АНДРЕЙ КИВИНОВ
        БРАТСТВО ПО ОРУЖИЮ
        ORC: Олег-FIXX ([email protected])
        Кивинов А. Кошачий коготь: Рассказы. Кошачий коготь 7. Братство по оружию.
        - СПб.: Издательский Дом "Нева"; М.:" ОЛМА-ПРЕСС ", 2003. -319 с.
        Аннотация:
        Долгожданная новинка от Андрея КИВИНОВА, по книгам которого сняты любимые миллионами зрителей телесериалы "Улицы Разбитых Фонарей" и "Убойная Сила".
        БРАТСТВО ПО ОРУЖИЮ
        - Вот ты послушай, - Жора на ста десяти обошел "Икарус" и остался на левой полосе, - был я тут у сеструхи в гостях. У нее пацан, племяш мой, лет пять. Купил ему книжку в подарок. "Добрые сказки" называется. Там солянка - братья Гримм, Андерсен и прочая кодла. Картинки яркие. Племяш прицепился, почитай, дядь Жора, почитай... Ну ладно, садись, почитаю. Открываю первую сказку, про Мальчика-с-пальчика. Начинается: "У мужа с женой было семеро детей, но не чем было их кормить. Тогда задумали они отвести детей в лес и там оставить на съедение диким зверям". Вот это, блин, добрая сказочка! Родных детей - волкам голодным! Чего ж они столько нарожали, ежели кормить нечем? Самих бы в лесу к березе привязать! А детишки-шизофреники, вместо того чтоб в полицию заявить, маме с папой подарков из леса приволокли!.. Ладно, читаю дальше. Андерсен. Ганс-Христиан. Великий гуманист. "Большой Клаус и Маленький Клаус". Про двух братанов отмороженных. "Убил Большой Клаус бабушку топором и повез ее продавать..." Труп продавать, если ты не понял! Не, ты представляешь, это ж каким надо быть великим гуманистом, чтоб такое
написать! Читайте, детишки, учитесь! Точите топоры, мочите бабушек. И дальше, что ни сказка, то жуть кровавая. Людоеды, разбойники, маньяки... Про кражи и "кидалово" я уж вообще молчу, они в порядке вещей... Что и говорить - доброта. За такие книги мясные срок давать надо. Сплошная пропаганда насилия! Причем в особо циничной форме! Действует на детское подсознание, как двадцать пятый кадр. А потом удивляемся, почему убийств так много и преступность растет. Что, я не прав? Назови хоть одну сказку без чернухи?
        - Колобок.
        - Хрен там! Сожрали Колобка! Статья сто пять!
        - Красная Шапочка.
        - Там вообще полный букет. Начиная с мошенничества, кончая двойной мокрухой.
        - Жора, если не хочешь, чтобы случилась настоящая двойная мокруха, вернись на свою полосу.
        - А, нуда...
        Мелькнул указатель. До Ивангорода двадцать километров. Почти приехали, слава Богу. Предыдущую пару часов я был вынужден стоически переносить бесперебойную Жорину трескотню и порядком устал. Напарник может трепаться на любые темы, особенно, если собеседник не в силах смыться от него под благовидным предлогом. А из салона "Жигулей" на скорости сто километров в час особо не смоешься. Приходится терпеть.
        - Ты в Эстонии не заблудишься, сказочник?
        - Я в Эстонии, как Рэмбо в воде. Думаю, за десять лет, что я там не был, география не сильно поменялась. К тому ж мы едем в Нарву, а это практически русский город, всегда можно спросить дорогу... Что-то машин многовато попутных, боюсь, застрянем на границе часов на пять, а то и до утра. Крис сказал, без очереди там даже с мандатами не пролезешь.
        В Эстонию мы с Георгием катим не на экскурсию по рыцарским местам. Но и служебной необходимостью наш вояж тоже не назовешь. Идем навстречу пожеланиям руководящего состава родного отдела милиции. А точнее - нашего идейного вдохновителя майора Стародуба, служащего в должности заместителя начальника по личному составу. Мы не слишком близки ему по духу и, признаюсь, не всегда добросовестно выполняем его мудреные указания, но в данном случае решили не отказывать в помощи.
        У Ильи Викторовича Стародуба пропал племянник. В смысле, без вести. Молодой балбес девятнадцати лет от роду по имени Константин. Живет он в Питере со стародубовской сестрой, матерью-одиночкой. Студент, второкурсник. Парнишка себе на уме, старших не слишком слушает, с кем гуляет не рассказывает, хотя денег на ночные клубы просит регулярно. А в угол ставить поздно. Стародуб пытался воспитывать, но замполитовские методы для этого не уместны. Мать же балует, что тоже вполне объяснимо. У мальчика трудное детство, безотцовщина. Вот и добаловалась до ручки.
        На мартовские праздники молодой Стародуб сорвался в Эстонию. Якобы к какому-то институтскому приятелю, в Нарву. На пару дней, оттянуться на сопредельной территории. Мать особо не возражала, денег дала. У приятеля там родительский дом, без крыши над головой детишки не останутся. Отправились они туда на рейсовом автобусе две недели назад, и с тех пор ни слуху, ни духу. Мобильного телефона у Константина нет, а адреса приятельского сын маме не оставил. Естественно, когда пошла вторая неделя, та заволновалась. Бросилась в институт, но там ее огорошили, заверив, что граждане Эстонии у них не учатся. Перелопатили анкеты всех студентов, но ни у кого родственников в Нарве не обнаружилось. Мать к Стародубу. Помогай сына искать, ни звонков от него, ни писем. Вдруг что на чужбине стряслось? Стародуб связался с пограничниками. Там подтвердили - Костя границу пересек, назад не возвращался. Виза оформлена туристической фирмой. В фирме развели руки - мы за клиентов не в ответе. Да, визу оформили, но поехал он в Эстонию не в составе туристической группы, то есть не по путевке, а частным порядком. С кем, понятия не
имеем, мы по десятку виз в день делаем, разве всех упомнишь?
        Стародуб в Эстонию позвонил, в Министерство внутренних дел, так и так, посмотрите скоренько, не находился ли труп племянника, тьфу-тьфу, не сел ли мальчик в тюрьму, не лежит ли в больнице в коматозном состоянии. В министерстве отнеслись с пониманием. Присылайте официальный запрос, желательно через Интерпол. Месяца через три дадим исчерпывающий ответ по всем пунктам, До звидания.
        От племянника по-прежнему никаких сигналов. Мать в трансе, от телефона не отходит. И тут Стародуб вспоминает, что у его подчиненного, оперуполномоченного Георгия есть дальний родственник в эстонской криминальной полиции. Как раз в Нарве. Жора, в силу природной болтливости, такой отрадный факт скрыть от коллектива не смог. Стародуб к нему - выручай. Позвони родственнику, пусть хотя бы по учетам проверит, жив ли племяш? Жора, естественно, не отказался, даже не потому, что начальник просит, а из чисто гуманистических соображений. Связался с Крисом, так зовут родственника, объяснил ситуацию, попросил помочь. Тот просьбу выполнил, проверил. Ни в морге, ни в больницах Нарвы и окрестностей Константин не зарегистрирован. Но, возможно, он доставлен в морг, как неопознанный, без документов. Таких довольно много, особенно по весне, когда сходит снег. И рыбаки находятся замерзшие и просто сердечники всякие. Надо проверять обстоятельно. Не исключено также, что Стародуба-младшего занесло в другой департамент. В тюрьме он вряд ли сидит. Оттуда бы обязательно позвонили родственникам.
        Георгий доложил Стародубу. Замполит осерчал. "Очень надо этим чужеземцам искать какого-то питерского студента!" Но от этого не легче. Вторая неделя на исходе, с человеком явно что-то стряслось. Стародуб опять к Жоре. Давай сами сгоняем в Эстонию, определимся там на месте. В морг заглянем, больницы проверим, с погранцами потолкуем. Пускай твой Крис вызов пришлет, а паспорта я за один день оформлю. Все расходы беру на себя.
        Отчего ж Жоре не прокатиться, особенно на халяву? Заодно и родственника навестит, со времен перестройки не виделись. "Конечно, конечно, товарищ майор, готов хоть завтра в эстонский морг". Утром в ОВИР побежал паспорт оформлять. Возвращается - Стародуб, точно лев разъяренный, по кабинету скачет. Комиссия очередная из Москвы приезжает, тусоваться и смотреть, как движется подготовка к юбилею города. Приказ всему командирскому составу, а особенно замполитам, в течение месяца рабочих мест не покидать, отпуска и командировки отменить. Жора тогда и предложил замену. Давайте, мы с Андрюхой съездим. За три дня управимся.
        У меня вообще-то свои планы были, но когда человек в беде, я следую велению сердца. Тем более, Эстония не Хабаровск, всего два часа езды на машине. В тот же день я был в районном ОВИРе. Паспорта оформили без проволочек. Через день приглашение от Криса пришло с нарочным, визы в консульстве получили.
        Ясным весенним утром выехали на служебных "Жигулях", заправленных за счет Стародуба, оставив любимый отдел без транспорта. Хромой "уазик" не в счет, назвать его транспортом язык не повернется. Накануне определили объем работ. Для начала морг, больницы, затем пограничный кордон. Вычислим всех, кто находился в автобусе, в котором ехал племянник. Дальше по обстоятельствам. Обычная, скучная оперативно-розыскная деятельность...
        На горизонте показался Ивангород, основанный давным-давно, как последний рубеж земли российской. Приемник ловит эстонскую волну, на русском языке.
        "Крайне оригинальный способ заработка нашли два жителя Ивангорода. Имея открытые визы, они переходили границу и под угрозой ножей отнимали у женщин ценные вещи и деньги. Сейчас оба злоумышленника задержаны префектурой города Нарва..."
        Мы молча переглядываемся. Неужели обычные гоп-стопы в Эстонии крайне оригинальны? В таком случае это страна чудес...
        Поток машин возрастает.
        - Говорил, в ночь надо ехать. - Я указываю напарнику на обилие попуток.
        - Ничего, проскочим. Я еще в дьюти-фри заглянуть хотел. Ленка заказала "Амаретто" и коньяка купить. Да и сигарет не мешало бы настоящих, пару блоков. Тем более там все дешевле.
        - Стыдно думать о выгоде в столь ответственный час. Дай-ка лучше фотку племянника. На границе сразу покажем, может, вспомнят.
        Жора лезет под мышку, через секунду на лице легкая тень озабоченности.
        - Черт, пушку не сдал. Через кордон не пустят.
        - Чепуха, в запаску спрячь, а еще лучше в местный отдел сдай. На обратном пути заберем.
        - Логично. - Жора достает пистолет и прячет его под свое сиденье, затем протягивает мне фотографию Константина.
        На меня смотрит худощавый, длинноносый тинейджер с прилизанными светлыми волосами.
        - Это несвежая фотка, но Стародуб сказал, он практически не изменился.
        - На него похож здорово.
        - Еще бы. Родня же.
        Миновав центр Ивангорода, мы въехали в пограничную зону, где возле первого же пропускного пикета нас ждала засада. Из полукилометровой вереницы машин всех мастей и калибров.
        - Ты был прав, Андрюхин, - Жора трезво оценил ситуацию,- мы попали. Тут три таких кордона, на каждый по паре часов минимум... Чего они проверяют? Крис говорил, на пять километров границы по два пограничника и то без собак. Кто захочет, и так перейдет...
        - Так, может, и нам? По льду. Он вроде еще не растаял.
        После скоротечных дебатов, мы решили бросить машину возле местного отдела милиции и переходить границу пешком, благо для пешеходов проблемы очередей не существовало. Правда, по Нарве придется передвигаться на своих двоих, но Нарва не Нью-Йорк, можно и без тачки обойтись. Через час мы уже выходили из магазина дьюти-фри, груженные импортным алкоголем и никотином. Причем Жорина загрузка многократно превосходила предельно допустимые нормы.
        - Фигня, - махнул рукой напарник, - с таможней договоримся. Подумаешь, десять блоков вместо двух. Я ж не спекулировать еду. Исключительно для личного употребления.
        К слову сказать, деньги на поездку нам отслюнявил тот же Стародуб, попросив при этом представить отчет за каждую эстонскую крону, и пока я не знаю, каким образом Георгий собирается списать расходы на "Амаретто" и "Марлборо лайт". Лично я затаривался на свои кровные, отложенные на беззубую старость.
        Договориться с таможней Жоре не удалось. Старый эстонский офицер, увидев выложенные для досмотра запасы, кровожадно улыбнулся и на ломанном русском заявил примерно следующее:
        - Молодой человек, вы мало-мало оборзели...
        Вероятно, он имел в виду "немного оборзели".
        В ответ Георгий выдал еще более гениальную фразу:
        - Да мы ж свои, брат! Из питерской милиции! Наш РУБОП недавно вашего таможенника за взятку прихватил! Помните?
        Брат помнил. Поэтому Жора лишился не только контрабандного "Амаретто" и "Марлборо", но и был занесен в компьютер, как нарушитель таможенного законодательства. Теперь в ближайшем будущем получение визы в дружественную Эстонию станет для него большой проблемой. Если, конечно, он захочет туда снова поехать. Справедливости ради надо отметить, что положенный норматив моему компаньону оставили.
        Когда мы переправляемся через речку Нарову по мосту дружбы, соединяющему живописные седые цитадели Ивангорода и Нарвы, контрабандист распечатывает купленную бутылку и делает пару глотков для успокоения возмущенной души. Я отказываюсь от угощения.
        - Паленка польская, - заключает мой друг, но бутылку в речку не выкидывает, а прячет обратно в сумку. Вероятно, он знает толк в "Амаретто", раз различает оттенки вкуса именно польской подделки.
        Сразу за мостом нас радостно встречает рекламный плакат с изображением высунутого по пояс языка и странноватой надписью "Учи эстонский - не умрешь с голоду". Неужели здесь это взаимосвязано? Тогда, боюсь, мы не дотянем до Питера. Кроме "тере" я ничего не знаю. Георгий наверняка не знает и этого.
        На площади спрашиваем у краснощекой эстонской бабули, как пройти в полицию? Бабуля объясняет на русском, без всякого акцента. Даже как-то непривычно. Страна чужая, визы в паспортах, а люди свои. Правда, городской пейзаж заметно отличается в западную сторону. И даже вездесущих "Жигулей" почти не попадается. Я слышал, что Эстония рвется в НАТО, но это ее личное дело, я не собираюсь вмешиваться во внешнюю политику.
        Управление полиции, или префектура, базируется в десяти минутах ходьбы от границы, и мы добираемся туда без особых приключений. За порогом нас неожиданно встречает привычная обстановка, как две капли "Амаретто" схожая с обстановкой в родном отделе. И там и тут крайне необходим ремонт, отчего сразу становится как-то по-домашнему уютно. Все-таки есть вещи, независимые от внешней политики и внутренней политики наших стран. И это согревает.
        Крис заключает нас в крепкие и продолжительные объятия, словно мы связные, пришедшие с большой земли. Он наш ровесник, улыбчивый крепыш, совершенно не похожий на классического прибалта. Хотя, как пояснил мне до этого Георгий, в его жилах течет самая настоящая эстонская кровь. Крис - сын двоюродной сестры Жориного папаши. Сестра в семидесятых вышла замуж за эстонского инженера и переехала в Кохтла-Ярве, небольшой городок в окрестностях Нарвы. Где и проживает до настоящего момента. Крис буквально перед развалом Союза закончил Минскую школу милиции, вернулся на родину и устроился на службу в правоохранительные органы. Сейчас он дорос до старшего инспектора криминальной полиции префектуры Нарвы.
        Минут пятнадцать уходят на разговоры об их общей с Георгием родне, но я и не тороплю, десять лет троюродные братья не общались в живом эфире. Еще полчаса на распитие остатков "Амаретто". За встречу. Крис заверяет, что подготовился к приему дорогих гостей, дома ждет достойный стол и баня. Живет Жорин брат вместе с женой и маленькой дочерью в Усть-Нарве, дачном местечке, в пятнадцати минутах езды от границы. У него там небольшой коттедж, купленный в долгосрочный кредит. Здесь такие покупки уже в порядке вещей. Не только на жилье, но и на все остальное. В коттедже мы и остановимся, чтобы не тратить стародубовские командировочные на трехзвездочный отель.
        - Теперь к делу, - говорит Крис, когда последние остатки ликера начали растворяться в нашей крови, - вы очень удачно приехали, мужики.
        - Мы всегда удачно приезжаем, - соглашается Георгий, поглядывая на вторую бутылку.
        - Нужна помощь. Срочная, - Крис убирает стаканы в стол, - работы на полдня, не больше. А потом мы займемся вашим потеряшкой. Я думаю, он потерпит еще немного.
        - Потерпит. Говори, брат.
        - Вот какая проблема, - Крис оценивающе посмотрел на наши ментовские физиономии, - три недели назад у нас стряслось ЧП. У вас в Питере такое, может, в порядке вещей, а для Нарвы событие. Есть здесь склад оружейный. Раньше ДОСААФу принадлежал, потом партия одна его к рукам прибрала. Националистическая. Хотели они народные дружины вооружать для борьбы с оккупантами. Потом, конечно, угомонились, но склад так себе и оставили. Соответственно, и бардак там остался. Один сторож, и тот вечно пьяный...
        - Что, склад обнесли? - догадывается напарник.
        - Точно. Сторожа связали, кляп в рот, и семьдесят "калашей" как не бывало. Ну еще по мелочи - несколько гранат, десяток пистолетов, пару ящиков с патронами... Со слов сторожа, налетчиков двое, в масках. Других примет нет. На синем "пассате"-пикапе без номеров оружие вывозили. Мы, конечно, из-за этого на ушах стоим, бригада из Таллина приехала...
        - Сторожа колоть надо! - уверенно заявляет проницательный Жора. - Однозначно, в доле!
        - Кололи, - кивает Крис, - но, похоже, он не врет... Шорох мы здесь навели, но никого не зацепили. В эту среду я со своим человеком встретился. Человек грешит контрабандой, у нас это актуально, поэтому вхож в высокое общество.
        - А у вас после получения независимости стучать не запретили? Это ведь гнилое наследие.
        - Даже если запретят, куда ж без стука? Демократия демократией, а жуликов ловить как-то надо. Так вот. К человеку обратился один приятель. Дважды судимый. Дескать, есть люди, готовые выгодно продать партию оружия. Судя по всему, как раз наши автоматы. Ищут покупателей, лучше из России. Сами люди не здешние, не из Нарвы. Скорей всего из Таллина. Человек сказал им, что попробует найти. Трогать приятеля мы пока не стали, чтобы не вспугнуть. Колоть его тоже нельзя, во-первых, человека подставим, во-вторых, никаких гарантий, что расколем. Оружие тут же перепрячут.
        - Логично, - дружно киваем мы.
        - Вчера они снова встречались. Человек сказал приятелю, что нашел людей. Двоих из России. Готовы встретиться, обсудить. У них есть возможность перекинуть стволы через кордон. Это на самом деле не большая проблема. Граница далеко не на замке.
        - Не сказал бы, - мрачно возразил Георгий, - лишний пузырь не пронести.
        - Это на таможне. Пограничники здесь ни при чем. Короче говоря, встречу назначили на завтра, в крепости, возле памятника Ленину. Его туда с центральной площади перетащили. Из наших идти никто не может, городок маленький, все друг друга в лицо знают. Из Таллина просто так не вызовешь, начальство согласованиями замучает. Да и вообще, о таких вещах начальству раньше времени лучше не докладывать. Вот я человеку и сказал, чтоб к вашему приезду встречу назначил.
        - То есть ты предлагаешь нам сходить? - уточняет Жора.
        - Выручайте, мужики. Там ничего сложного. Главное, выяснить, где они оружие держат. Встретитесь, скажите - пока стволы не заценим, никаких денег. Все логично. А мы на хвост сядем. Как отмашку дадите, компанию задерживаем. И оружие найдем и человека своего отставим. Пусть думают, откуда утечка пошла. Может, из России... Ну что, поможете? А вашего Костю мы с мужиками за день отыщем, если он в Эстонии.
        Мы с Жорой переглядываемся. Вроде бы действительно ничего сложного, обычная комбинация. С другой стороны стволы - не наркотики и не валюта фальшивая. Из них стрелять можно. А ну как после команды "Руки вверх" кто-нибудь за чеку не дернет? Но ронять марку питерской милиции не к лицу.
        - Поможем, брат,- отвечает за нас двоих знаток польского "Амаретто".
        - Отлично. Спасибо, мужики... Вы не волнуйтесь, мы прикроем, как надо. В конце концов, общее дело делаем. Если стволы в Россию уйдут, вам работенки прибавится.
        - Не уйдут. Возьмем шкурников с поличным.
        - Не сомневаюсь. Теперь запоминайте легенду. Вы оба из Питера. Работаете в бригаде. В какой, сами выберете, вам лучше знать.
        - Свологодские мы. Вася Рогов пахан. Вариант проверен,- заверяю я
[События описаны в рассказе Андрея Кивинова "Карамель".].
        - Хорошо. Приехали на машине, но границу перешли пешком.
        - Так, кстати, на самом деле и есть.
        - Деньги оставили в надежном месте, на встречу их, разумеется, не взяли. Хотя при таком варианте есть опасность, что они не покажут, где оружие. Привезут один автомат на пробу, и все.
        - Так, может, взять с собой? - предлагает Георгий.
        Похоже, молекулы "Амаретто" полностью смешались с лейкоцитами напарника. Нас прикончат, едва мы заикнемся, что деньги в кармане. Крис согласен с моим тайным мнением.
        - Нельзя. Мы не знаем, что это за люди.
        - Фигня! - машет рукой осмелевший в конец Георгий. - Мы их так конкретно загрузим, дышать.в нашу сторону бояться будут! Скажем, не дай Бог что стрясется - братва из Питера приедет, живьем похоронит!
        Героизм друга не знает предела. Ликер, видно, все-таки настоящий.
        - Деньги-то у вас есть? - небрежно спрашивает он.
        - Достанем. У таможни одолжим. Или вон фальшивых мешок в углу. Но это опасно, Жор. Вы же пойдете без оружия.
        - Но вы будете нас прикрывать! Не бойся, Крис, державу не опозорим, голыми руками возьмем.
        - Хорошо, на всякий случай деньги возьмите, но без крайней нужды не показывайте, - чуть подумав, согласился Крис. - Значит, завтра в десять утра вы подходите к памятнику. Возьмите по газете, чтоб вас узнали. Тебя, Жора, зовут Герасим.
        - Как?!
        - Это человек придумал. Не знаю, по чему, он выбрал такие странные имена. Герасим и Филипп.
        - То есть мне достался Филипп, - констатирую я.
        - Да. Кто-то из них подойдет к вам и спросит по именам. Моего человека навстрече не будет. Дальше действуйте по обстановке. Главное, чтобы они сказали, где оружие. А лучше показали. Не исключено, вас будут проверять, поэтому паспорта оставьте у меня.
        - Пускай проверяют, - опять пижонит Георгий, - проверялку сломают.
        - Я дам маячок, - продолжил Крис,- если вас посадят в машину, а, скорей всего, так и будет, мы прицепимся сзади. Сейчас доедем ко мне, и сегодня придется посидеть дома.
        - А есть с чем посидеть?
        - Я же подготовился. Но завтра надо быть в хорошей спортивной форме...
        - Будем.
        До Усть-Нарвы мы добираемся на темно-синей "мазде" с тонированными стеклами. Машина тоже куплена Крисом в кредит. По дороге говорим о самом важном - сравниваем зарплаты эстонских и российских детективов. После озвученной Крисом цифры нам становится стыдно за великую державу. Хотя эстонский коллега, считает, что тоже работает за копейки. В смысле, за центы. При этом уровень преступности с питерским не сравнить. Хорошо, если два убийства в год, а так в основном мелочевка. Еще он рассказывает, что здесь нехватка русскоязычных полицейских. Чтобы занимать должность на государственной службе, надо знать язык. А учить его нашим бывшим соотечественникам совсем не интересно, многие и родной-то плохо знают. Сам Крис свободно болтает на двух языках, поэтому ему не грозит голодная смерть, и улыбается дослужиться до префекта республики.
        Мы жалуемся на коррупцию в системе, про безобразные явления, наблюдаемые в ее некогда стройных рядах. Все, мол, потихоньку встают на коммерческие рельсы, и осталось лишь два неподпорченных ржавчиной коррупции бойца. Герасим и Филипп.
        - Прикинь, Крис, - возмущается Георгий, - мне тут звонит один умник из сосед него района и спрашивает, у тебя на земле такого-то числа угон "мицубиси" был? Ну был, отвечаю. А он мне: с тебя штука баксов, и я говорю, где тачка. Я чуть со стула не упал. Ты чего, родной, совсем сбрендил? Нам, банкирам, до получки бы дотянуть без потерь. Сосед ржет - так ты с терпилы две сними! Учить, что ли, надо? Как будто не в ментуре работаешь. Он "мицубиси" наверняка не на последние купил! Отдаст и "спасибо" скажет!
        - И что? - оборачивается Крис. - Отдал?
        - Не стал я вписываться. Дал хозяину тачки телефон этого благодетеля, пускай сами договариваются. Но через два дня хозяин за документами уже на машине приезжал. Значит, договорились.
        Я был свидетелем этой истории и могу засвидетельствовать правдивость слов моего друга в любом суде.
        - А недавно еще конфуз случился, - продолжает обличать Георгий, найдя в лице Криса очередного вынужденного слушателя, - мужики из военно-спортивного клуба учебные автоматы перевозили. На "Жигулях". И меня взяли на всякий случай. Чтоб у ГАИ лишних вопросов не возникало. У мужиков вид героический, словно только из Панкисского ущелья спустились. Тормозит нас летеха один, интересуется, везем ли что запрещенное? Да, отвечаю - везем! Полный багажник автоматов. Он лыбится, думал, шучу. Ладно, покажите ваши автоматы. Выходим, открываем. У него паралич на лице. Захлопывает багажник и шепчет: "Мужики, я вас не видел, вы меня тоже". Хорошо, хоть денег не попросил...
        - Жора, - настороженно уточняю я, - а ты уверен, что это были учебные автоматы?
        - Мужики сказали, да...
        Крис предпочитает не выносить сор из собственной избы, заметив лишь, что дорожному полицейскому в Эстонии давать взятку бесполезно и даже наличие в кармане удостоверения и жетона не спасает от внушительного штрафа. Георгий саркастически заявляет, что, может, и бесполезно, если давать мало, а уж насчет жетона он никогда не поверит.
        Словно по заказу напарника, нас тормозит человек в синей форме с радаром в руке. Крис чертыхается. За разговорами немного превысил скорость. Выходит из салона. Жора выскакивает следом. "Ну давай поглядим, полюбуемся на вашу неподкупность, господа".
        Господа общаются на эстонском. Крис, судя по интонации, виновато оправдывается, затем нехотя достает жетон. Местный гаишник никак на жетон не реагирует, в свою очередь, показывая на радар. Не так, кстати, много и превысили, километров на десять. В результате недолгого диспута один господин выписывает другому талон. Вероятно, о внесении определенной суммы в бюджет республики. Крис неподдельно расстроен. Жора неподдельно смущен. Хотя сомнения остаются. Господа могли разыграть трагикомедию специально для русских зрителей...
        Дом у Криса деревянный, двухэтажный, в состоянии косметического ремонта. Участок с соснами и гранитными валунами. Сбоку пристроена банька. В каждом штрихе интерьера чувствуется тлетворное влияние Запада. Жена Криса с дочкой специально уехали к матери, и коттедж в нашем полном распоряжении. Крис отзванивается начальству и докладывает, что русские детективы к операции готовы. На всякий случай просит заказать бригаду "К-9", это что-то вроде нашего ОМОНа. Затем предлагает сесть за обеденный стол и в деталях обсудить план завтрашних действий. Что мы с удовольствием и делаем...
        * * *
        Утром следующего дня, ровно без пяти десять мы с мужественным Георгием, напоминающим засохший плавленый сырок, перемалывая весеннюю слякоть и сжимая под мышками по газете "Наша Эстония", подтягиваемся к памятнику великому вождю, не сброшенному наземь с пьедестала после перестройки, а заботливо перенесенного за крепостную стену. Мужество Георгия заключается не в том, что он согласился рисковать жизнью, взяв с собой деньги, а что вообще смог сегодня подняться после вчерашнего заседания оперативного штаба. Правда, по пути он задал интересный вопрос, а куда мы, собственно, идем? И откуда в его кармане две толстые пачки долларов? Я, как сумел, объяснил. "Главное, Жорик, запомни - меня зовут Филипп, как Киркорова. А тебя Герасим. Как Му-му". Не подумайте, что Георгий бытовой пьяница или, Боже упаси, алкоголик. Все дело в атмосфере. Воздух заграницы необыкновенно пьянит и расслабляет. Мы с Крисом, в отличие от напарника, не так чувствительны к атмосфере. К тому ж водку с "Вана Таллином" не мешали.
        На представителей серьезной бригады мы, если честно, не очень похожи. От нас за версту разит жидким бюджетным содержанием. Хорошо хоть прошли добрые времена голдовых цепей, малиновых пиджаков и бритых затылков, а то прохожие просто подняли бы нас на смех. Но дело даже не в прикидах. "Я опера узнаю по походке..."
        Прохожих, правда, никого, место для встречи выбрано грамотно, засаде спрятаться негде, разве что в историческом музее напротив. Кстати, наверняка кто-нибудь из коллег там заседает. Маячок Крис доверил мне. Он спрятан в брелке от автомобильной сигнализации. Никаких подозрений. В нужный момент достаточно нажать на красную кнопочку, что послужит сигналом к штурму. Сам Крис сейчас в машине по ту сторону стены прослушивает эфир. Надеюсь, он не уснет.
        Не скажу, что очень сильно волнуюсь. Все-таки сказывается солидный опыт. Обычное внедрение, каких у любого добропорядочного опера, как в Эстонии сыра. Хотя на последнем внедреже, месяц назад, приключилась драма. Ловили мы одного налетчика, решили выманить на встречу. Старым проверенным способом. Его бригада пару магазинов прикрывала на нашей земле. Мы с Жорой в магазин под видом братвы. Так и так, мы новые герои, платить теперь будете нам. Расчет понятен - хозяин позвонит крыше, и нам назначат рандеву, куда наверняка приедет и наш ковбой. Так и случилось, хотя наивно считается, что время "стрелок" прошло. Оно никогда не, пройдет, потому что ничего более оптимального для выяснения отношений человечество не придумало. Прибыли мы с Жорой и Борюсиком к назначенному часу в условленное место, нас уже ждет пара броневиков с экипажами. Выходят. Налетчик наш тут же. Мы обрадовались, за стволами и "браслетами" полезли. И в это время из второго броневика выползает заместитель начальника нашего РУВД по кличке Коррумпированный Петербург. Важный такой, при погонах. Сначала стушевался, а потом сориентировался
по-быстрому и давай на нас орать, словно Жириновский под стаканом. "Ах вы, подонки, скоты! Крыши магазинам ставите! Завтра же на гражданку к чертовой матери!" Слава Богу, накануне мы про операцию Шишкину доложили, своему непосредственному шефу, и он нас отбил от напрасных обвинений. А то сидели б сейчас в следственном изоляторе и перестукивались. Самое обидное, ковбой под шумок свалил, до сих пор его не поймали. А Коррумпированный Петербург через неделю досрочную звездочку получил. За выдающиеся достижения в борьбе с организованной преступностью...
        Надеюсь, сегодня к нам не подойдет какой-нибудь Коррумпированный Кохтла-Ярве и не сорвет забег. Подтолкнув Георгия, склонившего голову на постамент, я смотрю на часы. Время пошло. Просыпайся, брат.
        - Здорово, мужики. Вы не Герасим с Филиппом?
        Я оборачиваюсь на голос. Коренастый богатырь лет двадцати торчит в метре и придирчиво любуется нашими туманными ликами. Я даже не заметил, как он подошел, хотя дорожка к памятнику одна и не заметить это невозможно. Пора к окулисту.
        - Привет, - отзываюсь я, как наиболее активный член команды, - угадал. Филипп это я, он - Герасим.
        Жора громко икает в знак согласия. Как бы маячок не заглушил.
        - Гарик. - Богатырь протягивает руку для пожатия. - Ну что, пойдем в тачку? Димон сказал, вы свою в Ивангороде оставили?
        Димон, вероятно, человечек Криса.
        - Да. Так удобнее.
        К машине мы ползем не через центральные ворота, а какими-то окольными путями вдоль берега. Минуем каменного льва на длинном постаменте. Лев размером с кошку. Гарик любезно поясняет, что это памятник в честь победы шведов над Петром. Шведами здесь и поставленный. Герасим плохо переносит пересеченную местность, и я вынужден его физически поддерживать.
        - Что, оттянулись вчера? - сочувственно интересуется экскурсовод после легкого Жориного кульбита.
        - Да, есть немного... На той неделе в переделку попали, пострелять пришлось. Едва живыми ушли. Все оклематься не можем.
        Роль сказочника-грузилы мне тоже придется взвалить на свои дистрофические плечи.
        - Понимаю, - уважительно кивает богатырь, - у нас пивко в машине есть. Свежее.
        По пути он рекламирует качество продаваемого оружия, мол, не китайское барахло, а самый настоящий советский военно-промышленный комплекс. И мы не пожалеем о потраченных долларах. Я в ответ заверяю, что за нами стоят серьезные люди из Москвы, и если они заметят брак, последствия будут страшными. Если же не заметят, взаимовыгодную торговлю можно продолжить. Герасим в разговор не встревает, и слава Богу. Лишь бы деньги не потерял. Деньги, кстати, фальшивые, местного эстонского производства, но сделаны на совесть.
        Машина спрятана на одной из прилегающих к крепости улочек. Синий чемодано-подобный "фольксваген-пассат" с помятым крылом и эстонскими номерами. Агрегат десятилетней давности. Да, похоже, мы близки к цели. Гарик просит нас подождать, сам бежит к машине и рапортует кому-то о прибытии. Спустя минуту из "пассата" выпрыгивают еще два бравых окорока. Скажу прямо - в эту минуту я крайне пожалел, что мы взяли деньги с собой, а оружие, наоборот, оставили. Титаны рестлинга по сравнению с ними - жалкие гномы. И, несмотря на Молодость, они могут свернуть нам шеи, не прибегая к подручным средствам. Я кручу головой по сторонам, но обещанного прикрытия не замечаю. Если это, конечно, не бабуля, играющая с внучкой на детской площадке. Неужели нас потеряли?.. Ребята тем временем, белозубо улыбаясь, подходят к нам и начинают трясти руки, словно мы подарили им по "мерседесу". Богатырям, как и Гарику, лет по двадцать, из чего я делаю вывод, что организованная преступность в Эстонии заметно помолодела. Какие выводы делает напарник, я не знаю. По-моему, он так и не вспомнил, куда пришел. Я представляюсь за нас обоих.
        - Филипп. Герасим.
        - Антон. Тыну. Хорошо ли топрал-лись?
        Как я понимаю, Тыну коренной бандит. В смысле, местный. Помимо имени, его выдают акцент и скандинавская внешность. Антон же типичный русак с картофельным носом. Это еще раз говорит о том, что преступность не имеет национальности. Братство по оружию.
        Нас приглашают в "пассат", где уже ждут открытое пиво и фисташки. Очищенные. Гарик остается снаружи контролировать обстановку. Я заталкиваю Георгия на заднее сиденье, несмотря на предложенное ему переднее. Сам сажусь рядом. Так хоть не задушат. От пива мы не отказываемся. Надо четко следовать выбранной легенде. Когда формальности улажены, Антон чуть стеснительно интересуется:
        - Мужики, у вас деньги с собой?
        Жора молчит. Возможно, он не понял вопроса.
        - А стволы у вас с собой? - парирую я.
        - Стволы рядом, на хуторе, минут двадцать езды.
        - И деньги рядом.
        - Так, может, захватим сразу, чтобы два раза не гонять?
        Несмотря на миролюбивый настрой коммерческих партнеров, я не рискую сказать правду. Еще успеем.
        - Двадцать минут не двадцать часов. Сделаем так. Сейчас смотрим стволы. Если никаких претензий, возвращаемся, и мы отдаем бабки. Потом забираем товар. Идет?
        Поставщики опасливо переглядываются. Я их где-то понимаю. Мы пацаны крутые, достанем пушки из-под курток и заберем автоматы даром. Но они нас тоже должны понять. По тем же самым причинам.
        - Мы люди порядочные, - успокаиваю я братьев по оружию, - в жизни никого не кидали. Все по "чесноку" будет. Без доверия - это не бизнес, а надругательство. Верно, Гера?
        Гера молчит. Он и на Жору-то плохо реагирует, а уж на постороннее имя... Да, это моя ошибка.
        - Он согласен, просто неважно себя чувствует. Лучше его вообще не трогать. Ну чего, едем?
        - А на чем вы стволы повезете? - уточняет заботливый Антон.
        - На рейсовом автобусе, в багажном отсеке... Вам же передали, что кордон - наша проблема.
        - Та, та, - кивает Тыну и включает зажигание.
        Гарик прыгает в машину.
        Пропетляв по городу, мы выходим на трассу и двигаемся вглубь от границы, мимо разработок сланца, оставшихся с социалистических времен в воде огромных бородавок на эстонской земле. Транспорта мало, и прицепить к нам "хвост" будет достаточно сложно. Я провожу политинформацию о криминальной жизни в России, рассказываю о своем боссе по имени Вася Рогов, человеке, подмявшем под себя половину Питера. Ребята внимательно слушают и молча кивают. Жора-Герасим, уронив голову на стекло, мирно спит.
        Закончив с политинформацией, я осторожно заглядываю в боковое зеркало. Пусто, как в вакууме. Боюсь, эстонские коллеги нас прозевали. Если это случилось, никакой брелок не поможет, жми кнопочку, не жми. Придется, как всегда, взваливать все самое сложное на свои и Герасима плечи.
        Тыну поворачивается и, улыбаясь, словно халдей в центровом ресторане, предлагает:
        - Мо-о-жет, еще пифа?
        От знакомого слова Герасим вздрагивает, озирается по сторонам и, увидев знакомое лицо, спрашивает:
        - Андрюха, а где это мы?
        Ба-а-а-лин-н!!! Вот из-за подобных мелочей и проваливаются с треском самые грандиозные операции, взрываются атомные станции и падают самолеты. Лучше б ты немым был, брат Герасим. И глухим.
        Смотрим, как реагируют на досадный прокол продавцы. Пока никак. Может, повезло - не расслышали? Не дав напарнику повторить вопрос, я строго спрашиваю:
        - Долго еще?
        - Не-е-т. Сейчас пофорот и сра-а-зу те-рефня.
        "Пассат" уходит с трассы и начинает штурмовать сельскую местность. Вдали виднеются мрачноватые заброшенные строения.
        - Там раньше терефня пыла, - начинает экскурсионную программу Тыну, - потом народ разбежался. Нефыгодно жить.
        Это не есть хорошо. Совсем не хорошо. Не потому что разбежались, а потому что в терефне никого. Помощи ждать не откуда... За нами, между прочим, никто не едет, вертолетов в воздухе не наблюдается, и я окончательно убеждаюсь, что мы в поле одни. И без оружия. "На трибунах становится ти-и-ше, олимпийская сказка, прощай..." Герасим молчит, вероятно, ковыряясь в закоулках памяти.
        Еще километр по чернозему, перемешанному с последним снегом, и мы у цели. Место унылое и непривлекательное до икоты. На стене полуразвалившегося дома приветливые каракули "СМЕРТЬ АКУ-ПАНТАМ". Так и хочется у кого-нибудь спросить, есть ли в деревне фрицы? Я, конечно, за право наций на самоопределение, но, глядя на пейзаж, невольно задумываюсь, а стоило ли?.. Впрочем, в наших деревнях картина не лучше, чего уж правду скрывать.
        Обогнув коровник без крыши, мы прорываемся по плохо утрамбованной колее к последнему дому на улице. Явно необитаемому. Со двора взмывает стая ворон и с веселым карканьем разлетается по полям. Передали б, что ли, нашим, куда нас занесло. Что без дела каркать?
        - Все, приехали. Выходите.
        Георгий потирает шею и радует меня очередным пируэтом:
        - Что-то шея затекла. Андрюхин, потри вот здесь.
        Я тебе обязательно потру... Потом. Ты, видно, очень хочешь в эстонском черноземе насовсем остаться, Штирлиц недоделанный. Пропасть без вести, как стародубовский племянник.
        Никак не отреагировав на просьбу Герасима, я покидаю салон "Пассата" и иду за хозяевами в дом. Холодный весенний ветер гладит лицо, словно крупный наждак. Тыну отпирает навесной замок и вежливо уступает нам дорогу, продолжая улыбаться:
        - Пожал-луста...
        Мне даже как-то неловко из-за такой вежливости. Никакой враждебности в поведении торговцев смертью пока не наблюдается. Наоборот, такое ощущение, что они готовы услужить нам от чистого сердца. То ли от моей политинформации, то ли от счастья, что, наконец, нашли покупателей. Второе вернее. Мы проходим внутрь заброшенного дома. Окна в комнате забиты досками, поэтому Тыну зажигает керосиновую лампу и вешает ее на вбитый в стену крюк. Да-а, симпатично здесь. Парочки скелетов по углам не хватает с дырками в черепах или башки отрезанной в углу. Хижина дяди Тыну.
        - Я сейчас, потожтите.
        Тыну, светя фонариком, лезет в погреб. Гарик тихонько стучит мне по плечу и знаком предлагает отойти в сторонку. Отходим.
        - Чего?
        - Слушай, а почему тебя Гера Андреем называет? Ты ж Филипп.
        Хороший вопрос. Я б сам спросил.
        - Тихо, тихо. - Я подношу палец к губам, - Герка малеха не в себе, на разборке гранатой контузило. С тех пор с памятью полный аут. Он меня как только не называет. И Андреем, и Лешей. А иногда даже сестрой.
        Гарик опасливо косится в сторону напарника.
        - Его, главное, не трогать, и все в порядке будет. Вот если переклинит, тогда беда. А так он мужик спокойный, веселый, так что не обращайте внимание.
        Гарик понимающе кивает. Мы возвращаемся в коллектив. Антон контролирует дверь, раз в секунду выглядывая наружу. Тыну ковыряется в погребе. Наконец появляется, обвешанный автоматами, словно партизан с трофеями.
        - Вот... Я выпрал на удачу, хотите, возьмите еще.
        - Этих достаточно,- киваю я, нажимая в кармане заветную кнопочку на брелке. Хотя понимаю, что это бесполезное занятие. Радиус действия у таких игрушек не более километра.
        Тыну складывает автоматы на пол, один протирает чистым носовым платком и протягивает мне.
        - Пожа-а-луста. Проферяйте.
        Что ж, ни "К-9", ни "К-10" пока не пахнет, придется тянуть время. Беру автомат, произвожу неполную разборку. Автомат как автомат. Я подношу оружие к лампе и с умным видом принимаюсь изучать каждую деталь. Коллектив с пониманием следит за моими манипуляциями. Понюхав напоследок магазин, я собираю автомат и делаю контрольный спуск.
        - Да, неплохой ствол.
        - Очень, очень хороший. Не Китай. Никаких осечек, - активно кивает головой Тыну.
        - Маде ин СССР, - поддакивает от дверей Антон, - мы очень задешево отдаем. Двадцать тонн за семьдесят автоматов, это почти даром.
        Самое интересное, я абсолютно не знаком с расценкам на черном рынке. Ни на нашем, ни, тем более, на эстонском. Но меня наконец выручает Герасим.
        - Заметано, брат. Берем все.
        - Минутку, - я задумываю гениальный ход, - надо бы опробовать. Патроны есть?
        - Конешна. Пойтемте.
        Мы выходим обратно во двор, Тыну собственноручно заряжает рожок, протягивает его мне, а сам бежит к остаткам штакетника. Поковырявшись в снегу, извлекает из грязи старый резиновый сапог и водружает его на столб. Как я понимаю, в качестве мишени.
        Передернув затвор, я целюсь, даю залп очередью, но промахиваюсь. Но мне это и не важно, главное, чтобы нас услышали те, кому положено.
        - Дай-ка сюда, - Жора отнимает у меня автомат и, прищурившись, открывает беглый огонь от бедра. Тяжело раненный штакетник окончательно заваливается на землю вместе с сапогом.
        - Учись... На стрельбы ездить надо.
        Вот обязательно ему комментировать. Вильгельм Телль. Хорошо, если господа не знают, что такое стрельбы. Для непосвященных объясняю, раз в полгода мы ездим в тир сдавать зачеты. Это и называется "стрельбы". Я последнее время данное мероприятие игнорировал.
        - У вас вся партия здесь? - уточняю у Тыну.
        - Та, та, конешна...
        В принципе, наша миссия выполнена. Где оружие - установлено, налетчики тоже. Правда, не вывели из-под удара секретного человека, но такой задачи нам и не ставили. И раз группы захвата не появилось, остается спокойно возвращаться за деньгами. Только куда? Не в префектуру же? Мы с Крисом такую ситуацию не предусматривали, а поэтому не обговаривали.
        Черт! Упустим компаньонов, а то и сами по пуле получим за подлый обман. Или контузию от гранаты. На сей раз настоящую контузию. Ничего не остается, как ждать. Только чего? Незаметно сюда даже ниндзи-черепашки не подберутся, а уж про спецслужбы и говорить нечего, какими бы крутыми они ни были. У ребят полный погреб железа, займут круговую оборону, хрен подступишься.
        - Ну что, берете? - Тыну прерывает мои логические рассуждения.
        - Берем. Нормальные стволы.
        Эстонский компаньон, по-прежнему улыбаясь, лезет в карман куртки и достает "лимонку".
        Ох, мама! Все-таки прокололись! "И мое сердце остановилось, мое сердце замерло..."
        - Это фам, - Тыну протягивает мне гранату, - бесплатно. Сюрприз. Как это говорится - бонус.
        "...Отдышалось немного и снова пошло". Ты б ее еще ленточкой перевязал подарочной, Санта-Клаус.
        Я благодарю доброго Тыну и трепетно принимаю гранату. Герасим собирает гильзы, чем, наверно, вызывает некоторое удивление у собравшихся. Один я понимаю, что это ментовская привычка. После стрельб гильзы требуют сдавать, во избежание утечки боеприпасов. Пара смелых ворон катаются со скользкой крыши на лапах, словно с ледяной горки, не обращая на происходящее ни малейшего внимания.
        Тыну исчезает в своей хижине, сказав, что положит автоматы на место и тут же вернется. Гарик начинает предлагать мне плотские удовольствия на предстоящий вечер. Культурная программа не отличается оригинальностью. Алкоголь, баня и продажные женщины. Нет, чтобы в исторический музей пригласить. Я в целях конспирации соглашаюсь. Подчеркиваю - исключительно в целях конспирации.
        Однако женщины и алкоголь это замечательно, но что делать сейчас? Возвращаться в Нарву?.. Я прислушиваюсь. Кроме отдаленного карканья - ничего. Антон не проявляет никакой агрессии, наоборот, его узкие глазки наполнены детской радостью. "Наконец-то продали..."
        Покручивая на пальце ключи, на пороге появляется Тыну, принимается запирать замок. Просит Антона поджать дверь, та сильно скособочена и не встает на место. Гарик закуривает...
        И в этот момент...
        Нет, никто не выскочил из-под земли и никто не свалился с неба. Это было бы слишком фантастично и неправдоподобно...
        - Всем стоять! Руки на стену! Милиция!
        Угадали, кому принадлежит голос? Правильно, серьезному парню Герасиму. Широко раскинув ноги, он прижимает к плечу автомат и целится в застигнутых врасплох компаньонов. Признаюсь честно, я сам испугался его грозного баса и в первую секунду тоже хотел бежать к стене. Но вовремя спохватился. Вороны на крыше замирают. Ну, Герасим, ты и коварен...
        Тыну с Антоном, не двигаясь, осторожно оглядываются назад.
        - Ты чего, братишка?
        - Эстонский волк тебе братишка! Андрюха, обыщи их!
        Гарик спокойно продолжает курить, будто ничего не произошло.
        - Спокойно, мужики. Филипп сказал, Геру клинит иногда. Контузия. Его не трогать, главное. Какая тут, в задницу, милиция?
        - А-а-а-а, - успокаиваются ребята, опуская руки, - бывает. Гер, мы свои, свои... Опусти автомат.
        Жора с немым укором глядит в мою сторону, не опуская оружия. Интересно, что он собирается делать дальше?
        - Я сказал, к стене!
        Гремит залп, летят щепки.
        Я машу руками, мол, лучше не спорить. Делайте, как велено. Гарик нехотя выбрасывает не докуренную сигарету и встает к стене.
        - Филипп, ты его успокой, блин. Нам еще за деньгами ехать, да и поляну с баней приготовить надо.
        Не перестану удивляться, насколько оптимистичен человек по своей природе. Всегда верит в лучшее. Так, наверно, и должно быть.
        На всякий случай достаю подаренную "лимонку".
        - Я не Филипп.
        - Я вообще-то тоже не Антон... Какая разница? Мужики, правда, время дорого. Поехали.
        Я не успел отреагировать на услышанное, потому что в этот момент...
        Да, вот теперь это не кажется фантастическим и неправдоподобным... Иногда они появляются...
        Во двор врываются люди в черном. "Ко-манда-9". По всему фронту атакуют противника, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Демократия в действии. Смерть оккупантам! Нет, что ни говори, еще много общего у наших народов... И никакими визами нас не разделить.
        Когда несчастного, едва дышащего Тыну грузят в машину, он бросает на меня детский, обиженный взгляд. "Ну как же так? Мы вам фанату подарили, от чистого сердца, а вы?"
        Скажу откровенно, мне немного становится стыдно, и я опускаю взгляд на окровавленный снег...
        * * *
        - Вы извините, мужики,- Крис наливает нам обжигающий кофе, - я брелок проверить забыл. Там батарейка слабая. По улицам мы вас немного поводили, а на трассе потеряли. Машин мало, прижиматься опасно, заметили б они. КПП вы не пересекали, значит, где-то за рудниками свернули. Там есть пара деревень. На повороте следы свежие. Стали прикидывать, что делать, а тут стрельба. В машины попрыгали - и к вам.
        - Вовремя. Мы уже хотели их кончать, - Жора добавляет в кофе ликер, - с вас четыре бутылки "Ванна Таллина".
        - Почему четыре?
        - Таможня. Больше нельзя.
        - Никаких вопросов, сделаю. Я с шефом договорился, вечерком в тир прокатимся, постреляете, из чего душа пожелает. У нас там целый арсенал. А хотите, в Таллин на экскурсию свозим. Ладно, пока отдыхайте, я послушаю, что там эти говорят.
        Крис оставляет нас наедине, сам уходит в соседний кабинет работать с задержанными разбойниками. Мы пьем кофе и молчим. Так бывает после напряженного трудового дня.
        - Интересно, у них есть показатели? - я прерываю молчание.
        - А как же. Вчера ж Крис объяснял. Коэффициенты какие-то, он еще сам не разобрался. Куда ж без показателей? Миром правит статистика.
        - Стародубу надо б позвонить. Волнуется, наверно. Скажем, что активно ищем, но пока тишина.
        - Звони.
        Я набираю номер на служебном телефоне Криса и докладываю начальнику, что племянник не найден, несмотря на интенсивные меры. Да, да, вся эстонская полиция на ушах, будем связываться каждый час.
        Я кладу трубку. Возвращается Крис с глубокой озабоченностью на лице. В руках чей-то российский паспорт.
        - Мужики... Он нашелся.
        - Кто?
        - Потеряха ваш... Вот.
        Крис протягивает мне паспорт. Открываю. Картофельный нос Антона. "СТАРОДУБ КОНСТАНТИН..."
        Да, он же говорил, что не Антон. Интересно, какие еще сюрпризы принесет нам эстонская земля? Я протягиваю паспорт Гераси... тьфу ты, Георгию. Тот пытается решить головоломку, но, как и я, ответа не находит.
        - Тыну действительно учился в Питере, в техникуме, но ушел с первого курса. Со Стародубом они приятелями были, в ночном клубе познакомились. Три недели назад позвонил ему, так, мол, и так, есть отличный вариант. Стародуб приехал в Нарву, они на пару склад и накрыли. Оружие сразу сбыть не удалось, пришлось остаться и даже институт бросить.
        - И где они жили?
        - У Тыну, в Силамяэ. Это рядом. "Пассат" Гарика, он тоже местный. За десять процентов подписался покупателей найти.
        - А почему Костя Антоном прикидывался?
        - Говорит, конспирация. Засады боялись.
        - Погоди, а это тогда кто такой?
        Георгий кладет на стол фотографию, врученную нам замполитом. Крис отрицательно качает головой.
        - Впервые вижу.
        - Так надо у самого Антона, в смысле Кости, спросить, - разумно предлагаю я.
        Крис приводит Стародуба-младшего. Жора сует ему под разбитый нос фотографию.
        - Это кто?
        - Леха. Брательник мой двоюродный. Дяди Ильи сын...
        - Жора, - я поворачиваюсь к дорогому напарнику, - тебе шеф фотку лично дал?
        - Он сказал, в кабинете на столе взять. А там только эта лежала.
        Все ясно... Съездили в командировочку...
        - Что ж ты за целый месяц матери не позвонил, охламон?
        - Аче, надо было?..
        * * *
        Спустя сутки мы с Жорой идем назад по мосту дружбы. Немного грустно. Крис проводил нас до границы, вручил обещанный "Вана Таллин", и мы обнялись, как давние друзья, договорившись, что непременно приедем еще, даже если Георгию не дадут визу. В Таллинн мы не поехали, к сожалению, надо возвращаться, на родине остался оголенный отдел. Стародубу тоже не звонили, решили обрадовать на очной ставке, предварительно подготовив. С одной стороны, новость не фатально плохая - племянник жив, но с другой... Ладно б, не мы его поймали, ладно б, не "К-9" его крутило... Стародуб кровных обид не прощает.
        - Слушай, Андрюхин, - обращается ко мне напарник, - я вот все думаю, на самом деле тот эстонский гаишник оштрафовал Криса, или они нас развели?
        - Не знаю, но думаю, оштрафовал.
        - Не дай Бог, мы до такого доживем...
        На середине моста Георгий достает из кармана несколько патронов и начинает
        перекладывать их в сумку с ликерами.
        - Жора? Ты спятил?! Откуда это у тебя?!
        - Вчера в тире на память взял. Ты ж знаешь, я коллекционирую. Вот это от "Глота", эти от револьвера. У меня таких нет.
        - Это ж статья! Да еще эстонская! Они своим превышение скорости не прощают, а тебя и подавно оприходуют! Что, к стародубовскому племяннику захотел? Выкидывай, блин, в реку!
        - Да брось ты. Не найдут.
        - Как не найдут, если там "рамка" стоит? Выкидывай, говорю, пока не поздно!
        Жора задумывается, потом нагибается и начинает развязывать шнурки на ботинках.
        - А я в носки спрячу.
        Все, я этого человека не знаю. И даже не собираюсь заступаться в случае чего. Пускай сам выкручивается.
        Знакомый таможенник. Страфстуйте, то-фарищи... Я прохожу первым. Рамка звенит. Пока меня тщательно и скрупулезно досматривают, Георгий проскакивает.
        - Ну вот, а ты боялся...
        Через полчаса мы забираем наши "Жигули" от ивангородского отдела. Пистолет под сиденьем. Жора сует его во внутренний карман, так как свою наплечную кобуру подарил Крису.
        - Ч-черт, забыли отдать.
        В руке у напарника две пачки стодолларовых купюр. Фальшивых. Если бы с этим его взяли на таможне, да еще с патронами... Представляю Герасима и Тыну в одной камере. Комедия ужасов.
        - Бандеролью отправим.
        - Верно. Поехали.
        Мы ложимся на восточный курс.
        - Вот ты послушай, Анрюхин... Почему в голливудских фильмах герой с пистолетом крадется, а курок не взводит? При этом рискует получить пулю в лобешник. И только когда видит врага, взводит курок! Это ж полная чепуха! Какой смысл тогда от каждой тени шарахаться? Или вот еще. Любой боевик возьми - в начале у злодея оружия всякого позарез, вплоть до ядерной боеголовки. Но в финальной драке с героем они бьются только на кулаках. Так ведь не бывает...
        Ну все, началось... Пару грядущих часов придется терпеть.
        Я оборачиваюсь назад. За горизонт, словно гигантские призраки, степенно уплывают две седые цитадели.
        СОДЕРЖАНИЕ
        Кошачий коготь.
        Поп-корн.
        Сюрприз.
        Угол отражения.
        Фейерверк.
        Контрольный вызов.
        Братство по оружию.
        Кивинов А.
        К38 Кошачий коготь: Рассказы. - СПб.: Издательский Дом "Нева"; М.:"
        ОЛМА-ПРЕСС ", 2003. -319 с.
                        (C) Кивинов А., 2003
        (C) Издательский Дом "Нева", 2003
        Scan & Read - Олег-FIXX [email protected]