Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Леднев Вадим : " Операция Муравьиный Бог " - читать онлайн

Сохранить .
Вадим Леднев
        Операция "Муравьиный бог"
        Пролог
        Рабочий день заканчивался. Можно даже сказать, уже закончился, так как заказов на сегодня больше не было. Вообще денек выдался паршивенький, сплошной простой, два мелких заказика. Заработка никакого. Поругавшись на эту тему с диспетчером, Валентин Платов, прозванный в таксопарке "профессором" за специфическую бородку и круглые старомодные очки, завел свою старенькую грузовую "мазду" и отправился в гараж. Раз работы нет, движок хоть глянуть. Со вчерашнего дня чуткое ухо старого водилы, улавливало в работе пожилого мотора, какие-то посторонние шумы.
        Погода начинала портиться. Небо почти закрыла легкая пелена облаков. Жара спадала на глазах, кажется даже, стало накрапывать. Платов выключил кондиционер и, опустив стекло, закурил. Вроде бы и бросал, но в последнее время от постоянных стрессов, связанных с чертовой работой, снова начал.
        На углу Красноярской и Челюскинцев с тротуара ему энергично замахал рукой какой-то парень. Наметанный глаз Платова сразу распознал в нем потенциального клиента, и "мазда" замигав поворотником, съехала на обочину.
        - Командир!.. - закричал ему парень, - Дело есть на миллион! Холодильник отвезти срочно надо, а я до вашего брата дозвониться не могу. Поздно говорят, рабочий день кончился. Во народ, денег им не надо... тут делов минут на двадцать! Как ты? А?
        Платов оценивающе посмотрел на парня. Не понравился он ему. Молодой совсем, лет двадцать не больше, а тыкает (нашел командира). Хлыщеватый... Лицо невнятное, белобрысые брови и ресницы, красная бандана на лысой голове, джинсы какие-то драные, несмотря на жару клепаная кожаная куртка... рокабилити, бля...
        - Триста, - мрачно сказал он, надеясь, что парень отвалит. За час работы он обычно брал двести рублей.
        - Окей, окей, - легко согласился парень, чем еще больше не понравился водителю. "Зачем я только тормознул" - подумал Платов. Но отказаться от халявных трех сотен не смог. Тем более что работы было, по словам хлыща, меньше чем на полчаса. Он нехотя приглашающе мотнул головой и открыл замок двери. Хлыщ обежал спереди кабину и уселся на место рядом. От него пахнуло каким-то крепким дезодорантом, вперемешку с потом.
        - Куда ехать? - мрачно спросил таксист. С каждой минутой парень нравился ему все меньше, хотя он и не мог понять причину охватившего его раздражения. Ну не приятный, ну и хрен с ним, лишь бы башлял. Парень внимательно посмотрел ему в глаза.
        - Да ты не волнуйся командир! Думаешь, денег нет? Вот тебе деньги... - он вытащил из нагрудного кармана пятисотку и протянул Платову.
        - Сдачи нет, - сказал тот непонятно зачем. Сдача у него была.
        - Да бери все! Я не жадный! Ты только дело сделай... надо очень!
        "Мазда" тронулась и свернула на Челюскинцев.
        - Куда ехать-то? - повторил вопрос Платов.
        - На Каменскую. Я покажу. А сейчас, давай езжай через Вокзальную магистраль, там и заберем этот долбанный холодильник...
        Свернув с Челюскинцев и проехав дворами, грузовичок вынырнул на Вокзальную магистраль. Миновали ЦУМ. После светофора хлыщ сделал знак остановиться.
        - Тут тормозни, командир (опять, бля, командир)... А, вот и они... ждут уже.
        Машина съехала с проезжей части и припарковалась на небольшой стоянке возле магазина, где двое парней стояли рядом с большой картонной коробкой.
        Платов вылез из кабины и пошел открывать свой рыдван. Его пассажир присоединился к тем двоим, и они, не сказав друг другу ни слова, вместе, с видимым усилием приподняли коробку и потащили ее к машине. Когда коробку водружали в кузов, она сильно накренилась - еле удержали, и бросившемуся на помощь Платову показалось, что в ней что-то явственно булькнуло. "Фреон что ли?" Впрочем, от проносящихся мимо машин шум стоял изрядный, так что могло и просто послышаться. Платов задраил дверцы кузова и водрузился на водительское место. Его пассажир уселся рядом. Оставшиеся на тротуаре "грузчики", молча двинулись, к стоявшим у самого края стоянки, двум мотоциклам.
        - Едем что ли? - спросил таксист. Парень посмотрел на него как-то странно
        - Сейчас подожди минутку, мне звякнуть должны.
        Его сподвижники напялили на голову черные зеркальные шлемы. Сели за рули своих байков. Мотоциклы, как по команде, дружно взревели и быстро ускоряясь, один за другим промчались мимо грузовика, в сторону Площади Ленина.
        Они проторчали на стоянке еще минут пять. "Странно! - между тем думал Платов. - Чего он машину на Красноярской-то ловил, если холодильник тут?" Нехорошо ему было от этих мыслей. Связался с какими-то... отморозками, прости господи... но деньги взял, чего теперь. Сидевший рядом парень вдруг встрепенулся:
        - Ладно!.. Давай, поехали быстрей, опаздываем!
        Платов только плечами пожал, заводя двигатель, никто ведь так и не позвонил. Грузовичок тронулся, не спеша встраиваясь в поток движения. Парень вдруг потянул на себя ремень безопасности. Щелкнул замок. Таксист недоуменно повернулся к нему (чего это вдруг он про ремень вспомнил) и шарахнулся в сторону. На него смотрел он сам, вернее чудовищно искаженное отражение в зеркальном шаре, в который превратилась голова пассажира.
        "Шлем что ли?.. Откуда?.." - пронеслись хаотические мысли. Одновременно почувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Накатился невыносимый страх... жуть... Он хотел заорать, но не смог выдавить из себя ни единого звука. Пассажир потянулся к нему и левой рукой с неожиданной силой вдавил его ногу в педаль газа, а правой, легко смахнув руки водителя, вцепился в руль. "Мазда" вздрогнула и понеслась, набирая скорость. Платов с безмолвным ужасом таращился на стремительно приближающийся светофор, загоревшийся красным и толпу двинувшуюся переходить перекресток.
        Удар!
        Люди полетели, как кегли!
        В кузове с грохотом упала коробка, грузовик несколько раз подпрыгнул на попавших под колеса телах и, потеряв скорость, стукнулся о фонарный столб. Перекособочившийся безвольным телом Платов ударился лбом о боковую раму и потерял сознание.
        Абсолютно непострадавший пассажир "мазды", отстегнул ремень безопасности и с полминуты что-то еще делал в кабине. Затем он распахнул дверцу и, выскочив из машины, побежал в сторону метро. Никто ему не препятствовал. Вокруг бестолково суетились и кричали люди. Из-под закрытых дверок кузова грузовичка, толчками лилась желтоватая прозрачная жидкость, здоровенной лужей растекаясь по дороге, прямо среди разбросанных ударом машины тел. Судя по явственному и с каждой секундой все усиливавшемуся запаху - это был бензин.
        Через несколько секунд в кузове "мазды" раздался громкий хлопок...
        Глава 1
        20 июля. Понедельник.
        Жара расползалась по комнате, липкими струйками пота стекала по шее, отключала мозги. Никита во второй раз залез под прохладный душ и решил, что нужно идти на работу. Ну и что, пусть отпуск. Можно подумать, кто-то из ученых мог тщательно соблюдать священное право на отдых и труд. Нет, ну есть, конечно, конъюнктурщики... или дачники. Или те, что с женами и хозяйством. Никита же был просто научным сотрудником, без отягчающих...
        Надо сменить обстановку. Да и продуктов дома нет - все сожрал холодильник. А есть уже хотелось неимоверно, так что слегка поташнивало. Хотя, может это и от жары - думал Никита, с отвращением натягивая джинсы.
        В подъезде было прохладно и сыро. Уборщица, как раз закончила мыть на его площадке и спустилась этажом ниже. Оттуда доносился плеск воды и влажное шлепанье тряпки. Кнопка лифта не светилась. Никита потыкал в нее пальцем, - никакого эффекта. "Что-то частенько в последнее время отключать стали... к чему бы это? Ладно, вниз не вверх". Он поправил на плече сумку, другой рукой подхватил пакетик с накопившимся мусором и неторопливо затрусил вниз по лестничным проемам. Проходя мимо почтового ящика, Никита задержался, чтоб выкинуть накопившиеся там бесплатные газеты и заодно проверить, не пришла ли квитанция за междугородние переговоры. Оп-па! В ящике лежал ключ. Никита вытащил его, недоуменно осмотрел, подкинул на ладони, словно проверяя на вес. Желтый, латунный ключ, с колечком и брелком в виде обезьяны показывающей стриптиз. Ключ от его входной двери, запасной, тот, что висел в коридоре, на гвоздике, вбитом в косяк. "Ничего себе дела! Как он сюда попал? Может, кто-то из гостей, со дня рождения, случайно прихватил и потом, чтоб не подниматься бросил в ящик. Боже, какое идиотское предположение..."
Мучительно размышляя о природе своей находки, Никита вышел из подъезда, моментально окунувшись в огнедышащее марево улицы.
        Институтский буфет закрывался в два часа, Никита никак в него не успевал. До института даже если очень быстрым шагом - полчаса ходьбы, а в такую жару можно только неспешно брести, по возможности держась в тени. Чтобы не остаться без обеда, пришлось сделать небольшой крюк до "Быстронома". Никита свернул на заросшую тропинку вдоль погребов и, продравшись сквозь крапиву, вышел прямиком к большому кирпичному бараку. Когда-то, в эпоху развитого социализма, барак был банно-прачечным комбинатом, теперь же в нем располагался мелкооптовый магазин. Ассортимент вполне подходящий, плюс система скидок. По дороге он сосредоточенно размышлял, что же купить, чтоб удачно вышло. Все, что было в наличии - уместилось в нагрудном кармане. Пятьдесят рублей, не считая мелочи.
        По опыту выходило, что оптимальная покупка - это четырехсотграммовая упаковка фаршированных блинчиков. В этом случае оставались деньги на маленькую коробочку чая в пакетиках, какой-нибудь там "Принцессы Канди". В воображении Никите отказать было нельзя. Он уже настолько явственно представлял себе эти блинчики с мясом, разогретые в микроволновке, лоснящиеся масленым бочком, что рот непроизвольно наполнился слюной, как у собаки Павлова, а в желудке появилось неприятное ощущение вхолостую выделяемой кислоты. Ну, наконец-то спасительный магазин. На улице еще худо-бедно обдувал ветерок, но когда он зашел внутрь... "Господи! - ужаснулся Никита, - Как тут люди целый день работают?". Он моментально облился потом. Духота стояла невыносимая, несмотря на открытые настежь двери.
        Стараясь не задерживаться в этом аду ни секунды лишней, Никита, быстренько разыскал на стеллажах нужный сорт чая, раздобыл из морозилки упаковку блинчиков и встал к одной из касс. Разморенная кассирша одной рукой обмахивалась журналом, а другой лениво тягала к сканеру продукты из корзинки очередной покупательницы. Та стояла, отрешенно наблюдая за процессом. "Вот дура! - раздражено подумал Никита, - нет, чтобы деньги готовить, сейчас будет полчаса кошелек свой искать!". И точно, когда кассирша, наконец-то нажала ввод и в окошечке кассы выпрыгнули цифры, тетка встрепенулась и полезла в сумку искать кошелек. Потом она в кошельке искала нужную купюру. Потом еще дисконтную карту со скидкой... Никита, утирая со лба, текущий ручьем пот, и шепча проклятия, глянул на большие круглые часы, висящие на стеллаже. Без трех минут два.
        Тетка, наконец, рассчиталась и отвалила от кассы, как буксир баржу, толкая перед собой груженную продуктами тележку. Никита живо сунул свои покупки кассирше прямо в руки, следом давно уже приготовленный полтинник и, не дожидаясь вопроса - дисконтную карту. Сгреб сдачу и поспешил на волю из душных лабиринтов магазина, едва не забыв получить назад свою сумку. Найденный в почтовом ящике ключ, покоился в ее боковом кармане, к тому моменту, Никита уже успел про него забыть.
        ****
        В сумрачном холле института царила спасительная прохлада и слегка обдувал вечный сквозняк вытяжной вентиляции. Пройдя через пустой вестибюль, Никита провел пропуском над магнитным детектором, в окошке автоматического турникета зажглась зеленая стрелка. Вахтеры в своей каморке глазели в телевизор, не обращая внимания на шастающих туда-сюда через турникет, сотрудников. Народу в институте, по времени отпусков, было немного. Никита взял ключи от комнаты, и по широченной лестнице поднялся на третий этаж.
        Зайдя в комнату, он первым делом запер за собой дверь, а затем приник к пластиковой бутыли с дистиллированной водой, глотая жадно, как закопанный в песок Саид в "Белом солнце пустыни". Напившись, открыл настежь окно и начал сдирать с себя пропитавшуюся потом одежду. Скинул рубашку с джинсами и остался в одних плавках, которые тоже были мокрыми. На некоторое время блаженно замер, обдуваемый ветерком из распахнутого окна. Решив пока не одеваться, Никита последовательно включил компьютер, чайник и вентилятор. Неделя перед отпуском выдалась, как обычно это бывает, очень суетливой. Несмотря на то, что Никита никуда уезжать не собирался, требовалось срочно доделать свой кусок большого отчета. Вся лаборатория уходила в отпуск одновременно, и Никите пришлось подстраиваться под остальных коллег.
        К пятнице отчет коллективными усилиями, наконец, был завершен и благополучно сдан начальству. И в пятницу же вечером, состоялась грандиозная пьянка, посвященная сдаче отчета, всеобщему уходу в отпуск, ну и дню рождения Никиты, которому в этом году исполнилось 28 лет, какой никакой, а повод. После выходных, снова потянуло на работу - халявный Интернет, опять же...
        Первым делом, он по привычке проверил служебную почту. В ящик нападало с десяток сообщений, из них большую часть составляли письма со спамом. Кроме того, пришла информация о конференции в Испании и новости рекламной рассылки каких-то химических товаров. Эти письма он тоже удалил, поскольку денег для поездок на конференции у него не было, а закупками химреактивов пусть интересуется отдел снабжения.
        Выполнив, таким образом, служебный долг, Никита заварил себе чаю, запустил ICQ и полез проверять личную почту в бесплатном почтовом ящике на городском сервере.
        Загрузившаяся "аська" засинела списком находящихся в онлайне френдов. И здесь немноголюдно - отметил Никита. Лето. Даже виртуальные подружки, составляющие половину контакт-листа, и те куда-то растаяли, от жары, видимо. Поболтать не с кем. С тех пор, как Никита разбежался с Иркой, прошло уже больше года. Теперь он жил один, в однокомнатной квартирке оставшейся ему от матери, и интерес к слабому полу у него закономерно возрос. Однако постоянную подругу Никита заводить не торопился - помнился нерадостный опыт совместного проживания. Была, конечно, Юлька - миловидная крашенная блондинка. С мужем, уехавшим в Америку. Никита время от времени наведывался к ней в гости. Они пили пиво или вино, болтали (Юлька - журналистка, с ней всегда есть о чем поговорить), а потом занимались сексом в большой Юлькиной постели. Ничего серьезного друг к другу не испытывали, но скрасить одиночество такие отношения помогали.
        Внизу экрана замигал желтый квадратик с красным восклицательным знаком внутри, означающий, что кто-то добавил Никиту в свой контакт-лист. "Кого к нам принесло? Опять, поди, с заманчивым предложением: посещать расширенные курсы американского английского в Москве" - подумал Никита, дважды щелкая мышкой на мигающем квадратике. Выпавшее окошко сообщало, что им заинтересовался некто, под ником Mila. Инфа у Mila, оказалась девственно чиста - никаких сведений о личности юзера, даже ссылки на курсы американского английского не было. Никита пожал плечами и добавил ее в свой контакт-лист. Вроде не спамер, а так жалко, что ли. Mila тут же зажглась синеньким в верхней части списка, показывая, что она on-line. Никита переключился на новости. И сразу замелькало на экране название родного города:
        "Газета. ru
        Главное!
        12:16
        Н-ский "Душитель" продолжает свою охоту!
        Сегодня утром в Н-ске вновь найдено тело подростка. Эта очередная, уже шестая по счету, за последний месяц, жертва неизвестного маньяка. То, что это работа маньяка, подтверждает характерный подчерк присущий всем убийствам последних дней. Напомним - все шестеро подростков были задушены. Еще трое подростков считаются пропавшими без вести, их тела пока не найдены"
        - Ни хрена себе! - Никита присвистнул. - Уже шестой! Шустрый, однако, маньяк попался.
        Он вспомнил, что так и не проверил почту. Заодно, глянуть местные новости на НГСе. Щелчок мышки и на мониторе развернулась страница городского сайта:
        "ДТП с многочисленными жертвами"
        20:10
        Тяжелейшая авария произошла вчера вечером, на выезде с Вокзальной магистрали на площадь Ленина. Грузовая иномарка "Мазда-Титан" проехав на красный сигнал светофора, на полном ходу врезалась в группу пешеходов, переходивших улицу. В крытом кузове иномарки оказалась емкость с горючим, которая в результате столкновения опрокинулась и разлилась. Спустя некоторое время, по какой-то причине, разлившийся бензин воспламенился и произошел взрыв его паров. В результате травм и ожогов, на месте погибли пять человек, включая водителя иномарки. Еще шесть человек в состоянии различной степени тяжести доставлены в Центральную больницу и Ожоговый центр. Как стало известно, один из них уже скончался в реанимации. По-счастью, ни одна из находящихся рядом с местом аварии машин, включая переполненный людьми троллейбус, не загорелась, в противном случае - жертв могло быть намного больше. Подробности аварии выясняются. Правоохранительные органы пока отрицают возможность теракта".
        И вот, снова:
        "Криминальная хроника:
        В Н-ске найден шестой погибший подросток.
        Как и в предыдущих случаях, он был задушен. Его тело, как и тела остальных подростков, было найдено в лесу недалеко от обочины Бердского шоссе на участке Нижняя Ельцовка - Станция Сеятель. Труп уже опознан - им оказался шестнадцатилетний Виктор Назаров, учащийся 10 класса.
        Волну массовых убийств несовершеннолетних, некоторые городские организации приписывали сектам сатанистов. "Эти убийства - казни, они имеют целью запугать кого-то", - заявил представитель РПЦ. И действительно, все преступления выглядят, как "ритуальные убийства" - ни одна жертва не была ограблена, все убийства совершены с показательной жестокостью в течение одного месяца.
        Однако, расследуя это дело, правоохранительные органы пришли к выводу, что за каждым убийством просматривается почерк одного и того же преступника. Милиция теперь уже не отрицает того, что в Н-ске появился серийный убийца, специализирующийся на подростках. Напомним, что все предыдущие жертвы предполагаемого маньяка, также были тинэйджерами 14-16 лет, как мужского, так и женского пола.
        По разным данным, общее число жертв колеблется от 7 до 15 человек. На сегодня точно можно сказать, что найдено шесть тел погибших подростков. Еще трое числятся в розыске, как пропавшие без вести.
        Возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 105 Уголовного кодекса РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью).
        Начальник ГУВД, генерал-майор Птицын, на пресс-конференции заявил журналистам, что делается все возможное, чтобы поймать, преступника. В городе проводятся масштабные оперативно-следственные мероприятия. В области объявлен план-перехват "Вулкан-5", однако, поиски пока не дали никаких результатов..."
        Никита перемотал ленту новостей назад: первое сообщение о найденном трупе подростка датировано четырнадцатым июля. С тех пор эта тема не сходит с первых полос. В новостях и местной прессе вовсю обсуждались подробности, личность маньяка. Муссировалось то обстоятельство, что выбор жертв не типичен для такого рода преступлений - обычно объектами нападения серийных маньяков становятся женщины, либо дети младшего возраста. Кроме того, сообщалось, что никаких признаков сексуального насилия на телах жертв обнаружено не было, т. е. нападения не носили, выраженной сексуальной подоплеки. Милиция и прокуратура стоят на ушах. Ростовский специализированный отдел по борьбе с серийными убийцами предлагает помощь... Родители не выпускают детей на улицу без сопровождения...
        Никита тяжело вздохнул и, вспомнив про почту, полез проверять ящик. Ничего, кроме спама, там не было.
        Желтый квадратик вызова мелькал на панели задач уже довольно длительное время. Никита дважды щелкнул по нему мышкой.
        Mila Привет! Знакомиться будем?
        Sirius Почему бы и нет:)
        Mila Я Мила. А тебя как зовут?
        Sirius Оч. приятно! Никита. А Мила - это Людмила?
        Mila Мила - это Мила. Тебе сколько лет Никита?
        Sirius много! 28 уже! А тебе?
        Mila Ну... Дамам такие вопросы разве задают?
        Sirius А о чем даму можно спросить?
        Mila Да о чем хочешь, сладкий:-) не факт же, что я отвечу:-)
        "Забавное начало, сейчас поди, начнет какие-нибудь, такие-этакие услуги предлагать", - подумал Никита.
        Mila И чем ты сейчас занимаешься?
        Sirius Занимаюсь? Наукой занимаюсь, ученый, типа.
        Mila Ученый? Все чудесней и чудесней...:-) И, наверняка, в Академгородке живешь?
        Sirius Ага, в нем и живу:)
        Mila Тогда два из трех совпало...
        Sirius Что совпало-то? И что третье? Ты что ли, тоже в нем живешь?
        Mila К счастью, нет. Не люблю я его и жителей его тоже. А ты что у нас не любишь?
        Никита поморщился. Известное дело - к Академгородку еще со времен докторских "столов заказов" такая неприязнь... удивила, тоже, нелюбовью... Безапелляционная девица. То ей скажи, это доложи. Никита даже слегка разозлился:
        Sirius Я? Не люблю пафосных дамочек, без чувства юмора! Впрочем, я и мужиков таких не люблю:) Не люблю тех, кто пишет: ч/ю, без в/п, без ж м/п и т. д.:) По-моему, они ужасные зануды!
        Mila Какой ершистый! Про жителей я так, в общем, написала, про старых знакомых. К тебе это, красавчик, не относится - ты новый:)
        Sirius Красавчик, значит... А у тебя фотка есть, полюбоваться:)?
        Mila Нет!
        Sirius Даже с восклицательным знаком:) А почему нет-то? Это сейчас не носят:)?
        Mila Я не местная. У меня служебный ноутбук. Какие там могут быть фотки? А тебе это так важно?
        Sirius Ну мне же интересно, с кем я общаюсь. Любопытно. Значит, ты не из Н-ска?
        Mila Нет, я в командировке. В Н-ске бываю наскоками.
        Sirius Заинтригован! А где живешь?
        Mila Да... везде живу. В Москве бываю чаще всего.
        Sirius Ясненько. И кем ты, Мила, трудишься?
        Mila Ничего интересного, торговая фирма. Оптовые продажи и пр.
        Никита уже в значительной степени потерял интерес к беседе. Какого черта?! Тратить время на теток непонятного возраста и облика, да еще из другого города. Толку от них все равно никакого. Наверняка толстая и страшная, лет под сорок - раз фотографию прислать боится. Решив не отвечать, он полез в Интернет в поисках программулины позволяющей читать книжки с экрана. Чтобы автоскроллинг, и все такое. Чтобы с удобствами читать перед сном, лежа на диване, взирая на аршинные буквы ползущего по монитору текста. Предыдущая программа, которой он пользовался для этой цели, умерла для него, после того, как очередной, новый Word отказался сохранять текстовые файлы в требуемом для нее формате.
        Однако Мила не собиралась униматься. Снова требовательно замигал желтый прямоугольничек в правом углу панели задач:
        Mila А у тебя, есть фото, красавчик?
        Sirius Любопытно, да? Есть.
        Mila Пришлешь?
        Sirius Да жалко, что ли. Давай мыло.
        Mila mila [email protected] Дежурный вопрос. Его, наверное, все тебе задают... Почему Сириус?
        Sirius Дежурный ответ. Наши админы так сервер почтовый обозвали. Так что никакой лирики, а ты-то думала:) Разумеется, это я тебе по секрету сказал:)
        Mila Я тебя не выдам! Выслал фото? Я отойду на часок... Не исчезай. Понял!?
        Sirius Так точно, слушаюсь! Разрешите приступить к ожиданию? Фотографию выслал.
        Однако цветочек напротив Mila уже показывал User away. Никита вспомнил, что за всеми этими делами так и не попил чаю. Он вновь включил чайник и, вытащив из упаковки сразу три блина, поставил их на тарелке в микроволновку. К счастью, сахар-рафинад в коробочке еще имелся.
        На часах был шестой час, когда вновь пришло сообщение от Милы.
        Mila Вот и я! Фото получила. И впрямь - красавчик, не ошиблась:) Ты всегда такой серьезный?
        Sirius Нет... это я прикидываюсь! Чтоб поумней казаться. Меня тоже интересует, как ты выглядишь:)
        Mila Я? Нормально выгляжу. Две руки - две ноги...
        Sirius Ага... голова два уха?
        Mila Я сегодня буду в ваших краях, посмотреть хочешь?
        Оп-па! Неожиданное предложение. Честно, сказать, Никита ни с кем встречаться не собирался, по крайней мере, до получки. Как известно встречи с дамами, неизбежно влекут дополнительные накладные расходы. А оставшихся пятисот рублей едва-едва хватало, чтобы дотянуть до зарплаты и то - при соблюдении строжайшего аскетизма. И в тоже время Никите стало вдруг жутко любопытно взглянуть на бойкую москвичку, или кто она там:
        Sirius Увидеться? Во сколько?
        Mila Часам к восьми я освобожусь. Устраивает?
        "Фиг с ним! - решился Никита, - посмотрим, друг на друга полчасика, да разбежимся если что. Может, пивка по кружке выдуем, особо не разорюсь".
        Sirius Почему бы и нет... Давай увидимся. Значит в восемь?
        Mila Где встречаемся?
        Sirius Надо, где народу поменьше. Чтоб не разойтись:)
        Mila Не разойдемся. Скажи мне номер твоего сотового.
        Sirius Нет у меня мобильника. Во что ты будешь одета?
        Mila Дикий ты какой-то... я думала - так уже не бывает, чтоб человек был без мобильника. Я сама тебя узнаю. Если, конечно, это ты был на фотографии.
        Sirius Заелись вы там, в ма-аскве... а у нас в глубинке все бывает. Ладно. Дом ученых знаешь?
        Mila Знаю. У входа справа. До встречи.
        Sirius До ней самой:) Буду ждать!
        Mila выпала в офлайн, а Никита затосковал. Он не мог себе объяснить, зачем согласился на это свидание, зарекался ведь уже встречаться без обмена фотографиями, без сколько-нибудь длительного виртуального общения, позволяющего хотя бы немножко узнать предполагаемую подругу. Ни к чему хорошему такие встречи, обычно не приводили. Девицы оказывались либо совсем не в его вкусе, либо глупыми до безобразия, и он старался как можно скорее закончить нелепое свидание, и вежливо попрощавшись исчезнуть. "Ну что ж, - резюмировал Никита, свои мысли, - видимо надежда на чудо и склонность к авантюрам не исчезли окончательно из моей циничной души".
        Оставшиеся полтора часа прошли в рутинной суете. Поговорил по телефону с шефом. Еще раз попил чай. Позвонил Юльке, сказал, что не может сегодня к ней зайти, из-за неожиданно свалившихся на него важных дел. Юлька нехотя согласилась, что дела, конечно, делать надо, однако, по ее тону было видно, что она недовольна. "И фиг с тобой! - философски подумал Никита, - Всем женщинам одновременно не угодишь". Но прежде чем распрощаться, спросил - что она собирается делать вечером. Чтоб ненароком не встретить ее во время свиданки. Потащатся с какой-нибудь подружкой по злачным местам, а их в Городке не много. Выяснилось, что Юлька собирается "сидеть весь вечер дома и грустить".
        К половине восьмого он оделся, ополоснул в раковине лицо, причесался перед зеркалом. Щетина на подбородке уже явственно отросла. Ладно, и так сойдет - не принцесса, поди. Возможно, на саму без содрогания смотреть нельзя.
        Подхватив свою видавшую виды черную сумку, Никита спустился на первый этаж, где из стоявшего в углу банкомата добыл последние пятьсот рублей. "Ну, как так жить?" - в сердцах сказал себе Никита, оглянулся - не услышал ли кто, и вышел из института.
        На часах было без пяти восемь, когда он подошел к Дому ученых. Ни на крыльце, ни на площадке перед ним, пока не наблюдалось ни одной особы, напоминавшей даму-пришедшую-на свидание. Никита потоптался возле крыльца, несколько раз прошелся взад-вперед, посидел на лавочке, настороженно глядя на всех проходящих мимо женщин. Дамочка не появлялась. Прошло пятнадцать минут, потом еще десять... Никита начал нервничать. Он, конечно, знал, что женщинам свойственно опаздывать... но все же... "Какого черта! Торчу тут как болван! Действительно жаль, что нет мобильного. Так, жду еще пять минут...". Пять минут вылились в пятнадцать, и Никита решил уходить. Он последний раз обошел площадку, пытаясь придать себе независимый вид, но при этом чувствуя себя довольно глупо. Осознание того, что его продинамила, какая-то "мила", которая к тому же сама навязалась на знакомство, добавляло неприятных впечатлений от ситуации. Он пошел к аллейке в леске между корпусами, постоянно оглядываясь в надежде, что может вот-вот еще появится... и чуть не налетел на девицу, неожиданно оказавшуюся у него на дороге. Он готов был
поклясться, что никого на дорожке секунду назад не было.
        - Экий вы неуклюжий, юноша! - с укоризной сказала ему девица, ловко увернувшись от его плеча.
        - Извините, - мрачно сказал Никита, пытаясь ее обойти.
        - Никита?
        - Да-а...
        Девица стояла, откровенно и насмешливо его разглядывая.
        - Извини, я немного опоздала!
        - Да ладно... - Никита смутился, - Чего там... Подождал немного. Все нормально!
        А смутиться было от чего. Девица-то, была ого-го какая! Невысокая, стройная. Тонкая шея, трогательно короткая стрижка. Мила, значит. Она была, что называется - "слегка одета". Там и тут оголенные места - манящие, волнующие гладкой загорелой кожей... Маечка в обтяжку - короткая и вырез глубокий. Низко на бедрах юбка, тоже сомнительной длины. Длинные, ровные ноги, сексапильные босоножки на шпильках с ремешками обвитыми вокруг голени. Никита с трудом перевел взгляд на ее лицо, уже понимая, что он - попал...
        Взгляд солнечно-карих глаз девушки был таким, что Никита остро почувствовал свою никчемность - с жалкой пятисоткой в кармане. Таких женщин предполагалось вести в шикарный ресторан, кормить икрой, фруктами, поить шампанским, тонкими винами, дорогими коньяками и ликерами может быть. А он тут стоит, в старой рубашке и джинсах, да еще и небритый, вдобавок, с позавчерашнего дня.
        Девушка, разглядывала Никиту с не меньшим интересом. Уже оценив свои шансы на ноль, Никита начал соображать, как бы так поаккуратней отползти, но Мила вдруг задорно расхохоталась:
        - Видок у тебя... словно приведение увидел! Ну?.. кого ожидал встретить, признавайся? Старую кошелку?
        - Ну-ну... - выдавил из себя Никита и слегка покраснел.
        - Слушай... - сказала Мила, продолжая улыбаться. - А пошли пива попьем? Такая сегодня жарища! Прям не Сибирь, а Африка какая-то. Ты пиво пьешь?
        - Да! - спохватился Никита, - конечно! И... куда пойдем?
        - Ой, да куда угодно, только не в помещение. Летом я люблю пиво пить на улице, по-пацановски.
        - Ну, тогда может к пиццерии? Там есть столики на улице... - неуверенно сказал Никита, ожидая, что сейчас красотка скривится и заявит, что это-де не ее формат. Но, Мила просто кивнула, соглашаясь.
        - Хорошо... к пиццерии так к пиццерии.
        Они пересекли Морской проспект.
        На той стороне, перед входом в пиццерию, расположилось летнее кафе: дешевые пластиковые столы, такие же стулья и крупные цветастые зонты с рекламой пива и колы. Кафе удачно находилось по дороге к морю и в вечернее время почти все столики были заняты возвращающимися с пляжа. Разморенные пляжники пили пиво, восполняя потерянную за день влагу, возбужденно гомонили, курили, ели пиццу и картошку-фри.
        Никита старался не замечать заинтересованных взглядов, которые со всех сторон бросали на его спутницу подвыпившие посетители мужского пола. Мила же, казалось, вообще ни на кого внимания не обращала. Они высмотрели свободное место и с трудом протиснулись к нему сквозь хаос занятых столиков. Затем Никита, оставив Милу, галантно отправился к стойке бара и заказал две кружки Балтики, а в качестве закуски какие-то сырные палочки, они стоили дешевле всего. Пиво ему налили сразу и не в кружки, а пол-литровые пластиковые стаканы, а палочек велели подождать, выдав пластмассовый номерок на столик. Бережно неся гнущиеся в пальцах стаканы перед собой, стараясь не выдавить ненароком из них пиво, Никита вернулся к своему столику. Мила уже успела достать из сумочки сигареты и, пододвинув к себе пепельницу, курила, с любопытством поглядывая по сторонам.
        - Последний раз я в этих краях была, когда здесь, - она с усмешкой ткнула сигаретой в сторону вывески New York Pizza, - было кафе "Улыбка".
        - Так это когда было-то, лет двадцать назад... - с сомнением посмотрел на нее Никита, девушке было явно меньше тридцати лет, - в твоем детстве?!
        - Ай! - отмахнулась Мила. - Ты, кстати, куришь? Не куришь? Молодец! Тогда, может, сядешь напротив? Чтоб дым на тебя не шел... не люблю людей обкуривать.
        - Да ничего, переживу, - на самом деле Никите хотелось быть к ней поближе. - Так не слышно будет ничего. Галдеж тут такой... И музыка. Не кричать же нам.
        Они сделали по глотку из своих стаканов.
        Далее последовали двадцать минут легкомысленного трепа ни о чем. Мила посетовала на пробку на Бердском шоссе, из-за которой она и опоздала на свидание, хотя по сравнению с московскими, Н-ские пробки, конечно, просто баловство...
        Затем обсудили погоду и невиданную жару, стоящую в Н-ске с начала июля, температуру воды в реке и в водохранилище... Никита посетовал, что в этом году на пляж еще не выбирался, потому что не с кем, и выразил восхищение прекрасным шоколадным загаром Милы. Мила небрежно пояснила, что загар приобрела в Испании, где была в начале лета, а здесь на пляж сходить и некогда совсем, все дела... скоро, наверное, и загар сойдет... Первый стакан пива сделал свое дело, и общение стало непринужденно простым.
        - Так ты, значит, у нас ученый? - Мила отставила пустой стакан, который тут же ухватила пробегавшая мимо официантка, заодно сменив пепельницу. Мила пододвинула пепельницу к себе и достала из пачки новую сигарету, щелкнула зажигалкой прикуривая. Зажигалка у нее была массивная, квадратная, сияла полированным металлом с какими-то инкрустациями - сразу видно дорогая.
        - Да, я у вас ученый. Работаю в институте научном, сижу и думаю умные мысли в специальном кабинете, на третьем этаже.
        - На третьем этаже... - задумчиво повторила Мила, - Слушай, а как отдыхают сотрудники институтов? В выходные, или, скажем, в отпуске?
        Никита усмехнулся.
        - Ты знаешь, нет такой сплоченной массы "сотрудники институтов", все отдыхают, как могут: в меру своего разумения и финансовых возможностей.
        - Да я, собственно, про эту меру финансовых возможностей и спрашиваю. Мне, например, представляется, что все ученые любят бардовскую песню, посиделки на прокуренной кухне, походы, сплавы, турбазы...Ну, в общем, что-то такое студенческое... А?
        Никита скривился: Мила с ходу наступила на больную мозоль, и неприязненно ответил:
        - Думаешь, от бедности что ли? Просто так исторически сложилось. Я, к твоему сведению, к этой массе не отношусь. Я вообще ни к кому не отношусь. Я сам по себе... научный сотрудник.
        - А как называется твоя должность? - Мила казалось, не заметила его обиды.
        - Я работаю крупным специалистом.
        - Насколько крупным?
        - Метр девяносто! - Выпитые пол-литра пива прибавили Никите нахальства.
        - Да, это я как раз вижу, - Мила смерила его взглядом, - Слушай, а ты вредный!
        - А ты хитрая! Только вопросы и задаешь! Я про тебя и вовсе ничего не знаю.
        Мила затушила в пепельнице сигаретку и закрутила головой. Поняв ее намерение, Никита молча махнул рукой в направлении пиццерии. Проследил взглядом за ее стройной фигуркой, лавирующей между столиками. Подскочила официантка, принесла сырные палочки, про которые он уже забыл. Никита рассеянно поблагодарил ее и заказал еще пива. Попробовал палочку, ткнув ее перед этим в маленькое пятно кетчупа на картонной тарелочке. Оказалась страшно острой на вкус. Суть происходящего, пока не очень укладывалась в Никитиной голове. Он не мог представить, для чего он понадобился этой самоуверенной красотке, птице явно другого полета. Может, пресыщенной жизнью "вдове миллионера" на досуге захотелось поразвлечься? Мысль была довольно глупой, отдавала дешевым сериалом. Никита решил плюнуть и просто ждать - что последует дальше.
        Начинало потихоньку темнеть, жара спадала, посетителей в кафе поубавилось, стало заметно тише. Вернулась Мила. Она задумчиво улыбалась чему-то. Глядя на ее гибкую талию, Никита вдруг подумал, что плевать ему на все свои подозрения, на последнюю пятисотку, да вообще на все - лишь бы не развернулась, лишь бы не ушла. Мила села на свой стул, сверкнула загадочно глазами и как-то медленно, с оттяжкой сказала:
        - Слушай, Никиток... Вот, смотри: сидишь ты тут передо мной, парень действительно видный, лицо открытое, приятное, не глупый вроде, не зануда... С таким счастьем, и на свободе?
        "Откуда...?" - мелькнуло, было в голове у Никиты, но по телу уже расползалось приятное тепло - то ли от выпитого, то ли от неожиданно лестной оценки этой райской пташки:
        - Ну, начнем с того, что я был женат, и довольно долго. Год с небольшим, как разбежались.
        - Семейный кораблик разбился о рифы быта? - ласково протянула Мила, и Никита, сам того не желая, и удивляясь своей откровенности, ответил:
        - Понимаешь, мы поженились на последнем курсе универа... Знаешь, как это бывает? Неопытные девушки, неопытные мальчики... Как говорится - не нагулялись, ни я, ни она. Глупо конечно. Подумаешь, что я жалуюсь... Не любил я ее особо никогда.
        - Понятно. После того, что произошло между вами, ты был обязан на ней жениться.
        - Вот к чему эта ирония? А ты сама-то, была замужем? Такая красивая девушка должна пользоваться повышенным вниманием со стороны... э-э...
        - Я выбираю свободу! - оборвала его Мила с непонятной ухмылкой. Она отодвинулась от него, закинула ногу на ногу и как-то не сразу поправила слишком высоко задравшуюся юбочку.
        Далее беседа снова соскользнула на его работу. Сам себя, не понимая, зачем он это делает, Никита увлеченно стал рассказывать, что занимается получением и хранением водорода, что водородная энергетика - это перспектива человечества, и при нынешних высоких ценах на нефть в нее будут вкладываться большие средства... но пока, к сожалению, не вкладываются, по крайней мере, в России. Потом он перешел к отношениям в своей лаборатории, сказал, что денег сейчас нет совсем, и он несколько раз сорился из-за этого со своим начальником... Тот все завтраками кормит... все обещает... а уходить Никите пока некуда, и темы жалко - он ей занимается уже семь лет, студентом еще начал. И вообще в институте, хорошо живут только те, кому удалось получить какие-нибудь договора или гранты от американцев или европейцев... И что его институт еще считается, ничего, и еще один считается ничего, а остальные в полной заднице и живут за счет жалких подачек из бюджета, да за счет сдачи своих площадей в аренду... Что молодые, у кого хоть какое-то мясо в голове есть, ищут работу за границей, пристраиваются там, в аспирантуры или
постдоками и хрен их потом назад увидишь. И вообще, кому такая наука нужна, если университет клепает кадры для запада и для бизнеса, а в науку идут одни некрасивые девки, которым не удалось выйти замуж, да полные придурки, которые к бизнесу не способны. Да собственно и сам он к бизнесу не способен, поэтому видимо тоже придурок и неудачник...
        Рассказывая все это, Никита понимал, что женщинам это вряд ли может быть интересно. Что рядом с ним сидит красивая девушка, изящно откинув руку с дымящейся сигаретой в тонких пальчиках, а другой рукой постукивающей дорогой зажигалкой по столу. И эту красотку не могут, не должны волновать проблемы науки. И лично его, Никиты, проблемы, ее волновать тоже не должны. И вряд ли, от этих откровений, он вырастет в ее глазах... скорее наоборот.
        Мила, тем не менее, слушала внимательно, кивая головой и иногда вставляя реплики показывающие, что она следит за ходом его мысли. Совсем стемнело. Возле стойки бара зажегся свет. За разговором, у разволновавшегося Никиты опять кончилось пиво, и он уже хотел идти за новой порцией, но Мила остановила его, положив свою ладонь на его запястье.
        - Я поделюсь - сказала она с улыбкой, и перелила ему большую часть пива из своего почти не тронутого бокала.
        - А ты, что пива не хочешь больше? - растерянно спросил Никита, которого это прикосновение пригвоздило к месту.
        "Бог ты мой! - подумал он, глядя в низкий вырез ее маечки. - Да что за бред я несу..."
        - Куда мне больше? - засмеялась Мила и, поймав направление его взгляда, поправила майку на плечах, без всякого, впрочем, смущения - Я же маленькая, не то, что ты. И вообще, я уже всю задницу на этом стуле отсидела! Да еще мошки замучили! - она помахала узкой ладошкой перед лицом и посмотрела на часы. Никита замер, испугавшись, что она собирается попрощаться. Неприятно заныло под ложечкой. Неужели все?... Но Мила сказала:
        - Давай, допивай свое пиво, и пойдем лучше прогуляемся.
        - Прогуляемся?.. - от волнения, Никита сделал здоровенный глоток пива и поперхнулся. Прокашлявшись, с надеждой спросил: - Может, на море сходим?
        - На море? Ну-у... - протянула она, с некоторым сомнением и вновь глянула на свои часики.
        - Торопишься? - засуетился Никита, - Как у тебя со временем? Ехать уже пора? Тебе же в город добираться?
        - Да нет... - Мила стряхнула с юбки воображаемые крошки, - Собственно... Почему бы и нет? Пошли на море. Там, наверное, хорошо сейчас, народу нет и вода теплая
        Мила бросила в сумочку сигареты и зажигалку. И тут Никита решился.
        - Знаешь... Я вот думаю... Может, ну его на фиг, этот пляж... Слушай... Может, в гости ко мне зайдешь?
        - Здра-а-асти!.. - Мила от удивления откинулась на спинку стула, - Нет, ну какие сибиряки оказывается шустрые! Первый раз видит девушку!..
        - Да я чего... Я ж, так просто... Без намеков... Просто зайдешь, посидим, пообщаемся... если захочешь, сразу уедешь... Или думаешь, что я буду приставать?... Я не буду... не волнуйся!
        - Слушай... - Мила наклонившись к нему, пристально заглянула в глаза, - я наверное, выгляжу очень легкомысленно, да?.. Раз ты, не успев даже толком со мной познакомиться, уже зовешь в гости?
        - Да почему легкомысленно... - оправдывался Никита, - Просто... просто... Ты мне очень понравилась!.. Я не ожидал, что ты окажешься такая хорошенькая! Такая... - он замолчал, от волнения, не находя нужных слов.
        - Н-да? Это конечно меняет дело! - Мила вдруг улыбнулась, - Раз, я оказалась "такая хорошенькая", да еще и на свидание сама напросилась... Это конечно повод! Ну что ж делать, сама повод дала. Ладно, пойдем, посмотрим, как живут сибирские ученые.
        - Конечно!.. - засуетился Никита, - Какой повод? Посмотришь просто, да и все...
        Они поднялись из-за столика. Никита с сомнением посмотрел на оставшиеся не тронутыми сырные палочки, но, застеснявшись Милы, не рискнул захватить их с собой. Вспомнилось, что дома хоть шаром кати. Со словами: "Только куплю чего-нибудь поесть..." - Никита потянул Милу к ближайшему гастроному. В отделе продуктов он купил баночку оливок, треугольный кусок сыра и двести грамм копченой колбасы.
        - Мила, - повернулся он к своей спутнице, которая, демонстрируя равнодушие к еде, в некотором отдалении любовалась на зеркальные витрины, уставленные разноцветными бутылками. - А может, э-э... немножко выпить... чего-нибудь взять?...
        - Можно, - задумчиво отозвалась Мила, - Только не пиво, не хочу его больше. Мартини тоже не хочу... текилу совсем не хочу... - она вела пальцем вдоль длинной шеренги бутылок, - Пожалуй, коньяку можно, - длинный блестящий ноготь уперся в стекло напротив "Арарата" десятилетней выдержки. У Никиты отвисла челюсть и обмерло в душе... Ярлычок под бутылкой сообщал, что пол литра данной жидкости стоит: семьсот тридцать пять рублей, ноль-ноль копеек. И это притом, что в карманах, после всех сегодняшних расходов, оставалось рублей триста, не больше. А, может, и меньше, если посчитать. Никита лихорадочно перебирал варианты, как с наименьшими потерями для имиджа, выкрутиться из создавшейся ситуации.
        - Не беспокойся! - не оборачиваясь, сказала Мила, словно прочитав его мысли, - Я все понимаю. Я сама.
        - Что ты понимаешь?.. Что сама?.. - растерянно пробормотал Никита, впрочем, уже догадываясь - Думаешь, стоит?
        - А почему нет? - уверенно сказала Мила, - Только ты не обижайся, пожалуйста! Будь ласковым, купи пока пару шоколадок, а то я с коньяком предпочитаю шоколад, а не как все порядочные люди, лимончик. У тебя деньги есть?
        Игнорируя этот унизительный вопрос, Никита пошел обратно в отдел продуктов.
        - Только горький, не люблю молочный! - услышал он вслед ее спокойный голос. Вернувшись к кассе, он купил две шоколадки и два стограммовых пластиковых стаканчика. "Значит вот как. Крутая, да... деловая? Сейчас мы твой коньяк прямо на улице будем пить!". Обида и злость на себя подступили к горлу противным комком. Распустил язык, бедный научный сотрудник Внезапно захотелось подойти к ней и послать ко всем чертям... Понятное дело, не послал...
        Мила поджидала его на выходе с фирменной коробкой в руках.
        - На держи, - сунула она ему в руки коньяк. Никита молча сложил коробку в сумку, и двинулся к проспекту, ловить такси.
        - Слушай... - вдруг сказала Мила ему в спину, - а, может, правда... съездим на море? Искупаться что-то так захотелось! Смотри луна, какая... красивая до жути! И небо ясное...
        Никита посмотрел на небо. Полная, здоровенная луна висела среди россыпи звезд. Никита перевел взгляд на Милу, которая тоже смотрела на небо, даже приоткрыв рот от восхищения. "Да какая разница, куда идти, - вдруг подумал он, - лишь бы с ней не расставаться... Лишь бы ощущать ее рядом... Вот те на! Да ты совсем ошалел от нее, дружок!". Никита сглотнул, и сипло спросил:
        - Полнолуние что ли?
        - Полнолуние, по-моему, вчера было... - мирно сказала Мила, - но сегодня тоже неплохо, правда ведь?
        - Я в фазах луны не разбираюсь, - сказал Никита, и с подчеркнутой любезностью продолжил, - но с Вами готов отправиться в путешествие в любой момент. Как прикажете мадемуазель, пешочком пойдем?
        - Нет, месье... пешечком я пас... в сандалетах этих... - она озабоченно посмотрела на свои ноги, - боюсь, мозоли натру!
        - А ты их сними, асфальт теплый, - мстительно посоветовал Никита, решив ни за что больше не поддаваться на ее провокации и тачку не ловить. Однако, Мила, без капризов, скинула босоножки и спокойно пошла рядом. Никита косился на ее макушку - без каблучков она стала ему ниже плеча, и глупо улыбался всю дорогу своей маленькой победе.
        Н-ское водохранилище, иначе именуемое Обским морем, встретило их абсолютно пустым пляжем, только справа в самом конце песчаной полосы, возле леса, стояли палатки и горели огоньки костров. Мила немедленно вошла в воду по щиколотки, закинула руки за голову и с наслаждением потянулась. Никита сложил пакеты на большое бревно возле самой воды. Шелестели набегающие на песок волны, от воды дул освежающий ветерок.
        - Хорошо-то как! Вода теплющая! Как парное молоко! Надо срочно искупаться... - она вернулась к коряге и потянула замок на юбке.
        - Подожди! - остановил ее Никита, - По такому случаю коньячку?
        - Давай, - с готовностью согласилась Мила.
        - Как предусмотрительно я стаканчики захватил! А то бы пришлось драгоценный армянский коньяк, десятилетней выдержки прямо из горлышка хлебать... - он с наслаждением свернул щелкнувшую золотистую крышечку и разлил в стаканчики ароматную жидкость. Развернул обертку шоколадки и положил ее на расстеленный, своеобразной скатертью, пластиковый пакет. Они, беззвучно чокнувшись, выпили коньяк под громогласный стрекот цикад.
        - За что пили-то? - усмехнулся Никита. - За наше случайное знакомство, что ли?
        - Ага! - согласилась Мила, закусив шоколадкой, - Ты пойдешь купаться? - она поставила пустой стаканчик на бревно, сняла с запястья часики, сунула их в сумочку, и скомандовала - Быстренько отвернулся! И не поворачивайся, пока не скажу!
        Никита послушно пересел на бревне к ней спиной. Услышал шуршание одежды, затем удаляющийся плеск воды.
        - Можно, - крикнула Мила, уже издали.
        Никита обернулся. Через водную гладь тянулась лунная дорожка, Мила удалялась от берега, словно точно по ней. Зайдя по пояс, девушка с визгом присела, потом прыгнула вперед и поплыла, прямо по лунному свету. Видно было только голову и мелькающие руки.
        - Эгей! Никитка-а, - крикнула она, - плыви сюда! Здесь хорошо! Вода прелесть!
        - Я тебя здесь подожду... Ладно?
        - Как хоче-е-ешь...
        Никита встал с бревна и прошелся взад-вперед. Нечищеный берег покрывали какие-то веточки, камешки, просто бесформенные кусочки дерева. На бревне примостилась сумочка Милы, рядом лежали ее вещи, стояли босоножки. Никита невольно остановился возле. Юбочка, маечка и тонюсенькие трусики-стринги - несколько веревочек. Задумчиво разглядывая ее одежду, Никита вдруг поймал себя на том, что снова не может осознать происходящее, понять поведение девушки. Не поведение, а...просто удивительная доверчивость... трогательная даже какая-то! А ну был бы он каким-нибудь маньяком? Или просто придурком? На такую девчонку соблазниться не мудрено. Он открыл коньяк и хлебнул прямо из горлышка. Хорошо хлебнул, благородный напиток обжег горло и скатился в желудок. Не стал закусывать, прислушиваясь к ощущениям. Странно... как-то странно - сейчас, когда Милы не было рядом, он испытывал жгучее желание. От мысли, что она стояла рядом с ним обнаженная, что они тут вдвоем на всем ночном пляже, у него сладко заныло внутри. Но, как раз тогда, когда, она действительно стояла рядом, он почему-то никаких таких желаний не
испытывал... то есть чувствовал конечно влечение, но оно было каким-то, как бы это сказать... умиротворенно-платоническим. Она в этот момент была для него как любимая, но давно знакомая женщина.
        Чтобы отвлечься от странных мыслей, Никита стал собирать небольшой костерок. Благо с топливом проблем не было - выброшенными водой на берег и высушенными на солнце обломками дерева усеяна вся песчаная полоса пляжа. Собрав достаточно щепок, он поставил их пирамидкой и сунул в середину кусок газеты. Рядом с одеждой на бревне лежали сигареты и зажигалка, которые Мила по-приходу, сразу же извлекла из сумочки. Никита взял зажигалку, оказавшуюся неожиданно тяжелой. Он поднес ее к лицу, пытаясь в темноте рассмотреть конструкцию, повертел, нажал на цилиндрик сбоку и зажигалка звонко дзынькнув, открылась, выбросив струйку яркого пламени. Хмыкнув, Никита поджег газету и защелкнул крышку. Сухой топляк занялся сразу. Никита задумчиво смотрел на завораживающие языки пламени. В костре целая жизнь... некоторые палочки гаснут, зато другие начинают разгораться. Закипает смола на свежем дереве, а старые сухие щепки сгорают бодро с треском и подпрыгом, полностью отдаваясь огню, оставляя после себя лишь кучки серого пепла...
        - Хорошо, что ты костер развел! Д-д-д-д... Холодно!
        Никита вздрогнул и повернулся. Рядом стояла незаметно подошедшая Мила.
        Она скрестила руки под грудью и смешно сунула ладони под мышки, словно это могло ее согреть. Все тело было покрыто переливающими, от неверного света костра, капельками воды.
        - Вытереться нечем, - пожаловалась она.
        Первым порывом было обнять девушку, согреть своим теплом, но, поймав ее взгляд, Никита опять почувствовал это непонятное чувство умиротворения... Он пересел на бревно и, плеснув в стаканчик коньяк, протянул его Миле, стараясь не опускать взгляда ниже ее плеч:
        - Вот, согрейся, - неловко сказал он. "Да что ты будешь делать... - пронеслось в голове, - Ведь только сейчас, я готов был на разные глупости, типа, признаний в любви... целования песка, по которому она ходила. Вот так, так..."
        Никита налил себе тоже, довольно щедро, и глядя, как Мила натягивает одежду на мокрое тело, незаметно выхлебал почти весь стаканчик. Тут же почувствовал, что заметно опьянел. Коньяк после пива...Он снова плеснул в стаканчики, и почему-то сказал:
        - Выпьем за красоту! И понты, которые недешевые!
        Мила молча тюкнулась своим стаканчиком об его и отпила глоток.
        - Стебешься? - спросила она, жуя шоколадку, - На коньяк намекаешь?
        - Коньяк дорогой конечно, но бог с ним... А вот зажигалка... разреши? - Никита поднес блестящий прямоугольничек к глазам. Ага, S. T. Dupont... Из чего собственно сей понт? Из платины или из палладия? А часики конечно со стекляшками?
        - По-моему, из платины, - равнодушно сказала Мила, - Но это не понты - это боевой трофей. И вообще, красиво жить не запретишь! Понял?
        - Боевой? Что-то ты, дорогая, темнишь... кто ты, доктор Зорге? Вдова миллиардера? Не боишься с этим по ночам ходить? Особенно с незнакомыми мужиками?
        - С малознакомыми, - сухо уточнила Мила, села на корточки и протянула ладошки к костру. Помолчали. Никите стало неловко. Действительно, чего пристал с глупостями, кто он такой, подобные вопросы задавать, действительно малознакомой девушке.
        - Но есть вариант... - сказала Мила, вздохнув.
        Никита молча, ковырял щепкой песок, ожидая, неприятного для себя продолжения.
        - ...познакомиться поближе, - лукаво закончила она.
        - Если не замерзнешь насмерть! - улыбнулся Никита, немедленно воспрянув духом, - Давай еще по глоточку, чтоб выжить!
        Когда они шли с пляжа к Бердскому шоссе, Никита, беззаботно болтая, на самом деле лихорадочно искал те верные слова, которые помогли бы ему затащить свою прекрасную спутницу в гости, чтобы продолжить начавшееся знакомство в непринужденной домашней обстановке. Вроде бы она и так соглашалась, но вдруг передумала уже! Ведь, как известно, ветер гуляет в этих женских головках. И чем они красивее, тем больше сила ветра...
        Слов этих Никита так и не придумал, а просто остановил частника и назвал свой адрес. Мила молча показала ему на переднее сидение, а сама уселась сзади, тут же извлекла из сумочки телефон и стала что-то быстро набирать на его клавишах. Так всю дорогу и набирала. Водитель, кавказец, с чудовищно смешным акцентом, что-то рассказывал непрерывно, почти не следя за дорогой и одобрительно поглядывая на Милу в зеркало заднего вида. Никита вяло кивал и односложно отвечал на обращенные к нему реплики, чувствую при этом, что умиротворение отступает и на смену ему приходит совершенно зверское желание. Давненько он никого так не хотел... В голове всплыла идиотская фраза из мультика: "при звуках флейты теряет волю".
        - Какой хароший дэвушка! - не смог удержать на прощание восторга кавказец, - Повэзло тэбе, парэнь!
        Мила, на долю секунды изобразила подобие улыбки, и, развернувшись на каблуках, пошла к подъезду. Никита расплатился и поспешил следом за ней.
        ****
        Она вышла из ванной босая, оставляя за собой мокрые следы. Никитина рубашка доходила ей до средины бедер и была небрежно застегнута на одну пуговицу. Как-то сразу стало ясно, что под рубашкой больше уже ничего нет, а значит, диван он расправлял не зря. Войдя в комнату, Мила остановилась и вопросительно посмотрела на него. Никита, от этого выразительного взгляда, смутился:
        - Что... посидим еще... или?...
        Не отвечая на его вопрос, Мила загадочно улыбнулась и села на диван, закинув одну красивую ногу на другую. От этого движения края рубашки слегка разошлись. Никита невольно скользнул туда взглядом и словно устыдившись, быстро отвел глаза.
        В голове возникла где-то прочитанная мысль: "полуодетая девушка по сравнению с голой - выглядит более эротично, но менее познавательно".
        - Ну что, так и будешь стоять столбиком? - в ее голосе послышалось удивление.
        "Да что я, в самом деле, смущаюсь, как мальчик" - подумал Никита и сказал с напускной развязностью:
        - Нет, милая, не буду. Сейчас, только в душ... быстренько... Подождешь?
        - Давай, - разрешила она. - Только быстро. А то милая уснет.
        Она демонстративно зевнула, прикрыв рот ладошкой.
        - Не успеет уснуть, - обнадежил ее Никита. - Я мигом! Слушай, а может тебе пока... какую-нибудь эротику включить? - последние слова, он с трудом выдавил из себя, ожидая резкой отповеди.
        - Эротику? - она подняла одну бровь, удивленно-насмешливо.
        - Ну да, на компе... фильм. У нас один деятель на работе, со всего Интернета скачивает. Я иногда у него беру.
        - Когда девочек приводишь?
        - Э-э... - Никита опять смутился и не нашел, что ответить.
        - Ладно, - неожиданно кивнула головой девушка, - включай свою эротику... Я так и знала, что ты тайный развратник! Сто лет ничего такого не смотрела.
        ****
        Когда он, быстро ополоснувшись и наскоро обкромсав лицо бритвой, в одном полотенце на бедрах, выскочил из ванной, то застал Милу, улегшуюся на животе поперек дивана, и наблюдающую за действом на экране. А там, кто-то кого-то обнимал и тискал, нарочито страстно лопоча по-итальянски.
        Снятая рубашка была аккуратно повешена на спинку стула. Никита невольно замер, разглядывая свою гостью. Тонкокостный, почти мальчишечий контур - но слишком нежный: изящная длинная шея, ровная спина, прогнувшаяся в талии перед умопомрачительно округлыми, очень женскими ягодицами, плавные линии бедер.
        Почувствовав его присутствие, она обернулась и, с улыбкой, приглашающее похлопала ладошкой по дивану рядом с собой.
        - Во выделывают! - Мила кивнула на экран, - Жалко, что перевода нет...
        - А чего тут переводить? - сказал Никита, подсаживаясь. И так все ясно. - Это Тинто Брасс, - счел нужным пояснить он, - итальянский режиссер... в принципе он мне нравится, с юмором и не пошло.
        Фигуры на экране перешли к активным действиям. Никита усмехнулся:
        - Меня каждый раз удивляет, как долго они могут это выделывать...
        Продолжая говорить, он положил руку на ее талию, провел рукой выше, вдоль ложбинки на спине и скользнул дальше, к груди. Мила слегка выгнулась под тяжестью его горячей ладони, развернулась к нему всем телом. Она казалась невозможно хрупкой, маленькой, хотелось одновременно окутать ее своим теплом и сжать крепко, до хруста костей. Никита наклонился, поцеловал ее грудь, потянулся к губам, задержался на мгновение и, решившись, вытянулся рядом, прижал к себе, касаясь ее, сколько можно большей поверхностью своей кожи.
        Ее тело оказалось гибким и неожиданно сильным.
        Властным движением, перевернув Никиту на спину, Мила села сверху на его ноги, и остановила движение его рук, схватив их за запястья и прижав к постели. Медленно скользя вверх по его бедрам, она пристально смотрела ему в глаза. Никита почувствовал, что проваливается куда-то в невероятное ничто, в полуобморочную темноту, пронизанную наслаждением. Никаких прелюдий не было. Они оказались совершенно излишни. Обоим хотелось всего и сразу. Следующие пятнадцать минут прошло в настоящем любовном танце. Мила страстно изгибалась, нанизываясь на него. Иногда она замирала и тянулась целоваться, а после начинала опять. Никита подумал, что это, наверное, и есть тантрический секс, и что хорошо бы так всю ночь. Но в этот момент Мила застонала и рухнула на него:
        - Все! - выдохнула она, - Сил больше нет моих!
        Никита гладил ее спину, с удовольствием ощущая ее тело. Мила лежала на нем сверху, прерывисто дыша. Ее гладкая кожа, хоть и горячая, была без капли пота. Никита почувствовал, что это не все, что это только начало, только крошечная толика того, что она может, что они могут... Эти мысли, словно передались Миле, ее расслабленное тело опять напряглось, руки полусогнутые в локтях выпрямились и крепко уперлись в диван. Никита рывком перевернул ее на спину и овладел ей так, словно объявил войну.
        Ее горячая кожа - запах магии, запах пряный и немного горький, запах имбиря. Руки сцепили в кольцо, лицом к лицу, изо всех сил - прижать, прижаться. Все происходит без слов. Никому не нужны голосовые связки, пока не вырвется стон наслаждения. С каждым толчком, мучительно-сладкая волна судороги по всему телу. Воздух вокруг стал густой, не продышаться. Вена, жила, артерия - что? Бьется под кожей на шее. Никита прижался к ней губами, поймав себя на чуть не произнесенном на выдохе - "люблю тебя". Молчаливое, еле сдерживаемое, рвущееся из горла, из легких, из сердца, стучащее в висках... И тут словно почувствовал ее беззвучный выдох - знаю, знаю, знаю. Она выгнула спину и забилась под ним, застонала. Тут и к Никите подступило и он, уже не сдерживая и не контролируя себя, извергся с каким-то даже рычанием. Вспышка в глазах! На несколько мгновений он престал ощущать себя, свое тело... все вокруг и он сам перестали существовать, растворившись в ослепительном наслаждении.
        С полминуты, они не двигались, приходили в себя, замерев в этой позе, затем Мила тихонько освободившись, выскользнула из-под него. Никита повернулся на бок и смотрел на нее не отрываясь, с трудом приходя в себя. "Ни фига себе... воплощение чувственных идей..." - пронеслось в голове. Он протянул руку, погладить ее, ощутить, что она - здесь, что не приснилось... Мила перехватила его руку и усмехнулась:
        - Удивляет его, как они долго это выделывают, - сказала она, кивнув в сторону забытого экрана, - да там уже за это время, пол фильма прошло!
        Никита почувствовал себя одураченным. Он приподнялся на локте и растерянно спросил, вглядываясь в ее лицо:
        - А ты что... замечала, сколько прошло?
        - Я все всегда замечаю! - со значением сказала, затем, вдруг резко обхватив его за шею, со смехом повалила на себя.
        - Тихо ты... - выдохнул Никита, от неожиданности еле успев подставить руки, чтобы не придавить ее своим массивным торсом - Я ведь, поди, килограмм девяносто вешу!
        - Сломать боишься? - засмеялась Мила, и с какой-то неженской силой притянула его голову и впилась в губы поцелуем. Потом отстранилась чуть-чуть и жарко зашептала в лицо:
        - Не бойся, меня так просто не сломаешь! Хочешь, поборемся?
        - Да ну тебя, - Никита попытался осторожно высвободиться. - Ручки как спички, а туда же... бороться.
        И тут его сжали с такой силой, что явственно хрустнули ребра. Он сначала не понял чьи, но, судя по ощущениям, выходило, что скорей всего его.
        - Ап... - выдохнул Никита и не смог вдохнуть обратно.
        - Позвоночник сломать могу, - задушевным голосом сказала Мила и разжала руки.
        - Уф! - Никита сел на диване, потирая бока. - Блин! Спортсменка что ли? - спросил он, с сомнением оглядывая тонкую фигурку.
        - Ага, - Мила сладко потянулась, выгнувшись, как кошка. - Курить охота! Можно у тебя тут курить? Ладно, пошли на балкон, не будем увеличивать энтропию твоего жилища.
        - Спортсменка, а куришь - проворчал, поднимаясь с дивана и держась за поясницу, Никита.
        - Я еще и выпиваю! У нас, кстати, осталось еще что ни будь?.. Так, где моя сумка? Ага, вот она!..
        Мила покопалась в сумочке.
        - А где интересно знать, мои сигареты? На кухне остались... Милый! Захвати сигареты, - крикнула она Никите, который к тому времени отправился на кухню за коньяком, - И зажигалку не забудь.
        - Одну или всю пачку? - высунулся из кухни Никита и увидел ее направляющуюся к лоджии. - Ты куда пошла-то? Голая?
        - Конечно всю! - весело откликнулась Мила. - А кому, какое дело? Темно ведь. Зато так классно, свежо.
        Никита принес коньяк, рюмки. Мила прикурила и с наслаждением затянулась. Время от времени начинала забавляться, пуская кольца дыма. Никита все глядел на нее, любуясь наготой. Интересная она была. Не жиринки на теле. Но в тоже время и не тощая, кости не торчали... Гладкая такая, ладная. Он поймал ее за руку, притянул к себе, поцеловал. Усадил себе на колени. Мила затушила сигарету и, обхватив его одной рукой, взяла во вторую, рюмку с коньяком. Чокнулась с его рюмкой и сказала:
        - Это просто замечательно, что ты не женат!
        - Это еще почему?
        - Да знаешь, я изрядно эгоистична - в женатых мужчинах меня раздражает их страх перед тем, что они могут быть разоблачены женами. А страх этот мешает сексу! Мужчина вроде с тобой, но это не то, он все время пытается придумать подходящее оправдание, правдивую ложь. Мужчины менее виртуозны во лжи...
        Никита слегка отстранился и посмотрел на нее внимательно:
        - Сексу, говоришь, мешает? Так это был просто... секс?
        Мила сделала круглые глаза и засмеялась:
        - Ну что ты, сладкий! Это был не просто секс. Это был... потрясающий секс!
        ****
        Потом коньяк кончился, и Никита изъявил желание сбегать за добавкой, но Мила вцепилась в него мертвой хваткой и не пустила.
        - Ну, миленький, мой, хорошенький, ну куда ты побежишь, третий час ночи уже! Мы и так, вон какую бадью выпили. Баиньки надо уже ложиться! Да и мне пора двигать, мне завтра очень рано вставать...
        - Ну, как же хватит! - вяло отбивался Никита, - Так хорошо сидели. Давай, я сейчас быстренько сбегаю, за пять минут, буквально... Подожди... - тут только до него дошел смысл ее слов, - А ты что, разве не останешься? У меня?.. Не остаешься?
        - Ну, так я же и говорю, - Мила смотрела на него ласково, как на ребенка, - мне завтра рано вставать. Вызови, пожалуйста, такси. Пора по норкам!
        - Ну, от меня бы и поехала утром.
        - Не надо, милый, не спорь! Завтра увидимся... если ты, конечно, хочешь, со мной завтра увидеться. А?
        - Конечно, хочу! Я с тобой и сегодня не хочу расставаться.
        - Немножко отдохнешь от меня, чтоб быстро не надоела. Я же не хочу тебе быстро надоесть, - кокетливо щебетала Мила. По каким-то незнакомым ноткам в ее голосе, Никита со всей унылой очевидностью понял, что она приняла решение и никаким уговорам не поддастся.
        "Ну да, надоесть, - подумал он, смиряясь с неизбежным, - да чтоб мне всю жизнь так надоедали..."
        - Ну ладно. Раз решила... А ты не боишься? Поздно ведь уже! Может быть, давай я тебя провожу?
        - Вот это лишнее. Чего мне бояться?
        Тут Никита, вспомнил про железное объятие и, не задавая больше вопросов, пошел вызывать такси.
        Мила, уже стояла в коридоре и подкрашивала губы перед зеркалом, как вдруг что-то, вспомнив, хлопнула себя по лбу:
        - Вот блин! Как же я могла забыть! Черт! Черт! - бормотала она, лихорадочно роясь у себя в сумочке. Нашла какую-то бумажку, вчиталась.
        - Что случилось? Ты что ругаешься?
        - Да, я растяпа!.. Память потеряла! Надо было сегодня одну вещь забрать на вокзале из камеры хранения! А я все утро пробегала, потом днем дела, потом с тобой... вот. Совсем из головы вылетело... Что теперь делать?
        - На вокзале? Из камеры хранения? - растерянно повторял Никита, не в силах сходу понять ее экспрессивный монолог, - А завтра нельзя забрать что ли?
        - Да уж!.. - она сжала кулачки, - У меня встреча в первой половине дня, а потом еще одна. На ней я уже с этой штуковиной должна быть. А я никак не успеваю. Черт! И попросить некого забрать, у всех свои дела... Ни одной собаки в офисе не будет!
        - А я? - спросил Никита, сообразив, что это не просто повод для завтрашней встречи с Милой, но твердая гарантия, что последняя состоится. - Я что, хуже собаки? Меня попроси. Что там надо забрать?
        - Ой, правда, Никитка! - Мила посмотрела на него с надеждой. - Ты мне поможешь? Заберешь? Там сумочка одна, а в ней лэптоп и мульки разные.
        - Ну, что ж, делать? Хоть я и не люблю рано вставать, - Никита притянул ее к себе и прошептал в ухо, - но ради тебя...
        Они стояли и целовались, когда затрезвонил телефон, притаившийся на полочке для обуви под ворохом бесплатных газет. Черный допотопный аппарат с диском, оставшийся еще от матери. Долго выносить его дребезжащие вопли было невозможно и Никита, с трудом отлепив себя от Милы, снял, наконец, трубку.
        - Такси прибыло, - бодро доложила на другом конце провода тетка-диспетчер, - вишневая семерка.
        - Хорошо, спасибо, - Никита положил трубку, и обернулся к Миле. Та, уже наматывала ремешок босоножки вокруг изящной голени.
        - Вишневая семерка, - передал ей Никита слова диспетчера.
        - Да хоть черешневая! - Мила небрежно махнула рукой, - Не промахнусь.
        Она, наконец, справилась с ремешками и выпрямилась, уже вполне по-деловому глядя на Никиту.
        - Завтра позвоню утром, проинструктирую тебя подробно. Заодно и разбужу, чтоб не проспал, лежебока.
        Уже в дверях в дверях она внезапно спохватилась.
        - Вот молодец! Чуть не ушла! Ключ же я тебе забыла отдать! - она опять принялась лихорадочно рыться в сумочке, - отойди со света, не видно.
        - Какой ключ?
        - Да от камеры же, хранения ключ... как бы ты ее открыл... без ключа-то?
        - Так она автоматическая что ли?
        - Нет, блин, ручная! А вот он! - она, наконец, достала ключ с пластмассовым ушком, - На, держи, не потеряй! Все, сладкий мой, я побежала! Не провожай. Пока-пока! - она зашла в лифт и прежде чем нажать кнопку первого этажа, показала Никите два пальчика в виде буквы V, при этом несколько раз их согнула в знак прощания. Двери лифта сдвинулись, и он с гудением пополз вниз.
        Заперев дверь, Никита поспешил на лоджию. Внизу у подъезда сгрудились в темную кучу автомобили, владельцы которых экономили на платной стоянке. Напротив подъезда торчала та самая семерка, с желтым таксишным огоньком. Мила выпорхнула из подъезда, грохнула железная дверь за ней. Она быстрым шагом обошла машину, и прежде чем сесть рядом с водителем глянула вверх и помахала Никите рукой. Он помахал ей в ответ. Хлопнула дверка и "жигуль", ворча мотором, попятился, выезжая из царства спящих машин.
        Никита проводил взглядом удаляющееся такси и вздохнул. Воздух был теплым, дул слабый ветерок. Все небо светилось от звезд.
        Ну, вот и все, упорхнула, как и не было, остался только легкий запах сигаретного дыма, да мимолетный аромат ее духов. Смятая постель, да чашка с пеплом и окурками. Никите стало как-то грустно. Побродив бесцельно по квартире, он подсел к компьютеру - отчего-то захотелось сохранить свои путаные мысли. Открыл новый файл. Подумал, как назвать, и ничего не придумав, набрал: "111". Потер лоб. Экран слегка плыл перед глазами. Все-таки, налегал на коньяк в основном он...
        "Понедельник
        Не знаю, как назвать, сие творение... дневник? Сроду не вел дневники... Пусть будут просто записи... мысли.
        Сегодня моя жизнь выкинула небывалый фортель, я встретился с замечательной девушкой, которую зовут замечательным именем, Мила (если не врет, конечно, документы я не проверял:)). Я понятия не имею, что она нашла во мне, и почему решила со мной познакомиться... я в полном недоумении... Могу только сказать, что эта девушка, практически - мой идеал. Я понимаю, что это все не так просто... такого просто не бывает... Она слишком хороша для меня... произошедшее слишком напоминает какой-нибудь нелепый фильм, про Золушку, только в мужском варианте. Боюсь, карета превратится в тыкву. Кто ты, Мила?
        Мы занимались с ней любовью... я даже и не помню, когда мне было так хорошо в последний раз? Да и было ли, когда-нибудь?..
        Как я пьян! Что-то я совсем окосел, а был вроде ничего...
        Вот еще что... у девчонки аномальная силища... когда она меня прижала. Я не мог, буквально, не вздохнуть, ни... а она говорила совершенно нормальным голосом...
        А ведь когда, я... Мы с ней..., я не чувствовал никакой силы. Обычная девчонка - ручки-ниточки... только страсть, как будто год не трахалась. Сложно в это поверить? Да сложно. Я и не верю. То, что произошло сегодня со мной, какой-то, невероятный глюк. Ошибка природы. И вообще... мы столько разговаривали, а она умудрилась про себя почти ничего не рассказать. Но это не важно... Все, что я хочу - это еще раз ее увидеть, еще раз поболтать с ней о всякой ерунде, еще раз заняться с ней любовью... И в тоже время, я всем своим жизненным опытом понимаю, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. По-моему, я начал повторяться. Ну вот, мысли иссякли... лягу-ка на диван, малость подумаю...
        Это все дети, что я хотел вам сказать!"
        Никита взбил подушки, и улегся. Повернулся на бок и почувствовал, как заныло с правой стороны - там, где его сжали руки Милы. Последняя его мысль, перед тем как уснуть, была: "О такой женщине я мечтал всю жизнь. Но явно что-то здесь, не так!".
        Глава 2
        21 июля. Вторник.
        Никите часто снился неприятный сон. То есть начинался-то он замечательно. Полеты во сне. Это очень приятно парить над землей, над лесом, над домами... Даже над высоковольтной линией приятно парить. Однако потом, летные способности внезапно начинали убывать. Полет становился все ниже и ниже, а то и вовсе превращался в затяжные прыжки. Оттолкнешься от земли и летишь с полминуты, потом опять... И, как назло, в этот момент Никиту начинали ловить... Какие-то странные изменяющиеся существа - то ли люди, то ли звери. Пытались схватить за ноги, укусить или ткнуть ножом... заточкой. Иногда от них удавалось вырваться и улететь, запрыгнуть из последних сил куда-нибудь на дерево или на крышу дома, а иногда не удавалось... Тогда Никита просыпался с ощущением тревоги, с учащенным сердцебиением и испариной на лбу.
        В этот раз, плохого финала не случилось. Он еще парил высоко, когда телефонная трель выдернула его из сна. Никита сорвался с дивана и опрометью кинулся в коридор, еще слабо соображая, что делает. Схватил трубку телефона. Но это была не Мила. Какая-то пожилая тетка, ошиблась номером и спрашивала женскую консультацию. Ему все время звонили, почему-то по утрам, именно пожилые тетки, и спрашивали эту консультацию. Наверное, телефонные номера с утра все похожи друг на друга. Буркнув, что это квартира, Никита нахлобучил трубку на аппарат и поплелся в туалет. Умылся, почистил зубы и как раз вышел из ванной, когда позвонила Мила. Голос ее был бодр, будто и не уезжала она вчера (верней уже сегодня) от Никиты в три часа ночи.
        - Приветик, проснулся уже?
        - Так точно, трищ командир! - придурковато гаркнул Никита.
        - Молодец. Слушай меня внимательно! Слушаешь?
        - Внимательно!
        - Где автоматические камеры хранения на ЖД вокзале знаешь?
        - Думаю, что найду. Даже при всей скудности умишка.
        - Тебе нужна ячейка, с номером пятнадцать! Не восемь, как на бирке ключа написано, а пятнадцать! Все понял?
        - Не понял! Это шутка?! Разъясните диспозицию!
        - Никита, кончай придуриваться, - строго оборвала его Мила. - Просто подойди к ячейке с номером пятнадцать, открой ее и возьми оттуда сумку. Сделаешь?
        - Да сделаю, сделаю! Сейчас только теткину собаку выгуляю, и поеду.
        - Собаку?... Гм... Ну хорошо. Ты после того, как сумку заберешь, домой?
        - Ну, домой наверное... а куда надо?
        - Домой. Езжай домой и жди меня там. "А я вам еще позвоню!" - смешно скопировала она интонацию Куравлева из "Иван Васильевича", - Я о-чень настойчивая!
        В трубке запикало.
        ****
        Теткина собака, которую Никита, игнорируя ее настоящее имя, по непонятной причине, ласково называл Крысой, радостно облаяла его, когда он отпер дверь в тетушкину квартиру. Ей трудно было обходиться без людского общества, и приход Никиты вызвал целую бурю эмоций у псины - словно год не виделись... На ее счастье, дни заточения были уже сочтены. Тетушка приезжала завтра, что правда вызывало необходимость ее встречать. Перспектива два дня подряд ездить на вокзал, совершенно Никите не улыбалась, но выхода не было.
        Никита нацепил на псину поводок и они вышли во двор. Избегая других собак, которые почему-то непременно оказывались кобелями и мечтали познакомиться с Крысой поближе, Никита повел ее в относительно безлюдные места. Маленьких детей, во время прогулок, он тоже старался обходить стороной, ибо они проявляли к собаке нездоровое любопытство. Норовили погладить и задать множество вопросов. Приходилось объяснять, сколько ей лет, как ее зовут, были ли у нее щенки и другие подробности ее личной жизни. Собак в этот раз избежать удалось, но дети им встретились. Эти по-счастью, не обратили на Крысу внимания. Мальчишка лет десяти и две девчонки поменьше оказались заняты важным делом. Вооружившись ножовкой, парень пилил отвалившуюся толстую ветку старого тополя, а девочки сосредоточенно наблюдали за ним. Когда Никита поравнялся с ними, ветка была как раз распилена и мальчишка, бросив пилу, начал обламывать на ней сучки. Тем временем, одна из девчонок завладела инструментом и чуть не резанула себя по руке.
        - Руку себе отпилишь! - укоризненно сказал ей Никита.
        - Нет! - лаконично возразила она.
        - Шалаш хотим построить! - приветливо пояснил ему мальчик, - Кстати, если Вам нужны палки, приходите! Мы отпилим несколько штук.
        Никита, улыбнувшись, отказался от заманчивого предложения и продолжил прогулку. Крыса трусила впереди, увлеченно обнюхивала обочину дорожки, то и дело пристраивалась по своей надобности. Накопившееся за полусутки, она расходовала экономно, стараясь обделать как можно больше интересных мест. Мимо них прошагали молоденькие девчонки, из-под коротких юбочек мелькали загорелые ноги. Заметили Крысу, сказали что-то друг другу, засмеялись, Никита задумчиво проводил их взглядом. В кустах спал бомж, нежно обнимая пластиковый пакет с нехитрым скарбом. Собака, наконец, завершила все свои дела и потеряла интерес к прогулке. Заметив это, Никита прикинул, что минут двадцать пять, они уже точно отгуляли и повлек ее в сторону дома.
        Вернувшись в квартиру тетушки, Никита достал из морозилки пакет сосисок. Отделил три штуки и разогрел в микроволновке. Две штуки порезав на кусочки и, смешав со сваренным накануне рисом, вывалил полученное блюдо в собачью миску. Третью сосиску, виновато поглядывая на собаку, съел сам, вприкуску с черствым куском хлеба. Неловко, конечно, было объедать животину, но жрать-то хотелось. Пока Крыса благодарно чавкала, Никита налил ей в миску свежей воды и проассоциировав вспомнил, что необходимо также полить цветы, что он забывал сделать три последних дня.
        Выполнив там образом свой родственный долг, он отправился прямиком на ближайшую остановку. Маршрутки одна за другой проносились мимо, даже не пытаясь тормозить - свободных мест в них не было и в помине. Минут через двадцать, когда Никита уже начал скучать, к остановке наконец, плавно подплыл длинный, оранжево-голубой автобус. "Удачно! - подумал Никита, - Заодно и сэкономлю". Автобус шел прямо до ЖД вокзала и проезд в нем стоил всего восемь рублей, против двадцати трех в маршрутках.
        Войдя в салон, Никита пристроился возле окна, расплатился за проезд и от нечего делать, стал рассеянно разглядывать пассажиров. На одиночном кресле прямо под Никитой сидела девушка и его блуждающий взгляд постоянно натыкался на русую макушку с аккуратным пробором и глубокий вырез ее маечки. Немного времени спустя Никита убедился, что в этот вырез бросают взгляды и другие пассажиры мужского пола стоящие рядом, уж больно интересный открывался ракурс. Лица девушки он увидеть не мог, для этого пришлось бы наклониться, но лежавшие на коленях руки были красивыми, с тонкими пальцами и длинными наманикюренными ногтями. Кресло впереди девушки занимал парень, который всю дорогу таращился в дисплей своего мобильника. Время от времени он шевеля джойстиком, кажется, читал какую-то книгу. Никита некоторое время вглядывался в ползущий по дисплею текст - буквы были достаточно крупные. "Ба! - мысленно воскликнул он, узнавая. - "Двести лет вместе" Солженицына. Вот оказывается, что еще у нас читает молодежь в общественном транспорте... а не только всевозможные "Дозоры"
        На очередной остановке в автобус заскочила бабка и шустро вклинилась в узкую щель между Никитой и мужчиной стоявшим за ним, потеснив таким образом обоих. Никита не сразу понял смысл ее маневра, однако его поняла кондукторша, мгновенно оказавшаяся рядом. Бабка долго рылась в потертой кошелке, но нужной суммы так и не набрала. Кондукторша некоторое время укоризненно внушала ей, что стыдно, мол, в таком возрасте забегать в автобус и прятаться, после чего забрала найденные бабкой рубли с копейками и, не дав билета, отошла.
        Кондукторша - молодая девица, вообще оказалась на редкость деловитой, шустрой и боевой. Никита некоторое время развлекался, наблюдая, как она снует туда-сюда, покрикивает на вошедших пассажиров, распределяя их более равномерно по салону и не давая накапливаться перед входом. Когда на очередной остановке в автобус сунулись два паренька явно босяцкого вида, она мгновенно подскочила к ним, и не давая пройти в салон, поинтересовалась их финансовыми возможностями. Опыт не подвел ее, парням действительно нечем было платить и они не вступая в конфликт, ретировались, сопровождаемые ее презрительным взглядом.
        На Речном вокзале девушка с вырезом вышла и Никита с удовольствием плюхнулся в хранящее тепло ее тела, кресло. К одиннадцати часам утра, автобус, уже будучи полупустым, вырулил с Вокзальной магистрали к остановке на площади. Последний раз раздвинулись гармошки дверей, выпуская остатки пассажиров. Никита вышел последним, за компанией потрепанной молодежи. На одной из девиц двигающейся к выходу прямо перед ним, красовалась короткая джинсовая юбка, настолько низко спущенная по бедрам, что когда она наклонялась... Никита даже плечами пожал. Опять же эти, столь распространившиеся в последнее время, татуировки-партаки на различных местах, в том числе и причинных... Нет, пуританином он конечно не был, нынешняя мода, позволяющая открывать все подряд, ему даже нравилась, но воистину, чувство меры дано не всем. С удовольствием вспоминая в этой связи Милу, он с попутной толпой прохожих перешел дорогу.
        Привокзальная площадь, по-летнему, полна народу. Автобусы, маршрутки и шлюзы метро, всасывали в себя отбывающих, выбрасывая им на встречу пополнение. В ожидании поездов, встречающие, а в особенности отъезжающие, слонялись вдоль рядов киосков, от скуки скупая разные ненужные вещи, с пустым любопытством, разглядывая в витринах видеокассеты и книги. Проголодавшиеся, поедали сомнительные шашлыки, копченых кур и чебуреки в многочисленных кафешках, расположившихся тут же на площади, пили пиво в тенечке их раскинутых зонтиков. В ключевых точках площади, маленькими кучками, торчали профессионалы нехитрого привокзального бизнеса - сдатчики квартир и комнат, скупщики золота и валюты, по совместительству скрытые сутенеры. Пара блюстителей порядка, не выходя из своей машины с распахнутыми для сквозняка дверцами, лениво высматривали в толпе гостей с востока, пьяных сограждан и других потенциальных клиентов, готовых отзывчиво откликнуться на просьбу: "Предъявите ваши деньги". Бродящие неподалеку, в поисках бутылок и алюминиевых банок бомжи, не привлекали их сурового внимания.
        Пробираясь в людском водовороте, Никита пересек площадь и спустился по лестнице к зданию вокзала. Внутри народу оказалось еще гуще. Сбившиеся в галдящую кучу люди, глазели на большое электронное табло, на котором появлялась информация о прибывающих поездах. Другие сидели, лежали, жевали, читали в зале ожидания. Кому не хватало мест на лавках, располагались на собственных вещах. Никита продрался сквозь пеструю, пахнувшую потом и парфюмом толпу и спустился на уровень вниз, где в одной галерее странно соседствовали ручные и автоматические камеры хранения, комната милиции и бар с биллиардом.
        Народ толокся в основном у окошка ручной камеры хранения. У автоматических ячеек никого. Судя по индикаторам, все они, были заняты. Пятнадцатая ячейка, действительно, открылась ключом с цифрой восемь. Никита извлек из ее недр средних размеров сумку, осмотрел ее. Матерчатая, черного цвета, с пластмассовой ручкой и длинным регулируемым ремнем, одним словом, самая обычная сумка, такая же, как и у него, только посолидней. Никита огляделся. Неподалеку какой-то смурной дядя глядел в его сторону - то ли ждал, пока Никита уйдет, чтоб занять освободившуюся ячейку, то ли еще чего. Никита повесил сумку на плечо и поспешил наверх. Открывать сумку и смотреть что в ней не стал, решив, что спокойно сможет сделать это дома. Так, с сумкой на плече, он покинул душное, но зато прохладное здание вокзала и вновь погрузился в пылающую жару площади.
        За время его отсутствия, ничего не изменилось. Все также суетливо сновал народ - покупая, поедая или просто слоняясь от скуки. Только вот милицейского "уазика", торчавшего до этого посредине площади, больше не было видно.
        Так, теперь куда? Никита остановился. К остановке маршрутных такси или в метро до Речного вокзала? С Речного на "двадцатке" можно доехать прямо до дома. А с вокзала до дома не доедешь - только с пересадками. Рассудив, что ходить ему не привыкать, а по дороге можно зайти в магазин, купить чего-нибудь съестного, Никита отправился к скоплению маршруток. Заметив, что к остановке подъехала его маршрутка, Никита ускорил шаг, лавирую между людьми. Обогнул группу сдатчиков квартир, тут же сделавших ему свои предложения (ведь человек с сумкой, не просто так, значит тут болтается). Обогнул неспешно прогуливающуюся девушку, все ускоряя ход... двух мужиков... Тут ему внезапно заступили дорогу... Короткий, мощный удар под дых, вышиб из него весь воздух. Его подхватили под руки и ничего не соображающего от боли, потащили в другую сторону, к припаркованной у дальней обочины белой "газели" с гостеприимно сдвинутой в сторону дверью. Слабо сопротивляясь движению, он попытался повернуть голову, чтоб посмотреть нет ли где поблизости ментов, но в бок ему больно уперлось что-то острое и злобный голос прошипел в ухо:
        - Тихо, падла! Вякнешь че-нить, завалю к херам!
        Тут Никита, хоть и плохо соображал, от боли и внезапности происходящего - испугался. "А ведь похоже, влип очкарик... Точно влип... Не фига себе - называется, сходил за сумочкой..."
        Распахнутое нутро "газели" быстро приближалось, там уже появились какие-то рожи в лыжных шапочках-масках, готовясь принять пленника ("жарко им наверное" - пришла ему в голову нелепая мысль), оставалось только перейти дорогу... Завизжали тормоза и сверкающий на солнце черный джип вклинился между "газелью" и двигающейся к ней группой. Левая передняя дверца джипа распахнулась и с водительского сиденья в их сторону наклонилась блондинка в темных очках и голубой спортивной курточке. Сзади негодующе гудели маршрутки. Похитители попытались обогнуть неожиданное препятствие, потащив Никиту влево, но BMW (а это был BMW), тоже сдал назад, снова преграждая им дорогу. Девушка держала одну руку на руле, а вторую направила в их сторону, словно выцеливая. Никита не мог понять - что у нее в руке, что-то черное, округлое.
        - Ты чо творишь, сука?! - заорал детина, тот что с ножом, теряя самообладание, - А ну вали отсюда, блядь! А то щас...
        Он выдвинулся из-за Никиты, в подтверждение своих слов показывая ей нож. Еле слышно пискнуло, и бандит грохнулся на асфальт, как куль, как будто из него мгновенно выбили жизнь, с глухим треском стукнувшись головой о поребрик тротуара. Второй отпустив Никиту, шарахнулся прочь.
        - В машину, быстро! - скомандовала девушка. Он узнал голос. Сделал шаг к машине и тут понял, что у него онемело правое плечо и бок. Совсем не чувствовались. Правая нога подломилась и он неуклюже повалился вперед, прямо в открытую дверь джипа.
        - Черт! - Мила резко наклонилась и ухватив его за ворот рубашки и с невероятной, для ее тонкой руки силой, потащила в салон. Выпучив глаза, Никита смотрел мимо нее в противоположное окно - из "газели" высунулись два автоматных ствола. Загрохотали очереди, пули с визгом рикошетировали во все стороны - БМВ оказался бронированным. Стекла слева покрылись сеткой трещин от прямых попаданий. Народ с воплями стал разбегаться во все стороны. Никита кое-как вполз в салон, оказавшись головой чуть ли не у Милы на коленях, задом к выходу. Девушка вдавила педаль газа и машина, мгновенно разогнавшись, понеслась по дороге петляя между маршрутками, незапертая дверца отчаянно болталась. Бандиты не стали стрелять им вслед, видимо поняв, что толку не будет, а может патроны кончились. Газель тронулась и свернула на перекрестке. Где-то вдали раздались вопли милицейских сирен. Мила сделала какое-то движение рукой и Никита почувствовал, что дверца сзади, хлопнув, закрылась. Он кое-как выпрямился в кресле - правая рука и правая нога по-прежнему не работали, глянул перед собой и ужаснулся: Мила неслась прямо на дорогу с
односторонним встречным движением. Светофор горел красным, и можно было видеть как на лицах водителей стоявших в три ряда машин, удивление сменяется ужасом. Мила резко крутанула рулем и здоровенный джип, не доезжая нескольких метров до перекрестка, буквально впрыгнул в узкий боковой проезд, во дворы. Как они его проскочили, не разбившись в лепешку, Никита так и не понял. Его мотнуло так, что он треснулся головой о боковое стекло и совсем перестал соображать.
        - Пристегнись! - крикнула ему Мила, на миг повернув лицо. Сама она сидела, как влитая. Петляя по узким улочкам и разгоняя сигналами испуганных пешеходов, они миновали пару кварталов дворов, и выскочили на параллельную улицу, под носом у отчаянно гудящих встречных автомобилей. Понеслись по ней, обгоняя всех. Никита со страхом поглядывал на стрелку спидометра, не опускающуюся, на этой узкой двухполосной дороге, ниже ста километров. Путь их был недолог, через несколько минут сумасшедшей езды Мила свернула направо, в частный сектор. Проехала еще метров сто, опять свернула на боковую улочку и остановив машину заглушила двигатель.
        - Идти можешь? - спросила она, открывая дверку.
        - А тебе идет паричок этот! - от испуга Никита стал язвительным - Что это все значит? Откуда ты нарисовалась? И вообще, в какую ерунду, ты меня втравила?
        - Фу! - насмешливо фыркнула девушка, - А еще интеллигентный человек! Спасибо бы сказал, что вытащила! Штаны то сухие?
        - Ну, спасибо, дорогая! - Никита начал закипать. Видя это, Мила сменила тон на примирительный:
        - Извини что так вышло. Я тебе потом все объясню.
        - Когда потом?
        - Потом, - неопределенно сказала она, - Сейчас тебе домой не стоит. Я собственно... Пошли.
        - Куда?
        - Машину сменить нужно, - прихватив злополучную сумку, она вылезла из салона и захлопнула за собой дверку.
        - Пошли, пошли! Быстренько! Нельзя тут задерживаться.
        Никита, решив пока отставить расспросы, последовал за ней. Он еще прихрамывал, но чувствовал себя уже вполне сносно. Ощущение, как будто правую руку и ногу он отлежал, а сейчас, когда возвращалась чувствительность, их словно кололи тысячи иголочек. Неприятно, но терпимо. Мила шла очень быстро, Никита еле поспевал за ней.
        - Подожди ты... разогналась!.. Машину так что ли бросаешь?
        - Пусть ее... - махнула рукой Мила.
        - А тот?.. Ну который... Он умер?
        - Да нет. Очухался уже наверное. Если конечно башку не разбил, крепко о поребрик приложился.
        - Слушай, а чем ты его?...
        - Что? А... Пищалкой, - девушка показала ему, с виду совершенно обычный, пластмассовый брелок автосигнализации
        - Пищалкой... - повторил за ней Никита. - Ага, понятно... Ладно, после... Кто они вообще такие?
        - Не знаю пока, - ответила Мила покосившись на него. - Отморозки какие-то.
        - И что интересно, им от меня было нужно? Ладно сумка... а меня-то зачем потащили?
        - А вот это вопрос! С этим нам и предстоит разобраться.
        - Нам? - Никита даже остановился - Нет, я на такое не подписывался!.. С бандитами разбираться...
        - Тише! Тише! Не кричи так! - Мила беспокойно оглянулась по сторонам. - Вся деревня сейчас сбежится! Нам - это нам. Ты тут не причем.
        - Хорошенькое дело - не причем, - заметил Никита, слегка успокоившись. Это Милино "нам" было веским и серьезным, словно означало какую-то солидную организацию.
        ******
        Вызов. Дважды прокурлыкал тоновый набор номера. Долгие гудки. Щелчок.
        - Степаныч? Степаныч, это я - Ватный! Я с Лехиной трубы звоню, чтоб не запалиться, он симку новую только поставил.
        - Ну?.. и что за кипеш, вы на вокзале подняли? Я тебе что говорил, помнишь?
        - Помню... но Степаныч, тут такая байда... Фуфло короче полное, бортанулись мы. Не взяли его... ушел лох позорный! Не знаю, как так стремно вышло... Но это не наш косяк!
        - А кто знает? Пушкин? Ты не буровь, говори толком!
        - Сперва все как надо было... как ты сказал... Рэмбо с Бивнем на площади взяли бобра этого за хомут, он и не рыпнулся... потянули к тачке. И тут телка эта... слушай, ты не говорил, что так может быть... Я не понял вообще!.. Ты сказал, все в чистоте будет, берем бобра везем к тебе, будет кипишиться, гасим его берем чемодан везем тебе... так? Откуда эта Белочка дурная взялась? Она между прочим на Бумере была... бронированном. Ты не предупреждал... Она Костика Рэмбо завалила... я не понял как... а Бивень забздел и сквозанул оттуда... сейчас с нами. Мы из "Калашей" по ним дали... по рожку маслят извели... бесполезняк... отскакивают пули.
        - Какая еще телка? Вы там совсем охренели? Блудняк устроили... дэбилы! Ниче поручить нельзя! Кретины! Боевиков насмотрелись?
        - Степаныч...
        - Что, бля, Степаныч? Дальше что было?
        - Что... ну... уехали мы оттуда от греха... на хер нам это попадалово? По радио сейчас слышал... Костик Рэмбо живой вроде, но вспотел, закрыли его в больничку... надо вынимать как-то кореша...
        - Разберемся с твоим Костиком. Вы сейчас где? Пропасти вас не могли?
        - На хазе съемной зашхерились... Рож вроде никто не видел, но мало ли... Лехе показалось, что за нами черт какой-то увязался от площади, на мотоцикле... но потом мы начали смотреть, покрутились по городу, вроде оторвались... а может и не было никого... померещилось. Нервы... Че нам делать-то?
        - Ну че делать... ниче не делать. Вы дел уже наделали, водопроводчики! Обхезались по-полной! Ладно... Собирай своих и езжайте к Вини-пуху на дачу. Отсидитесь там, пока эта байда не рассосется... А там посмотрим.
        - А Костик?
        - Я сказал, разберемся! Все, отбой!
        *****
        - Але! Шкипер! Але!
        - Да, слушаю вас, Александр Степанович. Здравствуйте!
        - Здорово! Слушай, мне тут пацаны мои отзвонились...
        - Да... я уже в курсе того, что произошло.
        - Шкипер... я не знаю... Ты не предупреждал, что такие косяки могут быть! Одного из моих, завалили... Кто это был? Если комитетчики...
        - Не беспокойтесь, Александр Степанович, не ФСБ...
        - Менты?
        - И не менты...
        - А кто?
        - Неважно... насчет них, вам беспокоиться не стоит - это мои проблемы.
        - Уверен?
        - Сто процентов! А вот... эти ваши, э... ребята, они не заметили... их никто не пытался преследовать?
        - Да... Ватный... ну это мой близкий, он что-то буровил такое... мотоциклист какой-то вроде ехал за ними... но вроде как, оторвались они. А может вообще от страха померещилось... перебздели пацаны.
        - Мотоциклист, говорите? Александр Степанович, вы по этому номеру больше не звоните... я вас потом сам найду. Да... советую вам, быть в ближайшее время поосторожнее! С этими вашими пацанами, встречаться не надо... Да и вам лучше будет дома пока не показываться. Отдохните где-нибудь... лучше вообще уедьте за город... Это просто дружеский совет.
        - Ты бля, во что меня втравил? Че за блудни?
        - А вот грубить не надо! У нас с вами, деловые отношения. Я оказываю услугу вам, вы мне. Кроме того, я ведь вам хорошо плачу? Ну а при вашей, э... работе, определенный риск неизбежен... Поэтому послушайте моего совета: несколько дней не показывайтесь в городе. Только несколько дней! И все будет хорошо!
        - Отвечаешь?
        - Отвечаю! Я потом сам с вами свяжусь. До свидания, Александр Степанович!
        - Пока.
        ****
        Неприметная серенькая "тойота-королла", была припаркована возле забора, под развесистой яблоней. В руках у Милы знакомо пискнул брелок, на этот раз просто отключив сигнализацию. Щелкнул центральный замок. Девушка села за руль и завела мотор.
        - Садись, - она показала на место рядом с водителем. - Тут недалеко.
        Помня недавние пируэты на дороге, Никита, нехотя сел с ней рядом. Повозившись, отодвинул кресло подальше. Машина, заурчав, бодро рванула с места, мягко подпрыгивая на ухабах дрянной дороги. На этот раз, Мила не спешила. Они вновь пересекли улицу Шамшурина и, проехав несколько кварталов, остановились во дворе у обшарпанной пятиэтажки.
        - Тут, - девушка показала на облезлое здание. - Первый подъезд, пятый этаж, квартира номер пятнадцать. Посиди там, пожалуйста, до моего возвращения.
        - Опять номер пятнадцать?!
        - Просто совпадение! В общем, вот тебе ключ! А я скоро буду... дела только кое-какие сделаю.
        - Ключ... - проворчал Никита выходя из машины. - Сколько у тебя еще этих ключей припасено на мою голову?
        Отъезжая, девушка успокаивающе улыбнулась и послала Никите воздушный поцелуй. Затем тонированное боковое стекло поднялось и "тойота", бибикнув на зазевавшуюся пенсионерку, выкатила со двора.
        ****
        Квартира номер пятнадцать имела крашенную синей краской металлическую дверь, отперев которую, Никита оказался внутри обычной однокомнатной хрущовки. Зал, крошечная кухонька и совмещенный санузел. Разувшись после некоторого сомненья в коридоре, Никита прошелся по квартирке, заглянул на кухню и в ванную. Квартира выглядела нежилой. На всех горизонтальных поверхностях лежал слой пыли, окна закрыты душными шторами. Часы на стене замерли на без двадцати шесть. Сколько же сейчас времени? Вроде бы недавно произошли все эти события. Не более получаса прошло. Странно, как быстро он успел успокоиться... Как будто на него регулярно, среди бела дня нападают бандиты с ножами, а их подельники стреляют из автоматов. Впрочем, сейчас, оставшись в одиночестве, он вновь почувствовал предательскую дрожь, проходящую время от времени по всему телу. В душе снова стало паскудно, как после тех снов с полетами над хищными тварями. Только там Никита благополучно просыпался и убеждался, что это всего лишь сон, а тут все изначально было явью. Он походил по комнате, прислушиваясь к скрипу половиц, затем вернулся в коридор и
проверил - хорошо ли закрыт замок. Посмотрел в глазок на пустую лестничную площадку и на всякий случай, задвинул металлическую щеколду. Мила когда придет, пусть звонит в звонок.
        В квартире стояла жара и было душно, как в склепе. Никита раздвинул шторы и даже присвистнул - еще бы, все окна и форточки закрыты и запечатаны похоже с самой зимы. Поняв, что в такой душегубке долго не протянешь, Никита решился, и, отодрав полоски бумаги, приоткрыл балконную дверь. С улицы ворвались звуки, словно разом включили громкость: шум и сигналы машин, детские вопли со двора. Потянуло свежим воздухом. Никита перешел на кухню, открыл форточку, снял рубашку и какое-то время стоял под легким уличным ветерком, уперев ладони в облупившийся подоконник. Из давно немытого окна виднелся унылый колодец двора, запертый с четырех сторон пятиэтажками, с одиноким тополем посередине, ржавой детской горкой и песочницей, в которой копошились несколько карапузов. Их мамаши и бабушки судачили на лавочках неподалеку. Никита вдруг осознал, что уже давно ощущает сильную жажду. Прокашлявшись пересохшим горлом, он порылся в шкафах, в поисках подходящей посуды. Там нашлись только несколько пыльных тарелок, но ни одного стакана или кружки. Плюнув на условности, он пустил воду, подождал пока сбежит ржавчина и
напился прямо из-под крана. Во рту остался ощутимый привкус железа. Прошел в ванную, пустил воду, сунул голову под прохладную струю. Оказалось, что вытереться тоже было нечем - полотенца не было, ни на кухне, ни в ванной. "Фиг с ним, само высохнет" - подумал Никита и, вернувшись в комнату, уселся на старой одноместной тахте, заскрипевшей под его весом. Струйки воды стекая с мокрых волос щекотали шею. Закинув руки за голову, он откинулся на стену и замер в этой позе.
        Время шло... Мила не появлялась... Делать было решительно нечего. Окинув комнату взглядом, Никита наконец сообразил, что ровно напротив него стоит телевизор. Старый цветной Рубин на четырех длинных ножках, как ни странно, включился и даже начал показывать картинку с блеклыми тусклыми цветами эпохи застоя. Сев рядом на корточки, Никита принялся переключать каналы. Везде шла обычная в это время муть - различные сериалы вперемешку с рекламой.
        ******
        Прошло часа два. Мила все не шла и он совсем заскучал. Кроме того, от всех тревог, проснулось зверское чувство голода. Люди, как известно, делятся на тех, кто от волнения теряет аппетит и тех у кого он наоборот разыгрывается. Никита относился ко второй группе. От безысходности, ни на что не рассчитывая, он совершил экскурсию к холодильнику "ЗИЛ", с шумом трясущемуся время от времени на кухне. Ну, действительно, что может быть в холодильнике, в пустой квартире в которой не меньше месяца кажется не ступала нога человека? Потянул за ручку, похожую на стоп-кран... Ба!!! На верхней решетчатой полке уютно расположилась непочатая упаковка банок с пивом Балтика. Банки призывно синели из полиэтилена. Рядом с ними лежали два больших пакета с сушеными кальмарами. Нижнюю полку оккупировала компания из литровой бутылки водки "Премьер", здоровой палки полукопченой колбасы и завернутого в целлофан нарезного батона. Никита треснул себя по затылку, в наказание за недогадливость. Давно ведь уже мог заглянуть сюда, идиот! В морозилке, правда, ничего не было, кроме сугробов инея. "Ну и ладно, - философски рассудил
Никита, - и на том, что есть, спасибо!
        Жизнь, однако, налаживалась! Он без лишних сомнений, вскрыл упаковку, достал одну синюю банку, закрыл дверцу холодильника. Постоял несколько секунд, подумал. "Нет, пожалуй, пивом тут не обойдешься". Опять открыл холодильник, взял водку и, отодрав акцизную марку, свернул крышку. Растерянно посмотрел вокруг - куда налить?.. И решительно приложился к холодному горлышку. Хорошо приложился! Водка пошла, как вода. Ледяной струей скользнула по пищеводу и мгновенно согрела желудок. Никита совершил пару добрых глотков и, оторвавшись от бутылки, сморщился и передернулся. Все-таки не вода. "А! Ядрена палка! А вот ерша не хотите ли?" - он вскрыл зашипевшую банку и запил. Сел на колченогий стул возле кухонного стола, посидел немного, прислушиваясь к ощущениям. Влитая в голодный желудок гремучая смесь подействовала мгновенно - взбудораженный разум стал успокаиваться, а острота переживаний притупляться. Есть, правда, хотелось по-прежнему. "Так. Есть колбаса. Есть кальмары. Кальмары это не серьезно. А колбасу нужно порезать. Вопрос - чем?" - он опять принялся обшаривать ящик кухонного стола и стенные шкафы,
теперь уже в поисках ножа. Как ни странно, но с этим ему повезло больше чем со стаканами. Нож имелся. Старинный нож - такие когда-то выдавали в ресторанах - тупой, с круглым концом лезвия, с мельхиоровой посеребренной ручкой. Правда на лезвии был какой-то жирный налет. Никита брезгливо помыл ножик под струей горячей воды. Затем вымыл одну из тарелок. Достал продукты. С трудом, крупными кусками, покромсал колбасу. Мягкий батон при попытке его порезать вообще раскрошился, пришлось рвать кусками.
        Он допивал третью банку пива, когда вдруг услышал из бубнящего за стенкой телевизора: "Сегодня утром на площади Гарина-Михайловского произошла перестрелка с использованием автоматического оружия. Наш корреспондент сообщает с места событий..." Никиту сдуло с места. Он моментально оказался перед тусклым экраном. В эфире шла программа новостей "Десятого канала". Очкастая девица рассказывала, одновременно показывая: "...вот здесь трое молодых людей собирались садиться в автомобиль, предположительно BMW, когда из белой "газели" с н-скими номерами, стоявшей на противоположной стороне дороги, по ним открыли огонь двое неизвестных. На месте где стоял автомобиль нападавших, найдено около двадцати гильз от автомата Калашникова. По данным милиции, BMW была оборудована бронестеклами, и в результате стрельбы водитель не пострадал. Легкое ранение в голову получил один из предполагаемых пассажиров, сейчас он находится в ЦКБ под охраной милиции, другой успел сесть в машину, а третий скрылся самостоятельно. Оба автомобиля скрылись с места происшествия. Для розыска преступников в городе проводятся специальные
мероприятия по плану "Перехват".
        Камера слегка отъехала, очкастая повернулась и стала задавать вопросы появившейся в кадре тетке:
        - Скажите, пожалуйста, что вы видели?
        - Да я и не видела ничего! Выстрелы-то эти начались... я-то сперва и не поняла... а потом смотрю люди бегут, кричат! Ужас! Вроде там убили кого-то или поранили. Я точно не знаю...
        Корреспондентка повернулась в другую сторону, камера двинулась за ней. В кадре возник деловитый мужик в фартуке, явно выскочивший из одного из многочисленных ларьков:
        - Там один-то из тех в кого стреляли, пьяный он был похоже... двое его с боков придерживали, значит... а тут эти, как давай палить! Среди бела дня, понимаешь! Хулиганы какие-то! Сколько тут торгую никогда такого не видел. А тот, которого держали, он прыг в машину... и уехали значит.
        - В BMW? Это который пьяный, Вы говорите?
        - Ну не знаю, может и BMW был... черный такой, солидный джипяра, я в них не разбираюсь... А пьяный он или не пьяный... я не знаю... просто так сказал. Придерживали его... Может просто плохо стало человеку...
        - А вы говорите, прыгнул?
        - Что видел то и говорю!
        - А эта, белая Газель, за ними поехала?
        - Не... Куда там. Развернулись, да в другую сторону, а дальше мне не видно было. Милиции, ити ее... когда надо никогда на месте нету...
        - Спасибо! - невежливо оборвала его девица и заключила в камеру - С площади Гарина- Михайловского, Олеся Данилова, новости "Десятого канала".
        Так приходит слава... По телевизору про Никиту никогда еще не говорили... да еще в таком контексте... аж в жар бросило! Девушка-диктор в студии продолжала вещать в тему: "...источник в ГУВД Новосибирской области сообщает, что обстрелянный сегодня утром внедорожник BMW X5 уже обнаружен недалеко от места происшествия, в секторе частной застройки. Бронированный джип является служебным автомобилем председателя совета директоров банка "Сибирский кредит". Напомним, что "Сибирский кредит" является самым крупным банком Н-ска. В пресс-службе банка нашим корреспондентам сообщили, что BMW был угнан сегодня утром, прямо с охраняемой стоянки у главного офиса банка. Обстоятельства угона в настоящий момент устанавливаются..."
        "Охренеть! Дайте две..." - Никита вернулся на кухню и немедленно выпил водки. Звонко щелкнул замок, заскрипела и хлопнула металлическая дверь, раздались быстрые шаги в коридоре, и перед изумленным Никитой появилась Мила. Она успела переодеться в короткие шорты и легкую тенниску. В темных очках, но уже без блондинистого парика. На ее плечах висело две сумки - одна большая спортивная, которую она сразу сбросила на пол, а другая та, злополучная, из-за которой надо полагать и разгорелся весь сыр-бор.
        - Салют! - кивнула она, Никите и деловито, не снимая кроссовок, проследовала мимо него в комнату, - Как устроился?
        - Ты... Как ты вошла?! Там же... - он побежал в коридор. Замок и внутренняя щеколда, на металлической двери были открыты. Никита закрыл их и вернулся. Мила уже была на кухне.
        - Молодец! Время не терял! - она открыла холодильник и взяла банку пива, - Реабилитировался?
        - Ты как вошла? - повторил вопрос Никита, - Там же засов... я закрывал... я же точно помню!
        - Ну что ты, разъякался? - она сняла очки и посмотрела ему в глаза, - Как маленький, чес слово... Ты закрыл, я открыла...
        Никита поразился произошедшей с ее лицом переменой. Нет, оно не очень изменилось внешне, но уже не было лицом той миленькой вчерашней девушки, в которую он влюбился без памяти. Это было лицо взрослой, хоть и очень хорошо выглядящей женщины. Макияж отсутствовал. Едва заметные морщинки под глазами, нос вроде немного длиннее, губы тоньше, само лицо казалось более узким... все равно красивое... но что же так изменило его? Глаза! Точно глаза! Вчера они были солнечно-карие, а сегодня почти черные... и сам взгляд пронзительный... словно в душу заглядывает. "Может, конечно, линзы, а может просто устала" - подумал Никита, у которого слегка притупилась способность удивляться происходящему.
        - "Как", говоришь?.. - Мила усмехнулась, переложила банку и очки в левую руку, а правую протянув в сторону Никиты, сделала движение пальцами, как будто что-то доставая из воздуха. Никита почувствовал шевеление с левой стороны груди, и вдруг пластиковый прямоугольник институтского удостоверения выскочив из нагрудного кармана рубашки, повис в воздухе прямо перед его лицом.
        - Чик!.. - сказала Мила, и пластик больно щелкнув Никиту по носу, спланировал на пол. Никита запоздало откинул голову и, схватившись за нос, оторопело посмотрел на Милу.
        - Понятно теперь? - сказала она тоном, подобным тому, каким усталая учительница объясняет очевидные вещи глупому ученику.
        Никита только молча помотал головой.
        - Ладно, - Мила небрежно махнула рукой в сторону холодильника, - бери какую надо провизию и пошли в комнату... разговор есть! - открывая на ходу банку с пивом, своей танцующей походкой она направилась в зал.
        Никита поднял удостоверение с пыльного половика и зачем-то дунув на него, засунул обратно в карман. "Блин! Что за фокусы еще?". И крикнул в зал:
        - Сейчас только по ящику в новостях передавали про наши... э-э-э, приключения возле вокзала! Ты что... этот джип угнала?!
        - Слова-то, ты, какие говоришь... странные! Не угнала, а взяла покататься... ненадолго. Видишь - пригодился.
        - Ненадолго? - Никита показался в проеме двери, с палкой колбасы и ножиком в руках, - А то, что он бронированный, ты знала?
        - Угу, - Мила, откинувшись на тахте, потягивала пиво из банки, - А другой-то, для чего был бы мне нужен? Принеси мою сумку... ту, спортивную. Я тебе нормальный ножик дам.
        - Так ты, выходит, знала, что на меня нападут, и вот так вот подставила? Использовала, как крысу... как морскую свинку для опытов? Все сочинила... что не успеваешь, типа, заехать забрать?.. Вот я не знаю даже, как тебя после этого назвать... Кто ты после этого?
        - Да не кипятись ты! Что еще за истерики? - она сделала досадливую гримаску, - Точно, скажем, не знала... Уверена не была... так, кое-какие предположения... И потом, я же тебя вытащила!
        - А если б не успела? Там такие бандюганы были... серьезные... с дурами... Или тебя саму...того... там же...
        - Да куда б я делась... - Мила вяло отмахнулась, - Сумочку принеси, говорю.
        Никита уставился на нее во все глаза, все больше вникая в ситуацию:
        - Значит все это знакомство... секс этот вчерашний... все только, для этого? А я-то идиот, вообразил себе... Бли-и-ин!!!
        - Нет, не только для этого! - Мила зло сверкнула глазами, - Только для этого, бомжа какого-нибудь можно было нанять, за сто рублей! И вытаскивать его бы не понадобилось! И джип, этот долбанный, не понадобился бы!
        Отставив банку, она встала и сама пошла за сумкой. Проходя мимо Никиты, пихнула его плечом:
        - Распустил сопли! Мужиком будь! Тащи, давай, водку и садись... Разговор есть серьезный!
        Никита отступил и растерянно поплелся на кухню. Когда он вернулся, Мила достала уже из спортивной сумки перочинный ножик, пластиковые одноразовые тарелочки и пластиковые же стаканчики.
        - Давай сюда. - Она отняла у него колбасу и быстро нарезала ее тонкими ломтиками, острым, как бритва ножом, - чего сидишь, как сосватанный? Разливай.
        Никита пожал плечами и разлил водку в стаканчики. Отложив ножик, Мила подняла свой стаканчик.
        - Ну... давай что ли! С боевым крещением тебя! - и чуть-чуть отпила водки.
        - Каким еще крещением? - удивился Никита, но тоже выпил.
        - Все только начинается, извините за пафос!
        При последних словах Никита поперхнулся и закашлялся. Мила похлопала его по спине.
        - Короче! Никита Семенович, я уполномочена сделать Вам предложение... - и добавила, после секундной паузы, - От которого Вы, понятное дело, не сможете отказаться.
        - Па... - Никита закончил наконец кашлять, - почему не смогу?.. Ты кто... То есть, Вы кто такая? Какое еще, блин, предложение?!
        - Шутка, шутка! - сказала Мила, но улыбнулась как-то хищно, - Сможешь! Но не захочешь!
        - Да в чем дело-то, наконец?
        - Дело в том, - невозмутимо продолжала Мила, - что в Н-ске погиб наш сотрудник. Наблюдатель. В крупной такой аварии. В центре города. При крайне подозрительных обстоятельствах! И вот теперь, с твоей помощью, мы достоверно установили, что это не было случайностью... Его убили.
        - С моей помощью... Чудненько ей богу... - Никита почесал в затылке, - Кажется, припоминаю... Машина загорелась на остановке?.. да? В новостях читал...
        - Правильно, - кивнула Мила, - кстати, как выяснилось, один из тех двух приятелей которые так нежно обнимали тебя у вокзала... ну тот, что потом валялся... скончался в больнице при невыясненных обстоятельствах. Хотела его навестить, а он уже того... И представь себе никто ничего не знает, хотя палата охранялась.
        - Так может... - усомнился Никита, - он вроде головой ударился... ну гематома там, кровоизлияние и все дела... Может от этого?
        - Да нет... - Мила отрицательно покачала головой, - травма, по заключению врачей была пустяковой. Да и череп у этого урода боксерский... такого и палкой-то не сразу убьешь. Почти не сомневаюсь, что и остальные отморозки, которые на тебя... на нас напали, тоже уже на пути в Верхнюю Тундру.
        - Подожди... Откуда... Откуда ты все это... Ты вообще кто такая? Из ФСБ что ли?
        - Слушай... - оборвала его Мила, - ты можешь не перебивать, хотя бы пять минут?! А то я уже начинаю сомневаться в своем выборе! Кто я такая, это пока не важно! Можешь называть меня агент Смит, или майор Пронин или еще как-нибудь, как тебе нравится.
        Никита покорно умолк.
        - Так вот, - продолжила она, - Как ты знаешь, в вашем городишке сейчас развивается... орудует, крайне опасный... мнэ-э... скажем так, преступник. Ну, эти серийные убийства подростков... Слыхал наверное?
        Никита молча кивнул.
        - Наш Наблюдатель, работал по этому делу. Но, к сожалению, непостижимым пока для нас образом, сам попал в орбиту действий этих...э-э...сил. Очевидно, он что-то почувствовал, может даже знал, что за ним слежка. Он собрал самые дорогие для него вещи вот в эту сумку и отнес ее на вокзал, в камеру хранения, которую мы используем для обмена. Как мы видим, от слежки оторваться он не сумел и на обратном пути погиб. Поскольку лишних Наблюдателей у нас нет, нам срочно... почему узнаешь позже... нам срочно понадобился новый Наблюдатель. Где его взять в такой короткий срок? Мы использовали интернет... сейчас это практикуется.
        - Сайт знакомств... - выдохнул Никита, - Вы залезли на сайт знакомств.
        - Почему бы и нет, - кивнула ему Мила, - У вас, кстати, довольно представительный сайт знакомств - тридцать тысяч мужских анкет. В основном конечно разные извращенцы, но все равно покопаться есть в чем. Самое главное быстро! После того как были отсеяны все малолетки, семейные любители промискуитета и просто тупые дебилы, осталось что-то около пары сотен анкет, им и были разосланы письма с предложением знакомства. Предпочтение, понятное дело, оказывалось тем анкетам, где были указаны номера ICQ. Оперативность, сам понимаешь. Кто-то не прореагировал на предложение, кто-то отреагировал не так... в нашем распоряжении остались пятеро. Далее право выбора было предоставлено мне...
        - Ты что, со всеми спала?! - окрысился Никита.
        - Нет, малыш! - кокетливо улыбнулась ему Мила, - Только с тобой. Ты, кстати, был последним, пятым... я уже начала отчаиваться... Короче, ты наверное уже понял, к чему я все это рассказываю? Ты прошел предварительную проверку. Тесты показали, что ты подходишь. Поэтому, я уполномочена предложить тебе вакансию Наблюдателя... и вот это, - она показала на черную сумку.
        - Что там? - голос у Никиты от волнения осип.
        - Согласие, малыш, согласие!
        - Что я должен буду делать? И на фиг мне все это надо?
        - Делать ты будешь то же, что и предыдущий Наблюдатель, то есть наблюдать! Следить чтоб в городе не размножались... Короче за порядком следить. А для чего это тебе нужно? А нужно тебе это, вот для чего: во-первых, ты получишь куда большие финансовые возможности по сравнению с теми, что ты имеешь сейчас. Значительные. Ты попросту не будешь нуждаться в деньгах! Как тебе? Оклад ведь у ученых небольшой, правда? А во-вторых, ты получишь и другие возможности, о которых ты и мечтать не мог в самых смелых мечтах! Ну как, согласен?
        - Ты что, меня вербуешь? - Никита яростно потер подбородок, - А если я не справлюсь? Да я же не знаю об этом ничего... этому где-то учиться, наверное, надо?
        - Ну, мясо, как ты выражаешься, у тебя в голове есть... парень не глупый! Чему-то тебя научат... в крайнем случае помогут. Да и возможности, которые ты получишь, позволят тебе решить любую задачу. Так как?
        - И что? Мне что-то подписать кровью?
        - На хрена мне твоя кровь? Я тебе дам ручку. Не так уж это и важно, скорее дань традиции, но для порядка надо. Вот этот документик подпиши, - она протянула ему свернутый вдвое лист. Прочитай, конечно, если желаешь...
        Никита развернул лист на столе. Вверху бумаги в золотом круге стилизованную белую латинскую букву Р (почему-то он сразу понял, что это именно латинская П, а не русская Р) перечеркивали два серпа, один черный, другой красный. По внешней окружности золотого круга шли какие-то мелкие иероглифы. Молотков только со звездочками не хватает. Что это за китайский герб? Ниже эмблемы шла крупная надпись на латыни, под ней, помельче, опять же иероглифы и ниже еще мельче, по-русски значилось: "СЛУЖБА КАРАНТИНА".
        "Что за бред! - подумал Никита, - Какая еще Служба карантина? Может это сон? Я сплю?". Он начал читать текст под эмблемой, там оказывается уже было впечатано его ФИО, и от его имени написано, что становясь Наблюдателем (именно так, с большой буквы), он обязуется исполнять... не разглашать... и прочая бюрократическая писанина. Довольно малоосмысленной была эта бумажка. В тексте присутствовали лишь общие фразы, а о том что именно он должен исполнять и чего ни в коем случае нельзя разглашать, не говорилось не слова. Внимание Никиты привлек последний абзац, в котором он предупреждался, что: "Измена делу организации, либо выдача доверенных указанному выше лицу тайн, повлекут за собой справедливое и неизбежное наказание". О самом наказании, в духе всего документа, ничего не сообщалось.
        - А что за наказание такое мне тут предусмотрено? - обернулся он к терпеливо ожидающей его Миле.
        - Да, собственно, наказание состоит в лишении всего того, что дадут. Но знаешь, на моей памяти никогда такого не было... это скорее так... формальность.
        - Лишат и на счетчик поставят? Странный какой-то договор, - пожал плечами Никита, - Обязуюсь делать то, не знаю что... Накажут тем не знаю чем. А может меня заставят пожирать христианских младенцев? Что вы на это выразите, госпожа китайский шпион?
        - Китайский... Грамотей - это японские иероглифы. Сюда смотри! - ноготь Милы уперся во вторую строчку текста, которую Никита упустил из внимания, там говорилось, что договор сохраняет силу в течение семи дней с момента подписания.
        - Понял? Семь дней! За этот срок ты полностью войдешь в курс дел. Если что-то не будет устраивать, откажешься. Тебя всего лишат, но это будет не страшно, так как привыкнуть не успеешь. Ясно?
        - А если не откажусь?
        - Тогда договор станет бессрочным.
        - Что, до пенсии? - пошутил Никита.
        - До смерти! - голос Милы остался серьезным.
        Никита еще раз пожал плечами.
        - Ладно, давай свою ручку. Подпишу! Только я все равно ничего не понимаю... Китайский... э-э, пардон, японский? цирк на выезде, какой-то...
        Он взял протянутую ему Милой ручку, задумчиво покрутил ее в руках, потом решился, снял колпачок и поставил свою подпись.
        - Вот и чудненько! - Мила приняла у него листок, - Теперь можешь отдыхать до завтра. Сейчас я отвезу тебя домой, а завтра произведем прием в организацию.
        - Прими-ите меня в партию... - проблеял Никита и поинтересовался. - Отвезешь? На машине, что ли?
        - Ты поразительно догадлив, мой юный друг! Именно на машине, а не телеге или скажем дрезине.
        - Постой... но ты ведь выпила... Не боишься гаишников?
        - Нет. Не боюсь, - отрезала Мила, - скоро и ты их не будешь бояться! Давай быстренько собирайся.
        ******
        Запись в дневнике Никиты
        Я фигею дорогая редакция! Я больше скажу! Мне двадцать восемь лет, и я ох...ю! Сегодня на меня напали, потом спасали, потом кормили-поили, потом сообщили такую хрень, что я...(см. выше). Короче план по моим опасениям, о котором я писал ранее, выполнен с опережением графика на тысячу процентов.
        Скажу я вам, дорогие мои дети, никогда не заговаривайте на улицах с незнакомыми красивыми девушками, а то вам будет как мне сейчас! Сходил, называется, за хлебушком! Оказывается, что когда вам тычут под ребро ножичком, перед этим стукнув, скажем так под дыхло, ощущения еще те! Адреналину хватает... и в космос лететь не надо, как пресыщенному космическому туристу Денису Тито. Кстати, может и хорошо, что от боли ничего не соображал, а то б обгадился еще, чего доброго. Зато девчонка покатала на черном "бумере". Перед тем загадочно завалив одного из придурков, того самого, который с ножичком баловался и ругался непристойно. Пальнули в нас конечно и чуть в лепешку мы не разбились, но счастливо спаслись и вот я опять с вами, зайцы мои рогатые!
        Потом Мила погнала такую пургу, что у меня чуть уши в трубочку не свернулись... дескать есть какая-то загадочная тайная организация, которую она представляет и предложила мне вступить в ее ряды. Я даже лобик хотел ей пощупать - не перегрелась ли. Но не стал. Вспомнил, что таких нервных беспокоить вредно, для их и главное, для своего, здоровья. Она мне дала какую-то лягушачью бумажку с красивой чекухой, очевидно призванную подтвердить, правдивость ее слов. Я ее подписал, по вышеуказанным причинам... Не кровью, дорогие мои, не кровью...Сам не знаю - чего подписал... видимо, вспомнил ее фокусы с телекинезом и с тем уродом. Мила отвезла меня, но не до самого дома, а до Сеятеля, велев далее добираться самостоятельно, а добравшись сидеть в жилище и никуда оттуда не высовываться до ее приезда. Сумку, которая, типа теперь моя, что характерно, не отдала. На этот раз она была на облезлой серой девятке. Спрашивать где она ее взяла, я даже не стал... с ее-то способностями вскрывать любые замки... Очевидно данные способности и повышают финансовые возможности, работающих на ее организацию субъектов. Сейчас я
пью водку, запиваю ее пивом, и в прострации медленно кружу по комнате. А также медленно...(см. выше). Хоть бы заснуть, господи!
        Глава 3
        22 июля, среда.
        Горькая соль на губах. Сил нет плыть, сил нет держаться на воде. Тяжелые волны тянут вниз, толкают в плечи. Толчки, толчки, волны тяжелого сна, глаза не разлепляются, организм ныряет обратно в сон... Опять толчки - просто какой-то шторм... Один глаз с трудом удается приоткрыть:
        Мила убрала руки с его плеч и поморщилась.
        - Ну и запашок! Ерш хлебал?... Куда! - она поймала попытавшегося повернуться на другой бок Никиту за плечо, - Просыпайся, я сказала!
        Тон Милы ничего хорошего не предвещал. Никита открыл второй глаз.
        - Надо было водку у тебя отобрать... пивом бы обошелся...нервы у него, понимаешь!
        - Фиг тебе! - Никита вяло потянулся и сунул руку за диван, где стояла бутылка с остатками водки.
        Ничего там не было. Пошарил рукой, посмотрел - точно нет! Вот черт...Он обернулся к Миле. Та, ехидно улыбаясь, выставила вперед две фиги:
        - А тебе две!
        - Ты что ли убрала? Отдай!
        В ответ она только отрицательно качнула головой.
        - Слушай, ты мне, собственно, кто? Жена?! Расхозяйничалась! Давай говорю!
        Насмешливо поднятая бровь:
        - Вот жена и будет давать!
        - Ну, я сейчас поднимусь и сам найду!
        - Лежать! - Мила сделала движение рукой и Никиту словно железным рельсом прижало к дивану. - Успокоился, быстренько! Успокоился?
        - У-успокоился... - с трудом выдавил Никита. Рельс исчез. Ощупав на всякий случай ребра, Никита, кряхтя, приподнялся и сел.
        В щель между небрежно задернутыми шторами с трудом пробивалось солнце. Кружащиеся на свету пылинки вызывали странные реакции - безудержно першило в горле, начали слезиться глаза. Никита с трудом осознал, что это вчерашний стресс дает о себе знать, и жалобно протянул:
        - Слу-ушай, ну будь человеком...ну грамм сто...ну это антигуманно, в конце концов!
        Мила пожала плечами:
        - А я не человек. Гуманность - это не ко мне.
        - Не человек она!.. А кто?
        - Истинная! Ладно, об этом немного позже. А сейчас мы тебя подлечим!
        - Истинная кто? Истинная стерва?
        - Помолчи, дуралей! Вот ты - ученый? Ученый чему?
        - Это существительное такое есть в русском языке!
        - Вот и "истинная", тоже существительное. Полежи спокойно, сейчас станет полегче.
        Она просто присела рядом с ним на диван и замолчала. Через несколько минут, Никита с удивлением обнаружил, что муть, хаосом заполнявшая похмельный мозг, начинает оседать, мысли становятся ясными, возвращается логика суждений. Проявления тошноты и головной боли, также быстро ослабевали. В какой-то момент Никита почувствовал, что он практически здоров. Сильное похмелье превратилось в легкое недосыпание, а злость на Милу - в сексуальное влечение к ней. Так и тянуло, погладить ее обнаженную, покрытую золотистым загаром ногу, однако он не решался.
        - Ну что? - обратилась к нему Мила, - Полегчало?
        - Так ты еще и народный целитель? Слушай... - смущенно замялся Никита, затем решившись таки, положил ладонь на ее гладкую коленку - может... ну... может мы...это?
        - Нет не "это"! - отрезала Мила, - Прутики быстренько убрал! Если выздоровел, сейчас займемся делом!
        ****
        На журнальном столике перед Никитой, лежали вещи которые Мила выложила из злополучной сумки. Вещей было три. Собственно лэптоп, тонкий черный браслет и черный же шар, размером с теннисный мяч.
        - Ну что, готов? - поинтересовалась Мила.
        - Смотря к чему, - отозвался Никита.
        Мила взяла со столика браслет и протянула ему:
        - Быстренько надевай на левую лапу!
        - Зачем? Что это?
        - Терпение! Сейчас тебе все расскажут... ну бери же, тормоз ты мой!
        Никита взял браслет и повертел его в руках. Браслет был легкий, с гладкой поверхностью из какого-то непонятного материала. Во всяком случае, не из металла, так как был теплый на ощупь.
        - А бусики стеклянные ты мне не принесла? Ну, или там зеркальце и колокольчик в нос? - ехидно спросил Никита, но Мила смотрела на него серьезно. Пожав плечами, он просунул левую ладонь в черное кольцо. Браслет был явно великоват и свободно болтался на запястье.
        - Это пока, - сказала Мила увидев его недоуменный взгляд, - потом подгонится. Так! Теперь бери в ту же руку шар и ложись поудобней. Смелее, смелее!
        Шар был словно из черного обсидиана. Его поверхность просвечивала на доли миллиметра и там чуть заметно мерцали серебристые искры.
        - Так! - продолжала командовать Мила, - Голову клади на подушку. Ну двигайся, двигайся... разлегся... мне сесть надо.
        Она устроилась рядом Никитой, взяла его левую руку с зажатым в ней шаром себе на колени и, положив сверху свои ладони, замерла. Никита ощущал идиотизм ситуации, но постарался не хихикать. Несколько секунд ничего не происходило, затем ладонь Никиты почувствовала тепло исходящее от шара. Послышался треск, похожий на звук разрываемой газеты, и Никита внезапно очутился в кромешной темноте... перед глазами поплыли круги.
        Белая вспышка! Никита зажмурился. Когда он осторожно приоткрыл глаза, оказалось что он полулежит на мягком кресле, в маленькой, едва освещенной комнате - стены в полумраке были почти не видны. Напротив стояло еще одно кресло - пустое. Никита приподнялся. Спинка кресла последовала за его спиной, но обратно уже не пускала. Он огляделся. Ничего примечательного. Кроме двух кресел никакой другой мебели в комнате не было. Откуда шел свет - тоже было не понятно. Босыми ногами Никита ощущал что-то, похожее на густой мягкий ковер. Он наклонился, потрогал рукой - действительно напоминает ворс ковра. Еще раз осмотрелся и понял, что окон и дверей в комнате нет. Как же он сюда попал? Чертовщина какая-то! Может это гипноз? "Брошен Ялту гипнозом Воланда"? Или обман зрения? Двери наверняка есть, просто без косяков и точно вписываются в дверной проем... Встать и проверить, проведя рукой по стенкам, он не успел: внезапно в стене напротив, словно подтверждая его догадки, вспыхнул белый прямоугольник - открылась дверь извне. Никита поморщился и прикрыл глаза ладонью. Свет уменьшился, в проеме возник темный силуэт.
Невнятная высокая фигура в мешковатом балахоне шагнула в комнату и светлый прямоугольник за ним тут же пропал, как и не было. Человек (а может и не человек вовсе) молча подошел к креслу напротив Никиты и сел в него. Никита попытался разглядеть лицо - но в тени большого капюшона его совершенно не было видно. "Как в кино, где все злодеи стараются сделать тайну из своего лица, то маску наденут, то капюшоном прикроются" - раздражился Никита, тем самым немножко отогнав страх. Впрочем, через секунду он понял - что страха никакого нет.
        - Здравствуй Наблюдатель, - без всякого выражения глухо молвил вошедший.
        - Здравствуйте э-э...
        - Я Наставник. Я нарисую тебе картину мира и отвечу на твои вопросы.
        - Хорошо бы! - Никита поежился при звуках этого тусклого, лишенного оттенков голоса. - А то уж я не знаю, что и думать!..
        - Я постараюсь говорить так, чтобы тебе было понятно. Для начала усвой следующее: существует два мира. Мир физический и мир тонкий. Физический мир - это царство материи, в тонком мире - материя отсутствует. И тот и другой мир населены ментальными сущностями. Различие в том, что в физическом мире сущности имеют носителей, в тонком нет. Оба мира тесно контактируют между собой и взаимопроникновение сущностей возможно. Сущности заселили физический мир очень давно. Благодаря их симбиозу с живыми существами стало возможным развитие и физического и тонкого тела и как следствие появление мыслительной способности. Синергетический эффект привел к появлению разума, то есть человека. Таким образом, человек является результатом длительной совместной эволюции его физического тела и ментальной сущности тонкого мира. Мы вводим новое для тебя понятие - ментальная сущность человека высокоразвита, высокоэнергетична и не может существовать в физическом мире без своего носителя. Напротив, сущности населяющие тонкий мир, малы и примитивны. Их взаимоотношение с ментальной сущностью человека напоминает взаимоотношение
низших организмов с его физическим телом. По аналогии мы называем эти сущности - паразитами. Самые энергичные из них постоянно прорываются через барьер, разделяющий два мира. Так же как и физические, ментальные паразиты более или менее опасны. Представь себе, что физическое тело человека представляет собой набор колебаний, на каких-то частотах они более интенсивные на других менее. Аналогичный набор существует и у его ментальной сущности. Совпадение по частотам усиливает интенсивность и приводит к появлению резонансных участков в спектре. Это явление мы называем гармонией. Чем больше таких участков, тем больше коэффициент гармонии и соответственно больше физические и ментальные возможности человека.
        Надеюсь, Наблюдатель, ты понял, что мое объяснение крайне схематично и примитивно отражает реальность? Я делаю это лишь для того, чтобы помочь тебе понять непонимаемое.
        Паразиты имеют особенность встраивать себя в наиболее энергетичную зону на границе взаимодействия тонкого и физического тела человека. Тем самым они подавляют активность в месте встраивания. В результате, она резко увеличивается на краях участков. Опасность такого воздействия состоит в том, что при заражении и последующем размножении меняется поведение человека, происходит мутация его сознания. Это может привести к уничтожению целой популяции, как это случилось с йэху. Йэху, или по-вашему - неандертальцы, существовали около двухсот пятидесяти тысяч лет и были за короткое время полностью уничтожены крошечным паразитом, которого не возможно увидеть даже в самый сильный микроскоп. По-счастью, для йому, которые сами себя называют кроманьонцами, подобная мутация, как правило, ведет к суицидному поведению, то есть самоуничтожению носителя еще на стадии развития паразита.
        Однако в ряде случаев, ментальная сущность человека оказывается слаба и позволяет паразиту завершить свое развитие. Наличие резонансных пиков на границах ментального тела паразита, сообщает его носителю совершенно непредсказуемые способности, приводит к необратимым изменениям и полной потере личности. Развитый паразит готов к размножению. В этом случае, проникновение паразитов принимает эпидемический размах, который может привести к уничтожению всей популяции человека.
        Для выявления и борьбы с паразитами была создана СЛУЖБА КАРАНТИНА. В нее входят Наблюдатели и Истинные. На Наблюдателей возложена функция выявления и отслеживания носителей паразитов. Истинные занимаются силовыми акциями по их устранению. Всю полученную информацию Наблюдатели передают Наставнику, используя сферу, одна из которых теперь принадлежит тебе.
        Итак, вводная часть закончена, твои вопросы Наблюдатель.
        - Почему именно меня?
        - По результатам сканирования и тестов твой коэффициент гармонии признан наивысшим. Это поможет тебе лучше делать свою работу. Коэффициент гармонии обычных людей редко достигает пятнадцати процентов. Наблюдатель - это человек с максимальным коэффициентом гармонии. Например у тебя, коэффициент гармонии восемнадцать процентов. С помощью гармонизатора, вот этого браслета, что у тебя на левой руке, коэффициент гармонии возрастает обычно вдвое. То есть в твоем случае, это будет примерно тридцать пять - сорок процентов. Это делает Наблюдателя почти неуязвимым к заражению, а его ментальные и физические возможности хоть и меньше чем у Истинного, но существенно превосходят возможности обычных людей.
        - Какие новые возможности я получу?
        - Возрастет продолжительность жизни, примерно в три-четыре раза. Абсолютное здоровье и устойчивость к любым инфекциям. Браслет в несколько раз усилит инстинктивные реакции, что позволит избежать почти любой опасности, связанной с угрозой жизни. Из ментальных: способность к внушению, способность к чтению мыслей, способность чувствовать опасность.
        - Какие возможности у Истинных?
        - Истинные. Их коэффициент гармонии доходит до семидесяти. Это делает их неуязвимыми к заражению паразитами, при этом их физические и ментальные способности огромны. Они воины, передовой отряд людей, хотя сами уже скорей не люди. Поскольку Истинные занимаются главным образом физическим устранением паразитоносителей, их ментальные способности развиты специфическим образом. В основном это психокинез и возможность влияния на окружающих, вызывая изменения их ментального состояния. Это, вкупе с инверсией, сопровождаемой ускорением психомоторной функции до десяти раз, делает их практически неуязвимыми бойцами.
        - Откуда они появились?
        - Этот вопрос находится вне контекста нашей беседы.
        - А что я должен делать?
        - Некоторые подробности Наблюдатель, ты узнаешь у Истинной, приведшей тебя. Твои возможности активированы. Теперь ты сам можешь пользоваться шаром. Прощай!
        - До сви... - начал Никита и зажмурился от яркого света.
        ****
        Он снова лежал на диване, а рядом сидела Мила и с любопытством смотрела на него.
        - Ну что? Быстро, смотрю, старикан тебя сплавил. От Наставников много не узнаешь, те еще жуки!
        - Кто они?
        - Не знаю! Но не люди это точно, - она легко соскочила с дивана, - Ну, Наблюдатель, давай вставай, хватит лежать! Труба зовет! Принимай дела у предшественника.
        - Ну уж нет, дорогая, - Никита потянулся и ловко схватил ее за кисть руки. Сам даже не понял, как это у него получилось. Мила снова села рядом и посмотрела на него одобрительно. На него и на... браслет! Никита уставился на свою руку - браслет плотно охватывал запястье, при этом не ощущался кожей совершенно - словно прирос.
        - Наставник сказал, что ты любезно ответишь на мои вопросы, - сказал Никита.
        - Хорошо, - легко согласилась она, - спрашивай.
        - Э-э-э... Собственно... Я ни черта не понял.
        - Не сомневаюсь, - хмыкнула Мила, - ничего, в процессе поймешь!
        - Нет, так дело не пойдет! - возмутился Никита, - давай, расскажи мне на пальцах - кто, откуда, что-почем?! Что мне делать? А сколько таких, как я, Наблюдателей? А где? Зачем я информацию должен этому... Наставнику сообщать? И где ее брать эту информацию?! А Истинных сколько? И где они? Их как вызывают - телеграфом на боевые действия? Давай-давай, расскажи мне - как это все работает, как происходит?!
        Мила вздохнула:
        - Слушай, а тебе не много будет - сразу две нудные лекции за один раз, а? Может, хоть передохнешь, душ примешь, чаю попьешь? Ой! Забыла тебе сказать... тут тетя твоя звонила... ругалась очень, что ты ее не встретил. Я сказала, что заболел...
        ****
        Чайник закипел. Никита достал пару кружек из сетки над мойкой, и с сомнением заглянув в них, на всякий случай ополоснул под струей горячей воды. Затем он проверил съестные припасы. Так, сахар есть, сушки есть и еще есть остатки колбасы да засохшая, забытая вчера на столе четвертинка нарезного батона. А вот заварки не было. Совсем не было. Похоже, без похода в магазин не обойтись. Проверка наличности показала, что всех денег осталось две бумажки - пятьдесят и десять рублей. Не густо, что и говорить.
        - Мила, в магазин надо сходить за продуктами - Никита высунулся из кухни, - Что ты там пела про крупные финансовые возможности?
        Мила сидевшая на корточках возле своей спортивной сумки, обернулась и вопросительно посмотрела на него.
        - Деньги, говорю нужны, - покраснел Никита, - нашей тайной организации, в магазин нужно сходить... кончились... у меня наличные сбережения.
        - А-а. Сейчас, подожди, - она запустила руку в недра сумки и, порывшись там несколько секунд, извлекла пачку денег в банковской упаковке, - Держи! - и кинула пачку Никите, - На текущие расходы.
        Никита неуклюже поймал пачку обеими руками. Это были пятисотки. Пятьдесят тысяч рублей. На текущие... Он потоптался немного на месте, но вопросов решил пока не задавать.
        ****
        Погода испортилась. Небо затянуло облаками, накрапывал еле заметный дождик. Никита пересек улицу и зашел в ближайший к дому продовольственный магазин. В бакалейный отдел стояла небольшая очередь. Никита пристроился за тучной бабусей в белом платке с голубыми цветочками. Очередь двигалась медленно, покупательницы (а в очереди, кроме Никиты были одни женщины) просили отвесить им по сто пятьдесят грамм чернослива, сто грамм орехов, двести грамм конфет "Мишка" и так далее. Белый застиранный платочек с бледными цветочками маячил перед носом.
        "Сахару полкило. Нет, полкило - не хватит... Где мои очки-то, надо посмотреть. Забыла чего... сахару кило. А, вот..."
        "Что за хрень, что это было?" Никита помотал головой, чтобы отогнать наважденье.
        "Сушек надо внучеку. Они недорогие... кошелек-то где? Ой-ой, кошелек! А вот. Надо поглубже сховать. Вот бугай пристроился... зыркает. Подозрительный какой-то"
        "Блин! Да это ж бабка! Это мысли бабки! Я их чувствую..." Никита восхищенно посмотрел на свою левую руку. Действует значит браслетик-то! Вот черт!
        - Вам что? - молодая продавщица посмотрела на бабусю усталым взглядом. Никита вгляделся в ее лицо и как будто прочитал: "Карга старая... сейчас будет гонять по всем прилавкам... Господи, как задрало..." - мысли виделись смутно, словно читаешь книгу при плохом освещении, что-то можно разобрать, что-то не получается. При этом эмоции как бы выделялись более крупным и жирным шрифтом, а по мере их убывания мысленные буквы также уменьшались, пока не превращались в неразборчивую вязь.
        "Этот еще болван пялится... Хотя... Симпатичный... Интересно, женатый?"
        Никита с удивлением понял, что это уже о нем и поспешно отвел глаза. Как-то так не по себе стало, словно подглядывал в женской раздевалке. Пока бабушка читала продавщице список покупок, и та неспешно отходила к лабазам, чтоб насыпать требуемое, Никита стал развлекаться тем, что смотрел на разных людей и пытался прочесть их мысли. Выяснилось, что сделать это он может только с теми, кто стоит совсем рядом, да и то через пень колоду, остальные генерировали только неразборчивую муть. Бабка уж сильно злоупотребила терпением очереди. Пока продавщица собирала, взвешивала и подсчитывала ее покупки, она, по-видимому, успела забыть - куда только что сунула кошелек. Внутри ее сумки были другие сумки и пакетики, а также куча отделений, все на замочках. Пока нашаришь в какое отделение запрятала, пока каждый замок откроешь... "Да уйдешь ли ты наконец?!.. Кошелка старая!" - подумал Никита. Бабка вздрогнула и испугано оглянувшись, отошла от прилавка.
        - Вы куда бабушка? - окликнула ее продавщица, - А покупки?
        Но та не останавливалась, а наоборот ускорив шаг, пулей вылетела из магазина прижимая незакрытую сумку к груди. Народ в очереди удивленно оглядывался. Продавщица покрутила пальцем у виска и, отодвинув в сторону несостоявшиеся покупки, обратилась к Никите:
        - Вам чего?
        - Пожалуйста, чай зеленый с жасмином... шоколадку горькую... вон ту по двадцать семь рублей... ага! Ну, халвы еще пожалуй упаковку...
        - С вас девяносто семь рублей, семьдесят копеек.
        Никита уже было полез за пятисоткой, но потом передумал и решил провести эксперимент. Он достал полтинник и протянул его продавщице, глядя в глаза.
        - Пожалуйста, вот пятьсот рублей.
        Продавщица взяла купюру и послушно принялась отсчитывать сдачу.
        - Ваши четыреста два рубля, тридцать копеек. Никита взял сдачу, сгреб в сумку покупки и сказал:
        - Ой, девушка, извините, пожалуйста... я вспомнил - у меня на той купюре телефончик записан. Можно я вам ее на другую поменяю?
        Он принял из рук недоуменно смотрящей на него продавщицы ("Покупатели, какие-то сегодня с шизой!") свою пятидесятирублевку. Вручил ей настоящую пятисотку и улыбаясь отошел от кассы.
        *****
        Никита поставил пакет с покупками на стол в кухне, снова включил чайник и заглянул в зал. Мила, уже переодетая в легкое кимоно, стояла посередине комнаты и держала в руках какую-то штуковину в виде плоского круга на ремешках.
        - Чего это ты себе такое присобачиваешь? Бронежилет? - Поинтересовался Никита, увидев как она прилаживает к себе на грудь эту штуковину. Ремешки одевались на плечи и крепились на поясе за спиной, крест на крест. Из круга в верхней его трети, в разные стороны торчали черные ребристые рукоятки. Мила, взявшись за эти рукоятки развела руки, извлекая из круга, оказавшегося своеобразными ножнами, устрашающего вида серпы. Закрыв глаза, она замерла в этой позе. Серпы сверкали полированным металлом. Никита подошел поближе, пригляделся. Клинки были сделаны обоюдоострыми и имели зазубренную внешнюю и гладкую внутреннюю режущие кромки.
        - Ну-ка, отойди в коридор, - сказала она, не открывая глаз, - а то они бывает из рук вырываются...
        Никита попятился.
        - У тебя там куча газет, я видела, на полке валяется. Скатай из них шары и бросай мне по две штуки сразу.
        Никита пожал плечами и пошел в коридор. Смял в объемные шары несколько газет. Вернулся, вопросительно посмотрел.
        - Мало, еще давай! - она совершала серпами медленные вращательные движения, словно разминаясь.
        Никита принес еще.
        - Ок! Через несколько секунд начинай кидать. Оттуда кидай! - она указала серпом на коридор, - Подальше отойди!
        В следующую секунду там, где только что стояла девушка, возник белый вихрь в верхней своей части сверкающий сталью... тоненько завыл рассекаемый клинками воздух. Вихрь совершил оборот по комнате, буквально размазавшись в воздухе. Миг - и он уже был на прежнем месте. Ошарашенный Никита вспомнил о своей функции и поспешно бросил в ее сторону пару бумажных комков. Тихий шелест и облако из мельчайших обрезков бумаги осыпалось дождем. Никита бросил газетные шары в разные стороны. Маленькое торнадо метнулось туда-сюда и шары взорвались мелкими клочьями. Последние три шара, Никита швырял подряд один за другим, но ни один из них не долетел до пола. Вихрь замер посреди комнаты вновь превратившись в Милу. Серпы уже оказались в ножнах. Девушка тяжело дышала, лицо ее стало красным, волосы мокрыми, а кимоно потемнело от пота.
        - Ф-ф! - Выдохнула она, - Хорошо!.. - скинула свою сбрую с серпами, затем кимоно и совершенно нагая прошла мимо Никиты в ванную.
        - Тебе бы это... - сказал ей вслед Никита, озирая захламленную квартиру, - Тебе бы бумагорезательной машиной работать!
        *****
        - Ну так что? Давай рассказывай! - потребовал Никита, отхлебывая горячий чай.
        - С чего начать? - бодро откликнулась Мила.
        - С начала.
        - С нача-ала. Ну ладно. В древние давние времена, когда люди были большими, а деревья ма...
        - Мила! Прекращай! - взмолился Никита, - ты же сама говорила - "не шутки", а теперь...
        - Ладно, прости, все-все. Так что ты хотел знать конкретно? Кто такие Истинные, откуда они взялись? Взялись с Востока. Исторически так сложилось. Концентрация людских масс где больше? Там! Значит и Истинных там больше в абсолютном исчислении! Там они осознали себя... там объединились в Службу карантина... оттуда распространились по всей Земле.
        Никита досадливо почесал затылок:
        - Сама-то поняла, что сказала? Осознали себя... Бред какой-то.
        - Сама-то понимаю. Что мне тебе всю историю возникновения организации рассказывать? Прими как данность, как неопределяемое понятие - существует паразит, существует Служба Карантина, как инструмент борьбы с ним. Метод простой - наблюдение, анализ, выявление, уничтожение. Ты - наблюдаешь и выявляешь. Я - уничтожаю. Расклад ясен?
        - Чей инструмент? А Наставники? Они кто - немые свидетели происходящего?
        - Наставники... ну, считай, что они аналитический отдел.
        - А может, это они все создали, включая вас?
        - Никита!.. - Мила смотрела на него, миролюбиво улыбаясь, но взгляд стал холодным, - мальчик мой! Никто ничего на этом свете не знает до конца! Наставники - они для вас наставники. Для Наблюдателей. Нам они не указ! Истинные - сами по себе!
        Никита поежился. Ну и как, извините, это все понимать? Девушка на вопросы отвечает уклончиво, и не понятно - то ли это женская логика, то ли намеренная тактика... Какие-то свои разборки, похоже, между этими "восточными" Истинными и "хрен-знает-кто-такими" Наставниками... А он и вовсе третья сторона. Да еще такая малоинформированная сторона. Ладно, похоже и впрямь, в процессе придется разбираться. Он отставил чашку и бодренько заявил:
        - Готов приступить к исполнению обязанностей! С чего начать трищ командир?
        - Вот с этого, - ткнула она в сторону ноутбука.
        ****
        Ноутбук был защищен паролем на BIOS, системным паролем, а кроме того диск с данными был еще и зашифрован. Неизвестно каким образом, но все три пароля сами всплыли в голове у Никиты.
        - Ничего удивительного, - сказала на это Мила, показав на его левую руку. - Браслетик-то Климонтовича. Вот и хранит кое-какую информацию, чтоб не забыл случайно владелец.
        Она сидела на подоконнике, опираясь спиной на раму открытого окна. Выставив наружу руку с дымящейся сигаретой и закинув ногу на ногу, молча наблюдала за Никитой. Тот, закончив беглую проверку, теперь тщательно проверял каждый файл на наличие хоть какой-нибудь информации относящейся к деятельности Наблюдателя.
        - Уф! - Никита устало откинулся на спинку кресла, - Слушай Истинная, ну чего мы тут ищем? А?
        - Не знаю. Информацию.
        - Черт! Знать бы хоть что искать! Информацию... А может тут и вовсе ничего полезного нет?
        - Для чего тогда шифровал? Для чего прятал лаптоп в ячейку?... - Мила щелчком отправила окурок за окно. Никита осуждающе посмотрел ему вслед:
        - На балду кому-нибудь упадет...
        Еще полчаса прошли в беспредметном ползании по директориям ноутбука. Никаких ощутимых результатов они не принесли. Ноутбук, как ноутбук. На винте стандартная операционка. Из программ - ничего выдающегося, тоже стандарт. Куча папок с файлами: фотографии, фильмы, пара игрушек... не богато, в общем. Большой текстовый раздел, с архивами. Справочные пособия на различные темы. Какие-то статьи, надерганные из разных журналов и газет...
        - Это не надерганные, это его, - поправила Мила, - он был профессиональным журналистом.
        - Так, - остановился Никита, - с этого места давай-ка поподробнее. А то я тут вроде дела принимаю... а кем, собственно, был безвременно погибший - и знать не знаю!
        Мила посмотрела на него задумчиво. Затем достала из заднего кармана шорт, флэшку и протянула ее Никите:
        - Ну, в общем-то... имеешь теперь право... ознакомиться. Файл "Климонтович".
        Флэшка Милы
        Фамилия, имя, отчество: Андрей Михайлович Климонтович,
        Национальность: русский,
        Дата рождения: 8 сентября, 1934 г.
        Место рождения: г. Ленинград,
        Мать: Инна Леопольдовна Климонтович (урожденная Елецкая), домохозяйка, умерла при родах.
        Отец: Михаил Николаевич Климонтович, летчик полярной экспедиции, погиб в 1942 г. при обороне Мурманска от фашистских оккупантов.
        Андрей с самого рождения воспитывался бабушкой - Еленой Елецкой, матерью Инны Леопольдовны. Отца он видел редко, во время его кратковременных приездов в Ленинград из Арктики. Бабушка умерла от голода и холода в ноябре
1941, а семилетний Андрей, оставшийся сиротой был эвакуирован из блокадного Ленинграда по дороге жизни, в январе 1942 г. Детский дом, в который поместили Андрея, находился в Ульяновской области. В 1946 году его забрала к себе тетя, жившая в Казани, работавшая художницей на оптико-механическом заводе. В Казани он жил до 1951 года. После окончания средней школы с золотой медалью, Андрей, проявляющий значительные способности к точным наукам, приехал в Москву с целью поступления в ВУЗ. После успешной сдачи экзаменов, летом того же года, он поступил на Физический факультет Московского государственного университета. В 1957 году Андрей с отличием закончил МГУ, по специальности Физика элементарных частиц. В этом же году, он был зачислен в аспирантуру при только что организованной Кафедре нейтронографии МГУ (г. Дубна), по окончанию которой в 1960 году защитил кандидатскую диссертацию. После защиты остался работать на Кафедре в должности доцента. Тогда же стал проявлять интерес к журналистике, публиковаться в различных периодических изданиях научно-популярного содержания. Стал внештатным корреспондентом и начал
писать очерки для журнала "Вокруг света", в связи с чем много ездил по стране. В 1963 году, Андрей Климонтович женился на Виктории Алексеевне Яковлевой, 1940 года рождения, русской, аспирантке Кафедры нейтронографии. В декабре 1964 года, управляя автомобилем Волга принадлежавшим тестю, Климонтович стал виновником аварии повлекшей человеческие жертвы. Погибли трое человек, в том числе жена Климонтовича, находившаяся на девятом месяце беременности. Сам Климонтович отделался ушибами и переломом нескольких ребер. По приговору суда, он был осужден и приговорен к девяти годам заключения в колонии общего режима. Во время этапирования к местам заключения, на пересыльном пункте в Красноярске, Климонтович был завербован Наблюдателем "Снег" личный номер 6430997, по согласованию с Истинной региона "Западная Сибирь" Ни Си Дзан (оперативный псевдоним "Ника")...
        Никита покосился в сторону Милы.
        - Слушай... а "Мила" - это тоже оперативный псевдоним?
        - Угу... - Мила неопределенно махнула рукой предупреждая следующий вопрос, - про имя даже и не спрашивай...тоже восточное. Ты его и произнести-то не сможешь. Для тебя я Мила, и все! Попробуй только меня по-другому назвать!
        - А тебе-то зачем имя восточное? Ты на какую-нибудь китаянку не больно-то похожа...
        - Во-первых, я и не китаянка. А во-вторых, мальчик мой, тогда уж не китаянка, а японка. Мое имя, японское!
        - "Мальчик мой" - передразнил он ее интонацию, - Сколько тебе лет, Мила?
        - Вот-вот! Вопрос из той же серии... Я хорошо сохранилась.
        - Понятно... лет двести есть уже? Все-все... молчу!
        Флэшка Милы (продолжение)
        ...Тесты показали уникальные способности Климонтовича к аналитической деятельности. После вербовки он был изъят с этапа, а его уголовное дело и все документальные упоминания о его личности уничтожены. Пройдя активацию (коэффициент гармонии 50 %) Климонтович был направлен в регион "Юг", Ростовскую аномальную зону для стажировки и последующего прохождения службы в качестве Наблюдателя. С 1964 по 2000 год Климонтович работал в Ростовской группе Наблюдения. Возглавил ее в 1975 году. За время работы группой было выявлено 34 активных и около 100 пассивных носителей (под руководством Климонтовича 29 активных и приблизительно 70 пассивных). В 2000 году переведен в регион "Западная Сибирь" для создания групп наблюдения во всех крупных региональных центрах. На момент своей гибели Климонтович приступил к работе над созданием группы наблюдения в Н-ске... Следует отметить, что в последние годы, некоторые районы Н-ской области по статусу приблизились к аномальным (см. Приложение 1). В Н-ске, Климонтович, как обычно работал под легендой журналиста. В его нынешних документах, дата рождения указана как 8 мая 1960
года. В настоящее время его источники не установлены, проводится работа по их выявлению...
        После того, как Никита ознакомился с биографией Климонтовича, Мила слегка сжалилась над ним и немного ввела в курс дела. Объяснила свои фокусы с открытием дверей и вытаскиванием карточки из кармана. Показала парализатор-пищалку, которой нейтрализовала напавшего на Никиту бандита. В руки ему, правда, не дала - "Незачем тебе, опасная игрушка". Зато дала получше разглядеть серпы. Вот уж действительно, штука смертоносная, если владеть искусством... На круге-ножнах с тыльной стороны была выдавлена та же эмблема, что и на давешнем договоре, подписанным Никитой. Никита провел пальцами по твердой кожаной поверхности круга. На вид эта штуковина была очень старой. Края вытертые, поверхность словно отполирована.
        - Можно еще один вопрос?
        - Ну?
        - Вот скажи пожалуйста... вот есть у Истинных психокинез... джип на скаку разворачиваем... внушить вы можете все что угодно... пищалки, наконец, парализаторы... К чему эти скачки с серпами? Дикость какая-то, средневековье...
        - Видишь ли... психокинез оружие медленное, требует определенного сосредоточения мысли, а в состоянии инверсии и вовсе не применимое. Пищалки и внушение, на носителей действует через пень-колоду, а то и вовсе не действует. А холодное оружие, оно надежное, быстрое... - Мила, как-то странно усмехнулась, - Вот к примеру, если ты стоишь направив на меня пистолет и нажимаешь курок, я могу убить тебя раньше, чем пуля вылетит из ствола, или по крайней мере ручонку обрубить. Усек?
        - Угу... секу помаленьку, - сказал Никита, непроизвольно убирая руки подмышки.
        - Хотя и здесь, - продолжала она, - существуют нюансы... Собственно, чего я в Испании загорала - здоровье поправляла, пошатнувшееся на службе.
        Мила задрала майку и показала на груди три едва заметные ямки шрамов.
        - На ликвидации... как не вертелась, а три пули поймала... Спасибо дублерше!.. Дверь вышибла, зарубила урода. Живым брать по возможности... Ага! Кто и когда брал живым носителя? Вот как раз зажигалка эта, оттуда... - она подкинула на ладони давешнего платинового Дюпонта, - Трофей! Хорошо в грудь попало, а не в голову, тогда б кранты! У нас ведь как... если сразу не подохнешь, в первые пятнадцать минут, то жить будешь.
        - Жить будешь... А я? Как-то мне не очень хорошо стало от всех этих твоих россказней. Пистолет бы мне тоже выдали, организация! А то, что... мне воевать при помощи веревки и палки?
        - Пистолет ему. Начитался шпионских романов. Вот твое главное оружие, мой милый, - она показала на браслет, о котором Никита уже успел забыть, - вот эта штука покруче любого телохранителя будет. О любой опасности предупредит. Ну, а том, что он еще может уже знаешь?
        Никита вспомнил про бабку в магазине, и спохватился - "ой, я дурак!", уставился на Милу, приготовившись далее вести с ней мысленный диалог. Однако ничего не произошло. Мила лукаво улыбнулась:
        - Ага! Нет, дружок, здесь твой браслетик бессилен! Истинных ты читать не можешь. Впрочем, мы-то вообще никого не можем, - вздохнула она, - ладно, продолжаем работать.
        Никита опять запустил поиск с очередным набором ключевых слов и стал наблюдать за мельтешением строк в окошке программы.
        - Я все же не пойму... - повернулся он к Миле, - те, кто организовал смерть Климонтовича и засаду возле вокзала... как они могут быть связаны с этим маньяком? И на фига Климонтович снял браслет, если браслет его охранял? Он что не знал, что может подставиться? Да бред какой-то... как он мог не знать...
        - После снятия браслета, способности некоторое время сохраняются... - Мила отхлебнула из кружки остывший чай и потянулась за новой сигаретой, - особенно если носить его долго... А он носил его тридцать с лишним лет.
        - Ну и? А снял-то зачем? И если способности сохраняются, то как его могли сбить? Почему не сработало предупреждение об опасности?
        - Вопрос... - задумчиво сказала Мила и потянулась к лежавшему на столе большому кухонному ножу с серой деревянной ручкой. Никита проследил за ее движением... в следующее мгновение перед глазами полыхнуло, внезапно стало тихо-тихо... Он рванулся вправо, повалив стул и как-то отстраненно наблюдая, как через тот участок пространства, где только что была его голова, нарочито медленно вращаясь в полете, проходит стальное лезвие. Потом все кончилось и он обнаружил себя, сидящим на полу на заднице и ошарашено переводящим взгляд с улыбающегося лица Милы на дрожащую ручку ножа глубоко засевшего в дверном косяке.
        - Хорошая реакция... молодец! - сказала ему Мила.
        - Ты что, дура? - обалдело спросил Никита, - Совсем уже...? Да?
        - Не злись... - девушка была настроена примирительно, - Ты же чувствуешь, что опасности нет... сейчас нет! А когда она появится, ты тоже почувствуешь.
        - Ножами обязательно было кидаться? - Никита поднялся и с некоторым усилием (глубоко застрял, кидали не шутя) извлек нож из косяка, - обстановку портить...
        - Ну надо же было продемонстрировать тебе, твои собственные способности... А кинула бы, скажем, мячик попала бы в лоб... организм еще не гармонизовался должным образом, реагирует только на настоящую опасность. Хотя... ты весьма шустр! Для начинающего... Понимаешь теперь? Даже ты, новичок, ушел бы от этой машины играючи. Она бы тебя даже зацепить не смогла, не то чтобы переехать. А опытный наблюдатель не сумел... Это может быть только если... Да нет! - оборвала она себя. - Те кто на тебя напал, были обыкновенные люди... Какая может быть связь? Очень... очень все это странно...
        Никита прошелся по кухне, потирая ушибленный при падении зад, бросил ножик в мойку, на всякий случай, подальше от Милы и плеснув себе заварки и кипятка из чайника, снова сел напротив.
        - И что ты хочешь сказать? Что мне-то делать?
        - Да собственно, то же что и должен был делать твой предшественник... Климонтович погиб, когда была только вторая жертва... статистики у него еще не было, был только опыт... на что он наткнулся, и кто вышел на него, предстоит выяснить... но ты об этом голову пока не парь. Этим скорей всего займутся другие. Твое дело - серийные убийства. Выясни - кто их организовал.
        - Ничего себе... хорошее дело! Выяснить значит... А если на меня выйдут "друзья" Климонтовича? Я так понял, там целая бригада действовала, и возможности у них, судя по всему, серьезные... Мила! Когда я начинаю осознавать, что все это происходит со мной... что это реальность, а не бред сумасшедшего...Честно сказать, я нахожусь в перманентном шоке близком к панике... я представления не имею, что мне делать... Понимаешь?
        Мила, досадливо поморщилась:
        - Сопли не распускай! Я тебе могу сказать, что о твоих способностях любой следователь может только мечтать! Тебе не нужны улики, тебе вообще не требуется что-либо доказывать... Найди нужных людей и они все тебе расскажут про других нужных людей, те в свою очередь про третьих... такая своеобразная система ссылок... как в интернете. Ты ведь в интернете, как рыба в воде. Ищи людей и анализируй информацию, что не поймешь сам, связывайся с Наставником, спрашивай, они знают все... но правда не всегда. Климонтович был журналюгой, как у любого Наблюдателя у него сто процентов имелись агенты во всех нужных структурах... Я, честно говоря, надеялась, что список агентов где-то в этом лэптопе... для чего-то же он его спрятал в ячейку. Хотя... было б проще переписать на какой-нибудь компактный носитель. В общем, начинай следственные действия.
        - А ты? - напрягся Никита, - Как-то отстраненно, ты об этом говоришь... Тебя со мной не будет?
        - Я конечно буду на связи... но у меня и свои дела... Так что извини, за ручку тебя водить у меня времени нет. У тебя кстати тоже времени мало... Приступай, короче, как можно скорей. Я сейчас уеду... Если, что звони на мобильный! Да! Срочно сходи и купи себе телефон! Деньги у тебя теперь есть... и вот еще... - она достала из сумочки белый конверт, - Здесь банковские карточки. Можешь снимать некоторые суммы в банкоматах, счет будет пополняться по мере надобности... Да, еще... - она ухмыльнулась, - Береги себя!
        Дневник Никиты
        И так, третий день бардака ушел в небытие... Мила тоже ушла, когда вернется не сказала. Купил мобильник за двести баксов. Там были и за четыреста и за пятьсот... но на кой они мне нужны, даже представить себе не смог, поэтому купил за двести. К нему взял чехол и кобуру, чтобы носить на ремне.
        Еще купил коньяк... Реми Мартин... за двести баксов... выпил пару рюмок. Пока не понял, чем лучше Кизлярского... вонючий.
        В голове стало немного проясняться... Пытаюсь разложить хаос мыслей по полочкам. Получается Хаос 1, Хаос 2 и т. д.
        Ладно, Хаос 1 - это Климонтович, все что с ним связано... отложим его пока.
        Т.Д. тоже отложим... Остается Хаос 2. Что мне сейчас делать с этими убийствами? К кому идти? Кто и что может мне посоветовать? Может в инете полазить... поискать чего...
        А может, ну его на фиг? Что там в договоре про семь дней сказано было? Неделя предоставляется на раздумье. А если весь этот испытательный срок валиком прокататься? Типа, извините, я - Ваня-пряник ничем помочь не смог Службе карантина, ввиду очевидного своего скудоумия. Заберите обратно, как у не оправдавшего доверия, свои драгоценные способности. Чего это я должен вдруг бросить свою любимую науку (чтоб она совсем загнулась). Ну денег понятное дело потратить по-максимуму... пока не спохватились и краник не перекрыли... неужели ж отчета потребуют? Пять дней у меня еще есть... Загудеть не вдаваясь в подробности! С кем? Да с той же Юлькой...
        Вот удивится девка:))) Сроду денег не было, а тут... Скажу ей что Нобелевку получил... или в карты выиграл... или банк ограбил вместе с ювелирным магазином. Интересная мысль!
        Стоп! А ведь Юлька у нас журналистка! Климонтович тоже был журналистом... мать его за ногу! Журналюг в Н-ске не так и много... может, они друг друга знали, пересекались где? На каких-нить своих сборищах, пьянках. Помнится, она несколько раз меня звала, по началу знакомства, так сказать, расширить свой кругозор, но я отказался...
        Так, Юлия у нас заведует культурой на местном РТВ, таскается со своим оператором (как его... Петя, кажется) на всякие выставки, презентации, инсталляции... банкеты, соответственно. А кто был Климонтович? Что тут у Милы написано? Так, журналист на вольных хлебах, писал заказные статейки, участвовал в PR-компаниях. В общем, всяко может быть... спросить нелишне. И еще... может Юля выведет меня на кого-то из своих коллег, занимающихся криминалом... у тех ведь всегда есть свои источники в правоохранительных органах. Как там Мила говорила... по ссылкам идти... Ну действительно, надо ж с чего-то начинать, не в ГУВД ж с прокуратурой переться и на проходных выяснять, кто мне подскажет про серийные убийства. Вот только как бы меня не пропасли "дружочки" Климонтовича... "Береги себя"... Хм. Я херушки браслетик-то сниму! Как здоровье? Не дождетесь! Это все дорогие дети, что я хотел вам сказать!
        Пошел звонить Юльке...
        ********
        Юлька, как обычно, согласилась на встречу легко, с ожидаемым энтузиазмом. Кокетливо сказала, что из-за Никиты она будет вынуждена пропустить интересное мероприятие, запланированное на сегодняшний вечер. Но в ее голосе никакого сожаления не чувствовалось - цену себе набивала. Зато, даже по телефону чувствовалось определенное вожделение. Никита сказал, что возьмет такси и будет у нее минут через двадцать. Тут Юлька быстренько "вспомнила", что есть - пить у нее в доме нечего и все, что он захочет употребить уместно привозить с собой. Никита не возражал. Сказал, что у него имеется практически полная бутылка хорошего коньяка, на что Юлька радостно удивилась - обычно они обходились пивом, и заметила, что должно быть у нее в холодильнике есть лимон... да, да... точно есть. Консенсус был достигнут и Никита, чмокнув на прощание трубку, нажал отбой и тут же набрал номер вызова такси.
        ****
        ...Истерично заверещал звонок, послышались шаги за дверью и отверстие дверного глазка на миг стало темным. Несколько раз лязгнул замок и металлическая дверь открылась. Юлька, прижимая плечом к уху невнятно бормочущую телефонную трубку, посторонилась делая приглашающий жест рукой. Никита зашел в квартиру, по пути чмокнув ее в щеку. Юлька закрыла дверь и, сообщив трубке "Да-да, все понятно, ну-у, ты же знаешь, дорогая, мужики все козлы", скорчила Никите гримаску, означающую, что это к нему не относится, и подтолкнула его в сторону кухни.
        Никита пожал плечами и пошел вперед. Пока Юлька заканчивала разговор, он успел выставить на стол свою початую "Реми Мартин", достал из сумки шоколадку, ополоснул руки над раковиной.
        - Ба! Вот это дела-а! - поразилась Юлька, заходя в кухню? - Ты чего это? Никак банк ограбил... колись, давай... откуда?
        Никита склонил голову, по-новому разглядывая свою давнюю подружку. Наряд ее, как обычно забавный, на этот раз представляющий собой кусок цветастой ткани обернутой вокруг пышных бедер и какой-то легчайшей полупрозрачной кофточки, которая при каждом движении колыхалась, взлетая над внушительной грудью хозяйки, существенным образом ее открывая. Будь она так наряжена хотя бы неделю назад, Никита, не раздумывая, овладел бы Юлькой тут же, смахнув все с кухонного стола (там, правда, и смахивать нечего было... разве крошки только)...
        А сегодня, после Милы, Юлькины прелести не казались ему такими уж соблазнительными, скорее, наоборот. Никита поднял глаза и встретился с девушкой взглядом. Она смотрела на него с ожиданием. Ах, да:
        - В общем, хочешь верь, хочешь не верь... Наследство получил. Представляешь, какая история... - Никита старательно изобразил растерянность, сел на табуретку и кивнул на бутылку, приглашая хозяйку выпить и обсудить. Юлька, которая от природы была любопытной без меры, долго ждать себя не заставила - сунулась в шкафчик за бокалами, достала из холодильника лимон, ловко нарезала его тонкими ломтиками, разложила на блюдечке со словами:
        - Как же, к такому напитку, да без антуража!
        Никита с улыбкой наблюдал за ее действиями. Вот она, наконец, перестала суетиться и присела на краешек табуретки. Локти положила на стол, подперла ладонями щеки и выжидательно посмотрела на Никиту. Он, в свою очередь, тоже посмотрел ей прямо в глаза. И поразился - надо же! Ни единой мысли, словно лист белой бумаги, куда сейчас подробно запишут Никитины слова. Никита разлил коньяк, подмигнул Юльке. Она заерзала на табуретке, устраиваясь поосновательней, и подняла свой бокал:
        - Так за что пьем? Вернее, чье?
        - Мое, мое пьем, - успокоил ее Никита. Чокнулись, выпили. Юлька изобразила лицом райское наслаждение, затем сморщилась, сунув в рот лимон.
        - Да, мне тоже кажется, что с нашим армянским ни в какое сравнение, - заметил Никита, уловив, наконец, хоть какое-то подобие мысли в ее голове. И тут же продолжил:
        - Представляешь, детка, звонит мне вчера какой-то вежливый дядька, называется адвокатом, назначает встречу. Я, само собой перепугался, с чего бы это мной адвокаты интересуются, он меня успокоил - дело, мол, о наследстве. В общем, встретился я с ним.
        Юлька всем своим видом выражала неподдельный интерес, даже подалась к Никите, отчего ее грудь распласталась на столе, словно экзотическое блюдо, прикрытое до поры легкой салфеткой-кофточкой. Никита хмыкнул, снова разлил коньяк и продолжил:
        - Оказалось, что я - нет, ты представь себе... Я, всю жизнь который, от зарплаты до зарплаты!.. Я - единственный наследник своего богатого дядюшки.
        - Иди ты?! - округлила глаза Юлька, - Какого еще дядюшки? У тебя же тетка была только... я помню.
        - Тут понимаешь, какая штука. Не знал я дядю... при жизни, - Никита сокрушенно всплеснул руками (вышло несколько театрально), - И не узнаю теперь. Погиб дядя, царство ему небесное... Слышала, поди - грузовик на остановке взорвался. Он там был... среди прохожих... которые... ну в общем... Фамилия его - Климонтович.
        "Климонтович?!" - вспыхнуло в Юлькином мозгу и вдруг, словно лавина с гор, понеслись потоком ее мысли, путаясь, обрываясь, панические и другие... Никита даже головой помотал и зажмурился, пытаясь осознать только что просмотренный поток сознания. Вот так-так. Значит, не зря я к Юльке-то подался. Знает она его, еще как знает... Особенно неприятным оказалось застать Юлечку в постели с Климонтовичем, пусть даже только в ее воспоминаниях. Эх, Юля-Юлечка! Никита собрался и невинно спросил:
        - Может, знала его? Вы же журналисты все знаете. Тем более он ведь тоже журналист...
        - Ну, знала немного, - неохотно сообщила Юлька, - И что? Он твой дядя? Да-а...дела... - было ей неуютно и как-то грустно, что ли. Никита подлил ей еще коньяка, погладил по пухленькой ухоженной ручке и заискивающе попросил:
        - Расскажи мне про него, Юль! Я-то впервые в жизни его фамилию вчера услышал. Даже не знаю, как он выглядел...
        Юлька притащила из комнаты альбом фотографий, полистала, нашла. Сунула альбом Никите, ткнула пальцем в кого-то на общей фотографии:
        - Вот так он выглядел.
        "Обидел он ее чем-то что ли?" - вскользь подумал Никита и стал рассматривать мужика на фото. Мужик был ничего, выглядел довольно молодо, улыбался приятно. Светлый плащ, черная водолазка под горло. Темные волосы с проседью. Глаза синие, смеющиеся. И такая уверенность в себе! Аж с фотографии шибает.
        - Щедрый был мужик, - задумчиво сообщила Юлька, глотнула коньяка и вдруг, словно ей кто-то скомандовал, затараторила: - он пару лет назад всего объявился в Н-ске. Внештатником у нас работал. И в "вечерке" тоже, и в "бизнес-новостях". Он разное мог писать - и про криминал и про банкиров и про выборы... А вообще, у него жирные заказы всегда были. Мы думали - у него есть некие высокие покровители... что статьи ему заказывают столичные издания. Гонорары-то, похоже, у него о-го-го какие были! И вообще, деньги у него всегда водились - а он щедрый был... - повторилась Юлька, тоскливо, словно об упущенном в жизни шансе.
        Никита не перебивал, только кивал головой и подливал коньяк. Юлька чокалась с ним, и сделав глоток, торопливо рассказывала дальше:
        - Он, понимаешь, все время был в гуще нашей, так сказать, "культурной" жизни - ни одной презентации, ни одного фуршета не пропускал. И, кстати, сам часто приглашал, так называемых друзей-приятелей-коллег в рестораны. Ты знаешь... я сама удивляюсь... Климонтович... у него все занимали деньги... он никогда не торопил с возвратом. Многие этим пользовались. Одевался он щеголевато, дорого... понтовый такой... а вот машины у него не было, говорил, возиться с машиной ему лень, к тому же он выпить любит, так что от греха подальше... на такси, типа, ездить ему дешевле. И квартиры своей не было - снимал.
        - Погоди, - перебил ее Никита, - что ты все о деньгах, я и так знаю, что деньги у него были - и зачем-то значительно добавил, - Они ведь все теперь мои! - все-таки хотелось ему перед Юлькой хвастнуть... - ты вот мне расскажи лучше про друзей, близких...
        Юлька словно очнулась от воспоминаний о красивой жизни и деловито начала перечислять, отрицательно качая головой:
        - Семьи и детей у него вроде не было, во всяком случае на эту тему не распространялся.
        - Сам знаю, - проворчал Никита. Юлька непонимающе уставилась на него:
        - Ах, ну да... Постоянной любовницы тоже... не было... - и покраснела, - С людьми он сходился легко, но несмотря на всю внешнюю открытость и общительность, близких друзей в Н-ске у него, кажется, не имелось. Хотя... подожди... он вроде бы хорошо общался с РТВэшником Николаевым. Он правда никакой не Николаев - это его псевдоним.
        - А кто он, если не Николаев? - машинально поинтересовался Никита.
        - Он... Козлов, - хмыкнула Юлька, - Павел Козлов. На криминале специализируется.
        - Познакомь, - попросил Никита, но девушка вдруг заюлила:
        - Да на фиг он тебе сдался? Он и не знает ничего. Может и не дружили они...
        Никита посмотрел на нее внимательнее и чуть не ахнул. Во, шалава! Она и с этим успела! Ну, молодец, подружка! Ну и что, что один раз! Правильно боишься, что он мне расскажет! Да поздно уже метаться, Юлечка - поезд все равно ушел! Хорошо, хоть я раньше об этом не знал. Никите стало до горечи обидно - все же абстрактный муж в Америке, это - одно. А то, что его подружка успевала направо и налево, встречаясь с ним - это совсем другое! Да, может быть, он ей ничего не обещал, может и сам тоже... Но так то - он! Он ей в любви не клялся. Тьфу ты! Никита залпом допил коньяк и решил, что дальше он по-хорошему с ней не станет. Молча приказал: "Звони Козлову... козлу Николаеву. Уговаривай, как хочешь" И Юлька послушно взяла телефонную трубку, набрала номер.
        После некоторых Юлькиных уговоров, Николаев согласился на встречу хоть и недоумевал почему такая спешка. Поняв, что дело сделано, Никита решил, что пора и честь знать. Однако, Юлька явно не собиралась отпускать его так вот просто, тем более, что коньяк хорошо дал ей в голову. Она маслеными глазами смотрела на своего любовника и в голове ее теперь уже оформилась одна, но четкая мысль. Мысль выглядела комиксом - набор картинок, где в разных позах присутствовала голая Юлька с Никитой, которого ее воображение рисовало куда более волосатым и могучим, чем на самом деле, сама же Юлька была, само собой, похожа на Шарон Стоун, в лучшие ее годы. Никита даже слегка увлекся просмотром - а где еще такое увидишь! Но тут Юлька начала подбираться к нему, и нужно было срочно что-то придумать. "А если я..." - подумал Никита и тут же опробовал еще не оформившуюся мысль в деле.
        Юлька поплыла, охнула, слегка закатила глаза...
        ****
        - Ну все, пока, увидимся, - говорил Никита спустя пять минут и обманутая подружка устало чмокнув его в подбородок, закрыла за ним дверь.
        Войдя в лифт Никита прислонился к стенке и хихикнул. Похоже он очень убедительно внушил Юльке, что последние два часа они только и делали, что меняли позы, как на картинках в ее голове. "Впрочем, сама виновата" - резюмировал Никита, вспомнив, о Юлькином коварстве. Надо же, из двоих упомянутых - оба были с ней... А сколько у нее еще? Вот ведь...! Профурсетка! Он спустился вниз и достав свой новый мобильник, вызвал такси.
        ****
        РАПОРТ-ДОКЛАД
        N 010/04
        Агент: Мила (Ми-ко Камаиточи), Истинная
        Задача: Вербовка Наблюдателя
        Регион: "Западная Сибирь", Н-ск.
        (Область наблюдателя Климонтовича Б., предположительно ликвидированного)
        ОБЪЕКТ: Никита Семенович Северов
        Соц. статус: научный работник, без степени
        Рост: 190
        Вес: 84
        Цвет глаз: Серо-зеленый
        Цвет волос: Темный
        Условия проживания: Один в однокомнатной квартире.
        Семейное положение: Холост
        Завербован, согласно плану МБ04.
        Активирован Наставником МБ04.
        На момент вербовки:
        ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ:
        Социально неудовлетворен: низкий уровень доходов, перманентные финансовые трудности. Длительная бесперспективная деятельность в области научных изысканий. Что интересно - самооценка завышена, объект не приемлет термин "неудачник", списывает на "обстоятельства". Навязчивое желание продемонстрировать свою индивидуальность.
        Однако, ярко выражена инфантильная рефлексия, нежелание менять существующее положение.
        Интеллектуальное развитие и адаптивные свойства достаточные, для проведения активации.
        ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ПОЛОВ:
        Гетеросексуален. Активен. Выявлена одна устойчивая связь, периодичность. Совместное проживание не планирует, стремится к сегментированному общению (возможно, результат предшествовавших эмоциональных нарушений). Сосредоточенность на собственных внутренних переживаниях, особенно на чувственном удовлетворении.
        По плану S отклонений не выявлено.
        Надлежит принять во внимание, что объект восполняет социальную недостаточность, гендерной.
        РЕАКЦИЯ НА СТРЕСС:
        Депрессивная реакция кратковременная. Плохо очерченный гетерогенный набор невротических симптомов с выраженной соматической окраской.
        В качестве антидепрессанта предпочитает алкоголь.
        Легкий абстинентный синдром, общее состояние удовлетворительное. Характерно - восстанавливается по Z4. Коэффициент адаптации 2.
        После активации:
        ОЦЕНКА:
        Объект удовлетворяет основным требованиям к Наблюдателю. Обладает рядом физиологических свойств, которые, несомненно, выведут его в ближайшее время на необходимый для работы уровень. (Особенно стоит отметить адаптивные свойства, превышающие средние показатели почти в два раза еще до активации). Способности к аналитике, дедукции - на уровне реакций. Тип мышления скорее логический, чем эмоциональный.
        ПРОГНОЗ:
        Наблюдатель Никита Северов
        Требуется порядка полугода для полной перестройки основной физиологической системы (делаю упор на исходные данные). Замена ценностей, ответственности - в течение трех-пяти лет. Полноценная работа может проводиться уже через 15 месяцев.
        Ближайшие задачи - на волне стрессовой расторможенности.
        Особое внимание обратить на связку "оппозиционность+потребность в удовлетворении".
        P.S. Лично от меня - как он собирается без связей, с нуля выйти на "М"?! Времени у нас три дня! Мальчик, конечно, с потенциалом, но чудес не бывает. Поставить на место опытнейшего Климонтовича зеленого сопляка, да еще в самую гущу...
        Наставники сильно рискуют. Почему не прислали серьезную замену?
        Может, стоит подстраховать рекрутированного?
        Ми-ко.
        Глава 4
        23 июля, четверг.
        Ну вот... новый идиотский сон! В нем Никита, слава богу не летал, но зато ему срочно, необходимо было позвонить Миле. Просто жизненно важно. Он хватался за телефон, пытался набрать номер, но кнопки заедали, не срабатывали или срабатывали не так, набирался не тот номер или вообще не набирался. А если ему все же удавалось набрать номер, то он попадал не туда или было занято. Телефон доламывался, он бегал по окрестностям, искал, просил исправный телефон, но и с тем телефоном происходило то же самое. С кретинической периодичностью сон повторялся раз за разом, похоже перегруженные Никитины мозги начали пробуксовывать. В конце концов ему удалось таки набрать номер правильно, во всяком случае он был в этом уверен.
        - Алло! Девочка моя!.. - закричал он радостно в трубку, - Ты уже допила свой коктейль? (Какой коктейль? Откуда он взялся?)
        - Я только торт ела и чай пила... - недоуменно отвечала ему трубка голосом Милы.
        - Чай? - почему-то это насторожило Никиту, он ведь точно помнил, что она пила коктейль... с какой-то подружкой... зачем обманывает, - Но ты ведь приедешь ко мне? - с надеждой спросил он.
        - На чем я приеду? - удивилась Мила в трубке, - Ночь на дворе, автобусы не ходят... Я что пешком пойду?
        - Какие автобусы? - настала очередь удивляться Никите. То что Мила ездит на автобусах не желало укладываться у него в голове. Она просто не хочет к нему приезжать... - Так ты не приедешь? - совершенно упавшим голосом спросил он.
        - Нельзя! - ответила трубка, - К тому же мне завтра в Зоопарк!
        Зоопарк окончательно добил Никиту и он не говоря больше ни слова повесил трубку. И ту вдруг пришло ясное осознание - ведь это же была не Мила. Точно! Голос совершенно не похож! Как он мог спутать? Идиот! Вот сейчас она позвонит... сама... уже звонит! И действительно телефон зазвонил, вызвав у Никиты светлую волну радости. Он проснулся. В коридоре дребезжал его допотопный аппарат. Черт! Только бы не клинику Мешалкина...
        - Это парикмахерская? - спросила его чрезвычайно доброжелательная девушка. Голос был звонкий и юный.
        - Парикмахерская? А... ну да... конечно - это парикмахерская. Вас подстричь?
        - Это вам звонит Алена Вишняк, я к вам записывалась сегодня на одиннадцать утра. Можно приезжать?
        - Да конечно, - Никита тяжело вздохнул, - приезжайте раз записывались. Адрес помните?
        - А вы шутник! - сказала ему Алена Вишняк и повесила трубку.
        Никита взял с полочки мобильник и набрал Милу. Неприятный женский голос сообщил ему, что абонент временно недоступен или отключил свой аппарат. Никита направился в ванную и уже сидя на унитазе набрал номер Николаева- Козлова.
        Николаев, как оказалось, совсем был не рад Никитиному звонку. Предложение о встрече, он воспринял без энтузиазма. Тон его был равнодушным и даже каким-то неприязненным. Да, Юлия Вениаминовна ему вчера звонила... Да обещал... Но тут подумал и... Да, он знал Климонтовича... Искренне сочувствует... такая трагедия... Но честно говоря, он не совсем понимает, вернее совсем не понимает, чем он может помочь молодому человеку... Да и со временем у него, как назло... ну совершенно нет сейчас времени... дела знаете, дела... только из командировки, материал срочно сдавать, а буквально на днях опять в командировку. "Чего-то он бздит! - понял Никита, - Тем более нужно с ним встретиться". И он сообщил Николаеву, что в завещании Андрея Михайловича упомянуты некоторые его друзья, которым он в знак былой дружбы отписывает... определенные... ну вы понимаете... В общем Павел Козлов там тоже упомянут и поэтому встретиться с Никитой будет в его же собственных интересах. Тон Козлова сразу изменился и стал куда более любезным. Он пообещал, что сейчас быстренько посмотрит, что можно перенести с тем, чтобы найти время
(минут двадцать - полчасика) в своем сверхплотном графике для встречи с Никитой и минут через пятнадцать - двадцать перезвонит. Никита высказал удовлетворение, нажал отбой и спустил воду.
        *****
        Ну вот наконец!.. Никита был горд собой. Нашлись! И где! Все в той же папке со статьями Климонтовича. Неприметный каталог обозначенный как "A amp;K" имел атрибут "скрытый", от того и не был виден. Правда повод для гордости, конечно немного сомнительный. Всех дел-то было - поставить в конфигурации диспетчера файлов галочку в чикбоксе, напротив надписи "показывать скрытые и системные файлы". Как сразу не допер, непонятно. Объяснить такую тормознутость можно только непроходящим стрессом. Заветная папочка содержала с десяток файлов. Открыв первый же из них, Никита ощутил дрожь в руках и коленях. Он назывался "Рабочий дневник Климонтовича А. М." Так... сладкое на третье... Изучим потом... в спокойной обстановке. Движимый охотничьим азартом Никита торопливо пробежался по всем файлам открывая их в поисках пресловутого списка агентуры, но ничего такого, по крайней мере на первый взгляд не нашлось. Несколько приуныв, Никита уже хотел погрузиться в более подробное изучение содержимого папки, но тут его прервал телефонный звонок. Звонил Николаев. Бодрым голосом он сообщил, что уладил все дела и готов
увидеться с Никитой примерно через час. Договорились встретиться у метро "Речной вокзал". Вздохнув, Никита с сожалением сложил ноутбук и принялся собираться.
        Сначала он хотел по привычке отправиться на остановку, но затем вспомнил, о том кем он теперь является. Подумалось, что ему новобранцу невидимого фронта, пожалуй что и неприлично пользоваться услугами общественного транспорта. Никита вызвал такси к дому. А хорошо, черт возьми, быть состоятельным человеком!
        Несмотря на обеденное время, улицы города оказались не слишком заполнены транспортом, сказывалось, видимо, время всеобщих отпусков. К станции метро "Речной вокзал" в результате подкатили минут на десять раньше чем было условлено. Никита решил не перезванивать Николаеву, а просто послоняться, посмотреть, о чем думают люди. Он не уставал удивляться, этому своему удивительному умению. С водителем такси было не интересно - он всю дорогу думал только о просевшей подвеске, да о том, как ему вытянуть из начальства десять тысяч на ее ремонт. Злился на сменщика, который пришел на эту машину раньше, а теперь увольнялся. "Угробил тачку, с-сука... а мне теперь предъявлять будут..." Последней его мыслью (когда он уже принимал у Никиты деньги) было, сожаление о том, что из-за этой поездки он не успел на раздачу бесплатных "вонючек" в гараж. Сожаление его было так искренне, что в результате Никита почувствовал себя виноватым и дал ему сотню сверху - за "быструю доставку". Водила просиял. "Побольше бы таких щедрых мудаков попадалось! - прочитал Никита в его глазах и отказавшись от предложения. - Может вас
подождать?" - вылез из машины.
        Площадка напротив в метро традиционно использовалась жителями Н-ска для встреч и свиданий. На крыльце у входа и возле него стояли и прохаживались в ожидании десятки молодых людей, обоих полов. Они разговаривали по телефонам, поедали фаст-фуд и мороженое, пили пиво и колу, покупали все это в соседних ларьках а то и просто глазели по сторонам в ожидании встречи. В головах их виднелись какие-то неясные образы, мыслей почти не было. Да и о чем думать, слоняясь, по остановке? О проносящемся мимо общественном и личном транспорте? О том, как опять жарко сегодня? Об объектах своего ожидания - тревожась, почему так долго нет, а вдруг не пресеклись и он уже ушел. Просто о проходящей мимо ядреной девчонке, в чересчур открытой маечке и обтягивающих джинсах на круглой попке?
        Никита не особенно прислушиваясь к этому невнятному шелестению чужих мыслей, медленно шел вдоль дороги в сторону небольшой кафешки расположившейся в паре сотен метров слева от остановки. Заходить в кафе он не стал, а сел на лавочку неподалеку от входа. Оттуда хорошо был виден участок дороги, где парковались подъезжавшие к метро частные автомобили, к самой остановке их не пускал запрещающий знак. Николаев сообщил, что он будет на черной "Ауди А4". Пока таковой не наблюдалось, и Никита переключил свое внимание на милующуюся на другом конце лавочки юную парочку - пухленькую рыженькую девицу, размалеванную так, что возраст не определялся, то ли шестнадцать лет, а может уже все двадцать и чернявенького кареглазого паренька - тому на вид было лет семнадцать - восемнадцать. Они пили пиво из баночек, хрустели чипсами и о чем-то щебетали. Никита прислушался. Мысли обоих не отличались изощренностью. Парнишка думал о том, как удачно он отмазался от предков, которые уехали на дачу с ночевкой и усиленно искал варианты, каким способом заманить Светку сегодня к себе в гости в пустую квартиру. Воображение
рисовало ему картины, одну соблазнительней другой. Никита усмехнулся смелым мечтам юного эротомана - просто, какое-то жесткое немецкое кино. Светка (девица, судя по всему, не новичок в амурных делах), в свою очередь была совершенно не против гостей и заранее на многое согласна: "Знакомы уже три дня... чего там", - однако размышляла, как сделать это к наибольшей своей выгоде, к примеру раскрутить Петьку на ночной поход в "Рок-Сити". Она наивная, была не в курсе, что всех денег у Петьки - сто пятьдесят рублей плюс два жетона на метро. "Какая борьба интеллектов" - подумал Никита и достав мобильник посмотрел время. Николаев уже опаздывал на пять минут, что, конечно, было простительно для титана российской журналистики. По небу тянулись редкие облачка время от времени наползая на солнце и слегка утихомиривая, его жаркие лучи. Телефон в руке внезапно зазвонил, заставив Никиту и сидящую рядом парочку вздрогнуть. Николаев извинялся за опоздание (на дорогах сегодня черти-что творится) и обещал подъехать в течение пяти минут.
        Действительно, на пятой минуте ожидания Никита увидел черную "ауди", приближающуюся со стороны спуска с "Восхода". Автомобиль припарковался метрах в пятидесяти от лавочки где сидел Никита. Водитель вышел на обочину и остановился, озираясь, не снимая при этом темных очков. Несмотря на жару Николаев был одет официально - в сером костюме и при галстуке (он предупреждал, что ради встречи с Никитой вынужден будет покинуть какое-то важное мероприятие раньше времени). Никита поднялся с лавочки и помахал ему рукой привлекая внимание. Журналист заметил его и кивнул головой в ответ. Они одновременно двинулись навстречу друг другу. В этот момент Никиту охватило странное чувство тревоги. Не угрозы, нет. А какой-то неясной тревоги. Странное, потому что оно не относилось к приближающемуся журналисту. Никита даже остановился и непроизвольно оглянулся по сторонам. Ничего впрочем тревожного не заметил и двинулся дальше. Встретившись, они пожали друг другу руки. Николаев снял очки вглядываясь в лицо Никиты, как будто искал сходство с покойным Климонтовичем. Было ему лет сорок с небольшим. Сухощавая фигура. Черты
лица правильные и довольно привлекательные если бы не большая родинка с правой стороны возле самого носа. Имел он в верхней части черепа обширную плешь, обрамленную щетиной коротко стриженных светлых волос. Уши слегка оттопыренные, а глаза пронзительно серые. Глянув в них, Никита прочитал ясную мысль: "Что же это за хрен с бугра?.. неужели проверяют? Кто? Опять сука Березин? Но зачем? Я же ему все..."
        - Так вы Никита э... (как тебя там черта?)
        - Просто Никита.
        - Хорошо, пусть просто... Значит, вы, Никита, являетесь родным племянником Андрея Михайловича? (не похож... ой не похож!) Странно... но Андрей никогда не говорил мне, что у него в Н-ске есть племянник (да и про сестер братьев не говорил). А вы ему по отцу приходитесь или по матери?
        - Моя мама была сестрой Андрея Михайловича... - на ходу начал придумывать Никита, как-то он не готов был встретиться с такой подозрительностью - сводной сестрой по отцу. Она умерла три года назад... Насколько мне известно... от адвоката известно... я теперь являюсь единственным наследником своего дяди. Хотя к сожалению при жизни совершенно его не знал. Он ведь был неординарным человеком?
        - Да... - неопределенно подтвердил Николаев почесав кончик носа, - А вы, простите, на машине?
        - Нет, знаете... на такси.
        - Ну так может быть... - Николаев приглашающее качнул головой в сторону своей "ауди", - кофейку попьем? Я хорошую кофейню знаю, здесь недалеко. Как вы?
        - Собственно, почему нет... - Никита пожал плечами. Чувство тревоги не уменьшалось, но и не усиливалось. - Поехали.
        "Боится чего-то... - понял он, - хочет по-быстрому отсюда слинять... не верит в мое фуфло про племянника. Чего боишься-то, а, Акула пера? Темна вода в облацах... Не пойму ни фига... что? кто меня прислал? Прислал... Березин - сука фсбшная? Или менты? Или бандиты? Во, как... бандиты! Неужели Климонтович имел дело с бандитами?
        За все десять минут дороги до кофейни они не сказали друг другу ни слова. Николаев молчал, а Никита упорно пытался разобраться в хаосе его мыслей, разбавленных к тому же дорожными ситуациями. Мозг журналиста периодически генерировал длинные матерные рулады по поводу частых светофоров, пытающихся подрезать идиотов и стерегущих добычу продавцов полосатых палочек. Что-то он знал... но вот что, было не ясно. Его надо либо успокоить либо наоборот сильно напугать, чтобы исчезла, эта журналистская многозадачность мышления и он начал думать преимущественно на нужную тему. Никита решил попробовать третий способ - удивить.
        В кофейне было уютно, прохладно и малолюдно. Они расположились на втором этаже, в зале для курящих. Сделали заказ. Николаев немедленно зажег сигарету, спохватившись предложил Никите. Тот секунду подумав согласился. Пусть будет по-свойски.
        - Ну так и что вы хотели узнать про своего э-э... дядю? Не знаю... не такие уж близкие у нас были отношения...
        "Врет гад! - понял Никита. - Что-то скрывает! Ничего, сейчас выведу тебя на чистую воду.
        - Я не знаю насколько близкими были у вас отношения... но согласитесь... - Никита картинно затянулся и еле сдержался чтоб не закашляться, - малознакомому человеку вряд ли отпишут в завещании двадцать тысяч баксов?
        Оп-па! Мысли в голове у Николаева все разом исчезли. А потом возник тоненький ручеек, правда, еще пока малопонятный.
        - Что? Сколько вы сказали? Двадцать тысяч долларов? Я вас правильно понял?
        - Да! Вы меня совершенно правильно поняли!
        Николаев притих. Названная сумма начисто подавила все посторонние мыслительные процессы в его мозгу. Никита внимательно вглядывался, пытаясь разобраться в том, что осталось. "Что за херня? - думал журналюга. - Какие двадцать тысяч? Он что миллионер, что ли был? А я-то думал, этот мудила (это про Никиту) пришел за должком... на счетчик меня ставить... Хотя... рожа в общем не бандитская и не ФСБшная... неужели правда... племянник. Как же проверить? Черт! Черт! Бабки-то мне позарез нужны" ("Ба! Дружок... - понял Никита, - да ты у нас игрок! Ты у нас похоже проигрался в пух и прах! Ты у нас денег назанимал!")
        Официантка в фирменном переднике принесла кофе. Николаев нервно хлебнул большой глоток, обжегся, отставил чашку.
        - И что?.. я могу получить эти деньги?
        - Да, - Никита откинулся в кресле со своей чашкой и даже закинул ногу на ногу, - Можем буквально сегодня поехать в банк и получить всю сумму! Если у вас есть время конечно. Только... э-э...
        - Шутите? Время понятное дело есть... Но вы кажется, хотели чтобы я вам что-то рассказал... про Климонтовича? Да я в общем ничего такого и не знаю. Мы вместе не работали... так развлекались иногда... он ведь здесь был человек новый. Я ему показывал тут, что да как... знакомил кое с кем... так сказать с интересными людьми...
        - А у вас, что схожие темы были?
        - Да нет, что вы! Я криминалом заведую на местном РТВ. Да вам Юля... Юлия Вениаминовна наверное говорила? А вы ее откуда, кстати, знаете? Хотя... кто ее только не знает... извините... я не это имел ввиду... ("Да это, это ты имел ввиду, козел Николаев!") Культурой занимается уже много лет, много с людьми общается... Собственно, я не про то... Так вот, я по криминалу специализируюсь, а Андрей Михалыч, он кажется про политику, что-то там... еще что-то... да я и не читал его статей. Тут знаете, хе-хе, свои-то, не всегда успеваешь прочитать. Ну он криминальной темой интересовался конечно... так чисто по-человечески. Это ж всем интересно... коррупция в высших эшелонах власти, или там разборки бандитские... вот недавно вице-мэра замо... в смысле застрелили, слышали наверное. Или вот сейчас маньяк этот серийный... В общем он интересовался, а у меня ж все из первых рук буквально... связи там, в правоохранительных органах, спецслужбах... да я сам его с некоторыми знакомил... - тут Николаев осекся и посмотрел по сторонам. "Что-то я разболтался!" - пронеслось у него в голове. Никита поощрительно кивнул, мол
интересно, продолжайте. Но Николаев молчал тараща на него свои светлые глаза.
        - А вот браслетик этот... - сказал он наконец, показав тлеющей сигаретой на левую руку Никиты, - он вам тоже от Андрея Михайловича достался... так сказать в наследство? - тон его голоса опять стал подозрительным.
        - Нет представьте... - Никита широко улыбнулся, стараясь сделать это максимально естественно, хотя все равно получилось натужно. О браслете-то, он и не подумал. - Э-э... Вернее да, по наследству конечно... но... от мамы. Им с Андреем Михайловичем на совершеннолетие отец подарил. Они одногодки были... в смысле мама с Андрей Михалычем, одногодки... (что за бред я несу?) Мама умерла, теперь я ношу... семейная реликвия... (блин!.. в рубашках придется с длинным рукавом ходить, что ли?).
        Однако Николаева, это объяснение, почему-то, вполне удовлетворило.
        - Да, - сказал он, - я помню. Климонтович действительно говорил - семейная реликвия, носил его, не снимая.
        - Вы человек опытный! - Никита опять перевел беседу в нужное русло. - Вот скажите... авария эта... просто трагическое стечение обстоятельств? Или может, Андрей Михайлович занимался какими-нибудь журналистскими расследованиями? Копал под кого-то?
        - Вы намекаете на теракт? Да бог с вами! У нас ведь тут не Грозный, даже не Москва... Да кому могло понадобиться его убивать? Ну разве что вам... хе-хе... извините, глупая шутка. Криминалом он не занимался... бизнесом тоже... по крайней мере я ничего об этом не знаю. Политикой? Теоретически возможно конечно... политика у нас, вещь крайне грязная и опасная... Вон даже губернаторов стреляют. Хотя и тех... в основном, не за политику... за воровство. Странно конечно... но сами посудите, для простого покушения все крайне наворочено... грузовик этот с бензином. Постороннего народу сколько полегло. И ведь все оказались простые людишки - мелкие менеджеры, работяги не какие-нибудь там крутые бизнесмены или уголовные авторитеты. Так что версия, что целили в другого, а Михалыч случайно попал под замес, тоже не канает. Согласитесь, если хотят убить одного человека, то не устраивают такой вот шумихи, с не гарантированным, при том, результатом? Вдруг бы он задержался, или раньше прошел через тот перекресток. Куда проще, как все делают - подкараулить в подъезде, бабахнуть из "Макарова" и вася-кот. Скорее всего
случайное совпадение... нелепое, глупое, но все же случайное. Такое с каждым может произойти... все под богом ходим! - в конце своей речи Николаев вошел в роль, голос его приобрел пафосность и скрытую силу. На столе остывала забытая чашка кофе. Официантки у стойки приглядывались к ним, привлеченные громким разговором. Никита внимательно прислушивался к своим ощущениям. Действительно, Николаев не знал об аварии больше того, о чем сейчас сказал. Мысли его текли плавно... как сказал бы Никита - ламинарно, и легко читались. Он испытывал большое облегчение от того что наследник вместо того чтобы потребовать возвращения пятнадцати тысяч рублей занятых у Климонтовича месяц назад и давно спущеных в казино, наоборот (вот ведь идиот!), собрался забашлять его такой крупной суммой денег. Некоторая тревога в его мозгу все же гнездилась (с чего бы это Андрюхе упоминать его в завещании?), но он старательно запихивал ее поглубже уже размышляя, какие из имеющихся долгов нужно будет непременно отдать, а какие перетопчатся, подождут и дальше. И как они с Кристинкой полетят в Гоа или вот в Бирму он слышал есть туры... ну
или еще куда-нибудь...
        - Вы говорили, что с кем-то знакомили Андрея Михайловича? - прервал Никита его благостные мысли. - С какими-то людьми из органов...
        Николаев моментально насторожился. Взгляд его стал колючим, неприязненным.
        - А зачем вам? Вы же не журналист... - тут он вспомнил, что не попросил у Никиты никаких документов удостоверяющих личность. - Чем вы, вообще, занимаетесь? Можно взглянуть на ваши... э-э... я конечно доверяю Юлии Вениаминовне... но все же... все это, как-то странно.
        - А вот это лишнее! - четко разделяя слова, властно и холодно сказал Никита, хватит уже с ним миндальничать и сопли жевать. - Меня интересует, кто такой Березин?
        Николаев под его взглядом сжался в своем кресле (Ага! Действует!). Мысли его моментально стали тоскливыми. "Сука, гад! Что тебе надо? Что вы все ко мне привязались со своим Климонтовичем? Не будет никаких денег... бл-я-я... так и знал... зачем я приперся - жадный мудак... Березин... Березин... Березин..." Его словно заклинило. Из смутных картин видневшихся в сумраке его мозга Никите удалось понять, что после его утреннего звонка Николаев тут же перезвонил этому самому Березину и спросил, что ему делать. "Ага, телефон Березина по крайней мере у тебя есть!"
        - Ну и? - снова сказал Никита. - Я кажется, задал вопрос?
        Николаев еще больше сжался, но потом воля его не выдержала и он затараторил будто прорвало. По его словам выходило, что Березин, какая-то крупная шишка в местном УФСБ. Ни звания его ни должности он не знает, но что важный человек - это точно. Николаева он использует, когда нужно слить дезу или компромат на каких-нибудь оборзевших местных начальников и бизнесменов, это создает Николаеву имидж чрезвычайного осведомленного и принципиального борца с коррупцией и преступностью, так что на следующий год он даже собрался баллотироваться в городскую думу. В свою очередь Николаев делает для Березина регулярные рапорты, суммируя сведения от всех своих источников во власти, в органах и криминалитете. Зачем ему это - журналист не знает... источников что ли у Конторы мало? Но таким образом существует этот взаимовыгодный симбиоз, хотя и на самого Николаева компромат имеется. Климонтович каким-то образом прознал про их связь (да уж понятно, каким образом) и потребовал познакомить его с Березиным. Зачем это ему было надо Николаев не знает и знать не хочет, но Климонтовичу он отказать не мог (да уж ясно, что не
мог!). Березин, как ни странно, тоже проявил интерес. В итоге знакомство состоялось. Дальше они уже взаимодействовали без него, и больше он ничего не знает и знать, опять-таки не хочет. Знает только, что Березин, тоже кажется, не верит в случайную смерть Климонтовича и велел ему сообщать, если кто-нибудь вдруг заинтересуется этим делом. Таким образом, когда вчера вечером позвонила Юлька и стала плести какую-то чушь про наследника он понятное дело не поверил и сразу доложил кому следует. А сегодня вот сам Никита объявился... он не хотел встречаться, но Березин приказал ему ехать и узнать, что надо этому наследнику. "Жука вот привесили, - После этих слов Николаев расстегнул ворот рубашки и показал микрофон прилепленный пластырем к груди. Журналиста теперь было не узнать, от вальяжного самоуверенного типа, которым он был в начале встречи ничего не осталось. В кресле сидел жалкий поникший человечек и мыслей у него в голове опять никаких не было. Видать по этой теме все кончились, а про другое Никита его не спрашивал.
        "Тэкс! - подумал Никита, внутренне холодея от увиденного и услышанного, - Поздравляю, товарищ бывший ученый! Вот вами уже и с ФСБ интересуется... быстро однако! "Страха, впрочем, не было. Мозг работал четко. Первым делом следует избавиться от микрофона, ну и от самого Николаева. Потом как-то смыться отсюда. Наверняка кофейня под наблюдением... да видимо с самого начала следили... вот откуда эта непонятное чувство тревоги... работает предупреждение об опасности-то! Кто-то им интересуется, браслетик сообщает. Хотя ощущения совсем не такие, как тогда, когда Мила кидала в него ножом, да видать и степень опасности не та... Мила, Мила... Надо срочно с ней связаться, пусть вытаскивает его опять.
        Оглянувшись на официанток - не смотрят ли, он протянул руку и отлепил пластырь с груди Николаева. Тот сидел как сомнамбула. Молчал. Никита аккуратно бросил микрофон под каблук и тщательно растоптал. Микрофон топтался плохо. По крайней мере, так Никите показалось. Тогда он поставил на него ножку кресла и надавил всем весом. Хрястнуло. Вот теперь хорошо. Он повернулся к Николаеву.
        - Смотри на меня внимательно, Паша! Ты забыл меня... ты забыл все, что я тебе говорил... сейчас ты выйдешь из кафе... сядешь в машину... меня нет... Ты понял? Повтори!
        - Я вас понял... я выхожу из кафе... сажусь в машину... вас нет...
        - Правильно понял... нет меня... (а мне то что делать? В сортир? Бежать через заднее крыльцо? Через кухню как в боевиках, сшибая бачки с супом. Хотя бачков тут нет, непрофильно.) А кстати... телефон Березина...
        Николаев вынул визитку, достал ручку. Написал номер.
        Оставив Козлова, приказав ему застегнуть воротник и пить кофе, уткнувшись в свою чашку, Никита отправился в туалет. Хорошие сортиры нынче в общественных заведениях... чистые... удобные... Зашел в кабинку, закрыл за собой. Набрал телефон Милы: "Черт! Только бы ответила! Ну пусть не сама приедет, ну пусть хоть скажет что делать... гудки, гудки... нет! Снова не отвечает! Зачем тогда тебе телефон, чертова баба? Истинная называется!"
        Вернулся... Николаев сидел уже застегнутый, с пустой чашкой (дисциплинировано выхлебал) и с удивлением вертел головой, оглядываясь. Видимо, действительно, забыв когда и с кем он сюда зашел. Чашек-то передним стояло две. Он посмотрел на наручные часы, пожал плечами, поднялся со стула и отправился к выходу. И тут Никита вдруг почувствовал, что он больше не испытывает это чувство тревоги преследовавшее в течение всего время общения с журналистом. Он не помнил, когда оно исчезло. "Когда снял микрофон? Или когда уже был в туалете? Или наоборот, еще раньше? Так, надо сосредоточиться..."
        Никита подошел к барной стойке и заказал еще чашку кофе. "Куда теперь? Домой? Это значит навести чекистов на свою квартиру! Хотя, чего смеяться, наверняка меня уже пробили по своим базам, я ведь звонил Николаеву со своего мобильника. Дурак! Надо было из таксофона! Вообще-то и через Юльку могли... Хотя... тогда бы наблюдение вели бы от самого дома... а я сигнал почувствовал уже после того как махнул Николаеву! То есть, что получается? Они меня не знали, а знали только про место моей с ним встречи. Да какая впрочем разница, если и не знали, то теперь точно знают... всю подноготную уже знают... гады! Черт! Прокололся в первый же день работы... Наблюдатель! Что мне теперь за это будет интересно? Мила башку оторвет, а Наставник премии лишит? Хотя откуда мне было знать про этого фсбшника, что Климонтович с ним шашни крутил? Это они должны были знать про его агентурные связи! Подставили меня опять... начальнички. Так и что делать? Попробовать оторваться от чекистов? Потом где-нибудь спрятаться, посоветоваться с Милой... с Наставником, наконец, пообщаться!.. Блин! Шар же дома! Вариант не проходит! Да и
как от них оторвешься... тоже мне нашелся Джеймс Бонд. Слушай... а ведь сейчас сигнала-то нет! Значит никто за мной не следит! С другой стороны, чего им следить... могут и возле дома подождать. В общем, видимо хрен с ними со всеми! Надо ехать домой и советоваться с шефом... с Наставником. Пусть разбирается! Собственно... чего я так переполошился? Ничего у фсбэшников на меня нет! Среднестатистический научный сотрудник без степени... не был... не привлекался... не состоял... Случайно узнал у своей любовницы про Климонтовича... зачем-то начал им интересоваться... выдавать себя за его племянника... плести про какое-то наследство. Ну и фигли? Подумаешь тоже... Скосила человека шиза... С научными работниками такое часто бывает... от большого ума и общей неустроенности.
        Решившись Никита отставил чашку и подозвал официантку.
        - Девушка, дайте счет и скажите, пожалуйста, адрес вашего заведения, я вызову такси.
        Оплатив счет, Никита вышел из дверей заведения и стал прохаживаться взад-вперед в ожидании таксомоторного устройства, а также зорко поглядывать по сторонам, в поисках службы наружного наблюдения. Ничего, он конечно, увидеть не надеялся. Знал из книжек, что наружка хорошо умеет прятаться, да и сигнала об опасности не было. Увлекся игрой в суперагента? Или просто механически так получалось, из-за неприятного ощущения, что он попал в орбиту действия каких-то невидимых сил и болтается, как щепка в водовороте? По вновь приобретенной привычке Никита мимолетом всматривался в мысли текущих мимо пешеходов. За ту секунду, которую он тратил на этот взгляд, ничего конкретного разобрать конечно было невозможно, читались только преобладающие эмоции. Вот мальчик с девочкой буквально светятся счастьем - у них любовь. Вот хорошо одетый мужчина, наоборот, мрачен - похоже, что-то потерял или украли. Среднего возраста женщина с кошелками - в голове сплошная серость от безысходности жизни - дети-бездельники, муж-пьяница. Большой мотоцикл с рокотом подъехал и остановился не глуша двигатель, неподалеку от входа в кафе.
Мотоциклист - парень в кожаной куртке, привстав на сидении, покрутил бритой головой, словно кого-то высматривая в толпе прохожих. На секунду задержал взгляд на Никите. Они встретились глазами: "Бог ты мой! Какая-то черная дыра в голове..." Парень дал по газам и мотоцикл взревев умчался. "Ну и тупые эти байкеры-рокеры! Ни одной мысли в голове! Жопой, что ли думают?"
        Наконец запел мобильник.
        - Такси прибыло, - без выражения сказала диспетчер, - серая "волга" номер пятьсот сорок три.
        - Спасибо, - также без выражения ответил Никита, - Ага, уже вижу.
        ****
        Они проезжали Инструментальный, когда телефон зазвонил вновь:
        - Здравствуйте, Никита Семенович! - сказал в трубке вкрадчивый мужской голос.
        - Здравствуйте... а это...
        - А это Березин. Вы ведь кажется, хотели со мной познакомиться?
        - Хотел... да... и что... мы можем увидеться?
        - Думаю, видеться нам, как раз не стоит... - в голосе Березина промелькнула насмешливая нотка, - Я знаете ли в курсе некоторых ваших способностей...
        - Каких еще способностей?! - деланно удивился Никита, но голос его дрогнул, - И кого это - нас?
        - Ну, зачем вы так, Никита Семенович? Знаете а спрашиваете. Я имею в виду способности Наблюдателей. Вы ведь Наблюдатель?
        От удивления Никита, чуть не нажал кнопку сброса разговора. Но не нажал.
        - Что в точку попал? - рассмеялся Березин, - Браслетик-то ваш, хоть бы прикрыли курточкой какой, что ли... Ну браслет ладно, может и совпадением быть... чего не бывает в жизни, но вы ведь и наблюдение сразу почувствовали... именно почувствовали. Я своих ребят хорошо знаю... просто так заметить их невозможно. А уж что вы с бедным Козловым сделали... А микрофончик-то зря вы того... - Березин хихикнул, - Зачем же так, с казенным имуществом? Я понимаю, у вас оборудование покруче, но задачи-то у нас одни и те же - государственные!
        Никита, аж рот открыл от изумления - "Что он несет?!"
        - Я вот только одного не понимаю, - голос Березина стал деланно обидчивым, - почему бы вашей Конторе не связаться было с нами напрямую... и Андрей Михайлович тогда тоже... Что вы через каких-то журналистиков... Обидно право! Впрочем лично я не в обиде... понимаю... погиб ваш лучший агент... маньяки тут беспредельничают... а он погиб, не ко времени. Да еще при таких странных обстоятельствах... но неужели ж вы подумали, что Контора имеет к этому хоть какое-то отношение? Нет, лично к вам, у меня претензий никаких... я ж понимаю, вы за начальство свое не в ответе. Начальству в Москве виднее, что делать. Но вы и нас поймите... к Андрею Михайловичу я был всей душой... А тут... Раз ростовская группа такая гордая... а нас тут на местах за мальчиков держат. Тогда сами и ловите своих маньяков! От нас сочувствия не ждите. Пусть теперь, ваше начальство, с нашим согласовывает. Официально! - добавил он с нажимом.
        - Ростовская группа... - машинально повторил Никита, даже не заметив что делает это вслух.
        - Именно Ростовская группа! - подхватил Березин, - Так что извините, больше никаких личных контактов. Если мое начальство узнает, что я с вами через его голову... короче, мне моя папаха дорога! Теперь все контакты только официально. Будет приказ начальства, всегда пожалуйста... обращайтесь, окажем помощь всеми имеющимися средствами...
        "Вона как... - наконец сообразил Никита. - Климонтович наплел Березину, что существует какая-то спецслужба по поимке маньяков и он ее агент. "Ростовская группа" - забавно. В принципе остроумно..."
        - Впрочем, я понимаю... - голос Березина внезапно подобрел, - Тут дело приобрело серьезный оборот. Нас начальство тоже и в хвост и гриву дерет. Так что ввиде исключения... в последний, так сказать, раз... я готов предоставлять вам оперативную информацию касаемо дела о маньяках. Вы ведь этого хотели?
        - Да, - только и нашел что сказать Никита.
        - Последний раз и в виде исключения! - повторил Березин, - Вдруг у вас что-нибудь получится и нам всем тоже будет хорошо. Но никаких личных контактов! Информация будет предаваться по электронной почте по мере поступления. Обратной связи не будет! Отправьте по этому номеру смской свой электронный адрес, и больше мне не звоните и не пытайтесь искать. Да! Вот еще что... наружное наблюдение за вами я дал указание снять. Вся информация по вашей легенде... ну что вы там ученый... работаете пятнадцать лет в институте и прочее, будет удалена. Работайте спокойно!
        - Подождите секундочку, - взмолился Никита понимая, что разговор сейчас закончится.
        - Да?
        - Вы знаете, что-нибудь о смерти Климонтовича?
        - Ну что вам, сказать... Грузовик врезался в толпу на перекрестке... водитель погиб... В общем, обгорел конечно Андрей Михайлович... он и еще несколько человек... но узнать можно... вполне. Я лично съездил на опознание... неофициально конечно... не мог поверить... такой человек и вдруг такая чудовищная нелепость. Не по рангу... Вдруг, думаю, ошибка. Но, к сожалению... Да и все документы были при нем... они тоже обгорели но вполне читаются. Версию теракта мы рассматривали. Отвергли за несостоятельностью. Случайность. Трагическая случайность. Вез водитель левый бензин, к себе, наверное, в гараж. Представляете? Здоровенные бутыли... спрятал в коробку из-под холодильника... Стеклянные!!! Хоть бы в железной бочке вез... Урод! А за машиной-то как следует не следил... старая она... в итоге лопнул тормозной шланг... а он еще пер на такой скорости... А у вас что, есть сомнения по этому поводу? Поделитесь?
        - Да, нет... - неопределенно промямлил Никита.
        - Ну, удачи тогда!
        В трубке щелкнуло. И тут же телефон зазвонил вновь. Это, наконец-то, была Мила.
        - Я до тебя уже пятнадцать минут прозвониться не могу! - тон ее голоса был донельзя деловым. Никиту это слегка покоробило, могла бы и поласковей... в одной постели все же...
        - Я тоже до тебя не могу...
        - Батарейка, села в мобиле! Не уследила... Ты сейчас где?
        - Ельцовку проезжаю, - сказал Никита глянув окно.
        - Забери у водилы сотовый! - безапелляционно скомандовала девушка.
        - Как это? - опешил Никита.
        - Отдашь свой, если такой благородный! Только симку вытащи... и выкинь в окошко. Не забудь мой номер записать. Сделаешь, позвонишь.
        "Не фига себе заявочки! - подумал Никита. - Неудобно-то как... у него ж на карточке, поди, куча номеров записана". Он достал из своего телефона сим-карту, и как было сказано, приспустив стекло выкинул ее на дорогу, прямо под колеса обгонявшему их "мерседесу". Ничего записывать не стал - номер Милы он и так помнил назубок. Затем, хоть ему было и неприятно, глядя в затылок водителю - пожилому, седому дядьке, он тем не менее твердо сказал:
        - У вас есть сотовый?
        - Да, - коротко ответил тот ни на секунду не отрываясь от дороги.
        - Дайте его, пожалуйста, мне!
        Плечи водителя дернулись, но тем не менее, он послушно достал из нагрудного кармана и не оборачиваясь передал Никите свой старенький "сименс". "Возьмите пожалуйста свой новый телефон" - сказал ему Никита и вложил в эту же руку свою "Моторолу", - И за дорогой следите!" - поспешно добавил он, почувствовав, как судорожно зарыскала по полосе "волга".
        Набрал номер Милы.
        - Твоя мобила наверняка прослушивалась, - пояснила она, сразу приступая к делу. - Домой не едь! Адрес: Золотодолинская три, квартира шестьдесят восемь. Остановишься где-нибудь на Морском, дальше дойдешь пешком. А симку купи новую... и не по своим документам, балда, как в прошлый раз. Лучше несколько сразу купи. Шоферу денег не давай, отпечатки пальцев на купюрах могут остаться. И вообще, не хватайся там ни за что лишний раз. Хотя... у него в салоне отпечатков разных, как у дурака фантиков. Скажешь ему, чтоб тебя забыл, и валил куда-нить подальше. Ну и по этому номеру, сам понимаешь, больше не звони... Его уже считай нет.
        - Грубая ты все-таки Мила. Подожди... но шар...
        - Сфера уже со мной... я забрала! И лэптоп... Ну все отбой!
        "Здрасти вам, - запоздало подумал Никита, глядя на надпись "конец разговора" - а как же я туда попаду... в эту квартиру тридцать шесть... ключ-то... про ключ-то забыла..." Он судорожно принялся перезванивать. Бесполезно. На звонки уже никто не отвечал. "И денег не давать... жалко дядьку... хотя, - он посмотрел на облезлый аппарат в руке, - Мой-то поди, раз в десять дороже стоит".
        Остановив машину на Морском, неподалеку от Дома Ученых, Никита перебрался через улицу и зашел в магазинчик сотовой связи. Там он, предъявив свое институтское удостоверение, выдав его за паспорт на имя Сидора Сидоровича Сидорова и вдохновленный этим именем, приобрел новый "самсунг", уже за триста баксов (начинал входить во вкус). Выйдя из магазина, он без сожаления выкинул "сименс" в ближайшую урну, уж больно позорный был телефончик. Правда отойдя на десять шагов, спохватился. Торопливо вернувшись, извлек аппарат и тщательно протер его концом рубашки, стирая отпечатки пальцев. Потом бросил его обратно. Со стороны это по-видимому смотрелось достаточно смехотворно. Никита чувствовал на себе насмешливые взгляды прохожих и их мысли, в которых читалось сомнение в его умственных способностях. К урне тут же устремился оказавшийся рядом бомж: "С жиру бесятся! Уже мобилами разбрасываются!" - прочел Никита в его мутном мозгу. "Пользуйся дружок!" - милостиво сказал он, чувствуя себя благодетелем.
        Пересекши Морской проспект в обратном направлении, Никита леском и дворами, поминутно озираясь, как матерый шпион в старом советском фильме, добрался до нужного дома по улице Золотодолинской. "Параноиком наверное скоро стану!" - раздраженно подумал он, останавливаясь у крайнего подъезда.
        Широкий, просторный, зеленый двор со свежеокрашенными лавочками и разросшимися, вылезающими на дорожки ивами, был пуст и тих. Подозрительно оглянувшись в последний раз, Никита открыл облезлую дверь с поломанным кодовым замком и проник в подъезд. Там, как всегда, в старых хрущевках, воняло кошками и каким-то старьем. Шестьдесят восьмая - первый этаж, справа. Он осторожно поднялся по лестнице мимо покореженных почтовых ящиков, на цыпочках подошел к двери и прислушался. Тихо. Так, ну и что делать? Никита сунулся было позвонить в звонок, но на его месте остался только почерневший остов. Видать сожгли, какие-то малолетние засранцы. Никита пожал плечами и постучал. От этого легкого стука, дверь чуть скрипнув приоткрылась...
        "Дела - делишки" - подумал он и толкнул сильней, осторожно заглядывая в образовавшуюся широкую щель. Браслет молчал. Никита снова пожал плечами и открыв дверь, шагнул на порог вглядываясь в темную пустоту коридора. Вроде никого. Чтобы это значило? Он опасливо заглянул за дверь. Сверху послышались шаги и голоса спускающихся по лестнице людей. Испугавшись, что его застанут в таком глупом положении, Никита поспешно вошел в квартиру и повернувшись, закрыл за собой дверь. Щелкнул замок.
        В ту же секунду откуда-то со стороны кухни метнулась стремительная тень. На Никиту прыгнули сзади, в момент оседлав, плотно обхватив шею руками, а ногами крепко оплетя талию. "Ловушка!!! Браслет - сука молчит!" Он рванулся вперед, но словно налетел на невидимую стену и прилип к ней... не мог пошевелить ни руками ни ногами. Впору было заорать от ужаса и одновременно бессильной ярости. Но рот закрыла узкая ладошка, возле уха раздался смешок, и знакомый голос торопливо произнес:
        - Тихо, тихо, тихо! Успокойся это я...
        Объятья ослабели до нежных. Никита повернул голову насколько мог и в его приоткрытый от изумления рот, впились такие знакомые, такие желанные губы. Мила! Ошалевшего, потерявшего дар речи, развернула к себе, и встав на цыпочки притянула его голову, поцеловала долгим страстным поцелуем. Он попытался отстраниться, но сразу сдался, а потом целиком отдался этому поцелую. Только прислонился к стене, потому что ноги ослабели. Так они стояли в прихожей и целовались... минуту, а может две, а может три. Мила умела заставить забыть счет времени. Наконец она оторвалась от его губ, но шею не отпустила, а так и стояла, вглядываясь в его глаза:
        - Заждалась тебя!
        Никита, наконец, взял ее за запястья и раздвинул их освобождаясь. Она не сопротивлялась.
        - Ну что это такое, Мила? Ну как так можно? Меня чуть кондрашка не хватила...
        - Ну успокойся, успокойся... миленький мой, хороший! - шептала она, а сама за руку уже тянула его из темного коридора в светлое пятно комнаты. Оп-па! В комнате из мебели только большая расстеленная постель, ночной столик, да в углу небольшая тумбочка с зеркалом, а сама Мила, оказывается, одета только в коротенький цветастый халатик-кимоно, совсем распахнувшийся от этих, ее, акробатических этюдов.
        - Пошли, пошли, - тянула она его к постели.
        - Да ты что, - бормотал Никита, - да после твоих экзерсисов, я не то что... я вообще...
        - Не волнуйся, все будет хорошо - приговаривала она, усаживая его на постель.
        - Да дай хоть туфли-то сниму...
        - Снимай конечно, снимай... туфли снимай... все снимай...
        И пока он судорожно спихивал носками задники туфель, она рывком распахнула на нем рубашку расстегнув разом все кнопки, стянула ее с плеч, бросила рядом на ковер. Обняла левой рукой за шею, повалила на разбросанные подушки, одновременно опять бросившись целоваться. Никита почувствовал, как правой рукой она ловко управилась с его джинсами и изгибаясь всем телом, помог их стянуть вместе с плавками. Он с удивлением обнаружил, что от поцелуев, соприкосновений их обнаженных тел и ловких действий ее маленькой ручки, он не смотря на пережитый стресс уже ко всему готов. Да еще как готов! "Это наверное, от нее феромоны так прут" - последнее, что подумал Никита, прежде чем они соединились. Больше он ни о чем думать уже не мог - это был непрекращающийся экстаз. Какой-то сексуальный выброс разом вскипевших чувств. Их крики и стоны перемешались вместе с их телами. Все это происходило в невероятном бешеном темпе и казалось что будет продолжаться вечность. Казалось они вне времени. Вырвались из его цепких объятий и полностью растворились друг в друге. Непередаваемое наслаждение - огромное, как счастье. Хотелось
еще... еще... еще... Но сперва иссякли силы... а потом и дикое желание, истончившись, превратилось в расслабленное умиротворенное блаженство. Никита обессилено откинулся на подушки раскинув руки.
        - Не фига себе!.. - пробормотал он. - Что это было? Секс в режиме взрыва?
        Мила свернулась рядом калачиком, пристроив голову у него на плече.
        - Ну что?.. - промурлыкала она устало, - понял еще одно преимущество, которое ты получил?
        - Так это... - Никита приподнялся на локте, - это браслет так действует?!
        - Ну-у... - Притворно надула губки Мила, толкая его обратно, - Чего вскочил, ложись... Конечно, браслет. Он же повышает коэффициент гармонии... Забыл? Это и секса касается... и не в последнюю очередь.
        Он обнял ее, легонько прижал к себе, а другой рукой принялся поглаживать по спине, отчего она выгибалась, как кошка и опять начала постанывать.
        - Эй! - прошептала она наконец, - Доиграешься! У меня там эрогенная зона.
        - Да-а?... - притворно удивился Никита, убирая руку на ее бедро, - А где у тебя нет эрогенной зоны?
        - С тобой у меня везде эрогенная зона!.. - она посмотрела ему в глаза. - Теперь все тетки от тебя пищать будут... Но попробуй только!.. - сунула ему под нос, свой маленький кулачок, - Понял?!
        - Разве есть кто-то лучше тебя?! - Никита поцеловал кулачок, раскрыл его поцеловал ладошку, пальцы, между пальцами.
        - Ай щекотно!!! - Мила отобрала руку и они упершись лбами тихонько засмеялись.
        Несколько минут полежали молча, задумчиво поглаживая друг друга.
        - Э! - вспомнил вдруг Никита, - Ну-ка объяснись!.. что это ты за моду взяла, как рысь мне на спину прыгать? А если б я заикой на всю жизнь остался?
        - Ну, прости, пожалуйста! - Мила смущенно хихикнула и примирительно чмокнула его в щеку, - Просто я пять минут давилась от смеха, глядя в окно, как ты бдительно перед подъездом озирался. Встал, и крутит головой, как подводная лодка перископом... Ну решила пошалить... Глупо, конечно... Простишь?
        - Да я-то прощу... - он задумчиво гладил ее густые, короткие волосы. - Слушай, а чего это ты такая милая и ласковая... нежная вся такая... как в первый день нашего знакомства? То есть, куда там первому дню... он и рядом не валялся...
        - А ты думал, я такой солдафон в юбке? Убийца? Как ты меня назвал... бумагорезательная машинка?
        - Да, нет... - Никита немножко отодвинулся и посмотрел ей в лицо, - Просто ты была такая деловая... на козе не подъедешь... ножом кидалась... а теперь изменилась... я думал, ты всегда такая стервоза. А тогда в первый день - ради работы.
        - Нет, не ради работы!.. Дурак! - она попыталась стукнуть его кулачком в грудь. Никита осторожно поймал ее тонкое запястье и приложил к губам:
        - Извини!
        Некоторое время девушка возмущенно молчала, однако, руку вырвать не пыталась. Наконец, сказала:
        - Да... работа, конечно, тоже... Но только ради нее я этого не делаю. Я ж тебе не шлюха! Или ты может, решил, что я шлюха? Если прикажут, с каждым готова в койку прыгнуть? Давай, скажи!
        - Да не шлюха, не шлюха!!! - Никита досадливо поморщился, - А почему тогда такой букой ходила?
        - Не до нежностей было, дружок! Мы между прочим на военном положении! Забыл, как в тебя палили... и это только цветочки!
        - Заладила... война, военное положение! А сейчас что... война закончилась... мы победили?
        - А сейчас нас прикрывают!
        - К... кто прикрывает?
        - Я прикрываю, - в дверях комнаты, невесть откуда взявшаяся, стояла незнакомая девушка. Стояла и ухмылялась.
        Никита торопливо натянул простыню.
        - Как не стыдно! - укоризненно сказала ей Мила, - Стучаться надо, когда в комнату с голыми людьми входишь! В детстве не учили?
        - Да, ладно... - небрежно отмахнулась девушка, - Чего я такого не видела? Тем более, у вас и дверь-то не закрыта. Я собственно пришла сказать, чтобы вы вели себя потише! Вас на пятьдесят метров от дома слышно! Хотите чтоб соседи милицию вызвали? Ладно он... но ты-то, барышня, соображать должна! - она постучала себя кулачком по голове.
        - Познакомься Никита Семенович... Это Рита! - сказала Мила официальным тоном, что было смешно при ее наготе, которую она и не думала прикрывать, - Рита у нас хакасочка из Абакана, прибыла к нам на усиление. И не вздумай ее называть Маргаритой, как меня пытался Людмилой.
        - Да уж... - Рита прислонилась к косяку, - Скоро Истинных со всей округи в Н-ск загонят... как будто своих дел дома нет.
        Была она ярко выраженной азиатской внешности. Вылитая актриса Люси Лю. Только черные волосы очень коротко острижены. Одета просто - футболка, шорты, кроссовки.
        - Ну ладно, пошла я, - она повернулась к выходу бросив на прощанье, - Вы все-таки больше так не орите!
        - Что, все Истинные такие красотки? - спросил Никита когда в прихожей щелкнул замок. Мила фыркнула презрительно:
        - Красотки... Обрати внимание на ее извилистые ножки!
        - А что?.. Ножки, как ножки... Нет... ну твои-то понятное дело вне конкуренции! - поспешно закончил он, поймав негодующий взгляд, и полез целовать Милину ногу. Та оттолкнула его.
        - Одевайся, давай! Бабник! Нам еще и поговорить надо.
        *****
        Мила как всегда расположилась с сигареткой возле окна. Окно было затянуто зеленой пластиковой сеткой от комаров. Мила прожгла сигаретой в сетке дырочку и стряхивала туда пепел. В другой руке у ней была кружка с зеленым чаем из которой она время от времени отпивала маленькими глотками. Никита сидел напротив нее упершись локтями в кухонный стол, покрытый старой желтой клеенкой.
        - Ну так и что, собираешься предпринять? - спросила Мила, когда Никита закончил рассказ о своих приключениях.
        - Сейчас наверное с Наставником надо связаться... как ты думаешь?
        - Попробуй... - Мила задумчиво затянулась сигаретой. - То есть конечно свяжись. Только не думай, что это тебе так уж сильно поможет. Они никогда не дают прямых указаний... вообще прямо не говорят... так намеки, полунамеки. Мутные короче.
        - А ты откуда знаешь? - удивился Никита: - Ты что с ними общалась?
        - А ты откуда знаешь, что Африка есть? Ты что, там был?
        - Резонно, - Никита положил себе в кружку пакетик с чаем и налил кипятку из чайника. - Мила! А можно тебя спросить? Вот Истинные... вроде бы войны... но почему такие субтильные девушки?.. как ты, как Рита? Почему не мужики-амбалы, типа, Конана-варвара?
        - Ну мужики у нас тоже есть... - Мила усмехнулась, - только они такие же как мы. Поэтому азиаты в основном. Много ли ты среди белых мужиков найдешь с таким сложением, как у меня? А почему такие субтильные... так инверсия дружок не шутка. При нашем боевом ускорении, если будет больший вес - сухожилия от костей враз оторвутся.
        - А среди Наблюдателей женщины есть? - заинтересовался Никита.
        - Не знаю... - она засмеялась, - ни одной не видала. Да и откуда им взяться? Наблюдатели - это ж простые люди... только с браслетами. Их Истинные выбирают. А Истинным предписано выбирать мужчин, у них лучше аналитические способности и выше коэффициент гармонии.
        - Кем предписано? - удивился Никита.
        - Думаешь у нас начальства нет? А знаешь... - она вдруг наклонилась к нему через стол, - мне повезло! Повезло, что разрешили выбрать себе Наблюдателя... Обычно так не бывает... Вот я и думаю к чему бы это?
        - А как бывает, - растерянно спросил Никита.
        - Отбирают члены Круга, а нам дают для взаимодействия уже завербованных и тренированных другими Наблюдателями... Ну ты же читал про Климонтовича. Это очень ответственное занятие - подбор Наблюдателей! А тут... Такая серьезная обстановка - а дело доверяют вести какой-то зеленой соплячке и зеленому сопляку...
        - Постой! Ты сказала "зеленой соплячке"? Это ты про себя сказала?
        Мила улыбнулась:
        - А ты думал мне и правда двести лет? Да мне лет примерно столько же сколько и тебе... по нашим меркам - пионерский возраст!
        - Ой, пионэрочка! Как прикольно! - Никита потянулся, чтоб ее поцеловать.
        - Ладно все! - спохватилась она отстраняясь. - Заболтались мы тут с тобой! Хватит чай хлебать... иди, связывайся со своим Наставником!
        - Подожди, подожди! - встрепенулся Никита неожиданно вспомнив почему он здесь оказался. - Ты говорила, что моя квартира под наблюдением... Откуда знаешь? Или... как с Африкой?..
        - Там статика нарушена... - загадочно сказала Мила. - Кто там конкретно, сказать не берусь, не знаю... но наблюдают это точно.
        - А как же ты тогда...
        - Хвоста не привела? - Мила усмехнулась - А ты меня попробуй, догони... Как сквозанула через лес... аж тапочки задымились.
        - Странно... А мне Березин заливал, что снял наблюдение.
        - Так это и не люди были, дружок мой Никита... Людей бы я вмиг прощелила... Это хуже... ты даже представить себе пока не можешь, насколько это хуже.
        - Ты пугать меня взялась, солнце? Ну считай что своего добилась - испугала... Так кто это был?
        - По всей вероятности, "муравьи".
        - Ну хорошо хоть не тараканы... у вас что мирмикофобия?
        - Дурачок! "Муравьями" мы называем организованные группы паразитоносителей, потому что они устроены по принципу муравейника... ну или улья. У них общий разум... понимаешь? Они особенно опасны...
        - Вот так?! - завелся Никита. - И ты молчала? Моя обязанность наблюдать, понимаешь... Выявлять этих носителей... А они оказывается, тут сами... за мной уже наблюдают и меня уже выявляют... И как оказалось, они особенно опасны! Совершенно случайно! Один только я ничего не знаю... хожу тут, как козел за морковкой...
        - Не кричи, - мягко остановила его Мила. - Видишь ли... я и сама об этом узнала... вот только... когда к тебе пошла... Ничего не понимаю! - она развела руками. - Послала запрос, жду ответа. Попробуй Наставника спросить, может он что скажет. Кстати! Совсем забыла тебе сказать... те безбашенные придурки на вокзале... они же таки плохо кончили. На машине свалились с моста прямо в Инюшку. Три трупа. А того что в больницу попал - я тебе уже говорила... четвертый труп... при невыясненных пока обстоятельствах.
        - И здесь бардак! - только и сказал Никита.
        *****
        Снова треск разрываемой газеты. Чернота перед глазами.
        Просторная светлая комната, обставленная в викторианском стиле. Тяжелые обильно декорированные шкафы вдоль стен, секретеры по углам. В центре комнаты массивный широкий стол темного дерева, тоже весь в каких то витиеватых завитушках. Пол застлан толстым, похоже персидским ковром. Правда, ни окон ни дверей нет, как и в прошлый раз. Зато Наставник, на момент появления Никиты уже был в комнате. Сидел развалившись в кресле, закинув ногу на ногу. Одет в этот раз, под стать обстановке - щеголевато. В светлый костюм-тройку, при галстуке и в лакированных штиблетах. На столе лежала его шляпа изысканных форм, коробка с сигарами и большая круглая пепельница, а в руках он вертел изящную тросточку. Никаких тебе бесформенных балахонов и клобуков скрывающих лицо. Хотя с лицом как раз были проблемы. Оно казалось слегка смазано и постоянно меняло очертания. Почти незаметно. Но на фоне четких деталей костюма и интерьера, это смотрелось несколько диковато.
        - Приветствую тебя, Наблюдатель! - начал он первым, приветливо кивнув изумленно таращившемуся на него Никите.
        - Здравствуйте... - тот наконец вышел из транса, в который его повергла такая глобальная, по сравнению с прошлым посещением перемена обстановки.
        - Ты что-то хотел сообщить мне? Я готов выслушать.
        Никита во второй раз, начал рассказывать про свои сегодняшние приключения. Говоря он заметно нервничал, поэтому торопился и сбивался. Наставник слушал, не перебивая, иногда кивал головой показывая, что следит за ходом повествования. Выглядел он благожелательно. Приставил трость к столу, открыл коробку, достал оттуда толстую сигару понюхал, предложил Никите. Тот лишь отрицательно мотнул головой увлекшись рассказом. Тогда Наставник отстриг кончик сигары, специальной гильотинкой и раскурил ее с помощью большой сигарной зажигалки, которая находилась там же в коробке. По комнате поплыли клубы ароматного дыма. Правда, не смотря на отсутствие окон, дым куда-то быстро улетучивался. Когда Никита сообщил, что за его домом следят, Наставник выказав удивление, спросил откуда это ему известно. Никита сослался на Милу и попросил помощи опытного Наблюдателя. Наставник покивал на это и сказал, что помощь несомненно будет, как только представится такая возможность, но пока необходимо действовать самостоятельно. На вопрос Никиты, почему ему не сообщили об агентах Климонтовича, и он был вынужден искать к ним путь
самостоятельно, Наставник пояснил, что они, де, и не знали его клиентуру. И вообще Наставники, как таковые не занимаются вопросами тактики.
        - Твой предшественник, был опытным наблюдателем и сам решал, что ему сообщать Наставникам, а что оставлять при себе. Мы не командуем вами. Мы лишь наставляем и согласуем ваши действия.
        - Так что мне теперь делать? - Никита несколько опешил, от таких слов (права была Мила, толку с них не много). - Ведь практически нет сомнений, что убийства подростков - результат паразитарного заражения. Настоящие маньяки, не убивают с такой скоростью. Самое частое, раз в месяц А тут шесть смертей за неделю и еще трое пропали без вести.
        - Да это так. - Наставник загасил недокуренную сигару в пепельнице, лицо его пошло волнами. На это было не очень приятно смотреть, но Никита сдержался и не отвел взгляда. - Более того... это не типично даже для паразитарного заражения. Обычно бывает серия из двух-трех... максимум из четырех смертей. Это объясняется тем, что особь, зараженная извне, из тонкого мира, сама потом может заразить не более трех-четырех человек, после чего стерилизуется. Вот такие случаи как раз и тяжело отличить от действий маньяков, криминальных убийств или даже случайных смертей. Часто ввиду высокой смертности зараженных, первичный паразитоноситель так и остается в одиночестве. Сам по себе он не опасен... ну разве что мутирует в настоящего маньяка, начнет вести себя совсем уж неадекватно. Но с ним и люди могут справиться, если найдут конечно... как правило, находят рано или поздно. Другой случай, если зараженные все-таки выживают, и возникает группа. Такая группа теоретически имеет возможность увеличивать свою численность до бесконечности, так как новые ее члены могут заражать новых, те других и так далее... На деле
этого не происходит, так как все эти группы выявляются и уничтожаются Службой карантина, на то она и существует. Теперь главное - все выжившие паразитоносители, мужского пола. Ни разу еще не встречались женщины - носители. Но все когда-нибудь бывает в первый раз. Нынешний случай, своей аномальностью вызывает подозрение, что это печальное событие все же произошло. Никто не знает, насколько опасна женщина-носитель, какими свойствами обладает, становится ли она стерильной после первой волны заражений? Не знает, и лучше пусть никогда не узнает. Отсюда вытекает задача - как можно скорее найти "матку" и навести на нее Истинных. Да, кстати, мы называем паразитоносителей - антами... Калька с английского... но вот прижилась в европейской Службе карантина. Коротко и звучно, - Наставник замолчал.
        - Да... но кто же все-таки следил за моим домом? - не унимался Никита.
        - Очевидно, одна из групп антов, каким-то образом уцелела и также стремится добраться до "матки", причем, по твоему же следу, Наблюдатель. Надо непременно ее опередить и выйти на "матку" первым.
        - Почему же эту группу не уничтожат?
        - Над этим работают. Но у тебя своя задача, Наблюдатель.
        - Это все? - Никита был шокирован. - Объясните хотя бы... как я узнаю этих "муравьев"... Антов?
        - Ты можешь читать мысли, ты можешь видеть эмоции... у обычных людей. У антов нет мыслей и нет эмоций в обычном человеческом понимании. Они не люди, они лишь части мозаики складывающейся в одно целое. Ты увидишь темную область. Это и есть главный признак чужого разума. Что будет в голове у матки, я не знаю... но думаю, ты сможешь ее распознать. Удачной охоты! - Наставник поднял правую руку и поднес указательный и средний палец к виску, как бы отдавая салют.
        *****
        - Ну что? - сразу же пристала Мила к протирающему кулаками глаза Никите. - Что он сказал?
        - Он мне любезно сообщил, что должно быть наш маньяк - баба... И что до нее нужно добраться скорее этих твоих антов, потому что они тоже до нее хотят добраться.
        - Ну конечно... анты... это официально. Мы их так не называем, для нас они "муравьи"... по простому так... И, кстати, они уже, скорее твои, чем мои... - Мила потерла руки. - Интересно... баба, значит... "муравьиха"! Ну доберусь я до нее...
        - Еще добраться как-то надо... - Никита озабоченно огляделся. - Слушай! А к интернету-то, здесь можно подключиться? Проверить надо, может, Березин что-нибудь скинул на мыло.
        ****
        Письмо было. Никита с трудом нашел его среди кучи спама. Письмо было от "Б" и тема его с присущей чекистам скромностью тоже была обозначена как "Б". К письму прилагался вордовский файл. Никита закачал его на компьютер и открыв быстренько проглядел. Файл был обстоятельный. Он содержал описания мест происшествий, протоколы допроса свидетелей, протоколы опознания. Краткие справки по каждому из погибших или пропавших без вести подростков. Выходило что погибло две девочки и четыре мальчика, соответственно пропали без вести одна девочка и два мальчика. Все это Никита просмотрел мельком, пока что не вникая в детали. Внимание его привлекла аналитическая записка в которой сообщалось, что все погибшие и пропавшие без вести подростки жили в разных районах города и учились в разных школах. Однако связь между ними все же была: в прошлом году, в течение июня-июля месяцев, все они отдыхали в детском оздоровительном лагере в Горной Шории (Прилагалась программа отдыха и описание маршрута). Эта связка послужила для следственной группы основанием принять за рабочую, версию, что маньяком является кто-то из
обслуживающего персонала лагеря. Сообщалось, что все инструкторы, воспитатели, повара и прочий обслуживающий персонал имеющие отношение к работе с детьми были проверены. Пока ничего подозрительного не выявлено, работа в этом направлении продолжается. Все остальные ребята входившие в состав тургруппы (11 человек) опрошены и предупреждены. Никита обратил внимание на одну из версий - ритуальное убийство. Предполагалось, что дети участвовали в какой-то тайной секте сатанистов. Родители правда отрицали участие их чад, в такого рода компаниях. Надо признать, что все подростки характеризовались, в целом как положительные личности, неплохо учащиеся, не имеющие проблем с законом, приводов в милицию и тому подобных изысков. Никита вздохнул и прокрутив файл в самое начало, принялся читать вновь... тщательно, стараясь не упустить ни одной детали.
        Дневник Никиты
        Ну вот я и опять с вами! Дорогие мои дети. Мой комп дома, и в связи с этим недоступен. Пришлось продолжить писать этот дневник в ноуте Клима. Который день - сумасшедший дом. Описывать его, уже в третий раз за сегодня, решительно лень. Буду лучше анализировать, вдруг до чего-нибудь додумаюсь. Мила опять отправилась ко мне домой. На разведку боем, как она сказала. Сказала, просто разузнает, что к чему... однако прихватила свои серпы. Сбрую правда одевать не стала - люди не поймут. Просто положила в сумку. Я остался с Ритой. Не слишком-то она разговорчивая, сидит в зале и смотрит сериал по телеку. Вот бы не подумал, что Истинные - как обычные тетки, тоже любят сериалы. Что она там глядит?.. Смотрим по программе... Ага... "Во имя любви!" Чудненько!
        Итак, что мы имеем: шестерых погибших подростков, троих пропавших и еще целых одиннадцать просто бывших в том отряде. Предположим, что матка сама входила в состав тургруппы... Или вернее вариантов два. Первый, что сама входила... второй, что заражал кто-то со стороны. Итак. Будем исходить из предположения, что матка - женщина или девушка. Рассмотрим сперва второй вариант - обслуживающий персонал. Что у нас на него есть? Ага! Вот справка. В момент совершения преступлений, практически в полном составе наличествовали на своих рабочих местах, то есть в лагере, то есть алиби. За год из состава обслуживающего персонала базы отдыха "Балаш" уволилось два инструктора. Оба мужчины...единственные, чье алиби достоверно неустановленно, так как неизвестно их место нахождения... скорее всего устроились в каком-то другом лагере... сейчас их активно ищут. Но меня они не интересуют, потому как шерше ля фам. Таким образом, второй вариант мы пока оставляем, и сразу переходим к первому! Предположим, что матка, есть юная девица входившая в состав тургруппы... Погибших, соответственно, мы отбрасываем... это у нас
Виолетта Дмитриевская и Галина Мухина, первой шестнадцать, второй пятнадцать лет. Как у всех остальных, причина смерти - асфиксия. Остается Анна Чирук, тысяча девятьсот девяностого года рождения - пропала без вести тринадцатого июля... в двенадцать тридцать ушла из дому и не вернулась... приметы: на вид пятнадцать - шестнадцать лет, худощавого телосложения, рост - сто шестьдесят сантиметров, лицо овальное, глаза голубые, нос прямой, волосы светло-русые, длинные. Была одета в короткое голубое платье с красными цветами и голубые же босоножки. Особые приметы... след от шрама на левом колене, родинка под правой грудью... и на спине возле поясницы... Ага... потом еще пропали два парня - Петр Бондаренко, девяносто первого года рождения, исчез пятнадцатого июля и Николай Кузнецов, восемьдесят девятого года рождения, пропал семнадцатого июля. Слушай!.. Аня-то самая первая! Первенец так сказать... Хороший кандидат в матки! Однако, кто сказал, что матка пропала... вполне возможно живет себе с родителями и никуда пропадать не собирается... до поры до времени. Так... посмотрим теперь, кто у нас оставшиеся
одиннадцать человек... Вот... среди них всего две девушки... кстати, обе великовозрастные по меркам группы, восемьдесят восьмого года - семнадцать лет. Елена Литовченко и Алена Вишняк. Стоп, стоп, стоп! Где-то я уже слышал эту фамилию?.. Вишняк... Вот сумасшедший дом! Все в голове позапуталось... Фамилия главное редкая... Вишняк. Точно, блин! Это ж та девка, которая утром звонила, типа ошиблась в парикмахерскую... или это мне приснилось?... Помню дурацкий какой-то сон снился. Что-то про Милу... про зоопарк... Она не может ко мне приехать потому что ей нужно в зоопарк... Нет, к тому моменту я проснулся. Точно! Я думал, Мила звонит, голос женский услышал, обрадовался. А оказалось - эта... Алена. Ни фига себе совпадение. Так, посмотрим, что тут у нас про нее написано:
        "Вишняк Алена Юрьевна, дата рождения: 17 апреля, 1988 г. Адрес: г. Н-ск, ул. Цветной проезд, д. 9, кв. 61, д.т. 304026. Не замужем, детей нет, в 2005 году закончила 11 класс, СОШ N130.
        Родители:
        Отец: Вишняк Юрий Леонидович, 1964 г.р., к.б.н., с.н.с. ИЦИГ CO РАН
        Мать: Вишняк Ольга Павловна, 1967 г.р., м.н.с. ИЦИГ CO РАН
        В настоящее время работают за рубежом по двухгодичному контракту (Германия, г. Берлин, Объединенный институт биологических исследований им. Макса Планка).
        Согласно оперативным данным, Вишняк Алена Юрьевна, в течение 2005 года проживала в квартире одна, 1.07.2005 года, убыла в г. Москву для поступления в МГУ.
        В настоящий момент ее местонахождение неизвестно, экзаменов не сдавала, среди абитуриентов не обнаружена. Поскольку заявления на розыск никто не подавал, официально пропавшей без вести не считается".
        Ола-ла! Еще одна пропавшая! В Москву она уехала... а сама тут по парикмахерским шарится. Ирреальность какая-то... может совпадение? Во всяком случае, очень подозрительно. Ну-ка, глянем базу данных адресного стола. Ну вот... субъектов по фамилии Вишняк, штук двадцать... если быть точным девятнадцать. А вот и Алена Юрьевна... и родители ее... адрес, год рождения совпадают... Все! Других Ален Вишняк в Н-ске нет. Слушай!.. Это сто процентов она, к бабке не ходи! Остается правда еще Аня Чирук... Но ведь она малолетка совсем - пятнадцать лет. Где ей передушить всю эту толпу подростков. А Алена, как смогла? Тьфу ты... страшно представить. А голос такой приятный. Вспоминается сразу паночка из Вия в исполнении Варлей... тоже красивая была. Кстати, где бы раздобыть карточку этой самой Алены? Да где... наведаться к ней домой, благо адресок есть и рядом совсем... буквально десять минут ходьбы. Вдруг она вообще там сидит. Вот сразу все и проясниться. Прямо сейчас бы пойти. Только Мила - перестраховщица запретила одному на улицу выходить. А с этой букой надутой - Ритой, неохота связываться. Ладно буду Милу
ждать... расскажу ей о своих умозаключениях. Да и вообще... утомился я что-то за сегодня. А не брыкнуться ли спать? Утро вечера мудренее. Тьфу, черт... чайник сломался... придется воду в кастрюльке кипятить.
        Это все дети, что я могу вам сказать!
        ****
        - Алло! Александр Степанович, приветствую вас!
        - Шкипер? Хорошо, что ты звякнул! Сколько мне еще по твоей милости прятаться в собственном районе?
        - Ну я думаю... день-два, не больше. Скоро все закончится.
        - Что закончится? В темную ты со мной играешь, Шкипер! Не нравится мне это! Мне тут сказали... черти какие-то, по моим точкам ходили интересовались, что да как... Пацаны их не знают... не менты вроде по прикиду... не местные, какие-то отморозки... Да и с бригадой Ватного непонятки какие-то. Странно они в речку сыграли... да и тот, который в больничку попал - ласты склеил тоже как-то странно. Что скажешь, совпадение?
        - Скорей всего, не совпадение. Поэтому я и советовал вам поберечься, Александр Степанович. Мы сейчас занимаемся этим вопросом. Но у меня к вам просьба еще одна.
        - Какая еще просьба?
        - Да в общем-то пустяшная. Надо человек пятнадцать ваших ребятишек. Бучу устроить на базаре... поучить зверьков.
        - Ты что, Шкипер, попутал?.. рэкетиром заделался? Чем тебе звери не угодили? Опять темнишь?
        - Да бог с вами, Александр Степанович! Что мне до них... Мне нужен, так сказать... резонанс... А пацанов ваших мы потом отмажем. Гарантирую!
        - Я понимаю, что я твой должник... но рамсы мне эти уже поперек глотки стоят. Давай так - я тебе последний раз помогаю и все... в расчете! Разбегаемся в разные стороны... ты меня не знаешь, я тебя! Договорились? Ну так и куда тебе пацаны нужны?..
        ****
        Попросив таксиста остановиться напротив рынка и расплатившись, дальше Мила решила пройтись пешком. Одета она была подчеркнуто неброско - линялая майка без рукавов, да видавшие виды спортивные брюки, волосы собраны в коротенький хвостик. Вокруг себя Мила создала ментальный фон невнимания, теперь все смотрели на нее как на пустое место. На секунду задерживали взгляд и тут же забывали. Чтоб провериться, она прошла через рынок, ежесекундно уворачиваясь от людей, которые так и норовили пройти сквозь нее. Вышла на Арбузова, пересекла школьную спортплощадку и осторожно, с левого заднего угла, приблизилась к Никитиному дому. Постояла несколько секунд прислушиваясь к ощущениям. Тихо. Подъезд, где живет Никита, второй от нее, но она пошла кружным путем, обходя девятиэтажку вокруг, постоянно вглядываясь в пространство внутренним зрением. Ничего. Мельтешат тут и там серые ауры людей... ни одной искорки. То ли затаились гады, притихли, отошли на безопасное расстояние... то ли и вовсе ушли. Неужели совсем ушли, сняли засаду? Почему? Поняли, что выявлены? Мила зашла в первый подъезд и не вызывая лифт, пешком
отправилась на девятый этаж. Там поднялась по железной лестнице к решетчатому люку, ведущему на крышу. Он был заперт на висячий замок. Девушка замерла, прислушиваясь к звукам подъезда. Хлопнула внизу дверь, загудел лифт, грохнула крышка мусоропровода, шелестя и бренча полетели вниз отходы людской жизнедеятельности. С площадки пятого этажа раздавался гомон курящих там пацанов. Слух ее по охотничьи обострился, она слышала даже, голоса жильцов в ближайших к ней квартирах. Все это были люди, обычные люди. Мила поднесла к замку указательный палец не касаясь его и повернула словно ключ. Беспомощно щелкнул свернутый запорный механизм и замок повис на открытой дужке. Открыв люк, Мила выбралась на крышу. Огляделась. Никого. Ни мальчишек ни бомжей. Она прошла на другой конец крыши к последнему подъезду. Заглянула в пристройку. А вот здесь замок на люке отсутствовал. Да и сам люк открыт. Подозрительно? Да мало ли, кто мог его открыть. Она по-прежнему не чувствовала присутствия чужих. Ментальный фон был ровным. Нарушение статики столь явно заметное в прошлый раз, теперь практически не чувствовалось. Но все равно
ощущение было гадостное, словно что-то она не заметила, упустила какую-то деталь. В любом случае проверять придется. Мутации "муравьев" настолько разнообразны... кто знает, может быть эти научились мимикрировать. Эх! Чтоб ей было сразу не взять их в оборот. Не ушли бы голубчики. Хотя... неудачный опыт последней ликвидации, сделал ее более осмотрительной. Она понимала, что просто следовала инструкции, запрещавшей атаковать неизвестного врага в одиночку, да еще и без оружия. Поступила правильно. "Зачем же ты сейчас приперлась, подруга? - говорил ей внутренний голос. - Все равно ведь нарушаешь. Да и некстати будет прирезать кого-нибудь у Никиты в квартире... что с ним потом делать?" Послав внутренний голос куда подальше, Мила извлекла из сумки ножны с серпами и аккуратно закрепила их на груди. Эти нехитрые действия прибавили ей уверенности и она уже не колеблясь спустилась на седьмой этаж. Остановившись перед обитой черным дерматином дверью Никитиной квартиры, она еще раз прислушалась, затем представив себе простенький замок сделала в воздухе вращательное движение пальцами. Один оборот, второй оборот...
с силой потянула за ручку двери и мгновенно отскочив выхватила из ножен серпы. Ничего. Она сунула один из серпов обратно в ножны и вошла, ежесекундно готовая запустить инверсию. Не поворачиваясь к коридору спиной, на ощупь прикрыла за собой дверь и задвинула щеколду. Пустая квартира встретила ее тишиной, нарушаемой лишь звуком капели из неисправного крана в ванной. Мила заглянула туда, затем на кухню и в левый угол комнаты, который не было видно из коридора. Вышла на лоджию. Пусто. Она сунула в ножны второй серп и вернулась к входной двери. Склонилась над замком и закрыв глаза, чтоб не мешал свет, глянула на него внутренним взглядом. На замке, щеколде и ручке двери флуоресцентно светились отпечатки пальцев. Вот Никитины, вот ее собственные... ага, вот они чужие... и светятся как-то по-особому. Судя по яркости, сегодняшние. Так... вот один урод... вот второй урод. Двое входили в квартиру... видимо, сразу после ее ухода. Даже не маскировались с-суки! Дверь открыли, видимо, отмычкой. Что им было здесь надо? Раз! Отпечатки пальцев неведомых супостатов фотографически отпечатались в мозгу. Маловероятно, что
пригодится... но так, на всякий случай. Теперь снова в комнату.
        Уходя она зафиксировала статику квартиры. Что изменилось? Ага... вон той газеты на журнальном столике не было. Лежит холмиком, словно что-то прикрывает. Ощущения недобрые. Может бомбу оставили? Нет, железом не пахнет... железом и взрывчаткой не пахнет, но запах все равно непередаваемо мерзкий. Мила осторожно приблизилась к столику, щелкнула пальцами в воздухе, сбрасывая газету и отшатнулась. Прямо на нее, ощерившись в мертвом оскале, таращилась желтыми остекленевшими глазами, отрубленная кошачья голова. Черная шерсть стояла дыбом. "Вот уроды!" Справившись с отвращением Мила склонилась над столиком и поморщилась. Словно ножом чиркнули по сердцу. Голова покоилась прямо на большой фотографии - портрете Никиты. Фотография, помнится, она была вставлена между стеклами серванта, крест на крест перечеркнута красным фломастером. Кроме того с отрубленной кошачьей башки на нее натекла лужица крови, которая еще даже как следует не запеклась. Свежая. А вот под столом, пластиковый пакет со следами крови... в нем голову и принесли. А где ж забили бедную животину? Точно! Этот мерзкий запах - запах смерти ощущался
еще на крыше.
        Мила вышла на лестничную площадку и не запирая дверь, а просто притворив ее за собой, вновь поднялась на крышу девятиэтажки. Несколько секунд постояла прислушиваясь к ощущениям и безошибочно выбрав направление пересекла крышу, перепрыгивая через бетонные ребра. Охотничье чутье не обмануло. Возле противоположного края крыши, прислоненный к трубе вентиляции, лежал большой черный мешок в котором обнаружились, как собственно обезглавленная кошка, так и орудие казни - окровавленное ножовочное полотно. Бедняге похоже отпилили голову живьем. Что за странные действия? Зачем? Напугать? Кого? Ну не Истинную же... значит Наблюдателя... Никиту... Предупредить, чтоб не лез, а то будет то же самое с ним самим. Но ведь они хотят выйти на матку по следам Никиты. Или уже сами могут, своими силами? Или просто издеваются, от глупой своей "муравьиной" дерзости? Черт! Столько вопросов, а ответов нет! И времени мало! Оставив мешок на крыше (не тащить же с собой) Мила вернулась в квартиру. Брезгливо, с помощью газеты засунула кошачью голову обратно в пакет, в котором ее принесли. Взяла фото Никиты и попыталась отмыть
его струей воды в ванной. Кровь смылась почти вся, но фотография все равно была безнадежно испорчена. Тогда Мила порвала ее в мелкие клочки и спустила в унитаз приговаривая: "Прости, друг Никита... но лучше тебе будет этого не видеть". Теперь, хоть это и было практически безнадежным делом, следовало пройти по следам живодеров. Вдруг да выясниться какая-нибудь новая деталь. Захватив пакет с головой и свою сумку, Мила вышла из квартиры. Крутнув ладошкой возле замочной скважины, заперла дверь. Следы "муравьев" вели в лифт. Пешком ходить не хотят, суки. Она вызвала лифт и спустилась на первый этаж. Вот они следы... ведут на улицу... четкие, свежие... Мила пошла по ним, уверенно, как гончая.
        Выйдя из подъезда, она кинула пакет на коробку с мусором стоящую у дверей мусороприемника. Усмехнулась представив себе рожу бомжа, который полезет в этот пакет в поисках поживы. Следы вели направо, к площадке для парковки машин и там обрывались. "Уехали, - констатировала Мила. - А на чем интересно?" Она присела на корточки и внимательно изучила несколько квадратных метров корявого асфальта. Ага! Вот они... два четких следа от протекторов. Мотоцикл. Мила автоматически глянула на часы. Было без четверти одиннадцать. Быстро темнело.
        ****
        Закончив писать дневник, Никита некоторое время послонялся по кухне. Пошел в спальню, прилег. Не лежалось. Он зашел в зал, некоторое время посмотрел с Ритой телевизор. Смотреть было не интересно, так как Рита все время переключала каналы. Делала она это безапелляционно и с мнением Никиты не считалась. В итоге он покинул зал и вернулся на кухню. Открыв ноутбук попытался почитать записи Климонтовича. Не читалось. Изучение документов требовало концентрации внимания, а его не было. В голове свербела одна мысль - пойти на этот самый Цветной девять и проверить, нет ли там Алены Вишняк. Вдруг все удастся решить в один день! Он уже во всех красках представлял себе картину - Мила возвращается, а он ей, вот мол, пока ты ходишь неизвестно где, я уже и нашел эту вашу "матку". Тоже не пальцем деланный! Правда, о том, что дальше будет с этой самой Аленой, он пока предпочитал не думать. Еще конечно смущала просьба Милы, никуда не выходить одному. Но с другой стороны... чего ему опасаться? За этой квартирой, по утверждению самой же Милы никто не следит. А значит и за ним, никто следить не может. Да в конце концов
всю первую половину дня, до него вообще никому никакого дела не было. Выкручивайся, как можешь. Он и выкручивался между прочим. Мысль о том, что он вычислил "матку", жгла, не давала покоя и требовала немедленных действий.
        Постепенно, Никита убедил себя, что нет ничего плохого в том, чтобы прогуляться полчасика, подышать воздухом и заодно заглянуть по адресу этой самой Алены. Ужасно хотелось прихвастнуть перед Милой своим открытием. Никита мысленно разговаривал с ней, приводил убедительнейшие, как ему казалось доводы и в итоге она соглашалась и даже хвалила его за инициативность. Это выглядело конечно, как-то по-детски... но... в конце концов Никита решил, тихонько смыться, ничего не говоря Рите. Объясняться с ней не хотелось. Да и в конце концов, кто она такая, чтобы он перед ней отчитывался. Он зашел в зал, как бы глянуть, что идет по телевизору. Рита бросила на него мимолетный взгляд (вот ведь кукла азиатская, ее вообще-то хоть мужики интересуют?) и опять уставилась в экран на котором демонстрировалось очередное ток-шоу. Рядом с ее креслом, на журнальном столике стояла тарелка с большой кистью винограда, от которой она время от времени отщипывала виноградины и медленно их ела, как-то по-деревенски сплевывая косточки в руку. Вечерело. Свет Рита не включала и в комнате стало довольно темно. Никита пару минут
постоял рядом с ней, делая вид, что смотрит шоу. Даже выдал несколько комментариев по теме. Съел несколько виноградин и ретировался, как бы случайно притворив за собой дверь в коридор. Поскольку звук у телевизора включен был довольно громко, а на экране постоянно хлопали и ржали, Никита был уверен, что Рита не заметит его ухода и может быть даже, вообще не заметит отсутствия. Он осторожно оттянул язычок замка и выйдя на лестничную площадку так же осторожно прикрыл за собой дверь. Щелчок был почти не слышен.
        Больше всего Никита сейчас опасался столкнуться с возвращающейся Милой. Ситуация будет довольно глупой, придется объяснять, что да как. Он выскочил из подъезда и двести метров от дома до трансформаторной будки преодолел, чуть ли не бегом, после чего успокоился и дальше пошел нормальным шагом. Быстро наваливались сумерки. Жара спадала. Хозяева вывели на вечернюю прогулку своих собак. Те носились вокруг них, разминая отлежанные за день лапы и заливаясь радостным лаем.
        Свежевыкрашенные в веселенькие цвета, и имеющие от этого игрушечный вид, пятиэтажки, утопали в оглушительной зелени деревьев и кустарников. Воздух казалось наполнен запахом цветов, скошенной травы и птичьим гомоном. Облачка мошкары, пронизывали стремительные яркие стрекозы, а в траве неистово верещали кузнечики. Все было так знакомо и обыденно, что совершенно не верилось в существование, какой-то там Службы карантина, "муравьев"- монстров, "матки", погибших подростков и всего этого расследования... Словно не было этих сумасшедших дней. Просто он, Никита, как тогда, идет на свидание... на первое свидание... с Милой. И только взгляд на закольцованную черным браслетом левую руку, разрушал иллюзию, возвращал к нереальной действительности.
        Погруженный в свои мысли Никита перепутал начало и конец Цветного проезда и свернув к нему возле почты, вместо девятого, вышел к двадцать девятому дому. Остановился в недоумении - как это он так. Затем достал телефон и посмотрел время. Двадцать два, тридцать пять. Стремительно темнело. Никита остановил прохожего и спросил о месте нахождения нужного ему дома, тот махнул рукой в противоположный конец улицы.
        Дом стоял прямо за кинотеатром, торцом к дороге. С двух сторон его охватывала подкова леса. Почти во всех окнах уже горел свет. По расчетам Никиты, шестьдесят первая квартира располагалась в четвертом подъезде на четвертом же этаже. Он обошел дом. Дверь подъезда была гостеприимно открыта, свет на площадках отсутствовал. Окна нужной ему квартиры блестели чернотой. Неумело застекленный балкон-скворечник, имел совсем не жилой вид. Никита начал сомневаться в успехе своей миссии. Чертыхаясь и держась за перила, он поднялся по темной узкой лестнице на четвертый этаж. Номера квартир в темноте было не разобрать. Никита достал мобильник и подсвечивая им как фонариком выяснил, что искомая квартира - крайне левая, как он и предполагал. Не представляя себе, что он скажет, если ему откроют дверь Никита вдавил кнопку звонка. Звонок отозвался простым без изысков, громким дребезжанием, знакомым еще с советских времен. Полминуты ожидания не выявили никакой реакции за дверью. Он позвонил еще раз и сразу же присев на корточки, прижал ухо к замочной скважине. То ли ему показалось, то ли на самом деле послышалось
легкое шуршание. Да нет... померещилось наверное... Он нажал на звонок в третий раз, уже скорей, для очистки совести. Смешно ведь предполагать, что если не открывали на первые два звонка, то откроют теперь.
        Никита растерянно стоял на темной лестничной площадке и чувствовал себя полным мудаком. Явился, называется! А на что он, собственно, надеялся? Что опасная преступница - убийца шести человек, в ожидании его сидит дома и вышивает крестиком? А если и сидит, с какой стати она станет ему дверь открывать? Чтобы чаем-водкой напоить? Мила наверное даже ругаться не станет, а просто посмеется над растяпой, вообразившим себя крутым следователем, способным вершить дела в одиночку. Да с какого перепуга он решил, что Алена вообще имеет ко всему этому отношение? Хотя... Слишком много совпадений! Ну не может она быть совсем уж не причем, ведь в тургруппе была. А вдруг в квартире те, пропавшие без вести подростки? Ну и что теперь делать? Не ломать же дверь. Рука сама непроизвольно потянулась к кнопке звонка соседней, шестьдесят второй квартиры.
        - Кто там? - послышался из-за двери шепелявый старушечий голос.
        Никита застыл с поднятой рукой, звонок нажать он так и не успел. Звука шагов тоже не слышал. Выходит старушенция все это время стояла за дверью, наблюдала за ним в глазок. Так вот где на самом деле шуршало. Хотя... что толку смотреть в глазок, если на площадке темно и ни черта не видно. Ну значит подслушивала, старая ведьма, с самого начала, с первого звонка, иначе придется принять версию, что она телепортировалась к двери прямо с дивана.
        - Э-э... Милиция! - неубедительно соврал Никита. - Откройте пожалуйста поговорить надо.
        - А документ есть?
        - Ну... конечно! Откройте, покажу...
        - Под дверь просунь, я и посмотрю.
        - Да я как бы... не имею права...
        - Нет у тебя никаких документов! - отрезала бабка, - Иди отсюда ворюга! Сейчас в милицию позвоню! Живо в кутузку загремишь!
        - Да мне просто надо узнать про вашу соседку... - Никита несколько растерялся от такого напора. Внушать бабке через закрытую дверь он не мог.
        - Вот в милиции тебе все и расскажут! - разошлась старушка. - Фармазонщик! Шлындают тут по ночам, ищут пустые квартиры... ворюги! Милиция-я? Милиция! - визгливым голосом закричала она, похоже уже в телефонную трубку.
        "Прошмандовка старая!" - раздраженно думал Никита, поспешно спускаясь по темной лестнице, каждую секунду рискуя оступиться и полететь вниз по ступенькам.
        Да... следовало признать, что его миссия провалилась самым позорным образом. Мыслей в голове не было никаких. По-крайней мере, конструктивной, не было ни одной. Сплошное самоедство. "Может отказаться, от всего?.. - обреченно думал он, - Ну его на хрен... браслет ихний... деньги ихнии... долголетие там... что еще? Не тяну я... нашли тоже мне Наблюдателя, говна-пирога! Неудачник чертов! Эх Мила, Мила - подвел я тебя! Не того ты выбрала в напарники! Не того..."
        Рассуждая таким образом, он уныло брел вдоль дома. На краю неба, во всю догорали остатки заката. Уже светилась луна и проступили звезды. Никита пересек Цветной. Слева от него был шумный, переливающийся огнями, гриб ресторана, справа кинотеатр. Он последний раз оглянулся на злополучный дом, сунул руки в карманы джинсов и с независимым видом двинул через лесок, по направлению к улице Ильича. Под рестораном стояли две машины-иномарки, в темноте не разобрать какие. Дверки были открыты настежь, в салоне одной громко бухала музыка. Четверо парней стояли возле машин и живо что-то обсуждали. Судя по излишне громким возбужденным голосам, обилию матерщины и поминутным взрывам смеха, они уже были на изрядном градусе веселья. Очевидно посещение ресторана не удовлетворило их потребностей, и банкет требовал продолжения. Никитой они не заинтересовались, зато обратили внимание на спешащую мимо них девицу. Ржание смолкло, несколько секунд они что-то обсуждали, а затем один поспешил ей вдогонку. Следом неторопливо пошел второй. Уже миновавший было их, Никита, оглянулся. Первый парень обогнал девицу и загородил ее
дорогу. Та испуганно остановилась.
        - Такая красивая девушка, а гуляет одна... - незамысловато начал нежданный кавалер, - тебе наверное скучно? Не хочешь развлечься? Пойдем к нам... у нас весело!
        - Чего надо? - спросила девчонка и попыталась его обойти. Но он опять загородил ей дорогу. Подошел второй.
        - Ну что? - спросил он.
        - Да вот... - фальшиво опечалился первый, - не хочет идти... брезгует нашей компанией.
        - Я не брезгую... - начала оправдываться девчонка, - я тороплюсь... меня ждут... мне правда надо... меня ждут! - повторяла она.
        - Ва-ася! - укоризненно сказал второй первому. - Ты напугал девушку! Поэтому она и не хочет к нам идти! Простите моего друга... - обратился он уже к девице. - Неужели вы нас боитесь? Мы что, похожи на хулиганов? Мы не сделаем ничего плохого. Просто хотим немного побыть в вашем прекрасном обществе! Выделите нам десять минут... выпьем по баночке пивка и пойдете себе по своим делам. А нам будет приятно!
        - Ну, если только десять минут... - начала сдаваться девица, голос ее дрожал, - я в самом деле тороплюсь... меня мама будет ругать... - выдала она последний аргумент, который впрочем не произвел на парней никакого эффекта.
        - Конечно! Десять минут и все! - обходительный парень, слегка приобняв ее за талию, подтолкнул к машинам. Она неуверенно пошла. Деваться ей было некуда. Второй парень шел с другой стороны и чуть сзади, а вокруг ни одного прохожего за исключением медленно удаляющегося Никиты.
        - Меня Игорь зовут, - продолжал свой охмуреж обходительный, - а вас?
        - Алена... - неуверенно отвечала девчонка, - может я все-таки пойду... мне правда надо.
        Никита остановился.
        - Алена! Какое красивое имя! Правда, Вась? - заливался соловьем обходительный, продолжая ее подталкивать. - Девушка красивая и имя у нее красивое - Алена! Аленушка!
        Никита молча наблюдал скрытый тенью большой березы. В нем боролись противоречивые чувства. С одной стороны атавистическое, старое как мир чувство самосохранения - тебя не трогают и иди себе своей дорогой, может, они и правда ее через десять минут отпустят. С другой стороны, порожденное моралью чувство справедливости - защитить слабого. Не верил он, что ее отпустят... даже отсюда чувствовал их мысли. Парни похоже совсем соскочили с резьбы, решили поразвлечься на полную катушку. А девчонка-то юная совсем... Алена... неужели опять совпадение?
        Действие меж тем развивалось стремительно. Когда Алену подвели к машинам, из правой - здоровенного старого "Кроуна" вылез еще один парень. Он предложил ей что-то, показывая на открытую дверцу, очевидно сесть на свое место. Девчонка заартачилась. Парни обступили ее... с плеча ловко сняли сумочку и закинули в машину. Чувствуя себя не то камикадзе пикирующим на авианосец, не то Матросовым падающим на амбразуру, Никита направился к ним.
        - Что тут происходит? - спросил он нарочито недоуменным тоном. - Аленка! Ты где была, я тебя целый день ищу! Ты зачем телефон отключила?
        Вся компания уставилась на него.
        - Вы чего парни? - сказал Никита подходя к ним. - Это моя девушка! Ну-ка пустите ее... Пошли, Аленка!
        - Ты чо там шуршишь, кулек? - неторопливо повернулся к нему обходительный. Никита поразился, глаза его были совершенно безумные, какие-то птичьи... да он и не пьяный... торкнулся похоже какой-то дурью. В ту же секунду перед глазами полыхнуло и исчез звук. Никита уклонившись от прошедшего возле уха кулака, инстинктивно двинул в ответ прямым правым. Обходительный отлетел, как от удара кувалды, кувыркнулся через капот машины и мелькнув задранными ногами, исчез с другой стороны. А-а-а!.. адская боль пронзила руку... словно со всего маху ударил кулаком в каменную стену. Приятели поверженного отморозка, позабыв про свою жертву, кинулись на Никиту. С повисшей плетью правой рукой продолжать драку было невозможно. От обрушившегося на него града ударов, уклоняться Никита не успевал, не смотря на всю свою быстроту. То один, то другой удар достигали цели... пусть вскользь, пусть не в полную силу, но от этого, координация движений терялась все больше и больше. Разъяренные увертливостью Никиты, гопники, мешая друг другу, теснили его к стене, прямо под надпись-граффити: "ешь буржуев" с серпом, молотком и
аббревиатурой "АКМ". Прижатому к стене уворачиваться и вовсе стало невозможно. Никиту повалили на землю и принялись пинать ногами. "Только не потерять сознания, - крутилось в голове, - убьют." Уклоняться от ударов он уже не пытался, только закрывал голову здоровой рукой. Глаза заливало кровью из ссадин на лбу и виске. Озверевшие от своей победы, отморозки, принялись прыгать на него, норовя со всего маху ударить подошвами ботинок. Захрустели ребра... удар в пах... в позвоночник и со всего маху в голову... сознание начало гаснуть... сколько еще будет продолжаться эта боль... почему он еще жив? Он что-то шептал разбитыми губами... кажется имя Милы... что-то пытался ей сказать... Удары, удары, удары! Истончается ниточка, соединяющая с жизнью...
        Рев мотоциклетных моторов. Автоматная очередь в воздух.
        - На землю все! Лежать, с-суки! Я кому сказал лежать, говно?! Харями в асфальт! Ноги расставить, руки за голову!
        В смутной пелене застилавшей глаза, Никита различил два мотоцикла. Рычали моторы. Фары светили прямо в глаза. Из слепящего света вышли два человека в сверкающих зеркальных шлемах и черных кожаных куртках. Один, распинывая отползающих с его пути отморозков, направился к Никите, а другой, на ходу закидывая на плечо короткий автомат, к забытой всеми девчонке, которая оказывается никуда не делась, а сидела на корточках, прислонившись к стене и закрыв лицо руками. Человек в черном шлеме подошел к Никите и присел возле него на корточки. Щелкнул взводимый курок. Никита ощутил у виска холод пистолетного ствола. "Ну вот и все... конец..." - он закрыл глаза. Прошло несколько секунд, выстрела не было. С трудом приоткрыв один глаз, второй заплыл, Никита увидел, что другой байкер, подойдя к девчонке, рывком поднял ее на ноги. Открыл лицевую часть шлема и несколько секунд всматривался ей в глаза. Затем грубо отпихнув, развернувшись, пошел обратно. В эту же секунду Никита почувствовал, что холод у виска исчез. Человек в шлеме возле него, поднялся, мягко спустил курок и сунув пистолет за пояс отправился вслед за
товарищем. Взревели моторы. Мотоциклы развернулись и один за другим промчались мимо. Гопники зашевелились. Больше не обращая внимания ни на Никиту ни на девушку, видимо сообразив, что натворили, они быстро расселись по своим машинам, загрузили туда же своего приятеля, так и не пришедшего в себя после удара Никиты, и завизжав покрышками, унеслись в другую сторону. Тут только Никита услышал людской гомон. Привлеченные звуками выстрелов посетители ресторана вывалили на балкон и не решаясь спуститься, глазели сверху на место драки.
        - Вам плохо? - девушка наклонилась над Никитой. - Какой ужас! Я думала они вас убьют! Господи!.. Вы живы? Я сейчас вызову скорую... я сейчас! - она бросилась к своей сумочке, которые отъезжающие отморозки выкинули из машины, судорожно начала в ней рыться. - Телефон забрали... Ну помогите... помогите же кто-нибудь! - в отчаянии крикнула она смотрящим на нее сверху посетителям ресторана. - Вызовите скорую!.. Он же сейчас умрет!
        Она села рядом с Никитой прямо на асфальт, приподняла его окровавленную голову, положила к себе на колени.
        - Потерпите, пожалуйста... - шептала она ему сквозь слезы, - все будет хорошо... только не умирайте... ну, пожалуйста, не умирайте!
        Никита попытался ей улыбнуться ободряюще, но разбитые ошметки губ не слушались.
        "Алена... Алена Вишняк... как хорошо, что ты простая девочка, а никакая не "матка".
        Их окружили какие-то люди, что-то говорили. Никита уже не понимал их речь, словно они говорили на другом языке... он засыпал... как хорошо... боль уходит... хорошо...
        Каким то краешком сознания Никита еще успел услышать, как завизжали тормоза, захлопали дверки. Распихав зевак, к нему протиснулась Мила...
        Глава 5
        24 июля, пятница.
        Окно было открыто и ветер врываясь в него надувал штору. Она полоскалась, как парус, время от времени приоткрываясь, отчего в комнату заскакивали сумасшедшие солнечные зайцы и начинали прыгать по стене и шифоньеру.
        "Я вижу это - значит я жив... Странно... почему нет боли... может все мне приснилось? Нет не приснилось... Определенно я был вчера, как дохлая птичка..." Никита пошевелился. Неудобно. Тугая повязка стягивает голову. Что еще? Правая рука в гипсе. Попробовал перевернуться на бок. "Ай, больно! Ребра черт..." Грудь тоже обмотана тугим бинтом... лишний раз не вздохнешь. Низ живота побаливает. В целом терпеть можно... С учетом всех обстоятельств произошедшего, можно было ожидать и гораздо худших последствий. Опираясь на здоровую руку (условно здоровую), Никита попытался сесть. Получилось плохо. Верней, совсем не получилось. От этого движения старая тахта жалобно заскрипела. В коридоре послышались легкие шаги, дверь приоткрылась и в комнату заглянула Рита. Вид у нее был чрезвычайно озабоченный.
        - Куда вскочил? Ложись, давай... - она подскочила к тахте и сев рядом, уложила Никиту обратно. Подоткнула подушку. Со словами:
        - Подожди я сейчас... - девушка выпорхнула из комнаты и тут же вернулась, неся в руках кружку с какой-то жидкостью. От кружки шел пар. Рита опять присела рядом с Никитой и подала ему посудину.
        - Пей! Это лекарство.
        Никита осторожно принял кружку из ее рук. Странное дело, он боялся обжечься, а жидкость в кружке оказалась холодной.
        - Это что? Жидкий кислород?
        - Шутим... петросян, да? - удовлетворенно произнесла Рита, - Значит выздоравливаем! Пей, давай... и чтоб все выпил!
        Никита попытался поднять кружку, не получилось. Левая рука ощутимо дрожала, а правая и вовсе не слушалась. Видя это, Рита покачала головой и забрав кружку, сама поднесла ее ко рту Никиты. Он скривился от боли в разбитых губах и стал пить маленькими глотками. Жидкость была прохладная, цвета сильно разбавленного молока и имела кисловато-горький вкус. Поднимающийся над ней пар ощутимо щекотал ноздри. Не успел Никита допить до конца, как уже почувствовал прилив сил. Ощущение было такое, словно разом вдруг сдвинулись с места все жидкости организма - кровь забурлила в жилах, в пересохшем рту появилась слюна, а в мочевом пузыре обнаружились явственные позывы. Голова прояснилась, будто пелена спала с глаз, исчезла ноющая боль, появилась легкость во всех членах. Цвета становились все более яркими, прорезались запахи и звуки. Он вдруг обнаружил, что от склонившейся над ним Риты, вкусно пахнет каким-то парфюмом, а тоненькая кофточка очень эффектно обтягивает ее небольшие круглые грудки с торчащими острыми сосками. Что кожа на ее лице и шее по-детски гладкая, нежная и имеет, персиковый оттенок. Рита
перехватила его взгляд и усмехнулась.
        - Подействовало?! Ну-ну. Понимаю, что ты чувствуешь... Но все равно давай не пялься... Милка меня вчера и так чуть не убила... чуть телевизор этот на голову не надела... А мне что... тебя на привязи было держать, как теленка? - Рита прищурила свои раскосые глазки. - Знаешь, Никита... ты не обижайся, конечно... но я таких балбесов сроду не видела. Развел тут партизанщину! И так косяки сплошные... еще ты!.. А если б тебя убили вчера? Господи!.. где ж видано, чтоб Наблюдателя так уделала шайка каких-то дебилов? Тебя, что... совсем ничему не научили?
        Никита пожал плечами, мол, когда учить-то было.
        - Ну я не знаю... - Рита всплеснула руками. - Ты чего на них полез с голыми руками? Кто ж в инверсии голыми руками-то машет? Все ж кости себе переломаешь... Сколько их было?
        Никита опять пожал плечами. Подумал, что наверное это скоро станет его любимым телодвижением.
        - Не знаю... не помню... человек пять или шесть...
        - Ну... всего шесть ублюдков... Да если б у тебя в руках была хотя бы самая простая штакетина, ты б за милую душу отдубасил бы всю банду. - Рита замолчала. Поставила пустую кружку, на столик рядом с тахтой. Встала, прошлась по комнате. Вернулась к Никите и сказала глядя ему в глаза. - Милка всю ночь возле тебя просидела... вытаскивала... Думаю если б не она, точно бы кони двинул... крепко тебя приложили по башке... и не раз... гематома большая была. Правило пятнадцати минут на тебя пока не распространяется... браслет слишком мало носишь. Слушай... - она подошла к окну и отдернула трепещущуюся штору, - я вот еще чего понять не могу... почему ты не внушил им ничего? Ты же Наблюдатель. Наблюдатель!!! А это простые людишки - отбросы, мусор! Почему не послал их всех строем пойти и утопиться, скажем, в канализации?!
        - Я... я не знаю... растерялся как-то...
        Рита не нашла слов в ответ на такое признание, а от избытка чувств только хлопнула себя по бедрам, плотно обтянутым голубыми джинсами.
        - Да и не мог я, не успевал... они же сразу всем скопом полезли... а я еще не могу так быстро... мне сосредоточиться, время нужно. - Никита пристыжено прикрыл глаза. - Кстати, о времени... который сейчас час?
        - Время-я? Да уж времени мы с твоей помощью просрали достаточно! Четыре часа дня уже.
        - Слушай, Рит... - Никита заворочался на тахте, - мне бы надо подняться...
        - Зачем это? - подозрительно уставилась на него Истинная.
        - Хм... зачем... в ватерклозет, к примеру.
        - Ну... не знаю... да ты и не дойдешь наверное... вон кружку ко рту поднести не можешь. Может тебе баночку какую-нибудь принести? Да не стесняйся, я выйду.
        - Вот еще! - Никита почувствовал, что краснеет. - Что я тебе, калека что ли?
        - Калека и есть, - усмехнулась Рита, - посмотрел бы на себя! Крас-сава!
        Она все-таки помогла Никите подняться с постели. Однако не успели они сделать и пары шагов, как закружилась голова, к горлу подкатила тошнота, в глазах потемнело. Рита усадила его обратно на тахту. Вопросительно посмотрела.
        - Ладно... - сдался Никита, - неси свою баночку...
        ****
        Мила появилась, когда солнце уже явственно начинало катиться к закату. Она хлопнула дверью, зашумела чем-то в коридоре и вихрем ворвалась в комнату. Рита, расположившаяся в кресле у окна, отложила книжку которую читала перед этим, а Никита скосил на Милу глаза и виновато улыбнулся, хотя ему казалось, что приветливо.
        - Ну, как состояние больного? - бодро спросила Мила. Она бесцеремонно откинула простынку и принялась разглядывать Никиту, на котором из одежды, если не считать бинтов, оставались одни трусы. Повернувшись к Рите, и бросив выразительный взгляд на ее сомнительную кофтюшку, она добавила. - Я там еды купила, сооруди, сестрица, что-нибудь пожрать, пожалуйста... а то сил уже нет!
        Рита понимающе усмехнулась и вышла из комнаты.
        - Как ты? - Мила присела рядом с Никитой и наклонившись, быстро поцеловала его в запекшиеся губы. - Вижу, вижу! Разительное отличие от того полутрупика, что был здесь вчера... - она повела рукой вдоль его тела, легко, еле заметно касаясь пальцами, всматриваясь время от времени. - Хорошо реагируешь на бальзам... даже удивляюсь... смотри-ка, опухоли, кровоподтеки спадают прямо на глазах, ссадины заживают, вон даже синяки уже рассасываться стали. - В завершении осмотра Мила деловито оттянула резинку его трусов, заставив стыдливо поежиться, и внимательно посмотрела туда. - И здесь порядок, - удовлетворенно констатировала она. - А вчера было... синячище... мама родная! Я уж думала, ты мне больше не пригодишься... Хорошо, хоть повреждений внутренних органов нет... значительных... кроме мозга... Но судя по всему, он тебе не сильно-то и нужен!
        - Ой! - наконец выдавил из себя Никита, - Не начинай, пожалуйста! Мне тут Рита уже два часа... объясняет какой я никчемный мудак, позорю Службу.
        - Да-а? - усмехнулась Мила. - Ну в целом верно, если принять определение, что мудак - это человек совершающий неверные действия по неверной схеме, да еще пользуясь неверными сведениями.
        - Насчет сведений не согласен... они не неверные, а просто недостаточные... - Никита погладил ее по руке. - Спасибо, что вытащила! И это... извини, пожалуйста, что так получилось нелепо... Вроде как, подвел тебя...
        - Меня-то ладно... - вздохнула Мила. - Ты себя чуть не подвел... вот представь, опоздала бы я еще на десять минут...
        - Да, кстати... - встрепенулся Никита, - откуда ты вообще узнала, где я был? Я вроде не оставлял никаких координат.
        Помедлив несколько секунд Мила, указала на телефонный аппарат стоявший на полу, в углу возле двери.
        - Как это не нелепо, но тем не менее... позвонили по телефону... по вот этому вот... и сообщили, что тебя убивают возле Поганки... и если мы очень не поторопимся, может и совсем убьют. Не знаю почему, но я как-то сразу в это поверила... В общем подорвались мы с Риткой, проверять ничего не стали... поэтому доехали быстро. Успели, как видишь.
        Никиту словно обдало холодом, даже мурашки поползли по телу. Вновь это ощущение рыбки в аквариуме. На тебя смотрят со всех сторон, а тебе и невдомек. Неведомые силы извне, могут по своему желанию насыпать корма, а могут и выловить сачком. Он сглотнул образовавшуюся во рту вязкую слюну.
        - Вот так вот взяли и позвонили? И что... тебе это не кажется странным? Кто мог позвонить?
        - Вот так вот взяли и позвонили... - повторила за ним Мила, - Представь себе, мне это кажется странным... и очень, очень мне интересно - кто бы это мог быть?... Потому как, есть у меня к этим доброжелателям парочка вопросов! Да-а!.. Я-то, наивная чукотская девочка, думала квартирка чистая...
        Повисла пауза. Мила встала и нервно прошлась по комнате. Из кухни гремела посудой Рита.
        - А ты знаешь, кто собственно меня спас? - наконец спросил Никита. - Ну еще до того, как вы приехали...
        Мила встала напротив него, засунув большие пальцы рук в карманы джинсов и покачиваясь с пятки на носок.
        - Я разговаривала с той девкой... Аленой... - начала она. - Вчера, я взяла ее координаты... Ну вот... а сегодня мы с ней встретились. Она сказала - приехали вооруженные мужики... на мотоциклах... в шлемах... уложили всех рожами в землю...
        - Правильно... - Никита помолчал подбирая слова, - только это не люди были... у них... короче, у того, что стоял возле меня, у него в башке пустота, понимаешь... черная совершенно! Не мыслей не эмоций... В общем Наставник говорил, что это основной признак...
        - "...Муравьев..." - закончила за него Мила. - Бред! Зачем им тебя спасать? Ты их злейший враг!
        - Они не спасали меня... - Никита скривился как от боли, вспоминая картину вчерашнего вечера, - им нужна была Алена! Они решили, что она "матка"... что я нашел "матку"! И если б так и оказалось, меня б тут же, без всяких разговоров пристрелили! Он же пистолет мне к виску приставил... Да вот не срослось... ну и ищи значит парень дальше... а мы за тобой посмотрим!
        - Постой, постой... - перебила его Мила, - так это что получается?...
        - Получается, они следят за мной с самого начала... Я видел одного из этих молодчиков еще когда познакомился с Николаевым... ну помнишь, журналист - знакомый Клима... я тебе рассказывал... Подумал еще тогда - ну и тупые эти байкеры - ни одной мысли в голове... а сегодня вот вспомнил...
        - Бред! - повторила Мила. - Ну допустим... А с какого перепугу вы все решили, что эта Алена - "матка"?
        Никита возбужденно стал рассказывать ей про файл Березина, про свои рассуждения и про то каким образом он пришел к подобному выводу.
        - ...в общем, она как бы тоже пропала без вести, только нигде об этом не упоминается! - закончил он свое сбивчивое повествование.
        Они некоторое время молчали, глядя друг на друга. Потом Мила отошла к окну и закурила.
        - Ты ошибаешься, Никита... - наконец сказала она, - Алена Вишняк никуда не пропадала! Вернее, ты правильно сказал, что она должна была ехать в Москву, поступать... Но только она не поехала... А не поехала потому, что влюбилась, как кошка и все это время прожила здесь же в Академгородке у своего молодого человека, который, кстати, на семь лет ее старше. А родителям ничего об этом не сообщила, потому что по ее словам, боялась их гнева, так как она во-первых несовершеннолетняя, во-вторых беременна, а в-третьих, просто дурочка... Вот так и оставляй девочек дома без присмотра. Она, кстати, обо всей этой истории с подростками даже ничего и не знает. А встретил ты ее потому, что она темным вечером, чтоб не увидели соседи, шла домой за какими-то своими вещичками.
        "Вот значит как... - Никита задумался, вспомнив как рыдала над ним Алена, - ну пусть дурочка... По крайней мере, отморозкам тем, она не досталась... Все равно хорошая девочка, добрая! Беременная... хм. Ладно... все это уже не имеет никакого значения - она не "матка". Значит кто остается? Аня Чирук? Малолетка Аня... и еще эта, как ее... Елена... кажется Литовченко"
        - Слушай, Никита... - оторвала его от раздумий Мила, - а ты не можешь ошибаться? Ты уверен - тот в городе точно "муравей"? Хотя... - прервала она сама себя, - какая ошибка... они ведь и за квартирой твоей следили. Нет, ну наглые черти!.. Совсем страх потеряли! Что ж это за "муравьи" такие, продвинутые? Одно очевидно - у нас ситуация... Прямо скажем - ситуация хуже некуда! Не представляю, как в таких условиях искать "матку". И от твоих, помощи нет... да и похоже не предвидится...
        - Почему это? - Никита даже сел на тахте от удивления (обратил внимание, что получилось уже не плохо). - Наставник же мне обещал!
        Мила подошла к нему, присела на корточки положив руки на его колени и сказала тихо, почти шепотом:
        - Новости паскудные! Я тебе говорила, что посылала запрос? Сегодня пришел ответ... За последний месяц... ну пока я развлекалась на курорте... оказывается в Российском регионе погибло двенадцать Наблюдателей... в Москве и европейской части в основном... Везде имитация несчастных случаев... Климонтович в Сибири первый. Так что резервов нет! Наставник тебе этого не сказал... и я тоже не должна была... А я не могу... - она встала, прикрыла дверь в комнату, вернулась обратно и заговорила еще тише. - Никита... может тебе лучше отказаться?
        - От чего? - опешил Никита.
        - Семь дней... Твой испытательный срок еще не прошел. Ты можешь выйти из Службы карантина без всяких последствий и весь этот кошмар для тебя навсегда закончится. Снова станешь обычным человеком, займешься своей наукой... Деньги... - она зашептала ему прямо в лицо, - деньги, я оставлю на твоем счету... приличную сумму... хватит на жизнь! Откажись, а?
        - Как это?... А ты? С ума сошла, да? Как я без тебя?
        - Я тебя в это дерьмо втянула... если тебя убьют, я себе не прощу. Ну я прошу тебя - откажись! Найдешь себе девочку... ты еще молодой совсем... детей нарожаете... Мы с тобой все равно не сможем быть вместе...
        - Почему?
        - По-определению! Послушай меня...
        В дверь постучали. Мила резко выпрямилась и отступила на шаг назад. Заглянула любопытная физиономия Риты.
        - Что это вы тут закрылись с больным? Еда вообще-то готова... кушать то есть подано.
        Мила не отвечая стояла и вопросительно смотрела на Никиту. Тот лишь отрицательно покачал головой.
        ****
        Собственно, приготовление готовой еды, купленной Милой в Торговом центре, заключалось в ее разогреве в микроволновке и на плите. Из самой еды имелись фаршированные перцы, жареная рыба, картошка-фри, маринованные грибочки, какие-то салаты, пирожки. Все это было разложено Ритой по тарелкам и даже с каким-то определенным изыском украшено зеленью. Никите предложили принести ужин в постель, но он отказался и накинув принесенный Милой халат, самостоятельно добрался до кухни. Причем получилось это у него довольно легко, даже голова не закружилась. За ужином почти не разговаривали. Восстановление организма происходило невиданными темпами и видимо по этой причине аппетит у Никиты был зверский. Мила подкладывала ему добавки, а Рита быстренько покончив со своей порцией, с усмешкой наблюдала за ними, потягивая из бокала коньяк и изредка покусывая шоколадную плитку.
        - Я ж забыл сказать! - пробубнил Никита набитым ртом. - Нашел ведь я файлы Клима!
        - Ишь ты... - вроде как порадовалась Мила, хотя похоже думала она о чем-то своем, - и что там интересного?
        - Да я и не читал еще... вот как раз и займусь! Вдруг там что-нибудь интересное сыщется. Делать я все равно ничего больше не могу.
        - Да уж... - Мила окинула его критическим взглядом, - вряд ли ты сейчас способен на что-то большее, чем читать. Наелся?
        - Да, спасибо! Вкусно было! - Никита не уловил ее иронии. Его распирало от желания, тут же погрузиться в изучение документов Климонтовича.
        - Ну, что ж, тогда обратно в койку! - Мила сунула ему в руки ноутбук. - Иди, учи матчасть, коллега. Сейчас еще лекарство принесу. Если темпы восстановления сохранятся, назавтра будешь уже, как огурец.
        Когда Никита, слегка покачиваясь от сытости и одновременно от слабости удалился из кухни, на улице уже во всю темнело. Мила по своему обыкновению пристроилась у окна и закурила. Слышно было, как в комнате скрепит тахта под устраивающимся на ней Никитой.
        Рита в очередной раз пригубила из своего бокала и щелкнув выключателем зажгла торшер с зеленым абажуром, висевший прямо над кухонным столом.
        - А интересно... - сказала она, как бы ни к кому не обращаясь, - правильно ли влюбляться в Наблюдателя? Нет потрахаться и все такое прочее - это я понимаю. Очень хорошо понимаю... особенно если с Наблюдателем... Но вот любовь... А, Мил, ты что об этом думаешь?
        Мила молчала.
        - Вот лично мне кажется... - продолжала Рита, не обращая внимания на ее мрачный взгляд, - Круг бы такого не одобрил! Таких вот, непроизводственных отношений...
        - Креститься надо, когда кажется! - оборвала ее Мила, - И поменьше болтать. Никого это не касается... тем более Круга!
        - Ой ли? Ты ведь, кажется Истинной Н-ска собиралась стать? А любовь - есть признак мягкотелости. Мягкотелости и малодушия! Забыла, как учили? Сама посуди сестричка, разве мягкотелая и малодушная Истинная может присматривать за городом? Ну я то допустим "могила"! - поспешно добавила она, заметив, как сверкнула на нее глазами Мила. - Ты мне в правду, как родная... сколько раз уже друг дружку выручали! Но ведь тебе самой думать надо... шила-то в мешке не утаишь. Наблюдатели есть Наблюдатели... какие бы не были, суть - людишки! Начнет хвастаться... как же, Истинную поимел!.. пойдут разговоры... А то может вы еще и детей решите завести? Мне-то что... я не расистка какая-нибудь... а вот другим, ваши шуры-муры не понравятся... Да ты сама, это не хуже меня знаешь! Между прочим завтра Ким прибывает... в курсе? Вижу, в курсе... Смотри, при нем не выкинь этих... нежностей. И теленку своему скажи, чтоб в руках себя держал! Корейцы - стукачи! Вот сколько я их знаю - все стукачи! Хуже их только китайцы... чес слово! Те вообще сволочи и мудозвоны... про них и говорить-то противно!
        ****
        Дневник Никиты.
        Ну что, други мои... поздравляю вас с моим возвращением к жизни! Надеюсь, что теперь она будет долгой и счастливой... Совершенно как Феникс, возрождаюсь из пепла! Мазь и пойло, которыми пользуют меня мои подруги Истинные, буквально чудодейственны. Конечно, основной вклад в излечение вносит браслет. Лекарства, по словам Милы, просто способствуют временному увеличению коэффициента гармонии. То есть по сути дополняют действие браслета. Кстати, Мила сказала, что такая жестокая встряска организма в дальнейшем ускорит его перестройку и вместо полугода она завершится в течение одного двух месяцев, что не может не радовать. Сломанное запястье правой руки, похоже уже срослось, хотя гипс мешает убедиться в этом полностью. Но пальцами уже можно шевелить во всю! А то ведь они были как вареные сардельки... Интересно, что с тем бедолагой, которому я съездил по роже? Надеюсь не убил, хоть он и подонок. Правда Мила сказала, что раз у меня удар не поставлен, т. е. запястье стояло не жестко, максимальные для него последствия - сотрясение мозга и перелом челюсти. Может, наоборот, поумнеет... хотя вряд ли. Интересны
еще были ее слова, что мужики Истинные, разные там китайцы и другие азиаты часто даже не пользуются холодным оружием, ну по крайней мере если к таковому не причислять специальные кастеты, и так кулаками могут пробивать стены, ломают десятисантиметровые доски и все такое прочее. Как она сказала: "дурная голова рукам покоя не дает". Хотя надо признать, что кастеты гораздо компактней и легче в переноске, чем скажем серпы. Завтра, кстати, к нам прибывает один из таких - кореец Ким (ну понятное дело Ким... всех корейцев зовут Кимами). Как я понял, Круг власти Истинных нашего региона (Так они называют свое, как бы руководство. А вообще говоря, у Истинных, скажем так, военная демократия. Четкой иерархии и субординации у них нет) крайне обеспокоен сложившейся ситуацией и поэтому усиливает нашу бригаду. Трое Истинных для провинциального города по их меркам чуть ли не дивизия. Дело в том, что Истинных в абсолютном исчислении довольно мало, значительно меньше, чем Наблюдателей. А Наблюдателей-то, тьфу всего ничего. Набирают их в настоящее время из расчета один примерно к миллиону населения. Т. е. на всей Земле
сейчас всего-то несколько тысяч Истинных. Кошмар! Как они успевают со всем управляться? Хотя, по-видимому, как раз и не успевают... Сведения сии черпаю в материалах Клима. Мужик - молодец! Похоже он пытался сотворить что-то вроде учебного пособия для начинающих Наблюдателей. Этакий курс молодого бойца. Удивительное дело... Служба карантина существует тысячи лет, а никто не пытался записать ее историю, порядки, обычаи (хотя может кто и пытался клинописью на глиняных табличках... но сии труды не уцелели). Знания передаются устно, буквально от учителей к ученикам. В итоге более менее достоверные данные есть лишь начиная с пятнадцатого - шестнадцатого веков и то только потому, что до сих пор живы еще некоторые современники того периода. Все, что раньше - на уровне преданий, легенд и мифов. Да... Жаль Климонтович не успел дописать свой титанический труд. Все файлы россыпью, не систематизированы. Придется все читать, разбираться... Ладно - чешу репу, приступаю к изучению. Потом попытаюсь разложить по полкам и резюмировать. Соответственно решу, что делать дальше с этим расследованием. Ожидайте, зайцы мои!
        ****
        Продолжение дневника Никиты.
        Времени шестой час утра, на улице уже светло. От коктейля, который, каждые два часа таскает мне Рита - сна ни в одном глазу. Рита дежурит, а Мила спит в зале, на диване. Чувствую себя неимоверно бодро, такое ощущение, что сейчас подпрыгну и полечу. Ничего уже не болит. С Ритой сняли гипс - рука как новая! Все бинты тоже уже поснимали. На месте кровоподтеков остались только желтенькие следы. Чудеса да и только! Напрягает в некотором роде, только одно обстоятельство... постоянная эрекция. Не знаю, что и делать. Только вроде успокоится, как явится Рита в халатике... и все... еще на пару часов стоячки. По-моему она все замечает и даже специально дразнит меня... то наклонится низко, так, что в вырез видно практически все, то "случайно" пола халата раскроется по самое, так сказать... Нехорошо, конечно, так реагировать на других женщин, когда за стенкой спит любимая... но не виноватый я... таково побочное действие коктейля... Ноги у Риты конечно не идеальные, тут Мила права... не кривые вроде и стройные, но... какие-то типично азиатские... Зато какая фактура! Какая кожа! Мня!.. О чем это я? Блин!
Коктейль проклятый:).
        Ну что... прочитал я Климовские файлы. Попробую теперь это для себя обобщить, коротенько так.
        Итак возникновение Службы карантина (в дальнейшем - СК) окутано туманом вымыслов и мифов. Существует она минимум десять тысяч лет. Это минимум! Вернее всего гораздо дольше... видимо с тех самых пор как люди стали концентрироваться в достаточно крупных поселениях. О самом возникновении СК существует такая легенда:
        После страшной паразитарной пандемии выкосившей неандертальцев (интересно, как это сопоставляется по времени?) тысяча девушек была собранна со всей земли и свезена в некий Храм (Вот так вот, с большой буквы. Неизвестно что за храм, где он находится, и вообще религия это или что?). После посещения этого самого Храма, все они забеременели (от кого не ясно!?) и родили детей. Эти дети и стали первыми Истинными. Самое интересное, что с тех пор, больше никто никакого Храма не посещал. Да и с самим Храмом, история довольно мутная... По другим сведениям, его следует воспринимать, как аллегорию, ибо у каждого человека свой Храм, который в течение своей жизни, он строит или разрушает, но не осознает. Лишь тот, кто встает на путь Истины (так у Климонтовича), может видеть все четыре предела Храмового порога, начиная сверху. Может распознавать Знаки, а также живые воплощения своих усилий, мыслей и желаний. Вот и пойми, попробуй...
        А фактически Истинные рождаются по непонятной программе, в простых человеческих семьях (Причем о факте рождения немедленно становится известно взрослым Истинным (каким образом? спросить у Милы). После чего их преспокойненько забирают у родителей в возрасте, когда они перестают сосать материнскую грудь. С древних времен численность Истинных постоянно возрастает, но по какой-то причине значительно медленнее, чем численность обычных людей. Таким образом если в незапамятные времена их было скажем один на десять тысяч, то сейчас не дотягивает даже до одного на миллион! Ну и как тут прикажете бороться с паразитами? Но об этом дальше. Сейчас продолжим про Истинных. Исследование Клима относится в основном к Европейскому региону, однако он упоминает, что распространились они из Азии, об этом свидетельствуют, в частности, их имена. Когда их младенцами забирают из семей, им присваивается имя Истинного. Имена эти по сей день представляют собой дикую смесь из китайских, японских, корейских и пр. слов. По этой причине Истинные - европеоиды облагозвучивают свои имена, адаптируя их к европейскому уху (например,
Мила - на самом деле Камаитачи Ми-ко... дальше не запомнил, а она повторять отказывается). Ранее я упоминал, что живут они по принципам Народного вече. На вершине региональной пирамиды (регион зависит скорее не от государственных границ а от численности людского населения) представители так называемого Круга Власти (КВ) - дюжина (Это в среднем. Бывает от десяти до пятнадцати) уважаемых аксакалов. Им лет не меньше трехсот, но и не больше четырехсот:). И хотя Истинные бывает, доживают и до пятисот лет, считается что совсем уж старым пердунам в КВ делать нечего, ибо они уже не способны адекватно принимать значимые решения. Такие пенсионеры отходят от дел и доживают свой век в комфорте и праздности. Что характерно - мемуаров никто из них не пишет. Клим лично общался с некоторыми из них (действующие Истинные идут на подобный контакт с Наблюдателями крайне неохотно) и они много чего ему порассказали... правда, достоверно отличить в их рассказах истину от вымысла порожденного старческим маразмом и просто хвастливого вранья, со стопроцентной уверенностью уже невозможно. В возрасте триста лет, Истинные
выглядят, как хорошо сохранившиеся сорокалетние люди. Приблизительно до этого возраста продолжается, так называемый боевой период их жизни. С удивлением узнал, что оказывается, доживают до его окончания немногие. Особенно в последние лет
100-150. Связано это, по-видимому, с развитием и широким распространением огнестрельного оружия. И применением его антами (Да, да... сам видел!!! Да и Мила под пули попадала) против своих ликвидаторов. Возможно этим и объясняется относительное уменьшение поголовья Истинных. Те же кто дожил, пользуются у молодых большим авторитетом и уважением. Воевать они больше не воюют - силы и реакции уже не те, зато опыт у них огромен и голова вполне еще варит. Они и составляют Круг Власти. Решения принимаются коллегиально. Младшие товарищи, с одной стороны, как бы не обязаны им подчиняться беспрекословно (никакой жесткой субординации и устава караульной службы у них нет), но с другой стороны, Истинные - народ (если можно так их назвать) весьма дисциплинированный, и случаи прямого неповиновения КВ, если и случаются, то крайне редко. Системы наказаний у них нет. Верней не так... Я имел ввиду, физических наказаний... показательной порки там, в присутствии товарищей, шпицрутенов, взятия под стражу или скажем расстрела на месте, действительно нет. А вот подвергнутся моральному осуждению КВ, на практике это означает,
что и всеми остальными Истинными - участь весьма печальная. В случае крайней степени осуждения, буквально достойна харакири. Хотя конечно никакого харакири у них нет. Провинившегося просто забывают. Он остается никому не нужным и полностью предоставленным самому себе. А это для Истинных, главным приоритетом в жизни которых является уважение товарищей, равносильно смертному приговору. Самоубийство в этом случае практически неизбежно. Хотя в отличие от того же сеппуку, никакого сакрального смысла оно не несет и совершается произвольным способом. Что же является для Истинного криминалом? Обозначу основное, в порядке убывания тяжести содеянного: убийство себе подобного; неоднократное саботирование указов КВ; убийство Наблюдателей; допущение смерти товарища; допущение смерти Наблюдателя, наконец. Немного да? Такой вот простой уголовный кодекс у Истинных! Прошу заметить, про убийства обычных людей там ничего нет. Вернее как... если ты выйдешь к примеру с плохим настроением на людное место и начнешь рубить всех в капусту - это конечно достойно осуждения... но с другой стороны, отмазка, что, мол, обознался,
виноват, порубал не тех, принял за "муравьев", в девяносто пяти процентов случаях проканывает. Работа по площадям - обычная практика Истинных. Тактика выжженной земли! Не знаю как сейчас, но в средние века подобная ситуация была распространена. Об этом разговор впереди. Ну как вам, зайцы мои? Мне вот страшновато было узнать, с кем мы оказывается все это время сосуществуем. Заботливые бля! Прям как в том стишке... "Вася Иванов голубей кормил... кинул им батон... и т. д. Ну и еще про один косячок... о том, что я узнал об их личной жизни. Вот я тут пишу все "товарищи... товарищи"... На самом деле, это неверно - все Истинные, братья и сестры... Так они себя называют. И хотя никакого кровного родства между ними нет, и быть не может, отношения сексуального свойства друг с другом, воспринимаются чем-то сродни инцесту. Если подобные контакты становятся известными КВ, провинившимся не позавидуешь. Высшей меры осуждения (экий, я термин придумал) конечно не будет, но отмываться придется долго... это на первый раз! Не дай бог попасться с тем же повторно (рецидив) тут запросто можно и "вышку" схлопотать! У
Истинных, вообще с рецидивами проблема. Чувство юмора в этих случаях, у них теряется напрочь! Вина за повторные проступки по одной теме не просто складывается, а прямо-таки умножается! Трудно сказать с чем связана такая суровость в данном вопросе, я имею в виду, так называемый, "инцест". Что-то пришедшее из глубины веков. Когда я спросил об этом Милу, она ответила (цитирую дословно): "Дурачок, мы же Истинные! А те кто стоят на дороге Истины - все братья и сестры. Какой же между нами может быть секс?" Вот и понимай, как хочешь...
        Теперь перехожу к самому для себя интересному. Сексуальные контакты Истинных, с Наблюдателями и обычными людьми не осуждаются, а наоборот частенько практикуются, например с целью вербовки (м-да!). Да и просто для разрядки, развлечения... секс всем, типа, нужен. Другое дело, если между ними возникают чувства... это мягко сказать, не приветствуется остальными братьями и сестрами. Интересное кино! Это ж Мила получается, со мной подставляется! Хотя... в ее случае, формально конечно придраться трудно. Недопущение смерти Наблюдателя... все по кодексу! Секс опять же не возбраняется... а чувства есть или нет, докажи, попробуй... если конечно сам не станешь любовные письма рассылать или кричать о своей любви на каждом углу. Н-да... но иметь в виду это обстоятельство, мы теперь, конечно, будем! Я-то понятно, могу любить сколько вздумается, никому до этого дела нет. А вот ей... Вот почему она говорила, что не сможет быть со мной! И что же мне теперь делать? Ну почему жизнь такая гадская? Кругом условности проклятые! Дельфин и русалка, йоптыть... Как подумаю об этом, руки опускаются... Все мысли из головы
вылетают... Черт! Надо дальше работать. Хоть что-то делать... все отвлечет от безысходности и безжалостности бытия. Житие мое! Ладно идем дальше. Заканчиваем про Истинных. В заключении некоторые сведения об источниках их финансового благополучия. И вот тут, мы узнаем офигительные подробности... Первыми рэкетирами на Земле оказывается, были Истинные! С незапамятных времен они, как это теперь говорится, крышевали богатых людей. Оно и понятно - не землю же им пахать. В последние века особое внимание стали уделять банковскому сектору, посчитав его самым перспективным (очевидно это связано с появлением Наблюдателей, у которых соображалка работает лучше). В настоящее время, СК, полностью или с большой долей участия принадлежат многие крупнейшие банки мира.
        Теперь про Наставников. Тут сюжет, если описывать коротко - мрак и туман... Про них известно меньше всего. Одни вопросы... Кто они? Когда появились? Зачем?.. вернее зачем, как бы ясно. Но какова их цель? Сперва про них и вовсе нет никаких сведений, словно Истинные, раз!.. и возникли сами по себе, из ниоткуда. А начинают они упоминаться только в связи с появлением института Наблюдателей. Эти персонажи далее так и следуют по жизни неразрывно связанные друг с другом - Наставники и Наблюдатели. Клим предполагает, что необходимость появления Наблюдателей была вызвана, нарастающей неспособностью Истинных самостоятельно и адекватно решать проблему антов. Концентрация людей в достаточно крупных городах привела к ситуации, когда не будучи вовремя выявленными, очаги паразитарного заражения начинали быстро распространяться по всей Европе. Тогда Истинные, недолго думая, прибегли к тотальным акциям... вышибли, так сказать, клин клином. Спровоцированные им эпидемии чумы выкосили расплодившихся паразитоносителей, само собой, вместе с половиной населения Европы. А чего стоила охота на ведьм? Но об этом позже...
Таким образом, ход мысли Клима мне ясен. По его теории Наставники создали Истинных и ушли в тень, наблюдать, так сказать. До поры, до времени, Истинные справлялись с возложенной на них миссией, думая при этом, что действуют совершенно самостоятельно. Однако, примерно, с шестнадцатого века, ситуация стала быстро меняться. Тут и выяснилось, что мастерства супер-воинов уже недостаточно для решения проблемы, а большего, увы, Истинные предложить не могли. Способность к саморазвитию не являлась их сильной стороной. Вот тут, как черт из табакерки, и появились вновь на сцене Наставники, создав собственно СК в нынешнем ее виде. Т. е. состоящую из двух равновеликих крыльев - воинов Истинных и следователей-аналитиков Наблюдателей. Понятно, что среди миллиардов людей, наверняка можно отыскать нужное количество тех, кому самой природой даны выдающие способности к анализу и сыску (вот уж не знал, что у меня есть такие способности!). И эти люди будут значительно превосходить в своем деле любого из Истинных. Их только надо суметь найти. Откуда появились браслеты и черные сферы история опять-таки умалчивает. Сами
Наставники об этом не говорят, а больше никто не знает (как и в случае с Храмом). Известно только, что число этих артефактов ограничено и берегут их как зеницу ока (это в камере хранения-то, на вокзале?). Считается, что Наблюдателей вербуют Истинные (например, Мила в этом уверена). Хотя очевидно, что это упрощенный взгляд на вещи. По мнению Клима, руководят отбором опять таки Наставники, незаметно, но непосредственно влияя на этот сложный процесс. Обычно кандидаты подбираются при помощи скрытых, но при этом, массовых тестов. Помимо умственных способностей они должны удовлетворять еще и другим требованиям, например, возраст на момент вербовки должен быть не меньше двадцати пяти и не больше тридцати пяти лет. Кроме того, кандидаты в Наблюдатели не могут иметь высокий социальный статус и у них не должно быть близких родственников - родителей, жен, детей (выходит в моем случае была проведена экспресс-вербовка, вызванная исключительностью обстоятельств). Таким образом введение в СК Наблюдателей, с одной стороны, позволило более успешно выполнять аналитическую работу по раннему выявлению очагов заражения, а
с другой стороны "очеловечила" саму СК, развернув ее лицом к людям, и сделав более гуманной (масло масленое:)), чему ранее препятствовала выраженная кастовость Истинных.
        Ф-фу... задолбался уже это писать! На часах восемь утра. Мила проснулась и сменила Риту. Та ушла немного поспать. Пытался подкатить к Миле... бесполезно!!! Она опять стала неприступной "бумагорезательной машинкой". Скоро прибудет этот чертов кореец, может из-за него? Лучше буду считать, что из-за него... она просто не хочет себя скомпрометировать! Пусть будет так! О другом и думать не хочу!
        Ну а теперь о тех, из-за кого и разгорелся собственно весь этот сыр-бор - о паразитах и их носителях. Вернее сами паразиты как таковые меня не волнуют, с ними вопрос сложный, пусть Наставники разбираются. Тут самое интересное для меня - это анализ Климом деятельности нескольких организованных групп паразитоносителей - антов, в поиске и ликвидации которых он принимал непосредственное участие. Это были случаи, когда по какой-то причине, "матку" и ее первых антов не удалось выявить сразу и они успели более или менее расплодиться. Наиболее интересным является Ростовское дело Команчей, о самой опасной такой группе. Она возникла летом девяносто первого и просуществовала около года, натворив за это время множество дел. Ее численность в периоды наибольшей активности, достигала пятнадцати особей включая "матку". Выявить группу на ранней стадии не удалось по двум причинам. Во-первых из-за всеобщего бардака творившегося тогда по все стране, а во-вторых из-за места ее возникновения - Следственного изолятора Ростова-на-Дону. Именно там случился прорыв потенциального барьера и парящийся на нарах, в ожидании
суда по бандитской статье, Виктор Хамзин, по кличке Хамзя, вместе со своими сокамерниками (одновременно заразилось шесть человек), заполучили паразитов из Тонкого мира. Что характерно, паразиты оказались особенно вирулентными и все зараженные, за исключением Хамзи погибли. Климонтович пишет, что ощущения человека после такой вот "духовной" инвазии, напоминают ломку наркоманов. И весьма тяжелую ломку, которую редко кто выдерживает. Кто-то спятив вскрывает себе вены, перерезает глотки, другие разбивают головы об стены или выбрасываются из окон. А Хамзя вот выжил! Исключительной психологической устойчивости оказался тип. Хотя страдал сильно, и голова болела так что на стенку лез и эпилептические припадки были... но выжил. Проведя месяц в тюремной больничке, он очухался, а тут и суд подоспел. Хапнув свою десятку, Хамзя белым лебедем полетел в родимые края, т. е. в исправительную колонию строгого режима г. Батайск, Ростовской области. Там он уже дозрев, сам заразил еще троих. По невероятной случайности вторичное заражение перенеслось значительно легче, все реципиенты выжили. Существовало и еще одно
обстоятельство которое спасло только что народившуюся группу - одним из них был надзиратель-контролер.
        Начальство колонии, понятное дело не афишировало странные болезни заключенных и надзирателя, и те спустя еще месяц сами успешно стали донорами паразитов, породив третью волну зараженных. Тут однако без смертей не обошлось, факты об охватившей зеков эпидемии все же вышли наружу и с некоторым опозданием стали известны Наблюдателям. Команда ликвидаторов прибыла в колонию. Однако буквально накануне, словно почувствовав неладное, пополнившаяся новыми членами, шайка антов совершила побег. Разумеется не без помощи братьев-контролеров. Перебравшись в Ростов, "муравьи" совершили ряд дерзких нападений на сотрудников милиции с целью захвата табельного оружия. Далее вооружившись таким образом, бригада Хамзи принялась бомбить коммерсантов, а вскоре войдя во вкус, совершила серию ограблений сберкасс в Ростове и Ростовской области, всякий раз похищая крупные суммы денег. Причем орудовала группа настолько организованно и слаженно, что несмотря на незамысловатость планов всякий раз умудрялась уходить от преследования правоохранительных органов. За лихость и наглость их и прозвали "Команчами". Впрочем, потери анты
несли. Потому как действовали они крайне дерзко, не особо беспокоясь о жизнях отдельных членов группы. Впрочем не все жизни в банде ценились одинаково. Новые члены способные стать донорами, оберегались, в горячие места не совались или даже вообще не участвовали в налетах. Зато те кто выполнил свою функцию "размножения" до конца, совершенно не дорожили своими жизнями. Собственно у них ведь и не было больше своих жизней. Все они были лишь малыми частями единого целого. Однажды угодив во время одного из налетов в милицейскую засаду, они буквально проломились сквозь нее, застрелив трех милиционеров и оставив на месте боя четырех своих. Еще двое, стоя насмерть в арьергарде, погибли прикрывая отход своих братьев.
        Таким образом, в тот раз, группа потеряла почти половину состава, однако сохранила активность и способность к регенерации. После этого побоища, Климонтович, который ранее довольствовался ролью стороннего наблюдателя и изучал деятельность группы с точки зрения научного интереса (вот жучара!), наконец изменил свою позицию. Было принято решение о ликвидации банды. Однако "муравьи" залегли на дно и несколько месяцев вели себя тихо. Был очевидно, что время потребовалось группе для восстановления своей численности, после понесенных крупных потерь. Это время было использовано Климонтовичем, для подготовки операции ликвидации. Он вместе со своей командой (на тот период четыре человека, включая его) буквально погрузился в криминальный мир Ростова, откуда в основном рекрутировала своих новых членов неуловимая банда, и постепенно вычислил ее наводчиков. Дальнейшее оказалось лишь делом техники. Была слита деза о том, что такого-то числа, в таком-то месте, инкассаторами будет перевозиться крупная сумма денег, предназначенная для выплаты зарплаты работникам крупного завода. Хамзя клюнул и организовал засаду в
"заботливо" подсказанном удобном месте. В результате быстротечной операции, все анты были перебиты Истинными. Хамзю не принимавшего участие в схватке и скрывавшегося неподалеку, Климонтович попытался взять живым, для, как он пишет, изучения феномена "матки". Но тот успел застрелиться, когда понял, что его группы больше нет.
        Что-то спать захотелось... сил нет глаза слипаются...
        Климонтович в своем изучении организованных групп антов, большое внимание уделял их внутренней структуре и иерархии, которые в значительной степени определяли возможности и наклонности группы...
        Глава 6
        25 июля, суббота.
        Мигающий желтый сменился на красный. Сверкающий на солнце, серебристый байк остановился у стоп-черты. Мотоциклист приподнялся на сидении и покрутил головой в серебристом же шлеме. Справа и слева от него, в четыре ряда напряженно застыли не успевшие проскочить перекресток машины. Красный тут горел долго, сзади непрерывно накапливались новые. Безветренный воздух казалось стал осязаемым, будучи сильно разбавленным выхлопами автомобилей и приобретя от этого сизый цвет. В зеленом Форде справа, заверещал мобильник. Толстомордый хозяин поднес его к уху. Непонятно, что он там услышал, но его вялое лицо вдруг стало испуганным. Он опустил боковое стекло и протянул телефон Мотоциклисту, не произнеся при этом ни слова. Тот, также не ничего не говоря и не выказывая признаков удивления, телефон принял и подняв лицевую часть шлема поднес его к уху.
        Бесцветный, измененный голос сказал из трубки: "Где ты шаришься? Почему я должен тебя искать? Езжай на Бердское. Где-нибудь, неподалеку от Первомайки тормозни. Телефон пока не выбрасывай будь на связи." Так ничего и не сказавший Мотоциклист, опустил стекло шлема, бросил мобильник в карман кожанки и газанул на кстати загоревшийся зеленый сигнал светофора. Серебристая Хонда, мгновенно набрав скорость унеслась вперед. Автомобили отчаянно сигналя, обтекали так и оставшийся стоять у стоп-черты Форд.
        Когда Хонда сыто урча подкатила к заведению общепита под странным названием - "Хотей", телефон вновь зазвонил, завибрировал в кармане:
        - Слушай внимательно... - как ни в чем не бывало, продолжил голос. - Степаныч со своими отморозками засыпался в конец. Займись им. Они не должны до него добраться первыми!
        - Почему я? Я что ликвидатор?
        - Ты знаешь почему! Потому что больше некому.
        - Слушай Шкипер... тебе не кажется, что ты... заигрался, со всем этим?
        - Дискуссия закончена! Я за все отвечаю! Если хочешь, потом можешь обжаловать, а сейчас будь любезен исполнять!
        - Хорошо... - нехотя процедил тот, - данные...
        - Сейчас они едут по Большевицкой и далее к Первомайке. Я им там забил стрелу. Черный "мерс" шестисотый... битый... узнаешь сразу. Номер с001 км. Все, звонить больше не буду... Мобильник этот выкинь. Да!.. еще не забудь сменить свой попугайский аппарат!
        На дисплее высветилась надпись "окончание разговора". Мотоциклист хмуро посмотрел на нее, сплюнул под колесо и молча размахнувшись, со всей злости хватил телефоном об асфальт. Во все стороны брызнули детали корпуса и внутренности.
        ****
        В этом сне Никита тоже летал. Но на этот раз, сон был светлый и радостный. Для того чтобы полететь, нужно было забраться на какое-нибудь высокое место - крышу здания или вершину горы и прыгнуть раскинув руки. На нем была какая-то одежда которая при прыжке распахивалась и позволяла планировать. Несмотря на то, что полет был быстрым до головокружения, приземление всякий раз оказывалось мягким и приятным, не всегда правда в том месте, в котором хотелось. Все это происходило на солнечном морском берегу, в который глубоко врезался неширокий заливчик. На одном его берегу расположился странный город со шпилями и невысокими зданиями, а на другом рыцарский замок с башнями и крепостными стенами. Вот через этот заливчик и планировал Никита в компании девушек и юношей, таких же как он летунов. Были еще какие-то мелкие подробности которые почти сразу забывали по ходу сна, менялись ландшафты, менялись люди вокруг. Постоянным было только ощущение радости и спокойствия.
        Нарастающий шум. Непонятный... сразу не скажешь, то ли приближается поезд, то ли шумит водопад. А может, это поезд приближается к водопаду. Вспышка! Грохот! Сон ушел внезапно. Сознание вынырнуло, как голова из мутной воды - миг и вокруг уже явь. Только брызги разлетелись...
        За окном шумел ливень. Сверкнула молния и с секундным опозданием оглушительно загрохотало. Где-то совсем рядом. Никита рывком сел на постели протирая заспанные глаза. Мила сидела в кресле напротив. На коленях у нее лежал забытый уснувшим Никитой, раскрытый ноутбук. На шум она подняла голову, оторвавшись от чтения.
        - Привет! - улыбнулся ей Никита. - Что-то, как-то я уснул внезапно... Ничего себе какой ливень! Сколько времени?
        - Ну и?.. - не отвечая на приветствие, Мила кивнула головой на дисплей ноутбука, - что за ерунду, ты здесь понаписал?
        Ее карие глаза были почти черными, а лицо мрачным, как небо за окном.
        - В каком смысле? - Никита смутился от ее тона. Даже как-то обиделся. - Что я написал? Что ты имеешь в виду?
        - Вот! - Мила развернула к нему ноутбук и ткнула пальцем в дисплей. На дисплее виднелись строчки недописанного Никитой текста. Оказывается, он уснул, даже не закрыв файл.
        - Вот! - повторила она яростно. - Я имею в виду это!.. Откуда ты это взял? Ну вот, что Истинные изверги... что людей они гробят тысячами... Бл-и-н!.. Что чуму они напускали... ведьм жгли! Тупые мы значит? Без добрых Наставников, никак нам не обойтись? Тошнит меня от вас, недоделки неблагодарные!
        - Да я-то причем?.. - Никита тоже стал раздражаться. - Это ж у Климонтовича было... я просто резюмировал... и не ори на меня пожалуйста!
        - Один идиот написал, а другой за ним повторяет! - Мила не желала униматься. Убрав ноутбук на стол она вскочила с кресла и принялась ходить по комнате, бросая на Никиту негодующие взгляды. Ливень за окном зашумел еще сильнее. Вспышки молний и раскаты грома следовали один за одним. Струи дождя через открытое окно заливали подоконник, вода потекла на пол.
        - Ты знаешь... в таком тоне, я разговаривать не желаю! - сказал Никита и отвернулся к стене. Мила остановилась перед ним. Постояла несколько секунд, словно готовясь что-то сказать. Но так ничего и не сказав, вышла из комнаты хлопнув за собой дверью.
        - Дура! - тихо сказал ей вслед Никита. Потом посмотрев на здоровую лужу натекшую из окна, встал и наконец закрыл раму. - Истеричка чертова!
        Обедали в полном молчании. Никита с Милой сидели по разные стороны стола и не смотрели друг на друга, а Рита расположившаяся между ними, время от времени кидала на обоих мимолетные любопытные взгляды, силясь понять, что же произошло между любовниками. Видимо так и не поняла, поэтому сказала:
        - Ребятня, меня с вас прет! Вы че надулись, как жабы перед спариванием?
        Мила промолчала, а Никита тяжело вздохнув ответил:
        - Да так... недопоняли друг друга...
        - Детский сад, какой-то... - Рита отодвинула от себя кружку с горячим шоколадом, - вы что на отдыхе? Сейчас кореец прибудет... ну-ка отставить эмоции! Какие планы на сегодня? - она выразительно посмотрела на Никиту, как бы давай понять, что за планы здесь отвечает именно он.
        - Планы? - Никита задумчиво поковырял вилкой остывший фаршированный перец. - Ну если продолжать придерживаться версии Наставников, о том что "матка" существо женского пола... У нас собственно остается две кандидатуры - это Анна Чирук, она пропала и Елена Литовченко, она не пропала. Вот этих двух юных барышень необходимо сегодня разъяснить. С кого начать?
        - Понятное дело с Литовченко! - незнающим сомнений голосом сказала Рита. - Раз она не пропала... значит она, "матка" и есть скорее всего!
        - Я так не думаю... - наконец подала голос Мила, - бабы не заражаются... а если заражаются, все дохнут! А трупа этой девки, как ее... Чирук... не нашли. Значит это она и есть!
        - Ха! Сама-то поняла что сказала? - насмешливо прищурилась Рита. - "Матка"- то не сдохла! Значит не все!
        - В одну воронку снаряд дважды не падает! - возразила Мила, втягиваясь в спор. - Вероятность того, что "маткой" стала баба и так стремится к нулю... а чтоб два раза подряд... нонсенс!
        - Ты сестрица, когда не знаешь, что сказать... - азартно возразила ей Рита, - лучше делай книксен! Нечего тут пургу гнать со своими вероятностями! Что случилось один раз, обязательно случится еще и еще!
        - Сама не гони! - Мила похоже уцепилась за возможность сорвать на ком-нибудь свое плохое настроение. - Ты уже в прошлый раз так говорила: "Всегда уходил и сейчас значит ушел..."
        - Ты чего несешь подруга? В какой еще прошлый раз?
        - Когда Дикого Монаха валили!.. подруга...
        - И что я такого говорила? И причем тут... Постой... может ты хочешь сказать, что это я виновата, что тебя продырявили?
        - Я не говорю, что это ты виновата!
        - А по-моему именно это...
        Ничего не поняв в их экспрессивном диалоге, Никита решил вмешаться пока они окончательно не разругались.
        - Девушки, девушки! Не ссорьтесь! Все! Баста карапузики... кончаем цапаться! Что-то с нервами у нас у всех уже не в порядке... И вообще, нет разницы с кого начинать... с Ани или с Лены... все равно обоими придется заниматься. Ну давай начнем с Литовченко... Сейчас я ей позвоню домой и договоримся о встрече...
        ****
        "Так, так... что тут у нас имеется по Литовченке? Так... Елена Петровна... год рождения... адрес... вот... ага! Телефон..."
        Длинные гудки... один, два, три...четыре... Когда дошло до пятнадцатого и Никита уже хотел отменить вызов, трубку неожиданно сняли.
        - Слуш-шаю вас... - прошамкал тихий, старушечий голос.
        - Алле, здравствуйте! - бодро начал Никита. - Это квартира Литовченко?
        - Да.
        - А-а... Елену Петровну можно пригласить к телефону?
        Долгая пауза.
        - А Леночки нет... Кто ее спрашивает?
        - Это... Это из милиции беспокоят... Нам необходимо задать ей пару вопросов. Когда она будет дома?
        - Из милиции?.. - пауза значительно длиннее первой. Никита даже забеспокоился, не уснула ли старушка. - А нам уже звонили из милиции... Леночки нет... Мама увезла ее до конца лета в Ленинград.
        - В Санкт-Петербург, - машинально поправил Никита.
        - Да в Ленинград, - согласилась упрямая бабка.
        - А... давно они уехали?
        - В среду. После того как приходили ваши... сыщики... из милиции... - голос старушки стал подозрительным. - А скажите молодой человек... У вас что, разные милиции? Все время звонят и одно и тоже спрашивают.
        - Э-э... - замялся Никита, - Ну это я просто так сказал, что из милиции... это все знают... милиция там... и так далее. На самом деле, я из прокуратуры. Следователь по особоважным делам Ванин! А скажите, пожалуйста, кто вам звонил, вот вы говорили, из милиции?
        - Вчера звонили... сказали из милиции... не представились. Спросили про Леночку. Я сказала то же самое, что и вам.
        - А они?
        - Ничего... извинились и повесили трубку.
        - Ладно, допустим... То есть, я правильно вас понял, что к вам приходили сыщики из уголовного розыска и попросили увезти Лену из Н-ска?
        - Да, - голос бабки стал тревожным. - А что? Что-то не так?
        - Да нет, все так, - успокоил ее Никита, - то есть конечно жаль, что я не успел с ней поговорить перед отъездом... А потом, значит, позвонил человек, представился сотрудником правоохранительных органов, и спросил про Елену, верно?
        - Да.
        - Ну хорошо, спасибо за информацию. Вы нам помогли! До свидания!
        Положив трубку, Никита обернулся к сидящим в рядок на тахте и навострившим уши, девушкам.
        - Ну что, зайцы мои, слышали?
        - Тамбовский волк, тебе заяц! - сказала Мила вставая с тахты. - Еще так скажешь, будешь отрабатывать у меня нормативы - "упал - отжался" и "вспышка справа"
        - Ага, щ-щас!.. начальница нашлась! Давай без демагогии! По-существу вопроса... ладно?
        - Если по-существу, то все ясно - эта отпадает.
        - Чего это? - удивился Никита. - А по-моему, наоборот, все логично, заразила и смылась... от греха, так сказать, подальше!
        - Да нет, кролик, нелогично... - подала голос с тахты Рита, - "матки", никогда не оставляют своих "личинок-куколок" без присмотра, всегда маячат, где-нибудь неподалеку!
        Никита вопросительно посмотрел на Милу.
        - Точно, точно! - подтвердила она, - поверь, Истинные тоже кое-что знают, хотя некоторые и считают их очень "тупыми"...
        - Ладно тебе! - поморщился Никита. - Значит не она, и проверять не стоит?
        - Да проверят конечно. Там, в Питере. Сейчас запрос пошлю... А можешь ты, через Наставника... Но пустышка это... сто процентов!
        - Ну хорошо, как скажешь... Теперь по поводу вчерашнего звонка, якобы, из милиции. По-моему, подозрительно. Менты знали, что Литовченки уехали... более того, сами им это советовали. Зачем спрашивается опять звонить? Проверяли, уехали или нет? Допустим... Но почему представились так туманно "из милиции"? Могли бы назвать фамилии, там, старший оперуполномоченный Пупкин... помните, мы к вам приходили?.. и так далее... А тут спросили, извинились и исчезли, вызвав подозрение у бабки. Тут просматривается, по крайней мере три варианта ответов: либо это все-таки звонили менты со странностями; либо... - он помолчал, - либо списки подростков попали в проворные лапки наших "муравьишек" и они принялись самостоятельно разыскивать "матку"; ну и еще один вариант: с Марса прилетели марсиане и начали вести параллельное расследование, а может, это были не марсиане, а скажем ЦРУ, Моссад, Ми-5, ФСБ и далее каждый может добавить, что-то свое. Я кончил.
        - Мне больше нравятся менты со странностями... - задумчиво сказала Мила, - вариант с "муравьями" означает утечку информации, а это полная жопа!
        - Ну, если утечка только от ментов, то жопа еще не полная! - возразила ей Рита.
        - Даже в этом случае, сестричка - это означает, что наши подопечные проявляют невероятную... просто офигенную сообразительность и навыки оперативной работы! Такого в нашей практике... в общем, я не знаю таких случаев...
        - Ну почему? - вмешался Никита. - Я вот читал у Клима...
        - Знаю я, что ты читал! - оборвала его Мила. - Про Хамзю? Это между прочим - моя первая операция. Да, да и не делай такие круглые глаза! Так вот, этот Хамзя был просто тупой урод - полный отморозок, с начисто сорванной башней! И кроме агрессивности и наглости ничего у него не было. А гуляла его банда целый год потому, что твой "гуманист" Климонтович... да твой, твой, ты же на него, как на икону молишься... - отмахнулась она, от негодующего жеста Никиты, - так вот, твой Климонтович, вел себя как сукин сын, провокатор и саботажник! Вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями - выявлять и уничтожать!.. он видите ли вел научную работу, изучал структуру и повадки сообщества паразитоносителей в естественных, так сказать, условиях... Условиях большого города! И не волновало его, блин, что банда перезаразила и поубивала больше сотни человек. Вот он гуманизм в чистом виде! И все для того, чтобы потом писать свои псевдонаучные гнусные пасквили! Я когда это читала, три раза плюнула в монитор! И только после того как, под нашим давлением его решили отстранить от руководства операцией, он,
наконец, зашевелился и сделал то, что нужно было сделать еще в первый месяц... беспредельщик хренов!
        - А если утечка от наших... - вступила Рита и тут же замолчала, сама испугавшись своего предположения, даже рот закрыла ладошкой.
        - Я себе этого даже представить не могу! - сказала Мила. - Бред какой-то!
        - Ну а если это параллельное расследование СК, тогда что скажешь сестренка?
        Мила пожала плечами:
        - Скажу тогда, что нам не доверяют и держат за лохов... не знаю, чем я это заслужила...
        Повисла унылая пауза.
        - Ладно!.. Что-то мы тут расквакались, как лягушки на болоте... - Мила энергично рубанула ладонью воздух, как бы подводя черту прениям. - Отставить панику! Работаем! Что скажешь, Наблюдатель?
        - Ну что скажу... - Никита пожал плечом, - ничего нового не скажу. Из всех наших девиц остается только Аня Чирук... Надо ехать к ней! Вы как я понял, решили меня одного больше не отпускать? Так и кто со мной?
        - Ну что, я? - спросила Рита, ехидно глядя на Милу, в ее голосе слышалась явная издевка. - А то вы ж как будто... что-то не поделили...
        - Нет уж! - решительно возразила ей Мила. - Сиди корейца жди... ты ж знаешь я его терпеть не могу!
        - А я прям, его обожаю!
        - Ну вы все-таки... по крайней мере одной...
        - Ах ты расистка чертова! - Рита шутливо кинула в Милу подушкой. Та задумчиво уклонилась. Потом спохватившись, поймала уже пролетевшую мимо подушку, не дав ей все смести с журнального столика.
        - Ладно, валите! - милостиво разрешила Рита, в свою очередь увернувшись от прилетевшей обратно к ней подушки. - Буду дом стеречь, мне не привыкать.
        ****
        Предварительные звонки в квартиру Чирук не дали результата. Трубку упорно никто не брал. Посовещавшись, решили все-таки ехать, и на месте уже действовать по обстоятельствам. К тому же по пути, Никита рассчитывал сделать кое-какие свои дела. Когда уже собрались выходить из дому, Рита включила телевизор. Как раз заканчивались новости. Шел сюжет про немецкую парашютистку, которая грохнулась практически в свободном полете (основной парашют не раскрылся вовсе, а запасной не полностью), с километра высоты и осталась жива. С голубого экрана вещала сама недобитая парашютистка, радостно рассказывая, что момента приземления она не помнит, так как очнулась только в больнице, что у нее были сломаны кости таза, а кости лица тоже сломались и вогнулись (она показала, как), но врачи ей все выправили обратно и она надеется вскоре прыгнуть снова... Снова!!! В конце сюжета диктор сообщил, что она оказывается, в момент падения была беременна, но плод не пострадал. Вот так вот все удачно вышло. Никита машинально потер свежезажившие шрамы на лице и в глубокой задумчивости захлопнул за собой дверь.
        ****
        Вышли на улицу. Проверились, каждый по-своему. Ничего подозрительного поблизости не наблюдалось. Дождь закончился, однако, все небо было в свинцовых тучах, так что он мог начаться заново в любой момент. Выглянувшая в окошко Рита, помахала им рукой и они, перешагивая и перепрыгивая через свежие лужи направились к припаркованному неподалеку автомобилю. На сей раз, это был праворульный трехдверный джипик RAV4.
        - Где ты их только, каждый день, новые берешь? - поинтересовался Никита.
        - Ты что?.. - удивилась Мила, - мы ж позавчера тебя на нем везли! Не помнишь что ли? Хотя да... что я...
        Они сели в машину - Мила за руль, Никита в пассажирское кресло рядом с ней.
        - Пристегнись! - сказала она включая зажигание, и тут же, не прогревая двигатель, рванула с места. Никита в этот момент возящийся со своим креслом, настроенным под миниатюрную Риту, откинулся вместе с ним в крайнее положение. Мила покосилась на него и хихикнула. Водила она лихо, словно заправская гонщица.
        Джипик, проскочив на желтый сигнал светофора, вылетел с Золотодолинской на Морской проспект и бодро понесся, игнорируя торчащие на каждом перекрестке знаки ограничения скорости.
        Никита, сверяясь с открытым в ноутбуке файлом, принялся обзванивать, телефоны всех уцелевших подростков из списка группы. Один раз даже дозвонился, однако выяснить местонахождение отрока не удалось. Родители, следуя советам оперативного штаба, вывезли сына из города в безопасное по их мнению место, которое категорически отказывались называть. Их недоверие, впрочем, имело все основания. Мало ли какой маньяк, представляясь сотрудником прокуратуры, начнет выяснять местоположение любимого чада. Телефон Чирук по-прежнему не отвечал.
        - Слушай, Мил, - спохватился Никита, когда в конце Морского они встали на светофоре, - мне надо на работу заехать.
        - Зачем это? - с подозрением поинтересовалась Мила, - Ты же в отпуске.
        - Да так... кое-что сделать нужно. Это не надолго... минут на двадцать. Вон там, не доезжая светофора сверни направо.
        Джип, почти не снижая скорости, взвизгнув покрышками, круто свернул с проспекта Науки, и через несколько секунд уже затормозил на площадке перед институтом.
        - В машине подождешь? - спросил Никита, открывая дверцу.
        - Нет уж! - Мила включила стеклоподъемники. - Вместе пойдем.
        Заперев машину, она поспешила вслед за своим спутником, уже поднимавшимся по ступенькам широкого крыльца.
        В вестибюле института, доставая магнитную карточку-удостоверение Никита обернулся к ней:
        - Записать тебя придется в журнал посетителей... - он растерянно улыбнулся.
        - Нафик... журнал твой! Так пройду... - она слегка приподняла руки и легко проскользнула тонкой талией в зазор турникета. Вахтерша в кабинке не обратила на нее никакого внимания. Никита только головой покачал на эти штучки, затем приложил карточку к окошечку детектора и прошел следом.
        Первым делом они отправились в механические мастерские. Пройдя между рядами станков зашли в заготовительное отделение. Там Никита походив вдоль стеллажей с металлом, подобрал себе стальной пруток, миллиметров десять диаметром и длиной примерно со свой локоть. Покачал пруток в руке пробуя на вес и удовлетворенно хмыкнув отправился в обратный путь. Мила, не задавая вопросов, как хвостик следовала за ним. Ее загорелая фигурка в коротком красном топике и шортах, особенно нелепо смотрелась в этом царстве металла, гор масляно-блестящей стружки и надсадно ревущих грязно-зеленых станков. Словно экзотический цветок на арбузной бахче. Рабочие в замусоленных черных халатах, недоуменно таращились ей вслед.
        Они поднялись на третий этаж и длинным коридором прошли в другой конец главного корпуса. Никита в тайне хотел, чтоб по дороге встретился кто-нибудь из коллег, чтоб потом порассказал другим, с какой спутницей его видели. Но как назло, никто из своих комнат так и не выглянул. Они подошли к триста четвертой. Никита набрал знакомую комбинацию цифр. Щелкнул кодовый замок. Открыв дверь, он посторонился, сделав театральный жест, показавшийся ему изящным.
        - Прошу вас, мадемуазель, в мою скромную обитель!
        С независимым видом, держа руки в карманах шорт, Мила прошла мимо него и остановившись посреди комнаты окинула взглядом ее захламленное, заставленное старыми приборами и установками пространство.
        - Значиться тут и работаешь?
        - Угу... тут и работаю.
        - Н-да... убогонько, - она поковыряла носком босоножки задравшийся край линолеума, - тесноватенько...
        - А чего ты хочешь... - Никита развел руками, - пятнадцать лет ремонта не было! Обещали этим летом, да опять отложили. Может, осенью теперь начнут.
        Он включил компьютер, отодвинул стул от стола, приглашающе показал на него рукой.
        - Садись... новости пока почитай. Я сейчас дела быстренько сделаю и поедем дальше.
        Обустроив таким образом гостью, сам занялся делом. Зажал пруток в тиски и подобрав нужное сверло, дрелью просверлил дырку у одного из его концов. Вставил в дырку кольцо от ключей, а к кольцу приладил кожаный ремешок от сумочки. Затем, порывшись в большом железном ящике, извлек оттуда кусок толстого, вакуумного шланга и перевернув в тисках пруток, натянул на него шланг. Обрезал как надо, обровнял концы. В результате получилось то, что получилось - внушительная резиновая дубина со стальным сердечником внутри. Мила подержав ее в руках уважительно присвистнула.
        - Внушает! С такой осторожней надо... ей убить, раз плюнуть!
        - А пусть не лезут!
        Мила задумчиво водила пальчиком по неровно обрезанным краям шланга.
        - Эт мы сейчас оформим! - Никита забрал у нее палку. - Я на минутку выйду... Ты сиди, сиди! - поспешно добавил он, увидев, что Мила поднимается со стула следом за ним. - Я тут в соседнюю комнату, буквально. Что ж, ты теперь и в туалет со мной будешь ходить?
        Вернулся он, минут через пять, держа в руках дымящийся сосуд Дюара.
        - Что это? - спросила Мила, заглядывая внутрь сосуда, где слабо кипела прозрачная жидкость.
        - Это коллега, жидкий азот... почти минус двести градусов! Так что носик свой распрекрасный, туда не суй... и пальчики тоже.
        - Ты хочешь сказать, что у меня длинный нос? - не замедлила поинтересоваться девушка. - Ну и, что ты собрался с этим жидким азотом делать?
        - Нос у тебя в самый раз... Короче, смотри и внимай!
        Он поставил Дюар в железный подстаканник и сунул в него конец резиновой палки. Дождался пока прекратилось бурное кипение, и извлекши палку быстро обточил, замерзшую до твердости эбонита резину, на наждачном круге. Ту же самую операцию, проделал и с другим концом.
        - Ну вот, совсем другое дело!
        Палка действительно перестала походить на оружие неандертальца и приобрела более цивилизованный вид. Никита покрутил ее в вытянутых руках, любуясь своей работой.
        - Не совсем конечно комильфо, но... Вот чем приходиться заниматься сотруднику элитной спецслужбы...
        - Эй дружок... - окликнула его Мила, - а ты уверен, что ситуация, в которую ты влез, я имею в виду идиотскую драку возле "Поганки"... что она возникла совершенно случайно?
        - Что ты говоришь? - он отвлекся от созерцания и посмотрел на девушку.
        Мила сидела развернувшись к нему и щелкала ногтем по экрану монитора.
        - Иди-ка, глянь сюда!
        На экране был развернута страница новостей Н-ского городского сайта.
        - "...Изъято более трех тон мяса, без необходимой маркировки и документов..."...Чего? - повернулся он к Миле, раздраженно дернувшей его за рубашку.
        - Не там смотришь! Вот! - она ткнула ногтем в строчку ниже.
        "Разгул насилия в Советском районе
        Вчера вечером, на рынке нижней зоны Академгородка произошла массовая драка. Между 22 и 23 часами группа молодых людей, предположительно, скинхедов, напала на торговцев - выходцев с юга, убирающих с лотков свой товар. По словам торговцев, нападающие были вооружены цепями, металлической арматурой, кастетами. На подмогу подвергшимся нападению торговцам прибежали их земляки и стычка переросла в настоящее сражение. К рынку прибыли несколько экипажей ППСМ, которым удалось прекратить драку. Задержаны 6 человек. С травмами различной степени тяжести в ЦКБ поступили четверо граждан Азербайджана.
        Интересно, что в это же время, на этот раз в верхней зоне Академгородка у ресторана Торгового Центра, произошла еще одна драка, закончившаяся применением огнестрельного оружия. Очевидно, изрядно выпившие посетители ресторана, не поделив что-то между собой, решили разобраться со своими проблемами на улице. В драке участвовало от 6 до 10 человек. В какой-то момент дело дошло до стрельбы. По словам свидетелей, стреляли в воздух, очевидно, для острастки дерущихся. Есть ли серьезно пострадавшие в этом инциденте, пока неизвестно, так как из-за того, что все патрульные экипажи были на тот момент задействованы в другом месте, участники инцидента успели скрыться с места происшествия до прибытия ГБР."
        - Ну? - вопросительно смотрела на него Мила. - Что скажешь? И часто у вас тут бывают массовые драки?
        - Честно?... в первый раз о таком слышу... постой... ты хочешь сказать?..
        - Ну?
        - Думаешь, та драка на базаре была нужна для того, чтоб отвлечь ментов? Но кому?.. кому это могло понадобиться? И для чего городить огород? Чтобы меня отлупить? Что за нелепость?
        - На вопрос "кому?", я тебе могу дать ответ... Наверное тому, кто потом позвонил и сообщил нам о драке.
        - Ну да... ответ в стиле: "Кто там жужжит? Там жужжит жужжалка". Ты пойми... допустим, отморозки там стояли не случайно... Но ведь они на меня не обращали внимания. Не пытались прицепиться, задираться... только, когда Алена... А как же так угадать, чтобы все действующие персонажи столкнулись там в одно время?
        - Не ори на меня! - закончила Мила спор в своей обычной манере. - И не задавай идиотских вопросов... Думай! Вы ж умные... Наблюдатели...
        Но Никита уже отвлекся от разговора. Продолжая читать новости, он наткнулся на текст следующего содержания:
        "Криминальные разборки в Столице Сибири
        Положительно, Н-ск, в последнее время за не имением лучшего, готовится отобрать славу криминальной столицы у Санкт-Петербурга. За последний месяц, наш город пережил серийного маньяка-убийцу, несколько бандитских перестрелок, фашистскую выходку скинхедов и вот теперь настоящее сражение между противоборствующими криминальными группировками и милицией. Такое впечатление, что все это происходит в бурные девяностые, а не в наше, более-менее успокоившееся время. Сегодня рано утром, было совершено покушение на президента клуба спортивных единоборств "Китэк", Александра Бойкова, больше известного в криминальных кругах, под кличкой Степаныч. Как сообщили нам в областном ГУВД, неизвестные из автоматов и гранатомета, обстреляли на одной из улиц города автомобиль "мерседес", в котором находился Бойков. В результате нападения никто не пострадал, так как автомобиль Бойкова был бронированным. Интересно, что по версии правоохранительных органов, целью нападавших не являлось убийство президента спортклуба, так как стрельба велась в основном по колесам и двигателю машины, очевидно, они стремились лишь обездвижить
"Мерседес". Для чего им это понадобилось, пока не известно. Возможно преступники хотели захватить Бойкова живьем. В любом случае, это им не удалось, так как мимо, как раз проезжал патрульный экипаж ДПС. Сотрудники милиции вступили в перестрелку с нападавшими и вызвали по рации подкрепление.
        Воспользовавшись этим, "Мерседес" уехал с места происшествия. Однако уже через двадцать минут, оказавшийся на Бердском шоссе автомобиль Бойкова, по непонятной причине выехал на полосу встречного движения и столкнулся с грузовиком КАМАЗ-54105 с полуприцепом. В результате лобового столкновения, Бойков и его водитель-охранник погибли на месте. Водитель КАМАЗа отделался незначительными травмами и испугом. Поскольку его вины в столкновении очевидно нет, а виновник этой тяжелой аварии - водитель "Мерседеса", скончался, уголовное дело по факту аварии правоохранительные органы возбуждать не стали. Зато оно возбуждено по факту вооруженного нападения и оказания сопротивления сотрудникам правоохранительных органов. Объявленная общегородская операция "Перехват" успехов не принесла. Преступникам удалось скрыться, проводятся мероприятия по их розыску и задержанию".
        - Кругом бардак и обман... - пропел Никита закрывая окошко браузера и обернулся к вопросительно смотрящей на него Миле.
        - Певец, блин! - усмехнулась она. - Ну что готов? Едем?
        ****
        - Слушай, Мил... - сказал Никита, когда они снова сели в машину, - телефон Чирук все равно пока не отвечает, стало быть время у нас есть в некотором количестве... Может, давай, заедем к тетке моей. А то неудобно получается... не встретил ее тогда... а тут и вовсе исчез, всю неделю ни слуху ни духу. Она, наверное, обиделась, да и волнуется!
        - Конечно, волнуется!.. - в голосе девушки явственно слышалось ехидство, - мальчик ведь маленький совсем... вдруг описался и ходит в мокрых штанишках, сменить некому.
        - Какая же ты грубая все-таки! Ты хоть каких-нибудь своих родственников знаешь?
        Мила покосилась на него и не ответив, вдавила педаль газа, рванув автомобиль с места, только скаты завизжали.
        - Фиг с тобой! - сказала она, когда джип выкатился обратно на проспект Науки. - Показывай, куда ехать.
        - От, хорошо! - обрадовался Никита, - Осталось все же в тебе что-то человеческое... Ладно, ладно... не сверкай глазами! Сейчас я ей позвоню, чтоб дома была... на светофоре, пожалуйста, направо! Заодно порасспрошу, не интересовался ли кто моей скромной персоной.
        Тетушка оказалась дома и явно обрадовалась звонку Никиты, хотя нотки обиды в ее голосе явственно чувствовались. Да, конечно, она будет дома. Конечно заезжай. Будешь не один? С девушкой? Ну и хорошо, что с девушкой... гостям всегда рады.
        Зайдя в подъезд типовой панельной девятиэтажки, в которой жила тетушка, Никита, было, отправился к лифту.
        - Пешком пойдем, - остановила его Мила.
        - Восьмой этаж!
        - Ничего... тише едешь... - она начала подниматься по лестнице.
        Никита вздохнув отправился следом.
        - Боишься с лифтом что-то могут сделать?
        - It is possible.
        - Интересно... а автомобиль на улице без присмотра бросать не боишься?
        - Если там что-то изменится, я это почувствую.
        - Ты это, Мил... - сказал Никита, бросив выразительный взгляд на ее сомнительной длины красную маечку с большой черной надписью "Fuck House", - Теть Женя, она, дама старой закалки и, каждую девушку, со мной, считает моей невестой. Считает, что она ответственна за меня перед моей матерью... Начнет с расспросами лезть... Короче, старайся ее не провоцировать... ну и... вообще поменьше разговаривать!
        Девушка только фыркнула в ответ, что по-видимому должно было означать: "Молчу как рыба. Разбирайся сам со своими родственниками".
        ****
        Евгения Петровна - тетка Никиты по матери, была полной, добродушной но чрезвычайно ответственной женщиной. Когда-то она юной девушкой приехала с Урала в Н-ск, следом за мамой Никиты. Поступила в Сельхоз, вышла замуж, а после окончания учебы уехала с мужем-агрономом в райцентр, где всю жизнь проработала бухгалтером в конторе. К пенсии доросла до главбуха. Среди коллег она слыла кристально честным и скрупулезным до мелочей работником, иногда даже занудой, словом, полностью соответствовала своей профессии. Начальство было ей довольно, однако по пришествию должного срока, без разговоров отправило ее на пенсию, освобождая место для молодых, перспективных. К тому времени эта должность стала иметь совсем другое значение, чем при развитом социализме. Она, не споря, ушла. А после смерти мужа, не долго думая, распродала все хозяйство, роскошную пятикомнатную квартиру и купила однешку в Академгородке, поближе к сестре. Своих детей с мужем Иваном Егоровичем, бог ей так и не дал, по этой причине Никиту, единственного сына любимой старшей сестры, она воспринимала, как своего собственного, следила за его судьбой
и очень переживала, видя, какая у него несерьезная малооплачиваемая работа и неустроенная личная жизнь.
        "Дзынь-дзынь" отозвался старенький звонок. Визгливо затявкала собачонка, за дверью зашлепали тапочки.
        - Кто там? - бдительно спросила из-за двери тетушка, очевидно не доверяя глазку.
        - Это мы! - бодро ответил Никита, отметив про себя что взойдя на восьмой этаж, он даже не запыхался.
        - Вот и хорошо, что вы! - металлическая дверь открылась наружу, выпустив пушистый клубок, который, превратившись в собачку, принялся прыгать вокруг, вставая на задние лапы и истово трепеща хвостом, выражая тем самым крайний респект гостям. Тетя Женя, одетая в светлые брюки и светлую же блузку, само олицетворение приветливости, отступила вглубь коридора, давая проход. Никита пропустив вперед Милу и шмыгнувшую следом собачонку, зашел последним, закрыв за собой дверь. В коридоре началась обычная в таких случаях суета. Не смотря на вежливые отказы, гости были наряжены в тапочки и строем отправлены на кухню.
        - Теть Жень... да мы не надолго... нам еще в город надо сегодня успеть по делам.
        - Успеете! Какие ваши годы. Никита - мальчик мой... успевает всюду тот, кто никуда не торопится! - журчала тетушка, подталкивая его в спину.
        На кухне все было готово к основательному чаепитию. На покрытом узорчатой скатертью столе, стояли три красивые фарфоровые чашки для чая, вазы с печеньем и конфетами, большая тарелка с пирогами личного тетиного изготовления, хрустальные розетки с вареньем и медом. В углу стола, закипев, щелкнул выключателем серебристый чайник. Евгения Петровна усадила их рядышком, как голубков, а сама села напротив, оценивающе разглядывая Милу.
        - Ну теть Жень, ты в своем репертуаре! Тут и двумя часам не обойтись... - сказал Никита, извиняюще скосив глаза на свою спутницу. Но та казалась невозмутимой, как египетская кошка.
        - Познакомь меня, Никита, со своей девушкой!
        - А... ну да... извините! Это Мила! А это Евгения Петровна - моя любимая тетя!
        - Очень приятно! - сказала тетушка, обращаясь к Миле, та старательно улыбаясь кивнула в ответ.
        - Вы знаете... - продолжала тетушка, - мне ведь Никитка как сын... еще маленьким его нянчила, на руках носила... А уж когда Верочка померла, - тетя сделала трагическую паузу и даже смахнула с уголка глаз воображаемую слезинку, - совсем ведь мальчишка без присмотра остался. Хорошая девушка ему нужна... жениться давно пора...
        Мила продолжала ей улыбаться и кивать головой, как китайский болванчик. Никиту начал разбирать смех. Он старательно сдерживался.
        - А Мила - это... - начала тетя.
        - Мила - это Мила! - поспешно остановил ее Никита. - Имя такое - Мила... Ну как Мила Йович...
        - Ну ладно... - тон тети стал притворно обиженным, - А что ты все за нее говоришь? У нее что, языка нет?
        - А он мне запретил разговаривать! - неожиданно сказала девушка. Никита попытался ущипнуть ее под столом за бедро, но она отпихнула его руку и сама ткнула локтем в бок. - Сиди, говорит, и молчи - может, за умную сойдешь...
        - Никита! - укоризненно посмотрела на него тетя. - Ну давайте чай пить! Никита, ты черный будешь, как обычно?.. А вы Мила какой пьете? Зеленый? Слушайте ребятки, а может вы кушать хотите, а то я забыла предложить... у меня картошечка есть с грибочками. Не хотите? Ну смотрите... А может по рюмочке коньячка или наливочки? Что? Мила за рулем? А ты Никита? Не хочешь? Ну ладно... давайте Мила, я вам чайку налью...
        Беседа потекла в нейтральном ключе. Тетушка жаловалась на жизнь, на свою никому ненужность. Никита с удивлением обнаружил, что все мысли в ее голове совпадают со словами, которые она говорит, разве что, опережая их на несколько секунд. Вот уж воистину, что думает, то и говорит. Для порядку он возражал тете, утверждая обратное, что все уральские родственники ее уважают и он сам Никита считает ее буквально, второй матерью. Он знал, что она хочет услышать от него, поэтому и говорил, как ей хотелось. Наконец Мила, которой видимо прискучило слушать эти домашние терки, попросила разрешения пойти покурить на балкон. Разрешение разумеется, было немедленно получено и она удалилась из кухни смешно семеня ногами, чтобы с них не свалились большие, на три размера больше, мохнатые тапки. Тетя Женя с хитрым прищуром посмотрела ей вслед, покачала головой с осуждением.
        - Что ж ты, Никитка, все время девок-то курящих себе находишь? Обкуривать же потом будут тебя всю жизнь! Будешь пассивным курильщиком...
        - Да теть Женя, где их других-то взять? Все сейчас курят... курящих девок больше чем парней!
        - Ой, ой... беда с ними! А одежонка то на ней... прости господи! Считай, что голая ходит!
        - Да ладно, тетя... Выйди на улицу, все сейчас так ходят... жарко ведь.
        - Да, девки совсем стыд потеряли... ой, ой... На мордашку она, конечно, симпатишная... слов нет... глазастая... Но тощ-а-а! Ни тела, ни фигуры, что твой пацан! Шейка тоненькая... ножки, как спички! Ну швабра и швабра... прости ты меня господи! Такая, ни родить толком не сможет, ни поднять ничего тяжелее денежной бумажки... болеть начнет... Ой, ой! Ирина-то посправней была...
        - Да что ты заладила! - обиделся за подругу Никита, - Вот, тетя... всем ты хороша... но, как включишь свои деревенские замашки... Какие мне нравятся, с такими и хожу!
        - Непутевые тебе нравятся! Слушай, имя у нее странное... и черная вся... она что, нерусская?
        - Да русская, русская! (знала бы ты ее настоящее имя) Загорелая просто... в Испании она была на курорте, вот и загорела...
        - Да, молодежь нынче... только и мотаются по Турциям да Испаниям... откуда только деньги у людей... тут всю жизнь проработаешь, никуда дальше Болгарии не съездишь... А чем она занимается-то? Тоже что ль наукой?
        - Время сейчас другое, тетя... хотя... я вот тоже еще никуда не ездил... Но какие наши с тобой годы?... Работает она в коммерческой фирме, занимается маркетингом, ездит везде... но сейчас, может, и здесь останется в Н-ске насовсем.
        - А как же познакомился ты с ней? Опять что ли по интернету?
        - По интернету, тетя, по интернету... сейчас это модно... и быстро.
        - Да-а... все у вас быстро сейчас... быстро сходитесь, быстро расходитесь! Налить тебе еще чайку?..
        В коридоре запиликал замысловатую китайскую мелодию мобильник Милы. Было слышно, как скинув неудобные тапки, она торопливо прошлепала босыми ногами в коридор. "Алео..." - раздался ее удаляющийся голос... вернулась обратно на балкон.
        - Кстати, тетя... - сказал Никита потянувшись за очередным пирожком с яблочным повидлом, - в последние дни никто не звонил, меня не спрашивал? Я видишь ли сейчас живу не дома...
        - У этой что ли? - кивнула Евгения Петровна в сторону коридора, откуда доносился приглушенный расстоянием голос Милы, раздраженно объяснявшейся с кем-то по телефону. - Ты ее любишь?
        - Ну в общем, да... в смысле, да, что у нее живу... она квартиру снимает по-работе... Нам там удобнее... Так и что? Не звонили, не искали меня... с работы может, мужики потеряли? Я ведь никому еще не говорил.
        - Ты знаешь, припоминаю... звонили... Как раз в тот день, когда я приехала... ну когда ты меня не встретил!
        - Теть Жень! - досадливо поморщился Никита, - Ну я же объяснял! Болел сильно... отравился!
        - Да, мне Мила твоя и сказала, что болеешь... напился поди? Слушай, глаза у нее недобрые...
        - Да подожди ты с глазами... - отмахнулся Никита, - так звонили, что спросили-то?
        - Ну как что?.. - удивилась тетя, - как ты и говоришь... с работы звонили сказали найти тебя не могут, где мол, ты...
        - Да как же найти-то не могли, я ведь тогда еще дома был?
        - Так я им и сказала... дома говорю он... только вот недавно с ним по телефону разговаривала.
        - Кому им-то? Сколько их было?
        - Сколько было не знаю... разговаривала с одним... Мужской голос - противный, помню, такой... Говорит, как телега несмазанная скрепит...
        - И что?
        - Ничего... извинился за беспокойство и трубку положил. А что случилось-то, Никита?
        - Да нет, ничего не случилось... - сказал Никита, решительно отодвигая от себя чашку, - Ну что, тетя, пора нам пожалуй, двигать... засиделись мы, а еще дела делать.
        - Как же засиделись, - засуетилась тетушка, - и полчаса-то не посидели... Еще чаю попейте! Конфеты вот берите, печенье вкусное!
        - Тетя! - Никита похлопал себя по животу. - Как тебе не стыдно! Мы сейчас лопнем уже! Правда, Мил? - спросил он вернувшуюся с балкона девушку. Та молча стояла прислонившись к дверному косяку, скрестив руки на груди, лицо у нее было недовольное. Но когда тетушка повернулась к ней, она изобразила любезную улыбку и сказала медовым голоском:
        - Спасибо большое! Все было очень вкусно! Но нам в самом деле пора... правда, Никит?
        "Обязательно с издевкой надо..." - подумал Никита, поднимаясь из-за стола.
        ****
        - Что разожрался-то? - недовольно поинтересовалась Мила, когда они вышли из тетушкиной квартиры и дверь за ними захлопнулась. - На свинью пробило? Сказал же на десять минут.
        - Да ладно... - отмахнулся Никита, - где десять минут, там и полчаса. Все равно ж дозвониться пока не можем, куда торопиться-то?
        - Ким звонил... - сообщила девушка, когда они опять пешком, начали спускаться по лестнице, - разорался... козел!
        - По поводу? - удивился Никита. - Чего вы уже успели не поделить?
        - Что уехали, его не дождались... Он же, типа, у нас дознаватель крутой! Должен быть в курсе событий! Участвовать в расследовании!
        - Ну и какая проблема? Мы ж тут рядом... давай вернемся, заберем его?
        - Поздно! Я уже сказала, что мы в городе...
        - Зачем?
        - Да пош-шел он! Придурок корейский!
        Мила казалась весьма раздраженной и Никита перестал задавать вопросы чтоб не нарываться. Так они и молчали, пока не выбрались на Бердское шоссе.
        Тут Никита спохватился:
        - Я тебе забыл сразу сказать... Последняя фишка... тете оказывается тоже звонили, мной интересовались!
        Мила покосилась на него недоверчиво.
        - Ну?
        - Она говорит, в среду двадцать второго, какой-то мужик с противным голосом, представился коллегой по-работе, сказал, что не может меня разыскать, спросил, не знает ли она, где я.
        - Ты ж дома был весь день! Какого черта, он про тебя у нее спрашивал?
        - Кто?
        - Коллега этот твой.
        - Мил... ты чего?.. тупого включила?
        - Пош-ш-ел ты! Говори толком!
        - Какой коллега?.. окстись, родная! Откуда им знать теткин телефон? Я думаю, тот же самый звонил... который вам про меня сообщил! Ну что меня окучивают возле Поганки... Кстати, какой голос у того мужика был?
        - Не знаю, Ритка трубку брала, я только с улицы вошла... Черт! Ничего не понимаю! Какой в этом смысл? Звонки эти дурацкие! Ты еще куда прешь, урод! - яростно бибикнула она на жигуленок, попытавшийся у них перед носом совершить обгон грузовика.
        Миновали Ельцовку. Там ливня не было, и шоссе стало сухим. Мила разогнала машину до ста тридцати и раздраженно молчала. Салон наполнил шум бешено вращающихся скатов. Мелькали придорожные столбы и попутные автомобили. В лобовое стекло с треском впечатался какой-то жук, оставив после себя моментально высохшую, под напором встречного ветра, кляксу. Никита некоторое время терпел, а затем не удержался и спросил извиняющимся тоном:
        - Слушай, Мил... а что это за история с Диким Монахом, которую вы с Ритой упоминали? - он ожидал гневного отпора, но Мила оторвавшись от дороги, несколько секунд смотрела на него, затем неожиданно улыбнулась.
        - Совсем я тебя запугала? Истеричная стерва? Ух ты, зайка! - она вытянула губы трубочкой и постучала по ним согнутым пальцем. - Ну? Быстренько!
        Офигевший от такой перемены ее поведения Никита, наклонился к ней и поцеловал в уголок рта.
        - Так целомудренно? - удивилась она, изобразив на лице гримаску разочарования, - Что с тобой, мой пылкий любовник? Ну-ка еще раз... и больше страсти!
        - Нет уж, любимая... - Никита ужаснулся показаниям спидометра, - опасаюсь я страстно целоваться на скорости сто сорок километров в час!
        - Любимая?! - Мила опять повернулась к нему, оторвав взгляд от дороги. - Так ты меня еще не называл... Я возбуждаюсь!
        Она сняла левую руку с руля и положив Никите на бедро, повела ладонью вглубь. Машина вильнула.
        - Мила!!!
        Хрустальный смех был ему ответом.
        - Дрожишь, слон, за свой хобот?
        - Я тебя умоляю... не отвлекайся от дороги! И вообще куда ты так разогналась? Тебе нужны проблемы с гаишниками?
        - У меня с ними не бывает проблем! Они меня заметят только если я этого сама захочу. Люблю, знаешь, погонять... иногда!
        Они опять помолчали.
        - Дикий Монах говоришь? - сама начала Мила. - После него собственно я Испанию-то и попала... Тут, понимаешь, какое дело... прорывы с тонкого мира обычно бывают в городах... там концентрация людского населения высокая, следовательно, потенциальная энергия выше, барьер тоньше. Туда в основном паразитов и притягивает. Но!.. существуют такие аномальные районы... Отслеживать их трудно, потому как возникают они в самых произвольных местах, а потом дрейфуют, как льдины годами и также неожиданно как и появились, исчезают. Так вот... барьер над ними очень тонкий... Там даже если и народу - шиш с маслом... вероятность прорывов в разы выше, чем в городе... Такой район к примеру, в Ростовской области есть, лет тридцать уже как возник... дрейфует себе потихоньку на восток, вроде уменьшаться начал... слава богу Ростов не зацепил... Им, как раз, Климонтович занимался. Но там места все же людные, с грехом пополам выявлять "муравьев" удается. А тут случилось, неподалеку от Н-ска, подобная штука вылезла. Причем, там, где даже и деревень-то нет... как в песне - зеленое море тайги. И жил в этой тайге мужик один...
отшельник. Ушел от мирской жизни. Построил себе скит. Грехи он там замаливал или чего... в общем шандарахнуло его... подхватил паразита. А потом говнюк, еще умудрился выжить каким-то образом! Пойди, попробуй, отследи такого среди тайги. Когда очухался и появились у него потребности, стал искать контакта с людьми... заразил охотников каких-то... и пошло, поехало. И никто ведь про него не знал... и не узнал бы дальше, если б геологи не пропали в том районе. Начали искать и наткнулись... бля!.. там целый "муравейник" уже! Представляешь, обустроились... - она хихикнула, - целый поселок себе выстроили из землянок. Больше сотни особей! Живут себе не тужат... белку бьют в глаз...
        - Слушай, Мил! - перебил ее Никита, - А Климонтович писал, что самый опасной была группа этого... Хамзина... А там больше пятнадцати особей одновременно и не было. Как же так?
        - Ну скажу, что прав твой Климонтович... он же про опасность писал, а не про численность.
        - А это что, не связанные понятия?
        - Не совсем! - она молниеносно перестроилась с левой полосы на правую, и обратно, обогнав при этом сразу пяток автомобилей. - Как бы тебе сказать... Ладно, скажу по-умному. Характер действий группы напрямую зависит от исходной личности "матки". Вот кто такой был Хамзя? Хамзя, был бандит и убийца... отморозок божьей милостию. Что получили в результате? Его группа стала одним большим Хамзей с соответственно возросшими криминальными возможностями. Ты пойми: "муравьи" - это уже не люди... не личности... это одно целое! Если на тебя смотрит один "муравей", значит его глазами, на тебя смотрят и все остальные. На чем основана связь между ними? Не знаешь? И я не знаю... непонятно... но все они - один организм с кучей манипуляторов - бывших человечков, которые как ноги у сороконожки... А "матка" у них... как бы это сказать... не мозг конечно... скорее коммуникативный центр. Убей "матку" - все развалится!
        Спокойный голос Милы совершенно не вязался с ее дикими маневрами, сопровождающимися выездами на встречную полосу и проскакиванием под носом, у встревожено гудящих, грузовиков и автобусов. Никита не мог понять, каким образом они до сих пор еще живы, а не размазаны, как тот жук, по радиатору какого-нибудь встречного "КАМАЗа".
        - Так вот... - продолжала она, протискиваясь между отчаянно сигналящей маршруткой и джипом, не обращая внимания на отчаянно матерящегося в окно водителя, - этот Монах - был божьим человеком... и зла никому не желал. Соответственно и муравейник, при такой "матке" особой социальной угрозы не нес... ну кроме естественно, бесконтрольного размножения. Сечешь фишку?
        Никита кивнул головой:
        - Секу помаленьку. И что дальше?
        - Ну вот... когда приняли решение о ликвидации, банда к тому времени собралась уже большая, да вооруженная... оно и понятно, народ таежный... там все с оружием. Поэтому, чтобы не устраивать битву при Фермопилах, решили первым валить Монаха, а потом уже остальными заниматься. Ну и послали нас с Риткой... диверсионная, блин, группа... Думали этого пряника можно на раз взять. Кто ж знал, что он окажется, бывшим спецназовцем и ветераном Афгана и Чечни? Вернее знать-то должны были... но, как всегда, поторопились. Сколько он там в своих горячих точках народу положил, не известно... но в результате раскаялся и обратился к богу. Однако, оружие при нем имелось... и не какая-нибудь там берданка, а "маузер". Прикинь! Настоящий тульский "маузер", с какими комиссары и революционные матросы ходили. Когда мы к нему полезли... не знаю уж как он нас почуял... А может и не почуял, просто, как пионер - всегда готов был. Иначе я и объяснить не могу, почему вся толпа на нас не кинулась... Разорвали б в клочья... Может, конечно, просто не успели. Жил он в отдельной хижине, прямо посередине их шалмана. Мы решили, что
когда он выйдет на молитву, они там молились постоянно, какому-то своему "муравьиному" богу... так вот, когда выйдет, я в окно залезу и буду его поджидать, чтоб по-тихому, без шума и пыли ликвидировать... а Ритка спрячется в сарае во дворе и страховать будет... Ну вот, восемь часов, молитва ихняя... а я в этот момент что-то отвлеклась... не помню уж на что, и не заметила, ушел он или нет. Прикинь? Я Ритке говорю: "Что-то я не видела, как он уходил". А она мне: "Лезь... - говорит, - всегда уходил в это время, значит, и сейчас ушел". Вот я и полезла. А он оказывается там... и уже с пистолетом наготове... с-сука! Я в сторону... и запуталась в сетке, которая от комаров. Он гад, успел всю обойму высадить, пока Ритка не подоспела и башку ему не снесла... ей до этого, еще пришлось во дворе троих положить. Шухер поднялся... как живы остались, до сих пор понять не могу... Все, что у него ценного было - зажигалка эта платиновая... Dupont. Где он ее взял, ума не приложу... В общем, Ритка ее прихватила и мне потом отдала... талисман, типа. Зря я на нее наехала... сама, дура виновата.
        - Да уж... - Никита поежился, - прямо триллер в Маниле. Гляжу на тебя и не верится до сих пор, что ты такая... А что с остальными "муравьями"?
        - Да они без "матки", как телята. Пытались, конечно, по инерции, что-то сделать... Знаешь, если курице башку отрубить, она еще бежать пытается... так и "муравьи"... суетятся, но бестолково. Разбежаться хотели, да куда там... Загнали их в барак и газ пустили, а после дровами обложили и подожгли. Но это уже без меня было...
        - Ни фига себе... - Никите стало даже как-то нехорошо, - прямо как каратели, какие-то - зондеркоманда...
        Мила покосилась на него и пожала плечами.
        - А что ж их... перевоспитывать? Так это поздно. Заразу надо каленым железом... Ты набирай, набирай номерок-то!
        Она насуплено замолчала, видимо, задетая за живое последним замечанием своего спутника, потом не выдержав, продолжила:
        - Их нельзя жалеть, дурачок! Ты даже пока представить себе не можешь, какая это угроза!
        - Ну почему же... вкусил уже... за неполную неделю два раза чуть не убили...
        - Мало ты вкусил! Подумаешь, постреляли, да морду набили! А вот когда они целые города захватывают... Ты пойми, дело не в том, что они злые, а мы добрые... Еще не известно кто из нас злее... это ты правильно подметил! Зондеркоманда... Давили мы их и давить будем! Правильно, таких отморозков, как Хамзя, единицы! Другие просто хотят жить... существовать! Они не хорошие и не плохие... просто хотят жить! Беда в том, что жить они могут только за счет людей... А теперь прикинь, что будет с людьми, если их оставить в этом соревновании без нас... Вот ты говоришь - мы жестокие...
        - Да не говорю я...
        - Говоришь!!! - Мила завелась не на шутку. - Ты в шахматы играешь?
        - Ну... как бы так... играю немного... а причем тут?
        - А при том тут! Понимаешь, в чем разница между гроссмейстером и новичком, который только научился фигуры правильно двигать? Нет, не понимаешь! Подожди... - отмахнулась она от готовящегося возразить Никиты, - Гроссмейстер держит ситуацию на доске под контролем. Все фигуры! Он знает когда и куда пойдет одна, когда и куда пойдет вторая, третья, четвертая! Понимаешь? Он их видит сразу все! Вот это "муравьи"! А люди? Это даже хуже чем новичок в шахматах... потому что одна фигурка с правой стороны доски не знает, что делает фигурка в центре, не говоря уже про другой край доски. Так кто победит в такой игре? И пусть "матка" изначально будет наимилейшим существом, в самом факте их существования заложено противостояние со всеми нами. Вот ты, хочешь стать "муравьем"?.. лишиться своего я, своей личности, стать безликой частью непонятно чего?.. жалким подобием чего-то неизвестного? А это единственный путь их развития - превращать людей в часть себя. Не хочешь? Нет? И я не хочу среди таких жить! Среди таких жить - это хуже смерти! Поэтому они всегда будут убивать нас, а мы всегда будем убивать их! В любых
количествах... столько, сколько надо! Все! Консенсус!
        Повисла тяжелая пауза.
        Никита, пожал плечами и наверное, в сотый раз набрал номер Чирук, почти уже ни на что не надеясь, но трубку неожиданно взяли:
        - Алле? - голос был детским, звонким, но гася вспыхнувшую было в душе Никиты надежду, пришло понимание того, что он отнюдь не девичий. Разговаривал мальчик лет шести.
        - Здравствуй! - сказал Никита, стараясь, чтоб это прозвучало максимально доброжелательно. - А взрослые дома есть?
        - Конечно! - важно подтвердил мальчишечий голосок. - Мама и бабушка.
        "Отец с ними не живет... давно в разводе", - вспомнил Никита справку Березина.
        - Пригласи, пожалуйста, маму.
        "Мама! - закричал мальчишка. - Тебя к телефону!..Дядя какой-то... Нет, не дядя Саша".
        - Слушаю... - женский голос был настороженным, - кто это?
        - Здравствуйте! - повторил Никита. - Я разговариваю с Анастасией Чирук?
        - Да-а... А я с кем разговариваю?
        - Извините за беспокойство! Я из прокуратуры... следователь по особоважным делам, Иванов!
        - Прямо таки Иванов?
        - Вот именно! Хотел бы с вами побеседовать, по поводу обстоятельств исчезновения вашей дочери Анны.
        На том конце провода возникла заминка.
        - Со мной уже беседовали... - наконец сказала она, - неоднократно. Я рассказала все, что знала, - в голосе женщины зазвучала тревога. - Есть что-то новое?.. про Аню?
        - К сожалению, пока нет... но мы работаем! Я понимаю, что вам сейчас тяжело... но все же... мне надо уточнить кое-какие детали. Это в ваших же интересах!
        - И что... мне прийти в прокуратуру?
        - Зачем же? Я сам могу заехать к вам. Прямо сейчас. У вас найдется немного свободного времени?
        - Ну что ж... - женщина вздохнула, - куда от вас деваться... заезжайте, раз надо. Мы, собственно, с дачи только вернулись, заехали домой на полчаса... но раз надо, я подожду.
        - Хорошо! - сказал Никита. - Мы будем... - он кинул взгляд в окно, проезжали Автовокзал, - минут через двадцать...
        ****
        Семейство Чирук проживало, на улице Богдана Хмельницкого, там где ее пересекал первый Краснодонский переулок. Свернув в него, джипик тихо въехал во внутренний двор пятиэтажного дома построенного в виде буквы "П" с одной усеченной ножкой. Когда они остановились у подъезда, Никита еще раз, с сомнением, окинул взглядом свою спутницу:
        - Ты уверена, что в прокуратуре именно так одеваются?
        Мила пренебрежительно дернула плечиком:
        - Какая разница? Внуши им, что я в прокурорском мундире.
        - Я и не знаю даже как он выглядит, - усмехнулся Никита.
        - Пофиг. Зажгу им фон доверия... примут, как родных!
        Дом выглядел очень старым, хотя в подъезде виднелись следы свежего ремонта. Они поднялись по скругленным миллионами ног ступенькам, на второй этаж, и Никита позвонил в обитую лакированной рейкой дверь. Он не знал, включила Мила свой фон доверия или нет, но дверь открыли сразу, даже не спрашивая, кто там. На пороге стояла миловидная, довольно молодая еще женщина. Одета она была в розовую блузку с коротким рукавом, заправленную в светло-коричневые вельветовые джинсы. Светло-русые ее волосы, заплетенные в косу, гармонировали с серыми печальными глазами. Губы подкрашены розовой помадой, видимо, специально к приезду прокурорских. Из кухни вышла бабушка, в длинном цветастом халате и переднике, а из комнаты высунулась любопытная физиономия молодого человека. В определении его возраста по голосу Никита не ошибся, ему и в самом деле было лет шесть-семь.
        Женщина кинула было изумленный взгляд на Милу, но тут же удивление в ее глазах погасло и она посторонилась сделав приглашающий жест.
        - Проходите, пожалуйста, в зал! Там нам будет удобней.
        Мила без лишних слов тут же скинула босоножки, повесила сумочку на крючок и последовала за хозяйкой в зал. Никита чуть замешкался с туфлями, пристроил возле них свою сумку с палкой и глянул на себя в большое, в полный рост, зеркало. Да-а, на прокурорского работника, какими он себе их представлял по многочисленным сериалам, он смахивал неважнецки. Ни тебе квадратного подбородка с ямочкой, ни волевого взгляда... ни безукоризненной прически - волосы на голове растрепались, как копна соломы. Он слегка их поправил, оглянулся и поймав внимательный взгляд светло-серых мальчишечьих глаз, улыбнулся, как ему показалось, ободряюще.
        В зале хозяйка усадила самозваных прокурорских, в кресла, стоящие по обеим сторонам стеклянного журнального столика, а себе принесла из кухни стул. Села на него и замерла в ожидании. Никита отметил про себя, что у них даже не спросили служебные удостоверения. Так с чего начать-то:
        - Анастасия Ивановна... позвольте представиться, следователь...
        - Я уже поняла, что вы из прокуратуры... - прервала его Анастасия, - по каким вы там делам следователь, важным или особоважным, меня не интересует! Меня интересует, что с моей девочкой! И почему вы только ходите и говорите, а дел никаких я не вижу?...
        - Успокойтесь пожалуйста, Анастасия Ивановна... - Никита старался говорить уверенным тоном, - Напрасно вы так... Для поиска вашей дочери предприняты все необходимые меры. Я не сомневаюсь, что в скором времени они принесут свои результаты!
        Он смотрел в ее глаза и видел в них лишь отчаянье. Не верила она ему. Хотела верить, но не верила. В мыслях, она была не здесь, не с ними. Рассматривая смутные образы в ее голове, Никита видел постоянно повторяющиеся эпизоды: один прошлогодней давности, когда пасмурным летним утром она провожала дочку в тот злосчастный лагерь, а затем встречала ее веселую, отдохнувшую, загоревшую до черноты; и нынешний, особенно четкий, где она, утром тринадцатого июля, заплетала косу симпатичной светловолосой девчонке в том самом коротком голубом платьице с красными цветами.
        - Так, и что вас интересует? - в голосе Анастасии послышались нотки раздражения. - Вы кажется, хотели что-то выяснить?
        - Анастасия Ивановна, куда и с кем собиралась идти Аня накануне своего... э-э... исчезновения?
        - Я уже тысячу раз говорила... с подружками Таней и Светой... они собирались идти в кино, на какой-то там "Дозор"...
        - "Ночной дозор" - уточнил Никита.
        - Да, кажется, так! Я фантастикой знаете, не интересуюсь... поэтому не в курсе.
        - И?
        - Что? Ну ваши же сотрудники сами мне говорили... и девочки говорили... Они не встречались и даже не планировали идти в это кино... То есть планировали, но на следующий день.
        "Так... - подумал Никита с досадой, - этого я не знал".
        - То есть, получается, Аня заведомо сказала вам неправду?
        - Ну может она день перепутала... я не знаю... Да нет, не может этого быть. Они же с подружками по полдня на телефоне висят, все выясняют...
        - И в тот день они тоже общались?
        - Да конечно, все утро! Мне позвонить надо было... еле смогла телефон отбить. И живут, главное, в соседних домах. Лето... выйди, да общайся... нет, будут телефон обрывать по полдня.
        - А вы уверены, что она общалась только с этими Таней и...?
        - Светой Романовой... да нет, конечно, не уверена! Я же не сидела все это время дома... ездила в магазины, на рынок... Уходила из дому, она на телефоне... пришла, она все еще на телефоне...
        - Скажите пожалуйста... с Анной какие у вас были отношения? Я в том смысле... была ли она с вами искренна? Рассказывала, к примеру, про своих подруг, друзей? Мальчик у нее, кстати, был? - внезапно Никита сообразил или просто услышал мысли Анастасии, что его упоминания Ани в прошедшем времени, доставляют ей боль и смутился от этого. - Я имею в виду... есть ли у нее друг?... она девочка симпатичная...
        - Я поняла, что вы имеете ввиду. Не надо мне вашей деликатности! Вы сами не верите, что Аня жива! - в глазах у нее появились слезы, она закрыла лицо руками и отвернулась. Плечи ее задергались от беззвучных рыданий. Мальчик забежал в комнату и прижался к ней, испугано глядя на Никиту.
        - Ну успокойтесь, пожалуйста! Не надо плакать... все будет хорошо... мы ее обязательно найдем... живой и здоровой! - Никита беспомощно посмотрел на Милу. Та встала и молча вышла из зала на кухню. Послышался шум льющейся из крана воды, и, через несколько секунд она вернулась, держа в руке полный бокал. За ней семенила встревоженная бабуся. Так же молча Мила присела на корточки рядом с Анастасией, осторожно отняла ее руки от лица и сунула в них бокал. Та послушно начала пить, руки ее дрожали, зубы стучали об стекло, но она продолжала судорожно глотать, пока не допила всю воду. Мила поднялась, забрала у нее бокал и погладив мальчика по голове, отошла на свое место. Анастасия встала, подошла к шкафу, достала из ящика носовой платок, высморкалась в него, утерла слезы и вернулась на стул. Выглядела она теперь вполне спокойно. Никита догадался, что дело было не только в воде и благодарно улыбнулся своей ассистентке.
        - Успокоились?
        - Да... - кивнула Анастасия, голос у нее был сдавленный, от, все еще стоящего кома в горле, - извините... нервы...
        - Я понимаю! Можете продолжать?
        - Да, разумеется... Наши отношения? Раньше, конечно, она все мне рассказывала... как старшей подружке. Ну а теперь... период очевидно пубертатный подошел... Пятнадцать лет... очень противоречивый возраст! Аня стала более скрытной, более ершистой что ли... огрызаться начала, грубить даже, чего раньше никогда не за ней не водилось. Даже учиться стала хуже... мысли у нее, похоже, про другое были. По дискотекам с подружками ходить. С мальчишками гулять... Но это знаете так, компаниями... Такого друга у нее... чтоб один... В общем крутились вокруг нее мальчишки, но никому предпочтений она не оказывала... не влюблялась. Это точно... я бы знала!
        - Хорошо! - покивал Никита, - А вот скажите, бабушка - ваша мама, она дома была в то утро? Может вы слышали, с кем Аня говорила по телефону? - он повернулся к стоящей в дверях старушке недоуменно смотрящей на него.
        - Бабушка у нас плохо слышит... - сказала Анастасия, - совсем практически не слышит. Купила ей слуховой аппарат, так носить не хочет. Иди мама на кухню, все уже нормально. Восьмой десяток ей... потихоньку из ума выживать стала. Вы ведь, наверное, звонили до нашего с Андрюшей приезда? Ну вот... не слышит она. Даже звонка не слышит.
        - Так... а мальчик... Сколько ему?
        - Андрюше шесть с половиной лет.
        - О! - Никита подмигнул залезшему на колени к матери мальчику. - Ну что, Андрей, на следующий год в школу? Можно ему тоже пару вопросов задать?
        - Задавайте, - Анастасия пожала плечами, - Только что он может сказать? Его уже спрашивали ваши. Он ничего не знает! Подружками Аниными и их разговорами он не интересуется. Да и вообще его дома не было в то время.
        - А где он был в то время? - заинтересовался Никита. - С вами? Ездил по магазинам?
        - Нет... по магазинам мы ездили с Сашей... с Александром Васильевичем - это мой... друг. Он сейчас, кстати, должен заехать... мы на дачу собирались вернуться. Вот продуктов маме закинули на неделю, а то ведь она на улицу уже не ходит...
        - Не беспокойтесь! - улыбнулся ей Никита, доброй ленинской улыбкой. - Я вас долго не задержу. Еще несколько вопросов и все! Так и где был Андрей в то утро?
        - Да во дворе был... с мальчишками играл. Садик на июль закрыли, так они целыми днями на улице носились, даже поесть не дозовешься. Это сейчас... после Ани... детей никто на улицу не выпускает. А мы сейчас на даче у Саши... у Александра Васильевича... у него дача хорошая... место чудное, речка рядом и главное, от города далеко.
        В дверь позвонили.
        - А вот и Саша, наверное! - Анастасия ссадила сына с колен и поспешила в коридор. Никита заговорщицки подмигнул ему.
        - Андрей! Держи нос бодрей! Найдем мы твою сестру! Жвачку хочешь? Не хочешь? Ну иди сюда, поговорим, - Никита взял приблизившегося к нему мальчика за руку. - Ты хочешь чтобы мы нашли Аню? - Андрей молча кивнул. - Ты хочешь нам помочь? - снова кивок. - Ты видел как Аня выходила из дома? - пауза в ответ. В коридоре хлопнула дверь. Послышался мужской голос. Что-то спрашивал. Анастасия что-то отвечала.
        - Так видел или нет? - еще раз спросил Никита.
        - Нет... - первый раз за все время открыл рот мальчик. Но сказал он это, как-то не очень уверенно.
        Никита взял его за вторую руку и всмотрелся в серые глаза. Мальчик не обманывал, но что-то было не так.
        - А ты не помнишь, что ты делал в тот день? - Никита не очень рассчитывал на ответ, но мальчик сказал:
        - Помню... мы с Колей и с Генкой на великах гоняли, а потом Степа нам своего хомяка выносил показать.
        - Когда вы гоняли? До обеда или после?
        - После.
        - А до?
        Молчание.
        - Хорошо... а что на обед ты кушал?
        - На обед мама рыбу жарила, которую дядя Саша принес...
        - Вкусно было?
        - Рыбы вкусная... а суп я не люблю... а мама сердится, что я не ем...
        - Суп не любишь? Что ж так-то? Суп надо есть... мама плохого не предложит! А Аня с вами кушала?
        - А ее не было... она ушла...
        - А до обеда, ты тоже на велике гонял?
        Растерянный взгляд в ответ.
        - То есть, после обеда ты помнишь... а до обеда не помнишь?
        - Почему... помню... Мультики смотрел... Я их каждый день смотрю.
        - Мультики? - обрадовался Никита. - Отлично! Какие мультики и во сколько они шли? Помнишь?
        - Конечно, помню! "Котопес", "Ох уж эти детки", "Люди Икс"...
        - Подожди, подожди! - прервал его Никита. - Какой последний ты смотрел?
        - "Сейлормун"...
        - Во сколько он идет, помнишь?
        - Конечно! В одиннадцать.
        - Аня еще дома была? - уточнил Никита, хотя знал по ориентировке, что она ушла из дому в двенадцать тридцать.
        - Да... она еще на меня кричала, что я громко звук включаю и мешаю ей по телефону болтать... Она все время болтала и болтала... Даже мама на нее заругалась!
        - Хорошо... А когда досмотрел "Сейлормун", что ты стал делать?
        - Коля с Геной ко мне зашли и мы пошли гулять. Кольке папа крутой джип купил, но его на улицу не разрешают выносить...
        - Ты имеешь в виду игрушечную машинку?
        - Да, у меня тоже есть... но у Кольки с моторчиком и радиво управлением...
        - Значит, вы пошли к Николаю смотреть джип?
        - Да.
        - И долго смотрели?
        - Нет... нас сразу сеструха его выгнала... к ней подружки пришли, и она сказала, что мы орем и им мешаем общаться...
        - Что ты от него хочешь, я не пойму? - раздраженно вмешалась Мила, которой видимо прискучило слушать эти расспросы.
        - Он все прекрасно помнит... - начал терпеливо объяснять ей Никита, - за исключением куска времени, от примерно двенадцати часов дня и до часу... понимаешь? В это время он гулял на улице. Где ты гуляешь обычно? - обратился он к мальчику.
        - Во дворе возле дома. Мама не разрешает никуда со двора уходить... говорит чтобы всегда из окна было видно...
        - Ну? - обратился Никита к Миле, - догоняешь теперь?
        - Ты хочешь сказать, - прищурилась та, - ему поставили блок на память? На этот час? Ты с ума сошел!
        - А как еще объяснить? В это время его сестра выходит из дома... он гуляет во дворе... ты видела их двор? Как там можно пройти, чтоб мальчишки ее не заметили? И как раз на это время лакуна в памяти! А память у него хорошая, как ты могла убедиться. Вон все мультсериалы наизусть знает и время, когда они идут! Уверен, у обоих его друзей то же самое...
        - Ты соображаешь, что это значит?.. Ладно обсудим после... Блок вскрыть сможешь?
        - Убрать, наверное, не смогу... кто меня этому учил? Может заглянуть за него получится...
        В комнату заглянула Анастасия, лицо у нее было тревожное.
        - Ну что у вас тут? Долго еще? Нам ехать нужно!
        Мила поднялась с кресла и направилась к ней.
        - Уважаемая Анастасия, следователь Иванов поговорит еще минут пять с вашим мальчиком... А мы давайте пройдем в другую комнату, я хотела бы задать еще несколько вопросов, вам и вашему другу.
        Они вышли из комнаты. Никита опять повернулся к Андрею и улыбнулся ему.
        - Как ты себя чувствуешь? Не боишься ничего?
        - А чего мне бояться? Вы правда сеструху найдете? Хоть она на меня орала все время, мне все равно ее жалко... вдруг ее маньяк схватил...
        - Обязательно найдем, особенно, если ты нам поможешь немного! Посмотри мне в глаза и постарайся думать только об Анне и о том дне. Хорошо?
        Никита всмотрелся в мысли мальчика, стараясь заглянуть как можно глубже...
        ****
        - Ну и что получилось что-нибудь? - спросила Мила, когда они вышли из квартиры и начали спускаться по лестнице. - Узнал хоть что-то полезное?
        - Можно и так сказать. Кое-что узнал...
        - Ну? Не томи... рожай быстрей!
        - Я видел ее...
        - Кого? Аню?
        - Аню конечно тоже... но главное я видел ЕЕ! Ту, с которой, Аня уехала! Не делай такие удивленные глаза. Да именно уехала... Она была на машине! И она была рыжая!
        - Может парик или крашенная? - недоверчиво глянула на него Мила. - А машина какая?
        - Тебе и номер сообщить? Не знаю я, какая машина... видно было, как через мутное стекло... Иномарка точно... но какая? Только цвет могу сказать - серый или серебристый. Ну и понятно форму кузова - седан четырехдверочный. Собственно, о том, что за рулем девка была, я сужу только по длинным рыжим волосам. Причем медно-рыжим! Сейчас так никто не красится, так что хоть какая-то примета. Анна подозвала пацанов и эта девка рыжая им что-то сказала.
        - Ну?
        - Что ну? Потом они уехали... и все.
        - Черт! Сейчас бы сюда опытного Наблюдателя! Мы бы уже все приметы ее знали! Но, блин, неужели "матка" ментальным воздействием владеет? Это что-то новое... Слушай, не даром ее "муравьи" ищут! Ну думай, думай! Что делать-то будем?
        - Не знаю пока... все что мы имеем длинные рыжие волосы и серая или серебристая машина - иномарка. Что стоишь? Открывай дверки, сейчас файл глянем - были ли в тургруппе рыжие девки. Хотя, вроде, я и так помню, что не было...
        - Ну, а теперь послушай меня... - сказала Мила, когда они сели в машину. - Попросила я мамашу показать Анькин компьютер... собственно ни на что не рассчитывала, просто, чтоб не лезли и тебе не мешали. И тут выясняется... позавчера к ним приходил мужик, представился из милиции. Рожа подозрительная, но предъявил документы, все как надо. Попросил показать вещи пропавшей... Начал плести, что сейчас в милиции практикуются эксперименты по розыску пропавших без вести при помощи экстрасенсов... и вроде даже какие-то успехи есть...
        - Да я что-то читал про это... пробовали так делать... но по-моему особых успехов не достигли...
        - Подожди! Слушай дальше! А дальше он, как и я, попросил осмотреть комп. Осмотрел и сказал, что в интересах следствия необходимо на время изъять жесткий диск, мол, на нем могут быть какие-нибудь данные, которые прольют свет и так далее...
        - Ну логично, и что?
        - А то! Что когда он снял винт и откланялся, Анастасия видела в окно, что на улице его ждал другой тип... На мотоцикле!!!
        - Что? Ты хочешь сказать...
        - Не хочу! - Мила тронула машину с места. - Очень не хочу! Но скажу... похоже, нас опять опередили. С мальчиком правда, они похоже пока не доперли. Но! Могли подкинуть жучков в квартиру... Смекаешь?
        - То есть, все наши разговоры в квартире Чирук могли слышать "муравьи"? Слушай, а может у нас уже паранойя? Может это и правда был мент? А если... - Никита явственно представил себе серые, широко открытые глаза мальчика. - Останови машину! Надо вернуться... Мальчишка в опасности, если они слышали!
        - И не подумаю, - спокойно ответила Мила выруливая со двора. - Чем ты ему поможешь? С собой возьмешь? А тех двоих?.. Или к каждому пацану часового приставишь? В опасности сейчас все! И помочь ты им можешь только в одном случае... Если быстро!.. сегодня, например, или в крайнем случае завтра, найдешь "матку"! Такой вот расклад... Так что думай Наблюдатель! А я пока поработаю твоим личным шофером. Ну?.. куда теперь вас доставить?
        На этот раз Мила вела не спеша. Спокойно ехала по своей полосе почти не нарушая правил. Они добрались до площади Калинина, когда Никита встрепенулся в кресле.
        - Алена!..
        - Что? - повернулась к нему Мила.
        - Я говорю Алена Вишняк! Она у нас единственная ниточка! Алена может опознать эту рыжую девку, если она была в лагере! Все остальные либо далеко, либо недоступны. Гони к ней! У тебя же телефон ее есть?... Давай я наберу!
        ****
        - Ты уверена, что за нами никто не проследил? - спросил Никита подозрительно вглядываясь в заднее стекло, - ...мотоциклисты эти хреновы, например...
        Джипик свернул с улицы Терешковой и покатил по дорожке вдоль дома, к последнему подъезду.
        - Обойдутся! - Мила заехала на площадку перед подъездом и заглушила двигатель. - Думаешь, зря я что ли неслась, как в бампер укушенная?
        - Да-а... - согласно протянул Никита, - Желание ездить с тобой, теперь долго не возникнет. Тебе бы в "формуле один" участвовать! Не подумывала над этим? Кстати, этот комплекс девятиэтажек, по иронии судьбы, раньше называли "муравейником". Здесь была самая большая плотность населения в Городке.
        - Экскурсовод, блин, - она вытянула из пачки сигарету. - Звони Аленке, пусть выходит... Чего смотришь? Подниматься не будем, вдруг у нее тоже прослушка... лучше на улице поговорим.
        - Маньячка! - улыбнулся Никита доставая мобильник, - И на Богданке-то неизвестно, была прослушка или нет. А к Алене "муравьи" вообще интерес потеряли узнав, что она не "матка".
        - Много ты знаешь, к кому у них какой интерес... - Мила приоткрыла дверку машины и щелкнула зажигалкой прикуривая. - Погода портится, того и гляди снова ливанет.
        Алена взяла трубку сразу, словно стояла у аппарата. Не споря, согласилась спуститься и поговорить. Спустя полминуты, она уже вышла из подъезда. С тревогой посмотрела на вновь сгущающиеся тучи. Мила помахала ей рукой. Девушка приветливо улыбнулась, махнула рукой в ответ и обходя лужи, направилась к машине. Одета она была по-домашнему, в цветастый ситцевый халатик и тапочки. Длинные распущенные волосы струились от порывов ветра. Открыв дверку Никита вылез из салона навстречу и улыбнулся ей. Она просияла в ответ. Никита по светящимся в ее голове эмоциям, видел, что она и в самом деле рада ему. Смешно поздоровались. Алена сама сунула свои ручки ему в ладонь:
        - Как хорошо, что вы не сильно пострадали из-за меня! Я думала эти звери вас убьют. Я так испугалась тогда! У вас вся голова была в крови. А сейчас гляжу, - она удивленно подняла бровь, - и следов почти нет.
        - Да так, пустяки, - поспешил увести разговор от опасной темы Никита, - пара царапин... уже зажили. У нас возник вопрос к вам... Вспомните, пожалуйста, там в лагере... были девушки, ну или женщины с рыжим цветом волос. Причем, не каштановым, а конкретно - медно-рыжим! Вы не торопитесь, подумайте.
        - А что мне думать, - удивилась Алена, - это Элька, дочка начальника лагеря! Только она не из Н-ска, а из Томска.
        И Никита, тут же увидел эту Эльку. В разных вариантах, ее образ замелькал в голове Алены. Высокая стройная девица, лет семнадцати-восемнадцати, с волосами цвета меди и чертами лица напоминавшими актрису Николь Кидман. Она! Никаких сомнений, в машине на Богданке, увозившей из дома Аню Чирук, сидела она. Тем не менее Никита переспросил:
        - Вы уверены? других рыжих там не было?
        - Да что вы! Там и так народу-то немного было, а девочек вообще мало! А с Элькой мы подружились, классная такая девчонка, заводная! С нами сплавлялась по речке. Она каждый год на лето в лагерь с отцом приезжает. Когда разъезжались, мы с ней обменялись е-майлами, потом переписывались весь год. Она этим летом, даже в гости собиралась ко мне приехать... да я сказала, что уезжаю в Москву поступать. Вот видите, как поступила... - Алена виновато потупила глазки, хотя в мыслях никакого раскаяния у нее не было. Тут же спросила:
        - А почему она вас заинтересовала? Кстати, она звонила мне недавно...
        Сердце гулко стукнуло в груди и забилось чаще. Краем глаза Никита заметил, как напряглась Мила, подобравшись как пантера перед прыжком.
        - Звонила? - он старался не показать своего волнения. - Интересно... И о чем вы с ней разговаривали?
        - А мы не разговаривали. Я же дома сейчас не живу. Зашла тут как-то за вещами кое-какими. А у нас телефон с определителем номера. Я проверила кто звонил, а там ее номерок висит... Я перезванивать в тот раз не стала, поздно было уже, да и Тима меня ждал - это мой парень. А потом забыла...представляете память? Вот вы сейчас меня про нее спросили, я и вспомнила.
        - Отлично, отлично! - Никита задумчиво потер переносицу, изображая важного следователя. - Нас интересует любая информация, связанная с ней. Все что вы помните... фамилия, адрес, телефон. Мы, конечно, и сами все это можем установить... но время знаете ли.
        - Да, пожалуйста! Фамилия у нее Новицкая... Это точно - Эльвира Новицкая... а остальное у меня в записной книжке... дома. Я ж не знала, о чем вы меня спрашивать будете.
        - Дома тут? - уточнил Никита. - Или дома там, на Цветном?
        Алена несколько смутилась.
        - Подождите, кажется у меня на мобильнике есть... Сейчас гляну... - она извлекла из кармана халата, маленький телефон-раскладушку. Открыла и защелкала блестящим ноготком по серебристым клавишам. - Нет, к сожалению... - подняла она разочарованное лицо, - наверное, я забыла занести. Я точно не помню, в какую книжку это записывала... В старую или уже в новую. Сейчас... схожу, посмотрю?
        - Очень будем вам признательны!
        - Неужели повезло? - сказала Мила, когда Алена скрылась в дверях подъезда.
        - Понятно теперь, почему ее в списках не было! - Никита азартно потер руки. - Отдыхающей она не числилась, среди обслуживающего персонала тоже... И дела свои делать приехала в другой город, чтоб следы замести.
        - Смышленая сучка! Ну ладно, личность ее, мы, положим, установили... - Мила снайперским щелчком отправила окурок в урну. - А вот где ее теперь искать? И куколок ее, кстати!
        - А зачем нам искать? Мы же знаем, что она в Н-ске! Значит сейчас Алена ей позвонит и назначит встречу... Думаешь она откажется? Сама ведь набивалась... А на встречу придем мы... вот и вся любовь!
        - Логично! Сразу не доперла... - она посмотрела на него с удивлением (и даже, как ему показалось, с некоторым уважением). - А ты молодец... соображать начинаешь!
        Помолчали.
        Слушай... - сказал Никита как-то неуверенно, - а когда мы их найдем... детей этих... ты их что, того... убьешь?
        - Нет... - усмехнулась Мила, - расцелую в обе щеки и отпущу! Что за идиотские вопросы? Ну давай, скажи еще, что тебе их жалко...
        - Да причем тут жалко?.. - смутился Никита, - не жалко, а просто...
        - Вижу по твоей физиономии!.. Рыженькую девочку пожалел... Ну конечно, девочка молоденькая такая... хорошенькая... Хорошенькая?
        - На Николь Кидман похожа.
        - Видишь как, приятные ассоциации у тебя вызывает... А сколько твоя "кидман" уже народу угробила? Посчитал? А сколько еще угробит, если ее не ликвидировать вместе с ее отродьем? Мы Служба Карантина! Наша задача - выявлять и уничтожать! Сколько можно об этом говорить, бестолочь? Соберись уже, тряпка!
        - Ладно, не рычи! Вон Алена уже идет...
        Алена, улыбаясь уже издалека, помахала им записной книжкой:
        - Нашла! И адрес и телефончик... и фото ее нашла!
        - Ну вы молодец! - улыбнулся в ответ ей Никита. - Цены вам, буквально нет!
        - Вот, пожалуйста... - Алена, придерживая рукой норовящие разлететься от порывов ветра полы халата, другой рукой достала из кармана фотографию. На ней была запечатлена Эльвира Новицкая собственной персоной. Она лихо восседала на гнедом жеребце, улыбаясь, во весь рот и подняв левую руку в приветственном жесте. На голове оранжевая бейсболка, рыжие волосы заплетены в две девчоночьи косички.
        - Замечательно! - Никита передал фото Миле. - Можно мы у вас его на время позаимствуем?
        - Берите... - Алена пожала плечами, - как вам откажешь? Только потом пожалуйста верните... оно из альбома.
        - Естественно! - пообещал Никита. - И вот еще такой вопрос надо решить... Мы располагаем информацией что Эльвира сейчас в Н-ске...
        - Элька здесь?
        - Да, ее видели здесь! И нам хотелось бы с ней встретиться... по известному вам делу. Но боюсь наше предложение о встрече, будет ей воспринято, э-э... мягко сказать, без энтузиазма. Нам бы хотелось, чтобы вы сами позвонили ей и назначили встречу. Вам, она, скорей всего, не откажет.
        - Вы знаете... - сказала Алена, внимательно разглядывая носки своих тапочек, - мне неудобно как-то... Чувствую себя предательницей... Стучать на подругу... Скажите, зачем она вам? Элька, такая девчонка славная... не верю что она могла что-то такое натворить!
        - Мы тоже не верим! - бодро соврал Никита, даже сам удивился этому, - Вот и помогите нам в этом убедиться... организуйте нам встречу с этой юной особой. Кстати сколько ей лет?
        - Она на полгода старше меня... этим летом восемнадцать должно было исполниться... или уже исполнилось, я не помню, когда у нее день рождения. Хорошо, я позвоню... что сказать?
        - Просто назначьте встречу.
        Алена опять достала телефон, быстро набрала номер, приложила к уху. Пошли секунды ожидания. Наконец в трубке щелкнуло.
        - Алле! Элька, ты? Это Алена... Алена Вишняк! - девушка засмеялась, - Конечно!.. Узнала? Конечно! Ну да... Ну да... Я же обещала! Конечно... конечно, соскучилась! Давай встретимся обязательно!.. Очень хочу... Сегодня ты за городом?.. У подруги?.. Не сможешь приехать? Не на чем... понятно! Завтра?.. Ну давай завтра! Да, да все нормально, устроилась, не волнуйся. В двенадцать часов?.. Да, удобно... Где? Ну давай на площади Ленина? Возле памятника, ага?.. Нет, я думаю не разойдемся... В крайнем случае, мобилки есть, всегда созвонимся! Нет, я не обижаюсь... Да все нормально, понимаю, что не можешь... Ой, Элька... так хочу тебя увидеть!.. Что? Ну да... У тебя все хорошо? Ну понятно... при встрече... Да вот, не получилось с Москвой... Ладно встретимся, поговорим!.. Конечно, конечно! Завтра на площади Ленина, возле памятника в двенадцать часов... не забуду... конечно! Ну все Элька, целую! До завтра!.. Ага... Давай... Пока-пока!
        Нажав отбой, Алена повернулась к Никите:
        - Ну вот, договорилась... Вы слышали?
        - Да, - подтверждающе кивнул тот. - Очень убедительно говорили! Вы, прям артистка! А вот скажите еще... Когда вы общались, Эльвира не упоминала... автомобиль у них есть? В семье?
        - Да-а... протянула Алена задумчиво, - кажется, есть... Точно есть! Вспомнила... "Тойота" кажется... или "Ниссан"... в общем, японская, какая-то, с правым рулем. Элька говорила... восемнадцать исполниться, будет на ней гонять. Отец, типа, ее водить давно научил... на права только осталось сдать... Их же в восемнадцать, кажется, дают? Может, уже гоняет. Она все хвасталась... красивая такая... цвет, типа, серебристый металлик...
        Никита с Милой многозначительно переглянулись.
        - Ну, собственно, все... - Никита позволил себе легкую фамильярность, похлопав Алену по плечу, - большое вам спасибо, вы нам очень помогли!
        - Пожалуйста... - лицо Алены изобразило гримаску неудовольствия. - Но знайте, что я это сделала только из-за вас! Вы меня тогда... в общем спасли от тех подонков. Жизнью из-за меня рисковали... Если бы не это, и еще что я вам верю, что ей не сделают плохо, я бы не стала никогда закладывать подругу.
        - Это не заклад, деточка! - сказала Мила медовым голосом, - Это помощь следствию... и ты обязана была это сделать.
        - Ничего я не обязана, госпожа следователь... или кто вы! - голос Алены стал упрямым. - Я между прочим несовершеннолетняя и допрашивать вы меня можете только в присутствии родителей!
        - Бог с вами, Алена! - постарался смягчить ситуацию Никита. - Никто вас не допрашивал! Мы просто попросили вашей помощи... - он выразительно посмотрел на Милу. Та демонстративно отвернулась.
        - Вот поэтому я и сделала... что вы помогли мне! Но если вы думаете, что я поеду с вами... на эту встречу...
        - Да хорошо бы нам съездить всем вместе.
        - Никуда я не поеду! - отрезала Алена, совершенно не по-детски. - Я Эльке в глаза смотреть не смогу! Нет уж... что могла, сделала, остальное без меня!
        ****
        - Не нравится мне эта девка! - раздраженно сказала Мила, прервав наконец затянувшуюся паузу. Джипик протискивался по узкой, заставленной машинами, улочке мимо верхнезоновского рынка, сигналя зазевавшимся прохожим и норовившим сдать задом, в слепую, автомобилям торговцев.
        - Да тебе ни одна девка не нравится... - возразил ей Никита. - Вот зачем спрашивается ты тут поехала, по Терешковой нельзя, что ли было? Корячимся теперь...
        - Зато тебе все девки нравятся! - буркнула она. - А что касается... то во-первых, я никогда ни езжу одной и той же дорогой, а во-вторых... - RAV-4 вырулил наконец на улицу Ильича, - во-вторых, объезжать неохота было.
        - Ой, ой! - поморщился Никита. - Объезд три шага... неохота ей. Так и почему тебе Алена не нравится? Приятная такая девочка, академовская...
        - То что она приятная - это, конечно, ее извиняет! Не знаю, в первую встречу она мне больше понравилась... вернее во вторую... а сейчас...
        - А сейчас что? - усмехнулся Никита. - Приревновала, что ли?
        - Ах ты, гад! - Мила не отрывая взгляд от дороги, попыталась ткнуть его кулачком в бок.
        - Ну ладно, ладно, - смеясь отбивался Никита, - кончай, мать, я ж пошутил! Ну все же, почему? Ну я серьезно спрашиваю!
        - Говорю не знаю! Ощущения такие, просто...
        - Ну-у! Ощущения, знаешь ли... их к делу не подошьешь!
        - Ты мои ощущения со своими не путай! Я своим привыкла доверять! А дела шить - это твоя забота, а не моя! Вот скажи... почему ты ей не внушил, чтоб она не выпендривалась и ехала с нами?
        - Не знаю... а зачем она тебе нужна там? Карточка этой Элеоноры есть? Есть! Образ ее, я у Алены в голове отсканировал, в толпе узнаю ночью! Ну, и зачем спрашивается девчонку травмировать? Вы же Элю не по головке там гладить станете... Алене на это смотреть? Да у нее травма на всю жизнь останется в душе, что предала подругу!
        - Подумаешь, травма... - упрямо продолжала Мила, сворачивая на Морской, - приказал бы забыть... и забыла бы!
        - Не прикидывайся, а... - Никита посмотрел на нее в упор, она тоже повернула к нему голову. Взгляды их на секунду встретились, затем Мила отвела глаза и уставилась на дорогу.
        - Сама прекрасно знаешь! - продолжал он. - Забыть забудет, а блок в голове останется на всю жизнь... И ощущения пакостного поступка тоже!
        - Ладно... - сдалась Мила, - жалей, жалельщик! Всех-то ему жалко! - и закончила упрямо. - Все равно она мне не нравится!
        - Да чем не нравится-то? Заладила... Эй, ты куда? Сворачивать надо было!
        - Жену свою поучи щи варить! Сама знаю, где сворачивать!
        - Я ее насквозь видел... - опять начал Никита, - она не в одном слове не врала! Да и понятно, что она мне благодарна... я ж ее избавил от шести назойливых поклонников, которые мечтали насладиться ее, так сказать... взаимностью.
        Мила, не отвечая, наконец, свернула вправо, и джип резко сбросив скорость, медленно покатился по тихой улочке, обсаженной рядами тополей и берез. Через несколько сот метров, они увидели поворот направо - это была дорожка между коттеджами, заканчивающаяся тупиком. Мила свернула на нее и доехав до конца, поставила машину так, чтобы ее не было видно с дороги.
        - Ну и от кого ты прячешься? - спросил Никита. - Никого за нами не было... я ж смотрел. Да ты и сама говорила, что наша квартирка уже засвечена неизвестно кем!
        - Квартирка тут не причем, мне важно знать, не ехал ли кто-нибудь за нами, оттуда... с Терешковой. Точно знать! - добавила она увидев, что Никита хочет что-то сказать.
        - А насчет Алены этой... - девушка уперлась локтями в руль и обхватила голову ладонями, - как бы это сказать... Короче у меня такое впечатление, что она косит под девочку семнадцатилетнюю... Ну как я, помнишь при знакомстве с тобой косила под двадцать, там, пять, скажем лет...
        - А тебе разве не двадцать пять? - ухмыльнулся Никита, не удержавшись, чтоб не подколоть свою спутницу.
        - Пошел ты... - устало сказала ему Мила, не поднимая головы. - С тобой серьезно...
        - Да ладно... ты сама-то думай что говоришь! Так еще договоришься до того, что она Истинная!
        - Ну уж нет... свою бы я узнала всяко! Все поехали... - она тронула машину с места. - И не буду я с тобой спорить больше! Надоел ты мне, спорщик хренов, сил нет!
        ****
        Когда они закончили наконец свои маскировочные маневры и выехали на Золотодолинскую у Милы запиликал мобильник. Она глянула на определитель и хмыкнув поднесла трубку к уху:
        - Алео... Зодорово еще раз!.. Мы здесь, рядом... уже подъезжаем... Ну что наездили. Много чего! Приедем сейчас расскажем. Как у тебя дела?.. Что? Да?.. Целая делегация? Мечтают о встрече... Прямо мечтают?.. Ким успокоился, не орет больше?.. Нет? Успокоился. Ну и слава Истине!.. Да все, уже подъезжаем... Ага... все, пока!
        Она повернулась к Никите:
        - Ритка звонила, подмога к тебе пожаловала. Два Наблюдателя, аж из Москвы! Вот так всегда... Бегай в одиночку, носом землю рой, никтошеньки не поможет. Стоит только что-нибудь раскопать, тут же толпа халявщиков на готовенькое!
        Дневник Никиты
        Да-с! Квартирка наша превратилась в настоящий табор! Окромя Кима, маленького, юркого корейца, неопределенного возраста, который появился еще днем, из Москвы прибыли два Наблюдателя. Один вроде, как русский (ну по крайней мере славянин), здоровый (крупнее меня) бородатый мужик. Зовут его Вано. Это его оперативный позывной (меня все зовут по имени, типа мне, как молодому бойцу, кликухи не положено) Другой азиат. Ростом он, конечно, поменьше, чем Вано, но выше, скажем, Кима на голову. Кличут его Мустафой. Причем оба они, как бы, не на замену мне прибыли, а для работы по антам. "Матку", вроде, оставляют мне. Народ опасается, что после ее ликвидации анты драпанут из города, только ласты засверкают!
        Радует, что СК наконец плотно взялась за Н-ск. Давно пора! А то в наглую действует непонятной силы банда, а никто и не чесался. Мужики сказали, что сейчас начинаются настоящие карантинные мероприятия с привлечением больших сил СК (аж из Китая пожалуют) и людей. Они рассчитывают, что анты не сразу прознают о ликвидации "матки", и будет время все перекрыть... все пути отхода. Сейчас в Н-ске представляется уникальный случай, до сих пор в других городах анты успевали слинять до прибытия достаточных, для борьбы с ними сил. На мое предложение, захватить "матку" живьем и использовать в качестве приманки, вежливо похихикали и объяснили, что никто и ни при каких обстоятельствах, не смог еще захватить живой "матки", при всем имеющемся к тому желании. В целом же, мои действия по расследованию сдержанно похвалили и отправили меня отдыхать. Истинные совещаются между собой. А Наблюдатели устроили себе сеансы связи с Наставниками. Интересно, что мужики относятся к нашим девкам-Истинным, с подчеркнутым уважением (они, кстати, и ко мне уважительно, без всякой дедовщины). Никаких тебе шур-мур, щипаний за задницу и
прочих вольностей, только обоюдовежливое общение! Только на Вы!!! А я то что себе позволял... Мать честная! Впрочем, мне и позволялось ведь... Но не сейчас...
        Сейчас Мила со мной подчеркнуто холодна и вежлива! Когда еще к дому подъезжали предупредила, чтоб ни-ни! Дикость какая-то, право слово, что за обычаи такие! У наших Истинных, теперь за старшего Ким. Он, вроде как, и по возрасту самый старший, среди всей нашей братии. Девки знаю его не любят, но на людях виду не подают. Лицемерие, все как у людей.
        Значит завтра с утра, я с Истинными на операцию (поедут все трое!), а Наблюдатели начнут организовывать блокировку города и готовиться к прибытию основных сил. Денек будет жаркий!
        Ну, а теперь о том, что не успел дописать вчера: Историю избиения ведьм, миф о "женщине-матке" и появление Наблюдателей...
        ****
        - Эй клеветник, - сказала Мила входя в комнату, где Никита увлеченно щелкал клавишами ноутбука, - все пасквили свои пишешь? Собирайся, пойдем... дело есть.
        - Куда? - удивился Никита. - Уже ж поздно... я думал, пораньше спать ляжем, завтра столько всего!
        - Выспишься, успеешь еще... на том свете... - мрачно пошутила девушка, и наклонившись к нему, быстро прошептала в самое ухо, - Пошли, пошли... прогуляемся, поговорим напоследок...
        Никита удивленно уставился на нее:
        - Что значит...
        Но она приложила указательный палец к губам и кивнув головой на дверь, молча вышла в коридор. Никита выключил ноутбук. Сложил его, убрал на стол и пошел следом. Также молча они обулись. В коридор выглянула Рита, вопросительно посмотрела на них. Мила выразительно глянула в ответ, мол сама что-нибудь придумай, потом для убедительности, показала кулак. Та пожала плечами и понимающе усмехнувшись, скрылась на кухне.
        На улице было свежо, дождь, однако, прекратился. В прорехах облаков появлялась и пропадала бледная ранняя луна. Мила по-приезде, поставила машину прямо напротив подъезда, глубоко заехав левыми колесами на газон и нахально перегородив посыпанную галькой дорожку. Отяжелевшие мокрые ветки тополя склонялись к самой крыше джипа, словно обнимая его и собираясь в случае чего, укрыть от возможного дождя.
        Никита зябко поежился, посмотрел на мурашки появившиеся на руках:
        - Не замерзнешь? - спросил он Милу, которая утеплилась только легкой белой кофточкой поверх своей майки с надписью "Fuck House". - Хоть бы джинсы одела! Не климатит сейчас с голыми ножками.
        - Ну, а что ж делать? - усмехнулась девушка, открывая дверцу машины, - Когда ты на мои ножки еще посмотришь... Может, и случая не представится... Давай садись в машину, заботливый мой!
        - Что еще за непонятные намеки, барышня?! - возмутился Никита. Он пошел в обход джипа на свое место и фальшиво запел:
        "Сиреневый туман, над нами проплывает...
        Над тамбуром га-арит... полночная звезда...
        Кондуктор не спешит, кондуктор па-анимает!.."
        Когда он открыл дверку и собрался садиться, с потревоженных мокрых ветвей, прямо ему за шиворот, пролился маленький водопад.
        - Черт!!! - выругался Никита заскакивая в салон и захлопывая дверку. И там уже допел:
        "...Что с девушкою я... прощаюсь навсегда!"
        Потянулся поцеловать Милу, но та уперла ладони ему в грудь:
        - Подожди ты, отъедем хоть!
        Стекла машины моментально запотели от их дыхания. Мила завела двигатель, запустила на полную мощь печку. Глянула на стекла, сказала удовлетворенно:
        - Ни черта не видать! - и повернувшись к Никите, сама обхватив его за шею, припала своими губами к его. Тот жадно ответил на поцелуй и чуть не задохнулся от нахлынувшей страсти. Тело свела сладкая судорога. Прошло несколько минут, они продолжали целоваться, забыв про все, как вдруг в стекло со стороны Никиты постучали:
        - Ай-я-яй, молодые люди! - возле машины стоял какой-то дед с палочкой и укоризненно качал головой, - Вы бы убрали автомобиль с дорожки, и целовались тогда сколько вздумается. А то обходи вас по мокрой-то траве.
        Отпрянувшая было Мила, улыбнулась ему:
        - Сейчас, отец... сейчас уберу, - левой рукой отпихнув от себя растерявшегося Никиту, она ловко передернула рычаг коробки скоростей, крутанула руль вправо и вдавила педаль газа. Джип шаркнув покрышками по мокрой траве, легко соскочил на тротуар, подпрыгнув на невысоком поребрике.
        - Куда едем-то? - удивленно спросил Никита, когда они миновали перекресток с Ильича на Пирогова.
        - А куда подальше... - беззаботно отвечала Мила, - А вот подходяще! - вдруг воскликнула она и джип прыгнув влево, прямо под носом у сердито бибикнувшей Скорой помощи, вкатился в тихую улочку медгородка.
        - Ну, и где здесь потише место? - Мила крутила головой вправо-влево, пока джип проваливаясь на асфальтовых выбоинах и разбрызгивая лужи, неторопливо ехал среди больничных корпусов. Никита, наконец, поняв, чего она хочет, показал ей на пустырь за столовой. Они заехали подальше, на усыпанную шишками полянку между соснами, где и остановились. Мила поставила рычаг скоростей на нейтрал, дернула на себя ручник, заблокировала дверки и не глуша мотор ловко перескочила на заднее сидение.
        - Ну что ты еще сидишь? - скидывая кофточку, сказала она обалдевшему от такой оперативности Никите.
        - Так люди ж могут... Грибники какие-нибудь...
        - Плевать! - она стянула через голову майку. - Дверки закрыты, стекла тонированы! - расстегнула пуговицу и молнию на шортах, под которыми оказывается больше ничего не было, приподнялась над сидением, спуская их одним ловким движением. - Да плевать мне на людей... хочу тебя!.. А ты? - она замерла, изумленно глядя на него. - Ты разве не хочешь?.. Меня? Не хочешь?
        Больше ничего не говоря, Никита с рычанием стал перебираться к ней. В отличие от своей юркой спутницы, это стоило ему трудов. Мила тянула его за рубашку к себе, на самом деле, больше мешая, чем помогая. Когда он, наконец, оказался на заднем сидении, то даже не стал раздеваться, там не было для этого места. Он просто расстегнул все, что у него было возможно расстегнуть. Но ей и этого оказалось достаточно... Она умудрилась и в этой тесноте прильнуть к нему всем своим маленьким горячим телом... со стоном, дрожа от страсти, соединилась с ним... и они вновь провалились, окунулись с головой... погрузились в этот невероятный, непроходящий экстаз... сладкое сумасшествие... сияющее безумие страсти...
        Все это было невообразимо прекрасно, однако в мгновения между cотрясающими их обоих, волнами оргазмов, Никита успевал замечать, что девушка все же не утратила контроль над ситуацией. В паузы между эмоциональными взрывами, он чувствовал, как она настороженно сканирует, запомненную ранее статику пространства, слушает ментальный фон вокруг них. В это раз она не кричала, а только тихонько стонала, умудряясь и ему закрывать ему рот жарким поцелуем, всякий раз, когда из его груди рвался не поддающийся сдерживанию крик страсти. Впрочем, одновременно она закрывала рот и себе. Все это несколько сбивало с ритма, с гармонии, но зато и придавало ситуации заворожительную остроту. Никите захотелось, во чтобы то ни стало, добиться, чтоб она отдалась ему полностью... вся! Чтоб забыла обо всем... чтоб расплакалась от избытка чувств, как маленькая девочка. Победить ее! Разгромить на голову ее настороженность и чувство долга! В какой-то момент ему показалось, что он добился своего. Она, наконец, не сдержалась и закричала... громко и протяжно, со сладкой болью вцепившись ногтями в его спину... ее тело задрожало
словно в приступе лихорадки... а когда несколько секунд спустя, она обессилено уткнулась лицом в его шею, ее плечи затряслись, словно от рыданий. Он отстранил ее голову, вгляделся в глаза ожидая увидеть слезы и растерялся, чертовка оказывается, смеялась.
        - Негодяй! - прошептала она, шутливо стукнув его кулачками по плечам, - Почти добил меня! Кто бы мог подумать! Меня!.. Способный... Но ты понимаешь, что мы без прикрытия? Я не могу полностью расслабляться, без прикрытия!
        - Ну почему же ты не можешь, Солнышко? - он перехватил ее руки и стал целовать. - Посмотри, какая романтика кругом: лес, небо в тучах, помойка рядом, - он кивнул головой на едва виднеющиеся в темноте столовские мусорные баки. - Морг опять же, неподалеку... Кому мы тут нужны? Расслабляйся на здоровье, Любимая!
        - Перестань! Не говори так, я тебя прошу... Понимаешь, это непрофессионально!
        - Дурочка! - так же шепотом сказал ей Никита, притягивая к себе опять ее голову и целуя все лицо, - Я ее люблю... а она о профессионализме тут кудахчет... Понимаешь? Я люблю тебя!
        Мила отстранилась от него, ее лицо посерьезнело:
        - Вот-вот... - она свела вместе распахнутые края его рубашки, - на эту тему нам надо поговорить...
        Никита сделал невинное лицо:
        - Что прямо сейчас, любимая?
        - Никита перестань! Это уже не смешно! Хочешь меня разозлить?
        - Тебя злит, когда тебя любят?
        - Все заткнись! И вообще давай вылезай... на улице застегнешься... уже темно, не видно.
        Она перегнулась через водительское кресло и разблокировала дверцы. Никита воспользовавшись случаем, шутливо куснул ее за оказавшуюся прямо перед его лицом кругленькую ягодицу. И тут же его со страшной силой швырнуло в сторону, он проехался задом по креслу и больно стукнулся плечом о подлокотник, одновременно как следует приложившись головой об стекло. Мила моментально повернулась к нему, лицо у нее было испуганное:
        - Ой, Никитка прости! Я нечаянно!
        Он, не отвечая и не меняя позы, смотрел на нее странными влажными глазами в которых застыло выражение неожиданного испуга и обиды, какое бывает у маленьких детей, которые хотели погладить пушистую кошечку, а в ответ получили кровоточащую царапину.
        - Прости меня, я дура! - Мила прильнула к нему, поцеловала в щеку в угол рта, а он, не отвечая, все смотрел на нее.
        - Ударился? Больно? Ну извини, ну прости... Двинутая я на всю голову... Жизнь такая! Ну что молчишь? - она потрясла его за плечо.
        Никита поморщился от боли и осторожно убрал ее руку:
        - Ты, меня прости... - сказал он деревянным голосом, - все правильно... какая тут... в общем спасибо, поставила на место... - он забрал с переднего сиденья свою сумку, отодвинул его спинку, открыл дверку, потом вылез из машины и пошел в темноту, застегиваясь на ходу.
        - Никита, ты куда? - она сунулась за ним, - Черт, голая... - она захлопнула дверку и прыгнула в водительское кресло. Джип взревев, развернулся. Вспыхнули фары, осветив спину уходящего Никиты. Мила дала по газам, в несколько секунд поравнявшись с ним.
        - Никита, не валяй дурака... садись в машину! - молчание в ответ. - Не будь ребенком! Что за обидки? - она потихоньку поехала рядом.
        - Ну, я тебя прошу... ну, пожалуйста... Ну если ты уйдешь - это будет, в конце концов, свинство с твоей стороны!
        Он, не останавливаясь, повернул к ней лицо и тихо сказал, бесцветным голосом:
        - Езжай домой, я пешочком прогуляюсь. Воздухом подышу... Погода хорошая...
        - Ты что с дуба рухнул? Какая хорошая погода, сейчас дождь пойдет! Тебе опасно ходить одному... не понимаешь?
        - Спасибо за заботу, у меня палка с собой, - он похлопал себя по сумке, - если что...
        - Толку с твоей палки! Ты долго надо мной издеваться будешь?
        Мимо них проезжали автомобили, водители которых едва справлялись с управлением изумленно таращась на странную парочку - шагающего по тротуару парня с черной сумкой на плече и медленно тащащийся рядом джип с голой девицей за рулем. Они поравнялись с остановкой общественного транспорта, где немногочисленные ожидающие граждане тут же уставились на высунувшуюся из окна машины обнаженную амазонку.
        - Чего вылупились, кретины? - злобно крикнула им Мила. - Голых баб не видели? - Ну что?.. - обратилась она к Никите, - на весь Городок ты меня уже опозорил!.. Может, достаточно? Или мне выйти и в ножки упасть?.. прилюдно, в знак раскаяния?
        Никита остановился и повернулся к ней:
        - Ничего я не хочу! Ты можешь это понять? Не хочу, ничего! Оставь, пожалуйста, меня в покое... езжай домой... Ми-ко...
        - Что? Что ты сказал? - теперь Мила напоминала разъяренную фурию. - Как ты меня назвал? Ах ты сволочь, свинья, скотина, подонок! Я перед ним тут расстилаюсь... да пропади ты пропадом, с любовью своей!!! Придурок чертов!
        Джип, завизжав шинами, рванул вперед, однако проехав несколько десятков метров снова резко затормозил. Мила открыла дверцу и наполовину высунулась из салона:
        - Если не кончишь придуриваться и сейчас же не сядешь, в машину... знать тебя больше не хочу!!!
        Никита только помахал на это рукой. Мила, вне себя от ярости, плюнула на дорогу и хлопнула дверкой так, что всем присутствующим при этой сцене показалось, что она сейчас отвалится.
        "Взбесившаяся истеричка... - пробормотал Никита, оглядывась на остановку, - Мизансцена, блин!" Граждане стояли, открыв рты, казалось, они сейчас зааплодируют невиданному по жизненной силе спектаклю. Причем, женские человеки всецело были на стороне Никиты: "Наглая, бесстыжая сучка! Как парня опозорила!" В то время мужская часть зрителей, была согласна с определением Милы: "Точно кретин! Пентюх лохматый! Какую девку отпустил! Злюка, конечно, но хороша, стервочка!"
        Никита отвернулся и торопливо пошагал прочь. "Да-а... поговорили, блин, о любви!" Он почти дошел до конца Пирогова, когда вновь увидел знакомый внедорожник. Тот медленно ехал навстречу, настороженно высвечивая фарами тротуар. Обрадованный Никита не смог удержаться, чтоб не махнуть приветственно рукой. К тому времени злость на Милу прошла и он уже во всю сожалел о своем упрямстве. Джип тормознул, стекло со стороны водителя опустилось и знакомый голос позвал:
        - Ну-ка, иди сюда, обалдуй!
        Никита не смог скрыть, разочарования, за рулем была... Рита.
        - Ты что с Милкой сделал? Что ты ей сказал? - возбужденно спрашивала его Рита сворачивая на Университетский проспект, - Да я тебя сейчас сама придушу за нее! Звонит мне по телефону... ничего сказать не может, хлюпает только... Выскакиваю... блиа! Сидит в машине... голая... ревет в три ручья. Кое-как ее одела, сопли-слезы вытерла, отправила прогуляться... не дай бог... Этот козел Ким все подметит!.. Вы что, совсем обалдели? Да в нее стреляли двадцать раз - убить не могли... А ты... Ты что, решил ее, наконец, угробить? Нет, это невообразимо... Истинная ревет, как обычная девчонка! Я отказываюсь, что-либо понимать!..
        Рита, в отличие от своей напарницы, не нарушала правил дорожного движения, она еще долго, что-то говорила, пока машина неспешно ехала по Университетскому, потом по Жемчужной, потом по Морскому, потом по Ученых... Никита не слушал ее. Определение "как в воду опущенный" крайне метко характеризовало его нынешнее состояние. В голове засела и свербела только одна фраза: "Поговорили, называется, о любви..." Безрадостное завершение, этого бесконечного дня.
        Глава 7
        26 июля, воскресение
        В этом сне Никита был поэтом. Он читал свои стихи перед разными аудиториями, тут же и сочиняя их экспромтом. Стихи казались ему гениальными и, причем, не только ему одному. Благодарные слушатели аплодировали и просили почитать еще. И он читал. Как отказать народу? Слова лились рекой, сами складываясь в чеканные строки. Много, много стихов! Однако, когда сон внезапно оборвался, в голове осталось только четверостишье, которое начиналось подозрительно знакомо, но заканчивалось неожиданно:
        Нет я не ангел, я другой.
        Я ступа с бабою-ягой...
        Во сне это гениальное стихотворение вероятно имело продолжение, но видимо не такое яркое и поэтому забытое при пробуждении. Полусонный Никита, не веря еще в полную потерю наработанного за ночь литературного наследия, поерзал устраиваясь поудобней, в готовности заново погрузиться в пучину сна. И тут только понял причину своего пробуждения - спазм в животе, сопровождающийся острой резью. Этого еще не хватало. Он повернулся на другой бок, спазмы резко усилились. Никита соскочил с тахты и поспешил в туалет, одержимый одной мыслью: "Только бы оказалось не занято!" Рита, выполняющая роль дежурной, раскладывала на кухонном столе пасьянс. Она подняла голову на шум и удивленно посмотрела на Никиту. "Черт! Тебя только не хватало!" - подумал Никита торопливо запираясь в туалете и спуская воду, чтоб не было слышно посторонних звуков.
        Пришло облегчение. Однако, он уже со всей ясностью осознал, что будет оно временным и время это, в свою очередь, будет совсем не долгим. Так и вышло. Не успел он помыть руки и вернуться в спальню, как его неудержимо повлекло обратно. Совершив пятую ходку, он уже перестал обращать внимание на тревожное лицо Риты. Ходить было уже нечем, но позывы не прекращались, становясь от этого еще более изнурительными. Измученный зад уже жгло, как огнем. Общее состояние организма, было так же совершенно поганым.
        - Иди-ка сюда, - позвала его Рита, когда он очередной раз покидал гостеприимную кабинку. Она взяла его за руку и усадила на табуретку возле себя. Никита сел и тут же скрючился от новых приступов боли. Рита протянула ладонь и пощупала ему лоб.
        - Блин, да ты весь горишь! Что с тобой? Если бы ты не был Наблюдателем, я бы сказала, что у тебя по всем признакам тривиальная дизентерия. Но с гармонизатором, это, блин, немыслимо! Отравление? Я тебе говорила, чтоб не брал эту водку! Наверняка паленая была!
        Вчера перед тем как подъехать к дому, Никита уговорил Риту остановиться возле продуктовой палатки, где он и приобрел дорогую по виду, но сомнительную по цене бутылку водки, емкостью ноль семь литра. Коею, выйдя из палатки тут же откупорил, и приложившись к горлышку пил, глотая жадно, как воду, пока Рита не очнулась от изумления не выскочила из машины и не вырвала у него из рук бутылку, выкинув ее затем в кусты. Видит бог, на тот момент в бутылке оставалось совсем немного содержимого.
        Никита вымученно улыбнулся:
        - Все бабы одинаковые... даже Истинные... все у них водка виновата.
        После водки, он еще помнил, как доехали до дому. Как он долго убеждал Риту, что совершенно трезв и что ему просто нужно расслабиться и еще чуть-чуть добавить... вот столечко еще... буквально... После чего его совершенно развезло и как попал в квартиру, он уже не помнил.
        - Нет... - размышляла вслух Рита, - Водка эта, конечно была отрава... я это сразу по запаху почувствовала... но действовать она так не должна. Хотя... смотря на что наложится... Быстро вспоминай, что ел вчера? - она потормошила согнувшегося крючком Никиту за плечо.
        - Да не ел я ничего... - вяло отвечал тот, - Как у теть Жени... это тетка моя... как у нее чай попили... А нет... вру. Когда из города приехали, я тут еще перекусил... есть хотелось сильно. Нашел кусок колбасы в холодильнике и сыр там был...
        - Где они? - встрепенулась Рита.
        - Кто?
        - Колбаса эта с сыром!
        - Я ж говорю, съел.
        - Всю, что ли?
        - Да там было-то...
        - Черт! Ладно сиди здесь, я сейчас, - она поднялась и быстро вышла из кухни. Минут через пять вернулась с каким-то пузырьком в руке. Взяла с мойки кружку налила в нее воды из чайника, затем нацедила из пузырька в чайную ложку вязкой коричневой жидкости и вылив ее в воду тщательно размешала.
        - Пей! - протянула она кружку Никите.
        Никита поднес кружку ко рту, принюхался и лицо его сморщилось:
        - Что за гадость? Добить меня хочешь?
        - Пей, давай, сказано! - Рита протянула руку и подтолкнула кружку за донышко. - Это, как бы тебе сказать... ну что ли, универсальный антидот. Я ж не знаю, чем именно ты отравился... водкой или колбасой этой с сыром... а, может, всем вместе... Ну быстренько! Не нюхай, а пей! Легче станет. Все пей! До дна!
        Преодолевая отвращение к на редкость неприятному запаху, исходившему из кружки, Никита приложился к ней губами и стараясь не нюхать, осушил за несколько больших глотков. После чего почти отбросив кружку, схватил себя за горло, удерживая рвущуюся обратно жидкость.
        - Тихо, тихо, тихо! - успокаивала его Рита, ласково, как ребенка, поглаживая по спине. - Сейчас легче станет! Потерпи дружок! Ты смотри, весь мокрый. Пот прямо ручьями течет!
        Никита внезапно сорвался с места, поспешив по, ставшим уже привычным, маршруту. Любая жидкость принятая внутрь, действовала сейчас на него, как сильнейшее слабительное. За время проведенное в туалете, ему действительно стало легче. Спазмы в животе ослабли, и он так ничего не сделав, в шестой раз помыл руки и вернулся на кухню. Рита ожидала его с вопросительным выражением лица:
        - Ну? Полегчало?
        - Да, вроде... - неуверенно сказал Никита.
        - Эх!.. - с чувством выдохнула Истинная. - Вместо того, чтоб лечить, тебя бы следовало наоборот, придушить! Как явную ошибку природы!.. чтоб не мучился и других не мучил!
        - Что так? - без всякого выражения спросил он.
        - Да так, - в тон ему отвечала Рита.
        Они помолчали. Никита прислушивался к своим ощущениям. Боль в животе и голове затухала, становясь все более незаметной, он словно визуально наблюдал сжимающееся жирное, черное пятно. Неудержимо стало клонить в сон.
        - Что с Милой? - спросил он, тщетно борясь с этой внезапно налетевшей сонливостью.
        - Надо же... вспомнил! - ехидно сказала, где-то уже почти за пределами сознания, Рита. - Плохо с ней!
        - Почему? - пробормотал Никита.
        - А сам-то как думаешь? Вчера тебя утыркала. А ее все нет и нет... Поехала искать... Нашла в РЗД. Пьянущая!.. С какими-то мужиками... Ну это тебе знать не надо... Совсем была никакая... Я ее домой тяну... а эти еще не пускают... козлы! Девочка им понравилась, видите ли... Ну пришлось разъяснить, что к чему. В итоге, десять штук отдала за порченую посуду и мебель, но хоть немного душу отвела...
        - Мила хорошая... - Никита чувствовал, как пол начинает уходить из-под ног, а табурет проваливается куда-то под пол.
        - Хорошая, куда уж лучше! Эй, эй!.. ты чего?! - она еле успела схватить готового свалиться на пол Никиту, за руку. - Подействовало значит! Ну пойдем, горе, я тебя до шконки доведу... время однако, седьмой час уже...
        ****
        "Солдату так страшно было на передовой, что он ни за какие коврижки не соглашался вернуться туда. В то время как другие бойцы сидели там спокойно..."
        "Я сплю или уже проснулся? Откуда взялась в моей бедной голове эта идиотская фраза? Прочитал ли я ее в какой-то книжке или придумал сам? А если придумал, то что я имел ввиду? Черт! Сколько времени?!"
        Никита рывком сел, сбросив с себя мокрую от пота простыню. Яростно протер заспанные глаза, поморгал, прищурился фокусируя зрение на круглом циферблате, висевшего над проходом морского хронометра. "Мать честная!" Стрелки показывали одиннадцать часов, четырнадцать минут. В квартире было совершенно тихо. Вернее не так... Тихо было в самой квартире. Из приоткрытого же окна доносилось множество разнообразных звуков. Гулко гавкала, какая-то псина, очевидно заскучав в отсутствие хозяев. Ей визгливо подтявкивала еще одна товарка. Громко шелестела листьями большая береза растущая прямо напротив окна. Стрекотали полчища кузнечиков. Из близлежащего детского садика раздавались голоса гуляющих малышей. "Где все?" Тут только Никита вспомнил о своем утреннем недуге. Настороженно прислушался к ощущениям. Ощущений не было никаких. То есть организм не чувствовался... он вновь работал, как этот морской хронометр над дверью, четко и слаженно. Хорошая все-таки штука - этот черный браслетик! Да и лекарства у СК продвинутые, не чета людским! Однако, куда же все подевались. И тут в голове словно взорвалось: "Нам же к
двенадцати нужно в городе быть!" Никита вскочил с постели, и как был, в одних трусах, пробежал по всем комнатам. В квартире было пусто. Он схватил свой сотовый, быстро нашел в телефонной книжке Милу... и опустил руки. Сел на кушетку, отложил телефон в сторону. Он не мог ей позвонить, перед глазами явственно встали печальные события вчерашнего вечера. Что же делать? Никита заметался по комнате. Телефон вдруг зазвонил сам. Он схватил трубку, на дисплее высвечивался незнакомый номер. Кто это еще? Нажал клавишу соединения.
        - Привет больной! - раздался в динамике бодрый голосок Риты. - Решила вот тебя разбудить, хватит дрыхнуть уже...
        - Рита!.. - хрипло выдохнул он, - где все?.. где... Нам же ехать надо было...
        - А мы уже едем! - голос у нее был веселым. - Тебя решили не брать... Раз ты больной и все такое прочее... Зачем ты нам такой? Еще приспичит где-нибудь в дороге или не дай бог на деле! - она хихикнула.
        - Да я уже здоров! Все прошло! И вообще это свинство!
        - Ладно тебе... - тон у Риты стал примирительным, - но ты же правда, так болел утром... Короче, Вано вместо тебя поехал, в качестве представителя от Наставников. Да честно говоря, толку с него побольше чем от тебя будет...
        - Спасибо на добром слове... А-а... Мила где?
        Пауза.
        - Здесь, - как-то обезличенно ответила Рита.
        - Можно ее к трубке? - нерешительно попросил Никита.
        Опять пауза. Паузы спутницы жизни. И снова тем же тоном:
        - Не стоит.
        - Ты откуда знаешь?! - взорвался Никита. - Стоит или не стоит!..
        - Знаю... - ее голос оставался спокойным, - будь уверен... знаю! Да, кстати... Позови-ка Мустафу, тут Вано ему пару слов хочет сказать.
        - Какого еще Мустафу? - угрюмо буркнул Никита. - Нет тут никого.
        - Что? - тон Риты стал тревожным. - Как нет?.. Ты хочешь сказать, он куда-то вышел?
        - Наверное вышел... Если не выпорхнул в окно. Только я его не видел. Когда проснулся, квартира была пустой.
        В трубке послышались возбужденные голоса, зашуршало, стукнуло...
        - Никита... - раздался оттуда сочный бас. - Привет!
        - Привет... Вано!
        - Мустафа ушел и ничего тебе не сказал?
        - Судя по всему, так...
        - Чудно... - пробасил Вано. - Он должен был быть в квартире. Ладно... сейчас наберу его... Ты оставайся там! Никуда не уходи!
        Разговор прервался. Никита некоторое время посидел в задумчивости. Затем отправился в ванную, где умылся и почистил зубы. Пошел на кухню, набрал воды в чайник. Включил его. Заглянул в холодильник. Пусто. "Опять все сожрал сволочь!" - в сердцах сказал ему Никита и в наказание хлопнул дверкой. На кухонном столе, заботливо завернутая в полиэтиленовый пакет, лежала краюха черного хлеба. Никита оторвал от нее кусок и стал задумчиво жевать стоя перед окном. К стыду своему, он был вынужден признать, что мысли о расследовании совершенно не лезли в голову. Голова вообще была пустая, как пустой фарфоровый барабан от шаровой мельницы. Никита смотрел в окно, а перед глазами бесконечно прокручивались события вчерашнего вечера. Щелкнул, отключаясь, чайник. Он не обратил на это внимания. Чувство невосполнимой потери все усиливалось, наполняя душу тоской и безысходностью. "...Даже разговаривать сегодня со мной не стала... Какой я идиот!.. Хотя... Ну чем я ее обидел, что она так со мной поступила? В любви признавался? Неужели же, девушке неприятно, что ее любят... обожают... готовы ради нее на все. На самом деле,
она хочет этого и боится... потому что хочет любви. Я же это вижу, чувствую. Но она ведь не простая девушка! Да она и вовсе не девушка... я все время забываю, что это только внешность, все время ошибаюсь невольно, относясь к ней как к своей ровеснице. На самом деле, она опытная зрелая женщина... даже не женщина - Истинная! Она не может выглядеть слабой... влюбляться, как простая бабенка. Испытывать чувства. Страдать. Конечно, куда там... Истинная! Нельзя! Не положено! Господи! Как все намешано... груда комплексов. Обычаев каких-то древних... А что же делать мне? Я ведь даже думать теперь не могу о других женщинах. Нет, это не выносимо, давит просто физически! Доигралась Мила!.. Заигралась... Меня запутала и сама влипла... Она ведь мне вчера хотела сказать, что все... это последнее свидание! Потому и разозлилась, когда поняла, что я не могу с этим согласиться! Я ПРОСТО ВЕРИТЬ В ЭТО НЕ ХОТЕЛ! Думал... вернее верил, что моя любовь не даст ей принять такое решение... Но она сильнее меня... она может заставить себя отказаться от меня... а я не могу! Не могу без нее!"
        Погруженный в эти тягостные раздумья, он не сразу услышал давно уже курлыкающий в комнате мобильник.
        - Блин! - зло сказала ему Рита. - Полчаса уже крутимся на площади... Нет этой сучки рыжей! Либо она стрелу просохатила, либо Алена, дрянь такая, ее предупредила! Ты вот что... Ты набери ее... Мой номер она не принимает, Милкин тем более... Может у тебя получится... Давай, короче, звони ей! А потом перезвонишь.
        "Тэкс! - подумал Никита, занося в телефон Ритин номер. - Начинается фигня! А то, что-то сильно гладко начало получаться... Гомеостатическое мироздание решило - непорядок! Давно не тыкало нас мордой в дерьмо..."
        Он нашел номер Алены, нажал вызов. После двадцатого гудка, безжизненный голос сообщил, что абонент отключил телефон. "Ага! - решил Никита. - Достали похоже девочку! Телефончик выключила..." Какая-то мысль назойливо крутилась в голове, не попадая в фокус внутреннего зрения. Как комар ночью - жужжит, а где не ясно. Что-то связанное с телефоном. Так... телефончик, телефончик...
        Он вспомнил, что так и не попил чаю. Опять включил чайник, взял чистую кружку, положил в нее пакетик с заваркой. Пододвинул к себе коробочку с рафинадом. Один кусочек... второй, третий, четвертый... маленькие кусочки... Секунду подумав, бросил еще и пятый. Снял с подставки закипающий чайник. Мобильник закурлыкал вновь. Чертова мелодия, надо бы сменить. Так и не налив, поставил чайник обратно на подставку. На дисплее определилась Рита.
        - Нет, - сказал Никита, - не отвечает... телефон говорят, отключила.
        - Вот тварь! Не нравится мне это... Нездоровая канитель. Ладно, оставайся на связи... если что, звони!
        Никита налил в кружку кипятку и стал размышлять, сосредоточенно размешивая ложечкой сахар. Алена звонила при них Эльвире, так? Так! Он слышал ее голос из трубки. Всех слов, конечно, было не разобрать, но взаимопонимание у них чувствовалось. Смеялись синхронно и тому подобное. Да и вообще, если б в голове Алены была бы хоть толика вранья и фальши, он бы непременно почувствовал, ведь ложь так контрастна и поэтому хорошо видна на фоне других эмоций. Но Эльвира не пришла. Почувствовала что-то неладное? Или, как считают Истинные, Алена ее предупредила, позвонив позже? "Была не была... - решил Никита, - звякну-ка, я Эльвире... терять похоже все равно нечего". Выбрав телефон, он нажал клавишу набора номера. Короткие гудки... "О, как! Занято! Ну-кась попробуем еще..." После нескольких попыток, в трубке наконец щелкнуло и тонкий девичий голосок, с каким-то, как показалось Никите, испугом спросил:
        - Алее... кто это?
        - Здравствуйте! - сказал Никита, изо всех сил сдерживая нахлынувшие эмоции. - Это Эльвира?
        - Да-а... - с некоторой задержкой протянула девушка, - А это кто?
        - А это, вам звонит знакомый Алены Вишняк...
        - Аленка? Где она? Я ее минут сорок простояла, прождала! Подождите... - голос девицы стал тревожным. - С ней что-то случилось? Почему у нее телефон не отвечает?
        - Вот я, как раз это пытаюсь выяснить. Я был случайным свидетелем вашего с ней разговора, когда вы договаривались о встрече.
        - Вы что, ее новый бой-френд?
        - Э... ну... не совсем...
        - Я и гляжу... голос такой солидный... Аленка всегда говорила, что ей нравятся мужчины постарше... В лагере все пацаны к ней клеились... так она их сразу отшивала...
        - Подождите, Эля! - прервал ее рассуждения Никита. - Вы договаривались встретиться на площади Ленина?
        - Ну да! Я же и говорю! В двенадцать часов у памятника.
        - Ленину? - машинально уточнил Никита.
        - Нет, Пушкину!
        - Что?
        - Я вас умоляю, ну чей еще памятник стоит на площади Ленина?
        - Шутку понял... смешно... Значит, вы пришли... ждали ее сорок минут?
        - Ну да... Около часа... Звонила ей раз десять! Она не отвечает... ну я домой поехала...
        - Подождите! - прервал ее Никита, озаренный внезапной догадкой. - А где ваш дом? То есть... э... где вы остановились?
        - Что значит остановилась? Вы пугаете меня, молодой человек! Я дома живу вообще-то.
        - В Томске?
        - Послушайте...
        - Ответьте пожалуйста, - перебил он ее, - вы сейчас в Томске?
        - Угу! - в голосе девицы появились насмешливые нотки. - В городе на Томи. А вы думали, где я?
        Ощущение было, словно его сперва окатили холодной водой, а затем засунули в парилку. Все лицо и уши горели: "Кретин! Девчонка обвела тебя вокруг пальца, как нечего делать! Стояла перед, ними ломала комедию. Умудрилась так провести разговор и договориться о встрече, что ни мы не Эльвира не поняли, где эта встреча должна произойти. Ну, блин, артистка!"
        - Молодой человек, вы там не уснули? - поинтересовалась из трубки Эля. - Так где же все-таки Алена? Она так внезапно приехала... даже не позвонила предварительно. А вчера я не смогла с ней встретиться... у подружки день рождения отмечали на даче... жаль, что она раньше не позвонила, я бы ее с собой взяла. Компания классная была!
        - Так, значит... - обреченно вздохнул Никита. - В Томске тоже есть площадь Ленина?
        - А что вы так тяжело вздыхаете? - удивилась девушка. - Вас это огорчает? Есть ли хоть один город, где нет такой площади? А мы что рыжие?
        - Кстати! - ухватился за эти слова Никита. - Еще один вопрос можно? Скажите пожалуйста, какого цвета у вас волосы?
        - Странные вопросы вы какие-то задаете, молодой человек... А... поняла! - тон Эльвиры стал насмешливым. - Вы каких предпочитаете? Блондинок или брюнеток? Вам мой телефон Алена дала? Увы, опоздали... у меня уже есть парень... и у нас серьезные отношения! В сентябре свадьба, тьфу, тьфу, тьфу!
        - Я ужасно рад, за вашу личную жизнь! И желаю вам всяческих успехов. Но все-таки?
        - Я натуральная блондинка! - гордо сказала Эльвира.
        - Да-а? - сказал Никита, впрочем, уже не удивляясь. - Просто, знаете... Алена показывала мне ваше фото... и вы там... как огонек!
        - Значит, я не ошиблась, - удовлетворенно констатировала девушка. - Ну и как, идет мне быть рыжей? Ну, Аленка!..
        - Да! - сказал Никита, практически не лукавя, - Вы там вполне! Похожи на актрису...
        - Николь Кидман? - довольно хихикнула Эльвира. - Это все так говорят, я уже привыкла. Хотя это не я на нее, а она на меня похожа. А свою фотку в лагере, Аленка вам не показывала? Я ж там для прикола, под нее хной покрасилась... ходили, как две дурочки рыжие...
        Внезапно связь прервалась. Телефон раздраженно пискнул. Никита с удивлением посмотрел на дисплей. Оп-па! Индикатор показывал полную разрядку аккумуляторов. Междугородний разговор сожрал весь остаток электричества. Мобильник пикнул еще раз и дисплей погас окончательно. Как некстати-то! Черт! Где зарядник? Никита заметался по квартире. Куда же он мог его деть? Он ведь им еще не разу и не пользовался. Как купил телефон, бросил все в сумку. Точно! Зарядник, он, так и не доставал из сумки! А сумка... Сумки нигде не было. Блин! Должно быть, она осталась в машине, когда Рита извлекала его оттуда, непоправимо пьяным. Так! Есть еще городской... Никита схватил трубку... Плохое предчувствие его не обмануло. Аппарат не подавал признаков жизни. Они уже обсуждали это раньше. Городской телефон, склонен был неожиданно вырубаться, а потом также неожиданно включаться. По-видимому где-то шалили контакты. А теперь, конечно же, сработал закон бутерброда. "Накладки! Сплошные накладки! С самого утра все идет не так. Но как же Алена умудрилась, так легко меня провести? Я был уверен, что она совершенно искренне помогает
нам! А Мила все же, что-то почувствовала... но понадеялась видно, на мое чутье Наблюдателя... а зря! Прямо скажем, зря! Как же мне сообщить им, чтоб бросали бессмысленное ожидание и неслись со всех колес сюда. Алена, Аленка... зараза! Что ж ты творишь?!"
        Ему явственно вспомнилась сцена возле ресторана, когда Алена плакала над ним, положив его голову к себе на колени. Так искренне плакала... А ведь тут же наврала, что у нее забрали телефон! Как же он сразу не догадался, не сопоставил факты, когда увидел этот телефончик у нее в руках, через день после драки. Но почему... почему ни он, ни анты(!) не смогли распознать ее? Хотя, в конце концов, кто видел их раньше? Кто знает, что представляет собой "женщина-матка"? Судя по всему - девка совершеннейшая оторва, при этом умна и до безобразия обаятельна! Несмотря на все старания, Никита никак не мог заставить себя возненавидеть ту, которую он должен был считать злейшим своим врагом. Судя по-всему, именно она погубила всех этих подростков. Но ее ли в том вина? У Никиты не было железобетонной убежденности Милы, в том, что всех зараженных, следует без рассуждений убивать, как бешеных собак. Что же делать? В конце концов можно выйти на улицу, взять телефон у первого встречного прохожего (они сейчас почти у каждого) и позвонить Миле. Пусть ищут... пусть загоняют, как волчицу... СК собрала в Н-ске большие силы,
как не прячься - найдут. Но он не решался. Не мог умыть руки и снять с себя ответственность за человеческую жизнь... за живую душу, пусть даже и искалеченную неведомым паразитом. Но вот, в чем он был уверен без всяких сомнений, так это в том, что контакта между двумя "матками" допускать ни в коем случае нельзя. Причем Алена, очевидно, к такому контакту и не стремилась, иначе давно уже могла слиться с ними в экстазе... еще тогда у ресторана. Она же предпочла замаскироваться от всех. Но долго ей не пробегать. За нее взялись страшные силы, что с одной, что с другой стороны. Так! Медлить нельзя! Но нельзя и принять неправильное решение, которого в последствии будешь стыдиться всю жизнь! Посоветоваться с Наставником!
        ****
        Сухой треск новогодних фейерверков... и вспышки от них в глазах.
        Комната обставлена просто: вдоль всех стен, кроме дальней, одинаковые шкафы цвета хаки, с множеством снабженных бирками ящичков. Вдоль дальней, ряд простых деревянных стульев без всякой обивки. Мебели больше никакой нет. Вместо ковра, голый паркет. Наставник стоял посреди комнаты. На этот раз, он был один в один похож на дорогого товарища Ким Чен Ира. Маленького роста, одет в серый полувоенный френч без воротника застегнутый на пять сверкающих пуговиц. Серые, отутюженные, широкие брюки, из-под которых сверкали чернотой, начищенные до блеска, круглые носки ботинок. И круглая же большая голова на короткой шее, с торчащим ежиком коротких густых волос. Вот только большие в пол лица очки, были у него непроницаемо черными, как у тотон-макута. На левой стороне груди дорогого товарища Наставника, тускло поблескивал какой-то орден или значок. Руки начальственно заложены за спину.
        - Ты пренебрег безопасностью, Наблюдатель! - сразу перешел он к делу. - Ты не должен был встречаться со мной, не имея прикрытия кем-то из твоих товарищей или Истинных! Во время нашей встречи ты беспомощен, как грудной младенец, по этой причине разговор наш будет коротким!
        - Знаю... - начал Никита. - А откуда вы?... В общем такое дело... сложились форс-мажорные обстоятельства... я должен был... мне необходимо было посоветоваться!
        - Докладывай, - разрешил Наставник.
        - Мы допустили вчера ошибку... Вернее, я допустил ошибку! Я не смог...
        - Не извиняйся! - предостерегающе поднял руку Наставник. - Ошибаться свойственно всем! Главное, чтобы это не вошло в привычку. Суть ошибки?
        - По-видимому, я упустил "матку"... Я не смог ее распознать... А она поняла, что мы охотимся за ней и сумела ввести меня в заблуждение. Наверное, более опытный Наблюдатель смог бы...
        - Кто знает... - Наставник снова заложил руки за спину. - Не волнуйся, садись, - он кивнул головой в сторону внезапно появившегося рядом с Никитой стула, а сам принялся неторопливо расхаживать по комнате взад-вперед:
        - Даже о возможностях обычных "маток" нет достоверных сведений, настолько они разнообразны... Все зависит от того, в какую именно область внедрился паразит. Встречались весьма уникальные экземпляры, обладающие способностями, которые в некоторых случаях превосходят даже возможности Наблюдателей или Истинных. Например, в области ментального или психокинетического воздействия. Конечно, это превосходство носит очень ограниченный характер. Допустим, некая особь может слышать радиоволны или обладать ярко выраженной способностью к ясновиденью, другая может оказывать ментальное воздействие на людей - у Истинных это называется: создать фон. Некоторые получают огромную физическую силу или ловкость. Попадались даже индивидуумы, имеющие контакт с параллельной реальностью и даже с хроносдвигом. У некоторых встречаются практически бесполезные возможности, типа, создания телекинетических эффектов по передвижению небольших предметов - ложек, вилок и так далее... Гармоничного развития у них нет и не может быть по определению, однако резонансные пики на границах контакта достигают весьма значительных величин. И с
чем мы столкнемся в следующий раз... - Наставник развел руками. - Однако, я заболтался... Таким образом, о возможностях женских "маток" не известно практически ничего. Даже сам факт их существования долгое время вызывал споры. Так что никакой твоей вины, Наблюдатель, не существует, кроме той, что ты действовал исходя из известного, опирался на логику... однако это обычная человеческая ошибка, свойственная Наблюдателям, особенно, на первых порах. Реальность же, с которой ты столкнулся, требует исходить из неизвестного.
        Логика Истинных в данном случае проста - ликвидировать все вызывающее подозрение. Это бывает эффективно с точки зрения тактики. С точки же зрения стратегии, никуда не годится! Ибо путь тотального террора не позволяет накапливать информацию о противнике. А отсутствие достоверной информации приводит к тому, что мы снова и снова вынуждены атаковать в лоб. Это негуманно и неэффективно, ведет к неоправданным жертвам и потерям. Мы до сих пор судим о болезни, главным образом, по внешним ее проявлениям, в то время как аналитическая деятельность и сбор информации, могли бы во многих случаях предотвратить саму возможность возникновения болезни. Например, крайне важно, для дела, было бы захватить эту особь живьем и подвергнуть изучению ее психику и возможности. К сожалению, договориться по этому вопросу с Истинными практически невозможно. Сейчас в городе объявлены Карантинные Мероприятия. После них, как правило, остаются одни трупы.
        Наставник наконец остановился прямо напротив Никиты и жутковато уставился на него черными провалами очков, под которыми, как тому начало казаться, разгорались красные огоньки глаз.
        - Так что же мне делать? - Никита поерзал на жестком стуле, по спине пополз холод. "Он что, намекает, чтобы я попробовал захватить Алену живой? Не выдавая Истинным? Но где мне ее сейчас искать?"
        Наставник, словно спохватился - красные угольки за темными стеклами погасли. Усмехнулся:
        - Время нашей встречи истекло. Действуй, не исходя из логики и здравого смысла! И помни, Наблюдатель - впереди тебя всегда ждет неизвестность.
        ****
        Никита соскочил с тахты, закрыл окно на обе защелки. Вернулся к постели, посмотрел на черный шар. Куда его деть? Так ничего и не придумав сунул под подушку и прикрыл зачем-то сверху простыней. "Что за странная фраза: "Действуй не исходя из логики..." Может Наставник оговорился? Ага, как же, оговорится он..." В голове был хаос. Что делать, куда бежать? Действовать следовало быстро - Истинные могли вернуться с минуты на минуту. Черт, даже палки нет. Вместе с сумкой осталась в автомобиле. Никита кинулся к спортивной сумке Милы. Открыл начал лихорадочно вытаскивать вещи. "Должно же у нее быть хоть что-то... хоть какое-то оружие, кроме серпов этих". Ничего похожего на оружие не находилось. Либо забрала с собой, либо не было изначально. "Стоп! Что это? В левом боковом кармане... Тяжелое, твердое... ну-ка, глянем... Оп-па! Наручники! Новенькие, блестящие, хромированные. Сгодятся. Так... где ключи? А вот они!" Никита побежал на кухню. Хоть ножик взять или скалку какую. И вдруг увидел в коридоре свою палку, преспокойненько лежавшую на полочке для обуви, рядом с зонтиком, молочно отливая на его темном фоне,
белой резиной. И как, интересно знать, она тут оказалась? Была же в сумке. Или может он ее доставал? Кажется и вправду доставал, пьяно бахвалясь перед Ритой, какое грозное оружие он смастерил и жалуясь, в каких условиях приходится работать бойцу невидимого фронта, ни оружия тебе не выдают, ни обмундирования, все самому, все самому...! Ну теперь-то, это на руку! Никита сложил найденное вооружение в большой пластиковый пакет с надписью "Холидей-классик" и вдруг как-то сразу успокоился. "Стоп, стоп, стоп! Не то делаю! Да что я суечусь в самом деле? Думай, товарищ ученый, думай! Для того тебя и взяли, чтоб думал, а не с маузером по крышам прыгал... Что я знаю про Алену? Если разобраться, мало что знаю... Чисто формальные сведенья, по которым можно конечно порыться, но быстрой отдачи они не дадут. Например адрес и телефон на Цветном. Телефон она не берет... Можно конечно снова туда сгонять... но и ежу понятно, что там ее нет. Ну не идиотка же она, в конце концов, сидеть дома, после того, что натворила. Адрес на Терешковой? Если бы она была там, это было бы еще более странно. Совершенно четко... буквально
знаю, что ее там нет. Откуда знаю, понять не могу... Кажется браслет влияет и на интуицию. Или это возникло после того, как мне по голове настучали? Смешно... Далее... квартира на Терешковой, якобы... подчеркиваю, ЯКОБЫ, принадлежит ее бой-френду, о существовании которого, а равно о беременности Алены мы знаем исключительно с ее слов. А к словам ее доверия, не сказать, что мало... совсем нет! Кста!.. а существует ли эта самая квартира вообще? Кто в ней был? Мила? Да она никаких важных разговоров в незнакомых квартирах не ведет - маниакально опасается прослушки. Значит встречались на улице. Так же, как и во второй раз, возле подъезда. Но Алена была в домашнем халате и тапочках... что ты на это выразишь? Да скажу, что ничего это не значит. Лето, погода теплая, девчонки одеваются легко - маечка, шорты. Зайди в подъезд накинь на себя халат, одень тапочки, растрепи слегка волосы и у окружающих будет полное впечатление, что ты только что вышла из квартиры, где может даже спала и только что проснулась.
        И это пустышка - гадом буду! Опять же, не знаю почему, но я в этом совершенно уверен... Что остается еще? Выйти на родителей? Позвонить в отдел кадров Цитологии, выяснить координаты. Созвониться с ними, пораспрашивать? Связи, явки, пароли? С кем дружит, где может быть? Фигня все это... С какого хрена, родители начнут рассказывать хрен знает кому, где можно разыскать их любимую дочь? Скорей перепугаются, начнут сами звонить, выяснять через знакомых... кипеш поднимут... только навредят! Школьные связи? Это уже реальней... теплее... Где она училась? В сто тридцатке? Обратиться в школу, выяснить, кто был классный руководитель. Она-то наверняка знает, с кем общалась, с кем дружила, у кого может быть... Но время, товарищ! Время... Цигель, ай-лю-лю! Да и чувствую я, что не мне одному это в голову придет... а может уже и пришло... а может уже и выясняют... Карантинные мероприятия! После них одни трупы... Думай, друг Никита, думай! Вернее нет... остановись... Думать нельзя... логикой тут бесполезно... не возьмешь! Исходных данных слишком мало, а чтобы добыть их, нет времени... Что остается? Интуиция...
Внутренний голос... Прислушивайся к ощущениям... Решение обязано найтись! Что это такое свербит у меня в голове? Это не мысли... это образы... Почему ее имя и фамилия вызывают у меня какие-то странные чувства? Словно я о ней, мог слышать раньше... но... не в реальности... А где? Черт, черт!"
        Никита сел на тахту и зажмурился, крепко сжав голову руками. "Ассоциации... Прислушивайся к ассоциациям... Ну почему... почему, когда я пытаюсь представить себе Алену, в мозгу всплывает явственный образ девушки, в коротком белом платьице, с теннисной ракеткой в руке?"
        Сам Никита никогда не увлекался большим теннисом. Так, в детстве, как все пацаны играл во дворе в настольную его разновидность, на этом его знания в данном вопросе и исчерпывались. Тогда почему? Может он ее видел на одном из многочисленных академовских кортов, случайно проходя мимо? Загорелая молодая девчонка в короткой юбочке, задорно носящаяся по корту в погоне за прытким мячиком, вполне могла привлечь его рассеянно-задумчивый взгляд. Ну и что? Мало он видел девчонок в коротких юбках? Да летом каждая вторая. Выстрой их в шеренгу, ни одной бы не вспомнил. Разве что, если встречал неоднократно, где-нибудь в местах постоянных посещений. Теннисные корты, увы, к таковым не относились. Ерунда какая-то! Иррациональность.
        Еще не вполне понимая, что делает, Никита потянулся к телефону. "О черт! Он же сдох!" Но трубка к его удивлению, отозвалась бодрым гудением. Не веря себе, Никита набрал номер своего старого, еще с универа, приятеля - Мишки Городецкого, страстного теннисиста. После того, как год назад Мишка женился, а Никита наоборот обрел свободу, жизненные пути их как-то разошлись. Мишкина жена, Ольга - дочь полковника в отставке, преподавательница психологии в Военном институте, сумела в короткий срок, сделать из бывшего бабника и охламона, примерного мужа. Однако о его сексуальных подвигах в бытность холостяком, она была прекрасно осведомлена. Ревновала и стремилась ограничить его контакты с приятелями из прошлой жизни. Что ей собственно и удалось, поскольку Мишка был в нее безумно влюблен и готов исполнять все ее желания. Единственно с чем у нее не получилось справиться - это была Мишкина страсть к теннису. И тогда она будучи мудрой женщиной, сама купила себе короткое теннисное платье (благо было, что показать), ракетку и отправилась с мужем на корт, дабы уберечь его от влияния длинноногих девиц в изобилии
водящихся в тех местах, якобы из любви к спорту, а на самом деле только и занимающихся стрельбой глазами по потенциальным женихам.
        По всем законам жанра - летом, в июле, в воскресенье, в час дня, Мишки ну никак не могло оказаться дома. Он должен был быть, где угодно - на корте, на пляже, у тещи на даче, у черта на куличках, но только не дома... Трубку сняли после первого же гудка:
        - Обслухиваю вас внимательно! - бодрым фальцетом заявил Мишка. - В чем дело, клиент? Почему молчите и дышите в трубку? - добавил он, поскольку обалдевший от неожиданности Никита, на несколько секунд лишился дара речи.
        - Мишка, черт! Ты? Узнал?
        - Никитка! Ты что ли? Вот мудила, вспомнил, наконец, старого товарища!
        С минуту они радостно орали в трубки, обзывая друг друга и вспоминая кто кому звонил в последний раз. Далее, они разъясняли судьбы, различных общих друзей-приятелей, кто, где, кого видел, и кто чем занимается в настоящее время. После исполнения этих дружеских формальностей, Никита незамедлительно перешел к делу:
        - Мишк, а ты все по теннису продолжаешь прикалываться, или Ольга тебя таки отучила?
        - Ага, щас! Со мной ходит, как миленькая... партнерша моя... Да ты, ты, ходишь! - голос Мишки удалился от трубки. Про теннис мы говорим... Никита Северов позвонил, сто лет, сто зим, помнишь его? Ну да, да... высокий симпатичный... Я тебе дам, высокий симпатичный!!! - голос Мишки вернулся в трубку. - Ольга там с кухни трендит... - пояснил он и без того ясное, - вот слух-то у человека!!! А ты чего, Никит, про теннис-то спросил? Сроду им не интересовался.
        - Да, собственно... он мне и сейчас по барабану... Я спросить хотел... Ты тренером-то не стал?
        - Не-е! Ты же знаешь... учить не моя стихия! И потом... - добавил он, понизив голос, - сейчас, в основном, девки учиться идут. А моя разве даст с таким контингентом работать?.. Короче... - начал он, вновь громко, - мне и Ольки моей хватает для учебы. Да, да милая, я тебя люблю! Котлеты готовы? Ну сейчас... дай поговорить с человеком! Сто лет не общались!
        - Ну все равно... - продолжил Никита. - Ты ж там давно крутишься, всех наверное знаешь?... В этом клубе вашем... теннисном.
        - Ну да! - с гордостью сказал Мишка. - Я клубный активист! Все тусовки, турниры, будьте почтенны!
        - Ну отлично! Знаешь, я тебя хотел спросить не слыхал ли ты про одну девицу?
        - Какую такую? - голос Михаила опять стал трагически тихим.
        - Алену Вишняк... Может, слышал?
        - Аленку? Естественно знаю! Она же у нас звездочка, местной величины! Прикинь, год назад пришла к Сашке Коротких, а сейчас уже играет, чуть ли, не лучше его. Он ее на мастера спорта двигает... но она не сильно-то... девка талантливая, слов нет, но ленивая-я... пофигистка. Слушай... - Мишка заговорщицки хихикнул. - А чего это ты, ей интересуешься? Ты что, к ней яйца подкатываешь? Так она ж малолетка еще! На молоденьких уже потянуло? А... старый козел?
        - Ну во-первых не малолетка... восемнадцать ей. Знаешь... - Никита вздохнул, придется врать старому другу, - понравилась она мне...
        - Девка-то симпотная! - с пониманием подтвердил Мишка. - Чижик-рыжик! Одобряю!
        Никита почувствовал, как сердце вновь гулко бухнуло в груди:
        - Она, что рыжая?
        - Здрасти, вам пожалуйста! - удивился Михаил. - Ты что с ней в темноте знакомился?
        - А, ну да... - спохватился Никита. - Извини, конечно помню! В общем, мы с ней договорились о свиданке... А она не пришла... продинамила, короче, меня. А я про нее, ничего, кроме этого гребаного тенниса не знаю. Ни где живет, ни телефона... Ты не мог бы мне помочь? Узнать про нее... Ну... где тренируется, с кем, когда? Я как бы случайно туда подкатил бы... Ба... какая случайная встреча, мадемуазель!
        - Да, господи... я ж тебе говорю, тренера ее знаю. Сашка Коротких - он, можно сказать, корефан мой... Сейчас звякну ему, все узнаем про твою Алену, будь спок! Не клади трубку, я с сотика ему...
        - Хорошо! - подтвердил Никита, но в трубке уже раздался треск, Мишка положил ее на какую-то твердую поверхность. Послышался его удаляющийся голос:
        - Ольгусик! Где мой сотик? Нет, милая, голова у меня, как раз на месте!..
        Несколько минут, его не было слышно и Никита начал опасаться, как бы снова не вырубился телефон, не оборвалась, начинающаяся вырисовываться, спасительная тонкая линия, ведущая его к Алене.
        - Але... - наконец раздался в трубке Мишкин фальцет. - Ты еще с нами?
        - Да, да! - Никита нетерпеливо заерзал задом по тахте. - Узнал что? Не томи, ну?
        - Знаешь, старичок... вынужден тебя разочаровать...
        Сердце Никиты оборвалось и повисло на какой-то тонкой жилке.
        - Сашка сказал, что Алена ходить на занятия больше не будет, - продолжал Мишка. - Она уезжает куда-то поступать... вот. Он сам в шоке... столько надежд на нее возлагал... Но что делать, учиться надо не только теннису! - он помолчал ожидая реакции Никиты, но тот подавленно молчал.
        - Что расстроился? - голос Мишки стал веселым. - Ты не отчаивайся, Северов, не имей такой привычки! Если очень поспешишь, то имеешь шанс застать свою кидальщицу. В полвторого, она явится на корт, который на Детском, чтоб попрощаться с любимым учителем, вернуть ему кое-какие вещички и т. д. Сейчас... - Мишка очевидно посмотрел на часы, Никита тоже глянул на хронометр - пятнадцать минут второго! Успевает! Настроение стало, радостно-тревожным.
        - Спасибо друг! - крикнул он в трубку и бросил ее на рычаг даже не дослушав ответа. Метнулся в коридор, влез во вдруг, ставшие непослушными туфли, подхватил с полки пакет и выскочил из квартиры, прихлопнув за собой дверь.
        От третьего дома на Золотодолинской, до Детского проезда и трехсот метров не будет. Никита преодолел их за несколько минут. На корте, как всегда было, полно желающих приобщиться к аристократическому виду спорта. Звонко хлопали ракетки. Полуголые мужчины и женщины в бейсболках и теннисных козырьках, азартно бегали по площадкам, в погоне за шустрыми мячиками. Изображая праздношатающегося наблюдателя, засунув руки в карманы джинсов, Никита медленно побрел вдоль сетки забора, напряженно вглядываясь в лица играющих. Алены среди них не было. "Ничего! - успокаивающе сказал себе Никита. - Время еще есть! Времени еще полно... минут десять еще до полвторого! Вот гадство, часов нет! Так... откуда она может подойти? Да хоть откуда... практически с любой из четырех сторон. Как бы так встать, чтоб увидеть ее и при этом остаться незамеченным?" Он дошел до конца огороженной площадки с кортами и чуть зайдя за угол встал за бетонным щитом, который теннисисты-любители использовали для отработки ударов. Встал так, чтобы иметь по возможности максимальный угол обзора. Никита ожидал Алену пешей и поэтому не обратил
внимания на тихо прошуршавшую мимо него, со стороны Терешковой, серебристую "тойоту-камри".
        Автомобиль доехал до другого конца площадки и припарковавшись на обочине, посигналил несколько раз. Только тогда Никита его заметил. Он заметил также, что на звук клаксона отреагировал стройный загорелый парень, одетый по жаре в одни шорты. Парень заулыбался и помахал в сторону "тойоты" рукой. Сказал что-то своей партнерше по партии и поигрывая ракеткой, отправился к выходу с корта.
        Дверка "тойоты" открылась и оттуда выпорхнула Алена Вишняк, собственной персоной. Была она одета в легкомысленную, полупрозрачную, узорчатую блузку и короткие, до щиколоток, светлые джинсы с вышивкой. На ногах изящные босоножки на небольшом каблучке. Солнце, казалось, отражалось в ее блестящих медью волосах. Она встала рядом с машиной и приложила к лицу ладошку, защищая глаза от слепящего света. Из-за угла забора показался парень в шортах, он уже был без ракетки. Подошел к Алене, слегка, по-отечески, приобнял за плечи и чмокнул в щеку. Она что-то ему сказала, он засмеялся откинув голову. Что-то сказал в ответ, теперь засмеялись оба. Они еще разговаривали, а Никита заметался. Как действовать? Как подойти незаметно, чтоб не наделать шуму? Куда она потом поедет? Прямо? Или развернется назад? Упустить нельзя.
        Меж тем, Алена открыла заднюю дверцу и вытянула с сиденья большую спортивную сумку. Не став дожидаться продолжения, Никита помчался бегом, огибая корт с противоположной стороны. "Будь, что будет!" Он несся через редкий лесок, не разбирая дороги, несколько раз чуть не упав, ловя удивленные взгляды встречных прохожих. Достигнув конца корта, он пробежал дальше, обогнул ближайшую пятиэтажку и осторожно выглянул из-за угла. Алена уже сидела в машине, а парень стоял рядом с сумкой на плече, говоря ей видимо, прощальные слова напутствия. Вот он хлопнул ладонью по крыше машины и отошел. "Тойота" медленно тронулась с места. Алена высунула в открытое окно руку и помахала. Парень тоже махнул на прощание и поправив на плече сумку, широко зашагал обратно на корт.
        Машина, резво ускоряясь, покатила в сторону Морского. Угадал! Времени на раздумья не оставалось ни секунды. Слабо соображая, что делает, Никита выскочил на дорогу, прямо навстречу ей. Уже набравшая скорость "тойота", с визгом затормозила, слегка ткнув его бампером. От удара Никита отлетел на полметра и уселся задом на асфальт, оцарапав подставленные ладони и больно ударившись локтем о поребрик.
        Алена выскочила из машины и подбежав к нему присела на корточки:
        - Ой, простите, пожалуйста! Я не хотела! - голос у нее был испуганный. - Вы не сильно ушиблись? Не представляю, как я вас могла не заметить! Может вас в больницу... - и тут она узнала его. Никита понял это, по ее расширившимся глазам. Она дернулась, порываясь вскочить, но он уже крепко держал ее за руку.
        - Постой-ка, голубушка! Разговор есть!
        - Вы что? - голос Алены снизился до испуганного шепота. - Отпустите дяденька... Отпустите, а то сейчас как заору...
        - Я тебе заору, безобразница! - Никита кряхтя поднялся с асфальта не отпуская ее руки, - Надолго запомнишь! Ну-ка пойдем в машину. И учти, я твоя последняя надежда! Будешь дергаться, тебе конец!
        Никита огляделся. Вокруг было удивительно пусто. Ни машин, ни прохожих, ни любопытных физиономий в окнах. Он подобрал свой пакет и прихрамывая пошел к машине, ведя девушку за собой. Та шла за ним, как сомнамбула, не делая не смотря на угрозу, никаких попыток закричать или вырваться. Они подошли к "тойоте" со стороны пассажирского кресла. Никита попробовал дверку. Не заблокирована. Он распахнул ее и подтолкнул Алену в салон:
        - Быстренько лезь!
        - Куда? - недоуменно спросила она.
        - На водительское место перелазь! Ну быстрее, быстрее!
        Она забралась в салон.
        - Руку отпустите...
        - Что?
        - Руку отпустите... как я полезу-то?...
        - Как миленькая полезешь! Руку ей отпусти... ага! Ну давай, ножку перекинула... вот умница... теперь попу! Теперь вторую ногу. Ну вот. А говорила...
        Он уселся рядом.
        - Дай-ка сюда ремешок безопасности!
        Девушка, послушно вытянула ремень свободной рукой. Никита перехватил его, защелкнул в замке и только тогда отпустил ее руку.
        - Поехали, - скомандовал он, захлопнув за собой дверку.
        - Куда?
        - Туда! Где ты живешь. Где была сегодня утром, когда я тебе звонил!
        - Я не понимаю... - Алена смотрела на него, влажными от слез глазами. - Вы что... меня похитили?
        - Ты дурочку то тут не ломай! Не понимает она! - Никита старался говорить, как можно более строгим голосом. - Не понимаешь, так сейчас поедем совсем в другое место, где тебе быстро все объяснят! - и чтобы усилить эффект своих слов, он провел ребром ладони по горлу.
        - Я правда не понимаю, дяденька! Отпустите меня пожалуйста! - плаксивым голосом продолжала она, но при этом поставила автоматическую коробку на "драйв" и тронула машину с места.
        - На Морской не выезжай! - предупредил ее Никита.
        Она испуганно покосилась на него и забрав вправо, развернулась на ближайшем перекрестке. Они покатили по Детскому проезду в обратном направлении и доехав до конца свернули налево. Через несколько минут, уже подъезжали к знакомой девятиэтажке.
        - Ты хочешь сказать, что тут и жила? - удивился Никита.
        - Да, - закивала девушка. - Только я в первом подъезде живу... а не в четвертом...
        Никита, только плечом пожал, до чего наглая девка. А с виду ангелочек, если бы не рыжие волосы.
        Площадка перед подъездом была занята другими машинами и они остановились, немного не доезжая. Никита потянулся и повернув ключ зажигания, выключил двигатель. Вытащил ключ, достал с заднего сидения сумочку Алены. Скомандовал:
        - Сидеть! - и вылез из машины. Обошел "тойоту" спереди, открыл дверку и почти вытянул девушку из салона. Он понимал, что найдя Алену он достиг некой цели. Но цель эта была промежуточной, а что делать дальше, он плохо себе представлял и от этого пребывал в сильном раздражении. Захлопнув дверку он нажал кнопку на брелке. Машина пикнув, встала на сигнализацию.
        - Какая квартира?
        - Пятнадцатая...
        Они зашли в подъезд и поднялись к лифту.
        - Этаж?
        - Шестой. Что вы хотите со мной сделать?
        - Как что? - удивился Никита нажимая кнопку вызова лифта. - Естественно, изнасиловать, а потом зарезать... тело расчленить... и малой скоростью, в разные города. А голову засолю в бочке с капустой...
        - Не говорите так! - пискнула Алена. - Я боюсь!
        - Да? - Никита втолкнул ее в открывшиеся двери лифта и зашел следом. - А подростков душить не боялась? В лесу тела выкидывать не боялась? Там ведь темно в лесу-то! Не боишься темноты? А я тебя еще можно сказать и пугать не начал!
        - Каких подростков? Что вы несете?
        - Сейчас разберемся каких... - он нажал кнопку шестого этажа. - Ключи от квартиры!
        - В су... - Алена сглотнула от страха слюну, - в сумочке они...
        - Ну так достань! Я что ли буду в ней рыться? Кто в квартире?
        - Никого...
        - В общем смотри!.. - он уперся указательным пальцем ей в спину, между лопаток. - Ты у меня на прицеле! Выкинешь что, отправишься к своему муравьиному богу!
        - К... к кому?
        Лифт остановившись распахнул двери.
        - Что ты мне их суешь? - Никита отпихнул ее руку со связкой ключей. - Сама открывай! Не оглядываться!
        Они подошли к квартире номер пятнадцать. Алена прижала коленкой металлическую, обтянутую черным дерматином, дверь и четыре раза повернула в замке длинный ключ. Никита стоял у нее за спиной, хмуро глядя на рыжие волосы, длиной почти доходящие до узкой лямки лифчика, просвечивающей из под прозрачной блузки. Алена открыла дверь на себя, заставив вплотную стоявшего к ней Никиту попятиться и повернув голову сказала неожиданно спокойным голосом:
        - Проходите!
        Никита удивился этой перемене, но тем не менее взяв ее за руку выше локтя подтолкнул вперед, одновременно прислушиваясь к ощущениям. Опасности, кажется, не было. Браслет молчал. Он забрал у девушки ключ и не отпуская ее руки, запер за собой дверь.
        - Чья квартира?
        - А тебе не все равно? - ее голос был спокойно-нахальным.
        Пораженный этой переменой Никита, рывком развернул Алену к себе.
        - Разговорчики в строю! - он крепко взял девушку за плечи и вгляделся в ее лицо.
        Насмешливый взгляд голубых глаз, на губах неопределенная улыбка. Куда девался страх? Он попытался разглядеть ее мысли. Никаких мыслей не было. Словно он смотрел в пустое место. Не чернота, как у "муравьев", не защитный барьер, как у Истинных, а просто прозрачная пустота в которой вяло шевелились еле различимые тени. Только аура спокойствия. Никита разозлился, повернул девушку обратно, подтолкнул в спину: "Вперед! В комнату проходи!"
        - Чего толкаешься? - спросила Алена почти ласковым голосом. - Просто скажи... Тебе лично, что я плохого сделала? Вот и не пихайся! А подростки... да ничего ты не понимаешь... не убивала я их... сами они... задохнулись... Я, знаешь, как ревела? А что сделаешь? Видишь это все, а сделать ничего не можешь... Ну откуда я могла знать, что они погибнут? Просто жить после этого не хотелось... Ну и ладно... ну и кстати... Ты же убить меня пришел? Я все ждала... Ну думаю, не может же это безумие длиться вечно.
        - Ты чего несешь, дура? Убить...
        - Сам придурок! Делай, что хотел... но просьба у меня одна есть... Выполнишь?
        - Идиотка чертова!.. как ты меня злишь!.. Как я жалею, что с этим связался... Достали вы меня все...
        - Плохо тебе? - Алена смотрела на него в упор. - Эк тебя разобрало! А ты еще меня не понял... Как мне плохо, ты еще поймешь... Да нет, конечно... вру, не поймешь ты ничего... жить тебе с этим... долго! Ну... или не долго...
        - Заткнись пожалуйста, я тебя очень прошу! Отвечай только на вопросы.
        - Так где же вопросы, гражданин начальник? - Алена хитро прищурилась и откинула прядь своих медных волос со лба. Эти глаза... по их взгляду, в жизни не скажешь, что перед тобой восемнадцатилетняя девочка. - Я виновата? В чем я виновата? Я жить хочу и все... Дайте мне жить спокойно! Отстаньте от меня все! Так ведь не отстанете же? Нет?
        - Честно? - от ее спокойного голоса, Никита и сам стал понемногу успокаиваться.
        - Честно!
        - Поздно, девушка... взялись за тебя всерьез! Так говоришь, не убивала никого? Ну допустим, верю... Я постараюсь тебе помочь... но только если будешь со мной предельно откровенна! Обещаешь?
        - Да! - выкрикнула Алена ему в лицо. Потом добавила тихо. - Ты правда меня не убьешь?
        - Я похож на убийцу? Где твои куколки?.. или как их там... личинки? Ну в общем, те, кто остался в живых... из этих подростков, - добавил Никита увидев ее удивленное лицо.
        - Куколки? - недоумение на лице Алены сменилось пониманием. - А-а... Бусинки.
        - Какие еще бусинки?
        - Я их так называю... Я нитка, а они мои бусинки. А ты "личинки"... бе-е! Я тебе муха, что ли? - она брезгливо поморщилась.
        - Пусть "бусинки", где они?
        - Они спят еще... Они еще все время спят... Просыпаются только, чтобы покушать, в туалет сходить, а потом опять спят.
        - Что значит спят? Где? Здесь? - Никита невольно оглянулся по сторонам, словно надеялся кого-то еще здесь увидеть.
        - Я что дура, их здесь держать? Я же чувствую, что их все убить хотят! И вы, не знаю, как там вас... И те уроды в шлемах... Но те еще и меня потом трахать хотят, всей своей кодлой! Сомневаюсь, что это будет лучше смерти. Несколько дней мне не хватило. Я думала "бусинки" проснутся и мы уедем отсюда подальше... В деревню куда-нибудь, к черту на кулички... только от вас, от всех подальше! Отпусти нас, а? Мы никому ничего плохого не сделаем! Не отпустишь?...
        - Не отпущу... - Никита отрицательно мотнул головой. - Да и не уйдете вы никуда! Найдут либо те, либо другие... Весь город прошерстят и найдут... Благо, кого искать, уже известно.
        - Не найдут! - забормотала Алена. - Мы так спрячемся, никто нас в жизни не найдет... - голос ее стал какой-то сонный, а глаза словно подернулись поволокой.
        - Слушай... а может ты... может мы... - она вдруг шагнула к Никите, одновременно начав расстегивать пуговки на своей блузке. Одну... вторую... третью...
        - Ты что? - отшатнулся Никита, упершись спиной в стену. - Ты что придумала? Ну-ка прекрати!
        Но она и не думала прекращать. Прижалась к нему. Задышала в лицо жарко.
        - Возьми меня, а?! Я знаешь какая хорошая! Ласковая! Тебе со мной хорошо будет! Я все умею! Ну возьми меня... ну... сладкий мой! - она вдруг упала на колени и принялась расстегивать ему ремень на джинсах.
        - Да прекрати же, я сказал! - Никита поднял ее с пола за прижатые локти. - Дрянь!
        - Ах так... - протянула она бесцветным голосом и вдруг плюнула ему прямо в лицо. - Получи... это тебе за дрянь! - сочла она нужным пояснить.
        Взбешенный Никита, утеревшись, сгреб ее в охапку и затащив комнату, бросил на диван возле окна. Несколько секунд она лежала неподвижно, сжавшись в комочек, потом выпрямилась и села, спустив ноги с дивана. Посмотрела вниз и наклонившись, сняла с острого каблучка, наколовшийся на него на улице, желтый березовый лист.
        - Не хочешь значит меня? Верность хранишь своей тощей подружке? Да она убийца... понимаешь ты? Убийца! И ты убийцей станешь! Но она родилась такой... а ты стремишься к этому! Ненавижу вас! Сволочи! Сволочи!
        Алена вдруг извернулась и метнув в него подушкой, на четвереньках, по дивану, кинулась к окну. Никита легко уклонившись, успел схватить ее за щиколотку. Подушка с грохотом снесла что-то с книжных полок за спиной. Он на долю секунды отвлекся на шум и едва успел перехватить ее вторую ногу, чудом избежав сильнейшего удара в пах. Дернул на себя, от чего она распласталась на диване. Но молниеносно сгруппировавшись, ухитрилась развернуться на спину и скрещенными ногами с такой силой пихнула его в живот, впечатав свои острые каблучки, что он, не удержавшись на ногах, отлетел вместе с ее босоножками в руках, опрокинув по пути какую-то этажерку. Впрочем, в ту же секунду вскочил, но оказавшаяся невероятно шустрой, чертовка успела уцепиться за батарею, подтянулась к подоконнику и схватив обеими руками цветочный горшок, снайперски точно, запустила им в голову Никите. Только подаренная браслетом реакция спасла от прямого попадания. Горшок вдребезги разлетелся об стену, лишь слегка чиркнув по виску и оцарапав ухо. Удивленно выругавшись такой прыти, Никита вновь подмял под себя отчаянно брыкающуюся Алену.
Длинные ногти несколько раз прошли в опасной близости от его лица. Он опять развернул ее на живот и прижал коленом к дивану. За те несколько секунд, что он обдумывал дальнейшие действия, маленькая фурия умудрилась дотянуться и вцепиться зубами ему в запястье. Зашипев от боли, Никита другой рукой ухватил ее за волосы и намотав на пальцы, с силой потянул на себя, вынудив ее, в свою очередь застонать и разжать зубы. Она продолжала сопротивляться, молча, с не девичьей силой билась под ним, упорно стараясь вырваться. Пришлось сорвать блузку с ее плеч и стянув до локтей, перекрутить, стягивая руки за спиной. Лишь тогда она перестала дергаться и замерла тяжело дыша. Никита осмотрел окровавленное запястье и констатировал:
        - Злобная, маленькая сучка!!! - он приподнял ее за скрученные локти, слегка встряхнул. - Что же с тобой сделать? А? Придушить что ли из жалости... или палкой пришибить, как кошку? Или спокойно себя будешь вести? Не слышу ответа?
        - От-пу-сти... - тихо простонала она в такт толчкам.
        - Вот это уж хрен! Нет тебе больше веры! - Никита осторожно, чтоб опять не укусила, взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Губы у нее были в крови. То ли это была его, Никиты, кровь, то ли сама где-то приложилась во время возни.
        - Темпераментная стерва! Чуть браслет не перекусила...
        - Ну так... - Алена болезненно поморщилась, видимо все-таки разбила губы об браслет. - Не захотел попробовать...
        - Пойдем-ка, голубушка... - он помог ей подняться с дивана и удерживая ее руки за спиной, подвел к своему пакету висевшему на вешалке. Достал наручники, защелкнул один браслет на тонком Аленином запястье, отметив при этом, какие у нее ухоженные руки с красивым маникюром, с изящными золотыми колечками на всех пальцах. Одел поползшую по швам блузку, обратно ей на плечи. Девушка сразу же попыталась застегнуть ее на несуществующие пуговицы. Никита только покачал на это головой. Надо же, какая целомудренность. Подведя ее к батарее отопления, усадил на пол и продев наручник между стенкой и трубой, защелкнул на втором запястье. На левой руке у Алены никаких украшений не было, только черное, словно обсидиановое кольцо, на среднем пальце.
        - Ты случаем не бешенная? - спросил он, осматривая укушенное место. - Больно, черт! Тут йод какой-нибудь есть... или зеленка там с перекисью? Бинты?
        Девушка посмотрела на него безразличным взглядом, и кивнула головой в сторону ванной:
        - Там пошарься...
        - Гостеприимная хозяюшка! - Никита отправился в ванную, стараясь не наступать, на землю и противно хрустящие под каблуками, всюду валяющиеся черепки, от разбитого цветочного горшка.
        - Я тебя не приглашала... - буркнула Алена ему в спину.
        ****
        Когда через минуту он вернулся, обнаружив в аптечке искомое, девушка сидела в той же неудобной позе - поджав под себя ноги и держа прикованные к батарее руки на весу. Никита взял из угла комнаты стул, пододвинул его поближе к Алене и уселся закинув ногу на ногу.
        - Ну что?.. - он обильно полил перекисью ватный тампон и приложил к ране. Перекись запенилась от соприкосновения с кровью, - будем продолжать маяться дурью или начнем сотрудничать?
        - Что мне с тобой сотрудничать?.. - Алена опять сморщилась, похоже, каждое слово доставляло ей боль в разбитых губах. - Все равно убьете...
        - Что ты заладила... убьете, убьете? Хорошо, вкратце обрисую тебе диспозицию... Чтоб ты знала, на что можешь рассчитывать. Так вот... вариант первый: ты мне ничего не говоришь... не думай... пытать я тебя не собираюсь... Я вообще, больше об тебя мараться не собираюсь, достаточно уже! Я просто беру телефон, звоню своей, как ты ее назвала, подружке... и умываю руки... дальнейшая твоя судьба меня не волнует. Там есть дознаватели, я слава богу к ним не отношусь... Как тебе такое развитие событий?
        - А что?.. - она горько усмехнулась, - есть другие варианты?
        - Есть! - сказав это Никита слегка покривил душой, он совсем не был уверен в этом.
        - Ну и?
        - Вариант второй: ты честно, подчеркиваю, честно!.. отвечаешь на мои вопросы... В частности, где эти твои... "бусинки". Я еду туда, проверяю и если все верно, я связываюсь с Наставниками, а это, чтоб ты знала, несколько другое ведомство. В этом случае, у тебя появляется шанс, что тобой и твоими... в общем вами, будут в дальнейшем заниматься такие как я... то есть люди...
        - Заниматься...
        - Ты им интересна в живом виде...
        - Интересна...
        - Не повторяй, как попугай! Да! Тебя будут изучать, с тобой будут работать... Но зато будешь жить, что в первом варианте совершенно исключено! Ну как?.. продолжим разговор? Или...
        - А если первыми найдут те... мотоциклисты?
        - Ну, я думаю такой вариант маловероятен... у них просто времени не будет... Их самих вот-вот найдут! Впрочем, шанс воссоединиться с ними у тебя был, но ты им не воспользовалась. Почему, кстати?
        - Они страшнее вас... я почувствовала их желание... вернее, его желание... Короче, быть женой полка, радости мне нет... затрахают до смерти...
        - Хорошо! Значит согласна на диалог?
        - Хорошенький же у меня выбор... или зарежут как кролика, или будут изучать, как мой папочка, крыс лабораторных... которых, впрочем, тоже... потом того...
        Никите стало до боли жалко, эту скрючившуюся у батареи, несчастную девочку в разорванной блузке, по воле случая, попавшую в круговорот беспощадных событий. Действительно, чем она виновата, что ей выпала такая участь? И теперь, когда у ровесников жизнь только в самом расцвете весны, когда все впереди, ее ожидает только мрачное неизвестное нечто.
        - Ты знаешь... Алена... - он впервые назвал ее по имени, - вряд ли тебя это успокоит, конечно... но я, с недавних пор, себя чувствую не лучше... Лабораторная крыса - это ты правильно сказала...
        Девушка вскинула на него глаза. Но не удивленно, а как ему показалось оценивающе.
        - Что ты чувствуешь? - голос ее был, какой-то настороженный.
        - Ну вот это... ощущение лабораторной крысы под колпаком... которую гоняют по лабиринту, а она по наивности своей крысиной, думает, что принимает самостоятельные решения...
        - С чего ты это взял?
        - Так! - спохватился Никита. - Что-то мы не о том! Вопросы задаю я! Так и где, эти... твои выкормыши?
        Алена опустила веки, словно пытаясь погасить блеск глаз.
        - Там на Цветном... - тон ее, вновь стал безразличным.
        - Где? - удивился Никита. - В вашей квартире?!
        - В соседней... У бабы Поли... Полины Яковлевны... Я подумала, где их меньше всего будут искать... конечно, рядом с нашей квартирой... В самой квартире могут еще глянуть... менты... если меня будут искать... а в соседней, никто не будет.
        Никита вспомнил сварливую бабку из соседней квартиры, пугавшую его милицией.
        - Ну ты даешь! - поразился он. - О наличии подобного количества наглости и хитрости у такого ангелочка, действительно мало кто рискнет предположить. Но какова артистка!
        - Книжек много читала... детективов, - усмехнулась девушка.
        - А что эта... как ее... баба Поля...
        - Я ей внушила, что это ее внучки из деревни приехали... денег ей подбрасываю... она их кормит, убирает за ними...
        - Ну, дает! - повторил Никита. - Внушила значит? Ну а если б к этой бабе Поле, менты заглянули.
        Алена пожала плечами:
        - Они и заглядывали... Но они же про меня интересовались, а не про них... У нее трешка, она одна в ней живет... Ну приехали внучки погостить, ну и что? Лето же, все куда-то едут...
        - Н-да... Складно свистишь! Ну, допустим, верю... А это чья квартира? Ты что-то плела про бой-френда... про беременность...
        - Мало ли что я говорила... - удивилась Алена, - что ж мне было, вам всю правду рассказывать?
        - Ну так и?
        - Съемная квартира... нет никакого бой-френда... и беременности нет, разумеется. И вообще, если хочешь знать, я девочка еще... понял?! Думала перед смертью, хоть мужчину попробовать... А ты, дурак отказался!
        - Девочка? - недоверчиво покосился на нее Никита, наматывая бинт на запястье. - Что в восемнадцать лет еще встречаются девочки? А где ж ты, девочка, денег столько взяла?... Квартиры снимать, этих вон кормить, на машине ездишь... А?
        - Папину заначку реквизировала, - просто созналась Алена, - и машина папина.
        - Ну, ладно, теннисистка... - Никита отрезал бинт ножницами и разорвав концы, завязал их на запястье при помощи свободной руки и зубов. - Поеду я съезжу на Цветной, проверю твои слова. Если все так, то я своему слову хозяин! Дашь машинку-то покататься?
        Алена скептически скривилась:
        - Не дам!
        - Ладно, так возьму, - согласился Никита поднимаясь со стула. - Посиди тут пока... никуда не уходи... А, кстати... - остановился он, - как мне с этой вредной бабкой договориться? В прошлый раз она мне даже дверь не открыла.
        - Она не вредная... хорошая, добрая... я ее запрограммировала так... на недоверие. Кодовое слово скажешь... после этого, она тебе будет полностью доверять.
        - Ишь ты!.. не перестаешь меня удивлять! И какое кодовое слово?
        - Скажу... - усмехнулась Алена, - если ты мне тоже, кое-что скажешь...
        - Знаешь, девушка... - посуровел Никита, - в твоем положении не до торговли! Я жду!
        - Хорошо, хорошо... - закивала она, - кодовое слово - "тай-брейк"... запомнишь?
        - Тай-брейк? - повторил он. - Откуда это? Из тенниса что ли?
        - Да из тенниса... ну скажи, пожалуйста... на чем я прокололась? Как ты меня нашел?
        - А черт его знает... - просто ответил Никита, - подумал, что ты можешь играть в теннис... позвонил другу, назвал твою фамилию...
        - Позвонил другу... как эхо повторила за ним Алена. - А если б я играла в хоккей на траве?
        - Сказал, не знаю! Интуиция наверное... а, может, видел случайно тебя на корте... В общем сиди и жди! Я быстро... если не наврала конечно... Тогда сюда придут злые дяди и тети...
        - Пш-шел ты, - равнодушно сказала девушка, - надоел своим пуганием... я уже устала бояться!
        - Поговори мне! - беззлобно ответил Никита. Он снял с вешалки свой пакет с палкой, взял с тумбочки в коридоре связку ключей. Подкинул ее на ладони. Ключи солидно звякнули, связка была тяжелая. Никита вернулся в комнату:
        - Какой ключ от твоей квартиры на Цветном?... на всякий случай, может, зайду...
        - Тот желтый... английский...
        - Этот? - Никита выбрал ключ из связки.
        - Да! Уйдешь ты наконец?
        Он усмехнулся и открывая входную дверь бросил через плечо:
        - I'll be back!
        - No doubt! - отозвалась Алена и демонстративно отвернулась к окну.
        Лязгнула закрываясь, железная дверь. Четыре раза повернулся ключ в замке. Девушка напряженно прислушивалась ожидая шума лифта, но его все не было. Верный своим привычкам Никита, спустился вниз пешком. Она привстала и осторожно выглянула в окно. Хлопнула дверь подъезда. Помахивая пакетом, вышел Никита и направился к стоящей поодаль "тойоте". Девушка присела и оглянулась по сторонам. С опрокинувшейся при падении Никиты этажерки, по всей комнате разлетелась косметика. Ага, вон там, то что надо - пузырек с душистым глицерином. Далековато правда... Но достать кажется можно. Алена легла на пол и вытянувшись как струнка, дотянулась до пузырька носком ноги. Осторожным движением подкатила его ближе. Еще ближе. Села. Спустив по трубе скованные руки, взяла пузырек. Отвинтила крышку и щедро плеснула глицерином на запястье левой руки. Покрутила кольцо браслета наручников, смазывая поверхность и сложив ладонь лодочкой, морщась от боли, делая вращательные движения, стянула браслет с руки. Ладонь свело судорогой, пришлось ее разминать. Помедлив несколько минут, она повторила ту же операцию с правой рукой.
Вздохнув с облегчением, встала и прихрамывая пошла на кухню. Смыла глицерин с рук под краном и тщательно вытерев их полотенцем, вернулась в комнату. Сняла разорванную блузку, скомкала и бросила на пол. Покопавшись в шкафу, нашла черную трикотажную кофточку с кряхтением натянула ее через голову. Плечи и спина болели от Никитиных объятий. "А что сделаешь? - сказала она вслух. - Сама, дура, напросилась... Так... и где моя сумочка?" Приговаривая: "сумочка, сумочка..." Алена вышла в коридор. Сумочка пристроилась на полочке под зеркалом. "Вот ты где, моя маленькая!" Покопавшись в ней, девушка извлекла из бокового кармашка свой серебристый телефон. Раскрыла его, по памяти ввела номер и нажала зеленую клавишу дозвона. Щелчок после первого же гудка.
        - Шкипер! - сказала Алена в молчащую трубку. - Шкипер, это я. Бабушка приехала! Повторяю... Бабушка приехала...
        Щелкнул отбой. Разговор прервался.
        "Что ж с тобой теперь будет, дурачок?"
        ****
        Никита обошел "тойоту" вокруг, присвистнул уважительно, машина выглядела солидно. Сверкала на солнце серебристым металликом кузова и зеркальной тонировкой стекол. Ни единой царапины или вмятины. По-видимому, Алена водила аккуратно. Нажал кнопку брелка. Пискнула сигнализация, щелкнул центральный замок. Открыв дверку Никита попытался сесть за руль. Не тут то было, водительское кресло отрегулированное под хозяйку, располагалось слишком близко к рулевой колонке. Выругавшись, он пошарился с боку сиденья, нашел нужный рычажок и отодвинул кресло максимально назад. Забрался наконец в салон, захлопнул за собой дверку и вальяжно откинулся на спинку сидения, положив руки на руль. Машина все это время стояла на солнце и поэтому здорово прогрелась. Никита почувствовал на висках струйки пота. "Черт! Может пешком?.." Честно сказать, его водительский опыт, был давно утилизирован вместе со стареньким "москвичом", доставшимся от отца. Пока тарантас еще мог передвигаться - Никита катал знакомых девчонок. Однако, хватило его ненадолго. После долгих и бесполезных часов ремонта, проведенных в гараже Андрюхи, у которого
к тому времени уже была подержанная, но от этого не менее солидная иномарка, москвичу был подписан смертный приговор, о чем Никита нисколько не жалел. Уж больно позорный был автомобильчик. Андрюха, правда, давал потом несколько раз свою иномарку, пока сам же ее не припечатал к фонарному столбу. Отделался легким испугом. А новую, приобретенную после того, "ауди" уже никому не доверял. А тут такая "фифа". Решившись, Никита вставил ключ зажигания. Машина немедленно отозвалась тревожным пиканьем. Он засуетился, но потом сообразил, что это означает всего лишь неплотно запертую дверцу, открыл ее, захлопнул посильнее. Пиканье оборвалось. Ободренный этим Никита, повернул ключ. Машина вздрогнула, двигатель завелся с пол-оборота. "Ну вот! Водить автомобиль с автоматической коробкой передач способен каждый чайник. Две педальки - тормоз, газ. Главное их не перепутать. Ну и понятно, задний ход с передним". Разобравшись с клавишами на приборной панели, Никита нашел кнопку кондиционера. С облегчением направил холодный воздух в лицо.
        Водить оказалось неожиданно легко. Немного правда смущало, что "японка" была праворульной. Несколько раз Никита ошибался и вместо поворотника включал дворники, шарахаясь потом от пугающих взмахов щеток. Но в целом, до Цветного доехал без всяких приключений, благо по воскресному дню, транспорта на дорогах было мало. Вот и знакомый дом. Свернув с Цветного, Никита припарковался рядом с другими машинами и выключил двигатель. Он был чрезвычайно горд, своей победой. А ведь не такой он оказался в итоге пентюх! И "матку" нашел и "куколок" ее, да и автомобиль сегодня вел, как заправский гонщик. В наличии "куколок", правда еще предстояло убедиться, но чувства торжества в душе, это не убавляло. Да и зачем Алене врать на этот раз? Деваться-то ей, теперь, некуда!
        Выйдя из машины, Никита внимательно осмотрелся по сторонам. Вроде бы ничего подозрительного вокруг. Пустынный, маленький, косой дворик, с примыкающим к нему редким леском... Ни мамаш с колясками, ни собачников с собаками, ни бабок на лавочках. Куда все подевались-то? Эйфория начала стремительно выветриваться из головы. "Не рано ли начал радоваться. Ах да, чуть не забыл!" Он достал с заднего сидения пакет с палкой, захлопнул дверку и поставил машину на сигнализацию.
        На землю упала тень. Никита поднял глаза. Солнце быстро скрывалось за белым курчавым облаком. Он огляделся еще раз по сторонам. Не оставляло, какое-то не проходящее тревожное ощущение, где-то на самом краешке сознания. "Может уже просто привычка выработалась, подозревать все и вся? Так, однако и шизнуться недолго... какую-нибудь манию приобрести... или фобию там. Откуда эта тревога? Сигнал браслета, или интуиция?" Никита даже потрогал браслет, словно это, могло что-то дать. Гладкая, теплая поверхность, все как всегда. Да что он в самом деле? Да и народ кругом появился. Вон стайка подростков обоего пола, уселась на дальней лавочке с пивом, а вон парень с девушкой целуются, скромно прячась за деревом. Уже и дети откуда-то взялись, в песочнице копошатся, а рядом их мамаши обсуждают свои насущные проблемы. Голый по пояс мужик высунулся в окно покурить, а из-за его спины доносится музыка. Пацаны с грохотом скачут на роликах и скейтбордах по ступенькам кинотеатра.
        Облако лениво сползло с солнца, и смывая тревожные мысли, мир вокруг опять залило ярким светом. "Нет, положительно становлюсь параноиком!" Никита тряхнул головой, отгоняя глупые мысли и сунув пакет подмышку, решительно направился к последнему подъезду, дома номер девять. Прислушиваясь и приглядываясь, как заправский шпион, поднялся на четвертый этаж. Остановился перед знакомой дверью, нащупал в кармане связку ключей. "Стоп! - сказал он себе. - Туда потом. Вдруг бабка опять пасет из-за двери... еще ментов вызовет. Пообщаюсь-ка сперва с ней. Как ее там звать-то... Полина Яковлевна, кажется..."
        Повторяя про себя: "Тай-брейк, тай-брейк..." Никита вдавил кнопку звонка. Тот послушно отозвался противным громким дребезжанием. Прошло несколько секунд. Никакого движения за дверью. "Что за притча? Может в магазин вышла?" Выждав с полминуты, он позвонил еще раз. Не дождавшись результата, зачем-то заглянул в мутный кругляшок глазка, хоть и понимал, что с внешней стороны двери ничего в глазок не увидишь. Соответственно, ничего и не увидел.
        Отойдя от двери и облокотившись на перила Никита принялся лихорадочно размышлять: "Если буду тут долго толочься, соседи чего-нибудь заподозрят. В таких домишках все друг друга знают, не то что в наших девятиэтажках - люди из одного подъезда годами не встречаются. На улицу, что ли выйти, подождать, посидеть на лавочке? Хотя кто ее знает, когда она явится, а времени нет. Времени остается, трагически мало... Вот блин, незадача... И куда тебя только черт понес, кошелка старая? Что же делать?"
        Он стоял и смотрел на дверь бабкиной квартиры. Дверь была простая, фанерная, даже без дерматиновой обивки. Выкрашена зеленой, кое-где облупившейся краской. "Зеленый - это цвет рухнувшей надежды" - всплыла в мозгу цитата из классиков. "Слушай, - вдруг сказал он сам себе, - а ведь в Алениной связке, ключик от бабкиной квартиры наверняка имеется... Что ж я не спросил-то, болван?"
        Достав из кармана связку ключей, Никита разложил ее на ладони. На глазок сравнил имеющиеся в ней ключи с отверстием замочной скважины. Похоже вот этот латунный ключ, с одной бородкой... или может вот этот. Другие ключи были либо с двумя бородками, либо английскими, плоскими и явно не подходили. "Ну и, на хрена мне, спрашивается, бабка? Мне же только проверить, здесь ли "бусинки". Проверю и уйду. А если она сию минуту явится? Ну и фигли опять же? Скажу ей "тай-брейк" и будет между нами совет, да любовь!" Никита оглянулся на соседскую квартиру и решительно вставил первый из подходящих, ключ, в замок. Ключ вставился, но вращаться отказался. "Не тот. Пробуем другой. Есть! Один оборот, второй..." Дверь тихонько скрипнув приоткрылась. Ощущая себя домушником на деле. Никита заглянул внутрь. Крошечный коридорчик хрущевки-распашенки. Слева зеркало, полка с обувью, вешалка с какой-то одеждой, справа приоткрытая дверь в совмещенный санузел, откуда бурчит неисправный унитаз. Кроме этого монотонного бурчания, никаких звуков в квартире не слышно. Никита осторожно вошел, и притворив за собой дверь, закрыл замок
на два оборота. При этом пакет с палкой, чуть не выпал из подмышки. Он подхватил его и слегка присел. "Что это? Вроде шорох какой-то... Или послышалось? Черт!.. из-за шуршания пакета, ничего не слышно!" Никита пошарил глазами, куда бы его пристроить, но потом спохватился. Извлек палку, а пустой пакет поставил в угол возле двери. Заглянул в санузел. Свет включать не стал, через окошечко над ванной и так достаточно. По крайней мере видно, что никого там нет. Шуршание сзади. Никита дернулся, стукнулся головой об косяк. Шепотом выматерился. Проклятый пакет, сполз на пол.
        Продев ремешок палки, через ладонь на запястье, и до боли сжав шершавую резину, он выглянул, наконец, из коридора. В зале никого нет. Мебели мало, слева пианино во всю стену, в дальнем углу угловой диванчик со столиком, у противоположной стенки, старый облезлый сервант. На полу, какие-то, потерявшие цвет, половики. Дверь на балкон открыта настежь. Порывы ветра, врываясь в дверной проем, колышут тюлевую занавеску и цветы развесистой герани.
        Осторожно ступая по противно скрипящему полу, Никита прошел на маленькую кухню, где заставив его вздрогнуть, заржал и затрясся древний холодильник. Так. Какие-то шкафчики по стенам. Ветхий столб покрытый линялой клеенкой, такие же табуретки вокруг. Никого. Сердце у Никиты, словно обернули мокрой тряпкой. Неприятно, холодно в груди! Что-то он чувствовал. А что, не мог понять. Нехорошо здесь. Ох нехорошо! Так, остаются две маленькие дальние комнаты. Двери ведущие в них закрыты. Сперва левая... Никита слегка отвел руку с палкой для удара и стараясь не спуская глаз с правой комнаты, носком ноги толкнул дверь. Она открылась легко. Книжный стеллаж во всю стену, тахта и письменный стол. Никого. Теперь правая. Тем же макаром. Дверь открылась. Никита сунулся было в комнату, тут же отпрянул в ужасе, с трудом сдерживая рвотный рефлекс. Хорошо, что он так ничего и не ел со вчерашнего вечера. В комнате, на расстеленной полиэтиленовой пленке, в здоровенной луже крови, вповалку друг на друге, лежали тела.
        Никита с трудом сглотнул и вновь заглянул в комнату. Вот оказывается, что он чувствовал. Смерть. Четыре трупа. Трое детей-подростков, одна из которых девочка, и пожилая женщина. Это похоже была сама хозяйка квартиры. У всех раскроены головы. Тут же рядом валялось орудие убийства - туристический топорик. "Вот тебе и "бусинки"... Детей похоже, просто убили... По одному точному удару, на каждого... головы аккуратненько разрублены в области темени... значит не сопротивлялись... наверное, во сне... А вот бабусю-то похоже пытали... Одежда сорвана до пояса, все тело в разрезах и кровоподтеках... и кажется ожогах... Левая грудь отрезана вовсе. Перерезано горло и в завершение то же удар, разрубивший темя. Это, что ж такое? Это, кто ж так?.. Суки! Мясники!" К горлу снова подступило... на глаза навернулись слезы... Он узнал девочку... по голубому платью с красными цветами. "Аня... Вот значит, как вышло... Не выполнил я, выходит, своего обещания... Никого не уберег, никого не спас... Говно я, а не Наблюдатель... Нашли кому дело доверить... Но зачем бабку-то пытали? Хотели узнать, где Алена? Так она ж
наверняка не знала... Значит так просто, на всякий случай? Вот зверье! А потом убили "бусинок"... Видно понимали, что Алена почувствует и примчится к ним. Вот ее-то, похоже я спас". Никита наклонился и брезгливо морщась потрогал пальцем кровь. Свежая еще, даже не запеклась. Он приложил ладонь к голой руке девочки... "Теплая. Совсем недавно значит..."
        Вдруг, не-то периферийным зрением, а может даже затылком, Никита почувствовал движение сзади... Страшный удар в спину опрокинул его прямо на окровавленные тела. И только затем он услышал грохот выстрела. Браслет сработал, с опозданием, но сработал. Никита кувыркнулся в сторону, поскользнулся рукой в луже крови, но успел увернуться от второго выстрела. Двенадцатиграммовая резиновая пуля со стальным сердечником внутри, ударила в тело мертвого подростка, заставив его дернуться, словно он был еще живой. Тут только Никита увидел нападавшего. Белобрысый парень в джинсовой куртке, держал в руках странное оружие с четырьмя дырками вместо ствола, над ними горел красный огонек лазерного целеуказателя. Парень целился спокойно, словно в тире, готовясь выстрелить в третий раз. Травматический пистолет - догадался Никита. Какой-то звериный инстинкт кинул его на нападавшего. Одним прыжком. Навстречу третьему выстрелу. За доли секунды до спуска курка, он ухитрился развернуть корпус и резиновая болванка только чиркнула по плечу. Больно, но терпимо. В следующее мгновенье они столкнулись телами и не удержавшись на
ногах полетели на пол. Парень двигался вяло и неуклюже. "Это я двигаюсь быстро!" - понял Никита. Мозг работал четко и ясно. Он уже видел второго анта, медленно, словно во сне, идущего к ним со стороны балкона. "Вот вы где прятались, суки!" Он с удивлением обнаружил, что не смотря на все кульбиты, так и не выпустил из рук свою дубинку. Места для замаха не было и он ударил противника рукояткой, раз, другой, третий... прямо выступающим из резины стальным сердечником... в лицо, в висок еще куда-то... куда, он не смотрел, так как на четвереньках понесся в сторону, избегая выстрела. Второй ант уже изготовился для стрельбы. Кувырок в сторону. Бабах. Очередная пуля мимо, прямо в обижено брякнувшее пианино. Этот парень, в красной бандане, драных джинсах и рокерской кожаной курточке. Лицо совершенно спокойно, глаза пустые, вместо разума - черная дыра.
        Красный глазок целеуказателя, неотвратимо следовал за Никитой. Тот совершив гигантский прыжок с места, влетел в кухню, уйдя с линии обстрела. Позади грохнул запоздалый, бесполезный выстрел. По пути Никита сбил со стола всю посуду и врезался в холодильник с которого посыпались какие-то чашки и тарелки. Мгновенно развернувшись, он подхватил с пола опрокинувшуюся табуретку и прикрывшись ей словно щитом, ринулся обратно, чувствуя себя древнеримским гладиатором на арене Колизея. Не смотря на всю его скорость, "муравей" успел сделать еще один выстрел. На этот раз попал. Пуля угодила в правую ногу, чуть повыше колена. Нога мгновенно отнялась и подвернулась. Но Никита был слишком близко. Уже в падении, он со всего маху ударил врага, в голову. С такой силой, что кожаный ремешок порвался и палка вырвалась из пальцев. Сам еле, еле успел подставить руки, чтобы не врезаться головой в стену. За спиной, он услышал треск столика, вдребезги разнесенного, рухнувшим на него противником...
        Тук, тук, тук - медленно бьется сердце. Действие браслета кончилось. Никита не помнил, сколько он так пролежал. Несколько секунд или минут? Он попробовал пошевелиться и застонал от боли. Все тело изломано. С левой стороны спины, куда попала первая пуля, кажется сломано ребро. Правая нога отказывается слушаться. Да и другие части тела в немногим лучшем состоянии, от многочисленных ударов о мебель и стены. Только голова, была на удивление, совершенно цела. В квартире стояла тишина. Дующий в балконную дверь ветер, развеял пороховой дым. Опираясь о тахту, Никита кое-как сумел подняться и оглядел поле боя. Первый ант лежал, там, где он его и оставил, спасаясь от пуль второго. Похоже, один из ударов стал смертельным... а может и не один. Второй разломав в падении столик, очевидно приложился головой о чугунную батарею. Признаков жизни он также не подавал, а вокруг головы растеклась небольшая лужица крови.
        От этого зрелища, Никиту охватил новый сильнейший приступ тошноты и его вырвало желчью. Полежав немного на тахте и дождавшись, прекращения рвотных позывов, он вытер рот и попробовал встать. Оказалось, трудно но можно. Правая нога, решительно отказывалась сгибаться, но опираться на себя кое-как позволяла.
        Согнувшись в три погибели, кряхтя и держась за левый бок, Никита доковылял до кухни, где налил себе из-под крана воды в стакан и прополоскал рот и горло от рвотной кислятины. Пить не стал, резонно опасаясь, что всю воду тут же вытошнит обратно. Подняв валявшуюся на полу табуретку, он сел на нее и начал обдумывать создавшуюся ситуацию. Обдумыванию мешало, постоянно всплывающее в голове зрелище кучи трупов, а также ноющая боль во всем теле. Мысли были совершенно безрадостные. Очевидно, что он, перешел все грани разумного. Действуя в одиночку, да еще в тайне от товарищей, руководствуясь лишь намеком со стороны Наставника (еще неизвестно, правильно ли понятым намеком), да собственной глупой жалостью. А то что она глупая, теперь, после столкновения с антами, стало совершенно ясно. Они нелюди, и к ним не может быть никакой жалости. Никакой! Теперь он прекрасно понимал Истинных. Либо ты убьешь их, либо они убьют тебя и всех, кто подвернется под руку! И еще неизвестно, не его ли самостоятельностью, вызвана эта бойня в бабкиной квартире... Верить в это не хотелось... он подставился сам, но других он не
подставлял! Исходя из ситуации, самым простым и наверное самым разумным, будет взять и немедленно, прямо с бабкиного телефона позвонить Миле и дождаться их тут. Он не сомневался, что Истинные будут на Цветном, уже минут через пять - десять после звонка. А что, собственно задачу свою он выполнил. "Матка" найдена, "куколки" ее найдены. Правда... Нет - это уже не его вина! Не его! Да и все равно, если они потом превратятся в таких вот... зверей-насекомых... лучше уж пусть так. А он свое дело сделал... его за неделю три раза чуть не убили... теперь все! Лечиться и отдыхать! Пусть посылают на курорт, как Милу... В Испанию. Он никогда не был в Испании. Как, впрочем, и в других подобных местах.
        "Кста! А есть ли у бабки телефон? Что-то я не замечал его. Вроде как, в Верхней зоне у всех давно стоят телефоны. Ну, или в крайнем случае из Алениной квартиры можно позвонить... Черт! Алена! - он вспомнил ее скрюченную, прикованную к батарее фигурку. - Не похожа она на этих... что валяются в зале. Хотя... Яблочко от вишенки недалеко падает. Но обещал ведь! Никто за язык не тянул! Сам обещал... она там надеется... ждет его! Да ведь наверное и вправду пользы больше будет, если изучить ее, вместо того, чтобы убить. Нет, я должен сделать... Надо добраться до Золотодолинской, до шара и связаться с Наставником. Сообщу ему и все... а там будь, что будет. Судьба ей выжить, значит выживет..."
        Он встал и заковылял в прихожую. Увидел свое отражение в зеркале. "Мать честная! Рубашка разорвана, вся одежда в крови. По счастью не в своей... В чужой крови... Но все равно, в таком виде на улицу не выйдешь. А вот какой-то плащишко висит на вешалке. Бабкин что ли? Возьму-ка я его... все равно больше не понадобится... царство ей небесное! Лютую смерть приняла старушка... Ни за что, ни про что... А вот и телефон! Ну-ка... Нет гудка... это уже даже не смешно..."
        Никита нахлобучил трубку на аппарат и тут его взгляд упал, на валяющийся возле пианино, травматический пистолет. "А интересно знать, почему анты воспользовались этим смешным оружием? Были бы у них обычные пистолеты... а я знаю, что они у них есть... Я бы уже давно был бы покойник... тьфу, тьфу! Или они не хотели меня убивать? Тогда, что? Захватить? Зачем? Бли-и-н!.." Внезапно Никита вспомнил слова Милы: "...если на тебя смотрит один "муравей", значит на тебя смотрят они все!" "Черт!.. они уже давно все знают... Идиот... расселся тут... Немедленно рвать из квартиры!"
        Никита спеша, кривясь от боли в ноге, доковылял до входной двери. "Палку забыл, да хрен с ней с палкой... быстрее, быстрее... Как с такой ногой, по лестнице-то спускаться?" Он выглянул в глазок. На площадке никого. Спеша открыл дверь...
        Ослепительная белая вспышка и грохот! Никита шарахнулся назад, в коридор. Ничего не видящий, не слышащий и ничего не соображающий, он тряс головой и тер ослепшие, слезящиеся глаза. Чьи-то сильные руки схватили его, повалили на пол, больно прижали. Как больно! Еле заметный, по сравнению со всей остальной болью, укол в шею и через несколько секунд сознание поплыло. Сперва ушла боль... а потом он увидел Милу. Она была в красивом, коротком зеленом платье с вышитыми черными узорами, с круглыми вырезами на бедрах. Такая желанная и манящая! Никита подался к ней. Они обнялись. Под руками была ее шелковистая кожа. Он наклонился поцеловать ее... но потом оказалось, что он нюхает какой-то экзотический цветок. Запах цветка приносил эйфорию, чувство легкости и счастья, но от него почему-то, очень хотелось спать... Мила... где ты, Мила... любимая...
        ****
        Он мчался вниз, по какому-то крутому желобу. "Что это? Где я?" Это уже был не желоб, а непонятная тележка, которая вдруг описала мертвую петлю, заставив все внутри замереть от восторга и ужаса. Американские горки?! Теперь большая мягкая труба, по которой он летит, все ускоряясь. Скорость становится совсем уже невообразимой. Он хватается руками за стенки, пытается хоть как-то затормозить. Но траектория падения становится все более пологой, начинает петлять... оказывается, он на водной горке аквапарка... и на полной скорости врезается в воду... "Черт!!! Вода ледяная! Я не могу плыть... Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой... Я тону!
        Охваченный ужасом Никита, забился, задергался... Распахнул глаза... Он не сразу понял, где находится... Карусель мутных светлых пятен, то приближающихся то удаляющихся, то становящихся резче, то опять расплывающихся... "Господи, да это же лица!" Картинка стремительно набирала четкость и резкость. Вокруг люди, много людей... Что-то в них не так... Не могут люди двигаться так синхронно... одновременно поворачивать головы, одновременно открывать рот... говорить... что они говорят? Двое одновременно сунулись к нему... Что они хотят? Поздороваться? Один вдруг остановился на полпути, а другой, глядя Никите прямо в глаза, начал бить его по щекам. Раз, другой третий... Пощечины были резкими, больными! Он хотел загородиться или хотя бы убрать голову, но не смог сделать ни того, ни другого. Сознание прояснилось окончательно. И тот, который бил, это понял, остановил уже занесенную, для очередного удара руку и отступив на шаг, встал рядом со вторым. Никита обнаружил себя, голым по пояс, сидящим в кресле, с запястьями намертво примотанными скотчем, к его ручкам. Ногами он тоже пошевелить не мог, но к чему
прикручены они, увидеть невозможно, так как голова также оказалась зафиксирована в неподвижном положении. Следующим ощущением был холод. Волосы были мокрые, по лицу и плечам стекали струйки воды. Никита увидел источник этого - немного правее этих двух, на него таращился еще один парень, с пустым ведром.
        - Ну что, Наблюдатель?.. очухался? - спросили одновременно все трое. Они сказали это совершенно синхронно, не просто хором, а словно один человек - Я уже запарился ждать! Похоже, лишку тебе вколол... Уж извини, рассчитывать времени не было... Но зато кайфанул? А? - все трое одновременно подмигнули и внезапно, одним движением расступились в стороны...
        ****
        Светло-серый "лексус" неторопливо катился, мимо бетонного забора, старательно объезжая рытвины в асфальте. Дорога была так себе. Дрянь дорога. Слева возвышались трубы котельной. Справа, в некотором отдалении, тянулись бесконечные ряды частных гаражей. "Лексус" аккуратно перевалил через железнодорожные пути.
        - Кладбище тут, - пояснил своему спутнику водитель - импозантный мужчина, лет сорока. - Да вон там... - он указал рукой вперед и влево, отвечая на немой вопрос в глазах пассажира.
        После поворота, опустившееся низко солнце, стало светить прямо в лицо. Водитель прищурил свои голубые глаза и подняв руку, ниже опустил защитный козырек, его спутник надел темные очки. Был он не молод, весь седой, властное лицо пресекали резкие складки. Он нетерпеливо заерзал в своем кресле:
        - Куда они его затащили? Далеко еще?
        - Да... Собственно, приехали, - успокоил его водитель. - Тут есть такая деревня - Каинка... Интересное название, правда? Сейчас пересечем мостик и остановимся. Дальше нельзя. У них там мотоциклисты шныряют взад-вперед... дозорные... Могут заметить.
        - Вероятность прорыва исключена? - поинтересовался пассажир.
        - Более, менее... - задумчиво сказал водитель. - Да нет, конечно, не уйдут! - поспешно добавил он поймав удивленный взгляд своего спутника. - Там все окружено. Сейчас ждем Истинных... штурмовую группу...
        - А сами?
        - Что вы, Аркадий Иванович? - усмехнулся водитель. - Там частный дом на отшибе... Вокруг пустырь. Все простреливается насквозь. А они... - он покачал головой, - они ребята боевые... Вооружены, я извиняюсь... только, что артиллерии при них нет. Чтоб их вышибить, боевой вертолет надо вызывать... или танки... Короче, зачем нам тут Сталинградская битва?
        - Сколько их там? - поморщился Аркадий Иванович.
        - Штук десять-пятнадцать в доме... Штук пять, я думаю, или около того, в огороде засели. Ну и пара тройка мотоциклистов по округе мотается... Да в городе еще сколько-то... По косвенным данным, общая численность группы - тридцать-тридцать пять особей.
        - К операции все готово? Я имею в виду людей? Оцепление, информационная поддержка? Инсайдеры в силовых структурах?..
        - Да, конечно! - кивнул головой водитель. - Давно все готово... Ну вот и приехали.
        "Лексус" заехал в услужливо открывшиеся при его приближении ворота коттеджа.
        - Здесь удобное место, возвышенность, холм... все, как на ладони. Отсюда и будем наблюдать...
        - Когда они его привезли? - поинтересовался Аркадий Иванович, выходя из машины.
        - Да с час, примерно, назад.
        - Хм...Быстро вы тут обустроились...
        - Так работаем... Аркадий Иванович!
        - Андрей...
        - Да, Аркадий Иванович?
        - Ты думаешь это Костас?
        - Ну если вы помните... я с самого начала...
        - Да помню, я помню... - отмахнулся пожилой. - Жалко будет, если это он... Я ведь его с черти каких лет знал... работали вместе... Да... вот ведь судьба! Ладно Андрей, командуй...
        От дверей коттеджа к ним спешил невысокий черноусый парень, одетый в белую сетчатую майку и шорты с кроссовками.
        - Истинные прибыли! - начал говорить он еще на подходе. - Здравствуйте, Аркадий Иванович!
        - Сколько их? - спросил Андрей, голос у него стал властный.
        - Трое.
        - Не маловато? - прищурился пожилой.
        - Куда их больше-то? - пожал плечами черноусый, - Стандартная штурмовая группа. Пойдемте, я вам покажу место наилучшего обзора!
        ****
        RAV4 бодро перевалил через мостик и уже приготовился въехать под поднятый шлагбаум, когда из кустов выскочил Мустафа. Он перекрестно замахал руками требуя остановиться.
        - Чего? - высунулась в окошко Мила. Она была за рулем.
        - Дальше нельзя! Сюда на проселок сворачивайте! Быстрее, быстрее!
        - Раскомандовался тут... - пробурчала Мила, поднимая стекло.
        Джип заворчав двигателем, съехал с дороги, поднялся на пригорок, затем спустился в низинку. Мустафа трусил следом за ним.
        - Здесь, здесь... - помахал он рукой, показывая, где следует остановиться.
        Джип вздрогнул и затих. Мила соскочила с сидения не вынимая ключа из замка зажигания. Слева хлопнул дверкой Ким. Наклонив спинку водительского кресла, последней из салона выпорхнула Рита. Истинные были облачены в комбинезоны из легкой ткани, хамелеоновским образом меняющей оттенок в зависимости от освещения и цвета окружающей среды. На спинах у девушек были закреплены круглые ножны с серпами. Кастеты Кима крепились с внутренней стороны запястий, на несложном приспособлении, позволяющем им при необходимости, прыгать прямо в ладонь.
        - Вот карта... - Мустафа развернул лист бумаги. - Не ахти конечно, но все, что успели добыть...
        Ким молча забрал у него карту.
        - Почему мы только сейчас узнали про операцию? - мрачно спросил он.
        - Ты меня спрашиваешь? - Мустафа удивленно развел руками. - Я-то откуда знаю? Руководству видней.
        Мила дернула его за рукав:
        - А почему ты, гнида, покинул квартиру и нарушил инструкцию?
        - Я па-апрошу! - он убрал руку. - Повежливей, мадемуазель! Сказали мне, я и покинул...
        - Кто сказал? - глаза Милы стали почти черными. Рита предостерегающе положила руку ей на плечо.
        - Руководство! - сказал Мустафа снисходительным голосом. - Опять же руководство, Милочка!
        - Я тебе не Милочка! Говно - твое руководство! И ты говно!
        - Хватит! - рявкнул ей Ким, и повернулся к Мустафе. - Он еще жив?
        - Кто? - удивился тот. - Ах да... жив, жив... десять минут назад, по-крайней мере, был жив...
        Ким презрительно посмотрел на него, но больше ничего не сказал.
        ****
        Перед Никитой стоял пожилой, невысокий человек выражено восточной внешности. Высокий, изборожденный морщинами лоб, крупный нос, прищуренные хищные глаза под кустистыми бровями, тонкие губы, искривленные, в раз и навсегда прилипшей к ним, равнодушно-презрительной усмешке. Смолисто-черные, кудрявые волосы, изрядно тронуты сединой. Сильно сутулился, почти горбился. Одет по жаре, в какую-то широкую, цветастую рубашку, на выпуск, светлые брюки и босоножки. Это несоответствие между зловещим выражением лица и легкомысленным одеянием дополняло собой ощущение угрозы, которым было пропитано пространство вокруг этого человека. Нечеловека...
        - А это я с тобой разговаривал, Наблюдатель, через своих пифонов - голос был резким и скрипучим. Не хриплым, а именно скрипучим, как на старой пластинке. Крайне неприятным.
        - К-то т-ы? - Никита еще не совсем отошел от той гадости, которую ему вкололи, губы у него не слушались, язык заплетался, как у пьяного.
        - Кто я? - усмехнулся тот. - А ты разве еще не понял? Или ты боишься, себе в этом признаться? Ну и правильно боишься! Я вашего брата живым не отпускаю, не в моих это правилах! Я даже не стану обещать, что не больно тебя зарежу, если скажешь все, что мне нужно. Потому что я и сам могу узнать все, что мне нужно, без твоих слов, а гуманизм мне чужд.
        Он смотрел в упор, безжалостным, немигающим, змеиным взглядом, от которого вставали дыбом волосы и по спине бежали мурашки. Никита почувствовал, что на лбу выступила испарина. Словно сама смерть уставилась на него, своими пустыми глазницами. Ощущение усиливалось тем, что все скопившиеся в комнате нелюди, глядели на него точно также. Наверное такой взгляд был у Медузы-Горгоны. Только вместо того, чтобы окаменеть, Никита наоборот, почувствовал, что тело начинает пробивать крупная дрожь, словно от холода, хотя в доме было наоборот, жарко и душно. Внезапно сутулый развернулся на каблуках и заложив руки за спину принялся ходить взад-вперед по комнате, словно в ней было пусто. Остальные расступались перед ним, и тут же вновь смыкались за его спиной. Это было странное, жутковатое зрелище. Сутулый обошел вокруг Никиты, раздвигая своих марионеток, словно высокую траву. Встал у него за спиной. Некоторое время молчал. Никита почти физически, чувствовал, как он сверлит взглядом его затылок, словно пытается заглянуть прямо в черепную коробку.
        Между тем, действие неизвестного наркотика прошло, мозг подстегиваемый гармонизатором, вновь стал работать четко и быстро. От браслета по руке распространялось ощущение тепла и даже какой-то вибрации. Никита наконец, начал адекватно воспринимать окружающую обстановку. Он попытался оглядеться. Деревенский дом. Скрипящий под ногами топчущихся антов, дощатый пол, беленые известкой, стены и потолок. Не смотря на светлое время суток, под потолком желтела тусклая, одинокая лампочка, без абажура. В доме имелось, по-крайней мере, две комнаты. Вход во вторую, виднелся за спинами столпившихся антов и был кокетливо прикрыт кисейными занавесками. Окно справа, закрыто плотно запертыми ставнями, но дневной свет откуда-то все же сочился. Изо всех сил скосив глаза, Никита увидел второе окно, напротив которого, отодвинув стволом цветочный горшок, по-хозяйски расположился на столе, ручной пулемет на сошках. По бокам стола, стулья. Никита посмотрел налево, там расположилась русская печь, возле нее какие-то ведра, лавки... Впрочем из-за толпящихся антов, все, что стояло на полу, было плохо видно. Сами "муравьи"
являли собой весьма странное зрелище. Они все время двигались не останавливаясь ни на секунду, словно настоящие муравьи или пчелы. Но не просто хаотично, а время от времени соблюдая некую симметрию. Двое из них, стоящие в паре метров друг от друга могли одновременно повернуть голову или сделать шаг в одну и ту же сторону, в то время как особи располагающиеся между ними, ничего подобного не совершали. Все они оказались молодыми, или даже очень молодыми парнями, от совсем юных, до примерно двадцати пяти - двадцати восьмилетнего возраста. Многие из них были увешаны оружием, гранатами и пулеметными лентами, словно революционные матросы или афганские моджахеды на марше. Да и вообще, в чем - в чем, а в оружии тут недостатка не наблюдалось: крупнокалиберный пулемет у стены, развернут стволом куда-то за спину Никиты, наверное, в сторону дверного проема, пирамида автоматов в углу, ящики с боеприпасами и даже, кажется, гранатометы, сложенные аккуратным рядком на печке.
        - М-да... - задумчиво сказал откуда-то сзади, сутулый, - хорошо закрылся... ни пса, не разобрать... Или это я сноровку теряю... Ну да ладно, время деньги... время жизнь...
        Он вышел из-за спины Никиты и опять уставился на него, своими змеиными глазами:
        - Ну что, с тобой делать? Ладно уж... мучить тебя, возиться долго, а мне, к сожалению некогда... Давай договоримся по-хорошему. Ты мне скажешь, где девочка... честно скажешь! А я из благодарности, убью тебя не больно... хоть это и не в моих правилах... но тебе так и быть, скидка... по молодости, по неопытности, - он не глядя протянул назад руку в которую моментально вложили пистолет, предварительно передернув затвор.
        - Смотри! - он поднес ствол ко лбу Никиты. - Бах!.. - ствол легонько ткнулся в лоб, - и все! И ты уже на небесах! Ну согласись, хорошее ведь предложение?
        Никита с трудом сглотнул вязкую слюну. В эту минуту, он понял смысл фразы: "Кровь от страха стынет в жилах". Его всего трясло. Ему сейчас было одновременно холодно и жарко. С него градом катился пот и его бил озноб. Все от осознания того, что сейчас его убьют... Убьют в любом случае, скажет он что-либо или не скажет. Его жизнь оборвется, она не стоит сейчас ни копейки... сейчас он умрет. Как же так? Почему? Это не справедливо... Господи, во что его втравили?! Он даже не сможет сопротивляться, прикрученный к этому мерзкому креслу... его застрелят или зарежут, как барана. Какой он идиот... ведь Мила предлагала соскочить, бросить все... Мало ему было на вокзале? Мало ему было возле "Поганки"? Догеройствовался... Пионер-герой... В детстве, начитавшись патриотических книжек про войну, он потом часто видел сон, где попадал в плен к фашистам. Фашисты интересовались, где партизаны, но почему-то не дожидаясь ответа, сразу готовились его пытать... раскладывали, свои страшные колющие и режущие инструменты, нагревали утюги, калили в печи щипцы. Он всегда успевал проснуться. Удрать от этого ужаса в явь. Пусть
с отчаянно бьющимся сердцем, в холодном поту, но успевал... Пусть потом долго лежал, тревожно вглядываясь в темноту и прислушиваясь к ночным шорохам, не мог уснуть, но главное, успевал. А вот тут, проснуться, похоже, не получится! Детские страхи начинали сбываться...
        - Ты не уснул, мой юный друг? - поинтересовался сутулый.
        - Ка... какая девочка? - с трудом выдавил из себя Никита.
        - Ах вон оно что... - разочарованно вздохнул тот, возвращая пистолет обратно, - ну не хочешь по-хорошему... давай по-плохому...
        Мысли вихрем понеслись в голове у Никиты: "Что он хочет сделать?.. В любом случае ничего хорошего... Что делать мне? Сказать ему где Алена? Черт с ней, своя жизнь дороже... Стоп! Хватит истерик! Соберись тряпка! И так, что мы имеем? Он сказал, убьет в любом случае, расколюсь я или нет... И не врет, ведь гад... не пугает... точно убьет! Так... надо быть прагматичным... Черт! Как это трудно, когда жизнь висит на волоске... Все мысли в кучу... Говорить нельзя и не говорить нельзя... Остается тянуть время... до последнего тянуть время. Меня могут найти? Хотелось бы в это верить, но что-то не очень верится. Я сам не знаю, где я... Да даже если и найдут... даже если и справятся с этой, вооруженной до зубов, кодлой... меня уже сорок раз успеют убить. Так что же, нет выхода? Должен же быть, хоть какой-то выход. Допустим, я ему говорю адрес Алены... просто допустим... Дальше, что? Он меня убивает? Фиг! Ведь если я соврал, потом спросить будет уже не у кого. Значит, он прежде должен проверить, правду ли я сказал и до этого момента я гарантированно буду жить. А если он возьмет меня с собой, чтобы если что,
на месте спросить за неправду... А вдруг наши уже там... Вдруг они меня отобьют? Реально? Да! Вернувшись из города они первым делом кинутся по адресу Алены, по тому липовому адресу который она давала Миле. Его и надо назвать! В этом случае появляется хоть какой-то шанс. Пусть призрачный, но шанс!
        - Если я вам скажу ее адрес... что вы с ней сделаете?
        Сутулый усмехнулся:
        - Это больше не твоя забота, юноша! И так, слушаю тебя? И учти, я уже потерял с тобой очень много времени! Я слишком засиделся в этом городишке. Мне давно пора быть в другом месте, а то чувствую, здесь скоро соберется вся ваша свора.
        (Откуда эта сволочь знает про Наблюдателей? И вообще про Службу карантина?)
        - А если...
        - "Если" для тебя закончились!
        - Какой мне смысл говорить правду... если вы не оставляете мне никакой надежды. С тем же успехом я могу и наврать... по крайней мере, "матка" вам не достанется.
        - Хороший вопрос! - сутулый прищурился. - Спрашиваешь как я проверю? А очень просто... Разрублю тебе голову... - он опять не говоря ни слова протянул руку и в нее вложили, на этот раз, здоровенный мясницкий тесак, - вот этим! И погадаю на твоих мозгах! Как тебе такой способ проверки?
        - Эффектно, конечно... - Никите с трудом удавалось не стучать зубами от страха. - Но сомневаюсь, что это вам поможет... У меня есть другое предложение: я вам говорю, где находится "матка". Вы берете меня с собой, а потом если я сказал правду, отпускаете...
        Сутулый неприятно заухал, словно филин, что очевидно означало у него смех:
        - Ты поверишь, если я пообещаю тебя не убивать?
        - А что мне еще остается делать? Зачем вам меня убивать? Собственно вам, я никакого зла не принес... а наоборот, можно сказать, пользу... я искал "матку"... А тех двоих... так это была чистая самооборона... да вы же сами все знаете!
        - Смешной парнишка... - сутулый развел руками, и оглянулся по сторонам, как бы призывая в свидетели всех присутствующих, - ты кого тут пытаешься развести? Неужели меня? А ведь действительно, никого здесь больше нет, значит, наверное, меня! Зла говоришь не принес? Да для меня, ты сам по себе абсолютное зло! Ты ведь в СК недавно?
        "Откуда он знает?" - вновь поразился Никита.
        - ...если браслетик с тебя снять, - невозмутимо продолжал тот, - практически никакого последействия не останется. Ты ведь с ним сжиться-то не успел А что это означает? А? Затрудняешься?.. А это означает, что если с тебя снять браслет, твоя глупая головенка, будет хрустально прозрачна, для моего пытливого взора. Следишь за мыслью? Возникает вопрос, как снять браслет? Ведь кроме тебя самого, его никто больше, снять с тебя не сможет... А ты ведь не захочешь? А если даже и попробуешь, по принуждению у тебя ничего не получится... только по доброй воле... Верно? И все-таки, мне это удавалось... - он расстегнул пуговицы на груди и отвел края рубашки. Изумленному взгляду Никиты предстало, весящее у него на шее ожерелье, из множества браслетов, нанизанных на толстую золотую цепь.
        - Думаешь, как я вас нахожу? Тебе интересно? А вот по ним и нахожу... - он провел ладонью по глухо брякнувшим браслетам, - я их чувствую... понимаешь? Чувствую! - в его голосе, даже появились нотки нежности. - Вот и твой браслетик будет тут!
        Внезапно один из антов скользнул к Никите откуда-то с боку и ловко заклеил ему рот пластырем. Сутулый начал разворачиваться, словно собирался отойти и вдруг внезапно, почти без замаха, рубанул страшным своим тесаком. Треск! Жуткий треск разрубаемых костей и дерева. Адская боль. Никита забился, замычал заклеенным ртом. Замахал перед собой, освободившимся от пут, обрубком руки, расплескивая вокруг хлещущую ручьем кровь. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание - была его кисть, с судорожно скрюченными пальцами, валяющаяся на полу. Словно в каком-то жутком сне, лежала она у ног сутулого, примотанная скотчем, к отрубленной, за компанию, ручке кресла.
        ****
        Тройка Истинных подобралась к дому почти вплотную. Утроенный фон невнимания позволял им до сих пор оставаться незамеченными. Они залегли в заросшей лопухами и крапивой канаве, тянущейся вдоль покосившегося забора, отделявшего огород от пустыря.
        - Пятеро в огороде и на задворках, - шепнул Ким. Он, наконец, оторвался от щели в заборе сквозь которую созерцал диспозицию и обернулся к своим спутницам. - Я ими займусь. Одновременно вышибаете дверь и валите пулемет. Ждете пока отстреляются. Затем входите в дом, как договаривались. Ми-ко первая, Ли-Сун вторая... Как разберусь с внешними, присоединюсь к вам... "Матку", по возможности не трогать... прижмите его к стене, я его выдерну... поняли? Смотрите не напортачьте, он должен оставаться живым, еще какое-то время. Все понятно? Тебе все понятно? - повторил он, останавливая взгляд на Миле. Девушка молча кусала губу, смотря перед собой невидящим взором. Лицо ее было напряжено, на осунувшихся скулах, ходили желваки.
        - Эй! Я к кому обращаюсь? - он пощелкал пальцами прямо у нее перед носом. Она наконец подняла на него глаза и медленно кивнула.
        - Тебе? - Ким повернулся к Рите.
        Та уже натянула на лицо маску с прорезями для глаз. В ответ, молча показала из пальцев характерную фигуру: "Ок!"
        ****
        Никиту выкинуло из бессознательного. Он снова был в этой страшной комнате, прикрученный к креслу и окруженный со всех сторон антами. Впрочем, страха, как и боли, он теперь не испытывал. Состояние было расслабленным, близким к эйфории. Сутулый стоял рядом и усмехался, заглядывая ему в глаза. В руках он вертел пустой одноразовый шприц.
        - Что-то я сегодня добрый... прямо, как доктор Айболит. Видно приглянулся ты мне парень! Умрешь с удовольствием! Так что не дрейфь! Сейчас только узнаю, что мне нужно, и закончатся твои проблемы... Будешь в шоколаде!
        Никита вяло покрутил головой, она больше не была зафиксирована. Что-то сильно сдавливало левую руку. Посмотрел - оказалась, она туго стянута резиновым жгутом выше локтя. Кровь больше не хлестала, а сочилась по каплям. Он поднес обрубок к лицу. Вид торчащих из раны костей запястья, почему-то рассмешил. "Как я наверное нелепо...буду выглядеть с одной рукой... жить с одной рукой... Это, наверное, очень смешно! Что, интересно скажет Мила? Ах да... мы же поссорились..." Глупо ухмыляясь, он убрал искалеченную руку от глаз, тут же потеряв ее из виду. Сознание плыло, было зыбким и неясным, находясь на грани между сном и реальностью. Сутулый отшвырнул шприц в сторону и ободряюще похлопал его по плечу. Никита улыбнулся ему. Он теперь был совсем не страшным, свой в доску мужик, с добрым лучистым взглядом, почти как у Ильича на портретах, из октябрятского детства. Как он мог бояться его раньше? Какие у него смешные кустистые брови, почти сросшиеся на переносице. Какая забавная широкая щербинка между передними верхними зубами, дружески улыбающегося рта. Какой участливо внимательный, взгляд черных глаз! "Что
же... что же он хотел от меня? Ах да... вспомнил... Хотел узнать, где Алена... Что урод, не вышло? Что-то рожа кислая стала".
        Действительно, улыбка сошла с лица сутулого. Он отпрянул от Никиты и замер, словно вслушиваясь или вглядываясь во что-то невидимое. Анты вокруг зашевелились, потянули с плеч оружие, залязгали затворами. Неуловимое движение - в руках сутулого пистолет.
        Никита улыбался, глядя в черную дыру направленного на него ствола:
        - Обкакался дяденька?
        - Подставили тебя парень! - лицо сутулого исказилось от ненависти. - Крепко подставили!..Все-таки обложили, с-суки!
        Три выстрела почти слились в один. Небольные толчки в грудь. Щепки из спинки кресла от прошедших навылет пуль. Мир перевернулся - это опрокинувшись, кувыркнулось кресло. Несколько секунд Никита лежал недоуменно хлопая глазами, не понимая, что случилось. По груди быстро растекалось, что-то теплое. Он пошевелился. За спиной тоже хлюпало и было горячо. "Ба!.. да это же моя кровь... сколько же ее много... А внутри напротив, холодно... Боже, как хочется спать... Нет, это не спать хочется... Это я умираю, кажется... Странно, почему-то совершенно не страшно... Наверное, просто больше не осталось сил... Ни на что больше нет сил... Надо немножко поспать... хотя бы пару минут..."
        Сорванная с косяка, с треском влетела в комнату входная дверь, сшибив по дороге зазевавшегося анта. Взорвалось, брызнув стеклами окно, секунду спустя второе... Стол перевернулся. Стоявший на нем пулемет, отлетел на середину комнаты.
        Ответная реакция последовала незамедлительно. Тесное помещение наполнилось оглушительным грохотом и пороховым дымом. Анты моментально рассыпавшись по комнатам и кто стоя, от живота, кто припав на одно колено, хлестали длинными очередями в дверные и оконные проемы. Плотность воздуха казалось, возросла от нашпиговавших его пуль. К автоматной трескотне добавился басовитый рокот пулемета. Крупнокалиберные пули, прошивали тонкие брусчатые стены дома словно бумагу. Летели щепки из косяков и рам. Во дворе, как скошенные падали чахлые ранеты, подпрыгивали отстрелянные ветки кустарников смородины и крыжовника, вдребезги разлетался штакетник, разваливаясь, взлетела в воздух пустая собачья конура. Казалось, ничто живое не сможет уцелеть в этом огненном шквале.
        Внезапно стрельба стихла. Одновременно, разом! Последовавшую за этим, оглушительную, тишину нарушал только тихий звон пустых гильз, все еще прыгающих по полу. Несколько секунд заминки, задзынкали вырываемые чеки и из двери и окон, наружу полетели гранаты. Анты приникли к стенам, залегли. В следующий момент, дом затрясся от череды близких взрывов. Казалось, что он вот-вот, не выдержав, развалится по доскам. И снова несколько секунд тишины, лишь треск перезаряжаемых магазинов. Через многочисленные дыры в стенах, пространство комнаты пронизали солнечные лучи, ясно видные в пороховом дыму.
        Один из антов направился к двери. Держа оружие наготове, он осторожно высунул голову в дверной проем. Посмотрел направо... налево...
        Неразличимый взмах, только солнце сверкнуло на клинке. Ант еще стоял на ногах, а его отсеченная голова не упала с плеч, когда в комнату скользнула еле заметная тень. Развернувшиеся лезвия, немедленно слились в свистящие восьмерки, и нечто стремительное, неразличимое, размазывающееся в своем движении в шлейф, запрыгало по комнате, как мячик отскакивая от пола, стен, потолка и разя, разя, разя. Дым смешался с красным туманом, состоящим из мельчайших брызг крови срывающихся с бешено вращающихся клинков.
        Уцелевшие анты вновь открыли шквальный огонь. Пули били в стены, в не успевшие упасть тела их сраженных собратьев, рикошетили от печи. Изрыгающие огонь стволы не поспевали за стремительно движущимся противником. С грохотом обрушилась кровля и в образовавшийся пролом, в тыл к стрелкам, слетел второй призрак, сходу выкосив пулеметный расчет.
        "Суки! - заорал сутулый, корчась от боли, словно это его плоть секли страшные клинки. - Ненавижу вас, падлы!"
        Он рванулся в угол, где его мгновенно окружила группа антов, закрывших свою "матку" телами. Отбросив разряженное оружие, они выставили перед собой длинные мачете и какие-то пики, готовясь к рукопашной схватке. Однако вышло по-другому. Затрещали доски за спиной, прижавшегося к стене сутулого. И его, вместе с внушительным куском стены, страшной силой вырвало из дома и швырнуло на несколько десятков метров в сторону. Его сподвижники кинулись было за ним, но их тут же настигли. На несколько секунд, в лучах клонящегося к земле солнца, заиграла кровавая радуга и последние анты забились в конвульсиях среди пыльной травы палисадника.
        Сутулый успел подняться. Все-таки, он был очень быстр. Доли секунды он глядел на врагов, словно оценивая ситуацию. Пистолет в его руке, бессильно щелкнул открыв ствол, обойма была пуста. Он швырнул оружие в сторону и злобно осклабившись рванул на груди рубаху, упав на колени. Неторопливо приближающийся к нему Ким недооценил ситуацию. В руке сутулого, невесть откуда появился клинок, которым он двумя молниеносными движениями распорол себе живот, сначала от паха до груди, а затем справа налево. Захрипел заваливаясь на бок, но удержался и поднес окровавленный кинжал к горлу. Не успел. Подскочивший Ким, пинком выбил клинок у него из руки. Сутулый рухнул на землю, судорожно суча ногами, пополз в сторону, волоча за собой, вываливающиеся из распоротого живота внутренности.
        Подбежала запыхавшаяся Мила. Комбинезон ее, с ног до головы, был перепачкан кровью. Маску она успела стянуть - слипшиеся от пота волосы торчали вихрами. Ким оторвал взгляд от корчащегося в пыли тела и хмуро посмотрел на нее:
        - Успел, гад, себя покоцать... Недооценил я его! Но ничего, сейчас коктейлю вколю, поживет еще немножко. Глянь сюда... - он наклонился и рванул цепь на шее сутулого. Во все стороны запрыгали, покатились черные браслеты. - Прикинь, коллекция! У вас как там, все нормально?
        Мила не отвечала, лицо ее было словно замороженным, без всякого выражения. Из дома раздались одиночные выстрелы. Истинные тревожно посмотрели в ту сторону.
        - Что там еще? Иди-ка проверь... я с этим пока разберусь, - Ким присел рядом с сутулым, нашаривая в кармане комбинезона миниаптечку.
        В доме все было залито кровью, кругом на полу, разводы на беленых изрешеченных пулями стенах, даже потолок весь в бурых пятнах. Валяющиеся друг на друге тела еще дергались в агонии. Между ними, шлепая подошвами по кровавой луже ходила Рита, вооруженная подобранным тут же пистолетом. Ствол к голове... ба-бах... Еще один ант, дернувшись в последний раз испустил дух. Хлюп, хлюп... следующий... ба-бах...
        Тело Никиты, освобожденное от пут, Рита подтащила к стене и оставила в полулежащем положении.
        - Ну? - сходу выпалила подоспевшая Мила. - Что с ним?
        - Плохо... - хмуро буркнула Рита, оторвавшись от своего дела, - отрублено левое запястье... с браслетом... Три проникающих ранения в грудь... два на вылет... легкое пробито, по-моему одно в сердце. Еще ему вкололи какую-то дурь... Короче когда я до него добралась, он уже хрипел... язык запал. Ну язык положим, я вытащила. Но... потеря крови колоссальная... в общем сестра...
        Не слушая ее больше, Мила упала рядом на колени, прямо в хлюпнувшую кровавую лужу, наклонилась над ним, зашептала в посиневшее лицо:
        - Никита, миленький, ты живой? Не умирай, родненький... потерпи чуть, чуть! Тебе помогут... ну чуть, чуть потерпи! Дышать здесь нечем... На воздух его вытащим...
        - Пульса нет... - Рита растерянно смотрела на потерявшую самообладание подругу.
        - Я сказала на воздух!!! - в бешенстве крикнула ей Мила.
        Та обиженно пожала плечами: "Чего орать-то?" И подхватила Никиту под левую руку. Мила взялась за правую и они вдвоем вытащили его тело во двор. Положили в прозрачной тени уцелевшей яблони. Мила моментально стащила с себя комбинезон, оставшись в трусиках и майке, скатала его и засунула Никите под голову.
        - Воды ему надо... - бормотала она, сжимая ладонями его щеки, - бинты где? Лекарства? Кровь нужна! Какая у него группа? Коктейль надо вколоть. Черт! Черт! Да где же помощь? Где все? Сволочи!
        - Да не бесись ты... - спокойно сказала ей Рита. Она стояла рядом, сунув руки в карманы комбинезона, с угрюмым видом, ковыряя землю носком своего высокого, шнурованного ботинка, - не помочь ему уже... умер он... не видишь что ли? Не поможет коктейль... Если б хоть браслет на нем был...
        ****
        Пыля по проселку, к дому подкатили две машины. Уже знакомый "лексус" и следом здоровенный джип. Захлопали дверки. Пассажиры высыпали наружу и молча направились к месту схватки. Их встречал хмурый Ким. Кивнули друг другу головами, здороваясь.
        - Ну что, жив он? - сходу спросил Андрей.
        - Кто? - не понял Ким.
        - "Матка"!
        - А-а... - протянул Истинный, - Жив пока... Вон лежит, - Ким мотнул головой, показывая.
        - Э... это что, вы его так?! - удивленно вскинул брови Аркадий Иванович, останавливаясь над ворочающемся на грязном брезенте, в каше из собственных внутренностей, телом.
        - Сам себя... Не успел я малость...
        - А остальные?
        - Там, - неопределенно сказал Ким, махнув рукой в сторону дома. - Кстати, если что-нибудь кушали, в дом заходить не советую... обратно может попроситься...
        Андрей внимательно посмотрел на него и ничего не ответив повернулся к своим спутникам:
        - Займитесь... - он кивнул головой на тело, - надо чтобы он прожил еще, как минимум минут сорок - час... пока вся их группа не соберется.
        Черноусый оторвался от бормочущей рации:
        - Трое мотоциклистов только что прибыли... Их встретили ребята... Порядок! - пояснил он, поймав вопросительный взгляд Андрея.
        Аркадий Иванович, присел рядом с сутулым, поймал его безумный, полный мучительной боли взгляд:
        - Ну что, Костик? Добегался? Что ж ты натворил, друг ты мой ситный? Что говоришь? - он наклонился к самому его лицу вслушиваясь в неразборчивое ответное хрипение. - Падлы мы? А-а... Козлы и суки?.. Ну что ж Костик, ты всегда был грубияном. Вколите ему обезболивающее, что ли...
        Андрей, с еще двумя спутниками, меж тем направился к девушкам. Мила так и сидела в безучастной позе, что-то бормотала, прижимая к груди голову Никиты и тихонько раскачиваясь из стороны в сторону. Рита сидела рядом на крыльце дома. Она спустила верхнюю часть комбинезона и теперь пыталась самостоятельно перевязать ссадину на предплечье, время от времени, сумрачно поглядывая на вновь прибывших.
        - Помочь чем-нибудь можно? - спросил ее Андрей, показывая рукой на Никиту.
        При звуках его голоса, сидевшая к ним спиной, дотоле безучастная Мила, резко развернулась. Глаза ее расширились от удивления.
        - Климонтович?!.. так ты живой? - она осторожно опустила голову Никиты на тряпичный валик, и медленно стала вставать, удивление в ее взгляде быстро менялось на ярость. - Помочь говоришь? Так ты, значит, все продолжаешь свои эксперименты, ученый херов? Ты его подставил? Подставил, да? Сволочь!
        Она вдруг подхватила с крыльца, один из лежащих там серпов и шагнула к нему. Климонтович изменился в лице, но не отступил. Вовремя подоспевший Ким заступил ей дорогу, хватая за руки, а Рита сзади повисла на плечах. Вдвоем, они вырвали у нее клинок и оттеснили в сторону прижав к стене дома. "Успокойся дурища!.. - хрипел Ким, с трудом сдерживая рвущуюся у него из рук девушку. - И так делов наделала, не прохлебаться!.. Да быстрей ты, корова! - заорал он на Риту, судорожно роющуюся в аптечке в поисках подходящего шприц-тюбика. Та наконец нашла и подскочив к ним, одним махом вколола иглу в плечо своей подруге. Мила еще некоторое время сопротивлялась, но после второго укола, на этот раз в шею, охнула и обмякла в руках Кима. Он оттащил ее к крыльцу, усадил, прислонив спиной к стене и отпустив отошел на шаг, опасливо поглядывая. Из-под прикрытых глаз девушки, ручьем текли слезы, она и не пыталась их вытирать.
        - Экая нервная барышня!.. - процедил Климонтович, но поймав злобный взгляд Кима, осекся. - Посмотрите, что можно сделать, - сказал он своим спутникам, кивнув головой в сторону Никиты и развернувшись на каблуках пошел прочь.
        ****
        - Что там за сцена была? - поинтересовался Аркадий Иванович, когда "лексус" еле слышно ворча двигателем, стал сдавать задом, выруливая из тупика.
        - Да... - Климонтович раздраженно махнул рукой и потянул из пачки сигарету. - Никаких нервов уже не хватает... Я закурю, вы не против? - он вдавил кнопку прикуривателя.
        - Да кури, мне-то что...
        - Говорил я... - продолжил он, нервно затягиваясь, - чтоб не посылали именно эту группу на ликвидацию... Блин, ну пошлите вы любую другую... Их кроме этой, здесь три штуки сейчас. Нет! Этих и все! Вы ж знаете, как с Кругом договариваться... Если упрутся рогом - все! Они ведь там недовольны... им видите ли не раскрыли всех деталей операции...
        - Ну? - нетерпеливо прервал его Аркадий Иванович. - А чем тебе эта группа-то не угодила? Вроде все сделали, как надо... корявато, конечно... Но так у них всегда так... Другие я думаю, ничем не лучше были бы.
        - Не в этом дело...
        - А в чем? Темнишь ты Андрюша...
        - Да не темню я, Аркадий Иванович... Просто девица эта, Истинная, которая на меня кинулась. В общем, по сценарию операции... любовь у них должна была возникнуть по ходу дела... с парнем этим, Наблюдателем... Никитой... Понимаете?
        - Ах, так это она была?
        - Ну так я и говорю! Анализ исходных данных, по итогам первых двух операций показал, что вероятность его смерти, процентов девяносто восемь - девяносто девять. Ну и спрашивается, разве можно было эту влюбленную дурочку посылать на ликвидацию? Да, кстати, что там с ним? Позвоню...
        Он взял в нише сотовый, выбрал из телефонной книжки номер:
        - Петр, ну что там с этим... с Никитой? Шансы есть?.. Да?.. Все так плохо?.. Вот даже как... - Климонтович еще некоторое время слушал доносящуюся из трубки скороговорку, затем сказал. - Ладно, все понятно... Решайте там с остатками группы и дальше пусть людишки работают... Да... Березин пришлет своих чистильщиков, я договорился... Свяжутся с тобой... да... да... Все, звони, если что! Отбой! - он повернул голову к вопросительно смотрящему на него спутнику. - Умер.
        - Что, ничего нельзя было сделать?
        - До нашего приезда еще умер. Три пулевых ранения, из которых одно в сердце... Да оно и понятно... неужто Брюс с двух шагов промахнется...
        - Да... - задумчиво протянул Аркадий Иванович, - Костик, помнится и со ста шагов редко мазал... Дай-ка, пожалуй, и мне сигаретку.
        - Вы ж бросили?
        - Бросишь с вами... - он принял из рук Климонтовича, услужливо прикуренную сигарету, задумчиво затянулся. - Так что думаешь, Андрюша, не заставят нас еще раз, начисто переделывать?
        - Ой боюсь я, Аркадий Иванович... с этих перфекционистов станется. Ну казалось бы... Задача выполнена? Выполнена! Ну трупы есть... И даже дети... Ну что ж поделаешь... так практически всегда бывает... Допустимый процент потерь еще никто не отменял... Ну вы то хоть меня поддержите, Аркадий Иванович?..
        "Лексус" свернул на Арбузова и помчался, ускорясь к Российской.
        ****
        Операция: "Муравьиный бог"
        Рапорт о выполнении
        Настоящим докладываю: В результате запланированных и успешно проведенных Карантинных мероприятий, группа Брюса ликвидирована полностью.
        Людские потери не превышают 20 % от допустимых.
        Потери СК: Наблюдатель-стажер, Северов Никита Семенович.
        Ввиду особой опасности группы Брюса, данные потери считаю незначительными. По этой причине прошу признать операцию успешной.
        Ответственный исполнитель, Временный Наблюдатель Н-ска, личный N114732, оперативный позывной: Шкипер.
        Поддерживаю мнение Шкипера. Считаю операцию успешной, а ее повторение нецелесообразным.
        Наблюдатель региона "Западная Сибирь", личный N13186, оперативный позывной: Штейн.
        Резолюция
        Ввиду неоправданно высоких потерь населения (особенно, детей), а также заинтересованности СК в Наблюдателе Никите Северове, рекомендуем провести операцию "Муравьиный бог" еще раз.
        Название новой операции: "Муравьиный бог - второе пришествие"
        Санкционируем использование Третьей сферы.
        НН.
        *****
        Простор... простор безбрежный, подобный океану без волн, под безоблачным небом без солнца. Как пушинка плыву по нему, свободно, один. Где я? Куда я плыву... иду... двигаюсь? Отчетливо помню момент своей смерти... Взлетать над собственным мертвым телом, оказывается еще то удовольствие... Когда же это было? Вчера? Нет кажется позавчера... забыл... ни фига себе - забыл когда умер. Даже если отбросить захватывающие меня мысли о смерти, то остается вопрос: что это собственно такое вокруг? Где я? Сколько я уже здесь? Час? День? Неделю? Взглядом зацепиться абсолютно не за что... ничего не меняется вокруг. Однако влип, неужели все про меня забыли?! Где ангелы господнии... или черти... или кто там еще бывает? Кто, по мою душу? Что мне делать? Стоять... висеть неподвижно или лететь... парить... в любом выбранном направлении...
        - Здравствуй, Никита!
        Откуда она взялась? Секунду назад, ее здесь не было. Катюшка - соседка, деревенская девчонка. Ее семья, занимала половину дома, в котором жила тетя с мужем. Родители всегда отправляли меня летом к тете в деревню...
        Катерина стоит передо мной, держа за руку маленького мальчика - братишку. Как его звали - Мишка? Точно Мишка. Я дружил с ней... можно даже сказать влюбился... первая детская любовь... и она в меня, кажется... Еще бы, такой умненький, чистенький мальчик из города. Рассказывал ей книжки... фильмы. А она сидела заворожено слушала, приоткрыв ротик с пухленькими губками. Так хотелось ее поцеловать в эти самые губки, но я так и не решился... А потом случилась трагедия. Катюша попыталась спасти братика, провалившегося в яму на дне казалось бы самого безобидного пруда, но в результате утонули оба. Больше я к тете никогда не ездил...
        - Здравствуй, Катерина! Ты как здесь?
        - Я здесь давно... С тех пор, когда ты вместо того, чтоб пойти со мной в кино, как обещал, отправился с мальчишками взрывать бомбочки. Ты ведь признанный специалист по этому делу. А мы, с Мишкой пошли на пруд. Я не хотела, но Мишка уговорил... Книга которую ты мне дал, оказалась очень интересной... Я зачиталась... Когда Мишка начал тонуть, я не сразу заметила. Соседские девчонки закричали мне: "Твой братик тонет". Я кинулась, дурочка, я ведь совсем не умела плавать. Как назло, вокруг не оказалось ни одного взрослого. Но, ладно, все в прошлом, по большому счету, теперь, я лишь фантом твоего сознания. Твое сожаление и угрызение совести. Этот образ ты представляешь себе теперь. В этом образе, я и пришла к тебе. Я Часовой Вечности... должна отвести тебя к Порогу Предвечного Света. Будь внимателен! Не отвлекайся, не бойся... ты умер... больше ничто не может повредить тебе! Следуй за мной...
        Я иду... плыву, или как назвать это бесплотное скольжение... в след двум детским фигуркам... я хочу спросить их о многом, но язык не слушается... словно прилип к небу, или мне так кажется... нет на самом деле ни языка, ни гортани, говорить нечем, ничего нет...
        Мы двигаемся в легкой дымке, над безбрежным океаном, без ветра и волн... Что-то подталкивает меня в спину, словно ветер... но нет никакого ветра, ни волосок не шелохнется на мне...
        - Это ветер твоей кармы толкает тебя, - отвечает она на мой безмолвный вопрос. - Никуда не спеши! Ничего не бойся! - повторяет она вновь. - Соберись и смотри вокруг внимательным и добрым взглядом. Ты умер! Пойми это и не льни к ушедшему, не береди чувства, не давай им разыграться и поглотить тебя. Будь осторожен и внимателен! В страшные места могут увлечь тебя волны переживаний.
        - Спасибо, Катюша... очень актуально...
        - В самом деле... готовься! Помни мои слова! Мы прибываем!
        Словно яркий мираж в пустыне, вспыхивает ослепительный свет. Секунду назад ничего не было. Свет, слепит, пышет со всех сторон. В уши врываются оглушительные звуки - будто хлопают тысячи гигантских ладоней.
        - Не пугайся! - перекрывает все девичий голосок. - Это звуки последней Сути. Ничего не может тебе повредить... тебя - нет! Поэтому ты можешь стать чем захочешь. Стань этим Звуком, откликнись на него. Эти миражи - ты сам! Тот, кого нет, заключает в себе ничего и все! Готовься к встрече со Стражем Порога Предвечного Света.
        Жуткий образ предстает передо мной: Огромное существо в темно-коричневых одеждах. Не человек, не зверь. Шесть рук, четыре ноги. Расписной паланкин несут странные существа - на маленьких головах рога, вместо рта клюв - наполовину орлы, наполовину люди, за спинами сложены жутковато топорщащиеся крылья.
        Из-за спины Урода, выглядывает небесной красоты красавица-апсара... она ласкает его плечи, целует и обнимает его шею.
        Катя, где ты? Исчезла, как и не было. Кого спросить, у кого узнать?
        Кошмарный образ приближается ко мне вплотную... хочется закричать от ужаса...
        В его первой правой руке вращающееся колесо... крутится так, что вспоминаются детские сны - страхи... хочется проснуться, но нет сил. Во второй и третьей руке - боевой топор и меч... они неподвижны. Зато во всю звенит колокольчик в первой левой руке... вторая отведена для удара, в ней трезубец, последнюю руку держит, не отпускает апсара, в ней череп наполненный красной жидкостью - кровью.
        Содрогаясь спрашиваю:
        - Кто ты?
        Чудовище небрежно машет рукой. Орлоголовые уроды, осторожно ставят паланкин и отходят в сторону.
        - Можешь называть меня, как хочешь!
        От страшного, всепроникающего голоса, дрожь по несуществующему телу.
        - Если угодно, называй меня просто Стражем.
        - Хорошо... где я, Страж?
        - Ты у Порога Предвечного Света... Это ли ты хотел узнать? - чудовище осклабилось, обнажив ужасные клыки. Апсара, словно испугавшись, убрала руки и спряталась за его спиной.
        - Что я тут делаю?
        - Правильней сказать, что ты тут не сделаешь. Ты не пройдешь этот порог. Твое время еще не пришло...
        - Подожди... я ничего не понимаю...
        - Не лги себе! Твоя сущность-душа направляется в свой последний путь. Если я пропущу тебя за Порог, она никогда не вернется обратно. Но твое время еще не пришло... ты вернешься!
        - Кто так решил?
        Громоподобный смех в ответ.
        - Ты забавен! Задаешь вопросы... Стремишься к знаниям? Веры не достаточно тебе? Хочешь, я расскажу, что случается с отошедшими душами. Вряд ли это тебе пригодится в будущем... Хотя... Знание полезно в любом случае. Так знай - сущность, в отрыве от тела, существовать может... но конечным будет ее существование... Пройдя Предвечный Порог - растворится она в Чистом Свете, пред тем блуждая в химерах своего сознания... и срок этот не предопределен никем... как и то, муки ли адские она будет испытывать при этом, или райское наслаждение. Это зависит только от тебя, от собственного осознания соотношения добра и зла в тебе, ибо нет никого над тобой, только ты сам и есть себе бог!
        Теперь на будущее: в твоем мире, на равных правах существуют вещи и знаки... живые знаки и мертвые. Что есть они? Кто расставил их, с какой целью, как отличить знак от вещи, от человека, от животного? Невозможно это понять человеческому существу. Следовательно - никогда не пытайся отличить ложь от правды, ибо нет ни того ни другого, самого по себе, а все взаимосвязано. И не знаешь ты, с кем в любое из мгновений имеешь дело - с человеком, или же со знаком... поэтому, следуй лишь рассудку и ничего ни принимай на веру! Лишь, то что выгодно тебе и не принесет вреда тебе, выбирай! А коли пойдешь на поводу у сказавшего, наполнив сердце слепой жалостью, или коварным гневом, лживой любовью, или бесплотной надеждой, а в особенности пустой верой, легко сойдешь тогда с дороги Истины, и потянутся перед тобой бессмысленные тропинки, пустота и серость!
        - Я не понимаю... Истина? Что это?
        - Я сказал: понимание не требуется! Требуется Осознание. И не путай Осознание с Верой! Теперь отправляйся назад в свой мир. Не бойся, сказанное мной, ты не забудешь никогда. Нашу встречу, будешь ты видеть в своих снах. До конца жизни своей, будешь видеть ее. Спрашивай же тогда! Возможно я смогу тебе помочь не свернуть с верной дороги... А если не я, то есть и другие Стражи... в любом случае удачи тебе! Прощай и до свидания!
        Глава 8
        Вместо эпилога.
        Шумела льющаяся из крана вода, гремели тарелки, что-то шкворчало на плите и девичий голос напевал, старательно выводя:
        "Где вы теперь? Кто В-а-м целует пальцы?
        Куда ушел Ваш китайчонок Ли?...
        Вы ка-а-жется потом, любили португа-а-льца?...
        А может быть, с малайцем Вы ушли...".
        Голова туманная, как с похмелья. Но такого среднего, светлого похмелья. А вроде и не пил ничего накануне. Впрочем это неудивительно, как еще может быть в такой духоте? Жарища! Даже дышать трудно. Никита поморщился - слышимость в этих панелках. Иногда кажется, что соседи прямо у тебя в квартире живут. "Стоп! Что за сон такой дебильный я видел? Ой! Кажется это был не сон..." Он вдруг с ужасом, со всей отчетливостью, вспомнил последние секунды своей жизни. Во всех деталях вспомнил. Он умер. Его убили! Он лежал на полу, с продырявленной грудью, а вокруг разливалась кровь... его кровь! Где же раны? Рука! Он внезапно понял, что ощупывает грудь левой рукой. Поднес к глазам. Пошевелил пальцами. Что за притча? Он же ясно видел свою левую кисть валяющуюся на полу, у ног сутулого нелюдя... Браслета на запястье не было. "А это чудовище, проповедующее странные вещи. Я вижу его как сейчас!"
        "В последний раз я видел Вас так близко,
        В пролете улицы умчало Вас авто..."
        Голос был странно знакомым. "Что за черт!" - подумал Никита оглядываясь. Он лежал на собственном диване, в своей же квартире укрытый простынею. Простынею, а не саваном. - Это что же... на том свете такую же жилплощадь выдают, что и при жизни была? И в таком случае, как прикажете понимать... рай это или ад? Дверь на лоджию была открыта и оттуда доносился птичий гомон и крики играющих во дворе детей. Не слишком похоже на преисподнюю. Никита приподнялся на локте, тщательно протер глаза и бросил взгляд в сторону висевших на стене часов. Без пятнадцати одиннадцать утра. Дверь в коридор прикрыта. "А ведь это никакие не соседи... Это у меня на кухне..."
        "...Мне снилось, что теперь в притонах Сан-франци-и-иско,
        Лиловый негр, вам подавал манто!" с чувством закончила девушка. Ей что-то сказал мужской голос. Она звонко рассмеялась в ответ. Никита наконец узнал. "Нет, не может быть! Такого просто не бывает!"
        - Кто здесь? - хрипло выдохнул он. Речь давалась с трудом, слова словно застревали в горле. Его услышали. Голоса на кухне замолчали. Дверь приоткрылась и в комнату заглянула... Алена.
        - Ты?.. - только и смог сказать Никита, - Как ты...
        - Проснулся? - улыбнулась ему Алена. - Наконец-то! Силен ты дрыхнуть! Мы уж заждались... оголодали. Яичницу пришлось вот пожарить... У тебя кроме яиц ничего в холодильнике нет. Извинишь, что я у тебя тут хозяйничаю? - она подошла к дивану присела рядом на корточки.
        - Как ты? - спросила сочувственно. Ее лицо теперь было совсем рядом. Широко расставленные, голубые ясные глаза смотрели на него с каким-то сожалением. Никита невольно отметил, какие они красивые, с радиальными лучиками и темными ободками вокруг зрачков. Она вдруг потянулась словно хотела потрепать его волосы. Испугавшись этого движения, Никита невольно оттолкнул ее руку. Она потеряла равновесие и уселась на полу. Несколько секунд недоуменно смотрела на него, а потом расхохоталась, забавно морща носик и прижмуривая глаза.
        - Как ты тут оказалась?.. Как я тут оказался?.. - закричал на нее Никита, вернее, хотел закричать. Пересохшее горло выдавало лишь невнятный хрип и какой-то клекот, но он не мог остановиться. - Что, черт возьми, происходит? Я живой? Мы наяву или ты мне кажешься?
        - Все по-настоящему, коллега... - раздался мужской голос со стороны кухни, - Все, как говорится, по-взрослому...
        Никита поднял глаза и некоторое время вглядывался. Голова слегка кружилась. Со зрением были какие-то проблемы, даже напрячь глаза не хватало сил, - удаленные детали размазывались в серую кашу. Мужчина в светлом, вошел в комнату, взял стоящий у стены стул, подошел к самому дивану и поставив стул, сел на него закинув ногу на ногу. Глаза Никиты изумленно раскрылись.
        - Узнали? - усмехнулся человек. - Я почему-то так и думал, что сразу узнаете. Как самочувствие? Понимаю... туман в мыслях, тяжелая голова... раздвоенность между сном и реальностью... Это последствия применения Третьей сферы. Мы его называем артефактом Мнемосины. Сейчас все пройдет. Маша, будь ласкова, принеси ему элексирчику. Ясность вашего разума нам понадобится, коллега. Разговор будет непростой!
        - Что?.. какой сферы? Маша?..
        - Ах, ну да... Я же вам ее не представил. Мария Климонтович, моя дочь и единственная, насколько я знаю, женщина - Наблюдатель.
        Девушка одним неразличимым движением, легко вскочила с полу и сделала кокетливый книксен. Потом показала Никите острый розовый язычок и поспешила на кухню. Толстая рыжая коса колыхалась в такт ее шагам.
        - Вот значит как...
        - Да! - сказал Климонтович, со значением подняв указательный палец. - От имени Наставников, сразу же должен принести вам извинения... за использование вас в качестве, как бы это сказать... приманки.
        - Приманки...
        - Ну не совсем, но, в общем, где-то так...
        Вернулась девушка. В руках она держала желтую Никитину кружку из которой знакомо поднимался пар.
        - А-а... - Никита вздохнул, - жидкий кислород... это уже даже не смешно... Дежавю какое-то.
        - Пейте коллега! Это придаст вам силы! Вы нам понадобитесь в трезвом уме и твердой памяти.
        Никита принял кружку из рук Марии и приложился к ней губами. Горьковато-кислая жидкость скользнула в пищевод. И сейчас же словно пелену сдернули с глаз. Мир вспыхнул неестественно ярким, тридцати двух битным цветом. Знакомые ощущения. Никита даже прижмурился, чтоб не видеть аппетитных окружностей Машиных грудей, ее обтянутых тонкими джинсиками круглых бедер.
        - Отойдите, пожалуйста, от меня... - сказал он, отдавая опустевшую кружку.
        Мария понимающе хмыкнув переглянулась с Климонтовичем.
        - Да, Маш!.. - Климонтович показал рукой в сторону кухни, - у тебя по-моему яичница подгорает. Мы тут побеседуем по-мужски. Хорошо?
        - Да, за ради бога! Беседуйте. - Мария удалилась издевательски покачивая бедрами. - Позовете, если что не поделите! Разъясню вам, мужчины.
        - Не выпендривайся, дочка! - Климонтович улыбаясь проводил ее взглядом. - Дети... что с ними поделать? Ну?.. - повернулся он к Никите, - сеанс черной магии закончился... наступило время разоблачений?
        - Где... - Никита поперхнулся обильно выделившейся после эликсира слюной, откашлялся, - Где Мила?
        - Эту барышню, вы к сожалению... увидите в самое ближайшее время. Почему я сказал: "к сожалению"?... Поверьте моему опыту... Связывать свои чувства с Истинными, как бы это сказать... не перспективно...
        - Да какое ваше дело?.. - вспыхнул Никита.
        - Тихо, тихо! - Климонтович поморщился. - Не будем начинать наше общение с негатива. Давайте по порядку. К тому же времени у нас очень мало... - он мельком глянул на часы, - воспоминания скоро начнут терять четкость... А нам надо успеть зафиксироваться. Давайте я вам вкратце обрисую...
        - Картину мира? Где-то я это уже слышал...
        - Ну конечно, Наставники в своем репертуаре... Нет, я не претендую на картину мира... всего лишь обрисую вам конкретную ситуацию. А вы потом зададите вопросы... Окей?
        - А у меня есть другие варианты?
        - Да... можете оставаться в неведении. Но для вас это не вариант... Я потом объясню почему. Поскольку определенная заинтересованность в отношении вас, у Наставников имеется... вы простите, но я бы рекомендовал вам по крайней мере меня выслушать.
        - Хорошо, излагайте, - Никита откинулся на подушку, демонстративно уставившись в потолок. Не нравился ему, этот напыщенный франт. И еще Алена-Маша... Ты глянь, как все вышло-то...
        - Угу, - Климонтович поправил галстук. - Спасибо... Действительно жарко... Итак, начнем с того, что Наблюдатель Костас Брюс во время обследования аномального района у западного берега Черного моря подвергся заражению.
        - Наблюдатель? Насколько я знаю...
        - Да! Считается, что это практически невозможно... Практически... Но маленькая вероятность все же остается. Я так понимаю, вы читали мои записи? Я ведь специально их для вас оставлял.
        - Вы хотите сказать...
        - Зашифровал конечно... но так, слегка... Учитывая ваш высокий интеллектуальный уровень, дешифровать было не очень сложно? Правда ведь? Так вот... продолжаю.
        В момент заражения Брюс находился на яхте с романтическим названием "Южная звезда". По официальной легенде в качестве гостя хозяина яхты - крупного нефтяного магната, а в действительности осуществлял надзор за аномальным районом, который к счастью уже начал уменьшаться и замедлять свое движение. Мы очень тогда надеялись, что берега он так и не достигнет. Аномальный район, я имею в виду... Собственно так и произошло, он рассеялся, немного не добравшись до курортной зоны. Согласитесь, летом, с тысячами отдыхающих, это было бы равносильно катастрофе. Тем не менее свое черное дело он сделал, пусть и в меньших масштабах. Сам факт появления "матки" - бывшего Наблюдателя... Таких случаев за достоверную историю СК, ну, наверное пальцев одной руки хватит, чтоб пересчитать. И то знаете... вилами по воде...
        Я специально ездил консультироваться с коллегами из Парижа и Франкфурта, где подобное, кажется, случалось... В Париже в тысяча девятьсот двенадцатом, а во Франкфурте в тысяча девятьсот сорок четвертом году. Я специально подчеркиваю слово "кажется". Сами понимаете в Европе в те годы шли войны. Много чего происходило. Необъяснимого в том числе... Однако, есть ряд совпадающих признаков с нашим делом... как то: многочисленные случаи смертей Наблюдателей, поразительная неуловимость "муравьиных" групп, странный ментальный фон в местах их действия. Ну и другое, об этом сейчас не будем... К сожалению, достоверно установить сам факт заражения Наблюдателя и последующего формирования организованных групп на его ментальной основе, тогда, строго говоря, не удалось. Группы не были ликвидированы. Понимаю ваш удивленный взгляд! Вот так вышло! - Климонтович несколько картинно развел руками. - Сами куда-то исчезли... растворились... перестали действовать. Очевидно, война поспособствовала... Бои ведь шли кругом, бомбежки, обстрелы... не исключено, что "матки" просто случайно погибли. Попали, как нынче говорят, "под
замес". По-крайней мере другого объяснения у меня нет! В то время даже Истинные частенько погибали нелепо, не смотря на всю их крутизну.
        Но вернемся к нашему делу... Так вот, Брюсу, как теперь мы точно знаем, после заражения, удалось не только выжить, но и исключительно ловко имитировать кораблекрушение, заметая следы. Опытный был Наблюдатель, чисто сработал. Все!.. все, включая вашего покорного слугу, по началу приняли это за чистую монету. Ну затонула яхта и затонула... всякое ведь бывает, верно? Ну не нашли тела и не нашли... Их и половины-то тел не нашли... может рыбы съели или течением унесло. А почему я делаю ударение на слове "теперь"? Потому что потом Наблюдатели стали погибать один за другим и "матка" теоретически могла оказаться кем-то из них. Скажу вам честно, я почти сразу понял, что все исходит от первого случая... от Брюса! Но сперва в эту версию никто не хотел верить... вообще никто! Паникером называли... Принять, что "матка" - бывший коллега Наблюдатель... это действительно требует определенной ломки сознания. Гораздо проще принимать позу страуса, убеждать себя, что все эти события просто цепь нелепых случайностей, тем более, что все смерти Наблюдателей были тщательно замаскированы под несчастные случаи... то машина
собьет... как меня хотели... то газ в доме взорвется... то еще что-нибудь. В основном автоаварии - тут проще всего симулировать. В СК даже пожелание вошло в обиход: "Через дорогу осторожней!" Потом, конечно, поверили... Да вот беда, группа к тому времени хорошо уже приспособилась к жизни. А тактику Костик выбрал такую: из Москвы убрался, там Наблюдателей и Истинных много, видно понял, что рано или поздно, все равно его где-нибудь зажмут... Вот он и начал кочевать по необъятной стране. Приедет эта бригада в какой-нибудь город, типа Н-ска, где Наблюдатель-то всего один... и сидят себе тихо, пока не найдут его и не убьют. А потом у них времени навалом! Пока СК расшевелится... нового Наблюдателя пришлют с охраной, в курс дела он войдет, банда успеет накуролесить. Но долго они не задерживались... ограбят какой-нибудь банк и опять в путь-дорогу. Надо признать - хитрым и опытным гадом все же оказался Костик Брюс. Много не брал, не нарывался. Так, на жизнь... Передвигались они на своих колесах, поездами-самолетами не пользовались... ну если "матка" только с двумя-тремя сподвижниками. Остальные, вон как вы
сами изволили наблюдать... на мотоциклах да на машинах... Оружия и техсредств накопили, что твой спецназ. Что с ними такими крутыми делать, никто не знал. Обычная тактика СК тут не годилась. Ведь обычно как... анты, что волки, которых с вертолета расстреливают. Приходит откуда-то смерть, а кто и зачем они и понять-то даже не успевают. На том собственно и основывается наше главное преимущество над ними. Мы про них знаем, а они про нас нет! А тут получилось, словно одна часть СК воюет с другой. Тем же оружием! Знанием. Именно воюет! Даже там где можно было не нападать на Наблюдателей, они обязательно нападали! Да оно и понятно... "муравьиная" группа своими членами особо не дорожит, конечно за исключением "матки" и репродуктивных особей. Она как гидра... вместо одной срубленной головы, заново две отрастают. Восстановить свою численность им раз плюнуть... знания аккумулирует вся группа и любой новый член сразу получает весь ее опыт и умение. А Наблюдателя вырастить целое дело! Я думаю вы сами это поняли... испытали на собственной, так сказать, шкуре!
        Климонтович неожиданно замолчал, поднялся со стула и стал ходить по комнате взад-вперед, заложив руки за спину. Кажется, он волновался.
        - Самое главное, никто не мог понять, каким образом им удается так ловко вычислять Наблюдателей, что сделал Костик со своим браслетом и для чего они в последнее время стали стремиться завладеть браслетами других...
        - Мужчины! - крикнула из кухни Мария, - Яичница остынет, салат давно готов! Предлагаю покушать!
        - А и впрямь, Никита Семенович... - отвлекся Климонтович, - поесть право, не мешает! Вам силы нужно восстанавливать, да и я проголодался! Смею вас уверить, Маша прекрасно готовит, буквально из всего, что попадает ей в руки. Хоть даже яичницу. Неси, Солнышко, к нам в комнату! А то Никите Семеновичу, я думаю ходить будет еще трудновато. Кружится головка-то?
        Он подкатил журнальный столик и установил его между стулом и диваном. Из кухни появилась Мария, тонкая талия ее была туго перетянута маминым фартуком, на лице светилась широкая улыбка, в одной руке она держала шкворчащуюю сковороду, в другой деревянную досточку-подставку. По комнате расплылся запах жареного сала и лука вызвавший у Никиты голодный спазм. Она положила досточку на столик, поставила сковороду. Снова ушла на кухню, через несколько секунд вернулась с тарелками и вилками. Опять ушла и опять вернулась, держа обеими руками большую чашку салата из огурцов и помидоров. Крепкая, с высокой грудью, румяная, плавно движущаяся, с косой до лопаток, да и еще в цветастом переднике, она напоминала положительную героиню русской-народной сказки. Какую-нибудь Василису Прекрасную... кокошника не хватало. Только что, рыжая... стерва! Никита с трудом оторвал от нее взгляд (чертов эликсир!) и кое-как сел на диване.
        - Ну как вы себя чувствуете, коллега? - поинтересовался Климонтович, поймав направление его взгляда. - По-моему, гораздо лучше! - он достал из кармана своих отутюженных светлых брюк, носовой платок и разложил его на коленях. - Ну-с приступим!
        Он ловко разрезал яичницу, отложил кусок к себе на тарелку, туда же немного салата из чашки и стал аппетитно есть, расчленяя большие куски на маленькие дольки и помогая себе кусочком черного хлеба.
        Видя беспомощность Никиты, Мария сама положила ему еды в тарелку и села рядышком словно собиралась кормить его из ложечки. Никита демонстративно взял вилку.
        - А ты что же, душа моя? - спросил ее Климонтович.
        - Ой... как будто ты не знаешь... Яйца я не ем, а салату уже на кухне поклевала, пока вы вели мужскую беседу. Так что не беспокойся - она улыбнулась Никите как-то непонятно. Он так и не разобрал, чего в этой улыбке больше, доброжелательства или ехидства. Счел за лучшее отвернуться и начать есть.
        В дальнейшем обед проходил в полном молчании. Дождавшись, пока они доедят, Мария собрала пустую посуду и удалилась на кухню. Оттуда загремели сгружаемые в раковину тарелки, и забормотал что-то, включенный телевизор. Климонтович вытер платком губы и сложив его, убрал обратно в карман.
        - Солнышко! А чай какой-нибудь будет?
        - Чай? - из кухни выглянуло удивленное лицо Марии. - А зачем ты меня за пивом гонял?
        - И ведь верно! - Климонтович со значением поднял палец. - Устами младенца... Кто пьет чай, тот отчается! Ну что, коллега?.. по пиву? Э-э! Да по вашему лицу я вижу, что сперва вам требуется удовлетворить обратную потребность? Давайте-ка я вам пособлю по-товарищески.
        Он помог Никите подняться с дивана и подставив плечо проводил в ванную. Обратно Никита вернулся без посторонней помощи. Чувствовал он себя уже довольно сносно. Эликсир подействовал наконец в полную силу, да и еда пошла на пользу, отвратительная слабость и головокружение исчезли.
        На столике уже были вытерты крошки и стояли два бокала и две запотевшие банки пива Хенекен, посредине стола блюдце с фисташками.
        - Предпочитаю, знаете ли... - Климонтович кивнул головой на банку, - А вы?
        - Я не критичен... - Никита уселся на скрипнувший под ним диван, - Хенекен так Хенекен... Раньше я его не пил... зарплата не позволяла, знаете ли... А потом все не досуг было.
        Держа банку на безопасном расстоянии от своей кремовой рубашки, Климонтович щелкнул крышечкой и осторожно перелил ее содержимое в бокал. Отхлебнул маленький глоток и сделав удовлетворенное выражение лица, уселся в кресло.
        - Ну так и вот... На чем мы прервались? Ах да! Короче говоря, разработку и осуществление операции поручили мне. Дескать, раз ты Андрей Михалыч, первый вылез с этой версией, раз ты у нас самый умный, тебе и карты в руки! Ну что ж, рассудил я... раз я у них самый умный... В общем поручили, надо делать... Да собственно, мне как ученому и самому это интересно. Не каждый день, знаете ли, попадаются, по-настоящему, достойные тебя задачи.
        И так, я рассуждал следующим образом... Сила и непобедимость группы Брюса, в значительной степени, основываются на его феноменальных способностях Наблюдателя. Но ведь его браслет дезактивирован. А стало быть все эти способности постепенно должны будут угаснуть... за какое-то время... Какое точно не известно, это особенность индивидуальная, но оттопыривалась эта шайка уже почти год и видимо, Брюс начал что-то чувствовать. Он стал нервничать... пытаться добывать другие браслеты, убивая, естественно, их хозяев. Рассчитывал наверное, что чужие гармонизаторы, как-то помогут оттянуть окончательное угасание... превращение Костика в обычного, хоть и весьма осведомленного "муравья". Я хорошо знал Брюса, в том числе и лично и понимал, что он пойдет на любые шаги, чтобы укрепить или хотя бы стабилизировать свое состояние. Это и являлось единственной возможностью заманить его в ловушку. Но чем завлечь его? - Климонтович отхлебнул пива и сделал эффектную паузу. - Как вы знаете, я интересуюсь историей СК. Вот я и решил использовать этот фетиш... Ну с женщиной-"маткой"... При совокуплении с которой, миру явится
невиданной силы индивид - "муравьиный бог". Каюсь, я в это совершенно не верю! Более того утверждаю - женщина-"матка" вообще не может существовать, по чисто физиологическим и биологическим причинам. Казалось бы миф, и нам с вами, ученым-атеистам, не верящим ни в каких богов... "муравьиных" или каких-нибудь еще, это очевидно. Но как ни странно, многие этому верят. Вы удивитесь, но в СК работают, зачастую, весьма темные личности, склонные верить во всякую чепуху. Истинные, так и вовсе, поголовно все такие. Наблюдатели обычно скептичней, в силу более развитого интеллекта. Но Брюс верил, я это знал точно! Он ведь был обычный служака. Правда очень хитрый и опытный, но отнюдь не интеллектуал - оперативник пришедший в СК чуть ли не из царской охранки. Да, да не удивляйтесь! Наблюдатели живут долго!.. если им, не помешать... И я спланировал операцию... Понимаете? Грандиозную провокацию! Ее целью было, заставить Брюса... нет не только Брюса... всех (!) поверить, что в Н-ске появилась женщина-"матка". Заманить его сюда... заставить совершить необдуманные действия!.. купиться на липовое расследование, которое
проводили вы!
        - Липовое расследование?.. - Никита почувствовал, что у него горят уши. - Значит... мое... Значит наше следствие... С самого начала...
        - Ну, конечно! - Климонтович опять сел напротив него. - Вы извините, коллега, что пришлось вас заставить действовать вот так, вслепую... Но иначе было нельзя, любую фальшь они почувствовали бы мигом. Вы должны были быть уверены, что все решения принимаете самостоятельно, что все взаправду! Мы расставили вам ориентиры, которые вы, как бы случайно находили на своем пути к "матке". Рассыпали эти хлебные крошки... И кстати, это были отнюдь не тривиальные ходы! Вы и в самом деле проявили недюжинную оперативную смекалку и аналитические способности. Да и везло вам!.. Предыдущие двое, к сожалению, не дожили и до середины операции. Любая очевидность могла испортить все дело! Подождите! - он поднял руку, останавливая открывшего рот Никиту. - Я конечно погорячился, говоря, что спланировал операцию. Скажем так, замысел был мой. А детали естественно разработали Наставники. И не смотря на первоначальное мое непонимание некоторых моментов, вроде тех случаев возле вокзала и ресторана... приходится признать, что в итоге это сработало! Брюс был сбит с толку! Я понимаю ваши чувства! - добавил он, увидев как
изменилось лицо Никиты. Развел руками. - Логику Наставников не всегда можно понять... Они ведь не люди... и логика их нечеловеческая! Ладно об этом позже... В общем Брюс, начал суетиться и совершать глупости. Он испугался, что не угонится за вами и вы возьмете "матку" первым. Стал бежать впереди паровоза, забегать вперед вас. В общем, пошел у нас на поводу. Эта его засада на Цветном, уже была верхом идиотизма! Он настолько вошел в азарт этой погони за вами, что забыл простую вещь... когда тащил вас в свое логово. Забыл, что браслетик ваш, может быть маячком. Да, да! Нам осталось только последовать за вами...
        - Подождите... - Никита помотал головой словно отгоняя наваждение, - подождите... сейчас соберусь с мыслями... То есть, вы хотите сказать, все это было простой подставой?
        - О, нет! - Климонтович азартно хлопнул себя по колену. - Это не было простой подставой! Смею вас уверить... это было гениальной подставой! Мы переиграли их стратегически!
        - А дети? - у Никиты перехватило дыхание, - Подростки эти... задушенные, пропавшие... Родители их?.. Что вы с ними сделали?
        - Ну-ну... успокойтесь... никто, никого не душил... все живы-здоровы. Нам пришлось их изъять на время... для правдоподобности...
        - Вы понимаете, что говорите чудовищные вещи? Вы совершаете чудовищные вещи!.. Какое вы имели право?..
        - Конечно, я понимаю... слезинка ребенка и все такое прочее... Но в нашем деле иногда требуется жесткость! Мы имеем дело не с людьми...
        - С людьми вы также имеете дело! Когда вы имитировали покушение на вас... погибли люди! Шесть человек погибло! Некоторые сгорели заживо! Вы там были?
        - Как я мог там быть? - Климонтович развел руками, - Я руководил операцией. Дал поносить свой браслет одному... ну скажем так, никчемному человечку. Я ведь давно понял, что они находят нас по браслету, видимо он создает какой-то фон... сигнал. Потом организовал опознание. Это было необходимо! Брюс должен был быть уверен, что убил меня! А то что так получилось... Ну это, как бы сказать... незапланированные потери... Эти шесть человек... да каждый день на дорогах только Н-ской области столько погибает в ДТП...
        - А вы значит господь бог? Решаете, кому жить, а кому умереть? Человечкам... Вы и меня записали в незапланированные...
        - Обижаете! - лицо Климонтовича стало жестким, колючий взгляд уперся в лицо Никите, - Вот как раз ваша потеря была запланирована... от сорока процентов в самом начале, до девяносто девяти на последнем этапе операции.
        - Сволочи! - Никита закрыл лицо руками. - А те дети на Цветном... бабка эта... Вы видели, как ее убили? Сволочи! Для вас люди мусор! Вы убиваете людей... пусть не руками, а действиями своими, также просто, как и они... чем вы отличаетесь от них? Разве, для людей вы меньшее зло, чем они?
        - Запомните!.. - Климонтович назидательно поднял указательный палец, - нет ни зла, ни добра самих по себе, а есть лишь вы и ваши суждения! А насчет детей, там как раз, дело спорное... их смерть еще не обозначена... - Климонтович откинулся в кресле и глотнул пива.
        - Что значит спорное? Я их сам видел! Я видел как они...
        - Ну-у... - протянул Климонтович насмешливо, - а я видел вашу смерть и что с того?
        - Ка... как видели? Так это...
        - Нет уважаемый, это был не сон! Вы действительно умерли, а до этого вам еще отрубили руку. А перед тем, погибли оба ваших предшественника.
        - Я не понимаю... - Никита почувствовал, что его начинает трясти, все тело мгновенно покрылось липким потом. Он залпом допил пиво из своего бокала, поперхнулся, закашлялся.
        - Сейчас объясню, - Климонтович был само спокойствие. Он тоже сделал маленький глоток и поставив бокал на стол, вновь откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. - Слушайте меня внимательно... нет времени повторяться. Сегодня двадцатое июля, понедельник! Вы еще живы...
        - Что значит... - Никита осекся, увидев предостерегающий жест своего собеседника.
        - Я уже упоминал тут о Третьей Сфере. Сфере времени. Дело в том, что Наставники владеют тайной... э-э... для ученого звучит странно? Ладно... пусть технологией перемещения по временной оси. Нет не материи конечно, это невозможно, но информации. Да и то, только в прошлое... и не надолго... по крайней мере, что известно мне. Как это они делают, обсуждать бессмысленно, особенно двум ученым... ибо фактического материала нет, - Климонтович усмехнулся, - Я вообще иногда думаю, что Наставники существуют вне времени и вне пространства... по крайней мере, нашего времени и нашего пространства. Проще и понятней говоря, вам нынешнему, имплантировали, ваши же собственные воспоминания последней недели жизни. Это еще называют Артефакт Мнемосины. Поясню... Дело в том, что операция "Муравьиный бог" была проведена уже в третий раз. Да, да... Первые два Наблюдателя, э-э... стажера, завербованные до вас, погибли, не достигнув вообще никакой цели. А вот вам способствовала удача! Если это, конечно, можно назвать удачей... Но по крайней мере цель была достигнута и банда Брюса уничтожена. Да конечно, ваша смерть была для
меня тяжким ударом, но честно сказать, я бы смирился с этим... Да, да! Не сверкайте глазами... Ведь повторяю, операция проводилась уже в третий раз. Представляете, в каких печенках она у меня уже сидит? А тут в целом положительный результат, при минимальных... понимаете, минимальных потерях... казалось бы грех жаловаться? Однако, Наставники не согласились с моим мнением, они предложили провести операцию в четвертый (!) раз. С вашим же участием... И даже добавили к ее названию, издевательские, по-моему мнению, слова: "...второе пришествие". Я не совсем понимаю их цель... могу только предположить, что вы им чем-то приглянулись, что они разглядели в вас какой-то высокий потенциал. В общем, они дали вам возможность еще раз пройти весь путь, с менее фатальными последствиями...
        - Что? - Никита выглядел совершенно обалдевшим. - Вы хотите, чтобы я еще раз полез в эту мясорубку?
        Гримаса на лице Климонтовича ясно выражала, чего бы он хотел, но увы, и над ним есть начальство.
        - Вы опять хотите меня туда засунуть?
        - Мы? - Климонтович встал со стула и навис над Никитой. - Ну, мое мнение вы уже знаете... А кроме того, вы сами во все это влезли! Кто вам обещал, что будет легко? После того как в вас стреляли на Вокзальной площади... вы ведь могли отказаться, разве не так? Вы не отказались! А после того, как вас били возле ресторана... это, между прочим, так было задумано! Вы могли отказаться... Разве вам не предлагали? А? Вы не отказались! Почему, я вас спрашиваю? Почему не дождавшись Истинных, в одиночку отправились к "матке" с одной резиновой палкой и наручниками? Не знали, что это смертельно опасно? Ведь знали, верно? Вот и получается, что вы сами во все это влезли... Почему? Чувство долга? Молчите? Правильно... плевать вам на него, вы в СК без году неделю... Спасти человечество, вы, наверное, тоже не рассчитывали... Боязнь потерять любимую? Авантюризм? Научный интерес? - он внезапно успокоился и опять уселся на стул, закинув ногу на ногу и изящно поддернув брюки. - Впрочем, все это сейчас неважно. Важно то, что вы в конце концов, смогли выполнить задание, к сожалению ценой собственной жизни... Мне
кажется... это лично мое мнение... вы смогли впечатлить Наставников тем, что вы ищущий, вы пытливый человек... А значит дорога к Истине для вас открыта. По этой причине, они дают вам возможность переиграть. Как в компьютерной игре, помните... вас убивают, но вы успели сохраниться и начинаете снова. Хотя... конечно, вам будет сложней... в игре вы все помните... где скрыта ловушка, откуда выскочит убивший вас монстр. В нашем же случае... - он посмотрел на часы, - примерно через полчаса, вы все забудете... Знаете... Как сон... как только вы просыпаетесь, вы помните его во всех деталях. Но затем, буквально на глазах, воспоминания о нем начинают таять, гаснуть, слабеть... И вот от всего яркого, насыщенного событиями сна, у вас остаются только ощущения и неясные образы. А потом при наложении их на реальность, вы испытываете странное ощущение, что вы все это уже видели раньше. Дежавю. Вы принимаете решение, которое сами себе не можете объяснить. Интуиция вообще странная вещь. Возьмем к примеру, случай с Машкой... Я был уверен, да и тесты потом подтвердили, что вы, как и она, в детстве зачитывались
Булычевым...
        - Что? - у Никиты отвисла челюсть. - Ах вон оно... Алена Вишняк... черт!
        - Ну да... - Климонтович ехидно улыбался, - Гуслярский цикл, Алена Вишняк - возлюбленная Миши Стендаля, мастер спорта по теннису, финалистка первенства Союза в женском парном разряде. Мария у меня такая выдумщица... Когда ездила отдыхать в лагерь, обозвалась так... а уже потом, когда разрабатывали операцию, решили это обстоятельство использовать на завершающем этапе. Признаюсь, у меня были некоторые сомнения, что вы сможете создать ассоциативную цепочку между именем и увлечением теннисом. Но нужен был совершенно неочевидный и нетривиальный подход, не поддающийся логике... Иначе бы Брюс обязательно вышел на нее первым... уж чего, чего, а опыта и оперативной смекалки ему было не занимать... Вам не чета. Вот только Булычева, в отличие от вас, он точно не читал.
        - Не вижу логики... - мрачно буркнул Никита, - Как я понял, там возле "Поганки" вы буквально сунули Алену... то есть, вашу дочь, в лапы "муравьев".
        - Да! - кивнул Климонтович. - Мы очень рисковали... тогда, возле ресторана... Но, во-первых, необходимо было убедиться, что они идут за вами по пятам, заставить их проявиться... Во-вторых, мы были почти на сто процентов уверены, что Мария надежно закрыта и Брюс не сможет распознать в ней Наблюдателя, по крайней мере, через своих "муравьев", ну и в-третьих, оперативная работа не бывает без риска, - он развел руками, - тут ничего не поделаешь... назвался груздем...
        - Цинично! - Никита покачал головой. - Сунуть собственного ребенка... совсем еще девочку, в лапы отморозков...
        Климонтович внезапно расхохотался.
        - Девочку?.. Хорошо... пять баллов!
        - Чего? - хмуро спросил удивленный такой реакцией Никита.
        - Видите ли, коллега... - отсмеявшись, тот снова стал серьезен, - дело в том, что Мария, носит гармонизатор с десяти лет. Поэтому, она так хорошо... хм... сохранилась... В душе, она конечно вечный ребенок, за что ее и люблю... однако, ей уже давно не...
        - Папа! - раздался из кухни возмущенный девичий голос, а следом на пороге комнаты появилась его хозяйка. - Нельзя ли без этих подробностей?! И вообще, кажется, ты торопился...
        - Ах, да, да... - спохватился Климонтович, - собственно, мне и в самом деле уже пора. Суть я вам изложил... Вы, конечно, сейчас почти все забудете... Зачем тогда, я тут столько времени распинался, спросите вы? Ну, во-первых, некоторые ключевые моменты останутся зафиксированы, в виде э-э... "интуиции", а во-вторых после окончания операции... успешного, разумеется, окончания... воспоминания вам вернут... ведь это ценный оперативный опыт! - он встал со стула, огладил ладонями топорщащиеся на коленях брюки, поправил рубашку и протянул Никите руку, - Желаю удачи коллега, то есть выжить! И до свидания! На самом деле, я буду рад, если в СК появится, такой близкий мне по духу человек!
        - Подождите... - пробормотал Никита, машинально пожимая его руку. - Вы что, уже уходите?
        - Да. Необходимости моего присутствия здесь более нет. Зато есть ряд срочных дел, ведь операция "Второе пришествие" начинается уже через полчаса.
        - Да постойте же... - крикнул Никита уже ему в след. - А если... если, я откажусь? Не стану участвовать, в этой вашей операции?
        - Очень обяжете! - Климонтович обернулся и холодно прищурил свои арийские глаза. - Свое мнение на этот счет я уже выразил. Прошедшую операцию считаю удачной и смысла в ее повторении не вижу...
        - Папа! - укоризненно сказала Мария.
        Климонтович сделал резкое движение рукой, останавливая ее.
        - Не перебивай старших, дочь! - затем он вновь повернулся к Никите. - Так вот, обязан вас предупредить... дело действительно добровольное... можете отказаться. Но!.. я бы вам не советовал! Ибо в этом случае, Третья сфера отыграет назад и вы вернетесь обратно в двадцать шестое июля. Этот день недели хоть и называется Воскресеньем, но как бы помягче сказать... к вам это не относится! Так и что? Какое ваше положительное решение? Ну, вот... по глазам вижу, что согласны, - и добавил с напором. - Да?!
        - Да... - подавленно промямлил Никита, потрясенный нарисованной перспективой.
        - Ну, и прекрасно! Не отчаивайтесь, коллега, с каждым разом, ваши шансы будут возрастать. Извините... неудачная шутка. На самом деле, хотелось бы еще с вами поработать! Ну, всего доброго! Адьюс амиго! Мария еще немного побудет с вами. Проконтролирует, так сказать, вашу готовность.
        Сказав это, Климонтович развернулся и стремительно вышел в коридор. Мария поспешила за ним, прикрыв за собой дверь в комнату. Никита слышал, как в коридоре они перекинулись парой фраз, но слов было не разобрать. "Проконтролирует мою полную готовность, - подумал Никита. - Черт, я же забыл, они видят мою черепушку насквозь... Слушай, как это оказывается неприятно знать, что кто-то может прочитать все твои мысли... А сейчас я вообще все забуду... и сам забудусь... кажется мысли уже начинают путаться... Я опять увижу Милу! Неужели сегодня опять, тот волшебный первый день?! Какой я был идиот!.. ссорился, как мальчишка... А, может, они мне все врут? - вдруг встревожился он. - И никакой сегодня не понедельник. А может их вовсе нет, и это все сон... Или я сошел с ума... Помнится, был фильм, про какого-то ученого-шизофреника... он все время путал реальность и галлюцинации... общался с вымышленными людьми, попадал в вымышленные ситуации...
        Голоса в коридоре стихли. Бухнула входная дверь, повернулся ключ в замке и в комнату вернулась Мария. Испытующе посмотрела на Никиту. Затем молча подошла к телевизору, взяла пульт и лежащую рядом на столике газету, раскрытую на программе передач. Посмотрела в ней что-то, бросила взгляд на часы и включила телевизор. Пощелкала пультом, перебирая программы. Остановилась на НТВ. Как раз заканчивалась реклама - хорошенькие подушки-подружки дочищали чьи-то огромные зубы. Вот они пропищали что-то про сенсацию, сексуально хихикнули и под знакомые позывные на экран вывалилась заставка новостей "Сегодня". Приветливо улыбнувшись, дикторша сообщила, что сегодня понедельник, двадцатое июля и она рада ознакомить уважаемых телезрителей с текущими новостями.
        - Тоже галлюцинация? - Мария протянула Никите газету и пульт. - Если хочешь сам пошарься по программе...
        - Не хочу! - отстранился тот. - Смысл? С одной стороны, ты мне можешь внушить все, что угодно и я приму это за правду... А с другой, если ты мне можешь внушить все что угодно... значит все правда и есть...
        - Соображаешь! - хмыкнула девушка, садясь на диван рядом с ним. - Пока еще... Действует, значит, эликсирчик! Спасибо, кстати, за лестное мнение о моих вторичных половых признаках.
        - Тьфу ты! - Никита смущенно отвернулся, чувствуя, как начинают гореть уши. - Послушай Ма... Маша... - он с трудом выдавил из себя это имя, настолько прочно она ассоциировалась с Аленой.
        - Если хочешь, можешь называть меня Аленой...
        - Блин!.. ты не могла бы...
        - Я постараюсь... ой!.. извини! На самом деле, я легко могу не замечать чужих мыслей. Этому быстро учишься... иначе порой общаться невозможно... скучно! - она помолчала несколько секунд, а потом сказала каким-то другим голосом. - Ты знаешь, наверное, мне просто нравится смущать тебя. А если уж до конца быть честной, перед самой собой, наверное, ты мне нравишься... Мне давно никто так не нравился, - она протянула руку и погрузила пальцы в его волосы, - а может даже и никогда...
        Никита удивленно покосился на нее, но не отстранился.
        - Ты мне тогда еще приглянулся... когда в эту драку из-за меня полез, возле Поганки... Такой милый... добрый... теленок...
        - Спасибо отдельное, за теленка! И за тест этот, ваш... - Никита попытался убрать голову, но она потянулась за ним.
        - Подожди, дурачок... Ну побудь со мной, хоть минутку только, я же ничего не прошу... Знаю я про твою подружку... Увидишь ее скоро... А про меня забудешь! Поэтому я сейчас могу говорить тебе всю правду! Все, что хочу! Потому что это ничего не значит... для тебя по крайней мере. Ну пожалуйста, просто посиди со мной рядом... я ведь тебе не противна?
        - Сама знаешь, что не противна... - Никита попытался говорить, как можно более ехидным тоном. Получалось плохо.
        - Знаю! - согласилась она. - Ты себе не представляешь, с каким трудом я себя сдерживаю... Я ведь могла бы тебе просто приказать... Ну все, все! Не убегай, заканчиваю признания.
        - Если ты так ко мне относишься... ну вот, как сейчас сказала...
        - Нравишься... - она положила голову ему на плечо.
        - Что?... - Никита не решился повторить за ней это слово, - ну, допустим... тогда почему ты так вела себя со мной, там, в квартире... на Терешковой... что за цирк устроила... в лицо мне плюнула... дралась, как бешенная... не очень-то это сочетается...
        Маша подняла голову и уставилась на него своими небесными глазами. От этого взгляда Никите показалось, что его мозг начал плавиться и стекать куда-то вниз, к самому паху, а ему навстречу поднималась томная животная страсть.
        - Ты же обещала... - выдохнул он ей в лицо, получилось еле слышно, но она вздрогнула, как от крика. Встала с дивана, отвернулась от него:
        - Извини... - голос у нее был глухой, словно ком стал в горле, - сама не знаю, что со мной...
        Никита потряс головой, словно отгоняя наваждение. "Ну дела... вот неделька-то выдалась... богатая на эмоции... впрочем, как и на все остальное!"
        - Почему, спрашиваешь, так себя вела? - продолжила она после некоторой паузы, уже спокойным ровным голосом и опять повернулась к нему. - Роль играла... такая вот роль у меня в этой пьесе... ругательная. И потом... какого черта думаю, он от меня отказался...свинья!.. пренебрег... из-за этой... швабры! В общем, считай, что приревновала! - она усмехнулась зло, - А насчет драки... так это разве драка была? Если б я дралась, ты б у меня без всех жизненно-важных органов остался. Да, да! В первую очередь без тех, о которых ты сейчас подумал! Так что считай - это секс у нас с тобой был... такой вот странный. И вообще, те кто меня знает, а в первую очередь мой папочка, думают, что я двинутая на всю голову... Что у меня шифер регулярно сыпется и башню рвет... А это оттого, что у меня навсегда в башке осталась та десятилетняя девочка, на которую додумались напялить гармонизатор... Думаешь почему Наблюдателями становятся мужчины от двадцати восьми до тридцати пяти лет? Потому и становятся, что это уже развитые, половозрелые личности! А я вечная девчонка-детдомовка, которая всю жизнь будет нести в себе свои
детские комплексы. Папочка умудрился убедить Наставников, что им нужна именно такая!.. недоделанная... для таких вот операций... Он хороший вивисектор - мой папочка... настоящий ученый-исследователь!
        От этого разговора она заметно возбудилась и Никита не сразу обнаружил, что гладит ее по руке, успокаивая. На запястье ее ничего не было.
        - А-а... Где твой браслет... Маша? - он почувствовал, что язык начал заметно заплетаться, а речь становится невнятной.
        Девушка молча продемонстрировала средний палец. Из-за этого характерного жеста он не сразу догадался, что в виду имеется черное, словно бы обсидиановое кольцо, одинокое на левой руке.
        - Гламурненько... - только и нашел он, что сказать.
        - Скорее готично, - Мария вновь села рядом и ему стало трудно дышать от жара ее тела. Воздух стал тягучим и застревал в легких. Но при этом ощущения нельзя было назвать неприятными. - Извини, я о своем, - продолжила она, словно не замечая произведенного впечатления. - Никак не пойму... О моем существовании практически никому не известно. Меня закрыли от всех. Меня не сможет распознать ни один Истинный, ни один Наблюдатель, если я сама этого не захочу. Я предназначена для таких операций, как эта. А тебе... тебе, почему-то разрешили узнать обо мне...
        - Я все равно все забуду... - вяло возразил ей Никита, - как сказал твой отец.
        - Э, нет... - она решительно покачала головой, - в этом случае меня бы здесь просто не было бы... А я здесь, значит Наставникам нужно, чтобы я зафиксировалась у тебя в подкорке. Это, между прочим, хороший знак для тебя!
        - Что в нем хорошего?
        - Не знаю... не уверена... чувствую... тебе не дадут умереть, ты им зачем-то нужен.
        - Чувствуешь... - невольно передразнил ее Никита. - Понятно... женская интуиция... А я вот чувствую, что у меня заплетается язык и голова перестает соображать... Что это, а?
        Мария внимательно посмотрела на него.
        - Не волнуйся, ничего страшного, так и должно быть. Время подходит... скоро ты уснешь... ненадолго совсем. Минут на двадцать... Грубо говоря, вводные в тебя введены. Теперь требуется перезагрузка, чтобы изменения вступили в силу. Во время сна произойдет коррекция твоих воспоминаний.
        - Спасибо, успокоила!
        - Не волнуйся! - еще раз повторила она и ласково погладила его по голове. - Ты ведь сам это выбрал! Я останусь с тобой, пока ты не уснешь. Все будет хорошо! Хочешь, я расскажу о себе? Да собственно, я сама этого хочу... представь, никогда никому о себе не рассказывала...
        - Конечно, - Никита помассировал слипающиеся глаза, - рассказывай... очень интересно, только...
        - Не сопротивляйся, - озорно усмехнувшись, Маша провела пальчиком по его губам, - просто слушай... Жизнь моя началась трагически - Мама погибла еще до моего рожденья. Я никогда ее не видела, даже на фото. Все документы уничтожила СК, когда стирала прошлую жизнь отца. Твою, кстати, тоже сотрут... Тихо, тихо, тихо! Ты не знал, такова плата... Отцу сообщили гораздо позднее... что врачам удалось спасти его дочь. Вытащили меня из маминого трупа. Отца посадили, как виновника аварии, а меня отправили в детдом. Никто, не из его, не из маминых родственников не знал про меня, а я ничего не знала про них. Как ты понимаешь, без СК тут не обошлось. Так я стала сиротой. Потом отец нашел меня в детдоме. Он тогда поднялся в СК и ему сообщили, что его дочь жива. Мне к тому времени исполнилось девять лет, и я была такая оторва... Воспитатели меня постоянно лупили, а товарищи по несчастью, то есть дети - уважали. Помню, как я была счастлива, когда мне сообщили, что нашелся мой отец. Я одновременно любила его и ненавидела... Где он был сволочь, все эти девять лет... Конечно, после, я все поняла, но тогда... Да ты
ложись, ложись. Поудобней устраивайся. Голову повыше клади, чтоб небо не запало... сон будет крепкий.
        Вместе с папой мы почти никогда не жили. Он весь в работе... постоянные разъезды. Ну, а я, росла как чертополох... мои друзья-товарищи были взрослые мужики, другие Наблюдатели. Они учили меня жизни, учили отличать добро от зла. Я была сообразительной девочкой и поняла, что добра и зла не существует самих по себе, а есть только необходимость и целесообразность. Это основа философии СК. Как только я чуть подросла, я стала жить одна. Мне было очень сложно. Представь - тебе двадцать лет, а выглядишь ты едва на двенадцать... А хочется любви... да секса, наконец... Ты ведь знаешь, какой секс у Наблюдателей? А? - голос ее стал игривым. - Жуть! Приходилось мазаться, усиленно гримироваться. Я стала мастером грима. При желании я замаскируюсь так, что меня никто не узнает, включая родного папу. От рождения, я субтильная, худенькая девочка... Да, да! Чего вылупился? Тощенькая - кости да кожа... тоненькие ручки, тоненькие ножки. Вот только грудь... Отец говорит, что в маму. Пацаны в школе, дразнили меня "сиськами на ножках". Сами, правда, при этом вожделели, слюни пускали... Ох, поиздевалась я над ними! А если
серьезно, ты и представить себе не можешь, сколько времени я провожу в спортзалах. Тяну эти блоки на тренажерах, таскаю тяжести. Набранная мышечная масса, плюс боевая раскраска, хоть как-то позволяет мне выглядеть постарше. Но стоит только мне бросить занятия, как через пару месяцев с меня все, как сдувает. И я опять девчонка-подросток. С одной стороны легко маскироваться, мимикрировать. Но что это за жизнь? Постоянно приходится менять легенды, места жительства, учебы... Да, я запарилась учиться в школе. Вернее изображать эту учебу. Наконец-то, наконец-то, мой внешний вид, хоть как-то стал соответствовать студенческому возрасту. Как только закончим "Муравьиного бога", сразу куда-нибудь поступлю... да хоть для начала, в наш Универ. Поболтаюсь студенткой, следующие лет двадцать.
        - Да... - еле слышно пробормотал Никита, - с экзаменами у тебя проблем не будет... А теннис?
        - Теннис - это да! - Мария казалось не замечала его состояния. - Я у них последние лет пятнадцать, подаю надежды... Но понятное дело, пару лет и все приходиться бросать... никому ведь не объяснишь, почему девочка-тростиночка не растет. Слушай, Никитка, - она шутливо ткнула его кулачком в бок, - а ведь у нас с тобой все еще может получиться. С чукчей этой, своей, ты в любом случае долго не протянешь. Обещаю, больше с тобой драться не стану. Буду вести себя паинькой! Что? Что ты там шелестишь?
        - Тебе... тебе людей убивать приходилось?
        - "Муравьев"! - поправила она строгим голосом. - Да, конечно... хоть это и не наше дело, но всякое случается... В общем, бывали ситуации... Например, когда ликвидировали Хамзю... Э... дружок, да я смотрю, ты совсем нас покидаешь.
        Глаза Никиты уже были закрыты, но губы еще что-то, еле слышно шептали. Заинтересовавшись, она откинула волосы, и наклонив голову к самому его лицу прислушалась, но услышала только обрывок странной фразы:
        - ...Я не хочу тебя случайно встретить...
        - Гм... о чем это ты? Надеюсь не обо мне? Ну ладно, ладно, спи Никита-boy... От меня так просто не отвертишься! - она слегка поцеловала кончики своих пальцев и приложила к его губам. - Удачи!
        Стараясь чтоб не заскрипели пружины, она встала с дивана, сбросила с ног большие Никитины тапки и босиком, осторожно ступая на носках, вышла в коридор. Натянула свои цветастые босоножки, подхватила сумочку, мельком глянув в зеркало поправила челку. Оттянула язычок замка. И уже взявшись было за ручку входной двери, не удержавшись вернулась и заглянула в комнату. К ее разочарованию, Никита уже отвернулся лицом к стене и свернувшись калачиком тихо посапывал. Она вздохнула и тихонько стуча каблучками, вышла из квартиры. Заперла за собой дверь, и пешком спустилась по лестнице, крутя ключ на указательном пальце. На первом этаже спохватилась, куда его девать? После нескольких секунд раздумья, она бросила ключ в щель почтового ящика, с номером Никитиной квартиры. Затем вприпрыжку преодолев два оставшихся лестничных пролета, выпорхнула из прохлады подъезда, щурясь навстречу слепящему июльскому солнцу.
        ****
        Жара расползалась по комнате, липкими струйками пота стекала по шее, отключала мозги. Никита во второй раз залез под прохладный душ и решил, что нужно идти на работу...
        Оглавление
        - Пролог
        - Глава 1
        - Глава 2
        - Глава 3
        - Глава 4
        - Глава 5
        - Глава 6
        - Глава 7
        - Глава 8
 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к