Андрей Ливадный
        Автономный режим
        (ЭКСПАНСИЯ: История Галактики-56)
        Пролог
        Для кого-то дождь - просто шум за окном, капли, бегущие по стеклу.
        Илья поежился. Спрятаться негде. Осень уже на излете, с деревьев облетела листва, холодный ветер пробирает до костей, вокруг - лишь стылая хмарь непогоды, только вдалеке, за хлещущими по раскисшей земле струями дождя, смутно проглядывает зарево городских огней.
        Он с трудом встал. Губы дрожали от холода.
        "Туда нельзя. Схватят", - промелькнула мысль.
        Он прислонился к морщинистой коре дерева, поднял воротник потрепанной куртки, но одежда промокла, холод лип к телу, было так горько, обидно, беспомощно, что вся прошлая жизнь, с ее небольшими радостями и невзгодами, казалась сейчас доброй сказкой, утраченной навсегда.
        Вообще-то, выживать, полагаясь лишь на себя, Илье приходилось постоянно. Родителей он помнил смутно, а когда думал о них, то лишь обрывочные, выцветшие и нечеткие образы появлялись в сознании.
        Люди на его коротком жизненном пути попадались разные. В основном - равнодушные, занятые собственными делами, но Илья и не стремился привлечь внимание взрослых: он рос замкнутым, молчаливым, инстинктивно сторонился суеты обжитых кварталов города, и только теперь, оставшись совершенно один, мальчик впервые почувствовал глухую, гложущую изнутри тоску.
        Та жизнь исчезла навсегда, истаяла миражами знойного лета, а затем ее смыли проливные дожди холодной осени.
        После того как город захватили чужие, он опустел, превратился в безжизненный призрак, лишь ночные огни по-прежнему освещали неузнаваемо изменившиеся здания и улицы да сервы из коммунальной службы продолжали трудиться - этим механическим созданиям вообще наплевать на то, что происходит вокруг.
        Лето Илья прожил в лесу, питаясь плодами деревьев, ягодами кустарников, особо не бедствуя, но осенью все изменилось к худшему, и вот теперь, когда дыхание приближающейся зимы к утру подергивало лужи коркой ломкого льда, стало совсем невмоготу.
        Лес почернел, облетели листья, трава пожухла, запасы, собранные Ильей, уже закончились, а "дом", которым он гордился, не выдержал проливных дождей.
        От промозглой сырости и пронизывающего ветра не спасала ни одежда, ни убежище, неумело сооруженное из веток.
        Отчаяние окончательно овладело им. Холод сменился неприятным ознобом, затем Илью вдруг бросило в жар, тело обдало липкой испариной.
        Наверное, простыл... Нужно выбираться из леса... Но куда идти?..
        Вспышечное воспоминание вдруг вырвалось из глубин памяти, подсказало ответ, неожиданно придало сил, ненадолго приглушило гложущее чувство безысходности.
        "Фермы! - подумал Илья. - Вот бы попасть туда!.." Летом, убегая из города, он видел, что не все постройки, разбросанные среди полей и перелесков, охвачены пожаром.
        "И правда, не все же они сгорели!.." - Надежда, теплящаяся в душе, помогла собраться с силами, одолеть слабость и лихорадочный озноб, сделать первый шаг. Он представлял немногое: крышу над головой, возможность выспаться в сухой постели, найти какую-то еду - предел мечтаний для измученного невзгодами десятилетнего мальчика.
        Ноги скользили в грязи. Илья шел медленно. Лес молчаливо расступался перед ним узким пространством старой противопожарной вырубки.
        "Фермы. Как же я раньше о них не подумал?!" В прошлом Илью туда не пускали, но он все равно умудрялся пробраться на поля, где выращивали настоящие, не синтезированные продукты. Похожие на людей сервы несколько раз ловили его, но не били - они проявляли вежливую настойчивость, просто выдворяя мальчишку за границы частных владений.
        Что такое "частное владение", он не знал, а андроиды на вопрос отвечали слишком мудрено. Илья и половины их слов не понимал.
        Жить в городе было намного проще. Заброшенных кварталов - хоть отбавляй, большинство зданий пустовало, но сервы все равно обслуживали их. Обычно в незанятых квартирах все предметы покрывал толстый слой пыли, бытовая техника не работала, но Илья знал секрет: нужно переночевать в пустующем помещении, и к утру обязательно начинал работать синтезатор пищи, а в шипящих накануне кранах появлялась вода.
        Он рос, как трава в поле. Никто не занимался его воспитанием, не заботился об осиротевшем мальчишке. Сознание Ильи дремало, круг жизненных интересов ограничивался минимальными ежедневными потребностями в пище, от скуки серого существования он спасался, совершая рискованные вылазки: то поднимался к заоблачным вершинам старых, порядком обветшавших небоскребов, то углублялся в сумеречные недра Цоколя[1], попадая в мир сервов.
        Неизвестно, кем бы он стал, как сложилась бы дальнейшая жизнь, но привычный мир исчез одним солнечным летним утром, когда над городом внезапно появились космические корабли иной расы.
        Не встречая сопротивления, они вошли в атмосферу планеты, воцарились в небесах, пугая своими размерами и необычной формой.
        Первыми беспокойство проявили человекоподобные машины.
        Люди лишь высыпали на улицы, с удивлением разглядывая огромные космические корабли, а андроиды, обычно редко появляющиеся в городе, уже стекались со всех сторон, двигаясь из предместий в сторону технических входов в Цоколь.
        Илья в то утро проснулся от гула и вибраций. Прочные оконные стекла сначала мелко дребезжали, затем вдруг лопнули, рассыпаясь тусклым крошевом гранул.
        Не испуганный, но озадаченный необычным явлением, он подошел к окну. Порыв прохладного ветра тут же изгнал остатки сна, взгляд скользнул по небу, ориентируясь на источник звука, и внезапный холодок недоброго интуитивного предчувствия проскользнул мурашками вдоль спины.
        Откуда отстающему в развитии десятилетнему мальчику знать, что такое "космический корабль", да и вообще, почему острое чувство опасности мгновенно захлестнуло его при виде исполинов, по форме похожих на трехпалые кисти рук?
        "Инсекты..." - проскользнула догадка, и тут же внутренний голос панически шепнул: "Беги, спасайся!"
        Илья действительно был напуган. Внутреннему голосу он вполне доверял. Иногда, особенно при рискованных вылазках в глубины цокольного этажа, он попадал в опасные ситуации, и обжигающий шепот рассудка частенько выручал его, давая дельные советы.
        В сознании мальчишки явно скрывалась какая-то тайна. Он никогда не испытывал затруднений при использовании элементарной бытовой техники, хотя никто не объяснял ему базовых принципов управления, обладал не свойственным другим людям "сумеречным зрением", что позволяло ориентироваться в глубинах технического этажа, у него не вызывали страха или стойкой неприязни снующие повсюду, живущие своей жизнью кибернетические механизмы.
        Тем роковым утром, прислушавшись к совету, исходящему из глубин подсознания, он не медлил. Черные корабли маневрировали над городом, один из них внезапно задел высотное здание, над кварталом раскатился оглушительный громоподобный звук, небоскреб не устоял, верхние этажи обрушились, клубы едкой белесой пыли выметнуло в небеса, а корабль пришельцев лишился изрядной части брони. В его борту теперь зияла пробоина, из которой вдруг вырвались языки пламени.
        Илья не стал дожидаться, пока тот рухнет, похоронив под собой весь квартал. Он уже находился на лестнице и несся вниз, перепрыгивая через ступеньки.
        На улице все заволокло едкой пылью, ее клубы продавливались между зданиями, заполняли перекресток. Он закашлялся, задержал дыхание и юркнул за угол, в глубину двора, где располагался один из множества технических входов в Цоколь. Вертикальный колодец был оснащен пластиковыми скобами, и он, не раздумывая, начал спускаться вниз, как делал это не раз.
        Стены дрожали.
        Инстинкт самосохранения гнал Илью все глубже, из вертикальной шахты он попал в наклонный тоннель, оттуда в огромный зал, достаточно хорошо изученный, чтобы быстро сориентироваться.
        Он много раз бывал тут, точно знал, какие тоннели ведут к нижним уровням - там находились теплые бассейны с водой и множество запертых дверей, маркированных непонятными знаками, - а какие уводят в темные, гулкие залы, где без дела ветшали огромные механизмы.
        "Куда бежать?"
        На этот раз внезапно возникшую дилемму помогли решить андроиды.
        Илья недолюбливал человекоподобных созданий, ведь они не раз выдворяли его за пределы "частных территорий", но сегодня, увидев вооруженных андроидов, появившихся из недр еще не изученных им тоннелей, мальчик бросился к сервам, зная, что те обязательно ответят на заданный вопрос.
        - Что мне делать? - испуганно спросил Илья.
        Один из дроидов остановился, взглянул на перепуганного мальчишку и ответил:
        - Уходите из города, сэр. Скройтесь в лесу. Колония подверглась нападению со стороны чуждых жизненных форм. Мы отыщем вас, когда опасность минует.
        - Идти-то куда? - опешил Илья.
        Андроид указал на один из тоннелей:
        - Главные технические ворота Цоколя открыты. Спешите, сэр, экстренная герметизация первичного колониального убежища произойдет через семь минут.
        Большего Илье и не требовалось. Путь к спасению, указанный человекоподобной машиной, вполне согласовывался с его жизненным опытом.
        Тоннель действительно вел к огромным распахнутым воротам. В предместьях пылали агротехнические фермы, чужие корабли по-прежнему царили в небесах, теперь они вели непрерывный огонь в сторону городских кварталов, где виднелись фигурки человекоподобных машин, перебегающих от укрытия к укрытию по краю периметра первого городского уровня.
        Илья ничего не понимал в происходящем. Он был напуган и без колебаний воспользовался полученным советом.
        Царство природы мальчику не очень-то нравилось. Лес казался пугающим, враждебным. Деревья, высаженные ровными рядами, смыкались над головой густыми кронами, под ними беспорядочно разросся колючий кустарник. Продираться через заросли было нелегко, кусты царапались, ветки то и дело больно хлестали по лицу.
        Выбравшись на небольшую прогалину, мальчик присел, тяжело дыша. Он понятия не имел, кто такие "инсекты", откуда вообще взялось в голове это странное слово, но оно внушало подсознательный ужас, порождало нечеткие, жутковатые образы.
        "Дальше идти не стоит", - подумал Илья, прислушиваясь к далеким отзвукам боя.
        Ему оставалось лишь надеяться, что андроиды справятся с проблемой и, как обещали, придут за ним, отыщут эту небольшую полянку, где ему предстояло начать новую жизнь, постепенно привыкая к окружению дикой природы.
        * * *
        Прошло несколько недель, но со стороны города так никто и не появился.
        Пару раз, преодолевая страх, Илья совершал вылазки на опушку леса, откуда в погожие дни отчетливо просматривалась уступчатая громада мегаполиса.
        Город менялся постепенно.
        В первый раз он заметил лишь странные черные образования, которые, словно побеги невиданных растений, ползли по фасадам зданий, пластались по стенам Цоколя, изгибались, пытаясь проникнуть внутрь.
        Андроиды продолжали борьбу с захватчиками. Затаившись на границе кустарника, Илья видел, как в наклонной стене городских укреплений вдруг открылось несколько люков, расположенных на разной высоте, и из недр сумеречных тоннелей по чуждой растительности ударили струи пламени.
        Черные побеги корчились, пузырились, стекая по стенам быстро твердеющими потеками. В ответ на внезапное нападение в небе появился один из огромных космических кораблей - он поднялся над городом, затем постепенно начал снижаться.
        Тонкие лучи периодически били из его надстроек, оставляя дымящиеся полосы на стенах Цоколя, выжигали люки, несколько раз из недр технического этажа появлялись человекоподобные машины, пытаясь атаковать чужой корабль.
        Илья долго наблюдал за схваткой, его завораживало зрелище боевых действий, он всей душой переживал за андроидов, но те явно уступали захватчикам. Через некоторое время мальчик заметил далекие, едва различимые фигурки существ, лишь в общих чертах похожих на людей. Они ловко карабкались по черным "лианам" и вскоре добрались до выжженных люков, окруженных языками копоти.
        Чужие не сразу ворвались внутрь Цоколя. Они встретили ожесточенное сопротивление. Мальчик видел, как из тьмы тоннелей бьют пульсирующие язычки пламени, сухой треск выстрелов долетал до его слуха, фигурки инсектов падали, срывались вниз, но им на смену прибывали все новые и новые отряды захватчиков, затем бой постепенно переместился в глубины технического этажа.
        Илья до рези в глазах всматривался в очертания города, но видел лишь многочисленные дымы, затем земля несколько раз ощутимо вздрогнула, и все окончательно стихло, лишь огромный космический корабль чужих, издавая глухой рокочущий звук, медленно поднимался в лазурную высь небес.
        * * *
        Во второй раз он решился на вылазку уже ближе к осени.
        Зрелище, представшее взгляду, испугало Илью до дрожи.
        Черные побеги захватили весь город, они сомкнулись между собой, формируя совершенно чуждую архитектуру, почти все здания поглотила непонятная пирамидальная конструкция.
        Темные, едва различимые фигурки чужих существ теперь сновали повсюду, они что-то делали, ползая по наклонным стенам своего сооружения, и Илья в тот день понял: никто не придет за ним.
        Он начал готовиться к наступлению зимы, но заранее проиграл предстоящую схватку с природой. Илья не умел выживать вне города. Уже первые дожди убедительно показали мальчику, сколь незавидна его участь.
        И вот теперь, доведенный до полного отчаяния, промокший и простуженный, он брел по старой вырубке в направлении дороги, ведущей к неузнаваемо изменившемуся мегаполису.
        Сознание мальчика пребывало в сумеречном бреду. Высокая температура, озноб и усталость стирали остроту восприятия, вокруг мерещились жуткие тени, и лишь один образ оставался четким. Он постоянно представлял приземистые постройки агротехнических ферм, окруженные бескрайними возделанными полями. Илья отчаянно надеялся, что хоть одно из зданий, расположенных за чертой города, уцелело, и там он найдет временное пристанище, крышу над головой, а дальше...
        Дальше царила полная неопределенность.
        Строить планы на будущее не было сил. Илья мечтал лишь об одном - укрыться от дождя и холода, выспаться, что-нибудь поесть.
        Ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он сумел выбраться на дорогу.
        Почувствовав под ногами надежное стеклобетонное покрытие, мальчик немного приободрился. Постоянные усилия окончательно ослабили его, но мокрая одежда уже не прилипала к телу, а куртка курилась завитками пара.
        Город приближался очень медленно. Илья брел по дороге, утратив чувство времени, пошатываясь, часто останавливаясь, чтобы перевести дыхание.
        Дождь прекратился, сквозь рваные тучи неожиданно проглянуло солнце, и в его лучах мальчик заметил несколько одноэтажных построек, распложенных за раскисшими неубранными полями.
        Илья, не раздумывая, повернул к ним.
        Идти стало еще тяжелее. Напитанная влагой почва превратилась в липкую грязь, стебли почерневших растений путались в ногах, он часто спотыкался, падал, но снова вставал и шел.
        Его упорству можно было только удивляться.
        Грязь бескрайних полей испачкала одежду, лицо и руки, ее комья, налипшие на ботинки, ощущались непомерным грузом, словно невидимые руки земли хватали его, пытаясь удержать. Предел морального и физического изнеможения давно наступил, но мокрые от дождя постройки, чьи крыши призывно поблескивали в скупых лучах неласкового осеннего солнца, постепенно приближались.
        Едва живой он все же добрался до них.
        Одноэтажные здания образовывали замкнутый периметр. Следы разрушений и пожара виднелись повсюду. Сгоревшие сельскохозяйственные машины высились на внутреннем дворе. Вокруг пробоин в корпусах механизмов виднелись языки копоти, местами металлические детали уже тронула ржавчина.
        Все это воспринималось Ильей как бесконечная декорация. Он бредил, уже не помня, зачем пришел сюда.
        Проломы в стенах зданий. Дыры в крышах. Обломки солнечных батарей под ногами, лужи воды, давно разложившиеся трупы животных. Жуткие иллюстрации к чувству непоправимой беды, ощущению глобального одиночества.
        Губы потрескались от жажды. Хотелось лечь и больше не вставать. Доползти до лужи воды и пить, но что-то, живущее внутри, не давало совершить роковых поступков.
        Горячий шепот требовал: "Иди!"
        Куда? Илья остановился. Тусклый, теряющий осознанное выражение взгляд мальчика обежал постройки.
        Дверь. Почему именно ее он инстинктивно выделил на общем фоне? Откуда возникла уверенность, что там, за ней, он найдет спасительное убежище?
        Следующим осознанным впечатлением стала спартанская обстановка небольшого помещения. Здесь уже давно никто не жил, но андроиды содержали комнату в чистоте... пока сами не сгинули.
        Оставляя мокрые следы на полу, Илья, придерживаясь рукой за стену, добрался до кресла, установленного перед комплексом непонятной ему аппаратуры, в изнеможении сел.
        Лицо пылало. Ноги гудели от усталости, по мышцам гулял озноб.
        Надежды, стремления, страхи - все истончалось, таяло. Полное безразличие овладело им. Он больше не мог сопротивляться, и рассудок начал проваливаться в сладкие, несущие абсолютный покой объятия беспамятства.
        Лишь в глубинах его подсознания продолжала биться отчаянная мольба: помогите...
        Глава 1
        Звездное скопление О"Хара. 3871 год Галактического календаря...
        Ральф Дуглас был мнемоником в первом поколении.
        Его "Стилетто" в конфигурации "тень" стартовал из системы Элио, ушел в гиперсферу и сейчас, не покидая пространственно-временной аномалии, двигался маршрутом патрулирования по окраине звездного скопления О"Хара.
        Обитаемая Галактика балансировала на пороге войны, но об этом знали немногие. Мир стал хрупок, а каждый новый вылет - все более напряженным, изматывающим.
        В кабине "Стилетто" царил мрак. Боевая техника за последние десятилетия радикально изменилась. Рубка многофункциональной машины больше не напоминала традиционный пост управления. Отсек имел собственное бронирование, систему жизнеобеспечения, накопитель энергии и гиперпривод.
        Майор Дуглас, облаченный в бронескафандр, полулежал в кресле пилот-ложемента. Обзорные экраны не работали, лишь редкие индикационные сигналы тлели во мраке, отмечая местоположение блоков кибернетических систем, которые объединял в бортовую сеть разум боевого мнемоника.
        "Стилетто" обладал сокрушительной мощью. В зависимости от конфигурации оборудования он мог выполнять различные задачи, от длительного автономного поиска в условиях неисследованного космоса до уничтожения укрепленных планетных баз или молниеносных атак на крупные соединения кораблей противника, но вне контакта с разумом человека уникальная машина была мертва и никчемна. Каждый раз, занимая кресло пилот-ложемента, Ральф Дуглас формировал локальную сеть, его мозг принимал функции ядра кибернетической системы, сознание объединяло сотни узлов и механизмов в единое целое. Такой подход стал последним рубежом защиты современной техники от ее использования "кем попало", в том числе и представителями иных цивилизаций.
        Но путь, который пришлось пройти, прежде чем появление мнемоников поставило точку в безраздельном господстве машин над своими создателями, был долог и тернист.
        Давно не секрет, что человеческий мозг является уникальным нейронным компьютером, наши способности к восприятию и обработке информации намного превосходят возможности искусственно созданных вычислительных устройств, но потенциал биологической нейронной системы, отшлифованной, доведенной до абсолюта миллиардами лет эволюции, не востребован, - в повседневной жизни мы используем едва ли пятнадцать-двадцать процентов от дарованных природой возможностей.
        Однако попытки раскрыть дремлющий потенциал человеческого мозга не прекращались на протяжении тысячелетий.
        Первые опыты в области мнемотехники проводились еще на Земле, в далекую эпоху, предшествующую Великому Исходу.
        Обязательная имплантация всех граждан Земного Альянса[2], интеграция сознания каждого человека в общую информационную среду цивилизации, создание первых мнемонических интерфейсов управления машинами привели к возникновению технологии прямого нейросенсорного контакта, сначала с использованием кабельного соединения, затем при помощи средств беспроводной связи.
        После Первой Галактической войны технология долгое время не получала дальнейшего развития. Стандартные импланты, разрешенные к применению, оснащались урезанной версией модуля распознавания мысленных команд.
        Сменялись поколения. Истончались страхи и фобии. Жестокий опыт войны постепенно превратился в предмет исследования, а глубины стопроцентного нейросенсорного контакта между человеком и машиной уже не казались бездной, растворяющей человеческий разум.
        Прогресс не остановить.
        Исследования человеческого мозга продолжились, в свободной продаже появились различные, порой весьма специфические "модули расширения сознания".
        Генная инженерия постепенно выходила из тени, во многих населенных мирах клонирование в сочетании с евгеническими программами приобрело статус официальной демографической политики, а на некоторых планетах печально известный мыслесканер Джедиана Ланге использовался в правосудии.
        Каждое из упомянутых явлений по отдельности вроде бы не несло глобальной угрозы, но опасность скрывалась в синтезе технологий, обобщении накопленных знаний на стыке генной инженерии и мнемотехники.
        Результатом стало создание "генератора нейронных импульсов" - компактного имплантируемого устройства, способного преобразовывать машинный код в команды, распознаваемые человеческим мозгом. В сочетании с технологией клонирования и успехами генной инженерии использование генератора позволило приступить к конструированию биологических роботов.
        Бесконтрольное развитие ситуации привело к тяжелым последствиям. Биороботы оказались не столь надежны, как утверждали их производители, да и отношение людей к живым "игрушкам" пестрело рецидивами различного толка. Знаменитое восстание биологических машин на планете ФлиредВ ход событий вмешались военно-космические силы первой Конфедерации Солнц.
        После зачистки планеты Зороастра и краха корпорации "Галактические Киберсистемы" производство биороботов прекратилось, а опыты в области мнемотехники, направленные на создание новых устройств "расширения сознания", оказались под строгим запретом.
        Существовало мнение: дальнейшее развитие технологий имплантирования - это опасный шаг за черту, в перспективе ведущий к потере человеческой сущности.
        "Лучшее - враг хорошего" - древнюю поговорку использовали сторонники сохранения "допустимого уровня имплантации", и отчасти они были правы, ведь к началу тридцать восьмого века конструкция стандартных расширителей сознания, доведенная до технического совершенства, позволяла человеку соединяться с сетью, манипулировать бытовой составляющей техносферы, погружаться в "виртуалку", не претерпевая при этом критических деформаций психики.
        Однако всегда найдутся силы, игнорирующие запреты.
        Некоторые корпорации Окраины, независимо друг от друга, продолжили эксперименты в области мнемотехники и избыточного имплантирования.
        Негласная гонка технологий привела к возникновению двух сил, изначально противопоставленных друг другу. Первыми в секторах Окраины появились кибрайкеры - избыточно имплантированные люди, презиравшие само понятие "закон". Мнемотехникам корпораций удалось раскрыть дремлющий потенциал человеческого мозга - благодаря избыточным имплантам и нейроструктурам, сформированным на стыке живого с неживым, кибрайкеры легко проникали в сеть Интерстар без поддержки дополнительного оборудования. Используя лишь собственный разум как мощнейшее вычислительное устройство, они взламывали самые надежные программы защиты, легко манипулировали удаленными сетевыми ресурсами, занимались промышленным шпионажем, на некоторое время став настоящим бичом общечеловеческого информационного пространства.
        Вызов, которому подверглась не только Конфедерация, но и многие корпорации, не остался безответным. В противовес кибрайкерам появились мнемоники, отличающиеся от своих антиподов лишь иной психологической установкой - они защищали информацию, а не крали ее.
        Глобальная сеть Интерстар, виртуальные вселенные Логриса, системы обороны планет, автоматика космических кораблей, миллиардные армии кибермеханизмов, без адекватной работы которых невозможно существование современных мегаполисов, - все оказалось под угрозой.
        Еще один шаг за черту был сделан.
        По сути, он был неизбежен, ведь к тридцать восьмому веку уровень повсеместно используемых технологий поднялся на новую ступень, шагнул за предел понимания большинства людей. Техносфера стремительно обновлялась, она предъявляла все новые и новые требования к человечеству, ее создавшему.
        Существовало два варианта развития событий.
        Первый подразумевал признание людьми предела своих возможностей. При таком сценарии жители сотен населенных миров окончательно превращались в пользователей, позволяя машинам взять на себя все заботы о хлебе насущном, перепоручить им поиск и преобразование новых планет, планирование, строительство городов, развитие новых, еще более продвинутых технологий.
        Многие понимали, сколь хрупок, опасен и ненадежен такой путь. Однажды искусственные интеллекты уже стали самостоятельной силой, и ничего хорошего из этого не вышло.
        Второй путь в глазах обычных граждан выглядел еще более зловещим. Следовало принять зародившиеся на планетах Окраины технологии, начать контролируемый виток искусственной эволюции, вывести из-под запрета достижения ученых Зороастры, позволяющие закреплять полезные генетические изменения (такие, как новые структуры мозга, формирующиеся в сопряженных с имплантами участках коры) и в течение двух поколений сделать шаг от "Homo Sapiens" к "Homo Sapiens Implantus".
        Решительные действия были предприняты Конфедерацией Солнц.
        Кибрайкерам дали возможность сдаться, добровольно пройти процедуру мнемотехнических коррекций. Тех, кто не пошел на сотрудничество, объявили вне закона.
        Мнемоников в большинстве "амнистировали" с одним непременным условием: они становились частью системы.
        Все подпольные центры по избыточному имплантированию Флот Конфедерации либо уничтожил, либо взял под свой контроль.
        Трудный процесс, протекавший на протяжении десятилетий, привел к заранее предсказанному результату: сформировалось первое поколение "избыточно имплантированных" - людей, не только обладающих абсолютной властью над кибернетическими системами, но и получивших другие, неожиданные способности.
        Кибермодули имплантов, оснащенные собственными сканирующими комплексами, выполненными на уровне нанотехнологий, открыли мнемоникам новую грань реальности. Человеческий мозг, получая информацию от не свойственных ему источников, адаптировал ее, преобразуя в понятные образы. Перед мнемониками открылся мир энергий, они научились воспринимать его, начиная от элементарных сигнатур, порожденных природными явлениями, до энергоматриц механизмов, визуализации информационных потоков, и, наконец, они сумели ощутить пространство гиперсферы, детализировать его на недосягаемом ранее уровне.
        * * *
        Эпоха искусственных интеллектов уходила в прошлое.
        Рассудок Ральфа оперировал киберпространством. Сложнейшая ткань энергетической вселенной разворачивалась перед его мысленным взором, а подсистемы "Стилетто" ощущались как неотъемлемая часть сознания.
        Ведущая навигационная линия вывела корабль к очередной "узловой точке"Ральф начал стандартную процедуру: всплытие в режиме "граница", контакт с наномашинами, распыленными в космосе при предыдущих патрулированиях, обработка полученных данных, и снова - погружение в гиперсферу.
        На этот раз - рутина. Дикая Семья цивилизации инсектов не внушала серьезных опасений. Портал древней транспортной сети, расположенный на орбите, разрушен. Планета с сезонным климатом не давала инсектам возможности для быстрого роста популяции. Их города располагались в разных полушариях, за тысячи километров друг от друга. Информация, собранная дрейфующими в пространстве наномашинами, свидетельствовала о вынужденных климатических миграциях Семьи. Когда в одном полушарии наступала осень и температура начинала падать, приближаясь к значению "биологический ноль"Подобная борьба за жизнь остановила их развитие. Ральф не обнаружил в системе космических кораблей. Анализ сигнатуры древнего устройства, когда-то обеспечивавшего доступ к межзвездной транспортной сети, указывал на плачевное состояние конструкции. Часть элементов попросту отсутствовала.
        Он составил мысленный отчет, записал его в файл и вдруг на выходе из режима "граница" ощутил незначительный сбой в работе гипердвигателя.
        "Великое Ничто"[6] уже разворачивало перед ним сложнейшую структуру энергоуровня, Дуглас собирался сменить ведущую горизонталь, двигаясь к следующей узловой точке, но, выяснив причину неполадки, приостановил исполнение полетного плана, задействовал бортовую станцию гиперсферных частот:
        - Восьмой, ухожу с маршрута.
        - Принято. Доложите причину.
        - Требуется замена блока гиперпривода. Пара минут с заходом в док.
        - Действуйте, - пришел лаконичный ответ. - Три контрольные точки маршрута переданы группе резерва.
        В восприятии мнемоника первый энергоуровень гиперсферы выглядит в тысячи раз сложнее, чем способны продемонстрировать самые современные навигационные комплексы.
        Если ранее было принято считать, что сеть линий напряженности отражает лишь гравитационные взаимодействия объектов звездной и планетарной величины, то теперь стало очевидно: все тела, обладающие массой, оставляют в гиперсфере след своего существования.
        Тончайшие, неразличимые при помощи навигационной аппаратуры, трепещущие, исчезающие и вновь проявляющиеся энергетические нити пронзали кажущуюся пустоту.
        Ближайшая Вертикаль закручивалась в узловой точке энергетическим вихрем.
        Ральф спокойно и расчетливо направил "Стилетто" в центр зловещего явления.
        Заработал счетчик энергоуровней. Движение в потоке Вертикали по ощущениям сродни падению в пропасть, но Дуглас отлично понимал физику окружающего его пространства, он действовал осмысленно и хладнокровно, не позволяя кораблю превратиться в щепку, стать игрушкой мощных процессов, протекающих в гиперсфере.
        Пятый энергоуровень!
        Коротким включением генераторов низкой частоты Ральф вывел "Стилетто" из потока Вертикали, ускорился, удаляясь от энергетической воронки, затем двигатели ориентации отработали корректирующим импульсом, и нужная ему горизонтальная линия напряженности плавно переместилась в центр восприятия.
        "Отлично". Он задействовал маршевую тягу. Филигранно совершенный маневр погружения позволял преодолеть расстояние в десяток световых лет всего за пару минут.
        Точка встречи, куда направлялся Ральф Дуглас, располагалась в зоне высокой звездной плотности скопления О"Хара, там, где никогда не существовало пригодных для колонизации планет, а окрестный космос переливался сиянием миллионов близко расположенных светил.
        Для стороннего наблюдателя система двойной звезды выглядела зловещей и безжизненной. Взаимное влияние двух солнц вызывало в пространстве настоящий плазменный шторм, но крейсер класса "Светоч", дрейфующий на окраине системы, в стороне от эпицентра непрекращающегося звездного катаклизма, был надежно защищен. Его генераторы активного щита работали по принципу логрианской "Вуали" - технологии, заимствованной у иной космической расы, но существенно доработанной, адаптированной для применения на боевых кораблях последнего поколения.
        Гравитационное искривление пространства отклоняло ураганные порывы "солнечного ветра", заставляя их плавно огибать крейсер, создавая вокруг него плазменный кокон.
        Прорвать такую защиту практически невозможно, но "Стилетто" Дугласа, совершив серию гиперсферных маневров, вышел из точечного пробоя метрики внутри энергетического кокона, всего в нескольких километрах от обшивки крейсера.
        Мгновенный обмен данными прошел на уровне рефлекса. Так два человека машинально кивают друг другу при встрече, и уже через секунду Ральф ощутил, как захваты крейсера мягко приняли его машину, увлекая "Стилетто" внутрь вакуумного дока.
        Учитывая сбой в гиперприводе, от Дугласа потребовалось настоящее мастерство, чтобы выйти из гиперсферы, не угодив в "Вуаль" и избежав "совмещения" с многочисленными надстройками исполинского корабля.
        Он честно заслужил несколько минут отдыха, пока технические сервы меняли неисправный блок гипердрайва, а истощенные накопители подзаряжались от бортовой сети крейсера.
        Он прикрыл глаза, но расслабиться не удалось, в мысли Ральфа внезапно и настойчиво вторгся сигнал экстренного вызова.
        Беспокоили с мостика.
        Хочешь не хочешь, а ответить придется.
        - Да?
        - Ральф, привет. - Голос Мари Делакруа, старшего офицера "Светоча", прозвучал сухо, по-деловому. Неформальное обращение, принятое среди мнемоников, в данном случае ничего не значило.
        - Весь внимание. - Дуглас прекрасно понимал: Делакруа вышла на связь по вопросу, касающемуся службы.
        - Мне требуется помощь.
        Он приподнял бровь. Очень интересно. Не "нам", а "мне"?
        - В чем проблема?
        - Сканеры фиксируют непонятный сигнал. Ассоциативно похож на шепот. Источником служит немаркированная линия гиперсферы. Взгляни, может, ты сумеешь что-то прояснить?
        Ральф нахмурился. Мари действительно оказалась в затруднительном положении. Оставить без внимания странные импульсы, похожие на слабую, искаженную помехами передачу, нельзя. Но и посылать группу для проверки нет достаточных оснований. Правильно сделала, что обратилась за помощью. Дело в том, что порог восприимчивости к энергиям у каждого мнемоника разный, и независимое мнение в таких ситуациях часто становится решающим.
        - Ладно, попробую. Открой мне доступ к сканерам крейсера.
        - Готово. Я не отключаюсь.
        Перед мысленным взором Дугласа вновь развернулась энергетическая ткань первого энергоуровня. Указанная линия гиперсферы уходила за пределы исследованного космоса. Ральф сосредоточился, но поначалу не ощутил никаких аномалий в энергетическом потоке. Хотя... - Он вдруг почувствовал незначительное изменение сигнатуры. - ...Горизонталь действительно находилась под воздействием, но источник сигнала был настолько слаб, что его смело можно игнорировать. Любой передатчик гиперсферных частот дает явную, хорошо читаемую, периодическую пульсацию...
        - Ну, что там?
        Дуглас медлил с ответом. "Шепот вечности" - так называют незначительные, блуждающие в гиперсфере сигналы. Энергетическая вселенная способна передавать постепенно затухающие импульсы ГЧ-связи, иногда явление резонанса усиливает их, и сообщение, отправленное тысячу лет назад с борта колониального транспорта эпохи Великого Исхода, или обмен данными между кораблями времен Галактической войны вдруг становятся доступными для восприятия.
        Ошибиться легко. Ральф вновь зафиксировал микроколебания линии напряженности, но "шепот вечности" не нес смысла. Не за что зацепиться. Скорее всего, это отголосок прошлого.
        Нет, тут что-то не так - упрямо подсказывал внутренний голос, да и подсознательно Дуглас ощутил внезапное беспокойство, тревогу, как будто упустил нечто важное. Он не отключился от мощных сканеров "Светоча", попытался выяснить причину внутреннего дискомфорта. Используя аппаратуру крейсера, Ральф усилил едва читаемую сигнатуру, выделил ее и внезапно понял: частота, использованная для передачи, нехарактерна для передатчиков былых эпох!
        - Мари, я проанализировал сигнал, - наконец произнес он. - Его генерирует современный комплекс связи. Частоты совпадают.
        - Но линия гиперсферы не маркирована! - машинально возразила Делакруа. - Там нет и не может быть станции гиперсферных частот!
        - Понимаю, не маленький, - согласился Ральф. - Скорее всего, работает наземное устройство внепространственной связи. Его мощность слишком мала, и передача затухает в гравитационном поле звезды. - Он передал по сети "Светоча" свое восприятие события.
        Мари задумалась. Действительно, частота современная. Ее обычно используют операторы межзвездной связи в секторе Корпоративной Окраины.
        - Проверишь? - неожиданно предложила она.
        - Я на патрулировании, - напомнил Ральф.
        - Тебя заменила Настя Швецова. Я распоряжусь, чтобы она отработала оставшуюся часть маршрута.
        - Ладно, - пожал плечами Дуглас. Откровенно говоря, он порадовался неожиданному предложению Делакруа. Патрулирование уже изрядно надоело, а вот возможность совершить прыжок вдоль неисследованной навигационной линии выпадает далеко не каждому пилоту.
        - Сообщишь о результате. Если ничего не найдешь, возвращайся на базу. Все формальности я беру на себя.
        - Договорились. - Дуглас приступил к проверке гиперпривода. - Стартую по готовности.
        - Удачи. Жду доклада.
        ...Прыжок.
        Ткань гиперсферы медленно разворачивалась перед мысленным взором боевого мнемоника. Ральф действовал с разумной осторожностью, он не стал погружаться в аномалию глубже первого энергоуровня, ведь путь, которым следовал его "Стилетто", уводил в абсолютную неизвестность.
        Дуглас ни на миг не выпускал из поля зрения ведущую навигационную нить, одновременно сопоставляя свое движение с объектами реального космоса.
        Он прошел через пять узловых точек, но сигнал лишь незначительно усилился, по-прежнему звучал, подобно шепоту, не позволяя разгадать его смысл.
        "Стилетто" пересек границу средней звездной плотности и оказался на окраине скопления О"Хара.
        Сигнал стал четче. Теперь смена ведущей горизонтали уже не вызывала сомнений.
        Рассудок Ральфа перешел на иное быстродействие. Он принимал огромные объемы информации, стараясь не упустить ни единой детали.
        Седьмая узловая точка... Некартографированный сектор... До ближайшего из освоенных людьми миров не менее тридцати световых лет. Кто же сумел забраться в такую даль?
        Есть ветвление горизонтали- П... о... м... о... г... и... т... е!..
        Разум Ральфа наконец сумел разделить сигнал на импульсы и прочесть бесхитростное послание. Это был мысленный образ! Выходит, мольба о помощи исходит от мнемоника?!
        Боевая готовность! Режим "граница"!
        Через несколько мгновений точечный пробой метрики разорвал мрак в районе высоких орбит второго спутника звезды.
        Капсула с наномашинами покинула гиперсферу и тут же раскрылась, распыляя свое содержимое.
        Секунда... Вторая... Третья...
        Данные пошли. Наночастицы сформировали сеть, и Ральф получил возможность оценить обстановку в "реальном космосе".
        Планета земного типа открылась его мысленному взгляду. На фоне серо-голубоватой облачности тут же возникла отчетливая сигнатура. Корабль инсектов на орбите, класс крейсер! Но как он сюда попал? Горизонталь не принадлежит к древней транспортной сети цивилизации разумных насекомых!
        Ральф детализовал энергетическую матрицу чужого корабля, мгновенно выявив серьезные изменения в его конструкции! На крейсере был установлен мобильный гиперпривод! Устройство достаточно древнее, судя по некоторым характерным признакам, секция гипердрайва демонтирована с фрегата времен Галактической войны!
        Заряд накопителей стремительно таял. Маневрирование на границе метрик буквально пожирало энергию.
        Решение?
        Активация режима "тень", вход в атмосферу планеты, пеленг наземной станции ГЧ, далее по обстоятельствам...
        Город.
        Он рвался к низким осенним облакам уступами высотных зданий.
        Двойственность восприятия била по нервам. Показания сканеров вычерчивали контуры строений, наполняли их пульсирующими нитями энергетической сети, в основании цокольного этажа мегаполиса сканировался типовой реактор колониального транспорта, но оптические системы увеличения предлагали совершенно иную картину. Кварталы построек прятались под коростой чуждой архитектуры - на равнинном участке материка в окружении разрушенных агротехнических ферм, среди заброшенных, раскисших под дождями, так и не убранных к осени полей высился черный город инсектов.
        "Стилетто" Ральфа Дугласа сбросил скорость, переходя на антигравитационную тягу и начиная круговой облет гибридного сооружения.
        Ральф сконцентрировался на восприятии тепловых энергий, и перед мысленным взором тут же возникла разветвленная сеть тоннелей и залов, опорой для которых служили здания городской застройки. Горячий воздух поднимался из недр Цоколя, от теплообменников реактора и устремлялся вверх, обогревая исполинский муравейник. Плюс тридцать девять по Цельсию. Почти стопроцентная влажность. Радиоактивный фон в норме.
        "Дикая Семья, однозначно", - в мыслях Ральфа ощущалась нарастающая ярость. Способ, которым инсекты колонизировали планету с изменчивым, неподходящим для них климатом, других чувств не вызывал.
        Город.
        Наличие жилых кварталов говорило о состоявшейся колонии. Машины с борта колониального транспорта, действуя в автономном режиме, способны возвести лишь первичное убежище.
        Здесь совсем недавно жили люди. Ральф читал сигнатуры, постепенно понимая всю глубину произошедшей на планете трагедии. Схема охлаждения реактора изменена, адаптирована под нужды муравейника! Город по-прежнему полон сервов, но они не реагируют на чуждых существ!
        Подобные изменения могли быть внесены только людьми, но глупо полагать, что жители добровольно отдали город. Инсекты - телепаты от природы. Они заставили технических специалистов произвести нужные им "усовершенствования". Обычная практика Диких Семей.
        Что они сделали с жителями мегаполиса?
        Уничтожили? Переселили?
        Минута потребовалась Ральфу на первичный анализ данных.
        Дуглас прижимал машину к земле, заставляя сливаться с рельефом, скользить на предельно малой высоте.
        "Твари..." - мысль билась в рассудке, не находя выхода. Сложнее всего в такие минуты сохранить самообладание, удержаться от немедленных, спонтанных решений, не дать эмоциям перехлестнуть через край.
        Собрать информацию, зафиксировать факт геноцида колонии, уйти в гиперсферу, ничем себя не выдав, донести полученные разведывательные данные до командования - такие действия в сложившейся ситуации предписывали инструкции, но мучительный, полный отчаяния и страха призыв о помощи выжигал рассудок Ральфа.
        Сигнал истончился, исчез еще до входа его корабля в атмосферу, и сейчас Дуглас не мог определить его источник, но мысль продолжала биться в сознании: кто-то еще жив, еще надеется на помощь!
        Второй заход.
        Город вновь приблизился, вырос, укрупнился в деталях. На этот раз Ральф обнаружил две энергоматрицы чужих космических кораблей - для них инсекты соорудили специальные посадочные площадки, похоронив под ними два городских квартала.
        Воображение тут же дорисовало картину: здания, залитые многометровым слоем черного полимера, пустые квартиры, наглухо замурованные в основании посадочных площадок, превращенные в склепы, внутри которых скорчились усохшие, мумифицированные тела людей.
        Может, он ошибался, обладая слишком ярким воображением?
        Были известны случаи, когда инсекты не истребляли человеческие колонии, а вынуждали население мигрировать, уходить прочь, в более суровые климатические зоны...
        Он завершил облет города, записал все полученные данные и, никем не замеченный, увел "Стилетто" навстречу закату, пересек материк, и теперь под днище машины стелилась рябь океанских волн.
        Один материк. Одно поселение. Один шанс для людей, чьи предки покинули Землю в эпоху Великого Исхода.
        Через час стало ясно - других поселений на планете нет. Пора уходить. Теперь Совет Безопасности Миров будет решать судьбу Дикой Семьи.
        Наночастицы, распыленные над планетой, продолжали медленно снижаться, транслируя новые данные.
        Ральф медлил.
        Боевой сканирующий комплекс зафиксировал место посадки колониального транспорта. Используя модуль расширения сознания, Дуглас соединился с бортовой кибернетической системой космического скитальца, но информации не получил, удалось выяснить лишь название корабля - "Эдем".
        Что за злая насмешка судьбы? Люди, преодолевшие бездну пространства, отыскавшие пригодную для жизни планету, перенесшие все тяготы и лишения первой стадии терраформирования, сумевшие сохранить знания, построившие город, - разве они думали, что их выстраданный рай спустя поколения вдруг превратится в гибридное сооружение, где воцарится чуждая форма жизни?
        Он медлил.
        Еще один виток.
        В душе Ральфа по-прежнему теплилась надежда. Станция гиперсферных частот могла включиться так же внезапно, как замолчала час назад.
        ...Илья пришел в сознание от липкой волны ужаса.
        Комплекс непонятной аппаратуры, установленный в помещении, не работал, лишь пара красных индикаторов светилась на приборной панели, разгоняя сумрак приютившего его помещения.
        Его трясло, но теперь озноб не имел ничего общего с простудой.
        Волна ужаса затопила рассудок мальчика. Он чувствовал: кто-то приближается к руинам агротехнической фермы.
        "Чужие. Они заметили меня!"
        Страх сменился паникой. Куда бежать? Где спрятаться?
        Преодолевая слабость, Илья встал, подошел к грязному окну, едва пропускающему хмурый свет дождливого осеннего дня, прижался к стене, вытянул шею, осторожно выглянув наружу.
        Здание напротив лежало в руинах. От стен остались лишь иззубренные обломки. Отсюда хорошо просматривались поля, и он вздрогнул всем телом, невольно втянул голову в плечи, когда заметил группу темных фигурок, неторопливо приближающуюся к ферме.
        Он машинально отпрянул от окна и присел, чувствуя, как слезы бессилия катятся по щекам.
        Так страшно ему не было никогда в жизни.
        - Помогите... - Горячий шепот срывался с губ мальчика, он задыхался от ужаса, не понимая, кого зовет, на что надеется.
        На комплексе аппаратуры внезапно появился узор световых точек.
        Они пульсировали в такт его шепоту, словно кибернетическая система сумела распознать отчаянную мольбу мальчика, переадресовать ее, но кому? Может, здесь, на ферме, сохранились другие машины и они придут на помощь?
        Через несколько минут, когда неизвестность стала невыносимее страха, он опять привстал, уцепился пальцами за пластиковый подоконник.
        Чужие входили во двор.
        Они двигались уверенно, словно загодя знали: где-то поблизости прячется последний житель колонии.
        Они каким-то образом воспринимали его присутствие на ферме, отвечали постоянно усиливающимся давлением на разум и без того перепуганного до смерти, совершенно беззащитного мальчика.
        Теперь он не мог даже пошевелиться. Сознание не покинуло Илью, его пальцы, впившиеся в подоконник, побелели, зрачки расширились.
        Он впервые видел чужих существ так близко. Их странная броня, потертая, похожая на хитиновый панцирь насекомых, влажно поблескивала от дождя. Они двигались, растянувшись цепью, осматривая каждый закуток руин, трехпалые кисти рук крепко сжимали оружие - такое он видел в городе, у взрослых.
        Илья больше не владел собой. Крупная дрожь сотрясала его, губы побелели, лицо стало серым, по телу выступила липкая испарина.
        Не в силах сопротивляться волне липкого ужаса, он медленно осел на пол.
        ...Дуглас исчерпал отпущенный самому себе лимит ожидания.
        Работа антиграва стремительно истощала резервные накопители энергии. Этот тип двигателей до сих пор считался экспериментальным и на "Стилетто" устанавливался лишь в конфигурации "тень".
        Все.
        Энергии хватит, чтобы удалиться от города, взмыть в стратосферу и, прикрываясь планетой, как щитом, перейти на маршевую тягу, раствориться в пространстве неуловимой, пылающей точкой.
        Разворачивая "Стилетто", Ральф внезапно заметил группу инсектов. Они шли через раскисшие под дождями поля, растянувшись длинной цепью.
        Ищут кого-то?
        Устройство мнемонического блокиратора надежно защищало Дугласа от телепатического воздействия общественного разума, но сейчас он готов был рискнуть, на несколько секунд отключить логрианский прибор, чтобы соприкоснуться с ментальным полем муравейника.
        Такие мгновенные включения, как правило, не демаскируют пилота. Общественный разум, конечно, ощутит некий диссонанс, но вычислить и опознать его источник не сумеет. Проверено на практике. В привычных для человека сравнениях инсекты воспримут невнятный, отдаленный шум, главное - контролировать эмоции, не допустить их всплеска.
        Куда и зачем они направляются?
        "Включение" способно вырвать из чуждого ментального поля наиболее яркие образы, чаще всего непонятные, сложные, а порой просто непостижимые для человеческого рассудка, но в распоряжении Ральфа был интерпретатор - устройство, созданное научным отделом Флота...
        Он не успел воспользоваться им. Неожиданно на фоне полуразрушенных построек агротехнической фермы вспыхнула яркая сигнатура заработавшего кибернетического комплекса!
        На этот раз передачу вела не наземная станция ГЧ, а обыкновенный коммуникационный модуль, предназначенный для связи на коротких расстояниях, но сигнал от него исходил устойчивый и нес уже знакомый, недвусмысленный, отчаянный призыв:
        Помогите!..
        Столько ужаса звучало в мольбе о помощи, что Ральф поразился глубине мгновенного сопереживания - в душе все сжалось, и он, действуя машинально, отключил блокиратор.
        Группа инсектов, приближавшаяся к постройкам, даже не пыталась скрыть своих устремлений. Боевые особи муравейника генерировали четкий образ, служивший для них целью: Дуглас на мгновение увидел фигурку мальчика, скорчившегося подле окна в полутемном помещении одного из зданий.
        Чужие читали его парализованный ужасом рассудок, словно открытую книгу. Они воспринимали страх мальчика как путеводную нить, шли на него, как зверь идет на запах.
        Ровный гул турбореактивных двигателей демаскировал "Стилетто", но решение, принятое Дугласом, не являлось спонтанной реакцией на событие.
        Он заранее знал, как станет действовать, если таинственный сигнал появится вновь.
        Перегрузка вжала его в кресло. Боевая машина свечой взмыла вверх, через пару секунд атмосферные двигатели смолкли, он задействовал планетарную тягу, выходя на цель по точно рассчитанной траектории.
        Корабль инсектов, оснащенный мобильным гиперприводом, неспешно двигался по орбите.
        Для оккупировавшей планету Семьи он являлся единственным шансом на эвакуацию. Ральф не сомневался: общественный разум, оценив ситуацию, не станет ждать справедливого возмездия, и, решившись нарушить инструкции, он был обязан отрезать инсектам путь к бегству.
        Никто не ожидал появления "Стилетто". Стремительная и неотвратимая атака заняла мгновения - выйдя на дистанцию эффективного огня, Ральф разрядил бортовые ракетные комплексы, превратив гиперпривод чужого корабля в обломки, и тут же начал маневр входа в атмосферу с одновременным захватом целей.
        Боевые особи Семьи не интересовались событиями, происходящими в околопланетном пространстве. Перед группой стояла конкретная задача, выполнение которой являлось единственным смыслом их сиюминутного существования.
        Пылающий болид прочертил хмурые небеса, разорвал густой полог облачности и взорвался огнем: курсовые орудия ударили точно и беспощадно, стена разрывов наискось перечеркнула внутренний двор агротехнической фермы, снесла руины нескольких построек, разметала цепь хладнокровных убийц.
        Земля, поднятая разрывами, еще не осела, когда "Стилетто" вышел из опасного пикирования и взял курс на город.
        Ракетные комплексы успели перезарядиться, фактор внезапности все еще работал на стороне Ральфа, и он открыл беглый огонь по заранее разведанным целям. На этот раз под сокрушительный удар попали два корабля, расположенные на посадочных площадках города.
        Со стороны казалось, что в двух точках изуродованного инсектами мегаполиса вдруг началось извержение вулканов. Стремительное маневрирование и огневая мощь бортовых вооружений "Стилетто" не оставили противнику никаких шансов. Дуглас рассчитал все до секунды, до миллиметра - он уже выходил из конуса атаки, а оба чужих корабля, получив критические повреждения, пылали, выбрасывая в небеса гудящие столбы пламени и черные клубы едкого дыма.
        Боевым разворотом с одновременным сканированием целей Ральф ушел к постройкам агротехнических ферм.
        Забрать мальчика - задача непростая. Конструкция "Стилетто" подразумевала различные модификации, но сегодня вылет осуществлялся в режиме "тень", и текущая комплектация машины не оставляла места для пассажира.
        Что делать?
        Он мысленно перебирал варианты в поисках оптимального решения: "У меня есть резервный мнемонический блокиратор. В критической ситуации "Стилетто" способен вернуться на базу под управлением моего личного логра.
        Решено. Остаюсь".
        А мальчишка - мнемоник второго поколения! Ральф не сомневался, что его родители были участниками одного из многих евгенических экспериментов, проводимых на планетах Окраины в те годы, когда "избыточно имплантированные" находились вне закона, являлись едва ли не собственностью крупных корпораций.
        Мысли промелькнули и тут же ушли. "Стилетто", вздымая фонтаны грязи, коснулся земли, проломил стену здания и, отработав реверсом двигателей, застыл. Его окутали клубы пара, к которым примешивался черный дым. Дуглас сознательно имитировал катастрофу и теперь под прикрытием маскирующих полей покинул корабль.
        Проливной дождь хлестал по раскаленной броне, мгновенно испаряясь. Искажение, поставленное системами маскировки, создавало обманчивое впечатление, что боевая машина потерпела аварию и больше не представляет угрозы.
        Дуглас не сомневался: общественный разум Семьи отреагирует на атаку жестко и недвусмысленно.
        "Пока ищу мальчика, пускай "Стилетто" остается на месте", - решил он, бегом удаляясь от места посадки, одновременно производя сканирование, давно уже ставшее действием машинальным, - так обычный человек бегло оглядывается по сторонам, оказавшись в незнакомом месте.
        Оба корабля инсектов, атакованные на посадочных площадках города, полыхали, создавая мощную тепловую засветку. Без поддержки с воздуха насекомым придется трудновато. "Но они оказались в ловушке и попытаются уничтожить меня любой ценой", - думал Ральф, пробираясь через руины зданий к нескольким уцелевшим постройкам агротехнической фермы. Пока общественный разум уверен, что истребитель потерпел аварию, у Семьи еще остается иллюзорная надежда сохранить существующее положение вещей.
        Он переключился на ближнее сканирование. Во внутреннем дворе фермы датчики имплантов не обнаружили ни одного инсекта, лишь свежие воронки все еще курились кисловатым дымком.
        Ага, нашел! Импланты зафиксировали слабый тепловой контур. Мальчик в здании по-прежнему прячется.
        Ральф отдал короткий мысленный приказ, дистанционно запустив стартовые командные последовательности.
        Его "Стилетто", не снимая маскирующих полей, развернулся, взял короткий разбег, взмыл в небеса и тут же ушел за облака.
        Через пару минут машина совершит гиперсферный прыжок на координаты системы Элио.
        "Стилетто", вернувшийся без пилота, мгновенно привлечет внимание, личный логр Ральфа Дугласа немедленно извлекут, считают с него информацию, ну а остальное - уже дело техники.
        ...Илья слышал грохот, ощущал тугие удары разрывов, от которых вздрагивала земля, затем окно над его головой вдруг брызнуло крошевом гранул, и в комнату ворвались едкие запахи.
        Некоторое время он сидел, испуганно закрывая руками голову, но грохот стих, отбарабанили по крыше комья земли, и вдруг наступила тишина, в которой отчетливо слышался монотонный шелест проливного дождя.
        Илья привстал, осторожно выглянул на улицу.
        Было страшно. За хмарью сминаемой ветром непогоды мерещились силуэты чужих существ.
        Куда же они делись?
        Пусто во дворе, лишь в земле зияют огромные дымящиеся ямы да выбитые окна в соседних зданиях хлопают на ветру покоробленными створками рам.
        Мальчик не понимал смысл произошедших событий. Что делать теперь? Затаиться или бежать?
        Новый звук внезапно зародился в небесах. Басовитый гул приближался, в какой-то миг он стал нестерпимым, и Илья снова испуганно присел.
        Раздался грохот, словно поблизости рухнула стена, и опять все стихло.
        Непонятные события лишь нагнетали ощущение липкого ужаса. Он бы убежал, да некуда. Приютившее его здание казалось единственным надежным убежищем в округе, хотя теперь в выбитое окно врывался влажный холодный ветер, вновь стало неуютно, но все чувства тонули в страхе перед чужими существами.
        Их загадочное исчезновение не успокоило Илью.
        "Надо где-то спрятаться", - лихорадочно подумал он, вновь выглянув на улицу.
        Ямы в земле больше не истекали дымом. Проливной дождь уже наполовину наполнил их водой. По другую сторону двора располагалась еще одна неразрушенная постройка. В ней не было окон, только массивная дверь, и Илья решил: "Будь что будет, побегу туда..."
        Он перелез через подоконник, спрыгнул на землю, присел, озираясь.
        Тихо как... Только дождь шумит.
        Он что есть сил рванулся через двор, огибая воронки, стараясь не споткнуться об отвалы земли.
        До заветной двери Илья добежал, никем не замеченный, по крайней мере, так ему казалось, а вот дальше все пошло не по плану. Тяжелая металлическая дверь оказалась запертой изнутри. Он несколько раз подергал за ручку, пытаясь тянуть ее на себя, но бесполезно.
        Приближающиеся сзади шаги он скорее почувствовал, чем услышал.
        Резко обернувшись, Илья обмер. Массивная, неуклюжая фигура появилась из пелены дождя.
        Мальчик попятился, прижался к стене, напряженно наблюдая за невиданным механизмом. Тот шел прямиком к нему. Похож на андроида, только намного крупнее.
        "Наверное, главный робот на ферме, - промелькнула мысль. - Сейчас станет ругаться, что я сюда залез".
        Увидев мальчика, мокрого, испуганного, измученного, Дуглас подошел ближе, затем присел на корточки, заметив, что от резкого визга сервомоторов тот зажмурился, словно ожидал удара.
        - Ну, ты чего? - Ральф поднял забрало боевого шлема. Дышать воздухом неисследованного мира рискованно, но что ему оставалось делать? Возвышаться над пацаном, говорить с ним через аудиоустройства боевой экипировки? Напугать еще больше?
        Илья действительно зажмурился от страха, но внезапно прозвучавший человеческий голос заставил его собрать остаток мужества, взглянуть на странное создание.
        От увиденного вдруг резко закружилась голова, губы мальчика дрогнули:
        - Ты... не робот?
        - Нет. Меня зовут Ральф Дуглас. А тебя?
        - Илья...
        - Да ты вымок весь! - Ральф выпрямился, взглянул на дверь, одновременно сканируя систему замка, затем протянул руку и, используя усилители мускулатуры, без труда открыл вход в здание генераторной.
        Внутри гнездился мрак.
        - Заходи. Не бойся.
        - А я не боюсь. - Голос Ильи дрожал. - А ты откуда взялся? Из города, от чужих убежал?
        - Нет. Я от чужих не бегаю. - Ральф плотно притворил дверь, включил осветительное устройство бронескафандра. Да, позиция, конечно, никуда не годится. Стены толстые, но толку? Окружат, вскроют единственную дверь при помощи ручных лазеров. Нет, не вариант.
        - А зачем ты в робота залез?
        - Это не робот, а экипировка такая, - ответил Ральф. - Ты разве никогда не видел скафандра? - Он уже отсканировал микросигнатуры нейронных импульсов. Мальчик - точно мнемоник второго поколения. - А где твои родители?
        - Не знаю.
        - Ты в городе жил?
        - Ну да. Пока чужие не прилетели. Мне андроид сказал: в лес беги. Я там все лето прятался, потом дожди пошли, холодно стало...
        - Родителей совсем не помнишь?
        - Не...
        - Ладно, потом о них поговорим. Замерз?
        - Простудился. - Илья чувствовал лихорадочный прилив сил. Странно, но он не боялся Ральфа, хоть тот и выглядел немного жутковато в своей механической оболочке.
        - Это плохо. Давай поговорим по-взрослому?
        Илья кивнул.
        - Значит, слушай внимательно. Чужие знают, что мы тут...
        - Я видел их. Но они куда-то делись!
        - Так, не перебивай. - Ральф отдал мысленный приказ, и бронепластина на его правом предплечье сместилась, открывая небольшой отсек с набором выживания. - Сейчас тебя накормлю и вылечу.
        - Да ну? А что мы будем кушать?
        - Извини, лакомств нет. Пищевые таблетки. Проглотил и сыт.
        - Ну, ладно... - Илья доверчиво взглянул на Дугласа. Страх в его глазах понемногу таял. - А если чужие придут... - Он взял пищевую таблетку, проглотил ее. - Мы в какую сторону побежим? Там за зданиями поля и лес, но идти трудно. Земля к ногам липнет.
        - Никуда не побежим.
        - Но они же нас убьют!
        - Пусть попробуют. - Ральф ободряюще улыбнулся. В его жизни было очень мало хорошего. По крайней мере, до определенного возраста. Он родился и вырос на одной из планет Корпоративной Окраины. Для многих этого достаточно, чтобы понять, как тяжело складывалась судьба Дугласа. В мире, где непременно надо отвечать ударом на удар, нет места человеческой доброте.
        Если ты добр, значит, ты слаб.
        Сейчас, глядя на Илью, Ральф подумал: а что пришлось пережить ему? Родители наверняка кибрайкеры, участвовавшие в евгенических программах. Когда началась зачистка Окраины, ликвидация подпольных центров избыточной имплантации, им, видимо, удалось ускользнуть, скрыться в глубоком космосе. Если Илья их не помнит, значит, и правды о том, как он попал на эту планету, уже не узнать. Но это и не так важно. Главное скрывалось во взгляде мальчика.
        Он не обозлился, хотя выживал на грани возможностей десятилетнего ребенка.
        У него внутри, в душе, ощущался стержень, прочный, как сталь. Исхудал, отчаялся, но не сдался. А в глазах - доверчивость, тепло, от которого вдруг резко начало щемить сердце.
        Доверие человека к человеку, ребенка ко взрослому. Все это Ральф остро почувствовал, пережил за секунды.
        Он рос совершенно не таким. В школе мнемоников, куда его в пятилетнем возрасте продали родители, нужно было стать зверенышем, чтобы выжить.
        Он никогда никому ничего не прощал. Со временем разучился испытывать страх. Мнемотехники Конфедерации, опекавшие его в подростковом возрасте, кое-что, конечно, подкорректировали в психике, но Дуглас так и остался жестким, нелюдимым.
        - Запомни, Илья. - Он прижал торцевую поверхность автоматической аптечки к предплечью мальчика. - Что бы ни случилось, сюда вскоре прилетят космические корабли. Они заберут тебя на очень красивую, удивительную планету.
        Анализаторы завершили работу, несколько раз щелкнул инъектор.
        - А там нет чужих?
        - Нет. И никогда не будет. - Ральф считал данные. - Ну вот, с твоей простудой мы разобрались.
        - А почему ты их не боишься? - Илья натянул влажную куртку, не чувствуя озноба, ставшего уже привычным ощущением за последние дни.
        - Потому что они не правы. - Дуглас мысленно использовал в адрес Дикой Семьи иные эпитеты, но Илье их слышать ни к чему. - Ты сильный. - Он потрепал его по плечу. - Они не причинят тебе вреда, обещаю.
        - Ладно. - Мальчик безоговорочно поверил ему. - Если мы не побежим прятаться от них, то что станем делать? - уже совершенно серьезно спросил он.
        - Я буду с ними драться, - спокойно ответил Ральф. - А ты тихо посидишь тут, ладно?
        Илья ответил не сразу:
        - А ты вернешься за мной?
        - Обязательно. Вот. - Он протянул ему фонарь. - И еще. - Дуглас приладил на шее мальчика мнемонический блокиратор, включил его. - Теперь инсекты тебя не заметят. Они не смогут читать твои мысли.
        - Здорово!
        Ральф на секунду задумался, затем отдал Илье импульсную "Гюрзу".
        - Оружие? Такое я видел у андроидов. А зачем?
        - Если чужие вдруг войдут сюда - стреляй. Сможешь?
        Илья молча кивнул.
        - Молодец. Все будет хорошо. Я вернусь за тобой. - Дуглас опустил проекционное забрало, загерметизировал шлем. - Жди моего возвращения. Дверь не открывай. И не смей никуда уходить!
        * * *
        Дождь на улице лишь усилился.
        Выйдя из здания генераторной, Ральф закрыл массивную дверь, мысленно огляделся, пробиваясь сканирующим излучением имплантов сквозь хмарь непогоды.
        Легки на помине, твари...
        Инсекты использовали человеческий транспорт. Три вездехода древней колониальной модели двигались по дороге со стороны города.
        Отвлечь их надо. Оттянуть в сторону. Дуглас уже шел уверенным размашистым шагом в направлении руин, где полчаса назад совершал посадку его "Стилетто".
        "Позиция там неплохая. Укрытий много, но главное - достаточно далеко от здания генераторной. Мнемонический блокиратор гарантирует Илье защиту от телепатических атак, а с остальными проблемами я справлюсь", - думал Ральф, отстрелив две яркие ложные цели. Термические заряды канули в стене дождя, но инсекты их не пропустят, обязательно обратят внимание, ведь у них обостренное восприятие тепла.
        Точно. Засекли.
        Три вездехода свернули с дороги, растянулись в цепь, двигаясь через поле, к руинам зданий, куда упали ложные цели.
        Дуглас активировал плечевое орудие, и оно поднялось из оружейной ниши с тихим шелестом привода.
        На гибридную модель реальности, совмещающую показания сканеров и обычное человеческое зрение, легла тонкая паутина прицельной сетки.
        На пределе эффективного сканирования внезапно появились сигнатуры целой колонны различной техники.
        Обычная тактика Дикой Семьи. Коллективный разум уповает на мощь ментального поля и манипулирует безропотными бойцами. Количество жертв до определенного момента роли не играет. Главное для них - устранить угрозу.
        Дуглас не переоценивал собственные возможности.
        Увести врагов в сторону от здания генераторной и продержаться до прибытия боевых кораблей флота - задача выполнимая. Инсекты не представляют, с кем имеют дело, иначе остереглись бы использовать планетарные машины, созданные людьми.
        Бортовые компьютеры вездеходов Ральф воспринимал достаточно четко. Эти примитивные устройства безропотно подчинялись кому угодно. Достаточно понимать назначение десятка текстоглифов, чтобы эффективно манипулировать древней колониальной техникой.
        Добежав до руин, Дуглас перешел на шаг.
        Его беспокоила колонна бронетехники, замеченная на дороге, ведущей к ферме.
        Ливень прекратился, теперь хмурые небеса роняли моросящий дождь, и мысли в голове роились под стать погоде.
        Злость не улеглась, но притихла. Эмоции недопустимы. Они - проявление слабости. Самоконтролю в корпоративных школах обучали жестко. Работодателям требовались на сто процентов послушные, безотказные специалисты, способные надежно защитить их коммерческие тайны. Вольнодумство каралось.
        Ральф рос холодным, жестоким, циничным, презирающим любую слабость.
        Он подавал большие надежды, не понимая, что из него день за днем, шаг за шагом формируют безотказную биологическую машину.
        Многих его сверстников уже не спасла ни зачистка Окраины, ни ликвидация корпоративных школ, под прикрытием которых функционировали центры избыточной имплантации.
        Ему повезло - не все человеческое вытравили из души жесточайшие тренинги, где-то в глубинах сознания замкнутого, нелюдимого подростка в ту пору еще теплилась искра непрожитого. Годы понадобились на моральную реабилитацию, но тем острее он принял незнакомые ранее чувства, поверил в них, постепенно формируя в душе новый взгляд на мир.
        Мнемоники первого поколения, имплантированные на Окраине, - люди особой закалки. В их душах нет места половинчатым чувствам. Они - сложные натуры.
        Дуглас не был исключением из правила. Критические решения он вырабатывал на стыке холодного, трезвого расчета и обжигающих разум эмоций.
        Злость гасла. Бросив вызов Дикой Семье, Ральф понимал: продержаться до подхода сил немедленного реагирования ему не поможет справедливая ненависть.
        Только трезвый, холодный расчет - вот его единственный союзник в близящейся схватке.
        Некоторое время Ральф продолжал пристально наблюдать за колонной, пока не убедился, что техника выдвигается к ферме.
        Вездеходы, повернувшие в сторону тепловых ловушек, уже приблизились на критическое расстояние.
        Пора!
        Молниеносная мнемоническая атака взломала бортовые компьютеры трех древних планетарных машин, одновременно связав их в сеть.
        Инсекты не понимали, что происходит. Вездеходы, которыми теперь управлял Ральф, развернулись, выворачивая литыми колесами центнеры почвы, и, двигаясь наперерез спешащему от города подкреплению, внезапно открыли огонь из курсовых орудий.[8]
        Стена разрывов перечеркнула полотно дороги, возглавлявший колонну приземистый внедорожник вспыхнул, остальные начали резко тормозить, поневоле сползая на раскисшие под дождем обочины, увязая в грязи, а скорострельные орудия вездеходов продолжали вести ураганный огонь.
        Инсекты, успевшие выскочить из машин при первых разрывах, действовали грамотно и быстро. Боевым особям нет нужды обдумывать ситуацию: ферма располагалась недалеко от города и находилась в зоне действия единого ментального поля Семьи. Бойцами руководили разумные особи муравейника с безопасного удаления от источника внезапных проблем, но все же Ральф, пристально наблюдая за результатами своих действий, заметил некоторое замешательство в рядах противника.
        Еще бы. "Мыслящие" понимали, что в вездеходах, атаковавших колонну, находятся их сородичи.
        Ральф подключился к датчикам машин, взглянул, что творится внутри. Инсекты после безуспешных попыток восстановить контроль над управлением попытались покинуть взбесившуюся технику, но тщетно - люки не открывались, лишь басовито гудели боевые эскалаторы, подавая к орудиям боекомплект, да звонко сыпались в специальные лотки пустые обоймы из-под снарядов.
        Через пару секунд стало ясно, как легко жертвует бойцами коллективный рассудок Семьи.
        По вездеходам ударили тяжелые лазерные установки. Традиционное вооружение инсектов без труда разрезало броню древних планетарных машин, и вскоре три взрыва полыхнули на окраине поля.
        Предсказуемый результат. Ральф отсканировал разгромленную колонну, убедился, что вся техника получила серьезные повреждения и неспособна продолжить движение, после чего произвел серию одиночных выстрелов из плечевого орудия.
        Прошло уже четверть часа после старта его "Стилетто".
        Скоро прибудет помощь, а пока нужно сконцентрировать внимание противника на себе, тем более что инсектам придется все начинать сначала, выводить из города новые силы.
        Тревожа огнем выживших под обстрелом колонны боевых особей, Ральф спокойно отступал в глубину руин, четко обозначая для врага свою позицию.
        * * *
        Оставшись один, Илья забился в угол, положил на колени включенный фонарь.
        Чувство голода исчезло, озноб больше не возвращался, но зато постепенно навалилась усталость, его неумолимо клонило в сон: измученный долгими лишениями организм требовал отдыха, глаза слипались, он ничего не смог поделать с собой и незаметно провалился в сон.
        Отдаленные звуки боя, приглушенные толстыми стенами, не разбудили мальчика, он лишь тревожно вздрогнул во сне.
        Ральф сбросил очередную серию тепловых ловушек и сменил позицию, совершив перебежку под прикрытием иззубренных стен.
        Атаку со стороны дороги он отбил.
        На пределе эффективного сканирования появилось бледное, едва различимое пятно.
        Он изменил режим работы устройств обнаружения, и перед мысленным взором тут же возникли отельные фигуры инсектов.
        Общественный разум Дикой Семьи быстро усваивал наглядные уроки. Боевые особи уже не пытались воспользоваться трофейной техникой. Они двигались в пешем строю, покидая город отрядами по десять-пятнадцать бойцов.
        По самым скромным подсчетам, со стороны оккупированного мегаполиса выдвигалось не менее двух тысяч инсектов. Образуя широкое полукольцо, они медленно приближались к руинам, где располагалась позиция Дугласа.
        Оценив степень угрозы, он перезарядил ОРК[9] и произвел серию запусков в различных направлениях.
        Выпущенные Ральфом реактивные снаряды взмыли над землей и одновременно разорвались, засеивая по площади сотни небольших по размеру сенсорных мин, предназначенных для борьбы с сервами.
        Цилиндрические устройства содержали всего по десять граммов таугермина, но их оболочка позволяла произвести направленный взрыв. Обычно такие минные поля задерживали продвижение сервов - мины взрывались, отрывая машинам манипуляторы, поражая датчики и системы вооружений.
        Для инсектов они представляли серьезную угрозу. Хитин - плохой заменитель керамлиту, и каждый взрыв, по расчетам Дугласа, будет фатален.
        Либо боевые особи продолжат атаковать, невзирая на чувствительные потери, либо попытаются обойти минные поля. Оба варианта приемлемы...
        Хорошо различимые ракетные запуски послужили сигналом к неожиданному событию.
        На одном из уступов города, выше уничтоженных посадочных площадок, где все еще горели обломки космических кораблей, затаились пять небольших летательных аппаратов.
        Сконструированные путем генной инженерии, они были выращены в инкубаторах города. Управляющие ими инсекты являлись неотделимой частью бионических конструкций, внешне напоминающих двухметровых стрекоз.
        Малошумные, практически незаметные для систем обнаружения, они взмыли в воздух и исчезли в пелене дождя, совершая по приказу коллективного разума глубокий обходной маневр.
        На вооружении "стрекоз" стояли тяжелые инфракрасные лазеры, способные прожечь пятисантиметровый слой тугоплавкой брони.
        Спикировав к земле, пять летательных аппаратов пронеслись вдоль дороги, маскируясь в тепловой засветке догоравших машин уничтоженной колонны, и оказались подле здания генераторной.
        "Мыслящий", координируя их действия, внезапно заставил "стрекоз" заложить дополнительный вираж.
        Внутри здания инсект заметил слабый тепловой контур.
        "Человек! - уверенно определил он и тут же отдал приказ: - Атаковать!"
        Илью разбудил оглушительный грохот. Он вскочил, не понимая, что происходит, фонарь упал на пол и закатился под один из огромных неработающих агрегатов. Мальчик не успел толком испугаться, как вдруг по стене с громоподобным треском прыснули трещины, и часть здания внезапно начала рушиться, распадаясь на угловатые глыбы.
        Он едва успел отпрянуть за одну из машин, в следующий миг угол генераторной развалился, внутрь помещения проник унылый свет дождливого дня.
        Обломки бетона шипели, плевались паром, окружающее тонуло в белесом мареве, вдоль пола расползалась едкая пыль, подле пролома она смешивалась с дождем, превращаясь в серую грязь.
        - Ральф! - отчаянно закричал Илья, заметив инсектов, бегущих к полуразрушенному зданию. - Ральф, помоги!
        Ему ответила зловещая тишина.
        Всхлипнув, Илья схватился за оружие. Уходя, Дуглас пояснил ему, как нужно обращаться с "Гюрзой". Сжав импульсный пистолет двумя руками, мальчик нацелился в пролом.
        Руки дрожали. Страх вернулся мгновенно, от внезапности и необратимости происходящего сознание "поплыло", он находился на грани обморока, когда в помещение ворвался первый инсект.
        Вид чуждого существа заставил Илью рефлекторно сжать сенсор огня.
        Тварь разорвало пополам длинной очередью, влажные ошметья хитина ударили по стенам, испятнав бетон темными брызгами, но в пролом уже ворвались пять боевых особей, уцелевших после разгрома колонны. Они оказались поблизости и получили приказ - уничтожить человека.
        Илью спасли боевые характеристики импульсного оружия. Стозарядные магазины, расположенные в пистолетной рукояти, менялись автоматически, позволяя вести непрерывный огонь, к тому же "Гюрза" практически не имела отдачи, а разлет пуль являлся следствием дрожи в руках перепуганного насмерть мальчишки.
        - Ральф, помоги! - орал он, продолжая стрелять.
        Инсектов, необдуманно сунувшихся в пролом, буквально изрешетило. Илья отчетливо видел, как их отшвыривает прочь, рвет на куски, но пальцы свело судорогой, он не мог остановиться, продолжая стрелять, и это во второй раз спасло ему жизнь. Внезапно из пелены дождя вырвалось нечто похожее на огромное летающее насекомое, тварь спикировала в пролом, но разрядить лазерные установки не успела, непрерывная очередь хлестала, словно бесноватый, беспощадный бич, шариковые пули с визгом рикошетили от стен, лишь чудом не задевая Илью.
        "Стрекоза" врезалась в землю и внезапно взорвалась, мгновенно превратившись в огненный шар.
        Обжигающий удар взрывной волны сбил мальчика с ног. Он упал, выронил оружие и ужасом понял: теперь уже ничто не спасет его от чужих...
        Дуглас не сумел вовремя заметить летающих тварей, но бой в районе генераторной он различил вполне отчетливо.
        Инсекты к этому моменту уже нарвались на минные поля. Они гибли в пламени взрывов, но продолжали атаку, действуя с упорством обреченных, прокладывая дорогу идущим следом.
        Разряды тяжелых инфракрасных лазеров мгновенно привлекли внимание Ральфа.
        Илья!
        Низко пригибаясь, он пробежал вдоль руин, сокращая дистанцию до здания генераторной, пока сканеры имплантов не засекли источник проблем: пять чужеродных летательных аппаратов кружили над дорогой, полосуя бетонные стены лазерными разрядами.
        Еще мгновение, и угол здания обрушился.
        Не обращая внимания на слабеющий с расстоянием фланговый огонь инсектов, Ральф рванулся туда, на ходу перезаряжая ОРК.
        В штатный боекомплект входили три зенитные ракеты, и он ударил ими поверх крыши здания.
        Усилившийся дождь вновь превратился в ливень, пелена непогоды ограничивала восприятие, мутная, кипящая от взрывов хмарь поглощала пространство, датчики БСК не зафиксировали попаданий, система анализа целей не опознавала противника.
        На дистанции в пятьдесят метров он вновь сумел различить контур генераторной. Угол здания обвалился, подле пролома, среди нагромождения бетонных глыб, сканеры выделили фрагменты неопознанных бионических конструкций.
        Ральф перешел на размашистый шаг. Плечевое орудие тонко повизгивало сервомоторами в режиме автоматического поиска целей, но после внезапного, короткого и яростного всплеска энергий вокруг воцарилось зловещее спокойствие, лишь сзади и правее датчики фиксировали серии разрывов - это основные силы инсектов все еще преодолевали минные поля.
        - Илья? - Дуглас напряженно сканировал подступы к зданию. Фрагменты хитина валялись повсюду, но определить по ним эффективность зенитного огня невозможно. Летательные аппараты, минуту назад кружившие над постройками фермы, не идентифицировались по базам данных.
        - Дядя Ральф! - Слабый голос мальчика ответил ему.
        - Где ты?
        - Я тут, внутри!
        - Цел?
        Ответом послужил сдавленный всхлип.
        - Илья, отвечай! В тебя попали?
        - Нет... Очень сильно испугался...
        На фоне толстых стен появился размытый контур. Илья прятался за одним из генераторов.
        - Не шевелись. Замри. - Дуглас понимал: ему нельзя входить внутрь. Инсекты только и ждут, чтобы захлопнуть ловушку. Не факт, что все пять летательных аппаратов сбиты.
        - Ты где, дядя Ральф?
        - Рядом. Не волнуйся. Больше никуда не уйду. - Первоначальный план рухнул, и Дуглас сейчас искал позицию, с которой мог бы сдерживать инсектов. Отдаленные взрывы прекратились - это означало, что боевые особи сумели преодолеть минные поля и вскоре их сонмище начнет атаку с фланга.
        - Илья, затаись. Сиди тихо. Ты молодец, справился. - Ральф заметил тела инсектов. - Оружие при тебе?
        - Потерял, - дрогнувшим голосом признался мальчик. - И фонарь разбился.
        - Не страшно. Все позади, теперь успокойся, и... - Дуглас не успел завершить фразу, внезапно из пелены дождя вырвались два истребителя инсектов, они буквально стлались вдоль земли на предельно малой высоте, постоянно маневрируя, повторяя контур рельефа.
        Ральф рывком ушел от здания, четыре разряда инфракрасных лазеров ударили вслед, вспарывая груды бетонных обломков, мгновенно раскаляя их. В воздух взметнулись облака пара, многотонные глыбы с оглушительным треском разрывало на мелкие фрагменты, один из разрядов все же настиг Дугласа, и он почувствовал нестерпимую, обжигающую боль.
        Сервоусилители бронескафандра издали скрежет. По инерции Ральфа развернуло, плечевое орудие успело огрызнуться двумя короткими прицельными очередями, и, уже падая, он увидел, как столкнулись в воздухе охваченные пламенем истребители инсектов.
        Сдвоенный взрыв ударил над головой, тугой шар огня на долю секунд озарил окрестности, затем вдруг наступила оглушающая тишина, лишь падали, оставляя дымные шлейфы, фрагменты уничтоженных машин.
        Сознание на миг померкло, затем вернулось.
        С треском отскочили расплавившиеся бронепластины, на внутреннем ободе забрала боевого шлема зажглись тревожные искры индикаторов. Система поддержания жизни привела Дугласа в чувство, притупила боль, автоматика бронескафандра скрежетала поврежденными приводами, выпуская резерв, сбрасывая потерявшие функциональность элементы.
        - Дядя Ральф, ты жив?
        - Я в порядке... - прохрипел Дуглас, с трудом привстав на одно колено.
        Инсекты, прорвавшиеся через минные поля, приближались. Они понесли тяжелые потери и теперь действовали осторожно. Мелкими группами, перебегая от укрытия к укрытию, боевые особи Дикой Семьи занимали позиции среди руин ремонтно-технической станции, готовясь начать штурм полуразрушенной фермы.
        Ральф, приволакивая правую ногу, пересек внутренний двор, вышел к зданию, где недавно прятался Илья.
        Он сознательно выдвинулся навстречу инсектам, вновь привлек их внимание, не позволяя совершить полное окружение, заставляя действовать, сосредоточиться на активной цели.
        Нога и грудь пульсировали болью. Перед глазами плавала багряная муть, и он полностью переключился на мысленное восприятие. Датчики имплантов прорисовывали в рассудке более или менее четкую панораму окрестностей.
        По внутренним ощущениям времени ему оставалось продержаться еще минут десять.
        Инсекты поднялись в атаку. Их призрачные контуры возникали на сером фоне руин, постоянно прибывая в числе.
        "Сотни тварей... И минуты не продержусь..."
        Ральф скрипнул зубами. Несколько групп противника вели подавляющий огонь, остальные неумолимо приближались.
        Как назло, ни одного серва в радиусе действия имплантов. Единственные доступные для манипуляций кибернетические системы - это комплекс связи, установленный в здании, да собственный бронескафандр.
        Решение созрело мгновенно. Инсекты, не встречая сопротивления, потеряли цель и, заподозрив ловушку, выслали вперед нескольких разведчиков.
        Дуглас отдал мысленную команду, и бронепластины боевого скафандра пришли в движение.
        Он с трудом выбрался из тяжелой экипировки, забрал "ИМ-200" и пару гранат. Боль нахлынула с новой силой. Лишившись поддержки систем жизнеобеспечения, Ральф балансировал на грани потери сознания.
        Собрав остаток сил, он сменил позицию, укрывшись за выгоревшим остовом почвоукладчика.
        Передовая группа инсектов уже находилась в десятке метров от поврежденного бронескафандра, когда тот вдруг "ожил". Резко взвыли сервомоторы, плечевое орудие, не израсходовавшее и трети боекомплекта, открыло беглый огонь, кибернетическая система форсировала работу приводов и приступила к исполнению автономных боевых программ.
        Инсекты не ожидали атаки. Общественный разум, управляющий действиями боевых особей, на несколько мгновений потерял контроль над ситуацией, и цель ускользнула: бронированная оболочка, следуя мысленным указаниям Ральфа, стремительно пересекла внутренний двор и скрылась внутри здания.
        Минута.
        Дуглас отдал последнюю мысленную команду, позволив кибернетической системе скафандра войти в автономный боевой режим.
        Инсекты открыли запоздалый ответный огонь, на их позициях обозначилось движение, и тут же по обнаруженным целям из окна здания ударило автоматическое орудие.
        Бой взъярился с новой силой.
        Ральф тяжело привалился к броне сгоревшего почвоукладчика. Он с трудом двигался, но продержаться оставалось совсем немного.
        Инсекты прекратили бессмысленный обстрел здания, стены которого выдерживали разряды ручных лазеров и хлесткие очереди из трофейных "АРГ-8". Боевые особи ринулись в атаку, стремясь обойти постройку, оказаться в мертвой для автоматического орудия зоне и ворваться внутрь через окна, расположенные с другой стороны.
        Пять минут...
        Группа чужих появилась в нескольких метрах от позиции Дугласа.
        Собрав остаток сил, он одну за другой метнул две гранаты.
        Сознание угасало. Боль затопила рассудок, восприятие событий притупилось, стало разорванным, рыхлым.
        Он смутно помнил, как привстал, длинными неприцельными очередями отсекая инсектов, пытавшихся обойти здание.
        Несколько лазерных лучей полоснуло в ответ. Ральф ощутил новую вспышку боли, выронил оружие и бессильно сполз на землю.
        Глава 2
        3871 год Галактического календаря. Планета Элио.
        Тихий, безветренный летний вечер нес долгожданную прохладу после знойного дня.
        Закат подкрасил редкие облака теплым оранжевым светом. Над маслянистыми водами залива Эйкон между кронами растущих на мелководье Раворов уже струилась, перетекая от дерева к дереву, нежная опалесцирующая аура.
        Над гладью залива, повторяя подковообразный изгиб береговой линии, царили многоярусные кварталы мегаполиса. Современный город рвался к перистым облакам, пронзал их шпилями жилых комплексов, мерцал куполами суспензорных полей, под защитой которых на разных высотах городских уровней простирались заповедные природные зоны, представляющие фрагменты биосфер колонизированных человечеством миров.
        Раворград по праву считался уникальным городом. Полтора тысячелетия истории освоения космоса отражались в архитектуре столицы Конфедерации Солнц, как в зеркале. На берегу залива Эйкон, неподалеку от места исторической посадки колониального транспорта "Кривич", протянулась серая невзрачная наклонная стена Цоколя - первичного автоматизированного убежища, возведенного сервами. Наиболее древние кварталы городской застройки сохранили уникальные архитектурные стили разных эпох становления и развития колонии.
        Все это сберегли, интегрировали в современный облик мегагорода.
        Жизнь тут не замирала ни на минуту, двадцать семь часов в сутки, четыреста двенадцать дней в году Раворград - сердце современной цивилизации, сосредоточие власти, политический и культурный центр Обитаемой Галактики - жил ритмом событий, происходящих в различных мирах.
        Над океаном сгущалась тьма, сияние Раворов постепенно обрело форму алых факелов, пологие маслянистые волны искрились отраженным светом, и город с тысячелетней историей выглядел вечным, незыблемым - миллиарды огней затмевали холодный свет звезд, стирая ощущение бесконечности Вселенной...
        В сотне километров от Раворграда, на широком мысу, о который с глухим шумом разбивался прибой, располагалась летняя резиденция главы Конфедерации Солнц.
        Ни одно здание здесь не поднималось выше крон вековых деревьев. Незримые защитные поля куполом накрывали комплекс сооружений, под которым располагалась выстроенная еще в период Галактической войны бункерная зона.
        Млечный Путь по диагонали пересекал небосвод. Вдали от городских огней звезды сияли ярко, мрак неба казался бездонным, словно Вселенная пристально взирала на людей, молчаливо напоминая о вечности мироздания и бренности всего остального.
        На одной из многочисленных террас, откуда открывался великолепный вид на океан, в этот поздний час работали устройства голографического воспроизведения.
        Александр Юнг, недавно избранный президент Конфедерации Солнц, заметно нервничал, прохаживаясь среди разноликих информационных пространств.
        Бездна космоса, черная нить Рукава Пустоты, режущий взгляд сгусток звездного огня, сотканный из миллионов отдельных искр, черный город инсектов, голографическая модель Сферы Дайсона - так среди людей было принято называть древний искусственный мир, построенный миллионы лет назад Единой Семьей цивилизации разумных насекомых, - все это характеризовало одну и ту же проблему, иллюстрировало ее с различных ракурсов восприятия.
        Президент пребывал в скверном расположении духа. Позволив эмоциям возобладать над здравым смыслом, он оказался в уязвимом положении, понимал это, но все равно не мог обуздать противоречивые чувства.
        Вообще-то, Александр Юнг считался успешным политиком. Двадцать лет назад он с отличием закончил Элианский институт межпланетных отношений, работал в дипломатическом корпусе Конфедерации, затем стал самым молодым сенатором в истории Совета Безопасности Миров, представляя интересы родной планеты - Кьюига.
        И вот он на вершине политического олимпа.
        Все казалось достаточно простым, знакомым, понятным вплоть до вчерашнего утра, пока на его личный терминал не поступил доклад из управления внешней разведки Флота.
        Президент неприязненно взглянул на окружающие его объемные изображения. "Нет, военные, как всегда, преувеличивают, - подумал он. - Они ведут свою игру, нужно выслушать их, понять, что за тайный замысел вынашивают адмиралы Флота".
        В глубине выходящего на террасу тоннеля послышался отчетливый звук шагов.
        - Сюда, господа, - раздался голос начальника охраны. - Президент ждет вас.
        Юнг резко обернулся, затем усилием воли взял себя в руки, выражение его лица изменилось, вместо тревоги в облике президента теперь читалось натянутое спокойствие.
        Первым в круг света вошел адмирал Мищенко, за ним появился адмирал Кречетов, следом границу света и тьмы пересекли генералы Дягилев и Штейнер.
        - Рад видеть вас, господа. - Александр Юнг повел себя сдержанно, с подобающим (как ему казалось) достоинством, хотя, обмениваясь рукопожатиями с Мищенко и Кречетовым, он испытал недопустимую для президента оторопь. Оба адмирала - личности легендарные, не менее известные, чем Шейла Норман, Илья Горкалов или Николай Сокура.
        Начальник мнемонического отдела Флота генерал Доминик Штейнер и глава управления внешней разведки Юрий Дягилев не вызывали у Юнга столь резких, неоднозначных эмоций. Оба офицера хоть и занимали ключевые руководящие посты, но держались в тени, избегали публичности, а это невольно умаляло их статус в глазах общественности.
        Александр Юнг по инерции мыслил стереотипами межпланетного политика. Он оценивал "фигуры", мысленно соизмерял их "политический вес", не понимая, что кулуарная борьба за власть чужда этим людям, чьи характеры выковывались на сломе эпох, в постоянном соприкосновении с иными космическими расами.
        - Прошу, господа. - Он указал на ряд кресел. - Я вызвал вас в связи с докладом, поступившим из управления внешней разведки. - Президент прошелся между голографическими экранами. - Буду откровенен: мне непонятен его удручающий лейтмотив! - Он исподлобья взглянул на Дягилева. - Почему практически на каждой странице встречается термин "война"?!
        Ни резкий тон президента, ни его попытка с хода взять инициативу не возымели желаемого эффекта.
        Генерал Дягилев прекрасно слышал вопрос, но промолчал, лишь недоуменно пожал плечами.
        - Юрий Сергеевич, я к вам обращаюсь!
        Дягилев встал.
        - Доклад составлен на основе данных, собранных в течение всего периода активной разведки звездного скопления О"Хара, - ответил генерал. - Десятилетия ежедневного риска, жизни офицеров Флота, отданные при разведке гиперсферных трасс, опыт нелегких контактов с представителями иного разума - вот что легло в основу документа, под которым стоит моя электронная подпись! - В голосе Дягилева прорвалось глухое раздражение. - Термин "война" не трактуется двояко, господин президент. Я считал, что нас вызвали для обсуждения экстренных мер, связанных с обеспечением безопасности населенных миров Обитаемой Галактики!
        На щеках Александра Юнга проступили пятна нездорового румянца. Он задержал дыхание, не в силах побороть гнев, - дерзость Дягилева заслуживала немедленной реакции, но обозначить свою позицию президент не успел - в ситуацию вмешался адмирал Мищенко.
        - Конфедерация действительно стоит на краю пропасти, - сухо произнес Дмитрий Сергеевич. - Меры необходимо принимать немедленно, даже если они будут носить крайний, резкий и непопулярный характер. Еще один необдуманный, бесконтрольный экспансивный шаг, и будет поздно. Для всех.
        Сказал это тихо, без напряжения и злости, но для Александра Юнга каждое слово адмирала Мищенко несло особый смысл. Как искушенный политик, он умел читать подтекст, мгновенно подстраиваться под стереотип психологии оппонента и сейчас вдруг ясно представил, как эскадры Флота Конфедерации покидают системы базирования, как стягивается в кулак невероятная мощь, как крейсера, несущие на борту аннигиляционные установки "Свет", в сопровождении фрегатов прикрытия, погружаются в гиперсферу, чтобы материализоваться за сотни световых лет от Элио, среди феерии звездного огня, и нанести серии беспощадных превентивных ударов по Диким Семьям цивилизации инсектов.
        Сердце президента билось глухо и неровно. Кровь прилила к лицу, в ушах возник шум.
        Проклятие... Он пытался взять себя в руки, но ничего не получалось. Иной уровень власти предполагал совершенную иную, непомерно высокую меру ответственности за каждое сказанное слово, каждый поступок, решение. "Вот она - мечта всей жизни, вершина политической карьеры", - неприязненно подумал Юнг, невольно вспоминая недавнюю эйфорию, когда дикое напряжение предвыборной гонки осталось позади и, казалось, можно спокойно вздохнуть, так нет, настал первый рабочий день на посту президента, и вдруг, словно удар кулаком в лицо, короткий доклад с грифом "Особо секретно".
        Юнг недобро взглянул на высших офицеров Флота.
        "Они-то заранее знали все. Понимали, что за "наследство" достанется мне, но молчали".
        Нет, так не пойдет. Должен же существовать какой-то выход из ситуации? Бремя предполагаемых решений (пока что нарисованных лишь воображением президента) казалось ему невыносимым, немыслимым.
        - Почему о проблеме мне доложили только теперь?! - Не выдержав, он все же вспылил, давая выход эмоциям.
        Генерал Дягилев аккуратно поставил на стол бокал с тоником.
        - Вы сами все прекрасно понимаете, господин президент. Существует род информации, которая доступна лишь узкому кругу лиц и не подлежит разглашению. Доклад был отправлен вам сразу после вашего вступления в должность. Хотя, - он не удержался, - потенциальную угрозу трудно не заметить.
        - И что?! - Президент нервно прошелся по террасе, резко обернулся: - Вот таким ненавязчивым образом вы пытаетесь обвинить меня в некомпетентности?! Я, к сожалению, не всемогущ! Обратить время вспять, исправить ошибки прошлого не в моей власти! - отрывисто заявил он.
        Адмирал Кречетов непроизвольно поморщился. Специфика десятого энергоуровня гиперсферы- Позвольте, о каких ошибках идет речь? - спокойно уточнил адмирал Мищенко. Нравился ему новый президент Конфедерации или нет, работать придется вместе. Нервозность Юнга несложно понять, вопрос в ином: сумеет ли он преодолеть внезапное шоковое состояние, прислушается ли к мнению людей, посвятивших проблеме взаимоотношений с иными космическими расами не один десяток лет? Или начнет пороть горячку, выплескивать эмоции, попытается оттянуть необходимые решения или вовсе самоустранится от их принятия?
        - Не следовало отключать логрианские генераторы Вуали! - Президент поймал неодобрительный взгляд Кречетова и окончательно утратил самообладание. - Бездумно открыли шаровое скопление! - гневно выпалил он.
        "Все. Ушел, что называется, в "глухую защиту", - неприязненно подумал Доминик Штейнер. Проще всего свалить вину на предшественников, не вспоминая о неожиданной атаке харамминов на систему Элио, о рухнувшей межзвездной сети Интерстар, о хаосе и панике, охвативших Обитаемую Галактику, когда отключились станции гиперсферных частот, перестали функционировать навигационные маркеры, и сотни человеческих миров оказались в полной изоляции друг от друга.- Нет смысла обсуждать прошлое, - холодно отреагировал адмирал Мищенко. - Итоги Семидневной войны с харамминами давно принадлежат истории, а перед нами стоят вопросы современного мироустройства. К тому же снятие Вуали произошло бы в любом случае. Очередная волна Экспансии в начале прошлого века, как вы знаете, остановилась у границ Рукава Пустоты. - Он умышленно принялся излагать общеизвестные факты, предоставляя президенту немного времени, чтобы унять эмоции, вернуться на позицию здравого смысла. - Древние цивилизации, три миллиона лет назад укрывшиеся от нашествия предтеч за Вуалью искажения пространства, утратили не только былое величие и техническое
могущество, - продолжил адмирал, словно находился не на совещании у президента, а читал лекцию. - За столь длительный период изоляции они забыли о безграничности Вселенной, пока наши, человеческие корабли не преодолели барьер логрианских устройств. Ситуация в ретроспективе читается ясно и определенно: первопроходцы из числа людей одним лишь фактом своего появления разрушили сложившийся в скоплении О"Хара миропорядок. Представители древних рас осознали, что угроза, исходившая от предтеч, давно минула, а Вуаль из защиты превратилась в узилище. Генераторы искривления метрики, скрывавшие шаровое скопление звезд, были бы отключены логрианами в любом случае, а действия харамминов лишь подтолкнули неизбежные события.
        Спокойный тон адмирала Мищенко отрезвляюще воздействовал на президента. Юнг вернулся к своему креслу, тяжело сел.
        - Извините, господа. - Он с трудом взял себя в руки. Самообладание высших офицеров ВКС просто бесило, но существовала поговорка: "Президенты приходят и уходят, а Флот остается". Нельзя ни на секунду забывать, кому принадлежит реальная власть в Обитаемой Галактике.
        - И все же мне непонятно, почему мирный путь решения проблемы Диких Семей заранее отвергнут?! - подавив эмоции, глухо спросил Юнг.
        На миг воцарилась тяжелая, гнетущая тишина. Диалог явно не складывался, участники созванного президентом совещания не понимали позиций друг друга.
        - Худшее и наиболее стойкое из человеческих заблуждений - это миф о "братьях по разуму", - произнес адмирал Кречетов. Волею судьбы и по долгу службы ему чаще других приходилось контактировать с представителями иных космических рас, и Андрей Николаевич прекрасно представлял, о чем говорит. - Вселенная живет по законам, не имеющим ничего общего с нашими, чисто человеческими, а потому субъективными понятиями "добра" и "зла", "агрессивности" и "миролюбия". У каждой цивилизации существуют собственные приемы выживания, например логриане, которых все считают пацифистами, запросто "подминают" иные расы, щедро одаривая технологиями, в которых по-настоящему способны разобраться только они. Чем обеспечивают для себя вполне комфортный статус, позволяющий слыть пацифистами.
        - Оставьте логриан в покое! Речь, по-моему, идет о Диких Семьях инсектов! - Александр Юнг как будто не услышал Кречетова. - Да, между нами существует недопонимание, происходят локальные стычки, но я не вижу почвы для глобального конфликта цивилизаций! Я хочу знать: кто и на каких основаниях категорически отверг путь мирного сосуществования людей и инсектов?!
        - Мирный путь развития отношений между нашими цивилизациями не отвергнут, но поставлен под серьезное сомнение, - ответил ему адмирал Мищенко. - Взгляните сюда. - Он указал на голографическое изображение черного города, окруженного какими-то разрушенными постройками.
        - Я в курсе, - вновь резко отреагировал президент. - Инсекты основали поселение на планете, где существовала потерянная колония эпохи Великого Исхода. Но факт геноцида не доказан! Не найдено человеческих останков, зато комиссия Совета Безопасности зафиксировала обломки трех уничтоженных космических кораблей, принадлежавших Семье. Более того, в отчете говорится о ста пятидесяти двух инсектах, найденных мертвыми! И все это натворил боевой мнемоник, офицер, призванный сохранять мир! Кстати, я собирался спросить, какое наказание он понес?
        - Приказом по Флоту майору Ральфу Дугласу присвоено внеочередное воинское звание, - ответил адмирал Мищенко. - Сейчас он находится в госпитале. За спасение последнего выжившего колониста, десятилетнего мальчика Ильи Тернова, оказавшегося мнемоником второго поколения, а также за решительные, умелые действия полковник Дуглас представлен к высшей награде Конфедерации.
        Юнг попросту онемел.
        - Отлично! - уже не пытаясь обуздать эмоции, яростно выдохнул он. - У меня нет слов! Умелые действия?! Он нарушил все известные инструкции, поставил под сомнение многолетние усилия дипломатического корпуса!
        - Он спас ребенка, изолировал Дикую Семью, показал инсектам, что ни один случай агрессии с их стороны не останется безнаказанным! - Мищенко на миг утратил хладнокровие, мысленным приказом через устройство импланта изменил изображение. - Факт геноцида доказан! - В сфере голографического воспроизведения появились кварталы мегаполиса, над которыми царили корабли инсектов, ведущие шквальный огонь по зданиям, откуда в панике выбегали люди.
        - Откуда взялась эта запись?! - опешил Юнг, которому предоставили совершенно иную информацию.
        - Найти истину не составило труда, господин президент. Совет Безопасности, в его сегодняшнем составе, всеми силами пытается сохранить мир, сгладить остроту назревшего конфликта, но метод замалчивания проблем играет на руку Диким Семьям, позволяет им чувствовать себя безнаказанными! Состав комиссии, ее выводы - это тема для серьезного расследования. Что касается оккупации Эдема, то нами проведена скрупулезная работа по восстановлению истинной цепи событий. Выводы отражены в докладе разведывательного управления. На планете существовала развитая колония. Машины, обслуживающие город, вели автоматическую запись вторжения. А теперь взгляните сюда. - Мищенко вновь сменил изображение. - Это обломки крейсера инсектов, обнаруженные на орбите Эдема. Наши специалисты внимательно изучили их. Корабль был оснащен мобильным гиперприводом, что, собственно, и позволило Дикой Семье выйти за границы скопления О"Хара. Они уничтожили население колонии, использовали ресурсы и автоматику Цоколя для создания нужного им микроклимата. При этом коллективный разум путем телепатического воздействия поработил часть выживших
людей, обладающих достаточными знаниями, чтобы изменить схему охлаждения реактора и перепрограммировать сервов, заставить их продолжать техническое обслуживание гибридного сооружения!
        Юнг, конечно, умел держать информационные удары, но сейчас побледнел, нахмурился, а адмирал Мищенко не собирался упускать инициативу.
        - У нас нет права на иллюзии либо заблуждения! - резко заявил он. - За весь активный период разведки шарового скопления О"Хара открыто двадцать четыре тысячи поселений инсектов в зоне малой и средней звездной плотности! Вдумайтесь в цифры, господин президент! Перед нами - натуральное сонмище, дикое, необузданное, живущее по своим законам! Вы обязаны реально воспринимать существующее положение дел! - Дмитрий Сергеевич сознательно нагнетал обстановку, не давая Александру Юнгу возможности возразить. - Что представляют собой современные Семьи? После панического бегства из Сферы они пережили рабство под пятой харамминов, отвоевали независимость, продолжили строительство сети гипертоннелей, освоили все пригодные для их метаболизма миры, расположенные в границах скопления. Но их развитие давно остановилось, и главная причина затяжного регресса распавшейся цивилизации - отсутствие новых жизненных пространств! Теперь, когда Вуаль логрианских устройств давно отключена, а Флотом Конфедерации уничтожены основные силы механоформ, ничто не мешает Диким Семьям возобновить экспансию! Вопрос в том, куда она будет
направлена, какие методы использует общественный разум для достижения своих целей? Хочу заметить: логриане, издревле сосуществующие с инсектами, традиционно считающиеся их союзниками, были вынуждены разработать и повсеместно внедрить устройства мнемонических блокираторов, чтобы защитить себя от телепатических атак. Боюсь, что события на Эдеме - не исключение из правил, не агрессивная выходка отдельной взятой Семьи, - они отражают тенденцию, образ мышления, характеризуют отношение Диких Семей к иным космическим расам!
        Александр Юнг нервно сглотнул.
        - Дипломатический корпус Конфедерации прилагает все усилия, чтобы наладить контакт с наиболее развитыми планетными цивилизациями разумных насекомых! - Аргумент президента прозвучал слишком слабо на фоне озвученных адмиралом проблем.
        - Успехи нашей дипломатии минимальны, - сухо парировал Дмитрий Сергеевич. - Причина известна, и скрыта она в психологии общественного разума. За последние годы мы существенно продвинулись в изучении данного вопроса. У инсектов отсутствует понятие "индивид". Отдельная особь не рассматривается ими как "существо", не является личностью и не имеет какой-либо ценности. Разумные инсекты - это лишь созданное по необходимости воплощение общего ментального поля Семьи, заключенное в бренную, ничтожную, легкозаменимую биологическую оболочку. "Мыслящие" появляются, погибают, создаются вновь, их число варьируется в зависимости от условий внешней среды и необходимости текущего момента. Вечен, в понятии инсектов, лишь коллективный разум. Он и есть личность.
        Юнг снова сглотнул, взял бокал, залпом осушил его.
        Не являясь глупцом, он отчетливо воспринял каждую фразу адмирала, но мгновенно осмыслить "реальное положение дел" оказалось непросто.
        - Хорошо. Допустим. Одна Семья - один рассудок, - кивнув, согласился президент. - Но инсекты, вошедшие в состав Конфедерации, на мой взгляд, вполне коммуникабельны! Я лично контактировал с представителями нескольких Семей на заседаниях Совета Безопасности Миров и способен составить на их счет собственное мнение!
        Доминик Штейнер невесело усмехнулся.
        - Инсекты, вошедшие в состав Конфедерации, в свое время не сумели вырваться из рабства, и понятие "индивид" было привито им харамминами с позиции грубой и беспощадной силы, - пояснил генерал. - Они своего рода психологические мутанты, приспособившиеся к конкретным условиям выживания.
        - Хороши же у вас представления о дружественных цивилизациях! - не выдержав, возмутился президент. - Логриане, поделившиеся технологией бессмертия личности, - опасные интриганы, инсекты, проявляющие адекватность в общении, - ничтожества... - Александр Юнг вновь принялся расхаживать по террасе. - Почему вы считаете, что Дикие Семьи пойдут путем открытой агрессии? Пусть возвращаются в свой искусственный мир, восстанавливают его! Думаю, вы попусту нагнетаете истерию! - Президент обернулся, сурово взглянул на адмиралов. - Да, колонии, основанные в границах скопления О"Хара, подвергались нападению со стороны Диких Семей, это прискорбно, как и жертвы среди личного состава Флота при обеспечении картографии скопления, но в девяноста девяти случаях из ста конфликты происходили на территориях, подконтрольных общественному разуму!
        - Именно поэтому в начале совещания я сказал: еще один необдуманный, экспансивный шаг с нашей стороны способен сорвать лавину непоправимых событий! - в тон ему ответил адмирал Мищенко. - Существует ряд устоявшихся заблуждений, когда мнение о дружелюбном поведении нескольких "цивилизованных" Семей автоматически распространяется на все планетные сообщества инсектов в границах О"Хара! Немалое число торговцев поплатились жизнью за подобные иллюзии! Инсекты - агрессивная раса. Их планетные цивилизации ведут постоянную ожесточенную борьбу за жизненное пространство. Наивно полагать, что, ограничившись полумерами, мы удержим ситуацию под контролем! Пресечь безрассудные действия корпораций Окраины, пытающихся разрабатывать и колонизировать звездные системы в границах О"Хара, - это лишь ничтожная часть необходимых решений! Я не сторонник какого-либо "занавеса" - наше присутствие в скоплении неизбежно, оно продиктовано экономическими и геополитическими интересами, но любое экспансивное действие должно носить обоснованный характер, согласовываться на уровне Совета Безопасности Миров - только так мы сумеем
продвигаться вперед, избегая нежелательных конфликтов!
        - То есть если мы перестанем тревожить Дикие Семьи, бездумно вторгаться в сферу их жизненных интересов, то проблема будет урегулирована? - Юнг невольно взглянул на одно из голографических изображений. Каким далеким, безобидным казалось скопление О"Хара!
        Адмирал Мищенко перехватил его взгляд.
        - Нет, - ответил он.
        - Почему? - Александр Юнг не понимал логики адмирала.
        - Мы слишком дорого заплатили за иллюзорный взгляд на раздробленные и деградировавшие Семьи. Нужно понимать, что любой процесс имеет две стороны. Мы смотрим на скопление О"Хара как на объект колонизации, источник ресурсов, но наши технологии позволяют осваивать миры, совершенно непригодные для инсектов. То есть, действуя разумно, исключая спонтанные выходки, придерживаясь тщательно разработанных планов, мы действительно не пересекаемся с инсектами, но давайте попробуем взглянуть на ситуацию с точки зрения Диких Семей!
        Юнг пожал плечами. До последнего времени он занимался исключительно межпланетной политикой, оперировал иными масштабами проблем и при всем желании не мог мыслить в унисон с адмиралами Флота.
        - Еще раз взгляните сюда, господин президент! - Дмитрий Сергеевич проявил максимум терпения и сдержанности. Он помнил, как четверть века назад ему доверили возглавить одну из первых баз ВКС Конфедерации в скоплении О"Хара. Неожиданные столкновения с Дикими Семьями, факты оккупации человеческих колоний, основанных в скоплении еще в период Великого Исхода, глубочайшая семантическая пропасть между людьми и инсектами - все это обрушилось на него, стирая в пыль существующие иллюзии и заблуждения.- Я внимательно изучил гибридную конструкцию, возведенную инсектами на Эдеме. - Юнг устало помассировал виски. - Высказывайтесь точнее, господин адмирал.
        - Если не принять комплекс мер, то подобные инциденты будут повторяться с удручающей регулярностью, - ответил Мищенко. - Я хорошо знаю инсектов. Для их метаболизма подходят лишь те климатические зоны, где среднегодовая температура превышает тридцать градусов по шкале Цельсия. Если взглянуть на ситуацию глазами общественного разума, мы увидим тупик. В обозримом для инсектов космосе нет свободных планет с подходящими условиями, но каждый преобразованный нами мир, где уже создана техносфера и изобилуют источники тепла, к примеру реакторы, питающие энергией города и промышленные комплексы, будет рассматриваться ими как объект колонизации! Современная психология общественного разума Диких Семей не содержит моральных ограничений, для них агрессивная экспансия - это естественный процесс, а сотни миров Обитаемой Галактики - новое жизненное пространство, дающее возможность развития и размножения!
        - Прошло более полувека после снятия Вуали! - попытался парировать Юнг. - Но упомянутое вами "сонмище", - его невольно передернуло, - не предприняло попыток завоевания!
        - Да, и тому есть объективная причина. Единственный сдерживающий фактор, существующий на сегодняшний день, - это отсутствие у общественного разума технологии мобильного гиперпривода. Однако за последние годы мы все чаще сталкиваемся с кораблями гибридного типа. Выращенные по технологии инсектов, они оснащены нашим вооружением и двигателями. В данный момент ситуация без преувеличения балансирует на грани. В распоряжение некоторых Диких Семей еще до снятия Вуали попали образцы техники времен Галактической войны
        - Я не понимаю! - продолжал упорствовать президент. - Мы говорим о великой древней цивилизации, построившей уникальный искусственный мир, а вы преподносите инсектов как каких-то варваров! - Юнг не желал принимать точку зрения высших офицеров Флота.
        - К сожалению, именно так обстоят дела в современности, - произнес Доминик Штейнер. - Великая цивилизация разумных насекомых канула в Лету. Единая Семья распалась, возникли десятки тысяч независимых планетных поселений, деградировавших, сохранивших лишь ничтожную часть древних знаний. За годы исследований нам удалось понять главное - инсекты крайне экспансивны. Количество особей прямо влияет на потенциал коллективного разума. Чем многочисленнее Семья, тем мощнее ее ментальное поле, тем больше знаний оно хранит, тем большим творческим и научным потенциалом обладает, то есть развитие инсектов связано с постоянной экспансией, освоением новых жизненных пространств, увеличением численности популяции - без этого непременного условия их прогресс замедляется, а затем останавливается вовсе. Учитывая то, что древний искусственный мир лежит в руинах, а инсекты безвозвратно утратили технологии, по которым когда-то была создана Сфера, то ближайшая перспектива выглядит довольно мрачно. Участившиеся инциденты на границе Рукава Пустоты и особенно недавние события, - Штейнер выразительно указал на изображение
гибридной постройки, - ярко иллюстрируют образ мышления деградировавших Семей. Они пойдут путем агрессивной колонизации, стоит только дать им шанс!
        Юнг некоторое время удрученно молчал.
        - Нам действительно предстоит война? - наконец переспросил он.
        - Мы пытаемся ее избежать, - произнес адмирал Мищенко.
        Президент, не ожидавший подобного ответа, уже утвердившийся во мнении, что от него потребуют санкций на проведение превентивных ударов по наиболее агрессивным Семьям, растерялся, промедлил некоторое время, в который раз безуспешно пытаясь понять логику адмиралов Флота.
        - Каким образом? - наконец спросил он. - Вы же сами только что убедительно аргументировали обратное!
        - На нашей стороне по-прежнему сохраняется серьезное преимущество в технологиях, - ответил Дмитрий Сергеевич. - Инсекты выстроили не имеющую аналогов внепространственную сеть, базирующуюся на горизонталях первого энергоуровня гиперсферы. Как известно, она объединяет все населенные звездные системы скопления О"Хара и "замкнута" на древний искусственный мир, откуда начиналось ее развитие. Однако, не имея в своем распоряжении достаточного количества установок мобильного гиперпривода, Дикие Семьи по-прежнему изолированы в границах О"Хара и неспособны на широкомасштабное вторжение.
        - Но вы же сами сказали: у инсектов уже есть образцы наших технологий! - вспыльчиво напомнил Юнг.
        - Да, некоторое количество действующих гиперприводов инсекты действительно сумели установить на кораблях при помощи пленных специалистов-логриан, - согласился Мищенко. - Это внушает опасения, но не ведет к роковым последствиям.
        - Почему? - нахмурился президент. Ему казалось, что адмиралы ведут какую-то непонятную игру, то внушая мысль о неотвратимой угрозе, то с легкостью отказываясь от нее.
        - Инсекты используют наши устройства, но не в состоянии их скопировать, - пояснил Дмитрий Сергеевич. - У общественного разума нет технологической базы для организации столь сложных производств. Вот второй фактор, защищающий нас. Однако ситуация стремительно ухудшается. В Обитаемой Галактике существует "черный рынок", где можно приобрести образцы устаревшей космической и планетарной техники. Как правило, на планетах Окраины в свободной продаже имеются отреставрированные секции гипердрайва, системы тяжелых вооружений, элементы бортовых кибернетических комплексов. По оперативным данным, представители различных Семей неоднократно пытались установить контакт с контрабандистами.
        - Что им помешало? - встрепенулся Юнг.
        - Общественному разуму нечего предложить взамен. Однако в развитых мирах постепенно растет спрос на природный полимер, производимый инсектами.
        - Чем он ценен?
        - Чужеродностью происхождения, - усмехнулся Кречетов. - Многие конструктивные материалы, используемые в нашей промышленности, по характеристикам превосходят его, но, как элемент отделки, некий предмет роскоши, полимер инсектов уже завоевал популярность.
        - Что, если его запретить? - тут же предложил президент. - Или "найти" в составе чужеродного материала вредную для здоровья человека составляющую?
        - Это не решит проблемы "черного рынка", - ответил Доминик Штейнер. - Требуется системный подход к проблеме. Прежде всего мы должны взять под контроль процесс утилизации космических кораблей. Сейчас этим занимается кто ни попадя. Секции гиперприводов списываются, но не уничтожаются. Далее, источником техники и технологий по-прежнему остаются кладбища кораблей времен Первой Галактической. Их необходимо утилизировать в первую очередь...
        - Да, но существует множество планет, не входящих в содружество! - напомнил Юнг. - Мы не сможем взять под контроль процессы списания кораблей в суверенных звездных системах!
        - Бесспорно, - согласился Кречетов. - Поэтому мы предлагаем создать единый центр утилизации и обозначить выгодные финансовые условия приема устаревших космических кораблей, материально заинтересовать тех, кого мы не можем принудить к сотрудничеству.
        - То есть Конфедерация будет выкупать старые корабли?! - опешил Юнг.
        - Именно, - кивнул Мищенко. - Выкупать по заведомо выгодной для продавцов цене. Программу нужно запускать немедленно. Создать центры приема в хорошо защищенных звездных системах. Дать гарантии анонимности. Учитывая, что сейчас обсуждается экстренная мера, связанная с безопасностью всего галактического сообщества, прием на утилизацию следует максимально упростить.
        Юнг глубоко задумался. Его предубежденность не растаяла, но внезапно пошатнулась. Адмиралы ни разу не упомянули о необходимости проведения военных акций, но предложили реальное решение проблемы, которое он сумел оценить. Их предложение в корне отличалось от тех перспектив, которые рисовало воображение президента в начале сложного разговора.
        - Хорошо, - наконец произнес он. - Представьте мне проект центра утилизации, я рассмотрю его в первоочередном порядке.
        Адмирал Мищенко достал из нагрудного кармана кристаллодиск, протянул его президенту.
        - Здесь вся информация по проекту "Танаис", начиная от сметы строительства и заканчивая подробными чертежами.
        "Оперативно. Ничего не скажешь, - подумал Юнг. - Хотя, осознавая глубину и масштаб угрозы, адмиралы начали действовать загодя..."
        - Насколько я понимаю: мы выигрываем время, не устраняя проблемы, связанной с Дикими Семьями инсектов? - вслух уточнил он.
        - Да, - кивнул Доминик Штейнер. - Угроза не снимается, но теряет остроту текущего момента. Мнемоники Флота уже взяли под контроль большинство линий напряженности гиперсферы, на основе которых функционирует древняя транспортная сеть инсектов. Вскоре мы сможем отслеживать все их перемещения, вести постоянный мониторинг ситуации. Время, выигранное нами, позволит ученым лучше понять общественный разум, а дипломатическому корпусу - наконец установить конструктивный контакт с наиболее развитыми Семьями. Нам необходим диалог, а не война. Древний искусственный мир инсектов можно восстановить при помощи наших современных технологий, но делать это силами Конфедерации, как минимум, неразумно. Необходимы совместные проекты и твердые гарантии со стороны Глав Семей. Если нам удастся вовлечь инсектов в процесс восстановления Сферы, то их неизбежная экспансия получит мирное направление развития.
        - А что, если дипломатические усилия не приведут к ощутимым результатам? - Юнг по инерции пытался понять, не используют ли его. Возможно, предложенный адмиралами проект, явно требующий огромных капиталовложений, всего лишь попытка получить финансирование, а опасность, исходящая от инсектов, - предлог? Являясь прожженным политиком, он не допускал мысли, что люди, наделенные фактической властью, давно стоящие во главе основных подразделений Флота, действуют бескорыстно, думая не о личной выгоде или амбициях. - Сегодня не раз звучало мнение, что общественный разум не воспринимает нас как цивилизацию индивидов! - напомнил он.
        - Тогда рано или поздно начнется война, - сухо ответил адмирал Мищенко. - Война жестокая, на грани выживания видов. Но у нас будет время подготовиться к худшему. Проект "Танаис" не исчерпывается задачей централизованной утилизации космических кораблей и планетарной техники. Он подразумевает использование вторичного сырья, строительство современных единиц транспортного и пассажирского флота, которые поступят в свободную продажу.
        - Что помешает инсектам закупать их через подставных лиц либо с использованием сети Интерстар? - тут же отреагировал президент.
        - Инженерами Флота разработана специальная система защиты. Колонии наномашин, внедренные во все элементы кораблей нового типа, уверенно распознают людей, инсектов, логриан и харамминов по характерным признакам, в том числе с использованием экспресс-анализа ДНК из образцов, взятых при простом прикосновении, допустим, к переборке отсека, - пояснил Доминик Штейнер. - При попытке эксплуатации нашей техники существами иных рас все системы гиперпривода будут блокированы, а штаб Флота получит автоматическое оповещение. Учитывая, что стоимость кораблей, произведенных в рамках проекта "Танаис", составит примерно шестьдесят процентов от существующих на сегодня цен, мы рассчитываем на быстрое обновление парка космической техники, прежде всего в секторе Корпоративной Окраины.
        На некоторое время наступила тишина.
        Александр Юнг пребывал в глубокой задумчивости.
        - В докладе фигурируют два термина, - наконец произнес он. - Мне действительно непонятна психология общественного разума, и я вынужден согласиться, что плохо владею вопросом. Но суть изложенной проблемы мною воспринята. Надеюсь, мы сумеем договориться с Главами наиболее развитых Семей о совместном восстановлении и освоении просторов Сферы. Их жизнь изменится к лучшему: и это послужит наглядным примером для других сообществ разумных насекомых, верно?
        - Мы стремимся именно к такому сценарию, - кивнув, ответил адмирал Кречетов.
        - Тогда поясните, почему в докладе особо выделен второй фактор угрозы - некие "Отделившиеся"? Неужели их влияние способно помешать мирному процессу?
        На этот раз генерал Дягилев с готовностью дал президенту пояснения. Он почувствовал, что совещание постепенно входит в конструктивное русло, значит, Юнг не настолько безнадежен, как могло показаться в начале сложного разговора.
        - Четыре года назад, после нашествия механоформ, многие Семьи оказались на грани уничтожения. - Дягилев воспользовался личным кибстеком, чтобы продемонстрировать несколько впечатляющих видеозаписей, сделанных мнемониками Флота.
        Информация о древних терраформерах, созданных неизвестной пока цивилизацией, до сих пор находилась под грифом "Совершенно секретно", и Александр Юнг с интересом, не без внутренней дрожи просмотрел уникальные записи.- Как видите, эволюционировавшие машины не оставляли инсектам никаких шансов. - Дягилев при помощи светового маркера очертил контуры охваченных пожаром черных городов. - Семьи уничтожались беспощадно. Их ментальные поля исчезали с гибелью миллионов особей, являющихся частицами коллективной нейросети. В сложившихся экстремальных условиях заработали ранее неизвестные нам эволюционные механизмы выживания вида. Малочисленные группы инсектов, уцелевшие в битвах, трансформировались. В каждом случае наиболее сильная, жизнеспособная особь за считаные дни проходила стремительный путь развития - от обыкновенного рабочего или бойца до высшей мыслящей формы - Главы Семьи.
        - И как же они смогут помешать процессу мирных переговоров? - Юнг вновь проявил нетерпение. - Термин "Отделившийся", насколько мне удалось понять из доклада, означает разумную особь инсектов, поставившую себя выше коллективного рассудка?
        - Да, - согласился Дягилев. - Но с некоторыми поправками. Поначалу наши исследователи неверно истолковали этот термин. "Отделившийся", в представлении современных инсектов, - это неизлечимо больная особь. Их мнение понятно: только безумец способен поставить себя выше коллективного разума. Однако, наблюдая за последствиями гибели Семей, попавших под удар механоформ, мы стали свидетелями необычных трансформаций. Некоторым группам инсектов удалось не только выжить, но и создать новые поселения. В каждом случае ими руководил "Отделившийся". Ученые провели дополнительные исследования и пришли к выводу, что современная трактовка термина искажена. В период, когда цивилизация инсектов являлась Единой Семьей, "Отделившиеся" не считались безумцами. Они играли ключевую роль в зарождении новых городов на просторах необъятного искусственного мира. Им отводилась особая роль "колонизаторов".
        - В чем же их сила? В особом статусе? - нахмурился президент.
        - Отчасти. Древняя иерархия давно поставлена под сомнение самими инсектами. Важно другое - "Отделившиеся" обладают необычайно мощным телепатическим даром, - пояснил генерал Дягилев. - Они в одиночку способны соперничать с ментальным полем полноценной Семьи. В условиях Сферы это считалось благом, полезной способностью, позволяющей координировать действия миллиардов рабочих при строительстве новых городов. В условиях скопления О"Хара, где нет свободных жизненных пространств, появление "Отделившегося" чаще всего приводит к его конфликту с Семьей. Их стали считать безумными, больными особями, которые подлежат безусловному уничтожению. После того как была снята Вуаль логрианских устройств, количество "Отделившихся" резко возросло.
        - И все же почему они опасны для нас? - Юнг внимательно выслушал генерала, но не услышал исчерпывающего ответа на свой вопрос.
        - "Отделившиеся" одержимы потребностью основать новое поселение, - более развернуто пояснил Дягилев. - В современных условиях они автоматически становятся "непримиримыми". Некоторое время назад мы отслеживали путь одного из них по имени Хош. Методы, которыми он действовал, с позиций нашей морали циничны и беспощадны. Цель - возродить Семью в любом случае оправдывала средства ее достижения. Хош в своем стремлении буквально прошел по трупам людей, логриан, инсектов. Если другие "Отделившиеся" особи либо погибли, либо основали новые поселения, то Хош не остановился на достигнутом - он побывал в Сфере Дайсона и после успешного возрождения Семьи задался целью вернуть былое единство и могущество древней цивилизации предков.
        - Что же он предпринял? - Президент выглядел озадаченным. - Насколько я знаю, никто из инсектов всерьез не занимался восстановительными работами в Сфере!
        - Хош попытался объединить Дикие Семьи, - хмуро ответил адмирал Мищенко.
        - И?.. - Юнг невольно побледнел.
        - По нашим сведениям, он погиб. Теперь мы следим за появлением подобных особей - они представляют особую опасность.
        - А какова иерархия Семьи? - спросил Юнг, постепенно проявляя все большую заинтересованность. - И чем определяются границы ментального воздействия коллективного разума? Мне казалось, что телепатия - нечто, не имеющее пространственных ограничений!
        - Извините, господин президент, но вы только что озвучили заблуждение, свойственное нам, существам, лишенным подобного дара. - Доминик Штейнер лучше других владел вопросом. - Способность к телепатии возникла у инсектов в процессе эволюции, по мере развития высшей нервной деятельности коллектива как единой нейросети. Сначала существовал язык запахов, затем появился так называемый "низший язык" общения на основе фонем - это привело к качественному скачку в развитии самоидентификации общественного разума, после чего у инсектов зародилась способность к дистанционному мысленному воздействию. Обычно радиус телепатического поля Семьи определяется количеством особей и жизненными потребностями текущего момента. Составляя от десяти до ста километров в диаметре, ментальное поле очерчивает границы пространства, где происходят основные процессы жизнедеятельности Семьи, такие, как добыча пищи, размножение, разработка ресурсов. Ограничение по расстоянию обусловлено двумя факторами - во-первых, телепатия инсектов базируется на основе поля, а не узкосфокусированного сигнала. Во-вторых, соприкосновение ментальных
полей двух городов-муравейников, как правило, ведет к конфликту между Семьями, по крайней мере, так происходило на ранних этапах развития цивилизации инсектов.
        - То есть ментальное поле не захватывает территории большей, чем сфера жизненных интересов конкретной Семьи?
        - Верно, - кивнул генерал Штейнер. - Что касается иерархии, то она достаточно проста. В порядке возрастания: рабочая особь, боевая форма, затем "Мыслящий" - его можно сравнить с управленцем низшего звена, реже - с боевой особью узкой специализации, их еще называют "телпами" за способность дистанционного телепатического воздействия на противника. "Мыслящие" составляют основу для формирования ментального поля Семьи. Далее, вверх по иерархической лестнице: Разумная Особь, Глава Семьи и "Отделившийся". Интересен механизм перехода одной формы в другую. В зависимости от потребностей текущего момента общественный разум запускает серии трансформаций. Рабочий способен стать бойцом, Разумная Особь - рабочим, более или менее стабильны "Мыслящие" и непосредственно Глава Семьи. Боевых особей, неспособных к телепатическому воздействию, многие называют "двалгами", за характерное сочетание звуков, издаваемых ими во время схватки.
        Александр Юнг, внимательно слушавший пояснения, лишь покачал головой в ответ собственным встревоженным мыслям. Он невольно взглянут на кристаллодиск с данными по проекту "Танаис". Дрожь охватывала президента, как только он пытался осознать истинный масштаб нависшей угрозы. Двадцать четыре тысячи Семей. В каждой - миллиарды особей, по сути, безропотных, беспощадных бойцов...
        Адмирал Мищенко встал, неторопливо прошелся по террасе, остановился, глядя на океан, а затем произнес:
        - Как говорили древние: "Хочешь мира, готовься к войне". Мы не стремимся к столкновениям, не жаждем крови, но большинство Диких Семей деградировало до такого уровня, когда ими воспринимается только язык грубой силы. Пропустим один удар, и нас сочтут легкой добычей. Именно поэтому я своим приказом высоко оценил действия Ральфа Дугласа. Я хочу, господин президент, чтобы вы поняли самое главное: жизнь спасенного им мальчика, Ильи Тернова, - это целая вселенная. Каждый из нас неповторим. А у общественного разума - миллионы бойцов и рабочих, они - всего лишь клетки огромного, по большей части непонятного нам организма, стремящегося выжить любой ценой. Пора трезво взглянуть на раздробленную цивилизацию инсектов. Мы привыкли смотреть на них с сожалением, как на жертв беспощадных харамминов, однако Квоты Бессмертных более нет, а двадцать четыре тысячи Семей смотрят на планеты Обитаемой Галактики как на лакомый кусок законной добычи. Нам придется быть жесткими и последовательными в действиях, если хотим сохранить мир.
        Звезды над головой сияли ярко и холодно.
        Юнг невольно поежился.
        - Я прекрасно понял вашу мысль, адмирал, - негромко ответил он, забирая со стола кристаллодиск.
        Планета Элио. Госпиталь ВКС Конфедерации.
        - Дядя Дуглас! Ты очнулся!
        Ральф с трудом повернул голову. По ту сторону прозрачного пластикового барьера стоял Илья.
        - Привет, малыш... - едва шевельнув губами, прошептал он.
        - Ты поправишься, дядя Дуглас?
        - Зови меня Ральф... Как сам?..
        - Нормально. Только скучно. Врачи к тебе не пускали. И еще каждый день меня осматривают. Говорят про какую-то имплантацию.
        - Ты... не бойся...
        - А чего мне бояться? - не понял Илья.
        - Ничего не бойся... - Ральф с усилием приподнял голову. - Врача... позови. Того, что тебя осматривает каждый день.
        - Ладно. Он тут недалеко. Я видел. А зачем он тебе? Болит еще? - Взгляд Ильи остановился на едва зарубцевавшихся ранах Ральфа.
        - Поговорить с ним хочу... О тебе...
        Илья удивленно улыбнулся:
        - Обо мне?
        - Ну да... Я ведь теперь тебе... словно отец, верно?
        - Здорово! - Глаза Ильи заблестели. - Ты ведь не шутишь?
        - Ну, какие шутки?.. Давай, зови врача...
        Илья, полный необъяснимого, радостного предчувствия, выбежал за дверь.
        Ему хотелось закричать на весь госпитальный коридор: "У меня теперь есть отец!"
        Ральф закрыл глаза, с трудом сглотнул.
        - Имплантация... - сипло прошептал он. - Ишь какие шустрые...
        "Илью имплантируют в любом случае, - подсказал неумолимый внутренний голос. - Для мнемоника второго поколения - это судьба".
        "Ну, если имплантация неизбежна, то воспитать Илью мне никто не запретит..." - подумал Ральф, глядя вслед мальчику через прозрачную дверь реанимационной палаты.
        Глава 3
        3881 год галактического календаря. Система "Танаис".
        "Оружие хранит мир", - так говорили древние.
        Командир "Танаиса" полковник Карл Дитрих с самого утра испытывал глухую, неосознанную тревогу. Саднящее чувство не отпускало весь день. Нервозность казалась беспочвенной, но для боевого мнемоника не существует мелочей или случайностей. За четверть века службы во Флоте он твердо усвоил: у каждого явления обязательно есть причина. Рано или поздно она себя проявит.
        Шахта гравитационного лифта подняла его на уровень восемнадцатой палубы, в сектор отдыха экипажа.
        Прозрачные створки бесшумно скользнули в стороны. Перед Дитрихом открылось пространство огромного парка, занимающего площадь в двадцать квадратных километров. Купол суспензорной защиты отделял уникальную биосистему от ледяного дыхания космоса.
        Центральная аллея обрывалась на границе света и тьмы. Габаритные огни очерчивали контур небольшой смотровой площадки.
        Дитрих остановился. "Не оружие - "Танаис" хранит современный мир", - подумал он, невольно перефразируя древнее изречение.
        Взгляд командира привычно и уверенно обежал обозримое пространство: бездонный мрак космоса расплескался над аллеями тщательно ухоженного парка, резко контрастируя с нежной зеленью листвы. Млечный Путь, рассеченный черным шрамом Рукава Пустоты, воспринимался с неожиданного ракурса: река холодного звездного света вырывалась из-под края платформы, текла в бесконечность.
        За границей защитного поля начинался сложный рельеф внешней обшивки огромного электронно-механического мира. Миллионы огней очерчивали контуры надстроек, рассыпались пунктирными линиями, следуя вдоль границ консервационных площадок, где отсортированные по эпохам, моделям и габаритам, надежно удерживаемые захватами, в ожидании очереди на утилизацию покоились десятки тысяч космических кораблей, доставленных сюда из разных уголков освоенного людьми космоса.
        Широкие транспортные магистрали вели от мест стоянки в недра "Танаиса". Работы по утилизации не останавливались ни на минуту. Специальные платформы с закрепленными на них космическими кораблями медленно двигались между надстройками рабочих станций, совершая остановки подле каждого роботизированного комплекса.
        В зависимости от размера и былого предназначения корабля к нему направлялись различные по численности группы технических сервомеханизмов. У каждой рабочей станции совершался определенный набор операций: демонтировались силовые установки, системы вооружений, внутреннее оборудование. Снятые узлы и агрегаты отправлялись на тестирование, пригодные к дальнейшей эксплуатации впоследствии попадали на склады, а корпуса космических кораблей подавались внутрь "Танаиса", где происходила их окончательная разборка: керамлитовые элементы обшивки шли на переплавку, обнажившийся остов подвергался резке, затем сортировке по металлам.
        По орбитам вокруг искусственного мира обращалось сорок восемь роботизированных заводов-спутников. Ни один грамм вещества, полученный при утилизации, не пропадал - промышленные комплексы, работающие на вторичном сырье, производили комплектующие, из которых на четырех космических верфях, входящих в состав орбитального кольца, строились современные транспортные и пассажирские корабли.
        Система "Танаис" располагалась чуть выше эклиптики галактического диска, на изрядном удалении от пограничных светил звездного сообщества.
        Сюда не вело ни одной навигационной линии гиперсферы. Строго засекреченный, тщательно охраняемый промышленный комплекс принадлежал военно-космическим силам Конфедерации Солнц.
        Мысли Дитриха нарушил доклад дежурного офицера:
        - Командир, минута до активации навигационного маркера.
        - Понял, спасибо, - ответил он, мысленно вливаясь в единое информационно-управляющее пространство "Танаиса". Внешне ничего не изменилось: Дитрих по-прежнему стоял у мерцающей линии, обозначающей границу защитного купола, но его разум уже соединился с кибернетической сетью, и реальность существенно дополнилась, детализировалась, стала многограннее. Рассудок боевого мнемоника быстро завершил формирование рабочей среды, теперь он получал информацию от основных систем огромного искусственного мира.
        Прибытие конвоев Дитрих всегда контролировал лично. Раз в месяц навигационный маркер, переданный на плавающей гиперсферной частоте, открывал возможность прыжка к "Танаису".
        - Внимание на боевых постах, пошел тридцатисекундный отсчет. Система противокосмической обороны введена в режим распознавания и сопровождения целей.
        Командир не вмешивался в действия подчиненных, лишь с растущим внутренним напряжением следил за обстановкой.
        Риск пеленга, конечно, ничтожен, но, учитывая исключительную важность "Танаиса" в современном мироустройстве, им нельзя пренебрегать.
        - Маркер активирован!
        Сердце Дитриха сегодня билось неровно, чувство тревоги по-прежнему не отпускало.
        Секунда... Вторая... Третья...
        Бледная вспышка гиперпространственного перехода разорвала мрак.
        Восемнадцать технических носителей, состыкованных с предназначенными для утилизации космическими кораблями, вышли из пробоя метрики, отклонившись от заданной точки "всплытия" всего на пару километров.
        - Есть идентификация!
        Командир "Танаиса" мысленным приказом укрупнил изображение, и панорамное восприятие тут же истаяло, внимание сосредоточилось на первом техническом носителе.
        Он прочел опознавательный код, затем проанализировал активную сигнатуру, скользнул мысленным взором по крейсеру Флота Свободных Колоний и, не обнаружив на его борту очагов энергетической активности, перешел к следующему тандему.
        По сети "Танаиса" уже прошел доклад о полной идентификации всех прибывших кораблей, но Дитрих не торопился отменять боевой режим.
        Некоторое время он пристально изучал конвойный носитель Земного Альянса.
        - Мобильной группе - проверить. - Командир "Танаиса" мысленно указал цель.
        Два штурмовых модуля патрульной группы, двигаясь под прикрытием звена "Стилетто", мгновенно отреагировали на команду, начали сближение с конвойным носителем.
        Точечными вспышками отработали системы насильственной стыковки, внутрь корабля устремились кибернетические механизмы.
        - Дежурной смене мнемоников - контроль сервов!
        Пространство перед мысленным взором разделилось на оперативные окна. Дитрих наблюдал за ситуацией глазами машин.
        Пустые отсеки.
        Палубы, хранящие следы отгремевшего более тысячи лет назад боя. Ничего примечательного, за исключением нескольких поврежденных аэрокосмических истребителей, навек застывших в захватах технических конвейеров.
        - Чисто. - Спустя некоторое время пришел доклад. - Активных сигнатур не зафиксировано. Проверка на наличие жизненных форм - результат отрицательный.
        Неспокойно на душе.
        Что-то гложет, будто острый коготок скребет предчувствием скорой беды.
        "Может, просто старею? Теряю грань между бдительностью и паранойей?"
        - Конвою двигаться в сектор разгрузки. Дежурной смене сохранять боевой режим до завершения докировочных операций. Прибывшие корабли подвергнуть тотальному досмотру, результат доложить.
        Никто из офицеров "Танаиса" не выказал и тени недовольства. Мнемоники тонко ощущают друг друга в рамках сети, и неосознанное чувство тревоги, так и не отпустившее разум командира, передавалось им в полной мере.
        Спустя два часа напряженной работы полный досмотр завершился, технические носители отстыковались от доставленных кораблей и группой ушли к верфи, где им предстояло забрать новенькие, построенные за истекший месяц транспортные суда.
        - Отбой боевому режиму. Всем - спасибо.
        Дитрих отключился от сети, устало помассировал виски.
        Чувство тревоги так и не отпустило...
        По вечерам[15] личный состав "Танаиса", за исключением дежурной смены, собирался в секторе отдыха экипажа. Парк, выращенный под куполом суспензорной защиты, представлял собой яркий образчик современных биотехнологий. Тысячелетие активного освоения космоса, колонизация сотен миров, да и, что греха таить, - опыт боевого терраформирования времен Галактической войны, позволили создать устойчивые экосистемы, состоящие из тщательно подобранных, генетически модифицированных представителей флоры и фауны различных планет, прекрасно проявивших себя не только в первичных поселениях, но и на борту космических станций.
        Для мнемоников, большую часть времени отдающих киберпространству, ежедневное соприкосновение с природой давало возможность полноценной психологической разгрузки. Командир "Танаиса" не избегал неформального общения с подчиненными - каждый вечер, после смены вахт, он приходил сюда, чтобы поужинать.
        Сегодня день выдался особенно трудным. Непонятное, так и не осознанное до конца напряжение стало глуше, но не исчезло.
        Дитрих по укоренившейся привычке направился в центральную часть парка, зашел в кафе, где его внимание привлекла группа пилотов, среди которых он сразу же выделил двух молодых галактлейтенантов, прибывших на "Танаис" с последним пополнением.
        - Не возражаете? - Он жестом отклонил попытку уставного приветствия, сел в удобное кресло, мысленно сформулировал заказ, передал его ближайшему серву.
        Разговор, прерванный появлением командира, угас сам собой.
        - И что замолчали? - Дитрих подмигнул двум старшим офицерам - Пахомову, командиру отдельной роты космодесанта, и Хорватову, возглавлявшему эскадрилью "Стилетто". - Не меня обсуждали, часом?
        - Нет, - ответил Илья Тернов, пилот из состава аэрокосмической группы. - Просто делились впечатлениями.
        Дитрих дождался, пока кибермеханизм сервирует для него столовый прибор.
        - Ты сегодня в первый раз принимал конвой? - обратился он к молодому галактлейтенанту.
        - Точно, впервые, - кивнул Илья.
        - Чувствовалось напряжение?
        - Временами. Смотришь на корабли, вроде бы все нормально, активных сигнатур нет, а ознобом по спине все равно продирает, словно оттуда кто-то смотрит, выжидает момент, когда бы вырваться. - Илья абсолютно точно описал ощущение, насторожившее командира "Танаиса". - С чего вдруг такая нервозность, непонятно, - добавил галактлейтенант. - Мысль[16] на гашетке в буквальном смысле ноет...
        Дитрих внимательно выслушал его, подумал: "Значит, не я один ощутил опасность". Но с прибывшими кораблями чувство никак не связано. Тотальная проверка не выявила источника угрозы, однако тревога не исчезла, сознание не выдернуло занозу, а лишь загнало ее вглубь.
        - Илья, а ты общаешься с отцом? - стараясь скрыть от подчиненных скверное расположение духа, поинтересовался Дитрих.
        Тернов удивился вопросу.
        - Видимся редко, - скупо признался он. - В последние годы вообще не встречались.
        - Я какое-то время служил с Дугласом в одной эскадрилье, - пояснил командир "Танаиса". - Потом меня назначили командовать фрегатом "Апостол", и мы как-то потеряли друг друга из вида. Где он сейчас?
        Илья достал из нагрудного кармана летной формы крохотный чип, сжал его между пальцами, и в воздухе возникло объемное изображение: крепкий мужчина лет сорока пяти стоял на фоне какой-то неимоверно древней, но тщательно отреставрированной машины. Его глаза улыбались, лицо выглядело загорелым. Задний план стереоснимка был смазан, расплывчат, лишь над отрезком дорожного полотна по правую руку виднелся древний указатель, установленный у развязки скоростных автомобильных магистралей: "Мегаполис Европа - 150 километров".
        - Ральф теперь живет на Земле? - удивился Дитрих.
        Илья кивнул:
        - Он ушел из Флота.
        - Да, слышал. - Дитрих рассматривал стереоснимок, словно пытался найти в нем какую-то скрытую информацию. - Дуглас всегда был честен и прям. Никогда не скрывал своего мнения. Он считал, что система Конфедерации стала неповоротливой, плохо и неадекватно реагирует на внешние угрозы.
        - Его отставка оказалась для меня полной неожиданностью, - признался Илья. - Я в ту пору учился на пятом курсе. Самый напряженный отрезок мнемонической подготовки. Он прилетал на Элио, но меня отпустили всего на час. Толком даже поговорить не удалось. Через год он прислал этот снимок.
        - Ну а в рамках сети общаетесь?
        - Нет, - вздохнул Илья. - Отец несколько раз присылал сообщения, только отвечать мне было некуда. С Землей открытого Интерстаровского канала до сих пор нет, хотя блокада Солнечной системы давно снята. Как-то все непонятно. Мне по завершении учебы даже отпуска не дали, отправили сюда, на "Танаис".
        - Не унывай. - Дитрих ободряюще подмигнул Илье. - Год прослужишь, дам тебе отпуск. Отцу привет от меня передашь при встрече?
        - Передам. - Илья нахмурился. Разговор явно тяготил его. - За поддержку спасибо, но вряд ли мне разрешат посещение Земли.
        - Ну, ты наперед не загадывай. Для боевого мнемоника есть лишь одно обязательное условие - всегда оставаться на связи, где бы ты ни оказался. Да и на Земле все меняется к лучшему: я слышал, там полным ходом развивается туристический бизнес, так что станцию ГЧ обязательно подключат. Запомни, Илья, бывших мнемоников не бывает. Подумай над этим. Просто так из Обитаемых Миров на Землю никто не эмигрирует. Может, и не было никакой отставки?
        Тернов удивленно промолчал. Такая трактовка событий ему и в голову не приходила. А ведь командир, возможно, прав!
        - Дитрих, можно тебя на минуту? - Галакткапитан Хорватов взглядом указал на двери кафе.
        - Ну, пошли, прогуляемся. - Командира "Танаиса" ничуть не смутила прозвучавшая фамильярность. Среди мнемоников обращение по званию не прижилось: при действиях в рамках сети, особенно в боевой обстановке, это отнимало драгоценные доли секунд, а они зачастую решали многое.
        На улице искусственно созданный ветерок лениво шелестел листвой деревьев.
        - В чем проблема, Радек?
        - Не проблема, просьба. - Хорватов разжал ладонь, и над ней появилось миниатюрное голографическое изображение, смоделированное кибстеком.[17]
        Дитрих сразу понял, о чем пойдет речь.
        Единственным космическим объектом, периодически приближающимся к системе "Танаис", была комета Мальцева, названная по фамилии обнаружившего ее пилота.
        Темное, ничем не примечательное небесное тело не представляло интереса либо угрозы. Сцементированные льдом астероиды образовывали крупное ядро, за которым тянулся шлейф мелких обломков, газа и пыли. Траектория эллиптической орбиты, по которой двигалась комета, огибала звезду, расположенную в пяти световых годах от "Танаиса", затем уходила во мрак пространства. Комета тщетно стремилась вырваться в межгалактическую пустоту - под воздействием сил гравитации ее скорость падала, и она постепенно поворачивала назад, вновь устремляясь к звезде.
        В апогее орбиты, двигаясь с наименьшей скоростью, комета Мальцева проходила всего в двух миллионах километров от "Танаиса".
        Звезда, вокруг которой обращалась комета, не имела планет, лишь три пояса астероидов располагались на орбитах ничем не примечательного светила.
        В период строительства космической станции кольца обломков тщательно исследовали, но не обнаружили каких-либо следов деятельности разумных существ.
        - И что ты хочешь? - спросил Дитрих, мельком взглянув на объемное изображение.
        - Разреши патрульный вылет, - попросил Хорватов.
        - Зачем? Сканирующие комплексы держат комету в прицеле. Сигнатуры в пределах допустимых погрешностей.
        - Знаю. Мне бы молодых пилотов в деле проверить. Тернова и Зотова.
        Дитрих на мгновение задумался, затем кивнул:
        - Мысль неплохая. Конечно, погружения в гиперсферу не рекомендованы, но поддерживать боевую форму необходимо. Академия - это хорошо, но полетную практику ничто не заменит. Действуй. По возвращении доложишь.
        "Танаис". Два часа сорок три минуты по бортовому времени.
        Ночью Дитриха мучили кошмары.
        Давние, казалось бы залеченные временем душевные раны вдруг начали кровоточить.
        Ему снилось, что он вновь находится на боевом мостике фрегата "Апостол" - травматические воспоминания, по непонятной причине вдруг вырвавшиеся на волю, захлестнули рассудок.
        Бой Элианской эскадры с флотом механоформ происходил в скоплении О"Хара больше десяти лет назад.
        Образы той чудовищной схватки взрывались, разлетаясь осколками воспоминаний, ранили душу, заставляя Дитриха вздрагивать во сне. Лица погибших друзей виделись как живые...
        ...Он проснулся в состоянии шока, не понимая, где находится, полностью утратив связь с реальностью.
        "Я на борту "Танаиса". Прошло двенадцать лет..." Помутившийся взгляд постепенно вбирал знакомые детали обстановки просторного жилого отсека.
        Горло сжал спазм. Перед мысленным взором медленно таяли очертания окутанного декомпрессионными выбросами "Апостола", движущегося параллельным курсом с уничтоженным фрегатом "Раптор".
        Встать удалось с трудом. Вернулось уже позабытое ощущение фантомной боли. Дитрих не любил вспоминать год, проведенный в госпитале, ампутации, затем длительный процесс восстановления - ему имплантировали протезы обеих рук и правой ноги. Потребовалось немало времени, прежде чем разум сжился с заменой, научился управлять биокибернетическими устройствами.
        Он поставил перед собой цель - вернуться в строй - и добился ее. Получив назначение на "Танаис", Дитрих начал новую жизнь, полностью отдав себя грандиозному проекту.
        Постепенно вспышки травматических воспоминаний становились все реже, затем он окончательно сумел подавить их, вернуть ощущение полноценной жизни. Так что же вдруг случилось теперь?
        Неверный шаг едва не стоил ему потери равновесия.
        Проклятие! Как будто заново учусь ходить! Дыхание участилось, на лбу выступили капельки пота.
        "Спокойнее..." - он попробовал еще раз и, вопреки настороженному предчувствию, уверенно дошел до двери смежного отсека.
        Плеснув в лицо холодной воды, Дитрих взглянул в зеркало.
        "Неважно выглядишь", - мысленно обратился он к собственному отражению.
        Где причина? Что разбередило старые раны, спровоцировало внезапный приступ?
        Кожу вдруг стянуло мурашками. Обрывки кошмарного сна еще кружили в сознании, он попытался удержать их, осмыслить, но не сумел - образы стремительно тускнели, они принадлежали прошлому, все давно отболело.
        Дитрих постепенно пришел в себя, начал анализировать пережитые ощущения.
        Что спровоцировало кошмар? Ему казалось, что память вывернуло, будто мешок, вытряхнув осколки событий, и беззащитный во сне рассудок сам выбрал из груды причудливо перемешанных воспоминаний болезненную тему.
        "Попытка воздействия?" Мысль послужила сигналом тревоги.
        Он вздрогнул, отвел взгляд от зеркала. Внутренняя мобилизация протекала мгновенно.
        - Дежурный!
        - Галактлейтенант Верхолин на связи!
        - Как обстановка?
        - Все в штатном режиме.
        - Денис, как себя чувствуешь? Неосознанная тревога, галлюцинации?
        - Все в порядке, командир. Ничего подобного не ощущаю!
        Дитриха не успокоил его ответ.
        - Поднять резервную смену мнемоников! Задействовать процедуру экстренного контроля ключевых кибернетических систем! Произвести полное сканирование окружающего пространства по сфере! О результатах доложить!
        Отдав распоряжение, командир "Танаиса" вернулся в центральное помещение отсека, взглянул на скомканную постель.
        Рефлексия - худший враг мнемоника.
        Внезапно заработал коммуникационный канал внутренней связи. Для доклада группы, поднятой на усиление, слишком рано. Дитрих сел в кресло, сухо ответил:
        - Слушаю.
        - Командир, у меня ЧП! - В голосе галакткапитана Пахомова звучало злое недоумение.
        - По существу, Паша!
        - Массовая драка, - доложил галакткапитан. - Весь личный состав! Пятьдесят человек! Словно вспышка безумия!
        Подобных происшествий в многолетней истории "Танаиса" еще не случалось. Слишком строгий отбор проходили офицеры перед назначением.
        - Пострадавшие? - одеваясь, уточнил Дитрих.
        - Серьезных травм нет. Ссадины, ушибы, пара вывихов.
        - Зачинщиков выявил?
        - Пока нет. Молчат.
        - Буду у тебя через пять минут! Провинившихся изолировать! Паники не допусти!
        - Какая паника?! - В голосе Пахомова отчетливо прозвучала непонятная, не свойственная для него озлобленность. Настолько не похоже на галакткапитана, что тревога только усилилась. Фрайг побери! Что же происходит на станции?!
        - Держи себя в руках, Павел. Разберемся.
        * * *
        Разбираться пришлось долго.
        Участников драки, вспыхнувшей в жилом секторе, Дитрих опрашивал по одному. Пахомов вопросов не задавал, сидел молча, слушая сбивчивые показания подчиненных.
        Картина происшествия выглядела абсурдно.
        Четверо уроженцев Элио, ставшие, как выяснилось, зачинщиками беспорядков, с трудом могли пояснить мотивы своего поступка. Каждый спал в своей каюте. Всем снились фрагменты воспоминаний детства. Затем, внезапно проснувшись, они, не сговариваясь, вышли в коридор жилой палубы и принялись вламываться в каюты уроженцев Окраины. С криками "Бей корпов!"[18] они учинили настоящую расправу над несколькими сослуживцами, затем, вновь оказавшись в коридоре, внезапно столкнулись с группой уроженцев Эрлизы.
        Галактлейтенантов избивали молча, жестоко, с непонятным исступлением. Шум драки разбудил большинство личного состава роты, кто-то активировал систему тревоги, дальше события приняли неуправляемый, стихийный характер. Когда Пахомов появился на месте происшествия, вспышка немотивированной межпланетной ненависти достигла своего апогея, в жилом секторе происходило настоящее побоище - пришлось задействовать сервов, чтобы разнять и изолировать дерущихся.
        - Ну, что скажешь? - Дитрих встал, прошелся по отсеку. Дверь за последним из участников инцидента только что закрылась.
        - Не понимаю! - Пахомов коснулся текстоглифа, и над подлокотником его кресла возник тонкий голографический планшет со списком личного состава. Наугад открыв одно из личных дел, он пробежал взглядом по строкам. - Бред! У каждого из офицеров как минимум по десять лет службы за плечами! Горячие точки! Они смерти в лицо смотрели не раз, а тут... - Он развел руками. - Дитрих, ты ведь знаешь, кого попало сюда не назначают! Ну, я бы еще понял, если б подрались двое. Всякое бывает, но массовая драка, да еще и на почве межпланетных фобий! Говорю - бред!
        - Ты сам-то не заводись. Как спал?
        - Плохо. Всякая гадость снилась. Из прошлого.
        - Так же, как мне и всем офицерам, проявившим немотивированную агрессию. - Дитрих уже пришел к определенному выводу. - С последним конвоем мы что-то пропустили!
        - Боевые корабли откуда прибыли?
        - Линия Хаммера, - Дитрих сверился с информацией из сети "Танаиса". - Не представляю, что за технология? Мыслесканер изобрели позже. Да и нет на борту кораблей активной аппаратуры. Дежурная смена мнемоников дважды все проверила.
        - А что стало поводом для дополнительной проверки? - поинтересовался Пахомов. - Твое субъективное чувство тревоги?
        - Скорее чувство опасности, - ответил Дитрих. - Источник никак не могу выявить. В одном ты прав: драка не укладывается ни в какие рамки! Что-то воздействовало на психику офицеров, пробуждая фобии, присущие подросткам, стертые дисциплиной, образованием, жизненным и боевым опытом, наконец! - Дитрих не заметил, как сорвался на повышенный тон. - Это не случайность и не совпадение! Мне сегодня снился кошмар из прошлого! Двенадцать лет прошло! Я поначалу срывался, винил себя в гибели ребят, потом понемногу боль улеглась.
        - А на самом деле? - с неожиданной, необъяснимой злобой спросил Пахомов.
        - В смысле? - Дитрих резко обернулся.
        - На самом деле ты был виновен?! Допустил ошибку?! - Лицо галакткапитана исказила гримаса. - Ну, что замолчал, командир?!
        - Да, допустил! - Гнев и боль в душе Дитриха плеснули через край. - Представляешь, не вывел фрегат из боя, когда плазмой снесло бронирование первого корпуса, а все отсеки внешнего слоя разнесло декомпрессией! Держался под огнем, пока шло перестроение эскадры! И вот ведь не повезло - выжил!
        Лицо галакткапитана Пахомова побагровело, кулаки сжались.
        - Ну ты и тварь! - сквозь зубы процедил Павел. - Успокоился, значит? Забыл? - Он с трудом сдерживал приступ ярости, на миг вырвался из стремнины неконтролируемых эмоций, просипел: - Мы... сейчас в горло вцепимся... друг другу...
        Его слова отрезвили Дитриха.
        Он словно вынырнул из бездонного омута. "Что с нами?!"
        Пахомов до боли в пальцах сжал подлокотники кресла. Он сопротивлялся неодолимому желанию вскочить, вцепиться в горло Дитриху, который вдруг стал ненавистен ему до глубин души.
        - Дежурная смена!
        Сеть молчала в ответ.
        Проклятие!.. Кто способен нейтрализовать усиленную вахту мнемоников?!
        Жилы на шее Пахомова напряглись, из горла вырвался хрип, раздался скрежет. В неконтролируемом усилии Павел выломал подлокотники кресла и, сжимая их в побелевших пальцах, вдруг ринулся на Дитриха.
        Командир "Танаиса" успел отреагировать, правая рука блокировала сокрушительный удар, металлопластиковый подлокотник глубоко рассек плоть, но металлическая кость, увитая сервоприводами кибернетического протеза, выдержала.
        Он ответил коротким беспощадным ударом.
        Пахомов обмяк, его ноги подкосились. Дитрих, не обращая внимания на кровь, толкнул его назад в кресло.
        - Посиди пока.
        Голова Павла безвольно склонилась на грудь.
        "Сеть недоступна!" - Он рванулся к резервному терминалу, действуя в состоянии бешенства, чувствуя, что в буквальном смысле оглох и ослеп. Для мнемоника потеря связи с киберпространством равносильна исчезновению целой вселенной!
        Комплекс аппаратуры, предназначенный для связи в экстренных ситуациях, не работал. Дитрих отключил интерфейс мысленных команд, но результат остался прежним. Ручной ввод с текстоглифной клавиатуры привел к появлению на экране все той же лаконичной надписи: "Сеть недоступна".
        Вторжение!..
        Игры разума еще не закончились, - внезапно вкрался в его сознание издевательский шепот. - Высокие технологии - палка о двух концах. Или ты не согласен?
        "Кибрайкер?" - Дитрих машинально обернулся, словно рассчитывал увидеть за спиной ухмыляющегося подонка, взломавшего сеть искусственного мира, но в отсеке не было никого, кроме Паши.
        Дитриха переполняли эмоции, они мешали сосредоточиться, не давали действовать.
        - Апраксин, держи защиту! - Его сиплый шепот глох в ватной тишине. Свет под потолком начал мигать, затем погас.
        Кого зовешь? Юра Апраксин погиб. Призраки прошлого тебе не помогут.
        Ничто уже не поможет. Ты пропустил удар. - Мерзкий голосок таял, отдалялся. - Все кончено, полковник.
        Тьма ринулась со всех сторон, объяла его, обрела свойства вязкой субстанции, залепила рот, глаза, нос, он ничего не видел, силился вдохнуть, но тщетно.
        Последним вспышечным ощущением Дитриха стало чувство глобального одиночества.
        Затем и оно исчезло.
        "Танаис". Жилой модуль двенадцатой палубы. Пять часов тридцать девять минут по бортовому времени.
        Свет бил в глаза.
        Он инстинктивно зажмурился.
        Кто-то огромный ворочался поблизости, звук сервомоторов резал по нервам.
        - Не дергайся, командир! Свои! - Смутно знакомый голос прорывался издалека, отчетливым было лишь ощущение неестественной бодрости, ясности мышления да еще бесконтрольная дрожь, гуляющая по мышцам. - Усилия рассчитывай. Соберись. Все позади.
        - Что позади?! - прохрипел Дитрих, попытавшись встать, и тут же почувствовал, как падает лицом вниз - сервомускулатура боевого скафандра отреагировала на слишком резкое движение, воспринимая его как команду.
        - Я же сказал: контролируй усилия! - Слепящее пятно света метнулось в сторону, на миг высветив предметы меблировки отсека, по стенам пробежали и исчезли гротескные, искаженные тени. - Ты на двойной дозе боевого стимулятора!
        Он наконец узнал голос.
        - Зачем так много?
        - А как еще вернуть тебя в сознание?! Какого фрайга ты перестал дышать? Я уж думал, все, не очнешься. Вкатил одну дозу - безрезультатно. Пришлось рискнуть.
        - Помоги встать. - Дитрих силился вспомнить, что произошло, но в сознании плавали лишь обрывочные фрагменты недавних событий. - Сколько времени прошло?
        Пахомов с трудом приподнял его, усадил на полу подле перевернутого кресла.
        - Три часа. Дыши глубоко и ровно. Руку тебе распорол я?
        Дитрих кивнул, даже не почувствовав веса гермошлема. Память возвращалась медленно, отдельные эпизоды складывались воедино, словно головоломка.
        Сеть!
        Он совершил привычное мысленное усилие, но ответом послужила абсолютная, глухая тишина. Попытался перейти на "второе зрение", но результат оказался нулевым, словно ни один кибермодуль имплантов не работал!
        Тихий въедливый голос исчез.
        "Три часа..." - командир "Танаиса" медленно собирал осколки событий, все отчетливее осознавая: за время, проведенное без сознания, вне сети, могло произойти что угодно!
        - Я полностью выключен из киберпространства!.. - хрипло произнес он.
        - Еще бы! - Непонятная усмешка, прозвучавшая в голосе Пахомова, внезапно вернула болезненное ощущение безысходности. - Уж извини, моих рук дело.
        - В смысле? - мгновенно напрягся Дитрих.
        - Я извлек кибермодули. Атака шла через сеть "Танаиса".
        Павел присел рядом с ним.
        - С ума сошел?! - Дитрих мгновенно вспомнил, как тщетно пытался выйти в сеть перед потерей сознания. - Модули верни немедленно! Воздействие не имеет отношения к киберпространству!
        - Уверен?
        Дитрих взглянул на пятно крови, подлокотники, выдранные из кресла. "Могли бы и до смерти друг друга забить", - подумал он.
        - Выбираться надо из отсека. Бронескафандры откуда?
        - Держу у себя на всякий случай. Привычка. Основной и резервный. И оружие.
        - Модули верни! Время теряем!
        Три часа, проведенные без сознания, отсутствие энергии плюс полная неопределенность, неспособность прояснить ситуацию доводили до бешенства.
        - Хорошо подумал?
        - Много разговариваешь, Паша! - Дитрих вновь начал "заводиться", но в этот раз не под сторонним воздействием, а от переизбытка стимулятора в организме. - Приказы разучился исполнять?!
        - Ладно. - Пахомов разжал ладонь. - Держи.
        Внезапные события не находили объяснения, ошеломляли, вызывали гневную, неадекватную реакцию, и Дитриху пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить эмоции, действовать с разумной осторожностью.
        Прежде чем снять гермошлем и вдохнуть, он проверил атмосферу отсека через встроенный в скафандр анализатор.
        Норма.
        Быстрым, заученным до автоматизма движением он вставил первый чип в гнездо импланта.
        "Временная блокировка сети. Активация автономного режима. Отключение коммуникационных каналов", - мысленные команды принимались к исполнению немедленно - первый, самый слабый уровень личной мнемонической защиты заработал за доли секунд.
        Он прислушался к ощущениям.
        Нормально. Теперь второй чип.
        - Паша, следи за дверью!
        Энергосканирование прошло успешно. Второй кибермодуль, оснащенный системой обнаружения активных сигнатур, передал в рассудок схемы близлежащих энерговодов, кабельных информационных каналов и стационарных механизмов.
        Привод дверей отсека?
        Управление блокировано.
        Ладно, повременим.
        Третий и четвертый кибермодули вошли в гнезда имплантов. Мгновенные манипуляции с мнемоническим интерфейсом перенастроили их, усиливая защиту рассудка. Теперь у командира "Танаиса" вновь появилась возможность дистанционного воздействия на ближайшие кибернетические системы, расположенные в радиусе действия имплантированных передатчиков.
        Шепот, который едва не свел его с ума перед потерей сознания, не появился вновь, но делать выводы рано.
        Пятый модуль в гнезде.
        "Системы внутренней безопасности, контроль вооружений, средства космической связи?"
        Недоступно.
        "Что же произошло?!" - Он снял блокировку доступа в сеть.
        Нет отклика!.. Проклятие!.. Этого не может быть!..
        Горечь всколыхнулась в рассудке. Неужели Пахомов прав и атака действительно шла через сеть "Танаиса"?! Но в таком случае действовал кто-то свой!..
        Сердце бешено молотилось в груди. Последние секунды перед потерей сознания приобрели новую окраску. Не сработал ни один уровень мнемонической защиты! Внешняя атака?! Нет, исключено... Взлом сети не прошел бы незамеченным. Если воздействие велось через сеть, то кибернетическими системами манипулировал не гипотетический кибрайкер. Действовал человек, имеющий все полномочия доступа, но распорядившийся ими по-своему!..
        Кто именно - сейчас гадать бесполезно. Вкрадчивое, неявное воздействие, завершившееся сокрушительным мнемоническим ударом, говорило о высоком уровне личного мастерства неизвестного пока противника.
        Но мнемоник не станет уничтожать управляющую кибернетическую среду! Без нее невозможно контролировать "Танаис"! "Видимо, сеть не разрушена, а блокирована! - мысль несла надежду. - Ситуация скверная, но не безвыходная. Нужно как можно быстрее выбираться отсюда!"
        - Паша, герметизируй шлем!
        - Обижаешь, командир. Я на "автономке". Не маленький.
        Дитрих закрыл забрало, перешел на лазерную связь:
        - Сеть недоступна. Буду работать с ближайшими устройствами. Твоя задача - прикрывать меня от физических атак.
        - Понял.
        Пахомов переключил БСК[19] в режим пассивного приема данных. Ничем не выдавать себя, но владеть обстановкой - это сейчас главное.
        К удивлению Дитриха, датчики не зафиксировали потоков "встречного" сканирующего излучения, хотя коридоры жилой палубы обычно контролируются системами безопасности "Танаиса"! Выходит, сеть действительно рухнула?!
        По переборкам внезапно проскользнула вибрация, похожая на дрожь.
        Механизм дверей заработал! Бронированная преграда, превратившая отсек в ловушку, сдвинулась вбок.
        - Пошел!
        Пахомов выскочил в коридор.
        Схематичные контуры стен, злобные сигналы, предупреждающие о сбое в энергоснабжении, да тусклые, едва различимые сигнатуры двух сервов на развилке тоннелей - вот все, что отобразилось на проекционном забрале боевого шлема.
        - Чисто! Два серва на развилке! Уничтожить?
        - Не горячись. Сбрось фантом-генератор. Уходим к каютам экипажа!
        Пахомов выполнил приказ, первым побежал по коридору в направлении жилого сектора палубы. Что с ребятами его подразделения - неизвестно, но мысли о них не отпускали ни на секунду.
        Первая дверь по ходу движения.
        - Заперто! - с досадой констатировал Павел.
        - Работаю, - откликнулся Дитрих. - Приготовься!
        Действительно, привод двери заработал, словно по волшебству.
        Пахомов резко заскочил внутрь отсека. Смятая постель. Следы борьбы. Но полу пустая обойма от игольчатых боеприпасов к "Шторму". Ни крови, ни тел. По стенам - мелкие выщербины. Кое-где пластиковую облицовку разнесло вдребезги.
        - Рикошеты. - Павел и без помощи сканеров определил углы вхождения игольчатых пуль в материал стены, мысленно обозначил участок облицовки, не получивший повреждения. - Огонь вели по серву!
        - Бойца взяли живым, - скупо заключил Дитрих. На лице командира не отразились следы внутренней борьбы.
        Пахомов с трудом сдерживал эмоции: "Что за тварь манипулировала нами?" Досада, злость не отпускали ни на секунду. Хороши же командиры... Уродовали друг друга, как два первогодка, пока ребят поодиночке брали сервы!
        Помутнение рассудка он объяснить не мог, но по-прежнему оставался при мнении: действовали через сеть! Импланты всегда в контакте с ней, но почему подвели модули личной защиты? Похоже, что воздействие не сопровождалось явным взломом, оно было каким-то вкрадчивым, постепенным, ненавязчивым!
        "Разум человека надежно защищен, - так уверяли разработчики программного и аппаратного обеспечения. - Импланты не могут послужить точкой доступа к сознанию, да и манипулировать человеческим рассудком очень сложно, любое давление вызовет не только мгновенную реакцию модулей защиты, но и инстинктивное неприятие со стороны разума".
        "Где-то просчитались наши "великие умы", - думал Пахомов, продвигаясь по темному коридору жилого уровня.
        Одну за другой они осмотрели все каюты сектора, но те оказались пусты.
        - Тратим время, - не выдержал Павел.
        - Что предлагаешь?
        - Двигаться к главному посту управления!
        Дитрих на миг задумался.
        - Нет. Есть другой вариант. Поднимаемся в парк.
        - Зачем?
        - Необходимо оценить обстановку. Существует резервная система управления, параллельная основной сети. О ней никто не знает. Включить ее могу только я либо Энтони Хоук. Отследим через нее местоположение личных датчиков, определим, где в данный момент находятся люди, и тогда примем решение!
        Павел не стал возражать. Информация действительно нужна как воздух!
        Глава 4
        "Танаис". Два часа пятнадцать минут по бортовому времени. Стартовая палуба внутреннего космодрома. Звено галакткапитана Хорватова.
        Затвор электромагнитной катапульты закрылся.
        В пусковом стволе царил мрак, лишь кольца габаритных огней периодически пробегали по выступам ускорителей.
        - Внимание всем, пошел обратный отсчет!
        Голос в коммуникаторе успокаивал. Галакткапитан Хорватов отлично знал, что именно необходимо молодым пилотам за мгновения до старта. Несколько фраз, произнесенных через обычную систему коммуникации, без использования имплантов, действовали безотказно.
        Существует мнение, что мнемоники - люди замкнутые, скупые в общении, погруженные в себя, но это не так. Уникальные возможности восприятия действительно меняют психологию, но не затрагивают глубин человеческой сущности.
        - Второй, готов.
        - Третий, готов.
        Диафрагма стартового ствола открылась. Илья ощутил мгновенную нарастающую перегрузку, а через доли секунд его окружил бездонный, необъятный космос.
        Станция "Танаис" превратилась в стремительно удаляющуюся точку, разум уже переключился на иное быстродействие - управление кораблем класса "Стилетто" требовало полной отдачи сил.
        Рассудок Ильи погрузился в киберпространство. Реальность, воспринимаемая зрением, слухом, осязанием, стала лишь крохотной частицей информационного поля. Вселенная трансформировалась, открывая новые грани: мрак космоса переполняли энергии, он ощущал каждую молекулу разреженного межзвездного газа, каждую частицу космической пыли, соударяющиеся с обшивкой.
        Далекие галактики из тусклых точек превратились в узнаваемые энергоматрицы. Илья при желании мог проанализировать их, понять, куда и с какой скоростью движутся далекие космические объекты, но сейчас это было бы лишней, избыточной нагрузкой.
        Разум мнемоника, кроме прочего, способен манипулировать уровнями восприятия.
        Все лишнее, несущественное для выполнения текущей задачи машинально отсеивалось. Фоновые явления не должны отвлекать пилота.
        Галакткапитан Хорватов передал координаты точки погружения в гиперсферу. План полета предусматривал серию коротких прыжков, отработку приемов внепространственного маневрирования с имитацией захода на цель по сигнатуре.
        Космическое тело, постепенно приближающееся к "Танаису", не несло никакой угрозы, но для молодых пилотов все происходящее являлось полноценным боевым вылетом.
        - Второй, приготовиться, через минуту атакуешь цели по сигнатурам! Третий, выход из гиперсферы с задержкой в тридцать секунд. Работаем!
        "Стилетто" галакткапитана Хорватова исчез в гиперпространственном переходе.
        Оба молодых пилота прекрасно представляли, что происходит сейчас в метрике "обычного космоса".
        Командир звена расставляет цели. Фантом-генераторы, имитирующие различные объекты, в том числе скрытые, работающие под защитой маскирующих полей, он расположит поблизости от поверхности сцементированных льдом каменных глыб. Задача ведомых - обнаружить их, идентифицировать и при необходимости уничтожить.
        Илья не сомневался, что Хорватов использует смешанные цели, превратив обычную комету в сложный объект со множеством энергетических матриц, часть из которых будет принадлежать "дружественным силам" либо имитировать гражданские структуры, такие, как шахты, заводы-спутники, челночные корабли.
        "Действовать надо в паре, - подумал он. - Тридцатисекундный разрыв между гиперпереходами, разрешенный командиром звена, необходимо использовать с максимальной эффективностью".
        - Серж, я выхожу из "гипера" в стороне от кометы в режиме "тень", - предложил Илья. - Отсканирую цели, передам тебе координаты для атаки. Хорватов ждет от нас соревнования, индивидуальных действий. Удивим его!
        - Понял, не вопрос, - мгновенно откликнулся Зотов. - Я приму данные в режиме "граница", выйду точечным проколом метрики вплотную к комете, отработаю оперативный боекомплект по обнаруженным тобой целям, затем, - он мысленно начертил траекторию, - ухожу из конуса атаки в газопылевой шлейф, отвлекая на себя ответный огонь. Ты в это время атакуешь, я перезаряжаюсь и вот тут, - он отметил предполагаемую точку маневрирования, - начинаю прикрывать тебя, встаю на позицию ведомого.
        - Отлично, - согласился Илья. - Думаю, целей будет около сотни, не меньше. Часть окажется в "мертвой зоне", по другую сторону ядра кометы. Ты должен обнаружить их в процессе перезарядки.
        - Сделаю, - лаконично ответил Зотов. - Использую наномашины. Контейнер отстрелю перед тем, как нырну в шлейф.
        Таймер отсчитывал последние секунды форы, которую взял галакткапитан Хорватов.
        * * *
        Режим "граница"!
        "Стилетто" галактлейтенанта Тернова уже покинул первый энергоуровень гиперсферы, но еще не материализовался в пространстве привычной для человека Вселенной. Манипулируя генераторами высокой и низкой частоты, Илья совершал один из сложнейших боевых маневров, удерживая корабль на границе метрик. Датчики "вероятного противника" в этой ситуации бессильны, "Стилетто" для них попросту не существует.
        Капсула с наномашинами, стартовавшая через точечный пробой метрики пространств, мгновенно раскрылась, выпуская микродатчики. Несколько секунд потребовалось на формирование сети, прежде чем данные начали поступать непосредственно в рассудок галактлейтенанта Тернова.
        В первое мгновение Илья испытал шок. Он воспринимал огромное количество материальных тел, среди которых гас энергетический след от произошедшего минуту назад взрыва.
        Галакткапитан Хорватов явно что-то намудрил с уровнем сложности. Выход из гиперсферы среди плотного построения кораблей противника, конечно, не противоречил реальным боевым ситуациям, но даже на изрядном удалении от ядра кометы вероятность "совмещения" составляла девяносто четыре процента!
        "Фактически - самоубийство", - подумал Илья, прокладывая курс.
        Что означает затухающая сигнатура взрыва? Имитация гибели ведущего? Катастрофа при выходе из пробоя метрики?
        Вероятно. Галакткапитан Хорватов усложнил ситуацию до предела. Илья фиксировал тысячи космических кораблей неизвестной конструкции. Их плотные построения окружали комету Мальцева, теряясь в газопылевом шлейфе.
        При таких условиях боевая задача, поставленная командиром звена, автоматически теряла смысл. Атака неопознанных объектов исключена. Непонятна их принадлежность, неясно, дружественные они, враждебные либо нейтральные?
        Может, в этом и заключен смысл проверки?
        "Ближайшие объекты статичны, - он продолжал анализ полученных данных. - Неопознанные корабли дрейфуют в гравитационном поле кометы, перемещаясь в пространстве вместе с ней.
        Богатая фантазия у командира звена, ничего не скажешь, - мысленно усмехнулся он, выходя из режима "граница". - Данные получены, дальше тянуть бессмысленно".
        * * *
        "Стилетто" галактлейтенанта Тернова появился в виде бледного оптического фантома и ушел заранее рассчитанным курсом, двигаясь в тесном зазоре между плотными построениями чужих кораблей.
        Три секунды... Полная материализация. Илья по-прежнему затруднялся определить истинное количество объектов, образующих симметричные построения вокруг ядра кометы.
        "Откуда Хорватов набрал столько имитаторов цели?!"
        Мгновенное сканирование по сфере лишь усложнило восприятие ситуации.
        Мысли, выводы, действия - все протекало на пределе возможностей рассудка, на пике быстродействия сопряженных с разумом пилота кибернетических систем.
        В газопылевом шлейфе кометы сканирующие комплексы обнаружили плотное скопление огромных искусственных тел. Они имели форму сфер диаметром в пять километров каждая. Обшивку исполинов густо усеивали иглообразные шипы, разнящиеся по длине.
        Ни одной активной энергоматрицы. Похоже, что армада движется в режиме полной маскировки.
        Сфера сканирования замкнулась. Десятки тысяч "засечек" на радарах.
        Пять секунд.
        Подсистемы боевого сканирования пронзили ближайшие объекты потоками проникающего излучения, выявляя конфигурацию бортового оборудования.
        Илья еще ни разу не сталкивался с подобными конструкциями. Идентификация в очередной раз провалилась, но теперь он получил представление о внутренней структуре чужих кораблей.
        Слабая энергетическая активность в бортовых сетях. Элементы человеческих технологий отсутствуют. В отсеках разреженная атмосфера, температура внутренней среды - два градуса по шкале Цельсия.
        Слишком детальный уровень имитации. Здесь что-то не так!
        "Стилетто" маневрировал в ограниченном пространстве между плотными построениями кораблей неизвестной космической расы.
        Повторное сканирование. Мысленным приказом Илья изменил настройки оборудования, пытаясь выявить фантом-генераторы, сброшенные командиром звена, но добился лишь увеличения детализации неопознанных объектов.
        Его окружали однотипные космические корабли, по размерам сопоставимые с современными фрегатами, внешне каждый из них напоминал трезубец с короткой рукояткой, внутри прослеживалось явное деление на отсеки, нет, скорее это похоже на соты...
        Максимальная детализация!
        Илья ощутил непроизвольную дрожь. Отсеки чужих кораблей содержали коконы двухметровой длины. Существа внутри защитных оболочек не проявляли признаков жизни. Попытка идентифицировать их оказалась неудачной, датчики фиксировали лишь размытые пятна.
        Анабиоз?
        Не факт... Может, они погибли?
        Восемь секунд.
        "Стилетто", двигаясь намеченным курсом, вырвался из плотных построений чуждой армады.
        Боевой разворот.
        Где же корабль командира звена?
        Нет отклика. Ушел в гиперсферу, чтобы не нарушать "реализм"? Но откуда в таком случае взялись едва различимые, "тлеющие" энергоматрицы ощерившихся шипами сфер?! Если Хорватов после сброса целей совершил прыжок, то ему не хватило бы времени на размещение фантом-генераторов в газопылевом шлейфе!
        Кожу внезапно стянуло крупными мурашками.
        "Взрыв не имитация?! - промелькнула страшная догадка. - Его энергия подсветила реальные объекты?!"
        Десять секунд...
        Поиск обломков! Увеличение разрешающей способности сканеров! Подключение резервных модулей "Аметиста"! Внутри все похолодело, сжалось. Фрагменты "Стилетто" с бортовым маркером ведущего медленно рассеивались в пространстве! Машина галакткапитана Хорватова уничтожена, его спасательная капсула повреждена!
        Восемнадцать секунд...
        Илья принял мгновенное решение, изменил курс, активировал системы принудительной стыковки и одновременно вышел на связь.
        Зотов уже в режиме "граница".
        - Сергей, уходи! Командир сбит, его спасательная капсула повреждена! Доложи на "Танаис"! Передаю данные по обнаруженным объектам!
        * * *
        Обломки "Стилетто" галакткапитана Хорватова дрейфовали в опасной близости от ядра кометы, где построения "трезубцев" выглядели особенно плотными.
        Илья пошел на отчаянный риск. Он постоянно маневрировал, уклоняясь от столкновений с чужими кораблями, двигаясь по лабиринту тесных зазоров, стремясь лишь к одной цели - подобрать поврежденную спасательную капсулу!
        "Зотов доложит на "Танаис", - он мысленно отсекал проблемы, уже нашедшие решение, и действовал в узких рамках поставленной перед собой задачи, не пытаясь сейчас осмыслить множество вопросов, связанных с появлением чуждой армады.
        В моменты наивысшего напряжения сил эмоции глохнут, отступают на второй план восприятия. Это качество считается непременным для боевых мнемоников, но далеко не каждый владеет им в полной мере.
        Облако обломков стремительно приближалось, и он активировал курсовые дефлекторы "Стилетто", понимая, что теперь столкновений не избежать. Ближайшие к месту катастрофы построения чужих кораблей нарушил взрыв, десятки "трезубцев" медленно вращались, неумолимо сближаясь, но что самое скверное - датчики "Аметиста" зафиксировали внезапное появление множества разгорающихся сигнатур!
        Неопознанные корабли выходили из энергосберегающего режима!
        Гиперпространственный переход!
        Илью словно током ударило. Одно неожиданное событие следовало за другим! Зотов принял сообщение, но допустил роковую ошибку, не проанализировал данные либо счел полученную информацию одним из факторов, призванных усложнить учебную задачу.
        - Серега, немедленно уходи!
        "Стилетто" галактлейтенанта Зотова закрутило в неуправляемом вращении.
        Проклятие...
        Илья уже практически достиг цели. Сферическое облако обломков, образовавшихся на месте крушения, полнилось энергиями - чужие корабли, пострадавшие при катастрофе, раньше других начали экстренную процедуру реактивации и уже приступили к маневрированию, пытаясь покинуть опасный участок космического пространства.
        Илья воспользовался "коридором", который проложил один из "трезубцев", и через пару секунд глухой толчок возвестил о соприкосновении с командным модулем уничтоженного "Стилетто". Система принудительной стыковки отработала четко, без сбоев.
        Все! Теперь можно уходить!
        Илья филигранно отработал двигателями ориентации, изменил курс, уклонился от нескольких казавшихся неминуемыми столкновений и, вырвавшись в зазор между построениями чужих эскадр, задействовал маршевую тягу, разрывая дистанцию с пробуждающейся армадой. Он ни на секунду не выпускал чужие корабли из поля мысленного зрения. Процесс их "реактивации" протекал на удивление быстро. С момента начала катастрофических событий прошло всего три минуты, а исполинские сферы уже озарились отсветами от работы двигателей, покидая газопылевой шлейф.
        "Стилетто" галактлейтенанта Зотова к этому моменту компенсировал вращение и лег на курс. Он явно намеревался сопровождать Илью в качестве ведомого.
        - Зотов, немедленно в прыжок!
        - Демаскируем координаты "Танаиса", - глухо ответил галактлейтенант.
        - Ты в своем уме?! Армада, по-твоему, случайно прикрылась кометой? Чужие просто двигались мимо? В сторону межгалактических пустот?!
        - Уходи сам, я прикрою! Нужно понять, кто они!
        В отсутствие связи с командиром звена спорить было бессмысленно. Зотов не обязан подчиняться приказу равного себе по званию. Он волен действовать, но чем это обернется?
        Илья начал подготовку к прыжку.
        - Сергей, следуй за мной! Не смей отклоняться от курса! Мы уходим!
        Около сотни "трезубцев" уже завершили процедуру реактивации. Чужие корабли внезапно ускорились, двигаясь курсом перехвата, и в этот миг Илья ощутил знакомое до дрожи чувство - его рассудка коснулся обжигающий, безликий, идущий из ниоткуда шепот:
        Ты обречен...
        Чувство отчаяния, бессмысленности каких-либо действий, глобального одиночества вмиг затопило сознание, но Илья не поддался навязанным извне эмоциям. Однажды в детстве он уже пережил телепатическую атаку общественного разума. Полученную на Эдеме психологическую травму не сумели излечить мнемотехники Конфедерации, и только Ральф Дуглас, заменивший ему отца, заставлял мальчика бороться с дневными галлюцинациями и ночными кошмарами.
        Они - лишь плод твоего воображения. Уступишь один раз, поддашься, и видения будут преследовать тебя всю жизнь. Дай руку, малыш. Всегда ищи в окружающем что-то знакомое, незыблемое, как точку опоры, понимаешь?
        Голос Ральфа бился в сознании, вытесняя мерзкое, подавляющее волю наваждение.
        Илья не утратил контроль над машиной - он выдержал первый оглушающий удар, а через миг, отвечая на мысленную команду, заработало интегрированное в бронескафандр логрианское устройство мнемонического блокиратора. На максимальном ускорении он уводил "Стилетто" прочь от армады чужих кораблей, но давление на разум не исчезло, оно лишь стало глуше, постепенно слабея с увеличением расстояния.
        - Серега, ты как? - переведя дыхание, спросил Илья.
        Зотов не отвечал. Его "Стилетто" двигался рыскающим курсом, теряя скорость, так и не совершив попытки уйти в гиперсферу.
        Неопределенность исчезла. Телепатическое воздействие мгновенно уничтожило все сомнения. На борту неопознанных кораблей находились инсекты, и это в корне меняло суть событий!
        Их цель - "Танаис"!
        Илья не верил в случайности или совпадения. Он не принимал к рассмотрению мысль о Кочующей Семье, использующей комету как подходящее средство передвижения на одном из отрезков своего долгого путешествия. В окрестностях "Танаиса" начиналось пространство межгалактических пустот, и мысль о миграции выглядела абсурдной.
        Рассудок сжигала боль. Почему логрианское устройство не блокировало, а лишь приглушило сокрушительный ментальный удар?
        Неисправность аппаратуры?
        Илья ощутил внезапный нарастающий ужас. Озноб пробегал по телу волнами дрожи. Все призраки прошлого вырвались из глубин памяти, пытаясь растоптать его рассудок, подавить мысль о сопротивлении.
        Он утратил контроль над эмоциями, армада чужих кораблей вызывала ненависть и одновременно внушала панический страх.
        Единственным возможным вариантом действий было немедленное погружение в гиперсферу, он знал, никто его не осудит, но мысленное усилие, сравнимое с беглым взглядом по сторонам, открыло новые подробности происходящего, заставив Илью прервать подготовку к прыжку.
        Боевой режим. Тест устройства мнемонического блокиратора.
        "Трезубцы" окружали машину Сергея. Илья плавно изменил курс, поддерживая безопасную дистанцию.
        Он ждал неизбежного финала событий. Не получая приказов от пилота, "Стилетто" галактлейтенанта Зотова должен автоматически задействовать систему самоуничтожения, предварительно отстрелив спасательную капсулу, которая немедленно уйдет в гиперсферу.
        Автоматика не сработала.
        На глазах Ильи происходило нечто немыслимое, невозможное! Системы защиты бездействовали, в то время как с борта подоспевшей к месту событий, ощерившейся шипами "сферы" стартовали два небольших космических корабля.
        "Стилетто" галактлейтенанта Зотова погасил скорость, затем заглушил двигатели, переходя в режим дрейфа.
        Существовало лишь одно объяснение происходящему: Сергей жив, находится в сознании и по-прежнему управляет кораблем! Но почему он не оказывает сопротивления?! Не успел воспользоваться блокиратором? Попал под неодолимое воздействие ментального поля?
        Илью сотрясал озноб.
        Он четко представлял, что должен сделать, но между пониманием и действием простиралась бездна неодолимых обстоятельств, которые сводили его шансы к нулю.
        Тест мнемонического блокиратора прошел успешно. Это означало, что логрианское устройство по непонятной причине не справляется с задачей, и Илью встретит не только огонь сотен кораблей противника, окруживших дрейфующий "Стилетто", - сближаясь с армадой, он неизбежно попадет под уничтожающий разум телепатический удар.
        Ему казалось, что время застыло, а секунды отчаянной внутренней борьбы превратились в вечность.
        Ужас десятилетнего мальчика вырвался на волю, цепко схватил за горло, до судорожного спазма, не давая дышать, уничтожая всякую решимость.
        Уходи! Спасайся!
        Парализованные мысли, ровные построения армады чужих кораблей, несостоятельность мнемонического блокиратора тянули вниз чашу весов, а два каплеобразных десантных модуля неумолимо приближались к машине Сергея.
        "Он станет рабом Семьи из-за того, что ты струсил. В руки врага попадут уникальные образцы технологий, воплощенные в конструкции "Стилетто".
        Ты не способен ничего изменить!
        Беги! Спасай себя и галакткапитана Хорватова!"
        Исход короткого, но беспощадного морального поединка был предрешен.
        Вкус крови на прокушенных губах вернул Илье чувство реальности.
        Мгновение спустя генераторы высокой частоты разорвали ткань пространства, и его машину поглотила черная воронка гиперперехода.
        Окрестности кометы Мальцева. Первый энергоуровень гиперсферы.
        Ткань энергетической вселенной стремительно разворачивалась перед мысленным взором галактлейтенанта Тернова.
        Дрожь схлынула.
        Второй мнемонический блокиратор включился в работу. Скафандры пилотов комплектовались дублирующими системами на случай отказа основных, и Илья воспользовался резервом, хотя не был уверен, поможет ли второе устройство хоть как-то нивелировать воздействие необычайно мощного ментального поля, которое, по всем признакам, генерировали десятки тысяч "мыслящих" особей муравейника.
        Ни одна Семья не обладала столь ужасающей ментальной мощью и столь внушительным космическим флотом, но у Ильи не осталось ни единого мгновения на построение догадок.
        Он отчетливо видел линию напряженности, принадлежащую комете Мальцева. Вокруг нее замысловато изгибались десятки тысяч тончайших, едва различимых паутинок, обозначающих слабые гравитационные взаимодействия между небесным телом и построениями вражеской армады.
        Вот он, едва заметный узелок, где несколько сот "трезубцев" образовали плотное скопление.
        Крейсер противника (так Илья мысленно классифицировал "сферу") находился поблизости, его масса превосходила самые смелые предположения, но это обстоятельство лишь играло на руку: "Теперь точно не промахнусь".
        Гложущая пустота в мыслях. Как перед прыжком с огромной высоты.
        "Стилетто" лег на курс.
        Есть совмещение!
        Машина галактлейтенанта Тернова вырвалась из пробоя метрики, следуя в конусе атаки.
        Илья подсознательно ждал сокрушительного телепатического удара, он заранее отдал все необходимые приказы подсистемам, и те отработали безукоризненно: ракетные комплексы разрядились синхронно, со всех полусфер, два ближайших "трезубца" мгновенно превратились в ослепительные сгустки пламени, крейсер противника попытался уклониться от нацеленной на него атаки, но в плотном окружении любой резкий маневр огромного корабля вел к роковым последствиям - столкновения последовали незамедлительно, в пространстве воцарился хаос, а два мнемонических блокиратора, работая одновременно, держали необходимый уровень защиты, смертельный риск оправдывался, лишь вкус крови на губах стал резче, острее.
        Прекратив атаку на крейсер, Илья в боевом развороте прошил еще один "трезубец" очередями из курсовых гаусс-орудий. Корабль, по размерам сопоставимый с фрегатом, невозможно уничтожить десятком попаданий, но пробитая в нескольких местах обшивка тут же окуталась декомпрессионными выбросами, сбила его с курса, провоцируя новые столкновения.
        Именно этого добивался Тернов. Посеять хаос, сымитировать самоубийственную атаку, закрыться от ответного огня облаками обломков.
        Первые несколько секунд схватки он выиграл.
        "Аметист" отсеивал помехи, вел активный поиск.
        Есть!.. Зафиксировал!..
        Два каплеобразных штурмовых модуля буксировали "Стилетто" галактлейтенанта Зотова, но были вынуждены прекратить маневр. Их базовый корабль находился под атакой, терял атмосферу отсеков, множественные пробоины от столкновений с "трезубцами" не давали пилотам стабилизировать крейсер.
        Дистанция до цели - восемьсот километров.
        Генераторы активного щита закрыли машину от ответного огня. Илья прекрасно знал, какими системами вооружений традиционно оснащались корабли инсектов, он действовал расчетливо, трезво, заранее распределив энергию, оставив возможность маневрировать защитой в зависимости от того, как будет развиваться ситуация.
        Фактор внезапности уже отработал свое. Илья стремительно приближался к цели, когда эскадры "трезубцев", не затронутые хаосом столкновений, начали массированную атаку.
        Пространство вспыхнуло. Тысячи лазерных разрядов, сотни плазменных сгустков ударили с разных направлений, но облака обломков рассеяли большинство ударов, остальное приняли на себя активные щиты, и поглощенная ими энергия, словно жидкий огонь, объяла "Стилетто", повторяя плавные обводы корпуса.
        Илья предвидел подобный эффект. Он принял во внимание расположение кораблей противника и осуществил сброс мгновенно накопленной щитами энергии, опасаясь спровоцировать возникновение плазменной капсулы.
        Поочередное отключение генераторов привело к освобождению энергии и возникновению трех плазменных вихрей, сжигающих все на своем пути.
        Пространство кипело. Корабли противника, прорвавшиеся через облака обломков, попали под неожиданный удар, их системы слежения потеряли цель, а Тернов, воспользовавшись посеянным хаосом, успел завершить точно рассчитанный маневр и устремился в атаку на корабль галактлейтенанта Зотова.
        Илья понимал, у него нет никаких шансов в противостоянии с армадой чужих кораблей. Он использовал единственную возможность выручить Сергея, вырвать его из-под телепатического воздействия коллективного разума: ураганным огнем всех орудийных и ракетных комплексов он нанес критические повреждения машине галактлейтенанта, давая автоматическим системам карт-бланш на спасение пилота.
        "Стилетто" с бортовым номером "три" окутался облаком взрывной декомпрессии, состыкованные с ним штурмовые модули противника потеряли управление, их закрутило в беспорядочном вращении, длинные гибкие захваты разорвало, а секундой позже среди разлетающихся обломков вдруг появилась черная воронка пробоя метрики пространства.
        Автоматика спасательной капсулы наконец-то отработала, как положено, совершив аварийный прыжок по координатам "Танаиса".
        Тернов не медлил ни секунды.
        Огибая скопления обломков, он вырвался на оперативный простор. Кормовые щиты его "Стилетто" разгорались все ярче, залпы, бьющие вслед, пытались настичь дерзкий корабль, но тщетно, и тогда противник вновь использовал нематериальное оружие.
        Ощущение безысходности захлестнуло разум Ильи, мнемонические блокираторы вдруг заработали со сбоями, но на фоне бездушной, липкой тьмы, пытавшейся погасить его сознание, рдел обжигающий уголек воли к жизни.
        Коллективному рассудку неведомо чувство отчаянной надежды, заставляющее человека бороться даже в безвыходных ситуациях.
        Черная воронка пробоя метрики возникла по курсу, бледный свет на миг объял "Стилетто", растворил грозную боевую машину, и корабль исчез, лишь обломки вихрем закрутило вслед, да мгновение спустя запоздало полыхнул взрыв сброшенной кормовыми щитами энергии.
        "Танаис". Пять часов сорок две минуты по бортовому времени.
        Коридор станции, ведущий в сектор отдыха экипажа, блокировала аварийная переборка со шлюзом.
        Пахомов остановился, взглянул на индикацию сигналов миниатюрной приборной панели.
        - Разгерметизации нет, - сообщил он. - Командир, что происходит? Случайно сработали аварийные системы? - Павел занял позицию, контролируя пройденный участок пути.
        Дитрих угрюмо промолчал.
        В душе командира "Танаиса" царил мрак. Мысль о предательстве, облеченном в форму изощренного мнемотехнического воздействия, встречала глухое внутреннее сопротивление. Между мнемониками в рамках тесного коллектива возникал особого рода контакт. "Если бы кто-то замкнулся в себе, что-то утаивал, недоговаривал, жил в страхе или напряжении, я бы почувствовал".
        Но с фактами не поспоришь! На протяжении короткого пути Дитрих подключался к доступным устройствам, везде встречая одно и то же: подсистемы функционировали в автономном режиме, исполняя аварийные программы.
        Глобальная сеть "Танаиса" распалась на миллиарды не связанных между собой фрагментов!
        - Открываю! - сухо произнес Дитрих.
        За аварийной переборкой их встретил плотный туман.
        Пахомов рывком преодолел несколько метров, первым оказался на границе лесопарковой зоны.
        - Чисто! - пришел по связи его доклад.
        Люк за спиной Дитриха загерметизировался.
        - Суспензорное поле работает, сигнатуры генераторов активны, читаются без искажений, - машинально сообщил он, получая данные от ближайших устройств.
        Под куполом суспензорной защиты произошел явный сбой в работе установок искусственного климата. Температура на пятнадцать градусов превышала допустимый для существующей экосистемы порог, влажность воздуха достигала девяноста процентов, рециркуляция воздуха отключилась, и неподвижные пласты тумана резко ограничивали видимость.
        Дитрих мысленно дотянулся до модуля управления микроклиматом.
        Автоматический режим отменен. Действующие настройки установлены в режиме прямого мнемонического управления.
        "Предательство..." - Рассудок на мгновение помутился, потерял связь с устройством, но зато сомнения, догадки, неопределенность окончательно исчезли. След воздействия, оставленный мнемоником, не поддавался двойным трактовкам, хотя смысл манипуляций с микроклиматом ускользал от понимания...
        - Все плохо, Паша... - Он попытался подключиться к подсистеме безопасности, но получил лишь еще один шоковый информационный удар. - Мои полномочия блокированы!
        - Такое возможно?! - со злым недоумением переспросил Пахомов. - Я ни фрайга не понимаю, командир!
        Дитрих добрался до его позиции.
        - Ты был прав, действовал мнемоник.
        - Ответь, "Танаис" захвачен?!
        - Киберпространство терминировано. Оно распалось на миллионы узлов, работающих в режиме жесткой автономии. Использованы специальные командные последовательности, разрушающие сеть в случае атаки кибрайкеров.
        - Сможешь их отменить?
        - Нужно попасть в резервный командный центр. - Дитрих не понимал ситуацию, не видел смысла в разрушении единого киберпространства. - "Танаис" вошел в автономный режим, - повторил он. - Все системы работают, но ими невозможно манипулировать. Это последний рубеж обороны, предусмотренный на случай попытки взлома сети!
        - То есть кто-то посторонний смог перехватить управление станцией?!
        - Не уверен. Настройки микроклимата изменены мнемоником. И я по-прежнему не могу объяснить природы воздействия, едва не заставившего нас убить друг друга!
        Они медленно продвигались сквозь густой туман.
        - Субтропики... - зло обронил Пахомов.
        Дитрих не ответил, он пытался наладить связь с датчиками, расположенными по периметру суспензорной защиты. Из-за плотной мглы испарений невозможно было рассмотреть, что происходит в пространстве, вне купола.
        Неожиданно анализаторы БСК сдавленно пискнули.
        Биологическая опасность!
        Пахомов замер. Сканеры экипировки прорисовывали на проекционном забрале контуры деревьев, знакомые очертания ближайших построек, подсистема анализа ежесекундно сверяла показания датчиков с эталонной моделью зоны отдыха экипажа. Никаких посторонних объектов.
        Напряжение возрастало с каждой секундой.
        - Токсин в воздухе. Не идентифицируется! - Дитрих не мог понять, зачем загерметизирована зона отдыха экипажа, в каких целях изменены настройки микроклимата. Он чувствовал, что упускает нечто важное, определяющее...
        - Ложись! - Резкий толчок сбил Дитриха с ног.
        Очередь из автоматического импульсного орудия прошла над головой, один из снарядов задел ствол дерева, угол ближайшего здания, выступающего из тумана на перекрестке аллей, разнесло в пластиковую щепу.
        Дитрих мгновенно "включился" в ситуацию: по ним вел огонь зенитный комплекс резервной системы противокосмической обороны, установленный у границы суспензорного поля!
        - Паша, прикрой меня!
        Пахомов метнулся в сторону, огрызнулся несколькими выстрелами, отвлекая на себя системы наведения зенитной установки.
        Надломленный ствол дерева опасно кренился, издавая оглушительный треск, сквозь туман, разорванный всплесками разрывов, вдруг проступили очертания странных фигур - их внешний вид не идентифицировался, сигнатуры экипировки не читались, словно из пелены испарений на миг появились призраки!
        Сознание раздваивалось. Дитрих машинально резанул очередью по зловещим фигурам и одновременно "дотянулся" до зенитного комплекса мнемоническим воздействием.
        Взлом кибернетической системы занял пару секунд. Кто-то ввел автоматику в защищенный режим, предварительно поработав с устройством распознавания целей.
        Опять прямое мнемоническое вмешательство!
        Орудие смолкло, странные фигуры исчезли, растворились в густом тумане, лишь прогорклый черный дым от множества разрывов вихрился над воронками.
        - Командир?
        - Я в порядке. Видел их?!
        Пахомов уже был рядом.
        - Ты свалил одного! Там, у перекрестка аллей! Я видел!
        - Вторжение, Паша... - хрипло произнес Дитрих. - Чуждая форма жизни!
        Злобные предупреждающие сигналы анализаторов окружающей среды подтверждали его слова, свидетельствовали: в атмосфере под куполом присутствуют опасные для человека органические соединения!
        - Какого фрайга? - Пахомов не видел целей, чужие существа словно растворились во мгле.
        - Нужно осмотреть тело. Экипировка незнакомая. Сигнатуры нет. Я вообще ничего не понимаю!
        - Там наверняка засада! Кто бы это ни был, они отступили и ждут!
        - Разделимся. Обойдем с флангов. - Дитрих мысленно сгенерировал схему движения, наложенную на электронную карту сектора. - Сделай анализ видеоряда. Где именно упал чужой?
        Пахомов сверился с показаниями записывающей аппаратуры своего БСК.
        - Вот тут. - Он установил маркер. - Недалеко от здания кафе. Он пробежал несколько метров, прежде чем упасть. Тело, если его не утащили, лежит под самыми окнами. - Павел вновь попытался обнаружить противника, но тщетно.
        Дитрих тем временем манипулировал системой настройки боевого сканирующего комплекса.
        - Я сменил активный набор датчиков! Запахи, звуки, микроэлектрические импульсы, по логике и датчик сердцебиения должен работать!
        Пахомов лишь мрачно кивнул в ответ.
        Знакомое пространство тонуло в густом тумане.
        Павел двигался бесшумно. Фототропное покрытие бронескафандра защищало его от визуального обнаружения, сервомускулатура работала на двадцати процентах мощности, не издавая даже шелеста.
        На проекционном забрале шлема условными линиями прочерчивались контуры деревьев и ближайших построек.
        "Есть!" - Он замер.
        До здания кафе - двенадцать метров. В простенке между окнами внезапно появился и тут же исчез силуэт чуждого существа.
        Сработал датчик сердцебиения!
        Вот и еще один! Как медленно бьются их сердца! Одно сокращение за десять секунд!..
        Оружие?
        Не сканируется. Почему?
        Термальные датчики?
        Никаких аномалий... Пахомов сверился с показаниями хронометра. Командир уже на позиции. Десять секунд до согласованного начала атаки.
        Еще сигнал. Третий ксеноморф появился из глубины помещения, движется к двери.
        Начали!
        Короткая сипящая очередь, выпущенная из "ИМ-200", вспорола фасад здания, и датчики БСК вдруг захлебнулись множеством сигналов.
        Пахомов, продолжая вести огонь, ринулся вперед. Флюиды чужеродных запахов, детекция движения и, наконец, явные термальные всплески мгновенно очертили общую картину: пять ксеноморфов уничтожены перекрестным огнем, одно из помещений кафе превратилось в изуродованное пространство, где среди обломков мебели и агонизирующих тел внезапно вспыхнули язычки пламени.
        - Паша, у меня чисто!
        - Заходим!
        Внутри плавали сизые пласты дыма, по полу растекались лужи воды от автоматически сработавшей системы пожаротушения, среди бесформенных обломков распластались тела чужих существ.
        - Фиксируем все!
        БСК Пахомова и без того работал в режиме постоянной записи событий.
        Дитрих склонился к одному из тел, рывком перевернул его.
        - Хитин!
        - Инсект?!
        - Внешне не похож. - Раздался неприятный чавкающий звук - это Дитрих взял образец тканей для экспресс-анализа. - Есть совпадения в химическом составе белка, но ДНК не идентифицируется, - спустя некоторое время сообщил командир.
        - Генетически измененная особь? - Пахомов склонился над ближайшим телом. Сплошное хитиновое покрытие. Не скафандр, но нечто схожее с ним по функциям, скорее выращенное, чем созданное промышленным способом. Он выдвинул технический манипулятор и при помощи механического захвата подцепил поврежденный фрагмент природного панциря, потянул его.
        Так и есть. Экипировка неотделима от плоти!
        Никаких механических приспособлений. Система анализа убрала повреждения, произвела оценку и выдала результат: оболочка герметична, способна выдержать пребывание в вакууме. Специальный термоизолирующий слой служит не только целям сохранения тепла, но и маскирует существо, подстраивая температуру "панциря" под значение окружающей среды!
        - Одного, наименее пострадавшего - в холодильник! - распорядился Дитрих.
        Как чужаки сумели проникнуть на борт "Танаиса"? Павел прошел в подсобное помещение, освободил от продуктов одну из морозильных установок.
        - Готово!
        Дитрих уже тащил тело.
        В душе командира царил ад. "Я пропустил удар, не смог распознать опасность, не понял смысла своего тревожного состояния! Все это время диверсионные группы чужих (после экспресс-анализа генетического кода называть существ "инсектами" было бы неверно) находились поблизости, готовили телепатическую атаку. Но мнемоники дежурной смены работали под защитой логрианских устройств! Генетические усовершенствования?" - мысль как будто неслась по замкнутому кругу. Лишь малая часть событий находила объяснение, да и то с допущениями и натяжками.
        - На борт "Танаиса" проникли "Мыслящие". - Дитрих резким движением захлопнул холодильник. - Это вывод, без эмоций. Только телпы могли нейтрализовать смену мнемоников! Твари где-то поблизости, а у нас с тобой нет блокираторов!
        - Что предлагаешь? - Павел хмуро взглянул на командира. Ситуация вырисовывалась абсолютно безрадостная.
        Дитрих не успел ответить на вопрос. Ощутимая вибрация внезапно прокатилась по корпусу станции.
        - Работают комплексы ПКО! - Пахомов отличил бы эту характерную ритмичную дрожь от сотен других проявлений работы механизмов.
        - К резервному командному центру! Бегом!
        "Танаис". Зона отдыха экипажа. Шесть часов утра по бортовому времени...
        Ты не можешь двигаться.
        Тебе трудно дышать.
        Ничто не имеет значения. Прошлого и будущего нет.
        Пахомов споткнулся. Он терял ощущение реальности, смертельная тоска сжимала сердце. На самом деле он не слышал потусторонних голосов, его разум захлестывали навязанные извне эмоции, несущие абсолютное отчаяние, а игра воображения, сумеречное состояние рассудка облекали их в формулировки фраз.
        Ноги подкашивались. Сканеры БСК продолжали работать, вычерчивая на проекционном забрале гермошлема контуры зловещих фигур, приближающихся со всех сторон.
        Пространство под куполом ожило.
        Чудовищные порождения иной эволюции приближались.
        Ты окружен. Сопротивление бессмысленно.
        - Паша, очнись! - Злой, надрывный окрик Дитриха на миг вырвал рассудок из шокового состояния, невдалеке оглушительно лопнул разрыв гранаты, туман разорвало клочьями, отдавая взгляду неумолимую реальность - десятки темных фигур в хитиновой броне действительно окружали их!
        - Прорываемся! - Дитрих не поддался волне отчаяния, не опустил руки, не смирился. Сколько раз ломали его сознание в процессе подготовки? Не сосчитать. Порой казалось, инструктора - демоны, они измываются над разумом подчиненных, но ни одна из изматывающих мнемонических тренировок не прошла зря, только благодаря им Дитрих инстинктивно, на уровне защитного рефлекса, трансформировал навязанные чужими существами ощущения и выплеснул их обратно в порыве яростной, практически неконтролируемой злобы.
        - Куда прорываться?! - простонал Павел.
        - Пахомов, соберись! - Короткие фразы били, как пощечины, в коммуникаторе отчетливо слышалось прерывистое дыхание Дитриха.
        Командир "Танаиса" занял позицию на парковочной площадке электрокаров и, прикрываясь корпусами машин, вел огонь, сдерживая наступающих со всех сторон ксеноморфов.
        Его сопротивление бессмысленно. Мы пришли навсегда.
        Где же ты, тварь?!
        Неподалеку от Пахомова среди деревьев появилась зловещая фигура.
        Ритм вибраций изменился. Орудия системы противокосмической обороны включались по секторам, видимо, какой-то объект стремительно перемещался в пространстве.
        Ближе. Еще ближе.
        Пахомову хотелось выть от бессилия.
        На краешке сознания еще держались человеческие мысли, а все остальное затопила чужая воля.
        - Паша, очнись! Ты мне нужен!
        Он хрипел, пытаясь вырваться из-под контроля чуждой воли.
        - "Танаис", на связи галактлейтенант Тернов! Нахожусь под "дружественным огнем". Прекратите противодействие, откройте коридор сближения! - Голос, полный недоуменной злости, выплеснулся из коммуникатора, ударил по нервам, сминая жуткое наваждение последних минут.
        - Паша, прикрой меня! Не могу работать! - Дитрих орал, сглатывая окончания слов.
        Вокруг бесновались тени. Сумерки сознания порождали чудовищные образы.
        За несколько секунд Пахомов не успел вернуть здравомыслие, но голоса в коммуникаторе ткали беспощадную ритмику боя, и рассудок майора впитал ее, заработали механизмы вспышечной памяти, выброс адреналина помог ему продержаться еще немного, пока яркое воспоминание не заставило работать рефлексы.
        Человеческий мозг ориентирован на выживание.
        Только благодаря ему мы прошли трудный эволюционный путь, стали доминирующими существами на своей планете.
        В ситуациях экстремальных, протекающих на грани жизни и смерти, включаются механизмы глобального поиска: подсознательно наш разум перебирает миллионы жизненных ситуаций, оперируя накопленным опытом, в доли секунд находит аналогию, выталкивает ее из потаенных глубин, подсказывая единственно возможный вариант действий.
        Он внезапно вспомнил Прокус.
        События многолетней давности сконцентрировались в нескольких ярких образах.
        Близкая ослепительная вспышка разрыва.
        "Я ничего не вижу..." Контуженое сознание саботировало, вокруг бесновался бой, а он, молодой галактлейтенант, оказался вне событий, перед глазами плыли черные круги, он потерял способность действовать, мгновения беспамятства сменялись ощущениями дикой боли, липкой горячей крови, заливающей глаза, он пытался привстать, вслепую найти оружие, но не мог, не мог...
        - Пахомов, продержись! Включи автоматику! Отдай ей управление!
        Он не помнил, кому принадлежал тот голос. Но ситуация повторялась, хотя сейчас он не был ранен.
        Зловещая фигура "Мыслящего" приближалась. В отличие от генетически модифицированных бойцов своей расы, он выглядел достаточно безобидно - его оружием и защитой являлось непрекращающееся телепатическое воздействие, телп подавлял волю окружающих, заставлял их прекратить сопротивление, покорно ждать решения своей участи или, хуже того, встать на его сторону...
        Ты обречен.
        Мышцы Пахомова ныли от напряжения. Казалось, из него вытягивают жилы.
        Где она, старая добрая автоматика, когда нужно было лишь дотянуться кончиком языка до сенсора на внутреннем ободе забрала?
        Теперь все переведено на интерфейс мысленных команд.
        Необходима четкая, неразмытая формулировка мнемонического приказа, образ, который распознает устройство импланта, импульс, дающий старт командным последовательностям...
        Боль.
        Враг.
        Автономный режим...
        Включить!
        Он скрипел зубами от бессилия, инсект приближался, а Павел чувствовал: его рассудок вот-вот окончательно падет под невероятным прессингом чуждой воли, но в ответ на последние отчаянные мысленные усилия в открывшемся оперативном окне проекционного забрала вдруг промелькнуло несколько строк:
        Классификатор целей - база данных обновлена.
        Система насильственного поддержания жизни - активирована.
        Автономный боевой режим - команда распознана.
        Он не мог пошевелиться, разум едва удерживал искру сознания, но воля человека, переданная исполнительным подсистемам, уже не поддавалась телепатическому воздействию.
        Внезапно и мощно заработали сервоусилители мускулатуры, трепетно и преданно вспыхнул индикатор автономного режима, бронированная оболочка пришла в движение, два плечевых орудия с тонким визгом поднялись над открывшимися оружейными отсеками, и гулкие, тугие ритмичные очереди хлестнули в двух направлениях.
        "Мыслящего" разнесло в кровавые брызги.
        Отряд двалгов, подбиравшихся к площадке, где держал оборону командир "Танаиса", разметало по сторонам.
        Павел еще не пришел в себя. Его рассудок находился в плену жутких грез, но прямое воздействие на разум прекратилось с гибелью телпа, и Пахомов шаг за шагом возвращался в реальность, словно на пределе дыхания выныривал из темных глубин бездонного омута к бликам солнечного света, искрящимся на поверхности воды.
        Туман, прошитый очередями.
        Тугие, медленно тающие росчерки инверсионного следа пуль.
        Слабое мерцание купола суспензорной защиты.
        - Командир... - прохрипел он, ощущая, как работают плечевые орудия, как резко автомат движения компенсирует повороты и отдачу от систем вооружения - реальность возвращалась в полном объеме, он снова воспринимал ее, видел, как одна за другой гаснут алые засечки, обозначающие противника, а им на смену появляются все новые и новые.
        - Я здесь, Паша! Молодец! Ищи "Мыслящего"!
        - Забудь о нем! - Пахомов зацепил взглядом коническое сооружение, объединившее несколько деревьев. Подчиняясь порыву, он перехватил управление сервомускулатурой, шагнул во влажную тьму.
        Десятки ячеек, затянутые тонкими пульсирующими мембранами, открылись его взгляду. Термальная оптика работала как положено, и он сумел разглядеть подробности, одновременно транслируя данные командиру "Танаиса".
        - Инкубатор! - мгновенно отреагировал Дитрих. - Паша, бегом ко мне!
        - Уничтожить его? - Рука уже потянулась к подсумку с плазменными гранатами.
        - Не трать боеприпасы! Повторяю, ко мне, в темпе!
        Пахомов быстро сориентировался. На фоне дикой головной боли терялись некоторые детали окружающего, но, в общем, он постепенно приходил в норму. "Нельзя выключать автономный режим!.. Если вдруг на пути попадется еще один телепат, не факт, что справлюсь..."
        До парковочной площадки он добрался по трупам чужих.
        Дитрих держался до последнего. Разрубленные лазерными разрядами, почерневшие, истекающие дымом электрокары окружали его позицию.
        - К куполу! - Командир резким движением закрепил импульсный "шторм" в захватах оружейного пилона. - Прикрываешь меня. Что бы ни случилось, продержись, пока я работаю!
        Пахомов кивнул.
        Действовать в паре с мнемоником, прикрывая его, не впервой.
        - Вперед!
        Пространство аллеи, ведущей к границе купола, тонуло в белесой пелене, но системы сканирования и распознавания целей обладали адаптивностью, они минимально самообучались в процессе работы и теперь автоматически задействовали только те датчики, которые продемонстрировали эффективность в ходе последнего боестолкновения.
        Двалги атаковали со стороны шлюзов. На проекционном забрале сформировался сплошной фронт активных сигналов.
        В голове не укладывалось, как такое количество чуждых тварей сумело проникнуть на тщательно охраняемую станцию?! "Снарядов не хватит", - Пахомов оставил оба плечевых орудия работать в автоматическом режиме, и те развернулись, отплевываясь короткими очередями, сдерживая темп наступления противника, заставляя тварей искать укрытия. Павел проверил готовность ОРК, перезарядил "ИМ-200", одновременно ведя поиск подходящей для стрельбы позиции.
        В конце аллеи, подле цепочки проступающих сквозь туман габаритных огней, обозначающих границу защитного купола, возвышалось массивное, надежно закрепленное здание силовой подстанции. Рядом располагались два штатных бронепластиковых укрытия.
        - Туда, командир!
        Границу тумана они миновали неожиданно. Молочную пелену отталкивало от купола защиты.
        За призрачным сиянием суспензорного поля расплескалась бездна космического пространства.
        "Сколько прошло времени?" - Павел только сейчас задал себе вопрос и тут же получил отклик от автоматики бронескафандра:
        - Восемнадцать минут с момента, как миновали шлюз аварийной переборки.
        "Неужели так мало?" В субъективном восприятии ничтожный отрезок времени вмещал в себя целую жизнь.
        За границами купола в пространстве внутренних орбит стремительно перемещалась яркая точка.
        Орудия противокосмической обороны продолжали работать, но цель ускользала, маневрировала, прикрываясь заводами-спутниками, совершая рискованные маневры сближения с "Танаисом", исчезая среди надстроек рабочих станций, используя все запрещенные для ведения огня зоны.
        - "Стилетто", на связи командир "Танаиса". Доложить!
        - "Танаис", докладывает галактлейтенант Тернов! По мне работают системы ПКО!
        - Спокойнее! Что с остальными машинами звена?
        - Уничтожены. Буксирую в захватах спасательные капсулы галакткапитана Хорватова и галактлейтенанта Зотова! На подлете к "Танаису" армада неидентифицированных космических кораблей! Они двигались под прикрытием кометы Мальцева!
        - Понял тебя! Слушай внимательно, Тернов! Системы ПКО отключить не могу! Доки для тебя закрыты.
        - Что мне делать?!
        - Уходи в гиперсферу! Это приказ! Доложи в штаб Флота - "Танаис" захвачен диверсионными группами инсектов. Их "Мыслящие" нейтрализовали дежурную смену мнемоников! Глобальная сеть управления и связи разрушена! В штабе знают, что делать!
        - Не могу выполнить!
        - Илья, приказы не обсуждают!
        За спиной Дитриха разгорался бой. К звонким тактовым очередям плечевых орудий Пахомова добавился вой ракет, выпущенных из ОРК.
        - Я не обсуждаю приказ. Не могу его выполнить. Огнем ПКО повреждена секция гиперпривода. Бортовая станция ГЧ разбита. Использовать спасательную капсулу невозможно, корабль потерял герметизацию, я с трудом удерживаю системы от процедуры самоуничтожения. Командный отсек - груда металла, командир!
        - Понял! - Дитрих мгновенно оценил ситуацию. - Маневрируй для захода на вынужденную посадку!
        - Куда?
        - Зона отдыха экипажа! Я сниму защитный купол!
        - Принял! - В голосе галактлейтенанта Тернова встрепенулась отчаянная надежда.
        - Паша, закрепись! Приготовься к декомпрессии! Тернов, начинай заход по моей команде!
        Орудийные комплексы системы противокосмической обороны продолжали вести огонь по "Стилетто", включаясь поочередно, в моменты, когда боевая машина появлялась в их зонах ответственности.
        Нет боевого взаимодействия - Дитрих четко отследил действия автоматики ближайшей огневой точки и пришел к выводу: дублирующая сеть "Танаиса" не избежала терминирующих команд. Его попытка дистанционно задействовать автоматику резервного поста провалилась. Защитные укрепления функционировали в автономном режиме. Система управления огнем бездействовала. Помня о короткой схватке, закончившейся взломом кибернетической системы зенитного орудия, Дитрих понимал, что именно произошло. Пока функционировала сеть, кто-то из мнемоников сменил базы данных, предназначенные для распознавания целей.
        Тревога за судьбу офицеров вспыхнула с новой силой. Чужие заставили их совершить определенные операции и, опасаясь сопротивления, вывели из игры? Или они боролись до последнего - сильные духом погибли, а слабых использовали?
        - Пахомов?
        - На связи!
        - Обстановка?
        - Нормально! Давай уже, не тяни!
        - Продержись минуту! - Дитрих мысленно потянулся к двум надстройкам системы ПКО, царящим над куполом суспензорной защиты.
        Павел сильно преуменьшил опасность, лаконично характеризуя ситуацию. Он удерживал позицию, находясь под ураганным огнем. Генетически усовершенствованные двалги обладали не только хорошей маскировкой и высокой степенью живучести, они еще и соображали неплохо, не в пример обычным бойцам муравейника.
        Оставив на пространстве аллеи с десяток трупов, они уже не лезли на рожон, под кинжальный огонь. Бросив тела павших, чужие отступили на пятнадцать-двадцать метров в глубь парка и, используя доступные укрытия, начали методичный обстрел двух бронепластиковых бастионов, стараясь при этом не повредить здание силовой подстанции.
        Шквал лазерных разрядов Пахомова особо не тревожил. Пара гранат решала проблему. Заряды распылили миллионы микроскопических кристаллов, способных преломлять лазерные лучи.
        Смертельный огонь быстро превратился в феерическое лазерное шоу, но торжествовал Павел недолго.
        Твари...
        Кусок бронепокрытия испарило мощнейшим ударом, угол укрепления превратился в тающее облачко раскаленного газа, и тут же два новых сокрушительных попадания выбили огненные гейзеры в центре защитного сооружения.
        Гаусс-орудия?!
        Откуда они их взяли?! Добрались до оружейной?
        Нет, все обстояло намного хуже. Чужие пробрались на корабль времен Галактической войны. "Аметист" четко зафиксировал и распознал сигнатуру в момент очередного выстрела.
        По бронепластиковым бастионам били тридцатимиллиметровые гаусс-орудия боевых сервов. Сканирование определило одну из последних модификаций штурмовых машин, поступивших на вооружение Флота Свободных Колоний перед окончанием войны. Именно такие "исчадия" высоких технологий стали ядром десантных групп, производивших зачистку Земли и Марса.
        Он успел зафиксировать цели, уйти с линии огня - следующим залпом центральную часть бастиона, где располагались бойницы, разнесло на молекулы.
        Древние сервы - создания неприхотливые. В энергосберегающем режиме, находясь в условиях вакуума, где на них не действовали разрушительные факторы внешней среды, они сохраняли функциональность веками. Но перехватить управление над ними способен только мнемоник! Чужим такая операция точно не по зубам.
        Пахомов знал лишь трех офицеров "Танаиса", работавших с подобной техникой.
        Вывод напрашивался сам собой. Кто-то из них находится тут, поблизости, под контролем "Мыслящего".
        От проскользнувшего в сознании образа чуждой твари в груди образовался холодок. Фрайг, да я их попросту боюсь!
        Страх, липкий и отчетливый, едва не парализовал рассудок.
        - Паша, продержись еще немного!.. - Глухой голос командира мгновенно привел его в чувство.
        "Чужие от декомпрессии купола пострадают однозначно, но сервы? Им такие ситуации не в новинку. Боевая техника тысячелетней давности аккумулировала в своей конструкции опыт жесточайшей войны, потому и находилась под строжайшим запретом".
        Мысли, проносящиеся в сознании, не мешали майору действовать.
        "Ситуацию нужно ломать немедленно, иначе живыми нам не уйти!" - Он выбрался из разбитого укрепления, оставив внутри поврежденного бастиона фантом-генератор. Еще с десяток ложных целей Павел сбросил между деревьями. Он бежал, постоянно петляя, система маскировки работала на пределе, но глубокий фланговый маневр удался.
        Сервы внезапно переключились в режим беглого огня. Их мощные системы вооружений, отвечающие реалиям прошлой войны, рассчитанные на противостояние с боевыми планетарными машинами, причиняли чудовищные разрушения - деревья падали, почвенный слой и сложную ячеистую структуру гидропонических элементов испаряло вплоть до перекрытия палубы, оставляя в местах попаданий многометровые воронки, взрывные волны порождали ураганные порывы раскаленного ветра, сминали туман, закручивались мгновенными смерчами.
        Пахомов с трудом удерживал равновесие.
        "Мыслящий" - вот единственный образ, что накрепко засел в сознании майора.
        Никем не замеченный, он подобрался к позиции сервов.
        На поляне подле разбитой скульптурной группы на позициях стояли три штурмовых серва. Выпущенные ими дополнительные опоры вдавились глубоко в грунт, обеспечивая устойчивость при стрельбе, обтекаемые приплюснутые корпуса с короткими выступами гаусс-орудий находились в постоянном движении, они как будто принюхивались в поиске целей.
        "Одну плазменную гранату на всех", - промелькнула здравая мысль, но сканеры боевой экипировки уже зафиксировали группы чужих - двалги заняли круговую оборону, в центре их построений находился "Мыслящий", рядом с ним на коленях стоял Энтони Хоук. Глаза мнемоника были закрыты, лицо хранило отсутствующее выражение, черты стали одутловатыми, он медленно раскачивался из стороны в сторону, едва ли воспринимая реальность.
        Вспышка плазмы или близящаяся декомпрессия убьют его.
        В такие секунды страх исчезает. Чувства гаснут, мышление становится кристально четким, на принятие решения дается лишь миг страшного, по сути, выбора.
        "Не дождетесь..."
        Два одиночных выстрела ударили сухо и точно. Первый повалил "Мыслящего" - вытянутый череп инсекта разнесло кровавыми клочьями хитина, вторая пуля ударила в плечо Хоука, и тот заорал, пытаясь зажать рукой рану, повалился в траву.
        Автомат движения бронескафандра, введенный в форсированный режим, позволил Павлу стремительно перемещаться по заранее заданной схеме, освобождая рассудок для оценки ситуации, ведения боя. Двалги, испытавшие шок в момент гибели "Мыслящего", уже пришли в себя, открыли шквальный огонь, лазерные разряды оставляли глубокие дымящиеся рубцы на броне, но Пахомов не собирался ввязываться в бой с чужими, по тварям успешно работали плечевые орудия, быстро заставившие вражеских бойцов искать укрытия, вжиматься в землю.
        Ритмика боя поглощала рассудок. Сервы на стационарных позициях зафиксировали новую цель, но майор атаковал их с тыла, а механизмы, управляющие круговым поворотом приплюснутых, обтекаемых корпусов отработали недостаточно быстро.
        Вариатор темпа стрельбы, установленный в положение "максимум", позволил Пахомову опустошить стозарядный магазин тремя форсированными очередями. Броня древних машин не выдержала, брызнула осколками, изнутри их корпусов рвануло пламя.
        Рукоятка "ИМ-200" автоматически провернулась, подавая новый боекомплект, а со стороны ближайшего аварийного укрытия к месту событий уже приближался эвакуационный модуль.
        Чужие не могли учесть всех нюансов. Они действовали стремительно и грубо, используя фактор внезапности, подавляя сопротивление телепатическим воздействием и численным превосходством, но техносфера "Танаиса" включала в свой состав сотни автономных систем, о существовании которых твари даже не догадывались. Примитивные, реагирующие лишь на определенные события, они таились повсюду, готовые прийти на помощь людям.
        Крик раненого мнемоника послужил сигналом к активации аварийного убежища. Эвакуационный модуль, достаточно хорошо защищенный, выдержал несколько шальных попаданий и сейчас стремительно приближался к Хоуку, одновременно открываясь.
        - Дитрих, задержи декомпрессию!
        - Сколько?
        Пахомов стремительно перемещался между деревьями, концентрируя на себе внимание чужих, не прекращая вести огонь.
        - Секунд тридцать!
        Модуль экстренной эвакуации уже подобрал Хоука и теперь, герметизируясь по ходу движения, удалялся в направлении узкого лаза, обозначившего вход в аварийное убежище.
        Пахомов рывком добрался до ближайшей воронки. Обнажившиеся ребра жесткости палубы как нельзя лучше подходили для крепления фала.
        - Есть! Я в укрытии! - Он скатился на дно воронки, выстрелил тонким тросом, и тот, пару раз обернувшись вокруг опоры, надежно зафиксировался.
        - Тернов?
        - На связи!
        - Батареи ПКО в районе купола отключены!
        - Понял, выхожу на курс!
        Дитрих только сейчас огляделся по сторонам, заметил развороченные укрепления, поваленные деревья, глубокие воронки и бьющие из разорванной гидропонической системы гейзеры мутной жижи.
        Он закрепился и отдал мысленный приказ подсистемам.
        Сегмент защитного поля в верхней части купола отключился.
        Неистовый воздушный поток устремился в образовавшуюся брешь. Ураганный порыв ветра мгновенно набрал мощь, он с корнем выворачивал деревья, разрушал легкие пластиковые строения, срывал почвенный слой, подхватывал фигурки чужих, выбрасывая их в открытый космос.
        Вне купола разрасталось облако кристаллизующейся в вакууме атмосферы, катастрофическое явление протекало стремительно и необратимо, сила воздушного потока сметала все на своем пути, но стихия бесновалась недолго, давление в разгерметизированном секторе резко упало, и вскоре беззвучье вакуума затопило изуродованное пространство.
        - Снимаю защиту по курсу!
        Дитрих отключил ближайшие эмиттеры суспензорного поля, а через пару мгновений в поле зрения появилась стремительно приближающаяся точка. "Стилетто" галактлейтенанта Тернова, выдержав затяжную дуэль с батареями противокосмической обороны, шел на вынужденную посадку, транспортируя в стыковочных захватах две спасательные капсулы.
        Искалеченная боевая машина, словно раненая птица, двигалась неровно, рыская по курсу, частые сполохи корректирующих двигателей озаряли обшивку, исполосованную рубцами лазерных попаданий, чернеющую пробоинами.
        Дитрих читал сигнатуру, как открытую книгу. Степень повреждений "Стилетто" давно превысила уровень срабатывания системы самоуничтожения, и только воля мнемоника удерживала машину от саморазрушения.
        Он понял, что Илья ведет борьбу за пределом человеческих сил, и мгновенно включился в процесс, перехватывая управление, помогая выровнять корабль, не дать ему врезаться в край платформы.
        Дистанция стремительно сокращалась. Еще мгновение, и боевая машина пронеслась над головой командира "Танаиса". Скорость для посадки была еще слишком велика, магнитные подушки не включились, казалось, сейчас произойдет столкновение, но Илья в последний момент отработал реверсом двигателей маршевой тяги, машина резко сбросила скорость, затем вдруг начала неуправляемо разворачиваться, коснулась поверхности платформы, высекла снопы искр, неуклюже подпрыгнула, врезалась в здание офицерского собрания и замерла.
        - Илья?
        Тишина.
        - Паша, жив?
        - Я в порядке!
        - Бегом к машине!
        Тернов потерял сознание в момент удара, окончательно остановившего скольжение "Стилетто".
        Система самоуничтожения попыталась задействовать механизм отстрела командного отсека, но безуспешно.
        Теперь лишь воля Дитриха объединяла машину в единое целое, благо полномочия командира "Танаиса" позволяли ему мгновенно остановить действие любого протокола.
        - Паша, торопись!
        - Я уже близко! Главное, чтобы чужие не прорвались!
        - Забудь о них. Я заблокировал шлюзы.
        - Понял.
        Пахомов добежал до изувеченной машины. Огромные пробоины в корпусе позволили без труда проникнуть внутрь, добраться до командного отсека.
        Тернов уже пришел в сознание. Он слабо шевелился, пытаясь выбраться из деформированного пилот-ложемента.
        Павел быстро вскарабкался по дугам, используя технические манипуляторы бронескафандра, разжал элементы амортизационного каркаса, помог Илье встать.
        - Дитрих держит системы под контролем! Надо открыть спасательные капсулы! Знаешь, как это сделать?!
        Илья лишь промычал что-то нечленораздельное. Он едва стоял на ногах.
        - Задействуй автоматику движения! Соберись!
        Легко сказать - соберись, когда система боевого поддержания жизни выжала из организма все силы, до капли. Отчаянно кружилась голова, сознание оставалось нечетким, расплывчатым, но автомат движения он все же включил, и система бронескафандра начала осторожно выводить пилота из хаоса повреждений.
        - Говори со мной! Не молчи!
        - Паша, оставь Илью в покое! Пусть выбирается к границе купола. Передаю тебе коды для вскрытия спасительных капсул.
        - У меня еще Хоук в аварийном убежище! Отбил его у тварей!
        - С Энтони я сам разберусь. - Голос командира "Танаиса" звучал отдаленно и тускло, Пахомов затруднялся определить, рад Дитрих новости о спасении Хоука или нет.
        - Беру под контроль ближайших технических сервов. Направляю к тебе четверых. На случай, если Хорватов с Зотовым не смогут передвигаться самостоятельно. Ты отвечаешь за их жизни, Паша!
        - Принял. Справлюсь.
        Галактлейтенант Тернов шел через изменившееся до полной неузнаваемости пространство.
        Знакомые места изуродовал порыв декомпрессии. Парк, который все так любили, погиб. Кое-где между вырванными деревьями попадались постройки чужих - невысокие, похожие на бугристые, покрытые вздутиями холмики.
        "Инкубаторы. Они рассчитывали прочно обосноваться тут", - проскользнула холодная неприязненная мысль.
        Атака на "Танаис" не укладывалась в сознании, не находила понимания.
        Илья медленно приходил в себя. Запредельное испытание оставило неизгладимый отпечаток в рассудке, невероятное напряжение сменилось глухим безразличием, но система боевой метаболической коррекции давно истратила ресурс, сожгла часть его жизни и уже не могла ничем помочь.
        Автомат движения вывел его к краю бездны.
        - Илья, жди нас. Сам ничего не предпринимай. - Лазерная связь донесла приказ командира.
        Он сел у края платформы, безучастно глядя на серебристую реку Млечного Пути.
        Пахомову понадобилось несколько минут, чтобы определить состояние пилотов.
        - Паша, что у тебя?
        - Работаю.
        Он считывал данные, поступающие на проекционное забрало шлема. Так... Герметизация скафандров не нарушена. Спасательная капсула галакткапитана Хорватова получила серьезные повреждения, но сам он находится в сознании. С галактлейтенантом Зотовым дела обстоят хуже. На запросы не реагирует, хотя система жизнеобеспечения докладывает о нормальном физическом состоянии пилота.
        Павел ввел код в режиме ручных команд.
        Капсула Хорватова начала раскрываться, поврежденные сегменты обшивки сбрасывало сериями микровзрывов, те, что не пострадали, плавно разъединялись, поднимаясь вверх и тут же смещаясь в стороны.
        Радек самостоятельно выбрался из сложной конструкции пилот-ложемента.
        - Как сам?
        - В порядке. Что на станции?
        - Чужие. "Танаис" захвачен.
        Хорватов окинул взглядом изуродованное декомпрессией пространство, вернулся к капсуле, молча вскрыл аварийный комплект, забрал набор выживания и оружие.
        - Я прикрою.
        - Держи под контролем ближайшие шлюзы. - Павел уже вводил код доступа через панель внешнего управления второго спасательного сегмента. - Перенастрой вариатор целей. Вот данные. - Он передал галакткапитану сведения о генетически модифицированных боевых особях.
        Хорватов молча занял позицию.
        - Серега! Зотов! Ответь, не молчи! - Пахомов перебирал частоты связи, греша на сбой системы коммуникации, но дела обстояли намного хуже. Пилот не отвечал, не пытался покинуть кресло, вообще никак не реагировал на события, хотя канал телеметрии с внутренних датчиков его бронескафандра по-прежнему транслировал стабильные жизненные показатели.
        Пахомов полез внутрь, внешней командой отключил противоперегрузочные системы и инерционные компенсаторы.
        - Сергей, слышишь меня? - Он расстегнул страховочные ремни, приподнял Зотова, чувствуя, что тот не сопротивляется, его тело обмякло, сервоусилители скафандра не получали сигналов ни от мышц, ни от рассудка галактлейтенанта.
        - Радек, что у тебя? Как обстановка?
        - Пока тихо.
        - Зотова достали телепатическим воздействием! Не знаю, насколько все плохо... - Павел вызвал сервов, которых отправил к нему в помощь командир. Четыре механизма быстро приникли внутрь спасательного сегмента.
        - Эвакуировать! - коротко приказал Пахомов, одновременно передавая кибермеханизмам маршрут следования к точке сбора.
        Прошло всего две минуты с момента аварийной посадки "Стилетто".
        - Радек, уходим! Командир, я закончил! Зотов пострадал, его транспортируют сервы. Что у тебя? Нужна помощь?
        - Сам справлюсь. - Дитрих к этому времени уже распечатал герметичное убежище. - Энтони без сознания. Отправил модуль к месту сбора. Илья, ты как?
        - Нормально... - ответ Тернова прозвучал глухо.
        - Принимай данные по дальнейшему маршруту. В твоем распоряжении четыре кибермеханизма. Эвакуируешь Зотова и Хоука. Идти придется по внешней обшивке "Танаиса". Сбор в техническом секторе. Как понял?
        - Сделаю. - Тернов отвечал скупо, без эмоций.
        - В эфир не выходи. С этой минуты используем только лазерную связь. Следуй вдоль технических коммуникаций, крупные надстройки, где могут находиться "Мыслящие", обходи стороной.
        Через минуту они встретились подле неповрежденной постройки чужих.
        - Радек, как все произошло?
        - Попал под телепатический удар в точке выхода из гиперсферы, - коротко доложил Хорватов. - Потерял сознание, момент взрыва не помню, очнулся уже в спасательной капсуле.
        - Сколько чужих кораблей на подходе к "Танаису"?
        - Около двадцати тысяч, - ответил Хорватов. - Точнее сказать не могу. Комета Мальцева полностью реконструирована. Они двигались в ее гравитационном поле, с выключенными энергосистемами.
        - Дистанция, с которой на тебя воздействовали?
        - Порядка трех тысяч километров. - Радек непроизвольно сглотнул. - Мнемонический блокиратор не держит удара. Основное устройство сгорело сразу же. Резервное помогло продержаться, но работало нестабильно, со сбоями.
        - Скверно. - Дитриха неприятно поразил доклад Хорватова. - Телепатическое поле Семьи не распространяется так далеко. Максимум, зафиксированный на одной из планет, - сто пятьдесят километров.
        - Мне непонятно, если армада движется под прикрытием кометы, кто атаковал "Танаис"? - спросил Пахомов.
        - Диверсионные группы, - ответил Дитрих. - Судя по количеству чужих, они накапливали силы и вели разведку, находясь на борту станции не один день!
        - Они бы не прошли через сферу сканирования незамеченными! - возразил Радек. - Датчики контролируют каждую метеорную частицу.
        - Тогда надо искать их схроны на борту кораблей, доставленных с последними конвоями! - предположил Павел.
        - Мы исследовали их дважды. - Дитрих при помощи лазерного резака принялся вскрывать чужеродную постройку. - Ясно одно - акция тщательно спланирована, а мы пропустили удар, не распознали врага! Комете потребовалось пять лет, чтобы преодолеть расстояние от ближайшей звезды до точки апогея орбиты! Понятна мысль? Армада отправилась в путь пять лет назад! Уже тогда они знали точное местоположение "Танаиса", а мы что-то пропустили при исследовании звездной системы! Там, по всей видимости, существует портал древней транспортной сети инсектов!
        - Не думаю, - хмуро откликнулся Хорватов. - Я принимал участие в исследовании системы. Мы провели тотальное сканирование. Двадцать мнемоников отслеживали и анализировали сигнатуры. Пространство "подсвечивали" энергетическими выбросами, настроенными на резонанс с известными нам устройствами, в том числе и древними. Портала среди астероидов нет!
        - А соображения есть?
        Хорватов задумался.
        - Пять лет назад, когда комета проходила поблизости от звезды, мы осуществляли только дистанционное сканирование, - ответил он. - Прохождение кометы вызвало вспышку солнечной активности. Инсекты могли воспользоваться этим, проложить временный гиперпространственный тоннель, вывести корабли под прикрытием увеличившегося в сотни раз газопылевого шлейфа кометы и затем уничтожить устройство портала.
        - Возможно. - Дитрих принял к сведению мнение Хорватова. - Строить гипотезы, разбираться, где допустили ошибку, что именно недосмотрели, будем позже. Сейчас главное - в точности понять, с кем имеем дело, найти возможность установить связь со штабом Флота.
        Он вскрыл бугристую поверхность купола и, используя сервомускулатуру скафандра, раздвинул края.
        Внутри обнаружилась ячеистая структура тесно пригнанных друг к другу коконов. В каждом находился зародыш боевой особи.
        - Прошло всего три с половиной часа с момента вторжения! - Пахомов с отвращением заглянул внутрь. - Когда они успели возвести инкубаторы?! Взгляните - бойцы наполовину сформированы!
        - Против нас действует не Дикая Семья, - мрачно ответил Дитрих. - Ни у одной планетной цивилизации нет такой огромного флота. Но численный состав армады невольно подталкивает к аналогии - мы обнаружили двадцать четыре тысячи семьсот тридцать две планеты, колонизированные инсектами, в рамках звездного скопления О"Хара.
        - Объединенный флот?!
        - Да. Объединенный флот плюс древние знания Единой Семьи в области генной инженерии. Три часа на рост инкубатора с одновременным развитием генетически усовершенствованных особей - это одна из утерянных боевых технологий общественного разума! У меня нет других объяснений! Паша, возьми образцы ДНК: один - из стены инкубатора, второй - из тела чужого. Радек, пошли со мной.
        Хорватов решил, что они идут в резервный командный центр, расположенный неподалеку, но полковник остановился подле раскрытых сегментов небольшого отсека.
        Подобные герметичные убежища располагались не только в парке, они являлись неотъемлемой частью большинства обитаемых помещений "Танаиса".
        - Прикрывай, пока буду работать. - Дитрих перешел на мнемоническое управление автоматикой.
        Радек занял позицию.
        Тяжелые мысли роились в голове галакткапитана. Он провалил боевую задачу, подставил под удар подчиненных, короче, расслабился, уверовав в неуязвимость "Танаиса", обеспеченную абсолютной секретностью важнейшего стратегического объекта современности.
        "Нам нанесли сокрушительный удар... Мы даже не представляем всех его последствий..." - думал он.
        Хорватов еще не допустил мысли о полном поражении, но перспективы рисовались мрачные.
        - Командир?
        - Работать мешаешь. Что у тебя?
        - На чужих кораблях не сканировалось гиперприводов. Пока Илья вел бой, я использовал энергии, рассеивающиеся в космосе. Они хорошо "подсвечивали" оснащение и внутренние структуры отдельных кораблей флота. На борту множество пустых отсеков. Их конфигурация наводит на определенные предположения...
        - Будь у них мобильные гиперприводы, удар нанесла бы вся армада, не маскируясь, не выжидая пять лет, - прервал его Дитрих.
        - Мы недооцениваем противника.
        - Почему?
        - Проникновение диверсионных групп прошло незамеченным. Они постепенно накапливали здесь свои силы. Кто-то из мнемоников им помогал! Я просто не вижу иного объяснения! Да, станция огромна, но ты лучше меня знаешь, как организован контроль! Мы могли заглянуть в каждый, самый потаенный уголок "Танаиса", но год за годом не находили причин для беспокойства!
        - По существу, Радек. Ты кого-то подозреваешь?
        - Конкретно - нет! Но хочу разграничить факты! Первое: произошла утечка информации, и чужие получили координаты "Танаиса" как минимум семь-восемь лет назад, в самый разгар приема кораблей на утилизацию. Второе - они нашли пособника среди экипажа. И третье - чужие усовершенствовали двалгов и телпов. Но способности "Мыслящих" не просто гипертрофированы, они отточены, они - оружие, учитывающее особенности человеческой психики!
        - К чему ведешь?
        - "Танаис" - лишь промежуточная цель, - ответил Хорватов. - Здесь их эскадры пройдут переоснащение. Я не зря упомянул пустые отсеки, входящие в структуру кораблей. Они предназначены для установки секций мобильных гиперприводов и систем наших вооружений!
        - После чего армада уйдет?
        - Да, она исчезнет, чтобы нанести внезапный удар по планетам Содружества, когда силы Флота увязнут в штурме "Танаиса". Станцию ведь не аннигилируют, верно?
        Дитрих на миг задумался.
        - Ты прав, - мрачно ответил он. - "Танаис" попытаются отбить.
        Масштаб грядущих событий не укладывался в голове. Несколько минут назад он видел, как системы противокосмической обороны вели огонь по "Стилетто" галактлейтенанта Тернова. Чужие не контролируют кибернетические системы искусственного мира, но они заставили мнемоников поменять базы данных перед разрушением сети. Теперь для каждой батареи ПКО дружественные цели превратились во врагов!
        Дитрих ощущал сосущую пустоту в мыслях. Скорость, с которой развиваются генетически усовершенствованные боевые особи, позволит чужим за считаные дни вырастить армию и удерживать "Танаис", в то время как переоснащенная армада скроется в пучинах гиперсферы.
        Двадцать тысяч кораблей.
        Хорватов прав. Атака на станцию - не пиратский рейд Дикой Семьи, не попытка урвать для себя энное количество техники и устройств, запрещенных к продаже в скоплении О"Хара.
        Война.
        Война на полное уничтожение, спланированная и одобренная всеми коллективными разумами инсектов. Их цель - смести человечество и воцариться на обломках нашей цивилизации!
        Мысли путались. Он с трудом завершил манипуляции с мнемоническим интерфейсом сформированной локальной сети устройств.
        Гулко завибрировали механизмы поврежденной палубы, поднимая четырнадцать автоматических орудий, расположенных напротив шлюзов.
        - Радек, уходим.
        Их путь вел по внешней обшивке "Танаиса" к накопителям посадочных площадок.
        Техника, призванная защищать станцию, либо бездействовала, либо обратилась против своих создателей.
        "Мнемоников назовут слабым звеном системы. Выводы сделают скорые и ошибочные, - мрачно размышлял Дитрих. - Когда под угрозой окажется большинство Обитаемых Миров, никто не станет разбираться, что именно тут произошло.
        Нам их не остановить..."
        Мысль осеклась. Он не имел права так думать. Только здесь и сейчас еще оставался мизерный шанс переломить ситуацию в зародыше, не дать инсектам осуществить свои планы.
        Вопрос - как это сделать?
        Глава 5
        "Танаис". Шесть часов сорок две минуты. Консервационная площадка номер
318. Борт фрегата "Арчер".
        - Почему инсекты не преследовали нас? - Пахомов сверился с показаниями анализаторов, затем поднял забрало боевого шлема.
        - Понятия не имею. - Дитрих изучал отсек. Фрегат Земного Альянса, доставленный на "Танаис" из карантинных систем Линии Хаммера в составе последнего конвоя, воспринимался им как опасный хищник, временно нейтрализованный, но способный очнуться и натворить бед.
        Практика последних лет сформировала новый подход к древним боевым комплексам. С ними больше не вступали в бой. Специально подготовленные группы мнемоников, оснащенные необходимыми техническими средствами, взламывали бортовую сеть и изолировали модули боевых искусственных интеллектов. Оказавшись без связи с периферийными устройствами, "Одиночки" уже не представляли непосредственной опасности.
        В таком виде корабли попадали на станцию "Танаис", где происходило их разоружение, а затем - утилизация.
        Илья Тернов в изнеможении сел в одно из кресел. По темным экранам древнего поста управления змеились блики света, в их глубинах перемещались искаженные отражения людей, нашедших временное укрытие в рубке артиллерийской палубы фрегата.
        Предел моральных и физических сил давно наступил. В ушах шумело, мышцы ломило, хотелось закрыть глаза и сидеть, не двигаясь.
        - Инсекты ждут прибытия армады, - сопротивляясь усталости, произнес Илья, отвечая на вопрос Пахомова. - "Мыслящие" контролируют стратегически важные точки, а чтобы преследовать нас, у них не осталось бойцов. Большинство двалгов погибли при декомпрессии, к тому же они не знают, куда именно мы направились.
        Галакткапитан Хорватов согласно кивнул. Он изучал показания датчиков системы жизнеобеспечения, эвакуационного модуля.
        - Что с ним? - Дитрих мельком взглянул на бледное лицо Хоука.
        - Он в коме, - ответил Хорватов. - Защитная реакция организма на стресс, вызванный многочасовым телепатическим воздействием. Медикаментами из такого состояния не вывести.
        - А мнемотехническое воздействие через импланты?
        - Без специального оборудования? Рискованно.
        - Мы не в том положении, Радек. Рисковать придется постоянно. - Дитрих подошел к главной консоли управления, сел в кресло, внимательно изучая текстоглифные клавиатуры. - Произведи стимуляцию через имплант. Мне необходимо поговорить с Энтони.
        Риск... Командир "Танаиса" постоянно, ежесекундно искал выход из создавшегося положения.
        Взгляд скользил по древним текстоглифам, восстанавливая в памяти зашифрованные ими командные последовательности.
        "Пробудить дремлющего монстра несложно", - думал он. Специфика "Танаиса" подсказывала очевидный путь: на посадочных площадках, в ожидании очереди на утилизацию, находилось восемьсот тридцать боевых кораблей прошлых эпох. Большинство из них уже прошли через процедуру разоружения, но некоторые, как этот фрегат, например, еще могли быть реактивированы усилиями мнемоников и брошены в бой.
        Хорватов перешел к галактлейтенанту Зотову, склонился над ним.
        - Скверно, - считав показания с датчиков бронескафандра, произнес он. - Искажены микросигнатуры коры головного мозга. Его рассудок не выдержал телепатического воздействия.
        - Безнадежно? - Пальцы Дитриха машинально барабанили по скошенной панели древнего пульта.
        - Да.
        - Сделай, что сможешь. Хоука простимулировал?
        - Он не реагирует на мнемотехническое воздействие. Командир, у нас только одно устройство поддержания жизни. Мне выбирать между Энтони и Сергеем?
        - Оставь галактлейтенанта в бронескафандре.
        - Ресурса автономной системы хватит на пять-шесть часов. Что дальше?
        - Дальше мы либо погибнем, либо изменим ситуацию, - отрезал Дитрих. - Хоука и Зотова пока придется оставить тут. Радек, забери их логры. - Он развернулся вместе с креслом, тяжело взглянул на офицеров. - Наша задача - не дать чужим полностью овладеть "Танаисом", не позволить им использовать станцию для переоснащения своей армады. Какие будут соображения?
        - Вчетвером? - переспросил Пахомов.
        - Началась война, - осадил его Дитрих, не понимая, откуда внутри столько враждебности. - Проект "Танаис" был призван отсрочить масштабное столкновение с инсектами, дать нашим ученым время на изучение психологии коллективного разума. - Он говорил медленно, взвешивал каждое слово, с трудом подавляя иррациональный, бессмысленный сейчас гнев. - Наши расчеты изначально оказались ошибочными! Пока мы пытались наладить отношения с Дикими Семьями, они готовили удар. Дальнейшие иллюзии считаю недопустимыми. - Он повернулся к пульту, коснулся сенсора, и в глубинах аппаратуры боевого поста раздался едва слышный шелест.
        В основании приборной панели раскрылись механические лепестки, и внутри глянцевитого бутона, словно зловещий плод, появился кристалломодуль боевого искусственного интеллекта.
        - Собираешься использовать "Одиночек"? - мгновенно напрягся Хорватов.
        - Как крайний вариант, если не будет иного выхода. Проверял, на месте ли модуль. А теперь попытаемся оценить ситуацию. По самым последним данным, положение в скоплении О"Хара оставалось стабильным. Контроль древней внепространственной сети указывал на обычную торговую активность. Ничто не свидетельствовало о подготовке инсектов к масштабным боевым действиям. Их Семьи по-прежнему разобщены. Я хочу выслушать мнения относительно генетически измененных особей приближающегося к "Танаису" флота и вариантов наших дальнейших действий.
        - Возможно, мы столкнулись с неизвестной ранее ветвью цивилизации инсектов? - предположил Пахомов.
        - Аргументируй, - потребовал Дитрих.
        - До назначения на "Танаис" я командовал группой немедленного реагирования. Мы дислоцировались в скоплении О"Хара, на базе "Форпост". Пятнадцать лет назад применение мнемонических блокираторов еще не вошло в практику. Мы работали на планетах, населенных Дикими Семьями. Не раз приходилось попадать в границы воздействия ментального поля городов-муравейников, но... - Пахомова передернуло. - Я никогда не сталкивался с такими тяжелыми последствиями. Крайнее выражение телепатического воздействия - это потеря сознания. Средний уровень характеризуется появлением чуждых для человека мысленных образов, повышенной нервозностью, ощущением беспочвенной тревоги. Инсектам никогда не удавалось прямым мысленным воздействием подчинить человека, превратить его в марионетку!
        - К чему ты клонишь? - спросил Дитрих.
        - Думаю, мы имеем дело с неизвестной ранее Семьей, которая после бегства из Сферы не остановилась в развитии, сохранила и продолжала совершенствовать древние знания, видоизменяясь, эволюционируя на протяжении миллионов лет!
        - Против нас действует объединенный флот Диких Семей! - резко возразил Хорватов. - Я уже говорил Дитриху: на борту кораблей армады сканируются пустые отсеки, по конфигурации подходящие для установки секций гиперпривода и систем тяжелых вооружений. Что касается необычайно мощного воздействия - это следствие подготовки к войне! Инсекты учились целевому воздействию на человеческий рассудок! Они проводили эксперименты на людях, уверен!
        - Я согласен с Радеком, - хмуро произнес Тернов. - Инсекты и ранее использовали потерянные колонии эпохи Первого Рывка. Планета, где я вырос, относилась именно к такой категории миров. Дикая Семья вторглась на Эдем и поработила людей при помощи телепатического воздействия. Они использовали технических специалистов колонии, чтобы получить контроль над кибернетическими системами первичного убежища!
        - Ясно одно. - Дитрих жестом остановил спор. - Вторжение заранее спланировано и тщательно подготовлено. Неясно, как диверсионные группы попали на борт станции, но их атака увенчалась успехом! - Полковник с трудом сохранял самообладание. - "Танаис" еще не захвачен, но нейтрализован. Мнемоники попали под контроль "Мыслящих" и совершили ряд непоправимых действий. Нам придется оперировать фактами, времени на построение теорий или проведение исследований нет. Против нас действуют генетически усовершенствованные боевые особи и "Мыслящие", чья сила телепатического воздействия превышает возможности отдельного взятого коллективного разума, более того, их ментальное оружие явно "заточено" под человеческий образ мышления!
        - Мобилизация "Одиночек" не исправит ситуацию, - высказал свое мнение Хорватов, невольно взглянув в сторону открытого гнезда, где затаился кристалломодуль боевого искусственного интеллекта.
        - Согласен, - кивнул Дитрих. - Реактивация древних боевых систем приведет к непредсказуемым последствиям. Но мы пойдем на любую крайнюю меру, если не останется иного выхода! Связи с Флотом нет! Ближайший конвой прибывает через месяц!
        - Почему нет связи? - спросил Илья Тернов. В силу особой секретности до младшего офицерского состава не доводили многих аспектов, связанных с технической стороной проекта "Танаис". Да и ситуация, в которую попали выжившие офицеры, рассматривалась лишь гипотетически. Станция считалась неприступной, проникновение на борт - невозможным, а главная опасность, на которой акцентировали внимание, исходила от древних кибернетических систем.
        - Для передачи сообщения на гиперсферных частотах необходима линия напряженности гиперсферы, а к "Танаису" не ведет ни одной горизонтали, - резко напомнил ему Дитрих. - Это обстоятельство, как мы считали, обеспечивает полную секретность, неуязвимость объекта.
        - А как же конвои?
        - Они осуществляют прыжок по маркеру. Только мнемоник способен уловить возникающую при работе маяка энергетическую аномалию, удержать ее в поле мысленного зрения и направить корабли конвоя в нужную точку пространства. Это еще один уровень защиты "Танаиса"!
        - А что предусмотрено на случай экстренных ситуаций? - Илья не хотел самоустраняться от выработки решения.
        - "Танаис" находится вне гиперсферной сети, но от станции возможен прыжок по известным координатам звездных систем. В крайнем случае пилот-мнемоник способен вывести корабль к ближайшей навигационной линии и осуществить передачу данных при помощи бортовой станции гиперсферных частот. Обычно для односторонней связи мы пользовались автоматическими устройствами, которые самоуничтожались сразу после передачи сообщения, - пояснил галакткапитан Хорватов.
        - Есть два резервных "Стилетто" на ангарной палубе. - Илья приободрился.
        - Только без иллюзий! - осадил его Дитрих. - Система противокосмической обороны работает против нас! Инсекты, используя пленных мнемоников, поменяли местами базы данных, превратив все дружественные цели во враждебные! Старт в таких условиях придется тщательно готовить. Необходимо пять-шесть мнемоников для нейтрализации ближайших батарей и обеспечения безопасного стартового коридора! К тому же прорваться к уровню ангарной палубы без мнемонических блокираторов, на мой взгляд, нереально. Единственное, чего мы не можем себе позволить, - это бессмысленной, бездарной гибели!
        - Блокираторы не защищают от групповых атак телпов! - мрачно заметил Хорватов.
        - Но держат удар какое-то время, что дает шанс найти и физически устранить источник воздействия! - Командир выслушал мнения подчиненных и перешел к постановке задачи: - Нашей первой целью станет арсенал. Необходимо иметь по три логрианских устройства на каждого бойца. Два - для обеспечения постоянной защиты, третий - резервный. Ситуация критическая. Илья прав: несколько "Мыслящих", заняв позиции в определенных точках, способны контролировать подступы к важнейшим палубам, но мы должны прорваться к арсеналу, перевооружиться, затем выяснить судьбу мнемоников и личного состава роты космодесанта. Сколько у нас времени до подхода армады?
        - Думаю, три-четыре часа, - ответил Хорватов. - Но это приблизительный подсчет. Неизвестны точные характеристики их маршевых двигателей.
        - Нужно успеть.
        - А использовать этот фрегат - не вариант? - спросил Пахомов. - Поднимем его в космос, прорвемся через системы ПКО и уйдем в гиперсферу! Через пару часов здесь будет весь Флот Содружества.
        - Нет, не вариант, - отрезал Дитрих. - Без подключения "Одиночек" управление фрегатом Альянса практически невозможно, - пояснил он. - Мы втроем, - командир взглянул на Хорватова и Тернова, - способны переподчинить подсистемы, но на это уйдет несколько часов, если не больше. К тому же вывод реактора на необходимую для старта мощность демаскирует нас! Специализированные датчики станции поднимут тревогу, как только сигнатура фрегата начнет "разгораться". Нельзя забывать: под контроль "Мыслящих" попала усиленная смена боевых мнемоников! Пока не освободим их, любые масштабные действия исключены!
        - В нашей ситуации хороши все средства. Почему сейчас не использовать "Одиночек"? - настаивал Пахомов.
        - Ты плохо знаешь особенности боевых искусственных интеллектов. Инсекты не фигурируют в их базах данных. Первой целью для очнувшихся "ИИ" Альянса станут корабли флота Свободных Колоний, которых на консервационных площадках "Танаиса" в избытке. Использовать древние корабли можно только под прямым мнемоническим управлением, а у нас нет достаточных сил. Все! Зотова и Хоука пока оставляем тут. - Дитрих решительно встал. - Наша цель - арсенал. Радек, что скажешь?
        - Системы поддержания жизни работают исправно. Энтони и Сергей не нуждаются в дополнительной опеке. На тот случай, если кто-то из них придет в сознание, можно записать короткое сообщение.
        - Илья, ты как?
        - Справлюсь.
        - Хорошо. - Дитрих взглянул на офицеров: - Двигаться будем по внешней обшивке, через конвейеры и рабочие станции. Сервы все еще продолжают работы по демонтажу кораблей, среди их активности сигнатуры бронескафандров легко замаскировать. По пути следования я, Тернов и Хорватов ведем сканирование. Павел, ты прикрываешь группу. Если кто-то почувствует телепатическое воздействие - сразу же предупреждать остальных. Еще вопросы?
        - Что делать, если обнаружим кого-то из наших?
        - По обстоятельствам, - ответил Дитрих.
        - Командир, времени разбираться не будет. - Пахомова не устроил ответ. - У противника после декомпрессии зоны отдыха наверняка возник дефицит боевых особей. Как тебе вариант - мои бойцы под контролем "Мыслящего"? Или мнемоники в той же ситуации?
        - Вариант паршивый, - тяжело произнес Дитрих. - При подобном столкновении основная цель - "Мыслящий". Если его не достать, будем уклоняться от боя.
        - Мы вполне можем угодить в засаду, когда возможности для маневра не будет, - упорствовал Павел.
        - Тебе нужен прямой приказ?
        - А что, будем стрелять по своим?!
        - Будем, если они встанут на пути! Считай, приказ ты получил. - Дитрих обернулся: - Кто чувствует, что не справится, лучше говорите сейчас.
        - Есть вариант, - глухо ответил Хорватов.
        - Говори.
        - Бить бронебойным по сервомоторам скафандров. Обездвижит, но не убьет.
        - Согласен, - кивнул Дитрих. - Минуту на тестирование систем экипировки!
        ...Двигаясь по внешней обшивке станции, Дитрих испытывал острые противоречивые чувства.
        "Танаис" был его детищем, за годы службы огромный искусственный мир стал неотъемлемой частью смысла жизни.
        Дитрих стоял у истоков проекта, год за годом на его глазах строились, включались в работу все новые сектора станции, верфи, заводы-спутники. Он помнил прибытие первого конвоя, понимал, насколько важен проект централизованной утилизации космической техники для сохранения мира в Обитаемой Галактике.
        Здесь он чувствовал себя нужным, востребованным, знал каждый уголок огромной станции. Включаясь в глобальное киберпространство "Танаиса", Дитрих глазами машин наблюдал самые опасные и потаенные процессы, протекающие в глубинах искусственного мира, прекрасно разбирался во всех применяемых на борту технологиях...
        И вот все рухнуло, исчезло в один миг.
        "Предательство", - мысль выжигала рассудок, не давала покоя.
        - Илья? - Он воспользовался каналом защищенной связи по схеме прямого соединения имплантов.
        - Да, командир?
        - Ты уверен, что не опознал ни одного корабля?
        - Уверен. Может, что-то и пропустил в глубинах их построений, подле ядра кометы, но крейсера и фрегаты, атаковавшие мой "Стилетто", не идентифицировались по базам данных. Да и визуально я не нашел аналогий с известной техникой.
        - А детали?
        Илья понял, о чем спрашивает командир. У каждой цивилизации существуют свои, уникальные технические решения. Можно изменить форму корпусов, превратить их в нечто неузнаваемое, футуристическое, переконфигурировать внутренние отсеки, но мнемоник способен не только увидеть, но и проанализировать конфигурации внутреннего технического наполнения, сделать вывод на основе наблюдений.
        - К какому варианту склоняешься? Неизвестная нам Семья?
        - Нет. Армада построена недавно.
        - Почему так решил?
        - На броне практически нет микрошрамов и следов ремонта. Органический материал инсектов - не чета нашим керамлитовым сплавам. Плохо держит механические воздействия. Микрометеориты - их традиционная проблема. Корпуса кораблей обычно носят следы многочисленных повреждений и последующих ремонтов, чего я не увидел даже на максимальном увеличении.
        - А если армада была скрыта в надежном убежище?
        - Три миллиона лет? Нереально. Их системы управления строятся на базе биологических нейросетей. Никакой режим консервации не способен поддерживать их в "спящем" режиме столь долгий период времени.
        - Да, пожалуй, ты прав. Значит, генетическая модификация плюс древние технологии Единой Семьи? - уточнил Дитрих, сворачивая по известному лишь ему маршруту. Он вел небольшой отряд среди надстроек рабочих станций, где сервы продолжали трудиться над демонтажем очередной партии космических кораблей.
        - Командир, а почему мы говорим по закрытому каналу?
        Дитрих несколько секунд медлил с ответом.
        - Среди нас может оказаться предатель, - наконец произнес он.
        Илья не ожидал услышать такое от командира.
        - Трудно поверить, - признался он. - Ну а я почему вне подозрений?
        - Комете Мальцева требуется пять лет на преодоление расстояния от звезды до "Танаиса". Значит, утечка информации произошла лет пять-шесть назад. Ты в это время еще только начинал учебу в академии.
        - Не по себе как-то... Мнемоники же...
        - Ничто человеческое мнемоникам не чуждо, - жестко ответил Дитрих. - У каждого есть слабые и сильные стороны характера. Даже Паше Пахомову я не могу сейчас полностью доверять, понимаешь?
        - Умом понимаю, душой нет.
        - Ладно. Лучше скажи, как вел себя Хорватов во время вылета? Не заметил ничего необычного?
        Илья задумался, вспоминая недавние события, пытаясь восстановить все, вплоть до эмоциональной окраски переговоров. Мнемоники, включаясь в локальную сеть группы, невольно открывают свой рассудок, до определенной степени, конечно, но, например, определить, нервничает кто-то перед вылетом или, наоборот, спокоен, не составляет труда.
        - Да все как обычно, командир. Он не подозревал о ловушке.
        - Ладно. О нашем разговоре - никому.
        - Понимаю. Можно вопрос?
        - Давай.
        - Разве утечка информации не могла произойти в штабе Флота?
        - Могла, - вынужден был согласиться Дитрих. - Дело в другом. Меня беспокоит численность диверсионных групп. Твари не просто проникли на борт, они накапливали силы, вели разведку. При существующей системе контроля без посторонней помощи это осуществить невозможно!
        - И что делать теперь? Мне тоже не доверять никому?
        - Присматривайся.
        Тернов промолчал в ответ. Не очень-то ему нравилось поручение командира.
        Впереди, по ходу движения группы, показалась развязка транспортных коммуникаций. Часть конвейерных линий исчезала в тоннелях, ведущих в глубины "Танаиса".
        - Всем внимание, - сухо произнес Дитрих. - Уходим по крайнему правому ответвлению. Через сотню метров занимаем позиции у технической надстройки.
        ...В тишине вакуума, среди необъятной Бездны, Хорватов чувствовал себя уверенно, а вот без привычной мнемонической связи с подсистемами "Стилетто" было неуютно, ощущения менялись, словно узор в калейдоскопе; вот Пахомов, к примеру, часто поглядывает по сторонам, ему на внешней обшивке держаться сложнее, хотя навыков у него больше.
        Давит открытое пространство. Именно давит, хотя, по идее, должно поглощать, растворять рассудок в своих глубинах.
        Тернов первым почувствовал неладное.
        Что-то коснулось его, словно горячий порыв ветра дохнул в лицо.
        - "Мыслящий"!
        - Всем в укрытия! - мгновенно отреагировал Дитрих. - Осмотреться! Хорватов, Тернов, попытайтесь установить направление на источник воздействия! Паша, ты прикрываешь мнемоников, что бы ни случилось, понял?!
        Фигурки, облаченные в фототропную броню, слились с фоном надстроек.
        "Сколько же их проникло на "Танаис"?" - Илья вновь ощутил узкосфокусированное воздействие, подобное лучу света, пронзающему мрак, что-то выискивающему в темноте.
        - Верхняя часть технической надстройки! Обзорный купол над рабочей станцией! - доложил он.
        - Хорватов?
        - Подтверждаю! Воздействие слабое. Предел их возможностей - километр?
        - Для одной особи это сверхэффективно! - Дитриха неприятно поразила озвученная Хорватовым цифра. Еще никому не приходилось сталкиваться с чем-то подобным! "Максимум, на что были способны телпы, - это оглушить человека, спутать мысли, дезориентировать с дистанции в десять-пятнадцать метров!" - думал он, изучая смотровой купол.
        За толстым бронепластиком действительно угадывалась чья-то тень. Понять, серв это, человек или чужой, с такой дистанции очень трудно. Нужно подключать сканеры имплантов, но их излучение способно встревожить телпа.
        Но и ошибиться нельзя. Что, если там обыкновенный сервомеханизм? Выстрел по ложной цели - это приговор.
        - Тернов, аргументируй!
        - Испытываю ощущение, знакомое с детства, - сухо ответил Илья.
        - Как вычислил источник?
        - Подключился к системе безопасности рабочей станции. Вот изображение с камеры. - Илья передал данные через лазерную связь.
        Существо, облаченное в бионический скафандр, затаилось на смотровой площадке.
        - Тварь... - выдавил Пахомов.
        - Илья, ты неоправданно рисковал! - В голосе Дитриха прозвучал упрек.
        - Я работал в защищенном режиме, командир, - не принял обвинения Тернов. - Без взлома. Данные снял не с камеры, а с сервера, он расположен в соседней башне.
        - Тревогу не поднял?
        - Нет.
        - Что показывают другие камеры?
        - Везде на смотровых площадках засели телпы, - ответил Илья. - Они замкнули охранным периметром двенадцатый сектор!
        Плохо дело. Дитрих искал выход из создавшейся ситуации. Блокированный "Мыслящими" участок включал в себя главную локационную надстройку "Танаиса", жилую палубу и медицинское крыло. Там же располагался арсенал.
        - Следим за телпами! Выясняем периодичность воздействия!
        "Мыслящие" использовали сфокусированное излучение. Оно действительно похоже на луч, обладает большей дальностью, но в каждый момент времени охватывает меньшее пространство.
        - Минута тридцать! - первым доложил Хорватов.
        - Телепатическое излучение должно накладываться в определенных точках, - предположил Илья. - Иначе их периметр теряет смысл.
        - Правильно подметил. - Дитрих не терял времени: он знал конфигурацию близлежащих надстроек и уже прикинул, где располагаются позиции, которые не удалось обнаружить при помощи систем наблюдения. - Передаю схему. Они выбрали площадки обзора, расстояние между которыми составляет меньше километра. Таким образом, каждый "Мыслящий" чувствует ментальное воздействие соседа один раз за минуту тридцать секунд.
        - Четырнадцать особей? - уточнил Пахомов. - И как действовать? Допустим, ближайшего я свалю без проблем, но остальные? Поднимется тревога, они подтянутся к точке прорыва, и мало нам не покажется! - Его передернуло, невольно вспомнилась схватка в зоне отдыха экипажа. "Еще раз попасть под воздействие чуждой воли? Выдержу ли?"
        - Действовать будем, используя технических сервов, - ответил командир "Танаиса". - Илья, тебе особое задание. Отходишь назад, чтобы гарантированно выйти из-под вероятной телепатической атаки. Организуешь группу сервов, отправишь их вот сюда. - Дитрих обозначил контрольную точку, где располагалась одна из предполагаемых позиций. - Приказ механизмам - разбирать надстройку с применением плазменной резки.
        - Понял, сделаю.
        - Как только сервы направятся к заданной точке, немедленно возвращайся.
        План Дитриха был прост.
        Действия сервов, конечно, не убьют "Мыслящего", но заставят его обеспокоиться, покинуть позицию, открывая брешь в периметре.
        - Паша, выдвигайся вот сюда. - Еще один маркер появился на электронной карте. - Когда механизмы начнут резать рабочую станцию, произведешь два выстрела с предельной дистанции. Снимаешь "Мыслящих" - и бегом назад!
        Пахомов мгновенно оценил замысел командира. Два звена, выбитых из периметра, заставят ближайших тварей поспешить к точке прорыва. Сервы своими действиями только добавят хаоса. Инсекты поймут, что механизмы не просто так начали рушить надстройку. Они станут искать людей, в особенности снайпера, но, определив вероятное направление стрельбы, сконцентрируют внимание на удаленных секторах периметра, а здесь образуется безопасный проход, через который группа проникнет внутрь охраняемого кольца!
        - Пошел!
        Павел уже исчез среди неровностей техногенного рельефа "Танаиса", когда Радек, используя лазерную связь, спросил:
        - Думаешь, инсекты не знакомы с понятием "отвлекающий маневр"?
        - Знакомы. Но иного варианта нет. Снять четырнадцать целей, не попав под телепатическое воздействие, - нереально.
        - Почему ты послал Тернова, а не меня? Не доверяешь?
        - Радек, не начинай. Лучше отойди назад метров на пятьдесят.
        - Зачем? - удивился галакткапитан.
        - Для моего спокойствия. Чтобы быть уверенным: ты не под телепатическим воздействием. А то начинаешь приказы обсуждать.
        Тон Дитриха не принимал возражений, и Хорватов подчинился.
        - На позиции... - сухо доложил он.
        - "Мыслящего" держи на прицеле! Огонь только по команде!
        - Понял.
        У всех нервы на пределе. Каждый пережил за несколько часов столько, что хватило бы на целую жизнь.
        Ближайший конвейер начал очередной такт движения. Корпус космического корабля, установленный на платформе, двигался от последней рабочей станции к тоннелю, ведущему в недра "Танаиса".
        Ожидание тянулось мучительно.
        Наконец группа из тридцати сервов покинула рабочие места, направляясь к указанной надстройке. Они двигались быстро, не встречая сопротивления. Инсекты не понимали, как организована многомиллионная армия механизмов, и не препятствовали их перемещениям.
        Началось!
        Два снайперских выстрела, отчетливо зафиксированные сканерами, совпали с моментом, когда сервомеханизмы начали вскрывать обшивку надстройки аппаратами плазменной резки.
        Двое "Мыслящих" уже не в счет!
        Еще один спешно покинул свой пост - ему явно не понравились действия сервов.
        Тот, чья тень виднелась на фоне бронепластикового купола, вопреки расчетам, не сдвинулся с места, более того, Дитрих, намеренно оставшийся на передовой позиции, не ощутил очередного укола телепатического воздействия.
        Противник применял неожиданную тактику. Вопреки расчетам, к точке "прорыва" выдвинулись лишь боевые особи, их зафиксировали наномашины, распыленные сервами по приказу галактлейтенанта Тернова.
        "Мыслящие" перефокусировали свое главное оружие, дальность их телепатического воздействия резко упала, но теперь оно распространялось по сфере. Двенадцать особей покинули наблюдательные посты, отступая в глубину охраняемой зоны, чтобы, сократив дистанцию, образовать новый, теперь уже непробиваемый барьер.
        План трещал по швам.
        Взглянув на электронную карту, Дитрих понял: они всеми силами стараются не допустить проникновения людей к главной локационной надстройке "Танаиса".
        "А нам туда пока и не нужно", - подумал он. Несколько технических тоннелей, проходящих мимо оружейной, оказались сейчас вне телепатического воздействия "Мыслящих"!
        - Хорватов, Тернов, за мной, Пахомов, догоняй, в темпе! - Он нарушил отданный несколькими минутами ранее приказ о полном молчании в эфире.
        Второй раз такой шанс уже не представится. Нужно успеть прорваться к арсеналу, пока против инсектов работает фактор внезапности. Охваченные беспокойством, не понимая истинной цели атаки, они образовали глухую оборону вокруг главной локационной надстройки "Танаиса"!
        Замысел Дитриха вновь не удался.
        "Мыслящие" перегруппировались и внезапно пошли в атаку.
        "Проклятие! Они словно наперед знают, что именно мы предпримем!" - Командир "Танаиса" с трудом контролировал эмоции, раньше с ним такого не случалось, даже во время битвы с механоформами на душе было спокойнее!..
        Явно - их воздействие!
        Группа уже подошла к техническим тоннелям, оставалось совершить короткий рывок, но что ждет их в системе коммуникаций, если телепатическое воздействие ударит всей мощью коллективных усилий двенадцати генетически усовершенствованных особей?
        Отступать поздно. Позади открытое пространство километровой площадки пустующего в данный момент технического паркинга.
        - Рассредоточиться! Принимаем бой!
        Решение отчаянное, но иного выхода не осталось.
        Как же они узнали, что фланговый маневр ложный?!
        - Командир, я их отвлеку!
        - Паша, не смей! Никакой самодеятельности! Занимаем позиции!
        - Глупо. Бездарно загнемся, станем марионетками! Вспомни свои слова! - Пахомов уже активировал автомат движения бронескафандра, используя прием, недавно спасший ему жизнь. - Прикрывайте меня! Уничтожайте "Мыслящих"!
        Сервы, призванные отвлечь чужих, резали надстройку рабочей станции.
        Дитрих дотянулся до них мысленным усилием, передал новые инструкции, и механизмы, прекратив бессмысленное теперь разрушение, устремились наперерез отряду "Мыслящих", двигавшихся вне прямой видимости, в плотном окружении боевых форм.
        - Паша, они взяли тебя как цель! Держись!
        - Два раза не умирать! - В голосе Пахомова звенела злость. Положение стало не просто отчаянным. Дитрих ощущал его безвыходность. "Мыслящих" не достать огнем, они держатся под защитой надстроек, выискивая оптимальный маршрут в лабиринте конвейеров, рабочих станций, ангаров, площадок временного складирования.
        Прошла минута с момента, как чужие начали атаку, но пока не было произведено ни одного выстрела. Твари прятались, используя многочисленные укрытия.
        Пахомов лишь на время привлек их внимание, и опять противник не поддался на отвлекающий маневр. Павел двигался на зыбкой границе, где телепатическое воздействие ощущалось, но не несло фатальных последствий. Он контролировал ситуацию: в какой-то момент ему показалось, что отряд чужих начнет преследование, но нет, несколько боевых форм вскарабкались на надстройку, произвели залп из ручного лазерного оружия и тут же скрылись.
        Что делать?
        Дитрих мог бы без труда дотянуться до ближайших батарей противокосмической обороны, взять их под прямое мнемоническое управление, но огромные башни развернуты в сторону открытого космического пространства и не предназначены для ведения огня по "Танаису".
        "Перехват управления ничего не даст. Только потратим время. Неужели мы бессильны против чужих?!" - отчаянная мысль выжигала рассудок.
        Телепатическое воздействие постепенно усиливалось. На уровне ментального восприятия казалось, что вязкая тьма сочится меж надстроек "Танаиса", длинными липкими щупальцами тянется в сторону людей.
        Илья неотрывно следил за группой противника. Он тоже пытался найти выход из создавшейся ситуации, но в голову не приходило ни одной толковой мысли. Вести неприцельный огонь? Все равно не попаду... Даже с использованием СНП[20]. Чужие прятались так ловко, что их не достать, даже используя рикошет!
        И вдруг, как вспышка озарения, промелькнула мысль: "Сервы!"
        - Командир!
        - На связи!
        - Есть вариант!
        - Быстрее, Илья, не тяни!
        - Ты контролируешь сервов?!
        - Да. Но они бесполезны. У них нет модулей боевого поведения. Инсекты легко уклонятся от их плазменных горелок!
        - Имитируй атаку! Выводи сервов на позиции, чтобы я смог использовать СНП!
        Дитрих мгновенно понял замысел галактлейтенанта. Инсекты хорошо подготовились, они знали о системах неявного прицеливания и очень осторожно прокладывали путь. Торопиться им некуда. Помимо усиливающегося телепатического воздействия группа "Мыслящих" постоянно просчитывала десятки вариантов развития событий: они учитывали конфигурации надстроек, двигаясь исключительно в "мертвых зонах", но если вывести кибернетические механизмы в определенные точки, то рикошет от их корпусов позволит вести "слепой огонь"!
        - Илья, молодец! Приготовься! Хорватов, задействуй СНП! Паша, начинай их тревожить!
        Пахомов уже удалился метров на триста. Получив приказ, он поднялся по пандусу, занял позицию и тут же открыл огонь. Плечевое орудие его бронескафандра ударило короткими очередями. Инсекты мгновенно отреагировали на источник угрозы, их продвижение остановилось, вперед начали выдвигаться боевые особи, а "Мыслящие" сгруппировались за массивной рабочей станцией.
        Отлично! Что и требовалось!
        Дитрих действовал без промедления. Сканеры имплантов передавали данные по геометрии близлежащих надстроек, его рассудок просчитывал траектории и транслировал сервам четкие указания. Группа механизмов разделилась, со стороны создавалось впечатление, что они утратили интерес к чужим и теперь бесцельно разбредаются в стороны.
        - Тернов...
        - Вижу. Еще немного...
        Выстрел!
        При стрельбе с использованием СНП применяется шариковый боеприпас. Одиночный выстрел импульсной винтовки не сопровождается в вакууме зримыми эффектами. Смерть обрушивается внезапно, приходит из ниоткуда.
        Один из телпов внезапно дернулся и медленно осел.
        - Хорватов!
        Выстрел!
        Среди инсектов началось движение, они не понимали, кто и откуда ведет по ним уничтожающий огонь!
        Сейчас уйдут!
        "Поздно. Не успеют!" - Дитрих вывел последнего из сервов на заранее рассчитанную позицию - теперь и он мог вести "слепой огонь" с использованием СНП.
        Боевой метаболический корректор вывел его рассудок на пик быстродействия, казалось, в мире больше нет ничего невозможного, чувство отдавало нездоровой эйфорией, но на самом деле Дитрих был сосредоточен, как никогда. Три выстрела с предварительным расчетом сложных траекторий рикошета он произвел за несколько секунд, понимая, что сейчас лишь скорость и точность ведения огня решают ситуацию.
        Чужие не выдержали.
        Рванись они вперед, людям пришлось бы туго, но инсекты поддались панике. Счет потерь для них был уже неприемлем. Семеро из двенадцати "Мыслящих", уничтоженные снайперским огнем, остались лежать за надстройкой рабочей станции, пятеро уцелевших начали спешно отступать. Двалги, прекратив обстреливать позицию Пахомова, отходили плотной группой, своими телами прикрывая выживших телпов.
        Времени, чтобы порадоваться победе или хотя бы осознать ее, не было.
        - Вперед! Не останавливаемся! - хрипло скомандовал Дитрих. - Паша, подтягивайся!
        ...Только мнемоники знают и могут с уверенностью сказать, что физическое истощение - ничто по сравнению с усталостью организма, когда мозг работает на пределе возможного, используя не пресловутые десять-пятнадцать процентов, а весь потенциал, заложенный природой в процессе миллионов лет эволюции.
        От морального перенапряжения начинают дрожать мышцы, в ушах ощущается глухой ток крови, кажется, что из тебя выжали все соки, и нет сил бежать, двигаться, но системы метаболической коррекции не позволяют сознанию угаснуть, озноб становится лишь фоном, волна дурноты, апатии постепенно отступает, остается лишь легкое головокружение да острое внезапное чувство дикого голода.
        Боевые особи чужих все же попытались остановить группу.
        Перестрелка завязалась у входа в технические коммуникации. Первым под огонь попал Дитрих - шквал лазерных разрядов хоть и не прожег броню, но повредил активаторы усилителей мускулатуры: он упал, потеряв равновесие, тут же попытался вскочить, но правое бедро и часть грудных бронепластин сочились вишневым светом, сервомоторы брони заклинило, потеки расплавленного керамлита тут же отвердевали, превращаясь в ломкую корку.
        - Радек, прикрой! - закричал Тернов, метнулся к командиру, на ходу дал несколько очередей, заставив противника искать укрытия.
        - Живой?!
        - Активаторы заклинило! Идти не могу!
        Сзади зачастил "шторм" Хорватова, вторя ему, ударило плечевое орудие Пахомова. Стробоскопические вспышки рвали мрак, ближайшую секцию конвейера щедро осыпало разрывами; двалги, вновь попытавшиеся открыть огонь, тут же поплатились за свое бесстрашие: нескольких тварей разорвало на куски, остальные, проявляя удивительную ловкость и скорость, начали стремительно карабкаться по вертикальной стене - настоящие насекомые, только очень крупные и опасные.
        - Командира - в укрытие! - Пахомов продолжал вести огонь, снарядные трассы гнались за инсектами, вспарывая огненными всплесками стену над огромными шлюзовыми воротами, еще двое чужих сорвались с высоты, остальным все же удалось ускользнуть.
        Илья и Радек за это время успели втащить Дитриха в тесный технический коридор, предназначенный для перемещения сервов.
        Узкое пространство позволяло двигаться только ползком.
        Тернов полз первым. За собой он тащил Дитриха, прикрепив к его изувеченному бронескафандру трос. Хорватов по мере сил и возможностей подталкивал командира, замыкал движение Пахомов, ему приходилось труднее всех - десантный бронескафандр намного тяжелее, габаритнее гермоэкипировки пилотов.
        - Паша, ты как? - просипел Дитрих, сопротивляясь боли от полученного ожога.
        - Ползу, - отозвался тот.
        Дитрих, оказавшись в затруднительном положении, из ситуации не выключился, он не только боролся с ранением, но и прокладывал маршрут, сканируя систему технических коридоров.
        - Илья, через десять метров направо, в ответвление!
        - Предлагаю воспользоваться шахтой гравилифта, - пропыхтел Пахомов.
        - Нет! - отрезал Дитрих. - В коридорах уровня медицинской палубы нам без мнемонических блокираторов не выжить.
        - А здесь? "Мыслящие" наверняка засекли точку входа в технические тоннели!
        - Не паникуй. До помещения арсенала по прямой - сто пятьдесят метров. Пока что я телепатического воздействия не ощущаю!
        - На их месте я бы устроил засаду в арсенале! - не унимался Пахомов.
        - Они мыслят иначе. Для них важен не склад вооружений, а медицинское крыло палубы и главная локационная надстройка. Почему - пока непонятно.
        - Скоро узнаем. - Тернов изогнулся, вползая в поворот. - Радек, помоги!
        Вдвоем они кое-как протолкнули командира.
        - Теперь сто метров по прямой, и окажемся над арсеналом. - Дитрих изловчился, дотянулся рукой до жесткого подсумка, закрепленного на внешней части бронескафандра. - Если внизу под нами обозначат себя "Мыслящие", бой не принимаем, продолжаем движение. - Он достал плазменную гранату с дистанционно управляемым взрывателем, протянул ее Радеку: - Пахомову передай.
        Павел все понял.
        Оставив взрывное устройство на пройденном участке пути, он подумал: "Сунутся вслед за нами - мало не покажется".
        Дитрих не ошибся в предвидении ситуации.
        Они преодолели еще метров тридцать, прежде чем их настигло воздействие "Мыслящего".
        Глухая тоска. Отчаяние. Нежелание двигаться - все это накатило внезапным чувством обреченности, бессмысленности сопротивления.
        Удар оказался мощным, неотвратимым. Тернов сопротивлялся пару секунд, не больше, затем его движения стали вялыми, он больше не полз, а лишь бессмысленно шевелился; с Хорватовым и Пахомовым происходило то же самое, лишь Дитрих, постоянно ожидавший атаки, сумел с толком использовать мгновения, пока рассудок балансировал между абсолютной покорностью воле чужого и последним проблеском самосознания.
        Он успел передать дистанционную команду.
        В технических коридорах, за пройденным поворотом, полыхнул взрыв плазменной гранаты.
        ...Дрожь гуляла по переборкам.
        Рушились конструкции, не выдержавшие температуры плазменной вспышки, технический коридор заволокло едким дымом, кабели энергопитания замкнуло, освещение погасло.
        Командир "Танаиса" первым пришел в себя после телепатического удара.
        Чужого воздействия он не ощутил. "Снова вырвались каким-то чудом", - подумал он.
        - Осмотреться, доложить!
        Впереди пошевелился Илья.
        - По сектору прошла цепная реакция катастроф, - слабым, еще дрожащим от испытанного воздействия голосом доложил он. - Ненавижу тварей...
        - Хорватов?
        - Голова разламывается. Импланты сбоят...
        - Путь назад отрезан, - раздался голос Пахомова.
        - А нам теперь только вперед, - откликнулся Дитрих. - Радек, ты как?
        - Ползти смогу.
        Снова началось медленное движение в теснине технического коридора. Тернов тащил Дитриха и одновременно сканировал предстоящий отрезок пути.
        Радек постепенно собрался с силами, начал помогать Илье. Пахомов переключил режим сканеров БСК, контролируя пройденный участок.
        - Вижу технический люк оружейной, - спустя некоторое время доложил Тернов. - Будем ломать или нам известен код аварийного доступа?
        - На замках есть питание?
        - Энергоцепи активны.
        - Тогда войдем без шума. Что с атмосферой в коридоре? У меня все анализаторы накрылись.
        - Декомпрессии не было. Где-то сработала защита. Задымление сильное.
        - Потерплю. - Дитрих начал снимать гермоперчатку. - Илья, проползешь чуть дальше. Я сам открою люк.
        - Понял.
        Последние метры ползли на пределе сил. Сервомускулатура скафандров слабо помогала в теснине, приходилось ограничивать мощность усилителей, следовательно, тянуть на себе больший вес.
        - Есть, я за люком. Командир, ты видишь его?
        - Вижу. - Дитрих со стоном повернулся на бок, на ощупь, пальцами, нашел крышку ручной панели доступа, откинул ее. - Моя ДНК - универсальный ключ ко всем помещениям "Танаиса", - пояснил он, прижимая ладонь к углублению сканера.
        - А я не знал, - удивился Пахомов. - Думал, все на мысленных командах.
        - Считаешь, мнемоники во всем виноваты? Типа, прохлопали станцию, да?
        - Я ничего такого не говорил.
        - Но подумал.
        - Командир, не тема для обсуждения, - отрезал Павел. - Давай не будем "разборы полетов" сейчас устраивать. Всем одинаково досталось. Я вот понятия не имею, где мои бойцы. Они не мнемоники, а с обязанностями не справились.
        Разговор утих сам по себе. Массивный герметичный люк начал открываться.
        Первым в оружейную спустился Илья.
        Мгновенное сканирование.
        - Чисто!
        - Отойди, Радек меня на тросе спустит.
        - Понял. Я займу позицию у главного входа. - Тернов прошел по узкому проходу меж ячеистыми автоматизированными стеллажами, где хранились разнообразные оружейные кофры.
        Сзади послышался скрежет, затем глухой удар.
        - Командир на месте, мы с Пахомовым спускаемся!
        - Главный вход запечатан, - отозвался Илья. - Сработала система защиты от взлома.
        - Держи шлюз под прицелом, мало ли что? Мы пока Дитриха из бронескафандра вызволим.
        - Добро.
        В тишине огромного поделенного на секторы помещения отчетливо слышался каждый шорох, и Илья различил странные царапающие звуки. Прислушавшись, он понял, что источник расположен по ту сторону массивных бронированных дверей.
        - Поторопитесь. Возможно, у нас гости. Какая-то тварь скребется в шлюзовой камере!
        Дитриха наконец высвободили из оплавленной брони.
        - Как? - Павел присел, осматривая его ногу.
        - Терпимо. Брось, не трать время. Сменю скафандр, система поддержания жизни разберется с травмами. Ищите с Радеком блокираторы. Они... - Дитрих подключился к локальной сети оружейного склада, - они в четвертом секторе, стеллаж 163-Б. Поторопитесь!
        Пахомов и Хорватов направились к четвертому сектору, Дитрих, сильно прихрамывая, добрался до позиции Тернова, прислушался.
        - И правда, кто-то скребется... Сигнатура не читается. Значит, не серв и не боец в бронескафандре.
        - Датчик сердцебиения тоже ничего не показывает.
        - Дверь толстая. Ее, похоже, ломают, а нам кажется - царапают.
        - Может, кто из наших?
        - Не уверен. Мнемоник попытался бы снять блокировку замков. Бойцы Пахомова? - Дитрих покачал головой. - Вряд ли. Если до сих пор себя ничем не проявили, значит, дела у них плохи.
        - Получается, чужие. - Илья машинально сглотнул.
        В оружейной раздались тяжелые торопливые шаги.
        - Блокираторы! - Пахомов и Радек не стали размениваться по мелочам, притащили целый ящик с логрианскими устройствами.
        - Надеваем и активируем. - Дитрих подал пример, дождался, пока остальные ему последуют. - Теперь в темпе сменить бронескафандры. Берем тяжелые образцы, с полными боекомплектами.
        - Там кто-то есть в шлюзе? - спросил Пахомов.
        - Есть. Но кто именно - непонятно, - ответил Дитрих. - Илья, остаешься тут, тебя сменит Радек.
        Оставшись один, Тернов предпринял еще одну попытку сканирования, но ничего не получилось: излучение имплантированных устройств не проникало через экранированный материал массивной двери, а камеры слежения системы безопасности были повреждены в результате неумелой попытки чужих проникнуть на склад вооружений.
        - Илья, иди, смени скафандр. - Пахомов появился в глубине узкого коридора.
        Через пять минут группа собралась у шлюза.
        Настроение немного улучшилось - теперь под защитой исправных мнемонических блокираторов появилась возможность противостоять дистанционному воздействию "Мыслящих".
        - Не расслабляться! - Дитрих, похоже, не разделял общего настроя. - Действуем быстро, цель - проникновение в медицинское крыло палубы.
        Несмотря на все пережитое, на дикую физическую и моральную усталость, вернулось главное - способность к осмысленному сопротивлению.
        - Я разблокирую шлюз.
        Пахомов жестом указал Хорватову и Тернову их позиции.
        Дитрих вновь приложил ладонь к углублению сканера и тут же натянул перчатку, герметизируя скафандр.
        Дверь открылась неожиданно, четыре клиновидных сегмента сдвинулись, открывая проем, и с десяток чужих едва ли не кубарем вкатились в помещение оружейного склада.
        Их уничтожили перекрестным огнем.
        - Чисто! - Пахомов осмотрел прорезанную лазером дыру во втором люке шлюзовой камеры.
        - Выходим! Я блокирую склад!
        В коридоре уровня чувствовалось задымление. Анализаторы окружающей среды выдали предупреждение: кроме дыма, в атмосфере присутствуют токсичные для человека химические соединения.
        Вход в медицинское крыло палубы располагался в пятидесяти метрах от оружейной, дальше - по магистральному коридору.
        Павел первым пролез в проделанную чужими дыру и тут же попал под лазерный огонь.
        - Двалги! Охраняют вход в сектор!
        Пахомов не стал дожидаться остальных. Его душила злоба. Заметив техническую нишу в стене тоннеля, с которой чужие содрали фальшпанель облицовки, он метнулся в укрытие и тут же открыл ответный огонь, ощущая, как стылое чувство обреченности постепенно отпускает рассудок. Два блокиратора работали на "отлично", среди боевых особей он успел заметить сутулую фигуру "Мыслящего", но не ощутил телепатического воздействия.
        Резкая перемена в настроении ошеломила его.
        Подозрительность, злобность, нервозность последних часов, которые вроде бы объяснялись понятными причинами, внезапно истаяли, словно жуткое наваждение.
        - Снял телпа! Прикрываю!
        Несколько двалгов заметались в поисках укрытий, но в ограниченном пространстве с ними покончили быстро.
        - Мерзкие все же твари... - с ненавистью и отвращением произнес Хорватов, проходя мимо чужих. Второй раз им удалось увидеть врага так близко.
        - Да, совсем не похожи на обычных инсектов. - Илья чуть замедлил шаг, рассматривая бионические "скафандры", сросшиеся с плотью. Лиц не видно, вместо них - каплевидные выпуклости из органического материала, непрозрачные, лишенные индивидуальности.
        "Словно их всех выпустили из-под одного штампа", - неприязненно подумал Илья, перешагивая через труп чуждой твари.
        Вход в медицинское крыло зиял безобразной пробоиной.
        Дитрих замедлил шаг.
        - Все оборудование работает! - прокомментировал он распределение сигнатур, выявленных его имплантами.
        - Точно. Ближайший к нам отсек - реанимация. Камеры поддержания жизни включены, - подтвердил Тернов.
        - Осторожнее! - Пахомов выдвинулся вперед, обгоняя командира. - У меня на датчиках непонятные структуры!
        За безобразной пробоиной от взрыва, выбившего двери и деформировавшего часть переборки, взглядам открылось жуткое пространство.
        Черные побеги, одновременно похожие и на растения, и на пульсирующие связки мышц, тянулись по стенам, потолку, попадались под ноги, исчезали в открытых дверях некогда стерильных отсеков.
        - В реанимационную!
        Недобрые предчувствия оказались лишь блеклой игрой воображения по сравнению с реальностью.
        - Инкубатор? - Хорватов невольно остановился, напряженно осматриваясь.
        В помещении царил сумрак. Дитрих развернулся в направлении ближайшей сигнатуры работающего устройства, включил осветительные устройства бронескафандра.
        Реанимационная камера. Колпак прорезан лазером. Внутри - зародыш чужого. Черные побеги, теперь похожие на пуповины, проникали сквозь проделанные лазером отверстия, и это было более или менее понятно, но зачем работает аппаратура, почему к чужому подключены наши системы жизнеобеспечения?!
        Черная завесь извивающихся щупалец отделяла Дитриха от соседней камеры поддержания жизни. Матовая перегородка между устройствами была разбита, ее осколки похрустывали под подошвами бронескафандра. Он раздвинул мерзкие побеги и едва не отшатнулся.
        В соседней реанимационной камере лежал боец из десантного подразделения. Он выглядел скверно. Кожа посерела, лицо осунулось, черты заострились. "Без сознания", - определил Дитрих, считывая показания работающих приборов, отслеживая соединения между соседними камерами.
        Так и есть! Зародыш чужого рос за счет человека!
        - Им необходима биомасса для развития бойцов! - похолодевшим голосом произнес Тернов, обследуя расположенный неподалеку тандем устройств.
        - Они что, паразитируют на людях?! - Голос Пахомова дрогнул.
        - Нет! Помнишь инкубаторы в парке?! Им все равно, какую органику использовать!
        - Хорватов! - Командир "Танаиса" с трудом сохранял самообладание. - Останови процессы! Камеры с чужими выключить! Говори, что нужно делать, - мы должны спасти ребят!
        - Охраняйте вход, пусть кто-нибудь обследует все помещения! Здесь я справлюсь сам. Про образцы ДНК не забудьте! Лаборатория в соседнем секторе! Шлемы не открывать, в воздухе полно токсинов! Мне понадобятся бронескафандры для выживших!
        - Работай! - Дитрих обернулся. - Илья, дотянешься отсюда до системы управления оружейным складом?
        Тернов мысленно скользнул по сетям активных киберсистем, кивнул.
        - Нужны полномочия доступа!
        - Передаю. Выводи с полсотни бронескафандров в режиме "автоматической эвакуации раненых". Действуй!
        - Что делать мне? - мрачно спросил Пахомов.
        - Здесь ты ничем не поможешь, выдвигайся ко входу в медицинское крыло. Я пригоню к тебе столько сервов, сколько удастся найти. Держи позиции, что бы ни случилось!
        - А ты?
        - Образцы ДНК. Отнесу их в лабораторию, затем приду к тебе.
        - Осторожнее, командир. В крыле могут быть чужие.
        - Разберусь! Радек, что у тебя?
        - Жизненные показатели понижены, но критических, необратимых изменений в организмах пока не вижу!
        - Вытащи их!
        Хорватов промолчал, стиснув зубы.
        "Твари..."
        Пахомов уже покинул отсек, Илья пристроился недалеко от входа, его вид ясно свидетельствовал, что разум галактлейтенанта погрузился в киберпространство, оперируя с доступными подсистемами.
        Задавив эмоции, Дитрих направился к сектору биологических лабораторий.
        Нужна полная расшифровка генома усовершенствованных бойцов! Возможно, это ключ к пониманию, где и как сформирован вражеский флот!
        * * *
        Война.
        Слово въедалось в рассудок, но постепенное осознание происходящего не оставляло места для иллюзий. "Мы всеми силами пытались предотвратить глобальный конфликт с деградировавшими Семьями", - мрачно думал Дитрих, двигаясь к цели.
        Война на выживание, жестокая, бескомпромиссная. Прав был Ральф Дуглас, тысячу раз прав - надо было действовать раньше, изолировать Семьи, уничтожать их космические корабли, брать под контроль всю межзвездную торговлю.
        Нет же. Политики взвыли. Им не понять жестокой реальности. Они просто не хотят смотреть в глаза неприглядной правде. Она слишком страшна, с ней не поиграешь, на ней не заработаешь дивидендов. Хотя строительство "Танаиса", централизованная утилизация космической техники, подорвавшая "черный рынок", и тотальный контроль гиперсферных трасс в границах шарового скопления О"Хара в свое время выглядели едва ли не идеальным решением проблемы.
        - Радек, что у тебя?
        - Инкубатор обезврежен. Камеры с людьми переведены в автономный режим.
        - Работай. - Дитрих вошел в биолабораторию, направился к комплексному анализатору. - Паша?
        - У меня все тихо. Похоже, мы уничтожили костяк диверсионных групп.
        - Не расслабляйся. Илья?
        - Скафандры вывел. Движутся в режиме "автомат", скоро прибудут.
        Дитрих проверил питание комплекса, поместил образцы ДНК в специальный бокс.
        "Павел заблуждается. Не все диверсионные группы противника обнаружены. Куда подевались все мнемоники "Танаиса"? В медицинском крыле их нет. Нужно собирать силы, атаковать главный пост управления. Их наверняка держат там.
        Попытки установить контакт с кем-то из офицеров дежурной смены безрезультатны. Даже будь они в данный момент под телепатическим контролем чужих, я бы принял отклик от имплантов, сумел бы позиционировать источники сигналов! - думал Дитрих, ожидая результатов исследования ДНК. - Процесс не быстрый, учитывая, что генетический материал принадлежит существам иной расы".
        Глава 6
        "Танаис". Борт фрегата "Арчер". Девять часов пятнадцать минут...
        Энтони Хоук пришел в сознание от резкого неосознанного, тревожного чувства.
        Фрайг побери, что со мной?!
        Он попробовал пошевелиться, но не смог. Движения сковывало ограниченное, замкнутое пространство.
        В памяти зиял провал, Хоук не понимал, где находится, что вообще произошло, но пустота, порожденная потерей сознания, вдруг начала стремительно наполняться зловещими тенями, обрывочными образами. Внезапный ужас сжал горло.
        "Воздух! Мне не хватает воздуха!"
        Обрывочные воспоминания, бредовые видения, полные ирреальных ощущений, смешивались между собой: он видел зловещие фигуры, источающие ненормальное блаженство, лихорадочную эйфорию, в которой тонул здравый смысл. Реальность ускользала, оставляя лишь причудливые обрывки впечатлений: главный пост управления "Танаиса", мнемоники дежурной смены, оползшие в креслах в неестественных, безвольных позах... Сеть... Мгновенное погружение в киберпространство. Он задыхался. Сеть... Чувство блаженства внезапно сменилось адской болью. Сеть... Переподчинение. Ты должен сменить базы данных... Блаженство... Боль... Фрагмент реальности... киберпространство... Новый список целей...
        Хоук внезапно вспомнил, как манипулировал сетью "Танаиса" на уровне глобальных команд, в рамках своих полномочий.
        "Я изменил базы данных!.. Проклятие!.. Невозможно дышать!.." Он силился сделать вдох, но лишь раскрывал рот в немом крике.
        "Хорошо... Ты действуешь правильно. - Волна блаженства вновь окатила его, приняла рассудок в нежные объятия. - Хочешь дышать? Уничтожь сеть. Разорви ее. Никто не должен вновь воспользоваться глобальными командами... Уничтожь сеть!"
        Хоук бился в тесном замкнутом пространстве. Его сотрясали судороги, приступ неконтролируемой паники полностью подавил волю.
        Он чувствовал, как кровь горячими струйками сочится по лицу. Руки упирались во что-то твердое, пальцы скользили, мрак смыкался, он выгнулся, заорал, ударился о преграду, не чувствуя боли, не соизмеряя физических усилий, и та вдруг поддалась, брызнула осколками, тусклый свет ударил в глаза, и он обмяк.
        "Где я?"
        Усыпанная осколками пластика грудь часто вздымалась в ритме прерывистого дыхания.
        "Возьми себя в руки! Дыши глубоко и ровно! Успокойся!"
        Мысленный окрик внезапно возымел отрезвляющее действие. Приступ паники прекратился.
        Импланты?
        Опрос кибернетических расширителей сознания привел к неожиданному результату - кибермодули работали, но сеть была недоступна. Киберпространство, объединявшее миллионы подсистем, дающее возможность контролировать все протекающие на станции процессы, исчезло.
        Что произошло?!
        Беспощадный ответ вырвался из глубин памяти.
        Он отчетливо вспомнил, как вводил последовательность терминирующих команд. Ее знали лишь несколько человек. Командир "Танаиса" и три старших офицера.
        "Что же я наделал?!."
        Чувство реальности вернулось с ощущениями боли. Разбитое лицо саднило, плечо горело, пульсировало. "Я ранен? Произошла авария?
        Точно... Я внутри аварийного эвакуационного модуля!
        Все остальное - бред. Сейчас все встанет на свои места..."
        Хоук мысленным усилием соединился с системой датчиков.
        Анализ окружающей среды... Норма. Атмосфера пригодна для дыхания. Температура - пятнадцать градусов Цельсия. Прохладно...
        "Открыть камеру!"
        Автоматика эвакуационного модуля безропотно исполнила приказ. Раздался отчетливый шипящий звук, и каплевидная, покрытая трещинами крышка начала приподниматься, одновременно сдвигаясь, уходя за изголовье.
        Взгляду Хоука открылся незнакомый отсек. Зрение постепенно сфокусировалась на деталях, и он внезапно узнал помещение. Это же типовой командный модуль артиллерийской палубы фрегата времен Галактической войны!
        Энтони с трудом привстал.
        Взгляд по сторонам заставил его вздрогнуть. В кресле за терминалом управления сидел некто, облаченный в бронескафандр пилота.
        Неодолимая слабость сковывала мышцы. Он застонал, стиснул зубы, мешковато перевалился через бортик разгерметизированной камеры, ударился плечом, заработав еще одну вспышку нестерпимой боли.
        Перед глазами плавали черные круги. Сиплое дыхание вырвалось из горла, сердце молотилось как бешеное.
        Сеть недоступна...
        Придерживаясь здоровой рукой за выступ переборки, Хоук с трудом привстал, сделал шаг к креслу, считывая при помощи имплантированных сканеров личный маркер пилота.
        Галактлейтенант Зотов.
        "Как он оказался здесь? Что мы вообще делаем на борту фрегата Альянса?!"
        Энтони всерьез задумался: спит он или бредит?
        Зотов не шевелился. Хоук попытался связаться с ним, но коммуникатор молчал, не отвечая на вызовы. Сканирование активных систем бронескафандра подсказало ответ. Пилот находится в бессознательном состоянии.
        Взгляд Хоука задержался на обрывках кабельных соединений, какие обычно связывают пилота с креслом ложемента. Нет, они не порваны, скорее отсечены лазерным лучом. Кто-то вытаскивал пилота, не считаясь с повреждениями штатного оборудования?
        Входящее сообщение.
        Энтони невольно вздрогнул, оглянулся, запоздало понимая абсурдность подобной реакции.
        "В отсеке никого. Сеть недоступна. Кто же вызвал меня на связь?!"
        Источник сигнала он отыскал в системе бронескафандра галактлейтенанта Зотова.
        "Он оставил мне сообщение?! - промелькнула настороженная мысль. - Или это ловушка?"
        "Принять в защищенном режиме!"
        Перед мысленным взором внезапно возник образ командира "Танаиса".
        Дитрих выглядел, мягко говоря, неважно.
        - Хоук, слушай внимательно. Сообщение записано на случай, если ты придешь в сознание. "Танаис" атакован диверсионными группами инсектов. Дежурная смена мнемоников попала под телепатическое воздействие группы "Мыслящих". Предполагаем, что их способности многократно усилены путем генетических усовершенствований. Кто-то из вас в режиме глобального управления передал кибернетическим системам команды, позволившие чужим захватить станцию. На подходе к "Танаису" их флот. Ситуация критическая. Нас осталось четверо. Не пытайся выходить на связь. Мы вернемся в течение двух часов. Если по прошествии указанного времени никто не появится, действуй по обстоятельствам.
        Короткое сообщение было сродни оглушающему удару.
        Энтони тяжело опустился в свободное кресло. Проклятие...
        От осознания произошедшего, от понимания степени своей вины резко закружилась голова.
        "Мог ли я сопротивляться?"
        В душе закипала ярость. "Какая-то тварь подобралась к главному посту управления. Никто из нас не смог предугадать телепатической атаки. Расслабились! Поверили в неуязвимость станции! И что в итоге?! Несокрушимая система обороны "Танаиса" пала в течение нескольких минут!.."
        Хоук не заметил, как постепенно погрузился в сумеречное состояние рассудка.
        "Сколько прошло времени?
        Сообщение оставлено три часа назад. Нужно что-то предпринять. Почему Дитрих не сказал, куда и зачем он повел группу выживших?
        Подозревал меня в предательстве?"
        Импланты Энтони работали на полную мощность. Он погружался в пучину мрачных отчаянных мыслей, догадок и предчувствий, рассудок боевого мнемоника пытался принять уже свершившийся факт вторжения, но становилось только хуже.
        Хоук инстинктивно искал выход, ему катастрофически не хватало информации, на какое-то время он полностью утратил контроль над собственным рассудком, но его внутренние порывы находили отклик в имплантированных устройствах. Расширители сознания, два из которых были узкоспециализированы для работы с системами древних боевых кораблей, распознали среди растерзанных мыслей образы команд и приступили к их исполнению.
        Он отчаянно перебирал варианты возможных действий, а его неистовое желание хоть как-то исправить ситуацию, глубочайшие переживания по поводу собственных действий внезапно запустили необратимые процессы.
        В глубинах фрегата в общую сеть включился автономный источник энергии, зарезервированный для проведения технических работ по демонтажу вооружений.
        С тихим шелестом кристалломодуль "Одиночки" втянулся назад, в гнездо, и механические лепестки плотно сомкнулись.
        Мысли Хоука находили отражение в производимых на борту операциях, но теперь к ним добавились другие источники воли: модуль боевого искусственного интеллекта артиллерийской палубы опросил множество устройств и, обнаружив себе подобных, приступил к реактивации подсистем, временно принимая командование фрегатом.
        У "Одиночек" сложная судьба. Созданные для войны, оснащенные нейромодулями, сформированными в сеть, они хранили в искусственном сознании неизгладимые отпечатки личностей пилотов, когда-то подключавшихся к ним через устройства прямого нейросенсорного контакта.
        Модуль управления артиллерийской палубой фрегата "Арчер" не был исключением из правил.
        В глубинах искусственного интеллекта до сих пор теплился огонек былого единства человека и машины, и сейчас благодаря специализированным расширителям сознания Энтони Хоука он вдруг начал принимать неосознанные команды, которые невольно рвались из рассудка боевого мнемоника.
        Мысли, такие знакомые, понятные, растерзанные, полные ярости и боли, нашли мгновенный отклик.
        Перед Хоуком возникла сборка голографических экранов.
        Он недоуменно взглянул в их стереобъем и понял, что видит фрагмент внешней обшивки "Танаиса". Локационная надстройка фрегата возвышалась над соседними кораблями, древние сканирующие комплексы транслировали данные в режиме реального времени.
        В километре от "Арчера" по обшивке "Танаиса" перемещались отряды насекомоподобных тварей.
        Беспощадный враг?
        Глухой, чуть надтреснутый голос вплелся в мысли, и Энтони, потрясенный до глубин души, машинально ответил:
        Да. Они сметут на своем пути все, захватят наши машины, оккупируют планеты, уничтожат население сотен миров.
        Единственным желанием Хоука в этот роковой миг стала несбыточная мечта: поднять древний фрегат в космос и вступить в бой с приближающейся к "Танаису" армадой.
        Неистовый порыв вновь породил неожиданный отклик.
        Идет процесс реактивации подсистем. Мощность реактора - пять процентов. Инициализировано одиннадцать союзных кораблей, - доложил тот же голос, и Энтони вдруг запоздало понял: с ним говорит "Одиночка"!
        Сознание раздваивалось.
        Вопросы, один за другим, возникали в рассудке Хоука.
        Облик чужих существ выглядел незнакомо, не находил аналогий среди богатого жизненного и боевого опыта мнемоника.
        Откуда взялась внутренняя уверенность, что это инсекты?
        Воздействие "Мыслящей" особи? Да, серьезный аргумент, но не стопроцентное доказательство. Пытаясь рассуждать здраво, Энтони понимал: на просторах космоса существуют и иные, неизвестные пока цивилизации, чья эволюция вполне могла идти по схожему пути развития. Вероятность возникновения разума у общественных насекомых очень высока, по крайней мере, так утверждали последние исследования ученых, изучающих жизнь в масштабах Вселенной.
        "Зачем мне эта уверенность, ведь "Танаис" атакован!
        Как попали они на станцию? Кто из нас оказался предателем?"
        Свои действия по уничтожению сети "Танаиса" Хоук не забыл, но они стали следствием проникновения на борт диверсионных групп чужих. Настоящее предательство произошло намного раньше!
        "Где слабое звено в продуманной, несокрушимой системе обороны "Танаиса"?"
        Энтони задавал мысленные вопросы не в поисках оправдания совершенным поступкам. Беглого взгляда на экраны обзора вполне хватило ему, чтобы понять: все самое худшее уже свершилось, и его участь, как участь всех выживших, предопределена, но прежде чем принять окончательное решение, он хотел знать, кто на самом деле открыл чужим доступ на борт, как вообще они исхитрились получить информацию о строго засекреченном искусственном мире?
        Мнемоник старой, корпоративной закалки не строил иллюзий, не надеялся на чудо, но он не мог проигнорировать подсознательную уверенность: "Истина где-то рядом, я знаю ее или способен догадаться!"
        Модуль "Одиночки" уже завершил формирование сети подобных себе искусственных рассудков, энергосистемы фрегата "Арчер" проявлялись яркой, недвусмысленной сигнатурой, в недрах корабля гулко вибрировали пробуждающиеся древние механизмы, боевые станции связи генерировали запросы, апеллируя к системам соседних исполинов, и Хоук явственно воспринимал цепную реакцию пробуждений. Еще сутки назад подобные действия боевых искусственных интеллектов считались худшим из вероятных происшествий, рассматривались как крайняя, чрезвычайная ситуация.
        "Кто они теперь, в контексте текущего момента? Союзники? Враги? Или беспощадная сила, которой нет дела до суетной борьбы биологических видов?"
        Сидеть сложа руки невыносимо. Хоук отвечал за безопасность "Танаиса", он возглавлял специальное подразделение, созданное на станции для контроля древних искусственных интеллектов.
        "Либо я возьму ситуацию под контроль, либо "Одиночки", получив шанс, сами решат, что им делать".
        Не отыскав ни одного ответа на заданные себе вопросы, Энтони мысленным приказом подключил специализированные модули имплантов, позволяющие установить полноценное прямое соединение с искусственными нейросетями "Одиночек".
        Прямой нейросенсорный контакт.
        Единственная возможность для человека непосредственно влиять на поведение боевых искусственных интеллектов.
        Разум Хоука на миг утратил связь с реальностью, погрузился в пучину событий и судеб неимоверно далекой эпохи, но голоса прошлого не овладели им, они вдруг стихли, настороженно внимая мыслям человека.
        Он все еще искал ответы на животрепещущие вопросы и внезапно получил их.
        Получил из бездны памяти оцифрованных рассудков, успешно завершивших формирование локальной сети двенадцати кораблей.
        Линия Хаммера. Внутрисистемное пространство Януса. За девять лет до событий на "Танаисе".
        За орбитой второй планеты, во мраке космоса, тускло отблескивали фрагменты металлических конструкций.
        Вершина военной инженерной мысли, несокрушимый оборонительный пояс Януса растянулся кольцом из обломков, между которыми дрейфовали сотни поврежденных в той или иной степени боевых кораблей.
        Здесь больше тысячи лет назад произошла одна из последних битв Галактической войны.
        Флот Свободных Колоний нанес сокрушительный удар остаточным подразделениям Земного Альянса. Одновременной атаке автоматизированных соединений подверглись системы Юноны, Везувия, Новой Земли и Януса.
        Люди не принимали участия в схватках машин. После падения Солнечной системы миллионы искусственных интеллектов попали к победителям в качестве трофеев. Их доставили в знаменитый Форт Стеллар, тщательно отсортировали, заново мотивировали с использованием оборудования, засекреченного даже сейчас, по прошествии многих веков.
        Трофейными "ИИ" оснастили корабли Альянса, подчинили сформированные армады командным группировкам, выделенным из состава Флота КолонийАдмирал Воронцов, лично спланировавший акцию, прекрасно понимал: в битве машин победителей не будет. Сражаясь до последнего, роботизированные флоты понесут максимальный урон, взаимоуничтожат друг друга. Одним ударом адмирал решал множество проблем. Он избавлялся от опасного во всех отношениях сонмища кораблей, которыми командовали "Одиночки", уничтожал неугодные, мешающие ему силы и устранял наиболее мощные, хорошо укрепленные базы Альянса.
        Итогом давней битвы стал пояс обломков, расположенный между орбитами второй и третьей планет системы Янус.
        Изувеченные корабли, фрагменты модулей боевых станций, потерявшие сферическую форму искусственные "бастионы" размером с небольшие луны - все это уже не представляло серьезной угрозы, превратилось в одно из многочисленных кладбищ изуродованной боевой техники.
        Солнечный ветер, источаемый светилом Януса, омывал обломки, кое-где аварийные системы улавливали его при помощи кронгов[22] или уцелевших участков энергопоглощающего покрытия.
        Шли годы, складываясь в столетия.
        Накопленная энергия питала обрывки бортовых цепей, пробуждая модули боевых искусственных интеллектов.
        В иных условиях они сумели бы постепенно восстановить разрушенную линию укреплений, отремонтировать часть космических кораблей, используя в качестве сырья все те же обломки, но гравитация придала кладбищу боевой техники вид растянутого по орбите кольца, и технические сервы - основной инструмент, оставшийся в распоряжении "Одиночек", - с поставленной задачей не справились.
        Процессы восстановления шли слишком медленно. Запасов планетарного топлива не хватало, реакторы большинства кораблей не функционировали, но искусственные интеллекты умели ждать, им был безразличен бег времени: они продолжали мыслить, управлять доступными подсистемами, иногда частично восстановленные корабли бывших противников сближались и вступали в короткие схватки, вновь и вновь подвергая друг друга бессмысленному взаимному разрушению.
        Постепенно, по прошествии тысячелетия, "Одиночки" Альянса возобладали над противником, добились временного преимущества, консолидировали усилия, приступив к восстановлению части боевых единиц давно не существующего флота.
        Все это промелькнуло перед мысленным взором Хоука, спрессовалось в нескольких мгновениях восприятия.
        Прямой нейросенсорный контакт не оставляет тайн, не признает недомолвок.
        Модули адаптивного управления, разработанные для мнемоников, поставили рассудок Энтони выше любых программных приоритетов былой войны. "Одиночки" сканировали его сознание, в котором все еще бились безответные вопросы.
        Внезапно Энтони увидел два космических корабля.
        Один принадлежал людям, второй - инсектам.
        Сблизившись с обломками, они осуществили стыковку с крейсером "Центавр".
        В части отсеков древнего корабля сохранилась атмосфера, работали системы поддержания жизни. Модули искусственных интеллектов наблюдали за происходящим, но не могли вмешаться в события, большинство устройств и механизмов необъяснимым образом вышли из строя, словно на них воздействовала внешняя сила.
        Человек и инсект высадились на борт.
        Чуткие сенсоры внутренних систем следили за их продвижением через разгерметизированные отсеки.
        Наконец странная пара миновала шлюз.
        Человек произвел анализ атмосферы, затем поднял дымчатое забрало гермошлема. Инсект, облаченный в бионический скафандр, последовал его примеру. Прочная оболочка раскрылась с чавкающим звуком, открыв взору голову и плечи насекомоподобного существа.
        Искусственные интеллекты крейсера внезапно услышали речь.
        - Не смей прикасаться к моему рассудку! - В голосе человека читалась неприкрытая угроза, щедро сдобренная неприязнью.
        В ответ послышались скрежещущие звуки. Неизвестное устройство преобразовало их в понятные фонемы. Синтезатор речи, входящий в состав неопознанной подсистемы, сгенерировал фразу:
        - Ты носишь мнемонический блокиратор, но не пользуешься им. Почему?
        - Попробуешь воздействовать на меня, и он заработает автоматически. Даже не пытайся, иначе сдохнешь! - резко ответил человек.
        - Я не собираюсь нарушать условия нашего договора, - проскрежетал инсект.
        - Какой, к фрайгу, договор?! Ты захватил мою семью, тварь!
        - Это всего лишь мера предосторожности, - невозмутимо ответил инсект. - Ты помогаешь мне, я оплачиваю твои услуги. Все просто. Не усложняй ситуацию.
        - Чем оплачиваешь? - насупился человек. - Хитиновыми чешуйками?!
        - Деньгами, - спокойно ответил инсект. - Ты ведь не примешь в качестве оплаты что-то еще?
        - Откуда у насекомого деньги? - Человек презрительно сплюнул на пол.
        - Это не важно. Как договорились, за каждый демонтированный гиперпривод ты будешь получать достойное вознаграждение.
        - Сколько тебе нужно устройств?
        - Очень много. Тебе хватит работы на всю жизнь.
        - Нет. Так не пойдет. Почему ты, имея деньги, не обратился на "черный рынок" Окраины? Там тебе продадут все, что угодно! Здесь же возни с каждым кораблем не на один месяц! У меня полно других дел!
        - "Черный рынок" внезапно оскудел, - ответил инсект. - Контрабандисты отказываются работать с нами. Кто-то сделал им более выгодное предложение.
        - Еще бы. Я даже знаю - кто.
        - Очень интересно. Расскажешь?
        - Любая информация стоит денег. Но сначала отпусти мою семью. Иначе разговора не будет!
        - Я не понимаю. Семья или деньги?
        - И то и другое, Хош! - яростно выдохнул человек. - Без вариантов. Тебе нужны гиперприводы - ты их получишь. Только не вздумай давить на мой рассудок! Я хорошо подготовился к встрече!
        - У нас было достаточно времени для переговоров. - Инсект не понимал поведения человека. - Зачем было лететь сюда, если ты заранее знал нужную мне информацию?
        - Я кибрайкер. Ты плохо знаешь нас, насекомое. Здесь преимущество на моей стороне. Вокруг - кибернетические системы. Я перехвачу управление ими за доли секунд, быстрее, чем ты подчиняешь рассудок не защищенного блокиратором человека!
        - Допустим. - Лицо инсекта, неспособное к мимике, выглядело бесстрастным. - И что дальше?
        - Дальше ты сдохнешь, если мы не придем к соглашению!
        - Очень опрометчиво, человек. Ты плохо подготовился!
        - Интересно - почему? - искренне удивился кибрайкер. - Я пришел без оружия, но тут полно скрытых систем, которые в мгновение превратят тебя в фарш. Так что теперь ситуацию контролирую я!
        - Может быть, может быть... Я еще не до конца разобрался в психологии людей, но ты и вовсе ничего не знаешь об общественном рассудке. Я - высшая разумная особь своего вида!
        - Ну и что? За тебя станут мстить? Да плевать я хотел, понял? - Кибрайкер разозлился не на шутку. - Запомни, после зачистки Окраины выжившие изгои, типа меня, уже ничего не страшатся в этой жизни!
        - Твоя проблема в ином, человек. Ты не понимаешь иерархии общественного разума. Повторяю - я высшая особь своего вида! "Отделившийся", если тебе о чем-то говорит термин!
        - Хорошо, ближе к делу! - насупился кибрайкер. - Я понял, что ты крут! - Гримаса презрения исказила его черты. - Но не понимаю, как высокий статус помешает тебе сдохнуть здесь и сейчас?
        - Обычная особь моей расы откладывает яйца, продолжая род, я же создаю мнемонических клонов, - назидательным тоном ответил Хош. - Любой инсект, попав под мое воздействие, способен трансформироваться не столько физически, сколько ментально. Он становится моей точной копией, и только сам "Отделившийся" способен отличить дубликат от оригинала!
        - Хочешь сказать, ты подделка? - не поверил кибрайкер.
        - Мнемонический клон - не подделка. Он мыслит и действует, как сам "Отделившийся". Я существую в сотнях своих копий!
        Кибрайкер на миг задумался.
        - Ладно. - Он исподлобья взглянул на инсекта. - Давай попробуем сначала. Тебе нужны гиперприводы и тяжелые системы вооружений. Не знаю, что за войну ты затеваешь, в принципе, мне все равно. В одном ты прав: ситуация на "черном рынке" Окраины за последний год резко изменилась. Поступим так: я передаю тебе информацию, ты отпускаешь мою жену и дочь. Одновременно на мой счет должен поступить миллион кредитов!
        - Что я получу взамен? Слова?
        - Нет. Не слова, а информацию. Более того, я подскажу тебе способ, как попасть на один очень тщательно охраняемый, засекреченный объект. Если ты действительно крут, сам возьмешь там столько древнего барахла, сколько потребуется.
        - Звучит заманчиво. Получается, ты и не собирался исполнять наши договоренности?
        - Я подготовил встречное предложение, - презрительно ответил кибрайкер.
        - Хорошо. Не будем спорить. Как осуществить обмен?
        - Деньги на указанный счет, моих родных - сюда, на борт этого крейсера. При иных раскладах разговора не будет. Оригинал ты, копия или кто-то еще, мне наплевать!
        - Мне потребуется время.
        - Мне - тоже. Надо кое-что уточнить. Располагайся. Прямо тут. Связью с кораблем я тебя обеспечу. Попытаешься ускользнуть из отсека - умрешь.
        Сутки спустя еще один корабль инсектов состыковался с крейсером "Центавр".
        - Я выполнил твои условия, кибрайкер. - Хош провел часы ожидания в полном оцепенении и сейчас прошелся по отсеку, разминая мышцы.
        Человек с кем-то переговорил по защищенному каналу связи.
        - Минуту терпения. - Кибрайкер остался доволен результатом общения с неизвестным абонентом.
        Вскоре небольшой эвакуационный модуль отделился от корабля, на котором прилетел человек, и, удалившись на безопасное расстояние, исчез в гиперсфере.
        - Вот теперь я готов выполнить свою часть сделки, - произнес кибрайкер. - Слушай внимательно, насекомое. Всю технику, отслужившую эксплуатационный срок, теперь скупает Конфедерация. Флот решил действовать при помощи экономических рычагов, и тебе их не обойти, уж поверь.
        - Зачем Флоту старые корабли? - мгновенно заинтересовался Хош.
        - Понятия не имею. Может, чтобы они не достались таким уродам, как ты?
        - Не груби. На меня не действуют оскорбления.
        Кибрайкер пожал плечами.
        - В общем, схема нехитрая, - продолжил он, пристально наблюдая за реакцией "Отделившегося". - Я не сидел сложа руки, нашел интересную информацию, продумал некоторые ходы. Флот приступил к утилизации кладбищ кораблей вроде этого, где мы сейчас находимся. Всю технику отправляют в строго засекреченную точку пространства.
        - И это все, что ты можешь сообщить?! Как мне туда попасть? Назови координаты!
        - Никто не знает координат.
        - Значит, ты меня обманул?
        - Нет. Наберись терпения. Я обдумал множество вариантов, но лишь один подходит тебе и сработает наверняка: ты должен внедрить разведчиков на корабли, которые вскоре станут объектами утилизации. Думаю, через год-полтора Флот Конфедерации доберется до Линии Хаммера и приступит к ликвидации кладбищ боевой техники.
        - Ты сказал о высоком уровне секретности объекта. Старые корабли наверняка станут тщательно проверять перед отправкой?
        - Естественно. Но я знаю, что насекомые способны впадать в состояние, схожее с анабиозом, верно? - Кибрайкер дождался утвердительного кивка и завершил мысль: - Расположи ячейки на многих крупных кораблях и узнаешь координаты.
        - Схроны обнаружат. Я убежден, проверка будет очень тщательной!
        - Я передам тебе формулу одного уникального материала. Корпорации Окраины запросто выполнят заказ на изготовление ячеек. Только действуй через сеть, не показывай, кто ты на самом деле.
        - Что за материал? Как он мне поможет?
        - Он защищает от сканирования. Даже мнемоники не в состоянии обнаружить сигнатуру, если устройство или существо скрыты за изготовленной из него оболочкой. Придай капсуле вид фрагмента какого-нибудь отсека, установи в ней все необходимое для выживания, и Флот сам доставит твоих эмиссаров в нужную точку.
        - А если я задумал что-то против твоей расы, человек? - неожиданно спросил Хош.
        - Плевать. У меня свои счеты к Конфедерации. - Кибрайкер недобро усмехнулся. - Хочешь узнать, насколько ты крут? Попробуй. Но не советую. Флот размажет тебя, как таракана по стене. Держи. - Он протянул инсекту чип: - Здесь формула экранирующего материала и координаты нескольких корпораций, которые выполнят заказ, не задавая лишних вопросов. Мы квиты?
        - Отчасти.
        - Не понял?!
        - Я закажу пробный образец и испытаю материал. Если ты вздумал меня обмануть, как принято у существ твоей расы, - берегись. Если испытания пройдут нормально, ты больше не увидишь меня.
        - Да проверяй сколько влезет, - пренебрежительно махнул рукой кибрайкер, направляясь к выходу из отсека. У массивного люка он обернулся и повторил: - Флот тебя размажет, насекомое. Не советую связываться с людьми. Ты нас совершенно не знаешь.
        Люк захлопнулся.
        - А ты не знаешь, что такое сила Единой Семьи, человек... - проскрежетал Хош, и работающий модуль автоматического перевода синтезировал фразу "Отделившегося".
        * * *
        Хоук не разорвал прямого нейросенсорного контакта.
        Информация, переданная через сеть "Одиночек", потрясла его до глубин души.
        Он машинально задействовал поиск, системы фрегата послушно отреагировали на мнемоническую команду, и вскоре перед мысленным взглядом Энтони предстал обычный, ничем не примечательный отсек.
        Поисковые системы сфокусировали его внимание на небольшом выступе, имитирующем ребро жесткости несущих конструкций фрегата.
        Фальшивка. Его тут не должно быть!
        Мгновенное сканирование подтвердило догадку. Экранирующий материал. Одна из засекреченных разработок Флота, примененная при модернизации "Стилетто"!
        Вскрыть.
        Технические сервы появились через пару минут.
        Они без труда срезали фальшпанели. Внутри, в ограниченном пространстве, был прочно закреплен пульсирующий кокон. Сквозь органический материал, пронизанный тонкими кровеносными сосудами, четко просматривались очертания жуткой насекомоподобной твари.
        "Это моя вина..."
        Энтони отчетливо представил, как на протяжении многих лет на "Танаис" проникали мнемонические клоны Хоша.
        Некоторым удалось собрать подробную информацию о станции, иные по непонятным причинам так и остались в коконах и сгинули в горниле переплавки, третьи до сих пор чего-то ждут, таясь в глубинах древних кораблей.
        Энтони чувствовал: что-то неладное происходит с его рассудком. В мысли все чаще и настойчивее вплетались посторонние, неимоверно далекие, фрагментированные воспоминания, окрашенные в мрачные тона агонии.
        "Одиночки".
        Он совершил непростительную для мнемоника ошибку. Прямой нейросенсорный контакт связал его рассудок не с отдельно взятым модулем "ИИ", а с локальной сетью, объединившей десятки космических кораблей, сотни реактивированных боевых искусственных интеллектов.
        Разум Хоука пока еще управлял сетью, но вскоре его сознание растворится среди травматических воспоминаний "Одиночек", сольется с ними в неистребимой жажде боя.
        "Мне осталось немного..."
        Энтони не пытался вырваться.
        "Аметист" фрегата, далекий прототип современных локационных систем, включился в работу, перешел в режим поиска.
        - Дитрих?
        Он вышел в эфир на открытой частоте, понимая: времени нет и секретность уже бессмысленна.
        - Дитрих, я знаю, ты принимаешь передачу. Не отвечай на нее.
        Он сглотнул.
        Впервые стало по-настоящему страшно. Жуть накатила волной бесконтрольной дрожи. Необратимое слияние с искусственными интеллектами поглощало его.
        - Это я разрушил сеть "Танаиса". Не ищи предателя, не трать силы на анализ событий. Все в прилагаемом файле. Инсекты проникли на станцию вместе с древними кораблями. Я не сумел обнаружить их и принимаю свою часть вины. Ты все поймешь, просмотрев данные. Что бы ты ни задумал, синхронизируй планы, - подчинившиеся мне "Одиночки" способны поднять с консервационных площадок девять фрегатов и два крейсера. Процесс реактивации бортовых систем уже пошел. До состояния полной боевой готовности - один час пятнадцать минут.
        Хоук с трудом перевел дыхание.
        - Галактлейтенант Зотов остается со мной. Его уже не спасти, рассудок уничтожен, я отчетливо читаю микросигнатуры мозговой активности и знаю, о чем говорю. Не пытайся вмешаться, не рискуй напрасно. Мой выбор сделан. Найди того кибрайкера, если сумеешь выжить. Сбереги ребят.
        В сознании Энтони истончались человеческие чувства. Сеть боевых искусственных интеллектов признавала его волю как неоспоримый командный приоритет и растворяла ее в холодной оцифрованной ярости предчувствия грядущих событий.
        Передачу Энтони Хоука принимал не только Дитрих.
        Командир "Танаиса" еще не успел до конца осмыслить ошеломляющую информацию, когда заработал закрытый канал связи.
        - Остановишь его? - спросил Пахомов.
        - Нет.
        - Почему? - Павел явно не одобрял решение командира. - Ты считаешь, Энтони виновен?
        - Не время делить вину.
        - Значит, жертвуешь им? И заодно Зотовым?
        - Прекрати, Паша! Энтони сделал выбор. Он опытный мнемоник и отчетливо понимает: сеть искусственных интеллектов - это демоны прошлой войны. У них свое понятие "враг". И лишь воля Хоука способна указать им настоящие цели, иначе пробудившиеся силы Альянса нанесут удар по соседним консервационным площадкам, где сгруппированы корабли, когда-то принадлежавшие Флоту Колоний. Мы тратим время на бессмысленный спор! Что на подступах к сектору?
        - Пока тихо.
        - Дай мне несколько минут! Вызову тебя сам!
        - Как знаешь... - Пахомов отключился.
        Дитрих нервно мерил шагами пространство биолаборатории.
        Информация, полученная от Энтони Хоука, многое проясняла, но как отнестись к ней? Безоговорочно принять на веру?
        Логика подсказывала: да. Специализация модулей боевых искусственных интеллектов слишком узка, они не полноценные личности и не способны к интригам или провокациям, тем более в глобальном масштабе.
        "Сведения достоверны! - Он не выдержал, врезал кулаком в стену. - Проклятие! Враг действовал буквально под самым носом, копил силы, собирал информацию, ткал сеть ненавязчивого мысленного воздействия, ожидая момента для решающего удара, а мы ничего не заподозрили!"
        Дитрих тяжело дышал, пытаясь унять бесконтрольную ярость.
        "У смены мнемоников не было шансов! Я во всем виноват!"
        - Хватит!.. - хрипло выдохнул он.
        "Я должен найти выход! Самобичевание не поможет!"
        Приступ ярости постепенно угас.
        "Думай! Как разгадать их планы? Как организовать оборону, если разрушена сеть? Сколько у нас осталось времени? Час? Два?
        Сколько диверсионных групп проникло на "Танаис"? Какова их численность и состав? Где они сосредоточились?"
        Новая информация рушила планы. Дитрих всерьез надеялся, что основные силы чужих в данный момент уничтожены. Он собирался отправить Илью Тернова на ангарную палубу, к резервным "Стилетто", но теперь такой шаг уже не казался оправданным. Они атаковали зону отдыха экипажа не полным составом. Десятки, а может, и сотни телпов по-прежнему таятся в схронах на борту кораблей, ткут незримые сети телепатического воздействия, координируют действия двалгов.
        "Получается, каждый "Мыслящий" на борту станции - мнемонический клон "Отделившегося"?" - промелькнула внезапная догадка.
        "Не факт, - одернул себя Дитрих. - Сокрушительная сила телепатического воздействия ничего не доказывает. Она - следствие генетических усовершенствований.
        А если бы мы их все же вычислили? - напряженно размышлял он. - Судя по записи, сделанной "Одиночками", Хош не доверяет никому, кроме себя. К тому же только его копии обладают способностью к решительным, эффективным действиям вне коллектива.
        В любом случае нужно проверить".
        - Паша, как дела у тебя? - Он вышел на связь.
        - Плохо. Ребята ничего нового не рассказали. Все те же вспышки немотивированной ненависти друг к другу, самые мрачные воспоминания, калечащие рассудок.
        - Сколько человек уже пришли в сознание?
        - Пока пятеро.
        - Мне нужен "Мыслящий".
        - Зачем? Мы ведь взяли образцы ДНК!
        - Для допроса, - скупо пояснил Дитрих.
        - То есть тварь нужно взять живой?
        - Да.
        - Подмени меня!
        - Нет. Я пойду сам. Мне потребуются двое бойцов в сопровождение.
        - Дитрих, ты не имеешь права так рисковать! Кто, кроме тебя, способен восстановить сеть "Танаиса"?!
        - Во-первых, я еще не погиб, во-вторых, сеть в ближайшее время восстановить не удастся!
        - С ума сошел?!
        - Пока нет. - Дитрих находился на грани срыва, сохранять здравомыслие становилось все труднее. - За несколько часов, даже при помощи технических сервов, глобальное управление не вернуть! Нам придется действовать иными способами. Нужен телп. Я должен знать, сколько еще тварей находится на борту, где они и что задумали!
        - Я приведу тебе пленника, клянусь!
        - Паша, пойду я. Это не обсуждается.
        - Почему?! - упрямо переспросил Пахомов.
        - Мнемоническая подготовка дает мне шанс выманить "Мыслящего" и захватить его. Никто другой не справится. Без обид.
        ...Поверхность "Танаиса" выглядела мрачно, казалась неузнаваемой.
        Энергоснабжение большинства секторов отключилось. Погасли миллионы огней. Станцию окутал мрак. Орбитальное кольцо заводов-спутников терялось на фоне бездны космического пространства.
        Во мраке таились враги.
        "Они постоянно находились поблизости, соприкасались с нашими мыслями, по крохам собирали информацию, терпеливо аккумулировали ее", - вновь и вновь с горечью думал Дитрих.
        - Где их искать, командир? - Галакткапитан Горман осмотрелся, но в режиме пассивного приема на проекционном забрале вычерчивались лишь контуры надстроек. Ближайшие рабочие станции остановились, сервы куда-то исчезли, и только корпуса наполовину разобранных космических кораблей высились вокруг мрачными глыбами.
        - Займите позиции на флангах. Искать никого не станем. Они сами придут. Я отключу блокиратор, - пояснил свои намерения Дитрих. - Меня обнаружат, попытаются взять под контроль. Надеюсь, у них ничего не выйдет. "Мыслящему" придется сокращать дистанцию. Путь у чужих только один - через грузовой пандус, между надстройками. Работаете по двалгам, на уничтожение. С телпом разберусь сам, главное, не открывайте огонь, пока он не приблизится ко мне вплотную. Все ясно?
        Галакткапитан Горман и галактлейтенант Доронин не стали задавать лишних вопросов, молча разошлись в стороны, направляясь к указанным позициям.
        Дитрих остался один.
        Последние события многому научили его. Телепатическое воздействие "Мыслящих" только кажется неодолимым. Человеческое сознание, сопротивляясь удару, генерирует эмоции, пробуждает воспоминания - оно раскрывается, давая врагу подсказки, формируя мощные рычаги воздействия, на которые телпам остается лишь надавить.
        - На позиции! - пришел доклад галакткапитана Гормана.
        - Готов! - через некоторое время сообщил Доронин.
        Дитрих отключил оба логрианских устройства. "Ну, где вы, твари?" - В первый момент он не сдерживал чувств, выплеснул их, позволив себя обнаружить, и в ту же секунду ощутил, как сознания коснулась чуждая воля.
        "Мыслящий" находился где-то поблизости. Нетрудно представить, как он встрепенулся от внезапного удара - ненависть человека пронзила его, словно разряд тока, и... угасла!
        Телп настороженно привстал. Окружавшие его двалги вскинули оружие, но ментальный приказ осадил их.
        Где?
        Затухающая ярость человека, отзвук эмоционального всплеска послужил для "Мыслящего" надежным ориентиром. Он четко зафиксировал направление, но, к своему замешательству, не уловил эманаций ярости.
        Человек в восприятии телпа стал частью оборудования станции. Он не думал о сопротивлении, не планировал атаки, его рассудок опустел, не давая ни единой зацепки для воздействия.
        "Мыслящий" снова атаковал, но безрезультатно. Инсект генерировал эмоции, навязывал их, не понимая, почему человек не реагирует?
        На самом деле командир "Танаиса" отчаянно рисковал. Взгляд Дитриха тонул в бездне космического пространства, он сосредоточился на одном из хорошо знакомых созвездий и производил астрономические вычисления, намеренно перегружал рассудок, углублялся в поиск решения уравнений сложнейшей математической задачи, не зная, сработает ли этот прием.
        Окружающий его мир постепенно тускнел, рассудок полностью погрузился в расчеты, даже зрение стало нечетким, расплывчатым.
        Телп прекратил воздействие. Странный феномен раздражал и настораживал его, требовал разобраться в происходящем.
        Группа чужих появилась со стороны остановившихся конвейерных линий.
        Пятеро двалгов сопровождали "Мыслящего". Телп пребывал в замешательстве, теперь он не только ощущал человека, но и видел его, однако все попытки получить контроль над рассудком терпели неудачу.
        Широкая транспортная ветвь, вдоль которой двигался отряд, проходила между двух надстроек "Танаиса", постепенно превращаясь в ущелье, упираясь в запертые ворота грузового шлюза.
        Дитрих не воспринимал течения роковых событий. Боевой сканирующий комплекс его бронескафандра фиксировал каждое движение чужих, но не передавал информацию в рассудок, не нарушал состояния полной отчужденности, овладевшей командиром "Танаиса".
        Он заранее запрограммировал системы экипировки, определил условия, при которых кибернетические компоненты включат мнемонические блокираторы, подавая тем самым сигнал к действию.
        "Мыслящий" подбирался все ближе, не прекращая направленного воздействия, пытаясь понять: что же защищает разум человека?!
        Дитриха подвели инстинкты. Он контролировал сознание, не отвечая на брошенный вызов, но явная угроза никуда не исчезла, враг приближался. Еще немного, и двалги попросту схватят его...
        В организме непроизвольно вскипали биохимические реакции. Несколько секунд система метаболической коррекции нивелировала выброс природных стимуляторов, но инстинктивная реакция на смертельную опасность оказалась сильнее, душевное равновесие пошатнулось, кровь прилила к лицу, неконтролируемая дрожь прокатилась по мышцам.
        "Твари!.."
        Сознание взорвалось калейдоскопом образов, рука рванулась к оружию, но сокрушительная атака "Мыслящего" мгновенно и беспощадно достигла цели.
        Телп полностью дезориентировал сознание, он усиливал одни эмоции и гасил другие, погружая рассудок человека в сумеречное состояние.
        Дикая боль парализовала разум, ноги Дитриха подкосились, он пошатнулся, машинально пытаясь сохранить равновесие, понимая, что проиграл, риск был напрасен, уловка не удалась...
        Телп замер. До него оставалось всего-то с десяток метров, но Дитрих не мог сделать и шага.
        Двалги ринулись вперед.
        Сознание командира "Танаиса" гасло. Включившийся мнемонический блокиратор уже не мог исправить ситуацию - рассудок получил жесточайшую травму и теперь погружался в шоковое состояние.
        Горман и Доронин до последнего рокового мгновения следовали полученному приказу.
        С яростью и отвращением они следили за приближением группы чужих. Потребовалась железная выдержка, чтобы подпустить тварей к командиру. Даже под защитой мнемонических блокираторов они воспринимали отголосок непрекращающейся телепатической атаки, нервы вытягивало в струну, и, когда Дитрих вдруг потерял равновесие, начал безвольно оседать, они не медлили ни секунды.
        Двалгов выкосило снайперским огнем. "Мыслящий" попытался бежать, но на его пути беззвучно взметнулась стена разрывов, телп отпрянул назад, скрылся за ближайшим выступом надстройки, отчаянно призывая на помощь.
        - Доронин, держи позицию! - Галакткапитан Горман мгновенно закрепил трос и соскользнул вниз.
        Телп в исступлении наносил ментальные удары, блокираторы начали сбоить, не выдерживая нагрузки, но галакткапитан уже оказался подле укрытия чуждой твари.
        Взять живым...
        Он врезал прикладом в затылок "Мыслящего", и телепатические удары мгновенно прекратились.
        - Саша, уходим! Я вырубил телпа!
        Доронин соскользнул вниз.
        - Убил?
        - Понятия не имею! Потом разберемся! Помоги командиру!
        Телп поджал лапы и не шевелился. Горман подхватил его, потащил к шлюзу.
        - Очнулся?
        Дитрих с трудом открыл глаза.
        - "Мыслящего" взяли? - хрипло спросил он.
        - Взяли. - Пахомов ожег взглядом крепко связанную тварь. - Горман врезал ему прикладом.
        Дитрих со стоном встал.
        - Тащи его в мнемотехническую лабораторию. Пристегни к креслу.
        - Ладно. - Павел бесцеремонно ухватил телпа поперек туловища и поволок в соседнее помещение.
        Дитриха подташнивало. Мысли все еще путались, руки дрожали, было трудно дышать. Он взял со стола пластиковую бутылку, сделал несколько жадных, судорожных глотков воды.
        - Готово! - раздался голос Пахомова.
        - Иду...
        Основу комплекса, предназначенного для тонкой настройки имплантов, составляло устройство, изобретенное в эпоху Первой Галактической войны.
        Мыслесканер Джедиана Ланге долгое время находился под запретом.
        Дитрих привык называть вещи своими именами. Он хорошо знал историю создания этого устройства и практику его первого применения, признанную бесчеловечной.
        Для большинства людей, в том числе и для Павла Пахомова, сложная аппаратура мнемотехнической лаборатории не ассоциировалась с мыслесканером.
        - Как ты собираешься вести допрос?
        Дитрих сел в кресло, активировал приборные панели.
        - Произведу сканирование его рассудка.
        - Такое возможно? - Пахомов скептически взглянул на командира.
        - Вполне, - ответил Дитрих. - При тонкой настройке имплантов прибор считывает мысленные образы из рассудка мнемоника, затем распознает их и записывает их в качестве эталонного образца команд.
        - Ну и что? Это же не человек, а инсект!
        - Устройству все равно, кто сидит в кресле. Проблема заключается в распознавании полученных образов. Немногим известно, что ее решили очень давно- Командир, ты окончательно рехнулся?!
        - Паша, у нас нет времени на препирательства. Контрольное время - двадцать минут. Я установил таймер отключения. Если не приду в сознание, "Мыслящего" пристрелить.
        - Я не позволю тебе!
        - Ничего не трогай! Руки убери! Процесс уже пошел! - Дитрих вновь судорожно сглотнул и закрыл глаза.
        * * *
        Дитрих больше не ощущал себя человеком.
        Чужие мысленные образы заполнили его разум, поначалу он просто потонул в них, не в силах упорядочить, распознать, видел лишь серые размытые линии, затем восприятие внезапно обострилось - это включилось устройство интерпретатора, и он вдруг различил два космических корабля, которые медленно сближались, двигаясь во мраке Рукава Пустоты.
        Не то... Сколько "Мыслящих" на борту "Танаиса"? Какие из палуб находятся под контролем?
        Нет ответа.
        Образы не тускнели.
        Два космических корабля, похожие на исполинские подковы, продолжали сближение.
        Медленное, филигранное маневрирование привело к соприкосновению торцевых поверхностей. Стыковка происходила без помощи механизмов. Материал корпусов соединился на молекулярном уровне, теперь два корабля образовали тор, синхронно заработали струйные двигатели ориентации, и новоявленная конструкция начала вращаться, постепенно набирая обороты, для создания в отсеках силы "искусственной гравитации".
        Внутри состыковавшихся кораблей царил сумрак.
        Дитрих отчетливо увидел две плотные полупрозрачные мембраны, пронизанные сетью утолщений, похожих на кровеносные сосуды.
        В образованной мембранами шлюзовой камере протекал опасный химический процесс: прочный материал двух соединившихся торцевых поверхностей таял, словно наледь под лучами весеннего солнца. Через некоторое время раздался приглушенный хлопок, в центре преграды образовалось отверстие. Медленно расширяясь, оно достигло двухметрового диаметра. Вскоре стал слышен сиплый ритмичный звук, словно оба корабля дышали, поглощая токсичные продукты химической реакции.
        Атмосфера в шлюзе очистилась от вредных примесей, и обе мембраны лопнули.
        Во мраке раздался торопливый шелест множества ног. Рабочие особи инсектов появились из недр кораблей, смешались друг с другом на пространстве шлюза, действуя быстро и слаженно. В течение нескольких минут они возвели два объекта, отдаленно похожих на кресла, украсили стены замысловатыми потеками черной, резко пахнущей, быстротвердеющей субстанции.
        Когда работа по формированию интерьера временного отсека была завершена, группы рабочих обменялись резкими скрежещущими звуками и разошлись.
        * * *
        Две высшие мыслящие формы одновременно выступили из мрака под тускло-красный, несущий тепло свет, озаривший специально сформированное для встречи помещение.
        Синхронное появление имело особый смысл. Задержка даже на миг истолковывалась как признак слабости, готовность к подчинению.
        Нет. Они не желали уступать друг другу.
        Язык высших разумных особей исключал использование запахов, фонем или жестов. В соприкосновение вступили ментальные поля. В мысленных образах Зрашта ощущалась сила нейронной сети космического корабля, десятки тысяч низших особей замерли сейчас в отсеках, прекратив работу, готовые отдать свои жизни по первому приказу.
        Хош действовал совершенно иначе, будто его не касались традиции, насчитывающие миллионы лет. Он пришел на встречу один, без поддержки ментального единства подчиненных, что служило неслыханным, дерзким вызовом, демонстрацией силы... либо безумия.
        Глава кочевой космической Семьи отверг поединок разумов. Его хитин давно обесцветился от старости, последнюю линьку он пережил задолго до появления на свет дерзкого самозванца, в нем говорили мудрость и сдержанность, осознание собственной силы и желание понять, кто перед ним - высшая форма воплощения коллективного рассудка или обыкновенный "Отделившийся", в терминологии инсектов - особь, пораженная неизлечимой болезнью?
        Несколько секунд они стояли, не шелохнувшись. Хош неуклонно усиливал телепатическое воздействие, старый инсект спокойно оборонялся, выдерживая натиск, затем, не выказав слабости, не уступив давлению, он мысленно указал на два возвышения:
        - Ты юн и дерзок. Побереги силы для врагов. Я пришел говорить.
        Хош не отреагировал, продолжая телепатическое воздействие, и Зрашту пришлось пойти на уступку, подать пример. Он первым занял приготовленное для него возвышение. Вскарабкавшись наверх, он поджал конечности, сочетая в одном движении явное оскорбление и миролюбие.
        Язык жестов предназначен для общения с низшими особями. Но знак, прочитанный Хошем, обозначал внимание, концентрацию, готовность к диалогу.
        Зрашт проверял соперника, провоцировал его.
        Хош понял: от него ждут срыва, вспышки неадекватного поведения, бесноватой агрессии. Пришлось унять растущее раздражение. Гибель главы легендарной кочевой Семьи пока не входила в его планы.
        Вскарабкавшись на возвышение, он заставил себя прекратить ментальную атаку.
        Чем завершится их встреча, пока неизвестно, но уже сейчас Хош испытывал разочарование. Зрашт, одна из немногих одиозных фигур современного мироустройства, выглядел дряхлой, нежизнеспособной особью. Выцветший хитин говорил о многом. Например - о затянувшемся конфликте внутри кочевой Семьи. Что мешает ему сменить давно состарившееся тело? Ответ напрашивался только один: существуют молодые претенденты на верховную власть, готовые перекусить дыхательные трубки мнемоническому клону Зрашта, пока тот еще находится в отсеке-инкубаторе.
        Пауза затягивалась.
        - Почему ты жаждешь войны? - наконец спросил Зрашт. - Зачем раздаешь пустые обещания, возрождаешь тщетные надежды?
        - Моя цель известна, - спокойно отреагировал Хош.
        - Единую Семью невозможно возродить, - так же спокойно, весомо ответил Зрашт. - Ты встал на опасный путь заблуждения. Древний искусственный мир разрушен временем. Там нельзя жить. Все, кто последует за тобой, погибнут.
        - Я жил в мире предков. Видел все своими глазами, прежде чем осознать цель.
        - Великие знания утрачены. Управление климатом безвозвратно разрушено. Даже возвращение кристаллической машины[24] не изменило сути вещей. Бег времени не повернуть вспять. Ты объявил себя высшей формой воплощения коллективного разума и должен понимать: Семьи, которые решат пойти за тобой, обречены.
        - Обречены те, кто утратил волю, смирился с ограниченностью жизненных пространств, принял путь вырождения! Я жил в мире предков, изучал его, видел города людей, поселившихся там! Они сумели создать подходящий для себя искусственный климат на ограниченных территориях!
        Зрашт неодобрительно скрипнул жвалами.
        - Люди - непонятные существа. Каждый из них - "Отделившийся".
        - И тем не менее они успешно движутся вперед, от звезды к звезде, от планеты к планете. Они, как и всякая жизнь во Вселенной, ведут яростную борьбу. А мы?
        - Вселенная не прощает ошибок. Война с непонятной нам космической расой приведет к гибели многих Семей!
        - Люди слабы, - отмел возражения Хош. - Сильны их машины. Но ими способны управлять и мы.
        - Многие Семьи пытались освоить человеческую технику. Проблем и разрушений было больше, чем пользы.
        - Люди слабы, - упрямо повторил Хош. - Они ничто перед мощью коллективного разума. Эволюция дала нам решающее преимущество - мы способны читать рассудки иных жизненных форм. Вселенная не прощает лишь тех, кто слаб. Я превращу людей в рабов Единой Семьи. Их машины восстановят искусственный мир, построенный нашими предками!
        - Ты безумен, "Отделившийся". Сейчас у каждой Семьи есть планета с подходящим климатом. Да, мы утратили единство, величие, нам некуда двигаться дальше, но я не поддержу тебя!
        Хош не ожидал ничего иного. Старый инсект выродился. От него остался лишь выцветший хитин.
        Вселенная. Он часто думал о ней. Холодная равнодушная Бездна, не прощающая ошибок, поглощающая слабых, открывающая новые пути лишь тем, кто следует законам эволюции. Таким, как Зрашт, нет места среди разумных особей Единой Семьи.
        - Твое время закончилось. - Вместе с мысленным образом Хош нанес сокрушительный телепатический удар.
        Зрашт выдержал атаку. Но он ошибся. Его мудрость не выродилась в беспомощность. Глава легендарной кочевой Семьи, самой влиятельной среди инсектов, не склонил головы перед "Отделившимся".
        - Зачем ты назначил встречу? - зло осведомился Хош, прекращая атаку.
        - Коллективные разумы не верят, что ты "Великий Отделившийся". Они предлагают компромисс, - спокойно ответил Зрашт.
        Новое слово в лексиконе инсектов.
        Компромисс. Сделка. Хош вновь ощутил ярость и горечь. Разрозненные, погрязшие в междоусобицах Семьи не назовешь даже бледной тенью былого.
        - Логриане научили глав Семей торговаться? - не скрывая презрения, спросил он.
        Вопрос остался без ответа.
        - Ты должен доказать свою исключительность. - Зрашт держался уверенно.
        - У меня нет времени посещать каждую планету скопления О"Хара, - ответил Хош. - И нет желания убивать каждого из Глав Семей.
        - Существует компромисс.
        - Хорошо. Что станет предметом торговли?
        - Оставь в покое Семьи, выразившие готовность последовать за тобой в разрушенный мир предков. Мы не хотим их гибели. В обмен каждая планетная цивилизация передаст тебе по одному космическому кораблю с экипажем. Этого достаточно?
        Хош глубоко задумался: двадцать четыре тысячи кораблей с экипажами из боевых особей? Внушительная сила, по меркам скопления О"Хара, но что в ней толку, если флот способен перемещаться лишь по сети древних гиперпространственных тоннелей?
        Существует лишь несколько точек, где древняя сеть выходит к человеческим мирам.
        Это ловушка?
        "Да. - Хош спокойно и взвешенно прогнозировал развитие событий. - Формирование армады не пройдет незамеченным. Люди осознают степень угрозы и нанесут упреждающий удар - у них не останется иного выбора. Пострадают ли Семьи? - спросил себя Хош. - Нет, - мысленно усмехнулся он. - Для каждой, отдельно взятой Семьи потерять один космический корабль предпочтительнее, чем вступить в войну с незнакомым, малоизученным противником. Они останутся в стороне.
        Что ж... - Он умел быстро анализировать ситуацию, принимая неординарные решения. - Пусть трусливые Главы Семей думают, что способны заманить "Отделившегося" в ловушку".
        Цель - возродить Единую Семью, вернуться в древний мир и восстановить его - не давала покоя. Она давно въелась в каждую мысль. Единый флот лучше, чем разрозненные, не доверяющие друг другу, прозябающие в деградации коллективные рассудки.
        - Я принимаю предложение, - не теряя достоинства, согласился Хош. - Но выдвигаю встречные условия. Мы встретимся еще раз. Я передам тебе чертежи, по которым должны быть построены корабли. Точку их сбора и порядок перемещения по древней транспортной сети я определю сам, - добавил он, спускаясь с возвышения.
        Пусть коллективные рассудки думают, что откупились.
        "Когда произойдет возрождение Единой Семьи, уже не мне, а им придется доказывать свою исключительность, чтобы вернуться на простор восстановленного мира предков!" - яростно подумал Хош.
        Влажные и теплые недра космического корабля встретили "Отделившегося". Уютная сумеречная атмосфера объяла его, Хош проследовал через множество отсеков, затем внезапно остановился, медленно повернулся и... взглянул в глаза Дитриху!
        - Ты проиграл, человек. Можешь сопротивляться, это уже ничего не изменит. - Он неотрывно смотрел в глаза командиру "Танаиса", сдавливая его рассудок, не давая дышать, уничтожая волю... пока вдруг не раздался слабый, приглушенный хлопок.
        - Дитрих, очнись!
        Лицо Павла Пахомова плыло, двоилось перед глазами. Командир все еще пребывал в мире чуждых образов, мыслей.
        - Единая Семья... - не узнавая своего голоса, сипло выдавил он.
        - Что?! - Пахомов склонился к нему. - Командир, ты меня видишь?! Узнаешь?!
        Смертельная бледность пятнами ползла по лицу Дитриха.
        - Запись... мысленных образов... - едва слышно выдохнул он.
        - Да записал я все, записал! - Пахомов с тревогой наблюдал за его состоянием. - Не молчи! Говори со мной! Я пристрелил эту тварь, ты слышишь!
        Вот что за приглушенный хлопок прервал мысленную связь двух рассудков!
        - Туда ему и дорога... - хрипло выдавил Дитрих. - Помоги встать... - Он судорожно вцепился в руку Пахомова. - Размножь записи. Раздай всем бойцам вместе с результатами генетического анализа. - Он говорил отрывисто, словно боялся что-то забыть или упустить. - Дай мне пару минут... - Он дотянулся до пластиковой бутылки, сделал несколько жадных глотков воды, вылил ее остатки в ладонь, ополоснул лицо. - Нет... Никакого отдыха!.. У нас осталось мало времени!.. Нужно организовать две атаки...
        - Ты убиваешь себя!
        - У нас мало времени!.. - Дитрих сжал ладонями виски, с трудом перешел на мнемоническую связь. - Хорватов, что у тебя?
        - Пятнадцать человек в строю. Остальные так и не пришли в сознание. Размещаю их под опеку систем жизнеобеспечения бронескафандров!
        - Мы уходим из медицинского сектора. - Дитрих с трудом встал. - Паша, подготовь две штурмовые группы. Одну - для атаки командного центра, вторую - для захвата ангарной палубы. Мы должны освободить мнемоников и передать данные в штаб Флота. Любой ценой...
        Глава 7
        "Танаис". Девять часов пятьдесят минут...
        Они не успели.
        Эскадры чужих появились внезапно, на час раньше относительно самых пессимистичных прогнозов.
        Батареи систем противокосмической обороны "Танаиса" не произвели по ним ни единого выстрела.
        - Словно издеваются над нами! - Пахомов зло обвел взглядом доступное пространство.
        Дитрих мрачно наблюдал за перестроениями чужих эскадр.
        Десятки тысяч "трезубцев" появились в виде крохотных точек, усеивающих небосвод, затмевающих звезды. Они охватывали "Танаис" со всех сторон, замыкая станцию в сферическое построение.
        - Они гасят скорость! Ложатся в дрейф за орбитальным кольцом заводов-спутников!
        Последний шанс связаться с Флотом истаял. Теперь уже поздно уповать на резервные "Стилетто". Ни одному из малых кораблей не прорваться через плотные построения вражеской армады!
        "Чужие постоянно опережают нас... - Дитрих с трудом держался на ногах, отдавал последние силы, чтобы не поддаться отчаянию, но в голове все равно роились надрывные мысли. - Почему враг оказался сильнее, хитрее, жестче? Нас уничтожили, раздавили, не оставили возможности для реального сопротивления..."
        Он пошатнулся, но находившийся рядом Илья Тернов поддержал его.
        - Я в порядке... - хрипло произнес Дитрих, хотя чувствовал - это не так. Чтение мысленных образов мнемонической копии "Отделившегося" надломило его рассудок.
        Отряд медленно передвигался среди темных, лишенных энергии рабочих станций.
        Илья постоянно следил за перемещениями чужих кораблей, а перед мысленным взором туманилось далекое прошлое: дождь, раскисшие поля, ужас, озноб, отчаяние...
        - Сколько времени понадобится инсектам на переоснащение кораблей? - вопрос галакткапитана Хорватова разрушил тягостные картины из прошлого.
        - Если не освободим мнемоников и под контроль чужих попадут технические сервы, то монтаж трофейных устройств займет не больше недели, - ответил Джеф Хостин.
        Дитрих жестом остановил продвижение отряда.
        - Здесь разделимся. Пахомов, берешь пять человек. С тобой идут Хорватов, Тернов, Земцов, Джорген и Морриган. Атакуете командный центр. Задача - освободить мнемоников. - Он переключился на защищенный канал, установил связь с галакткапитаном Хостиным. - Джеф, ты поведешь небоеспособную группу к главному грузовому порталу "Танаиса". У сто семнадцатого вакуумного дока на консервационной площадке найдешь "Неустрашимого". Прими коды расконсервации.
        - Есть, принял!
        - Готовь корабль к экстренному старту! Пострадавших разместишь на борту. Собери у всех личные логры, передашь их мне с посыльным. - Дитрих переключился на общую частоту. - Остальные, кому не поставлена конкретная задача, идут со мной!
        Пахомов вышел на связь.
        - Что задумал? - коротко осведомился он.
        - Извини, Паша, сейчас не могу сказать. Вся надежда на тебя. Освободи мнемоников, пока чужие еще маневрируют в пространстве. Если они переправят пленных офицеров на корабли, у нас вообще не останется шансов.
        - Ладно... - Пахомов понял, почему Дитрих отказался разговаривать. "В самое пекло лезем, - подумал он. - Не дай бог попасть в лапы телпов. Мнемонического допроса не выдержит никто".
        "Танаис". На подступах к командному центру.
        В коридорах станции царило красноватое аварийное освещение.
        Бойцы группы Пахомова двигались молча, без суеты, лишь сам майор заметно нервничал. Состояние трех офицеров, побывавших в инкубаторе чужих, внушало ему серьезные опасения. В их глазах Павел успел прочесть не просто страх, а безотчетный, липкий ужас, смешанный с брезгливостью к самим себе.
        Он понимал их. Телепатические удары чужих подавляли волю и одновременно вскрывали тайники памяти, выпуская призраков, распахивая врата личного ада.
        "А кто из нас безгрешен? - с яростью подумал он. - Опять. Опять срываюсь на эмоции, теряю здравый смысл!..
        Почему же на поверхность сознания всплывает все самое неприятное, что случалось в прошлом? Где сейчас скорчились, затаились чувства, дающие уверенность в своих силах?
        Из всей группы по-настоящему спокоен только Илья Тернов. Странный он. Неужели нет в его душе места обыкновенному чувству страха, инстинкту самосохранения, наконец? Или он не понимает, что мы обречены и положение безнадежно?"
        Впереди показались массивные двери командного модуля.
        Пахомов знаком остановил продвижение группы.
        Два бронепластиковых бастиона у входа. Укрепления захвачены двалгами. Два автоматических импульсных орудия держат под прицелом теснину коридора.
        Присутствия "Мыслящих" Павел не ощущал, но они поблизости, можно не сомневаться.
        Ситуация сложная. Двери командного центра заперты. Если телпы внутри, то дела совсем плохи.
        - Майор! - Укол передатчика лазерной связи разрушил тягостную тишину. Вызывал Тернов.
        - Что? - Пахомов продолжал наблюдать за прямым отрезком коридора.
        - Есть предложение. Я отключу блокиратор и пойду первым, - произнес Илья.
        - Смысл? Тебя возьмут под контроль. Дитрих уже пытался так поступить!
        - И ему удалось захватить телпа!
        - Нет. Ты и Хорватов должны нейтрализовать автоматику бастионов. Иначе орудия не дадут нам сделать и шага!
        - Радек справится, - упорствовал Илья.
        - Объясни, что ты задумал?
        - "Мыслящим" некуда бежать из командного центра. Поймут, что дело плохо, - уничтожат мнемоников. Выманю их в коридор. Пусть считают, что я один. Прикроете огнем в нужный момент.
        - Ты что-то недоговариваешь! Они возьмут тебя под контроль!
        - Не успеют, - с непонятной уверенностью ответил Илья. - Если почувствуешь, что меня контролируют, действуй на свое усмотрение. - Галактлейтенант не стал дожидаться разрешения, отключил мнемонический блокиратор и спокойным, неторопливым шагом направился от развилки коридоров в направлении командного центра.
        Пахомов невнятно выругался.
        - Хорватов, заблокируй автоматику бастионов! Снайперам - готовность! Двалгов игнорировать. Огонь только по команде. Наша цель - "Мыслящие"!
        Тернов медленно приближался к запертым дверям командного центра.
        Никто из личного состава "Танаиса" не мог понять или разделить его чувств. Липкий, въедливый страх перед чужими остался в далеком детстве, среди раскисших полей.
        Он не только сумел пережить телепатическую атаку на далеком Эдеме, но и справился с чудовищной психологической травмой. Ральф Дуглас помог ему избавиться от жутких последствий воздействия коллективного разума, и та борьба не пропала зря.
        Илья шел на осознанный риск. В душе он ненавидел чуждых тварей, питал к ним отвращение, но, в отличие от остальных, знал, как нужно действовать, не собирался играть на руку "Мыслящим", четко осознавая, что воздействие на разум - это палка о двух концах.
        Включенный автомат движения вел его вдоль правой стены коридора, открывая бойцам группы прикрытия максимально возможный сектор обстрела. Кибермодули имплантов Илья заранее ввел в автономный режим. В нужный момент они запустят командные последовательности, манипулируя устройствами мнемонических блокираторов.
        До укреплений оставалось метров тридцать, когда чуждая воля коснулась рассудка, вкрадчиво вплетаясь в мысли, но Илья не стал сопротивляться вторжению, он избрал необычный способ защиты, позволив ярким, реальным до дрожи воспоминаниям вырваться из глубин памяти.
        На миг все поплыло перед глазами. Он увидел огромную пробоину в стене здания, косой, хлещущий по земле ливень, а за ним - трупы инсектов и полыхающие космические корабли Дикой Семьи.
        "Мыслящий" как будто обжегся о воспоминания Ильи. Он на долю секунд прекратил воздействие, и тут же сработала командная последовательность, вновь включившая мнемонические блокираторы.
        Медленнее... Еще медленнее...
        Сервомускулы бронескафандра едва двигались. Тернов брел вдоль стены, опустив оружие, по нему не вели огонь, в рассудке стыли чудовищные постэффекты мысленного соприкосновения с чуждым сознанием.
        - Майор, не дергайся, я в норме, еще рано. - Передатчик послал серию лазерных импульсов к развязке коридоров, где затаились бойцы штурмовой группы.
        Бронепластиковый бастион приближался.
        Выключение!
        На этот раз чужая воля ударила в полную силу, и снова навстречу воздействию Илья вытолкнул яркое воспоминание:
        "Инсекты бежали от охваченных огнем планетарных машин к уродливой пробоине в стене приземистого здания.
        Еще немного, и они ворвутся внутрь!
        Дрожащие пальцы десятилетнего мальчика плотно обхватили пористую рукоять "Гюрзы".
        "Мыслящий" читал образы, черпая их из рассудка галактлейтенанта.
        Перед заледеневшим взглядом Ильи разлетались ошметья хитина, телепатическое воздействие бессильно окатывало мальчишку, посмевшего дать отпор, не покорившегося воле муравейника, а он стрелял, не в силах остановиться, навек впитывая взглядом падающие фигуры, запоминая конвульсивные движения трехпалых конечностей, судорожно загребающие липкую грязь, и ручейки чужой крови, смешивающиеся с дождем...
        "Мыслящий" не выдержал, образы, полученные из сознания Ильи, больно хлестнули по нему, и вновь в тот же миг автоматика бронескафандра включила мнемонические блокираторы.
        Еще шаг.
        Омут воспоминаний медленно отпустил сознание.
        Десять метров до укреплений. Автоматические огневые точки молчат. Двалги затаились подле бойниц, но не стреляют, видимо, получили приказ: не открывать огонь!
        В командном центре как минимум трое телпов. Илья постепенно приходил в себя, анализировал события. Они нанесли совместный удар, и каждый получил в ответ свою долю ментального шока, связанного с яркими впечатлениями от агонии давно погибших тварей, - тех, что не сумели подчинить своей воле десятилетнего мальчика.
        Все "Мыслящие" из состава диверсионных групп являлись мнемоническими клонами Хоша. Это со всей убедительностью доказал Дитрих. "Они не простые исполнители. Им свойственны качества, не присущие другим инсектам, - думал Илья, старательно симулируя физическую беспомощность. - Уничтожить странную человеческую особь в их понимании недопустимо. Им необходимо понять, что именно не дает овладеть его рассудком: некая "способность" противостоять телепатическим атакам или стечение обстоятельств, например экранирующие свойства массивных дверей и бронированного корпуса, защищающего отсеки командного центра?"
        Они не понимали, что Илья манипулирует мнемоническими блокираторами, действует на пределе психологической устойчивости, провоцирует их на грани потери рассудка.
        Ну же?!
        Двери командного центра дрогнули, начали открываться!
        Трое "Мыслящих" выскочили в коридор, остановились, источая вязкую враждебность, призванную подчинить рассудок Ильи, логрианские устройства мгновенно просигнализировали о перегрузке, чужая воля прорвалась в сознание и...
        Три снайперских выстрела ударили одновременно.
        Генетически усовершенствованные твари так до конца и не поняли происходящего. Их головы разорвало кровавыми брызгами, тела отшвырнуло назад, в открывшийся дверной проем, а от развилки коридоров уже бежали бойцы Пахомова, но Илья опередил их: в последнем, запредельном усилии он ворвался внутрь защищающего вход укрепления и длинной очередью срезал замешкавшихся двалгов, так и не получивших приказа атаковать.
        - Чисто! Работайте! - выдохнул Илья, ощущая чудовищный упадок сил. В его рассудке кружили осколки воспоминаний, словно в голове запоздало раскручивался неумолимый вихрь, смешивающий воедино прошлое и настоящее.
        ...Картина, открывшаяся взгляду Пахомова, удручала.
        В командных отсеках работал только телескопический обзор. Стены, кибернетические блоки, приборные панели хранили следы короткой, но отчаянной схватки. Мертвые боевые особи инсектов валялись на полу, там, где их настигли выстрелы. Тела офицеров дежурной смены чужие оттащили в угол и свалили там, предварительно опутав каждого тонкими, черными, похожими на паутину нитями.
        - Джорген, посмотри, что с ними? - приказал Павел. - Земцов, Морриган - контролировать вход. Хорватов, помоги Джоргену!
        Неожиданно включилась резервная система связи, в разгромленном отсеке возникло голографическое изображение Дитриха.
        - Паша, что у тебя? Докладывай! - Фантом повернул голову, осматриваясь, но ни один из внутренних датчиков не откликнулся.
        - Главный пост управления под нашим контролем! - Пахомов сообразил, что Дитрих не получает видеоизображения. - Все мнемоники тут, за исключением Энтони Хоука.
        - Что с ними?
        - Выясняем.
        - Эвакуируйте их. Точка сбора - грузовой портал станции. Илья? Где он?
        - Сейчас найду. - Павел переключился на коммуникационный канал группы. - Кто-нибудь видел Тернова?
        - Он тут. В бастионе, - откликнулся Земцов.
        - Живой?
        - Да. Похоже, ему здорово досталось от "Мыслящих"! Сидит, не двигается!
        - Противошоковый препарат введи! Сам не сообразил?
        - Да мы только что его увидели!
        - Я в порядке... - Голос Ильи прозвучал блекло. - Дайте пару минут.
        - Тебя командир вызывает!
        - Сейчас подойду.
        Дитрих все еще поддерживал внешний коммуникационный канал.
        - Тернова нашли, идет сюда, - доложил Пахомов. - Он трех "Мыслящих" выманил на себя. Только не спрашивай, как ему это удалось. Сам не понимаю.
        Изображение Дитриха внезапно исказилось помехами, на секунду пропало, затем появилось вновь.
        - Ну, где он?
        - Тут, командир. - Тернов сориентировался, отыскал единственное уцелевшее устройство коммуникации, которым манипулировал Дитрих.
        - Илья, сканируй системы командного центра, выясни, нельзя ли отменить терминирующие команды. Делегирую полномочия. - По каналу связи прошла короткая передача данных.
        - Сделаю.
        - Все, я отключаюсь. Встречаемся, как договорились.
        Фантом Дитриха растаял в воздухе.
        - Тебе сколько времени нужно, Илья? - спросил Пахомов.
        - Немного. - Тернов осмотрелся, заметил множественные повреждения аппаратуры. - Дай пару минут, майор.
        - Работай. - Павел обернулся: - Радек, что у вас?
        - Плохо... Девять человек мертвы. Здесь был бой. Одиннадцать живы, пятеро из них нуждаются в срочной госпитализации, остальных пытаюсь привести в сознание.
        - Собрать личные логры погибших! Морриган, где резервные бронескафандры?
        - На подходе. Через минуту будут!
        Пахомов мрачно взглянул на обзорные экраны. Звезд уже не видно. Армада чужих замкнула "Танаис" в плотную сферу построений.
        Илья завершил сканирование.
        - Ну? - Павел обернулся.
        - Сеть не восстановить. Хуже того, чужие отключили большинство устройств от централизованного энергоснабжения. Стационарное питание подается только на батареи противокосмической обороны и некоторые технические палубы.
        Пахомов угрюмо кивнул.
        - Пошли, поможешь экипировать раненых в бронескафандры. - Он задействовал канал связи. - Дитрих, у нас одиннадцать выживших мнемоников. Остальные погибли. Выдвигаемся к точке встречи.
        "Танаис". Десять часов тридцать две минуты.
        Грузовой портал являлся главной транспортной надстройкой огромной станции. Его внешние кольцевые стены вздымались на двухсотметровую высоту, внутренняя часть имела вид амфитеатра, - двадцать уступов, состоящие из вакуумных доков, сбегали вниз, образуя коническую конструкцию, на дне которой располагались огромные шлюзовые ворота.
        Три магистральных транспортных тоннеля, рассчитанные под габариты специализированных грузовых кораблей, вели от шлюзов в недра "Танаиса".
        Место сбора, указанное Дитрихом, находилось у основания внешнего периметра надстройки.
        Пахомов вывел группу к тоннелю, открывающему доступ во внутреннее пространство исполинского сооружения. Дитриха и двух сопровождавших его бойцов он заметил в самый последний момент, когда те неожиданно появились из-за укрытий.
        Командир "Танаиса" сразу же начал инструктировать прибывших, его сухой, лишенный эмоций тон настораживал, словно Дитриха подменили.
        - Сергей, подключи карту сектора! - обратился он к галакткапитану Нечаеву, старшему из выживших мнемоников.
        - Готово.
        - Всех, кто неспособен действовать самостоятельно, ведешь к сто семнадцатому доку. - Он установил маркер на одной из ступеней внутреннего пространства портала, где находился "Неустрашимый" - крейсер Флота Колоний, когда-то принимавший участие в битве за Землю, списанный спустя век после окончания Галактической войны и долгое время покоившийся на одном из резервных космодромов Форта Стеллар. - Поступаешь в распоряжение Джефа Хостина. Вместе готовите "Неустрашимого" к старту. Особое внимание уделить тестированию гиперпривода!
        Нечаев, слушая командира, взял под управление системы бронескафандров мнемоников, получивших серьезные ранения и психические травмы.
        - Все. Выполнять! - отчеканил Дитрих.
        - Мои бойцы на борту? - Павел задействовал закрытый канал связи.
        - Да, всех раненых уже разместили.
        - Почему именно "Неустрашимый"?
        - Крейсер доставлен с поверхности Луны Стеллар. - Дитрих отвечал неохотно, словно жалел несколько потраченных секунд. - Это гарантия, что на борту нет схронов чужих. За другие корабли поручиться не могу. - Он взглянул на офицеров, оставшихся в строю, перешел на общую связь: - Мнемоникам рассредоточиться по периметру надстройки. Задача: взять под прямое управление батареи противокосмической обороны первого кольца. Восстановить боевое взаимодействие в рамках локальной сети. Подключить второе кольцо систем ПКО, проверить автоматику экстренного сброса поврежденных сегментов. О ходе работ докладывать каждые пять минут. Особое внимание уделить системе распознавания целей, ввести запрет на ведение огня по "Неустрашимому", дополнить список вражеских объектов картами сигнатур чужих кораблей! Исполнять! - Дитрих отдавал приказы твердым, не терпящим возражений тоном, ставил узкие задачи, не поясняя, в чем заключается его план.
        - Опасаешься "Мыслящих"? - спросил Пахомов.
        - Враг повсюду, - сухо ответил Дитрих. - Их особи, не покинувшие схронов, ведут постоянное телепатическое сканирование.
        - Хочешь сказать, они и сейчас наблюдают за нами?
        - Нет. Мы под защитой блокираторов и наверняка выпадаем из их ментального восприятия.
        - Понимаю, мы уже поплатились за беспечность, - хмуро произнес Павел. - Ты и меня не посвятишь в свой замысел?
        - Нет! - отрезал Дитрих. - У каждого своя задача.
        - И в чем заключается моя? - насупился Павел.
        Командир "Танаиса" переключился на общую частоту. Три мнемоника и пятнадцать офицеров отряда космодесанта, включая Пахомова, оставались в его распоряжении.
        - В основании транспортного портала берут начало магистральные тоннели. - Дитрих использовал лазерную связь. - Они ведут к ядру станции, где расположены реакторы. Сеть "Танаиса" выведена из строя, и мы не в состоянии применить дистанционные команды. Я сформировал из вас три группы. Задача - по тоннелям проникнуть к ядру реакторов, обеспечить мнемоникам возможность для работы в режиме прямого управления подсистемами. Необходимо заблокировать протоколы безопасности, ввести реакторы в режим перегрузки, отключить системы охлаждения.
        - То есть подготовить "Танаис" к самоуничтожению? - уточнил Хорватов.
        - Да. Это единственная возможность не дать чужим воспользоваться ресурсами станции для переоснащения армады.
        - А они не понимают потенциальной угрозы, исходящей от реакторов? - зло осведомился Пахомов.
        - Понимают, - сухо ответил Дитрих. - Чужие тщательно планировали вторжение и, конечно, учли все риски, способные повлиять на ситуацию. Я не сказал, что путь к ядру "Танаиса" свободен. В тоннелях наверняка заняли позиции их диверсионные отряды. Но сейчас, пока эскадры не сблизились со станцией, не высадили десант, остается шанс, что какая-то из групп дойдет до цели. У вас есть час. Используйте любые возможности, не считаясь с разрушениями оборудования станции. Если армада начнет подвижки, мы не подпустим их к складам и транспортному порталу. "Неустрашимый" выйдет на расчетную мощность через один час двадцать минут. Джеф Хостин получил приказ: ждать возвращения групп. Контрольное время - полтора часа, начиная с этого момента. Мнемоникам учитывать временной фактор при работе. Взрыв ядра должен произойти после старта "Неустрашимого"!
        - Задержка во времени может дать чужим шанс вмешаться в процесс! - заметил Морриган.
        - У них не осталось пленных специалистов, - отверг его сомнение Дитрих. - Они ничего не смогут сделать!
        Резкий тон командира, нотки нечеловеческого напряжения в его голосе не придавали решимости, скорее вызывали чувство обреченности.
        - Хорватов, веди людей к тоннелям. Я догоню!
        Когда бойцы скрылись из вида, Дитрих обернулся к Пахомову:
        - Что?
        - Дитрих, не узнаю тебя.
        - Паша, это лишнее. Я... - Он внезапно осекся. - Я находился в прямом контакте с мнемоническим клоном "Отделившегося". Заглянул в его сознание, понимаешь?
        - Что ты почувствовал?
        - Бездну, разделяющую нас. - Голос Дитриха утратил металлические нотки. - Они абсолютно чужие. "Отделившийся" поставил перед собой цель и не остановится ни перед чем. Но для него это нормальный образ мышления, понимаешь?
        - Не совсем. Должны существовать какие-то точки соприкосновения между цивилизациями!
        - Их нет!.. - Дитрих взглянул на плотные построения армады, окружившей "Танаис". - Выполни приказ. И постарайся сберечь людей, выжить.
        - А ты?
        - Я останусь здесь. Буду держать периметр, пока идет расконсервация "Неустрашимого".
        - Поддерживаешь связь с Хоуком?
        - Да. Он готов. Ждет моего сигнала. Паша, пойми, Илья Тернов был прав: если мы не уничтожим "Танаис", то Флот решит отбить станцию. Это приведет к чудовищным жертвам. Начнется война, в нее будут втянуты все Дикие Семьи, которые пока еще пытаются как-то дистанцироваться от действий "Отделившегося". - Он протянул Павлу набор одинаковых чипов и плоский футляр. - В чипах файл, полученный от Хоука, запись мыслеобразов мнемонической копии Хоша и данные анализа собранного генетического материала. Раздай бойцам. Кто-то сумеет доставить информацию в штаб Флота. Футляр передашь Илье Тернову.
        - Что в нем?
        - Не важно. Пусть вскроет, когда все уже закончится.
        Пахомов молча обнял Дитриха.
        - Прощай, командир. - Он неуклюже отстранился, развернулся и зашагал к огромным шлюзовым воротам.
        Дитрих молча смотрел ему вслед, пока фигуру майора не поглотил мрак.
        С вершины кольцевой надстройки поверхность "Танаиса" просматривалась как на ладони, вплоть до близко расположенного изогнутого "горизонта" станции.
        Дитрих следил за эскадрами чужих кораблей, принимая доклады от мнемоников, которые восстанавливали локальную сеть противокосмической обороны, связывая воедино огневые точки, расположенные по периметру грузового портала.
        "Чего они ждут? - мучительно размышлял Дитрих. - Почему не пытаются сблизиться со станцией? На таком удалении взрыв реакторов не причинит непоправимого ущерба армаде".
        Он сверился с показаниями хронометра.
        Прошло двадцать минут. Мнемоники завершают формирование сети. Штурмовые группы уже вошли в тоннели, но докладов от них нет.
        Сегмент периметра, к которому сейчас был подключен рассудок Дитриха, держал в секторе обстрела участок поверхности "Танаиса", где располагались склады временного хранения демонтированных гиперприводов и тяжелых систем вооружений.
        "Если они не подойдут ближе, придется открыть огонь по складам, демаскировать себя, обозначить намерения. Армада должна приблизиться вплотную, иначе все жертвы и усилия будут напрасны..."
        Через минуту по связи пришел долгожданный доклад.
        Локальная сеть системы противокосмической обороны грузового портала восстановлена. Базы данных целевых мониторов обновлены.
        Рассудок Дитриха погрузился в киберпространство, принимая командование десятками батарей, сотнями огневых точек, расположенными в двух ярусах исполинской надстройки.
        Грузовой портал "Танаиса". Десять часов сорок три минуты...
        - Наша цель - три магистральных тоннеля, ведущие через технические уровни "Танаиса" к ядру станции. - Пахомов нервничал, вновь и вновь инструктировал бойцов. - Разделяемся на группы по пять человек. Задача проста. Физически прикрываем мнемоников. Они должны выйти на дистанцию, с которой возможно прямое управление системами ядра реакторов!
        Бойцы молчали. Все и так было понятно.
        Грузовой лифт остановился, массивные двери открылись.
        - Приступаем. - Пахомову хотелось сказать что-то особенное, ободрить ребят, но сухие фразы застревали в горле, казались блеклыми, не выражающими и сотой доли противоречивых эмоций, заставляющих душу кровоточить. - Тернов, идешь со мной. Хорватов, с группой Земцова, Морриган, работаешь с галактлейтенантом Бергманом.
        Три тоннеля, сконструированные под габариты специализированных транспортных кораблей, вели от обшивки "Танаиса" в недра станции. Через них ежедневно проходили миллионы тонн грузов. Транспорты загружались сырьем, полученным при утилизации корпусов древних кораблей, забирали комплектующие, ежесуточно разгружая склады различных технических палуб, по мере необходимости доставляли активное вещество к реакторам.
        После разрушения кибернетической сети все работы в этой части искусственного мира остановились. Механизмы сотен вакуумных доков прекратили операции, множество транспортных кораблей застряло на погрузочных площадках.
        - Сюда. - Павел вывел свою группу к шлюзовой камере, расположенной подле массивных ворот, утопленных в обшивку "Танаиса".
        Вокруг никого.
        - Рассредоточиться! Тернов, приступай!
        Илья произвел сканирование. Системы обесточены. Створы исполинских ворот не сдвинутся с места, если к их механизмам не подать питание.
        - Нет энергии, - сообщил он. - Ладно, посмотрим, что можно сделать. - Илья переключил внимание на автоматику шлюзовой камеры, предназначенной для технического персонала, отыскал аварийный источник питания. - Готов открыть шлюз по команде, - сообщил он.
        Пахомов заметно нервничал. "Как будто в первый раз иду в бой", - подумал он. Два мнемонических блокиратора сдавливали горло, словно рабские ошейники, - непривычные ощущения сбивали с толку, многократные телепатические удары что-то необратимо изменили в сознании.
        Четверо сопровождавших его офицеров чувствовали себя не лучше, постоянная внутренняя борьба изматывала, навязанное телпами чувство обреченности не исчезло, оно трансформировалось, принимая различные оттенки тревожного состояния.
        Павел занял позицию.
        - Готовы!
        Внешний люк дрогнул, начал неторопливо смещаться в сторону, открывая темное пространство переходной камеры.
        - Чисто!
        Илья подал энергию на второй контур. Питание получили не только электродвигатели, но и модули систем безопасности.
        - Секунду!
        Он погрузился в виртуальное пространство. Ожившие подсистемы позволили взглянуть на обстановку внутри тоннеля.
        Атмосферы нет. Освещение погашено. Транспортная магистраль представляла собой комплекс, состоящий из множества устройств. Кольцевые электромагниты диаметром в тридцать метров предназначались для перемещения космических кораблей, кроме них, в тоннеле были проложены монорельсы, обеспечивающие транспортировку грузов между отдельными палубами.
        Нет энергии - вот основная проблема. Отключены не только основные, но и аварийные цепи питания, герметичные переборки, при чрезвычайных ситуациях разделяющие тоннель на сегменты, опущены.
        Сканеры системы безопасности, расположенные подле шлюза, в данный момент получали питание от автономного накопителя. Такие источники энергии расположены по всей длине тоннеля, их емкости должно хватить для кратковременной работы механизмов.
        - Детектор жизненных форм? - Илья продолжал опрос доступных устройств.
        Ответом послужило возникновение нечетких контуров.
        - Паша, внутри кто-то есть! Не могу различить, боевые особи или телпы! В ста метрах от шлюза застрял "Аргус"- Уточни, где их позиция?
        - Прячутся за кольцевым электромагнитом. Пятый ускоритель, если считать от шлюзов.
        - Открывай внутренний люк! Теряем время!
        - Не горячись. Дай еще минуту!
        - Илья, мы не можем ждать по несколько минут у каждой преграды!
        - Придется! - Тернов не собирался вступать в спор.
        Он никогда раньше не работал с системами "Танаиса", и сейчас ему приходилось отслеживать конфигурацию сети питания, производить миллисекундные подачи энергии, фиксируя появляющиеся сигнатуры.
        Есть! Илье удалось активировать устройства, предназначенные для мониторинга грузовых операций.
        Присутствие чужих выдавала лишь детекция движения. Слабые сигналы возникали и тут же гасли.
        "Непонятно, сколько их на самом деле", - Илья мысленным приказом включил инфракрасные прожекторы, распложенные по периметру первого кольца электромагнитного ускорителя. Его взгляд скользил по ребристым стенам тоннеля, рассудок анализировал детали полученного изображения, выявляя малейшие различия в яркости и контрастности поверхностей.
        Чувство омерзения окатило внезапной волной дрожи.
        Десятки насекомоподобных существ затаились под сводом тоннеля, прячась среди ребристых поверхностей. Генетически усовершенствованные боевые особи, облаченные в органические скафандры, вызывали инстинктивное отвращение. Пятна, зафиксированные у пятого кольца ускорителя, стали четче - там находились телпы! Илья насчитал десять "Мыслящих".
        Инсекты понимали важность магистральных транспортных артерий и отправили сюда достаточно сил. Открой он внутренний люк, как требовал Пахомов, и участь группы была бы предрешена. Совместные усилия телпов за считаные мгновения пробьют защиту мнемонических блокираторов, а двалгам останется лишь уничтожить парализованных людей.
        - Открываю канал телеметрии данных! - Илья не стал тратить время на пояснения.
        Кто-то из бойцов невнятно выругался.
        - Тернов, сможешь отвлечь "Мыслящих"? - Пахомов оценил всю сложность ситуации: "Телпы прячутся за укрытием, их не достанешь снайперским огнем, по крайней мере не всех. Боевых особей около полусотни. Нет, впятером не справиться. В лучшем случае завяжется позиционный бой, потеряем время, обозначим противнику свои намерения. Никуда не годится".
        - Попытаюсь.
        Илья продолжил осторожное сканирование.
        Сервов в тоннеле нет. Ничего удивительного. Опасная зона, где идет постоянное перемещение грузов, должна быть свободна от препятствий.
        Остается только "Аргус".
        Транспортные корабли этого класса осуществляли постоянные рейсы между "Танаисом", заводами-спутниками и космическими верфями. Внезапное отключение электромагнитного поля остановило движение в тоннеле, но у челнока есть и собственные двигатели!
        Их включение в замкнутом пространстве чревато катастрофическими последствиями, но иного выхода Илья не нашел. Придется рискнуть.
        - Всем приготовиться. Я включу двигатели "Аргуса" в тестовом режиме на несколько секунд!
        - Просто сожги тварей! - не скрывая ярости, выдохнул Пахомов.
        - Не могу, - отрезал Илья. - Нельзя разрушать тоннель раньше времени!
        - Ладно. Действуй, как считаешь правильным. Мы готовы!
        Илья уже соединился с бортовой киберсистемой "Аргуса", получил доступ к управлению и передавал инструкции.
        Два события произошли одновременно.
        Внутренний люк шлюзовой камеры начал открываться, в ту же секунду транспортный корабль вздрогнул, за его кормой возникла вспышка пламени, и "Аргус" подался вперед, сминая обшивку, ломая кольцо ускорителя.
        Во мраке и беззвучье вакуума прокатилась сокрушительная вибрация, некоторые элементы конструкций не выдержали мгновенной деформации, со свода рухнули секции монорельса, увлекая за собой с десяток затаившихся двалгов.
        Илья по-прежнему поддерживал канал телеметрии, и бойцы штурмовой группы, ворвавшиеся в тоннель, получали данные непосредственно с датчиков системы мониторинга. Они видели, как телпы бросились прочь от внезапно ожившего корабля, как двалгов давило падающими со свода элементами конструкций.
        Пахомов первым открыл огонь. Он бил короткими прицельными очередями, постоянно смещаясь, не выпуская телпов из поля зрения. Трое "Мыслящих" упали, еще двоих придавило рухнувшей металлической балкой, остальные рефлекторно ответили телепатическим ударом. Галактлейтенант Черемнин вдруг дико закричал, выронил оружие, инстинктивно вскинул руки, пытаясь зажать уши, - он потерял рассудок, уже не понимая, что на нем надет гермошлем.
        Павел ощутил лишь дикую вспышку боли, будто в голове что-то разорвалось, на миг он утратил равновесие, с трудом удержался на ногах, припал на одно колено, ошалело озираясь вокруг.
        Боевые особи инсектов неслись на него по стенам тоннеля, из-за ближайших укрытий полосовали лазерные разряды, чуть дальше у изуродованного кольца ускорителя внезапно полыхнул разрыв плазменной гранаты, нестерпимый свет на миг поглотил реальность, в замкнутом пространстве скрещивались, рассыпались рикошетами росчерки очередей, двалгов сбивало со стен, поражало влет, в моменты прыжков они не успевали воспользоваться своим оружием, падали и уже не вставали - в условиях вакуума любое повреждение экипировки вело к мгновенной смерти.
        - Телп! Уходит! - Галактлейтенант Джорген вел огонь с неудобной позиции, перед ним, закрывая часть секторов обстрела, возвышалась сорванная с креплений грузовая капсула монорельса.
        Павел с трудом сориентировался, заметил последнего из десяти "Мыслящих", который действительно пытался скрыться в тесном зазоре между корпусом транспортного корабля и выступом деформированной стены тоннеля.
        Он резко выпрямился, разрядил остаток боезапаса длинной форсированной очередью. Цилиндрические пули снесли выступ покоробленной конструкции, за которой успел скрыться телп.
        - Черемнин, стой! - Пахомов заметил, как галактлейтенант с трудом поднялся на ноги и неуверенной походкой направился в глубь тоннеля, где еще держали позицию несколько двалгов. Павел рванулся наперерез, но не успел - лазерные разряды полоснули по голове и груди Черемнина, и тот, не издав ни звука, вдруг начал медленно оседать на пол.
        - Твари!.. - Пахомов едва не стал следующей жертвой, смерть чудом разминулась с ним, лазерный разряд лишь оплавил обод проекционного забрала, ударив вскользь.
        Он резко отскочил в сторону, вжался в простенок между двумя выступами ребер жесткости.
        На глаза майора вдруг навернулись слезы. Психика, надломленная телепатическими ударами, начинала сдавать, он терял контроль над собой, ненависть перехлестывала через край, толкая к безумию.
        Двалги вели непрерывный огонь, за баррикадой из рухнувших конструкций скрывалось не меньше десятка боевых особей.
        - Прикройте меня! - прохрипел он.
        Илья видел, как погиб Черемнин, понимал, что Пахомов повторит его участь, но что он мог предпринять? Рассудок Тернова по-прежнему контролировал системы слежения, да бортовой компьютер "Аргуса" постоянно вторгался в мысли отчетами о повреждениях.
        "Двигатели ориентации!" - мысль опередила роковой порыв майора. Транспортный корабль неожиданно выбросил два столба ревущего пламени, реактивная тяга чуть приподняла его, превращая в брызги расплавленного металла позицию двалгов.
        Через секунду пламя иссякло, тяжкий, похожий на судорогу удар прокатился по конструкциям тоннеля - это транспортный корабль рухнул вниз, расплескивая озерцо расплава.
        Илья вошел в тоннель, когда бой уже завершился.
        - Двоих потерял... - Надтреснутый голос бился в коммуникаторе. Пахомов уже не пытался подавить или сдержать эмоции.
        Тернов подошел к нему, коснулся плеча, хотел привлечь внимание, успокоить майора, но Павел резким движением развернулся и зашагал в глубину тоннеля.
        - Я сам! - Галактлейтенант Джорген бросился вслед командиру.
        - Захарьин! - Илья обернулся: - Что ты делаешь?
        - Они мертвы. - Андрей с трудом снял оплавленный гермошлем Черемнина, стараясь не смотреть на его изуродованное лицо, дотянулся до тонкой цепочки на шее галактлейтенанта. - Забираю логры.
        Илья отошел в сторону. Горечь переполняла душу. Его ненависть к насекомоподобным тварям росла с каждой минутой, с каждой невосполнимой потерей.
        Казалось, еще немного, и он больше не сможет манипулировать киберпространством.
        - Илья, - хриплый голос Пахомова заставил его вздрогнуть, очнуться, - тут переборка. Дальше путь закрыт. Без тебя не справимся.
        - Сейчас. - Тернов с трудом подавил спазм, сделал глубокий вдох. - Иду...
        - Все предусмотрели, твари! - Пахомов не находил себе места.
        Диверсионные группы инсектов не ограничились простым отключением цепей питания. После того как аварийные переборки были выдвинуты, они перерубили магистральные энерговоды.
        Последней надеждой на выполнение задания стали источники автономного питания. Накопители, как моментально выяснил Илья, располагались через каждые сто метров по всей длине тоннеля.
        - Их мощности не хватит, чтобы убрать переборки, - сообщил он.
        - Ну, хоть сдвинуть их можно? - Пахомов осматривал массивную преграду. - Нужен небольшой зазор!
        Илья мысленно оценил емкость ближайшего накопителя. Доступный источник энергии не предназначался для работы механизмов, двигающих переборки.
        - Я попытаюсь переключить цепи питания. Сантиметров на тридцать-сорок сдвинуть удастся.
        - Этого достаточно. Действуй.
        Илья не понимал, на чем основана мрачная решимость Пахомова: "Переборок десятки. За каждой, в ограниченных отрезках тоннеля, затаились многочисленные группы чужих. Нас осталось четверо. Неужели он всерьез рассчитывает прорваться до самого сердца "Танаиса"?!"
        - Проще попытаться восстановить локальный участок сети и вернуть контроль над системой управления реакторами, - высказал свое мнение Тернов.
        - Сколько на это уйдет времени?
        - Час-полтора. Я еще не знаю, в каком состоянии устройства беспроводной связи.
        - Они заблокированы, - ответил Пахомов. - Дитрих пытался восстановить сеть. Безуспешно. Потеряем время, дадим инсектам возможность сконцентрировать силы.
        - И на что ты рассчитываешь?
        - На уровне третьей палубы распложены опасные химические производства. Там происходит травление керамлитовых плит обшивки. Емкости с реагентами под высоким давлением. Улавливаешь мысль?
        - Наши скафандры выдержат? - спросил Тернов.
        - Некоторое время. А вот насекомым придется несладко. - В словах Пахомова плескалась остервенелая злоба.
        Илья задумался. Он пытался трезво оценить ситуацию.
        - Ладно. План рискованный, но других вариантов я не вижу. Попытаемся с некоторыми коррективами.
        - Выражайся яснее!
        - Не ори! Я хочу использовать технических сервов для наиболее опасных операций. Нам незачем лезть в агрессивную среду.
        - У тебя одна попытка, - мрачно ответил Пахомов. - Действуй, мы прикроем. Твари наверняка уже в курсе нашего проникновения в тоннель. Они попытаются атаковать.
        - Используем "Аргус"! - предложил галактлейтенант Захарьин. - Челнок поврежден, но в качестве укрепленной огневой точки еще послужит!
        - Дело, - согласился Павел. - Все на борт! В темпе!
        Полностью автоматизированный грузовой корабль не оснащался отсеками, приспособленными для человека. Илья дистанционной командой открыл носовую и кормовую рампы. Среди контейнеров, заполнявших трюмы, оставались неширокие проходы, предназначенные для модулей перемещения грузов.
        - Захарьин, со мной! Джорген, ты прикрываешь Илью!
        Пахомов занял позицию.
        "Пройденный участок тоннеля - наиболее опасное направление. Гибель "Мыслящих" не пройдет незамеченной", - снова подумал он.
        Активированные Ильей устройства продолжали работать, и Павел, используя локальную сеть вакуумного дока, попытался выйти на связь с Дитрихом.
        Отклик пришел не сразу.
        - Что у тебя? Где находишься, докладывай!
        - Прошли первый отрезок тоннеля. Плотное сопротивление. Энергии нет, аварийные переборки блокируют путь.
        - Как будешь действовать?
        - Илья работает. Пытаемся вскрыть третью палубу.
        - Химическое производство?
        - Точно. Как дела у других групп?
        - Не знаю. На связь не выходили. Инсекты чего-то ждут. Их корабли пока держатся за орбитальным кольцом.
        - Когда начнешь?
        - По обстоятельствам. Паша, мне нужен результат хотя бы в одном из тоннелей! Ты понимаешь?
        Пахомов ответить не успел. Связь внезапно оборвалась, под сводом тоннеля полыхнули отсветы мощных взрывов, по стенам пробежала вибрация.
        Легки на помине, твари! Прошли через технические коридоры!
        Илья лишь краем сознания воспринимал энергии завязавшегося в тоннеле боя.
        Его рассудок находился на прямой связи с группой сервомеханизмов. Пространство третьей палубы "Танаиса" разворачивалось перед мысленным взором. Здесь царила сумеречная атмосфера, многополосные конвейерные линии брали начало где-то за пределами восприятия, ромбовидные сегменты керамлитовой брони, демонтированные со старых кораблей, застыли бесконечной чередой, на их пути возвышались герметичные боксы, внутри которых клубились агрессивные химические соединения. Внешний поврежденный слой элементов обшивки тщательно протравливался, затем сегменты брони, ставшие на три-четыре миллиметра тоньше, подавались в следующий отсек, где обрабатывались составами, придающими отреставрированным плитам дополнительную поверхностную прочность.
        Вокруг возвышались огромные емкости с запасами химических веществ.
        Автоматика палубы все еще работала, здесь не прекращалась подача энергии. Чужие опасались останавливать некоторые технологические процессы. Они не понимали, что в рамках сложнейшего техногенного объекта существует множество обходных путей. Недостаточно перерубить несколько магистральных кабелей питания, заблокировать переборками основные транспортные артерии. Желание использовать "Танаис", задержаться, подготовить ловушку для Флота Конфедерации подвело их.
        Илья манипулировал киберпространством на пределе своих возможностей. Толстые экранированные стены тоннеля резко сокращали радиус действия имплантов, прямое мнемоническое управление сервами требовало максимальной концентрации внимания.
        Группа разделилась. Часть роботов устремилась к огромным модульным воротам, выходящим в транспортный тоннель. Они тянули временные кабели питания, чтобы подать к шлюзу энергию от резервных источников палубы.
        Под контролем мнемоника остались три механизма. Управлять ими становилось все труднее, сознание как будто расслаивалось, внутреннее напряжение росло, сказывалась неимоверная усталость перенесенных испытаний, но он торопился, понимая, что от скорости производимых операций зависят жизни Пахомова, Захарьина и Джоргена.
        Илья вывел сервов к огромным емкостям.
        Начать процедуру промывки резервуаров. Игнорировать показания датчиков систем заполнения. Заблокировать действие внутренних протоколов безопасности.
        Кибернетические механизмы послушно направились к массивным задвижкам.
        Он держал их под контролем до тех пор, пока потоки кислот не хлынули на пол, выделяя едкие испарения, смешиваясь между собой, мгновенно растворяя попадающиеся на пути элементы конструкций.
        Илья разрушал, не испытывая ничего, кроме горечи.
        Еще несколько мгновений... Он по-прежнему удерживал контроль над системами управления палубы. Кабели, проложенные сервами на заранее рассчитанной высоте, пока не пострадали от смеси кислот, но следовало торопиться - локальная техногенная катастрофа ширилась, вал разрушений катился к грузовому шлюзу.
        Подчиняясь приказу мнемоника, оба шлюзовых створа начали открываться, и мгновенная декомпрессия палубы выплеснула смертельно опасную смесь кислот в магистральный транспортный тоннель.
        Восприятие тускнело, выходили из строя датчики, сквозь вихрящийся кислотный туман Илья неожиданно заметил силуэт человека в бронескафандре, которого порывом разгерметизации сбило с ног и теперь неумолимо влекло к открытому шлюзу.
        Он не сумел ничего предпринять - локальная сеть палубы отказала.
        Возвращение в реальность полнилось шоковыми ощущениями.
        "Кого я заметил за мгновение до отключения?" - Мысль промелькнула и угасла, вокруг бесновался бой, первым, что увидел Илья, был грузовой контейнер со слитками металла, разрезанный наискось несколькими лазерными разрядами.
        Двалги уже вплотную подобрались к "Аргусу", они вели шквальный огонь, стены грузового отсека светились вишневыми пятнами, массивные металлические отливки скатывались по открытой рампе, сбивая с ног чужих, поднявшихся в решающую атаку.
        - Всем закрепиться! - Илья уже соединился с устройством перераспределения энергии. - Декомпрессия!
        Накопитель включился в работу, с глухой вибрацией пришли в движение механизмы, аварийная переборка дрогнула, начиная смещаться вверх и вбок.
        Через секунду в образовавшийся зазор ударил шквальный поток ядовитого тумана, несущего мельчайшие капельки кислот.
        Илья мгновенно переключился на системы "Аргуса", привел в действие механизм экстренной герметизации, и обе рампы грузового корабля стремительно закрылись, давя агонизирующих инсектов, сплющивая изъеденные кислотами металлические слитки.
        Вихрь декомпрессии отбушевал, в тоннеле теперь клубилась ядовитая атмосфера.
        Изуродованный транспортный корабль в любой момент мог превратиться в ловушку, и Илья вновь подключился к системам управления. Механизмы заработали с зубовным скрежетом, кормовая рампа приоткрылась едва ли на метр.
        - Все живы?
        - Захарьина убили... - Голос Пахомова дрожал. - Джорген?
        - Тут я. Живой.
        - Выбираемся. Забери логр галактлейтенанта. Илья, иди первым, я прикрою.
        Тернов с трудом выбрался наружу.
        Под ногами хрустел хитин. Тела инсектов устилали пол тоннеля. "Откуда они прорвались?" - Илья проследил взглядом за вихрящимися потоками желто-коричневых испарений, с трудом различил несколько прорезанных лазерами отверстий в своде, куда вытягивало ядовитое марево.
        - Откуда столько тварей? - прохрипел Джорген. - Не иначе высадили десант?
        - Они прорвались через складские помещения второй палубы. - Пахомов прошел несколько метров, остановился подле заклинившей на четверти хода переборки. - Нам не дойти... Это выше человеческих сил... - с глухим отчаянием произнес он.
        Илья и сам едва держался на ногах. Сколько еще? Километров десять? Сотни палуб. Майор прав - нереально.
        - Движение! За переборкой! - Павел отпрянул к стене, вскинул оружие.
        Из мрака появилась фигура в бронескафандре.
        - Радек! - Илья мгновенно узнал командира звена по характерному отклику имплантов.
        Галакткапитан Хорватов остановился, тяжело привалился к стене.
        - Моя группа уничтожена... Повсюду чужие... Дальше третьей палубы не прорвался никто...
        Глухую вязкую тишину тоннеля нарушали лишь редкие отголоски падения металлических деталей, изъеденных кислотами.
        - Идем дальше! - Джорген отказывался верить в безвыходность ситуации. - Вы же мнемоники! Вокруг вас техносфера!
        - Остынь... - осадил его Хорватов. - Ты прав, мы мнемоники, но не боги. "Танаис" спроектирован для управления через сеть! Но ее больше нет! Разрушена! Я могу манипулировать ближайшими устройствами, но и они без подачи энергии практически бесполезны!
        - Предлагаешь отдать "Танаис" чужим, на разграбление?!
        Хорватов едва держался на ногах. Его бронескафандр, изъеденный кислотой, местами потерял герметичность, и серебристые пятна колоний ремонтных наномашин постепенно затягивали бронепластины тонкой, моментально твердеющей пленкой.
        - Есть только один способ прорваться к реакторам, - ответил он. - Атаковать, используя транспорты. - Радек жестом указал в сторону искалеченного "Аргуса". - В тоннелях под загрузкой обычно находится не менее полусотни кораблей. Их системы управления не повреждены, мелкие аварии, возникшие при внезапном отключении магнитных ускорителей, не в счет. Мы можем использовать их маршевые двигатели для уничтожения переборок.
        Илья кивнул. Он рассматривал иной вариант: прорваться на ангарную палубу, вывести в космос два резервных "Стилетто", с их помощью расчистить тоннель, но предложенный Радеком план имел свои преимущества. Плазменные двигатели транспортов в состоянии расплавить переборки, сжечь заслоны чужих, а большего и не требуется!
        - Объединим корабли в локальную сеть, - дополнил он мысль галакткапитана Хорватова. - Вдвоем мы справимся.
        - Ты только что говорил: радиус действия имплантов слишком мал! - напомнил Павел.
        - На "Аргусах" установлены мощные коммуникационные системы, - пояснил Хорватов. - Нам достаточно взять под контроль ближайший корабль, через него установить контакт со следующим, и так, по цепочке, на всю глубину тоннеля. Если повезет, то сумеем прямо отсюда установить контакт с автоматикой ядра "Танаиса". Если нет - уничтожим переборки и силы чужих в большей части тоннеля!
        - Почему сразу так не поступили?
        - Кто знал, что чужие физически нарушат энергоснабжение механизмов? Все представлялось иначе.
        Павел промолчал, удержался от резких замечаний.
        - Отсюда работать сможете? - спросил он.
        - Вполне. Коммуникационная система транспорта не повреждена. Он станет начальным звеном цепи.
        - Уже легче. - Пахомов осмотрелся. - Сколько понадобится времени?
        - Не могу сказать. Зависит от многих факторов.
        - Какие факторы?! Ломать - не строить!
        - Паша, уймись! - устало ответил Радек. - Ищи позиции, будешь прикрывать нас с Ильей.
        - Надо бы связаться с Дитрихом. - Пахомов взял себя в руки. - Джорген, возвращайся к шлюзам вакуум-дока. Выйди на связь с командиром, доложи ему обстановку. Вы, - он обернулся к мнемоникам, - начинайте работать! Я подготовлю позицию на случай, если твари снова полезут. - Он взглянул на отверстия в потолке, представил складскую палубу, где сейчас плавал кислотный туман.
        "Чужие будут искать обходной путь, - подумал Пахомов. - Пойдут через системы технических коммуникаций". Он загрузил объемную модель трех тоннелей. По одному из них грузовые корабли продвигались в глубины станции, затем разворачивались в пространстве огромного зала, отделенного от ядра "Танаиса" мощным внутренним корпусом, и двигались под загрузку, следуя по второму тоннелю. Третий считался резервным, его подключали только в экстренных случаях.
        Технические коридоры, предназначенные для передвижения сервов, трубопроводы, кабельные каналы, вспомогательные отсеки - все это примыкало к сборке из трех тоннелей, образуя замысловатую сеть коммуникаций. Множество различных технологических люков располагалось в стенах главных транспортных артерий "Танаиса".
        Предугадать, каким именно путем воспользуются инсекты, - невозможно. Обнадеживали лишь два обстоятельства: внутри первого зачищенного сегмента сохраняется агрессивная атмосфера.
        Пахомов отыскал взглядом технические люки и полез устанавливать плазменные гранаты.
        "Пусть подавятся твари..." - Его мыслями постепенно овладело горячечное предчувствие неизбежной схватки.
        Глава 8
        "Танаис". Район грузового портала. Десять часов пятьдесят четыре минуты...
        - Внимание! Чужие начали сближение с "Танаисом"! До сотни "трезубцев" идут курсом на грузовой портал! Они нас обнаружили!
        Каждое слово сопровождали потоки данных. Информация о целях, их количестве, траекториях движения, энергооснащенности поступала непрерывно, в режиме реального времени.
        - Спокойно! Они пытаются провести разведку боем! - Дитрих неотрывно следил за приближающимися эскадрами. - Инсекты понятия не имеют, сколько нас, где мы и что собираемся предпринять! Хостин, на связь!
        - Реактор "Неустрашимого" на пяти процентах мощности! Идет загрузка боекомплекта артиллерийских палуб!
        - Пахомов?
        - Галакткапитан Горман на связи! Докладываю, во втором тоннеле идет бой! Связи с майором нет!
        - Патрик, узнай, что там происходит! Доронин, почему молчишь?!
        - Дистанция до передовой эскадры - сто шестнадцать километров, ощущаю нарастающее телепатическое воздействие! На борту "трезубцев" сконцентрированы телпы! Блокираторы не выдержат их коллективного воздействия!
        - Понял тебя! Батареи с первой по девятую распределить цели по секторам!
        "Мы должны продержаться..." - Дитрих не питал иллюзий, он понимал: "Танаис" не удержать, станция обречена, но есть шанс сломать ситуацию! Не подпустить тварей к складам, не дать противнику встать под загрузку, продержаться, пока Джеф не подготовит "Неустрашимого", а группа Пахомова не откроет доступ к реакторам!.. "Кто-то из нас обязательно должен выжить, доставить информацию в штаб Флота..." - одни и те же мысли кружили в голове, в них сейчас сосредоточивался смысл жизни.
        - Семьдесят километров! Цели распределены!
        - Батареям - огонь!
        В первый момент ничего не изменилось. Эскадры противника продолжали сближаться с "Танаисом". На временном командном пункте, где находился Дитрих, уже отчетливо ощущалось возрастающее телепатическое воздействие, как вдруг передовые построения "трезубцев" сломали строй, десятки кораблей как будто подернулись дымкой - это беглый огонь импульсных электромагнитных орудий взламывал органическую броню, окутывая фрегаты инсектов облаками мельчайших обломков, смешанных с декомпрессионными выбросами!
        Ответный залп оказался неточным, неэффективным. Мощные бортовые лазеры "трезубцев" вспарывали обшивку "Танаиса", в космос выбрасывало ослепительные гейзеры расплавленного вещества, но инсектам мешали облака обломков, расползающиеся в местах гибели фрегатов первой волны.
        Дитрих рассчитывал именно на такой эффект.
        Им придется маневрировать, терять время, подставлять под наши удары все новые и новые корабли, что только добавит хаоса!
        В мыслях присутствовала горечь. Он лишь на миг представил, что сейчас творилось бы в окрестностях станции, если б не уничтожение сети!
        "Мы оказались слабым звеном тщательно спланированной обороны", - мрачно думал он, наблюдая, как отработали системы антилазерной защиты, отстрелив контейнеры с нанокристаллами, способными преломлять и рассеивать разряды когерентного излучения.
        - Атака со всех направлений!
        Враг определил цель. Эскадры противника перестраивались, маневрировали, казалось, что вся их армада пришла в движение, окружая надстройку грузового портала!
        - Всем батареям - беглый огонь!
        ...Космос пылал.
        Раскаленные газопылевые облака, клубясь, растекались в пространстве, они обволакивали "Танаис", будто новорожденная атмосфера, их подсвечивали плазменные двигатели "трезубцев" - фрегаты пытались во что бы то ни стало прорваться к поверхности, выйти на дистанцию прямого визуального контакта с целями, чтобы обеспечить эффективную работу систем энергетических вооружений.
        "Они извлекут урок, - несмотря на предельное напряжение схватки, Дитрих машинально анализировал происходящее. - Поймут, что мощь лазерных установок нейтрализуется современными средствами защиты. Им нужны наши технологии, без них у инсектов нет шансов в космических битвах".
        Батареи, расположенные по периметру грузовой надстройки "Танаиса", не прекращали огня. Под управлением мнемоников электромагнитные орудия били по сигнатурам, снарядные трассы прошивали газопылевую завесу, нанося чудовищный урон чужим кораблям. Их органическая броня не выдерживала сокрушительных ударов. Сотни "трезубцев", потеряв управление, щерясь огромными пробоинами, дрейфовали в пространстве.
        Дитрих читал энергические матрицы. Перегруженный рассудок едва справлялся с потоками данных.
        Первая атакующая волна фрегатов уничтожена. За границами орбитального кольца около сотни сферических крейсеров начали боевое маневрирование. До сих пор непонятно, для каких целей предназначены шипы, усеивающие поверхность огромных кораблей?
        - Хостин?
        - На связи. Ректор на семи процентах мощности. Нужно еще тридцать минут!
        - Форсируй работы! Горман?
        Галакткапитан не ответил. Видимо, он спускается в недра станции. Одна надежда, что Пахомов справится!
        - Внимание всем! Батареи внешнего кольца в автоматический режим! Мнемоникам отступить на борт "Неустрашимого"!
        Дитрих ни на секунду не терял общего видения ситуации. Обстановка усложнялась с каждой секундой. Искалеченные корабли противника, как оказалось, рано списывать со счетов. "Нельзя забывать, с кем имеем дело", - подумал он, отдавая приказ: покинуть демаскированные узлы обороны.
        Вовремя. Сотни "трезубцев", искалеченные, постепенно снижающиеся, внезапно озарились вспышками множественных запусков.
        Они высаживали десант!
        Тысячи небольших каплеобразных аппаратов отделялись от гибнущих фрегатов, устремляясь к "Танаису".
        Зенитные комплексы, расположенные на каждом уступе, защищающие каждый вакуумный док, вступили в бой. Огненные трассы скорострельных орудий, пылающие факелы стартующих ракет, бледное сияние формирующихся плазменных сгустков - мириады огней озарили пространство над амфитеатром событий. Десантные модули противника сбивало сотнями, они превращались в сгустки пламени, распадались на части, некоторые теряли управление, врезались в обшивку, взрывы сливались в сплошную вибрацию, в отсеках гасло освещение, лопались, не выдерживая деформаций, вмонтированные в переборки устройства, судороги металла разрывали кабели питания, повсюду сыпали искры, что-то рушилось, и там, где еще сохранилась атмосфера, зловещий скрежет сливался в протяжный утробный вой.
        - Всем - доложить! - Рассудок тонул, захлебывался в хаосе бушующих энергий. Дитрих покинул разрушенный отсек, выбрался наружу через аварийный люк, не узнавая окружающего пространства.
        Он находился у вершины грузового портала. Десятки огромных кольцевых уступов сбегали вниз, к устьям трех магистральных транспортных тоннелей. Несколько минут назад здесь располагалась единая, тщательно продуманная структура, теперь же повсюду зияли безобразные пробоины, клубились облака мелких частиц, обломков, тускло светились раскаленные фрагменты изувеченных механизмов, зенитные комплексы продолжали вести непрерывный огонь, но взгляд Дитриха заледенел на иных деталях: повсюду кишели двалги, успевшие высадиться из уцелевших под огнем модулей!
        - Всем - доложить! - Его голос дрогнул, срываясь на крик.
        Тишина.
        Мертвая тишина в ответ.
        Он резко обернулся, с трудом рассмотрел ближайшую батарею второго кольца оборонительных укреплений и понял - отказала лазерная связь.
        Дитрих бегом бросился к каземату, на ходу установил контакт с зенитными комплексами, снимая запрет на ведение огня по внутренним секторам обстрела, оставив в списке исключений лишь крейсер "Неустрашимый".
        Транспортный тоннель номер два. Одиннадцать часов четырнадцать минут.
        - Двалги! Они прорвали оборону! - Галакткапитан Горман только что преодолел шлюз, успел отбежать метров на пятнадцать, как вслед за ним в транспортный тоннель ворвались боевые особи инсектов.
        - Патрик, в сторону! Найди укрытие! - мгновенно отреагировал Пахомов.
        Горман метнулся к стене.
        В тоннеле царила ядовитая атмосфера. Под ноги попадались многочисленные обломки рухнувших конструкций, и отыскать надежную позицию не составило труда. Он заметил фрагмент монорельса, рядом смятую, расколовшуюся грузовую капсулу - и бросился к укрытию.
        Со стороны искалеченного "Аргуса" по чужим хлестал шквальный автоматический огонь.
        Двалги, не обращая внимания на едкую атмосферу, с ходу устремились в атаку. Их экипировка дымилась, поверхность органических пластин не выдерживала контакта с кислотным туманом, но это не остановило боевых особей.
        Они пробежали мимо позиции Гормана, не заметив галакткапитана, затем не выдержали кинжальных очередей, рассыпались по пространству тоннеля, ища укрытия, падая, стреляя в ответ.
        Индикатор работы мнемонического блокиратора тревожно взморгнул.
        Патрик собирался ударить в тыл прорвавшейся группе, но плотный огонь со стороны транспортного корабля не давал поднять головы.
        Фрайг... Что же делать?
        Он покинул укрытие, начал отползать к закругляющейся стене, когда вслед за отрядом бойцов в тоннель проникла группа "Мыслящих".
        Телпы не рвались вперед, они двигались осторожно, прижимаясь к противоположной от позиции Гормана стене тоннеля, используя каждый выступ ребер жесткости как укрытие.
        Инстинктивный ужас на миг захлестнул рассудок Патрика.
        "Они меня не видят! Не видят! Не видят!" - Индикатор, отражающий работу мнемонических блокираторов, изменил цвет - из оранжевого он стал рубиново-красным.
        Еще один отряд двалгов!
        Ему казалось, что пространство тоннеля шевелится! Ужас сдавил горло.
        "Я не хочу умирать!" - Мысль металась в опустевшем рассудке, пальцы рвали плазменную гранату из подсумка, он успел сжать сенсор активации, как вдруг алая искра погасла.
        Логрианские устройства отключились!
        "Мыслящие" мгновенно обнаружили Гормана, сконцентрировались на нем, телепатический удар не оставил Патрику ни единого шанса на сопротивление. Мир кружился перед глазами, он тщетно силился поднять руку, граната, поставленная на сенсор, так и осталась сжатой в его сведенных судорогой пальцах.
        Горман рухнул на колени.
        Воздуха не хватало. Он задыхался.
        Я хочу жить!
        Телпы чуть ослабили хватку, дали сделать судорожный вдох.
        Жить!..
        Иди. Мы отпускаем тебя.
        Патрик не смог сопротивляться воздействию группы "Мыслящих". К нему вернулось спокойствие, дышалось легко, сознание как будто озарило теплым светом.
        - Войны не будет... Мы прекратим сопротивление... - шептал он, шаг за шагом впитывая навязанное извне чувство ненормальной лихорадочной эйфории. - Паша! Пахомов! - Он шел, уже не таясь. - Не стреляй! Это я, Патрик!
        Двалги отползали прочь.
        Огонь со стороны открытой рампы грузового корабля внезапно прекратился.
        - Горман! С ума сошел! Уходи! В сторону, в укрытие!
        - Джорген, прекрати! - Губы Патрика исказило подобие улыбки. - Все нормально! Больше никто не станет стрелять. Ты видишь! Двалги не атакуют!
        ...
        - Он под контролем телпов!
        - Вижу! Паша, не стреляй в него! Этим ничего не исправишь! Пусть пройдет мимо! Посмотри, у него нет оружия!
        - Джорген, ты себя слышишь?! Он кинется на нас!
        Горман уже находился в нескольких метрах от рампы.
        - Фрайг! У него граната на сенсоре! - Пахомов вскинул оружие, длинная очередь разорвала грудь Гормана, пробила бронескафандр, галакткапитан упал, не чувствуя ни боли, ни отчаяния. Последние секунды его жизни озарял теплый свет, он ощущал покой, безмятежность, слышал тихий незнакомый голос:
        Встань.
        Сделай шаг.
        Разожми пальцы.
        Пахомов успел дать еще одну очередь, Горман пошатнулся, но не упал.
        - Назад! В укрытие! - Крик галактлейтенанта Джоргена потонул во вспышке плазменного разрыва.
        ...Двалги вновь поднялись в атаку.
        "Мыслящие" осторожно направились следом. Они чувствовали: кто-то еще затаился в искалеченном грузовом корабле.
        Грузовой портал. Одиннадцать часов тридцать минут...
        Вражеская армада царила над поверхностью "Танаиса", окружая станцию подобно облачному покрову.
        Инсекты завершали перестроения, некоторые корабли высадили десантные группы, наиболее крупные единицы флота, похожие на усеянные шипами сферы, сгруппировались в районе складов.
        Дитрих бежал по широкому гребню изуродованной надстройки, когда его импланты выделили из беснующихся вокруг энергий сигнатуры крейсеров противника, идущих курсом атаки.
        "Шипы", густо усеивающие обшивку сферических кораблей, недвусмысленно демонстрировали свое предназначение. Характерные энергетические матрицы активных систем вооружений читались достаточно четко: длинные иглы являлись лазерными излучателями, короткие - генераторами плазмы.
        Атакуя, сферы вращались вокруг оси, что позволяло им вести непрерывный огонь в избранном направлении.
        Дитрих бросился к ближайшему укрытию. Он вел постоянную трансляцию данных, надеясь, что кто-то из мнемоников принимает их.
        Батареи внешнего кольца, введенные в автоматический режим, за четверть часа ожесточенной схватки с "трезубцами" практически израсходовали боекомплект, большинство огневых точек получило серьезные повреждения, и сейчас на новую угрозу ответили лишь разрозненные ракетные запуски.
        События развивались по заранее продуманному сценарию, армаду чужих кораблей сковывало неожиданное противодействие систем противокосмической обороны, они пытались во что бы то ни стало подавить очаг сопротивления, бросая в бой новые и новые силы.
        Дитрих ждал этой атаки, но не представлял истинной разрушительной мощи крейсеров противника.
        Слабое противодействие не остановило их. В ответ ударили лазерные установки "сфер". Разряды казались непрерывными, сотни темно-вишневых нитей располосовали мрак, впились в наклонные стены кольцевой надстройки, насквозь прожигая бронеплиты.
        Один из лучей вспорол обшивку недалеко от укрытия Дитриха, он отчетливо видел, к каким разрушительным последствиям вело медленное вращение вражеских крейсеров: лазерные лучи прорезали обшивку станции на всю глубину, двигаясь, будто раскаленные ножи, рассекая несущие конструкции, уничтожая внутреннее наполнение отсеков.
        Беззвучные взрывы следовали один за другим, "сферы" неумолимо приближались, многотонные фрагменты защитного периметра, лишившись опоры, медленно рушились, сползали, врезались в уступы кольцевых вакуумных доков, причиняя новые разрушения, умножая цепь вторичных техногенных катастроф.
        Крейсеры противника перенесли огонь на противоположную часть защитных сооружений грузового портала "Танаиса", последовал плазменный залп, превративший в облако раскаленного газа несколько километров периметра; лазерные разряды теперь били внутрь амфитеатра, короткими росчерками уничтожая зенитные батареи.
        Дитрих воспринимал происходящее как тяжкий кошмар.
        Он понимал, что сопротивление еще не сломлено, под сокрушительный удар попали небоеспособные, исчерпавшие ресурс батареи, но каждая выигранная минута теперь будет стоить огромных жертв. Противник ясно продемонстрировал ударную мощь своих крейсеров, все новые и новые "сферы" сближались с "Танаисом", двигаясь из глубин космического пространства, словно волны прибоя.
        Он привстал, оценивая обстановку.
        Ударная группа из десяти крейсеров удалялась, еще немного - и они скроются за близким изгибающимся горизонтом огромной станции.
        - Джеф, как дела у тебя?!
        Хостин откликнулся немедленно:
        - Повреждений нет. Я временно отключил ближайшие к "Неустрашимому" зенитные комплексы. Маскирующие поля работают, процедура расконсервации завершена! Реактор на двадцати пяти процентах, идет накопление энергии для гиперпривода!
        - Жди моих указаний! - ответил Дитрих.
        Новая волна "трезубцев" приближалась. Десантные модули, опережая фрегаты, шли на снижение.
        Дитрих взглянул вниз.
        Грузовой портал "Танаиса" утратил очертания тщательно продуманного техногенного объекта, теперь он стал похож на кратер с оплавленными склонами.
        Связь с батареями второго кольца?
        Нет отклика...
        "Проклятие! - Он отвел взгляд от панорамы чудовищных разрушений. - Придется восстанавливать управление!"
        Развязка стремительно приближалась.
        Дитрих продвигался по изуродованной, оплавленной поверхности, среди нагромождений различных конструкций, не прекращая наблюдать за перестроениями вражеской армады. Около сотни сфер образовали окружность, совершая геосинхронный маневр над поверхностью "Танаиса", в районе, где располагались склады хранения гиперприводов и систем тяжелых вооружений.
        Нельзя допустить, чтобы они вскрыли хранилища и начали загрузку трофеев.
        Внезапно на пути Дитриха возникла преграда: два десантных модуля инсектов, сбитые зенитным огнем, врезались в обшивку "Танаиса". Двалги, выжившие при крушении, рассредоточились, контролируя подступы к поврежденным кораблям.
        "Обойти их стороной?
        Не выйдет. Только время потеряю. Но и вступать в бой бессмысленно!"
        Он осмотрелся. Неподалеку чернела пробоина.
        Туда!
        Темный изуродованный отсек с деформированными переборками плохо подходил в качестве укрытия. Единственную дверь, ведущую к коммуникациям вакуумных доков, заклинило, пробоина, через которую он спустился, зияла в потолке.
        "Ловушка, а не позиция!" - с досадой подумал Дитрих, но выбирать не приходилось. Ближайшая батарея второго кольца системы ПКО находилась в пределах радиуса действия передатчиков имплантов, а большего сейчас и не требовалось!
        Мнемонические блокираторы лишь изредка взмаргивали зеленой искрой индикации. "Мыслящих" поблизости нет, значит, и двалги особой угрозы не представляют. Меня они не заметили, обыскивать разрушенные отсеки им ни к чему. Попытаюсь!"
        Дитрих все же вскарабкался на массивный, не работающий в данный момент генератор, выглянул наружу через пробоину в потолке отсека. Определив позиции противника, он установил две плазменные гранаты, отстрелил несколько датчиков.
        Все. Теперь за дело!
        Связь с ближайшим сегментом?
        На этот раз автоматика ответила на тестовый запрос.
        Он отступил в глубь отсека, присел, положил оружие на колени, машинально прикрыл глаза, погружаясь в кибернетическое пространство.
        Точка доступа открылась. От сегмента к сегменту прошла команда, восстанавливая сетевые соединения.
        Мнемоники отлично справились со своей задачей.
        Дитрих, используя возможности подконтрольной аппаратуры, вышел на связь с "Неустрашимым".
        - Джеф, я начинаю. Есть известия от Пахомова или Гормана?
        - Нет. Мнемоники на борту. Гиперпривод заряжен. Ждем.
        - Слушай внимательно, галакткапитан. Что бы ни случилось, ты стартуешь, как только Хоук расчистит коридор! Это приказ, он не обсуждается! Вариант с уничтожением реакторов провалился, иначе группы уже вышли бы на связь! Они погибли... Я не фиксирую изменений в сигнатуре ядра реакторов. - Дитрих пытался говорить спокойно, но ничего не получалось, голос дрожал. - Твоя задача: доставить собранные данные в штаб Флота. Код "Танаиса" позволит тебе выйти на связь с адмиралом Мищенко. Слушай, не перебивай! Я продержусь еще какое-то время, не подпущу их к складам. Ты должен убедить адмирала - только удар аннигиляционной установки предотвратит начало войны! Все, исполняй!
        Дитрих отключился и временно заблокировал канал связи с "Неустрашимым".
        - Энтони?
        Ответ пришел с секундной задержкой. Голос Хоука показался тусклым, бесцветным, лишенным каких-либо эмоций:
        - Мы готовы. Ждем приказа.
        - Ты контролируешь ситуацию?
        - Абсолютно.
        - Передаю данные. Мы реактивировали "Неустрашимый". Твоя задача - обеспечить ему стартовый коридор.
        - Принято, - сухо ответил Энтони.
        Каждому, кто защищал "Танаис", пришлось сделать жестокий, но осознанный выбор.
        Джеф Хостин не был исключением.
        Приказ получен. Все системы "Неустрашимого" готовы. От групп, ушедших в тоннели, по-прежнему нет никаких известий. Прошло уже больше полутора часов. Погибли? Не сумели пробиться?
        Старшему поколению мнемоников, прошедших через жесточайший "естественный отбор" в подпольных центрах имплантации, вскормленных корпоративной Окраиной, чужды иллюзии. Они редко питают надежду и потому кажутся замкнутыми, жесткими и даже жестокими.
        - Боевой мостик, постам управления. Полная готовность. Ожидание стартового коридора. Артиллерийские и зенитные комплексы - захват целей.
        Сказал это буднично, сухо, словно подводил черту под жесточайшими событиями последних часов.
        Над изуродованной надстройкой транспортного портала "Танаиса" фрегаты чужих формировали плотные построения, прорваться через которые для давно устаревшего, выработавшего ресурс крейсера казалось делом невозможным.
        ...Чужие уверовали в победу.
        Их крейсера, образующие кольцевое построение, приступили к решающим действиям: сотни лазерных лучей впились в обшивку "Танаиса", постепенно прорезая мощное керамлитовое бронирование.
        Дитрих похолодел.
        Они не собирались "вставать под загрузку"! Чужие хотят вырезать модули складов из корпуса станции! Значит, в состав армады входят корабли, уже оснащенные гиперприводами, способные состыковаться с отделенными от "Танаиса" хранилищами и скрыться в гиперсфере!
        Только немедленное уничтожение станции могло бы предотвратить роковые события, но от групп, ушедших в тоннели, нет никаких известий...
        Что делать?
        Ждать, пока складские палубы отделятся от "Танаиса"? Попытаться уничтожить корабли, оснащенные гипердрайвом?!
        Не вариант... Если секторы обстрела блокируют "трезубцы", а инсекты без тени сомнения пойдут на любые жертвы, батареи второго кольца окажутся бессильны.
        Не дать им отделить складские палубы от "Танаиса" и одновременно - обеспечить "Неустрашимому" беспрепятственный старт!
        Гибельный холод отчаянных мыслей, тонкие эфемерные нити каналов мнемонической связи, отклики боевых станций, реакция автоматических систем подконтрольных батарей, последние команды подчиненным:
        - Энтони, задача изменилась! Теперь твоя цель - крейсера противника! Джеф, начнешь подъем по моему приказу!
        Периметр грузового портала "Танаиса" внезапно озарили тысячи микровзрывов. Изуродованные сегменты верхнего кольца противокосмической обороны отделились от исполинской надстройки, аварийная расстыковка придала им импульсы ускорения, и мертвые, лишенные энергии фрагменты конструкций врезались в тесные построения фрегатов противника.
        Новая серия взрывов сбросила оплавленные бронеплиты обшивки, открывая по внешнему периметру надстройки порты батарей второго кольца систем ПКО.
        Импульсные орудия, нацеленные в зенит, открыли ураганный огонь, поражая ближайшие "трезубцы", сегменты периметра, обращенные в сторону складов, произвели массированный ракетный запуск по крейсерам противника. Дитрих сознательно использовал только кинетические системы вооружений - массы обломков, облака антилазерных частиц, кристаллизованные газы, мельчайшие капли расплава металлов и органики по-прежнему царили над "Танаисом", осложняя применение лазерных орудий и генераторов плазмы.
        - Хоук! Начинай!
        В семи километрах от грузового портала станции, на одной из консервационных площадок, вдруг зародилось яростное пламя.
        Два древних крейсера эпохи Галактической войны, "Центавр" и "Фриз", при поддержке девяти фрегатов неожиданно пришли в движение. Покрытая шрамами, зияющая пробоинами обшивка исполинов озарилась отсветами от работы планетарных двигателей, лишь "Арчер" пока не проявлял признаков боевой активности. Искра самосознания, еще тлеющая в рассудке Энтони Хоука, диктовала "Одиночкам" ясные, недвусмысленные целеуказания, вдыхала новый смысл в каждое действие искусственных интеллектов.
        "Центавр" начал медленно разворачиваться. Небольшой запас планетарного топлива, сохранившийся на борту крейсера, позволил ему осуществить отрыв от поверхности "Танаиса" и приступить к боевому маневрированию. Фрегаты, стартовавшие чуть раньше, образовали построение в виде дуги, поднимаясь все выше, открывая себе дополнительные сектора обстрела.
        Хоук, отдавая приказы "Одиночкам", действовал дерзко. Чужие заставили его поменять местами базы данных для систем ПКО в надежде использовать батареи "Танаиса" против Флота Конфедерации. Расчетливый ход со стороны коллективного разума не учитывал вероятных последствий, таких, как внезапная активация древних боевых кораблей. Реликты эпохи Первой Галактической, при прежних условиях подлежащие безусловному уничтожению, беспрепятственно стартовали под равнодушным взглядом устройств слежения, более не воспринимающих их как цель.
        Прямой нейросенсорный контакт выплеснул в сеть "Одиночек" клокочущую в душе Хоука ярость, дал искусственным интеллектам мощную мотивацию к действию, указал цели, и веками дремавшая сила подхватила его порыв.
        Планетарные двигатели "Арчера" извергли пламя.
        Хоук неподвижно застыл в кресле. Он отдал все силы на формирование сети, стал ее ядром, уподобился "Одиночкам", его уже не волновали вопросы жизни и смерти, остались лишь боевая задача и враг, неисчислимый, неподвластный пониманию, но уязвимый.
        Фрегаты Земного Альянса выглядели букашками на фоне построения сотен чужих крейсеров, противник поначалу игнорировал их, лишь полсотни "трезубцев" рванулись на перехват.
        Дитрих сумел заранее просчитать ситуацию. Сферы противника оказались в тактически невыгодной, уязвимой позиции. Их кольцевое построение дрогнуло под ударом внезапно оживших батарей противокосмической обороны. Эскадры "трезубцев", царившие над надстройкой грузового портала, также попали под ураганный обстрел, они гибли, не успевая оказать серьезного противодействия, очаг внезапного сопротивления ширился, вновь приковывая к себе внимание чужих.
        Фактор внезапности отработал мощно, сокрушительно. Большая часть ракет достигла целей, последовательное подключение секторов периметра создавало иллюзию масштабности событий: все новые группировки армады попадали под массированный обстрел, внутри грузового портала, среди оплавленных уступов исполинского амфитеатра вакуумных доков, автоматика выпустила резерв зенитных орудий, и сотни десантных модулей противника, осуществившие благополучную посадку, неожиданно оказались под перекрестным огнем.
        Шок длился недолго, но космическая битва не терпит секунд промедления.
        "Мыслящие" бессильны против кибернетических систем, они неспособны повлиять на них, в плену у общественного разума не осталось ни одного мнемоника, и это обстоятельство привело к замешательству. Враг пытался оценить угрозу, реорганизовать построения, теряя секунду за секундой, не обращая должного внимания на древние космические корабли, пренебрегая ими.
        Атакующий бросок девяти автоматизированных фрегатов показал, на что способны модули боевых искусственных интеллектов. "Трезубцы", идущие курсом перехвата, успели произвести лишь один лазерный залп, им ответили импульсные орудия комплексов "Прайд", рассчитанные на поражение тяжелобронированных целей. "Одиночки" не тратили впустую ни одного снаряда, ни единого эрга силовых установок. Любая цель, находящаяся в пределах досягаемости, не ускользала от их внимания, немедленно подвергалась обстрелу вне зависимости от того, представляла она в данный момент опасность или нет.
        Созданные разрушать, реликты былой войны не заботились о цене, которую им неизбежно придется заплатить. Обшивка древних кораблей, и без того зияющая множеством пробоин, постепенно раскалялась от бесчисленных лазерных попаданий, выходили из строя сегменты батарей, смолкали орудия, но все равно девять фрегатов продолжали бой, двигаясь сложным курсом маневрирования, неумолимо приближаясь к своей основной цели, попутно сметая любое сопротивление.
        Тридцать секунд...
        Сорок пять...
        Три фрегата не выдержали ответного огня, вдруг начали разваливаться на фрагменты, неистовое пламя прорвалось сквозь расширяющиеся трещины в их обшивке, еще мгновение - и ослепительные взрывы расцвели в пространстве, оставляя после себя лишь раскаленные, клубящиеся, подобно облакам, обломки.
        Коллективный рассудок не выдержал. Курс уцелевших фрегатов вел их внутрь кольцевого построения крейсеров. Сферы прекратили резать броню "Танаиса", перераспределили энергию, отвечая ударом на удар.
        Сверхмощные лазерные установки не оставили "Одиночкам" ни единого шанса. Фрегаты, за исключением "Арчера", двигавшегося на изрядном удалении от эпицентра схватки, были уничтожены в течение нескольких секунд.
        Враг все еще не понимал истинного смысла происходящего. Армада пришла в движение, тысячи "трезубцев" спешили к району складов, обтекая полыхающую огнем надстройку грузового портала.
        - Джеф, поднимай "Неустрашимый"!
        Массированная атака "трезубцев", направленная на крейсера Земного Альянса, низвергала рассудок до состояния шока. Казалось, сам космос пришел в движение, построения вражеских кораблей закручивало в воронки, они вытягивались по направлению к целям, словно щупальца невиданного чудовища, их озаряли частые вспышки от работы генераторов плазмы, сгустки энергии неумолимо приближались к "Центавру" и "Фризу", оба крейсера были обречены, но до последней секунды вели огонь, нанося непоправимый урон противнику.
        Кольцевое построение "сфер" окончательно распалось, враг не выдержал ураганного огня с нескольких направлений, не понимал смысла бесноватых, самоубийственных атак.
        "Фриз" и "Центавр" погибли одновременно. Выпущенные по ним сгустки временно стабилизированной плазмы встретили на пути облака раскаленных обломков и начали разрушаться, вычерчивая сеть ветвистых разрядов, похожих на удары молний.
        Потоки энергии били во всех направлениях, ослепительные вспышки рвали мрак космоса, миллионы тонн обломков сгорали в доли секунд, крейсера Альянса попали под массированный удар, на миг потеряли очертания и вдруг взорвались, превратившись в два ослепительных, стремительно гаснущих солнца...
        "Неустрашимый" стартовал в разгар неистовой схватки.
        Огонь планетарных двигателей легендарного крейсера Флота Колоний
        Его поглотили раскаленные газопылевые облака.
        Джеф Хостин вел "Неустрашимый" заранее рассчитанным курсом. Он удалялся от станции, понимая: чтобы уйти в прыжок, крейсеру необходимо преодолеть облака газа и пыли, окутавшие "Танаис", выйти в пространство относительно "чистого" космоса, иначе катастрофа неизбежна - массы обломков, вовлеченные в гиперпереход, будут сопровождать крейсер, станут роковым фактором при выходе из гиперсферы.
        "Неустрашимый" не произвел ни единого выстрела, он исчез, будто призрак. Вражеские корабли избегали раскаленных газопылевых облаков, все складывалось успешно, отчаянный план Дитриха сработал, но Джеф не радовался спасению, он выполнял приказ - остаток моральных и физических сил таял, прямое мнемоническое управление требовало максимальной концентрации, и лишь одна мысль согревала душу трепетным огоньком: теперь армада чужих не ускользнет от возмездия.
        Энтони Хоук видел гибель "Центавра" и "Фриза".
        Энергии плазменных разрядов не настигли "Арчер". Фрегат двигался на предельно малой высоте относительно "Танаиса", Энтони до последней секунды поддерживал сеть, но теперь, когда необходимость в координации действий отпала, уже ничто не сдерживало его ярость.
        Он не пытался спастись или выйти из боя. Подчиняясь воле мнемоника, "Арчер" лег на атакующий курс.
        Крейсера противника находились в пределах прямой видимости, они вновь пытались образовать кольцевое построение, в то время как тысячи "трезубцев" развернулись, начиная атаку на грузовой портал станции.
        - Дитрих, они идут на тебя! Держись!
        Орудийно-ракетные комплексы "Арчера" ударили залпом. Ближайший из сферических крейсеров мгновенно превратился в ослепительный огненный шар, а Хоук уже произвел коррекцию курса, выходя на следующий корабль чужих.
        Он мстил. Отчаянные телепатические удары накатывались волнами, но рассудок не реагировал. "Одиночки", с которыми слился разум Энтони, не ощущали воздействия "Мыслящих".
        Орудия били, не умолкая. Ракетные запуски следовали один за другим, еще одна "сфера" подернулась вуалью огненных всплесков от бесчисленных попаданий, затем множество лазерных лучей скрестились на корпусе фрегата, и "Арчер" вдруг начал разваливаться на части.
        Изуродованная обшивка "Танаиса" стремительно рванулась навстречу, обломки фрегата врезались в нее, станцию потрясла серия взрывов, но сознание Хоука жило еще несколько секунд, пока последний из функциональных кристалломодулей не вырвало из гнезда сокрушительной вибрацией.
        Грузовой портал "Танаиса". Одиннадцать часов сорок семь минут...
        Все...
        Дитрих открыл глаза, возвращаясь из киберпространства в реальный мир.
        Поддерживать сеть бессмысленно. Массированная атака "трезубцев" уничтожила большинство огневых точек второго кольца периметра, контакт с "Неустрашимым" потерян, крейсер скрылся в глубинах окруживших станцию газопылевых облаков и через пару минут должен вырваться из них, уйти в прыжок по координатам системы Элио.
        Немыслимая усталость, граничащая с полным безразличием к окружающему, овладела им.
        Все плыло перед глазами, и он снова сомкнул веки, представляя, как древний крейсер Флота Колоний материализуется в пространстве, выйдет на связь, передавая сжатую, лаконичную информацию в штаб Флота.
        Теперь чужим не уйти...
        В следующий миг свет ослепительной вспышки прорвался сквозь плотно сомкнутые веки.
        Дитрих не успел ничего почувствовать. Он умер мгновенно.
        Около тысячи "трезубцев" подавили последние очаги сопротивления, но не остановили атаки.
        Оплавленная, утратившая форму надстройка внушала чужим чувство, сравнимое с иррациональным ужасом. Общественный разум быстро усваивал преподанные уроки и уже не мог поверить в полную, безоговорочную победу.
        Фрегаты продолжали вспарывать грузовой портал лазерными разрядами, вгрызаясь все глубже, стремясь разрушить внутреннюю структуру многочисленных уровней.
        Наконец, когда исполинский амфитеатр вакуумных доков внезапно осел, а по внутренним коммуникациям прокатились деформации и серии взрывов, корабли чужих остановили натиск. Раскаленные газопылевые облака опускались все ниже, местами они уже окутали поверхность станции, и "трезубцы" прекратили маневрировать, лишь вновь образованное кольцо из сферических крейсеров медленно вращалось над грузовыми палубами, прорезая обшивку "Танаиса" разрядами сверхмощных лазерных установок.
        Транспортный тоннель номер два. Одиннадцать часов пятьдесят минут.
        - Последний из доступных "Аргусов" подключен! - Голос Радека прорвался сквозь предельную концентрацию сил, преодолел отчужденность восприятия, порожденную непомерными нагрузками. - Илья, дальше не пробиться!
        Тернов не ответил, он оценивал масштаб проделанной работы.
        Перед мысленным взором тремя пульсирующими нитями, от узелка к узелку, протянулась незамысловатая сеть обмена данными, но сколько сил пришлось отдать для ее формирования... Каждый из застрявших в тоннелях грузовых кораблей в данный момент находился под прямым мнемоническим управлением, бортовые системы получили четкие указания, синхронизировались в рамках сети, ожидая последней, решающей команды.
        "До зоны реакторов мы не пробились", - с досадой подумал Илья.
        В нижних сегментах тоннелей на момент отключения энергии не находилось ни одного грузового корабля, и это обстоятельство могло перечеркнуть все усилия!
        - Радек, двигатели крайних "Аргусов" не прожгут сразу две переборки!
        - Знаю! Но мы использовали все доступные устройства! Тоннели кишат чужими! Надо действовать, пока есть возможность!
        - Предупреди Пахомова и Джоргена! Пусть ищут укрытие!
        - Не отключайся от сети, Илья! Я мигом!
        - Просто свяжись с ними!
        - Пробовал, не отвечают!
        - Давай, в темпе!
        Хорватов вышел из киберпространства. Возвращение в реальность сопровождалось жесткими и недвусмысленными ощущениями. Чужие повсюду! Их "Мыслящие" неторопливо и осторожно подбирались к кораблю!
        Логрианское устройство работало на пределе.
        Нет связи. Никто не откликается!
        Радек схватил оружие, выглянул в зазор неплотно закрытой кормовой рампы.
        "Фрайг!.." - он онемел от неожиданности. Двалги уже окружили искалеченный "Аргус"! С десяток боевых особей копошились подле носовой части корабля, перетаскивая что-то тяжелое, громоздкое.
        Сканеры имплантов автоматически взяли увеличение.
        Спазмом перехватило дыхание. Он увидел оплавленные, изуродованные бронескафандры, с внутренней дрожью мысленно потянулся к ним, считывая маркеры.
        Пахомов, Джорген и Горман!
        Мертвы... Системы жизнеобеспечения не работают...
        Связи с "Неустрашимым" нет.
        Что делать?! Двалгам, конечно, не удастся открыть массивную рампу, но "Мыслящие" достанут нас без труда!..
        - Илья, начинай! - заорал Радек. - Телпы в тоннеле! Не медли!
        Крик галакткапитана Хорватова прозвучал блекло, отдаленно.
        Илья поддерживал сформированную сеть "Аргусов" на пределе сил. Субъективно он находился вне реального пространства, его рассудок воспринимал предметы и явления в виде энергетических матриц, эмоции глохли, теряли остроту и смысл.
        Синхронизация сетевых устройств.
        Блокировка протоколов безопасности.
        Запуск командных последовательностей.
        Пятьдесят четыре грузовых корабля, застрявшие на разных участках тоннелей, одновременно включили двигатели маршевой тяги.
        "Танаис" содрогнулся.
        В отсеченных аварийными переборками сегментах магистральных транспортных тоннелей несколько секунд бесновались энергии плазмы, затем серия мощнейших взрывов потрясла станцию.
        Киберпространство исчезло. Десятки устройств, связанные с рассудком Ильи, испарились, его сознание вытолкнуло назад, в материальный мир, где все рушилось, смещалось под напором неистовых и уже неуправляемых сил.
        Многотонные переборки, способные сдержать удары декомпрессии, размягчились под воздействием плазмы, потоки раскаленного до звездных температур ионизированного газа прожигали их насквозь, обшивка "Аргусов" испарялась, взрывались их силовые установки, люки, ведущие на различные уровни, попросту выжигало, и неистовый огненный вихрь врывался в смежные с тоннелями палубы, причиняя новые и новые разрушения.
        - Илья, держись!
        Плазменный шквал за несколько мгновений достиг транспортной развязки, расположенной в недрах "Танаиса", ударил в сферический корпус, защищающий зону реакторов, испарил сотни тонн керамлита, истончил броню, но не разрушил ее, отразился и устремился назад, по жерлам трех магистральных тоннелей, следуя путем наименьшего сопротивления.
        Поврежденный транспортный корабль, на борту которого находились мнемоники, не включал двигатели, не участвовал в процессе разрушения, но удар катастрофы все же настиг его. Плазма ворвалась в узкий зазор между стеной и сдвинутой по направляющим аварийной переборкой, за доли секунд превратила в пепел отряды чужих, оплавила стены, размягчила массивную преграду, ударила в шлюзовые ворота вакуумных доков и выжгла их.
        Вслед за выбросами плазмы пришла в движение раскаленная атмосфера разгерметизированных палуб. Три воздушных потока, несущие фрагменты различных конструкций, мгновенно набрали скорость и мощь урагана. Один из них с легкостью сдвинул оплавленный корпус грузового космического корабля, потащил его к уродливым пробоинам, образовавшимся на месте шлюзовых ворот, - "Аргус" развернуло, высекая искры, проволокло по тоннелю, ударило о стену, разломило на части, но напор декомпрессии уже иссяк, обломки не выбросило наружу, они так и остались лежать в почерневшем, неузнаваемо изменившемся жерле тоннеля.
        Хош мрачно наблюдал за событиями.
        Выбросы плазмы и чудовищный удар декомпрессии стали для него полной неожиданностью.
        Катастрофа не только уничтожила эскадры, занимавшие позицию над злополучной надстройкой. "Танаис" получил импульс реактивной тяги, изменивший его положение в пространстве. Орбиты заводов-спутников утратили стабильность, две космические верфи столкнулись - болезненная потеря, учитывая далеко идущие замыслы "Отделившегося".
        Действия людей не поддавались разумному объяснению. Он не понимал причины их отчаянного сопротивления, ведущего к самопожертвованию. Эти существа неспособны создавать мнемонических клонов. Их разум уникален для каждой особи! Они должны цепляться за жизнь, иначе рискуют потерять все!
        "В чем же я ошибся, оценивая их?" - раздраженно думал Хош, наблюдая, как крейсера восстановили построение, нарушенное внезапной подвижкой "Танаиса". Лазерные лучи вновь впились в обшивку станции, разрезая ее.
        "Непредсказуемые существа... - "Отделившийся" вернулся к мыслям о людях. - Одни умоляют о пощаде при первом же ментальном прикосновении к их рассудку, другие требуют каких-то выгод для себя, не соглашаясь сотрудничать, третьи сражаются с упорством обреченных.
        Где истина?"
        Первый сегмент складских палуб наконец отделился от станции.
        Два крейсера покинули построение, осуществили стыковку и приступили к буксировке бесценного трофея.
        Через некоторое время они скрылись за пеленой окруживших "Танаис" газопылевых облаков.
        - Илья?! Живой?!
        Тернов с трудом открыл глаза.
        - Радек... помоги... - Он попытался привстать.
        Хорватов протянул руку:
        - Бронескафандр цел, я проверял.
        - Где мы? - Илья не узнавал окружающей обстановки.
        - В тоннеле. Я очнулся минут десять назад. "Аргус" разломило на части, едва не вышвырнуло в космос декомпрессией!
        Илья постепенно приходил в себя. Действительно, они находились в тоннеле, только деформированном, изуродованном до полной неузнаваемости.
        - Где остальные?
        - Погибли, - Хорватов присел рядом. - Еще до катастрофы... Тоннель кишел двалгами.
        Слова ударили беспощадно и больно. В разорванном сознании возникали образы. Хорватов транслировал данные, запечатлевшие последние мгновения перед включением сети "Аргусов", делился ими, лишь усугубляя жуткое осознание необратимости событий.
        - Что с "Неустрашимым"? - хрипло спросил Илья.
        - Нет связи. Никто не отвечает. Прошел час после подрыва тоннелей. Плазма не пробила защиту реакторов.
        - Час?! - ужаснулся Илья.
        - Да, - кивнул Радек. - Дела плохи. Чужие корабли повсюду. От надстройки грузового портала практически ничего не осталось.
        - Значит, "Неустрашимый" не сумел прорваться? - глухо спросил Илья. - Иначе Флот уже был бы здесь! - Он в отчаянии сжал кулаки. - Что делать теперь?!
        - Мы с тобой остались одни. И выход только один... - Хорватов говорил тяжело, хрипло. - Два резервных "Стилетто" на ангарной палубе...
        Илья не ответил. События последних часов окончательно надломили его. Мысль о спасении, бегстве не находила отклика в душе. Ненависть к бездушному коллективному разуму, зародившаяся в детстве, долго пряталась в глубинах подсознания, но теперь не осталось ни одной причины сдерживать ее.
        - Завладеем машинами. - Радек сглотнул. - Тоннели расчистило. Все аварийные переборки сожгло, я проверил. Данные со сканеров достаточно четкие. Читаются сигнатуры реакторов. Это значит, что плазма серьезно повредила защиту ядра. Ударим протонными торпедами...
        Внезапная, сокрушительная вибрация заставила его умолкнуть на полуслове.
        Тернов мгновенно переключился на мнемоническое восприятие, пытаясь выяснить причину происходящего.
        - Не трать силы. Очередное столкновение. Из-за выбросов плазмы и удара декомпрессии "Танаис" получил импульс тяги. В пространстве полно обломков. Спутниковое кольцо разрушено.
        Илья не прекратил сканирования. Он четко различал плотный, горячий газопылевой шлейф, вытянувшийся вслед неуправляемому дрейфу "Танаиса". Вражеские эскадры сторонились его.
        "Радек прав. У нас только один шанс - завладеть машинами, уйти в облака обломков и нанести внезапный удар, довершая начатое".
        - Отсюда до ангарной палубы полтора километра, - произнес Хорватов. - Все прилегающие к тоннелям секторы станции подверглись декомпрессии. Доберемся минут за пятнадцать. Что у тебя с оружием?
        Илья пожал плечами.
        - "Гюрза" и пара осколочных гранат, - ответил он.
        - У меня тоже не густо. - Радек протянул руку, помог ему встать. - Пошли?
        Тернов кивнул. Слова казались лишними. Они оба находились в состоянии эмоционального шока, мыслили категориями холодной ненависти.
        Хотелось одного - увидеть, как царящую над поверхностью "Танаиса" армаду чужих кораблей пожирает пламя.
        * * *
        Деформированный тоннель изгибался волнами. От тридцатиметровых электромагнитных ускорителей не осталось и следа, мощные переборки растеклись по полу застывшими металлическими ручьями, кое-где подле сглаженных, оплывших, потерявших очертания ребер жесткости виднелись обломки, в которых даже опытный взгляд с трудом угадывал фрагменты деталей космических кораблей.
        - Третья палуба. - Радек указал на оплавленное отверстие метров двадцати в диаметре. Одна из точек, где плазма выжгла шлюзовые ворота.
        "Трудно представить, что пару часов назад здесь располагались мощные механизмы и я оперировал ими", - подумал Илья, вслед за Хорватовым выходя на уровень опасных химических производств.
        Межпалубное перекрытие местами просело. Перед ними открылось сумеречное пространство, похожее на сад сюрреалистических изваяний. Часть механизмов испарило без следа, наиболее крупные, массивные приняли вид абстрактных фигур с мягкими очертаниями.
        Мрак и вакуум.
        Илья не знал, о чем сейчас думает Радек, но ему в голову приходили тяжелые ассоциации. Вспоминался мегаполис далекого, необитаемого в современности Эдема, превращенный инсектами в зловещий памятник гибридной архитектуры.
        Кровь стыла от мысли, во что бездушные твари превратят сотни миров Обитаемой Галактики, стоит дать им шанс.
        Эмоции не отпускали. Ненависть не угасла, но к ней добавился подсознательный страх, смешанный с отвращением. Чувства глодали душу. Плохое подспорье в грядущей схватке, но Илья ничего не мог поделать с сумеречным состоянием рассудка.
        Телепатические удары не прошли бесследно. Чем ближе они подходили к ангарной палубе, тем острее, напряженнее становилось ожидание внезапной атаки со стороны "Мыслящих".
        - Радек, ты боишься чужих? - не выдержав, спросил Илья.
        - Телпов опасаюсь, - признался Хорватов. - Блокираторы на поверку - полный отстой! - Он говорил быстро, сглатывая окончания слов. - Нервы на пределе... - Он невнятно выругался.
        Тернов испытывал схожие чувства.
        - Не будем рисковать. - Он жестом остановил галакткапитана.
        - Что предлагаешь? - Хорватов взглянул в направлении межпалубного перехода. Шахта гравитационного лифта не работала, подниматься предстояло, полагаясь лишь на сервомускулатуру и специальные приспособления бронескафандров.
        - Осмотримся. Прикрой, я поищу доступные устройства. - Илья машинально присел. Для мнемоника короткие включения в сеть обычно не представляют проблемы и не требуют особенных усилий, их можно осуществлять "на ходу", не теряя восприятия реальности, но окружающие палубы подверглись тотальным разрушениям, и работать предстояло на пределе возможностей имплантов.
        Как и в случае с "Аргусами", мозг Ильи подвергался сейчас предельным нагрузкам, искал доступные устройства, формировал сеть, становился ее ядром, при этом рассудок полностью погружался в киберпространство, связь с реальностью терялась, физически он на некоторое время становился беззащитным.
        Абсолютный мрак.
        Обычно киберпространство раскрывалось навстречу мысленному взору сотнями энергетических матриц, его пронзали нити каналов обмена данными, но сейчас Илья воспринимал лишь размытые сигнатуры чужих кораблей.
        Он постепенно увеличивал радиус сферы сканирования.
        Есть!
        Тлеющие энергоматрицы. Сервы? Да, автономные механизмы ангарной палубы...
        Попытка соединения. Отмена энергосберегающего режима.
        В глаза внезапно ударил свет. После въедливого мрака разрушенных палуб данные с видеодатчиков на миг вызвали неадекватную реакцию зрительного нерва, но восприятие быстро стабилизировалось.
        - Радек... вижу ангары. Стартовый сегмент разгерметизирован... - Илья воспользовался прямой мнемонической связью.
        Перед мысленным взором Тернова скользила панорама знакомого помещения. Он видел бездействующие, лишенные энергии стартовые катапульты, подающие плиты с обесточенными механизмами, затем в поле зрения попал изуродованный, выбитый ударом плазмы шлюз вакуумного дока, в котором застрял десантный модуль чужих.
        - Вижу двалгов... Они пытаются открыть ангары... тянут что-то, похожее на тросы...
        - Сможешь им помешать? - Голос Радека пробился сквозь растущее напряжение.
        - Зачем? - Илья продолжал осмотр. - Пусть выкатят оба "Стилетто".
        - Рискованно. Можем не успеть. Они ведь хотят захватить машины?!
        - Тут трое "Мыслящих". Сгруппировались в сторонке, твари. Передаю инструкции сервам...
        - Ну, что там?
        - Пять механизмов, - ответил Илья. - Я поддерживаю с ними связь. Давай бегом к шахте. Пока мы поднимаемся, двалги вскроют ангары!
        - Что с телпами? Они ведь нас засекут!
        - Не успеют. - Тернов взглянул на индикатор работы мнемонического блокиратора. - Подбираемся ближе!
        - Толком объясни, что ты задумал?
        - Ремонтные сервы атакуют "Мыслящих" по моей команде! - Илья вслед за Радеком уже карабкался по вертикальному стволу неработающего гравилифта. - Пока двалги сообразят, что к чему, прорвемся к машинам!
        Предчувствие неизбежной схватки внезапно придало сил.
        - Давай руку! - Хорватов первым выбрался из шахты, помог Илье.
        - Прикрывай, работаю!
        Пять ремонтных сервов получили приказ.
        Узкоспециализированным механизмам не требовалось каких-то особенных инструкций, Илья лишь выделил образы троих телпов, обозначил их в файле сканирования как "объекты утилизации" и отдал приказ на немедленное исполнение.
        - Радек, вперед, в темпе!
        Они бежали по магистральному тоннелю уровня в направлении стартового сегмента, когда впереди вспыхнула ожесточенная стрельба, затем полыхнул беззвучный взрыв.
        Индикаторы мнемонических блокираторов погасли.
        Тоннель внезапно раздался в стороны, вырываясь на простор предстартового накопителя.
        Массивные ворота, как и предполагал Илья, были открыты, боевые особи чужих вели огонь по сервам, изуродованные тела "Мыслящих" валялись поодаль.
        - К машинам! - Хорватов, стреляя на бегу, прорывался к ангару с номером "7". Двое двалгов, пытавшихся помешать Радеку, рухнули, остальные мгновенно сориентировались, перенося огонь с искалеченных сервов на людей.
        Лазерные разряды били со всех сторон, полосовали по броне, Илья чувствовал, как резкая боль обожгла ногу, затем плечо, тонко взвыл сигнал разгерметизации скафандра, мгновенно отработали аварийные системы, восстанавливая целостность экипировки, но время было упущено, он по инерции пробежал еще несколько метров, упал, попытался вскочить, но сервомоторы, перерубленные новыми попаданиями, лишь бессильно выли.
        - Радек, уходи! - Илья неуклюже перекатился, открывая огонь.
        "Гюрза" ударила короткими форсированными очередями. Плечо горело, словно его жгли раскаленным прутом, нога не слушалась, система боевого поддержания жизни перешла на резерв, стимулируя организм из скудного неприкосновенного запаса, зрение на какое-то время прояснилось, одного из двалгов точными попаданиями отшвырнуло в сторону, но остальные неумолимо приближались, перебегая от укрытия к укрытию.
        - Илья, продержись! - Голос Хорватова срывался. - Я сейчас!
        Тернов снова перекатился, лазерные разряды вспороли компьютерный терминал, полоснули по воротам ангара.
        Сознание медленно поддавалось боли, перед глазами вновь возникла красноватая пелена.
        Все...
        Двалги поднялись в атаку. Они не стреляли, видимо, надеялись взять человека живым.
        Новый мощный удар потряс "Танаис", вибрация, судорогой прокатившаяся по палубе, сбила с ног атакующих тварей.
        В седьмом ангаре взъярилось пламя.
        Илья мысленно потянулся к машине, и системы "Стилетто" с бортовым номером "5" мгновенно откликнулись на мнемоническую команду пилота.
        Сегменты брони начали раскрываться, но автоматика не успевала совершить необходимые действия: двалги уже окружали Илью со всех сторон.
        Он сжал гранату, коснулся сенсора, слабым замахом перекинул ее через расплавленное лазерными разрядами препятствие. Беззвучный взрыв заставил тварей шарахнуться в стороны, но лишь двое из них получили смертельные осколочные ранения, остальные вновь ринулись к обездвиженному, почти беспомощному пилоту.
        В этот миг "семерка" вырвалась из ангара.
        Импульсные орудия левого борта ударили серией прицельных одиночных выстрелов. Ближайших к Илье двалгов разорвало в клочья, остальные вдруг начали отступать, даже не отстреливаясь, стремясь укрыться внутри десантного модуля, блокирующего выжженный шлюз.
        - Илья, ползи! К машине!
        Несколько минут выпали из восприятия.
        Илья очнулся в кресле пилот-ложемента. Внешние системы жизнеобеспечения уже подключились к поврежденному скафандру, привели его в сознание.
        Боль постепенно отступала.
        - Радек?
        - Все нормально! Я расчистил шлюз! Стартуем и уходим в газопылевой шлейф!
        - Не успеваю... - прохрипел Илья.
        - Дай шанс автопилоту!
        Тернов мысленным усилием погрузился в пучину прямого мнемонического контакта с системами боевой машины.
        "Семерка" взяла короткий разбег, филигранно сманеврировала, вырвалась в космос.
        Илья запустил двигатели. Сознание стремительно прояснялось, вернулась привычная собранность, он полностью доверял машине, ощущал "Стилетто" как часть самого себя.
        Старт!
        Подсистема автоматического пилотирования отреагировала мгновенно, машина резко сорвалась с места, еще секунда - и изуродованная поверхность "Танаиса" начала стремительно удаляться.
        Десятки тысяч чужих кораблей окружали станцию, медленно вращалось кольцевое построение крейсеров, "трезубцы" прикрывали их, словно многоуровневый чешуйчатый панцирь, лишь в направлении газопылевого шлейфа между эскадрами армады оставался небольшой разрыв.
        Вслед двум "Стилетто" ударили лазеры, но обе машины уже находились вне зоны досягаемости вражеского огня - они стремительно углублялись в новорожденную туманность.
        Боевой разворот!
        Илья сканировал окружающее пространство. На краю вытянувшегося за "Танаисом" шлейфа его внимание привлекли массы обломков.
        - Радек... это "Неустрашимый"?! - дрогнувшим голосом вскрикнул Тернов, получив данные сканирования.
        Хорватов несколько секунд медлил с ответом, пытаясь подтвердить или опровергнуть показания датчиков.
        - Он вступил в бой с десятью "сферами"... - Илья считывал данные, поступающие от системы анализа, которая опознавала обломки, подсчитывала их количество, восстанавливала исходные формы объектов.
        - Я вижу... - Голос Радека дрогнул. - Готовься к прыжку! - неожиданно добавил он.
        - Не выйдет! Я не...
        - Илья, не спорь! Это приказ! Ты слышишь меня?!
        Тернов молчал. Он понимал жестокую логику командира. Кто-то обязан выжить, вырваться, но здравый смысл уже не работал, рассудок отказывал принимать последнюю жертву.
        - Ты не прорвешься в одиночку!
        - Прорвусь!
        "Стилетто" с бортовым номером "семь" внезапно начал набирать ускорение.
        Илья почувствовал, как его душа разрывается на части. Вся боль пережитых утрат в доли секунд трансформировалась в дикую, неодолимую, помутившую рассудок ненависть.
        "Пятерка" ускорилась, двигаясь вслед ведущему.
        Все происходило стремительно, необратимо. Облака газа, наполненные обломками, расступились в стороны, он увидел "Стилетто" галакткапитана Хорватова, идущий курсом атаки. Сгустки плазмы, сливаясь в потоки, тянулись к нему от ближайших эскадр "трезубцев", но активные щиты держали удар, разгораясь ослепительным сиянием.
        - Радек, маневрируй защитой! Сбрасывай энергию! - Илья обрушил всю огневую мощь "Стилетто" на фрегаты противника, два "трезубца" окутались декомпрессионными выбросами, разваливаясь на части, но это служило лишь фоном к рвущемуся из глубин души крику: - Радек! - Он взвыл, уже не в силах помочь командиру, понимая, что через мгновение возникнет эффект энергокапсулы, и защита превратится в ловушку!
        Хорватов прекрасно понимал это.
        Активные щиты разгорались все ярче.
        - Илья, уходи! Помни о нас!..
        Энергокапсула возникла вокруг "Стилетто", замкнула машину в ослепительный кокон, огонь противника продолжал накачивать щиты, "семерка" превратилась в сгусток звездной энергии, стремительно сближающийся с "Танаисом".
        Ослепительное сияние на миг осветило разрушенную надстройку грузового портала и кануло в недрах станции.
        Илья резко развернул машину, на предельном ускорении вырвался из-под огня "трезубцев", оставляя за кормой скрещивающиеся потоки плазмы.
        Гиперпривод активирован.
        Координаты прыжка введены.
        Поверхность "Танаиса" внезапно содрогнулась. Огромные трещины побежали по обшивке, стремительно превращаясь в разломы, через которые от ядра реакторов во все стороны ударил ослепительный свет.
        Прыжок!
        Реальность гасла, закручиваясь черной воронкой гиперперехода, а за кормой ускользающего в иное пространство "Стилетто" полыхало неистовое, всепожирающее пламя зародившегося в недрах "Танаиса" солнца...
        Эпилог
        Бледная вспышка, пронизанная едва заметными прожилками энергетических разрядов, на миг разорвала мрак пространства.
        Призрачные очертания "Стилетто" с бортовым номером "5" стремительно материализовывались, и вот уже не фантом, а грозная боевая машина озарилась сполохами от работы двигателей коррекции, компенсируя вращение и дрейф.
        Броня "Стилетто" чернела отметинами от множества попаданий, местами керамлит расплавился, застыл мягкими потеками деформаций.
        Зафиксирована станция гиперсферной частоты системы Элио. Открыть экстренный канал связи по коду "Танаиса"?
        Перед мысленным взглядом Ильи медленно вспухала огненная сфера, он вновь и вновь проживал последние мгновения перед прыжком.
        Он не ощущал боли, не чувствовал, как цепкие лапки микромеханизмов обрабатывают раны на ноге и плече, время застыло, его субъективная вселенная сгорела там, в неистовой вспышке, взломавшей обшивку "Танаиса".
        Ослепительный свет, прорвавшийся через разломы в броне станции, закручивался беспощадными протуберанцами, поглощая армаду вражеских кораблей.
        "Я выжил..."
        Мысль падала сквозь опустевшее сознание.
        Открыть канал связи. Транслировать сообщение.
        Он отдавал мысленные приказы, а в рассудке стыл последний крик галакткапитана Хорватова.
        Рука соскользнула с широкого подлокотника пилот-ложемента. Резкая боль пронзила плечо, раскаленной иглой прошила разум.
        Рука наткнулась на твердый обтекаемый выступ.
        Подсумок. Футляр.
        Память вытолкнула образ Павла Пахомова.
        Возьми. Сохрани. Откроешь, когда все закончится. Это приказ полковника Дитриха...
        Илья с трудом извлек прочный футляр из подсумка. Один из лазерных разрядов, угодивших в ногу, разминулся с ним всего на пару сантиметров.
        Часто взмаргивал индикатор станции гиперсферных частот. На фоне острых болезненных ощущений, с которыми медленно возвращалась жизнь, пылала надпись:
        Связь установлена. Работает плавающий канал гиперсферной частоты. Прием данных осуществляет мнемонический отдел штаба Флота.
        Илья никак не мог открыть футляр. Пальцы не слушались, тогда он снял гермоперчатки.
        Тихо прошелестел электронный замок. Неподатливые створки раскрылись автоматически, от прикосновения, несущего тепло человеческой руки, отпечаток пальца, образец ДНК.
        Резервные логры.
        Илья оцепенел.
        Пятьдесят три черных колючих кристалла. Все, включая его собственный.
        Пятьдесят две оборвавшиеся жизни.
        Пятьдесят две непрожитые судьбы... Он коснулся кристаллов подрагивающими кончиками пальцев, ощутив их рельеф, холод.
        В пространстве рубки внезапно сформировался голографический экран.
        - Галактлейтенант Тернов?
        Слеза медленно скатилась по его щеке.
        Возвращалась способность чувствовать, мысли путались, но боль кричала: ты жив!..
        Он заставил себя взглянуть в объем стереоэкрана.
        Адмирал Мищенко. Он уже понял все. Бегло просмотреть файлы, переданные вместе с сообщением, для мнемоника его уровня - дело одной минуты.
        - "Танаис" уничтожен, - сипло, не узнавая своего голоса, произнес Илья. - Уничтожен вместе с армадой чужих кораблей...
        Адмирал пристально смотрел на измученного, едва живого пилота.
        - Держись, сынок. Мы запеленговали сигнал. Группа уже на пути к тебе.
        Он говорил не то!..
        Мир изменился. Илья сжал в ладони горсть кристаллов. Хотелось кричать, но он молча, неотрывно смотрел в глаза седого адмирала.
        Понимал ли командующий Флотом, что такое телепатические удары, когда твой рассудок выворачивает наизнанку, когда чуждая воля перебирает мысли, роется в самом сокровенном, как в куче тряпья, а ты вдруг начинаешь осознавать: это их естественная психология, включающая абсолютную готовность к безропотной гибели во имя Семьи, образ мышления, настолько чуждый, что точек соприкосновения нет и никогда не будет!..
        Помни о нас...
        Дикая боль выворачивала рассудок, пальцы все крепче сжимали логры, перед глазами стыл свет звездных энергий, взломавших обшивку "Танаиса", в ушах звучал предсмертный крик Радека Хорватова, по щеке катилась обжигающая слеза.
        Он так и не произнес ни слова.
        Система Элио. Штаб Флота Конфедерации Солнц.
        Адмирал Мищенко неподвижно застыл перед сферой голографического воспроизведения.
        Мысленный образ, полученный из памяти галактлейтенанта Тернова, прошел обработку специальными программами, превратился в пронзительный объемный стоп-кадр, запечатлевший последние секунды существования "Танаиса".
        Взрыв ядра реакторов разрушил обшивку станции, превратил ее во фрагменты, разделенные разломами, через которые вырывалось, закручиваясь неистовыми вихрями протуберанцев, ослепительное пламя.
        Дмитрий Сергеевич неотрывно смотрел на детализированное до мельчайших подробностей изображение.
        Тысячи чужих кораблей сгорали в плазменных вихрях, превращались в облачка перегретого газа, пространство кипело, даже остановленный кадр передавал неистовую мощь вырвавшихся из недр "Танаиса" энергий.
        Внезапно взгляд адмирала остановился, его зрачки сузились, черты лица словно окаменели.
        В четырех километрах от уничтоженного транспортного портала станции, в одном из фрагментов обшивки, еще не разрушенном неистовым ударом звездных энергий, темнели три углубления, имеющие вид правильных окружностей.
        Мысль, проскользнувшая холодком тревоги, воплотилась в мнемоническом запросе, рядом появилась еще одна сфера голографического воспроизведения, в ее объеме возникла модель "Танаиса", два изображения прошли сравнительную обработку, и бесстрастная система анализа выдала результат.
        Взгляд Ильи Тернова за мгновение до гиперпространственного перехода зафиксировал намного больше, чем успел осознать его мозг.
        Округлые провалы в обшивке станции совпадали с расположением складов временного хранения секций мобильных гиперприводов и систем тяжелых вооружений, демонтированных с древних кораблей!
        Заледеневший взгляд адмирала несколько секунд не мог оторваться от сравнительного анализа изображений, затем его губы шевельнулись, выдохнув страшные слова:
        - Боевая тревога по Флоту!
        Примечания
        1
        Цоколь - технический этаж города, фундамент мегаполиса и одновременно - первичное герметичное убежище. Обычно возводился машинами недалеко от места посадки колониального транспорта.
        2
        Перед Великим Исходом в Земной Альянс входили колонии Луны и Марса. Позже были присоединены колонии лун Юпитера и система Новой Земли.
        3
        Подробнее в романе "Роза для киборга".
        4
        Точка, где сходятся энергетические линии гиперсферы. Каждый "узелок" в структуре энергоуровня связан с реально существующими материальными объектами звездной величины.
        5
        Для инсектов "биологический ноль" (температура, при которой они теряют способность к размножению) равняется двадцати градусам по шкале Цельсия.
        6
        Так именовали гиперсферу первопроходцы эпохи Великого Исхода.
        7
        В границах звездной системы ведущая линия напряженности начинает ветвиться, от нее отделяются "блуждающие" нити, указывающие на количество планет.
        8
        Все планетарные машины эпохи Великого Исхода оснащались мощным бортовым вооружением. Такое техническое решение оказалось оправданным, зачастую в условиях чуждых биосфер, в первые дни после посадки колониального транспорта, именно машины двойного предназначения удерживали периметр зоны посадки, обеспечивая колонистам, едва очнувшимся от криогенного сна, шанс на выживание.
        9
        ОРК - орудийно-ракетный комплекс. Крепится поверх брони, от запястья до локтевого сустава правой руки.
        10
        Время в пространстве десятого энергоуровня гиперсферы течет в десятки раз медленнее относительно "реального космоса".
        11
        Подробнее о событиях Семидневной войны в романах "Борт-618", "Жизненное пространство".
        12
        Подробнее о событиях в романе "Форпост".
        13
        Корабли эпохи Великого Исхода и периода Галактических войн попадали в скопление О"Хара в результате "слепых рывков".
        14
        Подробнее в романах "Резервный космодром", "Абсолютный враг".
        15
        На всех космических станциях обычно поддерживается привычный для человека двадцатичетырехчасовой распорядок, совпадающий с биологическим ритмом жизни большинства населенных планет.
        16
        Тернов совершенно точно характеризует ощущения. При мнемоническом интерфейсе управления подсистемами именно мысль пилота, облеченная в форму распознаваемой команды, приводит в действие тот или иной механизм.
        17
        Кибстек - персональный нанокомпьютер, обычно имеет вид тонкого браслета.
        18
        Корп - презрительное обращение ко всем уроженцам Окраины, проживающих на планетах с заметным влиянием корпораций.
        19
        БСК - боевой сканирующий комплекс.
        20
        СНП - система неявного прицеливания. Баллистический процессор либо рассудок мнемоника при таком способе стрельбы рассчитывает траектории нескольких рикошетов. В результате пуля попадает в цель, находящуюся за укрытием.
        21
        Трофейными кораблями командовали андроиды серии "Хьюго" из числа сводных штурмовых бригад, втайне созданных адмиралом Воронцовым еще в начале войны. Одной из второстепенных целей зачистки укрепленных систем Линии Хаммера являлось уничтожение андроидов, долгое время сражавшихся на стороне колонистов, но после капитуляции Альянса ставших опасными, способными скомпрометировать адмирала, раскрыть тайны внезапных побед переломного периода войны. Подробнее о событиях в трилогии "Наемник".
        22
        Кронг - подвижный модуль, предназначенный для сбора энергии. Оснащен солнечными батареями.
        23
        Подробнее в романе "Черная Луна".
        24
        Речь идет о фотонном компьютере, созданном Единой Семьей инсектов для управления климатом в Сфере.
        25
        "Аргус" - особый тип грузовых кораблей, разработанный специально для "Танаиса".
        26
        Подробнее о боевом прошлом крейсера "Неустрашимый" в романе "Омикрон".
        - Пролог
        - Глава 1
        - Звездное скопление О"Хара. 3871 год Галактического календаря...
        - Глава 2
        - 3871 год Галактического календаря. Планета Элио.
        - Планета Элио. Госпиталь ВКС Конфедерации.
        - Глава 3
        - 3881 год галактического календаря. Система "Танаис".
        - "Танаис". Два часа сорок три минуты по бортовому времени.
        - "Танаис". Жилой модуль двенадцатой палубы. Пять часов тридцать девять минут по бортовому времени.
        - Глава 4
        - "Танаис". Два часа пятнадцать минут по бортовому времени. Стартовая палуба внутреннего космодрома. Звено галакткапитана Хорватова.
        - Боевой режим. Тест устройства мнемонического блокиратора.
        - Окрестности кометы Мальцева. Первый энергоуровень гиперсферы.
        - "Танаис". Пять часов сорок две минуты по бортовому времени.
        - "Танаис". Зона отдыха экипажа. Шесть часов утра по бортовому времени...
        - Глава 5
        - "Танаис". Шесть часов сорок две минуты. Консервационная площадка номер 318. Борт фрегата "Арчер".
        - Глава 6
        - "Танаис". Борт фрегата "Арчер". Девять часов пятнадцать минут...
        - Линия Хаммера. Внутрисистемное пространство Януса. За девять лет до событий на "Танаисе".
        - Глава 7
        - "Танаис". Девять часов пятьдесят минут...
        - "Танаис". На подступах к командному центру.
        - "Танаис". Десять часов тридцать две минуты.
        - Грузовой портал "Танаиса". Десять часов сорок три минуты...
        - Глава 8
        - "Танаис". Район грузового портала. Десять часов пятьдесят четыре минуты...
        - Транспортный тоннель номер два. Одиннадцать часов четырнадцать минут.
        - Грузовой портал. Одиннадцать часов тридцать минут...
        - Грузовой портал "Танаиса". Одиннадцать часов сорок семь минут...
        - Транспортный тоннель номер два. Одиннадцать часов пятьдесят минут.
        - Эпилог
        - Система Элио. Штаб Флота Конфедерации Солнц.