Случай с Кроксом Алексей Калугин
        Сборник рассказов «Не сотвори себе врага» #23
        На Вооксе экипажу «Цитры», выполнявшему там дипломатическую миссию, преподнесли в дар громадного зверя крокса. Но как довезти его до Земли? Как наладить контакт с удивительным животным?
        
        Алексей Калугин
        СЛУЧАЙ С КРОКСОМ
        Договор все-таки был подписан. Вот только кто бы знал, чего это стоило Бартеневу да и всему экипажу «Цитры».
        «Цивилизация достаточно высокого уровня, настроена по отношению к нам доброжелательно, так что никаких осложнений у вас быть не должно»,- говорили ему на Земле перед отлетом.
        Да он и сам так думал, когда во время подготовки к визиту просматривал материалы о Вооксе.
        Но попробуйте объяснить, для чего надо подписывать договор на бумаге людям, для которых нарушить раз данное слово означает совершить тягчайшее преступление. Попробуйте убедить их в том, что необходимо договариваться о дружбе, сотрудничестве, взаимопомощи, если все эти понятия испокон веков были для них нормой жизни и основополагающими правилами взаимоотношений между людьми.
        В честь прилета гостей с Земли на Вооксе был объявлен Большой Карнавал. В аэропорту столицы их встречали не чопорные официальные представители в традиционно строгих одеждах, а разряженные толпы горожан в причудливых масках.
        Карнавал начался!
        Полномочные представители Земли не успели еще сойти с трапа, а их уже с головы до ног обсыпали блестящими треугольниками из разноцветной фольги, в них кидали маленькие бумажные кубики, которые взрывались, оставляя на аккуратных серых костюмах послов разноцветные потеки.
        И все это вытворяли не примитивные дикари, а люди, умеющие пользоваться ядерной энергией!
        Бартенев вначале еще пытался сохранить хладнокровие и серьезность, подобающие дипломату, но вскоре ликующая, смеющаяся толпа увлекла землян за собой, и они, захваченные всеобщим праздником, позабыв на время о своей важной и ответственной миссии, предались безудержному веселью.
        Никто из них никогда прежде не видел еще подобного празднества. Когда Бартенев время от времени снимал с себя подаренную кем-то маску, для того чтобы вытереть пот с лица или выпить стакан освежающего напитка, он то и дело слышал вокруг себя восторженно-одобрительные восклицания:
        -Эгей! Да это же землянин! Смотрите-ка, земляне тоже умеют здорово веселиться!
        Праздник продолжался два дня. На третий день карнавальные костюмы и маски были сняты, но на всех лицах оставались дружеские, приветливые улыбки. Земляне были уже не гостями, они стали своими.
        На Центральной площади столицы Бартенев зачитал обращение землян к жителям Вооксы.
        Его удивило то, что все здесь происходит каким-то странным, непостижимым образом, как будто само собой. Кто-то предложил ему выступить на Центральной площади, но кто это был? Один из толпы, ничем не примечательный человек.
        Огромная масса жителей, собравшаяся послушать землян, громкими криками выразила свое согласие с тем, что говорил Бартенев. Но в конце речи, когда Бартенев обратился с предложением подписать договор, вышла некоторая заминка. Сначала собравшиеся на площади никак не могли понять, что же от них хотят. Потом долго решали, кому доверить подписание столь важного и, по-видимому, первого в истории Вооксы официального документа.
        В конце концов договор все-таки был подписан. Его подписал, смущенно улыбаясь, пожилой человек невысокого роста, появившийся из самой гущи толпы. Когда Бартенев спросил у своего соседа, кто этот человек, тот с уважением в голосе ответил:
        -Он воспитал 12 детей!
        Вручив многодетному отцу семейства копию договора и не дожидаясь карнавала по случаю своего отбытия, Бартенев отправился на «Цитру». Прилетев в космопорт, он не узнал родной корабль - так он был изукрашен разноцветными красками, спиралями серпантина и еще бог знает чем.
        -Что, и на летном поле хороводы водили?- стараясь быть строгим, спросил Бартенев первого пилота.
        -Да нет,- смущенно ответил тот, пряча за спиной рогатую маску.- Это работники космопорта постарались.
        -Когда нам дают старт?
        -Завтра.
        -А почему не сегодня?
        -На сегодня назначена церемония проводов. А это просили передать вам,- пилот протянул Бартеневу маску.
        И опять закрутилась карнавальная круговерть. И снова Бартенева захватило беззаботное, феерическое веселье.
        Когда праздник все же закончился и Бартенев уже поднимался по трапу корабля, его догнала девочка лет семи, ведущая за собой на поводке косматое шестипалое чудовище размером с теленка, с двумя загнутыми клыками-кинжалами, торчащими из пасти.
        -Это Крокс,- сказала девочка, протягивая Бартеневу поводок.- Он очень добрый, но некрасивый, поэтому его надо очень сильно любить.
        -Ну, и что мы будем делать с этим крокодилом?- мрачно спросил капитан «Цитры» Смыга, когда Бартенев, ведя за собой на поводке Крокса, поднялся на борт.
        -Отдадим в зоопарк,- ответил Бартенев.
        -А во время полета ты будешь держать его в своей каюте?
        -Не мог же я оставить его возле трапа,- развел руками Бартенев.
        Смыга тяжело вздохнул.
        -В следующий раз, когда доведется лететь куда-нибудь с дипломатической миссией, потребую, чтобы на борту был оборудован виварий. Жалко, что на Земле вымерли динозавры, я бы отправил одного из них в подарок жителям Вооксы.
        Крокса поместили на вещевом складе в дальнем углу, собрав там для него клетку из аварийных трапов.
        Бартенев решил было, что на этом его заботы о подарке закончены, но через день к нему в каюту зашел Глеб Штоков, повар и врач «Цитры».- Извините, вы не в курсе, чем питается ваш подарок?
        -Крокс?
        -Он самый. Вторые сутки ничего не ест. Что мы ему только не предлагали - только зубы скалит.
        Пришлось срочно связываться с Вооксой и выяснять, чем следует кормить Крокса. Оказалось, что Крокс ест все подряд, но больше всего любит тамаринов - двустворчатых моллюсков с очень прочной раковиной.
        Глеб, выслушав информацию, задумчиво прикусил губу.
        -А где мы будем ловить для Крокса тамаринов, если «все подряд» он есть отказывается?
        -Попробуем обмануть его,- сказал Бартенев.
        Он сходил к себе в каюту и вернулся с пластиковой мыльницей.
        -Чем будет не тамарин?- спросил он, засовывая в мыльницу кусок сырой рыбы.
        Штоков ничего не ответил. По его мнению, мыльница мало походила на устрицу.
        Крокс лежал в своей клетке, забившись в самый темный угол.
        Бартенев присел возле решетки и легонько постучал по ней ладонью.
        -Эй, Кроксик,- негромко позвал он.
        Крокс, словно подброшенный пружиной, в один прыжок подскочил к решетке и уперся в нее четырьмя лапами, просунув узкую морду в просвет между ступенями лестницы. Два длинных острых клыка клацнули в опасной близости от лица Бартенева. Бартенев отшатнулся от клетки.
        -Не очень ли она сильно шатается?- спросил Бартенев у Штокова, указывая взглядом на решетку.
        -Пока держится,- ответил Штоков. Он поднял оброненную Бартеневым мыльницу и протянул Кроксу.- На-ка, Крокс, попробуй нашего тамаринчика.
        Крокс затащил импровизированного моллюска в клетку, несколько раз тронул его лапой и даже попробовал на зуб. Но, прокусив мыльницу, он тут же потерял к ней всякий интерес, откинул лапой в сторону и снова всей тяжестью своего массивного тела бросился на решетку, за которой стояли люди. Решетка, содрогнувшись, издала гулкий рокот.
        Бартенев тихо обругал Крокса, схватил какой-то подвернувшийся под руку металлический прут и, орудуя им, стал доставать мыльницу из клетки.
        В этот момент в отсек вошел Смыга.
        -Решили Крокса помыть?- спросил он, увидев Бартенева с мыльницей в руках.
        Смыге коротко рассказали о попытке накормить Крокса с помощью мыльницы. Смыга взял мыльницу из рук Бартенева, повертел ее в руках, просунул указательный палец сначала в одно, затем в другое отверстие, оставленное клыками Крокса, открыл мыльницу, сморщив нос, понюхал лежащую в ней рыбу и, хитро прищурившись, посмотрел на двух несостоявшихся зоопсихологов.
        -Раковина, говорите, у тамаринов крепкая…
        Смыга открыл один из складских боксов и скрылся в нем. Через минуту он появился, держа в руке маленький синий баллончик с распылителем. Положив мыльницу на пол, он направил на нее струю из баллончика. Мыльница на глазах стала обрастать серой шубой и вскоре превратилась в кривой и не слишком аппетитный пирожок. Потрогав предварительно бывшую мыльницу пальцем, Смыга взял ее в руки.
        -Суперклей,- наконец-то объяснил он, постучав тем, что было у него в руках, по переборке отсека.- Пусть теперь Крокс почешет свои зубки!
        Все трое посмотрели на Крокса, который все это время, присев возле решетки, внимательно следил за людьми.
        -Ну что, Крокс, будешь ты такой тамарин кушать?- Смыга кинул рыбу, замурованную в суперклей, на пол клетки.
        Серый комок упал как камень, с глухим стуком.
        Крокс подошел к бесформенному куску и недоверчиво понюхал его, потом легонько потрогал лапой. Наконец он лег на брюхо, зажал угощение передними лапами и принялся обрабатывать его коренными зубами, как собака мозговую кость.
        -Увлекся,- прошептал Бартенев.
        -Только бы зубы не сломал,- сказал Смыга.
        И тут раздался хруст. Крокс раскусил «раковину». Очистив «моллюска» от шелухи, громко чавкая, съел рыбу и выжидающе посмотрел на людей.
        -Хорошо, да мало,- верно истолковал его взгляд Смыга.- Ну-ка, Глеб, тащи еще рыбы. Да собери у всех ребят мыльницы.
        Крокс оказался необыкновенно прожорливым. Теперь, чтобы прокормить его, двое свободных от вахты членов экипажа должны были постоянно заниматься производством искусственных тамаринов по методу Смыги. После того как в первый же день Крокс «съел» мыльницы всего экипажа, доктор Штоков выдал «дежурным по Кроксу» десятка два пластиковых упаковок из-под лекарств. Через два дня доктор, под нажимом экипажа, отдал те упаковки, которые отказался дать в первый раз. А еще через день он отдал все, что у него оставалось, сказав при этом, что если кто-нибудь заболеет, то пусть идет жаловаться не к нему, а к Кроксу.
        На борту «Цитры» развернулась широкая кампания по сбору мелкой пластиковой тары. В ход шло все, мало-мальски напоминающее створки раковин. Смыга даже пошутил, сказав, что не удивится, если в один прекрасный день с пульта управления исчезнет экран двухканального курсографа. Может быть, так бы оно и произошло, если бы однажды одному из дежурных не пришло в голову просто завернуть кусок мяса в бумагу перед тем, как обработать его суперклеем. Кроксу новый вид «тамаринов» пришелся по вкусу, и вся «Цитра» вздохнула с облегчением. Экипаж мог теперь спокойно заниматься своей основной работой. Бартенев засел за отчет о визите на Вооксу.
        Крокс тоже, как оказалось, не сидел сложа лапы. Обиженный тем, что внимание к его персоне резко упало и люди стали появляться у его клетки только дважды в день на пару минут, чтобы кинуть ему несколько кусков мяса или рыбы в обертке из суперклея, томимый одиночеством и скукой, он разобрал свою клетку и выбрался на свободу.
        Первым об этом узнал бортмеханик Шумов, бывший в этот день «дежурным по Кроксу». Открыв дверь вещевого склада, он увидел по ту сторону порога, в полуметре от себя, оскаленную морду довольно похрюкивающего Крокса. В тот же миг Крокс бросился на человека. Шумов отпрыгнул в сторону. Крокс со всего размаха врезался в переборку, а Шумов забежал в помещение склада и захлопнул дверь. Оттуда он связался с командным отсеком и поднял тревогу.
        Крокс, между тем, разделавшись с брошенными Шумовым «тамаринами», отправился бродить по «Цитре». К своему удивлению, почти везде он встречал закрытые двери. Если створки дверей были прозрачными, то из-за них на него смотрели удивленные, а порой и злые лица людей. Экипаж лихорадочно решал, что делать с Кроксом.
        Сначал его следовало изолировать, и после нескольких неудачных попыток удалось закрыть Крокса в комнате отдыха.
        Оказавшись в новом, незнакомом ему помещении, Крокс стал изучать окружающие его предметы. Через окно в двери люди наблюдали за тем, как Крокс, разметав по комнате шахматные фигуры, стал разматывать кассеты с видеофильмами, а закончив и это дело, принялся за бильярдные шары, разгрызая их, как тамаринов, в надежде найти что-нибудь внутри.
        -Что делать будем?- спросил Смыга вроде бы у всех, но посмотрел при этом на Бартенева, как бы говоря: «Твой подарок, тебе и решать».
        Бартенев кашлянул, прочищая горло, но голос его все равно прозвучал как-то неестественно.
        -Оружие на корабле есть?
        Взгляд Смыги сделался насмешливым.
        -Какое оружие? Времена пиратов давно прошли. Есть только ножи в столовой.
        -А маневровочные пистолеты в скафандрах,- подал мысль кто-то из экипажа.
        -Этой пушкой можно невзначай пробить обшивку отсека и раздраконить всю коммуникационную линию.
        Глаза Смыги уже не смеялись.
        Бартенев повернулся к Штокову:
        -Доктор, у вас есть снотворное?
        Штоков пожал плечами.
        -Для людей, но не для Крокса. Я не знаю, какое снотворное и в какой дозе его возьмет.
        -А может быть, просто травануть его чем-нибудь?- негромко предложил кто-то.
        Бартенев бросил быстрый взгляд на того, кто это произнес, и снова повернулся к Смыге:
        -Послушай, Сергей, но ведь можно, наверное, просто на время перекрыть подачу воздуха в этот отсек…
        Лицо Смыги стало бледнеть, на скулах надулись желваки.
        -Хотите отделаться от подарка,- тихо произнес он и резко обернулся к Шумову.- Алексей, тащи сюда маневровочный пистолет! Проверь, чтобы был заряжен.
        «Ну вот, кажется, и все»,- облегченно вздохнул Бартенев.
        Вернулся Шумов с пистолетом. Смыга сам еще раз внимательно осмотрел его, проверил заряд.
        -Так, Алексей, слушай меня внимательно. Будешь меня страховать. Держи Крокса под прицелом, но без моей команды не стреляй. Понял? Без команды не стрелять!
        Шумов кивнул и взял пистолет на изготовку.
        Смыга подошел к двери и взялся за ручку.
        Бартенев схватил его за руку.
        -Что вы собираетесь делать?
        -Сейчас увидите.
        Крокс, раздробив все бильярдные шары, лежал на полу, вытянув лапы. Услышав звук открывающейся двери, он настороженно поднял голову. Его верхняя губа поползла вверх, обнажая ряд ровных белых зубов с двумя выступающими клыками.
        -Крокс, Кроксик,- тихо, почти шепотом, позвал Смыга.- Ну, иди сюда, дорогой…
        Крокс поднялся на ноги. Шерсть у него на загривке стояла дыбом. Смыга услышал, как сзади лязгнул металл.
        -Не стрелять!- крикнул он, не оборачиваясь.
        Тело Крокса напружинилось, он нервно перебирал лапами по полу. И вдруг, оттолкнувшись всеми лапами одновременно, в два прыжка оказался рядом со Смыгой, навалился всей своей огромной массой на его ноги и потерся о них боком. Смыга медленно, с усилием выдавил воздух сквозь плотно сжатые губы и горячей ладонью вытер пот со лба. Он услышал раскатистый, вибрирующий звук. «Мурлыкает, как сотня кошек»,- усмехнулся он про себя. Потрепав Крокса по голове, Смыга обернулся к столпившимся в дверях людям и нашел глазами Бартенева.
        -Помните, что сказала девочка, подарившая Крокса? «Его нужно очень сильно любить».