Сеть Творца Александр Александрович Лоскутов
        Времена Хаоса #1
        Лоскутов Александр Александрович.
        Времена Хаоса
        Книга первая Сеть Творца
        Часть первая
        Наследие древних
        4212 год по летоисчислению Творцов.
        На невысоком холме стоял молодой человек. На первый взгляд ему можно было дать не больше двадцати пяти лет. Прохладный ветер шевелил густые ржавого цвета волосы и играл с распахнутой курткой. Он с довольной улыбкой смотрел вдаль. Самый обычный парень, каких тысячи... Но глаза... В его глазах отражались великая мудрость и многолетний опыт.
        Человек смотрел вниз с абсолютно лысого холма на широкую безжизненную долину. Ни единого деревца, ни одного куста. Песок и камни. Камни и песок. Ни один даже самый внимательный глаз не смог бы заметить в этих местах даже признака жизни, потому что ее здесь не было. Голая земля, порывистый ветер и сияющее в обрамлении облаков солнце. Несколько каменных утесов странного вида возвышались недалеко от холма, а далеко на севере, почти неразличимые в голубоватой дымке расстояния вздымались вершины невысоких гор.
        Стоящий на холме человек был единственным живым существом на многие сотни миль вокруг, но это нисколько не беспокоило его, потому что так и должно было быть. Он внимательно и придирчиво оглядывал горизонт.
        Унылый пейзаж нарушала только странного вида арка, стоящая у подножия холма. Это необычное сооружение представляло собой массивный монолит, отличающийся какой-то мрачной красотой. Грубо обтесанные камни будто вырастали из земли и, казалось, вбирали в себя весь солнечный свет. Угольно-черные, они создавали иллюзию маленького осколка бесконечной ночи случайно оказавшегося здесь и упорно сопротивляющегося лучам полуденного светила. Но наиболее странно выглядел густой непроглядный туман, окутывающий подножие арки. Его абсолютно не тревожили ни порывы ветра, ни жаркие лучи солнца. Плотное непроницаемое облако неподвижно висело на месте, скрывая собой проход под величественным сооружением.
        Человек на холме отвел взгляд от далеких гор и довольно хмыкнул. На его лице медленно проступило выражение, которое бывает у усталого мастера, закончившего долгую и трудную работу и теперь готового выставить свой труд на всеобщее обозрение. Улыбаясь, он переступил с ноги на ногу. Многолетняя работа была завершена, можно немного передохнуть. Скоро сюда нагрянут сотни и сотни человек с повозками и фургонами, загруженными мешками семян и саженцами деревьев, немного позднее прибудут клетки с животными...
        Надо будет вернуться сюда лет через триста. Это место будет настоящим раем.
        Человек улыбнулся своим мыслям и достал из-за пояса Ключ, ослепительно блеснувший в лучах солнца.
        Он прикрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. Все было в полном порядке. Сеть мягко и ритмично пульсировала, подобно человеческому сердцу. Ее узлы располагались абсолютно правильно. Нигде нет признаков распада. Края надежно закреплены. Не было ни единого шанса, что в этот мир сможет прорваться разлагающее дыхание Бездны. Отличная работа.
        Человек радостно подкинул блеснувший в солнечных лучах Ключ, подхватил и привычным движением покрутил в пальцах.
        Творение завершено...
        Можно было приступать к следующему этапу. У новорожденного должно быть имя.
        Снова взметнулся к небу сияющий Ключ, и сразу же после этого мир впервые услышал обращенный к нему человеческий голос:
        - Волею Созидающего я нарекаю тебя! - Слова поднялись к небесам и подхваченные внезапным порывом ветра прогремели на всю долину. - Грастос!!
        В безразлично внимающую пению ветра долину осторожно вернулась потревоженная громовым голосом тишина. Человек что-то тихонько пробормотал себе под нос и поморщился. Легким скользящим шагом он спустился с холма, перешагивая через попадающиеся на пути камни. Затем остановился.
        В воздухе перед ним медленно замерцало какое-то свечение. Яркая точка света, которая тотчас же исчезла, развернувшись в некое подобие громадного прямоугольного зеркала, отражающего непроглядную мглу и окаймленного чередой голубоватых искорок.
        Оглянувшись в последний раз, молодой человек уверенно кивнул, решительно вошел в это черное зеркало и исчез. Переход, несколько раз неровно мигнув, закрылся за ним.
        Ярко светило полуденное солнце, ветер пронесся над равниной и в очередной раз тщетно попытался разогнать сгусток тумана. Мертвыми телами лежали на земле бездушные камни.
        И только далекие горы, казалось, безмолвно повторяли одно и то же слово:
        "Грастос... Грастос... Грастос..."

* * *
        4907 год по летоисчислению Творцов.
        Шел мелкий моросящий дождь. Свинцово-серые тучи угрюмо ползли по осеннему небу, подгоняемые слабым ветерком. Растущие вдоль широченной каменной дороги березы шелестели желтой листвой, изредка роняя на землю часть своего наряда. Два пожилых мужчины в промокших насквозь плащах сидели на крыльце огромного здания с мраморными колоннами и лениво наблюдали за тянущейся перед ними вереницей повозок, сопровождаемых многочисленными пешими путниками. Люди и лошади спокойно входили в арку портала и исчезали в густом туманном облачке. Трое равнодушно мокнущих под дождем стражников внимательно следили за путниками. Несмотря на отвратительную погоду Стражи Портала были в своей обычной одежде. Простая кожаная куртка и длиннополый плащ с вышитым на спине символом Стражи в виде меча и щита. На их головах поблескивали неизменные защитные кольца Раканаса, а в руках отливали вороненой сталью шрокены.
        - Ты слышал? - Сидевший на крыльце мужчина с сединой в волосах повернулся к своему соседу. - Вчера к нам сюда снова нагрянули гости из Академии.
        - Озеленители что ли? Ох-хо зачастили они сюда в последнее время. Зачастили... И что же им здесь надо-то? Что, им свои сорняки больше девать некуда?
        Начавший разговор мужчина хмыкнул и поплотнее закутался в плащ.
        - Откуда я знаю? Такие как они не отчитываются перед младшими смотрителями. - Он немного помолчал, а затем продолжил. - Шестеро их было. И у одного - посох старшего. Со знаком Совета.
        - Старший Озеленитель из Совета? Ты еще скажи, что сегодня утром мимо прошел Творец и поздоровался с тобой за руку...
        - Не хочешь - не верь. - Смотритель портала равнодушно пожал плечами и высвободил из-под плаща руку, в которой был зажат небольшой хрустальный шарик. В его глубине слабо мерцало зеленоватое сияние. - А только от этого ничего не изменится. Один из Советников здесь на Грастосе. - Смотритель осторожно убрал шарик и устало прислонился к колонне.
        - Да верю я, - отмахнулся его собеседник. - Верю. Ты всегда знаешь, кто и когда прибыл. Ни разу еще на моей памяти не ошибался.
        - Я двадцать семь лет при портале. - Служитель горделиво выпрямил спину и сел более прямо. - И за это время только трижды Советники посещали Грастос. Один раз это было когда умер старый Наместник, второй - когда местный король обращался к Совету по поводу пересмотра торговых пошлин на зерно. Вчера был третий раз.
        - Опять, наверное, проблемы с пошлинами, - лениво предположил второй мужчина. - Снова фермеры недовольны.
        - Может быть, - неохотно кивнул смотритель. - Может быть, хотя мне почему-то кажется, что дело куда серьезнее. Уж больно спешно они прибыли. Прервали связь с Захур-Форнотом, переключили портал на срочную связь со столицей... - Служитель снова взглянул на хрустальный шарик. На его глазах зеленая искра в глубинах хрусталя сменилась призрачно-желтым свечением. - Ладно, потом расскажу. - Он тяжело поднялся, прихрамывая, вышел наружу под дождь и немного позже его хриплый голос громко объявил:
        - Прошу всех поторопиться! Переход на Полтар закрывается. Следующий час портал работает в обратном направлении. Потом открывается проход на Мерцающий. Всем поторопиться!
        Едва только последний путешественник, отправляющийся на Полтар, скрылся под аркой портала, туманное облачко дрогнуло и немного расползлось. А через минуту из него появился первый гость из другого мира. Молодой парень бросил быстрый взгляд на небо, нахлобучил на голову какую-то странную шляпу, поправил заплечный мешок и, весело посвистывая, пошел по дороге, разбрызгивая воду в лужах.

* * *
        286 год после Раскола.
        Темное подземелье. Чадящая лампа, отбрасывающая на стены призрачные тени. Где-то капала вода. Кажется, будто Бездна уже проникла в этот мир и теперь таится именно здесь, в этих мрачных комнатах под полуразрушенным дворцом.
        Пол под ногами ощутимо дрогнул, а через несколько мгновений донесся глухой рокот далекого взрыва. Согбенный старик, держащий лампу вздрогнул и печально склонил голову, отдавая последнюю дань памяти своим погибающим соратникам. Они умирают, чтобы дать ему еще несколько драгоценных мгновений. Умирают, чтобы он успел закончить свое последнее дело.
        Старик вздохнул, ощутив, как лопнула последняя магическая преграда, сдерживающая их врагов. Скоро они будут здесь...
        Но ничего страшного. Все уже почти закончено. Они не смогут добиться своей цели.
        По крайней мере, сейчас... Защитные заклинания продержатся несколько столетий и станут неодолимой преградой для любого из этих самозванных волшебников-самоучек. Только истинный выпускник Академии Творцов будет способен взять эту вещь, а таковых здесь больше нет... Я последний.
        Старик снова вздохнул и проверил наложенные им заклятия в последний раз. Все было правильно. Защитные заклинания уже действуют. Никто не сможет войти в эту комнату.
        - Но и я не смогу выйти, - прошептал старец, опираясь на некогда великолепный посох, который теперь, спустя столько лет, выглядел как подобранная на болоте палка.
        На несколько веков эта комната будет укрыта от мира, и никто не сможет ощутить присутствие здесь Ключа. А потом... Старик безмолвно шевелил губами, молясь о том, чтобы Ключ не попал в дурные руки, чтобы его забрали из этого мира, чтобы за ним явился хозяин. Мир не устоит, если Ключ попадет в руки какого-нибудь из этих недоучек. Сеть разорвется... О последствиях лучше даже не думать.
        Впрочем, весьма маловероятно, чтобы хозяин Ключа вернулся и потребовал назад свою собственность. Основной символ власти Творцов, могущественный инструмент Созидания находится на Грастосе уже почти три сотни лет, и никто не пришел забрать его.
        - Может быть, просто некому это сделать? - Одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке. - Может быть, мы - последние уцелевшие в Мироздании выпускники Академии Творцов?
        А вообще-то, "мы" уже не существует. Остался только я.
        Старец опустился на пол, закрыл глаза и предался воспоминаниям.
        Помощник одного из Младших Озеленителей, он прибыл на Грастос для своего первого задания. Гордый уже тем, что на выпуске из Академии лично Творец Селифан хлопнул его по плечу и похвалил за отличную учебу, он ходил, выпятив грудь. Со временем его ждало безоблачное небо и головокружительно высокий титул полноправного Озеленителя. Великий Творец Маркел принял его в одну из своих лучших рабочих команд. После испытания на Грастосе, его должны были отправить на Саур-Тунак, помогать обживать новый мир, но... Раскол спутал все карты. Один из лучших выпускников Академии навеки застрял на этом проклятом куске грязи вместе с самым могущественным и опасным предметом во всем Мироздании.
        - Будьте вы прокляты, Падшие, - прошептал старик сквозь слезы. - Вы погубили будущее почти полусотни миров.
        - Вот он! Сюда!
        Старик открыл глаза. На пороге комнаты стоял какой-то человек в ржавой кольчуге и с иззубренным мечом в руках. Воин открыто ухмылялся, не сомневаясь в своей способности справиться с высохшим стариком.
        Старик буркнул себе под нос несколько слов и взмахнул рукой. Незадачливый воитель с отчаянным криком улетел во тьму коридора. Послышался глухой удар, и вопль резко оборвался. Но было поздно. Его обнаружили. На пороге уже выросли три фигуры в черных балахонах.
        - Отдай Ключ, - мрачно заявил один из пришельцев. - Отдай, и останешься в живых.
        - Попробуй возьми. - Старик, кряхтя, поднялся на ноги.
        - Ты стар и слаб. Тебе не справиться с нами. Отдай Ключ.
        - Получив Ключ, ты уничтожишь этот мир. Ты не сможешь правильно использовать его силу.
        - Научусь. А когда даруемая им сила будет принадлежать мне, я восстановлю разрушенный портал, и миры поприветствуют нового Творца! Я возглавлю Совет!
        Старик печально улыбнулся:
        - Только настоящий Творец может использовать Ключ без риска разорвать Сеть. Ты просто погубишь всех живущих на Грастосе. Ключ - не источник силы, это всего лишь инструмент. Ты глупец и не понимаешь этого...
        - Достаточно! - Человек в балахоне шагнул вперед, сопровождаемый кривой усмешкой старика. - Тебе придется умереть, чтобы я...
        На мгновение комнату заполнил ярчайший ослепляющий свет, а когда он погас, на пороге лежали три мертвых и обезображенных тела. Защитное заклинание сработало.
        - Ты не получишь Ключ. - Старик повернулся к изуродованному трупу в изодранных остатках балахона. - Никто его не получит.

* * *
        1181 год после Раскола.
        Высокий статный мужчина с небольшой окладистой бородкой, в которой уже появились первые проблески седины, медленно приблизился к наполненной мраком комнате и, приподняв факел, осторожно заглянул внутрь.
        - Ключ где-то здесь, - негромко пробормотал он. - Я его чувствую.
        Человек поднял руку и осторожно вытянул ее вперед. Рука прикоснулась к чему-то невидимому и отдернулась.
        - Защитные заклинания почти распались... Но даже эти жалкие остатки довольно опасны... - Стоящий на пороге мужчина нервно передернул плечами и продолжил негромко шептать самому себе. - Слишком опасно... Нужно подождать еще два-три года...
        Его голос окреп.
        - Но я не могу ждать. Не могу допустить, чтобы какой-нибудь мелкий колдунишка из соседней деревни забрал его. - На несколько долгих минут воцарилась тишина, нарушаемая только негромким потрескиванием факела. Потом мужчина поежился и продолжил:
        - Придется рискнуть. В конце концов, я почти пятнадцать лет изучал здешние системы магической защиты... Неужели я не смогу обмануть наполовину распавшиеся древние заклятия?
        Человек приподнял факел повыше, закрыл глаза и, беззвучно шевеля губами, шагнул вперед. Под ногами хрустнули какие-то старые кости...
        Ничего не произошло. Он постоял несколько мгновений. Снова шагнул. Хруст костей. И... ничего. Слабая улыбка промелькнула на его лице. Мужчина открыл глаза и внимательно огляделся.
        В призрачном свете факела что-то блеснуло. Он резко повернулся и решительно сделал несколько шагов вперед, внутренне сжимаясь при каждом движении и непрерывно шепча охранительные заклинания.
        Вот он. Метнувшись, волшебник резким движением смахнул пыль с какого-то странного постамента и в немом восхищении уставился на величайший артефакт Грастоса.
        - Ключ Творца...
        Он бережно приподнял свою добычу и осторожно шагнул в сторону.
        Что-то зацепилось за его плащ. Человек раздраженно повернулся и резким движением ноги оттолкнул в сторону древний человеческий скелет, прислонившийся к стене и сжимавший в руке обломки посоха. С тихим шорохом скелет рассыпался, Множество мельчайших косточек покатились по пыльному полу. Деревянные обломки посоха глухо ударились о камень. Негромкие звуки отражались от скрытых во мраке стен комнаты и с каждым мгновением, казалось, становились все громче.
        Волшебник поспешно отступил в сторону и нервным движением спрятал Ключ под плащом. Но звук не прекратился. Шепот костей навевал какие-то мрачные предчувствия.
        Маленькая косточка подкатилась прямо к ногам нового владельца Ключа и закрутилась на месте. Мужчина, побледнев, беспрерывно шептал какие-то заклинания, перемежая их с молитвами.
        В центре комнаты над постаментом, там, где раньше лежал Ключ, зародилось тусклое свечение.
        - Нет... - Голос волшебника дрогнул. - Нет... Невозможно...
        С отчаянным воплем он выронил факел и метнулся в темный коридор. Свечение стало ярче. Крики незадачливого мага сменились хриплым бульканьем. Послышался звук падающего тела.
        Негромко позвякивая, по полу прокатился Ключ и замер, мрачно блеснув в тусклом свете, порожденном древней магией.

* * *
        1187 год после Раскола.
        Заходящее летнее солнце отбрасывало длинные тени. Под покровом густого леса уже притаилась ночная тьма. Где-то в чащобе гулко заухал филин.
        На небольшой полянке недалеко от кромки леса горел небольшой костер. Над огнем, покачиваясь, висел помятый котелок. Старый залатанный заплечный мешок лежал у корней дерева, а на ветке покачивался поношенный, но еще вполне крепкий плащ зеленого цвета.
        В лесу послышался шорох, сопровождаемый хрустом веток и приглушенным человеческим голосом. Через несколько мгновений к огню вышел молодой человек. Невысокий, но довольно крепко сложенный он нес в руках большую охапку хвороста.
        - Ну вот, - послышался негромкий уверенный голос, - этого как раз хватит до утра.
        Человек склонился над котелком и помешал его содержимое. Пламя костра осветило его лицо. Короткие светлые волосы. Серые глаза цвета осенних туч. Небольшой кривой шрам на щеке. Простая неприметная одежда.
        И если бы кому-нибудь пришло в голову искать человека с такими приметами, то в любой деревушке в радиусе тридцати миль от этого места каждый сказал бы, что это Авенир сын Флегонта - местный охотник двадцати лет от роду. И каждый мог добавить, что если вы желаете его видеть, то живет он в небольшой избушке в полумиле к северо-востоку от деревни Старые Сосны. Вот только искать его там бесполезно - Авенир появляется дома не чаще одного-двух раз в неделю, а остальное время бродит по лесам, промышляя охотой и сбором лекарственных трав.
        Охотник помешал свое варево, попробовал, снял с огня котелок и, довольно ухмыльнувшись, устроился неподалеку на стволе поваленного дерева.
        Негромко потрескивал костер, слабый ветерок шелестел в верхушках деревьев, в лесу снова ухнул филин. Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, совершая свое бесконечное вращение вокруг Грастоса. На небо неспешно взбирался полумесяц луны.
        Охотник неторопливо отложил ложку и убрал котелок, в котором еще осталось немного мясного супа. Этот суп еще послужит ему завтраком. Авенир подбросил еще несколько веток в костер и, завернувшись в плащ, устроился возле ствола поваленной березы. Закрыв глаза, он некоторое время лежал, предаваясь размышлениям, а потом как-то незаметно провалился в сон.
        Лесная жизнь научила молодого охотника не относиться к своей безопасности с пренебрежением. В лесах водились опасные животные и попадались лихие люди. Поэтому спал Авенир чутко и при первом же постороннем шорохе в кустах мгновенно открыл глаза.
        Все тихо. Молодой охотник не шевелился и внимательно прислушивался к звукам в кустах неподалеку от места его ночевки. Он не выдавал себя ни единым движением, только глаза непрерывно ощупывали окружающий кустарник.
        Шорох повторился, а вместе с ним и хруст сломавшейся ветки, на которую кто-то наступил. Одна рука Авенира медленно поползла к лежащему неподалеку охотничьему луку, а другой он бесшумно вытащил кинжал и аккуратно положил его перед собой.
        Снова шорох. Ветви недалекого куста зашевелились, и над ним нависла какая-то смутная тень. Явно это было не животное. А человек гораздо опаснее, чем дикий лесной медведь.
        Охотник резким движением вскочил на ноги, выхватил из колчана стрелу и мгновенно наложил ее на тетиву. Наполовину натянув лук, он направил свое оружие на приближающегося чужака и громко спросил:
        - Кто ты? Отвечай, пока я тебя не продырявил!
        Тень пошатнулась и глухо простонала, затем грубый скрипучий голос негромко проговорил:
        - Убери оружие. Нет нужды в меня стрелять. - Человек натужно закашлялся. - Я не враг тебе.
        - Выходи к костру, чтобы я тебя видел.
        - Хорошо.
        Кусты разошлись, и из глубины леса появился человек, один вид которого заставил Авенира опустить лук и присвистнуть.
        Пришелец был уже немолод, но кряжист и крепок как вековечный дуб. И это явно был бывалый воин. Темные волосы до плеч выбивались из-под надвинутого на лоб шлема, серебристая кольчуга до колен, укрепленная на груди литыми пластинами, боевые рукавицы обшитые металлическими бляшками и сапоги из плотной кожи. На поясе висел длинный меч с украшенной витым шнуром рукояткой. Незнакомец выглядел очень внушительно и если бы не одно "но", то Авенир сейчас попросту сиганул через упавший ствол и скрылся в лесу. В драке с этим человеком он не имел ни единого шанса. Но незнакомец не был опасен, и, более того, нуждался в помощи. Он уже побывал в бою и явно был ранен. Шлем помят и кое-как нахлобучен на голову. Кожаные штаны покрывали пятна крови. Кольчуга на боку разрублена и окровавлена...
        Воин сделал еще несколько шагов и буквально рухнул на землю рядом с угасающим костром.
        - Парень, - чужак поднял на Авенира лихорадочно блестевшие глаза, - далеко до Дитнолла?
        Молодой охотник удивленно моргнул:
        - Дитнолл? Миль пятьдесят не меньше.
        - Полста миль. - Незнакомец шумно выдохнул и тут же сморщился, прижав ладонь к окровавленному боку. - Не дойду. Как есть, не дойду.
        Неожиданно чужак вздрогнул и вперился в своего собеседника пронзительным взглядом. Рука его медленно легла на рукоять меча. Авенир сглотнул и поудобнее перехватил кинжал.
        - А ты кто такой, парень? Уж не из людей ли Гедимина ты?
        - Я - простой охотник и про этого Гедимина слышу в первый раз.
        На несколько долгих минут воцарилась полная тишина. Воин пристально разглядывал Авенира, а тот отчаянно сжимал кинжал.
        Смогу ли я с ним совладать, если он вытащит меч? Он хоть и ранен, но все же очень и очень опасен... Или же сразу лучше сбежать?
        - Добро! - Воин расслабился и устало бросил рядом с костром свой заплечный мешок. - Я тебе верю. Гедимин никогда не взял бы в свой отряд такого оболтуса как ты. Ты даже кинжал-то в руках держать не умеешь. - Незнакомец улыбнулся и примиряюще махнул рукой. - Без обид.
        - Без обид, - согласно кивнул молодой охотник. - Я и сам знаю, что воин из меня никудышный. Я - Авенир.
        - Довмонт, - представился в свою очередь пришелец.
        - Есть хочешь? - Охотник протянул гостю котелок с остатками варева. - Еще теплое.
        - Не откажусь.
        Пока Довмонт ел, Авенир внимательнейшим образом осмотрел его с ног до головы, заметил, как тот морщится от боли при резких движениях, и вынес окончательный вердикт:
        - Тебе надо к лекарю. И чем скорее - тем лучше.
        - Некогда. - Воин отложил в сторону пустой котелок. - По моим следам идут трое убийц и мне нужно как можно быстрее добраться до Дитнолла.
        - Трое убийц! - Авенир внимательнейшим образом оглядел окрестности. - И что же им от тебя нужно?
        - Парень, ты будешь спать гораздо спокойнее, если не будешь об этом знать.
        - Нужно потушить костер, - заявил встревоженный охотник. - Его видно за милю.
        - Ерунда. - Довмонт небрежно махнул рукой. - Я оторвался от них в этой чаще. С самого утра блуждал. Они наверняка отстали.
        - Ошибаешься. Мы уже здесь.
        Голос холодный как заснеженные вершины Ограждающих Гор заставил Авенира подпрыгнуть, а воина резким движением вскочить на ноги и выхватить меч. Кусты беззвучно раздвинулись и на поляну вышли три фигуры в темных плащах. В руках ночных убийц тускло блестели мечи.
        Довмонт облизнул губы и немного отступил в сторону, стараясь прикрыться от удара в спину. Убийцы усмехнулись и неспешно разошлись в разные стороны. Двое из них нацелились на воина, а третий скользящим шагом двинулся к молодому охотнику.
        - Ты убил двоих из нас, - прошипел один из убийц, обращаясь к Довмонту. - И за это ты умрешь страшной смертью.
        Убийца взмахнул мечом и нанес воину молниеносный удар. Выпад был отражен, но при этом Довмонт едва успел уклониться от удара другого нападающего. Меч второго убийцы проскрежетал по закованному в кольчугу плечу воина, высекая слабые искорки. Довмонт отпрыгнул назад и в свою очередь атаковал, хотя, судя по тяжелому дыханию, ему это давалось явно нелегко. На поляне закружился смертельный стальной вихрь. Звон стали, треск ломающихся веток и приглушенная ругань.
        Авенир присел за поваленным стволом, судорожно шаря рукой по земле. Третий убийца стоял всего в пяти шагах от него.
        - Прости, парень, но я вынужден прикончить тебя. - В неверном свете угасающего костра улыбка убийцы казалась какой-то чуждой и нечеловеческой. - Ты же понимаешь, что нам не нужны свидетели. Ничего личного.
        Меч медленно поднялся и устремился прямо в лицо Авениру, улыбка сменилась яростной гримасой. И в этот момент охотник, наконец, нащупал то, что искал. Он резко оттолкнулся, откатился в сторону и резким движением вскочил на ноги.
        Убийца стоял в трех шагах от молодого охотника и удивленно смотрел на него. Меч выпал из его ослабевшей руки. Тот, кто хотел только что отнять жизнь у другого, теперь сам на подгибающихся ногах шагнул в сторону и, пошатнувшись, упал на землю лицом вниз.
        - Не ожидал... - Изо рта убийцы хлынула кровь, он несколько раз дернулся и затих.
        Между лопаток умершего торчал окровавленный наконечник стрелы, выпущенной в упор. Авенир, дрожа, опустил лук и опустошенно рухнул на колени. Его тошнило. Он только что впервые в своей жизни убил человека.
        Неожиданно звон стали ворвался в уши молодого охотника. Авенир рывком поднял голову и увидел Довмонта, прижавшегося спиной к стволу дерева и изнемогающего под яростными атаками двоих убийц.
        Поднявшись на ноги, охотник натянул свой лук, и через мгновение стрела с хрустом ударила прямо в лицо одного из незваных пришельцев в развевающихся черных плащах. Во все стороны разлетелись кровавые брызги. Уж стрелять-то Авенир умел хорошо, а с такого расстояния в цель попал бы даже ребенок. Бездна забрала к себе человека в плаще, прежде чем он упал на землю.
        Второй убийца, ошеломленный брызнувшей на него кровью товарища, замер на мгновение. Этого времени вполне хватило изнемогающему Довмонту, чтобы вонзить ему в грудь свой смертоносный клинок. Застонав, умирающий сделал несколько неверных шагов в сторону и рухнул прямо в костер, подняв тучу искр.
        - Спасибо, парень. Если бы не ты... - Даже в темноте было видно, что воин был ранен еще раз. Кровь стекала по кольчужному рукаву и капала на землю. - Я тебе обязан...
        Довмонт шагнул в сторону Авенира по-прежнему держащего в руках лук и поднял руку. В следующее мгновение глаза воина закатились и, издав глухой стон, он повалился на землю потеряв сознание.
        Молодой охотник потерянно посмотрел на разоренное место своего ночлега и четыре тела, лежащих на земле, и содрогнулся.

* * *
        Утро застало Авенира за изготовлением волокуши из березовых веток. Он срубал их мечом одного из убийц и связывал вместе.
        Ночью Довмонту стало хуже. Он бредил и что-то бессвязно бормотал. Несколько раз Авенир слышал что-то о ключах, волшебниках и конце мира. Охотник наспех перевязал его многочисленные раны и влил в рот немного целебного настоя.
        С восходом солнца Довмонту стало немного получше, но встать он все еще не мог. Он пытался, но ноги отказывались подчиняться своему хозяину.
        Сейчас воин лежал и, прикрыв глаза, негромким шепотом повторял одну и ту же фразу. Или молитву:
        - О, Страж Бездны, не допусти того, чтобы неправедные руки завладели наследством Творящего. О, Отец Сущего, дай мне сил, чтобы исполнить свой долг...
        Авенир заставил себя отрешиться от этого бормотания и с размаха рубанул мечом по толстой березовой ветке. Никто за меня не станет делать работу. Если уж я решил доставить своего ночного гостя к знахарке, то должен это делать сам...
        Конечно, стоило бы еще и похоронить троих неудачливых убийц, но времени на это не было. Авенир ограничился тем, что положил тела рядышком и завалил листвой и срубленными ветками. Может быть, он еще вернется сюда. Не годится бросать тела непогребенными.
        Когда волокуша уже была почти готова, решительный голос Довмонта отвлек охотника от его дела:
        - Парень, подойди-ка сюда. У меня есть к тебе важный разговор.
        Авенир со вздохом отбросил в сторону меч и подошел к раненому воину.
        - Наклонись поближе.
        Молодой охотник хмыкнул, но присел на корточки рядом с раненым.
        - Слушай, что я тебе скажу. - Рука Довмонта с неожиданной силой ухватила Авенира за ворот куртки. - Если со мной что-нибудь случится... - воин судорожно сглотнул, но продолжил не менее решительным тоном. - Если я умру, поклянись, что ты доставишь Ключ волшебнику Вонифату в Дитнолл. Таверна "Старый медведь".
        Молодой охотник изумленно вытаращился на раненого. Волшебник... Волшебник?! Конечно, Авенир догадывался, что в Дитнолле есть маги, но так... Он вообще не разу не имел дела с волшебниками. И не встречал никого перемолвившегося с кем-нибудь из их Гильдии хотя бы единым словечком. Конечно, слухи водились... Но все байки, рассказываемые пьяными торговцами и странниками в тавернах, Авенир со спокойной совестью относил к досужей болтовне в которой нет и крупицы правды. А, может быть, зря?
        Волшебник в Дитнолле? А, может быть, бедняга Довмонт попросту снова бредит?
        - Поклянись! - Взгляд раненого воина, казалось, пронизывал насквозь.
        Авенир поежился и слабо выдавил:
        - Ну ладно. Я обещаю, что отнесу этот самый ключ в Дитнолл и отдам волшебнику Вонифату.
        - Недостаточно. - Отрезал Довмонт. - Ты должен поклясться своей жизнью, что сделаешь все возможное, чтобы Ключ попал к Вонифату.
        Авенир сглотнул, но не смог выдавить из себя ни звука. Глаза раненого воина будто смотрели в его душу. Охотник видел, как раненая рука Довмонта медленно поглаживает рукоять заткнутого за пояс ножа...
        - Клянись! Клянись именем Стража!
        - Х-хорошо. Я клянусь именем Стража Бездны, что в случае твоей смерти отнесу некий ключ волшебнику Вонифату в Дитнолл. Пусть Отец Сущего откажется от меня и низринет в Бездну, если я отступлю от этого слова.
        - Все правильно. - Довмонт с присвистом выдохнул и разжал руку. - Ты поклялся. Помни свою клятву и делай то, что должен.
        - А что это за ключ, который я должен отнести в Дитнолл? - Мрачно полюбопытствовал Авенир.
        Но раненый воин закрыл глаза и, хрипло дыша, отвернулся от молодого охотника.
        - А что, если в этой самой таверне не окажется волшебника Вонифата? Куда мне нести этот ключ дальше? - Уже совсем недовольно спросил Авенир.
        Довмонт молчал.
        - Проклятье, - выругался охотник. - Отнеси неизвестно что неизвестно куда и вручи некоему волшебнику. Хорошо, что я еще не поклялся добраться до Сердца Бездны и угостить Падших завтраком.

* * *
        Старая Олдама перебирала свои лекарские припасы когда громкий стук в дверь заставил ее оторваться от своих дел. Знахарка вздохнула, вполголоса проклиная свои старые кости, поднялась и распахнула окно. Потоки ярких солнечных лучей заставили ее зажмуриться.
        - Кого там еще несет? - Недовольно спросила она. - Ежли это опять ты, Памфил...
        - Отворяй, бабуля. - Молодой сильный голос был знаком Олдаме. - Мы по делу.
        Знахарка буркнула под нос что-то нелестное для непрошеных посетителей и, захлопнув окно, устало побрела к двери.
        На пороге стоял какой-то молодой парень в простой куртке на которой виднелись пятна засохшей крови. Солнечные лучи били Олдаме прямо в глаза и ей потребовалось не меньше минуты чтобы узнать посетителя.
        - Авенир? - Старая знахарка ошеломленно моргнула. - Что?.. Да ты же весь в крови!
        - Это не моя. - Молодой охотник отмахнулся от попыток Олдамы ухватить его за рукав и затащить в дом. - Лучше помоги вот ему.
        Только тут знахарка заметила еще одного гостя. Около дома на траве сидел незнакомый ей мужчина весь перевязанный обрывками каких-то тряпок. Многочисленные кровавые пятна проступали через повязки. Лицо незнакомца было бледным как полотно, а глаза блестели нездоровым лихорадочным блеском.
        - Приветствую тебя, почтенная лекарка. - Голос незнакомца напоминал скрежет заржавевшего железа. Чужак попытался подняться на ноги, но подскочивший Авенир удержал его от этого необдуманного поступка. - Прошу тебя о помощи. Не откажи попавшему в беду. Мы щедро тебе заплатим.
        - Не бойся, не откажет. - Молодой охотник хмыкнул и довольно подмигнул Олдаме. - Она ведь только напускает на себя такой недовольный вид, а на самом деле не способна даже пройти мимо воробья со сломанным крылом. Олдама тебя живо на ноги поставит.
        - У-у, балаболка-ягода. - Знахарка, пряча улыбку, погрозила кулаком ухмыляющемуся Авениру и широко распахнула дверь. - Давайте внутрь.
        В доме пахло разнообразными травами, связки которых во множестве висели под потолком. Полки заполонили коробочки и пузырьки со всевозможными снадобьями. На столе лежали многочисленные лекарские принадлежности, среди которых выделялся блестящий в луче падающего из окна света кривой нож, предназначенный для вскрытия язв и нарывов.
        Поддерживаемый Авениром незнакомец, с трудом переставляя ноги, вошел внутрь и буквально рухнул на лежак, куда Олдама уже успела бросить старое одеяло. Даже такое незначительное усилие далось раненому с трудом. Лихорадочное дыхание со свистом вырывалось у него из груди.
        Едва устроившись, незнакомец ухватил молодого охотника за рукав куртки и безапелляционным тоном потребовал немедленно принести его вещи. Авенир спокойно вышел и через минуту вернулся с каким-то свертком из которого торчали ножны меча и поношенным заплечным мешком. На сверток раненый не обратил ни малейшего внимания, а тут же схватил мешок и, просунув внутрь руку, начал что-то нащупывать. Видимо, он нашел то, что искал, потому что умиротворенная улыбка на миг осветила жесткие черты незнакомца. Он расслабился и с довольным видом подложил мешок себе под голову.
        - Как тебя кличут-то? - Хмуро спросила Олдама, помешивая в кружке какое-то снадобье.
        - Довмонт. - Раненый хрипло закашлялся. - Послушай, мне срочно нужно идти дальше. Ты сможешь поставить меня на ноги за три дня?
        - Посмотрим... - уклончиво пробормотала старая знахарка. - А сейчас выпей это.

* * *
        Смеркалось. Олдама сидела на крыльце своего дома и внимательным взглядом провожала уходящее за вершины далекого леса солнце. Рядом с ней примостился Авенир. Он уже успел сбегать домой чтобы переодеться и теперь щеголял в новой куртке взамен испачканной кровавыми пятнами.
        - Где же ты его подобрал? - Отрешенно спросила знахарка. - Таких как он не каждый день встречаешь.
        Авенир некоторое время молчал, а потом холодно сказал:
        - В лесу неподалеку от Старого Холма. - Заметив непонимающий взгляд Олдамы, он пояснил. - Ну, это тот холм, где какая-то старая статуя из земли торчит. Отец, когда мне было лет шесть, рассказывал, что это изображение какого-то древнего правителя или князя.
        - А-а. Понятно...
        - Представляешь, он ночью на свет моего костра вышел. Раненый. А сам говорит, что за ним, мол, по пятам убийцы гонятся. И только он это выговорил, как эти самые убийцы из кустов выскочили.
        Взгляд знахарки стал озабоченным. Она тревожно нахмурилась:
        - И что же?
        - Драться пришлось. - Молодой охотник печально вздохнул. - Вчера я впервые убил человека. - Он немного помолчал и поправился. - Даже двух.
        - Убийцы не могут вернуться и проследить ваши следы?
        - Некому возвращаться. - Хмуро бросил Авенир. - Трое их было, и три мертвых тела лежат недалеко от места моей ночевки.
        - Как они выглядели, и что им было от вас надо?
        - Как выглядели... Ну, слава Отцу Сущего, не как Ночные Совы... Иначе бы мы сейчас не разговаривали... Обычные люди. Одеты просто и удобно. Черные плащи, сапоги до колен, кожаная куртка... Мечи... А что им было надо не сказали. Сразу же оружие вытащили.
        - А ты у этого Довмонта не спрашивал?
        - Спрашивал. Не говорит. Только вот еще что... Он заставил меня поклясться, что если с ним что-нибудь случится, я должен буду донести какой-то ключ до Дитнолла. Что за ключ и зачем его куда-то нести - не говорит.
        Олдама недоверчиво хмыкнула и, поднявшись, ушла в дом. Авенир молча последовал за ней.
        Осмотрев своего подопечного, знахарка довольно кивнула и поправила укрывающее спящего воина одеяло. Затем она подошла к столу и зашуршала сухими листьями.
        - Оставь ты на минуту свое сено. - Авенир поморщился. - Лучше скажи, когда он сможет встать на ноги. Что-то мне не по себе оттого, что здесь находится человек, за которым так яро охотятся, что посылают по следу убийц.
        - Не смей порочить мое сено. - Знахарка улыбнулась. В полумраке комнаты весело блеснули глаза. - Кстати, почему ты до сих пор не принес мне солнечной травки?
        - Ну... Не так то просто найти ее.
        - Если бы это было просто, я не просила бы тебя о помощи. Так когда у меня пополнятся запасы?
        - Ты уходишь от ответа.
        Олдама вздохнула и потеребила свои седые космы.
        - Хорошо, если ты так хочешь это знать, то он весьма плох. Потерял много крови. У него явно сотрясение мозга, а раны весьма глубоки и опасны. - Знахарка недовольно фыркнула. - Он требует, чтобы я поставила его на ноги за три дня.
        - Это возможно?
        Старая женщина медленно покачала головой.
        - А... - Авенир сглотнул застрявший в горле ком. - А когда?
        - Я бы сказала: около двух недель. Потом он будет достаточно силен, чтобы добраться до Дитнолла.
        - Остается только надеяться, что его враги не придут сюда за это время, - печально прошептал Авенир.
        Знахарка молча склонила голову.

* * *
        Враги раненого Довмонта пришли не через две недели. Они объявились уже на следующий день. Вместе с рассветом покой пыльной деревенской улочки нарушил грохот копыт. По дороге скакали около двух десятков всадников. Они сразу же повернули к старому домику Олдамы и неспешно окружили дом.
        Пока удивленный Авенир непонимающе пялился на странных пришельцев, а старая знахарка с трудом поднималась на ноги, раненый уже успел приподняться на локте и бросить быстрый взгляд за окно.
        Довмонт тихо застонал и обессилено повалился на свое старое одеяло. Впервые за два дня молодой охотник заметил на лице воина признаки самого настоящего страха.
        - Проклятье. - Лицо Довмонта побелело, а пальцы, мертвой хваткой стиснувшие заплечный мешок, мелко дрожали. - Отряд Гедимина. И сам он здесь же. Мне конец.
        Дверь содрогнулась под грохотом беспорядочных ударов. Олдама быстро взглянула на своего пациента и, облизнув губы, медленно двинулась к окну.
        - Что это тут за спешка? - Знахарка высунулась в окно и внимательно окинула взглядом всех новоприбывших.
        - Открывай, старая карга, - небрежно бросил один из всадников. - У тебя есть кое-что принадлежащее нам.
        - Нет у меня ничего вашего. Я тебя впервые вижу.
        - Открывай! - С неприкрытой угрозой в голосе повторил всадник. - Иначе хуже будет.
        - Х-хорошо. Иду-иду.
        Олдама закрыла окно и беспомощно взглянула на Авенира. Тот молча пожал плечами.
        - Парень. - Вдруг обратился к охотнику Довмонт. - Возьми это. - Раненый воин протянул ему свой мешок, который до этого не выпускал из виду ни на минуту. - Помни, ты поклялся. Ключ должен попасть к Вонифату. Бери мешок, вылезай на чердак и прячься. При первой же возможности беги. Эти ребята разговаривать не будут, и если ты им попадешься...
        - А ты? - Вырвалось у Авенира. - А как же ты?
        - А что я? - Довмонт судорожно сглотнул, высвободил руку и, подхватив с пола свой кинжал, спрятал его под одеялом. - Я проиграл свою партию, но дело должно быть сделано. А теперь иди. Да хранит тебя Отец Сущего. Я попытаюсь их немного задержать.
        - Эй, карга, ты там заснула что ли? - За дверью яростно ругались непрошеные гости.
        - Беги, парень. Не попадайся к ним в руки. - Раненый воин повернулся к знахарке. - Открывай, пока они не сломали дверь.
        Олдама на негнущихся ногах двинулась к двери, а Авенир, прижимая к груди мешок, ради которого жертвовал собой Довмонт, стрелой вылетел на чердак, втащил за собой лестницу и прикрыл люк.
        Дверь распахнулась, и в домик сразу же ворвалось семеро широкоплечих громил в кожаных доспехах с короткими мечами в руках. Авенир осторожно прильнул к небольшой щелочке и внимательно рассматривал происходящие внизу события.
        При виде раненого Довмонта бандиты заулыбались, а один из них громко крикнул:
        - Хозяин, он здесь.
        В комнату вошел еще один человек. Он разительно отличался от ворвавшихся в дом громил и по сравнению с ними выглядел как сухая былинка, которую ничего не стоит переломить. Но как ни странно все остальные вздрогнули при его появлении и посторонились. Человек был похож на тощую общипанную ворону и беспрерывно теребил край черного балахона, в который был одет. На груди у него на тоненькой золотой цепочке висел какой-то амулет в виде двух скрещенных молний.
        - Так-так. - Человек в балахоне криво улыбнулся. - Наш благородный капитан собственной персоной. Недалеко же ты ушел.
        - Убирайся отсюда, Гедимин. Я тебе ничего не скажу... - Довмонт судорожно закашлялся.
        Человек в балахоне, потирая руки, терпеливо подождал, когда мучительный кашель прекратит сотрясать тело раненого воина.
        - Отдай Ключ, капитан. И мы сразу же уйдем отсюда.
        - Нет у меня Ключа, - хрипло проговорил Довмонт.
        - Не обманывай, капитан. Неужели ты считаешь меня за глупца. Он здесь. - Гедимин нервно огляделся по сторонам и облизнул губы. - И очень-очень близко.
        - У меня нет Ключа, - повторил раненый воин.
        Гедимин задумчиво прикусил губу и потеребил свой странный амулет. Придя к какому-то решению, он молча скривился и сделал быстрый жест одному из почтительно внимавших ему громил. Широкоплечий светловолосый бандит кивнул и, быстро подойдя к Довмонту, склонился над ним с явным намерением обыскать его постель. И в этот момент раненый воин использовал кинжал, который он заранее спрятал под одеялом.
        Наблюдающему в щель Авениру показалось, что внизу мелькнула ослепительная стальная молния, и тут же захрипел бандит с распоротым горлом. На полу почти мгновенно образовалась целая лужа крови. Еще один молниеносный удар, и мертвое тело светловолосого громилы упало под ноги его ошеломленным собратьям по профессии.
        На некоторое время все застыли, но потом оставшиеся шестеро бандитов с ревом выхватили мечи и бросились к неподвижно лежащему Довмонту. Заверещала Олдама, которую небрежно оттолкнул в сторону один из разъяренных громил.
        - Остановитесь! - завопил человек в балахоне. - Сначала он должен сказать, где спрятал Ключ! Потом вы его еще успеете прикончить!
        Опьяненные яростью бандиты, размахивая оружием, не обратили на слова своего предводителя ни малейшего внимания. Авенир закрыл глаза, чтобы не видеть вздымающихся к потолку и опускающихся для удара окровавленных мечей.
        - Стоять!!! - Громовой голос Гедимина, казалось, заставил содрогнуться весь дом.
        Головорезы вздрогнули и застыли как истуканы, потом торопливо опустили мечи и отошли от места, где лежал раненый Довмонт. Молодой охотник сглотнул и с трудом подавил вопль ужаса. То, что лежало у окна, уже не было человеком. Теперь это напоминало свиную тушу, над которой хорошенько потрудился обезумевший мясник.
        Старая знахарка тихонько плакала в уголке.

* * *
        - Проклятье. - Предводитель бандитов, сморщившись в отвращении, смотрел на останки Довмонта. - Конечно же, теперь он, несомненно, мертв. Глупцы, вы должны были сначала узнать, куда он запрятал Ключ, но теперь... - Яростно схватившись за свой амулет, Гедимин визгливо завопил, топая ногами. - Ищите его, ищите же! Немедленно найдите мне Ключ!
        Широкоплечие молодцы в кожаных доспехах рьяно бросились исполнять приказание. Во все стороны полетели одежда, посуда и нехитрые лекарские инструменты. Один из громил увлеченно сбрасывал с полок и топтал ногами пузырьки со снадобьями, которые лопались с легким звоном. Другой бандит резким ударом ноги отломил ножку стола и, размахивая ею, принялся крушить все вокруг.
        В пять минут комната, в которой раньше царил идеальный порядок, превратилась в грязную свалку. Не осталось ни одного целого предмета. Под ногами хрустели стеклянные осколки, хлюпали пролитые снадобья и с укоризной шелестели вываленные в груду сушеные травы.
        Наблюдающий за погромом Гедимин удовлетворительно кивнул и резко повернулся к старой знахарке, которая широко распахнутыми глазами смотрела на бушующих в ее доме дикарей:
        - Старуха, скажи-ка мне, где Ключ. - Голос предводителя отряда мягко баюкал произносимые им слова. - Ведь тебе он не нужен. Отдай Ключ и можешь просить все, что пожелаешь.
        - Какой еще ключ? - безжизненно спросила Олдама.
        Гедимин хмуро посмотрел на нее и отвернулся. К нему тотчас подскочил один из головорезов:
        - Ничего нет, хозяин. Ключа здесь нет.
        - Нет?! - завизжал Гедимин, брызгая слюной. - Нет?! Ищите его! Ищите! Он здесь! Он здесь! Я его чувствую! Он где-то недалеко! Обыщите все в доме и вокруг него!
        Взбешенный предводитель бандитов резко повернулся к отпрянувшей Олдаме:
        - Последний раз спрашиваю, старуха, где Ключ?!
        - Не з-знаю я никакого к-ключа. - Старая знахарка в смятении комкала передник. - Н-никогда не видела.
        Некоторое время, Гедимин внимательно смотрел на Олдаму, и в его глазах плескалась неприкрытая ярость. Потом он спокойно повернулся и отошел на несколько шагов:
        - Ну что же... - Гедимин поддернул свой балахон и лениво махнул рукой. - Ты выбрала свою судьбу.
        С его ладони сорвался небольшой сгусток пламени и, ударив Олдаму в грудь, отбросил ее в угол. Тело знахарки скатилось на пол и навеки замерло в неподвижности. Платье на ее груди тлело, и над ним поднимались тонкие усики дыма. Авенир вздрогнул и, закрыв глаза, до крови прикусил губу.
        Магия! Этот человек в балахоне - колдун! Настоящий колдун.
        Авенир судорожно сжался. В груди отчаянно колотилось сердце.
        Как же это? Почему? За что ее так?
        По щеке молодого охотника скатилась одинокая слеза. Внизу по-прежнему слышалась яростная ругань бандитов.

* * *
        Пора выбираться отсюда, иначе они меня словят. Скорбеть буду потом, если выживу.
        Авенир беззвучно подкрался к небольшому чердачному оконцу и осторожно выглянул наружу. Прямо под ним, лениво облокотясь на стену, стоял один из бандитов и чистил ногти длинным ножом. Еще один громила стоял около покосившегося заборчика, к которому приехавшие головорезы привязали своих лошадей.
        Молодой охотник судорожно сглотнул и вытащил кинжал.
        Бандит под ним пошевелился и, сплюнув в сторону, почесался. Авенир посмотрел на него холодным взглядом, прикидывая куда ему лучше всего спрыгнуть, чтобы не напороться на нож этого типа.
        Решение было принято. Безумный план, но ничего лучшего придумать не удалось.
        Авенир подобрался, рывком выпрыгнул из окна и лавиной обрушился прямо на голову бандита с ножом. Со сдавленным воплем головорез упал. Нож вылетел из его руки. Охотник резким движением подхватил его и всадил прямо в спину ошеломленно дергающемуся бандиту. Тот отчаянно завопил и забился, стараясь дотянуться до вонзившегося в его тело стального клинка.
        Авенир мгновенно вскочил и затравленно осмотрелся по сторонам. Бандит, стоящий рядом с лошадьми, недоуменно глядел на сверзившегося откуда-то с неба парня. Из дома слышались предупреждающие возгласы, и один из разбойников уже стоял на пороге, сжимая в руках меч.
        Лучше было бы побыстрее убраться отсюда...
        Подхватив заплечный мешок Довмонта, молодой охотник опрометью кинулся в сторону леса. Он прекрасно сознавал, что только там у него будет небольшой шанс скрыться от верховых преследователей. До кромки леса было около трехсот шагов.
        Со слабым свистом мимо отчаянно мчащегося Авенира пролетела стрела. Обернувшись на мгновение, он заметил, что один из бандитов тянется за стрелами, а в руках у него тот самый лук, который за два дня до этого оборвал жизнь двух убийц. Собственный лук Авенира, украшенный любовно сделанной резьбой и отполированный прикосновениями человеческих рук почти до блеска. Это оружие досталось молодому охотнику в наследство от отца, а тому - от деда. И вот теперь, находясь в руках какого-то грязного бандита, оно угрожало своему владельцу.
        Резко вильнув в сторону, Авенир пропустил мимо себя еще одну белооперенную стрелу. В глубине души он отчаянно взмолился, обращаясь к своему луку, который был его верным спутником в долгих лесных походах вот уже более семи лет. Только не предательство своего собственного оружия, не смерть от самолично вырезанной стрелы с наконечником, выкованным Акилой-кузнецом из соседней деревни. Только не это... Представив себя судорожно скребущим землю и цепляющимся за пучки травы, когда безжалостный стальной наконечник стрелы вгрызается все глубже и глубже в его тело, Авенир, собрав последние остатки сил, припустил еще быстрее. Тяжелый мешок погибшего воина больно ударял его по спине. Позади слышались громкие крики бандитов, отвязывающих лошадей.

* * *
        Авенир устало брел по неглубокому оврагу, поросшему редким кустарником. Его одежда была изодрана колючками, когда он чтобы оторваться от нагоняющих его всадников отчаянно бросился в густые заросли дикого шиповника. На лице алели многочисленные царапины. Левая рука распухла и горела огнем. Он наткнулся прямо на крупное осиное гнездо и, решив задержать преследователей, разворошил его голой рукой. Это ненадолго остановило бандитов, но доставило ему самому несколько весьма неприятных мгновений. После получасового бега по лесу молодому охотнику, отлично знавшему эти места, удалось немного оторваться от преследователей, и остаток дня прошел в рискованной игре в прятки, где ставкой являлась его жизнь. Несколько раз яростно ругающиеся бандиты проходили буквально на расстоянии протянутой руки от сжавшегося в кустах Авенира. Тогда ему казалось, что отчаянно стучащее сердце и хриплое дыхание непременно выдадут его, но... Страж Бездны еще не отвернулся от него и Отец Сущего незримо смотрел с небес на одного из своих детей. Все обошлось.
        Дважды притаившийся в густых зарослях охотник видел Гедимина. Колдун внимательно оглядывал окрестности и непрерывно шевелил губами, а его пальцы творили какие-то непонятно-чуждые жесты. В эти моменты Авенир сожалел, что его верный лук теперь достался одному из этих бандитов. Неприкрытая спина Гедимина являлась отличной мишенью. А если бы ему удалось вывести из строя колдуна, то погоня отстала бы гораздо раньше. Ведь несомненно, что именно Гедимин со своей проклятой магией несколько раз наводил этих головорезов на, казалось бы, надежно спрятавшегося Авенира. Тогда приходилось спешно перебираться на другое место.
        И только ближе к вечеру предельно измотанному охотнику удалось окончательно оторваться от преследователей. Сейчас Авенир, с трудом переставляя ноги, медленно пробирался по оврагу, направляясь к одному из своих излюбленных мест ночевки - старой медвежьей берлоге под корнями векового дуба. Там он собирался переночевать, а утром... Утром придется решать. Одно ясно: просто вернуться в деревню он не может. Там его непременно будут ждать. Вернуться домой - обречь себя на смерть. Спрятаться? Но где?
        Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и под покровом леса сгустилась почти непроглядная тьма, когда Авенир, наконец, добрался до своей цели. Старая берлога. Надежное убежище на случай гроз и метелей.
        И бандитов. Так отметил про себя усталый охотник, забираясь внутрь.
        Внутри было сухо и тепло. Подушка старого сухого мха показалась Авениру лучшей пуховой периной. Он заснул, едва только его веки сомкнулись.
        Ночью молодого охотника мучили кошмары.

* * *
        Утро ворвалось в сознание спящего Авенира вместе с веселым щебетом птиц. Подняв голову, охотник разглядел целый птичий оркестр, восседавший на ветках соседнего дерева и репетирующий свое очередное выступление. Лучи высоко поднявшегося солнца пробивали плотный полог леса и усеивали землю многочисленными пятнами света, создавая причудливый и необыкновенно прекрасный ковер.
        Авенир пошевелился и с трудом сдержал стон. Все тело затекло и отчаянно болело. Многочисленные царапины и раны, полученные вчера при бешеной лесной гонке, воспалились и зудели. Левая рука, послужившая мишенью для многочисленных ос, покраснела, распухла и пульсировала неприятной тупой болью. Бок, ободранный при падении, онемел.
        При других условиях Авенир сейчас сказал бы, что стоит заглянуть к старой Олдаме-знахарке, но после вчерашнего...
        Смахнув набежавшие слезы, молодой охотник вылез из своего укрытия и сел на траву, примостив рядом с собой источник всех своих проблем - заплечный мешок Довмонта.
        - Ну-с, посмотрим, что там такое ценное. Из-за чего вся эта суматоха?
        Подавив непрошеное чувство страха, Авенир решительно развязал мешок и вытряхнул перед собой его содержимое, в глубине души надеясь обнаружить там только свой будущий завтрак.
        На траву вывалилось несколько кусков сушеной рыбы, завернутые в кусок старой кожи, небольшой мешочек, в котором что-то негромко звякнуло, и два больших свертка.
        Первым делом Авенир, у которого со вчерашнего утра во рту росинки не было, вытащил кусок рыбы и тут же принялся его жевать.
        Насытившись, он потянулся к маленькому мешочку, справедливо рассудив, что это кошелек и все самое ценное должно храниться в нем. В том числе и тот самый пресловутый ключ, из-за которого и начались все эти беды.
        На землю выпали две золотые монеты, четыре серебряных, горсть меди и какой-то непонятный значок. Деньги неплохие, но не такие большие, чтобы ради них посылали убийц и целый день гонялись по лесу за каким-то безвестным охотником. Никакого ключа не было. Авенир потряс мешочек, но больше оттуда ничего не появилось. Недоуменно пожав плечами, молодой охотник поднял странный серебряный значок. Изделие какого-то неведомого ремесленника, несомненно, было очень старым. Небольшой меч длиной не больше дюйма на фоне маленького круглого щита, на котором Авенир, напрягая глаза, заметил какой-то странный символ в виде повернутого вершиной вниз треугольника на верхней грани которого сидел человек. Узор был явно выгравирован мастером своего дела. Когда-то давным-давно отчетливо виднелись даже самые мельчайшие детали, но сейчас линии, видевшие уже много лет, а то и веков, стерлись и были еле видны. Дорогая штучка, но не настолько, чтобы убивать за нее.
        Авенир хмыкнул, спокойно собрал рассыпавшиеся по траве деньги и сложил их обратно в мешочек. Туда же он вернул и непонятный значок. Отложив кошелек в сторону, молодой охотник потянулся к одному из свертков. В нем оказалась одежда. Просто одежда. Чистая аккуратно залатанная рубашка, поношенные штаны и новая куртка из мягкой кожи. Одежду Авенир свернул и положил неподалеку: будет во что переодеться, а то те заросли шиповника окончательно доконали его наряд, которым сейчас не польстился бы и нищий.
        Подняв последний сверток, Авенир изумленно моргнул. Сверток был тяжелым. Необыкновенно и неожиданно тяжелым. В голове тотчас же зароились мысли о большом золотом самородке, из-за которого и началась вся эта кутерьма. Да, кусок золота размером в полголовы послужил бы заманчивой добычей для любой разбойничьей банды, и даже колдун мог бы польститься на него. Но в то же время какая-то часть рассудка молодого охотника резонно заметила, что сверток, конечно, тяжелый, но не настолько, чтобы там находился кусок золота, который предстал перед мысленным взором Авенира.
        В любом случае не стоило гадать, когда можно попросту посмотреть. Вздохнув, Авенир развязал сверток.
        Внутри, завернутая в старую рубашку Довмонта лежала вещь, о существовании которой охотник раньше и не подозревал.
        Небольшая статуэтка высотой не больше десяти дюймов изображала высокого статного мужчину с умудренным выражением лица. Одетый просто и незатейливо мужчина, тем не менее, казался таким величественным, что простая одежда нисколько не преуменьшала его значительности. Ни один знатный человек, ни один правитель не мог бы выглядеть столь величаво. По всему было видно, что мужчина со статуи обладает огромным могуществом и властью, но он не выставлял свои возможности напоказ, а доброжелательно и даже немного печально смотрел вперед, прижимая к груди символическое изображение солнца. Извивающиеся лучи светила сливались с одеждой и обрамляли лицо мужчины мягким ореолом. Казалось, что человек и солнце едины и неделимы. Одно постепенно переходит в другое.
        Но больше всего ошеломленного Авенира поразило то, что статуэтка оказалась выточенной из единого куска неведомого кристалла, похожего на хрусталь. Почти полностью прозрачная она, казалось, собирает в своих глубинах рассеянный солнечный свет и мягко мерцает.
        Это было настоящее произведение искусства. Великий шедевр, повторить который больше никому и никогда не под силу.
        - Вот это да... - Ошеломленный охотник мог разговаривать только шепотом. - Если это бриллиант... Тогда эта штука стоит умопомрачительные деньги. И даже если нет...
        Авенир осторожно приподнял статуэтку и поднес ее к глазам, намереваясь рассмотреть получше, но в этот миг весело пронесшийся над вершинами деревьев ветер игриво дернул за одну из веток и она, отклонившись, на мгновенье пропустила к земле тонкий солнечный лучик. Поток света ударил прямо в статуэтку...
        На миг охотнику показалось, что он держит в руках осколок самого солнца. Фигурка мужчины растаяла, поглощенная сияющим светом. Ослепительные лучи брызнули во все стороны, подняв переполох среди птичьего оркестра, который с гвалтом сорвался с места и мгновенно унесся прочь. И едва только первый луч небесного светила коснулся статуэтки, как крепко сжимавший ее Авенир почувствовал какую-то далекую почти неощутимую пульсацию. Будто бы где-то далеко-далеко за самой Кромкой Мира, невидимые, ритмично бились тысячи громадных сердец. Неведомое раньше чувство полноты и огромной несдерживаемой радости наполнило его. Хотелось немедленно вскочить с места и, радостно подняв голову к небу, кричать всем людям на Грастосе о своем безграничном счастье.
        Но это замечательное ощущение длилось недолго. Ветка вернулась на место, перекрыв тонкий солнечный лучик. И в то же мгновение статуэтка погасла. Щемящее ощущение счастья откатилось и замерло где-то неподалеку, рядом с неслышимым теперь стуком многочисленных сердец.
        Охотник вздрогнул всем телом и разжал руки. Фигурка мужчины, обнимающего солнце, с глухим стуком упала на траву.
        - Магия, - негромко прошептал Авенир. - Это магия.
        Трясущимися руками он осторожно поднял статуэтку и аккуратно убрал в мешок. Теперь Авенир ясно понимал, что именно за этой штукой и ведется такая охота. Скорее всего, именно эта статуэтка и есть неведомый Ключ.
        И он поклялся донести его до Дитнолла. Поклялся именем Стража Бездны. Это не та клятва, о которой так легко можно забыть.
        Значит, Дитнолл. Давненько я там не был.
        Авенир встал, закинул на плечо мешок Довмонта, почувствовав как статуэтка ударила его по лопатке, и мерным шагом отправился к городу.

* * *
        Тремя милями южнее старой медвежьей берлоги, в которой провел ночь Авенир, разъяренный Гедимин орал, брызгая слюной:
        - Лентяи! Скудоумные дураки! Вы упустили его! Упустили! - Он резко повернулся к одному из своих испуганно замерших прихвостней и ткнул его пальцем в грудь. - Для того я вам плачу, ротозеи, чтобы вы бездельничали?! Отвечай!
        - Н-нет, - испуганно выдавил широкоплечий громила на голову выше высохшего колдуна.
        - Н-нет... - передразнил его Гедимин. - А, по-моему, да! Семнадцать вооруженных до зубов здоровенных мужиков не смогли поймать одного мальчишку, у которого даже оружия не было.
        - Н-но, хозяин...
        - Никаких "но"! Он сбежал! Сбежал и унес Ключ! И что мы теперь должны делать? А?
        - Хозяин. - Темноволосый бандит сделал неуверенный шаг вперед. - Хозяин, мы найдем этого охотника. Ему некуда бежать. Мы проверим все деревушки вокруг...
        - Какие деревушки?! - Взвыл колдун, яростно вцепившись в ворот своего балахона. - Какие деревушки? Ключ уходит на северо-восток! Этот охотник не настолько глуп, чтобы прятаться от нас в соседней деревне.
        - Северо-восток? - Бандит почесал лоб и ухмыльнулся. - Дитнолл! Он идет в город. Там-то мы его и схватим!
        - Дурак! - завизжал Гедимин. - Как ты найдешь его в городе со стотысячным населением?! Ты забываешь, что там мы не можем действовать так же, как вчера в деревушке, если не хотим неприятностей со стражей. Мы можем искать его там до скончания времен! И тем более в Дитнолле сейчас находится этот прохвост Вонифат. И если он получит Ключ... У нас не останется ни единого шанса. Этот тип сотрет нас в пыль и развеет по ветру, не прилагая никаких усилий.
        - Что же нам делать? - Бандит растерянно моргнул.
        - У нас только один шанс. Мы должны успеть в город прежде этого мальчишки. Встанем около ворот и будем внимательно следить за входящими.
        - Очень умно, хозяин. - Головорез заискивающе улыбнулся.
        - Сам знаю, - огрызнулся Гедимин. - Даю вам последний шанс. Вы должны поймать мальчишку, прежде чем он войдет в город.
        - Мы поймаем его, клянемся.
        - А если нет... Что ж, я испробую на вас свое новое заклинание. Уверяю, это очень-очень неприятная магия.
        Глядя на довольную улыбку Гедимина, бандит судорожно сглотнул и поежился.

* * *
        Авенир сидел на небольшом холмике около дороги и внимательно смотрел на многочисленные повозки, ползущие по старому замощенному булыжником тракту. Торговый караван, идущий в Дитнолл. Город уже был неподалеку. Там его ждал конец всех этих проклятых приключений. Достаточно только найти таверну "Старый медведь" и вручить статуэтку живущему там волшебнику. После этого можно будет идти домой. Пусть проклятые колдуны сами разбираются со всякими там бриллиантовыми статуями.
        Город был близко. Недалеко уже избавление от клятвы. Но Авенир, опытный охотник, знал, что засаду удобнее всего устраивать именно там. Найти его в лесу не так уж и просто, но если знать, что ему нужно будет войти в город...
        Самое опасное - ворота. Пересечь городские стены - значит затеряться среди бесчисленной толпы. В городе, на глазах у десятков свидетелей, бандиты вряд ли решатся напасть на него.
        Молодой охотник встал и, притворно прихрамывая и состроив мученическую рожу, направился к медленно ползущему по тракту фургону, которым управлял какой-то толстый лысеющий человек.
        - Э-э, господин, - вежливо обратился к нему Авенир. - Подвезите попавшего в беду человека до города.
        Погонщик обернулся и смерил молодого охотника взглядом, разом заметив и потертые сапоги, и потрепанную куртку, и дырки на рубашке.
        - До города всего пять миль, - небрежно бросил он. - Сам дойдешь.
        - Господин, я заплачу вам.
        - Заплатишь? - Толстячок с интересом взглянул на Авенира и придержал понуро бредущую по дороге лошадь. - А ну-ка покажи.
        Охотник вытащил из кармана и предъявил погонщику несколько медных монеток. Тот хмуро посмотрел на предложенные деньги, а потом небрежно махнул рукой. - Запрыгивай.
        - Никак не могу, господин. Нога болит сильно.
        С проклятьем лысеющий господин остановил фургон и, протянув руку, помог притворно охавшему Авениру забраться в фургон. Вручив погонщику обещанную плату за проезд, Авенир устало устроился рядом с ним, массируя ногу.
        - Что случилось, парень? - Небрежно поинтересовался лысеющий толстяк.
        - Ох, господин, и не говорите. - Молодой охотник, сдержав улыбку, принялся излагать внимающему ему погонщику свою придуманную заранее историю. - Я ведь не какой-то там бродяга, а подмастерье у сапожника. Понимаете, поехал я в одну из местных деревушек навестить свою тетку. Ну и задержался там немного. А когда обратно поехал, то уж и стемнело. А темно то как...
        Авенир, внутренне усмехаясь, поведал о своих ночных страхах.
        - ...а там из лесу как медведь-то выскочит! Моя лошадь - на дыбы. Я, ясное дело, вылетел из седла и лежу ни жив ни мертв. Ну, думаю, быть мне ужином для лесного зверя. Но нет... Не тронул. Ушел. Я встал и пошел лошадь свою ловить. - Охотник махнул рукой. - Куда там. Умчалась проклятая, а я пока по кустам лазил всю одежду порвал, да еще и ногу подвернул. Вот теперь думаю...
        Толстячок, не перебивая, выслушал всю историю больше похожую на бред сумасшедшего, чем на реальные приключения. Потом он понимающе ухмыльнулся и уверенно спросил:
        - А ты, когда в гостях у своей тетки был, винишка случайно не пробовал.
        Авенир уже ждал этого вопроса и смущенно отвернулся:
        - Да было маленько...
        - И не маленько. Судя по твоему рассказу, так целый кувшин. - Погонщик громко расхохотался и хлопнул своего спутника по плечу. - Голова-то не болит с похмелья?
        - Ой, сохрани меня Отец Сущего. Еще как.
        - Ну, тогда полезай в фургон и поспи немного. Как в город прибудем - я тебя разбужу. Если ты, парень, горазд пить так же, как и болтать, то я понимаю как тебе сейчас тошно.
        Авенир, внутренне улыбаясь, забрался в фургон и устроился поудобнее.
        Снаружи погонщик все еще улыбался и негромко бормотал себе под нос:
        - Вот ведь молодость. Так набраться, что лошадь потерять и всю ночь возле дороги в кустах проваляться. Ну да ничего. Дело знакомое. - Толстячок улыбнулся. - Сам раньше также чудил.

* * *
        Грохоча колесами по булыжникам, фургон неспешно прокатился в ворота Дитнолла. Авенир, стараясь не шуметь, осторожно придвинулся к стенке фургона и, немного отодвинув полог, приник к образовавшейся щелочке.
        Фургон прокатился мимо трех скучающих стражников, пустым взглядом сопровождающих проходящих мимо путников. Проскакал всадник в запыленной одежде. Две лоточницы оживленно бранились, тыкая друг в друга пальцами. Десятки прибывающих в город путников с трудом проталкивались мимо странников, у которых нашлись дела вне многотысячного Дитнолла. Стоял оглушительный для непривычного уха гвалт.
        - Дорогу, дорогу! Освободите дорогу! - Погонщик разразился проклятиями в адрес забивших улицу бездельников, добавляя свою толику в многоголосый говор толпы.
        Внезапно взгляд Авенира наткнулся на того человека, которого он меньше всего желал увидеть. Буквально в пяти шагах от него около одного из домов, прислонившись к бревенчатой стене, стоял Гедимин и цепким внимательным взглядом изучал толпу. Рядом с ним нервно переступали с ноги на ногу трое из его головорезов. Судя по их виду, они явно хотели бы оказаться подальше от этого места или, что гораздо вероятнее, подальше от колдуна, который по привычке нервно теребил ворот своего балахона.
        Гедимин перевел взгляд на медленно ползущий сквозь толпу фургон и Авенир мгновенно замер, боясь даже моргнуть. Но глаза колдуна, не задержавшись надолго, скользнули в сторону и принялись внимательно изучать толпившихся около ворот путников. Мимо фургона проскользнул еще один бандит из отряда Гедимина и, склонившись к колдуну, что-то прошептал ему на ухо.
        Лицо предводителя отряда скривилось в яростной гримасе, он стиснул в ладони свой амулет и пронзил бандита таким взглядом, что тот заметно пошатнулся и, спотыкаясь, скрылся в толпе.
        Фургон, громыхая, проехал мимо колдуна и Авенир облегченно вздохнул.
        На этот раз пронесло.
        После почти часовой тряски и медленного движения сквозь запрудившую все городские улицы толпу фургон остановился в одном из многочисленных грязных переулков около задних дверей какого-то двухэтажного дома. Погонщик спрыгнул на землю и выругался, когда грязные брызги заляпали его штаны.
        - Эй, парень, приехали.
        Авенир изобразил подобающее выражение лица и, не забывая хромать, выбрался из фургона.
        - О-о, моя голова, - простонал молодой охотник. - Мне срочно нужно выпить. - Он повернулся к сочувственно взиравшему на него толстячку. - Господин, вы не подскажете, как мне найти таверну "Старый медведь"? Я слышал, что там подают отличное пиво.
        - Конечно. Выйди из переулка и иди по этой улице до гостиницы "Приют незнакомца". Там сворачивай направо. Пройдешь мимо площади со статуей генерала Флориана - сразу же налево. Увидишь большой многоэтажный дом купца Логвина - направо. А там уже недалеко.
        - Спасибо, добрый господин.
        Поклонившись, Авенир, прихрамывая, пошел в указанном направлении.
        - Подожди! - Внезапно окликнул его погонщик. - Ты же говорил, что живешь в Дитнолле. Как же получилось, что ты не знаешь лучшую в городе таверну?
        Но охотник уже скрылся за углом.

* * *
        В южные ворота Дитнолла усталым шагом неотличимый от десятков таких же путников вошел пожилой мужчина. Больше всего посетитель одного из крупнейших городов Грастоса напоминал какого-то крестьянина, впервые попавшего в Дитнолл и ошеломленно глазевшего по сторонам. Но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить, что на самом деле это всего лишь маска. Пронизывающий хищный взгляд незнакомца никогда дважды не останавливался на одном и том же месте, и в то же время ничто не могло укрыться от него.
        Как не укрылся и подпирающий стену с угрюмым выражением лица Гедимин. Пришелец неспешно подошел к нему и остановился в двух шагах от колдуна.
        - Здравствуй, Гедимин. - Голос новоприбывшего был похож на далекое ворчание грома. - Давненько не виделись.
        Колдун подскочил и, отпрянув от незнакомца, выставил перед собой руки. За его спиной тут же, как из воздуха, возникли двое из его личных головорезов.
        - Ты все еще таскаешься с этими ребятками? - Незнакомец широко улыбнулся. - Да не дергайся. Я не собираюсь с тобой драться... Пока не собираюсь.
        Гедимин недовольно стиснул в кулаке свой амулет и пристальным взглядом вперился в неведомо откуда взявшегося чужака. На лице колдуна попеременно сменялись испуг, подозрительность и откровенная ненависть. Пришелец ответил ему спокойной усмешкой.
        - Каллист, - в глазах предводителя бандитов мелькнула искорка злобной ярости, - зачем ты сюда пришел? Что тебе надо?
        - Полагаю, то же, что и тебе.
        - Нет! Ключ принадлежит мне!
        - Тебе? - Насмешливо переспросил Каллист. - Ключ принадлежит одному из Творцов. А я, так сказать, собираюсь сделаться его временным хранителем. - Он подмигнул отпрянувшему колдуну. - Конечно же, я собираюсь использовать даруемые им возможности, но если за Ключом явится его истинный хозяин... Драться с Творцом даже имея в руках Ключ, по меньшей мере, глупо.
        - Посмотрим, что ты скажешь, когда я получу Ключ и использую его мощь чтобы превратить тебя в пепел, который тут же разнесет ветерок!
        - У тебя был шанс, но ты упустил его. Трижды. Три раза Ключ ускользал у тебя из-под носа. Теперь моя очередь. Время таких недоучек как ты прошло.
        Гедимин открыл было рот чтобы яростно выпалить очередное ругательство, но впервые за все время в голосе Каллиста прорезались угрожающие нотки, и колдун посчитал, что со своими высказываниями лучше подождать до лучших времен.
        - Я не собираюсь убивать тебя, пока ты не встанешь на моем пути, но завтра или даже сегодня вечером в Дитнолл войдет Фабиан. И вот он-то ни минуты не будет раздумывать, если ты попадешься ему на глаза.
        Каллист повернулся и неторопливо пошел по улице, сопровождаемый пристальным взглядом колдуна. В воздухе почти ощутимо клубилась ненависть.
        Словно почувствовав его жгучий взгляд, незнакомец обернулся и небрежно бросил через плечо:
        - Уходи, Гедимин. Уходи из города. Ты проиграл - на поле вышли более серьезные игроки.

* * *
        Авенир стоял перед большим двухэтажным зданием, сложенным из толстенных бревен. Над его головой мерно покачивалась, поскрипывая, большая вывеска с изображением медвежьей головы. Надпись над дверью гласила: "Старый медведь". Изнутри дома доносились громкий смех и многоголосый говор.
        Охотник вздохнул и, подавив тлеющую в глубине души искорку неуверенности, твердо вошел в таверну. Стоящий в дверях вышибала поморщился, заметив истрепанную после двухдневного путешествия по густому лесу одежду нового посетителя, но посторонился, пропустив Авенира внутрь.
        Внутри "Старого медведя" царил приятный полумрак. Большая зала была уставлена многочисленными столами, часть которых была занята посетителями. Несколько опрятно одетых служанок сновали по зале, ловко лавируя между столами и разнося тарелки и кружки. Кое-кто из посетителей обернулся, чтобы посмотреть на новоприбывшего мутным взглядом, но, не заметив ничего необычного, поспешил вернуться к своим кружкам.
        Авенир быстро огляделся и, заметив проходящую мимо него дородную женщину в фартуке, ухватил ее за рукав:
        - Я хочу видеть хозяина этой таверны. Где я могу его найти?
        Женщина рывком высвободилась и отошла на несколько шагов.
        - Здесь нет хозяина, - недовольно буркнула она. - Только хозяйка. И ее ты видишь перед собой.
        - Простите. - Молодой охотник примиряюще улыбнулся. - Я не знал.
        - Чего тебе?
        - Здесь не останавливался человек по имени Вонифат? У меня для него важное сообщение.
        Хозяйка скривилась как от зубной боли:
        - Вонифат. Этот тип, который целыми днями сидит здесь и отпугивает моих посетителей своим мрачным видом? Он здесь уже без малого два месяца. Если бы он не платил мне за все сполна, я бы уже давным-давно приказала его выставить. Все ждет кого-то. Надеюсь, что теперь он, наконец, уберется отсюда и перестанет отвлекать моих служанок баснями о древних временах.
        - Могу я его видеть?
        Хозяйка молча указала в самый темный угол, где за небольшим столиком в гордом одиночестве какой-то старик с мрачным видом крутил перед собой пустую кружку. Вонифату было лет семьдесят. Невысокий и почти полностью седой, он был одет в простой и незатейливый балахон.
        Авенир, раздираемый самими противоречивыми чувствами, некоторое время смотрел на волшебника, а потом снова ухватил повернувшуюся было хозяйку за рукав:
        - Принесите мне что-нибудь поесть.
        - А платить чем будешь? - Хозяйка, приподняв бровь, смерила молодого охотника взглядом с ног до головы, отметив при этом все многочисленные дыры, покрывавшие одежду своего посетителя.
        Авенир вздохнул:
        - Сколько?
        - Три медяка.
        Три медяка перекочевали в карман дородной хозяйки и она, кивнув головой, гордо удалилась в сторону кухни, по пути покрикивая на служанок.
        Авенир проводил ее взглядом, со вздохом перевел глаза на сидящего в темном углу Вонифата и неуверенно шагнул в его сторону.
        - Волшебник Вонифат?
        Старик за столиком рывком поднял голову. Его глаза ярко блеснули, заметив обращающегося к нему молодого охотника.
        - Ты кто такой? - Резко спросил волшебник. - Откуда ты меня знаешь?
        - Э-э... Я от Довмонта... Он просил меня отдать вам вот это. - Авенир сбросил с плеча мешок и положил его на стол перед Вонифатом. Кристаллическая статуэтка издала глухой стук.
        - Ты принес Ключ. - Полувопросительно заявил волшебник.
        - Ну-у... Если вы называете Ключом ту странную статуэтку...
        Авенир осекся, когда Вонифат резко вскочил и схватил его за локоть:
        - Пойдем в комнату. Здесь слишком много посторонних.
        - Я хотел бы поесть, - неуверенно заявил молодой охотник. - Ничего не ел со вчерашнего дня.
        Волшебник недовольно поморщился, но снова вернулся на свое место и принялся внимательнейшим образом изучать посетителей таверны. Подошла одна из служанок и с улыбкой поставила перед Авениром тарелку, наполненную пшеничной кашей, и кружку дешевого пива. Поблагодарив ее, охотник буквально накинулся на еду, сопровождаемый пристальным взглядом волшебника крепко сжимающего в руках мешок Довмонта.
        Едва только Авенир проглотил последнюю ложку каши и привстал, желая подозвать одну из служанок, чтобы заказать еще порцию, Вонифат снова вскочил и безапелляционно заявив молодому охотнику: - Иди за мной, - пошел к ведущей на второй этаж лестнице. Авенир с сожалением поднялся и последовал за ним.
        Комната волшебника оказалась небольшой и скромно обставленной. Небольшая кровать, стол и кривоногий стул. Авенир бегло подумал, что, либо Вонифат настолько плохой волшебник, что вынужден ютиться в подобных клетушках, либо он от кого-то прячется.
        Волшебник запер дверь и что-то пробормотал под нос, сопровождая слова какими-то жестами. Авенир ощутил мимолетное головокружение и понял, что в дело пошла магия. Он судорожно сглотнул и пожелал очутиться где-нибудь подальше от этого места.
        Вот только отступать уже поздно...
        Вонифат подошел к кровати и единым движением вывалил на нее все содержимое заплечного мешка Довмонта.
        - Вообще-то здесь не все его вещи. - Авенир поморщился. - Я взял из кошелька несколько монеток, чтобы заплатить за проезд и купить ту тарелку каши. И еще я взял его одежду, потому что моя превратилась в лохмотья, когда я убегал по лесу от погони.
        Волшебник небрежно отмахнулся от слов охотника и, схватив завернутую в старую рубашку статуэтку, единым движением сорвал с нее тряпичный покров. В полумраке тускло блеснуло солнце, которое хрустальный мужчина прижимал к груди.
        Вонифат разом обмяк и облегченно выдохнул:
        - Ключ... - его голос благоговейно задрожал. - Ключ Творца.
        Авенир облегченно хмыкнул. Его клятва исполнена. Погрузившийся в свои мысли волшебник вздрогнул и уставился на молодого охотника из-под нахмуренных бровей:
        - А где Довмонт? Почему он доверил тебе Ключ? Говори без опаски. Нас никто не услышит - я защитил комнату своей магией.
        - Он мертв, - хмуро проворчал Авенир. - Его убили головорезы Гедимина. Перед смертью он просил меня отнести эту штуку вам.
        - Гедимин... - Вонифат потер лоб. - Это плохо.
        - Кстати, он здесь в городе. Я видел его, когда проезжал мимо ворот.
        Взгляд волшебника, казалось, был способен поджечь все вокруг.
        - Рассказывай, - твердо заявил он. - Рассказывай все и ничего не пропускай.

* * *
        - Нет, я уверен, что Гедимин меня не видел. Иначе бы я сейчас не сидел бы здесь. - Авенир устало вздохнул. - Ну сколько можно повторять одно и то же.
        - Я просто пытаюсь добиться полной уверенности, - невозмутимо заявил волшебник. - Повтори-ка еще раз, сколько у него в отряде было бандитов.
        - Я же говорил: человек пятнадцать-двадцать. Точнее не скажу.
        - Совершенно очевидно, что в Дитнолле становится слишком опасно. - Вонифат начал быстро собирать свои вещи. - Мы должны как можно скорее убраться из города. Здесь я не могу эффективно защищаться без риска разнести все в округе. Пойдем на восток. В Прекунт.
        - В Прекунт? - Авенир непритворно изумился. - Я не пойду в Прекунт. Я собираюсь вернуться домой и постараться забыть обо всей этой истории.
        Вонифат выпрямился и впился взглядом в лицо охотника. Авенир сглотнул и постарался выглядеть как можно более уверенно.
        - Я не пойду в Прекунт, - повторил он. - Я исполнил клятву и хочу вернуться обратно.
        Волшебник несколько долгих минут смотрел на Авенира. Эти минуты показались молодому охотнику целой вечностью. Наконец, Вонифат опустил глаза:
        - Что ж, я не буду тебя принуждать. Иди домой и постарайся больше не встревать в подобные истории. Иди, но если у тебя есть хоть немного мозгов, то ты постараешься не попадаться на глаза Гедимину и его подручным. Даже теперь, когда у тебя нет Ключа, они не оставят попыток прикончить тебя.
        - Я понимаю. - Авенир кивнул и смущенно переступил с ноги на ногу. - Вы не могли бы ссудить меня парочкой монет, чтобы я мог купить себе еды на дорогу?
        Вонифат вытащил из кармана кошелек Довмонта и положил его на стол.
        - Возьми. - Волшебник печально склонил голову. - В награду за исполненную работу. Думаю, Довмонт был бы доволен тобой.
        - Спасибо...
        Сильнейший удар потряс стены таверны. Дубовая дверь, преграждающая вход в комнату Вонифата, рассыпалась мелкими опилками. На пороге, полускрытый клубящимися облаками пыли, стоял какой-то человек.
        Вонифат с отчаянным воплем схватил стоящую на столе статуэтку мужчины и крепко сжал ее руками:
        - Не подходи! Иначе...
        - А что иначе? - Нежданный пришелец шагнул вперед и оказался пожилым мужчиной в простой добротной одежде. - Ты обрушишь на меня силу Сети?
        - Каллист... - Вонифат еще крепче сжал статуэтку, в глубине которой мягко мерцала какая-то далекая почти неразличимая глазами искорка света.
        - Ты не решишься. - Каллист печально покачал головой. - Ты не решишься снести половину города и погубить тысячи человек только ради того, чтобы убить меня. Ты не сможешь использовать Ключ.
        Вонифат затравлено огляделся по сторонам. Авенир, сжавшийся в углу, всем сердцем стремился стать как можно менее заметным.
        - Ты не посмеешь использовать Ключ, - продолжал ворвавшийся в комнату незнакомец, - а без его силы ты не сможешь одолеть меня. Я сильнее.
        - Посмотрим. - Старый волшебник облизнул губы.
        - Подумай, что получится, если мы с тобой схватимся. От таверны останутся только тлеющие угольки. Сколько людей погибнет? И даже если ты меня одолеешь, то тебе не справиться со всеми остальными. Гедимин в городе. Скоро здесь появится и Фабиан. - Вонифат вздрогнул при звуках последнего имени. - Я могу назвать еще несколько знакомых тебе имен, но, думаю, что в этом нет нужды.
        Каллист печально покачал головой:
        - Ты проиграешь. Проиграешь, и Ключ достанется Гедимину - напыщенному ничтожеству, или Фабиану - бескомпромиссному убийце. Разве не лучше, если он будет в надежных руках? Отдай мне Ключ.
        Вонифат судорожно замотал головой, прижимая к груди статуэтку. Голос его сорвался:
        - Ты используешь Ключ для своих целей и можешь ненароком повредить Сеть. Если же Сеть разорвется... - Волшебник в ужасе задрожал.
        - Если хочешь, я поклянусь тебе использовать его с максимальной осторожностью. Ты же знаешь, что я всегда держу свое слово. - Каллист неожиданно улыбнулся. - Ну и, конечно же, ты всегда сможешь попытаться выкрасть его снова.
        Вонифат молча глядел на своего коллегу.
        - Давай Ключ. - Ворвавшийся в комнату волшебник протянул руку. - Время дорого. Нужно будет убраться подальше от населенных мест и приготовиться встретить конкурентов.
        На несколько минут в комнате воцарилась мертвая тишина. Вонифат судорожно прижимал к груди статуэтку, а перед ним грозно стоял Каллист и мрачно смотрел на свою протянутую руку. Где-то поблизости негромко жужжала муха. Сжавшийся в углу Авенир вдруг подивился отсутствию любопытствующих. Грохот разнесенной в пыль двери должен был, по меньшей мере, привлечь кого-нибудь из слуг, но никого не было. Мелькнула непрошеная мысль, что все люди в главной зале попросту мертвы. Охотник содрогнулся всем телом.
        - Ключ! - На этот раз в голосе Каллиста появились зловещие нотки.
        Вонифат сумрачно посмотрел на статуэтку, потом на колдуна-пришельца и вдруг, резко кивнув, вложил драгоценный Ключ в широкую ладонь Каллиста. Ладонь немедленно сжалась. Вонифат скорбно отвел глаза от улыбающегося колдуна и буквально рухнул на заскрипевший стул.
        - Ты принял правильное решение. - Каллист кивнул и неторопливо повернулся к двери. Он сделал несколько шагов, о вдруг остановился и развернулся лицом к потерянно уставившемуся в пол Вонифату. - Ах да, еще кое-что.
        Старый волшебник вздрогнул и судорожно поежился. Авенир окаменел, подозревая, что пришелец теперь собирается избавиться от них.
        - Клятва. - Торжественно провозгласил Каллист. - Клянусь именем Отца Сущего и священной кровью Стража Бездны, что никогда не буду обращаться с Ключом неосмотрительно и тем подвергать опасности существование Сети. И пусть моя душа станет жалкой поживой Падшим, если я нарушу свое слово.
        Едва только стих громовой голос поклявшегося волшебника, как он уже сорвался с места и мгновенно скрылся, поднимая сапогами небольшие облачка пыли, образовавшейся из обломков двери.

* * *
        - Проклятье! Я должен вернуть Ключ! - Вонифат вскочил и яростно забегал по комнате, бешено размахивая руками. - Если он применит его на деле...
        - Не нужно было его отдавать, - мрачно вставил Авенир.
        - Ты не понимаешь! Я вынужден был это сделать. Он намного могущественнее меня и мог попросту отобрать Ключ силой, разнеся при этом всю таверну. А я не мог применить силу Ключа против него из-за опасности разрушить весь город. - Старый волшебник подскочил к Авениру и схватил его за воротник. - Я пытался избежать ненужных жертв!
        - Конечно-конечно. - Охотник осторожно высвободился и отошел к двери. - Ну, я, пожалуй, пойду.
        - Стой. - Невидимая рука ухватила Авенира за пояс. - Ты должен помочь мне вернуть Ключ.
        - Да что это за Ключ такой?! - Неожиданно вспылил охотник. - Чем он так ценен?!
        Волшебник удивленно воззрился на него.
        - Ты не знаешь? - Недоверчиво спросил Вонифат. - Довмонт ничего не рассказывал тебе? Неудивительно, что ты ничего не понял. - Волшебник снова опустился на стул. - Хорошо, я расскажу тебе.
        Авенир прислонился к косяку и приготовился внимательно слушать.
        - Очень-очень давно в мире существовали невероятно могущественные существа. Боги. Мы зовем их Творцами. Сила этих существ была невероятна. Они были способны на такое, о чем мы не можем и мечтать. Странствовать по волнам Бездны, возводить дворцы одним мановением руки, одной лишь мыслью уничтожать своих врагов... В качестве примера их силы, могу сказать тебе, что мир, в котором ты живешь, создал один из них. Никто сейчас не помнит, как звали его на самом деле - мы зовем его Отцом Сущего - но этот Творец однажды пришел и сотворил Грастос. Чтобы заставить Бездну отступить он своей силой создал Сеть, которая является основой всего мира. С ее помощью Творец создал саму твердь этого мира. Используя силу Сети, он поднял горы, протянул русла рек, создал озера...
        - Сказки для малолетних детишек. - Авенир демонстративно зевнул. - Великий и могущественный Творец создал наш Грастос и теперь смотрит на нас с небес. Ерунда.
        - Тихо! Все это правда. Именно так записано в Книге Магии, составленной более трехсот лет назад великим волшебником Анемподистом. Молчи и слушай! - Вонифат прожег охотника яростным взглядом. - Когда мир был закончен, Творец создал портал, через который на Грастос пришли люди. Они пришли из других миров, чтобы населить этот прекрасный мир. Все жили мирно и счастливо под благословляющей рукой Творца. Но люди не смогли спокойно наслаждаться счастьем. Они стали отчаянно грешить, прислушиваясь к нашептываемым Падшими мерзостям, и втянулись в многочисленные братоубийственные войны. И тогда всеблагой Отец Сущего отвернулся от этого мира. Он сказал людям: "Воюйте и убивайте сами по себе, а я не желаю больше смотреть на это. Я ухожу и вернусь только тогда, когда вы прекратите всякое насилие и начнете жить мирно и счастливо". И он ушел. Ушел и разрушил портал, чтобы люди не могли донести заразу войны до других миров, которые все еще счастливо живут освещаемые великой и благословенной силой Творцов.
        - Что-то такое рассказывала мне матушка, когда мне было лет пять. - Авенир прищурился. - Только причем тут эта хрустальная статуэтка?
        - Когда Отец Сущего уходил, он забыл на Грастосе один из своих могущественнейших предметов. Это и есть та статуэтка. И эта вещь - это Ключ. Ключ от Сети. С ее помощью любой разбирающийся в магии человек способен дотянуться до Сети, созданной Творцом, и заставить ее выполнить свои требования.
        Молодой охотник заинтересованно выпрямился:
        - Ага! Значит, эта статуэтка - на самом деле исполнитель желаний, вроде сказочных духов, запертых в бутылках?
        - Не совсем. Сеть невероятно могущественна, но она контролирует только неживую материю. С ее помощью можно воздвигнуть гору, создать озеро, испепелить всех твоих врагов или перенестись по воздуху в любое место мира. Она не может предоставить тебе обед из десяти блюд или создать прекрасную девушку в жены. Камни, воздух, огонь - все это подчиняется Сети, но не люди, и не животные, и не растения.
        - У-у. - Авенир разочарованно махнул рукой. - Духи в бутылках гораздо могущественнее.
        Волшебник усмехнулся:
        - Но в отличие от духов из бутылок, эта Сеть абсолютно реальна. И статуэтка - тому подтверждение.
        - Ну и где же она, эта Сеть? Почему я ее никогда не видел? - Молодой охотник скептически улыбнулся.
        - Сеть - творение магии и она невидимыми нитями пронзает весь мир. В каждой песчинке, в каждой капле воды, в каждой частице воздуха есть часть Сети. Она повсюду. И она подчинится тому, кто держит в руках Ключ.
        Авенир задумчиво покачал головой. Он практически ничего не понимал. Сеть. Ключ. Магия. Все это так запутанно... Предмет разговоров ему откровенно не нравился. Хотелось всего лишь вернуться домой и забыть обо всей этой истории как о страшном сне. Но повернуться и просто уйти... Авенир все еще помнил, что перед ним стоит не просто какой-то старикашка, а владеющий тайнами магии человек и в глубине души опасался какого-нибудь неприятного сюрприза, отправленного ему вслед. Приходилось продолжать разговор и выслушивать непонятные объяснения волшебника:
        - У меня есть один вопрос. Почему же ты не использовал Ключ против этого Каллиста?
        - Как ты не понимаешь?! - Вонифат раздражено передернул плечами. - Из-за опасения разнести все вокруг. Использовать Сеть не имея могущества Творца - все равно, что войти в лавку гончара, размахивая кувалдой. Я бы смял Каллиста силой Сети не особо напрягаясь! - Волшебник поморщился. - Но вместе с ним я уничтожил бы половину города и, весьма вероятно, себя самого.
        Вонифат замолк и обречено махнул рукой:
        - Бесполезно... Я вижу по твоим глазам, что ты ничего не понимаешь.
        На комнату опустилась мертвая тишина. Волшебник нервно собирал свои вещи, а молодой охотник напряженно размышлял. Могу ли я теперь удалиться без опасения превратиться в крысу или придется выслушать еще несколько непонятных историй. Чтоб Падшие поглотили всех этих волшебников вместе с их бриллиантовыми статуэтками. Я не хочу ввязываться в еще одну подобную историю. С меня уже хватит приключений...
        Бум!..
        Чуть слышное гудение уличного шума, едва-едва проникавшего в комнату, нарушил далекий раскат грома. За ним почти сразу же последовал еще один уже гораздо более громкий удар. Потом звуки далеких взрывов слились в непрерывный гул и, внезапно оборвавшись, утихли.
        И только тут Авенир заметил, что вот уже почти минуту Вонифат стоит как истукан и, кажется, даже не дышит. Остекленевшие глаза волшебника невидяще уставились в пространство. Вот он шанс потихоньку исчезнуть, пока колдун занят тем, что смотрит в никуда!
        Но едва только молодой охотник сделал один маленький шажок в сторону двери, как Вонифат очнулся и сразу же развил кипучую деятельность. Мгновенно покидав свои вещички в заплечный мешок Довмонта, он подхватил его и бегом выскочил из комнаты резким жестом указав Авениру следовать за ним. Под пронизывающим взглядом яростно пылавших глаз волшебника охотник поежился и понял, что выбора у него нет.

* * *
        Спустившись в главную залу, Авенир наконец-то понял, почему никто из посетителей таверны или слуг не заинтересовался шумом, который вызвал своим непрошеным вторжением Каллист. Им было некогда - они все спали. Спали, навалившись на столы и сжимая в руках кружки с пивом. Спали, растянувшись прямо на полу и подложив под голову руку. Спали лежа, сидя и даже стоя, привалившись к стене. Многоголосый храп сотрясал висящие на стенах масляные лампы.
        Охотник пошарил глазами по зале и улыбнулся, разглядев дородную хозяйку прикорнувшую в уголке в обнимку с бочонком дешевого кислого вина. К ее спине привалилась молодая девушка в аккуратном передничке. Видимо служанка.
        В дверях удивленно топтался посетитель, решивший заглянуть в таверну и заставший здесь настоящее спящее царство. Встретившись взглядом с Авениром, он решил, что самое лучшее в данной ситуации - немедленно удалиться и, резко повернувшись, стрелой вылетел из таверны, моментально затерявшись в толпе.
        - Быстрее! - Вонифат дернул охотника за руку и буквально вытолкнул его на улицу, оттеснив в сторону очередного посетителя, решившего пропустить одну-две кружечки пива и застывшего на месте при виде столь необычного зрелища, как спящая таверна. - Иди за мной!
        Волшебник врезался в толпу, вызвав возмущенные вопли, и сразу же помчался в сторону городских ворот. Авенир, подивившись такой спешке, последовал за ним, расталкивая людей локтями и собирая богатый урожай сыплющихся ему вдогонку ругательств.
        Вонифат, столкнувшись с пожилой лоточницей, торгующей свежими пирожками, от которых распространялся такой дивный аромат, что у так и не наевшегося досыта Авенира заурчало в животе, опрокинул ее лоток и вывалил товар на землю. Чудесные творения неведомого кулинара исчезли под ногами многочисленных уличных зевак. Молодой охотник сглотнул слюну и как можно незаметнее пробрался мимо отчаянно ругавшейся торговки. Некоторые ругательства Авенир, считавший, что его уже достаточно потрепало в жизни, слышал впервые, и от них покраснел бы даже самый последний негодяй.
        Разъяренная убытками лоточница подобрала один из полураздавленных пирожков и запустила его в бегущего волшебника. Пирожок попал Вонифату в спину, но тот даже не обернулся, не обратив на непочтительную выходку торговки ни малейшего внимания. Авенир с удовольствием заметил, что на спине волшебника теперь красуется большое жирное пятно.
        Волшебники - тоже люди.
        Авенир бежал за Вонифатом, удивляясь тому, что на улицах вдруг стало гораздо свободнее. Не слышно призывных криков торговцев, куда-то подевались почти все бездельники, которые обычно во множестве шатались по улицам, закрыты ставни в домах, в воздухе отчетливо потянуло гарью...
        И тут он увидел нечто сразу прояснившее все дело. Молодой охотник замер, будто наткнувшись на невидимую стену, и округлившимися глазами уставился вперед.
        Прямо посреди вымощенной булыжником улицы красовалась большая яма около трех шагов в поперечнике. Камень по краям оплавился и напоминал ноздреватую губку, а земля на дне спеклась в сплошную массу. В воздухе все еще веяло исходящим от ямы теплом.
        Немного дальше по улице виднелась еще одна такая же яма.
        Магия!
        Но самое худшее, что рядом с местом, где могущественное волшебство нанесло свой удар, лежало то, что раньше, несомненно, было человеком. Теперь же это было всего лишь обгорелым куском плоти, над которым к небесам все еще поднимались тонкие струйки дыма. Рядом с телом валялся какой-то предмет, в котором Авенир узнал искореженные остатки большого арбалета.
        Стража уже явилась на место происшествия. Охотник заметил стоящего рядом с ямой молодого стражника с длинным копьем, который старался не отрывать взгляда от своих сапог, чтобы не смотреть на оплавленную мостовую и лежащее неподалеку мертвое тело. Стражник исподлобья взглянул на Авенира и нервным жестом приказал ему проваливать отсюда.
        Молодой охотник торопливо кивнул и, осторожно обойдя порожденную магией яму, припустил за Вонифатом, который уже скрылся за углом.
        Едва только повернув за угол, Авенир врезался в спину волшебнику, который молча осматривал картину развернувшегося на этой улочке несколько минут назад побоища. Охотник бросил вперед только один взгляд и сразу же отвернулся, судорожно пытаясь подавить рвоту.
        Основная драка, видимо, произошла здесь. Трудно было даже вообразить себе тот хаос, что воцарился на этой небольшой улочке.
        Многочисленные оплавленные ямы, подобные той, которую Авенир видел минуту назад, во множестве украшали собой мостовую. В некоторых из них все еще плясали небольшие язычки пламени. Сухой жар, исходящий от ям, нес в себе тошнотворный запах горелого мяса. Фасады домов усыпали многочисленные подпалины. Посреди улицы, выбрасывая клубы густого темного дыма, горел фургон какого-то торговца. Безжалостное пламя жадно пожирало вывалившиеся на землю рулоны плотной ткани.
        Но хуже всего были мертвые тела. Десятки тел. Обугленные и разодранные на куски с помощью магии трупы, соседствовали с теми, кто погиб от простой и обыденной стрелы, выпущенной из арбалета. И если жертвами вызванного магией огня становились только взрослые широкоплечие мужчины, то стрелы разили всех подряд. Старушка в аккуратно подвязанном платочке. Молодой парень с широко распахнутыми глазами, в которых навеки застыли удивление и боль. Пожилой торговец, чей фургон сейчас горел посреди улицы, с треском разбрасывая искры...
        Повсюду была кровь. Многочисленные кровавые лужи, потеки на стенах, кровавые брызги, запятнавшие окно одного из ближайших домов, хозяин которого, булочник, висел на двери своего дома, пришпиленный стрелой, как жук булавкой.
        Среди всего этого разгрома несколько стражников пытались помочь молодой женщине, которой тяжелая арбалетная стрела прошила плечо. Женщина с искаженным от боли лицом отчаянно билась, удерживаемая двумя молодыми парнями в кольчугах, пока усатый стражник с нашивками сержанта вырезал из раны стрелу и накладывал жгут. Еще пяток стражей растерянно мялись неподалеку, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
        - Нам сюда. - Вонифат подтолкнул молодого охотника в сторону узкого переулочка, залитого нечистотами. - И будь осторожен.
        Авенир слепо шагнул вперед и вздрогнул, наступив на что-то мягкое. Отскочив назад, он увидел человеческую руку, оторванную взрывом чуть пониже локтя. На окровавленных пальцах тускло блеснул перстень. Охотник содрогнулся всем телом и резко отвернулся к стене. Его мутило.
        В переулке царил полумрак. Под ногами хлюпала какая-то отвратительная жижа. Каждый шаг вызывал к жизни все новые волны ужасающей вони. Повсюду высились груды разнообразного мусора.
        Молодой охотник, не разбирая дороги, тащился за Вонифатом. Перед его глазами все еще стояла картина той кошмарной бойни, учиненной на улице мирного города Дитнолла, где до сих пор еще никогда не случалось ничего подобного. Драки, разбой, грабежи - да. Откровенная поножовщина и убийства - изредка. Но уличные бои с применением магии...
        Что же еще принесет нам эта проклятая статуэтка?
        Волшебник резко остановился, и погруженный в свои мрачные мысли Авенир чуть было снова не налетел на него. Удивленно моргнув, он взглянул вперед и замер.
        Впереди, в нескольких шагах от настороженно замершего Вонифата, стоял какой-то человек. В полумраке виднелась только его фигура.
        Волшебник буркнул несколько слов и взмахнул рукой. Переулок залило какое-то мягкое призрачно мерцающее сияние с каждым мгновением становившееся все ярче.
        Свет выхватил из объятий сумрака фигуру прислонившегося к стене человека. Авенир вздрогнул и судорожно сглотнул, узнав в нем того самого колдуна, который только что был у них в таверне и отнял Ключ.
        Но на этот раз волшебник Каллист не представлял особой угрозы. Его одежда была покрыта кровью сочащейся из полудюжины ран. Колдун был бледен как полотно, и его колени мелко дрожали. В его животе сидели две арбалетные стрелы, еще одна хищно выставила свой стальной наконечник из правого бедра. Окровавленное лицо было сковано гримасой боли. На глазах потрясенного охотника Каллист, поморщившись, судорожным движением выдернул одну из стрел и отбросил ее к еще нескольким покрытым кровью смертоносным снарядам, валявшимся у его ног. Из раны, медленно пропитывая одежду, потекла струйка крови.
        Авенир содрогнулся, представив себе, сколько стрел тот уже выдернул. Волшебник был невероятно, просто нечеловечески, живуч. Любого другого такие раны прикончили бы на месте.
        Еще одна стрела полетела на землю.
        - Что случилось? - Небрежно поинтересовался Вонифат. - Тебя подстрелили?
        - Как видиш-ш-шь. - Губы Каллиста скривились в слабой улыбке. - Попалс-с-ся как мальчиш-шка.
        - Кто?
        - Гедимин, да пош-шрут Падш-ш-шие его проклятую душ-ш-шу. - Воздух со стоном вырвался из груди колдуна. Его лицо на миг превратилось в ужасную маску смерти, но спустя мгновение слабая улыбка вернулась на прежнее место. Последняя стрела упала на землю.
        - Ключ у него?
        - Да... Он схватил Ключ и дал деру, пока его парнишки отвлекали меня своей стрельбой. Положили кучу мирного населения. - Каллист хрипло выдохнул и выплюнул кровавый сгусток. - Но я славно с ними потешился. По-моему, ни один не ушел. - Улыбка сделалась шире, показав покрытые кровью зубы. - Придется Гедимину искать новых головорезов.
        - Найдет. - Уверенным тоном заявил Вонифат.
        - Найдет. - Раненый волшебник безразлично кивнул и медленно сполз на землю, оставляя на стене широкий кровавый след. Грязь влажно хлюпнула. - Послушай, Вонифат, окажи услугу. Отбери Ключ у этого недоучки.
        - Но почему ты хочешь, чтобы Ключ был у меня?
        - Потому что Гедимин, не понимая что делает, обеими руками вцепится в такую силу, которую дает Ключ. И этим погубит тысячи и тысячи. Он разорвет Сеть. Гедимин - последний кому бы я доверил Ключ. Даже Фабиан был бы лучшим повелителем для Грастоса.
        - С каких это пор ты стал заботиться о благополучии Грастоса?
        - Я же все-таки живу здесь. - Каллист криво усмехнулся. - Кроме того, отобрать Ключ у тебя будет гораздо проще, чем у Гедимина. Ты ведь просто снова отдашь его мне.
        Вонифат молча кивнул и повернулся спиной к истекающему кровью волшебнику:
        - До встречи, Каллист. Встретимся, когда я добуду Ключ.
        Авенир удивленно посмотрел на устало закрывшего глаза раненого колдуна и бросился догонять уходящего Вонифата.
        - И все же я сдержал свою клятву, - слабо пробормотал им вслед Каллист. - Не использовал Ключ, хотя мог бы испепелить здесь все в мгновение ока.
        - Спасибо, - негромко отозвался удаляющийся волшебник.

* * *
        Авенир догнал торопливо идущего по многолюдной улице Вонифата и пристроился рядом:
        - Почему мы не помогли тому израненному волшебнику? Ведь он же наверняка умрет. Пусть он и негодяй, но все же...
        - Я бы не сказал, что Каллист негодяй. Особенно по сравнению с такими, как Гедимин. Я и сам не понимаю, о чем думает этот Каллист, - признал волшебник. - С одной стороны он стремиться к власти над миром и, несомненно, получит ее, если добудет Ключ. С другой - он не согласен платить за этот Ключ десятками невинных жертв. Он всегда был сам по себе...
        - И раз не умер до сих пор - значит не умрет. - Вонифат раздраженно хмыкнул. - Волшебников такого уровня как Каллист убить не так уж и просто.
        - Десяток стрел - не так уж и просто!? Да от этого любой помрет!
        - Десяток стрел... И все вонзились не глубже чем на пару дюймов. - Волшебник зябко поежился. - Хорошая у Каллиста защита. Меня бы они в мгновение ока превратили в сито.
        - Ну ладно. Он будет жить. Но зачем мы его там бросили. Ведь на него может наткнуться какой-нибудь грабитель.
        - С каких это пор ты стал заботиться о судьбах волшебников? Тем более тех, которые нам явно не набиваются в друзья?
        Авенир покраснел:
        - Но он и не враг. Ведь он мог запросто убить нас обоих прямо в таверне. Но не стал. И он сдержал данное тебе слово - не стал использовать эту проклятую статуэтку, чтобы отбиться.
        Вонифат немного помолчал.
        - Он бы отказался от помощи, если бы мы ему предложили. Слишком уж гордый. А что до грабителей... - Волшебник криво усмехнулся. - Не хотел бы я оказаться на месте того незадачливого бандита, который решит напасть на него. Даже в таком состоянии Каллист достаточно силен, чтобы размазать бедолагу по ближайшей стене. Он - один из самых могущественных волшебников Грастоса.
        - Один из самых могущественных волшебников Грастоса валяется в вонючей луже в переулке за домом какого-то кожевника, - буркнул себе под нос молодой охотник.
        Старый волшебник внимательно посмотрел на своего спутника, но ничего не сказал.
        Вонифат направился в ближайшую конюшню и там под напряженным взглядом рыжего конюха с перебитым носом выбрал себе лошадку, заплатив за нее девять серебряных монет, что, по мнению Авенира, почти вдвое превышало ее настоящую цену. Но когда он попытался сказать об этом Вонифату, тот лишь пренебрежительно отмахнулся.
        - Что ты тут мелешься, - волшебник хмуро посмотрел на молодого охотника. - Твое дело закончено. Можешь идти домой. Я тебя не удерживаю.
        - Ну... В общем... - Авенир смущенно покраснел. - Я хочу пойти с тобой, чтобы вернуть статуэтку.
        - Ты же собирался отправиться домой. С чего это такая перемена?
        - Я... - Охотник сглотнул. - Я видел, к чему может привести магия. И если ты говоришь, что статуэтка может вызвать к жизни еще большие силы... Мне не хочется, чтобы однажды мой дом был превращен в кучку пепла каким-нибудь сумасшедшим колдуном, добравшимся до статуэтки и решившим начать войну за власть на Грастосе. - Авенир помолчал, а потом неохотно добавил: - А еще я хочу посчитаться с этим проклятым Гедимином. Олдама... Когда мои родители и брат умерли во время чумы, она одна согласилась приютить двенадцатилетнего оборванца... Я всегда считал ее своей бабушкой... Он убил ее, и я хочу увидеть глаза этого колдуна перед тем, как перерезать ему горло.
        - Как ты перережешь ему горло, если у него в руках будет Ключ. - Вонифат пристально посмотрел в пылающие яростью глаза молодого охотника. - Ему достаточно взглянуть на тебя, и твое тело распадется в прах, развеянное силой Сети.
        Глаза Авенира сверкнули, но он не сказал ни слова.
        Вонифат молчал. Медленно тянулись минуты. Наконец, волшебник кивнул рыжему конюху:
        - Приведи еще одну лошадь. Да побыстрее.
        Авенир согласно склонил голову, но потом добавил:
        - И еще. Мне нужно какое-нибудь оружие.
        - Еще одна задержка, - буркнул волшебник. - А Ключ тем временем уходит все дальше и дальше. Ну хорошо, мы зайдем к кузнецу. Но за меч ты заплатишь из своего кармана.
        - Мне не нужен меч. Я не умею с ним обращаться. Кинжал у меня есть. Нужно купить только хороший лук и пучок стрел вместо тех, которые у меня отобрали головорезы Гедимина.
        - Лук... - Вонифат задумчиво потер подбородок. - Лук - это хорошо. Против Гедимина лук будет гораздо действеннее, чем меч.

* * *
        Последние лучи заходящего солнца застали Вонифата и Авенира на небольшой полянке примерно в десяти милях от города. Волшебник сидел на земле, пристально всматриваясь в линию горизонта, и что-то непрерывно бормотал. Охотник тренировался в стрельбе из своего нового лука.
        Лук, конечно же, не был шедевром оружейного искусства, но за четыре серебряных монеты из кошелька Довмонта лучшего было не найти. Да и не было времени искать.
        Гедимин, унося с собой Ключ, как сумасшедший мчался куда-то на северо-восток. Авенир удивлялся такому выбору направления. На северо-востоке от этого места до самых Ограждающих Гор и Кромки Мира не было ни единого поселения больше чем в пять-шесть дворов. Основная цивилизация Грастоса располагалась, в основном, на юге. На севере - только безлюдные степи и непроходимые леса. Вонифат тоже искренне недоумевал и поэтому все время хмурился. Самый опасный противник - тот, чьи действия невозможно предугадать.
        Может быть, проклятый колдун уже окончательно спятил и теперь просто мчится не разбирая дороги? А ведь, по словам Вонифата, у него в руках сейчас находится вещь дающая абсолютную власть над миром.
        Авенир старался гнать от себя подобные мысли.
        Только драки с ненормальным колдуном мне не хватало...
        В воздухе протяжно свистнула стрела и с глухим стуком вонзилась в ствол векового дуба в десятке дюймов от той точки, которую молодой охотник избрал своей мишенью. Неплохо. Но можно и получше. Авенир вытащил еще одну стрелу и снова натянул тетиву.
        Стрела ударила на два дюйма ближе к цели.
        Вонифат пошевелился и подбросил несколько веток в небольшой костерок, разожженный им при помощи магии. До этого Авенир ни разу не видел, как совершается волшебство, и поэтому с интересом наблюдал за действиями старого заклинателя. Волшебник поводил в воздухе руками и сказал несколько непонятных слов. В его ладони вспыхнул маленький язычок пламени, который Вонифат небрежно стряхнул на заранее приготовленную кучку сухих веток.
        Авенир посмотрел на огонь, бережно ласкающий протянутые над костром руки волшебника. А смог бы Вонифат засунуть руки в огонь, если бы костер был зажжен не его собственной магией, а с помощью самого обычного огнива?
        Волшебников уважали. Их почтительно приветствовали даже среди знати. Услугами колдунов пользовались даже самые влиятельные бароны и платили за это немалые деньги. Магия всегда была в цене. Будь то волшебство, изгоняющее дурные сны, или могучая сила, способная повергнуть в прах вражеские армии. Волшебники всегда жили в достатке.
        Но стать настоящим заклинателем невероятно сложно. Нужно найти волшебника, у которого найдется время и желание взять ученика и убедить его, что именно ваша персона является лучшей кандидатурой. Если это удалось - предстоят долгие года тяжелого обучения. День за днем гнуть спину в темных библиотеках за чтением каких-нибудь давным-давно позабытых свитков. Собирать знания по крупицам. И тогда лет через пятнадцать-двадцать можно будет уверенным голосом с гордостью заявить: "Я - волшебник".
        Но самое главное: нужно иметь способность. Внутреннюю предрасположенность к магии. И искреннее желание использовать свой талант.
        Но даже среди волшебников попадаются негодяи и убийцы. Например, такие как Гедимин.
        Волшебники - тоже люди и ничто человеческое им не чуждо.
        Авенир задумчиво смотрел на ворошившего рукой пылающие угли костра волшебника и чесал в затылке.
        Волшебники... Ключ... Власть над всем миром... Война...
        Это уже слишком много для простого охотника.

* * *
        Гедимин хлестнул свою мышастую кобылу, вынуждая ее снова перейти на рысь. Он ехал уже очень долго, остановившись только чтобы немного перекусить. Бока лошади тяжело вздымались, а на морде выступила пена.
        Неважно. Все это неважно. Главное - Ключ у меня.
        Колдун погладил завернутую в рваный плащ статуэтку и улыбнулся. В ночном мраке при свете восходящей луны его улыбка казалось похожей на оскал черепа.
        Ключ здесь. Он у меня.
        Отнять величайшее сокровище Грастоса у Каллиста оказалось до смешного просто. Этот глупец даже не попытался использовать даруемую Ключом власть.
        Гедимин прикрыл глаза, с радостью возвращая в памяти момент своего триумфа.
        Вот идет Каллист. Важно вышагивает, даже не подозревая, что его впереди ждет засада. Смешавшиеся с уличной толпой широкоплечие громилы настороженно глядят на свою жертву. Каллист сворачивает за угол, и тут его помощники выхватывают из-под плащей арбалеты. Воздух наполняется басовитым гудением стрел и испуганными воплями попавшихся под руку уличных зевак.
        Надо отдать должное этому Каллисту, считающему себя самой важной шишкой на Грастосе, он все же смог дать отпор. Яростные выплески пламени поразили всех без исключения нападающих, но тяжело израненный колдун не смог противиться воле нового властелина мира. Того, кто займет место Творца. Гедимин вырвал Ключ из рук ослабевшего Каллиста. Да здравствует Творец Гедимин!
        У меня будет громадный дворец из лучшего камня. Золоченые крыши и украшенные драгоценными камнями колонны. Роскошные одежды вместо этой рвани. Фонтаны, сады и слуги. Множество слуг... А перед входом во дворец - громадная статуя. Мраморный Творец Гедимин, сжимающий в руках символ своей власти. Ключ.
        Известно, что Творцы - бессмертны.
        - Я буду жить вечно. - Гедимин довольно улыбнулся во мраке. - Вечно. Все будут трепетать от одного только моего имени. О-о. Они пожалеют обо всем. Вечно. Я...
        Мечты колдуна были прерваны самым грубым образом. Он вылетел из седла и, яростно ругаясь, покатился по земле. Оказывается, лошадь ступила ногой в какую-то невидимую в темноте яму и, очевидно, охромела.
        Неважно. Главное - Ключ у меня.
        Колдун поднялся и бросил яростный взгляд на тяжело дышащую лошадку.
        Проклятое животное!
        Вихрь пламени выплеснулся из земли под ногами измученной кобылы. В ночной тишине, слышимое за много миль, раздалось отчаянное ржание. Резко запахло паленным. Пламя стало ярче и сомкнулось над головой лошади. И почти сразу же после этого огонь медленно угас, оставив на земле то, что только что было живым существом.
        Гедимин тяжело вздохнул. Этот выплеск огня отнял у него последние силы.
        Неважно. Главное - Ключ у меня. И скоро все это не будет иметь значения. Очень скоро.

* * *
        Где-то невероятно далеко от этого места над безжизненной равниной тускло мерцали четыре багрово-красных огонька. И голос, призрак голоса, нечеловеческая мысль колоколом гудела во тьме безмолвной пещеры.
        - Да... Да... Это наш шанс... Грастос... Ключ...
        Месяцы. Года. Века. Тысячелетия...

* * *
        - Кто это? - Слабым голосом спросил Авенир. - Что это?
        - Вероятно, лошадь. - Волшебник хмуро посмотрел на груду обугленной плоти.
        - Он ее сжег? Зачем?
        - Понятия не имею... Но одно радует: теперь Гедимин идет пешком и у нас появился шанс быстро его догнать.
        - Ну ладно. - Охотник выжидающе взглянул на Вонифата. - Допустим, мы его догнали. И что же будет дальше? Что помешает ему сделать с нами то же самое, что и с этой несчастной лошадью?
        - Скорее всего, ничто не помешает. И если мы будем неосторожны, то так и получится.
        - Неосторожны! Да он уже наверняка знает, что мы идем по его следу. На его месте я бы устроил засаду и прикончил бы нас обоих быстрее поросячьего визга! А мы даже не знаем, в какую сторону он отсюда направился.
        - Не поднимай панику. - Вонифат мрачно посмотрел на расстилавшуюся перед ним холмистую степь. - Гедимин по-прежнему движется на северо-восток.
        - Странно. Я не вижу никаких следов. - Авенир недоверчиво прищурился. - Тебе сказала об этом твоя магия? - Волшебник молча кивнул. - А он не мог обмануть тебя с помощью своего волшебства и устроить засаду, к примеру, вон за теми кустами?
        - Вряд ли. Я чувствую Ключ. Любой мало-мальски сильный волшебник способен на это. И магия говорит мне, что Ключ находится довольно далеко от этого места в северо-восточном направлении. Гедимин ни за что бы не оставил Ключ, чтобы разобраться с преследователями и, тем более, не доверил бы его никому постороннему. - Вонифат задумался. - Конечно, существует способ скрыть Ключ с помощью магии, но мне он не известен. И сомневаюсь, чтобы о нем прослышал этот недоучка.
        - Почему вы называете его недоучкой? Он что, не закончил обучение?
        Волшебник согласно кивнул:
        - Он не прошел посвящения. Гедимину было одиннадцать лет, когда его взяла в ученики старая Ралана. А надо заметить, что она была первоклассной волшебницей. Гедимин учился у нее лет пять и немного освоился в магических науках, но однажды Ралана узнала, что ее ученик ворует у нее и продает на рынке всякие мелочи: серебряные ложки, статуэтки, пузырьки с магическими снадобьями... Она поймала его за руку и прилюдно пригрозила выгнать, если он не одумается. Именно с той поры Гедимин затаил на нее злобу. Ралана выставила его на посмешище при десятках свидетелей, а такого он не прощал... Через несколько дней из дома волшебницы пропал один весьма ценный магический предмет. Ралана справедливо заподозрила своего ученика. Но когда она пришла к нему в комнату с обвинениями, ее там ждала ловушка. Гедимин собрал с десяток самых отчаянных головорезов, которым пообещал, что они смогут разграбить дом Раланы, если помогут ему убить ее. Бедная женщина не успела даже пискнуть, как ей перерезали горло. И пока она корчилась, истекая кровью, Гедимин сидел рядом с ней и улыбался.
        Авенир потрясенно молчал, переваривая краткий рассказ старого волшебника.
        - О таких случаях обычно не распространяются, чтобы не подорвать репутацию нашей Гильдии. - Вонифат поморщился. - Я рассказал тебе об этом только затем, чтобы ты знал какого человека мы преследуем. Гедимин не должен получить такую могущественную вещь, как Ключ Творца. Иначе мир захлебнется в крови тысяч невинных жертв.
        Молодой охотник моргнул, отгоняя тяжелые воспоминания о смерти старой знахарки.
        - Как мы можем остановить его? Будет ли достаточно, если я подкрадусь к нему на расстояние выстрела и всажу стрелу между лопаток? И вообще, можно ли его убить таким образом? Помнится, Каллиста не смогли прикончить более десятка арбалетчиков. Если Гедимин также живуч...
        - Каллист - могущественный волшебник, а Гедимин - бесталанный самоучка. То, что подвластно настоящему заклинателю, не обязательно подчинится этому бездарному выскочке. Я сильно сомневаюсь, что Гедимин сможет оказать достойное сопротивление со стрелой в груди.
        - Так какой будет план?
        Вонифат вздохнул.
        - Действуем так. Как только мы его обнаружим, ты возьмешь лук и попробуешь подобраться к нему на расстояние выстрела. Главное - действуй незаметно. Если ты не сможешь прикончить его с первого выстрела, то я вмешаюсь и на минуту отвлеку его, нанеся магический удар. Ты сможешь выстрелить еще один-два раза. На большее не будет времени - он успеет достать Ключ. А если он его задействует - мы проиграли. - Старый волшебник мрачно поднял глаза к затянутому серыми тучами небу. - Останется надеяться, что наша смерть будет быстрой и безболезненной.
        - Ну, раз так, я постараюсь не промахнуться. - Слабая улыбка осветила черты лица молодого охотника. - Пожалуй, я еще немного потренируюсь.
        - Постарайся. Ведь от нас сейчас зависят судьбы тысяч ни о чем не подозревающих людей, которые в случае нашего провала станут поданными кровожадного тирана по имени Гедимин.

* * *
        Остаток того дня, ночью и все утро дня следующего шел проливной дождь. Под копытами лошадей хлюпала насквозь промокшая трава. Казалось, что степь медленно превращается в болото. Даже лошади приуныли и теперь еле-еле тащились по бескрайней размокшей равнине.
        Авенир, мрачно нахохлившись, недовольно крутил головой. С его волос на промокший плащ стекали тонкие струйки воды.
        - Если нам сейчас встретится Гедимин, я даже выстрелить как следует не смогу. Мой лук весь вымок, - ворчал молодой охотник. - Ну что за отвратительная погода!
        Волшебник Вонифат беспокоился о другом:
        - Такие затяжные ливни не являются обычным явлением в здешних местах. Около Ограждающих Гор - да, но не здесь, почти в центре мира... Я боюсь, что это результат воздействия на Сеть. Возможно, что Гедимин уже пускал Ключ в дело, и этот нескончаемый дождь - результат возмущений в структуре Сети...
        Авенир поправил плащ, чтобы вода не попадала за ворот, и перестал прислушиваться к постоянному бормотанию волшебника. Сквозь шум дождя к нему изредка доносились обрывки слов:
        - ...возможные последствия... Затопление степей... вероятный разрыв узлов... самая большая катастрофа со времен Раскола... Прорыв Бездны...
        - Далеко еще до Ключа? - охотник решил прервать уже надоевшее ему бормотание Вонифата.
        Волшебник медленно поднял голову. По его лицу стекали капли дождя.
        - Не могу сказать точно. Но уже не очень далеко. Мы почти нагнали Гедимина. Скоро все это кончится.
        - И, скорее всего, кончится плохо для нас. В такой дождь весь наш план - всего лишь пустая болтовня. Я не смогу точно выстрелить из размокшего лука.
        - Не все так плохо. Несомненно, что дождь также как и нам мешает и Гедимину.
        Авенир негромко выругался себе под нос.

* * *
        Они догнали Гедимина к вечеру того же дня. И если бы не то, что преследуемый колдун неосмотрительно развел костер, то они, ничего не подозревая, попали бы прямо к нему в руки...
        Авенир лежал на невысоком холмике и, изо всех сил стараясь не замечать уже порядком надоевший дождь, всматривался в полускрытую за густой пеленой небесной воды покрытую невысокими холмиками равнину.
        Примерно в полутора сотнях шагов от затаившегося охотника горел маленький костерок, а около огня стоял тощий человек в заляпанном грязью балахоне. Охотник удивленно покрутил головой. Развести костер в такую погоду... Наверняка Гедимин потратил целую прорву магических сил... Или же он применил ту проклятую статуэтку?
        Недалеко послышался какой-то шорох. Авенир быстро обернулся. Рядом с ним, стараясь стать как можно более незаметным, устраивался Вонифат.
        - Что будем делать? Удачно выстрелить в такую погоду не получится. Подобраться поближе не удастся. Ни одного укрытия ближе к костру, чем этот холмик. Все как на ладони.
        - Придется подождать до ночи, - волшебник поморщился. - Должен же он когда-нибудь уснуть.
        - И каково же это - перерезать глотку спящему человеку? - Иронически спросил молодой охотник. - Чего только не сделаешь ради получения заветного приза.
        Вонифат недовольно посмотрел на Авенира, но промолчал.
        Томительно медленно потянулось время.
        Но когда уже почти полностью стемнело, случилось нечто непредвиденное.
        Сначала Авенир, непрерывно наблюдающий за действиями Гедимина, заметил, что тот занервничал, а потом резко вскочил и, нервно теребя грязный балахон, настороженно уставился в темноту. Почти сразу же Вонифат заявил, что ощущает присутствие поблизости каких-то необыкновенно мощных магических сил.
        - Ключ? - Еле слышно поинтересовался охотник.
        - Нет. Это что-то другое. - Волшебник тяжело вздохнул и вытер ладонью мокрое лицо. - Боюсь, что у нас будут неприятности.
        - Но он же не нас почуял?..
        Ослепительно яркая молния на миг залила все окрестности обманчиво-призрачным светом. И тут же раскат грома, казалось, потряс само основание мира. Авенир сжался на вершине холма, непрерывно моргая. Перед его глазами плыла ярко-красная полоса - отпечаток молнии.
        Небесная стрела ударила прямо в костер, зажженный Гедимином, и разметала горящие угли во все стороны, создав довольно глубокую, исходящую паром, воронку.
        Гедимин резким движением вытащил какой-то грязный сверток и мгновенно сорвал укутывающие его рваные тряпки. Тускло блеснула извлеченная из свертка кристаллическая статуэтка.
        - О нет. - Вонифат содрогнулся всем телом. - Он собирается использовать Ключ...
        Голос такой же громкий, как и раскат грома, казалось, исходил из самой Бездны.
        - Гедимин!!! Положи Ключ и убирайся отсюда, пока еще можешь!
        - К-к-кто это? - От волнения и страха Гедимин начал заикаться.
        - Тот, кто сильнее тебя! Немедленно положи Ключ!
        - Проклятье, это Фабиан. - Вонифат глухо застонал. - Он хочет отнять Ключ у Гедимина. Этого нельзя допустить!
        - Он может преуспеть? - Коротко поинтересовался молодой охотник.
        - Не знаю...
        - Последний раз говорю: положи Ключ и убирайся! - Гремящий голос снова наполнил всю округу.
        Гедимин взвизгнул, как щенок, которому наступили на хвост.
        - Нет! - завопил он. - Ключ мой и никто его не получит.
        - Что ж... - в громовом голосе, казалось, прозвучали нотки неуверенности. - Тогда ты умрешь!
        - Никто и никогда не получит... - последние слова Гедимина были прерваны оглушительным грохотом. Снова полыхнула молния, ударив прямо в настороженно озирающегося по сторонам колдуна.
        Но Гедимин уцелел. В последний момент, видимо влекомый каким-то инстинктом, он скорчился и прикрыл голову руками, позабыв, что в одной из них он держит кристаллическую статуэтку. И эта статуэтка спасла ему жизнь. Ключ отразил направленный в Гедимина удар. Молния изогнулась и с грохотом рикошетировала в сторону, вспоров один из склонов холма, на вершине которого лежали Авенир и Вонифат. На ошеломленных наблюдателей обрушился град грязи и камней, поднятых взрывом.
        Гедимин завопил и вскинул руку с Ключом к небу. Статуэтка медленно разгоралась каким-то приятным внутренним сиянием.
        - Нет... - Шептал Вонифат. - Нет...
        Ударила еще одна молния, но она разбилась о невидимый щит возникший вокруг Гедимина. Колдун громко засмеялся.
        - Я чувствую! - Кричал он, прерывая шум дождя, - Я чувствую невероятную власть! И она моя. Она моя! - Колдун оглянулся по сторонам. - Где ты!? Выходи и приготовься умереть!
        Внезапно налетевший порыв ветра подхватил голос Гедимина и вознес его к медленно ползущим по небу тучам.
        - Может быть ты там?
        Десяток ослепительных молний, сорвавшихся с затянутых тучами небес, буквально сровнял с поверхностью равнины невысокий холмик в сотне шагов слева от прижавшегося к земле охотника. Плотная волна разгоряченного воздуха едва не сбросила Авенира с холма. Рядом громко стонал, держась за голову, Вонифат.
        - Или там?
        Из-под земли вырвался столп жидкого багрово-красного пламени, достигнувший небес и жадно лизнувший низкие тучи, вызвав к жизни тугие клубы пара. Струя огня продержалась несколько бесконечных мгновений, а потом распалась на тысячи мелких частей с грохотом разлетевшихся во все стороны. Несколько капель жидкого огня обрушились на холм совсем рядом с молодым охотником и, оглушительно зашипев под косыми струями дождя, выбросили облачка пара.
        - Ну, где же ты!? Выходи!
        Гедимин упивался мощью, которую даровала ему сверкающая как солнце статуэтка. Тощий колдун стоял гордо вскинув голову и подняв над головой Ключ. Порывы ветра теребили его насквозь промокший балахон. Тоненькая золотая цепочка на шее Гедимина оборвалась, и странный амулет в виде скрещенных молний упал на землю под ноги своему владельцу.
        А над головой колдуна набирала свою силу воронка громадного смерча. Рев ветра становился невыносимым. Ярким ослепительным светом сиял Ключ Творца.
        Авенир, глядя с вершины холма на развернувшееся вокруг него буйство стихий, не смог сдерживать поразившую его дрожь. Волны панического ужаса принуждали его немедля убираться отсюда.
        Какую же мощь таит в себе эта статуэтка, если какой-то недоучившийся колдун за несколько минут способен высвободить такую силу?
        Окончательно оформившийся смерч, озаряемый изнутри вспышками маленьких молний, опустил свой жаждущий хобот вниз и принялся жадно буровить землю. Вокруг его подножия разлетались во все стороны небрежно отбрасываемые комья промокшей земли и многочисленные камни.
        Под ногами слабо содрогнулась земля.
        О, проклятье. Еще и землетрясение...
        Десятки или даже сотни молний одновременно старались расколоть равнину на части и, пробив Грастос насквозь, открыть проход для Бездны в этот мир. Несколько пламенных столбов щекотали огненными пальцами тучи, закутывая все вокруг клубами обжигающего пара. И над всем этим яростным разгулом стихий господствовал гигантский смерч, раздирающий тучи на части и расшвыривающий как песчинки вывороченные из земли громадные валуны.
        Земля снова ощутимо дрогнула.
        Буквально на расстоянии трех шагов от перепуганного охотника в вершину холмика жадно вгрызлась молния. Удар небрежно отшвырнул оглушенного Авенира в сторону, и тот кубарем покатился вниз. Груды выброшенной взрывом земли и мелкие камешки градом посыпались на молодого охотника с неба.
        Позднее Авенир так и не смог достоверно восстановить в памяти то, что случилось потом. Помнится, он что-то бессвязно выкрикивал, пытался вскочить на ноги и порывался куда-то бежать, но все время падал. Бьющаяся в припадке безумия земля не давала ему ни малейшего шанса подняться. Казалось, сотни сказочных великанов одновременно барабанят по земле своими громадными дубинами, сделанными из целого ствола векового дуба. Оглушительно гремел гром. Рев смерча, наверное, был слышен по всему Грастосу. С неба непрерывным потоком, смешиваясь с дождем, падала земля. Подброшенные взрывами камни градом барабанили по спине охотника. И некоторые из них были размером не меньше кулака. Громадная каменная глыба с глухим ударом рухнула буквально на расстоянии вытянутой руки.
        Обжигающие клубы пара, пылающий свет гигантских огненных столпов, непрерывный грохот молний, дрожь бьющейся в судорогах земли... Все смешалось в одну смутную картину прежде чем ошарашенное таким натиском сознание Авенира милосердно погасло.

* * *
        Где-то далеко-далеко, но вместе с этим невероятно близко оглушительно грохотали барабаны. Окружающая тьма озарялась беспорядочными вспышками, и только где-то вдали тускло мерцали четыре недостижимых огонька цвета запекшейся крови...
        Откуда-то из бескрайней пустоты пробился далекий голос:
        - Давай, открывай глаза. - Слова явно что-то обозначали, но казались такими незнакомыми... Да и какая разница? - Ну же, очнись. - Голос впивался в сознание будто нож.
        Авенир слабо пошевелился и вздрогнул от резкой боли раскаленной иглой пронзившей его тело. Веки с почти слышимым скрипом поползли вверх.
        Когда зрение молодого охотника, наконец, сфокусировалось, а мельтешащие перед глазами многочисленные цветные пятна неторопливо исчезли, Авенир сквозь туманное марево разглядел склонившееся над ним лицо.
        - Вонифат... - Разбитые губы отказывались повиноваться, а язык напоминал давным-давно засохший кусок вяленого мяса.
        Стук барабанов немного притих и превратился в мерную пульсацию крови в ушах. Авенир глубоко вздохнул, содрогнувшись от боли. Левый бок горел как в огне. Молодой охотник, поморщившись, моргнул. Глаза резало, будто под веки набился песок со всего мира.
        Вонифат молча смотрел на своего израненного стихией спутника. Было вполне очевидно, что и сам он тоже серьезно пострадал. Рваные и местами обгорелые клочья балахона пятнали многочисленные кровавые пятна. Волосы на виске волшебника слиплись от крови, а на щеке расположился громадный синяк.
        - К-как?.. Что?... - Авенир рывком сел и, застонав, схватился за голову. В голове у него явно поселился целый десяток каких-то сумасшедших карликов, и теперь они с невероятным усердием пытались продолбить череп и выбраться наружу.
        О, Отец Сущего, как же мне больно!
        - Спокойно. - Вонифат тихонько придержал молодого охотника. - Не надо так дергаться. Вот так... А теперь попробуй осторожненько встать.
        Авенир со стоном поджал ноги и осторожно поднялся. Голова отчаянно кружилась. Глаза заволакивал какой-то молочно-белый туман. Все тело ужасно болело. Неожиданно всплывшее из глубин памяти воспоминание заставило пошатывающегося Авенира мутным взглядом оглядеться по сторонам.
        - Гедимин... - прохрипел молодой охотник. - Ключ... Где они?
        - Здесь. Они здесь. - Вонифат успокаивающе взмахнул рукой. - Но ничего страшного. Они больше не опасны.
        - По... Почему?..
        - Гедимин мертв, - Волшебник поморщился. - Ужасное зрелище. А теперь пойдем-ка отсюда.
        Поддерживаемый Вонифатом, Авенир, с трудом переставляя ноги, добрался до их разгромленного яростной стихией лагеря. Не осталось ни одной не пострадавшей вещи. Заплечные мешки разодраны в клочья и их содержимое раскидано по всей округе, одеяла превращены в грязные лохмотья, небольшой медный котелок смят в лепешку громадным булыжником... Лошади... Одна лошадь лежала мертвой неподалеку от лагеря, а другая бесследно исчезла.

* * *
        Когда молодой охотник снова открыл глаза, солнце уже клонилось к закату, обрамленное мягкими кружевами небольших облаков. Несколько маленьких пушистых тучек нарушали собой ровную небесную синеву. Неподалеку слышалось мерное стрекотание кузнечика.
        Авенир осторожно присел. Тело отозвалось тупой пульсирующей болью, но подчинилось. Голова все еще болела, хотя уже и не так сильно. Здоровый многочасовой сон явно пошел на пользу. Авенир встал и, припадая на одну ногу, поднялся на вершину холма, откуда днем раньше наблюдал за Гедимином и вызванной им безумствующей яростью магии.
        От одного взгляда на открывшуюся перед ним картину у него перехватило дыхание.
        Долина почти до самого горизонта была буквально перепахана яростной стихией. От густого травяного покрова не осталось и следа. Воронки и ямы во множестве усеивали склоны невысоких холмов. Груды вывороченного гравия соседствовали с громадными валунами, сдернутыми магией с места их многовекового пребывания. Земля была опалена и в нескольких местах попросту спеклась в однородную стеклянистую массу. И только далеко-далеко на севере виднелась тоненькая изумрудно-зеленая полоска травы, выражая собой далекую надежду этой изувеченной магией земли.
        Это место не скоро оправится от причиненного ущерба. Еще несколько долгих лет на выжженной земле не сможет подняться к солнцу даже тоненький травяной стебелек.
        Среди этого хаоса устало бродил Вонифат, внимательно всматриваясь в землю под ногами и изредка вороша подобранной палкой в кучах вывернутой земли. Авенир несколько минут молча наблюдал за ним. Вот волшебник подобрал какой-то неведомый предмет и, внимательно рассмотрев, небрежно отбросил в сторону.
        Авенир вздохнул и, прихрамывая, направился к одетому в рваные остатки балахона колдуну.
        Вонифат заметил приближающегося охотника и устало опустился на большой камень, выглядевший так, будто он побывал в самом жерле вулкана. Опаленный и оплавившийся валун оставил на и без того грязной одежде волшебника еще одну полосу пепла.
        Охотник медленно пробирался через нагроможденные магией груды камней и вывороченной земли. Особо большие валуны он осторожно обходил стороной, опасаясь нечаянно подтолкнуть неустойчивую громаду камня и быть погребенным под его массой.
        Неожиданно под ногами что-то блеснуло. Авенир осторожно ковырнул ногой опаленную поверхность земли. Блеск сделался ярче. Молодой охотник наклонился и подобрал попавшуюся ему необычную вещицу.
        Это был амулет Гедимина сделанный в виде двух скрещенных молний. Грязный и погнутый, он все равно слабо блестел в лучах заходящего солнца. С амулета свисали вниз два коротеньких обрывка золотой цепочки. Зажав амулет в кулаке, Авенир медленно подошел к сидевшему на камне Вонифату.
        Волшебник слабо улыбнулся:
        - Ну и как ты себя чувствуешь? Голова не болит?
        - Болит. - Авенир кивнул и тут же, поморщившись, прижал пальцы к вискам - тело отозвалось на резкое движение очередной волной головокружения. - Да и вообще я не в лучшей форме.
        - Радуйся, что мы вообще живы. - Вонифат довольно хмыкнул и жестом фокусника выудил из-под своих лохмотьев уже знакомую молодому охотнику статуэтку мужчины с солнцем в руках. - А если добавить еще и вот это... - Кристаллическая статуэтка блеснула в лучах солнца. - Мы победили, парень. Мы победили!
        Авенир кивнул и молча протянул волшебнику найденный им амулет. Вонифат осторожно стряхнул с него прилипшие комочки глины и пристально осмотрел.
        - Амулет Гедимина, - хмуро буркнул старый волшебник. - Обычный амулет шарлатанов, фокусников и тех, кто относит себя к колдунам. Настоящие волшебники редко увлекаются подобными вещицами. Но на этом есть какие-то слабенькие чары. Кажется, защитного свойства. - Вонифат потер амулет о рваные клочья своего одеяния и вернул обратно молодому охотнику. - Мне он ни к чему - своих сил достаточно. Можешь оставить его себе, выбросить или продать. Как хочешь.
        - Гедимин мертв... - Авенир засунул амулет в карман и, вспоминая, потер лоб. Голова отчаянно отказывалась работать. - Я ничего не помню... А как ты смог одолеть его, когда он в два счета разнес все вокруг?
        - Это не я. Я тогда даже не мог вспомнить, как меня зовут. - Волшебник хмыкнул и небрежно махнул рукой. - Этот глупец слишком увлекся и забыл, что даже Ключ не дает абсолютной неуязвимости. Сила Сети, освобожденная им самим, обрушилась на его же голову... Кусочки того, что было когда-то Гедимином, смерч разбросал по всей округе. Конец как раз достойный такого негодяя, как он.
        Вонифат тяжело вздохнул:
        - Но даже после того, как Ключ перестал действовать, вызванная им буря продолжалась не меньше двух часов. И только после этого Сеть вернулась к хрупкому равновесию.
        - Два часа... - Авенир потрясенно застыл, представляя себе, как он два часа безжизненно лежал прямо в самом сердце этой безумной игры стихий. Да за это время он мог погибнуть десятки или даже сотни раз. Охотник медленно выдохнул и мысленно напомнил себе помолиться Отцу Сущего и поблагодарить его за такую удачу.
        Волшебник кивнул и повел рукой, очерчивая лежащую вокруг картину страшных разрушений:
        - Теперь ты понимаешь, почему ни я, ни Каллист не стали использовать Ключ в городе? Представляешь, сколько будет жертв, если такое случится в центре Дитнолла или любого другого крупного города?
        Охотник поморщился и мрачно кивнул.
        - Понимаю... У меня еще один вопрос: а что сталось с тем колдуном, который напал на Гедимина?
        - Фабиан. - Вонифат нервно огляделся и передернул плечами. - Не знаю. Нет никаких следов. Я надеюсь, что он все же сгинул где-нибудь здесь. Иначе у нас могут появиться новые неприятности.
        - Неприятности? Но ведь теперь, когда Ключ у тебя и мы не в городе... Мы можем успешно защищаться... Я видел мощь Ключа...
        - Нет! - Вонифат резко оборвал разглагольствования молодого охотника. - Никогда! Ты хочешь кончить как Гедимин? И при этом еще и быть виновным в уничтожении целого мира? Сколько еще подобных встрясок сможет выдержать Сеть, прежде чем разорваться?! Я не знаю. Может быть достаточно уже содеянного. Может быть, один из узлов Сети уже лопнул и теперь Бездна потихоньку просачивается в наш мир. Я не знаю. Никто не знает, кроме, возможно, Стража Бездны и Отца Сущего. И я не могу рисковать!
        - Но... Ведь ты же говорил, что Гедимин - недоучившийся волшебник. У тебя должно быть больше знаний...
        - Ты думаешь, что если силу Сети высвобожу я, то результат будет иной? - Волшебник грустно усмехнулся. - Да нет, все получится точно также. Только Творец может безбоязненно использовать Ключ. Я не бог и не способен стать им. И никто на Грастосе не способен.
        - Так. - Авенир хмуро присел на корточки, прислонившись спиной к громадному валуну. - Я теперь вообще ничего не понимаю. Если Ключ настолько опасен, что его нельзя использовать без риска разрушить весь мир и, в то же время, его нельзя отдать никому из других волшебников, потому что они непременно используют его... - молодой охотник поднял голову и посмотрел в глаза Вонифату. - Что же мы будем с ним делать?
        - Хороший вопрос. Полагаю, ответ может быть только один. Никто из живущих на Грастосе не должен получить Ключ.
        - Понятно... Тогда все просто. Мы кладем статуэтку на камень. Ударяем по ней другим камнем и спокойно идем домой. Верно?
        - Не совсем. На самом деле все не так просто. - Вонифат с размаха ударил Ключом по оплавленному боку соседнего валуна. Кристаллическая статуэтка издала громкий протяжный звон, но осталась абсолютно целой. - Ты думаешь, что Творец не предусмотрел того, что его статуэтка может разбиться? - волшебник усмехнулся и снова поднял руку. И снова звон. И абсолютно целая фигурка мужчины с солнцем в руках, хотя на камне появилась длинная царапина. - Он наложил на нее какие-то мощные чары, защищающие Ключ от любых повреждений. Ты можешь пойти в кузницу, положить статуэтку на наковальню и целый день трудиться, размахивая молотом. Скорее треснет наковальня, чем расколется Ключ. Пока действуют чары Творца, статуэтку невозможно сломать. И никто на Грастосе не понимает природу этих чар и, естественно, не может их снять. Этот выход отпадает.
        - А если использовать магию? Ну, какую-нибудь молнию?
        Волшебник молча покачал головой. Авенир ненадолго задумался:
        - Ну, тогда мы можем ее спрятать. Уходим в самый дальний и дикий уголок Грастоса, копаем глубокую яму, бросаем туда Ключ, зарываем. И все.
        - Не выйдет. Любой волшебник при желании может легко найти эту штуку при помощи магии. Недалеко от Ключа всегда ощущается легкое дрожание узлов Сети, а это очень легко обнаружить. Такое подвластно даже ученикам.
        - Проклятье. - Авенир разражено вскочил и яростно взмахнул рукой. - Но ведь этот Ключ находится на Грастосе уже очень давно. Но почему же он всплыл только сейчас? Где же эта статуэтка была раньше?
        Вонифат тяжело вздохнул:
        - Далеко на западе находятся какие-то древние развалины. Никто уже не помнит, что там раньше было, но явно что-то громадное и величественное. Мраморные колонны изъеденные временем, громадные каменные блоки, древние курганы поросшие травой и деревьями. Это место у окружающих жителей считается проклятым и по своей воле туда никто не ходит... Говорят, там в незапамятные времена состоялось какое-то сражение.
        - Что-то такое я слышал. Скала Прощания.
        - Точно. Скала Прощания. Не думал, что ты о ней знаешь. - Волшебник махнул рукой куда-то в западном направлении. - Так вот, под теми руинами сохранились древние подземелья. И в одной из дальних подземных комнат неведомо сколько веков хранился Ключ, защищенный могущественнейшими заклинаниями. Никто не мог даже приблизиться к нему и остаться в живых. Кроме того, эти же заклинания не давали никому почувствовать статуэтку. До недавнего времени среди волшебников ходили только легенды о предмете необычайной мощи, спрятанном в неведомом потаенном месте. И вот буквально несколько лет назад легенда стала реальностью. Древние заклинания ослабели настолько, что кое-кто из волшебников почувствовал Ключ и быстро отправился на Скалу Прощания. Их кости все еще гниют в темных подземельях. Никто не смог обмануть защитную магию. Но совсем недавно один волшебник ценой жизни смог вынести Ключ из подземелья. Он умер немного позже, но дело было сделано... Ключ вышел в мир и сразу же стал самым ценным трофеем на Грастосе.
        - Нам надо вернуть статуэтку на Скалу Прощания?
        - Бесполезно. Древние защитные заклинания уже рассеялись, а чтобы наложить новые нужен маг гораздо сильнее меня. Даже Каллист рядом с тем, кто многие века назад спрятал в подземелье Ключ, выглядел бы балаганным фокусником. Магия такого уровня нам недоступна.
        Авенир поморщился:
        - Мы не можем разбить Ключ. Мы не можем спрятать его. Мы не можем носить его с собой. И что же нам с ним делать?
        Волшебник долгую минуту молча смотрел на заходящее за горизонт солнце, а потом громко и четко заявил:
        - Ключ должен покинуть этот мир. На Грастосе ему делать нечего.
        - Что?!? - Авенир буквально подскочил. - Как это он может покинуть Грастос?! Ты же сам говорил мне, что связывающий миры портал разрушен уже много-много лет назад и вот уже несколько веков Грастос отрезан от остального Мироздания. Ты что, собираешься восстановить портал?!
        - Восстановить портал невозможно. - Вонифат хмуро взглянул на молодого охотника. - И тем более мы не вправе подарить эту разрушительную вещь несчастным жителям какого-нибудь другого мира только чтобы спастись самим. Проблема должна быть решена окончательно и навсегда.
        - Но как?! Как мы можем убрать с Грастоса этот проклятый Падшими Ключ?!
        - Бездна способна поглотить все, - тихо сказал волшебник.
        Воцарилось долгое молчание, прерываемое только далеким стрекотом кузнечиков, которые по глупости забрались в эту обожженную яростью магии рану на поверхности мира.
        - Т-ты предлагаешь в-в-выбросить Ключ в Б-бездну? - голос Авенира отчаянно дрожал и заикался.
        - Да. Мы отправимся к Кромке Мира и выбросим статуэтку в Бездну.
        - Но... - Молодой охотник громко застонал, схватившись за голову. Кромка Мира. Бездна. Во что я вляпался? - Но мы не сможем пройти Ограждающие Горы!
        - Они вполне проходимы, если знать подходящее место и запастись надлежащим снаряжением и терпением. Я знаю такое место к северу отсюда.
        - Но приближаться к Кромке Мира слишком опасно! А как же Падшие? Они ведь всегда поджидают неосторожных глупцов, подобравшихся слишком близко, а потом хватают их и утягивают с собой в Бездну.
        - И кто же тебе об этом сказал? Они сами? - насмешливо вопросил Вонифат.
        - Это все знают. Бездна - убежище Падших. Их вотчина. Там они безраздельно правят, и тот, кто попадет к ним во владения, проклянет час, когда он родился на свет.
        - Ага, это я слышал. А другой миф утверждает, что Падшие скованы и заперты в Сердце Бездны и там вечно стоит Страж, охраняя мирный сон десятков миров от их тлетворного дыхания.
        Волшебник вздохнул:
        - Я не знаю, который из мифов говорит правду. Кромка Мира - очень загадочное и малоизвестное место. Но у меня нет выбора, и я сделаю то, что должен. Ключ упокоится в Бездне. Там, где его никто и никогда не сможет найти. И для меня лучше надеяться, что именно легенда о скованных Падших является истинной. - Вонифат искоса взглянул на молодого охотника. - Но ты, конечно же, можешь забыть обо всем этом и спокойно отправиться домой.
        Последний уголек надежды в душе Авенира выбросил несколько искр и угас.
        - Я пройду свой путь до конца, - хмуро заявил он, содрогаясь в глубине души от одной только мысли о Бездне и притаившихся там Падших.
        О, Отец Сущего, защити меня. Кромка Мира! Бездна! Падшие!

* * *
        Яркие лучи солнца, падающие с безоблачного неба, заливали бескрайние просторы степи. Густой травяной покров мягко шелестел под ногами. Некоторые травы уже начали засыхать. В застывшем без движения воздухе смешивались трескотня кузнечиков и далекое пересвистывание многочисленных сусликов.
        - Ну и жара! - Авенир дернул за ворот свою пропитавшуюся потом рубаху и попытался обтереть лицо. - И ни капли воды, чтобы искупаться. Или даже напиться.
        - Проблема воды скоро встанет в полный рост. - Вонифат, отдуваясь, обмахивался широким листом какого-то странного растения. - Нам еще три дня пути до Прекунта. А попадется нам по пути ручей или нет, ведомо одному только Отцу Сущего.
        - Два дня по такой жаре с пустыми флягами... - молодой охотник скривил свои запекшиеся губы. - Я, пожалуй, узнаю каково это - умереть от жажды.
        - Вот к чему приводят игры с силами природы. Видимо в структуре Сети произошли какие-то изменения, и она решила, что на месте этих степей неплохо смотрелась бы пустыня. Хотя я надеюсь, что это только временно...
        - Как она что-то могла решить? Эта Сеть... она что, живая?
        - Уф-ф. Никто не знает. Но то, что Сеть может принимать решения и адекватно реагировать на внешнее воздействие - это вполне очевидно.
        Авенир фыркнул и замолчал. Некоторое время они шли в тишине. Над головами медленно плыло по безоблачному небосводу солнце, безжалостно полосуя степь своими обжигающими лучами.
        - Эх, дождичка бы сейчас. Или, хотя бы, прохладного ветерка. - Авенир уголком глаза следил за выражением лица старого волшебника. - Может, поможешь?
        - Мои способности не позволяют вызывать дождь. - Вонифат поморщился. - А на то, чтобы использовать Ключ не смей даже намекать.
        - Почему? - Молодой охотник наивно улыбнулся, хотя внутренне едва мог сдержать смех.
        - Я думаю, что, используя Ключ, вызвать дождь не составит особых проблем. Вот только, скорее всего, мы кончим тем, что утонем в новообразовавшемся озере. Или, если так решит Сеть, в море. А если вызвать ветер... Ты помнишь тот смерч? Что ты предпочтешь?
        Авенир негромко рассмеялся:
        - Я предпочту и дальше медленно испекаться на этой жаре. Ведь утонуть мы всегда успеем, как и быть унесенными в неизвестном направлении неожиданно налетевшим ураганом.
        - В таком случае просто иди дальше. - Волшебник улыбнулся и снова начал обмахиваться увядшим листом неведомого охотнику растения. - Уф-ф. Вот это жара!

* * *
        До Прекунта осталось не более нескольких часов пути, а жара и не думала спадать. Но после того как волшебник и охотник наткнулись на небольшой пересыхающий ручеек, вдоволь напились и наполнили свои фляги, идти стало немного легче. На горизонте уже виднелась какая-то небольшая деревушка, где, несомненно, им дадут новую одежду взамен изодранных лохмотьев, накормят и, может быть, даже довезут до города на повозке. Достаточно лишь вручить одному из жителей серебряную монетку. Серебро сильно облегчает жизнь своему владельцу и помогает избавиться от многочисленных мелких неприятностей вроде мозолей на ногах.
        Авенир устало брел по увядающей степи, вполуха слушая рассуждения волшебника:
        - Когда мы доберемся до Прекунта, нужно будет действовать очень быстро. Нельзя терять ни минуты. Если нас настигнут, мы можем снова потерять Ключ. Нужно как можно быстрее купить все необходимое и выступить к Ограждающим Горам. Ключ должен отправиться в Бездну.
        - Ага. И, скорее всего, мы отправимся сразу же вслед за ним, - недовольно буркнул себе под нос Авенир.
        Вонифат искоса взглянул на недовольного охотника и, как ни в чем не бывало, продолжил:
        - Я не могу рисковать. Встреча с любым из моих коллег сейчас очень опасна. Ключ - это огромная власть, которая пробуждает в человеке его самые худшие черты. Большинство моих бывших друзей, с которыми я, бывало, выпивал не по одному кувшину вина, теперь нападет на меня не раздумывая.
        - Возможно, тебе не стоит даже заходить в город, а то может повториться та же история, как и в Дитнолле. Ты сам своими руками отдашь статуэтку какому-нибудь негодяю. Я сам смогу купить все необходимое.
        - А разве за городом у меня будет другой выбор? - С иронией спросил Вонифат. - Я все равно не смогу ничего сделать. Использовать Ключ, значит, обречь всех живущих на ужасающую смерть в объятиях Бездны. Ключ может разорвать Сеть. А если она разорвется, то Бездна поглотит Грастос в мгновение ока. Падшие будут очень довольны таким положением дел.
        Вонифат заметил неширокую тропинку, ведущую к далекой деревне, и без колебаний ступил на нее. Авенир спокойно пристроился рядом.
        - Но разве использовать силу Сети один раз более рискованно, чем отдать Ключ и потом отчаянно смотреть, как его применяют раз за разом, чтобы объединить мир под властью какого-нибудь из колдунов? Разве это менее опасно? Рискнуть один раз или позволить кому-то играть нашими судьбами из года в год?
        - Ты предлагаешь мне поставить на кон тысячи и тысячи жизней? Мужчин, женщин, стариков, детей? Только потому, что они неудачно родились в том мире, где находится Ключ Творца? Я не могу этого сделать!
        - Другие колдуны не станут тревожиться о таких вещах, - мрачно заявил Авенир. - Для таких как Гедимин человеческая жизнь - разменная монета, которую ничего не стоит отбросить в сторону ради достижения своей "великой" цели... - он удивленно взглянул на изменившееся лицо волшебника и быстро спросил: - Что случилось?
        Вонифат, белый как снег на вершинах Ограждающих Гор, судорожно сглотнул и повернулся к удивленному охотнику. Голос волшебника дрожал и срывался на визг.
        - Кажется, мы не успели... - он трясущейся рукой показал назад в степь, откуда они только что вышли.
        Там быстро увеличивалась, приближаясь, какая-то точка. Авенир напряг глаза, всматриваясь.
        Всадник!! Летит во весь опор!
        - Кто это?
        - Фабиан. - Вонифат заметно вздрогнул и прикрыл рукой глаза. - Безжалостный убийца Фабиан. Он уцелел...
        - Проклятье! Снова то же самое. - Авенир схватил волшебника за рукав его изодранного балахона. - Сделай же что-нибудь. Попробуй отвлечь его. Дай мне возможность выстрелить. Может быть, нам повезет...
        - Не получится. Фабиан почти также силен, как и Каллист. Его так просто не подстрелишь.
        - У нас нет выбора. Нужно попробовать! Нельзя же так сразу сдаваться.
        Всадник приближался. Авенир успел мимоходом заметить, что он мчится на той самой лошади, на которой раньше ехал Вонифат, и которая пропала после безумия, учиненного в степи Гедимином. На лошади сидел плотный низкорослый мужчина лет пятидесяти с небольшой черной бородкой и развивающимися от быстрой скачки волосами такого же густо-черного цвета. Прямо на полном скаку Фабиан вытянул руку и резким движением швырнул вперед плотный сгусток жидкого огня.
        Вонифат резко толкнул молодого охотника на землю и с похвальной для своего возраста резвостью отскочил в сторону. Пламя пролетело мимо и, полыхнув, угасло, опалив траву в стороне от тропы. Но сразу же за первым огненным сгустком последовал второй, потом третий... Фабиан неустанно метал пламя, огибая по широкой дуге залегших в траве хранителей Ключа.
        Несколько клочков пламени угасли в воздухе, не долетев до цели явно не без вмешательства Вонифата. Но большая часть ударов достигала земли и угасала, выбросив снопы искр.
        - Что он делает? - выкрикнул Авенир, уклоняясь от очередного сгустка пламени. - Я видел, что натворил в Дитнолле Каллист, и если этот колдун настолько же силен, то почему...
        - Он явно что-то замыслил. Фабиан никогда не действует наобум, у него всегда есть план. Вопрос только в том, что это за план. - Вонифат резким движением руки контратаковал. Немного в стороне от скачущего во весь опор колдуна земля с приглушенным хлопком выбросила к небу небольшой язычок быстро угасшего пламени и тонкую струйку дыма. - Проклятье! Он мастерски гасит мою магию!
        Авенир вытащил одну из своих стрел и, практически не целясь, выпустил ее в летящего во весь опор верхового волшебника. Мимо. Фабиан даже не соизволил обратить внимание на молодого охотника. Видимо, он вовсе не принимал его в расчет, сосредоточившись на старом волшебнике.
        Вонифат предпринял еще несколько попыток магически атаковать своего противника и, потерпев полное поражение, перешел к глухой обороне, отражая все более крупные и яркие огненные шары, направляемые в него скачущим по кругу колдуном. А вот молодой охотник преуспел несколько больше. Одна из выпущенных им стрел попала все-таки в цель, вонзившись в переднюю ногу тяжело дышащей лошади чуть повыше колена. Лошадь споткнулась и с отчаянным ржанием рухнула на землю на полном скаку. Не ожидающий ничего подобного Фабиан вылетел из седла и, пролетев по воздуху несколько шагов, покатился по траве. Вонифат радостно завопил и, видимо собрав все остатки сил, послал вперед ярко пылающий шар огня величиной не меньше бычьей головы. Пламя охватило то место, где в густой траве скрылся рухнувший с лошади колдун, и яростно взревело, подняв к небесам плотный столб дыма.
        Авенир, облегченно вздохнув, опустил лук и устало опустился на колени:
        - Не слишком-то и сложно это было...
        Слова замерзли на губах охотника. Из густой травы поднялся Фабиан. И он явно был в ярости. При падении он разбил себе нос, и теперь тоненькая струйка крови стекала по его губам и исчезала в бороде. Черная куртка колдуна, сделанная из самого лучшего бархата и украшенная золотой вышивкой, обгорела и местами дымилась.
        - Все! Хватит! - Фабиан резким движением смахнул с лица кровь и вытер руку об вымазанные засохшей грязью штаны. Грубый низкий голос казался рычанием какого-то дикого зверя. - Вонифат, я хотел понять: способен ли ты использовать против меня Ключ. Но ты по-прежнему все такой же человеколюбивый слабак! И теперь ты умрешь. Наступающие времена требуют решительных людей. Таких, как я. А тебе в новом мире не будет места!
        Ярчайшая вспышка света стегнула по глазам ошеломленного Авенира, весь мир закружился вокруг него в бешеной круговерти. Когда зрение молодого охотника восстановилось, то он с ужасом увидел, что Вонифат с залитым кровью лицом медленно клонится набок, а колдун-убийца стоит в трех шагах от поверженного волшебника.
        - Ключ! - Хрипло завопил Авенир. - Вонифат, используй Ключ. Это наш единственный шанс, или мы потеряем все.
        Вонифат упал на колени и, опершись одной рукой о землю, другой слепо ощупывал все вокруг. Его глаза заливала кровь, льющаяся из глубокой раны на лбу.
        - Молчи, глупец! Не лезь не в свое дело. - Фабиан небрежно взмахнул рукой. Голубоватая молния вырвалась из его сжатого кулака и стремительно ударила молодого охотника прямо в грудь.
        Все тело Авенира содрогнулось от ошеломляющей вспышки боли. Сильнейший удар отбросил его на несколько шагов назад. И последним, что увидел охотник мутнеющим взглядом, был проклятый убийца-Фабиан победно шагнувший вперед.
        Смерть... Так вот она какая.
        Бездна приняла Авенира в свои холодные объятия. Багровые огоньки приветствовали его своим мерным мерцанием...
        Часть вторая
        Дорога сквозь Вечность
        КЛЮЧ ТВОРЦА. - Могущественнейший магический инструмент Творцов, широко используемый при формировании новых миров или внесения значительных модификаций в уже существующие творения. Также является основным символом власти Творцов.
        Ключи изготавливаются из единого кристаллического образования, как наиболее подходящего материала для удержания магических сил, и снабжаются могущественными защитными заклинаниями, предохраняющими их от разрушения.
        Все известные Мирозданию Ключи были созданы для единственной функции. Все они обладают возможностью прямого объединения с силой Сети (см. Сеть Творца) и используются Творцами для преобразования ее структуры с целью внесения каких-либо изменений в структуру миров.
        Каждый из Творцов имеет по одному Ключу, сработанному им самим в качестве первого подтверждения своей силы. Таким образом, известно о пяти Ключах...
        Полная энциклопедия Единения. Том 4, страница 76.
        Великая библиотека Таулуса. 4794 год.

* * *
        - Проклятье. - Каллист, сжав зубы, попытался снова привстать с кровати. - Как же это больно. Но я должен встать...
        Почти два десятка опасных ран, причиненных тяжелыми арбалетными стрелами, чуть не свели его в могилу. Еще бы немного и...
        Смерть не страшила волшебника, но и никакого желания умирать у него пока еще не было. Тем более, сейчас, в такое время, когда самый могущественный предмет Грастоса уже обрел свободу. И он имеет на него полное право. Право крови.
        Ведь именно мой отец впервые обнаружил какие-то слабые и далекие возмущения магического эфира. Слабое и едва ощутимое изменение в структуре Сети привело его на Скалу Прощания более двадцати лет назад. И там после долгих осторожных поисков в одной из самых дальних комнат обнаружился древний артефакт. Ключ Творца... Могущественнейшая магия древних охраняла его, и никто не мог даже взглянуть на Ключ. Именно мой отец первым понял, что древние защитные заклинания быстро слабеют и нужно только немного подождать...
        И он ждал. Он отказался от всего, что у него было. От денег, от связей, от друзей. Он поселился в одиночестве на Скале Прощания и прожил там долгих пятнадцать лет, наблюдая, как постепенно ослабевает древняя защитная магия и медленно проникая в ее тайны. Он восхищался искусством древних магов, наложивших такое великое заклятие. Даже усилия всех колдунов Грастоса, объединившихся для достижения своей цели, не смогли бы преодолеть эту защиту.
        Но шли годы, десятилетия, века. Возможно, даже прошли тысячи лет. И великое древнее заклинание ослабело. Утратило свою грозную силу. Но все еще оставалось смертельно опасным.
        Однажды на Скалу Прощания пришел еще один волшебник. Он тоже почувствовал Ключ. Отец долго наблюдал за ним и когда тот, наконец, добрался до комнаты с Ключом и погиб, сраженный защитной магией, он решил, что рисковать больше нельзя.
        Нельзя было допустить, чтобы Ключ Творца достался кому-нибудь другому.
        Отец вышел из своего построенного неподалеку домика и вошел в подземелье. Он предпринял рискованную самоубийственную попытку добраться до Ключа и пал, побежденный волей древних магов.
        Но именно его рука впервые за долгие-долгие годы коснулась этого древнего артефакта. И не важно, что Ключ оставался в той комнате еще несколько лет. Важно то, что теперь он по праву принадлежит сыну впервые преодолевшего магическую защиту волшебника.
        Ему. Каллисту.
        Но для того, чтобы забрать свое наследие, следовало подняться с постели. И ослабевший маг снова и снова повторял свои попытки.
        Нельзя терять времени. Иначе потом будет слишком поздно.
        Стоящая на кривых ножках кровать снова заскрипела.
        Нужно подняться.

* * *
        О, Отец Сущего, о, Страж Бездны. О-о, как же мне больно.
        Авенир открыл глаза. Над ним где-то на недосягаемой высоте отчетливо виднелся потолок, сделанный из широких сучковатых досок, поддерживаемый стенами из массивных бревен.
        - Где я? - Попытался спросить молодой охотник, но голос отказался подчиняться ему, и вместо членораздельной речи из пересохшего горла Авенира вырвался какой-то приглушенный хрип.
        Почти сразу же над ним появилась чья-то голова, и охотник понял, что смотрит прямо в широко раскрытые небесно-голубые глаза прелестной маленькой девочки лет десяти с косичками соломенного цвета.
        - Мама, мама! Он очнулся! Мама, иди сюда!
        К детской головке присоединилась голова взрослой женщины с точно такими же голубыми глазами и светлыми волосами.
        - Пить... - Авениру показалось, что он произнес эти слова вполне отчетливо, но женское лицо непонимающе нахмурилось и склонилось поближе.
        - Дайте мне... воды...
        - Доченька, принеси водицы. - Оторванная от крайне занимательного разглядывания пришедшего в себя израненного чужака, девочка обижено надула губки, но послушно убежала, громко шлепая по полу босыми ногами. Каждый ее шаг молотом отдавался в ушах молодого охотника.
        Она вернулась буквально сразу же и подала своей матери вырезанный из дерева ковш, с мокрого донышка которого изредка срывались капли воды.
        - Пей. - Женщина поднесла ковш к губам Авенира и слегка приподняла его голову. - Пей.
        Холодная вода показалась охотнику необъяснимо вкусной.
        - Пей.
        Авенир поперхнулся и хрипло закашлялся, ощутив, как внутри у него все скручивается от этих невыносимо болезненных судорог израненного тела. Ослепив на мгновение безразлично обмякшего охотника, вернулась безграничная и бездонная тьма. Он снова услышал прерывистое дыхание Бездны.

* * *
        Авенир, поддерживаемый высоким светловолосым мужчиной, осторожно перебрался через порог и поспешно зажмурился, ослепленный безжалостно ударившим по глазам лучом солнца. Мужчина назвавшийся Силаном терпеливо подождал, пока его подопечный откроет заслезившиеся глаза, и аккуратно усадил его на небольшую скамейку, скромно притулившуюся под окнами их небогатого бревенчатого дома. Потом он сам устроился рядом, сев прямо на траву.
        - Вот и славненько. Прогуляемся, подышим свежим воздухом. Ветерком пообдуемся. Всяко лучше будет. А то лежишь уже неделю целую, как колода какая-то и даже подняться не можешь. А погода-то какая хорошая...
        Охотник осторожно передвинулся, поморщившись от пронзившей его острой режущей боли. Обожженное магией Фабиана тело доставляло Авениру массу неудобств. Еще никогда до этого он не чувствовал себя таким слабым и ни на что не способным.
        - Как вы меня нашли? - хрипло спросил он.
        - Эх-хе, ты еще спрашиваешь. - Силан ухмыльнулся и возбужденно замахал руками. - Да вся деревня смотрела на устроенный вами фейерверк. Ох, и чем же вы так насолили-то тому волшебничку в черном?
        - Не знаю... А что случилось с моим спутником?
        - Старый такой дедок? - Светловолосый крестьянин разом погрустнел. - Умер он. Как тот в черном-то ушел, так мы сразу же и прибежали. Мертвый он был.
        Авенир молча кивнул. По его щеке медленно скатилась одинокая слеза.
        Проклятый Ключ. Сколько горя ты еще принесешь в этот мир? Сколько человек ты еще погубишь? Сто? Тысячу? Десять тысяч? Или же сразу всех живущих на Грастосе?
        - Схоронили мы его, - продолжал Силан. - Уж как ты покрепче-то станешь, я тебя на могилку провожу. Кто он тебе был? Дед, небось? Или отец?
        - Никто. Мы просто шли вместе.
        - А-а. Странники, стало быть?
        - Послушай, Силан. А вы не находили там статуэтку такую? Ну... Дюймов десять высотой. Вся такая прозрачная, будто стеклянная.
        Крестьянин удивленно моргнул и почесал в затылке:
        - Какая еще статуэтка? Стеклянная? Ничего такого я не видел.
        Вообще-то, Авенир нисколько не сомневался, что Ключ забрал Фабиан и спросил просто так, для поддержания разговора.
        - А все ваши вещи мы собрали. - Сообщил тем временем Силан. - Они у меня в чулане лежат. Сейчас принесу. - Крестьянин легко поднялся на ноги, вызвав острый приступ зависти у едва шевелившего ногами охотника, и скрылся в доме.
        Силан вернулся нескоро. Авенир уже успел задремать, когда басовитый голос крестьянина вырвал его из полузабытья:
        - Вот все, что там было.
        Охотник осторожно наклонился и вяло поковырял среди принесенных Силаном вещей. К его величайшему удивлению все было на месте, и даже в кошельке по-прежнему слабо позвякивали несколько оставшихся у Авенира монет. Деньги Вонифата тоже были здесь. Пять золотых и несколько серебряных монет. Целое состояние для такой семьи как эта.
        Все вещи были так или иначе попорчены огнем. Подпалины на одежде соседствовали с серьезно обгоревшими и рассыпавшимися пеплом местами. Запас сушеного мяса был местами поджарен Фабианом неделю назад и теперь явно уже не был годен в пищу, отдавая неприятным запахом. Медная пряжка на поясе, который Авенир одевал в тот день, оплавилась...
        Охотник поежился. И тут еще одна вещица привлекла его внимание.
        Авенир, вздрогнув от боли, нагнулся и подхватил с земли какой-то бесформенный комочек оплавленного металла, из которого торчали два коротких золотых усика.
        - А это что такое?
        - Это? Тебе должно быть виднее. Эту штуку нашли у тебя в кармане. - Силан ошеломленно покачал головой. - Ты только представь. Металл в кармане весь расплавился, одежда твоя вся погорела, а ты живой остался. Ох, парень, ты явно в рубашке родился.
        И тут охотника осенило. Амулет Гедимина. Он держал в руках то, что осталось от амулета сумасшедшего волшебника.
        Слабенькие защитные чары. Авенир закрыл глаза, едва сдерживая слезы. "Мне он ни к чему - своих сил достаточно". Ох, Вонифат. И вот теперь ты мертв, а я сижу здесь.
        Охотник размахнулся и резким движением отшвырнул в сторону сплавленные в единый комок металла остатки защитного амулета. Плечо пронзил острейший импульс боли, заставивший Авенира поморщиться.
        Безобразный комок металла блеснул в лучах солнца и скрылся в густой траве.

* * *
        Авенир жил в этой безвестной и не имеющей даже названия деревушке еще довольно долго. Многочисленные ожоги заживали плохо. Отвратительные пузыри лопались, оставляя после себя уродливые рубцы, которых на теле охотника появилось не менее двух десятков. И даже теперь, когда со дня встречи с Фабианом прошло больше месяца резкие и неосторожные движения причиняли Авениру боль.
        Большую часть этого времени он провел сидя на скамейке или прямо на траве и невидяще уставившись в горизонт. В голове непрерывно роились всевозможные мысли. Бывали дни, когда ему хотелось все бросить и вернуться домой. Свою клятву он выполнил. Ключ был в руках Вонифата и если он не смог его удержать... то это и не его, Авенира, проблемы. Он мог бы спокойно жить в своем домике, вернутся к охоте и все также продавать заезжим торговцам добытые им шкуры и мясо, собирать лекарственные травы... Война, ставшая неизбежной с пришествием в мир этой хрустальной статуэтки, вряд ли заберется в такую глушь. Он может спать спокойно. Если только в одной из яростных демонстраций силы Ключа не разорвется Сеть... От Бездны невозможно укрыться. И если Падшие ступят на Грастос... Нет, это не выход.
        Но, что он может сделать? Если он выступит против Фабиана, то добьется всего лишь смерти. Как можно одолеть колдуна такой силы, который еще и держит в руках вещь, усиливающую его возможности во много-много раз? Один раз ему удалось спастись только волей случая. Если бы он не подобрал тогда амулет, то сейчас лежал бы в земле под неуклюже сделанным памятным столбиком, на котором неведомая рука накарябала бы: "Неизвестный странник". Разве этого хотелось ему? Нет! Хотелось вернуться домой и забыть обо всем как о страшном ночном кошмаре. Охотиться, напевать песни в свете восходящей луны во время праздника урожая. Неумело танцевать вокруг костра на празднике урожая...
        Если я вернусь домой... как я посмотрю в глаза своим землякам? Как я скажу им, что скоро страшная и кровавая война волной пройдет по землям этого мира? Как я могу говорить о том, что, скорее всего, мы все скоро окажемся в Бездне, а довольно оскалившиеся Падшие протянут к нам свои уродливые руки и спасения не будет? Как? Как я могу принести такую ужасную весть? Да никто и не поверит мне, пока Бездна не поглотит их дома...
        Но если отправиться вслед за Фабианом, то я вообще не вернусь домой. Безымянная могилка примет меня в свои объятия.
        Да и куда идти? Проклятый колдун в черном скрылся в неизвестном направлении. За месяц он мог добраться до любого уголка Грастоса. Вполне возможно, что не удастся даже найти его. А может быть, многотысячная армия уже начинает собираться в каком-нибудь отдаленном уголке мира. Когда осеняемое силой Ключа войско выступит на завоевание мира, будет уже слишком поздно.
        Интересно, сколько понадобится времени, чтобы объединить весь Грастос под железной рукой Фабиана? Скорее всего, не слишком много. Раздробленные княжества не смогут долго противиться могущественной магии бриллиантовой статуэтки. И даже если все эти царьки объединятся... Что ж, это только оттянет неизбежный конец. После случившегося в степях, Авенир нисколько не сомневался, что ни одна сила на Грастосе не сможет устоять против Сети.
        Выжженные земли и бескрайние пустыни станут жалким наследством немногим выжившим после войны. И это только в том случае, если Бездна не поглотит их всех.
        А что я могу сделать против волшебства Фабиана, да еще и подкрепленного невероятной силой Ключа? Но если я просто вернусь домой...
        Дни проходили за днями, а Авенир все никак не мог решиться, что же ему делать. От самого рассвета до темноты он сидел около домика приютившей его крестьянской семьи и невидяще смотрел вперед, тихонько бормоча себе под нос.
        Кажется, семья Силана сочла его сумасшедшим. По крайней мере, светловолосая жена крестьянина строго-настрого запретила своей дочери приближаться к чудаковатому незнакомцу. Кто его знает, вдруг он сделается бешенным? И вообще, выздоровел бы он поскорее, да и убрался отсюда восвояси. Но Авениру это было глубоко безразлично. Гораздо более серьезные и опасные мысли бродили по закоулкам его разума.
        Как мне добыть Ключ? Подстроить Фабиану засаду? Нанять с десяток наемников? Выкрасть эту проклятую статуэтку? Как? Как? Как?..

* * *
        Авенир стоял на пороге крестьянской избушки, в которой он прожил, вероятно, самый тяжелый месяц в своей жизни. Раны охотника все еще сильно болели, но гораздо больше его беспокоили мысли. Однажды проснувшись утром, он как уже о вполне решенном подумал о походе за Ключом и принялся строить многочисленные планы, которые тут же отбрасывал. Ни один из разработанных планов не давал ни единого шанса добыть Ключ и при этом остаться в живых. И тогда Авенир попросту перестал ломать голову, решив действовать по обстоятельствам. А для того чтобы действовать, нужно было сначала найти свою цель. Найти колдуна по имени Фабиан.
        Силан на вопрос, в какую сторону ушел колдун в черном, лишь недоуменно пожал плечами. Он искренне не мог понять, как можно искать того, кто совсем недавно пытался испечь тебя заживо. Мысли о том, что его гость замыслил месть даже не приходили в светлую голову крестьянина. Как может простой смертный отомстить могущественному колдуну?
        И действительно... как? Как я смогу отобрать у него статуэтку?
        У охотника не было особого выбора. Следовало идти в ближайший крупный город и искать следы Фабиана уже там. Ближайшим городом был Прекунт, до которого было около пятнадцати миль. После некоторых размышлений, Авенир пришел к выводу, что колдун в черном наверняка должен был заглянуть в город. Ему нужны были лошадь и продукты. Конечно, он мог бы добыть все необходимое в одной из многочисленных деревень, но этот вариант был маловероятен. В деревнях не найти хорошего коня. Там были только ширококостные и медлительные тягловые лошади более привыкшие тащить плуг, чем нести всадника. За хорошим скаковым конем нужно было идти в город.
        Итак, первый пункт - городские конюшни.
        Охотник собрал свои немногочисленные пожитки и вышел из дома, сопровождаемый Силаном. Светловолосая и голубоглазая девочка наблюдала за уходящим чужаком через открытое окно. Ее лицо просто светилось здоровым любопытством и природной добротой.
        Ради нее... Ради таких же как она. Ради всех ни в чем не повинных детишек. Я должен отобрать Ключ у Фабиана. Я должен закончить дело, начатое Вонифатом. Ключ должен покинуть этот мир...
        Выйдя на неширокую тропу, ведущую к соседней деревне, Авенир повернулся к Силану и, взяв его за руку, вложил в ладонь одну из золотых монет:
        - Возьми. Это за то, что подобрали меня и не дали умереть. За то, что кормили меня и не выгнали за порог, едва только я смог подняться на ноги. За все добро, которое я видел от вас. Спасибо.
        Светловолосый крестьянин ошеломленно смотрел на сверкающую золотую монету. Скорее всего, он никогда еще не держал в руках столько денег.
        - Э-э... Не стоит...
        Авенир с грустью посмотрел на него.
        - Потрать ее поскорее. Ибо потом может быть уже поздно.
        Охотник тяжело вздохнул и, повернувшись, побрел по местами заросшей тропе сопровождаемый недоуменным взглядом Силана.

* * *
        Прекунт встретил Авенира, который до сих пор никогда не забирался так далеко от родных мест, обычным для таких крупных городов шумом и чувствуемым еще издалека запахом нечистот. Хотя в Прекунте и была канализация, ею мало кто пользовался. Выплеснуть помои в ближайший переулок было гораздо проще, чем постоянно прочищать стоки. Но за это город был награжден постоянным облаком висевшей в воздухе вони и считался первейшим рассадником болезней на Грастосе. В Дитнолле, власти которого внимательно следили за состоянием городской канализационной системы, было гораздо чище. Видимо правившему в Прекунте князьку было абсолютно наплевать на жителей своего города. Лишь бы платили налоги.
        Городская стража, безразлично проводив взглядом прихрамывающего сразу на обе ноги чужеземца со свежими шрамами на шее и лице и одетого в аккуратно заштопанную рубашку, невозмутимо вернулась к своим занятиям: привычному ничегонеделанию.
        Авенир добрался до первой попавшейся гостиницы и сразу же ввалился внутрь. Пятнадцать миль, отделявшие ту безымянную деревушку от города, превратились в тяжелое испытание для еще не восстановившего свои силы охотника. Он заплатил толстому краснощекому хозяину и, зайдя в свою комнату, сразу же повалился на скособоченную кровать. Вечерний городской шум не помешал охотнику почти мгновенно заснуть.
        Утром Авенир поднялся когда время уже подбиралось к полудню. Вчерашний переход не обошелся ему даром - не зажившие еще раны жгло как огнем. Когда он встал и, пошатываясь, спустился в главную залу гостиницы, даже хозяин заметил неладное:
        - Эй, парень, тебе плохо? С похмелья что ли... Да нет, ты же вчера не пил.
        Авенир поднял на нахмурившегося толстяка свои глаза, молча кивнул и буквально рухнул на лавку.
        - Может тебе знахарку привести, - озабочено поинтересовался хозяин. - Только это обойдется тебе в одну серебряную монету.
        - Не надо. Просто скажи мне, где она живет. Я сам схожу.
        - Ну, смотри...
        Оказывается, знахарка жила совсем неподалеку. Авенир выслушал подробнейшее описание дороги туда и, поблагодарив хозяина, с трудом вышел на улицу.
        - И если у тебя чума, можешь назад не возвращаться, - напутствовал его озабоченный толстяк. - Мне чумные в гостинице не нужны.
        Знахарка оказалась не старой еще женщиной с ясными глазами цвета осеннего неба. Высокая и статная, она ничем не походила на старую Олдаму, а больше всего напоминала благородную даму вдруг решившую выйти из своего дворца и поселиться в кривобоком доме на углу улицы. Она не представилась, а Авенир и не спрашивал ее имени. Для него она так и осталась неизвестной лекаркой.
        Знахарка проводила охотника в комнату и, усадив на лавку, велела показать свои раны. В комнате пахло травами и всевозможными снадобьями. Авенир покорно стянул рубашку.
        - О, Отец Сущего! - Знахарка от изумления всплеснула руками. - Как же это тебя так опалило? Ведь живого места почти не осталось.
        Она сноровисто и быстро осмотрела охотника, заставила его выпить целую кружку какого-то совершенно отвратительного на вкус настоя, и смазала заживающие ожоги мазью с таким запахом, что Авенир не выдержал и чихнул. Но как ни странно, это все помогло. Пульсирующая боль улеглась и напоминала о себе только при резких движениях, но зато появилась какая-то непонятная сонливость, а предметы перед глазами начали немного расплываться по краям. Постоянная болтовня знахарки навевала какие-то непонятные образы.
        - Однажды я уже видела почти точно такие же ожоги, - бормотала она, - Это было лет десять назад. Один какой-то скудоумный крестьянин опрокинул на себя котел с кипящим маслом. Вот, клянусь именем Стража, раны были оч-чень похожие. Парень, ты что, тоже решил в масле искупаться?
        Авенир бездумно покачал головой:
        - Ма... Магия. Меня сожгла магия этого проклятого черного колдуна... Он искал К... Ключ.
        - Магия? Ключ? - Знахарка недоуменно нахмурилась.
        - Ключ... Такая невысокая статуэтка... она вся стеклянная и светится будто солнце... - Авенир резко оборвал себя. Что это со мной такое? Я же ей чуть-чуть все не выложил. Неужели она воздействует на меня магией? О, проклятье, нужно убираться отсюда.
        - Стеклянная статуэтка. Ага. - Лекарка понимающе кивнула головой. - Понятно. Ты просто немного перепил моего настоя из маковых головок. Все понятно.
        Авенир облегченно вздохнул. Отвар маковых головок. Не волшебство. Она ничего не поняла и не побежит докладывать Фабиану, чтоб его Падшие забрали.
        - Иди-ка ты домой. Да постарайся по дороге не заплутать. - Знахарка сунула в руки охотнику небольшой пузырек с густой мутноватой жидкостью. - Это будешь пить, когда совсем уж невмоготу станет. Только, чур, не все сразу. С тебя шесть медных монет за лечение и еще три за пузырек с лекарством. У тебя платить-то есть чем.
        Авенир кивнул и молча выложил на стол серебряную монету. Знахарка удивленно моргнула - это, по меньшей мере, вдвое превышало запрошенную ей цену. Охотник, все также стараясь не открывать рта, натянул свою запыленную рубашку, скривившись когда жесткая ткань коснулась свежих рубцов, и поспешно вышел на улицу.
        Уличный шум немного прочистил одурманенную настоем голову Авенира. Он недовольно хмыкнул и побрел к гостинице, болезненно морщась когда проходящие мимо него люди неосторожно задевали его раны. Проклятье, чуть-чуть все не выболтал. А если бы она догадалась, о каком Ключе речь?
        Зря я вообще пошел сюда... Зря я связался с поисками проклятого Ключа.
        Знахарка хмуро смотрела в окно на пробирающегося через людской поток охотника. Надо же, как он быстро сбежал, едва я только поинтересовалась, чем это его так опалило. Кстати, такие ожоги действительно могли быть нанесены при помощи магии. Но черный колдун, стеклянная статуэтка, ключ светящийся как солнце? Знахарка пожала плечами и выкинула эти мысли из головы. Еще не хватало: задумываться над бедами каждого из приходящих сюда обормотов. Пусть они сами о себе заботятся.
        Весь остаток того дня Авенир провалялся на кровати в своей комнате. Дважды к нему заходил хозяин гостиницы, видимо интересовался: не помер ли еще его постоялец. Охотник молча лежал, не обращая никакого внимания не его вопросы. Когда же владелец гостиницы осторожно поинтересовался: не чумой ли болен его гость, Авенир все также молча развязал ворот рубахи и показал выпучившему глаза толстяку страшные рубцы от ожогов на своем левом плече. Хозяин присвистнул, кивнул и скрылся за дверью, пообещав больше его не беспокоить. Охотник равнодушно проводил его взглядом, молча пожал плечами и вернулся к своим мыслям.
        А все его мысли вращались вокруг одной оси. Может ли Фабиан оказаться в городе? Если да, то где его искать? И если нет, то куда он отправился? Причем в любом случае следует соблюдать осторожность.
        Авенир заснул так и ничего и не решив.

* * *
        Утром хмурый охотник прихватил с собой кошелек с деньгами и принялся за обход городских конюшен. Начал он с той, которая была ближе всего к западным городским воротам. Ведь именно на западе лежало то место, где из него чуть не сделали жаркое, а старый Вонифат упокоился под тонким слоем земли. И, скорее всего, Фабиан вошел в город именно через эти же ворота.
        Авенир вошел в большую конюшню, располагавшуюся прямо у городских ворот и недовольно пошарил глазами по сторонам в поисках кого-нибудь, способного ответить на его вопросы. Несколько человек деловито сновали из угла в угол занятые своими делами. В конце концов, охотник подошел к старому седому конюху, сидевшему на рассохшейся бочке и чинившему упряжь.
        - Что угодно молодому господину? - Конюх поднял голову и посмотрел прямо в глаза Авениру. - Лошадку? Не извольте сомневаться. Сейчас все сделаем...
        - Да нет, - прервал словоохотливого старика Авенир. - Я хотел только спросить вас кое о чем.
        - Спросить? - Старик усмехнулся. - Ну что ж, давай, спрашивай.
        - Собственно, я ищу одного человека. Мужчина. Он невысокий, с черными волосами и бородой, одевается тоже во все черное... - Авенир как смог описал Фабиана, помогая себе жестами. Конюх заинтересованно слушал. - Он мог зайти сюда около месяца назад.
        Охотник умолк и теперь ждал ответа от своего внимательного слушателя. Несколько минут стояла тишина.
        - Приметный господин, - наконец-то заметил старый конюх. - Такого в любой толпе за милю видно. Но нет, сюда он не заходил. Я бы запомнил.
        - Но может кто-нибудь другой в этой конюшне...
        - Нет. Я здесь все время. Ни разу не отлучался. Жаль, молодой господин, мы ничем не можем тебе помочь. Поищи в другом месте.
        Авенир пожал плечами и направился к выходу. Вообще-то он и не ожидал найти след Фабиана сразу же в первой конюшне. Работы явно было еще много.
        До вечера он успел обойти примерно половину города и побывать примерно в тридцати конюшнях. Кое-где его вежливо выслушивали, а потом пожимали плечами. В некоторых местах память конюхов приходилось подбадривать несколькими медными монетками. Трижды с ним не захотели разговаривать вообще, грубо велев оставить их в покое и убираться подальше от этой конюшни. А однажды Авениру пришлось быстро ретироваться, когда широкоплечий громила, к которому он подошел с вопросом, молча оскалился и вытащил из-под лавки большую дубину.
        И что самое обидное: никаких следов Фабиана. Никаких. Несколько раз ему казалось, что человек, о котором ему сейчас говорят - это и есть тот проклятый колдун. Но после дальнейших уточнений неизбежно оказывалось так, что, либо это совсем не тот человек, либо хитрый конюх просто желает получить награду за фальшивые сведения, говоря то, что, по его мнению, любопытствующий посетитель хочет услышать.
        Усталый Авенир вернулся в гостиницу вместе с закатными лучами солнца. Ноги, измученные многомильной ходьбой по узеньким городским улочкам, казались свинцовыми. Обожженные грудь и шея тупо пульсировали ослепляющей болью. Охотник глотнул немного эликсира из полученного у знахарки пузырька и сразу же завалился спать. Завтра предстоял еще один тяжелый день. Нужно было проверить еще несколько конюшен.
        Утро началось также как и вчера. Кривые улицы Прекунта заполоненные многочисленным людом: торговцы, крестьяне, мастеровые, стражники и попросту обычные уличные зеваки. Несколько раз Авенир видел представителей местной знати, высокомерно пробирающихся сквозь толпу в сопровождении десятка телохранителей. Но особенно много было бедняков и нищих, уныло сидящих возле стен и вяло сопровождающих взглядом протекающий мимо людской поток. Такого количества бедняков, собравшихся в одном месте, Авенир раньше никогда не видел. На первый взгляд около четверти пятидесятитысячного городского населения жили в трущобах и промышляли тяжелой черной работой, нищенствованием, а то и попросту воровством.
        Охотник заходил в конюшни, подходил к одному из многочисленных конюхов и спрашивал его о господине в черном. Иногда разговор длился буквально минуту, а иногда приходилось по полчаса выслушивать пустопорожнюю болтовню конюхов. Результат всегда был один. Авенир пожимал плечами и выходил из конюшни, направляясь к своей следующей цели. И там все повторялось сначала. И благодарность великому Стражу Бездны, что больше никто не гонялся за ним с дубинкой. Спина и без того, казалось, сейчас разломится на части.
        Последняя крохотная конюшня не принесла никакого результата. Один-единственный конюший, работающий там, в жизни никогда не слыхивал о Фабиане. Как того и следовало ожидать.
        Солнце склонилось к горизонту. Авенир устало брел в сторону гостиницы, стараясь избегать многолюдных толп, где каждый толчок под ребро отзывался волной ослепляющей боли в заживающих ожогах. Хватит, и так уже все болит просто невыносимо. Охотник пожалел, что не захватил с собой тот пузырек с лекарством. Он, по крайней мере, хоть немного смягчал боль.
        Темный переулок был пустым и абсолютно безлюдным. Авенир поморщился, когда неизменный запах нечистот просочился к нему в ноздри и шагнул вперед, обходя кучу отвратительно гниющего мусора. Запах от нее шел просто ошеломляющий. Под ногами захрустели какие-то обломки. Но зато здесь никто не толкнет меня в бок. Охотник, придерживаясь за стену, устало пробирался через мусорные завалы. От поднимавшихся при каждом шаге волн отвратительной вони слезились глаза.
        Неожиданно за спиной Авенира послышался какой-то негромкий шорох. Охотник вздрогнул и, резко обернувшись, схватился за кинжал. Вслед за ним в переулок входили еще трое. И все трое держали руки на рукоятках заткнутых за пояс широких ножей.
        Бандиты! О, Отец Сущего, надо же было так глупо попасться! Не стоило лезть в этот переулок. Здесь даже мой труп никто не найдет.
        Авенир попятился и мгновенно развернулся, готовый бежать изо всех сил. Поздно. Путь к отступлению был уже отрезан. Прямо перед ним из полумрака выступили еще две темных фигуры, и одна из них уже обнажила свое оружие. Тускло блеснула сталь. Охотник выхватил кинжал, прекрасно сознавая, что против пятерых у него нет ни единого шанса. Тем более, когда каждое движение отдается вспышками режущей боли.
        Грабители неторопливо подошли ближе и остановились в нескольких шагах от затравленно прижавшегося к стене Авенира. Почему-то они медлили и нападать не спешили. Охотник сглотнул и поудобнее перехватил кинжал, водя им из стороны в сторону. Почему они не нападают? Может быть, удастся договориться?
        - Что вам надо? - Авенир попытался собраться и говорить как можно более твердо. Кажется, это у него получилось.
        Один из бандитов неспешно выступил вперед. Он явно побывал в боях и двигался со смертоносной грацией готовой к броску змеи. Глубокий уродливый шрам пересекал его лицо от левого уха до подбородка. Грабитель усмехнулся и протянул вперед руку. Авенир отпрянул и попытался вжаться в стену как можно крепче. Сердце бешено колотилось в его груди.
        - Отдай кинжал. - Хриплый голос бандита звучал угрожающе.
        - Чтобы вы меня безоружного прирезали? Ну уж нет...
        Храбрая речь охотника прервалась, когда еще один из грабителей вдруг сделал быстрый скользящий шаг и схватил Авенира за руку, в которой он держал кинжал.
        - Не дергайся, - прошипел захвативший его бандит и резким движением вывернул руку охотника. Кинжал Авенира глухо звякнул о землю.
        Охотник мгновенно пригнулся и, ужом выскользнув из медвежьих объятий громилы, отскочил в сторону, попутно вколотив свой локоть в живот удивленному такой прытью бандиту. Грабитель недовольно зашипел и мгновенно выхватил нож. Авенир напрягся готовый к последней в своей жизни драке.
        - Плешивый, убери нож, - рявкнул вдруг своему дружку бандит со шрамом на лице. - А ты, - он повернулся к удивленному Авениру, - успокойся и не скачи. Мы пока не собираемся тебя убивать. Тут кое-кто просто хочет с тобой поговорить.
        Плешивый недовольно хмыкнул, но нож все же спрятал.
        - Пойдешь с нами, - усмехнулся он. - И попробуй только сбежать...

* * *
        Авенир вышел на улицу конвоируемый пятеркой отъявленных головорезов. Прямо перед ним шел бандит со шрамом, который явно был в этой банде за вожака, и уличная толпа перед ним расступалась, образуя широкий проход, прохожие поспешно сворачивали в переулки или жались к стенам домов. И даже два стражника в стальных кольчугах отошли в сторону, уступая дорогу. Этих людей в городе явно знали. И боялись.
        Осторожно осматриваясь по сторонам, Авенир прикидывал, что же ему делать дальше. Оружия у него не было, как не было и желания послушно идти куда-то вместе с этими громилами. Что если я сейчас отскочу в сторону, оттолкну вот этого типа с перебитым носом, выхвачу у него нож и изо всех сил помчусь по улице в сторону казарм стражи? По-моему, план вполне удачный. Даже если меня догонят, то не будут же они затевать поножовщину на глазах у десятков стражников. Авенир огляделся, выгадывая наиболее подходящий момент.
        - Даже и не думай.
        Охотник вздрогнул и перевел взгляд на шагающего справа от него бандита. Тот усмехнулся, показав гнилые зубы, и распахнул свой плащ, предъявив Авениру перевязь, на которой висели с десяток метательных ножей:
        - С двадцати шагов в глаз попадаю, - доверительно заявил он. - Мы же не хотим, чтобы с тобой что-нибудь случилось?
        Авенир вздохнул и отвернулся. Шансов убежать не было. Оставалось только покориться судьбе.
        О, сохрани меня Страж Бездны, что же им от меня надо?
        Отряд прошел по центральной городской улице и, свернув в какой-то узенький переулок, углубился в район трущоб. Вместо вымощенной булыжником мостовой под ногами появилась хлюпающая грязь. Многочисленные груды мусора подпирали стены невероятно ветхих домов. Авениру показалось, что если бы весь этот мусор убрать, то дома, лишившись опоры, в одночасье рухнут, и весь это район превратятся в руины. Кстати, некоторые из мусорных куч сами по себе служили домами для каких-то убогих личностей, во множестве усеивающих улицы. Одетые в невероятные лохмотья мужчины и женщины пустыми взглядами провожали проходящих мимо бандитов. Они тоже уступали дорогу, но уже гораздо менее поспешно. Но здесь сказывалось уже не отсутствие уважения к превосходящей силе, а абсолютное безразличие ко всему окружающему. В этот район Авенир в своих походах по городским конюшням не заглядывал. Здесь было самое дно жизни, и искать тут разодетого в украшенную золотом куртку колдуна было не только бессмысленно, но и даже опасно. В таком месте человека убивали даже ради нескольких медных монет, которых не хватит даже на обед.
        Головорезы молча шагали по извилистым переулочкам, пинками отбрасывая в стороны попадающийся по пути мусор. Авенир недовольно шел вперед, пытаясь догадаться, кто же хочет с ним поговорить. И тут внезапно отряд остановился, да так резко, что задумавшийся охотник налетел прямо на идущего перед ним бандита.
        Среди мусора прямо на дороге лицом вниз лежал человек. Главарь молча перевернул его носком сапога. Мертвые глаза молодого парня невидяще уставились в небо, его горло было перерезано, и изодранные остатки рубашки сплошь залила засохшая уже кровь. Авенир отвернулся и судорожно сглотнул. Бандит со шрамом, всмотревшись в лицо убитого, пожал плечами и все так же молча перешагнул через мертвое тело. Остальные грабители последовали за ним, небрежно подталкивая охотника в спину. Дальше Авенир шел едва переставляя ноги и стараясь не отрывать глаз от носков своих сапог. Может быть, и меня ждет то же самое...
        Экскурсия по трущобам, в которой Авенир вовсе не нуждался, остановилась около старого двухэтажного дома. И хотя этот дом и выглядел будто ему было не меньше двух сотен лет, но все же он явно был покрепче чем окружающие его хибары и не грозил развалиться после первого же порыва ветра. Как ни странно, но в окнах этого дома еще сохранились стекла, да и мусора вокруг было гораздо меньше. На некогда выкрашенной в зеленый цвет двери красовался прибитый гвоздями лошадиный череп. Главарь уверенным шагом подошел к дому и небрежно саданул кулаком по черепу, попав ему прямо между глаз.
        Дверь немного приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунул голову какой-то низенький старикашка. Он подслеповато прищурился, но потом, разглядев посетителя, ухмыльнулся, явив свету несколько пожелтевших зубов.
        - А, это ты, Меченый. Заходи, заходи. Давно уже тебя ждут.
        Уличные разбойники спокойно перешагнули через порог, скрывшись в царившем внутри дома мраке. Авенир было замешкался не имея ни малейшего желания заходить в этот дом, но, подталкиваемый твердой рукой Плешивого, шагнул вперед.
        По узкой темной лестнице охотник поднялся на второй этаж и сопровождаемый меченым главарем вошел в небольшую комнатку. Остальные головорезы остались внизу.
        В комнате, освещаемой светом небольшой масляной лампы, за полированным письменным столом сидел какой-то человек и что-то неторопливо записывал на небольшом клочке бумаги. Авенир удивленно моргнул. Кто и когда видел грамотного бандита? Человек макнул перо в небольшую бронзовую чернильницу и неспешно вывел еще несколько знаков. Написанное явно не порадовало его. Человек недовольно отложил перо и, смяв клочок бумаги, небрежно отбросил записку в сторону. Из ящика стола появился новый лист, и перо вновь окунулось в чернила.
        Меченый кашлянул. Человек за столом поднял глаза на своих гостей и устало вздохнул:
        - Ларион, когда же ты, наконец, научишься не мешать мне во время работы?
        - Босс, я привел того типа, с которым ты хотел поговорить.
        - Да-а? - Человек подался вперед, с интересом всматриваясь в лицо Авенира. Охотник отметил для себя, что, несмотря на усталый вид, взгляд сидящего за столом бандита был ясным и цепким. Где-то в глубине его глаз затаенно мерцал какой-то далекий огонек. И именно этот слабое отражение чего-то далекого заставило Авенира поежиться. - Ну что ж... Для тебя есть еще одно дельце... Знаешь, этот неуемный трактирщик вчера снова отказался платить нам.
        - Я понял, босс. Все сделаю.
        Меченый вышел, а сидевший за столом человек вынул из-за пояса кинжал и принялся небрежно обрезать себе ногти. Авенир молчал. Тишина тянулась и тянулась. Наконец бандит отложил кинжал в сторону и пристально посмотрел на охотника:
        - Ты не здешний, - удовлетворенно констатировал он. - Так вот, я задам тебе первый вопрос: кто ты такой и что тебе понадобилось в Прекунте?
        Авенир угрюмо посмотрел на него. Стоит ли говорить? Возможно, он что-то знает о Фабиане. Но, что будет, если они узнают о Ключе? Охотник лихорадочно раздумывал, пытаясь принять решение. Молчание затягивалось.
        Сидящий за столом вздохнул и вытащил из ящика стола еще один кинжал. Потрогав острие, бандит повертел оружие в руках и вдруг почти неуловимым движением метнул его в сторону стоящего возле стены Авенира. С резким стуком кинжал вонзился в стену буквально на расстоянии пальца от головы охотника. Авенир даже почувствовал щекой холод его лезвия и запоздало вздрогнул.
        - Ты ведь все равно расскажешь, - спокойно сказал бандит. - Так давай обойдемся без насилия. Скажи мне кто ты и откуда.
        Охотник молча кивнул. Слабый отблеск стали в руках сидевшего за столом бандита ясно говорил ему, что выбора не оставалось. И даже если бы удалось улизнуть от него... В доме явно находятся еще с десяток головорезов. А вокруг простираются грязные вонючие трущобы, в которых можно лишиться жизни даже из-за никчемной медяшки.
        - Я Авенир - охотник из небольшой деревушки неподалеку от Дитнолла.
        - Вот видишь, как просто быть вежливым, - улыбнулся сидящий за столом человек. - А я - Вилен. Кто же я такой скажет тебе любой человек в этом грязном городишке. - Вилен встал и, подойдя к окну, выглянул на улицу, освещенную последним лучом заходящего солнца. - Следующий вопрос: что тебе надо в Прекунте, Авенир-охотник?
        - Я ищу одного человека. У него черные волосы и борода...
        - Знаю, знаю. Мне уже говорили, что ты обошел все городские конюшни в поисках этого типа. Вопрос в том, кто он такой?
        - Его зовут Фабиан и он один из самых могущественных колдунов на Грастосе.
        Взгляд Вилена стал очень пристальным и заинтересованным:
        - Колдун, говоришь... Очень интересно. А зачем тебе этот колдун?
        Правды уже достаточно. Пора добавить немного лжи...
        - Я ему кое-что должен.
        - И что же?
        Авенир молча развязал рубашку и показал внимательно смотревшему на него бандиту свою испещренную многочисленными пятнышками заживающих ожогов грудь. Некоторое время Вилен молча смотрел на шрамы, потом снова отвернулся к окну:
        - Понятно. - Ненадолго в комнату вернулась тишина. - Но он же колдун?
        - Даже вся магия мира не сможет спасти его, если я всажу ему стрелу в глаз. А уж стрелять-то я умею. - Авенир набрался смелости и напрямую спросил. - Вы знаете этого колдуна?
        Вилен кивнул:
        - Знаем... Месяц назад он был в городе и прожил здесь три или четыре дня. Потом уехал.
        - Куда? Куда он уехал?
        Бандит не обратил никакого внимания на нетерпеливый вопрос Авенира, продолжая негромко говорить будто бы самому себе:
        - Такой богатый человек. Поселился в лучшей гостинице и сорил деньгами, как грязью. Он неизбежно привлек наше внимание, но посланные ночью в его комнату три человека не вернулись, и больше их никто не видел. Я не в обиде - неудачные кражи случаются... На следующее утро этот господин быстро покинул город. Но в тот же день сгорело старое здание нашей гильдии. Знающие люди сказали мне, что огонь был вызван при помощи волшебства. Я долго ломал над этим голову, но до сегодняшнего дня даже и не подозревал этого коротышку в черном. Ты только что подал мне новую мысль.
        Авенир поежился. Что же это за мысль пришла ему в голову? Бандит, будто прочитав мысли, повернулся лицом к охотнику и четко произнес:
        - Я спустил ему с рук исчезновение трех моих людей. Мелких воришек в городе много, но никто, я повторяю никто, не может безнаказанно сжечь мой дом. - Голос Вилена наполнился металлом, а искорка в глазах превратилась в яркое пламя ненависти. - Мне нужна его голова!
        - Вообще-то мне тоже. Э-э... Может быть...
        Бандит резко повернулся и быстрым жестом заставил его замолчать.
        - Фирс, Евстрат!
        В комнате мгновенно возникли две самые что ни на есть бандитские личности со свернутыми набок скулами и перебитыми носами. У Авенира екнуло сердце. Ну все, это конец.
        - Верните нашему другу его оружие и проводите до того места, откуда его привели. - Вилен повернулся к охотнику. - Если ты мне понадобишься, я тебе сообщу. А теперь убирайся отсюда.
        Авенир торопливо кивнул и сопровождаемый двумя широкоплечими громилами вышел из комнаты.
        - Плохие новости ты принес, - дружелюбно заметил один из бандитов. - Вон как босс-то разъярился. Теперь полетят чьи-то головушки. Много крови прольется...
        - Да уж... - Авенир согласно кивнул, думая о своем. Если Вилен столкнется с Фабианом... Что ж, в случае победы бандитов, полагаю, что с Виленом все же возможно договориться. В крайнем случае, можно будет выкупить у него Ключ, пока он не знает что это такое. Если же победит волшебник, я ничего не теряю...
        На пороге дома охотник замялся и смущенно посмотрел на стоящих у него за спиной головорезов:
        - В какой стороне гостиница "Треснувший бочонок"?
        Бандиты заулыбались, показав пожелтевшие зубы:
        - Пошли, проводим. А то сам ты, скорее всего, закончишь свой путь в каком-нибудь темном переулке с ножичком между ребер.
        Авенир вспомнил попавшийся им по дороге труп молодого парня с перерезанным горлом и, передернувшись всем телом, согласно кивнул.
        До гостиницы они добрались уже затемно. На темных улочках, перекликаясь, ходили стражники, освещая себе путь факелами. Бандиты кивнули в сторону открытой двери, из которой на улицу вырывался тусклый свет горящих в главной зале масляных ламп, и, повернувшись, исчезли в ночном мраке.
        Уже сидя за столом и прихлебывая поданное хозяином кислое пиво, Авенир небрежно поинтересовался:
        - А ты знаешь кто такой Вилен?
        Толстяк откровенно поежился и нервно огляделся по сторонам:
        - Ох, не к ночи будь сказано, - прошептал он. - Вилен - глава местной бандитской гильдии, Могущественнейший человек. Честно говоря, я даже не знаю, кто правит городом: князь или он. Кстати, последнее время он что-то несколько взвинчен. Трупы находят чуть ли не по десятку каждый день. - Хозяин доверительно склонился к самому уху охотника и едва слышно прошептал. - Говорят, кто-то поджег его дом, вот он и лютует.

* * *
        Половину следующего дня Авенир провел в гостиничной комнате, валяясь на кровати и внимательно разглядывая потолок. Внутренне он корил себя, что вчера не спросил у бандитского главаря, в какой гостинице жил Фабиан. Возможно, что там знают, куда он направился. Охотник вздохнул. Идея обойти теперь еще и все городские таверны и гостиницы его нисколько не привлекала. В Прекунте их было ну уж никак не меньше сотни, а, скорее всего, вдвое больше. Возвратиться к Вилену и спросить его? Ну уж нет! При одной мысли о том, что снова придется пробираться через трущобы, да еще и в одиночку, Авенир поежился. Если он отважится на такой поступок, то наверняка просто закончит свою жизнь в одной из городских мусорных куч. И даже если он доберется до цели... нет абсолютно никакой уверенности, что глава гильдии бандитов станет разговаривать с ним, а не прикажет содрать с него шкуру на сапоги. Нет, этот путь тоже недоступен.
        Осталась только одна зацепка. Вилен вчера обмолвился, что Фабиан разбрасывал деньги как мусор и жил как богатей. Следовало проверить все самые лучшие гостиницы города.
        Авенир поднялся и неспешно спустился в главную залу. Посетителей почти не было, и толстый владелец гостиницы просто сидел за одним из столов, обозревая свое царство. Охотник подошел и опустился на лавку рядом с ним. Хозяин хмуро посмотрел на него:
        - Сегодня около моей гостиницы постоянно крутятся несколько человек из тех, кого я желал бы видеть в самую последнюю очередь. Вчера ты спрашивал меня о Вилене, а сегодня его люди увиваются по округе. Скажи-ка мне, милейший, что у тебя общего с нашим преступным королем? - Толстяк недовольно сплюнул на пол. - Мне неприятности не нужны.
        Авенир удивленно моргнул. Зачем Вилену следить за мной? Что ему от меня надо? Охотник попытался весело улыбнуться, хотя сложившаяся ситуация не вызывала в его душе ни капли веселья. Но зачем было настраивать против себя еще и этого простоватого толстяка?
        - Да никаких неприятностей не предвидится. Вчера я говорил с Виленом и он называл меня другом. С чего бы это сегодня ему причинять мне проблемы? Мы с ним не ссорились.
        Хозяин медленно поднял взгляд, недовольно посмотрел на охотника, но промолчал. Авенир, напустив на себя беззаботный вид, небрежно продолжил разговор:
        - А скажи-ка мне: какая гостиница в городе считается самой лучшей?
        Толстяк нахмурился еще больше:
        - Что, съезжать задумал? И чем же это тебе здесь не нравится? Никак денег целый мешок завелся?
        - Нет-нет. Я остаюсь здесь. Но вчера я узнал, что в одной из городских гостиниц живет мой друг. Он - человек богатый и наверняка поселился в самой лучшей. Так где мне его искать?
        - Богачи обычно останавливаются в "Восходящем солнце" или в таверне старого Вита. Там и ищи. А теперь мне надо идти - нет у меня времени попусту болтать с каждым посетителем.
        Хозяин тяжело поднялся и, переваливаясь, скрылся на кухне. Авенир вздохнул и тоже встал из-за стола.
        Выйдя на улицу, охотник первым делом внимательно осмотрелся по сторонам в поисках тех непрошеных наблюдателей, о которых говорил толстяк. И действительно, к стене стоящего напротив гостиницы дома прислонился один из тех головорезов, которые вчера провожали его ночью. Второй бандит стоял немного в стороне и разговаривал с каким-то неизвестным Авениру человеком. Скорее всего, это тоже был грабитель из гильдии Вилена, но вчера охотник его не видел. Да и не мог он видеть всех людей теневого правителя Прекунта, наверняка их были сотни, если не тысячи.
        Авенир приветственно поднял руку и помахал прислонившемуся к стене бандиту. В ответ тот молча кивнул. Что же они здесь делают? Охотник повернулся и побрел в сторону городского центра, неспешно проталкиваясь через толпу. Краем глаза он заметил, что двое знакомых ему бандитов потихоньку пристроились за ним. Вчера Вилен назвал их Фирсом и Евстратом, но Авенир так и не знал кто из них кто.
        Трехэтажная гостиница "Восходящее солнце" находилась почти в центре города неподалеку от ратуши в окружении каменных особняков, принадлежащих богатым купцам. Знать предпочитала строить себе поместья за городом подальше от этой постоянной вони и многолюдной толпы, но купцы в большинстве жили внутри городских стен. Почти перед каждым особняком был разбит небольшой садик, огражденный от посторонних посягательств металлической оградой из заостренных на концах прутьев высотой в два человеческих роста. Растущие в садиках деревья и трава были аккуратно и причудливо подстрижены, и за тем, чтобы они и оставались в таком виде следил специально приставленный не то садовник, не то охранник, а, скорее всего, и то и другое вместе.
        Авенир остановился перед широкой дверью, над которой висела громадная вывеска с изображением восходящего солнца и соответствующе подписанная синей краской. В дверях стоял широкоплечий громила, который недовольно посмотрел на залатанную и пропыленную одежду охотника, поморщился и внушительно расправил плечи, явно намереваясь не пропускать в самую лучшую гостиницу города этого оборванца. Он шагнул вперед и остановился в двух шагах от Авенира:
        - Убирайся отсюда, - прорычал вышибала. - Мне не нужно, чтобы какой-то крестьянин торчал возле этой двери.
        - А что если я хочу здесь поселиться?
        - Ты? Здесь? - Громила смерил охотника презрительным взглядом и усмехнулся. - Да ты за полгода не заработаешь столько, сколько стоит здесь снять комнату на день.
        - Да ну? - Авенир запустил руку в карман, вытащил оттуда блеснувшую на солнце золотую монету и продемонстрировал ее этому великану в человеческом обличье. - Ты так уж и уверен?
        При виде золота громила удивленно моргнул, но потом, спохватившись, отступил в сторону освобождая проход. Охотник убрал монету и, довольно хмыкнув, вошел внутрь гостиницы. Наблюдающие за ним Фирс и Евстрат остались снаружи и, устроившись напротив входа, терпеливо приготовились ждать.
        "Восходящее солнце" отличалось от "Треснувшего бочонка" как каменный особняк богатея отличается от сложенной из рассохшихся бревен хижины лесника. Зала была гораздо больше и вместо шершавых лавок в ней стояли добротно сколоченные стулья. Столы, вот невиданное дело, были покрыты скатертями. Полы начищены почти до блеска. В углу едва слышно дергал струны арфы и негромко напевал что-то седовласый музыкант, которого никто не слушал. И даже служанки одеты в одинаковые темно-голубые платья и белоснежные переднички. За столами, негромко переговариваясь, сидели несколько богато одетых человек и с довольным видом потягивали вино. Авенир среди них выглядел как ощипанный воробей среди павлинов.
        - Что угодно? - Охотник вздрогнул и повернулся. Справа от него стояла одна из служанок и оценивающим взглядом смотрела на него. - Обед? Вино? Комната? - Молодая служанка еще раз оглядела Авенира и твердо добавила. - Только оплата вперед.
        - Я хотел бы только поговорить, - негромко заявил охотник, но, глядя на нахмурившиеся брови светловолосой служанки, поспешно добавил. - Но не отказался бы и от кружечки вина.
        - Семь медяков за кружку. - Безапелляционно заявила красавица в передничке. - И сначала покажи деньги.
        Авенир недовольно поморщился. За семь медяков в "Треснувшем бочонке" он мог выпить целых три кружки вина, да еще и вдобавок позавтракать. Он снова вынул из кармана и предъявил свой универсальный пропуск - золотую монету. Служанка мгновенно упорхнула на кухню, кивнув охотнику на один из столиков недалеко от двери. Авенир устроился на стуле, вытянул ноги и от нечего делать принялся внимательно разглядывать других посетителей.
        Служанка вернулась буквально через минуту и, водрузив на стол наполненную вином кружку, попыталась было ускользнуть, но Авенир успел задержать ее ухватив за руку.
        - Подожди. Присядь-ка на минутку.
        Девушка поправила передник и недовольно опустилась на соседний стул, выжидающе глядя на охотника.
        - Я ищу одного человека. Невысокий мужчина лет пятидесяти с черными как смола волосами и небольшой бородкой. Одевается тоже во все черное. Он был в городе около месяца назад, и я хочу узнать: не останавливался ли он в "Восходящем солнце"?
        Служанка рассеянно моргнула и поморщилась.
        - Не помню никакого господина в черном. За последнее время у нас таких не останавливалось. Хотя, может быть, я просто его не запомнила.
        - Ну, это сомнительно, - небрежно бросил Авенир. - Если уж даже Вилен его заметил и заинтересовался, то вряд ли он ускользнул бы от твоих глаз.
        Как охотник и думал, при упоминании имени негласного правителя Прекунта служанка побледнела и вся подобралась. Бедно одетый человек, задающий вопросы, в кармане которого находится золотая монета, явно ассоциировался в ее голове с одним из головорезов Вилена. Собственно, Авенир на это и рассчитывал. Правда при этом он надеялся, что Вилен так и не узнает о чересчур уж вольном обращении со своим именем.
        - Нет. Таких не было. Я уверена в этом.
        Авенир некоторое время смотрел на нервно ерзавшую на стуле служанку, потом, пошарив в кошельке и бросив на стол семь медяков, поднялся из-за стола и вышел на улицу. Вино показалось ему каким-то слишком уж кислым. За семь медяков могли бы принести и чего-нибудь получше.
        Теперь следовало навестить таверну старого Вита, и охотник, сопровождаемый следующими за ним по пятам двумя бандитами, пошел по улице в сторону восточных городских ворот.
        Таверна старого Вита оказалась заведением немного похуже, чем "Восходящее солнце", но при этом гораздо более оживленным. Почти точно такое же трехэтажное здание, окружающие его громады каменных особняков, занавески на окнах. Но были и различия, небольшие, но бросающиеся в глаза, они были заметны сразу. Первое и самое главное: у ворот таверны не торчал вышибала, производящий предварительный отбор клиентов и в двери вливался самый разнообразный люд от одетых в шелка купцов до блистающих голыми локтями и коленями подмастерьев. На столах не было скатертей, а стулья не выглядели такими уж прочными и натужно скрипели при каждом неосторожном движении. Зато торговля здесь шла более оживленно. Почти все столы были заняты шумно галдящими посетителями. Выпивка лилась ручьем, и с десяток служанок едва успевали выполнять заказы, лавируя между столами с подносами в руках. Изрядно набравшаяся компания в углу уже разухабисто распевала песенки непристойного содержания.
        Авенир хмуро глазел по сторонам выискивая глазами того, кому он мог бы задать свои вопросы. Все выглядели такими занятыми, что, скорее всего, просто отмахнулись бы от любопытного посетителя...
        Вслед за охотником в таверну вошли и два бандита. Преспокойно растолкав сидевших за столами подвыпивших ремесленников, они заняли их места и жестом подозвали служанку, требуя по кружке пива. Авенир вздохнул. Похоже, что от них мне не отвязаться. И что же им от меня надо?
        Охотник поморщился. Что толку тут стоять, от этого все равно ничего не выяснится. Он решительно шагнул вперед и твердо преградил дорогу немолодой служанке с подносом, уставленным пустыми кружками, в руках.
        - Парень, уйди с дороги.
        - У меня есть несколько вопросов, которые я очень хочу прояснить...
        Служанка подбоченилась:
        - Мне наплевать на твои вопросы. Убирайся с дороги и дай мне пройти.
        - ...И если ты на них ответишь, то, может быть, я подарю тебе вот эту прекрасную серебряную монетку.
        - Ну... Ладно, что тебе надо?
        - Мне нужен один человек. Невысокий, лет пятидесяти, волосы черные, борода. Одевается в черное. Он был в городе месяц назад, и, вполне возможно, останавливался здесь. Очень богатый и не умеет беречь свои деньги.
        - Ты о господине Фабиане?
        Сердце Авенира подскочило и застучало вдвое чаще.
        - Да, о нем.
        - Ну и что тебе сказать... Да останавливался он здесь с месяц назад, пробыл несколько дней и уехал. Ничего особого он не делал.
        - Куда он уехал? - с плохо скрываемой надеждой спросил охотник.
        - А я то откуда знаю, он мне не доложил. Просто однажды утром собрался и ускакал куда-то.
        - Ну, хотя бы в какую сторону он поехал?
        - Да говорю же тебе: не знаю. Я за посетителями не слежу. И без того работы хватает.
        Авенир поморщился. Плохо, очень плохо. Где же мне теперь его искать?
        - У него в вещах ничего необычного не было? - Вдруг неожиданно для самого себя спросил охотник.
        - Когда он сюда явился, у него из всех вещей только какой-то небольшой сверток и был. Не считая, конечно, его бездонного кошелька. Это уже потом он все остальное купил. - Служанка усмехнулась. - Ну, я на все твои вопросы ответила?
        Авенир молча кивнул, бросил монетку ей на поднос и отступил в сторону.
        - Спасибо, господин хороший... Да, и еще. В его комнате пол ну просто весь обгорелый был. Будто бы этот господин там масло из лампы пролил и пожар чуть не устроил. А как уж он его потом потушил и вовсе непонятно.

* * *
        Авенир вернулся в "Треснувший бочонок" и остаток дня провел в главной зале гостиницы потягивая какое-то кислое вино и слушая развеселые песни набившихся туда пьяных возчиков, прибывших в Прекунт вместе с каким-то торговым караваном. Спать он отправился только когда луна уже поднялась довольно высоко над горизонтом, а выпивка начала серьезно шуметь в голове и окончательно путать мысли.
        Утром сладко почивавшего Авенира разбудил толстый хозяин.
        - К тебе пришли, - грубо заявил он. - Ждут в главной зале.
        Охотник встал и скривился. Выпитое вчера вино теперь превратилось в далекую головную боль, которая, тем не менее, причиняла весьма неприятные ощущения. И кто это мог ко мне явиться? Авенир, зевая, спустился вниз и пустым взглядом обвел сидящих за столами людей, пытаясь разглядеть своего неожиданного гостя. Один из посетителей махнул ему рукой и охотник удивленно моргнул. Это был тот самый головорез, что подловил его в переулке два дня назад. Его имени Авенир не помнил, а знал только прозвище: Меченый.
        Охотник приветственно взмахнул рукой и опустился на лавку рядом с Меченым, поморщившись от кольнувшей ему в виски боли. Громила с перечеркнутой уродливым шрамом щекой заметил его гримасу и, сразу же поняв, что все дело в похмелье, махнул рукой мгновенно подскочившему хозяину:
        - Ну-ка поставь на стол еще одну кружечку за счет заведения.
        Толстый владелец гостиницы угодливо кивнул и, метнув на Авенира испепеляющий взгляд, почти бегом скрылся на кухне. Кружка с дешевым вином появилась на столе почти мгновенно. Меченый сделал пару глотков и передал кружку охотнику:
        - Хорошее место. Удобное, хотя и поят тут этой гадостью. Ну и кислятина!
        Авенир молча кивнул и за один прием опустошил кружку.
        - Вилен шлет тебе привет. - Меченый усмехнулся. - Да не дергайся ты. Мы пока еще ничего против тебя не имеем. Он узнал, что ты продолжаешь свои поиски, и решил немного помочь. "Информация за информацию", - так он сказал. И нечего тебе больше шляться по тавернам и смущать служанок своими расспросами. "Враг твоего врага - твой друг", и все такое прочее. Тем более что речь идет о могущественном колдуне.
        Авенир нахмурился:
        - Не понимаю...
        - А ты слушай. Вилен приказал передать тебе, что Фабиан выехал из города через южные ворота тридцать четыре дня назад и направился, по-видимому, во Флетнерское княжество.
        - Флетнер?
        - Ну да, Флетнер. - Меченый встал и пристально взглянул на Авенира. - Прощай, Авенир-охотник из небольшой деревушки близ Дитнолла, имеющий в кармане золотые монеты. Советую больше не попадаться нам на глаза, иначе следующая встреча может закончиться для тебя не столь удачно как эта.
        Бандит развернулся и мягким скользящим шагом вышел из гостиницы оставив сидящего за столом Авенира раздумывать над своими последними словами.

* * *
        Флетнер. Княжество Флетнер и одноименный город. Около двухсот миль к югу от Прекунта. Самое южное из почти десятка находящихся на Грастосе крупных княжеств и, одновременно с этим, самое незначительное и слабое. Южнее его только Ограждающие Горы и Бездна. Мрачная и бескрайняя тьма, прибежище Падших. Что же понадобилось там Фабиану? Зачем он отправился туда?
        Авенир неспешно собирал свои вещи и укладывал их в заплечный мешок. Пожалуй, следует купить лошадь. Две сотни миль - путь не близкий. Охотник в последний раз окинул взглядом комнату, удостоверяясь что ничего не забыл, подхватил свой лук и уверенным шагом спустился в главную залу.
        Толстый владелец гостиницы хмуро посмотрел на своего бывшего постояльца и недовольно поморщился. После того, как Меченый, а через него и Вилен, обратил свое внимание на его "Треснувший бочонок", хозяин откровенно не переваривал Авенира, считая, что именно по его вине вокруг гостиницы теперь шатаются и отпугивают своим видом добрых посетителей люди отнюдь не блестящей репутации. После того как Меченый побывал здесь, в "Треснувший бочонок" стали постоянно заглядывать всевозможные сомнительные личности. Авенир, вспомнив слова бандита со шрамом, мимоходом подумал, что теперь эта гостиница, похоже, превратится в постоянный разбойничий притон, и откровенно пожалел толстяка.
        На улицах города все так же царила оживленная суета. Сотни спешащих по своим делам людей шли по своим делам. Слышались призывные крики лоточников, многоголосый говор десятков людей и незлобивая ругань пробирающихся через толпу стражников. Все это сливалось в привычный городской шум. Мимо гостиницы на прекрасном вороном жеребце в сопровождении десятка охранников гордо проехал какой-то напыщенный представитель местной знати. Вообще-то, ездить по городу верхом было строжайше запрещено особым указом светлейшего князя - правителя Прекунта. И, конечно же, этот приказ распространялся только на тех, кто не мог уплатить соответствующую и довольно большую подать, то есть на обычных горожан не обладающей лишним золотом в карманах. Толпа неохотно расступалась, освобождая дорогу, и тут же смыкалась снова, возвращаясь к своим повседневным делам.
        Авенир вздохнул и, уже предчувствуя боль в своих подживающих ранах, решительно двинулся в сторону городских ворот, проталкиваясь сквозь многолюдную толпу. По пути он зашел в одну из конюшен и приобрел себе спокойную лошадку гнедой масти. Так и ведя свое приобретение под уздцы, Авенир и прошел южные городские ворота, направляясь в далекий Флетнер.
        Выйдя за пределы городских стен, охотник решительно взобрался на лошадь. И спустя десяток минут только далекая точка на горизонте да примятая трава напоминали о вышедшем из города охотнике.
        Двести миль на юг. Почти к самым Ограждающим Горам. К Кромке Мира. К Бездне. К тому месту, которое должно принять Ключ в свои вековечные объятия.
        Когда я прибуду туда, от дома меня будут отделять четыре сотни миль. Почти половина Грастоса. Ведь общеизвестно, что наш мир, окруженный со всех сторон Ограждающими Горами и Бездной, имеет около девятисот миль в диаметре. И, как мне когда-то давным-давно говорил Вонифат, Грастос - один из самых больших миров. Остальные - намного меньше...
        Авенир больше не задумывался о том, как ему отобрать Ключ у могущественнейшего колдуна. Главное - это найти Фабиана. А там будь что будет... Но в одно охотник верил твердо: он еще обязательно будет держать в руках ту такую прекрасную и одновременно с этим невероятно опасную хрустальную статуэтку.

* * *
        Три дня. Три дня практически без остановок. Серые бока коня покрывал густой слой дорожной пыли. Жеребец тяжело дышал, и с его губ на землю падала пена. Три дня он его гнал на юг как сумасшедший, но все-таки не успел...
        Теперь все было уже далеко не так просто. Сила Ключа снова вырвалась на волю. Тысячи и тысячи человек погибли испепеленные яростной стихией. И хотя это произошло всего несколько часов назад, но их прах уже разнес ветер. Почти треть города полностью уничтожена, а оставшаяся часть лежала в руинах. Среди развалин бушевали десятки пожаров, и густые клубы дыма затягивали весь горизонт. Кое-где потерянно и бесцельно бродили уцелевшие в этом безумии люди. Вся их жизнь, все их мечты, все... Все стало прахом. И если дела и дальше пойдут тем же путем, то уцелевшие еще позавидуют тем, кто обрел свой конец среди рушащихся стен и яростных всплесков пламени. Бездна не щадит никого и милосердной смерти в ее объятиях ждать не приходится.
        Даже находясь в десятке миль от этого места, он почувствовал жестокую судорогу Сети, и даже сейчас ее ослабленные узлы продолжали слабо трепетать. Несколько часов назад над этим городом чуть было не произошла самая ужаснейшая катастрофа. Только чудо уберегло Сеть от разрыва.
        Да обрушатся все беды мира на голову Фабиана. Да возьмут Падшие его проклятую душу. Разве он не понимает, что творит?
        Он молча перевел взгляд на громаду старого замка, возвышавшегося на холме над тем, что еще совсем недавно было городом с многотысячным населением. Стены замка испещряли многочисленные трещины, а в некоторых местах зияли огромные провалы. Одна из угловых башен сдалась под всесокрушающим натиском магии и развалилась, усыпав внутренний двор замка всевозможными обломками. Вокруг поврежденных участков муравьями суетились люди, пытаясь восстановить полуобвалившиеся стены.
        А над всем этим хаосом мрачно реяло почти неразличимое с такого расстояния знамя. Но ему не надо было видеть его, чтобы знать. На темно-красном фоне был изображен сжимающий когти черный силуэт ястреба.
        Черный ястреб на красном. Знамя Фабиана.
        Проклятый колдун все же захватил город, а после того, что он тут устроил, никто и никогда даже не посмеет помыслить о сопротивлении его воле. Жалкие остатки местного войска только что присягнули на верность новому правителю княжества. А Фабиан, не теряя ни минуты, уже успел объявить о сборе наемников. Тысячи три у него уже есть, а если он собирается и дальше вовсю применять Ключ, то больше пятнадцати ему и не надо. Сеть запросто уничтожит любое войско.
        Здесь я больше ничего сделать не могу. Этот город потерян окончательно.
        Нужно как можно быстрее оповестить остальные княжества и попытаться сколотить хоть какой-нибудь союз. Понятно, что даже объединенная сила всех волшебников Грастоса не сможет оказать достаточно серьезного сопротивления владельцу Ключа, но другого выбора все равно нет. Если собрать достаточно большую армию... Тысяч сто пятьдесят-двести... То при удачном стечении обстоятельств можно будет попробовать дать бой. Волшебники попытаются отвлечь Фабиана, а простые воины должны будут как можно быстрее добраться до него и...
        Но даже в этом случае погибнут многие и многие... И нет уверенности, что я останусь среди живущих.
        Он устало вздохнул и отвернулся от навевающих мрачные мысли городских развалин. Тяжело дышащий жеребец нервно прядал ушами. Фактически, он уже обречен. Ни одна обычная лошадь не смогла бы выдержать непрерывную трехдневную скачку. Конь был еще жив только потому, что могущественнейшая магия, которая поддерживала его и придавала иллюзию силы еще не полностью рассеялась. Едва только заклинание иссякнет, трехдневная усталость камнем обрушится на шею жеребца. Смерть его будет почти мгновенной.
        Каллист отпустил повод и, прихрамывая, пошел по дороге, ведущей на север. Позади него послышалось отчаянное предсмертное ржание умирающего коня.

* * *
        Авенир шел по дороге и вел свою уставшую кобылку под уздцы. Заходящее солнце отбрасывало на бескрайнюю поросшую невысокой густой травой степь длинные тени человека и лошади. Далеко-далеко на горизонте слабо виднелись заснеженные вершины Ограждающих Гор. Он прекрасно знал, что, стоя на вершине одной из этих гор, человек сможет заглянуть за Кромку Мира и увидеть саму Бездну. А согласно одной из легенд на вершины этих гор иногда выходят из самых темных глубин пустоты Падшие и, скрежеща зубами, смотрят на населенный миллионами людей мир. Они не могут спуститься с гор, но если кто-нибудь поднимется туда к ним...
        Охотник поежился и с трудом оторвал взгляд от далеких горных вершин. До сих пор он еще никогда в жизни не видел Ограждающих Гор. И как только кто-то может жить в тех краях? Ведь Флетнер находится в предгорьях неподалеку от этих подпирающих облака гигантов. Каждый день видеть эти недоступные вершины и постоянно ощущать на себе ненавидящий взгляд Падших? Ну уж нет...
        Возле уха Авенира со слабым писком вился комар. Где-то далеко перекрикивались птицы. Но в остальном степь как будто вымерла. До самого горизонта на дороге не было ни души. И даже в небольшой деревушке, которая приютилась в полумиле от дороги, будто бы все вымерли. Не лаяли собаки, не доносилось ни ржания лошадей, ни мычания коров. Тишина. Мертвая, давящая на уши тишина.
        Авенир непонимающе нахмурился, но все же свернул к деревне. Ночевать в степи ему совершенно не хотелось. Тем более что ночью, скорее всего, будет дождь. С юго-востока надвигались темные и густые тучи. Прохладный ветер был напоен влагой.
        Вблизи деревня выглядела еще более пустой и заброшенной. Не хлопнула ни одна дверь, не приоткрылось ни одно окно, никто не вышел на крыльцо, чтобы посмотреть на явившегося к ним в деревню чужака. Тишина, зловещая и непостижимая.
        На стук в дверь никто не появился. Авенир пожал плечами и подошел к следующему дому. Никого. Дверь третьего домика была не заперта и от стука немного приоткрылась. Авенир заглянул в темную комнату.
        - Эй, хозяева! Есть тут кто-нибудь?
        Звук собственного голоса резанул охотника по ушам. В ответ послышался какой-то слабый писк и в полумраке Авенир с трудом различил метнувшуюся в угол маленькую тень. Крыса. В доме явно не было никого живого, иначе крыса не бегала бы так спокойно по комнате.
        Глаза охотника привыкли к полумраку, и он осторожно шагнул вперед. Под ногами заскрипели деревянные половицы. Темный силуэт стола, на котором валяется на боку опрокинутый кувшин. Деревянная лавка. Лежак. Ни единого признака жизни. И ничего ценного. Казалось, что хозяева внезапно собрали вещи и поспешно покинули свой дом. И, судя по отсутствию пыли, это произошло совсем недавно. Почему?
        Авенир вышел из дома и остановился на крыльце. Почему крестьяне покинули свои дома? Вдалеке виднелись колосящиеся пшеничные поля. Бросили весь свой урожай и ушли. Может быть, в деревне была чума? Авенир поежился, ведь он заходил в один из домов, а этого вполне достаточно, чтобы заразиться. Но нет, после чумы обезлюдевшие дома обычно сжигают, а в деревне не было ни единого пепелища. Что же это? Почему они ушли?
        Охотник бросил быстрый взгляд на наполовину скрывшееся за горизонтом солнце. Пожалуй, никто не будет против, если я здесь заночую. Но заходить в дом Авенир больше не стал. Вместо этого он подошел к сараю и решительно отодвинул засов.
        Когда-то здесь явно была конюшня. Стойло, раскиданная на полу солома и довольно большая куча навоза в углу. Причем, судя по его виду и запаху, еще три дня назад в этом сарае находилась лошадь.
        Куда же они все делись? И главное, почему?
        Авенир привязал свою лошадку, собрал разбросанную по полу солому в одну кучу и, опустившись на нее, мгновенно заснул. Ночью сквозь сон он слышал шум дождя и далекое бормотание грома.
        Гроза продолжалась почти до утра и ушла дальше на север, оставив после себя многочисленные лужи и наполненный свежестью воздух. Авенир вышел из сарая и зевнул. Пора было двигаться дальше...
        Неожиданно охотник замер, а потом как подкошенный рухнул на землю и, мгновенно откатившись в сторону, ужом скользнул внутрь сарая, прикрыв дверь.
        Примерно в двухстах шагах от него по тропе неторопливо ехали три всадника. Солнечные лучи скользили по их вороненым кольчугам и отражались от блестящих как зеркала шлемов. На боку каждого воина висел длинный меч, а за их спинами виднелись края небольших круглых щитов. И они явно направлялись в эту деревню.
        Авенир в щелочку глядел за пришельцами и внутренне молился, чтобы его кобыла, слыша негромкий людской говор и перестук копыт, не вздумала подать голос. Что-то подсказывало охотнику, что от этой троицы ждать добра не приходится. Они сначала убьют, а уж только потом заинтересуются его именем.
        Всадники неторопливо ехали по единственной деревенской улочке и, ухмыляясь, посматривали на опустевшие дома. Воины остановились прямо посреди деревни, спрыгнули на землю и принялись негромко о чем-то переговариваться. Авенир поспешно подхватил свой лук. Если дело дойдет до драки, то уж одного-то я обязательно смогу подстрелить. Сжав зубы, охотник, стараясь не шуметь, вытащил стрелу с узким трехгранным наконечником и мгновенно наложил ее на тетиву. Другую точно такую же стрелу он воткнул в землю рядом с собой. Распахнуть дверь, мгновенно натянуть лук и выпустить стрелу. Пока они еще не поняли в чем дело, выстрелить еще раз. И еще. И еще. Выстрелов пять-шесть я сделать успею. Но если хотя бы один из них будет после этого жив... В рукопашной у меня нет ни единого шанса. С кинжалом против меча...
        Один из всадников что-то громко сказал своим соратникам, и те разразились громким хохотом. Воины снова залезли в седла и неторопливо поехали дальше. Поехали на север.
        И тут, когда они повернулись к нему спиной, Авенир обратил внимание на щиты воинов. Обычно такие простые деревянные щиты, обтянутые бычьей кожей, продавались во множестве в каждом оружейном магазине Грастоса. Но эти не были похожи ни на какие другие. Кожа была выкрашена в кровавый цвет, а на этом фоне были грубо намалеваны черной краской силуэты какой-то птицы.
        Всадники уже давно скрылись из виду, и даже трава, примятая копытами их коней, уже начинала распрямляться. Только тогда Авенир, наконец, выбрался из сарая, вскочил на свою лошадку и во весь опор помчался на юг.

* * *
        Авенир, сидя верхом на своей усталой лошади, нервно перебирал поводья. Он внимательно смотрел вперед и увиденное ему категорически не нравилось.
        Небольшой городок примерно в полусотне миль от Флетнера выглядел на первый взгляд вполне обычно. На улицах, едва различимые с такого расстояния, муравьями суетились люди. Около городских ворот столпились с десяток повозок, видимо, прибыл торговый караван. Как обычно дымили трубы городских пекарен. Порыв ветра донес до стоящего на высоком холме охотника едва различимый звон металла, по которому ударяли молотом. В кузницах по-прежнему трудились мастера.
        Однако внимательный взгляд охотника различал и некоторые детали, которые наводили на мысли, что в этом месте что-то не так.
        Около города, недалеко от невысоких и практически декоративных городских стен стояли несколько десятков сооружений, в которых Авенир сразу же признал виселицы. И большинство из них были уже заняты. Примерно три-четыре десятка мертвецов покачивали в воздухе своими голыми пятками. Едва заметными точками над виселицами кружили падальщики.
        А еще в городе стоял крупный воинский отряд. На улицах, заметные даже с расстояния почти в милю, бродили солдаты, сверкая в полуденных лучах солнца начищенным металлом шлемов и кольчуг. Неподалеку от городских ворот был организован воинский лагерь, и там несколько сотен человек в самом разнообразном снаряжении практиковались в воинской науке. Слабым далеким эхом доносились резкие отрывистые выкрики командиров. Судя по оживленному виду солдат и таким упорным тренировкам, надвигалось что-то серьезное. Возможно, это была всего лишь очередная свара властителей двух соседних княжеств из-за безлюдного клочка степи, который можно было объехать верхом за половину дня. Но ни в чем нельзя быть уверенным...
        Но больше всего охотнику не понравилось развевающееся над воротами знамя. Темное пятно в прозрачно-голубом безоблачном небе навевало мрачные мысли. С такого расстояния Авенир не мог разглядеть, что же это было за знамя, но он был готов поставить все свои деньги против потертой медяшки, что на стяге красуется та же отвратительная птица, что была намалевана на щитах встреченной им вчера утром троицы. Черная птица на кроваво-красном фоне.
        Авенир вздохнул и, спрыгнув с седла, взял лошадку под уздцы. Придется зайти в город. Нужно купить продуктов и попытаться разузнать последние новости. Возможно, кто-нибудь знает, где сейчас находится Фабиан.
        Но войти в город ему так и не удалось.
        Едва только Авенир приблизился к воротам, как ему перегородили дорогу два воина. Начищенные до блеска шлемы, кольчуги, уверенные движения бывалых бойцов и лица матерых хищников. Их руки машинально поглаживали рукоятки мечей.
        - Стой на месте. Имя? Откуда идешь? Что тебе здесь надо? Покажи пропуск!
        - Пропуск? - Авенир непонимающе моргнул.
        Солдаты переглянулись с довольными усмешками.
        - Нет пропуска? - Два меча мгновенно выскользнули из ножен и уставились в грудь Авениру. Охотник вздрогнул и попятился. - Стой на месте. И держи руки так, чтобы мы их видели.
        Один из солдат сунул в рот два пальца и оглушительно свистнул.
        - Сержант!! Здесь нарушитель!
        Авенир стоял, настороженно глядя на подрагивающие в опасной близости от его горла острия мечей.
        - Что?.. Я не нарушитель!..
        - Молча-ать! - Один из мечей дернулся вперед. Авенир, ощутив прикосновение холодной стали к своей шее, вздрогнул. - Сейчас придет сержант. Ему все и объяснишь.
        Седоусый ветеран со значком сержанта на шлеме, чье лицо было исчерчено множеством шрамов, появился как по волшебству.
        - Что здесь происходит?
        - Нарушитель, сержант. Очевидно шпион!
        - Я не шпион, - возмутился Авенир, получив за эту малопочтительную выходку кулаком под дых.
        - Шпион? - Сержант с видимым безразличием окинул Авенира пустым ничего не значащим взглядом. - Хорошо. Я прослежу за ним. Возвращайтесь на свой пост.
        Оба солдата четко отсалютовав, вернули мечи в ножны и удалились. Сержант повернулся к ошеломленному Авениру.
        - Шпион... Значит, ты у нас шпион?
        - Я не шпион. Я просто хотел войти в город...
        Сержант мрачно усмехнулся.
        - Ага. Такое оправдание я слышу уже не в первый раз. Ты видел, сколько таких же глупых шпионов висит вдоль городских стен? Пожалуй, ты к ним присоединишься...
        Авенир никак не мог поверить в происходящее. Меня приняли за шпиона. Невозможно... Может стоит вскочить на лошадь и... Однако, оглядевшись по сторонам, он отбросил эту безумную мысль - слишком много вокруг было недовольных лиц и сверкающих мечей. Солдатыф равнодушно бродили вокруг, занимаясь своими собственными делами, но Авенир нисколько не сомневался, что стоит сержанту только крикнуть и... Ага, вон и лучники. Отсюда не сбежать...
        - Только человек входящий в состав армии Новой Империи может ступить в этот город. Все остальные будут повешены как шпионы. - Сержант явно наслаждался сложившейся ситуацией. - И теперь у тебя есть выбор. Ты можешь влиться в наши победоносные ряды или стать пищей для воронья. Решение за тобой.
        Невероятно. Теперь мне придется вступить в армию или повиснуть в петле.
        - Решай быстрее, у меня не так много времени.
        Авенир вздохнул и принял единственно возможное решение:
        - Хорошо. Я согласен вступить в вашу имперскую армию.
        - Замечательно. - Сержант осклабился. - Еще один новобранец. - Он махнул рукой и к нему неторопливо подошел какой-то воин в простых кожаных доспехах, которые на нем сидели как влитые. На поясе солдата висела устрашающего вида булава с отвратительно выглядевшими шипами. - Это сержант Донат и он теперь будет твоим командиром. Не причиняй ему хлопот, он не настолько терпелив с новичками как я.
        Донат хмуро оглядел охотника и недовольно процедил сквозь зубы:
        - Бери свои вещички и иди за мной.
        Разве у Авенира был какой-нибудь иной выбор? Он подхватил повод своей кобылки и поплелся за своим новообретенным командиром.

* * *
        Сержант Донат, не оборачиваясь, шагал по лагерю, уверенно проходя мимо занимающихся тренировками новобранцев. Таковых здесь было не меньше тысячи человек. Вот сколько глупцов попались на их удочку. И я тоже оказался ничуть не умнее.
        - Первое, что ты должен знать, - вдруг заявил сержант. - У нас в армии строгая дисциплина и за каждое нарушение мы караем со всей строгостью. За неподчинение приказу - виселица, за порчу оружия - виселица, за недозволенные разговоры с гражданскими, - Донат хитро взглянул на внимательно слушавшего его Авенира, - особенно с потенциальными шпионами - десять ударов плетью. Но особенно мы не любим дезертиров. И если они попадаются к нам в руки, то умирают обычно очень и очень долго и мучительно. Ты все понял?
        Авенир быстро кивнул и тут же получил полновесную затрещину, от которой у него на мгновение помутнело в глазах. Рука у Доната была очень тяжелая.
        - Ты должен отвечать: "Да, сержант". Ясно?
        - Да, сержант. - Авенир быстро усвоил урок.
        Донат несколько долгих минут, показавшихся Авениру часами, пристально смотрел на охотника, но потом неохотно кивнул:
        - Хорошо. А теперь мы подберем тебе оружие, проверим как ты с ним обращаешься и определим в каком из десятков нашей могущественной армии ты будешь служить.
        Они вошли в большую палатку, где на полу были грудой навалены всяческие воинские принадлежности. Сержант быстро протянул руку и вытащил из груды оружия неплохой длинный меч.
        - Вот тебе меч. И помни, ты должен содержать его в порядке. Если я замечу хотя бы пятнышко ржавчины, ты у меня месяц будешь выгребные ямы копать.
        - Да, сержант.
        - А вот тебе доспехи. Правда они немного поврежденные и окровавленные, но ничего, отчистишь.
        - Да, сержант.
        Кожаный доспех доставшийся Авениру, был потертым и, вдобавок, запятнанным кровью. Его явно сдернули с какого-то павшего на поле боя воина. Охотник вздохнул. Надеюсь, что этот доспех не вернется в эту же кучу испачканный уже моей кровью.
        Сержант, сплюнув в сторону, небрежно вытащил из кучи еще один меч и грубо вытолкнул Авенира из палатки.
        - А теперь доставай меч. Покажи-ка, что ты умеешь.
        Авенир неуверенно шагнул навстречу Донату, приподнял меч, но потом снова опустил его:
        - Но... Тренироваться на боевых мечах...
        - И что же? Из-за того, что ты боишься получить царапинку я теперь должен бежать и в поте лица разыскивать деревянные тренировочные мечи? Или ты надеешься, что в бою тебе попадется противник, вооруженный деревяшкой? Нападай!
        - Да, сержант.
        Авенир рывком поднял меч и молниеносно нанес удар, целясь сержанту в бок... То есть это ему показалось, что удар был молниеносным, но Донат явно считал иначе. Он легко и даже как-то играючи увернулся и тут же ударил в ответ. Мелькнул клинок.
        Авенир охнул, опустил меч и уставился на расплывающееся на рубашке кровавое пятнышко.
        - Ты убит. - Сержант презрительно махнул рукой. - Такой же болван, как и все новобранцы, которых мы собрали в этом городишке. И откуда же вы только беретесь? Попробуй еще раз.
        Охотник снова поднял оружие и попытался принять наиболее удобную позу.
        - Ну и долго ты тут стоять будешь? Нападай!
        Меч свистнул, разрезая воздух. Авенир целился по ногам сержанта, но того уже не оказалось на месте. Краем глаза Авенир заметил, что теперь сержант каким-то чудом появился позади него, и попытался мгновенно развернуться...
        Сильнейший удар мечом по спине бросил охотника на колени. Хорошо еще, что оружие было повернуто плашмя, но все равно было очень и очень больно.
        - Вставай, оболтус! Не время для отдыха.
        Авенир поднялся и потер себе спину:
        - Зачем было так сильно бить? - обиженно спросил он и тут же схлопотал еще одну затрещину.
        - Чтобы понял, что здесь тебе не игрушки. Это армия, а не крестьянское подворье. Ты понял?
        - Да, сержант.
        - Не слышу!
        - Да, сержант!!
        Донат забросил меч обратно в палатку и скрестил руки на груди:
        - Так, мечом ты дерешься никудышно. - Сержант обернулся и оценивающим взглядом окинул приведенную охотником лошадь. - Может, ты хоть копьем владеть умеешь? - Когда Авенир отрицательно покачал головой, Донат равнодушно пожал плечами. - Тогда в кавалеристы ты тоже не годишься. Но, хоть что-нибудь то ты делать умеешь?
        - Я неплохо стреляю из лука.
        - Ну-ка покажи.
        Авенир вытащил свой лук, достал стрелу и осмотрелся по сторонам в поисках подходящей мишени. В качестве таковой он выбрал вкопанный в землю столб примерно в семидесяти шагах от него. Сержант молча кивнул. Авенир резким движением натянул лук и, почти не целясь, отпустил тетиву. Стрела с басовитым гудением промчалась по воздуху и вонзилась точно в самую середину столба.
        Сержант, сохраняя свой равнодушный вид, небрежно бросил:
        - Повтори еще раз.
        Охотник кивнул и снова натянул лук. Вторая стрела ударила в столб буквально на расстоянии пальца от первой. И сразу же следом за ней, Авенир выпустил еще одну стрелу. Она вонзилась почти там же. Участок, куда попали стрелы, можно было накрыть одной ладонью. Неплохо получилось. Авенир повернулся к Донату, ожидая своего приговора. Ему показалось или же в глазах сурового ветерана действительно мелькнула искорка уважения?
        - Неплохо... Очень неплохо... Иди за мной.
        Сержант пошел в дальний конец лагеря, обходя тренирующихся бойцов. Авенир, ведя на поводу лошадь, последовал за ним с некой пробудившейся в глубине души искоркой надежды. Может быть, все будет не так уж и плохо. Пока он устроится в этом лагере, а когда подвернется подходящий момент сразу же сбежит.
        Донат привел охотника в ту часть лагеря, где тренировались лучники. Несколько таких же новобранцев, как и Авенир, стояли у проведенной на земле черты и выпускали стрелы в установленные на подставках соломенные чучела, изображающие вражеских солдат. Некоторые чучела для особого сходства даже имели на соломенных головах помятые металлические шлемы и держали в руках грубые щиты.
        Сержант прошел мимо рядов новобранцев и, подойдя к хмурому светловолосому человеку в кольчуге и с офицерским значком, четко отрапортовал:
        - Господин лейтенант, я привел новобранца.
        - Еще один, - лейтенант поморщился. - У нас лучников и без него хватает. Отведите его в пехотные сотни и не морочьте мне голову.
        - Господин, он неплохо стреляет из лука, но навыков рукопашного боя совершенно не имеет.
        - Хорошо стреляет, говоришь. - Лейтенант повернулся, оценивающе посмотрел на Авенира и тяжело вздохнул. - Ну, давай посмотрим насколько хорошо.
        Светловолосый офицер протянул Авениру стрелу и указал на стоящее в пятидесяти шагах чучело в шлеме:
        - Если сумеешь прикончить его с первого выстрела - будешь служить у меня, а если нет - месить тебе пыль в пехоте вместе с остальными новобранцами. Да еще и получишь пяток плетей, чтобы впредь не морочил мне голову.
        Авенир взял стрелу и презрительно улыбнулся, глядя на мишень. По его мнению, с такого расстояния промахнулся бы только тот, кто до этого ни разу не держал в руках лука.
        Стрела вонзилась в то место, где у чучела должен быть правый глаз.
        Лейтенант молча погладил подбородок и кивнул. Зато сержант, довольно ухмыляясь, протянул охотнику еще одну стрелу. Чучело лишилось второго глаза.
        - Неплохо. Весьма неплохо. Я беру его... - офицер повернулся к Авениру. - Будешь десятником при вот этих болванах. Сержант Карион объяснит тебе твои обязанности. Сержант Карион!!
        Из толпы новобранцев молча выбрался тощий как жердь мужчина в кожаной безрукавке.
        - Сержант, вот новый десятник для новобранцев. Покажешь ему все и объяснишь.
        - Так точно, господин лейтенант. - Голос сержанта напоминал визг затупившейся пилы. - Пошли... десятник.

* * *
        Авенир, в мгновение ока превратившийся из охотника за кристаллической статуэткой в обычного новобранца неведомой армии, поспешно шагал за сержантом, который уверенно проходил мимо рядов палаток, коновязей и тренирующихся бойцов. По дороге Карион негромко перечислял бывшему охотнику, а теперь воину Новой Империи его простые обязанности. Авенир внимательно прислушивался, но все равно среди многоголосого шума и лязганья металла половина слов сержанта не доходили до его ушей.
        - Десять новобранцев... в подчинении, и теперь... следить за поведением своих подчиненных... ответственный за тренировки... обеспечение продовольствием. - Сержант неожиданно усмехнулся. - Зато как десятник... увеличенная плата... доля в захваченной добыче... Ну вот и пришли.
        Карион остановился перед небольшим костерком, вокруг которого стояли несколько походных палаток. Неподалеку стояли, сидели, лежали, играли в засаленные карты и попросту бездельно слонялись по округе три или четыре десятка солдат, в которых легко можно было опознать новобранцев. Сержант поморщился, глядя на эту не внушающую никакого почтения к армии картину и, набрав побольше воздуха, заорал во все горло:
        - Эй вы, болваны, быстро построились!! Ну!!! Быстрее!
        Когда Авенир уже было решил, что ему суждено оглохнуть тут от непрерывного рева сержанта Кариона, тот наконец-то добился хоть какого-то жалкого подобия порядка и удовлетворенно замолчал.
        - Так-так. - Карион неспешно прошел вдоль строя. - Ужасающе. Просто жалко смотреть... - Сержант с отвращением ткнул в криво сидящий кожаный доспех на груди одного из новобранцев. - Эдак тебя, дубина сосновая, прикончат в первом же бою... - Он шагнул в сторону и недовольно воззрился на молодого парня с выбивающимися из-под шлема темными прядями густых волос. - Где твой меч?!
        - Э-э... Так... В палатке, сержант.
        - Что-о?!! - Парень получил полновесный удар кулаком в незащищенный доспехом живот и, скорчившись, повалился на землю. - Вы что, совсем ополоумели?! Солдат никогда не должен расставаться со своим оружием!! Никогда!!! Я думал, что уж это-то вы, олухи вислоухие, знаете!
        Сержант продолжил свой пристальный осмотр и прошел до конца строя, непрерывно ругаясь и награждая провинившихся затрещинами и тычками. Наконец, он отвернулся и, презрительно сплюнув, подошел к Авениру:
        - Всем разойтись и заняться чисткой и затачиванием мечей. Если завтра я приду и замечу у кого-нибудь из вас хоть пятнышко ржавчины... - Карион улыбнулся, и его улыбка не обещала виновным в нерадивом отношении к оружию ничего хорошего. - Все свободны. Шестой десяток - подойти ко мне.
        Новобранцы поспешно разошлись, бормоча себе под нос проклятия, а около сержанта собрались девять человек с луками в руках. Карион обвел их взглядом и внезапно нахмурился:
        - Где еще один?
        Новоиспеченные солдаты переглянулись и промолчали. Тощий сержант ухватил одного из них за ворот и, пристально глядя прямо ему в глаза, прошипел:
        - Я спрашиваю: где еще один идиот из вашего десятка?
        - Ну, сержант... Он в палатке.
        Карион резко выпустил немолодого уже лучника, четко печатая шаг, подошел к палатке и залез внутрь. Почти сразу из палатки кубарем выкатился заспанный широкоплечий парень лет двадцати от роду. Следом за ним показался взбешенный Карион. Его лицо покраснело от ярости, а глаза сверкали как два Пламенных Камня. Провинившийся новобранец поднялся на ноги, непонимающе водя взглядом по окрестностям. Сержант одним громадным шагом подошел к нему и резко схватил за горло, заставив будущего воина Имперской армии отчаянно хватать воздух ртом.
        - Еще один раз не явишься на построение - получишь пятнадцать плетей, - как-то почти радостно заявил ему прямо в покрасневшее лицо Карион. Он разжал руки и молодой солдат рухнул на землю, растирая шею руками. Сержант повернулся к нему спиной и хмуро посмотрел на отводящих взгляды солдат из шестого десятка.
        А тем временем сидящий на земле парень внезапно поднялся, вытянув руку, схватил сержанта за плечо и рывком дернул на себя, одновременно размахиваясь и явно собираясь одним могучим ударом свернуть нос своему непосредственному командиру. Его рука еще только-только пришла в движение, а Авенир уже понял, что это очень и очень серьезная ошибка.
        Карион мгновенно пригнулся и ужом выскользнул из железной хватки воина. Нападающий ошеломлено моргнул и тут же, получив удар кулаком прямо в лицо, отлетел в сторону. Но сержант на этом не успокоился. Он подскочил к стоящему на четвереньках и ошеломленно трясущему головой новобранцу и, ухватив его за ворот, поднял на ноги. Следующий могучий удар молодой солдат получил теперь уже в живот. Парень издал сдавленный стон, согнулся, задыхаясь, широко разинул рот и медленно повалился. И тут Карион молча шагнул вперед и нанес сильнейший удар падающему воину коленом в лицо. Авенир поморщился, почти услышав хруст, с которым у бедняги вылетела добрая половина зубов. Из разбитого носа брызнула кровь. Широкоплечий парень упал как подкошенный и, застонав в голос, принялся кататься по земле, прижимая руки к окровавленному лицу. Его сослуживцы мрачно смотрели на носки своих сапог. Сержант молча посмотрел на поверженного солдата, пожал плечами и отвернулся.
        - Шестой десяток, стройся! - Карион молча прошел мимо девятерых выстроившихся в шеренгу новобранцев. - Всем понятно, чем может окончиться попытка нападения на своих командиров?
        Девятеро воинов в один голос громко провозгласили:
        - Да, сержант!
        - Хорошо. Надеюсь, урок повторять больше не придется... А теперь я представляю вам вашего нового десятника. Парень, иди сюда.
        Авенир шагнул вперед и остановился перед строем.
        - Отныне он является вашим непосредственным командиром. Все вопросы и проблемы - это к нему, а уж он, если сочтет нужным, передаст их мне, - сержант ненадолго замолчал. - В целях соблюдения дисциплины, тот, кто без особо важной причины обратится ко мне через голову вашего десятника, получит пяток плетей.
        Сержант Карион повернулся к угрюмо молчавшему Авениру:
        - С другой стороны, если я узнаю, что ты пренебрегаешь своими обязанностями, то эти плети получишь ты и, кроме того, лишишься своей должности. Полагаю, ты не хочешь оказаться среди команды, занимающейся копанием и засыпанием выгребных ям?
        - Да, сержант. - Авенир согласно кивнул.
        - Так. Вопросы есть?
        В строю послышался негромкий ропот, а потом, подталкиваемый соседями, вперед выступил пожилой бородатый мужчина, держащий в руках необычайно длинный лук.
        - А, сержант... Наш новый командир не слишком молод? То есть я хочу сказать...
        - Меня не интересует, что ты хочешь сказать, - оборвал его сержант. - Этот парень будет вашим десятником согласно распоряжению лейтенанта.
        Под испепеляющим взглядом сержанта бородатый лучник смешался и отступил назад, вернувшись в строй.
        - А если я услышу, что кто-нибудь из вас, болваны, не подчиняется его приказам, то... Ну вы знаете, что у нас за наказание за неподчинение командующему. И карать мы будем по всей строгости. Вам ясно?!
        - Да, сержант!
        Карион кивнул, хлопнул Авенира по плечу и, повернувшись, скрылся среди палаток и многочисленных воинов, занимающихся своими делами. Девятеро подчиненных Авениру солдат угрюмо смотрели на своего нового командира. Бывший охотник хмуро посмотрел на распластавшегося на земле избитого сержантом парня и кивнул в его сторону:
        - Помогите ему. Уймите кровь и посмотрите, не следует ли отвести его к лекарю.

* * *
        Остаток дня прошел в обычных повседневных делах. Авенир, привыкая к своей хоть и небольшой, но все же командной должности, осмотрел палатки, проверил распорядок несения караульной службы и познакомился со всеми своими подчиненными.
        Бородатого лучника, который намекал на молодость Авенира, звали Тиграном и он был из самых северных краев Грастоса. Там, в небольших деревушках буквально у самого подножия Ограждающих Гор, и делали такие необыкновенно длинные луки, которые могли послать стрелу почти в полтора раза дальше, чем обычные, но и требующие гораздо большего умения. Молодого парня, лишившегося трех зубов, звали Далматом. Еще три дня назад он был молотобойцем у кузнеца в соседней деревушке, а в армию попал почти так же, как и Авенир. Сейчас он лежал в палатке, прижимая к опухшему лицу намоченную холодной колодезной водой тряпку.
        Ближе к вечеру, перед самым заходом солнца, снова заглянул сержант Карион. Он некоторое время молча следил за действиями Авенира, а потом все так же, не сказав ни слова, неспешно удалился.
        Ужинали они, сидя вокруг небольшого костерка. Неспешная беседа помогала скоротать время. Именно тогда, Авенир решил, что сейчас наступило самое подходящее время для того, чтобы поинтересоваться: что же это вообще за армия и кто будет ее противником в надвигающейся войне?
        Ответил своему десятнику Тигран:
        - Это армия Новой Империи. А с кем она будет воевать... Да со всеми, кто встанет у нее на пути. - Авенир непонимающе моргнул и бородатый лучник, заметив это, пояснил. - Наш новый Повелитель решил объединить Грастос под единой властью и теперь готовит армию против тех, кто не поддерживает его идеи. Пока их еще никто не поддерживает и, значит, воевать придется против всех.
        - Воевать против всех? - Авенир насмешливо хмыкнул. - Ну да... Может быть этот "Повелитель" и справится с двумя-тремя соседними княжествами, но со всеми сразу... Не. Скорее всего, ничего не выйдет.
        - Может быть, и не выйдет, но может и удастся. - Тигран равнодушно посмотрел на своего командира. - Ты вспомни-ка, что случилось с Флетнером. После того, как я об этом услышал и узнал, что новый повелитель княжества собирает армию, то сразу же решил записаться в новобранцы. Уж лучше быть на стороне этой силы, чем против нее.
        Сидящие вокруг солдаты согласно закивали, а Авенир нахмурился:
        - А что случилось с Флетнером?
        - Ты не знаешь?! - Пожилой лучник явно был поражен. - Нет его больше. Земля расступилась и поглотила его, пламя спалило оставшееся, а вода залила местность. Теперь на месте города лишь жалкие руины, напоминающие всем о силе нового Повелителя.
        В душу Авенира закралось нехорошее предчувствие. Он прикрыл глаза и, подняв голову, к темному ночному небу, негромко заговорил:
        - Мрачные тучи, покрывшие небеса сплошным покрывалом тьмы, бешено несутся, подгоняемые яростными порывами ветра. Непрерывно грохочет гром, да так, что не слышно даже собственных мыслей. И молнии. Молнии. Мириады молний, раскалывающие землю и разбрасывающие во все стороны камни. Титанические огненные столбы, уходящие на недосягаемую заоблачную высоту, порождают клубы обжигающего пара. Непрерывно трясется земля, и ее судороги не дают даже встать на ноги. И над всем этим разгулом стихий возвышается громадная воронка смерча, расшвыривающего громадные валуны как песчинки и безжалостно раздирающего тучи в мелкие клочки тумана...
        Авенир моргнул, отгоняя воспоминания, и резко прервался. Сидевшие вокруг костра солдаты во все глаза смотрели на своего командира. Царила мертвая тишина, нарушаемая лишь далеким говором воинов, сидевших у соседних костерков.
        - А говоришь, что не знаешь, - наконец негромко нарушил тишину Тигран. - Ты же рассказываешь так, будто видел все собственными глазами. Молнии, столбы огня, землетрясение, смерч. Именно так рассказывали те, кто своими глазами видел это.
        - Велика сила нашего Повелителя. - Отозвался кто-то из шестого десятка, невидимый в темноте.
        - Велика, - согласно кивнул Авенир. Велика сила Ключа, только почему-то поворачивается к нам она все время своей черной стороной. - А нового Повелителя случаем не Фабианом кличут.
        - Откуда ж мы знаем как его на самом деле кличут, - фыркнул Тигран. - Сам-то он велит, чтобы его называли Повелителем.
        - Невысокий такой человек, черные как смола волосы, небольшая бородка. Это он, да?
        И снова вокруг костра воцарилась тишина. Солдаты изумленно смотрели на Авенира.
        - Ты что же, знаком с Повелителем?
        Авенир вздрогнул и решил прекратить пустую болтовню. Не хватало еще, чтобы по лагерю пошли слухи о служащем в имперской армии дружке их незабвенного Повелителя.
        - Да нет! Стал бы я служить здесь десятником, если бы был знаком с Повелителем. Я бы тогда сидел среди генералов и почесывал зад, размышляя о том, куда же мне двинуть полки. - Авенир деланно рассмеялся. - Просто я когда-то давно видел его издали.
        Среди воинов раздались смешки.
        - И то верно. Никто знакомый с Повелителем не пойдет рисковать своей шкурой за те жалкие медяки, которые нам здесь платят.
        Авенир с улыбкой на губах и с затаенной яростью в душе кивнул.
        Проклятье. Ключ все еще у Фабиана. А теперь он еще и начал войну за объединение Грастоса под своей властью. И ведь этот проклятый Отцом Сущего колдун не стесняется вовсю использовать Ключ. Да кто же теперь способен с ним совладать? Армия, поддерживаемая силой Ключа, способна пройти по всему миру, стирая с лика Грастоса все очаги сопротивления.
        Сидя у костра и краем уха слушая небрежно болтающих между собой новобранцев, Авенир молча пытался составить хоть какой-нибудь план действий. Перед его глазами проплывали виды яростных сражений. Громадные армии сталкивались на поле боя, и земля была залита кровью павших воинов. Вода в реках покраснела и даже недосягаемые вершины Ограждающих Гор вместо снега покрывала запекшаяся кровь. Пылали захваченные города, сгорали дотла села и деревеньки. Среди выжженных пшеничных полей осенний снег покрывал лежащие тела умерших крестьян. И еще больше мирных землепашцев погибнут во время зимних морозов от голода, ибо проходящие по их землям армии тоже желают утолить свой голод и подчистую выметают все их запасы. Он уже почти наяву слышал отчаянные крики насилуемых женщин, плач детей, оставшихся по воле войны без родителей, стенания матерей, у которых сыновья пали на поле брани... И трупы. Сотни, тысячи, десятки тысяч человеческих тел устилавших землю словно ковер. Громкое карканье вьющихся в воздухе стай разжиревшего воронья. И среди этого безумного царства смерти трепещет на ветру красно-черное знамя
Фабиана-Повелителя. Ибо нет на Грастосе силы, способной одолеть Ключ Творца. И держащий его в руках просто обречен на победу.
        И это еще в лучшем случае. В худшем же...
        ...Бездна. Великая тьма Бездны медленно просачивается на Грастос через разрыв в Сети. Наползает на города, поглощая и постепенно переваривая их в своей ненасытной утробе. Орды ужасающих тварей и легионы вернувшихся из забытья чудовищ следуют во тьме, раздирая в клочья все на своем пути. Бездна - есть царство смерти, и нет там места живущим. А в самом сердце надвигающегося мрака багровым светом горят четыре огонька, и будь благословенен тот, кто умрет еще до того, как увидит их свет. Четыре огонька. Четыре глаза. Падшие идут по Грастосу и там, куда они ступают, умирает все живое и даже трава под их ступнями мгновенно обращается в прах. Никто... Никто не способен противостоять им, и даже сила Ключа - не более чем насмешка над их великой мощью. Падшие поглотят мир, превратят его в свою вотчину. И постепенно Грастос растворится в Бездне, как кусок масла на горячей сковороде.
        Такова будет судьба мира в случае, если Фабиан не сможет удержать силу Ключа под контролем. А он и не сможет...
        - Эй, господин десятник. - Сидевший возле костра Тигран толкнул своего командира локтем в бок. - Если уж ты собрался спать, то лучше уж иди в палатку.
        Авенир вздрогнул, очнувшись от своих видений, и некоторое время еще смотрел на костер полубезумным взглядом, в котором отчетливо читались отражения одолевавших его кошмаров. Четыре багровых огонька... О-о, защити меня Отец Сущего. Потом Авенир встал и, молча кивнув, ушел в палатку, отчаянно надеясь, что не проснется ночью с криком из-за четырех багровых огоньков. Глаза Падших смотрят на мир и видят все... Все...

* * *
        Сержант Карион пришел вместе с рассветом, руганью и пинками под ребра заставил спящих новобранцев вскочить и приказал готовиться к тренировкам. Под его пристальным взглядом Авенир выстроил свой десяток и повел его на тренировочную площадку. Воины шли неохотно, ворча, что вместо этих нескончаемых тренировок лучше бы хоть денек передохнуть. Особо громко выражающих свои чувства Карион награждал тяжелыми взглядами и увесистыми затрещинами.
        Десяток выстроился у черты в полусотне шагов от небольших круглых мишеней, на которых был нарисован небольшой черный кружок размером чуть больше монеты, обведенный широким красным кольцом. Мишени были подвешены на обрывках цепей и слабо раскачивались от порывов холодного южного ветра, спускающегося с покрытых ледниками вершин Ограждающих Гор, создавая дополнительную трудность при стрельбе.
        Сержант прошелся перед строем и свирепо рявкнул:
        - Итак, тупицы, мы сейчас будем стрелять! Порядок действий таков: я поднимаю руку - вы натягиваете тетиву и прицеливаетесь в общую мишень, я опускаю руку - вы отпускаете тетиву. Потом я проверяю результаты залпа, навешиваю вам подзатыльников и мы начинаем с самого начала. Приступаем!
        Подбежал разносчик и вручил каждому из лучников по пучку перевязанных кожаной лентой стрел. Авенир молча сорвал ленту, высыпал стрелы в колчан и приготовился к стрельбе. Карион, ухмыляясь, встал сбоку от лучников и медленным ленивым движением поднял руку. Авенир мгновенно выхватил стрелу, натянул лук и прицелился в самый центр мишени, ожидая разрешения выстрелить. Сержант молча стоял, держа руку поднятой. Медленно потянулось время, прошла минута, а команды на выстрел все не было. Один из новобранцев не выдержал и отпустил тетиву. Стрела вонзилась в красное поле примерно в двух пальцах от черного кружка. И сразу же Карион дал команду на залп. Авенир выстрелил и с удовлетворением убедился, что попал в черный кружок.
        Сержант быстро шагнул вперед и снова встал перед строем:
        - Хм... - Карион обернулся и посмотрел на утыканную стрелами мишень. - Не так уж и плохо. Восемь попаданий из десяти. - Сержант шагнул в сторону и остановился прямо перед молодым лучником, тем самым который выстрелил первым. Его голос стал негромким и вкрадчивым. - Вот только стрелять без команды я не разрешал. Или ты у нас сам себе командир?
        Смущенный парень что-то промямлил и опустил глаза, явно ожидая затрещины. Сержант усмехнулся:
        - Твое счастье, что ты не промахнулся, а то отправился бы копать выгребные ямы. Но зато теперь я нашел кандидата на сегодняшнее ночное патрулирование. - Карион хмыкнул и хлопнул лучника по плечу. - Ночная стража докажет тебе, что в армии все делается только по команде. Однако, - сержант возвысил голос, - больше мне патрульные не нужны и следующий выстреливший без команды отправится убирать за лошадьми. Вам всем ясно?!
        - Да, сержант! - Дружно грянул шестой десяток явно уже вкусивший таких прелестей армейской жизни как ночная стража и уборка лошадиного навоза.
        - Тогда продолжим.
        Проследив еще за двумя-тремя десятками залпов, сержант удалился, приказав потренироваться в одиночной стрельбе. Лучники из десятка Авенира теперь подходили к черте по очереди и выпускали по одной стреле, стараясь попасть точно в черный кружок.
        Тогда-то Авенир и обратил внимание на Тиграна и его необыкновенно длинный лук. Пожилой стрелок вышел к черте и, неторопливо прицелившись, выпустил стрелу, попавшую почти в самый центр черного кружка. Воины беспорядочно загомонили, приветствуя такой удачный выстрел, а Авенир ощутил на себе несколько испытующих взглядов. Десятник Новоимперской армии вздохнул и подошел к черте. Пора показать им как стреляют у нас в лесах.
        Целился Авенир долго. Мишень, подвешенная к перекладине, слабо покачивалась. Солдаты стояли и молча глядели на его действия. Наконец, он решился и, выдохнув, отпустил тетиву. Басовито прогудела стрела и впилась прямо в самый центр мишени, в центр черного кружка. Отличный выстрел.
        Воины снова зашумели, и даже в глазах бородатого лучника с далекого севера мелькнула искорка уважения.
        - Хороший выстрел. - Тигран, улыбаясь, подошел к своему десятнику. - Возможно, даже лучший, который можно сделать из такого лука.
        - Что плохого в этом луке? Он, конечно, не шедевр, но...
        - Хм-фф. Лук хороший. Но только настолько, насколько может быть хорошим такой короткий лук. Тебе нужен такой же, как и у меня.
        Авенир хмыкнул:
        - И что же я буду делать с этаким чудовищем?
        - Это "чудовище" может выстрелить вдвое дальше твоего коротышки. И из него гораздо удобнее стрелять. Вот возьми и попробуй. - Тигран протянул Авениру свой громадный лук.
        - Ну, я не знаю...
        - Да ты только попробуй, - засмеялся бородатый лучник.
        Авенир кивнул и подошел к черте. Стоящие там стрелки молча уступили ему место. Бывший охотник достал стрелу и поднял лук. Мишень украсилась еще одним подрагивающим древком, торчащим примерно в середине красного поля.
        Авенир кивнул и вернул лук его владельцу:
        - К нему нужны более длинные стрелы. Эти слишком коротки.
        - Верно. Если бы у меня были подходящие стрелы, я не оставил бы тебе места в центре мишени. - Тигран улыбнулся. - У нас на севере мой выстрел посчитали бы посредственным. Ты знаешь, что такое подцепить стрелу?
        - Знаю, но ни разу не видел. Это когда выпущенная стрела выталкивает уже сидящую в мишени?
        Пожилой лучник усмехнулся:
        - В моих краях я считаюсь не слишком хорошим стрелком. Там есть истинные мастера, которые способны подцеплять стрелы с расстояния вдвое большего, чем сейчас до этой мишени.
        Авенир недоверчиво прищурился, но Тигран только рассмеялся:
        - Точно тебе говорю. Если будешь в моих краях - увидишь. Кроме того, там ты сможешь достать и настоящий лук вместо этого коротышки.
        - Если буду поблизости, то непременно зайду, - улыбнулся Авенир. - Куплю себе такое же чудовище.
        - Не забудь захватить еще и настоящие стрелы вместо этих зубочисток.

* * *
        Потянулись длинные тяжелые дни во всем похожие друг на друга. С самого утра приходил возглавляющий их сотню сержант Карион и с руганью отправлял десяток Авенира на тренировочную площадку. С рассвета до полудня продолжались невероятно томительные в своей одинаковости тренировки. Стрельба, стрельба, стрельба...
        В четвертом десятке произошел несчастный случай. Один из лучников случайно подстрелил какого-то парня. Тот остался в живых, хотя и был тяжело ранен. Подробностей Авенир не знал, но своими глазами видел, как провинившегося пороли, привязав к деревянному столбу. Присутствовали сержант Карион, светловолосый лейтенант и какой-то незнакомый Авениру человек с нашивками старшего офицера, возможно капитан. Двадцать пять могучих ударов плетью исполосовали спину виновного в неосторожном обращении с оружием лучника многочисленными кровавыми рубцами и вышибли из него сознание. Позднее Авенир узнал, что провинившийся оправился и был послан на два месяца в бригаду неудачников, занимающуюся самой неприятной работой связанной с грязью и отвратительным запахом. Вечером после порки Авенир, сидя у костра, еще раз напомнил своим подчиненным о необходимости соблюдать осторожность при тренировках.
        В десятке Авенира серьезных нарушений не было, но тычки, подзатыльники и ночные патрулирования перепадали на их долю довольно часто. Дважды Авенир сам ходил в эти патрули. Ничего особо сложного. Половину ночи нужно бродить по округе, постоянно перекликаясь с такими же отчаянно зевающими часовыми. Проблемы начинаются на следующий день. Так как дополнительного отдыха ночной страже не предусматривалось, то весь следующий день бывшие ночные дозорные ходили полусонные, команды выполняли нечетко и из-за этого получали двойную порцию затрещин от безжалостных сержантов.
        После обеда обычно шли тренировки рукопашного боя. Учителем выступал старый седой ветеран в видавшей виды кольчуге, которая уже неоднократно попадала в починку. Чуть приволакивая ногу, он ходил по тренировочной площадке и, виртуозно размахивая мечом, показывал основные приемы. Потом проводились показательные поединки и тренировочные стычки между новобранцами. Каждый должен уметь защититься если дело дойдет до рукопашной. Конечно, от лучников и не ожидали, что они станут мастерами меча, но хотя бы овладеть основами...
        Теперь Авенир уже гораздо более уверенно держал в руках меч и, по мнению тренировавшего их ветерана, мог доставить серьезные неприятности нападавшему на него безоружному крестьянину и не зарезаться при этом самому.
        А вот пехота тренировалась гораздо интенсивнее. Под наблюдением сержантов пехотные десятки наматывали десятки кругов вокруг лагеря с тяжелыми деревянными щитами в руках, учились ходить плотными шеренгами, чувствуя локоть соседа, и поворачивать по команде не ломая строя. И, конечно же, уроки рукопашного боя у них были гораздо более длительными и тяжелыми. А лучники... Стрелков вообще-то не считали так уж и необходимой частью войска. Армия Новой Империи полагалась в основном на умение вести ближний бой, рассчитывая, что на дальних дистанциях в дело будет пущена магическая сила их Повелителя. По крайней мере, таков был основной план будущих сражений за власть над миром. Ничуть не странно, что после разгрома Флетнера люди стали относиться к своему Повелителю со страхом, но странно то, что к страху примешивались гордость и уверенность в победе. О том, что Повелитель сможет объединить Грастос под своей властью, говорили с абсолютной и непреложной уверенностью, как о том, что солнце ежедневно поднимается на востоке и садится на западе, совершая свое бесконечное вращение вокруг мира. Авенир иногда думал:
как же относятся к Фабиану жители разрушенного до основания города или те, у кого во Флетнере погиб кто-нибудь из родственников? Но таковых он не встречал, а если и встречал, то они о своих мыслях благоразумно молчали, как молчал Авенир о своем отношении к черному колдуну, наградившему его десятком глубоких шрамов, оставшихся на месте ожогов и, вдобавок, виновному в гибели Вонифата. Ну и, конечно, существовал еще и Ключ. Ключ. О чем никогда не следовало забывать, так это о нем.
        После обучения рукопашному бою шел небольшой перерыв для отдыха, а потом лучники возвращались к тренировкам в стрельбе. Из всей сотни новобранцев только Тигран да еще один немолодой уже стрелок, руководивший седьмым десятком, могли посоревноваться в искусстве стрельбы с Авениром. Остальные лучники медленно наращивали свои умения, но они еще не дотягивали даже до обычных армейских стандартов. Авенир как-то спросил Тиграна: почему тот, замечательный стрелок, так и не стал десятником? Бородач замкнулся и отвечать не стал, а Далмат позднее сказал, что пожилой лучник одно время поцапался со светловолосым лейтенантом и теперь путь наверх для него закрыт. Командующий стрелковой сотней был против назначения Тиграна командиром десятка. О причинах ссоры северного стрелка и светловолосого лейтенанта никто не ведал, хотя поговаривали, что когда Тигран впервые вошел в лагерь, то в качестве демонстрации своего умения вызвал на состязание лейтенанта и проиграл. Бородатый лучник, слыша шепотки за своей спиной, откровенно посмеивался, но упорно отказывался рассказывать правду. Подойти же с расспросами к
лейтенанту, естественно, не было ни единой возможности.
        Так продолжалось около двух месяцев. Изо дня в день. А возможности сбежать у Авенира так и не было. Многочисленные конные патрули держали под полным контролем землю на десять миль вокруг лагеря. Специальные команды могли выехать на поимку дезертира буквально в любую минуту. Ночная стража эффективно прикрывала все пути выхода из лагеря. В окружающей лагерь степи не было ни единого мало-мальски надежного укрытия на много-много миль, а прятаться в полностью контролируемом армией городе было сущим безумием.
        Однажды вечером Авенир видел, как три-четыре десятка конников сорвались с места и рассыпались по степи. А через несколько часов, уже глубокой ночью, они вернулись, и на седле одного из конных ветеранов висел связанный человек. Немного позднее явился сержант Карион и, разбудив всех, приказал подчиненным ему десяткам немедленно собраться на тренировочной площадке кавалерии для показательной казни дезертира. Авенир, вспомнив слова сержанта Доната, судорожно сглотнул. "Но особенно мы не любим дезертиров. И если они попадаются к нам в руки, то умирают обычно очень и очень долго и мучительно".
        Смерть несчастного действительно была весьма неприятной. Ему связали руки и подвесили на манер чучела, на котором тренируются в стрельбе. Дезертир, оказавшийся молодым темноволосым новобранцем из пехотной сотни, ошеломленно висел и даже не пытался сопротивляться. Авенир было подумал, что сейчас пехотинца используют в качестве мишени при стрельбе из луков, но действительность оказалась гораздо хуже.
        Были принесены несколько вязанок дров, и уже через пять минут под ногами подвешенного бедняги весело заполыхал костер... Вопли несчастного, казалось, достигали луны, безразлично взиравшей с небес на мучения молодого парня. Неудавшийся дезертир бился и извивался, но все было бесполезно. Язычки пламени жадно лизали его ноги. Вспыхнула одежда. Авенир судорожно сжал кулаки и, едва шевеля губами, молился, чтобы парень поскорее задохнулся в дыму, прекратив мучения, но сухие дрова давали слишком мало дыма, а безжалостный ветерок относил сероватые клубочки в сторону. Пахнуло горелым мясом.
        Дезертир, последний раз дернувшись, внезапно обвис. Пламя подобралось к нему ближе и теперь до пояса скрыло свою жертву за сплошным покровом пляшущего огня. С громким хлопком, отчетливо слышимым в густой подобной туману тишине, лопнула веревка, и тело упало в костер, вызвав целый сноп искр.
        Ну уж нет. Бежать, чтобы кончить вот так же над костром. Никогда. Уж лучше я подожду, пока не представится по-настоящему подходящий случай...

* * *
        Новости пришли вместе с наступлением осени.
        На утреннем построении сержант Карион громогласно заявил, что через несколько дней им придется выступать в поход.
        - Еще два дня и сюда подойдут три тысячи новобранцев из самых южных районов. Эти ребята с предгорий - настоящие лопухи, - сержант усмехнулся, - почти такие же, как и вы. И поэтому нашей армии придаются еще и две тысячи кавалерии. И это уже настоящие испытанные в боях ветераны.
        Карион дважды прошел вдоль рядов выстроившейся стрелковой сотни:
        - После того, как наши друзья прибудут, мы выдвигаемся на северо-восток. Наша цель - небольшая пограничная крепость княжества Килсун. Захватить ее будет непросто - это вам не на тренировке мечами махать. Посмотрим, чего вы стоите в деле.
        Сержант остановился перед одним из лучников второго десятка и ткнул его пальцем в живот:
        - Вижу, ты так и не научился правильно надевать доспехи. Они сидят на тебе как на огородном чучеле. А меч... о, Страж Бездны, ты его так даже вытащить не сможешь. У тебя еще есть немного времени, чтобы научиться до первого серьезного боя. Иначе молись, чтобы тебе не пришлось сходиться врукопашную. Тебя победит даже младенец с игрушечным деревянным кинжальчиком.
        - А теперь начинайте готовиться к походу. Всем собрать свои манатки. Выходим через три дня.
        Три дня. Три дня до начала настоящей войны за власть над миром.
        Эти три дня пролетели как во сне. Авенир уже привык к спокойной лагерной жизни, и теперь предстоящий поход немного смущал десятника. Затаившийся в глубинах души страх тихонько щекотал кончики его нервов. Мне нужно добыть статуэтку, а не погибать в первом же бою, да еще и сражаясь на стороне проклятого Фабиана. И, кроме того, я ни в коей мере не желаю способствовать достижению его цели.
        После полудня второго дня на горизонте показалось облако пыли, которое вскоре превратилось в идущую походным маршем колонну пропыленных солдат. Три тысячи воинов-новобранцев с южных предгорий вошли в лагерь и остановились для кратковременной передышки. Ближе к вечеру прибыли и кавалеристы. Количество солдат в лагере и близлежащем городке практически удвоилось. Следующий день был предназначен для того, чтобы прибывшие издалека отряды успели немного отдохнуть и пополнить свои запасы.
        Вместе с приходом новостей о приближающемся походе прекратились и изматывающие тренировки, что, несомненно, обрадовало почти всех собравшихся в лагере воинов. Усталые солдаты получили три дня отдыха, перед тем как окунуться в горнило разгорающейся войны за власть над миром.

* * *
        В великолепный, украшенный облицованными мрамором колоннами, зал вошел седобородый человек в роскошном расшитым золотой нитью кафтане. Знающий обычаи и одеяния знатных людей Грастоса человек мгновенно узнал бы в нем Главного Советника Килсуна. Человек остановился в центре зала и преклонил колено.
        - Милорд, только что прибыл гонец. Он сообщает, что один из отрядов Повелителя выступил в поход и теперь движется к границам нашего княжества.
        Убеленный сединами князь, восседающий на покрытом позолотой троне, вздохнул:
        - Значит, началось... Сколько у нас времени?
        - Отряд достигнет нашей границы дней через пять-шесть.
        - Пять дней до начала войны... Повелитель идет с ними?
        - Нет, милорд, проклятый колдун по-прежнему сидит в своем замке. Возможно, что мы еще сможем отбиться от них. В том отряде идут почти одни только зеленые новобранцы.
        - Сколько их?
        - О, милорд, примерно десять тысяч.
        - Десять тысяч... - Князь Килсуна печально склонил седую голову. - Десять тысяч... Нам не остановить их на границе. Гарнизоны южных приграничных крепостей слишком слабы, чтобы выдержать натиск десятитысячной армии, а отряды с северной границы не успеют добраться вовремя. Если же Повелитель решит навалиться на нас всерьез, то вероятнее всего через две-три недели его отряды смогут осадить нашу столицу.
        - Милорд, возможно, следует отозвать наши силы из Прекунта. Шесть тысяч отборнейших воинов могут серьезно изменить расклад сил.
        - Они не успеют. И я не желаю нарушать союзное соглашение, тем более что сам Повелитель нам не угрожает. Скорее всего, мы отразим натиск, но вот какой ценой?
        Какова будет цена нашей свободы? Тысяча жизней? Две? Три?
        - Пока Повелитель сидит в своем логове, особой угрозы нет. Но вот когда он выйдет... Скажи мне, мой верный друг, могут ли простые смертные противостоять могущественнейшей магии самого Творца?
        - Я не знаю, милорд.
        - Вот и я не знаю...

* * *
        Каллист хмуро смотрел в окно на узкие улочки Прекунта, размышляя о том, что следует предпринять в самом ближайшем времени. До сих пор в борьбе против Фабиана-Повелителя объединились только три княжества да жалкая кучка колдунов.
        Мы не сможем противостоять силе Сети. Всего четыре опытных волшебника и десяток полуобученных колдунишек... Фабиан сметет нас одним ударом, а без магического прикрытия союзная армия не продержится и нескольких минут.
        Союзная армия. Шесть тысяч конных ветеранов из Килсуна, двенадцать тысяч копейщиков Прекунта и восьмитысячный отряд мечников из Дитнолла. Двадцать шесть тысяч. Казалось бы, значительные силы, но Фабиан успел уже набрать примерно столько же. Даже если Повелитель не будет использовать Ключ, я бы не взялся предсказывать результат сражения...
        Слишком мало воинов, слишком мало волшебников. Каждый в своей глупости надеется, что беда обойдет его стороной. Самые северные княжества вообще даже ухом не ведут. Прибывший из далекого западного Гилсена гонец сообщил, что местный правитель рассчитывает справиться с угрозой своими собственными силами. Глупец. Если Повелитель дойдет до Гилснеа - их жалкие армии будут сметены в мгновение ока.
        И, что хуже всего, некоторые князьки начинают присматриваться к Новой Империи Фабиана. Вероятно, они рассматривают возможности перехода на сторону проклятого колдуна. Надеются на последующие милости Повелителя... Они не понимают, что самой большой милостью, которой может их одарить Фабиан, является быстрая смерть.
        А эти заносчивые колдуны! Каллист недовольно поморщился. Вот ведь, кажется, что именно маги должны понимать всю силу, которую обрел проклятый Повелитель. Но нет! Каждый из них надеется либо отделаться своим невмешательством, "соблюдают нейтралитет", видите ли, либо попросту хотят отсидеться в какой-нибудь дыре. Будто бы нейтралитет и укрытия спасут их, когда через разрыв Сети в этот мир проникнут холодные щупальца Бездны.
        Скажете Падшим о своем нейтралитете, когда они протянут свои руки к вашим душам. Попробуете найти укрытие в Бездне среди бесконечных волн непроглядного мрака. И вот тогда-то вы и пожалеете о том, что не согласились хотя бы попытаться предотвратить все это.
        Двадцать шесть тысяч солдат и полтора десятка волшебников сейчас составляют последний шанс Грастоса. И этот шанс призрачен как утренний туман в западных предгорьях.
        Возможно, если бы у нас было побольше времени...
        Но время - это враг. С каждым днем Фабиан набирает силу. Каллист был абсолютно уверен, что черный колдун не выступил в поход только потому, что занят изучением свойств Ключа. Он учится. Учится использовать силу Сети.
        Отец Сущего, пусть он по глупости прикончит сам себя. Пусть кара Творца обрушится на его голову. Как проще бы тогда все стало...
        В дверь кто-то постучался.
        - Входите.
        На пороге стоял слуга в сине-золотой ливрее.
        - Господин Каллист, князь призывает вас на совет по поводу союза против Повелителя. Есть важные новости.
        Волшебник молча кивнул. Надеюсь, что хоть на этот раз новости будут хорошими.

* * *
        Авенир поежился. Холодный осенний ветер проникал под одежду, доставляя серьезные неудобства. Кожаный доспех, положенный ему как воину Новой Империи, ни капельки не согревал тело, а плащи в летнее время были позволены только сержантам. Летнее время, да какое уж тут лето! Холодно, как поздней осенью.
        Отряд имперских войск расположился на продуваемой всеми ветрами вершине холма. Если бы Авенир сам мог выбирать место для ночевки, то к этому холму он бы не подошел и на милю. Гораздо удобнее ночевать вон в той видневшейся на горизонте рощице. Там, по крайней мере, нет пронизывающего до костей ветра. Но этот холмик, видите ли, гораздо легче защищать. Скорей бы устроиться у костра и хоть немного согреться...
        - Тигран, разводи огонь. - После почти трех месяцев армейской службы, Авенир уже чувствовал себя заправским десятником и не стеснялся четко раздавать приказы. - Ты, ты и ты, пойдете в обоз и принесете наш будущий ужин. Далмат, ночная стража твоя.
        Солдаты с ворчанием принялись за дело, а их десятник отошел в сторону в поисках сержанта Кариона. Необходимо было предоставить еженедельный рапорт и получить очередные приказы.
        Сержант сидел около костерка, завернувшись в плащ, и хмуро смотрел на пляшущие язычки пламени. Авенир снова поежился и присел рядом.
        - Ну и холодина.
        Карион медленно поднял голову, и на его губах появилась слабая улыбка:
        - Ничего, завтра будет жарко. Не замерзнешь. Что тебе надо?
        - Еженедельный рапорт.
        - Предоставишь рапорт завтра, если останешься в живых и если я тоже буду жив. - Сержант безразлично отмахнулся. - Драка будет тяжелая.
        Авенир вздохнул и отвел глаза в сторону. В сгущающейся темноте на самом горизонте смутно виднелся мрачный силуэт пограничной крепости Килсуна. Слабыми светлячками мерцали далекие факелы патрулирующих стены стражников. И штурм этой крепости назначен на завтра.
        В предстоящей битве стрелковой сотне предстояло выдвинуться на передовую и метать стрелы, прикрывая наступающие отряды и не давая вражеским лучникам чувствовать себя слишком уж вольготно. Опасное и непростое дело, но другим будет еще хуже. В сумерках все еще слышался стук топоров - армейские специалисты готовили многочисленные лестницы и тяжелый таран для штурма ворот. Авенир вовсе не завидовал пехотным сотням, которые пойдут завтра в свой первый бой. Разведка уже доложила, что со стороны крепости доносится запах дыма и разогретой смолы. Около ворот будет довольно жарко и жарко в прямом смысле. Горящая смола превратит завтрашний день в адское пекло. И многие из его собратьев по оружию найдут там свой конец. Было бы гораздо целесообразнее провести полноправную осаду. Десятки таранов, осадные башни, катапульты... Но нет времени. Приказ Повелителя, чтоб ему пусто было, захватить юго-западные районы княжества Килсун как можно быстрее. А о жизнях своих солдат он подумал? Что ему стоило самолично явиться сюда и немного подсобить нам магией?
        Десятник вздрогнул, осознав свои мысли, и немедленно напомнил себе, что его все эти армейские дела касаются только косвенно. Главное - Ключ. Фабиан должен умереть, но главное - Ключ. И не важно кто победит в завтрашней бойне, лишь бы он остался в живых и смог выполнить свою миссию. Ключ должен покинуть Грастос. И желательно до того, как станет слишком поздно.
        Карион толкнул задумавшегося Авенира в бок:
        - Иди и ложись спать. На бой лучше всего выходить со свежей головой. И постарайся, чтобы завтра тебя не прикончили.
        Авенир встал, кивнул и молча скрылся среди вечерних теней.
        Где-то в стороне негромко прозвучал рожок - приказ кавалерии начать патрулирование окружающих лагерь территорий во избежание ночной атаки со стороны вражеского укрепления. Все еще в темноте слышался стук топоров и, скорее всего, он не прекратится всю ночь до утра.
        Завтра мы будем хоронить павших воинов. Сколько же их будет? Да смилуется Отец Сущего над их душами.

* * *
        Утро для Авенира началось вместе с трубным звуком рога, призывающего воинов Новой Империи готовиться к атаке. Солнце еще только-только показалось над горизонтом, а доделанный за ночь таран уже катился вниз с холма, направляемый на свою позицию напротив ворот. Вокруг лагеря во множестве сновали всадники. Кавалерии нет места при штурме крепостей, и поэтому конные сотни осуществляли общую разведку и охрану от внезапных вылазок противника. Все вокруг наполнили лязганье металла и отрывистые выкрики сержантов, собирающих свои подразделения и выстраивающие их для атаки. Некоторые сотни тащили за собой лестницы и уже занимали свои строго намеченные заранее позиции.
        Явился сержант Карион и сразу же разразился громкой руганью:
        - Вы, балбе6сы дубиноголовые, еще не собрались?! Быстро строиться! Наше место между четверной и двенадцатой пехотными сотнями слева от ворот, и мы должны уже через час быть на месте! Быстро! Собирайтесь!
        - Но, сержант, мы еще даже не завтракали... - робко возразил Кариону один малознакомый Авениру лучник из девятого десятка. Десятник поморщился: перечить сержанту, когда тот в таком настроении... Что, этот бедолага захотел в ночную стражу или решил, что ему хочется копать выгребные ямы?
        - Послушай меня, дружок, - голос сержанта вдруг стал каким-то обманчиво мягким, - если ты сейчас плотно позавтракаешь, а через час какая-нибудь шальная стрела пропорет тебе кишки... Смерть твоя будет весьма и весьма неприятной, а вот человека с пустым желудком в такой ситуации лекарям иногда удается вытащить почти с того света. Я бы не советовал тебе, - Карион обвел всех своих подчиненных пристальным взглядом, - не советовал бы всем вам завтракать перед атакой.
        Авенир согласно кивнул и со вздохом отложил в сторону кусок плохо прожаренного мяса, который остался у него еще со вчерашнего вечера. Лучше уж довериться более опытному в таких делах сержанту, чем помереть по собственной глупости. Сидевший рядом со своим десятником Тигран с сожалением поморщился:
        - Эх-х, и зачем я только связался с этой армией. Сидел бы дома на лавке да нянчился бы с детишками.
        - У тебя дети есть? - вытаращился Авенир.
        - Да нет. - Пожилой лучник рассмеялся. - Нет, но можно было бы и завести. Надо было не на войну идти, а тихо мирно жениться на какой-нибудь вдовушке.
        - Ты же сам добровольно явился в армию, сам хотел на войну.
        - Хотел, и если до вечера доживу, то снова хотеть буду, а сейчас я хочу оказаться где-нибудь подальше отсюда.
        - Строиться! - послышался недовольный рык сержанта. - Быстро!
        Карион молча прошелся перед застывшими в строю лучниками:
        - Убогое зрелище, - вздохнул сержант, - но лучшего все равно нет. Ладно, болваны, у всех есть запасы стрел? Все надели доспехи правильно? Никто не забыл свой меч в палатке?
        Стрелковая сотня ответила разноголосым говором, суть которого сводилась к тому, что они все сделали правильно и ничего не забыли.
        - Ну ладно, я предупредил. Потом не жалуйтесь, что вам стрелять не из чего. Забудете лук - отправлю прямиком на крепостную стену карабкаться! Без лестницы и под обстрелом! Ясно?
        Снова невнятный гул, выражающий полное согласие.
        - Тьфу ты. Все еще не выучились четко отвечать на вопросы командования. Оболтусы. - Сержант недовольно поморщился. - Ну все, болтовня окончена. Теперь идите за мной и не нарушайте шеренги. Тот, кто нарушит строй - обретет мое пожизненное неудовольствие!
        Карион подхватил свой собственный лук и, поправив плащ, неспешно двинулся в сторону от лагеря по направлению к крепости. Сотня вразнобой устремилась за своим командиром. Сержант шел молча и не оглядываясь, казалось, что ему все равно шагают ли его подчиненные за ним или нет. Впрочем, он явно знал, что лучники следуют позади - сотня производила столько шуму, что о том, что она куда-то идет, наверняка уже знали даже во вражеской крепости.
        Через полчаса стрелки уже заняли свою начальную позицию. Справа виднелись плотные ряды опытных мечников-ветеранов из четвертой пехотной сотни, а слева - нестройная толпа новобранцев из двенадцатой. Недалеко в стороне маячила громада тарана: исполинская телега со множеством колес и укрепленными на ней заостренными стволами деревьев. Сверху это сооружение было прикрыто деревянными щитами, прикрывающими толкающих таран воинов от неприятных сюрпризов с небес.
        До крепостных ворот было не более четверти мили. Авенир видел, как на вершине крепостной стены высовывались в бойницы лица готовых к отражению натиска воинов Килсуна. Внезапно налетевший порыв ветра донес слабый запах дыма с характерным запахом - в крепости уже была приготовлена кипящая смола в качестве подарочка непрошеным гостям.
        Из задних рядов вперед вылетел верхом на великолепном вороном жеребце уже знакомый Авениру светловолосый лейтенант и, небрежно вытащив из ножен меч, поднял его над головой в вытянутой руке. Готовность к атаке.
        Авенир сглотнул, судорожно ощупал стрелы в своем колчане, быстренько осмотрел лук и проверил, легко ли извлекается из ножен меч. Сегодня от этого будет зависеть его жизнь. Краем глаза он заметил, что большинство его собратьев по оружию ведут себя точно так же. И даже обычно не боящийся никого и ничего сержант Карион теперь нервно поглаживает украшенную искусной гравировкой рукоять своего меча. О, Страж Бездны, защити меня от вражеского оружия и сохрани мою жизнь сегодня...
        Где-то позади выстроившихся в грозной готовности воинов оглушительно прогудел звук рога. Лейтенант впереди строя кивнул и, резко взмахнув мечом, хлестнул коня, сразу же устремившись вперед и увлекая за собой солдат. Пехотные сотни одновременно двинулись к воротам, выставив перед собой сплошную стену сверкающей стали. С натужным скрипом стронулась с места громада тарана. Громкий боевой клич прокатился над безмолвной степью.
        - За Повелителя!!! Империя и Грастос!!
        Над рядами атакующих взвилось кроваво-красное знамя Фабиана с изображенным на нем черным, как сама полночь, силуэтом сжимающего когти ястреба. Сражение за пограничную крепость началось.

* * *
        - Шагом! Не торопитесь! - Натужно закричал Карион, перекрикивая лязг железа и громогласный рев устремившихся вперед пехотных сотен. - К стене мы должны подойти последними!
        Авенир молча шагал в строю, оцепенело глядя, как тысячи ревущих и размахивающих оружием солдат бегом устремились к крепостным стенам. Каждая пехотная сотня несла с собой длинную лестницу и направлялась к заранее намеченному участку стены. Тяжелый таран, увлекаемый вперед силою множества подталкивающих его человеческих рук, со скрипом направлялся к воротам.
        Защитники, отчетливо видимые в лучах осеннего солнца, неподвижно стояли на стенах, ожидая когда воины Новой Империи подойдут на расстояние выстрела. Из бойниц выглядывали многочисленные лучники, вооруженные рогатинами воины готовились отталкивать приставленные к стене лестницы, кое-где виднелись люди державшие в руках связки метательных копий. Кроме того, Авенир был в этом абсолютно уверен, наверняка воинами Килсунского княжестве было заготовлено несколько неприятных сюрпризов вроде громадных котлов со смолой, кипящей воды, бросаемых на головы больших камней и всего того, что обычно широко используется при защите крепостей.
        Передовые линии наступающих оказались на том расстоянии, которое стоящие на стенах воины сочли пригодным для первого залпа. Несколько десятков стрел поднялись в голубые безоблачные небеса и смертоносным дождем рухнули вниз. На землю упали первые капли крови. Еще залп, еще. Стрелы безжалостно жалили атакующих солдат Империи. Раненые и убитые падали наземь. Расстояние сократилось настолько, что стрельба стала прицельной. Стоящие на стенах лучники перешли на беспорядочную, но гораздо более точную стрельбу. Каждый из них сам выбирал себе мишень, прицеливался, спускал тетиву и выискивал себе новую цель.
        Авенир с ужасом смотрел на разворачивающуюся перед ним жуткую картину. Стрелы производили настоящее опустошение в плотных рядах штурмующих крепость имперцев. Вот седобородый ветеран со стоном опустился на колено, а белооперенная стрела глубоко засела в его бедре. Молодой новобранец еще полгода назад беззаботно сеявший хлеб в какой-нибудь отдаленной деревушке получил стрелу в бок и теперь, скрипя зубами, отходил назад, пытаясь добраться до раскинувшейся на холме палатки военного лекаря. Из-под его старенькой кольчуги показались тонкие струйки крови. Стальной наконечник стрелы ударил в грудь одному из бешено жестикулирующих сержантов. Удача, сопровождающая воина в десятках подобных боев, на мгновение отвернулась, и бедняга рухнул замертво, сраженный кусочком заостренной стали прикрепленным к тоненькой деревяшке.
        Смерть прошлась по рядам бегущих вперед солдат Фабиана и ее костлявая рука забирала всех без разбору. Молодые и старые, высокие и низкорослые, родившиеся далеко на севере и местные жители, ветераны и новобранцы, рядовые и командиры. Все были равны перед безжалостно сыплющимся с небес смертельным ливнем стрел. Убитые или раненые падали на землю, щедро орошая ее своей кровью, и исчезали под ногами своих по-прежнему упорно движущихся вперед товарищей.
        - Стоять!! - Сержант Карион выхватил стрелу и наложил на тетиву своего лука. - Готовиться к стрельбе!
        Сотня лучников остановилась, почти не смешав строя, что в обычных условиях вызвало бы скупую похвалу сержанта, но сейчас было явно не до этого.
        Карион натянул свой лук и молниеносно выпустил стрелу, которая, выбросив несколько быстро угасших искорок, ударила о камень буквально в нескольких пальцах от головы неосторожно высунувшегося из бойницы вражеского лучника. Стрелок отпрянул и мгновенно скрылся за каменным зубцом стены.
        Авенир с вырвавшимся из его горла воплем молниеносно натянул тетиву и отправил в небеса свою стрелу, мелькнувшую красноватым оперением в утренних лучах солнца. Не следя за тем, поразил он цель или нет, десятник потянулся за следующей стрелой.
        Подчиняясь командам сержанта, Авенир вновь и вновь отпускал тетиву и видел, как уносится в сторону крепости очередная смертоносная стрела. Все окружающее слилось для него в сплошное серое марево. Оставалось только одно: выбрать цель, подождать команды сержанта и выпустить стрелу. Авенир не знал, подстрелил он ли хоть кого-нибудь, но ему это было как-то безразлично. Возможно потом, сидя у костра, он задумается над этим вопросом и беспощадная совесть начнет нашептывать ему в уши: Глупец. С кем же ты воюешь? Ты ведь убивал тех, кто противостоит самому опасному и безжалостному человеку на Грастосе. Разве на стороне Фабиана ты должен быть? Но все это потом, а сейчас стрелять, стрелять, стрелять...
        На самом деле особого вреда этот обстрел защитникам крепости не причинил. Защищенные каменными зубцами стены, воины Килсуна почти не понесли потерь, но со свистом проносящиеся над головой стрелы вынудили их немного поумерить свой пыл. Засевшие на стенах лучники теперь не высовывались в бойницы, беззаботно выпуская стрелу за стрелой в плотные ряды имперской пехоты. Стрельба сделалась гораздо более редкой и менее прицельной. Но зато теперь вражеские стрелки обратили свое внимание на сотню под командованием сержанта Кариона. На головы лучников Новой Империи посыпались стрелы.
        Один из стрелков из пятого десятка вдруг как-то странно забулькал и осел на землю, схватившись за разорванное случайной стрелой горло. Еще одна стрела на излете чиркнула по затянутому в сверкающую кольчугу плечу Кариона. Сержант не обратил ни малейшего внимания на свежую царапину на своем доспехе, продолжая сыпать командами.
        - Рассредоточиться по десяткам! Стрельба по своему усмотрению!
        Между лучниками Килсунского княжества и стрелками Фабиана завязалась беспорядочная перестрелка. Сотня разбилась на десятки, которые, непрерывно маневрируя и не давая врагу пристреляться и накрыть их одним залпом, беспрерывно сыпали стрелами.
        А между тем некоторые пехотные сотни уже достигли стены и теперь устанавливали лестницы. Еще немного и бои начнутся уже на стенах. Вперед выдвинулись воины с рогатинами, зацепляя и переворачивая лестницы. Поднимающиеся по ним люди с воплями падали на головы своим же товарищам. Лестницы с треском ломались, превращаясь в бесполезные деревянные обломки. Но и те, кто орудовал рогатинами, не уходили безнаказанными. Высунувшись из бойниц, они становились превосходными мишенями для лучников имперской стрелковой сотни. То тут то там кто-нибудь из защитников ронял рогатину и, схватившись за простреленную грудь, падал вниз к подножию стены.
        Авенир выпустил очередную стрелу и с каким-то удовлетворением заметил, что она вонзилась в плечо одному из воинов Килсунского княжества. Десятник потянулся к своему колчану и вдруг понял, что он пуст... Полсотни стрел, положенные туда сегодня утром, уже были израсходованы. Авенир схватил запасной пучок стрел и мгновенно вытряхнул их в пустой колчан. Подняв голову, он стер со лба выступившие капли пота и окинул взглядом поле битвы. Увиденное заставило его застыть на месте.
        Прямо из-за крепостных ворот в небеса поднялся громадный комок слепленных смолой тряпок и кусков дерева. И этот комок горел! Роняя по пути пылающие щепки и клочки тряпок, огненный шар низринулся вниз и, упав недалеко от одной из наступающих пехотных сотен, рассыпался пылающими брызгами. Горящая смола разлетелась во все стороны. Обожженные солдаты с едва слышимыми сквозь яростный шум битвы воплями покатились по земле, сбивая пламя. Несколько человек обрызганные горящей смолой за долю секунды превратились в пылающие факелы и теперь отчаянно метались из стороны в сторону. Соседние воины попятились, не желая сгореть заживо при следующем выстреле. И даже видавшие виды сержанты она мгновение застыли.
        Катапульта! Большая катапульта. И целят они в таран.
        Если таран сгорит, то атакующие потеряют свой самый главный шанс на победу. Взобраться на стену и удержать там позиции нелегко, но если разбить ворота... Широкий поток воинов Империи хлынет внутрь крепости и в два счета сметет малочисленных защитников.
        Катапульта выстрелила еще раз. Еще один пламенный шар поднялся к небесам и, рухнув на землю, расплескался жидким пламенем. На этот раз мимо. Никто не пострадал, но от вида падающей с небес пылающей смерти ряды наступающих смешались и неуверенно остановились, некоторые воины, не обращая внимания на гневные выкрики сержантов, повернулись и бросились бежать. Защитники радостно завопили.
        Авенир, застывший как изваяние при виде горящих заживо своих соратников, вдруг услышал как кто-то выкрикивает его имя и, вздрогнув, повернулся.
        - Тигран, Авенир, Флегонт, Протас!! - Карион яростно размахивал руками. - Быстрее сюда!!
        Десятник быстро толкнул в бок бородатого лучника:
        - Тигран, сержант нас зовет. Далмат, остаешься за главного.
        Под ногами сержанта уже пылал небольшой костерок, а в его руках Авенир заметил несколько стрел, наконечник которых был обмотан смоченными в масле тряпицами. Зажигательные стрелы.
        - Берите, - Карион быстро сунул подбежавшим лучникам несколько таких стрел. - Делайте как я.
        Сержант быстро сунул кончик стрелы в огонь. Пропитавшиеся маслом тряпки мгновенно вспыхнули. Карион наложил пылающую стрелу на тетиву и почти сразу же отправил ее чертить огненную дугу в небе. Стрела, оставляя дымный след, перелетела через стену и упала где-то во внутреннем дворе крепости.
        - Стреляйте навесом.
        Авенир согласно кивнул и сунул одну из полученных от сержанта стрел в костер. Масло вспыхнуло с легким хлопком. А через минуту стрела, несущая небольшой язычок пламени, уже скрылась за крепостной стеной. Тигран, Флегонт из седьмого десятка и Протас из второго тоже выпустили по стреле. Небо прочертили еще три дымных следа.
        Словно в отместку стрелкам снова выстрелила катапульта. Огненный фонтан расцвел почти перед самыми воротами крепости. Несколько подталкивающих громаду тарана солдат упали обожженными. Сам таран, хоть и обильно политый водой перед началом боя, в некоторых местах дымился. Парочка щитов, защищающих толкающих эту громаду солдат от вражеских стрел, с треском сломались и этим тут же воспользовались засевшие на стене лучники.
        - Продолжайте стрелять! - Карион выпустил уже третью огненную стрелу, скрывшуюся за стеной.
        Авенир поднял лук и вздрогнул. Вражеские стрелки заметили огненную угрозу и теперь пытались ее устранить. Один из лучников Килсуна высунулся из бойницы, и это его стрела пролетела так близко, что Авенир щекой ощутил движение рассекаемого воздуха. Ярко пылающая стрела была наложена на тетиву, лук натянут, оставалось всего лишь чуть-чуть изменить прицел...
        Сгусток огня сорвался с лука Авенира и ударил неудачливого стрелка в грудь. Воин истошно закричал и опрокинулся на спину.
        Прерывая шум битвы, послышался глухой удар. Таран добрался до ворот и начал свою разрушительную деятельность. В некоторых местах по приставленным к стене лестницам быстро карабкались солдаты Новой Империи. Сверху в них стреляли лучники. Авенир мельком заметил, как чьи-то руки опрокинули на головы столпившимся под стеной солдатам котел с кипятком. Сквозь яростный шум битвы донеслись крики ошпаренных. Еще один глухой удар, сопровождающийся громким треском, донес до сведения всех на этом поле, что таран действует успешно и ворота скоро поддадутся.
        Зажигательные стрелы кончились и Авенир, выхватив обычную стрелу, выпустил ее в мелькнувшее между зубцами стены чье-то лицо. Промахнулся.
        - Возвращайтесь на свои места. - Сержант Карион устало опустился на землю, пытаясь перевязать глубокую царапину на бедре, где, пропитывая простые кожаные штаны, уже проступала кровь.
        Авенир молча кивнул и, подтолкнув Тиграна, побрел к своему десятку, вразнобой обстреливавшему вершину стены, где за каменными зубцами прятались несколько вражеских солдат. Насколько Авенир видел, этот обстрел не причинял практически никакого ущерба для защищающихся в крепости солдат Килсунского княжества. Стрелы с треском ломались о камни стены и безобидными обломками падали вниз.
        - Прекратить стрельбу! - удивляясь самому себе, заорал Авенир. - Все за мной!
        Десятник побежал ближе к воротам, где разгоралось настоящее побоище. Кажется, что все вражеские лучники сосредоточились на том, чтобы не дать ни минуты передышки воинам, занимающимся с тараном. От тяжелых ударов дубовые ворота крепости треснули и немного покосились. Ну, еще бы немного... Стрелы беспрерывно свистели в воздухе. Каждую минуту кто-нибудь из толкающих таран солдат падал и исчезал под громадными окровавленными колесами гигантского разрушительного устройства. Иногда после этого раздавался хруст костей и отчаянный предсмертный вопль. На место павшего тут же вставал другой воин.
        Потери Новой Империи были устрашающи. Одно радовало: катапульта больше не метала свои ужасающие снаряды. Видимо она была повреждена или кончились боеприпасы. Авенир заметил поднимающийся над крепостью плотный столб дыма и слабо улыбнулся. Их зажигательные стрелы не пропали даром, кажется, в крепости начался пожар. Может быть, именно поэтому и не стреляла катапульта, может быть, это именно она и горела. Это можно было узнать только попав в крепость.
        Тяжелый удар, треск ломающегося дерева и радостные вопли солдат Империи возвестили радостную новость. Правая створка крепостных ворот сломалась и криво повисла на одной петле. В дыру сразу же начали протискиваться солдаты Новой Империи. Казалось, победа уже близка.
        И тут обороняющиеся выложили свой последний козырь. Прямо на застрявший в воротах таран сверху хлынуло кипящее масло. Три котла опрокинулись и выпустили на волю пузырящуюся отвратительно воняющую жижу. Но, что хуже всего, эта жижа была невероятно горячей. Отчаянно закричали обожженные солдаты Империи. А масло все лилось и лилось, и вскоре вся земля перед воротами была покрыта мерзкой клейкой массой, исходящей отвратительными испарениями. Забрызганные маслом обожженные воины с криками и стонами отползали в сторону, но к дыре в воротах, ступая прямо по остывающему маслу, ринулись несколько десятков человек.
        И тогда со стены вниз полетели факелы...
        И тогда возле ворот развернулся настоящий ад...
        Пламя, рванувшись к небу, мгновенно поднялось выше крепостной стены, скрывая страшные подробности смерти десятков человек густой пеленой черного дыма. Сквозь рев огня пробился ужасающий в своей обреченности крик погибающего человека. Облитый маслом таран вспыхнул как свечка, толкающие его солдаты в ужасе сыпанули во все стороны, попадая под безжалостные стрелы вражеских лучников. Наступающие сотни дрогнули и попятились.
        Громко заорали сержанты, пытаясь организовать среди ошеломленных солдат хотя бы жалкое подобие дисциплины, но воины, спасаясь от вражеских стрел, продолжали отступать. Собственно, теперь атака на ворота потеряла свой смысл. Вход в крепость перегораживала сплошная стена огня и угаснет она не скоро. Таран погиб в огне. Оставалось только пробиваться через стену.
        - Прекратите глазеть!! - громко заорал Авенир, обращаясь к своему ошеломленному десятку лучников. - Стреляйте, Падшие вас забери! Стреляйте!!
        И, подавая пример, сам выпустил стрелу в столпившихся на стене вражеских солдат. Один из них содрогнулся и недоумевающим взглядом уставился на вонзившуюся в живот стрелу. Воин Килсуна медленно осел и, не удержавшись на вершине стены, повалился вниз прямо к воротам. Безжалостное пламя поглотило его тело, и только последний предсмертный вопль взметнулся в безоблачное небо расчерченное дымными столбами. Авенир выхватил еще одну стрелу и снова рванул тетиву своего лука. Стрелки шестого десятка неуверенно потянулись к своим колчанам.
        - Стреляйте!! Стреляйте же!!
        Опомнившиеся лучники обрушили на защитников крепости целый град стрел. Враги падали, пронзенные беспощадной смертью, снабженной красноватым оперением. Некоторые вражеские солдаты повели ответную стрельбу. И тогда десяток Авенира понес свои первые потери.
        Белооперенная стрела подкосила ногу молодого Далмата. Пал пронзенным насквозь пожилой Кирсан у которого вражеская стрела отыскала щелку в доспехах. Получил легкую рану в плечо Тигран, хорошо прилаженный доспех помог бородатому северному стрелку и защитил его от гораздо более опасного удара. Случайная стрела зацепила кожаные доспехи Авенира, оставив глубокую царапину.
        - Стреляйте!! Стреляйте!!
        И они стреляли. Вражеские стрелы пронзили еще одного лучника из шестого десятка. У остальных стали заканчиваться стрелы. Авенир выпустил свою последнюю стрелу и, проследив за ней взглядом, заметил как она пригвоздила к стене руку какого-то неосторожного Килсунского лучника. Еще один враг выведен из строя.
        - Отходим! Все за мной!! Бегом!
        Авенир повернулся чтобы проследить за отступлением своего потрепанного десятка и моргнул, удивленный открывшимся перед ним зрелищем.
        На гребне стены несколько солдат, размахивая мечами, сцепились друг с другом. Почему они дерутся между собой? Авениру понадобилась целая минута, чтобы до замутненного горячкой боя рассудка дошло, что не все из сражающихся солдат - враги. На стене примерно десяток воинов Новой Империи наседал на шестерых защитников крепости. Сквозь шум битвы доносился далекий звон мечей.
        - Смотрите, - Авенир радостно схватил за плечо оказавшегося рядом стрелка из своего десятка. - Смотрите, наши уже на стене!
        И действительно, с победными кличами десятки солдат Империи уже скрестили мечи с воинами Килсуна. Защитники ожесточенно сопротивлялись, но теперь начало сказываться численное преимущество атакующих. По нескольким приставленным лестницам на стены непрерывным потоком хлынули ряды имперской армии. На место каждого павшего воина Новой Империи немедленно вставали два других, только что забравшихся на стену и горящих желанием наконец-то встретиться лицом к лицу с ненавистным врагом. Защитникам же помощи ждать не приходилось. Они и так до последнего человека были на стенах и сейчас погибали, погибали от безжалостных мечей воинов Повелителя. Но, даже умирая, они старались прихватить с собой хотя бы одного врага. Раненые защитники, лежа на покрасневшем от их собственной крови камне, хватали имперских солдат за ноги.
        Но силы были неравны. Все больше и больше имперцев перебиралось через стену и все меньше и меньше оставалось защитников.
        Авенир некоторое время смотрел на эту картину, затем устало вздохнул и медленно побрел в сторону лагеря. Смотреть и дальше на безжалостное избиение воинов Килсунского княжества у него не было ни малейшего желания. Зато пробудился молчавший до этого внутренний голос:
        Что ж ты наделал? Глупец! Ты своими геройскими выходками только приблизил победу Фабиана. Ты сражался и убивал тех, кто делает с тобой одно дело. Ты предал свободу тысяч и тысяч человек, которые в случае победы проклятого черного колдуна навечно окажутся в рабстве у их Повелителя. Что бы сказал Вонифат, если бы увидел тебя в этот час? А старая Олдама, наверняка, прокляла бы ту минуту, когда решила приютить у себя в доме одетого в жалкие лохмотья сироту. Предатель!
        Командир шестого десятка лучников Империи, едва переставляя ноги, пробрался мимо пустых палаток и, тяжело опустившись на землю возле вчерашнего костра, уставился на холодные давно угасшие угли. И сердце его чувствовало себя как эти давным-давно потерявшие свой жар угольки, леденящий холод царил в душе Авенира. О, Отец Сущего, что же я сделал?
        - Будь ты проклят, Фабиан! Проклят на веки веков!! - Проходящий мимо воин с перевязанной головой оторопело уставился на лучника со значком десятника на груди. - Да пожрут Падшие твою черную душу!!
        Из крепости к безоблачным небесам поднимались многочисленные столбы дыма. Адское пламя у крепостных ворот медленно угасало, оставляя после себя выжженную дотла землю. Кое-где еще раздавался звон мечей - последние остатки гарнизона дорого продавали свои жизни под натиском неизмеримо больших сил противника.
        В тот день погибли почти полторы тысячи воинов Новой Империи. Из четырехсот защитников крепости не уцелело ни одного.

* * *
        - Милорд, печальные новости. - Главный Советник Килсуна опустился на одно колено и склонил голову. - Еще одна из наших крепостей пала вчера под натиском превосходящих сил Повелителя.
        Сидящий на троне князь устало вздохнул:
        - Как проходил бой?
        - Неизвестно, милорд. Из соседней крепости видели поднимающиеся из-за горизонта столбы дыма и немедленно выслали разведчиков. Никто из них не вернулся. Голубиная почта донесла до нас сие печальное известие.
        - Есть уцелевшие?
        - Если кто-нибудь из гарнизона выжил, то нам немедленно сообщат. Пока, милорд, я не знаю. Я смиренно прошу прощения, но больше мне ничего не известно.
        Седовласый князь печально кивнул и сделал неопределенный жест. Седобородый советник в роскошном кафтане опустился на оба колена:
        - Милорд, это не самые неприятные известия.
        Князь удивленно и немного нервно поднял голову:
        - Что может быть хуже новостей о вторжении крупной враждебной армии, когда мы так ослаблены, что не способны отразить даже налет жалкой разбойничьей ватаги, разграбившей три дня назад один из наших приграничных городков?
        - Милорд, Повелитель выполз из своего логова.
        В глазах князя мелькнула искорка страха, но его голос по-прежнему оставался спокойным и твердым.
        - Куда он направился?
        - В сопровождении трех тысяч мечников он выступил к северной границе своей "Империи". Ни цель похода, ни направление первого удара пока неизвестны. Наши шпионы внимательно следят за каждым его шагом. Но они уверены, что война скоро разгорится во всю силу.
        - Это логично... - Князь задумчиво потер подбородок. - Скоро зима, а ведение зимней кампании отягчается многочисленными дополнительными трудностями, которые затронут в большей степени именно Союз. Тем более, он не хочет дать нам время, чтобы объединиться. - Правитель Килсуна поднял голову и взглянул на стоящего на коленях Главного Советника. - Сколько союзных войск собрано в Прекунте?
        Советник, не поднимаясь с колен, вытащил из-под кафтана небольшой свиток и, развернув его, поднял глаза:
        - Точная цифра неизвестна, но, по последним донесениям, что-то около шестидесяти тысяч воинов и примерно три-четыре десятка колдунов. Сейчас, возможно, немного больше - Дитнолл обещал прислать еще несколько отрядов.
        - Шестьдесят тысяч... - князь явно был потрясен. - Это самая большая армия, которую только видел Грастос.
        - О да, милорд. Почти половина княжеств мира осознали таящуюся на юге угрозу и решили объединить силы против угрозы Новой Империи. Но вот хватит ли этого, или все это - пустая трата времени и все мы уже обречены?

* * *
        - Построиться!! Быстро!
        Сержант Карион, прихрамывая, прошел вдоль строя.
        - Сегодня день прощения с павшими воинами и вручение наград особо отличившимся бойцам. Церемония похорон состоится после обеда. - Сержант недовольно поморщился:
        - А теперь плохие новости. Наша сотня потеряла пятнадцать человек убитыми и двадцать шесть ранеными. В связи с этим третий и восьмой десятки будут расформированы, а воины оттуда перейдут в другие десятки.
        Среди стрелков поднялся негромкий ропот. Сержант нахмурился и обвел выстроившихся в шеренгу лучников своим пронзительным взглядом.
        - Есть вопросы?
        - Сержант, почему именно третий и восьмой десятки? - командир третьего десятка явно не хотел лишаться своей должности.
        - Потому, что эти десятки понесли наибольшие потери.
        - Но сержант, у меня только три погибших бойца и один раненый, а в шестом десятке - трое убитых и трое раненых. Их потери больше.
        - Может быть, и больше. - Карион со слабой улыбкой взглянул на застывшего как изваяние Авенира. - Но шестой десяток понес свои потери, когда устроил отчаянную перестрелку у ворот, отвлекая врага и давая оставшимся у ворот пехотным сотням время чтобы перегруппироваться. А вот где тогда были вы? Еще вопросы?
        Больше вопросов не было. Сержант удовлетворенно кивнул:
        - Всем разойтись. Авенир, подойди сюда.
        Командир шестого десятка нехотя подошел к сержанту.
        - Слушай парень, - Карион хлопнул Авенира по плечу, - я видел, как ты действовал тогда у ворот. Замечательно. Есть в тебе некая командирская жилка и, скорее всего, со временем ты сможешь сам стать сержантом. А теперь иди за мной - тебя хочет видеть лейтенант.
        Сердце Авенира екнуло и провалилось в пятки. Лейтенант? Зачем? Что он хочет? Неужели кто-то донес ему, как я ругался два дня назад у потухшего костра? Авенир вспомнил удивленно смотревшего на него забинтованного пехотинца и едва смог подавить стон. Может ли кто-нибудь знать о том, что я ищу Ключ? Десятник неуверенно плелся за сержантом. Его ноги подкашивались на каждом шагу.
        Светловолосый лейтенант был ранен в бою и все еще весьма слаб. Перевязанная рука висела как плеть. Но лед в его глазах сверкал по-прежнему. Авенир четко отрапортовал о своем прибытии и застыл в ожидании ужасных новостей. Интересно, отделаюсь ли я поркой или все же меня ждет виселица?
        - Десятник Авенир. - Лейтенант хмуро окинул взглядом стоящего перед ним воина в потрепанных кожаных доспехах. - Я рад, что не ошибся, назначив тебя руководить десятком.
        Авенир непонимающе моргнул. А где же наказание за недозволенные речи по отношению к их великому Повелителю?
        - Ты хорошо действовал в бою, - продолжал лейтенант. - Если бы твой десяток не отвлек внимание противника, то наши потери после провала у ворот были гораздо больше. Своим своевременным вмешательством ты помог нам спасти десятки жизней наших солдат. Ты хорошо действовал! Хвалю! - Лейтенант, улыбаясь, поднял здоровую руку и вложил в ладонь ошеломленному Авениру два золотых кругляшка. - Эти монеты предназначаются тебе в награду за проявленный героизм. Кроме того, ты назначаешься заместителем сержанта Кариона и в его отсутствие принимаешь на себя командование сотней.
        Авенир ошеломленно стоял и как выброшенная на берег рыба разевал рот, не зная что сказать.
        Лейтенант снова улыбнулся и небрежно махнул рукой:
        - А теперь иди. У меня еще множество дел.
        Возвращаясь к своим товарищам, Авенир чувствовал как полученные от лейтенанта монеты жгли ему ладонь. Это золото дано мне в обмен на души тех несчастных, которых я помог отправить в вековечную тьму Бездны. Золото... Золото Фабиана. И будь я проклят, если приму его. Авенир на ходу разжал руку и две золотых монетки, сверкнув, исчезли в толстом слое дорожной пыли. Мне не нужна награда за предательство.

* * *
        Армия Новой Империи, получив новые приказания от Повелителя, оставила в захваченной крепости тысячу человек в качестве постоянного гарнизона и двинулась на соединение с крупным отрядом, двигающимся на север в пяти десятках миль западнее. Вел тот отряд, по-видимому, сам Повелитель.
        Авенир, машинально переставляя ноги, не переставал думать о том, как же обернутся его дела, когда его сотня войдет в отряд, ведомый самим Фабианом. Уж он-то непременно вспомнит, где встречал раньше молодого десятника из его собственной армии. И что же тогда будет?
        А, скорее всего, ничего и не будет. Я и моргнуть не успею, как мой пепел разлетится по всей округе. И на сей раз защитного амулета у меня нет, да он бы и не помог.
        В подобной ситуации лучше всего было бы не попадаться колдуну на глаза и никоим образом не привлекать к себе внимания, например, отличившись в очередной стычке. Главное - вести себя тихо и не высовываться...
        Холодный ветер, примчавшийся с покрытых вечными льдами вершин Ограждающих Гор, пробирал до костей. Вода в лужах уже схватывалась по ночам тонкой корочкой льда. Со дня на день мог выпасть первый снег. Зима неумолимо приближалась. Последняя зима старого Грастоса. В следующем году к лучшему или худшему, но все изменится.
        Авенир поежился и поплотнее завернулся в свой старый поношенный плащ. Из-за наступления холодов солдатам разрешили перейти на зимнюю форму одежды и вытащить из заплечных мешков плащи. Плащи мешали в бою, но без них большинство бойцов попросту свалилось бы от простуды. Командир шестого десятка радовался, что ему как лучнику положен кожаный доспех. Он, конечно же, ничуть не грел, но и не тянул к земле неподъемной тяжестью ледяного металла, как кольчуги пехотинцев. Отряд шел сейчас по вражеской территории и в условиях возможной неожиданной атаки капитан приказал идти в полном облачении и с оружием наготове. Бедняги из пехоты еле тащились, ежась от пронизывающих порывов ветра. Хорошо еще, что командование, не желавшее доводить своих подчиненных до полного изнеможения, разрешило пехотным сотням оставить тяжелые щиты в обозе.
        Моральный дух солдат медленно, но неуклонно сползал вниз. Постоянный холод, длинные тяжелые переходы по вражеской территории где каждый куст мог грозить опасностью, многочисленные мелкие стычки с местным населением, недовольным присутствием на их исконной земле незваных чужаков, следующая по пятам трехтысячная армия Килсуна... Армия не вступала в бой, а только следовала позади на некотором расстоянии, но одно ее присутствие изрядно подпортило боевой дух. Непрерывное ожидание битвы действовало на нервы. Все это не улучшало настроения солдат. Ветераны, скрипя зубами, продолжали выполнять свои обязанности, но среди недавних новобранцев начались и широко разрастались разброд и пораженческие настроения. Каждый день начинался и заканчивался публичной поркой виновных в неподчинении и неисполнении солдатского долга. Снова появились случаи дезертирства. К сожалению, неудачные.
        Авенира серьезно мучило какое-то мрачное предчувствие. Возможно, все дело было в том, что с каждой минутой приближался его самый главный и необычайно опасный враг. Фабиан. Черный колдун. Повелитель. Ничего хорошего от этого ждать не приходилось.
        Но главное - Ключ. Измученный постоянными сомнениями и страхом, Авенир пытался утешить себя мыслями о том, что, возможно, ему представится случай проникнуть в шатер Повелителя и украсть его главную ценность - Ключ. Но в глубине души он этому не верил. Фабиан ценит Ключ больше самой жизни и наверняка не расстается с ним ни на минуту. Забрать кристаллическую статуэтку можно будет только с трупа черного колдуна. Может быть, в горячке какой-нибудь битвы удастся незаметно всадить Фабиану стрелу в спину. Но, помня случай с Каллистом, Авенир сомневался и в этом. Скорее всего, мой изуродованный до неузнаваемости труп бросят на съедение воронью.
        Под ногами похрустывал выпавший сегодняшней ночью иней. С бескрайних небесных просторов мягко опускались первые снежинки, отмечающие начало зимы. Армия Повелителя шла на северо-запад.

* * *
        - Господин Каллист, вам послание. - Слуга с поклоном протянул волшебнику запечатанный свиток.
        - Благодарю. - Каллист принял свиток и небрежным жестом отпустил слугу.
        Некоторое время волшебник молча смотрел на печать в виде лисьей головы, затем решительным движением сломал ее и развернул свиток во всю длину.
        Послание оказалось весьма длинным. Каллист потратил на его изучение без малого полтора часа и, полностью уяснив положение вещей, яростно скомкал бумагу, швырнув смятое послание в камин. Веселые язычки пламени тотчас же потянулись к своей добыче.
        Проклятье. Каллист уже знал, что Ключ начал двигаться и в глубине души ожидал подобных вестей, но все же их появление доставило колдуну очень и очень мало радости.
        Фабиан начал войну. Не мелкие пограничные стычки вроде лихого захвата нескольких крепостей на границе с Килсуном, а настоящую крупномасштабную войну, где, несомненно, будут пущены в ход все его ресурсы. В том числе и почти безграничная сила, даруемая Ключом своему владельцу.
        Проклятый черный колдун вышел из своей крепости и медленно движется на север во главе довольно крупного отряда. Уже сейчас численность его армии составляет около пятнадцати тысяч человек, а многочисленные мелкие отряды все еще идут на соединение с основной воинской группой. Ожидается, что к намеченной Повелителем точке сбора подойдет не менее тридцати тысяч.
        Тридцать тысяч. Он, наверное, собрал под свое знамя всех способных держать оружие мужчин в своих землях.
        Тридцать тысяч против наших семидесяти. Победа была вполне возможна, если бы вместе со своей армией не шел сам Повелитель собственной персоной.
        Проклятье тебе, Фабиан, мы еще не готовы. Не хватает теплой зимней одежды, мало оружия, недостаточно лошадей. Армия Союза еще не готова выступить. Слишком мало времени. Если бы Повелитель решил подождать хотя бы до весны... Но Фабиан не дурак. Он прекрасно смог подобрать подходящий момент и теперь союзникам придется наизнанку выворачиваться, лишь бы только успеть хоть немного подготовиться к сражениям.
        Кроме того, направление удара колдун выбрал весьма разумно. В случае удачи Союз будет рассечен надвое, а Фабиан распространит свою власть еще на два крупных княжества. Если же падет Прекунт... В этом случае у сопротивления будет сломан хребет и останется только присягнуть на верность новому Повелителю Грастоса. Впрочем, Каллист ни минуты не сомневался, что у него такой возможности нет. Фабиан не из тех, кто прощает своих заклятых врагов.
        Время начинает поджимать и выбора не остается. Придется выводить войска и готовиться к бою. Дальнейшие события находятся в руках Отца Сущего. И проклятого Повелителя, завладевшего его наследием.
        Волшебник, приняв неизбежное решение, резко повернулся и быстрым шагом покинул комнату. Хлопнула закрывающаяся дверь.
        Период ожидания закончился. Пришло время действий.
        Часть третья
        Багровые отсветы Бездны
        СЕТЬ ТВОРЦА (ХРАНИТЕЛЬ МИРА). - Необычайно сложное магическое образование, пронизывающее каждый из сотворенных миров. Является основой любого мира (кроме Таулуса - столицы Объединенных Миров), магическим скелетом, вокруг которого впоследствии наращивается каменная плоть.
        Полностью контролирует все воздушные, водные, каменные массивы и их составляющие, управляя всей неорганической материей миров.
        Источником силы Сети является Бездна и преобразование ее хаотической магии в пригодную к употреблению силу. Магия Сети включает в себя абсолютно полный контроль над всеми природными явлениями, начиная от управления погодой и заканчивая поправками орбит солнц и лун, обращающихся вокруг миров и их разумное использование в целях поддержания на мире пригодных для жизни условий.
        Сеть - это сложнейшая система, обладающая некоторыми зачатками интеллекта и являющаяся чем-то вроде полуразумного магического существа наделенного зачаточными признаками жизни.
        Подчиняется непосредственно Ключу Творца и, соответственно, тому, кто держит его в руках.
        В связи с необычайной сложностью подобной магии и экстремальными условиями, необходимыми для ее формирования, может накладываться только Творцами и требует для своего окончательного формирования весьма длительного периода времени, достигающего иногда нескольких десятков лет.
        Полная энциклопедия Единения. Том 7, страница 281.
        Великая библиотека Таулуса. 4794 год.

* * *
        Под ногами проходящих мимо солдат негромко поскрипывал тонкий слой снега. Лед превратил поверхность небольшого пруда в идеально ровное зеркало. При дыхании изо рта вырывались клубы пара.
        Авенир, кутаясь в плащ, мрачно смотрел на низко плывущие облака. Казалось, если забраться на самую верхушку вон того дерева и протянуть руку, то можно будет коснуться небесных странников и ощутить в руке их мягкую и влажную сущность.
        Что-то в этом году зима слишком уж рьяно взялась за дело. Авенир не мог припомнить, чтобы в это время стояла такая холодная погода. Обычно такой холод был только в середине зимы, но никак не в конце осени. Вчера мы переходили реку. По льду! А в прошлом году я месяцем позже вынужден был бы искать мост. И не только в прошлом. Помню, что три года назад некоторые особо бурные реки вообще не замерзали до самой середины зимы.
        Может быть, здесь в сотнях миль от его дома, недалеко от Ограждающих Гор острее чувствуется ледяное дыхание Бездны, и зима тут наступает гораздо раньше? Но нет... Авенир своими ушами слышал, как некоторые из солдат, родившихся в этих местах, недовольно ворчали по поводу слишком уж ранней и холодной зимы.
        Может быть, это из-за того, что Ключ вырвался на волю? Люди не должны играть с такими силами, это - привилегия Творца... Отца Сущего, который отвернулся от нас из-за грехов наших. Вонифат говорил, что, используя Ключ, можно нарушить равновесие сил на Грастосе. Сеть, защищающая Грастос от мгновенного распада в Бездне - не игрушка для каждого дорвавшегося до хрустальной статуэтки колдунишки. Возможно, необычайно холодная погода - результат нарушения в структуре магии? Или же Сеть прорвана, и Бездна потихоньку просачивается сквозь прореху, наполняя мир своей сущностью, а леденящий холод - это ее дыхание? А что же тогда Падшие...
        Авенир вздрогнул и попытался прогнать такие мрачные мысли. Если это так, то я все равно ничего не смогу сделать. Да и, если я правильно понял высказывания Вонифата, никто не сможет. Восстановить прорванную Сеть может только Творец. Так что если я не претендую на это высокое звание, то нечего мучить себя, гадая над недоступными простому смертному материями. Единственно, чего можно добиться от таких размышлений - так это то, что ночью меня снова будут мучить кошмары.
        Четыре багровых огонька в бесконечном мраке... Четыре глаза... Авенир содрогнулся и протянул руки к костру.
        - Ну и холодина же сегодня. Бр-р. - Из быстро сгущающихся сумерек вынырнул силуэт Тиграна. Авенир безразлично посмотрел на него. - И чего это тебя понесло в ночную стражу? Надо же, лучший стрелок сотни, десятник, заместитель сержанта Кариона, гроза крепостей... - бородатый лучник торжественно перечислил все титулы, которыми только наградили Авенира многочисленные слухи во множестве бродящие среди солдат. - И вдруг он сам собственной персоной назначил самого себя в ночную стражу, да еще и в такую холодину, когда все нормальные командиры спят в палатках, отправив в патруль своих самых неудачливых подчиненных. С чего бы это такая выходка?
        Авенир молча смотрел на причудливо приплясывающие язычки пламени. Не мог же он объяснить Тиграну, что просто хотел остаться наедине со своими мыслями, подальше от бессмысленной болтовни и похвальбы. Тем более что для него эта ночь могла оказаться последней. Завтра отряд должен достигнуть назначенного места, где его поджидало крупное объединенное войско Новой Империи. И Фабиан. Проклятый Повелитель.
        Если бы полгода назад кто-нибудь сказал Авениру, что этой осенью он будет сидеть у костра в сотнях миль от дома в доспехах со значком десятника на груди и размышлять о судьбе мира, то веселый молодой охотник просто беззаботно рассмеялся ему в лицо. Вот только все веселье и беззаботное настроение навеки покинули его, оставив как память несколько безобразных шрамов от заживших ожогов на груди. И даже если бы они вернулись, то повода для смеха все равно найти было не так уж и просто. Война, Ключ, Повелитель, Бездна, Падшие. Нисколько не смешно. Ну ни капельки.
        Четыре багровых огонька. Глаза Падших смотрят на мир и видят все... Все...
        - Чего молчишь то? - Тигран присел на корточки рядом с Авениром и протянул руки к огню. - Язык что ли проглотил?
        - А о чем говорить-то? Все и так ясно. Война. Война и смерть. И весь мир против меня, и даже эта погода... И что я только здесь делаю?
        - Так вот что тебя гнетет. - Бородатый лучник с северных предгорий Грастоса вздохнул и похлопал Авенира по плечу. - Говоришь, весь мир против нас? А ведь так-то оно и есть. Война, сказываешь? Так война это всегда война и смерть ее вечная спутница. Но ничего, все равно наша возьмет. Мы одолеем их, а потом будем жить в роскоши, наслаждаясь плодами своей победы.
        - Одолеем? - Авенир горько усмехнулся. - Одолеем? Кого? Объединенный Союз всех княжеств Грастоса? Его мы одолеем? Да у них там армия самое меньшее в пятьдесят тысяч. Их вдесятеро больше чем нас! Как же мы их одолеем?
        - Их много, - согласно кивнул Тигран. - Но и мы не так просты. Скоро мы соединимся с другими отрядами...
        - Да сколько не объединяйся, а их все равно больше!
        - Зато с нами сила Повелителя. Он один стоит десятка армий.
        - Вот в этом то и вся проблема. В Повелителе. Я видел его силу и знаю на что он способен. И знаешь, что меня гнетет? Сила. Его сила! Вот что мне интересно. Но самое главное: а может ли вообще человек владеть такой силой?
        Тигран удивленно моргнул:
        - Что это за сила?.. А какая разница, если она на нашей стороне?
        - Для меня есть разница...
        - А что до того, как эта мощь может подчиняться человеку... Так, может быть, Повелитель-то и не человек.
        - А кто? - Авенир мрачно склонил голову. - Птица поднебесная что ли?
        - Ну зачем же. - Пожилой стрелок доверительно склонился к десятнику. - Знаешь, кое-кто думает, что наш Повелитель - это вернувшийся Творец. Отец Сущего. Ходят слухи, что он сам именно так и считает. Говорит, что устал смотреть, как обнаглевшие смертные поносят его имя, и пришла пора преподать им небольшой урок смирения.
        Авенир невесело рассмеялся:
        - Повелитель - самый обычный человек. Ты уж поверь мне, но в нем нет абсолютно ничего божественного, скорее уж наоборот... Вспомни легенды. Почему Отец Сущего отвернулся от нас? Да потому что мы слишком погрязли в грехах, а самым страшным грехом он считал войны. Вернувшийся Творец никогда не начал бы войны и ни за что не стал бы уничтожать целый город только ради того, чтобы продемонстрировать всему миру свою силу. Такое деяние гораздо ближе Падшим...
        Тигран в ужасе отшатнулся:
        - Ты хочешь сказать, что Повелитель - это... Нет! Никогда!!
        - Нет, этого я не хочу сказать. Если бы Падшие спустились на Грастос, мы бы уже давным-давно были мертвы или еще чего похуже. И, тем более, по легенде Падшие выглядят совсем не так как люди. Когти, чешуя, клыки... багровые огоньки глаз... Все что я хочу сказать, что Повелитель - вовсе не Творец, а самый обычный человек, который вдруг обрел невероятную силу и теперь решил бросить вызов всему Мирозданию. А откуда он взял эту силу? Что, если он украл ее у истинного владельца, у Отца Сущего?
        Бородатый лучник молча ворошил в костре угольки, но Авенир видел, что тот внимательно слушает.
        - И вот о чем я подумал. Если Повелитель - человек, то замахнувшись на место Творца он перешагнет запретную черту... А как отнесется к этому сам Отец Сущего? Не разозлится ли он и не обрушит ли свою кару на нас за то, что мы позволили простому смертному восстать против самого Творца? А что, если в гневе он лишит нас своей защиты? Ведь тогда никто больше не будет сдерживать черный мрак Бездны, а Падшие ступят на землю этого мира. Не идем ли мы к концу вслед за Повелителем? А, может быть, эта зима - первый признак надвигающейся Бездны?
        Возле потрескивающего костерка надолго воцарилась тишина. Прошло несколько неимоверно долгих минут. Тигран молча продолжал ворошить угли, а Авенир устало провожал взглядом поднимающиеся к небесам искорки.
        Долгое молчание нарушил пожилой стрелок с северных предгорий:
        - Ты не возражаешь, если я посижу здесь? Надо бы все спокойно обдумать...
        Ближе к утру снова пошел снег. Сквозь густую белую пелену просыпающийся лагерь выглядел как-то нереально. Авенир долго не мог подобрать подходящее слово. Спокойно. Задумчиво. Умиротворенно. Нет, все это не совсем то. Безмятежно. Вот правильное слово. Место ночлега отряда Новой Империи выглядело именно безмятежно. Покрытые тонким слоем мягкого пушистого снега палатки, белоснежный ковер на земле еще не успевший превратиться в грязное месиво под ногами тысяч людей, приглушенные сплошной завесой снега звуки.
        Снежинки медленно опускались на землю и таяли, попав в поднимающиеся от костра теплые струйки дыма. Снег покрывал плащ Авенира сплошным белым одеялом и со спины казалось, что около огня сидит неведомо откуда взявшаяся тут снежная баба из тех, которые лепит ребятня. Всю ночь Авенир провел сидя у костра в одной позе. Он не чувствовал ни пробирающегося под одежду холода, ни тупой боли в затекших ногах, ни мокрого от растаявшего снега лица. Мысли одна за другой неспешно плыли в его голове. Несмотря на то, что он провел здесь всю ночь не сомкнув глаз, спать ничуть не хотелось.
        Тигран молча просидел рядом с Авениром до конца первой стражи, когда в призрачном свете факелов сержанты обходили посты, проверяя бдительность часовых, потом, все так же не вымолвив ни слова, поднялся и скрылся в ночной мгле. Десятник, поглощенный своими мыслями, почти не обратил внимания на его уход.
        О, Отец Сущего, подскажи что мне делать дальше. Дай мне хоть один-единственный ничтожный шанс выполнить свое дело. Ключ должен покинуть Грастос. Большего я не прошу.
        Приглушенный сплошной пеленой снега раздался громкий звук рога, подающий сигнал к побудке. Через час отряд должен был двинуться дальше.
        Авенир тяжело вздохнул и поднялся. С его плеч на землю обрушилась целая лавина снега. Пора было приступать к своим обязанностям. То, что он отсидел сразу три ночных стражи и не спал всю ночь, не давало ему права небрежно относиться к своему долгу. Эх, тяжела ты, ноша десятника. Нужно было распределить работу на сегодняшний день: направить кого-нибудь в обоз за продуктами, проследить за уборкой палатки, проверить состояние оружия и доспехов - во время такой сырости мечи ржавеют почти мгновенно. Если он этого не сделает, сержант Карион будет весьма недоволен, а его раздражение обычно кончается копанием выгребных ям в насквозь промороженной земле или, в лучшем случае, еще одной ночной стражей.
        Сегодня отряд должен соединиться с основной армией Империи под предводительством самого Повелителя. Повелителя Фабиана. Черного колдуна. Самого опасного и могущественного человека на Грастосе. Того самого человека, которого Авенир искренне желал видеть мертвым.
        Но, в конце концов, все это неважно. Главное - Ключ.

* * *
        Армию Фабиана, стоящую в долине между двумя невысокими холмами, Авенир увидел уже в конце дня. Он стоял на одном из холмов и смотрел на громадный, раскинувшийся едва ли не на целую милю, воинский лагерь. Сотни или даже тысячи палаток, бессчетные огоньки костров и десятки тысяч воинов, занимающихся своими делами. Слабый ветерок доносил отчетливо слышимые в морозном воздухе ржание сотен лошадей, людские голоса, смешивающиеся в неразборчивое гудение, лязг металла, скрип и все те звуки, что обычно сопровождают большие скопления вооруженных людей.
        А в небесах над лагерем слабо колыхались сотни знамен с изображением черного когтистого ястреба на красном фоне. Знамена Повелителя. Самые проклинаемые знамена на всем Грастосе.
        Где-то здесь, среди этого скопления людей находился Повелитель, а вместе с ним и Ключ. Величайший магический артефакт мира находился буквально на расстоянии мили от Авенира. Вот только заполучить его не было ни малейшего шанса.
        В кроваво-красных лучах заходящего солнца лагерь наводил на неприятные мысли. На мгновение Авениру даже почудилось, что на лицах снующих между палаток воинов проступили кровавые пятна, а истоптанный снег сплошь залит кровью, и даже само небо над многотысячной армией казалось плачущим кровавыми слезами.
        Надеюсь, это не пророческое видение...
        - Что ты тут встал?! Давай двигайся! - Карион довольно грубо толкнул Авенира в спину. - Тебе еще нужно будет проследить за размещением своего десятка. Не теряй времени и не загораживай проход.
        Авенир машинально кивнул и двинулся вперед. Шестой десяток, негромко переговариваясь, последовал за своим командиром.
        Наблюдая за тем как Далмат, легонько прихрамывая после полученного при штурме крепости ранения, с помощью Тиграна устанавливает палатку, Авенир думал о том, что следует предпринять теперь, когда он, наконец, так близко подобрался к Фабиану.
        Для начала самое главное: ни при каких условиях не попадаться Повелителю на глаза. Уверен, что черный колдун еще не забыл того наглого лучника, что несколько месяцев назад доставил ему определенные неприятности в виде разбитого носа. А жаль, что тогда я не смог вогнать ему стрелу прямо в горло... Правда, он считает, что убил меня, но если мы столкнемся лицом к лицу...
        Второе: следует немного погулять по лагерю и найти где находится шатер Повелителя. Нужно узнать что там за охрана, сколько ее, есть ли возможность проникнуть в шатер... Потом желательно бы узнать где Фабиан хранит Ключ, но это уже из области запредельного. Вряд ли даже самые близкие к проклятому колдуну люди знают о ценности хрустальной статуэтки, которую их Повелитель везде таскает с собой. Скорее всего, никто даже не подозревает о ее существовании, дабы не возникало соблазнов украсть это чудо.
        Что же дальше?.. А дальше будем думать после того, как узнаем все о Повелителе и кристаллической статуэтке в виде человека, прижимающего к груди солнце. Мелькнула совершенно непрошеная посторонняя мысль... А этот человек с солнцем, случайно, не сам Творец? Подобная мысль показалась Авениру весьма любопытной, но абсолютно не относящейся к делу.
        Палатка была уже установлена, и вокруг нее воины шестого десятка раскладывали свои нехитрые пожитки. Над разведенным костром негромко булькал котелок. Основная работа была сделана. Можно было заняться и своими собственными делами, например, приступить к поискам Ключа.
        - Тигран, я пойду немного осмотрюсь здесь. - Авенир тяжело поднялся, преодолевая неожиданно накатившую волну слабости. Сказывались тяжелый переход и бессонная ночь, проведенная накануне в ночной страже. - Останешься за старшего.
        - Слушаюсь, командир! - Пожилой лучник шутливо отсалютовал, хотя в его глазах со вчерашней ночи поселилась едва различимая искорка беспокойства. Похоже, ночные размышления о природе сил Повелителя и последствиях их применения не прошли бесследно, оставив в голове Тиграна кое-какие соответствующие следы. Авенир надеялся, что эти следы не исчезнут в забытье, а дадут реальные всходы после первой же битвы с применением силы Сети. Неплохо бы посеять разлад в армии Фабиана, добавив ему немного неприятностей.
        Кивнув, Авенир повернулся и скрылся среди палаток. Для начала следовало отыскать шатер Повелителя, не привлекая к этому внимания, и уж тем более стараясь не нарваться на самого Фабиана. Интересно, если я спрошу у кого-нибудь дорогу, не покажется ли это слишком уж подозрительным. Но нет, не должно быть. В крайнем случае, притворюсь обычным дурачком из деревни и скажу, что хочу посмотреть на великого и могущественного правителя всей Империи. Авенир сдернул свой значок десятника и спрятал его в карман. Главное - не привлекать ненужного внимания.

* * *
        - Так что, мы, наконец-то, договорились? - Седобородый генерал из Дитнолла решительно взмахнул рукой. - Или и дальше будем цапаться как торговки на базаре?
        Возмущенные голоса немного утихли, и некоторые из спорщиков нехотя кивнули. Некоторые, но не все.
        - Я не желаю подчиняться приказам этого хлыща! - Молодой человек с нашивками капитана лучников недовольно взглянул на своего соседа. - Дитноллцы никогда не подчинялись килсунцам. Не будет этого и впредь. Я требую права на самостоятельные действия!
        - Кого это ты назвал хлыщом?! - Стоящий рядом с раздражительным капитаном одетый в придворное одеяние командир отряда килсунской пехоты потянулся рукой к рукояти меча. - Да ты...
        - Тихо!! - Громовой голос дитноллского генерала, казалось, потряс все здание княжеского дворца в Прекунте. - Немедленно прекратить!
        - Но, господин генерал...
        - Молчать!! - Глаза генерала сверкнули. - Вы получили приказы, и они не обсуждаются! Сейчас вы немедленно прекратите ссориться, спокойно сядете и выработаете совместный план действий, который потом представите мне и генералу Стратонику. - Пожилой рыжеволосый генерал из Килсунского княжества уверенно кивнул. - А теперь сядьте и займитесь делом. И следующий поднявший шум будет немедленно разжалован в рядовые!
        Каллист, сидевший за столом вместе с еще двумя представителями волшебников, только вздохнул. Подобные увещевания он слышал уже не раз, но особой пользы это не приносило. Сейчас они успокоились, но это ненадолго. Минут через десять в комнате для совещаний снова воцариться настоящий хаос.
        Каждое собрание командиров союзных войск неизбежно проходит в криках, взаимных обвинениях и ругани. И если уж так себя ведут офицеры... что тогда говорить о простых солдатах. Количество виновных в стычках воинов росло с каждым днем. Если драчуны отделывались расквашенными носами и выбитыми зубами, то их обоих просто пороли и отправляли на конюшни убирать лошадиный навоз. Если же в дело шло оружие - наказание было гораздо более серьезным. За пролитую кровь своего союзника бойцов без всякого снисхождения садили за решетку. А если в деле фигурировали убитые... Пожалуй, стоит приказать построить еще парочку виселиц. Драконовские меры, но даже они плохо помогали. Только за прошедшую неделю было повешено двадцать три человека, брошено в подземную тюрьму - около полутора сотен, а конюшни уже давно были переполнены, и, наверняка, на каждую лошадь приходилось по два уборщика навоза.
        Еще весной Дитнолл и Килсун были на ножах друг с другом. Взаимные набеги, вылазки и стычки не прекращались ни на минуту, дело шло к обычной в подобных ситуациях крупной войне. Появление Фабиана заставило их на время объединиться против общей угрозы, но старая вражда так легко не забывается. И это только один из целого десятка примеров подобной вражды. Каждое княжество в свое время воевало со своими соседями. Союз большую часть своих сил тратит на взаимные упреки и беспорядочную грызню. Каллист тяжело вздохнул. Если мы не можем даже договориться, что же тогда получится в бою? Повелитель запросто одолеет нас - ведь у него подобных проблем нет.
        Да что тут поделаешь? Даже среди волшебников нет единства. Но мы, по крайней мере, не выставляем свои проблемы напоказ. Да, некоторые колдуны недовольны тем, что именно Каллист взял на себя руководство объединенными силами магов, но кто еще мог это сделать? Кроме него только Калуф и Феофан как верховные волшебники могли претендовать на этот пост, но Феофан слишком нерешителен, а Калуф вечно занят своими "алхимическими исследованиями" и практически не вылезает из лаборатории пытаясь создать "нечто непостижимо могущественное". Удивительно как он еще согласился участвовать в походе против Повелителя, ведь тогда ему придется оставить свои баночки и порошки. Что же он там делает? Какой-нибудь продляющий жизнь эликсир? Или пытается превращать свинец в золото?
        В зале снова послышались недовольные возгласы, некоторые офицеры недовольно вскакивали со своих мест. И даже генералы теперь беседовали на повышенных тонах.
        Надеюсь, хоть это совещание не выльется в череду дуэлей. Уже около десятка офицеров погибли, а еще вдвое больше были серьезно ранены.
        Возможно, стоит вмешаться... Каллист решительно поднялся:
        - Господа, я прошу минуту вашего драгоценного внимания. Время не терпит, мы должны действовать как можно быстрее. Позвольте предложить вам...

* * *
        Войска Повелителя стояли между холмами, поджидая прибытия последних отрядов. В лагере, по мнению Авенира, было что-то около двадцати тысяч человек способных держать оружие. Из них больше половины были новобранцами еще полгода назад даже не думавшими о вступлении в армию. Почти треть армии никогда не была в настоящем бою.
        Они стояли здесь уже почти неделю. Все это время воины стрелковой сотни были фактически предоставлены самим себе. Сержант Карион появлялся раз в день по вечерам и, удовлетворившись беглым осмотром, исчезал в неизвестном направлении. Авениру, как его заместителю, приходилось ходить по десяткам, раздавать приказы и недовольно ворчать на свою нелегкую судьбу. Дважды по вопросам, которые он не смог решить самостоятельно, Авенир обращался к светловолосому лейтенанту. В сотне никто не знал его настоящего имени, а сам он, казалось, был вполне удовлетворен тем, что его зовут просто лейтенантом. Он внимательно выслушивал доклад Авенира и быстро принимал решение, возлагая ответственность за его исполнение на командира шестого десятка. После одного из этих решений Авенир был вынужден выдать одного из бойцов армейскому палачу для показательной порки. Пятнадцать плетей за воровство у своих же товарищей.
        Зато сотня, в которой раньше было чуть больше восьмидесяти человек, теперь стала полноправной сотней. Третий и восьмой десяток были восстановлены и скомплектованы из недавно набранных новичков. Особым распоряжением Кариона Авенир должен был приглядывать за ними особенно внимательно.
        Все, что касается Повелителя, оставалось для Авенира недосягаемой тайной. Да, расшитый золотыми нитями шатер Фабиана стоял в лагере, а рядом с ним развевалось знамя с черным ястребом. Вот только подойти к нему не было ни единой возможности. Бдительная стража из бывших гвардейцев Флетнера никого не подпускала ближе, чем на сотню шагов. Прошмыгнуть незамеченной мимо внимательных глаз элитных войск Империи не смогла бы и мышь. О Ключе Авенир не смог узнать вообще ничего. В ответ на осторожные расспросы все только непонимающе пожимали плечами. Никто и никогда не видел у Повелителя хрустальных статуэток. И вообще, каких-либо статуэток.
        Однажды Авенир видел самого Фабиана. В сопровождении десятка телохранителей он прошел в сотне шагов от застывшего как изваяние десятника. Авенир, содрогаясь от пробудившегося в его душе ужаса, проводил его пристальным взглядом. Слава Стражу Бездны, Повелитель не заметил его. Фабиан гордо прошествовал мимо рядов палаток. При его приближении солдаты опускались на колени и склоняли головы.
        Черный колдун изменился с тех пор, как Авенир видел его в степи. Он стал более степенным, более лощеным. Борода была аккуратно подстрижена и завита. Волосы цвета воронова крыла причесаны и перевязаны серебряной лентой. Однако своего пристрастия к черному цвету Фабиан не оставил. Одежда его по-прежнему была черная. Черная куртка, расшитая красными нитями, черные кожаные штаны, плащ темно-синего почти черного цвета, окантованный по краям темно-зеленой каймой, темная рубашка с кружевами. Издалека он выглядел как этакий придворный аристократ, одевшийся ради траура во все черное. Вот только взгляд его был напоен такой яростной силой и ненавистью, что никто не осмеливался посмотреть ему прямо в лицо. Пристальные немигающие глаза приводили в состояние всепоглощающего страха всех тех, на кого Повелитель обратил свой взор.
        Авенир, провожая колдуна взглядом, обратил особое внимание на золотую корону украшенную множеством драгоценных камней и большой кошель на поясе Фабиана. Размеры кошеля сделанного из черного бархата как раз подходили для того, чтобы разместить там Ключ. И если он действительно был там... Собственно, получить Ключ можно было только сняв его с мертвого тела.
        Попытаться убить Фабиана? Как? Это невозможно! Он даже и без Ключа играючи справится со мной. А убить его и при этом еще и выбраться из лагеря со статуэткой в руках...
        Оставалось только выжидать. Может быть, подходящий момент рано или поздно подвернется, нужно только быть настороже и не упустить его. Главное - добыть Ключ. А если Повелитель даже и останется в живых, то все равно без этой кристаллической статуэтки он абсолютно ничего не стоит. Пустое место.

* * *
        Фабиан-Повелитель, черный колдун, властелин Новой Империи, созданной им на руинах жалкого княжества Флетнер, вошел в свой расшитый шатер и, не глядя, отшвырнул в сторону почтительно склонившегося слугу. Отброшенный могучим ударом магии пожилой лакей кубарем выкатился наружу.
        - Проваливай отсюда, - небрежно напутствовал его Повелитель. - И не пропускай сюда никого.
        Колдун сбросил плащ и уселся за небольшой столик из великолепного полированного дерева. Ранее этот столик стоял в личных покоях последнего князя Флетнера. Князя, которого он удавил собственными руками. Он должен был сразу же уступить мне трон, но предпочел бессмысленное сопротивление. Черный колдун презрительно повел плечами. Если бы он сразу же преклонился перед моей властью, то я, возможно, и оставил бы его жить в качестве моего личного слуги. Хотя вряд ли. Фабиан слабо улыбнулся, припомнив предсмертные хрипы, вырывающиеся из горла бывшего повелителя княжества.
        Повелитель развязал свой кошель и оттуда, тускло блеснув в полумраке, появилась дивная кристаллическая статуэтка. Человек, обнимающий солнце. Символ великого могущества. Ключ Творца. Поставив статуэтку на столик, Фабиан собственническим жестом погладил ее рукой, чувствуя пальцами каждую даже самую незаметную выпуклость.
        Скоро, скоро я продемонстрирую этому проклятому Союзу, что они зря решили мне противиться. О-о, в страшных муках они проклянут час своего рождения. Я выжгу дотла их города, разрушу деревни и даже сама земля там станет непригодна для жизни.
        - Я могу это сделать... - Фабиан снова погладил статуэтку. - Я это могу. Я все могу. Я всемогущ! Никто не сможет меня остановить! Никто и никогда!!
        Он схватил Ключ и, стиснув его мертвой хваткой, прижал к груди. Лихорадочный шепот с хрипом вырывался из горла черного колдуна:
        - Скоро, возможно еще до начала весны Союз падет, и весь Грастос преклонит передо мной колени. Новая Империя поглотит все княжества и объединит их под моим руководством. Я буду править этим миром. Они будут делать все, что я прикажу. А я повелю собрать самую величайшую армию всех времен... Ведь кроме Грастоса есть и еще миры.
        Фабиан задрожал всем телом в предвкушении.
        Конечно, портал разрушен, и способа восстановить его до сих пор не найдено. Но нет пределов могуществу, которое дарует своему хозяину Ключ. Дарует ему - Фабиану, Новому Творцу. С помощью неизмеримого могущества Сети, я пробью проход через Бездну и объединю все миры под своей властью. Никто не сможет противиться Новому Творцу... А если явится бывший Творец, Отец Сущего, то пусть проваливает в Сердце Бездны ибо там ему и место.
        Повелитель Новой Империи разразился безумным хохотом.
        Воистину, Отцу Сущего самое место в Сердце Бездны. Среди Падших он найдет свое призвание. Призвание склониться перед новым повелителем миров. Он бросил Грастос на произвол судьбы и теперь должен за это поплатиться. Вечные муки в Сердце Бездны среди кипящих луж расплавленного металла и ядовитых серных испарений будут ему в награду за позабытый на Грастосе Ключ.
        А, возможно, он предпочтет смириться со своим поражением и подчиниться новому владыке... Что ж... в этом случае место личного слуги до сих пор свободно.
        Очередная великая мысль пришла в голову Фабиана, и он, хорошенько поразмыслив, признал ее достаточно дельной:
        А что если я встречусь с Падшими? Да ничего! Они всего лишь с поклоном уступят мне дорогу. Ибо я всемогущ! И нет равных Великому Повелителю Фабиану - Новому Творцу Миров!!!
        Под внезапным порывом леденящего ветра, прорвавшегося в шатер, Фабиан содрогнулся. На мгновение ему почудились четыре багровых огонька в бездонной тьме. И слабое ощущение чего-то далекого, нечеловечески холодного и, в то же время, довольного текущим положением дел просочилось в его скованную ненавистью душу.
        Где-то далеко-далеко от Грастоса в тусклом свете далекого красноватого солнца освещавшего Сердце Бездны мерно мерцали четыре огонька. Холодный ветер пронесся над безжизненной равниной, где никогда не ступала нога человека, и засвистел вокруг полуобвалившейся и источенной временем арки древнего портала.
        Четыре багровых огонька. Глаза Падших смотрят на мир и видят все... Все...

* * *
        В это день, который Авенир счел неудачным с самого утра, сержант Карион заявился вместе с восходом солнца и тут же принялся сыпать приказами вперемешку с руганью. Разбудив своих разоспавшихся подчиненных пинками под ребра, он потребовал немедленно построиться. Тычками и подзатыльниками добившись, чтобы все входящие в его подразделение воины, зевая, выстроились в две ровные шеренги, сержант с самым раздраженным видом прошелся мимо строя и разразился небольшой речью:
        - Как вы все, конечно, знаете, мы готовимся к большому походу на север. По приказу Повелителя Новая Империя должна распространить свою власть на весь Грастос. И вчера, наконец, подошли последние ожидаемые резервы. - Карион описал рукой круг, указывая на многочисленные палатки, усыпавшие долину. - Сейчас здесь почти двадцать пять тысяч солдат и все они готовы ринуться в бой и во славу Повелителя покорить весь остальной мир. Никогда еще Флетнер не собирал такого громадного войска, но что не мог сделать князь, смог создать Повелитель.
        Неподвижно застывшие ряды молча внимали словам своего командира, только ветер слабо шевелил теплые зимние плащи лучников. Авенир недоуменно гадал: что же хочет сказать сержант? В том, что новости будут плохими, можно не сомневаться. Карион сделал небольшую паузу, а потом, отдавая воинский салют, вскинул руку:
        - Солдаты Новой Империи, завтра мы выступаем в поход! Наша цель - Прекунт. Грязный, захламленный городишко ничего не значащий в торговом и территориальном плане. Но именно в Прекунте находится штаб проклятого Союза, который является нашим основным противником. Если мы захватим город, то силы врагов будут расколоты, а мы сможем диктовать свою волю всему миру. Прекунт - вот наша первейшая цель! И мы возьмем его любыми способами, ибо так приказал Повелитель.
        В рядах лучников послышались негромкие шепотки, сержант, не обращая внимания, продолжал:
        - Но все не так уж и просто. Нас двадцать пять тысяч, а возле Прекунта стоит объединенное войско союзных княжеств. Примерно шестьдесят-семьдесят тысяч бойцов. Кроме того, среди вражеских рядов находятся несколько колдунов. И эта армия, несомненно, не пожелает отступить в сторону и освободить нам дорогу. Готовьтесь к боям! Тяжелым кровопролитным боям.
        Шепотки превратились в недовольный ропот. Отдельные возгласы выражали удивление и недовольство. Авенир, услышав предполагаемое количество войск противника, потрясенно застыл, не зная радоваться ему или огорчаться. Такая сила наверняка сможет смять Фабиана, даже несмотря на силу Ключа, но, вот незадача, какова же в этом случае будет судьба самого Авенира? Ведь смерть Фабиана, недооценившего силы врага, не решит проблему, а лишь временно отсрочит развязку. Ключом завладеет какой-нибудь другой колдун, например, тот же Каллист... И все начнется заново. Выход только один - Ключ должен навек исчезнуть в Бездне.
        - Да, врагов много и они сильны, но в этом нет ничего ужасного, - сержант обвел возбужденно перешептывающихся солдат пристальным взглядом голодной змеи, наблюдающей за маленькой беззащитной мышкой. - Ведь чем труднее битва, тем приятнее будет вкус долгожданной победы и тем богаче будет захваченная нами добыча. И, тем более, с нами идет сам Повелитель, а его могущество способно одолеть даже самого сильного врага. Он уничтожит их в мгновение ока и даже не поморщится при этом.
        Авенир хмыкнул. Если он такой могучий, то зачем мы ему нужны? Шел бы сам и воевал в одиночку. А то добыча, сладкий вкус победы... И это против шестидесятитысячного войска! Уж не собрался ли Фабиан принести нас в жертву своей великой идее о воссоединении Грастоса под своей рукой?!
        - А ну-ка все заткнулись! - Неожиданно рявкнул Карион. Лучники уже знакомые с тяжелым характером своего сержанта мгновенно замолчали, не желая отправиться на вычищение отхожих мест. Карион неожиданно улыбнулся и коротко бросил. - Готовьтесь. Завтра мы выходим. А теперь можете разойтись.
        Сержант повернулся и небрежно двинулся прочь, скрывшись между палаток. Авенир недоуменно смотрел ему вслед. Да что же это творится в нашей бедной армии? Вот уже и сержант сам на себя не похож.

* * *
        Небольшой конный отряд союзных войск осторожно выдвигался вглубь вражеской территории. Граница бывшего княжества Флетнер, а теперь Новой Империи, осталась позади еще два дня назад. Триста человек медленно двигались вперед, выслав множество разведчиков и отчаянно надеясь не нарваться на один из крупных отрядов противника, притаившийся в засаде. Конечно, разведка доносила, что все более-менее крупные отряды уже ушли из этих земель, направляясь к месту сбора на севере, но как обстоят дела на самом деле...
        Лейтенант Мануил заметил показавшегося из-за гребня холма человека, скачущего во весь опор на взмыленной лошади, и облегченно вздохнул, признав в нем одного из своих разведчиков. Все-таки постоянное ожидание засады сделало его до крайности нервным. Уж лучше бы я участвовал в одной из стычек на севере, чем вот так пробирался чуть ли не в тылу врага. Если что случиться, нам ведь ни за что не удрать - следы на свежем снегу сразу же выдадут все. К сожалению, приказы генералов не обсуждаются. И если его послали в далекий рейд, то тут уж ничего не поделаешь.
        Разведчик подъехал к нему и, отдуваясь, спрыгнул на землю. Уставшую лошадь тут же увели.
        - Я слушаю. Что случилось? - Мануил внимательно оглядел горизонт. Вроде бы все спокойно и нигде не видно ни единого вражеского солдата.
        - Господин лейтенант, - воин быстро приложился к фляжке, сделав несколько торопливых глотков. Мануил терпеливо ждал. - Господин лейтенант, там, на востоке в пяти милях отсюда сторожевой пост.
        Лейтенант насторожился и нервно натянул поводья своего коня. Великолепный жеребец запрокинул голову и попятился. Мануил негромко выругался и ослабил хватку. И зачем я только подался в кавалеристы, уж лучше бы служил в пехоте. Никогда не умел обращаться с лошадьми. А все папаша - капитан дитноллской кавалерии, мир его праху: "Иди, сынок, в кавалеристы, не пожалеешь". Как же тут не пожалеешь. Если бы я был в пехоте, то меня бы сейчас здесь не было! Но пора вернуться к делам.
        - Сколько их? Вооружение? Ты уверен, что они тебя не заметили и не пустились в погоню?
        - Господин лейтенант, - разведчик усмехнулся. - Даже если они за мной погнались, то найдут только верную смерть. Их всего лишь человек сто не больше. И все, кроме их сержанта - зеленые новобранцы. - Презрительный плевок разведчика выразил все отношение к этим воякам. - Крестьяне, а не воины. Они больше похожи на разбойников с большой дороги, чем на военный отряд. Мы можем разделать их в два счета.
        Лейтенант Мануил нахмурился и нервно потер подбородок:
        - Ты уверен, что это не ловушка?
        - Абсолютно уверен, лейтенант. Я там все облазил. Эти олухи даже часовых не выставили.
        - Ну, хорошо, - Мануил кивнул. - Выдвигаемся вперед. Но только медленно и осторожно.
        Сторожевой пост выглядел даже хуже, чем представлял его Мануил после рассказа разведчика. Наполовину прогнившая деревянная стена высотой не более человеческого роста, покосившиеся ворота, грязные солдаты, держащие оружие так, будто видят его впервые в жизни, и невероятная просто вопиющая беззаботность - ни одного часового.
        Лейтенант усмехнулся и осторожно спустился с вершины холма. Проще простого. Возможно, сегодня они наконец-то нанесут хоть какие-нибудь неприятности проклятому Повелителю. Мануил яростно сжал зубы - во Флетнере у него жила сестра, которая погибла в ту ночь, когда черный колдун с громом и пламенем воцарился на престоле княжества.
        Негромкое всхрапывание лошадей, лязганье доспехов и слабый шорох извлекаемых из ножен мечей сопровождали отданные лейтенантом приказания. Бывалые ветераны молча стояли в ожидании команды к атаке. Наконечники копий грозно поблескивали.
        Оставшийся на вершине холма наблюдатель подал сигнал, означающий, что там все спокойно и враги ни о чем не подозревают. Мануил вздохнул и уверенным движением, отточенным годами практики, вскочил в седло:
        - Вперед! За мной!
        В небо взметнулось знамя Дитнолла - светло голубой фон и очерченный серебром силуэт парящего ворона, пронизанный золотыми лучами солнца. Лавина тяжеловооруженных кавалеристов хлынула из-за холма и почти сразу же захлестнула небольшой сторожевой пост Империи. Стальные наконечники копий окрасились кровью. Испуганное ржание лошадей, звон мечей и предсмертные крики слились воедино...
        Лейтенант Мануил стянул с головы шлем и облегченно выдохнул. Все кончено. Сторожевой пост захвачен и ни одному солдату Империи не удалось скрыться. Все они полегли среди вытоптанного и запятнанного кровью снега. Собственно, практически никто из них и не оказал серьезного сопротивления, они только метались из стороны в сторону, бестолково размахивая оружием. Новобранцы, вчерашние пахари, чего еще от них ожидать? Среди дитноллских кавалеристов никто не погиб и всего трое легко раненых.
        - Все, уходим. - Мануил повелительно махнул рукой. - Поджигайте тут все и пошли!
        Заполыхала соломенная крыша небольшого сарая, горящие факелы полетели в разбитые окна покосившегося дома, который служил имперцам вместо казармы, и даже временные навесы из сухих веток были преданы ненасытному огню. Кавалерийский отряд, блистая кольчугами, гордо покидал захваченный сторожевой пост, а позади их к небесам потянулись веселые язычки пламени.
        Лейтенант оглянулся и проводил глазами уносящиеся в недосягаемые заоблачные высоты клубы плотного дыма. Да, так можно воевать... Если и дальше дела будут складываться столь удачно, то мы еще попортим Новой Империи немало крови.

* * *
        Призрачный свет луны придавал широко раскинувшейся снежной пустоши какой-то нереально-сказочный вид. Далеко-далеко около самого горизонта виднелись многочисленные огоньки костров - армия Повелителя, остановившаяся для ночевки в своем неумолимом движении на север.
        Полтора десятков человек с головы до пят укутанных в белые шерстяные плащи неподвижно затаились среди сугробов, пережидая, когда небольшой отряд кавалеристов Повелителя проследует мимо. Конечно, полусонным патрульным без труда можно было перерезать глотки, но не следовало поднимать шум раньше времени. Следовало сначала проникнуть во вражеский лагерь и нанести гораздо больший ущерб. Спящие солдаты обычно не оказывают сопротивления и не успевают поднять тревогу.
        Сержант Ночных Сов по прозвищу Тень-в-Ночи сделал почти незаметное движение пальцами, указывая в сторону удаляющегося патруля, а потом в сторону лагеря. Неподвижно лежавший рядом с ним воин поднял облепленное снегом лицо, согласно кивнул и без единого звука скрылся в тенях, отбрасываемых неверным светом луны. За всадниками проследят.
        Ежеминутно замирая и осторожно осматриваясь, сержант осторожно двинулся вперед. Далекие огоньки костров постепенно приближались.
        Уже возле самых палаток, где, не подозревая о приближающейся бесшумной угрозе, спокойно спали воины Повелителя, опираясь на копье, стоял заспанный часовой. Последовало несколько быстрых жестов, а потом едва заметная в ночном сумраке тень скользнула в сторону ночного стража. Часовой зевнул и небрежно почесался, не подозревая, что за его спиной уже материализовалась призрачная фигура в белоснежном зимнем плаще. Блеснула сталь, и призрак молча поднял над головой окровавленное лезвие кинжала. Бывший страж неподвижно лежал на земле, а его копье зарылось в глубоком сугробе. Действие произошло почти мгновенно и абсолютно беззвучно, и эта мертвая тишина придавала произошедшему убийству какой-то непостижимый мистический оттенок.
        Отряды северных Ночных Сов всегда приводили своих врагов в ужас именно способностью незаметно проникать в любые даже самые защищенные места и буквально растворяться в ночной тьме, оставляя позади себя горы трупов. Неуловимые убийцы, разведчики и шпионы. О них ходили легенды, в которых говорилось, что Ночные Совы - это наполовину люди наполовину призраки, способные проникать сквозь стены, превращаться в неразличимые облачка тумана, и видеть в абсолютной темноте как при ярком солнечном свете. Поговаривали даже о некоторых видах самого отвратительного колдовства, всегда сопровождающего этих неуловимых и невидимых бойцов. Сержант слабо улыбнулся. И чего только не придумает народная молва. Но вообще-то эти слухи идут нам только на пользу... Он то знал, что секрет Ночных Сов в постоянных изматывающих тело и душу тренировках. Новичок обретал право называться полноправной Совой только после шестилетнего обучения в основном лагере ночных воинов близ северо-западных отрогов Ограждающих Гор, и только тот мог войти в отряд, кто в одиночку и безо всякого снаряжения поднимался на соседнюю гору и, взглянув в
глаза Бездны, ощутил на себе ее ледяное дыхание. Это было последним испытанием. Из такого похода возвращались далеко не все. Более двух третей претендентов находили свое вечное пристанище среди незаметных неопытному глазу присыпанных снегом трещин, неустойчивых валунов, готовых сорваться в любое мгновение лавин и ослепительно сияющих вечных ледников на вершине горы. Вернувшиеся несколько дней не вставали с постели, а потом после особой церемонии навеки становились членами братства Ночной Совы.
        Тень-в-Ночи осторожно прислушался. Вроде бы все тихо. Он сделал несколько быстрых жестов, отдавая необходимые распоряжения, и, вытащив кинжал, осторожно заглянул в ближайшую палатку. Позади него почти невидимые мелькали многочисленные тени. Ночные Совы вышли на охоту.
        Жаль, что не удастся добраться до самого Повелителя, но уж уменьшить его армию на пару сотен бойцов и скрыться в ночи, оставив позади себя объятый хаосом лагерь...
        Отныне они будут вздрагивать от каждого шороха и пугаться каждой тени. Идущая рядом невидимая смерть быстро подточит их боевой дух. Они узнают, что такое настоящий страх.

* * *
        Фабиан был вне себя от ярости. Дрожащие слуги испуганно попрятались в самых темных уголках шатра и постарались стать как можно менее заметными, и даже обычно невозмутимые телохранители выглядели взволнованными.
        Проклятые союзники!! Да как они посмели... Только что прискакавший из его дворца близ развалин Флетнера гонец доставил очередные неприятные известия: несколько небольших летучих отрядов союзной конницы действуют почти в самом сердце его Империи. Немногочисленные гарнизоны частью уже пали под их натиском, частью разбежались. Вышедший навстречу отряд гвардейцев, потеряв почти четверть своего состава, вернулся ни с чем. Вражеская конница умело маневрировала, уклоняясь от прямого столкновения, и все время атаковала в самых неожиданных местах. Несколько поселений, деревень и даже два довольно крупных города уже были сожжены наглыми конниками практически дотла. Толпы потерявших жилье и перепуганных крестьян пересекали границы, направляясь куда угодно, но только подальше от объятой войной Империи.
        Еще немного и я потеряю все, чего смог добиться! Повелитель в ярости ударил кулаком по столику. Все идет совсем не так, как должно. Вместо того чтобы дать правильное сражение союзники рассыпались на многочисленные мелкие отряды и постоянно треплют его беспорядочно огрызающуюся армию. Исчезают разведчики, не возвращаются патрули, бесследно пропадают даже довольно крупные отряды. Об обозах и говорить нечего. А эти постоянные наскоки, когда из соседнего лесочка с криками и гиканьем вырываются несколько десятков всадников, рубят все на своем пути и отступают при первой же попытке организованного сопротивления! Однажды в погоню за ними кинулись почти четыреста человек, все - ветераны многочисленных войн, опытные бойцы. Из них вернулось не больше полусотни... Потери уже превысили две тысячи убитых и более трех тысяч раненых! Это похоже на то, как собаки травят огромного злобного медведя. Налетают сзади или с боков, быстро кусают и отскакивают, пока доведенный до безумия дикий зверь, яростно размахивая лапами, поворачивается к ним.
        Должно быть, кто-то надоумил их, как надо действовать в подобных случаях. Любую крупную армию легко повергнуть в прах с помощью могущества, дарованного ему Ключом, но множество мелких и быстро передвигающихся отрядов... Выпускать на волю силу Сети, обратив ее против множества жалких отрядов в две-три сотни всадников - все равно, что, размахивая кузнечным молотом, отбиваться от стаи комаров.
        Невероятно! Моя армия тает буквально как снег по весне! Солдаты открыто выражают свое недовольство, и даже жестокие порки и массовые казни уже не могут поддерживать порядок.
        А тут еще и вчерашняя ночная резня. Почти три сотни солдат были обнаружены мертвыми в своих палатках. Им всем перерезали горло во время сна. И никто ничего не видел и не слышал. Среди палаток идут разговоры о враждебном колдовстве и призрачных белых фигурах с окровавленными кинжалами в руках. Должно быть это Ночные Совы. Проклятье, только их мне не хватало. Еще парочка таких выходок с их стороны и мои войска попросту взбунтуются!
        - Нет!! Никогда!!! - От сильнейшего магического удара деревянный столик превратился в груду мелких щепок. - Я не сдамся! Они еще узнают каково противится воле Повелителя, воле нового Творца!
        - Повелитель. - В палатку, низко склонившись, вошел перепуганный до дрожи в коленках, посыльный. - О, Повелитель, меня послал господин генерал...
        - Что ему надо? - Раздраженно буркнул черный колдун.
        - О, Повелитель, в нескольких милях к северо-востоку отсюда находиться довольно крупный воинский отряд союзников. Около тысячи человек. Они еще не подозревают о том, что нам известно об их местонахождении. Есть шанс напасть неожиданно. Повелитель, генерал ждет ваших распоряжений.
        На губах Фабиана медленно проступила улыбка:
        - Передай генералу, что никаких приказаний для него у меня нет. Но зато я уже приготовил адское пламя, которое поглотит их всех. Пусть все увидят, что станется с теми, кто противодействует мне.
        Повелитель почти нежно погладил висевший на поясе кошель из черного бархата.

* * *
        Капитан Протас довольно смотрел на затянутое тучами небо. Лемира говорит, что сегодня к вечеру наверняка пойдет снег, и можно будет предпринять весьма результативную ночную вылазку. Под покровом ночи легко будет подобраться поближе и ворваться во вражеский лагерь. Конечно, нам далеко до Ночных Сов, но мы тоже не так просты... И, тем более, нас не полтора десятка, а без малого тысяча.
        Сидящие вокруг костров солдаты спокойно занимались своими делами: точили мечи, чистили доспехи, играли в засаленные карты или просто бездумно переговаривались. Из соседней рощицы доносилось приглушенное ржание лошадей - там была организована временная конюшня.
        - Капитан, что-то мне неспокойно. - Стройная темноволосая женщина, исполняющая при отряде роль колдуньи, опустилась на ствол поваленного дерева, поправила меховой плащ и нервно принялась теребить юбку. - Что-то не так... Я чувствую какую-то угрозу...
        Протас нахмурился:
        - Они обнаружили нас? Приближается вражеская армия?
        - Не знаю... Нет. Если бы поблизости появился какой-нибудь вражеский отряд - я бы почувствовала. Но нет... Это не враги, а что-то другое. - Волшебница нервно передернула плечами. - Что-то едва ощутимое краем сознания... Не знаю что это.
        - Возможно, это всего лишь твои страхи. - Капитан улыбнулся. - Ведь сегодня ночью ты впервые попадешь в настоящий бой. Да еще и против такого противника как Повелитель. - Видя недовольное выражение лица Лемиры, Протас поспешно добавил. - В этом нет ничего необычного, все солдаты чувствуют себя немного напряженно перед боем. Скажу тебе по секрету, что даже я сейчас немного нервничаю.
        Волшебница, немного помолчав, неуверенно кивнула и, поднявшись, скрылась в своем небольшом шатре, где у нее были разложены многочисленные принадлежности для подготовки к магической атаке на лагерь Фабиана. Протас категорически не понимал, как такая красивая и умная женщина может возиться с этими порошками и эликсирами, большинство из которых пахло так отвратительно, что, заходя в эту палатку, ему всегда приходилось усилием воли подавлять рвотные позывы. Возможно, именно в этих порошках и заключен весь смысл магии... О, проклятье, если бы она бросила все свои зелья, то я, наверное, сделал ей предложение. Кажется, я люблю ее.
        Сегодня утром Лемира вручила ему примерно три десятка маленьких запечатанных пузырьков с какой-то вязкой жижей внутри. Она просила его раздать их солдатам и приказать им в бою бросать эти пузырьки в противника. Когда пузырек разбивался, яростная вспышка магического пламени выжигала все в радиусе трех шагов. Волшебница продемонстрировала их действие, швырнув один из пузырьков в ствол одинокой березы... Яркая вспышка заставила капитана зажмуриться, а береза мгновенно вспыхнула как смоченный маслом факел. Яркое бушующее пламя и ни единой струйки дыма. Невероятно... Обгорелый ствол дерева все еще был теплым, а снег вокруг него растаял до самой земли. Очень опасное и зрелищное оружие. К вечеру Лемира обещала изготовить еще десяток таких пузырьков.
        Тучи на небе продолжали сгущаться. Скоро, наверное, пойдет снег. Сильный порыв холодного ветра заставил капитана союзной пехоты поежиться и поплотнее закутаться в плащ. Странно, это на самом деле ветер принес далекий раскат грома или мне почудилось?.. Конечно, почудилось, какой же гром может быть зимой? Неожиданно капитан вздрогнул. Какой гром может быть зимой? Только волшебный! Магия!! Повелитель!!!
        И тут с отчаянным воплем из своего шатра вылетела Лемира.
        - Это Повелитель!! Он узнал, что мы здесь и теперь готовится обрушить на нас свою силу!
        Протас содрогнулся. Плакали все наши планы, теперь лишь бы ноги унести. Капитан вскочил на ноги и заорал во весь голос:
        - Магическое нападение!!! Всем немедленно покинуть это место! Рассыпаться на небольшие группы и отходить в разные стороны!! Кто не хочет стать горсточкой пепла, пусть бежит немедленно!!
        С неба сорвалась молния и, грянув немного в стороне от лагеря, послужила достаточным подтверждением его словам. В небо взметнулись комья промерзшей земли, выброшенные взрывом.
        Капитан, подхватив свой меч, бросился в сторону неподвижно застывшей волшебницы. Лемира стояла как изваяние, ее глаза закатились, а изо рта вырывалось хриплое дыхание. Капюшон свалился с ее головы, и ледяной ветер остервенело вцепился в прекрасные каштановые волосы колдуньи.
        - Лемира! Лемира, очнись! Надо бежать.
        - Беги. - Волшебница с трудом шевелила губами. - Беги, я дам тебе несколько дополнительных мгновений. Спасайся, пока еще можешь.
        Молнии посыпались с неба, ударяя в землю как в большой барабан. От непрерывного грохота у капитана заложило уши. Он затравленно огляделся по сторонам. Среди яростных вспышек молний метались перепуганные солдаты, пытаясь увернуться от следующего удара. Прямо на глазах Протаса одна из яростных небесных стрел, вздыбив землю, разбросала в разные стороны разодранные на части тела небольшой группы бойцов, пытающихся организованно отступить в сторону от бушующей стихии.
        - Ну уж нет... - Капитан отбросил бесполезный меч и одним движение подхватил волшебницу на руки. - Мы уйдем вместе...
        Могучий удар потряс, казалось, весь Грастос, и последним, что видел капитан Протас перед тем, как тьма сомкнулась перед его глазами, были четыре огонька слабо мерцающие в каком-то неестественно чуждом красноватом свете необычно тусклого солнца.

* * *
        Повелитель довольно потирал руки. Ну наконец-то! Наконец-то этот Союз получил по заслугам. Серьезный удар. Почти тысяча человек погибли в течение нескольких минут. Никто не может безнаказанно противиться моей воле. Их смерть будет уроком для остальных.
        А ведь среди них был и колдун. Фабиан вспомнил слабую и жалкую в своей ничтожности попытку сопротивления. Как будто кто-то может противостоять Сети. Он презрительно улыбнулся, вспомнив, как с легкостью смял выставленную тем волшебником магическую защиту. Этот колдун получил по заслугам, превратившись в облако кровавых брызг. Никто, никто не смеет выступать против нового Творца.
        Черный колдун довольно оглядел представшую перед ним картину страшных разрушений, сотворенных высвобожденной им силой. Обугленные и измочаленные пни напоминали, что еще не столь давно на этом месте была небольшая березовая рощица. С изрытой сотнями глубоких воронок земли к небесам поднимались многочисленные столбики дыма. В некоторых местах все еще виднелись слабые язычки пламени, быстро угасающие под натиском крайне необычного для этого времени года явления - дождя. Теплого летнего дождя идущего в самой середине зимы. На бескрайних просторах скованного снегами Грастоса возник уголок лета, где с каждой минутой становилось все теплее. Снег исчез словно по волшебству, а на покрытой бурой прошлогодней травой земле появились многочисленные лужи. Под ногами хлюпала грязь.
        Фабиан прекрасно знал, что неожиданное пробуждение лета - это целиком его вина, но его это ничуть не волновало. Нарушения в структуре Сети со временем затянутся, а если нет... какая мне разница. Главное - Империя, и какая разница стоит она в степях или на болотах...
        Один из телохранителей Фабиана нагнулся и подобрал с обугленной поверхности земли какой-то почерневший от толстого слоя гари предмет. Это был неплохой кинжал, украшенный вделанными в рукоять небольшими самоцветами. Дорогое оружие, точнее когда-то было дорогим. Лезвие кинжала потемнело, потеряло свой блеск и выглядело теперь так, будто до этого больше века пролежало в сырой земле. Часть самоцветов вывалилась и бесследно исчезла. Широкоплечий солдат в сверкающей кольчуге и со значком элитной гвардии на груди повертел кинжал в руках, а потом осторожно дотронулся до лезвия. Но даже самого слабого прикосновения оказалось достаточно, чтобы подточенное магией острие кинжала осыпалось мелкими крупинками и чешуйками ржавчины. Осмотрев получившийся обломок, телохранитель молча пожал плечами и небрежно разжал руки. Рукоять кинжала, увенчанная небольшим обломком клинка, с хлюпаньем упала в грязную лужу.
        Черный колдун презрительно поджал губы и отвернулся. Если бы этот дурак забрызгал мой плащ, я приказал его казнить на месте за проявление неуважения к Творцу. Хоть нет... я сам бы казнил его. При этом Фабиана абсолютно не волновало, что его плащ уже и так был основательно заляпан грязью и насквозь промок от этого нежданного посреди зимы дождя.
        Повелитель фыркнул и, повернувшись, направился обратно в лагерь. Здесь все его дела были закончены. Перешагивая через расщепленные стволы деревьев и в изобилии разбросанные по округе части человеческих тел, он не обращал никакого внимания, на волочащийся за ним по земле и основательно измазанный в грязи и крови плащ. Для чего же тогда нужны слуги? Вот и пусть чистят, а Творцам некогда заботится о таких мелочах, как грязные плащи.
        Теплый летний дождь, пролившийся на многострадальную почву Грастоса, медленно размывал многочисленные кровавые сгустки и потеки. Мертвые тела погибших солдат Союза неподвижными глазами смотрели в недоступные простому смертному человеку далекие небеса.

* * *
        Авенир сидел на корточках и нервно теребил свой залатанный плащ. Мысли лихорадочно метались в его голове, наползая одна на другую. Сначала, после того как он услышал об устроенной в их лагере ночной резне, он не поверил. Как такое могло случиться? Ведь всю территорию лагеря непрерывно обходят сотни ночных стражей, выставлены десятки часовых, конные патрули непрерывно прочесывают всю окружающую местность. Да тут и муха незамеченной не пролетит!.. Но десятки окровавленных тел вынесенных из палаток быстро убедили его в обратном. Среди потрясенных случившимся солдат Империи ходили десятки самых различных слухов. Авенир уже слышал три различных версии случившегося. Один из молодых пехотинцев, возбужденно размахивая руками, говорил о призраках, насланных вражескими колдунами, и клялся, что видел одного из них с головы до пят покрытого кровью и сжимавшего в руках большие изогнутые ножи. Споривший с ним пожилой кавалерист утверждал, что никакие это не призраки, а обычные люди, простые сослуживцы тех несчастных, которым не удалось сегодня проснуться живыми. Он упорно доказывал, что слыхал о таком
волшебстве, когда колдун проникает в сознание мирно спящего человека и, подчиняя его своей воле, заставляет его тело совершать ужасные поступки. Из его слов выходило, что ночью несколько человек были захвачены колдунами и, устроив резню среди своих собратьев по оружию, потом перерезали себе горло. Проходящий мимо сержант, услышав такие разговоры, наградил спорщиков подзатыльниками и изложил свою версию ночных событий. Это были несколько человек из тайного братства Ночных Сов. Один из патрулей заметил их выходящими из лагеря и поднял тревогу, но эти то ли люди, то ли призраки бесследно растворились в ночи. Высланные в погоню кавалеристы не смогли ничего найти. После такого увещевания спорщики разошлись, но было видно, что каждый из них остался при своем мнении.
        Какая разница, кто это был. Призраки, насланные волшебниками Союза, захваченные чужой волей тела или Ночные Совы. Авенир угрюмо передернул плечами. Кто бы это ни учинил - он знал свое дело. Весь лагерь гудит, и никто теперь не может чувствовать себя по ночам в безопасности. Он усмехнулся. Вот будет смешно-то, если меня прирежут свои же... Хотя кто "свои"? Я же уже воевал на этой стороне и даже убивал. Теперь союзные войска тоже мои враги. О, Страж Бездны, помоги мне.
        Какой-то далекий раскат грома отвлек десятника от его мрачных мыслей. Наверное, будет гроза...
        Что? Гроза? Авенир мгновенно выкатился из палатки и... На самом горизонте далеко к северо-востоку от лагеря бушевала яростная гроза. Вспышки молний непрерывно следовали одна за другой, далекие раскаты грома слились в непрерывное ворчание.
        Гроза зимой... Только одна сила могла ее породить. Сила Сети, высвобожденная проклятым Повелителем с помощью хрустальной статуэтки. И это значит, что он нашел для своего могущества подходящую мишень.
        Где-то там гибли люди. Десятки, возможно даже сотни человек умирали из-за того, что какая-то прихоть судьбы заставила Творца забыть на Грастосе свой Ключ. И это будет только капля в бесконечном море смертей, если сейчас там в нескольких милях на северо-восток в Сети появится прореха.
        Авенир, не отрывая глаз, до слез вглядывался в далекий горизонт. Интересно, замечу ли я, если Сеть лопнет? Как это будет выглядеть? Как дыра в небесах или как неожиданное наступление тьмы - первой предвестницы подступающей Бездны? А, может быть, я вообще ничего не успею понять?..
        Гроза разрасталась. Проблески молний слились в мерцающее сияние. Под ногами слабо задрожала земля. Среди воинов Империи послышались испуганные возгласы. Некоторые солдаты бросились бежать, крича во весь голос что-то о том, что сейчас земля разомкнется и поглотит их живьем. Что ж... это вовсе не исключено.
        Авенир быстро огляделся по сторонам. Абсолютно все глаза в лагере сейчас были устремлены на горизонт, а во взглядах пораженных солдат застыло выражение испуга. Страх перед такой необоримой мощью отчетливо читался даже на лицах сержантов.
        Будь ты проклят, Творец. Что же ты наделал! Как ты мог забыть такую вещь?.. По щеке Авенира скатилась одинокая слезинка. О, Отец Сущего, вернись и забери то, что принадлежит тебе, иначе эта вещь разорвет мир на части.
        Ярость высвобожденной Повелителем магии бушевала еще несколько долгих минут, показавшихся застывшему в ожидании Авениру целой вечностью. Потом рев грома начал помаленьку утихать, а прихотливое плетение молний скрылось за густой пеленой тумана. Авенир вытер вспотевший лоб. Это мне кажется или на самом деле стало так тепло? И тут прямо на его лицо упали первые капли дождя. Дождь! Невероятно! Дождь с самый разгар зимы!
        Изумленные солдаты Новой Империи протягивали ладони, ловили капли воды и непонимающе моргали.

* * *
        После ночи ужаса, когда под ножами неведомых врагов погибли без малого триста человек, прошло уже девять дней. С той поры стало немного спокойнее. Внезапные быстрые наскоки небольших кавалерийских отрядов уже не отличались такой наглостью и безрассудством. Всадники теперь действовали более вяло и осторожно, отступая при первых же признаках сопротивления. Прекратились постоянные нападения на идущие за армией под небольшой охраной обозы с продовольствием. И, слава Отцу Сущего, с тех пор не было ни единой ночной вылазки противника. Хотя количество часовых было удвоено, многие солдаты все же сомневались в том, сможет ли стража защитить их сон от невидимой угрозы. И если бы произошла еще одна или две подобных вылазки, то недовольный ропот солдат, скорее всего, вылился бы в открытое неповиновение и массовое дезертирство. Иногда Авенир даже желал, чтобы такое произошло, несмотря на риск оказаться в числе заколотых во сне. Разлады в армии серьезно ослабили бы Повелителя и увеличили шансы Союза. Но после устроенной Фабианом демонстрации силы союзники, видимо, решили действовать осторожнее и не рисковать
понапрасну.
        Зато они отыгрались на внутренних районах Империи. Множество захваченных и сожженных городов. Опустошенные военные склады, разрушенные крепости... Десятки небольших отрядов союзной конницы почти безраздельно властвовали на просторах Империи. Особенно отличился некий лейтенант Мануил. По слухам, он с тремя сотнями тяжелой конницы с налету захватил Ридтон - город с почти десятитысячным населением, запер ворота и, отбиваясь от постоянных атак вышедшего из соседней крепости крупного отряда, в два дня предал город огню и мечу. Когда темной безлунной ночью отряд Мануила выскользнул из города и скрылся в неизвестном направлении, их кони шатались под тяжестью навьюченного на них золота и драгоценных камней. Серебро они не брали. Вошедший в город наутро освободительный отряд нашел только дымящиеся руины домов и озлобленных и проклинающих эту войну жителей.
        Подобные новости о новых бесчинствах союзных войск в самой глубине имперской территории приходили почти каждый день. Повелитель постоянно ходил недовольным и с удвоенной злобой клялся "собственными руками поотрывать головы всем офицерам союзных отрядов". Иногда он, доведенный до состояния всепоглощающей злобы, приказывал казнить всех попадающихся ему на глаза. Армия шла, оставляя за собой десятки несчастных, повешенных только за то, что неудачно подвернулись под горячую руку Повелителя.
        Боевой дух солдат неуклонно падал. Воины прислушивались к вестям, приходящим из центральных районов Новой Империи, и недовольно качали головами. Почти у всех там были жены, дети, отцы и матери или просто знакомые. Солдаты все чаще и чаще заговаривали о том, что лучше было бы вернуться назад, чтобы защищать свои дома, а не тащиться через половину мира, чтобы погибнуть на чужой земле в бою с втрое превосходящим их по численности войском противника.
        Казни дезертиров проводились по несколько раз в день. Войско сковывали теперь только боязнь гнева великого Повелителя и плети в руках армейских палачей. Даже сержанты - опора армии - выглядели подавленными и раздраженными.
        Пораженческие настроения коснулись и стрелковой сотни Авенира. Эта сотня теперь входила в тысячу, которой командовал пожилой бородатый капитан с пролегающим по лицу глубоким уродливым шрамом. Этот шрам начинался у левого уха и заканчивался около подбородка. Заместителем у командира лучников служил уже знакомый Авениру светловолосый лейтенант, который и назначил его десятником. Имен капитана и лейтенанта Авенир так и не узнал, да, собственно, он ими и не интересовался.
        Среди подчиненных Авениру стрелков постоянно вспыхивали ссоры подчас переходящие в драки. Солдаты хмуро бродили по лагерю и не спешили выполнять приказы до тех пор, пока угроза визита к палачу не появлялась перед их носом. Сержант Карион относился к этому спустя рукава, а у Авенира не хватало духа безжалостно обречь своего товарища по оружию на жестокую порку, положенную за наплевательское отношение к службе, драки и неподчинение приказам командования. Хотя, за последнее, кажется, полагалась виселица. Авенир махнул рукой на сотню и сосредоточился на поддержание порядка хотя бы в собственном десятке, что ему более-менее удавалось. По крайней мере, в драках и вольнодумных разговорах никто из шестого десятка замечен не был.
        Между тем войско двигалось вперед, оставляя за собой широкую полосу утоптанного снега. За день проходили около десяти миль.
        Несколько раз им по пути попадались небольшие крестьянские деревеньки. Передовые отряды, опасаясь засад, осторожно окружали поселение, а потом тщательно все обыскивали. Но ни засад, ни местных жителей они ни разу не видели. Отсутствие всех более или менее ценных вещей говорило о том, что жители деревень, предупрежденные заранее, спокойно собрали свои вещи и без особой спешки убрались с пути враждебной армии ужасного черного колдуна. И с каждым днем таких пустых деревушек становилось все больше и больше.
        Армия Фабиана входила в заселенные районы княжества Прекунт. До города оставалось не более пяти дней пути. О том, что же будет дальше, ведал, наверное, только Отец Сущего.

* * *
        - Не время выяснять отношения! - Каллист с силой ударил кулаком по столу, вызвав удивленные взгляды штабных офицеров Союза, пораженных таким горячим поведением обычно спокойного и уверенного в себе волшебника. - Пока мы тут ссоримся, Повелитель подходит все ближе и ближе. Еще несколько дней и он подойдет к стенам этого города! И неужели вы считаете, что ему понадобится много времени, чтобы стереть его в порошок? Ведь все вы слышали рассказы немногих вернувшихся после того, как в течение нескольких минут силой своей магии Повелитель уничтожил почти тысячу человек. А теперь представьте, что будет, если эта мощь обрушится на стены Прекунта! Погибнут десятки тысяч! Город разделит судьбу разрушенного Флетнера, а окружающие его земли отойдут во власть Новой Империи!
        - Никогда!! - Приземистый, бородатый и абсолютно лысый генерал, командующий войсками Прекунта, возмущенно вскочил на ноги. - Мы отстоим свой город, как всегда было до этого!
        - Нет, не отстоите. - Голос главного волшебника Союза был обманчиво мягок. - Ведь еще никогда к вашим стенам не подступали колдуны, способные за считанные минуты прикончить тысячу человек. Или так случалось и раньше, а я просто не слышал об этих фактах?
        Генерал промолчал, неуверенно отводя взгляд. Сидящие вокруг него офицеры армии Прекунта притворились, будто внимательно изучают лежащие на столах карты.
        - Единственный шанс не допустить падения Прекунта - это не дать Повелителю приблизиться к нему. Жаль, что попытка подослать к нему наемных убийц провалилась, но иного я и не ожидал. Не так то просто одолеть занимающегося магией с самого детства человека, тем более, когда он окружен десятками телохранителей.
        Со своего места поднялся генерал Стратоник:
        - Я понял вашу мысль. Если мы допустим армию Повелителя к стенам города - наше дело будет проиграно. Но... - генерал притворно закашлялся. - Я всего лишь хочу уточнить, как мы сможем остановить его? Я не вижу ни единого простого способа помешать тому, кто владеет такой силой.
        Каллист вздохнул:
        - А простого способа и не существует. Мы можем легко одолеть армию Повелителя, если он сам внезапно покинет ее, но, к сожалению, мы не можем вынудить его оставить свое войско и вернуться, чтобы навести порядок в своей драгоценной "Империи". Фабиан прет к своей цели с упорством осла и ему наплевать на все остальное. Мы сможем победить и самого Повелителя, буде он заявится к нам в одиночку. Но он не дурак и понимает, что Ключ не охранит его от воткнутого под ребро кинжала наемного убийцы, который ночью проник к нему в дом через окно. А вот армия и Повелитель вместе представляют серьезную угрозу. Войско достаточно велико, чтобы защитить своего командующего от посягательств на его жизнь, но в то же время любая сила достаточно крупная, чтобы угрожать войску Повелителя, становится отличнейшей целью для демонстрации могущества Ключа. - Волшебник развернул лежащий на столе свиток и провел пальцем по столикам цифр. - Тактика постоянных наскоков и быстрых отступлений оправдывала себя, пока Повелитель был еще далеко, но теперь она больше не годится. Пора предпринять следующий шаг.
        Лежавшие позади Каллиста карты поднялись в воздух и перелетели на стол, за которым сидело объединенное командование союзных войск. Эта маленькая демонстрация волшебства должна была убедить этих тупоголовых генералов, что Союз не совсем беззащитен перед магией Фабиана. Конечно, даже объединенные силы всех колдунов Грастоса не способны хотя бы отдаленно сравниться с могуществом, которое дарует своему владельцу Ключ, но кое-что все же можно предпринять...
        - На этих картах отмечены предлагаемые мной мероприятия по уничтожению южной угрозы. Мы должны выдвинуть несколько отрядов вот сюда и сюда...
        Поддерживаемое в воздухе силой волшебства перо, окунувшись в чернильницу, послушно отметило на карте предлагаемые позиции отрядов, действия войск и направление ударов. Офицеры заворожено смотрели на парящие в воздухе письменные принадлежности.
        - ... А вот в этом месте мы разместим наши главные силы...
        - Но, - генерал Килсуна нахмурился. - Такое построение бессмысленно для обороны... Этот план предполагает, что мы атакуем армию Повелителя?
        - Да, это лучший выход из сложившейся ситуации. - Каллист согласно кивнул. - Ключ идеален при нападении, но не при защите. Если мы атакуем первыми, то у Фабиана будут связаны руки. Он не сможет использовать свои силы во всю мощь. Сеть в подобной ситуации - достаточно грубый инструмент и наносить филигранно точные удары не способна. Если мы создадим у них впечатление, что мы собираемся защищаться, а когда они приготовятся к атаке, внезапно нападем сами, то Повелитель не сможет использовать Ключ во всю силу из-за опасения уничтожить вмести с нами и половину своего войска.
        - Не думаю, что это его остановит. - Один из капитанов с нашивками Прекунтских войск уверенно поднялся. - Судя по тому, как он разбрасывается своими силами, Повелителю не составит ни малейшего труда положить половину своего войска только чтобы расправиться с нами.
        - Я полностью согласен. Но если мы не сделаем первый шаг сами, то все равно проиграем. А так у нас есть шанс забрать с собой большую часть армии Повелителя. Но даже в случае победы наши потери будут ужасающими.
        Капитан хмуро потер лоб и опустился на свое место.
        - Господа, я предложил вам план действий. Этот план - лучшее, что я могу предложить. Давайте просмотрим все варианты. Если кто-нибудь сможет предложить более простой и менее кровавый способ... Господа, давайте действовать, а не вспоминать давние обиды. Наши раздоры идут только на пользу Повелителю.
        Каллист умолк. Некоторое время офицеры Союза мрачно смотрели на него, но потом склонились над картами.

* * *
        - А ну-ка все заткнулись! - Сержант Карион хмуро прошел перед выстроенной в боевой порядок стрелковой сотней. - Всем слушать, что я скажу.
        Авенир, стоящий в первом ряду, недовольно зашипел и незаметно от сержанта показал кулак молодому лучнику из второго десятка, который, не скрываясь, положил свое оружие на землю и преспокойно почесывался. Стрелок не обратил на него ни малейшего внимания. Да, дисциплина в армии совсем развалилась...
        Сержант заметил увлеченного своими делами воина и, отвесив ему хороший подзатыльник, преспокойно отошел в сторону. Авенир хмуро посмотрел на него. Что случилось с сержантом? Еще месяц назад за такое вопиющее нарушение тот бедняга не отделался бы подзатыльником. Ему пришлось бы полчаса выслушивать дикий рев Кариона, а потом три ночи подряд стоять в ночной страже.
        - Значит так. - Сержант невозмутимо повернулся к строю спиной. - Разведка доложила, что крупные силы Союза находятся в нескольких милях от нас и готовы дать бой. Повелитель решил действовать немедля. Поэтому атака назначена на завтрашнее утро.
        Авенир тяжело вздохнул, а среди ошарашенных новостью лучников послышался недовольный ропот. Карион, не обращая внимания на бормотание бойцов, недовольных таким положением вещей, продолжил:
        - Количество снега на полях делает использование кавалерии весьма затруднительным, поэтому основная надежда возлагается на пехотные силы. План сражения таков: Сначала с самого утра Повелитель, используя свою великую магию, обрушит все силы стихий на головы врага. Среди рядов противника начнется паника, вот тут-то мы и переходим в наступление, чтобы добить дезорганизованные отряды противника. Наша сотня будет сопровождать пехотную полутысячу, которой руководит лейтенант Устин. Мы должны поддержать атаку стрелами и не дать вражеским лучникам превратить наших бравых пехотинцев в подушечки для иголок. Позиция Устина - в самом центре строя и на ее долю, скорее всего, достанется наибольшее количество неприятностей, а нам придется расхлебывать всю эту кашу вместе с ними. Так что завтра будет очень и очень непростой день. Это все, что я хотел вам сказать.
        Сержант неожиданно повернулся и, усмехнувшись, добавил:
        - Желаю вам удачи в завтрашней резне и надеюсь, что вы все уцелеете.
        Карион еще раз усмехнулся и скрылся среди плотных рядов палаток.

* * *
        Утренняя заря медленно разгоралась, окрашивая восточный горизонт во всевозможные оттенки розового цвета. Начинался новый день. День, который обещал стать самым кровавым днем за всю историю Грастоса.
        Армия Повелителя готовилась к битве. Плотным строем проходили пехотные сотни. Увязая в глубоких сугробах, медленно пробирались на свою позицию кавалеристы. Скрипели кожаные доспехи лучников.
        Под руководством сержанта Кариона, облачившегося в полное боевое снаряжение, сотня лучников занимала свое место позади и немного в стороне от плотных рядов копейщиков-ветеранов под командованием лейтенанта Устина, расположившихся на склоне небольшого холма. Лейтенант оказался низкорослым темноволосым крепышом, настолько уверенно чувствующим себя с копьем в руке, что оно казалось частью его собственного тела. Он лично проинспектировал построение и состояние оружия у лучников и, неопределенно хмыкнув, отошел в сторону, чтобы поговорить с Карионом.
        Авенир, стоя в строю и нервно поглаживая свой лук, внимательно обозревал окрестности. А вот и враги. Несколько небольших отрядов совершали какие-то непонятные маневры всего в трех четвертях мили от плотно сомкнутых рядов армии Повелителя, а сразу же за ними... За ними виднелась сплошная темная масса, простиравшаяся почти до самого горизонта. Воины Союза. Авенир попытался было прикинуть на глазок их численность, но быстро отказался от своего намерения. Во всяком случае, их было гораздо больше, чем воинов Новой Империи. Намного больше. Кое-где отчетливо виднелись задравшиеся к небесам рамы больших катапульт. И как только им удалось протащить эти громады через сугробы? Авенир поморщился, вспомнив сколько неприятностей причинила им подобная машина, когда они штурмовали крепость.
        В сопровождении десятка телохранителей мимо прошел сам Повелитель, критически осматривая нестройные ряды своего войска и что-то недовольно бормоча себе под нос. В глазах Фабиана, который оставил свою неизменную черную куртку ради такой же черной вороненой кольчуги, плескалась чистая незамутненная ярость. С плохо скрываемым недовольством Повелитель обвел взглядом бессознательно подтянувшиеся ряды лучников. Авенир напрягся. Он стоял в первом ряду, и проклятый черный колдун мог легко узнать его. К счастью Фабиан был полностью поглощен своими мыслями и его взор, мазнув по лицу Авенира, уставился на виднеющиеся у самого горизонта многочисленные ряды противника. С застывшей на лице недовольной гримасой, Повелитель прошел мимо и скрылся среди постоянно передвигающихся в поисках своего места в строю небольших групп воинов. Авенир облегченно вздохнул. На этот раз пронесло.
        Ветер донес до Авенира далекие звуки рога. В армии Союза отдавали какие-то сигналы. Десятник вздохнул. Ну вот, снова я втянут в битву, причем совсем не на той стороне. Снова раздались далекие и протяжные звуки. Союзники явно припасли для нас какой-нибудь неприятный сюрприз... А почему вдруг вокруг поднялся такой шум?
        Мимо, отчаянно ругаясь, пробежал сержант Карион. Авенир недоуменно проводил его взглядом, поднял глаза и ахнул. Вся многотысячная лавина вражеских войск тронулась с места и неотвратимо надвигалась на неподготовленные и растерявшиеся ряды имперцев. Небольшие отряды кавалерии Союза, пробирались через снега, чтобы завязать многочисленные мелкие стычки и не дать армии Фабиана возможности для маневра. Навстречу им уже выехали несколько особо отчаянных всадников.
        Союзники перехватили инициативу и сделали первый ход. И этот ход был весьма удачным, ибо никто даже не мог предположить, что они осмелятся атаковать войско, защищенное могучей магией Повелителя. У Союза не было времени подготовить войска к атаке за время прошедшее с восхода солнца. Очевидно, их воины начали занимать свои места и готовиться к наступлению еще в ночной тьме. И теперь они неслись вперед, а застигнутой врасплох армии Повелителя отчаянно не хватало времени, чтобы развернуться. Видимо, командование Союза знало о свойствах Ключа несколько больше, чем генералы Империи знали о магии своего Повелителя, раз они решились на такую сумасбродную выходку.
        Мимо мечущихся в беспорядке солдат Империи бегом промчался Фабиан. Телохранители спешно отталкивали наиболее нерасторопных бойцов с его дороги. В обычных условиях черный колдун не преминул бы жестоко наказать любого, кто осмелился не уступить ему дорогу, но сейчас ему было не до этого. В глазах Повелителя мерцало недоумение, сквозь которое отчетливо пробивались искорки страха, рука его безотчетно схватилась за висящий на поясе кошель. Авенир приметил это движение и окончательно уверился, что хрустальная статуэтка находится именно там.
        Вот если бы в этой суматохе удалось подобраться к Фабиану поближе...
        Вражеские войска неумолимо приближались.
        - Сомкнуть ряды!! Копья наперевес!! - громкий крик лейтенанта Устина на мгновение показался Авениру единственной спасительной ниточкой, способной вывести армию из объявшего ее хаоса. - Двадцать шагов вперед!
        Тяжелые деревянные щиты копейщиков поднялись и над ними выставили свои грозные зубья наконечники копий. Плотный строй опытных воинов превратился в монолитную скалу и слаженно шагнул вперед, освобождая за своей спиной пространство для маневра крайне необходимое спешно выстраивавшимся мечникам.
        - Держать позицию! - В дело вмешался сержант Карион. - Приготовиться к стрельбе.
        Позиция у стрелковой сотни действительно была очень хороша. С вершины холма стрелять было весьма удобно.
        - Перестроится для отражения атаки!!
        До передовых линий наступающего противника оставалось не более четверти мили. Вырвавшаяся вперед кавалерия Союза быстро приближалась.
        Над головой наступающих войск начали быстро сгущаться тучи, послышался отдаленный рокот похожий на далекий гром. Повелитель собирал силы для сильнейшего удара по вражеской армии.
        С неба ударила первая молния. Но ударила она, как ни странно прямо в середину имперских войск. Следом за ней прогремел большой взрыв, разметавший в стороны небольшую группу солдат Повелителя. В дело вступили волшебники Союза, умножая царившую в рядах имперцев панику.
        Авенир перевел взгляд на вражеский строй и вздрогнул. Солдаты Союза были уже так близко, что при желании уже можно было рассмотреть лица. И они приближались, пробираясь через снежные завалы. А вслед за цепочкой воинов двигались громады катапульт. Невероятно. Авенир, наконец, понял, как союзникам удалось протащить эти махины по сугробам. Катапульты летели! Они плавно скользили над землей на высоте в половину человеческого роста. Вероятно, это нелегко давалось колдунам Союза, но дело того стоило, и это окончательно стало ясно, когда все шесть машин, не останавливаясь, одновременно дали залп какими-то сверкающими в свете утреннего солнца шарами величиной с человеческую голову.
        И когда эти шары обрушились среди рядов воинов Новой Империи, на мгновение дрогнула даже неотвратимая лавина союзных войск, ибо над этими шарами явно поработали чьи-то искусные руки.
        Фонтаны пламени поднялись почти до самых туч, расплескав во все стороны безжалостные струи жидкого огня. Вопли ужаса соседствовали с раздирающими душу криками обожженных и предсмертными хрипами умирающих. Пламя охватывало все, на что попадала хотя бы капля жидкого огня. На снегу мгновенно появились многочисленные проталины и пятна сажи. Солдаты бегали кругами и падали в снег в отчаянной попытке потушить горящую одежду, но все это плохо помогало. Обжигающий жидкий огонь прилипал ко всему, чего только касался и даже снег не мог его потушить.
        Первый же залп катапульт привел к страшной смерти в огненной пучине почти трех сотен бойцов, а возле каждой катапульты лежало еще с десяток подобных ужасающих шаров...
        Битва еще только началась, а армия Повелителя уже понесла серьезные потери. В рядах имперцев царила настоящая паника, а вражеские силы уже подошли на расстояние полета стрелы. Некоторые воины Новой Империи оглядывались назад, явно высматривая пути для бегства.
        - Стреляйте! Стреляйте же!! - Голос сержанта Кариона на миг перекрыл царивший бедлам.
        Авенир закричал и выпустил стрелу в плотные ряды подступающих вражеских воинов.

* * *
        - Еще раз! Давайте!
        Хрисса быстро кивнула и мгновенно швырнула в костер новую порцию искрящегося магического порошка. Пламя яростно взревело, выбросив к затянутым тучами небесам густой клуб дыма.
        Шестеро колдуний, стоящие вокруг огня, стиснули зубы и еще раз отчаянно напрягли последние силы. Где-то там, почти в полутора милях от этого места, Повелитель на миг ощутил головокружение и пошатнулся.
        Клуб дыма медленно рассеивался, и вместе с ним рассеивалась и направленные на Фабиана ослабляющие чары.
        - Бесполезно, он слишком силен... - молоденькая девушка с миловидным личиком почти плача рухнула на колени не обращая внимания на испачкавшееся в грязи шелковое платье. - У меня уже все тело ломит, а ему хоть бы что...
        - Вставай, Вестита! - Голос седовласой Хриссы стегнул девушку будто кнутом. - Мы должны это сделать, иначе он сомнет нас. Подумай, что будет с твоим домом и с твоей семьей, если проклятый Фабиан победит?
        Вестита торопливо кивнула и с трудом поднялась на ноги:
        - Давайте!
        И снова к небу поднялся плотный комок дыма, и снова объединенная воля шести волшебниц обрушилась на Повелителя. Рука Фабиана, сжимающая Ключ, дрогнула.
        - Все. - Хрисса с трудом перевела дыхание и украдкой вытерла кровь с прокушенной губы. - Уходим!
        Женщины подобрали юбки и бегом кинулись в сторону от угасающего костра. Позади них в то место, где они стояли буквально минуту назад, чередой ударили десяток молний. Немного в стороне несколько солдат уже старательно разжигали другой костер.

* * *
        Софран поднырнул под нацеленный прямо в лицо удар и резким движением острого как бритва меча отсек у угрожающего ему копья зазубренный наконечник. Вражеский воин на мгновение замер, уставившись на оставшуюся у него в руках бесполезную палку. Этого мгновения как раз хватило бывалому ветерану, чтобы перекатиться по земле и аккуратным точным движением вогнать меч прямо в горло воина Империи. Количество врагов уменьшилось еще на одного человека.
        Вот это по-нашему, по-простому. Не то, что какая-то там новомодная магия. Честная схватка лицом к лицу - это как раз то, что надо настоящему воину.
        Мечник-ветеран, побывавший в десятках боев и проведший на воинской службе почти всю свою сознательную жизнь, выхватил из-за пояса метательный нож и плавным движением руки отправил его в полет. Замахнувшийся было копьем имперец выронил свое оружие и рухнул на колени, прижимая руки к животу. Одним прыжком Софран подскочил к нему и безжалостно рубанул по шее, одновременно заученно уходя в сторону, чтобы вырвавшаяся из перерубленного горла струя крови не испачкала его кольчугу.
        Возле самого уха пожилого воина просвистела стрела. Ага, вот значит как, да? Софрон, пригнувшись, метнулся в сторону, едва уклонившись еще от одной стрелы. Нет уж, меня так просто не возьмешь.
        Среди вражеских рядов расцвел еще один громадный огненный цветок - последняя оставшаяся в строю катапульта метнула еще один волшебный снаряд с жидким огнем. Остальные пять громадных машин превратились в кучу щепок и металлических деталей, уничтоженные неведомой магией. Инженерная команда последней катапульты быстро-быстро крутила ворот, стремясь как можно скорее привести смертоносную машину в боевое положение. Молодцы, ребята, давайте...
        Ослепительная молния, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, сорвалась с небес и разнесла последнюю катапульту в мелкие щепки. Остававшиеся в запасе магические снаряды взорвались, окутав все вокруг яростной вспышкой пламени. Ошеломленные воины Союза кинулись в разные стороны, спасаясь от сыпавшегося с небес огненного дождя, а от инженерной команды не осталось даже следа.
        Проклятая магия! Даже похоронить нечего...
        По кольчуге, высекая искры, проскрежетал вражеский меч, и Софран мгновенно понял, что слишком уж он отвлекся посторонними размышлениями. Усилием воли он очистил свой разум от всех мыслей и, положившись на свои безотказные боевые инстинкты, закрутил перед собой стальной вихрь. Еще один имперец, не выдержав такого натиска, оступился и получил ужасающую рубленую рану через весь живот. От удара меча, сделанного из самой лучшей Роскиллской стали, и направляемого уверенной рукой не могла защитить ни одна кольчуга. Заливаясь кровью, тяжело раненый воин рухнул на окровавленный снег и глухо застонал. Софран не обратил на него ни малейшего внимания - он был уже не опасен.
        Под ногами ощутимо дрогнула земля. Проклятая магия совсем не дает мне насладиться битвой.

* * *
        Авенир испустил леденящий душу воинственный клич и потянулся к колчану. Обнаружив, что тот пуст, он непонимающе моргнул, а потом, нагнувшись, выхватил пучок стрел из колчана лежащего неподалеку мертвого лучника, чье лицо, обезображенное многочисленными ожогами, на мгновение показалось ему неуловимо знакомым.
        Стрелковая сотня уже давно получила приказ рассыпаться по десяткам и действовать самостоятельно. Авенир отвел своих подчиненных немного левее и сосредоточился на том, чтобы не дать союзникам обойти с тыла все еще отчаянно сопротивляющуюся полутысячу лейтенанта Устина, которая теперь превратилась в три потрепанных сотни. Некоторое время им это почти удавалось, но потом выстрел одной из катапульт выплеснул фонтан огня прямо в середине строя копейщиков. Погибли примерно пятьдесят воинов Империи и сам лейтенант Устин, а Авенир из десятника превратился в одинокого стрелка. Пятеро выживших после огненного дождя лучников его десятка, бросившись в разные стороны, мгновенно затерялись среди хаоса битвы.
        Кожаный доспех Авенира был испещрен многочисленными черными точками - местами попадания мелких брызг жидкого огня. В тех местах, где эти брызги попали на кожу, вспухли уродливые болезненные пузыри, которые, лопаясь, пронизывали десятника волнами ослепляющей боли. И почему мне всегда не везет с огнем?
        Авенир выпрямился и вытер со лба крупные капли пота.
        Войско Новой Империи, огрызаясь изо всех сил, медленно пятилось назад под напором превосходящих сил воинов Союза. Почему Фабиан не использует Ключ? Ведь еще немного - и его дело будет полностью проиграно. Объединенные силы Союза уверенно наступают, а имперцы, ошеломленные таким яростным натиском, все чаще и чаще оглядываются назад.
        Авенир вздохнул, снова нахлобучил на голову свой потрепанный шлем, наложил на тетиву очередную стрелу и как-то безразлично заметил, как ткнулся в землю еще один из почти бесконечного множества вражеских воинов. Но волна врагов, накатывавшихся на прореженную более чем вдвое полутысячу копейщиков, которой теперь командовал незнакомый ему сержант с перевязанной головой, от этого нисколько не замедлила своего хода.

* * *
        Тень-в-Ночи осторожно скользнул между палаток и, пригнувшись, подождал пока мимо него пройдет пошатывающийся воин с обломком копья в руках. Светлые волосы солдата Империи, покрытые темной коркой запекшейся крови, слиплись в невообразимый комок. Видимо, раненый воин направлялся в палатку военных лекарей. В другое время Тень-в-Ночи обязательно заинтересовался бы этим и, проследив за имперцем, вышел бы к палаткам армейских хирургов. Смерть военных лекарей способна доставить любой армии немало неприятностей. Но сейчас у него было конкретное задание: попытаться убрать Повелителя, пока тот отвлечен невидимой битвой с колдунами Союза.
        Сержант Ночных Сов и сам обладал зачаточными магическими способностями. Этот тщательно охраняемый им секрет иногда сильно помогал во время выполнения заданий. К примеру, он был способен чувствовать присутствие магических сил и обладал способностью находить их источник. Обычно он всегда ощущал Фабиана. А некий магический предмет, который был у него, сиял перед внутренним зрением сержанта как невидимое солнце. Но сейчас...
        Магическое зрение Тени-в-Ночи полностью спасовало перед натиском сотен эфирных возмущений, которые как щупальца десятков осьминогов протянулись по всему небу. Перед внутренним взором мелькали многочисленные мутные пятна и разноцветные круги, разобраться в которых не смог бы даже истинный волшебник, принятый в Гильдию, а уж самоучкам, пусть даже и талантливым, оставалось только удивленно хлопать глазами.
        Конечно, самую суть происходящего ему удалось ухватить: объединенные силы колдунов Союза занимались тем, что, образно говоря, можно было назвать толканием под локоть в самый ответственный момент, когда собираемая Повелителем сила Сети сгущалась в небесах громадным мрачным облаком. Маги Союза не могли, да и не собирались бороться с такой мощью. Они действовали более тонко... Умело направленный магический поток вынуждал Фабиана отвлечься на какую-то долю мгновения, но этого вполне хватало, чтобы собранная им сила безобидно рассеивалась. Повелитель ярился и безжалостно наносил ответные удары, напрямую перекачивая силу Сети через себя. Много эфира он так зачерпнуть не мог, но и этого хватало, чтобы держать противостоящих ему волшебников в постоянном напряжении и заставлять их все время менять место во избежание ответного удара.
        Защитные и атакующие чары, магические нападения и контратаки превращали небеса над полем битвы в ужасающую неразбериху, скованную из остатков многих сотен заклятий. И если честно, то Тень-в-Ночи уже давно запутался в этом безумии, а при попытке использовать внутреннее зрение у него начинала страшно болеть голова. Ну что ж... придется положиться на обычные чувства.
        Мимо, припадая на левую ногу, проковылял еще один раненый солдат. Из его бедра торчало обломанное древко стрелы. Все-таки лекари где-то неподалеку. Очень заманчиво, но...
        Затаившегося тайного лазутчика внезапно осенила одна замечательная мысль... Если бы я смог притвориться раненым, то смог бы передвигаться по лагерю почти беспрепятственно... Изогнувшись, он откатился назад и затаился, ожидая следующего бойца Новой Империи, который пройдет мимо него.
        Очередной раненый имперец не заставил себя долго ждать. Тень-в-Ночи быстро огляделся по сторонам и, уверившись в отсутствии посторонних глаз, плавно скользнул за спину молодого воина, прижимающего к груди окровавленную руку. Услышав за спиной какой-то шорох, солдат Империи обернулся и ошеломленно уставился в лицо непобедимому сержанту Ночных Сов. В следующее мгновение душа покинула тело воина, освобожденная точным ударом узкого лезвия стилета.
        Тень-в-Ночи мягко подхватил обмякшее тело воина и, выдернув из правой глазницы трупа смертоносное оружие, вытер его об свою одежду, оставив грязновато-красное пятно.
        Через минуту голый труп имперца был укрыт в одной из палаток, а раненый воин Империи в изодранном меховом плаще и с густо измазанным в крови лицом, побрел по лагерю, направляясь мимо сочувственно взиравших на него глаз прямо к шатрам командования.

* * *
        Авенир затравленно огляделся по сторонам. Все, это конец! Мое окровавленное изрубленное на куски тело скоро присоединится к бесчисленному множеству безликих трупов, сотнями устилающих поле безжалостной битвы.
        Буквально в двадцати шагах от него воины Союза непрерывно накатывались на последний и уже наполовину окруженный островок сопротивления. Из полутысячи копейщиков в живых оставалось не более пятидесяти человек из последних сил сжимающих в руках разнообразное оружие, подобранное на поле брани. И против них, по весьма приблизительной оценке Авенира, было никак не меньше шести тысяч солдат Союза.
        Впервые плечом к плечу в едином строю сражались воины Килсуна в простых кольчужных рубашках и солдаты Дитнолла в чешуйчатых латах, бойцы Прекунта орудовали длинными копьями рядом с отрядом неведомых Авениру воинов в простых кожаных доспехах, увлеченно размахивающих необычными изогнутыми мечами с односторонней заточкой. Очевидно, почти все княжества мира объединились против идущей с юга угрозы.
        Не знаю как на других участках нашего строя, но здесь мы уже проиграли...
        Пронзив имперского копейщика, в образовавшийся разрыв в тонкой цепочке воинов Повелителя проскочил бородатый воин, сжимающий в одной руке короткий меч, а в другой метательное копье. Обводя поле сражения безумным взглядом в поисках следующего противника, он заметил одинокого лучника и, криво усмехнувшись, поднял оружие.
        Авенир вздрогнул. Против опытного воина у него не было ни единого шанса. Выход был только один - бежать.
        Солдат Союза размахнулся и уверенным точным движением выбросил вперед копье. Авенир, уже почти ощущая, как зазубренный наконечник впивается в его тело и, покрытый кровью, выставляет свое безжалостное острие из его спины, метнулся в сторону, осознавая, что уже поздно - он не успеет увернуться. И тут его нога наступила на что-то мягкое и скользкое. Мертвец. Взмахнув руками, Авенир неуклюже повалился на землю.
        И именно это на несколько мгновений продлило ему жизнь. Копье пролетело у него над головой, и Авенир краем уха услышал шипение воздуха, разрезаемого стальным наконечником.
        Именно на несколько мгновений, потому что воин Союза, нисколько не обеспокоенный неудачным броском, плавно перебросил меч из руки в руку и скользящим шагом двинулся навстречу Авениру, который все еще не мог подняться на ноги.
        Все... Да примет Отец Сущего мою многострадальную душу в свои последние объятия. Да охранит меня Страж Бездны от загребущих рук Падших...
        Вражеский солдат приближался...
        Сильнейший удар потряс весь Грастос, заставив содрогнуться даже самое основание мира, медленно дрейфующее в бескрайних просторах мрачной Бездны. Исполинский огненный цветок распустился прямо в середине плотных рядов союзников, расшвыривая во все стороны окровавленные ошметки, которые еще мгновение назад были живыми людьми. Этот удар мгновенно оборвал жизни как минимум пяти сотням человек. Земля под ногами забилась как в припадке.
        На ногах не устоял никто...
        Повелитель смог одолеть сопротивление колдунов Союза и теперь обрушил на головы объединенного войска союзников всю силу, которую щедро дарила ему хрустальная статуэтка.
        С темного неба ударили сразу же десятки молний, беспощадно выкашивая не только союзников, но и воинов Империи. Разъяренный Фабиан, не разбирая, наносил удар за ударом. Тем более что во многих местах ряды армий уже давно перемешались и превратились в единую свалку.
        Битва мгновенно прекратилась. Да и какое может быть сражение, когда противники не могут даже удержаться на ногах, а изо всех сил цепляются за землю чтобы сильнейшее землетрясение не начало подбрасывать их как детские мячики.
        Десятки глубочайших трещин рассекли почву Грастоса и из них хлынули извивающиеся как змеи потоки ослепительного пламени. Казалось, что исполинский огненный монстр, поселившийся под поверхностью Грастоса, просунул наружу свои пылающие щупальца и теперь яростно размахивал ими. Огненные плети хлестали во все стороны не разбирая ни своих ни чужих. Имперцы и союзники вместе горели в адском пламени, вызванном к жизни обезумевшим Повелителем. Бушующая стихия не щадила никого. Тысячи опутанных ужасом людей гибли в пламени или разлетались кровавыми брызгами из-за близкого попадания ослепительно белой стрелы молнии.
        Сеть выплеснула в этом месте всю свою громадную мощь, заложенную в нее самим Творцом.
        Авенир завопил во все горло, но даже не услышал своего собственного крика. Из-за невероятного грохота сотен вспарывающих землю молний ему казалось, что он сию же минуту оглохнет. Все мысли до последней, вспугнутые яростью освобожденной магии Сети, мгновенно скрылись в глубинах мозга, оставив разум Авенира корчиться под натиском смертельного ужаса и инстинктов, призывающих немедленно убираться отсюда.
        С трудом перевернувшись на живот, командир шестого десятка стрелковой сотни армии Новой Империи, едва-едва двигая конечностями, пополз в сторону. Земля под ним непрерывно сотрясалась, а окрестности, залитые ослепительным светом извивающихся огненных кнутов, расплывались перед глазами сплошным туманным маревом.
        Небо из темно-серого превратилось в угольно-черное.
        Близкий взрыв жестоко ударил Авенира по спине и небрежно отбросил в сторону. Всхлипывая и даже не замечая текущих по грязным щекам слез, бывший десятник кубарем покатился по земле, которая, непрерывно сотрясаясь, подбрасывала его как мяч.
        Верх и низ, земля и небо - все слилось для Авенира в одно сплошное пятно. Размахивая руками и ногами, он скатился с холма и, набив себе десятки синяков и шишек, остановился с трудом ухватившись за громадный намертво вросший в землю валун.
        Небо продолжало быстро темнеть, хотя, собственно, что может быть темнее самого черного цвета? Только Бездна...
        Дрожь земли понемногу утихала, но непрерывный грохот молний не умолкал, высунувшиеся из-под земли пламенные щупальца хлестали вокруг с удвоенной яростью, превращая людей в истошно вопящие клубки огня или же сразу в небольшие кучки дымящегося пепла. Даже здесь, в полумиле от ближайшего пламенного кнута, ощущался отвратительный запах паленого мяса.
        С превеликим трудом избитый Авенир оторвал от земли голову и безумным взглядом осмотрелся по сторонам. Где я?.. Что это?.. Ряды повалившихся палаток, превратившиеся в кучу обломков повозки, громадный покосившийся шатер, человек с каким-то сияющим ярче солнца предметом в поднятой над головой руке...
        Человек... Сияющий как солнце предмет... Фабиан! Ключ!
        Черный колдун не обращал на происходящее вокруг него ни малейшего внимания. И даже невероятный грохот и сыплющиеся вокруг обломки не могли отвлечь его от любимейшего занятия - разрушения. Поднятый над головой Ключ сиял как маленький кусочек солнца, внезапно спустившийся на поверхность Грастоса. Глаза Фабиана были закрыты, а на лице застыла страшная в своей нечеловеческой природе смесь ужаса, наслаждения и яростной злобы. Но самое невероятное - Повелитель не касался ногами земли. Он висел в воздухе на высоте примерно в половину человеческого роста, подогнув ноги и слабо покачиваясь на омывающих его волнах могущественнейшей магии. Внизу под ним из земли вырывались язычки пламени и алчно облизывали тело Повелителя. Впрочем, огонь не причинял Фабиану ни малейшего вреда, даже одежда на нем не тлела.
        Авенир несколько раз моргнул и ошалело потряс головой, пытаясь хоть немного прийти в себя. Висящий в воздухе Фабиан слабо пошевелился, Ключ на мгновение потускнел, но потом вспыхнул еще ярче прежнего, а земля, задрожав, снова выскользнула у Авенира из-под ног. В полутора милях отсюда очередной пучок молний сровнял с лика Грастоса небольшой холмик, на котором стояли шатры командующих союзными силами. Никто из находившихся там офицеров не уцелел. Налетевшая через мгновение взрывная волна проволокла Авенира по грязному вытоптанному снегу и пренебрежительно отшвырнула в сторону. Эта же волна, хлестнув по шатру Повелителя, заставила его мгновенно сложиться и рухнуть. Сам же Фабиан даже не покачнулся.
        Наверное, он и не заметил...
        Авенир снова приподнялся и, увидев немного в стороне свой лук, неуверенно поковылял в ту сторону. Завладеть оружием удалось только с третьей попытки. Дважды судороги земли швыряли бывшего десятника на колени и отбрасывали в сторону. Подобрав, наконец, лук, Авенир рухнул в запятнанный кровью сугроб и, стирая с лица соленые капли слез, потянулся к колчану.
        Там оставалось только две стрелы. Вытащив одну из них, Авенир, собрав последние оставшиеся у него силы, подавил дрожь в руках и заставил нескольких дразняще пляшущих перед его глазами Повелителей слиться в одного.
        Это должно прекратиться, даже если я умру здесь вместе с ним. Будто чей-то далекий нечеловеческий взор скользнул по его мятущейся душе. Авенир вздрогнул, ощущая где-то совсем близко присутствие кого-то могущественного и непобедимого.
        Стрела сорвалась с тетивы...
        Наверное, рука самого Стража Бездны направляла ее полет. Стрела, пролетая сквозь пляшущие вокруг Фабиана язычки пламени, вспыхнула как облитая маслом. Оперение мгновенно сгорело и отвалилось, но стальной наконечник и небольшой обугленный остаток древка глубоко вонзились в грудь колдуна, прошив кольчугу.
        Повелитель дрогнул и обмяк. Громкий стон сорвался с его губ. И даже не стон, а чуждый нечеловеческий рев, в котором отчетливо слышались отчаяние и затаенная злоба. Ни одно горло в этом мире не могло издавать таких звуков. На мгновение Авениру снова почудились четыре багровых огонька, но на этот раз они гневно пульсировали и их лучи, казалось, пронизывали его насквозь, выворачивая наружу самые потаенные и темные уголки его души.
        Фабиан медленно опустился на землю прямо в быстро угасающие язычки пламени. Все больше и больше склоняясь к земле, он выронил тускнеющую статуэтку из рук и повалился на бок.
        Ключ, слабо мерцая в далеком зареве, полетел вниз. Авениру казалось, что его падение длится целую вечность, хотя на самом деле на это понадобилось не больше какой-то ничтожной доли мгновения.
        Статуэтка с громовым треском ударилась о камень и ослепительно полыхнула, заставив ошеломленного лучника на миг прикрыть глаза.
        А в следующее мгновение неимоверной силы удар, обрушившийся на Грастос, отправил Авенира в небытие, и холодные волны Бездны расступились, чтобы принять его в свои объятия.

* * *
        Каллист сидел возле своей палатки и, держась за забинтованный бок, пустым взором смотрел в пустоту. Ужасающие события вчерашнего дня все еще продолжали терзать его разум.
        Вчера на поле битвы погибло пятьдесят семь тысяч человек. И это из восьмидесяти тысяч, участвующих в битве с обеих сторон! И две трети погибших пали от руки черного колдуна. Примерно от половины павших бойцов не нашли даже горсточки праха или не сумели опознать до безумия изуродованные останки. Похоронные команды все еще собирали клочки тел, разбросанные по всей округе.
        А ведь все так удачно начиналось. Еще бы немного и... И не было бы этой кровавой бойни. Где?.. В чем мы ошиблись? Как Повелителю удалось прорвать наши заклятия и в полую силу обрушить на нас силу Сети?
        Из тридцати двух вышедших на поля боя волшебников Союза в живых осталось только девятеро. Самому Каллисту невероятно повезло. Близкий удар молнии отшвырнул его в сторону, серьезно располосовал бок, но оставил в живых.
        А о том, что случилось потом, страшился вспоминать даже сам Каллист.
        Дело и без того было из рук вон плохо. Сеть едва держалась, терзаемая безумной волей Повелителя. Отчаянно кричащие люди погибали сотнями, но потом что-то случилось. Что-то абсолютно непонятное...
        Каллист поморщился, вспоминая могучий удар, потрясший вес мир, и нахлынувшие на него волны неизбывного ужаса, когда узлы Сети один за другим начали медленно распадаться, а в образовавшуюся прореху устремились отвратительные миазмы Бездны. Мельчайшая черная пыль...
        Он тогда считал себя обреченным...
        Но тот, кто создавал Сеть, видимо предвидел и такой оборот. Соседние узлы Сети поспешно подтянулись, закрывая собой дыру и выпуская во все стороны тонкие усики магических связей. Теперь на месте прорехи красовался видимый только магическим зрением уродливый узел. Вероятнее всего со временем он распадется, восстановив структуру Сети. Но это может произойти только в том случае, если ничего подобного больше не повторится.
        Сеть могущественна и способна к самовосстановлению. Иногда Каллист ловил себя на мысли, что думает о ней как о живом и даже в чем-то разумном существе. Но даже ее силы не безграничны.
        Чтобы представить себе последствия окончательного разрыва Сети, достаточно было взглянуть на изуродованную степь немного в стороне от поля битвы. Там, куда опустилось темное облако вырвавшихся из Бездны разъедающей пыли... В этом месте еще лет пятьдесят не вырастет и травинки. Превратившаяся в прах земля разлетелась с первым же порывом ветра, обнажив потемневший и ставший хрупким как стекло камень. Несколько человек, случайно оказавшихся в том месте, исчезли не оставив и следа. И даже теперь, когда едкие испарения Бездны растворились в воздухе, в том месте чувствовалось что-то чуждое... что-то такое, чего человеку не положено видеть...
        Но, так или иначе, а бой закончился. Мы победили, и Новая Империя прекратила свое существование. Когда прекратилось безумное буйство магии, жалкие остатки имперского войска беспорядочно отступили, оставив все свои обозы и армейскую казну на милость победителя.
        Возможно, Каллист был бы более счастлив, если бы на поле боя были обнаружены останки Фабиана. И Ключ. Куда делся Ключ? Этот вопрос, не переставая, грыз волшебника, заставляя его снова и снова предпринимать пустые бесполезные попытки ощутить местонахождение кристаллической статуэтки. Возмущенная вчерашней магической бурей структура Сети препятствовала ему, создавая многочисленные помехи. Человек не может бороться со стихией, но Каллист не оставлял попыток узнать, что же сталось с Повелителем и Ключом.
        Кое-какие предположения у него были.
        Так у него имелся сбивчивый доклад сержанта Ночных Сов по имени Тень-в-Ночи. Он утверждал, что причиной внезапного прекращения магической атаки Повелителя послужила выпущенная в Фабиана стрела. Стрелял какой-то молодой парень. Что случилось потом сержант не ведал, так как, потеряв сознание, очнулся только в палатке лекарей.
        Если дело и на самом деле обстояло именно так, то Ключ может быть у того стрелка. Парень - очевидно какой-нибудь колдун. Каллист некоторое время пытался вспомнить всех знакомых ему молодых волшебников, но так и не пришел к каким-либо определенным выводам.
        О, во имя Отца Сущего, только бы все это не началось сначала. Я даже согласен отказаться от Ключа и забыть о том, что это - наследство моего отца, но только чтобы больше не участвовать в подобных бойнях. Нет, только не это!
        Каллист тяжело вздохнул и сбросил с плеч теплый меховой плащ. Становилось слишком уж жарко. Снег быстро таял под теплыми лучами отнюдь не зимнего солнца. И теперь это действие не было локальным. Согласно донесениям, теплая погода установилась на всей территории княжества Прекунт. Но Каллист в глубине души подозревал, что неожиданное наступление лета прямо посреди зимы произошло во всем мире.
        Игры с силами природы никогда не проходят бесследно.
        Что же теперь будет?

* * *
        Фабиан, пошатываясь и поминутно скрипя зубами от пронизывающей его ослепляющей боли, поспешно шел на восток. Превратившийся в грязную слякоть снег хлюпал под его опаленными сапогами. Некогда роскошная черная куртка свисала с поникших плеч колдуна обугленными и располосованными в клочья лохмотьями.
        Чудо из чудес, что мне вообще удалось убраться оттуда.
        Невыносимая волна боли, нахлынувшая из отвратительно-уродливой раны на груди, заставила бывшего Повелителя Новой Империи, застонав, опуститься на колени. Фабиан осторожно распустил повязку и быстренько осмотрел рану.
        Вчера пылающая стрела какого-то проклятого лучника пронзила ему грудь, нанеся практически смертельную рану, а сегодня... Дела явно шли на поправку! Обугленная и почерневшая от магического огня кожа на груди, трескаясь, сползала целыми кусками, обнажая здоровую розоватую кожицу. Отвратительная опухоль исчезала буквально на глазах. А ведь прошел всего лишь один день. Рана заживала невероятно быстро, хотя по-прежнему доставляла черному колдуну массу неудобств - раскаленные иглы боли продолжали терзать его грудь. Но такими темпами это мучение продлится недолго. Каких-нибудь три-четыре дня и на месте уродливой раны останется всего лишь небольшой шрам.
        Наверное, какие-то высшие силы обратили на меня внимание... Хотя, возможно, что именно прошедшая через меня лавина магии воистину сделала меня бессмертным и неуязвимым. Истинным Творцом.
        Но оставалась еще проклятая слабость. Слабость не телесная, хотя ее тоже хватало, а полнейшее и окончательное магическое истощение. Сейчас Фабиан не смог бы даже зажечь свечу с помощью магии. Не смог бы.
        Если сейчас я наткнусь на какой-нибудь союзный патруль... У меня появится великолепный шанс на деле проверить свою неуязвимость и способность заживлять смертельные раны. Впрочем, бывший Повелитель искренне сомневался, что его отрубленная голова когда-нибудь сможет вернуться на свое законное место. До такого лучше не доводить.
        Черный колдун с трудом поднялся на ноги и устало побрел дальше. Мое дело проиграно... Я потерял все... Но это еще не конец! Я отдохну, наберусь сил и начну все с самого начала...
        На поясе он ощущал привычную тяжесть, наполняющую его призрачной надеждой. Находящийся в невероятно грязном кошеле Ключ при каждом шаге ударялся о бедро Фабиана.
        Я еще вернусь...
        Хорошо, что погоня не может выследить его по возмущениям в структуре Сети, которые распространяет Ключ. На время лишившийся всей своей магии Фабиан знал, что взбаламученное эфирное пространство над Грастосом заполнено многочисленными возмущениями, которые были вызваны к жизни небольшим разрывом в структуре Сети. Эти возмущения создают постоянные помехи, препятствующие его обнаружению, и сохранятся они еще весьма долгое время. Откуда пришло к нему это знание, поверженный Повелитель не ведал, но уверенность в этом ни на минуту не оставляла его.
        Я отдохну, верну свою магию, и вы пожалеете о том, что посмели встать у меня на пути. Нет на Грастосе таких мучений, которые не смогут ощутить на себе проклятые союзники после моего неизбежного триумфа. А для того, кто ранил меня, я изобрету новые, невиданные ранее чудовищные по своей жестокости пытки. Он будет вечно молить о смерти, как о великом даре, но не получит ее!
        Фабиан медленно брел на восток по раскисшей степи. Пылающее в небесах солнце обжигало его своими жаркими лучами.
        А в голове черного колдуна непрерывно тускло-багровым светом мерцали четыре огонька, парящие на небольшой высоте над какой-то чуждой безжизненной равниной.

* * *
        О... будь ты проклят, Фабиан! Ну почему ты никак не можешь просто умереть? Почему я обречен вечно тащиться по твоим следам?
        Авенир, едва переставляя ноги, устало брел между стволами деревьев, насквозь промокшими из-за внезапного таяния снегов. Голова гудела так, будто там, внутри черепа, кто-то увлеченно колотил в колокол. Заплетающиеся ноги отказывались держать его.
        Бывший воин имперской армии еще вчера потерял свой лук и колчан, зато у него еще оставался кинжал, а на поясе неподъемной тяжестью висел меч. Авенир практически не умел им пользоваться, и, наверное, бесполезное оружие давно надо было бросить... но он не решался. Меч придавал ему уверенности, хотя в глубине души бывший имперец не был уверен, что сможет его хотя бы поднять.
        Последние остатки сил ушли на то, чтобы убраться с поля битвы не попавшись ни одному из десятков многочисленных патрулей союзных сил, усыпавших округу.
        Жарко... Пылающий круг солнца висел прямо над его головой.
        Авенир устало тащился на восток. Ведь именно туда скрылся Повелитель и унес с собой проклятый Ключ. Хотя он и не видел его ухода, очнувшись только глубоко ночью, Авенир все же абсолютно точно знал это. Ключ медленно движется на восток. Все остальное - не важно.
        Неведомая путеводная звезда стала даром небес, который обрел Авенир после того, как, его собственная стрела, вонзившись в грудь Фабиана, вынудила того прекратить свои разрушительные деяния. И теперь Авенир, даже не ведая о том, что сейчас он единственный во всем мире обладает такими способностями, постоянно ощущал присутствие хрустальной статуэтки и мог с точность до мили указать расстояние до нее. Небесный дар.
        Дар или проклятие. Ибо эта же сила непрерывно гнала его в дорогу, вынуждая гнаться за Фабианом и не давая ни на мгновение свернуть в сторону.
        Я должен добыть Ключ...
        Еще шаг, и еще... Ноги подкашивались, но Авенир, подгоняемый горящим в голове магическим ореолом хрустальной статуэтки, стиснув зубы, заставлял их через силу шагать вперед. Еще шаг...
        Перед глазами все затянул сплошной туман.
        Еще шаг... Еще один. Осталось прошагать еще миллион. Шаг...
        Измученный десятник имперской армии даже не заметил, как из-за деревьев выступили десяток воинов в блестящих начищенных кольчугах и с длинными мечами в руках. Холодная сталь блестела в обжигающе горячих лучах солнца. Бойцы молча переглянулись и, шагнув, перегородили путь спотыкающемуся Авениру.
        Осознание неожиданно появившегося на дороге препятствия дошло до замутненного рассудка Авенира только тогда, когда он буквально уткнулся в закованную в великолепную кольчугу грудь одного из преградивших ему путь воинов. Солдат свысока посмотрел на Авенира, который с превеликим трудом пытался вытащить из ножен меч. Обессиленный бедняга не представлял ни малейшей угрозы для отряда в десять человек.
        Один из воинов, сплюнув сквозь зубы, небрежно процедил:
        - Так-так. Кто же это тут у нас? Один из приспешников Повелителя, да еще и не простой воин, а десятник. Ну, отродье Падших, что можешь сказать в свое оправдание перед тем, как мы перережем тебе глотку?
        Авенир с превеликим усилием поднял меч. Перед глазами все плыло.
        - П-прочь... с дороги...
        Широкоплечий воин громко захохотал.
        - Вы смотрите-ка, он еще и гавкать умеет!
        Авенир слабо замахнулся мечом и попытался нанести удар. Собственно, такую жалкую атаку отразил бы и младенец. Воин даже не стал утруждать себя, поднимая меч.
        Удар кулака, закованного в обшитую железом перчатку, швырнул обессиленного Авенира на землю. Когда безумная круговерть перед глазами немного улеглась, Авенир понял, что лежит возле корней какого-то дерева, а солдаты Союза полукругом стоят вокруг него. Ударивший его воин нагнулся и подобрал короткий меч, оброненный бывшим солдатом Повелителя. Небрежно осмотрев отнятое оружие и попробовав пальцем его остроту, боец презрительно хмыкнул и зашвырнул меч в кусты.
        - Обыщите его! - Спокойно процедил он.
        Авенир не сопротивлялся.

* * *
        Пленившие Авенира воины, негромко переговариваясь, небрежно осматривали отнятые у измученного десятника вещи. Сам же Авенир, предоставленный самому себе, сидел, прислонившись спиной к теплому стволу старого дерева. Его никто не охранял, но он даже не тешил себя надеждой на побег. Полностью обессиленный, он не успеет даже сделать два шага, как вновь окажется в руках солдат Союза и тогда они вряд ли обойдутся с ним так милостиво, а, скорее всего, просто прирежут на месте.
        Один из бойцов небрежно рылся в заплечном мешке Авенира, доставая его запасную одежду и презрительно отбрасывая ее в сторону. Другой, добравшись до его запасов еды, вывалил их прямо в грязную лужу. Солдат, сваливший бывшего имперца с ног, подкинул, отнятый кошелек и, развязав его, высыпал содержимое на ладонь. Блеснули золотые и серебряные монеты...
        - Вы только посмотрите, сколько у этого поганого типа денег! - Присвистнул широкоплечий воин Союза. - Разве в армии Повелителя так хорошо платят? Или ты добыл их, обирая мертвых? - Стоящие вокруг солдаты захохотали. Авенир безучастно молчал - смысл произносимых воином слов не доходил до замутненного сознания. И только где-то в глубине души слабо мерцал удаляющийся на восток Ключ. - Раз, два, три, четыре... Четыре золотых монеты. Серебро... А это еще что?!
        Воин Союза удивленно уставился на лежащую на ладони серебряную вещицу.
        Бросившие только один мимолетный взгляд на этот маленький предмет солдаты тут же прекратили посмеиваться и шутить. Десять пар глаз мрачно уставились на серебряный значок, лежащий на ладони одного из бойцов. Постепенно один за другим взгляды соскальзывали с этой старинной вещицы и тут же тяжело и пронзительно устремлялись в сторону обмякшего пленника.
        - Где ты это взял?! - Рявкнул один из воинов одним шагом оказываясь перед Авениром. - Отвечай!
        - Ч-что?..
        Воин сунул что-то пленнику под нос. Пока Авенир безуспешно пытался сфокусировать взгляд на расплывающемся предмете, маячащем у него перед глазами, солдаты Союза явственно теряли терпение.
        - Немедленно говори!! - Тяжелый удар заставил все тело Авенира содрогнуться от боли. - Сейчас же!
        Как ни странно, но именно этот удар хоть немного, но прояснил разум Авенира. Туман перед глазами бывшего воина Империи немного рассеялся, и он сквозь полупрозрачную пелену увидел какой-то серебряный значок в виде меча и щита. Вещица была очень старой и потертой. В голове Авенира слабо заворочались какие-то далекие воспоминания.
        - Довмонт... в лесу... Ключ... - Авенир трясущейся рукой вытер капающую с разбитой губы кровь. - Давно... Так давно... что... вечность назад...
        Солдаты Союза переглянулись. Потом один из них с тихим шорохом вытащил кинжал и, скользнув в сторону, приставил его к горлу пленника, слегка поцарапав кожу:
        - Говори, или, клянусь именем Стража, я тебе перережу глотку.
        Холодный голос воина не оставлял ни малейших сомнений в том, что он действительно способен немедленно исполнить свою угрозу. Авенир ощутил, как по шее у него стекает маленькая капелька крови, вызванная слабым движением острого как бритва кинжала.
        - Его дал мне один человек. Довмонт его звали... Давно. Еще летом.
        По всему было видно, что воины буквально ошарашены этим известием. Они удивленно переглядывались, недоуменно пожимая плечами.
        - Почему Довмонт дал тебе Символ Стража? Где он сейчас сам?
        - Довмонт мертв... - Кинжал дрогнул, породив еще одну капельку крови. - Его убил один колдун... Гедимин... Перед смертью он просил меня доставить Ключ... в Дитнолл.
        - В Дитнолл! А ты, как примерный холуй Повелителя отнес его прямо ему в руки? Так все было!?
        - Нет... Я отнес Ключ в Дитнолл и отдал Вонифату... - Солдаты снова переглянулись. Угрожавший ему кинжалом воин убрал свое оружие. - Но потом Ключ мы потеряли... Гедимин...
        Авенир устало обвис. Один из солдат, присев на корточки, взял его за плечи и хорошенько встряхнул:
        - Что случилось потом? Где сейчас Гедимин?
        - Гедимин мертв... Погиб. Ключ снова был у нас... Но пришел Фабиан... Он убил Вонифата, ранил меня и забрал Ключ. Я гнался за ним... Но опоздал...
        Воины, задумчиво глядя на Авенира, отошли в сторонку и начали негромко переговариваться. Отдельные слова доносились до их пленника, но тому было не до того, чтобы слушать. Глаза неумолимо смыкались, а где-то в невообразимой дали мягко мерцала и звала Авенира к себе магия Ключа.
        Нужно догнать Фабиана... Отобрать Ключ...
        Авенир с трудом поднялся на ноги и неуверенно шагнул вперед. Тотчас же чья-то уверенная рука как тиски стиснула его плечо:
        - Куда это ты собрался? Стой здесь.
        - Ключ... - прохрипел Авенир, с трудом выталкивая из себя слова. - Я должен найти Ключ. Я должен догнать Повелителя.
        - Ты знаешь, где Фабиан?!
        Авенир поднял трясущуюся руку и указал дрожащим пальцем на восток, где, примерно в десяти милях от этого места мягким невидимым светом чужеродной магии пульсировал Ключ. Изумлению солдат не было границ.
        - Ты пойдешь с нами. - Уверенно заявил один из них.

* * *
        Вот только идти Авениру не пришлось. Обессиленный и измученный, он буквально рухнул на землю после первого же десятка шагов и больше уже не смог подняться. Недовольно ворчащие солдаты, срубив несколько веток, соорудили носилки и возложили Авенира на них.
        В лагерь союзников бывший имперец прибыл лежа на спине и немигающим взглядом уставившись в безоблачное небо, где по-прежнему жарко пылал ослепительный шар солнца. Его поместили в небольшой палатке, приставив охрану, хотя все были и без того уверены, что сбежать он уж точно не сумеет. Авенир, тяжело раскинувшись, лежал на грязном и потрепанном одеяле и, глухо стоная, метался в каком-то полубреду.
        Видимо о необычном пленнике сразу же доложили самому высокому начальству, потому что уже через час к нему в палатку заглянул один из генералов Союза. Недовольно хмыкнув, он осмотрел бессознательного пленника и, распорядившись приглядывать за ним и следить, чтобы тот случайно не помер, гордо удалился.
        А еще через полчаса в палатку явился Каллист. Задумчиво посмотрев на тяжело дышащего Авенира, он распорядился немедленно позвать сюда главу отряда Ночных Сов, сержанта по имени Тень-в-Ночи. Прихрамывающий сержант лучшего отряда шпионов, разведчиков и убийц на Грастосе незамедлительно явился. Неудачная попытка покушения на Повелителя, которая привела к тому, что у самого сержанта оказались сломаны несколько ребер, а на теле появилось неисчислимое множество синяков и кровоподтеков, все еще жгла его душу. У Ночных Сов неудач не бывает. Они либо делают свое дело, либо погибают при попытке закончить начатое. Тень-в-Ночи горел желанием узнать о местонахождении Повелителя и, наконец, спокойно завершить свое задание, за которое ему уже заплатили двадцать пять золотых монет. Но, вообще-то, дело уже было не в деньгах, а в престиже и репутации непобедимых Ночных Сов.
        Каллист немедленно обратился к прибывшему сержанту:
        - Посмотри, вот этот парень - это не он?
        Тень-в-Ночи, бросив только один мимолетный взгляд на бессознательного пленника, немедленно кивнул:
        - Это он.
        - Ты уверен? - Задумчиво переспросил глава волшебников Союза.
        Сержант Ночных Сов изобразил оскорбленное достоинство и, не ответив, недовольно отвернулся.
        - Вижу, вижу, что уверен... - Каллист кивнул стоящему неподалеку курьеру в новенькой с иголочки форме гонцов Прекунта. - Позови сюда волшебницу Домителлу, да скажи ей, чтобы захватила с собой все свои пузырьки с лекарствами. Нам нужно как можно скорее поставить его на ноги. Этот парень явно знает много-много интересных вещей...

* * *
        Авенир вздрогнул и, рывком выскочив из упоительно-прекрасных объятий забвения, широко распахнул глаза. Сердце быстро-быстро колотилось о его ребра и явно стремилось выскочить из груди. Кругом царил мягкий полумрак. Где я?
        - Тихо. - Спокойный женский голос мягко наполнил темную палатку. - Не надо так дергаться. Все в порядке.
        Авенир мгновенно завертел головой в поисках источника звука и, мягко подобравшись, приготовился к прыжку. На мгновение его удивило отсутствие боли, которая за последнее время уже успела стать его привычной спутницей. Тело, пусть и нехотя, но подчинилось, не отзываясь на каждое неосторожное движение болезненной судорогой.
        - Да здесь я. - Обернувшийся Авенир буквально нос к носу столкнулся с немолодой уже женщиной в простом шерстяном платье. Чистое миловидное лицо светилось добротой и уверенностью. - И, между прочим, я не кусаюсь...
        - Я и не думал, что ты кусаешься, - буркнул Авенир и, неожиданно обнаружив, что в палатке он лежит совершенно голым, мгновенно юркнул в угол, закутавшись в старое одеяло.
        Женщина засмеялась мелодичным похожим на мягкое звучание колокольчиков смехом:
        - Да не смущайся ты. За годы работы армейской лекаркой я и не то видела. Я - Домителла, а вот ты-то кто такой?
        - Авенир. - Бывший имперский лучник уверенно представился, но одеяла все-таки не опустил.
        Ну хорошо, хорошо. Твоя одежда вон в том мешке. - Домителла кивнула в сторону лежащего в углу заплечного мешка. - Я подожду тебя снаружи.
        Едва только женщина покинула палатку, Авенир мгновенно метнулся к мешку и одним движением вытряхнул его содержимое. В мешке оказалась его одежда, чистая и заштопанная, кошель с деньгами, который он в последний раз видел в руках широкоплечих громил, захвативших его в плен. Авенир даже заглянул внутрь. Странно, все деньги до последней монеты были на месте, но вот таинственный значок в виде меча и щита бесследно исчез. И, о чудо из чудес, в мешке находился даже его кинжал. Они оставили мне оружие. Авенир непонимающе пожал плечами. Странно.
        Он быстренько оделся и пристально огляделся по сторонам. В маленькой палатке больше не было ничего особого. Какие-то пузырьки в углу, запах трав и груды запятнанных кровью тряпок.
        Лекарская палатка. Но вот где эта палатка находится и как мне отсюда выбраться? Если я сейчас в лагере Союза... Авенир поморщился в ожидании продолжительных допросов, сопровождающихся весьма неприятными ощущениями, а именно так обращались с пленными в армии Новой Империи. Хорошо, если потом всего-навсего пожизненно отправят на шахты, а не вздернут на первой же ветке. Авенир не ожидал милосердия, ведь, в конце концов, на его счету не меньше десятка подстреленных воинов Союза.
        А как же Ключ?..
        Надо выбираться отсюда.
        Стараясь не шуметь, Авенир осторожно подобрался к одной из стенок палатки и, поминутно вздрагивая, прорезал в ней дыру, достаточную чтобы выбраться наружу.
        Высунув голову, он огляделся. Никого. Вокруг плотными рядами стояли палатки. Со стороны доносился недалекий говор. Надо быть осторожнее.
        Авенир змеей выскользнул через дыру, осторожно привстал на ноги, и в ту же минуту вздрогнул. Что-то ощутимо кольнуло его в спину. Бывший лучник Повелителя застыл на месте и осторожно обернулся.
        Позади него стоял один из тех воинов, что пленили его в лесу, и слабо улыбался. В руке солдат держал опущенный к земле длинный меч.
        Вот и все... Авенир вздохнул и, отбросив в сторону кинжал, поднял руки.
        - Ну и шустрый же ты, братец. - Воин поднял меч и, усмехнувшись при виде поежившегося Авенира, убрал его в ножны. - Да только от Стражей еще никто не убегал.
        Видя, что ужасный солдат Союза не собирается его немедленно убивать, Авенир немного осмелел:
        - Что еще за Стражи?
        - А ты не знаешь? - Солдат явно был удивлен. - Да, парень, нам с тобой надо будет о многом побеседовать. Да не пугайся ты, раскаленное железо на этом разговоре присутствовать не будет.
        Воин сделал шаг в сторону, нагнулся и, подобрав отброшенный Авениром кинжал, подбросил и поймал точным движением ладони:
        - А теперь пойдем-ка во-он туда.
        При виде появляющегося из-за палатки Авенира Домителла-целительница улыбнулась и довольно хмыкнула:
        - Вот видишь, прошло всего два дня с тех пор, как его принесли мне чуть живого, а он уже спокойно ходит на своих ногах и даже пытается сбежать.
        Увидев того, к кому она обращалась, Авенир мгновенно подобрался. Рядом с целительницей прямо на земле, вытянув ноги, сидел тот самый человек, которого он в последний раз видел окровавленным и с трудом стоящим на ногах. Каллист! Заметив Авенира, он улыбнулся и приглашающе махнул рукой:
        - Иди сюда и садись. Вот мы и снова встретились, друг Авенир. - Он подмигнул. - Но ничего, дружески вспомнить старые времена мы еще успеем. А сейчас расскажи-ка мне все, что ты знаешь о Ключе. Да не стесняйся.
        - Ну, я практически ничего и не знаю, кроме того, что рассказывал мне Вонифат... - Авенир решил начать издалека и утаить хоть что-нибудь. Не следует помогать тому, кто, скорее всего, является тебе вовсе не другом. - Он погиб, а я решил продолжить его дело. Хотел забрать статуэтку...
        - Ай-яй-яй. Ты, братец, либо непроходимо глуп, во что я почему-то не верю, либо хитришь. Зачем тебе статуэтка - ты ведь все равно не сумеешь ей воспользоваться? Ну, да об этом потом, а сейчас расскажи-ка мне свою историю. Да не забудь упомянуть о том, как это случилось, что Вонифат погиб, а ты при этом остался в живых да еще и попал в армию Повелителя.
        Авенир вздохнул. Судя по всему, придется выложить все. Каллист - не тот человек, которого можно легко обмануть, упустив хоть какую-нибудь даже самую незначительную деталь. Пронизывающий взгляд колдуна, казалось, выворачивал наружу все его даже самые потаенные мысли. Если я солгу - он, несомненно, почувствует. Авенир, признавая поражение, пожал плечами и начал рассказывать все, что произошло с ним с того самого момента, как он повстречал в лесу тяжелораненого Довмонта.

* * *
        - ...и выстелил. Стрела, пролетая сквозь окружающее его пламя, мгновенно вспыхнула и, уже пылая, ударила Повелителя в грудь... - Авенир потер виски и судорожно сглотнул. - Как же он закричал... Мне казалось, что из меня сейчас душа вылетит. Ничто человеческое не может породить таких звуков. Это был крик какого-то ужасного чудовища! Стон самой Бездны!.. А потом Фабиан выронил Ключ. Он упал и, сияя как маленькое солнце, ударился о камень. И тогда я потерял сознание. Да, еще вот что... - Авенир немного помялся, но потом, решившись, с трудом выдавил из себя еще несколько слов. - Перед этим я видел какие-то четыре огонька. Багрово-красные и гневно мерцающие, а позади них... не знаю, что это было, но уверен, что на Грастосе таких мест не найдется. Бескрайняя равнина без единого признака жизни, несколько утесов... Солнце, тусклое солнце в безоблачных небесах... Это видение явилось мне на какую-то долю мгновения, но... я буквально кожей почувствовал чью-то силу, чью-то волю. Силу чуждую и неимоверно злобную...
        Авенир встряхнул головой, пытаясь отрешиться от нечеловеческого холода, пронзившего его при одном только воспоминании о посетившем его видении, и нервно поежился:
        - И, кстати, это я вижу уже не впервые. Может кто-нибудь из вас объяснить, что же это значит? - он с затаенной надеждой взглянул на волшебника.
        Каллист мрачно посмотрел на него и, не разжимая губ, процедил:
        - Чувствую, что у тебя есть своя версия. Договаривай, раз начал.
        - Ну вообще-то да... Однажды, когда я в очередной раз увидел эти огоньки... Вместе с ними пришло понимание, что это такое. - Авенир, запинаясь на каждом слове, едва-едва слышно шептал. - Будь я проклят, но мне не хочется даже думать об этом... Надеюсь, что все это только бред...
        - Ну же, говори. - Волшебник явно немного нервничал. - Что тебе привиделось?
        Авенир вздохнул и, будто обрубая все концы, решительно заявил:
        - Четыре огонька - глаза Падших, которые смотрят на нас.
        Назвавшийся Стражем воин шумно выдохнул и отступил на шаг назад, настороженно глядя на Авенира. Неуверенный взгляд Каллиста встретился с откровенно испуганным взором Домителлы. Целительница потрясенно вздрогнула и с трудом перевела дыхание.
        - Я тоже видел эти огоньки. - Каллист тяжело вздохнул. - И меня посетило то же самое откровение. Огоньки - глаза Падших. Видимо, они очень интересуются происходящими здесь событиями.
        На несколько бесконечно долгих мгновений воцарилось потрясенное молчание, потом волшебник, выдохнув, повернулся к целительнице:
        - Домителла, ты никогда не думала о возможном влиянии Падших на судьбы людей? Каково, по-твоему, их воздействие и возможно ли с нашей стороны открыть им проход в этот мир?
        - Не думаю. - Целительница отрицательно мотнула головой. - Не думаю, что Падшие могут вырваться на свободу. Страж Бездны не допустит их освобождения.
        - Да, Страж удержит их от прорыва в наш мир, но что получится, если проход к Сердцу Бездны будет открыт с нашей стороны? А я не сомневаюсь, что с помощью Ключа это возможно.
        - Н-не знаю...
        - Не просто быть верховным волшебником. Груз знаний давит на нас неимоверной тяжестью, и эти знания говорят мне об опасности сложившейся ситуации. - Каллист вздохнул. - В Башне Гильдии Магов есть одна книга... Она невероятно стара и, возможно, написана всего через несколько лет после Раскола. Книга сделана из какого-то неведомого очень прочного и, несомненно, магического материала, и никто из нынешних волшебников не смог понять, что это за вещество... Насколько я знаю - это единственная подобная книга на Грастосе.
        - Почему я об этом не слышала? - Домителла нахмурилась. - Мне казалось, что я знаю все важнейшие трактаты нашей Гильдии.
        Каллист едва заметно усмехнулся:
        - Существование этой книги держится в тайне. Только верховные волшебники могут открывать ее, ибо заключенное в ней знание слишком опасно для мира. Эта книга с переплетом из кожи неведомого зверя посвящена именно временам Раскола. Многие части книги весьма спорны, а при чтении некоторых страниц невозможно не содрогнуться от неизбывного ужаса. И там говорится, что именно действия Падших привели к Расколу. Именно из-за них Грастос оказался отсечен от Единения. Именно из-за них пришли в упадок ремесла, а от магии остались только жалкие остатки. Волшебники древности умели почти все, все миры были в их распоряжении, они были способны воздвигнуть дворец одним мановением руки, а сейчас... все на что мы теперь способны - это после многомесячных исследований в своих лабораториях создать эликсир, который может излечить язву желудка у какого-нибудь местного князька. И Падшие подтолкнули этих великих магов к началу войны. Описания сражений заставят заледенеть от ужаса любое сердце. По сравнению с битвами древности, тот кошмар, с которым мы столкнулись несколько дней назад и который унес жизни почти шестидесяти
тысяч человек - всего лишь детская возня в песочнице... В те времена люди гибли миллионами.
        Голос Каллиста был далеким, а глаза подернулись туманной дымкой. Он заново переживал те ужасные моменты, когда, раскрыв древнюю книгу, узнал о таких невероятных вещах.
        - Громадные силы рвали на части Мироздание, города обращались в пар, луны падали с небес, гасли солнца... Магия творила с людьми ужасные вещи, превращая их в жалких уродцев или чудовищных монстров. Эта война стала концом цивилизации, а повинны в ней именно Падшие. Но в конце войны ценой невероятных усилий прихвостни зла были сокрушены, а сами Падшие оказались заперты в Сердце Бездны. Но неужели вы думаете, что они на этом успокоились? Зло вечно и неизбывно. Багровые огоньки глаз Падших вечно будут сиять во тьме Бездны, а мы должны приложить все усилия, чтобы кошмары прошлых веков не вернулись и не нанесли нам новый удар, от которого мы теперь уже не сможем защититься. Зло не может освободиться само, но дать свободу ему может один из смертных, получивший силу, которая гораздо больше его мудрости. Фабиан. Вполне вероятно, что Падшие косвенно могут влиять на его действия, возможно, что они уже окончательно сломили его разум и подчинили его тело своей черной воле. Фабиан, несомненно, будет стремиться открыть им проход и впустить в этот мир. А если это случится... Даже волшебники древности не смогли
совладать с ними, а у нас - мне горько это говорить, но такова правда - нет ни единого шанса...
        Каллист замолк и пустым взглядом уставился в безоблачное небо, где ослепительно ярко сиял круг солнца. Домителла спрятала лицо в ладонях и, кажется, всхлипывала. Страж хмуро потирал рукоять своего меча. А Авенир... Авенир, чувствуя далекую пульсацию Ключа, содрогнулся.
        О, проклятье. Если все это правда... Авенир припомнил слова Тиграна о том, что Фабиан объявил, что он - новый Творец спустившийся в этот мир. А что, если эти проклятые мысли нашептали ему Падшие. О, Отец Сущего, я не имею ни малейшего желания встретиться с самой сущностью зла. Падшие не ведают жалости и того, кто имел глупость попасть в их лапы, ждет участь намного хуже смерти. Они способны высосать душу, а тело подвергнуть таким мукам... Авенир затряс головой, стремясь прогнать мелькающие перед глазами картины. Гневное мерцание огоньков-глаз всплыло в его памяти. А после того, как я нарушил их планы, подстрелив Повелителя, не сомневаюсь, что для меня у них есть нечто особенное... Уж лучше немедля умереть, чем попасть к ним в лапы!
        Каллист устало опустил голову:
        - Мы должны остановить марионетку Падших. Фабиан должен умереть, а Ключ - вернуться на свое законное место. Жаль, что из-за полного хаоса, поразившего структуру Сети, я не могу ощущать Ключ... - Волшебник повернулся к Авениру. - Мне передали, что ты преследовал Повелителя. Это так?
        Авенир согласно кивнул.
        - Ключ был у него?
        Снова кивок.
        - Я так понимаю, что он скрылся на восток. Конечно, потом Фабиан мог повернуть куда угодно, и, скорее всего, он так и сделал, но для начала мне, конечно же, придется пойти по его следам, а потом... как повернутся события. Мне пора. Время не терпит. - Волшебник поднялся на ноги. - Придется немало потрудиться, прежде чем я смогу найти Повелителя. Возможно, магическая буря скоро закончится, но ждать этого я не могу.
        Мысли галопом неслись в голове Авенира. Я должен найти Ключ и навеки упокоить его в Бездне... Но Фабиан... Мне нужны союзники! Хотя бы временные...
        Авенир встал и, прикрыв глаза, вытянул руку, указывая на северо-восток:
        - Нет нужды искать его. Семьдесят миль в ту сторону и ты найдешь Ключ...
        Каллист удивленно моргнул. Впервые на памяти Авенира волшебник так очевидно проявил свои чувства. Обычно же даже булыжник отличался большей выразительностью, чем лицо Каллиста.
        - Но... Откуда ты знаешь?!
        - Я его чувствую. - Авенир мрачно усмехнулся. - Проклятый Ключ просто пульсирует у меня в голове, принуждая отправиться за ним. А ведь когда-то Вонифат говорил, что я абсолютно не способен к магии. Как бы не так! О, проклятье, я не могу даже на мгновение забыть о Ключе. Он как заноза в моем разуме!
        Каллист ошеломленно смотрел на молодого воина. Глаза Домителлы были такие же круглые как две серебряные монеты. Страж негромко хмыкнул и в очередной раз потер рукоять своего меча.
        - Семьдесят миль на северо-восток. - Каллист задумчиво потер подбородок. - Нам надо торопиться. И, конечно же, ты пойдешь с нами.

* * *
        Каллист, Авенир, сержант Ночных Сов по имени Тень-в-Ночи и два десятка воинов, которые именовали себя Стражами, покинули лагерь Союза на следующее утро, направляясь на северо-восток. Домителла предпочла остаться в лагере, отказавшись оставить раненых солдат. Каллист взял с нее слово не выдавать никому их цель. Судя по всему, отряд вышел тайно от командования союзной армии и от остальных волшебников. В глубине души Авенир был уверен, что Каллист просто не хочет давать никому из других волшебников шанса завладеть Ключом.
        Погоня за Повелителем началась вместе с дробным топотом копыт по грязной дороге.
        Авенир сидел на смирной гнедой кобыле и удивленно таращился в сторону легендарной, таинственной, неуловимой Ночной Совы. Странно, но самый опасный человек в отряде, не считая, конечно же, Каллиста, сила которого была в другом, выглядел как самый обыкновенный крестьянин. Поношенный запыленный плащ, стоптанные сапоги, меч и небольшой кривой нож на поясе. Выдавали его только глаза - ни один из крестьян не может смотреть таким пронизывающим и беспощадным взглядом, в котором отчетливо светилась уверенность сильного. Так может смотреть на мир крупный хищник, который еще не проголодался, но уже начинает задумываться о том, что неплохо было бы присмотреть себе ужин. Сопровождаемый удивленным взглядом Авенира, Тень-в-Ночи подъехал к молодому воину и, потрепав его по плечу, улыбнулся. И только когда сержант Ночных Сов отъехал в сторону Авенир смог, наконец, перевести дух. Да уж, если его и можно спутать с крестьянином, то только не вблизи!
        Снег уже полностью растаял и сменился многочисленными лужами, которые быстро испарялись в безжалостно-раскаленных лучах солнца. Зимнего солнца, которое, видимо, окончательно сошло с ума под воздействием магии Сети и решило устроить жаркое лето прямо посреди зимы.
        Авенир вытер вспотевший лоб. Жара стояла уж никак не зимняя.
        До вечера удалось одолеть около двух десятков миль, устраивая частые привалы. Лошади быстро выдыхались и устало переходили на шаг. Очень уж мешала жара. Хорошо еще, что воды было вдоволь. Но при такой погоде все лужицы исчезали буквально на глазах, и, Авенир был абсолютно уверен в этом, ручейки и пруды тоже скоро последуют за ними.
        Засуха посреди зимы. Год назад он бы только рассмеялся при этих словах, но теперь... Вот к чему может привести магия
        Авенир сидел в стороне от костра, прислонившись к старому дереву, когда к нему подсел предводитель отряда Стражей. Тот самый, который пленил его несколько дней назад.
        - Послушай, парень, не держи зла. - Воин вздохнул. - Мы же думали, что ты враг.
        Авенир моргнул. Он даже и не думал злиться на кого-нибудь. С ним обошлись еще весьма мягко. Никаких раскаленных щипцов и иголок под ногти, а ведь он воевал против них и убивал. Даже пригласили целительницу. Не на что обижаться...
        - Я не злюсь.
        - Парень, Довмонт выбрал тебя, чтобы закончить свое дело, которое он считал важнейшим в своей жизни. Он доверял тебе.
        - Он доверял мне только потому, что никого другого ему не подвернулось под руку. - Авенир усмехнулся. - Сразу же после нашей встрече он сказал, что такого никудышного бойца как я он еще не видывал. В имперской армии меня долго-долго учили держать меч, но все бесполезно. Как говаривал сержант: "Ты можешь справиться только с подвыпившим крестьянином, да и то только если он будет безоружен".
        - Значит, так учили. - Страж вытащил из-за пояса кинжал и, подбросив его, точным движением поймал за кончик лезвия. - Гарантирую, что после моих уроков ты сможешь справиться уже с вооруженным крестьянином.
        Авенир взглянул в смеющиеся глаза воина и улыбнулся:
        - Согласен. Возможно, я смогу узнать хоть что-нибудь новенькое. Или нет? Кстати, я - Авенир.
        - Эразм, - представился солдат Союза. - Капитан Стражей Эразм.
        - Капитан Стражей. - Авенир нахмурился. Какое-то далекое воспоминание медленно всплыло в его памяти. - Гедимин называл Довмонта капитаном. Он?..
        Эразм тяжело вздохнул:
        - Да, Довмонт был нашим капитаном. Но он вместе с небольшим отрядом отправился к Скале Прощания, когда пришел слух о том, что там найден величайший по могуществу предмет Грастоса. Вонифат ушел вместе с ними. Это было почти год назад... Тогда мы впервые услышали о Ключе Творца. Как видишь, никто из них не вернулся, и если бы не ты, мы бы так и не узнали о том, что же случилось и как мог отряд из двух десятков Стражей и волшебника бесследно сгинуть в западных лесах. Ты должен подробно рассказать нам о тех событиях, которые там случились, и показать могилы нашего прославленного капитана и волшебника Вонифата. Летопись нашего братства будет хранить их имена и подвиги вечно. Их слава никогда не умрет.
        - Я расскажу все что знаю, - кивнул Авенир. - Но у меня есть вопрос.
        - Разумеется. Спрашивай.
        - Что значит Стражи? Кто это такие?
        Эразм негромко хмыкнул:
        - Стражи. Ты хочешь знать кто такие Стражи? Хорошо, я расскажу тебе.
        Капитан откашлялся.
        - Очень и очень давно, еще когда Грастос был частью Объединенных Миров, а сквозь портал, связывающий нас с десятками других миров, ежедневно проходили тысячи человек, существовали Стражи. Стражи Портала. Уже тогда наше братство было очень старо. Летопись говорит, что первые Стражи служили под прямым руководством самого Творца. Это было тысячи лет назад, но мы это помним и гордимся тем, что наши предки были избраны самим Отцом Сущего для того, чтобы защищать портал от его врагов. Тогда Стражи выглядели совсем не так как сейчас. Их тела вместо кольчуг защищала могучая магия, а в руках у них было магическое оружие невиданной силы... - Эразм тяжело вздохнул. - Но это было давно. Конечно же, ни защитной магии, ни могущественного оружия, называемого летописью шрокеном, у нас не сохранилось. Столетия, прошедшие после Раскола, лишили нас всего этого, и теперь никто уже не помнит, как эти вещи выглядели. Портал разрушен и даже составляющие его камни рухнули на землю под тяжестью веков. Но мы не сдаемся. Братство Стражей еще встретит новые времена и с честью послужит вернувшемуся Творцу. Долгое время мы
только и делали, что охраняли никому не нужные руины, но теперь...
        Эразм замолчал и поднял глаза к бездонному в своей черноте небу.
        - Но если Ключ теперь у Фабиана, а он клялся восстановить портал... Я, конечно, ничего не понимаю, но разве вам не следует помочь ему и вновь вернуться к вашему исконному занятию - охране портала. - Авенир, заметив пристальный взгляд капитана Стражей Портала, глаза которого в полумраке мерцали как два недоступных бриллианта, поежился и поспешно добавил. - Я не хотел никого обидеть.
        Капитан Эразм, помедлив, кивнул:
        - Я понял твой вопрос... Но клятва Стражей не в том, чтобы охранять какие-то каменные ворота, пусть даже они наполнены магией, а в том, чтобы не допускать неприятностей в этом мире. А Фабиан - огромнейшая неприятность, которая к тому же может привести в этот мир ужасы Бездны. С Падшими мы бороться бессильны, но с Повелителем можем еще поквитаться.
        Из-за соседних кустов донесся звон металла и несколько громких выкриков. Эразм мягко поднялся на ноги.
        - Мои ребятки решили немного потренироваться. Не хочешь ли к ним присоединиться?
        Авенир вскочил и, подобрав свой меч, скрылся в кустах. Звон мечей сделался громче.

* * *
        Фабиан твердо шагал в ночной тьме, не обращая внимания на большие лужи. Его одежда была с ног до головы заляпана грязью, но это его не волновало. Голову жгла только одна мысль. Вперед! Я должен успеть.
        Вперед! И левая нога независимо от его воли шагала вперед и, ступив в лужу, разбрызгивала во все стороны грязную воду. Должен успеть! И делала шаг правая нога.
        Кажется, он уже третий день не держал во рту ни крошки, но, как ни странно, совсем не ощущал ни голода, ни жажды. Он, не останавливаясь, шел уже вторые сутки, но совершенно не чувствовал усталости.
        Вперед. Я должен успеть. Левая нога. Правая нога. Лежащий в грязном кошеле Ключ тяжело ударял его по бедру при каждом шаге. Должен успеть. Вперед!
        Рана на его груди уже совершенно зажила, оставив на своем месте только тоненькую полоску синеватого шрама, который иногда чесался. Но ведь так и должно быть. Я Творец. Я бессмертен. Вперед. Я должен успеть. Неведомая воля подняла его ногу и заставила сделать шаг. Вперед. За мной гонятся, и я должен успеть. Откуда он знал, что за ним следует погоня, Фабиан не задумывался. Он знал это и все тут. Неважно.
        Запоздалый крестьянин, подзадержавшийся на ярмарке в соседней деревушке и в ночной темноте возвращавшийся домой, увидев в ночи чей-то силуэт, придержал поводья и поднял повыше фонарь. Он хотел окликнуть путника, подвезти и, может быть, даже предложить ему переночевать у него в доме, но, разглядев мрачную фигуру плавно двигающуюся в ночи, немедленно отказался от своего намерения.
        В ночном путнике явственно проступали какие-то ужасающие нечеловеческие черты. Даже в ночной темноте была заметна абсолютная и бездонная тьма, сгустившаяся вокруг лица путешественника. Тьма чернее самой темной ночи тянулась за ним по пятам как некий исполинский плащ, и даже яркий свет масляного фонаря не мог пробиться сквозь ее покров. Свет перепугано откатывался от темной преграды и жался к своему источнику. А хуже всего были глаза. Багрово-красные как уголья костра, они мерно мерцали в ночи, наполняя несчастного землепашца неизбывным ужасом.
        Крестьянин, мгновенно дернув за поводья, заставил обычно смирную лошадку подняться на дыбы. Развернувшись и неистово размахивая кнутом, теряя по дороги купленные на торгу товары, он во весь опор погнал обратно. Телега, дребезжа, подпрыгивала на кочках, а крестьянин, бормоча побелевшими губами молитву Отцу Сущего и призывая Стража Бездны, чтобы тот позаботился о его жизни и защитил ее от посягательств той ужасающей ночной твари, мертвой хваткой вцепился в поводья.
        Фабиан же, ничего не заметив, равнодушно шел дальше. Он не нуждался ни в пище, ни в отдыхе. Иногда ему казалось, что он мог бы больше не дышать, но он продолжал делать это всего лишь по привычке.
        Вперед! Надо успеть!

* * *
        Поляну заполнял звон металла и пыхтение десятка размахивающих мечами воинов. Стражи Портала проводили обычные тренировки.
        - Не совсем так. - Эразм подошел к Авениру. - Подними повыше руки и отведи правый локоть немного в сторону, и ты увидишь, что удар станет намного сильнее.
        Авенир, тяжело дыша, попробовал сделать так, как указывал ему капитан Стражей и ухмыльнулся. Действительно, так было гораздо лучше. Он замахнулся снова, пытаясь неистовой атакой поразить небольшое деревце, ствол которого уже украшали почти два десятка глубоких рубцов.
        - Ерунда все это, - раздался глубокий полный уверенности голос у него за спиной. Авенир вздрогнул и опустил меч. - Надо вот так.
        Смертоносная серебристая молния неотвратимо блеснула в воздухе, и на месте деревца остался всего лишь невысокий пень. Срубленное почти неразличимым глазу ударом деревце, мгновение постояв, упало на землю, заставив Авенира отпрыгнуть в сторону. Стражи Портала оживленно загудели, а Тень-в-Ночи, держа в руках свой наточенный как бритва меч, шутливо поклонился.
        - Вот это правильный удар. - Сержант Ночных Сов шагнул вперед и несколькими точными движениями поправил стойку Авенира, заставив того застыть в какой-то странной и необычной позе. - Ну-ка попробуй.
        Меч, свистнув в воздухе, глубоко вонзился в дерево. Тень-в-Ночи поморщился.
        - Нет, никуда не годится. Смотри, показываю еще раз. Берешь меч вот так и...
        Авенир восторженно внимал его словам. Надо же мне дает уроки один из братства Ночных Сов. Один из лучших воинов на Грастосе. Стражи, забросив тренировку, тоже внимательно слушали. И даже капитан Эразм, стоя немного в стороне, внимательно прислушивался, хотя делал вид, что ему это не интересно.
        - ...вот тогда ты и должен наносить удар. Запомни, руби на выдохе. Воздух должен выходить из твоего тела в момент нанесения удара. Потом переступаешь ногами вот так и, перехватываешь возможную встречную контратаку противника. Хотя, должен тебе сказать, что если ты правильно проведешь предыдущие действия, то ее не последует. - Тень-в-Ночи медленно протанцевал по поляне, делая мечом точные аккуратные движения. - Все понял? Попробуй теперь повторить.
        Авенир неуверенно поднял меч и попробовал повторить хирургически точные движения Ночной Совы, похожие на необычайно прекрасный и в то же время чудовищно смертоносный танец. Среди Стражей послышались смешки, а Тень-в-Ночи уронил меч и в притворной горести закрыл лицо руками, внутренне задыхаясь от смеха.
        - Ты двигаешься так, будто у тебя в штанах осиное гнездо, которое ты боишься растревожить. Действуй решительнее! Отрешись от всего постороннего и объединись со своим мечом в единое смертельно опасное существо. Воин и оружие должны быть едины.
        Авенир улыбнулся и кивнул.
        - Еще Довмонт говорил мне, что я никогда не смогу стать воином. И я нисколько не сомневаюсь в этих словах.
        Тень-в-Ночи фыркнул:
        - Тебя бы в наш тренировочный лагерь. Через полгода ты бы либо научился орудовать мечом как мастер, либо протянул ноги из-за тяжелых невыносимых тренировок. Все, что тебе нужно - это упорство и немного практики.
        - Авенир, подойди-ка сюда.
        Из кустов вышел Каллист и поманил воина пальцем. Авенир отбросил в сторону меч и, вытирая со лба крупные капли пота, устало шагнул в сторону волшебника. Даже наполовину скрывшееся за горизонтом солнце палило невыносимо. Жара стояла просто ошеломляющая.
        Каллист склонился к нему:
        - Скажи-ка мне в каком направлении Ключ, и на каком расстоянии.
        - Ну... - Авенир устало прикрыл глаза. - Почти точно на север, около полусотни миль.
        - Полсотни миль... Мы скачем уже третий день, а практически не приблизились. Почему? - Волшебник хмуро посмотрел на молодого воина. - У него, что такая хорошая лошадь?
        - Насколько я понимаю, он идет пешком...
        - Пешком! Да мы его тогда бы уже догнали.
        - Да, пешком, но без единой остановки. - Авенир непонимающе пожал плечами. - Ключ медленно движется со скоростью идущего по дороге человека. Но движется постоянно и без остановок. Не понимаю как это возможно, но с той самой минуты, как мы покинули лагерь, Фабиан не сделал ни единой остановки. Даже не остановился попить воды. Он идет и идет, будто железный.
        Каллист вздохнул и выудил из-за пояса рваный кусок тряпки.
        - Если бы не это, я бы подумал, что ты пытаешься нас обмануть. - Заметив удивленный взгляд Авенира, волшебник пояснил. - Кусок плаща Повелителя. Оторвался, когда тот продирался через кусты в полумиле отсюда.
        - Но откуда ты знаешь, что это от плаща Фабиана?
        - Я чувствую это... - Каллист поморщился. - На этом куске чувствуются следы какой-то магии. Какой-то необычайно сильной, нечеловечески чуждой и злобной магии. Я уже однажды встречал такую. В тот день, когда на поле боя пали почти все силы Союза, в тот момент, когда твоя стрела, наконец, прекратила ту чудовищную бойни. Перед тем, как все кончилось, я ощутил далекий выплеск примерно такой же силы. - Колдун вздохнул. - Похоже, наши худшие подозрения сбываются. Этот кусок драной тряпки насквозь пропитан магией Падших. Они ведут Фабиана.
        Из Авенира будто разом выпустили воздух. О, Отец Сущего, только Падших мне не хватало!
        - Куда? - Губы молодого воина едва шевелились. - Куда они его ведут?
        - Он идет на север. - Каллист нахмурился. - В том направлении практически ничего нет. Несколько небольших городков, мелкие деревушки, степи и старые руины. Руины древнего портала, который некогда связывал Грастос с другими мирами. Может быть, эти руины и являются его целью? Я бы поклялся, что простой смертный, даже имея в своем распоряжении почти безграничную силу, даруемую Ключом, не смог бы восстановить портал без долговременных исследований и длительной подготовки. Но кто знает, на что способен ведомый Падшими колдун?..
        Рассуждения волшебника прервал негромкий свист, издаваемый одним из разведчиков. Приближались враги.

* * *
        - Небольшой отряд войск Повелителя. Примерно полсотни всадников и столько же пехотинцев. - Дозорный махнул рукой на север. - Идут нам навстречу по той же самой дороге, по которой ушел Фабиан. Будут здесь через половину часа.
        Капитан Эразм сосредоточенно кивал, слушая подробный доклад разведчика. Тень-в-Ночи с самым безразличным видом полировал свой меч. Каллист же, нахмурившись, мрачно потирал подбородок.
        - Хотелось бы мне знать, что же они здесь делают, - задумчиво пробормотал волшебник. - Отсюда до границ бывшей Империи Повелителя довольно далеко. Армия имперцев разгромлена... И почему они идут ночью? Не нравится мне все это. Что-то тут не так. - Каллист повернулся к хмурому капитану Стражей. - Я советую, не вступая в бой отойти в сторону и пропустить их.
        Эразм хмыкнул:
        - Именно это я и собирался сделать. Полагаю, вступать в схватку с отрядом, который вчетверо больше нас, немного неразумно. Лучше отступить и укрыться вон в той рощице.
        - Полагаю, это верное решение. - Каллист кивнул. - Но все же не стоит так опасаться драки. В случае неприятностей я, пожалуй, смогу уравнять наши шансы. - Волшебник поднял руку, и между его пальцами с негромким треском проскочили несколько голубоватых искорок.
        - Магия... Хорошо. Но драться будем только в самом крайнем случае. А сейчас отходим. Быстрее!
        Авенир, укрывшись под кустом, пристально смотрел на клубящуюся в вечерних сумерках пыль. Отряд Повелителя. Возможно, там сейчас идут некоторые из знакомых мне воинов. Те, вместе с которыми я служил и которым еще месяц назад, проходя мимо, пожимал руку. Но все это неважно. Сейчас они - враги, которые препятствуют мне закончить дело по избавлению мира от тяжести, которую он не вынесет. Авенир проверил тетиву на своем луке и, вытащив пяток стрел, воткнул их в землю перед собой. Если понадобится, я убью любого, кто встанет на моем пути! Перед его глазами неожиданно мелькнули картины кровавого побоища, десятки мертвых, распухших и разлагающихся трупов и он, стоя между ними, хохотал, вздымая к небесам окровавленный меч. Неведомо откуда нахлынувшая волна мстительной радости наполнила Авенира невероятным восторгом. Кровь! Я утоплю их в собственной крови! Перед глазами поднялась какая-то серая пелена, рука сама собой стиснула рукоять меча... Авенир содрогнулся и с негромким стоном схватился за голову. Что это со мной? О, Отец Сущего, что на меня нашло?.. Авенир несколько раз тряхнул головой и с успокоением
заметил, как медленно истаивает серая пелена, затмившая его взор, как нехотя отступают жажда крови и ненависть.
        Где-то далеко-далеко несколько изменился ритм пульсации висящих над безжизненной равниной багрово-красных огоньков.
        Авенир снова тряхнул головой, прогоняя последние остатки затмевающей его разум ненависти. Проклятье, так вот как действует на людей сила Падших. Ну уж нет! Я, конечно, буду сражаться, буду убивать, но не потому, что это мне нравится, а потому, что это мой долг. Ключ должен покинуть Грастос. Он обеспокоено огляделся по сторонам, и, поймав пристальный взгляд Каллиста, обезоруживающе улыбнулся и пожал плечами. Волшебник, вероятно, почувствовал присутствие чуждой магии, но да ладно, это не столь уж и важно. Вон за деревом укрылся капитан Эразм и внимательно наблюдал за приближающимися врагами. В густых зарослях кустов, на которых уже появлялись весенние почки, кое-где виднелись головы Стражей Портала. Вон там, неподалеку от старого поваленного дерева должен быть Тень-в-Ночи. Как там можно было укрыться, Авенир искренне не понимал - место как на ладони. И если бы он не знал, что Ночная Сова где-то там, то нипочем бы не поверил, что в тех редких пучках прошлогодней травы способен спрятаться человек. Но вот он укрылся, да так, что Авенир, недоумевая, не мог разглядеть даже кончика плаща. Непостижимо.
Может быть, слухи о присущем Ночным Совам колдовстве и на самом деле содержат долю истины?
        Вражеский отряд приближался. Неплотная колонна копьеносцев и несколько десятков всадников, беспорядочно движущихся небольшими группами. Пропыленные кольчуги, грязные как сама земля зимние плащи, усталые едва переставляющие ноги лошади указывали на то, что отряд проделал немалый путь. Но все это как-то не вязалось с упругим бодрым шагом пехотинцев и наполненными нервной энергией жестами кавалеристов. На какую-то долю мгновения Авениру показалось, что уголком глаза он видит сгустившееся над отрядом имперских воинов темное облако. В быстро сгущающейся темноте это зрелище казалось каким-то нереально-сказочным, но, тем не менее, необычайно гнетущим. Едва только стоило моргнуть, как видение исчезло, но мрачное тяжелое чувство чего-то злобного осталось. Глубоко-глубоко в душе Авенира снова зашевелились ярость и желание ощутить на своих руках капли человеческой крови. Подавить их стоило ему немалых усилий.
        Потеребив белое как свежевыпавший снег оперение стрелы, Авенир нервно взглянул в сторону притаившегося за деревом волшебника. Каллист, глядя на приближающихся врагов, непрерывно что-то бормотал. Сначала Авенир подумал, что тот накладывает какое-то заклятие, но, прислушавшись, уловил принесенное слабым ветерком ругательство и усмехнулся. Волшебники - тоже люди.
        Скачущая впереди вражеского отряда группа всадников поравнялась с притаившимся в кустах отрядом и невозмутимо проследовала дальше. Еще одна группа. И еще. Тяжело ступая, мимо пошли копьеносцы. Всхрапывание лошадей смешивалось со слабым звоном оружия и топотом десятков ног по вытоптанной дороге. Скрытые полумраком лица солдат Повелителя были неразличимы - Авенир видел только темные силуэты, скользящие по дороге. Уф-ф, Кажется, они проходят мимо...
        И тут, отчетливо видимый всему укрывшемуся в темном подлеске отряду, над воинами Повелителя вспыхнул далекий багровый отблеск. Все до единого охотники за Повелителем ощутили мгновенное головокружение и краем глаза заметили мелькнувшее видение четырех далеких огоньков, гневно мерцающих во тьме. Морозные пальцы страха пробежали по спине Авенира. Видение сгинуло, едва появившись, а воины Фабиана, не сговариваясь, издали нечеловеческий рев и, выхватив оружие, ринулись в бой.
        Навстречу им, озаряя окрестности и превращая ночь в скопление пляшущих теней, рванулся громадный огненный шар, выпущенный Каллистом. Порожденное магией пламя врезалось в ряды яростно размахивающих оружием солдат и угасло, оставив на земле почти два десятка обугленных тел. У многих солдат вспыхнули плащи или загорелась одежда.
        И тут душу Авенира поглотил самый настоящий ужас. Никогда в жизни еще он так не пугался.
        Объятые огнем фигуры воинов Повелителя, или, правильнее, воинов Падших, не обращая внимания на пожирающее их пламя, шагнули вперед. Огонь жадно лизал их оружие и доспехи, вгрызался в плоть, но ужасающие чудовища еще недавно бывшие людьми не издавали ни единого звука.
        Вперед выступил один из воинов Падших. Чудовище, монстр. Это ужасное существо горело, объятое порожденным магией огнем. Боль, наверное, была ужасная, но воин ничем не выдавал своих страданий. Солдат издал какой-то скрежещущий звук и поднял копье, нечеловечески быстрым и точным движением насадив на наконечник одного из бросившихся ему навстречу Стражей.
        Чудовище, некогда бывшее человеком, с легкостью отшвырнуло тело погибшего Стража, вновь замахнулось копьем... и разлетелось в клочья, разодранное выпущенной Каллистом молнией. Волшебник выскочил из укрытия и, бешено размахивая руками, завопил:
        - К бою! Атакуйте! Скорее, пока не стало слишком поздно!
        Авенир, бессвязно крича, поднял лук и мгновенно выпустил стрелу. Стрела вонзилась в грудь одному из атакующих, но тот, видимо, этого даже и не заметил, продолжая размахивать копьем.
        Полыхнула еще одна молния, залив дорогу ослепительно ярким светом и на мгновение превратив ночь в день. Оглушительно проревел накативший раскат грома и, промчавшись над рощицей, обломал несколько сухих веток и сбросил Авениру на голову какую-то старую труху.
        Повсюду звенели мечи. На землю обильно падали капли крови.
        Авенир снова рванул тетиву лука и с облегчением заметил, как один из вражеских солдат схватился за простреленное горло и с хрипом повалился навзничь. Они смертны! Ужас немного отступил. Надо только поточнее стрелять...
        Каллист, размахивая руками, разбрасывал во все стороны небольшие тоненькие лучики света, насквозь прожигающие закутанных в плащи из тьмы воинов Падших и огибающие бившихся спиной к спине Стражей.
        Ряды темных солдат подобно прибою накатывались на плотное кольцо Стражей Портала и отступали, оставив на земле несколько своих тел. Но Стражам тоже доставалось. Вот пал на залитую кровью землю один воин, вот зажал рукой глубокую рубленую рану и выронил меч другой Страж. Капитан Эразм, бешено вращая вокруг себя мечом, крошил врагов на мелкие кусочки, игнорируя десяток полученных им ран.
        Авенир, не утруждая себя раздумьями и стремясь изо всех сил подавить страх, стрелял безостановочно, стараясь целиться в горло или в лицо, потому что иные раны темные солдаты Падших, объятые покрывалом тьмы с успехом игнорировали. Уже не меньше пяти утыканных стрелами нелюдей неподвижно лежали на земле или, корчась в судорогах, пытались куда-то ползти. Звенели мечи Стражей. Темным призраком метался во мраке плащ Ночной Совы, который в полной мере оправдывал свое прозвище. Солдаты тьмы замечали сверкающую сталь только тогда, когда было уже слишком поздно.
        Каллист, отскочив в сторону, выхватил из кармана какую-то непонятную вещицу и с размаха швырнул ее в самую гущу врагов. Там немедленно полыхнул небольшой язычок пламени, и к ночному небу поднялось какое-то облако дыма слабо светящееся всеми цветами радуги. И те нечеловеческие создания тьмы, которых касалось это облачко, как подкошенные падали на землю и мгновенно рассыпались пеплом. Облако дыма истаяло, оставив под ногами не меньше десятка кучек пепла.
        Но потери ни в малейшей степени не обескуражили нападающих. Они, поглощенные безоглядной яростью, бросались в бой, и не собирались сдаваться даже получив опасные и подчас смертельные раны. И даже мертвые таили в себе угрозу. Авенир в ужасе смотрел на то, как один из воинов Падших, лишившись головы, неуверенно шагнул вперед и неуклюже попытался нанести удар. Успокоился он только после того, как еще один могучий удар меча отрубил ему сразу обе руки. И даже после этого труп продолжал содрогаться и слабо шевелился под ногами. С полной уверенностью разила лишь магия Каллиста.
        Еще один могучий раскат грома заставил Авенира сжаться и прикрыть глаза рукой, защищаясь от ослепительной вспышки света. С небес ударил многозубец молнии и с неописуемым грохотом впечатал в землю почти половину вражеского отряда. К небесам взлетели тучи дыма и выброшенного взрывом гравия.
        Жалкие остатки отряда Падших на мгновение замерли в неуверенности и тут же Стражи, перехватывая инициативу, ринулись в атаку. Темные бойцы слабо сопротивлялись, но фактически их силы были сломлены.
        Через пять минут вокруг рощицы не осталось ни единого живого воина Падших. Они не сдавались и не просили пощады, а Стражи ее и не предлагали. Смерть стала уделом всех, волей или неволей запятнавших себя служением злу.
        Авенир, все еще вздрагивая, на подгибающихся ногах вышел из кустов и, опираясь на лук, двинулся по полю битвы, переступая через многочисленных мертвецов. Немного в стороне над одним из воинов Падших склонился Каллист, держащий в руках факел. Авенир заметил, что воин, получивший ужасную и, несомненно, смертельную рану все еще шевелится, и нервно поежился.
        - Смотри сюда. - Каллист вытащил из-за пояса кинжал и резким движением вонзил его в глаз воина. Тот резко дернулся, заскреб по земле руками и внезапно затих. И в этот же момент какое-то почти невидимое глазу темное облачко вырвалось из груди умершего бойца и, уклоняясь от света факела, мгновенно скрылось в ночной тьме.
        Испуганные глаза Авенира встретились с настороженным взором волшебника.
        - Темная сила. - Каллист недовольно передернул плечами. - Очень отвратная и опасная магия. И невероятно сложная. Думаю, что никто на Грастосе не способен на такое.
        - Но... Тогда кто? Падшие? Но если они освободились, то почему мы еще живы?
        - Нет, Падшие еще не на Грастосе. То, что ты видел - это всего лишь слабые отголоски их истинной силы, добравшиеся до нас сквозь мрачные глубины бездонного мрака. Зло все еще заключено в Сердце Бездны. - Авенир несколько облегченно перевел дыхание. Каллист, наоборот, напрягся. - Но, полагаю, что нам следует поторопиться. То, что Падшие так рьяно ввязались в дела на Грастосе, говорит о многом. И особенно о том, что времени у нас почти нет. Еще немного и мы опоздаем, а тогда... все наши надежды сгинут в их лапах.
        Подошедший капитан Эразм осторожно провел рукой по боку и посмотрел на окровавленную ладонь.
        - Да-а, не хотел бы я снова встретиться с такой же нечистью. - Он пустым взглядом обвел лежащие вокруг тела. - Мы их рубим, а они все прут. Отруби такому руку - так он просто-напросто меч другой перехватит и даже не поморщится. - Капитан вздохнул. - Двенадцать наших погибло, а все остальные ранены самое меньшее по два раза каждый.
        - Я, конечно, не целитель. - Каллист склонился и присмотрелся к окровавленному боку Эразма. - Но чем смогу - тем помогу. Пойдем, осмотрим твоих раненых.
        Капитан мрачно кивнул и скрылся в темноте. Волшебник с факелом в руке последовал за ним.
        Неведомо откуда выскользнул сержант Ночных Сов и со вздохом прислонился спиной к дереву:
        - Ну и как тебе драчка, парень? Не зацепило? - Когда Авенир отрицательно покачал головой, Тень-в-Ночи вздохнул. - Ну и хорошо. А мне вот досталось.
        Только тут Авенир заметил, что левая рука сержанта висела как плеть, а по разорванному рукаву струились капли крови. Лучник вздрогнул.
        - Иди туда. Там Каллист - он тебе поможет.
        Тень-в-Ночи поморщился:
        - Не доверяю я этой новомодной магии. Лучше уж я сделаю по-своему. - Ночная Сова порылся за пазухой и, вытащив какой-то мешочек, вручил его Авениру. - Вот подержи-ка пока. Достань оттуда пузырек и парочку чистых тряпок.
        Тень-в-Ночи осторожно закатал драные остатки рукава и осторожно осмотрел ужасную на вид рваную рану.
        - Давай сюда пузырек.
        Стиснув зубы, воин резко вылил половину содержащейся в пузырьке темной жидкости прямо на рану и зашипел, мышцы на его шее вздулись как канаты. Рана почти мгновенно покрылась сплошной корочкой запекшейся крови, а уродливая опухоль немного опала.
        - Замечательный эликсир. - Сквозь зубы прошипел Тень-в-Ночи. - Теперь все заживет за несколько дней. Но вот жжется он просто невыносимо. Уж лучше головней раны прижигать.
        Сержант Ночных Сов осторожно перетянул рану чистой тряпицей и довольно хмыкнул:
        - Ну вот и все. А теперь пойдем посмотрим как там у них дела... Ты пузырек-то не убирай - может он еще и понадобится.

* * *
        Восход солнца застал остатки отряда уже в седлах.
        Дальше они решили разделиться. По следам Фабиана отправлялись теперь только пятеро: Каллист, Авенир, Тень-в-Ночи, капитан Эразм и еще один Страж по имени Акинф. Трое из них были ранены, а капитан - весьма серьезно, но, тем не менее, он настоял на продолжении своего пути. Еще один Страж взялся доставить шестерых своих тяжелораненых товарищей в ближайшую деревеньку и проследить за их выздоровлением.
        Склон соседнего холма украсился двенадцатью свежими могилами, где навеки упокоились погибшие Стражи Портала. Капитан Эразм прочитал над могилами краткую молитву, выразив надежду, что павшие в неравном бою воины удостоятся чести предстать перед ликом самого Отца Сущего.
        Воинов Падших решили оставить без погребения.
        Группа из пяти человек двинулась на север по следам Повелителя. До древних руин оставалось еще около двухсот миль, а Фабиан опередил их на треть этого пути. Следовало торопиться.
        Авенир мрачно покачивался в седле, пытаясь избавиться от обуревавших его мрачных мыслей. Что же это получается, Падшие оказывается способны насылать свою силу в наш мир? Их магия исходит из Сердца Бездны? О, проклятье! Ведь это значит, что чем ближе к Кромке Мира, тем сильнее их сила. Тогда около самой Бездны... Не получится ли так, что я отнесу Ключ прямо в лапы к Падшим? Что же делать?! Мысли беспорядочно вертелись в его голове и, толкаясь, изо всех сил старались обратить на себя внимание. Авенир поморщился. Все равно никакого лучшего плана у меня нет. Придется поступать так, как задумал раньше.
        Он немного придержал лошадь и поравнялся с Эразмом, который, скрипя зубами из-за пульсирующей боли в боку, негромко бормотал под нос проклятья.
        - Послушай-ка, что ты знаешь об Ограждающих Горах? Правда, что их вершины упираются в небеса, а их склоны покрыты ледниками, скользкими как стекло? А легенды, в которых говориться о том, что на вершине каждой горы находится гигантский алмаз и тот, кто сумеет его добыть станет сказочно богатым?
        Эразм поднял на Авенира несколько замутненный взор:
        - С чего это ты заинтересовался Ограждающими Горами и алмазами? Тебе что, приключений мало стало?
        - Да нет. Приключений мне до конца жизни хватит. Просто мне... интересно. Да, интересно. Я хочу узнать как можно больше об устройстве мира и об Ограждающих Горах.
        - Об устройстве мира спроси Каллиста, а об этих проклятых каменных пиках - Тень-в-Ночи. И оставь меня. - Капитан скрипнул зубами и поморщился от резко нахлынувшей волны боли.
        Авенир вздохнул, пришпорив лошадку, поравнялся с сержантом Ночных Сов и повторил свой вопрос.
        Тень-в-Ночи рассмеялся:
        - Алмазы, говоришь? Ага, может быть, на вершине горы и действительно можно найти великое множество алмазов, но вот только все они под снегом. - Сержант хмыкнул. - Вершины гор покрывает такой толстый панцирь льда, что для того, чтобы пробиться сквозь него понадобится бригада шахтеров и много-много лет. Ты уж поверь мне, есть множество более простых способов обогатиться, чем искать алмазы на вершинах Ограждающих Гор.
        Тень-в-Ночи ухмыльнулся, видимо представив себе искателей драгоценных камней в толстенных меховых шубах, копающихся в снегу.
        - Если тебе дорога жизнь - ты и близко не подойдешь к Ограждающим Горам. Творец создал этих каменных гигантов не для того, чтобы по ним лазали смертные. Из каждой сотни ушедших в горы людей возвращаются едва ли трое. Ты даже не можешь представить себе предательский характер этих мест. Лавины, камнепады, трещины, провалы и скользкие как стекло поверхности ледников, отполированные ветром как зеркало. Прибавь к этому непрерывный ураганный ветер и ужасающий холод, когда вода, выплеснутая из котелка, замерзает еще не успев коснуться земли. И чем выше ты поднимаешься - тем хуже. Ближе к вершине становится трудно дышать, глаза непрерывно слезятся, а из носа и ушей начинает сочиться кровь. И будто всего этого мало, на вершине начинает ощущаться ледяное дыхание Бездны. Темный мрачный туман клубится с другой стороны Ограждающих Гор. Беспощадная вечно голодная Бездна ненасытным взором смотрит на любого глупца, который настолько глуп, что поднимается на абсолютно безжизненные вершины. И, говорят, что если прислушаться, то сквозь непрерывный вой ветра можно услышать голоса Бездны. Далекий сводящий с ума шепот.

        Авенир судорожно сглотнул. И в этот кошмар мне придется сунуться? О, Отец Сущего, спаси меня!
        - Но... разве нет никаких перевалов или каких-нибудь там пещер, ведущих на другую сторону Ограждающих Гор?
        - А зачем тебе на другую сторону гор? Там ничего нет, кроме льда и снега, ну и, конечно же, Бездны.
        - Ну, я просто так спрашиваю.
        Тень-в-Ночи потер подбородок:
        - Вообще-то таковые явно есть. Я, по крайней мере, знаю один из перевалов, который в принципе проходим. Это на севере отсюда. Если ты сейчас же отправишься в дорогу, то держи путь на север, а, увидев горы, сворачивай на северо-запад. Примерно через пару недель увидишь огромную гору с расколотой, будто топором, вершиной. Дальше иди, придерживаясь правого склона этой горы. Там довольно труднопроходимые места. Валуны, сугробы, трещины и все такое, но это единственный перевал, который можно преодолеть, не потеряв по дороге половину конечностей из-за обморожения и не выплюнув половину внутренностей в кровавой рвоте из-за отравления миазмами Бездны. То есть единственный из тех, что я знаю. Но я все равно не понимаю, зачем тебе этот перевал? Там ты точно не найдешь алмазов. Все, что там можно отыскать - это смерть. Смерть простая из-за многочисленных неприятностей, ожидающих тебя в пути, и смерть тяжелая - в объятьях Бездны, если ты окажешься настолько глупым и неосторожным, что подойдешь к ней слишком близко.
        Авенир, не отвечая, отъехал в сторону, мысленно твердя про себя путь. На север. Увидев горы, повернуть на северо-восток... Двуглавая гора... Правый склон... Опасаться трещин и провалов... Запастись теплой одеждой. Не подходить близко к Бездне... хотя вот это я никак не смогу выполнить.

* * *
        Фабиан торопливо брел по высохшей степи. Прошлогодняя трава едва слышно шелестела под ногами. Беспощадное обжигающее солнце висело высоко в небесах, выжигая степь своими не ведающими жалости лучами. Жара стояла просто ослепляющая.
        Повелитель не чувствовал ни боли, ни жары, ни усталости, ни голода. Ничего, абсолютно ничего кроме настоятельной необходимости двигаться вперед.
        Тьма окутывала его плотным покровом, сквозь который не мог пробиться ни один лучик. Казалось, что свет боялся даже приближаться к кокону тьмы. Ветерок слабо трепал края темного облака и иногда, собравшись с силами, вырывал из него небольшой клочок темного как сама Бездна тумана. Увлекаемый ветром клубок тьмы безобидно рассеивался под яростным натиском солнечных лучей, но окружающий Фабиана кокон тьмы нисколько не уменьшался.
        А в самом сердце темного облака лицо Повелителя, полускрытое капюшоном изодранного плаща, уже обратилось в обтянутый сухой пергаментной кожей оскалившийся череп. Ухоженная бородка, некогда бывшая гордостью Фабиана, отваливалась клочьями, и ветер самодовольно подхватывал и разносил по округе пучки темных волос, покрытых какой-то отвратительной красноватой пылью. И только глаза бывшего волшебника горели неугасимым багровым пламенем. Пламенем далеким и чуждым, пламенем не из этого мира.
        Спотыкаясь на подкашивающихся ногах, Фабиан поспешно пробирался по степи. Осталось еще немного. Несколько миль... Но погоня близка и надо торопиться. Я должен успеть.
        Споткнувшись, Повелитель кубарем покатился по земле. Послышался глухой отвратительный хруст. Сидя на обожженной солнцем прошлогодней траве, он перевел взгляд на свои полускрытые густой пеленой тьмы ноги и с каким-то удивлением отметил прорвавший сморщенную кожу и вырвавшийся наружу чуть ниже колена обломок кости. Из раны лениво выкатились несколько капель крови.
        Проклятье, я сломал ногу...
        Промелькнувшие было в голове Фабиана отголоски мыслей мгновенно сгинули под нахлынувшим напором чужой всесокрушающей воли, принуждающей двигаться дальше. Повелитель жалобно заскулил и, скребя руками землю, пополз дальше на север.
        Далеко над горизонтом в туманном мареве виднелись какие-то древние развалины.

* * *
        - Кажется, я что-то чувствую. - Каллист хмуро ссутулился, сидя в седле и устало придерживая поводья. - Что-то... необычное. И Ключ. Кажется, я чувствую Ключ. - Волшебник отрешенно поднял руку и указал на горизонт. - Вон там. Это там... И не очень далеко.
        Авенир согласно кивнул:
        - Там. И уже близко. Не больше двух-трех миль. И... что-то не так. Ключ ощущается не так как обычно. - Авенир моргнул и, вскинув руки, сжал свою голову. - О-о, больно.
        Отголоски какой-то силы, пронизывая голову воина, отдавались в ней пульсирующими вспышками ослепляющей боли и дурноты.
        Авенир застонал и, сосредоточившись, попытался хоть немного утихомирить гудящую как колокол голову. Напрягая всю свою волю, он боролся с накатывающимися волнами магической боли. Волна боли достигла своей вершины и грозила вытеснить из его головы остатки разума. Он закричал и, вцепившись в голову руками, вывалился из седла.
        И в это мгновение будто лопнул какой-то пузырь. Боль исчезла, оставив после себя только некоторую слабость и понимание того, что это было. Но кроме этого, вместе с болью исчезло и ощущение Ключа. Горящий в мозгу Авенира отпечаток Ключа сжался в практически неощутимую точку и, напоследок поразив воина волной слабости, растаял.
        Авенир открыл глаза. Он лежал на земле, а в лицо ему обеспокоено заглядывал капитан Эразм. Каллист, стоя на коленях, мрачно ощупывал все еще гудящую голову Авенира.
        - Спасибо... - Язык с трудом повиновался ему.
        - Не за что. - Волшебник поднялся и несколькими быстрыми движениями отряхнул свою одежду. - Все равно я ничего не делал.
        - Ничего не делал? - Авенир непонимающе моргнул. - Но...
        Неожиданно словно пружина подбросила Авенира. Он вскочил на ноги и, мгновенно запрыгнув в седло, завопил во все горло:
        - Ключ! Я понял, что это значит! Ключ! Повелитель использует Ключ, чтобы открыть портал. Скорее, он не должен преуспеть в этом!
        Оставив своих спутников с разинутыми ртами, Авенир хлестнул лошади и галопом помчался на север.

* * *
        Старая пожухлая трава пучками торчала сквозь усеивающие старую мостовую трещины. Под копытами лошадей хрустели мелкие каменные обломки. Кое-где виднелись уродливо скривившиеся деревца, проросшие между нагромождениями камней, оставшихся от каких-то старых строений. Некоторые дома все еще стояли и, зияя пустыми провалами окон и дверей, печально предоставляли свои пустые коридоры и комнаты гуляющему там ветру. На некоторых стенах еще сохранились остатки каких-то старых мозаик. Груды булыжника отмечали те места, где некогда гордо возвышались к небесам величественные сооружения человеческих рук.
        Широкая дорога некогда была обрамлена дивной мраморной колоннадой, но теперь только невысокие обломки колонн и кучки битого мрамора напоминали о древних чудесах архитектуры. Разбитые статуи усеивали мостовую каменными частями человеческих тел. Руки, ноги и головы, сделанные некогда великими мастерами своего дела из камней всевозможнейших структур и оттенков во множестве валялись под ногами. Кое-где встречались давным-давно пересохшие фонтаны, наполненные пылью. В чашах бассейнов росла трава.
        Древние руины наполняли Авенира каким-то странным никогда прежде не испытанным чувством. Хотелось плакать по утраченному наследию древних времен, и, в то же время, эти развалины внушали некое успокоение... На миг Авениру показалось, что он, наконец-то, нашел свой утерянный много-много веков назад дом.
        Но даже эти жалкие тени старых как мир строений, были гораздо больше и выглядели куда более внушительно, чем любые виденные Авениром здания. Увидев громадную кучу камней, окружающую полуобвалившуюся башню, он в изумлении присвистнул. Судя по количеству обломков, когда эта башня была цела, она, наверное, скрывала свою верхушку в облаках. Даже сейчас в обводах пустых глазниц, оставшихся на месте разбитых окон и арок, виднелись остатки былого благородства.
        Невероятно! Как люди могли построить такое? И как они могли допустить, чтобы эта красота превратилась в руины?
        - Фабиан очень близко, - заметил настороженно озирающийся по сторонам Каллист. - Я чувствую, как сила Сети изливается где-то неподалеку.
        - Он готовит засаду? - Рука Эразма нервно погладила рукоять меча.
        Волшебник молча пожал плечами. С тихим шорохом мечи Эразма и Акинфа покинули ножны. Тень-в-Ночи хмыкнул и как по волшебству в его ладони появился метательный нож, который он принялся небрежно крутить и подбрасывать.
        - В какой стороне портал? - Авенир, поежившись, огляделся по сторонам. - Фабиан не устроил засаду, а пытается сейчас открыть проход, чтобы впустить Падших в этот мир.
        - Откуда ты знаешь? - подозрительно прищурился Каллист. - Он тебе, что, сказал об этом?
        - Неважно... Где портал?
        Капитан Эразм со вздохом махнул рукой в ту сторону, где дома стояли наиболее плотно, а нагромождения камней буквально не оставляли ни единого прохода:
        - Там за этими домами большая площадь, портал находится прямо посреди нее. Точнее не портал, а то, что от него осталось. Учти, верхом туда вряд ли удастся проехать.
        Авенир хмуро кивнул и, спешившись, принялся карабкаться через многочисленные завалы. Мелкие каменные крошки сыпались из-под его рук, скатываясь к подножию каменного кургана. Тень-в-Ночи молча соскользнул с седла и беззвучно скрылся за углом ближайшего дома. Как обычно, он предпочитал работать в одиночку.
        - Попробуйте обойти этот завал и подобраться с другой стороны. - Каллист вздохнул и тяжело спрыгнул на землю, взвихрив вековую пыль. - И постарайтесь не привлечь внимание Повелителя.
        Стражи молча кивнули.

* * *
        Авенир, лежа между двумя громадными валунами, осторожно наблюдал за действиями Фабиана. Точнее, того существа, в которое превратился бывший Повелитель Новой Империи.
        Черный колдун стоял в сотне шагов от затаившегося воина, прислонившись к стене и поджав одну ногу. Превратившаяся в жалкие лохмотья, которыми погнушался бы и нищий, черная куртка висела на Фабиане, как на вешалке. Грязная тряпка, видимо, некогда бывшая плащом валялась в стороне.
        Но сам Повелитель... Обтянутый сморщенной полупрозрачной кожей скелет. Абсолютно голый череп, покрытый только тоненькой кожицей без единого волоска. Глубоко ввалившиеся глаза, мерцающие мертвыми багровыми отблесками. Тонкие иссохшиеся конечности. Извивающиеся как щупальца пальцы...
        Чудовище!
        И Ключ, слабо светящийся в правой руке Повелителя.
        - Проклятье, простые смертные не могут так филигранно использовать Ключ. - Каллист осторожно выглянул из-за соседнего валуна и мгновенно скрылся, опасаясь привлечь внимание Фабиана. - А здесь... Идеальное равновесие всех высвобождающихся сил. И эта тварь, которую я не могу даже назвать человеком, творит какую-то могущественную и невероятно сложную магию, в которой я не могу понять даже сотой доли. Я, верховный волшебник, абсолютно ничего не могу понять!
        Маг содрогнулся всем телом:
        - Боюсь, мы имеем дело уже не с простым человеком, пусть даже могущественным колдуном, возомнившим себя наследником Творца, а с истинным злом, спустившимся в мир. Это существо - отражение воли Падших, и от Фабиана там уже ничего не осталось кроме этого изуродованного тела. Марионетка, не имеющая собственной воли и управляемая чуждой магией.
        Авенир не отвечал, пристально рассматривая бывшего Повелителя и его цель - полуразрушенную арку из необычайно темного и буквально впитывающего солнечный свет камня. От арки осталось только два вертикальных столба источенных временем, верхняя часть сооружения рухнула и беспорядочной кучкой темных камней усеивала площадь. Но, видимо, какая-то магия в этих жалких обломках сохранилась, потому что наиболее крупные осколки камня подрагивали под напором изливающейся на них силы.
        Стоящий возле стены Повелитель шевельнулся. Из Ключа медленно вытянулись два тоненьких световых лучика и неохотно обвили оставшиеся от портала каменные столбы. Исходящий из кристаллической статуэтки свет сделался ярче и запульсировал в каком-то неведомом ритме.
        Между каменных столбов начал медленно сгущаться туман.
        О, проклятье, он почти открыл проход. Еще немного и мы проиграем. Проиграем все и навсегда, ибо с Падшими бороться невозможно.
        Авенир выхватил стрелу и плавным движением натянул тетиву.
        Однако первый удар все же нанес не он. И не Каллист, который, негромко бормоча заклятия, готовился к магической атаке.
        Из-за угла вылетел Акинф и, размахивая мечом и бессвязно крича, ринулся на того монстра, который раньше был Фабианом. Существо как-то неохотно обернулось, и его глаза полыхнули ослепительно ярким светом.
        Жизнь Стража Портала оборвалась мгновенно. Беззвучный взрыв разметал его окровавленные ошметки по всей площади. И не было ни единого куска, крупнее кулака. Почерневший и изогнутый меч, зазвенев, упал на камни, а чудовищная тварь уже медленно ворочала головой в поисках следующей мишени.
        Авенир, со свистом выдохнув, отпустил тетиву. Стрела вонзилась в плечо Фабиана-монстра и тут же, превратившись в кучку праха, осыпалась на землю. Едва слышно звякнул о камни стальной наконечник. А это порождение ночных кошмаров даже не дрогнуло.
        И тут в дело вступил Каллист. Вспышки огня, ревущий грохот взрывов и брызнувшие во все стороны осколки камня превратили площадь в смертоносный ревущий ад. Никто и ничто не смогло бы уцелеть среди бушующего пламени и каменного града, порожденных яростью могущественной магии.
        Но когда язычки огня угасли, а клубы дыма рассеялись, оказалось, что создание Падших по-прежнему стоит около стены и Авенир готов был поклясться, что на его лице-черепе на мгновение мелькнула усмешка. Каллист, ахнув, мгновенно отскочил в сторону и кубарем покатился к подножию каменной груды, преследуемый по пятам негромкими хлопками, сопровождающимися слабыми вспышками грязно-желтого света. Неказистая магия Фабиана-монстра нисколько не напоминала впечатляющие разрывы, выплески огня и молнии, которые Авенир видел раньше, но, одновременно с этим, была и гораздо эффективнее. Каждый негромкий хлопок и слабая вспышка света приводили к тому, что громадные каменные глыбы мгновенно распадались мельчайшей пылью, а многочисленные булыжники истаивали облачками дыма.
        Цепочка вспышек почти достала Каллиста и небрежно отбросила его в сторону. Волшебник скатился к подножию каменного кургана и замер там в полной неподвижности.
        Двое из пятерых уже выведены из строя.
        Авенир снова рванул тетиву, но со второй стрелой произошло то же самое, что и с первой. Приглушенное звяканье упавшего на камни стального наконечника.
        В окне соседнего здания на мгновение показался Тень-в-Ночи и, точным движением отправив в полет пяток метательных ножей, скрылся среди обломков. Из ножей в цель попал только один, остальные истаяли под пронзительным взглядом создания тьмы, превратившись в усеивавшие площадь капли расплавленного металла. Последний нож, ударившись прямо в грудь Фабиана-монстра, жалобно звякнул и бессильно упал к его ногам.
        Из-за угла полуобвалившегося дома, пошатываясь, вышел Эразм и, укрываясь за многочисленными каменными обломками, принялся подбираться к чудовищу сзади.
        О, Отец Сущего, как же нам уничтожить эту тварь?
        Авенир моргнул. На мгновение перед его внутренним взором предстало лицо мужчины лет тридцати, обрамленное волосами ржавого цвета. Глаза незнакомца отражали в своих глубинах нечеловеческую мудрость. И усталость... Неподъемную усталость.
        Воин на мгновение застыл в потрясении, а потом вскинул лук. Теперь он знал, что ему делать.
        Свистнула стрела, наливаясь в полете неведомо откуда появившейся могущественнейшей магией. Свистнула и с лязганьем ударилась об остатки каменной арки. Стрела разлетелась как стеклянная, и даже стальной наконечник превратился в мелкое крошево. Полыхнула ослепительная вспышка, заставив Авенира зажмуриться. Во все стороны полетели мелкие каменные осколки. Когда Авенир снова набрался смелости чтобы выглянуть и взглянуть на дело рук своих, арка портала оказалась несколько ниже, чем он помнил, а слагающие ее черные как полуночное небо камни покрылись паутинкой мелких сероватых трещин. Тонкие жгутики магии, связывающие полураскрытые врата с Ключом, потемнели и неровно мерцали, а клубящийся туман начал понемногу рассеиваться.
        Фабиан-монстр заметно вздрогнул. На его лицо мгновенно набежала волна тени, а из горла вырвался крик боли и ярости. Он оторвался от стены и сделал несколько неуклюжих шагов вперед, припадая на одну ногу.
        - Нет!! - Шипящий голос чудовища оказался неожиданно громким. - Снова ты! Надо было прикончить тебя еще давным-давно!
        Притаившийся за каменным завалом Авенир содрогнулся от внезапно вторгшейся в его разум чужой мысли. Далекая и едва различимая, она ушла, оставив в голове воина прочную уверенность в том, что ярость Фабиана направлена вовсе не на него. А тот, кто является причиной этой гневной вспышки, едва ли испугается этого несчастного уродца. И еще, в пришедшей издалека мысли явственно наличествовал приказ. Стреляй. Немедленно стреляй снова!
        У подножия камня слабо застонал и зашевелился Каллист.
        Сдавлено хихикнув, Авенир натянул тетиву. Еще одна стрела, облаченная в клубы сияющего света, с треском ударилась о камень. Вспышка. Свист пролетающих над головой мелких камешков. Рев, оглушающий рев Фабиана-монстра в котором слились воедино страдания и неистовая жажда мести.
        Исходящие из Ключа магические струйки с едва слышимым хлопком лопнули, оставив после себя несколько быстро развеявшихся усиков дыма. Трещин на черном камне стало гораздо больше, и прямо на глазах Авенира от каменных столбов отвалились несколько крупных обломков и с шорохом рассыпались в песок.
        С отчаянным криком, в котором больше не оставалось ничего человеческого, монстр вскинул руку к небесам. Ключ, наливаясь ослепительным светом, вспыхнул как солнце. Глаза Фабиана смотрели прямо на тот каменный обломок стены, за которым укрылся Авенир.
        Все, это конец.
        Из-за спины чудовища выскочил капитан Эразм и могучим взмахом меча рубанул Фабиана по спине. Меч издал протяжный звон и соскользнул. Удар не причинил монстру абсолютно никакого вреда, но все же заставил его отвлечься. Ключ потускнел, а бывший Повелитель, тяжело содрогнувшись, повернулся в сторону тяжело дышавшего капитана Стражей, который удивленно смотрел на свой меч.
        Неведомо откуда выскользнул Тень-в-Ночи и практически неразличимым движением меча рубанул Фабиана-монстра по сломанной ноге. Никакого эффекта.
        На вершину каменного кургана с трудом взбирался Каллист. Волшебник явно чувствовал себя не лучшим образом и постоянно морщился, прижимая руки к вискам. По его лицу текла кровь.
        Фабиан повернулся к Авениру спиной.
        Стреляй! Стреляй ему в спину и помни, что у тебя будет только один шанс. Не промахнись, иначе я ничем не смогу вам помочь. Явившаяся издалека мысль наполнила Авенира неожиданной уверенностью в себе. Ощутив внезапный прилив сил, он натянул свой верный лук и прицелился, не обращая внимания на то, что лежащая на тетиве стрела на глазах наливалась магическим сиянием и мерцала призрачно алым светом. Наконечник раскалился докрасна, но, что странно, Авенир не ощущал абсолютно никакого исходящего от стрелы жара.
        Стреляй же!
        Он выстрелил.
        Фабиан-монстр почувствовал угрозу когда было уже слишком поздно. Он дернулся было в сторону, но не успел... Сияющая как солнце стрела ударила его между лопаток и, выставив свой наконечник из груди, швырнула изломанное тело Повелителя к стене. Некоторое время Фабиан слабо и беспорядочно подергивался, будто марионетка, у которой внезапно лопнула половина ниточек, а потом внезапно содрогнулся и замер.
        Последним усилием чудовище подняло голову и открыло рот, откуда хлынула густая темная кровь.
        - Это еще не конец. - Шипение монстра пронизывало до глубины души, наполняя Авенира безотчетным страхом. - Вы еще вспомните этот момент, когда мы вернемся. И даже если для этого понадобятся века, мы снова вернемся.
        Фабиан-монстр дернулся и обмяк. Уродливая ладонь, сжимающая кристаллическую статуэтку, медленно разжалась. Мерцающий Ключ выпал и со звоном покатился по растрескавшейся каменной мостовой.
        Какое-то воспоминание молнией пронеслось в голове Авенира:
        - Ложись!! Сейчас громыхнет! - И, подавая пример, он рухнул и прикрыл голову руками, сжавшись за громадным куском стены, на котором еще сохранились былые остатки великолепной лепнины.
        Оглушающий рев взрыва потряс все окрестности. Каменные обломки градом пробарабанили по спине скорчившегося в укрытии Авенира, оставляя многочисленные синяки. Взметнувшееся к небесам пламя, окутанное густыми столбами дыма, поднялось выше самой высокой башни.
        Рев взрыва умолк. Авенир, морщась от боли, осторожно выглянул и замер, пораженный необычайным зрелищем.
        Громада какого-то строения, в котором все еще можно было разглядеть благородные очертания, ощутимо дрогнула и, медленно накренившись, поползла вниз. К небу, смешиваясь с дымом, взметнулись клубы пыли. Грохотали осыпающиеся камни. Глыбы весом в сотню раз больше человека подпрыгивали и катились вниз как маленькие камешки и, ударяясь друг о друга, рассыпались в мелкие каменные обломки.
        Авенир, ошеломленно моргая, смотрел на это завораживающее действо, пока неожиданно вспыхнувшее чувство опасности не заставило его отпрыгнуть в сторону и сломя голову помчаться вниз по склону каменного кургана, опасаясь каждую минуту упасть и разбить себе голову.
        Через мгновение по тому месту, где он только что сидел, подпрыгивая, прокатился громадный каменный обломок, а еще чуть позже это же место полностью скрылось под быстро растущими грудами битого камня.

* * *
        Ночные тени плясали в свете небольшого костерка. Около огня молча сидели три человека, украшенные многочисленными повязками, запятнанными кровью. Каллист, Авенир и Тень-в-Ночи.
        Капитан Эразм где-то пропал. Предпринятые неуверенные поиски ничего не дали. Скорее всего, он погиб при взрыве или же был завален обломками. Поутру Каллист обещал попытаться найти его при помощи магии и хотя бы по-человечески похоронить погибшего воина. Если, конечно, это возможно.
        Они сидели молча, глядя на вырисовывающуюся сквозь ночную тьму громадную кучу камней. Площадь, на которой раньше стоял портал, оказалась полностью заваленной. Титанические каменные глыбы похоронили под собой все надежды найти Ключ. Понадобятся тысячи работников и долгие месяцы труда, чтобы разобрать завалы и достать оттуда проклятую статуэтку.
        Вот и слава Отцу Сущего. Мне не придется идти к Бездне. Авенир вздохнул. Наполнившее его душу чувство неуверенности и недовольства не исчезало. Э-эх, а ведь Ключ все еще на Грастосе. И если его кто-нибудь откопает... А откопают его несомненно.
        Но, что же делать?
        Каллист поднял голову и устало вздохнул:
        - Плохи наши дела... У нас нет выбора. Завтра возвращаемся в Прекунт. Нужно нанять людей и приступить к раскопкам. Ключ где-то здесь, я его чувствую, но извлечь статуэтку из-под этого нагромождения камней мне не под силу. - Волшебник снова вздохнул. - Вообще-то, это никому не под силу. Разве что только Отцу Сущего.
        Колдун устало опустился на землю и накрылся плащом.
        - Нет, охранять не надо. Вокруг на мили нет ни одного человека. Думаю, что один день мы можем просто поспать.
        Поднявшийся было на ноги Тень-в-Ночи неохотно кивнул и с явным облегчением снова опустился на землю, развалившись немного в стороне от костра. Даже силы Ночной Совы, казалось, были на исходе.
        Авенир лежал на прохладных каменных плитах, укрывшись плащом, и бездумным взглядом смотрел в бесконечное небо. Ни единой искорки не нарушало бескрайнюю тьму. Луна еще не взошла. Вздохнув, Авенир повернулся на бок, поморщившись от боли в избитом теле. А ведь Вонифат рассказывал, что с нашего мира можно разглядеть один из соседних. Если подойти к Кромке Мира и подняться повыше, то сквозь безграничный мрак Бездны можно разглядеть слабое пятнышко света. Другой мир. Как он его называл?.. Авенир нехотя покопался в памяти, но нужное слово отказывалось появляться. Он вздохнул. Все равно, я его не увижу. Незачем тащиться к Ограждающим Горам, если Ключ похоронен под этой грудой камня. Честно говоря, Авениру было немного интересно, как это на небе может появиться светящаяся точка? Невероятно. Скорее всего, все это всего лишь пустые басни. И уж историям о добрых двух десятках точек света, видимых с некоторых миров, он нисколечко не верил.
        Со стороны волшебника донеслось слабое похрапывание. Каллист спал. Тень-в-Ночи тоже не шевелился. Кажется, что Авениру, скованному невероятной усталостью, следовало бы мгновенно провалиться в сон, но нет. Спать совершенно не хотелось.
        Шло время. На ночное небо неспешно взобралась луна. Авенир провожал ее взглядом, пока она не поднялась довольно высоко. Сон все не шел.
        Зато появился какой-то неприятный зуд. Тело порывалось встать и немного прогуляться по руинам, озаренным призрачным светом луны. Некоторое время, Авенир противился этому желанию, но потом, вздохнув, решил последовать ему.
        Все равно спать нисколечко не хочется.
        Авенир встал. Некоторое время он бездумно бродил по развалинам, перешагивая через многочисленные обломки, потом ноги как-то сами собой понесли его в сторону обрушившегося днем здания.
        Взбираясь по крутому склону новообразовавшегося кургана, похоронившего под собой бывшего Повелителя и все его мечты о владычестве над миром, Авенир поморщился. Шорох скатывающихся по склонам каменного кургана мелких камешков и слабое бормотание огромных каменных глыб наводил на неприятные мысли. Если вся эта громада решит обрушиться... И зачем меня только сюда понесло?
        Добравшись почти до самой вершины, Авенир остановился и, присев на один из камней, оглядел горизонт. Развалины и только развалины, ничего более. Далеко в стороне слабые отблески света указывали на костер, возле которого мирно спали Каллист и Тень-в-Ночи.
        Авенир устало вздохнул.
        Каменный курган ощутимо дрогнул. С приглушенным треском каменные глыбы зашевелились. Многочисленные обломки мириадами посыпались во все стороны.
        А-а, проклятье, вот это попал! Авенир вскочил на ноги. Сейчас все это нагромождение попросту рухнет и сметет меня, оставив только кровавую лужу. Он попытался бежать, но тут будто невидимые руки, ухватив его за плечи, удержали на месте. Он рванулся изо всех сил. Тщетно, незримая магия держала крепко. Хотел крикнуть, позвать на помощь, но горло смогло выдавить из себя только приглушенный хрип. Все, это конец. Опустошенный, Авенир опустился на камень в ожидании своей неминуемой кончины. Сидя, он негромко бормотал себе под нос, проклиная собственную глупость, которая понесла его на эту груду булыжников. А ведь тот монстр говорил о том, что вернется, а те, кто встал на его пути пожалеют обо всем.
        Груда камней под ногами содрогалась в судорожных рывках.
        Как, о Страж Бездны, как эта тварь могла выжить? Авенир нисколько не сомневался, что это то ужасное чудовище, уцелев после взрыва и последующего камнепада, теперь пытается пробиться наверх. Ведь я прострелил ее насквозь. Он содрогнулся. Но кто знает, на что способны Падшие?
        Кучка мелких обломков возле ног Авенира зашевелилась. С ужасом воин смотрел на подрагивающие камни, ожидая, что вот-вот из-под каменных завалов покажется уродливая когтистая лапа.
        Камни дрогнули и рассыпались, освобождая какой-то непонятный предмет целеустремленно продвигающийся наружу. Авенир закрыл глаза, чтобы не видеть пробудившегося кошмара и в любую минуту ожидая смерти.
        Стих шорох мелких обломков, тяжелые глыбы камня замерли в неподвижности. Мертвая давящая тишина опустилась на древние развалины. Ни единого звука, только прерывистое судорожное дыхание Авенира.
        Тишина длилась несколько невыносимо долгих минут. Потом сидящий на камне Авенир пошевелился и осторожно приоткрыл глаза. Сдерживающая его сила исчезла, и он, вскочив на ноги, принялся нервно оглядываться по сторонам. Никого. Ничего.
        Что-то слабо блеснуло в призрачно неверном лунном свете. Краешком глаза уловив этот блеск, Авенир быстро повернулся и уставился себе под ноги.
        Там, среди беспорядочного хаоса каменных обломков древнего здания, лежала кристаллическая статуэтка. Ключ Творца.
        Некоторое время Авенир недоуменно смотрел на величайший артефакт Грастоса.
        Это мой последний дар для тебя. Явившаяся из бескрайних далей мысль быстро угасала, будто лишенная силы. Не так уж просто дотянуться до Грастоса сквозь Бездну. Исполни свою миссию, но будь осторожен. Я не дам Падшим поработить твою душу, но они могут найти других рабов... Опасайся... Последние слова Авенир не расслышал.
        Он молча стоял, глядя на принесшую миру столько горя статуэтку человека с солнцем в руках. Потом медленно склонился и, встав на колени, поднял над головой Ключ.
        - Я клянусь исполнить все, что должен. Все, что в моих силах. Ключ покинет Грастос. Клянусь в этом именем Отца Сущего, и да отринет он мою душу, если я отступлюсь от своего слова.
        Слабый порыв ветра промчался над древними руинами и, подхватив негромкий голос человека, стоящего на коленях на вершине каменного кургана, умчал его в безоблачное небо, откуда безразлично взирала вниз невозмутимая луна.
        Осторожно спускаясь вниз по крутому каменному склону, Авенир потрясенно кивал головой. Вот это да! Ко мне обратился сам Страж Бездны. Невероятно. Авенир вытер со лба крупные капли выступившего пота. По крайней мере, я думаю, что это был Страж Бездны. Но... если это не он... Какая выгода Падшим вручать мне Ключ? Или это сделал кто-нибудь еще? Но этот кто-то явно необычайно могущественен. Ведь его силы хватило, чтобы сделать то, чего, по словам Каллиста, не мог достигнуть ни один маг этого мира. Или слова колдуна - пустой бред, а все это - его уловка. Авенир потряс головой. Все, хватит гадать. Сейчас главное - исполнить свою клятву.
        Около костра все было спокойно. Негромко похрапывал Каллист, ровно дышал Тень-в-Ночи.
        Авенир осторожно прокрался мимо спящих и подошел к привязанным немного в стороне лошадям. Его вещи были собраны еще вечером, и сейчас он, завернув статуэтку в рваные остатки плаща, быстро забросил ее в свой заплечный мешок. Отвязав лошадей и прихватив упряжь, Авенир осторожно повел их в сторону от костра. Если он сейчас же вскочит в седло - грохот подкованных копыт по булыжной мостовой неминуемо разбудит Каллиста, а он запросто сможет помешать ему. Бороться с волшебником было бесполезно, лучше скрыться, пока тот ничего не заподозрил. Важно также не оставить колдуну шансов догнать его, именно поэтому Авенир увел сразу всех лошадей.
        Отойдя от костерка на расстояние в полмили, Авенир забрался в седло и, стегнув всхрапывающего жеребца, скрылся в ночной мгле.
        Утренняя заря застала его во весь опор мчавшимся на север. На север. Увидев горы, повернуть на северо-восток. Правый склон двуглавой горы.

* * *
        - Проклятье! Он удрал этой ночью и прихватил с собой наших лошадей. Да пожрут Падшие его проклятую душу!
        Тень-в-Ночи только хмыкнул, стоя на коленях и пристально рассматривая следы копыт, оставшиеся в пыли:
        - Сдается мне, он здорово торопился. Скакать ночью во весь опор очень опасно. Так недолго и шею свернуть...
        - Меня не волнует его шея! - Каллист яростно взмахнул рукой. - Я чувствую Ключ. Этот мальчишка каким-то образом сумел добыть его из-под завалов и теперь удирает с ним!
        Тень-в-Ночи с интересом взглянул на раздраженного волшебника:
        - Не думаю, что это ставит под угрозу сложившуюся ситуацию. У парня, несомненно, есть какой-то план.
        - План? Какой еще план?! По-моему так он попросту бездумно удирает подальше отсюда. На севере ничего нет, кроме нескольких жалких деревушек, населенных варварами, Ограждающих Гор и Бездны. Куда он может стремиться? Куда?
        - Ты сам ответил на свой вопрос. - Тень-в-Ночи поднялся и отряхнул пыль со своих штанов. - Там нет ничего кроме деревушек, гор и Бездны. Кстати, не столь уж давно парень спрашивал меня про безопасный проход сквозь Ограждающие Горы и особо интересовался тем, какие препятствия ему могут повстречаться. Тогда он что-то бормотал про какие-то алмазы, которые будто бы можно там найти. Но думается мне, что он уже тогда задумал это предприятие.
        Волшебник задумчиво молчал, шевеля губами.
        - Не понимаю... Или он хочет добраться до Бездны и передать Ключ в руки Падшим?.. Кое-кто болтает, что Падшие могут перемещаться по Бездне и бродить вдоль Кромки Мира, жадно разглядывая недоступный для себя мир. Но ведь это всего лишь болтовня пьяных возчиков, Падшие надежно скованы и заперты в Сердце Бездны. Неужели он поверил в эту ерунду?..
        - Скорее всего, как раз не верит. - Сержант Ночных Сов закинул на плечо свой мешок. - Парень знает, что делает. И Падшие ему не нужны.
        Каллист непонимающе нахмурился. Тень-в-Ночи вздохнул:
        - Не понимаешь? Вот так-то волшебничек. Власть Ключа совсем замутила твои мозги. А теперь подумай, что думает о Ключе тот, кто магией не владеет.
        - Ты считаешь, что он... - После нескольких мгновений тишины Каллист недовольно поморщился. - Он хочет выбросить Ключ в Бездну?
        - Ага! - Сержант довольно кивнул. - И не скажу, что я с ним не согласен.
        - Но... Нет! Мы должны остановить его! Ключ - это наш единственный шанс связаться со всем остальным миром. Если провести исследования... Вероятно, я смогу открыть портал. Ключ должен остаться здесь! У меня!
        - Остаться? А скольких он еще погубит, если останется? Сто человек? Тысячу? Сотню тысяч? Или всех сразу? Вспомни побоище возле Прекунта! Какие еще исследования? Исследования, чтобы открыть портал и впустить Падших на Грастос?
        - Клянусь, что никогда не сделаю такого!
        - Может и нет, а может и да. Все мы видели, как кончил Фабиан. И я не собираюсь рисковать. Мое дело закончено. Повелитель мертв, а искать Ключ я не подряжался. Теперь можешь заниматься своими проблемами сам, а мне пора возвращаться. В Прекунте меня ждут.
        - Я нанимаю тебя, чтобы найти Ключ! Плачу втрое больше обычного! Мне нужна твоя помощь.
        - Нет. Даже за все сокровища мира ты не сможешь уговорить меня снова влезть в эту заварушку. - Тень-в-Ночи вздохнул. - И я советую тебе оставить парня в покое. Пусть он делает свое дело.
        - Никогда! Ключ будет моим! Это наследство моего отца!
        Ночная Сова печально кивнул и, повернувшись, побрел по растрескавшейся мостовой между пустыми каменными коробками старых домов. Каллист хмуро смотрел ему вслед.
        Далеко-далеко над пустынной равниной мерцали багровые огоньки.

* * *
        Степь. Бескрайняя степь и сплошной ковер высохшей прошлогодней травы. Уже три дня Авенир не видел ничего кроме унылого однообразия бесконечной равнины. Три дня с тех пор, как он покинул руины древнего города, унося с собой Ключ. Три дня долгой утомительной скачки. Останавливался он только для того, чтобы урвать несколько часов беспокойного сна. Увесистый сверток, притороченный к седлу, буквально жег его душу, принуждая немедленно отправиться в путь и не останавливаться до тех пор, пока его содержимое не окажется в Бездне.
        Ключ покинет этот мир. Я поклялся.
        Хорошо еще, что солнце перестало выжигать степь своими беспощадными лучами. Стало немного прохладнее, жара спадала. Вчера, ближе к вечеру, прошел небольшой дождичек. Авенир не мог не радоваться тому, что взбудораженная погода наконец-то приходит в норму... но, с другой стороны, ему еще карабкаться по заснеженным склонам Ограждающих гор и делать это лучше всего летом. Если вернется зима - перевал станет абсолютно непроходимым.
        Сквозь прошлогодний травяной ковер кое-где проглядывали пятна свежей зелени. Обманутая неожиданным теплом природа осторожно пробуждалась от зимнего сна. Где-то высоко в небе, почти невидимые человеческому глазу, весело заливались многочисленные птицы.
        Надеюсь, что холода не вернутся внезапно, отрезая мне путь на север. Я не смогу бегать от всего мира со статуэткой в руках до наступления настоящего лета. Мое преимущество - скорость.
        И поэтому надо поторопиться. Авенир хлестнул усталую лошадь, принуждая ее нехотя перейти на бег. Кони устали. Три дня бесконечной скачки, скудная пища и почти полное отсутствие воды вытянули из них все силы. Сам Авенир держался только могучим усилием воли. Хотелось немедленно свалиться на землю и спать, спать, спать. Спать и надеться, что весь этот ужас, обрушившийся на мир из-за небольшой хрустальной статуэтки - всего лишь дурной сон. Но день проходил за днем, а кошмар и не думал рассеиваться.
        Далеко над горизонтом показались далекие вершины Ограждающих Гор.

* * *
        - Ну, наконец-то. - Каллист, стоя на вершине невысокого холмика, недовольно смотрел на расположившуюся немного в стороне небольшую деревушку. - А я уже начал думать, что в этих проклятых местах вообще никто не живет.
        Три дня пешего похода на север. И с каждой минутой Ключ уходит все дальше и дальше, а надежда успеть вовремя тает с каждым мгновением. Каллист нисколько не сомневался в том, что проклятый мальчишка действительно вполне способен выбросить Ключ, лишив Грастос последней надежды на соединение с остальными мирами. Если он доберется до перевала и пройдет его...
        Нет! Я успею! Но мне срочно нужна лошадь.
        Почти бегом сорвавшись с вершины холмика, волшебник направился в деревню.
        Сопровождаемый недовольным лаем местных собак, Каллист прошел по залитой помоями улочке и свернул к одному из убогих домов. Несколько раз недовольно стукнув в покосившуюся дверь хижины, он, нервно переминаясь с ноги на ногу, принялся оглядываться по сторонам.
        На стук долго никто не выходил, а между тем шорохи и приглушенная возня, доносившиеся из хижины, говорили о том, что хозяин дома. Каллист, заметно нервничая, уже подумывал о том, что, возможно, следовало бы просто вломиться внутрь. Он в раздражении несколько раз пнул хлипкую дверь, от которой отлетело несколько мелких щепок.
        Наконец, кто-то завозился с засовом, дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель выскользнул какой-то пожилой бородатый мужик с всколоченными волосами и безумно горящим взглядом. В жилистых натруженных руках он держал старое копье. Рассохшееся и потрескавшееся древко выглядело так, будто ему, по меньшей мере, триста лет. Наконечник, видимо, когда-то был двузубым, но один из зубьев был уже очень давно отломлен. Некогда сверкающий металл острия покрылся пятнами ржавчины. Но до сих пор в обводах копья проступало что-то благородное. Никогда еще Каллист не видел подобного оружия.
        - Что надо? - Мужик угрожающе взмахнул копьем. - Мы тут чужаков не привечаем. Проваливай.
        Каллист спокойно проигнорировал угрозу, сознавая, что способен избавиться от мужичка одним мановением руки. И никакие копья ему не помеха.
        - Где ты взял такое оружие? - Копье буквально притягивало взоры волшебника. Что-то необычное... слабые следы какой-то магии исходили от обломанного наконечника и небольшого кольца на кончике древка.
        Мужик прищурился:
        - А тебе-то что за дело? Где взял - там и взял.
        Каллист молча поднял взгляд и пристально посмотрел прямо в глаза невежливому крестьянину. Тот некоторое время выдерживал взгляд, но потом, сдавшись, отвел глаза.
        - Еще мой дед нашел его в руинах. - Крестьянин нехотя махнул рукой в сторону древнего полуразрушенного города, где четыре дня назад в последней отчаянной битве решалась судьба мира. - Он говорил, что там еще много. Нужно только как следует поискать. Так что если тебе надо...
        О чем это я? Зачем мне это копье? Слабая дымка медленно всплыла из глубин разума Каллиста, окутывая его мысли. Ключ! Мне нужен Ключ!
        - Неважно. - Он резко оборвал повествование мужичка, который уже начал рассказывать историю о том, как его дед ходил в руины. - Мне нужна лошадь.
        - Лошадь. - Крестьянин недовольно хмыкнул. - Я не торговец. Нет у меня лошади.
        - А это что? - Каллист, внутренне закипая, указал на привязанную во дворе кобылу.
        - Она не продается, - быстро отрезал мужик.
        - Почему? - Голос волшебника отличался обманчивой мягкостью, хотя если бы взгляд мог убивать, то этот крестьянин был бы уже давно мертв. Пальцы на руке колдуна жили самостоятельной жизнью и медленно плели замысловатую вязь магической фигуры, готовясь обрушить на голову этого глупого мужика молнию.
        - Пахать-то ведь мне надо? - Прозаично заявил крестьянин. - Ну так вот.
        Темная волна пробежала по лицу Каллиста, глаза на мгновение вспыхнули багрово-красным пламенем.
        - Ты отдашь ее мне! Немедленно!!
        Мужик судорожно сглотнул и, отступив на несколько шагов, направил на ужасного пришельца свое древнее оружие.
        - Уб-бирайс-ся! - Голос крестьянина задрожал и сорвался на визг. - Убирайся отсюда, нечисть проклятая.
        Что это? Что со мной? Каллист с усилием провел ладонью по лицу, будто стирая мерзкую липкую паутину, опутавшую его разум. Темный туман нехотя отступил, скрываясь в глубинах его души.
        - Прости. - Волшебник трясущейся рукой отвязал от пояса кошель и вытряхнул его содержимое на ладонь. В ярких солнечных лучах блеснуло золото. - Вот, возьми. Этого хватит тебе, чтобы купить другую лошадку.
        Вообще-то золота, к которому мужик неуверенно протянул руку, хватило бы на покупку двух десятков лошадей гораздо лучших, чем привязанная у забора кляча.
        Не обращая внимания на недоуменно разглядывающего золотые монеты крестьянина, Каллист отвязал недовольно всхрапывающую кобылу и, взобравшись ей на спину прямо без седла, направил в степь.
        Недовольно вскидывая ногами, лошадь нехотя перешла на бег. Прямо на ходу Каллист принялся накладывать придающие силу чары, благодаря которым эта кобыла могла выдержать бешеную скачку в течение нескольких дней. Правда потом последует неизбежный конец. Но ничего, я смогу найти другую лошадь.

* * *
        На горизонте медленно вырисовывалась огромная гора с расколотой вершиной, окруженная своими многочисленными собратьями. Горная цепь протянулась сплошной чередой, исчезая в голубоватой дымке, окутывающей горизонт.
        Ограждающие Горы. Защита, поставленная Отцом Сущего, чтобы оградить мир от смертоносного дыхания Бездны и предостеречь смертных, если они окажутся настолько глупы, чтобы бродить по Кромке Мира.
        Неподалеку от подножия двуглавой горы скромно притулилась небольшая деревушка. Каменистая почва здесь не могла родить нормального урожая, и большинство местных жителей промышляли скотоводством.
        Крупное стадо овец Авенир заметил издалека и, справившись у пастухов, нашел дорогу к деревне, в которой собирался немного передохнуть перед тем, как ринуться очертя голову прямо в зубы Бездны. Но времени на настоящий отдых не было. Погода с каждым днем быстро ухудшалась. Становилось все холоднее и холоднее. Зима, ущемленная в своих правах, стремительно отвоевывала позиции. Вчера ночью Авенир заметил, как на молодые зеленые ростки проклюнувшейся травы опускаются мягкие пушистые снежинки.
        Зима возвращалась. Еще несколько дней и станет так холодно, что только сумасшедший самоубийца сунется в такую погоду в горы. Надо торопиться. Конечно, не следовало также забывать и о возможной погоне.
        Все это говорило о том, что отдыхать ему долго не придется.
        Усталый Авенир верхом на едва передвигавшем ноги жеребце ехал по узкой кривой улочке, разглядывая убогие дома и многочисленные загоны для скота. Местные жители провожали его притворно безразличными взглядами.
        Вздохнув, Авенир спешился и поймал за рукав проходящую мимо пожилую женщину с ведрами молока в руках.
        - Скажи, добрая женщина, где я смогу переночевать? Я могу заплатить.
        - Вижу, что ты первый раз в горах. - Женщина улыбнулась. - Здесь никто не откажет в помощи усталому путнику. А ты, я вижу, не просто устал, а буквально измучен. Я с мужем живу неподалеку. Если хочешь, можешь заночевать у нас в доме.
        - Благодарствую, с удовольствием.
        Подхватив наполненные молоком ведра и следуя за указывающей дорогу женщиной, Авенир подошел к небольшому домику, покосившемуся под натиском времени. На пороге пожилой усатый мужчина с изборожденным морщинами лицом неторопливо обтесывал топором доску, ремонтируя прогнившее крыльцо.
        - Смотри, Федул, у нас гость.
        Мужчина поднялся, отложил топор и вежливо кивнул Авениру. Рукопожатие Федула оказалось крепким и уверенным. На просьбу о ночлеге он радушно взмахнул рукой, указывая на свой домик:
        - Добро пожаловать.
        Ночь прошла спокойно. Впервые за многие дни утомительной скачки по степи, Авенир, наконец, смог нормально выспаться. Проспав почти сутки, проснулся он полностью отдохнувшим и уверенным в своих силах. Но, в то же время, он прекрасно сознавал, что его выматывающая все силы бешеная скачка по степи сравнительно с предстоящей вылазкой в горы - все равно, что легкая прогулка.
        Отряхнув налипшую к одежде солому, Авенир, зевая, вышел из сарая, где ему был предложен соломенный тюфяк. Федул приветствовал его появление, с удивлением заметив, что его гостя не было почти целые сутки.
        - Мы уж думали, что ты там ноги протянул, да подошли к окошечку, а там такой храп стоит, что пыль с потолка сыпется.
        Авенир натянуто улыбнулся, погруженный в свои тяжелые раздумья.
        - Скажи-ка мне, - обратился он к внимавшему ему усачу. - Ты знаешь перевал через Ограждающие Горы?
        - Дорогу Костей? - Улыбка мгновенно исчезла с лица Федула. - Конечно, знаю.
        - Значит, Дорога Костей. - Авенир вздохнул. - Она сейчас проходима?
        Федул некоторое время раздумывал.
        - Возможно, - нехотя выдавил он. - Может быть.
        - Ты не согласишься проводить меня туда? Плачу золотом.
        - Нет! - Усатый мужчина вдвое старше Авенира испуганно отшатнулся. - Никогда! И никто не согласится. Дорога Костей - место, откуда не возвращаются. И никаким золотом не купишь ты свой шанс вернуться обратно.
        Авенир тяжело вздохнул:
        - Что ж... Тогда я сам найду дорогу. - Он вытащил из кармана и вложил в мозолистую руку Федула золотую монету. - Но мне придется купить теплую одежду, запас продуктов и что там еще понадобится для путешествия в горы.
        - Послушай, - Федул взволнованно схватил Авенира за плечо, - Не ходи в горы. Мало кто возвращается оттуда. Дорога Костей - не место для прогулок. Знаешь, почему она так названа? Да потому, что там можно найти выбеленные скелеты десятков и даже сотен неудачливых путников. Если ты туда сунешься, то по весне твои косточки омоет дождь. Я признаю, что летом еще возможно пробраться там, но сейчас, когда того и гляди снова ляжет снег... Одумайся, не ходи!
        - Если бы я только мог... Но у меня нет выбора, надо идти.
        Некоторое время Федул мрачно смотрел на Авенира, потом нехотя кивнул:
        - Ладно. Я принесу тебе все, что нужно.
        Авенир прислонился к стене дома, а Федул вошел в дом. Сквозь неплотно прикрытую дверь доносились приглушенные голоса. Пожилой усач негромко разговаривал со своей женой:
        - Пиама, собери нашему гостю чего-нибудь в дорогу.
        - Он уже уходит? - До Авенира донесся слабый вздох. - Как жаль... Он так напоминает нашего сына, тебе не кажется?
        - Ага, похож. Настолько похож, что кончит точно так же. Ты слышала - он тоже собирается в горы?
        - В горы? Сейчас? Но... это же верная смерть. Того и гляди повалит снег.
        - Я говорил ему, но он настаивает. Хочет купить у нас теплую одежду. Смотри, я всего третий раз в жизни держу в руках золотую монету.
        Приглушенное аханье возвестило удивление пожилой Пиамы.
        - Ты не помнишь, где вещи нашего мальчика? Может, они в том сундуке...
        Авенир, прикрыв глаза, отошел в сторону и присел на корточки, стараясь не слушать. Я должен. Пусть я не вернусь назад, но Ключ должен покинуть Грастос. Только бы дойти, а там...
        Федул вышел из дома и протянул Авениру большой ворох одежды.
        - Вот, возьми. Думаю, она тебе будет как раз впору.
        - Я оставляю у вас лошадей. Можете считать их своими. Спасибо за все.
        Федул отвел взгляд. Нижняя губа его мелко дрожала.
        - Удачи тебе. И... парень, если все же спустишься с гор, загляни к нам.
        - Конечно. Обязательно загляну. - Авенир согласно кивнул, притворяясь, что не замечает скользнувшую по морщинистой щеке старика слезу.

* * *
        Холодный ветер нес мокрые хлопья снега, падающие на землю и немедленно превращавшиеся в липкую слякоть. Громадная гора с двумя вершинами заполняла полнеба. Узенькая тропинка прихотливо вилась среди нагромождений громадных валунов, огибая высоченные каменные громады отвесных утесов.
        Авенир с трудом шагал вперед, стараясь прикрыть лицо от жгучих порывов ледяного ветра. Промокший насквозь меховой плащ нисколько не грел. Мокрые камни стремились выскользнуть из-под ног. Свинцово-серые тучи нависали так низко, что, казалось, их можно достать рукой. Теплые меховые сапоги тяжело бухали подкованной подошвой о камни. Быстро темнело.
        Со вздохом Авенир поправил капюшон плаща и вытер мокрое лицо. По волосам за ворот сбежала струйка ледяной воды, заставив его поежиться. Ну почему проклятый ветер обязательно должен дуть мне навстречу? Почему не в спину?
        Тропинка медленно пошла в гору, оставляя позади каменистые предгорья. Громадная скала медленно выступила из мрака, и на ней, высеченные неведомым скульптором, проявились чудовищные уродливые буквы.
        "Дорога Костей".
        Авенир хмыкнул. Надо же, кто-то потратил уйму времени, чтобы вырезать эту надпись. А для чего? Чтобы поставить в известность редких путников, что они имеют глупость идти прямо в лапы смерти?
        Последние следы тропы исчезли сразу же после надписи. Под ногами хлюпала вода и похрустывали мелкие камешки.
        Пора было искать место для ночлега. Федул особо предупреждал насчет того, чтобы я не вздумал бродить по горам ночью. И я чувствую, что лучше последовать его совету. Действительно, видимость сократилась до нескольких шагов. Сыплющийся с неба снег и полная темнота практически полностью закрывали обзор. Проходя мимо громадного утеса, Авенир заметил небольшую нишу в его каменном теле. Забравшись туда, он поплотнее закутался в промокший плащ и попытался хоть ненадолго заснуть.
        Утро не принесло облегчения. Снег прекратился, но вместо него появился свежий морозец. Мокрые камни схватились льдом, превратившись в смертельную опасность для неосторожного путника. Любой неверный шаг... и острые углы предательски выступающих из-под корки льда каменных глыб украсятся кровавым пятном, а неудачник с расколотым черепом навек останется в этой ледяной могиле.
        Около каменной стены испещренного трещинами утеса Авенир впервые увидел подтверждение ужасающей надписи, сделанной неведомым скульптором на морщинистом лике скалы. Там, вмерзший в толстый слой льда, лежал расколотый человеческий череп. Дорога Костей.
        Сапоги Авенира покрылись корочкой льда. Пронизывающий до костей ледяной ветер рвал застежку плаща и громко звенел намерзшими на него льдинками. Этот же ветер, проносясь между утесов, сбивал с их вершин намерзшие там куски льда. Громадные ледяные сосульки с недосягаемой заоблачной высоты падали вниз и с треском разбивались на мелкие осколки, со свистом разлетающиеся по сторонам. Один из таких ударов произошел совсем недалеко от осторожно бредущего по тропе Авенира. Лицо он успел прикрыть, но руки его украсились несколькими глубокими и кровоточащими царапинами, нанесенными ледяным крошевом.
        Авенир медленно поднимался в гору. И с каждым шагом становилось все холоднее и холоднее.

* * *
        Каллист ловко соскочил с падающей лошади, прежде чем она смогла подмять его под собой. Это была уже третья загнанная им в погоне за Ключом лошадь. Поддерживаемые магией, они безостановочно мчались с огромной скоростью, но потом... мгновенная смерть. Слава Отцу Сущего и Стражу Бездны, но лошадей больше не нужно - до перевала, известного как Дорога Костей, оставалось не более двух миль. Можно было дойти пешком.
        Но сначала следовало заглянуть в деревеньку, которая находилась поблизости и запастись всем необходимым для путешествия в горах. Любые горы опасны, но Ограждающие Горы - опасны вдвойне. Даже волшебник сильно рискует, отправляясь туда. Следовало хорошенько подготовиться.
        Ключ. Каллист отчетливо ощущал Ключ. Не очень далеко, не более десяти-пятнадцати миль. Но по горной тропе, местами покрытой льдом и нависающей над пропастью глубиной в четверть мили...
        Следовало поторопиться, иначе будет слишком поздно.
        Каллист торопливо вошел в деревушку и остановился, встретив одного из местных жителей. Пожилой усатый мужчина стоял на пороге своего покосившегося домика и затуманенным взглядом глядел на скрытые в туманной дымке горы.
        - Эй, почтенный, скажи мне, не проходил ли тут недавно молодой парень... - Каллист резко оборвал свою речь, заметив свою собственную лошадь, привязанную к столбику во дворе дома. - Та-ак, вижу, что проходил.
        Усатый мужчина моргнул и недоуменно взглянул на стоящего перед ним человека.
        - А давно ли он ушел? - Каллист зябко потер руки. Положительно становилось слишком холодно.
        - Вчера после обеда... А ты кто такой? Догнать его что ли хочешь?
        - Хочу. Хочу его догнать и остановить. - Волшебник кивнул и вынул из кармана свою последнюю золотую монетку. - Не можешь ли ты продать мне немного теплой одежды?
        Странно, но мужчина при виде золота негромко рассмеялся, а потом, скрывшись в доме, вынес большой сверток зимней одежды:
        - Возьми, это бесплатно. Только ты уж догони этого несмышленыша. Вымахал выше меня, а ума-то не нажил. Ну кто ж в такую погоду по горам ходит? Останови его, пусть скорее возвращается. - Мужчина склонил голову. - Жалко мне его, ведь погибнет ни за что. Горы ошибок не прощают.
        Каллист удивленно принял сверток с одеждой. И чем это он его так растрогал?
        - Всенепременно догоню и остановлю. Вот сейчас же прямо и отправлюсь за ним.
        Уж догоню. Остановлю, и так остановлю, что он навек больше никуда ходить не сможет.

* * *
        Узкий обледенелый выступ на теле отвесного утеса над пропастью, на дне которой лениво клубится туман. Ледяной ветер, стремящийся сорвать мертвой хваткой вцепившегося в каменные трещины человека и небрежно швырнуть его в пропасть навстречу неминуемой смерти. Острые каменные сколы, запятнанные свежей кровью. Плотный слежавшийся снег и разреженный воздух горных высот.
        Осторожно переставить ногу в тяжелом меховом сапоге. Хрустят камни, и вниз сыпется мелкая снежная пыль. Попробовать ухватиться за вон тот уступ... Острая каменная кромка впивается в онемевшую от холода и окровавленную ладонь. Вроде бы держит. Резкий порыв ветра хлопает плащом и ледяными пальцами пробирается под теплую куртку. Подходящий уступ, чтобы поставить ногу...
        Человек, изо всех сил цепляясь за холодный мертвый камень, медленно полз над пропастью.
        Тяжелый сверток тянул вниз, налившись свинцовой тяжестью. Такое искушение отвязать его и разом избавиться от всех своих проблем, швырнув его вниз. Но нет. Это не выход. Там его найдут. Ключ невозможно спрятать, его невозможно уничтожить. Ключ должен покинуть Грастос.
        С громовым треском с вершины утеса сорвался громадный валун и со свистом, ударяясь о камень, отскакивая и разбрасывая во все стороны снежную пыль, пролетел буквально в двух шагах от вжавшегося в каменную стену человека. Сорвавшийся камень уже давно упокоился на дне пропасти, а подхваченное ветром эхо все еще повторяло оглушительный грохот его падения.
        Следующие шаги дались пробирающемуся над пропастью человеку ценой громадных усилий и предельного напряжения. Падающий валун сшиб часть уступа, по которому пролегала Дорога Костей и образовавшийся провал преодолеть было не так уж и просто. Но человек успешно справился и с этой задачей.
        Ветер яростно трепал его плащ и силился сорвать тяжелый сверток, закрепленный на поясе. Этот сверток, ударяясь о каменную стену, издавал приглушенное звяканье.
        Ничего, скоро эта пропасть закончится. Дальше дорога будет легче... Вон уже видно ослепительное сияние снегов на другой стороне.
        Осторожно переставляя ноги, Авенир передвигался по узкому уступу над бездонной пропастью. Ледяная корочка, покрывающая камни, негромко похрустывала под ногами.

* * *
        Бескрайнее ледяное поле. Ослепительный режущий глаза блеск снегов. Сковывающий дыхание и обжигающий горло ледяной холод. Ветер, который с каждым мгновением становится все сильнее и сильнее.
        Цепочка человеческих следов.
        Авенир устало брел по плотной ледяной корочке, уже не чувствуя под собой онемевших от холода ног и внимательно смотря перед собой слезящимися из-за ослепительного сияния глазами. Коварные трещины появлялись внезапно, раскрывая свою ненасытную пасть и стремясь поглотить хоть что-нибудь кроме бескрайнего снега. Приходилось соблюдать осторожность.
        Но осталось еще не так уж и много. Скоро, уже очень скоро дорога пойдет под уклон. Еще буквально сотня шагов...
        Закутавшийся в плащ Авенир с трудом двигался вперед, едва передвигая увязающие в снегу ноги. Так хотелось упасть на землю и спокойно отдохнуть хотя бы несколько минут. Но он не был уверен, что сможет потом подняться. Лучше уж идти вперед... Не останавливаясь идти вперед.
        Проклятая статуэтка, сколько же ты зла принесла этому миру? Сколько жизней на твоем счету? И вот скоро к ним прибавится еще одна. Моя. И ладно, если это все будет не зря. Но если я не успею выбросить Ключ... Почему становится так холодно, почему темнеет в глазах?
        Авенир с трудом шел вперед. Снег уже не таял на его обмороженном лице.
        Впереди перед ним медленно прокатился клубок темного тумана, но он, ничего не видя, прошел сквозь него не ощущая уже ничего, хотя жгучее дыхание Бездны обожгло его щеки, оставив на них пятна синюшного цвета.
        Слабый отголосок какого-то далекого крика донесся до Авенира. Что это? Я уже начинаю слышать голоса?.. Да хоть бы и так... Какая разница? Все равно я уже практически труп.
        Склон медленно снижался. По бокам выросли мрачные заснеженные громады утесов.
        Странно. Вокруг все еще светло. На небе солнце, а впереди - сплошная тьма. А это что такое? Далекое слабенькое пятнышко света в бескрайней тьме привлекло его внимание. Светящаяся точка на невероятно громадном расстоянии. Некоторое время Авенир смотрел на нее, а потом, пожав плечами, двинулся дальше.
        Шаг, еще шаг. Очень быстро темнеет, хотя солнце по-прежнему на небе. Холод уже стал просто невыносимым.
        Огромный клубок темного тумана медленно полз в его сторону, выбрасывая во все стороны щупальца тьмы. Пропустить его... Авенир отступил немного в сторону.
        С каждым шагом идти становилось все труднее и труднее. Он чувствовал себя так, будто пробирался сквозь густую паутину, сплетенную исполинским пауком... Невидимая паутина... И эта паутина сильно мешала движению.
        Каждый шаг давался лишь ценой нечеловеческих усилий и напряжением всех сил.

* * *
        Авенир остановился и с трудом удержался от желания немедленно рухнуть в снег и забыться. Ну уж нет, не для того я сюда тащился, чтобы умереть в двух шагах от цели. Встряхнув головой, он услышал слабый звон сосулек, намерзших на его волосах. Странно, но этот звон немного прояснил его сознание. Туман перед глазами немного рассеялся. Авенир осмотрелся по сторонам и ахнул.
        Клубы темного тумана медленно ползали по грязновато-серому снегу, не обращая внимания на налетающие на них резкие порывы ветра. Ветер мог развеять в клочья обычный клубок тумана, но перед темным дыханием Бездны он был бессилен. Темный туман медленно расползался во все стороны, двигаясь даже против ветра.
        В небесах ослепительно сияло солнце, но его лучи не могли проникнуть сквозь бескрайнюю стену тьмы, протянувшуюся на половину неба. Тьма мягко клубилась и выбрасывала во все стороны все новые и новые язычки мрака, которые нехотя откатывались назад не находя себе подходящей цели. Там где такие язычки касались земли, снег съеживался и на глазах темнел. Авенир поморщился, представив, что же с ним будет, если такой же язык тьмы коснется его самого, а ведь он стоял так близко от мягко колыхающейся стены мрака, что если бы он протянул руку, то запросто мог бы ее коснуться. Правда, желания такого у него не возникало.
        Из далекого уголка разума пришло понимание. Вот эта стена тьмы - граница Бездны, а я сейчас стою на Кромке Мира.
        Кромка Мира...
        Заснеженный утес, на котором сейчас стоял донельзя измученный Авенир, уходил прямо в глубины темного покрывала, окутывающего мир со всех сторон и, смутно видимый сквозь тьму, в десятке шагов от него резко обрывался. А дальше... Дальше царило абсолютное ничто. Бездна.
        Бездна...
        Авенир слабо улыбнулся обмороженными губами и непослушной рукой полез под плащ, отвязывая сверток, в котором, надежно упакованный, хранился Ключ. Узел долго не поддавался одеревеневшим пальцам Авенира, но потом все же решил сдаться. Кристаллическая статуэтка, блеснув в свете солнца, выпала на снег.
        С трудом нагнувшись, Авенир подобрал ее. Холодный кристалл мягко переливался в лучах солнца.
        Он размахнулся...
        - Не-ет!! Остановись!!!
        Авенир потрясенно оглянулся. В сотне шагов позади него, спотыкаясь, медленно брел Каллист, размахивая руками. Видимо, бедняга настолько ослабел, что уже не может остановить меня с помощью своей магии. Ай, как жаль, но он уже не успеет...
        Широкая довольная улыбка появилась на лице Авенира. Его рука пришла в движение. Ослепительно сверкая, статуэтка взвилась в воздух и исчезла в стене тьмы, вызвав небольшую рябь, пробежавшую по волнам мрака.
        - Нет!! Глупец, что ты наделал!
        Рябь быстро угасла, поглощенная ленивым спокойствием Бездны. Авенир почти ощущал как Ключ с каждым мгновением все дальше и дальше уносится от Грастоса, затерявшись в безграничном мраке.
        Все кончено. Проклятая статуэтка теперь там, где ее никто не сможет достать.
        С приглушенным стоном Авенир опустился в снег и облегченно вытянул дрожащие ноги. Каллист, тяжело отдуваясь, рухнул на колени рядом с ним.
        - Что же ты сделал? Я больше не чувствую Ключ... Ты лишил мир последней надежды!
        - Нет, я спас его от гибели в адском пламени бесконечных войн и от владычества Падших. - Авенир улыбнулся и потрогал треснувшую губу, из которой на подбородок медленно стекала быстро густеющая на морозе струйка крови. - А если ты недоволен, то можешь прыгнуть за ним.
        Волшебник печально посмотрел на мягко колышущуюся стену мрака и перевел взгляд на Авенира.
        - Что ж... может быть ты и прав. Может быть и так... Спаситель Грастоса...

* * *
        Сотни загадок таит в себе история Эпохи Времен Хаоса, но особенно много тайн связано с событиями на Грастосе произошедшими в 1187 году и более известными как Война за Ключ.
        Общеизвестно, что именно тогда последний реликт древней эпохи был навсегда потерян. Мнения историков, исследовавших эту ситуацию, в корне разделились. Некоторые считают, что потеря Ключа - невероятная победа человеческого разума, которая спасла Объединенные Миры от вечных мук под тяжелой рукой Падших. Другие же придерживаются прямо противоположного мнения, полагая, что с помощью этого могущественнейшего безо всяких скидок предмета можно было восстановить Единение, и на несколько сотен лет приблизить время подъема новой власти, объединившей раздробленные миры, погрязшие в непрерывных войнах.
        Только Вечность может судить об этом. Ведь никто, кроме нее, не знает, как развивались бы события дальше, в случае если бы Ключ Творца остался на Грастосе.
        О дальнейших судьбах главных участников Войны за Ключ известно мало. Некоторые книги все еще хранят жизнеописания верховного мага Каллиста, который сумел вернуться с Ограждающих Гор Грастоса и остаток жизни провел в исследованиях, имеющих своей основой природу Падших, их влияние на миры и методы борьбы с посторонним магическим воздействием на разум (См. "Энциклопедия Магии", том 36, глава 41). Кое-какие из разработанных им заклятий применяются до сих пор. Один весьма спорный источник упоминает о человеке по имени Тень-в-Ночи, который принимал участие в нескольких мелких стычках на северных границах Грастоса. Об Авенире известно еще меньше. Известно, что он также смог выбраться из гор, но дальнейшая его жизнь покрыта мраком неизвестности. Несколько упоминаний о капитане Стражей Портала Авенире имеются в летописях Стражей Грастоса, но достоверно неизвестно: говорится ли там о герое Последней Войны за Ключ или просто о человеке с таким же именем...
        Книга Времени. Том 6, страница 582.
        Издание 1823 года, предназначенное для студентов Высшей Академии Магии на Роднессе.