Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Лунин Артём / Вечный : " №01 Кровь Леса " - читать онлайн

Сохранить .
Вечный - Кровь Леса Артем Васильевич Лунин

        Вечный (Лунин А.В.) #1 Как водится, главный герой попал в МММ (Мир Меча и Магии), вот только эльфийских принцесс, волшебных откровений и просьб спасти мир отчего-то не последовало. Ему приходится выживать самостоятельно, драться с аборигенами и разбираться с каким-то непонятным и опасным Наследием
        СИ
        l/lunin a w/immortal.shtml

        Лунин Артём Васильевич
        Вечный. Кровь Леса

        Глава первая. Сказочный лес

        Был обычный серый питерский вечер. Я пошёл бродить в дурном настроении, шёпотом напевая привязавшуюся с самого утра древнюю песню.

        Бывают в жизни человека такие моменты, когда всё кажется скучным, опостылевшим до предела. Называется это состояние по-разному - англицкий сплин, русская хандра. Не в названии дело. Любой согласится - гаже в жизни ничего нет. Сырой каменный дух города, блеклое низкое небо, все вокруг хмурые, нужного автобуса ждешь час, любые мелочи раздражают до глухой злобы, переходящей в тоскливое равнодушие... Даже воробьи, кажется, не чирикают, а ругаются матом.

        Исконно русское средство лечения от хандры общеизвестно. Однако я не любитель, печень дороже, и к тому же пить одному - верный путь к подростковому алкоголизму.

        Ещё вариант... Но с Джулией мы поссорились по обоюдному согласию, со Светой мне ничего не светит, а к другим девчонкам ещё не успел натоптать тропки. Да и вообще - в таком настроении не только с противоположным полом общаться - даже подходить к людям нельзя.

        Ещё вариант... Пойти в клуб, не время, конечно, но кто-нибудь наверняка есть... Потягать железо, побоксировать с грушей, вышибить дурь из малолеток, самому получить по морде от кого-нибудь старшей группы... Но Дед вчера матерно напутствовал меня раньше пятницы в Штаб-Квартире не возникать, за дело, признаюсь. .

        Что такое осень?

        Небо под ногами в отражении луж серое, пока не плачущее, но уже вот-вот уронит морось. Листья не пылают воспетыми в стихах осенними красками - тоже серые, мокрые, обвислые на ветвях деревьев, на дороге бурыми кучами. Серые мокрые стены. На серые лица серых людей нет сил смотреть.

        Я приостановился, разглядывая своё отражение в зеркале лужи. Сутулый худощавый мрачный тинейджер. Серая грязь на серых джинсах. Серая ветровка плохо защищает от холода. Лицо серое, длинное, унылое. Прыщей, спасибо луже, не видно, но их довольно. Переходный возраст, мля, семнадцать без месяца лет, пумба... пурге... перцу... пу-бер-тат-ный период, ёрш-твой-медь, знать бы, кто выдумал слово, отыскать бы и набить ему морду!.. Глаза серые в обводках серых кругов, по-мышиному серые нестриженые и, наверное, сальные патлы торчат из-под серой шапки. Похож на растрёпанного серого воробья, греющегося на канализационном люке.

        - Этюд в серых тонах, - сказал я с отвращением. - Серый ты Серый и есть. Серый Воробей. Тьфу.

        И своё отражение в мутной глади воды я прицельно разрушил белой пеной слюны. Плевок закачался, небо заходило волнами над моей головой. Я широко шагнул через лужу, увяз, грязь со сладострастным хлюпом и чмоком, напомнившим почему-то плохую немецкую порнуху, выпустила боты.

        Вот вам и диагноз. Осень - это прежде всего депрессняк. Он самый и никто иной. Melancolie, dulce melodie... Тускло. Серо. И тошнит от себя самого.

        Осень, что же будет завтра с нами? А ничего. Вся та же серость, только ещё серее. Вся та же melancolie. Хоть в спячку ложись до весны, да вот беда, жира не накопил.

        Эх, врал классик, говоря о красоте этого времени года... А может быть, и не врал, просто редко доводилось Александру Сергеичу встречать её - осень то есть - в северной столице. Потому как его постоянно ссылали то ли в Михайловское, то ли в Ясную Поляну... Литературу я знал слабо.

        Чего мне никак не может простить Валерия Олеговна. При мысли о школе настроение упало ниже канализации. Каникулы кончились недавно, и я ещё не вписался в ритм.

        И вот иду я, куда глаза глядят, куда ноги несут. По Питеру не стоит вот так ходить, не торопясь и безо всякой цели. Но мне уже настолько все было по барабану, что я не замечал ни сгустившейся тьмы, ни того, что забрёл в чужой незнакомый район.

        И зачем-то свернул в парк.

        Это не было придурью, именуемой поиском приключений. Вечерний парк тёмен и пуст. Гопота и прочие асоциальные элементы имеют обыкновение ошиваться там, где теплее, светлее и больше народу. Получается, что самые якобы опасные места опасны только тем, что ты рискуешь в них заблудиться.

        Вот я и заблудился. А вдобавок промок насквозь, замёрз как собака и собрал на ботинки по паре кило грязи. Пришлось останавливаться и стряхивать лишний груз.

        Близко к тропе рос огромный раскидистый вяз, его корявые уже безлистные ветви удерживали низкое небо. Я подошёл к великану, немного попинал ствол, опёрся о низко растущую ветку и с силой провёл подошвой о выступающий корень.

        Внезапный порыв ледяного ветра просквозил до костей. Швырнул под ноги жёлтые листья, сбросил с ветвей тополя град капель мне в лицо. Я непроизвольно зажмурился и облизал губы, вкус настоянной на осени воды напомнил что-то из детства. Melancolie чуть отпустила, казалось, сейчас открою глаза, и всё переменится...

        - Да, - сказал я вслух. - Пусть всё переменится!

        Тогда-то это и произошло. Закружилась голова. Показалось вдруг, что я падаю вверх. Съеденный дома бутерброд подпрыгнул к горлу, ноги подкосились, и я с размаху уселся...

        Нет, не в грязь. В траву.

        Я осторожно открыл глаза. Внимательнейшим образом исследовал на вид, запах и вкус то, на чём сидел, и пришёл к выводу, что это именно трава, сочная свежая трава, словно и не сентябрь сейчас потихоньку травил чахлую городскую зелень.

        Что за... Так, минуточку. Здесь же только что была грязь. Куда грязь дели?

        Отбросив сорванный пучок этой до странного летней травы, я выпрямился, окидывая парк взглядом, и обалдел.

        Потому что он, парк, в котором я находился, превышал размерами и запущенностью любой питерский парк, пусть даже его запустили тогда, когда мой город называли Петроградом... или когда Александр Сергеевич болтался по брегам Невы в компании Онегина, своего доброго приятеля...

        Мне даже показалось, что это не тот парк, в котором я был минуту назад.

        Я протёр глаза. Опять пощупал траву под ногами. Провёл пальцами по коре дерева, около которого стоял. Поднял и искрошил в пальцах сухой жёлтый лист.

        Потом, бросив заниматься ерундой, я почти бегом направился туда, откуда, как мне казалось, я пришёл.

        Сюрприз - отсутствие тропы под ногами. А ведь была. Затоптанная, заросшая травой, покрытая грязью и лужами, но была. А сейчас нет.

        Ещё сюрприз - я шёл уже минут пятнадцать, но парк всё не кончался и, похоже, не собирался этого делать.

        Велика ты, земля русская...

        Ещё сюрприз - мне показалось, что вокруг светает. Через какое-то время оказалось, что не показалось.

        Ну это уже слишком!

        На часах - десять без пяти. Вечера. Я схватился за мобильник - "Нет сигнала".

        Да что же это такое творится в Датском королевстве, а?!

        Так, спокойно. Вдох-выдох, нащупать пульс. Это что, у меня пульс такой? Да, похоже, это он самый... Ну, успокоился? Совсем успокоился?

        Теперь давайте сядем и пораскинем мозгами, подумаем, что, хайт цараби, происходит...

        Версия номер раз. Шел, поскользнулся, упал, очнулся с закрытым переломом шеи, - я на всякий случай ощупал её. Потом наощупь старательно изучил своё тело.

        Итак, очнулся - в раю, - с сомнением посмотрел вокруг. - Не пойдёт.

        Во-первых, райский сад не может быть настолько дремучим. И где же начальство - всякие ангелы, архангелы, апостол Пётр, Самый Большой Босс, а также постояльцы?

        Во-вторых, в рай меня попросту не пустят. Минимальные требования для поступления не выполнены. Дерево не посадил, дом не построил, сына не родил.

        И крылышек за спиной что-то не наблюдается.

        Пожалуй, закрытый перелом шеи всерьёз мне грозил - я изо всех сил вывернул голову, пытаясь посмотреть на свою спину. Запустил руку за шиворот и старательно пошарил там, ничего постороннего не обнаружил.

        Версия за номером два - амнезия. Звучит-то как - Амнезия! Красиво, правда? Сколько бедняг с отшибленной памятью шляются по страницам книг?

        Нет, не покатит. Я весь прежний. Одежда, прыщ на морде, синяки на запястьях - Тоха, собака, обмолотил как следует, кто бы знал, что я так порадуюсь его отметинам, несомненным доказательствам соответствия меня самому себе. Да и часы по-прежнему кажут... - я глянул на мобильник, по-прежнему жалующийся на прискорбное отсутствие связи. Не терял я дней, и даже часов не терял. Разве что минут двадцать... А за двадцать минут можно перебраться в другой часовой пояс разве что на межконтинентальной баллистической ракете. А эта техника для пассажирских перевозок плохо приспособлена.

        Версия номер три, за грифом "Хэ". То есть, конечно, "Икс". Инопланетяне.

        А чего? Если верить жёлтой прессе, наша Земля - просто проходной двор какой-то, так и шляются блюдечки летающие. Похитили их владельцы меня, проделали свои антиобщественные опыты, стёрли память, перепутали и выкинули где-нибудь в Америке или там в Канаде - где сейчас утро, если в Питере вечер? Но что-то не верится, что наши братья по этому самому, как его... - я неопределённо повертел пальцем у виска. - Разуму? Не верится мне, что наши братья по разуму способны допустить такую глупую ошибку. Хотя, конечно, кто их знает, братьев...

        Версия четвёртая. Спонтанная телепортация. Шёл человек по парку, шёл себе, шёл, никого не трогая, и вдруг оказался в дебрях Борнео... Обычное дело, с кем не бывает. Эту версию не вдруг проверишь. Можно только шагать в надежде выйти из леса, а там кричать "караул" или "ура"...

        Версия пятая. Путешествие во времени. Прошлое уже свершилось, его не изменить. А если будущее? Мы и так в него постоянно путешествуем - просто с одной и той же скоростью. А если человека заморозить или запустить со скоростью близкой к световой, когда течение времени вроде бы офигенно медленное... Может быть, я на Земле - Земле будущего?

        Я с сомнением оглянулся. Непохоже это на Землю будущего. Не-а, не похоже...

        Какая там цифра дальше? Версия шестая, самая невероятная. Тебе понравится. Это иной мир. Не тот свет - просто параллельное измерение...

        Сколько книг написано о том, как обычный человек вдруг попадает в другой мир, мир мечей и магии... спасал этот мир... становился королем или магом...

        Эге, счас, - мрачно сказал кто-то угрюмый, спеша сломать мои радужные крылья и разметать воздушные замки. - Размечтался. Корону ему. И вообще - пока эльфов не увижу, не поверю. Или хотя бы хоббитов.

        Ну-ка попробуем колдануть... Простерши повелительным жестом руку и ободравшись при этом костяшками пальцев о дерево, я сначала сказал отнюдь не то, что собирался. Потом повторил жест и громко произнес:

        - Ширак!

        Мой друг Антон, гений в радиоэлектронике, поставил в своей квартире сенсоры, реагирующие на это слово, произнесённое соответствующим тоном, и я знал, что это вроде бы какое-то заклинание. Но здесь команда включения света не оказала действия.

        А других заклинаний я не знал.

        Впрочем...

        - Экспекто Патронум! - прозвучало это до крайности нелепо.

        - Для этого заклинания нужна волшебная палочка, мистер Поттер, - сухо заметил сам себе, подражая холодному брюзгливому тону какого-то егошнего препода. - А ты свою забыл дома под подушкой.

        - Что ж... - сказал я-брюзга, убедившись, что мне-обычному сказать нечего. - Версию о магии отставляем пока в сторону за недостаточностью доказательств, но не отбрасываем совсем. Будем пока придерживаться третьей версии. Это, конечно, невероятно, но факт. А факт, как говаривал Шерлок Холмс - самая упрямая фигня на свете.

        Программа-минимум - найти воду, пищу, местных жителей, выяснить, в какие брянские леса тебя забросило и есть ли здесь российский консул.

        Программа-максимум - стать королём или там каким-нибудь волшебником всея мира.

        Задача ясна? Делай! - рявкнул брюзга. Я подскочил, вытянулся во фрунт, выкатил глаза:

        - Слушаюсь ваше вскблгродие!!! - и бодро зашагал туда, где сквозь чащобу медленно разгоралась золотая кромка рассвета.
        Вскоре взошло солнце, и сомнения в том, что это именно рассвет, а не, скажем, свечение остаточной радиации после взрыва ядерной бомбы, отпали. Светило не могло пробиться сквозь листву, и в лесу царила зелёная темь. И тишина.

        Потому я даже подскочил от неожиданности и остановился, услышав комариный звон. Какая-то яркая искра - такое иногда увидишь на периферии зрения от напряжения, - пересекла мой путь, зависла, словно изучая меня.

        А я уставился на неё.

        Ну да, искра. Огненная точка. Не слишком похоже на насекомое. В воздухе парит беззвучно, когда двигается, - я сделал шаг назад, - чуть звенит.

        Пока я разглядывал искорку, к ней присоединились ещё две таких.

        Потом три...

        Потом пять...

        Потом я сбился со счёта.

        Искры роились перед моим лицом, словно интерактивная модель солнца. Шар всё рос и рос, временами от его поверхности отделялись потруберанцы и, покружив немного по орбите вокруг, снова сливались с основной массой. Слышался негромкий грозный гул, от шара явственно тянуло теплом... Что, всё-таки насекомые?

        Я с ужасом вспомнил читаную когда-то давным-давно книжку, где отважным путникам угрожали сонмища огненных насекомых, спаливших-таки одного героя. А потом - одну из книг серии "Секретные материалы", где прожорливые насекомые схавали не один десяток лесорубов и чуть не положили конец исканиям истины двух беспокойных агентов...

        А потом я вдруг обнаружил, что бегу изо всех сил.

        Храбрый я продирался через заросли колючек, не решаясь оглянуться, только слыша грозное жужжание. Огненный рой догонял медленно, но верно.

        Я поднырнул под низкую ветку дерева и осмелился бросить взгляд назад. Огненный шар, достигший уже размеров баскетбольного мяча, налетел на ветку и разбился, обтекая её снизу и сверху.

        Я сделал ещё пару десятков прыжков, прежде чем сообразил, что ветке соприкосновение с роем никакого вреда не принесло.

        Лёгкие горели, словно в них уже набились огненные насекомые, в боку кололо, сбитые ноги страшно ныли. Я остановился, прислонился спиной к дереву, затравленно глядя на приближающийся рой.

        Рой подлетел и остановился на расстоянии полуметра от моего лица. Он просто висел в воздухе, гудел и ничего не делал.

        Я протянул руку, и шар неторопливо отлетел в сторону, избегая моего касания.

        - Что же ты такое? - спросил я растерянно, отдуваясь. Светильник заплясал в воздухе, словно пёс, довольный, что с ним заговорили, завилял хвостом.

        И в ответ на эту мою мысль шар превратился в гротескную собачью морду.

        Я моргнул. И пожелал.

        Рой послушно сформировался в лицо Джулии. Потом Светы. Наверное, из меня вышел бы неплохой скульптор...

        Я создал автопортрет. Потом голову единорога. Медного Всадника. Обнажённую женскую фигуру с крыльями. Волшебника с посохом.

        Наконец мне надоело баловаться, и рой снова принял шарообразную форму. Я откашлялся и самым внушительным голосом, на который был способен, произнёс бессмысленное слово:

        - Думак!

        Шар вздрогнул и неторопливо начал рассыпаться на отдельные искры. какие-то летели в глубь леса, другие просто опадали и угасали.

        - Всё с вами ясно... - я закрыл лицо руками и тихо захихикал. - И незачем так гоготать, - наставительным тоном сказал сам себе. Это же элементарно, Уотсон. Ширак. Свет зажёгся. Думак. Свет потух. Заклинание, догадался Рестлинг, или как там зовут того волшебника...

        Слово не бессмысленное!..

        Заклинание!..

        Ширак - зажигает огонёк на волшебном посохе мага. Думак - гасит огонёк. Я даже припомнил разноцветные книжки на книжной полке Джулии. "Dragon Lance", Драконическая сага, авторов не помню.

        Я сказал заклинание. И на него собрался рой искр - посветить начинающему магу. Ловя мои мысли, рой менял форму, как пластилин в руках. И, покорный "отключающему" заклинанию, разлетелся.

        Магия! Настоящая, всамделишная магия!

        Уххх ты! Wow, как говорят янки, а последние двадцать лет и весь остальной мир! Я сказал заклинание! Оно сработало!

        Сработает ли ещё?

        Словно холодной водой окатило. Я стоял, боясь повторить эксперимент, и вдруг мимо деловито прозвенела пара искорок.

        Я проводил их взглядом и дико завопил на весь лес, подпрыгивая, зашёлся истерическим хохотом...

        Я - маг!

        Великий чародей!

        Призыватель искр!

        Повелитель Света!

        Надо попробовать ещё какое-нибудь заклинание. Блин, почему я, дурак, не читал фэнтези... У Тохи, у той же Джулии, у Светки не было бы ни малейших проблем, уверен, они моментально здесь освоились бы...

        Ладно. Я помню. В играх на "волшебные мотивы". Огненный шар, файербол... может быть, в другой раз попробую, спички детям не игрушка, особенно в лесу. Ведьмак... Ага, там же какие-то знаки... и чёрта с два вспомню хоть один!..

        "Dragon Lance", я же открывал книгу-другую, что-то должно застрять между извилин... Рейстлин, вот как звали того мага в алом платьице!.. Усыпляющее заклинание, липкая паутина, да!..

        Теперь наши русские... о! Серия о маге по имени Сова... нет, Филин... проклятье моей дырявой памяти!..

        Неясыть его зовут!.. Некромант, вызывающий мёртвых, поднимающий скелеты... во втором "Diablo" мой любимый перс. У него было заклинание, которое называлось "Копьё Праха".

        Ну не прикалывает меня фэнтези. Брался было и бросал, несерьёзно, чушь, бред... Вот игры - другое дело, хотя тоже баловство.

        Ширак. Образ света.

        Какое-нибудь некромантское колдунство? Образ тьмы, вестимо. Надо придумать волшебное слово, ужасное, страшное и жуткое. Сосредоточить волю... воззвать к Тёмной стороне, угу... Ключ к магии - воображение...

        Горло першит, подступают слёзы, вкус крови во рту, Слабак нытик маменькин сыночек не ходи по нашей улице

        Жалобно-плаксивый тон, ненавижу, когда у матери такой голос, Серёжа ты уже большой мальчик должен понимать я не могу всё своё время посвящать

        Злорадные глаза, скорбно поджатые фиолетово-помадные губы, за что она ко мне всегда прикапывается: Это не работа а издевательство Воробьёву всегда не хватало считаю что следует

        Завтра полтинник принесёшь а скажешь кому прибью понял?! - глаза у него мутные, а изо рта страшно воняет...

        Сиплый от плача голос: Серый я устала не хочу больше тебя видеть уходи - и абсолютная пустота в груди.

        У подростков всегда много поводов для обид. Я заскрипел зубами, вспоминая и накручивая в себе злость. Когда, казалось, сердце должно было разорвать от скопившейся тоски и ненависти, я сделал рукой магический пасс и выдохнул чувства из себя вместе со словом:

        - Дыханиесмерти!..

        Ногти оставили за собой в воздухе белесые непропадающие следы, вслед за вздохом порыв ледяного ветра плеснул по кустам, вокруг стало сыро, в корнях деревьев сгустился туман, и они стали похожи на кости. Горло перехватило, волосы встали дыбом на всех частях тела.

        Передо мной появился призрачный парящий череп с полыхающими холодным зелёным огнём глазницами. Страшно зевнул, из пасти вырвались клубы зелёного дыма...

        Выругавшись от испуга, я торопливо взмахнул перед собой руками, указывая, в каком направлении ему следует отправляться. Череп щёлкнул пастью, обдав меня промозглым холодом, повернулся и медленно полетел прочь.

        Я смотрел, как он вилял между стволами деревьев, наконец скрылся. Тьма отступала медленно, неохотно.

        - Повременим-ка с заклинаниями, по крайней мере, с такими... - сипло пробормотал я. - Лучше пошли отседова...

        И своё предложение показалось мне очень дельным.
        Магия детям не игрушка.

        Я как будто обморозился. Кожа лица потеряла чувствительность, кисти рук болели, смотреть на них было страшновато - белые с чёткими голубыми венами. В пальцах разбегались ледяные мурашки. Я как будто ухитрился одновременно обморозить одновременно губы, язык и горло, чувствовал себя как в детстве, когда неожиданная свирепая ангина запечатывает глотку.

        Всё прошло нескоро.

        Ручей попался очень кстати. Я спустился чуть ниже по течению, рассмотрел в небольшой заводи своё отражение. Бег по лесу не пошёл мне на пользу. Набрал побольше слюны во рту и осторожно плюнул в свою чумазую и поцарапанную физию. Резко укололо ощущение дежа вю - всё на свете возвращается на круги своя...

        Нельзя пить воду, если по её поверхности не расплывается плевок. Из той городской лужи пить было нельзя. Здесь же, убедившись, что белая пена расплылась, я отогнал её руками в бегущую воду. Жаль, нельзя было так же отогнать от себя мысли о кишечных палочках. Но делать нечего - я осторожно напился, стараясь сдерживать себя и не наглотаться ледяной воды, вымыл руки и лицо. Недурно было бы набрать в запас, но - куда? Разве что в чехол мобильника.

        Я омыл царапины на руках, которые заработал во время своего панического бегства от вызванного мной же света. Вот уж не думал, что пробираться через дикий лес так трудно. Зализывая раны, я стал ползать по траве, разыскивая подорожник.

        Не нашел и только сейчас заметил то, что следовало бы заметить давным-давно - вся зелень вокруг, от самой маленькой былинки до огромных серостволых псевдососен и квазидубов были мне совершенно незнакомы. Мягкий сырой мох, в который я проваливался чуть ли не по колено, тоже не походил на привычный мне, он был с мелкими листочками и источал совсем другой запах.

        - Массаракш, - пробормотал я любимое ругательство Джулии. - Далеко же меня забросило...

        Некоторое время бродил, изучая флору. Ну и ну и ну и ну. Такого ни в одном ботаническом саду не встретишь. Например, шипастая ёлкоподобная черемуха - серый шершавый ствол, мясистые грубые листья, поросшие снизу... мехом, что ли?

        Особенно меня заинтересовало растение-паразит, вьющееся вокруг дерева. Можно было бы назвать это горохом, но усики его не вцеплялись в кору, а врастали, а вместо стручков росли гроздья кровавых ягод.

        Как там учил Дед? Примотать к запястью, подождать несколько часов, если реакции на коже не проявится, осторожно попробовать, ещё подождать...

        - Да я раньше с голоду топталки отброшу... - сорвав несколько ягод, я осторожно принюхался...

        НЕЛЬЗЯ!!! - грянуло набатом в моём разуме.

        Я уронил ягоды и крутанулся на месте, хватаясь за карман, словно ковбой за кольт. Мгновенное движение кистью, брякнул нож-бабочка. Я заоглядывался, выставив перед собой тусклое лезвие. А? Кто? Где?

        Никто. Нигде. Вокруг - только лес... Я опустил взгляд на нож в своей руке, вздрогнул, увидев на пальцах красное. Порезался? Инстинктивно я поднял руки к лицу, чтобы слизнуть кровь.

        НЕЛЬЗЯ!!!

        Я подскочил, прикусил язык, уронил нож, завертелся волчком. Твою мать! Что за дела?! Кто здесь, покажись!

        Никто не показался.

        Боль запульсировала в кончиках пальцев, я достал носовой платок и промок ранки. И, тупо созерцая пальцы, понял, что нет никаких ранок. То, что показалось мне кровью, было соком растения...

        Я попятился от обвитого паразитом дерева и возблагодарил Бога, Аллаха и съеденный дома бутерброд. Будь я голоднее, обязательно бы поторопился попробовать соблазнительно выглядевшие ягоды.

        Ранок не было. Боль была. Резкая пульсирующая боль, как от глубокого пореза. Закружилась голова. К горлу подкатила тошнота. Я чихнул. Чихнул снова. И начал задыхаться...

        Видимо, я на автопилоте отошёл на приличное расстояние и только тогда очухался, хватая ртом сырой воздух леса. На кончиках пальцев, обожжённых красным ягодным соком, густо выскочила алая сыпь, мелкие прыщики. Надо же, какое злое растение...

        Тут мне в голову пришла такая ужасная мысль, что я вовсе забыл про боль. Что, если здесь совсем нет ничего съедобного для человека? И буду я бродить, опухая от голода, пока не наемся красной отравы и не помру...

        Нет. Так не бывает. Потому что... Иначе неинтересно. Попасть в чужой мир и тут же склеить ласты, отравившись туземной ягодой - такого просто не может быть. Книга неинтересная получится!..

        Успокоив себя этими слабоватыми доводами, я отправился искать нож. Вроде здесь уронил... Вот следы...

        Я тупо смотрел, как мои следы во мху зарастали. Как-то странно быстро исчезали, почти как следы в грязи. Осторожно шагая, я подобрал брошенный платок. Подкрался к "черёмухе", скомкал ткань и бросил на мох.

        Платок медленно, но явственно утопал во мху. Я пошарил в кармане и бросил монетку - медяшка упала в мох, как в воду.

        Я попятился, вспомнив ещё что-то из прочитанного, выбросил вперёд "козу" - указательный и мизинец вытянуты, остальные пальцы собраны в кулак. Зелёный ковёр мха заколебался и пошёл волнами. Непохоже было, чтобы он меня боялся.

        Зато я его боялся. И постарался увеличить расстояние между собой и прожорливым мхом, растущим под ядовитыми ягодами.
        Я долго брёл вдоль ручья. Лес вокруг не становился реже. Ручей всё журчал и журчал, этот звук сводил с ума своей монотонностью. Обливаясь потом в свой водолазке, я шёл по камням.

        Ручей спустился в овраг, я с трудом пробирался по скользким камням, несколько раз промочил ноги. Склоны оврага были крутые, не забраться, да и сверху рос... я бы сказал, что это крыжовник, только отличающийся повышенной колючестью и тем, что на нем росли не ягоды, а мясистые треугольные коробочки, похожие на сырки. Дьявол, да что это я все о еде?!

        "Сырки" я пробовать не решился. Дотянулся и разломил один плод - в нос шибануло острым запахом бражки. Коробочка оказалась наполнена продолговатыми зернышками, похожими на коричневый рис. Выглядел рис неприятно, но я подозревал, что через несколько часов он покажется мне вполне съедобным.

        Вырвавшись из почти-крыжовника, я просто упал ничком на поляне, содрал промокшие ботинки и носки. Мобильник показывал четверть третьего ночи. Понятно, почему я так устал. А трава такая мягкая...
        Пахнет зеленью, и прелой листвой, и смятой травой. Листва шелестела.

        Я открыл глаза, поднял голову, оглядываясь.

        В книгах герой, как правило, пробудившись в такой же ситуации, никак не может сообразить, где находится, или раздумывает, чудится или снится ему окружающее, щипает себя и изобретательно обосновывает, можно или нет расценивать это как доказательство реальности происходящего, или боль от щипка пригрезилась тоже.

        Я не стал себя щипать. Потянулся, морщась от боли в затёкших мышцах, я перевернулся на спину... и тут же вскочил, напрочь забыв о неприятных последствиях отдыха на траве.

        Солнце стояло почти в зените.

        И это было не наше солнце.

        Раньше из-за густой листвы я не мог полностью его разглядеть. А сейчас...

        Вполовину больше привычного мне светила, здешнее солнце было чисто белое, без жёлтого оттенка, и менее ослепительное, я мог смотреть на него, почти не моргая.

        Впору было орать.

        Так я и поступил.

        Когда мой невеликий запас коротких слов и производных на их основе иссяк и в лес вернулась тишина, я уселся на траву и обхватил голову руками.

        Гадство. Гадство!.. Почему я, я же никогда не мечтал!.. Перед самим собой не стоит корчить из себя героя.

        - Ты попал, парень. А также влип, впух и встрял. Никакая атмосфера не может до такой степени исказить солнце. Тем более небо здесь чистейшего глубокого синего цвета. Значит...

        Значит?

        Значит, я не дома. Вообще не на Земле!..

        Я и не подозревал, что умею так ругаться. Лес равнодушно внимал моим изощрённым выражениям. Наконец я заткнулся и закрыл лицо руками.

        - А почему? - спросил сквозь пальцы. - Почему, бога душу?!.

        Крик души - даже вопль, - канул в лес и заблудился между стволами деревьев, был заглушён листвой.

        И пришёл ответ. Как будто легчейший шёпот.

        - Ага, - пробормотал я, начиная понимать. - Ты, придурок! Напомни-ка, кто просил: "Пусть всё переменится?"

        Ну, допустим, я... - Ещё несколько часов назад я бы многое отдал за то, чтобы оказаться подальше от сырого Петербурга, убраться куда-нибудь... - Но не настолько же радикально!

        - Может быть, это моё жгучее желание сработало как, гм, катализатор гиперперехода? Тьфу, что за дурацкий термин дешёвой фантастики... Хотя какими ещё терминами мыслить, коли уж угодил в фантастику?

        - Это фэнтези, - поправил я сам себя.

        - Да хоть готический роман!.. - рявкнул. Не знаю, что это такое, должно быть, роман, написанный готами и про готов. - Назад-то как?!. Как-мне-попасть-домой?!.

        Сосредоточение воли. Ключ к магии - воображение. Захотеть домой. Изо всех сил. Представить себя там.

        Я зажмурил глаза. Домой, домой, домой... Закружилась голова, но это была просто психосоматика - дебри никуда не делись. Итак, по своей воле я не могу путешествовать туда-сюда-обратно.

        - Или потому, что по слабости характера не способен изо всех сил хотеть чего-то? - ехидно вопросил мой голос.

        - Нет, скорее потому, что вовсе не желаю вернуться домой! - вслух ответил я себе. Сколько читано книг о людях, которые попали в иной мир, и сколько начато и так и не дочитано!.. И по закону жанра, едва начинаются приключения в этом мире, кандидат в храбрые рыцари, могущественные волшебники или, на худой конец, в короли хнычет и желает проснуться, вернуться в тот мир, домой, к своему жалкому никчёмному существованию...

        Нет, мы не будем подражать этим несознательным товарищам, и такие трусливые мыслишки мы с гневом отметём прочь! Даёшь принцесс, обязательно эльфийских, даёшь магию и хорошо сбалансированные мечи! Даёшь Кольцо Драконов и Копьё Всевластия!

        - Молодец! - одобрил я. - Не можешь изменить ситуёвину - измени на фиг своё отношение к ней. Но для начала надо добраться до прынцесс и мечей...

        Что ж, будем придерживаться первоначального плана. Вдоль ручья. Найти съедобную флору. Избегать фауны, которой съедобным покажусь я. Найти место для ночлега. Развести костер без спичек-зажигалок покажется невыполнимой задачей большинству, но я умею...

        Я бросил в рот горсточку ягод с куста и двинулся в путь, ха, почти как брусника. И лишь через десяток шагов до меня вдруг дошло, что я делаю что-то не то. Поперхнувшись, я выплюнул ягоды, но часть всё же проглотил. Высунул язык, насколько высовывался, стал ожесточённо скрести ногтями. Больно, ептыть!..

        Ничего не происходило. Не было судорог, не подкрадывалась незаметная слабость, в глазах не двоилось, глюков тоже не было. Руки тряслись, но это от испуга, кружилась голова, но это всего лишь воображение, ведь правда? Воображение, и ничего больше. Воображение у меня будь здоров! Кто там заглянул однажды в медицинскую энциклопедию и единственная болезнь, симптомы которой у себя не обнаружил - родильная горячка? Не помню...

        Ягоды безвредны. Психосоматика, и всё. Они безвредны. Воображение.

        Я шёл и твердил это себе, как заклинание. Попытался вызвать на разговор того, кто посоветовал попробовать ягоды или предупредил о ядовитом растении. Но, кто бы это ни был, мой собственный инстинкт или здешний Высший Разум, он молчал.

        Ягоды были чуть кисловаты и напоминали бруснику. Только были фиолетовыми и росли на высоких кустах, я такие видел не раз. Как следует рассмотрев и запомнив ягодный куст, я утолил жажду и поплёлся дальше, стараясь не обращать внимания на бурчание в животе. Но на каждую басовую ноту желудка сердце начинало колотиться о рёбра в ритме "стакатто".

        К вечеру я не помер, хотя чувствовал себя препаршиво. Воображение когда-нибудь загонит меня в гроб. Тело встряхивало напряжение, словно я выпил три чашки кофе подряд, спать не хотелось, но во тьме особо не побегаешь. Никакой флоры, даже птиц, мне пока не встретилось, но это не значит, что во тьме не может бродить зверьё, вовсе не поддерживающее точку зрения, что человек - царь природы. Я хотел перекреститься, понял, что не знаю как, всё же перекрестился неумело, вознёс кому-то молитву и принялся за фиолетовую бруснику. Кустов её вокруг было во множестве, но я решил погодить и съел всего пару горстей. Желудок бурчал. Я стал искать место для ночлега.

        Тогда-то мы и встретились.

        В немом благоговении я созерцал огромное дерево. Могучий исполин возвышался над лесом, превосходя все прочие деревья по росту раза в два. Листва мешала как следует разглядеть верхушку дерева, я прикинул, что в исполине будет этажей девять, а то и больше. Секвойя, баобаб? Гм...

        Листья чудо-дерева выглядели так, словно никак не могли решить, остаться им листьями или превратиться в хвою. Черно-блестящий складчатый ствол богато расписан красными, серыми и зелеными прожилками, ветви толстые, узловатые. Никаких плодов и шишек на дереве не росло. Зато на нем были шипы, в чём я немедленно убедился, когда захотел получше рассмотреть дерево.

        И раз, и два, три, четыре... десять, двадцать, тридцать...

        Пятьдесят семь шагов мне потребовалось, чтобы обогнуть толстенный ствол. В таком дереве можно разместить небольшой коттедж или выдолбить гараж - не для "Оки", для "БелАЗа".

        Я залез поглубже меж растущими по земле ветвями и корнями дерева и принялся вспоминать "В мире животных" и прочие такие передачи. Если мы с моим склерозом ничего не напутали, немногие животные хорошо видят. Самые зоркие звери - это люди. Собаки и, следовательно, волки видят в основном носом, ну и ушами. Темнота не помешает ночным хищникам найти одинокого несчастного заблудившегося горожанина (то есть меня). А свет поможет в случае схватки. Можно будет попробовать натравить искорки на хищника. Жаль, ножа больше нет, но я выломал себе дубинку...

        Я посидел ещё немного в темноте и сказал внушительно:

        - Ширак!

        Секунд десять ничего не происходило. Потом раздался комариный звон, и передо мной из травы поднялась искра. Вторая искра прилетела откуда-то из леса. Три...

        - А можно свет убавить? - робко попросил я, и свечение чуть поутихло. Когда огненный шар дорос до размеров моей головы, я поблагодарил невесть кого, пожелал спокойной ночи дереву и скоро задремал, по уши закутавшись в драную водолазку.
        Сны бывают разные. Вещие, нелепые, фрейдовские или кошмары, когда из подсознания всплывают тёмные щупальца ужаса, и человек просыпается в холодном поту и с замёрзшим криком на губах.

        Бывают просто сны.

        Иногда человек думает, что ему не снилось ничего, и весь день мучается свинцовой головной болью и скверным настроением. Иногда, наоборот, просыпается с улыбкой и весь день ходит просветлённый, как Будда.

        Проснулся я с глупой улыбкой до самых ушей и с не менее глупой твёрдой уверенностью, что все будет хорошо. Чувствуя тепло на лице, прищурился на шар:

        - Думак...

        Шар повисел немного и рассыпался.

        - И спасибо! - крикнул я следом, лес после улёта источника света оказался тёмным. Однако в России любое время дня, когда ты проснулся, считается утром. Хотя я же не в России... Впрочем, Россия там, где русские, значит, и здесь тоже...

        Попытка вспомнить, какая нирвана мне приснилась, ни к чему не привела. Я таращился в непроглядную тьму и слушал тишину. Было совсем не страшно.

        Когда тьма стала менее непроглядной, я вылез из своей норы и ударился головой о низкую ветвь.

        А вчера её здесь не было...

        Раньше, чем эта мысль в полной мере дошла до меня, я отпрыгнул в сторону, изготовившись драться или бежать. Дерево при полном безветрии качнуло ветвями...

        Которые за ночь вдруг возымели желание подрасти в мою сторону.

        Я понял, что стою в боевой стойке, мышцы напряжены, морда лица застывшая в ярости, зубы оскалены в готовности кусать и грызть, пальцы судорожно скрючены - бить-хватать-душить, как быстро слетает с человека шелуха цивилизации... Наверное, я долго так стоял и напряжённо таращился на дерево. Сердце колотилось, адреналин бурлил так, что пар из ушей, тело казалось неправдоподобно лёгким.

        Я выдохнул, по заветам Деда - "долго и со вкусом", сбрасывая напряжение. Расслабился.

        - Ну ты блин даёшь, - сообщил дереву. - Знаешь, говорят, бамбук офигенно быстро растёт, но бамбуку до тебя...

        Дерево при полном безветрии шевельнуло ветвями. Я на всякий случай попятился. Отросшие за ночь ветви образовывали нечто вроде полога над местом моей ночёвки.

        Я подумал о прожорливом мхе, но отбросил мысль. Нет, это дерево явно не хищное. Просто моё присутствие отчего-то стимулирует его рост.

        Для проверки этой невесть откуда взявшейся мысли я подошёл ближе. Ветки на моих глазах густо обрастали почками, которые выбрасывали зелёные стрелки побегов. Пахло весной, и вообще, это было похоже на телепередачу о природе, когда пускают ускоренное воспроизведение.

        - Круто, чувак, - ещё раз сказал я, и дерево согласно шумнуло листвой. Оно тянулось ко мне, и я отошёл подальше. Ветки печально поникли.

        - Отлично, - сказал я. - Спасибо тебе за сон и пристанище. Я, пожалуй, пойду?

        Дерево как будто вздохнуло. Я попятился, не решаясь повернуться к нему спиной. Отпятившись на порядочное расстояние, поклонился дереву, поблагодарил за ночлег и пошёл искать своих эльфов.

        Глава вторая. На лицо ужасные

        Скоро взошло солнце. Ручей-проводник, похоже, вел меня к границам леса, потому что на этот раз я смог насладиться красотой здешнего рассвета. И заодно ещё раз убедиться, что я не на Земле. Сутки не совпадали. Где-то двадцать семь часов длились здешние.

        И долго мне ещё топать? По всем канонам нелюбимого мной жанра фэнтези герой, попадающий в иной мир, мгновенно оказывается в гуще событий, я же вместо того оказался в какой-то Беловежской пуще, где никаких событий не происходит... Выругавшись для поднятия боевого духа, я от души наподдал по какой-то коряге ногой.

        Зря я это сделал.

        Во-первых, я крепко ушиб ногу. Во-вторых, отлетевшая в сторону коряга обиделась, зашипела и вознамерилась проверить, каков я на вкус. В-третьих, к ней присоединились ещё три таких же.

        Что ж, вот тебе и события, чего хотел, в то и влетел... Я резво попятился, споткнулся, чуть не упал. Махнул дубинкой широко, слишком широко, и она улетела из руки... Светка живот надорвала бы от хохота...

        Оставшись безоружным, я сложил пальцы в неприличную фигуру:

        - Уйди, файерболом пришибу!

        Кажется, публику не впечатлило. Я махнул рукой, выкрикнув что-то вроде "Экспилорамус". Без какого-либо видимого эффекта. Что ж, фокусник был пьян, фокус не удался... Коряги подступили вплотную, и первая из них клацнула пастью в опасной близости от моих коленок.

        Пасть показалась мне очень большой.

        Боюсь, что я визжал, как девчонка, увидевшая дюжину крыс. И улепётывал, как нечестный бизнесмен от налогового инспектора. Трава цепляла ноги, листва хлестала по лицу, по рукам. Коряги нагоняли, я резко повернул, они проскочили мимо, я с треском проломился через густой колючий кустарник.

        И с головой ухнул в ледяную воду.

        Я вылетел на другой берег широкого ручья так быстро, что, казалось, почти не промок, и рванул дальше. Неизвестно, куда бы я убежал, если бы не плети ползучего растения, подставившие мне подножку.

        Грохнувшись во весь рост, я перевернулся на спину и наудачу пнул воздух, ожидая, что сейчас в ноги вопьются мелкие острые зубы...

        Не впились. Коряги суетились на том берегу, и только одна, кажется, именно та, которую я пнул, осмелилась спуститься к воде.

        Я по инерции повизжал ещё немного и заткнулся. Тварюшки либо не умеют плавать, либо, как нечисть, не могут пересечь бегущую воду. Или просто не желают мочить лапы. Их у каждой, кстати, насчитывалось ровно шесть.

        До этого дня мне никогда не встречались агрессивно настроенные коряги. Да и шестилапых зверей я видел только на картинках в старой детской книжке.

        Сердце ещё бешено колотилось, но я набрался смелости и подошёл ближе, с любопытством разглядывая тварь, от которой минуту назад удирал без оглядки. Нас разделяло метров десять водной глади.

        Больше всего тварь походила на небольшого худого и очень лохматого пса, облачённого в маскировочную сетку. Без шуток, пегая шерсть свалялась длинными прядями, в них запутались травинки, листва, и когда тварь не двигалась, она здорово смахивала на кучу мусора. В передней части тела имелось возвышение, которое с натяжкой можно было назвать головой. На ней зло сверкали маленькие глазки и скалилась усаженная мелкими зубами пасть. Морда самая мерзкая, так и просит кирпича. Ничего, счас обеспечим...

        Коряга взвизгнула точь-в-точь как пёс, которому попало сапогом пьяного хозяина, и метнулась прочь.

        - Получай, фашист, гранату! - нервное напряжение требовало разрядки. Зверюги давно разбежались, а я все орал, хохотал, матерился и швырялся камнями. Наконец, выдохшись, уселся на валун и принялся подсчитывать потери.

        Самой чувствительной утратой оказалась вдребезги разбитая робкая надежда, что здесь нет хищных зверей. На втором месте было... Мама дорогая!

        Очень осторожно я стянул правый ботинок. Кожа над каблуком была нарезана узкими аккуратными полосками, а закатанная штанина превратилась в сомнительной красоты кружева.

        Я проникся уважением к первым представителям фауны, встреченным мной в этом мире. Какие же зубы и челюсти надо иметь, чтобы прокусить насквозь несколько слоев джинсовой ткани, плотную кожу ботинка, устрашающий носок и оставить глубокие порезы на моей пятке!

        - В заповедных и дремучих страшных муромских лесах всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх... - я хихикнул, снова как будто ледком обсыпало с ног до головы. Если бы милая зверюшка поранила вот это сухожилие над пяткой, я бы далеко не убежал. Как же оно называется? Кажется, что-то связанное с Гомером... Гомерическое сухожилие... Нет, гомерический - хохот. Примерно таким я только что распугивал лесное зверье и снимал стресс. Впрочем, нет, то был истерический.

        А сухожилие - ахиллесово.

        Отвлечённо размышляя над всякой фигнёй, я не сразу обратил внимание, что делают мои руки.

        Как я уже говорил, подорожника здесь не было. Зато было растение, похожее на небольшой разлапистый кактус. И сейчас мои руки как раз обламывали нижние листья с этого кактуса и смазывали царапины их клейким соком. Сок был вонючим и едким, щипался, но скоро я почувствовал себя лучше.

        А ещё я почувствовал недоумение по поводу того факта, что уже во второй раз делаю нечто незнакомое мне, словно само собой разумеющееся. Сначала ягоды, потом кактус... Возможно, я излишне привередлив, но я привык осознавать свои действия.

        Закончив с лечением, я занялся сознательными действиями. Разделся, оставшись в трусах, отжал одежду, раскидал по камням и кустам. Выломал себе дубинку взамен потерянной в ходе героической битвы с корягами. Распустил цепочку ключей с тяжёлой гайкой, приноравливаясь, взмахнул кистенём, маскирующимся под брелок для ключей.

        Однажды такой штукой я убил собаку. Не какую-нибудь шавку, а... нет, всё-таки и сухопутным крокодилом ту мою жертву нельзя назвать. Так, всего лишь крокодильчик..

        Поразглядывал одежду, прикидывая, можно ли сообразить из ткани тетиву для лука. Хотя на фиг? Стрелок из меня тот ещё. Десяток выстрелов из современного блочного лука, и три (больше не смог натянуть тетиву) из исторически-достоверного, принадлежавшего Светке. И что, стал после этого Робином Гудом? Дед меня другому учил.

        И насчёт того, чему он учил...

        Я сломал себе новую палку. Снял с ремня пряжку, расплющил камнем железный край, долго точил о песчаник. Получилось что-то вроде ножа-кастета. Этим ножом я чуть заострил палку, подкинул в руке, привыкая к оружию, сделал несколько махов.

        Джинсы пришлось подпоясать стеблями ползучих растений, о которые я так ловко споткнулся. Эти побеги были настолько прочны и гибки, что не рвались и не ломались, и пришлось рубить их импровизированным ножом.

        Представляю, как я выглядел со стороны - вооружённый деревянным копьём, подпоясанный лозой, в необработанной шкуре... то есть в рваной ветровке и тёртых джинсах. Мокрых. И в одном ботинке.

        Гулять босиком по лесу - небезопасное занятие. Пришлось рвать, кромсать острыми камнями и пилить ножом-пряжкой, наконец задник ботинка оторвался. Только так опухшая нога влезала в обувь.

        Я затушил костёр и, опираясь на копьё, потихоньку похромал вдоль ручья.
        Приближался полдень этого мира, второй мой полдень в нём. Мои шмотки просохли и стали выглядеть так, словно их прожевало и выплюнуло неведомое чудовище. Вместе со мной. Солнце уже стояло в зените, когда я совершенно неожиданно вышел на открытое пространство.

        Удивительно, как может человеку недоставать чего-то обыденного, привычного. В лесу, где за пятьдесят шагов ничего нельзя было разглядеть, я чувствовал себя так, словно за моей спиной толпятся чудовища и бросают на пальцах, кому из них первым меня есть. На солнечной поляне, сплошь покрытой зелёным ковром травы - тоже, разумеется, совершенно незнакомой, - я словно обрел второе дыхание. Даже немного поорал и попрыгал от радости. А потом сел в эту самую траву, потому что раненая нога дала о себе знать.

        УХОДИ НЕМЕДЛЕННО!!! - оглушительно грянула труба Гавриила. Я вжался в землю и понял, что если немедленно не уйду с поляны, то тут и останусь. Хладным трупом. Нет, горячим дисперсным пеплом. Ощущение опасности было столь сильным, что меня прямо затрясло. Вскочил на ноги, едва не упал. Массаракш, нога...

        Нелепо подпрыгивая, я вбежал под сень леса. Как раз вовремя, чтобы увидеть мелькнувший в небе продолговатый силуэт.

        Над поляной пронёсся ужас.

        Дохнуло огнём в спину, и поляна превратилась в бушующий пламень. Ужас с визгом пролетел надо мной, заложил вираж и снова повернул в мою сторону. Визг превратился в рёв, ужас взмыл вверх и пошёл на третий заход.

        Вертикальный прочерк - сетчатка глаза мгновенно зафиксировала нечто упавшее во мхи. Какой-то инстинкт заставил меня броситься ничком за дерево.

        Лес наполнился резким беспощадным светом, каким-то странно медленным. Каждый листок отбрасывал острую тень. Я увидел, как свет прожигал листву насквозь.

        Из подсознания вдруг всплыло словосочетание теленовостей - Ковровые бомбардировки.

        Ужас пронёсся надо мной, визг перешёл в вой и оборвался на самой басовой ноте, заставившей завибрировать каждую косточку моего тела.

        Я забился под ёлкодуб, не обращая внимания на впившиеся в тело шипы, и долго дрожал между корней так, что дерево сотрясалось вместе с мной.

        Нет! Почему так?! Где мой Экскалибр, где прекрасные принцессы, все как одна сексуально озабоченные, неревнивые и никогда не затрудняющие себя и избранника официальной регистрацией? Где уродливые монстры, жуткие и сильные на вид, падающие от одного щелчка по лбу мизинцем?

        Почему ужас над лесом?

        Я даже не разглядел, что это было, живое существо или механизм, так быстро оно пролетело. Только ощущение сводящей с ума опасности.

        Нескоро я выбрался из колючек.

        Опушка преобразилась. Собственно говоря, это уже не было лесом. Скорее - памятником лесу.

        Вблизи от эпицентра взрыва зелень превратилась в прах. В тонкий серый прах, мельчайшую пыль, в которой ничто не напоминало её органическое происхождение. Деревья стояли серые, как театральные гипсовые колонны.

        Дальше от эпицентра ветви казались нетронутыми, только приобрели нездоровый оттенок, и стоило их коснуться, они рассыпались в пепел.

        Ещё дальше деревья истекали соком из-под лопнувшей коры, листья превратились в кружева, свет выжег их так, что остались только сложные паутинные рисунки жилок.

        И мне казалось, я чувствовал их боль...

        Ручей нёс серые хлопья. Дисперсный пепел...

        - Кто это сказал?! - заорал я на весь лес. - Кто говорит со мной? Меня забодали твои загадки! Выйди, выйди, покажись!

        Никто не отозвался, не вышел. Я выругался, сделал неприличный жест в сторону открытого пространства, повернулся к нему спиной и пошёл туда, куда улетелоэто.

        Похоже, ничего хорошего под открытым небом меня не ждёт. Ещё две стороны света на выбор - по опушке влево или вправо. Но тащиться в неизвестное, рискуя попасться на глаза ещё одному небесному чудовищу, подвернуться то ли под вакуумную бомбу, то ли под огненный плевок - спасибо, может быть, в другой раз. Я шёл за своим страхом.
        - В заповедных...

        И дремучих...

        Ик!..

        Наверное, городские бомжи шарахнулись бы от меня, зажимая носы и тараща слезящиеся глаза, гадая - как может человек так опуститься?.. А всего-то для этого надо - долгая прогулка по лесу, не изобильному хожеными тропами, ночёвки на голой земле, местная фауна, готовая тебя сожрать, и флора, которую жрать иногда опасно, а иногда... ик... гы!..

        Похожее на человека существо шло, примерно выдерживая одно направление, ожесточённо почесываясь, ругало колючки, бормотало бессвязные обрывки песен. Хлюпало простуженным носом и время от времени разражалось хохотом. Мобильник погиб во время очередного падения в ручей, нельзя было определить время.

        Вчера? Или позавчера? Брусники не хватало, я попытался выяснить у своего неизвестного советчика, можно ли употреблять в пищу вот эти плоды. Получилось как в фильме - можно, только отравишься. Я и отравился.

        Проблевался.

        Опьянел.

        - Как мало человеку надо, чтобы окончательно деградировать!.. - провозгласило существо, в очередной раз споткнувшись. - Никогда!.. Сынок, никогда не ешь эту дрянь! Иначе тебя так вштырит, что ты... ик!..

        Тут я встал и резко протрезвел. Прислушался.

        Ещё недавно я почти с ностальгией вспоминал Питер с его людными улицами, а сейчас уже лихорадочно прячусь в "подожди немного" на краю оврага. Галлюцинации не добавлялись в список синдромов отравления крапчатыми плодами, значит, человеческие голоса мне не померещились.

        Они появились как-то вдруг, словно сгустившись из сырого воздуха.

        Семеро... гуманоидов брели против движения ручья. Высокие, корявые. Серо-зелёная чешуя, непропорционально широкие, словно у спортсменов в доспехах для регби, плечи, шипы на локтях и коленях.

        Возможно, я расист, но мне почему-то показалось, что встреча с этими гоблинами ни к чему хорошему не приведёт. Стараясь двигаться как можно тише, я попятился в глубь колючего кустарника. Увы, спешка и тишина плохо сочетаются друг с другом. Первый гоблин поднял голову, и в мою сторону уставились нечеловеческие глаза и штуковина, подозрительно напоминающая оружие. Отряд остановился.

        Я понял, что они переговариваются, хотя сам не слышал ни звука. Едва заметные жесты, движение головы, взгляды пустых глаз, серых, без зрачков.

        Самый здоровенный и уродливый гоблин покачал головой и сделал знак пушкой - мол, идём дальше. Уффф, пронесло...

        Главарь сделал шаг и вскинул пушку, дуло смотрело мне в лицо.

        Вспышка.

        Сноп ярчайшего света был почти физически ощутим, толкнулся в лицо, земля поехала под ногами, и в обнимку с колючим кустом я кубарем покатился вниз, врезался в группу, сбив гоблинов с ног, как шар в боулинге сбивает кегли.

        Но "кегли" резво повскакивали на ноги и направили на меня свои непонятные штуковины самого зловещего вида.

        Вблизи гоблины выглядели так, что Фредди Крюгер в сортире повесился, Чужой ушел в монастырь, Хищник застрелился от зависти... Тусклая серо-зеленая чешуя, серые раскосые глаза на бурых безволосых головах нечеловеческой формы, шипы на локтях и коленях...

        Всё, что я успел разглядеть, сидючи в ручье, а потом красные лучи взрезали полное туманного пара пространство и упёрлись мне в лицо, почти ослепив. Показалось вдруг, что я нахожусь в самом центре нового голливудского боевика. Причём фантастического. "Бластеры" - всплыло название оружия.

        Я двинулся, намереваясь поднять руки. Что-то свистнуло, укол был почти незаметен.

        Скосив глаза, я обнаружил торчащую из левого бицепса оперённую стрелку, похожую на миниатюрный дротик для игры в "дартс".

        Прежде чем мой разум осознал, что в меня стреляли, тело стало действовать. Последующие события произошли очень быстро.

        Я изо всех сил рванул кистень, который был у меня на руке. Железная цепь едва не оторвала мне кисть. Гоблин, который, оказывается, наступил на гайку, не удержался на ногах и рухнул, нелепо задрав ноги. Судя по воплям, остальные удивились, обиделись и вознамерились отомстить мне за безвременно упавшего командира.

        Вопрос - что делать, если противник здорово превосходит по количеству и вооружению?

        Правильный ответ - ноги.

        Я вскочил, нарочно подняв тучу брызг, ударил аборигена слева кистенём. Что-то свистнуло мимо, удар не причинил никакого вреда, но сбил прицел. Возвратным движением стегнул гоблина справа в морду, он запоздало вскинул руку, шагнул назад и упал, споткнувшись о небольшое копьё, которое я уронил в падении. Защищаясь его движением, я пнул по ноге левого - словно по камню ударил. В моей или его ноге что-то хрустнуло, гоблин упал, что-то свистнуло - опять мимо.

        Я нагнулся подхватить копьё, над головой вжикнуло, дёрнув волосы. В правое предплечье впилась ещё одна стрелка, пальцы разжались, и копьё поплыло по ручью.

        От стрелок по коже быстро разбегались волны ментолового холода, мускулы становились ватными. Ещё одна ударила в живот - и не пробила куртку и ремень-лозу, завязла.

        Я пнул ногой по воде, обдав брызгами и ослепив, повернулся и побежал, петляя, как заяц. Что-то едва заметно кольнуло в поясницу, что-то дёрнуло штанину, не проткнуло.

        Ноги подкосились, я упал в воду и задумался. Лежать в воде было хорошо и спокойно. Лежать было очень уютно. Меня немного беспокоил тот факт, что я не умею дышать водой, но я решил подумать об этом потом и стал устраиваться поудобнее, собираясь вздремнуть, но тут вода стала горячей.

        Пришлось просыпаться и вскакивать. Над головой с рёвом пронеслось нечто огненное - судя по рёву, то был "Тополь-М". Ещё один клуб огня, и снова мимо, ручей почти закипел.

        В падении я загнал стрелку глубже в плечо, но даже не почувствовал этого. Поле зрения странно сузилось и "искрило" по краям, в ушах звучал шум Ниагарского водопада, я помнил только, что нужно передвигать ноги, но не понимал, зачем. Всё же сделал пару шагов.

        Несильно ударило в левое плечо, меня чуть шатнуло вперёд, придав ускорение. Что-то мешалось в поле зрения... с трудом сфокусировав глаза, я понял, что они меня таки-обманывают.

        Потому что из моего плеча вперёд торчало серое остриё длиной сантиметров двадцать.

        Мир погас.
        Сознание вернулось рывком. Я приподнялся на локте, морщась от тупой боли в затекшем плече, и рявкнул спросонья:

        - Эй вы, там! Не орите, дайте человеку поспать! Блин, такой сон снился...

        Ко мне повернулось с полдюжины мерзких рож.

        Ой...

        Не сон...

        Схватившись за плотную повязку, охватывающую плечо, я чуть не взвыл от боли. Я был раздет до пояса, рану закрывала повязка из пористого материала, цветом похожего на кожу. На теле, там, где впились стрелки, были такие же пластыри.

        Когда в глазах перестали плавать алые круги, я сморгнул навернувшиеся слезы и уставился на кончик копья, маячившего в опасной близости от моего лица. Выражения уродливой физиономии стража я не разобрал, но понял, что он прямо-таки мечтает, чтобы я его спровоцировал.

        На груди гоблина я увидел след моего удара кистенём. От серой метки по панцирю аборигена разбежалась паутинка трещин.

        Рядом лежала моя куртка, вернее, то, что от неё осталось после путешествия по лесу, и ботинки. А ещё мои вещи - утопленный мобильник, нож, несколько купюр и брелок-ключи-кистень.

        Очень осторожно я скосил глаза туда, откуда раздавались голоса, явно решавшие мою судьбу. Язык по звучанию напоминал испанский.

        - Амигос... Компадрес... Проклятие, кто-нибудь говорит по-русски? По-английски? Парле ву франсе?

        Мой страж буркнул что-то угрожающее и сунул лезвие мне под нос. Жест был понятен без перевода, но я не заткнулся, а продолжал взывать, борясь с искушением взвыть.

        Утомлённый моими стенаниями, гоблин размахнулся свободной рукой. Я уклонился и заорал, ударившись раненым плечом.

        И снова отрубился.
        В нос шибанул едкий запах, я чихнул и очнулся. И тут же пожалел об этом.

        Плечо онемело, рука была как кусок мороженого мяса, очевидно, вкололи нечто обезболивающее. Главный гоблин спрятал пузырёк с запахом и снова что-то у меня спросил, таким тоном в плохих американских фильмах говорят "плохие" полицейские.

        - Я требую адвоката, - невольно вырвалось у меня.

        Гоблин что-то профыркал неразборчиво, отвернулся.

        - Пожалуй, я буду звать тебя драконидом, - сказал я ему в спину. - На гоблинов вы, ребята, не очень-то похожи, только без обид, те покрасивее будут, а дракониды - один в один, разве что без хвоста и крыльев...

        Драконид замер. Медленно повернул голову, спросил что-то резким голосом. Я покачал головой и развёл руками. В плече плеснула волна тупой боли.

        - Не понимаю.

        И снова поток непонятных слов, похожих на испанские, часто повторяемое "drako" с явной вопросительной интонацией. Я мотал головой и извиняюще улыбался.

        Драконид раздражённо махнул лапищей, подцепил жуткими на вид когтями себя за подбородок и... оторвал себе голову.

        И под этой уродливой зеленой и бугристой башкой у него была ещё одна, видимо, запасная. Тёмные волосы, загорелое скуластое лицо, карие глаза, смотревшие со злым насмешливым прищуром.

        Человек...

        И тогда я отколол вот что - встал перед ним на колени и взмолился:

        - Умоляю, скажите, где я?!.
        Я говорил с ними по-русски, говорил на чудовищном школьном английском, которому меня за годы так и не сумели научить, твердил несколько общеупотребительных немецких и французских фраз.

        Перепробовав все известные мне слова и фразы чужих языков, даже японского, из которого я знал только "банзай", "саенара" и "охайо гуссей маси", я впал в прострацию. Они не имели ни малейшего понятия о земных языках.

        - Знаешь, - сообщил я Главарю, - во всех фантастических книжках всегда говорится, что герой, попадая в другой мир, тут же начинает понимать чужой язык, как родной...

        Мой внимательный собеседник сочувственно покивал. Кивнул на куртку - облачайся, мол. Бормоча проклятия, я с трудом натянул мокрые лохмотья. Мобильник, заточенная пряжка, мелочь из карманов были сложены аккуратной кучкой. Я вопросительно покосился на вещи, Главарь с усмешкой покачал головой, что-то сказал, кивком подозвал одного из драконидов. Тот сложил всё в свой рюкзак, напоминающий сидор. Простой алюминиевый крестик на простом шнурке (ненавижу выпендрёж, особенно религиозный), привлёк всеобщее внимание. Меня что-то ещё поспрашивали, но попытка общения снова ни к чему не привела.

        Главарь раздражённо выругался, встал. Выслушал подошедшего драконида, тот что-то говорил удивлённо и показывал недлинное копьё. На лезвии наконечника запеклась кровь.

        Моя кровь.

        Голова закружилась, подкатила дурнота. Я до скрежета сжал зубы, давя тошноту и животный ужас, посмотрел в лицо драконида, прожигая в памяти каждую чёрточку. Простая физиономия, изрытая шрамиками угрей, немного выдающиеся вперёд челюсти, два неровных шрама на подбородке.

        Тебя я запомню, урод...

        Почему-то вид моей крови на лезвии всех крайне удивил. Главарь издал удивлённый возглас, люди столпились, чуть не стукаясь головами, и принялись спорить. И спорили, пока Главарь не наорал на всех и отправил копьеносца, судя по нескольким выразительным жестам, сразу в несколько таких мест, попасть в которые одновременно довольно затруднительно.

        Драконид, однако же, пошёл всего лишь к ручью. Омыл лезвие, почистил пучком травы. Я смотрел, как моя кровь расходится в воде, и тёмное предчувствие захлёстывало волной.

        Да уж, это определённо не так называемое юмористическое фэнтези, какое в последнее время повадились строгать эпопеями. Сказка переставала быть сказкой, превращаясь в необычайную, волшебную, сказочную, но - реальность.

        У меня есть Сила. Я могу призывать искорки. Могу общаться с деревьями. Могу наколдовать страхолюдную образину. Наверняка могу что-то ещё.

        Но ведь и меня могут сожрать бродячие коряги. Я мог отравиться теми ягодами. Мне могут пустить кровь эти дракониды.

        И наверняка меня могут даже убить - совсем насмерть.

        Двое драконидов подошли вплотную, взяли меня в коробочку. Стянули запястья эластичной лентой - хорошо ещё, что впереди. И подтолкнули в спину - шагай, военнопленный...

        Кажется, принцесс, волшебных откровений и просьб спасти мир в ближайшее время не предвидится...
        Двое конвоировали меня в середине походного порядка. Иногда мои сбитые ноги заплетались, и тогда меня подбадривали тычком. Среди закованных в доспехи людей я казался себе пигмеем. Останки моей одежды давно высохли, страшно хотелось пить, жажда усугублялась тем, что ручей журчал всего в нескольких шагах. Пот заливал глаза, скованные руки болели, рана под тугой повязкой нестерпимо чесалась, чесались все царапины, залепленные пластырями. К тому же, кажется, наступил отходняк от крапчатых плодов, что я сдуру съел.

        Однажды мы спугнули выводок хищных коряг, больше нам никто не встретился, но все вели себя так, словно находились на территории врага... Блин, а не влип ли я в какую-нибудь местную заварушку?

        Попытка подать голос привела к тому, что мои конвоиры швырнули меня на камни, прикрывая своими телами, остальные мгновенно рассредоточились, водя по сторонам своими бластерами. Спецназ, да и только...

        Убедившись, что опасности нет, ко мне подвалил Главарь и лениво, с оттяжкой съездил мне по зубам. Я захлебнулся матом и кровью из разбитых губ и носа.

        То, что произошло потом, было моей данью всем голливудским боевикам, смотри подраздел "мужественое поведение Главного Героя в плену мерзких злодеев". Когда во рту набралось достаточно крови, я сочно харкнул в маску Главаря. Он отшатнулся, неловко стирая руками в перчатках кровь и сопли, потом так врезал мне под дых, что я задохнулся и обвис на руках конвоиров. В глазах поплыла кровавая муть, удары чувствовались как через толстую фуфайку.

        Очнулся я уже в ручье. Вдохнул воды, ошалело вынырнул, кашляя, мотая головой, под дружный гогот "спецназовцев". Главарь, стоя на берегу, приметился пнуть мне в лицо, я довольно неуклюже закрылся здоровой рукой, и пинок снова сшиб меня в воду.

        Главарь сделал недвусмысленный жест "вылезай!", когда я не послушался, конвоиры спрыгнули в ручей и после недолгой возни выкинули меня на берег. Промотивировали парой-тройкой тычков и снова потащили в неизвестность.

        Почему мне кажется, что о Женевской конвенции здесь слыхом не слыхивали?
        Главарь гнал команду так, словно опаздывал на собственные похороны, знай только гляди под ноги. Тычки конвоиров вселяли бодрость.

        Объявили привал. Все, кроме двух драконидов "на стрёме", расселись, сдвинули забрала шлемов и распахнули кирасы. Интересно, у них везде мода такая, или только у подобных отрядов быстрого реагирования? Может быть, мне удастся преуспеть в этом мире как кутюрье? Что за бред лезет в голову...

        Мне сунули серую плитку размером с ладонь, цветом и фактурой похожую на кусок ДСП. Остальные дракониды уже вовсю хрустели этими плитками, не забывая поглядывать по сторонам. Я куснул свой паёк, скривился - по вкусу тоже ДСП. Нечто среднее между самой дешёвой заварной лапшой и пенопластом.

        Командир неодобрительно буркнул что-то вроде "ешь что есть, устриц здесь не подают", - и сам показал пример. Я старательно прожевал откушенное, давясь, проглотил и в качестве поощрения получил небольшую фляжку с водой.

        Я украдкой разглядывал своих пленителей. Все широкоплечие, скуластые, темноволосые... какого-то непонятного, как же это именуется... расового типа, что ли. То есть не сразу определишь, русский ли, еврей, потомок горячих горцев или вообще дедушка был негром.

        Оружие и снаряжение... странное. Бластеры, похожие на короткие автоматы с какими-то наворотами вроде лазерных прицелов и подвесок для гранатомётов... вернее - стрелкомётов. На поясе - патронташ и видимо, аптечка. Сидора с запасом сухпайков. У двоих стоящих на страже - копья... или пики... или... в самом деле, что это такое?

        Длинные, в рост человека, из гибкого лёгкого материала, не понять, дерево ли, металл, пластик. Две трети длины - древко, плавно перетекает в лезвие, между нет ни гарды, ни крестовины, вообще граница никак не обозначена и лишь угадывается. Лезвие широкое, наверняка очень острое, если судить по лёгкости, с которой такое копьецо пробило мне плечо. Похоже на чересчур короткий меч на слишком длинной ручке.

        Всё-таки - зачем? На фига нужна этакая неуклюжая палка, если есть бластер? На Земле с усовершенствованием огнестрельного оружия холодное перестало быть основным, оставаясь лишь в качестве штыков, ножей... что-то ритуальное, вроде японских мечей, парадных сабель или морских кортиков.

        Я тут же получил ответ. По сигналу командира двое отставили свои сухпайки и фляги, встали, одинаковыми движениями взялись за пояса. И пояса развернулись с негромким шелестом, в руках драконидов оказались те же копья - гибкие, струнно дрожащие. Часовые шагнули к месту привала, салютнули заступающим на пост пиками и небрежно подпоясались потерявшим жёсткость оружием.

        Так. Кажется, это не металл... и едва ли пластик...

        Тут ко мне подошёл драконид с пистолетом-инъектором - я припомнил, что видел похожий в каком-то фантастическом фильме. Кажется, вокруг изготовились меня держать, чтобы не рыпался, побои получать не хотелось, и я без особой охоты подставил плечо. Медик ширнул прямо через рукав водолазки в плечо дозу чего-то стимулирующего. Через пару минут я чувствовал себя так, словно черти меня не доварили в котле с серой. Усталость испарилась, под кожей бегали муравьи, цвета стали яркими, звуки оглушающими.

        - Что, хорошо? - спросил драконид, я понял по интонации. Я послал его по матери, кажется, он тоже понял меня правильно. Заржал, цапнул рукой за шиворот, потянул вверх - поднимайся, мол.
        Мы шли до самой темноты. Вечером я в два счёта сожрал свой паёк, уже не обращая внимания на картонный вкус. Снова подошёл драконид со шприцом, я подставил плечо и поймал косой взгляд Главаря. Поздно понял, что-то не то, рыпнулся было, но с двух сторон подпёрли шкафообразные ребята.

        Действие этого укола было прямо противоположным тому, стимулирующему. Меня как будто выключили. В глазах потемнело, ноги и мысли стали заплетаться. Казалось, что происходящее происходит не со мной, что я смотрю со стороны. Сознание словно раздваивалось, знакомое ощущение - эффект ведения, как будто ты не успеваешь за самим собой, бывает, когда пьян...

        Допрос с применением наркотиков?.. Ага. Скажите на милость, как я пойму ваши вопросы, как вы истолкуете мои ответы?

        - Лишь бы не выдать расположения Земли, - я обнаружил, что говорю вслух. Лица допрашивающих вытягивались, искажались, как в кривых зеркалах комнаты света. - Лишь бы не выдать... а то они нас захватят, всех женщин трахнут, всех мужчин сошлют на урановые рудники...

        - Ты что, знаешь, где Земля находится? - удивился я.

        - Знаю, - я кивнул, мир покачнулся и едва не обрушился мне на голову. - Она там... Возле Солнца, чуть ниже Марса...

        И задумался - кажется, это была цитата?

        Главарь что-то спрашивал, снова на разных языках.

        - Дружище!.. - ответил я проникновенно. - Ты не поверишь, но я вам ничего не скажу!.. Я просто не знаю, где находится Земля, ага!.. Галактика Млечный путь!.. она спиральная вроде бы!.. Ты знаешь, сколько таких галактик? Хо дуя!.. Ну, ты понял! А дальше - жёлтая звезда где-то на окраине!.. Таких звёзд - навалом, ищите, ха-ха-ха!..

        Туман сгустился до консистенции ваты, вокруг меня происходило какое-то шевеление. Я поднял глаза и посмотрел в своё отражение в глазницах-фасетках шлема.

        Драконид поднял маску, наклонился ко мне и посмотрел в глаза.
        Звёзды и ночь между ними.

        Пылающие костры иных миров - и бесконечная пустота, ничто. Звёзды мирно висели в пространстве, их было очень много. Щупальца мрака вились и танцевали вокруг, чертили знаки, рисовали орбиты, показывали смысловые единицы, что-то ощупывали, искали.

        Меня искали.

        Чёрные вихри наконец нащупали меня, и сознание охватил невыносимый холод. Подхваченное ветром звёзды завертелись вокруг, вспарывая моё тело острыми лучами. Вниз опадало алмазное крошево - звёздный песок сточившихся об меня светил.

        Яростно грянули барабаны и литавры. Кто-то завыл немузыкальный марш. Я понял, что хобот смерча, в котором я мотался, берёт начало в центре гигантской граммофонной пластинки, и эта пластинка замедляет ход, тянет звук.

        Алмазные крошки упали на пластинку, и круглая черная площадь размером с планету заскрежетала, завизжала и стала останавливаться. Смерч замедлил вращение, и я полетел вниз.

        Грохнулся о чёрный камень и покатился, обдирая руки и ноги. Встал.

        Под ногами блестел чёрный антрацит и переливались алмазы, огромные, как льдины, выброшенные на берег во время ледохода. По бокам вздымались острые кручи. Я был в огромном, плавно изгибающемся ущелье. Над головой равнодушно блестели звёзды, их было всё ещё много.

        Я понял, что нахожусь в звуковой дорожке граммофонного диска. И побрёл вперед - то ли к центру пластинки, то ли к краю.

        Идти по антрациту было очень неудобно. Я перемазался углём, алмазная пыль припорошила царапины, словно стрептоцидом.

        Пластинка вдруг вздрогнула и снова стала вращаться. Звёзды завертелись под головой. Пространство наполнилось звуками какого-то марша, он кашлял, выл, гремел, призывал к борьбе, геройству и подвигам - громко, даже громово, пафосно и невероятно фальшиво. Звуки повисли над ущельем, они выглядели как клочки мрака.

        В одном из огромных кристаллов отразилось моё лицо. Нет, не моё - бледнее, старше.

        Хочешь жить вечно? - вкрадчиво спросил зеркальный призрак.

        Зачем тебе мой ответ? Ведь я и так буду жить вечно, вне зависимости, хочу я этого или нет.

        Смерти нет, - сказал призрак. - Смерти нет совсем. Смерть - всего лишь невспоминание о прошлых жизнях. Смерть - как сон. Бодрствуя, мы не всегда его помним.

        Смерть?

        Я не умер.

        Тебя не убивали, - кивнул призрак. - Вспомни.

        Допрос с применением наркотиков запрещён... - я задумался. Не знаю, но точно ведь чем-нибудь запрещён!..

        Призрак улыбался.

        А ещё?..

        Мне посмотрели в глаза. И залезли в мозги. Пытаются залезть... считать... - я оглянулся.

        Ну и что ты сейчас будешь делать? - полюбопытствовал призрак.

        Жизнь - это борьба.

        Я буду сопротивляться.

        Как? Чем?

        Собой - это единственное, что у меня есть. Мысль - высшая сила. Воображение - мой меч.

        Человек с моим лицом кивнул и протянул руку из зазеркалья. В ладони лежал небольшой металлический цилиндр.

        Я взял - рука призрака была холодна, холоднее, чем металл цилиндра. Предмет ловко лёг в ладонь, кнопка под большим пальцем так и просила, чтобы нажали.

        Я вжал кнопку.

        С шипением из торца цилиндра вырос короткий яркий луч. Он гудел и потрескивал, и от него хорошо пахло грозой.

        Вспышка спугнула чёрные звуки, висевшие надо мной. Они заметались, описывая круги. Обернулись чёрными птицами, летучими мышами, невероятными чудовищами ночных кошмаров. С воплями и визгами ринулись на меня.

        Я взмахнул лучом, отсечённые крылья и щупальца распались мелкой едкой пылью. Твари пытались собраться, обхватить лезвие меча, вырвать из руки... не могут. Светящееся лезвие с лёгкостью кромсало мрак.

        В свечении клинка тени стали глубже, сильнее. Зеркала алмазов отражали свет, и тени извивались вокруг меня, цепляли руки, ноги, норовили задушить. Я рубил их мечом, и они превращались в прах, я дрался уже по колено в мелкой пыли.

        Вдруг всё кончилось. Ночные кошмары метнулись прочь. Я услышал за спиной нарастающий скрежет, обернулся...

        Над ущельем прямо на меня двигалась исполинская гора звукоснимателя, похожая на поставленную на ребро летающую тарелку. Из-под тарелки торчала игла, она перегораживала ущелье от края до края. Попадая на алмазные осколки звёзд, игла скрежетала, и звукосниматель подпрыгивал.

        Меня пытаются считать.

        Фантом изготовился к бою с иглой, которая была совсем рядом.

        Беги, дурак, - сказал.

        Я повернулся и побежал, не разбирая дороги, падая и обдираясь об алмазы, оставляя кровь на антраците, а чёрные птицы провожали меня издевательским хохотом. Обернулся...

        Чтобы увидеть, как игла сокрушила алмаз с моим отражением. Брызнули осколки, звукосниматель высоко подпрыгнул.

        Я побежал назад. Можно ещё попробовать спасти и самому спастись...

        Не успел. Звукосниматель тяжело упал, тупое остриё иглы пришлось прямо на крупный осколок. Брызги алмаза полетели во все стороны, что-то укололо меня в глаз.

        Боль.

        Я закричал от боли и ярости и швырнул меч в звукосниматель.

        Меч ударился о металл и бесполезно отскочил, воткнулся в уголь.

        Уголь хорошо горит.

        Алмаз - это тот же уголь.

        Пламя взметнулось до чёрного неба. Огонь ревел, быстро расходился от центра пожара, стал карабкаться на горы, острые очертания которых заколебались и оплыли. Под моими ногами пламя отражалось в алмазах, я повернулся и побежал, чёрно-рыжий огонь догонял меня по вершинам гор.

        Я оглянулся на бегу и увидел, как рушится в огонь гигантский диск звукоснимателя.

        Потом волной накрыла чужая боль и унесла в темноту.
        Вода плеснула мне в лицо, угодила в рот, в нос. Я лежал на спине, закашлялся, с трудом перевернулся, опираясь на локти. Нутро вспучило, и меня стало рвать густой дрянью.

        Пару раз в своей жизни я нарогатился до состояния нестояния, но и тогда было легче. Не шевелись, не моргай, не думай, не дыши - и вроде нормально. Сейчас у меня еле достало сил держать на локтях и коленях непослушное тело. В голове всё ещё бродила какая-то чушь, гораздо более крепкая, чем медицинский спирт. Помнил только чёрное, сверкающее и рыжее. Я осторожно повернул голову и при виде драконида сразу почувствовал себя лучше.

        Он выглядел неважно. Лицо, бывшее округло-сытым, опало, словно сдувшийся воздушный шарик, под глазами синие мешки, сами глаза красные, щёки висят. Дышит тяжело, хрипло. Морда и доспехи мокрые - знать, тоже приводили в чувство холодным душем.

        Использовать телепатию, чтобы вломиться в чужую голову... Смерть за такое.

        Он что-то видел в моей памяти. Нельзя, чтобы другие узнали о нашем мире. Значит, необходимо его убить, холодно подумал кто-то во мне.

        Нити, связывающие наши разумы, рвались, но связь ещё сохранялась. Телепат вскинул голову, поймав эту мою мысль.

        Его рука размазалась в воздухе.

        И оказалась в захвате, чуть нажми, и захрустит. Всё-таки Дед чему-то научил меня...

        Только затылком видеть не научил. Сам-то умел, но сказал, что этому нельзя научить - оно само придёт, когда получишь пару раз по этому затылку...

        Вот я и получил. В голове будто взорвалась банка с алой краской.
        Очнулся носом в траве. Дракониды разговаривали надо мной на повышенных тонах, кто-то ткнул сапогом в рёбра. Я перевернулся, сел с трудом. Сильная рука схватила за ворот и поставила на ноги. Я окинул взглядом столпившихся вокруг меня драконидов.

        Закованные в бурые доспехи фигуры казались совершенно одинаковыми, разве что Главарь повыше всех, но я знал теперь, за какой маской скрывается телепат. Знал так же точно, как если бы он был подсвечен алым маркером, словно в компьютерной игре.

        Я убью его. Это необходимо!..

        Главарь буркнул что-то, державший меня драконид толкнул в мох, грубо действуя, снял ленту-наручники и тут же привязал к деревцу. Невысокому, но кряжистому, такое не выдернуть и не утащить с собой. Снова поднёс инъектор. Я брыкнулся, меня пнули, я угомонился, меня ширнули. Я попытался сопротивляться действию укола, но тело налилось вялой тяжестью, и я отрубился в неудобной позе.

        Глава третья. Имплант

        Утром я проснулся с дурной головой, едва успел пожрать, попить и сходить в кустики - разумеется, в компании бдительного стража.

        И мы пошли.

        На дневном привале повторился ритуал смены часовых, драконид, что ранил меня, уселся рядом, собираясь оружие на пояс. Я присмотрелся.

        Копьё... таяло. Как будто было сделано из жидкого металла и сейчас плавилось, принимая новую форму.

        Заметив мой интерес, драконид оскалился, махнул рукой, изображая бросок. Я опустил глаза, опасаясь, что он заметит в них жажду крови, передёрнулся, тронул раненое плечо.

        Урод довольно гыгыкнул, пододвинулся ближе и эффектным движением дёрнул копьё с пояса. Я отшатнулся, завороженно наблюдая, как копью возвращается первоначальный вид. Урод протянул оружие мне рукоятью вперёд, явно предлагая взять. При этом безбоязненно перехватил за лезвие - и тонкое остиё изменило форму, образовав рукоять там, где легли его ладони.

        Я понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но что-то словно толкнуло под локоть, и моя рука уверенно легла на холодную рукоять.
        Оно было удивительно лёгким. Я поводил рукой, привыкая, слегка подкинул оружие, поймал, и лезвие вдруг само изогнулось, нацеливаясь остриём в сторону Урода. Рукоять потеряла жёсткость, потеплела и шевельнулась под пальцами, подстраиваясь к ладони. Материал плавился, перетекал, образуя что-то вроде ятагана...

        И, словно отзываясь на эту мою мысль, оружие превратилось в изогнутый клинок с заточкой на внутренней стороне. Я перестал различать, где моя рука, где оружие. Оно словно стало частью моей нервной системы, меняясь по желанию хозяина, по моему мысленному приказу.

        На лезвии возник булатный узор, линии перекрещивались, превращаясь в мелкую ромбическую чешую, клинок снова поплыл, изгибаясь дугой самурайского меча, рукоять поросла гардой, под ладонью как будто возникло классическое треугольное плетение..

        Я поднял голову и посмотрел на драконидов.

        Прямо в зловеще тлеющие огоньки нацеленных на меня бластеров...

        Главарь жестом приказал положить оружие на землю.

        Я знал, что успею, смогу срезать одного, второго, даже третьего, стоявшего неосторожно близко, броня не будет проблемой для сверхострого лезвия. Ну, достану четвёртого, а дальше что? Если взять в заложники... нет, эти парни едва ли поведутся на такое...

        Главарь снова предложил положить оружие, и по дрожи бластера в его руках, по лихорадочному блеску глаз я понял, что третьего предупреждения не будет. И так и этак прикинул расстановку сил - нет, всех не положить. Лишь в фильмах мечи рулят против огнестрельного оружия.

        Вновь обмякшее оружие сделало попытку обмотаться вокруг руки, явно не желая расставаться со мной. Я оторвал с усилием, когда ладонь потеряла контакт с рукоятью, почувствовал что-то подобное фантомной боли, которой болят ампутированные конечности. Конечно, подобного я никогда не испытывал, но уверен, что ощущение схожее.

        Главарь нетерпеливо двинул бластером. Я отшагнул в сторонку. Урод наклонился к мечу, не спуская с меня глаз.

        И заорал.

        Дула бластеров дёрнулись к нему, кто-то явно едва не нажал курок, я вжал голову в плечи, чуть не бросился ничком. Урод вопил, ругался и приплясывал, потрясая рукой, брызги крови во все стороны летели с перчатки.

        Наверное, именно благодаря перчатке клинок не отхватил ему руку, но рана оказалась довольно жестокой. В горячке боли и злости драконид едва не попытался цапнуть непокорное теперь оружие и левой, но Главарь успел первым, бешено выругался и отвесил Уроду такого пинка, что тот отскочил метра на три и встал по стойке смирно.

        Я прикинул, успею ли схватить оружие с земли или выхватить у кого-нибудь. Словно подслушав мысли, Главарь пролаял несколько приказов, и меня оттеснили в сторону. Но глазеть никто не запрещал.

        Главарь наклонился к оружию, и... я не поверил своим глазам. Перекрестился, потом перекрестил непокорный клинок, сложил руки и забормотал молитву на явной латыни - по крайней мере, звучание окончаний было точь-в-точь.

        Узоры, выдуманные мной, потускнели, и я почувствовал, что оружие перестало быть моим.

        Главарь кивнул Уроду. Тот уже успел заклеить рану, уронил есколько капель на лезвие. Кровь блестела рубином.

        Впиталась.

        Драконид облегчённо вздохнул. Наклонился и подобрал, слегка сжал рукоять, потом сильно, словно желая удавить. Чешуйчатый узор на лезвии плыл, менялся, превращая клинок в обычное несуразное копьё.

        Мои охранники расслабились и опустили оружие, но продолжали таращиться на меня с крайним недоумением, даже оторопь брала. Главарь подошёл к неосторожному, подождал, пока тот опоясается оружием и дал по морде. Урод не успел или не попытался избежать удара, только утёрся, размазывая юшку по лицу. Главарь повернулся ко мне, я понял и даже попытался увернуться. В глазах полыхнуло, что-то лязгнуло. Мои зубы.

        Я понял, что лежу на земле. Потрогал вторично расквашенные губы, языком пересчитал зубы - все на месте. Ладно, запишем на счёт.

        Меня подняли на ноги, конвоир коротким тычком обозначил направление. Когда я не сразу внял, страж напомнил, кто здесь хозяин положения. Аж в ушах зазвенело от удара.

        Бессильный гнев я отложил в сторонку до тех пор, пока не смогу его выплеснуть. Головная боль не мешала обдумывать случившееся.

        Копьё... такое простое, примитивное оружие. Гораздо более сложное, чем любое земное. Оно живое!.. Живое!..

        Оружие - продолжение твоей руки, говорили мастера боевых искусств на Земле. Но настолько полное слияние не могло бы им даже присниться. Ощущать оружие, перестраивать по своему хотению, чувствовать его мысли. Сила плюс пять... Ловкость плюс семь... бонус против нежити... Я отважный Конан-варвар...

        Не ври самому себе. Это был ты. Не живое копьё. Ты сам хладнокровно прикидывал, хватит ли у тебя сил укокошить этих людей. Ты, который ненавидел боль и насилие, посмотри на себя!.. Кто ты сейчас? Что ты чувствуешь?

        Возможность прервать жизнь не доставляет радости маньяка, но вопрос выбора между "я убью" и "меня убьют" для меня уже не стоит.

        Кем же я здесь становлюсь? Человек смотрит в бездну, а бездна смотрит в него, кто это сказал?
        Поздним утром следующего здешнего дня мы добрались до места катастрофы.

        Тогда я не успел толком разглядеть ужас, который меня бомбил, но сейчас с уверенностью мог бы сказать, что это именно он.

        Главарь подозвал сеня и кивнул в сторону ужаса.

        - Дракон! - наставительно сообщил он, мол, вот что мы искали и что у тебя спрашивали.

        - Ага, понятно, - сказал я, подобрав челюсть. Ну, если вам угодно, я буду считать драконом этот разбитый бомбардировщик или истребитель, сброшенный с небес на землю местной версией "стингера".

        Срезанные корпусом самолёта ветви деревьев успели повянуть и высохнуть - или пустить корни, ну и живучая же здешняя флора... Судя по просеке в листве, самолёт рухнул очень круто.

        Серый, вытянутый, с хищно-узкой мордой, метров пять в длину и полтора в самом широком месте в ширину, плавные обтекаемые обводы, крылья не выделены, косо-плавно отходят от корпуса. Словно выкованный из единого куска металла, самолёт походил на гигантский наконечник древнего копья.

        Треснувший и траченный ржой наконечник, до половины вбитый в землю. Часть морды и одно из крыльев самолёта были смяты и, видимо, порваны взрывом, серая обшивка в горелых пятнах. Разорванные внутренности, вовсе не похожие на механизмы земных машин, напоминающие скорее внутренности животного обилием трубок и чего-то вроде живой ткани, были страшно перекорёжены.

        Главарь повозился у носа, и часть "наконечника" отделилась. Сначала мне показалось, что кабина по самые края была залита строительной пеной. Коричневая корка вздулась пузырями, и в ней, словно влипшие в клей жуки, угадывались два силуэта.

        Пилоты.

        По знаку Главаря кто-то из бойцов залез в кабину, отламывая куски пенопласта. Драконид подцепил одного из пилотов за шкирку и без особого труда вынул из ложемента. Двое внизу приняли, аккуратно уложили на землю. Приняли второго.

        Пилоты были одеты в облегчённый вариант доспехов, носимых драконидами, без всяких прикрас вроде шипов и стилизации под зверя. Главарь преклонил перед мёртвыми колени, снял с одного шлем.

        Лицо мертвеца было сиреневое, на губах застыла кровь, ссохшаяся в бурую корку.

        Телепат снял шлем с другого. У того лицо было белое, без следов крови. Совсем мальчишка, подумал я, не старше меня. Глаза блестели, как стеклянные пуговицы, между белыми губами поблескивали зубы. Меня замутило, но я не отвернулся.

        Мне доводилось видеть мёртвых. Чистые, причёсанные, в лучших нарядах, строгие лики в обрамлении белой ткани, почти незнакомые в покое смерти.

        Вне гробов мёртвых я видел только по ящику в новостях. Мельком, ибо сразу переключал.

        "Они лежали, как будто спали..." - не помню, где встречал эту фразу. По мне, перепутать спящего и уснувшего навеки невозможно. Может быть, в отношении тех, для кого смерть нагрянула неожиданно, или тех, кто ждал Костлявую без страха и принял спокойно, такое сравнение и впрямь верно. Но тех, кто яростно дрался за жизнь и не верил в небытиё...

        Так странно, так страшно - вот лежит то, что было человеком, но он не откроет глаза, не встанет, не заговорит, не засмеётся...

        Пока дракониды возились с пилотами, доктор подошёл ко мне, снял повязку с плеча. Я вытаращил глаза.

        Конечно, раньше мне никогда не доводилось получать таких тяжёлых ран, но мне почему-то казалось, что проткнутое насквозь плечо должно заживать гораздо медленнее!

        Вместо раны - аккуратный шрам, на вид давнишний. Рука слушалась плохо, ещё бы, ведь я долго ей не двигал. Стоило осторожно повести плечом, как под кожей раскатывались волны болезненного зуда. Доктор вколол мне что-то и налепил прямо на шрам круглый пластырь.

        - Ага!.. - довольно воскликнул Главарь. Я оглянулся.

        Драконид вертел в пальцах... штуковину. Небольшой цилиндрик размером с пальчиковую батарейку, цвета сырого мяса и с тупым острием на торце. Главарь подозвал доктора, поболтал с ним какое-то время, причём доктор, как это и за нашими отечественными водилось, пару раз явно изъяснялся на латыни.

        - Ты! Подойди!.. - слова чужого языка сопровождались выразительным жестом, делающим их понятными. Я замешкался, уж больно нехорошо доктор и Главарь поглядывали на меня во время беседы. Один из конвоиров засопел за плечом, и я нога за ногу поплёлся к ним.

        Доктор что-то делал с цилиндриком. Я споткнулся. Тупое лезвие на конце открылось, словно цветок, и лепестки его хищно заблестели кривыми иглами. Походило это на пасть какого-нибудь чудовища, инопланетного червяка.

        И эта пасть явно примерялась ко мне!..

        Меня подтолкнули в плечо. Мгновенно качнувшись, я взял на приём, с удовольствием услышал влажный хруст. Поворот, косой удар ногой в живот - второй конвоир улетает, я бросаюсь прочь, перепрыгивая того, кто попытался броситься мне в ноги, сшибаю ещё одного, обдирая кулак о броню...

        Удар.

        Я покатился, врезался в дерево. Удар, удар, я корчусь на земле, чувствуя, как сыпятся со всех сторон пинки.

        - Хватит!.. - раздался запрещающий возглас, надо мной возникли Главарь и доктор. Они весело скалились, и червяк в руке доктора тоже скалился.

        - Борзый, - с насмешкой сказал Главарь. - Прошу вас, док, - сделал жест в мою сторону.

        - А-а-а!.. - заверещал я. - Уберите эту гадость!..

        Доктор наклонился, проворковал:

        - Пациент буйный. Держите его.

        Мои руки прижали коленями, схватили за ноги, повернули голову вбок.

        Что-то коснулось виска, укололо неощутимо. Я снова заорал.

        Потом заверещал - боль стала сильнее.

        И завизжал на невыносимо высокой ноте, когда червяк в руке доктора, видимо, распробовал меня и принялся вбуравливаться в череп. Боль ударила, как будто раскалённым гвоздём пробило кость и мозг. Полыхнули вспышки молний, гром не заставил себя ждать, тело задёргалось в судорогах, чуть не раскидав держащих...

        А потом всё кончилось.
        Я понял, что валяюсь ничком и трясусь крупной дрожью. Вокруг царило молчание. Остро пахло мхом и рваной моими конвульсиями травой.

        Сипло застонав, я перевернулся. Свет резанул по глазам. Потом стало темно.

        Небо заслонила фигура Главаря.

        - Скотина, - пробормотал я. Рядом возник доктор, что-то говорил. - И ты тоже гад.

        Рука неуверенно потянулась к левому виску. Что-то попалось под пальцы - сухое, шебуршащее. И по-прежнему соединённое с моей головой!..

        Я взвыл от ужаса и дёрнул, отбросил прочь, словно ядовитую змею.

        То, что осталось от цилиндрика, лежало в травах, безобидное и пустое. Оно напоминало именно высушенную оболочку змеи - серая полупрозрачная шкурка. По виску бежали тёплые струйки крови. Голова болела.

        Дракониды вокруг молчали.

        Я поднялся, встал, шатаясь. Главарь внимательно смотрел на меня. Дракониды стали в кружок. Кажется, они ждали чего-то интересного.

        Что ж, я их не разочаровал...

        Передо мной в воздухе полыхнул огромный белый иероглиф. Я шарахнулся прочь и только потом понял, что иероглиф этот не снаружи, а внутри - в моей голове!..

        Дракониды жизнерадостно заржали. Судя по их довольным рожам, представление ещё не окончилось. Вдоль позвоночника по обе стороны всадили дюжину игл, я охнул и чуть не выпрыгнул из одежды. В голове запульсировала боль, она всё нарастала и нарастала, свет становился ярким, режущим.

        Потом боль пропала, пришло нечто худшее. Сначала мне показалось, что я схожу с ума. Я вдруг стал больше себя самого, а потом понял, что настоящий я находится во мне, такой маленький, что я невольно его пожалел. Потом ощутил себя лишним в самом себе и захотел вырвать себя из себя. А потом я стал нормального размера, и всё кончилось.

        Иероглиф пылал передо мной, мир дрожал, раздваивался, но знак был виден ясно и отчётливо. И я вдруг понял, что знаю его значение.

        НАСТРОЙКА.

        Едва понимание пришло ко мне, как знак изменился. Теперь он гласил: ПЕРВИЧНАЯ НАСТРОЙКА ЗАВЕРШЕНА УСПЕШНО.

        Побежали более мелкие знаки. И я их понимал!..

        ВНИМАНИЕ!.. ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ОБЛАДАЕТ ПРИОРИТЕТОМ "ВЕЧНЫЙ". СБРОС ПРЕДЫДУЩИХ НАСТРОЕК. ПОДГОТОВКА УСТАНОВКИ ПОЛНОГО ПАКЕТА.

        ЗРИТЕЛЬНЫЙ КАНАЛ - ЕСТЬ.

        СЛУХОВОЙ КАНАЛ - ЕСТЬ, - это сообщение сопровождалось шорохами и гулом в ушах.

        ТАКТИЧЕСКИЙ РАСЧЁТНЫЙ МОДУЛЬ - ЕСТЬ, - промелькнули какие-то цифры, символы, всё слишком быстро, чтобы я успел что-то понять.

        БАЛЛИСТИЧЕСКИЙ РАСЧЁТНЫЙ МОДУЛЬ - ЕСТЬ - вспыхнули разноцветные линии, погасли.

        ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР - ЕСТЬ, - странный шёпот на грани слухового порога, смутные образы.

        РАДИОЦЕНТР - ЕСТЬ, - хруст, похожий на радиопомехи.

        ВОЗМОЖНОСТЬ КОРРЕКЦИИ ФИЗИЧЕСКИХ КОНДИЦИЙ - ЕСТЬ, - кожа вспыхнула огнём, потом волнами накатился холод, боль, страх, снова жара и зуд в костях.

        ФОРМАТИРОВАНИЕ ПАМЯТИ - ЕСТЬ, - замелькали схемы, какие-то списки. Я завизжал, живо вообразив, что мне сейчас сотрут память, но ничего подобного не случилось.

        ВТОРИЧНАЯ НАСТРОЙКА ЗАВЕРШЕНА. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ВЕЧНЫЙ, - гласили буквы. ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС. ЗАПРОС

        Этот хренов червяк залез в мою голову и сейчас грызёт мозги, что-то там настраивая!..

        - Вставай, - сказал Главарь.

        Я со стоном поднялся - и когда успел грохнуться?.. Замер, сообразив.

        - Понимаешь меня? - спросил Главарь.

        Язык оставался незнаком, но я понимал смысл слов! Синхронно с произношением слов в моём сознании вспыхивало их значение.

        - Понимаю, - ответил я по-русски.

        - Слушай меня. Слушай это, - он указал на мой висок, от приказного тона шерсть на моём загривке немедленно встопорщилась, но я смирил зверя и притворился, что послушен.

        - Слушать - хорошо, - продолжил вводную Главарь. - Не слушать - плохо. Плохо нам. Плохо тебе тоже. Может, боль-кровь. Может, совсем умереть. Говорю я: "Иди!" - ты идёшь. Говорю "Стой!" - ты стоишь.

        - Понял, не тупой, - огрызнулся я. И получил по физиономии, не больно, но унизительно.

        - Говорю "Заткнись!" - ты затыкаешься. Понял? - Главарь снова занёс руку.

        В воздухе полыхнули линии.

        Они мгновенно высветили уязвимые места доспехов. Стыки пластин на боках, плечи, руки, пах, ступни. Подчеркнули оружие в руке, маркерами высветил продолговатые "фонарики" на поясе, копьё. Над подсвеченным багровым силуэтом Главаря пронеслась цепочка странных символов.

        Странных-то странных, а всё же понятных...

        ВНЕШНЕГО ОРУЖИЯ В ДОСТУПЕ НЕТ. ВЕРОЯТНОСТЬ БЛАГОПРИЯТНОГО ИСХОДА ПРЯМОГО СТОЛКНОВЕНИЯ МИНИМАЛЬНА., сообщил мне червяк. Имплант. Эта штука, влезшая в мои извилины. ГОТОВНОСТЬ К ФОРСАЖУ - ТРЕБУЕТСЯ РАЗРЕШЕНИЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ.

        От великого удивления у меня выключилась ярость и отвисла челюсть. Костюм заботливо поддержал её и сообщил, что

        ФОРСАЖ - ОТМЕНИТЬ.

        - Ладно... - сказал я червяку растерянно. Похоже, Главарь подумал, что я говорю с ним.

        - Хорошо, - презрительно покривил губы при виде такой трусости к боли, опустил руку. Я ненатурально вздрогнул, скорее даже содрогнулся всем телом. Хотел было взвизгнуть, но подумал, что это будет чересчур.

        - А если говорю: "Ложись"... - Главарь помолчал. И ударил.

        В нашей секции любого неофита прежде всего учили правильно падать. И я, по сомнительному комплименту Деда, лучше всех усвоил эту хитрую науку. И сейчас я умудрился упасть мягко и сделать вид, что грохнулся жёстко.

        - ...Ты ложишься быстро, - сообщил Главарь сверху. Я застонал, завозился на земле. Главный драконид легонько попинал меня в бок, я испуганно замер.

        - Вставай, - велел он. Я торопливо вскочил.

        - А если я говорю "Внимание!", ты делаешь максимальное внимание к тому, что происходит вокруг, - и Главарь сделал выразительный жест.

        Я кивнул.

        - Слушайся меня. Будешь слушаться - будет хорошо. Не будешь слушаться - будет плохо, - Главарь продемонстрировал бластер. - Теперь...

        Он прошёл туда, где кто-то из драконидов уже успел раздеть пилотов. Подобрал шлем, принялся осматривать изнутри, что-то пробормотал и отбросил. Взял другой и перекинул мне.

        Я автоматически поймал и посмотрел вопросительно. Главарь сделал выразительный жест. Пока я надеялся, что неправильно его понял, драконид принял у другого что-то похожее на часто показываемые в американских фильмах стальные опознавательные пластинки, прочитал и сунул в патронташ на поясе.

        Посмотрел на меня и нахмурился.

        - Надевай!..

        Я замотал головой. Главарь выразительно взялся за пояс. Дракониды привычно окружили меня.

        Я медленно разделся. По знаку Главаря один из драконидов покидал мои шмотки в свой сидор. Ну-ка...

        Внутри латы изобилировали тонкими трубками, какими-то нитками, тканями. Доспех надевался через голову, напоминая бронежилет, разве что с рукавами, мне доводилось примерять БЖ, так что с облачением проблем не возникло. Едва доспех оказался на мне, он фыркнул и чуть сжался, подгоняясь по фигуре, охватил плечи тесным объятием. Я подскочил от неожиданности, дракониды сдержанно веселились.

        Броня для рук представляла собой перчатки с раструбами до локтя. Я надел их, Главарь потянул раструбы-гармошки, помог прикрепить раструбы к рукавам бронежилета. Снова уже знакомое тесное пожатие.

        Я и раньше обратил внимание на перчатки драконидских доспехов. Очень гибкие, они охватывали кисть и пальцы с внешней стороны, оставляя ладонь открытой.

        Сапоги, похожие на гигантские рыбацкие, с длинными голенищами, разрезанными от бедра до колена, не различались на правый и левый. Я влез в них так, как стояли, и сапоги сами подогнались под стопу. Я сам пристегнул голенища к низу бронежилета, и разрезы мгновенно закрылись, заключив меня в кокон.

        Теперь самое главное... и противное.

        Шлем внутри пропах чем-то неопределённо сырым. Дивясь, что меня даже не мутит, я осторожно заглянул в него. Всё те же трубки, напротив носа и рта какие-то решётки, то ли фильтры, то ли радио, глазная щель широкая, от виска до виска.

        Доктор остановил меня, и я было обрадовался. Но он всего-навсего заклеил "прогрыз" в моём виске пластырем. Главарь поторопил резким жестом, и я решительно надел шлем.

        Он сам сел на плечи ровно, прикрепился.

        Через визир шлема мир виделся несколько иначе. Каким-то более чётким, словно подсвеченным неведомым фонариком, и менее цветным.

        ДОСТУПЕН ЛЁГКИЙ ТАКТИЧЕСКИЙ БИОКОМБИНЕЗОН, - сообщил червяк.

        - Доспех... - Главарь постучал по моей кирасе. - Лес опасен. Взял тебе с разбитого истребителя доспех лёгкий. Не такой, как наши, - ткнул пальцем себе в грудь. - Читай сообщения на плоской пластине, прикрывающей лицо, - щёлкнул пальцем в забрало. - Слушайся их. Другого не делай. Не думай к доспеху.

        - Не понял, - честно сказал я. Главарь покосился на телепата, который ошивался рядом. Тот жестом велел мне поднять забрало, с некоторой опаской заглянул в глаза, скривил губы, явно подражая Главарю:

        - Не врёт, - сказал.

        - Хорошо, что не понял. Значит, не будешь делать, - сказал Главарь. Я на всякий случай кивнул.

        - Внимание, - то ли на забрале шлема, то ли прямо в голове появился знак. - Остановиться. Смотреть. Слушать.

        - Понятно, - сказал я.

        - Падай, - другой знак появился, и я торопливо рухнул на землю.

        Вставай. Беги. Замри смотри и слушай. Падай. Ползи.

        Наконец Главарю надоело это "упал-отжался". Я встал, тяжело дыша и держась за бока. Никогда не помешает создать впечатление, что ты слабее, чем есть на самом деле.

        - Вы окончили минирование? - спросил драконид подчинённых, которые возились вокруг самолёта, повсюду распихивая небольшие продолговатые предметы.

        - Так точно, - отозвались те. Я вертел головой.

        - Ты нас не понимаешь, когда мы говорим между собой, - сказал заметивший это Главарь. - Ты понимаешь только слова прямо обращённые к тебе. Это нормально.

        Он отвернулся, потеряв ко мне интерес, и хорошо, иначе моё лицо неизбежно бы меня выдало. Я ведь понимал всё, а не только "слова прямо обращённые"!..

        Моё преимущество. Нужно скрыть.

        Главарь уведомил одного из подчинённых, что теперь я под его ответственностью. Тот не выказал восторга, молча кивнул. Подошёл ко мне, бросил хмурый взгляд. Меня тоже не тянуло пообщаться. Урод старательно держался подальше.

        Дракониды выстроились перед самолётом, мой "опекун" велел мне встать поодаль. Люди постояли немного - видимо, обычай минуты молчания одинаков в этом и нашем мирах. Потом Главарь перекрестился - остальные повторили его жест. Я только сейчас понял, что они крестятся на католический манер. Главарь перекрестил самолёт и вздел пустую руку жестом благословения.

        Полыхнуло ярое пламя, я даже отвернулся, хотя визир шлема услужливо потемнел, оберегая мои глаза. Главарь дал знак, и мы пошли прочь от места аварии.

        На ходу я оглянулся. Огонь уже спадал, казалось, что лес защищала от пламени невидимая стена, пространство вокруг самолёта выгорело полностью, но дальше огонь не пошёл. В чёткости границы пепла и зелени было что-то непередаваемо страшное. Я разглядел нос самолёта, багровый, оплавленный. Он на глазах терял форму, металл горел, если это, конечно, был металл.

        Заглядевшись на сожжение самолёта, я споткнулся и заработал от своего конвоира тычок. Отвернулся и стал смотреть вперёд.
        Кажется, я нарушил приказ Главаря. Если я правильно понял, что он имел в виду под выражением "думать к доспеху".

        Я "думал к доспеху". Сначала осторожно изучал свой костюм и проникался всё большим уважением к создавшим такую технологию.

        Костюм был живым, как и копьё. В нём имелись мышцы, усилители хилых моих, аптечка с коллекцией лекарств и стимуляторов, а также какое-то интеллектуальное устройство, с которым сообщался червяк, залезший мне в мозги. Так что общение этим с компьютером осуществлялось мысленно и требовало значительного самоконтроля.

        Иногда мне казалось, что я становлюсь больше себя самого, и мир становился то тесным, то гигантским. Это червяк всё ещё примерялся к моим мозгам.

        Временами костюм помогал мне карабкаться через поваленные деревья и поддерживал заданный резвый темп. Червяк сканировал местность и заботливо подсвечивал на визире опасные места, показывал местоположение членов команды. На броне были сенсоры, я мог видеть и слышать ими.

        А потом... мне возжелалось знать, где я нахожусь.

        Я едва не упал, когда передо мной возник бело-зелёно-голубой шарик. Конечно, перепугался, шарик исчез, едва я понял, что это такое.

        Глобус.

        Ничем не похожий на Землю.

        Отдышавшись, я снова сделал робкий запрос.

        Имплант опять продемонстрировал модель этой планеты.

        Три больших материка, разделённые морями и океанами, в синеве камешки и песок островов. Зелёные леса, голубые нитки рек, серые горы, жёлтые пустыни. Леса занимают не менее половины двух континентов, на третьем среди океана зелени лишь горный хребет и несколько островков равнин...

        Алая точка вспыхнула на этом континенте, на самой границе с самой большой равниной, изображение укрупнилось, протянулись полоски рек и речушек...

        Я никак не мог сообразить, где находится то, что я вижу. Казалось, шар глобуса висит прямо передо мной, но не мешал смотреть наружу, и едва я переводил внимание на дорогу, начинало казаться, что глобус где-то на периферии зрения...

        Делить внимание между дорогой и информацией, выводимой прямиком в мозги, было проблематично. После того, как я в четвёртый раз споткнулся - ещё и потому, что костюм пытался помочь мне переставлять ноги, - Главарь не пожалел остановить отряд, чтобы дать мне по шее. Пришлось смирить жажду знаний.

        Пошли дальше. Солнце спряталось за деревьями, тени легли прозрачными вуалями, воздух, идущий через фильтры костюма, приобрёл другой вкус. Мне казалось, что давным-давно наступила ночь, наконец я догадался попросить костюм отключить систему ночного видения и чуть не загремел доспехами, споткнувшись - сгустился вечер, а команда шла, как по ровному. Только сейчас я понял, как на самом деле тормозил команду. В таких костюмчиках можно было идти и идти...

        Но, несмотря на помощь комбеза, я дико устал. Попытался подготовить себя к мысли, что Главарь так и прикажет переть от заката до рассвета, а потом снова до заката, без остановки, идти, идти, идти - и тут объявили привал. Даже в таких костюмчиках люди устают и нуждаются в отдыхе, еде и сне.

        Мы сняли шлемы, поели-попили, потом я надел свой. Где-то под шеей возник выступ, надулся, я запаниковал было, но червяк успокоил. Оказалось, у костюма есть что-то вроде капюшона, он держит на воде при плавании надводном и служит хранилищем воздуха при подводном, а также играет роль подушки.

        Надо же.

        Я переждал хохот драконидов надо мной, тупым дикарём, и ровно задышал, притворяясь, что уснул.

        Главное, не уснуть на самом деле. Несмотря на усталость, возбуждение встряхивало.

        Червяк? - окликнул. То есть как тебя там, имплант?

        Червяк отозвался. Подключившись к сенсорам костюма, сообщил, что остальные, кроме часовых, дремлют, и я рискнул. Сделал запрос, снова вызвал перед собой глобус, повертел его перед собой, пытаясь высмотреть сходство с Землёй.

        Никакого - разве что шарообразная форма. Если это и будущее, то офигенно далёкое.

        Алая точка отмечала наше местоположение на самой границе леса, вспыхнули символы и цифры.

        Я заморгал. Символы были те самые, понятийные, когда один знак означает одно слово, но цифры - земные, арабские.

        Это что, координаты? Система спутникового позиционирования?

        ПОДТВЕРЖДАЮ, червяк в ответ на мысль о спутниках показал глобус, опутанный линиями, по которым неторопливо ползли белые шарики.

        Спутники, в Бога душу!

        Я взглядом выбрал один, он укрупнился. Я узнал пики и тарелки антенн, что-то похожее на двигатели. Развернулись зелёные строчки:

        ВАЛАР-22 ПРИВЕТСТВУЕТ ВЕЧНОГО. ЗАПРОС

        Валар, Валар, ей-богу, что-то знакомое!.. И опять - Вечный, червяк так уже называл меня. Что значит это слово?

        ОБОЗНАЧЕНИЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ, ОБЛАДАЮЩЕГО ВЫСШИМ ПРИОРИТЕТОМ.

        Но я же не... - и я прикусил свой виртуальный язык. Если червяк и спутники считают, что я обладаю высшим приоритетом, я спорить не буду.

        Что ты такое, спросил я червяка.

        БИОКОМПЬЮТЕР.

        Классно. Как это я раньше не догадался.

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ СЛОЖНЫЙ БИОКОМПЛЕКС, ИМПЛАНТИРОВАННЫЙ В МОЗГ ЧЕЛОВЕКА, - дал биокомп более развёрнутый и "понятный" ответ. ИМПЛАНТ ДАЁТ ВОЗМОЖНОСТЬ МЕНТАЛЬНОГО ПОДКЛЮЧЕНИЯ К СИСТЕМАМ СВЯЗИ АРМЕЙСКОЙ И ГРАЖДАНСКОЙ; К ПРОЧИМ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ УСТРОЙСТВАМ, КОНТРОЛИРУЮЩИМ АРМЕЙСКУЮ И ГРАЖДАНСКУЮ ТЕХНИКУ; К ПРОГРАММНЫМ МОЩНОСТЯМ ДРУГИХ КОМПЬЮТЕРОВ, АРМЕЙСКИХ И ГРАЖДАНСКИХ, ДЛЯ ОБРАБОТКИ ЗАДАЧ РАЗЛИЧНОЙ СЛОЖНОСТИ. ТАКЖЕ ДАННЫЙ ИМПЛАНТ СПОСОБЕН СЛЕДИТЬЗА СОСТОЯНИЕМ ТЕЛА НОСИТЕЛЯ, РЕГУЛИРОВАТЬ...

        Кажется, червяк ещё долго бы хвастался, но я велел ему заткнуться. Голова гудела. Я понял хорошо если половину. Массаракш, может быть, хватит? Что ж всё так сложно-то?..

        Слушай, а у этих ребят тоже в мозгах червяки?

        ОТВЕТ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ.

        Гм, а почему?

        ОТВЕТ НЕИЗВЕСТЕН.

        Так, слушай, червяк... То есть имплант, даю запрос. Возможно ли носителю избавиться от данного импланта, чтоб его!..

        ОТВЕТ, ВЕРОЯТНО, ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ.

        Вероятно?

        ДЛЯ КОНКРЕТНОГО ОТВЕТА НЕДОСТАТОЧНО ДАННЫХ. НЕТ ПОДКЛЮЧЕНИЯ К ЦИС.

        Круто. Что такое ЦИС?

        ЦЕНТРАЛИЗОВАННЫЕ ИНФОРМАЦИОННЫЕ СИСТЕМЫ.

        Здешний Интернет? Да, жаль, что подключения нет. Хотя кто знает, какие здесь могут быть меры безопасности от несанкционированного доступа, ну их совсем - ещё какая-нибудь охранная система визг подымет при попытке прорваться...

        Эй... червяк? Почему я понимаю здешний язык?

        ЗАДЕЙСТВОВАН ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ АВТОПЕРЕВОДЧИК.

        А, так ты ещё и телепат?

        ОТВЕТ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ. ФЕНОМЕН ТЕЛЕПАТИИ НЕВОЗМОЖНО ПОВТОРИТЬ ИСКУССТВЕННЫМИ СРЕДСТВАМИ. ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ИСПОЛЬЗУЕТ ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР МОЗГА НОСИТЕЛЯ.

        Чего? Нет у меня в мозгу никакого телепатического центра!..

        УТВЕРЖДЕНИЕ НЕВЕРНО. ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ИМЕЕТСЯ В ЛЮБОМ ЗДОРОВОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ МОЗГЕ.

        Круто. Я ожесточённо почесал место расположения телепатического центра.

        Ты можешь научить меня языку?

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ НЕ РАСПОЛАГАЕТ НЕОБХОДИМЫМИ ПРОГРАММАМИ ОБУЧЕНИЯ.

        А магии?

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ НЕ РАСПОЛАГАЕТ НЕОБХОДИМЫМИ ИСТОЧНИКАМИ ИНФОРМАЦИИ. НЕТ ПОДКЛЮЧЕНИЯ К ЦИС.

        Облом. Впрочем, какая разница, если червяка нельзя - пока нельзя!.. - вынуть из моего черепа, пускай себе переводит. А магии я и сам научусь.

        И чем мне тогда заняться?

        СПАТЬ.

        Чего?..

        ЖИЗНЕННЫЕ РИТМЫ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ НАХОДЯТСЯ НА СПАДЕ. ДАННЫЙ ИМПЛАНТ РЕКОМЕНДУЕТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЮ НОЧНОЙ СОН. ЕСЛИ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ЖЕЛАЕТ, ИМПЛАНТ МОЖЕТ ЕГО УСЫПИТЬ.

        Я живо вообразил, как червяк, затаившийся в извилинах, впрыскивает снотворное прямо в мозг.

        Ещё чего!.. а вдруг что-нибудь случится, а я дрыхну?

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ С ПОМОЩЬЮ ОРГАНОВ ЧУВСТВ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ И СИСТЕМ ТАКТИЧЕСКОГО КОМБИНЕЗОНА СПОСОБЕН ОТСЛЕЖИВАТЬ ОБСТАНОВКУ И РАЗБУДИТЬ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ В СЛУЧАЕ ОПАСНОСТИ.

        Э-э-э... ладно. Только потом. Сейчас ты мне лучше вот что расскажи - отчего навернулся самолёт предыдущего хозяина этого доспеха?

        Появилась схема. Биокомп предложил проиграть запись последних минут жизни парня, сделанную компьютером доспехов.

        ВКЛЮЧИТЬ АДАПТИРОВАННУЮ ЗАПИСЬ - ВКЛЮЧИТЬ ПОЛНУЮ ЗАПИСЬ? - поинтересовался. На фига мне адаптированная? Это где нет крови, или она серая, как в некоторых игрушках? Нет, показывай всё...

        Передо мной возникла картинка. А потом я провалился в неё.
        Я сижу в самолёте, который летит с невообразимой скоростью. Кажется, что весь нос у него прозрачен, и у меня отличный обзор. Мгновенно мелькают внизу вершины деревьев, прогалины, тень от самолёта скользит по зелени леса то впереди, то сбоку. Тихо шипят воздушные системы, гудит двигатель. Затхлый воздух системы бортового жизнеобеспечения щекочет ноздри. Руки плотно стиснуты перчатками, пальцы лежат на каких-то кнопках, ступни и щиколотки ног плотно обжаты чем-то вроде громоздких сапог. Как в тисках. Я вдруг понимаю, что лёгкими, едва заметными движениями рук и ног управляю самолётом. Ничего похожего на штурвал передо мной нет. В грудь упирается что-то вроде подушки. Голова тоже плотно прижата.

        - Вижу дикаря, - вдруг произносят мои губы.

        - Ну так убей, - предлагает кто-то.

        - Угу... - на самом деле дикаря видит не человек, в чьём теле я оказался, а системы наблюдения самолёта. Ага, а вот и он сам - рамочка прицела нарисовалась вокруг вышедшего на поляну... меня!..

        Выстрел - и в последнее мгновение вмешивается второй пилот. Огненная черта приходится рядом с дикарём, который разворачивается и бросается обратно под сень деревьев.

        - Какого?!. - возмущённо кричу я.

        - А такого, салага, - отвечает второй - то есть, если уж на то пошло, первый, главный. Он перехватил управление и нарочно отвернул прицел в сторону и теперь смеётся над поспешным бегством дикаря.

        - Подожди, я хочу попасть в него "малюткой", - говорит первый пилот, разворачивая машину. Тот, в чьём теле я оказался, явно зол. Его управление заблокировано. - Смотри и восхищайся!..

        Это не пулемёты или плазмомёты, не то, чем обстреливал меня мальчишка, - а что-то вроде небольшой бомбы. Вижу, как компьютер самолёта обсчитывает сброс.

        Внезапно компьютер даёт сбой.

        - Это ещё что такое? - удивляется первый пилот. Небольшая, с ручную гранату размером, бомба падает мимо.

        - Возвращаемся!.. - кричит второй, я.

        - Чего?!. - первый рычит, что всё-таки сначала достанет меня, он где-то за спиной и выше.

        - Того!.. Забыл, что нам было сказано о подобных случаях?!.

        - Ох ты... святые инквизиторы!.. - вопит первый и начинает разворачиваться.

        Тут впереди возникает какой-то туманный рой.

        Вопль ужаса - и мой, и первого пилота. Самолёт вздрагивает в воздухе, проносясь сквозь рой, тут же компьютер выдаёт россыпь: двигатель - тайм-аут, система управления - тайм-аут, оружие - тайм-аут, система катапультации - тайм-аут... и последним отрубается сам.

        Мир поворачивается и обрушивается мне на голову. На самом деле это самолёт начинает падать, кренясь. Я чувствую, что как замирает нутро от ощущения свободного падения, как заливает тело плотной пеной. Самолёт врезается в зелень, рубя плоскостями ветви деревьев, страшный удар по земле, и...

        И я мёртв.
        - Ах-ха-а-а-а!.. - рыдающий вопль-вскрик вырвался из моей груди. Я сорвал шлем и отбросил в сторону, продолжая орать, пока пинок в живот, пронявший даже через доспех, не заставил заткнуться.

        - Замолчи, сын еретика и суккуба!.. - взревел Главарь. - Чёртов выкидыш, захлопни поганую пасть, или я залью её плазмой!..

        Меня колотило, смерть ко всем нам придёт, но переживать чужую - слуга покорный! . Вот что такое "полная запись"! как у меня ещё штаны не полны от такой записи!

        Меня вздёрнули на ноги, дракониды были очень злы таким пробуждением и не сдерживались в изложении мне своего неодобрения.

        - Чего орёшь, болезный? - спросил доктор, подходя с инъектором. Я забился.

        - Сон... сон... страшный... о червяке в голове, - пролепетал.

        Упомянутый червяк снова высыпал передо мной линии ударов, уязвимые места, подсветку чужого оружия.

        - Нет. Нет!.. - зарычал я, отменяя. В таком состоянии нечего и думать одолеть семерых злющих драконидов, оружных и доспешных.

        Один из держащих меня схватил за волосы, вывернув голову. Доктор прижал игольник к шее. Мне показалось, что мне вкололи холодный свет.

        СЕДАТИВНЫЙ ПРЕПАРАТ. ПОЛНОСТЬЮ УСТРАНИТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ НЕЛЬЗЯ. МИНИМИЗИРОВАТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ? - предложил червяк.

        - Угу, - сказал я, оседая на руки драконидов. Мир померк.
        Я проснулся от жажды. И от противоположного чувства.

        Приподнялся на локте и увидел, что двое стражей стоят там, где им и положено стоять, неподвижные и похожие в своих биокомбинезонах и при бластерах на какие-то причудливые игрушки из тех пластиковых уродцев, что продают в почтовых киосках.

        Ну и ночка выдалась... что ж сушняк-то такой?

        ПОСЛЕДСТВИЯ ПРИЁМА СЕДАТИВНОГО ПРЕПАРАТА И УСТРАНЕНИЯ ПОСЛЕДСТВИЙ. НЕОБХОДИМА ВОДА. НЕОБХОДИМО ВЫВЕСТИ ПРОДУКТЫ ПЕРЕРАБОТКИ, - сказал червяк. Я аж вздрогнул.

        - Чего? - сказал вслух. Один из стражей обратил ко мне маску, толкнул другого. Тот забурчал, но подошёл. Я жестами объяснил, что мне требуется, и под присмотром сходил в кусты. Какое-то время сражался с хитроумными системами комбеза, позволяющими сходить в туалет, не вылезая из него. Но всё-таки "разобрался", не без помощи импланта, хотя искушение заставить провожатого всё подробно объяснить и показать было велико.

        Через несколько минут я вернулся на свою лежанку и лёг, соображая. Надо. Но как же страшно!..

        Я решился и сделал запрос. Последние... э-э-э, пусть будет десять секунд записи. Не в полном формате, адаптированные!..

        Бикомп проиграл мне их. В адаптированной записи всё показалось не таким уж ужасным. Не было тактильных ощущений и эмоций пилота, поле зрения сузилось по краям, а звуки перестали быть столь натуральными. Я просмотрел. Увеличил время отрезка до пятнадцати секунд. Снова просмотрел и велел поставить на паузу.

        Непонятное облачко, то самое, которое и послужило причиной аварии, парило перед носом самолёта. Запрос, запись перескакивает на полсекунды вперёд. Ага.

        Я почесал в затылке - вернее, поскрёб перчатками шлем. Перед моим внутренним взором была страхолюдная харя, которую я наколдовал в первый день в этом мире.

        Моё заклинание сбило самолёт.

        Гы!..

        Я понял, что сейчас захохочу, и торопливо зажал себе рот. Ну и дела!..

        Было рано. Стражи стояли. Остальные спали. Потихоньку занимался рассвет. Я глядел в небо, где плыли "Очи" и "Валары", и лениво размышлял о том о сём. Вспомнился вдруг рисунок на обложке тетрадки: силуэт головы человека в профиль, стилизованное изображение мозга внутри и надпись "Они устали". Эй, червяк, а ты что скажешь по этому поводу?

        ПРИСУТСТВУЕТ ЛИХОРАДОЧНОЕ НЕРВНОЕ ВОЗБУЖДЕНИЕ, ВЫЗВАННОЕ ИНФОРМАЦИОННЫМ ШОКОМ. РЕКОМЕНДУЕТСЯ ПРИНЯТЬ УСПОКОИТЕЛЬНОЕ И ОБРАТИТЬСЯ К СПЕЦИАЛИСТУ.

        Иными словами, а не пора ли вам лечиться, батенька? Вот и биокомпы меня уже считают сумасшедшим!.. Нет, спасибо, обойдёмся без успокоительного. Старые добрые способы - медитация и дыхательные упражнения, тоже действуют неплохо.

        Я поуспокоился и постепенно задремал.
        Разбудил меня вопль какой-то птицы. Я мысленно обругал её и хотел перевернуться на другой бок, но тут заметил, что ко мне направляется мой конвоир в явном намерении разбудить пинком под рёбра. Я поспешил показать, что не сплю. Конвоир выразительными жестами послал меня в кусты. "Последствия" и "последствия устранения последствий" всё ещё давали о себе знать.

        Лагерь посыпался. Точа плитку ДСП и запивая водой из фгяги, я разглядывал драконидов. Неа, никак. Их семеро. Я один.

        Значит, мое единственное преимущество - в знаниях, и в способности скрыть свои возможности.

        А какие у меня возможности?

        Раз - магия.

        Вот только начни я сейчас заниматься магией, меня не поймут. Вдохновение и способности - хорошо, говорил Дед, но они не заменят практики. Так что не стоит надеяться, что я в нужный момент как сотворю ужасное колдунство, сокрушив всех противников... Рассчитывать на "авось" не годится. Мои искорки, единственное, что у меня получается стабильно, никакое не оружие. Страхолюдная рожа... Результат был крутой, вот только я совсем такого не ожидал. Как бы она, рожа, меня самого не счавкала. К тому же я в прошлый раз я с полминуты, пожалуй, стоял и вспоминал, накручивая себя, пробуждая Тёмную сторону натуры, хе-хе...

        Два - технология, переросшая земную, биокомпьютеры, спутники... и всё это почему-то считает меня каким-то Вечным. Не то чтобы я был против... но кто они такие?

        ИНФОРМАЦИИ НЕТ. ДАННЫЙ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ЯВЛЯЕТСЯ ВЕЧНЫМ.

        Да, прикольный титул, но мне интересно, чем мне это грозит!.. Про привилегии тоже неплохо бы узнать.

        ВЕЧНЫЕ ОБЛАДАЮТ ВЫСШИМ ПРИОРИТЕТОМ В УПРАВЛЕНИИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМИ СИСТЕМАМИ, ГРАЖДАНСКИМИ И АРМЕЙСКИМИ.

        То есть я обладаю чем-то вроде сисадминского доступа ко всем местным биокомпам. И всевозможным устройствам - вспомнить, как тот самоплавящийся меч сразу признал мою руку, а Уроду приходилось капать на него своей кровью, и после молитвы...

        - Я перекрестился, что отменило действие заклинания, - пробормотал я фразу из какой-то книги. Сброс настроек, вот что это было. Католическая молитва обнуляла память меча... А вот Вечному можно взяться и за чужое оружие - оно мгновенно "предаст" предыдущего хозяина. Но с помощью каких, гм, параметров биокомп узнаёт, что я - он, в смысле, Вечный? Эй, червяк?..

        Биокомп молчал так долго, что я не на шутку встревожился - вдруг обиделся, или завис, получив непосильную задачу?..

        БИОКОМП ОПРЕДЕЛЯЕТ ВЕЧНОГО ПО ШАБЛОНУ, ЗАЛОЖЕННОМУ В ПЕРВОНАЧАЛЬНУЮ ПРОШИВКУ БИОКОМПА. ДЛЯ КОНКРЕТНОГО ОТВЕТА НЕДОСТАТОЧНО ДАННЫХ. НЕТ ПОДКЛЮЧЕНИЯ К ЦИС.

        Главарь дал сигнал к отправке. Я поднялся, позевал, изображая, что не выспался, потянулся и пошёл.
        Птицы, вдруг сообразил я. Мы уже встречали птиц. Разумеется, совершенно незнакомых мне. Я, конечно, не орнитоптер... нет, учёный-птицевед именуется орнитологом, и я - не он, но воробья от голубя или от страуса отличить смогу. Здешние птицы были крылатые... И этим, пожалуй, сходство их с земными исчерпывалось. Маленькие, но в основном яркие, с длинными перьями, с горящими хохолками.

        И звери!.. Мелкие, напоминающие то ли белок-летяг, то ли летучих мышей. Часто-часто взмахивая перепончатыми крыльями, летуны ловко перепархивали с дерева на дерево - именно перелетали, с ловкостью лавируя между веток. Зайцы скакали прочь или ковыляли неспешно, с достоинством. Разумеется, тоже неземные - не настолько, как мутант-восьминог барона Мюнхаузена, но заметно отличные от грызунов с маркой "made in Earth". Разница, по-моему, была ещё более своеобразна... Заяц с клыками привёл меня в оторопь, это выглядело даже жутковато... хотя потом, наблюдая за ними, понял - как и земному клыкастому оленю кабарге, выдающиеся зубы нужны грызунам для снятия коры с деревьев, а не для охоты на волков. Часто из-под наших ног с негодующим писком удирали похожие на крупных крыс зверюшки. Может быть, это и были крысы. Наверное, они во всех мирах одинаковы...

        А сейчас не видно порхающих птиц, не слышно их пения, ни порскают вспугнутые зверьки... даже бабочек нет... я поискал взглядом хоть какого-нибудь представителя животного вида и тут увидел это.

        Глава четвёртая. Танец смерти

        Шагах в тридцати справа между серыми колоннами деревьев дрожал воздух, словно над раскалённым асфальтом. Какие-то подземные испарения? или горят торфянники? Я даже потянул носом, но прохладный фильтрованный шлемом воздух был полон сосновыми - или не сосновыми ароматами, а не сладковатым газом и не горьким дымом.

        - Это ещё что такое? - пробормотал я. Зрелище было интересное и непонятное. Словно какое-то чудовище взмахом когтистой лапы распластало саму плоть реальности, и разрезы сочились невидимой кровью мира. - И треснул мир напополам, дымит разлом. .

        Эти слова я почти пропел, и Главарь остановился, обернулся ко мне:

        - Что ты сказал?

        Я молча показал рукой.

        Дракониды дружно посмотрели в указанную сторону. Очень внимательно. Они что, не видят? След когтей чудовища на воздухе тем временем приблизился к нам. Я указал снова, на этот раз пожелав, чтобы они увидели, и в следующий момент грянул беззвучный дружный вопль ужаса, и мы галопом понеслись в противоположную феномену сторону.

        Отряд, боевая единица, в бегстве не превратился в толпу. Мы драпали... организованно, иначе и не скажешь. Конвоир ориентировал мой бег тычками и пинками.

        Лес не любит спешки и не терпит почти панической торопливости. Нам подставляли подножки стволы упавших деревьев, которых стало вдруг ужасно много, мы увязали во мхах и с трудом продирались через колючие кустарники.

        Пробежали мы, наверное, километра два, прежде чем Главарь приказал отставить бегство. Мы остановились, оглянулись - никто не преследовал.

        А потом Главарь подошёл ко мне жестом велел поднять маску.

        - Ты увидел? - спросил.

        Я кивнул. Главарь ударил меня по лицу. Ладонью - лучше бы кулаком.

        - Ты сделал?

        Сморгнув слёзы, я помотал головой. И только сейчас обнаружил очень-очень нехорошие взгляды остальных. Главарь подозвал доктора, и тот осторожно посмотрел мне в глаза.

        - Не врёт, - торопливо сказал. Я приготовился к телепатическому противостоянию, но его разум лишь коснулся мимоходом моего. Ага, боисся!..

        Боялся не только доктор. Одного из драконидов прямо-таки трясло, он заорал, брызгая слюной, что-то вроде "демоны" и "мы все умрём", Главарь какое-то время смотрел в белые от страха и ярости глаза, потом сделал короткое движение, и мне показалось, паникёр подавился своими зубами. Люди заворчали, глядя на распластанного на земле мужика. Главарь поднял дуло бластера, угрожая сразу всем. Толпа, ворча, шарахнулась.

        - Хотите загреметь в застенки инквизиции? - спросил Главарь тихо и зловеще. Люди разошлись, продолжая бросать злые взгляды.

        - Зря ты подселил ему демона, - сказал доктор вполголоса. - Теперь люди боятся его.

        - Если уж на то пошло - подселил ты, - огрызнулся Главарь.

        - Но по твоему приказу. Думаешь, сможешь выставить это моей инициативой?

        Главарь буркнул что-то нелицеприятное.

        - Кстати, ты правильно настроил эту... этот... зародыш демона? - поинтересовался он, как будто ища, к чему бы прицепиться. - Вот кажется мне, что парень и сейчас нас понимает, хотя не должен был.

        Он покосился на меня. Надеюсь, морда лица у меня уже достаточно опухла, чтобы нельзя было прочитать её выражение. А злость и страх - вполне нормальные реакции.

        - Правильно. Лишь понимание языка при прямо обращённых к нему вопросах, телепатическое подавление...

        - А у тебя он что-то не очень подавляется!..

        - Это случайность. Парень сам по себе малоуязвим. Дикарь, у них отсутствует воображение.

        - Что-то не похож он на дикаря, - буркнул Главарь. - А что насчёт оружия? Как он смог взять биомеч?

        - Не знаю! Мы многое не понимаем в Наследии, господне чудо, что вообще можем что-то использовать. Может быть, клинок не причинил ему вреда потому, что тот дурак, желая позабавиться, отдал его сам и случайно перенастроил что-то там... Не знаю.

        Доктор о чём-то задумался.

        - Может быть, его... того? - предложил потом.

        - Не будем спешить. Если люди взволнуются - пристрелить успеется. Или сломаем ногу и бросим, и Выдох Дэва отвлечётся, пожирая его.

        Они снова посмотрели на меня - холодные, равнодушные взгляды.

        - А что у вас известно о Выдохах Дэва? - поинтересовался Главарь.

        - У нас... - доктор усмехнулся. - Да то же, что и всегда. Это флюктуации тёмных зон. В этом лесу их достаточно, сами знаете. Впрочем...

        Тут он задумался, что-то бормоча себе под нос и загибая пальцы. Потом опустил забрало и вошёл на спутник. Я осторожно "подглядел" за ним, пользуясь своим приоритетом. Из-за отсутствия биокомпьютера - или всё-таки демона? - не мог общаться со спутником напрямую и отдавал приказы голосом по радиосвязи своего комбеза.

        - Мы далеко от всех тёмных зон, - сообщил наконец, дав команду выйти. - Так что этот Выдох, очень может быть, преследует кого-то из аборигенов. Мы должны его схватить.

        - С чего бы это? - фыркнул Главарь.

        - Мне будет интересно его расспросить. Некоторые из лесян знают наш язык. И вообще... ребята жаждут крови. Пусть получат её. А если женщина попадётся - вообще замечательно.

        - Я думал, святые братья относятся к такому резко отрицательно, - усмехнулся Главарь.

        - Святые братья понимают, что нельзя требовать благочестия от всех сразу, - ответил доктор, и меня чуть не передёрнуло от его ответной улыбочки. - Так что, ловим?

        Теперь на спутник вошёл Главарь. Когда вышел, я запросил у спутника данные о действиях предыдущего пользователя.

        Сперва главный драконид тщательно высчитывал, где находится то, от чего мы столь рьяно убегали. Задачка была непроста, со спутника феномен не просматривался.

        Вычислив место, Главарь поставил на карте чёрную метку и стал чертить обходной путь. Мы давали крюк в несколько километров, который заканчивался у метки в таком-то квадрате.

        Что за аномалия?

        Крупное животное или человек, сообщил мне компьютер спутника.

        Главарь развёл команду пошире, указывая жестами и командами, отданными через систему связи комбеза. Дракониды шли, охватывая предполагаемое убежище аборигена. Значит, доктор был прав - этот Выдох Дэва преследовал какого-то местного неудачника.

        Остановились - прикидка со спутника - метрах в двухстах от метки. Главарь махнул на меня рукой, двое драконидов заворчали - как же, в веселье не поучаствуют!.. - и "вежливо и предупредительно" взяли меня за плечи и ввели в кусты. Они остались сторожить меня и сваленные в кучу "сидора", остальные двинулись вперёд и через полминуты были уже неразличимы в листве.

        Но не для спутника. Компьютеры брони драконидов оставались на связи. Обнаглев, я полез на спутник и запросил данные с сенсоров комбеза... нет, всё же не Главаря, а другого драконида.
        Больше всего это похоже на какую-то новейшую компьютерную игрушку. Сверхвысокое разрешение, объёмный звук и всё такое. Вид "из глаз"... впрочем, не совсем, скорее из "третьего глаза" - видеокамера-то как раз на лбу. Внизу - торчащий ствол бластера, рыскает туда-сюда. Хозяин доспеха сам оглядывается насторожённо, картинка пляшет, очень неудобно, словно компьютер "не тянет" игру, дёргается. Внизу экрана не хватает линии здоровья, аптечки и так далее. Ладно, сейчас подглядим, чем занимается его комбез.

        Ничем особенным. Компьютер помалкивает, лишь красными огоньками тлеет готовность аптечки, мускулы костюма тоже готовы к работе в режиме форсажа. Идёт анализ аудиоданных, комп пытается выловить в шуме листвы посторонние звуки, но слышит лишь журчание ручья. Инфравизор... никто поблизости тепла не излучает, льдисто-серый холод поверхности ручья и "фонит" чуть-чуть гниющая палая листва. Обычное дело...

        Вот почему люди всяко-разно будут умнее компьютеров, даже "био". Изображение резко смещается, и я вижу, как драконид борется с кем-то... подросток, а то и вовсе ребёнок, маленький, тонкокостный... отбивается от чего-то похожего на взбесившуюся лиану...

        Удар, подсечка, Главарь - узнаю драконида, - отшвырнул своего соперника, удар, биомеч в руках формируется... нет, не в режущее лезвие, в гибкую петлю, захлёстывает нападающего за шею, рывок, и тщедушный воитель врезается головой в дерево. Бластер почти в упор плюёт сонной иголкой, противник обмякает.

        Битва завершилась, не продлившись и пяти секунд.
        Мои стражи нервничают, они и не подумали подключиться ко спутнику, не говоря уж о том, чтобы запросить данные с комбезов ушедших вперёд товарищей. Не могут, не хотят или вообще не знают, что такое возможно?

        Поступившее сообщение заставляет подскочить моих недрёманных стражей.

        Идите сюда, сообщает Главарь. По ошибке он адресовал сообщение и мне, спохватывается и приказывает стражам, чтобы они успокоили пленника.

        Я старательно играю: рывком поднимаю забрало шлема, таращу глаза, лопочу, я жутко напуган тем, что мои доспехи вдруг заговорили со мной. Постепенно позволяю себя успокоить.

        Мы прошли через лес и вышли к руслу ручья. Я подскользнулся на мокрых камнях и чуть не плюхнулся в ручей, мои нервные конвоиры рывком обернулись ко мне, вскидывая бластеры и путаясь в лямках рюкзаков сородичей. Я поднял забрало шлема, смущённо улыбнулся, помахал скованными руками. Один из стражей выругался и сказал, что надо было навалить сидора на меня. Второй хохотнул. Я встал, потирая пострадавшие места и бранясь вполголоса по-русски.

        Следуя по руслу ручья, мы вышли на поляну, которую я уже "видел". Пленник смирно лежал во мхах.

        Я смотрю на пленника. Он без сознания. Она то есть.

        Девчонка!

        Девочка-подлеточка, совсем лолитка, лет, наверное, четырнадцати, если не меньше, стройная до прозрачной худобы, волосы рыжих оттенков - от ярко-начищенной корабельной меди до тёмной окисленной "памятниковой" бронзы рассыпались по лицу, по точёному личику эльфа... Одета не в комбез - узкие штаны, похожие на джинсы в обтяжку, которые носят девушки в моём мире, рубаха, плащ - вся одежда цвета хаки и кажется живой зеленью, топорщятся листочки. Рядом с девушкой валяется её странное оружие - лиана длиной метра в три, она вяло шевелится, словно сонная змея.

        Привычка дала осечку - я не смог оценить её красоты с полувзгляда. Наверное, потому, что парни моего возраста уже не воспринимают девчонок её возраста в качестве, собственно, девчонок. Или потому, что она была без сознания, на лбу наливалась шишка, в углолке губ запеклась кровь, под маленькой грудью торчала сонная стрелка.

        Главарь мимоходом глянул на меня, убедился, что всё в порядке. И перевёл взгляд на девчонку.

        Остальные толпились вокруг, говорили, перемигивались. Главарь несколько раз призвал к вниманию, но не слишком результативно, пока доктор не сказал, что дикарка, возможно может призвать что-нибудь нехорошее. Тогда только дракониды посерьёзнели и обернулись, водя стволами бластеров. Но время от времени бросали на девчонку взгляд и мало что не облизывались.

        Всё это мне очень не понравилось.

        Доктор наклонился над пленницей, отрегулировал свой многоразовый "шприц" и вколол ей, видимо, антидот. Ресницы девушки затрепетали, и Главарь ударил девушку по щеке, ударил равнодушно, словно выполняя некую техническую процедуру...

        вспышка гнева

        отчаяния

        спокойного принятия своей участи
        На меня девушка так и не посмотрела. А я смотрел на неё во все глаза, напуганный тем, что чувствую её эмоции и особенно фатализмом, "прозвучавшим" в последней мысли.

        Мне вдруг показалось, что я её знаю.

        Всеобщее внимание было приковано к пленнице, стражи снова зевали. Я ухитрился встать так, чтобы видеть всех семерых драконидов и девчонку.

        Языка она не знала, и допрос продвигался ни шатко ни валко. Доктор посмотрел ей в глаза, с болезненным возгласом отвернулся и сделал знак Главарю, тот опять ударил девчонку по щеке. Пленница затрепыхалась, что-то выкрикнула - кратко, но презрения и бесстрашия в её интонации хватило бы на десяток Мальчишей-Кибальчишей, героически не выдающих Главную Военную Тайну буржуинам. Дракониды улыбались. Главарь и доктор спрашивали.

        Девчонка молчала.

        Наконец доктор покачал головой, обернулся к Главарю, беспомощно пожимая плечами:

        - Как Понтий Пилат, я умываю руки, - сообщил, делая соответствующий жест. Главарь с той же сожалеющей улыбкой повернулся к драконидам и разрешающе повёл рукой.
        Интерлюдия

        - Скажите свой урок, ребята, скажите заповедь номер раз, - Дед улыбается. Светка тоже улыбается под маской, я знаю, и шест в её руках неподвижен, словно весло в ладонях гипсовой девушки.

        Наши голоса звучат сначала немного вразнобой:

        - Я беру в руки оружие, помня, что в нём заключена смерть. Я никогда не пойду с тренировочным оружием против соперника не защищённого доспехами, я не обращу боевое оружие на человека...

        Кортоко салютую, фигура напротив зеркально повторяет жест.

        - ...Если только это не будет необходимо, чтобы защитить себя и других, - почти дуэтом, в унисон заканчиваем цитировать "заповедь N раз" я и Света.

        - Если не будет выбора. И уж тогда бейте в полную силу, - Дед тянет паузу, словно знает, какой мандраж меня колотит, - начали... - роняет скучно, и палка в руках его дочери устремляется к моему наплечнику.
        - Подобные индивидуумы встречаются часто. По моей личной шкале гопничества эти относятся к "гамадрилам". В своём развитии они недалеко ушли от этих животных, и для общения с ними достаточно знать несколько основополагающих правил поведения в обезьяньей стае. Например, зверю нельзя показывать свой страх. Нужно держаться уверенно и нагло.

        Антон говорит негромким "академическим" тоном, от которого девчонки писаются кипятком, а парни приходят в бешенство. Эти трое "гамадрилов" не исключение. До главного медленно-медленно доходит, что ему следует считать себя оскорблённым.

        - Нужно сразу же указать обезьяне место, - последние слова Тоха произнёс небрежно, глядя в лицо самого здорового "гамадрила".

        - Ах ты... - "обезьян" протянул волосатые руки-брёвна и сгрёб щуплого паренька за шкирку... попытался сгрести.

        И тогда всё завертелось...
        - Уберите пса, или... - испуганный девчоночий голос.

        - Или что? - и пьяное многоголосое ржание. - Ату, ату их!

        Собака уже хрипит, брызгает слюной, какая крупная, а глаза совершенно бешеные, но глаза хозяев ещё хуже - в них мёртвое веселье.

        Я стою столбом, в ногах постыдная дрожь, а в голове лишь одна мысль: это не я это не со мной со мной же не может случиться ничего подобного...

        Давай, парень. Представь, что ты в спортзале.

        Зверей убивают так... - звучит во мне равнодушный голос Деда.

        Петля вокруг моей кисти. Тысячекратно отработанное, отточенное движение. Свист гайки. Чмокающий удар. Рёв, сменившийся жалобным визгом, застрявшим в горле, собака тычется пенной мордой в асфальт.

        Ржание оборвалось звенящей тишиной. И со всех сторон глаза, белые от удивления, мокрые красные губы, ещё искривлённые пьяным весельем...
        Если только это не будет необходимо...

        Все дракониды смотрели на девчонку. Кто-то взялся за пояс комбеза.

        Червяк, стимуляторы, - велел я.

        ВЫПОЛНЯЮ, - биокомп отдал приказ моей броне, и я ощутил уколы в предплечье.

        И завопил.

        Вопль получился знатный, все подскочили, повернулись ко мне. Я указал пальцем куда-то вбок, бластер в руках Главаря дёрнулся в ту сторону и выплюнул сгусток алого пламени.

        Дракониды, словно получив приказ, открыли беспорядочную пальбу.

        Я дёрнул свою китайскую шапочку типа "презерватив" из зажима на поясе комбеза и взмахнул, целя в висок Главарю.

        Промазал. Главарь ощутил неладное и повернул голову. Камень, который я незаметно подобрал во время падения на берегу ручья и сунул в шапку, угодил ему не в висок - прямо в лоб. Буммм!

        Девушка попыталась откатиться из-под падающего, не успела, бронированное тело Главаря придавило ей ногу и руку.

        Самый близкий драконид медленно-медленно поднимал ствол бластера. Остальные ещё даже не сообразили, что произошло, продолжая палить в указанную мной сторону.

        Я отпрыгнул назад с разворотом, плавно, как отрабатывающий движение балерун. Врезал по затылку драконида, стоящего ко мне спиной, упал вместе с ним, закрываясь телом, подхватил выпавший из бессильно разжавшихся пальцев биомеч. Контакт?! - Есть контакт!

        ДОСТУПЕН ПОЛИМОРФНЫЙ БОЕВОЙ ОРГАНИЗМ "АСПИД-7".

        Оружие подчинилось почти мгновенно. Лезвие легко рассекло наручники, заодно прорезав броню комбеза и отхватив клок моей собственной кожи. Всё-таки попробовало крови...

        Я вскочил на ноги, увидел перед собой огромную фигуру и успел ещё подумать, что тут-тот мне и абзац пришёл. Но мои руки имели собственное мнение, перехватили оружие за середину. Вместо клинка под пальцами уже была рукоять, и тупой конец древка тоже превратился в лезвие. В моих руках оказалось двухстороннее копьё. Завертелось бешено, какое красивое слово - "баттерфляй", движение тоже красивое.

        И выбитая палка летит на маты.

        И взмах "бабочкиных крыльев" разрезает напополам ствол бластера.

        Заодно с локтём драконида.

        Вопль кончился бульканьем, когда другое лезвие перехватило горло драконида, прорезав броню как бумагу.

        Один выбыл, - холодно произносит кто-то во мне. Мазки крови бледнели, пропадали. Напоим мечи кровью, здесь это не просто красивость речи. "Аспид" очищается сам или мгновенно впитывает всей поверхностью нужные ему питательные вещества. Кровь питательна. Интересно, почему моя не понравилась? Пересолёная или гемоглобина мало?

        Какая чушь лезет в голову...

        шкряб! - сонная или ядовитая игла бьётся в нагрудную пластину моего комбеза и бессильно отлетает. Стрелявший пытается переключить бластер на стрельбу плазмой, я бросаюсь вперёд в длинном выпаде...

        Ф-с-с-с-с! - клуб огня проходит так близко, что видеосенсоры моего комбеза слепнут на какое-то время. Враг пальнул почти в упор и умудрился промазать. На второй выстрел я времени ему не дал.

        Острие вытягивается чуть ли не в иглу и с невероятной лёгкостью пронзает его грудь. Я как будто ударил длинным острым пальцем, почувствовав незначительное сопротивление брони, плоти и кости.

        Второй, - говорит кто-то.

        Мгновение - клинок извернулся, сам себя вынимая из уже мёртвого тела, хлестнул вбок, как нож на верёвке. Казалось, драконид успел уберечь не только руки, но и оружие, на самом же деле...

        Драконид яростно жмёт курок, не замечая, что пяток сантиметров дула не хватает.

        Вспышка так сильна, что в глазах плавает выжженное бесцветное пятно, часть особо чувствительных сенсоров моего комбеза перегорает. Грохот сравним с выстрелом из пушки.

        Больше всех оглушён и ослеплён стрелок. Он мотает головой, пятится, держа перед собой дымящееся оружие, и я не собираюсь ждать, пока он очухается. Удар снизу вверх, хруст, грудная пластина брони вспорота с жуткой лёгкостью.

        Драконид в агонии жмёт курок, ствол бластера вспыхивает и с грохотом рвётся. Осколки хлещут меня в грудь. Отстранённо чувствую боль в боку.

        Третий.

        Пронзительный девичий визг:

        - Сзади!..

        Я обернулся, вскидывая биомеч. Оружие чуть прогнулось, гася мощь удара, но и так шок от столкновения лезвий волной пробил руки до самых костей. Я упал, но оружие удержал.

        Напал с оружием ближнего боя. Почему? Я стоял спиной к нему, но он побоялся зацепить своих. Это кстати, - рассуждает всё тот же холодный голос.

        Я вскочил, уклонился от выпада, второй отшиб. Драконид обрушился на меня, как древний берсерк.

        Тоже кстати. Его широкая спина надёжно прикрыла от драконидов, жаждущих поджарить меня...

        Да, это здорово! - огрызнулся я на самого себя, пячась... пятясь... отступая! Драконид теснил меня, наши стили здорово отличались, но человек поразительно быстро учится, если от этого зависит жизнь. Сформировав двухострое копьё, я уворачивался, отражал удары, пару раз неловко пырнул, почти теряя равновесие. Драконид показал, что в эту игру можно играть вдвоём.

        Клинок метнулся к моему плечу и снёс клок брони. Тут же удар с другой стороны снял стружку с предплечья. Удар. Удар. Ещё удар. Опять удар. И вот, отступая, на счёте пять я споткнулся и упал.
        В этот миг драконид сделал длинный выпад, биомеч пролетел прямо надо мной и завяз в стволе дерева.

        Я почувствовал боль - словно это моё тело пронзило лезвие. Сейчас так и будет.

        Кто-то рядом завопил звонко, срывая голос. Слово, зовущее, взывающее, невероятно красивое. Какой-то миг я знал его значение - покорнейшая просьба и одновременно приказ, которому невозможно не повиноваться...

        Я как будто увидел сквозь маску. Удивление на лице драконида сменилось страхом, переросшим в панику. Он остервенело дёргал биомеч, отчего-то намертво застрявший в нетолстом стволе дерева.

        Я ударил.

        Снизу, ударил неловко, без замаха... но лезвию биомеча всё равно, с какой силой нанесён удар...

        Руки повисли на рукояти торчащего в дереве клинка. Это выглядело нереально, по-киношному жутко, я даже подумал, что они так и останутся висеть, но пальцы разжались.

        Я вскинул биомеч. В напрасной попытке защититься драконид вытянул перед собой то, что осталось от рук - красная пульсирующая плоть, жёлтые сухожилия, белые колечки ровно обрезаных костей. Завизжал. Визг оборвался.

        Четвёртый, - холодно отметил я.

        Избави, сказало мне дерево.

        - Да, конечно - неловко ответил я ему, взялся за окровавленное древко. - Извини, что так вышло...

        Дёрнув, я без труда освободил оружие. Дерево облегчённо вздохнуло - и заплакало соком. Пятна крови на рукояти бледнели, пропадали, биомеч уже настроился на нового хозяина и теперь спешил возместить потерю сил...

        Я отвернулся и увидел девушку. В огромных глазах испуг и... узнавание?..

        Что-то сильно ударило в спину, мои ноги оторвались от земли. Я летел очень медленно, словно во сне. Мимо неторопливо прошли яркие трассы выстрелов, на их пути ветви кустов распадались в пепел, не успевая вспыхнуть.

        А потом этот словно взятый из "Матрицы" спецэффект кончился, я грохнулся оземь и покатился в огне.

        Боль была такая, что не воспринимается сначала, как боль. КРИТИЧЕСКИЙ ПЕРЕГРЕВ КРИТИЧЕСКИЙ ПЕРЕГРЕВ КРИТИЧЕСКИЙ ПЕРЕГРЕВ, - голосил комбез. БОЛЕВОЙ ШОК БОЛЕВОЙ ШОК БОЛЕВОЙ ШОК, вторил ему червяк.

        Сознание уже намеревалось позорно обратиться в бегство, когда в тело вонзились иголки, как будто с десятка сторон - в ягодицы, лопатки, предплечья, ноги, в шею. И в кровь хлынул огонь.

        Биокомп, видя, что я вот-вот отрублюсь, просто велел комбезу ширнуть мне адский коктейль стимуляторов, да ещё, наверное, гормонов поддал - он и такое может, червяк, недаром демоном считают... Тело как будто превратилось в сгусток невесомой плазмы.

        Я вскочил, тут же упал, над головой - Ф-с-с-с-с! - пронеслась плазма настоящая. Прокатившись по прелой листве, я влетел в кустарник и пополз, убираясь подальше от поляны.
        Инфракрасный! - велел я комбезу. Включились соответствующие системы, и лес стал серым. Только пламя сверхновой позади - это пылающие кусты, впереди россыпь звёздных остывающих огней - это ветви, срезанные пальбой.

        Никого не видно. Комбезы экранируют тепло.

        Ф-с-с-с!

        Наверное, я побил все рекорды по бегу в согнутом виде. Эх, сейчас бы бластер, не нашлось времени подхватить...

        Ф-с-с-с!

        Проклятье, как они меня видят? Моя задница!.. Она же прям-таки светится в инфракрасном, далеко видать, как мозоль павиана. Броня комбеза на спине раскалена, до сих пор печёт. Я прикусил язык, не давая воли желанию приказать ширнуть мне ещё и обезболивающее. Не надо, я сказал, не надо, если выживу после боя, не желаю сдохнуть от отказа почек-печени, к тому же мне понадобится вся моя реакция!

        Ф-с-с-с!

        Я рухнул и немного покатался в кстати подвернувшейся луже. Вода шипела и испарялась от соприкосновения с раскалённой бронёй.

        Теперь дракониды меня не видят, и у нас равные шансы. Если только не считать превосходство в живой силе и огневой мощи.

        Валар!..

        ЗАПРОС

        Я остановился, прислонился к дереву, - многострадальная спина отозвалась воплем боли, но на такие мелочи не было времени. Отдал приказ.

        ВЫПОЛНЯЮ СОЕДИНЕНИЕ
        Оптикой спутника драконидов было не разглядеть, система позиционирования?.. Вот это - я, вот здесь трое врагов. Они ищут меня, и даже не думают помочь оставшимся в живых. Или...

        Что-то шепчет мне, что верно второе предположение.

        Или просто никого не осталось.

        Я осторожно пробирался через лес, руководствуясь картинкой со спутника, половиной сознания будучи в реальности, половиной глядя на себя сверху. В который раз подумал о компьютерной игре. В некоторых "бродилках" карта уровня, на котором ты находишься, выводится поверх экрана тонкой полупрозрачной паутинкой. Я видел со спутника, как Главарь собирал своих. Девчонки по-прежнему не было видно, её метка тоже не показывалась.

        Главарь вошёл на спутник и запросил картинку и позиционирование.

        Мигнула точка. Я всё это время "стоял в тени", прятался в виртуальном пространстве спутника. Заглянул через его плечо и ткнул пальцем.

        Вот здесь, - подсказал.

        Точка пропала и появилась в другом месте. Ага, купились!.. Валар, не в силах противоречить Вечному, согласился обмануть других пользователей.

        Которые были как раз передо мной. Мои глаза их не видят. Сенсоры комбеза их не секут. Но что-то сверхчувственное, то, что в боях иногда позволяло мне ощущать настроение противника, подсказывает...

        Биомечи в моих руках затрепетали, словно чуя новую кровь.

        Нет, ещё не сейчас. Я подождал, пока дракониды пройдут мимо, выбрался из кустов и направился по их следам в противоположную сторону.
        Тела...

        Они лежали, изломанные, какие-то ненастоящие, похожие на манекены, сброшенные со второго этажа...

        Не время сопли распускать! - в сознании звучит мой голос, злой, холодно-яростный. - Живенько возьми оружие!

        Один биомеч, потерявший жёсткость, я перехлестнул через плечи. Оружие лентой вяло обмоталось вокруг шеи, было неудобно. Подобрал бластер, облившись холодным потом. Если биомеч узнаёт хозяина и подчиняется только ему, то огнестрельное оружие тем более может быть "именным", и мне совсем некстати вспомнился старый фантастический фильм, в котором пистолет, схваченный чужой рукой, огрызался электрическим разрядом.

        Но обошлось, крохотный интеллект огнестрельного оружия тоже тут же признал во мне Вечного.

        ДОСТУПЕН МУЛЬТИГАН "ХИМЕРА-3".

        Резонно. Бластер - это лишь огонь, плазма, а тут и навеска, метающая стрелки, и что-то вроде фонаря, который может выдать опаляющую и парализующую вспышку, и, похоже, можно навесить что-то ещё...

        Так что - мультиган, самое то название. Я поискал ещё один целый, не нашёл. Не позволяя себе поддаться эмоциям, перевернул один труп и вытащил обоймы из поясных креплений, переложил в свой пояс, в котором была только аптечка. Потом по совету биокомпа нашёл и выдрал из чужого комба ещё одну кассету для неё.

        Осторожно прогулялся по поляне, стараясь разыскать эльфийку или хотя бы её следы. Не нашёл ни того, ни другого.

        Спутник сообщил, что враги подошли вплотную к тому месту, где якобы был я. Я закрыл глаза и вознёсся на небо. Пора немного пофантазировать...

        Взгляду Главаря это должно предстать так, словно сигнал, обозначающий меня, вдруг внезапно ожил и задвигался. Трое побежали за "блуждающим огоньком", спутник показал "активное использование энергетического оружия". То есть в меня палят почём зря. Интересно, за что?

        Я двигал сигнал-обманку по пересечённой местности, так, чтобы ложный "я" был почти в пределах видимости драконидов.

        А сам снова принялся искать девчонку.
        Не нашёл.

        Искать в лесу эльфа, который не хочет, чтобы его нашли - абсолютно бесперспективное занятие. А если она принимает меня за одного из них? Не поняла, что я такой же пленник, как она, и решила, что стала свидетелем "междусобойчика"? Или приступа внезапного сумасшествия?

        Ладно, её проблемы. Я избавил эльфийскую принцессу от изнасилования и смерти, убив при этом четырёх. Дальше пусть вертится сама, не маленькая.

        Как раз маленькая, напомнил я себе. Так что придётся всё же следовать книжным канонам и попытаться найти, войти в контакт и защитить.

        Я вздохнул и поднял забрало шлема, всё же опасаясь, что сейчас свистнет оперённая белыми перьями (шадэвр, "оперённая перьями"...) стрела, не знающая промаха...

        Не свистнула.

        Я пошатался по кустам, стараясь поглядывать по сторонам, следить за тремя драконидами, корректировать путь блуждающего огонька, и размышлять о Добре-Свете-Гармонии, последнее было трудно среди безжизненных тел.

        И в конце концов, почти отчаявшись, споткнулся о тело, которое сначала показалось мне таким же безжизненным, как и все остальные.
        Маскировочный прикид эльфийской принцессы надёжно прятал её в листве. Плащ закутывал маленькое тело почти целиком, не плащ, а одеяло какое-то...

        Я наклонился над телом - и еле успел отпрянуть, когда что-то метнулось мне в лицо. Биомеч, реагируя на испуг, вспорол воздух, я едва успел сказать инициативному оружию "Фу!".

        Край плаща колыхался грозно, я разглядел что-то похожее то ли на клыки, то ли на когти. Осторожно тронул плащ лезвием биомеча. Беспокойный плащ отвёл оружие от хозяйки и попытался вырвать у меня из рук, потом сломать, перегрызть клыками...

        Я осторожно отодвинул плащ. Наклонился...

        Внутренний голос в ужасе заверещал, биокомп что-то вякнул и заткнулся обречённо, от обоих биомечей пришла волна тревоги... но все они опоздали.

        Я смотрел в глаза эльфийской принцессе.

        Лучистые... наверное, это слово, применяемое к описанию глаз, а не атомных процессов, использовалось ещё тем Толстым, который был графом, а при советском писателе Толстом окончательно стало штампом. Но нет другого слова, которое более точно опишет глаза девушки.

        Тёмно-карие по краю, светлеющие к зрачку, с чёткими янтарными лучиками, словно прорисованными в глубине. Широко распахнутые в испуге.

        Очень красивые глаза.

        Я ударил. Нехорошо, конечно, бить девушек. Но всегда ли мы делаем только то, что хорошо?

        Ударил биомечом, но не лезвием, приколовшим бы тонкое тело к земле как булавка прикалывает бабочку к альбомной странице. Ударил рукоятью оружия в кулаке - как кастетом.

        Она упала, и я наклонился над ней, один биомеч, повинуясь приказу, скользнул с моих плеч, вонзился хвостом в землю, словно "загарпунился", жёсткой петлёй охватив нежную шейку эльфийской принцессы... Девчонка задёргалась, чуть не перерезав себе горло, пришлось опять коснуться биомеча и велеть ему затупиться.

        Потом я отвернулся, опираясь о ствол дерева. Набрался смелости и опустил взгляд.

        Живая лоза, странное оружие моей неблагодарной эльфийки. Тонкий, толщиной в мизинец, гибкий ствол, серый с золотыми прожилками. Листья красивые, изумрудные, ромбические. Толстые, плоские и жёсткие, как жесть, по краям листьев крохотные острые зубчики.

        Раз. Два. Три.

        Четыре листа вбиты в мой бок до половины. Кровь четырьмя тонкими ручейками. Лоза вяло шевелится.

        Больно. Блин, больно. Больно, блин. Не очень, правда. Но больно. Блин, больно же. Не очень больно, но когда лоза шевелится...

        Цыц, застынь, велел я. Лоза вздрогнула, словно змеиное тело с отсечённой головой, и замерла. Я сжал зубы, переживая волну боли. Больно, ёшкин свет, больно, больно, больно...

        Ещё обидно. Ведь так не должно быть. Не-а, ни в каких книгах такого не было. Чтобы спасаемая принцесса пыталась убить спасителя. Обычно принцессы благодарят по-другому...

        Я неловко шевельнулся, боль вспыхнула и снова замерла, собралась вокруг листьев. По этой боли я запросто мог представить их форму. Выдёргивать нельзя, кровь хлынет потоком, а так лезвия... листья... играют роль пробки.

        Девушка позади ожесточённо дёргалась, пытаясь выбраться из петли, не издавая ни звука.

        Сознание туманилось, контроль уходил. Я оставил виртуал спутника, уже не в силах поддерживать иллюзию для Главаря. Точка, за которой они гнались, замерцала и исчезла. Трое остановились, растерялись, пошли всё же вперёд, но неуверенно.

        А потом быстро побежали назад, когда компьютер спутника с услужливостью идиота указал моё реальное местоположение.
        Хотелось закрыть глаза и поспать. Биокомп молчал. Даже эльфийская принцесса перестала дрыгаться в удушающих объятиях. Лоза тихо шуршала листьями. Я подхватил её - длинная какая, - и осторожно обмотал вокруг пояса. Застывшая лоза сползала, я приказал, и она чуть затянулась, сохраняя приданную мной форму. Видимо, тоже узнала во мне Вечного.

        Я поднял лицо к небу. Неба не было видно, лишь синие лоскуты в сплошной зелени, и я обратился с молитвой к вершинам деревьев, выспрашивая силы...

        Девушка вдруг что-то выкрикнула. Пришла волна силы, и дерево, на которое я опирался, грозно зашелестело ветвями. Одна из корявых рук-веток сунулась ко мне, я, ничему не удивившись, отстранился и слегка шлёпнул по ней - мол, убери ручки загребущие.

        И произнёс то же Слово, перехватив волну силы и отправив назад.

        Девушка за спиной испуганно завопила, когда мох и стебли травы, в которых она лежала, охватили её тело влажным зелёным саваном.

        - Слушай, ты, - отчего-то я не сомневался, что она меня поймёт. - Не дёргайся. Счас нас будут убивать. Тебя за "невидимый огонь", а меня за то, что такой болван. .

        Девчонка примолкла. Я проверил заряд в мультигане, поставил створ дула на узкий фокус. Потом обратил биомеч в ленту и обмотал предплечье.

        Жизнь уходит из тела, истекает в раны, чувствую брюхом горячий ручеёк. По чистой случайности листья вспороли квазимышцы комбеза так, что он не мог зажать раны. По случайности ли? Как вообще этой слабосильной девчонке удалось пробить этакую броню? А из-почти прямого попадания в спину пластины брони спеклись, намертво заварив замки. Пожалуй, я бы смог открыть свой комб биомечом, словно консервную банку. Вот только пока я буду вырезать сам себя из горелого железа, немудрено будет потерять сознание от боли.

        Имплант заверил, что болеутоляющих в комбезе хватит, но он не гарантирует ясность мышления при передозировке, которая у меня уже есть. Понятно, почему я уже не чувствую боли.

        Только досаду.

        Массаракш, как же глупо так вот подыхать, в чужом мире... Почему? Не хочу! А как же спасённые девицы, остроухие эльфы, таинственные пророчества, сбалансированные мечи и могучая магия?

        Ну, спасённая девица у меня уже есть... только надо спасти её до конца...
        Наверное, я всё-таки отрубился. Имплант разбудил меня, когда три точки были уже совсем близко.

        Я поднял мультиган, навёл в их сторону и плавно вжал курок. Компьютер комбеза нарисовал ромбы целеуказателей, подсветил фигуры в зелени, достроив невидимое невооружённым глазом.

        Отдача мягко толкнула в плечо, и зелень перечеркнул огненный луч.

        В ответ навстречу мне хлынул огонь.

        Один драконид завалился, другой попытался укрыться за деревом, придурок... Мой выстрел прошиб ствол насквозь. Я извинился перед деревом.

        Перестрелка продолжалась ещё пару секунд, а потом выстрел Главаря срезал дуло моего мультигана и часть казённика, забрызгав маску и доспех расплавленным металлом. Обожжённая лоза нервно шевельнулась.

        Вот и всё...

        Но нечто во мне считало иначе. Лоза удавом обвила моё тело, листья растопырились и засеребрились. Я откуда-то знал, что эта нежная зелень в случае необходимости запросто может защитить от огня - но но от прямого попадания из мультигана, конечно. Мягкие кольца биомеча соструились с предплечья, рукоять удобно легла в ладонь, оружие вытянулось в подобие продолговатого африканского щита. При этом стало тонким, как фольга.

        Что толку? Плазма пробьёт биометалл, или из чего там состоит эта вещь. Разве что сделать щит маленьким и толстым и попытаться отбить... поиграем в джедая?

        ТАКТИЧЕСКИЙ РАСЧЁТНЫЙ МОДУЛЬ ПРОГНОЗИРУЕТ ГИБЕЛЬ НОСИТЕЛЯ С ПОЧТИ АБСОЛЮТНОЙ ВЕРОЯТНОСТЬЮ. ПРЕДЛАГАЕТСЯ АКТИВИРОВАТЬ РЕЖИМ "БЕРСЕРК".

        Это чего?

        ПРИ АКТИВАЦИИ РЕЖИМА "БЕРСЕРК" ТАКТИ-МОДУЛЬ ПРОГНОЗИРУЕТ ГИБЕЛЬ ПРОТИВНИКА И ГИБЕЛЬ НОСИТЕЛЯ С ВЫСОКОЙ ВЕРОЯТНОСТЬЮ В БОЮ, И ГИБЕЛЬ НОСИТЕЛЯ С ВЫСОКОЙ ВЕРОЯТНОСТЬЮ ПОСЛЕ БОЯ.

        Двум смертям не бывать? Ладно, если я и его убью, мне подходит. Запускай режим.

        И имплант запустил режим.

        Что-то случилось с самим миром. Он замер, выцвел и превратился в формулу.

        Я смотрел своими глазами и сенсорами своего комбеза. Смотрел глазами девчонки - эльфийской принцессы.

        Дано...

        Символы и цифры упали во тьму моего рассудка и понеслись в бешеной пляске.

        Математику и уж тем более алгебру с геометрией я терпеть ненавидел. А сейчас смотрел на эти цифры-символы в своём сознании и любовался их строгой логичной красотой. Я играл ими, преобразуя, создавая новое, ткал полотно будущего.

        Направление и сила ветра и сопротивление воздуха - рассчитано

        Листва может внести погрешность в траекторию заряда - рассчитано

        Воздействие силы тяжести - рассчитано

        Наклон ствола оружия, регулировка створа - рассчитано

        Задержка во времени между нажатием на курок и выстрелом - рассчитано

        Градус отдачи при выстреле - рассчитано

        Погрешность от дрожи рук противника - рассчитано

        Исходные условия рассчитаны

        Наилучшая форма для биомеча - рассчитано

        Запуск программы... Создание двигательного шаблона... Режим ожидания, 0.0003 секунды...

        Главарь вжал курок.

        Запуск двигательного шаблона...

        Я взмахнул мечом, который превратился в подобие вогнутой ракетки для пинг-понга.

        И пала тьма.

        Глава пятая. Тьма

        Очень долгое время я боролся с тьмой. Руками ломал её в куски, резал ладони, так, что капли моей пылающей крови и острые осколки летали вокруг меня, превращались в страшные кричащие и хохочущие рожи. Потом я понимал, что эти хари - всего лишь отражения моего собственного лица в чёрном зеркале небытия, и хороводы моих лиц грозились раздвоенными языками, кричали невнятно, хрипели. Я смотрел в свои глаза, в бесконечные пары глаз, взглядом заклиная, подчиняя тьму, и потом натравливал "приручённые" куски тьмы на "дикие". Они схватывались, дрались и разбивались вдребезги, вокруг меня уже образовался Млечный Путь из мельчайших чёрных звёзд. Вихрь из пепла, который остался после гибели всего и вся.

        Наконец до меня дошло, что бороться с тьмой, имея в своём распоряжении лишь тьму, нельзя. Можно было создать свет, однажды это у кого-то когда-то давно получилось, но едва ли получится у меня...

        Но свет пришёл сам, не по моей воле. Он ворвался во тьму, проник извне, он был непереносимо ярок и горек, как трава полынь, режущий, жёлтый, лучистый

        как её глаза?..

        Свет выжигал тьму. Осколки мгновенно сгорали и уносились течением света, но один мельчайший кристаллик тьмы вдруг попал мне в глаз.

        Боль.
        Я что, умер?

        Наверное, нет. Мыслю - следовательно, существую.

        Могу испытывать боль - значит живой.

        Холодная тяжесть на лице. Тупая боль, бьющая изнутри. Горячая пульсация внутри черепа, в глазах.

        Я ослеп?!

        Ужас подкинул меня над моим ложем, боль рванула тело.

        - Лежи, лежи, - прохладные ладони опустились мне на плечи, легко и настойчиво толкнули.

        - Кто тут? Что со мной? Я буду слепым?

        - Не знаю, - ответил девичий голос. - Подними голову...

        Я ощутил на лице тёплое дыхание и возрадовался - наконец-то в моей дурацкой сказке хоть что-то соответствует канонам.

        Девушка... выдохнула мне в рот. Нет, она не делала искусственное дыхание - просто дунула в рот. Вместе с ароматным дыханием в меня вливался золотой туман, лёгко дурманящий и несущий успокоение.

        - Вроде бы так, - с сомнением сказала девушка, отстраняясь. Я живо представил себе кроткий взгляд девицы в лабораторном халате, которая отвернулась от стола с приборами и реактивами и махнула ресницами: "Я правильно всё сделала, профессор?".

        - Ну-ка...

        - Может, не на... - тут губы всё-таки прикоснулись к губам... и в моё горло хлынул горький напиток. Я немедленно поперхнулся.

        - Что?..

        - Сок огня, - сказала девушка, и я выключился.
        Когда я включился снова, девушка опять изволила напоить меня столь экзотическим способом. Я хотел снова потерять сознание, но она не позволила. Настойчивый голос держал меня в жизни.

        Какое-то время я просто слушал его, наслаждаясь мелодичным звучанием, потом понял, что эльфийской принцессе позарез нужно узнать, можно ли мне вообще сок огня.

        - Не знаю, - прохрипел я и истратил на это все силы, снова уплывая во мглу.

        - Сила Леса... Слушай меня! Сила жизни... Иди на мой голос!..

        Рекомендация показалась мне забавной, и я стал тянуть себя из небытия туда, где слышался девичий голос, произносящий какие-то резкие вибрирующие слова. Язык был чужой, но я его понимал.

        - Сила Леса, сила жизни...

        Тёмный прилив утаскивал меня во тьму. Мне не было до этого дела, но тот, кто твердил слова, устремлялся следом. Я почувствовал, что это несправедливо - ведь тогда он утонет вместе со мной!.. - и принялся бороться, рваться против течения.

        Волны ритма подхватили меня и понесли.

        Кто-то рядом со мной так же выплывал против прилива. Я догнал его и мы одолели тёмную воду, помогая друг другу. Вместе ступили на берег, упали на камни и уснули.
        Проснулся я не один.

        Глубокая ночь. Я поднял руку, и сотни мурашек разбежались по коже. Пальцы не чувствовали ничего.

        Девушка шевельнулась рядом. Мы спали, укрывшись одним плащом, благо живое одеяние могло растягиваться на большую длину.

        - Лежи, - сказала она.

        - Лежу, - хрипнул я.

        - Спи.

        - Не могу, - я протянул руку ощупать лицо, девушка перехватила и отстранила, вытерла лицо прохладной тряпкой.

        - Хочешь пить?

        - Да.

        - Сейчас, - тонкая ладонь приподняла мою голову. Я разомкнул сухие губы, коросты мгновенно растрескались, и язык обволок металлический вкус крови.

        Губы прикоснулись к губам, я глотнул. Уже приноровился и смог не поперхнуться.

        - Спи.

        Не могу. Девушка, чувствую, тоже не спит.

        - Почему ты поишь меня так? - спрашиваю, и тело девушки напрягается рядом.

        - Чары исцеления. Спи... - в её голосе слышится сила, и меня уносит в темноту. Но это другая темнота, спокойная и безопасная.

        Я сплю.
        Утро.

        Я не вижу его, но слышу - птицы поют, девушка проснулась и ходит вокруг стоянки. Поднимаю руку, тяжёлую, словно налитую свинцом, снимаю со лба мокрую тряпку. Больно. Кожа горит. Я старательно моргаю.

        Ничего.

        Девушка отбирает у меня тряпку, смачивает, отжимает и осторожно начинает омывать мне лицо. Я чувствую, как боль отступает. Потоки воды бегут по щекам в уши.

        До меня вдруг доходит, что под покрывалом я совсем голый.

        Девушка исчезает, возвращается, предлагает мне сок дерева смерти. Многообещающее название. Пью, и меня мгновенно уносит в розовую хмарь. Когда моя терпеливая сиделка начинает ворочать колоду моего тела, омывать многочисленные ожоги, я ничего не ощущаю.

        Кроме неправильности ситуации - в книгах от таком никогда не писали! - и стыда.

        Как тяжело, оказывается, немощному принимать чужую помощь...

        После всех дел она уходит мыться. А я лежу и сражаюсь с небытием. Девушка возвращается и кладёт прохладную ладонь на лоб. Снова дышит в рот, творит какие-то заклинания. Сиреневая пыль падает с тонких пальцев, впитывается в кожу, гасит боль. Белые молнийки щекочут, жгут ранки. Прозрачная вода вымывает инфекцию и превращается в корочку льда. Так выглядят целебные заклинания моей сестры Терезы..

        И снова наступает тёмный прилив, голос девушки слышен как через воду. Тело охвачено теплом. Сок плодов дерева смерти - сильное обезболивающее. Передозировка приведёт к остановке сердца. Когда девушка в первый раз угостила меня этим соком, она долго сомневалась, можно ли мне его пить. Опытным путём выяснилось, что нелюди могут пить сок смерти, разведя его в такой же пропорции, что и для людей.

        Я позволяю тёмному океану качать себя и думаю о Нанджи. Нанджиэрис са Науэрейдехе, дочь Наннитис, так её зовут полностью, я тоже представился вместе с фамилией-именем-отчеством, и она тоже не смогла запомнить и повторить с первого раза. Так что я - Серый, она - Нанджи.

        Как-то странно она ко мне относится, опасливо, задиристо. Словно я сделал ей нечто плохое, или должен сделать, хотя чем я ей могу навредить сейчас?

        Волна поднимается и накрывает с головой. Уже ни о чём не думаю. Сплю.
        Девушка говорит на незнакомом, но понятном мне языке. Звучит странно, но так оно и есть. Я не всегда её понимаю, стоит вслушаться в певучее звучание длинных слов, как смысл их совершенно терялся, но когда я отрешался от звука и слушал не ушами, чужой язык становился не родным, но хорошо знакомым. Я говорю на языке драконидов, который успел подучить за несколько дней, иногда, забываясь, на русском, но принцесса прекрасно понимает, нужно лишь не бездумно произносить слова, а самому сознавать, что говоришь, чётко формулировать в сознании "единицы смысла".

        Я пользуюсь телепатией. Значит ли это, что имплант выжил? Я почти скучал о нём, но запросы проваливались в никуда. Биокомп не отзывался.

        Может быть, однажды "раскрученный" биокомпом телепатический центр теперь вертится сам по себе? Хорошо, если так, но было бы лучше, если бы биокомп оказался жив.

        Вот ещё один страх - вдруг он умер и начнёт гнить прямо в моих мозгах? Тогда конец...
        - Скажи мне правду. Я буду видеть?

        - Я сейчас уберу тряпку. Осторожно подними веки, почувствовав боль, тут же закрой.

        Мокрая пахнущая травой примочка поднялась с моего лица, я открыл глаза и снова увидел тьму.

        Я таращился, болезненная пульсация в глазных яблоках превратилась в острую боль, но я моргал и пытался разглядеть хоть что-то в абсолютном мраке. То, что позволяло нам без переводчика понимать друг друга, донесло до моей сиделки боль и отчаяние, девушка вернула компресс назад, прохладные пальцы прошлись по моему лицу, заклинания впитывались в кожу.

        - Возможно, зрение восстановится, - сказала она и, пожалев о сочувствии к презренному чужаку, добавила чуть ли не злорадно. - Но возможно, и нет.

        В горле запершило, боль в глазах стала невыносимой. Я заплакал.

        Это было то единственное, что я мог сделать.

        Слёзы жгли обожжённые щёки, девушка молча сидела рядом, вытирала мне глаза. Когда я отплакался, осторожно заметила, что ещё не всё потеряно, если могу плакать.
        Сегодня - кажется, третий день после битвы - Нанджи совсем убрала повязку с моего лица. Она сказала, что ожоги на лице неглубоки, я не поверил. Пытался проверить и обнаружил, что пальцы мне теперь не гнуть. Исковерканные огнём, они едва шевелятся, всё же я изучил своё лицо на ощупь. Фактура кожи напоминала асфальт. Старый, с трещинами.

        Стараюсь приучить себя к мысли, что я ослеп навсегда. Ладно. Есть же магия. Мне кажется, меня едва ли выходили бы в лучшем ожоговом центре Москвы, а здесь я ещё шебуршусь. И, может быть, исцеляющие чары смогут вернуть мне зрение.

        А если нет - вспомни о здешней технике, биотехнологии! Помнишь, как ты смотрел картинки с сенсоров комбеза? Поставишь себе протезы... хоть вокруг всей головы, очень удобно, никто не подкрадётся сзади!..

        И я провалился в кошмар, в котором предстал этаким киборгом с глазами на затылке...
        Чётвёртый день. Мне стало хуже.

        Разыскивая целебные травы, Нанджи уходила уже надолго, и я лежал один, беспомощный, боясь, что она ушла совсем, что странная неприязнь, которую ко мне питала спасённая мной и спасающая теперь меня, сподвигла девушку бросить меня. Когда она возвращалась, уходил я, падал в себя и сражался с кривыми зеркалами. Из беспамятства вытаскивал голос, размеренно произносящий заклинания:

        - Сила Леса, сила жизни...
        Когда на лес спускалась ночь, Нанджи волокла моё ложе - вместе со мной, она не слабачка, - под кусты. Ложилась рядом, укрывала меня и себя живым плащом, иногда обнимала... не лаская - так она делилась жизненной силой, чаще отстранялась. Я забывался длинным сном, похожим на смерть. Смотрел во тьму и думал, что есть ещё что-то кроме неё. Когда мне удавалось выделить себя из тьмы, я просыпался, снова пытался открыть глаза и плакал.

        Иногда мне приходили "зеркальные сны", и я снова воевал с отражениями своего разума. Я радовался таким снам - они были утомительны, но борьба - это жизнь.

        Однажды вернулся имплант. Сначала я не понял, что за голос загробный вещает во мне, и решил, что это одно из явлений моего прогрессирующего сумасшествия. А потом вник в смысл слов...

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ПРИВЕТСТВУЕТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ.

        Я обрадовался ему, как родному. Какого чёрта, имп, где ты был?

        СИСТЕМА ПРЯМОГО МЕНТАЛЬНОГО ВВОДА И ВЫВОДА - ТАЙМ-АУТ.

        СИСТЕМА ВИЗУАЛЬНОГО ВВОДА И ВЫВОДА - ТАЙМ-АУТ.

        СИСТЕМА ЗВУКОВОГО ВВОДА И ВЫВОДА - ЕСТЬ ОТКЛИК. ПЕРЕХОД НА ЗВУКОВОЙ КАНАЛ ОБЩЕНИЯ С ПОЛЬЗОВАТЕЛЕМ.

        СИСТЕМА РАДИОСВЯЗИ - ТАЙМ АУТ.

        СИСТЕМА КОНТРОЛЯ БИОЛОГИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ - ТАЙМ-АУТ.

        ТАКТИЧЕСКИЙ РАСЧЁТНЫЙ МОДУЛЬ - ТАЙМ-АУТ.

        БАЛЛИСТИЧЕСКИЙ РАСЧЁТНЫЙ МОДУЛЬ - ТАЙМ-АУТ.

        ВОЗМОЖНОСТЬ КОРРЕКЦИИ ФИЗИЧЕСКИХ КОНДИЦИЙ - ТАЙМ-АУТ.

        ДОСТУП К ПАМЯТИ - ТАЙМ-АУТ.

        Всё плохо, да? - осторожно спросил я, когда голос перестал бубнить.

        ИМПЛАНТ СЕРЬЁЗНО ПОВРЕЖДЁН И СИЛЬНО ОГРАНИЧЕН В ВОЗМОЖНОСТЯХ. ВОЗМОЖНА РЕГЕНЕРАЦИЯ И ПОСТЕПЕННОЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ ФУНКЦИЙ ИМПЛАНТА. РЕШЕНИЕ О РЕГЕНЕРАЦИИ ИМПЛАНТА ДОЛЖЕН ПРИНЯТЬ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ.

        Ну, допустим, приму... что тогда?

        ИМПЛАНТ ПОСТЕПЕННО ВОССТАНОВИТ ЦЕЛОСТНОСТЬ.

        А если я не захочу?

        ИМПЛАНТ ПРЕКРАТИТ ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ.

        И останется в моей башке. А он не загниёт?

        ИСКУССТВЕННЫЕ НЕРВНЫЕ СВЯЗИ БИОЛОГИЧЕСКИ ИНЕРТНЫ, ОНИ НЕ СПОСОБНЫ ПРИЧИНИТЬ ОРГАНИЗМУ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. ВОЗМОЖНЫНЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ ФАНТОМНЫЕ ЯВЛЕНИЯ ПАМЯТИ ИЗ-ЗА АРХИВА ИНФОРМАЦИИ.

        Фантомные явления, классное выражение. А как насчёт режима "берсерк"? - вспомнил я странное состояние цифровой гармонии мира. Что это вообще такое было?

        ДАННЫЙ РЕЖИМ ПРИМЕНЯЕТСЯ ОЧЕНЬ РЕДКО В СВЯЗИ С ВЫСОКОЙ ВЕРОЯТНОСТЬЮ ГИБЕЛИ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. ОБЫЧНОЕ ФУНКЦИОНИРОВАНИЕИМПЛАНТА ПРЕДПОЛАГАЕТ РЕШЕНИЕ ЗАДАЧ С СОХРАНЕНИЕМ ЖИЗНИ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ. РЕЖИМ "БЕРСЕРК" ПРЕДПОЛАГАЕТ РЕШЕНИЕ ЗАДАЧ, КАК ПРАВИЛО, БОЕВЫХ, БЕЗ ЭТОГО ГРАНИЧНОГО УСЛОВИЯ.

        Ага, ага... ясненько. Что ж...

        Я подумал.

        Потом подумал ещё.

        Потом плюнул мысленно и ругнулся. Вот, ты хотел избавиться от червяка в мозгах. Радуйся. Помолчи немного, потерпи, а потом он умрёт и беспокоиться будет не о чем, разве что о каких-то "фантомных явлениях памяти".

        Что ж - регенерируй!.. - скомандовал я и тут же почувствовал зуд в виске, там, куда пришёлся укол, вколовший мне биокомп.

        РЕГЕНЕРАЦИЯ ИМПЛАНТА - ЗАПУЩЕНА.

        Послушай, моё зрение... оно восстановится?

        НЕДОСТАТОЧНО ИНФОРМАЦИИ. НЕТ ДОСТУПА К БИОЛОГИЧЕСКИМ ПРОЦЕССАМ ОРГАНИЗМА ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ.

        Вот и отращивай прежде всего этот... доступ.

        ЗАДАЧА ЯСНА. ПРЕДЛОЖЕНИЕ - СОЗДАТЬ ЗАМЕЩАЮЩУЮ ЗРЕНИЕ СИСТЕМУ СЕНСОРОВ И НЕРВНЫХ УЗЛОВ.

        Чего? - я икнул. И я смогу с помощью них видеть?!. - горло перехватила удавка надежды.

        НЕ В ПОЛНОМ ОБЪЁМЕ. ЗАМЕСТИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА ПОЗВОЛЯЕТ ОРИЕНТИРОВАТЬСЯ И ВИДЕТЬ ВБЛИЗИ, А ТАКЖЕ ЛУЧШЕ СЛЫШАТЬ.

        Не в полном объёме... а если зрение восстановится? Эта штука не помешает?

        ЗАМЕСТИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА ДОПОЛНИТ ЗРЕНИЕ.

        Тогда... Делай! отращивай!..
        День... пятый, кажется? Пять дней, наполненных тьмой, звонким голоском Нанджи и загробным - импланта...

        Эльфийская принцесса перестала поить меня из губ в губы и дышать в рот. Очень жаль, я привык и скучал - по этому можно судить, насколько мне стало лучше.

        Вместо того она кормила меня с ложечки бульоном, нежной мякотью незнакомых плодов, вываренным птичьим мясом. Я понемногу учил язык, удивляясь собственной памяти - словарного запаса уже хватало, чтобы беседовать на посторонние темы. Метод полного погружения, блин...

        - Кто такие нелюди?

        - Ты - нелюдь, - при телепатическом "переводе" слова особенно заметен его презрительный оттёнок. -И эти... с тобою.

        - Разве ты не убедилась, что они - не со мною?

        Чувствую, как она пожимает плечами: "не убедилась, да и безразлично мне".

        - А ты тогда кто?

        - Люди.

        Постепенно я понял, что к чему. Нелюди живут на Равнинах. Люди же в Лесах. Кажется, девушка полагает, что они единственные настоящие люди в мире.

        И вот теперь представительница народа людей выхаживает неосторожно спасшего её нелюдя...

        - Не нравится слово? - спрашивает, едва я подумал об этом.

        - Режет ухо, - признаюсь.

        Когда Нанджи начинает внимательно ощупывать мои уши, я далеко не сразу понимаю, что к чему.

        - Это иносказание!.. Я имею в виду, что мне неприятно слышать, как звучит это слово.

        И особенно то, с каким презрением ты его произносишь...

        - А... - девушка в растерянности.

        - Я же зову тебя вэйри, - это тоже означает "человек". Другое, более "будничное" самоназвание лесных людей. - И по имени.

        Нанджи думает.

        - Ладно, пусть будет просто имя, - снизошла.
        Когда моя сиделка уходила на охоту, я прислушивался к копошению импланта в башке или просто думал о произошедшем. Словно пазлы в пальцах, вертел в мыслях факты, обмолвки Нанджди, поведение драконидов. Скоро сложилась картинка.

        Вэйри испокон веков жили Лесом. Нелюди приходили издалека. Их магия была могуча и чужда лесу. Они губили зверей и птиц, наводили порчу, убивали подвернувшихся под руку людей, иногда кидали "огонь с неба", сами оставаясь вне пределов досягаемости.

        Тот факт, что я спас жизнь Нанджи, вступает в противоречие с её мировоззрением. Общепринятый образ нелюдя как жестокой и коварной твари пошатнулся, она не знает, как относиться ко мне. Ею движет элементарная благодарность. И, возможно, есть какие-то обычаи насчёт спасения жизни, обязывающие её. И самые явные женские качества - любопытство и сочувствие...
        Вечер шестого дня.

        Нанджи помогла встать. Опираясь на неё, я сумел сделать парочку шагов и едва не потерял сознание. К боли я привык, но усталость была такая, словно я в одиночку наколол машину дров. Девушка аккуратно положила меня на место.

        Отдышавшись, я спросил её, как я выгляжу. Нанджи молчала долго, я уж думал, не снизойдёт до ответа. Но снизошла.

        - Я вижу нелюдя, - Нанджи говорила о мне в третьем лице. - И удивляюсь, как представитель этой слабосильной расы выжил после такого. У него обожжена грудь и спина. Обожжены руки, если он всё же прозреет, ему заново придётся учиться писать и владеть оружием. У него ожоги на лице, больше всего пострадал подбородок и губы. .

        Фильтры шлема пропустили жар, сообразил я. А через подбородок проходил край маски, и щель выжглась на лице.

        - ...Если самки его породы раньше считали его привлекательным, то теперь у него едва ли будут шансы продолжить свой род. Его лицо обезображено навсегда.

        - Плевать я на это хотел, - буркнул я. - А женщины, что руководствуются внешностью - это именно что самки человеческой породы. Как будто в морде лица дело, настоящий мужчина должен быть чуть красивше обезьяны. Главное - глаза. Что с ними?

        - Я не знаю, - сказала Нанджи. - Правда, не знаю, Серый. Извини.

        И вдруг она заплакала. Я схватил девушку за руку, она дёрнулась и вырвалась, бросилась прочь. Я окликнул, попытался встать - и завалился, ругаясь и плача от бессилия.

        Нанджи вернулась и помогла. Потом мы не говорили об этом.
        День седьмой. Несколько раз я вставал самостоятельно. Нанджи сочинила из своего плаща что-то вроде тоги. Живая ткань, всегда тёплая на ощупь, словно собранная из лохматых лоскутков, могла запоминать форму, создавала в любом месте застёжки-липучки. Команды живому одеялу отдавались мысленно, следовало хорошо вообразить, чего хочешь.

        Биотехнология, как в броне и оружии "нелюдей", или же волшебство?

        Я ходил, опираясь на плечо Нанджи, на палку, устраивая десятиминутные перерывы между шагами. Но ходил.
        Сегодня, утром девятого дня, я понял, что уже различаю свет и тени.

        Когда я это осознал, едва не чокнулся от восторга. Имп сказал, что это именно мои глаза, а не сенсоры, которые он до сих пор отращивал. Я хохотал и плакал, я говорил Нанджи, что она лучшая сиделка в мире, признавался ей в любви.

        Она была рада за меня и счастлива моим счастьем, я это почувствовал и вовсе потерял голову. Улучив момент, я сцапал девушку и принялся её кружить, в босую пятку немедленно впилась колючка, и "вальс" закончился на втором обороте столкновением с кустарником. Нан держала меня и смеялась мне в ухо, а я подпрыгивал на одной ноге, чувствовал горячее девичье тело через жёсткую листву её одежды и понимал - я живой, всё будет нормально, хоть и не сразу.

        Нанджи, должно быть, что-то почуяла. Вдруг перестала смеяться, сдавленно ойкнула и вырвалась, мимоходом дав мне по мордасам, - отчего я свалился, снова ойкнула и заметалась, не зная, поднимать ли меня или убечь подальше. Я полежал, сотрясаясь от смеха и сияя в небеса безумной улыбкой, потом вытер слёзы и принялся нащупывать колючку в пятке.

        - Не смей больше такое выкинуть!.. - сказала Нанджи, я чувствовал её потрясение - ещё бы, к ней прикоснулся грязный нелюдь!.. Как будто улучшение моего состояния отменяло то, что она поила меня из губ в губы и спала в обнимку.

        - То-было-лечение!.. - раздельно прорычала она.

        - Ладно... - тут я почувствовал неладное, - а разве я что-то говорил вслух?

        Нан молчала.

        - Ты что, залез мне в голову? - спросила нехорошим тоном.

        - Нет!- оскорблённо возмутился я. - Да я вообще не умею такого!

        - Но мне показалось... - неуверенно сказала она.

        - Нет же, говорю тебе! - хотя мне тоже что-то показалось. - Ну, хочешь, залезь ко мне в голову, проверь!..

        - Я ведь проверю!..

        - Ну и проверяй!..

        Нан подошла и, такое ощущение, уставилась мне в глаза. Перед внутренним взором замелькали картинки и чувства, испытваемые только что. Девушка вытягивала наверх - ликование, сумасшедшую радость и... ой, нет, это не покажу... и знать ей о возбуждении, охватившем меня, тоже ни к чему...

        - И в самом деле... - сказала девушка. Вроде бы она ничего не заметила.
        За ужином мы обсудили планы на завтра. Сошлись на том, что Нанджи проводит меня до границы Леса (Лес в языке вэйри звучал именно так, с большой буквы). Нам придётся избегать обычных путей сообщения, жители Леса с одного взгляда сочтут меня врагом, а её - предательницей, любой встреченный сочтёт своим долгом избавить мир от нас. К счастью, Лес велик, троп в нём много. У начала степи мы расстанемся.

        Я не стал рассказывать Нанджи, что вовсе не из равнинного племени нелюдов. Она и не интересовалась моим прошлым.

        - Ты спас меня. Я доведу тебя к вашим поселениям. Мы расстанемся, ничем не обязанные друг другу, - ультимативно заявила Нанджи.

        Я вовсе не горел желанием расставаться с ней, и тем более высовываться под недружелюбное открытое небо, но Нанджи не была настроена на споры. Ладно, долгой дорогой у нас будет время пересмотреть условия соглашения.

        За завтраком я предложил для начала прогуляться к месту нашего знакомства, Нанджи неохотно согласилась.

        Мы шли по лесу, держась за руки, словно влюблённые, гуляющие по парку. Нанджи молчала, время от времени отрывистым шёпотом говорила мне, куда поставить ногу, предупреждала о препятствиях. Это было нелишне. Даже если под ногами не раскиданы ржавые консервные банки и битое стекло, ходить по лесу босиком удовольствие невеликое.

        Кстати, девушка считала иначе. Обувь у её народа была не в ходу.

        Иногда там, сверху, солнце выглядывало из-за туч, и туманный мир в моих глазах чуть прояснялся. Мне казалось, я уже различаю стволы деревьев, световые пятна временами обретали смутно знакомые очертания. Имплант помогал ориентироваться, он уже восстановил свои связи со зрительным нервом и теперь достраивал картинку компьютерной реконструкцией.

        Когда солнце освещало лес, лес пах сильнее. Я удивлялся, как не различал раньше эти запахи. Светлый запах листьев, пряные травы, сырой мох... моя собственная вонь, запах ран, сукровицы и гноя, запах болезни, подживающих ожогов, горечь сока трав, которым они намазаны... Нанджи, под усталостью, потом и грязью очень чистый и свежий аромат тела девушки, как я не чуял его раньше?..

        И - звуки! Шорох листвы, наши шаги, далёкая перекличка птиц, насекомое прогудело мимо, а вон там топчется...

        Я остановился, подняв руку.

        Что случилось? - спросила Нанджи... нет, собиралась спросить, я мысленно предложил помолчать.

        Где-то рядом шёл какой-то зверь, бесшумно - но не для слепого. Я принюхивался и прислушивался:

        - Всё, ушёл...
        Идти было недалеко, но я очень быстро выбился из сил и шагал теперь за их пределами. Нанджи бросала презрительные взгляды на хлипкого нелюдя, видимо, ожидала, когда я свалюсь... Предложила отдохнуть, я промолчал гордо. Она косилась уже с уважением и состраданием. Я чувствовал это несмотря на то, что Нанджи телепатически закрывала свой разум, оставив ровно столько, сколько нужно было для понимания друг друга. Да, в голову мы друг другу не лазили. Но воттао, телепатическое единение, между нами каким-то образом возникало.

        Вот и поляна. Я не понял, как понял то, что понял, как определил, что мы дошли. Чувство направления, какой-то внутренний компас, присущий, говорят, даже самому что ни на есть городскому человеку? Или особая аура смерти этого места?

        Я остановился, почувствовав по звуку и запаху, что впереди кусты. Ветерок донёс острую кислотную вонь муравьиных троп. Хорошие в этих лесах муравьи. Крупные. Вкусные, кисленькие такие...

        Помнится, я съел тогда пару горстей "солёных орешек", прежде чем Нанджи, добрая душа, соизволила сообщить, что никакой это не арахис. Что забавно, мне нисколько не поплохело. Прожевал остатки, сплюнул жёсткие шкурки да попросил добавки.

        Не припомню, чтобы читал о таком в книгах...

        Может быть, те муравьи, которых, чуть поджарив, скармливала мне моя эльфийская принцесса, тоже навещали эту поляну полакомиться мясцом? Фу, мерзость... Я сглотнул тяжёлый комок в горле.

        Множественный шорох лапок. Мелкие твари разбегаются прочь. Рука Нанджи вздрогнула в моей. Интересно, боится ли она крыс, мелькнула посторонняя мысль.

        Идём. Нанджи вдруг остановилась, отвернулась, я понял по резкому движению. Запах её изменился - так пахнет страх. Даже ужас.

        - Расскажи... - я попросил не только потому, что мне хочется знать. Ей самой это нужно. Если страх превратить в слова, он станет менее страшным.

        Нанджи помолчала, не для того, чтобы лучше вспомнить то, что и так навсегда отпечаталось в памяти.

        - Я ничего тебе не скажу...
        - Я ничего тебе не скажу, - отвечает Нанджи, глядя в эти чужие глаза. Безоружная и беспомощная, что она может сделать, кроме как бестрепетно ответить на взгляд? Дыхание Дэва настигло её с утра, и едва она оторвалась от него, как налетела на чужаков. Лучше бы Нанджи позволила Дыханию коснуться себя. Она сильный для своих лет маг, у неё был шанс выжить... а если бы и погибла - что ж, принять смерть от магии Дэва лучше, чем от этих, которые сперва...

        Нелюдь не удивлён, не раздражён упрямством добычи. Он откровенно потешается, остальные скалятся и и переглядываются. Животный ужас, тошнота... лёгкой смерти даруй мне, Лес...

        К сожалению, герои легенд, которые умели умирать в нужный момент, не поделились с потомками этим умением. Нелюдь оборачивается к остальным, что-то говорит, и все придвигаются к ней...

        Другой враг, стоящий за спиной вопрошающего, что-то кричит, указывая в сторону. Туда скользят взгляды чужаков и дула их оружия. Нанджи тоже поворачивает голову в ту сторону. И в единый миг понимает, что это обман.

        Она дивится хитрости нелюдя и тому, что все купились на эту хитрость. А потом понимает, что только что услышала мысли нелюдя, который тот специально бросил ей.

        Невозможно, думает она, перекатываясь в сторону. Ожидаемый глухой удар. Не успела самую малость, и тяжёлое тело придавило руку и ногу. Нанджи выбирается из-под тяжести, катится в папоротники, пока нелюди отчаянно рубятся между собой.

        То есть один чужак сражается против всех. Оружие мелькает, свистит, извивается, как живое...

        Грохот, волна жара. Тупой толчок в левое плечо, Нанджи падает. Видит, что пониже плеча её плащ истекает зелёной кровью. Не понимая ещё, что произошло, Нанджи прикасается...

        И мир затопляет алой болью.

        Одежда пережимает рану. Нанджи моргает, полуослеплённая вспышкой, болью, оглушённая своим же криком, но успевает заметить:

        Сзади!..

        Не крик, мысль... Но нелюдь слышит, как она услышала его. Как, как такое может быть?

        Чужак оборачивается, вскидывая своё живое копьё, и страшный удар, который должен был рассечь его пополам, лишь бросает его наземь. Он поднимается, нелюди рубятся, тот, который выглядит более здоровым, теснит противника, бунтарь спотыкается и падает. Клинок летит над ним и вонзается в ствол дерева, Нанджи чувствует боль дерева, боль поверженного, и понимает, что сейчас бунтаря убьют.

        И Зелёное Слово само срывается с её губ.

        Ох и прописала бы ей наставница за такое исполнение чар! Структура косая, баланс ни к мрэку, потоки силы вообще дёрганые какие-то. Но дерево, словно только и ждало команды проснуться, повинуется мгновенно, зажимает оружие. Дереву больно, но оно держит, держит изо всех сил...

        Бунтарь бьёт, срезая руки противника, ещё живые пальцы конвульсивно сжимаются, кисти мягко виснут на оружии. Это выглядит нереально страшно...

        Страшно до какой степени?

        И приходит образ-пояснение. Нанджи видит большой чёрный камень странной формы со стеклянистой выпуклостью спереди. На выпуклости пляшут картинки - нелюди дерутся, нелепо размахивая полосами света, голубого и алого, искры, молнии...

        По-киношному жутко.

        Нелюдь добивает противника, стоит над поверженным... Поворачивает голову в её сторону, и сердце Нанджи ёкает. Он в маске-шлеме, но она видит его лицо - и понимает, что она знает этого чужого, знает много-много лет, всегда его знала и ждала...

        Шквал огня. Сухой жар вспышек чужого оружия жёстко бьёт по глазам.

        Нелюди, которые не решались стрелять, опасаясь задеть своего поединщика, наконец пускают в ход своё швыряющее огонь оружие. Нанджи едва сдерживает крик ужаса, когда сгусток пламени врезается в спину бунтаря. Тот мгновенно исчезает из виду.

        Но он жив!..

        Вспышка, волна жара палит лицо, вздымает волосы. Кто-то стреляет в её сторону, огонь прожигает в листве трубу. Нанджи падает, на корточках бежит прочь, потом пытается встать...

        Две стрелки находят её плечо. Яд пенится по жилам - такой знакомый отчего-то!.. - и заклятие очищения застывает на губах, чуть-чуть, и она бы успела. Но голова идёт кругом, запах огня, крови и ломаных веток... никого нет рядом, это хорошо...

        Она всё-таки поднимается, делает несколько шагов и бессильно падает в зарослях. Живой плащ, успевший вывести из себя яд и кое-как затянуть повреждения, снова готов к работе, но Нанджи не успевает приказать. Меркнувшим сознанием замечает, что одеяние растягивается, маскируя её тело, и в пальцы виновато тычется живая лоза, нашедшая хозяйку. Лоза чувствует яд в её жилах и приникает к ранам...

        Она очнулась, сумев не подать виду, что очнулась. Над ней кто-то стоит. Живой плащ не собирается на него нападать, отвечает, что чужой не питает злых намерений. Она обрадовалась, думая, что её нашли свои... открывает глаза - над ней склоняется нелюдь.

        Она приказывает плащу напасть, тот послушался почему-то с неохотой, грызанул оружие - только пасть поранил. Нелюдя, казалось, забавляет плащ, накинувшийся на оружие. Он дразнит плащ, потом отводит его в сторону...

        И видит её глаза.

        Нанджи успела сделать лишь шаг по этой тропе. Боль, подавляемая сильной волей. Возбуждение боя. Любопытство. Гнева и ненависти нет. Для нелюдей мы звери. Мы представляемся им настолько мелкими тварями, что нет смысла тратить на нас чувства...

        Чужак вздрагивает, и она его узнаёт. Это же тот самый мятежник!.. Наклоняется ближе.

        Пора!..

        Движение атакующей лозы невозможно заметить, лишь почувствовать. Предельное усилие, после которого оружие-ветвь непременно умрёт, но умрёт и враг...

        Четыре зазубренных листа врезаются в броню нелюдя. Отчего-то лишь до половины, лоза дёргается и обмякает. Ничего, ему осталось жизни на пару вдохов...

        Прошло уже больше пары вдохов. Нанджи понимает, что яд с листьев отчего-то не действует.

        Чужак смотрит ей в глаза удивлённо и немного обиженно. Словно она сделала что-то очень неправильное, предала его. Глаза у него серые, но это не кажется ей отвратительным, они красивы. Капелька пота бежит по щеке и застревает в щетине.

        Он улыбается грустно.

        Что-то бросается с его руки и уносит девушку во тьму.

        Когда она приходит в себя, её шею обвивает жёсткое, прижимая к земле. Нанджи дёргается, и острая кромка царапает горло... Придушила, в глазах плывут чёрные круги, голова наполняется звоном, вязким и пронзительным.

        Нанджи затихает, притворяясь потерявшей сознание, из-под полуопущенных ресниц наблюдает за нелюдем.

        Тот не смотрит на неё, стоит, тяжко опираясь о ствол дерева, Нанджи вдруг кажется, что он уже умер.

        Метатель огня неподвижно смотрит в пространство между кустами и коряжником, копьё не подаёт признаков жизни.

        А вокруг его тела обмотана лоза. Погибла, конечно... сначала выпила из хозяйки яд, потом надорвалась, мгновенно ударив и вспоров броню чужака, а сейчас ещё и отравилась его кровью, кровью сильного мага.

        Но лоза чуть шевелит необвисшими листьями, она ещё жива!.. Надо попытаться...

        Нанджи потихоньку тянется, и лоза отзывается ей. Девушка начинает потихоньку возвращать себе контроль над оружием. Лоза чуть шевельнулась, чужак болезненно вздрогнул. Листья ворохнулись в ране, сейчас взрежут ему живот, лоза сожмётся и раздавит броню, расплющит внутренности врага... последнее усилие, ну!..

        Лоза обмякает снова. Сил ей хватает - но она почему-то не собирается выполнять приказ хозяйки.

        Тогда Нанджи кричит Зелёное Слово.

        На этот раз созданное очень правильно, наверное, это одно из лучших её заклинаний. Дерево вздрагивает, разбуженное древней силой, протягивает руки-ветви. Нелюдь отшатывается удивлённо и слегка бьёт по зелени ладонью, словно шлёпает расшалившегося ребёнка, направляя от перегородки детского сада.

        Ударила боль, тошнота. Заклинание "скомкалось". Нелюдь смотрит на неё, улыбается серо.

        И повторяет Зелёное Слово.

        Не совсем верно, даже совсем неверно, однако по зелени, в которой лежит Нанджи, вдруг проходит волна. Трава растёт, раздирая почву, прорастая сквозь одежду, пеленает её тело с ног до головы. Нанджи кричит в ужасе, но крик глушится жгутом травы, закрывшей ей рот. Чем больше она бьётся, тем глубже утопает во мху.

        Нелюдь говорит - не на языке настоящих людей, и, кажется, не на обычном их квакающем наречии.

        И она его понимает.

        Слушай внимательно. Не совершай резких бессмысленных движений. Скоро нас попытаются убить. Тебя за Дыхание Дэва, а меня за то, что защищал тебя..

        И Нанджи не стала совершать резких бессмысленных движений. Она лежит и смотрит, как букашка ползёт по стебельку травы. Пытается понять.

        Он защищает.

        Сейчас его убьют.

        Может быть, другие не заметят её, утонувшую в зелени? Уйдут, а через день Зелёное Слово, которое неизвестно как смог обратить на неё этот беглец, развеется, и травы отпустят её.

        И она останется жива...

        А он умрёт.

        Стёжки крови на его броне, сиплое, с присвистом, дыхание. Запах крови, пота и копоти. В мыслях его предсмертный покой, терпеливое ожидание последнего боя.

        Близкая вспышка опаляет лицо. Срезанные ветки падают с шелестом, кружатся хлопья пепла, пахнет огнём и свежестью, что остаётся после грозы. Доспех нелюдя объят пламенем, он роняет оружие и берётся за меч.

        Её лоза на его теле угрожающе шевелится, широко раскидывает листья, защищая. Оружие превращается сначала в щит, потом в странную загогулину. Нанджи вдруг чувствует чужака в себе и себя в нём. Что он собирается делать?!.

        Очень быстрый взмах, и загогулина (похожая на ракетку для пинг-понга, поясняют ей) ловит огонь и отправляет назад.

        Такого не бывает.

        Стрелок отлетает и падает.

        Защитник стоит в рамке из пылающих древесных стволов, потом ноги его подламываются, и одушевлённое Зелёным Словом Нанджи дерево заботливо поддерживает падающее тело, опускает в мох.

        Трава отпускает Нанджи, и она долго лежит, всхлипывая в ужасе. Никто не подходит к ней, ничем не тычет в плащ. Чутьё говорит, что поблизости нет никакого движения...

        Нескоро она осмеливается приподнять голову, оглянуться - никого... Первым её побуждением было вскочить и бежать, но вместо этого она зачем-то ползёт на четвереньках к чужаку.

        Сначала ей кажется, что её защитник мёртв. Мертво нелепое оружие в его руках, мертвы доспехи, мертва её лоза. Броня на руках и груди потрескалась, маска пошла волдырями. Пластина, закрывающая глаза, помутнела. Через нижний проём маски девушка видит страшно обожженную кожу.

        Но грудь его едва заметно вздымается.

        Нанджи подцепляет маску кончиками пальцев и обжигается, отдёргивает руку. Всё же поднимает и в ужасе шарахается прочь - морда нелюдя покрыта страшной пупырчатой коркой ожогов.

        Однако он дышит. Всё ещё дышит.

        Лес Всесущий, почему он ещё жив?!

        Веки в пузырьках ожогов, в чёрных комочках сгоревших ресниц, вдруг вздрагивают, открываются, на девушку смотрят страшные белые глаза.

        Нанджи отшатывается. Она готова бежать.

        Веки смыкаются.

        И лишь милосердия последнего

        может просить герой... - в её ушах звучит какая-то древняя песня.

        Да, надо избавить от страданий... Нанджи вытаскивает нож, заносит...

        И не может.

        Это же нелюдь, уговаривает она себя. Если бы она с ним поменялась местами, он погодил бы убить её лишь для того, чтобы изнасиловать!..

        Но не может.

        Грязный чужак, оскорбитель её сестёр, убийца мужчин!..

        Не может.

        Нелюдь, животное, хуже любой твари!..

        Она знает, она видела его дело, слышала его мысли. Поднятая рука роняет нож.

        Нанджи отворачивается, идёт на другой конец поляны.

        Трое.

        Тело одного ломано страшной мукой - умер не сразу. Пластины брони на его груди и животе черны, погнулись и полопались.

        Второй лежит под деревом, нелепо вывернув руки и ноги, броня ниже живота чудовищно опалена. Маска поднята, чистая и очень спокойная чужая морда почему-то не кажется Нанджи уродливой. Она даже думает, что эту морду можно назвать лицом. В широко открытых глазах отражаются верхушки деревьев и небо.

        Третий нелюдь, то есть первый - девушка узнаёт того, кто её допрашивал, старшего среди нелюдей, лишь по доспехам и фигуре. По морде... по лицу его опознать невозможно, чёрная дыра на месте маски ещё дымится.

        Нанджи торопливо отворачивается, сгибается пополам, хватаясь за живот, и её как взрывает изнутри, кислое хлестнуло через зубы сплошным потоком...

        Она долго лежит, тело сотрясается в пароксизмах, вместо желудка огромный комок болезненной пустоты. Кое-как встаёт, утирается, на негнущихся ногах возвращается к живому. Встаёт рядом на колени и решительно заносит нож...
        - Срезала с тебя доспехи и лозу, сказала заклинания, сняла свой живой плащ и на нём дотянула тебя до той поляны... Вернулась, чтобы скрыть... тела...

        Мы стояли рядом, держась за руки. Мой внутренний переводчик превзошёл самого себя - я не только понимал слова чужого языка, я видел "очами души моей", как Нанджи, пошатываясь, волокла меня через кусты и кочки к дальней поляне. Вернувшись, ножом резала дёрн и мох, стаскивала тела в "конверты", укрывая, вздрагивала и поминутно оглядывалась на каждый шорох. На пределе сил колдовала, щедро разбрасывая Зелёные Слова, отдавая часть себя травам, кустарникам и деревьям, которые скрывали страшные шрамы в земле леса.

        Как, смертельно боясь меня и опасаясь своих же соплеменников, прятала раненого, смыкала волшебные круги вокруг ложа.

        Как лечила, уходила на охоту, оставляя мне единственную свою защиту, живой плащ, и ухаживала за всеми нуждами больного...

        Я смотрел на Нанджи - то есть в её сторону. Слов не было. Наконец я просто встал на колени и поцеловал её руку.

        Такой выспренный жест показался мне тогда естественным и единственно правильным, но Нанджи вздрогнула в замешательстве, выдернула руку. Мысленно обругав себя, - на романтику потянуло дурня, - я поднялся.

        - Что это ты делал? - неверным голосом спросила она.

        Да, действительно, что это я сделал?

        - Я... я просто показал, что бесконечно благодарен тебе.

        - Странно... - сказала она. Что странного?

        Нанджи вдруг заторопилась, завертелась на месте, прошлась туда, сюда. Я ощутил эхо заклинаний девушки.

        - Нашла!

        Я поспешил на зов, зрение восстановилось ровно настолько, чтобы я не налетал на стволы деревьев и заросли кустарника. Споткнулся, оцарапал ногу, зашипел, запрыгал на левой, оцарапал и её.

        Нанджи подошла, взяла за руку, повлекла.

        - Здесь. На земле.

        Я опустился на колени.

        - Возьми мою руку, протяни к ней.

        Нанджи так и сделала.

        - Боюсь, - прошептала она. Или подумала?..

        - Всё будет в порядке, - я слегка сжал маленькую ладошку. - Взял. Отпускай. Отойди на всякий случай.

        Нанджи промедлила, я чувствовал её страх. Девушка быстро пожала мне руку и отошла.

        Я коснулся, отдёрнул ладонь, коснулся снова. Спокойно, я твой друг, я тебя не обижу...

        Тот биомеч, которым я, джедай доморощенный, отразил-таки выстрел из мультигана, вернув Главарю заряд, погиб, сгорел, рассыпался в пыль. Второй, который приковывал Нанджи к земле, так и не нашёлся. Зато нашёлся этот.

        Меч отозвался, медленно шевельнулся, как будто змей, очнувшийся от зимней спячки. Я потянул биомеч изо мха, чувствуя радость примитивных интеллектуальных схем оружия - хозяин пришёл, хозяин накормит и даст дело... Наконец нервная система вышла из комы, настроилась на меня.

        Имплант отрапортовал о наличии оружия. Мне показалось, он тоже был доволен. Нанджи опасливо стояла в сторонке, я видел только нечёткий силуэт девушки.

        Второй биомеч я нашёл сам - почуял, что ли. Подчинил его, положил в мох перед собой. Провёл рукой. Обнулить настройки на пользователя!..

        Ага, так латинская молитва (об очищении, должно быть), была, как я и думал, выпендрежём.

        НАСТРОЙКИ ОБНУЛЕНЫ.

        - Что ты делаешь? - Нанджи опасливо наблюдала за моими манипуляциями.

        - Так, ничего особенного. Твоё оружие погибло, защищая меня... - я не стал напоминать, что до этого её оружие вспороло мне брюхо. - Может быть, ты согласишься на это, даже если замена неравноценна.

        Нанджи поколебалась.

        - Или ты боишься?..

        - Чего?!.

        Надо же, повелась, как первоклассник!.. Кажется, она согласилась бы на что угодно, лишь бы враг - а я всё ещё был врагом - не заподозрил её в трусости.

        - Кровь. Немножко.

        Нанджи решительно схватилась за нож. Я почувствовал короткий укол её боли. Капля упала - отчего-то я её видел, ярко сверкающую драгоценность жизни. Впиталась в биоматериал меча.

        - Можно, - я прислушался к силе. Нанджи взяла, я услышал музыку - её изумлённый вздох... Биомеч ожил, бестолково замотался в её руках. Я на всякий случай отпрыгнул в сторону.

        - Что же это такое? - восхищённо пробормотала девушка, понемногу осваиваясь с оружием. - Подчинение основано, понятно, на магии крови, как заклинают лозы...

        - Никакой магии, - возразил я. - Просто когда биомеч пробует тебя на вкус, он читает параметры твоего организма и...

        Махнул рукой, отчаявшись объяснить то, что и сам не очень-то понимал.

        - Впрочем, пускай будет магия.

        Я обмотал биомеч вокруг пояса, так, как носили дракониды. Нанджи несла свой, перебросив через плечо и выведя в рукав. Наверное, так удобнее - можно мгновенно выхватить и пустить в ход... Попрактиковаться в баттодзюцу, что ли?..

        Имплант окончательно отрастил сенсоры, они располагались на скуле под глазом в складках шрамов, на веках в морщинах и видели движение и тепло.

        Лес был нагромождением мутных колонн, сверху изливался холодный свет. Когда лучи солнца освещали верхушки деревьев, я видел, как пляшут листья в потоках вольного ветра.

        Я немного постоял у холмика, который, сложись обстоятельства иначе, мог бы стать моей могилкой. Нанджи, вырезав меня из комбеза, закидала бронекостюм дёрном, и Зелёным Словом вырастила поверх кусты.

        Нанджи верно сказала, доспех был безнадёжно испорчен. Другие комбезы, возможно, ещё функционировали, но ни за какие сокровища я не стал бы это выяснять - Нанджи хоронила драконидов, не вытряхивая их из чешуи.

        Драконидские сидора Нанджи спрятала в выворотне и вырастила сверху заросли чего-то крапивообразного. Я сунулся туда босыми ногами, словно по углям прошёлся. Озлился, схватился было за биомеч, но вдруг погодил устраивать косьбу и вежливо попросил.

        Кусты расступились. Осторожно шагая, я вошёл в крапиву, разворошил захоронку и нашёл тот сидор, который собирал перед тем, как Нанджи пырнула меня своей лозой. Обоймы мультиганов, кассеты аптечек и сухой паёк. В другом обнаружилась моя одежда.

        - Ты могуч, - тихо сказала Нанджи. - Ортика сильная и несговорчивая трава, а ты даже её смог победить.

        - Не победить, уговорить, - я мимоходом погладил зелёные листья. Обжёгся, не подал вида, продолжая вещать: - Будь вежлив, и люди к тебе потянутся. И прочие живые существа тоже.

        Девушка самонадеянно сунулась в ортику. И зашипела от боли.

        - Не получилось, - сказала она жалобно.

        - Попроси - только вежливо! Ортика, сильная трава, позволь пройти мне невозбранно...

        Нанджи послушно повторила сей бред, и на этот раз удалось. Оказывается, я могу научить кой-чему заносчивую девицу вэйри.

        Заносчивая девица вэйри застенчиво отвернулась, когда я выпотрошил сидора и стал переодеваться. Майка и трусы разве что только плесенью не поросли, я с отвращением выкинул их в ортику. С превеликим облегчением натянул джинсы - тога из пледа мне смертельно надоела. Резаную ветровку накинул на голое тело. Ботинки скукожились так, что стали похожи на пыточное орудие, одеть их было невозможно. Пришлось сделать обуви обрезание, тогда ботинки превратились в туфли и на ноги налезли.
        Мародёрствовали мы до самого вечера. Со мной приключилось что-то вроде куриной слепоты, природное зрение отключилось вовсе, я "видел" только сенсорами импланта, пусть близорукими и дальтониками, зато превосходно видящими в темноте. Хорошо, что я позволил биокомпу их вырастить...

        Нанджи шла впереди. Она двигалась бесшумно, несмотря на то, что несла три четверти нашей ноши. Я пёр сзади, спотыкаясь о собственные ноги, малая ноша казалась неподъёмной.

        Когда Нанджи двигалась, я видел её довольно чётко. Когда девушка застывала, вскинув руку, силуэт таял на фоне серости. Последней таяла рука. Странно и жутковато было видеть, как в воздухе вдруг проявлялось лицо, одна голова, без тела - Нанджи вертела головой, оглядываясь, прислушиваясь. Словно Чеширский Кот...

        Я переключался на тепловое видение, и передо мной маячило яркое большое пятно лица и два тусклых пятнышка поменьше и пониже - руки. Одежда девушки экранировала тепло.

        Мы вернулись на нашу поляну. Весь остаток вечера я учил Нанджи обращаться с биомечом. Она оказалась хорошей ученицей, сказался опыт владения живой лозой, скоро управляла оружием вполне сносно. Мы даже немного пофехтовали, но я быстро утомился и запросил пощады.

        Пала ночь, холодная, безлунная. Нанджи раскинула плед, мы укрылись плащом, устроились спина к спине. Потом Нанджи заворочалась, повернулась ко мне.

        - Чудесное оружие, - сказала она, щекоча дыханием ухо и затылок.

        - Да, неплохое, хотя и сделано нелюдями... - подначил я её. Нанджи на подначку не повелась.

        - Думал, ты сочтёшь его нечистым.

        - Оружие не может быть нечистым, но может быть нечистой рука, направляющая его.

        Эту фразу она произнесла с какой-то ритуальной напряжённостью.

        - Пословица?

        - Разговоры Мужей, свод законов поведения воинов... - Я почувствовал, что Нанджи вдруг напряглась. Я понимающе хмыкнул. Девушке наверняка не положено знать Разговоры Мужей. Она поспешила сменить тему. Так разговаривать было невежливо и неудобно, мне приходилось повышать голос. Я рискнул тоже повернуться к ней лицом. Мы шептались о событиях дня, строили планы на завтра. Нанджи рассказала мне о наговорных кругах, которыми каждую ночь окружала стоянку. Сегодня она при выкладывании нити впервые не стала таиться от меня и вслух произнесла заклинание. Добрый знак - раньше она ни за что не стала бы выдавать тайны волшбы её племени какому-то нелюдю...

        Вдруг до меня дошло, что мы держимся за руки. Нанджи прервала рассказ, смущённо посопела, шевельнула пальцами, но я не отпустил. Ещё чего. Тихонько потянул на себя. Девушка попыталась сопротивляться, но как-то неуверенно. Я почувствовал нарастающий страх и вдруг странную сладкую слабость, покорную, ждущую. Через мгновение понял, что это не мои чувства - её. Тонкие ладони вздрогнули в моих руках, Нанджи задышала часто, хотела что-то сказать, не смогла. Мы поменялись местами, она сейчас жила моими чувствами - влечение, желание прикасаться, ощущать тепло.

        Я поднёс её ладонь к лицу и поцеловал пальцы. Очень тихо, нежно, осторожно. Положил руку Нанджи под свою щёку.

        Так мы и уснули.

        Глава шестая. Свет

        Мы проснулись одновременно. Серая прозаичность утра разрушила всё волшебство ночи, мы с судорожной торопливостью разомкнули объятия, отодвинулись друг от друга. Словно случайные любовники поутру, неловко улыбаются друг другу, в душе проклиная растормаживающее действие алкоголя, и стараются припомнить имя человека, лежащего рядом...

        Нанджи, не говоря ни слова, поднялась, потянулась. Я тоже встал, не зная, как себя вести. Я даже представить не мог такой глупой ситуации - провести ночь с девушкой... то есть спать с ней... то есть рядом с ней, даже почти обнимая...

        И ничего не предпринять!

        Лицом к лицу, рука в руке... наверное, тот человек, каким я был до попадания сюда, не понял бы меня - сейчасного. Как можно было упустить такой шанс? Чуть смелее, чувак, она уже сдаётся, чуть настойчивее, и она спелым яблочком упадёт тебе в ладони.

        Что же мне помешало? Я хотел... да, я хотел её, но ещё я хотел, чтобы хотела она.

        Молчание повисло между нами, похожее на плотные шторы. Наверное, я нашёл бы что сказать, если бы у нас что-то было.

        Я поморгал, переключая режимы зрения. Нанджи ходила вдоль границы наговорных колец, что-то шептала, я чувствовал, как магические токи на поляне становятся почти вещественными, потом растворяются в прохладном утреннем воздухе.

        - Можно я попробую? - включив обычное зрение, я увидел заклинание как огненную нить в руках смутной фигуры.

        Поколебавшись, Нанджи кивнула:

        - Только осторожно, - хотелось бы верить, что в голосе девушки действительно было нечто большее, чем просто предупреждение.

        Мы соприкоснулись кончиками пальцев, волшебная нить была немногим толще волоса, я потянул, удерживая силу. Это было непросто, нить норовила вырваться и обмотать меня с ног до головы. Нанджи встала рядом, чтобы в случае ошибки вмешаться. Я всё же намотал волшебную нить на кисть руки. Магия пощипывала кожу. Я протянул смирённое заклинание девушке.

        - Ты умелый маг, - сказала Нанджи, пряча нить куда-то в плащ.

        На этакое заявление я только глуповато ухмыльнулся. Великий маг, призыватель искорок, Повелитель Света... Представления не имею, как у меня выходит то, что выходит. Воображаю - и оно случается. Вот как сейчас.

        - Огонь, - попросил я, присев над приготовленной Нанджи кучкой хвороста.

        В ладони появилось горячее алое зёрнышко, так моему внутреннему видению представало это заклинание. Впервые получилось с первого раза!.. Дымок защипал полуслепые глаза, огонь весело затрещал. Нанджи расставила на коряге чаши, формой похожие на большие восточные пиалы.

        Скоро вкусно запахло бульоном и травкой, заменявшей здесь чай или кофе. Завтракали в молчании, по очереди прикладывались к чаше с горьковатым бодрящим напитком. Нанджи сходила к ручью, вымыла чашки, свернула их в трубочки и рассовала по карманам плаща. Я распинал по сторонам кучу вялых веток и мха, служившую нам постелью.

        - Всё, - сказала девушка, словно подводя черту. - Сила Леса...

        Зелёное Слово сорвалось с её губ и кануло в прохладу леса. Через час ломаный кустарник отрастит свежие листья, вытоптанная трава воспрянет, на старательно политом водой кострище вырастут лопоухие кипы мха. Через два никто не скажет, что здесь кто-то ночевал, и не один день.

        - Спасибо за гостеприимство, - я поклонился поляне и ручью. Почувствовал удивлённый взгляд девушки. Она помедлила и поклонилась тоже.

        Мы взялись за руки (как в детском саду) и пошли.

        Размеренная неторопливая ходьба не мешала думам. Дум было много. Свершил ли я глупость, не попытавшись воспользоваться ситуацией? Я мог. Хотел. Она была в моей власти. Я воздержался.

        Ну и что сиё значит?

        Поздравляю, парень, ты стал мужчиной.

        Я так удивился этой неожиданно пришедшей мысли, что споткнулся и влетел в колючий куст. Нанджи обернулась, зашикала свирепо. Я скорчил рожу, демонстрирующую, что я жутко извиняюсь, раскаиваюсь и больше не буду. Нанджи буркнула что-то нелестное о жителях степей и отвернулась.

        Подростку, мальчишке лишь бы перепихнуться. Гормоны даже могут убедить его, что он влюбился. Пацан, проснувшийся с головной болью рядом с малознакомой девчонкой - ещё не мужчина.

        Мужчина - тот, кто осознал разницу между влечением тела, ума и влечением души. Мужчина - тот, кто, почувствовав желание, не торопится его удовлетворять, уважая женщину, не стремится непременно навязать ей общение, даёт возможность выбора... или хотя бы его иллюзию.

        Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду думать так.

        Ты что же, парень, влюбился? Какие отношения могут быть между нелюдом и вэйри? Девчонка меня ненавидит.

        Нет, не так. Она ненавидит собирательный образ нелюдя. К тебе у неё... сложные чувства.

        В конце концов любые сложные умопостроения сведутся к одному вопросу. Делаешь ты шаг или нет.
        К полудню мы наткнулись на крохотную речку или широкий ручей и пошли вдоль него. Нанджи узнала этот ручей.

        Она нескоро объявила привал, я с облегчением уселся в траву, отдуваясь. Почувствовал на себе взгляд девушки, помахал рукой - в порядке, мол. С помощью биомеча, обращённого в длинное тонкое копьецо, Нанджи в два счёта наострожила рыбы. Я снова поразился тому, как быстро привыкшая к магическому оружию девушка освоилась с чужой техникой.

        Костёр разводить не стали. Перекусили сырой рыбой, она оказалась не столь уж отвратна на вкус, как я опасался.

        Пошли дальше - вдоль ручья, потом свернули в лес. Я шёл прямо за Нанджи, продирался через густой подлесок. Большие деревья, угнетавшие низинную флору, были покорябаны давно отбушевавшим пожаром, и зелёная мелочь бурно пошла в рост, не проберёшься, наверное, это и означает "через тернии"...

        Нанджи споткнулась.

        - Ещё раз так сделаешь... - прошипела сквозь зубы, не оборачиваясь.

        - А что такое? - конечно, я смотрел девушке... в спину, замечая, как красиво она двигается - даже в моём купированном зрении. Но вообще-то она не могла заметить мой возбу... восхищённый взгляд!..

        - Что?.. - снова вякнул я.

        - "Per aspera"?!. - с бешенством спросила Нанджи. - Красиво двигается?!. И пожар моими глазами посмотрел!..

        Она обернулась, и я попятился. Оглянулся судорожно - и не видел ничего, кроме тёмных и светлых пятен!

        - Погоди, - я моргал, таращился и оглядывался изо всех сил, пока слёзы из глаз не потекли и шея не заболела. Но - всё те же разноцветные пятна, и только!..

        Пришло озарение. Я городской ребёнок. Лес знаю не настолько, чтобы провести параллели между давним пожаром и процветанием низинной растительности...

        Эта мысль принадлежала Нанджи.

        И смотрел я её глазами, и ненароком подслушал мысль, и перебросил свои.

        - Я нечаянно, - сообщил я.

        - Нет. Ты нарочно!..

        - Да не умею я!.. - крикнул я одновременно вслух и на "телепатической" волне. Нанджи аж схватилась за голову. - По крайней мере, специально не умею.

        - Но это невозможно!.. - заорала теперь она. - Перестань!

        Меня ударил звук - и поток панических мыслей.

        - Почему невозможно? - ласково спросил я.

        Потому что случайное тао-сопряжение кое-что значит.

        Нет. Нет. Между нами... Ты же нелюдь!.. - её голос зазвучал в моей голове.

        Это ничего не значит, - я ответил тоже мысленно. Нанджи охнула, попыталась отстраниться, отключиться. Я закрыл глаза, вообразил, что моей руке вздрогнула её ладошка. И продолжал кидать образы: нет никаких нелюдей, все люди - люди. Сегодня ночью различия не было совсем. Это не случилось, но могло.

        Запрет! Невозможность! - горячо и сумбурно ответила она. - Желание, но страх. Страх перед нарушением. Страх боли. Страх пустить в тело другое тело, в душу чужую душу.

        Я не сделал шаг. Великая глупость? - спросил я.

        Великое благородство, - возразила Нанджи. Печаль, сожаление о неслучившемся. Я позволила, ты не воспользовался - не хотел? Хотел, знаю.

        Да, хотел. Позволила?

        Позволила. Желала того. Не сделал шаг почему? Не хотел?

        Хотел. Хочу. Хочу, чтобы ты хотела.

        Желание - тело? Душа?

        Тело. - ответил я. - И душа.

        Этот странный невозможный диалог образов, мыслей и чувств длился секунды три. Нанджи испуганно смотрела на меня.

        Твоя мысль во мне.

        Твоя мысль во мне.

        Как? Неправильно! Почему так легко? Ты нелюдь, я человек!

        Нет разницы.

        Нет разницы. Ночью различия могли уйти совсем. Сожалею о неслучившемся.

        И едва я воспринял эту последнюю мысль, как Нанджи резко оборвала контакт, закрыла свой разум. Словно алмазная стена воздвиглась между нами. Я подошёл опасно близко, любуясь его переливами, потрогал грани, чуть не порезался, - острые...

        Я мог пройти сквозь прозрачную стену, обратив её алмазным обручальным кольцом. Легко. Но я не буду этого делать.

        Она сама должна меня впустить.

        Мы стояли, глядя друг другу в глаза, стояли на расстоянии ощущения тепла тела другого, но я и не пытался сделать шаг.

        Она сама должна его сделать.

        Но не сделала. Заморгала, опустила взгляд, ссутулилась.

        - Внимания не обращай на мои думы, - чуть хрипловато заговорила Нанджи, неправильно строя фразы, словно вдруг разучилась выражать свои мысли вслух. - Я маг, не мысленник. Тихую Речь не умею правильно говорить. Не умею контролировать. Внимания не обращай на мои думы - была искажённая информация. Не истина.

        Так я тебе и поверил. Я тоже не мысленник, не телепат, но если есть в этом мире истина, она в том, что на Тихой Речи лгать невозможно. Сожаление о неслучившемся, говоришь ты...

        - Идём. Идти надо.
        На ночлег устроились засветло, раскинули лагерь в небольшом распадке. Нанджи затеплила костерок, испекла в листьях рыбу. Заботливо выбрала для меня кусочки без костей.

        Пока она наговаривала защитные круги, я разложил кровать, устроился и закрыл глаза, притворяясь дремлющим.

        - Серый!

        Серый!

        Сеерыыый!

        - А? - я "очнулся", непонимающе посмотрел в сторону Нанджи. - Что?

        - Я спрашиваю, доедать будешь?

        Я безропотно отдал Нанджи куцый рыбий хвостик, она взяла, внимательно осмотрела и швырнула в костёр.

        - Перестань так думать!.. - сердито сказала. - Я не могу. Мы не можем!..

        - Мы уже смогли. И сможем повторить в любой момент...

        - Нет! - отрезала она.

        Я пожал плечами и отвернулся, притворяясь, что вовсе не огорчён. Нанджи сидела неприступно, бросала косые взгляды, видимо, ожидая уговоров. Не дождалась. Я чувствовал, как в ней нарастает сомнение.

        - Ладно, - неохотно сказала Нанджи. - Но только чуть-чуть, неглубоко и недолго. Я умею щититься. Лишь попробуй сунуться глубже, и я тебя убью!..

        Кто придумал, мол, лучше час помолчать, чем всю ночь уговаривать? Я обрадованно согласился быть убитым ей, пододвинулся, осторожно взял её за руку. Нанджи напряглась, никак не привыкнет...

        - Спокойно. Не бойся, не волнуйся...

        - Ага...

        Я закрыл глаза и ощутил её рядом, похожую на сгусток огня, рыжего, насторожённого, ершистого.

        И недоверчивого. Все мои попытки прийти к ней разбивались об опаску алмазного кольца и её уверенность, что глубокое тао невозможно между человеком и нелюдем. Что я и пытался сейчас опровергнуть.

        Я чуть сжал её руку:

        - Не бойся. Я тебе доверяю...

        Она ответила быстрым пожатием:

        - Я тебе доверяю...

        Девушка вдохнула, выдохнула, маленькая ладонь расслабилась в моей, и мы шагнули в телепатическое единство. Передо мной стояла воображаемая алмазная стена.

        Поднялась, вспыхнув мириадами граней, повернулась и... уменьшилась, алмазным кольцом упав на ладонь Нанджи. Девушка небрежно надела кольцо на палец. Но я знал, что защита по-прежнему там, и Нанджи в любой момент может снова воздвигнуть алмазную стену. Осторожно шагнул вперёд, готовый к тому, что девушка повернёт кольцо на пальце, закрыв свой разум от меня.

        Но защита не включилась. Я протянул руку, осторожно прикоснулся к её свету. Между нашими душами с треском проскочила искра. В реальности мы оба вздрогнули.

        Это ты? Я правильно? Ты здесь?

        Я здесь... Ты правильно. Здравствуй.

        Здравствуй...

        Осторожно иди глубже...

        Я шагнул ещё, окончательно потеряв ощущение своего тела. Нанджи тихо засмеялась там, в реальности, и смех её эхом откликнулся во мне.

        Здесь тепло светло так хорошо!.. - удивлённо сказала.

        А ты не верила. Боялась.

        Боялась. Это невозможно, но это есть. Смотри...

        И мне пришло видение. Смутно знакомый парень высоко поднимает голову, неестественно вытягивает шею, слепо таращит глаза. Лицо пятнистое от ожогов, шрамы, рытвины, словно "кратеры" даже не от угрей - от чирьев, губы в бахроме струпьев...

        Я смотрел чужими глазами, глазами Нанджи. Смотрел на себя.

        Содрогнувшись от ужаса и отвращения к самому себе, я осторожно отстранился и "всплыл". Телепатическое единство нарушилось.

        - Нанджи?

        Я услышал её неверное дыхание.

        - Что случи... - начала девушка неуверенно. - Как? Как ты это делаешь? Как мы это делаем? Почему так легко?

        - Не знаю. Хочешь сама попробовать заглянуть в меня?

        - Нет! - рявкнула она. - То есть... да. Только отдышусь.

        Я расслабился, и её душа прильнула к моей. Что-то во мне воспротивилось такому тесному контакту, захотелось выбросить из себя чужое, порвать, выжечь, уничтожить. .

        Нанджи почувствовала и замерла в ужасе. Она вошла неосторожно, доверчиво, я знал, что она беззащитна сейчас, и не сможет ни быстро сбежать, ни противостоять телепатическому удару.

        - Ничего, - сказал я с трудом. - Внимания не обращай на мои думы. Это не моё. Звериное. Иди дальше, не бойся, я держу это...

        Нанджи помедлила и шагнула дальше, туда, где сиял неверный свет. Вошла в него и увидела размазанные в пространстве серые пятна кустов, мутные столбы деревьев.

        Ты видишь так? - её сочувствие пронзительной нотой тронуло мою душу.

        Вижу, - я переключился на другое зрение, сверху ярко, снизу серо, в паре шагов всё теряется во мгле, и только два человеческих силуэта рядом видны чётко.

        Зайдёшь ко мне? - предложил.

        Нанджи поколебалась, словно девушка у двери квартиры одноклассника, алмаз на пальце бросил колкие солнечные зайчики - всё же не спешила ставить защиту и выныривать.

        - Давай... - неуверенно сказала вслух.

        Я обратился к своей памяти, вытаскивая в сознание воспоминания о каникулах в деревне. У каждого из нас на свете есть места, где дышится легко, где мира красота... У меня тоже есть.

        Ручей... да, пусть будет берег ручья. Застенчивые ивы у воды. Тальковые камни белеют в тени. Полыхает алый кипрей-полыхань, светятся белые стволы берёзок, искрами ягоды боярки. Черёмуха цветёт, ветерок несёт белые лепестки по волнам. Скрипят кузнечики, звонко тренькают птицы. Льётся с неба солнца мёд.

        Девушка восхищённо и немного испуганно оглядывала созданную моим воображением и памятью картину - объёмную, звучащую, почти реальную.

        - Как это... я даже никогда не слышала о таком! Всё как настоящее!

        Я скромно пожал плечами.

        - Красиво... - протянула девушка. - Это леса твоего мира?

        Она спустилась к ручью, тронула ладонью воду, плеснула, засмеялась.

        - Ой, холодная...

        Она оглянулась на меня.

        - Это ты такой, каким был?

        - Ну... да, почти... - я оглядел себя. Вернее сказать, такой, каким хотел быть. Кое-что подправил, мускулы, ширина плеч... Я поморщился и вернулся к своему облику.

        - Тебя не назовёшь уродом, - наверное, это можно было счесть за комплимент.

        - Ты тоже... очень красивая... - тихо сказал я.

        Нанджи смутилась, опустила взор. Недоумённо посмотрела на свои руки, потом внимательно оглядела себя, даже потрогала...

        И возмущённо завопила.

        - Что за ужас?! Что за мерзость?! Я вовсе не такая!!!

        Я сообразил, что на самом деле не знаю, как выглядит моя спутница. Лишь трижды мельком видел Нанджи. Сначала издали, через видеосенсоры чужого комбеза, тогда она была без сознания. Потом, когда её пленили, я в основном таращился по сторонам, выбирая момент. В третий же раз она пыталась убить меня своей лозой, ситуация не располагала к внимательному неторопливому разглядыванию...

        Видимо, я невольно наделил её мысленный образ чертами знакомых девушек, которые нравились мне. Хорошо ещё, что не фотомоделей из мужских журналов...

        И едва я об этом подумал, как её одеяние в стиле "милитари" изменилось, укротилось, словно девушка позаимствовала фасон оттуда же, из журналов...

        Пепеля меня взглядом, Нанджи попыталась прикрыться, отчего стала ещё больше похожей на фотку из "Плейбоя". Пряча глаза, я придумал плащ и, держа перед собой, протянул Нанджи. Она подхватила живую ткань, замоталась до самой шеи.

        - Извини. Я неудачно пошутил.

        - Извини, - одновременно со мной сказала Нанджи, засмеялась смущённо. - Это ведь всё только в мыслях.

        Смутившись своего смущения, девушка надменно вздёрнула подбородок.

        - Мне всё равно, как ты меня видишь.

        - Ах, тебе всё равно?! - я мгновенно вышел из себя от прозвучавшего в её голосе высокомерия. Шагнул к ней, прищёлкнул пальцами, и плащ стал таять. Нанджи ахнула, пытаясь удержать расползающуюся ткань, попятилась, я настиг её одним прыжком и сцапал в объятия. Девушка трепыхнулась беспомощно. В реальности я не смог бы её удержать, в своей грезе играл по своим правилам.

        - Это ведь всё только в мыслях, - сказал зловеще. - Разве тебе не всё равно?

        Нанджи попыталась что-то сказать, но я закрыл ей рот поцелуем.
        Я потянул девушку к себе. Она почему-то не сопротивлялась, и движение вышло немного более сильным, чем я расчитывал. Сначала мы стукнулись носами, стройное тело вздрагивало в моих объятиях, она так неумело целуется, словно... Мы покатились по пледу, я запутался пальцами в волосах, жадно вдыхал её запах... проклятье, да как это расстёгивается?

        Реальность?

        Греза?

        Сон?

        Да какая разница!..

        Острая, как лезвие биомеча, мысль - живая одежда расстёгивается по желанию хозяйки. Значит, она сама!..

        Она хочет этого!

        Алмазное кольцо царапнуло меня... Нанджи зарычала, судорожным движением сдёрнула и отшвырнула прочь, кольцо с жалобным звоном рассыпалось стеклянной пылью.

        Телепатическая защита исчезла, между нами не осталось преград. И я был одновременно и собой, и Нанджи, и она была и собой, и мною, мы существовали и в реальности, и в воображении. Я видел, слышал, осязал. Нанджи боялась, сомневалась, шептала:

        - Подожди нет я не хочу...

        Ой у тебя губы шершавые...

        Нет нет не здесь да вот так...

        Я ловил все её желания раньше, чем она сама успевала их осознать. Видел тёмные облака ложного стыда и детского страха, разгонял словами, прикосновениями, потоком своих эмоций - желанием, восхищением, любовью... И вот страх исчез, и осталось только яркое нетерпеливое ожидание.

        Тогда я пошёл вперёд.

        Она вскрикнула и сжалась от мгновенной острой боли, эта боль пришла ко мне, вдруг перейдя грань тел. Я остановился, задохнувшись, осторожно начал убирать боль лаской, словом, движением, и боль ушла, осталась лишь радость жизни. Мир, реальный и иллюзорный, завертелся, сжался в точку, потом взорвался ослепительной вспышкой..

        Я знаю, что чувствовал Бог, когда творил Вселенную.
        Ночь безумия минула.

        Восходящее солнце бросило через всё небо золотые лучи, ласково тронуло верхушки деревьев, зажгло в травах росные изумруды. Наверное. Я видел лишь светлые пятна, но мне казалось, что всё было именно так.

        Стоило того. Попасть в чужой мир, спасаться бегством от угрозы с небес, быть битым, испытать боль и страх, убивать людей и самому едва не провалиться в эту бездну, развёрстую вдали... Не напрасно было. Стоило того. Ночь света, несколько часов беспредельного наслаждения.

        Просыпаться не одному - вот высшее счастье мира.

        Я лежал на спине и перебирал волосы эльфийской принцессы. Она прижалась к моей груди и тихо сопела. Было неудобно и немного больно - ожоги до сих пор напоминали о себе.

        Я неловко двинулся, и Нанджи проснулась. Бездумно погладила меня по лицу и вдруг всхлипнула, резко отстранилась.

        - Ой, - сказала она беспомощно. - Ой...

        - Нан... - тогда я впервые назвал её так.

        Какое-то несовпадение мечт получается... Она завизжала, бросилась на меня, бестолково молотя кулачками - хорошо хоть не догадалась пустить в ход ногти. Я перехватил за кисти, дёрнул к себе, обнял сильно, наверняка до синяков. Нан пыталась вырваться, содрогалась в рыданиях, сыпала бессвязными обвинениями. Я молчал и не отпускал, чувствуя её ужас, отвращение, нежелание жить - и пил её эмоции, отдавая взамен свои.

        Истерика вылились обычными тихими слезами. Я гладил её по голове, бормотал что-то невразумительно-утешающее.

        - Что я наделала...

        - Это я наделал. В основном. Ну хватит, хватит... ну перестань...

        Наконец она отплакалась и только судорожно вздыхала.

        - Это всё по-настоящему? - спросила она сиплым от плача голосом. - Скажи мне, Серый, ведь то, что было - всё настоящее?

        - Конечно, - я бросил ей напоминание о безумной ночи. - Разве можно это подделать?

        Нан застонала, выгнулась, замотала головой.

        - Нет!.. Перестань, я не хочу!..

        - А мне кажется, что хочешь, - я не успел повторить атаку, как девушка ударила меня моим же оружием. Тут уж я на какое-то время я впал в ступор, пытаясь осознать чувственные впечатления другой стороны нашего ночного сумасшествия. Нан смотрела мне в лицо и то ли смеялась, то ли сдерживала рыдания.

        Наклонившись к ней, я собрал губами слёзы, странно солёные на вкус, начал тихо целовать слабые безвольные губы, шею, ниже. Нан не отзывалась, но стоило мне отстраниться, как она невольно потянулась за мной.

        - Больно... - сказала потом.

        - Я просто поласкаю...
        Ночь безумия минула, прошло утро безумия. Мы отыскали раскиданную по всей поляне одежду, облачились, привели себя в порядок. Я заклинанием развёл костёр, согрел воды, Нан заварила чай, молча сунула в огонь остатки вчерашней птицы.

        За завтраком я промахивался куском мимо рта, чувствуя себя абсолютно, по-идиотски счастливым. Нан всё так же молчала, ела еле-еле, на меня то и дело накатывали волны её чувств - страх, вина, радость, нежность, снова раскаяние...

        - Перестань, - попросил я. - Не нужно ни о чём жалеть. Всё было, как было.

        - Я не жалею, - тихо ответила девушка. - Я просто... немного... ну, понимаешь..

        - Понимаю, но ты всё же поешь...

        Мы молча закончили завтрак, я поднялся, протянул руку девушке, помогая встать - просто хотел притронуться, но она сама собой оказалась в моих обьятиях, горьковатые от местного чая губы нашли мои. По тыльной стороне ладони скользнула паутинка, щекотнула, я отмахнулся...

        Это была не паутинка.

        Пальцы сжали что-то похожее на волшебную сторожевую нить Нан. Только самой нити не было - лишь ощущение от неё, словно я держу в пальцах гудящий провод.

        - Это ещё что такое? - растерянно спросил я, подёргав нить. Невещественное извивалось, пытаясь вырваться, я сжал покрепче.

        - Осторожно... дай сюда... - прерывающимся шёпотом сказала Нан. Я протянул, быстрые пальцы приняли нитку. Нан завозилась, что-то делала, тяжёло дыша, тихонько зашипела сквозь зубы.

        - Эта штука опасна? - запоздало сообразил я.

        - Поисковое заклинание. Кто-то ищет нас!.. - в её голосе послышалась боль.

        - Нан! - перепуганно вскричал я.

        - Кусается, тварюшка!

        Я почувствовал это чётко, как никогда раньше. Её слова заклинаний и жесты силы что-то делали с окружающим миром... с пойманной нитью...

        Но это что-то получалось у неё плохо. Тот, другой маг на "противоположном конце провода" одолевал.

        "Провод"... Я почти видел его, стальную нить, по которой проносятся белые молнийки. Жалят, впиваются в руки Нан... Ей больно...

        Я даже не подумал о том, что неумелое вмешательство может только навредить. Просто шагнул вперёд и перехватил энергетическую нитку заклинания.

        Нан охнула и упала, когда давящая на неё мощь вдруг исчезла.

        Ощущение было такое, словно я схватился за жало включённого паяльника. Нан что-то перепуганно верещала, трясла за плечо, требовала отдать, я чувствовал её панику. Маг на другом конце сначала замер, потом нить в моих руках задрожала и задёргалась, словно леска, когда на крючок попала, скажем, акула.

        Или электрический скат размером с акулу.

        Я чувствовал, что меня вот-вот стянет туда, в "воду". Мир вокруг померк, запахло гнилью. Тот маг пытался сделать что-то хитрое, а я даже понять не мог, что. Единственное, что я сумел противопоставить изощрённому натиску - свою грубую силу. Сжал провод изо всех сил, отправив по нему свою ярость, и услышал, как там, далеко, маг вскрикнул от боли. Теперь, пока не успел опомниться...

        Провод сгибаться не желал, но я всё же сумел завязать на нём петельку и накинул на воображаемый колышек. Теперь тот маг никуда не мог деться, как, впрочем, и я. Мы сидим около, верёвочкой связаны...

        "Провод" жалил, дрожал и гудел.

        Провод...

        Провод!

        Я сильнее сжал "провод", сформировал в сознании образ и выкрикнул "заклинание":

        - Двестидвадцатьвольт!

        Энергия хлынула с пальцев в канал. Кости моей кисти раскрошились, кожа сошла с поджаренной плоти, развалилась на тлеющие клочки, ногти вспыхнули и сгорели синим пламенем.

        Удар. Треск. Запах горячего металла и палёного волоса.
        Серый, очнись, Серый!.. Иди на мой голос! Серый!..

        Холодная вода обрушилась, попала в рот и нос, залила воротник и хлынула по шее, груди. Я закашлялся и сел, фыркая.

        - Что-кххе такое-кххаа?!

        - Сееерыыый... - моё сердце вдруг сжала ледяная когтистая лапа её ужаса.

        - Нан!.. Что? - я вскочил, хватаясь за биомеч, увидел себя её глазами - полуголый парень с клинком в руке испуганно таращит белые глаза.

        - Ничего... то есть...

        Она боялась за меня, понял я.

        - ...То есть надо бежать!..

        И мы побежали.

        Я задыхался, сердце грохотало, казалось, по всей груди, во всех ожогах пульсировала боль. Мне казалось, я вот-вот свалюсь и дам дуба, но Нан торопила. В голосе её звенело отчаяние, и биомеч в моей руке словно оглядывался, разыскивая жертву. Мир становился ясным, усталость исчезала, тело переполнялось лёгкой пустой яростью, бешенство комом вставало в горле. Я бы убивал не задумываясь, только чтобы моя девушка перестала бояться.

        И чего мне стоило сказать "пять тысяч", а не "двести двадцать", пусть даже я бы действительно поджарил своим неумелым заклинанием руки и глотку...

        Лес не любит торопливых. Моя нога подвернулась в коварной ложбинке, сучок поймал полу куртки, хрупнул, обломился, я полетел носом вперёд, сбивая Нан с ног, сумел извернуться, чтоб не на неё и не лбом о дерево...

        Падать было твёрдо.

        Нан упала сверху.

        Я порадовался её невеликому весу. Девушка тут же вскочила, одним рывком подняла меня на ноги с силой удивительной для её субтильного телосложения, - и собралась бежать дальше. Я перехватил, заодно пытаясь снова научиться дышать.

        - По... стой... отдох... нём... Что... случи...

        Из её путаных торопливых объяснений я понял немногое. Нас угораздило попасть в зону действия заклинания поиска чужих. Маг, создавший это заклинание, был вэйри, и сплёл он свою сеть на нелюдей. Он не ожидал схватиться с соплеменником, но всё же мог выяснить возраст и магический стаж Нан. Потом схватился со мной и по чуждости магии не мог не понять, что на другом конце "провода" чужак.

        - Когда маг очнётся и расскажет, что нелюдь и вэйри путешествуют и творят магию вместе, нас будут ловить все племена леса! - с отчаянием выкрикнула Нан.

        - Перебедуем, - отозвался я, лихорадочно пытаясь сообразить, что же делать. - Слушай, в лесах есть местечки, на которые наложено табу? Ну, запретные места, заповедные, священные какие-нибудь, или наоборот, с недоброй славой? Места, куда не каждому есть ход?

        Нан вздрогнула и замотала головой.

        - Есть места, куда я не сунусь ни за что.

        - Даже ради спасения собственной жизни?

        - Лучше жизнь, чем душа. Но мы можем... - она споткнулась, неуверенно посмотрела на меня.

        - Что?

        - Есть одно место... не злое... но и не доброе, оно само по себе и себе на уме. .

        - Место? - переспросил я. - Себе на уме?

        - Да. Там можно скрыться, но...

        - Славно, туда и пойдём, - решительно сказал я, девушка прямо-таки подскочила:

        - Нет!.. Что ты наделал!..

        - А что я наделал? - переспросил я. Нан, казалось, готова была заплакать.

        - Зря ты это сказал... - прошептала.

        - Почему? Что такого в словах...

        - Слова - это сила, которая меняет мир!.. Если ты высказал намерение пойти к Дэву, ты рано или поздно туда попадёшь!..

        - Куда попаду?

        - К Правдивой Воде. Так зовётся этот Дэв.

        Я замотал головой.

        - И он тебя убьёт, - потерянно закончила Нан.

        - Почему? - переспросил я.

        - Потому что ты нелюдь!.. - выкрикнула девушка.

        - Неужели? Гм... - я задумался. - А тебя не тронет?

        - Нет... то есть... Серый, что ты задумал?

        - Меня это устраивает. Идём к нему.

        Нан молчала, во все глаза глядя на меня. Я подмигнул:

        - Ты будешь в безопасности, а я как-нибудь договорюсь. Кстати, что такое вообще "Дэв"? Есть какой-то "Выдох Дэва"... или "Дыхание", это про него?

        - Нет. "Дыхание Дэва" бывает лишь у Тёмных Дэвов. Есть один, его зовут Лихолесье...

        - Далеко? - перебил я. - Который из них ближе?

        - Что? А, Правдивая Вода ближе.

        - Отлично, идём в Честный-честный. В Плохолесье сходим когда-нибудь в другой раз.

        Нан задохнулась и вытаращила глаза. Я прикусил язык. И чуть не откусил его вовсе, когда девушка дала мне такую затрещину, что я кувыркнулся с копыт.

        - Да что же это такое, - пробормотал, держась за челюсть. - Не женилась ещё, а лупишь почём зря... Хочешь закончить дело, которое начала в нашу первую встречу?

        - Нет нужды, - Нан схватила меня за шиворот и подняла рывком. - Правдивая Вода прекрасно справится без меня! А если ты выживешь после встречи с ней - Лихолесье докончит дело и сожрёт твою душу!..

        - У, мрачноватое предсказание, - пробормотал я. Нан что-то хотела сказать, но тут мы снова почувствовали поисковое заклинание и, не сговариваясь, быстро зашагали прочь.

        Нан что-то шептала на ходу, я чувствовал сгущение сил. Но силы эти не сражались, а скользили мимо невесомыми паутинками, искали что-то, старались избежать друг друга. Я старался хотя бы проследить их, понять, что делается, но лишь заполучил головную боль.

        Когда Нан замолчала, я потребовал объяснений, а получил лишь порцию ругательств. Ну, хоть запас слов и выражений пополнил. "Полюби тебя мрэк", каково? .

        В конце концов девушка сменила гнев на милость и объяснила, что пыталась: а) - отразить поисковые импульсы, и б) - создать фантомов, наши магические отражения, которые введут в заблуждение поимщиков.

        - И как, получилось?

        - Не знаю. Тот, кто пытается сцапать нас, очень силён и опытен.

        - Дыхание Дэва ему в печёнку.

        Нан слегка покраснела. Я напомнил ей, что это её словечки, и девушка даже извинилась.

        Мы всё-таки ускользнули из паутины чужих заклинаний. Шли до самой темноты и на ночлег устроились в кустах около ручья. Костёр разводить не стали, поужинали холодной жареной рыбой и выкопанными на месте корешками.

        Я расстегнул куртку, устроился на пледе. Нан уселась поодаль, молчала. Я подсел ближе. Она... гм, выражение "ещё больше замолчала" странно звучит, но именно это она и сделала. И отодвинулась. Я пододвинулся. Она отодвинулась. Я плюхнулся на плед, заняв всю середину. Нан, помедлив, легла тоже, с самого краешка.

        - Тебе же неудобно на краю. Ложись вот сюда. Теплее будет.

        - А ты не будешь?.. - опасливо поинтересовалась девушка.

        - А ты не хочешь?

        - Я не знаю, - сказала Нан растерянно. - Мне как-то... А ты?..

        - Не будем, если не хочешь. Давай спать.

        Приблизилась неосторожно, и я её сцапал в объятия. Девушка вздрогнула.

        - Серый.

        - А? - "сонно" встрепенулся я.

        - Прекрати.

        - А разве я что-то делаю? - гм, и в самом деле делаю. - Извини, вот, уже убрал.

        - И другую убери.

        Не убрал, но обнял. Нан напряглась.

        - Не будем, - успокаивающе шепнул я. - Надо отдохнуть.

        - Хорошо, - сказала девушка. Я не понял, с облегчением или разочарованно.

        - Расскажи про Дэвов, - попросил. - Или... не ночной разговор?

        - Не ночной, - вздохнула девушка. - Но лучше и в самом деле рассказать, чтобы ты думал, прежде чем ляпать языком. Дэвы - это духи места.

        - Всего-то? - я хотел добавить, что не особо верю в духов, но подумал о магии, о всём том, что произошло со мной в этом мире, и прикусил язык, склонный к несвоевременному ляпанью. - Что они могут?

        - Многое. Особенно тёмные Дэвы. Я сама не была ни в одном из них, но случалось подходить близко. Представь себе мрачный лес, тени, странные звуки, искажённые деревья и чёрную воду. Глубже встречаются чудовища. Самые страшные из них те, что получаются из пожранных Дэвом людей.

        - Странно, что кто-то может по доброй воле сунуться в Дэва. Если они такие заметные, то зачем...

        - По необходимости или глупости, в поисках силы или знаний.

        - Угу. Этакие сталкеры. "А купец, мужик иль воин попадал в дремучий лес, кто за чем, кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез..."

        - Да, примерно так, - я произнёс слова песни по-русски, одновременно цепляясь к разуму Нан и передавая их смысл. Девушка выслушала с удовольствием, кивнула. - Дэвы привязаны к месту, но тёмные могут посылать частички себя охотиться на людей. Особенно ему по вкусу маги. Ты спрашивал о Дыхании Дэва. Это смерть, которая подкрадывается незаметно. От неё можно сбежать, если заметил вовремя. Я как раз этим и занималась, когда нелюди поймали меня.

        - Но насколько я понял, Честный-честный не отличается скверным характером Плохолесья?

        - Прекрати их так называть!.. - вспылила Нан.

        - Обидятся?

        - Гм... не знаю. Но это неуважительно.

        - Почему ты так уверена, что тот Дэв убьёт меня?

        - Я... Ох, Серый, я не знаю. Все Дэвы убивают чужаков. А Правдивая Вода один из сильнейших, - Нан вдруг прижалась. - Серый. Я боюсь за тебя.

        - Не бойся. Мы с ним как-нибудь договоримся, - я обнял её. - А сейчас давай спать.

        - Давай...

        - Нан, что ты делаешь?

        - Я что-то делаю, неужели? - изумилась девушка.

        - А вот это что?

        - Где? - невинным голосом.

        - Да вот же!.. м-м-м... ещё раз так сделаешь, и я за себя не отвечаю!.. - взмолился я.

        - Так? - уточнила Нан, и я перестал за себя отвечать.

        Глава седьмая. Сияние

        Во сне девушка заползла на меня целиком, спряталась куда-то в подмышку. Проснувшись, страшно смутилась, сползла, бормоча извинения, меня пробрал смех. Девушка надулась и отошла убрать сторожевые заклинания.

        Донеслось её удивлённое восклицание.

        - Что там? - девушка смотрела куда-то вдаль.

        - Не знаю. Но явно что-то есть. Я бросила поисковик, и он сообщает о чём-то странном...

        Синий след поисковика змеился меж мхов, проползал под корягами. Я понял, что вижу сегодня гораздо лучше, чем вчера. Мутные пятна обрели цвет и чёткость, и при некотором напряжении зрения, сенсоров импланта и фантазии можно было угадать стволы деревьев, кустов, камни и пласты мха.

        След нырнул под бурелом. Очень точное название, здесь славно порезвилась неслабая буря. Прикинув, что обходить слишком долго, решили штурмовать. Я не знал, как можно лазить вслепую, но успешно преодолевал стены из поваленных стволов, ужом пролезал меж сучьев, рубил хворост. А вот Нан провалилась.

        Осторожно орудуя биомечом, я смог освободить её ногу, потом пришлось убирать опухоль.

        - Сила Леса, Сила Жизни... - я осторожно касался кожи, моему внутреннему зрению синяки представлялись синими буграми с багровыми прожилками, растяжения - тонкими дрожащими струнками.

        - А у тебя неплохо получается для нелюдя, - сказала Нан, неловко шевеля ногой. Я гладил атласную кожу, пощекотал пятки, девушка взвизгнула, поджала пальцы:

        - Перестань!

        Подавляя откровенно пещерные желания, я снова взялся за биомеч, расчищая путь. За буреломом Нан взяла след своего поисковика. Он становился толще, "свежей". Уже недалеко.

        Нан остановилась у очередного бурелома и завертелась, оглядываясь вокруг.

        - Серый, посмотри-ка... ой, извини...

        Она пригласила взглянуть её глазами, я скользнул по мысленной дорожке и увидел.

        В буреломе виднелось что-то тёмное. Мы нерешительно подошли.

        - Камень?

        - Непохоже на камень, - это было нечто размером с автомобиль, слишком правильных очертаний, чтобы быть природным объектом.

        - Что-то недоброе, - сказала Нан. - Уйдём?

        Но меня охватило её любопытство.

        - Посмотрим одним глазком...

        Я взялся за биомеч, расчищая путь. Нечто поросло мхом и прядями ползучих растений, Нан шепнула Зелёное Слово, и зелень раздвинулась...

        Явив нашим взорам тусклый металл.
        - Трансформер, - сказал я.

        Металлический человек словно в последнем усилии тянул куда-то громадную лапищу. Предплечье было больше метра длиной, другая рука тонула в земле, под покровом мха угадывались ноги. Между плеч выдавался небольшой бугор из тёмного похожего на стекло или пластик материала.

        - Что? - спросила Нан.

        - Боевой робот. Древний, - я осторожно коснулся металла, ощупывая и рукой и магией. Машина давным-давно была мертва.

        Как и её водитель. Нан подошла ближе, взяла меня за руку, прикоснулась разумом. Я поморгал, картинка раздваивалась. Смотреть её глазами было непросто, ведь движением глаз я не управлял. Угол обзора был совсем другой, я словно стал ниже ростом, а не мой нос между двумя глазами раздражал страшно. Да что ещё за тип топчется в поле зрения, вертит головой?

        Кое-как я приноровился и посмотрел всеми двумя парами глаз в стекло, за тёмным колпаком угадывались очертания человеческого тела.

        - Нан, - я постарался, чтобы голос мой не дрожал. - Какие параметры поиска ты задала?

        - Как обычно, мысль, взгляд, звук, тепло и чужая близкая волшба, - ответила девушка.

        - Тогдя понятно, почему...

        Нан ничего не понимала, и я прикоснулся мыслью, предложил воспользоваться моим пониманием. Она невольно попятилась, когда моя мысль высветила перед нею то, что видел я её глазами...

        Дебри росли вокруг железного исполина не просто так - он был в самом эпицентре зарослей. Лес сковывал в себе боевого робота, связал могучие руки ветвями, оплел ноги корнями, охватил железное тело смертельными объятиями, водитель машины даже не смог открыть кабину...

        Я содрогнулся, представив, что за смерть его ждала. Нить, "запрограммированная" на отслеживание заклинаний, нашла всё ещё звучащее эхо Зелёного Слова, остановившего и убившего боевую машину.

        Это заклинание произнёс кто-то очень могущественный.

        - Возможно, Эрлик Зелёный Лист. Или Элтониэль Смелая... - пробормотала Нан. - Или, может быть, даже Марайя Чёрная... немного найдётся магов, способных такое сотворить, - её рука нашла мою. - Не нравится мне здесь. Пошли отсюда, а?

        - Ага, я только посмотрю... - не хотелось, но я всё же подошёл и коснулся пальцами кабины. Материал оказался странным на ощупь, словно гладким и шершавым одновременно.

        А потом в моём сознании вспыхнули слова.

        ДОСТУПЕН СРЕДНИЙ БОЕВОЙ ШАГОХОД "ГОЛИАФ-13".

        КОМПЬЮТЕР ШАГОХОДА - ТАЙМ-АУТ.

        ДВИГАТЕЛЬ - ТАЙМ-АУТ.

        ОРУДИЙНЫЕ СИСТЕМЫ - ТАЙМ-АУТ.

        СИСТЕМА СВЯЗИ - ТАЙМ-АУТ.

        ВСЕ СИСТЕМЫ ШАГОХОДА - ТАЙМ-АУТ.

        ИМЕЕТСЯ ПОСМЕРТНАЯ ЗАПИСЬ. ПРОИГРАТЬ АДАПТИРОВАННУЮ ЗАПИСЬ - ВКЛЮЧИТЬ ПОЛНУЮ ЗАПИСЬ?

        Я икнул. Нет, это уже чересчур... Адаптированную!..

        Закрыл глаза - и почувствовал, что Нан взяла за руку и перехватила картинку.

        Съёмка шла из кабины шагохода. За прозрачным материалом кабины колыхались жёсткие ветки, они извивались, колотили по колпаку, норовя пробить. Изображение дёргалось, внизу мелькали руки, что-то суматошно делающие на пульте управления. Звучал сиплый задыхающийся голос.

        ...Шед Анрис, я Шед Анрис, пойман в ловушку. Я наверное, умру. Передайте мою любовь моей жене Эве, сыну Марти и дочери Сари.

        Наша "Черепаха" была подбита и высыпала пехоту и "Голиафов" абы как. Я упал в лес. Связи не было, я понял, что битва проиграна. Принял решение пробираться на Равнины и повстречал местных. Возможно, я убил кого-то, но вряд ли. Меня пленили, магия, управляющая растительностью. Мой "железный человек" застрял. Я ничего не вижу. Пушки не стреляют. Кажется, у местных нет оружия, могущего преодолеть броню "Голиафа", но, боюсь,просто так меня тут не оставят. Вижу шевеление, они что-то затевают. Может быть, какое-то отравляющее...

        Нет! Это Красная Мокрица! Фильтры пропускают!..

        Страшный приступ кашля, голос, прерывающийся перханьем и сиплыми астматическими вздохами. Какой-то туман прорывается в кабину, мгновенно облепляя руки пилота.

        Я умираю!.. Споры... проходят фильтры!.. прорастают в моей коже!.. Помните офицера Анриса!.. Эва, я люблю тебя!..

        88888888888888

        Я отлип от кабины, руки тряслись, по лицу текли слёзы. Даже такой, адаптированный привет из смерти застал врасплох. Голос давно почившего человека продолжал звучать у меня в ушах, полный отчаяния, страха смерти и - великой жажды жизни.

        - Кем бы он ни был, нелюдь или вэйри, мы должны его похоронить, - сказал я и тут же пожалел о своих словах. Заниматься этим делом не хотелось.

        Нан откровенно всхлипывала.

        - Конечно, мы его похороним, - сказала. - Не дело человеку вот так вот... висеть. Хоть он и нелюдь.

        - Ты по-прежнему веришь, что между нашими народами такая уж особая разница? - спросил я.

        Она не ответила. Отпустила мою руку и сама взялась прорезать кабину.

        Лезвие биомеча легко преодолело матовый пластик, и иссохшее тело пилота чуть не вывалилось нам под ноги. Какая-то волокнистая масса удерживала его в ложементе, придавая вид мумии в серых бинтах. Потом я понял, что это были те растения, о которых говорил мёртвый голос.

        Я снова увидел, как красная пыль спор попадает на кожу, прилипает, мигом пускает корни, растёт, листики-сердечки с красными прожилками, красные крохотные цветочки... Пилот бьётся в тесной кабине, рвёт с себя растительность, но спор всё больше, цветки на нём отцветают и выбрасывают алые облачка...

        Надо что-то делать с излишне живым воображением, постановил я, вытирая губы и деликатно придерживая Нан.

        Вкусная рыба была... Я отпустил Нан и принялся отплёвываться. Девушка тоже. Я снял флягу с водой с её пояса, дал отпить, сам приложился. Неплохо было бы чего покрепче, водки, например...

        Поперхнулся, когда в голову пришла жутчайшая мысль. Ведь зёрна растений могут годами сохранять всхожесть, а всякие там вирусы-бактерии и вовсе десятки и сотни лет... Я попятился подальше от "железного человека", волоча за собой Нан и остро сожалея об отсутствии водки. Хотя неизвестно, убьёт ли она заразу...

        - Не бойся, - сказала Нан.

        - Что?

        - Твои мысли. Я не то чтобы очень хороша как мастер-формовщик, но вижу, что всё, что здесь было живо, теперь мертво. Семена не прорастут.

        - Точно?

        Нан бросила в меня своей уверенностью. Я с облегчением вздохнул, душу затопило великое облегчение. Колени ослабли, я сел где стоял. Рядом в мох опустилась Нан.
        Наверное, мы долго так просидели рядышком, словно дети в ночи, которые сначала старательно пугают друг друга рассказами о всяких там Чёрных Руках или Красных Мокрицах, а потом трясутся от страха под одним одеялом.

        Ладно, хорош отдыхать. Пора уже подниматься... сейчас встану... посижу ещё минутку и встану... посмотреть в глаза своему страху...

        Нан остановилась подальше, но так, чтобы я видел её глазами. Я повязал лицо платком и быстро вырезал мумию из "железного человека". При каждом моём движении взвивались облачка пыли.

        Тело действительно было сухим и очень лёгким, я один нёс его без труда и боялся сокрушить мумию неловким движением. Нан выбрала полянку, сорвала мох, разрезала дёрн. Даже с помощью биомечей копать было нелегко, мешали камни, корни. Мы выстелили дно ямы мхом и опустили туда мумию, закрыли мхом же и быстро закидали землёй. Нан опустила дерновое одеяльце и произнесла Зелёное Слово. Выпили по глотку водки, я плеснул на могилу - спи спокойно, Шед Анрис...

        А потом вернулись к боевому роботу. Машина была мертвее хозяина, но даже в смерти поражала железной мощью. Нан смотрела вместо меня. Глядя на себя со спины, очень осторожно соизмеряя движения, я вырезал из зарослей и дёрна одну из рук робота. В компьютере "Голиафа" сохранились его технические чертежи. Биокомп набросил "кальку", достраивающую то, что разрушило время, выводил поясняющие надписи.

        С его помощью я нашёл клещеобразные манипуляторы-"пальцы", какой-то режущий инструмент. На запястье обнаружил дула орудий. Аккуратно взрезал руку робота, отогнул броню. То и дело приходилось просить Нан смотреть именно туда. Девушка подсела ближе, дышала мне в плечо, я видел собственное ухо и щёку в шрамах и алых лоскутах новой кожи. Повернулся, и показалось, что мне улыбается детище сумасшедшего доктора Виктора Франкенштейна.

        Начинка руки железного человека напоминала внутренности бомбившей меня летательной машины, трубки, паутинки, какие-то живые ткани... очень давно бывшие живыми.

        Так, оружие, оружие... Четыре трубки в одном пакете, к ним присобачено что-то похожее на пулемётную ленту. Только пули впечатаны в неё целиком, как таблетки в пластиковую упаковку. На фиг, лучше не трогать.

        А это что за фиговина? Решётчатый стержень, какой-то излучатель, вот к нему идут провода...

        Рядом с ней зияла дыра ещё какого-то оружия калибра сантиметров пять. Я открыл то, что было похоже на подающий механизм, и на меня холодно уставились чёрные тупые головки. Одно "яйцо" было уже на полпути от "гнезда" к дулу, и я осторожно подцепил его пальцами и вытащил. Действительно, "яйцо"... размером с гусиное, овальное, одинаковое со всех сторон. Прихватить с собой, что ли?

        - А они не могли... испортиться? - робко спросила Нан.

        Я чуть не уронил "яйцо". Непросвящённая девчонка сказала то, о чём я должен был задуматься в первую очередь!.. Сколько там бомбы-мины неразорвавшиеся в земле лежат, и до сих пор взрываются!..

        - Нан... отойди, - велел я сквозь зубы. Девушка хотела переспросить, я вызверился на неё так, что она шарахнулась и торопливо отбежала. Я вернул гранату, если то была граната, на место.

        - Всё равно я сюда ещё вернусь, - пригрозил я, тщательно приметился и остриём биомеча уколол себе палец, прикоснулся к броне робота, оставив каплю крови, начертал поверх знак и шепнул заклинание. Капля засветилась рубиново. Усмехнувшись, я произвёл необходимые мысленные манипуляции, и похожая на точку лазерного прицела капля погасла.

        Теперь никуда не денешься, трансформер. Стоит произнести заклинание, и моя кровь покажет мне дорогу к цели.

        Нан вежливо подёргала меня за рукав.

        - ? - я зализывал царапину.

        - Что. Ты. Делал? - раздельно спросила она.

        - Обычное маяковое заклинание, не узнала, что ли? - удивился я.

        - Это не-обычное маяковое заклинание, - сказала Нан. - Заклинание на крови. Ты соображаешь, что творишь?

        Я беспечно пожал плечами.

        - Через кровь навредить мне не так-то просто. Для начала надо найти эту кровь, а заклинание никто не увидит, кроме меня. Случайно не найдёшь, даже зная, где оно, не вдруг сыщешь.

        Нан помолчала. Спросила:

        - Где ты выучил это заклинание?

        Я застыл. Задумчиво вынул изо рта палец. Нан взяла мою руку, глянула на порез. Я почувствовал ветерок силы, порез закрылся.

        - Серый?

        Её глазами я видел своё ошарашенное лицо, отвисшую челюсть. Спохватившись, захлопнул рот, поморгал, возвращаясь к себе. Голова кружилась - смотреть двумя парами глаз непросто. Собственные глаза болели, я видел лишь синие пряди исцеляющей силы вокруг смутных пятен её рук.

        - Нан. Я не знаю, откуда я взял это заклинание. Но до того, как ты спросила, я совершенно точно знал, что сам его придумал.

        - Нет, - сказала Нан, неуверенно рассмеялась. - Знак - это наш знак!

        Я шевельнул пальцами, точка крови ослепительно вспыхнула:

        - Такой?

        Нан кивнула.

        - "Путь". На этот знак ставятся заклинания поиска дороги и, видимо, маяковые заклинания тоже.

        Я погасил точку. Движение, которое я выполнял второй раз в жизни, казалось очень привычным. Надолго ли?

        - Хочешь, я научу тебя этому заклинанию?

        - Не хочу, - торопливо ответила Нан.

        - Я боюсь, что забуду его так же внезапно, как узнал.

        - Заклинания крови, любые, очень опасны. Только опытные маги могут невозбранно применять их.

        - Тебе виднее...

        - М-м-м... - Нан шагнула ближе, взглянула мне в глаза. Я сбросил мгновенные образы, которые только что сами собой появились в моём сознании.

        - Так, ага, понятно... - бормотала Нан, кивая.

        А вот мне непонятно. Уже не впервые в моей голове возникают знания, приходящие сами по себе.
        - Откуда приходят нелюди?

        - Издалека. С равнин. С других материков, наверное.

        - Ты знаешь, что планета круглая?

        - Ты имеешь в виду наш мир, Гарханну? Ничего подобного, она шарообразна.

        - Г-м-м, ясно... Зачем нелюди идут сюда?

        - Не знаю. Говорят, они алчут силы Леса, но Лес отвергает их.

        - Почему он их отвергает?

        Недоумённый взгляд.

        - Потому что они нелюди, - ни ноты сомнения в голосе. - Чернота их душ тянет их в дикость. У них нет ни тайной магии, ни Дэвов, ни цивилизованных законов.

        - Жаль. Выходит, я дикий, и покровительства Дэвов мне не видать.

        - Ты меньше, чем все, - девушка улыбнулась. - Духи тебя видят.

        И что мне по этому поводу следует предпринять?

        - Ты сама-то много нелюдей знала, чтобы говорить с такой уверенностью?

        Девушка покачала головой.

        - Я говорю тебе то, что говорят старшие. С чего бы им врать?

        - Чтобы поддерживать в вас ненависть.

        - Нелюди сами прекрасно справляются с этим. Ни весны не проходит без набега дикарей-кочевников, отряды чужаков вторгаются в Леса, железные птицы роняют сверху зёрна смерти и огненные яйца...

        Нан косо глянула на меня.

        - Откуда ты? Слушаешь так, будто впервые слышишь о деяниях своих сородичей.

        - Я и сам не знаю, откуда я. Могу сказать только одно - не с равнин. Скорее, с болот...

        - Нелюди живут на болотах?

        - Человек может жить везде.

        - То человек.

        - Нелюди тоже люди... А сколько их? Знаешь что-нибудь о их племенах, государствах?

        Пожатие плеч в ответ.

        - Сколько всего рас?

        - А что такое раса?

        Я как мог объяснил. Нанджи задумалась.

        - Рас две, - сказала Нан. - Мы и вы, вэйри и нелюди. Нет, есть ещё хуруки, они тоже нелюди, только другие... в смысле, отличны от нашей расы, но и от вашей тоже. Они живут где-то далеко, это всё, что мне известно. Ещё рудокопы, но о них я тем более ничего не знаю. Говорят, они вымерли...

        Я спрашивал и переваривал информацию. Каноны жанра фэнтези нарушены. Что-то не то, что-то очень не так... Спутники, истребители-"драконы", боевые роботы... против могучих волшебников и сил природы... Наверное, вышла бы неплохая книга. Техномагия, техника и магия, техника против магии...
        На вечернем привале Нан поколдовала немного и сказала, что чужой маг, похоже, потерял наш след. Я порадовался.

        А потом - ещё больше. Нан не говорила, что нужно отдохнуть. Я просто обнял её, ожидая отказа. Но девушка сама потянулась навстречу, и ночь снова была волшебством. После видения смерти очень хотелось жить, и мы любили друг друга яростно и нежно, как в последний раз.

        Нан, усталая, уснула. Я качался между полусном и бодрствованием, думал. Когда сон наконец одолел, пришёл офицер Шед Анрис, облепленный красными цветочками, я проснулся в холодном поту, разбудив Нан. Не криком, не резким движением - своим страхом.

        Была самая серёдка ночи, холод проникал даже под самогреющий плащ. Мы шептались и целовались во тьме, разгоняя холод и страх словами, прикосновениями.

        Хорошо, что здесь такая длинная ночь, думал я утром. Хватило и на сон тоже.

        Нан, словно жалея о ночной своей нежности, нарычала на меня, велела шевелиться шустрее. Я зашевелился, смотал одеяла, без понуканий и подсказок сам снял сторожевые заклинания. Закинул на плечи сидор с доброй частью нашего груза, с радостным изумлением понял, что не такой уж тяжёлый.

        Кажется, я постепенно обретал прежнюю силу и выносливость.

        А ещё мне кажется, что мы идём в другую сторону.

        - Нан?..

        - Верно, - ответила девушка на мою мысль. - Не мешай.

        - Но...

        Нан зашипела, как сорок бродячих коряг разом. Я покорно заткнулся, слушал её бормотание и ощущал магические токи, но смысл волшбы разглядеть не смог.

        Когда остановились на полдник, девушка всё же соизволила объяснить. Мы действительно повернули под углом в девяносто градусов к направлению предыдущего маршрута. И Нан щедро разбрасывала обманки и оставляла дремлющие заклинания, призванные запутать возможного преследователя.

        - Он же отстал.

        - Такие просто так не отстают, - Нан потянулась, еле-еле жевала холодное мясо. - Уф, устала...

        - Завтра попробуем вместе, - потребовал.

        - Ты не умеешь.

        - Ты объяснишь и научишь.

        - Но чужому... - запротестовала она по привычке, умолкла смущённо.

        - Сядь сюда.

        - Серый, у нас нет времени на разные глупости!.. - возмутилась она. Я захохотал.

        - Кажется, у тебя сложилось впечатление, что я только и думаю о... глупостях. Неправда, я думаю о них только девяносто процентов времени!..

        - Значит, ты недостаточно устал, если ещё у тебя есть силы думать... может быть, стоит удвоить темп ходьбы? - ехидно предложила девушка и всё-таки пересела, и я занялся её ногами. Опытный ходок, мозолей она не набила. Я размял сведённые в камень мышцы, потягал за пальцы ног, пощекотал пятки. Нан расслабилась, постанывала от удовольствия так, что я понял, что не так уж устал и всё ещё готов ко всяким глупостям.

        Но тут мысли о них буквально вымело из головы.

        - Ого!

        - Что такое? - встрепенулась Нан.

        - Мне кажется, я вижу молочную кислоту.

        - Скисшее молоко? - переспросила девушка.

        - Нет... Это такое вещество... ну, из-за которого усталость... Как же тебе объяснить... Здесь болит?

        - Угу...

        Эй, червяк, это ты развлекаешься так?

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ НЕ ОБЛАДАЕТ НЕОБХОДИМЫМИ УСТРОЙСТВАМИ ДЛЯ СКАНИРОВАНИЯ И ОЦЕНКИ ФИЗИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ ЧЕЛОВЕКА.СКАНИРОВАНИЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ САМИМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕМ.

        Но и у меня тоже нет устройств вообще-то!..

        СКАНИРОВАНИЕ ИМЕЕТ ЭМПАТИЧЕСКУЮ ИЛИ МАГИЧЕСКУЮ ПРИРОДУ.

        Что, мой дар взошёл на следующую ступеньку? Я поглаживал мышцу, в которой разглядел пульсацию боли, сосредоточился и стёр её.

        - Уххх... как ты это делаешь? - спросила она. Не отвечая, я стал прикасаться, бегать пальцами тут и там, убирая из мускулов боль и усталость. Торопился, боясь, что исчезнет наитие, вдохновение...

        И едва я об этом подумал, всё кончилось. "Сканирование" прекратилось, сила ушла из пальцев, пропало ощущение, что знаешь и делаешь всё правильно.

        Нан встала, потянулась всем телом, сказала удивлённо:

        - Не болит! Как такое возможно?

        Я постарался объяснить, сбился на биологию и анатомию. Мало что помнил, Нан ещё меньше поняла и ещё больше уверилась в мысли, что я крутой маг. Подумала, что-то бормоча про себя и загибая пальцы:

        - Если по формуле Марайи Чёрной... - глубокомысленно покивала своим мыслям, сдёрнула с меня куртку и взялась за натёртые сидором плечи. Боль трусливо убегала, вымываемая струями прохладной воды из пальцев девушки. Когда она закончила массаж, я привычно потянулся к ней. От девушки здорово шибало потом, но запах не казался мне неприятным.

        - Зачем мы изменили маршрут? - спросил я, помолчав.

        - Я не хочу, чтобы ты попал к Правдивой Воде.

        - Почему? Если мы сможем там скрыться...

        - Ты там скроешься разве что навечно. Серый, это не шутки. Допускаю, что мой народ где-то суеверен, но в отношении Дэвов... ты просто не представляешь всей их мощи.

        - Не представляю, но тебе верю. Давай обойдём его, если ты не хочешь.

        - Может статься, нас заставят всё же войти в него. Преследователи, или судьба..

        - Значит, войдём, - я пожал плечами. - И выйдем. Вместе.

        - Серый, я боюсь, - на глазах её показались слёзы.

        - Не бойся.

        Нан судорожно вздохнула в кольце моих рук.

        - Он убивает чужаков. А есть для меня возможность притвориться вэйри? - поинтересовался я. - Загриммироваться, например...

        - Дэв смотрит вглубь. Внешность ему неинтересна.

        - А подделать эту самую "глубь"...

        - Нельзя. Впрочем... - она вдруг встрепенулась. Я почувствовал, что в ней пробуждается надежда. Губы шевельнулись.

        - Магия? - переспросил я.

        - Да. Ты интуит.

        - Кто?! - оскорбился я.

        - Ты творишь магию вдохновением и воображением.

        - Ну... да. А разве можно как-то иначе?

        - Нелюды считают, что нельзя. Их магия обычно вещественна, сильна, но примитивна, и строится на точных расчётах, старых проверенных рецептах. Интуитивное творение заклинаний - это дорога вэйри.

        - Это ты так пытаешься мне сказать, что я один из вас?

        - Не знаю... возможно, по духу ты один из нас, хотя внешне самый что ни на есть нелюдь...

        Я ничего не сказал, но мои мысли и эмоции выдали.

        Нет ни эллина, ни иудея, ни человека, ни эльфа, почему ты не можешь принять, что и лесные жители, и равнинники - люди! У них по паре рук и ног, пупок, соски и волоски, одна голова и семь дырок на ней! Неважно, что они отличаются цветом кожи, разрезом глаз и прочими чертами физиомордий!..

        Нан молчала.

        Я размахнулся и отвесил себе оплеуху. Вторую.

        В третий раз Нан поймала мою руку. Прижала к своей щеке.

        - Извини меня... я не хотел кричать... даже телепатически. Но твои мысли...

        - Мне тоже начинает казаться, что рознь между нашими народами не так глубока, как мы считаем. Я уже не знаю, во что верить... - я почувствовал влагу под пальцами. - Ты... ты всё нарушил. Зачем ты спас меня?! Как ты получил такую власть надо мной? Почему мне это нравится? Это какая-то магия, да?!.

        - Разумеется, это магия. Такая же, как та, что ты обратила на меня.

        - Что? Но я...

        - Да. Ты имеешь власть надо мной. Я твой, ты моя. Это самая сильная магия в мире. Знаешь, как она называется?

        Я поманил, как будто собирался шепнуть ей на ухо. Она купилась, подалась ко мне, и я сгрёб её в охапку. Эх ты, колдунья моя лесная...

        - Вот она, эта магия - любовь.
        Следующим утром после завтрака и свёртывания сторожевых заклинаний Нан уселась под дерево и на воображаемом ткацком станке принялась создавать синее полотно. По крайней мере, так представлялось мне её занятие. На самом деле волшебница пыталась создать связку заклинаний.

        От идеи совместного творчества пришлось отказаться - одно дело перебросить по телепатическому каналу, мгновенно научив партнёра одному простому заклинанию, но для верной "отладки" чар требовалось знать правила высокой зелёной магии вэйри. Я же был всего лишь талантливым неофитом, так сказала мне моя учительница.

        Так что Нан волшбила одна, я лишь наблюдал. Со стороны движения девушки могли показаться ловкими, но я чувствовал её неуверенность. Челнок скользил из пальцев, нить кусалась, заклинание не давалось воле.

        - Не получается, - ткань почти готового заклинания неудержима поползла. Нан, корча рожи, потрясла кистями. - Не могу. Не хватает умения, сил...

        Казалось, она готова была заплакать.

        - Тс-с-с!.. - я положил руки ей на плечи, разминая уставшие мышцы. - Успокойся, отдохни. Не думай ни о чём.

        Простая медитационная техника не подкачала. Я вызвал в себе свет и покой, а потом поделился ими с Нан.

        - В следующий раз получится. Просто будь уверена.

        И получилось. Нити, мысли, слова и образы сплелись в одну ткань, и заклинание предстало сейчас как отрез полотна. Или шитое полотенце.

        Нан встряхнула "полотенце", любуясь своей работой, я чувствовал её радость от удачного исполнения сложной волшбы и радовался в ней и с ней.

        - Я же говорил, получится, - я мало что смыслю в магии, всё ещё путаюсь в принципах и законах, но сам вывел наиважнейший закон: могущество мага зависит от его уверенности в этом могуществе. Такая вот парадоксальная петля.

        Сотворяя заклинание, не думай о чём-то другом, не гадай, получится - не получится, не допускай в себе и тени сомнения... и всё будет.

        Нан махнула полотном перед собой:

        - Готов?

        Я кивнул.

        - Мы идём! - громко сообщила волшебница всему лесу и с размаху бросила заклинание оземь.

        Полотно хлопнуло, растянулось на немыслимую длину. Узор на ткани продолжал извиваться и расти, прорастая в лесные тропки.

        И по каждой из них сейчас шествовали мы, на удивление всем преследователям. Нехай ловят их всех!..

        Теперь главное - идти не останавливаясь, пока заклинание раскручивается, генерируя отвлекающие обманки, мы в безопасности.

        И мы шли, и шли, и шли. День был марш-броском без перерывов на обеды и прочие полдники.

        Сгустился мрак. Я не видел ничего и не спотыкался только благодаря сенсорам импланта и телепатическим подсказкам Нан.

        - Привал, - наконец скомандовала она.

        Девушке темнота не была помехой. Она уверенно раскинула стоянку, развела костёрчик, поджарила двух летучих ящерок, которых подшибла накануне. Рептилии оказались жестковатыми.

        - Ширак... - велел я, ковыряя из зубов жилистое мясо. Скоро собрались искорки, слабое свечение сделало тьму глубже. Немногие вэйри могут повелевать светом, Нан ещё больше укрепилась в мысли, что я сильный маг. Я уже и не пытался её разуверить.

        Другое дело, что теперь Нан не ломалась разговаривать со мной о магии. Осторожно, постепенно я выспрашивал у неё, как и почему у меня получается то, что получается. Она и сама пыталась учиться у меня. Я осмысливал и упорядочивал полученные сведения, надиктовывал импланту. Были уже готовы несколько глав "Учебника начинающего волшебника".

        Но сегодня лекции не вышло. Нан была хмура и задумчива, на вопросы отвечала односложно.

        - Плохо, да? - спросил я. Во время марш-броска ощущал не только заклинания Нан, но и чужие. Нас всё ещё искали. Действительно, упорные...

        Нас явно прижимали к одному определённому месту. К Дэву, которого я понемногу начинал опасаться.

        - Если он такой сердитый к чужакам, не обидится ли он на тебя, что ты привела меня к нему?

        Нан удивлённо уставилась на меня. Такая мысль не приходила ей в голову.

        - Не знаю. Впрочем... какая разница?

        - То есть - какая разница?

        - Если помирать, то всем вместе.

        Меня передёрнуло.

        - Вот пусть только этот дух попробует заикнуться о твоей вине, мол, привела чужака, я набью ему его бестелесную морду!..

        Нан ошарашено смотрела. Я уже решил, что она сейчас будет бить мою собственную морду, но девушка закрыла лицо руками и расхохоталась.

        - Ох, Серый!.. Ну ты иногда так скажешь!..

        - Рад, что развеселил, - пробурчал я. - Как он вообще выглядит, этот Честный-честный?

        - Не знаю, - ответила девушка.

        - О как?

        - Да, так. Но я его узнаю, будь уверен. И вот что, Серый... Если я скажу, что Игрок рядом, ты не пытайся понять, в чём это проявляется... и вообще, не вылезай, пожалуйста, со своими магическими опытами.

        - Запросто, - заверил я. - Но почему, ты можешь объяснить?..

        Нан ответила, что вблизи чужой древней силы заклинания неопытного мага могут серьёзно удивить создателя своим результатом. Она снова была готова расплакаться. Я балагурил, рассказывал о чём-то, потом потянул девушку к себе, она была рассеянна и холодна... целую минуту, а потом я сумел развеять её непонятную печаль...
        Мой организм вроде бы приноровился к здешним длинным суткам. Но всё же иногда клонило в сон посередь дня, а ночью просыпался и лежал зевая. Как вот сейчас.

        Вокруг была великая темень, я таращился в неё слепыми глазами, и снова подступало безумие, казалось, что нет ни мира, ни меня. Сердце начинало бешено колотиться, дыхание прерывалось, душа забивалась куда-то даже не в пятки, а под ноготь мизинца левой ноги... Тогда я закрывал глаза и говорил себе, что если сердце стучит, значит, оно есть, и остальное тело вкупе с ногтём мизинца. И душа есть... наверное.

        Я лежал без сна, слушал ровное дыхание моей эльфийской принцессы. Тьма сгущается перед рассветом. Можно было призвать искорки, но я опасался разбудить Нан, она спала очень чутко, могла проснуться от резкого движения, присутствия рядом магии, даже неосторожной мысли.

        Свет. Он возник, разбавил чернила мрака, скоро осмелел и стал изгонять тьму из леса.

        И подобно рассвету, в моей душе разгоралась надежда. Я поднял руку перед собой, свет обрисовал пальцы. Нельзя определить. Я закрыл глаза, торжественно поклялся, что не буду расстраиваться, если зрение не вернётся в полной мере. Стал считать своё дыхание, сбился, стал считать дыхание Нан. Спящей девушке передалось моё волнение, она задышала чаще, заворочалась, что-то пробормотала. Мне показалось, что я расслышал своё имя. Я осторожно экранировался.

        Прошло какое-то время. Я открыл глаза, смотрел, как солнце окрашивает золотом верхушки деревьев, и боялся, что выдумываю, а не вижу.

        Но я видел.

        Точно так же, как и раньше.

        Всё расплылось перед глазами, я испугался, но это были только слёзы. Сморгнув предательскую влагу, я сел и отбросил живой плащ.

        И впервые как следует разглядел свою девушку...

        Это было вне времени. Я смотрел на зябко сжавшееся тело, не в силах осознать то, что вижу, в голове была лишь одна мысль.

        Следовало догадаться раньше. Я должен был сообразить. Должен был. По запаху волос, по вкусу губ

        и запаху тех волос и вкусу тех губ

        По странной для такого хрупкого сложения силе и выносливости. По тому, как хорошо она видит ночью, по обонянию

        звериному

        намного лучше моего.

        Строение тела. Кисти рук, стопы ног, пальцы, ногти

        когти?

        Груди и соски. Ключицы. Оттёнок кожи. Расположение волос

        нет, всё-таки волос, не шерсти

        на теле.

        Лицо. Волосы, разрез глаз, форма скул, ушей.

        Всё другое. Всё неуловимо иное

        чужое

        Мой внутренний переводчик распознал слово гарха как "человек", а гойраш - "нелюдь".

        И ошибся.

        Гойраш - человек.

        А гарха - нет.

        Sapiens, но слишком уж не похожий на Homo.
        На спящего человека... или нечеловека нельзя пристально смотреть. Можно разбудить. Она и проснулась.

        Сладко потянулась. Карие ещё затуманенные сном глаза посветлели, стали янтарными, потом хищно-жёлтыми. Припухшие со сна или от поцелуев губы улыбались, блеснули белые ровные зубы. Нет, не вампирские, но и не вполне человеческие. Клыков шесть штук - сверху пара слева и справа, внизу по одному.

        Прядь медных волос свесилась на лицо, Нан отвела за розовое ушко. Вытянутое ухо чуть вздрогнуло, повернулось невозможным для человека образом.

        Я осторожно потрогал это ухо - остроконечное, разумеется, какое же ещё... Интересно, как раньше не заметил на ощупь?

        Нан дёрнула ухом, мотнула головой, мои пальцы так знакомо скользнули по щеке, - бархат... Захотелось взвыть от нелепости ситуации - чужое взгляду, даже непристойное в своей похожести на человеческое, чуждое тело, и такое привычное осязанию... Девушка подняла лицо, закрыла глаза - безмятежно ждала поцелуя.

        Я поцеловал быстро, просто коснулся и отпрянул. Нан чуть нахмурилась, отстранилась.

        - Что не так? - спросила она.

        - Нет... всё... - "в порядке" застряло в глотке. Нан пытливо заглянула мне в глаза, хорошо, в голову не полезла. - Я... просто... Только сейчас полностью разглядел, какая ты красивая...

        Нан заморгала и робко улыбнулась. Как обычная человеческая девчонка... а потом округлила глаза и рот в человеческом же выражении восторженного удивления:

        - Твоё зрение вернулось?!.

        Я кивнул. Нан взвизгнула, бросилась на шею, целуя куда ни попадя. Я привычно обнял.

        - Ох, Серый, я так рада!..

        - А уж я-то как рад, - ответил я не слишком радостным тоном. Посчитав, что я слишком ошарашен восстановлением зрения, она чмокнула напоследок в нос, отпустила и оставила приходить в себя. Мигом облачилась, явно стесняясь, но отвернуться не потребовала. Когда живая одежда облекла её фигуру, мне стало легче.

        Нан заклинанием зажгла подготовленную с вечера кучу хвороста, стала готовить завтрак. Она двигалась быстро и очень красиво, с этакой жутковатой чужой грацией. Я не мог отвести взгляда.

        За завтраком кусок не лез в горло. Нан молчала, но кидала такие счастливые взгляды, что неловко делалось.

        После перекуса мы собрались привычно быстро - пора идти.
        Размеренная ходьба не мешала думам. А дум было много.

        Как жить дальше? Какими станут наши... отношения?

        Может, лучше сыграть в "окончен школьный роман"? Сказать, мол, извини, я думал, ты человек. Знаешь, как-то не разглядел при первой встрече, а потом долго не имел возможности видеть...

        Чушь, бред. Мысль о расставании - словно биоклинком по душе. Она же чело... то есть вполне разумная. Взрослая половозрелая особь. Самка то есть. Тьфу, что за околесицу я несу!..

        Ну, клыков шесть. Ну, глаза меняют цвет. У каждого свои недостатки. Вон, у меня шрамы по всей морде лица, сарумановых урок... то есть орков распугаю одной обаятельной улыбкой. А она - что она? Ну, ушами шевелит остроконечными. Пахнет немного по-другому...

        Ну и что?!

        Что с того, что она не человек?!

        Так случилось, что свою единственную истинную любовь я встретил в чужом мире. Так случилось, что полюбил вслепую. Не за красоту, хотя она очень красива... ечеловечески красива. Не за слова - её тлеющая ненависть к нелюдям... к людям этого мира, её шовинистские лозунги кого угодно могли оттолкнуть.

        По делам её узнал её. За дела полюбил. За доброту. Сострадание. Господи, да что мне с того, что она не совсем человек? Она человечнее многих человеков, которых я знал.

        Нерасторжимые узы судьбы связали нас. Ради неё я убивал людей. Она вытащила меня из смерти, исцелила, - и от душевного холода тоже. Она отдала мне всю себя.

        И что мне с того, что Нан не совсем человек?

        Она - моя. Моя девушка. Первая и единственная. Свет очей моих. Сладость чресел моих. Моя эльфийская принцесса. Хотя Нан похожа на традиционный образ эльфа разве что фигурой да формой ушей...

        И она моя.

        Я сказал.

        В конце концов всё сводится к одному. Делаешь ты шаг или нет.

        Я сделал этот шаг и положил руку на плечо Нан.

        - Да, я чувствую, - тихо сказала она. - Молчи, не останавливайся, иди, иди...

        Грубо сшибленный со своей романтической жёрдочки, я немного обалдел, но не стал переспрашивать. Вместо того сосредоточился, выискивая то, что так обеспокоило Нан, и собственными сверхчувствами, и сенсорами импланта.

        Ну и выбило же меня из колеи это возвращение зрения и правда о природе Нан!..

        Впору жалеть о прежней слепоте - так я гораздо лучше видел то, что составляет саму суть мира. Над-мир. Как его не назови - эфир, пространство заклинаний, астрал, Сумрак...

        В Сумраке кипел хаос.

        Вокруг тянулись нити. Они извивались, сплетались и расплетались, цепляясь за наш магический щит и соскальзывая бессильно. Нан больше не пыталась колдовать, слишком опасно, пояснила мне телепатически - ещё учуют... судя по напряжённости магических линий, по "бодрости" нитей их хозяин совсем рядом.

        К полудню путь привёл нас к ручью, на поляне по ту сторону немного повеселевшая Нан узрела следы неоднократных стоянок. Я поверил на слово, сам ничего не увидел. Девушка заставила меня разуться, мы вброд перешли ручей, хотя в десяти шагах росло дерево, по искривлённому стволу которого можно было перейти полоску воды, не замочив ног.

        Нан на одной из наших импровизированных лекций объяснила мне свойства бегущей воды, одно из которых - "смывать" чары преследования и слежения. И сейчас мы "рубили" таким образом магические "хвосты", если они всё-таки сумели за нас пойматься.

        Где-то я читал или слышал о чём-то таком...

        - Разве нам не надо бежать? - поинтересовался я.

        - Не стоит. Лучше отдохнём и замаскируем свою силу. Возможно, ищущие пройдут мимо нас, - Нан шевельнула пальцами, из рукава к ней в ладонь скользнула гибкая полоса металла, зафиксировалась в виде сабли. Девушка преклонила колени и вспорола дёрн, квадрат отличной по цвету травы легко поднялся, обнажив яму-кострище. Пошарив в корнях дерева, Нан нашла баклажку с мёдом, несколько каменных лепёшек. Меня поразили эти приметы лесной "цивилизации".

        Подогрев хлебцы на огне, мы пообедали и расположились на отдых. Нан осторожно почаровала, развесив нити предупреждающих плетений, наложила щит, делающий невидимым магию. Проблема в том, что этот же щит делал нас малочувствительными к творящейся неподалёку волшбе.

        Я устроился над ручьём и острожил рыбу, превратив меч в гарпун. Нан пекла и заворачивала в какие-то травы, сушила откопанные коренья. Прямо зарисовка из жизни охотников и собирателей...

        Скоро мне надоело разглядывать своё лицо в зеркале воды, я вылез на берег и принялся помогать Нан собирать травы и коренья.

        День еле перевалил за середину, тянулся долго, лениво. Нан захотелось выкупаться, раздеваясь, она потребовала, чтобы я отвернулся. Меня позабавила такая стеснительность, я тоже полез в ручей.

        Вода была ледяная.

        В скором времени мы вылетели на берег. Нан откинула влажные волосы на спину, подняла руки, подставила тело тёплому ветерку, жёлтые глаза смотрели вызывающе. Я ответил на вызов. Сначала была робость и неуверенность, словно в первый раз, но незнакомое взгляду было знакомо рукам, губам, и вернулась прежняя беспечность.

        Беспечность была жаркой, снова холодное купание, грелись мёдом, оказавшимся хмельным. Нан стала весела и болтлива. Снова любовь и долгий блаженный отдых. Как хорошо бездельничать после долгой прогулки по лесам!

        Когда наступил вечер, мы ушли в лес, прихватив с собой лишь оружие и плед. Шмотки остались на поляне около тлеющего костерка, набитые травой и ветками. Заклинанием им придали подвижность, казалось, куклы дышали и ворочались во сне. Фальшивую стоянку замкнули в кольцо заклинаний. Ночевали меж корней гигантского дерева, тесно прижавшись друг к другу - только чтобы сохранить тепло.

        Наверное, мы были похожи на Адама и Еву в первые дни творения... только дебри вокруг мало напоминали райский сад.

        Утром вернулись к ручью. Кольца сторожевых заклинаний не были нарушены, ни человек, ни зверь лесной не подходил к нашей стоянке. Собрав вещи, мы пошли дальше.

        Глава восьмая. Погоня

        Весь день мы шли, вечером снова изготовили куклы и заночевали поодаль. В полдень следующего дня Нан сказала, что нас обнаружили и догоняют.

        И пошла погоня.

        Не такая, как в фильмах, когда дымок из-под визжащих шин, каскадёрские трюки, перестрелки и взрывы. Не такая, как в книгах, запалённые кони, летящие стрелы, последний патрон в обойме для себя, "уходи, я задержу их".

        Неправильная погоня. Тихая - во всех смыслах. И неторопливая и бесшумная. Мы даже не бежали - шли быстро. Приостанавливались, задействовали заклинания обнаружения, которые быстро находили преследующих. Они не прятались, не догоняли, не отставали...

        Загонщики... Я покрутил в уме слово, и оно мне очень не понравилось. Идёт охота на волков, идёт охота, на серых хищников, матёрых и щенков... Хорошо ещё, не с вертолётов...

        Насвистал, твою налево! Не вертолёты, конечно, под кронами деревьев с шорохом крыльев и противными протяжными криками понеслось дюжины две птиц. Таких прозрачно-зелёных птиц я раньше не видел...

        - Вот вы как? - свирепо сказала Нан, яростно оглядываясь. - Крылатые Тени, только этого не хватало...

        - Напасть могут?

        - Нет, следящие... - она остановилась, разворачиваясь, подняла руки, тонкие пальцы замелькали, выплетая что-то, губы шевелились беззвучно. Вытянула руку, указывая, с пальцев её сорвался яркий Солнечный Луч, проколол Крылатую Тень, призрачная птица скувыркнулась вниз, теряя перья. Другие брызнули в разные стороны. Нан ещё пару раз направляла заклинание, но птицы увёртывались.

        - Не достаю... - Нан явно теряла силы.

        Птицы сопровождали нас на безопасном расстоянии. Эх, лук бы... Не, лучше "калаш". С самонаводящимися пулями...

        Мечтатель!.. С таким же успехом можно пожелать "BFG"...

        - Погоди немного, Нан...

        - Что?

        - Я тут подумал... - я же самолёт сбил заклинанием, что мне какие-то Крылатые Тени? Ну-ка...

        Тёмная сторона откликнулась легко. Гнев и жажда крови пришли, как только я подумал о том, как позорно бегство, о том, что защищаю Нан. Теперь, не упуская вызванную тьму души, сформировать её... да вот хотя бы в виде лука.

        Я закрыл глаза, вытянул руку и начал воображать. Лук. Длинный, тяжёлый, дерево потемнело от времени. Выгнут коромыслом, середина переплетена потёртым ремешком.

        Стоп. На хрена лук, если...

        Поздно.

        Рука подалась вниз от тяжести. Какой-то слишком уж реалистичной тяжести... Нан пискнула. Я открыл глаза.

        Он был словно настоящий. Тяжёлый, тёмного дерева, явно струганый не из одной палки, составной... ремешок красиво оплетает рукоять... рукоять лука - не звучит, "кибить", всплыло слово, так называется место, за которое держатся, откуда я знаю? да какая разница!.. плоские плечи выдаются вперёд, на концах засечки для тетивы...

        А самой тетивы нет!

        Нан смотрела зачарованно, дёрнула головой:

        - Не-может-быть, - раздельно произнесла.

        - Что не может быть? - я вертел головой в поисках того, что можно было приспособить как тетиву.

        - Серый, ты мне веришь?.. - в голосе девушки звенел страх и надежда. Я удивлённо уставился на неё, кивнул.

        - Тогда... держи, - её пальцы легли поверх моих, заставив стиснуть кибить. - Держи изо всех сил, слушай и сразу делай, не вдумывайся, не проси объяснить, пожалуйста, я не хочу, чтобы он убил тебя!..

        - Кто убил? - не врубился я.

        - Лук!..

        - Но я...

        - Ты веришь мне?!. - Нан, кажется, была в истерике. Я только кивнул.

        - Закрой глаза, - скомандовала девушка. - Представь нить, проходящую через твоё тело, от пяток до макушки. Это вся твоя сила, воля, все твои устремления и намерения, вообрази её очень ярко! Пусти через эту нить свою магию! Ты - на ней, между землёй и небом, представь, что нить становится толще, её невозможно разорвать, разрезать, уничтожить каким-то образом. Теперь делай так...

        Я открыл рот, собираясь потребовать объяснений. Вспомнив её предостережение, промолчал, запустил руку за спину, сжал пальцы на пустоте и дёрнул.

        Мир качнулся, земля и небо, лишившись свящующей нити, грозили то ли столкнуться, то ли разлететься далеко-далеко и больше никогда не встретиться... но мне было не до этого.

        Я прилаживал воображаемую нить моей воли вместо тетивы придуманного лука. Накинул на один конец, держа лук вертикально - распрямлённый, он доставал мне до плеча, - согнул, всем весом налегая. Лук согнулся, петелька точно легла в засечку. Я осторожно отпустил.

        - Получилось, - прошептала Нан, и отзываясь ей, тихо запела струнно натянутая тетива. Невещественная верёвка сгибала невещественное дерево... Я подумал, что даже на пару сантиметров не смогу натянуть придуманный мной же лук.

        Хотя теперь я стал сомневаться в собственном авторстве. Уж больно странно девушка среагировала на его появление и знала точно, что надо делать.

        Нан подала стрелу. Полупрозрачную, словно отлитую из белого стекла, оперение, похожее на длинные листья, шевелится, гранёный наконечник серой стали не блестит. Я наложил стрелу на тетиву, стал натягивать лук...

        Вспомнилось Светкино чудовище. Очень похожее на этого монстра, кстати. Я тогда всего трижды смог выстрелить, а потом руки тряслись, как после поочерёдных спаррингов с Тохой, Светкой и самим Дедом.

        Я натягивал лук. Мускулы рук и спины трещали. Плечи придуманного лука пошли назад, я, кажется, пукнул от натуги, пальцы не выдержали, соскользнули. Стрела взвилась, никуда конкретно не нацеленная, тетива ударила мне в основание большого пальца, я вскрикнул, выронил лук - придуманная верёвка стегнула по-настоящему больно!..

        Курлыкающий вскрик. Один из соколов подпрыгнул и закувыркался к земле, теряя перья. Издалека донёсся крик мага, слышимый не ушами - эхо его боли от сломанного заклинания.

        Медленно гас оставленный стрелой-заклинанием "инверсионный след". Остальные соколы перестали плавно скользить, растерянно заметались. Я подхватил лук, Нан создавала стрелы, а я стрелял. Боль от удара тетивы каждый раз вышибала слёзы из глаз, но три призрачные стрелы безошибочно нашли свои призрачные цели за сотни метров.

        Волшебники отозвали Крылатых Теней и, кажется, отстали.

        Мы щли, почти бежали, Нан оглядывалась, всё норовила отстать, прикрывая то ли меня от своих сородичей, то ли их от меня.

        Вдруг окатило волной чужой недоброй магии. Нан взвизгнула, и очередная стрела рассыпалась в её руке.

        - Стрелу!..

        - Эти не годятся!.. - Нан вытянула было руки, но схлопнула очередное заклинание. Я попытался вообразить сам. Нан ковала свои стрелы из солнечного света, мне будет уместнее тьма.

        Рука моя качнулась вниз от внезапной тяжести, когда в ней возникла длинная толстая стрела с чёрным оперением и чёрным гранёным наконечником.

        Уже не Солнечный Луч, который разрушает несильные заклинания. Надо придумать название, что-нибудь вычурное, красивое... Ладно, потом.

        Нан что-то хотела сказать, но не решилась. Я наложил стрелу на тетиву и завертелся, словно стрелка компаса, натянул лук и прицелился туда, куда норовил повернуться наконечник.

        Лови!

        Хлопок тетивы. Ослепляющая боль, такая, словно большой палец вовсе отсекло ударом. Я взревел, выронил рук, упал на колени, эхом моего крика издалека донёсся дикий вопль мага.

        - Ну что? - спросил я.

        - Живой, - прошептала Нан обрадованно. Сородичей, даже жаждущих нашей крови, она убивать не собиралась.

        Я сплюнул в мох горечь. Девушка засуетилась вокруг, всхлипывала, я кое-как встал с её помощью. Осторожно поглядел на руку, боясь увидеть лохмотья плоти и белые осколки кости.

        Всего лишь синяк. Нет, фингал. Фингалище. Во всю фалангу. Поперек синяка багровая строчка - отпечаток тетивы. Я рискнул шевельнуть пальцем и снова чуть не взвыл: бо-о-ольно бьёт моя воля! Сквозь кожу сочилась кровь. Нан сорвала лист подвернувшегося под руку целебного кактуса, смазала разрез, синяк.

        - Лук... - сказала.

        - Что?

        - Убери.

        - Куда?

        Нан посмотрела странно, качнула головой:

        - Ты и в самом деле не знал, что вызвал в мир?

        Я дёрнул плечами.

        - Позови по имени. Хартгранн, отправляйся туда, откуда пришёл, но будь готов вновь явиться по моему зову.

        - Ась?

        - Просто повтори!..

        Я послушно пробубнил, и лук исчез.

        - Он вернётся?

        - Да. Позови по имени.

        - А натягивать тетиву снова надо будет?

        - Э-э-э... не знаю, - призналась Нан. - В легендах об этом ничего нет.

        - А, в легендах!.. Так это оружие из легенд?.. - я понял, что по-дурацки хихикаю, сделал над собой усилие и заткнулся.

        - Можно я расскажу их тебе потом? Сейчас лучше убраться отсюда.

        Я решил, что она права.
        Соколы больше не беспокоили, поисковые заклинания не щекотали усиками-вибриссами, волны чужой магии не захлёстывали с головой. Мы шли, стараясь увеличить разрыв, и вроде бы это удавалось...

        Нан сшибла меня с ног и приземлилась сверху:

        - Лежитихонешевелись!

        Я выплюнул зелень изо рта, осторожно приподнял голову и не увидел ничего такого, что объяснило бы эту реакцию. Мысль Нан прикоснулась к моему разуму и показала.

        Вэйри стоял, оглядываясь. Живой плащ защитного цвета узором шевелился ветерком, как листва растущего рядом кустарника, и мой взгляд то и дело "проваливался". Кажется, здесь была замешана какая-то магия, Нан каждый раз приходилось указывать мне, телепатически "тыкать носом".

        Биомеч заструился в ладони. Попробовать метнуть? Стой он шагах в двадцати, я бы рискнул, обратив в гибкий жгут. Клинок снова скользнул в рукав, обмотался вокруг предплечья.

        Значит...

        Убрав биомеч, я размял пальцы.

        - Хартгранн... - позвал.

        Лук явился. С тетивой. Я шевельнул пальцами, и в них возникла чёрная стрела.

        - Нет! - Нанджи вцепилась в запястье.

        - Пусти!

        - Ни за что!

        - Сейчас же! - трудно переругиваться шёпотом, но у нас получалось.

        - Я не позволю тебе убивать моих сородичей!

        - А если они хотят нас убить? - проклиная себя за этот удар ниже пояса, спросил я.

        - Всё равно! - по щекам её побежала быстрая влага.

        Стрела задрожала в пальцах, я уставился на наконечник. Под моим взглядом он расплавился, округлился.

        - А если так?

        Нан удивлённо посмотрела на кулак, венчающий теперь стрелу, улыбнулась сквозь слёзы.

        - Хартгранн, - шёпотом назвала имя лука.

        Руку, стиснувшую кибить, окатило холодом, и ногти впились в ладонь - лук исчез, чтобы мгновенно появиться в руке Нан. Девушка выхватила стрелу, вскочила, натянула лук - хлоп!

        Стрела с необычным наконечником унеслась вперёд. Нан никогда раньше не стреляла из лука, и вообще моя эльфийка раньше видела лук только на древних картинках, но её страстное желание попасть повело стрелу-заклинание точно в цель. Дозорный начал поворачиваться, и наконечник-кулак тюкнул его в висок, он свалился, беспомощно всплеснув руками. Я разглядел это сквозь искры из глаз, затряс левой кистью. Больно, чтоб тебе!..

        Нан растерянно тёрла левую ладонь. Я взял её за руку - даже следа нет, вся боль от удара тетивы досталась мне. То ли что-то исполнило моё желание взять боль Нан, то ли тетива, сотканная из моих намерений, может уязвлять лишь хозяина.

        - Я не знала, - растерянно сказала Нан. - Он мог явиться ко мне! И я могла стрелять из него! Легенды гласят...

        - С удовольствием их послушаю, но потом!

        Девушка мотнула головой, и мы бросились к воину.
        Короткими перебежками добрались до него. Будь парень человеком, я бы определил его возраст лет в шестнадцать. Нан наклонилась, убедилась, что он дышит, и примерилась биомечом.

        - Что ты делаешь? - мне показалось, что она собирается отсечь ему руку.

        - Стрелкомёт.

        - Чего?

        Нан задрала рукав одежды парня и продемонстрировала какую-то странную штуковину на запястье. Небольшая продолговатая коробочка с трубкой-дулом. Я открыл рот.

        - Ты не поверишь... - начал, но тут девушка рассекла коробочку мечом. - Зачем?.
        - я уже потянулся прибрать это оружие.

        - Не умею настраивать.

        Я подобрал плоскую шкатулку величиной с ладонь, похожую на портсигар.

        Ну да, так и есть!..

        - Ты не поверишь, Нан... - и опять меня прервали. Девушка забрала "портсигар", закрыла и швырнула высоко в воздух. Пижонским взмахом разрезала пополам, посыпались рассечённые стрелки.

        Потом - вот же добрая душа, - устроила устроила свою жертву поудобнее, мягкими движениями огладила здоровенную шишку на голове.

        - Так, будет спать дольше... и крепче... и, может быть, обойдётся без головной боли...

        - Меткий выстрел...

        - Это всё лук... - Нан закончила свою миссионерскую деятельность, встала. Я попробовал как бы небрежно-рассеянно забрать упомянутое оружие, Нан не повелась:

        - Серый... Сергей... - сжала кибить лука, - ...пожалуйста, поклянись, что...

        Я покачал головой.

        - В этом я поклясться не могу.

        Нан всхлипнула. Резко отшагнула от меня и рванула тетиву, на которой появилась сверкающая стрела. Наконечник смотрел мне в живот.

        - Сергей... прошу тебя... - металлический треугольник вытянулся, обзавёлся гарпунными заусенцами.

        - Неправильно. Сначала целишься, потом натягиваешь лук.

        - Это как? - поинтересовалась Нан удивлённо, спохватилась: - Серый, обещай!..

        - Если не будет выбора, я буду бить на поражение, - я сделал шаг, Нан попятилась. - Отдай мне лук.

        Тетива тренькнула. Стрела солнечным лучом пронзила моё тело, я ощутил лишь мимолётное тепло. Неверяще изучил себя - ничего!.. Посмотрел на Нан.

        - Если не будет выбора, - сказала девушка, небрежно бросая мне Хартгранн. И всхлипнула.

        - Твои шуточки... - сказал я, мимоходом убеждаясь, что пронесло. В смысле - не пронесло и не протекло, штаны стирать не придётся. - Ну, пошли?.. - спросил, позволяя оружию исчезнуть.
        Нан бормотала себе под нос. Я с удивлением понял, что начинаю понимать и слова, и магию, что творится вокруг. Девушка творила фантомы, бросала отводящие чары и отвлекающие плетения.

        Я до того увлёкся созерцанием магии, что на резкий свист только удивлённо закрутил головой. Фьить! - в плечо куртки что-то ударило и отлетело. Следующий выстрел пришёлся в плащ Нан. Живое одеяние неслышимо вскрикнуло от боли. Нан, уже лежащая, ловко пнула меня под колени, я свалился. Девушка сломала стрелку, выдернула из полы плаща, отбросила. Остриё упало передо мной. Красное.

        Я задохнулся.

        Оперение полетело в другую сторону. Пёстрое.

        Я снова научился дышать. Пёстрое, не чёрное!..

        - Ничего страшного, - Нан сплела пальцы, создавая заклинание, блокирующее яд.

        - Я тебе уже несколько раз пытался сказать, что...

        Но высказаться опять не дали, перебил весёлый посвист стрелок. Нан откинулась назад, подышала, улыбнулась бледно:

        - Серый. Не убивай, пожалуйста...

        Ладно. Я вызвал Хартгранн, стрела сама появилась на тетиве. Выстрел - и полоса света миновала стоящего столбом чёртова снайпера, ударила в дерево и взорвалась яркой вспышкой.

        Вэйри видят в сумраке и темноте, но яркий свет переносят плохо. Парень с криком отшатнулся, зажимая глаза. Прилетевшая сзади стрелка чиркнула по моему плечу около шеи, дёрнув отросшие волосы, скользнула по воротнику ветровки и глубоко вонзилась в дерево. Я недоумённо посмотрел на неё - очевидно, кто-то зашёл в тыл...

        Следующая стрелка впилась мне как раз в этот тыл.

        Сначала не боль - обида. Ведь такого ни в каких книгах не было. Чтобы главный герой - а я ведь главный? - так негероически поймал стрелу седалищем. Прикрыл девушку от опасности не грудью - задницей...

        Нан сшибла меня с ног - хвала всем богам, я свалился лицом вниз. Но видел, как девушка подняла руку:

        - Хартгранн!

        Лук появился у неё в руке, наконечник стрелы был круглый. Оглушающая?

        Нет. Наконечник выглядел как металлический шарик, из которого торчала короткая верёвочка. На кончике верёвочки плясал яркий огонёк. Я не сразу сообразил, что это такое. Похоже на...

        Ой-ё...

        На мультяшную бомбу, такие мультперсонажи подкладывают друг другу в посылки.

        Нан спустила тетиву и бросилась ничком.

        Бабах! - словно граната разорвалась.

        Сквозь звон в ушах я услышал быстрое посвистывание. Пара стрелок вжикнула над нами, Нан, не обращая внимания на этот опасный концерт, наклонилась надо мной и

        - Йа-а-а-у-у-у!!!

        многоопытным движением выкрутила стрелку. Упало заклинание обезвреживания сонного яда. Охая и опираясь на девушку, я встал, лапнул пострадавшее место и повторил вопль на бис. Тоже мне, Шрек...

        Треск - стрелка впивается в мою грудь... и не пробивает куртку. Ещё одна бьёт Нан в плечо, она досадливо выдёргивает стрелку из ткани живого плаща и отбрасывает. А потом приходит магия.

        Волна зелёного света накрывает нас с головой, кусты и деревья вокруг начинают угрожающе шевелиться. Трава под ногами оплетает ноги, ползёт вверх.

        - Серый, это... - Нан, отпинываясь от взбесившейся травы, шлёт мне своё воспоминание - этакое MMS по телепатической связи: человек в комбезе небрежно шлёпает вдруг ожившую ветвь дерева, - Зелёное Слово!.. Убей, как тогда убил моё!..

        Убить заклинание? Но я...

        Не умею?

        Я вгляделся, и передо мной возникла структура заклинания. Едва намеченные линии быстро превращаются в нити, нити - в стальные канаты, непонятные знаки наливаются силой. Запах мокрой листвы, желание жить, расти, пройти через землю, мхи, выбросить листья и подняться высоко-высоко, к животворному свету, свежему ветру.

        Какое мощное, надо же... Но в магии принцип "сила есть - ума не надо" работает не всегда. Нужно только найти слабое место, и...

        Я протянул руку и сжал пальцы, скомкал часть заклинания, легко, словно всю жизнь только этим и занимался. Ткань плетения затрещала, структура перекосилась и стала разрушаться, это было похоже на крушение строительных лесов вокруг здания - видел в каком-то фильме, быстро и величественно.

        Голова отзывается звонкой болью, во рту появляется гадский вкус. Судорога ломает тело пополам, я падаю на колени и меня долго рвёт желчью.

        Расплата за лёгкость...

        Я совсем никуда не годен. Остаётся только ждать, когда вэйри подойдут и возьмут нас голыми руками.

        Но никто почему-то не шёл. Только посвистывали стрелки, где-то в стороне.

        Мгновенная мысль, не моя, Нан. Я поломал заклинание так, что не только оттягал силу у мага, но и сместил фокус приложения чар. Заклинание, вышедшее из-под контроля мага, спровоцировало взрывной рост растительности.

        И новоявленные дебри надёжно скрыли нас.

        Ругаясь по-русски, я выпрямился с помощью Нан:

        - Хартгранн!

        Лук появился в руке, он был всегда готов.

        Имплант?

        ЗАПРОС

        И я отдал приказ. Странное существо в моём черепе потребовало подтверждение, впору умилиться, словно родное окошко "Винды" увидел, "Да-Нет-Отмена".

        Да!..

        Мир посерел, высветились силуэты врагов. Мир превратился в формулу.

        И я смотрел на эту формулу, наслаждаясь её строгой логичностью и в то же время красотой, гармонией.

        Чего-то не хватает...

        Ах да. Ограничение. Не убий.

        Почему? Это снижает возможности и увеличивает риск.

        Но Нан очень настаивала.

        А, ну тогда конечно. Я интегрировал в формулу ограничение только оглушить.

        И превратился в расчётно-стреляющую приставку к луку.

        Семь выстрелов подряд - семь точных попаданий - семь вспышек боли, терзающей бренную плоть.

        И седьмая вспышка ослепила меня, утопила в ярком свете, мгновенно сменившем полярность, обернувшемся тьмой.
        - Сила Леса, сила жизни!..

        Ну разумеется, что же ещё... Я поморгал, показывая, что жив и очнулся, полежал немного. Ну и гадость же этот режим "Берсерк".

        Открыл глаза и попытался встать.

        Нан помогла. Стараясь поменьше опираться на её плечо, я неловко двинул ногой, и боль волной разбежалась от раны. Пофиг. К боли мне не привыкать... Интересно, если я вернусь домой, останутся ли на мне шрамы и всё такое прочее?

        Интересно, я вообще могу вернуться домой? Сплюнув горечь, завертел головой, высматривая врагов.

        - Они убежали, - сказала Нан. - Те из них, кто мог бегать, унесли тех, кого ты оглушил. Ты жутко напугал наших преследователей. И меня тоже!..

        Она взяла меня за ворот и рывком поставила на ноги, слегка при этом придушив.

        - Что это ты там устроил?!. Знаешь, как я перепугалась!.. - вдруг обняла, отпрянула, снова притянула к себе, впилась вампирским поцелуем. Мир вздрогнул и исчез, стёрся, осталось лишь лишь прикосновение губ...

        - Немного не ко времени, ты не находишь? - промычал я. Ещё немного, и мы бы не смогли удержаться, но тут мимо скользнула поисковая паутинка. Чтоб вас всех, не дают почувствовать романтику момента!..
        Окружающий недобрый мир снова напомнил о себе ночью. Погоня нашарила нас щупальцами поисковых заклинаний и потихоньку настигала.

        Подъём задолго до рассвета. Завтрак на ходу. Отдых на ходу. Сон на ходу. Мы петляли, путая следы, заклинали тропы, создавали образы-обманки. Ужин. Любовь - не смогли удержаться. Короткий беспокойный сон. Очень короткий...

        Раннее пробуждение, марш-бросок. Началась "охота с вертолётов", соколиная погоня, птицы-заклинания стригли воздух над нашими головами. Их было очень много. Я стрелял из волшебного лука, фантомные стрелы петляли, гоняясь за птицами, иногда даже двоились и троились. Моя магическая сила опасно истощилась, руки тряслись, большой палец левой казался больше ладони, при каждом движении кость простреливала боль. Пришлось позволить Нан взять лук, она сбила пару дюжин магических птиц. Я скрипел зубами, слыша глухие щелчки тетивы по коже, теперь она не позволила мне взять её боль. Выжившие соколы или кто-они-там отступили, курлыкая.

        - Лук не виноват, - сказала она, возвращая Хартгранн на ветровку. - Его магия такова, что он берёт силу человека. Или боль, кровь...

        Проклятье, мне нужны эти легенды! Если лук был дан мне - нам, я хотя бы желаю знать его ТТХ!..

        Но времени на истории не было.

        В середине дня перед нами внезапно открылся овраг. Нан объявила привал, я опять экспериментировал с магией. В данном случае меня интересовало хилерство, сиречь лечение наложением рук, и в конце концов мне удалось свести синяк у Нан. Потом она занялась моим.

        Я уже знал, что гораздо труднее исцелить самого себя, чем другого человека.

        В самом начале моей "карьеры" волшебника это казалось очень несправедливым. Потом, когда я прошёл много вёрст по дороге магии, единственно правильным...

        Короткий отдых, пожевали холодного мяса и безвкусных корешков. Выбрались из оврага, двинули дальше.

        Не знаю, что заставило меня протянуть руку и поймать Нан за шиворот. Девушка остановилась, поглядела вопросительно. Я неопределённо покачал головой, телепатически призывая к осторожности, достал лук, создал сильную стрелу, раздвинул ветви и шагнул на поляну.

        Вспомнился вой "дракона" и его огненные плевки. Пожалуй, я теперь всегда буду относиться с недоверием к открытому пространству и чистому небу.

        Из-под ног вдруг вспорхнули бабочки, я чуть не спустил тетиву. Проводив их взглядом, я отпустил ветку, сделал шаг... и зацепился за сучок рукавом.

        Дерево цепко держало меня за куртку. Я не испугался.

        - А ну пусти, - потребовал вполголоса. Дерево качнуло ветвями, я понял, что отпускать оно меня не собирается. Не ходи, - шептала листва.

        Что-то не так... Я смотрел на поляну, и где-то в подсознании потренькивал тревожный звоночек.

        Лес? За спиной - Нан. За её спиной - угрюмая стена деревьев. Унылое зрелище, успевшее мне предельно надоесть - но не таящее в себе сейчас никакой опасности.

        Воздух? Ни тучки, ни облачка, не скользит тень птицы в слепяще-голубом небе, нет грозного гула истребителя.

        Астрал? Пространство заклинаний молчит. Нет, не молчит - звучит тихо, шепчет. Похоже на шорох радиопомех, на журчание ручья, на тихо падающий пушистый снег.

        Может быть, поляна?

        По-рекламному красивая, ветви деревьев склоняются над нетоптанной травой, зелёной, высокой, слона не спрячет, но слонёнка запросто...

        И всё какое-то чересчур... настоящее. Натурное. Похоже на фотографию природы, скачанную из Интернета. Сразу видно, что в таком-то редакторе такой-то бегунок тягали, чтоб резкость, сочность, контрастность, даже краше и красивше, чем в реальности. Трава зеленее, небо над поляной синее. Запахи - взрыв на парфюмерной фабрике.

        - Как здесь хорошо, - сказала Нан вполголоса. Но подумала другое: мне здесь не нравится.

        - Хорошо, - согласился я. Мне тоже. Какое-то всё слишком... Красивое. Прилизанное.

        Стилизованное.

        Биомеч шевельнулся на поясе, он тоже не одобрял окружающее. Я передал лук Нан, снял оружие и осторожно шагнул вперёд. Ничего. Ещё шагнул. Ничего. Только в душе уже не колокольчик тревоги звенит, а медно, отрывисто гремит судовой колокол-рында. Опасность, опасность, опасность...

        Я вскинул меч и рубанул наискось по воздуху.

        Раздался треск рвущийся материи. Предже чем я сообразил, что этот звук означает крушение заклинания, тело само отпрыгнуло и изготовилось к бою. Нан присела за моей спиной, натягивая тетиву. Биомеч превратился в двойное копьё.

        Поляна стала обычной, без флера нереальности. Изменилась не слишком, просто выключилась слащавость, и запахи перестали быть сильными и одуряющими, обычные лесные запахи. А посредине её в траве скрывалось что-то, что я поначалу принял за ветвистую выбеленную солнцем корягу.

        Потом - за рога гигантского оленя, оплетённые колючим терновником.

        Но магическое чутьё кричало об опасности.

        Обычные лесные запахи...

        И нота тухлятинки - тоже вполне обычный для леса запах смерти и разложения...

        От Нан пришла волна страха. Сергей, уходи оттуда!

        Я попятился, вдруг поняв, что это такое валяется посредине поляны, оплетённое и пробитое природной колючей проволокой шипастого кустарника и клинками травы, которая стала вдруг острой.

        Мрэк. Старший братец бродячих коряг.

        Труп твари непристойно задирал к небу шесть тонких белесых ног. На уродливой морде стеклянно сверкали четыре мёртвых глаза.

        Нан взяла меня за руку и потащила прочь. Едва я собрался потребовать объяснение, девушка велела заткнуться, используя мыслеречь.
        - ...Ловушка, - сказала Нан.

        Объяснение я получил только вечером на бивуаке. Мы сидели рядышком под плащом, как под одеялом, и она рассказывала тихим голосом, таким дети рассказывают друг другу страшилки.

        Страшилка была та ещё...

        Волшебная ловушка. Заклинания сплетены, сложены в несколько слоёв. Поисковые импульсы тех, на кого насторожена ловушка, не видят ничего подозрительного, само пространство, на которое наложены чары, закрывается безобидной иллюзией. Стоило мне сделать лишний шаг - и растения, преобразованные магией, ринулись бы на тепло человеческого тела... как бросились на мрэка.

        Мрэк - умная тварь, и довольно крупная. Заклинание спутало его с человеком, и растения бросились, покорные злым чарам.

        - Такая волшба давным-давно не практикуется, считается, что секрет её утерян...

        В горле пересохло, а то я бы плюнул.

        - Значит, не утерян...

        - Нас ищет кто-то могущественный... Серый, ты... держи лук под рукой. Возможно, он - наше единственное оружие против сильного мага.

        - Ладно, - я закрыл глаза и шевельнул пальцами. Странное оружие отозвалось, оно всегда было готово. - Ты, кстати, хотела про него рассказать.

        - Хорошо. Но я мало про него знаю. Это оружие из легенд, оно приходит, если его позвать, только к героям.

        - Мы - герои? - уточнил я.

        - Ты.

        - Но тебе лук тоже являлся. Собственно, ты отобрала его у меня!..

        Нан задумалась.

        - Я не знаю, значит ли это хоть что-нибудь. Лук надо позвать и подчинить его своей волей. Если бы ты не смог, он бы тебя убил... Наверное. Так гласят легенды.

        Она помолчала.

        - Серый, мне страшно.

        - Что так?

        - Что ты в конце концов убьёшь моего сородича. Серый, нас и так мало. Мы вымираем. Твои со... Равнинники убивают нас почём зря. С этих... самолётов. Или сами заходят в лес, хотя тут уж у нас есть шансы. В лесных посёлках мало мужчин, случаются близкородственные браки. Серый, я не хочу, чтобы лилась кровь людей... лесных жителей. А этот лук... он создан для убийства.

        - Я постараюсь, Нан. Но если придётся выбирать между смертью твоей и твоего сородича - ты знаешь, каким будет моё решение. Даже не моё, а лука. Ты ведь его держала и знаешь, что с этим оружием в руках мир видится другим.

        Мы помолчали. Мои мысли блуждали, перепрыгнули с мистического смертельного оружия на технологическое нефатальное.

        - Стрелкомёт?.. - переспросила Нан в ответ на мысль. - Ну да, именно так эта вещь и называется. Традиционное оружие вэйри. Лоза - для ближнего боя, и стрелкомёт, дистантное оружие.

        Я перекинул ей несколько картинок из прошлого. Вот Главарь с мультиганом. Вот то же оружие в моей руке.

        - Как это может быть? - спросила Нан, разглядывая переданные картинки из памяти моей и памяти, закачанной в мои мозги имплантом.

        - А вот так. Эта штука на самом деле приставка к мультигану. Вешается на дуло. Можно палить плазмой, а можно из подвески сонной стрелкой. Ты и сама должна была заметить, тебя такой ранило при захвате, помнишь?..

        Нан кивнула.

        - Я думала, похожей, - её рука потянулась туда, где остался крохотный шрам. - Только сейчас поняла - даже яд был тот же!..

        - И даже цветная маркировка та же самая. Равнинники и лесные жители пользуются одним и тем же оружием. Только вы считаете его отдельным и самостоятельным, а ваши враги - приставкой к более мощному. Откуда вы берёте, гм, стрелкомёты?

        - На деревьях вырастают, - растерянно ответила Нан.

        - Я серьёзно!..

        - И я серьёзно. Есть такие специальные деревья, на которых растут вещи.

        Я помотал головой. Ерунда какая-то!.. Впрочем, почему бы и нет? В этом сумасшедшем мире всё возможно. Комбинезон у нас - био, меч тоже био. А как выглядит завод по производству этих биоштуковин? Приставка предполагает, что они не собираются вручную или на заводах, а каким-то образом выращиваются. А если выращиваются - то отчего бы и не на деревьях?

        Раздолье шпионам. Не нужно воровать инженерные документы, не нужно разведывать производственный цикл, выяснять какие-то мелкие хитрости создания конечного продукта - просто спёр саженец, посадил и собирай урожай.

        Я представлял себе картины мира, в котором вещи сами по себе растут на деревьях.

        - А вот, допустим, ваши... костюмы, - иллюстрируя сказанное, потянул её куртку за полу. - Они ведь тоже живые.

        И принялся изучать наощупь. Нан с подозрением наблюдала за моими действиями, строго нахмурила бровки. Ага, так я и поверил... Почему же тогда живая одежда сама собой понемногу расстёгивается?

        - Откуда они берутся? - охваченный исследовательским рвением, я стащил жёсткую живую ткань с белого плеча.

        - Мы прядём редкую ткань, определённым образом её заклинаем, - сообщила Нан. Я оценил подвиг - если учесть мои действия, говорить так серьёзно и делово было непросто. - Потом собираем кое-какие растения, тоже волшебные, и вплетаем заклинания...

        - Такие, какими ты заставила прорасти мою мою куртку? - несколько дней назад Нан, заметив, что мои шмотки стали совсем никуда не годны, почаровала малость, и теперь они были оплетены и сшиты тонкими кудрявыми нитками.

        - Да, примерно так...

        Её голос всё-таки вздрогнул.

        - Серый!.. - перехватила мою вовсе обнаглевшую руку. - Ты будешь слушать, или..
        мы будем делать?

        - Ты говори, говори. Я очень внимательно слушаю, - рассеянно пробормотал я, продвигаясь второй рукой.

        - Ну, держись!.. - она опрокинула меня на спину, придавила к земле, упираясь острыми локтями в плечи. - И слушай дальше!..

        Одежду Нан так и не запахнула, учитывая открывшийся мне вид, лекция, которую она закатила, была полным издевательством. Но я в долгу не остался, пришпиленный к постели из веток и трав, очень-очень смирный, вызвал в себе видения прошлой ночи, потом свои планы на ближайший час, перекидывая по телепатическому каналу эротические фантазии... Голос Нан стал пресекаться, она то переходила на шёпот, то срывалась на вскрик, потом прикусила губу и застонала, несколько раз вздрогнула и обмякла на мне, больно вцепившись пальцами...

        - Ты что, уже?.. - растерянно пробормотал я. Вот уж не подозревал в себе раньше таких талантов - довести девушку до вершин наслаждения одними только непристойными мыслями!..

        - Правду говорят, - девушка зашевелилась, острыми локтями и коленками упираясь в мою тушку, она всхлипывала и вздрагивала, - злые вы и жестокие.

        - Извини, я не специально. Просто хотел... - я замолчал.

        - И всё ещё хочешь, - рука Нан обнаружила явственный признак этого самого хотения. Я чуть не сбросил её, выгнувшись дугой.

        - Ещё, - попросил, задыхаясь. Нан мстительно улыбнулась и... убрала руку. Я застонал уже от разочарования. Девушка навалилась, поймала мой взгляд, поймала разум в телепатические силки, и принялась транслировать в ответ свои фантазии. Последовательно, неторопливо и настойчиво.
        Потом мы плескались в ручье, смущённо переглядываясь и пересмеиваясь. Произошедшее не имело к физической близости никакого отношения. Духовная любовь, которую тем не менее нельзя было назвать "платоническими отношениями". Что-то большее, чем "традиционные" способы, что-то одновременно невинное и до крайности непристойное.

        Телепатия расширяет арсенал приёмов, хоть новую главу в "Камасутру" пиши... Без духовного единства обычная телесная любовь казалась бы пресной и какой-то ненастоящей.

        - Это что такое? - переспросила Нан, подслушав мысли. Я объяснил, смущаясь. Девушка засмеялась.

        - У нас есть похожее произведение. Довольно откровенное, называется "Беседы трёх женщин"... - она поймала мой взгляд, сощурилась, отправляя "пакет информации" по телепатической связи.

        - Ух ты!.. - восхитился я, перелистывая страницы. - И скромница-ученица тайком от наставницы читала эту "Кама-Сутру"?..

        - Нет, не тайком. С её разрешения и рекомендации.

        - Ага... - я задумался, насколько всё было бы проще у нас, если бы тоже "с разрешения и рекомендации" учителей или там родителей позволялось изучать это дело.

        - Ты знаешь, - сказала она задумчиво. - В "Беседах" между прочим, есть много всякого-разного...

        Глава девятая. Прогулки по воде

        Нас нашли ближе к утру.

        Щекочущие невесомые паутинки задели мою руку. Я, даже не проснувшись в полной мере, вскинул руку, словно ловя муху, сцапал их и сжал в кулаке.

        - Алло? - сказал почему-то. Нан проснулась и таращилась с ужасом на извивающиеся в моих руках нити.

        На "другом конце провода" был маг вэйри, но не тот, с которым я уже сталкивался, другой - юный, неумелый. Я скользнул разумом вдоль нитей заклинания и попытался просканировать его.

        Шок от грубого искажения тонкого заклинания. Страх, переходящий в ужас, едва волшебник понял, что столкнулся с чужаком, многажды превосходящим по силе.

        - Страшно, сынок? - прошептал я голосом киношного злодея.

        "Сынок" открыл рот, собираясь позвать кого-то. В его сознании возникла птица, начертанная тонкими зелёными линиями. Знакомая тварь, сколько таких я перебил из лука. В прозрачном "теле" птицы-заклинания сформировались смысловые знаки послания.

        "Птичье" заклинание было готово выйти из разума юного волшебника, когда я скрутил все пойманные "паутинки" в жгут:

        - Двестидвадцатьвольт! - выкрикнул.

        Треск, запах горящего металла, озона и жженой резины. Энергия моего гнева оформилась, стекла с моих пальцев в нить заклинания.

        На том конце "провода" синяя птица заорала дурным голосом и захлопала крыльями. Потом её перья обгорели, и сама она стала похожа на плохо прожаренную курицу.

        Потом моя сила обрушилась на сотворившего Птицу-Слово, и юный волшебник закричал. Связь прервалась.

        Я поморгал, ослеплённый вспышками заклинаний.

        - Ширак...

        Когда искры собрались, а зрение вернулось в норму, я осторожно посмотрел на свои руки, ожидая увидеть покрытую ожогами кожу. Но воображаемые перчатки уберегли от собственного заклинания, только нагрелись и жгли. Я торопливо снял их, перчатки упали в мох, пошипели и испарились с дымком.

        - Нас найдут? - спросил я. - Он успел понять, где мы?

        - Не знаю. Но лучше сделать ноги.

        И мы сделали их. Похватали вещи и пошли. Заклинание поиска дорог было сплетено заранее, висело на плече у Нан, она как будто шла купаться, неся полотенце.

        Сняла и бросила оземь, оно развернулось, побежало впереди нас, готовое указывать дорогу.

        Буреломы, овраги и реки - если путь станет непроходимым, Нан узнает об этом. Редколесье, звериные тропы, нити заклинания ведут своего хозяина наиболее лёгкой дорогой.

        Полотенце, хе... Я раздумывал о мудрости сказок. В русских народных, да и в других, наверное, часто встречаются всякие клубочки-проводники типа "верным путём идёте, товарищи". Или платки, бросив которые оземь, герой вызывает дорогу. Какие-то уж слишком многозначительные совпадения получаются...

        Мрак сменился тьмою, а тьма уступила дорогу обычной темноте, расточённой туманными сумерками. Наконец полыхнул рассвет, здешнее солнце бросило через небо лучи. Упала роса, мир казался свежим и новым.

        Утро вступало в свои права. Нан зачерпнула немного росы, щепотку солнечного света и прядь ночной темноты, запутавшейся в папоротникообразном растении. Зазвучали слова заклинания, метель в стеклянном шарике взвихрилась и опала.

        Такую форму для заклинания придумал я. Шарик, налитый водой, с пейзажем внутри - подобных штуковин много в сувенирных лавочках. Повертел в руках, и вокруг Эйфелевой башни крутится пурга из металлической пыли.

        Нан повертела шар в руках, полюбовалась переливами метели. Произнесла слово и раздавила шар, осколки осыпались в траву и исчезли.

        А метель закружилась вокруг нас. Наша собственная метель.

        Порхали снежинки, красивые, крупные, пахло зимой и хвоёй. Мне даже показалось, что стало прохладно.

        Мы шли, и наше сторожевое заклинание, принявшее вид неторопливой красивой метели, сделовало за нами. Зимы в этих местах не бывает, ни к месту подумал я с ностальгией. А в Питере сейчас зима. Если, конечно, время этого мира совпадает с временем моего. Следует ли считать опытным экспертным мнением распространенное в фэнтезийных романах убеждение, что за все проведенное в другом мире время на Земле проходит в лучшем случае пара часов?..

        Заклинание типа "стелс" трудно заметить издалека, силы в него вложено всего ничего, и астрал оно не возмущало, будучи не направленным вовне. Суть заклинания была в старательном построении "снежинок", невесомых, призрачных волшебных структур. Если рядом будет твориться магия, по астралу пойдёт волна, и хрупкое заклинание разрушится, "снежинка" мгновенно "растает".

        Когда наша "метель" вдруг стихла, упала дождём, исчезла прохлада и запах хвои, мы были готовы. Переглянулись - слова не были нужны. Нан взялась за биомеч, оружие с шелестом развернулось на всю длину. Я тронул тетиву лука, ненастоящее вервие отозвалось радостным гудением.

        Но в следующий момент лук пришлось отложить и тоже схватиться за биомеч. Стрелять было не в кого.

        Последние снежинки вскипели и превратились в пепел, и через этот пепел к нам со всех сторон метнулась тьма.

        Тёмные нити со свистом резали воздух, тянулись к нам, срубали ветви с деревьев, секли травы, пытаясь схватить двух путников. Мы рубили их биомечами, невероятная острота лезвий живого оружия позволяла разрушать даже чары, но этих невещественых нитей было слишком много. Отсечённые фрагменты заклинаний не умирали, они пытались снова связаться друг с другом, хватали нас за руки и ноги, оживляли растения и деревья вокруг. Не сравнить с действием полноценного Зелёного Слова, но всё равно мало приятного, когда трава хватает за ноги, кусты колют шипами, а ветви деревьев норовят ударить по лбу.

        Приходилось жечь эти обрезки. Это было просто, Нан обучила меня за пару секунд, воспользовавшись ментальным прикосновением.

        Беда в том, что фрагментов заклинаний было по-настоящему много.

        Я чувствовал, что долго мы не продержимся. Нан что-то кричала, кромсая заклинания, под её взглядом "нити" вспыхивали и сгорали. Пепел лез в нос и в глаза, я чихал и моргал, уговаривая себя, что это нереальный пепел.

        От фигуры Нан разошлась круговая волна Призрачного Пламени, спалившая близкие "нити". Кажется, она что-то придумала.

        В следующий момент я уже знал, что.

        Хорошо, но стрелять буду я!

        Она собралась возражать, но времени не было. Я вызвал лук, наложил стрелу.

        Если не будет выхода...

        Нан ничего не сказала.

        Я потянул тетиву, отпустил. Что-то не так, чего-то не хватает...

        Нужна сила человека. Боль. Или кровь.

        Я снял стрелу с тетивы, чиркнул призрачным чёрным наконечником себя по запястью. Боли не было, мне сначала показалось, что стрела-заклинание не может причинить вред своему хозяину, но потом порез пугающе обильно набух кровью. Я щедро окропил наконечник, запылавший страшным чёрно-багровым огнём.

        - Нан, мне нужно... - как же медленны слова, да и к чему они, когда есть телепатия! Нан взмахнула рукой, биомеч стремительно развернулся, словно лассо, захватывает самую сильную нить заклинания. Нить бешено дёргалась, извивалась, но Нан подтащила её ко мне. Я коснулся стрелой.

        Нить попала в чёрно-багровый огонь и, такое ощущение, завопила от боли. Распалась прахом, маг, управляющий нитью, не будь дурак, почувствовал неладное и оборвал заклинание. Какой осторожный...

        Но это уже было неважно. Стрела, несущая мою кровь, часть меня, успела запомнить "запах" чужой волшбы.

        Я натянул тетиву и выстрелил - куда-то в пространство.

        Стрела мелькнула размазанной полосой.

        Я готов был поклясться, что стрела вильнула в воздухе, изменив направление полёта градусов на тридцать - а через миг был уверен, что стрела летела по идеальной прямой, это обычное пространство исказилось, это мир развернуло по оси полёта стрелы.

        Небо вдруг завертелось надо мной, и я стал падать в эту синеву.
        Очнись! Силой Леса!.. - чей-то голос пробивался через рёв прибоя. - Пожалуйста, очнись!..

        Тёмный горизонт хмурился бурей. На краю обрыва, за которым вечность, я стою один. Утёс вздрагивает под ударами океана, брызги взлетают, ледяной ветер воет, бросает в лицо. Облизываю губы - горечь и соль, такой вкус у вечности, она похожа. .

        Силой Леса!.. Проснись!..

        на слёзы...

        Хорошо здесь. Красиво. Спокойно... Хочется сделать шаг и самому стать этим прибоем...

        Постой!.. Что за бред, какой ещё прибой?..

        Иди на мой голос!

        Назови меня тихо по имени... Вытащи меня из тьмы...

        Сергей!

        Я закрыл глаза
        и понял, что на самом деле открыл их.

        - Ле-е-ев... - прохрипел я. Хотелось обратно на утёс, и только один вопрос волновал меня.

        - Что? Говори, говори, Сергей! Иди на мой голос!

        - Ле-ева-ая...

        - Сергей!

        Сила Леса, сила жизни, сила моего настоящего имени подхватила меня на волне и понесла из беспамятства.

        - Левая... левая рука... она цела?.. Палец на месте?..

        - Да, да, на месте!

        С помощью Нан я поднялся. Вдох-выдох, набраться смелости посмотреть на руку. Потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, которая из двух левая. Да, похоже, это она. И большой палец действительно на месте. Я попытался пошевелить им и почти взревел от боли.

        - Только чуть-чуть сломан, - сказала Нан с запозданием.

        Пока она творила заклинание, я бормотал неизвестные на этой планете слова. Чуть-чуть сломан, это как, интересно? Впрочем, всё могло быть ещё хуже...

        Нан произнесла последнюю строчку заклинания и отпустила мою руку. Я осторожно шевельнул пальцем. Лук, приняв это за приглашение, появился в руке.

        - Нан, я, скорее всего... - я разжал пальцы, позволяя ему исчезнуть.

        - Я знаю, - девушка смотрела на меня. - Я знаю. Убил. Моего соплеменника убил ты, и да простит меня Лес, но я знаю, так надо было, и нет ненависти в моей душе. Мы защищались. Что тебе оставалось?..

        Её меняющие цвет глаза закатились, я понял, что она вот-вот упадёт в обморок или впадёт в истерику. Во всех книгах на такую ситуацию есть однозначный совет - дать хорошую пощёчину, но я не мог. Осторожно сгрёб её за локти и потряс. Девушка посмотрела на меня осмысленным взглядом.

        - В порядке... - тихо ответила на незаданный вопрос.

        - Обещай мне... - начал я.

        - Нет, - даже не дослушала она. - Этого я не могу обещать.

        - Пожалуйста. Если нас поймают, ты должна сдаться. Ты скажешь, что я тебя околдовал, ты не ведала, что творила...

        - Околдовал... - она чему-то слабо улыбнулась.

        - Ты скажешь так?

        - Я не умею лгать своим и уж точно не смогу солгать таким магам. Если нас поймают... ты сам убьёшь меня.

        - Что?!

        - Сергей. Так надо, - и она отвернулась, словно здесь было нечего обсуждать.

        Проклятье всем местным богам, такую легенду я не слышал! И слышать не желаю!

        О ты, который призвал меня сюда, кто бы ты ни был... - кулаки сжались, боль прострелила руку. Но я не успел закончить свою молитву - или заклинание - или угрозу неведомому божеству.

        - Серый! - в голосе Нан был испуганный восторг. Я оглянулся и увидел...

        Ничем не примечательную тропку. Только вот раньше её здесь определённо не было. .

        - Кажется, нам сюда, - сказала Нан тихо.

        - Почему?

        - Дэв... он может управлять пространством, в котором находится. Тропинка возникла - он приглашает нас.
        Мы шли, почти бежали. Тропа была странно ровной. Откуда только силы взялись - мы до самого вечера мы даже не замедлили шаг, но тьма заставила сделать привал. Почти ощупью, не зажигая волшебных огней, раскинули сторожевые заклинания.

        Ночью почти не спали - утомившись ласками, просто лежали рядом, молчали, шептались, старательно не упоминая прошедшее, как будто его не было вовсе, и не стоили предположений, что ждёт нас там, куда ведёт тропа. Мне казалось, что мы неосторожно устроились прямо под высоковольтной ЛЭП, и огромная энергия гудит в проводах над нами. Странная магия сворачивалась вокруг, и её "гул" мешал уснуть, мы дремали, снова занимались любовью, стараясь устать и забыться, выбросить из головы ужас минувшего дня и опасение перед днём завтрашним.
        Утром мы позавтракали тем, что нашлось в мешках и вокруг, умылись в ручье, протекавшем недалеко от стоянки. Не разговаривая, собрались и пошли вперёд.

        Это случилось именно тогда, когда я начал понимать, что вся моя жизнь будет состоять из бесконечного следования по бесконечной дороге. Нан шла впереди, вдруг резко остановилась, и я налетел на неё.

        - Мы пришли, - сказала Нан странным голосом. Я выдвинулся из-за её спины, держа руку чуть наотлёт, меч трепетал в рукаве, готовый вылететь и разить. Девушка держала лук.

        Поначалу я был малость разочарован. Тропа привела нас к реке.

        Это была первая река, которую я видел здесь, и по сравнению с мелкими, едва по колено, ручьями и родниками, которые можно было перешагнуть, она казалась океаном. Но дома, в своём мире я назвал бы её пренебрежительно речкой, а то и речушкой.

        Неширокая - едва ли двадцать метров от берега до берега, и, видимо, не очень глубокая речка звонко катила воды, в каждой капле воды отражалось маленькое солнце. Где-то выше по течению шумел перекат или водопад, невидимый за деревьями.

        - Да, - сказала Нан. - Пришли. Это он.

        - Кто - он? - спросил я.

        - Дэв.

        - А, так это он и есть? - поинтересовался я. - Честная вода? Ну, привет...

        И я по-дурацки помахал рукой реке.

        Нан бросила лук - он исчез, не долетев до земли. Мне показалось, Хартгранн был рад поскорее убраться отсюда.

        - Ты разве не чувствуешь? - девушка повернулась и положила руку на моё запястье. Я неохотно отпустил. Нан как будто и боялась, и отчаянно надеялась на что-то.

        - Только покой и умиротворение, - ответил я медитационной фразой и понял, что сказал чистую правду. За спиной погоня, Нан страшно нервничает, а я тут с чего-то в нирвану впадаю... Мне действительно было хорошо и спокойно.

        - Ты правда чувствуешь это? - с восторгом сказала Нан.

        - Ну... а что это значит?

        Нан скинула котомку, вытащила лепёшку. Размахнулась и бросила на середину реки.

        Там плеснула крупная рыба.

        Нан сняла и бросила на камни живой плащ, воткнула биомеч в землю, тонкие пальцы огладили куртку, и она расстегнулась. Я недоумённо смотрел, как девушка раздевается.

        - Ты тоже, - потребовала.

        - Не думаю, что сейчас самое подходящее... - начал было я.

        - У тебя только одно на уме! - Нан гневно сверкнула очами.

        - Ага, - с удовольствием подтвердил я, начиная разоблачаться. Вслед за Нан вошёл в воду, ледяная, она обожгла кипятком сбитые ноги. Воздух был полон водяной пыли.

        Я чувствовал, что река - не просто река. Просто рек вообще не бывает. Вода разрушает чужую недружелюбную волшбу. Тонкий ручеёк, который можно перешагнуть, надёжно защитит от чар, во время бегства мы не раз "смывали" с себя поисковые заклинания. Не всякого мага воля превозможет силу бегущей воды...

        Нан брела через реку, мелководье тянулось почти до середины течения. Походка одолевающей течение девушки похожа на чувственный неторопливый танец. Нагое тело окутывало сияние - золото солнца с неба, яркие блики на воде. Рыжие волосы горели нимбом.

        Свежий ветер дышал мне в лицо, я ощутил прилив абсурдной ребячьей радости и пошёл, радостно борясь со стихиями воздуха и воды. Ветер вышибал слёзы из глаз, я задыхался, но шёл, раздвигая плечом струи неподатливого воздуха, преодолевая течение реки. Ветер и вода были моими друзьями, и мы дружески мерялись силой. Наконец ветер обманным приёмом уступил моему напору, а вода дала подсечку, я посунулся вперёд и чуть не упал. Нан удержала. И вдруг гибко встала передо мной на колени.

        - Что... - я даже ошарашено попятился, но Нан принялась мыть мне ноги. Очень старательно и сосредоточено. Почесала пятки, потёрла стопы, омыла каждый палец.

        Кому-то, кажется, казалось, что вода холодная? Я стоял, закрыв глаза, отдавшись прикосновениям рук и воды. Как хорошо...

        - Теперь ты...

        Я с готовностью принялся за дело, получив при этом не меньше удовольствия. Попытался поцеловать её - куда дотягивался, стоя на коленях, но Нан отстранилась, велела мне подняться.

        Мы стояли рядом, держась за руки, вода была уже просто горячей. Девушка, увидев, как реагирует на неё моё тело, только фыркнула и встала вполоборота, бросив мысль-требование быть серьёзным. Строгое личико в сочетании с отсутствием одежды выглядело так, что...

        Нан упёрлась руками мне в грудь: Нет!

        - Нан, - проныл я. - Я же не железный...

        - Тихо! - прошипела она уже вслух, отталкивая меня. - Ты всё испортишь!.. Я пытаюсь...

        Она вдруг застыла в напряжении, закрыв глаза, раскинула руки, что-то нащупывая или пытаясь удержать. Замотала головой.

        - Ты сбил всё!.. Не получилось...

        - Ну и ладно, беды-то, - я понятия не имел, что не получилось, потянул к себе Нан, она зло отпихивалась, потом сдалась, позволила себя обнять.

        - Ой, - сказала в ухо.

        - Что?

        - Получилось...

        - Что получилось?

        - А ты оглянись...

        Мне гораздо интереснее было смотреть на Нан, но я оглянулся. Лес, небо, вода... солнечные блики рисовали на поверхности красивейшие узоры, заставляли щуриться. Я не сразу разглядел, что мы стоим вовсе не на камнях.

        Прямо на воде.

        - Что это?.. - слабым голосом вякнул я.

        - Это Дэв, - Нан улыбалась устало. - Правдивая Вода услышала нас и теперь позволит отразиться в своих водах.

        - А... хорошо... ладно... как скажешь... - я закрыл глаза и снова открыл. Ничего не изменилось - под ногами была вода, а искажённое водной перспективой каменисто-зелёное дно еле виднелось.

        - И что теперь? - спросил я шёпотом, переступил с ноги на ногу. Вспомнилось, как чуть не утоп какой-то апостол, вздумав пойти по воде навстречу Иисусу.

        Предательская мысль налила тело вязким тяжёлым страхом, показалось, что поверхность воды сейчас раздастся под ступнями...

        Раздалась. Я стал тонуть. Сначала медленно. Ужас заставил рвануться, и я сразу провалился в воду чуть ли не по пояс. Нан вцепилась в меня, я в неё - и понял, что она нипочём не удержит меня наверху, что я утаскиваю девушку за собой, в ледяные глубины.

        Я разомкнул стиснутые судорогой животного ужаса пальцы и оттолкнул её, выбрасывая наверх. Провалился в воду уже по грудь, опёрся руками, вытянул себя до пояса, понял, что опираюсь лишь на воду, ухнул весь, замолотил руками-ногами бестолково, забыв, что умею плавать.

        Вода хлынула в лёгкие. Я успел увидеть бездну, и что-то рвануло за волосы вверх.

        Кашляя и задыхаясь, я снова вцепился в спасающие руки - и снова оттолкнул Нан.

        О маловерный, зачем усомнился ты?

        - Верую! - булькнул я. - Верую!..

        В последнем усилии я перестал сопротивляться страху и силе тяжести. И могучая длань неведомого бога игривым шлепком вытолкнула меня наверх.

        Какое-то время я просто лежал на поверхности и дышал, наслаждаясь этим. С трудом приподнялся. Нан стояла рядом на коленях, в золотых глазах плескался ужас.

        - Всё хорошо, - прохрипел я. - Нормально, Нан...

        Нан потрогала меня.

        - Ты... ты...

        - Да, это я, весь твой...

        - Ты... дурак!.. - всхлипнула она и обняла меня. - Весь дурак!

        С этим я не стал спорить.

        - Ты думаешь, что вокруг реальность? Оглянись внимательно!

        Я оглянулся внимательно и прикоснулся к её пониманию.

        Мы были в центре мира. В самом средоточии духа реки, в перекрёстке реального мира и придуманного.

        Или множества реальных миров и пространств заклинаний.

        Здесь трудно говорить о реальности и фантазии.

        Камни на берегу поплыли, обернулись серыми квадратными плитами с наслоениями ила и каким-то мусором, лес поблек, деревья уменьшились, потеряли листву. А за деревьями...

        За деревьями возвышались какие-то странные серые скалы в форме правильных параллелепипедов, с ровно расположенными блестящими квадратными чешуйками на боках. На вершинах скал рос редкий кустарник, ветви его сверкали металлом. Я подумал отстранённо, что где-то уже видел похожие скалы. Потребовалась целая секунда, чтобы узнать городские панельные высотки, окна и антенны.

        сделай шаг и ты будешь там

        Вернуться домой. В мир высоких зданий, компьютеров и сотовой связи. В мир, где мясо не бегает и летает, а смирно лежит в холодильниках, в мир, где не надо ежечасно драться за жизнь...

        Я увидел сам себя. Бредущего по улице, привычно хмурого, сутулого, руки в карманы, вниз глаза, да за зубы язык...

        Вернуться?

        В мир без магии?

        В мир без Нан?

        Не смешите меня, это даже не искушение. Я покачал головой, и Питер заколебался и пропал в мареве. Я покосился на девушку. Кажется, она тоже видела что-то своё - и тоже отринула.

        - Он видел нас, проверил и признал достойными. Идём.

        Мы побрели к противоположному берегу.
        Я ступал осторожно, глядел под ноги, боясь подскользнуться на гладкой поверхности воды. Когда посмотрел на берег, увидел на камнях нашу одежду и вещи.

        Меж тем я готов был поклясться, что мы перешли через реку, оставив шмотки за спиной. К тому же течение реки, словно эскалатор, унесло нас далеко от того места, где мы вышли к берегу.

        Нан не удивилась, я тоже решил не удивляться. Мы попрыгали по берегу, обсохли и согрелись, оделись. Нан поглядывала на меня, видимо, ожидая, когда я начну расспросы. Но вопросов было столько, что я не знал, с чего начать.

        Ветви тальника колыхнулись, и на берег реки вышел вэйри.
        Мы вскочили на ноги.

        Биомеч в правой руке с шелестом развернулся на всю длину, струнно задрожал. Не нужно было оглядываться, чтобы видеть, что за моей спиной Нан натянула тетиву лука.

        Вэйри стоял, глядя на нас. Задумчиво витиевато выругался.

        За ним из зарослей вышел ещё один.

        Первый щурился на нас. Он очень походил на человека, нестарого ещё, так, лет сорока-сорока пяти, но лишь с первого взгляда. Что-то чужое было в его лице - аскетичность лика, разрез меняющих цвет глаз, линия скул... Ветвистый шрам на щеке шёл от левого глаза и прятался в полуседой лопатистой бороде.

        Отмеченный шрамом поскрёб упомянутую бороду, сопнул, сплюнул, едва не угодив мне на ногу.

        - Снова ручей, - сказал он с досадой.

        - Чего и следовало ожидать... - отозвался второй, худой темноволосый вэйри с тонким лицом. Глаза их были странными, взгляды скользили мимо нас.

        Тебе не кажется, что... - начал я.

        Кажется, - ответила Нан, взяла меня за шиворот и попятилась.

        Вэйри смотрели на реку устало, равнодушно. Я оглянулся на Нан - девушка с ужасом и восторгом смотрела на сородичей. Взяла меня в охапку и оттащила подальше.

        Худой заморгал, нахмурился, глядя почти на нас. Пожал плечами.

        - Блики на воде, - пробормотал он в ответ на вопросительный взгляд бородатого. - Поблазнилось...

        - Может быть, вода что-нибудь запомнила? - предположил шрам.

        - Вода непамятлива, - Темноволосый прошёл мимо меня, рассеянно отстранив рукой лезвие биомеча, словно ветвь дерева, и наступив мне на ногу. Присел на берегу реки, внимательно посмотрел на воду, тронул кончиками пальцев, словно раздумывая, не холодна ли для купания.

        Из леса один за одним появились ещё пятеро вэйри. Оглядываясь по сторонам, поводя стрелкомётами, они столпились за спиной шрама.

        - Ну? - нетерпеливо спросил бородач. Темноволосый покачал головой:

        - Не отвечает.

        Шрам выругался. Седая борода зашевелилась - беззвучно читал какое-то заклинание, странно пришлёпывая губами, словно пробуя воздух на вкус.

        - День назад? - неуверенно спросил он.

        - День-полтора, - ответил темноволосый, всё ещё пытаясь что-то углядеть в воде. - Но куда они пошли, я не скажу.

        Бородач снова ругнулся устало.

        - Теперь-то какая разница... Ладно, ребята, привал!

        Отряд только и ждал этого приказа. Вэйри скинули плащи, какие-то нелепые сумки, похожие на почтальонские. Расселись так, что я и Нан оказались в кольце. Я наконец отпустил меч, позволив ему скользнуть в рукав. Взял девушку за руку, мы осторожно протолкались между её соплеменниками. Никто по-прежнему не обращал на нас ни малейшего внимания.

        Почему так?

        Это Дэв. Он нас прикрывает.

        Невидимость?

        Не совсем. Мы сейчас на другом уровне реальности. Отсюда туда смотреть можно, но оттуда сюда... тоже можно, но гораздо труднее. И главное, надо знать, что он есть, верхний уровень реальности.

        Я смотрел во все глаза. Вэйри очень походили на людей. Но ещё больше на эльфов, хотя и бородатых. Всем им была свойственна некоторая чуждость, нелюдская тонкость красивых черт. У всех были относительно тонкие руки с красивыми кистями. Некоторые из них казались кряжистыми, но лишь среди своих соплеменников. Впрочем, если судить по Нан, мускулы вэйри работают если не эффективнее человеческих, то с ними наравне.

        Самой характерной чертой вэйри были их меняющие цвет вспыхивающие глаза и разноцветные волосы.

        Разнообразную рыжину волос Нан я считал окраской и лишь сейчас, глядя на её сородичей, сообразил, что это вовсе не было ухищрением парикмахерского искусства.

        Большинство вэйри блистало медными, каштановыми, красно-золотыми шевелюрами, и в седине самого старого из вэйри угадывалась прежняя огненность. Лишь один темноволосый, тот, который пробовал воду. Но тоже разноцветный, что называется, жгучий брюнет - цвет прядей варьировался от светлого пепла до чёрного угля.

        Ткань одежд вэйри казалась сшитой из тысяч разноцветных листиков. Когда человек в такое одёжде стоит, не двигаясь, его сложно заметить среди листвы. Вся одежда одинаковая - куртки с капюшонами, штаны, похожие на узкие джинсы или даже на чулки. Обуви никто не носил, босые ступни, узкие, с нечеловечески длинными тонкими пальцами, легко и неслышно ступали по траве и мхам.

        Темноволосый срезал с куста три тонких прутика, сложил треугольником. Небрежно прищёлкнул пальцами, и в центре фигуры заколебался горячий воздух.

        Отдыхающие кидали туда ветки, сучки, дерево горело странным медленным огнём, синеватым, не дающим дыма и не вылезающим за треугольную рамку. Эльфы грели на прутиках мясо, какие-то корешки, заедали лепёшками, плодами. Поевши, развалились, заварили чай и пустились в разговоры.

        - Всё-таки - почему? - спросил бородач, словно продолжая старый спор. - Почему Жасмин отозвала нас?

        Я вздрогнул, когда Нан запустила ногти в мою ладонь. Обернулся:

        - Что? - спросил одними губами.

        - Жасмин Хидон, - прошептала Нан. - Хидон... это конец, конец, мы никуда от них не денемся!..

        - Успокойся, ты слышала - их отозвали почему-то!

        - Дайрим? - окликнул бородач темноволосого. Нан пискнула и присела, вэйри дружно обернулись в нашу сторону. Моё сердце остановилось на полутакте, но странная невидимость работала. Взгляды пришельцев скользнули мимо.

        Названный Дайримом покачал головой, перевёл взгляд на реку.

        - Не знаю, - кратко ответил.

        - Что за чепуха, - не успокаивался бородач. - Чужак и предатель идёт по Лесу - по нашему Лесу! - едва не убивает Архимага, а потом мы получаем от неё распоряжение прекратить преследование!.. Дайрим, скажи же хоть что-нибудь!..

        - Не припомню этого ручья, - сказал маг.

        - Это что, важно? - удивлённо поинтересовался бородач. - Всех окрестных ручьёв и Гром не упомнит.

        Вы чего, ребята, чуть не спросил я вслух. Какой же это вам ручей, глаза разуйте!..

        - Я чувствую... что-то, - Дайрим посмотрел прямо на нас. - Возможно, это влияние Правдивой Воды. Потому Жасмин отозвала нас - Дэв ведёт себя странно. Эти беглецы... такое впечатление, что они его чем-то заинтересовали. Лучше не соваться между Дэвом и объектом его внимания.

        В реке плеснула крупная рыба, маг посмотрел туда, нахмурился, словно о чём-то вспомнив. Взял лепёшку с прута, разломил пополам, половину закинул в реку.

        Плеснуло.

        - Жасмин права, - Дайрим смотрел на круги на воде, словно собираясь толковать по ним будущее. Или мысли непредсказуемого Дэва. - Надо уходить, оставляя погоню.

        - А как насчёт Старика? Мёрдоху в последнее время и Игрок не указ...

        Нан при упоминании имени торопливо зажала рот руками.

        - Не может забыть оплеуху? - спросил худой. Рыжие заулыбались, Дайрим тоже коротко ухмыльнулся:

        - Кто бы ни шёл по лесу, он не слабак. После их... приветствия на старика было страшно смотреть... то есть более страшно, чем обычно.

        А как чужак Жасмин врезал! Вот уж не думал, что кто-то может противостоять её коронным Росткам Тьмы. Почти классика - удержание заклинания и ответный удар, наведённый по магическому профилю именно на противника, - темноволосый восхищённо покачал головой. - Не-а, этот нелюдь кто угодно, но не слабак.

        - Справимся, - сказал мальчишка, картинным жестом возлагая руку на своё оружие. Маг бросил на него короткий насмешливый взгляд, вьюнош смутился. Я узнал его - тот, пристреленный Нан.

        - Ну-ка, ученик, напомни, что было в прошлый раз, когда мы столкнулись с ними почти вплотную?

        Ученик промямлил что-то, его рука поднялась, тронула затылок, куда его тюкнула стрела, пущенная с Хартгранна.

        - Спасибо, что лишь оглушил. Интересно, что заставило чужого использовать такое безобидное заклинание?

        - Безобидное? - старший перекосился, потрогал свою голову, словно проверяя, на месте ли она. - Мне после, гм, контакта с этим заклинанием всё казалось, будто у меня в черепе сотня учеников мага колотят в барабаны. Да и сейчас... - он изобразил руками соло на тамтаме.

        Нан вдруг подскочила, крикнула что-то невнятно-ликующее - взгляды людей метнулись к нам и опять не нашли. Девушка вцепилась в меня, повисла на плечах, я не удержался на ногах:

        - Чего? - спросил шёпотом, потирая затылок, которым крепко приложился о землю.

        - Спасибо! - Нан вампирским поцелуем впилась в мои губы. - Лес всесущий, спасибо тебе, спасибо!..

        - Пожалуйста... - сказал я, отдышавшись. - А ты меня ни с кем не путаешь? Какой я тебе Лес?..

        Нан смеялась и плакала, по её щекам текли слёзы, капали мне в лицо.

        - Да что с тобой?

        - Ты не понял?! - Нан вдавила в землю. - Жасмин была тем магом, сама Жасмин, и мы противостояли ей и одолели, и ты её не убил!..

        Она снова принялась целовать меня, страстным шёпотом говорила, как она меня любит, как она мне благодарна...

        - Ты же не собираешься благодарить меня прямо здесь? - пропыхтел я в промежутках между поцелуями. Нан удивлённо посмотрела, сообразила, что я подразумеваю под благодарностью:

        - Ах ты!.. - замолчала, покусала губу. - Впрочем... - оценивающе глянула на сородичей, которые в упор нас не видели. - Если ты настаиваешь...

        Привстав, Нан взялась за ворот своей рубахи. Я перепугался, ужом выскользнул из-под неё:

        - Нет, нисколько не настаиваю!

        Девушка захохотала, и теперь уже я прыгнул на неё и вдавил в землю, зажимая рот.

        - С ума спятила?!. Ой! - Нан дёрнула головой и слегка укусила меня за палец.

        - Тьфу! Ну да, есть немного, как там у вас говорят - "с кем поведёшься"? - лизнула пострадавшее место. - Но если мы решили отложить благодарность на более подходящее время, то почему бы нам не дослушать?

        Я встал, помог подняться ей. Нан приподнялась на цыпочки и чмокнула меня куда-то в ухо.

        - Всё-таки спасибо, - сказала серьёзно.

        И мы продолжили подслушивание.
        - ...Да, странный чужак. Ведёт себя... не по-чужому, - задумчиво говорил меж тем маг. - Почему оглушающее заклинание, а не что-нибудь смертоубийственное?.. Почему после, гм, демонстрации своих магических талантов он не подошёл и не прирезал всех нас, временно неспособных сопротивляться?

        - Сам свалился в обморок, - подсказал я. И жутко перетрусил, когда маг рассеянно кивнул мне.

        - Да, это очень может быть... Итак, он свалился в обморок. Тогда получается ещё интереснее. Мёрдох говорил, что их двое, чужак и его... пленник, так я думал раньше. Дело в том, что Оковы Марайи, заклинание подчинения, требует контроля и постоянной подпитки. Мало кто из магов Леса может одновременно держать Оковы и творить какое-нибудь другое серьёзное заклинание. Потом - если волшебник лишится сознания от магического истощения, Оковы спадут.

        - Так, может быть, пленник, освободившись, убил пленившего его чужака, пока тот чухался... - предположил кто-то.

        Маг скептически хмыкнул.

        - Почему нет? Мы уже целый день не слышали присутствия их магии, - шрам за поддержкой оглянулся на остальных.

        - Это могло быть оттого, что рядом с Дэвом не всякое заклинание отследить можно. А скажите-ка мне, за всё время преследования кто творил заклинания дороги?

        - Понятно, наш, околдованный этим... - шрам не договорил, маг перебил невежливо:

        - Околдун, - фыркнул. - Легенды, легенды... а истина в том, что заклинания дороги слишком сложны. Если человек может создавать такие тонкие заклятия, и заметает за собой следы, его воля вовсе не сломлена. Он в здравом уме и твёрдой памяти по своей воле сопровождает чужака по нашему Лесу.

        После этого сенсационного заявления повисла тишина.

        - Невозможно!.. - прошептал кто-то.

        - Ещё вариант, - невозмутимо откликнулся маг. - Что заклинания творил сам чужак.

        Оглушительная тишина была ответом на эти слова. Даже река, казалось, примолкла.

        Наконец шрам покачал головой, неуверенно засмеялся.

        - Нелюдь владеет человеческой магией? Вы шутите?

        - Зелёное Слово, - сказал Дайрим. - Помните, он сломал моё заклинание.

        Так вот кто ты такой! Как же, помню!

        - Я потом подошёл и разглядел. Нелюдь ударил не так уж сильно. Он знал, куда бить, видел, иначе не сумел бы сломить моё заклинание.

        Маг потянулся и задумчиво поворошил палочкой медленный огонь треугольника.

        - И? - нетерпеливо спросил отмеченный шрамом.

        - Возможно, этот нелюдь и не сможет сам произнести Зелёное Слово. Но принцип действия заклинания он знает.

        Эльфы молчали.

        - Всё чудесатее и чудесатее, - сказал бородач.

        - Вот именно, - пробормотал маг. - Чудеса растут и множатся. Думаю, друзья, Жасмин права. Пора заканчивать с этой погоней.

        - Мёрдох сказал...

        - Мёрдох ещё не верховный маг Леса, - отрезал Дайрим. - Мне интересно другое - что на уме у Дэва?

        Шрам поёжился:

        - Этого никто не разберёт...

        - А мы можем сами вдруг наткнуться на Правдивую Воду? - спросил мальчишка.

        - На Дэва нельзя наткнуться "вдруг", - наставительно поведал маг. - Возможно, мы уже проходили мимо него и не узнали. Может быть, мы сейчас сидим в нём, просто не ощущаем того. Неисповедимы тропы Леса и магия Дэвов.

        - Неисповедимы, - ответили нестройным хором остальные, я уже слышал от Нан это присловье.

        - А может быть такое, что Дэв сам пожелает наказать чужака и... предателя? - последнее слово мальчишка словно сплюнул.

        Рука Нан вздрогнула в моей, я остро ощутил её боль. Биомеч занервничал на поясе, мне захотелось проверить, смогу ли я рассечь мальчишку одним взмахом от плеча до пояса.

        Манит Тёмная Сторона...

        Вдох-выдох, вдох-выдох... я спокоен, я абсолютно спокоен... я абсолютно взбешён!..

        Нан потянула за рукав, вынуждая наклониться, коснулась губами виска и, видимо, что-то сделала, пламя моего гнева не исчезло, но остыло на пару тысяч градусов.

        - Может, - сказал темноволосый. - Вообще-то Правдивая Вода убивает редко, сами понимаете - этот Дэв не из тёмных. Он может поиграться и отпустить, или вовсе не заметит их, пропустив через себя.

        Какое-то время все молчали, пили чай.

        - И вообще о Дэве не стоит суесловить, - очнулся маг от раздумий. - Тем более мне кажется, он всё-таки близко. Пойду взгляну, может быть, увижу следы на другой стороне.

        Он встал и легко прыгнул в реку.
        Я чуть не заорал, но сдержал себя, вместо вопля вырвалось какое-то мычание.

        Пусть все вэйри страдали подслеповатостью в особо тяжёлой форме, в упор не видели нас, считали реку ручьём - ладно. Но это уже чересчур.

        Дайрим явно собирался перепрыгнуть ручей, который видел. И перепрыгнул. Оказался на другом берегу в двадцати метрах на той стороне.

        Эльфы смотрели без интереса, они не видели ничего необычного. Ну, перепрыгнул человек ручей, ну и что?.. Маг покрутил головой, потрогал руками воздух и доложил, что не обнаружил наш след:

        - Очень чистая работа... - говорил он, не повышая голос, едва слышный за шумом реки. Но остальные явно слышали его прекрасно. И смотрели так, словно он был в паре шагов.

        - Так, парень, - сказал я сам себе. - Не ломай голову над всяческими загадками. Ради сохранения собственного здравомыслия, которое и так под вопросом!..

        - Чистая работа, - задумчиво повторил шрам. - Возможно, они использовали этот ручей, чтобы смыть поисковые заклинания...

        - Наверняка так оно и есть, - ответил Дайрим. Он даже не прыгнул - широко шагнул с того берега и мгновенно оказался на этом.

        - То они сейчас идут... в сторону Хидона?

        Дайрим дёрнул плечами.

        - Что мы предпримем, если вдруг наткнёмся на этих чужаков? - деловито поинтересовался шрам. Волшебник серьёзно поразмыслил:

        - Попытаемся взять в плен.

        - Не убить?

        - Нет. Помните - пёстрые стрелки, не чёрные!.. Замените прямо сейчас.

        - Почему? - возжелал знать мальчишка.

        - Потому что вокруг этих двух слишком много чудес, - тяжко, словно устав объяснять очевидное, промолвил маг. - И потому что они пощадили многих из нас. Пусть даже это случайность... И они заинтересовали Дэва, помните об этом.

        Дайрим внимательно посмотрел на остальных. Охотники поддёргивали рукава, разряжали стрелкомёты, возвращали в шкатулки стрелки с чёрным оперением, ставили пёстрые.

        Бородач шевельнул пальцами, прицелился через речку:

        - Дайрим, посмотришь дорогу?

        - А пожалуй, - согласился маг. - Птичкой.

        - А когда? - поинтересовался мальчишка.

        - А сейчас, - ответил Дайрим, встал, повёл рукой, в которой вдруг оказалась большая птица. Я восхитился мгновенностью исполнения заклинания.

        Сотканная из зелёных лучей, птица была похожа одновременно на сову и на ястреба. Она выглядела совершенно как живая, разве что слегка прозрачная, крутила головой, переступала мохнатыми лапами по рукаву. Совоястреб посмотрел на меня большими круглыми глазищами и моргнул.

        Люди торопливо поднялись, столпились около мага. Кажется, затевается что-то интересное...

        Вовсе обнаглев, я подошёл к ним вплотную, волоча за собой Нан.

        Маг выкрикнул заклинание - слово было похоже на гортанный птичий крик, и подбросил её вверх. Развернулись широкие прозрачные крылья, заклинание курлыкнуло, сделало круг над нашими головами и направилось почти вертикально вверх, настоящие из плоти и крови так никогда не летают.

        Маг прикрыл глаза, его зрачки быстро двигались под веками.

        - А нам что-нибудь покажут? - поинтересовался мальчишка, но шёпотом. Кто-то дал ему подзатыльник - мне давно хотелось самому это сделать.

        Видимо, маг всё же услышал, протянул руку и повелительно прищёлкнул пальцами. Мальчишка заметался, потом сообразил что-то, вытряхнул из мешка миску из мнущегося полупрозрачного материала, расправил и зачерпнул воды, бегом вернулся к магу.

        Чуть не стукаясь головами, люди столпились возле.

        В поверхности воды неслась земля. С высоты, наверное, в пару сотен метров. Видны речки, ручьи, протоки, распадки, рощицы. Видна группа на берегу реки? или ручья? Они столпились вокруг предмета, который держал в руке один из них...

        Птица, повинуясь неслышному приказу мага, "зумировала" изображение, и группа людей оказалась совсем близко. Я увидел себя и Нан... мы мерцали, словно в стробоскопных вспышках, но остальные нас не замечали ни в реальности, ни через магическое зеркало.

        А потом я посмотрел в чашу, которая отражалась в чаше, в которой тоже отражалась чаша...

        Мир встал на дыбы, я едва удержался на ногах. Казалось, тоннель ведёт в бесконечность, через все измерения, и в каждом группа людей стояла перед магическим экраном, глядя на самих себя - или заглядывая в эти самые другие измерения...

        - Интересный эффект, правда? - безразлично заметил маг. Его глаза по-прежнему были прикрыты, а вот остальных явственно шатало. Нан тяжёло опёрлась на меня, с усилием закрыла глаза, помотала головой. А я смотрел, зачарованный:

        - Да уж, куда как забавный...

        Птица пролетела над нами, и картинка снова вернулась к обычному масштабу. Изображение "снижалось" вместе с наблюдателем, описывая широкие круги. Реки, ручейки, рощи, ветер гонял зелёные волны по верхушкам деревьев.

        Маг время от времени покачивал чашу, и птица послушно вертела головой.

        Наконец Дайрим отозвал заклинание. Картинка наклонилась и обрушилась вниз, птица пала на плечо мага, тот рассеянно погладил, и совоястреб втянулся в его пальцы. Экран погас. Дайрим чуть качнул чашу, и "запись" пошла в обратную сторону. "Перемотав" до момента, когда картинка достигла наименьшего масштаба и наибольшей "вместимости", маг "нажал паузу". Изображение застыло, превратившись в подробнейшую карту, похожую на снимок с самолёта.

        Только в середине карты, тот ручей... или речка... непонятным образом эта лента воды была одновременно и ручьём, и речкой. Я помотал головой и решил не заморачиваться.

        - Ага, - сказал Дайрим. - Всё-таки Правдивая Вода где-то рядом. Я узнаю места, но они малость искажены.

        Никто не попросил объяснений.

        - Сбираемся, - шрам выплюнул веточку, которую жевал.

        Маг хлебнул воды, остальное выплеснул, вернул миску парню. Наклонился к костру. Прутья, образовывающие треугольник, выглядели так, словно их только что сломали с куста - не обуглились, не обгорели, даже капли сока на сломах поблескивали слезой.

        Маг отодвинул одну из сторон треугольника, огонь погас, и прутья треугольника тут же распались в пепел.

        Эльфы "сбирались" молча и быстро - вымыли посуду, сложили и попрятали по сумкам и карманам, нацепили свои "почтальонские" сумки, остатки обеда разбросали по кустам и покидали в реку, лесное зверьё подберёт, рыбы тоже не откажутся от угощения. Бородач первым подошёл к воде, прыгнул легко...

        Защищающая нас река не исчерпала свои сюрпризы. Бородач не оказался вдруг на том берегу. Он по прежнему был на этом.

        Только спиной к воде, хотя мгновение назад стоял к ней лицом...

        Нан охнула. Я меланхолично выругался.

        Остальные преспокойно смотрели на тот берег, и я понял, что они видят спину бородача. Который на самом деле прошёл между ними, не видя их, и вошёл в лес.

        "На самом деле?" Или всего лишь "с нашей точки зрения?"

        Вторым шёл маг, он шагнул вперёд, в воду, и шаг перенёс его на этот же берег. Остальные последовали за ним тем же странным образом - уходя туда, откуда пришли.

        Мы долго глядели им вслед. Я сел где стоял, притянул к себе Нан, обнял. Мне нужно было что-то реальное, что-то бывшее именно тем, чем виделось, слышалось, осязалось...

        И я осязал, тискал и мял её тело, а Нан дёргала меня за волосы, обнимала и отстранялась, смотрела, словно не веря своим глазам, снова обнимала и шептала что-то в ухо, и я шептал тоже, мы перебивали друг друга, вдруг начинали истерически хохотать...

        Дикое напряжение требовало выхода, и всё произошло сумбурно, грубо и бестолково, кончилось, не успев толком начаться...

        Настоящее, сделал я вывод. Хоть что-то в этом мире не иллюзия. Сердце всё ещё частило, колотилось о рёбра, Нан дышала тяжёло, растерзанная страстью. Самое подходящее название для произошедшего - изнасилование. Причём обоюдное.

        - Вот так благодарность... - сипло сказала Нан.

        - Прости, я... - тяжёлой волной накатил стыд. - Я больше не буду...

        Нан спихнула меня, повернулась и ловко укусила в живот.

        - Будешь, - с уверенностью сказала, глаза её светились, сияли улыбкой расцелованные губы.

        - Буду, - согласился я. - Как скажешь. Буду, всё буду...

        Я люблю тебя.

        - Вслух.

        - Я люблю тебя, - сказал я по-русски, потом на вэйри.

        - Я люблю тебя, - повторила Нан.

        Я поднялся, помог ей встать, мы прошли по камням и вошли в воду, держась за руки. Холодная вода омывала раскалённые тела, уносила безумие, потом вдруг перестала быть холодной, течение тоже исчезло. Мы долго плыли в тёплой пустоте, соприкасаясь лишь кончиками пальцев.

        Скажи...

        Люблю. Скажи...

        Люблю. Скажи...

        Глава десятая. На берегу безымянной реки

        - Фокусы этой речки могут до кондратия довести.

        Нан посмотрела искоса, она по-прежнему не одобряла этакое панибратское обращение, но хоть не требовала молчать или извиняться.

        - Такова Правдивая Вода. В старых сказках могущественные Дэвы шутят с людьми, помогают им, изучают поступки.

        - И, наверное, смеются.

        - Может быть...

        По моим ощущениям, мы как раз сидели на границе между реальным миром и миром духа реки. Казалось, течение то и дело меняет направление, а то и вовсе течёт одновременно во все стороны. Или не казалось.

        - У Дэвов странное чувство юмора, - Нан посмотрела на реку почти укоризненно, мол, ну и шуточки у тебя.

        ...Мы вышли из воды, которая заодно смыла с наших тел синяки и царапины, сидели голышом на камнях, прижавшись друг к другу. Дул лёгкий тёплый ветерок, одеваться не хотелось. Так хорошо сидеть рядом и молчать...

        - Расскажи ещё про Дэвов, - попросил я наконец. Стыдно признаться, посчитал рассказы Нан суеверием лесных жителей, и поверил только тогда, когда вплотную столкнулся с их мощью. - Духи... просто духи?

        - Самые древние и могущественные. Духи рощ, скал, духи вод и ветров. Дэвы властвуют над своим пространством...

        - Как такое возможно?

        - Ты можешь управлять своим телом? - спросила Нан, иллюстрируя свои слова, прикоснулась к нему.

        - Как видишь, не всегда, - Дэвы мгновенно стали неинтересны, но я помотал головой, возвращаясь к теме.

        - Вот и Дэвы тоже. Понимаешь, дух не живёт в месте, дух - и есть это место. Всё, что вокруг нас - это тело Дэва. Он может напрямую влиять на него, как ему угодно.

        - Да уж, как угодно... - пробормотал я.

        - Правдивая Вода заведует справедливостью. Кто-то говорит, что этот Дэв самый могущественный из их странного племени... но другие считают, что ему просто интересен мир и люди. К нему обращаются, когда хотят защититься от неправды, узнать истину... и он назначает испытания, порой суровые и жестокие, а потом позволяет прийти к нему.

        - И мы пришли, - я посмотрел на реку. - Значит, это и есть Правдивая Вода?

        - Сейчас и для нас - да.

        - Не понял... как это - сейчас?

        - Я тоже не понимаю... но другой пройдёт здесь как посуху, кому-то эта река предстанет ручьём - ты же видел, а кому-то останется рекой, но Дэва в её водах он не почувствует.

        Волны плескали в берег, казалось, они прислушивались к нашему разговору... и смеялись над нами.

        - Эй, ты нас слышишь? - грубовато спросил я.

        Плеск.

        - И понимаешь?

        Плеск. Я покачал головой, прикидывая, как можно наладить с рекой эффективное общение.

        - Что нам для тебя сделать? - спросил я.

        Река не ответила. Нан задохнулась от изумления.

        - Серый, ты опять ляпаешь что не попадя?

        - А чего? - неуверенно возмутился я.

        - Дэв не нуждается в помощи!.. - Нан втолковывала мне, как маленькому. - Подумай сам, он вон какой, что ему может быть от нас нужно?

        - Может быть, что-нибудь надо будет, - пробурчал я.
        Ночь обрушилась вдруг. Ещё недавно был вечер, и вот наверху алмазы на чёрном бархате, а внизу шёпот реки. Мы лежали на плащах на берегу, около костра, и смотрели в небо.

        Давненько я не видел звёзд...

        В городе небеса закрывает неоновый свет и колпак мутного смога, звёзды там блеклые, тусклые, хоть чистящим средством их мой, как делал незабвенный Ёжик из старого мультика... Деревья здесь действительно такие, что по ним можно забраться до звёзд, но в лесу ночью над головой не свет, а шум, лишь одинокие звёздочки моргают в прорехах листвы.

        Камни отдают набранное за день тепло. Тихое журчание реки, всплески. Еле тлеет костёр, с шорохом осели угли, вверх взлетели искры, затерялись среди звёзд.

        Звёзды...

        Они были чужие, они строились в незнакомые узоры, даже посверкивали по-другому.

        Но это были звёзды. Они были прекрасны.

        - Никакой ты не Млечный Путь, и нечего притворяться, - сообщил я небу. Вместо широкой светлой полосы небесную черноту перечёркивали несколько параллельных чётко выделенных звёздных дорожек.

        - А Лаэра Савай... - сказала Нан.

        - Алмазные тропы... - попробовал я слова на вкус. - Нет, Бриллиантовые... вот оно!..

        Горят над нами, горят,

        помрачая рассудок,

        Бриллиантовые дороги

        В тёмное время суток...

        Петь я не умел, но вытащил из памяти эту песню и дал мысленно прослушать Нан. Девушка вслушивалась, затаив дыхание, точно так же зачарованно смотрела в небо.

        Песня закончилась. Нан шевельнулась, рука её взлетела, я подумал вдруг, что сейчас она укажет мне ту звезду, на третьей планете которой живут странные бестолковые существа, чьи не меняющие цвет глаза редко глядят на звёзды...

        - Корабль, - тонкие пальцы соединили небесные огни, и я как воочию увидел белопарусную каравеллу. - Стрелок. Безумец. Дракон. Влюблённые...

        Наши мысли были рядом, и чужие созвездия казались мне знакомыми.

        - А у нас совсем другие звёзды...

        Нан молчала, но я знал, что она ждёт продолжения.

        Слово за слово, и я рассказал ей всё, словно исповедался. Рассказал о внезапном провале в этот мир из своего, дурацкого, но прекрасного. Что имеем, не храним, потерявши, плачем, я осознал прелесть своего мира только уйдя из него.

        Мир, где люди могут ходить невооружёнными и свободно говорить друг с другом. Мир, где голоса и улыбки мгновенно преодолевают океаны. Мир, в котором не надо драться за жизнь, по крайней мере, не каждому и не ежедневно. Мир, где из точки "А" в точку "Бэ" добираешься долго, но с гарантией, что попадёшь туда, куда стремишься. Разве не прекрасен такой мир?

        Я рассказал о своей жизни, наполненной бессмысленной суетой. Учёба - клуб - соревнования, телек - комп - книги, диско - пикники - пьянки... Тогда я не любил смотреть на звёзды, перед небом всегда остро ощущаешь своё одиночество.

        Я смотрел в её глаза, в земные звёзды, и шептал, шептал...

        А потом мы рука об руку бродили среди звёзд и, кажется, выбирали планету, на которой останемся жить...
        Меня разбудило ласковое мысленное прикосновение - телепатический аналог поцелуя. Я открыл глаза и увидел на фоне глубокой небесной синевы печальное эльфийское лицо. Ещё не совсем проснувшись, потянулся поцеловать, Нан отодвинулась.

        - Сергей... мне нужно кое-что тебе сказать.

        Вот тут-то сон слетел с меня мгновенно. Хорошенькое начало! Я, конечно, сразу вообразил, что сейчас девушка поведает о своей беременности, а я завоплю либо "ура всю жизнь мечтал", либо "да ты с ума сошла". Нет, сначала всеобязательная фраза "Ты уверена?" с десятью вопросительными знаками. Вот что значит навязанные фильмами стереотипы.

        Нан прочитала мои мысли, удивлённо вскинула брови и запунцовела.

        - Нет! - сказала звонко. - Ну что ты такое говоришь... думаешь! Я вовсе не...

        Чувство было странным. Вроде и великое облегчение, и... острое сожаление? Моё или её?

        Я встал. Было позднее утро, но солнце ещё скрывалось за деревьями, от леса тянуло ночным холодом, а от реки шёл ровный прохладный ветерок, щекотал, вспушивал волоски на всём теле. Нан тоже поёживалась.

        - Одеться не желаешь?

        Нан покачала головой. Вид у неё был такой печальный, словно она получила известие о тяжкой болезни любимого родственника, и мне немедленно захотелось её развеселить.

        - Тогда и я не буду... - я снова сделал попытку сцапать её, она ловко ускользнула отработанным движением.

        - О Дэвы всего Леса! - воззвала, мгновенно вынырнув из своей чёрной печали. - Серый, неужели ты хоть на секунду не можешь отвлечься от мыслей об этом и сосредоточиться на другом?

        - Когда ты вот так? Не могу, мешай мне хоть Дэвы всего Леса.

        - Всё же постарайся.

        Я неискренне пообещал постараться, во избежание искуса набросил плащ на её плечи. Сходил к воде, умылся. Вода казалась ледяной. Нан следовала за мной тенью.

        - Так что могло случиться за время, пока мы спали?

        Нан дёрнула плечом.

        - Нет, речь о прошлом. Серый, я должна признаться...

        - Ну... признавайся, - стало вдруг не по себе, как, наверное, все пацаны, я побаиваюсь девичьих признаний.

        Нан повела плечами, и наброшенный на голое тело плащ упал на камни. Девушка подошла ко мне вплотную, смотрела в глаза. Вдруг быстро прильнула, поцеловала в губы. Прежде чем я успел среагировать, отпрянула и шагнула в воду. Забрела неглубоко, стояла, красивая, нагая... Трепет нехорошего предчувствия, охвативший меня, превратился в отчётливую вибрацию.

        - Это Правдивая Вода.

        - Я знаю вообще-то, - растерянно сказал я.

        - Вчерашний день был моим подарком мне и тебе... Но здесь лгать нельзя.

        - О чём ты говоришь?.. - растерянно спросил я. Она ведь прощается со мной!..

        - Вот я стою в воде, и хочу, чтобы она смыла ложь, - глухим торжественным тоном произнесла Нан явно ритуальную фразу. - Вот я стою в воде и говорю тебе, что замыслила предательство...

        Она вдруг закрыла лицо руками и зарыдала глухо.

        Я не сразу понял, что она сказала, так ярко ощутил её боль. Качнулся было к ней, но девушка отняла руки от лица, взглянула, и я замер, остановленный золотым взглядом.

        Нан заговорила.
        Правдивая Вода смывает неправду.

        Ты всегда относился ко мне, как к равной, и принимал мою ненависть к тебе, хотя и не понимал. Ты не понимал, как можно ненавидеть кого-то только потому, что этот кто-то - другой, не такой, как ты. А у нас такое всегда, и из-за твоего неприятия ненависти я ненавидела тебя ещё сильнее. Ненавидела за то, что ты спас меня, дал право выбирать и решать самой. Ненавидела за то, что иногда думала твои мысли и позволяла думать свои мысли тебе. Это было какое-то отравление ненавистью, я будила её в себе, как язву расковыривала... Наверное, чтобы спрятать другие чувства, которые стала к тебе испытывать противу воли. Потом ненавидела за то, что ты... я... мы... за наше с тобой.

        Я не могла поверить, что влюбилась в нелюдя, и решила, что ты меня околдовал. Ненависть во мне придумала сказку, что ты навёл на меня тёмные чары. Я пыталась их сломать... или хотя бы увидеть... И в конце концов подумала, что чары эти выше моего понимания.

        Когда ты сказал, что мы пойдём к Правдивой Воде, я испугалась, что Дэв тебя уничтожит. Он убивает за ложь, за волшебство, которое одурманивает разум. Я поняла, что вовсе не хочу сбрасывать эти чары. Они были так сладки... Я пыталась избежать пути к Дэву, обойти его, но получалось, что наши преследователи гнали нас сюда.

        Потом - Хартгранн... Гнев Бога. Ведь это наше оружие, лук из легенд, он появляется в руках героев, которые должны изменить судьбу мира, обычно - обрушить всю мощь Леса на нелюдей. Но герой должен сам натянуть на лук тетиву, созданную из самого себя, из воли, намерений, магической силы, подтвердить своё право владеть Гневом Бога. Если воля слаба, лук разорвёт тетиву, и человек умирает. А ты просто призвал его, словно это самое обыкновенное дело, мимоходом натянул тетиву. И не боялся давать его мне. Я тогда по-настоящему, понимаешь ты, всерьёз!.. взаправду стреляла из него в тебя! Но то ли оружие нельзя повернуть против хозяина, то ли я на самом деле уже не желала убить...

        И когда ты в последний раз стрелял из него, мы оба думали, что стали убийцами. Ты бил на поражение и не знал, что противник выжил. Я не помешала тебе выстрелить. Могла бы отомстить - когда ты лежал мало не мёртвый, одно только движение. Теперь я понимаю, что тогда сделала выбор.

        Потом мы вышли сюда, и оказалось, что наша любовь создана не чарами. Я со своим предательством, со своим неверием в любовь не должна была и близко приближаться к Правдивой Воде - её вода для лжецов обращается в яд.

        Но я всё же приблизилась. Вымыла тебе ноги, это означает смыть магический след. Испросила защиты у Дэва - для тебя, чужака, моего любимого... - Нан коротко зло рассмеялась. - Для себя не просила. Река предложила вернуться назад, к прошлой жизни, показала мне её. Я почти сделала шаг, но поняла, что не смогу без тебя.

        Не было никаких чар. Мы действительно любим, хотя ты нелюдь, а я вэйри. Мы травой проросли друг в друга, зацепились корнями судеб, и с этим ничего не поделать...

        Вчера ты рассказал про свой мир. Грезил наяву и рассказывал, а я слушала, как сказку. Твой мир прекрасен, но твоя жизнь в нём была пуста. И сказал ещё, что теперь твоя жизнь наполнена смыслом.

        У этой реки нельзя солгать. Ты действительно меня любишь.

        А я - я предала тебя.

        Вот и всё... И что ты теперь решишь, Сергей?

        Да, Сергей, что ты теперь решишь?

        Нан стояла молча, надменно вскинув подбородок, быстрые струи воды обтекали белые стройные ноги. Очень стройные. И очень белые...

        Да она же закоченела!..

        - Выйди из воды, Нан, - велел я.

        Она вышла, торопливо, послушно - и эта покорность мне очень не понравилась. Я подхватил плащ, закутал, стал растирать. Нан дрожала крупной дрожью. Я растирал её, закутал, обнял, делясь теплом.

        - Что теперь, Сергей?.. - прошептала она.

        Предательство?

        Не по сути.

        Предательство?

        Какая чушь... Девочка, ты вырвалась из этого всегда, из круга ненависти. Ты смогла переломить своё воспитание, отвергнуть привычную нетерпимость... Сделала выбор - позволила себе полюбить, отказаться от прошлого и будущего ради одного волшебного "сейчас".

        Ты вошла в мою жизнь и стала ею. И в твоих пальцах моё одиночество сгорает, превращается в дым.

        Чем отплатил я за этот бесценный дар?

        - А ты? - прошептал я, едва не корчась от стыда. - Ты меня прощаешь?

        Нан непонимающе захлопала мокрыми ресницами.

        - Моя очередь покаяться, - сказал я, отпуская её.

        - А тебе есть в чём? - неуверенно спросила девушка.

        Я встал, вошёл в воду. Река обожгла холодом, быстрые струи забурлили вокруг лодыжек, пытались сбить с ног.

        - Видишь, - усмехнулся я, глядя на бурунчики. - Вода чувствует мою неправду.

        - Что бы это ни было... - начала Нан.

        - Сначала выслушай, - сказал я. - Потом прощай... или не прощай. Как там?.. вот я стою в воде, и хочу, чтобы она смыла ложь.

        Я говорил долго. О том, что едва ли посмел её даже поцеловать, если бы видел, что она не-человек, принадлежит к чужой расе, о том, как испугался, обнаружив это, как раздумывал прекратить отношения. О физическом влечении, которое возникло раньше истинного чувства. О страхе перед этим чувством, неспособности посвятить себя одному человеку...

        Глаза Нан были полны сияющих слёз.

        - Что ты теперь решишь, Нан?

        - Иди сюда, - сказала она. - Ты весь замёрз.

        Вода из бущующе-ледяной мгновенно стала тёплой, спокойной. Я вышел, Нан накинула плащ мне на плечи. Мы стояли обнявшись, и мир замер вокруг.

        - Что же теперь будет, Нан?

        - А вот что, - сказала Нан, и плащ полетел на камни.
        - Значит, ты прощаешь меня? - в который раз спрашивала Нан и я опять заверял, что прощать не за что. Доказывал это словами, руками, губами.

        - Ты прощаешь? - спрашивал я, Нан дулась, отвечала, что очень на меня сердита, что любовь нужно доказывать не словом, но делом. Когда я проявлял поползновения доказывать делом, отпихивала меня, колотила кулачками в грудь, рвалась, царапалась и чуть ли не кусалась... а потом сдавалась и набрасывалась сама.

        Потом мы купались, и усталость проходила, уносилась водой, и всё начиналось снова...

        Я понял, что раньше любовью называл не то.

        Я понял, что раньше не жил вовсе.

        Такое простое и огромное слово - любовь. Наши взгляды встречаются, и я счастлив. Невинное соприкосновение рук пробивает наслаждением. Дни и ночи, полные сладкого безумия, почти невыносимого блаженства, казалось, мы раз за разом умирали и воскресали снова. Беспечные, как боги, мы пили амброзию жизни.

        Глава одиннадцатая. Крыло ангела

        Питер.

        Великий город, страшный в своей огромности и пустоте. Есть только невыносимо яркие огни улиц, угольная тьма переулков и туман от Невы. И одинокий путник, вдыхающий каменный запах, пьющий глазами названия улиц...

        Хотелось бежать. Но я шёл. Хотелось сбежать прочь, но я не мог уйти. Нельзя сбежать из серой ловушки. Нельзя спастись от дождя, если он внутри.

        Я шёл, разыскивая кого-то. Не знал точно, кого, но знал, что не найду, но всё равно шёл, слушал эхо, повторяющее звук моих шагов. В душе была безнадёжная горечь, я еле волочил ноги, споткнулся и почти упал, но кто-то подхватил меня.

        Девушка. Стройная, мешковатый живой плащ не скрывает фигуру. Прикосновение тонких красивых рук, удивительно сильных, сочувственный взгляд... жёлтых глаз...

        - Нан... - вспомнил я и понял, что это сон. Давний кошмар - пустой город и я один.

        Нет, не один. Девушка никуда не исчезла, стояла рядом, оглядывалась вокруг с восхищённым удивлением:

        - Как красиво... Твой мир?

        Красиво? Я попытался взглянуть на город её глазами и понял, что не так уж страшен Питер, как его малюют.

        Ух ты. Я сплю и осознаю, что это сон. Но почему-то не просыпаюсь!.. Этот сон вздрагивал в такт неторопливому биению наших спящих сердец, но разрушаться вроде бы не собирался.

        Нан всё ещё оглядывалась по сторонам.

        - Красиво, - повторила она, с восторгом глядя на высотки, фонари и бег неоновых огней. Питер вроде бы не изменился, всё так же светел и безлюден, но...

        Я нашёл. Я больше не был один.

        Мой смех отразился от каменных стен, и эхо раздробило звук в торжествующий хохот. Ты мой город! Я больше не боюсь тебя, Чёрный Пёс!

        И, повинуясь моему смеху, сон стал меняться. Питер заколебался, как воздух над пламенем свечи.

        - Нет, подожди! - завопила Нан, раскинув руки, вцепилась в полотно сна.

        - Да брось ты его, давай полетаем!..

        - Серый, мне же интересно! - проскулила она, торопливо зашивая прореху в Питере мыслями-стёжками, извлёчёнными из моей памяти.

        Я неохотно отпустил сон в прежнюю колею. Почти нарисованный огромный город-планета из "Звёздных войн" исчез, вернувшись в свою далёкую галактику.

        Осталось только небо. В прошлом сне было низкое сероватое марево, а сейчас над городом открылась бездна, звёзд полна. Над Питером никогда не было и не будет такого неба. И над Корускантом тоже. Над любым из городов...

        Такое небо разве что над полюсами Земли или над вершинами великих гор. Очень негородское, яркое-яркое и такое близкое, что можно достать звёзды руками.

        - Покажи мне твой мир...

        Я воспарил было... и приземлился. Такими темпами мы далеко не улетим. Нан жаждала как следует рассмотреть мой мир. Её завораживало всё. Она останавливалась и приседала на корточки, изучая асфальт и канализационные люки, с восторгом рассматривала стены домов, витрины прозрачные и отражающие. Требовала читать ей вывески и плакаты, сыпала вопросами.

        - ...Марик... пахер... чего?..

        - Особое место, где специально обученные люди срезают волосы...

        - Кому срезают?

        - Людям!

        - А зачем? Для волшебства? А что здесь?

        - Тут продают... - табака у вэйри не было, не было понятия и слова для именования, и у меня получилось "дурной дым, который вдыхают люди".

        - Зачем вдыхают? - она подошла к табачному киоску. - Ой, какие картинки... неужели ваши женщины действительно это носят?

        - Не все и не всегда, - я отвёл взгляд. - Только в исключительных случаях.

        Нан внимательно рассмотрела журнал, окинула взглядом себя. Её привычный лесной наряд заколебался, стал таять и сменился... в общем, сменился тем ещё прикидом.

        - Кажется, в этом не очень удобно, - критически заметила она, вертясь. - Или у меня тело другое?

        Тело у неё как раз такое, какое надо. Куда лучше, чем у девушки не обложке. Опять всё на свете возвращается на круги своя...

        В довершение всего Нан попыталась скопировать её позу и выражение лица.

        - Нан, перестань! - взмолился я.

        - А что не так? - удивлённо осведомилась она.

        - Нан, оденься, или я за себя не отвечаю! - возопил я.

        Нан опустила руки.

        - Извини, я не подумала, - вид у неё мгновенно стал виноватый. - Это ритуальная одежда, да?

        - Ритуальная, - заверил я. - Ритуальнее некуда. Сними, пожалуйста!

        Нан восприняла просьбу буквально, махнула ладонью вдоль тела. Кружева и шёлк растворились мгновенно.

        Повторяя себе, что это сон, я придумал Нан джинсы и куртку. Она облачилась, обрадовавшись ненастоящей обнове как реальной, вертелась, оглядывая себя. А я любовался ей.

        В узких джинсах и короткой курточке моя эльфийская принцесса выглядела как настоящая человеческая девчонка, россиянка с сильной примесью восточной крови. Лицо нетипичное, но в Питере и вообще в русских много всего понамешано, и на неё не всякий бы обернулся. Ну и что - глаза? Люди редко смотрят друг другу в глаза. А если заметят, сочтут игрой света. Или контактными линзами. Уши? Конечно, выдающейся остроконечности, но не такие уж длинные, можно скрыть волосами. Вот так...

        Я протянул руку и поправил волосы. Нан улыбнулась озорно, сверкнули очень белые зубы. Клыки при улыбке и вовсе незаметны.

        - Речку бы, или хотя бы лужу...

        - Зачем? - спросил я, беря её за руку и двумя шагами переносясь к Неве. Нан наклонилась над серыми волнами, стараясь разглядеть своё отражение. Засмеявшись, я сделал шаг назад, к табачному киоску.

        - Смотри! - указал на зеркало витрины напротив.

        И понял, что мы не отражаемся в нём.

        Город отражался. Но нас в нём не было.

        - Вот те раз... - пробормотал я растерянно. - Мы что, вампиры?

        И понял вдруг. Нан тоже увидела, её рука сжала мою так, что я крякнул и чуть не проснулся. Торопливо обернулся - за спиной светлые улицы, ни ветерка, ни звука. Снова уставился в зеркало.

        Питер... под взглядом через зеркало город оживал. Становился настоящим. Живым и реальным.

        В том Питере был зимний день. Грязный снег лежал на клумбах, голые деревья вздымали ветви к низкому небу. Торопились куда-то люди, машины шли нескончаемым потоком, витрины красили ночь серебром, сиял рекламный неон, буквы в котором не выворачивались зеркально.

        Кто-то остановился у витрины. Хипповатый парень моего возраста вытаращил глаза, глядя на нас. Я махнул ему. Парень медленно перевёл застывший взгляд на сигарету в руке. Отбросил, словно обжегшись, торопливо помахал перед лицом руками, неумело перекрестился и почти бегом пошёл прочь.

        Интересно, бросит?..

        Я ощутил вдруг неописуемую вонь, рядом закашлялась Нан. Не сразу узнал запах городской зимы. Смог, мокрый снег, мокрый камень и асфальт, какая-то гниль, запах огромных толп людей.

        сделай шаг и ты будешь там

        Взять Нан за руку, шагнуть через стекло и оказаться дома. Вдруг проснуться не в лесу у реки, а посреди мостовой...

        Интересно, как среагируют питерцы?

        Скорее всего, никак. Не шарахнутся прочь, крестясь, поморгают и уверят себя, что привиделось. Ведь чудес не бывает...

        Я всё-таки прикоснулся к витрине. Пальцы почувствовали незначительное сопротивление - и холодную сырость города.

        Вздрогнув, я отдёрнул руку, и за пальцами потянулись зеркальные нити.

        - Прям "Матрица", массаракш... - я потянул сильнее и выругался, зеркало облегало уже всю кисть, словно серебряная перчатка. Я не знал, чем мне это грозит, но предпочёл не проверять, попытался содрать перчатку. Застывающее стекло стало медленно отшелушиваться серебряными чешуями.

        Зеркальная витрина, в середине которой была неровность от моего прикосновения, вдруг колыхнулась, пошла волнами, как поверхность воды, в которую упал камень...

        И высыпалась нам под ноги.

        Я подскочил от неожиданности,
        сбросил одеяло и резко сел, очумело завертел головой, не уверенный, что проснулся. Раннее утро, туман вокруг, дальше десятка шагов не разберёшь ничего. Нан тоже села, моргая обалдело, помотала головой, ущипнула себя за руку. Потом меня.

        - Не сон, - константировала.

        - Угу, - я ущипнул себя, потом Нан. Не сон, однозначно...

        Но какой реальный был! Все ранешние сны, в которых я обладал свободой действий, и близко не стояли с этим по степени реалистичности. Не говоря уж о том, что раньше я ни с кем не делил сны.

        Левая рука, которую я неосторожно сунул в Зазеркалье, ныла, словно обмороженная.

        Я посмотрел на реку, готовый увидеть вместо неё ручеёк, Неву или Ниагару. Туман мешал раглядеть, похоже, что дающая нам защиту речка не изменилась. Или изменилась не слишком.

        - Это твои фокусы? - спросил строго. Река не ответила. Что ж, она никогда не отвечает...

        Нан поёжилась, зевнула и попыталась встать, я удержал.

        - Рано ещё, давай доспим...

        - Нельзя, - вэйри считали грехом понежиться в постели лишние минуты. Ворча, я встал и замер, очарованный видом.

        Туман потёк. Ветра не ощущалось, но пряди тумана стремительно бежали по камням, между деревьев, обтекали обнажённую фигуру Нан. Через несколько минут галичник полностью очистился от тумана.

        Взошло солнце.

        Сколько восходов прошло с того дня, как река смыла нашу ложь? Я не знал, скажи мне кто, что минул год или век, я бы поверил.

        - Купаться! - Нан разбежалась и кинулась в воду. Я завопил и заулюлюкал, бросился следом. Плавать Нан не умела, как большинство её соплеменников, в лесных дебрях нет достаточно глубоких и тёплых рек, а открытого пространства вэйри избегали, опасаясь каких-то "очей небесных тварей". Я с удовольствием учил её, вот только мы всё время отвлекались.

        После купания просыпался зверский аппетит, голод - лучшая приправа к поднадоевшему уже пайку из рыбы, мяса, трав и ягод.

        После завтрака купались снова. Нан велела настроиться на реку и не засорять разум грешными помыслами, я запротестовал против определения "грешные". Мы спорили, покачиваясь на волнах, потом девушка заметила, что я всё ближе к ней, завопила и попыталась уплыть. Не уплыла.

        Потом рычала на меня, выжимая на берегу мокрые волосы. Практика волшебства вэйри предписывала перед значительным магическим усилием блюсти телесную и духовную чистоту, но я предпочитал собственное толкование "чистоты".

        - Очиститься от грешных помыслов, свершив их? Чтобы потом ничего не отвлекало? - Нан возмущённо фыркала. - В былые времена тебя за подобную высказанную вслух мысль...

        Она испуганно прервалась, но я поймал:

        убили бы в священной роще

        - А крутые обычаи были у вас, - сказал я, притворяясь, что ничуть не шокирован. Безуспешно притворяясь - лгать нельзя, нельзя даже скрыть что-то, сказать полуправду и недоправду. Телепатия, ёшкин свет... океан удовольствия, но и море проблем.

        Нан смотрела на меня, глаза опять намокли. Прежде чем я успел что-то сказать, она расплакалась и бросилась мне на шею.

        - Извини, прости, я...

        - Нан, - я осторожно отстранил её. - Мы же договорились, чтобы ты не думала ничего такого и не извинялась каждую минуту...

        - Извини, я... ой!.. - она страшно смутилась, но я не отпускал.

        - Это ты меня извини, - сказал я, осторожно обнимая.

        - Э-э-э... за что? - удивилась она в моё плечо.

        - Я, гм... вот. Ещё не очистился от грешных помыслов.

        Нан чуть отстранилась, посмотрела в глаза.

        - Так очистимся же вместе, - предложила.
        После "очищения" девушка прогнала меня прочь от реки, сказав, что собирается помедитировать, а я её всё время "отвлекаю". Я брёл, счастливо улыбаясь до ушей, и песен не орал разве что потому, что Нан могла прибежать на вопли, решив, что меня здесь убивают. На дорогу я не смотрел и чуть не врезался лбом в громадное корявое дерево, нечто среднее между черёмухой-переростком и осиной.

        Интересно, как этакое чудище можно не заметить? Показалось даже, что не я вдруг набрёл на дерево, а само дерево выскочило на меня. Узловатые толстые корни, торчащие из земли, были похожи на мосластые ноги, нетрудно было вообразить, как дерево переступает ими, ковыляет неспешно, поскрипывая и кренясь.

        Я пару раз обошёл чёрный ствол

        - Здоров ты, мужик, - с восхищением сказал, похлопал ладонью по "бородавке" - наросту размером с голову человека. Дерево при полном безветрии зашелестело листьями. Я пожелал ему хорошо стоять и отправился дальше.

        И очень скоро снова выбрел к этому же дереву. Что за ерунда... я, конечно, тот ещё горожанин, и если бы не Нан, давно бы безнадёжно потерялся в лесу. Но на протяжении сотни шагов уж как-нибудь мог сохранить примерно одно направление?

        Ещё через полторы сотни шагов встретил старого знакомца.

        - Ты забегаешь вперёд, - спросил я, - или всё-таки леший меня крутит?

        Дерево опять что-то прошептало. Я обошёл его. Нет, то же самое, вот и нарост... Я задумчиво погладил его.

        - Слушай, приятель, - сказал негромко, похлопывая по чёрной коре. - Не возражаешь, если я заберу эту штуковину, она ведь тебе всё равно на фиг не нужна?

        Молчание дерева я счёл за знак согласия. Отступив, я примерился мечом... и одним взмахом начисто снёс уродливый нарост.

        Не раздались вой, уханье и хохот, не обрушилась сверху тяжкая ветвь дерева и не легла на плечо рука лесника.

        Просто нарост укатился в траву, и я ощутил, что всё сделал правильно.

        Волокна на срезе были разноцветные, чередовались и причудливо переплетались красные, чёрные и белые. Дерево немедленно заплакало соком. Ещё раз извинившись, я погладил ствол, осторожно делясь силой. Сок подсох, на глазах темнел, превращаясь в кору.

        Серый?.. - зов Нан. Что ты ещё утворил?

        Я пошёл к реке, на этот раз обошлось без петляния троп. Нан вытаращила глаза и принялась ругаться, мол, только такой болван, как я, мог додуматься резать живое дерево на берегу реки Дэва.

        Вся медитация пошла насмарку. Нан была напугана и зла, я перебил её невежливо и рассказал, как было дело. Девушка подумала и решила, что я, пожалуй, всё верно истолковал.

        - И что теперь будешь делать? - спросила.

        - Займусь резьбой по дереву.

        Я уселся на валун у реки. Самый лучший инструмент - этот полиморфный... и так далее. Резцы, стамески по твоему желанию, и точить не надо.

        Скоро в моих руках была грубоватая чаша. Раньше я пробовал резать по дереву, но получалось так себе, а сейчас руки обрели непривычную ловкость, словно лишь помогая чаше выйти из древесины.

        - Похоже, она действительно росла там специально для нас, - Нан приняла изделие, критически осмотрела. Зачерпнула воды, повела рукой, и синие линии соткали магическую птицу. В чаше послушно отразилось то, что видело заклинание.

        Девушка отошла к самой кромке воды и кинула заклинание над рекою. Птица взлетела, описала дугу и стала планировать почти горизонтально. В чаше понеслись деревья, ручьи, распадки. Я увидел нашу реку, мелькнул мимо утёс, заросший кустарником, небольшой водопад...

        А потом на берегу маленького ручья увидел и настоящих людей, но птица пролетела над ними слишком быстро, чтобы можно было что-то разглядеть. Нан вздрогнула, чаша подпрыгнула в её руках. Гладкая поверхность воды не поколебалась, зато видимый горизонт дрогнул, покачнулся. Нан торопливо разворачивала птицу.

        - Здесь, притормози...

        Стремительное мелькание лесного покрова немного замедлилось. Вот ручей... дымок костра...

        Я успел увидеть хлопочущую у костра женщину, мужчина сидел на камнях в напряжённой позе со стрелкомётом наизготовку, но улыбался, глядя на двух играющих малышей, девушка у самого ручья заплетала косы, в волосах пламенел цветок. Она вскинула глаза, что-то заметив, но заклинание было уже далеко.

        Вот птица достигла реки, пронеслась серой поверхностью, с разгону проскочила мимо двух людей на берегу. Нан шевельнула пальцами, птица сделала петлю и полетела обратно к этим людям. Села на подставленную руку Нан.

        Девушка принялась объяснять про память воды. Несколько раз мы "запускали запись" в чаше, внимательно разглядывали окрестности, намечая путь. Какое-то время можно просто спускаться вниз по течению, если река не станет выкидывать свои фокусы и менять мир вокруг, как ей заблагорасссудится...
        Вопреки моим опасениям, река за прошедшую ночь не изменилась сама, не утекла прочь и даже не переменила окружающие дебри. Всё те же дикие непролазные чащи и буреломы, милые сердцу эльфа и внушающие ужас любому городскому человеку. По берегам волшебной реки растут иван-чаи или похожие на них травы, немного углубившись в лес, можно горстями собирать фиолетовую бруснику. Нан разнообразила наше меню лепёшками из ягод и мучнистых корешков, копаных на откосах берегов.

        Мы собрались и двинулись по лесу, стараясь не удаляться далеко от реки. На привалах иногда запускали птицу. Трижды видели в чаше вэйри, двух охотников и небольшую компанию, устроившую что-то вроде пикника на самой границе пространства Дэва. Преследователи не показывались - то ли река защищала нас так надёжно, то ли некая Жасмин отозвала не только поисковые группы посёлка Хидон, но и на остальные как-то повлияла.

        Нан управляла птицей, заставляла выписывать такие затейливые фигуры, что авиамоделисты со своими радиоуправляемыми самолётиками удавились бы от зависти. Наверное, в детстве девочка не наигралась в игрушки, думал я, наблюдая за пикирующей и снова взмывающей вверх птицей. Впрочем, и для подростков это тоже удовольствие...

        Ровнее, массаракш, ровнее! - девушка вопит азартно, какая она красивая сейчас - глазищи горят, щёки раскраснелись от морозца... - Расклад перед боем не наш, но мы будем играть! Серёжа, держись, нам не светит с тобою, но козыри надо равнять!.. - кричит неуклюжим речитативом, надо спросить, откуда строки...

        - Кто это? - спросила Нан хмуро.

        - Где?.. - я оглянулся. - Ах. Это Джулия... Юля...

        - И спросил?

        - Угу, - я вспомнил тот свой позор. Всего лишь спросил, не её ли стихотворение, не в мою ли честь? Джулия высмеяла меня почти зло, мол, стыдно не знать автора, по дороге домой мы почти поссорились, и примирило нас только то обстоятельство, что дома у неё никого не было, что бывало редко... Фу!..

        Я оборвал поток воспоминаний. Нан хмыкнула и отвернулась. Она никогда ничего не спрашивала - но ей и не нужно было. Знала всё и так, великодушно прощала мне то, в чём я не был виноват.
        Иногда мне казалось, что времени нет совсем, а есть только река и один бесконечный день.

        Нан всерьёз взялась за моё обучение. Хваталась за голову, когда выяснялось, что я не знаю самых элементарных вещей, и сама выпрашивала тайны моих заклинаний. Я учил, придумывая на ходу:

        - Возьми силы из солнечного сплетения, как при разжигании огня, формируй так же, но не искру, а шарик. Нет, не держи его сознанием, возьми в руки. Чувствуешь тепло?

        Мы сидели на камнях, я чистил рыбу и пытался свести вместе свою магическую практику, лекции Нан и немногие прочитанные фэнтезийные книги. Нан сосредоточенно воображала. Кивнула, катая с ладони на ладонь невидимый шарик.

        - Дай-ка подержать... - я взвесил в руке частичку силы. Шарик был нежно-жёлтый и довольно лёгонький, примерно как теннисный целлюлоидный мячик. Мало.

        - Держи. Вызови в себе гнев, желание уничтожить. Вложи в этот шарик. Потяжелел? Жжёт? Сделай его ещё горячее, окрась багровым. Теперь...

        Я оглянулся, ткнул пальцем:

        - Сухое дерево. Брось в него.

        Нан размахнулась и с видимым усилием метнула воображаемый шар.

        Треск, мишень взорвалась, раскидав горящие щепки, полянку около реки заволокло дымом.

        - Круто, - сказал я, подобрал челюсть и попытался сделать вид, что так и было задумано.

        - Да уж, не полого, - сказала Нан, задумчиво глядя на взорванную корягу, на свои руки. Зачем-то потрогала нос, попыталась встать, и её повело в сторону. Я подхватил, усадил, мимоходом заметил, как холодны её пальцы. Принёс воды с реки, вскипятил местный чай и заставил выпить. Нан била дрожь.

        - Слишком сильно, - сообщила она, задумчиво постукивая зубами. - Берёт очень много сил. Нельзя бросить два раза подряд... как его?

        - Файербол, - сообщил я название заклинания. Поморщился, нет уж, к чёрту, эти файерболы навязли в зубах. - Огнешар...

        Зачерпнул своей силы, пальцы сразу стали горячими. Держать в руках силу было удивительно приятно. Жестом велел Нан укрыться и швырнул шар к берегу. Можно было бы, конечно, отменить заклинание, но мне хотелось сравнить свой огнешар с шариком Нан...

        БАБАХ!!!

        Грохот сбросил нас с камня. Осколки разлетелись высоко, вода реки взбулькнула, покрылась накипью. Пахло озоном и, как в бане, раскалённым камнем, и чем-то горелым.

        - ..., - только и сказал я, поднимаясь и стряхивая с ушей рыбьи потроха. Нан села, помотала головой, словно желая убедиться, что она ещё на плечах. Уставилась на осколки камня.

        - ..., - повторила русские слова, я скорее прочёл по губам, чем услышал. Покопал пальцем в ухе, стараясь выковырять звон. Пальцы, уши и нос пощипывало, словно обморозился. Голова вдруг закружилась, на периферии поля зрения замелькала огненная мошкара.

        - В следующий раз... - начала Нан. Что она предлагала сделать в следующий раз, я не успел услышать, отрубился.
        Пришёл в себя от горького аромата. Оказывается, я лежал на плаще. Куртка на мне была распахнута, на лбу мокрая тряпка.

        Кряхтя, я стянул тряпку со лба, Нан вручила парящую чашу, я припал, выглотил всё, спалив горло, расплылся в блаженной улыбке.

        - Лучше? - спросила девушка.

        - Ага...

        - Поставь чашку.

        Я поставил. Нан наклонилась и отвесила мне оплеуху. Я схватился за горящую щёку.

        - Понял? - спросила девушка свирепо. А в глазах снова вода.

        - Понял, - сказал я мирно. - Можно мне ещё?

        Нан молча занесла руку.

        - Чаю, имею в виду.

        - Дурень! Почему ты всегда кровью?!. Что ты за идиот дурацкий, как можно колдовать, выписывая заклинания самой душой? Зачем такие злые?..

        Возразить было нечего. Если каждый раз при создании заклинания так выкладываться, то очень быстро, фигурально выражаясь, "порвёшь пуп". Но в бою некогда расчитывать магические силы - бьёшь всем, что имеется в наличии.

        В костре щёлкнуло, Нан босой ногой раздавила вылетевший уголёк. Я поднял её ступню, задумчиво тронул чёрную сажу.

        - Не обожглась?

        Нан посопела, шевелила пальцами ног. Разулыбалась.

        - Если быстро, не обожжёшься... Эй, эй, поставь на место!.. если ты думаешь заслужить этим прощение...

        - А как я могу заслужить прощение?

        - Ну... доведя заклинание до конца. Оптимизировав? - это слово Нан произнесла с сомнением. Я поставил ногу на место.

        - Огонь я вызываю сам, - пробормотал, глядя в костёр. - А если огонь уже имеется, и нужно только придать ему форму?

        Взмахнул рукой, проведя через огонь. Если быстро - не обожжёшься. Я посмотрел на пламя особым взглядом, как учила Нан, позволил своему сознанию изменить реальность. Огонь был похож на багровый свет, плотный и медленно струящийся. Я растопырил пальцы и снова махнул рукой, вырвав из костра клок огня. Он жёгся, но я быстро завернул в кокон силы, покидал из ладони в ладонь, словно остужая пёченую в костре картошку. Нан наблюдала с открытым ртом. Тоже потянулась к огню, обожглась, зашипела, всё-таки пленила пламя и засмеялась от удовольствия, подбрасывая смирённый огонь.

        Умяла и бросила.

        Взорвалось, но несильно. А если...

        - Серый!.. - строго сказала Нан. - Опять что-то задумал?

        - Если сжать больше, - пробормотал я, бросая свой и задумчиво поглаживая пламя. - Что?.. - спохватился.

        Смотреть на Нан сейчас было довольно забавно. Она не знала, ругаться ей или поощрить моё изобретательство, и разрывалась между опаской и интересом.

        - Ну, валяй, - сказала наконец. Любопытство!..

        Пламя лизнуло пальцы. На этот раз я взял комок побольше, смял его и принялся лепить и пальцами, и волей.

        Та же птица, только из огня.

        - Огнешар мощнее, но...

        - Огненная птица умеет облетать препятствия!.. - сказала Нан, её тонкие проворные пальцы уже лепили из огня, словно из пластелина. Крохотная изящная птичка взмыла с её ладони, сделала круг и приземлилась обратно, Нан засмеялась от тёплой щекотки. Отпустила, заклинание полетело над поверхностью реки и развеялось, оставив серую накипь.

        - И к тому же это заклинание просто красивее, чем простой глупый огнешар!..

        - Да, они милашки, - пробормотал я. Воистину, только девчонки могут думать о таком!.. Я вот, например, сразу подумал о перспективах использования фениксов в диверсионных мероприятиях...

        Нан удивлённо захлопала ресницами.

        - Смеёшься? - спросила недоверчиво, просматривая мои мысли.

        - Нисколько. Маленький управляемый огонёк способен натворить немало бед в стане противника. Порча оборудования, боеприпасов, поджог складов горюче-смазочных материалов...

        - Экий ты кровожадный. То есть огнежадный.

        - Это называется пиромания. В детстве, помню, таскал лупу, спички, зажигалку, любил всё палить. Кто без греха, пусть первый бросит в меня огнешар. Или феникса.

        - Значит, фениксы?..

        - Да, такие птицы, - я телепатически передал ей понятие. Нан создала ещё одного и послала в лес, феникс петлял между ветвей деревьев, прожигал листья своим телом. Его полёт был отмечен дымком, словно инверсионным следом.

        - Отзови его, - посоветовал я. - Ещё подпалит чего-нибудь.

        Нан качнула головой, и феникс выскочил из листвы, полетел над руслом реки. Вдруг завис.

        - Нан? - осторожно позвал я, девушка сидела, закрыв глаза. Её рот всё больше приоткрывался.

        - Серый!.. - выдохнула изумлённо.

        Феникс вильнул в воздухе и провалился к поверхности реки, сейчас пшик и облачко пара... Нан протянула руку в пространство, я понял, подошёл, взял ладонь в свою.

        И не поверил своей телепатии, когда Нан перебросила картинку, видимую фениксом.

        Около берега дно шло полого, на расстоянии пяти шагов резко уходило вниз. И в этой ямине лежал, как мне сначала показалось, громадный вытянутый валун, обнесённый зелёными водорослями.

        То есть я лишь секунду думал, что это камень. Блеснул солнечный луч, отразившись от металла, и слишком правильные симметричные очертания валуна превратились в нечто знакомое...

        Ощеренный осколками колпак кабины, ломаный изгиб корпуса, косое крыло, плавники хвостового оперения, с которых стелились ленты водорослей. Самолёт. Летательный аппарат.

        Похожий на тот, что бомбил меня на границе леса, но всё-таки другой.

        Только когда вода лизнула ноги, я понял, что уже скинул с себя одежду и примериваюсь, как бы половчее нырнуть. Нан, отозвав феникса, торопливо раздевалась, но я сказал ей остаться на берегу. Ещё чего - девчонка недавно и плавать не умела, а сейчас собирается нырять, и...

        Я забрёл, подышал и нырнул, пока не передумалось.

        Ледяная вода обожгла тело, я с трудом заставил себя открыть глаза, пару раз по-лягушачьи дрыгнул конечностями, и течение благополучно унесло меня мимо самолёта.

        Пришлось выныривать и снова забродить вверх по реке.

        Только третье погружение оказалось удачным. Вспомнив какой-то фильм, я прихватил камень побольше, и он утащил меня на глубину. Зашумело в ушах, сердце грохотало в груди. Я ухитрился зацепиться за колпак кабины, подтянул себя ближе.

        И отшатнулся, когда из облачка поднятой моим движением мути в лицо мне оскалился череп. От испуга глотнул воды, рванулся, пробкой выскочил на поверхность, замолотил руками и ногами к берегу. Нан на берегу натянула Хартгранн, готовая стрелять в речное чудовище, которое гонится за мной.

        Выбравшись на берег, я долго перхал, Нан старательно лупила по спине. Наконец прокашлялся.

        Птица-разведчик есть, птицу-диверсанта сегодня придумал. Как насчёт рыбы-разведчика?..

        Нан подумала. Хлопнула рукой по поверхности воды, вбросив силу, и пузырьки сложились в силуэт рыбы.

        Я уже держал чашу наготове. Волшебный разведчик двигался довольно медленно, вот из поверхности воды оскалился череп, девушка вздрогнула, изображение смазалось.

        Рыба скользила около самолёта, как акула вокруг "Титаника". Нан что-то пробормотала, стрела остановилась, "поглядела" вверх, вниз и устремилась прямо в водоросли, резала подводную траву плавниками, резкими поворотами хвоста смывала ил.

        Скоро самолёт открылся во всей своей смертоносной изящности.

        Боевая машина, несомненно. Дул пушек не видно, но вот на крыльях забитые илом провалы-амбразуры. Крупный калибр, может быть, вообще ракеты. Я поворочал чашу, разглядывая самолёт. Короткие крылья начинаются от самого носа, от корпуса отходят на метр, потом остро обрываются. Двойное хвостовое оперение развалистое, под углом друг к другу, словно на "Стелсах", но не тонкое, отходит назад, смахивая на плавник касатки. Сзади бугры реактивных двигателей. Кажется, похожий я видел то ли в "Звёздных войнах", то ли в "Стар Трек". Металл матовый, сплошной, никаких заклёпок, стыков.

        Самолёт лежал на дне носом по течению реки, перекосившись на правое крыло, оно было дальше от нашего берега. Нан гоняла нашего управляемого подводного робота... то есть рыбу-разведчицу.

        Правое крыло самолёта было страшно смято и прорублено на середине, словно гиганским топором. Разлом задевал корпус, и из него по течению реки стлались какие-то трубки. Вспугнутая стрелой, из темной расселины метнулась какая-то рыбёшка и... выпрыгнула из нашей чаши.

        Я от неожиданности подскочил, едва не уронив импровизированный "монитор", облился. Рыбка трепыхалась на камнях, сердито зевала жабрами и таращила глаза, Нан торопливо подобрала, пустила в чашу. Какое-то время рыбка была в чаше, потом оказалась в реке, брызнула прочь. Мы попытались заглянуть глубже в чашу и стукнулись лбами. Нан дико посмотрела на меня, потирая лоб. И ничтоже сумняшеся сунула руку в чашу.

        С визгом выдернула, сунула мне чашу, снова окатив водой... вообще-то мы давным-давно должны были расплескать посудину до самого донышка, но вода в чаше плескалась вровень с краями.

        - Ни в каких легендах... - прошептала Нан, с подозрением изучая свою руку.

        - Ну-ка... - я повертел чашу, и картинка сделала откат, потом зум, и щель в самолёте оказалась перед глазами. Разглядев пробоину, я запустил руку в чашу...

        И не нащупал дна.

        Вода оказалась ледяной и сильно сдавливала ладонь. Глубже... глубже... уже и по локоть... совершенно жуткое ощущение, левой рукой я держал чашу под дно, а правая будто бы погрузилась в неё уже до локтя.

        Пошарив, нащупал острые края разлома...
        - Древний летательный аппарат. Я видела такие на рисунках в книгах. Он бросает огонь и железные зёрна. Нелюди убивали нас этим много веков, охотились, как на зверей, ради забавы...

        - Но какая сила сбросила это с небес на землю? - спросил я, лениво ворочая чашу уже как угодно - вода не выливалась, хоть ты вовсе переверни её вверх дном. Мы внимательно осмотрели самолёт, скелет, облачённый в лёгкий комбез, изучили на ощупь разбитую приборную доску перед ним, заглянули в дюзы двигателей и спугнули угнездившихся там раков. Вот где они, оказывается, зимуют...

        - В прошлом были великие волшебники, - Нан, пригорюнившись о великом прошлом, сидела на камне, глядя на поверхность реки, но видела перед собой явно что-то другое. - Возможно, кто-то из древних знал великое уничтожающее заклинание...

        Я подглядел картинку, возникшую в её воображении - человек... вэйри стоит на земле, посреди пылающих стволов деревьев, поднимает руки к небу, удерживая рукоять гигантской секиры. Взмах - атакующий истребитель прошибает заклинание, одевается огнём, срывается в пике. Обломки ненастоящей секиры падают на землю, истаивают. Истребитель падает вдоль реки, пилот направляет раненую машину вниз, собираясь мягко приземлиться... то бишь приводниться. Самолёт отскакивает, скользит по водной глади, как блинчик, но зарывается носом и в клубах пара идёт на дно...

        Последняя сцена уже принадлежала моему воображению. Нан, конечно, понятия не имела, с какой скоростью летают и как падают сбитые истребители. У неё летательный аппарат был похож на крылатую ящерку, атакуя, выл и щерил пасть и быстро-быстро помахивал крошечными крыльями.

        Я сбросил ей моё заклинание, которое сшибло самолёт с небес на землю. Нан повосхищалась, но сказала, что сама, пожалуй, не сможет его применить. Я так и думал - уж слишком светлая она душа.

        - ...Пилот.

        - Что пилот? - переспросила Нан.

        Я закрыл глаза и не особо удивился, увидев перед собой синенький экран моего любимого просмотрщика видеофайлов. Указатель мыши ткнул в "Play". Имплант проигрывал мне мою собственную память.

        Изображение рябило. Прямо будни команды Кусто, мутная вода, частицы ила поднимаются со дна, скользят по видоискателю камеры, круглый лучик света полосует придонную мглу... Камни, водоросли, и вот что-то слишком правильных очертаний, чтобы быть делом рук природы.

        Изображение сместилось, я узнал плавный изгиб крыла и торчащие осколки кабины. Белые кости рук на разбитой приборной доске, кости в горловине доспеха, мёртвый оскал черепа...

        Я внимательно просмотрел эпизод. Отмотал назад, снова изучил улыбку скелета.

        - Нан, иди сюда.

        Она поняла правильно, даже не пошевелилась, но я мгновенно ощутил её мысленно рядом.

        Смотри, - и я пару раз проиграл ей фрагмент. Нан посмотрела, поморщилась:

        Ну и что?

        Разве ты не видишь? - спросил я, тыча пальцем в череп.

        Нан хмурилась непонимающе. Хорошо, зайдём с другой стороны.

        - Иди сюда. Нет, на этот раз в реальности. Смотри хорошенько, - и я оскалился на неё. Нан посмотрела, этого оказалось недостаточно, и она, не мудрствуя лукаво, полезла пальцами в мой рот. Потом задумчиво тронула свои собственные зубы. Сказала несколько слышанных ею от меня русских слов.

        - Ты думаешь то, что я думаю? - спросила.

        - Ты сама сделала выводы.

        - Сделала, - она взяла чашу, отмотала запись и снова рассмотрела череп с отвалившейся нижней челюстью. Кость заросла илом и зеленью, но зубы можно было разглядеть.

        Шесть клыков.

        - Шесть клыков. Никакой это не чужак.

        - Это мой сородич, - сказала Нан.
        - Можно сказать с уверенностью, что вэйри не всегда были притесняемы.

        Нан сидела на камне и сосредоточенно раскачивалась, обхватив руками голову. То, что вэйри пилотировал летающую машину, произвело на неё впечатление.

        - Если это было так давно... - обронила она. - О том периоде не осталось почти никаких письменных свидетельств...

        Я засмеялся неуверенно.

        - Но любая машина за такое время...

        ...Развалилась бы в рыжий ил? Возможно. Но тем не менее, в земных морях до сих пор находят затонувшие чёрт-те когда корабли, хотя, конечно, не в лучшем состоянии... Здешние годы вообще-то длиннее наших. Но река - всё же не морская солёная вода.

        - Кроме того, это же река Дэва, - Нан вмешалась в дискуссию, которую я вёл сам с собой. - В ней может случится всё что угодно...

        - Да уж, - я посмотрел на реку. - Всё, что угодно, вот в это я поверю... А может быть такое, что вэйри просто угнал этот аппарат?

        Нан покачала головой:

        - Едва ли. Наши магии взаимоисключаемы.

        - Это не магия, техника.

        - Всё едино.

        Я выразительно приподнял бровь. Нан проследила мой взгляд - я смотрел в рукав, откуда холодно смотрело лезвие биомеча. Нан смущённо одёрнула рукав.

        - Оружие не может быть нечистым, но может быть нечистой рука, направляющая его, - процитировал я. - Разговоры Мужей и так далее. Управление самолётом посложнее, чем биомечом, но уверен, принцип один и тот же - мысленный контроль...

        Я взял чашу, сделал зум. Череп в ухарски перекосившемся шлеме скалился, сейчас мне его клыкастая улыбка показалась насмешливой.

        - Может быть, этот пилот действительно был... пилотом? Не вором, не повстанцем каким-нибудь - а законным пользователем? Может быть, в старые времена вэйри и нелюды стояли на одной ступени развития и мирно сосуществовали, пока одна из рас не стала численно и/или интеллектуально доминировать?..

        Вопросы и предположения нарастали в геометрической прогрессии. Я водил чашей туда-сюда, осматривая скелет.

        У левой руки пилота сверкнул металл. Я отрегулировал чашу, осторожно запустил в неё руку. Мурашки побежали по телу - сейчас на запястье сомкнутся белые кости, и загробный голос поинтересуется, кто тревожит покой мёртвого...

        Пальцы сомкнулись на холодном металле. Предмет не поддавался. Я пошарил, на ощупь открыл застёжку и вытащил из чаши...
        Пистолет почти не отличался от земных. Небольшой, чёрный, плавных очертаний, немного похож на "макаров". Недлинное ребристое дуло, рукоять, спусковой крючок в овале скобы.

        Я велел Нан отойти подальше (она не послушалась), покачал пистолет в ладони, вылил воду из дула.

        ДОСТУПЕН ЛЁГКИЙ ПЛАЗМОМЁТ МП-03, МАЛАЯ МОДИФИКАЦИЯ, - обрадовал меня имплант и тут же огорчил, ЗАРЯД БАТАРЕИ - НОЛЬ.

        Ярко-алую линию, исходящую из дула, я принял сначала за луч лазерного целеуказателя. На самом деле её видел только я - имплант встроил в моё зрение. Когда имплант печально констатировал прискорбное отсутствие энергии, луч потускнел и исчез.

        - Печально, - я приметился и аккуратно нажал кнопку, ту, которая сама просилась под большой палец. И угадал. Обойма выпала, я подхватил, повертел в руках. Сплошная, только вот тут что-то похожее на разьёмы. Батарея, значит?

        Я с досадой отложил пистолет, Нан тут же сграбастала древний и несомненно волшебный артефакт. Посмеиваясь, я объяснил, что к чему.

        Ещё немного повосхищавшись пистолетом и посокрушавшись об отсутствии зарядов, мы снова взялись за чашу.

        Приходилось действовать на ощупь, рука моя скоро окоченела в ледяной воде. Материал, из которого была сделана кобура, рвался и расползался под пальцами, но в конце концов мне удалось достать её.

        В кобуре было три кармашка для запасных обойм. Я открыл один, достал обойму, заменил.

        ЗАРЯД БАТАРЕИ - НОЛЬ.

        Вставил вторую.

        ЗАРЯД БАТАРЕИ - НОЛЬ.

        Третью. Та же песня.

        - Не везёт... - я оглянулся на Нан. Девушка игралась с пистолетом, повернулась ко мне в профиль, вытянула руку. Относительно небольшое оружие в её маленькой ладони казалось громоздким. Кажется, я видел подобную сценку, то ли в каком-то фильме, то ли в компьютерной игре.

        - Хочешь, сделаю тебе подарок?

        Я растерянно захлопал глазами.

        - Мужчины, - усмехнулась Нан покровительственно. - Какой им лучший подарок? Правильно, оружие!..

        Но только при одном условии - ты больше не будешь раздражаться и думать на тему, что, мол, женщины ничего не смыслят в оружии, - Нан сделала движение, будто собиралась нацелить пистолет на меня. Я торопливо вскинул руки и забормотал, что каюсь... грешен... больше не буду... если уважаемая госпожа поделится со мной своей мудростью...

        Нан ещё немного позлорадствовала, потом протянула руку.

        - Внимай, смертный, - прищёлкнула пальцами, и с них сорвалась длинная электрическая искра.

        Я хлопнул себя ладонью по лбу. Со всеми этими высокотехнологическими примочками о магии вовсе забыл!..

        Ну-ка...

        Мир померк, зато стали видимы токи энергии. Я шевельнул пальцами, сотворив крохотную молнию, и коснулся разьёмов батарейки.

        Тренькнуло. Я отдёрнул руку.

        - Ну как? - спросила Нан.

        - Заряд батареи - 0,01 процента, - прочитал то, что сообщил мне имплант. - Ещё тысяча таких молний, - сказал я, - и можно будет выстрелить из этого пистолета... один раз. Может быть, и два.

        Нан виновато улыбнулась - подарка не получилось. Я мысленно дал себе подзатыльник.

        - Ерунда, что-нибудь придумаем, - ободрил, откладывая пистолет и хватая её в охапку. - Умница моя!.. Да здравствует нарушение канонов!..

        - Каких ещё?.. - девушка растерянно канонов?

        - Это, - я кивнул на пистолет, - техника. А изучаем мы её - магией! - иллюстрируя слова, создал искру. 0,03 процента. - В общем, по правилам они не должы сочетаться.

        - По каким ещё правилам? - Нан хмурилась, честно пытаясь понять. - Что-то я не разберу твои образы... Разве техника и магия - не одно и то же?

        - Нет, хотя... уже не знаю. Наверное, крутая наука может называться магией, а высокая магия неотличима от науки. Кто-то это говорил, не помню, кто...

        - Как насчёт дальнейших исследований? - поинтересовалась Нан строго. - Будь они научные или магические?

        Она была права, я с неохотой отпустил. Мы чуть не наперегонки ринулись к чаше, Нан успела первой.

        - Вот что-то чёрненькое белеется...

        Я торопливо отобрал у неё чашу, не хватало ещё, чтобы по незнанию схватилась за чеку какой-нибудь гранаты:

        - Где?

        Кисть от прикосновения рассыпалась на отдельные косточки. Преодолевая страх и брезгливость, я вытряхнул кости из браслета, осторожно вытащил вещицу из чаши.

        - Тебе знакома эта штуковина?

        Девушка покачала головой.

        Браслет казался совсем новым, время никак на нём не отразилось. Я вытащил, отряхнул от воды, Нан обсушила потоком воздуха.

        - Часы, что ли? - пробормотал растерянно, вертя в руках чёрный... нет, воронёный... нет, фиолетово-синий... переливающийся всеми оттёнками чёрного материал - то ли пластик, то ли металл, - завораживал блеском, притягивал взгляды.

        Я посмотрел на него с помощью магии. Что-то чудовищно сложное... но вместе с тем, опасностью от браслета не пахло.

        Решившись, я сунул руку в браслет, обжал, сузив. Фрагменты браслета были так хитро соединены, что он, казалось, мог подстраиваться под любое запястье.

        А потом браслет ожил.

        Ещё сжался, плотнее охватывая запястье, чуть нагрелся, пляска оттёнков чёрного на чешуях стала явственней.

        Вспыхнули огни - не на браслете, над ним, как на откидном экранчике.

        Я подскочил от неожиданности, с трудом удержался, чтобы не сорвать браслет и отправить обратно на дно реки. Помнится, в одном фильме инопланетные монстры прилетали на Землю поразвлечься. Они ещё считали, что земные джунгли и большие города - самые подходящие места для охоты-сафари на людей. И часики у них были забавные. Если Хищник чует, что к нему страшный зверь песец подкрадывается, он давит кнопку на своих "Cassio" - и привет горячий. Через пару минут нечто вроде небольшого атомного взрыва.

        ДОСТУПЕН КОММ, - сообщил имплант.

        Чего доступно?

        МНОГОФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ МУЛЬТИМЕДИЙНЫЙ КОММУНИКАТОР С ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМИ ФУНКЦИЯМИ ФИКСАЦИИ, ХРАНЕНИЯ И ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ ТЕКСТОВОЙ, ЗВУКОВОЙ И ВИЗУАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ..

        - Наладонник? - недоверчиво предположил я. - Айпод? Неправда, это слишком хорошо, такого не может быть!..

        ЗАПРОС - предложил мне айпод.

        - В чём подвох-то?.. - я робко откашлялся. - Дай сведения о своём источнике питания... Ага, энергии достаточно. И заряжается от солнца, какая прелесть! И даже... ух ты!..

        У древних были в ходу вечные вещи. Браслет мог заряжаться от чего угодно. Его можно было положить на солнышко, рядом с костром или у электрического провода. Он заряжается от движения и тряски при ходьбе, тепла руки, оттого, что ты теребишь и постукиваешь по нему пальцами.

        Сейчас браслет был заряжен наполовину, компьютер сообщил, что ему требуется около получаса, чтобы полностью восстановить энергозапас...

        Я облегчённо вздохнул.

        - Комм, предоставить информацию о предыдущем пользователе!.. - приказал суровым тоном.

        ВОЗМОЖНА ПЕРЕДАЧА ЗРИТЕЛЬНОГО ОБРАЗА ЧЕРЕЗ ИМПЛАНТ, РАЗРЕШИТЬ? - поинтересовался червяк.

        - Ну, разреши, - я сумел не шарахнуться прочь, когда передо мной возникла человеческая фигура. Нан закрыла глаза, получая ту же картинку.

        Молодой мужчина. Черты лица мешает разглядеть татуировка какого-то растительного орнамента на левой щеке. Вроде бы - вэйри. Волосы всевозможных оттёнков чёрного и чёрно-серого заплетены в недлинную толстую косу. Странно причёска и татуировка сочетается с одеждой, явно не гражданской. Серо-зелёный комбез, но безо всяких дизайнерских решений вроде шипов и стилизации под чудовище - простой и функциональный бронекостюм. В руке шлем.

        Пилот смотрел на меня и рассеянно улыбался. Над его плечом вспыхнули буквы.

        Равек Мохвад Дженн, ну и имечко, сразу представляется что-то арабско-еврейское, верблюды, нефтяные вышки, бородачи в белых накидках и чёрных очках... Пилот-истребитель такого-то звания, такого-то лётного истребительного дивизиона с правом пилотирования таких-то и таких-то летательных аппаратов. Место рождения - Вегас... ух ты, американец, что ли? Дата рождения - ни о чём не говорит Нан. У вэйри в ходу четырёхзначный номер года, здесь же - шестизначный и с каким-то индексом.

        - Ладно, потом. Открыть корневой каталог!

        Биокомп не понял. Пришлось вообразить как следует, что я имею в виду. Компьютер открыл каталог, я открыл рот.

        Всё пусто.

        - Почему?!. - завопил я так, что эхо отозвалось над рекой.

        СОГЛАСНО ДИРЕКТИВЕ, ИНФОРМАЦИЯ СО ВСЕХ ВНЕШНИХ НОСИТЕЛЕЙ СТИРАЕТСЯ, ЕСЛИ СУЩЕСТВУЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ИХ ЗАХВАТА ПРОТИВНИКОМ. СОХРАНЕНЫ ЛИШЬ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЕ ДАННЫЕ О ПОЛЬЗОВАТЕЛЕ.

        - Круто, - пробормотал я, тупо созерцая девственную пустоту памяти комма. - А восстановить?..

        ВОССТАНОВЛЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ НЕВОЗМОЖНО.

        - Так нечестно! - убеждённо сказал я. - Вот он, подвох, всем подвохам подвох... Гаджет, гаджет... ну и гад же ты!.. ни на что не годен!..

        Браслет едва не полетел в воду, Нан перехватила.

        - Сам же потом будешь жалеть, - спокойно сказала, надевая на руку. Ладно, пусть её играется. Я принялся наблюдать, как Нан осваивается с ним.

        Над браслетом вспыхнул небольшой экран. Нан не располагала "мозговым червяком", и напрямую подключаться к браслету не могла. Так что ей приходилось читать картинки.

        - Напоминает наши кристаллы памяти, - задумчиво сказала.

        - Что это?

        Нан перебросила информацию телепатически. Какие-то камни, прозрачные, возможно - драгоценные, обладают способностью хранить особым образом структурированные сведения. Интересно было бы подержать такой в руках...

        Мы не заметили, как наступил вечер. Нан вполне освоилась с браслетом. Она сделала несколько сотен фотографий, с десяток видеозаписей и звуковых файлов, надиктовывала текст, повествующий о наших с ней приключениях.

        Мы поужинали и устроились на ночлег. Нан сыпала вопросами, я отвечал невпопад, отмалчивался. Девушка обиделась. Я принялся заглаживать свою вину.

        После заглаживания она тихо засопела, уткнувшись мне в плечо. А я не спал, всё никак не мог успокоиться после впечатлений дня.

        Глава двенадцатая. Попутчики

        Нан проснулась рано. Она ухитрилась завести будильник в своём браслете, подскочила и спросонья выставила перед собой биомеч. Меня тоже подбросило её испугом - готов драться и волшбить.

        - Фу ты!.. - разобравшись, в чём дело, мы поглядели друг на друга и покатились со смеху. Я сбросил очередную молнию в обойму, не стал смотреть, чтобы не расстраиваться, на сколько возрос заряд.

        Нан приготовила завтрак, провела ревизию наших запасов и заявила, что просвещение просвещением, но голодное брюхо к учению глухо, потому что слышит только собственное урчание. После завтрака отправилась на охоту, повелев мне наловить рыбы.

        Я забрался повыше по течению от разбитого самолёта и наострожил с полдюжины здешних щук и сигов, выпотрошил, распялил на веточках, наломал в костёр кустарника и повесил в душистом дыму. Полдня, и лакомство будет - пальчики оближешь!

        Нан оставила браслет. Я потянулся, одел, вышел с него на спутник. Создал несколько фотографий земной поверхности, карт. Поставил точку "мы здесь". Кстати, река Дэва с "Валара" выглядела не совсем так, как в реальности.

        - Что такое "Валар"? - поинтересовалась девушка, появлясь из леса. Она прогулялась по росе, в рыжих волосах сверкали звёзды. Прекрасная охотница-эльфийка...

        - А? - глубокомысленно спросил я. Нан бросила на траву двух крупных грызунов, крысозаев или зайцекрыс, подошла и забрала браслет.

        - "Валар", спутник, - сказала.

        - А, да. С этого браслета можно выйти на спутники. Я ведь тебе, кажется, рассказывал... или нет? Что случилось?..

        Лицо Нан стало странным, она читала строчки, выводимые на небольшой экран, смотрела на схемы траектории спутников...

        Потом меня ударил телепатический визг восторженного ужаса.

        - Убей их! - завопила Нан, азартно подпрыгивая, словно знатная римлянка в Колизее на гладиаторских боях.

        - Это ещё зачем?!

        - Как зачем?! Это же очи небесных тварей!

        - Неужели? Тоже мне, нашла, чем удивить... Никакие это не очи. То есть действительно очи, но не такие...

        Тут я чуть сам не завизжал, увидев, как точка, обозначающая один спутник, полыхнула красным и погасла.

        Валар 22, система самоуничтожения - выполнено.

        - С ума сошла? - я торопливо сдёрнул с неё браслет. - Ты чего творишь?!.

        Нан как будто обезумела. Она попыталась отобрать браслет, потом взвизгнула:

        - Хартгранн! - бросила стрелу на тетиву и жадно зашарила взором по небу. - Их нужно убить! Из них на нас смотрят равнинники!

        - Смотрят, - согласился я, отбирая у неё и лук. Пожалуй, из этого оружия действительно можно сбить спутник. - Пусть пока тешатся, пялятся, недолго им осталось...

        Нан уловила в моём голосе недоброе обещание и смирила свои кровожадные порывы. Я усадил её, велел ничего не учинять, пока меня не будет, и вошёл в браслет, через него - на спутник.

        К сожалению, исправить было ничего нельзя. Валар погиб, как будто сбитый одной лишь только волей девушки. Ох, Нан, что же ты наделала...

        Кстати. А как ты вообще смогла это сделать? С чего бы это спутнику кончать жизнь самоубийством, безропотно подчиняясь чайнику, вышедшему на него с браслета даже не старого - древнего?..

        Я вошёл на "Око", собираясь вовсе отключить эту систему самоуничтожения. Но тут увидел нечто такое, что все мысли махом выдуло у меня из головы.

        - Нан!.. - завопил я.
        Буквы плясали, складываясь в не имеющие смысла слова.

        ПРЕДЫДУЩИЙ ОБЪЕКТ ПОДКЛЮЧЕНИЯ ОБЛАДАЕТ ПРИОРИТЕТОМ "ВЕЧНЫЙ".

        - Ты - тоже Вечный, - сказал я. - То бишь Вечная, конечно.

        - А что это значит? - поинтересовалась Нан. Я сосредоточился и мысленно передал всё то, что смог раньше выяснить по этому поводу.

        - Но ведь раньше такого не было? - спросил сам себя. - Имплант?

        ОБЪЕКТ НЕ РАСПОЛАГАЕТ ИМПЛАНТОМ, ПОТОМУ НЕОБХОДИМ ФИЗИЧЕСКИЙ КОНТАКТ.

        Это мы с удовольствием... Нан положила руку мне на висок, туда, куда пришёлся укус биокомпьютера.

        ОБЪЕКТ ПОДКЛЮЧЕНИЯ ОБЛАДАЕТ ПРИОРИТЕТОМ "ВЕЧНЫЙ".

        - Так что всё-таки такое - "Вечный"? - спросила Нан.

        - Не знаю, - сказал я. - Если бы не этот приоритет, фиг бы ты взорвала "Валар".

        - Ну, извини, Серый, - когда она так смотрела, сердиться было решительно невозможно.

        - Ладно, прощаю, только больше не взрывай ничего, пока не посоветуешься со мной.

        Нан потупилась, шаркнула ногой.

        - Но ведь совершенно определённо раньше ты не была Вечной, - уже серьёзно продолжил я. - Почему же стала ей сейчас? Может быть, Дэв виноват?

        Или она умудрилась, гм, подцепить "вечность" от меня?

        - Хватит гадать!.. - рассердилась Нан последней мысли. - Всё равно ничего не выдумаем. Есть этот... приоритет - и хорошо.

        - Практичная ты моя, - пробормотал я. Нан царственным жестом указала на забытую добычу, и я принялся потрошить.

        Вымыл тушки, разместил над углями и сел у воды, любуясь Нан. Девушка надела браслет и работала, на её лицо легли блики от экрана. Время от времени она телепатически спрашивала что-нибудь у меня, шёпотом бросала отрывистые команды, чуть шевелила пальцами. На экране пробегала поверхность земли, сыпались значки - даже на мой взгляд, слишком быстро, но Нан успевала читать.

        Девушка устало выпрямилась, пошевелила плечами. Ощутив мой взгляд, подняла голову и улыбнулась устало.

        Всё так сложно, - пожаловалась.

        Упорства Нан было не занимать, я бы уже давно всё это забросил. В качестве поощрения я вручил девушке аппетитно парящую чашку с бульоном.

        Нан благодарно кивнула и попыталась откусить её край. Поперхнулась и дико оглянулась на реку.

        - К нам кто-то плывёт!

        - Что? - тут и я пролил на себя бульон.

        - Кто-то спускается по реке на плоту! - Нан развернула ко мне голографический экран. Если судить показаниям спутника "Око", к нам по руслу реки двигался крохотный квадратик. Уже совсем близко от серого каменного берега.

        - Заметят нас или нет? - спросила Нан. Я пожал плечами. Река тоже не соизволила ответить.

        - И вообще, кто это, вэйри или равнинные люди?

        - Тем более не знаю, - я шевельнул пальцами, вызывая птицу-разведчика, бросил в полёт и взялся за чашу. Нан тем временем прикидывала скорость квадратика:

        - Минут десять до нас добираться будут, - погасила экран. - И за это время нам надо где-нибудь спрятаться...

        - Нет, - ответил я, разглядывая в чаше знакомое семейство и перебрасывая ей картинку. Мать, отец, юная девушка и двое малышей.

        Нан вскинула тонкие брови.

        - Серый, если ты надеешься, что Дэв опять скроет нас...

        - Нет, не надеюсь. Мне надоело прятаться. Нас скроект кое-что другое. Маскарад. Сойду я за вэйри? Которому как следует досталось в драке с равнинниками?

        Нан молчала, уставясь в пространство остекленелым взором. Тряхнула головой.

        - Вообще-то в последнее время ты преуспел в нашей магии.

        - Спасибо, но какое отношение...

        - Для невзыскательного взора ты можешь сойти за вэйри. Мы смотрим сначала на магию, потом лишь на лицо.

        - Насчёт лица, - я обвёл рукой собственное. - Сойду я за одного из вас со всей этой прелестью?..

        Нан шагнула ко мне, прохладные пальцы прикоснулись к моим щекам, пробежались по лбу:

        - Вообще-то твоё лицо так ошрамлено, что трудно сказать, вэйри ты или чужак. А вот походка... сразу видно, что не умеешь ходить по лесу...

        - Притворюсь, что заново учился ходить.

        - Так! - я почувствовал, что она воспряла духом. - Руки тоже в шрамах. Оставить так, или замотать, или рукава длинные... Ой!

        - Что с тобой?

        - Ничего не получится, - сказала Нан. - Одежда. Она чужая.

        - Какая разница? Скажем, я уроженец далёкого посёлка Питер, а там одеваются именно таким несуразным образом...

        - В неживую ткань? - Нан соображала. - Раздевайся.

        Я оторопел.

        - Сейчас не самое удачное время...

        Нан зарычала так, что у меня мгновенно отпала охота шутить.

        - Где-то я видела, - с моей одеждой в руках девушка заметалась по берегу. - Ага, вот...

        И зашвырнула шмотки в кусты.

        Городскому прикиду досталось от гонок по лесу, и Нан уже случалось подштопывать его магией. Но сейчас я увидел, как мох, травы и ветки кустов врастают в ткань, сшивают разрезы побегами, ставят заплаты. Помню, в третьем, что ли, классе, играл на одной из школьных постановок Лешего, но не старика с моховой бородой, а юного непоседливого мальчишку-лесовика. Тогда на рубаху мне нашили множество зелёных тряпичных лоскутков, изображающих листья... Мне жутко нравился этот костюм, я жалел, что нельзя ходить в нём в школу и по будням.

        Вот примерно то же самое получилось.

        - Полы длиннее, - бормотала Нан, - и рукава. Цвета коричневые и зелёные. Прутья здесь и здесь...

        - Зачем?

        - Для защиты. Карманы, угу... готово!.. - Нан наводила последний лоск. - Застёжки тут и тут. Узор вот такой. Хорошо. Надевай.

        Я напялил обновлённую куртку, похожую теперь фасоном на плащ а-ля хакер Нео, а колером на форму ВДВ. Проделся в такие же штаны. Нан охлопывала, одёргивала, поправила воротник, сейчас скажет "ай, харашо как сыдыт, давай, пакупай, скидку для тэбя сдэлаю". Взяла меня за плечи, повертела туда-сюда:

        - Издали сойдёт. Теперь нужно придумать, где ты был ранен. Как будешь говорить. . Ой!

        Когда она так ойкала, биомеч сам собой толкался в мою руку.

        - Что опять?

        - Язык!

        - Что язык? - я высунул обсуждаемый орган как можно дальше и старательно скосил на него глаза. - Неуфэли мой яфык не пофоф на яфыки гаффа?

        - Я о речи!..

        - Ой! - сказал и я, захлопнув рот и прикусив язык. Но мне сейчас было не до языка... то есть до языка, но не до того органа без костей. Я запаниковал. Знание языка вэйри было явно недостаточным для того, чтобы выдавать себя за человека Леса. С Нан объясниться могу... но мы и посейчас зачастую говорим на разных языках, телепатически понимая друг друга!..

        Так, думай, голова, думай, шапку куплю... наколдую то есть... стоп! А это идея!

        Вспомнилась спасительная китайская шапочка, безвестно сгинувшая на поляне боя. Там, на подкладке, бурые пятна, кровавый след, когда мне разбили голову во время спарринга.

        - Скажи: на дворе трава, на траве дрова, на дровах братва, у братвы трава, - говорит Тоха.

        - За-ачем? - осторожно натягиваю шапку, морщусь - задел бинт.

        - Битые по голове иногда за-аикаются.

        - Зна-аю... фу ты! Я твою ботву... траву... и в лучшие времена повторить не смогу.

        - Повтори ещё разок, - попросила Нан. Я повторил.

        - Похоже немного на северный говор. В случае чего меньше говори, больше заикайся, хрипи и шепелявь.

        - И пускай слюни. Это запросто, - и я художественно изобразил.

        Нан засмеялась нервно.

        - Не переигрывай. Ты запомнил, кто мы такие?

        - Ну да... - и я на языке вэйри с заиканием и заметным северным диалектом изложил мою и её историю, по которой я был ранен при столкновении с чужаками-равнинниками. Собственно, легенда и была правдой, только не всей. Нан должна была притворяться той, кем она и является - юной волшебницей, исцелившей молодого бойца. Потом они полюбили друг друга, ля-ля-тополя, и теперь теперь вместе путешествуют, как это заведено у молодых семейных пар.

        - Хорошо. То есть ужасно, но для начала сойдёт, - сказала мой привередливый критик. - Где-там твоя птица?

        Моя птица парила над лесом. Нан перехватила управление, мы толкались плечами около чаши.

        Плот. Игрушка течения. Связанные лыком брёвна, шалашик посередине. Кажется, плот был маловат для пятерых. Даже если двое из них - совсем малыши.

        Мужчина и женщина пытались управлять движением плота с помощью шестов. Получалось это у них плохо. Малыши весело визжали и носились по плоту, грозя опрокинуть, мешали взрослым. Девушка сидела сзади, ворочала неуклюжую штуку, неудачно изображающую из себя руль, и время от времени отвешивала щелчка расшалившимся детишкам.

        Запрокинула голову, глядя как будто прямо на нас из чаши. Нахмурилась.

        Неужели видит птицу, которую я сделал невидимой? или чувствует наши взгляды через чашу?

        Девушка поднялась, вытянула руку, целясь в нашу сторону. Что-то выкрикнула, и с тонких пальцев сорвалось что-то вроде зелёной паутины.

        Мужчина вскочил, упустив шест, вскинул руку со стрелкомётом на запястье. Плот покачнулся и один из малышей выпал за борт, даже не булькнув.

        Теперь кричали все. Второй малыш без раздумий прыгнул следом, неловко ударился о воду. Сначала мне показалось, что одежда женщины взорвалась зелёными лохмотьями. Нан сильно сжала мою руку. Мелькнуло что-то длинное, зелёное, блестящее...

        Живая лоза, которую я не разглядел сначала на поясе женщины, развернулась на всю длину, метнулась, словно лассо. Удар зелёного хлыста - мужчина, готовый прыгнуть с плота, уселся на брёвна, бросок - петля захлестнула ребёнка под рёбра, выдернула из воды, держа на весу. Тот ухитрился не уронить второго, вот это силища!..

        Плот опасно наклонился, и девушка свалилась в воду.

        Плот снова покачнулся, мужчина и женщина слетели с другой стороны.

        Край плота высоко поднялся, ударился в низкую ветвь, и неуклюжее сооружение развалилось на составляющие.

        Сначала мне показалось, что кого-то прибило бревном.

        Женщина подтянула себя к бревну, оседлала, ловко орудуя живой лозой, выудила остальных. Несколько раз пыталась заякориться за деревья по берегам, но безуспешно.

        Я глянул на спутник - через полминуты они будут здесь.
        - Сейчас, - сказала Нан, она внимательно смотрела в чашу.

        Дерево росло очень удобно - мощное, в несколько человеческих охватов у корня, оно широко раскидывало свои ветви, на воду падала густая тень кроны дерева. Утром я с ветвей дерева удил рыбу в его тени, теперь мне предстояло стать ловцом человеков...

        Они показались, пятеро цеплялись за бревно, женщина беспомощно размахивала лозой, пытаясь достать до деревьев. Девушка и мужчина пытались грести руками и ногами, двое младших взгромоздились на бревно и "продавали дрожжи".

        Женщина не заметила меня в дереве. Снова попыталась зацепиться лозой, лишь сломала несколько тонких веток. Я прицелился биомечом. Имплант сказал, что такое вполне возможно...

        Полиморфный организм вытянулся чуть ли не в леску с гарпунной стрелкой не больше гвоздя на конце. Второй конец биометаллической нити я торопливо прикрепил на дерево, и рывок чуть не сбросил меня в воду.

        Ветвь дерева жалобно затрещала, бревно, влекомое течением, косо пошло к нашему берегу и врезалось в растущие в воде кусты, сбросив своих седоков. Семейство оказалось в воде, там было мелко.

        Я свистнул и махнул рукой.
        Мужчина смело смотрел мне в лицо. Женщина моргнула и отвела взгляд, лоза в её руках шевелилась. Девушка опустила голову, из её волос упал цветок, волна подхватила и унесла. Малыши таращились без зазрения совести.

        Мне сначала показалось, что всех пятерых бьёт дрожь. Потом я разглядел, что живая одежда "дышит", высушивая себя и хозяев, крохотные листики поднимаются и опускаются, идёт пар.

        - Приветствуем вас, вэйри, - непринуждённо сказал мужчина, складывая руки так, чтобы стрелкомёт смотрел в мою сторону.

        - Приветствуем вас, вэйри, - отозвался я эхом. - Эту девушку называют Нанджи, она моя спутница.

        Нан поклонилась всем:

        - А его прозывают Серый. Мы маги, странствующие в поисках нового.

        Я поклонился тоже, после таким же образом - называя имена друг друга, но не своё, - представились пришельцы. И, конечно, названные имена тоже имели краткую форму.

        - Вы замёрзли, и проголодались, - сказал я. - Прошу к нашему огню.

        Супруги переглянулись. Мужчина отвернулся и низко поклонился реке, что-то бормоча, жена и дочь тоже, младшие дети старательно подражали родителям. Женщина обмоталась лозой, скинула плащ, уже сухой, и закутала детей.

        Женщина взяла с плота запасы и принялась разогревать на нашем костре рыбу и лепёшки. Почему их так мало, подумал я. Река Дэва богата рыбой, в лесах вокруг бегает мясо...

        Торопятся, не до охоты и рыбалки, - сказала Нан. Я есть не хотел, но согласно всё тому же обычаю, должен был. Что ж, надеюсь, мои шрамы не испортят им аппетита. . В конце концов, вэйри находились в состоянии перманентной войны с равнинниками, и наверняка видывали ещё и не такие боевые отметины.

        Впрочем, голод лучшая приправа к любому блюду.

        Пришельцы ели понемногу, но мне казалось, что они с трудом удерживались, чтобы не набрасываться на пищу. Запавшие остро блестящие глаза, худые щёки - видимо давно им не приходилось есть досыта. Только лица детей по-детски кругловатые, видимо, им отдавали последний кус...

        Мой кус встал у меня поперёк горла.

        - Хорошо, что Лес свёл нас, - сказал мужчина. Он был невысок и широкоплеч, с некрасивым лицом, обрамлённым рыже-чёрной бородкой. Таких же цветов грива не была заплетена в традиционную мужскую косу, мокрые космы липли к лицу. Его звали Дарел.

        Его жена, Сайна, невысокая, покрой лоскутного наряда скрывал полноватую фигуру. Мне показалось, она нездорова. Лицо красивое, но слегка отёчное, усталое.

        Присмотрись, - посоветовала Нан. Я прищурился и увидел сияние новой жизни. Беременна?..

        Старшая дочь. Высокая, выше родителей, стройная - в отличие от матери, одежда выгодно обрисовывала её тело. Очень красивая, на мой взгляд. Не похожа на мою лесную ведьму, Нан иногда кажется ещё совсем девчонкой, а Орла - юная женщина. Волосы её, просохнув, оказались невероятно разноцветными, сырые рыжие и чёрные пряди рассыпались по плечам, закрывали лицо. Даже брови пёстрые.

        Дети. Близнецы, лет семи в пересчёте на земные мерки. Родители не стали мудрить с сокращениями имён, представив их просто Най и Тай. Сейчас Девчонка и Мальчишка притихли, прижались к старшей сестре, разглядывая посторонних, но чувствуется, что детки не подарочек. Огненно-рыжие, без оттёнков, прямо-таки апельсиновые. И очень похожи на человеческих детей. Даже уши не особо остроконечные. Личики серьёзные, совершенно одинаковые, я далеко не сразу разобрал, кто из них Мальчишка, а кто Девчонка.

        Нан подняла руку, и на ладонь села птица-разведчик. Дети смотрели сверкающими глазёнками на волшебное существо. Нан улыбнулась и послала птицу к ним. Дети радостно завизжали.

        Время от времени я ловил на себе взгляды Орлы. Наконец мне надоело это осторожное брезгливое любопытство, и я посмотрел прямо ей в глаза. Девушка смутилась, опустила взгляд.

        Сила? - спросил я Нан.

        Потенциал, - беззвучно же ответила она, одновременно вместе с Сайной вспоминая легенды о духах рек и о Правдивой Воде, которая вроде должна была быть где-то поблизости. Забавно, они так и не допетрили, что находятся в Дэве.

        Обед был небогат. Жареная, вяленая и копчёная рыба, немного мяса, мучнистые запечёные корешки, чёрствые лепёшки. Пришельцы явно не наелись, но старательно показывали, что сыты. Мы же по обычаю потчевали их, и они словно через силу, только из уважения к нам, ломали лепёшки, отщипывали крохотные кусочки копчёной рыбы, вели неспешную беседу. Нан наслаждалась общением, она уже давным-давно не общалась с сородичами. Муж, жена и дочь рассказывали новости, пересказывали сплетни, звучали имена магов и вождей.

        Я понял, что тоже истосковался по людям, пусть даже они не совсем люди. Иногда вставлял в беседу хриплые реплики, но чаще помалкивал, опасаясь нарушить какие-нибудь каноны общения. Пожалуй, я вполне мог сойти за выходца из племени с другого края Леса, но этикет вэйри был едва ли не сложнее грамматики их языка.

        Упрямо лезла в голову аналогия с древней Японией. Слишком много обычаев у этих вэйри... Самобытная культура, складывающаяся веками, это, конечно, здорово, но чрезмерное следование ритуалу ведёт к застою. Костность мышления, неспособность принять новое, развивать науку... и магию тоже.

        В беседе вдруг прозвучало упоминание о дальнейшем пути. И словно спал немолчный шум реки, ветерок перестал играть листвой и алыми лоскутами костра. Даже дети вдруг угомонились. Женщина выразительно посмотрела на мужа.

        - Не случится ли так, сородичи, - осторожно начал Дарел, - что тропы наши ведут в одну сторону?

        Я чуть не завопил "нет", но поймал умоляющий взгляд Сайны. Всё же открыл рот:

        - Возможно, наша тропа идёт...

        Нан смотрела на детей.

        Близняшкам надоело сидеть на месте, они выбрались из-под взрослого плаща и носились по берегу взапуски с птицей. Они были очень похожи на обычных человеческих детёнышей.

        Во взгляде Нан была тоска и боль.

        - ...рядом с вашей, - неуклюже закончил я. - Лишь Лес знает все свои тропы.

        - Мы идём в земли клана Хидон, - быстро сказал Дарел. - Это вниз по реке, насколько я могу судить...

        - Может быть, вниз по реке, - сказала Нан. - Здесь Дэв. Тропы и направления шутят...

        В глазах Сайны страх сменялся надеждой. Дарел молча ждал. Орла с нарочитой беспечностью отвела взгляд, не желая смотреть на таких смелых и сильных родителей, молящих о защите людей, бывших в два раза младше их...

        - Завтра вы бы нас уже не застали, - небрежно сказал я. - Мы собирались уйти вниз по реке. Что ж, плохо плыть лучше, чем хорошо идти...
        Пришёл синий вечер, разбросал звёзды по небу, разлил по реке туман. Я сидел около костра, глядя на танец огня. Нан и Сайна беседовали у плота. Малышню с боем уложили спать, Дарел был где-то в лесу, а Орла подкрадывалась ко мне со спины. Я повернулся, когда она подошла близко.

        - Не спишь? - и тут же выругал себя за гениальный вопрос.

        - Не сплю... - девушка обогнула костёр, села рядом. Подобрала сухую веточку, сунула в пламя. - Люблю смотреть на огонь.

        - Угу, а ещё на текущую воду и на чужую работу...

        Девушка удивлённо посмотрела на меня, кивнула:

        - Ну... да.

        Полагаю, анекдот о пожаре в банке здесь не будет иметь успеха. Орла неуверенно улыбалась. Я понял, что мне приятно смотреть на неё. Девушка отвела взгляд, посмотрела в темноту, туда, откуда доносился негромкий разговор Сайны и Нан.

        - Она очень сильна.

        Я только кивнул.

        - Такая юная... выглядит даже младше меня... и уже могучая волшебница, - Орла помолчала. - А вы давно закончили обучение? - вкрадчиво поинтересовалась.

        - Маги никогда не перестают учиться, - я вызвал в себе магическое зрение и отщипнул кусочек огня. Протянул руку, заставив воспарить, огненная точка заплясала над костром, подлетела к лицу Орлы. Девушка отшатнулась... потянулась прикоснуться, но шарик упал в костёр, пламя взметнулось и загудело. Красивое лицо моей собеседницы при багровом освещении снизу стало совсем нечеловеческим.

        Значит, моё и вовсе чудовищно выглядит.

        - Вы давно знакомы?

        - Всю жизнь...

        Орла щурилась. Нан, конечно, рассказывала, что мы встретились не так давно.

        - Мне так кажется, - с улыбкой продолжил я.

        Пламя опало. Орла молчала, глаза её ярко бликовали во тьме. Я придумывал тему для разговора, но ничего так и не смог выдумать. Позвал Нан на помощь.

        Нан неслышно подошла, встала за спиной Орлы:

        - Твой отец идёт.

        Девушка вздрогнула, оглянулась. Стала подниматься, но передумала и села. Нан устроилась рядом. Я оглянулся в сторону плота.

        - Почему остались там? Холодно же.

        - Чем ближе к реке, тем безопасней, - сказал подошедший Дарел. - Лес... в последнее время в Лесу слишком много всего происходит. Однажды к нашей стоянке вышли дикие мрэки - целая стая! Пришлось удирать, бросив некоторые вещи. Видели Выдох Дэва... К счастью, успели убежать, или он не заинтересовался нами. И Лесное Эхо сказало, что где-то рядом идут чужаки...

        От Нан пришла резкая волна паники, но внешне она оставалась спокойной. Я кивнул:

        - Мы тоже слышали Эхо, но не смогли разобрать. Сколько их?

        - Двое.

        - Всего?! - поразилась Нан. Дарел сумрачно кивнул.

        - За ними охотятся большие отряды. Даже клан Хидон... Говорят также о появлении Мёрдоха в этих местах, - на имени мага он опасливо понизил голос. - Он хочет лично скормить чужаков сторожевому гворну.

        - Если их до сих пор не поймали большие отряды, то... - Нан наклонилась и тронула огонь, льнущий к её пальцам словно живое существо. Все зачарованно смотрели, как алые пряди увиваются вокруг тонких пальцев. - Возможно, их уже съели дикие мрэки... - на узкой ладони потоптался крохотный монстрик, - или лесные тропы закружили и завели к какому-нибудь Дэву... - огонёк вырос и потёк разноцветными сплетающимися лентами в костёр.

        Дарел покачал головой:

        - Есть сведения, что один из них - никакой не чужак, а наш околдованный сородич. И он помогает нечистому пройти через лес, отбиться от преследователей...

        - Не может быть! - с напором перебил я. - Нелюды искушены в очаровывании, но всему есть предел! Околдованный может идти с нечистым рядом, отвечать на вопросы, повиноваться несложным приказам. Но чтобы творить сложную магию, вэйри должен быть в здравом уме и трезвой памяти!

        - Вам виднее, - кивнул Дарел. - Вы маги. Но тогда получается, что они вместе по собственной воле? Странные дела творятся...

        Мне понравилось, что он не ославил тут же того вэйри предателем.

        - Мне страшно, - признался вдруг Дарел. Орла вскинулась, недоверчиво глядя на отца. Он опустил голову. - Видите, я честно признаюсь вам. Слишком странные события происходят, слишком многие законы нарушаются. Очи небесных тварей смотрят сверху на Лес, часто летают железные птицы, чудовища выходят из чащи, дух реки являет себя путникам. Я боюсь. Боюсь за свою семью.

        Не дожидаясь нашей реакции на слова, он встал и пошёл к Сайне.

        Орла посмотрела на меня странным взглядом, хотела что-то сказать, но промолчала, встала и ушла следом за отцом.
        - Карнеги. Был такой... волшебник.

        Мы с Нан лежали на застеленных плащами ветках между лесом и тем местом, где расположились на ночлег семейство.

        - Он умел заставлять людей делать то, что хотел он сам.

        - Околдун?

        - В каком-то смысле, да. Но околдовывал не магией, а словом. Слово - великая сила. Карнеги словами поворачивал ситуацию так, что человек сам делал всё, что от него хотели. Это очень простая магия, но могучая.

        - Так слово или всё-таки магия?

        - Нет... я не знаю. Наверное, всё-таки магия. Ты будешь слушать или перебивать?

        - Угу, - Нан извинительно потёрлась носом о моё плечо.

        - Сначала нужно обаять человека. Убедить в том, что он тебе нравится. А для того, чтобы тебя не уличили во лжи, нужно околдовать сначала себя самого. Убедить себя, что человек тебе действительно нравится. Потом говоришь ему, что он сильный и смелый, и обладает какими-то качествами. Только не откровенной лестью, а тихонько, исподволь. Говоришь, что только он может помочь тебе. И потом этот человек, на самом деле не обладающий этими качествами, или обладающий в меньшей степени, изо всех сил старается помочь тебе, чтобы подтвердить твоё мнение. Так и Дарел с нами. Он хитрый, как столетний раввин...

        - Раввин - это тоже волшебник? Ой, извини, я опять перебила...

        - Раввин... гм, да, в какой-то мере тоже волшебник. Так вот, мы маги. Мы сильные. Мы смелые. Мы крутые. И так далее. А он слабый. Ему страшно. У него семья. Как мы среагируем?

        - Слабому помоги.

        - Конечно, мы берём их под наши крылышки, - я подхватил край плаща и подгрёб Нан ближе, укрыл, демонстрируя, как именно берём.

        - Так мы, выходит, поддались чарам слов? - Нан тихо засмеялась.

        - Выходит, - сказал я. - А разве был иной выход?

        - Был. Мы могли бы отказаться... - голос её звучал неуверенно.

        - И твоя совесть это выдержала бы? - подколол я.

        Нан помотала головой.

        - Вот так-то. Выбор между "хочу" и "надо" - самый трудный выбор.

        - Где ты научился так красиво говорить? - спросила Нан. И вдруг её тело в моих объятиях напряглось.

        Что?

        В моём сознании возникла телепатическая "картинка" - девушка, имеющая карикатурное сходство с Орлой, сидит в кустах, и остроконечные её уши вытягиваются, становятся похожи на две воронки:

        Нас подслушивают...

        - Кстати, как тебе понравилась Орла? - спросил я.

        - Взбалмошная девчонка, - Нан ответила не сразу, глаза её смеялись.

        - Что есть, то есть... кстати, попробуй подружиться с ней.

        - Зачем?

        - А почему бы и нет? Сегодня она подсела ко мне и всякие вопросы задавала... кажется, хотела обвинить меня в совращении малолетних.

        - Чего?! - возмутилась Нан. - Да я ей...

        - Объяснишь, кто кого совратил на самом деле? - острый палец ткнулся мне меж ребёр, я охнул.

        - Ты... ты... - свирепо пыхтела Нан, пытаясь меня удавить.

        - - спросил я. Нан отправила картинку - Орла всё ещё в кустах, напряжённо вслушиваясь, но кончики огромных ушей розовые.

        - Ой! Полегче!

        - Извини, - целуемся.

        -

        Всё ещё слушает.

        - Кстати, надо её предупредить, - озабоченно сказал я. - Сегодня попыталась подкрасться ко мне со спины, представляешь?

        - Ну?! - ужаснулась Нан. - И что?

        - Цела, как видишь. Она топала как... как двухвостый зверь мамонт. Я сразу услышал. Но представляешь, если бы у неё получилось подойти тихо?

        Нан содрогнулась:

        - Как вспомню, что ты сделал с тем парнем - как его? - которому удалось подойти к тебе почти неслышно...

        - Я же потом извинялся...

        - Толку ему было в твоих извинениях, после месяца целительных заклинаний... Ты прав, надо предупредить... Кстати! Ты так заботишься о ней, она тебе понравилась?

        - Она красивая, - честно сказал я.

        - Понравилась, значит? - зловеще сказала Нан. - Ну держись, сейчас я буду тебя убивать насмерть жуткой смертью...

        - Ой-ой, помилосердствуй!

        Мы совершенно разорили наше ложе, борясь, разметали ветки, скатились с плащей на мох.

        - Ах, ты так? А я вот так!

        - Полегче, а то я!..

        - Ой, не царапайся! Хотя... царапайся!

        -

        Слушает...

        Вот ведь испорченная девчонка! Ну всё, подумал я, вылезая из-под Нан. Сейчас я встану... ой, нет, пожалуй, вставать не буду... лёжа колдану... да так, что она неделю не будет из кустов вылезать, и вовсе не для того, чтобы подслушивать чужие разговоры!

        Нан отправила "картинку": Орла двигает неправдоподобно огромными ушами, и они становятся всё больше и краснее, вспыхивают алым пламенем, сгорают, отваливаются и рассыпаются прахом, а сама она убегает прочь...

        И мы продолжили уже без третьей лишней.
        Я проснулся от сигнала импланта. Лежал, прислушиваясь, принюхиваясь, стал прикидывать, как тихо разбудить Нан, и от этой мысли она проснулась.

        Что?

        Ничего. Никого.

        Я привстал, строго-настрого приказав Нан оставаться на месте. Она возражала, трудно телепатически ругаться, нельзя солгать и недоговорить, вместо логических доводов - неприкрытые чувства, вместо приказного тона - молящий. Хвала Лесу, никто не слышит, что "милые бранятся".

        Спор на Тихой Речи длится всего пару секунд, Нан согласилась, набросила тончайшую иллюзию. Я вывернулся из-под плащей, как был, голый, только с оружием. Не поднимаясь, я шустро запятился в кусты, встал. Ветви потянулись ко мне, словно обнюхивая, потом расступились, мох мягко пружинил под ногами, глушил звуки шагов.

        Имплант?

        Мир померк, а потом превратился в чёрно-белую фотографию, довольно чёткую. Полезная вещь сенсоры.

        Сделав широкий крюк, я зашёл к месту ночёвки со стороны леса.

        Серые стволы упираются в чёрное небо. Листья трепещут на ветру. Этот звук мне мешает, и я приказываю импланту его фильтровать. А вот то, что за безобидным шелестом... чьё-то дыхание, торопливый стук сердца...

        На фоне серых камней прекрасно видны тёмные ветки и фигуры людей. Вот Нан, а рядом с ней лежу я. Иллюзии, конечно, Нан давно выбралась из-под плащей и держит наготове заклинания связывающие и убивающие.

        А вот и тот, кому место нашей дислокации показалось очень интересным...

        Ну, если это опять вредная девчонка, я действительно напугаю её до медвежьей болезни!..

        Нет, не она. Фигура явно крупнее, и...

        Я встал за спиной гостя, вытянул биомеч и осторожно уколол его в шею. Он дёрнулся, замер.

        - Вэй Дарел?

        - Да... - шелест шёпота.

        - Вы что, снохождением страдаете? Или жить надоело? - спросил я уже в полный голос, отводя оружие. - Что вам здесь надо?

        - Я только... - и Дарел замолчал.

        - Возвращайтесь к плоту!.. - велел я и сам удивился своему приказному тону. Но Дарел кивнул, не оборачиваясь, и покорно отправился к своим.

        Я был в бешенстве, и гнев согревал меня, пока я голый шагал по лесу, проверяя сигнальные заклинания. Лишь возвращаясь к берегу, ощутил, что в лесу вообще-то прохладно, а к тому времени, как добрался до ложа, вовсе замёрз.

        Нан уже вернулась в постель, подгребла меня - её тело казалось раскалённым, укусила в мочку уха, и горячая волна пробежала по коже, словно я глотнул водки.

        - Так лучше?

        - Угу...

        - Дарел?..

        - Этот дурак пытался выяснить, насколько мы хорошие секьюрити.

        - А если бы ты...

        - Я так ему и сказал. Если честно, я почти наорал на него.

        - Я слышала... - Нан прижалась крепче. - Ты иногда бываешь такой стрррашный...

        - Издеваешься?

        - Это правда.

        Я прикусил язык, вспомнив: Манит Тёмная Сторона...

        Глава тринадцатая. Прикосновение судьбы

        Разбудили нас дети.

        Носились с визгом наперегонки с птицей-разведчиком - я вчера не стал развеивать, наоборот, долил силы, сделав игрушку. О чём сейчас жалел. Сайна тихим шёпотом уговаривала успокоиться. Без толку, конечно.

        Пришлось вставать.

        Я убрал меч, за который автоматически схватился при детских восторженных воплях, проводил пронёсшуюся птицу очумевшим взглядом и парой-тройкой русских слов.

        Утро только разгоралось, тьма ещё вилась корнями деревьев, в подлеске запутались пряди тумана. Кто-то шёл со стороны реки.

        Нан проснулась, словно не спала, мы торопливо оделись. Я отправил поисковый импульс - к нам шёл Дарел.

        - Примите мои извинения, вэй Серый... - начал он смущённо. Я поднял руку, прервывая поток красноречия.

        - Довольно, - сказал самым холодным тоном, на какой только был способен. - Полагаю, вы больше не будете бродить по ночам.

        Бедный Дарел только кивнул.

        - Не следует ли нам поторопиться? - спросил он, помявшись.

        - Торопиться следет только при охоте на небольших насекомых, - сообщил я наставительно. - Хочу кофе. И большой гамбургер.

        На берегу я соорудил бигмак из лепёшек и холодной птицы. Дарел и Сайна смотрели на сооружение во все глаза, они явно не были знакомы с последними достижениями американской кулинарной мысли. Зажёг костёр, и скоро по месту стоянки поплыл вкусный запах. Орла заворочалась у плота, подняла голову, сонно захлопала глазами.

        - Доброе утро! - поприветствовала её Нан на родном языке, но на русский манер. Девушка удивлённо закрутила головой, и явно не обнаружила в утре ничего особо доброго. Я отсалютовал ей бутербродом. Поймав мой взгляд, Орла покраснела. Решительно встала, умылась у реки и подошла к нам.

        - Что будем делать, вэйри маги? - деловито осведомилась. Игнорируя укоризненные взгляды родителей, выбрала самый большой кусок подогретой на камне рыбы.

        - Заготавливать брёвна для плота, - сообщил я.

        - Топор только один, - сказал Дарел. Я подавился рыбой, взялся за повязанный вокруг пояса биомеч. Вчера так и не выпало случая продемонстрировать лесным людям все чудеса современной техники.

        - Долго возиться придётся, - всё сокрушался Дарел, поглядывая на нас.

        - Посмотрим, - неопределённо сказал я, и глава семьи немного воспрял духом, может быть, решил, что мы будем рубить брёвна заклинаниями. Поглядывал на восток и картинно хмурился, показывая, что не стоит медлить. Тоже мне, знаток душ и мотивов человеческих поступков... может быть, для лесных людей эта пантомима прокатила бы, вон Нан как ёрзает, готовая бежать, но для меня, лентяя, взгляды и вздохи ничего не значат.

        Что сверху? - спросил Нан. Девушка невежливо повернулась ко всем спиной и зажгла экран браслета, заглядывая на спутник, тут же погасила.

        Без изменений, - ответила. Я настроила, мне сообщат, если что случится...

        Уже научилась, надо же.

        Я встал. Мужчина торопливо вручил небольшой топор, похожий на обычный туристический инструмент, целиком железный. Я покрутил им, приноравливаясь, кинул из руки в руку, тронул пальцем лезвие. Странный металл...

        Мы отправились вверх по течению. Нужно было найти подходящие деревья, срубить, разделать аккуратно, перенести к берегу и сплавить вниз. Потом вымочить нарезанные с вечера ветви кожаного кустарника и стебли верёвочника, сплести из них верёвки, зачаровать эти верёвки...

        Геморрою дня на два.

        - Вот это подойдёт... - Дарел остановился, приметился топором по дереву.

        - Погоди. Это что за дерево? - спросил я.

        Дарел посмотрел безразлично, назвал дерево:

        - У вас такие не растут?

        - Кажется, нет, - я не стал упоминать, что у нас не растёт девяносто процентов здешних деревьев.

        - Немного потеряли. У него лёгкая древесина, это да, и не гниёт, и не тонет. Только всегда коряво растёт. Пустое дерево.

        Дерево и вправду было корявое. Толстый ствол изгибался в сторону реки, рос почти параллельно земле, потом волнообразно уходил ввысь. Получалась этакая гигантская ступенька.

        Я вскочил на эту ступеньку, прошёл вверх по стволу, отмерив шагов восемь.

        - Не тонет и не гниёт, говорите... Вот такой кусок утащим?

        Мужчина подумал:

        - Ну?

        - Не нукай, я тебе не... не тягловое животное... - я закрыл глаза: Ты мне нужна!

        Иду, - отозвалась Нан. Я побродил ещё по стволу и спрыгнул. Дарел с интересом наблюдал за моими манипуляциями, но ни о чём не спрашивал.

        Появилась Нан. И все остальные тоже, малыши на руках у матери и сестры. Нан уставилась на меня, потом посмотрела на дерево, потом снова на меня.

        - Ты сошёл с ума, - заявила она неуверенно по-русски. Как хорошо быть телепатом, бац, и уже всё объяснил.

        - Угу, - я снова измерил дерево шагами. - Уже давно...

        Ритуал. Нужен ритуал - вэйри трепетно относятся к любому дереву, конечно, не как наши фанатики-зелёные...

        Я сделал затёс, смахнул часть коры. Выступили капельки мутного сока. Наклонившись, я собрал губами.

        - Доброе дерево...

        Потом с маху, пока не передумалось, полоснул себя по левой руке чуть выше запястья, чтобы не угодить по венам. Кровь побежала горячим ручейком... надо же, как подходяще - ручейком... Я сложил ладонь лодочкой... лодочкой, блин, как всё совпадает, одно к одному!.. Слово к слову, мысль к мысли, смысл смысла... Так, полная ладонь крови... я примерился и плеснул на место среза.

        - Прими кровь мою...

        Дерево зашелестело. И кровь мгновенно впиталась, даже потёков не осталось. Древесина, бывшая белой, приобрела цвет морёного дуба.

        Принято, - шептала листва.

        Нан прошептала заклинание, мгновенная боль, порыв холодного ветра - и порез закрылся.

        Я расправил клинок, удлиннил. Метра два, пожалуй... Семейство таращило глаза, но не пыталось чаровать и не хваталось за оружие. Должно быть, никому из них не приходилось раньше видеть вблизи клинки чужаков.

        - И отдай мне плоть свою... - пройдясь вверх по стволу, я добрался до места, где дерево попыталось расти вертикально. Приметился и одним ударом отсёк верхушку.

        И выронил биомеч, едва не полетел вверх тормашками со спружинившего ствола. Показалось, что подо мной содрогнулась шкура огромного зверя.

        Спустившись с дерева, я подобрал клинок и отделил ствол у корня. Получилось относительно ровное бревно, выгнутое с одного конца.

        - Служи верно... и продолжайся в потомках, - набрал и раскидал орехи дерева, повтыкал тонкие веточки. Имплант?..

        Странное, конечно, хобби для девушки - авиа-и корабельное моделирование, но Джулия увлекалась именно этим. Могла часами возиться со скальпелем, деревом и клеем, вязала пинцетом крохотные узлы на такелаж, собирала электромоторчики и радиопульты для летающих моделей самолётов. Пыталась обучить меня премудростям, не преуспела, но кое-что я запомнил. Считал для неё парусность кораблей на компьютере, рисовал всякие модели - в том числе и объёмные.

        А сейчас с помощью импланта расчитывал наш будущий корабль. Недлинная высокобортная лодка с форштевнем, со скамейками, даже с носовым украшением.

        Имплант выдал на бревно шаблон-проекцию, которую видел только я.
        Мы трудились над лодкой около двух часов. Семейство наблюдало открыв рты. Дарел отправился искать ещё одно такое же дерево. Малыши носились взапуски с птицей, собирали на себя стружки.

        Наконец лодка была готова. Вырезанная из одного куска дерева. Метра четыре в длину, в ширину с полметра в середине, со скамейками. В середине лодки была даже опора для мачты. По крутым бортам струились тёплые разводы, серые с красным линии. На носовом высоком закруглении Нан грубовато, но очень реалистично вырезала речного духа - бородатого, широкоплечего, с водорослями в волосах. Прожилки на деревянном лике ложились так, что лицо казалось живым, глаза смотрели в неведомую даль. Собственно, именно бугристые наросты на блестящей коре дерева напомнили мне носовую фигуру, и я подумал - какого чёрта нам возиться с плотом, когда с помощью сверхострого биомеча вырезать лодку?

        Дэв как будто не возражал, и дерево тоже. Может быть, оно именно потому мне и попалось - желая стать лодкой.

        - Дай имя, - сказал я Нан. Девушка подумала:

        - Скиталец.

        - Да будет так, - сказал я, касаясь рукой плеча речного духа. - Нарекаю тебя Скиталец. Народ, взяли!

        Я, Нан и Орла без труда приподняли лодку и унесли к реке. Нан залезла, я столкнул и вспрыгнул следом. Нан завопила индейцем от избытка впечатлений.

        Я взялся за биомеч, клинок вытянулся, сделался плоским и широким. Мы подгребли к лагерю, довольно неуклюже, ладно, ещё будет время попрактиковаться...

        Дарел с семейством спустился по лесу. Глаза у старших были такие, какие наверно, были у свидетелей полёта "этажерки" братьев Райт. Только дети радостно визжали, не особо удивляясь чудесам.

        Лодки в Лесу были неизвестны. По малым рекам можно спускаться на плотах, а по большим рекам ходить просто-напросто опасно - "очи небесных тварей" бдят, можно спровоцировать налёт "железной птицы".

        Я направил лодку к берегу, надо вырубить ещё парочку шестов... Дарел чуть затащил на берег, смотрел с восторгом.

        - Не нашёл, - пожаловался он.

        Нан засмеялась и указала на другой берег. Корявое дерево росло в пяти метрах от воды...
        Нан настояла, напоила второе дерево своей кровью. Потом осторожно взялись за биомечи, мне всё казалось, что мы только помогаем лодке выйти из дерева.

        Она оказалась меньше, чем Скиталец, и какой-то более "стройной", "девичьих" очертаний. Носовая фигура имела определённое сходство с Нан - улыбающаяся девушка, рыжие прожилки-пряди волос рассыпались по плечам.

        - Нарекаю тебя Путешественница... - сказал я.

        Когда мы закончили с лодками, был уже день. Брёвна, оставшиеся от плота, развязали и вытащили на берег. На то, чтобы срубить шесты и сочинить вёсла, много времени не ушло.

        Спуск назначили на после обеда. Мы поели, собрались, Нан прошлась с Зелёным Словом по стоянке и местам кораблестроительных работ, всё заросло, и теперь ничто не говорило о следах человека... ну, или вэйри.

        В Скитальца посадили Дарела, жену и младших. Орла была вместе с нами в Путешественнице, старательно орудовала веслом, не попадая в мой ритм и поминутно обрызгивая меня.

        - Замечательная штука! - от избытка чувств промахнулась по воде и неловко окатила меня с ног до головы. Принялась извиняться, от неловкости уронила весло в воду. Нан сидела на корме, орудовала биомечом, как рулём, наклонилась и выловила:

        - Держи, неуклюжая.

        - Я уклюжая, - запротестовала девушка. - Просто мне никогда раньше не приходилось плавать на... как эта штука называется?

        - Лодка, - сказал я.

        - Чуден посёлок Питер, - сказал с почтением Дарел. - Надо там побывать...

        Во мне что-то усмехнулось. Чудеса Леса велики, возможно, как-нибудь Дарел и в самом деле сможет попасть в Питер... полюбоваться на корабли...
        Пару дней мы плыли вниз по течению. Лесные люди отлично освоились с вёслами, вечерами Орла выпрашивала у меня магический огонёк, устраивалась на корме и ловко била острогой рыбу. Сайна сплела сети из подготовленных для плота верёвок, Дарел ставил силки на зайцекрыс, Нан добывала птицу. Пищей мы были обеспечены.

        Я не понимал, рад ли я компании. С одной стороны, всемером, конечно, веселее. С другой, отвык я от общения. Странно не молчать, не делать, что хочу, не вести себя как угодно, а придерживаться какого-то этикета. Хотя мне, как магу, к тому же откуда-то с другой стороны Леса, к тому же одичавшему в скитаниях, прощалось многое. Но купаться голышом всё-таки было бы... предоссудительно.

        Нан была счастлива, но и ей временами становилось не по себе в компании соплеменников. Тогда мы брали биомечи и уходили в лес, фехтовали друг с другом, отрабатывали классические заклинания и придумывали новые.
        Однажды вечером Нан научила близнецов плести "живых" кукол из травы. Детское волшебство не держалось долго, "завод" кукол скоро кончался, но малышня была в восторге.

        Я ушёл в лес, провёл пару боёв с тенью, преобразовывая меч в копьё, нагинату, палку с двумя лезвиями. Выдохшись, уселся под кусты и закемарил было, но тут имплант дал сигнал тревоги. Ну, кто там ещё?..

        Орла шла прямо ко мне. Я усмехнулся и забрался глубже в куст. Девушка шла не торопясь, оглядываясь, споткнулась о мои ноги, буркнула что-то и перешагнула, словно полено.

        Ага. Заклинания, которые Нан вместе с живой зеленью вплела в ткань, наконец-то "дозрели". Я выключил "режим хаки", и куртка перестала меня маскировать, но едва ли стала более заметной.

        Орла шла обратно, я дождался, когда она подойдёт близко, и кашлянул. Как и ожидал, девушка подскочила и взвизгнула.

        - Тьфу, это ты, Серый... - она держалась за сердце.

        - Ага, - с удовольствием сказал я. - Ты в прошлый раз прошла мимо, видимо, была так занята своими мыслями, что споткнулась об меня и даже не заметила.

        Девушка открыла рот. Закрыла. Села прямо на землю и спросила обиженно:

        - Как ты... вы... так можешь?

        - Что могу? - спросил я.

        - Вы же боевой маг, а ведёшь себя как мальчишка!

        - А я и есть мальчишка. Хоть и боевой маг. Давай уже определись, "ты" или "вы".

        Орла подумала:

        - Я бы говорила вам "ты" - это по возрасту и поведению. Но тебе больше подходит "вы" - по роду занятий.

        Я встал, - Орла попятилась, - взял её за руку, - она испуганно попыталась вырваться.

        - Давай на "ты". Пошли к костру. И ты поведаешь мне свои печали.

        Орла ещё трепыхнулась, но смирилась.

        - Откуда ты знаешь?

        - Твои родители говорят много и охотно. Но одну тему они упорно избегают задевать. Причину, по которой вы пустились в путешествие.

        Как я и расчитывал, у костра никого не было. Сайна и Нан пытались заставить детей лечь спать, Дарел ещё пропадал в лесу.

        - Нас согнал с места страх, - заговорила девушка торопливо. Видно было, что она хочет выговориться, выпустить из себя думы.

        - Я расскажу тебе только потому, что ты маг, а маги стоят выше таких свар. По крайней мере, они должны быть выше... Посёлок Олада и посёлок Шайлатэ издавна не ладят друг с другом. Дед ненавидел мать за то, что она осмелилась выйти за отца. Родичи отца, кажется, прокляли его. Мы жили опричь всех в посёлке матери, но нас не оставляли в покое. Я выросла в страхе. У меня не было подруг. А младшие, - девушка улыбнулась горько. - Им повезло родиться сразу с другом. Но после их рождения нам стало совсем невмоготу... Близнецы - благословение высших сил, как же так - досталось чужакам, это нечестно, это, должно быть, какие-то неправильные близнецы, и сестра их, и родители...

        Итак, Нан угадала точно. Вот значит, какова история этого семейства. Неудивительно, что старшие так истово придерживаются канонов поведения. И неудивительно, что девчонка не желает знать никаких правил...

        - Потому мы и ушли, - Орла замолчала.

        - Есть ещё одна причина, - Нан вдруг появилась из темноты. - Верно, девочка?

        Она обратилась к Орле, как к младшей сестре. "Девочка" потупила взор и покраснела. Но потом гордо выпрямилась:

        - Да, причина!

        Я вопросительно посмотрел на Нан. Она пояснила:

        В покинутом клане у неё не было друзей. А возраст подошёл...

        Я вдруг сообразил и фыркнул от неожиданности. Нан дала мне подзатыльник:

        - И ничего смешного.

        - Я хотела даже сбежать, - тихо и твёрдо сказала Орла. - Но оставить семью...

        Девушка оглянулась на берег, где Сайна всё ещё воевала с детьми и их живыми куклами.

        - Зачем вы это делаете? - спросила она, помолчав. - Выдаёте тайны, учите нас заклинаниям?

        - Велики тайны, - усмехнулся я.

        - Всё одно. Маги скрывают мудрость, а вы словно даже рады поделиться...

        Я переглянулся с Нан. Мы вспомнили о темах наших ночных бесед. Нет, не тех темах.

        - Вот маг, - сказал я, ткнув пальем в пространство. - Мудрый. Сильный. Старый. Много повидавший. Он передаст свою мудрость ученику... только одному. А если не успеет всё передать? Что-то забудет, что-то сочтёт несвоевременным или опасным для ученика?

        А потом маг умрёт. И мудрость его умрёт вместе с ним. И это сделает нас, вэйри, ещё более слабыми и разрозненными, чем мы теперь есть.

        - И потому мы учимся друг у друга, - сказала Нан. - И будем учить других. Передавая знание, знаешь, что оно не умрёт, а возрастёт.

        - Это мудро, - с некоторым сомнением сказала Орла.

        Сейчас, толкнулось во мне. Сейчас что-то будет.

        Ой, будет, - весело согласилась Нан.

        Орла подняла голову, в глазах вспыхнули багровые звёды.

        - Возьмите меня в ученики, - шёпотом попросила она.

        Я титаническим усилием сглотнул рвущийся из глотки хохот. Покосился на Нан - в её глазах плясали смешинки, но голос был абсолютно серьёзен:

        - Сколько тебе лет?

        - Пятнадцать, - Орла покраснела, как будто её спросили, девственница ли она. - Понимаю, я уже слишком... сформировалась, слишком стара... но во мне есть...это!

        Она патетическим жестом воздела руку, что-то сгустилось в воздухе... девушка не сумела правильно удержать силу, и её ногти мягко засветились зелёным. Этакий сюрный маникюр. Орла ойкнула и сделала вид, что так и было задумано.

        - Я кое-что умею! И хочу уметь больше!

        Нан кивнула:

        - Это в тебе, понятно, есть. И кое-что ты, безусловно, умеешь. Но что скажут родители?

        - Я уже хотела сбежать, - Орла пригасила огоньки, опасливо оглянулась на родителей. - Пошла бы скитаться, как скитаются маги. Хотела прийти к Правдивой Воде, попросить её, чтобы свела меня с учителем...

        Она вдруг резко замолчала, уставилась на нас, словно впервые увидела. Нан тоже выпрямилась, глядя на девушку с хмурой серьёзностью:

        - Просить у Дэва? Да в своём ли ты уме, девчонка?!. - в её голосе явственно слышались нотки ужаса.

        - Но ведь он услышал и выполнил просьбу!.. - сказала Орла шёпотом, но с железной убеждённостью. - Он позволил нам путешествовать по реке, дал безопасность, послал вас... нам... или мне...

        - Да уж, послал, - я мысленно схватился за голову. С Дэвом не очень-то поспоришь. Если он действительно сплёл тропинки, наши и этой девчонки, тут уж ничего не поделаешь.

        В глазах Нан я прочёл отражение своих мыслей.

        - Учить тебя? - она покачала головой. - А что ты умеешь, кроме?.. - она выразительно шевельнула пальцами.

        - Я могу слышать и говорить Лесное Эхо, - с готовностью ответила Орла. - Вижу магию и могу творить птиц-разведчиков...

        - Баловство это, - веско изрекла Нан. - Учиться следует не заклинаниям, а пониманию магии. Только тогда...

        Она смутилась, поняв, что говорит самым что ни на есть "учительским" тоном.

        Орла хихикнула и торопливо приняла вид пай-девочки.

        - Ладно, - буркнула Нан. - Но смотри, пути назад не будет.

        А я и не собираюсь возвращаться назад, - девушка вскинула голову упрямым движением, языками пламени метнулись пряди рыже-чёрных волос. А хороша, чертовка..

        Нан хмуро покосилась на меня. Я невинно заморгал.
        К восходу следующего утра наши лодки плыли по реке Дэва, плыли борт о борт, сцеплённые живой лозой Сайны в подобие катамарана. Сегодня Путешественница и Скиталец просто сплавлялись по реке, а их пассажиры, забыв шесты и вёсла, зачарованно слушали.

        Слово взяла Нан. Старательно обходя щекотливые моменты, рассказала, как мы поладили с рекой. О многом умолчав, она всё же никогда не врала прямо.

        - Так что очень может быть, что Дэв на самом деле приложил руку к тому, чтобы мы встретились и взяли вас под опеку, а Орлу в ученицы, - заключила Нан. Упоминание о неосторожной просьбе девчонки вызвало бурю эмоций у родителей, но они в конце концов смирились, не став оспаривать авторитета Дэва.

        - Кажется, наша девочка на самом деле выросла. И сама может принимать такие решения, - Сайна явно собралась всплакнуть. Орла покраснела:

        - Ма-а-ам... - протянула ну совершенно не по-вздослому.

        - Кстати, - глава семьи сложил тонкие ладони под подбородком. - В Хидоне с охотой принимают беглецов со всего Леса... но одно дело - обыватели, мирные, безопасные и легко контролируемые...

        Он ткнул в себя большими пальцами.

        - Другое дело - маги, - кивнул нам. - Непонятные и непредсказуемые.

        - Короче, нам могут отказать в виде на жительство? - уточнил я.

        - Как вы сказали? Забавное понятие. Да, очень может быть.

        - Не очень-то и хотелось, - пробурчал я.

        - Это вам - не очень то и хотелось, - сообщил Дарел. - А вот Орле...

        - А что - Орле?

        - Я почту за честь путешествовать с вами, - сказала девушка. - Долг ученика - следовать за учителем... учителями.

        Это прозвучало бы патетически, если бы не унылая гримаска. Кажется, Орла была сыта путешествиями и вовсе не прочь ради разнообразия пожить в посёлке.

        - К тому же...

        - Папа!.. - с отчаяньем возопила наша ученица.

        - Одна из причин, которая вынудила нас покинуть посёлок, - гладко продолжил Дарел, Орла в ужасе прикусила свою косу, - это невозможность найти жениха для дочери. В Хидоне больший выбор. Но если она покинет посёлок вслед за вами, у неё ещё долгое время не будет возможности выйти замуж...

        - Как будто я рвусь выйти замуж!.. - прорычала Орла, катастрофически краснея.

        - В связи с этим есть очевидное решение...

        Оставить её в посёлке, докончил я.

        - ...Женитесь на ней сами.

        Моя челюсть грохнула о днище лодки.

        - Че-е-его? - промычал я. - То есть... прошу прощения? Мне показалось, что вы предлагаете...

        - А что вас так удивило? - Дарел вскинул брови. - Это же само собой напрашивается. У вас нет разницы в возрасте, и...

        - Стоп!.. - перебил я, не дослушав. - Вы в своём уме?.. То есть... Возможно, вы не заметили, но у меня уже есть жена!..

        - Сложно было не заметить, - как бы мимоходом сказал Дарел, и тут уже Нан покраснела и задохнулась. - Но что в этом такого? Конечно, вы слишком молоды, чтобы брать вторую жену, но с вашей магической мощью можете себе это позволить. Орла станет младшей женой, хотя она на самом деле, кажется, старше вас, - он чуть поклонился моей "любимой" жене.

        - Папа!.. - Орла едва не плакала. Боюсь, я посмотрел на неё чуть ли не с ужасом.

        - Возможно, я слишком рано поднял эту тему. Давайте вернёмся к этому разговору после, - Дарел терпеливо улыбнулся, словно чуть утомлённый капризами молодёжи, которая противится решению старших, не понимая своего "щастья".

        Каков!.. Сватает девчонку за мутного проходимца. Торопится сбыть с рук? Или в самом деле так нам доверяет?

        Скорее, он доверяет Дэву, - сказала Нан на Тихой Речи. Но и первое присутствует. Как думаешь, легко уживаться с колючей девчонкой, которая к тому же в магии потенциально превосходит родителей?

        Нан, я хотел... - спохватился я и "замолчал", не в силах сформулировать, чего именно хотел. Но девушка уловила достаточно.

        Поговорим на берегу, - сказала она и закрылась.

        Закрылась. От меня.
        Какой же мужчина не мечтает иметь гарем?

        Я - не мечтал. Раньше разве что. Но сейчас мне нужна была только Нан.

        А вот она, кажется, этого не понимала.

        - Серый, - едва встали на обеденный перерыв, кивнула мне и скрылась в кустах. Я виновато развёл руками, повернувшись к остальным.

        - Поесть, что ли, сообразите, мы вернёмся скоро... наверное, - и нырнул следом.

        - "Хороша чертовка", да?!. Я выцарапаю тебе глаза!.. - пообещала Нан, едва мы удалились за пределы слышимости. - Твои бесстыжие полуслепые зенки!.. И ей заодно, чертовке!..

        Я на всякий случай перехватил её руки, которыми она как будто уже нацелилась выцарапывать. Нан затрепыхалась, шипя, как разьярённая кошка.

        - Любимая. Это не я придумал.

        Любимая сказала пару-тройку фраз, которые уж точно не должны употреблять юные нежные девушки. Я засмеялся от неожиданности.

        Нан это немного отрезвило, и она позволила мне притянуть её к себе. Мы стукнулись лбами.

        И очнулись, хватая воздух ртами, задыхаясь от слишком долгих поцелуев.

        - Как это у тебя получилось? - спросила Нан, сталкивая меня и приподнимаясь только для того, чтобы скинуть курточку, с которой я сам разобраться не мог. - Я тебя убить готова была, а сейчас...

        Мой меч воткнулся в мох. На нём повисли штаны.

        - Я просто хотел сказать тебе, что мне больше никто не нужен. Доказать, что люблю только тебя. Бросил тебе свою эмоцию, ты, кажется, ответила...

        - Кажется, ответила, - сказала Нан, обвивая меня ногами и опрокидывая на себя. - Ну, доказывай.

        - А, может быть... - попытался я воспротивиться. Угу, не выскользнешь из петли - словно в капкан попал.

        - Сейчас же!.. - она поймала мой взгляд, и я заблудился между лучиками. Последняя мысль была о том, что мы достаточно далеко от речки, а Сайна с Дарелом достаточно деликатны и смогут удержать исследовательское рвение своей малышни... Потом рассудок померк, и осталось только слитное движение тел, вздохи, вскрики и запах разорённых трав и мхов.
        - Забудь, - Нан ласково провела по щеке. - Пусть её.

        - Всё-таки заметила? - я как раз гадал, стоит ли ей говорить, что некая любопытная особа из во-о-он тех кустов просмотрела весь первый акт и по меньшей мере половину второго, прежде чем удрала. Нашла, тоже мне, театр...

        - Ещё бы, - Нан улыбнулась и потянулась соблазнительно. Погоди-ка...

        - Ты поэтому перевернулась?!. - ужаснулся я.

        - Ну да. Чтобы ей всё было видно. Пусть завидует!..

        Я попытался вспомнить, как называется это извращение.

        - Думаешь, она завидовала? - неуверенно протянул. - Кажется, раньше я вызывал у неё только отвращение и страх. Ну, потом девчонка притерпелась к моей морде лица, но всё-таки не до такой степени, чтобы...

        - До такой, уверяю тебя. Ещё немножко, и девчонка влюбится в тебя по уши. Но если ты вздумаешь ответить на это, я...

        - Знаю. Выцарапаешь мне глаза. И ей заодно.

        - Нет.

        Я вскинул брови.

        - Я не буду возражать. Ну, поревную немножко, так всегда бывает. А потом приму как должное.

        Я смог только тупо промычать.

        - Это как?

        - Серый, - Нан улыбнулась печально. - Дарел прав. Всё может сложиться так, что предложенное им станет единственной возможностью для Орлы завести нормальную семью.

        - Две жены одного мужа - это, по-твоему, нормальная семья?!.

        - Конечно. А что не так? У нас девочек рождается больше, чем мальчиков, и мужчины постоянно гибнут. "Беседы трёх женщин" не читал?

        - Читал. Те фрагменты, которые ты мне перебрасывала. Значит, мне не показалось, что эти три женщины на самом деле жёны одного мужчины?

        Девушка кивнула.

        - Потом почитаешь полный текст.

        - Ну, если ты настаиваешь, - покорно сказал я.
        Лицо Орлы полыхало в полутьме, как красный фонарь. А вот нечего было подглядывать. От девушки пахло речной водой - окунулась, пытаясь охладиться после зрелища.

        - Ну так что, не передумала? - вкрадчиво спросила Нан.

        - Насчёт ученичества, - поспешил добавить я.

        Девушка радостно просияла. Но вдруг сникла, умоляюще посмотрела на родителей. Ага, какую бы независимую девчонку из себя не строила, всё-таки нуждается в их поощрении.

        Сайна и Дарел молчали, переглядывались, говоря на Тихой Речи.

        - Человеку только кажется, что он убегает от судьбы, - сказал Дарел наконец. - А на самом деле судьба ждёт его за поворотом тропы. Я согласен.

        Река Дэва плеснула волной.

        - Не такой судьбы желала я дочери, - сказала Сайна. - Я согласна. Отныне жизнь её принадлежит ей.

        Орла молчала, полузакрытые глаза ярко бликовали в свете костра. Я вдруг понял, что она плачет. Девушка шевелила губами, словно молилась или пробовала свободу на вкус. Решительно выдохнула, отёрла слёзы.

        - Я прошу взять меня в ученики, - сказала твёрдо.

        - Кого из нас ты просишь? - спросила Нан. Девушка подумала, смотрела то на меня, то на Нан. Я на всякий случай скрестил пальцы: не меня, не меня! Я не справлюсь, я никто из ниоткуда!.. не гожусь в наставники для юных взбалмошных девиц!..

        - Обоих, - сказала Орла наконец.

        - Так не бывает, - сказала Нан и осеклась. Неуверенно посмотрела на меня.

        - Вы тогда говорили, - начала Орла, - что надо множить знания. Надо всем учиться у всех...

        Она запуталась и умолкла. В наступившей тишине громко плеснула волна - все вздрогнули.

        - Ты хочешь, чтобы... - неуверенно начал я.

        Волна плеснула опять. Я кивнул:

        - Так не было. Но будет.

        Церемония была простой. Мы не творили древние ритуалы, не клялись Силой, светом звёзд или чем-то ещё, столь же высокопарным.

        Мы отринули эти веками освящённые замшелые действа, потому что это казалось правильным. Мы сказали простые слова и призвали в свидетели Лес и реку Дэва.

        Упала ночь. За пеленой сырого тумана весело шумела река, в её говоре мне слышались голоса. У Дарела нашлась фляжка чего-то похожего на красное вино. Дети были отправлены спать в лодку.

        Было грустно, словно закончилась очередная пустая вечеринка. И страшновато было осознавать нашу ответственность за эту наивную девчонку... Я снова смерил взглядом её фигуру, усмехнулся - "ученица"...

        Разошлись молча. Дарел и Сайна направились к лодкам, мы в лес. И Орла увязалась за нами. Тьфу ты, нечистая сила...

        Нан, кажется, притворялась, что не видит её. Я обернулся:

        - Обязанности ученика так далеко не распостраняются. Послушай, девочка, почему бы тебе не...

        Нан остановила меня, смотрела вопросительно. Орла облизнула сухие губы.

        - Я... поговорить... насчёт того, что сказал отец... Замуж...

        Я в ужасе замотал головой, посмотрел на Нан. Та улыбалась. Скажи ей сам.

        - В общем... я... гм, - с присущим мне красноречием начал я. - Орла!.. Твой отец сказал глупость... Которая, возможно, имеет смысл, но я покуда не собираюсь жениться!.. второй раз.

        - А я и не хотела, - ляпнула Орла и прикусила губу. Нан мстительно сощурилась.

        - Что? - ох, не люблю я этот её тихий ласковый голосок. - Ты хочешь сказать, что Серый недостаточно хорош для тебя?

        Орла кивнула, спохватилась и замотала головой.

        - А может быть, тебя не устраивает его первая жена?

        Орла с ужасом посмотрела на Нан. Первая жена её явно не устраивала.

        - А может быть, это ты не слишком хороша, чтобы войти в нашу семью? - столь же ласково осведомилась Нан. Ученица съёжилась, по её щекам побежали быстрые капли.

        Оставь ты её в покое. Она же сейчас разревётся.

        - Ступай, ученица, и подумай над тем, что я сказала, - контрольный выстрел в голову. Орла развернулась и удрала.

        - За что ты так с ней? - спросил я, когда мы лежали, отдыхая после очередного "доказательства".

        - А ты что, за неё вступаешься? - глаза Нан недобро заблестели.

        - Ни в коем случае, тебе показалось!.. - торопливо отпёрся я. - Но как-то слишком уж сурово...

        - Может быть, - буркнула Нан. - Просто достала она меня. До самых печёнок. И если уж она всё-таки станет младшей женой, пусть сразу знает своё место!..

        А пока ты только мой, - и снова набросилась. Я и раньше знал, что ревность иногда действует на девушек возбуждающе, но это уже чересчур. А мне ещё одну предлагают!.. как я с ними обеими управлюсь?
        - Я подумала над тем, что вы мне вчера сказали, - у Орлы был вид героини, приносящей себя в жертву. Светлый взгляд, гордо вскинутый подбородок, скорбно поджатые губы...

        - Ну? - поощрила Нан.

        - Я согласна, - вот только общий колер лица выбивался из общей картины. Пришла невинная дева по доброй воле в пещеру дракона ему на съедение, а дракон сел на хвост и говорит - вообще-то ты мне для другого нужна.

        - С чем?

        - Выйти замуж.

        Нан повернулась и довольно сильно ударила меня пальцами под отвисшую челюсть. Я сдавленно взвыл - больно!..

        - Если это обязательно... - Орла растерянно следила.

        - Погоди, детка, - вопреки моему опасению, Нан не собиралась наброситься и растерзать, но голос её всё же стал опасно-ласковым. - С чего ты взяла, что это для тебя обязательно?

        - Ну как... вы же говорили... - растерялась Орла, бочком-бочком отодвигаясь от неё.

        - Ничего подобного я не говорила, - сказала Нан. - За кого ты нас держишь? Щас, так и поделилась бы я с тобой своим мужиком, если ты не хочешь... И даже если хочешь... И даже если сходишь с ума от желания...

        Орла стояла, съёжившись, вжав голову в плечи, свесив грив в лицо, мне были видны только кончики пламенеющих ушей и капли с подбородка.

        Шагнув в сторону, я ненароком отдавил старшей любимой жене ногу.

        - Хватит, - сказал тихо, но веско.

        Нан дёрнулась, свирепо посмотрела на меня. И встретила спокойный взгляд. Это ваши обычаи, напомнил я.

        - Ладно, - вздохнула Нан. - Я, наверное, и в самом деле была слишком...

        Когда я шагнул к Орле, девушка в замешательстве шарахнулась. Я торопливо отстранился, жестом велел Нан заняться ученицей. Та покачала головой, скорчила гримаску, но приобняла кандидатку в жёны за плечи и заворковала, утешая и извиняясь.

        Я ушёл.

        Отбытие было поздно. Орла сидела в одной лодке с нами, гребла, одна, мы с Нан изображали собой груз. Ученица пыхтела, я притворялся, что меня это не касается - уж коли сама настояла...

        Вечером после охоты и тренировки Нан тянула у Орлы усталость из мышц, сдержанно пробирала за излишнюю ретивость. Конечно, в обязанности ученика входило обеспечение комфорта учителю, но ученик не обязан надорвать при этом пуп...

        - ...Или набить кровавые мозоли! - Нан шевелила пальцами, творя заклинания. Мозоли потихоньку закрывались, Орла старательно делала вид, что ей всё нипочём...

        Ей надо нарастить выносливость и силу. С ловкостью и координацией у тебя всё в порядке. Так, так... - я поймал себя на том, что уже составляю план тренировок, и мотнул головой, отбрасывая неуместные мысли. Пока Нан возится с ученицей - вот и славно, чем меньше всё это меня будет касаться, тем лучше.
        Через день мы оставили Правдивую Воду, тепло попрощавшись с ней, затащили лодки в кусты да так и оставили, замаскировав Зелёным Словом. Не тащить же их с собой - дерево лёгкое, но не настолько. Интересно, увидим ли мы ещё Скитальца и Путешественницу? Если уж Дэву поменять географию своей реки, как мне почесаться...

        Нан школила Орлу во время привалов, и даже на ходу преподавала теорию. Вроде у неё неплохо получалось, но ученица время от времени поглядывала на меня с вожделением... не в том смысле. Просто Нан, какой бы крутой волшебницей она не была, использует традиционные для вэйри приёмы. Моя же магия уникальна, и девочка жаждала приобщиться к тайным знаниям.

        Ночью раскинули вокруг места привала сторожевые нити. Здесь Лес, Дэв вне пределов своей юрисдикции прикрывать нас не будет. Было бы разумнее устроиться всем в одном месте, но мы с Нан легли поодаль.

        Я валялся, обнимая девушку, и слушал Лес. Что-то было не так. Пропало нечто обязательное, такое фундаментальное, что я без этого чего-то чувствовал себя потерянным, как в первые дни в этом другом мире.

        - Река, - прошептала Нан.

        - Да, река, - странно было не слышать её немолчного говора, странно не ощущать свежий ветерок на лице.

        Вздох ветра. В лицо полетела вечерняя роса, у воды был вкус реки. В шорохе листьев я услышал знакомый шум волн.

        - Ты здесь? - одними губами спросил я. Но никто не ответил. Показалось, наверное...

        - Она здесь, - с уверенностью сказала Нан. - Вот она - в струях тумана, в каплях росы на травах...

        - Ты прям поэтесса, - усмехнулся я.

        - Любой маг немного поэт, - отозвалась Нан, засыпая.
        А утром мы проснулись от эха магии.

        - ...И запомни, девочка, - втолковывала Нан. - Как следует запомни - если тебе говорят, что то-то и то-то невозможно, не верь.

        Орла стояла перекосившись, опираясь на правую ногу. На левой, я знал, под коленом вздувался фиолетовый синяк, похожий на след от укуса.

        - Твоя главная ошибка не в том, что ты наступила в Мышеловку. Я сказала тебе, что ты не справишься с заданием. У тебя был небольшой шанс обойти наши заклинания, но моя фраза в корне подорвала твою веру в себя.

        Ты была готова проиграть и проиграла. Подумай об этом. Садись.

        Орла послушно приземлилась в мох.

        - Новая ошибка, - холодно сказал я, подлаживаясь под тон Нан. - Смотри, куда ступаешь, смотри, куда садишься, всегда проверяй своё окружение. Когда-нибудь эта привычка спасёт тебе жизнь. Если бы ты глядела под ноги, ты не наступила бы на Мышеловку.

        От Нан пришла волна одобрения. Ученица встала, оглянулась внимательно, и села снова. Нан кивнула, велела засучить гачу штанов.

        - Смотри и запоминай...

        Заживляющее заклинание знакомо сыпалось сиреневым порошком. Опухоль от укуса Мышеловки спадала на глазах.

        Мышеловка была моим недавним изобретением. Этакий магический капкан. Стоит войти в зону действия, как Мышеловка активизируется - и цап за ногу. Или не за ногу - куда достанет. Заклинание не было предназначено для поднятия тревоги (предполагалось, что тревогу поднимет вопль цапнутого им), знало только свою небольшую территорию, потому его было трудно обнаружить.

        - Можно вопрос, учитель?

        Я милостиво кивнул.

        - Вчера... я не заметила, что вы установили это заклинание...

        - Запомни ещё два правила. Во-первых, то, что вчера было таким, сегодня может быть этаким. Во-вторых, доверяй, но проверяй. Если тебе предложат "посмотреть и убедиться", сразу заподозри обман. Если ты уверена, что знаешь ситуацию, что тебе ничего не грозит, всё равно проверяй.

        Орла с опасливым восторгом поглядывала на нас.

        Мы прогулялись следом за ученицей, девушка объясняла, как она обходила ту или иную ловушку или сигнальную нить. Я видел, что она хочет задать вопрос, но опасается снова нарваться на отповедь.

        - Задавай, - разрешил я. Орла заморгала:

        - Откуда вы знаете, что я...

        - Потому что мы тоже были учениками, - поведала Нан.

        - И учителя должны учиться у учеников, - сообщил я наставительно. - Твой юный ум не зашорен, может находить неожиданные решения, до которых нипочём не додумается опытный маг, заклинающий и думающий "по правилам".

        Орла повеселела, а после того, как Нан похвалила "хак" одной из её ловушек, вообще расцвела. После "разбора полётов" я научил её делать Мышеловки, - и почти сразу же пожалел об этом.

        - Ну вот, теперь у нас есть возможность проверить, как ты затвердила исцеляющее заклинание, - Нан веселилась.

        - Запомни ещё одно правило, девочка, - я сидел на кочке, засучив штанину, осторожно трогал наливающийся синяк. - Не надо прикалываться над учителями, они этого не любят.

        - Но "учителя да учатся у своих учеников", - процитировала Нан. - К тому же ты потерял бдительность, не смотрел под ноги.

        Орла наблюдала за нашей перепалкой, приоткрыв рот. Нан кивнула ей - мол, принимайся за дело. Ученица удовлетворительно воспроизвела формулу заклинания исцеления, сиреневая пыль сыпалась с пальцев, утишила боль.

        Такая вот учёба...

        Девушка посмотрела на меня сверху вниз и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ и поймал эмоцию откровенного интереса.

        - Кхгм!.. - сказала Нан. Орла торопливо сглотнула улыбку, выпрямилась. Нан созерцала её, сощурясь.

        - Как насчёт боевой магии? - спросила мягко. Орла восторженно округлила глаза:

        - Думаете, мне уже можно?..

        Только без членовредительства, - сказал я Нан.

        Нет, что ты, - отозвалась та зловеще. Я буду очень хорошо учить!.. и загоняю до упаду, так, что ей всякие неподобающие мысли в голову не полезут!

        Я счёл за благо не вмешиваться.

        После урока Орла не падала, но явственно пошатывалась. Дарел и Сайна посматривали на неё с тревогой, но ничего не говорили, видимо, считая, что нам виднее. Я думал, как бы намекнуть Нан, что она всё-таки пересолила.

        Но на следующий день она поручила ученицу мне.

        - А чему учить-то? - растерянно спросил я в спину Нан. Она явно не собиралась оставаться рядом и контролировать наши тренировки ревнивым взором.

        - А что сам знаешь, - деланно равнодушно откликнулась Нан и ушла.

        Так мы и менялись - день она со своими классическими заклинаниями, день я - с чем попало. Орла довольно быстро освоила мои придумки, научилась прятать в руку огонь костра, лепить из него феникса. Потом мы повадились возиться на траве... нет, не в том смысле. Я стал учить девушку приёмам боя без оружия и медитации. Орла оказалась слабовата, но девушка была необыкновенно выносливой и очень гибкой. Я и в Нан сразу подметил то же, а сейчас решил, что эта "гуттаперчевость", должно быть, общее свойство расы. Принялся обдумывать, как лучше это обыграть, составлял планы индивидуальных тренировок и "шаблонов", боевых рефлексов с учётом её личных данных, делающих ставку не на силу, а на ловкость, гибкость и скорость реакции...

        Забавно, в клубе не терпел, когда мне поручали нянчиться с младшими группами, а здесь учу и мне это нравится. Наверное, потому, что передо мно не восторженная щебетливая мелкотня, а красивая девушка, которая благоговейно внимает моим "откровениям". Тут как бы манией величия не заболеть...

        Беспокоило другое. Контакт. Зря я это затеял - попробуй сохрани психологическое расстояние между учителем и учеником, когда физическое расстояние стремится к нулю.

        Нан просекла это и скоро стала присоединяться к нам во время таких тренировок. Я вспоминал основы, классические приёмы и "неконвекционные", которым меня научили Дед, Тоха и в особенности садистка Светка, великая мастерица "подлых ухваток" и знаток болевых точек человеческого тела. В последнее время я малость "заржавел", во время путешествия по лесу не было возможности тренироваться, и с удовольствием восстанавливал форму.

        Бой без оружия, бой с оружием, бой с применением магии, плавание, и снова долгие уроки магии. Дни летели незаметно.

        Искусство магии - это искусство терпения... и в наибольшей степени это относится к отношению учителей ко своим ученикам. Я не был ни настоящим магом, ни учителем, и терпением отродясь не страдал. Учить было интересно и непросто. Бесконечные "почему", собственные беспомощные попытки познать суть, облечь в слова то, что чувствуешь "нутром", дать объяснение необъяснимому...
        - Мы не промахнулись с дорогой, - сказала Нан однажды, когда густой лес разбавился перелесками и невысокими лысоватыми холмами. Назавтра мы увидели кручи красных скал.

        - Земли клана Хидон начинаются здесь, - Нан со значением посмотрела на меня. Я лишь плечами пожал.

        За остаток дня мы углубились в эти самые земли. Когда встали на привал, мы с Нан отошли от костра в предночной сумрак и туман. Я чувствовал спиной понимающие взгляды Дарела и Сайны и задумчивый Орлы. Валяй, попробуй ещё раз подглядеть за нами.

        Рано... ещё рано... надо сдерживаться...

        Уже можно.

        Наконец-то! Я выполнил самое сокровенное своё хотение - со стоном рухнул в мох, даже не очень проверив, куда падаю. Нан свалилась рядом.

        - Блин, - сказала по-русски.

        - Блин, - согласился я. При ученице и семействе нельзя было показывать слабость. Эх, отвыкли мы бродить по лесам на своих двоих, совсем обленились, неспешно гуляя по ровным каменным пляжам и плаваючи на лодках по Правдивой Воде...

        Ноги гудели. Я разулся, пошевелил пальцами ног, сунул в мох. Прохлада охватила горящую кожу. Земля подо мной медленно поворачивалась по часовой стрелке.

        Нан привстала, тряхнула гривой и повалилась обратно.

        - Мне кажется, что я всё ещё иду...

        Со стенанием я воздвиг себя, уселся, прислонясь к дереву. Нан попыталась встать ещё раз, не смогла, закинула ноги ко мне на колени, принялся разминать ступни.

        - Заново родилась, - сообщила она, сама принимаясь за дело. Из сплошной мокрой ваты, в которую превратились мои ноги, Нан за пять минут слепила кости, мускулы и сухожилия.

        Мы далеко обошли стоянку, разбрасывая вокруг заклинания, и вернулись к своему месту у костра.
        А следующим утром за завтраком я подавился куском, Орла услужливо хлопнула по спине так, что я клюнул носом и едва не свалился в огонь. Поставил удар девчонке на свою голову... вернее, спину.

        Вскочил, опрокинув миску, схватился за оружие.

        - Внимание!..

        Дарел схватился за стрелкомёт, Орла за копьецо, которым острожила рыбу в ручье и отрабатывала работу с боккеном, Сайна развернула лозу и рявкнула на Орлу, посылая её к малышам, которые звонко пытались выяснить, что стряслось. Нан и я держали наготове биомечи и заклинания.

        С руки Нан слетела птица, я закрыл глаза, цепляясь к её каналу. Как будто летел между стволов деревьев. Через несколько секунд обрушилась болезненная тьма, девушка зашипела сквозь зубы и ругнулась. Да, разрушение заклинания - не слишком приятное дело...

        Кто?

        Не успела увидеть. Ты?

        Тоже. Спутник?

        Лес слишком густой, прикрывает.

        Сайна вполголоса рявкнула на Орлу, которая сдерживала малышей, держа наперевес свою тросточку, Дарел без церемоний отвесил пару шлепков. Дети так удивились, что забыли зареветь.

        - Кажется, это наши, - медленно сказала Нан, прислушиваясь.

        - А кто для нас сейчас - наши? - поинтересовался я вполголоса. Вопрос был насущный.

        Чем ближе мы подходили к Хидону, тем большие сомнения одолевали меня и Нан. Одно дело - дурачить "северным" говором и говорить о своей, особенной магии, другое - показаться по-настоящему крутым магам, которые не единожды убивали нелюдей и запросто опознают во мне равнинника...

        - Они здесь, - сказала Нан.

        - Стойте!.. - загремел голос из кустов. Ветви раздвинулись, на берег вышли двое, целясь в нас из стрелкомётов.

        - Вэй Дайрим? - растерянно сказала Нан. Я тоже узнал старшего - маг встреченного нами отряда. Его спутником оказался тот самый нагловатый мальчишка. Я уставился им за спину, ожидая появления остальных, но никого не было.

        - Откуда вы меня знаете? - спросил Дайрим.

        - Мы виделись... - Нан смутилась. - Несколько лет назад. На магическом состязании в Шайлатэ мне указали вас как одного из сильнейших...

        - Неважно!.. - маг поморщился. - Йурас, обыщи их. Ты, пройди вперёд!..

        Должно быть, что-то отразилось в моих глазах, и маг сразу же отозвал ученика. А я уже прикидывал, как половчее взять его в заложники.

        - Какое-то странное приветствие, - сказала Нан, делая шаг в сторону. - Чем обязаны такому обращению?

        - Странные вещи творятся в лесу, и странные люди вызвают интерес, - Дайрим соизволил ответить. - Стоп!.. не думай, что я не вижу, убери своё заклинание!..

        Он смотрел нам за спины. Верно, Орла собралась что-нибудь выкинуть.

        - Не надо... - одними губами произнёс я. Наш канал телепатической связи только-только стал формироваться, но девушка услышала посыл и перестала - что бы она там не собралась делать.

        Дайрим приблизился ко мне.

        - Стрелкомёты на землю, - скомандовал. - Лозы!..

        Ему под ноги полетел стрелкомёт Дарела. Лоза Сайны зашуршала листьями, выползая из рукава хозяйки и сворачиваясь в круг, женщина отбросила её подальше от себя.

        Я развёл руками.

        - У меня ничего нет.

        - Лжёшь, - спокойно сказал Дайрим. - Я вижу, у тебя в рукаве что-то есть.

        - Это не стрелкомёт и не лоза.

        - Не лжёшь, - с удивлением отметил маг. - Что же это?

        Нан?

        Да.

        - Вот что, - мой клинок вылетел из рукава, мелькнув перед самым лицом Дайрима и обрушился на его кисть. Что-то взлетело вверх, сверкнуло и упало прямо в протянутую ладонь Нан.

        Я бросился на Дайрима и... проскочил мимо, коротко резанув по щиколотке, обрушился на растерявшегося пацана.

        Время стало неторопливым, хотя я не давал команды импланту. Вспыхнула траектория возможного полёта стрелки, и я подставил под неё меч. Стрелка ударилась и отлетела в сторону,

        Удар - биомеч, превратившийся в хлыст, обвил запястья ученика. Тот замер в неудобном положении, боясь шевельнуться - металлическая нить хлыста была ужасно тонкой и острой.

        Дайрим шумно выдохнул. Скосил глаза на клинок Нан, остриё которого упиралось ему в яремную ямку.

        - Серый, посторонись, - велела девушка, я чуть отступил в сторонку. Нан подбросила в другой руке коробочку стрелкомёта, улыбнулась и выстрелила.

        Вот тут-то Дайрима проняло. Уставился дикими глазами на стрелку, торчащую из бицепса мальчишки, на девушку, которая за секунду подчинила чужое оружие, что почиталось невозможным...

        Йурас закатил глаза и обмяк, начал валиться. Я рванул хлыст, и в мою ладонь упал ещё один стрелкомёт, срезаный с запястья парня.

        Дайрим наблюдал жадно, не особо обеспокоенный тем, что и биомеч, и стрелкомёт Нан теперь смотрят ему в лицо.

        ДОСТУПЕН ПНЕВМАТИЧЕСКИЙ МЕТАТЕЛЬ, - сообщил биокомп. Я улыбнулся.

        - Гм... - откашлялся Дайрим. - Что теперь? Вы рискуете поссориться с Хидоном. Не слишком разумный поступок.

        - А мне кажется, что вы первые принялись ссориться с нами, - сказал я. - Не слишком разумный поступок - бить по чужим заклинаниям, набрасываться и требовать сдаться.

        - Эта земля клана Хидон, - сказал Дайрим. - Здесь мы в своём праве... а вот вы можете стать вне закона. К счастью, вы пока не совершили никаких непоправимых поступков. Сдавайтесь.

        Я усмехнулся.

        - Ну уж нет. Вы напали на нас безо всяких причин. Вас извиняет только вот это, - я как будто небрежно повёл рукой, и стрелкомёт плюнул стрелкой, которая вонзилась в грудь Дайрима. Тот скосил глаза на оперение, заморгал. Воля мага противостояла сонному яду.

        - Как вы это дел-лаети-и? - у него даже язык лишь чуточку заплёлся.

        - Возможно, мы потом вам объясним, - вежливо сказал я, отступая. Шагнул в телепатическое единство с Нан.

        Что будем делать? - спросила девушка.

        Ещё стрелку этому устойчивому магу, и делаем ноги.

        А эти?

        Ну... оставим здесь. Пусть они подождут, пока Дайрим и мальчишка очнутся, помогут им и расскажут про нас. Всё равно мало что знают. Наверное, Хидон примет их...

        А если нет?

        Мы не нанимались решать их проблемы. Обещали довести до посёлка. Тут уже его земли, как сказал этот... пограничник. А вот примут их или нет - не наше дело

        А как же Орла?

        Блин, куда не кинь, всюду клин!..

        - Ученица, - позвал шёпотом.

        - Я иду с вами!.. - похвальная верность, а вот орать это можно было и потише.

        - Ладно, - пробормотал я. Для начала надо обезвредить этого крутого мага и связать, а потом перетереть с нашими найдёнышами. - Сайна. Подними свою лозу. Дарел, стрелкомёт.

        - Да, сейчас, - странным голосом сказал Дарел.

        - Папа!.. - страшно закричала Орла, и мне в спину вонзилась стрелка.

        Вскрикнула Нан. Завизжала ученица, ударило волной жара.

        Мои ноги подломились. От места укола расходилась вялость, онемение. Возможно, я сумел бы блокировать яд - но слишком близко от позвоночника ударила стрелка.

        Страшно закричал кто-то, ударило волной жара. Я повалился, увидев, как Дайрим медленно-медленно поднимается, жутко тараща глаза. Свистнула лоза Сайны.

        Мир померк.

        Глава четырнадцатая. Холодный приём

        Странный бред. Я в корзине?

        По бокам - плетёные стены из толстых сучьев, живых сучьев.

        Сверху - крышка из тех же сучьев, покрытых широкими, будто пальмовыми листьями.

        Под задницей...

        Я шевельнулся и сел. Желудок немедленно забултыхался внутри, норовя выскочить через горло. Казалось, он был не просто пуст, но ещё и вывернут наизнанку.

        Под задницей оказалось плетёное дно, сквозь которое просматривалась земля. Очень далёкая. Грибная корзина оказалась гигантским гнездом, куда птица Рух принесла пойманного человека!..

        Я в ужасе схватился за... за пол - хвататься было больше не за что. Казалось, ветки вот-вот раздадутся подо мной, и я ухну вниз с невообразимой высоты...

        Кажется, это не сон. Во сне невозможно так бояться.

        - Что за фигня, - голос был какой-то ломкий, сиплый. И тело как одеревеневшее. - Где я?

        Ветки пружинили под ногами, но ломаться не спешили. Сглатывая, я на четвереньках устремился туда, где в плетении угадывалась "несущая балка" - толстый сук. Распластался на ней. Если упаду, то, наверное, успею вцепиться...

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ПРИВЕТСТВУЕТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ.

        - Ага, привет, - пробормотал я. - Давно не виделись... не слышались... и вообще.

        Хотя бы на этот раз у него ничего не отвалилось? Было бы некстати, только несколько дней назад мозговой червяк отрапортовал, что полностью восстановился, включая систему радиосвязи и контроля процессов тела. С помощью чего, должно быть, и выводил яд из моей тушки, что вызывало странные реакции, так заинтересовавшие Дайрима. Надеюсь, я сломал ему нос.

        ФУНКЦИОНАЛЬНОСТЬ ИМПЛАНТА НЕ ПОСТРАДАЛА, - похвастался он. ОТМЕЧЕН ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ НЕГАТИВНЫХ ЭМОЦИЙ. ПРЕДЛАГАЕТСЯЭМОЦИОНАЛЬНАЯ КОРРЕКЦИЯ.

        Это чего? А... ну, давай.

        Высота тут же перестала быть страшной. Полезная вещь червяк в мозгах!..

        - Как долго я был без сознания? - пробормотал я сипло.

        14 ЧАСОВ ГЛУБОКОГО НАРКОТИЧЕСКОГО СНА, ПРЕРЫВАЕМОГО КРАТКИМИ СУМЕРЕЧНЫМИ ПЕРИОДАМИ.

        Помню я эти периоды... Тихо ругнувшись, я запустил руку в штаны. Одежда из листьев - тоже полезная вещь, чистит тело и сама чистится. Но всё-таки я чувствовал себя грязным и не отказался бы искупаться.

        Я длинно выдохнул, прижался лицом к прохладным прутьям пола.

        Нан? - позвал.

        Ответа не было. Только смутное эхо. Должно быть, она тоже в глубоком наркотическом сне или в сумеречном периоде.

        Я встал. Трудяга имплант тут же предоставил мне расчёты, что пол может выдержать даже "Хаммер". Нет, страх перед высотой никуда не делся, просто он перестал иметь значение.

        Осторожно ступая, я подошёл к стене. Прислонился, глядя меж прутьев.

        Моя корзина-гнездо висела в самом центре эльфийского посёлка-рощи. Похожие я видел в памяти Нан.

        Деревья, нет, деревища, огромные-то какие! - высоченные, толстенные, как им подходит суффикс "енн", каждое не меньше десяти метров в диаметре. Наплывы коры образовывают что-то вроде ступенек, рядом подьёмы, верёвочные лестницы, дощатые переходы над нами... избушки, приткнувшиеся к стволам деревьев и возведённые вокруг них, избушки на ветвях деревьев высоко над землёй, канатные дороги, при одном взгляде на них начинала кружиться голова.

        По стеночке я добрался до места, где более тонкие и свежие прутья обозначали дверной проём. На толстом суку за ними было что-то вроде тропки, огороженной перилами только с одной стороны. Будь у меня биомеч, я бы мгновенно вырезал дыру и вышел, но это частое плетение нечего и думать преодолеть голыми руками. Толстый сухой сук проще сломать, чем свежий тонкий побег.

        Тихо ругаясь, я прижался к ним лбом.

        И чуть не вывалился наружу, когда прутья стремительно расползлись, уходя в стены.

        - Это ещё что такое? - спросил, судорожно вцепившись в косяк двери и глядя в глубину.

        ДВЕРЬ - ОТКРЫТА, - сообщил имплант.

        А почему? Это же вроде тюрьма, или я что-то путаю?

        Покосившись вниз, я сглотнул. Высота удерживала меня вернее, чем любые двери, хоть из веток, хоть из стали. Эх, будь у меня биомеч, а ещё лучше - лоза, можно было бы цепляться за ветки, страхуясь, балансировать...

        Я набирался смелости целых десять секунд. А потом шагнул вперёд, судорожно цепляясь за перила.

        Никто не обратил внимания, не завопил о побеге, не взвыла сигнализация. Осторожно ступая, я добрался к стволу дерева и обнялся с ним. Надо было сначала размяться, за проклятые четырнадцать часов отлежал себе всё что можно и теперь ноги дрожат, сердце колотится... Я сказал, что дело в четырнадцати часах, а не в пропасти под ногами!..

        ДВЕРЬ - ОТКРЫТА, - я принялся оглядываться в поисках неизвестной двери. Ага, часть коры на стволе отошла, открывая низкий вход. Проблема в том, что между суком, на котором я стоял, и узкой складкой коры, изображающей порог двери, было около метра. Широко шагнуть или недалеко прыгнуть.

        А внизу десятиэтажная пропасть.

        Я огрызнулся на имплант, который опять предложил "эмоциональную коррекцию". Сам справлюсь. Представь, что тебе нужно шагнуть с доски на доску, которые лежат на земле. Нефиг делать.

        - Очень мило, - прозвучал вдруг холодный женский голос.

        Дёрнувшись и сдавленно взвыв, я замахал руками, чуть не слетел вниз, но вцепился в складку коры и торопливо нырнул в дверь.

        - Кто это? - вякнул, оглядываясь и непроизвольно отставив безоружную руку, словно собираясь выбросить биомеч.

        - Никто, - ответил голос. - Я тебе снюсь. Однако быстро ты очнулся.

        - Что тебе надо от меня?

        - Ничего. Вернее... я хочу, чтобы ты ушёл, - голос был женский, холодный и какой-то... пустой, как будто призрачный. Не телепатия, с которой я уже пообвыкся. Как будто мне прямо в голову вживили радиопередатчик.

        - Куда ушёл?

        - Куда угодно. Покинь посёлок. Я отдам тебе твоё оружие и безопасно выведу прочь.

        Я подумал.

        - Хорошо. Говори, где оружие и Нан.

        - А она тебе зачем?

        - Как зачем?!. - вспылил я. - Ты сказала, что желаешь, чтобы мы покинули посёлок!..

        - Я имела в виду одного тебя. Девушка останется здесь.

        - Нет!..

        - Да. У тебя есть выбор - уйти сейчас или умереть чуть позже.

        - Ты забыла ещё один вариант - убить здесь всех и уйти с Нан!..

        - Ты серьёзно считаешь, будто сможешь противостоять целому посёлку?

        - Как-нибудь попробую.

        Голос молчал.

        - Эй, ты где?

        Нет ответа.

        - Ну и фиг с тобой, - я завертелся на месте, пытаясь определить, откуда исходит слабый сигнал Нан. Ага...

        Внутри ствола дерева между плотью дерева и корой проходила узкая спиральная лестница. Пахло древесной сыростью, чем-то свежим. Светились жилки в стенах, по ним пробегали быстрые ипульсы. Я положил руку на стену и почувствовал, как будто где-то далеко работает гигантский насос. Дерево пило воду.

        Мне даже не по себе стало. Как будто находился внутри чудовищного организма. А потом свечение вокруг моей ладони усилилось. Я в замешательстве отдёрнул руку.

        - Страшно? - спросил Голос.

        От неожиданности я поскользнулся на ступеньках и грохнулся.

        - Твою мать!.. что за манера - говорить под руку... под ногу то есть!.. в прошлый раз я чуть не сорвался из-за тебя!..

        - Это не причинило бы тебе вреда.

        - Падение с десятого этажа не причинило бы мне вреда?!.

        Хрустальный смешок.

        - Эй? Голос? - ответа не было. Я выругался, сплюнул и торопливо зашагал вниз. Через равные промежутки в наружной стене были узкие бойницы, дававшие достаточно света. Некоторые оказались затянуты зеленоватой плёнкой. В других местах скрывались двери, я уже научился их примечать.

        Только бы никто не попался навстречу...

        Земля приближалась еле-еле, хотя я торопился и прыгал через ступеньки с риском свернуть себе шею. Прямо хоть выходи наружу через очередную дверь и добирайся по воздушным тропкам. Какое-то время я думал так и поступить, но решил не рисковать, привлекая внимание своим неуклюжим ползаньем. В памяти Нан видел, как ловко лесные жители пользуются всеми этими неустойчивыми штуковинами. Если я попытаюсь торопиться там, снаружи, то наверняка чебурахнусь. Особенно если чёртов Голос скажет что-нибудь под ногу.

        Наконец-то спустился вниз, уже привычно коснулся двери, открывая.

        Под гигантскими башнями деревьев росла лишь трава да кое-где редкий кустарник. Из-под узловатых корней звенели ручьи и небольшие речушки. Везде болотца, озерки, лужи, через воду переброшены плетёные платформы и мостки. Прямо как дома...

        У первого же ручья я преклонил колени и пил до онемения горла от холодной воды. Сушняк был дикий, должно быть, вывод яда из организма совсем меня обезвожил... обезводил...

        Оглянувшись по сторонам, я определился и зашагал к далёкой башне.

        Сейчас поздняя ночь, вот в чём дело. Удачно я выбрался, никто не помешает... наверное. Всё-таки вэйри отлично видят в темноте, может быть, какой-нибудь полуночник выберется отлить или звёздами полюбоваться, а тут я...

        - Погоди, - сказал Голос, и я чуть не забранился вслух. - Я сказала - замри и молчи!.. Подожди, пока вон тот не пройдёт мимо.

        - Кто? - спросил я и увидел. Действительно, чуть не наскочил на полночного бродягу.

        Я проследил, как тёмная фигура оглядывалась, гадая, не причудилось ли ей некое движение и звук. Пожала плечами и скрылась в "подъезде". Я выждал немного и направился дальше.

        - Спасибо.

        - Что? - не понял Голос.

        - Не знаю, моя ли ты шизофрения, или мозговой червяк вдруг обрёл личность и индивидуальность, но за предупреждение спасибо.

        Голос что-то невнятно буркнула и умолкла. Она, кажется, была не на шутку озадачена моей благодарностью.

        - Куда ты идёшь? - спросила.

        - За Нан.

        - Ты чувствуешь её через тао?

        - Конечно.

        - А если я тебе её не отдам?

        - Тебя никто не спрашивает. Я заберу её сам.

        Вот и дерево. Экое могучее, должно быть, патриарх этой рощи. Я вежливо поприветствовал его, велел двери открыться и зашёл в тёмное помещение.

        Кора с сухим каким-то недобрым хрустом встала на место. Вспыхнул сумеречный свет, и я прыгнул.
        Пробив какую-то занавесь из жёстких веток, обрушился на человеческую фигуру и едва не свернул себе шею. Отлетел к стене, вскочил, проморгался от искр в глазах и обнаружил, что нахожусь в небольшой круглой комнате с несколькими выходами. Прямо передо мной стояло что-то вроде...

        Волшебник Изумрудного города, не помню, какая книга. В ней фигурировали деревянные солдаты. Вот именно на такую деревянную куклу в человеческий рост я и покушался.

        Робот смотрел на меня хрустальными глазами, в которых светилась магия. Он был подвешен за спину на какую-то опору, молчал и не двигался.

        - Чем тебе не угодило моё изделие? - с насмешкой спросил Голос.

        - Что это за Буратино-акселерат? - выругался я.

        - Так, одна из моих разработок, - туманно откликнулся Голос. - Ты куда?

        - Сюда, - я как раз ощутил за одной из дверей что-то знакомое. Открыл и споткнулся о какой-то сук, чуть не полетел кубарем, сдавленно зашипел и заругался.

        Ругательства превратились в восторженный вопль. Я торопливо зажал сам себе рот. Оказалось, на эту самую ветку был намотан мой собственный биомеч, который так и остался струной. Одно касание - и оружие скользнуло ко мне в рукав. Биомеч, казалось, был рад хозяину. Сформировав клинок, я несколько раз рассёк воздух, убрал.

        Отлично.

        Вот меч Нан - тонкий клинок, вбитый в какую-то деревяшку. Поколебавшись, я прихватил и его.

        Помимо наших с Нан биомечей, в комнате обнаружились два стрелкомёта и два футляра для стрелок. Словно специально!..

        - А это и есть специально для тебя, - сказал Голос, и я понял, что бормотал вслух. - Теперь - уходи.

        - Нет, - ответил я. - Нан.

        - Любишь её? - спросил Голос, помолчав.

        - Да!..

        - Послушай, парень, всё это очень мило и трогательно, однако подумай сам - с тобой, чужаком, она никогда не будет счастлива. Девушка должна жить со своим народом. Если любишь - оставь.

        Я остановился, вцепился зубами в руку. И раньше думал об этом, но сейчас Голос затронул мои потаённые страхи. Я чужой в её мире, и Нан никогда не будет счастлива со мной. Что я могу предложить ей - скитания, исследования, постоянное бегство от всего?

        - Пусть тогда скажет мне это сама.

        - А вдруг она решит остаться?

        - Тогда и я останусь с ней, - буркнул я. Голос, кажется, потерял дар речи. - Всё, отвяжись. Не мешай.

        Нацепив один стрелкомёт, я затянул ремешок на запястье, с удовольствием выслушал доклад импланта о наличии пневматического метателя. Стрелки были сплошь с пёстрым оперением.

        - Это типа чтобы я никого не убил? - поинтересовался я.

        Голос не ответил. Убрав футляры и второй стрелкомёт в карман, я повертел головой, определившись с направлением, и принялся искать ходы на второй этаж.

        Лестница обнаружилась лишь в третьей комнате. Поднявшись, я ещё немного поблуждал по пустым комнатам и наконец нашёл искомое.

        Для сородича вэйри смягчили "условия заключения". "Камера" была достаточно большая. Нан лежала на возвышении, куталась в одеяло. Рядом с ней была сложена одежда, у стены стояли какие-то миски.

        - Нан? - тихо позвал я. Девушка шевельнулась, перевернулась на другой бок, что-то неразборчиво бормотнув, при этом спихнула с себя одеяла.

        Она оказалась по пояс гола. На плече, щеке, груди виднелись порезы, заклеенные чем-то прозрачным и блестящим. Эти порезы были соединены линией синяка. Словно девушку ударили хлыстом с вплетёнными лезвиями.

        Лоза, понял я. След от удара лозой, а порезы - от листьев.

        Вспышка бешенства. Все эти деревья-башни будут гореть от корней до вершин, все ручьи внизу понесут кровь...

        Отложить гнев. Сосредоточиться. Теорию я знал, приходилось и самому подвергнуться этому заклинанию, а вот на практике обезвреживать яд сонных стрелок как-то не приходилось...

        Нан заворочалась и сонно зачмокала.

        - Серый, - пробормотала, открывая затуманенные глаза. - Ох, Серенький...

        И вскочила, повисла у меня на шее, заливая слезами, едва не уронила на пол.

        - Я уж думала.... Я боялась... ой!.. - рывком отстранилась.

        - Что?

        - Больно, - девушка оглядела себя, поёжилась, тронув "пластыри". - Это она меня неслабо...

        - Кто? - спросил я.

        - Да Сайна, конечно, - ответила Нан. - Я поздно сообразила, что эти-то не пойдут против Хидона. А Дарел выстрелил тебе в спину. Я отрубила ему руку.

        - Так ему и надо, - пробормотал я. Недаром Карнеги вспомнил, врубившись в его манеру общения. Было в нём что-то этакое... американское...

        Хотя, с другой стороны, у него ведь жена, трое детей и ещё один на подходе. Это мы - перекати-поле, нам всё пофиг.

        - Где мы? - поинтересовалась Нан. - Почему ты на свободе и вооружён?

        Я вернул ей меч и нацепил на руку метатель.

        - Представления не имею, - перебросил кусочек памяти от моего пробуждения. - Наверное, мой "вечный" приоритет действует и здесь. Или это фокусы Голоса.

        - Кого?

        - Ты никакие голоса не слышишь? Я тут не могу понять, сошёл ли я с ума или это действительно чьи-то неумные шутки. На тао не похоже, вот, смотри, - я сбросил ей воспомнинания.

        - Действительно, непохоже, - согласилась Нан. Почмокала, облизнула сухие губы. - Наверное, по этим вашим телефонам голоса так же звучат. Слушай, тут не найдётся? .

        - Что, сушняк? - спросил я по-русски, оглянулся и сграбастал одну из фляг, понюхал - то ли вода, то ли какой-то сок. Позаботились.

        Нан села на постели и надолго присосалась к фляге, пила, булькая, икая и проливая. Наконец оторвалась, вытерла грудь.

        - Помоги встать...

        Её ноги явственно тряслись. Руку помощи отстранила:

        - Отойди.

        - Куда?

        - Вон в тот угол. И отвернись.

        Когда я стал лицом в стенку, Нан бодро проковыляла к углу противоположному. Зажурчало.

        - Ты чего? - пробормотал я растерянно.

        - Дерево всё уберёт, хотя, конечно, есть специальные места. Но искать сейчас...

        Она закончила свои дела.

        - Дай ещё воды.

        - Угу, - я торопливо отыскал ещё одну флягу. Утолив жажду, Нан наконец смогла сконцентрироваться на происходящем.

        - Полезная вещь имплант, - сказала. - А вот я что-то совсем... Серый, уходи.

        - Чего? - я не поверил своим ушам.

        - Иди. Меня сородичи не тронут, а я потом как-нибудь убегу...

        - И не думай!.. Понесу. Поволоку. Вытащу, не бойся.

        Нан стиснула зубы, по её щекам снова побежали слёзы.

        - Иди. Только...

        - Очень мило, - прозвучал Голос.

        Я вихрем повернулся к двери, разворачивая биомеч на всю длину. Нан шагнула в сторону и назад, чтобы не мешать и прикрыть из стрелкомёта - и упала, не совладав с ногами.

        - Ты серьёзно собрался сбежать сам, да ещё и девчонку вытащить? - поинтересовался Голос.

        - Нан?..

        Девушка вскочила - довольно бодро, но ей тут же пришлось опереться на стену.

        - Нет, я не слышала, - ответила. - Только через тебя.

        Проклятье, да кто же ты такой?

        Щёлк - словно реле в мозгах сработало. Радиопередатчик... Ваши телефоны...

        Да ведь у меня и есть в башке контур радиосвязи!.. Имплант, это ты безобразничаешь?

        ЗАПРОС НЕЯСЕН.

        Что за призрачный голос, не подскажешь?

        ВХОДЯЩАЯ РАДИОПЕРЕДАЧА.

        - Откуда, блин?!. - заорал я вслух, и Голос ответил мне:

        - Я здесь. Сверху.

        - Что?.. - я задрал голову, глядя туда.

        - Вы, конечно, можете попробовать удрать, - сказал Голос, - но рекомендую подняться сюда. Нам есть о чём поговорить.

        Мя с Нан переглянулись. Девушка пожала плечами.

        - Вам ничего не грозит, - добавил Голос.

        Я не особо-то поверил. Но осторожно прикоснулся к Нан... ну и досталось же ей!.
        Меньше, понятно, чем мне, но мой организм не без помощи импланта старательно выводил яд. Нан же еле ковыляет, и будет такой по меньшей мере час...

        - Ладно, - сказал я. - Мы поднимаемся.
        Комната была большой, величиной со школьный класс. Посередине невысокое плетёное возвышение прикидывалось столом, вокруг него циновки - то ли разложенные в беспорядке, то ли выросшие прямо из пола. Прямо японский интерьер, тот же минимализм.

        Но всё это я разглядел потом, а сейчас моё внимание было приковано к женщине, сидевшей за столом.

        Красивая, наверное. Из-за татуировки и не разглядишь сразу. Знакомый растительный орнамент на левой стороне лица, точно такой же, как у пилота Равека, уроженца Вегаса. Глаза горят яростным червонным золотом, возле тонкая сеточка морщинок. Рыжие брови вразлёт, правильные черты лица, искривлённые то ли горькой насмешкой, то ли презрением и едва сдерживаемым гневом губы...

        - Дай-ка догадаюсь, - сказал я. - Жасмин Хидон!..

        - Отлично, Серый, - женщина кивнула. Значит, это с её заклинаниями мы пересеклись тогда, её я чуть не убил... Впрочем, от магического удара волшебница вполне оправилась и не выглядела больной или раненой.

        - Вэй Жасмин, - пролепетала Нан. Едва увидев женщину, она впала в остолбенение и так из него и не вышла.

        - Вэй Нанджи, - Архимаг посёлка Хидон повела рукой, предлагая садиться. Я подвёл девушку к циновке, усадил, сам устроился так, чтобы в случае чего закрыть собой, предупредил имплант, чтобы был готов включить "математику".

        ПРОТИВНИК ЯВЛЯЕТСЯ НОСИТЕЛЕМ ИМПЛАНТА, - огорошил меня мозговой червяк. РЕЗУЛЬТАТ ВОЗМОЖНОГО БОЕВОГО СТОЛКНОВЕНИЯ НЕ ПОДДАЁТСЯ ПРОГНОЗУ.

        Я поддержал челюсть.

        - Какой ещё имплант? Откуда?!. - воскликнул удивлённо. Вместо ответа мой имплант высветил для меня татуировку на лице женщины. - Что, это и есть имплант? Но как же...

        Сделав над собой усилие, заткнулся. Всё потом, сейчас - первоочередное. Надо же, я думал, что она знает заклинание, позволяющее говорить на радиоволнах, а оно вона как.

        Жасмин с любопытством следила за тем, как я ругаюсь сам с собой.

        - Я с превеликим удовольствием убила бы тебя, - безмятежно поведала. - Собственно, я и должна была тебя убить. Однако вынуждена пощадить сразу по нескольким причинам...

        - Вэй Жасмин... - Нан при этих словах попыталась вскочить на ноги, я удержал, понимая - коли уж разговаривают, убивать не будут.

        - И ты одна из этих причин, - когда Архимаг посмотрела на девушку, её лицо смягчилось. - Не знаю, как это возможно, но столь глубокое тао между нелюдем и вэйри можно объяснить только искренним глубоким чувством.

        Нан закраснелась, но гордо вскинула подбородок, бестрепетно встретив взгляд Архимага.

        - А другие причины? - поинтересовался я агрессивно.

        - Явное расположение и поддержка Дэва, который не убил вас, а признал и привёл сюда, - сообщила Жасмин, с неохотой переводя взгляд на меня.

        - Ничего подобного, сюда мы сами пришли... - возразил я. - То есть большую часть пути сами. На последнем этапе нам помогли. Хотя не могу сказать, что эта любезность была уместной...

        Нан не двинулась, не издала ни звука, не моргнула. Но у меня было полное ощущение, будто девушка с размаху наступила мне на ногу.

        Я намёк понял и заткнулся.

        - Вот ясный знак его расположения, - сказала Жасмин, передвигая по столу деревянную чашу. Ту самую, что я вырезал из каппы на берегу Правдивой Воды. - Возможно, я не сочла бы нужным прислушаться к словам вздорной девчонки, которая в истерике городила невесть что, если бы не...

        - Я надеюсь, что... - Нан заговорила холодным тоном, бессознательно подражая манере речи Жасмин, и замолчала, спохватившись - перебила волшебницу, перед которой благоговела!.. Архимаг поощрительно кивнула ей. - Надеюсь, вы не будете оспаривать правомочность ученичества?

        Жасмин вдруг улыбнулась. Я чуть не ахнул, улыбка преобразила лицо холодной стервы - как будто снежная королева превратилась в обычную женщину. Нет, не обычную, очень красивую.

        - Нет, не буду, - и заметила мой восторженный взгляд, посмурнела. - Хотя ты, как учитель, вызываешь у меня некоторые сомнения...

        - А как поживает Дайрим? - снова перебила Нан-стерва. - Надеюсь, ему не слишком досталось от огня? А нос Йурасу она только разбила, или всё же сломала?

        Жасмин поняла.

        - А, так это ты научил девочку всяческим играм с огнём? И этим странным ухваткам?

        Я развёл руками, признавая свою вину.

        - Что ж... - пробормотала женщина. - В таком случае все возражения снимются. Дайрим уже снял повязки, но какое-то время ему придётся походить без своего привычного хвоста...

        Нан улыбнулась невольно, я поймал её картинку - лысый и бородатый Дайрим. Перебросил обратно, дополнив образ крутого мага байкерской косухой с заклёпками и чёрными очками, из-под дужек которых нагло торчали заострённые уши.

        Нан хихикнула и спохватилась. Я понял, что женщина наблюдает за нами с недоверчивым интересом, словно за каким-то непонятным явлением природы. Верно, всё ещё не верит в возможность тао между нелюдем и вэйри.

        Разговор съехал куда-то не туда. Хорошо сидим, душевно общаемся!.. А о главном-то и забыли.

        - Так что вы собираетесь делать с нами? - потребовал я ответа.

        Жасмин сложила руки у подбородка и покосилась на чашу. Деревянная ёмкость постепенно сама по себе стала наполняться водой. Дэв снова оказывает себя.

        - Ничего, - ответила женщина.

        - То есть?..

        - Простите, я не совсем... - одновременно со мной начала Нан и замолчала.

        Жасмин смотрела в чашу. Вода перелилась через край и побежала через плетение стола на пол.

        - Ничего и означает - ничего. Для начала я хотела отпустить тебя, - кивнула мне, - девушку же пригласить жить в Хидоне. Но ты ляпнул такое, что я ушам не поверила, - она пряднула ушами, - а потом подумала - почему бы и нет?

        Ты очень странный нелюдь. Ты полюбил вэйри. Ты не умер от ужаса, после того, как тебе вживили демона, и вполне с ним освоился. Ты не бьёшься в припадке, увидев деревья посёлка. В общем, если не приглядываться, ты вполне сойдёшь за одного из нас.

        Так что Хидон предлагает защиту и покровительство вам обоим. Вы вольны принять их или отвергнуть. Идите, куда хотите. Или будьте нашими гостями сколько угодно, живите здесь. Никто не ограничивает вас в передвижениях и общении.

        - Почему? - я нагнулся, заглядывая под стол - вода Дэва как будто мгновенно впитывалась в пол.

        - Именно поэтому, - кивнула Жасмин. - Дэв выказал вам своё расположение.

        - И вы так верите ему?

        Нан пихнула в бок.

        - Верю. Канва событий привела вас сюда, и любые наши действия приведут к должному результату. Вы - гости, делайте, что пожелаете.

        Нан потянула к себе чашу, которая тут же перестала бить родником. Отхлебнула и передала мне.

        Я тоже отпил. Словно ледяной ураган пронёсся через тело, мгновенно прошла дурнота, свинцовая усталость, тревога и страх за Нан. Девушка, судя по всему, тоже избавилась от последствий передоза сонного яда.

        - Спасибо, - обронил я. - Не желаете отведать?

        Вэйри и так отличаются аристократической бледностью, но тут лицо Жасмин выбелило так, что татуировка-имплант на лице выделился резкими чертами. Глаза вспыхнули алой яростью.

        - Сомневаешься в моей искренности, нелюдь? - шипящим голосом спросила она, приподнимаясь.

        Нан вскочила, толкнула меня в грудь.

        - Нет, он же не знал!.. - выкрикнула девушка, норовя загородить своим телом.

        - Что? - переспросила Жасмин уже обычным голосом.

        - Да, что? - спросил я, отодвигая Нан в сторонку. - Опять какой-то обычай?

        Жасмин дёрнула плечом, и лоза в её руке уползла обратно в рукав. Архимаг рывком придвинула к себе чашу, подняла и сделала несколько крупных глотков, обливаясь. Нан задохнулась, вцепилась в мою руку. Короткое мысленное послание - и я уже в курсе дела.

        Легенды гласят, что для солгавшего Правдивая Вода превращается в яд. Предложив Жасмин выпить воды, я почти напрямую заявил, что не верю ей.

        - А. Извините, я не знал, - промямлил я. Жасмин со стуком поставила чашу, едва не проломив плетение стола.

        - Довольно? - свирепо поинтересовалась.

        - Я же извинился!.. я правда не знал!.. - впрочем, было облегчением убедиться в искренности Жасмин. Уж очень сильно ненавидит она нелюдей, Дэв в качестве магического свидетеля её слов будет кстати.

        Вода в мистическом сосуде иссякала, словно уходила через днище. Жасмин опасно щурила глаза, уже вернувшие обычную недобрую желтизну. Сердита, но хоть не взбешена...

        - Ваше решение? - потребовала.
        Занимался хмурый рассвет.

        Выходя из двери у подножия дерева, я сощурился с полумрака и поглубже надвинул капюшон.

        - Ну, как? - оглянулся на Нан. Девушка вышла следом, придирчиво изучила меня:

        - Пожалуй, вэй Жасмин была права, говоря, что тебя никто не узнает.

        Северянин, вспомнил я слова Архимага. Неотёсаный пришелец, который стесняется покрытого шрамами лица и оберегает глаза, потому постоянно носит капюшон.

        Она сама признала во мне чужака, потому что достаточно близко их видела. Правду знала ещё одна женщина, целительница, которая осматривала меня и Нан на предмет устойчивости к сонному яду, Архимаг заверила, что приказ молчать об увиденном та выполнит.

        Остальных же одеяние и шрамы на лице введут в заблуждение. Даже Дайрим после того, как я сломал ему нос, утратил любопытство. Да и вообще - никто не поверит, что по посёлку вэйри может этак свободно разгуливать нелюдь.

        - Где там наша комната? - спросила Нан. Я сверился с картой посёлка, которую Жасмин перебросила на мой имплант. На вопрос, где она разжилась собственным, женщина ответить не соизволила.

        Не так-то просто было сориентироваться в трёхмерном лабиринте посёлка. Нан сунулась в мой разум, хмыкнула и уверенно зашагала в нужную сторону.

        Мы вошли в одно из деревьев, поднялись на несколько этажей, вышли наружу и направились по наклонному верёвочному мосту. То есть Нан направилась. Я же примёрз к месту.

        Девушка нетерпеливо обернулась, не понимая, что со мной.

        Не могу... - я судорожно сглотнул.

        Почему?

        Высота...

        Нан прикоснулась к моему разуму и какое-то время пыталась осознать, что высоту можно бояться. И предложила мне воспользоваться её не-страхом.

        Я тут же ощутил, что не так уж и страшно иметь под ногами десятки метров пустоты. Подействовало не хуже, чем эмоциональная коррекция.

        Мостик раскачивался и скрипел. Я ускорил шаг, цепляясь за живые канаты. Да, весь "такелаж" в эльфийском посёлке представлял собой прочные лианы, растущие с дерева на дерево. Канаты цвели яркими цветами, шелестели листьями, из них давился сок, если слишком сильно стиснешь...

        Всё это выглядело до крайности ненадёжным, и лишь спокойствие Нан, идущей впереди, удерживало меня от паники.

        - Серый? - позвала.

        Я добрался до ствола дерева и страстно обнял толстую ветвь. Нан терпеливо ждала.

        Через секунду насмешка в её взгляде сменилась удивлением и радостью.

        Что?

        Орла очнулась!.. покажи-ка мне снова карту, я переброшу ей, - и я почувствовал, как Нан говорит с девушкой, объясняя, что произошло за время её отсутствия.

        Ученица перехватила нас на полпути. Выскочила на неустойчивую плетёную площадку, обвела диким взором и попыталась упасть на колени. Забыв о своей боязни высоты, я шагнул вперёд и поддержал её. Девчонка вцепилась в меня, ткнулась носом в грудь и принялась поливать слезами.

        - Серый, - прохлюпала носом.

        - Ну, что с тобой? - я неловко тронул её волосы ладонью, оглянулся на Нан. Та улыбалась печально.

        - Извини. Я не смогла.

        - Чего не смогла? - не понимал я.

        - Помочь вам отбиться. Я представления не имела, что... что мои... что они сделают такую подлость!..

        - Брось. Что ты смогла бы сделать? - сказала Нан. - Жасмин сказала нам, что ты сопротивлялась как мрэк!.. Подпалила лицо Дайриму, мальчишке чуть нос не сломала..

        Орла вздрогнула и виновато съёжилась.

        - Ты молодец.

        - Я трусиха, - пробормотала девушка. - Я всё перепутала тогда, - она сделала неопределённое движение кистью, в котором я узнал свой удар.

        Пользоваться мне им, конечно, не разу не пришлось. Вот так, лёгоньким ударом основанием открытой ладони по носу, убивают людей. Носовые кости ломаются и входят в мозг.

        Нан ударил ужас Орлы. Какое-то время девушки постояли, потом обнялись и принялись заливать друг друга слезами. Я бы отошёл в сторонку, чтобы не мешать - да вот беда, некуда тут было отойти. Осталось только тупо перетаптываться рядом и осознавать, что переданное тобой знание едва не убило человека. Нет, даже четырёх человек - пацана, Орлу, меня и Нан. Едва ли Жасмин была бы так добра, убей мы кого-нибудь. Никакие знаки от Дэва не помогли бы... Твердил мне Дед об ответственности учителя, да я мимо ушей пропускал.

        - Серый, - девушки расклеились - любо-дорого посмотреть: красные глаза, распухшие носы, вид жалобный-жалобный.

        - А? - отозвался я.

        - Прости меня. Не выгоняй меня, пожалуйста!.. - Орла снова собралась пустить слезу.

        - Куда не выгоняй? - не мог я врубиться.

        - Из учениц. Если хочешь, женись на мне, только не выгоняй!..

        - Спасибочки, - пробурчал я. - Только в такой форме мне взятку не предлагали. Нет уж.

        У Орлы задрожали губы.

        - В смысле, да, ты остаёшься нашей ученицей.

        Девчонка удержала восторженный писк, но всё ещё смотрела вопросительно.

        - Но замуж я тебя не возьму.

        Орла перевела дух, я не понял, облегчение то было или разочарование. Нан коротко взглянула на меня.

        - Вот только с родителями своими не заставляй меня общаться, - буркнул я, тоже смутившись.

        - Нет, - сказала Орла удивительно жёстко. - Я и сама теперь с ними общаться не смогу. После их поступка...

        - Ты уверена?

        - Конечно, - девушка вскинула подбородок.

        - Девочка, - сказал я нежно. - Даже девчонка. А ты подумала о том, что у них семья, твои брат и сестра, и ещё кто-то?

        Орла покраснела до слёз, но всё ещё держала неприступную физиономию. Мы с Нан переглянулись.

        - Помирилась бы ты с ними, - сказал я безнадёжно. Юношеский максимализм, блин..
        Сам-то кто, пенсионер, что ли? Забыл, что и сам был таким жестоким и бескомпромиссным?

        - Это приказ? - поинтересовалась ученица агрессивно. И куда делось почтение и раскаяние.

        - Нет, - вздохнул я, предугадав ответ:

        - Тогда не буду, - Орла упрямо выпятила подбородок.

        - Вот сама родишь - осознаешь, - буркнул я вслух. Орла снова принялась краснеть.

        - Это приказ? - пролепетала. Я заморгал, с большим трудом сообразил, что ученица пошутила.

        Может, ей в самом деле приказать? - спросила Нан.

        Родить?

        Помириться, блин!..

        Чего стоит прощение, вырванное насильно? Да и девчонка обидится. Пусть дойдёт своим умом.

        - Значит, с родителями ты общаться не желаешь, - вздохнула Нан.

        - Да. В конце концов, я уже действительно взрослая.

        - Угу. Совсем большая, замуж пора, - сказала Нан, снова поглядев на меня. - Так что, он тебе совсем-совсем не нравится?

        Перевела разговор, блин.

        - Нет, - сказала Орла и покраснела. - То есть да, но не так, чтобы... - она замолчала, смутившись до слёз.

        - Разбирайтесь сами, - сказал я устало и направился к нашей квартире. Ей-богу, лучше я в одиночку пройду по шатливому мостику над пропастью, чем останусь с ехидствующей "любимой женой" и готовой на всё в своём раскаянии ученицей.

        Девушки догнали меня очень быстро. Не потому, что им было нечего обсудить наедине. Это я плёлся как черепаха.

        - Серый?

        - Ум-гм? - вцепиться в лиану. Аккуратно повернуться, в два захода.

        - Позвони Жасмин. Скажи, что мы просим поселить Орлу рядом.

        - Ладно.

        - Только не слишком близко!.. - поспешила уточнить Нан, и ученица снова продемонстрировала, как охотно краснеют юные вэйри. Я полюбовался на её румянец и закрыл глаза.

        - Вэй Жасмин? - спросил через имплант.

        - Слушаю, - зазвучал прохладный голос. Я изложил суть дела, женщина выслушала и отключилась. Через полминуты пришёл ответ, и Нан объяснила Орле, где её квартира. Девушки нырнули в листву, скоро принесли плоды, растущие, как выяснилось, на этом же дереве. Я с удовольствием пробовал местные фрукты.

        Поужинав с нами, Орла ушла к себе. Мы проводили её напутствиями как следует отдохнуть, успокоиться и на холодную голову подумать об отношениях с родителями (нечего там думать, буркнула злая девочка, не будет у нас больше никаких отношений).

        Я коснулся побегов, зашивающих вход, и мы вошли.

        Такие "квартиры", бросила Нан мысль, довольно редки. Обычно вэйри селятся на ветках. Этот же дом одной половиной заходил в кору дерева, другая висела над пропастью. Плетёную часть удерживали два тонких сука, вросших друг в друга боковыми ветками. Я сглотнул, глядя, как Нан непринуждённо прохаживается по плетению, которое прогибалось под её босыми ногами. Плетёная половина поддерживалась двумя тонкими суками, в стороне возвышение, застеленное пушистым мхом - кровать.

        Я встал на четыре кости и ползком добрался до неё. Нан с удивлением наблюдала:

        - Брось, Серый! Пол достаточно прочен, - и в доказательство запрыгала по всей комнате. Я застонал и вцепился в жёсткий мох.
        Проснулись мы, когда уже было темно. Нан перелезла через меня, - во сне я зажал её в угол, - протянула руку к стене. Ветви раздались, открывая тёмное пустое пространство с шелестом листьев. Я невольно сглотнул.

        - Что?..

        - Ждём гостей, - ответила Нан.

        И верно, через минуту из полутьмы выметнулась фигурка Орлы. Она лихо пролетела сквозь раскрывшуюся стену и приземлилась на мох. Дом зашатался и заскрипел, я тоже заскрипел зубами и вцепился в пол.

        - Пойдёмте ближе к звёздам? - бодро предложила гостья.

        Я чуть не разрыдался и кое-как поднялся.

        Если ты боишься высоты, тебе будет трудно притворяться вэйри, - сказала Нан на Тихой Речи. Она вслед за Орлой ловко перебегала с дерева на дерево, шла по тонким шатким мосткам, как по асфальту. Я пробирался следом, старательно не глядя вниз, выверяя каждый шаг, от прыжков в стиле Тарзана отказался, отговариваясь "боевыми ранениями".

        Мы поднимались всё выше и выше, ближе к звёздам. Скоро Орла остановилась, оглянулась внимательно. Я покосился вниз, здесь, наверху, было ещё довольно светло, а лужайки "эльфийского" посёлка уже были залиты мраком.

        Этажей пятнадцать, пожалуй... если грохнусь, будет мясной блин...

        Нан мучилась моим страхом и одновременно развлекалась им, мысленно заверила, что опасности нет - в случае падения меня подхватит одна из живых лиан.

        А ты раньше не могла сказать? - огрызнулся я. Кажется, моя мечта прыгнуть вниз головой с моста на резиновом канате может осуществиться... и даже более того.

        - Магией будем заниматься? - с азартным блеском в глазах поинтересовалась Орла. Сумасшедшая девчонка, она здесь собирается ещё и практиковаться в заклинаниях!..

        - После, - сказала Нан. - Отдыхай пока, заводи знакомства, веселись. Может быть, подберёшь кого-нибудь более достойного, чем мой муж.

        Орла запротестовала, называя меня самым достойным, сильным и смелым, искушённым в магии и вообще замечательным.

        - Значит, всё-таки ты выбираешь его? - спросила Нан, прерывая дифирамбы. Орла заткнулась и заморгала.

        Меня, если честно, уже достали приколы по этому поводу. Я отошёл в сторонку, сверяясь с имплантом, который всякий раз неизменно заявлял о прочности и надёжности "такелажа", и запрокинул голову.

        Звёзды действительно близко, но наверху не было ни огонька. Неестественная темнота казалась плотной и почти осязаемой.

        Небо заслоняли не только ветви деревьев, но и сильномогучие заклинания. "Очи небесных тварей" не видят посёлок, но и из посёлка нельзя было разглядеть звёзды. Магия, защищающая от спутников...

        Без плана посёлка в импланте мне бы нипочём не удалось найти дорогу назад. Орла получила от нас "домашнее задание" и отправилась к себе.

        Вернувшись в домик, мы сбили моховой ковёр в один угол комнаты и уснули в обнимку.
        Было прохладно, подножия деревьев скрывал туман. Казалось, огромные стволы растут из облаков. Я отправил огненную птицу, она сверкающим болидом пронеслась, пожигая в тумане туннели, кромсая на кусочки. Где-то послышался удивлённый возглас, смех, и взлетели ещё птицы - не огненные, обычные разведывательные, устремились в мою сторону.

        Я помахал им рукой, вернулся к порогу своего дома, сделал короткую зарядку. Отозвал птицу и вернулся в домик. Нан ещё спала, сладко разметавшись во сне. Почувствовав мой вгляд, тут же проснулась. Посмотрела жёлтыми глазищами:

        Убрал?

        Я продемонстрировал свёрнутое в клубок сторожевое заклинание, которое только что незаметно снял снаружи, делая жимы в упоре лёжа. На "верёвочке" было три "узелка" - к домику подходили трижды. Не очень близко, вот это заклинание, у двери, не запомнило чужого присутствия.

        Итак, мы кому-то показались интересными... - сказал я на Тихой речи.

        Ничего удивительного, - Нан встала, изучила верёвочку. Не так уж часто в посёлке появляются новые люди. Сайна с близняшками, Дарел в "яйце". Кем же интересоваться, как не нами? Впрочем, без нужды в душу не полезут, уж будь уверен. Мы неторопливый народ и деликатный.

        Хорошо, если так. Гм, "яйцо"... - вот эта часть рассказа Жасмин вызывала у меня наибольшее удивление. - Вы правда умеете возвращать людям утраченные конечности?

        Не сами, - вздохнула Нан. - Это можно сделать лишь в "яйце". В каждом посёлке есть такое... приспособление, что ли? Многие пытались понять, как это возможно, никто не преуспел.

        Я прикоснулся к Нан. Почувствовал её облегчение при известии о том, что что через пару десятков дней спячки в каком-то "яйце" рука Дарела будет как новенькая.

        Мы вышли наружу, прошли по ветке, по мостку.

        - Кто-то идёт, - сказала Нан. Я прищурился через листву, задействовав тепловые сенсоры. Йурас, явно рисуясь, порхнул с ветки на лианном канате, ловко спрыгнул перед нами и отвесил поклон:

        - Архимаг посёлка Хидон приветствует магов Серого и Нанджи и со всем почтением предлагает гостям разделить с ней утреннюю трапезу, - отбарабанил, чуть гнусавя из-за заметно распухшего носа. Царапины на левой руке и щеке были оставлены явно женскими когтями. Да, славно его Орла приложила...

        Я прикусил язык, чуть не ляпнув невежливо "А кто ещё будет?". Мальчишка занервничал под моим взглядом.

        - Со всем почтением мы принимаем это приглашение, - светски сказала Нан, поняв, что толку от меня не будет. - Будет ли мне позволено узнать, не приглашена ли на завтрак также наша ученица?

        Йурас, к моему изумлению, покраснел, дёрнул располосованной щекой и снова поклонился, чтобы скрыть замешательство.

        - Я сейчас, - без ожидаемой витиеватости спросил и уставился в пространство пустым взглядом. - Да, мама... ой, Архимаг Жасмин также будет рада видеть ученицу.

        Я чуть вниз не скувыркнулся.

        Ой-ёй, так это её чадо!.. - Нан тоже запоздало испугалась. Мальчишка шмыгнул распухшим носом.

        Нан задрала голову и Тихой Речью окликнула ученицу. Через минуту та спустилась, вежливо поклонилась гонцу и пролепетала что-то светское. Тот ответил ещё более светски, что вы, это я польщён... Было чертовски забавно наблюдать за упражнениями в галантности этих краснеющих подростков, но китайские церемонии прервала не слишком-то уместная нота из моего желудка. Вчерашний лёгкий ужин уже давно переварился. Окружающие притворились, что ничего не заметили, только Нан телепатически "пихнула в бок", а Йурас вспомнил, зачем его прислали, и заторопился.

        Голод даже отвлёк меня от страха высоты. До места мы добирались по воздуху, и я узнал комнату лишь когда вошёл в неё. Тот зал, где мы говорили с Жасмин.

        Стол был уставлен деревянными тарелочками с разнообразными вкусностями, на краю, на специальной подставке, стоял парящий металлический чайник, подогреваемый каким-то заклинанием.

        За столом восседали вэйри. Жасмин, Дайрим и ещё одна женщина, похожая на старшую сестру Архимага, недостаточно эксцентричную, чтобы сделать себе татуировку на лице. Та же холодная краса, та же рыжина разных оттенков, правильные черты лица.

        Красотка смотрела на меня - чересчур спокойно, и я понял, что она и есть та самая целительница, которая осведомлена о моей природе и которой Архимаг велела молчать.

        У Дайрима были заклеены нос и щека. К сожалению, он, как и я, натянул капюшон, и полюбоваться бритой головой эльфа мне не довелось. Волшебник улыбался нам, как давно потерянным и вдруг встреченным родственникам. Вроде бы искренне.

        Йурас переглянулся с матерью - я только сейчас заметил их сходство, перебросился парой мыслей и скромно сел в сторонке. Я, следуя подсказкам Нан, церемонно поприветствовал всех. Целительницу звали Валья, и она была не сестрой Жасмин, а её женой.

        Так её и представили. На приглашение присесть я чуть не промахнулся мимо циновки.

        У вас это обычное дело?.. - ошалело обратился к Нан.

        Вообще-то нет. Считается нормальным, если такие отношения связывают жён одного мужа, но две женщины совсем без мужчины - такое бывает редко, - судя по "тону" Нан, она действительно не находила ничего особенного в таком положении вещей.

        Если у них действительно такая недостача мужиков, ничего удивительного, что женщины... гм... Не судите опромечиво, напомнил я себе и постарался выбросить из головы странные обычаи вэйри.

        Завтрак начинался в молчании. Утром вэйри если лепёшки, всякие салатики, чьи-то крохотные яица, мясо было немного. Я понял, что скучаю по земной еде. Счас бы щей, пельменей... Нан подсказывала, направляла, иначе я бы уже несколько раз опозорился и раскрыл себя вопиющим незнанием этикета. Пришлось сдерживать себя, я закинул на дно желудка пару кусков только для того, чтобы он не выдал себя ворчанием.

        Заметив, что гости утолили первый голод, хозяева церемонно извинились за недоразумение, произошедшее между нами и начали осторожные расспросы. Мы отвечали уклончиво, мол, решили пока воспользоваться любезным приглашением Архимага и малость пожить в Хидоне. Сама Жасмин помалкивала, Валья роняла скупые взвешенные фразы, зато Дайрим любопытствовал, шутил, делал комплименты. Никто больше не упоминал недоразумение, едва не стоившее жизни многим присутствующим за этим столом.

        Йурас и Орла сидели рядом, хорошо, этикет вэйри не предписывал мужчинам ухаживать за дамами, иначе наша ученица оказалась бы в серьёзной опасности. Мальчишка ронял еду, дважды едва не разлил чайник себе на колени, проносил куски мимо рта. Я задумался, что могло быть причиной замешательства и неуклюжести - приглашение в столь высокое общество или соседство красивой девушки.

        Орла сидела тихо, смотрела перед собой, ела еле-еле, тоже смущённая компанией и соседом.

        - Йурас покажет вам посёлок и его окрестности, - прозвучал ровный голос Жасмин, давая понять, что аудиенция окончена. Мы намёк поняли и вымелись после долгих восхвалений и самого завтрака, и ума и прозорливости хозяев.

        Во время прогулки Йурас старательно строил из себя бывалого мага, показывал всё с такой гордостью, будто он сам вырастил Хидон, в общем - изо всех сил пытался произвести впечатление на нас и в особенности на Орлу. Девчонка чувствовала себя виноватой и оттого старалась быть приветливой.

        Если бы Йурас не корчил из себя экскурсовода, эльфийский посёлок Хидон понравился бы ещё больше.

        Великолепные деревья. Многочисленные переходы, площадки, открытые всем ветрам, плетёные балконы на невообразимой высоте, ходящие ходуном от малейшего порыва ветра. Скрытые в листве живые лианы, готовые перехватить падающего... однажды я чуть не заорал от ужаса, увидев, как идущий по соседнему переходу вэйри вдруг свернул и шагнул в пропасть. Зелёное щупальце ловко подхватило его и поставило на площадку двумя уровнями ниже.

        Йурас, перехватив мой взгляд, пренебрежительно скривил губы.

        Считается, что это развлечение для малышни, - сообщила Нан. Я любила так прыгать, но теперь как-то несолидно - понимаешь, возраст, семейное положение...

        Я порадовался, что сам взрослый волшебник и солидный женатый человек и могу не доказывать свою смелость, ныряя в зелёную бездну в надежде на реакцию лиан...

        А почему посёлок такой... симметричный? - поинтересовался. Насколько я вижу по карте, четыре дерева-башни ромбом, пятое, главное, в середине.

        Нан пожала плечами.

        Никогда об этом не задумывалась. Действительно, такую структуру имеют все посёлки. Внутреннее пространство может перестраиваться как угодно, но эти пять всегда на своих местах. Интересно...
        После променада мы разошлись по "квартирам". Скоро заявилась Орла со своим домашним заданием. У окраины посёлка было нечто вроде Полигона, и мы отрабатывали там боевую магию. Орла показала, чем она подпалила Дайриму шевелюру. Хорошо, тот вовремя сумел защититься, иначе обгорел бы, как забытая в костре картошка.

        А потом мы занялись приёмами боя без оружия. К моему удивлению, Орла, которая как будто вполне освоилась, вдруг снова стала "деревянной". Неуклюжая, не представляющая, что делать с руками и ногами.

        - Взгляды со стороны мешают? - сообразил я наконец. Вэйри не практикуют боевые искусства, и наша возня на лужайке привлекла всеобщее любопытство. Хорошо, не подходили и не смотрели в упор, издалека пялились.

        Девушка виновато кивнула.

        - А ещё ты стала бояться этого искусства после того, как чуть не убила человека, - вот уж не ожидал от себя такой учительской проницательности. Орла повесила нос, вот-вот расплачется. Я поспешил сказать, что на сегодня достаточно. Надо вспомнить, как Дед разруливал траблы своих учеников.

        Орла получила домашнее задание и ушла, а потом бочком-бочком приблизился Йурас и поинтересовался робко, чем это мы тут занимались. Пришлось потратить какое-то время, чтобы втолковать вьюноше концепцию боевых искусств. Вэйри предпочитают магию и дистантное оружие навроде стрелкомёта или ядовитой лозы. Идея ближнего рукопашного боя этому народу попросту чужда, и пацан явно сомневался в его действенности.

        Я понёс какую-то пургу о том, что человек должен был развит всесторонне, что занятия боевыми искусствами способствуют формированию сильной личности и нацеливают на успех, их принципы помогают в жизни... Мальчишка, кажется, проникся, и тут я сообразил, что зря поднял эту тему. Ну как в ученики попросится, мне и одной-то энтузиастки много...

        Тут я заметил, что уже довольно долгое время на нас смотрит Валья. Йурас смешался, поклонился и удрал. Женщина проводила почти материнским взглядом сына своей подруги - интересно, в языке вэйри есть слово для обозначения их отношений?.
        - и поинтересовалась у меня и Нан, не соизволим ли мы уделить ей немного внимания.

        - Конечно, - я смахнул пот. - Только сначала искупаемся, с вашего позволения...

        - Об этом я тоже хотела с вами поговорить, - сказала Валья, крылья тонкого носа вздрогнули, тонкие губы слегка покривились, взгляд остался бесстрастным.

        - О купании? - уточнил я.

        Женщина кивнула.

        Эльфийская "баня" представляла собой строение, хитроумно выращенное над проточной водой. Внутренние комнаты и этакие "ванны", выложенные камнем и отгороженные чем-то вроде беседок из лозы и тростника, обеспечивали нужное уединение. Впрочем, Нан и не подумала уединяться от меня, залезла в ту же "ванну", и мы чуть не забыли, что нас вообще-то ждёт целительница.

        - Как ты думаешь, на фига? - спросила Нан, одеваясь.

        - Откуда мне знать. Возможно, предложит пройти медосмотр. Или поинтересуется, нельзя ли использовать в медицинских целях воду реки Дэва...

        Лазарет, к моему облегчению, находился на наземном уровне посёлка, у одного из внешних деревьев. Что и понятно - попробуй потаскай наверх больных и раненых... Двери местного больничного пункта были открыты настежь. По стенам вились какие-то растения, источающие нежные ароматы. Некоторые из них светились. Некоторые скалили зубы.

        Созерцая психоделическую фауну, я чуть было не забыл, зачем пришёл. Мы прошли залы и коридоры и в последней небольшой круглой комнате, которую я тут же окрестил кабинетом, обнаружили Валью. Целительница сидела за столом.

        - Брысь, - велела. Я споткнулся, озадаченный "тёплым" приёмом, но тут откуда-то вывернулись две совершенно одинаковые рыжие девчонки, ровесницы Нан, поклонились нам и вышли вон, любопытно оглядываясь. Женщина проводила их взглядом и уставилась на нас.

        - Садитесь, - предложила неприветливо. Мы устроились перед ней, и женщина откровенно принюхалась ко мне. Ну, в чём ещё дело? Мы хорошо вымылись.

        - Наш посёлок теперь уникален, - сказала Валья. - Две пары близнецов - при том, что они так редко рождаются у вэйри. А у вас?

        Я не сразу сообразил, что она обращается ко мне.

        - У нас, гм... да. Тоже редко. Вы об этом хотели поговорить?

        - Нет. Я хотела поговорить о старшей сестре наших новых близнецов. И об её отношениях с родителями.

        - Нет никаких отношений, насколько я понял, - пробурчал я. - И вмешиваться мы не будем. Это её дело и её решение.

        Валья несколько раз кивнула.

        - Я всё же хотела бы, чтобы вы повлияли на ученицу. Пусть задумается о том, каково её родителям.

        - Она задумывается, - заверила Нан. - Но всё же считает, что их поступок был недопустим. Возможно, она поймёт... потом.

        - И вот ещё что. Попрошу, пока вы здесь, не распостраняться о этом самом поступке. О нём осведомлено достаточное количество людей. Я не желаю, чтобы слух расползся, и новую семью Хидона подвергли остракизму.

        Нан кивнула. Я собрался скорчить недоумевающую рожу и переспросить "чему-чему подвергли?", но под холодным взглядом целительницы передумал и кивнул тоже.

        - Орла и сама не станет болтать, - убеждённо сказала Нан. Валья упёрлась в неё взглядом. - Да, конечно. Я скажу ей.

        - Хорошо, - Валья сложила руки перед собой и слабо улыбнулась. - Для Хидона важна свежая кровь.

        - Как здоровье Дарела? - поинтересовалась Нан робко.

        - Он восстанавливается нормально, - обронила целительница.

        - А можно нам как-нибудь... ну, посмотреть? - последние слова девушка прошептала, я не понял, чего в этих словах было больше - желания убедиться, что из-за неё мужчина не станет калекой, или любопытства.

        Валья задумалась, явно подыскивая предлог для отказа.

        - Многие смотрели. Многие хотели разгадать тайну. Думаешь, у тебя получится лучше, чем у многих великих магов Леса? - поинтересовалась у Нан. Меня, очевидно, даже в расчёт не приняла.

        Нан хмурилась. Я легко тронул её за плечо, глаза Вальи расширились.

        - Мы всё же хотели бы полюбопытствовать, - мягко сказал.

        - И вот ещё что, - она не отрывала какого-то брезгливого взгляда от моей руки на плече Нан. - Ты забыла, а вы, верно, не знали никогда, что у нас не принято откровенно выражать свои чувства, в том числе... м-м-м, прикосновениями.

        - Я буду его одёргивать, если что, - Нан сняла мою руку с плеча, пожала и отпихнула от себя.

        - Ещё комментарии? - недовольно поинтересовался я.

        - У большинства из вэйри довольно тонкое обоняние, - сообщила Валья. - Запах же вашего пота довольно своеобразен.

        Я собрался зло огрызнуться, когда сообразил, что целительница имела в виду. Оскорблением это заявление было лишь во вторую очередь.

        - Что, настолько тонкое, что во мне могут узнать чужака? И что вы предлагаете? - спросил я. - Я не могу не потеть!.. и мыться каждый час тоже как-то...

        - Конечно, - Валья кивнула. - Просто носите одежду, которую мы вам дали. Вэй Нанджи, вы обладаете превосходными задатками мастера-формовщика, но одежда, которую носит сейчас ваш... избранник, все же не способна...

        - Я понимаю, - поспешила заверить Нан. - Мы переоденемся.

        - Только чтобы та была с капюшоном и длинными рукавами, - пробурчал я. - И безо всяких "жучков".

        - Я, конечно, слыхала, что равнинники иногда носят на себе насекомых, - с иронией начала Валья.

        - Не насекомых!.. - прорычал я. - Магических "жучков"!..

        - Прошу прощения? - женщина вскинула безупречную бровь.

        - "Жучок" - заклинание для подслушивания и подглядывания, - пояснила Нан, видя, что я готов взорваться. Валья, видимо, тоже что-то просекла. Хмыкнула и покачала головой:

        - Конечно. Нам и в голову бы не пришло... - и замолчала, что-то обдумывая. Видимо, концепцию "жучков", которых можно устанавливать на одежду. Ой-ёй. Зачем я подсказал?..

        - Ладно, - пробурчал я. - Одежда. Что ещё?

        - Это ваше... боевое искусство, - мне показалось, что она хотела сказать что-то вроде "дрыгоножество и рукомашество". - Оно действительно таково, как вы расписывали?

        - Возможно, где-то я утрировал, где-то преувеличил, - ответил я. - Но в основном - да. Хотя зависит от интенсивности занятий и тренера... ну, учителя.

        - А вы хороший учитель? - спросила Валья.

        - Неплохой, - буркнул я, придержав заявление, что вообще-то единственный в этом мире.

        - Тогда вы должны были заметить, что ваше искусство не подходит для вэйри, - снова пренебрежительный холодок в голосе. - Тело вэйри...

        - Не настолько отличается от, скажем, моего, чтобы это было значимо, - перебил я. - И уж, конечно, я учитываю индивидуальные физические кондиции Орлы, как моя жена - её магические возможности при обучении!..

        Женщина с оскорбительной вежливостью вскинула бровь. Я вздохнул и приступил к пояснениям. В конце концов мне удалось если не обратить Валью в свою веру, то хотя бы втолковать ей несомненную пользу боевых искусств.

        Странно, что она не запретила мне прилюдно прикасаться к ней, - сказал я Нан.

        Думаю, она хотела. Но это было бы грубейшим вторжением в отношения ученика и учителя, - ответила Нан. Мне, между прочим, тоже иногда хочется запретить тебе прикасаться к ней.

        Ревнуешь, моя прелесть?

        Нет. Ну... да, немного. Но дело в том, что я, только попав в посёлок, сообразила, до чего же твои боевые искусства нарушают наши обычаи. Это всё равно, что... ну вот представь себе, что мы в твоём мире прилюдно целуемся на улице...

        А что в этом такого? - удивился я.

        Ну, представь, что мы не просто целуемся...

        А занимаемся любовью у всех на виду?

        Фу на тебя!.. Ну ладно - целуемся с последующим залезанием в штаны!..

        Есть города, где и это вполне обычное дело и разве что вялое внимание обывателей привлечёт. Я понял, что ты имеешь в виду. Наши занятия - этакая пощёчина общественному вкусу.

        - Что-нибудь ещё? - спросил я, заметив, что Валья заметила, что мы слишком долго молчим и слишком значимо переглядываемся.

        - Всё, что я хотела сказать вам, вэй Серый, - вежливое обращение она произнесла с едва уловимой насмешкой, - я сказала. Сейчас я хочу говорить с вашей... женой.

        Я скрежетнул зубами.

        - Ну уж нет, - набычился. - Мне тоже интересно...

        - Речь зайдёт о магии, - видя, что я так и гляжу подозрительно, целительница уточнила: - О магии вэйри.

        - Всё же я останусь, с вашего позволения, - прорычал я так, что у неё едва ли осталось поползновение "не позволить", - мне тоже интересно.

        Мы сцепились взглядами. Валья первая моргнула и перевела взгляд на Нан:

        - Если вы не против...

        - Нет, - отрубила Нан. - Я не против его присутствия, потому что он, как вы могли заметить, мой муж!..

        Валья поморщилась, но всё же приступила к делу:

        - Я уже упоминала о ваших талантах мастера-формовщика. Не желаете ли поучиться чему-нибудь? - тоном беса-искусителя поинтересовалась женщина. - Возможно, вы скоро уйдёте, но даже несколько уроков могут пригодиться...

        Нан подумала для приличия и кивнула.

        Глава пятнадцатая. Высокие технологии

        Я поставил ногу в петлю, вцепился в лиану покрепче и отдал приказ. Живая лиана тут же вознесла меня наверх. Теперь аккуратно соступить, не глядя вниз, отпустить "лифт", пройтись по "балкону" и с облегчением нырнуть внутрь дерева.

        Я прошёл галереей комнат, открыл дверь, оглянулся и понял, что вломился невовремя. Валья и Жасмин стояли у внешнего окна и молчали, вернее, мысленно разговаривали друг с другом, и их нечеловечески прекрасные лица при этом были по-человечески спокойны и приветливы. Маски стерв и ледяных принцесс куда-то потерялись.

        Честное слово, если бы я застал их занимающимися любовью, мне не было бы более неловко.

        Но вот моё вторжение заметили, и маски мгновенно вернулись на лица.

        - Прощу прощения, - промямлил я, не зная, куда девать руки. Всем хороша одежда вэйри, вот только карманы в ней на непривычных местах. - Я хотел поговорить с вами, вэй Жасмин, я не знал, что вы...

        Окончательно смешался и, наверное, покраснел. Хорошо, по моей покоцанной роже не особо заметно.

        - Конечно, - обронила льдинку Жасмин. - Говорите.

        - Если можно, - я неловко глянул на её подругу, - наедине.

        - Извините, вэй Жасмин, это и в самом деле очень важно, - добавил на радиоволне.

        Я ожидал, что Валья припомнит мне те случаи, когда я отказывался уходить во время её уроков с Нан. В конце концов, её и Жасмин связывали такие же отношения.

        Однако женщины переглянулись, Валья напоследок уколола предупреждающим взглядом: "если что, ты даже пожалеть не успеешь", и вышла.

        - Что?.. - неприветливо спросила Жасмин.

        Я сдёрнул капюшон, подошёл к ней и преклонил колено, упираясь кулаком в пол и прижав другой к сердцу.

        Вот тут-то её и проняло. Могущественная волшебница сделала шажок назад и вроде бы даже оглянулась опасливо.

        - Вэй Серый? Я не... что это значит? - впервые речь её утратила ледяную гладкость.

        - Я прошу вас вас о предоставлении нам вида на жительство.

        - Чего?

        - Я хочу остаться в Хидоне. Вместе с Нан.

        - Но... как? Почему вдруг?.. и встаньте, наконец!..

        Я встал.

        - Объясните, что это на вас нашло?!. - чуть ли не в истерике потребовала Жасмин.

        - Нан счастлива здесь. Не нужно бежать и спасаться. Можно общаться с людьми, учиться новому, повышать магическую мощь, спокойно учить Орлу. Временами она упоминает о путешествиях, но я вижу, что это не вызывает у неё энтузиазма. Она была бы рада остаться здесь вовсе.

        - А вы?

        - Не особо, - признался я. - Но её желания довольно. А я привыкну.

        Нан найдёт себе место в жизни посёлка, уже нашла. Но я тут не пришей рукав... в смысле, я бы тоже хотел быть полезным.

        Жасмин разглядывала меня, словно какого-то диковинного зверя. Валяй, скажи с усмешечкой: "Что ты можешь-то?".

        - Что вы... - начала Жасмин со всем полагающимся скепсисом и вдруг осеклась, её глаза расширились, уши дрогнули, встали торчком в настороженности, - что ты затеял?

        Просекла.

        Я подошёл к столу, сел и простёр руку над крышкой.

        - Ты уверен? - Жасмин не сразу обрела дар речи, подошла, не сводя испытующего взгляда, едва не споткнулась о циновку. Устроилась рядом.

        - Да, я уверен.

        - Ты даже не представляешь...

        - Представляю отлично, - перебил я. - Даже лучше, чем вы, понимаю, что такое ваш посёлок.

        - И что же? - с интересом спросила Жасмин.

        - Завод.

        - Э... прошу прощения? - соответствующего слова в языке вэйри не было, и Жасмин услышала русское.

        - Это некое место, где делаются разнообразные вещи, - коряво объяснил я. Жасмин вскинула брови. Ну, это ведь всем известно. Лишь в посёлках делаются - выращиваются!.. - такие вещи, как стрелкомёты, или ножи, или чаши из лёгкого, мнущегося и негорючего материала.

        - Вэй Серый, - Жасмин хмурилась, - я не понимаю, о чём вы говорите...

        - Понимаете, - сказал я. - Может быть, не знали точно, но догадывались. Это чудовищный живой артефакт древности, огромный комплекс для создания всего подряд. Не тех мелочей, которыми вы пробавляетесь. Это бионический завод - только он почему-то не работает на полную катушку.

        Стрелкомёты?.. Ха!.. Фляги?.. Пфе!.. Всё убожество. Может быть, вот это, - вытянул руку, и в ладонь медленно скользнул клинок, убрался обратно. - Или вот это, - тронул в "кобуре", образованной складкой живой одежды, пистолет Равека. - Мультиганы, доспехи, оружие... Самолёты, почему нет? Ну, железные птицы то есть. Или вовсе космические корабли...

        Когда я открывал двери, поднимался с помощью лиан, в общем - когда я приказывал деревьям, меня не оставляло ощущение, что все эти штуки являются частью чего-то большего. И слишком много разных фруктов на деревьях растёт. Не поверил, пока не увидел - срываешь ветку, прижимаешь на минуту к коре дерева, и она врастает, и плодоносит!.. Такого не может быть.

        А жилые комнаты внутри живой плоти дерева?.. Лестницы, ловчие лианы, древесина, которой можно придать форму одной лишь силой воображения. Светящиеся фонарики. И эти волосяные светодиоды на стенах, которые отзываются на прикосновение и транслируют невнятные картинки.

        - Ах, вот кто сбил мне настройку жилого дерева? - перебила Архимаг, когда я упомянул о них. Я виновато развёл руками, мол, mea culpa.

        - Я пытался выйти в виртуал дерева... завода... не получилось. Примерно прикинул, куда ведут все эти нервы. Осталось подглядеть, как вы работаете со столом - я решил, что здесь что-то вроде комнаты управления?.. - произнёс с оттенком сомнения, не уверенный, что Архимаг поймёт.

        Она поняла.

        - Не совсем, - покачала головой. - Здесь всего лишь... малый вход. Узкий коридор в разум посёлка. А настоящая комната находится внизу - но она закрыта.

        Женщина возложила руку на поверхность стола. В отличие от прочей здешней мебели он был не плетёным, а рос из пола единым куском. Этакий пенёк метра в три диаметром, с гладким срезом. Через мгновение чёрная матовая крышка вдруг налилась сиянием, её расчертили тонкие белые линии, складывающиеся в невероятно сложный геометрический узор.

        - Значит, завод? - повторила задумчиво. - Огромный биокомплекс? Похоже, ты знаешь о чём говоришь. Вот только откуда у тебя эти знания, ума не приложу. Желаешь войти?

        Я кивнул.

        - Это может быть опасно, - предупредила Жасмин. - Дерево допустит тебя к себе, но вход в его разум...

        - Виртуал, - подсказал я.

        - Да, слишком сильно бьёт по мозгам. Некоторые Архимаги были таковыми очень недолго.

        - Ну, попробовать-то можно? - беспечно сказал я. - Если что, передайте Нан, что это было моё решение.

        Женщина помедлила, снова удивлённо разглядывая, кивнула на стол. Я поколебался, когда однажды видел, как Архимаг работает с этой штукой, она светилась гораздо скромнее, - и всё-таки положил руку на белую паутину. Мгновение ничего не происходило, потом узор вдруг запульсировал, заскользил, вокруг моей пятерни появилось несколько "фокусов", пересечений линий.

        ВОЕННЫЙ БИОКОМПЛЕКС "ХИДОН" ПРИВЕТСТВУЕТ ВЕЧНОГО. ВСЕ ПРОИЗВОДСТВА ОСТАНОВЛЕНЫ. ВСЕ ОСНОВНЫЕ ФУНКЦИИ БЛОКИРОВАНЫ.

        ЗАПРОС

        И я провалился в виртуал бионического завода. Куда там дохленькому компьютеру спутника!.. Биокомплекс был огромен. Десятки километров корней, добывающих и обрабатывающих растворённые в воде вещества, подземные резервуары-хранилища. Листва и тонкие ветви, впитывающие энергию светила и воспринимающие излучения, звук и магию. Сложнейшие саморегулирующиеся...

        - Выходи!..

        ...биосистемы, обеспечивающие функционирование реакторов, биоэффекторов, наносборщиков и регенерационных капсул. Ментальная информационная управляющая сеть...

        - Выходи немедленно!..

        ...в которой уже несколько веков сами по себе крутились программы исполнения, ожидающие лишь приказа к запуску биозавода. Отдать который могли только...

        Оплеуха сшибла меня с места. Я грохнулся, задыхаясь и хватая ртом воздух. В глазах по-прежнему сверкали искры, я кое-как сморгнул их, безмерно счастливый снова быть человеком.

        Жасмин смотрела испуганно:

        - Жив!.. - выдохнула и совсем совсем по-девчоночьи всхлипнула. Действительно, такая способность к разливанию слёз - то ли особенность расового менталитета, то ли вовсе свойство расы...

        - Куда ты так ринулся, я думала, утонешь!..

        - Я не ожидал такого... такого... огромного, - я пошевелил рукой, зашипел от боли. Как будто открыл кран, собираясь принять душ - и оказался в штормящем океане. Голова гудела. Я перетряхнул изрядно взболтанную память и сделал попытку встать. Ой, нет, лучше посидеть.

        - Жасмин... прости... меня... дурака. Я больше не буду, - наконец удалось произнести целую фразу без заикания. - Спасибо, что дала мне по морде. Кажется, ты спасла мне жизнь. Рассудок - уж точно.

        - Всегда рада оказать такую услугу, - ухмыльнулась женщина недобро. Рука ныла, я поднёс к лицу и увидел на ладони прорисованную алым сетку нервов дерева... биокомплекса. В узелках сетки выступила кровь, как будто кололи булавкой толщиной с волос.

        - Кажется, я что-то сделал, - сказал я.

        - Что именно? - заинтересовалась Жасмин.

        - Не знаю... не уверен. Что-то позволил, или разрешил, или запустил некий цикл производства... Да, и ещё. Я увидел сверхзадачу. Теперь я знаю, как полностью "включить" завод, - меня колотило, я нёс чушь. - Трое Вечных. Трое, блин, Вечных!.
        Сейчас Нан прибежит. Будет, наверное, тоже по морде лица бить.

        - Ой, буду!.. - появилась Нан в дверном проёме, задыхаясь от быстрого бега по ступенькам. - Мы договаривались... договаривались же вместе!..

        - Нет, - сказал как будто не я, а кто-то другой. Голос жёсткий и злой, привычный отдавать приказы.

        - Что? - Нан возмутилась было, но поймала мой взгляд и присмирела. - Серенький, ты чего?

        Я покачал головой.

        - Без биокомпьютера я тебя туда не пущу. А то ухнешь так, что и не всплывёшь потом.

        Нан принялась запальчиво возражать, я бросил на неё взгляд.

        Девушка тихо охнула и свалилась на пороге, словно из её тела выдернули все кости.

        - То, что я тебе передал - всего лишь воспоминание о моём погружении. Поверь, без без импланта в виртуале биозавода делать нечего. Он выжжет тебе мозги.

        Нан помотала головой и встала.

        - Куда? - вскрикнула, увидев, что я снова собираюсь положить руку на стол. - Свои мозги надоели?..

        - Надо кое-что проверить... переспросить, - сказал я. - Жасмин, пожалуйста, подержи меня, а то снова провалюсь.

        Архимаг кивнула и положила руку на поверхность стола. Через мгновение её брови поползли вверх.

        - "Доступ запрещён"? - жалобно сказала и уставилась на меня. - Теперь ты - Архимаг посёлка, получается, так?!.

        Она была готова разреветься. Тоже мне, ледяная принцесса... Снегурочка, вот-вот растает. Я прикоснулся и бросил запрос. Ну да, так и есть - едва в систему вошёл кто-то повыше приоритетом, все предыдущие настройки слетели. Несколько секунд мысленных манипуляций, и:

        - Вот теперь заходите. Я восстановил вас.

        - Угу, - женщина торопливо нырнула в виртуал. Я ощутил её рядом с собой, а Нан придерживала снаружи, готовая "дёрнуть", если меня снова "засосёт".

        Запрос. Запрос. Тексты, картинки сменялись с феерической быстротой.

        - Всё, доставайте.

        И меня достали.

        Я понял, что лежу на спине, в лицо мне льётся вода, а Нан старательно хлещет по щекам.

        - Я уже здесь, - пробормотал я и откашлялся. Вытер лицо, с недоумением посмотрел на кровь на ладони. Носовое кровотечение. Голова не просто болела - пульсировала и раскалывалась, такое впечатление, что все извилины оказалась однополярно заряжены и теперь отталкивались друг от друга.

        - Всё-таки - зачем? - поинтересовалась Нан.

        - Искал подтверждение, - в горле снова кошки заскребли, и я глотнул воды из подставленной чаши. - Так и есть. Жасмин?

        - Да. Странное дело.

        - Вы знали?

        - Да. Всего пару лет назад узнала и потом ещё год пыталась понять, что это значит.

        Нан вертела головой, не понимая, в чём дело, потребовала объяснений.

        - Ты в состоянии ходить? - спросила меня Жасмин.

        Прислушавшись к себе, я сделал вывод, что таки-способен, если меня как следует подопрут, и Нан с охотой подставила плечо. Я заметил, как лицо Жасмин дрогнуло в брезгливой гримаске, и неожиданно для самого себя показал ей язык. Женщина недоумённо заморгала. Нан тоже показала язык и сказала:

        - Не ваше дело.

        Архимаг, что-то бормоча про современную молодёжь, пошла впереди.
        - Где мы? - спросила Нан после, такое впечатление, пары километров лестниц вниз. - Кажется, уже где-то ниже уровня почвы...

        Я оглянулся вокруг. Комната походила на рубку инопланетного крейсера. Мерцающие непонятно что показывающие экраны неправильной формы, какие-то кристаллы, трубки с медленно двигающимися жидкостями...

        Посередине звездой стояли три кресла, или, скорее, ложа - глубокие, с холодно мерцающими подголовниками и странными сооружениями на подлокотниках.

        - Я знала, что это место существует, но вижу его впервые, - Жасмин оглядывалась с жадным интересом. - Это и есть та самая тайная комната, место управления посёлком. Именно отсюда надо входить в компьютер посёлка, чтобы заставить его заработать - как ты говорил? - на полную катушку.

        Я кивнул, перебирая в памяти то, что узнал во время своих нырков, и передавая сведения Нан. Завод работает в минимальной конфигурации. Для того, чтобы открыть эту комнату, достаточно одному человеку, обладающему "вечным" приоритетом, подключиться наверху. Для разблокировки основных функций завода нужно подключить к нему трёх Вечных. Здесь.

        Почему? Не знаю. Может быть, один человек не в состоянии управиться с биокомплексом. А может быть, три - это своего рода кворум, необходимый для запуска его на полную мощность.

        Проблема в том, что Вечных у нас всего два. У одного из которых нет биокомпа, без которого в виртуале биокомплекса нечего делать.

        - А вы не пробовали найти?.. - Нан обернулась к Архимагу. Жасмин кивнула.

        - Зародыши биокомпьютеров можно добыть у всадников разбившихся железных птиц, - сказал я задумчиво.

        - Пилотов самолётов, - Жасмин усмехнулась, мол, не держи нас совсем уже за валенков, - но они не так уж и часто разбиваются. Но биокомпьютеры - второй вопрос, первый - Вечные.

        Кто это такие, я не знала до встречи с вами. Когда я узнала, что ты - Вечный, я не поверила своему импланту. Оказывается, я уже год ищу нелюдя!..

        - Это не прерогатива нашего народа. Нан тоже Вечная, что бы это ни значило.

        Жасмин кивнула.

        - К сожалению, биокомпьютер не может определить на расстоянии, есть ли этот приоритет. Это работает только с тем, у кого тоже есть биокомпьютер. Для остальных мне требуется прикосновение.

        Иллюстрируя свои слова, она протянула руку, Нан ответным жестом пожала тонкие хрупкие пальцы.

        - Ну вот, - пробормотала Жасмин. - Биокомпьютер тут же предоставил доступ к своим внутренним системам и памяти.

        - А что значит... - Нан хмурилась. - Серый, почему у неё всё заблокировано?

        - Как это всё?

        - А вот!.. - Нан скинула мне то, что она увидела в импланте Жасмин. Гм, и в самом деле...

        - Ха!.. - растерянно сказал я. - Почему так? Вы позволите?

        - Что? - Жасмин опасливо отодвинулась, явно не собираясь позволять.

        - Вам придётся как-нибудь перетерпеть моё прикосновение, - нетерпеливо сказал я. - Видите ли, считывание можно осуществить только при физическом контакте.

        Жасмин поколебалась, но решила, что снявши голову, по волосам не плачут. Подалась ко мне, и я прикоснулся к её виску.

        ДАННЫЙ ИМПЛАНТ ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС. ЗАПРОС

        Ну-ка, сообщи свою конфигурацию!.. Так, зрительный и слуховой каналы - заблокировано, тактический и баллистический модули - заблокировано, телепатический и радиоцентр - ограничены возможности, память форматирована... что за фигня? Да у неё же все возможности импа урезаны!..

        Я бросил ещё запрос. Да, Вечному можно всё. Хоть отключить червяка Жасмин вовсе, хоть пытать её, воздействуя на зоны мозга, или сбрасывая ей запись последних трёх минут жизни Шеда Анриса, не адаптированную, полноформатную. Или залезть в память и просмотреть её с того момента, как ей вживили имплант. Или убить.

        Впрочем, всё это я могу сделать, лишь прикоснувшись к ней. То ли эта технология не позволяет пытать, потрошить память и убивать на расстоянии, то ли всё сделано нарочно. Должно быть, Вечные представляли собой что-то вроде полицейских... нет, это слишком круто для обычных ментов... Если уж любой из них мог прикоснуться и творить такое... Вот только с какой стати меня определили в ГБ?

        Я мотнул головой, отбрасывая рассуждения.

        - Хотите, я вам всё это включу? - предложил. - Только вот осваиваться со всевозможными каналами будете самостоятельно.

        Жасмин подумала.

        Потом подумала ещё.

        И снова задумалась надолго.

        Я переглянулся с Нан и сбросил ей моё понимание. Не будь я Вечным, мой имплант превратился бы в такой же бесполезный обрубок. Теперь понятно, где женщина обзавелась червяком. Жасмин когда-то попала в плен, и ей поставили имп, настроив его на минимальную конфигурацию. Позволяющую лишь понимать обращённые впрямую вопросы или слышать приказы по радио. Ну, и воздействовать на болевые центры. Чудесная вещь превратилась в инструмент допроса и контроля.

        Не о том думаешь. Чем обычно кончается плен у нелюдей? Как хотели поступить со мной?

        Я запаниковал. Вот оно. Объяснение всего. И нетрадиционная ориентация женщины, и её ненависть ко мне, брезгливость. Как она держится?!.

        Я бы, наверное, сошла с ума. Жасмин не должна знать, что мы поняли!..

        Она не узнает, - пообещал я.

        - Включай, - наконец приняла Жасмин решение.

        - Это будет... неприятно.

        Архимаг пофигистически пожала плечами.

        - Закрой глаза.

        Женщина повиновалась. Я легко прикоснулся к её виску, по прекрасному лицу пробежала гримаска брезгливости, а потом возникло напряжённое ожидание то ли боли, то ли чуда, как будто я собирался...

        Мысленно свирепо выругавшись и надавав себе ментальных пощёчин, я отбросил непристойные ассоциации и сосредоточился на деле.

        Имплант?

        ВЫПОЛНЯЮ.

        Жасмин задышала чаще, несколько раз сглотнула. Постепенно её дыхание замедлилось.

        Я убрал пальцы. Архимаг помедлила и открыла глаза.

        - Что, всё? - поинтересовалась опасливо. Жасмин как будто прислушивалась к себе - что изменилось? Вот вздрогнула, сдвинула рукав.

        - Пневматический... чего?.. - переспросила растерянно, а потом взвизгнула, как девчонка, схватилась за стрелкомёт. - Что это?..

        Ну да. Разблокированный баллистический расчётный модуль сообщил, что доступно такое-то оружие, а из дула его возник луч прицеливания, видимый только хозяйкой.

        - Нравится? - с усмешкой спросил я.

        - Пока... не знаю. Мне надо освоиться, - Жасмин улыбнулась. На этот раз не растерянно, а хищно. Ой-ёй... а не совершил ли я ошибку, включив все функции?.. Уж больно нехороший взгляд у Архимага.
        Но из комнаты управления мы поднялись нескоро. Архимаг принялась исследовать возможности собственного импа, я передавал ей всё, что узнал по этому поводу, Жасмин каждый раз восхищённо взвизгивала, словно девчонка, открывая новую функцию.

        Потом снова превратилась в сурового Архимага и принялась выспрашивать нас о путешествии.

        Мы рассказали - с момента встречи. Я поведал об убитых драконидах, упомянул потом о боевом роботе, найденном в лесу, Нан продемонстрировала браслет и фото бедняги Равека, а я - плазмомёт, который таскал с собой, время от времени подзаряжая. Жасмин заинтересовалась, я показал ей обойму и искру. Архимаг похмыкала и бросила в батарею собственную искру, отчего заряд обоймы повысился сразу до пяти процентов. Нан возымела желание пострелять.

        Архимаг посмеялась, глядя на неё, на меня.

        - И вы не догадались, - протянула обойму куда-то вверх. С потолка спустилась...

        Я чуть не вскочил с воплем. Блестящая чёрно-красная полосатая лиана сначала показалась мне змеёй. Лиана ткнулась тупым концом в предмет, раскрыла пасть и проглотила, замерцала, по красным сегментам её тела пробегали быстрые сполохи.

        - Кусачая лиана!.. - сказала Нан.

        - Электричество, - снисходительно сказала Жасмин. - Вот и все ваши искры.

        Я восторженно застонал. Ну да, какой же завод, даже если он "био", без электричества?!.

        - И быстро... зарядится?

        - Откуда мне знать? Стрелкомёты заряжаются за ночь. Эта штука, насколько я понимаю, более энергоёмка?

        - Да, и достаточно древняя. Так что давайте на всякий случай...

        Мы отодвинулись от электрической лианы, которая пульсировала, подзаряжая обойму, и принялись гадать, кто же такие Вечные, отчего биокомплексы оказались остановлены и многие знания потеряны. То, чем владеют вэйри сейчас - лишь бледная тень прежней мощи...

        Потом Жасмин возымела желание посмотреть, как после моего подключения изменились остальные деревья. Нырять в виртуал самого биокомплекса она отсюда не хотела - ведь "посадочные места" предназначены лишь для Вечных, ну как защитная система сожжёт ей мозги, или ещё чего нехорошего сделает...

        - А мне позволите нырнуть? - поинтересовался я. - Заодно и узнаю.

        Жасмин поколебалась и кивнула.

        Я сел в одно из кресел, положил руки на подлокотники, испещрённые нервами.

        ПОЛНОЕ СЛИЯНИЕ - ЧАСТИЧНОЕ СЛИЯНИЕ? - деловито вопросил компьютер посёлка. Мне показалось, он был мне рад.

        - Частичное, - осипшим голосом сказал я и снова захлебнулся под потоком информации. Нан, бывшая краешком сознания в моём разуме и подглядывающая, вскрикнула, и Жасмин резко выдрала меня вон.

        - Что?.. - вякнул.

        - Ничего, - девушка сидела на полу, потирая лоб. Я бросился к ней, меня повело в сторону, и я с размаху сел рядом.

        - Вот что я узнал за эти... полторы секунды?!. В общем, подлючиться отсюда ты и вправду не сможешь, - извиняющимся тоном сказал я. Жасмин только плечами пожала. - Хочешь, попробуй. Это не опасно, компьютер тебя просто не подключит.

        - Верю на слово.

        - Во-вторых... оказывается, во время первого подключения я не только открыл эту комнату, но и запустил кое-какие перестройки. Компьютер выполнил частичную разблокировку функций посёлка.

        - Каких функций.

        - Не знаю, - признался я. Попытка вспомнить привела к рецидиву мигрени.

        - Надо посмотреть, - сказала Жасмин. Я поднялся, помог встать Нан.
        Архимаг пошла впереди. Я думал, мы поднимемся на поверхность, но Жасмин где-то повернула и кивнула на стену, в которой открылся провал. Оказывается, все деревья были соединены между собой системой подземных переходов. Прогулка в полутёмном круглом коридоре, освещаемом лишь пульсацией густых порослей нервов на стенах, и мы у цели.

        - Валья.

        Целительница подняла голову от синего колодца, где она как раз что-то ваяла, удивлённо уставилась в переход.

        - Извини, - в голоса Жасмин не было ни капли раскаяния, когда Архимаг кивнула на дверь.

        - Жасмин, - Валья встала. - Тут что-то происходит. Созревание стрелкомётов приостановилось, и... А что они тут делают? - заметила нас.

        - Извини, - повторила Жасмин. - Давай я тебе потом всё объясню. Если сама пойму.

        И повторила жест - выметайся, мол. Валья пошла красными пятнами, недобро уставилась на меня. Я индиффирентно пожал плечами.

        - Что с тобой? - потребовала ответа целительница. - Я чую неладное.

        - Валья, - Архимаг поморщилась. - Давай потом, вечером поговорим. Сейчас нам нужен колодец.

        - Но очередной урожай стрелкомётов...

        - Потом восстановишь, - Жасмин с намёком посмотрела на дверь. Валья раздула ноздри, полоснув меня клинком взгляда (типа я виноват), вылетела вон через обычную дверь. Архимаг прищурилась, и дверной проём заплели корни.

        - Кажется, она обиделась, - неуверенно сказала Нан. Ещё бы. Выгнали сначала из комнаты с "запасным пультом", потом и с рабочего места выперли.

        Жасмин дёрнула уголком рта, мол, какая мелочь. Не слишком-то она внимательна к любовнице... Я оглядывался, делая вид, что ничего не заметил и ужасно интересуюсь комнатой, хотя был здесь не единожды.

        Комната синего колодца, как и "центр управления", располагалась ниже земли. Повсюду мягко стекающие изгибы деревянных поверхностей, ни одного прямого угла. Из небольших проёмов в стене мягко струится зеленоватый свет. От "нервов" в стене - белый. Здесь их было больше, чем в обычных древесных коридорах.

        Посередине комнаты деревянные наплывы пола образуют возвышения - что-то вроде сидений вокруг то ли гигантской чаши, то ли маленького бассейна, наполненного полупрозрачной синей жидкостью. Борта "бассейна" приходятся где-то по грудь сидящему на "стульях" человеку.

        Это и был синий колодец.

        Инструмент мастеров-формовщиков. Что-то вроде компьютера с принтером, вот только принтер этот печатал не чертежи, а собирал из материала объёмные вполне действующие модели. Так, все стрелкомёты вышли именно из этой синей жижи.

        Что ж, в какой-то мере они действительно "росли на деревьях", как сказала однажды Нан.

        - Подключайся, - Жасмин кивнула на чашу. - Подожди, я сброшу...

        ...Жасмин села, положила руку на край чаши, густо оплетённой нервами. Внутри колодца было что-то похожее на тонкую проволочную рамку. Начало партии стрелкомётов, понял я. В ячейках рамы были тёмные уплотения, в которых угадывались корпуса стрелкомётов. Синяя жидкость постепенно наращивает плоть изделия, трудится медленно, но неостановимо, потом убегает, остаётся лишь извлечь из колодца слегка влажные готовые стрелкомёты, чаши, ножи...

        Архимаг дрогнула ресницами, и труд Вальи оказался сброшен в канализацию. В буквальном смысле - синяя жидкость замутилась, быстрее всякой кислоты растворяя хрупкие начатки стрелкомётов, внизу в чаше открылось отверстие, куда ввинтилась эта муть.

        Отверстие закрылось. Колодец тут же начал наполняться чистой синей жидкостью, похожей на раствор медного купороса. Странный запах, одновременно напоминающий о живой зелени и о чём-то технологическом, щекотнул ноздри.

        Дождавшись заполнения, Жасмин снова положила руки на нервы. Через мгновение над чашей замелькали образы, слишком быстрые, чтобы можно было их разобрать.

        - А ведь так и в самом деле гораздо проще, - замедленно произнесла Жасмин. Её взгляд блуждал где-то вдалеке. Линии, таблицы, какие-то чертежи сменяли друг друга с невообразимой скоростью, от вспышек синего света болели глаза. - Да, Валье очень пригодился бы имплант!..

        Женщина неохотно оторвалась от чаши и кивнула мне. Я сел и подключился.

        А в следующий момент оказался в синеве, которая бесконечно простиралась во все стороны. Единственное, что нарушало ровную синь - трёхмерная сетка координат.

        ДОСТУПЕН МАЛЫЙ СКАНЕР-ПОВТОРИТЕЛЬ "КЛЕМ-11".

        Ага, привет... Так, так... понятно!..

        Я вышел из виртуала.

        - Ну, тут всё понятно. Задачу видела?

        - Да. Но не совсем поняла, отчего она не выполняется.

        - Оттого, что задача - перестройка всего этого отсека, - я обвёл рукой пещеру. - А для этого нужно сбросить очередную задачу, что ты и сделала, и покинуть это помещение, что мы и сделаем сейчас.

        И мы сделали. Вышли вон, и дверной проём проворно закрылся ветвями, а за "дверью" началось странное угрожающее движение. Стены заколыхались, и мы сочли за благо удалиться.

        - Надо проверить "яйцо", - мрачно сказала Жасмин. - Собственно, это надо было сделать в первую очередь. И если ты с ним что-нибудь сотворил...

        Она с недобрым обещанием посмотрела на меня. Но тут Нан вклинилась между нами, и разговор увял.
        Медицинский отсек представлял собой воздушный пузырь в одном из колонноподобных корней дерева. Посередине помещения располагалось "яйцо". Оплетённый корнями - или сосудами, продолговатый пузырь в полтора человеческих роста, из полупрозрачного материала, наполенный мутно-розовым киселём с включениями тёмной взвеси. Сквозь кисель проглядывали очертания голого человеческого тела. У тела не хватало кисти руки, и возле клубились наиболее активные облачка темноты. Нан перебросила картинку - недавно руки не хватало по локоть.

        Я осторожно подключился. Ага. Что? Нет, ни в коем случае!..

        - ...Дней десять, - раздался голос, и из-за угла коридора показалась Валья.

        Споткнулась, и Сайна ненароком наскочила на неё.

        Немая сцена. Валья удивлённо посмотрела на подругу, на нас, брови дрогнули.

        - Извини, - сказала целительница и мастер-формовщик Хидона. - Мне отсюда тоже уйти?

        Жасмин молчала.

        - Просто я хотела показать Сайне... - Валья поглядела на спутницу. Сайна смотрела себе под ноги, лицо её было багровым.

        - Мы уже уходим, - спокойно сказал я, дёргая Нан за полу. При виде Сайны я вспомнил синюшную полосу, перепоясывающую тело Нан, но гнев тут же мгновенно угас.

        - Вэй Валья, вэй Сайна, - Нан изобразила поклон и отступление. Сайна вскинула глаза, полные слёз и муки, едва заметно кивнула. Жасмин слегка задержалась, перебросилась с подругой парой слов, очень ровным и спокойном тоном, и скоро догнала нас.

        - Здесь чуть было не случилось то, что и у синего колодца, - буркнул я. - Думать надо, прежде чем... нет, это я себе. Представляете, тупой компьютер поинтересовался, надо ли смыть текущую задачу, чтобы приступить к переоборудованию медицинского отсека.

        - Как это - смыть? - переспросила Жасмин.

        - Ну, выбросить пациента из капсулы.

        Женщина споткнулась.

        - Я всё исправил, - поспешил я сказать. - Сначала компьютер доделает Дарела... в смысле, его руку, потом лишь отсек закроется и будет переоборудоваться.

        Жасмин с облегчением выдохнула.

        - Теперь к оплетаям? - спросила.

        - Куда?

        Оплетаи, ну, роботы, - ответила Нан. - Помнишь, ты рассказывал...

        Роботы?!. - не поверил я. Прямо так растут на деревьях? Но откуда, как?

        Ну, ты же сам говоришь, что посёлок - это завод. Почему бы здесь не делать роботов? Конечно, они не такие, как у вас, - Нан сбросила мне картинку. Ха, знакомые твари, я же их видел в мои первые дни в этом мире, решил, что померещилось. Я тогда как раз был пьян, нажравшись какой-то дряни.

        Итак, оплетай. Робот - или, скорее, биоробот. Человекообразная фигура... сплетённая из жёстких ветвей. В корпусе - ядро, сердце зелёного создания. Руки, похожие на корявые ветви, оплетай может выполнять какие-то простые задачи. Ноги, довольно быстро бегающие. Голова утоплена в плечи, на ней светятся зелёные глаза.

        - Здорово, - воскликнул я искренне. - Много их у вас?

        - С десяток, - вздохнула Жасмин. - Глаза бы мои их не видели. Практически бесполезные твари, эффективно им могу приказывать лишь я, с помощью вот этого, - она погладила висок. - А доступ к той штуке, компьютеру? - который управляет выращиванием оплетаев, закрыт... был закрыт. Надеюсь, после твоей переделки компьютер будет доступен, и можно будет остановить цикл их производства.

        - Или запустить что-нибудь новенькое, - сказал я. - А что это они шатаются по Лесу в одиночку?

        Нан снова скинула мне сведения по телепатической связи. Откуда взялись дикие оплетаи, никто не знает. Наверное, сами по себе растут в заброшенных посёлках. Одичавшие биороботы охотятся на теплокровных, нападают, оплетают и прорастают сквозь плоть. Сожрав всё, выдёргивают корни и опять срываются с места в поисках следующей жертвы.

        Есть ещё проросты, похожие твари, крупнее и медленнее. Стрелкомёты неэффективны, лозой рубить древесных монстров запаришься, наиболее эффективная тактика - бросить Зелёное Слово, чтобы кусты и трава удержали, а потом поразить ядро зафиксированного биоробота или попросту удрать.

        Да, здорово, - подумал я. - Восстание машин... биомашин. Дикие оплетаи. Круто. Интересно, почему те, которых я видел, меня не тронули?

        А вот и фабрика роботов. Ещё одно помещение в корнях. Фабрика была похожа на медицинский отсек, и в ней находилось устройство, вроде "яйца", только ещё больше, и очертания фигуры внутри были нечеловеческими.

        Я подключился и убедился, что здесь работа тоже застыла. Велел продолжать, а после выполнения программы закрыться и начать переделку.

        - Что это будет? - спросила Жасмин. - Во что превратятся эти три комнаты?

        Я прислушался к себе.

        - Не знаю. А ещё раз нырять, чтобы выяснить, сегодня не возьмусь.

        Жасмин наклонила голову.

        - Спасибо тебе, - сказала.

        - Не за что.

        - Есть за что. Ты ведь не был обязан это делать.

        - Отчего же? Мне интересно. И подождите с благодарностью до окончания переделки. Может быть, вы ещё пожелаете моей крови.

        Жасмин кивнула.
        - Я не уверен, что ты готова, - сказал я и на всякий случай приготовился. Нан лишь вскинула бровь, общение с Вальей и Жасмин в их холодных ипостасях определённо пошло девушке на пользу - ещё неделю назад она сунула бы мне кулак в рёбра. Что было бы небезопасно, учитывая высоту, на которой мы шли, пробираясь к своему домику.

        - Нан, тебе нельзя соваться туда. Имп импом, но ты сама видела, какая глубина в этом виртуале. Если я, человек техногенного мира, привыкший к постоянной информационной нагрузке, чуть не утонул, то...

        - То ты, необразованная дикарка, тем более не сможешь в этом разобраться, - докончила Нан за меня.

        - Я не считаю тебя...

        - Считаешь. И я думаю, что ты где-то прав. Но посмотри на Жасмин.

        - Она взрослая опытная волшебница. И она прекрасно освоилась со своим импом.

        - Моя молодость и неопытность не навсегда. Достань имплант мне, и я тоже с ним освоюсь.

        - Мало достать биокомпьютер, - пробурчал я. - Надо достать ещё одного Вечного.

        - В крайнем случае женишься на Орле, - обронила Нан.

        - А это-то тут при чём?!. - я уже было надеялся, что шуточки Нан по этому поводу иссякли.

        - А вдруг этот приоритет тоже передаётся с помощью... гм?..

        - Ты серьёзно? Я ведь тогда пошутил.

        - А вдруг ты тогда угадал? Во мне никогда не было ничего особенного. А потом вдруг раз - и я Вечная.

        Она скользнула в дом и повалилась ничком на моховое одеяло. Я рухнул рядом. Нан пихнула локтём и сбросила меня с койки.

        - Это тебе за твои оберегательные мысли. Серый, я не настолько беспомощна, как тебе мнится.

        - Охотно верю, - пробурчал я, потирая рёбра.

        - Там, у меня в поясе, возьми. Стрелкомёт. Сходи передай Орле, - она давно собиралась выпросить у Жасмин оружие для ученицы, что и сделала сегодня.

        Нан лежала не шевелясь. Я принялся разыскивать стрелкомёт, нарочно забираясь не туда. Нан захихикала от щекотки.

        - Карман выше. Нет, левей. Да не туда, убери грабки!..

        Я достал стрелкомёт и отложил.

        - Ну его, завтра отдадим...

        - Отнеси сейчас. Пусть девчонка порадуется, - Нан перевернулась и смотрела странным взглядом.

        - Ладно, как скажешь, - я подхватил оружие и посулил вернуться очень быстро.

        - Можешь не торопиться, - загадочно произнесла Нан и улыбнулась.

        Гадая, что она имела в виду, я забрался парой этажей выше, постучал. Орла открыла.

        - Что с тобой?

        - Эм-м-м... ничего. Просто спала, - взлохмаченная и раскрасневшаяся, она испуганно смотрела на меня. - Меня Нан только что разбудила и сказала...

        - Да. Вот, держи, - я хотел всучить ей стрелкомёт и удрать к Нан, но вовремя вспомнил, что всё не так просто. - Теорию знаешь?

        - Что?.. нет, - Орла покрутила оружие в руках. - Не отзывается!..

        Пришлось смирить естество. Вот почему Нан усмехалась моему обещанию вернуться быстро. Вредина, ведь нарочно хотела подразнить!..

        - Садись. Расслабься, - взяв за плечо, усадил прямо у порога. - Закрой глаза. Возьми стрелкомёт.

        - Так?

        - Постарайся прочувствовать его с помощью магии. Как часть своего тела.

        - Всё равно не отзывается, - Орла опасливо приоткрыла глаз, покосилась на меня.

        - А теперь скажи ясно и чётко: "обнулить настройки".

        Орла произнесла эти волшебные слова.

        - Вроде бы получилось. Он теперь... пустой, - с сомнением произнесла.

        - Теперь скажи: "считать настройки".

        Губы девушки шевельнулись. А потом ротик открылся в изумлённой гримасе.

        - Ну вот!.. - возрадовался я. - Всё получилось, и с первого раза. Держи. Это тебе. В этом отделении стрелки с серым оперением - учебные, тупые, а здесь - с сонным ядом.

        Девушка посмотрела на шкатулку, кивнула и... отложила стрелкомёт. Я-то думал, она тут же с восторженными воплями нацепит игрушку и сорвётся вниз.

        - Серый, - ученица стрельнула жёлтыми бликующими в полутьме глазами. - Фарри хочешь? У меня есть.

        Я заморгал. С чего это Орле вздумалось угостить меня местным чаем? Приняв молчание за знак согласия, ученица метнулась, цапнула флягу, расправила две чашки.

        - Ты горячий любишь, я знаю, - девушка шевельнула пальцами, и они запарили. Вот ведь хвастунья!..

        - Здорово!.. - искренне восхитился я. Орла неплохо обращалась с огненными заклинаниями, но такие точечные воздействия редко ей удавались. Порывистая, она легко вызвала пламя, но не всегда была способна удержать его. - Ты молодец.

        Девушка отчего-то покраснела - сильно, до слёз. Я взял чашку, вдохнул ароматный горьковатый пар.

        - Спасибо.

        Орла кивнула, подняла свою чашку трясущимися руками. Я нахмурился.

        - Что ты сегодня делала?

        - Так... тренировалась, - пролепетала девушка.

        - Знаешь что, - я залпом допил. - Давай-ка ты ложись.

        Она вздрогнула так, что разлила чашку, зашипела, обжёгшись. Я перехватил её пальцы, нежно подул на ошпаренные места.

        - Тебя прямо трясёт. Опять пыталась превысить количество отжиманий? Ну, хоть мозолей не набила, - я тронул её горячую кисть, уже начинавшую обрастать характерными бугорками. - Ложись, в самом деле.

        - Ладно, - прошептала девушка и послушно легла где сидела.

        - Что, так и будешь спать - чуть ли не на пороге?

        Орла молча передвинулась. Я собрал чашки, убрал, встал рядом с девушкой на колени.

        - Расслабься, - пробежал пальцами вдоль позвоночника, принялся разминать плечи, спину. - Ты как каменная.

        - Ага... - Орла честно попыталась. Постепенно камень превращался в глину. - Вот так-то лучше, - одобрительно сказал я.

        Девушка повернула голову, я видел её профиль, закрытые глаза в длинных ресницах, нежные губы неуверенно улыбались. Орла тихонько постанывала от удовольствия. Это напомнило мне, что вообще-то меня ждёт Нан.

        - Ну ладно. Спокойной ночи, и не надрывайся так больше, - и вышел, почти выскочил, ученица проводила странным растерянным взглядом.

        Торопливо, в неприличных грезах и мечтаниях я сбежал вниз, один раз поскользнулся, но даже это не охладило пыл спешки. Представлялось - открываю дверь, а Нан лежит под одеялом нагишом и притворяется спящей, только жёлтым сверкнёт из-за сомкнутых век - подглядывает.

        Из-за двери неслись странные звуки. Я приказал дверной лозе расплестись, а цветам на потолке усилить свечение.

        Нан, полностью одетая, лежала на кровати лицом вниз, её плечи вздрагивали.

        - Ты чего? - удивлённо и чуть испуганно спросил я.

        Нан рывком перевернулась, скатившись с возвышения. Её лицо было заплаканным, глаза лихорадочно блестели. В исполнении вэйри то ещё зрелище.

        - Серый?.. - хлюпнула носом.

        - А ты кого ожидала?

        Нан торопливо вытерла слёзы.

        - Я не ожидала тебя так быстро.

        - У Орлы получилось с первого раза. А потом я ей ещё и массаж делал.

        - Угу? - Нан посмотрела странно.

        - А с тобой-то что?

        - Ничего, - сердито сказала Нан. - Что тебе Орла сказала? - спросила с какой-то настойчивостью.

        - А что она должна была мне сказать? Спасибо. И чаем напоила... - не раздеваясь, я повалился на кровать рядом с Нан. Пол зашатался. - Странная она какая-то сегодня. Думал, запрыгает, завизжит, вниз полетит, практиковаться в стрельбе. С вашим зрением посреди ночи - запросто можно. Кажется, ученица пытается себя загнать. Надо поговорить с ней завтра, что чрезмерное усердие до добра не доводит. Велел ей отдыхать. Нет, всё-таки по какому поводу сырость?

        - Я... - Нан замялась, стрельнула глазами. - Я просто думала о деревьях, о биокомпьютерах этих дурацких. И так мне жалко стало потерянное прошлое нашего народа. Мудрость и сила древних, которые творили невероятные вещи, забрасывали спутники на орбиту, выращивали биокомплексы. А у нас лишь легенды остались. Как много мы потеряли...

        Вот уж никогда бы не подумал, что практичная Нан может пустить слезу по этому поводу.

        - Ничего. Сегодня я сделал... правда, не знаю, что именно, но надеюсь, что-то полезное. А там всё вернётся на круги своя. Дай только срок - и будут и спутники, и яблони на Марсе.

        - Странно, что я расклеилась, правда? - виновато улыбнулась Нан.

        - Наверное, ты просто устала. Денёк был ещё тот. Мы оба устали, - я поколебался, сделал над собой усилие и предложил: - Давай спать.

        Нан вскинула брови.

        - Да. Я и вправду устала, - согласилась.

        Я разочарованно вздохнул.

        - Так, устала, что пошевелиться не могу, - Нан сладко потянулась, опровергая. - Серый. Совсем нет сил, раздень меня.

        Я застрял в куртке, которую как раз снимал. Недоверчиво посмотрел на девушку. Вроде ничего такого не имела в виду.

        - И я тоже не отказалась бы от массажа... - невинным тоном продолжила искусительница.

        - А... - я захлопнул рот. Как там говаривала Джулия? Если девушка хочет, значит, это неотвратимо.

        Нан сладко застонала, растекаясь по лежанке. Мои пальцы сдвигали одежду, перебирали мыщцы, скользили по гладкой коже. Девушка задышала чаще, прикусила губу. На массаж она отзывалась совсем не так, как Орла.

        - Не шевелись, - предупредил я. - Ты ведь устала.

        - Угу. Сейчас захраплю, - она лишь чуть двигалась, подставляя прикосновениям и поцелуям руки, плечи, грудь. Странный, невероятный контраст между инертностью тела и пламенем желания, которое она перебрасывала мне, сводил с ума.

        - Тихо, - взмолился я. - Легче, а то я за себя не отвечаю...

        Нан только улыбнулась, но столь быстрый финал, видимо, не входил в её планы, и она снизила интенсивность телепатической передачи. Я сосредоточился на касаниях, наощупь изучал обнажённое тело, одновременно прикасаясь к свету Нан.

        - Моя очередь, - шепнула девушка, мягко опрокидывая меня. Я спорить не стал.
        Сладкий предутренний сон был грубо прерван.

        Дверь нашего жилища распахнулась. Обычно она расплеталась, и побеги расползались, уходя в косяк, но здесь аж свистнули, открываясь вовнутрь, и вместе со сквозняком в комнатку ворвался такой порыв тревоги и страха, что нас с Нан прямо-таки подбросило.

        Я подскочил, потянулся к мечу. Нан скатилась с кровати, прихватив одеяло с собой и оставив меня без прикрытия. Цапнула стрелкомёт и...

        Устремила его на Архимага, которая стояла в дверях и ошалело таращилась на мои сомнительные прелести. Торопливо отвернулась, покраснев до корней волос.

        - Жасмин!.. - выдохнула Нан. - Что случилось?..

        - Она пропала!.. - сообщила Архимаг стенке.

        - Кто? - спросил я, позволяя мечу обвиться вокруг запястья и судорожно нашаривая одежду. Нан проворно замоталась в одеяло, её куртка самостоятельно поползла к ней.

        - Валья!..

        - Куда?

        - Я не знаю!.. - Жасмин покосилась на нас, убедившись, что мы одеты и способны говорить. - Просто пропала, и закрывается - от меня закрывается!..

        Женщина была на грани истерики.

        - Может быть?.. - я замялся, не зная, как сформулировать предположение. - Ну, вы же вчера...

        Жасмин поглядела недобро.

        - Этого "может быть" я отлично знаю, - сообщила. - Время от времени с ней бывает - и Валья никогда не скрывает от меня, наоборот, заводит разговор о том, что пора создать обычную нормальную семью...

        Её глаза поменяли цвет, расфокусировались. Мгновение Жасмин таращилась в пространство, потом охнула.

        - Что опять? - спросила Нан.

        - Дайрим! Он не отвечает!..

        А, так он и есть этот "может быть"? Нет, всё-таки забавные у них отношения...

        - Ещё кто-нибудь пропал? - наугад поинтересовался я.

        Жасмин закрыла глаза, её зрачки быстро-быстро двигались под веками. Остановились.

        - Йурас!.. - выдохнула женщина. - Мой сын тоже пропал!..

        - Этого ещё не хватало, - буркнула Нан. - А можно определить, с ними вместе он пропал или отдельно?

        Жасмин, не разжмуриваясь, зло нахмурилась.

        - Ну погоди у меня... герой непризнанный, - процедила. - Я всё равно тебя... ах, ты так? А если... гм, неужели? Стой, кому говорят! Немедленно домой!..

        Когда со мной мать говорила таким тоном, я приходил в бешенство. Подростки вэйри, кажется, тоже имеют обыкновение отбиваться от рук.

        - Закрылся!.. - женщина распахнула глаза, сейчас какого-то жуткого сиреневого цвета. - Поверить не могу, он закрылся - от меня!..

        Казалось, она не могла решить, восхищаться своим непослушным чадом или пообещать его выпороть. Повернулась и исчезла, спрыгнув с ветки. Десятью метрами ниже её подхватила лиана и унесла через утренний сумрак.

        Мы переглянулись.

        - Вот веселуха будет, - пробормотал я недовольно, выходя на крыльцо и протягивая в пустоту руку и мысль. Через мгновение в неё прилетела лиана. Девушка шагнула ближе и вцепилась в меня, её жёсткие объятия, запах, который уже начали убирать наши живые одежды, напомнили о безумной ночи. Услышав мою мысль, Нан соблазнительно улыбнулась и потянулась губами. Вопрос, выдержит ли живая лиана двоих, мгновенно вылетел у меня из головы.

        Целуясь, мы летели через живую шелестящую тьму.

        - Безумие, - пробормотал я, отрываясь от неё на земле. Под ногами как будто до сих пор плыла бездна. - Что это на тебя нашло? И вчера, и сейчас...

        Нан невинно пожала плечами.

        - Сам хорош, - натянула капюшон, защищая волосы от росы и шею от нескромных взглядов, при зрении вэйри заметить тёмные пятна засосов даже в предутренней тьме нечего делать. - Давай-ка догоним Архимага, пока она в одиночку на поиски не пустилась.

        Повертелась на месте и решительно зашагала.

        - Интересно, а каким боком это нас касается? - пробурчал я, поспешая следом. - При чём тут мы к беглецам? Мы что, будем помогать ей в поисках?

        - Не знаю, но уверена - каким-то боком всё же касается, - уверенно объявила Нан, останавливаясь на берегу ручья. - И помогать всё же придётся.

        Она покосилась на меня и картинно свалилась в воду. Я шагнул следом и тоже окунулся с головой. В ботинки немедленно набралась вода. Нан всплыла и выбралась на берег, вытащила меня, в очередной раз проехавшись насчёт "смешных чехлов для ног".

        С этими "чехлами" - ботинками были неувязки. Валья кривила губки, когда я втолковывал ей, что не умею ходить босиком. Всё же мастер-формовщик по созданным Нан эскизам сделала мне... в общем, те ещё черевики. Неуклюжие, страшноватые на вид, но довольно удобные.

        - Теперь будем сохнуть минут десять, - простукал я зубами. Живая одежда нуждается в воде - но обычно мы купали вещи, отсутствуя в них.

        - Уж лучше сохнуть, чем смущать Жасмин, - ответила Нан.

        Скоро мы догнали Архимага. Женщине было не до двух подростков, она стояла на месте, чуть раскачиваясь, и как будто ощупывала воздух перед собой.

        Наконец очнулась:

        - Йурас шёл один. Вот его след, ручей перешёл, хитрец. Если бы он отправился с Дайримом и Вальей, те не переминули бы скрыть и его следы, как поступили со своими. Но куда они идут?

        Судя по виду Жасмин, она пересекла ручей так же, как и мы, но даже не обращала внимания, что вымокла до нитки, до тончайшего стебелька растений. Нан осторожно протянула руку, привлекая внимание.

        - Замри.

        - Что?.. - но Жасмин послушно замерла. Нан легко, невесомо коснулась её плеча, и в пальцах заблестело что-то небольшое, зелёное.

        - Что это? - поинтересовались мы с Жасмин в унисон.

        - Жучок, - убитым голосом сказала Нан.

        - Какой ещё жучок? - удивилась Архимаг. - Живая ткань жрёт любых насекомых!..

        - Но не волшебных.

        Чуть не стукаясь головами, мы разглядывали добычу Нан. То ли почка, то ли листик, снабжённый лапками.

        - Это я упомянул его при Валье, - пробормотал я. Правильно сказала Нан, бегство подруги Архимага имеет самое прямое к нам отношение. - Вещь, снабжённая заклинанием для подслушивания.

        - Она меня подслушивала? - изумилась Жасмин. - Но зачем?.. я и так ей рассказываю... почти всё...

        Она замолчала, о чём-то напряжённо размышляя.

        - О вчерашнем - говорили? - с напором спросила Нан.

        - Нет...

        - Помните, о чём мы говорили перед расставанием? - спросил я. - Значит, она отправилась искать Вечных.

        - Вечных нельзя узнать на глазок, - прошептала Жасмин. - Она пошла искать биокомпьютеры.

        Мы с Нан переглянулись. Что, где-то недавно разбился самолёт?

        На вопрос Жасмин покачала головой.

        - Валья направилась в Агуали.

        - Это где? - удивилась Нан. - Что-то я не знаю такого посёлка. И с чего она взяла, что в этом самом Агуали есть биокомпьютеры?

        Архимаг открыла рот. Закрыла. Опустила голову, глядя себе под ноги.

        - Я не думала, что...

        - Выкладывай!.. - велел я. Архимаг никак не выразила возмущения грубой формой требования.

        - Вчера после вашего ухода я покопалась в собственной памяти... - начала упавшим голосом.

        - Так.

        - И выяснила, где мне доводилось видеть эти зародыши биокомпьютеров. Очень давно в Агуали. Тогда я посчитала эти... штуки просто средством допроса и оставила их там, где нашла. Хорошо хоть не уничтожила. А у меня есть привычка говорить с собой. Я... боюсь, что я вслух высказала своё желание самостоятельно в одиночку отправиться туда и раздобыть зародыши.

        Она вздохнула и посмотрела на нас.

        - Агуали - один из мёртвых посёлков на территории Лихолесья.

        Глава шестнадцатая. За этой чертой лежит безумие

        - Чему быть, того не миновать, - пробормотала Нан.

        Вэйри очень легки на подьём. Нет нужды собираться - магия при тебе, смены одежды брать не нужно, оружие в рукавах, еда бегает окрест. Так что житель посёлка, выйдя утречком проветриться и вдруг решив прогуляться до другого края Леса, даже домой заходить не будет - разве что "позвонит" по телепатической связи да сообщит.

        - О чём это ты? - встрепенулся я, отбросив свои рассуждения.

        - Помнишь, ты говорил, что зайдём туда в другой раз? Вот он, этот другой раз, и наступил!..

        Мне потребовалось полминуты и прикосновение к воспоминанию Нан, чтобы понять, о чём она говорит. Действительно, я как-то выразил вслух желание навестить Лихолесье... и пусть всего лишь в шуточной форме - судьба и сама не дура подшутить.

        Вот мы и прёмся в самое тёмномагическое место Леса.

        Дэвы не похожи на людей, на вэйри, на любую из рас, сказочных и реальных. Но у них есть сознание, разум... и они могут с него сходить. С ума то есть...

        Дух Чёрного Леса был именно таким. Безумным полубогом, владыкой кошмаров, отравляющим ядовитым дыханием всё вокруг. Лихолесье было чёрным шрамом в зелёной плоти Леса.

        В Лихолесье росли деревья-людоеды, жили жадные до человеческой крови создания, там скитались призраки убитых безумным Дэвом людей, там рождались страшные Выдохи Дэва, то ли существа, то ли заклинания, которых безумный Дэв отправлял охотиться в Лес на людей.

        Лихолесье существовало очень давно. И так же давно в нём пропадали люди. Случайно или намеренно вошедшие в Чёрный Лес часто не возвращались.

        Но иногда возвращались. Седыми, безумными - или обретшими странные и страшные силы. Древний дух любил подшутить, и чувство юмора у него было своеобразным.

        - Мёрдох, например, - сказала Нан задумчиво. - Ходят странные слухи о его прогулках в Лихолесье, о истоках его силы...

        Она покосилась на Жасмин.

        Архимаг сердито сопела впереди, она сначала настаивала, что пойдёт одна. Отчего-то полагала, что в одиночку ей будет легче выжить в Лихолесье.

        Но мы смогли её убедить взять себя с собой. Точнее, не так - напомнили ей её же замечание, что мы пока всего лишь живём в посёлке и формально не подчинены ей. Так что можем идти куда хотим... а хотим мы - за ней.

        Жасмин только выругалась и махнула рукой...

        На костлявых сучьях висли последние клочья тумана. Жасмин рвалась через них вперёд чуть ли не бегом, приходилось прилагать усилия, чтобы держаться с ней наравне.

        К середине дня объявила привал. Мы устроились около разбитого вдребезги самолёта, пролежавшего в Лесу невесть сколько времени. Он был больше, чем тот, забальзамированный рекой Дэва, и сохранился гораздо хуже. Обломки, когда-то явно горевшие, заросли бурой травой.

        - Упавший Дракон, - буркнула Жасмин, заметив наше любопытство - надо же, после гонки ещё и интересоваться чем-то могём... - Я как-то копалась здесь, искала... артефакты. Ничего не нашла.

        - Повезло вам, - сказал я. - Можно было бы такое найти... Оставленные боеприпасы иногда имеют обыкновение взрываться.

        - Мне интересно другое, - сказала Нан. - С чего он вдруг упал?

        Жасмин пожала плечами.

        Я вспомнил самолёт, который разбился при мне.

        - Вот бы запустить какую-нибудь систему защиты для биокомплекса, - пробормотал. - Отчего вообще самолёты падают?

        Джулию бы сюда, она знала всё о самолётах.

        Поев, двинулись дальше. Жасмин время от времени на ходу бросала какие-то заклинания, или замирала и таращилась в пустоту, пытаясь всё-таки продавить ментальный блок Йураса или зацепить Валью.

        Но ни подруга, ни сын не торопились отзываться.

        - Сопляк, - прорычала Жасмин в очередной раз. - Соплячка. Героями решили заделаться...

        Она свирепо покосилась на нас. Я сделал вид, что меня всё это не касается. С удовольствием бы оставил героизм другим.

        - Что грозит нам там, в Лихолесье? - спросил. Жасмин покосилась.

        ВХОДЯЩИЙ ПАКЕТ ИНФОРМАЦИИ. РАЗРЕШИТЬ? - спросил имплант.

        - Ну, валяй, - разрешил я и едва не свалился с ног. Шорохи, скрипы древнего конектяшегося модема - так преобразовал мой рассудок передачу информации. Жасмин восстановила в памяти всё, что знала о Лихолесье, велела импланту перевести в цифровой формат (или на какой основе тут работают здешние компы), заархивировала и сбросила мне.

        - Круто, - пробормотал я, встряхивая головой в попытке уместить в ней сведения, Нан поддержала. Жасмин, похоже, передача не особо повредила, она шла как ни в чём не бывало. - Не буду...

        - Что не будешь? - изволила разлепить губы целеустремлённая Архимаг.

        - Не буду соваться в виртуал посёлка сам и Нан запрещу, пока не научимся хотя бы так обходиться с памятью.

        Жасмин благосклонно кивнула, одобряя обет. Нан убедилась, что я способен стоять и идти без посторонней помощи, отпустила моё физическое тело и тут же вцепилась в разум, перебирая архивы, сброшенные мне Архимагом.

        Дикие оплетаи и проросты, не те неторопливо бродящие по Хидону неторопливые и туповатые биороботы - быстрые, злые и охочие до человеческой крови хищники. Мрэки, мубы, палочники, прочая живность... и растительность. Секирники - крупные насекомые, которые имеют обыкновение сидеть на дереве, маскируясь под его кору, а потом прыгать и врезаться головами, на которых своеобразные острые рога. Несмертельно, разве что в открытую шею угодят, но мало приятного - повстречать этакий летающий ножичек. Ползуны - черви, выставляющие из земли колючки. Ядовитые слизни. Вот где ботинки бы пригодились. Бормотуны - странные меховые тварюшки, способные околдовывать голосами и жрущие путников.

        Что ещё? Выдохи Дэва - эманации его силы. Знаем, видели в реале, в памяти Нан, и она же рассказала всё, что магам Леса известно об этом явлении - крайне мало. Ни защиты, разве что удрать подальше, ни признаков появления, ни заклинаний, которые могут выявить тварь, или что оно такое, неподалёку.

        - Какая прелесть, - без энтузиазма сказал я. - Надеюсь, Йурас догонит Валью и Дайрима до того, как перейдёт границу Лихолесья.

        Жасмин ничего не сказала, но ещё ускорила шаг.
        Река вывернулась нам навстречу как-то вдруг. Излучина, просматривается только небольшая часть русла, противоположный метрах в тридцати - когда мы уходили от реки, она была пошире. С той стороны кусты нависают над водой, полощут в струях ветви, здесь небольшая коса, каменисто-песчаная.

        Не помню этого места. Но всё равно, это та самая река. Я сбежал к ней, улыбаясь, словно встретил старого друга. Сложил ладонь лодочкой и шлёпнул по поверхности, как по подставленной руке. Хлопок раздался громкий, Жасмин вздрогнула.

        Нан сошла вслед за мной, тоже поздоровалась с рекой.

        - И что теперь? - спросил я. Жасмин нервно барабанила пальцами по запястью со стрелкомётом.

        - Не знаю, - пробормотала. - Русло реки должно быть чуть дальше. Значит, Дэв исказил пространство, призвав нас. В другое время я была бы восхищена и очарована, но сейчас это несколько... некстати. Что ему от нас надо?

        Я достал из котомки сухарь, сломал пополам и забросил кусок на середину реки. Рыба не плеснула, вместо этого мелькнуло что-то длинное, тонкое, извивающееся. Я подавился своим куском. Нечто очень похожее на осминожье щупальце сгребло горбушку и утащило под воду.

        Жасмин задумчиво поглядела на меня. Отошла в сторонку и села, глядя на даль реки, лицо стало отстранённым, нечеловеческим.

        - И что теперь?.. - сказал я, Нан зашипела: "молчи!". - Ладно.

        - Река не отвечает на мои призывы, - сказала Архимаг, очнувшись.

        - А что вы делали? - спросила Нан с почтением.

        - Старалась обратить на себя внимание Дэва.

        - А как? - поинтересовался я.

        - Ну... звала?

        - В самом деле? Что-то неслышно было...

        Я проигнорировал недобрый взгляд Архимага и укоризненный Нан, подошёл к самой реке, волна мягко набежала на ботинки.

        - Эй, река! - заорал. - Дэв!.. Обрати внимание на нас!

        Что-то плеснуло выше по течению, за поворотом русла, словно сплавилась крупная рыба. Мы опасливо глянули в ту сторону.

        К нам направлялась Путешественница.

        Лодка резала течение, стремясь добраться до нас, вокруг носа пенились буруны. Деревянная фигура улыбалась.

        Жасмин всё пятилась от берега.

        - Что это? - спросила вполголоса, держа лодку на прицеле. Нан положила руку на её запястье, вынудив опустить оружие:

        - Это к нам. Или за нами.

        Лодка с хрустом гравия и песка ткнулась в берег и остановилась.

        Нан улыбнулась носовой фигуре, словно доброй знакомой, или даже сестре. Они были так похожи, живая и деревянная... только ли деревянная теперь?..

        - Добро пожаловать на борт...
        Жасмин в лодке было неуютно. Она сидела очень прямо, старалась не шевелиться и только косились в тёмную глубину. Нан села за руль, я грёб, но вскоре отложил весло - лодка явно имела собственное представление о том, куда плыть. Река снова показывала норов, вела нас к какой-то цели.

        - Но, чёрт возьми, Холмс, - сказал я. - Как?..

        Нан вздохнула и принялась рассказывать Жасмин, откуда есть взялась Путешественница, а так же ещё один здесь отсутствующий, но наверняка теперь не менее волшебный кораблик.

        - Всё понятно, - Архимаг храбрилась. - Если дерево было срублено на берегу Правдивой Воды, и в него была вложена сила, трудолюбие и кровь - разумеется, эти..
        изделия не могли остаться обычными... как их?

        - Лодками, - ответил я. - Средство для передвижения по воде, обычные в моём... в смысле, там, откуда я родом. Ладно, Дэв. Посмотрим, куда нас унесёт твоя река...

        И тихо запел по-русски:

        - Ты неси меня, река-а-а-а...

        Да за крутые берега...

        Упомянутые крутые берега не замедлили появиться. С левого берега на нас свысока посмотрели крупные рыжие звери, которые привели бы в восторг доктора Моро. Величиной и сложением похожие на больших немецких овчарок, но в облике что-то медвежье, морды широкие, с "бакенбардами", уши короткие. Вожак стаи поднял косматую башку и зарычал нам вслед.

        - Кто это? - шёпотом спросила Жасмин, опередив меня.

        Я переглянулся с Нан. Мы пожали плечами, я неуверенно продолжил:

        - Где поля мои поля...

        Ветер донёс медвяный запах. Река унесла нас за поворот, и мы зажмурились от внезапного удара света. Моргая, я оглянулся - река бежала посреди бескрайнего поля. Просторного, дикого, залитого солнечным цветом. Над густыми травами раскачивались жёлтые звёздочки цветов, летали толстые шмели, стрекотали кузнечики.

        Жасмин не удержала испуганный взвизг, совершенно не подобающий Архимагу, уставилась на меня с ужасом. А я что? Я тоже чуть не заорал от неожиданности.

        - Где леса мои леса... - вместо вопля торопливо допел строчку, и мы нырнули в тень. С обеих берегов над руслом реки снова протянулись корявые руки деревьев.

        - Ты неси меня, река,

        Да в родные мне места...

        Когда из-за деревьев показались питерские высотки, я поперхнулся и замолк. Течение пронесло нас мимо, мне казалось, я узнал дом, в котором жил, хотя он не стоит у реки...

        - Где живёт моя краса... - уже совершенно без мелодии вывел я.

        Жасмин вскрикнула. Нан клешнёй вцепилась в мою руку.

        Потому что у берега показался посёлок Хидон. Я узнал деревья и дома, кажется, мы плыли по одному из рукавов ручья, охватывающего поселение.

        - Всё это уже было, - укоризненно сказал я реке. - Плагиат. Сам не читал, но у этих, как их, Джулия рассказывала... Де Камп, Сташеф - там герой читает стихи и поёт песни, и они действуют, как заклинания.

        - Что это за заклинания? - жалобно спросила Жасмин. - Какой это язык?

        - Русский, - ответила за меня Нан. - Особый язык для особых заклинаний и общения с Дэвами.

        - Только он редко используется, - добавил я. - Слишком уж многозначный...

        Нан что-то соображала.

        - Да, очень многозначный...

        Значит, твоя краса живёт здесь?

        Я не сразу понял, что она имеет в виду. Засмеялся.

        Да, прямо вон там, - я поднял руку, указывая на наш с Нан домик. - Река почему-то решила, что ты и дальше будешь жить в Хидоне... пророчество? почему нет?

        Мы молчали, посёлок скрылся за поворотом реки, и она, похоже, вернулась к своему руслу.

        - Красные Скалы! - Жасмин указывала вперёд. - Они же гораздо ниже по течению!

        Я усмехнулся. Выше, ниже, дальше, ближе - все эти понятия теряют смысл на реке Дэва.

        - И мимо них не бежит никакая река!.. - Жасмин готова была паниковать.

        - Не мимо. Прямо через них, - поправила Нан. Река бежала прямо к Красным Скалам. Я и Жасмин забеспокоились, Нан лишь пошевеливала рулём.

        Мы вошли в тень Скал, и за очередным поворотом услышали гул, похожий на рёв водопада. Русло реки резко сузилось, Путешественница вздрогнула и ускорилась.

        - Река может идти и слева от Скал, и справа, и под ними, и над ними... как захочет, - сказала Нан.

        Сейчас река восхотела идти между Скалами, по узкому прямому ущелью, похожему на разрез, сделанный гигантским мечом.

        Камни Красных Скал были вокруг нас. Высотой метров двадцать пять - а меж тем их не видно со спутника, они действительно были буроватого оттёнка. Я вспомнил уроки географии, коробки с образцами разных пород. Сразу же показалось, что вокруг пахнет железом.

        Ну-ка, имплант, опознать!..

        Он высыпал кучу значков. Под моим взором они превращались в привычные символы таблицы Менделеева. Интересно, как осуществляется этот перевод? Ладно, потом подумаю. Так, железо, никель, молибден, сера, ещё какие-то примеси... радиация!.. несильная, немногим выше фона. Магнитное поле. Откуда здесь эта фигня, похожая на кусок железного метеорита? Хондрит, всплывает откуда-то из глубин памяти слово. Чушь, метеорит не лежит спокойно на поверхности, он или сгорает в атмосфере, или кратер пробивает, если крупный... Вроде бы. Хотя с Дэва станется притормозить падающий метеорит и аккуратно приземлить его...

        Меньше минуты, наверно, мы плыли по Ржавому Ущелью, - само собой придумалось название. Впрочем, имеют ли смысл названия, если Дэв меняет географию бассейна своей реки по пять раз на дню?

        Вышли в лес, русло реки снова расширилось, понеслось спокойно. Лодка все ближе забирала к берегу. Я не мог понять, тот ли этот берег, от которого мы отчалили, или же противоположный. Опять шуточки Дэва...

        Путешественница ткнулась в песок берега. Я выскочил, затянул лодку на берег, все выбрались. Лодка сама собой принялась сползать в воду. Нан вылезла последней, поцеловала носовую фигуру в щёку:

        - До встречи...

        Путешественница кивнула и отчалила, пошла против течения, постепенно становясь невидимой.

        - Река, мы благодарим... - Жасмин поклонилась реке. Мы с Нан просто кивнули, как доброму знакомому.

        - Короче, чё теперь? - осведомился я.

        Нан кивнула на тропу, которой пять секунд назад не было:

        - По-моему, это приглашение...

        И мы его приняли.
        Казалось, Жасмин была готова идти до упора. Мы подбадривали себя глотками воды из волшебной чаши, которая действовала как допинг, но после дня гонки были готовы свалиться с ног.

        Архимаг наконец заметила это, покривила губы, я ожидал, скажет пару слов насчёт выносливости современной молодёжи или чахлости нелюдей. Но она только скомандовала привал.

        Нан занялась готовкой. Я сидел у костра, вытянув к нему гудящие ноги и наслаждаясь покоем. Жасмин сидела на манер вэйри, пялась в пространство.

        Вдруг её плечи задрожали, по щекам побежали слёзы.

        Я испуганно вскочил, чуть не перевернул деревянные веточки-шампуры с аппетитно шкворчащим мясом.

        - Нан!

        Девушка подскочила, спасая ужин. Глянула на Жамин:

        - Ой-ё...

        - Вот именно, - пробормотал я. - Что это с ней?

        - Она в трансе!.. куда-то уходит!.. - оставя костёр, Нан приблизилась к Архимагу и осторожно окликнула по имени.

        - Куда можно уйти отсюда?

        - Не знаю. Только это медленно тянет из неё жизнь, - Нан поколебалась и потрясла женщину за плечо. Жасмин сидела. Нан снова её позвала, тряхнула сильнее, потом размахнулась и ударила по щеке.

        Ноль реакции. Нан прикоснулась к виску.

        - Серый!.. Он что-то говорит, я не понимаю...

        "Он" - это биокомп, понял я и тоже положил пальцы на висок:

        ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ ШОК, доложил мне имплант Жасмин. ПРЕДОСТАВИТЬ ЗАПИСЬ СОБЫТИЙ?

        В сознании замелькали образы, я ощутил, как меня затягивает внутрь, вот-вот пойму что-то, прикоснусь к знакомому разуму...

        Затрещина была знатной. Я чуть в костёр не улетел.

        - За что? - прошепелявил, ощупывая щёку.

        - Ты чуть за ней не последовал!.. - Нан всхлипывала. - Минуту сидишь, молчишь..

        Минуту? Мне показалось, и пары секунд не прошло!..

        - Телепатический шок. Что это такое?

        Нан побледнела.

        - Значит, тот, до кого она пыталась докричаться, погиб.

        - В самом деле? А мне показалось, что... - я снова коснулся виска женщины. Ну-ка, клин клином...

        Жасмин взвизгнула и дёрнулась, едва не сломав мне нос ударом лба, её тело извивалось, руки-ноги беспорядочно били воздух. Я навалился, прижимая, едва сберёг сокровенное. Нан придерживала руки, заблокировала лозу, которая чуть не принялась хлестать из рукава куда попало.

        Потом что-то изменилось. Уже не судороги, а попытки сбросить, вполне осмысленное рычание и...

        Свист стрелки мимо виска!..

        Я отскочил. Нан откатилась в сторону, Жасмин подхватилась, угрожая лозой и стрелкомётом. Потом ярость на её лице сменилась недоумением. Женщина сморгнула, глядя на нас.

        - Что вы делали? Что вообще это было?

        - Вот и мне тоже интересно было бы узнать! - огрызнулся я, изучая ушибы. Крепко прошлась, зараза...

        - Вы были в телепатическом шоке, - сообщила Нан. - Я думаю... думаю, что это значит...

        Её голос дрогнул. К моему удивлению, Жасмин улыбнулась - напряжённо, но всё-таки улыбнулась.

        - Не всегда. Считается, что тао ничем экранировать нельзя, на деле же сумеречные зоны обрывают телепатическую связь. Поскольку я как раз пыталась дозваться до Вальи, она благополучно миновала границу Лихолесья, - Жасмин снова посмурнела. - Отыскала себе приключений на...

        - А что Йурас?

        Женщина покачала головой.

        - Не чую. Закрывается. Проклятье - он войдёт в Лихолесье отдельно от остальных! .

        Она, казалось, была готова бежать за ним, но только выругалась и посулила убить самостоятельно, если мальчишка переживёт это переключение. Мы в молчании поели, протянули несколько сторожевых нитей и легли вокруг костра - я с Нан на одной стороне, Жасмин с другой недоумённо наблюдала, как мы привычно устроились в обнимку. Девушка сначала смутилась, поняв, что память о наших лесных приключениях, когда мы ночевали именно так, подвела её, а потом мысленно махнула рукой - какая, мол, разница.
        Меня разбудил имплант, подав сигнал... нет, не тревоги. Неправильности. Я лежал не открывая глаз, прислушиваясь, принюхиваясь. Рука Нан нашла мою - девушка тоже не спала. Я задействовал "большое ухо".

        Еле слышный шорох шагов... двуногого существа... удаляется от нашей стоянки...

        Я открыл глаза. Ну конечно, чего и следовало ожидать...

        Мы двигались как можно тише, но Жасмин услышала или почувствовала, прыжком выскочила из круга света, образованного волшебным костерком.

        - Не останавливайте меня, - теперь видно было только её фигуру и лихорадочно блестящие глаза. - Идите назад, я сама справлюсь.

        Женщина повернулась к нам спиной и быстро пошла во тьму.

        Нан дёрнулась следом, я перехватил её. Поднял руку, загнул один палец. Второй. Третий.

        Когда собрал все пальцы в кулак, из темноты донёсся звук удара, слабый вскрик и шум падения.

        - Ширак, - велел я, и вокруг ладони закружились сонные светляки. Жасмин сидела в двадцати шагах от лагеря, подтянув под себя одну ногу.

        - Осторожно! - крикнула она. - Здесь какие-то кусучие твари!

        Я пнул Мышеловку, которую сам поставил сюда вечером. Заклинание впустую щёлкнуло "челюстями" и разрядилось. Глаза Жасмин расширились.

        - Это... это...

        - Ага, то самое, - подтвердил я, подходя. Нан подхватила беглянку, я прикрывал. Когда мы вернулись к стоянке, девушка немедленно занялась лечением. Я предложил погодить с этим до утра, чтобы Жасмин снова не вздумала убежать. Но женщина выглядела так, будто могла бежать и без обеих ног.

        - Вы дураки, - сказала свирепо. - Я могу справиться, но только я одна... а вы, вы уходите, спасайте свои жизни! Идти дальше - смерть! Дело касается только меня!.

        - Дело касается всех!..

        - Молодые... смелые... герои!.. - смотрели на нас так, словно мы уже примеряем деревянные костюмы.

        - Люди, люди. Наш спор лишён смысла, - сказала Нан. - Дэв захотел так, чтобы мы оказались здесь вместе. Остаётся только последовать его велению.

        Я дёрнул плечами. Не выношу, когда мне приказывают. Даже какие-то сверхсущности!..

        - И выспаться не дали, - добавил укоризненно. Сильномогучая волшебница отвела взгляд, в её поведении было что-то от нашкодившей девочки, которая не желает признавать, кто разбил вазу.

        - Я больше не буду, - неохотно буркнула.

        - Этой ночью?

        Жасмин подняла глаза. Кажется, улыбнулась, в неверном свете искорок волшебного светильника не разобрать.

        - Этой ночью, - сказала почти весело.

        Нан, сопя, выпрямилась.

        - Пока всё. Но утром придётся ещё...
        Снилась какая-то чертовщина. Может быть, потому, что граница Лихолесья была уже довольно близко - Дэв сократил наши тропы.

        Сначала я размахивал лазерным мечом в каком-то питерском ресторане, рубя направо и налево новых русских. Брызгами разлетались золотые цепи, на малиновых пиджаках кровь была незаметна. Я лихо отражал светящимся клинком выстрелы из пистолетов и "УЗИ" - пули летели медленно, оставляя за собой полосы и кольца воздушных возмущений...

        Потом я ловил по питерским улицам Йураса, который превращался в юного пилота Равека. По улицам бродили сверкающие Терминаторы, Хищники и Чужие, приходилось использовать "BFG", плавильные печи, гидравлические прессы и грузовики с жидким азотом...

        Ещё я с Нан удирал на жёлтой "аварийке" от злого Завулона, который норовил разрубить машину пополам оборванным троллейбусным проводом...

        Потом меня разбудил имплант. Я поднялся, погрозил пальцем крадущейся во тьме Жасмин. Бормоча ругательства, волшебница покорно вернулась к своему ложу, я перевернулся на другой бок, подгрёб Нан и заснул.

        Утром Нан долечила ногу волшебнице, мы наскоро перекусили и двинулись.

        Между обычным лесом и владениями безумного духа не было чёткой границы. Не гремел костьми сторожевой скелет, не висел плакат с кривой надписью "Lasciate ogni speranza, voi ch'entrate".

        - Даже камня со стрелками нет, - посетовал я печально.

        Просто постепенно стало темно и холодно, в воздухе разлилась гнилостная сырость. Деревья росли мелкие, тёмные. Попадались - что было особенно жутко, - белые. Седые листья, седая трава, седые мхи. Высохшие листья не шелестели - они гремели и скрипели. В корнях деревьев зелёным светились гнилушки или чьи-то глаза.

        - Декорации, массаракш, - сказал я по-русски. От звука голоса все вздрогнули.

        Жасмин шла первой. Женщина молча смотрела перед собой, взгляд золотых глаз был так неподвижен и страшен, что я на месте духа Лихолесья сбежал бы на ту сторону планеты.

        Вдруг Жасмин споткнулась и остановилась.

        - Красивая поляна, - заметила. - Слишком уж красивая...

        Мы с Нан переглянулись, вспомнив ту ловушку с трупом мрэка. Поляна, через которую лежал наш путь, словно вышла из рекламного ролика.

        - Эй! - Жасмин принялась отпинываться от травы, которая цепляла её за ноги, свалилась, мы выдернули её из агрессивной растительности. Я откромсал клок лезвием биомеча, свежая зелень извивалась в пальцах, жаля даже через Защитные Перчатки посильнее, чем крапива, вдруг расползлась гнилью. Я с отвращением сдёрнул Перчатку, швырнул в траву и смотрел, как зелень корчится, пытаясь переварить силу, вложенную в защитное заклинание.

        - Похоже на хищный мох, но не совсем... - заметила Нан, дёргая с ног обрывки травы. Жасмин смотрела на поляну страшным взглядом.

        Вскинула руки и выкрикнула непонятное гортанное слово, я уловил только корень "огонь". Нахлынула огромная волна Силы...

        И поляна превратилась в огненный ад.

        Мы двое бросились ничком, спасаясь от волны жара, волшебница стояла, протянув руку, и пламя трусливо огибало её фигуру. Жасмин методично выжигала хищную растительность. Нан пихнула кулаком в бок, я проворно отполз к ней, ткнулся лицом в траву - обычную траву.

        - Путь открыт, - раздался над нами голос.

        Моргая и чихая от пепла, мы встали, оценили разрушения. Вид поляны живо напомнил мне действие снарядов "дракона", бомбившего меня на границе леса. Тонкий чёрный пепел, скелетики кустов рассыпаются золой от движения воздуха, гарью почти не пахнет...

        - Круто, - сказала Нан по-русски. Жасмин устало скалилась, лицо её было в копоти, в ярких глазах ещё не успокоилась ярость.

        - Так что вы там говорили об огненной магии, которую почти не практиковали? - поинтересовался я робко. - Поучили бы меня на досуге вашим "мелочам".

        Архимаг фыркнула, сплюнула чёрной копотью.

        - Я это заклинание только что придумала, - сообщила и попёрла вперёд через пепел.

        Если бы я вложил в заклинание столько силы, я бы день валялся, - а Жасмин всё так же бодра. Идёт, заклинает, огибает опасные места, а мелкая нечисть сама убирается с её дороги. Я проводил взглядом с десяток мелких мубов, хищных коряг, с писком сыпавших в кусты.

        Один мелкий и какой-то кривой муб отстал, зазевался, и вдруг куст, выглядевший безобидным, ловко сцапал его, обхватил костеобразными длинными ветвями. Шипы воткнулись в брыкающуюся тварь, и белые ветки куста стали приобретать буроватый оттёнок. Я мимоходом полоснул биомечом извивающихся хищников.

        Наконец-то Жасмин объявила привал, проинспектировала поляну и сочла, что место безопасно. Я повалился в траву, вдохнул запах зелени - и отрубился, сквозь сон ощущая, что меня куда-то тащат за ноги, но оставаясь абсолютно безразличным к этому странному обстоятельству...

        - Серый! Проснись! Серый! - какая же она надоеда... а кто она, кстати?

        Я нахмурился сквозь, сквозь сладкую вату, забившую череп, с трудом слышал голоса, верещал имплант. Что-то не так, подумал я, ладно, вот чуток подремлю и тогда подумаю... Спать охота-а-а-а-а-а-а... Завозился, устраиваясь поудобнее.

        Меня стали хлестать по щекам. Зачем, удивился я и попытался воспротивиться, но понял, что не могу составить слова воедино. Через вату, окутывающую сознание, пробилась волна тревоги.

        Что-то тяжёлое навалилось на меня, тёплое дыхание тронуло щёку и щекотнуло ухо:

        - Сергей, - позвал шёпот.

        Сила, вложенная в моё настоящее имя, выдернула меня из беспамятства. Я сел, очумело мотая головой, от резкого движения затошнило. Поляна безмятежно зеленела, травы качались, жужжали насекомые над аленькими цветочками...

        Аленькие, да?.. Цветочки, значит?..

        Волна ненависти поднялась во мне.

        - Может, не надо? - спросила Нан, уловив мою мысль. - Ну, как знаешь...

        Я отпустил силу.

        Не стал разбрасываться огнешарами и гранатами. Просто подвесил над полянкой шарик света, похожий на тусклую лампочку.

        А потом до отказа повернул регулятор её напряжения.

        Словно молния сверкнула рядом, с беспощадной чёткостью высветила всё, о края резких ломаных теней, казалось, можно было порезаться...

        Молния потухла. Я поморгал, - на сетчатке остался медленно бледнеющий "фотоснимок" поляны, прошёл в центр поляны. Зелень казалась целой, лишь побурела, но под моими шагами распадалась в пыль.

        Жасмин с одобрением разглядывала поляну.

        В молчании разожгли огонь, подогрели пищу, поели.

        - Красная Мокрица, - сказала Архимаг.

        Я поперхнулся водой реки Дэва.

        - Эти цветы усыпляют путников, а потом засевают тела своими семенами, - женщина разглядывала цветы, сожженные моим заклинанием, тронула один алый венчик, он сломался, осыпался тонким пеплом. - Говорят, на основе этих цветов наши предки вывели особое, очень эффективное оружие. Вот бы найти...

        - Лучше не надо, - пробормотал я. Жасмин удивлённо уставилась на меня. А я на землю. - Ну-ка...

        Плеснул из чашки ещё, и вода, чистейшая волшебная вода, которую я пил, разьела случайно уцелевшие растения не хуже соляной кислоты.

        Там, в Хидоне, чаша время от времени начинала лить воду, мы держали её не дома, а оставляли, заклинив в корнях деревьев посёлка, каждое утро перенося на другое. Собственно, мы и взяли-то чашу потому, что как раз проходили мимо, спеша за Жасмин, иначе так бы и оставили в Хидоне. Нан вовремя вспомнила, какое бодрящее действие оказывает вода из неё - не хуже кофе.

        - Это так и должно быть? - поинтересовался я.

        - Нет, - Жасмин смотрела удивлённо. Во взгляде Нан мелькнуло понимание.

        - Да ведь их силы антогонистичны - эЛ и того, кому принадлежит эта чаша! Конечно, вода из реки Дэва смывает порчу с этой земли!..

        - Всё это замечательно, - нервно сказала Жасмин, - но эЛ может и заметить, что его в одном месте убыло...

        Она поглядела, как там, где росла мокрица, поднимается щётка обычной зелёной травы.

        - И обратить сюда пристальное внимание.

        Мы переглянулись и заторопились прочь.

        Глава семнадцатая. Встречи во Тьме

        Темнота сгустилась вдруг. Ещё совсем недавно было достаточно светло для чтения, а сейчас можно разглядеть только землю под ногами и тёмные фигуры спутников.

        - Жасмин, - сказал я. - Пора останавливаться на ночлег.

        Женщина, не оборачиваясь, коротко дёрнула головой.

        - Жасмин, дети с ног валятся... - жалобно протянул я.

        Архимаг обернулась, я чуть не шарахнулся - лицо её было туманным пятном с жёлто-зелёными искрами глаз, отражающими неяркое свечение "слёзки".

        - Я вас за собой не звала, - прошипела.

        - Вообще-то мы можем идти, - заверил я. - Но гулять ночью по Лихо...

        Жасмин предостерегающе вскинула руку, Нан ойкнула и сделала попытку дать мне затрещину. Я увернулся.

        - Гулять по эЛ. ночью не стоит, - равно как и не стоит произносить имя дурного места вслух, пребывая в этом месте, правильно меня одёрнули.

        - Хорошо, - глаза Жасмин лихорадочно блестели. - Привал...

        Я уже привычно сложил треугольник (огненным мелочам научила Нан), зажёг огонь..
        и обнаружил, что волшебное пламя еле-еле греет и светит. Жасмин без охоты пожевала холодного мяса и ушла в ночь, чтобы раскинуть защитные линии вокруг стоянки.

        Вернувшись, сказала, что в эЛ. нельзя беспечно полагаться на сторожевые заклинания и предупреждения имплантов, которые бодрствовали, когда их хозяева спали. Все согласились, что следует оставить часовых, распределили вахты. Жасмин порывалась сторожить всю ночь, но в конце концов вняла голосу разума.

        Может быть, этот куст, незаметно подкравшись, просто хотел пожелать нам доброго утра, но я не стал разбираться и угостил его огненным заклинанием, спалившим передвижную фауну дотла и разбудившим остальных. Мы решили, что уснуть всё равно не сможем, без аппетита позавтракали и двинулись.

        Сначала пришлось пробираться через настоящий лабиринт из колючего кустарника. Листья толстые, мясистые, коричневые, с резким запахом хлора. На Нан напал чих. Уколы шипов были ядовиты, страшно чесались, ура живой одежде, хоть как-то сдерживающей...

        Жасмин рубила заросли своей живой лозой, но волшебная вещица очень скоро утомилась. Видя, что она вот-вот вспылит и спалит всё вокруг дотла, я посоветовал отодвинуться в сторонку и выбросил из рукава биомеч.

        Конечно, Жасмин слышала о нашем оружии от Сайны и самолично уложила пострадавшего от него Дарела в капсулу, а недавно познакомилась и с Путешественницей, целиком вырезанной из одного ствола дерева... но всё же действие биомечей представляла себе слабо. Теперь с восхищением смотрела, как мы расправлялись с кустами, которые, кстати, норовили уползти от карающих лезвий. Закончив работу косцов, мы убрали клинки и скоро вышли на старую тропу.

        Жасмин сделала пару шагов и мгновенно провалилась по пояс в тропу. Я бросился было на помощь и провалился по щиколотки.

        Нельзя рыпаться, если попался в болото. Чем больше делаешь ненужных движений, тем быстрее тебя засосёт трясина. Но это в теории, а попробуй-ка не двигаться, когда под тобой не твердь, а мягко расползающаяся грязь, а ног касается что-то склизкое...

        Я крикнул Нан, чтобы не совалась, ощущая, что медленно проваливаюсь.

        - Меня кто-то ест, - задумчиво сказала Жасмин. Вероломная тропа хлюпнула. Я выбросил биомеч, вытянул его на всю длину, зацепился за ветку низко растущего дерева. Ветка хрустнула, сломалась и стукнула меня по голове.

        Бормоча проклятия, сформировал крюк на длинной рукояти, вонзил в ствол - брызнул сок, почти как кровь. При этом провалился по пояс. Осторожно потянул себя из трясины.

        Жасмин трепыхалась, зачалившись своей лозой, но проваливалась всё глубже. Гулкий удар, трясина содрогнулась - Нан срубила одно из деревьев, оно упало рядом с нами. Девушка вскарабкалась на него и достала сперва меня, а потом Архимага.

        Тропа печально вздохнула и забулькала. Поверхность её восстанавливала структуру, имитируя утоптанную землю, камешки, травинки, упавшие листья...

        Я приметился угостить тропу огнешаром, но передумал. Уселся, привалился к дереву и отстранил Нан:

        - Я в порядке, ей займись...

        А Жасмин выглядела скверно. Она лежала под кустом и тряслась, все мышцы тела дёргали судороги. Штаны ниже колен были изодраны в лохмотья, кровь струилась разводами, прокладывая русла в грязи.

        - Я-а-а-а-д-д-д-д... - еле вышептала, зубы стучали как кастаньеты. Я торопливо достал чашу. Пустая, она тут же наполнилась водой. Я вгляделся - ничего, только блещет безмятежная поверхность. Душу сжимало тоскливое ощущение обиды, словно меня предал добрый друг, которому я доверял безраздельно.

        - Слушай, ты, Дэв, - прошептал я. - Мы здесь по твоей милости. Ты нас, по-моему, просто киданул...

        И сел на землю, когда струя ледяной воды ударила мне в лицо. Уронил чашу, из которой словно забил ключ.

        - Издеваешься?! - я вскочил и приметился пнуть чашу, но почему-то промахнулся и сел в траву. Мир закачался вокруг меня, вдруг затошнило, на языке появился мерзкий металлический вкус, в ушах раздался звон.

        - Серый... - Нан теребила меня. - У тебя губы серые...

        Я хотел что-то ответить, но не смог составить фразу. Небо закружилось над головой, и я шлёпнулся в поток воды...

        Оказывается, я тоже получил пару укусов ядовитых тварей. Жасмин пришлось куда хуже, пришлось примотать её к дереву, чтобы не искалечила себя - у неё начались сильные судороги. Но лоза, которая вбуравливалась в ранки и тянула отраву, и вода из реки Дэва как будто подействовала.

        Когда женщина впала в тяжкое забытьё, мы просто сели рядом и стали ждать, пока её организм справится с ядом - или умрёт.
        Жасмин очнулась поздним вечером. И тут же отрубилась снова, лишь прохрипев на вопрос о самочувствии "не дождётесь!". Нан повеселела и сказала, что Архимаг выживет.

        Мы раскинули лагерь рядом с обманной тропой. Впрочем, тропы уже не было - вода, бесконечным родничком бегущая из чаши, вымыла грязь, и обнажилась глубокая узкая канава в полтора человеческих роста. На дне рва в мутных ещё водоворотах кружились тела ядовитых тварей, удивительно похожих на мелких рыбёшек, скажем, ельцов...

        Когда вода перестала бежать из чаши, Нан убрала её в рюкзак. Мы поели и легли спать.

        Я проснулся посреди ночи от непонятного беспокойства. Понял, что меня не разбудили, когда наступила моя стража. Жасмин не было там, где она должна была быть.

        Женщина стояла - стояла!.. на краю поляны, раскачивалась, что-то бормотала. Из тьмы ей отвечали сразу несколько нечеловеческих голосов, скрипучих, словно синтезированных на компьютере. От этих звуков у меня мороз прошёл по коже.

        - Эй, - тихо позвал я. Жасмин оглянулась, на лице её блуждала бессмысленная улыбка, глаза закатывались.

        - Тревога! - я попытался встать и заплёлся ногами в траве, упал, вскочил, обрывая обретшие крепость верёвок жёсткие стебли, и понял, что уже не успею. Жасмин шагнула, собираясь переступить синюю нить сторожевого заклинания.

        И тут ей в лицо метнулось нечто светящееся, отбросив назад. Огненная птица с боевым кличем пошла на второй заход, Жасмин ошалело вскинулась, попыталась отмахнуться и с криком отдёрнула обожжённую руку. Она озиралась, как человек, которого только что разбудили.

        Голоса забормотали, зашептали что-то успокаивающее. Мне словно надели на голову пыльный мешок, стало тяжело думать, захотелось зевнуть, лечь, уснуть...

        Острая боль в запястье. Нан вцепилась ногтями. Я стряхнул с себя сонную одурь. Жасмин выпалила какое-то заклинание, попятилась, стреляя из стрелкомёта.

        Какая-то тварь подошла совсем близко к границе, черта заклинания загорелась ярче, синий огонь отразился в огромных глазах.

        - Бормотуны! - с ужасом и отвращением вскричала Жасмин, снова выстрелив, глаза моргнули и погасли. Архимаг довольно зарычала, снова вскидывая стрелкомёт.

        - Стой, это иллюзия!

        Тело сражённой твари, смутно угадываемое во тьме, истаяло чёрным дымком. Нан выругалась и закричала:

        - В центр, спиной к спине! Орла, где ты?!.

        Какая ещё Орла, ты с ума сошла?

        А кто, по-твоему, бросил огненную птицу?!.

        Которая, снова явившись из темноты, словно ангел мщения, сделала петлю и упала на землю.

        Гулкий толчок горячего воздуха едва не сбил нас с ног. В языках пламени возникла тонкая гибкая фигурка.

        Сейчас!.. - крикнула Нан.

        Получилось. Когда Орла - это действительно была она, подскочила вплотную к защитным кругам, мы сняли их. Девушка заскочила внутрь, я её поймал, крутанул вокруг себя, гася скорость, Нан и Жасмин мгновенно восстановили защиту. Кто-то налетел на неё и с воем отпрянул.

        Я чувствовал, как тонкое девичье тело колотило страхом и возбуждением, глаза, в котором пылали алые отсветы огненной магии, были совсем близко.

        - Видели?!. - срывающимся голосом воскликнула ученица, пытаясь плечом вытереть кровь из царапины на щеке. Пискнула, так и застыла с наклоненной головой, когда Нан за ухо вынула её из моих объятий.

        - Ты-что-творишь?!. - жестоко повернула, Орла заверещала.

        За границами круга раздался треск, похожий на хлопки кукурузных зёрен в духовке. Ночь наполнилась визгом и воем, словно дрались сто кошек. Нан отпустила ухо ученицы, посулив открутить позже.

        - А разве не уже? - Орла потрогала пострадавшее место, убеждаясь, что ухо на месте.

        - Хорошо, - пробормотала Жасмин, она стояла, опираясь о ствол дерева, стрелкомёт на руке целился во тьму, свисающая из рукава лоза нервно шевелила кончиком. - Надеюсь, какое-нибудь из твоих заклятий перешибёт парочке гадов руки и ноги...

        Я сообразил наконец, что это был за треск - щелчки моих Мышеловок.

        Вопли прекратились. Твари снова зашептали свой рэп, я качнулся навстречу звукам, накатывающим из тьмы. Кто-то тяжело опёрся на мою руку. Орла. Я посмотрел на её бледное лицо - она до крови прикусила губу. Нан мотала головой.

        Во мраке происходило какое-то шевеление, к границе вышел ещё один бормотун.

        Чебурашка, подумал я сначала. Покемонистый дитя Чернобыля. Светлая шерсть, алые огромные глаза на непропорционально большой башке, круглые уши, тонкие мартышечьи лапки. Ростом едва ли по пояс нам...

        Монструозный покемон оскалился на нас. Пасть широкая, слюнявая, зубы небольшие, тонкие, как иголки, сверкающие. Чебуратор попробовал лапой синюю черту, ожёгся, взвизгнул, сунул отвратительно похожие на человечьи пальцы в рот. Повернулся и исчез во мраке, прежде чем мы сообразили, что это была никакая не иллюзия.

        Нан тихо ругнулась. Волшебные знаки, подвешенные для освещения, медленно таяли, она автоматически подкормила их. Темнота забормотала раздраженно, сбив ритм.

        - Ага, не нравится, - сказал я. Что-то было в этом важное... но волна бормотания нахлынула и унесла мысль с собой. Заклинания света ослабели, только тело снова созданной Орлой огненной птицы тускло сияло. Бормотуны восстановили ритм.

        Ритм!.. вот в чём дело!..

        - В заповедных и дремучих

        Страшных муромских лесах! - заорал я во всю глотку песню, которую вспоминал в первые дни своего пребывания в этом мире, все вздрогнули. -

        Всяка нечисть бродит тучей

        И в проезжих сеет страх!

        Сеть морока спадала, разорванная в клочья словами родного языка (волшебного!.. , его привычным ритмом.

        - Пойте! - Нан перехватила мою мысль. - Пойте что угодно!

        Никогда Лихолесье не слышало такого концерта. Исполнение, конечно, подкачало, но зато с каким выражением, с какой экспрессией мы пели все вспомянутые песни!

        И громко.

        Твари темноты поняли, что им нас не переорать, когда небо посветлело на востоке, они затерялись в отступающих сумерках.

        Мы кое-как обновили сторожевые заклинания и упали спать.
        Утром я проснулся от отзвука чужой боли - какой-то обидной боли. Встал, зевая - ну да, так и есть. Нан держала Орлу за ухо. Девушка смирно висела, неловко запрокинув голову. Жасмин с интересом наблюдала за процессом воспитания.

        - И что, позвольте поинтересоваться, вы делаете здесь? - ярости в спокойном голосе Нан хватило бы, чтобы расплавить Красные Скалы.

        - Я... пошла за вами... - прошептала Орла, сглатывая слёзы. Нан вздохнула и отпустила.

        Через мгновение ученица рыдала у неё на плече, сыпя невнятными жалобами. Дикие оплетаи полдня бежали за мной... странные колючки, никогда таких не видела... потом ещё эти... так страшно...

        - Давно ты нас преследуешь? - спросил я.

        - Сразу же, как только вы вышли, - прошептала девушка, робко глядя на меня.

        - И сумела спрятаться!..

        Она неубедительно потупилась под всеобщими осуждающими взглядами. Жасмин посмеялась и махнула рукой - пора идти.

        Архимаг хромала достаточно шустро. Девушки шли в середине, я замыкающим, тоже тоже слегка прихрамывая, раны укусов подживали и страшно чесались.

        На обеденном привале я смог немного покемарить, Нан еле растолкала. Помню, в школе у меня неплохо получалось спать с открытыми глазами, а вот идти так неудобно - то и дело натыкаешься на деревья... что в Лихолесье просто опасно...

        Вот яркая иллюстрация того.

        Я остановился и проснулся. Мы стояли перед колючим кустарником. В мёртвых ветвях запутался скелет человека.

        Нет... не человека.

        Тонкие кости грудной клетки страшно смяты, изломаны, но видно, что они другие. Череп вытянутый, плечи широкие, руки длинные, лопатки странной формы...

        И от них отходят ещё одни руки. Точнее, рукокрылья.

        Мелкие косточки осыпались, перепонка крыльев истлела, но можно угадать, как она была натянута - как у летучих мышей, между "пальцами" и телом. Кости тонкие, явно лёгкие, пустые внутри, каких-то птичьих, "летательных" очертаний.

        Я отвернулся. Судя по черепу, этот ангел - или там гарпия, - был вполне разумным.

        - Аранши, - тихо произнёсла Жасмин. - Только в легендах...

        Она вздохнула и отвернулась.

        - Он не здесь умер, - Жасмин глянула в небо. - Грудь проломлена... может быть, упал с высоты и ударился о ветви дерева? Нельзя так оставлять.

        - Нет времени, - сказал я.

        - Это не отнимет много времени, - Нан посмотрела на Орлу. Девушка кивнула и не без щегольства повела рукой, на предплечье оказалась огненная птица. Девушка подняла на уровень глаз, как будто давая ей оценить зрелище - смотри, это было крылатое существо, вы родственники... окажешь ему последнюю услугу?

        Заклинание взлетело с ладони и бросилось в сплетение мёртвых ветвей. Созданное из магического огня тело прожгло мёртвое дерево, сухой кустарник занялся очень быстро, кости затрещали.

        Нан молча вырубила три палки и сложила на земле треугольник. Теперь пламя не вылезет дальше очерченных ему границ. Мы постояли немного и пошли.

        Уходя, я оглянулся, показалось, что из огня вырвался какой-то крылатый дух и вознёсся в небо...
        Весь день кто-то следовал за нами - у самой границы наших магических чувств. Жасмин затруднялась дать классификацию существа или существ, скорее всего, это были бормотуны. Покемоноподобные твари не имели привычки бросать двуногую добычу.

        Решено было устроить привал раньше, чтобы немного отдохнуть перед возможным ночным нападением бормотунов. Но Лихолесье не собиралось баловать нас, на пути не было подходящих мест для отдыха. Единственное достойное место было занято.

        - Немёртвые, - прошептала Жасмин. Мы скрывались за кустами, разглядывая жутковатые фигуры, неподвижно стоящие на поляне.

        - Дух Леса, помилуй нас... - девушкам поплохело, но они мужественно крепились.

        - Выглядят так себе, - я ободряюще пожал любимой и ученице руку, делясь своим не-страхом. Меня, просмотревшего десятки ужастиков, трудно было пронять видом полуразложившихся бродячих мертвяков. Гниль, кое-где через плоть проглядывают кости. В глазницах черепов - зелёные огни.

        Нан зашевелила губами - считала. Четырнадцать.

        - Не жгите всех, - сказал я.

        - Почему? - спросила Жасмин.

        - Посмотрим на них...

        Архимаг пожала плечами. На приготовления не ушло много времени, потом мы поспорили, кто будет приманкой. Нан храбро вызвалась, сказав, что она самая аппетитная. Я взвился на дыбы. Жасмин фыркнула и сообщила, что тощая девушка не вдохновила бы и голодного хьёрна. Я обиделся. Нан тоже.

        Пока мы препирались, Орла вылезла вперёд.

        Мертвяки, зачуяв живых, взвыли в лучшем стиле фильмов ужасов, показывая в хищных улыбках гнилые провалы ртов, и бросились на неё.

        Первого шарахнула моя Мышеловка. Силы я не пожалел, и заклинание откусило мертвецу ногу. Падая, он неловко сшиб двоих.

        Авангард кошмарного отряда валялся поперёк тропы. Орла вскинула руки, сложив пальцы так, как будто обхватывала шар.

        Отпустила.

        Троих упавших охватило пламя. Они грузно ворочались, пытаясь подняться. Отвратительно пахло палёным. Жасмин шевельнула пальцами, добавляя силы в заклинание, уже начинающее распадаться.

        Остальные зомби глухо завыли и попытались обойти костёр. Кусты по сторонам от тропы ожили и сцапали их.

        Огромный зомби вылез передо мной из кустов. Зелень покрывала его с головы до ног сплошным колышащимся ковром, оборванные побеги врастали в него, рвали давно мёртвую плоть, сокрушали кости. Зомби не обращал внимания. Вытянул руки, завыл утробно.

        - Прям Голливуд, - оценил я, одним взмахом биомеча срезая кости рук. Мертвяк укоризненно что-то забормотал, щеря гнилые зубы. Я подрубил ему ногу, снёс голову и пинком отправил в костёр. Обрубленное тело ворочалось, пытаясь встать, но зелень охватила его и пустила корни в землю, плотно приковывая.

        Нан сражалась слева. Я засмотрелся, она отлично освоила "краткий курс владения биомечом". Быстрыми скупыми движениями расчленила мертвеца, постоянно держась вне досягаемости от его рук, ловко забросила вяло шевелящиеся останки в костёр.

        Что-то сильно сжало мою ногу. Я подскочил от неожиданности. Кисть руки, вернее, скелет кисти, отделённой от хозяина, был всё ещё дееспособен и клешнёй вцепился в мой ботинок.

        С перепугу я чуть не отрубил себе ступню. Силы мёртвой конечности было не занимать, мне показалось, моя нога попалась под колесо автобуса. Со сдавленным воплем я отопнулся, ботинок слетел и угодил в морду мёртвому, который как раз собрался закусить мною.

        Я разрубил его на две неравные половинки и закатил в костёр.

        Битва закончилась с разгромным счётом. Их потери: восемь бойцов окончили своё посмертное существование, остальные надёжно пленены зачарованной зеленью.

        Наши потери невелики, но невосполнимы - мой ботинок...

        Я остановился перед брыкающимся в зелёных объятиях трупом. Передо мной был древний мертвец, от него остался лишь костяк, прикрытый кое-где лохмотьями гнилой плоти. От запаха меня чуть не вывернуло наизнанку.

        Я сформировал рогатину, шепнул заклинание, ветви куста резко выпрямились и бросили мертвеца ко мне. Я принял его на остриё и закатил в костёр. Струился тяжёлый дым.

        - Ты выяснил, что хотел? - спросила Нан.

        - Выяснил, - ответил я. - Это равнинник. И мне интересно, почему их мёртвые не остаются мёртвыми, а блуждают и нападают на живых.

        Жасмин пожала плечами.

        - Возможно, они попросту сдуру сунулись туда, куда не следует, и эЛ превратил их... в это.

        - Или кто-то из наших? - спросила Нан. - Кто-то может счесть забавным убить их, потом создать такое и отправить на вольную охоту.

        - По мне, так и к лучшему, - буркнула Орла и поворошила костёр рогатиной. - Нелюди своим присутствием марают чистоту леса.

        Она не заметила, как я, Нан и Жасмин переглянулись с усмешками.

        - Подобная магия марает чистоту Леса ещё больше, - сказал я, и мы поспешили удрать от смердящей поляны.
        Всё же нам попалось подходящее место. Разбросав сторожевые заклинания, мы смотрели, как гаснет багровый свет в небесах.

        - Солнце зашло, - сказала Жасмин. - Жди гостей.

        Спать никто не собирался.

        Сумерки упали неправдоподобно быстро. Кажется, я задремал, но тут же очнулся, услышав из темноты знакомый рэп.

        Прервавшийся визгом, когда сработало моё заклинание.

        Перекрывая визг, Нан запела какую-то древнюю балладу, Орла и Жасмин подтягивали. Голоса девушек взвивались высоко, куда там Витасу. Бормотуны уважительно притихли.

        Они пели почти всю ночь.

        - Теперь ты, - велела Нан, принимая у меня дымящуюся чашку кофе.

        Я пел любимый русский рок, пытался читать любимый в детстве рэп, вспомнил бардов, читал произведения классиков и сочинения своих друзей, безжалостно выворачивая из долговременной памяти то, что, казалось, было давно и прочно забыто.

        Твари темноты поняли, что им нас не переорать, и, угнетённые моей экспрессией, отступили с позором.
        Занималось утро. Я упал и уснул прежде, чем закрыл глаза. И был разбужен, как мне показалось, уже через пару секунд. Полжизни за кофе!..

        Но кофе не было, пришлось удовольствоваться чашей с водой Дэва. Я попросил передать и сам вздрогнул, услышав свой хриплый шёпот - за импровизированный концерт сорвал голос.

        В Лихолесье царил полумрак, обиталище сумасшедшего Дэва казалось декорацией к лесу Бабы Яги в советской сказке - корявые деревья, на них какая-то паутина, стелется туман.

        - Стра-а-а-ашно, аж жуть, - сообщил я в пространство. Нан подогрела отвар где-то добытых листьев фарри. Обжигаясь, я выдул полную чашку горького бодрящего напитка и сделал попытку проснуться.

        Со второй чашки получилось.

        Жасмин сидела в стороне, сверля Лихолесье своим фирменным мрачным взглядом. Белейшая кожа, круги под глазами, красивое неподвижное лицо, неподвижный взгляд лихорадочно блестящих глаз...

        - Ещё одной такой ночи мы не выдержим, - мрачно предрёк я.

        Жасмин стремительно встала.

        - Следующей ночью мы дадим бой, - сообщила она. - А сейчас нам всем надо отоспаться.

        - А ты могла это сказать до того, как я выпил чаю? - осведомился я. - Значит, мой черёд караулить.

        Спорить никто не стал. Жасмин притворялась, что спит. Нан заснула быстро. Орла растянулась под деревом и дремала вполглаза. Через час она проснулась, и я с наслаждением упал рядом с Нан.

        Снилось что-то непонятное, сумбурное, проснулся я неотдохнувшим. Жасмин подняла нас шипением и ругательствами, повезло детишек заполучить в команду!..

        Пошли быстро. Снова наткнулись на живую грязь, притворяющуюся тропой, вовремя узнали и обошли, Нан мстительно плеснула из чаши водой реки Дэва:

        - Теперь сдохнет...

        Дважды видели непонятных тварей и благополучно обошли их стороной. Встречали хищную флору.

        - Какой крупный, - заметила Жасмин, обходя стороной развесистый куст. При полном безветрии он шевелил ветвями. В ленивом движении было что-то угрожающее. Рос куст на какой-то смердящей куче. А, так значит, это и есть оплетай?

        Нет, это пророст, - Нан потёрла бок, где, я знал, были два небольших звёздообразных шрама. Мгновенно захотелось угостить пустившего корни биоробота огнешаром, Нан положила руку мне на плечо, как всегда прочитала мысли и успела тормознуть.

        В Лихолесье темнело очень быстро. Мне показалось, Жасмин рано скомандовала привал, но мы едва успели раскинуть сторожевые чары, как мрак упал с неба.

        Во тьме светились наши заклинания, свет отражался в глазах вэйри. Мои не меняющие цвет и не бликующие глаза кажутся им столь же странными, как и мне их светящиеся. Орла, когда впервые заметила, даже испугалась, я отговорился ранами - мол, огонь, который оставил мне шрамы на лице, заодно повредил глаза. Девушка потом излучала сочувствие, а Нан ревновала...

        Я улыбнулся в темноту.

        - Приходите. Мы готовы.

        Однако бормотуны не торопились. Мы сели, распили пару фляжек фарри. Благодаря деревянной чашке необходимости искать воду у нас не было - бесконечный запас питьевой и немного волшебной воды реки Дэва всегда был под рукой.

        Я подумал, что бормотуны почуяли нашу готовность драться и решили не связываться. Потому можно было немного покемарить...

        И я стал потихоньку погружаться в сладкую пучину беспамятства.

        Проснулся. Огляделся.

        Жасмин смаковала третью по счёту чашку. Нан лежала, глядя в пустое небо. Орла стояла, опираясь на ствол дерева, зорко смотрела в темноту, воображая себя отважным стражем.

        Я хотел позвать её, но лишь зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть.

        - Не спи! - хлопнул себя по щеке. В глазах прояснилось.

        Чашка Жасмин была пуста, но волшебница всё подносила её к губам механическим жестом. Глаза Нан были неподвижны. Орла уже и не притворялась, что бодрствует.

        А там, за синей линией защитного заклинания, сверкали чьи-то глаза и доносился глухой бубнёж.

        - Ширак! - хрипло прошептал я, вложив всю свою волю.

        Казалось, сам ночной воздух вспыхнул белым призрачным пламенем. Потревоженная темнота взвыла множеством нечеловеческих голосов. Откуда-то издалека раздался удивлённый возглас и свист - выстрел из стрелкомёта. Взметнулась живая лоза, жёсткие листья вонзились во что-то с чавканьем.

        - Серый! - закричала Нан. Что-то мохнатое, визжащее и царапающееся свалилось сверху мне в лицо, щёку и лоб ожгло болью. Я оторвал от себя шерстяной клубок, ударом биомеча рассёк мохнатика на две неравные половинки.

        Бой длился недолго. Шокированные световой вспышкой, бормотуны еле шевелились. Мы вырезали их всех в зоне доступа нашего оружия, сами обошлись несколькими царапинами. Твари ночи были плохо приспособлены для прямого столкновения, они брали своей одуряющей магией...

        Что ж, на сегодня, надеюсь, всё?

        Жасмин выпрямилась со всхлипом. Завертелась на месте.

        - Что?.. - растерянно поинтересовалась Нан.

        - Он где-то рядом, - прошептала женщина. - И он не один... я слышу его...

        - Может быть, это бормотуны недобитые морочат?

        - Нет, это он!.. - Жасмин бросилась куда-то в сторону. Нам ничего не оставалось делать, кроме как бежать следом.

        Наконец услышали и мы - откуда-то раздался стон. Орла протянула руку, и её птица взлетела повыше, освещая сценку, как будто взятую из какого-то аниме. Отнюдь не детского.

        Йурас, обнажённый, лежал на спине, а на нём восседала... Орла. Парень вскрикивал, толчками поднимая нагое тело девушки, она запрокинула голову, покачивала бёдрами. Ходили вверх-вниз груди с бледно-розовыми сосками, волосы рассыпались по плечам, рот полуоткрылся, блестели молочно-белые клыки между слишком ярких, кровавых губ. Она открыла глаза и ускорила движения, не сводя с нас взгляда. Йурас же не замечал ничего вокруг, его пальцы впились в талию девушки... существа...

        - Убейте её!.. - взревела Жасмин.

        - Серый, отвернись!.. - одновременно завопила Нан, стреляя. Вампирша, или кто это была, даже не покачнулась, мне показалось, стрелы пролетели сквозь неё.

        - Жасмин, огнём!.. Серый, отвернись сейчас же!.. - Нан рванулась вперёд, налетела на какую-то невидимую преграду в полуметре от тел и отскочила.

        - Нет, я задену его!.. - Архимаг выстрелила, потом хлестнула плетью лозы. На этот раз я очень чётко увидел, как оружие прошло сквозь тело девушки-оборотня, как будто через туман. Йурас всё так же был в своём странном трансе. Его прекрасная всадница дёрнула подбородком, и "тёщу" как будто ударило невидимым молотом. Жасмин покатилась, разбросав руки и ноги.

        Орла, до того тупо глядящая на сценку, вскинула стрелкомёт и выстрелила навскидку.

        Её двойник уставилась на стрелку, торчащую меж грудей.

        Оперение было пёстрым.

        Орла-два медленно подняла голову, обратилась ко мне шелестящим шёпотом. Словно подушкой по голове ударили, я мотнул, сбрасывая дурное оцепенение.

        - Помоги мне!.. - требовала вампирша, её лицо странно заколебалось, смялось, и проступили черты Нан.

        - Щас, - буркнул я и выстрелил, но моя стрелка с чёрным оперением прошла насквозь. Орла выстрелила снова, попав чуть выше. Вампирша поглядела на стрелку, на Орлу...

        Я встал перед ученицей. Словно ледяной промозглый ветер обрушился на меня, сразу расхотелось видеть, думать, жить... превозмогая тёмные чары, я полез в карман.

        И выронил шкатулку.

        А потом умер.
        Воскрес я оттого, что меня кто-то старательно бил по щекам.

        - Серый?

        - Угу, - ответил я и булькнул. Мне помогли перевернуться, и меня вырвало - показалось, холодом и тьмой. - Что это было? - пробормотал.

        У губ оказалась чаша, я глотнул воды Дэва. Сразу полегчало.

        - Суккуб, - ответил голос Жасмин. - Нам повезло, они не успели... э-э-э... закончить.

        Я сфокусировал взгляд. Йурас лежал напротив, накрытый одеялом, смотрел вверх. Его лицо было бледным, осунувшимся. На шее темнели листки, из-под которых выступала кровь.

        - ...Принимает женский облик. И заставляет мужчин себя... гм, любить. И пьёт жизненные силы и кровь.

        - А почему она была такой... туманной? - поинтересовался я. - Только Орла могла её пронять...

        - Потому что навредить суккубу может лишь та, чей облик она повторила, - сказала Жасмин. - Орла успела поднять твой футляр для стрелок, взять ядовитую, зарядить и выстрелить. И всё кончилось - и суккуб развеялась, и это странная защита исчезла.

        - А почему ты кричала мне отвернуться? Кажется, даже стрелять в меня собралась.

        - Мужчины не способны противостоять приказам суккуба, - виновато сказала Нан.

        - Но я-то противостоял, - удивился я.

        - Да. Может быть, оттого, что она... была занята Йурасом, - сказала Нан. - Или потому, что настоящая я была рядом.

        Жасмин усмехнулась, смотрела на нас странно.

        - Легенды гласят, что истинно влюблённые способны противостоять суккубу.

        Нан покраснела. Я, как ни странно, тоже.

        - А где Орла? - встрепенулся.

        - Серый, - Нан поморщилась. - Не трогай её. Ей нужно отойти от... зрелища.

        Да, зрелище было ещё то. Орла сидела поодаль и таращилась в темень. Лицо её было заплаканным.

        Вот уж не думал, что наша скромная ученица произведёт такое впечатление на парня!.. Так он в неё влюбился? Или просто суккуб выбрала первый попавшийся облик, потому что в таком возрасте любая девушка волнует?

        Нан пожала плечами.

        - Кто знает, - ответила вслух.

        - А он, гм, нормальный? Скоро очнётся?

        - Сейчас это не твоя забота, Серый. Спи, - Нан разглядывала меня блестящими глазами, говорила нарочито строгим тоном, который не мог меня обмануть. Я позволил себе прикоснуться к огоньку своей любимой, потом закрыл глаза. Какие ещё суккубы, что мне до них?.. Тебя никто не сможет повторить, подделать, свет очей моих...
        Лихолесье порадовало хмурым утром. Туман и сумрак наверху. Орла сидела неподвижно, устремив отсутствующий взгляд куда-то в пространство, уши у неё были розовые. Угу, притворяйся, что ты давно так сидишь.

        Девушка снова воровато глянула в нашу сторону. Глаза у неё были больные. Шмыгнула носом и отвернулась.

        Нан заёрзала, я позволил ей выбраться из-под моей руки, продолжая наблюдать из-под ресниц. Девушка перелезла через меня и подошла к ученице.

        - Что ты думаешь о произошедшем? - тихо спросила. Без импланта я бы и не услышал. Орла покачала головой.

        - Я... не знаю. Всё это было так странно.

        - Наверное, ты чувствуешь себя оскорблённой.

        Ученица подумала и кивнула.

        - И, разумеется, тебе сейчас противно даже смотреть в сторону Йураса.

        Девушка виновато кивнула и покосилась на парня.

        - Это пройдёт, - заверила Нан. - Со временем превратится в забавное недоразумение... хотя и не из тех, о которых можно со смехом рассказать друзьям. Это сейчас ты готова со стыда сгореть. Поверь, в случившемся нет ничего постыдного... для тебя. Пусть парень стыдится.

        Парень стыдиться и не думал, безмятежно спал и даже похрапывал. Орла прижала руки к пылающим щекам, острые кончики ушей её, казалось, были готовы дать факел искр на манер фейерверков.

        - Никогда бы не подумала, что о мне можно так думать.

        - Почему нет? Ты красивая девушка. И ты... м-м-м, произвела впечатление на Йураса.

        - Но я же не такая!.. - крик души.

        - Разумеется, ты не такая, - согласилась Нан. - Просто... ох, ученица. Парни слабы.

        Ну спасибо!..

        Молчи и притворяйся спящим!.. - велела девушка. - К тому же вы и на самом деле слабы.

        - Даже если ты не даёшь повода, это не означает, что о тебе не может кто-то мечтать.

        - Это низко, подло и грязно!.. - Орла всхлипнула и привалилась к плечу Нан.

        - Ничего подобного, - сказала та, осторожно обнимая. Ой-ёй... если девчонка решит, что секс - низко и грязно, она же никогда не будет нормальной!.. Видел я таких.

        Родители, руководствующиеся устаревшими в прошлом тысячелетии моральными нормами. Странная привычка принимать в расчёт какое-то "общественное мнение". Отдельные представители мужского рода, уверенные в своей неотразимости. Наоборот, робкие мальчишки, икающие, потеющие и краснеющие. Истории подруг, которые были менее осторожны и более мечтательны и крепко обожглись на этом...

        Несть причин, способных спугнуть и надолго отбить интерес девушек к этой сфере человеческих взаимоотношений. Ох, Нан, постарайся вправить ученице мозги!.. не мне же с ней общаться на эту тему.

        А стоило бы заставить, - Нан как язык показала. Мне понравился пассаж об отдельных представителях мужского рода...

        - Послушай, - сказала вслух, - ты ведь видела меня и Серого, вместе?

        - Ну да, - Орла скорчила непонимающую гримаску, но при этом покраснела почти до слёз. - Вы ведь всегда вместе.

        - Да брось, - хихикнула Нан озорно. - Ты поняла, что я имела в виду.

        Орла виновато съёжилась.

        - Понравилось? - вкрадчиво поинтересовалась Нан.

        - Нет!.. - девчонка рухнула лицом в ладони и заплакала. Нан обняла её за вздрагивающие плечи, что-то заворковала. Потоки слёз и невнятных оправданий постепенно иссякли. Орла вслушалась.

        А вот я предпочёл бы уши заткнуть. Но попробуй-ка сделай резкое движение, живо спугнёшь Орлу, которая слушает... слушает такое!.. Как я понимаю поручика Ржевского, который перед девичником спрятался в шкафу, а к утру вывалился оттуда, померев от стыда...
        Нам пришлось остаться на месте где-то на полдня. Обескровленный Йурас еле двигался и лишь кидал виноватые взгляды на Орлу и на мать.

        Архимаг была с чадом спокойна и ласкова и не слова не сказала о его побеге, о компрометирующей ситуации, в которой мы его обнаружили, и о том, что из-за него у нас сбивается график "найти наших и свалить отсюда побыстрее". Впрочем, она тоже охромела, быстрая ходьба по Лихолесью и вчерашние прыжки не пошли на пользу - укусы ядовитых тварей снова дали о себе знать.

        Орла в редкие моменты общения с Йурасом была непринуждённо мила и приветлива. Йурас краснел бы вдвое интенсивнее, если бы из него не выпили столько крови. Его воспоминания о "ночи любви" зияли прорехами, но всё же он помнил достаточно.

        А вот подумай, кому придётся разбираться с его траблами? - ехидно поинтересовалась Нан. Орлу я вроде утешила, а твой долг - вправить мозги парнишке.

        Я ощутил, как волосы на затылке поднимаются дыбом. Обьяснять сверстнику разницу между мальчиками и девочками - слуга покорный!..

        Избави Бог!.. - чуть не завопил вслух. То есть... я думаю, тут всё будет проще. Парни куда легче ко всему относятся.

        Если бы в моём телепатическом "голосе" не прозвучала так явственно паника, Нан бы поверила больше.

        Легче, ага? - ехидно обронила.

        Даже если нет, и у мальчишки будет психологическая травма - я-то тут при чём?

        Нан хихикала.

        Уверена, что при чём!.. - сказала и вдруг посерьёзнела. Серый, это для тебя мелкий курьёз. У остальных просто язык не повернётся говорить о таком.Ты должен.

        А вот я натравлю на него Орлу, - хмуро пригрозил я, уже предчувствуя, что мне не отвертеться от роли исповедника. Пусть сама утешит, объяснит, что ничего страшного не произошло, что не держит зла. Заодно и избавится от излишней стыдливости.

        Нан захихикала.

        Серый, это жестоко...

        Это месть за все те неприятности, которые нам причинили эти детишки!.. А может быть, они поладят. И ты тогда отстанешь от идеи подыскать мне вторую жену!..

        А что, Орла тебе совсем не нравится? - удивилась девушка.

        Нравится. И именно поэтому я думаю, что она достойна большего, чем быть второй женой. А Йурас вроде бы действительно на неё запал.

        После обеда мы рискнули сняться с места и заковыляли туда, где, по словам Жасмин, она чуяла людей.

        Я шёл первым. Нан, правда, оспаривала у меня место, но скромные возможности, предоставляемые моим имплантом, превосходили её сверхчувства, которые в Лихолесье вдруг стали сбоить.

        Однако именно Нан ощутила то, что я не сразу заметил. Схватила меня за шиворот, молча указала вниз. Я поморгал и увидел под ногами сторожевую нить.

        - Где угодно узнаю, - Жасмин протолкалась вперёд, словно увидела чудо, но пока боялась в него поверить.

        Поросший чахлой травой холмик зашевелился. Я не сразу разглядел Дайрима. Мужчина смотрел на нас, золотые глаза недобро потемнели.

        - Надоело уже, - пробормотал он, демонстративно зевнул и улёгся.

        Жасмин растерянно моргала.

        - Они думают, что мы им кажемся! - понял я.

        - Может быть, они нам кажутся? - спросила Нан.

        Жасмин ощупала руками воздух.

        - Нет. Дайрим!.. - позвала. - Это же мы!..

        - Цыц, - отозвался маг. - Перед этим были тоже вы. А до этого - Мёрдох.

        - И что он сказал? - поинтересовалась Нан. Дайрим перевёл взгляд на неё, поморгал недоумённо.

        - Сказал, что мы, слабаки, не можем быть причиной нарушения в ауре Лихолесья, - ответил. - И потому он предоставляет нас нашей судьбе - выживем так выживем, а нет, так не очень-то и хотелось.

        Зашевелился другой холмик рядом с ним.

        - Ты что-то сказал? - прошептал сиплый женский голос. Жасмин сдавленно вскрикнула.

        - Нет, ничего. Опять фантомы, спи, любовь моя.

        Валья засмеялась.

        - Это я-то любовь? - прошептала хрипло. - Не ври здесь. Ты же в неё влюблён, а я так, замена...

        Она подняла глаза и заметила нас.

        - Жасмин!.. - рванулась было к ней, Дайрим удержал.

        - Что с ней? - потребовала ответа Архимаг, водя ладонями у защитной линии. Валья мотнула головой, сфокусировала взгляд и выругалась так, что покраснел даже я.

        - А иллюзии совершенствуются... - заметила, глядя на Жасмин. - Или это из-за жара?..

        Дайрим принялся разматывать повязку на её ноге.

        - Чёртов червяк, - пробормотал. - Чтоб ему узлом завязаться...

        Обнажилась рана, большая и очень неприятная на вид. Жасмин вскрикнула. Йурас позеленел. Валья разглядывала рану с отстранённым интересом патологоанатома, кивнула Дайриму. Тот водил руками, что-то делал...

        Без какого-то результата. Его руки затряслись, на лбу выступили крупные капли пота, но хилерство не имело успеха.

        - Хватит, - сказала Валья. Её ощутимо потряхивало, но голос оставался спокойным и почти не срывался от боли. - Отдохни и попробуешь ещё...

        Дайрим замотал рану и покосился в нашу сторону.

        - Не уходят, - сказал. - Прочь, вы!..

        - Пусть их, - пробормотала Валья. - Дайрим. Поцелуй меня, пожалуйста.

        Мужчина с охотой повиновался.

        - Я почти готова поверить, что ты действительно меня любишь, - сказала целительница, пристроив голову ему на плечо.

        - Я люблю, - сказал Дайрим. - За твоё терпение, за доброту. И за то, что ты с ней.

        - Но сейчас-то я с тобой. А давай... - Валья потянула его за края одежды

        - Ты серьёзно? Здесь, посреди Лихолесья?

        - Почему нет?

        - Но твоя нога... - мужчина уже сдавался.

        - Пожалуйста. Это моё последнее желание.

        Я понял, что сейчас мы станем свидетелями ещё одной непристойной сценки. Нан вздохнула. Вытащила чашу, подождала, пока наполнится. По её лицу пробежали голубые блики. Даже парочка отвлеклась.

        Нан покачала чашу в ладонях.

        И плеснула на защитные линии.

        Треск, вспышка, словно воду пролили на оголённые провода. Все подскочили от неожиданности.

        Жасмин бросилась вперёд, грубо обрывая остатки чужих защитных заклинаний. Дайрим подскочил, вскидывая руку со стрелкомётом, но тут ему в лицо свалилась огненная птица Орлы. Волшебник отшатнулся с воплем, Жасмин оказалась рядом, хлестнула Дайрима лозой по оружной руке, что-то выкрикнула, и Валья осела. Двое растянулись на траве.

        - Вот так-то лучше, - сказала Архимаг, глядя на них с откровенной усмешкой. - Вставай, чего развалился? Или всё-таки хочешь исполнить... последнее желание?..

        Дайрим глядел на неё ошеломлённо, неверяще.

        - Вы настоящие? - прохрипел, лоза Жасмин слегка его придушила.

        - Нет, мы вам кажемся, - буркнула Архимаг, и тут её здоровье подверглось серьёзной опасности. Дайрим завопил - я вздрогнул и чуть не бросил огнешар, и сдавил её в объятиях.

        - От-пус-ти!.. - затрепыхалась Архимаг. Валья вскочила, забыв о раненой ноге, и обняла обоих.

        - Настоящая, настоящая!.. - повторяла.

        - Очень мило, - холодно сказала Нан, подделываясь под характерную манеру Жасмин, и все аж вздрогнули.

        Отстранились друг от друга, вытирая слёзы. Физиология у вэйри такая - чуть что, и капель.

        Жасмин усадила подругу, устроилась рядом, разглядывая скверную рану. Нан передала ей чашу и заходила вокруг, забормотала, восстанавливая защитные заклинания.

        - Чего встали, помогайте уже... - велела Орле и Йурасу.

        Мы присоединились к ней - вовремя.

        Едва зажглись синие линии защиты, что-то большое завозилось за пределами круга. Блеснули алые глаза, угольками горящие в черноте ночи. Мы схватились за биомечи, лозы, зажгли заклинания.

        - Ночной гость, - Дайрим улыбнулся неизвестному чудовищу, словно доброму знакомому. - Мешает спать, бродит вокруг, вздыхает, зато и сторожит, не подпускает близко остальных. Будь я один, я бы, наверное, попробовал подружиться с ним.

        До меня донёсся запах чудовища - тяжёлый, густой, но не противный. Я подумал, что так пахнет синтетическая шерсть. Зверь потоптался за границей круга, гулко вздохнул и, кажется, прилёг.

        Личный страж, неплохо. Может, Лихолесье не так уж враждебно относится к людям?

        Жасмин, Валья и Дайрим шептались... ну, вообще-то тихо переговаривались. После первого порыва делали вид, что ничего особенного не случилось, изо всех сил пытались казаться сдержанными, но прорывались радость и великое облегчение. Вот попробуй, Валья, ещё раз упрекнуть меня с Нан слишком явным выражением чувств!.. Я тут же найду что тебе напомнить.

        - С чего, ну с чего вы вообразили, что справитесь с этим лучше меня?.. - рычала Архимаг.

        - А с того!.. - возражала ей Валья. - С тебя сталось бы действительно отправиться в одиночку, как ты бормотала там себе под нос.

        - И отправилась бы!.. и вернулась бы целой и невредимой!

        Дайрим лишь головой покачал, посмотрел на нас - мол, полюбуйтесь взрослой волшебницей, Архимагом, которая ведёт себя как наша сверстница!.. Жасмин спохватилась, и они сбавили тон... очень скоро снова начав переругиваться яростным шёпотом.

        Валью от дежурства освободили. Моя смена была перед рассветом, едва в Лихолесье пришло утро и неведомый зверь ушёл, я растолкал остальных.

        Целительница заверяла, что вполне исцелилась, и решено было срочно делать ноги. Пошли - медленно, Жасмин и Валья всё же хромали, и давала о себе знать огромная усталость.

        К обеду наткнулись на грандиозный бурелом. Огромные поваленные стволы сцепились сучьями, между ними рос кустарник-кровопийца и лианы-душители.

        - Вот и Агуали... - сказала Жасмин.

        Все подскочили.

        - Уверена? - спросили хором.

        - Насколько вообще можно быть уверенным в чём-то здесь. Чувствую отголоски старых заклинаний, - Жасмин бродила вдоль бурелома, задумчиво поводя ладонями. - Старых... но всё ещё действующих.

        - Там, откуда ушли люди, может поселиться странная нелюдская жизнь, - сказал Дайрим.

        - А вдруг найдём что-нибудь полезное? - спросил Йурас азартно. Он-то не был в курсе, зачем все вдруг сюда ломанулись. Мать покосилась на него неодобрительно.

        - Мало тебе приключений?

        Йурас поёжился. Сник.

        - Но интересно будет посмотреть... - возразил.

        - К тому же нам не найти безопаснее места для привала, - заметил Дайрим. - Вот только попробуй предложить оставить кого-то здесь или вообще пойти в одиночку.

        Жасмин подумала и кивнула.

        - Пожалуй... что ж, я намеревалась вести вас прямо домой, но раз уж посёлок так удачно подвернулся, заходим всей толпой.
        Я с ужасом представлял себе, как мы будем пробираться через бурелом с помощью только наших с Нан биомечей. Но обошлось. Жасмин немного раздвинула деревянные баррикады заклинанием, мы прорубились на несколько метров вглубь спятившей рощи.

        И наткнулись на высохшее русло ручья.

        Здешняя магия была похожа на старую паутину - едва коснувшись нас, опадала пыльными хлопьями. Но не все заклинания утратили силу, хотя уже несколько сотен лет прошло с тех пор, как на землю под огромными деревьями ступала нога человека..
        то есть босая нога человеческого существа.

        Кстати. Взамен потерянного Нан сплела мне лапоть из полосок коры и заклинаний. А заодно себе и остальным. Вэйри было так же непривычно ходить обутыми, как мне босиком, они шумели и спотыкались. Но никто не собирался отказываться от обуви, оценив её несомненную полезность в Лихолесье, богатом на ядовитые травы и хищные мхи. После этого те, кто не был в курсе моего происхождения, поглядывали с опаской и уважением - верно, решили, что я родом из какого-то страшного края вроде Лихолесья, где без таких неуклюжих защитных сооружений из дома не выйдешь... вернее, с дерева не спустишься.

        Эльфийский брошенный посёлок производил жутковатое впечатление. Колонны деревьев не цвели жизнью, листва была тяжёлая, обвисшая. Затхлая сырость, странный запах, всегда присущий покинутым строениям... или заводам, пусть даже они био...

        - Вот главное дерево, - пробормотала Жасмин. - Зайдём?

        В Хидоне огромность деревьев не так бросалась в глаза - серые стволы были заплетены ползучими растениями, из них поднимались побеги, расписанная прожилками кора выглядела нарядно. Лишь здесь я как следует разглядел исполинов. Главное Древо Агуали отсюда, от его подножья, казалось не меньше Останкинской телебашни.

        Жасмин вошла между двумя распяленными корнями, каждое из которых было больше иного дерева. Мы словно оказались в ущелье. Женщина расплела лозу с пояса и осторожно смахнула ей занавесь. Иссохшие плети растений рассыпались во прах, и стало видно, что комнатка в корнях Древа полузасыпана землёй.

        Осторожно пробралась внутрь, никто не оспаривал у Жасмин права первой зайти в Древо. Архимаг обрушила ещё одну истлевшую занавесь и нырнула внутрь, пригнувшись. Мы пробрались следом. Жасмин положила руку на стену коридора. Где-то через минуту раздались мучительные пульсации, и по нервам дерева - серым, выцветшим, - прокатилась волна.

        - Кажется, мы единственные люди, побывавшие в Агуали за последние несколько столетий, - вздохнула Жасмин. - По крайней мере, деревья живы... Значит, есть надежда.

        Она со значением покосилась на меня.

        Шаги глухо отдались в узких коридорах. Я понял, что мы идём между плотью дерева и корой. Кора, кажется, в толщину достигала нескольких метров, в ней можно было вырезать не то что коридор, целую галерею комнат. Сырость, древесная пыль и странный запах, всегда присущий брошенным людьми строениям. Даже если сами строения живые, даже если люди не совсем люди. По мере нашего продвижения на потолке коридора вспыхивали магические знаки, не ярче лампочек на пятьдесят ватт, нервами проходили светящиеся импульсы. Иногда проход шёл вверх, плавно загибаясь, вдоль внешней "стены" дерева, иногда резко сужался, мы пробирались по одному.

        Жасмин шла первой, скрылась за углом, раздался её удивлённый возглас. Мы бросились к нему и вышли в более широкий коридор. Светильники горели ярче, кто-то заклинанием добавил им энергии.

        Такую комнату я назвал бы кабинетом. Невысокая конторка с переплетением постепенно разгорающихся нервов - пульт управления. Полки, образованные складками коры. Здесь, похоже, в стене было окно с видом на Агуали, которое по прошествии времени заросло живой корой... или хозяин кабинета сам зарастил его, не в силах смотреть на некогда блистательный посёлок...

        Видимо, он предпочитал общаться с компьютером наедине или в компании лишь близких лиц. Нам всем здесь было тесновато. Жасмин подошла к конторке, но я отстранил её. Мало ли, вдруг предыдущие Архимаги поставили какие-нибудь пароли? А мне с моим доступом везде дорога.

        Я рукавом смахнул пыль с конторки и положил на неё руку. Нервы запульсировали под ладонью и слегка нагрелись. Моё сознание стало мягко проваливаться в виртуал биокомплекса.

        Хорошо, что компьютеры биозавода "дремали" вместе с ним самим. Иначе я утонул бы мгновенно, и там хлещи меня по морде, не хлещи...

        Я ощутил, что проваливаюсь, запустил перестройку, как в Хидоне, и попытался вынырнуть самостоятельно.

        - Готово, - пробормотал, отшатываясь и потирая традиционно обожжённую пощёчиной скулу. - Там действительно стоял запрет, я убрал. Можешь заходить.

        Жасмин возложила руку на конторку, её взгляд остекленел. Где-то через полминуты я подумал, что теперь и её придётся бить по лицу. Но Архимаг отняла руку и... стала валиться. Валья и Дайрим подхватили.

        Ноги не держали Жасмин, речь была невнятной. Она стиснула зубы и зыркнула на меня, перебрасывая на имплант карту посёлка Агуали с десятком отметок.

        Я кивнул, принимая. Тут же ощутил рядом Нан, она разглядывала карту, в конце концов тихо выругалась.

        - Что?..

        - Лиан-то нет. И обычных проходов нет, заросли, придётся как-нибудь добираться. . Как ты тогда управилась? - спросила Жасмин.

        - Залезла.

        - Значит, и нам придётся лезть.

        Орла издала удивлённый возглас. Мы обернулись. Девушка держала в руках шкатулку, похожую на те, в которых вэйри хранили стрелки для стрелкомётов.

        - Что там? - Нан поколебалась, не следует ли выругать ученицу за самодеятельность, не стала.

        - Семена живой лозы!..

        Эти семена представляли собой гладкие чёрные бобы, крупные, размером поменьше грецкого ореха. Жасмин задумчиво тряхнула шкатулку, "бобы" загремели.

        - Горячие.

        - То есть?

        - Быстрорастущие. Уже заряженные магией и питательными веществами. Только я не знаю, что будет, если посадить их в ядовитую землю эЛ.

        - А мы их польём нашей водой, водой Дэва, - предложил я. - И посмотрим, что получится...

        Ошеломлённое молчание было мне ответом. Вэйри переглядывались.

        - Я что-то не то ляпнул? - обеспокоился я.

        - Во имя всех Дэвов! - сказала Жасмин. - Ты сам-то понял, парень, что сказал? Это же надо, такое придумать! У вас в Питере все маги ненормальные?

        - Все питерские маги отличаются эксцентричностью, - сообщил я. - Я не понял, вам понравилось моё предложение или очень даже наоборот?

        - Силы Дэвов антогонистичны, - поведала Нан. - Либо они уничтожат друг друга, либо дополнят, и тогда эти лозы будут...

        Она помотала головой.

        - Я слабо себе представляю, какими именно они будут, но ясно одно - очень крутыми.

        - Такого опыта никто никогда не осуществлял, - Дайрим смотрел на меня с интересом. - Как ты сказал, стоит посмотреть, что получится...

        - Для начала надо посмотреть, сможем ли мы долезть до того, ради чего сюда и пришли, - пробурчала Жасмин и попыталась встать. Любовница и любовник любовницы подхватили.

        - Ты никуда не полезешь, - сказала Валья с уверенностью.

        - Пожалуй, мы предоставим это молодым, - Дайрим глянул на меня, я пожал плечами - нет возражений.

        Удобная вещь - биомеч. Нан всё-таки переспорила меня, у девушки был больший опыт лазания по деревьям. Забрала мой клинок и сформировала из биомечей что-то вроде перчаток с когтями, такие я видел в фильмах о ниндзя и на стене у Светки. Кора деревьев была окаменевшая, колкая, девушка ловко поднималась наверх, меняя руки, время от времени отдыхала, повисая. У меня каждый раз замирало сердце - ведь, случись что, не скользнёт из поникшей листвы спасительная лиана...

        Девушка, цепляясь за едва заметные уступы, исчезла на пятнадцатиметровой высоте за толстым суком. Я закрыл глаза, принимая картинку. Нан вылезла на ветку, чуть отдохнула и скользнула в коридор в коре дерева. Шагала неслышно, выставив перед собой оба клинка. Вот лезвия смахнули пыльную занавесь, девушка шагнула внутрь. Я увидел развалины контактного кресла, путаницу то ли трубок, то ли иссохших камней, паутину нервов на стене.

        И в углублении - знакомые клювастые цилиндрики.

        - Она нашла, - сообщил я, вынырнув на мгновение, и снова прошёл по мысленной дорожке, едва успев: - Эй-эй, не вздумай!..

        Почему? - обиделась Нан, она уже примеряла к виску найденный зародыш биокомпа.

        Вот как я чувствовал себя после, гм, инъекции, - я сбросил ей свои воспоминания. А ты с непривычки и вовсе в обморок грохнешься. Давай для начала вернёмся в Хидон.

        Нан поворчала, но признала, что я прав. Покидала в сумку на поясе всё, что нашла, обыскала пару соседних помещений...

        И в третьем наткнулась на оплетая.

        Опешили, кажется, оба. Нан повернулась и бросилась прочь, агрессивная колючка следом.

        - Там оплетаи!.. - завопил я. Промчавшись коридорами и лестницами, Нан чуть не врезалась в ещё одного оплетая, вытянув перед собой клинок с крюком, сшибла лёгкое создание и проволокла перед собой. Другим мечом рассекла мембрану на окне, вышвырнула тварь наружу и выпрыгнула сама, балансируя на ветке. Оплетай слабо цеплялся за сук, пытался подтянуться.

        Взмах - и руки его остались на ветке, а тело полетело вниз. В полёте извернулось, зацепившись за ветки ногами и ловчее, чем мартышка, принялось карабкаться назад.

        Нан повернулась как раз вовремя, чтобы принять выскочившего из разреза оплетая на трезубец, взмах клинком в другой руке - и вниз полетела "голова" с частью "руки". Оплетай шелестел и извивался, отращивая длинные щупальца, из чего-то человекообразного он стал похож на осминога, но за девушкой всё равно не успевал. В считанные секунды Нан изрубила его в мелкие слабо шевелящиеся клочки. Последним вниз улетело "тело", Жасмин хлестнула плетью по его ядру, слабо хрустнуло, и огрызок хищного бродячего куста прекратил шевеление. Нан повернулась к вылезшему на сук второму, тот сделал шаг - и его охватило гудящее пламя. Орла вовремя запустила свою огненную птицу. Нан столкнула тело вниз, огляделась и принялась спускаться сама.

        - Их должно быть больше, - пробормотала Архимаг. - Должно быть, спящий биокомплекс не прекращал их воспроизводить. Или набежали сюда, зная, что могут здесь подзарядиться... Всем внимание!..

        Орла оглядывалась, держа наготове ещё одно заклинание. Я чувствовал себя голым без своего клинка. С трепетом наблюдал за Нан, которая рискованно прыгала с ветки на ветку, балансируя мечами, обращая их то в крючья, то в тонкие стальные нити.

        - Вот они!.. - взвизгнула Орла, и загудел горячий воздух.

        Из-за кустарника, растущего по руслу высохшего ручья, возникли оплетаи, заявляя о своём появлении шелестом и тихим скрипом трущихся веток. Нельзя сказать, что они бежали - некоторые хищные кусты передвигались на двух ногах, как люди, вытянув остальные конечности в сторону добычи, другие изображали из себя перекати-поле, кто-то шустро перебирал четырьмя, пятью, шестью конечностями. Программа биороботов предусматривает смену формы под конкретную задачу...

        А сейчас задачей одичавших оплетаев было сожрать нас!..

        Птица поравнялась с передними, наглядно доказавшими преимущество многоногого передвижения, и тварей разбросало взрывом.

        Кто остался лежать, тлея, кто поднялся и бодро побежал в другую сторону, но большая часть всё ещё интересовалась нами. Йурас и Дайрим принялись стрелять, но толку от стрелкомётов не было - разве что в самое ядро попадёшь, которое защищено слоем листьев, переплетённых веток и того, что у биороботов заменяло мыщцы, ткани и органы. Валья вскинула лозу.

        Я бросил взгляд на ученицу - девушка была готова брякнуться в обморок, всё-таки птицы довольно энергоёмкие. А если... ну, на два шарика меня хватит...

        И не думай!.. - Нан низверглась сверху и одним взмахом располосовала переднего. Перекинула мне один из мечей.

        Нас довольно быстро прижали к одному из выступающих корней дерева. Страшно саднили царапины от колючек, я никак не мог уделить пару секунд, чтобы выдернуть из плеча ворочающийся отросток с шипами, впившимися в плоть. Валья и Дайрим цепляли оплетаев лозами и подтаскивали ближе, а мы с Нан били тонкими лезвиями или хлыстами, протыкая и разрезая "сердца" нападающих тварей. Мальчишка израсходовал все стрелки к стрелкомёту и теперь хлопотал над Орлой, которая вполне ожидаемо свалилась в обморок от перенапряжения.

        А чем там, кстати, Жасмин занимается?

        Я оглянулся.

        И тут же густой вязкий мрак бросился в лицо, залепил глаза, уши, хлынул в рот и нос. Я ощутил, как деревенеет тело, и упал, кажется, прямо на очередного оплетая. Тот отчего-то не возражал, смялся, хрустя, как давным-давно иссохший хворост...
        В лицо плеснули водой. Водой реки Дэва, если точно говорить. Я вскинулся, откашливаясь, и прежде всего увидел оплетаев.

        Они лежали кучами буро-серого хвороста, совершенно безжизненные и инертные. Как будто что-то во мгновение ока высушило растительных хищников.

        Между ними лежали вэйри. Кто-то уже слабо ворочался.

        - Что это?

        - Дыхание Мрака, - ответила Жасмин. - Понравилось?

        - Не уверен, - пробормотал я. - Но, думаю, неплохо было бы научиться такому.

        - Не думаю, что... - начала Жасмин, посмотрела на меня и осеклась. - Хотя... не знаю. Может быть, позже.

        - А почему все в отрубе?

        - Побочный эффект, - неохотно объяснила женщина.

        - У меня в глазах темно - это тоже побочный эффект? - пробормотал Дайрим, проикавшись после нескольких добрых глотков волшебной воды.

        - Нет. Это вечер.

        - Уже вечер?!. - Валья перевернулась на спину, осторожно поморгала, пошевелила ногой. - Ох, Жасмин, ну ты и сильна!..

        - Точно, мам!.. - Йурас тоже оглядывался с восхищением. - Ты мне никогда не показывала... и не рассказывала!..

        - Рано тебе знать о таком, - буркнула Архимаг. - Не дорос... а теперь, после твоего побега, вообще сомневаюсь, стоит ли продолжать тебя учить!..

        Мальчишка покраснел.

        - Попрошу вас не отчитывать моего ученика, - сурово сказал Дайрим. - Если он провинился или ошибся, я сам ему всё выскажу.

        Жасмин вскинулась гневно, Дайрим спокойно встретил её взгляд. Словно два световых меча столкнулись, и посыпались искры.

        И Жасмин, Архимаг посёлка Хидон, сильномогучая волшебница, только что показавшая магию, которую мы не только не могли повторить - даже не поняли, опустила огненный взор и покраснела, словно юная девушка.

        Повисло неловкое молчание, остальные мгновенно почувствовали себя лишними.

        - А я-то думала, что мои птицы сильны, - разрядила обстановку Орла, оглядывая поле боя. Из носа её текла кровь, она сердито шмыгала и утиралась рукавом. Йурас помог подняться, приложил какой-то листик, девушка благодарно махнула ресницами - и парня словно качнуло ветром от них.

        Заклинание Жасмин каждому ударило по мозгам. Нечего было и думать идти куда-то в темноте в таком состоянии, и было решено ночевать здесь.

        Мы устроились в коридорах. Я выпросил у Жасмин то, что она успела скачать из компьютера Агуали, принялся просматривать и незаметно задремал.
        Утром болела голова, в глазах двоилось, и увитый лохмами светящегося тумана коридор подземелья казался продолжением сна, где я бегал по Лихолесью, удирал от опасных существ и преследовал их. Бормотуны не переносят яркого света, Тень Силы боится огня, оберёг типа "косичка" в пределах Лихолесья может сплести только ребёнок, сердце у чешуйчатых оболаков находится за сплошным костяным щитом сросшихся ребёр, потому их следует убивать ударом в печень или в глаз...

        Я закрыл глаза и помотал головой, знания, встряхиваясь, обретали стройную систему и ложились в долговременную память мозга, снабжались механизмами поиска, ассоциативными цепочками и перекрёстными ссылками.

        - Удачно получилось, - пробормотал я.

        - Да, удачно, - отозвалась Жасмин, она не спала, сторожила. Оказывается, когда Лихолесье пришло в Агуали, его жители не спешили покинуть обречённый посёлок и какое-то время пытались сражаться. И, понятно, накапливали базы данных по здешним чудовищам. Эти файлы лежали "сверху", и Жасмин скопировала их себе.

        Проморгавшись, я понял, что туман мне не привиделся. Туман затоплял весь пол, струился по стенам мыльной пеной.

        Моё удивление разбудило Нан. Девушка подняла голову, проследила мой взгляд:

        Всё в порядке. Туман - это свойство заклинания, сохраняющего покинутое жильё от разрушительного действия времени, - она зевнула. И нахмурилась, глядя на меня: Что с тобой?

        Я объяснил. Нан полезла ко мне в память.

        Так... угу... здорово!.. теперь Лихолесье станет гораздо безопаснее.

        - Я бы на это не расчитывал особо, - ответил я вслух. - Твари-то, похоже, мутируют. Сколько лет этому архиву?

        Голова пухла, и я потянулся за волшебной чашей. Стали просыпаться остальные.

        После скудного завтрака мы тронулись в путь. Выбрались из-под коры Древа Агуали не в том месте, где вошли в древесные тоннели, попрощались и посулили вернуться. Воображение? Но мне показалось, что посёлок ответил нотами нетерпения и ожидания. Кто их знает, эти компьютеры древних биокомплексов...

        Когда вышли за границы бывшего посёлка, Архимаг предложила мне возглавить отряд, логично предположив, что я теперь знаю о Лихолесье больше чем все они вместе взятые - сама она скачанные архивы не просматривала, я же ухитрился заснуть с "открытой книгой".

        Это дало странный эффект. Лихолесье всё ещё казалось опасным, но стало знакомым. Я лавировал между опасностями, которых мои спутники вовсе не видели.

        Глава восемнадцатая. Ночной бой

        Остановились задолго до заката. Во-первых, информация из архивов утверждала, что поздним вечером тропы и направления в Лихолесье обретают скверный характер - то есть ещё более скверный, чем обычно, и зачастую заводят путников в болота, в хищные рощи или попросту делают петли, заворачивая обратно и сводя на нет дни пути. Во-вторых, Валья хромала довольно бодро, но всё же ей требовался отдых.

        Нан, зевая, обвела стоянку магической защитой и упала на раскинутое мной одеяло. Я закончил свои заклинания и упал рядом. Йурас коротко взглянул в нашу сторону, отвернулся к Орле. Сегодня парень весь день держался рядом и помогал.

        Жасмин закончила свои заклинания, подошла к нам. Протянула Нан шкатулку с "горячими" семенами живой лозы.

        Нан выбрала один боб, потёрла пальцами, что-то шепча. Я тоже выбрал семечко, ощутил в кончиках пальцев магическую щекотку. Как там дальше? Поскрёб запястье левой руки, сорвав коросту с полученной недавно царапины, выдавил капельку крови и размазал по бобу.

        Сухой треск, семечко чуть не выскочило из пальцев. Чёрная кожура треснула пополам, проглядывало красное нутро.

        Биомеч Нан сунулся ей в ладонь, словно хотел обнюхать семечко. Девушка подставила палец, не поморщилась, когла острие кольнуло в подушечку. Размазала свою кровь по семечку, и оно громко треснуло.

        Нан пальцем продавила в земле ямку, бросила семечко, засыпала, ещё пошептала сверху и полила водой из чаши. Я последовал её примеру, уже ощущая какую-то странную связь между собой и лозой, живым оружием вэйри.

        Потом взяла Орла. Жасмин поколебалась, но всё же протянула шкатулку и сыну. Он явно стеснялся нашей ученицы и оттого выглядел вдвойне неуклюжим.

        Скоро на очищенном от травы участке земли появилась грядка из четырёх посадок. Ростки появились уже минут через двадцать. Зашевелилась земля, расталкиваемая магическим упорством зелёной жизни. Показались нежные зародыши листьев.

        Лоза росла удивительно быстро. Широкие листья развернулись, ярко-зелёные, с кровяными прожилками. Действительно, кровяные...

        Нан шептала что-то вроде "ути-моя-маленькая", осторожно поглаживая своё растение. Оно увивалось вокруг пальцев, как ласковый котёнок. На блестящих листьях играли красные отблески заката, похожие на пятна крови.

        Я тоже погладил своё растение, перепутать его с остальными было невозможно, я чувствовал свою кровь, своё нутряное заклинание. Крохотная живая лоза потрогала мои пальцы мохнатыми листьями, словно принюхивалась ко мне. Биотехнология? Магия?

        Как обычно в Лихолесье, сразу после захода спустилась ночь, закутала туманом кривые колонны деревьев.

        - Старый знакомый, - сказал Дайрим, почти улыбаясь. Ночной гость появился невесть откуда, запыхтел и закряхтел у магической черты, не торопясь соваться близко к заклинаниям двуногих прямоходящих.

        Первым сторожил Дайрим, он уселся под деревом и опустил веки, напустив на себя сонный вид. Но я чувствовал тончайшие нити заклинаний, окутывающие поляну.

        Я незаметно задремал и вдруг ощутил, как трепещут листья моей растущей лозы. Открыл глаза, сбросив полудрёму.

        Нан рядом лежала расслабленно. Дайрим спал, его заклинания подтягивались к нему, хотели рассказать хозяину о происходящем вокруг - и исчезали, невостребованные. Пульсировала тёмная нить Жасмин, шелестел ветвями нашептанный Йурасом куст, хрустнула ветка, брошенная Вальей поперёк тропы, тревожно возилась на ветке огненная птица Орлы.

        Все спали, и никто не обращал на это внимания!..

        Нан шевельнулась, веки её дрогнули. Она посмотрела на меня ещё затуманенными со сна глазами, потом глянула во тьму, жёлтые зрачки сверкнули. Даже сейчас она видела в темноте лучше меня.

        Орла завозилась, открыла глаза. Нан повела взглядом на её птицу, сидевшую над нашими головами. Орла непонимающе заморгала, потом согласно опустила веки.

        Из тьмы раздался знакомый ритм-бубнёж, захотелось опустить голову и заснуть.

        - Давай! - завизжала Нан.

        Птица раскинула крылья. На поляне словно ударила молния - в одном световом импульсе выбросила всю вложенную в неё энергию. Я успел зажмуриться, но за сомкнутыми веками всё равно полыхнули круги и полосы. Вэйри подскакивали, орали от неожиданности, потирая светочувствительные глаза.

        Но тем, за кругом пришлось ещё горше. Их гипнотическое бормотание прервалось разноголосым тонким воплем. Потом раздался низкий грозный рык.

        Смаргивая слёзы, я увидел, как по ту сторону защитного круга вертится клубок сплетённых мохнатых тел. Одно, гигантское, весьма напоминало оборотня из какого-то ужастика. Огромная сутулая фигура, ушастая морда, на ней горящие глаза. Широкие плечи и длинные передние лапы, которыми тварь раздавала хорошие оплеухи.

        Ночного гостя атаковали наши старые знакомые - лемуры-бормотуны. Они бросались на плечи чудовищу, кусали его и визжали так, что уши закладывало.

        Все вскочили, мгновенно сбросив магическую дрёму, вскинули стрелкомёты и зажгли заклинания. От визга прогибался защитный круг, звук стоял в воздухе, как пелена, валил с ног. Но магия лемуров была направлена мимо нас, они целились в большое чудовище.

        Тому от этого не было ни жарко ни холодно. Он ревел и пригоршнями разбрасывал агрессивных мохнатиков. Спина и чёрные бока твари были покрыты дюжиной мелких царапин, кровь отблёскивала в магическом свете, но пока монстр уверенно вёл в счетё против чебурашек.

        Одним движением сломав шею одному, он сорвал другого с загривка и щёлкнул страшной пастью, отхватив мелкому противнику полморды, швырнул прочь. В руку вцепился ещё один, большой с раздражённым рыком отмахнулся, и лемур полетел в нашу сторону.

        - Бере!..

        Лемур врезался в щит, раздался звон бьющегося стекла. Нан выставила вперёд остриё биомеча, и лемур насадился на него, пронзительно заверещал.

        - ...гись!.. - закончила Жасмин, девушка повернула оружие, визг оборвался. Тряхнула биомечом, освобождая, и маленькое тельце мягко шлёпнулось оземь.

        Чудовище повернуло морду в нашу сторону, налитые кровью глаза уставились прямо в меня. Зарычав, чудовище снова широко взмахнуло лапой.

        Заклинания круга ухнули, когда сразу двое лемуров пролетело через них. Отшагнув вбок, я подставил лезвие, и одна тушка распалась надвое. Вторую Жасмин стегнула своей лозой, отбросив в сторону, швырнув о ствол дерева. Раздался хруст маленьких костей.

        Несколько покемонов вцепились в ноги Ночному Гостю. Тот отпинывался, потерял равновесие и упал, огромная туша почти скрылась под покровом шевелящихся маленьких тел. Мелькали большие лапы - оборотнеподобный отрывал от себя врагов и бил их о круг наших заклинаний. Обожжённые, они с воем отлетали в ночь, разбрасывая искры с горящей шерсти.

        Одна из тварей снова одолела щит, её перехватила лоза Жасмин. Тварь покатилась к моим ногам, извивалась и хрипела, маленькие ладошки, почти кукольные, тщились вырвать лист из тела. Кажется, я взвизгнул, как девчонка, забыв об оружии, пнул, и тельце подкатилось к нашей "грядке". Ростки, достигшие уже почти метрового роста, прижали покемона к земле, сдавили, листья резали на части. Я отвернулся. Когда посмотрел в следующий раз, от покемона остались белые кости и клочки окровавленной шерсти.

        Большой зверь заревел и перекатился через линию защиты, давя попавших под него покемонов. Снова взвыл - отчаянно, тоскливо, когда сторожевые заклинания вгрызлись в его плоть.

        У меня вырвались неизвестные в этом мире слова. Жасмин хлестнула лозой, покемоны полетели в разные стороны, плечи чудовища были покрыты глубокими ранами. Вжикнула стрелка, чебурашка, который оседлал загривок монстра в попытке перегрызть ему шею, покатился прочь. Вторая стрелка проткнула чудовищу ухо и осталась висеть странной серьгой. Третья угодила в подставленное плечо.

        - Стойте! - взревел я.

        - Ты спятил?! - ахнула Нан, услышав мои мысли.

        - Да, уже давно! - я шагнул вперёд, на линию огня. Пропеллером завертелся биомеч, превращённый в копьё с двумя лезвиями, брызги крови разлетались в разные стороны.

        Взмах...

        Кажется, первым ударом сразил сразу пятерых.

        Взмах...

        Голова катится в траву, широкий возвратный хлыст отбрасывает двоих.

        Взмах...

        Липкое по ноге, когда успели укусить?

        Рядом появляется ещё один пропеллер. Нан отмахивается от двоих агрессивных чебурашек, рубит третьего напополам прямо на теле большого чудовища. Тот катится по земле, давя мелких монстриков, рвёт когтями. Один покемон прыгает мне в лицо, посланная кем-то стрелка подшибает его в полёте. Мелкие иглы впились в левый локоть, стряхнуть не могу. Нан взвизгнула рядом, быстрое касание ветра, и покемон падает. Ещё один вцепляется в мою многострадальную лодыжку. Лоза Жасмин хлещет его так, что голова отделяется от тела, висит на моих штанах, остановиться и отцепить некогда. Голос мальчишки Йураса ломается, не допроизнеся магическую фразу, но заклинание алой молнией проходит рядом со мной. Треск, пахнет палёной шерстью. На заклинающего Дайрима прыгает с дерева мелкий белесошерстный демон, Орла сшибает его заклинанием.

        Жасмин произносит Слово.

        Уже знакомое касание Мрака. Чёрная линия, опоясывающая нашу стоянку, вдруг распадается на множество крохотных чёрных стрелок, которые разлетаются в стороны. Чебурашки вопят, катятся. Заклинание Жасмин уничтожило большую часть из них, мы занялись оставшимися, и скоро оказалось, что бить больше некого.

        Я поймал Нан за плечи и оттащил подальше от большой твари.

        - Кажется, всё?

        Ночной гость попытался встать, заревел жалобно и осел. Жасмин занесла лозу, та взвилась высоко, листья трепетали в предвкушении крови. Я поднял биомеч, запрещая.

        - Почему? - только и спросила женщина.

        - Он же разумный.

        Всё удивлённо смотрели на меня.

        - Вы сомневаетесь в его разумности? - спросил я резко, азарт боя туманил голову.

        - В твоей, - сказала Нан, я проследил её взгляд - на гаче у меня по-прежнему висела голова покемона, вцепившись зубами. Я с отвращением оторвал её, выдрав приличный клок ткани и немного собственной плоти.

        - И что с того, что он разумен? - поинтересовалась Валья, по её тону я понял, что высокий интеллектуальный уровень зверя - не повод его щадить, а скорее наоборот.

        - Он же караулил вас... - я обратился прямо к Дайриму, который, казалось, симпатизировал Ночному Гостю.

        Тот прищурился на меня, перевёл взгляд на чудовище. Зверь хрипло дышал, кровь вздувалась пузырями на его морде, истекала из глубоких ран и царапин. Он смотрел в небо, когти страшенных лап рвали траву и дёрн.

        - Оставим его, - сказал Дайрим. Мне показалось, изжёванные покемонами уши зверя дрогнули, словно он прислушивался к решающим его судьбу словам.

        Жасмин, кажется, собиралась заспорить, но только прикусила губу.

        - Восстановите заклинания и... включите его в границу первого круга.
        Заклинаниями занялись Жасмин и Нан. Мы покидали тела покемонов в кусты, немного перенесли стоянку, чтобы не нюхать острометаллическую вонь их крови и чего другого, ещё менее приятного. Потом взялись за раны - множественные, но неопасные. Я и Нан отодвинулись подальше, за кустики.

        - Ширак... - сказал я, и Нан громко охнула.

        - Ты весь в крови!..

        - В чужой. Сначала ты...

        - Нет, ты...

        Предполагается, что живая одежда должна слушаться только хозяина, но по одному моему жесту плащ свалился с Нан, она попыталась подхватить, ожгла свирепым взглядом.

        - Да в порядке я, в порядке, только вот...

        Царапин на ней было и впрямь немного. Я затянул некоторые, полностью разорил растущий неподалёку целебный кактус.

        - Теперь ты.

        Морщась, я стянул куртку, немногие ранки жгло. Я знал из "энциклопедии", что зубы тварей неядовиты, иначе давно бы решил, что схлопотал смертельную дозу.

        - Снимай штаны...

        Я попытался и зашипел от боли. Кровь из раны на бедре промочила всю штанину, живая ткань пыталась заклеить, прилепившись к ноге. Не мудрствуя лукаво, Нан пустила в ход нож, разрезала и намочила заскорузлую ткань водой, осторожно оторвала и принялась омывать. Я посмотрел и поморщился. Не выношу вида ран - чужих. Свои раны, каковы бы они не были, почему-то никогда не выглядят страшнее. Крохотная царапина Нан для меня повод впасть в панику или боевое неистовство, собственная рана либо мелкая помеха, либо причина поскорее передать себя в опытные руки моей девушки.

        Сейчас эти опытные руки летали в паре сантиметров от кожи, я чувствовал исцеляющие заклинания. Пульс тяжело толкался в ране. Нан приложила целебный мох, заклеила нетугой повязкой и вернула ткань на место - разрез тут же начал медленно срастаться.

        Вернулись к остальным. Каждый получил хотя бы пару царапин, лечение было недолгим - омыть водой, да залепить пластырем. Мальчишка старательно выпячивал свои немногие царапины, косился на Орлу. Ню-ню.

        Всё это время большая тварь лежала смирно, хрипло дышала. Сторожевые заклинания заперли её между первым и вторым кругом, оставив немного жизненного пространства. В полосе шириной метра полтора зверю было тесно.

        Сторожили по очереди, исключив меня - моя рана оказалась самой серьёзной - и Валью.
        Утром Нан снова увела меня за кусты и осмотрела подживающую рану - да здравствуют исцеляющие заклинания и живая вода.

        - Наш уход подозрений не вызовет? - поинтересовался я. У вэйри в ходу закрытые одежды, показать руки выше локтей, ноги выше колен, шею, грудь - непристойно, причём как для мужчин, так и для женщин. Однако это не распостраняется на раненых - тут запретное взору тело обнажается и рассматривается чисто делово и практично.

        Нан подумала.

        - Всегда можно отговориться экзотическими обычаями посёлка Питер, - сказала, приникая ко мне.

        - Например, такими? - поинтересовался я.

        Лихолесье. На заднем плане корявые деревья с поникшими листьями, жгучая паутина и хищный мох, вечный сумрак, клочья тумана между деревьями. Пятна крови на деревьях и странный зверь, похожий на помесь волка с гориллой, то ли спящий, то ли подыхающий. Гаснут синие знаки заклинаний. И посредине всего этого стоят и беспечно целуются маленькая рыжеволосая эльфийка и меченый шрамами орк. Наверно, получился бы хороший рисунок на обложку фэнтезийной книжки...

        - Скоро взойдёт солнце, - Жасмин сообщила новость по радиосвязи. Мы неохотно оторвались друг от друга.

        - И что? - пробормотал я.

        - Вы должны быть у наших лоз.

        Я передал Нан слова, опустил веки - и почувствовал часть себя, растущую из земли. Ощутил её силу и нетерпение.

        - Идём...

        Мы обступили посадки. Лозы выросли. Задвухметровые, они стелились по земле, лениво извивались, шевелили широкими листьями.

        Я подошёл к своей. Лоза нашарила мою ногу и обвила, поднимаясь наверх. Нан подняла руки, её лоза заплела её с ног до головы. Девушка закрыла глаза, покачиваясь.

        Листья с пурпурными обводками застили мне глаза, я вдыхал свежий запах и знал, что я - растение. Мой мощный корень сидит в земле, сок поднимается по стволу, листья ловят лучи солнца. Я ощутил бесконечное терпение растений и великую силу зелёной жизни.

        Короткий болезненный рывок... и вся тяжесть лозы пришлась на мои плечи. Корень оторвался. Я посмотрел, как шесть корней зарываются глубже в землю. Каким-то невероятным образом они сохраняли связь с лозами. Даже если я окажусь на другой стороне планеты, отделённая корневая система всё ещё будет питать недоброй силой земли Лихолесья моё зелёное оружие.

        Нан шевелила плечами, приноравливаясь. Эхо её удовольствия коснулось меня, до чего хорошо снова обрести привычное послушное оружие. Лоза обхватила тонкое тело, обвила рукава, верхушка устроилась у запястья, готовая мгновенно скользнуть в ладонь и разить врага. Неуловимое движение - и распарывамый листьями воздух застонал вокруг.

        Я попытался неловко повторить её приём и обмотался лозой с ног до головы, как колбаса шпагатом. Наконец мне удалось уложить лозу на себе так, что она казалась частью зелёной куртки.

        - Пошли? - Нан элегантным движением лозы подхватила свой сидор. Я попытался проделать то же, потерял равновесие, когда стремительно распрямившаяся лоза раскрутила меня. Жёсткие листья вонзились в землю, бранясь, я выдернул лозу. Получилось с третьей попытки. Йурас не рискнул выпендриваться и аккуратно намотал живое оружие на себя. Орла пропускала лозу через кулаки, жёсткие листья издавали шуршание, похожее на то, что издаёт ползущая змея. Жасмин снисходительно наблюдала за нами.

        Чудовище, запертое между магическими линиями, тоже с интересом наблюдало за ритуалом хлипких двуногих существ. При утреннем свете оно выглядело ещё более странно и страшно, однако глаза, бывшие ночью кроваво-красными, изменили цвет и стали коричневыми, карими, как у больших собак. Взгляд твари показался мне разумным.

        Закончив с лозами, мы выстроились напротив чудовища, устремив на него стрелкомёты. Чудище показало клыки.

        Жасмин произнесла заклинание, и защитные круги мгновенно спали. Мы попятились, выставив перед собой оружие, чудовище пошевелилось нескоро. Протянуло когтистую лапу. Ладонь была гигантская, шириной со сковороду, чёрная, без меха. Очень похожая на человеческую - ногти были именно ногтями, не когтями, толстые папиллярные линии, большой палец явно противопоставлен остальным. У обезьян большой палец маленький, у чудовища он был по-людски пропорционален.

        Я не сразу понял, что зверь демонстрирует пустую ладонь, без оружия, в знак мирных намерений. Воткнул биомеч в землю и тоже показал пустые руки.

        Зверь сел, свесив гигантские руки. Рыкнул глухо.

        - Ну, мы пошли, - сказал я. И мы попятились подальше. Зверь - впрочем, можно ли его, явно разумного, называть так? - потянулся, загрёб пучок какой-то травы, выдернул и отправил в широченную пасть вместе с корнями и землёй. Блеснули огромные зубы. Выплюнул на широкую ладонь пережёванную растительную массу и приложил к изорванному боку. Засопел страдальчески.

        Мы оставили его одного, молча собрались и двинулись.

        К вечеру перед нами оказалась роща, все деревья в которой были словно ломаны страшной мукой, искривлённые стволы почти полностью закрывали землю. Мы шли поверху, оскальзываясь, срывая куски гнилой коры. Безлистные ветви деревьев ломались с сухим хрупом. Внизу, в корнях, блестела тёмная вода, сильно пахло болотом.

        Нан остановилась, я подошёл к ней. Мы стояли как раз над чашей источника. На поверхности воды плавала ряска, тёмная тяжёлая вода бежала без плеска.

        - Пожалуй, это место годится, - сказала Нан незнакомым звонким голосом.

        - Для чего?

        Вместо ответа девушка достала деревянную чашу с водой Дэва, провела над ней рукой и немного плеснула вниз.

        Ничего не произошло, разве что стало меньше пахнуть гнилью.

        Нан отпила из чаши, передала мне. В воде была странная энергия, она казалась сытной. Я напился - вода не убывала, - передал Жасмин. Чаша перешла к её сыну, к Валье, к Дайриму и снова к Нан. Нан что-то вполголоса бормотала, подняла чашу над головой...

        И бросила в чашу родника.

        Чаша в чаше, надо же, как совпадает...

        Мне вдруг показалось, что подо мной дёрнулась шкура огромного зверя, как от укуса блохи. Я поскользнулся, уцепился за ветку, гнилое дерево расползлось в пальцах, и я полетел в тёмную воду, растопырив конечности. Лоза обоими своими концами зацепилась за деревья, удержала меня над водой. Сжимаемые лозой ветви крошились в труху, но я постепенно подтянулся и обрёл равновесие.

        Вэйри испуганно оглядывались.

        - Что это было? - спросила Жасмин, она цеплялась за деревья, для надёжности присев.

        - Здесь - всё, пошли дальше, - сказала Нан. - И побыстрей...

        Мы поторопились выйти из болота, которое уже почти совсем не пахло болотом...
        Мы шли ещё три дня, прежде чем добрались к границам Лихолесья. Всё вокруг как-то оживало, деревья воспряли, трава поднималась щёткой, не стелилась по земле. Сумрака и седых деревьев стало меньше. Исчезло постоянно давящее на душу предчувствие недоброго.

        Ночной гость плёлся за нами, отставая и нагоняя, когда мы устраивали привалы и ночёвки. К исходу третьего дня он вдруг порычал на нас и свернул куда-то вбок.

        - Я буду по нему скучать, - прокомментировала Нан. Оглянулась. - Да. Здесь уже можно.

        - Расскажешь, что случилось? - оживился я. И Жасмин. И все. Мы мучили девушку вопросами, что она утворила там, на болоте, Нан отмалчивалась и обещала рассказать позже.

        - Напрасно ты тогда ругал Дэва, - начала. - Помнишь, сам ведь однажды предложил Правдивой Воде свою помощь?..

        - Ну... да, - я поёжился под изумлёнными взглядами остальных, пожал плечами - мол, вот такой вот я болван.

        - Лихолесье - это пятно гнили в чистой плоти Леса. Его нужно вычистить. Исцелить, - тихо произнесла Нан. - Но Дэва могут одолеть лишь Дэвы. Именно для этого нам была дана чаша. Наполненная водой Дэва, она ослабит тёмное могущество этого места. Может быть, оно перестанет расходиться с этой стороны, может быть, из него будет легче выбраться... Тем, кого Лихолесье уже прибрало, это не поможет, но нам - поможет. Помнишь, перед нашей встречей Выдох Дэва преследовал меня? Может быть, он почувствовал исходящую от меня опасность для своего хозяина-Дэва, но в конце концов поспособствовал нам нанести ему рану.

        - Откуда ты всё это знаешь? - от этой мистики у меня ум за разум заходил. Нан пожала плечами:

        - Помнишь, ты сотворил заклинание на крови? И раньше, с ядовитыми ягодами. И ещё, когда спасался от самолёта? Вот и со мной тоже случилось что-то подобное... знание, которое возникает само по себе.
        Утром я, Орла и Йурас брали у Нан уроки владения лозой. Практика работы с биомечом здесь мало помогала, как я надеялся. При всей похожести эти два оружия были слишком различны.

        Орла отправила огненную птицу, которая выгнала на нас полосатого визжащего поросёнка. Нан поймала лианой и ловко удушила. Я разглядывал добычу - никогда не видел близко здешних свиней так близко, хотя не раз случалось спугнуть их. Поросёнок отличался от своих земных домашних собратьев разве что полосатостью, причудливыми ушами, похожими на разлапистые листья, и четырьмя торчащими из пасти небольшими клыками.

        Вечером устроили привал и пир. Лагерь окружала тьма, но обычная ночная темь, не зловещий чёрный полог, как в проклятом лесу. Спали спокойно, на этот раз я отстоял на вахте положенные сроки.

        Утро было туманным. Белая пелена закутала землю, сырость залезала в рукава. Я встал, размялся.

        - Пожалуй, мы уже выбрались из Лихолесья? - спросил Йурас, позёвывая.

        - Пожалуй. Но оно довольно близко, так что на твоём месте я бы не называл это место по имени, - сказал хрипловатый старческий голос.

        Йурас, сидевший напротив меня, уставился остановившимся взором за мою спину. Я мягко упал с бревна, на котором сидел, крутанулся на лопатках через голову приёмом из брейка, вскочил на колени, готовый бросить всесожигающий пламень или хлестнуть биомечом. Нан рядом вытянула руки, в ладони грозно трепетала ромбическими листьями лоза, из другого рукава выглядывало дуло стрелкомёта.

        За моей спиной по колено в тумане стоял старик. Маленький, сутулый, седовласый, с чахлой бородкой. В традиционной для вэйри зелёной лохматой одежде, с корявым посохом в руках.

        Он не казался опасным, но глаза... В них мягко горела чудовищная магическая сила.

        И эта сила была знакома мне.

        - Мёрдох, - прошептал Дайрим.

        - Здравствуй, ученик, - сказал Мёрдох, опираясь на посох. -Жасмин, м-м-м... Верея?.. юный Йурас. И...

        Его глаза остановились на мне, на моих руках, всё ещё удерживающих магию. Лоза Нан мягко легла на мою руку. Я выпрямился, покатал неродившийся ещё огнешар в ладонях, жар мягко толкнулся в кулаке. Кустистые брови старика дрогнули.

        - Это маг, мы зовём его вэй Серый, - голос Нан ломался от волнения. Мёрдох перевёл взгляд на неё.

        - Это маг, мы зовём её вэй Нанджи, - сипло сказал я.

        - Вэй Серый и вэй Нанджи, - сказал старик, снова покосился на мою руку. Огонь уже жёгся, я скомкал его в ладони и впитал.

        Старик нахмурился.

        - Хорошо сделано, юный маг. Но можно лучше.

        В этой фразе был какой-то тайный смысл. Я, не зная, как реагировать, учтиво склонил голову. Кустистые брови старика дрогнули.

        - Раздели с нами нашу скромную трапезу, путник, - сказала Жасмин торопливо. Я перехватил испуганные взгляды - опять что-то сделал не так.

        Старик отвернулся от меня. Уселся, развязал свою небольшую котомку, выложил лепёшки. Взял кусок мяса, стал есть.

        Своей фразой он дал тебе возможность попроситься в ученики, - пояснила Жасмин по радиосвязи. - Ты отказался. Ты ведь отказался?

        - Хорош бы я был - равнинник в учениках у ненавидящего нас наимогучего мага Леса!.. - ответил я. Жасмин усмехнулась.

        - Что же делают здесь Архимаг и несколько сильных магов клана Хидон? - спросил. Мы переглянулись, посмотрели на Жасмин. Волшебница откашлялась и начала рассказ.

        - Мне стало известно, что в Лихолесье можно найти... некие предметы, обладание которыми способно увеличить шансы на выживание нашей расы, - призналась женщина.

        - Поскольку вы возвращаетесь в Хидон, можно предположить, что поиски увенчались успехом? - поинтересовался Мёрдох.

        - Ну... да.

        Никто явно не собирался задавать ему встречный вопрос. Я откашлялся.

        - А что делает здесь известный всему Лесу Мёрдох?

        Кажется, задавать вопросы знаменитому Мёрдоху было просто не принято. Старик покосился на меня, и я снова остро ощутил его силу.

        - Я почувствовал, что сила Лихолесья... умалена. Я в некотором роде изучаю этого Дэва...

        - И думаете, как его прекратить? - спросил жадно Дайрим.

        Старый маг остро глянул на ученика, тот выдержал взгляд. Мёрдох, кажется, не собирался отвечать. Жасмин строго глянула на Дайрима, тот удивлённо округлил глаза, но кивнул. Кажется, я знаю, что сказала ему Архимаг - запретила говорить о нашей роли в умалении силы Лихолесья.

        Старик прищурился.

        - А я могу увидеть этот... предмет?

        Жасмин покачала головой. Йурас зачарованно глядящий на волшебника, возмущённо вскинулся и хотел что-то сказать, в последнее мгновение вспомнил об этикете и сказал - на Тихой речи. Мать лишь глянула остро, и парень опустил голову, заливаясь румянцем. Верно, одёрнула и выбранила.

        - Извините, вэй Мёрдох, - сказала Архимаг. Ни пояснений, ни оправданий.

        - Девочка, ты меня обижаешь, - капризно сказал старый волшебник. Жасмин стиснула зубы. - Разве я недостаточно сделал для выживания нашей расы?

        Жасмин покривила губы.

        - Мне кажется, что вы как раз мало озабочены выживанием вэйри. И делаете всё, чтобы наша численность ещё больше снизилась.

        Их взгляды скрестились. По моей спине поползли мурашки. При столкновении волшебников такой силы что-то будет с окружающими?..

        Но Мёрдох опустил глаза, молча водил посохом по траве, свивая стебли.

        - Что ж... - вздохнул, повёл рукой, вдыхая силу в этот узор из трав. - Я оставляю вам печать силы - здесь, подальше от вашего посёлка, во избежание недоразумений. Когда надумаете рассказать, предложить что-нибудь, показать эти ваши предметы и возможности, которые они дают... - он запахнулся в плащ, - приходите на это место.

        Резко повернулся и попросту исчез.

        Глава девятнадцатая. Предназначение

        Я едва сдержал возглас удивления. А вот Йурас не сдержал.

        - Как он это сделал? - он явно собирался потрогать воздух в том месте, где исчез старый волшебник.

        Да, как он это сделал?

        Нан покачала головой.

        - Слышала, но никогда не верила, что старшие маги могут мгновенно перемещаться на большие расстояния... оказывается, это правда...

        - А ты... вы... не попросились в ученики... - он переводил взгляд с меня на Нан.

        - Не хочу, - кратко сказал я.

        - Преимущества такого ученичества очевидны, но не перетягивают недостатков, - Нан дала более развёрнутый ответ.

        - Мам? - обернулся он к Архимагу. Жасмин молча убирала сторожевые заклинания, которые не среагировали на старого волшебника. - Почему?.. это же сам Мёрдох!..

        Жасмин, кажется, скрипнула зубами.

        - А ты говорила, что он не сделал ничего для...

        - Молчать.

        Голос волшебницы был полон тёмной силы... родственной силе Мёрдоха, понял я только теперь.

        - Я не собираюсь никому объяснять свои слова и поступки, умолчание и бездействие, - холодно проговорила Архимаг. - И уж тем более сопляку, у которого слова и поступки опережают мысли и вырваются там, где было бы уместно умолчание и бездействие.

        Йурас покраснел и съёжился. Орла сочувственно поглядела на него.

        Светлое утро наполнило лес, ни о чём больше не говоря, мы закончили трапезу и отправились в путь.
        После обеденного привала Жасмин побродила по окресностям и сообщила остальным, что земли, над которыми владычествует безумный дух Лихолесья остались позади, и здесь разве что тень его присутствует. Потому все могут расслабиться и отдохнуть.

        Нан как-то уж слишком буквально восприняла её совет и потащила меня за собой, извинившись перед всеми. Йурас и Орла проводили нас страдальческими взглядами.

        - Зачем?.. - начал я, когда место стоянки скрылось из поля зрения.

        - А ты как думаешь? - Нан подошла близко, закинула руки мне на плечи, прищурила кошачьи глаза. - Даже детишки догадались.

        - Зачем дразнишь? - укоризненно спросил я.

        - Ты себя имеешь в виду или их? - Нан провела языком по губам. По моим.

        - Что это ты вытворяешь? - нетвёрдым голосом спросил я. Голова кружилась, в горле пересохло, я вдруг почувствовал себя девственником, которого соблазняет опытная старшая девушка.

        - А ты как думаешь? - Нан вскинула рыжие брови. Да, в данной ситуации трудно придумать более глупый вопрос. Она повела плечиками, и живая ткань сползла с плеч. Я подхватил.

        - Нан, погоди...

        - В чём дело? - она попыталась освободиться, я не пустил.

        - Это ты мне скажи, в чём дело.

        - После.

        - Сейчас, - её пальчики были настойчивы, но я отстранился.

        - Нан. Скажи.

        - Ладно. Я позвала тебя сюда затем, чтобы серьёзно поговорить.

        Если девушка собирается серьёзно поговорить, это не к добру. Моя библиотека знаний о противоположном поле началась с открытия этой аксиомы.

        - Но сначала нам надо настроится на этот серьёзный разговор. Очиститься от грешных помыслов и провести один опыт... - она потянула меня за пояс.

        - И для этого мы должны...

        Она кивнула, смотрела невинно.

        - Что ж... - пробормотал я. - Ради того, чтобы узнать новое, я согласен на многое...

        Тема "серьёзного разговора" интересовала меня всё меньше и меньше. А вот очищение и опыт - очень даже.
        - Смотри, - Нан тихо засмеялась, взмахнула рукой, обведя весь мир. - Мы освятили это местечко.

        - Чего?.. - я поднял голову и увидел. Бывшая короткой трава вымахала в полтора человеческих роста, яркими звёздами распустились разноцветные цветы. На деревьях появились свежие почки, нежные листья на новых побегах. Даже обычный серый скучный мох позеленел и выглядел нарядно. В воздухе струились зелёные запахи, он стал каким-то... сытным, что ли, похож на воду реки Дэва...

        Не знаю, смог бы я различить такое раньше, но сейчас отчётливо увидел, что место действительно стало свято. Навсегда сохранит в себе отражение нашего с Нан света.

        Безумие, вот на что это было похоже. После долгих дней воздержания, после смертельных опасностей Лихолесья всё стало иным, более острым и глубоким. Любви было слишком тесно в наших сердцах, и она вышла наружу, изменила мир...

        Нан потрогала засос на шее.

        - Извини...

        Она только усмехнулась, поудобнее устраиваясь на ворохе одежды.

        - Теперь ты в достаточной мере очистился?

        - Накинь что-нибудь, а то снова придётся... очищаться.

        Она накинула.

        - Нет, так ещё хуже... то есть лучше... то есть... или оденься, или вовсе сними.

        Нан сделала выбор в пользу второго. Села, опираясь на ствол дерева, обхватила колени руками. Я на всякий случай отвел глаза.

        - Серый. Что мы будем делать дальше?

        - Это и есть обещанный серьёзный разговор? - спросил я.

        - Да. Мы с тобой вместе. Но наши народы враждуют. Что мы можем сделать?

        - Я... не знаю, - смутился я. - То есть было бы неплохо это как-нибудь исправить. Но разве мы можем как-нибудь повлиять...

        Нан вскинула глаза. Я аж отшатнулся. Никаких "может быть" - железобетонная уверенность. Да, мы можем повлиять.

        Нан дотянулась до своей куртки и достала из кармана цилиндрик зародыша биокомпа, покрутила в пальцах. Усмехнулась, перехватив мой тревожный взгляд:

        - Знаю, знаю. В посёлке, не здесь, и под присмотром опытных магов, - с сожалением убрала. Снова посмотрела мне в глаза. - Мы - Вечные. Дэв избрал нас для проведения миссии... как ты говорил тогда - диверсия? Вот именно это мы и сделали. Теперь Лихолесье немного меньше с этой стороны. И в Агуали добраться будет гораздо проще. Задумайся - целый посёлок, ничейный биокомплекс.

        - Не слишком ли круто - занять явочным порядком пустой посёлок? - спросил я, разбирая её мысли. - А если законные наследники объявятся?

        Нан усмехнулась.

        - У нас нет таких понятий. Как деревья могут кому-то принадлежать?

        - Но всё равно... мы не умеем пока обращаться с биокомплексом.

        - Вот и поучимся у Жасмин.

        - И откуда нам взять народ? - я взял себе роль адвоката дьявола.

        - Ох, Серый, ты не представляешь себе, какой скуки может быть исполнена жизнь в лесных посёлках. Молодые сбегают, шатаются по всему Лесу, стоит бросить клич - и они придут к нам.

        - И твари Лихолесья тут же сожрут половину, - уныло сказал я.

        - А вот в этом и была суть проделанного нами опыта, - хитренько сказала Нан. Я посмотрел ей в глаза.

        - Нет!..

        Девушка озорно хихикнула. Я икнул, оторопело глядя на неё.

        - Что, ты собираешься... молодым прямо так... и предложить?!. - задыхаясь от смеха, еле вымолвил.

        Нан кивнула.

        - А что? Метод вполне работает, как ты можешь убедиться, и... - она не смогла больше выдерживать серьёзный тон. Звонкий хохот смешался с моим хриплым. Девушка бросилась на меня, повалив, мы покатились, сминая высокую траву...
        На этот раз мы шли неторопливо, охотились по дороге, лечили свои раны и постепенно избавлялись от мрака в душах, который прихватили из Лихолесья.

        К раннему вечеру второго дня выбрались к реке Дэва, раскинули лагерь на берегу. Жасмин беседовала о чём-то важном с Вальей и Дайримом. Йурас и Орла поочерёдно хвастались друг другу - парень рассказывал о матери и учителе, девушка о нас. Мы с Нан купались, поднявшись немного вверх по течению, ловили рыбу.

        Поутру нас уже ожидал на отмели Скиталец. Орла обрадовалась ему как родному - когда она отправилась за нами вслед, именно эта лодка помогла её догнать нас. Ну, Дэв!..

        В этот раз река была широка, и лодка помогать нам не собиралась. Я сел за вёсла, вытурив всех со средней скамьи. Лишь причаливая, заметил косые взгляды. Я не ахти какой гребун... нет, гребец, но ведь люди клана Хидон и вовсе никогда не видели работу вёслами.

        Молодец, снова отличился... Как бы не превысить критическую массу "косяков", тогда маги сильно заинтересуются мной, и необычностью своего посёлка Питера уже не отговоришься...

        Архимаг что-то обдумывала, Дайрим молчал, Валья молчала. Орла разговаривала с Йурасом. Детишки иногда ещё впадали в смущение и краснение, но в общем неплохо поладили, негласно не касаясь того, что произошло в Лихолесье. Я несколько раз ловил себя на чувстве вроде ревности, но в общем был доволен.

        А вот переглядки старших вэйри мне что-то не нравились.

        Они что-то затевают.

        Я вижу, - ответила Нан.

        Жасмин снова покосилась на меня, я поймал её взгляд.

        - Говорите, - сказал.

        Женщина, кажется, оторопела, потом улыбнулась неуверенно.

        - Вэй Серый, вэй Нанджи, я действительно хотела поговорить с вами - но в посёлке...

        - По мне, о делах можно распрекрасно поговорить и здесь, - сказала Нан, опираясь на дерево с таким видом, словно никакой силой её не сдвинуть отсюда. По шокированному виду остальных я понял, что мы опять нарушали какие-то этикеты.

        - Что ж, - сказала Жасмин задумчиво. - Я понимаю, у вас могут быть причины потребовать у нас ответа прямо сейчас. Пренебрегу ритуалами и традициями и перейду прямо к делу.

        За время путешествия все мы убедились, что вы - немного странные...

        Мы напряглись, готовые драться и бежать.

        - ...но, несомненно, очень компетентные маги. Я была восхищена тем, что вы не воспользовались приглашением Мёрдоха...

        - Вот только попробуй хихикни, - предупредила по радиосвязи. Я торопливо скорчил морду кирпичом. Архимаг держала пафосную речь только ради Дайрима, сына и нашей ученицы.

        - Я Архимаг, могу говорить от имени Хидона, - продолжила вслух. - Посёлок предлагал вам своё гостеприимство до исполнения воли Дэва. Каковая воля была блестяще исполнена. Теперь же я предлагаю вам поселиться в нашем посёлке и творить магию для его обитателей.

        Я посмотрел на девушку. Нан улыбалась, по лицу её бежали слёзы.

        Решай.

        Она решила.

        Маг должен путешествовать и познавать мир, но бродить хорошо, когда есть куда возвращаться.

        Тогда - давай, что там положено...

        Нет уж, это ты "давай", - фыркнула Нан.

        Почему? Я же не знаю... какое у вас трудовое законодательство, какие правила подписания контрактов, страховки, всё такое... надо выяснить условия, торговаться. . - я молол ерунду, не в силах остановиться.

        Всё просто, - Нан улыбалась. - Ты говоришь, что согласен. И даёшь клану свою магию. А посёлок даёт тебе всё, в чём ты нуждаешься.

        Всё? Ух ты, в самом деле всё?

        Всё, что может.

        Блин, почему у нас не такие правила найма...

        В реальности прошло не более пяти секунд. Пять секунд обмена мыслями, пять секунд сомнений и принятого решения.

        Жасмин ждала, волнуясь. Очень хочет заполучить нас для клана, и плевать ей уже на мою природу.

        - Мы согласны, - одновременно сказали я и Нан.

        - Посёлок Хидон принимает вас под свою защиту, - сказала Жасмин.

        - Свидетельствую, - сказал Дайрим.

        - Свидетельствую... - Валья.

        - Свидетельствую, - отозвались Йурас и Орла. И её птица, пикируя на нас из крон деревьев, засвидетельствовала сказанное задорной трелью.
        Начался тихий тёплый дождь. Лес был полон солнечного света, лучи прокалывали листву, капли дождя рассыпали сверкающие искры. Сырой мох мягко пружинил под шагами, ветви стряхивали воду мне за шиворот, поднимались, пропуская, кусты сами расступались, травы открывали спрятанные тропы. Магия клана входила в меня. Нежными прикосновениями, случайными озарениями. Я знал, как и кем составлены заклинания маскировки троп и отвода глаз, я смотрел сквозь мороки и узнавал места вокруг посёлка. Я и Нан, мы уже были "своими", и заклинания ластились к нам, как пёс к вернувшемуся домой хозяину.

        Ну вот, я и трудоустроен...

        Лес, ты доволен? - спросил я не вслух. Никто не ответил, но порыв свежего ветерка коснулся нас. Кажется, доволен.

        Заклинания вокруг задрожали, расступились, открывая проходы к посёлку. Нёсли воды волшебные ручьи, колонны огромных деревьев подпирали шатёр неба, по воздушным тропам между незаметными в листве хижинами ходили эльфы.
2006-2007 гг.,
        Иркутск

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к