Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Каминский Андрей : " Избранник Тёмного Бога " - читать онлайн

Сохранить .
Избранник тёмного бога Андрей Игоревич Каминский
        Харборийская эра #0
        Опять Хайборийская эра, но на этот раз без Конана, поскольку действие происходит лет так пятьсот, а то и шестьсот после его правления. Почти все государства Хайбории пали под натиском варваров - пиктов из западных лесов и кочевых орнд гирканцев с Востока. Лишь далеко на юге все еще держится древнее царство Стигия. Но и ему угрожает страшная опасность - к югу от него черный царь Зембабве собирает огромную армию, чтобы завоевать страну и основать собственную Черную империю. Однако он не знает, что с морозного севера уже движутся племена рыжеволосых ваниров, вождя которых направляет древний Бог - Змей.
        Повесть заняла первое место на Осеннем конкурсе литературного рассказа по мотивам творчества Р.И.Говарда на сайте Киммерия. ру
        АНДРЕЙ ИГОРЕВИЧ КАМИНСКИЙ
        ИЗБРАННИК ТЕМНОГО БОГА
        I
        Огромный город горел. Полыхали дворцы с золочеными крышами, изумительной красоты мраморные храмы, виллы знати и богатых купцов, мастерские ремесленников и лачуги бедняков. Языки пламени лизали безжизненные тела лежащими на разоренных улицах - с размозженными головами, вспоротыми животами, отрубленными конечностями. Мужчины, женщины, дети. Огонь с шипением гас в лужах пролитой крови.
        Город пал. Но за несколько миль от него, в небольшом оазисе, разворачивался следующий акт кровавой драмы.
        -Вы больше не рабы! Не рабы и не цепные псы туранских шакалов, вы свободные люди, железом и кровью взявшие право самим выбирать судьбу! И никто, слышите, никто не посмеет больше отобрать это право у вас! Пусть Йог сожжет меня своим пламенем, пусть Джуллах вырвет мой язык и скормит его пустынным гиенам, если я лгу!
        Говоривший был могучим чернокожим гигантом, стоявшим на невысоком холме, перед входом в большой белый шатер. Одет он был с кричащей роскошью - расшитый золотом и серебром кафтан, шелковые шаровары, новехонькие кожаные сапоги. С пояса свисала кривая туранская сабля, с рукоятью украшенной драгоценными камнями.
        Чуть ниже холм окружало кольцо воинов в стальных доспехах, увешанных оружием с головы до ног. Все они были чернокожими, как и оратор, кроме одного - молодого белого воина с рыжими волосами. Бесстрастно взирал он на расстилающееся перед ним волнующееся море черных тел. И даже самые отчаянные из вопящих черных головорезов невольно смокали, когда на них останавливался взгляд холодных синих глаз.
        Тысячи людей у подножья холма жадно ловили каждое слово черного вождя. Большинство их тоже были неграми: людоеды - дарфарцы с подпиленными зубами, кушиты, иссиня - черные выходцы из Черных Королевств, смуглые кешанцы и пунтабе. Особенно колоритно выглядели полуобнаженные черные амазонки, поджарые, словно дикие собаки, с луками и ассегаями в руках. Иные негры прикрывали наготу рваными лохмотьями или набедренными повязками, другие наоборот щеголяли шелковыми одеяниями, золотыми серьгами в ушах, перстнями с драгоценными камнями. Кроме негров в толпе стояли бородатые шемиты и смуглые вендийцы, кофиты, зингарцы, - бывшие наемники Гирканской империи, восставшие вместе с черными рабами.
        -Вы отомстили хозяевам за века унижений и страданий, мы разрушили Замбулу, где мучили и убивали наших предков, - продолжал чернокожий. - Но здесь оставаться нельзя - туранцы еще могут вернуться. Там за Стиксом, - он указал на запад, - старый враг, к которому у всех нас еще больший счет, чем к Турану. Он стал слаб и мягкотел и не даст нам достойный отпор. Мы возьмем богатую добычу и вернемся с ней на родину.
        Последние слова утонули в гуле одобрительных криков.
        -Ну а сейчас, - прокричал черный оратор, - веселитесь и пейте - эта ночь будет нашей.
        Новый шквал ликования был ему ответом. Меж пальм оазиса один за другим вспыхивали костры и лилось рекой вино из амфор, взятых из разграбленных винных погребов. Гортанный смех заглушал жалобные женские крики - немало жен, дочерей и наложниц бывших владык, оказались в жадных лапах восставших рабов и наемников.
        Впрочем, не у всех были основания жаловаться на судьбу.
        Окончив свою речь, чернокожий полководец развернулся и шагнул в свой шатер. Царивший здесь полумрак рассеивали несколько аляповатых золотых светильников. В их свете были видны шелковые подушки, которыми был покрыт весь пол, пузатые курильницы из золота, инкрустированные драгоценные камнями. Вверх струились тонкие струйки дыма и запах изысканных благовоний наполнял шатер.
        Мягкие руки оплели черный торс сзади.
        -Я стояла у входа, - послышался вкрадчивый шепот, - и слушала тебя.
        Негр развернулся и в объятиях его могучих рук оказалась красивая девушка с голубыми глазами и золотыми волосами спускавшимися до середины спины. Она была почти обнажена - только округлые бедра обхватывал позолоченный поясок с болтающимися спереди и сзади клочками зеленой материи.
        -Меня так взволновало выступление, - продолжала шептать девушка, - никогда не видела человека, в котором было бы столько силы, власти. Я намокла… там. Хочешь проверить?
        Она ухватила его руку и попыталась направить вниз, но чернокожий со смехом опустил широкую ладонь на голову блондинки, заставляя ее опуститься на колени.
        -Лучше покажи, как ты любишь своего хозяина, - сверкнул белыми зубами негр.
        -О да, мой вождь, - томно прошептала девушка, глядя снизу затуманившимися от похоти глазами. Ее тонкие пальцы нетерпеливо теребили завязки шаровар. Наконец ремешки подались и накрашенные алые губы жадно обхватили затвердевшую плоть.
        Чуть позже чернокожий развалился на шелковых подушках, освободившись и от кафтана и от скрытой под ним кольчуги и от шаровар с сапогами. Сейчас его мускулистое черное тело прикрывала лишь набедренная повязка. Белокурая наложница уже спешила к нему из угла с двумя золотыми кубками в которых плескалось вино.
        Бритунку Инелу еще тринадцатилетней девочкой продали в гарем Тулук - хана, сластолюбивого сатрапа Замбулы. За пять лет она выбилась из безликой массы обитательниц гарема в любимые наложницы сатрапа. Тулук - хан, молодой и слабохарактерный молодой человек, был очарован Инелой и та, искусно играя на струнах его характера, полностью подчинила его себе. Так было, пока в городе не взбунтовались наемники, не желавшие отправляться на север, где уже не первый год Гирканская империя вела тяжелейшую борьбу с киммерийцами. Мятеж возглавил зембабвиец Нгола, командир Черной Гвардии, наемнического подразделения, в котором служили только негры. Именно он привлек на сторону наемников рабов - дарфарцев, превративших простой мятеж в жестокую резню. Нгола во главе преданных ему людей ворвался во дворец сатрапа Замбулы и, после тяжелого боя с охраной, зарубил Тулук - хана на глазах его испуганной наложницы. А после, силой овладел Инелой - прямо там, на забрызганных кровью шелковых подушках. Он брал ее грубо, но страстно, покорив златовласую бритунку своей первобытной силой. С тех пор она стала его женщиной.
        Сейчас Инела с поклоном передала один из кубков Нголе после чего уселась у его ног и слегка пригубила из своего кубка.
        Неожиданно полог шатра отодвинулся и внутрь шагнул рыжеволосый воин.
        -Нужно поговорить Нгола, - без обиняков произнес он.
        -Хорошо, - чернокожий сделал небрежный жест и обиженно надувшая губы Инела отошла. - Дай Сигериху чего-нибудь выпить, - добавил он.
        С каменным лицом Инела поднесла гостю третий кубок с вином, не удержавшись от неприязненного взгляда. Рыжеволосый, впрочем, даже этого не заметил, усаживаясь напротив негра и делая большой глоток. Нгола же ничем не показал своего недовольства - он знал, что ванир не будет без нужды врываться в ставку командующего.
        -Снаружи все спокойно? - спросил Нгола, прихлебывая из кубка.
        -Как сказать, - пожал плечами Сигерих, - несколько драк уже случилось. До поножовщины пока дело не дошло, но если они и дальше будут столько пить - не знаю, чем это обернется. Где-то девку не поделили, где-то выпивку. К тому же дарфарцы опять начали резать пленников на мясо. Сам знаешь, это нравится далеко не всем.
        -Дарфарцы, - усмехнулся Нгола, - их не переделаешь. Кто-то следит за порядком?
        -Везде где можно я расставил моих ребят, - сказал Сигерих, вновь делая глоток вина, - но на всю ораву их маловато. Хорошо еще, что есть твои зембабвейцы - чернокожие это воспринимают спокойней, чем когда ими командует белый.
        -Да, на земляков можно положиться, - кивнул Нгола.
        -Ты и вправду собрался уходить в Черные земли? - спросил ванир. Чернокожий кивнул.
        -Нам удалось захватить Замбулу, - произнес он, - но мы ее не удержим. Когда туранцы узнают, что рабы устроили в городе - четвертование будет для нас самой мягкой участью.
        -Гирканцам сейчас не до нас, - усмехнулся Сигерих.
        -Будет до нас, когда отобьют варваров, - пожал плечами Нгола.
        -Ты просто не сражался с киммерийцами, - покачал головой ванир. - Если слухи верны и они и впрямь двинулись со своих гор всем народом - их не остановит никто. Как бы туранцам не пришлось отступать до самого Вилайета - а то еще и дальше.
        Нгола хмыкнул с сомнением. Для него Гирканская империя всегда была символом огромной, несокрушимой мощи. Сама мысль о том, что какие-то северные варвары ее могут не просто поколебать, но и уничтожить казалось ему абсурдной. Но спорить с ваниром он не стал - кому как не северянину лучше знать о других северянах.
        -Как бы то не было тут нам все равно нечего делать, - помолчав, сказал Нгола, - вернутся туранцы сюда или нет. Большая часть наших людей - чернокожие, они все хотят вернуться домой - даже дарфарцы, которые живут в Замбуле уже несколько поколений. А наемникам найдется дело и за Стиксом. Там у стигийцев несколько городов, в которых есть чем поживиться. А потом я поведу их в Зембабве.
        -Да я помню, - северянин внимательно посмотрел на Нголу. - Хочешь захватить трон.
        -Не захватить белый брат! - горячо возразил Нгола. - Вернуть принадлежащее по праву. Мой род правил в Зембабве пока двадцать лет назад его не сверг Могаба - узурпатор. Всех представителей прежней династии преследовали и уничтожали как бешеных собак, я последний оставшийся в живых законный наследник трона. Спасаясь от палачей Могабы мне, еще совсем юнцу, пришлось бежать на север и вступить в гирканскую армию наемником. И теперь, почти десять лет спустя, настанет час расплаты.
        -Так уверен в победе?
        -А как же! Я говорил с наемниками из Зембабве, теми, кто служит совсем недавно. Они говорят - Могаба правит страной как тиран, многие восстали против него, еще больше выжидает удобного момента для того же. Как только я вступлю в страну, у меня появится множество сторонников. И я приду туда не один. У меня пятнадцать тысяч отлично вымуштрованных черных воинов, из них четыре с половиной тысячи - зембабвейцы. Еще не меньше двадцати тысяч дарфарцев и других невольников - солдаты из них никудышные, но обучить их можно. Кроме того, как ты знаешь, к нам примкнули и зуагиры - почуяли легкую добычу за рекой. И, наконец, твои люди - белые наемники и вендийцы с шемитами. А это еще двенадцать тысяч. Поверь, когда я взойду на трон из слоновой кости, я не забуду о тех, кто помог вернуть престол. Ты моя правая рука здесь, а в Черных Землях станешь моим лучшим полководцем.
        Сигерих молча покачал головой.
        -Благодарю тебя Нгола, - медленно произнес он. - Но мне придется отказать тебе. Я хочу вернуться на родину.
        Нгола поперхнулся, пролив вино на подушки.
        -Ты сошел с ума, Сигерих?! - воскликнул он. - Не ты ли мне говорил, что ваш бог прогневался на свой народ и желает умертвить его холодом и льдом. Не от этих ли льдов бежали на юг киммерийцы? Не по их ли стопам идут твои родичи?
        -Все так, Нгола, - кивнул Сигерих. - И все же мне нужно вернуться в Ванахейм.
        Ванир не смотрел сейчас на негра - его взор был устремлен куда-то вдаль, видя нечто незримое для окружающих.
        -Мне снова снился тот сон, - глухо произнес он. - Океанский берег, густые туманы, приходящие с моря. И из того тумана ко мне являлись тени родичей - отца, матери, братьев, тех, кого я оставил живыми в родных краях и тех, кто уже давно среди предков. И все они звали меня обратно. А потом я услышал еще один голос…
        Ванир замолчал, но было видно, что он недосказал о чем-то очень важном.
        -Что-то тут неладно, - озабоченно произнес Нгола. - Может позвать шамана? Старый Нкоме знает, как отгонять от человека злых духов.
        -То не духи, Нгола, - усмехнулся Сигерих. - И шаман тут не поможет. Я просто знаю, что должен вернуться.
        Черный полководец хотел возразить еще, но тут ванир поднял взгляд и слова застряли у Нголы в горле. То, что он увидел в синих глазах северянина, заставило его внутренне содрогнуться. Такое выражение глаз по верованиям чернокожих бывало у злых духов. Суеверный, как и все негры, Нгола подумал, что ему и вправду не нужен в отряде человек, к которому явно прицепилось какое-то проклятие.
        -Когда думаешь уходить? - помолчав, спросил он ванира.
        -Когда ты решишь покинуть оазис.
        -Кого назначишь вместо себя?
        -Индуло - зингарца.
        -Хорошо, - ответил Нгола, затем кивнул на опустевший кубок ванира. - Выпьешь еще?
        -Нет, - покачал головой северянин. - Хочу сохранить ясную голову.
        Нгола кивнул и Сигерих, коротко попрощавшись, вышел из шатра. Негр откинулся на подушки и не мог сдержать облегченного вздоха. Его била дрожь, по спине бежали крупные мурашки. Он жадно осушил кубок.
        -Инела! - крикнул он. - Еще вина.
        Бритунка выскользнула из-за его спины с кувшином в руках и вновь наполняя его кубок. При этом она соблазнительно прогнулась так, что ее груди качнулись перед лицом негра. Глядя на свою наложницу Нгола почувствовал как страх уступает место иному чувству.
        -Иди сюда, - хрипло произнес он, отставляя кубок и хватая наложницу за талию. Та только успела поставить кувшин на пол, когда чернокожий воин легко поднял ее и бросил на шелковые подушки. Стройные белые ноги оплелись вокруг черного торса и сладострастный стон пронесся по шатру, когда Нгола овладел своей наложницей.
        II
        Ледяной ветер налетал с северных гор, заметая сухим снегом скованную холодом бесплодную тундру. С каждым годом лето в Ванахейме становилось все короче и холоднее, земля не могла ничего родить, все меньше становилось и дичи, уходящей на юг. Вслед за ними тянулись и люди - рыжеволосые и синеглазые воины, желающие мечом и огнем отвоевать свое место под солнцем в южных землях. Только у самого океана, на границе с Пиктской пустошью оставались люди, цепляющиеся за родные края. Но и им было ясно, что скоро эти земли придется покинуть.
        Меж высоких скал приютилась небольшая хижина из выброшенного морем плавника. Немногие ваниры осмеливались подходить к этой горной гряде - поговаривали, что среди ущелий обитают горные тролли, а морские девы выходят тут на сушу, чтобы расчесывать свои зеленые волосы на прибрежных скалах.
        Ангрбода наугад вынула из кожаного мешочка пригоршню костяных пластинок с вырезанными на них рунами. С негромким стуком они рассыпались по невысокому столику, сложенному из камней. Ведьма посмотрела на сложившийся узор - ну да руна «Лед» выпала в сочетании с «Великаном» и «Бесплодием», все, как и последние пару лет. Ледяной Гигант Имир разгневался на сынов своих, насылает с севера льды - какие еще руны тут могут выпасть? Но сегодня было еще три новых знака - «Змей», «Рыба» и «Странник». Ангрбода нахмурилась - давно ей не выпадали эти знаки и она совершенно не представляла, что они могут означать сейчас.
        Раздраженно колдунья смела руны обратно в мешочек и повесила его на поясе. Сегодня ей предстояло еще выйти к морю, чтобы совершить положенные обряды, а заодно и собрать выброшенных морем рыб и моллюсков. Она накинула поверх льняной сорочки накидку, сшитую из заячьих шкурок, подпоясалась кожаным ремнем и шагнула к двери - немолодая, но еще крепкая женщина, с густыми рыжими волосами, чуть тронутыми сединой. Неожиданно она замерла у дверей, заслышав стук копыт.
        -Колдунья? - послышался за стеной громкий голос. - Ты дома?
        Сухая улыбка осветила лицо ведьмы.
        -Да Сигерих Бродяга! - ответила она. - Похоже, я только что нагадала нашу встречу.
        В небольшом очаге весело потрескивал огонь и на импровизированном вертеле жарилась куропатка. Еще две неощипанные птицы лежали на столе - ванир не зря захватил с собой в дорогу гирканский лук. Сам же наемник сидел на грубо сколоченном табурете, рядом с лежанкой на которой, поджав ноги, сидела ведунья.
        -И так, я расстался с черными головорезами и отправился домой - рассказывал Сигерих. - Я не знаю, Кто говорил со мной во сне из морских туманов, что Он от меня хочет - да раздери меня Эрлик, если я помню хотя бы десяток слов из сказанного Им! Но раз за разом видеть один и тот же сон - тут и самый тупой пикт догадается, что что-то неладно. И вот поэтому я приехал к тебе Ангрбода, а не в свое селение и не к вождю хелгов. Я помню рассказы стариков о Ведьме Моря мудрейшей из ведуний Ванахейма, которой повинуются духи воздуха, ундины и подземные жители. Если это так - расскажи мне о том, что мучает меня - и требуй потом что хочешь.
        Ангрбода слушала его, задумчиво перебирая четки из черепов детенышей леммингов.
        -С тобой говорили не духи моря или воздуха, - наконец произнесла она. - Никто из них не смог бы позвать тебя из такой дали. Ты ушел из Ванахейма, едва тебе исполнилось шестнадцать и десять лет странствовал на чужбине. Если кто позвал тебя оттуда и заставил прийти сюда, так не иначе как кто-то из богов.
        -Бог, - неуверенно спросил Сигерих. - Имир?
        -Нет, - усмехнулась Ангрбода, - Ледяной Гигант приходит в метелях и снегопадах, а не в дыхании морских туманов. Если ты так хорошо слушал россказни ваших стариков, то должен помнить - Ангрбода не почитает Имира и его дочерей, ее боги - Другие Боги.
        Сигерих кивнул, внутренне передернувшись - ему вспомнились особо страшные предания жителей Нордхейма. Все они были связаны с морем.
        -Во имя общей крови текущей в наших жилах, расклада рун и Тех, кому я служу я помогу тебе Сигерих, сын Вулфстана. Меж северных скал на берегу моря есть Врата. Там ты получишь ответы на свои вопросы.
        III
        Сигерих и Ангрбода стояли в небольшой, похожей на балкон, нише, укрытой меж прибрежных утесов. Сзади и спереди их вздымались могучие скалы, в нескольких шагах впереди от скала круто обрывалась. Снизу доносился глухой рокот - океан выбрасывал пенные валы, с шипением откатывавшиеся от скальных отрогов.
        Самостоятельно Сигерих ни за что не нашел бы дорогу сюда, но старая колдунья какими-то, одной ей ведомыми тропами и ущельями провела его к этой небольшой площадке надежно укрытой от посторонних глаз. Сигерих видел, что место это иногда посещалось - у самого обрыва виднелись следы кострища, кое-где валялись обломки костей - животных и человеческих.
        -Имир еще не пришел из ледяных пустошей Севера, когда предки ваниров сбрасывали отсюда пленников, предназначенных в жертву Богам Моря. Здесь же гадали по внутренностям убитых врагов и поедали их мясо, когда над морем всходила полная Луна.
        Сигерих передернул плечами - ему проведшему несколько лет на цивилизованном юге было дико слушать об обрядах, слишком жестоким даже по меркам Нордхейма. И в то же время он поймал себя на мысли, что рассказы колдуньи находят какой-то странный отклик в его душе. Сейчас, когда Ледяной Гигант хочет уничтожить своих детей холодом и льдом, есть ли иной выход, чем обратиться к Древним богам?
        -Ты ведь привела меня сюда не для того, чтобы я полюбовался видом на море, - пробурчал ванир. - Показывай, что хотела.
        -Следуй за мной, - кивнула Ангрбода.
        За небольшим скальным выступом, где казалось не укрыться даже чайке, обнаружилась узкая расщелина. Проскользнув в нее первой, Ангрбода поторопила ванира и тот протиснулся следом. Он очутился в небольшой пещере, освещаемой светом из расщелины. У дальней стены зияло черное отверстие - вход в другую пещеру. Колдунья отошла в угол и вернулась с каким-то свертком в руках. Развернув тряпки, она достала несколько сосновых палок, от которых исходил резкий запах смолы. Верхушки их также обматывали тряпки. Тут же она вынула еще и несколько кремней. Ударяя, их друг о друга, ведьма высекла искру и зажгла тряпку, который были обмотаны ветки.
        -Держи, - она протянула один из факелов Сигериху.
        Открывшийся им после входа туннель постепенно спускался вниз. Было видно, что Сигерих с Ангрбодой были тут не первыми - на иных, слишком уж покатых участках было вырублено что-то вроде примитивных ступенек. Другим свидетельством пребывания тут человека - или, по крайней мере, кого-то человекоподобного - были нанесенные на стену рисунки. Несмотря на то, что краски, давно потускнели, а местами даже стерлись, кое-где они сохранились неплохо. Свет факелов выхватывал пугающие картины, пришедшие из давно забытой эпохи.
        Безобразная тварь с огромными глазами и множеством ног, преследующая маленького человечка. Нескладная рогатая фигура, выплясывающая возле костра, держа в руке чью-то отрубленную голову. Большой змей, свернувшийся кольцом и кусающий себя за хвост.
        Ангрбода не обращала на внимание на эти рисунки, но Сигериху они были неожиданно интересны. То и дело он останавливался возле того или иного изображения, с помощью факела пытаясь разглядеть мельчайшие детали. Странное чувство охватило его - будто он давно проходил этим путем и видел эти рисунки. Порой он угадывал, что изображено на скале еще до того, как он подносил к ней факел.
        -Это хорошо, что тебе интересно все это Сигерих, - не оборачиваясь произнесла Ангрбода. - Значит, в тебе уже заговорила кровь предков. Но нам надо спешить.
        Туннель перестал быть ровным, петляя то влево, то вправо, разветвляясь боковыми ходами. Однако ведьма по каким-то одной ей ведомым приметам опознавала верную дорогу. Сигерих уже и сам угадывал куда свернуть - еще до того, как ведьма подтверждала его догадки своим решением. Странные образы всплывали в его памяти, чудовищные тени, довлевшие над сознанием покрытых шерстью обезьяноподобных существ, тысячелетиями приносивших кровавые жертвы во мраке подземелий.
        Сигерих не удивился, услышав впереди глухой рокот - он почти ожидал его. В лицо пахнуло соленым морским воздухом, в ноздри ударил запах гниющих водорослей.
        Извилистые коридоры кончились - ванир и колдунья стояли в огромной пещере. Примерно в двадцати шагах от входа пол резко обрывался и отвесно уходил вниз.
        А внизу плескалась вода.
        Ангрбода сделала несколько шагов к краю и посветила факелом - естественный бассейн был столь велик, что его дальние берега терялись во мраке. Только сейчас Сигерих заметил нависающий над водой большой плоский камень, покрытый бурыми пятнами. Присмотревшись, он разглядел на нем изображение все того же кусающего хвост змея и несколько незнакомых рун.
        Ангрбода встала у камня и обернулась к своему спутнику.
        -Это последнее святилище Богов Моря. Ранее такие алтари были на всем побережье, и кровь пленников лилась на них и радовались Повелители Пучин. Но пришел Имир и асиры с ванирами отвернулись от древних богов и поклонились Ледяному Гиганту. Последние почитатели Древних бежали на дальние острова и… в другие места.
        Последние слова Ангрбода выделила особо и Сигерих вдруг ощутил, что они тут не одни. Краем глаза он уловил какое-то движение во тьме сбоку и резко обернулся туда, выхватывая меч из ножен. Во мраке, за пределами круга света от его факелов медленно двигались какие-то странные тени. Вот одна из них на мгновение выглянула на свет - и тут же вновь исчезла в темноте. Сигерих помотал головой, словно прогоняя наваждение - померещилось или он и впрямь видел эту странно сгорбленную фигуру, поросшее белой шерстью тело, слепые бельма глаз и истекающую слюной пасть?
        -Наши легенды называют их Малым Народом, - негромко произнесла колдунья, - но наши сказители давно забыли кто изначально скрывался под этими сказаниями. Ты слышал о том, что Малый Народ порой ворует людей заблудившихся в холмах? Многие из них окончили жизнь на этом алтаре. Не хватайся за меч - если они захотят не ты, ни я не выйдем из этой пещеры. Они ждут - признают ли тебя Боги Моря или отвергнут. От этого зависит то, увидим ли мы снова солнечный свет.
        -Тогда не стоит медлить, - проворчал Сигерих, не отрывая пристального взгляда от бледных силуэтов, перемещающихся во мраке.
        -Протяни руку, - произнесла Ангрбода. Ванир немного помедлив, выполнил ее просьбу. Ведьма выхватила из-за пояса нож и наотмашь полоснула по ладони воина. После этого повернула ее вниз, так чтобы кровь оросила древний алтарь. Несколько капель стекли по камню в воду. Ведьма принялась нараспев произносить что-то напоминающее, не то заклинание, не то молитвы. Хотя это и было похоже на язык нордхаймеров, но Сигерих не различал не единого знакомого слова.
        Океан вдруг взбурлил и вода начала стремительно подниматься. Сигерих не успел и моргнуть, как покрытые белой пеной волны выплеснулись ему под ноги. С испуганными воплями кинулись в свои норы обитатели подземелий. Однако вода больше не поднималась, лишь слегка залив пол. Но одна волна так сильно ударила об алтарь, что соленые брызги разлетелись в разные стороны. Несколько капель упали и на окровавленную ладонь Сигериха.
        В глазах Сигериха потемнело, голова закружилась так сильно, что он едва устоял на ногах. А потом - его взор словно пронзил разом сотни миль и глазам ванира открылись морские глубины, с их красотами и ужасами, затонувшие города и остовы погибших кораблей, обросшие ракушками и водорослями. И тут же - синяя морская гладь и большие лодки с головами змеев на носах. Рыжебородые воины на борту, удивленно рассматривающие сначала густой лес на берегу, а затем - развалины древних городов. А потом появилось устье огромной реки и черный город, поражающий своим мрачным величием. Позади него простиралась бескрайняя пустыня и тянули свои острые вершины к небу исполинские строения, которые ванир сразу узнал - хоть раньше только слышал о них. Солнце уже заходило за горизонт и в его багрово-красных лучах ванир увидел, как в начавшем темнеть небе медленно проступает голова огромной змеи.
        Видение исчезло так же быстро, как и появилось. Сигерих открыл глаза - морская вода отступила и осталась на том же уровне, что и раньше. Он сощурил взор - показалось ли ему или в отблеске факела, что держала Ангрбода, ему и впрямь привиделся огромный бок покрытый чешуей, мелькнувший и исчезнувший под водой.
        Сигерих почувствовал сильное жжение в руке и посмотрел на свою ладонь. Кровоточащая рана исчезла - вместо нее его кисть обхватывал узкий белый шрам. И выглядел он точь-в-точь, как змея, ухватившая собственный хвост.
        -Знак дан, - подала голос колдунья. - Но знаешь ли ты, что будешь делать дальше?
        -Да, Ангрбода, - произнес Сигерих, не отрывая взгляда от своей ладони. - Знаю.
        IV
        Тинг Вождей назначался в небольшой долине средь гор, отделяющих побережье от центральных районов страны. Собирался он нечасто - племена Западного Ванахейма обычно отчаянно резались между собой. Однако сейчас старые распри были отставлены - угроза, нависшая над всем Севером, сблизила старых врагов. Воины племен побережья - хелгов, раугов, варгов и других - собрались сегодня, чтобы решать вопрос о переселении. На поле толпились рыжеволосые вожди в рогатых шлемах, хирдманны вождей, безусые юнцы - только готовившиеся стать воинами, седобородые старики. Женщины тоже были здесь, но они толпились чуть поодаль, прижимая к себе детей держащихся за длинные юбки матерей. Они редко выступали на совете - обычно на это отваживались только вдовы знаменитых вождей или ведуньи-пророчицы.
        Сигерих находившийся чуть в стороне, ленивым взглядом окидывая взволнованных, шумных людей, спорящих, ругающихся, чуть ли не лезущих в драку. Сам он был совершенно спокоен - так же как и стоящая рядом Ангрбода. Мало кто здесь был рад им - Сигериха плохо помнили даже соплеменники, ведьму же все боялись.
        В центре долины возвышался большой камень, с вырезанными рунами. Каждый желающий мог подняться и потребовать слова. Сейчас на камне стоял могучий воин в отполированных до блеска латах, поверх которых был наброшен плащ, отороченный соболями из Пущи. У пояса висел длинный меч, в деревянных ножнах, обитых серебряными пластинками.
        -Я Родерих, сын Ателстана, вождь роугов! - прокричал он. - Я буду говорить или кто-то хочет сказать, почему мне не стоит этого делать?!
        Это была обычная фраза для каждого, кто всходил на Камень Совета. Убедившись, что никто не собирается ему мешать, ванир продолжил.
        -Вы все знаете Родериха! Родерих великий вождь и храбрый воин. Он ходил в набеги на восток и на юг Ванахейма, бил и асиров и пиктов и киммерийцев, доходил до Гипербореи. И везде где бы я не был - люди уходят с севера. Уходят на юг, на восток, туда, куда еще не пришли великие льды. Киммерийцы, асиры, ваниры. И глупцами мы будем, если останемся здесь, вместо того, чтобы править на юге.
        -Верно говоришь, Родерих, - послышались одобрительные возгласы.
        -Я знаю землю в которой мы обретем новую родину, - продолжал вождь роугов. - За горами Киммерии есть страна, что звалась Гандерландом. Она защищена горами от ледяных ветров севера, там растет рожь и пшеница, а не только постылое просо. Нынче там поселились киммерийцы, но они схлестнулись там с пиктами и скоро уйдут. Мы придем на их место и сами будем править Гандерландом.
        Вновь одобрительные крики были ему ответом.
        -Кто-нибудь еще хочет говорить? - выкрикнул другой вождь.
        -Я! - неожиданно громко выкрикнул Сигерих - Я был намного дальше от Ванахейма и я знаю юг. Я буду говорить или кто-то хочет сказать, почему мне не стоит этого делать?!
        -Говорить? - презрительно спросил Родерих. - Что ты можешь знать о том, что происходит тут? Ты который десять лет не был в Ванахейме?
        -Зато он был на юге, - возразил Вульфред, вождь хелгов.
        Неровный гул был ему ответом - роуги были против того, чтобы давать слово выскочке-хелгу, другие же напротив хотели его услышать. Наконец Сигериху дали слово.
        -Родерих много говорил о юге - произнес наемник, поднимаясь на камень. - Но Гандерланд - это не юг. Это нищая горная земля, разоренная киммерийцами. Кроме того, там еще сильны пикты. А вот за их землями начинается настоящий юг - с городами, плодоносящими деревьями и множеством богатств.
        -Продолжай! - послышались одобрительные крики. Родерих злобно посмотрел на молодого воина, но промолчал.
        -За владениями пиктов и гирканцев, за великой рекой есть страна, где никогда не бывает зимы и снега. Эта земля населена слабым народом, давно разучившимся воевать. Именно туда мы придем, чтобы править.
        -Вы только послушайте его, - выкрикнул Родерих. - Он говорит, что нам не стоит идти в Гандерланд потому что там якобы много врагов. И предлагает идти через все земли пиктов и гирканцев, чтобы завоевывать какую-то сказочную страну. Сколько из нас дойдет туда Сигерих - десять, двадцать?
        -Нам не нужно будет идти сушей, Родерих, - сказал Сигерих. - Мы отправимся морем, вдоль пиктских берегов. Племена побережья ведь еще не разучились строить лодки?
        -И как же мы будем плыть? - издевательски спросил вождь роугов. - Неужто кто-то из нас знает туда дорогу? Уже лет двести никто не ходил так далеко по Западному морю.
        -Я знаю дорогу, - спокойно произнес Сигерих. - Боги моря поведут нас. - он поднял руку, показывая шрам-символ у него на ладони.
        По толпе пробежал испуганный шепоток. Лицо Родериха налилось багрянцем.
        -Святотатец! Ублюдок! - прорычал он, хватаясь за меч. - Как смеешь ты упоминать ведьмовских богов в столь святом месте?!
        -Кто же его освятил, Родерих? - насмешливо произнес хелг. - Уж не Имир ли, который гонит нас с родных земель? Ты надеешься, что в Гандерланде он будет добрее?
        -Молчи! - взвыл Родерих. Испуганный и одновременно разозленный он выдернул из ножен меч, готовясь обрушить его на голову Сигериха. Но сделать этого не успел - из его горла послышался сдавленный хрип, он отчаянно затряс рукой, словно пытаясь стряхнуть что-то. Лицо пошло красными пятнами, глаза закатились и ванир рухнул замертво.
        Из кольчужного рукава выскользнула крупная гадюка и исчезла под камнем.
        -Никак не время для змей, - негромко произнес кто-то в толпе.
        -Великий Бог покарал противившегося его воле! - неожиданно громко произнесла Ангрбода. - Хочет ли кто последовать за вождем роугов? Сигерих - избранник Богов Моря!
        -Доверите ли вы стать мне вашим вождем и вести вас на богатый юг? - уже не таясь произнес Сигерих.
        Какое-то время звучал глухой шепот, потом Вульфред решительно шагнул вперед и положил свой меч перед камнем Совета.
        -Если нам и суждено переселиться, - сказал он, - пусть нас ведет вождь, который знает, что к чему на юге. Я пойду за тобой, Сигерих. Пусть порукой в этом мне будет моя честь и кровь. И старые Боги! - с неожиданным пылом добавил он.
        С этими словами он порезал руку и пролил на рунный камень немного крови. Вслед за Вульфредом к Камню Совета, подходили и другие вожди, на крови клянясь в верности вождю ваниров побережья.
        V
        Там где сходятся границы Стигии, Пунта и Кешана, начинаются пороги Стикса - проклятие всех судоходов великой реки. Между первым и вторым порогом Стикс делает небольшой изгиб и здесь же возвышается крепость Терахта, главный замок на юго - восточных границах древней державы. С трех сторон крепость защищает река, с четвертой выкопан большой ров, также заполненный водой. Сама крепость была построена в форме прямоугольника, с внутренней стеной высотой в тридцать футов и с выступавшими башнями, расположенными на расстоянии двадцати футов друг от друга. Оттуда открывался хороший обзор для лучников, как на пустыню, так и на реку, если бы кто вдруг вздумал атаковать Стигию с востока. Крепость считалась старой, но надежной - вот уже полторы тысячи лет солдаты, служившие здесь, являлись надежной преградой на пути чернокожих варваров. Но сейчас на сердце у командующего гарнизоном Терахты, генерала Сенусерта, было неспокойно.
        Стигия, так и не оправившаяся за полтора века от гирканского нашествия, не могла организовать эффективного отпора черным. Армии Куша опустошали округу Сукмета, дарфарцы совместно с иными племенами совершали набег за набегом, черные пираты с южных остров разоряли прибрежные селения. Однако на юго - восточных границах было относительно спокойно - Кешан и Пунт слишком усердно предавались войнам друг с другом, чтобы всерьез тревожить стигийские границы.
        Пять лет назад все изменилось. Кровожадной разношерстной ордой нахлынули из-за Стикса взбунтовавшиеся наемники и черные рабы, вступившие в союз с кочевниками - зуагирами. Они разграбили несколько городов и множество селений, однако Терахту тогда даже не пытались осаждать. Затем наемники ворвались в Пунт и, пройдя его, исчезли где-то в Зембабве. В Стигии надеялись, что там они и сгинули - увы, напрасно. Купцы и лазутчики в Черных Королевствах рассказали, что предводитель наемников Нгола оказался законным наследником престола Зембабве. Опираясь на своих хорошо обученных наемников, поддержанный зембабвейской знатью, Нгола сверг узурпатора Могабу и бросил в яму с крокодилами. Уже тогда Сенусерт понял, что перемены на юге не сулят Стигии ничего хорошего. Генерал несколько раз отправлял гонцов в Луксур с просьбой усилить гарнизон крепости, но так и не получил ответа.
        Опасения Сенусерта оправдались, хотя и не сразу. Первое время Нгола наводил порядок в своем королевстве, ограничиваясь лишь небольшими походами на племена к западу от Зимбабве. Через пару лет он уже почувствовал себя сильным настолько, что обратил взор на соседей. Вступив в союз с королем Кешана Тахаркой, Нгола бросил армию Зембабве на Пунт. Тут уже даже до Луксура дошло, чем грозит Стигии неожиданное усиление южного соседа. Однако военной помощи Пунту оказано не был - да Стигия была и не в состоянии это сделать, ограничившись только денежной субсидией. Король Пунта попытался перекупить пошедших за Нголой вождей, но безуспешно. Кассали был взят и сожжен, территорию Пунта разделили между Зембабве и Кешаном (король которого вскоре уступил свою часть за большой выкуп), а вскрывшееся сотрудничество Стигии и Пунта стало предлогом для Нголы, объявить войну северному соседу. С тех пор Сенусерт денно и нощно ждал нападения с юга. И вот, десять дней назад, лазутчики сообщили ему, что объединенное войско Кешана и Зембабве двинулось на север.
        Сидя в своей комнате, потягивая пальмовое вино и закусывая сушеными финиками, генерал еще раз прикинул свои шансы. Размышления получились невеселыми - сейчас гарнизон составлял от силы половину своей штатной численности. Посланный на север гонец с очередной просьбой о подкреплениях еще не вернулся - и Сенусерт очень сомневался, что он вернется сюда вовремя и с королевским войском. Оставалось надеяться только на толщину стен крепости, да еще на то, что снабжение по реке не будет прервано. Крепость недаром расположена ниже порогов, пройти мимо них непросто любому флоту. Впрочем, и в Терахте хватало припасов.
        Топот и взволнованные крики снаружи прервали его размышления.
        -Что такое!? - раздраженно крикнул Сенусерт.
        -Господин генерал, господин, - в дверях появился взволнованный офицер.
        -Началось, - выдохнул он. - Черные идут со стороны пустыни. И их словно саранчи.
        На ходу, одевая панцирь и препоясываясь мечом, отдавая приказы офицерам, Сенусерт зашел в одну из крепостных башен. Лучники уже заняли свои места у бойниц, внимательно разглядывая приближающегося врага. Глянул и Сенусерт - и невольно зашептал молитву Сету, полузабытому богу предков.
        Огромная армия вторжения подошла достаточно близко к крепости, чтобы Сенусерт мог разглядеть ее во всех деталях. Впереди шли лучники - не только смуглые кешанцы, но и закованные в броню крючконосые шемиты. Позади них вышагивала кешанская пехота в легком бронзовом доспехе и вовсе полуголые черные воины - жители Черных Королевств. С левого фланга их прикрывала легкая кешанская конница, с правого - гханаты, кочевые племена работорговцев. Только обещание огромной добычи могло привлечь их в эту армию. За ними следовал небольшой отряд уже тяжелой конницы - как успел заметить Сенусерт, укомплектованный исключительно белыми наемниками. Они же следовали и за черной пехотой - закованные в сталь кофийцы и зингарцы. Замыкали эту армию черные рабы - под плетками гханатов, они волокли поставленные на колеса катапульты и стенобитные тараны, волокли осадные лестницы.
        -Не может быть, - бледнея, произнес Сенусерт. - Этого просто не может быть.
        Меж тем конные лучники пустили вскачь коней. Не дойдя до крепости каких-то двести футов, они разом сделали залп. Не меньше десятка воинов, стоявших на стенах упали со стен, держась за стрелу в горле или глазу. Оставшиеся стигийцы пытались стрелять в ответ, но кочевники развернули коней и помчались к остальному войску. Вскоре к конным лучникам добавились пешие - шемиты и кешанцы.
        Стигийских лучников спасали только бойницы - но и они не могли дать достойный отпор. Под дождем из стрел они оказались прижаты к стенам, лишь изредка осмеливаясь отстреливаться. Тем временем подъехали катапульты и суетящиеся вокруг них смуглые люди - вендийцы или иранистанцы - начали закладывать в них камни.
        Оглушительный грохот, казалось, сотряс крепость до самого основания.
        -Пожри тебя Эрлик, что это?! - крикнул Сенусерт вбежавшему в крепость офицеру.
        -Катапульта, господин генерал!
        -Что!? - Сенусерт побледнел от злобы. - Я что не вижу, что эти черномазые - он ткнул рукой в сторону бойницы - еще не начали стрелять?
        -А они и не стреляют, господин генерал, - произнес дрожащий как лист офицер. - Камни летят со стороны реки.
        -Что ты мелешь!? - генерал оборвал себя на полуслове и выскочил на воздух. Увиденное наполнило его сердце дрожью - над восточной стеной крепости подымались огромные клубы дыма, отовсюду слышались взволнованные крики.
        -Но как? - прошептал генерал.
        Словно в ответ ему во внутренний двор крепости с шумом обрушились массивные балки, утыканные гвоздями, убивая и калеча стигийцев. В этот момент страшный удар сотряс стену и с запада - наконец заработали и катапульты в пустыне.
        Посреди Стикса напротив цитадели был небольшой островок - скорее даже отмель, выступавшая из воды во время жары. Так было и сейчас. Возле отмели течение качало с десяток больших лодок - скорее даже небольших суденышек, вмещавших в себя не менее пятидесяти зембабвейских воинов. Сейчас они потрясали в воздухе и трясли своим ассегаями, видя как камни с грохотом обрушиваются на стены Терахты. Смертоносные снаряды летели с полудюжины катапульт, установленных на странном сооружении, вытащенном на песчаную отмель. Больше всего это напоминало громадный плот или катамаран - четыре большие лодки, скрепленные переложенными и связанными шестами. Поверх них была установлена сколоченная из досок платформа, где и стояли катапульты. Чуть поодаль стояла лодка, с которой подносились боеприпасы. Между черными гигантами суетился невысокий смуглый человек, то и дело отдававший распоряжения, беспрекословно выполнявшиеся неграми.
        На правом берегу Стикса стояла большая лодка, где из под пышного балдахина за осадой наблюдали король Зембабве Нгола и король Кешана Тахарка.
        -Ну, что хвастал ли я когда говорил, что мы сегодня будем ужинать в Терахте? - белозубо улыбаясь, обратился Нгола к союзнику.
        -Странствия в дальних странах сделали тебя великим воином, царствующий брат, - ответил сухопарый смуглый Тахарка. - Клянусь Дагоном, стигийцы и подумать не могли, что крепость могут атаковать с этой стороны.
        -Они слишком долго полагались на свое военное превосходство - снисходительно пожал печами Нгола, - и не желали учиться ни у кого. А вот я не считаю зазорным что-то перенять у тех, кто знает свое дело. Таких, как командир нашей армии, Индуло - найдется ли лучший полководец по обе стороны Стикса? А посмотри на Шанкару - Нгола кивнул в сторону смуглого коротышки на озере - это ведь он придумал трюк с платформой и катапультами на лодках. Шанкара из Тшолы, это княжество на острове к югу от Вендии. Тшола сохранила независимость от гирканцев благодаря своему флоту. Что там катапульты - они строят столь большие суда, что на них перевозят боевых слонов.
        -Стигийцы никак не ожидали, что искусство вендийских моряков применят в здешних пустынях, - усмехнулся кешанский монарх.
        -Они привыкли надеяться на здешние пороги, - махнул рукой Нгола, - и еще на то, что чернокожие никогда не поднимались по реке, на чем-то кроме больших челнов. Ну, так они забыли, что Зембабве имеет выход к морю и там хватает моряков и из Вендии и с Жемчужных островов. И мне было не очень трудно пригнать корабельщиков с моря на Стикс и заставить делать корабли еще и в Кассали. Ну, а о том, как вытаскивают корабли на сушу и волоком тащат их по суше, мне рассказывали в Гиркании. И, конечно же, это было невозможно бы без нашего шамана Джунги. Именно он призвал духов, что украли нас от взора любопытных глаз и позволили протащить корабли на реку. Об этом же острове я знал давно - не у одних стигийцев есть лазутчики. Эй, я вижу, что стигийцы уже и нос бояться высунуть из-за стен. Ну что же - вперед!
        Зембабвейцы взялись за весла, направляя лодки к берегу. Черные воины уже поднимали со дна лодок осадные лестницы и крюки, готовясь к штурму. Стигийцы почти не пытались им воспрепятствовать - все силы были брошены на оборону главных ворот. Командир наемников, худощавый немолодой зингарец Индуло, хорошо знал свое дело. Огромный таран непрестанно бил в ворота; рабы сбрасывали в ров камни, землю и трупы. Черных воинов приставляли осадные лестницы и пытались взобраться на стену, несмотря на бросаемые камни и смолу, льющуюся из громадных бочек. В ответ шемитские лучники непрестанно поливали защитников замка стрелами. Вновь и вновь Индуло бросал воинов на стены - за годы службы у короля Зембабве он хорошо усвоил, что в Черных Землях жизнь человека цениться меньше гнилого банана. И лишь потом на лестницы поднялись белые наемники. Сломив сопротивление стигийцев, кофийцы овладели сторожевыми башнями над воротами, отбивая все попытки вернуть их.
        Наконец под ударами тарана затрещали и рухнули ворота. И вот тогда Индуло приказал наступать тяжелой кавалерии. Конница наемников ворвалась в ворота, давя и стигийцев и негров, вслед за ними ворвались гханаты с кешанцами. В завершение всего на восточной стене появились воины - зембабвейцы. Еще сражались на стенах последние стигийские солдаты, а в крепости уже начиналось мародерство, насилие над немногочисленными женщинами и кровавая резня. Особенно в этом усердствовали людоеды - дарфарцы.
        Немногие стигийцы уцелели в крепости и среди них - Сенусерт, сдавшийся Индуло. Связанного генерала подвели к королю Нголе.
        -Ты останешься жить, - медленно произнес черный царь, - чтобы отправиться в Луксур и сказать своему владыке, что крепости Терахты у него больше нет.
        Сенусерт угрюмо посмотрел на Нголу, но промолчал. Оба понимали, что с взятием Терахты юго - восточные провинции для Стигии потеряны.
        -Если твой король захочет вернуть крепость, - продолжал Нгола, - пусть приходит с войском. Но ему стоит поторопиться - король Зембабве плотоядно усмехнулся - пока я сам не пришел к нему в Луксур.
        VI
        Алый шар закатного солнца медленно уходил за горизонт и казалось, именно благодаря ему морская вода тоже окрасилась алым. Но это было не так - вода изменила свой цвет из-за крови обильно пролившейся сегодня в этот день. Кровь стекала с бортов и весел больших судов с драконьими головами на носу. Эти драккары спокойно покачивались на воде, рядом с островом в устье большой реки. На противоположном берегу раскинулся большой город - вернее, то, что от него осталось. Некогда величественные здания пришли в упадок, стены их заросли ползучими растениями, мостовые потрескались, алтари мраморных храмов покрывали пятна засохшей крови. Именно так сегодня выглядел древний город, некогда носивший имя Кордавы, бывший столица королевства Зингары, полтора века назад разоренной пиктами.
        Однако сегодня здесь праздновали победу еще более жестокие варвары. От развалин поднимались клубы жирного дыма, тут и там лежали тела смуглых воинов. Иные трупы были изрублены так, что в них было практически невозможно опознать человеческое тело, другие - «всего лишь» обезглавлены. А на острове уже полыхали костры и на импровизированных вертелах жарились туши коз и баранов. Высокие воины в кольчугах и шлемах, с рыжими волосами и холодными синими глазами пожирали мясо, хлестали ячменное пиво и напропалую хвастались своими сегодняшними подвигами.
        -Фрейдис, глянь, что я ухватил! - худощавый парень в немного великоватом для него доспехе, перескочил через большой камень и уселся прямо на землю, прижимая к груди небольшую флягу. - Брага, которую пикты собирались выхлестать после жертвоприношений своим божкам. Остальные уже хлещут ее напропалую, а мне не дали - лицо парня вспыхнуло от негодования - мол мал еще, пей лучше пиво. А что я мальчишка, что ли? Только сегодня троих пиктов зарубил и еще одному шею сломал, вот.
        На вид юному ваниру было лет пятнадцать, но на севере мальчики быстро становились мужчинами.
        -В общем, я ее и стянул, когда старшие отвлеклись, - продолжал он. - Будешь?
        -Ну, дай попробовать, - стройная девушка тряхнула гривой золотисто - рыжих волос и взяла из рук парня флягу. Сделала небольшой глоток и тут же закашлялась, утирая слезы. - На, забери! - она сунула парню флягу обратно. - Тебе уж точно это рано пить, Ульф!
        -Да ну тебя, - обиженно проворчал подросток, вертя в руках флягу. - Что и впрямь дрянь?
        -Угу - кивнула девушка, яростно вгрызаясь в баранью ляжку, что она держала в другой руке. Прожевав кусок мяса, она запила его пивом - как огнем жжет. И как это только пикты пьют такое пойло?
        Фрейдис была на два года старше Ульфа - синеглазая и белокожая красавица, чистокровная ванирка. На ней была кожаная туника, с вырезом приоткрывающим высокую грудь и заканчивающаяся чуть ниже бедер. Тонкую талию охватывал широкий пояс с бронзовыми бляшками, запястья прикрывали медные браслеты, длинные, мускулистые ноги прикрывали стальные наколенники. Все это не было простым украшением - также как и легкая кольчуга, которую девушка сейчас сняла. Дочери ванов, в случае опасности сражались наравне с мужчинами - тем более в дальнем и опасном походе, где каждый меч на счету. Меч у Фредис был - короткий, обоюдоострый клинок с рукояткой из рога тура из Пиктской Пущи. Ее ей сделал отец, Хальфед Кузнец, из племени роугов. Он пал в стычке с пиктами в той же Пуще, во время высадки за пресной водой. Сегодня Фрейдис сполна вернула долг крови, заколов четырех пиктов и перерезав глотку пятому. Из его выскобленного черепа она и пила сейчас пиво.
        -Если бы мы подождали завершения их обряда, - усмехнулась Фрейдис, - пикты бы так упились, что нам можно было бы брать их голыми руками. А так - она покачала головой - все же мы потеряли многих.
        -Подумаешь, - отмахнулся Ульф, - за каждого из наших, не меньше десятка этих выродков отправились к предкам. К тому же и размялись, а то скучно - высадились с берега, разорили несколько деревень и назад в море. А тут, наконец, настоящий бой.
        -Да уж, - Фрейдис улыбнулась, - настоящий, это точно.
        Еще издалека они увидели дым костров над руинами города и рокот барабанов. Пикты собирались принести в жертву десять морских разбойников с Барахских островов, имевших несчастье угодить в лапы этим дикарям. Они были так увлечены пытками пленников и молениями своим кровожадным покровителям, что и не сразу заметили, как на горизонте появились драконоголовые корабли страшных пришельцев с севера, вот уже несколько лет опустошавших древнюю Зингару. Бой был яростным, но коротким - несмотря на свое численное превосходство, застигнутые врасплох пикты бежали перед рыжеволосыми великанами, с их секирами, прорубающими и плоть и доспехи. Кровавый вихрь бушевал в заброшенном городе, после чего победители вернулись на свои корабли, загружая их захваченной добычей.
        -Скот, зерно, пиво, - перечислял Ульф, - есть чем запастись перед окончанием пути.
        -Думаешь уже скоро? - спросила Фрейдис.
        -Скоро, - кивнул ванир. - Я слышал, как Сигерих разговаривал с пленником, спасенного от пиктов. В благодарность он согласился быть нашим проводником до этой Стригии.
        -Стигии, - машинально поправила его Фрейдис. - А сейчас где пленник и Сигерих?
        -Пленник пьет с нашими воинами, - пожал плечами Ульф. - Сигерих приказал не обижать его. А сам вождь взял несколько пиктов и приказал отвести их на дальний мыс острова. Наверное, приносит их в жертву Богам Моря.
        Молодые люди замолчали и как по команде посмотрели в сторону упомянутого мыса. Крики и смех пьяных ваниров поутихли и они ясно слышали монотонные песнопения, который произносил хорошо знакомый им мужской голос.
        Сигерих стоял на высоком молу, оставшемся еще от времен королевства и, простерев руки к воде, мерно произносил заклинания, которым обучила его Ангрбода. Сама ведьма осталась на севере - некие обязательства перед ее страшными покровителями требовали от нее находиться рядом с святилищем. Перед ванирским исходом ведьма в одиночку спускалась в подземелья, чтобы свершить некий обряд. После она сказала Сигериху, чтобы он не спешил к цели - он сам должен почувствовать знак когда время придет. Сигерих и не торопился - пройдя мимо берегов Старых Земель, как их называли пикты, ваниры обосновались на островах близ Зингары. Там они грабили и убивали частично подрастерявших былую свирепость пиктов - до тех пор, пока предводитель ваниров в одну из ночей не увидел знакомый сон и знакомый голос. И он понял, что Знак дан.
        Сейчас у его ног хрипел в предсмертной агонии пикт с перерезанным горлом, из которого в море стекала кровь. Перед этим два пленника были повешены на самодельных виселицах стоящих над водой, еще двоих Сигерих просто утопил в зашитых кожаных мешках. И вот осталось, наконец, принести в жертву последнего из захваченных пиктов. Сигерих подал знак и два рыжеволосых воина подволокли к нему связанного пленника. Вождь ваниров ухватил его за волосы, заставив задрать голову.
        -Повелитель Глубин, мир объемлющий! Услышь избранника своего и прими эту жертву. Червь Великий, кладущий предел всему сущему, огради нас от штормов и бурь, детей Пучины и злого колдовства. А коль столкнемся мы с врагом - даруй нам победу!
        Острый клинок перерезал горло пикту и новая струя алой крови полилась в воду. Сигерих отпустил волосы пикта и тот, дергаясь всем телом, пошел ко дну. Губы вождя ваниров искривила ухмылка - рука заныла, словно изображенный на ней змей сдавливал кольцо вокруг его ладони. Бог принял его жертву.
        VII
        Дикий крик разнесся над центральной площадью Сукмета, пленник распятый на дереве бессильно повис, дергаясь в предсмертных конвульсиях. Изувеченный стигиец представлял собой один окровавленный кусок мяса, с многих участков тела была содрана кожа. Страшная рана зияла в районе брюшины, из которой лилась кровь.
        Сморщенный, как печеное яблоко, черный колдун развернулся, держа в руках окровавленный ком - внутренности пленника. В этот же момент черные воины сидевшие по краям площади начали бить ладонями в обтянутые человечьей кожей там - тамы. Рокот барабанов задавал неспешный ритм и черный колдун закружился по площади, корча жуткие гримасы и потрясая в воздухе вырванными внутренностями. При этом он выкрикивал нечто бессвязное - можно было разобрать только слова «Джуллах» и «Иог».
        Всего на площади возвышалось с десяток столбов, к каждому из которых был привязан обнаженный пленник. Большинство уже отмучилось и над их изуродованными трупами уже роились большие зеленые мухи. Но еще двое человек со страхом ждали своей участи. Первый из них, смуглый великан с бритой головой - Хафра, военачальник армии, что пыталась отстоять город от жестоких захватчиков с юга. Второй был невысоким грузным человеком. Его звали Нор - Гобехтет и до вчерашнего дня он был наместником Сукмета и всей его округи. Жестокая насмешка завоевателей заключалась в том, что Нор - Гебехтета, приносили в жертву варварским богам перед самым дворцом наместника. Сейчас его заняли другие хозяева - на мраморных ступенях были выставлены два кресла, на которых восседали два негра. Один из них, тощий как жердь, что не могли скрыть цветастые одеяния, весело скалил зубы, при виде страданий стигийских пленников. Срывающийся с губ лающий смех и горящие нездоровым возбуждением глаза делали его похожим на вставшую на задние лапы гиену.
        Второй был высок, мускулист и пропорционально сложен. Одет он был в белую тунику по стигийскому образцу, но скрывавшую кольчугу. На разворачивающееся перед ним кровавое действо чернокожий взирал равнодушно - похоже, оно его утомляло.
        Первым из владык был Мбуру, вождь черных пиратов с островов в западном море, второй - Нгола король Зембабве.
        С тех пор как пала Терахта прошел год. За это время Нгола полностью освоился в захваченной местности и стал делать набеги уже и в центральные районы Стигии. Гханатская конница совместно с пришедшими из-за Стикса союзниками - зуагирами доходила до предместий Луксура. Но король Птахотеп стянул к столице все боеспособные войска и Нгола понял, что с походом на Луксур придется повременить.
        Тогда Нгола обратил свои взоры на запад. Кешан превратившийся в фактического вассала Зембабве, покорно следовал в фарватере имперской политики Нголы. Через посредничество освобожденных и вымуштрованных им когда-то замбульских рабов, черный король привлек на свою сторону и Дарфар. Многие из черных племен юга так же признали власть Зембабве. И только одно негритянское государство оставалось непокоренным - Куш. Его правитель Шерали надменно отверг все предложения Нголы о союзе против Стигии, но посылал людей в Луксур предлагая союз против Зембабве. Однако Нгола опередил владык Куша и Стигии, отправив послов на Кровавые острова.
        Мбуру принял предложение о союзе и Куш был атакован с суши и с моря. На стороне Мбуру и Нголы выступили и дарфарцы и множество южных племен. Столица Куша Мероэ взяли штурмом и разграбили, а Шерали принесли в жертву в Доме Джуллаха - его жрецы заблаговременно перешли на сторону Нголы. Так все Черные королевства оказались объединены под властью короля Зембабве и его союзников. И сейчас уже союзные войска готовились обрушиться на ослабевшего северного соседа. На этот раз Нгола избрал своей целью Сукмет - город на границе с Дарфаром. Это был первый поход союзной армии - вместе с зембавейцами в поход двинулись кешанцы, дарфарцы, гханаты, покоренные кушиты и пунтабе, черные пираты и множество племен с юга. Присоединились к ним и черные амазонки, и сражались столь яростно, что по окончании боя Нгола сделал их своей личной гвардией. Вот и сейчас они стоят на ступенях дворца наместника, неподвижные, словно статуи из черного дерева, обвернутые в шкуры леопардов и украшенные головными уборами из страусовых перьев. Темную кожу покрывали ритуальные шрамы и татуировки, в руках черные женщины держали мечи и
ассегаи, у некоторых через плечо были перекинуты луки.
        Меж тем колдун закончил свой танец и подошел к Хафре, который так и сник под этим змеиным взглядом. Шаман начал невнятно что-то бормотать, воздевая руки то к небу, то к толпам чернокожих обступивших центральную площадь. Все они внимательно наблюдали за страшным действом. Улучшив момент, Нгола склонился к уху союзника.
        -Гоморо будет еще долго взывать к богам, думается у нас найдется немного времени, чтобы обсудить наши планы в более спокойной обстановке. Следуй за мной.
        Нгола поднялся с кресла, не без некоторого сожаления Мбуру последовал за ним и оба владыки исчезли за распахнутой дверью. Не менее десятка амазонок сопровождали их, остальные продолжали охранять вход. Собравшиеся на площади даже не заметили ухода вождей - все их взоры были прикованы к беснующемуся колдуну.
        Словно большая кошка Инела томно потянулась на большой кровати, накрытой шелковыми покрывалами. Одета она была только в прозрачное одеяние, почти не скрывающее ее соблазнительное тело. Ранее здесь был гарем наместника, сейчас же всех его наложниц разобрали себе вожди союзных племен, а комнату Нгола предоставил в распоряжение бритунки. И Инела считала, что это правильно - вот уже несколько лет она сохраняла статус любимой наложницы короля Зембабве, так и не удосужившегося за военными походами обзавестись своей королевой. Сама Инела была вполне довольна своим положением - Нгола был хорошим хозяином, грубоватым, но страстным любовником, а еще хорошим полководцем и могучим царем. Инела считала, что она - именно та женщина, что должна находится рядом со столь великим правителем. И он похоже считал также, во всяком случае он многое спускал своей наложнице. Он даже разрешил ей не присутствовать при кровавом обряде на площади - Инелу пугали ритуалы чернокожих. В благодарность за это блондинка старательно готовила себя к приходу черного господина - приняла ароматическую ванну, умастила тело благовониями,
подобрала самое соблазнительное одеяние.
        В коридоре послышались голоса - один знакомый, другие нет. Может Нгола хочет разделить наложницу с кем-то из своих союзников? Он уже не раз делал так и о тех ночах полных звериной страсти у Инелы остались самые приятные воспоминания. Она вспомнила черных вождей из джунглей и почувствовала, как у нее увлажняется внизу. Застонав, бритунка опрокинулась на спину, подавляя желание запустить руку меж бедер.
        Дверь приоткрылась и внутрь вошли двое - сам Нгола и вождь пиратов, которого ранее Инела видела только мельком. Король Зембабве огладил взором тело своей наложницы, но вот Мбуру выглядел полностью равнодушным к прелестям бритунки.
        Впрочем, похоже, и сам Нгола не был сейчас в расположении предаваться утехам плоти.
        -Принеси нам выпить, - сказал он наложнице и та, обиженно поджав губки, скатилась с кровати, чтобы отойти к столику где стоял кувшин с вином. Разлив его по золотым кубкам, она вручила их вождям и уселась на кровати, поджав ноги.
        -Как видишь, царствующий брат, - потягивая из кубка сказал Нгола, - все получилось даже лучше, чем мы планировали. Пускай Луксур мне пока не по зубам, но зато остальную Стигию Птахотеп оставил почти беззащитной. Скажи, ты когда-нибудь получал столько добычи как в этом рейде?
        -Нет - произнес Мбуру и при звуках его голоса надежды Инелы на веселую ночь втроем развеялись окончательно. Видимо чье-то копье или меч нанесли вождю черных пиратов непоправимое увечье, отчего его голос был высоким, почти визгливым.
        -Добыча хороша, - сказал Мбуру, - давно у нас не было такой. Но мои люди не привыкли к войне на суше. Наш дом - море, а не саванна.
        -Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, черный брат, - улыбнулся Нгола. - Есть, есть добыча, достойная львов моря. И зовется она Кеми, город черных врат.
        -Хммм, Кеми, - Мбуру покачал головой, - слишком хорошо укреплен. Ни разу мы не рискнули подниматься к нему.
        -Сейчас все изменилось, - усмехнулся Нгола. - Птахотеп вывел отовсюду не только войска, но большую часть флота. Сейчас его галеры стоят у большого изгиба Стикса, стерегут наши лодки. А мы нанесем удар, откуда он не ждет - с запада! Риск невелик, а добыча - огромна. Кеми все еще богат и он до сих пор главный оплот жрецов Сета. Разграбим Кеми - и вся Стигия узнает, что царь не смог защитить ее главную святыню.
        -Как бы ее не защитил сам Дамбалла, - озабоченно произнес Мбуру, в его голосе прорезался нескрываемый страх перед Древним Змеем.
        -Он не спас Стигию когда пришли гирканцы, - пренебрежительно произнес Нгола, - не помешал мне захватить Терахту и Сукмет. Похоже, он сильно гневается на стигийцев за вероотступничество их царя. А может, - он усмехнулся, - просто наши боги стали сильнее.
        Эта мысль понравилась Мбуру и он, крякнув, шумно допил вино.
        -Уговорил, царствующий брат, - произнес он, утирая рот. - Когда я доберусь до побережья, я соберу все каноэ, мы поднимемся к Кеми и устроим ему кровавую баню. Только учти Нгола - все, что мы там возьмем…
        -Заберете себе, - продолжил король Зембабве, - не возражаю, черный брат.
        Его и впрямь сейчас не тянуло размениваться на такие мелочи, когда впереди маячил трон Стигии. Потом будет время разобраться с слишком возомнившим о себе вождем.
        Дверь слегка приоткрылась и на пороге появилась амазонка из охраны.
        -Мой господин - гортанно произнесла она - колдун приносит в жертву наместника.
        -Так быстро? - приподнял бровь Нгола. - Что же, брат Мбуру нам пора. Скоро начнется ритуальная трапеза, которую нам нельзя пропустить. Не обижайся принцесса, - он кивнул надувшейся Инеле, - тебе не даст скучать… как тебя зовут, крошка? - обратился он к черной амазонке, еще совсем молодой девушке.
        -Кванзи, Ваше Величество, - ответила стражница, склонив голову.
        -Вот и отлично, Кванзи, - кивнул Нгола - не дай заскучать Инеле, - и выходя уже из двери, что-то шепнул на ухо амазонке, от чего та расплылась в довольной ухмылке.
        Нгола и вождь пиратов вышли за дверь, оставив девушек наедине. Инела откинувшись на подушки, с интересом рассматривала подошедшую к кровати Кванзи. Выглядевшая лет на десять моложе бритунки, амазонка была уже вполне сформировавшейся женщиной. Полные груди прикрывали бронзовые чаши, округлые бедра охватывал клочок леопардовой шкуры. Кудрявые волосы завиты в замысловатую прическу, черную кожу покрывали татуировки, в левой ноздре красовалось небольшое медное кольцо.
        Инела познала женскую любовь еще в замбульском гареме, да и в Зембабве не чуждалась ее. Однако, было что-то в этой черной пантере, отличавшее ее от всех женщин с которыми Инела сталкивалась раньше. Нечто дикое, пугающее и в то же время - невероятно притягательное. Бритунка не знала, что Кванзи тоже не раз приходилось заниматься любовью с женщиной - для амазонок это было обычным делом. Однако белых девушек - да еще столь нежных и гладких ей еще брать не приходилось.
        -Что так и будешь молчать? - с нарочитой небрежностью, скрывающей охватившую ее робость, произнесла наложница Нголы. Кванзи кивнула и, неожиданно выбросив вперед руку, вцепилась в светлые волосы.
        -Эй, что ты себе… - негодующий крик Инелы, прервался, когда черная девушка, подтащив ее к себе, впилась в пунцовые губы жадным поцелуем. Инела замолотила кулачками по мускулистому стройному телу - тщетно! Сильная и ловкая Кванзи удерживала златовласую красавицу одной рукой, срывая другой прозрачное одеяние. Вскоре сопротивление бритунки стало ослабевать - она уже жарко целовалась с чернокожей воительницей. Извиваясь всем телом, она старалась насадиться на сильные пальцы проникавшие в самые укромные уголки ее тела. Неожиданно Кванзи отстранила разочарованно застонавшую Инелу, отбросив ее на кровать. Быстро скинув нагрудник, юбку и украшения, негритянка пружинисто запрыгнула на кровать, так что ее босые пятки оказались по обе стороны от головы Инелы. Какое-то время амазонка стояла недвижно, затем медленно опустилась на колени. Черные бедра сомкнулись вокруг головы бритунки, с полных губ Кванзи сорвался протяжный стон, когда проворный язык коснулся ее влажной плоти.
        VIII
        Свежий западный ветер, надувал большие прямоугольные паруса, раскрашенные сине - черными полосами. Поверх них красовался белый змей, свернувшийся в кольцо и кусавший себя за хвост. Другой змей, деревянный, злобно скалился с форштевней больших кораблей, делая их похожими на морских драконов. На каждом драккаре находилось не менее пятидесяти воинов - ваниров, только на нескольких судах были кроме гребцов еще и женщины с детьми. Эти суда были в самом центре нестрогого клина, которым выстроились драккары, по бокам их прикрывали суда с одними воинами. Многие северяне считали такую предосторожность излишней - по Западному морю вот уже лет двести не ходило ничьих флотов, если не считать примитивных челнов пиктов, остатков флота барахских пиратов да редких стигийских галер. Все они не вызывали особых опасений у северян - пикты никогда не были мореплавателями, а остальные были слишком малочисленны, чтобы угрожать ванирам. Тем не менее, Сигерих настоял на том, чтобы флот построился в боевом порядке - в каком привыкли сражаться на севере.
        И как оказалось - решил не напрасно.
        Корабль Сигериха назывался «Кракен». Шел он на «острие» клина драккаров - всего семьдесят два корабля. Рыжеволосый предводитель внимательно смотрел на расстилающуюся перед ним синюю гладь. Ярко светило солнце, играя бликами на воде, меж небольших волн мелькали черные спины дельфинов. Однако внимание Сигериха привлекало не это - он внимательно смотрел на воду. Вот он наклонился и зачерпнул ее. Легкая улыбка появилась на лице ванира.
        -Тоже увидел это, да конунг? - с почти поравнявшегося с «Кракеном» драккара его окликнул Вульфред, предводитель хелгов. - Где-то рядом земля.
        Сигерих молча кивнул, разглядывая частички земли и тины, плавающие в пригоршне.
        Вскоре это заметили и остальные - вода вокруг них поменяла цвет с синего на грязно - зеленый. Предводитель ваниров припомнил рассказы барахтанца - где-то здесь в море впадает Стикс. Видимо это его воды окрашивали море в иной цвет. Вскоре на горизонте появилась и полоска берега, по мере приближения разраставшаяся все больше, распадаясь на отдельные детали. Вот уже можно было видеть и выдающиеся в море черные волноломы и отдельные здания на берегу. Сигерих понял, что перед ним город, о котором он раньше слышал только жутковатые легенды - Кеми. Поговаривали, что именно здесь сохранилась настоящая Стигия и в подземельях храмов из черного базальта по-прежнему вершат кровавые жертвоприношения Сету, Богу - Змею.
        -Корабли по правому борту! - раздался вдруг крик. Сигерих резко обернулся. Солнце светило в глаза и ванир не сразу заметил на расстилавшейся перед ним синей глади черную точку. Она приближалась, распадаясь еще на множество темных пятнышек. Сигерих выругался - кто бы не шел сейчас к ним, их было слишком много, чтобы поверить в их добрые намерения. Он сходу насчитал не менее тридцати судов, а из-за горизонта выныривали все новые и новые точки.
        -Держаться всем вместе, - крикнул рыжий предводитель, - не разбредайтесь. Одевайте кольчуги, доставайте оружие - этот бой будет жарким.
        -Ты знаешь, кто это!? - крикнул ему Вульфред.
        -Да, - угрюмо кивнул Сигерих. - Знаю.
        Неожиданный противник подплыл настолько близко, что можно было рассмотреть его подробнее. Врагов оказалось много - около сотни больших каноэ, заполненных черными воинами с разноцветными перьями на головах. В руках одни сжимали копья с устрашающего вида железными наконечниками, другие - короткие мечи, некоторые держали луки. Чернокожие колотили древками копий о дно и издавали воинственные крики. В каждой лодке было около сотни негров.
        Для Мбуру, вождя Морских Племен, эта встреча оказалась столь же неожиданной, как и для ваниров. В отличие от своего врага он даже представить себе не мог, с кем имеет дело. Он впервые видел такие корабли, впервые сталкивался на море с воинами при доспехах - при том, что его воины были одеты только в леопардовые шкуры. Однако отступить Мбуру не мог - черные пираты настолько разъярили себя, что предложение об отступлении было бы расценено как трусость. А трусость или нерешительность Мбуру позволить себе не мог. Три года назад получивший увечье, считавшееся всеми чернокожими несовместимым со званием вождя, Мбуру сохранил власть благодаря своей решительности, удачливости и жестокости. Слабости ему бы не простили - Мбуру слишком хорошо это понимал. Но понимал, он и то, что столкнулся с неожиданным противником. Визгливым голосом вождь черных пиратов отдал приказ и тут же десять лодок слева и справа от его каноэ, замедлили свой ход, оказавшись позади. Оставшиеся впереди каноэ сомкнули строй, выстраивая две линии судов. Таким образом, центр построения будет укреплен, а каноэ на флангах смогут окружить
врага. Надеялся Мбуру и на солнце, светившее ему в спину, а значит в глаза врагам. Однако пока вражеские флоты сходились неожиданно наползшая откуда-то туча скрыла солнце.
        Предводитель пиратов выругался, а Сигерих радостно расхохотался.
        -Это знак братья, - крикнул он, указывая на скрывшееся светило. - Дракон пожирает солнце, чтобы дать нам победу!
        С каноэ на драккары обрушился ливень стрел, причинивший впрочем, немного вреда - стрелы и луки черных пиратов сильно уступали гирканским или даже пиктским. К тому же ваниры прикрывались щитами. Сигерих приказал дать ответный залп, имевший куда больший эффект. Второй раз выстрелить никому не удалось - враждующие флоты сошлись. В последний момент Сигерих уклонился от лобового столкновения с ближайшим каноэ, выкрикнув рулевому взять чуть левее. Оседлав накатившую волну, «Кракен» с оглушительным треском врезался в правый борт каноэ. С огромной пробоиной в боку вражеское судно начало тонуть, а его экипаж - запрыгивать на драккар Сигериха. За ними стали перепрыгивать и черные пираты с соседнего каноэ - Кракен слишком глубоко вклинился в построение вражеских судов.
        Высокий негр, в набедренной повязке из леопардовой шкуры ударил копьем, но Сигерих отбил его мечом, пропуская древко вдоль предплечья. Острие меча северянина вошло под подбородок черного воина и вышло из затылка. В этот самый момент ванир уловил быстрое движение слева и резко отпрянул в сторону. Клинок пирата скользнул по кольчуге и в этот момент Сигерих снес ему голову.
        Большая численность негров сыграла с ними злую шутку - толкаясь и мешая друг другу, они были удобной целью для ванирского оружия. Мечи и секиры ваниров поднимались и опускались, врубаясь в полуголые тела негров, вспарывая им животы, отсекая конечности. В строй каноэ вламывались другие драккары и новые воины сходились в жестокой схватке с черными пиратами. В покрасневшей от крови воде мелькали черные плавники - акулы спешили на кровавый пир.
        Ульф был на драккаре, прикрывавшим суда с женщинами и детьми. С десяток вражеских каноэ все - таки обошли флот Сигериха и попытались атаковать с флангов. Негры запрыгивали на драккар, вступая в ожесточенную схватку с белыми воинами. Ульфу попался настоящий гигант - выше его на две головы, с могучими мускулами. Черную кожу покрывали замысловатые татуировки. В руке негр держал короткий меч. Противники обменялись первыми ударами, и Ульф понял, что ему будет нелегко - чернокожий был намного сильнее. Лезвия мечей скрещивались, высекая искры, каждый удар отдавался мучительной болью в плече ванира, постепенно отступавшего к левому борту. Вот особо сильный удар поверг Ульфа на дно драккара и негр уже занес меч, намереваясь пронзить парня. Но торжествующий крик его перешел в крик боли, негр ухватился за бок, потерял равновесие на качающемся на волнах драккаре и полетел за борт. Вода взбурлила кровавым буруном, в котором мелькнул акулий плавник.
        -Ни на миг нельзя оставить, - оскалилась Фрейдис, слизывая кровь с меча.
        Сигерих наконец прорвался к вождю пиратов - ванир опознал его по особо большим перьям и визгливым крикам которым он отдавал команды. Мбуру тоже стремился вцепиться в горло рыжему демону, погубившему его воинство. Раз за разом скрещивались клинки, но ни один из ударов пока не достигал цели - столкнулись достойные противники. Мбуру атаковал, хохоча как безумный и выкрикивая проклятия, он сыпал ударами, наседая на ванира, наносящего скупые удары. Улучшив момент, когда враг раскрылся, Сигерих совершил один стреимтельный выпад - так могла ударить атакующая кобра. Ударил и тут же отступил, прикрывшись щитом. Негр согнулся, стараясь удержать вываливающиеся из страшной раны внутренности, и повалился за борт.
        Смерть вождя деморализовала черных, мигом утративших боевой запал. И без того неравный бой превратился в резню. Некоторые каноэ попытались удрать, но драккары, подгоняемые попутным ветром легко догоняли их. Вскоре все было кончено.
        Сигерих тяжело сел на дно драккара, помотал головой, прогоняя горячку боя. Неимоверная усталость разом охватила его могучее тело.
        -Эй, вождь! - окликнул его Вульферед. Руки и ноги ванира были покрыты множеством порезов, широкий шрам тянулся и через скулу. - Посмотри туда, - он показал на берег.
        Сигерих поднял голову и увидел, как от черного города движется узкая галера, с высоким черным парусом. Два ряда весел ритмично погружались в воду. Сигерих узнал судно - ему приходилось видеть подобные галеры на Стиксе.
        -Похоже нас хотят поблагодарить за спасение города, - усмехнулся он. - Или добить победителя. Будь осторожен старый волк.
        Вульфред кивнул, не отрывая тяжелого взгляда от приближающегося судна. Что-то подсказывало вождю хелгов, что их злоключения в этих краях только начинаются.
        Меж тем галера подплывала все ближе. Вскоре можно было разглядеть и гребцов на веслах и трех человек, стоящих на палубе. Сигерих прищурился - слева стоял высокий человек в доспехах, похожих на те, что ванир видел у стражников в стигийских городах. Однако здесь латы были начищены до блеска, а шлем блестел позолотой. Тем не менее доспех не выглядел декоративным - так же как и висевший у бедра меч в кожаных ножнах. Ванир решил, что это начальник городской стражи.
        Слева стоял высокий худой человек в черной рясе, с откинутым на спину капюшоном. Наголо обритой головой и худым лицом аскета, он напомнил Сигериху священнослужителя. А, взглянув на золотых змей вышитых на воротнике и манжетах одеяния, Сигерих понял и какому богу служит этот жрец. Худой стигиец тоже внимательно смотрел на Сигериха особенно на шрам, опоясывавший его ладонь. Тонкеи губы дрогнули, жрец словно пытался что-то сказать, но вовремя осекся, опасливо взглянув на невысокого грузного мужчину стоявшего по центру.
        Судя по всему, он и был тут главным - об этом говорил и расшитые золотом и серебром одеяния и перстни с драгоценными камнями и надменный вид, с которым он поглядывал на своих спутников. Узкий разрез глаз, слегка желтоватая кожа и жиденькая бородка выдавали в толстяке примесь восточной крови. Что впрочем, было обычно для высшей стигийской знати, за последние полтора века изрядно смешавшейся с гирканцами.
        Он же и обратился к ванирам: сначала на своем языке, потом, видя, что его не понимают, перешел на гирканский.
        -Я приветствую вас доблестные воины Севера! - воскликнул толстяк. - Вы спасали Кеми от разрушения и позора. Сам Сет и Асури и все боги направили ваши корабли в эти воды. И я и доблестный Сенмут, - он кивнул в сторону начальника стражи, - и мудрейший Нут, - Сокар, - он повернулся к жрецу, - и все горожане безмерно признательны вам всем за…
        -Кто ты такой? - хмуро прервал излияния стигийца Сигерих.
        -Птарамес, о великий вождь, имя мое Птарамес, градоначальник Кеми волею Сета, Асуры и владыки нашего Птахотепа, да продлят боги его дни. Три дня назад узнал я, что твои корабли встанут на якорь у Кеми и в назначенный день поспешил сюда, чтобы узреть твоей триумф, Сигерих Грозный.
        -Откуда ты знаешь мое имя!? - насторожился ванир, рука его соскользнула к рукояти меча. Это же движение повторили и остальные воины. - И как это - знал за три дня?
        Птарамес указал на жреца.
        -Вот где я впервые увидел твой флот, владыка Севера, - рука Нут - Сокара нырнула в складки его одеяния и через мгновение появилась снова, держа хрустальный шар. - Остальное рассказали мне духи, - сказал стигиец.
        -Боги послали тебя и твоих воинов, великий вождь! - воскликнул Птарамес. - Боги направили ваши корабли, чтобы вы разбили флот черных пиратов. Позволь же считать тебя моим гостем, о Сигерих. Золото и вино, яркие одежды, изысканные яства и красивые женщины - все это ждет вас, если вы примете наше предложение.
        -Что же, - пожал плечами Сигерих, - боги не велят нападать сразу на того, кого ты спас от неминуемой смерти. Я приму твое предложение Птарамес - если ты поклянешься богами, которых ты чтишь, что ни мне, ни моим воинам не причинят вреда в Кеми.
        -Пусть Асура ослепит меня своим светом и Сет поразит черной проказой, если я даже в мыслях допущу причинить тебе вред. Пусть порукой тебе будет слово благородного человека, наследника крови стигийских царей и гирканских каганов. Наш город - отныне и твой город великий вождь.
        И так ванирские драккары вошли в устье Стикса и северяне вышли на берег, дивясь никогда не виденной диковине - большому городу. Выглядывавшая из переулков городская чернь, со страхом и любопытством смотрела на рыжеволосых великанов в доспехах и рогатых шлемах. По бокам и сзади от них шествовали отряды городской стражи, встретившей ваниров еще на причале. Сам Птарамес восседал на бронзовой колеснице, куда он пригласил подняться и вождя пришельцев. В резиденцию наместника уже мчались гонцы с требованием как можно лучше подготовиться к встрече гостей.
        На расположенной на крыше веранде стояли длинные столы и полуобнаженные танцовщицы разливали вино по серебряным кубкам. Чернокожие прислужники разносили золотые блюда с жареным мясом, рыбой - нашпигованной какими-то редкими травами, ставили на стол вазы с фруктами и изысканными сластями.
        Птарамес не уставая, сыпал славословиями в адрес ваниров и их предводителя, иногда к этому присоединялись и другие вельможи, в том числе и начальник стражи Сенмут. Ваниры редко присоединялись к этому разговору, предпочитая налегать на вино и еду.
        Молчал и жрец Нут - Сокар, сидевший, кстати, на относительно скромном месте. Однако когда Сигерих встал из-за стола облегчиться, жрец Сета подошел к нему в коридоре.
        -Приходи завтра к храму Сета - это в трех кварталах отсюда, на главной площади. Нам с тобой надо поговорить.
        -О чем? - настороженно поинтересовался Сигерих.
        -Просто надо, - оглядываясь по сторонам, произнес жрец. Уверившись, что на них никто не смотрит Нут - Сокар, украдкой достал из-за пазухи серебряный медальон, на котором было изображение свернувшегося кольцом змея кусающего себя за хвост.
        После этого жрец растворился в темноте коридора, а Сигерих, задумавшись, отправился обратно к пирующим.
        Наутро ваниры, мучимые жестоким похмельем, вернулись на драккары, а Сигерих отправился на поиски храма Сета. Найти его и вправду оказалось несложно - очень скоро ванир оказался перед входом в исполинское черное здание.
        -Сюда господин, - на ломаном гирканском выговорил непонятно откуда вынырнувший бритоголовый служка. - Святейший ждет вас.
        Помедлив, Сигерих двинулся за прислужником. Пройдя узкими запутанными коридорами, мимо освещенными бронзовыми светильниками зала с черным алтарем, ванир очутился перед массивной бронзовой дверью, на которой был выбит все тот же Знак Змея. Служка указал ему на дверь и, кланяясь, удалился. Сигерих толкнул дверь и вошел внутрь.
        -Ааа, приветствую тебя доблестный вождь, - Нут - Сокар поднялся навстречу гостю из кресла черного дерева. Ножки и подлокотники его были выполнены в виде змей.
        -Выпьешь что-нибудь? - произнес стигиец.
        -Не откажусь, - пробурчал Сигерих, с любопытством осматриваясь. Никогда доселе он не был в логове чернокнижника и сейчас оно не обмануло его ожиданий. Одна полка была сплошь заставлена книгами, переплетенными в змеиную и какую-то еще кожу - ванир сразу решил, что человечью. На большом столе виднелись следы черного воска, стояла курильница, от которой еще шел едкий запах. На каменном полу можно было различать следы от начерченных мелом кругов и символов, затем стертых.
        -Жалкие остатки былого могущества, - произнес жрец, заметив интерес ванира. - Во времена Черного Круга тут сам воздух был пропитан чарами, творились великие и страшные действа. Но орден мой пришел в упадок и сейчас мало кто почитает Сета как прежде. Даже в главной цитадели его - Кеми, начали забывать древнюю веру.
        -Разве? - приподнял брови Сигерих, принимая из рук жреца кубок с вином. - Мне казалось, что Птаремес - богобоязненный человек.
        -Это маска, - махнул рукой Нут - Сокар, - он же в городе Сета все - таки поставлен наместником. Хочешь - не хочешь, а приходится оказывать уважение традициям. Но на самом деле Птарамес почитает Асуру, как и большая часть нашей знати. Знаешь же наверное - когда гирканцы разгромили стигийскую армию и дошли до самой Амазонии, они все же не смогли удержать эти земли. Стигия осталась независимой от Гирканской империи, но королю и его ближайшим родственникам пришлось взять в жены гирканских принцесс. Те привели за собой своих родственников и приближенных, которые переселялись сюда целыми родами. Их знать вступала в браки с нашими аристократами, которым хотелось породниться с покорителями полумира. Сам подумай, что могло произойти через полтора века. Вся эта новая элита знать не хотела о Сете, но и Эрлик им стал казаться слишком грубым и жестоким богом. Тогда они стали почитать Асуру, веру в которого занесли еще аквилонцы. Сейчас Сета почитают лишь городская чернь, крестьяне, что живут в дельте Стикса, да кое-кто из провинциальной знати.
        -Да, невесело - согласился Сигерих. - Что же выходит - этот Птаремес лицемерил, когда называл тебя «мудрейшим»?
        -Это для него нормально, - усмехнулся Нут - Сокар. - Притворство в крови. Ты бы, кстати, тоже поостерегся. Он впустил тебя в город, потому опасался, что северяне возьмут его штурмом, как хотели черные пираты. А сил оборонять Кеми у Птарамеса нет, армия вся стянута к Луксуру. Но едва ситуация поменяется - он предаст тебя не задумываясь.
        -Буду иметь в виду, - невозмутимо произнес ванир, допивая вино. - А почему такой важный город оставлен на городскую стражу? Где армия?
        -Он уже давно не так уж важен, - с горечью сказал жрец. - Морская торговля заглохла двести лет назад, а на святыни Сета Птахотепу плевать. Его гораздо больше беспокоит юг, где собирает армию король Зембабве.
        -Зембабве!? - заинтересовался Сигерих. - Погоди - погоди, а не Нголой ли его зовут?
        -Именно так, - кивнул жрец. - Набрал где-то наемников и мастеров, захватил трон и начал покорять окрестные страны. Сейчас под ним Куш, Дарфар, Кешан, Пунт и все Черные королевства. Еще и от Стигии оттяпал кусок. Погоди, а ты что знаешь его?
        -Знаю, - весело кивнул ванир, - я был наверное единственным наемником не ушедшим на юг с этим черным принцем. Ай да Нгола! Добился все - таки своего!
        -Тебе лучше помалкивать о таком знакомстве - произнес Нут - Сокар, - тем более, что похоже и этих пиратов на Кеми натравил он.
        -А я, значит, сломал ему игру, - усмехнулся Сигерих. - Ну, да и Нергал с ним. Ты ведь позвал меня не за тем, чтобы говорить о войне и кознях вельмож?
        -Ты прав, - кивнул жрец, - не за этим. Скажи, северянин, откуда у тебя на руке Знак?
        Сигерих коротко рассказал о своих видениях и рассказах старой колдуньи. Нут - Сокар молча слушал, его не перебивая, только когда Сигерих закончил, протяжно вздохнул.
        -Сколь же велик Сет, и сколь многие народы оказываются, почитают его, - произнес он. - В этом я вижу особое предзнаменование - когда истинная вера угасла в Стигии, ее Черный Свет воссиял среди северных льдов. Все, как и говорилось в пророчестве.
        -О чем ты? - спросил Сигерих. - В каком еще пророчестве?
        Нут - Сокар встал и подошел к полкам с книгами. Бережно вынул заложенный меж древних фолиантов пергамент и положил его на стол. Водя пальцем по древним иероглифам, он начал читать:
        -Когда слово Темного Бога будет забыто, Великий Змей в гневе своем пошлет на Стигию полчища черных и желтых дикарей, некогда бывших рабами стигийцев. Но явит тогда Сет и великую милость верным и преданным, ибо с запада на кораблях, несущих Знак придут красноголовые люди, что свергнут власть зверей в человечьем обличье. И будет среди них великий властитель, что примет от Сета дар в пирамиде Эрепта.
        -Это было написано Неркет - Птахом, жрецом Черного Круга, - сказал Нут - Сокар, откладывая папирус, - пятьсот лет назад.
        -И ты думаешь это обо мне? - произнес ванир, исподлобья глянув на жреца.
        -Не знаю, - пожал плечами тот. - Но сам жрец получил откровение после того, как был год затворником в той самой пирамиде Эрепта. Думаю, тебе тоже стоит ее посетить.
        XIX
        Большой драккар мягко уткнулся в песчаный берег. Сигерих и Нут - Сокар сошли с судна, после чего рыжеволосый вождь обернулся к своим воинам.
        -Меня ждите день и ночь. Если я не вернусь к этому времени - возвращаетесь в Кеми, поднимайте остальных и уходите на юг. Король Нгола с радостью примет вас на службу.
        -Это да, - кивнул жрец Сета, - у него много наемников и зембабвиец их весьма ценит.
        -Я знаю, - кивнул Сигерих, - когда-то это были мои люди.
        -Мы уйдем отсюда только когда убедимся, что ты мертв конунг, - упрямо произнес Вульфред, - никак не раньше.
        Сигерих коротко кивнул в ответ и, развернувшись, зашагал в пустыню. Рядом с ним следовал закутанный в черное одеяние жрец. А перед ними уже вырастала черной громадой зловещая пирамида.
        -Как давно вы не наведывались сюда? - негромко спросил ванир.
        Стигиец пожал плечами.
        -Уже лет триста тут не проводилось никаких обрядов. Я сам был в той пирамиде всего один раз во время посвящения, но ни я, ни мои наставники не заходили далеко.
        -А что рассказывают о тех, кто ожидает путников внутри?
        -Ничего хорошего, - слабо усмехнулся жрец. - Даже пятьсот лет назад, когда Черный Круг был в силе и славе, кое-куда не заходили даже самые сильные маги. Старые книги намекают, что пирамиды эти построены не нашими предками, что их воздвигли еще Короли - Титаны. Один Сет ведает, что могло поселиться там за эти триста лет.
        -И мне надо туда, - криво усмехнулся Сигерих. - Что и говорить, Великий Змей, не дает легких подарков.
        Стигиец пожал плечами, не желая продолжать этот разговор. В молчании они проделали остаток пути, пока, наконец, не оказались у подножия исполинской пирамиды. Два каменных сфинкса охраняли черный провал входа.
        -Здесь я оставлю тебя, - с сожалением произнес жрец, - если кто и может вернуться оттуда, то только Избранник Змея. Иди и да пребудет с тобою Сет.
        Сигерих кивнул, забрасывая на плечо сумку с факелами. Там же лежало огниво и нехитрая снедь. Проверив, хорошо ли сидит меч в ножнах, вождь ваниров зажег факел и ступил под черные своды мрачной цитадели.
        Длинный коридор уходил, казалось, в самые недра земли, понижаясь с каждым шагом. Какое-то время Сигерих еще мог видеть, обернувшись, тускнеющее пятно света - вход в пирамиду. Но вскоре перестал видеть и его - коридор разделился и Сигерих повернул направо. Странной чувство охватило его, похожее на то, что он испытывал в пещерном лабиринте в Ванахейме - ощущение, что он тут уже был. Ноги, казалось, сами выбирали верную дорогу, сворачивая в боковые ответвления. Пару раз Сигерих попытался свернуть в другой коридор, не в тот в который его тянуло, однако знак на его ладони начинал пульсировать и успокаивался только тогда, когда Сигерих выбирал нужный проход.
        Как и в пещерах Ванахейма, стены здесь украшали пугающие рисунки - только их было намного больше. Хотя мастерство стигийского художника было неизмеримо выше, чем у обитателей северных подземелий общая идея оставалась схожей - мир Тьмы и Смерти, вместе с его чудовищными обитателями. Центральными, конечно, являлись барельефы изображающие Сета. Верховный бог стигийского пантеона представал в облике огромного змея или человека с головой змеи сидящего на троне и принимающего подношения от коленопреклоненных царей Стигии. Другие фрески изображали Сета творящего суд над врагами и отступниками, Сета выныривающего из глубин Стикса и подползающего к алтарю, на котором лежат привязанные люди. Самая большая картина представляла Бога в момент его грядущего торжества - в облике могучего дракона великий Сет заглатывал солнце. На самом светиле художник изобразил едва заметные намеки на человеческий лик - Митра, почти забытый солнечный бог хайборийцев.
        Сигерих чувствовал, что он здесь не один. Из боковых коридоров слышались шорохи, мелькали чьи-то смутные тени, вспыхивали красные глаза. Ванир не знал, почему еще никто из них не напал на него - может тварей подземелья пугал его меч, а может - знак их повелителя на ладони ванира.
        Но не все здешние обитатели были преисполнены почтения к избраннику змеиного бога. Когда Сигерих готовился свернуть в один из боковых ходов, оттуда внезапно послышался оглушительный визг и что-то большое выскочило в коридор перед северянином. В ноздри варвара ударил нестерпимый смрад.
        Больше всего тварь напоминала собаку или гиену - только величиной с небольшую лошадь. Кожа зверя была полностью лишена шерсти - грязно - белая кожа была покрыта сеткой пульсирующих фиолетовых вен. Изогнутые когти в ярости скребли пол, оставляя на камне белые царапины, из распахнутой клыкастой пасти обильно текла слюна. Белые бельма глаз незряче пялились в темноту, но когда Сигерих попытался сделать шаг в сторону, тварь тут же бесшумно переместилась вбок вслед за ним.
        Позади адского пса взметнулся длинный мускулистый хвост - словно скорпион вскинул жало. Но у исчадья подземелий не было истекавшего ядом шипа - хвост оканчивался головой маленького демона. Сигерих разглядел изогнутый нос, торчащие заостренные уши, рот с острыми зубками. Желтые глаза с ненавистью уставились на варвара и тот ни на миг не усомнился, что этот мерзкий придаток ясно видит его.
        Голова на хвосте вновь издала пронзительный визг и из клыкастой пасти послышался ответный рык. Сигерих выхватил меч, готовясь принять бой. Первый удар надо нанести по хвосту, отрубить зрячий придаток чудовища. Но вот как миновать клыки и когти?
        Неожиданно глаза маленького демона сузились, вместо слепой ярости и голода в них появилось какое-то новое странное выражение - страх? Он уже не смотрел на Сигериха - только на что-то позади него. Замер на месте и адский пес, только ноздри его лихорадочно шевелились, словно принюхиваясь к чему-то.
        Сигерих тоже учуял это - едва уловимый, но такой знакомый запах мертвой плоти.
        -Не бойся воин, - послышался мелодичный голос, полный скрытой насмешки. - Страж не посмеет напасть на тебя.
        Несмотря на страшную угрозу, ванир все же рискнул обернуться.
        У входа в один из коридоров стояла девушка - молодая и прекрасная. Из одежды на ней была только шелковая набедренная повязка, скорей подчеркивающая скульптурное совершенство мраморно - белого тела. Миндалевидные глаза подведены черной сурьмой, черным лаком покрыты ногти, заточенные, так что скорей напоминали когти. Даже ноготки на изящных пальчиках стройных ног были выкрашены в черное. Иссиня - черные волосы обхватывал украшенный сапфирами серебряный обруч в виде змеи кусающей себя за хвост. Большие черные глаза томно разглядывали ванира.
        -Много веков прошло с тех пор, когда муж подобный тебе появился здесь, - произнесла девушка, облизнув язычком алые губы. - Могучий воин с севера, король великой страны. Знаешь ли ты, о ком я говорю, северянин?
        -Знаю, - проворчал Сигерих, не снимая руки с меча, - об этом и по сей день поют барды с холмов Киммерии и складывают стихи поэты при дворе немедийского короля. Как восстал из мертвых чародей из проклятой империи Ахерон и сверг с престола Конана - киммерийца. Как король бежал в поисках магического камня - Сердца Аримана, единственно способного поразить чародея. Старые песни рассказывают о том, как этим камнем завладели жрецы Сета, о том, как Конан странствовал в подземельях храма и достал там талисман. Говорится в тех песнях и о тебе, Акиваша!
        Девушка запрокинула голову и звонко рассмеялась - словно зажурчал отравленный ручей.
        -Барды поют, что в подземельях киммериец встретил царицу упырей, бессмертную принцессу владычествующую в черной пирамиде. Она предложила королю Аквилонии свою любовь и бессмертие, но Конан отверг ее дары.
        -Вы с ним похожи, - все еще смеясь, сказала принцесса, - оба с севера, великие воины, жаждущие заполучить трон. Однако он хотел вернуть свое, а ты - забрать чужое. Я знаю, что тебя вел сюда Повелитель, но сможешь ли ты встать с Ним лицом к лицу в его собственном доме? Я могу укрепить твой дух перед встречей с Властелином Мрака - готов ли ты к этому? Я Акиваша, царица вампиров, предлагаю тебе свою любовь и бессмертие - примешь ли ты эти дары?
        -Кто боится Детей Ночи, не следует путем Змея, - медленно проговорил ванир, укладывая меч в ножны и шагая навстречу прекрасному и жуткому созданию.
        Акиваша вновь издала демонический хохот, глаза ее блеснули желтым светом. Подойдя к вампирше, ванир резким движением прижал принцессу к стене, срывая с нее набедренную повязку. Руки ощутили обжигающе - холодную плоть, когда Сигерих скидывал доспех, торопясь овладеть не живой и не мертвой красавицей. Стройные ноги оплели его торс, красные губы впились ледяным поцелуем. С рычанием, в котором не было уже ничего человеческого, рыжеволосый воин вошел в ледяное лоно принцессы. В этот же самый момент острая боль пронзила его шею. Сигерих в каком-то безумном упоении овладевал безупречно прекрасным телом, не думая уже о том, что из него капля за каплей уходит алая влага жизни.
        В темном коридоре дремал, положив голову на лапы, бесшерстный пес. Хвост же его, казалось, жил собственной жизнью извиваясь змеиными кольцами над головой спящего зверя. На демоническом личике блуждала довольная ухмылка.
        Чуть позже Сигерих и Акиваша, шли по извилистым коридорам древней пирамиды и чудовищный пес трусил вслед за ними. Ванир шел быстро, уверенно, порой ему казалось, что он не идет, а летит над полом. Никогда еще он не чувствовал себя столь свежим, преисполненным сил и энергии. Факел его давно погас и ванир не зажигал нового - за ненадобностью. Сейчас он отлично видел в темноте. Смутные тени с красными глазами, что пялились на него из коридоров, сейчас превратились в хорошо различимых живых существ. Ранее завидев их, Сигерих схватился бы за меч, но сейчас он едва обращал внимания на чудовищ подземелий. А те сами уступали ему дорогу.
        И еще он понимал, что сейчас они спустилась на и вовсе невообразимую глубину.
        Неожиданно коридор кончился - перед ними была большая арка, сложенная из странного черно - зеленого камня. Вход преграждала железная дверь, на которой был выдавлен хорошо знакомый Сигериху символ - змей, кусающий себя за хвост.
        -Дальше мне нельзя, - остановившись, сказала Акиваша. - Ты должен идти один.
        -Я? Но как… - Сигерих не договорил фразу, когда внезапно почувствовал пульсацию в ладони. Повинуясь внезапному порыву, он приложил ладонь к змеиному кольцу. Почти сразу же дверь под его рукой вздрогнула и бесшумно отъехала в сторону.
        -Иди же, - повторила Акиваша. - И вот, возьми.
        В руку Сигериха легла монета. Он мельком глянул на нее - увесистый серебряный кругляш с изображением змея на одной стороне и чьим-то профилем - на другой. Ничего не ответив, ванир шагнул в черный провал входа.
        За дверью обнаружился еще один туннель - резко уходивший вниз. В камне были вырублены ступени, но Сигерих, спускаясь по ним понял - лестница не предназначалась для человечьих ног. Кроме того, проход неуклонно сужался, а потолок становился все ниже, так что Сигериху приходилось идти, сильно пригнув голову. Чем глубже он спускался, тем более влажным становится воздух, а стенки туннеля - мокрыми и ослизлыми. Казалось, он спускается по пищеводу огромного чудовища в его чрево.
        Неожиданно туннель закончился. Сигерих стоял на ровном каменном полу в пещере, столь огромной, что не было видно ни потолка, ни стен, кроме той из которой выходил туннель, по которому шел ванир. Но и эта стена вздымалась столь высоко ввысь, что Сигерих даже со своим ночным зрением, так и не разглядел, где заканчивается эта стена.
        А в двадцати шагах от него плескались черные воды подземного озера или даже моря. И у самого берега стояла лодка, в которой неподвижно восседала сгорбившаяся фигура с ног до головы закутанная в черное. Но вот поднялась длинная длань и призывно махнула застывшему в нерешительности Сигериху. Немного помедлив, тот двинулся вперед.
        -Принес? - раздался глухой голос из - под капюшона. Худая бледная рука выпросталась из черного рукава. Ванир, сообразив, что от него хотят, кивнул и положил в ладонь перевозчику монету. Сигерих уже понял, куда попал, но страха почему-то не было.
        -Садись, - перевозчик кивнул на нос лодки. Сигерих прошел к нему и встал, с любопытством вглядываясь в черную гладь. Позади послышался негромкий плеск - перевозчик достал со дна шест и, оттолкнувшись, направил лодку вперед.
        Душные туманы поднимались от черных вод, окутывая и саму лодку и тех, кто был в ней. Море не было безжизненным - хотя вряд ли слово «жизнь» было тут уместным. Тем не менее, по воде расходились большие круги, несколько раз видел Сигерих и мелькавшие под днищем лодки призрачные белые тени.
        -Всегда думал, что эта переправа занимает меньше времени, - ванир вполголоса нарушил тишину. - Говорили, что Стикс - это земное подобие.
        -Для тех, кто переправляется путь и вправду недолог, - ответил голос за его спиной. - Но для тебя это не переправа.
        Берег, с которого сел в лодку ванир давно исчез в туманной дымке, когда перевозчик остановил лодку.
        -Дальше мне нельзя, - неожиданно ясным и громким голосом произнес он.
        -Что? - Сигерих недоумевающе обернулся, чтобы увидеть пустую корму. Он был совершенно один посреди черного моря Смерти. Но одиночество это длилось недолго.
        Туманы, поднимающиеся от воды, резко поменяли свой цвет, став угольно - черными и необычайно густыми. Мгновенно все вокруг заволокла непроглядная Тьма, сквозь которую не могли пробиться даже кошачьи глаза вампира. И в этот же миг северянин ощутил присутствие. Что-то одновременно видимое и невидимое появилось рядом с ним, сплетая огромные кольца. Нечто во Тьме смотрело на него сразу и с непостижимой высоты и из глубочайшей бездны. Нечто неизмеримо могущественное, древнее и злое.
        Шипящий смех раздался не в ушах - в голове ванира.
        «Сигерих, мой Избранник! Как долго мы оба ждали этой встречи.»
        «Слишком долго, Йормунганд.»
        «Тебе стоит привыкнуть к тому, как меня называют тут, - прошелестел в его мозгу бесплотный голос. - Если хочешь править в этой земле моим именем».
        «Почему я?»
        «Разве это не очевидно? Ты силен, отважен, жесток, за тобой идут люди и ты не боишься древних знаний. Именно такой человек мне и был нужен».
        «Разве у тебя не нашлось Избранника здесь?»
        «Увы, - вновь короткий смешок, - здешние людишки слишком выродились для того, чтобы сделать из них что-то путное. Пятьсот лет назад мой Противник избрал одного северного варвара - и преуспел в задуманном. Ныне я отплачу ему той же монетой».
        Эхом отдавалось змеиное шипение в мозгу ванира.
        «Я поделюсь своей силой, частично воплотившись в тебе. Однако эта плоть, став крепче после поцелуев королевы вампиров, все же слишком слаба, для того, чтобы удержать хотя бы часть моей сущности. Поэтому я дам тебе одну вещь».
        В этот миг ванир почувствовал, как по его руке проползло что-то живое. Холодное, верткое тельце скользнуло по его ладони и свилось кольцом вокруг указательного пальца. Мгновение и Сигерих почувствовал твердость металла.
        «Это поможет тебе, - вновь послышался бесплотный голос. - Когда все закончится ты должен снять кольцо. И не надевать без крайней в том нужды. А теперь начнем!».
        Тьма вокруг северянина взбурлила, заиграла множеством оттенков. Шипение тысячи змей разом ударило в уши Сигериха, огромные крылья захлопали у него над головою. Какая-то неведомая сила сдавила тело варвара словно тисками. Ванир чувствовал себя так, словно сквозь него проходит огромная волна, или снежная лавина, или ураган, или все эти стихии вместе - только наделенные собственным разумом и волей, многократно превосходящими человеческие. Знание тысяч миров и тысяч эпох, открылось ваниру, самые сокровенные тайны мироздания больше не были для него загадкой. И он сливался с сознанием Бога Тьмы, чувствуя как свою его злую мудрость, неутолимый голод и, несравнимую ни с чем демоническую ненависть. Сигерих прочувствовал и безмолвное существование могильного червя и агонию умирающей звезды, поглощаемой черной бездной. Казалось, что еще немного и северянина разорвет на мельчайшие частицы бурлящая в нем невероятная сила, когда вдруг это ушло. Ушло - но не до конца. Какая-то часть этой силы впиталась в его плоть и кровь, затаилось в глубине его сущности, чтобы пробудиться в нужный момент.
        Тьма вокруг рассеялась - Сигерих вновь увидел черную гладь моря и покачивающуюся на ней лодку. Что-то давило на палец Сигериха и он поднял руку к глазам. Вокруг безымянного пальца обвилось кольцо в виде медной змейки, ухватившей себя за хвост. Шрам на руке исчез бесследно.
        Сигерих вспомнил слова бога и поспешно снял кольцо.
        -Верное решение, - раздался за его спиной негромкий голос.
        Сигерих обернулся - позади вновь возвышалась закутанная в черное фигура.
        -Немногие севшие в эту лодку возвращались, - произнес переводчик, погружая шест в черную воду. - Только боги свободно странствуют туда и обратно. Нелегко быть с одним из них настолькоблизко?
        -Да, - рассеяно произнес северянин, пряча кольцо в нагрудном кармане. - И впрямь нелегко.
        X
        Кеми гудел словно растревоженный улей: от дому к дому, на базарах, в дворцах и храмах говорили об одном: в город вошли войска Птахотепа. Несмотря на угрозу с юга, правитель Луксура все же рискнул отправить армию против нового врага под командованием генерала Текрема. Наместник Птарамес увидел в этом шанс уничтожить рыжебородых северян, а заодно поквитаться с жрецами Сета. Он еще загодя отправлял эмиссаров к военачальнику приближающейся армии, обговорив с ним план действий. И когда вожди ваниров вместе с частью воинов, по приглашению жрецов, отправились в Большой храм Сета, стигийские войска и городская стража, напали на тех, кто остался охранять корабли. Перебив их, они сожгли драккары, после чего стигийская конница устремилась к храму Сета. Дождавшись, когда пришельцы с севера выйдут из храма на площадь, они атаковали.
        Хельгрим Бешеный умер быстро - копье одного из стигийских воинов пробило ему шею. Еще с десяток ваниров пали под градом стигийских стрел, остальные прикрываясь щитами отступили в храм, где и забаррикадировались. Несколько раз шли стигийцы на приступ, но каждый раз откатывались с большими потерями. Взбешенный военачальник был готов отдать приказ поджечь храм, но Птарамес отговорил его - в городе подобное святотатство могло вызвать возмущение народа. И без того по краям площади толпились лавочники, ремесленники, рыбаки и иной, не столь законопослушный люд. В городской черни, так же как и среди крестьян, вера в Великого Змея еще держалась крепко.
        -Все равно они долго там не продержаться, господин Текрем, - убеждал Птарамес высокого генерала с гирканским разрезом глаз. - Они ведь тоже несут потери. Высунуться наружу они боятся, у них ведь почти нет луков, одни мечи. Это крысы загнанные в угол, которым не на что надеяться.
        Как только небо начало темнеть Текрем начал готовить новую атаку. Наместник Птарамес показал несколько переулков, по которым можно было подойти незамеченным к храму. Стигиец вполголоса отдавал приказания, не забывая в то же время и подготавливать ложную лобовую атаку. За этим занятием он и услышал стук копыт, перекрывший разом и гомон взволнованных пехотинцев и ржание лошадей.
        -Что это? - генерал обернулся к наместнику. Тот развел руками.
        -Может кто-то с донесением? - предположил он.
        Вдалеке среди улиц было появилось бледное сияние, приближавшееся к полю боя. Вскоре стало видно, что к площади подъезжает серебряная колесница, запряженная черными конями. Правил ею худой возница, закутанный в черное. Позади него сидели двое - ослепительно прекрасная женщина и могучий воин с развевающимися рыжими волосами. Именно от них и исходило мертвенно бледное сияние. Даже стигийские солдаты невольно расступилась перед пугающей колесницей, когда она въехала на площадь. Рыжебородый всадник устремил взгляд холодных глаз на Птарамеса.
        -Ты дал мне слово, - медленно произнес Сигерих, словно вынося приговор.
        -Нарушить слово данное варвару - не бесчестье, - набравшись духу, произнес Птарамес.
        -Что болтает эта рыжая образина? - воскликнул Текрем. - Их только трое! Стреляйте!
        Но солдаты не решались выполнять этот приказ. В этот момент было видно, как много народу подошло к площади - из каждого переулка смотрели внимательные глаза, а от дальних кварталов подходили еще больше.
        Спутница варвара порывисто привстала на колеснице.
        -Народ Стигии, - прокричала она, - помните ли вы меня!? Ту кто правил этой страной во времена когда Стигия простиралась до гор Кофа? Помните ли вы о той, кто был взят в обитель богов в расцвете молодости и красоты? Помнят ли тут легенду об Аквиаше.
        -Аквиаша! Принцесса! - послышался взволнованный шепот.
        В душном неподвижном стигийском воздухе вдруг поднялся холодный ветер. Он взметнул черные волосы, окружившие голову девушки жутковатым ореолом.
        -Веками смотрел Сет на то, как страдает его народ под игом тех, кто изначально был нашими рабами. И преисполнилась чаша терпения его и волею его я спустилась на землю. Я Аквиаша, наследница древних королей Стигии, перед храмом Сета объявляю этого воина своим божественным супругом. Сам Сет избрал его. Выбирайте жители Стигии с кем вы - узурпатором с рабской кровью или с Сетом!
        Гомон в переулках становился все громче, послышались славословия Акиваше и проклятия королевским солдатам. Текрем, отчаянно ругаясь, сорвал с плеча лук и прицелился в черноволосую принцессу.
        Никто не заметил, откуда взялся в вечернем небе этот крылатый призрак, коршуном сверзившийся вниз. На миг он накрыл перепончатыми крыльями Текрема и тут же взмыл вверх, растаяв в сгущающихся сумерках. Текрем же еще стоял - с нелепым огрызком шеи, вместо головы. Затем обезглавленное тело накренилось и рухнуло наземь.
        Это стало сигналом уличной черни, с бессвязными воплями ринувшейся на солдат с кольями, стальными прутьями, рыбачьими острогам. Деморализованные страшной смертью своего военачальника стигийцы смешали ряды, некоторые пустили коней вскачь, но были стащены и растерзаны на месте. В этот же момент из храма с воинственными криками вырвались ваниры. Ярость берсерков соединилась тут с фанатизмом уличной черни. Обезумевшее простонародье бросалось прямо на мечи, заваливая противника телами. В довершение всего на площади появились ваниры, сопровождавшие Сигериха к пирамиде. Вскоре все было кончено.
        А позже в храме Сета приносили в жертву тех, кого удалось захватить живьем. Последним к черному алтарю подтащили оборванного и исцарапанного Птаремеса. Но ему не суждена была легкая смерть от жертвенного ножа - над алтарем склонились Сигерих с Акивашей. Наместник завизжал от ужаса когда увидел блеснувшие в их ртах острые клыки - и кричал до тех пор, пока эти зубы не перекусили ему горло.
        XI
        -Асури Всемилостивый, спаси и защити меня! - высокий смуглый мужчина упал на колени перед золотой статуей. Величественный бог с темными алмазами вместо глаз улыбаясь, смотрел на коленопреклоненного человека. В золотых курильницах рядом дымились благовония, на алтаре лежали плоды и колосья пшеницы. Это находилось в резком разрыве со стигийской традицией жертвоприношений - пришедший сюда несколько веков назад из Аквилонии, бог так и не стал своим в Стигии. Широкое распространение его культ получил лишь среди стигийской аристократии, возжелавшей разорвать паутину, наброшенную на страну жрецами Сета. Это было нетрудно - с тех пор как король Конан разгромил Черный Круг, влияние служителей Змея резко упало. Потом Стигия потерпела несколько поражений от Аквилонии, навязавшей побежденной стране веротерпимость. Распространилась она и на культ Асуры - Асури, не очень жалуемый на западе, но пустивший неожиданно глубокие корни в Стигии, потеснив змеепоклонников.
        Однако сейчас Змей брал свое.
        Король Птахотеп поднялся с колен, обильно вытирая пот рукавом расшитого золотом одеяния. Прислушался - не слышатся ли в коридоре звон стали? Подошел к столику черного дерева, где стоял хрустальный графин с пальмовым вином. Жадно открыл пробку и сделал большой глоток прямо из горла, словно простолюдин. Сейчас, когда в городе лютовали захватчики, было не до церемоний.
        Из какой преисподней Сет выпустил этих рыжих демонов!? Птахотепу рассказывали, как они высадились в устье Стикса, уничтожив перед этим флот черных пиратов. Тогда он даже подумал, что эти варвары могут оказаться полезны против черных армий Нголы. Однако вскоре лазутчики донесли, что варвары с Севера якшаются с жрецами Сета и те называют рыжебородого вождя избранником их страшного бога. Поняв, во что это может вылиться, Пахотеп снял с южного направления Легионы Скорпиона и кинул их на запад.
        Что произошло потом так никто и не понял. Армия Текрема была разбита и уничтожена, за исключением немногих перешедших на сторону захватчиков. Всюду разносился слух, что сам Сет воплотился в теле Рыжеволосого - поэтому он и победил королевскую армию. Король в это не верил, но зато верила городская чернь и темные крестьяне. Их фанатизм умело разогревали жрецы Сета. За несколько дней восстала вся дельта Стикса, до самого Луксура. Иные мятежи удалось подавить, но это было уже тщетно - сбежавшихся под знамя со змеем повстанцев оказалось так много, что даже необученные военному делу они представляли огромную опасность. Ходили слухи, что на стороне мятежников воевали не только люди, но и демоны. Говорили, что из черных пирамид Кеми восстала царица вампиров, поднявшая своих слуг из склепов. Говорили, что именно поэтому Рыжеволосый одерживал победы над численно превосходящим противником.
        Тревожные известия доходили и с юга - Нгола собирал огромную армию у Терахты, намереваясь одним броском захватить Луксур. Не получилось - мятежники осадили город раньше. К этому времени некоторые стигийские части перешли на сторону Рыжеволосого. Город готовился к долгой осаде, но неожиданно мятежникам удалось с наскока овладеть западными воротами - не иначе тут не обошлось без предательства или колдовства. Ваниры ворвались в Луксур и теперь бои между верными Птахотепу войсками и мятежниками шли на улицах города. Король, оградившись самой верной стражей, заперся в своем дворце и обреченно ждал неизбежного.
        Птахотеп вздрогнул, когда в коридоре послышались крики, потом лязг стали и предсмертные хрипы. Спустя мгновение послышались тяжелые шаги и потом - глухой удар в дверь. Озираясь, словно загнанный зверь, король отступал к статуе Асури, словно надеясь найти у него защиту. Новый сокрушительный удар сотряс дверь, которая, не выдержав, рухнула. На пороге появился высокий рыжеволосый гигант в латах и с окровавленным мечом в руках. Из-за его плеча выглядывала черноволосая женщина с лицом заставляющим вспомнить рельефы на древних саркофагах. Следом вошли рыжие варвары и жрец Сета в черной хламиде.
        -Не подходи! - выкрикнул Птахотеп, кидаясь к стене и срывая с нее гирканскую саблю, - не подходи или…
        -Или что? - усмехнулся варвар, шагая к стигийцу. Птахотеп с отчаянным криком метнулся вперед, стремясь одним мощным ударом рассечь тело северянина от плеча и до пояса. Сигерих легко выбил оружие из рук короля Стигии. Новый взмах клинка и Птахотеп отпрянул с криком боли, прижимая к груди кровоточащий обрубок. Сигерих обернулся к своим спутникам.
        -Это обязательно делать? - поморщился он.
        -Так велят боги, - ответил жрец. - Ты чужеземец, сверг природного монарха, наследника старой династии. Теперь его нужно расчленить на двадцать шесть частей - по числу стигийских провинций. Тогда духи - покровители царской власти перейдут к тебе.
        -И как давно такое делалось? - недоверчиво спросил ванир.
        -Две тысячи или более лет назад, - пожал плечами Нут - Сокар. - Акиваша знает лучше.
        -Вспомни - это по его приказу Текрем пришел в Кеми, - напомнила Акиваша.
        Сигерих кивнул и молча шагнул к побелевшему от ужаса царю. Птахотеп метнулся к статуе своего бога, но запутался в одеяниях и упал. Ванир подскочил к нему, занося меч. Кровь залила золотого Асури, продолжавшего безмятежно смотреть, как у его ног крича, заканчивает жизнь последний стигийский царь.
        XII
        Это был один из множества островов усеивавших Стикс в его Большом Изгибе, безымянный, как и многие другие. Единственное, что его отличало от остальных песчаных островков и отмелей - руины какого-то храма, очередных безымянных развалин в изобилии усеивавших Стигию. Сохранившиеся скульптуры изображали некое божество, вроде обнаженной женщины с крыльями летучей мыши и змеями вместо волос.
        Об этом острове издавна ходили дурные слухи, рыбаки и перевозчики всегда опасались причаливать к нему - тем более ночью. Но сейчас, впервые за много веков, покой острова был нарушен. Солнце уже клонилось к закату, когда к острову с разных сторон причаливали две лодки - с юга скорей даже небольшой корабль с высоким парусом и крытой палубой. С запада подходил змееголовый драккар, выкрашенный в черное.
        Вот корабль с юга причалил к острову и, по выброшенной на песок лестнице, на берег сошел король Нгола. Черный император - совсем недавно Зембабве была провозглашена империей - был одет с чисто дикарской пышностью. Одеяния из желтого шелка были расшиты золотом и серебром, ярко блестевшим на солнце. Мощные запястья опоясывали золотые браслеты с драгоценными камнями, золотое ожерелье опоясывало и могучую шею. Однако с пояса из серебряных монет свисал меч, а под шелком скрывалась кольчуга.
        В сопровождении черных великанов - зембабвейцев и стражи амазонок он прошел через небольшую пальмовую рощицу и оказался возе развалин старого храма. Возле него уже стоял небольшой отряд рыжеволосых воинов, во главе с высоким мужчиной, одетым в простую хлопковую рубаху, кожаные штаны и сапоги.
        Чуть поодаль в тени развалин маячила фигура, закутанная в белое.
        -Сигерих, белый брат мой, - Нгола широко раскинул руки, шагая к нему. - Клянусь Джуллахом, это и вправду ты!
        -Я тоже рад тебе, Нгола, - сдержанно улыбнулся Сигерих.
        -Когда тот пройдоха - шемит, вернулся с остальными посламии сказал мне кто сейчас правит в Луксуре, - негр покрутил головой, - я не знал, что и думать. Сигерих - ванир, король Стигии! Ну, теперь мы быстро договоримся!
        -О чем договоримся Нгола? - спросил Сигерих.
        -Ну как же, северянин, - удивился Нгола, - надеюсь, ты понимаешь, что ты не усидишь на троне без поддержки извне. Это большая страна и в ней очень много тех, кому не по душе, что ими правит варвар с Севера. Сейчас ты застал их врасплох, но когда у них пройдет первый испуг - тебя быстро свергнут. И жрецы Сета тебе не помогут.
        -Как все плохо, - без всякого выражения произнес Сигерих. - И что ты предлагаешь?
        -Думал, ты уже понял, - в доброжелательном голосе Нголы проскользнуло раздражение. - Одному тебе не удержаться на троне - так заручись моей поддержкой. Принеси клятву верности, стань моим лучшим полководцем. Взамен мои черные воины раздавят любого, кто осмелиться восстать против тебя. Вместе мы изгоним пиктов и гирканцев из Шема и Аргоса, отодвинем восточную границу далеко за Стикс. Мы будем править миром!
        -Править будешь ты, - произнес Сигерих. - А я - под твоей рукой. Нет, это не по мне.
        -Думаешь, у тебя есть выбор? - с лица Нголы исчезла улыбка. - Оглянись - у тебя едва хватает людей, чтобы удерживать в руках полосу Стикса от Кеми до Луксура. Города в оазисах о твоей власти еще не слышали, а вся южная Стигия - в моих руках. Я могу собрать армию, о которой ты и мечтать не можешь. И мои воины уже не толпа полуголых дикарей со страусовыми перьями в волосах - их учили наемники, прошедшие не один десяток лет в войнах цивилизованных народов - наши с тобой наемники, Сигерих. И это еще не самое страшное мое оружие. Что ты скажешь, к примеру, насчет крылатых драконов Зембабве? А боевые слоны - у меня много вендийцев умеющих обучать этих тварей. У тебя нет выхода, Сигерих - покорись или будешь раздавлен.
        -Ты много говорил, Нгола, - тихо произнес ванир, - а теперь послушай меня. Стигия - вся Стигия - моя добыча и я не отдам ее никому. Ты создал великую державу, объединил Черные Земли - не хватит ли с тебя? Уходи со стигийских земель, займись внутренним устроением - я знаю, что тебе есть что там делать. Уходи или я уничтожу тебя!
        Какое-то время Нгола оторопело смотрел на бывшего боевого товарища, потом оглушительно расхохотался. Его стража при звуках этого хохота схватилась за оружие.
        -И вправду говорят, - сквозь слезы произнес негр, - кого боги желают наказать, того лишают ума. Видать жрецы Сета обморочили тебя так, что ты поверил в свою неуязвимость. Ну, так я умею вправлять мозги. У меня только с собой больше воинов, как у тебя, а есть еще и на корабле. Стоит мне кликнуть их - и ты в моих руках.
        Черные воины уже ощетинились копьями и щитами, с лязгом потянули мечи из ножен и рыжие ваниры. Нгола уже набрал воздуха в грудь, чтобы позвать своих людей, но что-то в глазах Сигериха его остановило, что-то, от чего Нголу пробрал мороз по коже. Подобное чувство он испытал, десять лет назад, когда тогда рыжебородый наемник сказал ему, что хочет вернуться в Ванахейм. Только сейчас это чувство было намного сильнее.
        Сигерих махнул рукой своим воинам и те уложили мечи в ножны.
        -Неужели ты считал, - произнес Сигерих, - что я не подумал об этом?
        Он кивнул и фигура в белом бесшумно заскользила в сторону воинов. Не доходя до них несколько шагов она повела плечами и белые одежды упали на землю, обнажая столь же белое, соблазнительное тело.
        -Джуллах, Йог и Дамбалла! - побледневшими губами прошептал Нгола. Лица его воинов и оруженосцев стали серыми как пепел, амазонки судорожно вцепились в свои ассегаи.
        Прекрасная обнаженная женщина стояла перед ними с точеным телом и строгими аристократическими чертами лица. Но глаза ее светились страшным желтым светом, вместо волос был клубок извивающихся змей, а за спиной хлопали черные крылья. Полные губы раздвинулись в жестокой улыбке, обнажив острые клыки. А позади, в начинающих сгущаться сумерках из развалин выходили безобразные черные тени с горящими красными глазами. С ужасом осознал негр, что точно таким же цветом засветились и глаза его бывшего боевого товарища.
        -Уходи на юг Нгола, - странно изменившимся голосом повторил Сигерих, - уходи и никогда не возвращайся. Или вместе со своей армией ляжешь костьми в Стигии.
        -Наш спор так легко не закончить, ванир, - сдавленным голосом сказал Нгола, резко развернулся и ушел прочь. За ним, не скрывая облегчения, поспешила и его гвардия.
        Сигерих проводил его задумчивым взглядом. Затем сделал знак ванирам, чтобы и они оставили их. Когда это было исполнено, он обернулся к Акиваше.
        -Эта личина, - произнес он, - и этот храм, они же как-то связаны между собой?
        -Конечно, - усмехнулась принцесса, уже принявшая свой нормальный человеческий облик. - Когда-то здесь стоял мой дворец, где я принимала гостей и устраивала пиры, о которых и по сей день помнят в Стигии. Позже жрецы поставили храм в мою честь и местные жители почитали меня как богиню.
        -Дворец? - заинтересованно спросил Сигерих. - И что же вы делали в этом дворце?
        -О, это были царские ночи! Вино лилось рекой и самые изысканные яства подавались на золотых блюдах. Самые знатные вельможи Стигии приходили ко мне со своими женами и куртизанками, маги Черного Круга совершали жуткие обряды, о которых уже давно забыли даже в Кеми. Самых красивых невольников и невольниц привозили сюда и все вместе мы предавались наслаждениям, во славу Сета и Деркето.
        -Надо бы возродить эту традицию, - произнес Сигерих, притягивая к себе принцессу - вампиршу. - Причем прямо сейчас, - уточнил он, заваливая ее на каменную плиту заброшенного храма.
        Акиваша расхохоталась, оплетая руками Сигериха и срывая с него одежду. И даже ваниры, беззаветно верившие в божественное покровительство вождю, отошли к лодкам, чтобы не видеть и не слышать того, что творилось на руинах заброшенного храма.
        XIII
        Инела не верила своему счастью - Нгола, объявил о том, что берет в жены свою белую наложницу и делает ее королевой. Об этом бритунка не грезила даже в самых смелых своих мечтах. Она была не так глупа, как порой казалось, и понимала, что Нгола ценит ее только как красивую игрушку и редкостный трофей. Мало кто из черных вождей и королей мог похвастаться голубоглазой блондинкой в своем гареме - да еще и столь искушенной в любовных утехах. Инела это и понимала, поэтому всячески сберегала красоту и стройность фигуры. Она беспрестанно глотала настои предохраняющие от беременности - к чему черный владыка относился с полным пониманием. Все равно ее ребенку не стать наследником Зембабве - если бы Нгола решился озаботится рождением наследника то женился бы на чернокожей принцессе из Кешана или Куша. Но точно не взял в королевы безродную рабыню с далекого севера.
        Но год назад все изменилось. Тогда король Нгола вернулся из Стигии, после неудачных переговоров с владыкой Стигии. Инела с удивлением узнала, что им стал уже почти забытый ею соратник Нголы - Сигерих - ванир. Отнесся владыка Зембабве к этому странно - едва вернувшись из Стигии, он о чем-то долго беседовал в своих покоях с шаманами, особенно с главным из них, Джунгой, служителем Джуллаха. Этого лысого сморщенного старика Инела не любила и боялась - ей приходилось быть свидетельницей жутких и непонятных обрядов, проводимых старым колдуном. Однако она знала, что Нгола очень ценил Джунгу и его колдовское искусство.
        Десять дней Нгола разговаривал с шаманами, то и дело отлучаясь с ним в самые джунгли, на развалины старых, забытых всеми городов. И только на десятый день он посетил бритунку. Этой ночью он был еще более страстен с ней, чем обычно, оставив совершенно без сил. Под утро Инела потянулась к своим настоям.
        -Не надо, - сказал тогда Нгола. - Больше не пей их вообще.
        Инела тогда удивилась, но ослушаться не посмела. С той ночи Нгола посещал ее чуть ли не каждый день, совсем забыв о других наложницах. Неудивительно, что уже через три месяца она обнаружила первые признаки беременности. Тогда Нгола и объявил во всеуслышание, что берет бритунку в законные жены. Правда, что бы это случилось, ей пришлось ждать еще четыре месяца - король Зембабве весь отдался делам армии, готовясь к походу на Стигию. Однако в Праздник Начала Дождей, он решил все - таки жениться на Инеле. Она вошла в храм Джуллаха, в сопровождении чернокожих прислужниц, в одеянии из тончайшей ткани, украшенном цветами и перьями экзотических птиц. Нгола за руку провел ее к алтарю и шаман Джунга произнес над их головами все положенные слова, благословляя молодоженов. После был пир, во время которого лилось рекой пальмовое вино и подавали целые туши зажаренных быков и антилоп, тушеные слоновьи ноги, свежую рыбу, привезенную с моря и многое другое.
        Ну, а вечером Нгола провел молодую королеву в спальню и там любил ее страстно и нежно, стараясь ничем не повредить беременной жене.
        И вот когда Инела разморенная лежала на брачном ложе, неожиданно дверь в их покои растворилась и в нее вошли два чернокожих гиганта, одетые в шкуры черных пантер. Вслед за ними в комнату вошел шаман Джунга - увешанный амулетами и ожерельями из человеческих костей. От его холодной улыбки мороз пробежал по ее коже.
        -Как вы посмели войти сюда!? - крикнула Инела. - Нгола, прогони их! - она обернулась к мужу в поисках поддержки и поперхнулась собственными словами. Она не узнавала его взгляда, это был совершенно чужой человек.
        -Делай, что должен колдун, - равнодушным тоном произнес Нгола и встал с кровати.
        -Нет!!! - Инела рванулась с постели, но один из приспешников шамана, быстро зашел ей за спину. В этот момент бритунка почувствовала, как ее горло сдавила удавка. Удерживая ее негр опрокинулся на спину, увлекая бритунку обратно на кровать. Второй чернокожий ухватил ее ноги. И, наконец, вперед шагнул шаман. В его руках блеснуло лезвие ножа. Инела хотела закричать, но из ее горла вырвался лишь сдавленный хрип.
        Позже, когда все кончилось Джунга подошел к Нголе, сидевшему у окна и потягивавшему стигийское черное вино. В руках шамана слабо шевелился окровавленный комок.
        -Девочка, - произнес шаман. - Это хорошо, это значит, что ритуал, что мы сотворили в джунглях, подействовал как надо.
        -Еще бы он не сработал, - Нгола передернул плечами - мерзость этакая!
        -Кровь нерожденной девы дает особую силу. Особенно взятая от родителей, сочетающих два начала. Ты Нгола черный человек, такой же черный, как и Всеотец Джуллах. Ее кожа белая, как у женщины, что живет на Луне и повелевает злыми духами и живыми мертвецами. Каждое новолуние Джуллах жениться на Лунной женщине, но через месяц убивает ее, так как она несет зло. И от этой жертвы рождается мир. Кроме того, в младенце кровь королей Зембабаве. Из ее крови, жира и костного мозга, я сделаю сильное зелье, что защитит тебя от стигийской нежити.
        -Вот это главное, - Нгола обернулся на распростертое на кровати обезображенное тело, - немного жалко все - таки. Неплохая была шлюшка.
        -Ее смерть была не напрасной, - сказал Джунга. - А белых наложниц у тебя будет много, когда падет Стигия.
        -Да, - причмокнул губами Нгола, - с этими северянами пришли и их женщины и, говорят и девушки даже. Я не отказался бы от рыженькой.
        XIV
        Нгола недолго предавался трауру по столь безвременно ушедшим супруге и первенцу. Десять дней он дал шаманам, на то, чтобы провести положенные обряды, после чего, во главе своей армии двинулся вверх по Стиксу. Вместе с зембабавейцами с ним шли воины подвластных племен, черные амазонки и наемники. Среди них особо выделялись вендийцы из Тшолы - они шли на слонах по берегу, когда все остальные сидели в лодках. Сам Нгола тоже восседал на слоне, в устроенной на нем беседке, по вендийскому образцу. Своенравные слоны из Черных земель, были выше и больше вендийских слонов, с которыми привыкли управляться погонщики. А еще они отличались неуживчивым нравом, так что долгое время вендийцы никак не могли их обучить. И только шаманы племени макона, жившие в глубине джунглей и привыкшие обращаться с животными, помогли вендийцам приручить этих могучих зверей. Так что сейчас на холке каждого из слонов восседало трое - шаман, погонщик и лучник.
        Но особенно тешили тщеславие Нголы крылатые силуэты, неторопливо описывающие круги над его войском. Драконы, исполинские твари с восточных гор, коих в незапамятные времена приручили предки зембабвейцев. Они тоже были взяты в великий поход по покорению Стигии - Нгола решил не пренебрегать ничем.
        В Кассали к армии Нголы присоединились пунтабе, на границе Пунта и Кешана, его нагнало объединенное войско кешанцев, дарфарцев и кушитов под командованием царя Тахарки. Наконец у Терахты в Черную Армию влились гханаты и союзные зуагиры. Также из крепости были взяты все осадные орудия, которые поднимали на плотах и связанных галерах по Стиксу.
        Черный владыка красовался позолоченным доспехом и высоким шлемом, с серебряными нащечниками. Сердце его наполнялось гордостью при виде несокрушимой мощи подвластной каждому его слову. Окрестные города и крепости без боя покорялись Нголе и было похоже, что такое продолжится и до самого Луксура. Казалось, только безумец мог осмелиться бросить вызов огромной силище.
        И такой безумец нашелся.
        Сигерих вывел свое войско против Нголы, когда тому оставался день пути до стигийской столицы. Перед этим ванир приказал открыть шлюзы искусственных озер и воды Стикса залили все подходы к Луксуру, за исключением небольшого плато, не более нескольких миль в поперечнике. Вход на него отмечали два исполинских монолита, по слухам построенных еще во времена Царей - Титанов. Справа, возвышался сфинкс, похожий на подобные изваяния, которыми была полна Стигия - могучее кошачье тело, лапы с огромными когтями, прекрасное женское лицо, обрамленное головным убором стигийских цариц. Но лапы и туловище покрывала змеиная чешуя, змеиным был и длинный хвост чудовища, а в распахнутой пасти меж огромных клыков виднелся раздвоенный язык. Слегка раскосые глаза надменно взирали на черное войско, словно грозное предупреждение, всем кто осмелится вторгнуться в Луксур. Слева, омываемый водами из разлившихся водохранилищ, возвышался безобразный идол, напоминающий исполинскую жабу. Безобразная пасть кривилась в ухмылке, выпученные глаза внимательно разглядывали пришедших. Завершали облик изваяния перепончатые крылья,
сложенные на спине.
        Между этими идолами выстроилось войско Сигериха: впереди стояли стигийские и, к удивлению Нголы, шемитские и гирканские лучники. Вождь ваниров также воспользовался людским потенциалом рассыпающейся Гирканской империи. Позади лучников стояла пехота - в центре рыжебородые ваниры, в стальных доспехах и рогатых шлемах, по бокам их - стигийцы. Причем, судя по разнице в обмундировании, иные из них были не регулярным войском, а фанатиками Сета, пришедшими умереть за своего страшного бога. За пешим войском виднелось около полусотни колесниц. На самой большой из них восседал царь Стигии, Сигерих Первый, Избранник Великого Змея.
        И все же стигийское войско, уступало армии Нголы по меньшей мере раз в пять.
        Видя этого Нгола прибодрился - пусть даже у них и лучшая позиция - он сомнет их количеством. Он подал знак и тут же грохнули боевые барабаны, по всему войску прокатился воинственный клич. Королевский слон поднял вверх хобот и затрубил, вслед за ним затрубили и остальные звери. В ответ сверху раздался крик дракона.
        Наступление началось.
        Ливень стрел обрушился на противостоящие армии. Несмотря на подавляющее численное превосходство у Нголы, легкой победы ожидать не приходилось. Шемитские лучники с обеих сторон стреляли одинаково хорошо, но вот мастерство стигийских и гирканских стрелков было выше, чем у черных, луки их были лучше и били дальше. Кроме того, среди черных лучников, доспехи имели только кешанцы.
        Нгола нахмурился, глядя, как редеют его стрелки, как ломается строй. Похоже, пора показать вражескому полководцу особое оружие армии Зембабве.
        -Посмотрим, как тебе это понравится, Сигерих, - проговорил он сквозь зубы. Он кивнул сидящему на соседнем слоне погонщику и тот, кивнув в ответ, вскинул вверх вымпел с большим красным полотнищем. Протрубил рог и снова раздался пронзительный крик сверху. Делающие круги над войском драконы резко развернулись и устремились вниз. Ноги наездников пристегивались к упряжи дракона и таким образом руки у них оставались свободными. Драконьи всадники снимали с плеч луки и натягивали стрелы, готовясь дать первый смертоносный залп по лучникам. Нгола откинулся на спинку своего трона, на его лице вспыхнула довольная улыбка - сейчас драконы расстроят лучников врага, а потом и сами произведут изрядное опустошение среди воинов. Он уже видел, как перестают стрелять стигийцы и гирканцы, как изумленно глядят в небо даже ваниры. Как ты теперь будешь выкручиваться, боевой товарищ?
        Сигерих молча смотрел на несущуюся сверху крылатую смерть, лицо его было спокойным и отрешенным, как будто его вообще не беспокоило то, что происходит вокруг. Стигийцы, да и ваниры изумленно оглядывались на своего вождя, но тот, казалось, не замечал этого. Мысль его была далеко - проникая сквозь песок и толщу гранитных сводов, сквозь лабиринты подземелий и резные крышки саркофагов, она коснулась сознания нужного Сигериху существа.
        «Пора» - беззвучно произнес король.
        Драконья стая уже влетала между двумя идолами. Вверх полетели стрелы, но только несколько из них достигли цели - крылатые ящеры с их наездниками были слишком высоко. К тому же стреляя вверх, лучники Сигериха открылись для врагов, не преминувших этим воспользоваться. Очередной смертоносный залп - сверху и спереди обрушился на стигийских стрелков и те впервые дрогнули, смешав ряды.
        В азарте боя не все заметили, как на небе появилась огромная туча, закрывая солнце. И тут же на голове огромного Сфинкса появилась тонкая белая фигурка. Находившийся рядом командир крылатых воинов изумленно приподнял брови - это была прекрасная женщина, с глазами яростно горящими черным пламенем. Черный воин дал знак своим подчиненным и сразу пятеро драконов кинулись на незнакомку. Казалось еще немного и чудовища растерзают женщину в клочья.
        Но когда крылатые ящеры были совсем рядом, лицо девушки резко изменилось - его искривила злобная гримаса, в распахнувшемся рту показались острые клыки, а волосы превратились в шипящих змей. Она вскинула вверх руки с пальцами, на которых блеснули острые когти и громко прокричала длинную фразу на никому не знакомом языке. Лишь некоторые шаманы из войска Нголы разобрали несколько слов и содрогнулась от ужаса. За спиной девушки хлопнули перепончатые крылья и она взмыла в воздух - а вместе с ней из пастей двух идолов вылетели жуткие существа. Отчасти они напоминали людей - но тело их поросло черной шерстью, пальцы оканчивались острыми когтями, а за спиной хлопали перепончатые крылья. Морды тварей представляли собой отвратительную смесь человечьих и звериных черт, уши были большим и острыми, а в распахнутой пасти виднелись острые клыки.
        Впрочем, вблизи все эти прелести разглядели только черные стрелки, на которых с хохотом и визгом накинулась крылатая свора. Клыки и когти впилась в шеи черных бойцов, стаскивая их с драконов, и растерзывая на части. Многие твари держали в лапах копья, мечи, боевые топоры, с которыми кинулись на драконов. Некогда все они были людьми, но из-за проклятия или еще по какой-то причине, после смерти стали упырями. По призыву своей королевы они поднялись из склепов, дабы обрушиться на врагов Сета.
        Вампиры не были неуязвимыми - им можно было отрубить голову или изрешетить стрелами. Но их было слишком много - все новые крылатые орды вырывались из пастей идолов. Среди них появлялись огромные существа с мертвенно - бледной кожей вместо шерстью - Короли - Титаны, правившие долиной Стикса до прихода кхарийцев. Но зов королевы вампиров доносился и глубже, на самые нижние уровни подземного некрополя, заставляя подниматься самых древних его обитателей. И вскоре они тоже вырвались на волю - уже совсем не похожие на людей, с телами покрытыми чешуей и змеиными головами, потомки людей - змей, первых Детей Сета. Эти кидались на драконов с особой яростью - они еще помнили о былой вражде, уходящей корнями в давнюю Эру Ящеров, когда крылатые чудовища были самыми страшными врагами разумных рептилий. С оглушительным шипением они бросались на своих врагов, стремясь впиться зубами в тонкую перепонку драконьих крыльев или в тело их седоков. Эти создания не могли превратить никого в вампиров, но укус их был ядовит.
        Побледневший Нгола обернулся к Джунге, сидевшему рядом с ним на слоне.
        -Лживый пес! - выругался он. - Так вот как защищают нас твои чары!? Так вот из-за чего я казнил любимую наложницу и нерожденную дочь.
        -Колдовство защищает тебя, - замахал руками шаман, - и делает смертоносным для нежити твое оружие. Но, чтобы защитить каждого воина, потребовалось бы принести в жертву пол - Зембабве. К тому же - эти твари убивают наших бойцов не чарами.
        -Хочешь сказать, что ты ничего не сможешь сделать? - недобро спросил царь. Его рука сомкнулась на рукояти меча.
        -Как же не могу, - засуетился шаман, - могу.
        -Тогда делай.
        Перебирая свои амулеты, шаман приподнялся и простер руки к небу. Выкрикивая заклинания, потрясая погремушкой из человечьих позвонков он вытаскивал из-за пазухи кожаные мешочки и рассыпал в воздухе их содержимое - какие-то порошки. И заклинания Джунги достигли цели - клубившиеся в небе тучи медленно рассеивались и вновь выглянуло солнце. Под его лучами упыри кинулись в свои норы, только самые сильные и старые из них, какое-то время оставались в воздухе.
        Нгола невольно отпрянул, когда в воздухе перед ним вдруг сгустилось облако мрака, превратившееся в крылатую демоницу.
        -Не беспокойся мой повелитель, - поспешно произнес шаман. - Она не может причинить тебе вреда.
        -Я пришла не вредить тебе король Зембабве! - сказала Акиваша, - а предупредить. Сигерих, король Стигии и избранник Сета, второй раз предлагает мир и дружбу, если ты уйдешь из Стигии! Решай скорее, Нгола, ибо третьего раза не будет.
        -Я отрублю этому ванирскому псу голову и надену ее на кол перед моим дворцом в Луксуре, - прорычал Нгола. - А тело отдам дарфарцам!
        Он сорвал притороченное к седлу копье и замахнулся на Акивашу. Окропленное колдовским зельем оружие было также опасно для нежити, как и для человека. Но упыриха уже исчезла - только облачко черного дыма таяло в воздухе.
        Нгола, помотал головой, словно отгоняя наваждение. Затем посмотрел перед собой - вампиры исчезли, но и его воздушная армия была разбита. Лицо Нголы исказила гримаса, он кивнул сидевшему на соседнем слоне горнисту.
        -Общее наступление! - прорычал владыка Зембабве.
        Чернокожий кивнул и поднес к губам отделанный золотом рог из слоновьей кости.
        Протяжный звук разнесся над полем битвы и тут же двинулись серые громады слонов. По бокам скакала гханатская и зуагирская конница. И наконец немного, выждав тронулась и черная пехота - бесчисленные полки кушитов, зембабвейцев, кешанцев, дарфарцев, амазонок. Словно огромная черная река несла сейчас свои воды, обтекая с двух сторон королевского слона. Нгола прибодрился - скованные чарами серые гиганты, не повернут назад, прорвут вражеский строй, который тут же устремятся его воины. Сколь бы умелыми бойцами не были ваниры Сигериха - их просто - напросто задавят массой. И потом уже ничто не помешает ему совершить последний бросок к Луксуру.
        Восседавший на колеснице рыжий король молча смотрел на накатывающуюся на него серую лавину, но едва замечал ее. Весь он был сконцентрирован на своих внутренних ощущениях - он чувствовал, как требует выхода обретенная им сила. Она и так хранила его измененное тело от лучей солнца, от которых страдали остальные вампиры - но сейчас древний бог хотел большего. И Сигерих понимал, что сейчас надо дать этой силе вырваться наружу.
        Сигерих подал условный знак Вульфреду, которого он поставил командовать ванирами.
        И надел кольцо Сета.
        Чернокожие радостно завопили - погонщики слонов крикнули, что вражеское войско стремительно откатывается назад. Но радость их быстро сменилась неуверенностью, когда неожиданно взявшиеся откуда-то тучи вновь накрыли солнце. Под их ногами дрогнула земля. Почувствовал это и Нгола - даже сидя на слоне, в арьергарде. Дрожь земли становилась все сильнее, королевский слон тревожно затрубил. Нгола посмотрел вперед и замотал головой. Неужели зрение его обманывает?
        Каменные истуканы двигались!
        С натужным ревом исходящим казалось откуда-то из самых глубин земли, поднимались гигантские изваяния, отдирая огромные лапы от скрытой под песком скалы разминая затекшие за тысячелетия члены. Из пасти сфинкса вырвался леденящий душу звук - если камень мог кричать, это звучало бы именно так. Тут же раздался омерзительный квакающий рев и огромная жаба прыгнула, давя своей массой солдат Нголы. И с визгом и хохотом снова вырвались из каменных пастей упыри.
        Тучи заволокли все небо, так что стало темно как ночью. Лишь мертвенно - бледные молнии раскалывали черную пелену, освещая все ослепительными вспышками. Шаман Джунга вскинул дрожащие руки, и тут же все скрыла непроглядная тьма. Заклинания, произносимые дрожащим, запинающимся голосом, прервал истошный крик и очередная вспышка осветила падающий со слона разлагающийся труп. Следующая молния расколола небо прямо над головой Нголы. Почти не рассуждая, черный император, скатился со спины слона и вовремя - небесная стрела превратила и слона и его погонщика в груду обгорелого мяса.
        Равнина представляла собой воплощенный кошмар - ожившие истуканы двигались с неумолимостью ожившей стихии. Каменные пасти разом отрывали головы слонам, удары могучих лап перебивали им хребты, повергали на землю. О людях говорить и вовсе не приходилось - несокрушимая черная армия превращалась в кровавую грязь под ногами каменных тварей. А на тех, кто был в задних рядах, сверху с хохотом кидались упыри.
        Но вот чудовища замедлили шаг - перед ними вырвалась колесница, запряженная черными конями. На ней стоял высокий рыжеволосый человек, бесстрастно глядевший на разбегающихся негров и торжество крылатой нежити. Освещаемый вспышками молний и сам испускавший мертвенно - бледное свечение, Сигерих, наблюдал свой триумф холодными глазами Бога - Змея. Рядом с ним стояла Акиваша в одеянии стигийских цариц.
        Неожиданно среди толп беспорядочно бегущих негров вырос исполинский силуэт - словно черный демон встал перед божеством смерти. Расшвыривая ударами мечами солдат свой разгромленной армии, Нгола шел прямо к королю Стигии. С рассеченного виска его стекала струйка крови, глаза горели безумием.
        -Сойди с колесницы, ванир! - проревел черный император. - Сойди, трус, не умеющий воевать без мерзкого колдовства, прячущийся за спину шлюхи - кровопийцы. Сойди и сразись со мной, рыжий ублюдок!
        Наблюдение за тем как гибнет его огромное войско, как терпят крах его великие мечты, повредило разум Нголы. Сейчас он с пеной у рта, выкрикивал оскорбления в лицо ваниру.
        -Если ты царь Стигии защити эту страну сам! - выкрикивал он. - Я Нгола, повелитель Зембабве и всех черных земель вызываю тебя на поединок, Сигерих. Сойди со своей колесницы и сразись со мной честно, без мерзкого колдовства.
        Частица темного бога внутри Сигериха взметнулась, словно кобра которой наступили на хвост. Шипение тысячи разъяренных змей послышалось в его мозгу, тело пронзила невыносимая боль, но ванир преодолевая ее, стянул с пальца кольцо. Замерли каменные исполины, сгинули куда-то упыри, и солнечный свет пробился сквозь тучи, когда Сигерих спустился с колесницы, отдав кольцо ошеломленной Акиваше. В руках ванир держал свою секиру.
        -Я готов, Нгола, - просто сказал он.
        Рыча и бешено вращая белками глаз, негр кинулся на врага. Меч и секира со звоном скрестились, потом еще и еще. Столкнулись достойные противники и ни один не хотел уступать. Нгола был силен и свеж, еще ни разу не вступив в бой. Меч его был окроплен зельем, которое - и он уже в этом убедился - и впрямь было смертельно для упырей. Безумие придавало сил черному владыке - безумие и мысль о том, что сейчас он еще может переломить ходу битвы в свою пользу. Численное преимущество еще было на его стороне и сейчас его воины перестали бежать. Как и ваниры с стигийцами, негры подходили ближе к полю боя, наблюдая за поединком двух вождей.
        А Сигериху приходилось нелегко - сняв кольцо, он разом лишился притока сил, почувствовав ужасную усталость. Будто обращение к силе Сета отнимало у него часть жизненных сил, заставляя его чувствовать себя измотанным, как после сражения. Шаг за шагом ванир отступал под натиском черного гиганта. Нгола ощерился в злобной усмешке.
        -Тебе надо было принять мое предложение, - выдохнул негр, - быть вассалом не так уж и плохо. А теперь ты умрешь и потом тысячи лет будут петь песни о Великом Нголе - Черном Кулле, низвергнувшем власть раба Змея.
        -Если бы я был рабом Сета, ты бы уже был мертв, - через силы усмехнулся Сигерих, - но у нас с ним только договор. Ты стал великим только благодаря наемникам выученным мною. Без них ты не стал даже царем Зембабве.
        Нгола зарычал и наотмашь рубанул перед собой. Сигерих спасся, только сильно откинувшись назад - меч прошел в каком-то дюйме от его груди. В гневе черный король качнулся вперед чуть дальше, чем следовало - и Сигерих не преминул воспользоваться его оплошкой. Извернувшись всем телом, ванир поднырнул под руку Нголы, выпрямился и его секира врубилась в черную грудь. Удар был столь силен, что сам Сигерих выпустил оружие из рук. Негр покачнулся и тяжело рухнул на землю.
        Сигерих, пошатываясь, подошел к телу и выдернул секиру. Затем припал к страшной ране, жадно глотая алую влагу и чувствуя как его тело вновь, наполняется силой.
        -Я дал тебе шанс Нгола, - задумчиво произнес он, наконец, поднявшись на ноги и утираясь, - трижды. В преисподней тебе не в чем будет упрекнуть меня.
        Вождь ваниров развернулся и подошел к колеснице, принимая из рук Акиваши кольцо Сета. Но одевать его не стал - черные и без того, завидев гибель вождя, обратились в паническое бегство. За ними мчались стигийские колесницы и смуглые лучники расстреливали негров. Позади шли рыжие ваниры, вырезая тех немногих, кто еще пытался оказывать сопротивление. Король Тахарка погиб от меча Вульфреда. Амазонка Кванзи пала вместе со своими черными сестрами - меч меж полных грудей ей вонзила Фрейдис. Зингарец Индуло приказал наемникам сложить оружие - и Сигерих приказал пощадить старого товарища. Также он распорядился поступать и со всеми, кто сдастся в плен.
        -Хватит крови, - сказал он недовольной Акиваше, - тут ее и так достаточно, чтобы упиться ею вместо вина. Главное мы победили.
        -Ты победил, о король, - почтительно произнесла она. - Теперь можно вернуться во дворец и устроить великий пир - она облизнулась. У нас ведь много осталось пленных?
        -Их хватит нам обоим, - усмехнулся Сигерих. - А будет еще больше. Силы всех черных королевств полегли здесь, Юг теперь обескровлен. Увидишь - не пройдет и двух лет, когда я поведу стигийскую армию в Черные Земли, во славу Стигии, Ванахейма и Сета!

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к