а потом рассмеялся: - Н-да, все же просто и ясно как божий день!
        - Вы пришли к каким-то выводам? - уточнил я.
        - Да, все просто и ясно, - кивнув, повторил он. - Печально, конечно, но очень уж много ошибок сделали нападавшие.
        Мля, он о чем?! Какие, к черту, ошибки?! Зацепиться же не за что! Ни одной улики нападавшие не оставили, свидетелей нет. А что до лошадей, то они нам ничего не расскажут.
        - Гм, Глеб Сидорович, вы уж простите балбеса, - указал пальцем на себя, - но мне ничего не понятно.
        - Более легкого дела в моей практике не было, - хмыкнул начальник сыска, но потом добавил: - С такими массовыми жертвами. Преступление подготовлено отлично, план четко выполнен. Думаю, даже то, что отпустили лошадей, - задумывалось изначально.
        - Чтобы сбить с толку? - уточнил я.
        - Да, думаю для этого, но, возможно, есть и другая причина.
        - Господин Картко, так что насчет этого дела? Неужели у вас есть подозреваемые? И почему они допустили много ошибок?
        - Давайте я задам вам несколько вопросов, господин Чурков, а вы подумаете. Хорошо?
        Я молча кивнул, приготовившись внимательно слушать.
        - Смотрите: охрана обоза не произвела ни единого выстрела, грабители же мгновенно всех перестреляли, не оставив шанса. Так?
        - Да, - согласился я.
        - Ранения указывают на то, что расстрел производился с близкого расстояния, расположились бандиты следующим образом, - начальник сыска, вновь на снегу обозначил двое саней и указал на три точки, - ширина дороги и габариты саней не дают разместиться здесь более чем трем стрелкам. Согласны, Иван Макарович?
        Смотрю на схему и вынужден согласиться: если предположить, что к обозу приблизились более трех верховых, то они помешали бы друг другу. Траектории выстрелов таковы, что нападающие перекрывали бы себе сектора обстрела. Да, в логике начальнику сыска не откажешь. Но остальное могу и сам додумать. Принимаем за основу, что трое верховых напали на обоз. Охрана их знала и до последнего момента не думала о защите, это я уже давно понял. Что же еще подразумевает господин Картко, говоря, что нападавшие допустили непростительные ошибки? Хм, положить столько народу, втроем, за короткое время… Н-да, как бы я сам поступил? Стрельба с двух рук, быстро и точно, верхом на лошадях… На подобное простые разбойники не способны.
        - Военные? - медленно говорю и вижу, что начальник сыска удовлетворительно кивнул. - Из-за точности стрельбы? Но бандиты могут стрелять не хуже, не стоит их со счетов сбрасывать.
        - Соглашусь с вами, Иван Макарович: конкретных подозреваемых нет, а устроить подобное нападение могли и простые охотники - местные добывают пушных зверей, попадая с большого расстояния в глаз.
        Хм, начальник сыска явно темнит, что-то он еще усмотрел на месте трагедии. Но говорить не желает; впрочем, это его право.
        Разговор оборвался, а через какое-то время мы сели на лошадей и неспешно направились в сторону прииска. Честно говоря, сам не понимаю, для чего еду с господином Картко, он свое дело знает, должен отыскать преступников. Не буду ли путаться у него под ногами? Впрочем, мне любопытно посмотреть на старателей. Интересно, как они золото добывают, да и вообще каков их быт.
        В лагерь золотодобытчиков мы прибыли спустя примерно час после беседы, да и то решили поторопиться, чтобы засветло в город вернуться. По дороге я еще раз переговорил со своим помощником, тот меня уверил, что местные воры к данному происшествию не причастны. Мало того что куш невелик, так еще и буча может подняться. Охренеть! Такой добыче можно позавидовать, а не нос воротить, тем не менее Александр уверен, что на подобную аферу местные не пошли бы.
        - Иван Макарович, вы сами подумайте - для чего им так рисковать? Легче банк взять, где хранятся ценности, или когда их в столицу станут переправлять. Охраны там ненамного больше, а добыча в сто крат богаче! - пытался обосновать свою точку зрения мой помощник.
        Доводы не стопроцентные, но сам к подобным мыслям склоняюсь. Мало того, местным ворам невыгодно устраивать такой налет на своей территории. Среди старателей имеются бывшие каторжане, люди они резкие и на расправу скорые.
        На прииске в расследование господина Картко я решил не вмешиваться, а раз уж представилась возможность, то осмотрел все и… озадачился. Условия жизни плохие (один барак на всех), работа тяжелая, но у людей глаза горят, они с удовольствием рассказывают, как моют золото, и травят различные байки, кто и когда схватил удачу за хвост. Наверное, так выглядят люди, охваченные золотой лихорадкой; возможно, если бы на лотке, который мне дали, оказался самородок с кулак, то и я оказался бы среди них. Но кроме пары крупинок золотого песка (сомнительного, на мой взгляд), и это после двух промывок, ничего мне не попалось.
        - Спасибо тебе, Васильевич, за науку, - поблагодарил я деда, занимающегося охотой за золотом уже не один год. - Не мое это, но познавательно.
        - Если бы удача улыбнулась, то не так бы вы заговорили, - прошамкал в ответ дед, у которого дай бог десяток целых зубов осталось.
        - Скажи, что думаешь насчет нападения на обоз? - поинтересовался я, сунув руки под мышки, чтобы хоть немного согреться.
        - А чего думать-то? Разное случается: бывало, и на сам прииск нападения устраивали. - Он медленно свернул самокрутку и закурил, глянул на меня исподлобья и пояснил: - Чаще всего неудачники пытаются отбить добычу, если та плохо защищена. На реке или в горах мы сами за свое можем постоять, а тут уже дело полиции - мы же всё, что земелька нам дала, сдали властям.
        - Но банк-то не оприходовал, - возразил я, удивляясь такому спокойствию собеседника и помня о том, что градоначальник пообещал расплатиться после того, как золото и драгоценные камни отыщутся.
        - Кхе-кхе, - покачал головой старый старатель и искоса на меня поглядел, делая глубокую затяжку самокруткой, - дело уже за властями, груз мы сдали, и страховка на него есть от подобных случаев.
        Хм, а вот это уже для меня новость! Почему господин Марков об этом не обмолвился?
        - И ты знаешь, сколько империя должна старателям? - уточнил я.
        - По предварительной оценке - сто двенадцать тысяч, - спокойно ответил тот. - Сумма подлежит уточнению, ювелиры должны были камни осмотреть, но обычно наша оценка не сильно отличается - как-никак мы в своем деле толк знаем.
        - Понятно, - потер я щеку, соотнося новые данные с теми, что уже известны. - Скажи, а почему к обозу первыми подоспели не старатели с прииска, а полиция и военные? Как такое могло случиться?
        - Дык лошади-то, говорят, в город прискакали, а там сразу же смекнули, что беда случилась.
        - Ладно, Васильевич, удачи тебе, - озадаченно поблагодарил я деда и медленно направился к своему помощнику.
        Александр мается бездельем, да еще автоматы ему мешаются. Ничего, если ума не набрался, то пусть подумает, как приказы следует исполнять. И ведь, наглец, не поленился сейф вскрыть, где оружие храню! Вот кто его просил? Но, с другой стороны, теперь точно знаю, что сейфовый запор больше для успокоения, чем защита. Понимаю, что наш телефонный разговор мог оставить двусмысленное толкование, поэтому и не высказал претензии. Однако с замками придется что-то решать…
        - Иван Макарович! - донесся возглас начальника сыска.
        - Иду! - крикнул в ответ и поспешил к господину Картко, который своим подчиненным какие-то раздает указания.
        Оказалось, что Глеб Сидорович собирается покинуть прииск. Немного ему понадобилось времени, почему-то я думал, что он каждого будет опрашивать. Хотя, если правильно понимаю, версия у него уже есть, и она к старателям не имеет отношения. Но я бы не стал сбрасывать со счетов того, что местные решили дважды заработать, тем более что дела у них не ладились последнее время из-за погоды.
        Двинулись мы в обратный путь, начальник сыска в приподнятом настроении, но говорить о подозреваемых отказывается, ссылаясь на то, что улик мало и требуется провести кое-какие уточнения. Про страховку я ему говорить не стал, на этот вопрос хочу получить ответ у градоначальника. А вообще золото и камни меня заинтересовали. За два месяца сдать империи на сто двенадцать тысяч рублей, по расценкам, которые установлены ниже рыночных… Игра стоит свеч. Планы у меня насчет приисков и конкретного золота пока еще смутные и несформулированные, но кое-какие мысли имеются. Их следует обдумать за бокалом коньяка.
        - Господин Картко, будьте любезны отчитываться мне о ходе расследования каждый день, - перед расставанием потребовал я, подумал и уточнил: - Так как я стою на иерархической лестнице выше господина Маркова и господина Друвина, то сам решу, какую информацию им предоставить. Вы меня поняли?
        - Да, - коротко ответил Картко. - Назначьте время и место приема, чтобы не искать вас по всему городу для доклада.
        - У меня дома, каждый день в десять утра, - подумав, сказал я и добавил: - Вас устроит?
        - Конечно, Иван Макарович, думаю, через пару недель преступников изловлю, если подозрения оправдаются.
        - Договорились, - кивнул я и направил Беса к своему дому.
        Как ни странно, но каурый свой характер никак не проявил, слушается и не упрямится, правда, не доверяю я коню, слишком он на меня часто косится.
        - Саша, давай мне автоматы, а коней верни в часть, - сказал я у крыльца своего дома.
        - Иван Макарович, а может, их на нашу конюшню? - кисло поинтересовался тот. - Возможно, нам придется вновь верхом путешествовать, а военные, если им лошади потребуются, всегда могут попросить их возвратить.
        Немного подумав, решил, что мой помощник в чем-то прав. Дороги и в самом деле скоро развезет, а коней, если что, можно и выкупить. Думаю, господин полковник с радостью избавится от Беса, который сейчас решил, что я расслабился, и попытался мне голову откусить.
        - Этого зверя, - кивнул на Беса, - почистить и покормить от души, - велел я Александру, бросил ему повод и пошел к дому, не слушая сетований моего помощника.
        Правда, пришлось вернуться, Александру несподручно с моей медицинской сумкой и автоматами (слава богу, что не пригодилось ничего) за лошадьми ухаживать.
        Войдя в дом, широко улыбнулся хмурой сестрице:
        - Чего такая насупленная?
        - Ваня, какого хрена вы меня не разбудили?! - сразу предъявила та претензию.
        - На полтона ниже, - поморщился я. - С чего бы мне тебя будить? Ты не просила, никто и не обязан.
        - Но все уехали в столицу!
        - Я-то остался, - хмыкнул ей и, положив свою ношу на пол, снял тулуп, после чего попросил: - Помоги сапоги стянуть, устал сильно и спина не гнется.
        Катька первым порывом ко мне пошла, но на втором шаге споткнулась, покраснела и открыла рот, явно для гневной отповеди.
        - Не злись, - усмехнулся я. - У меня к тебе есть разговор.
        - Вот как? - поджала губы Катерина. - Иван, не думаю, что соглашусь на твои условия. Сам же видишь, что я взгляды и отношение ко всему переменила!
        - Кать, ты еще даже не знаешь, о чем речь пойдет, а уже недовольна, - покачал я головой. - Попроси Надежду ужин подавать, проголодался, да и, - зябко передернул плечами, - продрог.
        - Ладно, эту просьбу выполню, - фыркнула сестрица и отправилась в кухню.
        Покачав головой, я пошел в свои комнаты, где переоделся, подавил в себе желание залезть под душ, после чего вернулся в гостиную. Стол уже почти сервирован, Александр прохаживается, о чем-то размышляя, Катерина сидит в кресле и, закинув ногу на ногу, что-то рисует в альбоме. Художница сосредоточена, время от времени грызет кончик карандаша.
        - Господа и дамы! Прошу к столу! - потер я ладони и, сев, взял в руки вилку.
        - Гм, Иван Макарович, - немного смущенно проговорил Александр, - Антонину Михайловну Анна покормила, но сама она есть не желает, говорит, что и так вам всем обязана.
        - Зови ее сюда, - со вздохом ответил я и отложил вилку.
        Мой помощник отсутствовал не более минуты, привел девушку, но та пыталась отнекиваться, мол, ей и так неудобно.
        - Голубушка, - немного раздраженно сказал я Анне, - вы же воспитанная барышня; если хозяин дома предлагает отужинать, то отказываться - дурной тон. И потом, меня не прельщает лечить еще и вас.
        - Извините, спасибо, - склонила голову девушка.
        - Кать, тебе особое приглашение? - посмотрел я на сестру.
        - Уже иду, пара штришков осталась, - ответила та.
        - Бати на тебя нет, совсем от рук отбилась, - буркнул я. - Без тебя к трапезе не приступим, но учти, что брат голоден, и если умрет от истощения, то его смерть окажется на твоей совести.
        - Поработать не даешь, - покачала головой сестрица, но альбом в сторону отложила.
        - Кстати, ты вестей от родни не получала? Как они там? - поинтересовался я, почему-то вспомнив Васильевича, на которого Макар ничуть не похож, но примерно в том же возрасте.
        - Плохие мы дети, - печально вздохнула Катерина, - от старшего брата письмо получила, пару месяцев назад. Пишет, что у них все в порядке, никто не болеет, у нас с тобой уже есть племянник и племянница.
        - О как! Значит, ты уже тетка! - рассмеялся я.
        - Тьфу на тебя! Я слишком молода! - усмехнулась Катерина. - Вань, ты мог бы хоть раз к родным съездить, проведать, да если надо - подлечить.
        Н-да, сестрице палец в рот не клади: как ловко перевела разговор на лечение! Правда, и в самом деле стоит навестить названого отца, мне он помог, негоже его бросать, да и есть между нами какая-то связь: уверен, что они - мои давние предки. Гм, давние? А себя-то я уже полностью и безоговорочно с данным временем отождествляю. Единственное отличие от окружающих - знания и устремления. Большинству мои мотивы непонятны, но действительность такова, что другого пути нет. Разговор я решил свернуть, да и выпали из беседы Александр с Анной. Переключившись на погоду, здоровье Антонины Михайловны, мы и провели оставшееся время за ужином. Анна себя так и не почувствовала раскованной, с явным облегчением покинула гостиную, сославшись на усталость.
        - Иван Макарович, нам бы переговорить, - попросил Александр.
        Опять начнет гнуть свое - что Анну с матерью пора из дома отправлять? Больную я еще не осматривал, ничего ему пока сказать не могу.
        - Саша, вопрос с девушкой и моей пациенткой следует отложить как минимум до утра, - отрицательно покачал я головой.
        - Я хотел о другом поговорить, но с глазу на глаз, - уточнил мой помощник.
        - Хорошо, ты пока иди автоматы в сейф убери, заодно и покажешь, как смог их достать, - дал я распоряжение своему помощнику.
        - Ой, Вань, совсем забыла! - хлопнула себя ладошкой по лбу Катерина. - Я телефонный аппарат отключила, он своими звонками мне все нервы вымотал. Раз в пять минут обязательно кто-то желает тебя услышать!
        - Саша, иди и заодно телефон включи, - попросил я своего помощника.
        - В прихожей трубка снята, - подсказала Катерина.
        Александр ушел, а я подсел к сестре и спросил:
        - Скажи, как тебе императрица?
        - Ольга Николаевна? - нахмурилась девушка, но потом лукаво на меня посмотрела: - Твой выбор одобряю!
        - Не понял, - удивился я, но потом рукой махнул и продолжил: - Кать, тут такое дело: считаю, что ей уже пора свое лицо подданным показать. Как думаешь?
        - Согласна с тобой, - кивнула та. - Знаешь, я ведь просила ее попозировать, но Ольга Николаевна отказались.
        - Так ты по памяти напиши, - сказал ей, а потом, хмыкнув, продолжил: - Уверен, у тебя имеются наброски, а то и готовые портреты. Считай, что даю тебе заказ на десять портретов, которые не грех повесить на самом видном месте, чтобы все сразу понимали, что за особа изображена на холсте.
        - Э-э-э, Вань, это почетно, но сложно и… - Катька как-то по-детски шмыгнула носом. - Ответственность большая, да и как бы не разгневалась императрица, она же нас сошлет…
        - А мы и так на Урале! - рассмеялся я. - Ты парочку портретов напиши, а разрешение у Ольги я добуду, не переживай.
        - Попробую, - задумчиво ответила мне Катерина.
        Так, с сестрой вопрос решен - отлично! Теперь она погрузится в работу и не будет меня отвлекать от насущных проблем. Впрочем, портрет императрицы - далеко не банальный вопрос. Готов поспорить, что Ольга Николаевна упрется рогом, но не захочет свое лицо выставлять на всеобщее обозрение. Помню, что у нее не складывалось, чтобы подданным показаться, а потом она по столице гуляла, переодевшись в парня. Увы, после обнародования лика императрицы той уже без охраны в народ не выйти. Однако подданным необходимо знать своих правителей в лицо, удивляюсь, как еще народ не потребовал показать им императрицу. Да и революционеры эту карту не разыграли. Чего-то ждут или знают, что Ольга Николаевна - очень симпатичная особа?
        Оставив в задумчивости сестру, которая принялась чертить что-то в своем альбоме и бубнить себе под нос о каких-то интерьерах и фасонах, я отправился в подвал. Не то чтобы меня волнует, как Александр умудрился вскрыть сейф, в конце-то концов у него профессия своеобразная, но подумать над тем, как обезопасить оружие, необходимо.
        - Показывай, - войдя в оружейную, кивнул я Александру на сейфовую дверь.
        Мой помощник молча мне продемонстрировал связку отмычек. Достал из кармана старую докторскую трубку и заявил:
        - Ваш стетоскоп лучше, но в моем арсенале его нет.
        - Дальше, - попросил я.
        Ну, так и думал. Саша приложил к двери слуховую трубку и уверенно выбрал три отмычки, которыми и стал ковыряться в замке. Ему потребовалось секунд сорок, после чего раздался щелчок, и, повернув рукоятку на двери, он ее распахнул.
        - Во второй раз намного быстрее получилось, - прокомментировал Александр.
        - От этого не легче, - поморщился я. - Какие предложения, чтобы без нашего ведома никто сюда не залез?
        - Механизм заменить, лучше на английский, с тремя секретами. Опять-таки от медвежатника не спасет, но такие к нам не сунутся.
        - Уверен на все сто? - недоверчиво спросил я.
        - Гарантию не может дать даже банк, что сохранит ваши денежки в целости и сохранности! - рассмеялся мой помощник.
        - Ладно, убедил, - устало потер я глаза и подавил зевок. - Займись в ближайшее время запором на эту дверь.
        - Хорошо, - склонил голову Александр. - Иван Макарович, есть пара предложений, думаю, они вам понравятся.
        - До завтра не подождет? - широко зевнул я, прикрывая ладонью рот.
        - Время - деньги, - хмыкнул Александр.
        Подошел я к столу и достал из ящика пачку папирос, закурил и опустился в кресло. Догадываюсь, о чем собирается говорить мой помощник, у самого в голове крутится сумма, озвученная старым золотодобытчиком. Деньги в данный момент нам лишними не будут, как, впрочем, и всегда. Прикидывал я, как бы завладеть украденным золотом и камнями, которые пустить на закупку станков и сырья. Правда, плана никакого не наметил, ведь даже и подозреваемых в нападении на обоз нет.
        - Так о чем ты хотел переговорить? - спросил помощника и кивнул на пачку папирос: - Кури, если хочешь.
        - Благодарствую, - ответил тот и взял папироску, но закуривать не спешит, обдумывает свои слова и боится моей реакции. Но я молчу, жду, когда он сам начнет. - Иван Макарович, деньги уходят сквозь пальцы, вы такими темпами разоритесь. Поступления от лекарственной деятельности с трудом покрывают расходы.
        - Соглашусь, финансы у нас на грани. Знаешь, я прикинул, что на заводе, где автоматы делают, следует еще изготавливать охотничьи ружья, мастера у нас имеются, спрос будет, - медленно проговорил я, следя за реакцией своего помощника.
        Тот явно подобного поворота не ожидал, нахмурился, что-то прикидывая, потер лоб, закурил, но, выдохнув, сказал, не глядя на меня:
        - Страховку за камни и золото возместит банк, никто не проиграет, если то, что добыли на приисках, мы пустим на благо империи.
        - Предлагаешь воспользоваться случаем и разбогатеть? И уже знаешь, где лежит награбленное?
        - Можем поискать, - пожал плечами мой помощник. - Если люди, совершившие налет на обоз, понесут заслуженное наказание, то всех это устроит, а про то золото никто не вспомнит, - проговорил Александр и пояснил: - Местные чиновники в данный момент пребывают в прострации, им бы свои кресла сохранить и не попасть под вашу горячую руку. Воровскому сообществу подобная шумиха не нужна, они привыкли дела проворачивать тихо, хотя и случались вооруженные налеты. Правда, к местным это не относится, они, почитай, и так на золоте сидят. По секрету скажу: сдавать добытое на прииске в имперский банк не всегда выгодно. С золотом обмануть сложно, а вот узреть брак в камне и заплатить намного меньше - практикуется.
        - Саша, нам и в самом деле нужны деньги, - признался я, решив говорить открыто. - Если сумеем найти груз, то, возможно, свою часть пущу империи на благо. Думаю, что своим двадцати процентам ты найдешь применение.
        - Отлично! - воскликнул Александр, но сразу же нахмурился: - Иван Макарович, вы хотели сказать - сорока процентам?
        - Гм, ты не ослышался, я говорил про двадцать пять.
        Да, даже в таком деле - и то без торга никак. Не представляю, как и что последует, но мы с ним сговорились на тридцати процентах. Кстати, реализацию камней и золота Александр предложил взять на себя, но пока об этом говорить рано.
        - Так я пойду прогуляюсь по городу, слухи пошукаю? - в завершение беседы спросил меня Александр.
        - Ничего не имею против, - хмыкнул я.
        Когда мой помощник отправился по злачным местам Екатеринбурга, я сел и задумался. На сегодняшний день возлагал большие планы, но толком ничего не сделал, даже на строительстве резиденции не побывал. Время утекает, как вода, еще неизвестно, как там Ольга с ультиматумами от империй разбирается. Нет, убежден, что как минимум месяц в запасе у нас есть, не сунутся на наши дороги германские и австро-венгерские войска. Хотя они уже в прошлом году готовы были выступить; не исключено, что в данный момент переходят государственную границу.
        Глава 7
        Должностные обязанности и вопросы
        Утро следующего дня началось в совершенно непривычном ритме. Разбудила меня служанка, смущенно говоря, что господина Чуркова желают видеть и слышать. Спросонья даже не сразу сообразил, о чем говорит Надежда: времени еще нет восьми утра, и обычно в такую рань вставать не привык. Оказалось, что в прихожей моего превосходительства (блин!) дожидаются пять человек, а телефонный аппарат словно взбесился: всем нужны указания от наместника Урала.
        - Иван Макарович, вы мне дайте инструкции, совершенно не понимаю, что кому говорить, - попросила служанка.
        - Надя, ты иди на кухню или приберись где-нибудь, - зевнув, ответил ей. - Сам разберусь сначала, а потом и тебя проинструктирую. Хорошо?
        - А с телефоном чего делать? - прислушиваясь к раздающимся из кабинета трелям, уточнила служанка.
        - Пусть звонит, трубку не бери, - махнул я рукой. - Александр где?
        - Как вчера ушел, так еще не появлялся, - пожала та плечами.
        - Где его черти носят? - задал я риторический вопрос себе под нос и указал Надежде на дверь: - Иди, потом тут приберешь.
        Служанка ушла, а я вспомнил, как когда-то умел одеваться, пока горит спичка. Наскоро ополоснулся, почистил зубы, а вот бриться не стал, стоит прежде разузнать, чего это от меня потребовалось. Настроения нет, голодный, не выспавшийся, спустился в прихожую и задал вопрос представительным господам. К этому моменту посетителей набралось девять человек, в прихожей не протолкнуться, еще и служанка стулья для господ из гостиной принесла. Некоторых смог узнать: двое промышленников, один банкир, но даже имени их не помню, а с остальными людьми и вовсе не знаком.
        - Господа, доброе утро, вы все меня ждете? - задаю вопрос.
        - Здравствуйте, Иван Макарович, - подошел ко мне господин с тростью. - Я, Зареев Петр Афанасиевич, представитель гильдии купцов, хочу засвидетельствовать свое почтение и переговорить об одном важном деле, которое беспокоит многих.
        - Что за дело? - уточняю я, видя, что собравшиеся согласно закивали в такт словам представителя купечества.
        - Налоги, - коротко ответил тот.
        - Что значит «налоги»? - озадаченно поинтересовался я.
        - Гм, это один из вопросов, но он не менее важен. Дело в том, что, как мы поняли, образовался Уральский округ, со столицей в нашем славном городе, следовательно, перечисление налогов будет изменено, в том числе и их уплата в казну, - как само собой разумеющееся пояснил купец.
        - Да-да, Иван Макарович, вопрос не праздный, - поддержал его банкир, - предстоит пересматривать гору документов; в одночасье, как это решила наша императрица, такое не под силу.
        - Господин наместник, уважаемый Иван Макарович, вам бы следовало объявить расширенное заседание городской думы. Представиться, изложить взгляды и планы по развитию Уральского округа, - заявил один из визитеров, который, по моим прикидкам, разменял уже седьмой десяток, но одет с иголочки и даже волосы подкрашивает.
        - Простите, не имею чести вас знать, - улыбнулся я «крашеному» деду.
        - Глава городской думы, Ивлев Павел Павлович, - не отрывая от меня взгляда, ответил тот.
        - Очень приятно познакомиться, знаете ли, - обвел всех взглядом, - сложно разговаривать в такой обстановке, когда не знаешь, кто перед тобой. Я в Екатеринбурге человек новый, связями еще не обзавелся, поэтому прошу простить, если кому-то из вас, уважаемые господа, задам бестактный вопрос об имени-фамилии. Насчет неотложных вопросов - решим, заседание думы собирайте на… - чуть запнулся, прикидывая, что мне за короткое время предстоит сделать, - послезавтра пополудни. До этого времени визиты ко мне в дом попрошу ограничить; те из вас, с кем я захочу лично побеседовать, будут соответствующим образом приглашены. Максимум, что обещаю, - при наличии письменных запросов, на них отвечу в первую очередь.
        Произнеся небольшую речь, мысленно себя проверил и остался доволен, как из ситуации выкрутился. Императрица своим указом, похоже, оказала мне медвежью услугу. Словно слепого котенка бросила в бурную реку! Догадываюсь, что сейчас на меня попытаются взвалить гору проблем, но в чем-то представители города правы. Кто, как не я, должен им приказывать и давать распоряжения? Но, черт возьми, толком же ничего не знаю и даже не представляю проблемы не только Урала, но даже и города!
        - Итак, господа, если у кого-то имеются письменные прошения, то складывайте их на столик, - указал рукой на стоящий у двери газетный стол, а потом продолжил: - Все прошения рассмотрю и при первой возможности дам ответ.
        Гул одобрения прошелся среди посетителей, а потом почти у каждого в руках появились бумаги. Н-да, подобного опять не ожидал: стопка листов оказалась внушительной; ну, на мой взгляд. Получается, что господа к встрече основательно подготовились и, возможно, ожидали от меня нечто подобное.
        На пороге показался Александр, удивленно обвел взглядом собравшихся, а потом стал протискиваться ко мне. Н-да, дом-то не такой большой: если зачастят посетители, то придется что-то предпринимать. О смене места жительства речи не идет, меня все здесь устраивает, придется открывать офис или как тут принято - приемную. Понадобится как минимум несколько людей для обслуги. Секретарь и делопроизводитель… Взглянул на Александра - нет, он на данную роль не подходит, придется кого-то искать. Потребуются: уборщица, распорядитель… Стоп, секретарь отлично со всем может справиться, кроме уборки и готовки. Но в данный момент рано задумываться над этим вопросом, в первую очередь следует наладить финансирование.
        - Иван Макарович, нам бы переговорить, - попросил Александр, видя, что я не собираюсь уходить из прихожей.
        - Саша, проследи, чтобы господа ушли, потом забери их прошения и принеси ко мне в кабинет, там и побеседуем, - потер я щеку и мысленно ругнулся, что предстоит вернуться в ванную комнату и побриться, а потом уже можно и позавтракать.
        Увы, если день не задался с утра, то так и будет продолжаться. Несколько раз порезался при бритье, чего давно уже не случалось. Потом снял трубку с телефонного аппарата, когда в очередной раз тот затрезвонил. Мне вежливо сообщили, чтобы явился к губернатору Пермского края с отчетом. Культурно послал секретаря господина Болотова. За завтраком бегло ознакомился с прошениями. Боже, до чего же хитры местные жители, пытаясь в мутной водичке рыбку половить! В основном плачутся и просят освободить от налогов, но находятся и те, кто желает получить дотацию от империи. Про беспроцентные ссуды и говорить не стоит. Правда, есть несколько интересных бумаг, а точнее - анонимок, рассказывающих о том, в чем провинился тот или иной господин. Расписаны обвинения красочно, не упущено ни одной мелкой детали, даже возникло впечатление, что кляузы вышли из-под одного пера, слог замысловатый. Н-да, теперь понимаю, почему господ пришло меньше десятка, а стопка бумаг после них осталась такая большая…
        - И что, мне со всем этим разбираться?.. - отпивая кофе, поинтересовался я, ни к кому не обращаясь.
        Катерина сидит сонная, Анна вся напряжена, Александр страдает похмельем, но лекарство от головной боли пить не стал. Я ему честно помочь хотел, без всяких там побочных эффектов, помня, что он может утешиться без проблем. Анна на моего помощника кидает сочувственные взгляды и, думаю, готова его приласкать, если тот попросит. Но мне самому Александр нужен, не для утех, естественно, острые вопросы необходимо снять, а кое-какие немедленно решить. Отдаю себе отчет, что за спиной нет реальной силы; если тот же губернатор взъерепенится, то он может в колеса палки вставлять, а говорить с ним с позиции силы я не могу. Нет, господину Болотову известно отношение Ольги Николаевны к моей персоне, да и того же Ларионова он видел у меня в доме. Но все они в столице, а до нее далеко, и если тут что-то произойдет, то преподнести это можно как угодно…
        - Иван Макарович, а вы не посмотрите мою матушку? - прервала мои размышления Анна.
        - Да, конечно, сейчас допью кофе, и пойдем к Антонине Михайловне, - ответил я девушке, а потом уточнил: - Как она себя чувствует?
        - Говорит, что абсолютно нормально, голова не болит, но чешется место, где вы делали операцию, - ответила девушка.
        - Так и должно быть, - покивал я головой и объяснил: - Ранка заживает, вскоре можно и бинты снимать, главное - смотреть, чтобы кровь не шла, да это место оберегать. Впрочем, - хмыкнул, - голову следует беречь в любом случае.
        - Вань, завтрак окончен? Могу к себе идти? Работы много… - с отсутствующим видом проговорила Катерина.
        Хм, на ее руках следы краски; похоже, она всерьез решает поставленную задачу.
        - Конечно, никого за столом не держу, я же не деспот какой, - ответил сестре, а Александр недоверчиво хмыкнул.
        И чего это он, хочет что-то против сказать? Никогда свои поступки не причислял к самодурству и диктату. Ну… если не рассматривать некоторые случаи.
        Антонина Михайловна и в самом деле выглядит хорошо. Жалоб нет, даже не заикнулась, что ранка чешется. Измерил ей давление - в норме. Жара нет, координация движений не нарушена. Перебинтовал ей голову и выдал заключение:
        - Вы здоровы, но перенапрягаться не стоит, гуляйте на свежем воздухе, набирайтесь сил, надеюсь, недуг не вернется.
        - Спасибо вам, Иван Макарович, - сжала мою ладонь женщина. - У меня к вам есть еще одна небольшая просьба, не сочтите за наглость.
        - Говорите, - со вздохом ответил ей, приготовившись выслушать и понимая, что мне пытаются забраться на шею и свесить ножки. Прав, скорее всего, оказался Александр: пора матери с дочерью покинуть мой дом.
        - Анна, выйди, - попросила дочь Антонина Михайловна.
        Девушка с явной неохотой покинула комнату, а ее матушка, тяжело вздохнув и прикрыв глаза, стала говорить:
        - Простите нас, Иван Макарович, мы преследовали свои интересы, когда пытались проникнуть к вам в дом. Анечка откуда-то узнала, что в городе появился влиятельный человек, близкий к императорскому дому. На вашего помощника она долго выходила, а потом почему-то не решалась его использовать. Александр Анзорович мне нравится, но что-то между ними не заладилось в последнее время, - женщина чуть поморщилась и чуть качнула головой на подушке, - простите, не это главное.
        - Не пойму, к чему вы клоните, - озадаченно постучал я пальцами по прикроватной тумбочке.
        - Мой муж, Глебов Максим Витальевич, нас с дочкой бросил, прокутив мое приданое. Мы остались ни с чем, рассчитываясь с его кредиторами, продали почти все; от тетки достался дом, где и жили, но, - она печально вздохнула, - он требует ремонта. На работу меня и Анечку никто брать не желает даже прислугой, вспоминая моего непутевого мужа.
        - Но я-то чем могу вам помочь? - спросил я, пытаясь подавить в себе раздражение.
        - Анечка у меня успела окончить высшие женские юридические курсы, но с таким отцом путь для дальнейшей карьеры ей оказался закрыт.
        - Так она юрист? - не смог скрыть я своего удивления.
        - К сожалению, - выдохнула женщина и посмотрела на меня. - Иван Макарович…
        - Подождите, - поднял я указательный палец вверх, - так получается, что вы ко мне пришли не из-за своей болезни?
        - Анечка ничего о моих планах не знала, - ответила женщина, - она думала, что я согласилась прийти из-за своего плохого самочувствия.
        - Так, - выставил я вперед руки, - давайте сначала и отвечайте на мои вопросы. Анна узнала о моем приезде, что я как-то связан с высшими чинами империи. Так?
        - Да, но… - начала Антонина Михайловна, но я ее перебил:
        - Мы договорились! Только «да» или «нет», а то совсем запутаюсь! Хорошо?
        - Да.
        - Вот и отлично, - буркнул я. - Когда ваша дочь узнала, что я еще являюсь доктором, то вы нашли причину явиться ко мне и попросить устроить ее на работу. Все верно?
        - Да.
        - А за что извинялись? - склонил я набок голову.
        - Э-э-э, так изначально-то проникли не по той причине, а врать или недоговаривать не хочу, слишком вам обязана.
        Н-да, она мало того что замечательная актриса - это в общем-то очевидно, - но еще и глубоко порядочный человек. Хотя, может, и водит меня за нос. Привязаться к Александру у Анны не получилось, при всем ее старании, тогда они решили сыграть на жалости.
        - Принимается, - кивнул я, - зла на вас не держу, а с Анной в ближайшее время переговорю; надеюсь, если Александр принесет вам домой приглашение, то она его не проигнорирует.
        - Да ни боже мой! - прижала руку к груди моя больная. - Иван Макарович, а мы можем с дочкой домой отправляться?
        - Конечно, рекомендации по лечению я вам дал, а остальное дело времени, оно лечит, - задумчиво ответил, после чего попрощался и вышел из комнаты.
        В коридоре, кусая губы, стоит Анна, в ее глазах страх. Вот чего боится? Даже если она закончила юридические курсы, то вряд ли мне подойдет - слишком робка. Но на всякий случай стоит проверить знания и готовность к работе. В принципе мне нужен делопроизводитель. Сима мне в Екатеринбурге не поможет, да и в любой момент может с Анзором обвенчаться и ручкой помахать. Хм… интересная закономерность: сначала Сима с сестрой на лечение пришли, потом вот Анна матушку привела… Да, стоит уточнить еще один момент, но уже у девушки, от ее ответа многое зависит.
        - Анна, скажите, вы рассчитывали, когда я вылечу вашу матушку, устроиться ко мне на работу? - спросил я девушку, решив, что если она ответит «нет», то и разговора дальнейшего не будет, ибо если она планы Антонины Михайловны не смогла разгадать, то мне такой юрист даром не нужен.
        - Да… до того момента, как вас посетили гости из столицы, с которыми вы общались на равных. На такую высоту опасно посягать, - чуть помедлив, ответила она.
        - Хороший ответ, - кивнул я. - Попрошу вас предоставить о себе краткую справку, можете ее отдать Александру; учтите, об этом прошу, - подчеркнул последнее слово, - как наместник Урала.
        Сделал пару шагов по коридору, но потом обернулся и добавил:
        - Эту бумагу жду сегодня; думаю, вам не составит труда вкратце описать свою прошлую жизнь, ваши достоинства и недостатки.
        Другими словами, я попросил резюме, а не как принято в этом времени - рекомендации от кого бы то ни было. Да и от кого она может мне принести подобные письма? Работодателя у девушки не имелось, а знакомые или родственники любят искажать информацию, как в ту, так и другую сторону…
        - Иван Макарович, там опять посетители, - догнал меня Александр. - Что прикажете с ними делать?
        - Гони в шею, но вежливо, - дал я указания, а потом расшифровал: - Объяви, что время посещения еще не определено, кроме тех дам и господ, кому назначено. Когда придет начальник сыска господин Картко, то проводи его в гостиную.
        - Да, об этом деле я с вами хотел переговорить, - хищно усмехнулся Александр.
        - Не до этого сейчас, - отрицательно помотал я головой, - немного позже, сейчас есть дела поважнее, - и зашел в свои покои.
        Мне требуется побыть одному и привести мысли в порядок. Нет, не из-за моей больной и ее дочери; только сейчас понял, что Ольга Николаевна взвалила на мои плечи огромную ответственность. Без команды единомышленников взять под контроль округ? Не смешно! Но и в обратную сторону не сыграть. Да и, честно говоря, сам чего-то подобного хотел, чтобы у императрицы имелось надежное место, где она сможет чувствовать себя в безопасности, а в случае чего, то и править отсюда империей. Теперь она дала мне карт-бланш, так и стоит воспользоваться, как говорится, не щадя живота своего. Правда, необходимо уточнить, насколько широко мне дана власть и до каких пределов могу ей воспользоваться. Вчерашний разговор с Александром, насчет ценного груза с приисков, воспринимается уже как глупость и дурная шутка. Надеюсь, мой помощник не успел ничего непоправимого сотворить.
        Взяв лист бумаги, набросал кое-какие вопросы. К собственному удивлению, их оказалось приличное количество; и ведь на каждый пункт необходим ясный ответ! Кто на это может пролить свет? Увы, кроме императрицы, которой предстоит еще конкретизировать полномочия наместника Урала, мне никто не поможет. Нет, те же Ларионов и Еремеев в состоянии дать ответ на то или иное, но это будет скорее просьба с моей стороны.
        Хм, пора звонить в столицу и прояснить данный момент. Заранее поморщился, представляя, сколько уйдет времени, прежде чем смогу, если получится, поговорить по своей инициативе с императрицей. Да и боюсь, что придется мне в столицу отправляться: не станет Ольга Николаевна обсуждать интересующие меня и щекотливые вопросы по телефонной связи.
        Как и предполагал, в ближайшие полчаса мне пришлось выслушивать по телефону различных чиновников, у которых не имелось возможности не только связать меня с Ольгой Николаевной, но даже доложить о том, что я ей звоню. Увы, но требуется какая-то условная фраза, чтобы меня соединили с определенным телефонным абонентом. Вениамина Николаевича на месте нет, полковник Еремеев проверяет посты, министр внутренних дел на совещании.
        - Вот же бюрократия! - в сердцах повесил я трубку телефонного аппарата и закурил.
        Н-да, придется ехать в городскую думу, потом наведаться к градоначальнику, а еще следует погрузиться в финансовые бумаги. Кстати, кто бы мне границы округа обозначил? Я-то их до сих пор не знаю!
        - Саша! - крикнул, зовя помощника, но тот не появился.
        Пришлось его искать, мысленно жалея, что в свое время отказался оборудовать дом системой вызова прислуги. Александр мне не слуга, но его бы отыскали по моей просьбе, а так приходится время тратить. Так что, соглашусь, колокольчики - не такая и плохая идея.
        Своего помощника обнаружил в прихожей, он со скучающим лицом сидел на стуле возле входной двери.
        - Ты чего тут забыл? - поинтересовался я, и в этот момент в дверь постучали.
        - Посетители; дверной звонок вышел из строя, - коротко ответил Александр, встал, открыл дверь и с кем-то начал ругаться.
        - Кто там? - поинтересовался я, подходя, но мой помощник уже дверь захлопнул.
        - Просители, я даже объявление повесил - не помогает. Думаю, надо завести пару злобных собачек, чтобы ходоки десять раз подумали о визите.
        - Дворецкого надо на работу принимать, - вздохнул я.
        - А деньги где взять? - поинтересовался Саша и с ходу продолжил: - С обозными ценностями не все так просто. Никто не знает и не слышал о планах налета, гастролеров в городе нет.
        - Так, может, про залетных ничего не известно? - пожал я плечами.
        - Иван Макарович… - осуждающе покачал головой Александр, - чтобы совершить подобное, требуется подготовка, а это - время. Вам ли не знать, что шанс мизерный, что в город приезжают люди, способные хладнокровно положить десяток человек, забрать груз и исчезнуть в неизвестном направлении! Да и потом, лошадей никто в аренду не сдавал, в гостиницах подозрительных личностей нет.
        - А если незаметно подросла молодежь? - предположил я.
        - Мимо кассы, - хмыкнул Александр, - все при деле и за каждого наши готовы поручиться.
        - Получается, ты не вышел на след неизвестных? - почему-то не поверил я своему помощнику.
        - След-то есть… но его проверить треба да с вами обсудить, - задумчиво протянул мой помощник.
        Увы, но в этот момент зазвонил телефон, а в дверь коротко постучали. Мой помощник направился открывать посетителю, я же взял телефонную трубку и проговорил:
        - Слушаю.
        - Дом наместника Чуркова? - поинтересовался вежливый женский голосок. - Нужен Иван Макарович.
        - Да, это я, с кем имею честь говорить? - Говорю, а сам машу рукой господину Картко, который с докладом пришел.
        В уме прикинул, что сейчас уже десять часов, встал рано, а ни хрена не успел сделать!
        - Это Виктория, я телефонистка, а с вами желает побеседовать господин Ларионов. Соединяю!
        В динамике раздался какой-то треск, а потом прозвучал голос ротмистра:
        - Иван Макарович, это ты?
        - Вениамин Николаевич, здравствуйте, - вежливо ответил, а потом уже подтвердил: - Да, это я.
        - Гм, господин Чурков, не сочтите за наглость, но не могли бы вы сказать, сколько вмещает магазин в вашем изделии? Хочу убедиться, что вы именно тот, с кем хочу переговорить, - озадачил меня ротмистр.
        Он не произнес слово «автомат», но именно его подразумевает. А то, что так перестраховывается, мне не понравилось.
        - Один вмещает тридцать, - ответил я, не уточнив, что речь идет про патроны.
        - Ага; слушай, Иван Макарович, - дела резко ухудшились, подробности при встрече, но когда та произойдет, одному богу известно. Хочу к тебе отправить Марту, она желает заняться ресторанами в твоем краю, ты уж ей помоги и не отпускай от себя далеко. Кстати, для развития и становления медицины в Уральском округе рекомендую своих партнеров привлечь. Да и часть оборудования на твоем месте я бы из столицы вывез. При необходимости тут всегда можно закупиться из Германии или самим наладить производство, - с расстановкой произнес Вениамин Николаевич, а от его слов меня холодный пот прошиб.
        Голос у ротмистра усталый и печальный, он не пытается скрывать нервное состояние. Но, е-мое, прошло всего несколько дней, как он тут с императрицей гостил - и даже намека не сделал! Неужели произошло что-то настолько серьезное?..
        - Понял тебя, Вениамин Николаевич, - отвечаю, а в голове лихорадочно крутятся мысли. - Как срочно данный вопрос решить нужно?
        - Ваня, еще вчера!.. - выдохнул контрразведчик.
        - Подробности когда сообщишь?
        - Курьера сегодня отправлю - человек надежный, ты его знаешь, кличут Батон, зовут Сергей. Да, чуть не забыл, документы с твоими регалиями и полномочиями - высланы, гонец в пути и прибудет… - он запнулся на мгновение, но потом уточнил: - сегодня-завтра. Иван Макарович, ты все понял?
        - В общем и целом… - задумчиво протянул я, понимая, что Ларионов раскрыл замысел врагов, но, как ни печально, не видит выхода из ситуации. - Вениамин Николаевич, мне необходимо понимать сроки. Если ты говоришь про пару дней - одно, месяц - другое.
        - Иван, гарантий никто не дает, Ольга Николаевна всеми силами оттягивает срок нападения. Понимаешь, о чем я?
        Боится ротмистр, что нас подслушают, впрочем, даже по такому разговору можно сделать определенные выводы. Не дай бог, кому-то из врагов станет известно об этой беседе. В данный момент Вениамин Николаевич, вероятно, намекает на войну с Альянсом четырех.
        - Догадываюсь, - подтвердил я. - Скажи, мое присутствие в столице в данный момент…
        - Нет, у тебя другая задача, вряд ли ты тут что-то сможешь сделать, - перебил меня Ларионов, а потом стал прощаться, сославшись на неотложные дела.
        Да и нет смысла продолжать разговор, все предельно понятно, а частности… они разные могут оказаться. Порадовало, что скоро прояснится с документами, да и человек ротмистра поведает о состоянии дел в столице…
        - Иван Макарович, что-то случилось и я не ко времени? - оторвал меня от размышлений голос господина Картко.
        Начальник сыска стоит и внимательно на меня смотрит.
        - Кое-какие уточнения насчет своей должности получил, - ответил я и положил трубку телефона, которую до этого времени продолжал держать в руке. - Смотрю, вы со своей тростью не расстаетесь. Ноги болят?
        - Нет, - отрицательно покачал головой Глеб Сидорович, - привычка. Да и трость эта мне не раз жизнь спасала, старинная, по наследству перешла.
        - Но ведь неудобно же с ней на лошади передвигаться, - сказал я, памятуя, как мой собеседник не выпускал трость из рук даже будучи верхом.
        - Иван Макарович, если предстоит длинный верховой переход, имеется специальное приспособление, которое приторачивается к седлу, в нем трость и закрепляю, ну а так в руках держу. По секрету сообщу, что далее чем на пару метров от себя ее не отдаляю, сразу чувствую так, словно руки лишился.
        - У меня тоже имеется славная трость, но такой зависимости еще не приобрел, - усмехнулся я. - Давайте пройдем в кабинет, вы же пришли не трости обсуждать.
        - Вы спросили, я ответил, - пожал плечами начальник сыска.
        - Раздевайтесь, - кивнул я Глебу Сидоровичу на стоящую вешалку, а потом сразу обратился к Александру: - Если прибудет курьер, то незамедлительно его ко мне проводи.
        - Сделаю, Иван Макарович, - подтвердил мой помощник.
        Начальник сыска пришел без бумаг, да и выглядел он нерадостным: похоже, дело с похищенными драгоценностями, что бы он ни говорил, не сдвинулось с мертвой точки. Впрочем, скорого раскрытия преступления не жду, если уж мой помощник, знакомый с местными авторитетами, или, как их сейчас называют, паханами, ничего не смог нарыть, то на полицейский сыск и надеяться не стоит, при всем моем к нему уважении.
        - Чем можете порадовать, Глеб Сидорович? - спросил я начальника сыска, когда мы расселись по креслам в моем кабинете.
        Посчитал, что беседу следует проводить в теплой обстановке, разговаривать на равных, а не строить из себя этакую большую шишку, которая во главе стола находится и по столешнице кулаком дубасит.
        - Сложный вопрос, - задумчиво ответил господин Картко. - Отвечу следующим образом: преступники не пойманы, награбленное не найдено.
        - И никаких зацепок, - вздохнул я.
        - Ну, тут с вами не соглашусь, - махнул он рукой. - Улик нет, а зацепки имеются.
        - И что, вы знаете, кто совершил преступление? - удивился я.
        - Как ни странно, но - да, знаю.
        - И где спрятаны ценности, тоже? - уточнил у него.
        - Не скрою: на этот вопрос не готов ответить, но примерное место представляю. Но сразу предупреждаю: отыскать золото и камни будет непростой задачей, - задумчиво ответил начальник сыска, а потом добавил: - Ума не приложу, как эту головоломку решить. Да и, честно говоря, могу ошибаться с конкретными подозреваемыми.
        - Кто они? Или не станете говорить, пока идет расследование?
        - Эмм… Иван Макарович, тут дело тонкое, без вашего участия ничего сделать не смогу. Вы же в Екатеринбурге человек новый, меня совершенно не знаете, подставлять свою голову под удар, в случае ошибки, не захотите.
        - Гм, ничего не понял… - признался я, не уловив, к чему он клонит.
        - С большой долей вероятности мне известны имена преступников, но арестовать их - не в моей компетенции.
        - Это как так? Уж не начальник ли полиции с градоначальником у вас на подозрении? - спрашиваю, прикинув, что их-то он может арестовать только при определенной санкции вышестоящего руководства, а таковым я являюсь.
        - Нет, что вы, - усмехнулся Глеб Сидорович, - господа Марков и Друвин вне подозрений, у них стопроцентное алиби.
        Ага! Следовательно, начальник сыска их все же подозревал, раз алиби проверил! Хм, с одной стороны, он наглец, но с другой - молодец, не побоялся замахнуться на такие должности. Впрочем, вряд ли начальник полиции и градоначальник лично на обоз нападали, могли и приказ своим людям отдать. Уверен, в услужении у Маркова и Друвина найдутся различные личности, способные на многое. Нет, сам-то не думаю, что эти господа причастны к разбойному нападению, просто слова начальника сыска сбили с толку.
        - И на ком же ваши подозрения остановились? - внимательно смотря в глаза господину Картко, спросил я.
        - Ходят упорные слухи, что тридцать седьмой Екатеринбургский пехотный полк будет передислоцирован, а на его замену прибудет сто девяносто пятый Оровайский пехотный полк, - медленно проговорил начальник сыска. - Часть офицеров из Екатеринбургского полка, к моему сожалению, - люди азартные и любящие покутить. Таковых, впрочем, везде хватает, и не только среди военных. Тем не менее, - Глеб Сидорович тяжело вздохнул, - некоторые моменты указывают на причастность именно военных к этому нападению.
        - Вы уверены? - поморщился я.
        Дело в том, что последствия такого события отлично представляю. Это же удар по чести армии, ее преданности империи! Слухи подобны пожару: начни мы действовать - и вскоре все заговорят, что весь полк состоит из воров и убийц, да еще и в мятеже подозревается. В данной ситуации, да что там говорить, в любое время такие подозрения негативно влияют на отношение к военным!
        - Есть не только логика, но и определенные факты, - удрученно кивнул начальник сыска. - Мне известна напряженная ситуация среди военных, в том числе и брожение мыслей, поэтому я решил не предпринимать никаких действий, пока не получу на то дозволения.
        - Это ведь связано еще и с отсутствием улик? - потер я переносицу, пытаясь понять ход мыслей господина Картко.
        - В том числе, - чуть улыбнулся тот. - Вы очень проницательный человек, Иван Макарович.
        - Благодарю, - задумчиво ответил я и потянулся в карман за портсигаром. - Скажите, Глеб Сидорович, а как вам видится разрешение данной ситуации?
        - Существуют неписаные армейские правила, о судьбе опозоривших честь офицеров и солдат. Можно прибегнуть к закрытому суду офицерской чести. Понимаете, о чем я?
        Хм, прекрасно его понял, о подобных судах слышать доводилось от Еремеева. В данном случае, когда после себя оставлено столько трупов, единственное, на что виновные могут рассчитывать, - один патрон в барабане револьвера. Однако сомневаюсь, что в данной ситуации они согласятся сдаться без боя, поскольку уже преступили черту совести и чести…
        В дверь кабинета постучали, и, когда я разрешил войти, появился мой помощник и доложил:
        - Иван Макарович, прибыл курьер с пакетом из резиденции императрицы.
        - Глеб Сидорович, попрошу вас меня дождаться, - сказал я, поднимаясь с кресла и внутренне радуясь возникшей паузе, - очень срочное дело.
        - Да-да, понимаю, - кивнул начальник сыска.
        - Саша, принеси Глебу Сидоровичу кофе и легкой закуски или того, что он пожелает, - отдал я указания своему помощнику.
        - Будет сделано! - ответил тот и добавил: - Курьер в прихожей дожидается.
        Глава 8
        Знакомство с городом
        Понимаю, что задерживаю начальника сыска, у которого забот выше крыши, но поделать ничего не могу. Курьера отправил в гостиницу: возможно, мне предстоит ответить Ольге Николаевне. Правда, пока не знаю, что спросить. В пакете, опечатанном сургучными печатями, лежит не один или два листа, а целая папка документов. Когда императрица успела так вдумчиво подойти к вопросу о наместнике Урала? Явно не после своего визита ко мне. Скорее всего, этот вариант уже прорабатывался, но к окончательному решению ее подтолкнули определенные события, так что не сиюминутное у Ольги было волеизъявление. Она все планировала, да и визит, судя по всему, не являлся прогулкой: по делу она приезжала. Скорее всего, не обострись события на границе и не засучи ножками послы, то мне бы все рассказала и дала конкретные указания.
        Гадать, впрочем, не стоит, пока не все планы и мысли императрицы могу просчитать, да и не знаком со всеми фактами. Перечень земель, на которых находятся предприятия, города и села Уральского округа, мне теперь известен. С налогами тоже все понятно, их надлежит направлять на развитие края. Финансовые документы бегло просмотрел, над ними потребуется сидеть не один день. Записку от императрицы, написанную явно наспех, перечитал пару раз. Ольга Николаевна желает мне удачи на посту и надеется, что округ сможет процветать. Как ни вчитывался в строки, но никакого тайного смысла не уловил.
        Встал и убрал документы в сейф; потер переносицу и задумчиво покрутил ключ в руке. Н-да, с подобным замком и сам справлюсь, потребуется немало времени, но я его взломаю. Про Александра или более профессионального медвежатника и говорить не приходится, откроют на раз! Да и что об этом говорить?! Мой помощник вскрыл сейфовую дверь, где оружие хранится, а с этим сейфом справится и вовсе с закрытыми глазами. Как же обезопасить документы? Хоть и в самом деле заводи свору собак. В принципе на сегодня могу себе позволить охрану, бюджет края в моих руках, а это снимает много головной боли. Правда, не уверен, что деньги в казне Екатеринбурга имеются.
        - Банк! - хлопнул я себя ладонью по лбу.
        Вышел из мастерской и прошел в холл, снял телефонную трубку и попросил барышню соединить меня с управляющим городским отделением имперского банка.
        Через минуту мне ответили, и я приказал:
        - Немедленно приостановить переводы налогов на имперские счета из Уральского округа!
        - Простите, а кто со мной говорит? - поинтересовался банкир.
        - Наместник Урала, Чурков Иван Макарович, - хмыкнул я, ни секунды не сомневаясь, что данный господин, с кем имею честь общаться, побывал у меня сегодня утром.
        - Иван Макарович, приостановить могу, но мне необходим письменный указ за вашей подписью и печатью. Сегодня могу объявить банковскую ревизию, но если, уж простите, до завтра не будет указа, то…
        - Понял вас, будет указ, зайду сегодня часа в три-четыре пополудни, - ответил я и, попрощавшись, закончил разговор.
        Предстоит еще одно важное дело, но оно уже касается друзей. Пытаться немедленно созвониться с Портейгом и Симой или дождаться гонца от Ларионова? Нет, Вениамин Николаевич не будет просто так беспокоиться. С огромным трудом смог дозвониться до своей больницы в Москве. Увы, ни с кем из своих компаньонов переговорить не удалось, зато там оказалась Ольга Десмонд, пришедшая к Иоффе.
        - Ольга, вы не пригласите Абрама к телефону? Хочу с ним побеседовать, - попросил я танцовщицу.
        - Иван Макарович, увы, но он проводит какие-то исследования по усовершенствованию рентгеновской установки и всех выгнал, - печально ответила та, но потом рассмеялась и шепнула: - Абрамчика в таком гневе не видела еще! Представляете, случайно задела какой-то рычажок, так мой жених просто взбеленился!
        - Гм, это все интересно, но, к сожалению, у меня очень мало времени. Давайте сделаем так: отыщите, пожалуйста, господ Портейга, Короткова и Анзора, пусть они к шести вечера прибудут в больницу и дожидаются моего звонка. Хорошо? Это очень важно!
        - Постараюсь всех найти и вашу просьбу передать, - ответила Десмонд.
        Так, осталось еще несколько дел. Я задумался, а потом вспомнил про начальника сыска, который меня дожидается. Медленно направился в кабинет, решая, что же предпринять с теми, кто обоз грабанул.
        - Простите, Глеб Сидорович, действительно срочные дела были, - сел я напротив господина Картко. - Сколько вам потребуется времени, чтобы установить конкретных… - чуть замешкался, но продолжил: - людей, причастных к разбою?
        - Сроки я уже называл, - пожал тот в ответ плечами.
        - Хм, а мне думается, вы и сейчас легко назовете фамилии и звания. Понимаю, это будут бездоказательные домыслы, поэтому и спрашиваю о сроках. Суток вам хватит?
        - Иван Макарович, побойтесь бога! Это же очень мало времени! Не могу гарантировать, что отыщу даже косвенные улики!
        - Постарайтесь, - нахмурился я. - Дело в том, что у меня своеобразный карт-бланш: по секрету вам говорю, что императрица мне дозволила решать кадровые вопросы округа самостоятельно. Понимаете, о чем говорю?
        - На мое кресло вряд ли найдется много желающих, - дернул щекой начальник сыска.
        - Хм, вы не поняли, - покачал я головой. - Финансирование тоже в моих руках. Людей под вашим началом немного, зарплаты, подозреваю, низкие. Для чего вам со мной ссориться?
        - Кнут и пряник? - развеселился начальник сыска. - Иван Макарович, не забывайте, что подобные приемы мне отлично известны!
        - Но ведь они работают! - усмехнулся я в ответ.
        - Не поспоришь, - уважительно кивнул господин Картко. - Знаете, честно признаюсь, не ожидал встретить на такой должности прозорливого господина, да еще таким образом назначенного.
        - Э-э-э, простите великодушно, но вы мне сейчас комплимент сделали? - поинтересовался я, задав вопрос в лоб.
        Сделал это не просто так: захотелось посмотреть на реакцию начальника сыска. Тот не смутился, кивнул каким-то собственным мыслям и встал с кресла.
        - Скажем так, это не комплимент; видите ли, не любитель я подмазываться и подлизываться к начальству. Прошу воспринимать мои слова как выданные авансом; если ваши слова, Иван Макарович, не будут расходиться с делом, как в случае с обеспечением населения медицинской помощью, то первым встану на вашу защиту.
        - И все же вы льстите, - покачал я головой. - Ладно, сейчас ни у меня, ни у вас нет свободного времени, чтобы фехтовать словами. Глеб Сидорович, надеюсь, если не за сутки, то за пару дней сможете назвать грабителей и убийц.
        - Постараюсь, господин наместник; как только у меня окажутся улики, сразу явлюсь к вам с докладом, - пожал начальник сыска мою протянутую ладонь. На том мы и простились.
        Своего помощника, без объяснения, озадачил поиском сразу четырех помещений.
        - Подыскать здание больницы, аналогичной той, которая у вас в столице имеется, это еще могу понять. Но для чего нам еще три дома? Да с такими непонятными требованиями? - не удержался от вопроса Александр.
        - Саша, еще потребуется прислуга в каждый дом, в том числе и этот, - обвел холл взмахом руки, сам уже собираясь одеться и отправиться в банк.
        - Перечень и обязанности слуг каковы? - задумчиво спросил мой помощник.
        - Это сам решай, - снял я полушубок с вешалки, но потом вздохнул и повесил его обратно. - Где моя трость и вещи, присланные из ателье?
        Возможно, и прохладно на улице, но, черт возьми, придется своему статусу соответствовать.
        Поигрывая тростью, ощущая, как мерзнут ноги не в моих теплых и привычных сапогах, иду по городу, мысленно намечая предстоящие шаги на посту наместника. И первое, с чего начну, - дороги! Мало того что они не чищены, так еще в скором времени снег сойдет, и они станут непроезжими ни для какого транспорта. Подозреваю, что и грузовик не проберется по улицам, не говоря уже о том, чтобы выехать за город. Без нормального транспортного сообщения удачи не видать. Нет, люди жили, живут и дальше жить продолжат, но это же жутко неудобно и наносит вред экономике! Рядом с банком расположился большой ювелирный магазин, глядя на зазывающую вывеску которого я вспомнил, что кое-каких важных вещей у меня не хватает.
        Старый ювелир выслушал мою просьбу, после чего показал заготовки печатей. Один из вариантов меня устроил. Я внес небольшие корректировки, и пока пил кофе, мне еще факсимильный перстень мастер сделал. Правда, за работу пришлось отдать сто рублей да двести за материалы. Зато в банк я уже пришел подготовленный.
        - Мне нужен господин Велеев Алексей Петрович, - обратился я к клерку за стойкой, отделенной решеткой от посетителей.
        - Как о вас доложить? - уточнил служащий банка.
        - Господин Чурков, наместник Урала, - поморщившись, представился я.
        Ну не люблю показухи, однако пока никуда не деться, да и порядок не смогу навести, если инкогнито оставаться. Предстоит требовать и снимать с должностей, назначать лояльных людей и… вгрябывать в поте лица, чтобы оправдать доверие Ольги Николаевны. Иногда всплывает вопрос: на хрена мне это все? Уже мог бы сколотить кое-какой капитал, но на сегодня деньги не задерживаются, все вкладываю в различные начинания.
        - Господин Чурков, Иван Макарович? - спросил меня господин в строгом костюме, вышедший из-за стойки. - Очень рад вас видеть: надеюсь, у вас есть конкретные распоряжения, а то пермский губернатор, господин Болотов, уже мне пару раз высказывал свое неудовольствие от происходящего.
        - Алексей Петрович, если правильно понимаю, - краешком губ улыбнулся я.
        - Простите, - прижал ладони к груди банкир, - совсем о приличиях забыл! Да, я управляющий Екатеринбургским отделением имперского банка, Велеев Алексей Петрович.
        Н-да, на вид мужику лет двадцать пять, ну, можно еще пару лет накинуть, но никак не старше. Интересно, как это он до такого места дослужиться успел? В империи, как, впрочем, и везде, существует продвижение своих детей и знакомых. Но, стоит отдать должное, если человек ничего из себя не представляет и знаниями не обладает, то на должности долго не продержится. В данном же случае Алексею Петровичу доверили банк в не совсем уж захудалом месте.
        - Господин Велеев, может, мы в ваш кабинет пройдем? - предложил я. - Вести разговоры в операционном зале не совсем удобно. Вы согласны?
        - Ой, да-да! Конечно! Проходите пожалуйста, Иван Макарович! - засуетился управляющий с приклеенной улыбкой на устах и даже как-то странно выгнул спину, отворяя дверь. - Проходите, пожалуйста.
        Я молча прошествовал и сделал взмах рукой подскочившему с места и вытянувшемуся клерку, мол, работай и не отвлекайся. Иду и про себя улыбаюсь. К моему визиту тут спешно готовились. Надраен пол (тряпку с ведром прикрыли стопкой папок), а вот пыль со стеллажей вытерли лишь на средних полках. Не стал комментировать, но сюда еще разок стоит заглянуть через месяц и без предупреждения.
        Кабинет управляющего оказался скромным: мебель недорогая, везде стопки бумаг, на вешалке дешевое пальто. Честно говоря, никак подобного не ожидал. И еще раз осмотрел парня, на этот раз подмечая странности. Костюм отличный, галстук безупречен, ботинки сверкают. Но во всем этом есть странность. Прорези для запонок зашиты, ни единой складки на пиджаке, как и на брюках. Интересно, после моего звонка Алексей Петрович стоял, что ли? Впрочем, готов побиться об заклад, что в шкафу, стоящем у окна, висят его повседневные вещи и стоят стоптанные ботинки.
        Сев во главе стола, я кивнул управляющему на стул:
        - Алексей Петрович, вы присаживайтесь, разговор может оказаться долгим.
        - Как вам будет угодно, - выдохнул тот. - Кстати, может, мне распорядиться, чтобы вам принесли чай?
        - Лучше кофе и грамм пятьдесят коньяку, - ответил я, надеясь, что хоть ноги согреются.
        - Минуту, - подскочил с места управляющий и скорым шагом покинул кабинет.
        Н-да, оставить незнакомого человека в помещении, где лежат документы, это неправильно. Впрочем, я бы на его месте так же поступил: когда тебе приказывает, по сути, первое лицо, то тут без вариантов, это еще я не осознал собственную величину и то, как в глазах окружающих выгляжу.
        - Иван Макарович, сейчас принесут коньяк и кофе, а пока, может, вы начнете указания давать? - вернулся в кабинет управляющий.
        До моего слуха донесся стук печатной машинки, кто-то готовит документ с завидной скоростью. Признаюсь, давно хотел себе такую приобрести, а уж теперь без вариантов. Правда, необходимо отыскать машинистку, впрочем, с подобным аппаратом и сам управлюсь, в своем мире тексты набирал редко и одним пальцем, но это от практики зависит.
        - А кто это у вас так залихватски печатает? - не удержался я от вопроса.
        - Инна Геннадьевна; мы без нее как без рук, - улыбнулся Алексей Петрович.
        - Смотрите сюда, господин Велеев, - вытащил я из внутреннего кармана пиджака свой первый указ. - Данный документ, за моей подписью, предписывает вам создать краевую казну Екатеринбурга, в которую будут поступать налоги и всевозможные отчисления. Распоряжаться средствами, как и их переводом, разрешается только с моего дозволения. С сего дня ни одна копейка не должна уйти из края. Все понятно?
        Управляющий взял состряпанный мною документ и принялся его изучать. Я же вспомнил, что еще не опробовал печать, и вытащил ту из кармана.
        - Дайте мне штемпельную подушку, - попросил управляющего.
        - Гм, прошу меня простить, - смущенно проговорил господин Велеев, - данный документ не совсем точно оформлен.
        - Что с ним не так? - взял я лист бумаги, бегло просматривая текст. - Не стесняйтесь, говорите, это мой первый указ в такой должности, мог что-то забыть.
        - Э-э-э, на данной бумаге нет обязательной «шапки», в которой указывается порядковый номер. Должность подписавшего должна быть указана полностью. У вас написано: «Наместник Урала», но нет упоминания империи, да еще и должен присутствовать адрес, где расположена ваша резиденция. Впрочем, - Алексей вскочил со стула и подошел к одной из стопок с документами, порылся и вытащил какой-то бланк, - смотрите, это распоряжение господина Болотова.
        Ну, согласен, оформлена моя писулька плохо, но к тексту не придраться. А вот указ губернатора меня заинтересовал. По данной бумаге приказано часть денежных средств, поступивших в качестве налогов и направляющихся в столицу империи, изъять на строительство дорог. Однако по улицам города я не раз ходил и ездил: ни хрена нового не сделано! Мало того, на такое дело сам планировал средства направить! Интересно, какой уже раз это происходит? Кстати, управляющий на меня с хитринкой смотрит, не просто так он эту бумажку подсунул. Хитер малый, особенно если учесть, что распоряжение-то годичной давности, но как бы случайно оказалось сверху в стопке документов.
        Достал портсигар и закурил, не спросив разрешения у хозяина кабинета, но тот мне не посмел бы отказать. Смолю папиросу и размышляю. Против губернатора мне невыгодно бучу поднимать, да и нет сил, время жалко. Однако местные должны быть в курсе событий, и, боюсь, подобных документов еще много. Как ни крути, а придется делать ревизию в финансово-хозяйственных делах. Но на такой должности еще не все от меня зависит, могут попытаться устранить, не физически, так морально.
        - Газет и журналов у вас… гм, - кашлянул и поправился: - У нас в городе много выходит? - задал вопрос управляющему.
        - Достаточно, - удивленно пожал тот плечами.
        - Есть те, что финансируются из налогов края?
        - Конечно, могу поискать распоряжения, если вам так надо.
        - Гм, господин Велеев, мне потребуются выписки за три года, на какие цели направлялись средства из налогов. И, если возможно, краткую справку о том, как деньги израсходованы, если, разумеется, вы на такое пойдете. Не испугаетесь? - посмотрел я на управляющего. - Господин вы разумный, наверняка догадываетесь, для чего это мне требуется.
        - Простите, Иван Макарович, но ваши замыслы мне неведомы, - покачал тот головой. - Первый документ за пару дней сделаю, а основные объекты, на которые изымались средства, вы легко сами увидите.
        Осторожен, молодец парень, я бы на его месте так же себя повел. Одно радует: с этим банкиром дело можно иметь. Действительно, встречают по одежке, а провожают по уму. Так и я, при первом знакомстве думал, что передо мной этакий маменькин или папенькин сынок, способный до блеска лизать начальству задницу и кланяться. Оказалось, что ошибался, чему нельзя не радоваться. Мой первый указ отпечатала Инночка, молоденькая девушка, на которую имеет виды управляющий, да и она на него. Это невооруженным взглядом видно, по тому, как они друг дружку глазами пожирают. Но готов побиться об заклад, они еще и не целовались, хотя… много на кон не поставлю, хрен их знает, эти местные нравы!
        Вышел я из банка спустя пару часов, еще кое-какие документы мне управляющий показал, и от этого настроение у меня в минусе. Хочется кое-кому рожу набить. Придется разбираться с градоначальником, но сначала хочу переговорить с начальником полиции и получить у того досье на видных деятелей Екатеринбурга. Решил прогуляться пешком по городу, посмотреть на все другим взглядом. Погодка опять стала радовать, появилось солнышко, и в моей одежке уже не так холодно, но вот обувка все же не по сезону. Н-да, стоило мне на санях ездить, но тогда бы мало что увидел.
        Странное впечатление оставляет город, вроде и лавок много, витрины светятся и заманивают покупателей, а народа на улицах мало. Даже у недавно открытого цирка, где пестрят афиши и зазывают на вечернее представление, одна ребятня в снежки играет. Забрел на местный базар: торгуют всем и вся, торговцы громко завлекают покупателей, но уже без азарта, и большинство сворачивается - поздно я сюда пришел, торг идет до обеда, сейчас мало желающих что-то приобрести. Поймал себя на мысли, что всматриваюсь в лица людей, стараясь в них прочесть эмоции. И опять мало что понял, но чего опасался - не увидел; нет безысходности и тоски во взглядах. Тем не менее выводы делать рано, короткая прогулка ничего не подтверждает и не опровергает.
        В здание полиции прошел без труда, у меня никто не поинтересовался, к кому и зачем иду. Возможно, сработали моя уверенность и внешний вид. Приемную начальника полиции отыскал быстро, но на пороге застыл в недоумении. За столом сидит секретарша и напропалую флиртует с каким-то полицейским. Девушке на вид около двадцати, ярко накрашенные губы, завитые волосы, в глазах бесята. Но, стоит отдать ей должное, заметив меня, дама преобразилась. Взгляд стал серьезным, даже строгим, она сделал знак своему собеседнику и спросила меня:
        - Господин, вы по какому вопросу? Вам назначено?
        - Да, собственно, решил посмотреть, как дела обстоят, - пожал я плечами, проходя в приемную и мысленно оценивая обстановку.
        Два дивана, кресла и пара журнальных столиков, на стенах картины, на полу ковер, подоконник заставлен цветами, проглядывающими из-за занавесок. Массивные бархатные шторы темно-вишневого цвета, хрустальная люстра. Дубовую дверь в кабинет начальника полиции украшает позолоченная табличка с ФИО, чином и должностью хозяина. Стол секретарши в идеальном порядке, но на нем присутствует пишущая машинка, в которую заправлен лист бумаги. За спиной девушки расположены шкаф, сейф и буфет. Обстановка совершенно противоположная той, что наблюдал в банке.
        - Господин… простите, не имею чести вас знать, - обратился ко мне, если не ошибаюсь, коллежский асессор. - Дарья Михайловна задала вам определенные вопросы, будьте любезны ей ответить и не отрывать людей от дел!
        Он в своем праве, хотя насчет дел я и мог бы оспорить, они тут явно за спиной начальника полиции о чем-то личном беседовали. Да и чин сего господина не такой уж малый: если провести параллель, то коллежский асессор примерно соответствует майору полиции в моем мире.
        - Доложите Федору Романовичу, что пришел господин Чурков Иван Макарович, - сказал я и, опираясь на трость, прошел и скромно присел в одно из кресел.
        Моя фамилия не произвела на секретаршу и полицейского должного впечатления. Они переглянулись, словно пытаясь спросить друг друга, что делать с наглецом. Дарья едва заметно отрицательно качнула головой и достала из стола какой-то журнал. Девушка пролистала страницы и, чуть разведя руками, сказала:
        - Простите, но вам не назначено; если желаете попасть на прием, то могу вас записать.
        - На какой же день, позвольте полюбопытствовать? - задал ей вопрос, внутренне усмехнувшись.
        Пока мы переговариваемся с секретаршей, господин коллежский асессор стоит и лоб морщит, словно что-то вспомнить пытается. Вот он пригладил волосы, провел пальцами по усам, а потом резко к Дарье повернулся и громко шепнул:
        - Доложите Роману Федоровичу, Дарья, так для всех лучше будет!..
        - Вы так считаете, Эдуард Максимович? - склонила голову к плечу девушка.
        Полицейский ничего ей не ответил, кивнул головой, а потом ко мне обернулся и сказал:
        - Прошу простить, ваше высокопревосходительство! Не признал!
        - Гм, уважаемый Эдуард Максимович, если вы правильно поняли, я не собирался афишировать свой визит, не называл свой чин, вам не за что извиняться, - ответил, наблюдая, как секретарша спешно вошла в кабинет начальника полиции. - Скажите, чем заняты, как обстановка в городе?
        - Я являюсь коллежским асессором, Юрлов Эдуард Максимович, к вашим услугам. - Он по всем правилам представился и даже каблуками щелкнул.
        Пришлось мне с кресла встать и в свою очередь назваться. После чего мы с господином Юрловым обменялись рукопожатиями. А вот потом… н-да, столько лести в свой адрес давно не слышал! По малейшему поводу Максим ссылается на мою прозорливость, ум и деловой подход. Спел дифирамбы про лекарское дело, припомнил какие-то слухи о тысячах больных, якобы поставленных на ноги моими «золотыми» руками. И все это - минуты за три! Мне уже стало настолько тошно от приторной сладости в его голосе, что захотелось испить кислого, спасла появившаяся секретарша.
        - Ваше высокопревосходительство, Иван Макарович, проходите, пожалуйста, - широко распахнула она дверь кабинета начальника полиции.
        Роман Федорович из-за своего массивного стола уже вышел и с улыбкой на лице спешит мне навстречу. Обменявшись с ним рукопожатиями и стандартными приветствиями, я осмотрелся и про себя отметил, что подобную обстановку ожидал увидеть. Кабинет большого размера, мебель изумительного качества, но вместе с тем нет вычурной роскоши.
        - Иван Макарович, рад, что навестили мою, так сказать, вотчину. Что желаете? Кофе, чай, коньяк? - поинтересовался господин Друвин.
        - Кофе, если можно, - подумав, ответил я.
        Пока хозяин кабинета отдавал распоряжения секретарше, я осматривался в кабинете. Н-да, красиво жить не запретишь. Тут есть все для работы и, думаю, отдыха, так как углядел скрытую дверь, за которой находится еще одно помещение. Что там? Вряд ли какой-то архив; думаю, апартаменты начальника полиции. Вряд ли он с Дарьей сексом на рабочем столе станет заниматься, хотя чем черт не шутит. О том, что секретарша у него выполняет различные доверительные поручения, догадаться не сложно: на такие должности берут любовниц или близких родственниц, ну и в исключительных случаях - реальных секретарей. Но Дарья не старая чопорная дама, и наряд у нее яркий, такого родственнице не позволят носить, так что вывод однозначный.
        - Роман Федорович, хочу изучить досье на господ, которые имеют вес в городе, - потягивая кофе, сказал я. - Вы же не станете говорить, что у вас нет никаких бумаг на чиновников, промышленников и купцов?
        - Общие сведения имеются, - согласно кивнул начальник полиции. - Без этого никуда, но компрометирующих материалов вы у меня не отыщете. Увольте, но мои люди заняты насущными проблемами.
        - Кстати, а чем непосредственно занимается ваше ведомство? Насколько понимаю, полицейский сыск вам подчиняется, но у него определенные задачи. А само полицейское управление, - обвел рукой помещение, - какие расследования проводит?
        - Порядок в городе поддерживаем, следим, чтобы не возникло смуты. Различные экономические вопросы контролируем - патенты, разрешения… - Он устало покачал головой. - Не поверите, но людей на все не хватает, финансирование мал?, крутимся, как белка в колесе. В последнее время активизировались политические, народ баламутят.
        - Вот как? - удивился я. - Хорошо, завтра предоставьте мне полный отчет о делах вашего ведомства, в том числе и доведенные до суда дела за… - запнулся, решая, - месяц. Посмотрим, не даром ли вы хлеб едите. Кстати, - я встал, не понравился мне такой прием, - не стоит никого покрывать, такого я не люблю.
        На этом, не прощаясь, вышел от начальника полиции. Никак не могу понять своего к нему отношения. Есть в господине Друвине что-то неприятное, но в то же время и располагающее. Увидев городового, я решил наведаться в вотчину господина Картко, чтобы сравнить два правоохранительных учреждения, пока впечатления сильны.
        Двухэтажное здание, всего с пятью кабинетами, архивом и двумя камерами. Фасад не крашен пару лет, внутри ремонт и вовсе производился лишь при строительстве дома, то есть довольно давно. Народу-то всего - охранник и архивариус, оба в летах, но глаза цепкие. Прежде чем сторож внутрь пропустил, стребовал у меня бумаги, подтверждающие личность. Долго изучал и даже для чего-то на свет смотрел, но остался удовлетворен:
        - Проходите, господин наместник, коль пришли.
        - Да ты никак в полиции лямку тянул, - хмыкнул я, убирая документы.
        Дед на меня покосился, потер свое левое плечо и ничего не ответил.
        - Почему на месте никого нет? - поинтересовался я, проходя по обшарпанному коридору.
        - Все в работе, с?дячи преступления не раскроешь, бегать приходится, - усмехнулся сторож.
        - А господин Картко сегодня придет? Кто принимает заявления от посетителей?
        - Так ить я и принимаю или Прохор Семенович, - хмыкнул тот.
        Прохор Семенович же, местный архивариус, оказался чем-то занят, выискивал в документах (папок - с пару десятков) какие-то данные: ему велел этим заниматься начальник сыска. Первым делом я подумал, что тут никто не желает работать, но вскоре убедился в ошибочности мнения. Утром и вечером господин Картко проводит совещания, после чего сыщики отправляются по делам, если преступления не раскрыты. При наличии задержанных и достаточного количества улик начинают оформлять дела, а потом передают документы в суд.
        И все же с господином Картко мне удалось увидеться. Покидая здание, столкнулся с ним в дверях.
        - Иван Макарович? - удивился начальник сыска. - Приятная неожиданность; надеюсь, ничего не произошло?
        - Прогуляемся? - поздоровавшись, кивнул я на улицу. - Времени у меня не так много, а тут уже увидел все, что хотел.
        Медленно идем и тросточками помахиваем. Господин Картко скучает, но не задает вопросов. Закурив, я стал его расспрашивать о том, как так получилось, что сыск пребывает в запустении, а начальник полиции - в новом здании, обставленном шикарной мебелью. Как и предполагал, все уперлось в финансы. За раскрытие убийств или грабежей сыск получает благодарности, а средства на нужды полиции распределяет господин Друвин. С этим придется что-то решать, и сомневаюсь, что начальнику полиции это понравится. А вот досье на чинуш и видных людей города Картко мне порекомендовал искать не в полиции.
        - Господин Чурков, вам же известно, что сбором подобных материалов занимаются в каких-то корыстных целях? Давайте подумаем сообща, кто эти люди?
        - И кто же? - вытащил я часы из кармана и увидел, что часовая стрелка подползает к пяти вечера.
        - Обычно сенсации и разоблачения любит пресса. Для меня остается загадкой: как это вас еще не осадили журналисты?
        Черт! Совсем забыл об еще одной, негласной ветви власти! Конечно, в это время журналистика не так влиятельна и развита, но после некоторых статей в столице чиновники уже лишались своих кресел.
        - Понял вас, Глеб Сидорович; не порекомендуете пару журналистов, хорошо делающих свое дело?
        - Знаете, Иван Макарович, не стану таить, кое с кем работаю; переговорю, если согласятся и заинтересуются, то сами вас отыщут. Хорошо?
        - Договорились, - пожал я ему руку и заспешил домой: скоро предстоит телефонный разговор с моими компаньонами.
        С трудом уклонился от соблазна, чтобы не заглянуть в ресторан, желудок прозрачно намекает, что его необходимо насытить. День прошел, а толком ничего не сделал и не решил, от этого настроение у меня в минусе. Еще и мокрый снег пошел, мгновенно улицы стали непролазными.
        Дома первым делом отыскал своего помощника и потребовал отчета. К моему удивлению, Александру удалось намного больше. Он присмотрел пару зданий под больницы, даже отыскал трактир, выставленный на продажу, который легко (при наличии денег) можно переделать под ресторан. Вопрос же по моей приемной остался открыт, как и для проживания Марты, и если придут мои компаньоны, то и для них.
        - Молодец, хорошо поработал, - похвалил я его.
        - Гм, Иван Макарович, не во всем моя заслуга, Анна помогала. Кстати, вот ее биография, - он вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт, - которую вы просили составить.
        - Она нам подойдет или нет? - не стал я распечатывать конверт.
        - Сложно сказать, - отвел он взгляд. - Непостоянная она какая-то.
        - Какие еще новости? Про посетителей и звонки не спрашиваю, - усмехнулся я, - видел, что снег утоптан на тропинке к крыльцу, словно рота солдат маршировала.
        - Резиденция императрицы усиленно строится, рабочие двух заводов готовы выйти и объявить забастовку, - огорошил меня Александр.
        - Дьявол! - поморщился я, мысленно себя обругав, так как именно этими вопросами следовало интересоваться в первую очередь. - За ужином все подробно расскажешь.
        Глава 9
        Назначения
        Перебои со светом случаются часто, хотя и нет огромной нагрузки на электрические сети. Сестрица моя расстроилась: по ее словам, хотела сегодня дописать основную часть портрета императрицы, а теперь придется взять паузу, без нормального освещения боится испортить работу. А мне, честно говоря, как-то уютно сидеть за столом, на котором стоят канделябры со свечами, а в камине потрескивают дрова и пляшут огоньки пламени. Увы, но идиллия продлилась минут двадцать. Зажегся свет - и очарование вечера рассеялось.
        - Так! У меня есть незавершенное дело! - воскликнула Катерина, вытирая салфеткой губы. - Вань, я пойду?
        - Иди, - махнул ей рукой и посмотрел на Александра: - Меня интересуют Анна и Антонина Михайловна. Если девушка с тобой весь день находилась, то кто присматривал за моей пациенткой? Да и где они живут, есть ли у них еда?
        - Э-э-э, - протянул мой помощник и, что странно, смутился, - Иван Макарович, еды я им купил, дом старый, но стены еще в приемлемом состоянии. Анна завтра собиралась к вам подойти.
        - Что там насчет рабочих? - перепрыгнул я на другую тему.
        - Задерживают зарплаты, за каждый чих - штраф, частые увольнения. Дело обычное, но есть смутьяны и подстрекатели. Необходимо на корню подавить, чтобы неповадно было.
        - Наши производства? - коротко уточнил.
        - В норме, ничего нового, если не считать, что мастера приняли решение обрабатывать каждую деталь автомата в два раза дольше. Говорят, что таким образом снизят брак в три, а то и четыре раза. Аптечная сеть работает исправно, жалоб нет. Насчет разбойного нападения… - Александр глубоко вздохнул, а потом выдал: - Сообщество подозревает, что в деле замешана полиция.
        - Сообщество - это воры? - на всякий случай спросил я, а после того как мой помощник кивнул, попросил его уточнить данный момент: - С чего так решили? Доказательства?
        - Сходка выдвинула такую версию. Охрану обоза застали врасплох, подпустили близко, знали они тех, кто их убил, и до последнего момента ничего не заподозрили. Стреляли нападавшие быстро и четко. Улик опять-таки не оставили, получается, что знают, как следы замести.
        - Подозревает кого-то твое сообщество? - поинтересовался я, не став опровергать данную версию.
        - Увы, - поджал губы мой помощник, а потом нахмурился и сказал: - Странно, но как-то уже себя не отношу к сообществу. Эх, Иван Макарович! Это все из-за вас!
        - Ты радуешься или меня обвиняешь? - задал я вопрос и, усмехнувшись, потянулся к бокалу с коньяком.
        - А хрен его знает, - растерянно ответил парень.
        Он запустил пятерню себе в волосы и взлохматил их.
        - Ну ты подумай, как для тебя самого лучше, - встал я и взглянул на часы. - Пойду в кабинет, немного поработаю, да и переговорить хочу с компаньонами, которые в столице.
        Александр остался в гостиной, парень в прострации пребывает. Ничего, ему есть над чем подумать. Со мной он от дел воровских отошел, а если и дальше стану его загружать, то и вовсе позабудет, чем занимался когда-то.
        До назначенного телефонного разговора еще прилично времени, решил внимательно ознакомиться с местной прессой. В газетах на первых полосах пестрят заголовки о моем назначении. Материал собирали впопыхах, вместо моей фотографии напечатали губернатора и градоначальника. Но мою биографию сумели раздобыть, правда, не настоящую, а какую-то сказочную. Читаю и диву даюсь от такой фантазии журналистов. Оказывается, что моя семья - выходцы из Сибири. Во время Пугачевского бунта рядом с Емельяном был сын, которого правитель Сибири прятал. Когда же войска Екатерины разбили армию Пугачева и тот понял, что война проиграна, сделал все, чтобы спасти близких. Дальше и вовсе какая-то ерунда понаписана из области «а что, если бы…». Мельком пробежал глазами строки и остановился там, где уже конкретно меня касается. «И когда над нашей империей стали сгущаться грозовые тучи, Иван прозрел и начал действовать. Из своего родного села он уехал в столицу, уже успев вылечить от неизлечимой болезни графиню, вхожую к императрице!»
        - Охренеть! Но как придумано-то! - рассмеялся я вслух. - Прозрел, мля?!
        Закурил, а потом продолжил читать захватывающую статью, похожую на фантастическую книгу.
        «И что же делал Иван Макарович в столице? Первым делом сдал экамен на звание охранителя Российской империи. На состязаниях поверг в позорное бегство претендентов, учившихся этому искусству не один год! Разве же подобное без воли свыше возможно?»
        - Это к чему журналюга ведет? - прищурился я и, достав портсигар, закурил очередную папиросину, просчитывая варианты такой хвальбы.
        Для местных жителей мой авторитет из-за этой статьи не сильно поднимется. Противники Ольги Николаевны ко мне на поклон не пойдут, у тех другие лозунги и взгляды. Сторонники же императрицы - отвернутся, побоявшись, что могу составить ей конкуренцию. Получается, что кто-то против меня начал играть, а я еще и о правилах не слышал, да и с противником не знаком. И что же дальше в этой газетенке? Уже примерно представляю, какой дается посыл. Теперь понятно, почему просителей нет. И ведь надо приплести историю с самозванцем Пугачевым, который себя за императора Петра Третьего выдавал. Но, с другой стороны, не все в истории моего мира было так прозрачно. Еще Пушкин упоминал Тартарию, где якобы правил Емельян. И все бы ничего, но в той давней истории имеются темные пятна. Если можно понять и объяснить бунт спартанцев, когда рабы-гладиаторы, умеющие обращаться с оружием и де-факто являющиеся отменными бойцами, чуть не покорили Рим, то крепостным крестьянам, не знающим тактики и дисциплины, - противостоять регулярной армии во времена Екатерины Второй? Ну, читал я, что в армии Пугачева имелась жесткая
субординация, но как он мог ее добиться, так и осталось загадкой.
        - М-да… и что же у нас тут дальше написано? - вновь стал читать статью, понимая, что факты о восстании Пугачева в моем мире знаю лишь отрывочные.
        «Получив чин охранителя, Иван Макарович не остановился на достигнутом. Нет, он не стал защищать дам или купцов, а сразу же заслонил от пули саму императрицу! Каково? Само Провидение подсказывает, как и что делать нашему уважаемому наместнику Урала. Впрочем, об этом читатель узнает, прочтя немного ниже. Сейчас же опишу дальнейшие действия господина Чуркова. Он через какое-то непродолжительное время добивается получения уникального лекарства, за что ему присваивается звание доктора широкой практики. Не имея больших финансов, он открывает с компаньоном больницу, где начинает врачебную практику и ставит на ноги безнадежных больных. Вскоре в столице и ее окрестностях появляется сеть аптек, впрочем, читатели сами могут убедиться в правдивости моих слов, ибо и в нашем городе Иван Макарович не забросил занятие врачеванием. И вот, пару дней назад, к нашему герою тайно приехала сама императрица с приближенными! Императрица Российской империи Ольга Николаевна Романова! Она-то и возвела в ранг наместника Урала господина Чуркова Ивана Макаровича. Надеюсь, теперь-то возрождение Сибири не за горами и не за
годами! С уважением, ваша Лисица Таежная».
        - Мля! Лисица! - отшвырнул от себя «Вестник Екатеринбурга» и взял следующую газету.
        В «Сплетнях города» пошли другим путем, сделав акцент на визит императрицы и тупые намеки. Стиль статьи мне не понравился: пошлостей нет, но подталкивают к определенным выводам. Впрочем, на то они и «Сплетни». Остальную прессу просмотрел по диагонали, там обошлись осторожными заметками, но заявили, что обязательно продолжат рассказ о моей персоне. Время уже подобралось к назначенной отметке; надеюсь, Десмонд смогла собрать вместе моих коллег. Да, так про себя называть стал профессора Портейга, хирурга Короткова и ученого Иоффе. Если Семен Иванович для меня не просто компаньон, а своеобразный учитель и соратник, то оставшиеся господа - единомышленники в части лечения людей от различных болячек. Снял телефонную трубку и после привычной процедуры попросил барышню соединить с нужным абонентом. Как и ожидалось, связь установилась не сразу, почти успел докурить папиросу, но голосок компаньонки узнал.
        - Сима, привет, это Иван Макарович! - сказал я.
        - Да, добрый вечер! Мы все собрались, как вы и просили. Что-то случилось?
        - Мне необходима ваша помощь, - печально выдохнул я. Поразмыслив, как своих друзей убедить перебраться ко мне, решил, что они если и отважатся все бросить, то только по просьбе с моей стороны. Если же начну их стращать, что в столице оставаться опасно, то не факт, что согласятся. - Так сложилось, что я стал ответственным за большую территорию, - надеюсь, слухи, что мне пожалован чин наместника, еще не докатился до столицы, - но с медициной тут все плохо. Необходимо все налаживать чуть ли не с нуля. Понимаю, вы уже привыкли к размеренному течению жизни, когда все стало на ровные рельсы, но без вас могу не справиться.
        Ха, самому понравилось, как сказал! И ни слова вранья, а то, что кое-какие факты утаил, так меня можно понять.
        - Иван Макарович, неужели вы предлагаете все бросить? - растерянно спросила Сима, после того как в двух словах озвучила мои слова собравшимся.
        - Что ты, в Москве все уже и без вашего участия будет работать! Или я не прав? Неужели есть какие-то не завершенные вами дела из того, что планировалось? Впрочем, давай поговорим о тебе, Лизе и Анзоре, а потом передашь трубку господину профессору. Хорошо?
        - Ладно, - удивленно ответила моя младшая компаньонка. - Лизонька ходит в женскую гимназию, учится хорошо.
        - Здесь гимназий в достатке, будет учиться в самой лучшей! - убедительно говорю, хотя и не готов поспорить, что женские школы в Екатеринбурге лучше столичных. - Или ты все же сдалась и решила выйти замуж за Анзора? Смотри, он вас в горы увезет и на самой высокой вершине поселит!
        - Да, он собственник еще тот, - задумчиво согласилась девушка, а потом шепнула, явно стараясь делать так, чтобы никто ее, кроме меня, не услышал: - Без вас мне сложно осаду держать, отбиваюсь под предлогом, что дел много, но с каждым днем все меньше требуется моего внимания, да и помощник справляется.
        - Вот и отлично! Думаю, двух дней тебе на сборы хватит, а потом вместе и отправитесь. Передай, пожалуйста, трубку Семену Ивановичу! - сказал ей, пока она еще не сообразила, что к чему.
        - Иван Макарович, что вы такое Серафиме сказали? Она вся в прострации! - после приветствия спросил меня профессор.
        - Гм, Семен Иванович, от вас не стану ничего скрывать. Да и, думаю, господин Ларионов с вами уже беседовал. Так?
        - Встречались не так давно, но он ничего мне необычного не говорил… - задумчиво протянул профессор.
        - Ротмистр отправил ко мне Марту. Вениамин Николаевич думает, что ей пора развернуться вдали от столицы. Поверьте, не просто так хочу, чтобы вы перебрались ко мне. Обещаю все объяснить и рассказать, но времени нет. Вместе с Симой отправляйтесь, захватите самое ценное оборудование, остальное поручите отправить позже. Кстати, здание под больницу я уже подыскал, в том числе и лабораторию. Да и на здешнем заводе, где лекарства производятся, создадим цех по изучению того или иного препарата. Опять-таки на Урале произрастает очень много ценных и лечебных трав, из которых можно синтезировать различные микстуры и порошки, - сказал, пытаясь сразу обозначить, что выбора нет.
        И тем не менее Семен Иванович не сразу согласился на переезд, но все же я смог вздохнуть свободнее. Выбил из него согласие, что с Симой отправится, а если доводы при личной встрече его не устроят, то он вернется в столицу. А вот Коротков уперся словно баран! Ни в какую не захотел покинуть Москву. С одной стороны, я его понимаю, хирург привел как один из основных аргументов, что у него стоит очередь из пациентов, которым требуется хирургическое вмешательство, и в ближайший месяц даже речи об отъезде быть не может… С трудом договорился, что к этому вопросу вернемся спустя несколько недель, а пока попросил не записывать больных на операции. С ученым и вовсе разговор не задался, Иоффе наотрез отказался обсуждать возможность переезда без согласия Десмонд, но рядом ее нет, и разговор беспредметен. Последним взял трубку Анзор:
        - Приветствую тебя, Иван; скажи, что сделать?
        - Анзор, рад тебя слышать, а особенно, что вопросов не задаешь, - расслабился я после столь сложных переговоров. - Сима тебе все скажет, но времени мало, через два дня вы должны отправиться из столицы.
        - Но война пока не объявлена; или есть другие опасения?
        - Не поверю, что ты не в курсе событий, - усмехнулся я. - Профессор может ничего не видеть и не слышать, Короткову ни до чего, кроме операций, дела нет, он небось от хирургического стола не отходит, ночует со скальпелем в руке. Иоффе же, кроме установки и своей возлюбленной…
        - Не продолжай, - перебил меня Анзор. - Кое-какие слухи мне известны, чай, не глухой. Не думал, что настолько все серьезно. Жди, мы приедем.
        - Спасибо, - устало выдохнул я. - Рад был слышать, если что - звони сразу же; в случае чего Вениамин Николаевич поможет проблемы решить.
        - Иван, ты же знаешь, что к властям я отношусь с осторожностью, - хмыкнул вор.
        - Давай при личной встрече об этом поговорим? - предложил я и непроизвольно задумался: сделать из Анзора законопослушного человека вряд ли выйдет, но так сложилось, что он стал мне близок. Ему следует найти занятие, которое не нарушает его собственные правила. Есть пара смутных идей, какие обязанности на него взвалить, но это не сейчас.
        - Хорошо: при личной - значит, при личной; да и есть у меня кое-какие дела в вашем краю… - задумчиво ответил мне Анзор.
        На этом телефонные переговоры завершились. Размял затекшую шею и руку, поняв, что все это время находился в напряжении. Вздохнул и, облегченно выдохнув, почувствовал, что устал. Только прикинул, что сейчас отправлюсь в ванну, а потом упаду на мягкую перину, как в дверь, пару раз стукнув, вошла Катерина.
        - Вань, можно с тобой поговорить? - почему-то смущенно спросила сестрица.
        - Не вопрос, - указал ей на кресло. - Чего хотела? Если деньги на что-то требуются, то у…
        - Нет, два вопроса, - перебила она меня. - Портрет я закончила, можешь взглянуть.
        - Пойдем! - приподнялся я в кресле.
        - Вань, обожди, успеешь еще полюбоваться! - рассмеялась сестра.
        - Чего ржешь? - нахмурился я.
        - Да на тебя нельзя без смеха смотреть, когда речь заходит об Ольге, - сдерживая улыбку, ответила та. - Я же художник, эмоции чувствую и через себя пропускаю. Что ты, что императрица - готовы то защищать друг друга, то прибить на месте, чтобы не мучиться.
        - Что ты такое говоришь?! - возмутился я. - Это когда такое было?!
        - Ой, а то я на балу не присутствовала! Да и при мне кое о каких твоих подвигах императрице докладывали!
        - Каких еще подвигах?
        - Забыл о путешествии в Берлин? Учти, Ольга Николаевна все подробно знает, - смеясь, ответила сестрица, а потом добавила: - Ой, да не смущайся ты так, дело-то житейское.
        - Так, про портрет понял. Что со вторым вопросом? - решил сменить я скользкую тему.
        - Гм, Вань, а родню нашу мы так и оставим в Ислово? Там у них хозяйство крепкое, но опасно же!
        - С чего так решила? - потер я в задумчивости щеку, просчитывая варианты и понимая, что Катька-то права.
        - Кое-чему научилась в столице, да и не думай, что если сестра пишет портреты или пейзажи, то ничего не замечает и у нее ума нет!
        Я устало потер глаза, пытаясь подобрать достойный ответ. В одном она точно права: забыл я свою «родню», ни разу их не навещал, а должен был. Хотя бы перед односельчанами своими успехами похвастаться да чем-нибудь «бате с матерью» помочь. Ну, понятно, что не грядки полоть или за хворостом ходить. Деньжат подкинуть или на крайний случай подарки прислать. Н-да, виноват, сказать нечего, но сейчас-то что сделать? Бросить все и в село рвануть? Не могу, как и полгода-год-два назад! Живу все время в цейтноте, чувствую - не успеваю ни хрена!
        - Кать, давай ближе к делу, - устало попросил я. - Чего ты хочешь и о чем просишь, в общих чертах понимаю. Но как это реализовать? Учти, могу же на твои плечи это переложить, если сама предложила, то решать придется.
        - Вань, - закусила губу сестрица, - давай их перевезем сюда. Земли тут много, будут тем же заниматься, но от столицы вдали и под твоим присмотром. Батя с матерью не такие и молодые, заболеют - так им никто и не поможет. Ты сам себе не простишь!
        - Да как же их перевезти? Они если и согласятся, то год собираться станут и потащат все, начиная от живности мелкой до последней лопаты сломанной! Или ты их не знаешь? Даже если вещь ненужная - и с той не расстанутся, будут говорить, что в хозяйстве может сгодиться!
        - Так ты убеди, - устало ответила она мне, а потом встала с кресла. - Хорошо, главное - тебе сказала, сам решай, а сейчас можем пойти и посмотреть на портрет императрицы.
        - Пойдем, - направился к двери.
        Лишний раз убеждаюсь, что сестрица у меня художница замечательная. Сумела передать черты императрицы, не только внешние, но и ее твердость с волей. А если под разными углами рассматривать портрет, то и эмоции различные можно прочесть.
        - Молодец, высший класс! - похвалил я.
        - У меня еще и твои портреты есть. Не желаешь взглянуть?
        - Что-то не припомню, когда тебе разрешал меня писать, - нахмурился я.
        - А я подстраховалась! Если императрица будет возражать, что ее изобразила, то я твое лицо ей подарю, и пусть на нем злость срывает! - рассмеялась сестрица и кивнула в сторону.
        У стены стоят два холста; уже догадываясь, что увижу, перевернул лицевой стороной первый. Ну, в зеркале наблюдаю отражение обычно хуже. Тут же парадный мундир прапорщика, в глазах веселье, губы смеются - несерьезен, словно развлекаюсь. Второй портрет с собственным изображением привел меня в замешательство. Строгий, даже можно сказать, злой и сердитый взгляд сидящего на коне военного не сразу с собой сопоставил.
        - Катя, на хрена ты мне полковничий мундир нарисовала? - ласково спросил сестрицу.
        - А что такого? Твоя должность и вовсе генеральская, а то, что нет указа, так это упущение, - пожала та плечами.
        - А чего я такой… - запнулся, подбирая слово, - серьезный?
        - Тут, - она кивнула на мой портрет в форме прапорщика, - у тебя нет обязанностей и забот - развлекаешься. Кстати, видела тебя таким однажды в ресторане Марты. А вот в полковничьей форме ты уже другой, достигший кое-чего в жизни и понимающий всю полноту ответственности.
        - Ты мои портреты, пожалуйста, никому не показывай и не продавай, - попросил я. - Хорошо?
        - Ладно, - подозрительно легко согласилась Катерина. - Ты только насчет нашей родни подумай.
        - При первой же возможности, - кивнул я, не представляя, как это сделать. - А портреты императрицы ты еще пиши, и если получится, то в таком же стиле.
        На этом мы и договорились. Есть у меня еще одна идея насчет того, как изображение Ольги Николаевны народу показать и растиражировать. Газеты и фотоснимки мне помогут, но остался один немаловажный вопрос. Стоит ли это делать без ведома императрицы или поставить ее в известность? Нет, даже если она будет против, то варианты придумаю. Повешу ее портрет в своей приемной, которой пока еще не обзавелся, а потом приглашу пишущую братию, попросив, чтобы фотографов не забыли. Ничего, стерплю десяток вспышек, зато вскоре сенсация появится…
        И вновь мне не удалось выспаться! На этот раз разбудил зевающий Александр.
        - Изыди! - отмахнулся я от своего помощника в слабой надежде, что тот отстанет.
        - Гости у нас, - зевая так, что челюсть может вывернуть, ответил мне тот.
        - Кого черти принесли? - спрашиваю, а сам глаза закрываю.
        - Марта приехала, а вместе с ней человек Ларионова. В гостиной дожидаются и… - Александр злорадно ухмыльнулся, - тоже спать хотят.
        - Блин, придется вставать… - Сел я на кровати, хмуро посмотрел на своего помощника и спросил: - Не мог их в гостевых разместить? Я бы выспался, да и тебя не дергал. А теперь придется, мой друг и помощник Саша, суетиться, и спать ты ляжешь не скоро.
        - Иван Макарович, так я не буду одинок! - улыбнулся тот.
        - Пусть в гостиную кофе принесут, - потряс я головой, пытаясь сон отогнать.
        - Сам сделаю, не хочу служанку будить, а то она мне потом припомнит.
        Александр ушел, я же наскоро умылся, бриться не стал, чтобы не терять время.
        - Марта! Рад видеть! - вошел я в гостиную. - Сергей, - приветственно кивнул человеку ротмистра.
        - Иван, наконец-то! - улыбнулась мне владелица сети столичных ресторанов. - Вениамин Николаевич сказал, что тебе без моего участия не обойтись. К сожалению, сколько раз он при мне ни звонил, но так и не смог с тобой переговорить. Пришлось ехать!
        - Гм, - кашлянул я в кулак, - давай о делах поговорим после. Ты с дороги устала, сейчас мой помощник принесет кофе и легкий завтрак. Потом ты отдохнешь, прогуляешься по городу, с сестрой моей пообщаешься, а вечерком и побеседуем. Идет?
        - Можно и так, - согласилась девушка.
        У меня же к ротмистру возник один неприятный вопрос. Вениамин Николаевич, отправляя Марту ко мне, явно не все ей рассказал или что-то приукрасил. Ресторанов в городе достаточно, готовят неплохо, хотя до заведений Марты местным очень далеко. Надеюсь, посланник ротмистра мне кое-что расскажет, при нашем с девушкой разговоре Батон, или, правильнее, Сергей, сидел и чуть заметно морщился.
        Выпив кофе и съев пару круассанов, как ни странно, даже горячих, я отвел девушку в гостевые комнаты, а Сергей и Александр за пару ходок перетащили багаж девушки. В дорогу Марта собралась основательно, десяток сумок и пять неподъемных на вид чемоданов внушают уважение. Н-да, это не Катерина, которой пришлось в местных лавках отовариваться. Правда, мою сестру оправдывает то, что она-то не собиралась здесь оставаться. Иногда меня посещают мысли, что ротмистр с полковником «забыли» спутницу специально. Не знаю уж, по какой причине о Катьке не вспомнила императрица, но, думаю, и у той планы совпали со сложившейся ситуацией.
        - Сергей, пойдем поговорим, - сказал я человеку Ларионова, когда Марту оставили отдыхать после утомительной дороги.
        В кабинете Батон выложил на стол пакет с сургучными печатями:
        - Вениамин Николаевич велел передать.
        - Угу; присаживайся, - кивнул на кресло у стола. Взяв в руки пакет, покрутил его, мимоходом просматривая печати и отмечая, что вскрытию тот не подвергался. - Что мне на словах господин Ларионов велел передать? - спросил, откладывая пакет в сторону, понимая, что ротмистр не доверил бы бумаге важные сведения.
        - Просил, чтобы вы к его невесте отнеслись с вниманием, и пока он лично не прибудет или не попросит, не отпускать ее из города.
        - Он ее ко мне под арест, что ли, направил? - изумился я, не представляя, как такое смогу сделать, если девушке взбредет в голову уехать или хотя бы по округе попутешествовать.
        - Зачем под арест? - широко улыбнулся Батон. - Под пригляд, и чтобы не наделала глупостей.
        - Марта не легкомысленная барышня, - покачал я головой.
        - Иногда те или иные поступки происходят не из логики, а из чувств, - глубокомысленно ответил мне подчиненный господина контрразведчика, озадачив меня таким высказыванием.
        - Так, с госпожой Мартой - понятно, решу. Скажи мне, что твой начальник лично для меня еще передал?
        - Порученцем он меня к вам отправил, велел служить верой и правдой, не щадя живота своего. Это дословное изречение господина ротмистра. Помогать во всех начинаниях, в том числе если возникнут щекотливые вопросы, то решать их. Местное охранное отделение директиву получило, но оно тут мышей не ловит, однако воспользоваться имеющимися в их распоряжении ресурсами можем, - наморщив лоб, с расстановкой произнес Сергей, явно по памяти цитируя своего начальника.
        - Ага, - глубокомысленно буркнул я, прикидывая, что пока ничего не ясно. - Что еще?
        - Около тридцати… нет, уже двадцати восьми дней в вашем распоряжении, до начала военных действий против Альянса. Императрице дольше не удастся политически уклоняться. Данный факт почти всем известен, а вот то, что прогнозируется дальше… - Сергей пружинисто поднялся на ноги, подошел к дверям кабинета и резко распахнул створку. - Никого, - резюмировал и подошел к столу. - Вероятность того, что часть наших войск захочет сместить императрицу и попытается добиться ее отречения, - высока как никогда. Господин Квазин развил бурную деятельность в связи с тем, что Ольга Николаевна его сынка сослала в дальний гарнизон.
        - Не сам штабс-капитан, а его отец? - уточнил я.
        - Да, генерал-майор Квазин Игнат Владимирович, командующий шестьдесят восьмой пехотной дивизией, - без запинки ответил Сергей.
        - И его не отправили в отставку? - изумился я.
        - Никаких веских улик не имеется, господин Ларионов своих людей заслал, но безрезультатно. Боевого генерала, находящегося на хорошем счету, имеющего боевые награды и пользующегося уважением не только среди личного состава дивизии, но и в Генеральном штабе…
        - Можешь не продолжать, - перебил я собеседника, - понятно все. Что насчет революционеров?
        - Странно себя ведут: грань не переходят, но силы копят. По словам господина Ларионова, «готовятся нанести удар в определенное время и нужном месте. Мы же обязаны то место и время отыскать и планы их сорвать». Такая стоит задача, но и в данном случае никаких результатов нет. Если же говорить о столице, то там в воздухе витает бунт, поднеси спичку - и вспыхнет. Несуразные требования и обвинения всех и вся. Какой-то момент мы прозевали, и теперь уже придется тактически отступать.
        - Это все слова Вениамина Николаевича? - уточнил я.
        - Не только, - отрицательно покачал головой Сергей. - Многие так говорят и думают, из тех, кто в курсе происходящего.
        - Что еще на словах мне передал господин Ларионов?
        К моему удивлению, подручный ротмистра ничего из ряда вон выходящего не сообщил. Вновь прозвучали слова, чтобы я вывозил своих людей из столицы и как можно больше забрал оборудования. Правда, кое-какие уточнения и пожелания насчет будущей императорской резиденции прозвучали, в том числе и по ее охране. Да еще Вениамин Николаевич прямым текстом сказал, чтобы народ в Уральском округе свою императрицу боготворил и для этого я должен в лепешку расшибиться.
        Мля! Легко сказать! Но как это сделать? Особенно когда местные промышленники сами подставляются и империю к краю пропасти толкают, за прибылью погнавшись. Отпустил я Сергея и принялся изучать присланные мне документы.
        Первая же бумага повергла меня в удивление. Медицинский совет Министерства внутренних дел Российской империи под руководством директора Льва Федоровича Рагозина присвоил мне звание профессора медицины. Каким это, интересно, образом? В выписке из указа прочел длинный перечень своих достижений, в том числе и научную работу под названием «Портейницелит - средство от многих ранее неизлечимых заболеваний». Ну, догадываюсь, откуда ветер дует, особенно когда в следующем документе прочел сведения о создателях нескольких зарегистрированных лекарственных средств. Моя фамилия соседствует с профессором Портейгом. Мой компаньон нанес мне ответный удар за то, что когда-то я его потчевал лекарством от потенции и головной боли. Сам ли Семен Иванович до этого додумался или подсказал кто, еще предстоит выяснить. В любом случае перед профессором Портейгом у меня должок образовался. Публичные дома в Екатеринбурге не такие хорошие, как в столице, зато средство от мужского бессилия у меня в достаточном количестве. Повторяться, конечно, плохо, но если ничего не придумаю…
        - А это еще что такое?! - уставился я на очередной указ, но уже подписанный самой императрицей России.
        Перечитал текст, вытащил портсигар, потер небритую щеку и, закурив, хмыкнул себе под нос:
        - Что ж, господин полковник, профессор и наместник Урала, поздравляю: вашей карьере любой позавидует!
        Однако меня такие назначения не обрадовали, но задуматься заставили. Если профессорство, с натяжкой, конечно, еще можно обосновать, то уж чин полковника - это ни в какие ворота не лезет! За какие такие заслуги? Размытая формулировка о личном вкладе в оборону империи от врагов, в том числе и о разработке нового вооружения. Ну, намек на автоматы, которые в будущем себя смогут продемонстрировать; так сказать, аванс. Но толку-то от него! У меня же нет в подчинении войск, роты - и той нет!
        - И это просчитали… - покачал я головой, изучая последний приказ.
        В окрестности Екатеринбурга переводится 195-й Оровайский полк, на который возлагаются все задачи 37-го пехотного полка. Но подчиняется 195-й полк непосредственно наместнику Урала, полковнику Чуркову Ивану Макаровичу. Ротация полков должна произойти в ближайшие две недели, ответственным за размещение и обустройство назначен… гм, опять-таки наместник Урала. Размашистая подпись на приказе - начальника Генерального штаба генерала от инфантерии (пехоты) Полицына Федора Федоровича.
        И каким же образом все понимать? Как за столь короткое время, да еще и в такой неоднозначной внешней и внутренней политической обстановке решить дела, связанные со мной? Документы недвусмысленно свидетельствуют, что до их появления проведена колоссальная работа. Да я господина генерала Полицына в глаза не видел! Хотя он мог на балу присутствовать или ранее в резиденции императрицы; я хоть и не часто, но бывал там, и мы могли пересечься. Тем не менее этого недостаточно, чтобы мне подчинить пехотный полк. Императрица решила последовать моему совету и подготовить место, если придется из столицы бежа… тактически отступить. Даже в мыслях нельзя говорить о бегстве!
        - И все же я не понимаю! - ударил ладонью по бумагам. - На хрена мне еще эта головная боль с такими повышениями?
        Глава 10
        Грабители обоза найдены, дело за малым
        Понимаю, что скрыть свой чин от окружающих не получится, да и нельзя этого делать. Но полковничий мундир не буду заказывать, не до него сейчас, и в штатском я себя отлично чувствую. Головной боли прибавляется, хотя ротация пехотных полков как нельзя кстати. Если для расположенного сейчас в Екатеринбурге 37-го пехотного полка я не имею никакого веса, то для приходящего 195-го уже полновесный наместник. Насчет размещения особо и думать не приходится, займут старые казармы, главное - проследить, чтобы размещенные сейчас там оставили после себя все в более-менее приличном состоянии. Это сложно, но деваться некуда. Пожалуй, это взвалю на плечи Бато… гм, Сергея, он легко привлечет себе в помощь охранное отделение.
        Собрался побриться, а потом позавтракать, но не удалось. Александр доложил, что ко мне пришли господин банкир с помощницей.
        - Зови, - сдерживая зевок, ответил я.
        Господин Велеев пришел с работницей, которая умело с печатной машинкой управляется. Уставшие, но улыбаются, в руках держат по несколько папок.
        - Здравствуйте, Иван Макарович! - с порога заявили они и переглянулись.
        - Доброе утро, - ответил я. - Проходите, присаживайтесь и рассказывайте, с чем пришли и что принесли.
        - Подозрительные распоряжения, - улыбнулся банкир, кивнув на папки. - Думаю, вам интересно с документами ознакомиться.
        - Обязательно изучу, спасибо. Кладите на стол, - внимательно на них посмотрел: Алексей Петрович не брит, у Инны синяки под глазами и ни грамма косметики. - Окажите честь - позавтракайте в моей компании. Вы же ночью работали, если не ошибаюсь.
        - Да, решили, что данные вам требуются быстро, не стали затягивать, - ответил банкир и положил на край стола папки. Достал из первой несколько листов машинописного текста: - Это краткая выписка, та, что вы просили.
        - Краткая? - растерялся я, перелистывая страницы.
        - Я бы сказал, основной перечень крупных трат, изъятых из налоговых поступлений, - устало ответил банкир.
        Не удержавшись, взял верхнюю папку и… выругался про себя. Тут не одна неделя потребуется, чтобы разобраться во всем.
        - Если вы догадывались, что имперские налоги расходуются не по назначению, то почему раньше молчали? - мрачно поинтересовался я.
        Господин Велеев растерялся, но ему пришла на выручку помощница:
        - Извините, ваше высокопревосходительство, но обратиться-то не к кому, - пожала плечами Инна. - К тому же, согласно документам, нет ничего незаконного в том, что расходуются средства на ремонт имперских зданий и благоустройство территории.
        Хм, бойкая девица! При первой встрече она показалась мне этакой молчуньей, готовой безропотно выполнять распоряжения. Устала, наверное, раз не побоялась за своего начальника заступиться.
        - Ладно, огромное спасибо за проделанную работу, давайте позавтракаем, - встал я с кресла и, взяв со стола документы, убрал их в сейф.
        К этому времени стол в гостиной оказался уже накрыт, правда, служанке пришлось еще несколько приборов выставить. Катерина на завтрак не вышла, мой помощник о чем-то задумчиво размышляет, банкир с Инной чувствуют себя неловко, да и мне не до разговоров. Господин Велеев с госпожой Жеровой - такая фамилия у Инны - вскоре откланялись, но зато пришел господин Картко, начальник сыска.
        И вновь кабинет, где он мне докладывает о проделанной работе. Начальник сыска излагает четко, но сам не брит, одежда помята и местами в пыли.
        - Глеб Сидорович, вы самолично проводили оперативные мероприятия? - не удержался я от вопроса.
        - Гм, не совсем оперативные; с осведомителями встречался, и те мне много интересного поведали. Как ни печально, но изначальная моя версия не подтвердилась, - ответил господин Картко и чуть заметно поморщился.
        Хм, неужели оказался прав мой помощник?
        - К делу причастна полиция? - спросил я.
        - В том числе, - утвердительно кивнул Глеб Сидорович. - Мне удалось установить личности участников большей части банды.
        - Даже так? - удивился я.
        - Увы, - развел руками начальник сыска. - Изначально все указывало на нескольких военных, да и кое-какие основания имелись. Н-да-с. Один из офицеров погасил долг в размере восьмисот рублей, его приятель отдал кредиторам пятьсот. Сами понимаете, они оказались на подозрении в первую очередь. Кутилы, повесы и бабники неожиданно разбогатели, да и не имели алиби в момент нападения, а то, что одному из них, не стану называть имен и званий, пришел крупный денежный перевод - я посчитал попыткой обмануть следствие. Проверка же показала, что перевод действительно был, отправлен из столицы, но от анонимного доброжелателя. Прапорщик… - Господин Картко запнулся. - Гм, извините, я же обещал не раскрывать имен и званий… В какой-то степени эти господа мне помогли.
        - Я не расслышал лишнего, - улыбнулся ему. - А помогли они вам в чем?
        - Это технические детали, - ушел он от ответа. - Если говорить про итог, то в деле замешаны несколько человек из полиции, ювелирных дел мастер, он же торговец драгоценностями, а также четверо военных.
        - Получается, что и первоначально на дороге находилось не трое стрелков?
        - Нет, - отрицательно покачал головой начальник сыска. - Именно трое, остальные обеспечивали алиби. Стреляли подпрапорщик Стюхов, капитан Малыгин, надзиратель околотка Иванов. После налета они сдали награбленное ювелиру и сразу же стали обеспечивать себе алиби.
        - Вы их уже задержали? - поинтересовался я и уточнил: - Добытые золото и камни найдены?
        - С большой долей вероятности все похищенное находится в доме господина Юштевича Соломона Яковлевича, у него три ювелирные лавки в Екатеринбурге, две в Перми и одна в столице. Довольно известная личность, правда, торгует в основном драгоценностями средних цен. Вы о таком господине не слыхали?
        - Не приходилось, - после небольшой паузы ответил я.
        - К сожалению, мои люди, и я также, допустили ряд промахов. О ходе расследования стало в подробностях известно надзирателю околотка, замешанному в деле.
        - Иванову? - уточнил я.
        - Да, он предупредил подельников, и они укрылись в доме ювелира, - вновь упомянул его место жительства господин Картко.
        - И в чем проблема? - уточнил я, поняв, что начальник сыска озабочен.
        - Видите ли, Иван Макарович, мы находимся в таком городе, где каждый второй имеет тесные связи и знакомства. Тут не столица, а господин Юштевич близко знаком с начальником полиции и местными судьями. Приказ на его арест мне если и удастся получить, то не сразу. Потребуется полное доказательство вины.
        - У вас нет улик… - задумчиво протянул я, сделав напрашивающийся вывод.
        - Вот такая коллизия-с, - согласно кивнул Глеб Сидорович.
        - Если вы на мое имя составите отчет, где приведете все доводы, а я предпишу вам задержать подозреваемых до выяснения обстоятельств? - спрашиваю, а сам прокручиваю в голове различные варианты.
        Увы, но подобное решение мне не слишком нравится. Улики у начальника сыска вряд ли появятся. Даже отыщи он золотой песок, самородки и необработанные камни с приисков в доме ювелира, это ничего не даст. Показания осведомителей господина Картко - тоже не бог весть какие доказательства. Слово против слова.
        - Хм, понимаете, Иван Макарович, если удастся задержать бандитов, то, будьте уверены, они расколются. Дело в том, что, по моим данным, это первое их разбойное нападение с жертвами. Планируются и другие, но тех участников банды, которые не стреляли, максимум в чем обвинить можно - в пособничестве. Преступление, конечно, но срок за него полагается небольшой. С удовольствием заговорят и сдадут главных действующих лиц. Но, - он покачал головой, - нам не удастся их арестовать.
        - Ничего не понял, - удивился я. - Если у вас на руках окажется мой указ, то…
        - Мне не хватит людей, - перебил меня начальник сыска, - пятерым сыскным штурмовать дом, в котором находится десяток вооруженных бандитов, - по меньшей мере, глупо.
        - Хм, получается, вы пришли по другому поводу, - хмыкнул я. - Думаете, смогу повлиять на начальника полиции, чтобы он выделил вам своих людей?
        - Ни в коем разе! - резко махнул рукой господин Картко. - Вы должны понимать, что выносить сор из избы Федору Романовичу невыгодно, как и командиру пехотного полка. На них нельзя надеяться. Для этой операции следует запросить подмогу из соседних губерний.
        - Но на это уйдет прорва времени! - покачал я головой. - Нет, это не выход.
        - Других вариантов не вижу, - осторожно ответил начальник сыска.
        - Прогуляемся? Хочу посмотреть на этот дом, так ли он неприступен, как вы его описываете, - встал я с кресла.
        - Если желаете подышать воздухом, то можем и прогуляться, - пожал плечами начальник сыска. - Правда, в этом смысла нет: поверьте, дом похож на крепость.
        - Посмотрим, - буркнул я.
        Медленно идем по улице с господином Картко и помахиваем тростями. Разговор не клеится, каждый о своем думает. Сегодня мне еще необходимо разобраться с рабочими на двух заводах, а при лучшем раскладе еще и пару предприятий посетить. Не стоит забывать про думу и собственную приемную. Необходимо наведаться в редакцию газетенки, которая меня в своей статье с какого-то перепуга отнесла к потомкам Пугачева.
        - Далеко еще? - спросил я, мысленно себя обругав, что надел ботинки, а не теплые сапоги.
        Ноги замерзли, обувка не выдержала испытание слякотью - промокла. Так и простыть недолго, а болеть в такой момент никак нельзя. В ближайшее время множество вопросов необходимо урегулировать. Кстати, а почему я с начальником сыска отправился? Бандиты - на совести полиции, так чего в эти проблемы лезу? Авторитет заработать хочу или чтобы справедливость восторжествовала? Нет, если правде в глаза смотреть, то мне легче штурмом дом взять в одиночку, чем решать политические вопросы…
        - Почти пришли, дом уже виден из-за ограды. - Начальник сыска указал рукой в сторону высокого кованого забора.
        Н-да, заборчик такой стоит немало. Про особняк, а дом в три этажа с колоннами иначе назвать язык не поворачивается, и вовсе говорить не приходится. На территории за забором несколько деревьев, хозяйственные постройки. Штурмовать сложно, из дома все простреливается, спрятаться негде, да и сугробы приличной высоты.
        - Поговорить с хозяином не пытались? - поинтересовался я.
        - Нет еще, но не думаю, что пропустят, - ответил мне господин Картко и взмахом руки подозвал к себе прохаживающегося вдоль забора парня. - Это один из моих людей, ведет наблюдение, - пояснил мне начальник сыска.
        Господин Картко что-то у своего человека узнает, я же подошел к калитке и нажал на кнопку звонка. Достал портсигар и закурил. Н-да, при желании оборону тут можно долго держать, наверняка запасы продовольствия имеются. Интересно, а как отреагируют, что наместник Урала явился? Ждать пришлось не так долго, по дорожке к воротам засеменил дворецкий.
        - Господину что-то угодно? - поинтересовался слуга, на вид которому лет семьдесят.
        - Гм, а чего не отворяешь?! - барственным тоном спросил я.
        - Так ведь не велено-с, - пожал тот плечами.
        - Сейчас мне недосуг, но хочу переговорить с господином ювелиром, - медленно излагаю старику. - Передай, что это в его интересах. А, да, зайду еще сегодня и осерчаю, если не откроются двери. Нехорошо у порога держать наместника Урала. Слыхал про такого?!
        - Да-да, ваше высокопревосходительство, - сгорбился в поклоне дворецкий за кованой калиткой, но даже попытки не сделал ее отворить. - Обязательно передам ваши слова своему господину.
        - Ступай, - вальяжно махнул я рукой, повернулся и, помахивая тростью и напевая себе под нос веселую мелодию, отправился восвояси.
        Меня окликнул господин Картко, но я не стал оборачиваться. Уже прикинул, что, как только в дом меня пустят, дальше уже сам разберусь. Но одному идти не с руки, необходимо кого-то с собой взять. Начальник сыска, при всем к нему уважении, на эту роль не подходит, придется Александра брать, других вариантов нет. Сумеем ли вдвоем захватить дом? Один раз мы уже пытались наказать бандитов, но там другая ситуация была. С нами Анзор шел, да и скрытно мы хотели проникнуть, чтобы распутинцев наказать. Не знаю, что бы из той затеи вышло, не помешай нам полиция. Начало внушало оптимизм, однако, признаю, находились мы в тупиковой ситуации, но ноги сумели унести и вышли из схватки без потерь, даже можно сказать, победителями.
        - Иван Макарович, подождите! - догнал меня начальник сыска. - Что вы задумали?
        - Ничего особенного. Желаю переговорить с ювелиром, - ответил я, рассматривая, как трое рабочих тащат вывеску, на которой нарисованы автомобиль и лаконичная надпись «Авто».
        У распахнутых ворот господин с аккуратной бородкой что-то втолковывает пареньку, держащему лоток с сигаретами и газетами. Пацан явно торгуется и пытается набить цену.
        - Господин Чурков, это безрассудная затея! Мало того что разговор ничего не решит, так еще существует опасность, что вы окажетесь в заложниках! - воскликнул господин Картко.
        - Заложник? А кого мною можно шантажировать? - направился я в сторону ангара, хотя это просто облагороженный сарай, да еще и сколоченный наспех.
        - Э-э-э, если вы окажетесь в руках бандитов, то мне ничего не сделать! - продолжил начальник сыска, заставив меня остановиться.
        - Уважаемый Глеб Сидорович, ответьте мне, пожалуйста: каковы ваши планы? Как собираетесь своими силами справиться? Если правильно понимаю, начальник полиции вам ни одного человека не даст. Просить помощи от командира пехотного полка, без одобрения градоначальника и моего, - бесполезно. Так?
        - Вот! Вы сами сказали, что если прикажете полковнику, то он может людей выделить! - возразил начальник сыска.
        - А может и тянуть кота за яйца, - пожал я плечами и продолжил путь.
        Нет, думаю, людей для штурма дома, где предположительно укрылась банда, найти смогу. Тот же начальник полиции не станет упираться, как и полковник, да еще Батон упоминал про охранное отделение. Но… мне хочется лично в штурме участие принять, нервишки себе пощекотать и показать всем в городе, что со мной стоит считаться и уважать. Да! Именно такую официальную причину стоит озвучивать! Самому себе врать не стану, но для всех - лично хочу наводить порядок и наказывать виновных! Таким образом сразу сниму с повестки дня неудобные вопросы.
        - Первый магазин автомобилей в Екатеринбурге! Отличный транспорт! Приходим, смотрим, покупаем! - стал громко скандировать разносчик газет.
        Местная рекламная кампания в действии! Владелец салона, а точнее, ангара стоит, скрестив руки на груди, и зорко следит за пареньком, который, словно заезженная пластинка, повторяет примитивную кричалку. Работяги уже установили лестницы и, в голос матерясь, тащат вывеску, чтобы ту приколотить.
        Не удержавшись, заглянул в амбар, господин Картко тоже заинтересовался. Три автомашины, натертые до блеска, стоят в полутьме.
        - Господа, вижу, вы проявили интерес. Поверьте, вскоре на дорогах не останется лошадей! Все пересядут на автомобили! - подошел к нам владелец. - Учтите, это первая партия авто, следующие прибудут через месяц, а то и два! Поспешите или окажетесь на вторых ролях, с завистью провожая взглядом своих соседей на этой чудной технике!
        Действительно, машин в Екатеринбурге почти нет. Впрочем, сомневаюсь, что они способны передвигаться по таким дорогам. Хотя несколько грузовиков видел, да и кто-то мне говорил, что у градоначальника есть легковое авто, ну а уж у губернатора и подавно. Статус необходимо повышать и передвигаться в комфорте, а не на санях или злобном Бесе! Скептически посмотрел на дорогу, перевел взгляд на автомобили и потер небритую щеку. Хм, вполне возможно, что в ближайшее время по городу можно будет и на машине проехать…
        - Вы владелец этих авто? - обернулся к предполагаемому хозяину магазина.
        - Да, уважаемый, вы совершенно правильно угадали. Господин Берг, к вашим услугам, - склонил тот голову.
        - Насколько понимаю, - кивнул на представленные машины, - вы готовы продать эти транспортные средства.
        - Да, это замечательные машины! Посмотрите сами! Все продумано и сделано для комфорта! Фирма «Даймлер» скоро завоюет рынок и…
        - Господин Берг, - перебил я владельца «автосалона», - давайте перейдем к делу. Поговорим о гарантиях, ремонте, коли таковой вдруг потребуется, ну и, - улыбнулся, - стоимости, само собой.
        - Тридцать тысяч рублей, - мгновенно ответил Берг на мой последний вопрос.
        - Тридцать? По десять тысяч за автомобиль… - раздумчиво протянул я и посмотрел на скучающего начальника сыска: - Глеб Сидорович, вам не кажется, что ценник задран?
        - Гм, - кашлянул в кулак господин Картко, - ваше высокопревосходительство: думаю, по нашим дорогам этот транспорт не проедет. Лучше поискать грузовик, но на лошади надежнее.
        Бергу личность господина Картко явно известна, а вот то, что он ко мне обратился «высокопревосходительство», хозяина «мерседесов», а в сарае стоят машины этой марки, явно озадачило.
        - Господа, простите великодушно, но тридцать тысяч - за один автомобиль… - закусив губу, медленно проговорил Берг.
        - О как! - делано изумился я, а потом уточнил: - А какой процент с продажи идет в казну империи? Техника сделана за границей, доставка сюда не дешевая; думаю, в цену включены все дорожные расходы.
        - Пятнадцать тысяч, это если себе в убыток, - мгновенно ответил господин Берг, почему-то не захотевший поднимать эту тему и отвечать на мой вопрос о налогах.
        - Позвольте, я осмотрю автомобили, а потом конкретно поговорим, - решил я не терять впустую время.
        Уверен, что господин Берг не станет накручивать свой процент, если наместник Урала пожелает купить его товар. А я, честно говоря, мгновенно загорелся и уже уверен, что из «автосалона» уеду, а не уйду, шлепая своими ботинками на тонкой подошве по лужам.
        Мне что-то владелец пытался рассказать, но, видя, как я уверенно осматриваю технику, вскоре умолк. Да он толком и не умеет этот товар рекламировать, ибо плохо знаком с технической частью. Движки работают ровно, без перебоев, фары светят отлично, салон удобен и добротен: это все, что мог сказать начинающий «автодилер». Увы, две машины - в простой комплектации, заводятся с ручки, что само по себе не так и плохо, но меня не устраивает. Выбор пал на машину, у которой много нововведений для этого времени, и она более привычна для меня. Ставшая впоследствии эталоном - коробка передач, бензин в двигатель поступает не самотеком (можно не бояться заглохнуть на подъеме в гору), есть отопитель салона. Одно из главных достоинств - стоит аккумулятор и завод производится с ключа, но при желании есть возможность завести с заводной рукоятки, которая в моем мире получила прозвище «кривой стартер».
        - Сколько за эту машину? - вылез я из салона, сдвинув рукоятью трости шляпу на затылок.
        - Иван Макарович, для вас сделаю хорошую скидку, - приветливо, словно старому другу, улыбнулся мне Берг.
        Я посмотрел на начальника сыска, но господин Картко сделал вид, что заинтересовался надписью на колесе стоящего рядом автомобиля. Скрывать, кем являюсь, я не собирался, но хотел использовать данный аргумент в торге.
        - Господин Берг, вы же понимаете, что мне известна стоимость автомобиля. Да, в столице он обойдется дешевле, а в Германии за него еще меньше запросят. В разумных пределах готов купить, а для вашей конторы это окажется хорошей и бесплатной рекламой, если стану лестно отзываться, - говорю, но потом вновь возвращаюсь к волнующему вопросу: - Кстати, вы мне так и не ответили, есть детали для обслуживания? Если правильно понимаю, то время от времени требуется заливать масло и бензин. Подойдут ли местные материалы для этих двигателей?
        На самом-то деле знаю, что местные ГСМ (горюче-смазочные материалы) мерседесовский двигатель переварит. Для чего тогда торгуюсь? Так принято, иначе разговоры мгновенно пойдут, что наместник Урала - лапоть, или, как более привычно для моего мира, - лох!
        - Иван Макарович, не сомневайтесь, машина прослужит не один десяток лет, а если… тьфу-тьфу-тьфу! - господин Берг сделал вид, что плюет через плечо, - не дай бог, сломается, то починим.
        Время поджимает, торг пришлось ускорить, и через полчаса мы уже оформляли бумаги. Тринадцать тысяч пятьсот рублей за автомобиль… ну, думаю, что немного переплатил; правда, плачу из содержания наместника Урала, иными словами, не из своего кармана, а имперского. Нет, вполне возможно, что на личном счету мне бы денег хватило и не факт, что есть в банке счет Уральского округа. Этот вопрос необходимо решить, а то он у меня совсем из головы вылетел! Придется платить за содержание приемной, обслуги… даже сложно представить полный список трат на подобное хозяйство. В этом деле мне может помочь градоначальник, содержащий табун лошадей за счет казны. По документам, лошади предназначены для встреч и перевозки важных гостей города, но, думаю, господин Марков лошадок использует в личных целях. Мне же автомобиль требуется для служебных поездок. Сам себя убеждаю? Да, согласен, доля лукавства есть, но за все из своего кармана платить не могу и не хочу.
        - Гм, господин Чурков, ваше высокопревосходительство, но это даже не вексель, - удивленно сказал Берг, ознакомившись с моим гарантийным письмом. - Не уверен, что мне по данной бумаге в банке смогут выдать деньги.
        - Господин Берг, вы усомнились в моей платежеспособности? И всего Уральского края? - улыбнулся я.
        - Нет-нет, что вы!… Но документ очень необычен, - закусил губу продавец.
        - Хм, Иван Макарович, действительно, как-то это не принято, - поддержал Берга начальник сыска, ознакомившись с моим письмом. - Вы представитель империи, но не указали, с какого счета переводить деньги. Боюсь, в банке данное письмо не примут.
        - Считайте это моей распиской до того момента, как мы урегулируем банковский вопрос, - пожал я плечами, а потом пояснил: - Лично собираюсь с вами посетить головное отделение банка, где вам при мне перечислят или выдадут денежные средства. Тогда сделку и закроем.
        Господин Берг шумно выдохнул, крикнул одному из своих работников, что он отлучится по делам, а мне сказал:
        - Тогда у меня никаких претензий!
        Из сарая мы выехали на автомашине, в снегу она едет не слишком хорошо, боюсь, расход бензина окажется огромным. Но это дело поправимое, достаточно, чтобы чистились улицы города, а я подозреваю, что подобная статья расходов имеется. Необходимо сесть за документы, предоставленные мне банкиром Велеевым, а потом призвать к ответу городскую власть. Вспомнил стопки папок: на их изучение уйдет несколько дней, но деваться некуда. Настроение сразу ухудшилось.
        В банке, как ни странно, вопрос решился быстро. Предъявил клерку свои документы, тот мне выдал чековую книжку, оформленную на Уральский округ.
        - Извините, точное количество средств еще не посчитано, поэтому мы не можем произвести операцию по выдаче наличных или переводе их на другой счет, - обескуражил нас клерк.
        Изначально я не хотел терять время, поэтому не стал обращаться к господину Велееву, а вопросы задал обычному клерку за стойкой. Тот же, в свою очередь, не удивился, ни у кого ничего не уточнял, да и документы у него на столе оказались.
        - Любезный, но как же так? Объясните, почему не могут производиться операции? Если требуется, то к гарантийному письму выпишу чек, - постучал я по только что выданной мне чековой книжке.
        - Идет подсчет средств, их может оказаться меньше требуемой суммы, - с улыбкой пояснил мне тот.
        - Пригласите господина Велеева, - устало махнул я рукой.
        Алексей Петрович не заставил себя долго ждать, правда, он разительно переменился. Пиджак из дешевого материала, да еще и с нарукавниками, ботинки потерты, и выглядит он совершенно не так, как предстал при первой нашей встрече, но у меня уже тогда имелись некие подозрения. Хм, неужели в банке так плохо платят? Необходимо этот момент уточнить на досуге.
        - Иван Макарович? - удивился банкир и заметно смутился, попытавшись стянуть нарукавники. - Не ожидал вас увидеть, работы много, вот и… - Он чуть развел руками.
        - Гм, простите, если отвлек, у меня первая сделка от имени Уральского округа, а ваш человек говорит, что не может выдать денег, - кивнул я в сторону клерка, стоящего за спиной банкира.
        Велеев оглянулся и что-то выслушал от своего работника, а потом вышел к нам, обойдя стойку.
        - Разговор о большой сумме? - уточнил банкир у меня.
        - Тринадцать с половиной тысяч, - ответил ему господин Берг.
        - Такими деньгами вы можете оперировать, - облегченно выдохнул банкир и пояснил: - Из столицы я получил два часа назад директиву, что финансовая сторона Уральского округа, в том числе все налоги, отходит в ведомство господина наместника. Он или его представители могут ими распоряжаться по собственному усмотрению. Закавыка же заключалась еще в том, что на счету оприходовано всего тридцать тысяч к данной минуте, предстоит производить транзакции и возврат средств, а дело это не быстрое. Думаю, за неделю-две смогу точно определить состояние счета Уральского округа.
        - Так мы вопрос этот решили и моего письма достаточно? - уточнил я и кивнул клерку, который суетливо подбежал к своему месту, взял бумаги и протянул их через прутья решетки управляющему.
        Алексей Петрович бегло прочел мой документ, подумал и попросил:
        - Вы чек приложите и допишите в гарантийном письме, что он выдан господину Бергу. Тогда у нас останутся документы, и проследить операцию окажется легко. Гм, это я пытаюсь вам простыми словами объяснить работу банка, но, чувствую, не слишком преуспел.
        - Не вопрос, - махнул я рукой. - Чек сейчас выпишу, а тонкости банковского дела, операций и всяких транзакций пока знать не желаю: и без этого голова от проблем пухнет.
        Ну, про банковские дела я немного слукавил, тонкости и частности, естественно, не знаю, но основами владею. Не потому, что где-то специально изучал, нет, дело намного проще. В моем времени любой мало-мальски активный человек представляет, что такое кредит и процентные ставки, перевод денег и оплата покупок по картам. Не стоит забывать и про различные разводки типа финансовых пирамид. С последними в империи я еще не сталкивался, но финансовых мошенников, думаю, тут немало. Читал одну статью, как в Берлине, почти в центре, функционировал банк, который нигде не числился, но вклады от клиентов с удовольствием пару месяцев принимал. Естественно, в один прекрасный день здание посетителям никто не открыл, и уже там не оказалось шикарной мебели, дорогих ковров и приветливых клерков. Исчезло все, в том числе и деньги клиентов! Нашли ли мошенников или нет, не знаю, не следил за этим.
        Выписал чек, дождался, пока господину Бергу подтвердили, что деньги он может получить прямо сейчас, после чего покинул здание банка. Господин Картко задумчиво наблюдает, как я спокойно управляю машиной, и на лице начальника сыска читается вопрос, который он хочет задать.
        - В Берлин не так давно ездил, заключал сделку на медицинский аппарат, там и водить научился. Пришлось большие расстояния на машине проехать, шофера подменял, в том числе при мне бензин заливали и масло, - хмыкнув, ответил я на невысказанные вопросы, чтобы снять недопонимание.
        - Понятно, - расслабился Глеб Сидорович, но потом нахмурился: - Иван Макарович, так что вы насчет дома ювелира задумали?
        - Ничего особенного, - пожал я плечами. - Приеду, поговорю, а там уже по обстоятельствам.
        - Простите великодушно, но не верю вам, ваше высокопревосходительство, - отрицательно покачал головой начальник сыска.
        - Ваше право, - улыбнулся я.
        - Возьмите меня с собой, - неожиданно попросил господин Картко. - Чую, готовите вы что-то, а что именно - понять не могу.
        - Простите, но мне сподручнее одному, - отрицательно покачал я головой, подруливая к своему дому. - Чем меньше народа, тем шансы будут выше; помощника возьму, этого будет достаточно.
        Господин Картко спорить не стал, в дом со мной не пошел, сослался на неотложные дела. Могу поспорить, что он соберет всех своих людей и попытается мне прийти на помощь, если ситуацию не смогу контролировать.
        - Александр, собираемся, необходимо кое-кого проучить! - войдя в прихожую, сказал своему помощнику, который с кем-то по телефону говорил.
        Не раздеваясь, направился в оружейную, достал пару автоматов и десяток снаряженных магазинов. Дополнительно к уже имеющемуся у меня оружию, с которым расстаюсь лишь ночью (привычка), взял еще два револьвера и три ножа.
        - Иван Макарович, мы собираемся на войну? - вошел в оружейную мой помощник.
        - Как ни печально, но стрельбы избежать вряд ли удастся, - хмыкнул я. - Автомат бери, магазины по карманам рассовывай, времени мало, нас господа бандиты ждут.
        - Какие бандиты? - нахмурившись, уточнил мой помощник и бывший подручный вора.
        - Грабители обоза, их местоположение начальник сыска мне сообщил. Стрелку им забил, чтобы ты правильно понял. Они нас ждать должны, вот мы и явимся. - Я хищно усмехнулся.
        - Так это другое дело! - воскликнул Александр. - Нечего душегубством заниматься, особенно когда общество против.
        Какое общество и что он подразумевал, я спросить не успел.
        - Гм, простите, Иван Макарович, но я с вами пойду, - вошел к нам в комнату Батон. - Иначе мне господин Ларионов не простит и кое-что поотрывает.
        - В евнухи подашься? - хмыкнул Александр, повесив автомат на плечо.
        - Дурак? Чего там без головы делать! - усмехнулся подручный ротмистра, про которого я и позабыл.
        - Сергей, на тебе Марта! - попытался напомнить я ему.
        - А без вас толку все равно не будет, - покачал головой Батон. - У меня револьвер, пистолет для скрытого ношения и пара ножей. Мне это оружие не дадите? - указал он на АК.
        - Прости, но к нему нужно привыкнуть, - покачал я головой, обдумывая услышанное.
        По всему получается, что нас трое на дело пойдет. С одной стороны, это неплохо, есть кому спину прикрыть. План-то до безобразия прост, необходимы удача и ловкость. Парни стоят и ждут моего решения. Я взял в руки автомат, один из револьверов протянул Батону и сказал:
        - Погнали, парни, машина у входа, а господа бандиты нас уже заждались!
        Глава 11
        Непростой грабеж
        Александр сел рядом со мной, положив на колени автомат, Сергей занял место на заднем диване. Я повернул ключ зажигания, и мотор приятно заурчал. Эх, есть все же какая-то ностальгия по своему миру… Развернув машину, выехал на дорогу; время от времени колеса пробуксовывают, но мои опасения не оправдываются, прет «мерседес» как танк! Впрочем, на такой дороге большинство машин из моего мира не проехали бы и метра, в том числе и хваленые внедорожники, у которых дорожный просвет намного меньше, чем у этого автомобиля.
        - Иван Макарович, а какой у вас план? - поинтересовался Сергей.
        Мой помощник удивленно хмыкнул и погладил автомат, но ничего не сказал. Александр меня хорошо знает, ему нет нужды уточнять будущие действия.
        - Саша, твои предположения? - поинтересовался я.
        - Заходим, если оказывают сопротивление, то валим всех, но желательно главаря захватить живым, чтобы с ним пообщаться. Правильно? - посмотрел на меня мой помощник.
        - В общих чертах, - хмыкнул я и спросил Сергея: - Понял или уточнения требуются?
        - Нет, - задумчиво ответил тот.
        Мы подъехали к дому ювелира, Александр, оставив автомат на сиденье, отправился звонить, а я прикинул, что машиной ворота снесу. «Мерседес» жалко, но господин Берг обещал, что без вопросов технику восстановит. И опять всплыло сравнение современных тачек моего мира и «мерседеса», за рулем которого нахожусь. Н-да, недаром народ искал машины выпуска лохматых годов, но не битые. Железо толстое, движок неубиваемый; правда, комфорт не тот, но всегда приходится чем-то жертвовать. Если же убрать массивный кузов с настоящими железными бамперами, более похожими на таран, то и скорость можно развить совершенно другую.
        - Никто к нам не спешит, - сказал мой помощник, устраиваясь на сиденье.
        - Ворота сами открыть не сможем? - на всякий случай уточнил я, смиряясь с тем, что придется идти на таран.
        - Иван Макарович, обижаете! - рассмеялся Саша. - Там замок - от детишек!
        - Но его с этой стороны не открыть, - сказал Сергей.
        - Два ножа и гвоздь, - ответил Александр, а потом обернулся к Сергею: - На что спорим, что, не перелезая через забор, за минуту открою перед вами ворота?
        - Рубль? - предложил тот.
        - Червонец! - азартно поднял ставку Александр.
        Я-то в данный спор влезать не собираюсь - в способностях своего помощника уверен. Для меня странно, что нас не захотели пускать. Ювелир с головой совсем не дружит или от страха обделался? Чего он добивается? Затянуть время и скрыться? Ну, этот вариант господин Картко просчитал, поэтому его люди вокруг дома и расставлены. Впрочем, я бы на месте господ бандитов прорывался с боем. Серьезного сопротивления никто им не окажет, давно бы уже из города могли сбежать. Однако они этого не делают. Черт, что-то я упускаю или не хватает информации. Достал портсигар, закурил, пытаясь ухватить какую-то мысль, что крутится в голове, но никак не сформируется. Парни продолжают спорить, но их не слушаю, прокручиваю известную информацию и… шиш с хреном, ничего…
        - Иван Макарович, так чего делать-то? - обратился ко мне Александр, оторвав от размышлений.
        - Делать? - переспросил я, а потом пожал плечами и сказал: - Отворяй ворота.
        Трешник проспорил Сергей: мой помощник справился за минуту и, распахнув ворота, вернулся в автомобиль.
        - Открываем окна, - первым стал крутить я ручку на двери, опуская стекло, - поедем быстро, постараюсь машину поставить так, чтобы она не была видна из дома. Если начнут стрелять, то палите в ответ.
        - Через открытое окно в машине? - уточнил Батон.
        - Да, - коротко ответил я, поправив лежащий на коленях автомат. - Нас решили не приглашать, но мы сами пришли.
        Движок взвыл на высоких оборотах, покрышки выплюнули снег, и машина пошла юзом, но в ворота я смог вписаться, правда, зацепил задним бампером отвал снега. Ничего, главное - не застряли. До крыльца метров сто пятьдесят, надеюсь, не успеют нас расстрелять. Даже если и пальнут пару раз, то не факт, что попадут из револьверов, а пулемет у бандитов вряд ли есть.
        - Стреляют! - воскликнул мой помощник, когда машина прошла половину пути.
        - Ответь им! - рыкнул я, пытаясь выровнять «мерседес», который начал рыскать по дороге.
        Александр высунулся в окно и дал несколько коротких очередей в сторону особняка. Вряд ли попал, но мы уже около крыльца с навесом, и из окон машину не видно. Жму на тормоз и выкручиваю руль, «мерседес» разворачивается боком и глохнет. Хватаю с коленей автомат и выпускаю длинную очередь в сторону входа в дом, потом рывком открываю свою дверь и перекатываюсь к первой ступеньке. В несколько прыжков перепрыгивая ступени, оказываюсь у дверей. Машинально отмечаю, что пули легли кучно, хотя стрелял навскидку. Отточенным движением меняю в автомате магазин. Очередью не весь его израсходовал, но патронов там осталось не больше десятка, так что лучше перестраховаться.
        - Сергей, выбивай дверь и сразу падай, мы с Сашей прикроем! - даю команду.
        Мой помощник стоит слева от дверей, я справа, и держим на изготовку автоматы. Сергей сделал шаг назад, а потом прыгнул вперед, собираясь ударить двери плечом. Виноват я, не просчитал, что наш напарник с легкостью вышибет дверь и влетит в холл. Револьверные выстрелы раздались, но мы с Александром, не глядя, от души полили свинцовым дождем холл. Несколько вскриков, топот пары убегающих ног - и тишина. И вновь меняем магазины в автоматах. Если так и дальше дело пойдет, то нам патронов не хватит.
        - Стреляй короткими очередями, экономь боезапас, - даю указания Александру и осторожно вхожу в дом, во все стороны водя стволом автомата.
        - Мля… кажись, плечо выбил, - хрипло произносит Сергей и садится на пятую точку.
        Ничего ему не отвечаю, в холле полутьма, под ногами хрустит стекло, картина на стене изрешечена пулями, у лестницы, сжимая револьвер, лежит мужик в форме полицейского надзирателя, рядом с ним, зажимая раны на животе, привалился к балясинам лестницы поручик. Последний хрипло дышит, но осталось ему недолго, хватило одного взгляда, чтобы понять - помогать нет смысла, ранения несовместимы с жизнью.
        - Тебя не задели? - смотрю на Сергея, а тот себя осматривает.
        - Вроде нет, - осторожно отвечает, а потом встает на ноги. - Интересное у вас оружие, никогда о ручных и легких пулеметах не слышал.
        - Познакомишься с ними еще, - криво усмехаюсь я и направляюсь к поручику. - Вы с полицейским грабили обоз? - присев на корточки, спрашиваю у умирающего.
        - Какая теперь разница… - чуть слышно отвечает тот, а у самого на губах кровавые пузыри. - Дай воды, внутри все горит, умираю я…
        - Нет воды, - покачал я головой. - Сколько в доме людей, где награбленное?
        - Думаешь, так сразу и скажу?.. - криво улыбнулся поручик. - Всю вашу шоблу, приближенную к императрице, - ненавижу… - Он попытался еще что-то сказать, но его глаза закатились, голова упала на грудь.
        Я медленно встал и огляделся. Есть несколько вариантов, где бандиты могли укрыться. Обыскивать же каждый закуток у нас нет ни времени, ни сил. Пробираться наверх или в подвал?
        - А тут подземного хода нет? - поинтересовался Александр. - Что-то нас не встречают градом пуль, словно такой вариант кто-то предусмотрел…
        - Или вашего оружия испугался! - возразил ему Сергей.
        - Начальник сыска уверял, что подземных ходов в доме нет, - задумчиво отвечаю и командую: - Будем зачищать периметр. Начнем с подвала, потом первый этаж и поднимемся до третьего. Где-то же должны бандиты хорониться?
        - Могут засаду готовить, - проговорил Александр, а потом добавил: - Вообще странное поведение. Другие бы на их месте уже давным-давно в бега подались. Почему эти так не сделали?
        - Вот и мне странно, - пробормотал я и направился в сторону кухни, там, где она по моим предположениям должна находиться.
        Ни одной живой души, но кастрюля на плите горячая, на столе остались нарезанные овощи.
        - Блин, а где слуги-то? - вслух задаю вопрос.
        - Жутко как-то, словно вымерли все, - передернул плечами Сергей.
        - Типун тебе на язык, - поморщился Александр.
        - Где тут вход в подвал? - громко проговорил я, а подумав, еще громче объявляю: - Слугам ничего не будет! Мы не разбойники и невиновных не убиваем! Примерно догадываюсь, где обслуга укрылась, но там могут находиться и бандиты, так что не обессудьте - если никто не выйдет, то сначала откроем стрельбу, а уж потом войдем!
        Сделал знак рукой, чтобы парни не шевелились, и стал прислушиваться. Где-то в углу раздался чуть слышный дребезг. А потом испуганный голос воскликнул:
        - Господа! Не погубите! Нас всего трое, мы ничего о делах хозяина и его друзей не ведаем! Не стреляйте!
        - Выходите, медленно и с поднятыми руками! - велел я и показал Александру и Сергею, какие им занять позиции.
        Нет, не думаю, что это какая-то уловка. Голос говорившего дрожит от страха. Из-за шкафа с посудой вышел дворецкий, с которым я общался не так давно и просил предупредить о моем приходе. Следом за ним появились две женщины. Одна в поварском колпаке и фартуке, вторая в платье служанки.
        - Кто там еще? - повел я стволом автомата.
        - Никого, господин, - сглотнув, ответил дворецкий.
        - Почему не в подвале? - прищурился Александр, а Сергей медленно пошел проверить место, где прятались слуги.
        - Ик!.. - громко икнула кухарка и зажала рот рукой.
        - Не успели, - ответил дворецкий.
        - Не свисти, - хмыкнул Александр, - в ворота мы долго звонили, ты должен был доложить хозяину о гостях и получить распоряжение, что делать.
        - Все так, все так, - закивал головой дворецкий. - Вы совершенно правы, ваше превосходительство, хозяину доложил, тот велел не пущать, ну я на кухню и отправился, а потом стрельба началась, мы в чулан и забились со страху.
        - Хрен с ним, - махнул я, наблюдая за Сергеем, вышедшим из-за шкафа и отрицательно покачавшим головой. - Где хозяин дома? Сколько у него гостей? И почему он не сбежал после моего дневного визита?
        - Господин Юштевич в своей библиотеке, я там его последний раз видел. В доме кроме нас еще семеро. Один из полиции, пятеро господ военных и личная служанка хозяина, - проговорил дворецкий.
        - Библиотека где? - спросил Александр.
        - Второй этаж, окна на задний двор выходят, - произнес дворецкий и, облизнув губы, добавил: - Стрельбу могли не слышать, там стены толстые и граммофон играет.
        - Врет! - припечатал Александр. - Стреляли из окон третьего этажа!
        - Не могу ничего утверждать, на кухне находился; дамы, - он кивнул на продолжающую икать кухарку и стоящую бледную служанку, - подтвердят.
        - Иван Макарович, а чего с ними делать? - спросил Сергей.
        - Сидите на кухне, можете в чулан вернуться, - поморщился я, а кухарке кивнул на стоящий на столе графин, - ты бы водички попила.
        Развернувшись и уже собравшись покинуть кухню, я вспомнил об одном вопросе и посмотрел на дворецкого:
        - Так почему, ты говоришь, Юштевич не сбежал? Чего он дожидается?
        - Гм, можно? - Дворецкий покрутил в воздухе пальцем.
        - Чего можно? - не сразу понял я, а потом кивнул в сторону коридора: - А ну-ка, выйдем! Саша, Сережа, вы за дамами пока присмотрите.
        Выйдя в коридор, дворецкий приблизил ко мне голову и зашептал:
        - Случайно услышал, как мой хозяин просил по телефону ускорить прибытие помощи. Понимаете, о чем я?
        - Он ждал подмогу? - нахмурился я.
        - Да, все верно, - закивал головой дворецкий.
        - Такую, что не побоялся остаться в городе после того, как понял, что на след его людей вышли?.. - озадаченно произнес я вслух.
        - Да, все так, ваше высокопревосходительство; вам самому следует из города ноги уносить, и как можно быстрее, - раздался в полутьме чей-то голос. - Не советую делать резких движений, вы под прицелом. Василий, ты молодец, свободен.
        - На кухне еще двое, - прижался к стене дворецкий, которого назвали Василием.
        - Им оттуда не выйти, - хмыкнул голос.
        Мля, плохо видно. Палец у меня на спусковом крючке замер, решаю, стрелять на голос или обождать.
        - Ваше высокопревосходительство, вы зачем моих людей перебили? Рассердили меня, от дел оторвали!
        - Юштевич? Глупо же сопротивляться! Сдавайся, сдай награбленное, и тогда тебе на суде зачтется, - говорю, а сам пячусь в сторону кухни.
        Не нравится мне уверенность владельца дома в собственных силах. Так и хочется выпустить длинную очередь, поставив точку, но что-то меня удерживает. Честно говоря, думал, нас поддержат люди начальника сыска, это минимум, на что рассчитывал. Но, как ни странно, никто в дом не ломится из полиции. Правда, помощи у господина Картко я не просил, но он и сам мог бы подсуетиться…
        - Предлагаю переговоры, один на один, - спокойно ответил владелец дома. - И вам стоит благодарить судьбу, что мой племянник смог поправиться, последовав советам провизора из вашей аптеки.
        Мля, какой провизор, какой племянник, они-то тут с какого бока?!
        - Какие, в задницу, переговоры? - отвечаю, а сам уперся спиной в дверь, которая на кухню ведет.
        - Вы в ловушке, окна и выход под прицелом моих людей, выйти не сможете. Зря решились меня изловить, - хихикнул ювелир. - Иван Макарович, вы не глупый человек, понимаете, что блефовать - не мой конек.
        - Мы не знакомы, - ответил я, наконец-то сумев понять, откуда он говорит.
        Хозяин дома стоит в нише у полуоткрытой двери, где, по всей вероятности, находится спуск в подвал. Стены дома выложены из камня, автоматными пулями их не пробить. Черт, Юштевич в безопасности, но почему-то не захотел меня пристрелить, хотя имел такую возможность. С одной стороны, мне интересно, что за козырь у него в рукаве, но вести переговоры нет желания. Мысленно представил, как мы шли на кухню… нет, ниша сделана не из дерева, которую с легкостью пробьют пули. Да и за открытой дверью могут находиться люди главаря банды. Кстати, дворецкий-то продолжает стоять у стены и не пытается уйти, зря он остался. Со мной главарь банды стал разговоры вести. Даже если он и не один, то просчитался, никто ему не поможет.
        А дворецкого за спиной оставлять никак нельзя… поворачиваю ствол автомата и словно штыком бью Василия, стараясь угодить в солнечное сплетение. Попал! Дворецкий стал заваливаться, хватая открытым ртом воздух, а потом начал хрипеть и дергаться. Несколько минут у меня точно есть; короткими очередями начинаю стрелять в сторону ниши и полуоткрытой двери, делая несколько широких прыжков вперед. Вот я уже возле спуска в подвал; на площадке сидит капитан и смотрит на меня стеклянными глазами, мундир на груди мокрый от крови, не менее пяти пуль словил, и уже не поднимется. Мимолетно отметил, а сам уже у ниши, перехватываю автомат и прикладом бью в темноту. Хрясь! Попал!
        - Жало, Батон! - ору на весь дом, по кличкам обращаясь к своим напарникам.
        Дверь на кухню распахивается, из кухни вырывается свет, освещая коридор.
        - Иван Макарович! Что?! - орет Жало, водя из стороны в сторону автоматом.
        - Дверь в подвал - контролируй! - командую ему, за шкирку вытаскивая из ниши скулящего человека. - Батон! Займись дворецким! Он, падла, зубы нам заговаривал!
        Мой приказ не совсем правильно поняли. Сергей несколько раз выстрелил в дворецкого, а Жало опустошил магазин автомата, оказавшись возле входа в подвал, от души поливая свинцом ступени. Правда, крик из подвала действия Александра оправдал, да и Сергей сделал все верно: у дворецкого в руке оказался дамский пистолет, но выстрелить он не успел.
        - На кухню, падла! - швырнул я захваченного человека, надеясь, что он и есть владелец дома. - Саша, обыщи этого козла! Хватит с нас сюрпризов!
        - Иван Макарович! Может, в подвал сходим и добьем остатки банды? - предложил мне тот. - За спинами оставлять врага нет желания.
        - Сергей! Стереги пленника, а мы с Сашей заглянем в подвал, - согласился я.
        - У него все лицо в крови, и он без сознания, - ответил мне Батон, сноровисто охлопывая пленника по одежде в поисках оружия.
        Приказывал-то обыскать Александру, но Сергею сподручнее это сделать, тот в контрразведке должен был и не такому научиться. Правда, и мой помощник не промах - любые замки вскроет и при желании у дам сережки снимет так, что те и не заметят.
        Если верить найденным бумагам, то перед нами и в самом деле владелец дома, господин, вернее, бандит Юштевич.
        - Иван Макарович, у него тут много каких-то бумаг, - нахмурившись, сказал Сергей.
        - Разберись, нам спешить нужно, пока в подвале не очухались! - ответил я, меняя магазин в автомате.
        Черт, патроны тают, словно масло на сковороде! Стоит озаботиться выпуском боезапаса: если в такой скоротечной перестрелке мы уже три магазина расстреляли, то на десяток автоматов наши запасы патронов - смешны. Сумеем ли нарастить мощность? Думаю, да - технология обкатывается, брака мало выходит, это не с деталями автомата, где все идет со скрипом.
        - Иду первым, ты прикрываешь! - сказал Александру и стал медленно спускаться по лестнице, предварительно заглянув через перила.
        Освещение хорошее, на ступенях лежит мужик в штатском, неестественно вывернув голову. Пули Александра размозжили череп бандиту, разобрать, сколько ему лет, невозможно. Кто-то выскочил из темноты подвала и выпустил в мою сторону несколько пуль, в ответ мы с помощником огрызнулись короткими очередями. Пули стрелка прошли мимо, а вот наши попали в цель.
        - Пятый, - шепнул Александр, - остались еще двое, а может, это и все бандиты, так как еще личная служанка главаря где-то здесь.
        - Дворецкий говорил про семерых, - припомнил я, - но, знаешь, что-то я ему совсем не верю. Кроме того, стреляли по нам с третьего этажа, а мы сейчас в подвале.
        - Иван Макарович, а мы все тут обойдем? - спросил Александр, пытаясь разглядеть уходящий вглубь подвала коридор. - Помещений много, спрятаться легко, и получим мы с вами пику в бок или пулю в голову.
        - Согласен, возвращаемся, - хмуро поддержал я своего помощника.
        Нет, кто-то, может, и начал бы тут все обшаривать, но времени на это потребуется много. Нам же нет смысла тут рисковать, необходимо привести в чувство главаря и поговорить с ним по душам. Но и обезопасить себя не помешает. Александр закрыл за нами крепкую подвальную дверь и, поковырявшись отмычками в замке, сообщил, что теперь ее только выломать можно.
        - Батон, это мы! - крикнул я в сторону кухни, чтобы не словить от нашего напарника пулю.
        Дверь распахнулась, служанка выглянула и сказала в кухню:
        - Да, Сергей, это ваши!
        Хм, у служанки отчетливо виден засос на шее. Неужели Батон постарался?.. И когда успел? Мы зашли на кухню. Повариха сидит привязанная к стулу своим же фартуком, во рту у нее кляп, сделанный из полотенца.
        - Пыталась окно открыть и кричала, что тут насильники, - прокомментировал Сергей.
        Главарь банды со связанными за спиной руками лежит на полу и, прищурившись, на нас смотрит. Может, он и не специально прищурился, а выглядит так из-за распухшего лица. Приложил-то я его прикладом от души, возможно, челюсть сломал… Странно, что он не воет от боли.
        - Этот, - Сергей кивнул на главаря, - голосил, пришлось его заткнуть.
        - И как ты это сделал? - поинтересовался Александр, усаживаясь на стул.
        - Пару ударов по ребрам, и пригрозил, что оторву причиндалы, - хмыкнул Сергей.
        - А со служанкой что? - кивнул я на девушку, нервно теребившую передник.
        - Простите, не удержался, - шмыгнул носом Батон и глаза отвел. - Она меня провоцировала, своему хозяину кровь с лица оттирала, наклонившись и задом виляя. Пригрозил, что прямо при всех ее возьму, и для острастки в шею поцеловал.
        - Н-да, весело тут у вас время прошло, - покачал я головой. - Что с документами?
        - Хреново все, - поморщился подручный ротмистра. - Сами взгляните, там расписка интересная от капитана Велегина из двести шестьдесят девятого пехотного полка.
        Подойдя к столу, я отыскал бумагу, про которую Сергей говорил, и глубоко задумался. Капитан заверяет от имени командующего пехотной дивизией генерал-майора Квазина Игната Владимировича, что когда 269-й пехотный полк займет город и возьмет под контроль окрестности Екатеринбурга, то три прииска пожалуют в собственность господину Юштевичу Соломону Яковлевичу, за оказанную поддержку в деле возрождения Российской империи.
        - Ты чего-нибудь понял? - обернулся я к Сергею.
        - Это не простой грабеж был - мятеж! К нам направляется двести шестьдесят девятый пехотный полк, чтобы захватить город, - ответил тот.
        - Это так? - подошел я к владельцу дома.
        Тот с испугом глянул на Батона, а потом хрипло выдавил:
        - Да… поэтому и хотел переговорить…
        - Ну, слушаю, - сказал я и вытащил из кармана нож.
        Человеческая натура так устроена, что пленный при допросе больше всего боится холодного оружия. Вероятно, подсознание кричит, что пуля мучений не доставит, сразу отправит на тот свет, а вот нож может причинить боль. Не совсем с этим согласен: приходилось видеть, как мучаются пленники с простреленными коленями. Нет-нет, это не моих рук дело и не нашей команды, до такого извращенного допроса не опускались, но… присутствовал при всяком.
        - Часть имперских войск, недовольная правлением императрицы, готовится, а если точнее, то уже взбунтовалась и будет требовать отречения Романовой от престола. Генерал-майор разработал план кампании: основные транспортные узлы и прочие значимые места будут захвачены, после чего предъявят ультиматум. Мне предложили принять участие в финансировании, я согласился, но не рассчитал. Средств не хватило, пришлось их изыскивать, устроив ограбление обоза. К сожалению, дебилы-подчиненные не могли обойтись без кровопролития, хотя и просил их провести акцию без стрельбы. Золото и камни, как понимаете, все передал и себе ничего не оставил. Бежать же из города нет смысла - скоро здесь будут войска, верные генералу Квазину, и тех, кто его поддержал, он не забудет, о чем и договоренность имеется, - медленно проговорил ювелир-мятежник, а вернее, человек, решивший на горе империи разбогатеть в один миг.
        Теперь мне понятно, почему он не пустился в бега: за душой ничего нет. А вот то, что начальник полиции не захотел помочь господину Картко… Неужели осторожный господин Друвин на стороне мятежников?
        - Вы совсем сбрендили? - неожиданно присел рядом со мной Сергей. - Империи вот-вот объявит войну Альянс! Да никто у власти не задержится, если между собой грызню устроим! Брат на брата пойдет и дорогу немцам и австро-венграм откроет. Мля, это не просто внутренние проблемы, это предательство родины! Иуды хреновы!
        Хм, Батон-то грамотно подкован, в этом заслуга Ларионова, но у парня и самого голова на плечах имеется, и соображает он хорошо. Потребовать от императрицы отречения в такое время - это и в самом деле игра на руку внешним врагам. Или вся надежда на то, что за спиной императрицы нет никого и ее никто не поддержит? Очень сомневаюсь; найдутся генералы, да и простые люди, кто встанет на защиту Ольги Николаевны. Даже если она примет ультиматум и отречется, то произойдет смута, начнется дележ империи, и… с подобной историей я уже знаком. Сформируется временное правительство, если оно сможет закрутить гайки, то революции с дикими лозунгами и пустыми обещаниями может и не наступить. Но в это слабо верится, слишком ослабнет власть, да и драчки за теплые места начнутся. Захочется людишкам продажным обогатиться в смутное время и карманы золотишком набить на чужом горе.
        Как и следовало ожидать, на речь Сергея ювелир ничего не ответил. Зато передо мной встал вопрос: что с этим мятежником делать? С одной стороны, его можно расстрелять без суда и следствия, сказав, что за совершенные деяния он себе приговор сам подписал. Но безоружных и не сопротивляющихся я не привык убивать, даже если и причина есть.
        - Иван Макарович, что делать-то будем? - задал закономерный вопрос Александр.
        - Уходим, этого с собой забираем, - указал ножом на хозяина дома, - а женщины пусть остаются, - решил я.
        Со мной парни не стали спорить, хотя по тому, как они переглянулись, я догадался, что такое решение им не по душе.
        - Что не так? - хмуро поинтересовался у своих напарников.
        - Гм, господин наместник Урала… - медленно проговорил Александр, подчеркнув мой статус и как бы обращаясь официально, - в данной ситуации, думаю, этих, - кивнул на связанную повариху и продолжающую теребить передник служанку, - нужно изолировать. Под замок там посадить на пару дней, чтобы лишнего не болтали. Сами понимаете, бабы языком так чесать умеют, что паника к вечеру охватит город.
        - Предлагай, - посмотрел я на него и достал портсигар. - Черт, папиросы закончились! Есть у кого?
        Курева не нашлось, что настроение не улучшило.
        - Господин наместник, у меня в кармане табак жевательный, если желаете, - проблеял с пола ювелир.
        Внимательно на него посмотрел, на первый взгляд показалось, что прикладом ему кости лица переломал, но, похоже, удар вскользь пришелся и Юштевич даже сотрясение своего крохотного мозга не заработал.
        - Предпочитаю дымом травиться, - хмыкнул я, ответив владельцу дома и мысленно решая, что делать с дамами.
        - Господин! - бухнулась на колени служанка. - Не погуби, все сделаю, только жизни не лишай! - с начинающейся истерикой выпалила девушка, сложив ладони перед собой.
        - Мы не убийцы, - буркнул Александр.
        - Иван Макарович, если они окажутся под присмотром, то… - начал Сергей, но я его оборвал:
        - Дамы разместятся на заднем диване авто, ювелира в багажник, - приказал я.
        - Осталась еще пара слуг, в том числе и любовница нашего хозяина, - проговорила служанка, продолжая стоять на коленях.
        - Они ничего не знают? - задумчиво посмотрел я на Юштевича.
        - Богом клянусь! Никто из слуг ничего не ведает, даже Нинка, которая мне постель греет, - проговорил главарь.
        Ну, любовнице он мог бахвалиться, да и слуги часто знают все, что происходит за закрытыми дверьми.
        - Уходим, - кивнул я на выход из кухни. - Первыми идут служанка с кухаркой, за ними Сергей, потом главарь банды, которого мы с Сашей контролируем.
        Батон развязал кухарку, вытащил кляп и громко ей на ухо шепнул, чтобы все слышали:
        - Учти, плохо себя поведешь - недолго проживешь. Поняла?
        - Кхе-кхе!.. - закашлялась та, но головой закивала и ответила: - Не буду, больше ничего не сделаю.
        - Вперед! - кивнул я служанке и за воротник рубахи поднял на ноги ювелира.
        Как ни странно, но мы вышли на крыльцо без проблем. А вот около распахнутых ворот стоят полицейские во главе с начальником полиции, а чуть в стороне прохаживался господин Картко.
        - Прорываемся с боем? - предположил Александр.
        - Сначала загрузимся в машину, - озадаченно проговорил я.
        Почему в перестрелку не вмешались силы правопорядка? Из-за соблюдения прав частной собственности, убоявшись закон нарушить?
        - Юштевич, ты же не станешь орать о нарушении своих прав? - поинтересовался я у главаря бандитов, да еще и мятежника. - Учти, одно неверное слово - и я тебя на виселице вздерну: поверь, наместник Урала себе это сможет позволить, а в глазах императрицы еще и героем станет.
        - Проигрывать мне приходилось, - поморщился ювелир. - Не так крупно, но всяко бывало; надеюсь, смогу прощение вымолить и жизнь сохранить. Готов все рассказать, а знаю немало.
        - Гляди, если что, то пуля достанет, - пригрозил я, а потом скомандовал: - Чего стоим? Действуем, как договорились.
        Багажник в «мерседесе» большой, Юштевич там легко поместился, да еще его и заставлять не пришлось, сам полез. Служанка с кухаркой, как мне показалось, больше с любопытством, чем со страхом, залезли в салон. У девушки и женщины даже рты приоткрыты, осматривают машину изнутри и явно желают запомнить все в деталях, чтобы потом своим подружкам и знакомым бахвалиться, что на чужеземной технике катались. М-да… их ни за что из салона не выгнать.
        «Мерседес» глухо заурчал движком.
        - Стекла не поднимайте и на всякий случай будьте готовы отстреливаться, - мрачно проговорил я, медленно разворачивая машину.
        - Кого опасаться? - деловито уточнил Александр.
        - Всех! - хмыкнул я.
        Машину неспешно направил в сторону ворот, в любой момент ожидая, что откроется пальба. Полицейские освободили дорогу, оружие не выхватили, из дома тоже никто не выстрелил.
        Выехав за ворота, притормозил, но в любой момент готов нажать на газ, да и правую руку положил на автомат, который уже привычно устроил у себя на коленях.
        - Иван Макарович! Надеюсь, все в порядке? - подошел к моей двери начальник полиции, демонстративно держа перед собой пустые ладони.
        - Господин Друвин, а вы что тут делаете? - спросил я, внимательно следя за полицейскими, но те явно не собирались нам мешать.
        - Гм, видите ли, ваше высокопревосходительство, мне сообщили, что вы в гости отправились в этот дом, а следом началась стрельба. Войти на частную территорию, без решения суда, никак нельзя, если не имеется каких-либо угроз жизни и здоровью подданных империи. Вот и дожидаемся какого-нибудь свидетельства, дабы такое право получить и от судейских нагоняя не заработать, - медленно произнес начальник полиции, часто облизывая пересохшие губы.
        - Позовите мне господина Картко, это его вотчина, и ему разбираться. Только позаботьтесь выделить ему своих людей, человек десять, думаю, хватит, - криво усмехнулся я. - Да, через час жду вас у себя с докладом, задерживаться не рекомендую. Понятно?
        - Все исполню! Не извольте беспокоиться, ваше высокопревосходительство! - встал по стойке смирно начальник полиции.
        - Ступайте и позовите господина начальника сыска, - велел я, а сам из машины вышел, почувствовав, что в данный момент проблем точно не предвидится.
        Глава 12
        Городские проблемы
        Адреналин в крови бурлит, хочется курить… не ожидал, что так легко все пройдет. Ко мне подошел хмурый начальник сыска. Выслушав мои указания, господин Картко неожиданно заявил:
        - Простите, Иван Макарович, но вы понимаете, что мне придется завести в отношении вас дело?
        - Извините, что?! - уставился я на начальника сыска.
        - Господин наместник, вы ведь нарушили несколько законов как минимум, - поморщился господин Картко и принялся стучать тростью в такт перечислению: - Проникновение в чужое домовладение - раз! Нападение на владельца, его слуг и гостей - два! Незаконное использование оружия, повлекшее тяжкие последствия, - три! Захват и удержание людей без санкции суда - четыре! Это на первый взгляд, боюсь, если войду в дом, то обнаружу еще факты, которые вас не обрадуют, заранее предупреждаю. И, возможно, этим расследованием следует заниматься не моему ведомству.
        - Хм… - задумчиво протянул я и обхватил руками подбородок. - Глеб Сидорович, у вас закурить не найдется? У меня папиросы закончились.
        - Прошу, - протянул мне начальник сыска открытый портсигар.
        Закурив, я усмехнулся и сказал:
        - Дело можете заводить, хотелось бы обнаружить все злодейские нити, опутавшие город. Собственно, для этого и прошу этим заняться именно вас. Насчет же моих служебных полномочий - не беспокойтесь, в случае угрозы империи могу и не на такие шаги пойти. После предварительного осмотра места происшествия и получения картины того, что предшествовало данным событиям, прошу явиться ко мне с докладом. За вами оставляю право жаловаться на мое самоуправство, в том числе и дело завести. Договорились?
        - Иван Макарович, вы напали на след какого-то тяжкого преступления? - внимательно глядя мне в глаза, уточнил начальник сыска.
        - Ваша проницательность делает вам честь, - согласился я с его выводом, но объяснять ничего не пожелал. - Простите, каждая минута на счету, - бросил недокуренную папиросу себе под ноги, вдавил ее в снег и сел в машину.
        По приезде в свою усадьбу ювелира - организатора банды под присмотром Сергея отправил в подвал. Там есть одно помещение подходящее, но без запоров на двери. Не думаю, что Юштевич решится на побег. Служанкой и кухаркой занялся Александр, которому я велел где-нибудь женщин разместить, и не как пленниц, а как временных гостей с подобающим их положению удобством. Мой помощник отлично меня понял: не знаю, где он отыщет жилье для прислуги, что им будет говорить и как запугивать, но у меня голова другим забита. Прямо в холле, не откладывая дело в долгий ящик, снял телефонную трубку:
        - Милая барышня, соедините меня со столицей. Необходимо управление контрразведки, хочу услышать господина Ларионова или любого из его помощников.
        - Минуту, ваше высокопревосходительство, - пропела мне в ответ телефонистка.
        Честно говоря, ни с кем из помощников ротмистра не знаком, надеюсь, у Вениамина Николаевича есть люди, которые дежурят у телефона. Если с контрразведкой не удастся переговорить, то останутся Еремеев, а потом и сама Ольга Николаевна. Императрице не хочу рассказывать о том, что творится, ей и так тяжко приходится, но слепо верить полученным сведениям нельзя, их требуется проверить. Есть надежда, что все это афера, и нет никакого мятежа.
        - Господин наместник, простите, но связь с Москвой не удается установить. Вероятно, повреждение на линии. Вам сообщить, когда все исправят? - после нескольких минут молчания ответила мне телефонистка.
        - Да, обязательно, спасибо, - задумчиво положил я трубку, но сразу же ее вновь поднял. - Девушка, с пехотным полком соедините.
        - Один момент! - ответила телефонистка.
        На этот раз я ждал от силы десяток секунд.
        - Слушаю! Поручик Гаврилов Денис Иванович у аппарата! - раздался бравый голос адъютанта полковника.
        - Поручик, это наместник Урала Чурков Иван Макарович, полковник где?
        - Ваше высокопревосходительство, здравия желаю! Господин полковник проверяет подготовку полка к передислокации!
        - Немедленно позови его к телефону, жду!
        И вновь потянулось ожидание, а в голове разные мысли крутятся. Надеюсь, что 37-й полк в мятеже не участвует, а пара его офицеров, решивших подправить свое материальное положение, не в счет. Всюду найдутся нечистые на руку людишки…
        - Полковник Гастев у аппарата!
        Черт! Даже вздрогнул от неожиданности.
        - Иван Матвеевич, прошу вас срочно ко мне прибыть, желательно с парой надежных офицеров, - попросил я.
        - Гм, Иван Макарович, но в данный момент все заняты, дел много, сами же знаете, что приказ поступил о передислокации…
        - Да, приказ этот с собой захватите. Надеюсь, он из Генерального штаба?
        - Ничего не понимаю, - вырвалось у полковника.
        - Господин полковник, как наместник Урала приказываю вам незамедлительно ко мне явиться. Вопросы есть? - перешел я на приказной тон, стараясь, чтобы голос звучал грозно и твердо.
        - Никак нет, ваше высокопревосходительство. Скоро буду!
        - Жду, - положил я трубку, а потом направился в кабинет.
        Заметив служанку, попросил ее принести мне кофе и чего-нибудь перекусить. Вновь попытался дозвониться до столицы, но телефонистка сказала, что линия еще не восстановлена. Расстелил на столе карту и стал изучать подступы к городу. Нет, я не стратег и не тактик, никогда не приходилось командовать большими силами, точнее, в вылазках был в подчинении, но при необходимости мог свою точку зрения отстоять. Тем не менее прикинул, как бы действовал, реши я захватить город. Части войск, а в данном случае - полка, разделил бы надвое или натрое. Кто-то отправился бы по железной дороге, других бы послал пехом.
        Но тут необходимо учитывать местность и время года. Пройдут ли по тракту обозные повозки и протащат ли они пушки? Русский народ и не с такой распутицей справлялся, на своих руках двигая в нужном направлении технику во время Второй мировой воны. Так и здесь, что-то подобное возможно, если отдан приказ. Но погода замедлит продвижение мятежных войск, от этого никуда не деться, что играет мне на руку и дает небольшое преимущество. Мысль о том, что именно в этот момент в город заходят войска неприятеля, гоню, но разведданных нет, а они необходимы как воздух!
        - Вань, чего такой смурной? - входя в кабинет с подносом в руках, спросила Катерина.
        - Чего хотела? - хмуро поинтересовался я.
        - А если просто соскучилась? - усмехнулась она, ставя передо мной чашку с кофе, блюдце с колотым сахаром и вазочку с конфетами. - Ой, не сверкай глазами! Слышала твое распоряжение служанке и решила бедной женщине помочь.
        - Чего это она бедная? А если слышала, то просил перекусить, желательно бутербродов.
        - Как скажешь! Сейчас принесу, а конфетки пусть останутся. Хорошо?
        - Да мне, собственно, все равно, - пожал я плечами.
        - Ага, Ванечка, а я с тобой кофе могу испить?
        - Кать, ну-ка колись, чего задумала? - прищурился я.
        - Вань, могу же я с братом просто посидеть и поболтать за чашечкой кофею? - протянула она и за дверь шмыгнула, чтобы не успел ее слова под сомнение поставить.
        Черт, еще одна проблема! И чего ей портреты или, на худой конец, пейзажи не пишутся? Сидела бы и малевала красками по холсту. Отлично же получается, талант у нее!
        Зашел Александр и доложил, что женщин он разместил.
        - Иван Макарович, будут ли ко мне какие-нибудь особые поручения? - спросил помощник.
        - На что намекаешь? - устало уточнил я и принялся в столе искать папиросы.
        Найдя неоткрытую пачку - обрадовался, словно приз выиграл. Н-да, что-то у меня сильная тяга к табаку появилась, никогда за собой подобного не замечал. Известно, что табак - своего рода наркотик и на организм оказывает далеко не благоприятное воздействие. Но, черт возьми, нервы он способен успокоить, хотя и временно.
        - Насколько понимаю, связи со столицей нет. Однако воровские малявы имеют свойство…
        - Черт! - перебил я Александра и по лбу себя хлопнул. - Про телеграф забыл!
        - И что это даст? - пожал плечами мой помощник. - Иван Макарович, вы же получите текст, но кто его прислал, доподлинно не узнаете. Это при условии, что все работает.
        Не поспоришь, прав он: такой вид связи хорош при использовании в мирных целях или если имеется шифр. Нет, данный вариант не подходит. Постучал пальцами по столешнице.
        - Ваня, ты бы выслушал Сашу, он же тебе что-то предложить хотел, - подала голос сестрица, возвратившись с пирожками на подносе. - Угощайтесь, Надя расстаралась, с брусникой напекла.
        Я задумчиво взял пирожок и стал жевать, Александр последовал моему примеру.
        - Так что ты там про малявы говорил? - спрашиваю, хотя сам догадываюсь, о чем речь. - Если про курьера с запиской, то пока он доберется, да ответ принесет, если по дороге не сгинет, времени уйма пройдет, и нам это не подходит.
        - Но какие другие варианты? - пожал плечами мой помощник.
        - Ждать, надеяться, что это и впрямь случайное повреждение долбаной линии и связь скоро восстановят! - ответил, сам в свои слова не веря. - Ладно, иди и дежурь в холле. Должен подойти начальник полиции, потом начальник сыска, и еще господина полковника жду. Как только появятся, сразу их ко мне проводи. Понял?
        - Сделаю, Иван Макарович, дело плевое, - направился к двери мой помощник.
        - Саша, возьми пару пирожков с собой и не забудь автомат прихватить и магазины снарядить, - намекнул я, что стоит ждать разного развития событий.
        Парень оглянулся, медленно к столу подошел, взял два пирожка, задумчиво кивнул и только потом кабинет покинул.
        - Кать, сейчас не очень удачное время, обстановка сложная, - обратился я к сестре. - Говори быстро, проси мало.
        - Наши родичи! - произнесла она всего два слова, заставив меня поморщиться, словно от зубной боли.
        - Предлагай, но учти, дороги небезопасны, что произойдет через день или даже час в Екатеринбурге, сказать не решусь. Переправлять сюда семейство в такое время - глупая затея.
        - Вань, ты чего-то недоговариваешь? - закусила губу сестрица.
        - Кать, Христом Богом прошу: не спрашивай, самому бы во всем разобраться. Отдыхай, с Мартой посплетничай, портрет ее напиши, можешь даже в стиле ню, - подал ей идею и увидел, как в глазах художницы мелькнули азартные искорки.
        - Ты потом мне все расскажешь? А когда возможность представится, о родне позаботишься?
        - Слово даю, - вздохнув, ответил, мысленно себя обругав, поскольку обещаниями никогда не разбрасывался, но случается так, что выполнить их никому не под силу.
        - Верю… - протянула Катька, а потом к столу подошла, наклонилась и прошептала: - Ваня, а как мне Марту уговорить позировать обнаженной?
        - Гм, ну не знаю… наплети чего-нибудь. Допустим, что одну из картин она сможет подарить своему мужу после бракосочетания.
        - Одну? - склонила к плечику голову сестрица.
        - Ой, только не говори, что напишешь в единственном экземпляре, если Марта согласится. Учти, я не пуританин какой-нибудь и от такой картины не откажусь.
        - Ага, а показывать ее ты будешь Ольге Николаевне! - хмыкнула сестра. - Ладно, убедил, мысль отличная, есть у меня пара идей, как из Марты натурщицу сотворить. Правда, придется ее постепенно к этой идее подводить… - Она задумчиво потерла бровь, но потом спохватилась: - Так, у меня много дел! Я пойду… и не отвлекай меня по пустякам!
        Охренеть! Я с отпавшей челюстью посмотрел на свою деловую сестрицу, как та суетливо из кабинета выбежала. Н-да, вот же что творчество с человеком делает… но на результат взглянуть было бы интересно! Если Катерина возьмет в оборот Марту, то на какое-то время обе дамы проблем не доставят…
        - Иван Макарович, разрешите? - появился на пороге начальник полиции, за спиной которого стоял градоначальник.
        - Проходите, - кивнул я, внимательно рассматривая посетителей. - Присаживайтесь.
        Нет, меня не интересует господин Друвин, я лично его приглашал, а вот господин Марков - сам не свой. Нервничает глава города: у него даже щека подергивается…
        - Догадываетесь, о чем речь пойдет? - задаю вопрос.
        - Иван Макарович, клянусь, - приложил руку к груди Марков, - ни сном ни духом!..
        - Да ладно! - недоверчиво махнул я рукой. - Знаете что, господа, - позвольте вам не поверить! Если вы ни о чем не догадывались, то недостойны занимать подобные должности, а имея сведения и ничего не сделав - тем более.
        - Ваше высокопревосходительство, вы бы объяснили, о чем речь, - спокойно попросил Друвин.
        - Хм, неужели и в самом деле прошляпили? - себе под нос буркнул я, смотря на высокопоставленных господ. - Ладно, начнем издали. Хочу задать один вопрос, он, можно сказать, первостепенный, и ответить на него лучше правдиво.
        Дождавшись заверений, что врать или что-то скрывать они не собираются, спрашиваю:
        - Как вы относитесь к империи и императрице? Точнее, к нынешнему укладу и строю в России? Считаете ли, что Романова плохо правит и ее необходимо сместить? Мне важно узнать не только ваше личное мнение, но и настроение в городе. Начнем, пожалуй, с Федора Романовича; слушаю, - посмотрел я на начальника полиции Екатеринбурга.
        Господин Друвин не стал сразу же отвечать на вопросы, нахмурился, бросил взгляд на градоначальника, но тот от моих вопросов только рот открывает, но ни звука произнести не может.
        - Гм, Иван Макарович, со всем к вам уважением, сообщаю все же, что к государыне императрице лично я отношусь очень положительно! - чуть резковато ответил начальник полиции. - Ольга Николаевна много делает не только для империи, но и для своих подданных, к коим и сам отношусь. К тому же я ей присягал и свое слово нарушать не собираюсь! - Он резко поднялся с кресла. - Ваши происки, в том числе и объявление себя потомком Пугачева, ни к чему не приведут!
        - Федор Романович, успокойтесь, сбавьте тон и отвечайте по существу, - осадил я начальника полиции. - Вам делают честь подобные убеждения. Меня же интересуют факты, в том числе и общие настроения в городе.
        Начальник полиции скрестил руки на груди и неожиданно заявил:
        - Простите, господин Чурков, но на настроения в городе никак не повлияло ваше назначение и тем более выход заказных статей! Хочу предупредить: если вскроются факты вашей противоправной деятельности, то я буду вынужден принять меры!
        - О как! - восхитился я. - Роман Федорович, а что же вы сделаете? Арестуете? А как же санкция суда? Или вы по какой-то другой причине не решились проверить дом ювелира Юштевича? Давайте договаривайте, мне очень интересно!
        - Иван Макарович, простите, - прозвучал от двери голос Александра, - прибыл господин полковник с адъютантом и еще пятерыми офицерами.
        - Зови, - велел своему помощнику и добавил: - Секретов тут нет, - а потом посмотрел на озадаченного Друвина: - Роман Федорович, так на чем мы остановились? Продолжайте, сделайте милость!
        Но начальник полиции головой дернул и в кресло сел. Слово взял градоначальник:
        - Ваше высокопревосходительство, вы не серчайте - из-за ваших, гм, не совсем правомерных действий нервы у всех натянуты.
        - Михаил Алексеевич, я не про себя вопросы задавал, на них ответьте! - рыкнул я, чувствуя, что начинаю терять терпение.
        - Ваше высокопревосходительство! Полковник Гастев явился по вашему требованию! - отрапортовал вошедший командир полка.
        - Ага, очень хорошо; рад вас видеть, Иван Матвеевич, присаживайтесь, у нас тут небольшая дискуссия возникла. Решил узнать, как все присутствующие относятся к правлению Романовой и не желают ли смены курса империи, - глядя в глаза полковнику, произнес я.
        Гм, подобной реакции на свои слова не прогнозировал. Полковник за кобуру схватился, но мой револьвер уже на него смотрит. Сам не ожидал, что так отреагирую, и даже не понял, когда оружие выхватил.
        - Господин Гастев, поспешные выводы делать не стоит, - повел я стволом револьвера, указывая на свободное кресло, - присаживайтесь, в ногах правды нет. А вы, господин поручик, не пытайтесь меня перехитрить и руки на виду держите, - сказал адъютанту полковника, который пытается боком повернуться. - Саша! - громко крикнул, зовя помощника.
        - Звали, Иван Макарович? - появился в дверях мой помощник и, сощурив глаза, запустил руку в боковой карман.
        - Иди ко мне и возьми у стены автомат, что-то разговор у нас не клеится, - попросил я.
        Александр молча выполнил приказ, застыв рядом и наведя автомат на приглашенных господ.
        - Так, - покрутил я шеей, - вопросов пока не стану задавать, вы их неадекватно воспринимаете. Думаю, кое-что знаете, но далеко не все. Империя одной ногой уже в войне с Альянсом четырех. Этого объяснять не требуется? - уточнил и, увидев, как все мрачно кивнули, продолжил: - Про политические движения, подпитываемые из-за границы врагами России и недругами императрицы, говорить тоже не стоит. Так? - И опять мрачные кивки собравшихся. - Хорошо, продолжим. Что вам известно, уважаемые, о господах Квазиных?
        Полковник на меня с удивлением посмотрел, градоначальник переглянулся с начальником полиции, но неожиданно поручик ответил:
        - Если вы про генерал-майора Квазина Игната Владимировича, командующего шестьдесят восьмой пехотной дивизией говорите, то он личность популярная, отличный командир и тактик.
        - Поручик, а что можете про сына Квазина сказать? - поинтересовался я.
        - Придворный повеса и мот, женский угодник, самоуверен и обидчив, - медленно произнес поручик.
        - Денис Иванович, голубчик, - обратился к поручику полковник, - откуда вам такие подробности известны?
        - Судьба со штабс-капитаном сталкивала, чуть до дуэли не дошло, - поджал тот губы.
        Ха, как минимум один из данной компании будет на моей стороне. Правда, вес поручика в глазах сослуживцев не так высок, никого он за собой не поведет, если офицеры полка откажутся подчиняться.
        - По моим данным, генерал-майор решил сместить императрицу, - медленно проговорил я.
        Поручик меня не понял, у полковника вытянулось лицо, начальник полиции так схватился за подлокотники кресла, что те хрустнули. Градоначальник задергавшую щеку одной рукой прижал, а второй смахнул выступившие на лбу бисеринки пота.
        - Шутить изволите? - спросил полковник.
        - Хотелось бы, - хмыкнул я. - К сожалению, информация, полученная в доме Юштевича, говорит именно о мятеже, стоит называть все своими именами. Очень хочу ошибаться, но готовиться стоит к худшему, потому и вопросы вам задавал странные, на ваш взгляд. Обозначу свою позицию, чтобы недопонимания не возникало. К статьям в местных газетах не имею никакого отношения, это все больная фантазия журналистов. За империю готов биться до последнего, императрицу не предам и от взглядов своих не отрекусь.
        В кабинете повисла напряженная тишина, первым, как ни удивительно, заговорил градоначальник:
        - За всех не скажу, настроения и слухи по городу гуляют разные, но я приверженец существующего строя и про мятеж слышу впервые. Все, что в моих силах, сделаю, чтобы на вверенной мне земле не произошло непоправимого.
        Осторожен и умен, но говорит искренне, хотя я и не удивлюсь, если ключи от города на подушке мятежникам вынесет, а может, и до последнего патрона отстреливаться станет.
        - Политика - грязная штука, мое дело - следить за порядком, - проговорил начальник полиции.
        О как! Неожиданно, честное слово; я-то думал, что господин Друвин начнет заверять меня в своей искренней любви к императрице. Его можно понять, да и определенные функции он исполняет.
        - Гм, присягу давал, нарушить ее считаю бесчестием, полк за императрицу и империю готов стоять насмерть. Не верю, что Игнат Владимирович перестал быть человеком чести, - произнес полковник.
        - Господа, Иван Макарович собрал нас, не только чтобы услышать заверения в верности императрице. Правильно? - посмотрел на меня поручик и поспешил продолжить: - Ольга Николаевна делает все от нее зависящее, чтобы жилось в империи лучше. Случаются просчеты, кто ж без греха, но посягнуть на святое… Нет, никогда этого не пойму.
        - Поручик, так вы не примкнете к мятежникам? - в лоб спросил я.
        - Никак нет! Останусь верен присяге! - встал тот по стойке смирно и каблуками щелкнул.
        - Хорошо, - устало проговорил я, чувствуя, что в горле пересохло. - Но плохие вести на этом не закончились. Из допроса господина Юштевича стало известно, что на город направляется один из полков шестьдесят восьмой дивизии. Связи с Москвой нет, нам предстоит решить, как действовать в данной ситуации.
        Устало прикрыл глаза и замолчал, но никто и не думает высказывать свои мысли, все чего-то ждут. Даже полковник и тот словно воды в рот набрал. В кабинет вошел Сергей, молча положил передо мной несколько исписанных листов и удалился. Человек ротмистра, а теперь уже мой, времени даром не терял. Не хочу знать, как он получил эти сведения, в том числе и не обращаю внимания на несколько бурых пятен; читаю и радуюсь про себя, что время в запасе еще есть. Если верить ювелиру (хотелось бы), то, по его словам, один из полков дивизии Квазина прибудет в город через пятеро суток. Правда, в этом месте стоит знак вопроса, да и исходить стоит из худшего. Информация необходима! Снял трубку и уточнил у телефонистки насчет связи с Москвой: увы, но новостей нет, линию не восстановили.
        - Иван Макарович, так какие последуют указания? - подал голос полковник.
        - Защита города и окрестностей лежит на вас; правильно, Иван Матвеевич? - спросил я, дождался утвердительного кивка и продолжил: - Предлагаю вам разработать меры по обороне Екатеринбурга и объявить полковые учения. Времени, как понимаете, нет, но основные направления возможного удара перекрыть, выстроить оборонительные сооружения и привести вверенные вам подразделения в боевую готовность. Да чего там объяснять! Вы лучше меня это знаете!
        - Задача ясна, - согласился полковник. - Есть несколько вопросов и предложений. Разрешите? - встал и подошел к столу Иван Матвеевич.
        - Излагайте, - кивнул я.
        - Смотрите, вот где неприятель может войти в город. - Полковник показал на карте несколько точек. - Один из возможных путей - железная дорога. Перекрыть ее мы не в состоянии…
        - Это еще почему? - перебил я его, удивившись. - Устраиваете завал на рельсах, размещаете пару пушек. Гм, у вас в полку есть пушки?
        - Нет, есть пулеметная команда, - удивленно ответил полковник.
        - Э-э-э, а сколько пулеметов? - задумчиво поинтересовался я.
        - Четыре взвода, по два пулемета в каждом, - ответил тот.
        Н-да, вылетело у меня из головы, что состав в армии совсем не тот, к которому я привык! А ведь полковник Греев, когда я сдавал на охранителя, устраивал мне своеобразный экзамен по проверке знаний, и документы, в том числе уставы и штатные расписания, я читал. Да, артиллерия выделена в бригады и входит в состав дивизионов. Кстати, восемь пулеметов в полку не всегда встречаются, бывает вдвое меньше, так что тут нам в какой-то степени повезло.
        - Ну и распределите пулеметы на основных подходах к городу. Выройте траншеи, укрепления соорудите, в общем, сделайте все, чтобы суметь отразить атаку, если таковая последует, - хлопнул я ладонью по лежащей на столе карте.
        - Будет сделано, ваше высокопревосходительство! - неожиданно гаркнул полковник, а потом уточнил: - Господин наместник, это ваш приказ? Если да, то для отчетности и доведения моим офицерам желательно иметь его в письменной форме. Вопросы последуют, как и то, почему не произошла ротация со сто девяносто пятым полком.
        - Отправить вестового в сто девяносто пятый, уточнить, чем заняты и каковы планы! - мгновенно отреагировал я. - Да и подступы к городу следует держать в поле зрения, разведка же у вас имеется!
        - Сделаем! - кивнул Гастев. - Сейчас соберу штаб и поставлю задачу, через пару часов уже выставим охранение вокруг города.
        - Полковник, идите, как только освобожусь, сразу к вам наведаюсь, в том числе и гляну, как оборона города строится, - махнул я в сторону двери.
        - Гм, господин наместник, - не сдвинулся тот с места, - мне бы приказ за вашей подписью.
        - Поручику передам, он вам его предоставит, - кивнул я на потрясенного всем услышанным Дениса Ивановича.
        - Да, а какая помощь от городских властей требуется? - спросил градоначальник.
        - Перечень необходимого сообщу вам позже, - посмотрел на него полковник. - Разрешите выполнять, ваше высокопревосходительство?!
        - Да, идите! - ответил я.
        - Есть! - отчеканил полковник, резко развернулся и строевым шагом вышел из кабинета, но я заметил, что поручику он украдкой кулак показал.
        Уж не ведаю, что значит подобный жест, но расшифровывать его у меня нет времени.
        - Так, господа, теперь с вами, - устало посмотрел я на начальника полиции и градоначальника. - Что бы ни попросили военные, в пределах разумного - выполнять.
        - Но, Иван Макарович, что от нас-то может потребоваться? - развел руками градоначальник. - Сами же знаете, что все стоит денег, а казна города теперь в вашем ведении, так в банке поведали.
        - Естественно, все услуги будут оплачены, - помедлив, ответил я, понимая, что могут начаться приписки и резкое удорожание всего. - Любой товар или помощь, предоставленные военным, должны соответствовать тем ценам, какие установлены в данный момент. Если узн?ю, что кто-то решил на общей беде поживиться, то… - хищно усмехнулся, - никто не позавидует такой нечистой на руку личности.
        - Гм, господин Чурков… - задумчиво протянул начальник полиции, - так вы собираетесь объявить в городе военное положение или нет?
        - Пока нет, - покачал я головой, - но в случае прямой угрозы городу - обязательно. Беспорядков нельзя допустить, и на вас, Федор Романович, вся надежда.
        - Это мы могём! - выдохнул начальник полиции.
        - А когда вы собираетесь поставить в известность оставшиеся властные структуры? - поинтересовался Марков.
        - Это кого еще? - потер я висок, чувствуя под пальцем пульсирующую вену и зарождающуюся головную боль.
        - Церковь, городскую думу, судебные органы, господ купцов и промышленников, - перечислил градоначальник.
        - Вы забыли еще про журналистов и обычных людей, - хмуро напомнил я и сразу же вспомнил о проявлениях недовольства среди рабочих. - А что там у нас за производства, где бастуют и митингуют?
        - Готов разобраться, в свете таких-то полномочий, - мгновенно отреагировал начальник полиции.
        - Каким образом? В кутузку всех пересажаете, а на место бастующих другие подтянутся? Нет, так причину не устранить! К народу сам поеду, организуйте мне в сопровождение пару журналистов, а потом в думе появлюсь. Пусть господа городские депутаты все из первоисточника узнают да до остальных донесут, - говорю, а сам на бумаге набрасываю план мероприятий.
        - Письменные распоряжения последуют? - уточнил градоначальник.
        - Пока, слава богу, в этом нет необходимости, - ответил я. - Можете идти и работать. Собирайте думу и можете пригласить на заседание влиятельных людей города. Повестка дня… - задумался, а потом усмехнулся: - Доведите до всех заинтересованных лиц, что наместник Урала объявит цели и задачи населения края.
        На этом господ Маркова и Друвина отпустил, в кабинете остался поручик. Но и он вскоре ушел, унося с собой мой указ для пехотного полка. Попытался так поставить военным задачу, чтобы речь не шла о боевых действиях, но и ответственность каждый мог прочувствовать. Ибо за невыполнение приказов деяния будут караться судом, приравненным к военно-полевому. Объяснять людям служивым, что из этого вытекает, нет нужды. Выкурив папиросу, вновь попытал удачу с телефоном и опять безрезультатно: нет связи, хоть ты тресни.
        Внимательно прочел показания господина Юштевича, тот явно давал их при допросе с пристрастием. Еще одна головная боль - что делать с этим главарем. С одной стороны, он организатор нападения на обоз, передал мятежникам золото и камни, но, если ему верить, рассчитывал, что никто никого убивать не станет. Идиот? Вроде не глупый мужик и, отправляя людей на грабеж обоза с большим количеством охраны, должен был понимать, что хлебом-солью их встречать не станут. Скорее всего, осознавал он такое, просто решил этот довод не учитывать и убедил себя в другом. Демонстративно расстрелять его или повесить? Вина явная, приговор может быть только один - смертная казнь. Но проигнорировать судебную систему я не имею права. Ладно, пока он пару дней у нас посидит, а потом устроим показательный суд.
        - Саша! - позвал своего помощника и, когда тот появился, уточнил: - Где, говоришь, у нас бастуют и митингуют рабочие? Давай-ка к ним отправимся и переговорим; не хватало еще в спину удар получить от рабочего люда.
        - Вдвоем и без охраны? Иван Макарович, попросите у военных поддержки или Батона пошлите в охранку, те хотя бы еще пару человек выделят! Нас же там могут на куски порвать! Говорят, слишком работяги рассержены…
        - Автомат прихвати и пару магазинов. - Я направился к двери. - Пойми, если попытаться решить этот вопрос силой, то мы, вполне возможно, и одержим временную победу, но вскоре проиграем.
        На улице уже сереет - вечер, немного подморозило, и с неба сыплет снежок, но ветра нет, и есть вероятность, что мы нигде не застрянем… Ну, оказался не прав: температура не настолько сильно упала, чтобы подтаявший снег схватился. В этом убедился, когда через полчаса мы подъезжали к первому из намеченных заводу, на котором изготавливают трубы. Машина села на брюхо и колеса крутятся в воздухе, вытолкать нам ее с Александром не удалось. Что забавно - перед воротами завода толпятся люди и с интересом посматривают в нашу сторону, но никто не захотел подойти и помочь.
        - Озлоблены работяги, - пробубнил Саша.
        Ничего ему не стал отвечать, направился к собравшимся, предварительно заглушив движок. Бензин не то чтобы дефицит, в городе есть десяток грузовиков и один перегонный завод на окраине, но жечь топливо просто так - глупо.
        - Здорово, братцы! - приблизившись к собравшимся и замечая у тех в руках железные прутья и деревянные колья, сказал я.
        - А ты чей будешь-то, мил человек? - вышел вперед дед в полушубке и с охотничьим ружьем на плече. - За какой надобностью к нам пожаловал?
        - Так вроде как за краем этим меня императрица следить поставила, - хмыкнул я.
        - Ага, значица, ты в наших бедах виноват! И ведь не скажешь, что потомок Емельяна, ратующего за справедливость! Мужики, господина этого следует по-свойски проучить! Ему же не привыкать, говорят, в селе рос и розгами его батя учил! Так что он не обидится, а жалиться постесняется!
        - Ты бы за языком своим следил! Вмиг укорочу, - заслонил меня Александр и передернул затвор автомата. - Иван Макарович, валить их надо, не выйдет разговора, я эту братию отлично знаю.
        Похлопав своего помощника по плечу, я отодвинул его в сторону и сделал пару шагов к работягам.
        Глава 13
        Работяги и господа
        Вижу, что народ на грани, даже не помог мой высокий чин, перед которым обычно крестьяне и рабочие проявляют уважение. Мне же ни в коем случае нельзя показать слабину, но и на поводу идти не стоит. Как разрулить непростую ситуацию? Одними обещаниями работяги не насытятся.
        - В общих чертах слышал я о возникших проблемах, но углубляться не пожелал, пока своими глазами не гляну. На бумаге и с чужих слов можно всяко-разно представить. Не так ли, братцы? - спросил собравшихся.
        Среди народа пробежал шепоток одобрения.
        - Кхе-кхе, - прокашлялся дед. - Спросить вот хочу. Дозволите?
        О, дед-то уже на «вы» обратился!
        - Если смогу - отвечу, - кивнул я ему.
        - Поговаривают, что из-за вашего приезда и указаний с нами такая вот петрушка получилась. Верно али нет? - прищурился дед.
        - Убеждать никого ни в чем не собираюсь, - ответил после краткого раздумья. - Про мои заводы и фабрики, готов спорить, вам не хуже моего известно, как и про аптеки. Работники мои не жалуются, за место держатся, наверное, это лучший вам ответ. Что же касаемо именно вашего завода, то виды на него не имел, да и, честно признаюсь, до последнего времени не знал.
        - Так для чего же вас назначили, как не для соблюдения порядка? - настырно продолжил дед.
        - Гм, как к тебе обращаться-то? Догадываюсь, что общество, - обвел рукой притихших работяг, - поручило тебе вести переговоры.
        - Савелий я, - ответил дед.
        - Ну а меня звать Иваном, по батюшке Макарович, - протянул я Савелию руку, - будем знакомы.
        - Кхе-кхе. - Дед мою руку осторожно пожал, а потом на своих товарищей горделиво посмотрел и даже как-то приосанился.
        - Признаюсь, времени в обрез, - вытащил я часы. - На второй завод, где подобная ситуация, планирую сегодня попасть, в городской думе уже меня наверняка ждут, так что если можно, то перейдем к делу. Савелий, ты же не против?
        - Так мы завсегда рады! - невпопад ответил тот.
        - Рассказывай, - попросил я и, достав портсигар, закурил, а потом, спохватившись, и сто?щим мужикам подымить предложил.
        Гм, глазом не успел моргнуть, как портсигар опустел, опять я без папирос остался. Надеюсь, у Александра курево найдется, а то неизвестно, сколько еще времени мы тут пробудем, а потом на второй завод отправимся. Или в город вернуться, а завтра продолжить общение с рабочими? А сумею ли время отыскать? Нет, необходимо сегодня данный вопрос закрыть и сделать так, чтобы не ущемить ничьи права. Если пойти на все уступки и за владельца завода решать местные проблемы, то через какое-то время все начнут подобного отношения к себе требовать. Нет, это неплохо, даже хорошо, но мне не потянуть.
        - Работали мы, значица, спину гнули, получали свои тридцать, а кто и пятьдесят рубликов, премии нам даже выплачивали, а потом словно языком корова все слизала. Игнат Матвеевич…
        - Владелец завода? - перебил я Савелия, решив сразу уточнить, кто есть кто.
        - Ага, господин Баргинов, пару месяцев назад женился. Сначала говорил, что долги у него со стороны жены и нам немного придется потерпеть, но он все выплатит. Хренушки! - показал почему-то кукиш дед. - Получать стали вдвое меньше, работы больше, так как народ стал искать счастье в других местах, но лавочка скоро прикрылась и никуда нашего брата не берут. Сейчас же и вовсе беда! Этот, прости господи, бес Баргинов начал работяг подешевле со стороны нанимать и к делу приобщать. Мы же в ожидании конца смены тута, хотим наглецов, что наши денежки себе в карман кладут, проучить. Вот в общем-то и все, - развел руками Савелий, держа в зубах папиросину и глубоко затягиваясь.
        - Не стоит никого бить, - отрицательно покачал я головой. - Пойдем, дед Савелий, на завод, покажешь мне, как тут и что. Братцы, - глазами обвел рабочих, - вы не бейте нанятых работяг, они от вас мало чем отличаются, делу это не поможет. Обещаю - разберусь во всем и вам письменный ответ предоставлю. Правда, для этого вам бы жалобу составить на мое имя, где описать все претензии. Сможете? Мой помощник в этом готов подсобить. Не так ли, Саша?
        - Иван Макарович, не отпущу вас одного! - покачал Александр головой, но автомат он уже на предохранитель поставил и даже за спину повесил.
        - Прикинь время, - хмыкнул я, - после экскурсии по заводу станем еще и прошение для меня составлять. И потом, данную бумагу нельзя при мне писать, в подлоге могут обвинить.
        - А то, что я напишу прошение, - ничего страшного? - поморщился мой помощник.
        - Заодно попроси, чтобы машину вытолкали… - шепнул я и отправился к проходной.
        Александр с досады пнул носком ботинка снег, но остался с работягами. На проходной трое крепких парней, с кобурами на поясных ремнях, преградили дорогу.
        - Никого пущать не велено, - глядя поверх моей головы, проговорил один из них.
        - Сынки, совесть поимейте! - воззвал к ним мой спутник. - Я, почитай, всю жизнь здеся отработал. А уж господина наместника не пускать - глупо!
        - Дед, ты кого дураком обозвал?! - выдвинул вперед челюсть главный из охранников, до боли напоминающий тупого братка с перекачанными бицепсами. Он ударил кулаком о свою ладонь и, прищурившись, прошипел: - Сваливайте отсюда на хрен! Нам денежку платят за охрану.
        Савелий расстроенно головой покачал и шепнул, что можно мужиков позвать и наглецам накостылять. У меня же внутри все от злости стало закипать. Понимаю, что достаточно Сашу позвать и попросить дать короткую очередь под ноги этим охранникам, но тогда может и в самом деле начаться драчка.
        - Управляющего позвать можешь? - спросил я охранника, пытаясь подавить в себе волну гнева.
        - Не-а, - нагло усмехнувшись, протянул тот, а потом пояснил: - Ты, паря, одежку-то одел, но в тебе за версту видно работягу. Лучше поведай, для чего собрался на завод проникнуть! Кстати, на будущее, если хочешь, чтобы приняли за господина, то морду делай наглее и слова цеди сквозь зубы.
        - А лучше еще сразу бить по мордам всяких дебилов, - усмехнулся я и классическим апперкотом впечатал кулак в скулу охранника.
        Блин, кожу на костяшках сбил… У охранника голова дернулась, он шаг назад сделал, но не упал. Двое его приятелей рты открыли и с удивлением на меня посмотрели, а потом синхронно на своего главного взгляд перевели.
        - Ах ты, сука! - заорал охранник и ко мне сделал шаг.
        Он широко размахнулся, от души, кулак пудовый, такой в голову прилетит - и гарантированно на какое-то время вырубит. Плавно смещаюсь в сторону и носком ботинка бью по сухожилию на опорной ноге этого идиота - так он подставился глупо, да еще когда на посту и с оружием… Как и прогнозировал, нога у громилы подломилась, удар кулака меня не задел, но по инерции увлек нападающего вбок. Он ко мне спиной повернулся, падая, но добивать его ударом в затылок я не стал. В этом, вероятно, ошибся, краем глаза, а может, чисто на рефлексах присел и качнулся в сторону, отклоняясь от мелькнувших рук и ног. Быстро очухались от удивления напарники охранника. От ударов ушел, крутнулся на месте и ногой в голову пробил, вывел из строя одного из них. Надеюсь, пару минут он отдохнет и даст мне время с дружками своими разобраться.
        - Мля! - вырывается из легких возглас, когда мне в спину прилетает удар и откидывает на снег.
        Савелий бросился с криком в сторону работяг, которые к нам спинами в круг сбились и что-то громко обсуждают с моим помощником. Я же лежу ничком и закрываю жизненно важные органы, по которым хотят достать сапогами охранники завода. Вот же гниды, лежачего пытаются добить ногами! Перекат, отталкиваюсь руками от земли, но не вскакиваю, а прицельно бью по колену одного из этих сторожей.
        - А-а-а! - дико заорал охранник, хватаясь за ногу, в которой что-то хрустнуло.
        Надеюсь, я ему выбил коленную чашечку, а не раздробил. Не хотелось бы молодого мужика инвалидом сделать.
        - Падла! - Хромая, подбегает ко мне главарь и бьет ногой под дых.
        Это я предвидел, перехватил ногу руками и резко дернул, после чего на ноги вскочил и револьвер выхватил. Однако угрожать оружием уже некому. Один из мужиков в отключке, двое других лежат и, свои ноги обхватив, тихонько скулят и матерятся.
        - Иван Макарович! Иван Макарович! - повторяя, подбежал Александр с автоматом в руках и судорожно пытается открыть огонь.
        Повезло, что он с предохранителя оружие не снял, практики не хватило, а то бы страшно представить, что Саша натворил бы.
        - Успокойся! - выставляю руки вперед. - Остынь, твою мать! - ору во все горло, видя, что мои слова на помощника не действуют.
        Подхожу к Александру и вырываю из его рук автомат.
        - Охренел?! Ты чего, решил тут стрельбу устроить? - спрашиваю помощника, привычно повесив автомат на плечо.
        - Гм, простите, Иван Макарович, но это же, - он кивнул на охранников, - ни в какие ворота!
        - И ты решил, что мой чин охранителя ничего не значит? - покачал я головой. - С одной стороны, их нельзя обвинять, первым удар нанес я, но с другой - ударил за дело, не следовало так себя вызывающе вести.
        Интересно, а с какого такого перепуга эти охранники столь борзые? Сами же нарывались и провоцировали, хотя прекрасно видели, что мы на автомобиле подъехали. Медленно подхожу к главарю и спрашиваю:
        - Кто-то приказал меня на слаб? проверить? Отвечай и не бойся, ничего вам за это происшествие не сделаю.
        - Господин Баргинов велел: ежели приедет кто, то намять бока, - поморщился мордоворот.
        - Черт с тобой, отдыхай, - махнул я рукой, обернулся и дал Саше указания: - Так, продолжай работу с работягами. Мы с Савелием по заводу прогуляемся, кое-что уточнить хочу.
        Автомат не отдал, может, он мне еще пригодится.
        Дед оказался неплохим гидом - отлично на территории заводика ориентируется. Условия для рабочих меня повергли в уныние из-за отсутствия их как таковых. Раздевалка - грубо сколоченные стеллажи, на которых хранятся личные вещи, правда, по уверениям старого работяги, воровства нет.
        - Вот те крест! - широко перекрестился дед. - Даже получку оставляли - и ни один рублик не пропадал!
        В цехе работают две большие печи для нагрева металла, народ суетится, на нас поглядывают с опаской, но никто не подходит. Жара такая - через минуту пожалел, что не снял в раздевалке верхнюю одежду. Хм, а забавно бы тут смотрелся в исподнем и автоматом в руках…
        - Савелий, а после смены вы душ принимаете? Проводи меня в ваши купальни, - попросил я.
        - Кхе-кхе, господин хороший, о чем вы, какой душ, какие купальни? - изумился дед. - Нет тут ничего подобного. Оттрубили смену - и на выход, недалече есть озерко, там летом можно искупаться, а зимой снега навалом!
        - А весной и осенью всю грязь и пот смоет дождь, - покивал я головой. - Ладно, понял, проведи-ка ты меня на склад, где продукция хранится.
        Н-да, пару сотен труб разного диаметра насчитал. Продукция завода востребована и раскупается на ура. Так чего же владелец зажимает крохи работяг?
        - Чего-то к нам никто не подошел и не поинтересовался, с какого такого перепугу мы тута разгуливаем, - недоуменно почесал затылок дед.
        - Если прошли, то имеем право, так каждый думает и считает, - усмехнулся я. - А кто может так внаглую шастать? Правильно, проверяющие или близкие к владельцу люди. А оно надо кому - себя подставлять? Неужели до этого момента ни с чем подобным не сталкивался? Ну-ка, припомни, Савелий.
        Дед задумался, зашевелил губами. Ну, мне-то такой уклад по прошлой жизни знаком. Что солдаты, что работяги - все старались избегать начальства. Для чего искать себе на задницу приключений? Подойдет этакий «барин» и начнет глупые вопросы задавать: «Почему подворотничок грязный, сапоги пыльные?» И ведь его не интересует, что на плацу пыль столбом, а перед приездом все словно в одно место ужаленные носились и порядок наводили. Командиры ходят вместе с такими высокими начальниками и за спиной только кулаки всем показывают да страшные глаза строят. Когда о визите известно заранее, то создаются потешные группы, заучившие всевозможные ответы на каверзные вопросы. Таких-то и предъявляют начальству, там придраться не к чему. Форма новая, отглаженная, сапоги или ботинки не стоптаны и сверкают так, что глазам больно. И не додумается высокий чин узнать, каким это образом солдаты смогли не помять гимнастерки.
        - Дык это, правду говорите, никто не желает по шапке получить. Ить сперва от проверяющих попадет, а потом еще и хозяин оштрафует, - согласился со мной дед.
        - Ладно, двинули на выход, все, что хотел, - я увидел, - кивнул ему.
        - Кхе-кхе, Иван Макарович, так что теперича с нами-то будет? Работу искать аль повременить? Мужики спрашивать станут, чего им говорить?
        - Савелий, а ты не так прост, каким хочешь казаться, - улыбнулся я. - Но мы же договорились! Проблемы я определил, порядки посмотрел, теперь хочу от господина Баргинова услышать, как он дело до такого довел. Если не найдет веских причин - а я их в упор не вижу - и не исправит отношение к своим людям, то… - я осекся, не желая продолжать, закончив мысль совершенно не так, как следует: - тогда и решим. А заранее обещаний давать не хочу.
        - Хороший ответ, - кивнул головой дед. - Есть маленький и последний вопросец.
        - Сколько мне потребуется времени? - догадался я, мысленно прикинул и ответил: - Если владельца завода смогу сегодня увидеть, то завтра ответ у вас будет. Если же он не в городе, то пару дней. Договорились? - протянул руку деду.
        - Спасибо вам, Иван Макарович, за понимание и участие, такого еще никогда не встречал, - пожал мне руку дед.
        И все же странно, что к нам никто из руководства не вышел. Наверняка управляющий на месте находился, время еще не такое и позднее. Как бы я себя повел в данной ситуации? Хм, получив сведения о приезде высокого гостя и что тому удалось проникнуть на объект - попытался бы получить инструкции от начальства. Какие они могли последовать? Думаю, все просто. Сидеть тихо, не высовываться и под страхом смерти (ну, увольнения) не показывать документацию. Цифры всегда говорят сами за себя, даже если их пытаться откорректировать. В одно поверить не могу, что трубный завод стал неожиданно убыточным. Скорее всего, кое-кого обуяла жадность.
        - Иван Макарович, машину вытащили, петицию составили, - доложил мне Александр, когда мы с дедом из проходной вышли.
        Охранники очухались, им мой помощник явно объяснил, кого они пытались не пропустить и на кого кулаками махали. Стоит у стеночки троица мордоворотов, бледные, но спины держат ровно.
        - Сейчас поедем, молодец, - похвалил я Александра и передал тому автомат, - положи в машину, парням пару слов хочу сказать, - кивнул на охранников.
        - Они прониклись и осознали… - чуть слышно шепнул мой помощник.
        - Не сомневаюсь в твоих способностях, - буркнул я и подошел к главарю. - За то, что руку поднял на вышестоящего, полагается тебе каторга, как и твоим дружкам. Однако зла не держу, вы не правы, но службу пытались исполнить. Учтите, парни, служить надобно не только за деньги, но и по совести, если, конечно, она у вас имеется.
        Ну, тут я что-то загнул: охранники, больше похожие на вышибал, наняты сюда явно с одной целью и какими-то моральными принципами не отягощены. Махнув рукой в раздражении и даже не поняв - на себя или стоящую навытяжку троицу, пошел к машине. Дед о чем-то работягам вещает, и если правильно понимаю, то уговаривает их разойтись и дождаться моего ответа. Вмешиваться не стал, времени потратил больше, чем планировал, и теперь уже придется возвращаться в город, а на соседний завод, если получится, завтра наведаюсь. Впрочем, этого может и не случиться, если господина Баргинова отыщу и кое-какие претензии предъявлю. Даже уже созрел план, как принудить промышленника работать не только на свой карман.
        - Иван Макарович, сейчас куда? - спросил Александр, когда я завел двигатель.
        - В городскую думу, нас там, наверное, заждались, - ответил и развернул «мерседес».
        Снег под колесами хрустит и не проваливается, знатно подморозило. Холодно, но зато риск застрять упал до минимума. До здания городской управы, где заседает дума, доехали без происшествий.
        - Саша, если потребуется стрелять, то не забывай с предохранителя оружие снимать, - дал наставление Александру, беря свой автомат и проверяя магазин. - Да, чуть не забыл, стрелять только по моей команде или если будет реальная угроза жизни. Понял?
        - Так все серьезно? - удивился мой помощник. - К работягам вы почти с пустыми руками вышли, да и с охранниками махались кулаками и ногами.
        - Ну ты сравнил, - покачал я головой, - там-то все прозрачно и понятно, а тут от каждого можно нож в спину получить. Условно, разумеется.
        - Гм, ваше высокопревосходительство, - кашлянул в кулак Александр, - дозвольте рядом с вами присутствовать и спину защищать. Догадываюсь, что Батон прибыл именно для этого, господин Ларионов не разбрасывается своими людьми.
        - Только все равно - стрелять только по моей команде. Хорошо? - задумчиво спросил я, понимая, что в данной ситуации спину прикрыть и в самом деле лучше.
        Выбрались из машины, все окна в городской управе освещены - ждут. Мне требуется собраться с мыслями; огляделся по сторонам, но ни одного разносчика сигарет и газет не углядел, что в общем-то и неудивительно, время позднее.
        - Саша, папиросы есть? - глянул на своего помощника, а когда тот протянул полупустую пачку, поблагодарил и закурил, собираясь с мыслями.
        В отдалении от столицы жизнь идет размеренная и не такая напряженная. Местные проблемы и ритм не идут ни в какое сравнение со столичными. Уверен, мои выводы встретят в штыки. Никто не захочет верить «пришлому» на слово, необходимы доказательства. На начальника полиции и градоначальника надежды никакой. Те попытаются усидеть на двух стульях и поддакивать мне, но и собравшимся ничего не скажут. Начальник сыска? Насколько я узнал господина Картко, тот привык оперировать фактами. Про обоз и нападение все расскажет, про мой визит в дом Юштевича предоставит отчет, что сам там обнаружил, но про мятеж у него лично нет доказательств.
        - Саша, ты с управлением машины справишься? - кивнул на «мерседес».
        - Могу попытаться, вроде ничего сложного, да и вы объяснили, какие тут отличия в управлении, - осторожно ответил тот. - А что требуется сделать? Учтите, Иван Макарович, одного вас не оставлю.
        - Я кое-какой момент упустил, - поморщившись, отвечаю своему помощнику. - На встречу приехали без единого доказательства. Даже письменные показания Юштевича не взял. Мне требуется представить организатора нападения на обоз, и чтобы он сам рассказал про мятеж. Понимаешь?
        - И вы меня собрались послать за Батоном и ювелиром, - сообразил Александр. - В таком случае останетесь один, и спину прикрыть окажется некому. Это неправильно!
        - Выхода не вижу, постарайся управиться побыстрее, - похлопал я по плечу своего помощника, подошел к урне и загасил о ее край окурок.
        Не оглядываясь, пошел в здание городской управы, не смог сдержать улыбки, услышав, как выругался за спиной Александр.
        - Господин Чурков? - уточнил перед дверями полицейский, открывая дверь.
        - Да, благодарю, - ответил и вошел в ярко освещенный холл.
        Свет резанул по глазам, да еще я сумел подавить удивленный возглас. В зале, а холлом это назвать сложно, как и городской управой, тьма народа! Они тут званый ужин устроили? Дамы в вечерних платьях, официанты с подносами, на которых стоят бокалы с шампанским, тихая музыка.
        - Ваше высокопревосходительство, Иван Макарович, наконец-то! - подошел ко мне градоначальник.
        - Что здесь происходит? - поинтересовался я.
        - Гм, понимаете, созывал-то я думу и видных горожан для вашего выступления, но, гм, видимо, не совсем точно обозначил тему собрания… - господин Марков вновь чуть кашлянул, - и меня превратно поняли - что, мол, мероприятие сие - в честь вашего вступления в должность наместника Уральского края!..
        Мне осталось только головой покачать. Господин Марков верен чиновничьей профессии, даже в данном случае не смог признать, что накосячил. Хм, или он специально так задумал? Эх, нет времени разбираться, да и не важно это на самом деле, главное, тут, надеюсь, большинство заинтересованных лиц.
        - Мне необходимо снять верхнюю одежду, и пока в зале заседаний дамы и господа займут свои места, организуйте мне встречу с промышленником Баргиновым.
        - Игната Матвеевича видел, где-то он здесь, сейчас скажу - и найдут, - кивнул градоначальник. - Ваше высокопревосходительство, проследуйте в кабинет главы думы, там переговорить сможете, чайку или еще чего испить перед выступлением. - Он указал рукой в один из нескольких коридоров, уходящих вглубь здания.
        - Пошли, - согласился я и поправил на плече автомат, но потом остановился и предупредил: - Михаил Алексеевич, распорядитесь, чтобы, когда прибудут мои помощники и приведут ювелира Юштевича, мне сразу дали знать и не вздумали чинить препятствий.
        - Сделаем! - щелкнул пальцами градоначальник, подзывая стоящего, судя по выправке, охранителя. - Слушай внимательно! - погрозил пальцем и что-то парню на ухо прошептал, тот в такт словам Маркова кивал, а потом направился к входным дверям.
        На себе ловлю заинтересованные и масленые взгляды: некоторые дамы меня глазами будто пожирают и раздевают догола, господа же стараются любезно улыбнуться и кивнуть. Двадцать шагов до коридора прошел под канонадой подобных взглядов и шумно выдохнул, когда в полутьме оказался.
        - Вы очень популярны, ваше высокопревосходительство! - заявил градоначальник со слащавой улыбкой.
        Так, господин Марков начинает подлизываться. Осадить или промолчать? Грешки за главой города водятся, и он понимает, что наместник легко может о них прознать. Впрочем, с теми документами, с какими я успел ознакомиться, много высших чинов в аферах замешано. Кто-то мелочовкой промышляет, ну а кто-то по-крупному играет. Эх, сейчас не то время, чтобы настраивать против себя всех и вся, но не стоит и показывать, что закрываю на все глаза.
        - Михаил Алексеевич, фигура я для многих непонятная, и что от меня ждать, мало кто знает. Думаю, общество уже разделилось на несколько групп. Кто-то начнет в друзья метить, кто-то во враги запишет, но найдутся и такие, кто пожелает в сторонке постоять и посмотреть, как и что. Не так ли? - взглянул я на градоначальника.
        - Соглашусь, - кивнул тот, - но вы позабыли об одной небольшой детали.
        - Какой же? - заинтересовался я.
        - У вас имеются искренние почитатели - те, кто знает о ваших делах и подвигах! Вот возьмем наш город. Вы тут совсем недавно, а уже немало сделали…
        - Не смешите, - прервал я градоначальника. - Сделать еще ничего не успел.
        Господин Марков ничего не ответил, думаю, он размышляет над моими словами и пытается определиться с тактикой, чтобы завоевать доверие. Ничего, вскоре поймет, что на лесть я не падкий, ему придется делами свою лояльность подтверждать.
        В кабинете главы городской думы, господина Ивлева, я с себя пальто снял, устроился за столом и приготовился ждать промышленника, с ним хочу переговорить в первую очередь. Нет, предъявлять претензии и разбирать ситуацию, сложившуюся на его заводе, пока не собираюсь, времени нет, но пару вопросов задать желаю. Господин Марков словно воды в рот набрал, на лбу его морщины, он сел в кресло и, прикрыв глаза, за мной наблюдает. Я же на край стола автомат положил, поднял трубку телефонного аппарата и спросил у барышни-телефонистки, не появилась ли связь со столицей. Увы, она меня не обрадовала: точные сроки восстановления линии ей неизвестны, никто не понимает, из-за чего случился сбой, повреждений на линии не обнаружено, ремонтные бригады продолжают поиск неисправности…
        - Господа! Добрый вечер, очень рад, что вы, Иван Макарович, нашли время и объявите о своем назначении, а также обозначите путь развития нашего края! - войдя в кабинет, заявил глава думы.
        - Павел Павлович, - встав, я подошел и пожал руку главе городской думы, - простите, что занял ваше кресло. У меня еще нет кабинета, поэтому пришлось в вашем расположиться.
        - Ой, Иван Макарович, чувствуйте себя в нем как в собственном, - делано отмахнулся тот. - Для такого значимого и важного человека - и какой-то там кабинет! А вашу приемную с кабинетом и даже парой личных хорошеньких помощниц мы с радостью подготовим. Не так ли, Михаил Алексеевич? - посмотрел он на градоначальника.
        - Павел Павлович, дорогой, думаю, его высокопревосходительство в данном вопросе легко разберется, но, конечно, если соблаговолит, то мы со всей душой! - ответил главе думы господин Марков.
        Ивлев нахмурился, а я мысленно поаплодировал главе города. Он своей фразой обозначил несколько вопросов. Проявил ко мне уважение, предостерег господина Ивлева и в то же время показал, что услужить они готовы. Кстати, из этих разговоров напрашивается вывод, что о мятеже еще никто не знает. Ну, за исключением нескольких лиц, к которым относится и Марков, но он явно не придает этому значение. Почему? Не верит в то, что мятежные имперские части могут захватить город?
        - Господа, простите великодушно, но мне передали, что кто-то желает переговорить, и указали, чтобы явился в этот кабинет, - появился на пороге господин весом килограммов под сто, а ростом всего с метр шестьдесят, не более.
        - Господин Баргинов Игнат Матвеевич, известный в городе промышленник, - представил его глава города. - Проходите, с вами пожелал переговорить наместник Урала господин Чурков Иван Макарович.
        - Очень, очень приятно! - прижал руку к груди промышленник, преданно глядя мне в лицо, но выступивший на его лбу пот дает понять, что он занервничал.
        - Да, есть у меня пара вопросов, - кивнул я и указал промышленнику на стул: - Игнат Матвеевич, присаживайтесь, у нас есть пара минут, пока дамы и господа в зале рассядутся.
        - Да-да, разумеется, - смахнул пот со лба промышленник, осторожно садясь на стул.
        - Господа, - обратился я к главам города и городской думы, - узнайте, как там приглашенные; если места уже заняли, то на пару минут отвлеките каким-нибудь сообщением, нам с господином Баргиновым больше времени не потребуется.
        Марков и Ивлев поняли все правильно и мгновенно ретировались, но не удержались и сочувственно на промышленника посмотрели. Уже в дверях градоначальник обернулся и уточнил:
        - Иван Макарович, приказать принести вам чего-нибудь испить? Как говорится, любое ваше пожелание исполним!
        - Благодарю, - отрицательно покачал я головой, но потом добавил: - Прикажите графин с водой принести в зал, где я с приглашенными общаться стану.
        - Сделаем, не волнуйтесь, - покивал головой Марков и прикрыл за собой дверь.
        Промышленник сидит и потеет, его редкие кудряшки, и те уже от пота насквозь промокли.
        - Насколько понимаю, заочно вы с моей персоной познакомились, - начал я.
        - Да, ваше высокопревосходительство, в городе вы стали очень популярны. Не могу понять, из-за чего вы проявили такой интерес к моей скромной персоне, - ответил Баргинов.
        - Игнат Матвеевич, обозначу вкратце, из-за чего я принял данный чин и каковы устремления императрицы, а выводы сделаете позже, да и разговор этот - предварительный. Хорошо?
        - Да-да, конечно, - чуть облегченно выдохнул мой собеседник.
        - Ольга Николаевна прислушалась к моим словам и пожелала сделать из Сибири место, где жизнь будет не хуже, чем в столице. Не стану скрывать, на этот шаг она решилась и из-за внешнего воздействия; если понимаете, о чем я, то хорошо, нет - не беда.
        - Ситуацию с данной точки зрения не рассматривал, но думаю, что понимаю, о чем вы говорите, - растерянно ответил Баргинов.
        - Само собой, разумеется, что для подобных планов требуются определенные шаги. И, как ни банально это звучит, в первую очередь - устроенный быт и плодотворная работа подданных императрицы. Да, забыл уточнить: для Ольги Николаевны нет особой разницы между министром или крестьянином, и в том и в другом жителе империи она видит в первую очередь человека. Очень расстраивается, когда кто-то не соблюдает права чиновников. Обижается, если министры тащат на своем горбу непомерный воз забот. Ну, естественно, чем выше чин, тем больше человек на виду, но часто случается, что прошения и жалобы простых рабочих и крестьян до императрицы доходят. С развитием же газет и журналов такую информацию стало получать проще.
        - Э-э-э, Иван Макарович, извините, не совсем понимаю этот разговор, и… при чем тут я? - медленно проговорил промышленник.
        - Знаете, Игнат Матвеевич, давеча я встречался с рабочими одного завода, даже сумел походить по цеху, посмотреть на склады. Гм, случился там у меня конфликт с охранниками, неправильно они себя повели, - потер я сбитые на руке костяшки, - но не про охрану речь. Жаловались мне работники, и, как я лично убедился, их слова подтверждаются. Придется мне принимать суровые меры, а этого ох как не хочется.
        - И какие же действия могут последовать с вашей стороны? - закусил губу промышленник.
        - Полная проверка предприятия; боюсь, что из-за несоблюдения множества требований там выставят такие большие штрафы в казну, что завод легче с молотка пустить или отдать на баланс империи. Но, - я широко улыбнулся, - всего этого можно легко избежать, если немедленно исправить ситуацию. Надеюсь, мы друг друга поняли, - встал я из-за стола.
        - Да-да, Иван Макарович, не сомневайтесь, - подскочил со стула и так закивал промышленник, что капли пота во все стороны полетели.
        - Советую вам рассказать о нашей беседе другим знакомым вам владельцам предприятий, - хмуро сказал я и, услышав, как в дверь кто-то осторожно постучал, крикнул: - Войдите!
        Выражение лица Сергея мне не понравилось. Человек ротмистра выглядит виноватым и глаза прячет.
        - Игнат Матвеевич, не смею задерживать, - кивнул я промышленнику на выход.
        Господин Баргинов сумел меня удивить: с его-то комплекцией он молниеносно покинул кабинет, и даже как-то между Сергеем и косяком двери смог просочиться, хотя расстояние там оставалось небольшое.
        - Проходи и докладывай, - махнул я Батону, предчувствуя, что новости - хуже некуда.
        Глава 14
        В городской управе
        Сергей помялся, прошел и положил передо мной несколько листов допроса ювелира, с которыми я уже знакомился. Правда, добавилась еще одна бумага с чистосердечным признанием господина Юштевича. К протоколам невозможно придраться, оформлено все так, что хоть сразу в суд передавай.
        - И в чем проблема? - бегло просмотрев бумаги, уточнил я.
        - Гм, Иван Макарович, Саша сказал, что вы собрались свидетеля представить. Дело в том, что он… не в лучшей форме, - отвел глаза Батон.
        - Ха, ты его пытал, что ли? - хмыкнул я, а потом, видя, что Сергей глаза потупил, воскликнул: - Да ну на фиг! Батон, мать твою, ювелир-то жив?!
        - Он в машине, - не поднимая на меня глаз, ответил Сергей.
        - Пошли! - встал я и, взяв автомат, отправился на улицу. Пальто надевать не стал, не так и холодно.
        Ну, свидетеля в таком виде показывать кому бы то ни было ни в коем случае нельзя. Мало того что ювелир связан по рукам и ногам и лежит в багажнике, так еще и все его лицо распухло.
        - У него кости целы? - поинтересовался я, прислушиваясь к хриплому дыханию господина Юштевича, который в данный момент находился без сознания. - И у меня еще один вопрос. Ты чего с ним сотворил, дебил?! Не помню, чтобы я давал указания выбивать признания!
        - Он в отказ пошел, - виновато ответил Сергей. - Обзываться начал и стращать, что как только в город войдут войска Квазина, то он со всех нас самолично кожу лоскутами спустит и к позорному столбу привяжет. Простите, не сдержался.
        - Охренеть! Не сдержался он! - Я приложил пальцы к шее ювелира и проверил пульс, так как Юштевич подозрительно затих: - Живой, это лучше, нам же потребуется обвиняемый и важный свидетель. Так, - закрыл багажник машины, - вези его обратно и выхаживай. Надеюсь, с машиной управишься, Александр мне может понадобиться.
        - Сделаю, Иван Макарович! - шумно выдохнул Батон, поняв, что головомойка откладывается на неопределенный срок.
        - Ты чего расселся-то? - открыл я дверь машины и кивнул своему помощнику: - На выход! Спину же мне прикрывать хотел, или забыл?
        - Уже иду! - ответил Александр, а когда выбрался из-за руля и подошел ко мне, то протянул папиросы: - По дороге купил, ваши-то кончились.
        - Благодарю, - задумчиво ответил и, надорвав пачку, вытряхнул папиросину; закурил, собираясь с мыслями.
        Мой план выступления перед собранием влиятельных лиц города с треском провалился, приходится на ходу решать, что говорить. Хотел предъявить главаря банды и заставить того самому во всех подробностях все рассказать, а теперь…
        - Господин наместник, разрешите задать пару вопросов для городской газеты? - подошла ко мне дама в накинутой на плечи лисьей шубке и с длинным мундштуком в руке.
        - Не боитесь заболеть? - спросил я, рассматривая стройные ножки женщины.
        Даме на вид лет двадцать пять, колечки с бриллиантами, старинные и дорогие на вид сережки, жемчужное ожерелье на шейке, кокетливая шляпка, обтягивающее платье подчеркивает фигурку. Модная стрижка, в волосах искрятся снежинки, и если бы не проницательные и умные глаза, то могла бы свести с ума. Впрочем, у парней, что за моей спиной, вырвался вздох восхищения. Но потом я расслышал шепот Александра:
        - Батон, он сильно гневался? Смотрю, твои опасения не оправдались и зубы у тебя все целые…
        - Да лучше бы он мне по роже съездил… Понимаешь, Жало, словом, оказывается, можно больнее ударить, а взглядом и подавно, - печально ответил Сергей.
        Не специально подслушивал, парни решили, что нашли удобный момент и что мое внимание переключилось на прелестницу. Не понимают, что в эту минуту я стараюсь контролировать все вокруг, так как не исключаю провокаций. Непонятно, с чего бы Сергей так отзывается о моей реакции на его усердие? Сам себе удивился, что претензий парню не предъявил. Или он авторитет мой подрывать не захотел? Ладно, сейчас с дамочкой, что дорогу мне заступила, необходимо решить вопрос.
        - Простите, мы не представлены друг другу, - улыбнулся я ей. - К тому же дамы и господа меня ждут, - сделав печальное лицо, кивнул на здание управы.
        - Ой, господин Чурков, ваше высокопревосходительство, да вы заочно уже всему городу знакомы, - тряхнула дама своими рыжими локонами.
        В какой-то момент ее лицо стало хитрым-хитрым, рыжие волосы и лисья шубка сразу создали ассоциацию с плутовкой лесной.
        - Уж простите, но вы, случайно, свои статьи для газеты не подписываете псевдонимом… Лисица, мм… Лесная?.. Правильно?
        - Вы ошиблись! - рассмеялась дама. - Лисица Таежная! Хотя и Лесная звучит не так плохо!
        - И скажите мне, Лисица, с чего это вы в своей статье такие выводы и предположения сделали?
        - Ой, Иван Макарович, не гневайтесь, - затянулась дама сигареткой, - или у вас имеются доказательства моей неправоты? С удовольствием их готова выслушать, а потом и дать опровержение своей статьи!
        - Вы так и не представились, - решил я уйти от скользкой темы, понимая, что разговор беспредметен и лучше всего забыть о той злосчастной статье.
        - Л?са-Мария Генриховна Соловьева. - Журналистка сделала ударение на первый слог имени, обозначила книксен и протянула ручку для поцелуя.
        Ручку целовать не стал, осторожно ее пожал и сказал даме, чуть склонив голову:
        - Мадам, очень приятно познакомиться.
        - Вы так галантны, - улыбнулась мне она, явно ожидавшая, что ручку ей поцелую. - Обещайте, что мы с вами еще переговорим, и статью о наместнике Урала я смогу написать на основе сведений, полученных, так сказать, из первых уст.
        - Просите меня об интервью?
        - Совершенно верно! И, признаюсь, мне польстило, что вы уже ознакомились с моей предыдущей статьей о вас.
        - Давайте, Л?са-Мария, об этом позже переговорим, - предложил я.
        - Ой, называйте меня просто Л?са!
        - Как скажете, - кивнул я, - а сейчас прошу простить, меня в самом деле ждут, - вновь кивнул я на вход в управу.
        - Не смею задерживать и, честно говоря, сама сгораю от любопытства, что же поведаете.
        - А давайте договоримся, что без моего ведома вы не станете никаких статей публиковать? - предложил я.
        - Ой, этого не смогу пообещать, мне потребуется что-то взамен! - улыбнулась Лиса.
        - Интервью, - пожал я плечами.
        - Сразу после сегодняшнего мероприятия, - указала мундштуком журналистка на здание управы.
        - Договорились, - кивнул я и повернулся к своему помощнику: - Саша, ты идешь?
        - Да, конечно, - подошел ко мне тот и чуть слышно спросил: - Иван Макарович, а вы выступать с автоматом планируете? Может, оружие Батону оставить?
        Секунду я помедлил, потом снял с плеча автомат, вернулся к машине и положил оружие на пассажирское место, отстегнув магазин, а Сергею, который уже за рулем сидит, сказал:
        - За автомат отвечаешь головой; никому его в руки не давать и беречь как зеницу ока.
        - Понял, - серьезно ответил парень.
        - Все, езжай и впредь уточняй со мной, когда решишь получить показания силовым методом, - захлопнул я дверь «мерседеса» и зябко передернул плечами.
        Н-да, сейчас бы грамм пятьдесят конька, а то и сто… Вроде и не холодно, но продрог. Однако не могу себе позволить ни капли спиртного, голова нужна трезвая, трудно прогнозировать, как из-за всей этой нервотрепки на меня алкоголь подействует.
        В зале заседаний расставлены дополнительные стулья и кресла, дамы и господа внимательно наблюдают за моими действиями, но я пока еще и слова не сказал. Сижу за столом и медленно пью воду, за спиной застыл Александр, справа от меня сидит градоначальник, начальник полиции по левую руку, а вот господин Картко стоит у входа. Да, не всем достались кресла со стульями, человек двадцать стоят.
        - Дамы и господа, простите, но мне требуется переговорить с наместником! - зайдя в зал, громогласно объявил полковник.
        Среди собравшихся прошел недовольный ропот. Прекрасно их понимаю, ожидание затянулось, некрасиво людей заставлять ждать, но господин Гастев целеустремленно пробирается ко мне, а следом за ним идет поручик.
        - Прошу простить, но раз Иван Матвеевич желает что-то сказать, то мое выступление на минутку отложится, - встал я и кивком предложил полковнику подойти к окну с широким подоконником.
        - Да, вести срочные, господину Чуркову следует их знать! - подтвердил полковник, едва оказался около меня. - Иван Макарович, простите, но необходимы ваши указания.
        - Иван Матвеевич, что случилось? Вы сильно встревожены, - внимательно посмотрел я на полковника.
        - В часть прибыла группа офицеров, отказавшаяся участвовать в мятеже и нарушать присягу. Пермь контролируют войска Квазина. План генерала в том, чтобы заручиться поддержкой всей Сибири, провозгласить себя царем и начать стремительное наступление на столицу, чтобы низложить императрицу. Но дело еще в том, что Квазин рассчитывает взять под контроль оружейные заводы, и основной его интерес - Челябинск, там выпускают артиллерийские орудия и снаряды.
        - Почему не Тулу? - вырвался у меня вопрос.
        - Она не так удалена от столицы, там множество различных войск, а генерал не располагает большими людскими ресурсами, - устало ответил полковник.
        - Ваши предложения?
        Не поверю, что господин Гастев прибыл лишь для того, чтобы сообщить информацию. Наверняка у полковника в штабе дым стоит коромыслом.
        - Да, имеются некоторые соображения, но без вашего одобрения на этот шаг не решусь, - устало выдохнул полковник. - Ваше высокопревосходительство, разрешите взять Челябинск под контроль, изъять в наше пользование изготовленные вооружение и боеприпасы. Если действовать быстро, то, по расчетам, немедленно отправленные две-три роты сумеют вернуться в Екатеринбург до наступления войск Квазина на город.
        - Карту, - попросил я.
        Гастев расстелил на подоконнике карту, изрисованную стрелками и с уже обозначенной оборонительной линией.
        - В данный момент половина солдат полка роют окопы и возводят заградительные сооружения на подступах к городу. Личный состав взбудоражен, среди него гуляют непонятные слухи, и в легенду об учениях никто не верит, - доложил полковник.
        - Вы уверены, что успеете, если отправите в Челябинск половину полка? Боюсь, там на слово никто не поверит, а гарнизон может оказать сопротивление, - уточняя по карте расстояние от Екатеринбурга до Перми и Челябинска, проговорил я.
        - Военных частей там нет, полиция вряд ли окажет сопротивление, да и по численности у нас окажется преимущество. Но необходим ваш указ, - на пару секунд устало прикрыл глаза полковник. - Две роты потребуются не только для контроля охраны и управляющих оружейными заводами, но и в качестве грузчиков, а впоследствии этим же подразделениям предстоит транспортировать к нам эшелон с изъятым оружием и боеприпасами. Если это, по вашему мнению, неприемлемо, то второй вариант заключается в том, чтобы оставить Екатеринбург и передислоцироваться в Челябинск.
        Молчу, раздумываю и пытаюсь взвесить все за и против.
        - Иван Макарович, в депо есть паровозы и теплушки, успеем обернуться! - убеждает меня полковник.
        - Хорошо, - медленно киваю, - давайте последуем вашему первому плану.
        - Еще одно, - пригладил полковник волосы, - гм, Иван Макарович, город и даже весь округ следует перевести на военное положение и объявить это всем, разъяснив сложившуюся ситуацию.
        - Это я как раз и собирался сделать, но не всю территорию округа переведем, ограничимся Екатеринбургом. Так, вам потребуются указы, минуту подождите, попрошу бумагу и…
        - Не извольте беспокоиться, текст в моем штабе уже подготовили, вам надо лишь подпись поставить. - Полковник положил поверх карты несколько машинописных страниц.
        - Вы хорошо подготовились, - сказал я, внимательно читая текст первого указа.
        Как мне и говорил господин Гастев, распоряжение касается содействия подразделениям 37-го пехотного полка, в том числе в передаче им всего изготовленного вооружения и боеприпасов. За сопротивление предусмотрено наказание по законам военного времени, на основании объявленного в Уральском округе военного положения.
        - Получается, что вы не оставляете мне выбора и придется вводить военное положение во всем округе, - вздохнув, констатировал я, понимая, что выхода нет.
        Гастев промолчал и подал писчие принадлежности. Поставил я подпись, заверил печатью, благо с ней решил не расставаться. Еще несколько распоряжений пришлось подписать, в том числе и о запрете вывоза из города продовольствия.
        - Ваше высокопревосходительство, разрешите мне первый указ забрать и немедленно приступить к его исполнению, - попросил полковник. - Времени у нас мало.
        - Да, исполняйте, - протянул я требуемый документ. - Его перескажу по памяти, а остальные, - кивнул на оставшиеся бумаги, - зачитаю перед дамами и господами.
        - Разрешите идти? - свернув карту и убирая ее в полевую сумку, спросил полковник.
        - Удачи, - кивнул я ему и добавил: - Иван Матвеевич, очень на вас надеюсь.
        - Постараюсь не подвести, - кивнул полковник, махнул поручику рукой, и они скорым шагом, под пристальными взглядами присутствующих, покинули зал.
        Я вернулся на место, Александр занял свою позицию; во время моей беседы с Гастевым они с поручиком тоже коротко переговаривались, так что, думаю, Саша уже понимает, о чем сейчас речь пойдет.
        - Дамы и господа, - начал я и обвел взглядом зал, в котором смолкли шепотки, - в первую очередь прошу простить, что ожидание затянулось. Думаю, что вам уже известны мое имя и должность, но все же повторю: фамилия моя Чурков, зовут меня Иван Макарович, и я получил от императрицы Ольги Николаевны назначение на пост наместника Урала. О поставленных перед нами целях и задачах поговорим позже, сейчас же, к своему прискорбию, обязан объявить в городе и окрестностях военное положение.
        Ожидал, что в зале поднимется шум, послышатся выкрики, но воцарилась мертвая тишина. Дамы и господа поражены, максимум, на что способны, - недоуменно переглядываться между собой.
        - Итак, военное положение, - повторил я. - Все органы власти продолжают пока работать, как и раньше, но наиболее важные решения отныне должны визироваться лично мной. Из города запрещено вывозить продовольствие и оружие. Какие-либо дополнительные требования будут объявлены позже, директивами и указами. Собственно, из-за чего все это? К сожалению, империю пытаются разрушить внешние и внутренние силы. Всем известно, что война с Альянсом - дело уже практически решенное, боевые действия последуют со дня на день, после объявления Российской империи войны со стороны Германии и Австро-Венгрии. Высока вероятность, что Англия и Франция не останутся в стороне. И внутри империи нашлись люди, которые предали ее и нарушили присягу. Генерал-майор Квазин объявил, что Ольга Николаевна Романова неспособна управлять империей… - В зале поднялся шум, послышались выкрики, и я речь прервал.
        К своему удивлению, я услышал не только гневные отповеди изменнику, но и голоса тех, кто пытался доказать честность и дальновидность генерала. Н-да, вот тут-то я пожалел, что у меня нет пары десятков солдат. Сейчас легко можно было бы арестовать сочувствующих мятежникам. Нет, под суд их не отдать, но на какое-то время можно изолировать, дабы не вносили сумятицу.
        - Дамы и господа! - постарался перекричать шум градоначальник. - Прошу тишины!
        Ну, на слова господина Маркова никто внимания не обращал. Я же не стал горло драть, попил водички, подумал, да и, вытащив револьвер, стрельнул в потолок. Мгновенно в зале стало тихо!
        - С вашего позволения, - усмехнулся я, - продолжу, да и осталось у меня мало для вас информации. Войска Квазина, предположительно в составе полка и усиленные артиллерийской бригадой, направляются на Екатеринбург. Задача проста: завладеть ресурсами и обеспечить мятежные войска боеприпасами. Собственно, на этом у меня все, а теперь готов ответить на вопросы.
        Опять шум и гвалт! Но на этот раз я сел за стол и попытался отрешиться от бестолкового гомона, мысленно прикидывая шансы и пытаясь наметить следующие шаги. Следует отправиться осмотреть укрепления, возводимые людьми полковника. Каким-то образом наладить связь с Москвой и скоординировать действия. Не побывал еще и на строительстве резиденции, но это сейчас далеко не главное. Правда, нельзя исключать того, что императрице придется укрыться именно на Урале… Невольно всплывают в памяти мрачные ассоциации с последними днями императора в моем мире. Неужели я подспудно выбрал именно Екатеринбург? Впрочем, нет, если оглянуться назад, то подобные действия были продиктованы сугубо прагматичными причинами.
        В зале стали стихать гневные возгласы. Господину Маркову при помощи начальника полиции, пригрозившего дебоширов упечь в околоток и потом с ними разбираться, удалось навести порядок. Не представляю, как господин Друвин собирался арестовывать высокопоставленных лиц, а про дам и вовсе промолчу, но подобие порядка в зале настало. Гул и ропот стоит, но уже нет не подобающих сим мужам и дамам воплей и истеричных криков.
        - Господин наместник, дозвольте спросить? - негромко проговорил священнослужитель, подходя к столу.
        - Конечно, спрашивайте, - сделал я приветливое лицо, мысленно себя укорив.
        С церковной властью в городе не удосужился познакомиться, а Церковь занимает далеко не последнее место в обществе. Скорее всего, власть священнослужителей над умами прихожан можно поставить на второе место после имперской власти, а журналисты пока такой силы не имеют. Но вот один из парадоксов, как и в истории моего мира, где набожный народ не только пошел против власти - исполнительной, законодательной и судебной, но и не прислушался к голосу Церкви. Этот вопрос у меня всплыл только сейчас, никогда об этом не задумывался. А попов расстреливали и имущество Церкви жгли или конфисковывали в пользу революции. Думаю, но ни в коем случае не утверждаю, что Церковь в моем мире в те времена проповедовала чересчур мягко и заняла отстраненную позицию, считая, что дела мирские ее не касаются…
        - Сын мой, - осенил меня крестным знамением священнослужитель, - скажи, за отечество и государыню нашу, помазанную рабу божию Ольгу, сражаться намереваешься по убеждению или личный интерес имеешь?
        От подобного вопроса я на миг в ступор впал, никак не мог представить, что поп подобное спросит.
        - Отец Сергий… - шепнул мне на ухо Александр, - глава епархии.
        Интересно, откуда моему помощнику это известно? Не замечал, чтобы Анзор и его люди проявляли особое стремление к духовному. Правда, точно знаю, что крест нательный берегли как зеницу ока.
        - Гм, - встал я и кашлянул в кулак, - отец Сергий, если не ошибаюсь?
        - Верно, сын мой, - удивленно блеснули глаза священнослужителя из-под пенсне.
        - Отвечу вам следующим образом: ратую за Россию в первую очередь, а остальное вторично, но от присяги не отрекусь, привык слово держать. Ежели наша империя будет процветать, то и мы вместе с ней. Что же касается Ольги Николаевны, матушки-императрицы, то ее уже не раз своим телом от пуль заслонял и впредь это сделаю не задумываясь.
        - Достойный ответ, - одобряюще кивнул священнослужитель. - Вы бы, Иван Макарович, на службы чаще захаживали. Понимаю, что дело молодое да и забот хватает, но людям верующим следует собственными глазами видеть наместника края, а не сплетни про него слушать.
        - Постараюсь исправиться, - приложил я руку к груди, мысленно дав себе зарок, что на службы ходить начну при первой возможности.
        - Церковь одобряет твои поступки, сын мой, - громко сказал отец Сергий и троекратно перекрестил меня, а сам шепотом подсказал: - Покаяться за деяния свои в доме господина Юштевича нет желания?
        - Простите, забыл довести до уважаемых дам и господ, что в городе уже кое-кто встал на сторону мятежников, - медленно проговорил я, и в зале вновь наступила тревожная тишина. - Известный в городе ювелир Юштевич решил поучаствовать в финансировании мятежных сил. За помощь ему обещали вскоре передать несколько приисков, отобрав их у законных владельцев. Не имея свободных средств и желая в будущем сорвать куш, Юштевич организовал уже всем известное ограбление обоза, в котором везли намытое золото и необработанные драгоценные камни. При нападении охрана обоза была перебита и груз похищен. Это злодейское преступление раскрыто с помощью начальника сыска господина Картко и при участии начальника полиции, - кривлю душой, но мне необходимы сторонники, и желательно во властных структурах, - господа, - указал рукой в сторону названных, - подтвердите.
        - Да, все верно… - выдавил из себя начальник полиции.
        - Иван Макарович прав, в доме господина Юштевича мы допросили его сожительницу, давшую показания на своего любовника. Увы, но самого ювелира еще нет в ведении сыска - он, как понимаю, дает показания лично господину наместнику и его людям, - произнес Картко.
        - Глеб Сидорович, вы совершенно правы, - сделал я вид, что не заметил укора начальника сыска, - Юштевич дал показания, чистосердечно рассказал все, попрошу приобщить протоколы его допроса к документам по делу. Копии бумаг у меня, естественно, останутся, но, скорее всего, дело по ограблению обоза перейдет из вашего ведомства в охранное отделение, все же оно больше связано с изменой.
        Как бы ни хотел, но на этом разговор закончить не удалось. Последовали различные вопросы, в том числе от купцов и промышленников. Многие недовольны, что железная дорога блокирована и выезд из города, можно сказать, запрещен. Нет, не возбраняется обоз собрать да на телегах в путь отправиться, но далеко по такой погоде не уедешь. В какой-то момент меня господа чиновники утомили и разозлили, решил, что пора заканчивать этот бессмысленный треп и удалиться, что называется, хлопнув дверью.
        - Дамы и господа! - нахмурившись, поднял руку. - Тихо! Сейчас доведу до вас еще кое-какую-то информацию - и уйду, время уже позднее, а дел по горло! - провел себе по шее ребром ладони.
        В зале установился относительный порядок, я встал, устало осмотрел всех собравшихся, задержался глазами на журналистке. А у той глаза сверкают от удовольствия, она не задала ни единого вопроса, как, впрочем, и другие ее коллеги по цеху, зато, наверное, уже пальчики болят от безостановочной писанины и в блокноте вряд ли осталось много пустых листов.
        - Хочу обратить внимание собравшихся на несколько моментов, - медленно говорю, с удовольствием наблюдая, как собравшиеся перестают переговариваться и переводят взгляды на меня. - Перед нами стоит задача сделать Екатеринбург и его окрестности процветающими, как и всю империю. Создать удобства для всех, подчеркиваю, всех жителей! Чтобы радовали глаз фасады зданий, люди не путались по колено в грязи или сугробах. Каждая копейка из городского бюджета, полученная в виде налогов, должна оправдывать вложения, а не растворяться с дождями! Отношение к рабочему люду необходимо в корне изменить и соблюдать не только свои интересы. Мне уже известны несколько случаев, когда работодатель, получая большие прибыли, нагло не желает платить своим людям, считая, что наказания не последует и суд встанет на его сторону, если, конечно, дойдет дело до разбирательства, а не замнут дело по-тихому. Надеюсь, меня услышали и предупреждению вняли. На этом позвольте откланяться, - кивнул Александру и медленно пошел на выход в полной тишине зала.
        Убежден, стоит мне выйти, как господа чиновники, купцы и промышленники начнут негодовать. Рискую, особенно в такой момент, когда войска мятежников на подходе. Вполне допускаю, что большинство присутствующих не приемлют мои указания и с радостью откроют условные ворота города людям Квазина. Но у меня имеется надежда, что уже завтра газеты выйдут с сенсационными материалами. Краем глаза заметил, как со своего места подскочила Лиса-Мария: журналистка дернулась в мою сторону, оглянулась на зал и наморщила лобик. Ну-ну; перед ней сложный выбор: остаться и послушать, что будет после моего ухода (а произойдет взрыв эмоций - уверен!), или попытаться получить у меня желанное интервью. С другой стороны, материалов у прессы и так хоть отбавляй, а с моей персоной можно и позже пообщаться. Уже у выхода из зала я оглянулся: меня все провожают взглядами, эмоции различные на лицах, от изумления до ненависти. Есть и те, кто остался равнодушным или пытается казаться таковым. Журналистка же села на свое место, сделав выбор в пользу присутствующих дам и господ. Молодец, умна, хотя и поддалась первому порыву.
        - Иван Макарович, это было нечто! - восхищенно произнес мой помощник.
        - Саша, боюсь, что своими речами я настроил высшее общество против себя, - хмыкнул я.
        - Но для чего вам это потребовалось, да еще в такой-то момент?!
        - Слухи, - пожал я плечами, входя в кабинет главы думы и снимая с вешалки свое пальто, - поверь, завтра в городе все об этой встрече начнут говорить. Кто-то скептически отнесется, но, надеюсь, большинство жителей поддержат.
        Александр задумался и не стал ничего спрашивать, и мы покинули здание. Блин, на улице уже ночь, холодно, ветер и снег валит…
        - Иван Макарович! Сюда! - закричал Батон и замахал руками.
        Машину припорошило снегом, и она практически слилась с сугробами, поэтому-то я не сразу заметил Сергея.
        - Ты чего тут делаешь? - подойдя, спросил я парня.
        - Вас жду, - улыбнулся он в ответ. - Юштевича отвез и под замок посадил, а потом прикинул, что вам предстоит пешком добираться, и решил вернуться.
        - Понятно, - нейтрально ответил я, не зная, благодарить парня за самовольство или ругать.
        «Мерседес» с трудом начал движение, сугробы вроде и небольшие, но под снегом ледяная корка, и машина больше шлифует ее колесами, чем едет. Медленно, но скорость смог набрать, а потом уже ничего не страшно. Батон допытывается у Александра, как все прошло, я не вслушиваюсь, да и думать уже ни о чем не хочу, голова гудит, в желудке бурчит, глаза слипаются.
        Дома первым делом залез под душ, смыл с себя пот и немного взбодрился. Служанка стол накрыла, несмотря на то что уже за полночь перевалило. Марта и Катерина спят, в этом мне повезло, а то бы пришлось до утра отвечать на вопросы. Покушав, добрел до кровати, нашел в себе силы раздеться и рухнул на перину. Уснул мгновенно, сон какой-то сумбурный снился, в котором все смешалось: и императрица толкала речь на броневике, а штабс-капитан Квазин пытался ей в любви признаться и грозил дамским пистолетом. Я уже хотел наглецу рожу разбить, да меня кто-то за плечо стал трясти.
        - Убью!.. - прошипел я и начал шарить рукой под подушкой, пытаясь отыскать револьвер.
        - Иван Макарович, оружие я вытащил! - раздался над моим ухом голос Александра. - Вставайте!
        Ну, есть между периной и стеной еще один револьвер и нож, но не убивать же своего помощника? Да и сон пропал: понимаю, что из-за пустяков он меня тревожить не станет.
        - Что случилось? - сел и стал глаза тереть.
        - К нам гости! - расплылся в улыбке мой помощник.
        - Кто?
        - Господин Портейг, Сима с Лизой и Анзор! - ответил Саша, а потом добавил: - С ними еще какой-то штабс-капитан.
        - Давно прибыли? - спросил и стал одеваться.
        - Десять минут назад! Из них минут семь я вас будил!
        - Долго, - покачал я головой.
        - Не хотел радикальные меры применять, - смутился Александр и посмотрел на стоящий графин с водой.
        - Только попробовал бы! - погрозил я ему кулаком.
        - Гм, Иван Макарович, мне штабс-капитан не понравился.
        - Он же не барышня, с чего бы ты ему симпатизировать стал? Или после отношений с Анной решил в другую сторону посмотреть? - подначил я парня.
        До него мой намек не сразу дошел, но потом он обиделся:
        - Как вы можете! Да в нашей среде за такие шуточки…
        - Прости, - перебил я его, - неудачно получилось. Приехавшие - в гостиной?
        - Да, там, - кивнул мой помощник, но чувствуется, что еще негодует.
        - Насчет завтрака распорядился?
        - Надя уже готовит, - подтвердил он.
        Зашел я в ванную комнату, сполоснул лицо, расчесал взлохмаченные волосы да зубы почистил, а бритье опять решил отложить. Н-да, этак бороду придется отпускать!
        Прошел я в гостиную и с радостью обнял профессора, поцеловал ручку зевающей Лизе (девочка вся зарделась, а Сима с Анзором заулыбались). Свою младшую компаньонку я тоже обнял и в щеки расцеловал, заметив, как с Анзора все веселье вмиг слетело.
        - Ты не рад меня видеть?! - улыбнулся вору, пожимая руку и хлопнув его по плечу.
        - Иван, рад, но ты слишком близко к моей женщине подошел! - ответил мне Анзор.
        - Неужели ревность? - склонила на плечо голову Сима.
        - Гм, - кашлянул в кулак профессор, - господа, напомню, что Ивана Макаровича ждет господин штабс-капитан.
        Черт! Из головы слова Александра вылетели, что друзья приехали не одни, а сидящего в кресле у окна военного я, к стыду своему, не приметил. Солнце только взошло, и штабс-капитан оказался в тени.
        - Позвольте представиться! - встав из кресла, щелкнул каблуками военный. - Штабс-капитан Лаваркин Семен Петрович, прибыл к господину Чуркову по поручению своего командования. Дело не терпит отлагательства, нам требуется немедля переговорить, и да, все присутствующие - свободны!
        От таких речей я малость охренел. Какой-то штабс-капитанишка смеет указывать, и это в моем доме! На миг я даже дар речи потерял.
        - Сим, можно теперь пойти умыться и где-нибудь спать лечь? - произнесла Лиза, обращаясь к сестре.
        - Не понял… - процедил я сквозь зубы, глядя на штабс-капитана, у которого волосы напомаженные, с пробором посередине, усики тоненькие, да и сам щуплый, но грудь колесом выпячивает.
        - Ваня, не сердись, - неожиданно серьезно произнес профессор, - господин Лаваркин помог нам до тебя доехать. Мы как бы его защитой служили.
        - А точнее - заложниками, - хмуро сказал Анзор. - Если бы с нами не ехали дамы, - он взял за руку Симу и кивнул в сторону Лизы, - то я бы так этого не оставил.
        Так, понятно теперь, что за командование представляет штабс-капитан.
        - Что ж, пройдемте, господин штабс-капитан, в мой кабинет, там и переговорим, - сказал я.
        - Одну минуточку, Иван Макарович, - поморщился господин Лаваркин, - ваши компаньоны пообещали, что я останусь в неприкосновенности, и заверили, что вы меня выслушаете.
        Я пальцем потер висок, не понимая его волнения. Если он своего рода парламентер, то сделать ему в любом случае ничего не могу, ибо сразу собственную честь и достоинство в глазах окружающих потеряю.
        - Вы представитель командования мятежных частей генерала Квазина, правильно? Явились для переговоров? - вслух делаю логично напрашивающиеся выводы.
        - Да, - кивнул штабс-капитан. - Именно так, но предателем и мятежником себя не считаю, следовательно - присягу не нарушал! Прошу учесть, что в данный момент выполняю роль парламентера.
        Ага, вот в чем дело! Он боится, что могу объявить его предателем, а с такими разговор короткий.
        - Даю слово, что вы покинете подконтрольную мне территорию в целости и сохранности, - пожал плечами. - Переговорщиков не принято расстреливать, если только они сами не нарушат традиций и не возьмутся за оружие.
        - Принимается, - согласился Лаваркин. - Нам необходимо переговорить с глазу на глаз.
        - Следуйте за мной, - предложил я ему и отправился в кабинет.
        Глава 15
        Ультиматум и инспекция
        Служанка мне в дверях гостиной, с подносом в руках, встретилась. Во рту сразу слюна образовалась, и велел Надежде принести перекусить в кабинет. Спросил у штабс-капитана, что тот пить будет.
        - От водочки не откажусь, - провел по своим усикам Лаваркин.
        - Алкоголь оставим напоследок, в зависимости от договоренностей, - покачал я головой. - Спрашиваю, что предпочитаете: чай или кофе?
        - От чая не откажусь, к кофею питаю стойкое отвращение: вышел из простой семьи и к разносолам не приучен, - ответил штабс-капитан.
        Отнести кофе к разносолам или напиткам для благородных - сложно такое представить… но я спорить не стал, посмотрел на служанку, та губы поджала и сказала:
        - Все поняла, исполню в лучшем виде.
        - Спасибо, голубушка, но в первую очередь гостями займитесь, - велел я и продолжил путь.
        В коридоре, у дверей, застыли Батон и Жало, держа автоматы перед собой, как будто часовыми прикинулись. Удивленно на них посмотрел, но ничего не сказал, а когда до кабинета шел, а эти двое ретивых парней за нами по пятам следовали и нервировали своим присутствием штабс-капитана, мысленно их похвалил. Нужно узнать, кому в голову подобная идея пришла, и поблагодарить, вывести собеседника по переговорам из равновесия - дорогого стоит. Правда, Лаваркин вряд ли что-то решает.
        - Семен Петрович, предлагаю переговоры немного сдвинуть и дождаться, когда нам принесут перекусить, - сказал я и указал на одно из двух кресел рядом с журнальным столиком. - Присаживайтесь.
        - Благодарю, но должен предупредить - принимать решения я не могу, статус не тот, - дождавшись, пока я усядусь в кресло, и последовав моему примеру, ответил штабс-капитан, с любопытством осматриваясь. - Ваше высокопревосходительство, простите, но не могу не выразить вам свое восхищение.
        - И чем же я его заслужил? - доставая портсигар и вытащив папиросу, поинтересовался я и предложил: - Курите, если желаете.
        - Эм, у вас все просто, совершенно не соотносится с таким высоким постом, который занимаете, - вытащив собственную пачку папирос, ответил Лаваркин.
        - А, так вы про быт, - усмехнулся я. - Ну со временем, возможно, обустроюсь и погрязну в роскоши, хотя и с трудом верится в подобное.
        - Неужели проблемы в финансах? - не удержался от вопроса штабс-капитан.
        - Не стану скрывать, - пожал я плечами, - денег, как и у всех, ощущается дефицит. Понимаете, разработки лекарств и кое-каких вещей (не стал говорить про оружие) требуют больших вложений. Да вы наверняка слышали про мои производства, больницу в столице, сеть аптек. Поверьте, прибыли не огромные, да и они сразу идут на другие задумки.
        - Ой, не скромничайте, ваше высокопревосходительство, это всё временные трудности - ваши вложения потом окупятся сторицей.
        Хм, а Лаваркин далеко не глуп. Изначально я думал, что он «сапог сапогом», но свое мнение имеет, да и робости не вижу. Кстати, называя меня по титулу, он не ерничает и не подхалимничает. Неужели от души говорит? Странно. В кабинет вошла Надежда и незнакомая мне молоденькая девушка в переднике служанки. При штабс-капитане не стал спрашивать, кто она такая, дабы не показывать свою неосведомленность. Этак подумает гость, будто я не знаю, что у меня под носом творится.
        Позавтракав булочками с повидлом и запивая их чаем, мы с штабс-капитаном перешли к делам.
        - Господин Чурков, - встал с кресла штабс-капитан, вытащил из внутреннего кармана конверт, - мне поручено передать вам предложения от моего командования.
        - Принял, - коротко ответил я и, взяв пакет, вскрыл его.
        Один лист, подписанный генерал-майором Квазиным; текст ультиматума, а иначе его не назвать, гласит: «Господин Чурков Иван Макарович, вам надлежит уйти в отставку, объявив ее демонстративно и в присутствии журналистов. Прилюдно заявить, что с обязанностями вы справиться не в силах, а назначение получили, используя личные отношения с Романовой Ольгой Николаевной. Вверенный вам край, в том числе и город Екатеринбург, сдать воинским частям Российской империи, подчиняющимся армейскому совету России. За вами останутся все ваши заводы, фабрики и прочие предприятия. Преследовать вас не будем. В противном случае нам придется применить силу и ничего не гарантируем». Дата, подпись и печать.
        - Интересно… - протянул я и положил на столик ультиматум. - Скажите, Семен Петрович, вам известно содержание? - указал рукой на документ.
        - В общих чертах, - пожал тот плечами. - Меня предупредили, что когда вы ознакомитесь с одним из предложений, то можете позабыть о неприкосновенности парламентера. Именно поэтому, если не примете данные условия, - штабс-капитан в свою очередь указал на документ, - то от непосредственного своего командира я должен передать, что он готов с вами встретиться для переговоров.
        - О как! - покачал я головой. - А почему сразу нельзя было с подобного предложения начать?
        - Гм, полковник Сарев Геннадий Викторович, непосредственный мой командир, так велел, ему виднее, - пожал штабс-капитан плечами.
        - А этот полковник командует двести шестьдесят девятым пехотным полком и приданной ему артиллерийской бригадой? - уточнил я.
        - Да, совершенно верно, - ответил штабс-капитан, но в его голосе прозвучали нотки удивления.
        - И что же предлагает полковник?
        - Господин полковник желает найти компромисс в данной ситуации, избежать жертв и потерь личного состава с обеих сторон. Численное превосходство, в том числе и огневая мощь, не на вашей стороне, от полученного приказа никуда не деться, Екатеринбург и его окрестности перейдут под управление армейского совета во главе с генерал-майором Квазиным.
        - Скажите, штабс-капитан, а каково это - нарушить присягу? Можете не отвечать, вопрос к делу не относится, и мы по разные стороны баррикад, но все же: каковы мотивы, почему и зачем? - задал я вопросы, на которые последнее время ищу и не могу получить ответа.
        Узнав Российскую империю, заметно отличающуюся от той, что существовала в моем мире, не могу понять, как военные, будучи благополучны и присягнув императрице, решили повернуть против нее оружие. Ладно бы имелись глупые приказы или империя рушилась и ничего не строилось. Нет, все более-менее благополучно и развивается стремительно, прогресс виден, да и народ в большинстве своем не бедствует и не ропщет. Испугаться предстоящей войны с Альянсом четырех? Невозможно в это поверить, особенно когда силен дух русского оружия.
        - Видите ли, Иван Макарович, - ответил Лаваркин, - присяга дана императрице, которая должна заботиться о процветании России. К сожалению, большинство военных вынуждены согласиться, что сегодня армии не уделяется должного внимания. Сейчас мир развивается стремительно, проходит перевооружение вероятный противник, а мы сильно отстаем, и война, в этом нет сомнений, принесет большие потери. Альянс нашу империю может поработить, и потому сейчас на первый план обязаны выйти военные, чтобы осуществить меры, которые позволят дать достойный отпор внешним силам.
        - Хм, - выслушав и покачав головой, хмыкнул я, - это не ваши слова. Да и глупо затевать мятеж: найдется немало солдат и офицеров, которые сохранят верность императрице, своей правительнице. Ну да бог вам судья, спорить или убеждать не собираюсь, на такой шаг вы пошли осознанно и обдуманно. Впрочем, наверняка соблазнились на некие посулы. Ладно, - несильно хлопнул я в ладоши, - давайте вернемся к переговорам с вашим непосредственным командиром, полковником Саревым. Правильно я его фамилию запомнил?
        - Да, полковник Сарев Геннадий Викторович, командир двести шестьдесят девятого пехотного полка и приданной полку артиллерийской бригады, - хмуро ответил штабс-капитан, не став комментировать мои слова.
        - Так каково его предложение? Сами понимаете, - кивнул на лист с ультиматумом, - данное предложение отклоняю.
        - Письменный ответ вы… - заикнулся было Лаваркин, но я его перебил:
        - И даже не буду бумагу марать: недостоин мятежник, хоть и генерал-майор, чтобы я с ним в переписку вступал, да еще при таком ко мне пренебрежении.
        - При вашем согласии на личные переговоры господин полковник предоставляет гарантии вашей неприкосновенности, о чем поручил мне сообщить вам, что я и делаю. На встречу мы можем отправиться на том же паровозе, на котором я прибыл сюда.
        - Далеко? - поинтересовался я.
        - В Пермь, там сейчас расположен штаб нашего полка, - мгновенно ответил штабс-капитан.
        - Семен Петрович, вы меня за дурака держите? - хмыкнул я. - Такое предложение я и сам могу господину Сареву сделать, чтобы он лично в Екатеринбург прибыл. Сомневаюсь, что полковник примет это предложение, даже при моих заверениях о том, что с его головы не упадет и волоска и он сможет беспрепятственно уехать обратно. Второй вариант назовите - уверен, он у вас есть.
        - Встретиться на одной из станций, в которой нет войск, - поджал губы штабс-капитан.
        - Где-то посередине пути между Пермью и Екатеринбургом?
        - Да, станция Шаля, там есть паровозное депо и вокзал, при необходимости могут провести заправку углем, - ответил Лаваркин.
        Встав, я подошел к столу и развернул карту. Действительно, такая станция есть и находится более-менее на половине пути между городами. Но вот проверить, есть ли там войска, никак не представляется возможным. Вероятность засады? Нет, господа офицеры своей честью дорожат: даже пойдя на мятеж, и то придумали ему обоснование. А уж чтобы заманить в ловушку наместника Урала, у которого реальных-то сил и нет почти, а потом еще и оправдывать свои действия… Нет, в данном случае гарантиям полковника готов поверить, да и тому же ультимативному предложению могу доверять и быть спокойным, что за мной останется все то, что генерал-майор перечислил. Вот надолго ли? - другой вопрос, но и его можно как-то утрясти…
        - Каким образом я узнаю о дате и времени встречи? - задумчиво спрашиваю.
        - Телефонная линия с Пермью: один мой звонок - именно я должен позвонить - и время согласуем.
        - Хм, могу ли я просить, если соглашусь на встречу, сделать несколько звонков в столицу?
        - Этот вопрос обговаривался, господин полковник решил такой возможности, пока вы остаетесь на своем посту, не предоставлять. Как-никак, а мы в настоящий момент - по разные стороны фронта, - ответил штабс-капитан.
        - Хорошо, Семен Петрович, на данную встречу соглашусь, со своей стороны гарантирую, что я или мои спутники первыми огонь не откроем, если только нам не будет угрожать непосредственная опасность. - Я прикурил очередную папиросину, в задумчивости рассматривая карту.
        Прекрасно понимаю, что полковнику необходимо время, но оно мне еще больше нужно. Надеюсь, господин Гастев успеет привезти в Екатеринбург тяжелое вооружение, и это сразу уравновесит наши шансы. Хотя нет, у нас окажется преимущество! Обороняться всегда легче, чем нападать. Но из-за чего получаю данную отсрочку? Командиры мятежников не могут не знать о нашей боеготовности, и им стоило ударить, как говорится, с колес…
        - Так что же, ваше высокопревосходительство, на какой день договариваться о встрече? - прервал мои размышления штабс-капитан.
        - Еще один момент, - потер я щеку и нахмурился. - Вы предлагаете мне воспользоваться вашим паровозом, чтобы доехать до станции… - быстро посмотрел на карту, уточняя название, - Шаля. Но как мы обратно доберемся? Идти по шпалам такое расстояние и в такую погоду - самоубийство.
        - Я пересяду на поезд полковника, а вы вернетесь на том же паровозе, кстати, он приписан как раз к екатеринбургскому депо и машинист с помощником родом из этого города, - пояснил штабс-капитан.
        Хм, у него на все вопросы, которые в его компетенции, имеются ответы, отлично Лаваркин ко встрече со мной подготовился.
        - Завтра утром можем двинуться в путь, - мысленно составив список неотложных дел, сказал я.
        - Значит, мы достигли договоренности и я могу рапортовать своему непосредственному начальству? - уточнил, а может, констатировал штабс-капитан.
        - Да, - потер я переносицу, - можете докладывать; надеюсь, в городе сумеете разместиться? У меня остановиться не предлагаю, не сочтите за негостеприимство, но нет свободных комнат.
        Нет, при желании штабс-капитану сможем отыскать местечко, койку бы выделили и прокормили, не объест он нас, но нет у меня желания видеть его под одной крышей с собой.
        - Благодарю за беспокойство, я устроюсь в гостинице, - чопорно ответил Лаваркин. - Завтра мы с вами на вокзале встретимся или мне сюда подойти?
        - На вокзале, в восемь утра, - ответил, а потом спохватился: - Мы не оговорили количество людей, которые могут присутствовать на переговорах.
        - Так вопрос решается между вами и господином полковником, а свиту берите не более десяти человек, с нашей стороны примерно такое же количество прибудет.
        - Тогда договорились, - посмотрел на штабс-капитана, но протягивать руку на прощание не стал. - До завтра.
        - Честь имею, ваше высокопревосходительство! - щелкнул каблуками Лаваркин.
        - Саша! - крикнул я и, когда в дверях появился мой помощник, велел: - Проводи гостя.
        Капитан и Александр ушли, а я на какое-то время задержался в кабинете, изучая карту. Еще раз перечитал ультиматум и, сложив бумагу, сунул ее в карман.
        Вернулся в гостиную, где застал Анзора в гордом одиночестве.
        - Все с дороги отдыхают, - пояснил он мне, хотя я и не успел задать вопроса.
        - А ты?
        - Думаю, - пожал он плечами. - От меня тебе тут никакой пользы, зря Сима не согласилась и не отправилась в мои родные края.
        - Оставаться в столице ей точно не стоило, - криво усмехнулся я и попросил: - Рассказывай, что произошло в дороге.
        - Ничего необычного, - ответил вор. - В Перми состав тормознули, проверили документы и нас препроводили в здание вокзала. Потом туда прибыли военные и с ходу предложили каждому дать слово чести, что за отправившегося с нами военного вступимся, если ты решишь его расстрелять… Вру - у Лизы ничего не просили. Обращались вежливо, профессору и вовсе пели дифирамбы и предлагали остаться, чтобы он стал главным по медицинской части в их войсках и вообще в Пермском крае.
        - И тебя прессовали? - поинтересовался я.
        - Как ни удивительно, но в большей степени. Слушай, неужели я на тебя влияние имею?
        - Почему не оставили заложников?
        - Так тебе штабс-капитан не сказал, что б?льшую часть документации, приборов и лекарств сгрузили с поезда? Вот шельмец! - покрутил головой Анзор. - Вряд ли он об этом забыл, да и козырь-то не такой впечатляющий. Кстати, мне показалось, что они еще кого-то искали и расстроились, что мы в такой скромной компании путешествуем.
        - Понял, - усмехнулся я.
        Мне протянули руку для переговоров, но если бы мятежники заполучили к себе «в гости» Короткова, Иоффе с Десмонд, то тогда бы кого-нибудь из них попросили задержаться. Портейг, в силу своего возраста и уважения профессорского звания, на роль заложника не годился. Оставить у себя девочку? Не по чести влиять на исход посредством ребенка. Остаются Сима и Анзор. Задерживать авторитетного вора без веских на то оснований - значит спровоцировать недовольство в определенных кругах, и то же самое касается Серафимы, женщины Анзора, который без девушки ни за что бы Пермь не покинул. Н-да, выходит, мне стоит радоваться тому, что остальные мои друзья не смогли в путь отправиться.
        - Ваня, так что происходит? - встревоженно посмотрел на меня вор.
        - Ой, а то ты не догадываешься! - криво усмехнулся я.
        - Мятеж против императрицы - понятно, но для чего им понадобился ты и вообще этот глухой край?
        - Неужели не понимаешь? - искренне изумился я. - Тут сосредоточены богатства империи, и это не только прииски по добыче золота и драгоценных камней, но и запасы полезных ископаемых, заводы по их переработке. Захватив эту территорию, можно не задумываться о финансировании и…
        - Иван, прости, что перебиваю, но это утопия! Золото необходимо продать, чтобы превратить его в звонкий рубль! А на одних, как ты говоришь, полезных ископаемых далеко не уедешь, - перебил меня Анзор.
        - Давай не станем спорить, - махнул я рукой. - Поверь, Сибирь и Урал - важная составляющая империи, и если ее отрезать от Центральной части, то России, которую мы знаем, уже не будет.
        Мои слова заставили вора задуматься, он даже ничего не стал возражать, а я решил, пока большинство друзей в доме отдыхает, проинспектировать наши позиции и посмотреть, как идет подготовка к отражению возможной атаки мятежных сил. Анзора отправил отдыхать: небось Сима заждалась, а сам, взяв с собой Батона, вышел из дома. Александра оставил не только по причине того, что мой помощник все знает, в том числе и подыскивал для прибывших дома, но он еще и как защитник неплох, автоматом умеет пользоваться, да и со своим паханом ему есть о чем поговорить.
        Нет, ничуть не беспокоюсь, что Саша начнет учить вора стрелять из АК, сейчас каждый боец на счету. Анзора пока никак задействовать не планирую, но защитить Симу с Лизой и профессора он может, чем облегчит мне задачу. Эх, на него бы еще повесить сестрицу с Мартой… но, боюсь, понимания не найду ни с одной стороны. Ларионов потом мне предъяву выставит, а моя младшая компаньонка, не дай бог, не так интерпретирует - и пойдут клочки по закоулочкам (в смысле клоки волос соперниц). Черт, но как же друзей и Катьку обезопасить? Если начнутся боевые действия и мятежники захватят город, то… страшно подумать, ни в коем случае этого допускать нельзя.
        - Сергей, в первую очередь едем за город, - садясь в «мерседес», начал я пояснять свои планы, - там научу тебя из автомата стрелять, а потом проедемся по линии обороны. Хочу глянуть, как работы идут.
        - Иван Макарович, прошу прощения, но на машине у нас шансов мало. Застрянем - и хрен ее вытащим! Лучше на лошадях, - засомневался в моей идее Сергей, - тем более если на укрепления смотреть, и лучше взять с собой кого-то из военных. Они вполне могут передвигаться по пропускам, которых у нас нет, придется доказывать, что, простите, не ослы!
        - Почему ослы? - полюбопытствовал я.
        - Ну, так Вениамин Николаевич говорит, когда мы глупости совершаем, - смутился парень.
        - Это ты еще мягко его слова передал, не так ли? - хмыкнул я.
        - Ослы всегда присутствуют, а в остальном у господина Ларионова фантазия отличная, - широко заулыбался Сергей.
        - Ну, соглашусь, но давай за город на машине скатаемся; если поймем, что дорога непроезжая, то и соваться не станем. Дело в том, что у меня конь от военных, так кличка его - Бес, точно отражает сущность и характер животного.
        - Как скажете, - неопределенно ответил Сергей.
        Мотор «мерседеса» завелся не с первой попытки, поработал с перебоями, но потом уверенно заурчал, когда прогрелся. Выждав пару минут, я тронул машину… и сразу же ударил по тормозам: перед капотом мелькнула рыжая шубка.
        - И откуда же ты взялась?! - в сердцах ударил я по рулю.
        - А это не та дама, что с вами вчера возле городской управы беседовала? - спросил Сергей.
        - Лучше бы не та, - мрачно ответил я, наблюдая Лису-Марию из «Вестника Екатеринбурга».
        Пришлось к даме выйти и принести извинения за то, что она (прости господи - дура под колеса бросилась!) чуть под машину не попала.
        - Ой, что вы, Иван Макарович, это я сама виновата, - потупила взгляд Лиса, - по сторонам засмотрелась и авто не заметила.
        Ха, три раза! Машины в Екатеринбурге еще редкость, а уж утром, когда тихо, и не услышать рев движка? И все же откуда она появилась? Огляделся. Получается, она нас за кустами, которые в данный момент превращены в сугробы, дожидалась.
        - Вы меня простите, но с какой целью сидели в засаде? - поинтересовался я.
        - Мы договаривались об интервью, - не отвечая на вопрос, напомнила Лиса-Мария.
        - Это помню, - пришлось признать мне, - но время вы выбрали неудачное, боюсь…
        - Ох, Иван Макарович, мне кажется, что я подвернула ногу, когда пыталась избежать столкновение с вашим авто, - делано поморщилась журналистка.
        Пытается играть, но получается неважно. И что теперь? Отправлять ее в дом, где мои друзья, которые много знают, а сестра написала несколько портретов императрицы? Нет, такого допустить нельзя.
        - Готов вас отвезти в ближайшую больницу или по указанному вами адресу, - мрачно проговорил я, уже догадываясь о следующих просьбах этой «лисицы».
        - Ваше высокопревосходительство, из-за вас я пострадала, встала рано, надеясь на обещание и данное вами слово, рассчитывая с вами переговорить. Теперь же вы гоните меня прочь?! - Она прижала ладони к лицу, забыв, что держалась за «травмированное» колено. - Кстати, у меня уже готова в черновом варианте статья о вашем выступлении, могу дописать несколько строк о факте этого транспортного происшествия, и газета к вечеру выйдет. Думаю, произведет фурор!
        - Что вы хотите? - устало спросил я, уже понимая - просто так от журналистки не отвертеться.
        Где она мне принесет наименьший вред? Правильно, под присмотром, чтобы не поползли никакие слухи, следовательно, мне нельзя оставаться с ней наедине. Нет, внешность у нее яркая, но колечко на безымянном пальце присутствует.
        - А можно мне с вами отправиться? Обещаю - хлопот не доставлю, а все материалы о вас, перед публикацией, дам прочесть, и если пожелаете что-то вычеркнуть, - Лиса-Мария в воздухе резко пальцем провела, - отредактирую текст и вновь на согласование представлю.
        - Речь идет про одну статью или… - я задумался, прикидывая, какую лучше пользу извлечь из данного знакомства, - скажем, несколько статей в течение квартала?
        - Три месяца?! Иван Макарович! В империи журналисты независимы, насколько вам известно! Я и так иду на уступки! - «Плутовка» облизнула губы и, прищурив глаза, предложила: - Вы к себе располагаете, давайте поговорим про две статьи в течение недели.
        - Не смешно, - покачал я головой, хотя внутренне и рассмеялся: пошел привычный торг… - Два месяца, и несколько статей по моему указанию.
        - Статьи могу написать, если они меня заинтересуют и не повредят репутации… а, да - две недели!
        - Месяц, и ни днем меньше, - прикинув, поставил я условие.
        Что-то она в моем голосе услышала, поняла, что на этом торг окончен, и, тяжело вздохнув, кивнула. Хм, всем видом выражает недовольство, но как только я отвернулся, то в боковое зеркало увидел, что дама совершила совсем уже непристойный поступок. Она скорчила рожицу и Сергею язык показала, да еще и на пальцах выставила знак виктории («победа»; это когда указательный и средний палец в кулак не зажимают). Хотел обернуться и тоже пальцем погрозить, да, похоже, Сергей это за меня сделал и еще на зеркало указал (вряд ли Лиса сама сообразила). Журналистка смутилась и собралась занять место рядом со мной в авто, но я коротко приказал:
        - Батон, оружие бери и на передний диван перебирайся, дама поедет на заднем сиденье.
        Хм, Сергей из машины выйти не успел, а журналистка уже в салоне авто обустраивается. Н-да, акулы пера молниеносно решения принимают, лишний раз в этом убеждаюсь. Нет, не все, а те, кому от природы дано да шило в одном месте не дает покоя.
        - А мы сейчас к строящейся резиденции поедем или в другое место? - задала вопрос Лиса-Мария, доставая из кармана шубки блокнот и карандаш.
        - Дорогу покажете? - поинтересовался я.
        - Конечно, - делая пометки в блокноте, ответила та и чему-то улыбнулась.
        Где-то минут через сорок мы подъехали к будущей резиденции императрицы, точнее, одному из мест, где она может находиться. Остановиться пришлось почти за километр от стройки, дорога разбита, и сомневаюсь, что тут даже телегу конь протащит. Ан нет, увидел, как одну подводу тащит лошадка. Мужицкая голь на выдумки хитра, у транспортного средства имеются и колеса и полозья, предназначенные для езды по снегу.
        - Ваше превосходительство, Иван Макарович, скажите, а как вы относитесь к такому расходованию средств из имперской казны? - закусив губу, спросила Лиса-Мария.
        - Вы это о чем? - рассматривая трехэтажное здание, выстроенное буквой «П», уточнил я.
        - Для чего нашей глубокоуважаемой императрице потребовалось строить три резиденции в окрестностях Екатеринбурга? - задала вопрос журналистка.
        - Как три? - поразился я.
        - А вы не знали? Заказ на строительство пришел уже давно, лично его видела. Губернатор Пермского края, господин Болотов, высылал на согласование в столицу список нескольких мест для размещения. Ответ пришел невразумительный, мол, как бы все три места подходят, резиденция в каждом из них будет смотреться хорошо. Правда, местные власти медленно раскачивались, головы над ответом ломали, да время упустили. Когда же прислали запрос о ходе строительства и степени готовности, то стали сразу в трех местах строить, - довольная, что этой информацией я не владею, поведала журналистка.
        - Бардак! - припечатал я, сдерживаясь от более резких словечек.
        Мысленно же сразу понял ход мыслей местных чиновников. Деньги на строительство - бездонная бочка; за счет казны отстроят несколько резиденций, одну сдадут императорскому двору, а оставшиеся будут использовать по своему усмотрению. Да и вряд ли кто мог поверить, что императрица из столицы на длительное время в такую даль поедет.
        - Это самое перспективное место, - продолжает вещать Лиса-Мария. - Не так далеко протекает река, есть глубокое озеро, летом тут красота неописуемая. Готовность резиденции - процентов на семьдесят, если верить моим данным, а вот две другие строятся медленнее, там еще не все стены возведены, рабочих не хватает, но работы ведутся.
        Ничего ей не ответил. Пробираемся по развезенному снегу, смешанному с землей. Иногда приходится перепрыгивать через лужи. Дорога и в самом деле наезжена. Перед резиденцией нас встретил дед с бородой до пояса и ружьем за спиной.
        - Хто такие и чегось тута забыли? На стройку посторонним вход закрыт, а то после вас пропадет чего, а мене отвечай! - сказал дед.
        - Ты сторож? - спросил его Батон и протянул свои бумаги. - Читай! Тут мои документы! А наместник Урала, - парень указал в мою сторону, - и без документов имеет право везде проходить.
        Сторож побурчал, но в сторонку отошел и самокрутку стал сворачивать. Прошлись мы по объекту; и в самом деле готовность высока, идут отделочные работы, на нас никто никакого внимания не обращает. В целом мне понравилось, но до завершения строительства еще далеко. Мало того что нет мебели, в том числе и отсутствует большей частью сантехника, это еще полбеды, можно сделать, крыша над головой имеется. Но территорию в порядок не привести, пока снег не сойдет и грязь не высохнет. Короче, увиденным остался доволен, но раньше осени, при любом темпе строительства, резиденцией это назвать вряд ли получится.
        - Каковы ваши впечатления? - поинтересовалась у меня журналистка, когда через час мы направились к машине, под внимательным взглядом сторожа.
        - Неожиданно, - честно признался я, но расшифровывать свои слова не стал.
        - Какие следующие объекты желаете посетить? - поинтересовалась Лиса-Мария.
        - Нам надо в стрельбе потренироваться, - потер я висок, - пока сюда ехали, я видел небольшой ельник, там и постреляем; но вы, мадам, останетесь в машине. Договорились?
        И все бы ничего, но моим планам не суждено было сбыться. Дорогу все же худо-бедно чистят, вернее, ее утаптывают и укатывают, а сделав пару шагов от обочины, я по пояс провалился, под веселое хихиканье журналистки.
        - Поэтому и спорить не стали? - вылезая на дорогу, поинтересовался я у Лисы, которая затягивается своей сигареткой через мундштук.
        - Откуда мне знать, что у вас в багажнике нет лыж? - хмыкнула та.
        Я на Батона вопросительно посмотрел, но тот руками развел. Про передвижение по снегу никто из нас не подумал, но идея неплоха, стоит обзавестись лыжами с экипировкой и возить их в багажнике, на всякий случай.
        - Ладно, - поморщился я, - Сергей, давай в сторону отойдем, и с дороги постреляешь.
        - Как скажете, Иван Макарович, - кивнул головой парень.
        Нет, он бы и по снегу до ельника прополз, но смысла в этом никакого. На точность тут не потренируешься, а общий принцип он поймет. Одного не учел, Лиса-Мария в машину не захотела уходить, за нами увязалась и даже не испугалась угроз, что ее тут сейчас одну оставим, а сами уедем.
        - Иван Макарович, ну пожалуйста, хочу посмотреть! Никому про ваше оружие ничего не скажу, хотя уже и так по городу слухи гуляют, что вы с какими-то ручными и легкими пулеметами атаковали дом ювелира! Это же именно то, что думаю? - указала она рукой на АК в руках Сергея.
        - То или не то, но такое оружие - не для женских ручек, - покачал я головой, однако решил не углубляться в спор; пусть смотрит, уже и не такой это секрет.
        Сергею объяснил принцип действия автомата, дальность стрельбы, снаряжение магазина, а потом предложил пару раз выстрелить одиночными. Человек ротмистра (как-то не могу еще своим назвать) сделал пару выстрелов, после чего пару коротких очередей дал. Поменял магазин, пощелкал предохранителем-переводчиком режимов огня - и на этом знакомство с АК он закончил. Лиса-Мария имела наглость, иначе и не скажешь, попросить самой пострелять. Журналистке я в очередной раз отказал, но та не слишком расстроилась.
        - Сергей, при необходимости совладаешь с оружием? - уточнил я у парня.
        - Да, оказалось намного легче, чем думал. Оружие отличное; если у него отказов не будет, то в войсках приживется, - ответил тот.
        - Смотря сколько он в производстве стоит, - прагматично возразила журналистка. - Обходись империи пулеметы так же, как винтовки, тогда каждый второй или третий солдат им был бы обеспечен.
        - Не всегда стоимость имеет значение, - ответил я, понимая, что Лиса-то в самом деле права. - Ладно, теперь мы наведаемся на строительство оборонительных сооружений, после них заедем на мои предприятия, а потом уже домой, - перечислил я дальнейшие действия.
        Предварительно выписал на нас троих пропуска, согласно которым мы можем присутствовать на военных объектах, в том числе и возводимых. Заверил печатью и расписался - красота! Вряд ли кто решится нам палки в колеса вставлять.
        Мне никто возражать не стал, да и спорить-то в данной ситуации бесполезно. На всей линии обороны побывать не удалось, железную дорогу перекрыли у моста через какую-то речушку, о чем мне поведал капитан, под руководством которого сооружают доты на подступах к городу. Правда, назвать такие сооружения неприступными у меня язык не повернется, бревна дают защиту от пуль, но снаряд их разметает по полю на раз. Н-да, с артиллерией мятежников предстоит что-то решать, если дело дойдет до боев.
        На свои предприятия ходил один, Сергея оставил с журналисткой в машине. Пока не стоит все секреты выставлять на суд общественности. Уверенности в журналистке у меня нет: даже если она не опубликует лишнее в репортаже, то вполне способна языком растрепать и слухи распустить. Инспекцией остался доволен, даже не ожидал, что так все хорошо складывается. Однако если идет все тихо и гладко, то внутри комок нервов сжимается, а это не к добру.
        Глава 16
        Совещание и предложения
        Этот день мы провели на ногах и нигде даже не перекусили. Лиса-Мария под завершение нашей поездки заснула в машине. И именно в тот момент, когда собирался у нее узнать, по какому адресу отвезти. Симулирует? Возможно, но мы потратили много времени, когда нам машину заправляли. Топливом разжились в фирме «Перевозчикъ». Именно так, по-старому, с буквой «ер» («ъ») в конце, хотя закон императрицы о новой орфографии уже был принят. От названия транспортной конторы я улыбнулся: почему-то вспомнился одноименный фильм, правда, не российский и без «ъ». В Екатеринбурге, честно говоря, обращал внимание на вывески, многие страдают старым написанием, и власти города на это глаза закрывают. Хорошо хоть, что в газетах законность соблюдают, а короткие рекламки с вывесками подают так, что «неправильные» буквы чем-нибудь прикрывают.
        Слесарь в «Перевозчике» мне поведал интересные факты. В городе порядка двух десятков грузовиков, семь из которых принадлежат этой конторе. Летом они нарасхват, а вот зимой б?льшую часть времени простаивают. Не только заснеженные дороги тому виной, зимой еще и темнеет рано, светает поздно. Грузовики не проедут там, где и сани-то с трудом пробираются, да и вообще скорость передвижения снижается, и взять много груза они уже не могут. Часовая аренда машины стоит приличных денег, вот и получается, что телеги и сани составляют грузовикам конкуренцию. Летом же, когда дороги позволяют, часто приходится за скорость платить, в особенности когда скоропортящийся груз отправляется. Лишнее подтверждение, что дороги строить необходимо, но время сейчас не то.
        Залив топливный бак под завязку, я еще и две канистры с бензином у механика купил и в багажник погрузил, на всякий случай. Честно говоря, не люблю, когда в салоне бензином пахнет, но почему-то интуиция подсказывает, что запас топлива необходим. Нет, понимаю, на машине из города в данный момент далеко не уехать, да и в городе с каждым днем проезжать труднее будет. Еще немного подтает - и на санях-то хрен проедешь. Хм, так, может, попытаться затянуть переговоры и тогда от мятежных войск нас сама природа обезопасит?.. Нет, не стоит на погоду надеяться, русский солдат пройдет там, куда и черт не сунется!
        Дома меня уже заждались. Прямо в холле встретила Катерина и заявила:
        - Ваня, ты обязан мне объяснить, что происходит! И не надо меня дурочкой считать! Кстати, у Марты к тебе аналогичные претензии, но она намеревается еще и от Ларионова узнать кое-какие подробности!
        - Кать, давай немного попозже, - попросил я, заметив висящие на вешалке шинели и пальто. - У нас гости?
        - Не у нас и не гости, это тебя дожидаются и гостиную так прокурили, что находиться там нельзя!
        - Господа таким образом дам оттуда выживали, - хмыкнул появившийся Анзор и пояснил: - Кое-кто задавал слишком много вопросов!
        - Кать, займи нашу гостью: это журналистка Лиса-Мария, - представил я даму.
        - А вы, значит, сестра Ивана Макаровича, - утвердительно сказала «плутовка», - наслышана, что вы художница и картины пишете изумительные. Не покажете свои работы?
        - Могу и показать, - прищурилась сестра, оценивающе посмотрев на журналистку, и бросила на меня быстрый взгляд.
        - Э-э-э, Кать, ты свои последние работы пока не демонстрируй, - проговорил я.
        - Это уже самой художнице решать… - явно встав на след добычи, вкрадчиво протянула Лисица. - Мне Иван Макарович обещал дать интервью, поэтому я с ними сегодня весь день да машине прокаталась, мы, представьте, даже не обедали!
        - Я ведь не раз предлагал отвезти вас к вам домой… - посмотрел я на журналистку, чувствуя, что использовать ее в своих целях будет ох как не просто, она прикидывается этакой добренькой лисой, в курятник зашедшей по ошибке… Ничего, Катерина у меня с головой дружит, а если с ней рядом окажутся Марта и Сима, то Лисе-Марии сложно придется.
        - Ой, тогда начнем с кухни, - усмехнулась моя сестра, явно придя к каким-то выводам. - Вы шубку тут оставьте, - указала она журналистке на вешалку, - и пойдемте со мной.
        Журналистка последовала указанию Катерины, моему пальто места уже не хватило. Кивнув Анзору и стоящему за спиной Батону, чтобы следовали за мной, отправился в кабинет, надеясь, что от внимания журналистки на какое-то время избавился.
        - Кто меня дожидается? - поинтересовался я, входя в кабинет, и кинул пальто на спинку кресла.
        - Много господ: полицейские чины, правители города, двое купцов и промышленник, - ответил Анзор, а потом спросил: - Иван, все настолько плохо?
        - Уфф… - устало выдохнул я и потер висок, - лучше сказать - «сложно и непонятно». Ладно, завтра еду на переговоры, с собой возьму Сергея и Сашу, ты останешься за старшего, - указал на Анзора.
        - Иван Макарович, ты ничего не попутал? - прищурился вор. - Забыл, в каких переделках бывали? Я с тобой, а…
        - А о женщинах подумал?! - подошел я к нему и посмотрел в глаза. - Анзор, гарантии штабс-капитан дал, но есть еще непредвиденные обстоятельства, и от случайности никто не застрахован. Поддержка местных властей, случись что на переговорах, потеряется на раз. Сегодня я наместник и вроде как обладаю властью. Но ты же понимаешь, что она зыбкая? Решат наши военные примкнуть к мятежу - и что будет?
        - Хорошо, - неожиданно покладисто согласился Анзор, но потом упрямо насупился: - Ты сейчас обозначил один из плохих вариантов. Что я смогу в такой ситуации сделать? С таким количеством, прости за выражение, баб убежать невозможно, враз найдут!
        - Ой, не свисти! - отмахнулся я. - У тебя в городе есть определенные связи и авторитет, сумеешь пересидеть, а потом ноги унести. Да и пойми, нет другого варианта!
        Минут пять препирались, никак вор не хотел принимать мои указания, но я сумел его убедить и выбить признание, что есть у него связи не только в Екатеринбурге, но и во всей Пермской губернии. Конечно, запасные пути отхода молниеносно не подготовить, время нужно, но у нас пара-тройка дней в запасе имеется. Единственное, что плохо, - Анзор забрал у меня Александра. Мотивировал, что один с таким количеством дам он просто не в состоянии справиться. Ну, три женщины и одна девочка-подросток - сложная задача, пришлось согласиться. Анзор незамедлительно приступил к поиску мест, где можно в случае проблем отсидеться. Он прихватил с собой Сашу и отправился, как подозреваю, по злачным местам Екатеринбурга, а я устало пошел в гостиную.
        Действительно, господа собравшиеся так комнату прокурили, что теперь ее пару дней проветривать придется.
        - Господа, прошу простить, дел оказалось много, - сказал я, осматриваясь.
        Градоначальник сидит рядом с начальником полиции, полковник с поручиком стоят у окна, купцы (так думаю) устроились за столом. Господин Картко невозмутимо прохаживается по гостиной, а вот промышленник, господин Баргинов, сразу ко мне шаг навстречу сделал и стал отчитываться:
        - Ваше высокопревосходительство, недопонимание с рабочими завода разрешилось. У них нет никаких претензий. В данный момент начаты работы по проектированию мест для бытовых удобств и отдыха! На соседних предприятиях, насколько я слышал, также нашли компромисс, и недовольных нет!
        - Хорошо, Игнат Матвеевич, - улыбнулся я, - приятные новости вы поведали. Скажите, значит, сейчас на всех предприятиях у рабочих нет претензий к руководству?
        - Гм, Иван Макарович, - кашлянул в кулак промышленник, - за всех не скажу, но, признаюсь честно, у самого рабочие хотели слишком многое, поэтому и говорю о том, что нашли компромисс.
        - Да вы политик, господин Баргинов, - улыбнулся я. - Впрочем, не буду вас задерживать, а на завод в скором времени планирую приехать и лично посмотреть, как и что у вас там. Пустите?
        - Разумеется!.. - облегченно выдохнул тот.
        - Вот и договорились, - пожал я ему руку, а сам подошел к купцам. Одного из них узнал сразу - Зареев, представитель купеческой гильдии.
        - Петр Афанасиевич, - пожал я руку купцу, - приятно с вами снова встретиться. Чем помочь могу? Какое у вас ко мне дело или просьба?
        - Гм, - представитель купечества огладил бороду, - это мы к вам с предложением о помощи пришли.
        - Вот как? Очень интересно! И в чем данное предложение заключается? - заинтересовался я.
        - Мм, - господин Зареев демонстративно обвел взглядом гостиную, - нам бы с вами наедине вопросы порешать… это займет от силы минут десять.
        - Господа, подождете? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросил я.
        Как и следовало ожидать, почти все согласно что-то пробурчали, но господин Картко возразил:
        - Мне бы у вас получить задержанного организатора нападения на обоз… Улики собраны, все подтвердилось, да и признание господина Юштевича в деле есть, пора определить его в камеру и передать документы в суд. Собственно, за этим и пришел.
        - Мы можем подождать, дело важное, закон следует уважать, - произнес купец с недовольным видом.
        - Так, господа, - устало провел я рукой по волосам, - давайте я сам определю, какие вопросы следует решать в первую очередь.
        - О, господин наместник! Только отлучился, простите, до отхожего места, а вы уже тут! - входя в кабинет, пробасил епископ Екатеринбурга.
        - Отец Сергий, рад вас видеть, - вымученно улыбнулся я, пытаясь понять, как тут мне сориентироваться, чтобы никого не обидеть. - Прошу простить, но мне необходимо спросить каждого из присутствующих. Имеются ли в данный момент дела, требующие немедленного реагирования, которые угрожают краю?
        К моей радости, все промолчали, поэтому решил придерживаться изначального плана. С начальником сыска отправился к Сергею, которому поручил передать господина Юштевича. Немного задержался на кухне и съел пирожок, запив его морсом, и послушал, как дамы болтают. Женщины и меня попытались привлечь к беседе, но я сослался, что меня ждут. С купцами вопрос решился быстро, правда, не совсем понял смысл их визита. Они решили помочь в обороне города и передать нужные товары, но под расписки и заверения, что получат за них полный расчет.
        - Хм, такой указ уже имеется, в нем все расписано, - озадаченно посмотрел я на главу купечества Екатеринбурга. - Какой смысл повторяться?
        - Иван Макарович, так мы хотели услышать ваше личное подтверждение. А что до указа, так то бумага… А ну как решите не платить и мы ничего не получим и по миру пойдем? Честно говоря, многие из гильдии сомневаются: стоит ли вам товары отдавать или до поры до времени их в укромных местах схоронить, - скрестил руки на животе Петр Афанасиевич.
        - А вот это может пахнуть саботажем, - глядя прямо в глаза купцу, хищно усмехнулся я. - Если подобные случаи будут иметь место, то будьте уверены - найду, каким образом у виновных необходимое изъять, и уже точно безвозмездно.
        - Другими словами, вы нам ультиматум предъявляете? - прищурился глава гильдии купцов.
        - Ох, и тяжко с вами… - покачал я головой. - Никто пока ни на что не претендует, расписки предлагаются, а…
        - Вот именно! - перебил меня до этого молчащий второй купец. - В случае поражения мы-то и останемся с вашими бумажками, коими тогда сможем только задницу подтереть, вы уж простите за прямоту, ваше высокоблагородие…
        - А вот тут судить не возьмусь, - развел руками. - Планов мятежников по данному вопросу не имею, знаю лишь, что Юштевичу, например, обещались прииски, кои сегодня принадлежат другим лицам. Не думаю, что их собирались выкупить. Дело ваше, свое слово я сказал, в ближайшее время, возможно, попрошу собрать гильдию, но не только вашу, но и промышленников, где сделаю заявление. Сейчас же, - кивнул на дверь, - извините, но меня господа ждут, по более важным вопросам.
        Купцы намек поняли: сопя от негодования, что их выставили, покинули кабинет, но на пороге задержались и оба вежливо попрощались. Н-да, не желают портить отношения, но и помогать, боюсь, станут из-под палки.
        Вернулся в гостиную, где отец Сергий проповедует поручику о святом отношении к женщинам, долге перед семьей и Богом.
        - Простите, батюшка, - не выдержал поручик, - но сами-то вы не женаты, а слухи ходят, что замужних прихожанок исповедуете подолгу!
        - Грешны они! - мгновенно ответил отец Сергий и размашисто перекрестился. - Грешат в браке, засматриваются на мужчин, приходится уму-разуму наставлять! - Он снял пенсне и стал стекла протирать.
        Присмотревшись к священнослужителю, я неожиданно для себя понял, что тот не такой и старый, лет сорок ему, если не меньше. Ха, а судя по лицу начальника полиции и сдерживаемой улыбке градоначальника, поручик ударил по «больному» месту отца Сергия.
        - Господа, у нас другие заботы в данный момент, Иван Макарович не даст соврать, - устало сказал полковник, - предлагаю вернуться к актуальным проблемам.
        - А отец Сергий? - уточнил я.
        - Пришел с вами, господин наместник, согласовать службу в поддержку империи и императрицы. Планирую завтра до прихожан довести данный вопрос и заявить, что Церковь благословляет детей своих на борьбу с мятежниками, - степенно ответил глава епархии.
        Такой поддержки я не ожидал: привык, что Церковь делает вид, словно ее мирские дела не касаются.
        - Ваша поддержка нам бы помогла, - осторожно отвечаю и жду встречной просьбы, но ее не последовало.
        - Замечательно, - улыбнулся батюшка. - К восьми часам ожидаю вас и ваших близких на службу, а то вы давно в церковь не захаживали.
        - Непременно приду, - согласился я, прикинув, что отправление на переговоры можно чуть сместить по времени.
        - Ладно, пойду я, у меня еще сегодня намечено отпущение грехов одной очень скромной, но грешной особе, - посмотрел с улыбкой на поручика батюшка и медленно прошел к выходу.
        Молодец отец Сергий! Разрядил обстановку, собравшиеся не выдержали и рассмеялись, в том числе и я. Даже поручик и тот улыбнулся.
        - Господа, время уже позднее, предлагаю сразу перейти к обсуждению проблем, - предложил я, сел в кресло и закурил, решив, что гостиную все равно проветривать.
        Как ни странно, но в городе, если верить начальнику полиции и градоначальнику, все спокойно. Люди приняли к сведению информацию о надвигающейся опасности (слухи), но не обеспокоены, считают, что власти легко справятся. Это и полковник подтвердил. Любопытных хватает везде, правда, откуда-то прознали про пушки у мятежников. Наше же оружие должно прибыть еще не скоро, так что переговоры играют нам на руку.
        - Неужели нет никаких проблем и препятствий? - удивился я.
        - Не то чтобы препятствий… - задумчиво потер щеку градоначальник. - Опасаюсь, что народ решит вмешаться в возможные события, но на нашей стороне.
        - Так это же хорошо, - порадовался я.
        - Не всегда, - неожиданно покачал головой полковник. - В случае массовой гибели населения гнев их родственников обрушится на наши головы. Мол, не защитили…
        - Каковы предложения? - нахмурился я, не представляя, как избежать такой проблемы.
        - Желающих можем мобилизовать на время нависшей угрозы. Складов с обмундированием достаточно, оденем новобранцев и заставим под присмотром пары подпрапорщиков постигать военную науку, но в удалении от зоны боевых действий, - предложил полковник.
        - Хм, Иван Матвеевич, а ваша идея мне нравится, - одобрительно кивнул я. - А что делать с теми, кто уже служил в армии?
        - Пополним ряды солдат, а то и младший командный состав, - мгновенно ответил полковник.
        - Договорились! - потер я ладони. - Да, ко мне тут штабс-капитан от мятежников прибыл, ультиматум предъявил и на переговоры пригласил. Завтра с ним выезжаем на станцию Шаля.
        - Это может оказаться ловушкой! - нахмурился начальник полиции.
        - Иван Макарович, голубчик, - покачал головой градоначальник, - если с вами что-то произойдет, то паника в городе начнется, и он падет. Со всем моим уважением к господину Гастеву, - он кивнул полковнику, - но и его солдаты не удержат позиций.
        - Удержат, черти, - нахмурился полковник, а потом спросил: - Ваше высокопревосходительство, а гарантии безопасности вам предоставлены?
        - Да, полковник Сарев Геннадий Викторович дал слово чести офицера, ну, на бумаге, - ответил я.
        - С Саревым знаком, слово он старается держать, - медленно протянул полковник. - Но, знаете, в штабе всегда разные варианты рассматриваются, иногда они прямо противоположные.
        - Все понимаю, но выхода нет, сразу после службы в церкви отправлюсь на переговоры, со мной поедет всего пара человек, и хотелось, чтобы еще несколько военных с нашей стороны присутствовали, - посмотрел я на полковника.
        - Ваше высокопревосходительство! Разрешите с вами! - гаркнул поручик.
        - Иван Матвеевич? - посмотрел я на полковника.
        - Не возражаю, если Денис Иванович сам того пожелал, - ответил тот и уточнил: - Сколько вам еще людей потребуется?
        - Трое-четверо, не больше, требование одно - преданность императрице и империи, - ответил я.
        - И все офицеры, - вздохнул полковник.
        - Не обязательно, но желательно, - подтвердил я.
        - Перед службой в церкви я вам представлю таких людей, но поручиться собственной головой за всех вряд ли смогу, - задумчиво ответил полковник. - Понимаете, время какое-то дурное: кто бы мог подумать, что военный человек забудет о присяге, да еще и в мятежники подастся?!
        - Это во все времена происходит, не переживайте вы так, господин Гастев, ваш полк никто ни в чем обвинять не собирается, - попытался я успокоить его.
        Где-то около часа мы еще обсуждали оборону города. Точнее, полковник докладывал и все объяснял, а вопросы и уточнения (неожиданно для меня) стал задавать начальник полиции. С несколькими предложениями господина Друвина полковник даже согласился и обещал внести изменения. Речь в особенности шла об огневых точках артиллерии, которой у нас еще нет.
        После того как наше заседание завершилось и все разошлись, я наконец-то смог перекусить. Устал сильно, хочется спать, а тут еще Лиса-Мария меня отыскала и стала интервью требовать, правда, мои опасения не подтвердились, и, кроме моих ответов на вопросы, ей ничего не нужно. В другое время, возможно, я бы ей интервью дал в кровати, как когда-то по дороге в Берлин объяснял все ее коллеге, но не сейчас. Да и, стоит себе честно признаться, есть у меня опасения за жизни не только своих друзей, но и императрицы. Поймал себя на мысли, что Ольгу к друзьям-то не отношу, она мне дороже и… нет, мысль не стал продолжать, это все из-за усталости и нервотрепки. А Лиса-Мария все допытывается, откуда у меня уверенность, что род Чурковых не от Пугачева произошел. Странно, но журналистка вцепилась в эту идею и не желает с ней расставаться.
        - Лиса, никто ничего гарантировать не может, - устало отвечаю про своего воображаемого родственника, - Емельян Пугачев личность одиозная, но с чего вы решили, что я имею к нему отношение? Да и для чего из какой-то старой истории раздувать такой ажиотаж? К тому же вы обещали дать опровержение прежней статьи.
        - Это если у меня будут убедительные факты, - упрямо тряхнула Лиса своей рыжей «гривой», а волосы-то у нее оказались чуть ли не до талии.
        - И как же я вам их должен предоставить? - изумился я и отхлебнул из чашки уже остывший кофе. - А может, сыграем от обратного? У вас-то какие доказательства? Нет? Отлично!
        - Гм, Иван Макарович, вы меня заставляете использовать последний козырь в нашей игре, - закусила губу журналистка.
        - У вас еще и козыри есть?
        - Будьте уверены, - хитро блеснула глазами Лиса-Мария. - Один из таковых - ваша сестра, она же художница!
        - И? - удивленно спросил я.
        - Дело в том, что я сама видела старинные рисунки, сделанные рукой матери Пугачева. А это еще одно подтверждение того, что талант передается через поколения!
        - С чего это у вас такая уверенность, что автор рисунков - мать Пугачева? - удивился я, стараясь припомнить что-то о происхождении бунтаря в своем мире (в этом-то точно ничего не слышал!).
        - Иван Макарович, а что вам вообще известно о царе Сибири? - неожиданно спросила меня Лиса.
        - Немного, - уклончиво ответил я, не желая попадать впросак.
        - Хорошо, спрошу не так, - постучала пальчиком по столу журналистка. - Скажите, вы придерживаетесь официальной версии? Учтите, на Урале люди все помнят; молчат - да, но своего царя знают и чтят.
        - Предлагаю продолжить данный разговор в другое время, устал я, а завтра день сложный, - попытался выкрутиться, но мне не удалось.
        - Иван Макарович, а если я скажу, что от нашего, казалось бы, ни к чему не обязывающего разговора зависит будущее всей империи? - неожиданно серьезно и печально спросила Лиса-Мария.
        - Поясните, - попросил я.
        - Императрица, при всем моем к ней уважении, слаба. Нет-нет! Не перебивайте! - подняла журналистка руку, видя, что я собираюсь возразить. - Поймите, уже одно то, что она молодая женщина - пусть и уверенная в своих силах, старающаяся делать для империи все от себя зависящее, - играет в минус. Увы, но мужчины по своей сути и натуре никогда не смирятся с тем, что на троне дама. - Лиса криво улыбнулась. - Нам с вами известно, что даже армия в данный момент раскололась и пошла за сомнительной личностью.
        - Про всю армию не стоит говорить, - заметил я.
        - Хорошо, пусть не вся, - легко согласилась Лиса-Мария. - Но вы не станете отрицать, что империя в шаге от внутренних потрясений? Что произойдет, если императрицу свергнут или она отречется от власти? Империя падет! К этому все идет, и внешние враги произвели успешные действия по ослаблению империи, да и войну вот-вот развяжут.
        - Да, все это известно, но не факт, что это именно так произойдет, - медленно ответил я, пока не совсем понимая, к чему она клонит.
        - Не сейчас, так завтра, - пожала плечами Лиса. - Иван Макарович, перемены назрели, от этого уже никуда не деться и голову в песок не спрятать. У вас есть реальный шанс изменить ход событий!
        - Гм, с чего бы это? Я императрице присягал…
        - Потомок царя Тартарии никому не подвластен, а все факты складываются таким образом, что вы им являетесь! Поверьте, сторонников истинного Сибирского царя осталось много, хотя и происходили жесточайшие гонения на них и истребление всего, что с ним связано! К сожалению, большинство сведений сокрыто и стерто временем, к этому приложил руку дом Романовых. Но неужели вы никогда не задумывались, почему на подавление крестьянского бунта бросили регулярные войска? Даже то, что суд над царем Великой Тартарии проходил в тронном зале Московского Кремля, говорит о многом!
        - Хорошо, допустим, все ваши слова - правда и Емельян Пугачев был царем, но я-то тут при чем? К тому же прошло уже очень много времени с тех пор и…
        - Неужели вы думаете, - перебила меня журналистка, - что из памяти народной можно все так легко стереть? А давайте на минуточку представим: объявился наследник царя Великой Тартарии. Народ за ним пойдет в данной ситуации или нет?
        - Раскол и война, - покачал я головой.
        - Ошибаетесь, Иван Макарович! Точнее, не так: раскол может произойти, но Сибирь за своего царя поднимется вся. Российская империя не сможет против нас в данное время ничего предпринять. Вас словно кто-то свыше направил на Урал, чтобы восстановить утраченное!
        - Гм, Лиса-Мария, а вы понимаете, что произносите крамольные речи? - хмыкнул я. - Это не что иное, как подстрекательство к мятежу.
        - Да, что-то далеко я в своих рассуждениях забралась… - смутилась журналистка.
        - Или в фантазиях, - подсказал ей я. - Хочу вас разочаровать, никакого отношения не имею к царской династии. Уж простите, - развел руками и улыбнулся.
        - Но факты…
        - Да какие факты-то?! Сами сказали, что дом Романовых следы подчистил, если таковые имелись!
        - Не верите, - покивала головой Лиса и о чем-то глубоко задумалась.
        Сам же я закурил и прикрыл глаза. Нет, информация забавная, но толку от нее ноль! Даже если предположить, что Лиса права, то из этого ничего не следует. Да и не предам я Ольгу, а уж чтобы своими руками разрушить империю, и речи идти не может.
        - Иван Макарович, а как вы смотрите на то, чтобы съездить в одно место в городе? - спросила меня журналистка.
        - Прямо сейчас? - недоверчиво посмотрел я на даму. - Ночь на дворе, завтра много дел, мы и так еле на ногах держимся…
        - И тем не менее, - упрямо ответила та. - Или боитесь?
        - Господи, да чего бояться-то?
        - Правды! - припечатала Лиса.
        В общем, решил пойти у нее на поводу. Отосплюсь по дороге к станции Шаля, где намечены переговоры. Интересно мне, какими такими фактами Лиса меня хочет к стенке прижать… Хотя о чем это я? Даже если на минуточку предположить, что являюсь потомком царя Тартарии, то претендовать на трон никак не могу, у меня старшие братья имеются, да и отец еще в силе. Ха, можно сказать, что сам наметил себе пути к отступлению, если бредни журналистки найдут какое-то подтверждение.
        К этому времени в доме уже все улеглись, даже Сергей посапывает на диване в холле. Пару минут раздумывал, стоит ли парня будить и с собой брать или пусть дрыхнет. Так ничего и не решил, в дверь вошли Анзор с Александром.
        - Иван, вы куда это собрались? - прищурился вор.
        - С нами не желаешь прокатиться? - вопросом на вопрос ответил я.
        - Легко, - пожал плечами Анзор. - Жало берем или за домом пусть присмотрит? Смотрю, один наш охранник сладко спит и вражину если только своим сопением отпугнет…
        - Саша пусть остается, - согласился я.
        «Мерседес» завелся сразу и нигде не застрял, а ехать пришлось на окраину города. Лиса-Мария уверенно дорогу подсказывала и минут через тридцать сказала:
        - Прибыли, дальше пешком, там никто не ездит, и мы точно застрянем.
        - Далеко идти? - уточнил я, вылезая из машины и вешая на плечо автомат.
        Не то чтобы я журналистке не доверяю, но ночь на дворе, всякое может случиться.
        - Да вон, - указала Лиса на купол церкви, - нам туда.
        - Но храм явно не действующий, - осматривая облупившиеся стены и занесенное все вокруг снегом, прокомментировал я.
        - Службы тут редко проводятся, вы правы, - согласилась Лиса-Мария. - Священнослужитель уже в летах, но прихожан тут много.
        - На тропинки посмотри, - указал мне Анзор.
        Действительно, тропы протоптаны широкие, их не сразу заметил, но теперь вижу, что народ сюда ходит. Мы подошли к дверям храма, Лиса-Мария на голову накинула платок.
        - Стучать? - почему-то робко спросила она меня.
        - Так это вы нас сюда привезли, - напомнил я ей.
        - Э-э-э, забыла предупредить: с батюшкой у меня нелады, не любит он мою профессию; говорит, что занятие это - происки сатаны, и волосы мои тому подтверждение, - усмехнулась Лиса, но в дверь постучала.
        Мы же с Анзором удивленно переглянулись, но от комментариев воздержались.
        - А точно ли в церкви сейчас кто-нибудь есть? Время позднее, - усомнился Анзор.
        - Иду! - донесся бас из-за закрытой двери. - И чего барабанить?
        Заскрипел засов, и к нам вышел мужик с окладистой бородой. Хм, если это и есть батюшка в летах, то я готов свою шляпу съесть! Мужик богатырского телосложения, про таких говорят: косая сажень в плечах, подкову согнет и мечом рать победит. Правда, в бороде седых волос много.
        - Случилось чего? - прищурился батюшка и прислонил дубинку к стене.
        Хм, это он так прихожан встречает? Ну, согласен: если неизвестно кто ночью припрется и в двери церкви постучится…
        - Отец Даниил, прими нас и рассуди, - вышла из-за моей спины Лиса-Мария.
        Ха, священнослужитель мне в руки лампадку сунул и перекрестился!.. Он явно хотел даже плюнуть под ноги, но удержался.
        - Дочь моя, от церкви своей я тебя отлучил, тебе это доподлинно известно!.. Так какого рожна пришла? - сквозь зубы ответил отец Даниил.
        - Кто старое помянет, тому глаз вон! - выдала журналистка, а потом продолжила: - Каюсь, грешна, но случай тут особый: не видишь, что ли, кого к тебе привела? Неужели не простишь рабу божью за проступок давний?
        - И кто это с тобой? - оглядел меня и Анзора батюшка. - Зрением слаб становлюсь, ты уж расскажи, сделай милость.
        - Так, может, ты нас чаем угостишь? На пороге гостей держать - не по-христиански! - нагло заявила Лиса, почувствовав, что отец Даниил не сильно гневается.
        - Проходите, да перекреститься не забудьте, - пропустил нас батюшка внутрь церкви.
        Не понимаю, почему я на увещевания журналистки повелся? Спал бы сейчас на перине, а теперь придется в поезде дремать. Однако уже не переиграешь обратно, дело необходимо довести до конца.
        Мы вошли, батюшка закрыл за нами дверь и сразу повел в свои покои, или, как он выразился, келью. Комната большая, обставлена старой мебелью, несколько полок с книгами, иконы на стенах, письменный стол со стопкой листов на нем. А вот кровати тут нет. Привел нас батюшка, стало быть, в своего рода кабинет или библиотеку.
        - Могу предложить по стакану кагора; чай заваривать надо, да и ночью он на сон действует плохо, - усмехнулся в бороду батюшка.
        - Если как причастие, то можно и кагора, - кивнул Анзор.
        - Сейчас принесу, - покивал батюшка и вышел.
        Хотел я Лисе-Марии пару неудобных вопросов задать, да не успел, отец Даниил быстро вернулся и принес три стакана, бутыль с вином (литра на два, не меньше), круг колбасы и краюху хлеба.
        - Тебе же, дочь моя, - посмотрел он на журналистку, - прежде чем причащаться, следует в грехах покаяться, а мне - их отпустить… Ладно, рассказывайте, с чем пожаловали. Да, Мария, ты пока хлеб и колбасу порежь!
        К нашему с Анзором удивлению, Лиса и слова против не сказала. К шкафу подошла, вытащила поднос, нож и две серебряные тарелки. Поставила все на стол, взяла у ухмыляющегося в бороду батюшки продукты и принялась молча закуску нарезать. Понятно, что причастием тут и не пахнет!
        Глава 17
        Давняя история
        Сидим с Анзором и не знаем, что сказать; Лиса молча сервирует стол, священнослужитель на нас поглядывает и улыбается каким-то своим мыслям.
        - Готово, - объявила Лиса. - Батюшка Даниил, а мне-то к вашей компании можно присоединиться? Как ни крути, а ведь сама пришла!
        - Фужер возьми, не стоит женщине вино из стакана пить, - буркнул батюшка и, подойдя к столу, разлил вино, в том числе и полфужера нацедил, который уже подставила журналистка. - За знакомство! - провозгласил тост отец Даниил.
        Мы с Анзором к столу подошли, взяли стаканы, после чего чокнулись с присутствующими. Кагор сладкий и крепкий, но чертовски (в этих стенах - плохое сравнение, но другого не нашел) хорош и вкусен.
        - Давно такого не пил, - оценил я.
        - Старый рецепт, - усмехнулся батюшка. - Сейчас-то все спешат и нарушают старинные традиции приготовления, говоря при этом, что качество то же самое. Но с каждым годом все более современные технологии убивают истинный вкус и букет. Боюсь представить, что произойдет лет через десять.
        - Это да, - покивал я.
        - Так чего же в моей церкви забыл такой важный господин? - посмотрел на меня отец Даниил.
        - Этот вопрос следует задать Лисе, - кивнул я на стоящую рядом журналистку, которая продолжает медленно потягивать кагор из фужера.
        - Батюшка, а ты ничего не замечаешь? - спросила журналистка священника.
        - А что я должен увидеть? - покачал тот головой.
        - Перед тобой наместник Урала, а мою статью ты не мог не читать, - хмыкнула журналистка.
        - Значит, пришла, чтобы убедить, что все сказанное тобой правда, а не вымысел. Но стоит ли поднимать все это из забытья? - спросил батюшка, почему-то переведя взгляд на меня.
        - Сложный вопрос, - пожал я плечами. - Даже если и есть толика правды в статье, то это ничего не меняет, времени прошло много.
        - Отец Даниил, покажи Ивану Макаровичу рисунки, - попросила Лиса.
        Священник огладил рукой бороду и глубоко задумался. В келье повисла тишина, только ходики на стене мерно тикают. Прошло не меньше минуты, священнослужитель крякнул и подошел к книжному шкафу. Достал с верхней полки что-то наподобие ящика, скорее - большую шкатулку темного дерева, украшенную серебряными вставками и красивыми резными фигурками: настоящее произведение искусства. Молча водрузил ее на стол, хмурясь, провел пальцами по лакированной поверхности и сказал:
        - Тут почти все, что удалось собрать и сохранить с тех давних времен, когда существовала Великая Тартария и царем ее являлся Петр Третий по фамилии Чурник, которого предали забвению. Хороший был царь, справедливый и мудрый. Сквозь время дошли слухи, что непростые правители у Тартарии были, чародейную силу имели, отсюда и прозвище свое его семья получила, а потом и в фамилию переросло.
        - Чурник, чародей? - невольно удивился я. - И что же он мог из, - покрутил пальцами в воздухе, - этакого?
        - Людей множество за собой мог повести, даром предвидения обладал, да сильное чувство справедливости имел - вот его основные достоинства. А если вы про чудеса спрашиваете, то не взыщите, не ведаю, - по-прежнему поглаживая шкатулку, ответил батюшка. - Открывать?
        - Конечно! - воскликнула Лиса. - Лишний раз хочу убедиться, что права!
        - Боюсь, этого мы никогда не узнаем, - покачал головой отец Даниил и вытащил из-под рясы цепочку, на которой висел ключик, инкрустированный мелкими рубинами.
        Замок пару раз отчетливо щелкнул, батюшка три оборота вправо и два влево сделал, а у Анзора от такого действа на лице отразилось искреннее изумление.
        - Неужели шкатулка древняя, а в ней такой секретный замок? - не удержался мой приятель от вопроса.
        - Старинные вещи часто в себе хранят забытое умение, - хмыкнула Лиса. - Мне приходилось видеть то, чего сейчас никто не сделает, но самое главное - для чего такое изготовили, никто не понимает.
        - Загадки древности и истории таковыми не являются, если знать их предназначение. Да и все когда-то откроется, как бы это ни прятали, - глубокомысленно сказал священнослужитель и открыл шкатулку.
        Внутри обшита красным бархатом, есть два отделения: с бумагами и… драгоценностями. В глаза сразу бросился массивный перстень с черным камнем, в который вплавлена золотая фигурка совы.
        - Вас же интересуют изображения, а не символы Великой Тартарии, правильно? - осторожно доставая стопку пергаментов, спросил батюшка.
        Мы втроем молча кивнули: сейчас в келье священника происходит небольшое чудо. Открывается тайна одного из событий истории, которое кто-то пожелал забыть. И пусть к этому я не имею никакого отношения, но дух захватило и Лисе-Марии обязательно скажу спасибо. Уже ничуть не жалею, что сюда приехал.
        Тем временем перед нами появился первый рисунок. С него на нас смотрит гордая царица, в мехах и с короной на голове, а в правом верхнем углу летит причудливый зверь, напоминающий дракона, в нижнем левом углу оттиск печати, на котором изображена сова.
        - Летающий дракон - изображался на флаге; символ защиты, ума и справедливости, - указал пальцем отец Даниил.
        - Дракон и справедливость? - удивился я такому сравнению, но продолжать не стал, спросил другое: - А на картине кто изображен?
        - По преданию это автопортрет матери Петра Третьего, который решил изгнать с московского трона иноземку, что принесла своим правлением смуту и разруху, - ответил отец Даниил.
        - Иван Макарович, она вам никого не напоминает? - закусив губу, спросила Лиса-Мария.
        Ничего ей не ответил, неопределенно пожал плечами, хотя в лице на картине есть определенные черты, что и у Катерины и Лидии, моей названой матери.
        - Это Петр в молодости, еще не вступивший в права царствования, - показал следующий портрет священник.
        Парню на картине лет пятнадцать, весел и беззаботен, в левой руке держит какой-то пергамент, правой сжимает рукоять сабли. На плече молодого человека сидит сова и жмурит глаза. Меня немного передернуло: не то чтобы эту картинку наблюдал в зеркале в подростковом возрасте, но, положа руку на сердце, все же очень я на изображенного похож.
        Никто из присутствующих ничего не сказал, но я ощутил на себе быстрые взгляды. Отец Даниил уже следующий рисунок показывал. Ну, тут мне можно выдохнуть: изображен царь, строгий и в гневе, с аккуратной бородой; стоит и грозно кому-то рукой указывает.
        - Не похож! - резюмировал я.
        - Не скажи, - неожиданно возразил Анзор. - В гневе тебя видеть приходилось, а если бороду отпустишь и оденешься подобающим образом, то… - Он покивал головой и не закончил фразу.
        Еще несколько картин мы увидели, одна из которых оказалась незавершенной, но новых знаний они не принесли. Да, признаю, что-то общее можно в моем облике отыскать с царем Тартарии, если таковая существовала. Но толку-то от этого? Так собравшимся и заявил.
        - По преданию, - медленно проговорил священник, - наследник должен обязательно объявиться, чем спасет единую империю и выведет из-под полога тайны сведения о великой, но несправедливо забытой стране и ее правителях. Думаю, Лиса-Мария заслужила отпущение грехов уже одним тем, что смогла разглядеть в вас, Иван Макарович, потомка нашего царя.
        - Спасибо, отец Даниил! - искренне ответила журналистка.
        - Признаю, пути Господа неисповедимы, он тебя на данный путь направил и определил место в бренном мире. Возможно, только для того, чтобы ты, а никто другой, рассказала всем о наследнике, - улыбнулся священнослужитель и перекрестил Лису.
        Шкатулку святой отец прикрыл, вино по стаканам разлил, мы молча чокнулись и выпили.
        - Теперь могу не писать опровержение? - спросила меня Лиса.
        - Не уверен, - осторожно ответил я ей. - Боюсь, кроме проблем, это открытие ничего не принесет. Кто-то, может, и поверит, другие назовут самозванцем, произойдет раскол даже среди сторонников императрицы; в любом случае эти знания, - кивнул на шкатулку, - негативно скажутся на обстановке.
        Анзор молчит, священник не стал в спор вступать, а вот Лиса-Мария не успокоилась, стала доказывать, что я не прав. Основной ее аргумент основывается на домыслах, что народ вспомнит о Великой Тартарии и встанет под мои знамена. Утопия, хотя и есть над чем поразмыслить. Тем не менее не представляю, каким образом это пойдет на пользу, если попытаюсь доказать свое происхождение от царя Тартарии. Да и, честно говоря, голова отказывается трезво мыслить и анализировать. Усталость берет свое, а впереди еще много неясного, и на завтра… упс, уже сегодня намечено много событий.
        - Давайте подведем предварительный итог, - обратился я ко всем в келье. - Не стану отрицать, что с персонажами портретов имею некое сходство, но это ничего не доказывает. Ведь даже фамилия, и та другая.
        - Иван Макарович, это легко объяснить! - сразу же отреагировала Лиса-Мария.
        - Возможно, - не стал я спорить, - речь не о том. Необходимы твердые доказательства, их мы добыть не сумеем, да и не факт, что стоит поднимать этот вопрос. Даже если на секунду представить, что все предположения верны и моя семья произошла от царской династии. Увы, это уже не важно, вряд ли поможет. Скоро отправляюсь на переговоры, край необходимо отстоять от мятежных войск, это главное, все остальное - вторично. Опровержение… - поморщился, но вынужден был согласиться, - можно и не публиковать. А вот объяснить все происходящее и истинное положение дел - требуется. Лиса-Мария, жду публикации про раскрытие ограбления обоза. Данные все у вас имеются, необходимо подчеркнуть два момента.
        - Какие? - внимательно посмотрела на меня журналистка.
        - Передел собственности, если мятежные войска захватят территорию. Обязательно подчеркнуть, что организатору нападения за финансирование обещали передать прииски, - пояснил я. - Второй же момент - что из-за мятежа и возможной войны с Альянсом империя может рухнуть. Не мне объяснять, как преподнести их оба, чтобы каждый житель края проникся их важностью и решил защитить свою землю.
        - А про императрицу? - прищурилась журналистка, у которой в руках уже появились откуда-то блокнот и карандаш.
        - Только в лучшем свете: как она обо всем заботится и как тяжко Ольге приходится, - ответил я, а потом спросил: - Договорились?
        - Думаю, да, - покивала Лиса-Мария, задумчиво кусая кончик карандаша.
        - Тогда - все, поехали домой, требуется хотя бы пару часов подремать, - тряхнул я головой, пытаясь отогнать сон. - Отец Даниил, - протянул руку священнику, - спасибо вам за все и простите за беспокойство.
        - Ничего, сын мой, - пожал он мою руку. - Благословляю тебя, ты достойный потомок… - он помедлил, - своих предков.
        Священнослужитель троекратно меня перекрестил, повторил сие действо с Анзором, а вот Лису-Марию за рукав взял и сказал:
        - Останься, поговорим.
        Хм, он ей это не предложил, а потребовал, но дама и не подумала отказываться, согласно кивнула, а у нас с Анзором спросила:
        - Господа, дорогу до усадьбы сумеете отыскать?
        - Доедем, - хмыкнул я, а потом пояснил: - По своим следам; отпечатки шин на снегу отлично видны.
        Священнослужитель проводил нас с Анзором, а журналистка в келье осталась. Отец Даниил пожелал удачи и закрыл дверь церкви. У меня на душе остался странный осадок от этой встречи. Получается, я уже второй раз становлюсь тем, кем не должен. Когда оказался в теле блаженного паренька, то решил, что в какой-то степени семье Макара принес облегчение и радость. Впрочем, где-то так и было, местные стали к так называемой родне относиться лучше. Да и Катерине сумел помочь, правда, могла сестра и сама свой путь найти, но я ее своим появлением и поступками подтолкнул к действию. Опять-таки, помогал императрице и простым людям. Теперь вот оказывается, что семья Макара имеет царские корни. А так ли это на самом деле или просто похожи? Ну, у царицы лицо мне однозначно напомнило Катерину и ее матушку. Да и свои ощущения помню, когда на будущего царя смотрел.
        Подошли мы с Анзором к «мерседесу» и синхронно закурили. Спохватившись, я завел машину, движок уже успел остыть, пусть прогреется.
        - Никогда бы не подумал, что подобное в жизни случается, - покачал головой Анзор, выпуская в небо табачный дым. - Что теперь делать-то станешь, Иван Макарович? Ты уж прости, не знаю, как и обращаться: то ли ваше высокопревосходительство, то ли ваше величество! - Он широко улыбнулся и загасил окурок сапогом.
        - Иван я для тебя! А титулы… гм, к черту их! - ответил я.
        - Эх, Ваня, сейчас бы нам бутылку коньяка раздавить, да по бабам… - мечтательно протянул Анзор.
        - А Сима? - скрывая улыбку, поинтересовался я.
        - Ой, вай, дарагой, какой Сима, а? - коверкая язык, рассмеялся Анзор, но потом погрустнел и заявил: - Да, сложно с ней, вроде и обязательств нет, а на сторону ходить нет желания.
        - Попал ты, брат! - усмехнулся я. - Ладно, поехали, хотя бы пару часов поспать нужно.
        Наверное, не стоило ложиться, утром даже две чашки кофе меня не взбодрили. А еще службу стоять. Эх… но деваться некуда. За завтраком собрались все друзья, на меня сочувственно поглядывают, но помалкивают. Только Катерина как-то нервно себя ведет: то чашку с грохотом поставит, то нож на стол швырнет.
        - Иван Макарович, - показался в дверях гостиной Сергей, - поручик с офицерами пришли.
        - В кабинет их проводи, сейчас буду, - встал я из-за стола и сестрицу к себе поманил: - Кать, на два слова.
        Девушка фыркнула, с грохотом стул отодвинула и скорым шагом ко мне пошла. И чего она такая нервная? Отошел я к окну, дождался, когда сестра, зло сверкая глазами, подошла, и спросил:
        - Ты чего кипишь? Что случилось?
        - А то тебе невдомек!
        - Прости, но нет, - покачал я головой и приказал: - Говори!
        - А чего ты ночью с Лисой уехал? Вернулся под утро, а сейчас весь такой несчастный и не выспавшийся? Она тебя плохо ласкала?
        - Офигела? - уставился я на нее. - С чего бы ей меня ласкать?
        - Ой, только не нужно ля-ля! - сморщила сестрица носик. - Видела я, как она на тебя смотрела! Учти, императрице при случае обязательно все расскажу!
        - Не стоит, - потер я подбородок. - Хм, не в том смысле, что у меня с Лисой что-то было, нет, по делам мы ездили. Кстати, Анзор с нами был и, как видишь, - кивнул в сторону Симы, - к нему никто претензий не предъявляет.
        - Неужели по делам? - опешила сестра. - Вань, но у этой Лисы к тебе неподдельный интерес! Все время пыталась подробности жизни разузнать.
        - Это не то, о чем ты думаешь, - покачал я головой. - Кстати, ты была права, родных при первом же удобном случае необходимо из села перевозить. Вот тебе задание: ищи им жилье, не халупы какие-нибудь, а нормальные дома. Можешь договариваться, но заплачу, только когда сам одобрю. Хорошо?
        - Спасибо! - бросилась Катька мне на шею и поцеловала в щеку.
        Н-да, мгновенно с нее лоск дамы высшего общества слетел! Зато ее деятельную натуру я вновь делом занял и могу какое-то время спокойно жить. Пристроить ее пора, в какие-нибудь крепкие и надежные руки. Эх, нет только никого на примете, да и строптивая у меня Катька, за нелюбимого ее замуж не выдать.
        Отстранил от себя сестрицу, улыбнулся ей, а потом, сославшись на неотложные дела, покинул гостиную, но предварительно напомнил всем, что скоро в церковь поедем.
        В кабинете Сергей в окружении военных травит какую-то байку. Хм, ржут, как кони. Впрочем, поручик и в самом деле привел молодых парней, не старше меня по возрасту. Трое подпоручиков и трое поручиков оказались в моем распоряжении. Со служивыми коротко переговорил, потом с каждым провел личную беседу. Увы, узнать, о чем служивые думают на самом деле, нельзя, каждому задал пяток вопросов. Отвечают уверенно, говорят, что Отчизне и императрице верны и живота своего не пожалеют.
        - Сергей, - дал указания Батону, - найдешь Александра, скажешь, чтобы каждому, в том числе и тебе, выдал АК и по пять магазинов.
        - Иван Макарович, такие приказы не передают через третьи уста, - возразил мне тот.
        Не согласиться с ним не могу, Саша считается моим помощником и решит проверить лично такое распоряжение. Времени почти нет, а своего помощника я сегодня не видел.
        - Сашка в доме? - уточнил я у Сергея.
        - Ага, к нему вчерась девица пришла, еще не уходила, - сдал моего помощника Сергей.
        - Анна? - поинтересовался я, но ответа ждать не стал, продолжил: - Так, поднимай Александра, он мне через минуту нужен.
        Батон скорым шагом ушел, а я в коридор к господам офицерам вышел.
        - Мы отправляемся на переговоры с мятежниками. Всем об этом известно? - осмотрел я свою, надеюсь, команду.
        - Так точно, ваше высокопревосходительство! - хором ответили офицеры.
        - Господа, полагаюсь на ваше слово чести и данную императрице присягу. Если у кого-то хотя бы капля сомнения, то прошу покинуть наши ряды, - сказал им, а сам в лица всматриваюсь.
        Стоят серьезные, из глаз ушло веселье, понимают, что в данный момент дело серьезное. Никто не дернулся, в лице не изменился.
        - Надеюсь, переговоры пройдут по правилам, но ожидать можно чего угодно. В дальнейшем вы составите команду, подчиненную только мне, но, естественно, посмотрю сначала на вас в деле. Сейчас придет мой помощник, с ним вы пройдете в тир, и он вас научит обращаться с оружием. - Мои слова прервались из-за удивленного переглядывания офицеров. - Гм, господа, не точно выразился. Оружие новое, вам неизвестное, врагу оно не должно достаться ни при каких обстоятельствах… ну, в ближайшее время. Вопросы?
        - Ваше высокопревосходительство, - начал поручик Гаврилов, но я его перебил:
        - Денис Иванович, простите, но сразу оговорим один момент. В бою, коли такой случится, обращаться коротко, можно по имени или прозвищу, если дадите. При личном общении - по имени-отчеству, официально - наместник Урала. Впрочем, в дороге этот момент обговорим. Так что вы хотели уточнить? - посмотрел я на Гаврилова.
        - Это оружие… - начал тот, но в этот момент подошли Сергей с Александром, и поручика я вновь перебил:
        - Простите, Денис Иванович, на эти вопросы ответит мой помощник, если у него останется время. Зовут его Александр Анзорович, - указал на Сашу и кивнул тому в сторону кабинета. - Господа, простите еще раз, мне необходимо раздать указания, а потом уже встретимся на перроне.
        С Александром зашли в кабинет, и я ему выдал инструкции. За час обучить офицеров обращению с автоматом, и чтобы каждый произвел пару выстрелов, не такая и сложная задача. Меня интересовал еще один вопрос, не факт, что удастся с Анзором переговорить.
        - Саша, если у меня на переговорах что-то пойдет не так, то пути отступления вы с Анзором наметили? Кстати, после моего отъезда обязательно обучи обращению с оружием дам и профессора. Не угадаешь, что и когда в жизни пригодится.
        - Сделаю, Иван Макарович, не переживайте. Да и если что, то пара мест у Анзора есть на примете, легко сможем пересидеть, а потом и улизнуть, если потребуется.
        - Хорошо, - хлопнул я его по плечу и руку протянул: - Ну, будем надеяться, что все пойдет хорошо.
        - Не сомневаюсь, - пожал мою ладонь Саша. - Честно говоря, мне бы спокойней с вами в поездке было, чем здесь. Представляю, сколько на мою голову вопросов посыплется, да еще от вашей сестрицы достанется…
        - С чего бы? Чем Катерина может недовольной оказаться? - нахмурился я.
        - Так она же вместо вас остается, - пожал тот плечами.
        Мля! Совсем из головы вылетело! Действительно, в городе и крае, когда я отлучаюсь, все бремя ответственности переходит к градоначальнику Маркову. Правда, он и так продолжает решать насущные вопросы. А в доме-то хозяйкой автоматически становится Катерина! Блин, чего делать-то? Сестрица у меня вспыльчивая, может дел наворотить, что потом не расхлебаешь. Анзора поставить ответственным? Нет, не вариант, да и он не пойдет на это. Профессора с Симой и Катериной: пусть втроем решают, в том числе и к голосованию могут прибегнуть. А инструкции Анзор уже получил, и если угроза появится, то он без спроса всех эвакуирует.
        В церковь отправились на машине, идти не так далеко, но потом еще на вокзал ехать, где меня уже небось штабс-капитан мятежников дожидается. Ничего, подождет, час погоды не сделает. На заднем диване «мерседеса» разместились дамы: Катерина, Марта, Сима. Рядом со мной устроился профессор, что-то записывая в толстую тетрадь. Краем глаза посмотрел, что он пишет, - латынь и формулы. Опять какое-то лекарство изобретает. Хм, мне он ни слова про микстуры и таблетки не сказал. Понимает господин Портейг, что в данный момент вопрос на повестке дня стоит другой.
        - Пока выдалась минутка, хочу вас попросить не ссориться и решения принимать коллегиально; ну, если потребуется, - медленно сказал, выезжая с территории усадьбы.
        - Вань, ты это о чем? - нахмурилась сестрица.
        - Да, Иван Макарович, вы бы конкретнее изъяснились, - поддакнула ей Сима.
        Профессор закрыл тетрадь, карандаш в карман убрал и на меня вопросительно посмотрел.
        - Ситуация сложная, это вам известно; в случае угрозы вашей безопасности - беспрекословно слушаться Анзора, - ответил я и уточнил: - Понятно?
        - А что значит… - начала Катька, но ее Марта в бок локотком ударила, и сестрица решила промолчать, а Сима сказала:
        - Более-менее, но вопрос коллегиальности непонятен.
        - Содержание дома, различные покупки и тому подобное, - попытался я пояснить, но понимания ни у кого не нашел.
        - А как же исследования? - спросил Портейг. - Иван Макарович, дамы - в большинстве, и все проголосуют за шляпки или наряды, но никак не за реагенты. Как понимаю, речь идет о счетах, коими мы сообща можем распоряжаться?
        - Да, все верно, - согласился я. - Семен Иванович, поймите, покупать любой товар в данный момент следует осторожно и убедиться, что тот в наличии. Никакой предоплаты или аванса, как и нельзя расходовать большие суммы, не исключаю того, что деньги потребуется пустить совершенно на другие нужды.
        - Нам все понятно, - неожиданно заявила Марта. - Ваня, не переживай, я потом все объясню, кубышку необходимо иметь.
        Владелица сети ресторанов в столице, оказывается, поднаторела и в политике. А может, догадалась о положении дел и смогла уже проанализировать.
        - Вот и отлично! - бодро, но неискренне воскликнул я и перевел разговор на другую тему: - Смотрите, сколько сегодня в церковь народу пришло!
        Улица перед храмом вся заполнена, но при нашем приближении толпа расступается, давая проезд. Многие почтительно кланяются, некоторые просто глазеют и пальцем показывают.
        - Это за кого же нас принимают? - озадачился профессор.
        Ответа он не получил, наши дамы и сами от удивления чуть ли рты не раскрыли, а вот у меня смутная догадка имеется. Неужели Лиса-Мария не сдержала слово и выпустила статью в газете? Нет, не могла успеть. Пока написала и отредактировала бы, текст еще наборщик должен набрать, а это не так и быстро, потом в типографии напечатать и начать продавать. Нет, это не тот вариант! А вот то, что на крыльце стоят два священнослужителя в рясах и к одному из них постоянно народ с какими-то вопросами подходит, - заставляет задуматься. Не узнать отца Даниила трудно, как и отца Сергия. Но странно: мне показалось или Сергий перед Даниилом как бы заискивает? Как такое возможно? Глава епархии - и склоняет голову перед рядовым священником? Хотя если отец Даниил являлся наставником… Опять не подходит, разница в возрасте не так велика. Так и не придумал достойного объяснения, остановил машину, вышел и помог дамам выбраться, прислушиваясь к ропоту толпы. Звучат различные слова, упоминаются наместник, спаситель, Пугачев, мятеж… Непонятно, но зато все внимание приковано ко мне и моим спутникам.
        - Ваше высокопревосходительство, Иван Макарович! - послышался возглас, и из-за спин прихожан вышел господин Марков в сопровождении начальника полиции. - Очень рад вас видеть! Повезло, что не разминулись, а то от наплыва желающих на вас посмотреть мы могли бы на служении стоять в разных местах!
        - А что тут происходит-то? - поинтересовался я, обмениваясь приветствиями с ним и господином Друвиным.
        - Сами в догадках теряемся, - пожал плечами начальник полиции.
        - Думаю, отец Даниил свою паству привел, чтобы вас поддержать, - в очередной раз улыбнулся мне градоначальник и склонился, чтобы облобызать ручку Катерине.
        Я подошел к ступеням храма, посмотрел на крест, установленный на куполе, три раза перекрестился и, немного неуклюже, поклонился. М-да… чувствую себя плохим актеришкой. Под взглядами десятков, а то и сотен людей неудобно, поэтому поспешил к священнослужителям. Те меня дождались, и оба по очереди громко благословили на добрые дела во славу Отечества, народа и земли Русской. После чего сразу объявили, что начинают службу. Не дав задать мне ни одного вопроса, степенно ушли внутрь церкви, двери широко открыты, плечом к плечу священники прошли, словно показывая всем, что по статусу равны. Н-да, какие-то они мне загадки задали, но обдумывать некогда.
        - Иван Макарович, здравия желаю!.. - громко шепнул мне полковник.
        - Иван Матвеевич, рад вас видеть, - пожал я руку Гастеву, краем глаза следя за двумя священнослужителями, которые начали службу и речитативом что-то нараспев произносят (какую-то молитву, не силен я в этом).
        - Через пять-шесть дней пушки прибудут, снарядов в достатке, но имеется одна проблема, о которой никто из нас не подумал, - сказал полковник.
        - Вы о чем? - призадумался я и сразу же ответил: - У вас нет людей, кто с артиллерией умеет обращаться?
        - Естественно, нет, - выдохнул Гастев. - Понимаете, ваше высоко…
        - Без титулов, долго их произносить, и мы не на официальном совещании или приеме, - недовольно буркнул я.
        - Несколько офицеров с пушками умеют обращаться, но…
        - Попытайтесь в городе найти тех, кто уже отслужил артиллеристом, - перебил я его. - Зачислите на довольствие, по договору, но не в штат. Денег положите из расчета за сутки, как у… - на секунду задумался, - подпрапорщика, но если начнутся боевые действия, то сумма к выплате пусть будет, скажем, в два-три раза выше. Надеюсь, на таких условиях мы найдем пушкарей.
        - Не сомневаюсь, - озадаченно ответил полковник и замолчал, видимо, обдумывая мое предложение.
        Дам и господ в церкви много, но на этот раз ни от кого не вижу пренебрежительной улыбки. Даже одна старушка, с большими бриллиантовыми сережками и перстнями на пальцах, и та мне уважительно первой кивнула. Черт, нет времени разбираться в этом, мягко говоря, циркусе! Украдкой потянул цепочку и вытащил часы из кармана: служба идет уже пятьдесят минут, а конца и края ей не видно! Покрутил шеей, а потом отважился и, поймав взгляд отца Сергия, указал ему пальцем на открытые в своей руке часы. Ну, не прав, знаю! Однако другого выхода не видел! Такими темпами они тут и до обедни дотянут, в паре-то! Нужно отдать должное, здорово священнослужители друг друга дополняют. Один подустанет, второй подхватывает. Мой жест не остался незамеченным, отец Сергий что-то шепнул отцу Даниилу. Ночной знакомый на меня сурово посмотрел, но я не оробел, жест повторил, и… священнослужитель в знак согласия глаза прикрыл, и через десять минут служба завершилась. Но даже я, толком без знания церковных правил и обычаев, и то уловил, что священники б?льшую часть действа явно пропустили.
        Из церкви вышел, попрощался с друзьями и сестрой, после чего в «мерседес» сел и погнал к вокзалу. Там меня уже должны ждать господа офицеры и Сергей. Машину планирую оставить возле перрона, опасаться за нее не стоит - не угоняют еще здесь автомобили, хотя в той же Германии подобным уже начали промышлять. В штатской одежде чувствую себя не очень-то уверенно, но офицерскую надевать не стал. Дело в том, что полковничью форму так и не заказал, да и не считаю это звание своим, хотя его и присвоили вместе с титулом наместника. Была идея надеть офицерскую форму без знаков различия, но решил, что так будет неправильно.
        На вокзале ко мне подошел Сергей и отрапортовал:
        - Иван Макарович, паровоз под парами, господа офицеры оружие получили и в вагоне размещены, штабс-капитан Лаваркин уже заждался и мне нервы измотал!
        - И чего ему неймется? - поинтересовался я, медленно шагая к перрону, опираясь на свою трость, которую предусмотрительно с собой взял. - Сергей, запас патронов Саша не пожалел?
        - Почти всю заначку выгреб, так сказал, - ответил тот и улыбнулся. - Получилось по восемь магазинов на брата.
        - Меня посчитал? - поинтересовался я.
        - Да, ваш автомат у поручика Гаврилова, как и мешок с магазинами.
        - Лады, - кивнул я и остановился, заметив спешащего к нам Лаваркина.
        Штабс-капитан с недовольным лицом подошел и попенял:
        - Иван Макарович, не стоит до переговоров нарушать данное слово.
        - Штабс-капитан, а не много ли вы себе позволяете?! - рыкнул я на него. - Попрошу не забываться!
        - Простите, - отвел тот взгляд в сторону. - Можем отправляться?
        - Командуйте, - махнул я рукой.
        Поезд состоит из двух вагонов и паровоза; по словам штабс-капитана, обслуга и персонал размещаются в вагоне-ресторане, а для нас предусмотрены просторные купе. Разговаривать с Лаваркиным нет желания, голова и так забита мыслями, но проанализировать их никак не получится. В сон меня тянет, бессонная ночь сказывается. Ничего, скоро в путь тронемся, отдам распоряжения офицерам и пару часов спокойно посплю, а потом уже и за анализ прошедших событий можно взяться. И все же чувствую, что многое упустил, да и на переговоры отправляюсь подготовленным из рук вон плохо. Рискую? Может, да, а может, и нет. В любом случае необходимо выиграть время и попытаться затянуть переговоры на пару дней. Получится? Честно говоря, сомневаюсь.
        Глава 18
        Наместник Урала
        Как ни удивительно, но мне удалось отдохнуть. Поезд полз с черепашьей скоростью, временами его и вовсе можно было пешком обогнать. Непонятно, из-за чего так спешил Лаваркин? К станции Шаля мы прибыли под вечер, Лаваркин отправился уточнить место переговоров. Я же запретил своим спутникам выходить из вагона. Убежден, что данное нам слово чести офицера дорогого стоит, и никто не посмеет затеять провокацию, но… лучше перестраховаться от случайностей.
        - Иван Макарович, мы на переговоры с оружием пойдем? - задал мне вопрос поручик Гаврилов.
        - Далеко от поезда я не отойду, господин Лаваркин об этом знает. На встречу к мятежникам хочу взять вас, Денис Иванович, а господа офицеры, под руководством моего помощника, останутся в вагоне и в случае провокации попытаются прийти нам на помощь, - ответил я.
        План этот ранее уже излагал им, и понимания не встретил. Батон настаивал на своем присутствии, и желательно с автоматом, готовым к бою. Офицеры промолчали, но по напряженным лицам понимаю, что им мои намерения пришлись не по душе.
        - Так мы автоматы берем? - уточнил Гаврилов.
        - Поручик, давайте дождемся Лаваркина и послушаем, когда и где нам предстоит встретиться. Не исключаю того, что все пойдем и вещи свои возьмем, - хмыкнул я.
        Н-да… Оказалось, как в воду глядел. Даже на минутку представил, что обладаю даром предвидения, но потом эту мысль отринул. Вариантов не так много, и в том, что переговоры нам предложили провести в привокзальном трактире, нет ничего удивительного. Поразмыслив, согласился: лучше нам не распылять силы, которых и так немного. Строго-настрого запретил своим сопровождающим встревать в перепалки и, не дай боже, первыми начинать драку. Про стрельбу и вовсе не говорю.
        - Иван Макарович, а может, мне на место встречи сходить и посмотреть, что к чему? - предложил Сергей. - На засады у меня глаз наметан!
        - Нет смысла, - отрицательно покачал я головой. - Да и случись тут с нами что - слух мгновенно разойдется и мятеж сам себя изничтожит.
        Штабс-капитан при данном разговоре рядом стоял и моим словам в такт кивал.
        Трактир почти пуст, в центре за столиком сидят трое господ военных. Один полковник и два, судя по всему, его заместителя в звании подполковника. Пятеро офицеров званием помладше занимают столик в отдалении. Одеты переговорщики в парадные мундиры, при саблях, и… револьверы на столе.
        - Господа офицеры, занимайте один из столиков у двери, - осмотревшись, велел я своим спутникам. - На переговоры пойду один. Посматривайте в окна, уделяйте внимание и входу для обслуги, но в первую очередь следите за нашим поездом.
        - Будет сделано! - ответил поручик Гаврилов.
        - Сергей, держи мой автомат, - передал я Батону оружие, а потом медленно направился к поджидавшим меня господам офицерам.
        Полковник Сарев Геннадий Викторович сидит и, прищурившись, меня рассматривает. Не остался в долгу и я: не дойдя пары шагов, склонил голову к плечу, обвел взглядом поджидающих меня офицеров и неожиданно для самого себя сказал:
        - Не знал, что старших по званию так встречать дозволено! Учту на будущее!
        Один из подполковников побагровел, пальцы у него мгновенно в кулаки сложились так, что костяшки побелели.
        - Иван Макарович, а мы не признаем вашего звания, - усмехнулся Сарев.
        - Следовательно, и никакого решения быть не может? - хмыкнул я.
        Полковник подумал, молча встал и указал на свободный стул:
        - Простите; присаживайтесь, и, надеюсь, мирно сможем договориться.
        - Я присутствую тут один, а вас трое, но при этом договоренности имелись, что будем на равных, - медленно ответил я, не сделав и шага.
        - Но нас примерно равное количество, - указал рукой на моих спутников Сарев. - Ефим Сергеевич, - нервный подполковник встал со своего места и кивнул, - командир бригады артиллерии. Василий Пантелеевич, - второй подполковник поднялся, - мой заместитель. Считаю, что на переговорах их присутствие необходимо.
        - Интересно получается, я, наместник Урала, не привел с собой офицеров из штаба, опираясь на собственные знания и опыт, а вам советчики требуются. Геннадий Викторович, давайте мы предварительно тет-а-тет пообщаемся, а если потребуется, то и остальных ваших офицеров подключим? - предложил я.
        Этот первый раунд остался за мной, полковник отослал своих офицеров, правда, недалеко, за соседний столик. Впрочем, не обольщаюсь, ничего это не значит, а возможно, я настроил против себя еще и подполковников. Увы, на этом мои достижения закончились. Полковник еще раз озвучил ультиматум, но гарантировал мне, моим родным и друзьям неприкосновенность и возможность беспрепятственно покинуть Екатеринбург, выехав в любом направлении.
        - Иван Макарович, за это от вас требуется всего лишь приказать пропустить мой полк в Екатеринбург и выступить с заявлением, что вы подаете в отставку, так как не считаете, что императрица способна совладать с ситуацией, - заявил он мне.
        - А на сторону законной власти перейти не желаете? Пока не поздно, - ответил я, уже не сомневаясь, что переговоры ничем не завершатся.
        - Наша цель - спасти Россию, сейчас она движется к краю пропасти, - покачал тот головой.
        - Разговор не получается, - резюмировал я, достал портсигар и закурил. - Вы затеяли переговоры, чтобы потянуть время. Для меня это выгодно, так как город готовится к осаде и каждый час играет мне на руку.
        - Я хотел избежать напрасных жертв, - пожал плечами полковник. - Да и, глупо скрывать, жду подмогу; сами понимаете, что контролировать такие большие территории одним полком - нереально.
        - Можно было еще один ультиматум направить, - обронил я, пытаясь понять смысл данной встречи.
        Как ни крути, а получается, что меня из города выманили. Теперь есть два варианта: в мое отсутствие устроят штурм или засаду на обратной дороге. Второй вариант вероятнее, скрытно перебросить войска к Екатеринбургу у полковника не могло получиться.
        - Да, но вы немало сделали и лучше бы продолжали заниматься медициной, а не стали лезть в политику, - ответил полковник.
        - Взывать к вашей чести и присяге, которую вы когда-то давали, - не стану. Гарантирую: если перейдете на нашу сторону и откажетесь от задуманного, то преследовать вас не станут. А если поможете мятеж подавить, то и повышение, награды обретете, - сказал я.
        - Жаль, что вы меня не услышали… - выдохнул Сарев.
        - Мне тоже, - ответил я ему и встал. - Не хочется встречаться на поле боя, но, вероятно, другого не дано.
        - В данных условиях вынужден с вами согласиться, - поднялся с места и полковник.
        Глаза у Сарева грустные, но губы плотно сжаты, такого не переубедить, да он и не один. Те солдаты и офицеры, что не захотели примыкать к мятежникам, ушли, остались искренне верящие, что их дело - правое.
        Н-да, переговоры не удались, следует это признать, правда, что-то подобное и предполагалось. Нет, сама словесная дуэль, если так можно выразиться, на самом деле заняла больше времени, но игра словами ничего не дала. Об еще одном раунде переговоров мы не стали договариваться, отлично понимая, что в этом нет смысла.
        Трактир покинули беспрепятственно. Машинист паровоза, с которым я решил переговорить, подтвердил, что ему разрешено в любой момент покинуть станцию и вернуться в Екатеринбург. Уже темнеет, можно дождаться утра, но я решил не ждать. Единственное, попросил машиниста не останавливаться в дороге.
        Три часа в пути - и на одной из станций наш поезд замедлил ход, затем и вовсе встал, а в двери вагона, с зажженным фонарем, постучал насмерть перепуганный дежурный по станции. Под дулами автоматов пожилой дед в наброшенной кое-как шинели и криво надетой фуражке с красной тульей, заикаясь, сказал:
        - Г-господа!.. Из Перми телеграфировали с указанием задержать ваш поезд. Господину наместнику Урала велено передать… - дрожащей рукой он протянул мне листок.
        Текст на вклеенных в стандартный бланк, косо и явно наспех, обрывках телеграфной ленты гласил:
        «Ваше высокопревосходительство! В связи с вновь открывшимися обстоятельствами просим Вас вернуться и продолжить переговоры. Ваш выбор одобряем. С таким правителем, как Вы, решившим поднять всю Сибирь, воевать никак нельзя. Полковник Сарев».
        - Что за бред? - изумился я и, опустив руку с листком, посмотрел на озадаченного Сергея.
        - Иван Макарович, может, стоит подождать развития событий? - осторожно поинтересовался поручик Гаврилов.
        - Нет, - покачал я головой. - Господа офицеры, обеспечьте отправление поезда. Двоим оставаться в кабине машиниста, на случай нападения, все остальные занимают оборону в вагоне-ресторане, персонал отправить в соседний вагон и объяснить, что в случае стрельбы или экстренного торможения немедленно падать на пол и закрыть голову руками. Исполнять!
        При желании со мной всегда можно связаться в Екатеринбурге, и остановка поезда выглядит очень подозрительно. Через десять минут, издав гудок, паровоз потащил наши вагоны. Офицеры, Сергей и я заняли места за столиками, держа в руках оружие. Интуиция говорила мне, что мы, избежав одной ловушки, прямым ходом движемся к следующей - возможно, в засаду. И все же я, поскольку не сумел выспаться, минут через сорок размеренной тряски стал клевать носом. Даже мелькнула мысль, что перестраховался… Но в этот момент громко заскрипели о рельсы колесные пары: машинист применил экстренное торможение.
        И сразу же гулко послышались очереди пулеметов по обе стороны от поезда, звонко полетели осколки стекла из разбитых окон, засвистели пули. Один из подпоручиков остался сидеть на своем месте, а шинель на груди у него стала чернеть от крови. Хоть я и дремал, но среагировал быстрее всех, даже Сергея умудрился на пол скинуть и сам возле него упал. Трое господ офицеров уже подле нас, а со стороны паровоза донеслись короткие автоматные очереди. Рывком вскакиваю и к окну - ни хрена не видно, и пулемет молчит! Так бы на вспышки можно в ответ пули послать, но теперь нет смысла стрелять в ночь.
        - На выход! - кричу, прикинув, что в данный момент могут перезаряжать пулемет. По нам ведь дали длиннющие очереди, возможно, всю ленту расстреляли.
        - А может, стоит прорываться в кабину машиниста? - спросил поручик.
        Ничего ему не ответил, прикинул расстояние и - рыбкой в окно прыгнул. Противник такого никак не ожидает, а вот выход из вагонов наверняка под прицелом. Следом за мной, матерясь, прыгнул Сергей (по голосу узнал). Приземлился он, как и я, удачно, благо сугробы погасили падение, да еще мы и оказались в своеобразном окопе. Как только глаза привыкли к темноте и смогли хоть что-то различить, я немедленно выпустил длинную очередь в сторону одной из двух огневых точек врага. Глупо на снегу оборудовать площадки для пулеметов из срубленных еловых лап. Нет, лежать-то удобно - мягко и не так холодно, но подобное пятнышко на фоне снега выделяется, словно муха в сметане. К моему АК присоединился и автомат Сергея, да из вагона наш огонь офицеры поддержали короткими очередями.
        - Прикрой! - крикнул Сергею, после того как заменил магазин, затем дополз до вагона (там таких сугробов нет), пригнулся и побежал к паровозу. Вряд ли за сугробом мои передвижения видны, но неизвестно, сколько врагов и где они.
        - Братцы! Целы?! - проорал, находясь у вагона-тендера с углем, не делая попытки высунуться, чтобы пулю в ответ не получить.
        - Иван Макарович? - окликнул меня один из поручиков, по фамилии вроде Семенов, которого вместе с напарником я к машинисту приставил.
        - Семенов? Да, это Чурков! Что там у вас? - кричу, а сам стволом автомата по сторонам вожу.
        - Бревна на дороге, несколько человек оттуда стрелять стали, но мы им ответили. Машиниста подранили, Петру руку прострелили, - получил я ответ.
        Петр, как догадываюсь, подпоручик напарник Семенова.
        - Поручик, прикрывай, к вам иду! - медленно двинулся к паровозу, понимая, что когда начну по ступенькам подниматься, то стану отличной мишенью.
        Но нет, никто по мне не выстрелил. В кабине жара, перемазанный паренек, как понимаю - помощник машиниста, сидит на корточках, прижавшись к стенке, и испуганно на меня таращится. У Петра, подпоручика, прострелено плечо, а вот дед, что управлял паровозом, хрипит на полу, ему пуля пробила легкое. Н-да, медицинских инструментов у меня нет, да и вряд ли смог бы помочь, операция необходима срочная, и не в подобных условиях. У машиниста уже кровавая пена на губах.
        - Не жилец я… - прохрипел дед, затем резко всем телом вздрогнул и затих.
        Закрыл я ему глаза. Бессмысленная смерть, а если не сможем Урал отстоять, то сколько их еще последует, страшно представить…
        - Почему прожектор выключен? - задаю вопрос, смотря на паренька.
        - Иван Макарович - он разбит, по нему первым делом стреляли, - ответил Семенов.
        - Живые есть?! - донесся крик поручика Гаврилова.
        - Да! - подошел я к окну, но выглядывать не стал. - Все целы?
        - Макар ногу вывернул, а может, и сломал, - доложил тот и уточнил: - Никто не ранен, огневая точка противника уничтожена. Пулемет «максим» и четверо солдат обслуги!
        Ну и плюс огневая точка, уничтоженная нами с Сергеем. Можно выдохнуть, с засадой смогли разобраться. К сожалению, понесли потери, но из персонала вагона-ресторана (две проводницы-официантки, повариха и подсобный работник-паренек) все уцелели. Они, как оказалось, всю дорогу просидели на полу, к нашим предупреждениям отнеслись всерьез. Молодцы, а вот мы неоправданно рисковали и одного офицера потеряли. Что, если бы я всем приказал на пол вагона-ресторана лечь и ожидать нападения? Эх, не получилось бы ничего, господа офицеры на такое бы не пошли ни за что.
        Сергей и Гаврилов, утопая в снегу, вблизи поезда прошлись, никого живого, к сожалению, не обнаружили. Убитых солдат и двух подпрапорщиков я велел забрать с собой, как и все трофейное оружие. Бревна с путей мы оттащили, после чего поезд двинулся в путь. Правит паровозом кочегар, к нему в помощь (уголь кидать) отправился Сергей. Надеюсь, сможем теперь без происшествий добраться до Екатеринбурга, вряд ли нам еще одну засаду подготовили. Да и эта не такая основательная оказалась. И все же неужели я ошибся и полковник Сарев нарушил данное слово?
        Гадать бессмысленно, жаль, что никого в плен не захватили. Скорость у нас и так была не слишком большой, но под управлением кочегара и вовсе снизилась. Повороты и спуски с холмов мы проходим так, словно крадемся. Впрочем, не осуждаю, прожектор разбит, что творится на путях - не видно.
        - Иван Макарович, - обратился ко мне поручик Гаврилов, - разрешите спросить?
        - Валяй, - кивнул я.
        - Неужели теперь так и будет? Воевать против своих - дело неблагодарное…
        - Денис Иванович, понимаете, у каждого своя правда, но кто-то извне делает так, чтобы империю ослабить и на части растащить. Сумеем дать отпор? Очень на это надеюсь; зачем, по-вашему, я на переговоры отправился?
        - Чтобы выиграть время? - подумав немного, задал вопрос поручик.
        - Это один из вариантов, но в основном хотел посмотреть в глаза полковнику Сареву и попытаться ему объяснить, что он лишь пешка в чьих-то руках. Увы, не удалось.
        - Светает, - подошел к разбитому окну один из подпоручиков. - Скоро прибудем.
        Поезд стал замедляться, мы, без команды, пригнулись и автоматы взяли на изготовку. Состав дернулся и остановился, но потом вновь медленно двинулся. Ага, поехали по мосту, а потом и мимо укреплений, возведенных полком Гастева.
        - Иван Макарович, разрешите сообщить нашим, что с вами все в порядке? - вновь обратился ко мне поручик Гаврилов.
        О, парень-то молодец, а я и не додумался… Ведь со стороны видно, что вагоны прошиты пулеметными очередями, и неизвестно, что поезд везет в город. Моральный дух солдат необходимо поддерживать.
        - Я сам, - коротко ответил поручику и поспешил пройти к дверям вагона, решив, что показаться в окне недостаточно.
        Встал, держусь за поручень, автомат на шее, волосы на ветру чуть развеваются - скорость поезда не больше пяти километров в час.
        - Братцы! Благодарю за службу! - крикнул я стоящим солдатам и офицерам. - Переговоры завершились, а на обратном пути мы попали в засаду! Но, как видите, сам уцелел, однако потерь с нашей стороны избежать не удалось! Героев мы не забудем, а предатели понесут наказание! - Я замолчал, а солдаты, неожиданно для меня, хором стали кричать:
        - Уррра! Уррра! Уррра!..
        Еще где-то пару часов тащились и наконец-то остановились перед перроном, на котором толпа народа. С чего бы это нас так встречают? И как успели за короткое время подготовиться? Понимаю, что когда проезжали наши укрепления, то оттуда телеграмму в Екатеринбург дали, но, черт возьми, тут чуть ли не весь город! Нет, утрирую, но встречающих много. Мало того, еще и духовой армейский оркестр стоит, трубы начищены так, что сверкают. Только я из вагона стал выходить, как грянул какой-то марш, но не гимн империи, что опять-таки странно. Нас встречает градоначальник, рядом с ним не по погоде одетая девушка в традиционном наряде с караваем в руках, отец Сергий крестится, толпа что-то пытается скандировать, но слов не разобрать. Барабанная дробь - и оркестр смолкает, господин Марков делает ко мне шаг, кланяется и говорит:
        - Ваше высокопревосходительство, господин наместник Урала! Рады приветствовать ваше возвращение, готовы вам служить верой и правдой и нижайше просим принять каравай и ключ от края!
        Девушка мне подносит каравай, рядом с ним на блюде расписная солонка и внушительного размера золотой ключ. Черт возьми, что же это за шоу такое? Толпа ждет, девушка замерла в поклоне. Ничего мне не остается, кроме как отломить кусочек каравая, макнуть его в солонку и съесть. Взял ключ, поднял над головой, а девушке шепнул:
        - Немедленно оденься, простудишься же!
        - Как прикажете, - просияла та, но с места не сдвинулась.
        - Господин Марков, что происходит? - задаю вопрос градоначальнику, а отец Сергий меня святой водой окропляет и что-то громко и протяжно на церковнославянском говорит.
        - Рады вашему возвращению, ваше высокопревосходительство, - ответил мне Михаил Алексеевич.
        Пришлось дожидаться, пока отец Сергий закончит меня водой окроплять и кадилом размахивать.
        - Дамы и господа, горожане! Рад, что нас встречают с такими почестями! Надеюсь, мы все вместе не допустим, чтобы Урал встал на колени перед мятежниками! Обещаю - сделаю все, что в моих силах, чтобы победить их! - громко, как только мог, сказал я.
        В ответ толпа поддержала нестройными выкриками. Я же шепнул градоначальнику, что жду его и господина полковника у себя дома через час, после чего пошел к автомобилю, у которого стоит чем-то очень довольный Анзор. Сергей и поручик Гаврилов меня догнали, следуют позади, но с автоматами в руках. Блин, телохранители хреновы… Или они считают, что своим видом смогут меня защитить? Ну, в их действиях есть что-то устрашающее, несколько человек ко мне явно хотели подбежать, но не посмели. А вот простые бабы и мужики мне кланяются чуть ли не до земли. Да что же тут происходит?! Чуть поодаль заметил Лису-Марию с фотографом, последний выдал их расположение, сделав несколько снимков с магниевой вспышкой.
        - Анзор, рад тебя видеть, - пожал руку своему другу.
        - Иван, не поверишь, но я тоже рад! - хлопнул тот меня по плечу.
        - Что происходит? - спросил я.
        - В двух словах не расскажешь, - усмехнулся Анзор. - Давай я тебе все дома объясню?
        Молча кивнул, понимая, что сейчас не место и не время. Толпа не расходится, наоборот, стала окружать машину: еще пара минут - и хрен отсюда уедешь…
        - Анзор, садись уже, пора нам ноги делать! - озабоченно сказал я и первым полез в автомобиль; но, уже заведя движок, спохватился, так как мои «телохранители» разместились на заднем диване: - Сергей, проследи за тем, чтобы автоматы и трофейное оружие мне в дом принесли.
        - Сделаю! - сказал Батон и из машины вышел.
        Народ расступается, «мерседес» медленно движется сквозь толпу. Рядом со мной сидит Анзор и рассказывает, что произошло за время моего отсутствия.
        - Слушай, меня интересует данное сборище, а не ваши споры с Симой и моей сестрицей! - недовольно обрываю я его.
        - Поверь, я к этому не причастен! - прижал руку к груди Анзор и задорно улыбнулся. - Слушай, пообещай, что меня из кабинета не попрешь, когда начнешь знакомиться с кое-какими материалами.
        Внимательно я на него посмотрел, но тот загадочно улыбается и не собирается ничего рассказывать.
        - Хорошо… - процедил я и чуть не дернул руль, так как в машину полетели букеты цветов. - Это еще что за хрень?! Откуда цветы в такое время года?
        - Из оранжерей, - удивленно пояснил поручик. - Стоимость цветов высокая, а такое количество стоит баснословных денег.
        - Ой, не преувеличивайте, господин поручик! - хмыкнул Анзор. - Не так и дорого, роз вот совсем почти нет, зажлобился господин Марков!
        Мне осталось зубами скрипнуть и промолчать. Наконец-то мы с вокзала выехали, и я смог «мерседес» чуть разогнать. Дорога, на удивление, без снежной каши, отвалы сугробов присутствуют, дворники успели убрать снег с проезжей части. Подозреваю, что градоначальник расстарался, но не думаю, что все улицы вычищены, скорее всего, только до моего дома. Подавил в себе желание это проверить, есть намного более насущные вопросы.
        В доме, к моему величайшему удивлению, никого, кроме служанок, не оказалось.
        - А где все? - спросил у Надежды, которая меня встречать вышла.
        - Иван Макарович, у Катерины Макаровны какие-то дела, госпожа очень спешила, - ответила та, принимая у меня пальто.
        - А Сима и Марта? - поинтересовался я. - С моей сестрой ушли?
        - Да, господин Портейг и Александр Анзорович с ними отправились, - подтвердила служанка.
        При упоминании отчества моего помощника и бывшего своего подручного Анзор в голос рассмеялся, но комментировать ничего не стал.
        - Надя, ты мне в кабинет чего-нибудь перекусить принеси и Дениса Ивановича не забудь покормить, - отдал я распоряжение служанке и, кивнув Анзору, направился в свои покои.
        Времени мало, но хочу немного освежиться и переодеться. Боюсь, когда узнаю новости, то уже времени ни на что не останется. Принял душ и вошел в свой кабинет, да так на пороге и застыл. Анзор сидит в кресле и курит, журнальный столик уже сервирован, но не это меня в ступор ввергло. За моим креслом, на стене, висит портрет императрицы! Катерина расстаралась, Ольгу Николаевну ни с кем не спутаешь, да и скипетр у нее в руке.
        - Это еще что такое?! - вырвалось у меня.
        - Красивый портрет, - прокомментировал Анзор. - Иван, а императрица и в самом деле так выглядит?
        - Оригинал еще лучше, - буркнул я.
        - Ха, тогда я тебя понимаю! - сдерживая улыбку, ответил друг.
        - Это ты о чем? - прищурился я.
        - У тебя на столе лежит объяснения того, что произошло на вокзале, - пожал плечами Анзор, не ответив на мой вопрос.
        Сев в кресло, я взял в руки две газеты «Вестник Екатеринбурга». На главной странице красуется огромная надпись: «Специальный выпуск, часть первая». Как уже догадался, фотография моего кабинета, где все внимание уделено портрету императрицы. Глянул в текст и поморщился. Лиса-Мария описывает, что получивший пост наместник Урала знаком с самой императрицей, и у него висит ее портрет. Б?льшая часть статьи отведена Ольге Николаевне. Не сказал бы, что императрице поются оды, но журналистка умело восторгается ее правлением и отдает должное красоте и уму правительницы России. Не упустила Лиса-Мария и воможности повосторгаться мной. Расписала, как наместник Урала рисковал собственной шкурой (дословно!), когда штурмовал дом, в котором находилась банда, ограбившая обоз с приисков.
        Но вторая газета, со вторым же специальным выпуском, меня и вовсе в шок повергла. Много фотографий, материал подан в форме интервью с отцом Даниилом, рассказывающим о Великой Тартарии. Естественно, почти все, что я видел у священнослужителя, перекочевало в газету, и мое лицо (когда ж, блин, сфоткать успели?!) соседствует рядом с Петром III, царем Великой Тартарии. Текст стал читать внимательно, уже предполагая, что там написано, и предчувствуя, что огреб большие проблемы на свою задницу. Дочитав статью, осторожно газету отложил в сторону и закурил.
        Прямым текстом нигде не сказано, что меня записали в наследники царя, но параллели такие приводятся, что слепой увидит, а глухой услышит! Закурил, пытаясь осознать все беды, обрушившиеся на мою голову. А главное-то, кто в этом виноват? Чертова журналистка! Она не сдержала слово и опубликовала сенсацию! Вот же… И как мне в такой ситуации поступить? Все опровергать? Угу, а народ глуп и поверит! Чего стоит одно то, как меня в храме отец Сергий и отец Даниил встретили и службу провели. Кстати, а что такое они на своем церковном языке пели? Опять-таки устроенная мне встреча на вокзале! Организовали отменно, и вновь я никому и ничего не возразил. Н-да, срежиссировали все изумительно.
        - Чего молчишь? - хмуро поинтересовался я у Анзора. - Объясни, как до этого допустил?
        - Ну, во-первых, меня поставили перед фактом, когда статьи уже вышли. Лиса-Мария очень деятельная дама, кстати, она смогла меня убедить, что так будет лучше. Газетные стенограммы уже направлены по всем городам Сибири. Мгновенно пришли запросы на бумажные экземпляры, и типография не останавливается, боюсь, пока бумага в наличии, тираж будет увеличиваться. На улицах газеты с лотков у разносчиков сметаются в мгновение ока. Но самое главное - все подобному исходу рады. Говорят, что наконец-то появился наследник и хозяин земли Сибирской.
        - Анзор, но мне это на хрен не надо! Ты понимаешь, что уже одним своим появлением этот материал может расколоть империю? А ситуация угрожающая! Мятежники, революционеры, внешняя агрессия! - перечислил я и в запале хлопнул ладонью по газетам.
        - Иван, так ты же все делаешь, чтобы империя не рухнула. Неужели не отыщешь выхода? - хладнокровно ответил Анзор, подумал, а потом добавил: - Сейчас под ударом большая часть Сибири, не только Урал. Думай о том, как сохранить эту часть империи, а потом уже и с императрицей сможешь договориться. И, кстати, кто-то хотел создать место, где Ольга Николаевна окажется в безопасности и откуда править сможет!..
        - Ты не понимаешь! - махнул я рукой, встал и подошел к журнальному столику.
        Взял бутылку с коньяком, хотел себе в бокал налить, но потом поставил ее на место. Нельзя сейчас пить, ни грамма спиртного! Голову необходимо иметь трезвую.
        - Иван Макарович, - появился на пороге Сергей, - оружие все принесли, и сейчас оно в вашей мастерской.
        - Молодцы! - поднял я большой палец.
        - Там господин Марков с полковником пришли.
        - Передай господам, что сейчас подойду, - вздохнул я, но в этот момент зазвонил телефонный аппарат.
        Снял трубку, и телефонистка мне сообщила, что со мной желает переговорить губернатор.
        - Милая барышня, а связи с Москвой нет? - поинтересовался я.
        - Простите, но пока нет такой возможности, - ответила та и сообщила: - Соединяю.
        В трубке послышался какой-то треск, а потом раздался голос господина Болотова:
        - Это дом наместника Урала, господина Чурника?
        - Александр Владимирович, вы ошиблись, - ответил я, - фамилия у меня Чурков. А так да, у аппарата наместник Урала.
        - Ради бога, простите, Иван Макарович, не хотел вас обидеть! - воскликнул губернатор. - Понимаю, что пока вы не желаете себя объявлять наследником, а я, дурья башка, на эмоциях и радости зарапортовался!
        - Гм, господин губернатор, совсем недавно у меня не имелось телефонной связи с Пермью, что-то случилось? - поинтересовался я, не желая вдаваться в подробности.
        - Скажите, Иван Макарович, информация в «Вестнике Екатеринбурга» соответствует действительности? Там и в самом деле опубликован портрет императрицы и есть статья про царя Тартарии? - осторожно поинтересовался губернатор.
        - От журналистов сложно утаить кое-какие моменты, - ответил я, но потом не стал наводить тень на плетень: - Да, ваша информация верна, хотя и не понимаю, как вы ее получили. Напомню, телефонная связь-то отсутствовала!
        - Окольными путями… - задумчиво протянул тот, - поверьте, способы имеются. Получается, что все описанные факты достоверны. Если это так, то спешу вас уведомить, так сказать, официально: Пермский край с радостью перейдет под вашу юрисдикцию. Да, к вам уже направился лично полковник Сарев, он меня попросил, чтобы я известил вас о новых переговорах. Хочу, правда, от себя добавить: Геннадий Викторович готов вам присягнуть, как и большинство войск на территории моего… э-э-э, простите, ваших земель.
        - Иван Макарович! - ворвался в кабинет полковник Гастев. - К нам движется поезд, на котором находится командующий мятежными войсками. Запросил переговоры на ваших условиях, через час прибудет на вокзал!
        - Сам генерал-майор Квазин? - прикрыв трубку телефона, уточнил я у полковника.
        - Нет, полковник Сарев со своим штабом! Иван Макарович! Если они все прибыли, то речь идет о полной капитуляции их войск! - возбужденно ответил господин Марков, вошедший следом за полковником.
        - Александр Владимирович, я вас услышал, - медленно ответил губернатору. - Надеюсь, мы плодотворно будем сотрудничать. Мне бы хотелось иметь связь со столицей.
        - Сделаем, Иван Макарович, не сомневайтесь!.. - облегченно выдохнул Болотов.
        - Жду, - медленно ответил я и положил трубку.
        Посмотрел на Гастева и Маркова, скользнул взглядом по сосредоточенному лицу Анзора. Прикрыл глаза и чертыхнулся, почувствовав, как на плечи ложится огромный камень ответственности. Блин, ну какой из меня правитель? Все планы коту под хвост! Зарекался от политики и попал как кур во щи! А ведь придется расхлебывать, никуда не деться. Впрочем, еще не факт, что удача улыбнулась, посмотреть надо, с чем к нам господа мятежники пожаловали. А как мне с ними поступить, особенно после подлого нападения на поезд?
        - Что ж, господа, давайте готовиться к переговорам, - пригладил я волосы и с унынием посмотрел на еду, понимая, что в ближайшее время мне не суждено насытить бурчащий желудок. - Кстати, Иван Матвеевич, - посмотрел на полковника, - что там у нас с пушками и снарядами?
        - На подходе, через несколько часов должны прибыть. Разгружаем - и сразу на позиции! Ваше предложение насчет артиллеристов оказалось верным. Набрали людей даже больше, чем требуется, - отрапортовал тот.
        - Вот и ладненько, вот и хорошо, - улыбнулся я. - Сумеем Урал отстоять!
        Эпилог
        Три недели промелькнули в сумасшедшей гонке. За это время я спал урывками, ел на ходу, указы и распоряжения подписывал на коленке. Доходило до того, что получал доклады из-за двери, принимая душ или справляя нужду. За это время побывал в Перми, присягу от губернатора принимать не стал, но всем видом показал, что на него рассчитываю. Поступило много предложений возродить Тартарию, да и силы к этому имеются. Мятежные войска, в большей своей части, перешли на нашу сторону, но командиры выразили желание присягнуть наместнику Урала. Отказать им не мог, место для маневра мне почти не остается. Да еще и Лиса-Мария, будь она неладна, все время в своих статьях огонь раздувает, выискивая какие-то параллели с моими действиями и царем Тартарии. Состоялся у меня с ней один разговор…
        - Лиса, какого черта вы затеяли данную кампанию? - спросил я журналистку через два дня, когда завершились переговоры с полковником Саревым и тот мне принес присягу.
        Господин полковник клялся и божился, что засаду на меня устроили по приказу штабс-капитана Лаваркина. Увы, наказать его невозможно, бежал к генералу Квазину.
        - Иван Макарович, не вы один радеете за империю! Тот же отец Даниил со мной солидарен, да и глава Екатеринбургской епархии нас поддержал. Перемены в империи неизбежны, вы радеете за ее целостность, да еще являетесь родней царя Тартарии, - ответила журналистка, все время оглядываясь на дверь гостиной.
        Ждет мою сестрицу с Симой и Мартой, чтобы те ее аферу поддержали. Дамы собрались на представление в театр и сейчас наряды надевают, я же должен был в это время находиться в городской управе, но заехал за документами. Так что наша встреча не планировалась. Вернее, я-то Лису разыскивал и даже просил подсобить в этом начальника сыска, а то дама неуловимая, все время избегала со мной встречи и даже на обещание дать интервью не купилась.
        - А как же ваше слово, мадам? - скрипнул я тогда зубами. - Помнится, я просил не публиковать материал о моем родстве!
        - Так я ведь и словом не обмолвилась, что вы приходитесь прямым потомком! - улыбнулась та и облегченно выдохнула, так как Катерина пришла.
        С сестрицей у меня на тот момент отношения тоже натянулись. Из-за портрета императрицы, да и при каждом удобном случае она меня доставала вопросами о том, когда родню перевезу. Анзор с Сергеем и поручиком Гавриловым уже в Ислово собираются. Приказ у них однозначный: «Моих братьев, сестру и отца с матерью доставить в целости и сохранности». Брать повелел лишь самое ценное и дорогое. Боюсь, правда, что они всю животину с собой притащат, но, надеюсь, Анзор этот вопрос сумеет решить. Операция же по их переселению напоминает войсковую - вместе с поручиком едет взвод проверенных людей. Группе выделил пять автоматов и срок определил в неделю, максимум две.
        На сегодня они уже приехали, и Катерина помогает родне обустраиваться, я же пока к ним не заходил. Опасаюсь, что встретят в штыки, поэтому пусть на сестрице отыгрываются. С этим вопросом все решено, и можно не переживать, что попытаются шантажировать те или иные силы. Н-да, прямых врагов вроде и нет. Генерал-майор Квазин со своими мятежными полками на меня не реагирует, нацелился на столицу и смещение императрицы. Прямые столкновения уже идут, даже применяются пушки с обеих сторон, но ситуация не ясна. Много войск из подчинения императрицы и мятежника уходят в сторону Сибири, так мне докладывают. Ольга Николаевна со мной один раз переговорила по телефону, но сухо и холодно. Покаялась, что назначила наместником, и, сославшись на срочные дела, завершила разговор. Господин Ларионов, наоборот, обрадовался такой перемене.
        - Иван Макарович, Марту никуда не отпускай! Я же, как только смогу, - уговорю императрицу вновь с тобой побеседовать.
        - Вениамин Николаевич, тут все так закрутилось, что я сам не рад, да и не хотел подобного, - ответил я ротмистру. - Запомни, на меня всегда можешь рассчитывать, в любом деле, а если Ольге вдруг будет грозить опасность, то бери ее в охапку и ко мне бегите.
        - Ага, возьмешь ее, как же! - рассмеялся ротмистр. - Боюсь, придется тебе, Ваня, проявить умение и дерзость: похитить императрицу!
        - Шутишь? Значит, дела не настолько плохи! - усмехнулся я.
        - А вот это сложно сказать, - совершенно серьезно ответил Ларионов. - По всему получается, если объявит войну Альянс, то у нас не окажется сил, чтобы их сдерживать. Воевать на несколько фронтов мы не сможем.
        В камине трещат дрова, огонь на них пляшет - уютно. За окном ночь, тишина, и у меня есть возможность осмыслить прошедший путь. Н-да, мне такое и присниться не могло, но теперь я могу повлиять на судьбу империи. Впрочем, давно уже все для себя решил. Как только успокоится все на Урале - объявлю, что империи необходима наша поддержка, да двину войска на помощь императрице. Уверен, мятеж сам собой рассосется, под мои знамена перейдет большинство полков, да и уже на данный момент у меня военных подразделений не меньше, если не больше. По революционерам, что воду мутят да получают финансирование из-за границы, тоже есть решение. Кому-то оно может и не понравиться, но империя дороже. Касаемо же самой императрицы, надеюсь, она поймет мои действия и не осудит. Прилюдно принесу ей клятву верности, и можно будет вздохнуть свободно. Останется проблема с Альянсом, те просто так не успокоятся, возможно, даже объявят войну, но и на это у меня найдется адекватный ответ. Русское оружие и удаль солдат и офицеров, что всегда защищали от ворогов родную землю, не дадут топтать ее супостату. Да и завод по производству
автоматов работает все лучше и лучше.
        Оглянулся я на висящий портрет императрицы, отсалютовал бокалом с коньяком и сказал:
        - Все хорошо, империя уже не падет и никто ее на куски не растащит!

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к