Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Калугин Алексей : " Блуждающий Разум " - читать онлайн

Сохранить .
Блуждающий разум Алексей Александрович Калугин
        Абсолютное оружиеЦвет крови #2
        Проблема альтеров кажется неразрешимой, поскольку те, кто в силах ее решить, не признают иных методов, кроме силовых. По мнению властей, хороший альтер - это альтер, запертый в спецпансионате. Напряженность во взаимоотношениях людей и альтеров создает взрывоопасную ситуацию. И именно в этот момент в игру вступает Мастер - легендарный альтер, о котором говорят, что для него не существует ничего невозможного. Но каковы его цели, пока не знает никто. А в довершение всего невесть откуда появляются дикие альтеры - одержимые жаждой крови существа, чьи животные инстинкты возобладали над человеческим разумом…
        Алексей Александрович Калугин
        Цвет крови. Блуждающий разум
        

* * *
        Вино прокисло жизни. Уильям Шекспир
        Пролог
        Охранник поднял воротник и прижался ухом к искусственному меху. Он хоть и искусственный, а все равно мягкий, приятный. И даже вроде как теплый.
        Охранник прошелся вдоль ворот. Мороз - минус двадцать три. Снег под ногами тихонько поскрипывает. Здесь никто не посыпает дороги реагентом неизвестного состава, из-за которого снег превращается в слякотное месиво, скользкое, как раскатанная ледяная корка. Здесь все чисто и натурально. Три раза в день по дорожке, тянущейся через лесополосу, проезжает импортный снегоуборщик, похожий на чудного робота из «Звездных войн». От шоссе до ворот пансионата. Снег летит на обочину, а позади снегоуборщика остается чистый асфальт. Англичане свои хваленые лужайки ежедневно подстригают. А нам приходится три раза в день снег убирать, чтобы дороги чистыми были. Ну что тут поделаешь - климат такой. Зато никакого реагента, разъедающего подошвы сапог.
        Охранник остановился на середине дороги, поправил ремень закинутого за спину автомата и повернулся в сторону охраняемого объекта.
        Вход на объект закрывали кованые двустворчатые ворота. На каждой створке - причудливый вензель, похожий на строчную букву «в», вписанную в вытянутый по вертикали овал, образованный линией, вытащенной из нижнего хвостика буквы. По верху - пики. С виду ворота кажутся легкими, выполняющими скорее декоративную функцию, нежели защищающими объект от несанкционированного проникновения. Однако высадить их можно разве что танком. Охранник видел, как эти ворота проверяли на прочность. Створки даже не качнулись, когда их на полной скорости протаранил «мерс». Зато вертикальные перекладины сантиметров на тридцать врезались в капот машины. Чтобы оттащить ее, пришлось тягач подгонять. Так что единственный проход на территорию пансионата - через дежурку, что слева от ворот. С виду дежурка тоже похожа на декоративную пристройку, но на самом деле укреплена так, что способна выдержать многочасовую осаду. Охраннику в дежурке достаточно кнопку нажать, чтобы заблокировать дверь и опустить на окна стальные щиты с узкими прорезями бойниц.
        За воротами - заметенный снегом парк с разбегающимися в стороны тропинками. Деревья стоят голые, теплолюбивые кусты укрыты специальной полимерной пленкой, клумбы и цветочные гряды засыпаны кое-где проглядывающей из-под снега цветной стружкой. По тропинкам сада курсируют трое охранников. Охранник у ворот видел только одного своего коллегу. Но двое других тоже находились где-то неподалеку. Они прохаживаются по дорожкам парка даже ночью, при свете фонарей.
        После того как из пансионата сбежали семеро альтеров, служба охраны объекта была реорганизована. На деле это означало, что полетело несколько сановных голов. Охранная компания, обеспечивавшая безопасность на объекте «Пансионат номер сорок пять», была ликвидирована. А охранники, которым в ту ночь не повезло оказаться на посту, теперь несут службу где-то о-очень далеко. Так далеко, что даже название этого места мало кто знает. А кто знает, тот предпочитает не вспоминать. Ходят слухи, что даже директор фирмы, устанавливавшей на объекте систему видеонаблюдения, не по миру пошел, а сел, всерьез и надолго. У нас всегда так - порядок начинают наводить только после того, как жареный петух свое дело сделает.
        Три человека возле главных и единственных ворот. Один - на улице, двое - в дежурке. Трое расхаживают по тропинкам парка. Трое - у входа в здание, что на другом конце парка. Еще двое патрулируют периметр с внешней стороны. Все при оружии. Все в полной боевой готовности. Непонятно только, что они сейчас охраняют, если в пансионате ни единого альтера? А из всего персонала остался один врач. И тот непонятно чем там занимается. Хотя, конечно, понимания от охранников никто и не требует. У них другая задача.
        Охранник наклонил голову в другую сторону, чтобы спрятать в воротник правое ухо. Мороз, конечно, не такой уж сильный, чтобы уши отморозить, но почему бы не погреть, если есть возможность.
        Если честно, то, даже несмотря на постоянные проверки и надоедливые инструктажи, работа на объекте «Пансионат номер сорок пять» - лучшая из всех, что у него были. Тишина, покой, отличная кормежка и свежий лесной воздух - чего еще может пожелать охранник? Летом так и вовсе будет благодать. Пансионат находится в стороне от проезжих трасс и общественных зон отдыха, так что случайных прохожих и уж тем более машин здесь и в помине не бывает. Местные знают, что здесь находится режимный, охраняемый объект, который, от греха подальше, лучше стороной обойти. Для совсем уж тупых повсюду развешаны пугающие таблички: «Объект находится под охраной. Вход строго по пропускам. За нарушение - уголовная ответственность». Ну и кто после такого сюда сунется?
        Охранник на парковой дорожке поднятой рукой поприветствовал коллегу по другую сторону ворот. Ответив ему тем же жестом, охранник у ворот посмотрел на часы. Еще двадцать минут - и можно будет зайти в дежурку, чтобы выпить горячего чая с королевским сэндвичем. Хлеб он намажет кетчупом, положит на него толстый кусок ветчины, два колечка салями, дольку лука, листик салата, ломтик мааздама, сверху смажет майонезом и накроет еще одним кусочком хлеба. Сказка, а не сэндвич!
        Привычным движением поправив автоматный ремень, охранник повернулся к воротам спиной. И тихо присвистнул от удивления.
        По снежной целине бодро топал странный тип, вышедший не иначе как из лесополосы. На нем были оранжевый строительный комбинезон и синяя пластиковая каска на голове. В руке он держал предмет, здорово смахивающий на сетку-авоську, какую в былые времена все сознательные граждане страны советов всегда носили в кармане, на случай, если вдруг в соседнем магазине что-нибудь «выкинут».
        Увидев, что охранник смотрит на него, человек помахал рукой.
        Охранник беззвучно выругался. Такой хороший день - без ветра, солнечный. Снег так и искрится, будто алмазной пылью посыпан. В дежурке его ждут чай и королевский сэндвич. Все здорово! Просто замечательно! Так нет же, принесла нелегкая какого-то чудилу. Который совершенно конкретно направлялся к воротам охраняемого объекта.
        Не отводя взгляда от человека в оранжевом комбинезоне, охранник боком подошел к дежурке и пару раз стукнул кулаком в дверь.
        Дверь приоткрылась.
        - Чего? - выглянул из дежурки охранник с рыжими, как огонь, волосами и россыпью крупных веснушек по всему лицу.
        - Смотри. - Охранник у ворот указал на гостя.
        Рыжий хмыкнул и скрылся за дверью.
        Почти сразу дверь широко распахнулась. Из дежурки выбежали оба находившиеся там охранника, рыжий и чернявый, в накинутых на плечи короткополых тулупах. Чернявый держал в руке половину бутерброда с колбасой, который он ел, когда рыжий сообщил ему о готовящемся вторжении на охраняемую территорию.
        Едва взглянув на идущего по снегу человека, чернявый тотчас вынес вердикт:
        - Придурок какой-то, - и откусил кусок хлеба с маслом и колбасой.
        - Он вроде босой, - не очень уверенно произнес охранник у ворот.
        Рыжий достал из кармана маленький бинокль и приложил его к глазам.
        - Точно - босой, - подтвердил он.
        - Точно - псих, - утвердил свой первоначальный диагноз чернявый и сунул в рот последний кусок бутерброда.
        - Останови его, - сказал рыжий охраннику у ворот.
        - Как? - не понял тот.
        - Вели ему остановиться.
        Охранник сделал шаг вперед.
        - Эй! Вы, там! - Для убедительности он поднял руку. - Приказываю остановиться! Вы находитесь в охраняемой зоне!
        Человек, шедший босиком по снегу, в ответ снова помахал рукой. Но даже не замедлил шаг.
        - Может, он глухой? - предположил чернявый.
        - Все равно придется оформлять задержание, - уныло протянул рыжий.
        Оформлять задержание - это значит заполнять ворох бумаг, никому не нужных, но требуемых протоколом.
        - Стой, тебе говорят! - снова крикнул охранник.
        На этот раз он для убедительности выдернул из-за спины автомат.
        - Может, позвать доктора, что в пансионате живет? - усмехнулся чернявый.
        - Он по альтерам специалист, а не по психам, - ответил рыжий.
        - Что делать будем? - спросил тот, что с автоматом.
        - Ну если он сам этого хочет. - Рыжий выдернул из кармана наручники и ловко крутанул их на пальце. - Пойдем навстречу пожеланиям трудящихся!
        Человек в оранжевом комбинезоне и синей каске остановился в трех шагах от охранников. Он действительно был босой. Комбинезон на нем был далеко не новый, в пятнах смазки и с дыркой на правом колене. В авоське у него лежали несколько пластиковых пакетов, заполненных какой-то темной жидкостью, и одна толстая книга. Человек был ростом невысок и неказист. Лицо его казалось похожим на тысячу лиц, которые видишь в толпе и тут же, проходя мимо, забываешь. Но взгляд у него был настолько уверенный, что охранникам даже как-то не по себе стало. Казалось, что этот псих босой видит их всех насквозь, знает всю их подноготную.
        - Здравствуйте, - простым, обыденным тоном произнес незнакомец.
        - Привет, - недовольно кивнул чернявый.
        Остальные вообще никак не ответили на приветствие.
        - Я не псих, - сказал незнакомец.
        - Оно и видно, - криво усмехнулся рыжий.
        - Что у тебя в сетке? - спросил чернявый.
        - Книга. «Улисс» Джеймса Джойса.
        - А что за пакеты?
        - Гемаконы. В них хранят донорскую кровь.
        - Где ты их взял?
        - Вам это действительно интересно?
        - Так, давайте по существу, - вмешался в разговор тот, что с автоматом. - Раз ты с книжкой гуляешь, значит, читать умеешь?
        - Да, умею, - подтвердил босоногий.
        - Таблички видел? О том, что территория охраняется?
        - Видел, - не стал отпираться незнакомец.
        - Зачем тогда пришел?
        - Мне нужно в пансионат. - Незнакомец взглядом указал за ворота.
        - Зачем? - повторил свой вопрос охранник.
        - Меня ждет доктор Карцев.
        Охранники переглянулись.
        - Это тот самый врач, что живет в пансионате, - подтвердил босоногий.
        - Мы не знаем, как его зовут, - качнул головой чернявый.
        - Вам и не положено это знать, - едва заметно улыбнулся незнакомец. - Вы должны охранять территорию.
        - Вот этим мы сейчас и займемся. - Рыжий показал незнакомцу наручники. - Брось на землю свою сумку, повернись ко мне спиной и заведи руки за спину.
        - Во-первых, я не вижу земли, - сказал босоногий.
        - Значит, бросай на снег.
        - Во-вторых, ты не сможешь надеть на меня наручники.
        - Это почему же? - с любопытством прищурился рыжий.
        - Можно сказать, что я не в твоей власти. Или что это не в твоих силах. Что тебе больше нравится?
        - Ладно, кончай болтать! - повысил голос рыжий. - Делай, что тебе велят!
        - Я всего лишь попросил вас проводить меня в пансионат, - обескураженно покачал головой босоногий. - Неужели это так трудно сделать?
        Рыжий коротко кивнул чернявому:
        - Берем его.
        И они разом кинулись на незнакомца.
        Тот даже с места не двинулся. Он лишь вскинул свободную руку и быстро коснулся ладонью лба первым оказавшегося рядом с ним чернявого. И только после этого сделал шаг в сторону. Согнувшись в поясе, чернявый резко подался вперед, пробежал по инерции еще два шага и упал, зарывшись лицом в снег.
        - Ах ты!..
        Рыжему показалось, что незнакомец ударом сбил его приятеля с ног. Он перехватил наручники всей пятерней и размахнулся, чтобы ударить противника в висок.
        Но босоногий удивительно легко ушел от удара. Не делая лишних движений, он двигался так, будто точно знал, что сделает в следующий момент каждый из охранников. Развернувшись на пятке, он толкнул вверх направленный на него ствол автомата и быстро провел кончиками пальцев по лбу автоматчика. На лице охранника появилось выражение крайнего удивления, которое тут же превратилось в маску полнейшей безмятежности. Охранник попытался сделать шаг, но потерял равновесие и упал. Сначала на зад, а затем и на спину. Да так и остался лежать, держа в одной руке автомат и пялясь в небеса пустым, бессмысленным взором.
        Видя, что дело приобретает совсем уж дурной оборот, рыжий бросил наручники и выдернул из кобуры пистолет.
        - На колени! - крикнул он срывающимся голосом. - Быстро! Или я буду стрелять!
        Незнакомец посмотрел на «кольт» в руках охранника и улыбнулся.
        - Как ты думаешь, я сумею поймать пулю?
        Глядя на невозмутимо спокойное лицо незнакомца, рыжий охранник невольно попятился.
        А незнакомец сделал шаг вперед.
        И тогда охранник надавил на спусковой крючок.
        Раздался приглушенный хлопок. Облачко серого порохового дыма вылетело из ствола пистолета.
        В ту же секунду, а может, за миг до этого, незнакомец взмахнул перед собой ладонью. Как будто хотел поймать надоедливую муху. Только какие мухи зимой?
        На миг все вокруг будто замерло. Звуки словно застыли в морозном воздухе. Рука охранника, в которой он держал пистолет, как будто одеревенела. Он не мог ее ни вверх поднять, ни вниз опустить. Так и держал перед собой, глядя на обволакивающий ствол дымок.
        Затем незнакомец протянул вперед сжатую в кулак руку и раскинул пальцы в стороны.
        На ладони лежала пуля.
        Босоногий подкинул пулю, поймал ее двумя пальцами и сразу, продолжая начатое движение кисти руки, кинул ее рыжему в лоб.
        На лице охранника появилось идиотски счастливое выражение. Ноги его подкосились. Он упал на колени, завалился набок, да так и остался лежать с подвернутой за спину рукой и поджатыми к животу коленями.
        Даже не взглянув на него, босоногий закинул на плечо авоську с книгой и, насвистывая негромко что-то из Боуи, зашагал в сторону дежурки.
        Щелкнув пальцами, он разблокировал турникет, прошел на другую сторону и вышел в парк.
        Встревоженные звуком выстрела, к воротам бежали двое охранников, патрулировавших парк. На человека в оранжевом комбинезоне и синей каске, идущего им навстречу, охранники даже не взглянули. Они были всего лишь люди и не могли видеть Мастера, если он сам того не хотел.
        Мастер протянул руку и двумя пальцами легко мазнул по щеке пробегавшего рядом с ним охранника. Тот будто споткнулся на бегу, резко подался всем корпусом вперед, пробежал по инерции еще два шага и упал, раскинув руки в стороны.
        Второго охранника, удивленно уставившегося на своего товарища, Мастер погладил по плечу. И тот тоже осел в снег.
        Третий охранник стоял на пересечении пяти тропинок. Он словно выбирал, по какой из них ему направиться. Мастер облегчил ему выбор. Он коснулся пальцем пуговицы на тулупе охранника, после чего переступил через его тело и пошел дальше.
        В стенах этого пансионата Мастер провел двадцать лет и два месяца. За все это время он лишь однажды видел парк - когда вместе с другими альтерами убегал из пансионата. Но тогда была ночь. В свете выставленных вдоль тропинок фонарей парк выглядел завораживающе таинственным. Казалось, достаточно ступить на одну из его тропинок, чтобы навеки затеряться среди причин, пространств, времен. При свете дня сад был прекрасен. Даже несмотря на то что деревья стояли голые, кусты были укрыты полимерными пленками, и только три цвета заполняли пространство вокруг: белый и черный внизу, пронзительно-голубой сверху. Тишина, покой и умиротворение царили вокруг.
        Мир был не просто хорош, а совершенен. В нем нельзя было ничего менять. Каждая деталь находилась на своем месте. Все было полно значения и смысла. Никогда еще Мастер не чувствовал подобного умиротворения. Он даже решил не трогать охранников возле корпуса. Но они сами все испортили. Выскочили с разных сторон, направили на него стволы автоматов и стали требовать, чтобы он бросил авоську на снег, убрал руки за голову и встал на колени. Для начала им бы следовало подумать, как ему удалось дойти до основного корпуса, миновав всех, кто находился у него на пути. Они же предпочли не думать, а действовать.
        Люди все-таки невообразимо примитивны.
        Глава 1
        Ловчий
        Шарков просматривал фотографии, отобранные универсальной поисковой системой «Кайзер» по признакам внешней схожести с воплощенным альтером в кожаной куртке и бандане, которого он уже третий месяц пытался отыскать. Доступ к УПС «Кайзер» ему предоставил куратор Бапиков. Прежде Игорь даже не знал о существовании поисковой системы, умеющей сводить воедино всю информацию обо всех жителях страны, полученную из самых разных источников, начиная с использования проездных билетов, пропусков и банковских карточек и заканчивая видеосъемкой со всех работающих камер наблюдения. Да только толку в этом было мало. На всех имеющихся фотографиях лицо альтера было похоже на глубокий мазок пальцем по сырой краске.
        Единственный вывод, который удалось сделать на основании полученных данных: альтер много путешествовал. Но в его перемещениях по стране не наблюдалось никакой упорядоченности. Сопоставив точки обнаружения альтера, автоматическая система локализации «Кайзера» пришла к выводу, что его постоянным местом пребывания является Москва. Но об этом Шарков и сам догадывался. Более точно обозначить возможное местонахождение альтера системе не удалось.
        Кредитками альтер никогда не пользовался. Зато других документов у него, судя по всему, было в избытке. Билеты на поезд или самолет он заказывал через Интернет, всякий раз на новое имя. Шарков решил было, что за это можно зацепиться. Не так много специалистов, способных сделать качественный поддельный документ. И никто из них не станет работать с незнакомым человеком. Значит, можно было попытаться выйти на альтера через них. Но, когда Шарков поделился своими соображениями с Бапиковым, тот сказал, что все это ерунда.
        - Ты внимательно читал материалы по кунгурскому инциденту? - поинтересовался Бапиков.
        - Разумеется. - Шаркова даже обидел такой вопрос.
        - И каким же документом воспользовался там наш альтер?
        - Он показал охраннику удостоверение полковника из подразделения «О».
        - Теперь прикинь, какой вменяемый специалист возьмется за подделку удостоверения офицера из подразделения «О»? Он прекрасно знает, что, как только всплывет хотя бы один поддельный документ любого из подразделений, имеющих хоть какое-то отношение к проекту «Вечность», поднимется такая волна, что мало никому не покажется. Изготовителя фальшивки найдут чего бы это ни стоило и устроят такую публичную порку, чтобы впредь никому не повадно было заниматься подобными делами. Ни за какие деньги.
        - Выходит, охранник из кунгурской поликлиники соврал?
        - Нет, он действительно видел удостоверение полковника из подразделения «О». Хотя на самом деле никакого удостоверения не было. Некоторые воплощенные альтеры обладают уникальными способностями к суггестии. Он может показать тебе фотографию Мерилин Монро и убедить, что это портрет спин-протектора.
        - Выходит, документов, по которым он оформлял билеты, на самом деле не существует?
        - Точно, - кивнул Бапиков. - Ищи другие зацепки.
        Шарков искал. Но чем больше он ломал голову над этим делом, тем очевиднее становилось, что с помощью обычных оперативно-разыскных мер до воплощенного альтера не добраться. Обладая поистине нечеловеческими способностями, альтер легко обходил ловушки, в которые попадали тривиальные преступники. Он был хитрее, быстрее и изворотливее всех, с кем прежде приходилось иметь дело старшему лейтенанту Шаркову. Что мог придумать ловчий, если даже «Кайзер», перелопатив кучу информации, не смог и близко подобраться к этому чертову альтеру?
        Но сдаваться Шарков не собирался. Ловчий делает свое дело, выполняя точные, доведенные до автоматизма действия. Одно за другим. В определенной раз и навсегда последовательности. То, чем занимался Шарков сейчас, было похоже на добычу золота самым что ни на есть кустарным способом - с помощью тазика с водой. Тут важен был не только и, может быть, даже не столько точный расчет, сколько кропотливость и систематичность, а также случай и удача. Шарков бы и сам посмеялся, скажи ему кто об этом полгода назад. Но теперь он методично, снова и снова, перебирал все имеющиеся факты, к большинству которых получил доступ лишь благодаря Бапикову. Систематизировал, сопоставлял, отбраковывал, искал связи. Неуловимый альтер превратился для него в идею фикс. Стал вызовом, приняв который Шарков уже не мог пойти на попятную. Он вел охоту на хитрого и опасного зверя, на самого опасного хищника из всех, что когда-либо существовали на Земле. Изощренный человеческий разум, помноженный на сверхчеловеческие способности, делал его неуязвимым. Но то, что альтер, скорее всего, и сам верил в собственную неуязвимость, рано или
поздно должно было привести его к ошибке. Пусть не к серьезной ошибке, а к крошечному просчету. Задача же Шаркова заключалась в том, чтобы заметить эту золотую крупинку среди взбаламученного водой песка.
        Но была и другая причина, по которой Шарков изнурял себя работой. Календарь отсчитывал один день за другим, а от злополучного альтера из пансионата номер сорок пять, которого они с Карцевым заслали в логово вольных альтеров, не было никаких вестей. Ежели он так и не объявится, то первыми полетят с плеч головы доктора Карцева и старшего лейтенанта Шаркова. И пусть это только фигуральное выражение, можно было не сомневаться в том, что дальнейшая их жизнь будет суровой, как зима в Сибири, и безрадостной, как будни золотаря при дизентерийном бараке.
        Во время работы об этом можно было почти забыть. Ну или притвориться, что забыл. Мол, я здесь весь такой, в делах, мне воплощенного альтера поймать надо, а до прочего мне и дела нет.
        Чтобы отвлечься, Шарков набрал в поисковой строке «Кайзера» имя: «Юлия Алексеевна Левченко. Место нахождения».
        «Кайзер» тут же указал точку на карте и выбросил ярлык: «Пансионат № 1».
        Ну, значит, Юлию не вышибли с работы - уже хорошо.
        Впрочем, куратор ясно дал понять, что все решения по организаторам побега альтеров из пансионата номер сорок пять будут приняты после того, как станет ясно, сработала их затея или нет. Карцев рассчитывал, что специально подготовленный им альтер вернется через две-три недели. Прошел месяц - альтер не возвращался. Шарков надежду не терял. Потому что иначе вообще ничего не останется.
        Шаркову очень хотелось поговорить с доктором Карцевым. Он предполагал, что у Виктора могли иметься какие-то соображения насчет того, почему задерживается альтер. Он ведь не только знал его лично, но и программировал его сознание. Однако делать это было нельзя. За каждым шагом Шаркова внимательно наблюдали. Каждый его чих оценивался специалистами. Понятия не имея, как будет расценен его звонок Карцеву, Игорь решил, что лучше вообще не давать наблюдателям никакой лишней информации к размышлению. Поэтому все рабочее время он сидел в крошечной комнатушке, что ему выделили, и усердно трудился. Ну, или делал вид, что трудится.
        Рядом с именем Юлии Шарков ввел новый запрос: «Родители».
        «Мать: Левченко (Самусина) Татьяна Андреевна.
        62 года.
        Место рождения - Москва.
        Образование - высшее.
        Окончила Педагогический институт.
        Специальность - преподаватель биологии и химии.
        В настоящее время - домохозяйка».
        «Отец: Левченко Алексей Игоревич.
        65 лет.
        Место рождения - Москва.
        Образование - высшее.
        Окончил - (пробел).
        Специальность - (пробел).
        Место работы - Подразделение «М».
        Шарков кликнул по имени Юлиного отца, чтобы получить развернутую информацию о нем. Но в ответ на экране загорелась красная предупреждающая надпись:
        «ДОСТУП ПЕРВОГО КРУГА!!!
        ВВЕДИТЕ СВОЙ ЛИЧНЫЙ ИДЕНТИФИКАЦИОННЫЙ НОМЕР!!!»
        Дабы не вступать в спор с глупой машиной, Шарков нажал кнопку отмены команды.
        Откинувшись на спинку стула, Шарков уставился на голую стену напротив. Светло-серый цвет успокаивал и давал глазам отдохнуть.
        Несмотря на крошечный размер, комната гордо именовалась кабинетом. Интересно, кто сидел в этой комнатке до него?
        На самом деле Игорю было не очень-то интересно это знать. Просто надо было на что-то отвлечься. Юлия, помнится, говорила, что читает стихи, когда хочет развеяться. Шарков поэзию не любил. Или - не понимал. Разницы, в принципе, никакой. Поэтому, для того чтобы отвлечься, он думал о всякой ерунде.
        Комната, которая теперь была его кабинетом, располагалась в глубине коридора, тянущегося вдоль кабинета руководителя подразделения «О» и сворачивающего направо прямо за ним. Прежде Шарков даже не подозревал о существовании этого закутка. Дверь кабинета Джамалова всегда была конечным пунктом его похода по коридору. Но если комната имелась, значит, кто-то непременно должен был ее занимать. В госучреждениях так принято. Тут иначе нельзя.
        Шарков снова перевел взгляд на экран компьютера, на котором разместились четыре разноцветные круговые диаграммы. Две наглядно демонстрировали распределение посещаемости официально не существующего, а потому - заблокированного сайта alter.ru в зависимости от региона и дня недели. Две другие отображали возрастной и гендерный статус посетителей того же сайта. Не доверяя тем данным, что указывали сами посетители, «Кайзер» делал собственные выводы о возрасте и половой принадлежности пользователей, основываясь на характере их записей. Шарков и сам пока не знал, зачем ему нужна эта информация. С одной стороны, могла пригодиться, с другой - он тестировал возможности «Кайзера», которые казались безграничными, но в то же время не имеющими практического применения. Быть может, потому, что Игорь пока не научился в полной мере использовать все возможности поисковой системы.
        В дверь деликатно постучали.
        Привычным движением Шарков выключил экран.
        - Войдите.
        Дверь чуть приоткрылась, и в комнату заглянул посыльный.
        - Разрешите, товарищ старший лейтенант?
        - Давай, - махнул рукой Шарков.
        Посыльный вошел в комнату и аккуратно прикрыл за собой дверь. Молодой совсем парень, лет двадцать, не больше. Худой, долговязый. Лицо в мелких оспинах и прыщах. Одет в простой темно-синий костюм с белой рубашкой. Галстук в черно-золотую полоску завязан широким узлом, смотрящимся довольно нелепо. Рукава пиджака чуть коротковаты, как будто с чужого плеча. Хотя, может быть, так оно и есть - на сержантское жалованье особо не пошикуешь. Парень небось только и мечтает о том, как бы перевестись со штабной работы в отряд ловчих.
        - Вас вызывает к себе господин куратор, - доложил посыльный. И после короткой, едва заметной паузы добавил: - Немедленно.
        Шарков молча кивнул и жестом отпустил посыльного.
        Как интересно получается: старший лейтенант - товарищ, а куратор - уже господин. Потому что военного звания не имеет? Или по какой другой причине?
        Господин куратор всегда отправлял за Шарковым посыльного. Господин куратор не любил телефоны. Шарков лишь раз видел, как он разговаривает по сотовому со своим руководством. Собственно, это даже разговором назвать было трудно. Бапиков нажал кнопку приема звонка, молча выслушал то, что ему сказали, и так же, ни слова не говоря, нажал кнопку отбоя. Вот и весь разговор. Судя по всему, господин куратор не просто не любил телефоны, а не доверял им. Видимо, потому, что лучше многих других знал возможности современных средств сбора информации. Тот же «Кайзер», с которым пытался наладить взаимопонимание Шарков, мог мгновенно подключиться к любому работающему телефону. Нужно было только указать соответствующий номер. И ввести код доступа для его прослушивания.
        Шарков снова на секунду включил экран, чтобы убедиться, что он закрыт паролем, поднялся на ноги, застегнул пиджак на все пуговицы, одернул полы, поправил манжеты и провел ладонями по волосам. Порядок. Теперь он был готов.
        Шарков вышел из комнаты и аккуратно запер дверь на ключ.
        Куратор силового сектора Комитета Вечной Безопасности, глава спецотдела Юрий Станиславович Бапиков занимал кабинет полковника Вадима Джамалова, который официально все еще числился руководителем подразделения «О». Однако с момента появления во вверенном ему подразделении куратора Бапикова Джамалов старательно держался в стороне от всего происходящего. Главным образом потому, что плохо понимал, что, собственно, происходит и как это скажется на его дальнейшей карьере. Джамалов был отличным служакой, эдаким добротным редуктором, передающим приказы вышестоящего командования подчиненным и требующим их неукоснительного исполнения. Но просчитывать сложные, многоходовые комбинации он не умел. При нем отряды ловчих работали четко, как швейцарские часы. До тех пор пока в механизм не попала крохотная песчинка - вольный воплощенный альтер. Не будучи готов к подобной ситуации, Джамалов предпочел спихнуть всю работу по поискам возмутителя спокойствия на Шаркова. В случае, если Шаркову удастся схватить альтера, все лавры достанутся мудрому руководителю. Если же бесчинства альтера будут продолжаться, ответ держать
придется одному Шаркову.
        В принципе, расчет был верный. Только абсолютно в духе Джамалова - очень уж прямолинейный. Полковник не принимал в расчет того факта, что Шарков мог начать свою игру. Которая и привела к тому, что в подразделении «О» появился куратор сектора КВБ Бапиков. А полковник Джамалов был выставлен из собственного кабинета. Поэтому Шарков не строил иллюзий на тот счет, какие чувства испытывает в отношении его Джамалов. Если Бапиков разочаруется в Шаркове, куратору даже не надо будет придумывать для него наказание. Достаточно будет отдать его Джамалову. А тот уж позаботится о том, чтобы Шарков страдал как можно дольше, желательно до конца дней своих.
        Шарков постучал в дверь бывшего кабинета Джамалова и, не дожидаясь ответа, вошел. Бапиков страшно не любил все эти армейские «разрешите», «так точно», «никак нет». Он был исключительно собранным человеком и не желал отвлекаться на совершенно никчемные, с его точки зрения, формальности.
        Выставив Джамалова из кабинета, Бапиков не стал занимать его большой письменный стол, уверенно стоящий на четырех расставленных в стороны львиных лапах, с мраморным пресс-папье и золоченым письменным прибором. Любой, кто садился за такой стол, сразу начинал казаться выше, солиднее и шире в плечах. Быть может, этим как раз и не нравился куратору стол Джамалова. В отличие от полковника он не старался подчеркнуть собственную значимость. Поскольку она и без того была ясна.
        Бапиков облюбовал себе место по центру длинного стола для совещаний. Он сидел прямо напротив входа, лицом к двери, под большим портретом спин-протектора в тяжелой, золоченой раме. Перед куратором стоял открытый ноутбук. Справа - чашка чая и большое, расписанное синими цветами блюдо с пирожками. Бапиков любил что-нибудь жевать во время работы. Но только не при посторонних. Для Шаркова он делал исключение - то ли не считал его посторонним, то ли вообще не брал в расчет. Справа от ноутбука лежали смартфон куратора, толстый блокнот в кожаном переплете и большая перьевая ручка в золотом корпусе. Еще в самую первую их встречу куратор ясно дал понять Шаркову, что все эти предметы используются не только по их прямому назначению. Чем ближе к «Вечности», тем больше возможностей, но и тем строже контроль.
        - Вызывали, Юрий Станиславович? - спросил Шарков, закрыв дверь.
        - Всего лишь просил зайти, - уточнил Бапиков, не отрывая заинтересованного взгляда от экрана ноутбука.
        Глядя на него со стороны, можно было подумать, что он наблюдает за финалом захватывающего спортивного поединка. Или досматривает триллер с закрученным, как юла, сюжетом. На самом деле Шарков еще ни разу не видел, чтобы Бапиков занимался чем-то, не имеющим отношения к работе. Хотя чисто внешне и манерой поведения куратор вовсе не походил на трудоголика. Скорее он был прагматиком, знающим, что от его работы зависит его будущее.
        Заметив краем глаза, что Шарков все еще стоит у двери, Бапиков молча указал ему на стул по другую сторону стола. А когда Шарков сел, так же молча ткнул пальцем в чайник и блюдо с пирожками.
        Шарков налил себе полчашки остывшего чая и сделал глоток. Пирожки в местной столовой выпекали замечательные: с сердцем, с печенью, с яйцами и луком, с рисом и сыром, с черносливом и курагой, даже с миногами. Бапиков настоятельно требовал, чтобы для него пирожки с разной начинкой клали на одно блюдо, вперемешку, и так, чтобы ни по внешнему виду, ни по запаху невозможно было догадаться, чтобы у них внутри. Обычно он брал пирожок в руки и, прежде чем разломить, долго смотрел на него, пытаясь угадать его содержимое. Это был почти мистический ритуал. «Если в руки тебе попал пирожок с начинкой, которую ты терпеть не можешь, пирожок все равно придется съесть после того, как ты разломишь его, - говорил Бапиков, не сжимая, а лишь поглаживая зажатый в пальцах пирожок. - И, если ты сделал неверный выбор, никто кроме тебя в этом не виноват». После этого куратор разламывал пирожок. По выражению его лица невозможно было догадаться, получил ли он то, что хотел, или нет.
        Шарков пирогов не хотел. Ни с луком, ни с сердцем, ни уж тем более с миногами. Он хотел знать, зачем его вызвал Бапиков.
        Шарков не спеша, наслаждаясь каждым глотком, выпил чай, что был у него в чашке, и снова наполнил ее наполовину. Чай для куратора заваривали отменный. Не иначе как Джамалов гонял посыльных в чайную лавку, что у Красных Ворот, где, как говорят знатоки, только и можно было купить свежий, еще живой китайский чай.
        Бапиков еще минут двадцать пялился в экран ноутбука, не обращая внимания на Шаркова.
        Ловчий уже настроился на долгое ожидание. И даже начал прикидывать, какой пирожок взять с блюда. Как вдруг куратор одним движением захлопнул ноутбук, сложил руки перед собой на столе и посмотрел на Шаркова так, будто хотел спросить, а что он, собственно, тут делает? Игорю даже неловко как-то стало - человек делом занят, а он сидит тут, чаи гоняет.
        - Если можно, я бы хотел получить доступ к закрытой информации о воплощенных альтерах, - начал Шарков, чтобы хоть как-то объяснить свое присутствие в кабинете и тем самым сгладить неудобство, которое он ощущал едва ли не кожей. - Мне это нужно для того, чтобы…
        - Можно, - не дослушав, перебил Бапиков. - С сегодняшнего дня вы введены в Десятый Круг «Вечности».
        От неожиданности Шарков растерялся настолько, что почувствовал себя плывущим в толще темной холодной воды. Он набрал полную грудь воздуха и боялся выдохнуть. Потому что сделать вдох можно было, только поднявшись на поверхность. Туда, где были тепло и свет.
        - Это значит… - медленно начал он и умолк, боясь ошибиться.
        Взгляд его скользнул по блюду с пирогами.
        Если надломишь пирожок, а в нем окажется совсем не та начинка, которую ты надеялся найти, все равно придется его съесть.
        Уловив взгляд ловчего, Бапиков едва заметно улыбнулся.
        - Ваш альтер, Муромский, вернулся.
        Шарков облегченно выдохнул.
        Он снова лежал на горячем песке. А на небе сияло солнце. Жизнь была прекрасна.
        - Правда, он до полусмерти напугал вашего друга Карцева.
        - В каком смысле напугал? - непонимающе сдвинул брови Шарков.
        - Карцев говорил очень путано и сбивчиво. Насколько я понял, с альтером произошли какие-то серьезные перемены, на которые доктор Карцев совсем не рассчитывал. Он уже не может контролировать альтера. Теперь альтер контролирует его.
        - В пансионате есть охрана, - не очень уверенно начал Шарков.
        Собственно, Бапиков и сам об этом знал.
        - Уже нет. - Куратор сцепил пальцы в замок. - Альтер их… нейтрализовал.
        - Убил?
        - Карцев утверждает, что альтер стер охранникам память. Теперь они, как новорожденные младенцы, нуждаются в заботе и уходе. Я уже отправил за ними машину с медиками.
        - И что хочет этот альтер?
        - Он готов к сотрудничеству.
        - То есть он укажет нам место, где находится лагерь вольных альтеров?
        - Да. Но для начала он хочет, чтобы мы выполнили ряд его требований. Ни одно из которых не кажется мне абсолютно неприемлемым. Для начала он хочет всего лишь обустроить свой быт. Получить то, чего он долгое время был лишен. Еда, книги, Интернет. Свободное передвижение, разумеется. Я уже отдал ряд указаний. Надеюсь, он останется доволен. Пускай недельку отдохнет, пообвыкнет. Тогда мы и нанесем ему визит.
        - А вы не думаете, что за эту неделю вольные альтеры могут перебраться на новое место?
        - С чего бы вдруг?
        - Исчез наш осведомитель.
        - Они не знают, что Муромский сотрудничает с нами.
        - Но могут предположить это.
        - Чтобы альтер добровольно вернулся в место своего заточения… - Бапиков с сомнением покачал головой. - Такой вариант они станут рассматривать в самую последнюю очередь. Скорее всего, они решат, что Муромский решил навестить кого-то из родственников или друзей. И предпримут некие действия с тем, чтобы попытаться отыскать его и наставить на путь истинный.
        - Но если вдруг альтеры заподозрили что-то неладное? В таком случае мы рискуем всех их упустить.
        - Муромский утверждает, что место, где он был, это не просто временный лагерь, а большой поселок с собственной инфраструктурой. По его оценкам, жителей там никак не меньше тысячи. Бросать такое место из-за одних подозрений не станет даже самый осторожный. Уже хотя бы потому, что перемещение такого большого количества людей само по себе способно привлечь к себе внимание. Я бы на их месте затаился и ждал.
        Доводы Бапикова были вполне резонны. Но все же Шарков на его месте не стал бы медлить. Может быть, потому каждый из них и находился на своем месте, что ловчий знал, как нужно действовать, в то время как куратор умел оценивать ситуацию. Хотя не исключено, что все дело было в том, что Бапикову было известно что-то, о чем Игорь даже не подозревал.
        - Десятый Круг - это выше, чем у Джамалова? - спросил Игорь.
        И улыбнулся. На всякий случай. Чтобы можно было обратить все в шутку.
        - Это не имеет значения, - с невозмутимым выражением лица ответил Бапиков. - Вы теперь работаете не с Джамаловым, а со мной.
        Глава 2
        Мастер
        Люди невообразимо просты и предсказуемы. Ими можно манипулировать даже без помощи телепатии и суггестии. Так даже интереснее. Отчасти это похоже на игру. Только они играют в шашки, а я - в квантовые шахматы. Любой их ход - это законченное действие, после чего остается только ждать ответного хода соперника. Каждый мой ход - это переход в суперпозицию, открывающую несколько новых вариантов дальнейшего развития партии. Очень просто получить желаемое, когда имеешь дело с обычными людьми. Они ведь просто не понимают, что происходит. Даже самые лучшие из них мыслят такими примитивными категориями, что это сбивает с толку их самих. Решая задачу, включающую несколько взаимосвязанных элементов, они движутся к цели последовательно, шаг за шагом. Ни один из них не в состоянии окинуть взглядом всю проблему, просчитать в уме последовательность действий и результирующую каждого шага, чтобы сразу перейти к заключительному этапу.
        Я не могу сказать, что люди все поголовно глупы. Нет! Интеллект многих из них превосходит тот, которым наделен я. Но ни один из них не в состоянии выбраться из скорлупы собственного разума. А без этого нельзя почувствовать окружающий мир во всех его проявлениях, невозможно слиться с ним, стать единым целым со Вселенной. Разум, что помог в свое время диким предкам человека выжить в мире жестокости и насилия, где прежде, до его появления, все решали размеры клыков и острота когтей, со временем превратился в ловушку. Ощутив собственное «я», человек осознал свое превосходство над всеми прочими живыми существами. Идея была ошибочна, но никто не мог указать человеку на это потому, что он слышал только голос собственного разума. Который не умолкая твердил ему: «Ты - Царь! Ты - Бог! Ты - Творец! Ты - Истина! Ты - Начало Всех Начал!..» Вроде как Большой Взрыв в свое время бабахнул только ради того, чтобы родилась Вселенная, на окраине одной из Галактик которой образовалась бы Солнечная система, на третьей планете которой началось бы взаимодействие аминокислот, приведшее через миллиарды лет к появлению
прямоходящего примата с гипертрофированным головным мозгом, возомнившего себя Венцом Мироздания. Когда твой разум без умолку твердит тебе о собственном величии, трудно поверить в то, что все это могло быть чистой воды случайностью. И ничей умысел или промысел за этим не кроется. Какой, к ересям, мог быть умысел, когда вся эта махина рванула как!.. Ну да, примерно так, как вы и подумали. В тот момент ведь ничего не было. Вообще ничего. Да и быть не могло. Даже с размерностями творилась какая-то ерундень. И время неслось во все стороны разом. Ну кто, скажите мне на милость, мог думать в тот момент о какой-то там, к дребеням, Солнечной системе где-то на окраине Млечного Пути, если самого этого Пути еще и в проекте не было?
        Люди таковы, каковы они есть. С этим ничего уже не поделаешь. Да и зачем что-то делать? Им нравится думать о себе как о чем-то таком, ради чего Вселенная миллиарды лет корчилась в родовых муках - ну и ладно, нехай себе думают. И пусть никого не удивляет то, что гора родила мышь. Ну вот так случилось: родила - значит, родила. Это ведь как чесотка: когда чешется один - все смотрят на него с неодобрением, если же чешутся все, то странным кажется тот, кто не чешется.
        Альтеров отличает от людей то, что в их геноме активируется ген, дающий возможность выходить из-под контроля собственного разума. Это означает, что альтеры способны на то, что, с точки зрения здравомыслящего человека, представляется невозможным. То, что запрещает делать разум. А еще этот ген заставляет альтера пить кровь. Без этого не стать истинным альтером.
        Разумеется, этот ген имеется в геноме каждого человека. Но что проку от молчащего гена? Не больше чем от зажигалки без газа. Однако сей факт означает, что альтер может появиться в любой семье. Даже в такой, в которой альтеров отродясь не было. Все дело в генетической механике, которая, действуя путем случайного перебора различных комбинаций, в какой-то момент находит нужный ключик - то самое сочетание аминокислот, которое активирует ген, превращающий обычного человека в альтера.
        Но то, что должно было стать величайшим даром, в нашем безумном мире становится безмерным проклятием. Всего лишь один активный ген ставит альтеров в мире людей вне закона. С точки зрения извращенной человеческой логики есть плоть других живых существ - это нормально, а вот пить кровь - это уже преступление. Хотя даже кровяную колбасу никто вроде бы не запрещал. Жевать - можно, пить - нельзя. И мне почему-то кажется, что это правило появилось задолго до сказок о вампирах. Быть может, причина в том, что самим фактом своего существования альтеры подрывали в людях веру в их собственную исключительность?..
        Разные мысли приходят в голову, когда читаешь книги. И чем больше читаешь, тем интереснее мысли. А я очень люблю читать. Если бы у меня не было других дел, я бы читал целыми днями. Лишь временами делая паузы для того, чтобы поесть, принять душ или прогуляться по окружающему мой дом заснеженному парку. Гулять мне тоже нравится, но все же меньше, чем читать. Было бы просто замечательно, если бы удавалось совместить оба эти занятия. Но, сколько я ни пробовал, ничего не получается. Все время одно из двух дел непременно отходит на второй план. Либо читаешь и не помнишь, что прочел, либо погружаешься в водоворот слов и уже не замечаешь, где находишься. В общем, я решил, что не стоит путать одно с другим. В конце концов, у меня ведь бездна времени. Столько, сколько никогда не было и никогда не будет ни у одного человека и ни у одного другого альтера. Когда-нибудь я, наверное, захочу попутешествовать. Чтобы воочию увидеть все те места, про которые я пока только читаю в книгах. Но это будет позже. Когда мир будет принадлежать мне. Пока же я развлекаюсь тем, что пробую различные блюда, которые упоминаются в
книгах, которые я читаю.
        Если вы считаете, что один человек не в состоянии покорить целый мир, вспомните историю Иисуса из Назарета. Что бы было, если бы он не позволил распять себя?.. У вас сразу же закрадывается мысль, а не был ли Иисус альтером? Разочарую вас - нет. Иисус не был альтером потому, что его вообще не было. Ни в Назарете, ни в Иерусалиме. Нигде и никогда. Это вымышленный литературный персонаж. Но если бы эта история произошла на самом деле, то можно не сомневаться, что Иисус был бы альтером.
        Сейчас я живу в подмосковном поместье, кажется, восемнадцатого века. Трехэтажный дом с широким крыльцом, охватывающий парк двумя крыльями, отремонтирован, отреставрирован и содержится в идеальном порядке. За парком присматривает профессиональный садовник. Или, как сейчас принято говорить, ландшафтный дизайнер. Это мужчина пятидесяти двух лет, высокий, статный, но с выступающим брюшком, что сразу же выдает в нем любителя хорошего пива. Что мне в нем больше всего нравится - он всегда сосредоточен и молчалив. Он занят только своим делом - и его не интересует то, что происходит вокруг. Зимой работы в парке немного, но по весне в помощь ему будут наняты еще двое или трое садовников.
        Не знаю, кому принадлежало это поместье прежде. Мне это неинтересно. Но всего лишь несколько недель назад в поместье размещался так называемый пансионат номер сорок пять, служивший местом заключения группы альтеров. Среди которых был и я.
        О годах, проведенных в пансионате, не хочется даже вспоминать. Да и зачем, если все это осталось в прошлом. А впереди у меня столько всего, что даже подумать страшно. Впрочем, это только так говорится, что страшно. На самом деле открывающиеся перспективы приводят меня в восторг, сравнимый разве что с тем, что накатывает, когда выпьешь пару полулитровых гемаконов крови кразу. А страшно должно быть тем, кто попытается встать у меня на пути. Я никому не желаю зла. Но и не подумаю щадить тех, кто попытается мне помешать.
        Если прежде я жил в подвале, в крошечной комнатенке без окон, со стенами, обитыми войлоком, и с запертой на замок дверью, то теперь я перебрался на второй этаж. В моем распоряжении две просторные комнаты в центральной части здания слева от парадной лестницы, с огромными окнами, выходящими в парк. В одной - спальня, в другой - кабинет. Мне больше и не надо. После двадцати лет в одиночной камере большие пространства не то чтобы пугают, скорее кажутся совершенно неуместными. Как огромный букет срезанных цветов, с трудом втиснутый в вазу с узким горлом.
        Помимо доктора Карцева, в доме появились два человека из обслуживающего персонала. Оба мужчины тридцати с небольшим лет, с невозмутимыми лицами и армейской выправкой, которую не могут скрыть даже мешковатые серые костюмы, в которые их нарядили. Прежде присматривающих за нами охранников называли санитарами. Теперь они стали служащими. Они убираются в моих комнатах, доставляют еду и книги, которые я заказывал, и выполняют разные мелкие поручения. Оба они спокойны, корректны, молчаливы и исполнительны. Имен своих они не назвали. Поэтому одного из них, с жиденькими светлыми волосами, гладко зачесанными назад, я назвал Дживзом. Другого, с густыми черными волосами, расчесанными на косой пробор и уложенными так аккуратно, будто он только что вышел из салона, со щеками и подбородком, чуть синеватыми от щетины, проступающей даже на гладко выбритом лице - такое бывает только у натуральных, жгучих брюнетов с очень светлой кожей, - я назвал Арчи. Почему Дживз - понятно. А Арчи - честно говоря, и сам не знаю. Просто мне показалось что это имя ему подходит. Самим же служащим абсолютно все равно, как я к ним
обращаюсь.
        Доктору Карцеву очень хочется улизнуть из дома. Он меня боится и даже не пытается это скрывать. Но, помня наш первый разговор после моего возвращения, он еще больше боится разочаровать меня. А потому он старается быть столь же предупредительным и исполнительным, как Дживз и Арчи, вместе взятые.
        Я заглянул в память Виктора Карцева, надеясь найти там информацию о тех якобы могущественных людях, которым принадлежит особняк, в котором я живу, и которые, разумеется, очень хотят со мной пообщаться. Но Карцев и сам мало что о них знает. Поэтому я даже не стал пытаться выловить что-либо из той каши, что творилась у него в данном разделе памяти. Зато я узнал, ради чего отлавливают альтеров и держат их потом в закрытых пансионатах. Прав был Соломон Шток - нас используют как дойных коров. Им нужна наша кровь, которая служит лекарством едва ли не от всех существующих болезней. Вот только в аптеке это лекарство не купишь. М-сыворотку невозможно достать ни за какие деньги. Ее получают только избранные - участники проекта «Вечность». Этого Карцев уже не знал, но об этом рассказывал кто-то из людей Штока, когда я находился в поселке вольных альтеров. Признаться, меня удивило то, что люди Штока знали о проекте «Вечность» значительно больше того, что было известно доктору Карцеву, который на него работал. Право же, извращенная система.
        Если без обиняков, то от Виктора Карцева не было никакой пользы. Он передал информацию о моем возвращении и продиктовал мои требования, которые, вопреки его сомнениям, были приняты и незамедлительно удовлетворены. Причем даже в более полном объеме, чем я обозначил. Так, например, о Дживзе и Арчи я не просил. Но, признаюсь, их молчаливое присутствие, а самое главное, их ненавязчивая готовность в любую секунду прийти на помощь были мне приятны. Доктора Карцева можно было со спокойной совестью выставить за дверь. Проку от него было не больше, чем от пыли под кроватью. Но я испытывал к нему какую-то по-человечески глупую, сентиментальную привязанность. Еще с тех времен, когда он был главным врачом пансионата номер сорок пять, а я - его пациентом. Мне было жалко расставаться с ним, как жалко бывает выбросить какую-нибудь старую, ненужную вещицу. Кроме всего прочего, временами он был забавен. И, главное, я был абсолютно уверен, что он никогда меня не предаст. Он помнил меня еще забитым, едва не выжившим из ума альтером. И те перемены, что произошли во мне всего за месяц, вселяли в него едва ли не
мистический трепет. Для него, атеиста, я был больше чем богом. Я был Мастером!
        Кстати, внешнюю охрану нам тоже пришлось заменить после того, как я отформатировал мозги тем, кто не хотел меня сюда пускать. Говорят, они быстро восстанавливаются и уже сами пьют молоко из бутылочек.
        Глава 3
        Соломон
        Протоптанная в снегу тропинка вилась меж невысокими еще сугробами, огибала березы, ныряла под разлапистые ветки елей. Тропинка петляла, кружила, пряталась за снежными заносами - как будто куда-то манила, звала, зазывала. Но на самом деле она никуда не вела. Описав широкий неровный круг, тропинка замыкалась в кольцо.
        Такие тропинки-обманки, именовавшиеся не иначе как Уроборосы, во множестве оплетали лесной массив, окружающий поселок альтеров. Каждый год, как только выпадал первый снег, жители поселка, объединившись в группы, отправлялись их протаптывать. А потом ежедневно гуляли по ним, дабы вид у тропинок был ухоженный. Основатель поселка и неформальный лидер сообщества вольных альтеров и примкнувших к ним людей Соломон Юрьевич Шток называл Уроборосы защитой от случайных прохожих.
        В пяти километрах к западу от поселка альтеров располагались два садово-дачных товарищества, каждый домов на триста. В семи километрах к востоку находился недавно построенный коттеджный поселок, половина домов в котором были уже проданы и заселены. К северу местность была болотистая. Там, в десяти километрах от поселка, в низине, лежали три торфяных пруда с темно-коричневой, почти черной водой, куда летом энтузиасты ходили рыбу ловить, а то и купаться. Зимой же там было малолюдно. Зато с севера в пяти километрах от поселка проходила довольно оживленная автотрасса, соединяющая две железнодорожные станции. С одной стороны от трассы стояла деревня, похожая скорее на потерявший свой город окраинный микрорайон. По другую сторону дороги прежде находились фермы с прилегающими к ним выпасами. Когда фермерству пришел конец, в пустующих зданиях расположились какие-то сомнительные мастерские, производящие декоративную плитку, деревянную фурнитуру и картонные коробки. А вдоль дороги выстроились магазины, магазинчики, ларьки, кафешки, шашлычные, автомойки и мастерские. Появился даже мини-зоопарк с козлами,
верблюдами и страусами в загонах. Понятное дело, в таком окружении велика вероятность, что кто-то случайно собьется с пути или намеренно решит срезать дорогу, пойдя через лес, и наткнется на поселок альтеров.
        Все в округе знали, что в лесу находится коттеджный поселок, обнесенный высоким забором. В деревне ходили слухи, что там живут не то тайные миллионеры, не то бывшие мафиози. В гости туда никого не звали, поэтому никто и не ходил. От греха подальше. Однако от случайностей страховки не существует. Страховку придумал Соломон Шток, придав ей вид замыкающихся на себе тропинок.
        В основе любой хитрости, как утверждал Соломон, лежит элементарная психология. Наткнувшись на ухоженную тропинку, человек, не знающий местности, скорее всего, по ней и пойдет. А сделав круг и вернувшись на то же место, с которого начал, семеро из десяти махнут рукой и вернутся назад тем путем, каким пришли. Двое из трех оставшихся, прежде чем уйти, сделают еще один круг. Последний, относящийся к категории особо упертых, сделает минимум три круга.
        Со временем, а именно три года спустя после начала повального увлечения Уроборосами, обитатели поселка начали склоняться к мнению, что теория закольцованных тропинок была не более чем шуткой Соломона Штока. Однако, когда Соломона исподволь подводили к разговору о Уроборосах, он лишь загадочно улыбался. А когда напрямую спрашивали о том же, он хранил суровое молчание.
        Как бы там ни было, зимняя забава многим пришлась по душе. И, как только выпадал первый снег, жители поселка отправлялись протаптывать тропинки. Одни, превратив это дело в искусство, выписывали на снегу эмблемы и вензеля. Другие, отдавая дань спортивному духу, создали несколько видов состязаний по протаптыванию Уроборосов. У каждого был свой свод строгих или не очень правил и свои критерии оценки результатов.
        К единственному въезду на территорию поселка не вели ни протоптанные тропинки, ни накатанные дороги. Не зная точно, где он находится, найти его было невозможно.
        Прежде дачники, ругая всех и вся, тащились до своих участков по разбитой, изрытой ямами грунтовой дороге. Которая в пору дождей делалась и вовсе непроходимой. Строительство нормальной дороги организовал все тот же Шток. Теперь дачники ездили по бетонке и ругали тех, кто сделал ее слишком узкой. На обочине четвертого километра бетонки штабелями в рост человека было сложено несколько десятков плит, которые по какой-то причине так и не пошли в дело. Две плиты были уложены на землю, перпендикулярно бетонке. Съехав по ним, нужно было обогнуть штабели плит, за которыми начинался совсем неплохой проселок.
        Однако, проехав или протопав по проселку километра полтора, случайный проезжий или прохожий упирался носом или бампером в старый, покосившийся шлагбаум с прибитыми к нему таким же древним запрещающим знаком и доской с поясняющей надписью «Проезд закрыт!». Шлагбаум оберегал не знающих дорогу путников от падения в овраг шириной в три метра и глубиной метров в пять, а то и больше, заваленный старыми, драными покрышками, сломанными ящиками, ржавыми консервными банками, битыми бутылками и еще невесть каким хламом. Преодолеть этот ров невозможно было даже на очень крутом внедорожнике. Спуститься же в него на своих двоих мог решиться только форменный безумец. Мало кому за пределами поселка было известно, что над созданием инсталляций «Ров» и «Плиты» работал проживающий здесь же, в поселке, художник-акционист Владимир Скоробогатов. Он не был альтером, но у него тоже имелись причины скрываться. Владимир Скоробогатов прославился своими перформансами, которые мало кто понимал. Власть же, как известно, видит крамолу во всем, что понять не в состоянии. Поэтому Скоробогатову за его художества грозило несколько
вполне реальных уголовных статей.
        Случайному путнику не оставалось ничего иного, как только повернуть назад. Тем более что прямо перед шлагбаумом имелась удобная площадка для разворота.
        Если же перед шлагбаумом оказывался житель поселка, он брал в руку дистанционный пульт, направлял его на кривую сосну, растущую по другую сторону рва, и нажимал кнопку. В ту же минуту, будто по мановению волшебной палочки, кривой шлагбаум исправно поднимался - и широкий, крепкий выдвижной мост, способный выдержать пятитонную фуру, ложился через ров. За мостом же начиналась засыпанная крупным щебнем ровная, накатанная дорога, ведущая прямиком в поселок.
        Дороги, как положено, вели из пункта «А» в пункт «Б». А тропинки вились Уроборосами.
        Сейчас по тропинке шли двое. Они просто прогуливались. Но время от времени в тех местах, где снег осыпался на тропу, они, как было заведено, утаптывали его. День был морозный, но пасмурный. Небо то ли собиралось обрушить на людей груды снега, то ли просто хмурилось по какой-то своей, непонятной даже метеорологам причине. Один из гуляющих, тот самый Соломон Юрьевич Шток, что придумал Уроборосы, был одет в темно-синюю финскую пуховую куртку с откинутым на спину капюшоном, застегнутую на молнию до самого верха широкого, стоячего воротника, в котором Соломон прятал аккуратную светло-русую бородку. Снизу из-под куртки видны были изрядно поношенные светло-голубые джинсы. Голову Соломона плотно облегала вязаная спортивная шапочка малинового цвета. Второй был в таких же синих джинсах, только поновее, и в черной кожаной куртке, явно не подходящей к сезону. Голова его была повязана черной банданой с разноцветными черепами. Звали его Дмитрий Рапушкин, но друзья, как правило, называли его просто Димоном. Один только Соломон с самого первого дня их знакомства настойчиво продолжал именовать Димона Дмитрием.
Шток был вдвое старше своего спутника, но разговаривали они вовсе не как наставник с учеником, а как старые друзья. При этом Димон не забывал выказывать Соломону должное уважение.
        - Тебе не холодно? - участливо осведомился Соломон. - Одежка на тебе уж больно легкая.
        - Да нет, нормально. - Димон на ходу зацепил пригоршню снега, слепил снежок и перекинул его из одной руки в другую. - Я свитер под куртку надел.
        - Так и будешь всю зиму в этой кожанке бегать?
        Димон пожал плечами:
        - По погоде. Зимы-то последнее время сам знаешь какие. Не зима - одно название.
        Соломон поглубже засунул руки в карманы. По его меркам, уже и сейчас было достаточно холодно для того, чтобы как следует утеплиться.
        - Парни наблюдают за окрестностями?
        - Днем и ночью.
        - Внимательно?
        - Еще бы.
        - И что?
        - Я же докладывал - все спокойно. Как будто ничего не произошло.
        - Ну, собственно… - Не закончив фразу, Соломон умолк.
        Димон метнул снежок в ствол растущей в стороне от тропинки сосны. Разбившись о светло-коричневую кору дерева, снежок оставил на ней белую нашлепку.
        - Не нравится мне все это, - угрюмо произнес Димон. - Пропал альтер - и как будто ничего не произошло. Никто его не видел, никто понятия не имеет, куда он мог направиться… Словно в воздухе растворился… Будто не было его вовсе… И ведь не только мы не смогли его отыскать - ловчим он тоже не попался! А он между тем двадцать лет просидел в пансионате, у него ни друзей, ни знакомых, ни денег, ни документов. Где он, мрак его, прячется?
        Соломон втянул голову в плечи так, что нос почти коснулся края воротника.
        - Что не так с этим Муромским? - продолжал наседать на него Димон. - Я же видел, какие у вас с доктором Снайдеровым были лица, там, в доме для новичков, когда он пропал. Вы были не просто растеряны, а напуганы. Напуганы, Соломон! А я ведь был уверен, что тебя вообще невозможно чем-то напугать. Что происходит, Соломон?
        - Я был бы рад ошибиться, - медленно, в такт неторопливым шагам начал Шток. Вместе со словами из-под воротника вылетали клочья пара. - Но, судя по всему, Алексей Муромский стал Мастером. Вениамин Павлович в этом абсолютно уверен. Кана, которую мы пригласили на место происшествия, тоже это подтвердила. Она ничего не знает о Мастере, но все равно поняла, почувствовала, что Алексей стал другим, не просто воплощенным альтером.
        - Разве есть другая ступень после воплощения? - удивленно спросил Димон.
        - Похоже, что есть.
        Вильнув из стороны в сторону, тропинка скользнула меж двумя невысокими елями. Проходя мимо, Димон с Соломоном плечами задели ветки, каждый со своей стороны, и с деревьев посыпался снег.
        - Ты никогда не говорил об этом.
        В голосе Димона отчетливо прозвучала обида. Да он и не пытался это скрыть. Соломон был человеком, которому он доверял так же, как себе самому, если не больше. И он был уверен, что Соломон ничего и никогда от него не скрывает. Однако ж, оказывается, у Штока имелись свои секреты.
        Соломон остановился, придавил ногой горку рыхлого снега.
        - С появлением проекта «Вечность» из истории принялись вымарывать все упоминания об альтерах, - начал он, глядя не на Димона, а себе под ноги. - То, от чего избавиться было невозможно, обратили в страшные сказки о вампирах. Это был очень коварный ход. В результате стало почти невозможно не только отыскать истину, но и отличить правду от вымысла. Кем на самом деле был граф Дракула?
        - Валахским господарем Владом Цепешем, - не задумываясь, ответил Димон.
        - Это мы сейчас так считаем. Почему же тогда Брэм Стокер сделал его главой клана вампиров?
        - Это только его фантазия.
        - Да? - Повернув голову, Соломон посмотрел на Димона. - А может, у него имелись документы, свидетельствующие о том, кем был на самом деле Влад Цепеш?
        - Он был Мастером?
        Соломон взмахнул рукой, будто разгоняя мрак, мешающий ему как следует рассмотреть то, что находилось вокруг.
        - Насчет Дракулы мне ничего не известно. Я привел его как пример, поскольку все о нем знают. Или считают, что знают. На самом же деле специалисты из «Вечности» так хорошо поработали над древней историей, что я, признаться, уже ни в чем не уверен. Ну а история двадцатого века так и вовсе вся скроена из подлогов и фальшивок. В это время «Вечность» уже серьезно взялась за работу и старательно заметала следы своей деятельности. Тем не менее зарубежным специалистам, занимающимся историей альтеров, с некоторыми из которых я поддерживаю контакты, удалось обнаружить ряд любопытных документов, в которых упоминались альтеры, титулованные как Мастера. К сожалению, подтвердить подлинность этих документов не удалось, поэтому не могло быть уверенности в том, что это не фальшивки, сработанные с какой-то неизвестной нам целью в стенах «Вечности».
        С неба начал сыпать мелкий, нудный снег. Погода определенно портилась.
        - Доктору Снайдерову ты о Мастерах рассказал, - все еще с обидой заметил Димон.
        - Я лишь поделился с ним информацией после того, как он рассказал мне то, что было известно ему. Он наткнулся на упоминание о Мастерах в совершенно других, неизвестных мне источниках. Которые также, увы, нельзя считать абсолютно достоверными. Насколько можно судить по тем документам, с которыми мне довелось иметь дело, Мастер - это высшая стадия воплощения альтера. Доминиканский монах Иеронимус Кресп, фрагменты безымянного трактата которого были обнаружены несколько лет назад в муниципальном архиве Ганновера, пытался увязать альтеров с историей тамплиеров. По сохранившимся страницам его работы, которая в оригинале, по всей видимости, была весьма объемной, трудно судить, насколько обоснованы были его воззрения. Однако Кресп утверждал, что стать Мастером по собственному желанию невозможно. Для того чтобы воплощенный альтер стал Мастером, должно сойтись вместе множество самых разных факторов. Прежде всего альтер со дня своего воплощения должен быть «поденно на крови».
        - То есть он каждый день должен пить кровь?
        - Именно.
        - Вениамин Павлович говорит, что так можно и здоровье подорвать. Это все равно что питаться одним сахаром.
        - Если ты не Мастер.
        - Альтеров в пансионатах ежедневно заставляют кровь пить. Но они там еще и на поддерживающей терапии сидят. Это ведь тоже не проходит без последствий.
        - Если ты не Мастер, - повторил Соломон.
        - Выходит, Мастером надо родиться?
        - Кто знает, - выдохнул облачко белого пара Соломон. - Во всех известных нам историях появление Мастера окутано тайной. Он возникает как бы ниоткуда. Уже взрослый человек, полностью сформировавшаяся личность. Однако исследователи этого вопроса сходятся во мнении, что перед своим перерождением будущий Мастер, как правило, проходит через мощный катарсис. С ним происходит нечто такое, что ломает, разбивает вдребезги, выворачивает наизнанку все его былые представления о мире и о самом себе. После чего он начинает совершенно иначе оценивать свое место в этом мире.
        - То есть у него напрочь сносит крышу, - подытожил Димон.
        - Вроде того, - согласился Шток.
        - А потом?
        - Разные авторы называют массу других факторов, которые, по их мнению, способствуют перерождению будущего Мастера. Но, поскольку большинство сохранившихся документов относится к Средневековью, все они носят весьма умозрительный характер. Авторы пытаются проводить параллели, многие из которых нам сегодня просто не понять. Так, например, алхимик и философ, как он сам себя величает, Франциск Хоэм говорит о том, что будущий Мастер должен непременно соблюдать обет целомудрия и по крайней мере раз в неделю его должны сечь розгами. Кларен Блихсен, именующий себя личным врачом и парфюмером его чести барона Отто Шпанка, придает большое значение особой диете, включающей полный отказ от алкоголя и гусиной печенки. Астролог Курт Гранель описывает ряд магических обрядов, которые, по его мнению, помогают Мастеру не только обрести силу, но и контролировать ее. Рене Вильнер Райнхар связывает появление Мастера с фазами луны и шириной разлившихся рек.
        Все это с легкостью можно счесть вымыслом средневековых псевдоученых. А поскольку никакой дополнительной информации из других источников об авторах этих странных документов найти не удалось, можно решить, что все это чья-та мистификация. Если бы не документ, обнаруженный доктором Снайдеровым. Вениамину Павловичу удалось заполучить всплывшую каким-то образом во Франции машинописную копию отчета некой Специальной медицинской лаборатории при Особом ведомстве - так тогда именовалось советское отделение проекта «Вечность» - за тысячу девятьсот пятьдесят первый год. Документ подписан профессором Седовым и уполномоченным Особого ведомства Гниловым. В отчете речь идет об экспериментах, проводившихся в течение трех лет, с тысяча девятьсот сорок седьмого по тысяча девятьсот пятьдесят первый, в возглавляемой Седовым лаборатории. Целью экспериментов, как указано в отчете, было «получение новой, улучшенной породы альтера, которая в дальнейшем будет именоваться «Мастер». - Не то охнув, не то фыркнув, Соломон выпустил облако пара из-за воротника. - Перед Седовым была поставлена задача получить суперальтера,
который один будет давать столько М-сыворотки, сколько обычно дают десять других.
        - Почему бы тогда не использовать старые добрые мичуринские методы? - мрачно хмыкнул Димон.
        - Это они уже прошли. Седов начинает свой отчет с того, что «как известно, скрещивание двух альтеров не приводит к рождению нового альтера». Ну а поскольку генетика в то время в Советском Союзе именовалась не иначе как «продажной девкой империализма», ученые-особисты, в полном соответствии с господствующей в советской науке безумной теорией Трофима Лысенко, взялись за «переделку природы» альтеров. Однако использовали они при этом все те же средневековые методы. Для своих работ Седов выбирал альтеров, не менее десяти лет ежедневно принимавших кровь. Их принуждали соблюдать самые разные диеты, не давали спать, держали в полной темноте, изнуряли физическими упражнениями, заставляли заучивать огромные, бессмысленные тексты, укладывали в ледяные ванны, обкуривали благовониями… Все эти действия Седов подробно и педантично описывает в своем докладе. Отдельным разделом проходят, как он это называл, «методы принудительного физического воздействия». Альтеров пытали электричеством, жгли огнем, травили газами, отрезали им пальцы, заживо хоронили…
        - Да это безумие какое-то, а не наука! - не выдержав, перебил Димон. - Эти документы следует придать гласности! Все должны узнать, что творят эти гады!
        Соломон еще ниже наклонил голову. С шапки посыпался налипший на нее снег.
        - Я испытал те же чувства, когда впервые прочитал этот документ. И подумал о том же самом. Но, сопоставив все «за» и «против», понял, что это принесло бы нам больше вреда, чем пользы. Все, что мы можем сделать, - это слить отчет в Интернет. Но даже если распространение его не будет вовремя заблокировано спецслужбой «Вечности», если в ответ на публикацию возникнет какой-то общественный резонанс, мы не сумеем доказать подлинность отчета. Как я сказал, Вениамин Павлович заполучил лишь машинописную копию отчета Седова. Да и та была снята не с оригинала, которого никто не видел, а с другой копии. Документ будет объявлен фальшивкой, а нас назовут фальсификаторами, готовыми идти на любые ухищрения, дабы опорочить честные имена тех, кто ведет с нами святой и правый бой. На этом все и закончится. - Шток вытащил из кармана руку в кожаной перчатке и указательным пальцем ткнул Димона в плечо. - Та же история, что и с твоим захватом пансионата. Если бы ты прежде как следует подумал, то не стал бы этого делать.
        - Ой, ну ладно, - недовольно поморщился Димон. - Хватит уже об этом.
        - Нет, не хватит! - строго осадил его Соломон. - Ты хотел устроить показательную акцию, освободив нескольких альтеров. А что в результате? Обвинения в терроризме и беглый альтер, скрывающийся неизвестно где!
        Димон благоразумно решил не искушать судьбу и вернулся к прежней теме.
        - Седов, надо полагать, ничего не добился? - спросил он.
        - Нет. - Соломон снова спрятал руку в карман. - Но, расписавшись в собственных неудачах, он тут же предложил новый подход к решению поставленной перед ним задачи. В конце отчета профессор Седов испрашивает у своих кураторов разрешение перейти к «прямому стимулированию мозга альтера». Что он под этим подразумевал, я даже думать не хочу. Ясно, что, если после рассмотрения предоставленного отчета профессора Седова не сняли с должности, он искалечил, а то и убил еще немало альтеров. Однако тот факт, что в своих работах он руководствовался указаниями средневековых специалистов, свидетельствует о том, что найденные нами документы подлинные. Следовательно, можно утверждать, что крайне редко, не чаще чем раз в столетие, а может, и того реже, по непонятным пока причинам среди альтеров появляется Мастер.
        - Ну, хорошо, появляется Мастер. - Димон быстро притоптал осыпавшийся на тропинку снег. - И что он собой представляет?
        - Говоря современным языком, это Суперальтер.
        - Это я понял, - коротко кивнул Димон. - Что конкретно он может?
        - Если каждый из истинных альтеров наделен какой-то уникальной способностью, то Мастер обладает всеми сразу. А еще он может такое, на что не способен ни один альтер.
        - Ясно, - снова кивнул Димон. - То есть на что он реально способен, ты не знаешь?
        - Этого не знает никто.
        - Тем не менее ты уверен, что Муромский - это новый Мастер.
        - Скажем так, я хотел бы в этом усомниться, но у меня нет повода. Муромский двадцать лет провел в пансионате, ежедневно принимая кровь. Он попал туда тринадцатилетним мальчиком, поэтому, когда ты вытащил его оттуда, это, надо полагать, оказало на Алексея сильное эмоциональное воздействие. Затем он резко отказался от крови, что привело к гематокризу. Вениамин Павлович утверждает, что ни один альтер в состоянии гематокриза не смог бы самостоятельно даже шагу ступить. А Муромский сумел проползти по галерее, спуститься вниз по лестнице и добраться до холодильника, в котором хранились гемаконы. После этого он выпил сразу несколько литров крови, что не могло не закончиться гематокскикозом. Все это буквально перетряхнуло его организм на биохимическом уровне. Да и на психике не могло не сказаться. Мне очень хотелось верить в то, что произошедшие с Муромским изменения носили временный характер. Ну, вроде как хлебнул лишнего, малость почудил, но потом пришел в себя. Однако прошло две недели, а о нем ни слуху ни духу. - Рукой, затянутой в перчатку, Соломон стряхнул снег сначала с левого плеча, затем - с
правого. - Рад буду ошибиться, но, скорее всего, Муромский стал Мастером.
        - Ну, стал, и ладно, - с показным небрежением дернул плечом Димон. - Сбежал - ну и пусть себе бегает. Нам-то что? Тебя беспокоит то, что он знает, где находится поселок? Но если он истинный Мастер, то ловчим его нипочем не взять. Так ведь?
        - Меня тревожит то, что я не могу понять, при чем тут «Улисс»? - задумчиво глядя себе под ноги, произнес Соломон.
        - Что? - непонимающе посмотрел на него Димон.
        - «Улисс». Роман Джеймса Джойса. Муромский читал его перед своим перевоплощением. И, уходя, забрал книгу с собой.
        - Может быть, она ему просто понравилась? - не очень уверенно предположил Димон. Потому что понимал, что, ежели Соломон заговорил об этом, значит, все совсем не так-то просто.
        - «Улисс» - роман, способный перевернуть сознание, - все так же задумчиво произнес Соломон. - Он способен заставить человека взглянуть на мир другими глазами. В каком направлении «Улисс» развернул мировосприятие Муромского? - Шток бросил вопросительный взгляд на спутника. - А?
        Димон озадаченно наморщил нос и через бандану поскреб затылок. Пять лет назад он прочитал «Улисса». От корки до корки. Но вовсе не потому, что роман захватил его, а потому, что на этом настаивал Шток. Соломон в категорической форме потребовал, чтобы все семеро воплощенных альтеров, вместе с которыми он в свое время основал поселок, прочитали этот роман. Димон оценил «Улисса» по достоинству. Несомненно, это было выдающееся литературное произведение. В безбрежном потоке сознания, что вылил на читателей Джойс, вне всяких сомнений, можно было утонуть. Димон ощущал это почти физически: стоило ему ненадолго ослабить внимание, как словесный поток подхватывал его, выталкивал на стремнину и увлекал за собой. Вот только куда именно - не разберешь. В чем заключался смысл романа, Димон так и не понял. То есть он чувствовал, что смысл где-то рядом, но ухватить его так и не смог. Когда же он спросил у Соломона, зачем нужно было читать эту книгу, тот с серьезным видом ответил: «В свое время поймешь». Выходит, это время как раз сейчас и наступило?
        - А что говорят об этом средневековые знатоки? - спросил он.
        В самом деле, «Улисс» был полностью издан только в тысяча девятьсот двадцать втором. Что или кто указывал путь Мастерам прошлого, когда «Улисса» еще и в помине не было?
        - В шестнадцатом веке Мастер по имени Мигель де Отеро поднял восстание альтеров в испанской провинции Льейда. В районе Валь-д'Аран альтеры захватили три небольших города и провозгласили независимость. Людям, которые признали новую власть и новые законы, позволено было остаться. Прочие же смогли беспрепятственно покинуть территорию самопровозглашенного государства. Республика Валь-д'Аран просуществовала семь с половиной лет. На восьмом году ее существования объединенные силы французов и испанцев сломили сопротивление повстанцев и устроили в Валь-д'Аране резню. Убиты были все, кто не сумел скрыться, включая местных священников, которые, по мнению пришлых святош, продали души Дьяволу.
        Еще один Мастер объявился два столетия спустя во времена Великой французской революции. По утверждению автора обнаруженных нами мемуаров, подлинное имя его было никому не известно, повсюду он фигурировал под псевдонимом Террю. По утверждению мемуариста, этот самый Террю был серым кардиналом революционного правительства. Именно он является идеологом якобинской диктатуры, с его подачи был создан Революционный Трибунал и начата кровавая вакханалия, получившая название Эпоха Террора.
        Я не берусь судить действия Мигеля де Отеро и Террю. Нам слишком мало о них известно, чтобы выносить какой бы то ни было вердикт. Однако нельзя пройти мимо нескольких существенных моментов. Первое: нам ничего не известно о детских и юношеских годах будущих Мастеров. Второе: мы не знаем, удалось ли кому-то из Мастеров достигнуть цели, которую он перед собой ставил. Революционный террор или резня в Валь-д'Аране могли быть вовсе не целью, а лишь средством ее достижения. Третье: мы понятия не имеем, что происходило с Мастерами после описываемых событий. Нет ни одного достоверного сообщения о смерти Мастера. И, наконец, четвертое: Мастера становятся непосредственными участниками событий, ведущих к кардинальным переменам в обществе. Вопрос в том, являются ли они сами катализаторами этих перемен или же, обладая выдающимися аналитическими способностями и сверхинтуицией, превращающей их в пророков, они всегда оказываются в нужное время в нужном месте?
        - Я так понимаю, все в конечном итоге сводится к вопросу, чем собирается заняться Муромский?
        - Именно. Я более чем уверен, мы до сих пор ничего о нем не слышали только потому, что он еще не принял решение.
        - Не наметил для себя цель?
        - Точно.
        - А какие вообще у него могут быть цели?
        Соломон громко фыркнул и взмахнул обеими руками, как будто подбросил в воздух большого, тяжелого индюка, пытаясь заставить его лететь.
        - Какая цель у реки? Какая цель у ветра?..
        - Не нагнетай, Соломон, - расслабленно усмехнулся Димон. - Мы говорим не о природных стихиях, а о человеке. Может, он и обладает кучей выдающихся способностей, но перво-наперво он - человек. Может, он умнее и быстрее нас, но им движут те же самые эмоции.
        - В этом я как раз не уверен, - покачал головой Соломон.
        - Я в жизни не встречал человека, не подверженного эмоциям. Просто некоторые очень искусно это скрывают.
        - Хотел бы я быть в этом так же уверен.
        - Ладно! - Димон хлопнул в ладоши и как следует потер одну о другую. - Так какой у нас теперь план?
        Соломон спрятал улыбку за воротником. В этом был весь Димон - для него главным было действие. Классический буддистский постулат «Сиди на берегу и жди, когда река пронесет мимо трупы твоих врагов» был явно не для него. Буддизм и Димон - вещи абсолютно не совместимые. Порой Соломон сетовал на нетерпеливость Димона. Но в то же время он понимал, что Димона следовало принимать таким, каков он есть, потому что перекроить его невозможно.
        - Что мы должны делать? - задал новый вопрос Димон.
        - Жить как прежде, - ответил Соломон.
        - То есть ничего? - обескураженно уточнил Димон.
        - Тебе что, нечем заняться? - с показной строгостью осведомился Шток.
        - Я не о том. - Димон тряхнул головой так, что снег с концов банданы полетел в разные стороны. - Я конкретно о Муромском. Если он Мастер…
        - Если он Мастер, - перебил Соломон, - тогда первый ход за ним.
        Судя по уксусно-кислому выражению Димонова лица, он был не согласен с такой постановкой дела. Категорически не согласен.
        - У тебя есть какие-то предложения? - спросил Соломон, чтобы не оставалось ничего недосказанного.
        - Это ты у нас стратег. - Димон отвернулся в сторону.
        Ему было что предложить. Но он заранее знал, какие его идеи Соломону не понравятся. Поэтому и не стал озвучивать те, что имелись.
        Несколько минут они шли молча. Ветер крепчал, а пелена сыплющего с неба снега становилась все плотнее. Соломон накинул на голову капюшон. Тропинка резко повернула направо, обогнула кривой ствол березы и так же внезапно повернула в другую сторону.
        - Наверное, пора возвращаться, - сказал Соломон.
        Ему не было холодно, но дома его ждало много дел. По большей части - рутина. Но и ей нужно было заниматься. Соломон для того и пригласил Димона на прогулку, чтобы можно было поговорить спокойно, с глазу на глаз, так, чтобы никто не мешал. Дома это сделать было невозможно. Соломон никогда не запирал дверь и никогда не разворачивал гостей с порога. Зная эту его особенность, к нему то и дело наведывались жители поселка с вопросами, проблемами, предложениями, решениями, а то и просто так, перекинуться парой слов, новостями поделиться или рассказать свежий анекдот.
        Обогнув еще одну березу и свернув за невысокую разлапистую елку, Соломон сошел с тропы и двинулся в сторону от нее по снежной целине. Димон шел за ним, стараясь ступать след в след. Теперь ветер дул им прямо в лицо, колючие снежинки царапали щеки и лоб. Димон уперто шел вперед, не пригибая головы. Он не собирался кланяться какой-то непогоде. Соломон натянул капюшон до бровей, а глаза прикрывал ладонью.
        - Да, и вот еще что! - громко произнес Соломон, глянув на Димона через плечо. - Как там дела у Шинкаревых?
        - Нормально все вроде бы, - буркнул в ответ Димон.
        - Что? - Соломон сделал вид, что из-за ветра не расслышал ответ.
        - Все хорошо, говорю! - громче повторил Димон.
        - Ты поговорил с Верой?
        - Ага.
        - Ну и как?
        - Она не хочет, чтобы ее брат становился альтером. Говорит, дождусь, когда минует кризис, и уйду от вас.
        - Плохо дело.
        - Ну, не она первая…
        - Поговори с ней еще раз.
        - Она не желает со мной разговаривать.
        - Почему?
        - Считает, что я могу заставить ее делать то, чего она сама не хочет.
        - Глупость какая!
        - Женщина - что с нее возьмешь.
        - Ты должен убедить ее не делать глупости!
        - Почему я?
        - Она доверяет тебе больше, чем кому-либо еще в поселке.
        - У нее с Мартой неплохие отношения.
        - Кого и в чем может убедить Марта? - Соломон на ходу развел руки в стороны, давая понять, что вариант с Мартой его совершенно не устраивает. - Я поручил это дело тебе, Дима, и ты обязан довести его до конца. Андрей Шинкарев должен стать истинным альтером. Для нас очень важен этот ребенок. Сейчас даже больше, чем прежде.
        - Почему? - насторожился Димон.
        Соломон снова сделал вид, что не расслышал слов Димона за ветром.
        Димон был озадачен. Соломон явно уходил от разговора. Такого прежде за ним не водилось.
        Глава 4
        Куратор
        Муромский сидел за большим письменным столом, спиной к окну, прикрытому легкой, полупрозрачной шторой. За окном сияло солнце. Было настолько светло, что воздух, казалось, мерцал. В комнате витал аромат лаванды с легкой примесью бергамота.
        Слева и справа от Муромского стояли включенные экраны. Небольшие, всего на восемнадцать дюймов. Судя по приглушенным звукам, на том, что слева, шел какой-то фильм. Между мониторами на специальной подставке в форме двух вставших на дыбы единорогов стояла раскрытая книга. «Алексей Калугин» - прочитал на обложке Бапиков. Имя это ни о чем ему не говорило. Но на всякий случай он его запомнил. В комнате было очень много других книг. Помимо двух больших книжных шкафов, забитых до отказа, книги лежали стопками на рабочем столе, на широких подоконниках, прямо на полу и даже в креслах. Помимо книг и экранов на столе было очень много мелких предметов, которые Бапиков обозначил для себя одним словом: хлам. Разноцветные авторучки, блокноты и блокнотики (один с котятами на обложке), стеклянные шарики, маленькие пластиковые фигурки мультяшных героев, сувенирные флэшки, парочка ни на что не похожих костлявых уродцев, трое круглых карманных часов с цепочками, кистевой эспандер, три большие кружки (на одной - «Битлз», на другой - спин-протектор и надпись «Музей мадам Тюссо», на третьей - профиль человека, которого
ни с кем невозможно спутать, и адрес «Бейкер-стрит, 221б»), несколько брелоков самых разных форм, китайский колокольчик… Там было много еще чего, что Бапиков, не раздумывая и не колеблясь, смахнул бы в мусорную корзину. По мнению куратора, на столе должно находиться только то, что необходимо для работы. Включая, разумеется, чашку с чаем - одну! - и блюдо с теплыми еще пирогами, прикрытыми салфеткой.
        Слева от стола, у стены, заложив руки за спину, неподвижно стоял служащий в сером костюме, с зачесанными назад светло-русыми волосами.
        На столе перед Муромским стояло большое, круглое блюдо с аккуратно и красиво разложенными на нем чудесами японской кулинарии. Бапиков экзотики в еде не признавал. Японская кухня так и вовсе была, по его мнению, не едой, а баловством. Поэтому куратор понятия не имел, как называлось то, что приготовился вкушать альтер. А уж из чего все это было сделано, Бапиков даже думать не хотел. Собственно, ему это было все равно. Куратор ежедневно получал отчеты о том, что за блюда заказывает Муромский. И он знал, что никаких особых предпочтений в еде у альтера не было - всякий раз он выбирал что-нибудь новое.
        Поводив кончиками палочек над блюдом с едой, Муромский выбрал то, что ему приглянулось, и ловко ухватил какой-то розовый кусочек на белой подложке. Уже поднеся еду ко рту, он вдруг вспомнил о гостях, что так и стояли у двери. Вернее, сделал вид, что вспомнил. На самом деле он ни на секунду о них не забывал, но, следуя советам классиков, выдерживал паузу.
        - Не желаете ли разделить со мной трапезу? - учтиво осведомился Муромский.
        - Благодарю, мы уже откушали, - не менее церемонно отказался Бапиков, даже не взглянув на стоявшего рядом Шаркова.
        Муромский изобразил на лице сожаление, после чего обмакнул суши в соевый соус и отправил лакомый кусочек в рот.
        Прожевав и проглотив пищу, он удовлетворенно наклонил голову и приложил к губам краешек накрахмаленной салфетки.
        - Тогда, прошу вас, присаживайтесь.
        Бапиков выразительно посмотрел на кресло с изогнутыми ножками, округлой спинкой и розовой атласной обивкой. Судя по всему, кресло было удобное и мягкое, вот только сиденье его было завалено книгами.
        Муромский сделал знак служащему и тот живо освободил кресло от книг, просто переложив их на пол.
        Бапиков сел в кресло, откинулся на спинку и непринужденно закинул ногу на ногу.
        Шаркову досталось кожаное кресло лимонно-желтого цвета. Игорь сел аккуратно, держа спину прямо, и положил на колени планшет. Он был похож на вышколенного секретаря, без тени нетерпения ожидающего указаний от босса. Исполнитель и руководитель - эту игру придумал Бапиков, решив, что играть в плохого и хорошего полицейских с Муромским не имеет смысла. Но если есть два человека, значит, должны быть и две разные модели поведения. Хотя бы только для того, чтобы посмотреть, на какую из них лучше среагирует альтер. Для них сейчас была важна любая, даже самая незначительная информация. Выуживать что-то стоящее из бессвязной болтовни Карцева, сильно смахивающей на неконтролируемый поток сознания, было все равно что, ковыряясь палкой в иле на дне пруда, пытаться отыскать оброненный в воду пятак. Отчеты агентов, которых Муромский прозвал Дживзом и Арчи, были аккуратно составлены, но содержали лишь сухие, малоинтересные факты: во сколько наблюдаемый встал, как долго пробыл в туалете, сколько раз глянул в окно…
        Муромский подхватил палочками щепоть салата из маринованных овощей, сбрызнутых остро-сладким соусом.
        - Время за едой я считаю наиболее подходящим для беседы, - сообщил он гостям, прежде чем положить салат в рот.
        Бапиков в ответ натянуто улыбнулся. Куратор полагал, что слова Муромского - утонченная издевка. Альтер сам назначил встречу на два часа дня. А теперь оказывается, что и обед у него в то же самое время. И, дабы время не терять, он совмещает первое и второе. То есть визит куратора сектора Комитета Вечной Безопасности для него не более значим, чем завернутый в омлет кусок сырой рыбы, который он сейчас старательно вымачивает в соевом соусе. Такое отношение к делу куратору, разумеется, не нравилось. Но при этом он вовсе не считал свою гордость уязвленной. При чем тут гордость - это всего лишь работа. К тому же Муромский ежели кого и намеревался уязвить, то только не лично Юрия Станиславовича Бапикова. Альтер целил выше. В систему как таковую. Он хотел показать, что не является и не собирается становиться ее частью. Что он один значит больше, чем вся «Вечность», вместе взятая. Что ж, пускай так и думает. Чрезмерно уверенный в себе противник чаще совершает ошибки.
        Муромский улыбнулся и подцепил палочками ярко-оранжевый ролл. Взгляд его при этом скользил по строкам стоящей на подставке книги.
        - Я не совершаю ошибок, - сказал он, прежде чем отправить еду в рот.
        - Надеюсь, что так, - и глазом не моргнув, ответил куратор.
        Карцев предупреждал, что Мастер умеет читать мысли. Теперь Бапиков и сам убедился в том, что так оно и есть. Хотя все же куратор склонялся к мнению, что это не чтение мыслей как таковое, а некий хитрый трюк. Что-то вроде угадывания мыслей собеседника по выражению его лица, движениям глаз, едва заметному подрагиванию мимической мускулатуры. Бапиков встречал в литературе упоминания о подобных фокусах, которые могли проделывать самые обыкновенные люди, не наделенные экстрасенсорными способностями. Для этого всего-то и требовались, что наблюдательность и опыт.
        - С помощью подобной техники можно уличить человека во лжи, - сказал Муромский.
        - Вы хотите сказать, что действительно умеете читать мысли? - Голос Бапикова звучал спокойно и ровно, как будто он спрашивал альтера, умеет ли тот играть в шашки.
        - Умею, - ответил Муромский. - Но пользуюсь этим нечасто. Только в случае особой необходимости. Как правило, я отключаю эту свою способность.
        - Почему?
        Муромский указал сложенными вместе палочками сначала на Дживза, затем - на Бапикова и наконец - на Шаркова.
        - Слушать всех вас троих одновременно все равно что находиться в комнате с тремя включенными радиоприемниками, транслирующими разные станции. Приходится постоянно напрягаться, чтобы хоть что-то понять. Кроме того, мне нравится общаться с людьми на их уровне. Иначе это похоже на игру в поддавки. Глупая, надо сказать, игра. - Муромский взял с тарелки ролл с тунцом и опустил его в чашечку с соевым соусом. - Знаете, почему вам не нравится японская кухня?
        - Потому что в ней много сырой рыбы и разных каракатиц с резиновыми щупальцами.
        - Нет. Потому что вы впервые попробовали ее во время официальной встречи. Вам тогда было совершенно не до еды, поскольку решалась судьба вашего назначения на должность и перехода в Двенадцатый Круг «Вечности». Разумеется, вам было совершенно не до еды. Кроме того, вас выводило из себя то, что вы не умели как следует пользоваться палочками. А есть суши вилкой, при том что все остальные пользовались палочками, вам казалось неудобным.
        Бапиков внутренне подобрался. Хотя внешне, как он надеялся, это никак не проявилось. Альтер вытянул из его памяти случай, о котором куратор и сам почти забыл. Значит, он мог найти там и многое другое. Даже то, что являлось строго секретной информацией.
        Муромский посмотрел на куратора, мило улыбнулся и ничего не сказал. С таким же успехом он мог подойти и щелкнуть Бапикова по носу. Куратор умел управлять эмоциями - при его работе это было просто необходимо. Перед встречей с Муромским он старательно настраивал себя на нейтральное отношение к альтеру. Муромского не следовало воспринимать как партнера или противника. Любое из этих отношений подразумевает эмоциональную составляющую. Муромский был всего лишь инструментом. Штопором, с помощью которого Бапиков собирался вскрыть бутылку дорогого, коллекционного вина. Если же ты не умеешь обращаться со штопором, то это не его вина. Глупо злиться на штопор за то, что он выскользнул у тебя из руки и закатился под стол. Однако сейчас куратор чувствовал, что начинает ненавидеть сидящего перед ним и с довольным видом жующего всякие там… киноко но таманеги…
        Стоп!
        Бапиков мысленно сам себя схватил за руку. Он понятия не имеет, что такое киноко но таманеги. Никогда прежде он не слышал этих слов. Откуда же они взялись?..
        Куратор встретился взглядом с Муромским, который именно в этот момент поднял голову. Альтер доброжелательно улыбнулся и показал зажатый палочками кусочек непонятно чего. Только чтобы затем положить его в рот.
        Бапиков почувствовал, что помимо желания и воли начинает тихо ненавидеть сидящего перед ним альтера. Этот тип вел себя так, будто Бапиков сидел у него на крючке. А он не дергал леску только потому, что был уверен, что попавшуюся на крючок рыбку непременно схватит другая, более крупная рыбина. Именно это и выводило Бапикова из себя - он не считал себя наживкой.
        Муромский положил палочки на край блюда, взял в руку кружку с нарисованным на ней малиновым пионом, снял с нее крышку и сделал глоток. Бапиков почувствовал поплывший по комнате аромат зеленого чая. Вкус зеленого чая куратор не любил, а вот запах ему нравился.
        Альтер поставил кружку на стол и аккуратно накрыл ее крышкой.
        - Так о чем вы хотели со мной поговорить?
        Бапикова едва не вывернуло наизнанку от такого вопроса. Можно подумать, это он пришел сюда на поклон. Нет, это альтер живет здесь и жрет свои сукияки благодаря его милости!..
        - Полагаю, вы уже знаете ответ на свой вопрос, - с невозмутимым спокойствием ответил он.
        - Я стараюсь общаться с людьми в привычной для них манере. - Муромский положил руки на стол и соединил кончики пальцев. - Чтобы они не испытывали дискомфорта.
        Левая бровь Бапикова едва заметно дернулась - он не верил ни единому слову альтера. Тем не менее он, как положено, начал разговор с того, что представился.
        - Меня зовут Юрий Станиславович Бапиков. Я возглавляю спецотдел Комитета Вечной Безопасности. Моя должность - куратор сектора. Мой помощник - Игорь Викторович Шарков. Он мой консультант по взаимодействию с альтерами.
        - Иными словами, ловчий, - уточнил Муромский и перелистнул страницу стоявшей на подставке книги.
        - Вы не любите ловчих? - спросил Шарков.
        Не отрывая взгляда от книжных строчек, Муромский взмахнул расслабленной кистью руки.
        - Прежде, может быть, и не любил. Сейчас мне нет до них никакого дела. - Альтер снова перевернул страницу. - А скажите мне, Юрий Станиславович, чем занимается ваш спецотдел?
        - Мы - универсалы. Решаем вопросы, с которыми не в состоянии справиться другие, специализированные отделы. Сейчас вот налаживаем отношения с вами.
        - А началось все с поисков неуловимого альтера в черной кожанке и бандане.
        - Вы его знаете?
        - Как же мне его не знать, если именно он освободил меня из этого пансионата. - Муромский едва заметно улыбнулся и перевел взгляд на Шаркова. - Так это вам я обязан своим спасением?
        - В какой-то мере. - Шарков провел кончиками пальцев по краям лежащего у него на коленях планшета.
        - Не скромничайте, Игорь Викторович, - подал голос куратор. - Идея принадлежала вам.
        Шарков молча пожал плечами, мол, как знаете, а мне так все равно.
        - Чрезмерная скромность далеко не всегда приносит пользу, - заметил Муромский и вновь перевернул страницу. - Хотите, чтобы я назвал имя интересующего вас альтера?
        - Зачем? - Бапиков снял ногу с коленки и подался вперед. - Мы возьмем его вместе с остальными.
        - Разумно. - Альтер снял крышку с кружки и сделал глоток чая. - Тогда что же вам нужно?
        - Прежде всего я хочу договориться о принципах, на которых будет строиться наше сотрудничество.
        - Вы это серьезно? - По выражению лица Муромского можно было решить, что куратор только что выдал какую-то вконец несусветную чушь. Или помянул какого-то святого, которого вслух ну никак поминать нельзя.
        Бапиков на секунду смутился. Потому что не мог понять, куда клонит альтер?
        - Мы выполнили все ваши пожелания, которые вы передали через доктора Карцева.
        - Требования. - Муромский перевернул страницу книги.
        - Простите, что? - чуть подался вперед Бапиков.
        - Это были не пожелания, а требования.
        Куратор растянул губы в улыбке, давая понять, что оценил шутку.
        Муромский глянул на него поверх книги.
        Бапиков ни за что не смог бы объяснить, что было в этом взгляде такого, от чего у него мурашки по спине побежали и сердце как будто с ритма сбилось. Хотя с сердцем у него никаких проблем. И давление нормальное.
        - Да бросьте, коллега. - На лице альтера вновь засияла улыбка. - Давайте говорить по существу. Вы хотите, чтобы я указал вам место, где находится поселок вольных альтеров. ОК, я это сделаю. Но сначала я должен удостовериться в том, что у нас с вами в дальнейшем не возникнет проблем.
        - О каких проблемах идет речь? - отчеканил Бапиков.
        - Я должен быть уверен, что вы и впредь будете выполнять все мои требования. Быстро, точно и беспрекословно.
        Бапиков только руками развел - сказать ему было нечего. Должно быть, многолетнее пребывание в пансионате все же не прошло бесследно. Этому сучьему альтеру предоставилась возможность стать чем-то большим, нежели просто дойной коровой на ферме «Вечности». Но он возомнил незнамо что. Внимание, что было ему оказано, он счел за покорность. Или даже, хуже того, за раболепство. За преклонение перед ним. Он зарвался. Совершенно определенно - зарвался!
        Приготовившись встать, Бапиков выпрямил спину.
        - По всей видимости, Алексей Алексеевич, вы неверно оцениваете ситуацию. Поэтому я сразу хочу расставить все точки над «ё»…
        - Называйте меня Мастером, - перебил куратора Муромский.
        Бапиков почувствовал, что его вновь сбили с мысли. Это было все равно как внезапно оказаться в пустоте. В полной, абсолютной пустоте. Понятия не имея, где верх, а где низ. К тому же будучи совершенно голым.
        - Что? - растерянно произнес он.
        - Называйте меня Мастером, - повторил Муромский и сделал горизонтальное движение кистью руки, как будто часовой маятник подтолкнул. - Вам ведь все равно, как меня называть.
        - Ну, если только не спин-протектором, - вымученно пошутил Бапиков.
        - На эту должность я не претендую, - с серьезным видом ответил Муромский.
        - Так. - Бапиков положил руки на колени.
        Он отчаянно пытался вспомнить, о чем он говорил и на чем его прервали.
        - Вы говорили что-то о правописании, - напомнил Муромский.
        - Действительно?.. - Бапиков приложил пальцы ко лбу.
        - О точках над «ё».
        - Неужели?..
        Шаркову было ясно, что Муромский контролирует разум Бапикова. Но Игорь не вмешивался. Муромский, похоже, не собирался причинять куратору вреда, он лишь демонстрировал свои возможности. Куратор был нужен ему живым, здоровым и перво-наперво в своем уме. Кроме того, Шарков был уверен, что, попытайся он что-нибудь сделать, альтер и его нейтрализует так же легко, как Бапикова.
        Шарков посмотрел на служащего в сером костюме. Он был из сектора, что курировал Бапиков. Агент, прошедший спецподготовку. Бапиков ничего не рассказывал о методах подготовки своих агентов. Однако он дал понять, что техника скоростной прицельной стрельбы, работа с ножом и кастетом, несколько разных техник рукопашного боя и психологический тренинг - все, что изучил Шарков, прежде чем стать ловчим, для его агентов было все равно что лузганные семечки. Агент стоял на своем месте, неподвижный, как мраморный Давид. Взгляд его прозрачных глаз был устремлен в ту самую пустоту, в которую столь неожиданно для себя соскользнул куратор.
        - Простите. - Пытаясь собраться с мыслями, Бапиков потер ладонью лоб. - У меня… голова закружилась.
        - Со всяким случается, - участливо улыбнулся Муромский. - Хотите чаю? Или, может быть, глоток виски? У меня есть двенадцатилетний…
        - Нет, благодарю! - вскинул руку Бапиков. - Если можно, просто воды.
        - Дживз! - Муромский стукнул пальцем по столу, и служащий в сером ожил. - Дай, пожалуйста, воды Юрию Станиславовичу.
        Агент сделал шаг к окну и отдернул бирюзовую портьеру. За ней оказался большой лабораторный холодильник со стеклянной дверцей. Две верхние его полки были заложены гемаконами. На нижней в два слоя, пробками вперед, лежали пластиковые бутылки с минералкой. Агент взял бутылку из холодильника и направился к Бапикову.
        - Дживз! - Муромский снова стукнул пальцем по столу.
        Агент замер подле кресла, в котором сидел куратор.
        - Дживз, вылей воду на голову Юрию Станиславовичу.
        Не ведая сомнений, агент одним движением свернул с бутылки пробку.
        - Дживз! - Удар пальцем по столу.
        Агент снова замер.
        - Прекратите, черт возьми, паясничать! - Выхватив бутылку из руки агента, он быстро сделал глоток. - Зачем вы устроили этот цирк?
        - Чтобы вы смогли верно оценить ситуацию, - не без иронии ответил Муромский. - И тогда мы вместе сможем не торопясь, аккуратно расставить все точки над «ё».
        - Уберите его, - бутылкой указал на нависшего над ним агента куратор.
        - Дживз.
        Агент удивленно посмотрел на пустую руку, в которой у него была бутылка.
        Муромский сделал короткий жест кончиками пальцев, и агент послушно вернулся на свое обычное место.
        - Итак. - Муромский перевернул очередную страницу стоящей перед ним книги. - Прежде всего: все, о чем я прошу, - это не пожелания, а требования. Надеюсь, это понятно?
        - Секундочку, - поднял палец Бапиков. - Вы продемонстрировали нам свою способность манипулировать людьми…
        - Нет. - На секунду лицо Муромского недовольно скривилось. - Мне не нравится это слово. Что значит «манипулировать»? - Альтер пожал плечами. - Если ситуация того требует, я подчиняю себе людей. Я контролирую их сознание и разум.
        - Почему же тогда вы не подчинили себе охранников пансионата? - не удержавшись, спросил Шарков. Хотя и понимал, что Бапикову это может не понравиться. - Вместо этого вы выжгли им мозги.
        - Отформатировал, - уточнил Муромский. - Потому что я был обижен на них. Они вели себя недопустимо грубо.
        - Ну, хорошо, вы можете подчинять себе людей, - взмахнул рукой, будто отбросил в сторону что-то ненужное, Бапиков. - Предположим, вы сможете захватить разум сразу десяти человек.
        - Без проблем, - улыбнулся альтер.
        - Или даже сотни.
        - К чему вы клоните?
        - Хочу узнать, что вы станете делать, если, скажем, я пришлю сюда два десятка танков с приказом сравнять пансионат с землей?
        - Вы действительно можете так поступить? - спросил альтер спокойно. Так, будто ответ на вопрос не особенно его интересовал, а задал он его исключительно из вежливости, дабы поддержать разговор.
        - Мы рассматриваем гипотетическую ситуацию, - ответил куратор.
        - Гипотетическую. - Указательным пальцем Муромский коснулся подбородка. - Ну, хорошо. - На губах его появилась легкая, почти что озорная улыбка. - Будьте добры, подойдите к окну.
        - Зачем? - насторожился Бапиков.
        - Чтобы увидеть то, что я собираюсь вам показать.
        Поколебавшись секунду-другую, Бапиков решительно поднялся на ноги.
        - И вы тоже посмотрите, - жестом пригласил альтер Шаркова. - Вам будет интересно.
        Пока гости занимали места у окна, высокого, с округлым верхом и широким мраморным подоконником, Муромский вновь взялся за палочки. Теперь его внимание привлекла темпура. Он макал кусочки обжаренных в легком тесте овощей в соус терияки и быстро, один за другим, отправлял их в рот.
        За окном простирался занесенный снегом сад. Он был такой большой, что ворота на другом его конце казались игрушечными, сделанными из тонюсеньких проволочек.
        Шарков и Бапиков смотрели в окно, пытаясь угадать, что именно собирается показать им альтер. А Муромский, покончив с темпурой, принялся за остывшую сукияки. Он ел торопливо, заглатывая кусочки пищи, как змея, почти не разжевывая. Это было похоже не на утоление голода и уж точно не на дегустацию блюд, а на экстренную заправку организма энергией.
        Куратор покосился на Муромского - у него появилась мысль, что альтер их просто дурачит. Непонятно только, перед кем он собирался выставить их в дураках? Перед самими собой? Как-то очень уж мелко. Они ведь не дети, чтобы вестись на подобные шутки… Хотя Муромский с тринадцати лет в пансионате. Двадцать лет в одиночке. Общение только с врачами и охранниками. Быть может, при всем внешнем пафосе он все еще смотрит на мир глазами тринадцатилетнего парнишки?.. Как он там сказал, когда Шарков спросил, почему он отформатировал мозги охранникам?.. «Я на них обиделся…»
        Бапиков чуть наклонил голову, чтобы привлечь внимание Шаркова, и пристально посмотрел ему в глаза. Он старался не облекать свою мысль в слова, дабы альтер не смог ее ухватить. Куратор надеялся, что Шарков и так его поймет.
        Шарков краем глаза посмотрел на затылок альтера. Да, он мог прижать ладонь к затылку Муромского, ударить его лбом о стол, а затем, перехватив другой рукой подбородок, резко дернуть голову альтера в сторону. Все это заняло бы ровно три секунды. Что мог успеть сделать альтер за эти три секунды, находясь в положении жертвы?.. А на что он был бы способен со свернутой шеей?..
        Шарков посмотрел на Бапикова и едва заметно качнул головой. Он мог это сделать, но не считал, что стоит делать это сейчас. В конце концов, если подвернулась одна возможность, то наверняка появится и другая. Альтер не был искушенным бойцом, а потому допускал просчеты. И не просто допускал - он даже не замечал их. Выходит, у него были слабые стороны.
        Муромский кинул палочки в пустой стакан, промокнул губы салфеткой и бросил ее на блюдо. По-прежнему не глядя на гостей, альтер откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.
        - Видите семиметровую голубую ель в начале аллеи?
        Бапиков молча кивнул. Ель была самым высоким деревом вблизи крыльца, так что не заметить ее было трудно.
        Прошла секунда.
        Другая.
        И вдруг ель вспыхнула, точно гигантская римская свеча.
        Она не загорелась в каком-то одном месте, а полыхнула вся сразу, от нижних веток до самой маковки.
        К горящему дереву с разных сторон, всполошенно размахивая руками, бежали охранники. Они не понимали, как это произошло, и понять не могли, что надо делать. Забрасывать горящее дерево снегом или раскатывать пожарный рукав?.. А может, просто дать ему спокойно сгореть? Все равно поблизости не было ничего, что могло бы тоже загореться.
        А дерево пылало, разбрасывая вокруг снопы сверкающих искр. Звуки не проникали за окна с двойными стеклопакетами, но можно было представить, что за треск стоял на улице.
        «Дерево само не может так гореть, - глядя на пылающую ель, думал Бапиков. - Значит, оно было чем-то обработано. Каким-то горючим составом. А потом кто-то находящийся снаружи увидел меня в окне. Это был сигнал - и он поджег елку!»
        Муромский резко повернулся и положил локоть на спинку кресла.
        - Юрий Станиславович, - произнес он с укоризной. - Ну, скажите, что вы это не всерьез!
        - Разумеется. - Бапиков поджал губы. - Я просто перебирал возможные варианты… Чисто по привычке.
        Альтер улыбнулся и указал на Бапикова пальцем:
        - Лезвие Оккама!
        - Вроде того, - кивнул Бапиков.
        - И какой же вариант у вас остался?
        - Ель подожгли вы.
        - Разумеется, я, - усмехнулся Муромский. - Кто же еще? Но - как я это сделал?
        - Я видел альтеров, способных к пирокинезу. Но максимум, на что их хватало, это зажечь спичку, зажатую в пальцах.
        - Так то были простые альтеры. Скорее всего, даже не воплощенные. А я - Мастер.
        - И что это значит?
        Муромский с досадой цокнул языком:
        - Пока еще и сам не знаю.
        Шаркову показалось, что он не играл. Альтер и сам еще не знал ни пределов своих возможностей, ни цели своего появления в этом мире.
        Ель за окном почти догорела. От нее остался лишь черный, обугленный скелет, на ребрах которого то тут, то там порой еще вспыхивали язычки пламени.
        Бапиков потянул носом. Ему показалось, что он чувствует запах дыма, просачивающийся сквозь щели оконной рамы. Хотя, скорее всего, это было игрой воображения.
        - И чего ради вы устроили этот сеанс пирокинеза?
        - Хотел показать, как будут гореть ваши танки. - Муромский улыбнулся. - Чисто гипотетически.
        - Танки - это не елки.
        - Я в курсе, Юрий Станиславович.
        «Дурацкий разговор», - подумал Бапиков.
        - Полностью с вами согласен, - тут же отозвался альтер.
        Бапиков повернулся к окну спиной и посмотрел на Дживза. Взгляд агента был вполне осмысленный, но лицо оставалось невозмутимым. Как будто его совершенно не касалось ничего из того, что происходило вокруг. Никоим образом.
        «Действительно, как вышколенный английский дворецкий, - подумал Бапиков. - Хотя сейчас, пожалуй, таких и в Англии не сыщешь».
        Куратор обогнул стол и, не торопясь, направился к своему креслу.
        - Ну и что же мы будем делать? - спросил он, усаживаясь. - Вы же понимаете, что просто оставить все как есть мы не можем.
        - Вы не можете, - уточнил Муромский.
        - Пусть так, - устало согласился Бапиков. - В любом случае нам необходимо достичь некоего взаимопонимания.
        - Что вы хотите понять? - быстро спросил Муромский.
        - Ну, например, каковы ваши цели? Поймите, это не праздное любопытство…
        - Понимаю, - перебил Муромский. - Но я не готов ответить на этот вопрос.
        Такой ответ куратора не устраивал.
        - Вот как, - холодно произнес он.
        - Я не шучу! - Пожалуй, впервые за все время разговора Муромский повысил голос не ради театрального эффекта.
        - Надеюсь, - не изменил своей реакции на его слова Бапиков.
        Кинув руки через подлокотники, Муромский упал в глубь кресла.
        - В конце концов, какая вам разница, что нужно мне? Для вас должно иметь значение лишь то, что нужно вам.
        - Зная вашу цель, я смогу предупредить ваши желания.
        - Не сможете.
        Куратор не стал продолжать спор, в котором не видел смысла.
        - Хорошо, тогда скажите, что вы ждете от нас?
        - Я уже сказал. Вы должны в точности выполнять все мои требования.
        - И что мы получим взамен?
        - Вам нужен поселок вольных альтеров - вы его получите.
        - Когда?
        - Сразу после того, как я получу то, что нужно мне.
        Бапиков усмехнулся:
        - Я не умею читать мысли.
        - Мне нужен архив проекта «Вечность».
        Бапиков едва не поперхнулся:
        - Простите. - Дабы скрыть смущение, он дважды кашлянул в кулак.
        - У вас рядом с креслом стоит бутылка с водой, - напомнил альтер.
        - Да, спасибо.
        Куратор перегнулся через подлокотник, взял с пола бутылку и сделал три маленьких глотка.
        - Какие именно документы вас интересуют? - спросил он.
        На несколько секунд Муромский сделал вид, что задумался. После чего ответил:
        - Все.
        - Это невозможно, - уверенно заявил куратор.
        - В наше время нет ничего невозможного, - лукаво улыбнулся альтер. - Я уверен, что весь архив «Вечности» давно оцифрован. Мне нужен лишь доступ к серверу, на котором он хранится.
        - Невозможно, - медленно и веско повторил куратор. - Никто не имеет доступа ко всему архиву «Вечности».
        - Даже спин-протектор?
        - Ему это вообще ни к чему, - едва заметно усмехнулся Бапиков.
        - Выходит, во главе «Вечности» стоит не спин-протектор?
        - Вы, вообще-то, понимаете, о чем говорите? - резко подался вперед Бапиков.
        - Уверяю вас, то, что было и будет сказано в этой комнате, не выйдет за ее стены. Все жучки, что расставил здесь старина Дживз, давно уже под моим контролем. Я позволяю вам слышать и видеть только то, что сам считаю нужным. Ну а сам старина Дживз… - Муромский бросил взгляд на агента в сером. - Скажем так, мы нашли с ним взаимопонимание.
        - Как бы там ни было, я не уполномочен обсуждать с вами вопросы, касающиеся «Вечности». - Бапиков заметно нервничал. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. - Да и зачем вам это?
        - На данном этапе это простое любопытство. Я собираю информацию.
        - Я могу организовать вам доступ к коллектору закрытых новостей. Вы сможете одним из первых узнавать все новости, причем новости в чистом виде, без ретуши. Или к базе данных тридцать первого отдела, где хранится такая информация, по сравнению с которой «Секретные материалы» - всего лишь детские страшилки.
        - Мне нужен архив «Вечности».
        Бапиков развел руками, давая понять, что это тупик.
        - Я не уполномочен решать такие вопросы, - сказал он.
        - Тогда организуйте мне встречу с тем, кто может его решить, - потребовал Муромский.
        - Боюсь, это тоже не в моих силах. Мы с господином Шарковым разрабатываем сейчас проект под названием «Алексей Муромский». - Бапиков вытянул руку в сторону альтера. - И пока у нас не будет результатов, с нами никто ни о чем разговаривать не станет. Понимаете? Так работает система. Если я завтра приду к спин-протектору и скажу, что для продолжения проекта мне нужен доступ к архиву «Вечности», меня даже не спросят, зачем он мне нужен. Прихлопнут проект и меня вместе с ним! - Для наглядности куратор хлопнул ладонью о ладонь. - Вы со своими способностями, может быть, и вывернетесь. Но мне на это, честно говоря, будет уже глубоко наплевать. Потому что сам я буду уже никто и имя мне будет Никак. И, черт возьми, меня такой вариант совсем не устраивает! - Бапиков вовсе не сорвался. Ему просто надоело ходить вокруг да около. Муромский предлагает сыграть в открытую. Отлично! Он готов показать свои карты. - Я заинтересован в сотрудничестве с вами. Но вы - это не все, что у меня есть. И существует граница, переступать которую я не намерен. Поэтому я предлагаю: давайте действовать последовательно. И для начала
определимся, что каждому из нас нужно на первом этапе нашего сотрудничества. Вы сами предложили нам поселок вольных альтеров. Отлично! Скажите, что вы хотите взамен. Но только пусть это будет не Луна с неба, а что-то реальное. Что-то, что я могу для вас сделать.
        Бапиков залпом допил остававшуюся в бутылке воду и кинул пустую пластиковую тару на пол. Бутылка с шумом покатилась по паркету, ударилась о плинтус, качнулась назад, потом снова вперед и замерла.
        - Убери со стола, Дживз, - сказал Муромский. - Я наелся.
        Агент, исполняющий роль слуги, ненадолго вышел в соседнюю комнату. Вернувшись с большим, круглым, серебряным подносом, он принялся быстро и аккуратно переставлять на него посуду и столовые приборы.
        Бапиков молча ждал, что ответит на его предложение Муромский. Он был уверен, что альтер примет его, поскольку точно знает, что куратор не блефует и что предложение, сделанное им, на самом деле последнее. А Муромскому, что бы он там ни задумывал, нужен был контакт с человеком, имеющим определенный вес и власть. Иначе бы зачем он вернулся в пансионат? Быть может, он и мог сделать так, чтобы два десятка танков разом вспыхнули, как светляки. Быть может, он один мог без единого выстрела положить целую армию. Быть может, он сам был неуязвим для пуль и огня. Но сейчас война не входила в его планы. Иначе бы он не стал вести никакие переговоры, а сам бы пришел и взял то, что ему было нужно.
        Дживз поднял поднос и, держа его перед собой, как драгоценную святыню, степенно удалился.
        Муромский скомкал лежавшую справа от него газету и кинул на пол.
        - Какую чушь пишут в газетах!
        - О чем? - осведомился Бапиков.
        - Да обо всем сразу! Какая мне разница, что думает о возможной деноминации певец Толям, если я даже не знаю такого певца! Лучше объясните мне, почему вообще идет речь о деноминации!
        - Могу вас заверить, деноминации не будет. По крайней мере, в ближайшие пару лет.
        - А вот Толям с вами не согласен!
        - Я тоже не знаю, кто такой Толям, - улыбнулся Бапиков. - И газет я не читаю. У меня иные источники информации.
        Муромский сложил руки на краю стола.
        - Мне импонирует ваша искренность, Юрий Станиславович, - произнес он, чуть понизив голос, чтобы слова его прозвучали доверительно. - Полагаю, с вами можно иметь дело. По крайней мере, до тех пор, пока у нас имеются общие интересы. То, что я занял пансионат под свою резиденцию, будем считать компенсацией за те годы, что я провел здесь как пленник. Не возражаете?
        Бапиков молча наклонил голову, коснувшись подбородком воротника.
        - Теперь что касается платы за мои услуги. Меня интересует прежде всего информация. В особенности та, которой нет в свободном доступе. На сегодняшний день самой засекреченной организацией, несомненно, является проект «Вечность». Девяносто процентов населения даже названия такого никогда не слышали. Остальные десять процентов так или иначе связаны с «Вечностью». Как вы, например. Поэтому сейчас меня интересует все, что связано с «Вечностью». Выдать мне архивы «Вечности» вы не можете. Хорошо, давайте, как вы и говорили, начнем с малого. Есть же какая-то информация, которая на данный момент неактуальна? Давайте с нее и начнем. Только это должны быть не слухи и не досужие вымыслы, а абсолютно достоверная информация.
        Куратор постучал пальцами по подлокотникам.
        - Я ничего не могу обещать. Но узнаю, что можно сделать.
        Муромский укоризненно погрозил пальцем:
        - Неправда, Юрий Станиславович. Вы уже подумали о том, что мне можно скинуть результаты научных исследований конца прошлого века. Давайте начнем с этого, я не против. Мне это интересно.
        - Я должен согласовать этот вопрос, - глядя в сторону, ответил Бапиков.
        - Разумеется, - снисходительно улыбнулся альтер. - Я вас не тороплю. Мне есть чем заняться. И в отличие от вас у меня впереди действительно вечность.
        - Мне придется оставить с вами моего помощника. Я хотел, чтобы Игорь Викторович пообщался с доктором Карцевым и дал свое заключение по поводу состояния его психики, - сказал Бапиков. - Последнее время разговоры с ним по телефону внушают мне опасение. Ну а если вы будете иметь дело с секретными документами, то Игорь Викторович станет отвечать за их сохранность.
        - Ничего не имею против, - пожал плечами Муромский. - Напротив, буду только рад, если рядом окажется человек, с которым можно поговорить. Ваши агенты, Юрий Станиславович, вы уж извините, никакие собеседники. Из них слова клещами не вытянешь. А доктор Карцев, как вы верно заметили, несколько неадекватно реагирует на ситуацию. На мой взгляд, с психикой у него все в порядке. Вот только он почему-то меня боится. Хотя я не давал ему для этого никаких поводов. Игорь Викторович, вы-то, надеюсь, не из робкого десятка?
        Шаркову такой вопрос не понравился. Но если альтер пытался напугать его, то он ошибся.
        - Я кое-что видел в этой жизни, Алексей Алексеевич, - ответил Шарков.
        - Называйте меня Мастером, - уточнил альтер. - Да, и елку сгоревшую велите убрать, - напомнил он Бапикову. - Пусть посадят на ее место новую. А то пейзаж за окном, как на поле боя.
        Куратор взглядом переадресовал заявку Шаркову:
        - Можно убрать сгоревшую. - Игорь сделал пометку в планшете. - Но новую зимой сажать нельзя. Не приживется.
        - У меня приживется, - заверил Мастер.
        Шарков сделал новую пометку в планшете.
        «Может, у него еще и ананасы на елке расти будут?» - подумал он.
        - Ну, это вряд ли, - усмехнулся Мастер. - Хотя попытаться можно. Чем черт не шутит.
        Глава 5
        Димон
        Димон битый час делал вид, что прогуливается по главной улице поселка. Ходил из стороны в сторону. Пройдет метров сто, повернет - и обратно.
        Мороз - градусов пятнадцать. Снег валит такой, что к тому времени, когда Димон возвращался к началу пути, следы его почти заметало. А он, как обычно, в джинсах и черной кожанке, да с банданой на голове. И не ради форсу, а потому, что это была единственная одежда, в которой он чувствовал себя комфортно. Надев полушубок или хотя бы пуховую куртку, Димон чувствовал себя провалившимся в иное измерение, где все неправильно. И не просто вверх ногами, а шиворот?навыворот. Он как будто находился внутри, когда должен находиться снаружи. И чувствовал неодолимое желание вернуться в свое исходное состояние, то есть скинуть с себя все эти нелепые зимние одежды.
        Димону не было холодно, поскольку он умел контролировать термобаланс своего тела. При необходимости он мог бы провести ночь голым на снегу. Правда, перед этим ему нужно было бы как следует поесть. Но сейчас его больше всего донимал именно снег, падающий с неба большими, мягкими хлопьями. Как будто кто?то там, наверху, выпотрошил набитую лебяжьим пухом перину. Можно подумать, им там заняться больше нечем, как только распоротые перины трясти. Снег ложился на плечи, налипал на бандану, превращая ее в нелепый белый тюрбан, и даже в карманы умудрялся набиться. В карманах снег таял, от чего руки Димона становились влажными, а подушечки пальцев покрывались морщинами, как после долгого купания.
        Димон приветливо улыбался и махал рукой проходившим мимо жителям поселка. Он старательно делал вид, что случайно здесь оказался. Но, проходя мимо дома Аддамсов, который находился как раз в середине его маршрута, более подобающего маятнику, Димон всякий раз посматривал, не выходит ли кто на двор.
        Один раз на улицу вышла Кана. В накинутом на голову сером платке, она быстро добежала до подсобки и через три минуты вернулась в дом. Потом из дома вышел Иаков. Он смел снег с крыльца, помахал Димону рукой, взял лопату и принялся чистить дорожку. Иаков был высок, широкоплеч, силен и проворен. Он раскидывал снег по сторонам, как лопастный снегоуборщик. Вся работа заняла у него не более пяти минут. Оставив лопату у крыльца - снег и не думал кончаться, и ясно было, что скоро снова придется его убирать, - Иаков скрылся в доме. Через пятнадцать минут он снова вышел, на этот раз чтобы кинуть на перекладину большущее лоскутное одеяло, которым могли укрыться, наверное, человек пять разом. Снова увидав Димона, Иаков ничуть не удивился, только снова махнул ему рукой.
        Таковы были Аддамсы. Ты мог голым мимо них десять раз пройти, а они будут только вежливо здороваться с тобой, словно ничего необычного не происходит. Аддамсы полагали неприличным лезть без спросу в дела других людей. У всякого человека, по их мнению, было право поступать так, как он считает правильным и нужным. И, ежели кто?то расхаживает по улицам голый, значит, у него имеются на то причины. Какие - это уж его личное дело. Однако, когда их просили, Аддамсы никогда не отказывались помочь. Более того, делали это с охотой.
        Димону нужно было повидаться с пятнадцатилетним Тимом Аддамсом. Обычно парень то и дело шнырял туда?суда по двору. А сегодня, как нарочно, куда?то запропастился. Позвонить ему или связаться каким другим образом было невозможно. Аддамсы не держали дома ни телефонов, ни компьютеров, ни каких?либо других девайсов. Они считали, что весь этот электронный хлам только мешает людям общаться по?человечески.
        Конечно, можно было просто зайти в дом и спросить Тима. Но тогда Димону непременно пришлось бы иметь дело с кем?то из старших Аддамсов. У Аддамсов так принято: даже если ты пришел к младшему, сначала нужно перемолвиться хотя бы парой слов с находящимися в доме представителями старшего поколения. Этого требовали правила приличия. И не исключено, что разговаривать придется с отцом Тима Юфтаном, который был самым сильным телепатом из всех, кого знал Димон. От Юфтана скрыть ничего не удастся. Юфтан сразу почует, что Димон что?то замышляет. Да еще и Тима собирается в это втянуть.
        Одним словом, Димону нужно было переговорить с Тимом с глазу на глаз. А Тимка, как назло, из дома не показывался. Димону настолько надоело ходить из стороны в сторону под снегом, с засунутыми в карманы мокрыми руками, что он начал изобретать хитроумные планы в духе машины Голдберга, с помощью которых можно было бы вытянуть Тима из дома. Самый невообразимый из них начинался с того, что нужно было залить водой дорожку, ведущую от калитки до крыльца дома Аддамсов, ту самую, что чистил от снега Иаков. После того как дорожка станет ледяной, по ней следовало пустить один за другим три камня для игры в керлинг…
        По счастью прибегать к этому плану, включающему в себя, помимо всего прочего, пиротехнику, три маринованные селедки, вареный говяжий язык, три коробки канцелярских кнопок, три мяча для игры в гольф, дюжину шариков для пинг?понга, две дюжины сырых яиц, почтового голубя, маленького нильского крокодила и раскаленный утюг, не пришлось. Прежде чем Димон решился приступить к его реализации, Тим сам вышел на улицу.
        - Тим! Тим! - подскочив к забору, призывно замахал рукой Димон.
        Увидев Димона, Тим поставил на снег красные пластиковые ведра, что были у него в руках, и подошел к забору.
        Тим Аддамс выглядел младше своих лет. Он был невысокого роста, худощавый, с длинными, зачесанными за уши светло?соломенными волосами. На нем было длинное черное пальто с поднятым воротом, из?под которого едва виднелись штанины таких же черных широких джинсов. На ногах у него были добротные, но совершенно немодные ботинки. На голове - черная широкополая шляпа с голубой ленточкой, единственным цветным украшением. Лицо у Тима, как и у всех Аддамсов, было широкое, почти круглое, с ямочкой на подбородке и крупными веснушками на розовых щеках. Нос - самый обыкновенный, прямой и без причуд. А вот серые глаза Тима были необыкновенно красивыми и выразительными, как у Аль Пачино. Даже маленьким Тим был не по?детски спокоен и уравновешен. Казалось, его вообще невозможно вывести из себя.
        - Привет, Тим. - Димон перекинул руки через забор.
        - Привет, - улыбнулся в ответ Тим. И вежливо осведомился: - Как дела?
        - Нормально, - кивнул Димон. - Ты сейчас занят?
        - Дед велел скотину покормить.
        Аддамсы были одними из немногих, кто держал дома скотину. Причем не ради забавы или эстетического удовольствия, а, как и полагается, ради продуктов питания. Аддамсы считали, что люди должны сами добывать или выращивать себе еду.
        - Нам бы с тобой потолковать надо, - прищурился Димон.
        - О чем? - удивился Тим.
        - Есть одно дело. - Димон поднял вверх указательный палец. - Важное и секретное.
        - Отец все равно узнает, - недовольно скривился Тим.
        - Поэтому я и не буду тебе сейчас ничего говорить, - хитро прищурился Димон. - А как освободишься, приходи в магазин. Там мы с тобой по мороженому съедим и о деле поговорим. Ну а ежели договоримся, так и отцу твоему все расскажем. Идет?
        - Ладно, - согласился Тим.
        - Ну, давай. - Димон хлопнул Тима по плечу и трусцой побежал вниз по улице.
        Ему безумно надоел сыплющийся с неба снег, и он мечтал обрести наконец крышу над головой.
        Авторитет Димона в поселке был необычайно высок. А среди молодежи он так просто был героем. Соломон ругал его за сумасбродство, но другим альтерам, напротив, импонировала Димонова бесшабашность. И всякий раз, когда Димон задавал перца ловчим, едва ли не весь поселок ликовал. Что, опять же, очень не нравилось Соломону, который был сторонником ненасильственных методов борьбы за права альтеров. Поэтому Тиму было страшно интересно, о чем хочет поговорит с ним Димон.
        Прежде у них никаких общих дел не было. Если не считать того, что они пару раз шашлык вместе жарили. Ну, то есть не они вдвоем, а Димонова компания воплощенных альтеров и Тим вместе с ними. Тим полагал, что они принимали его в свою компанию, потому что он тоже был воплощенным. Как и все альтеры из семьи Аддамсов. Так у них было принято. Но Тим и сам хотел стать воплощенным. Какой смысл вообще становиться альтером, если не хочешь быть воплощенным? Мечтой Тима, как и любого альтера?подростка в поселке, было стать членом команды Димона, в которой до сих пор было только семеро воплощенных альтеров. Но в отличие от остальных Тим не сомневался, что для него этот день когда?нибудь непременно настанет. Потому что он обладал уникальнейшей способностью, которой, по словам доктора Снайдерова, не было ни у одного другого альтера. И Тим старательно, изо дня в день, совершенствовал эту свою уникальную способность, не забывая и о тех, какими были наделены многие другие альтеры. Аддамсы считали, что, ежели альтер получил какую?то способность, он обязан довести ее до совершенства - в жизни все может пригодиться.
Даже то, что поначалу может показаться сущей ерундой.
        И вот день, который Тим так ждал, настал - Димон назначил ему встречу, сказав, что у них будет важный и секретный разговор. Поэтому, не теряя времени, Тим подхватил свои ведра и бегом кинулся в хлев, чтобы поскорее развязаться с домашними обязанностями и узнать наконец, что же уготовила ему судьба?
        Димон же тем временем дотрусил до магазина и с благоговейным вздохом шагнул в призывно распахнувшуюся перед ним стеклянную дверь. Ах, как же тут было хорошо! Не столько потому, что тепло, сколько от того, что снег больше не слепил глаза, не забивался в рукава и за ворот. Димон, как пес, встряхнулся всем телом, чтобы скинуть налипший на куртку снег. Подцепив пальцем узел, он сдернул с головы бандану и тоже как следует встряхнул. Треугольный кусок материи с черепами был насквозь мокрый. Димон расправил его и повесил на металлическую никелированную стойку слева от двери. Стойка состояла из множества причудливо переплетающихся труб, что делало ее похожей на скелет какого?то диковинного существа. Она была специально установлена здесь, чтобы покупатели могли высушить промокшие вещи, пока их корзины наполнялись покупками. По трубам стойки циркулировал горячий пар, а взаимопересечения их были столь удачны, что даже небрежно брошенная вещь сама собой расправлялась и высыхала за считаные минуты. Это было одно из тех изобретений Соломона, которые он сам, посмеиваясь, называл «бестолковыми». Чудо?стойка
существовала в единственном экземпляре. Хотя на серийном ее производстве можно было бы неплохо заработать. Как и на многих других «бестолковых» устройствах Соломона, которые он собирал в свободное время, чисто ради забавы, порой только ради того, чтобы посмотреть, что в итоге получится.
        Скинув куртку, Димон и ее повесил на крючок возле стойки. Под курткой у него оказался серый джемпер с треугольным вырезом и эмблемой с золотым львом слева на груди. А под джемпером - темно?синяя шерстяная водолазка.
        Довольно потерев руки, Димон обернулся. И едва не укололся о ледяной взгляд Веры из?под прищуренных век. Девушка смотрела так, словно собиралась как есть, раздетым, выставить его за порог, а после и вещи выкинуть на снег.
        - Зачем пришел? - холодно спросила Вера.
        На ней были светло?голубой свитер ручной вязки и длинная, прямая коричневая юбка. На плечи накинут широкий разноцветный платок с бахромой. Рыжие волосы были коротко подстрижены - высокая, прямая челка, открывающая почти весь лоб, по бокам волосы срезаны под углом, чуть ниже верхнего края уха. Димон еще не видел Веру с такой прической. Смотрелось несколько непривычно, но Димону понравилось.
        - Красивая прическа, - улыбнулся Димон.
        Вера будто не услышала комплимент:
        - Что тебе нужно?
        Димон посмотрел по сторонам - в магазине не было ни одного покупателя.
        «Покупка», «покупатель» - странные, если подумать, слова, когда речь идет о магазине, тоже, должно быть, кажущемся кому?то странным, где все, что угодно, можно брать бесплатно. Но других, более подходящих названий пока никто не придумал. Хотя многие пытались - но ни одно не прижилось. «Клиент» - звучит слишком уж выспренно. «Заказ» - не соответствует сути. Все не то, что надо.
        - Это ты всех покупателей разогнала? - изобразил недоумение Димон.
        Вера даже бровью не повела:
        - Нам не о чем больше разговаривать. Я приняла решение…
        - Я полагал, это общественное место, куда может зайти каждый, кто пожелает, - перебил Димон. - И, знаешь, до твоего появления здесь именно так и было.
        На лице Веры наконец?то прорисовались эмоции. Сначала - недоверие, затем - недоумение и, наконец, - растерянность.
        - Ты просто пришел в магазин?
        - А ты что подумала?
        Взгляд Веры быстро скользнул из стороны в сторону, словно ища, за что бы зацепиться.
        - Я думала, ты снова насчет Андрейки. - Голос звучал мягче, хотя все еще с недоверием.
        - Ну, вообще?то, Соломон велел мне еще разок поговорить с тобой. - Димон оскалился и поскреб ногтями щеку с суточной щетиной, всем своим видом демонстрируя, насколько ему самому не в кайф этим заниматься. - Но сейчас я пришел, просто чтобы съесть мороженое и повидаться с другом. Такой вариант устраивает?
        Ничего не ответив, Вера повернулась к Димону спиной и пошла в сторону служебной стойки, расположенной в глубине магазина.
        - Как Андрейка? - окликнул ее Димон.
        - Ты пришел за мороженым, - не оборачиваясь, ответила Вера.
        Низкие каблучки ее «лодочек» цокали по плитке пола не с вызовом, как ей, должно быть, хотелось, а с какой?то даже обреченностью.
        Димон прекрасно понимал, что это значит. Для этого ему даже не требовалось усиливать выше обычной способность к эмпатии. Вера хотела оставаться свободной и независимой. Это было два главных жизненных приоритета, которые она когда?то для себя определила. Теперь же ей казалось, что все вокруг пытаются заставить ее делать то, чего сама она не желает. То, что противно ее интересам. Причина была в том, что она не понимала происходящего. Не желала понять. Она была человеком, а ее окружали альтеры, которых она подсознательно определяла если и не как врагов, то как неких иных существ, преследующих какие?то свои, никому не понятные цели. Для того чтобы избавиться от этого предубеждения, требовалось время. Но именно времени у нее и не было. Брат Андрейка со дня на день мог начать обращаться в истинного альтера. Вера заранее решила для себя, что не допустит этого. Они с Андрейкой переждут кризис в поселке, после чего уйдут. Вера была уверена, что их все равно выставят вон. Поэтому она хотела уйти сама. С гордо поднятой головой. Вот только идти?то им было некуда! И это она тоже прекрасно понимала! Отсюда и
отчаяние в ее шагах. Ей был необходим человек, которому она могла бы довериться. Но в том и закавыка, что она отказывалась доверять кому бы то ни было, кроме себя самой. Вера была сильной, но все же не настолько, чтобы выжить в одиночку. Соломон был прав - ее нельзя отпускать из поселка.
        - Я задал простой вопрос. - Димон с удивлением обнаружил, что быстро шагает следом за Верой. - Почему ты не хочешь ответить?
        - Потому что это тебя не касается.
        - Ты ведешь себя глупо.
        - Уж как умею.
        Димон поймал Веру за локоть, что заставило ее обернуться.
        - Поговори со мной.
        - Ты пришел, чтобы поговорить с другом.
        - Да, но его еще нет. И у тебя тоже нет никаких спешных дел.
        Вера дернулась, пытаясь освободить руку. Но хватка у Димона была крепкая.
        - Скажи мне, как чувствует себя Андрейка? - Димон попытался глазами поймать взгляд Веры, но девушка отвела его в сторону. - Это вовсе не праздный интерес, как ты думаешь. Я привез вас в поселок, поэтому я отвечаю за все, что тут с вами происходит. Хотите уйти - пожалуйста. Никто не станет держать вас здесь силой. Но пока вы тут… - Димон внезапно осекся. Сообразил, что снова принялся убеждать Веру в том, в чем убедить ее было невозможно. - Как Андрейка? - еще раз тихо спросил он.
        И, к своему удивлению, почувствовал, что Вера поначалу дрогнула, а затем расслабилась. Как будто у нее более не осталось сил удерживать сжатой скрученную в пружину душу. Она не сдалась, а лишь на время уступила.
        - У Андрейки часто случаются внезапные приступы слабости, головокружения и тошноты. Он может бегать и играть, веселый и здоровый, и вдруг внезапно садится, хватается за голову и начинает раскачиваться из стороны в сторону… Доктор Снайдеров говорит, что это нормально. То есть это бывает, когда начало инициации затягивается. Кризис может начаться в любой момент, во время очередного приступа.
        Димон отпустил локоть Веры. И она тут же обхватила его другой рукой.
        - И ты по?прежнему не хочешь, чтобы он стал альтером?
        - Я хочу, чтобы он остался человеком, - жестко обозначила свою позицию Вера. - Я теперь даже в школу его не пускаю.
        - Почему? - не понял Димон.
        - Чтобы какой?нибудь доброжелатель не напоил его там кровью. - Вера натянуто усмехнулась и добавила язвительно: - Из самых благих, разумеется, побуждений.
        Димон сунул руки в карманы джинсов и изобразил улыбку на лице. Улыбка вышла довольно?таки дурашливая и потому неприятная. Но сам он этого не видел.
        - Значит, я могу доложить Соломону, что побеседовал с тобой еще раз и ты снова подтвердила свое решение?
        - Хотела бы сказать «увы», но… не хочу. - Вера поджала губы и чуть развела руки в стороны.
        - Ладно. Тогда скажи, почему Соломон так озабочен вашей с братом судьбой?
        Вера наклонила голову к плечу:
        - Что ты имеешь в виду?
        - На моей памяти, Соломон еще ни к кому не проявлял такого интереса, как к тебе и твоему брату.
        - Я не понимаю, - качнула головой Вера. И по взгляду ее было ясно, что она на самом деле не понимает, о чем идет речь.
        - Соломон очень хочет, чтобы вы остались в поселке.
        - А при чем тут я?
        - И это он отправил меня за вами. Обычно я сам нахожу тех, кому требуется наша помощь, это моя работа. Но вас отыскал Соломон. - Димон сделал паузу. Вытащил правую руку из кармана и положил ее себе на плечо. - Или он всегда о вас знал?
        - Не понимаю, что ты хочешь этим сказать? - Вера затрясла головой так, что разметались ее коротко подстриженные волосы. - Я впервые встретилась с Соломоном в поселке. Я даже имени его никогда прежде не слышала.
        - Ну, ладно, - не стал продолжать расспросы Димон. - Я просто так спросил. На всякий случай… А кошка ваша не убежала?
        - Кошка как раз лучше всех, - впервые по?настоящему улыбнулась Вера. - Она отлично ладит с соседскими собаками.
        Распахнулась входная дверь, и, окруженный клубами морозного пара, в магазин вошел Анатолий Честяков, альтер лет тридцати, занимающийся в поселке дренажными работами. Зашел, да так и замер на пороге, не позволяя дверям закрыться.
        Анатолий Честяков был человеком сверхделикатным, суперщепетильным и невероятно стеснительным. А потому, увидав разговаривающих о чем?то Димона и Веру, Анатолий подумал, что не стоит, наверное, им мешать. Ему ведь всего?то и нужны были зубная паста и туалетная бумага, за которыми он мог и попозже зайти. Уже собравшись было сделать шаг назад, Анатолий понял, что и Димон, и Вера смотрят на него. Ретироваться в такой ситуации было крайне неудобно. Честяков стоял между разъехавшимися в стороны дверными створками, отчаянно пытаясь решить, в какую сторону шагнуть, вперед или назад. В открытый дверной проем летели хлопья снега, таяли на лету в горячих струях воздушного экрана и уже каплями воды падали на пористый резиновый коврик.
        - Привет, Анатоль! - Димон помахал Честякову рукой. - О чем задумался?
        - Я?а на выставке был, - растягивая слова, невпопад ответил Честяков. - В Симбирске.
        - Ну и как там? - осведомился Димон.
        - Мне?е понравилось.
        - А что за выставка? - поинтересовалась Вера.
        - Нови?инки садо?ового инвентаря.
        - Слушай, Анатоль, ты давай или - туда, или - сюда. - Димон махнул рукой из стороны в сторону. - А то нас скоро здесь снегом заметет.
        - Лучше сюда, - улыбнулась Вера.
        - Ну?у, если я не помешаю.
        - Анатолий, это общественное место! - едва не возмущенно всплеснул руками Димон. - Кому ты тут можешь помешать?
        - Ну?у, да, конечно. - Приняв наконец решение, Честяков сделал шаг вперед. Дверные створки за ним сомкнулись, негромко стукнув друг о друга пластиковыми протекторами. - Я?а проходил ми?имо. - Анатолий сдернул с рук вязаные перчатки и кинул их на стойку. - А?а на улице - сне?ег.
        - Мы заметили, - все так же, с улыбкой, ответила Вера. - Что вы хотели, Анатолий? Я могу вам помочь?
        - Нет, нет! - протестующе замахал руками Честяков. - Я сам все найду!
        Он кинул на стойку облепленную снегом куртку, схватил магазинную корзинку и ринулся меж стеллажей, как будто хотел спрятаться.
        - Ну вот теперь у тебя есть покупатель. - Димон вытянул руку в ту сторону, где исчез Честяков. - И я могу со спокойной совестью оставить тебя, не опасаясь, что скиснешь от тоски и одиночества.
        В знак благодарности Вера молча наклонила голову.
        Димон поднял руку с выставленным указательным пальцем, как будто хотел сказать еще что?то важное. Но, внезапно передумав, улыбнулся, щелкнул пальцами и махнул рукой. Соломон явно переоценил его дипломатические способности. Он сделал все, что было в его силах. И он понятия не имел, как еще можно достучаться до разума Веры, если она не желала слушать никакие аргументы? Все, что бы ни говорил ей Димон, Вера воспринимала не просто критически, а буквально в штыки. Потому что убедила себя в том, что с помощью слов Димон пытается ею манипулировать. Вот Анатоль, может, и сумел бы уговорить Веру остаться в поселке. Женщины всегда внимательно слушают мужчин, которые смущенно отводят взгляд в сторону. А Честяков к тому же очень здорово умел подбирать слова. Димон, когда разговаривал с ним о чем бы то ни было, самому себе казался мухой, толкующей о смысле жизни с пауком, который по ходу дела очень деликатно и осторожно оплетает ее своими клейкими нитями. Да, Анатоль мог быть чертовски убедителен, когда хотел этого. Обычно это случалось, когда он говорил об одной из двух вещей, которые были ему дороже всего на
свете: о дренаже или о футболе.
        - Ты любишь футбол? - спросил Димон.
        - Ты хочешь пригласить меня на футбол? - удивилась Вера.
        Вот так! Только женщина способна делать столь далеко идущие выводы из простого, по сути, ничего не значащего вопроса.
        - Ну, в общем…
        Димон замялся, не зная, что сказать. Про дренаж он решил лучше не спрашивать.
        На его счастье, меж рядами стеллажей появился Честяков с двумя упаковками туалетной бумаги в руках и еще одной - под мышкой.
        - Ве?ера, с отчаянием в голосе воззвал он к продавщице. - Мне про?осто необходима ва?аша помощь.
        - Извини, - бросила Вера Димону и поспешала на помощь Анатолю.
        Димон сложил губы трубочкой и с облегчением выдул весь воздух, что был у него в легких.
        Почувствовав себя свободным и легким, едва не светящимся изнутри, он первым делом включил кофеварку, настроив автомат на приготовление большой чашки эспрессо без сахара. Затем открыл холодильник и выбрал большую упаковку с тремя сортами мороженого - фисташковым, клубничным и карамельным. С мороженым и кофе в руках он проследовал в дальний конец магазина, где стояли три круглых столика на изогнутых ножках - эдакое маленькое, импровизированное кафе?самообслуживание.
        Глава 6Тим Аддамс
        Димон только успел попробовать фисташковое мороженое, как в дверях появился Тим Аддамс. Быстро глянув по сторонам, парнишка нашел взглядом Димона. Сняв шляпу и пальто, Тим аккуратно стряхнул с них снег и повесил на стойку?сушилку. Затем он вежливо поздоровался с выглянувшей из?за стеллажа с бытовыми товарами Верой и, стараясь не демонстрировать нетерпения, степенно проследовал к столику, за которым сидел Димон.
        - Странно видеть тебя без банданы, - сказал вместо приветствия Тим.
        - Н?да. - Димон провел ладонью по коротко подстриженным волосам. - Бандана промокла… Возьми себе что?нибудь, - предложил он.
        Тим выбрал кекс с цукатами и банку колы. Потому что до них можно было дотянуться, не сходя с места. Он ведь пришел сюда не есть, а чтобы с Димоном поговорить.
        - Ну как ты вообще? - спросил Димон.
        Ему всегда было трудно начинать разговор на деликатную тему.
        - Нормально. - Тим откупорил банку колы. Из банки с шипением вырвался газ.
        - Учишься?
        - Ага.
        - Способности развиваешь?
        - Каждый день.
        - Отец тобой доволен?
        - Слушай, Димон, - недовольно скривился Тим. - Ну что ты прям как в школе? Спроси еще, какие книжки я читаю.
        - Придет время, и спрошу, - строгим голосом ответил Димон. Сам того не замечая, он разговаривал с Тимом точно так же, как в свое время говорил с ним Соломон. И максимы изрекал примерно те же. - Даже если у тебя есть уникальные сверхспособности, не стоит думать, что они выручат тебя в любой жизненной ситуации. Воплощенный альтер должен быть гармонично развитой личностью. Усек?
        - Ага. - Тим откусил кусок кекса и принялся уныло жевать.
        Он?то думал, что Димон решил его в свою команду пригласить. А он ему нотации читает. Наверное, Соломон велел. Соломон и сам молодым ребятам буквально прохода не дает, все время учит, учит и учит. Причем говорит с ними как с умственно отсталыми. Такое впечатление, что он сам никогда молодым не был, поэтому и не понимает, что чем чаще говорить «сахар», тем сильнее хочется соли с перцем. Подростки, они, хотя и шебутные, так ведь не идиоты же. Им и раз достаточно сказать для того, чтобы уяснили, что к чему. Раз, но только толково и конкретно. А не бубнить, как это делает Соломон. И не надо при этом вставлять что?нибудь вроде: «Вот, помню, в моем детстве…» или «А вот я в ваши годы…» Это неправильно. Подобные словесные обороты сразу превращают говорящего в глазах ребят в невыносимого зануду, который, разумеется, не скажет ничего дельного. Должно быть, Соломон и сам понимает, что у него не очень?то хорошо получается общаться с молодежью, вот и решил привлечь к этому делу Димона. Только вот у Димона тоже совсем не здорово получается. Да и зачем вообще это нужно? Для этого есть школа и дом. И еще целая
куча взрослых, мечтающих поделиться с любым, кто согласится слушать, своим бесценным жизненным опытом. А молодежь, по их мнению, была просто обязана их слушать. Зачем Димон?то во все это ввязался?
        - Ты все неверно понял. - Димон глотнул кофе и снова принялся за мороженое. Теперь он попробовал клубничное. - Я действительно думаю о том, чтобы взять тебя в команду. - У Тима аж сердце захолонуло. - Но прежде я должен быть уверен, что ни родители, ни учителя, ни уж тем более Соломон не станут возражать.
        - Не станут! - радостно выпалил Тим. И только потом спохватился: - А при чем тут Соломон?
        - Соломон всегда при чем, - нравоучительным тоном изрек Димон, облизнул ложку и указал ею на Тима. - Запомни!
        Тим с готовностью кивнул. Сейчас он готов был согласиться со всем, что угодно. Даже если бы Димон спросил, готов ли он побриться наголо, проколоть уши и вставить кольцо в нос, Тим, не задумываясь, дал бы утвердительный ответ. Более того, он бы сделал это! Нимало не заботясь о том, как отреагирует на новый имидж сына отец. А он ведь непременно отреагирует. Он ведь был Аддамсом. Как и Тим.
        - Не, ну это ты хватил! - усмехнувшись, покачал головой Димон.
        - Я думал, ты не умеешь читать мысли.
        - Зачем мне читать мысли, если у тебя все на лице написано. - Димон зацепил ложечку карамельного мороженого. - Кстати, этим тебе тоже придется заняться. Нельзя же так откровенно подставляться.
        - А чем еще? - спросил Тим.
        - Ну, для начала расскажи мне, что ты умеешь.
        - Я владею телекинезом.
        Упаковка с мороженым выскользнула из Димоновой руки и заскользила по столику.
        - Эй! Эй! - Димон попытался поймать пластиковый контейнер, но тот увернулся, нарисовал восьмерку, в петлях которой оказались банка колы и чашка кофе, и замер на самом краю столика. - Неплохо. - Димон передвинул упаковку с мороженым подальше от края. - Что еще?
        - Работаю над телепортацией. Но пока получается не очень. Могу переместиться только на два?три метра. Но зато стена мне не помеха. Немножко владею левитацией. Только… - Тим смущенно замялся. - Она у меня… странная.
        - В каком смысле? - не понял Димон.
        - Я не могу парить в пустом пространстве. Мне непременно нужна какая?то опора. И я не могу от нее оторваться более чем на полтора?два сантиметра.
        - Да, два сантиметра над полом - это как?то не очень. - Димон ободряюще улыбнулся Тиму. - Нет, конечно, это здорово, оторваться от пола хотя бы на пару сантиметров! Я просто сразу не соображу, какое практическое применение это может иметь?
        - Это не обязательно должен быть пол, - уточнил Тим. - Мне годится любая опора. Стена или потолок.
        - Постой. - Димон откинулся на спинку стула. - Так ты, получается, по потолку можешь ходить?
        - Ну да, - коротко кивнул Тим. - По потолку, по стенам… Главное, чтобы была опора.
        - Вот этого я не знал. - Димон озадаченно помял пальцами подбородок.
        - А я никому об этом не рассказывал, - смущенно потупил взгляд Тим. - Неудобно как?то…
        - Что именно? - не понял Димон.
        - То, что я левитирую всего на пару сантиметров. Вон Женька Якубов метра на полтора подняться может.
        - Так он же по потолку ходить не может?
        - Не может. Зато парит красиво…
        «Понятно, - догадался Димон. - Видно, эффектное парение Женьки Якубова всех окрестных девчонок с ума посводило».
        - С телепатией у тебя как? - спросил Димон.
        - Никак, - угрюмо насупился Тим.
        - Что, совсем никак?
        - Совсем. Отец пытался научить - ничего не получилось. Говорит, нет у меня даже зачатков телепатических способностей.
        - Ну, если сам Юфтан Аддамс так сказал, значит, так оно и есть. - Димон протянул Тиму контейнер с мороженым. - Хочешь?
        Тим отрицательно мотнул головой.
        - Карамельное очень вкусное.
        - Нет. - Тим вскинул голову и пальцами убрал волосы за уши. - Еще я пирокинезу учусь. Могу поджечь лист бумаги на расстоянии вытянутой руки… Правда, не всегда.
        - Подумаешь, дело какое, - ободряюще подмигнул парню Димон. - Бумажки поджигать едва ли не каждый третий умеет. Хотя, конечно, в нашем деле лишних способностей не бывает. - Он постарался придать лицу серьезное выражение. - Ты камеры джемить пробовал?
        - С камерами не работал. Пробовал джемить телемонитор - полностью убрать картинку не получается, но помехи возникают.
        - Джемминг - в нашем деле штука весьма полезная. И если способность у тебя есть, значит, надо ее развивать. Так что придется серьезно этим заняться. С джеммингом я тебе помогу - у меня он лучше всего получается. Ну а как насчет твоей основной способности? Помнится, как только ты стал воплощенным альтером, ребята перестали с тобой в прятки играть.
        Тим улыбнулся - разговор наконец?то зашел о том, чем он по праву мог гордиться.
        - Отец говорит, что я еще не достиг предела, но у меня уже очень хорошо получается прятаться. Мне даже его иногда удается провести.
        - Да ну? - изобразил недоверие Димон. - А ну?ка, покажи!
        Тим улыбнулся - и растворился в воздухе. Стул, на котором он только что сидел, казался пустым.
        Димон наклонился в одну сторону. Затем - в другую. Под каким бы углом он ни смотрел на стул, Тима все равно не было видно.
        - Возьми в руку банку колы, - попросил Димон.
        Красная банка будто сама собой поднялась на двадцать сантиметров над столом. И тоже исчезла.
        Димон прищурился. Затем прикрыл левый глаз ладонью. Ага! Теперь он мог различить контуры человеческого тела, будто нарисованного тонкой, туманной линией. Но это при том, что он был хорошо тренированным воплощенным альтером и точно знал, куда смотреть.
        - Хватит, возвращайся, - скомандовал Димон.
        Возникший из пустоты Тим отсалютовал Димону банкой колы и сделал глоток.
        - На конкурсе иллюзионистов ты бы занял первое место.
        Судя по лицу Димона, Тиму удалось произвести на него впечатление. Тим был не просто доволен этим, его буквально распирало от счастья, как будто он действительно получил первый приз на каком?нибудь очень престижном конкурсе. Только не как иллюзионист - карьера фокусника его не прельщала. Тайной мечтой Тима Аддамса, о которой не знал вообще никто, включая самых близких друзей, было снискать лавры славы на поэтической ниве. Вот от такого приза он бы не отказался.
        - Ну, хорошо, меня тебе удалось провести. - Димон покрутил ложкой в контейнере, перемешивая остатки всех трех сортов мороженого. - Ну а если бы на тебя смотрели пять или десять человек, кто?нибудь из них смог бы тебя увидеть?
        - Нет, - уверенно ответил Тим. - Если я прячусь, меня не видит никто.
        - У всего есть свои пределы. Ты не сможешь отвлекать внимание большого числа людей одновременно.
        - А я этого и не делаю, - улыбнулся лукаво Тим. - Я просто исчезаю.
        - Хочешь сказать, что на самом деле становишься невидимым? - недоверчиво прищурился Димон. - Тогда почему исчезла банка колы, когда ты взял ее в руку?
        - Если честно, я сам не знаю, как это происходит. Когда у меня возникает желание исчезнуть, я сначала чувствую странный зуд в коленях и локтях. Как будто сижу в очень узком, тесном ящике и не могу разогнуть затекшие руки и ноги. Затем появляется ощущение, - Тим чуть развел в стороны руки с открытыми ладонями, - словно я растворяюсь в окружающем пространстве. Становлюсь частью чего?то неизмеримо большего, чем я сам. И - все. Меня больше нет. При этом я никак не взаимодействую с присутствующими людьми. Я не отвлекаю их внимание, не внушаю им, что меня нет, - они просто меня не видят.
        Димон озадаченно постучал пальцами по краю стола:
        - А что говорит по этому поводу Соломон?
        - Соломон говорит, что никогда прежде не встречал альтера, обладающего подобными способностями. Я - единственный в своем роде.
        - Я имею в виду, что он думает о природе твоего дара?
        - Он говорит, что, возможно, я становлюсь невидимым, потому что перемещаюсь в другое измерение, с иными свойствами пространства и времени.
        - Но ты же остаешься там, где ты есть?
        - По?моему, да, - не очень уверенно ответил Тим. - Во всяком случае, я вижу и слышу все, как и в обычном своем состоянии. Могу, как ты видел, брать предметы, после чего они тоже исчезают. Соломон говорит, что нужно непременно заняться изучением этого феномена, но у него нет необходимого для этого оборудования.
        - И как долго ты можешь находиться в этом своем измененном состоянии? - поинтересовался Димон.
        - Точно не могу сказать. Как?то раз я, ради эксперимента, оставался невидимым целый день. Мне это не доставляет никаких неудобств. Только есть здорово хочется.
        - Ну, это всегда так бывает. Использование сверхспособностей влечет за собой дополнительный расход энергии.
        - Я знаю, нам об этом в школе говорили. - Тим доел кекс и запил его колой. - Так мы будем работать вместе?
        - Будем. - Подтверждая сказанное, Димон несильно хлопнул ладонью по столику.
        - И какое первое задание?
        - Разведка.
        Глаза Тима загорелись. Этого момента он ждал всю свою жизнь.
        Глава 7Ловчий
        Муромский без стука ворвался в комнату Шаркова и размашисто швырнул на стол пачку распечатанных на принтере листов. Листы не разлетелись в стороны только потому, что были прошиты суровой ниткой, на концах которой болталась сургучовая печать.
        - Это просто смешно! - громко крикнул он.
        Это была обычная манера общения Мастера. Шарков уже начал к ней привыкать. Перед тем как войти в любую дверь, Мастер никогда не утруждал себя тем, чтобы хотя бы разок, чисто символически, стукнуть в нее, - это раз. Мастер всегда начинал говорить так, будто продолжал недавно прерванный диалог. При этом как бы подразумевалось, что его собеседник должен понимать, о чем он ведет речь, - это два. Ответ на свои слова Мастер желал получить немедленно - и ответ этот должен быть очень конкретный, - это три.
        В принципе, не такие уж суровые требования. Шаркову доводилось работать с начальниками, которые дали бы Мастеру сто очков вперед в умении выводить из себя подчиненных.
        Шарков выключил монитор компьютера, перед которым сидел.
        - Зачем вы выключаете экран? - недовольно спросил Мастер. - Я все равно знаю, что на нем.
        - Привычка, - спокойно ответил Шарков и поднялся на ноги.
        Мастер недоумевающе хмыкнул и пожал плечами.
        Шарков взял в руки сшитые ниткой бумаги, что принес Муромский, и для порядка пролистнул их. На каждом листе жирным красным маркером был проставлен порядковый номер, а в правом верхнем углу красовалась круглая печать с буквой «В», от которой снизу тянулся длинный хвостик, забирающий букву в круг. Шарков прекрасно знал, что это за документы. Полчаса назад он сам положил их на стол перед Мастером. А сорок пять минут назад их ему в запечатанном конверте, под роспись, вручил курьер, прибывший от Бапикова.
        - Это результаты медицинского тестирования альтеров, - повторил Шарков то, что было сказано в сопроводительной записке.
        Прежде чем отдать документы Мастеру, он сам их быстро пролистал. Но там были только заполненные цифрами и буквенными сокращениями таблицы и графики, разбираться в которых у Шаркова не было желания.
        - Это - туфта! - авторитетно заявил Мастер.
        - Не думаю… - начал Шарков.
        - Это не то, что мне нужно! - перебил Мастер. - Здесь приведены только данные биохимического исследования крови и результаты отслеживания зависимости скорости накопления М?сыворотки, в зависимости от ряда физиологических показателей! К тому же это данные пятидесятилетней давности!
        Шарков перелистнул пару страниц.
        - Я не вижу здесь дат.
        - Условные обозначения в таблицах соответствуют тем, что были приняты пятьдесят лет назад!
        То, что данные настолько устаревшие, Бапиков ему не сообщил. Таким образом, куратор его делал крайним, потому что объясняться с Мастером предстояло именно Шаркову. Что он сейчас и делал. И Шаркову не нравилось, что его использовали как пешку, да к тому же еще и слепую.
        - Разумеется, такое никому не понравится, - улыбнулся неожиданно Мастер. - Нам с вами нужно обсудить сложившуюся ситуацию и принять решение. Мы не сможем вести продуктивный диалог, все время пытаясь обманывать друг друга. К тому же, как вы, должно быть, уже убедились, меня обмануть очень сложно. Я бы даже сказал, практически невозможно.
        - Да, конечно, - согласно кивнул Шарков. И, поскольку никаких своих идей у него не было, спросил: - Что вы предлагаете?
        - Хотите прогуляться? - предложил Мастер.
        Шарков машинально глянул в окно. День был ясный и солнечный, чистый, как вымытое стекло.
        - Вижу, вам эта идея нравится, - сказал Мастер. - Увидимся через десять минут на парадной лестнице.
        Так же быстро, как и вошел, Мастер покинул комнату, оставив Шаркова в некотором замешательстве. Ловчий понятия не имел, о чем говорить с альтером. В отличие от того же Бапикова он не мог давать никаких обещаний или брать на себя какие бы то ни было обязательства. Он всего лишь выполнял роль посредника. Некоего передаточного звена, которое, по мнению Бапикова, должно было амортизировать его контакт с Мастером.
        Но, как бы там ни было, нельзя было заставлять Муромского ждать. Почему? Да потому, что Шаркову вменялось в обязанность всячески ублажать Мастера. Бапиков, давая Шаркову последние наставления, выразился иначе. Он сказал: «Ты должен держать этого психа под контролем». Шарков, разумеется, возражать не стал. Но про себя подумал, что куратор либо неверно формулирует мысли, либо неправильно оценивает ситуацию. И то и другое было для Бапикова нехарактерно. Поэтому Шарков сделал вид, что отлично понимает, что имеет в виду куратор. Хотя сам он понятия не имел, как можно контролировать альтера, который видит тебя насквозь, при желании может выпотрошить твой мозг и ознакомиться со всем его содержимым, а при необходимости может одним движением пальца остановить тебе сердце, взорвать печень или переломать все кости. В такой ситуации вселять оптимизм могло разве что только наличие выбора. Который, однако, тоже оставался не за тобой.
        Шарков провел в пансионате пять дней. И за эти дни многие его представления о том, что, как и почему здесь происходит, претерпели серьезные изменения.
        Прежде всего Шарков переговорил наедине с каждым из агентов, приставленных к Муромскому Бапиковым. По отзывам Бапикова, это были отличные агенты с серьезной подготовкой и большим опытом оперативной работы. Игорю верилось в это с трудом. Мастер превратил обоих в вышколенных английских дворецких, чьи предки на протяжении пяти или шести поколений служили в одном доме у предков тех же самых хозяев, которым они служат теперь. Да, они регулярно предоставляли куратору донесения, но, по сути, это были отчеты домашней прислуги. Из них можно было узнать, во сколько Мастер проснулся, что он ел на завтрак, хорошее ли у него было настроение, пожелал ли он после завтрака прогуляться в парке, и если прогулка состоялась, то сколько времени она заняла, какие книги просил принести Мастер, расположившись в своем кабинете, во сколько приказал подавать обед… И так далее в том же духе. Но самым удивительным было то, что оба агента были уверены, что предоставляют свои отчеты Бапикову с одобрения и согласия самого Мастера. Что характерно, даже в приватной беседе, проходившей в кабинете на втором этаже, который теперь
занимал Шарков, оба агента называли Муромского только Мастером, и никак иначе. Они полагали, что отчеты были необходимы для того, чтобы куратор был осведомлен обо всех привычках, вкусах и запросах Мастера, с тем, чтобы своевременно и наилучшим образом удовлетворять все его потребности. Когда же Шарков пытался говорить с ними о их прямых обязанностях как агентов КВБ, лица Дживза и Арчи принимали растерянное выражение, а во взглядах появлялась затаенная грусть, которую словами можно было выразить примерно так: «Я бы и рад был вам помочь, уважаемый. Я же вижу, что вы хороший друг моего хозяина, и, значит, для меня вы такой же хозяин, как и он. Но, друг мой, я понятия не имею, о чем вы говорите».
        Одним словом, мозги у обоих агентов были не повреждены, но основательно промыты и прочищены. Когда Шарков предельно осторожно задал Мастеру вопрос на эту тему, тот сразу понял, о чем идет речь, и не стал ничего отрицать.
        - Это был очень интересный опыт, - мечтательно, как показалось Шаркову, улыбнулся альтер. - Мне не нужны были шпионы, постоянно стоящие у меня за спиной и сующие свои носы во все, что я делаю. Собственно, мне особенно?то и нечего скрывать - мне просто было это неприятно. Как и вот это. - Мастер ткнул пальцем в правый верхний угол комнаты, где была спрятана одна из многочисленных камер наблюдения. - Камеры и микрофоны я просто выключаю, когда вхожу в комнату. Ну а пустыми комнатами, если вам это интересно, можете любоваться сколько угодно. Так же просто было бы изъять из памяти Дживза и Арчи определенные блоки информации, в которых хранятся данные о том, чем они должны были тут заниматься, и заменить ее новой, той, что меня устраивала. Но, если бы Дживз и Арчи вообще перестали выполнять свои служебные обязанности, их незамедлительно заменили бы на новых Дживза и Арчи. Точно так же как сменили охрану пансионата. Верно? - Шарков был вынужден кивнуть. - Поэтому я ничего не трогал в их памяти, а лишь по?новому расставил приоритеты. Дживз и Арчи, как и прежде, считают господина Бапикова своим боссом. Он
для них кто?то вроде самого главного дворецкого. - Улыбка Мастера сделалась веселой и даже немного озорной. - Дворецкий над всеми дворецкими. Я же для них - Хозяин. Бапиков может отчитать их за нерадивость. Я же ничего не скажу, но, совершив оплошность, каждый из них будет испытывать самые настоящие мучительные угрызения совести. Понимаете, в чем тут разница? Отношения с Бапиковым у них строятся по принципу: начальник и подчиненный. Отношения со мной - это уже личная преданность. Это - дело чести. Так что мой вам совет, Игорь Викторович, даже не пытайтесь настраивать их против меня.
        - У меня и в мыслях не было, - буркнул в ответ Шарков.
        И это была чистейшей воды правда. Достаточно было посмотреть на то, как ходят агенты КВБ Дживз и Арчи - не ходят, а вышагивают, степенно и неторопливо, выбрасывая ноги вперед, одну за другой, в неповторимой походке дворецкого, знающего как чисто номинальную, так и подлинную цену себе и всем вокруг, вскинув подбородок с полнейшим осознанием собственного достоинства и гордо, как гусак, выпятив грудь, - или послушать, как они говорят - не просто тщательно подбирая слова, а тщательно взвешивая каждое из них на аналитических весах, прежде чем произнести, - чтобы понять, что не имеет никакого смысла пытаться объяснять им истинную суть вещей. Муромский проделал поистине виртуозную, мастерскую работу. Он не просто по?новому расставил приоритеты, а как будто вывел сознания агентов - или, уж лучше говорить теперь, бывших агентов? - на совершенно иной уровень. Ему удалось то, что даже не пытался сделать Комитет Вечной Безопасности: Дживз и Арчи подчинялись Мастеру не из страха, не из?за карьерных или финансовых соображений, а потому, что в этом для них заключался смысл жизни.
        Придя к окончательному выводу, что толку от Дживза и Арчи как от агентов, приставленных к Муромскому, меньше, чем в попытке укусить самого себя за ухо, Шарков в то же время решил, что менять их не стоит. С новыми агентами Мастер проделает ту же самую операцию, благо рука у него набита. Вместо этого он предложил Бапикову снять в здании пансионата все скрытые камеры. Результаты видеонаблюдений подтверждали слова Мастера о том, что ему были известны все точки слежения и он мог их контролировать, так что работали они фактически впустую. Удаление же камер можно было преподнести Мастеру как жест доброй воли.
        В ответ Бапиков задумчиво пожевал губы, после чего недовольно изрек:
        - Думаете, он оценит этот ваш жест?
        - Не знаю, - честно признался Шарков. - Но почему не попробовать? Нам ведь нужно наладить с ним нормальные взаимоотношения.
        Бапиков сложил руки на груди и опустил голову, как будто хотел как следует рассмотреть мыски своих начищенных ботинок. Оттопырив нижнюю губу, он прижал ею верхнюю. Так он постоял с минуту.
        - Альтер диктует нам свои условия, - сказал он, по?прежнему глядя вниз. - И мы пока не в состоянии переломить эту ситуацию. - Куратор резко вскинул голову и устремил взгляд на Шаркова. - А это необходимо сделать.
        - Разумеется, - глазом не моргнув, ответил ловчий. - Поэтому нам нужно, чтобы он был уверен, что полностью контролирует ситуацию. И это не требует от него никаких усилий.
        По губам Бапикова скользнула улыбка. Взгляд же по?прежнему остался холодным и колючим. Взгляд куратора был подозрительным - вот что! - понял Шарков. Бапиков не был уверен в том, что Шаркову можно доверять после того, как он близко пообщался с Муромским. Но если так, то доверять нельзя было вообще никому из тех, кто хотя бы взглядом встретился с Мастером. Странно было уже то, что Мастер вообще о чем?то разговаривал с ними, а не вкладывал свои приказы им в головы.
        И в этот момент Шарков неожиданно понял, что Мастер вовсе не кривил душой и не рисовался перед ними, когда говорил, что пока еще не знает своей конечной цели. Потому что, если бы он точно знал, что ему нужно, его бы никто не смог остановить. Только сейчас Шарков по?настоящему осознал, что Алексей Муромский - это не просто суперальтер, а бомба замедленного действия, способная взорвать к чертовой матери весь этот дряхлый мир. Вот только он пока не знал, с чего начать. У него еще не было плана. Он делал лишь то, что считал нужным в текущий момент. А смысл текущего момента заключался для него в гедонизме. Пока. Что будет дальше? Очень интересный вопрос!
        - Возможно, ты и прав, - медленно процедил сквозь зуб Бапиков, имея в виду вовсе не то, о чем думал Шарков, а то, о чем они говорили. - Завтра я пришлю техников, чтобы сняли камеры. Что ты собираешься делать дальше?
        Шарков едва не рассмеялся в ответ. За те два дня, что ловчий провел в пансионате, он трижды встречался с Мастером. Два раза альтер вызывал его к себе. Во время первой встречи он захотел, чтобы Шарков рассказал ему о себе. Во время второй выразил недовольство, что от Бапикова все еще не поступили обещанные материалы, и как бы между делом спросил, насколько можно доверять куратору. Понимая, что Мастер легко и незаметно может забраться к нему в голову, чтобы удостовериться в правдивости его ответа, Игорь сказал, что плохо знает Бапикова, поскольку и сам не так давно с ним познакомился, но, по его мнению, с Юрием Станиславовичем можно работать, потому что он, во?первых, не нарушает данных обещаний, а во?вторых, не принимает необдуманных решений. Мастер коротко кивнул, и на этом разговор был окончен. Третий раз, случайно встретившись в коридоре, они лишь обменялись парой обычных в таких случаях, ровным счетом ничего не значащих фраз.
        Вот и все.
        И Бапиков хотел, чтобы после этого Игорь изложил ему план дальнейших действий? Конечно, Шаркову было приятно, что куратор имеет столь лестное мнение о его скромной фигуре. Но, черт возьми, он понятия не имел, что делать! Игорь понимал, что нужно разговорить Мастера, втянуть его в продолжительную беседу, по ходу которой можно будет прозондировать различные темы, понять интересы альтера, определиться с его антипатиями и в соответствии с этим выбрать направления для дальнейшей работы. Тут ничего не надо придумывать самому. Это - классика. В академии об этом говорили на первом курсе. Но все, что там говорили, относилось к обычным людям, а не к альтеру, который роется в твоей голове, как в ящике письменного стола, раскидывая по сторонам мусор и выискивая то, что ему нужно. Игорь не мог даже придумать тему, с которой можно было бы подойти к Мастеру. Не говорить же с ним, в самом деле, о тяжелой судьбе альтеров? О том, что людям и альтерам давно пора наладить нормальные взаимоотношения? Да нет же, это будет звучать как откровенное лицемерие! Спортом Мастер, похоже, совсем не интересуется. Погода? Ну, это
уж вовсе глупо. Единственным увлечением Мастера, о котором было известно Шаркову, являлись книги. Альтер заказывал их по каталогам издательств и проглатывал по несколько штук в день. Проблема заключалась в том, что в этой области Шарков был почти что профаном. Он просто не мог взять в толк, как люди умудряются получать удовольствия, читая бесконечно длинные вереницы слов, сплетенных в нити, которые в свою очередь свивались в петли и завязывались в узлы?
        К тому же - самому себе Шарков не боялся в этом признаться - ему было не по себе в присутствии Мастера. Да какое там не по себе! Шаркову было страшно представить себя на месте Дживза или Арчи. Страшно в первую очередь от того, что ты ведь сам даже подозревать не будешь о тех изменениях, что сотворит в твоей голове Мастер. Кто его знает, может быть, он и сейчас уже не такой, каким был прежде, хотя и уверен, что с ним все в порядке и он всегда был таким.
        Где те критерии, сверившись с которыми, можно было бы облегченно вздохнуть и с уверенностью сказать: да, со мной все в порядке! Нужно бы ребятам из подразделения «М» придумать какой?нибудь датчик, вроде дозиметра, взглянув на который, можно было бы понять, все ли у тебя в порядке с головой или нет. И как долго тебе еще можно находиться в обществе Мастера без ущерба для психического здоровья? Без этого общение с Мастером здорово смахивало на гопак на минном поле. Как по технике исполнения, так и по возможным последствиям.
        - Рассчитываю выйти на более близкий личный контакт, - без тени сомнения ответил Шарков на вопрос куратора.
        - Каким образом? - поинтересовался Бапиков.
        - Литература. Муромский любит читать.
        - Вы тоже библиофил?
        - У меня есть хороший консультант по этому вопросу.
        Бапиков оттопырил нижнюю губу, постучал по ней подушечкой указательного пальца и коротко кивнул.
        Возвращаясь в пансионат - теперь у Шаркова была своя машина с водителем, которую он мог вызвать в любое время дня и ночи, - Игорь позвонил Юлии. Впервые с того дня, как началась вся эта история с побегом альтеров из пансионата номер сорок пять. До возвращения Муромского он вообще никому не звонил без крайней необходимости. На всякий случай. Он знал, что его телефон прослушивался и каждый человек, чей номер он набирал, тут же брался в разработку. А у кого из нас нет скелета в шкафу? Пусть хотя бы кошачьего? Именно поэтому Шарков вообще никогда не пользовался записной книжкой в телефоне и использовал специальное приложение, обеспечивающее режим инкогнито и стирающее набранный номер сразу после соединения. Ну а в то время, когда он сам находился под колпаком, звонить кому бы то ни было затем, чтобы просто поболтать и узнать, как дела, было в высшей степени неразумно.
        Обычно, чтобы дозвониться до Юлии, требовалось набрать номер раз двадцать в течение дня. Но на этот раз она ответила сразу, после второго гудка:
        - Ты считаешь, это нормально?
        - Что? - опешил от такого начала Шарков.
        - Пропасть на несколько недель. Не звонить, не отвечать на звонки.
        - Прости.
        - И это все?
        - Я был занят.
        - Обалдеть можно! Так занят, что не было времени номер набрать?
        - Да, собственно, новостей особых не было…
        - А ты не думал, что я тревожусь?
        - Обо мне? - Шарков был искренне удивлен. Такого ему еще никто не говорил.
        - Нет. О результатах запуска нового метеоспутника.
        Игорь невольно улыбнулся:
        - Да что со мной может случиться?
        - Ты же ловчий.
        - Уже нет.
        - Хочешь сказать, что ушел с работы?
        - Пошел на повышение.
        - И как высоко?
        Шарков посмотрел на стриженый затылок шофера. Ему никто не говорил, а сам он понятия не имел, как много знает этот парень, сидящий за баранкой казенной машины. О чем можно и о чем нельзя говорить при нем?
        - Десятый Круг.
        - О! - По тому, как Юлия произнесла это «о», можно было догадаться, что она поняла, о чем идет речь. А еще, что ее уровень доступа значительно ниже. - И что тебе для этого пришлось сделать? Поймать снежного человека? Или самому себе вырезать аппендикс?
        А вот это уже точно был не телефонный разговор!
        - Долгая история.
        - На все то время, что ты пропадал? - Юлия, похоже, уже не обижалась. Он была сообразительная девушка и не первый год работала в системе.
        - Она еще не закончилась.
        - Зачем же ты тогда звонишь?
        - Есть тема для разговора.
        - О чем?
        - О литературе.
        - Решил поднять свой культурный уровень?
        - Мне это нужно по работе.
        - Начни с Гомера. - Пауза. - Не с того, который Симпсон.
        - Понял. А если попроще?
        - Что именно тебе нужно?
        Шарков посмотрел за окно. По обочинам дороги лежали кучи грязного снега, из которых тут и там торчал вездесущий мусор. Казалось, что он так и падал с неба вместе со снегом. Серые, кривые, все какие?то дистрофичные деревья казались облепленными грязной ватой. Помнится, дед рассказывал, что прежде зимы даже в Москве были белые и красивые. Игорь с дедом не спорил, но мысленно присваивал его историям категорию «Городские легенды». Он так вообще не помнил Москву чистой и красивой, с ровными дорогами и без машин на тротуарах. «Москва - это город. А в городе не должно быть удобно жить. Город - это особая среда обитания, в основе своей враждебная человеку! И мы можем только понижать уровень этой враждебности!» Так говорил градоначальник, когда его спрашивали, когда же наконец в городе будет наведен порядок. Как будто речь шла и не о городе вовсе, а о какой?нибудь неукротимой планете.
        - Мне предстоит беседа с одним очень ушлым библиофилом. И не хотелось бы ударить в грязь лицом. Посоветуй, что можно глянуть по теме?
        - Что ты имеешь в виду, когда говоришь «ушлый»? - задала уточняющий вопрос Юлия.
        - Начитанный.
        - Ясно. Тогда почитай Набокова. «Лекции по русской и зарубежной литературе». Это две книги.
        - А может, есть что?нибудь, что можно послушать? У меня со временем не очень…
        - Вы о книгах говорить будете?
        - По всей видимости.
        - Книги надо читать, - сказала как отрезала Юлия. - И желательно с листа, а не с экрана.
        - Ну, хорошо… Спасибо.
        - Это все?
        - Да, вроде…
        - Когда теперь снова позвонишь? Когда будешь встречаться со знатоком фэн?шуй?
        Шарков вдруг понял, что ему очень хочется увидеть Юлию. Хотя бы только затем, чтобы восстановить в памяти ее образ. Но кто бы мог точно сказать, когда у него будет на это время?
        - Я позвоню.
        Это было все, что он мог сказать, не теряя связи с реальностью.
        - Посмотрим.
        Юлия сказала это так, что Игорь не понял, что же на самом деле имела она в виду? Была ли это ирония или насмешка? А может быть, скрытое желание?
        Не зная, что ответить, Шарков молча держал телефон возле уха. До тех пор пока Юлия сама не нажала кнопку отбоя.
        Глава 8Доктор Карцев
        В отличие от города в пансионате было красиво. Снега и здесь было не много, зато мусора так и вовсе не было. Деревья торчали не из асфальта, как на окраинах, и не из гранитных кубов, как в центре, а, как и полагается, из земли. Ель, которую Мастер спалил при встрече с Бапиковым, уже заменили новой, такой же высокой, разлапистой и пушистой, что и прежде. Ель стояла себе, присыпанная снегом, будто ничего и не случилось.
        Помимо Мастера и состоящих при нем Дживза с Арчи, в пансионате постоянно находился еще один человек, о котором ни в коей мере нельзя было забывать, - доктор Виктор Карцев. Творением рук Карцева можно было бы назвать того, кем ныне стал Алексей Муромский, если бы не опасение, что самому Мастеру это не понравится. Восемь месяцев тому назад доктор Карцев был назначен главным врачом в пансионат номер сорок пять. Тогда?то он и решил попробовать отработать простенькую систему управления поведением альтера. У него не было никаких далеко идущих планов, он хотел всего лишь свести к минимуму роль охранников, которые своей звериной тупостью и наглостью вызывали у Карцева раздражение. Он полагал, что охранников, выполняющих, по сути, обязанности надзирателей, следовало выставить за пределы пансионата и заменить на обычных санитаров. Но прежде следовало убедиться в том, что альтеры в пансионатах, находящиеся под воздействием сильнодействующих транквилизаторов, не представляют собой никакой угрозы, их поведение легко предсказуемо и им можно управлять.
        И надо ж было такому случиться, что выбор Карцева пал на Алексея Муромского. Альтер с изломанной душой, проведший большую часть своей жизни в крошечной комнатке без окон, за все это время ни разу даже на улицу не выходивший, оказался настолько податлив, что спустя пару месяцев Карцев пришел к выводу, что может не только контролировать его поведение, но и программировать его с помощью вводимых под легким гипнозом ментальных блоков. Ну а потом уже Шаркову пришла в голову идея использовать Муромского для того, чтобы отыскать лагерь вольных альтеров.
        Затея удалась. Сбежав из пансионата вместе с другими альтерами, Муромский побывал в лагере вольных, который на деле оказался и не лагерем вовсе, а большим, благоустроенным поселком, и вернулся назад. Вот только теперь не Карцев, а он сам контролировал ситуацию. И получалось у него это, надо сказать, значительно лучше, чем у доктора. Мастер обладал более изощренной техникой воздействия на разум окружающих, методы его были куда как совершеннее, и к тому же он сам был не в пример увереннее и жестче.
        Шарков надеялся на то, что Карцев сможет дать ответы хотя бы на некоторые из интересующих его вопросов. Прежде всего что произошло с Муромским? Он ведь не просто так, с перепугу, превратился из забитого, отравленного ядом собственных комплексов альтера в Мастера? Обратим ли этот процесс? Ну то есть, если, скажем, посадить суперальтера на минимальную ежедневную дозу крови с коктейлем из транквилизаторов, останется ли он после этого Мастером или же обернется снова обычным воплощенным альтером с малость поехавшей крышей? Насколько вообще велики возможности Мастера? Не блефует ли он, называя себя всемогущим? И если все же всемогущий, то это как?..
        На этом воображение Шаркова давало сбой. Всемогущим, в его представлении, мог быть только бог. А в бога Шарков не верил. Не было на то причин. К тому же древнегреческая мифология - Шарков увлекался ею в школьные годы - со всей определенностью утверждала, что боги тоже далеко не всесильны. Случаются у них такие же проблемы, что и у людей, а то и похлеще. Бессмертие - да. Но всемогуществом там даже и не пахло. У каждого имелась своя ахиллесова пята.
        В любом случае тема для разговора имелась. Карцев много лет работал с альтерами. Ну так вот пускай напряжется и объяснит, что собой представляет Мастер. Что это за напасть такая и как с ней бороться? Ну или хотя бы выскажет свои соображения на сей счет. Должны же у него быть какие?то соображения? Ну, или как там говорят ученые?.. Гипотезы! Врач он, в конце?то концов, или кто!..
        Одним словом, идя на встречу с Карцевым, Шарков был полон самых светлых ожиданий. В одной руке у него была бутылка «Луи Редерер» из личных запасов Мастера, в другой - два высоких хрустальных бокала из его же буфета. Мастер сам предложил Шаркову пользоваться всем, что имеется в пансионате, три комнаты которого были переоборудованы под библиотеку, одна - под буфетную, а в камере, где прежде сидел Муромский, теперь располагался небольшой, но хорошо укомплектованный винный погребок - Мастеру нельзя было отказать в своеобразном чувстве юмора. А ежели чего не окажется в наличии, добавил Алексей Алексеевич, следует незамедлительно обращаться к Дживзу или Арчи - ребята свое дело знают.
        Шарков не был любителем шампанского, но ему хотелось отметить с Карцевым их общую победу. Победу или удачу - без разницы. Главное, был повод. К тому же бокал шампанского идеально соответствовал неспешной и обстоятельной долгой беседе, на которую как раз и рассчитывал Шарков. Ну и, наконец, последнее - где еще попробуешь «Луи Редерер», стоимость бутылки которого превышала месячную зарплату ловчего?
        На Шаркове были новенькие классические джинсы, мягкие светло?коричневые мокасины в тон клубному джемперу с треугольным вырезом и рубашка кремового цвета. Отправляясь в пансионат, он прихватил с собой «глок» и «беретту». Скорее по привычке, нежели ощущая в том необходимость. Оружие лежало у него в чемодане. Глупо было ходить с заряженным пистолетом по пансионату, охраняемому как королевская сокровищница в Тауэре. И это было отнюдь не образное сравнение.
        Шарков остановился возле двери комнаты, которую занимал Карцев, и прислушался. Изнутри доносился приглушенный шорох, как будто мышь забралась в комок мятой оберточной бумаги и теперь пыталась оттуда выбраться. И, что удивило Шаркова, явственно тянуло табачным дымом, в то время как он ни разу не видел Карцева с сигаретой в руке.
        Шарков зажал бутылку под мышкой и тихонько постучал.
        Шорох за дверью затих - напуганная мышь затаилась. Но никто не ответил.
        Ни одна дверь в пансионате не запиралась на ключ - это было требование Мастера. Должно быть, после двадцати лет, проведенных под замком, он испытывал подсознательный страх перед запертыми дверьми. Или же просто ненавидел их. Но все равно входить в чужую комнату без приглашения было неловко.
        - Виктор! - Ловчий постучал еще раз. - Это Игорь Шарков. Ты там?
        Разумеется, там. Где же еще ему быть?
        - Виктор, черт возьми!..
        Дверь не открылась, а лишь приоткрылась на ширину ладони. В щели появился настороженно вытаращенный глаз под дугой изогнутой черной брови. И - сдавленный шепот:
        - Ты один?
        - Нет, со мной тут группа захвата, - усмехнулся Шарков.
        Дверь открылась чуть шире. Карцев выглянул наружу:
        - Где они?
        - Кто? - не понял Шарков.
        - Те, кто пришел с тобой.
        - Стать твою, Виктор! Это шутка!
        Карцев уставился на Шаркова, как будто не понял, что он сказал. Глаза в красных прожилках, под глазами черные мешки, волосы всклокочены, трехдневная щетина на лице. Вид такой, будто он все эти три дня мучился бессонницей. И - застоявшийся запах табачного дыма и старых окурков.
        - Я разбудил тебя? - Карцев не ответил. Шарков улыбнулся и позвенел бокалами о бутылку «Луи Редерер». - Давай просыпайся! Есть что отметить!
        Продолжая держать дверь руками, Карцев сделал шаг в сторону. Шарков боком протиснулся в комнату. Карцев тут же прихлопнул дверь и провел пальцами возле ручки, словно ища замок.
        В комнате царил серый, унылый полумрак. Плотные шторы на окнах были задернуты. Тусклым желтым пятном горела настольная лампа. Под ней стояла глубокая круглая пепельница черного пластика с горкой сыплющихся через края окурков. Рядом с дверью, у стены, стоял плетеный стул, на котором возвышалась куча грязной посуды - с десяток тарелок различного калибра и три чайные чашки наверху. В дальнем углу можно было рассмотреть незастланную, разворошенную кровать. Пол был усеян мелким мусором, включая все те же вездесущие окурки и пестрые обрывки упаковок от фастфуда. Комнату давно не проветривали, и, если бы едкая табачная вонь не перебивала все остальные запахи, смердело бы здесь омерзительно. А так просто нечем было дышать.
        Шарков окинул Виктора взглядом, скорее придирчивым, нежели оценивающим.
        - Ты участвуешь в эксперименте на выживание?
        Вид у доктора Карцева был странный. И это еще мягко говоря. На нем был белый медицинский халат, далеко не первой свежести, с пятнами от еды и прожженный в нескольких местах, с закатанными по локоть рукавами, застегнутый всего на одну пуговицу и надетый, судя по всему, на голый торс. Снизу из?под халата виднелись синие брюки, измятые настолько, что совершенно потеряли форму. На правую стопу был надет безразмерно?широкий больничный войлочный тапок. Левая оставалась босой.
        Приволакивая ногу в тапке, Карцев подошел к столу, выдернул из полупустой пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и нервно закурил.
        Шарков освободил угол стола от мусора и поставил на него бутылку с бокалами.
        - Давно начал курить? - как бы между прочим осведомился он.
        - С тех пор как вернулся этот… - Всклокоченная голова Карцева нервно дернулась.
        - Может, откроем окно?
        Виктор протестующе затряс головой.
        - Ты похож на вампира, - пошутил, как ему казалось в тему, Шарков.
        Карцев затянулся сигаретой так, что щеки провалились.
        - Давно приехал? - отрывисто спросил он, утопив Шаркова в облаке табачного дыма.
        Недовольно поморщившись, Карцев помахал рукой.
        - Сегодня.
        Он снял с горлышка бутылки фольгу и начал осторожно откручивать удерживающую пробку проволоку.
        - Мастера видел?
        - Ага. - Шарков ловко поймал в кулак корковую пробку, со звонким хлопком выскользнувшую из бутылки.
        Снова глубоко затянувшись, Карцев высмолил сигарету до самого фильтра, ткнул то, что осталось, в кучу окурков в пепельнице и тут же выдернул из пачки новую сигарету.
        - Ну и как?
        - Не знаю. - Шарков разлил золотистый, играющий серебристыми пузырьками напиток по бокалам. - У меня еще не сложилось определенного мнения. - Он взял один бокал себе, а второй протянул Карцеву. - Думал, ты мне о нем расскажешь.
        Карцев одним глотком выпил предложенное ему шампанское, поставил пустой бокал на стол и вновь наполнил легкие сигаретным дымом.
        - Он - монстр, - прошептал он как будто испуганно.
        - Ты знаешь, я тоже не знаток шампанского, - сказал в ответ на это Шарков. - Но мне так кажется - поправь, если я ошибаюсь, - пить «Луи Редерер» залпом - это моветон.
        - Ты слышал, что я сказал? - по?змеиному прошипел Карцев и так резко подался вперед, что в какой?то момент Шарков подумал, что Виктор собирается схватить его за грудки. Однако обошлось без фамильярностей. - Он - монстр! Чудовище, которое мы сотворили собственными руками!
        - Вот с этого момента попрошу поподробнее. - Шарков пригубил бокал. На его взгляд, шампанское из дорогущей бутылки ничем не отличалось от того, что пили в любом подразделении ловчих на Новый год, на Хеллоуин или на чей?нибудь день рождения. Но осознавать, что ты пьешь не просто игристое, а «Луи Редерер», шампанское, которое далеко не каждый может себе позволить, было приятно. - Что, говоришь, мы там сотворили?
        - Не там, а здесь! - Карцев ткнул в сторону Шаркова зажатой между пальцами недокуренной сигаретой. - Кошмарики по ночам под мышками еще не щекочут? - Виктор оскалился и быстро?быстро затряс головой. - Подожди! - многообещающе воздел он вверх два пальца с зажатым меж ними бычком. - Недолго осталось!
        Шарков с невозмутимым видом снова пригубил бокал с золотистым напитком. Шампанское как шампанское. И если бы не цена, так и не было бы в нем ничего особенного.
        - Это ведь была твоя идея.
        - Нет! - протестующе замахал кистью руки Карцев. - Я понятия не имел, к чему все это приведет!
        - Муромский вернулся в пансионат. Он знает, где находится поселок вольных альтеров. Разве не это было нашей целью? Да, он пока не хочет делиться имеющейся у него информацией. Он желает поторговаться, хочет получить определенные гарантии. Это нормально. Он хочет быть уверенным в том, что, после того как станет не нужен, его не спрячут снова в ту же камеру, что и прежде. Я полагаю, мы сумеем с ним договориться. Альтер на службе в «Вечности» - это необычно, но… В этом что?то есть.
        Сказать по чести, эта мысль пришла Шаркову в голову только сейчас. Но в ней и в самом деле что?то было. Муромского можно было использовать в пропагандистской кампании. Например, представить его как первого излечившегося альтера. До сих пор всем вбивали в головы мысль о том, что альтеры являются носителями смертельно опасной инфекции. И вот - давно с надеждой ожидаемый прорыв в лечении болезни альтеров! Альтер, который не представляет угрозы для окружающих! Глядишь, после этого альтеры сами потянутся в пансионаты, в надежде на выздоровление.
        - Стать твою, Игорь! - в отчаянии взмахнул руками Карцев. - Ты ничего не понимаешь!
        Шарков поставил бокал на угол стола и плеснул в него еще шампанского.
        - Объясни. Чего я не понимаю?
        - В пансионат вернулся не Муромский!
        Вот это номер!
        Шарков так и замер с наклоненной бутылкой в руке.
        Такого, признаться, он не ожидал.
        Выходит, альтеры провели их, подсунув вместо Муромского своего шпиона?..
        Но - зачем?..
        Прикрыв глаза, Шарков постарался припомнить фотографию из личного дела Алексея Муромского. Сам он Муромского никогда не видел, но судя по фотографии… Черт возьми, судить по фотографии было сложно. На фото был изображен плохо выбритый человек с короткой стрижкой, с впалыми щеками и тремя глубокими продольными морщинами на лбу. У него был затравленный взгляд и выражение вечного испуга на лице. Между ним и тем, кто называл себя Мастером, в принципе, можно было найти некоторое сходство. Но после того, что сказал Карцев, Шарков не стал бы со всей определенностью утверждать, что это одно и то же лицо.
        - Почему ты сразу не сказал?
        - Да я постоянно только об этом и твержу! - Карцев выдернул из пачки новую сигарету, сунул в рот и щелкнул зажигалкой. - Вот только никто меня не слушает!
        Шарков чуть наклонил голову и пальцами, большим и безымянным, потер виски. Ему нужно было собраться с мыслями. Если в пансионат вернулся не Муромский, это объясняло, во?первых, ту удивительную трансформацию, что произошла с ним, а во?вторых, то, что он не желал прямо говорить, где находится поселок вольных альтеров, а выставлял различные встречные условия. Он вел какую?то свою игру. Вот только в чем она заключалась? Какова была его конечная цель? То, что Мастер говорил, будто и сам еще не знает своей цели, разумеется, тоже было бредом. Он бы не пришел в пансионат, если бы не знал, что ему тут нужно. И если бы у него не было плана, как отсюда выбраться. Хотя последнее, скорее всего, было не важно. Он мог уйти так же, как пришел, - уложив всю охрану. Значит, прежде всего следует усилить охрану пансионата. Сделать ее эшелонированной. И отдать приказ стрелять на поражение. Иначе у охранников не будет ни малейшего шанса остановить Мастера.
        - Мастер в курсе, что ты раскусил его?
        - Разумеется. - Карцев выдернул из пачки очередную сигарету. - Мы с первого взгляда поняли друг друга.
        Виктор криво усмехнулся и дымом от сигареты нарисовал в воздухе что?то вроде символа бесконечности. Дым попал Шаркову в глаз и заставил его болезненно прищуриться.
        - Зачем ты столько куришь? - недовольно произнес он.
        - Чтобы хоть чем?то себя занять, - с усмешкой ответил Карцев. - Иначе тут можно с ума сойти.
        - Тогда я открою окно. У меня в этом смраде уже голова не варит.
        Не слушая возражений, Шарков подошел к окну, раздернул тяжелые шторы и распахнул левую половину оконной рамы. С улицы пахнуло морозной свежестью. Шарков сделал глубокий вдох, зажмурился и на несколько секунд задержал дыхание. Ему казалось, он чувствует, как чистый, холодный воздух очищает от дыма легочные альвеолы. Это было приятно и немного щекотно.
        - Только так его и можно держать на расстоянии. Он не любит мрак и не переносит табачного дыма.
        - Кто? - не оборачиваясь, спросил Шарков.
        - Мастер.
        - Чеснок не пробовал?
        - Пробовал - не действует.
        Поворотившись к Карцеву лицом, Шарков оперся ладонями о край подоконника.
        - А если он тебя позовет?
        - Тогда я пойду к нему. - Карцев нервно дернул плечом.
        - Вот просто так встанешь и пойдешь? - недоверчиво прищурился Шарков.
        - Я не могу ему сопротивляться. И никто не может.
        - Что в нем такого?
        - Ты еще не понял?
        - Ну, показывать фокусы он умеет.
        - Фокусы? - Карцев усмехнулся и ткнул окурок в пепельницу. - В том?то и дело, что это не фокусы. Он может все.
        - То есть вообще все?
        - Абсолютно.
        - Зачем же тогда он просит доставлять ему еду из ресторанов, книги из магазинов и кровь из больниц?
        - Есть старый добрый закон сохранения материи. Количество материи во Вселенной постоянно. Она не исчезает и не появляется из ниоткуда, а лишь меняет свою форму. Условно говоря, если я хочу, чтобы передо мной сейчас неким волшебным образом появилась банка колы, - согнув ладони и сложив их вместе, Карцев изобразил воображаемую банку, - и если, допустим, я в состоянии это сделать, мне придется выдрать где?то из пространства соответствующий кусок материи. Если это был кирпич, удерживающий угол дома, то стена может рухнуть. А если это был кусок графитового стержня в ядерном реакторе?.. То есть любое подобное вмешательство чревато серьезными, абсолютно непредсказуемыми последствиями. Мастер поступает более чем разумно. Он не перекраивает ткань мироздания, а заставляет других делать то, что ему нужно.
        - То есть ты хочешь сказать, что в случае необходимости он мог бы сам из ничего сотворить суши, которые ему сегодня привезли из японского ресторана?
        - Не из ничего! - вскинув палец, уточнил Карцев. - Из другой материи. Он мог бы сделать это без труда. Но зачем, если он и так получил свои суши?
        Шарков в задумчивости постучал пальцами по подоконнику. Затем сделал шаг и взял со стола бокал.
        - Как я понимаю, это твои теоретические умозаключения?
        - Понимай как знаешь, - безразлично пожал плечами Карцев.
        - Но ты не знаешь этого наверняка?
        - А кто это может знать? - Карцев сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и выпустил облако зловонного, едкого дыма. - Только сам Мастер.
        Шарков сделал глоток шампанского и бокалом указал на Карцева.
        - Вопрос: почему, когда Мастер понял, что ты знаешь, кто он на самом деле, он не отформатировал твой мозг, как охранникам?
        - Зачем? - с обреченным видом посмотрел на ловчего врач.
        - Чтобы ты никому не рассказал об этом.
        Карцев грустно усмехнулся:
        - Ну, вот теперь ты это знаешь. И что с того?
        Шарков недовольно поджал губы. Карцев все время пытался увести разговор в плоскость некой псевдофилософской обобщенности. В то время как ему требовалась конкретика.
        - Как по?твоему, зачем Мастер пришел к нам, выдавая себя за Муромского?
        Карцев протестующе замахал пальцами с зажатой в них сигаретой.
        - Ты как?то странно формулируешь вопрос.
        - Что тебе в нем не нравится?
        - Мастер не выдает себя за Муромского.
        - Разве?
        Озадаченно сдвинув брови, Шарков попытался припомнить весь разговор Мастера с Бапиковым, свидетелем которого он был. Альтер просил называть его Мастером - это так. Но он и не возражал, когда куратор обращался к нему по имени.
        Карцев чуть подался вперед и направил на Шаркова дымящуюся сигарету.
        - Мастер - это тот, кто прежде был Муромский!
        - Стоп! - Шарков одним глотком допил остававшееся в бокале шампанское и поставил его на стол. - Так, значит, Мастер - это и есть Муромский?
        Карцев прикрыл глаза и медленно качнул головой из стороны в сторону.
        - Мастер БЫЛ Муромским.
        «Одно из двух, - подумал Шарков. - Либо Карцев слетел с катушек, либо намеренно дурачит меня».
        - А это не одно и то же? - спросил он вслух.
        - «Ты был младенцем» и «ты остался младенцем» - есть разница?
        Шарков утвердительно кивнул. Он наконец?то понял, куда клонит Карцев.
        - Ты хочешь сказать, что, став Мастером, Муромский перестал быть тем забитым, ни на что не годным альтером, которого ты встретил в пансионате?
        - Можно и так сформулировать, - согласился Карцев.
        - Но физически это один и тот же человек?
        Карцев покачал головой:
        - Скорее всего. Хотя я не стал бы утверждать это со всей определенностью.
        - Но это тот самый альтер, которого ты знал?
        - Со всей определенностью - нет, - решительно мотнул подбородком Карцев. - Муромский не смог бы сделать ничего из того, на что способен Мастер.
        Шарков вновь потер пальцами виски. Карцев определенно был не в себе. Тут, что называется, и к доктору не ходи. Он оперировал какими?то своими понятиями, разобраться в которых было совсем непросто. Как бы так сформулировать вопрос, чтобы получить определенный ответ?
        - Слушай, Виктор, - медленно начал он, - сейчас мне просто надо понять, что за альтер находится в пансионате?
        - Мастер, - уверенно ответил Карцев.
        - Мы его возвращения ждали?
        - Нет.
        - Где тот, кто должен был вернуться?
        - Его больше нет.
        - Что с ним стало?
        - Он стал Мастером.
        Ну вот, наконец?то все встало на свои места. Все?таки Мастер это не подставной альтер, а все тот же Алексей Муромский, которого Карцев отказывается таковым считать. Впрочем, так же как и сам Муромский. В этом плане у них идеальный консенсус.
        - Что ты можешь рассказать мне о Мастере?
        - Ничего, - мотнул головой Карцев.
        - Почему?
        - Ты все равно не поверишь. Не поверишь до тех пор, пока сам в этом не убедишься.
        - Тебе на это много времени потребовалось?
        - Я все сразу понял.
        - Как?
        Карцев ткнул сигаретой в сторону распахнутого окна.
        - Охранники.
        - Что, охранники?
        - Он прошел сквозь них, как… - Карцев запнулся, не сумев подобрать нужное слов. - В общем, для него не существует преград. Вообще никаких. Он сделает все, что нужно, для того, чтобы… - Карцев нервно затянулся зажатым в пальцах окурком и глухо закашлял, когда в легкие попал дым загоревшегося фильтра. - Знаешь, почему мы все еще живы?..
        Ткнув окурок в переполненную пепельницу, он взял ее в руку, просыпав при этом часть зловонного содержимого на стол, но не обратив на это ни малейшего внимания, подошел к окну и вытряхнул мусор на улицу. Обернувшись, он как?то странно посмотрел на Шаркова, не то насмешливо, не то с сожалением. Больше всего Шаркова поразил не безумный даже, а скорее истерический блеск глаз Виктора. Как будто он был до смерти напуган, но при этом каким?то странным образом получал наслаждение от испытываемого ужаса. Быть может, потому, что другие вообще не подозревали о том, в чем сам он был абсолютно уверен? Столь безгранично бывает уверен только безумец в истинности преследующих его видений.
        - Потому что он еще не знает своей цели, - прошептал Карцев. - Как только он ее узнает, все это закончится.
        - Что закончится? - так же тихо спросил Шарков.
        Он уже понял и даже смирился с тем, что никакой дельной информации от Карцева получить не удастся. Тем не менее он вновь наполнил оба стоявших на столе бокала шампанским. Ему стало любопытно, как далеко заходят бредовые фантазии Виктора?
        - Весь этот мир, - Карцев широко взмахнул руками, в одной из которых у него была зажата грязная пепельница, - пойдет псу под хвост. Собственно, - добавил он с отрывистым смешком, - туда, где ему и место.
        - Ты полагаешь, ему нужна власть?
        - Если только как средство достижения конечной цели.
        - И в чем заключается эта цель?
        - Как я могу это знать, если даже сам Мастер этого не знает? - Карцев пожал плечами и одновременно раскинул руки в стороны, как это делают мимы, чрезмерно старательно, дабы как следует обозначить изображаемые эмоции.
        - Но ты же разговаривал с ним.
        - Ты тоже.
        - Нет, я только слушал, о чем Мастер говорил с моим шефом. Я так понял, он собирается восстановить попранную, как он считает, справедливость.
        - То есть вернуть альтерам отобранные у них права?
        - Нет. Поставить людей в зависимое положение от альтеров.
        - Каким образом?
        - Не знаю.
        Карцев скорчил скептическую гримасу, как будто его физиономию перекосило после инсульта.
        - Просто поменять местами одних с другими? - Карцев вытянул перед собой руки с раскрытыми ладонями и поводил ими вверх?вниз. - Слишком мелко для Мастера. - Виктор взял наполненный бокал и отсалютовал им Шаркову: - Давай все же выпьем за что?нибудь!
        - За что, например? - Шарков поднял свой бокал.
        - За начало конца! - пафосно возвестил Карцев.
        - Ты так считаешь? - усмехнулся Шарков.
        - Есть у меня такое предчувствие. - Карцев сделал глоток из бокала. - А шампанское на самом деле преотличное! - Он допил шампанское и помахал пустым бокалом. - Не хочешь пить за мой тост?
        - По фигу! - Шарков в три глотка осушил свой бокал. - То, что ты тут несешь, - он указал пустым бокалом на Виктора, - пустая болтовня. И не более. Мастер напугал тебя так, что ты боишься вылезать из своей комнаты. А знаешь, почему он так поступил?
        Карцев вопросительно вскинул брови.
        - Это была его личная месть за двадцать лет в пансионате! - Шарков схватил бутылку за горло и на весу наполнил свой бокал. - Все эти годы он трепетал перед тобой. Или перед другим таким же человеком в белом халате - я думаю, он не видит между вами большой разницы. Ты для него был, - ловчий воздел вверх руку с наполненным бокалом, - если не сам Господь Бог, то его личный представитель на Земле! И все эти годы он думал, в чем же его вина? Почему ты сидишь в своем кабинете, а он - в своей камере? И вот теперь он пришел, чтобы судить себя. Потому что у него теперь сила и власть. И теперь ты боишься его! Боишься так, что слышно, как у тебя дрожат пальцы!
        Шарков начал эту речь, сам толком не понимая, зачем и почему. Должно быть, сыграли свою роль и копившаяся все это время злость на Карцева, который, вместо того чтобы помочь ему, только мямлил что?то невразумительное, окончательно все запутывая, и выпитое шампанское, которое очень?таки неслабо давало в голову. Но потом Шаркову захотелось по?настоящему разозлить Виктора, заставить его сорваться, выложить больше того, что он тут говорил. Но, к удивлению Шаркова, Карцев чрезвычайно спокойно отреагировал на его зажигательную речь. Это было ненормальное, депрессивное спокойствие. У Шаркова даже возникла мысль: а не сидит ли Карцев сам на тех же транквилизаторах, которые прежде скармливал альтерам?
        - Знаешь, ты почти что прав. - Карцев неторопливо вытащил из пачки сигарету и, прежде чем прикурить, как следует размял ее в пальцах так, что табак просыпался ему на халат. - Мастер на самом деле пришел, чтобы судить нас.
        Виктор щелкнул зажигалкой и поднес огонек пламени к концу зажатой в зубах сигареты.
        - Нас - это нас с тобой? - уточнил Шарков.
        - Ну да, - прищурившись от дыма, кивнул Карцев. - Нас с тобой и всех остальных. От того, какой он вынесет вердикт, будет зависеть и его конечная цель. Если хочешь знать лично мое мнение, ничего хорошего нам не светит.
        Шарков озадаченно скривил губы.
        - Это Мастер тебе сказал? - спросил он.
        - Это я сам понял. - Рукой с зажатой в ней сигаретой Карцев очертил круг у себя над головой.
        - Все ясно. - Шарков сделал два шага вдоль открытого окна, уперся в стену и повернул назад. - Ты, часом, религией не увлекся?
        Карцев отрицательно помахал сигаретой.
        Шарков приложил тыльную сторону ладони ко лбу. От табачного дыма у него начала болеть голова.
        - Я так полагаю, что это результат эволюции. - Дымящейся сигаретой Карцев нарисовал в воздухе летящую стрелу. - Время от времени среди альтеров появляется суперальтер, называющий себя Мастером, который должен судить человечество за все, что оно совершило, вынести приговор и привести его в исполнение. - Сложив два пальца вместе, Карцев изобразил выстрел из пистолета.
        - Что?то я не припомню подобных примеров в истории, - покачал головой Шарков.
        - Примеров полно! - уверенно заявил Карцев. - Нужно только научиться видеть. Почему вдруг исчезали высокоразвитые по?своему цивилизации, такие, как майя или шумеры? Почему превратилась в кровавую вакханалию Великая французская революция? Я уж не говорю о русском Октябрьском перевороте. А две мировые войны, прокатившиеся по континенту и унесшие миллионы жизней?..
        - Хочешь сказать, что за всем этим стояли Мастера? - спросил, не скрывая скепсиса, Шарков.
        - Не знаю. - Карцев дурашливо вытаращил глаза и пожал плечами. - Но почему бы и нет?
        - Потому, - припомнил Шарков школьный курс истории, - что у всех этих событий имелись свои исторические предпосылки.
        - Разумеется, есть сотни разных способов объяснить то, чему к настоящему времени и свидетелей не осталось. Взгляды на те или иные события зачастую кардинально меняются в зависимости от точки зрения исследователя. Мастера, стоящие за кулисами тех или иных значительных событий, меняющих ход истории, ничем не хуже теории Мирового правительства или масонского заговора.
        - Все это конспирология.
        - Разумеется, друг мой, - меланхолично качнул головой Карцев. - Разумеется. До тех пор пока теория не становится реальностью. И у нас с тобой есть замечательный, уникальный шанс увидеть, как все происходит на самом деле.
        «Он спятил, - глядя на человека в драном медицинском халате, с всклокоченными волосами и щетиной на лице, подумал Шарков. - Или же Мастер неудачно поковырялся у него в мозгах».
        При мысли об этом Шаркову сделалось не по себе. Интересно, чувствует ли что?нибудь человек, когда чуждый разум проникает к нему в мозг и начинает что?то там менять? Даже думать об этом жутко. И, что совсем прискорбно, от этого не существует защиты.
        - Как близко должен находиться к человеку Мастер, чтобы забраться к нему в мозг? - спросил Шарков.
        - Понятия не имею, - безразлично пожал плечами Карцев. - Мне кажется, Мастер и сам до конца еще не знает всех своих возможностей. А почему тебя это интересует?
        - Думаю, как себя обезопасить.
        Карцев рассмеялся и покачал опущенной головой:
        - Пустая затея. Нас уже ничто не может спасти. Даже всеобщее просветление и покаяние. - Карцев протянул руку, взял бутылку и слил то, что в ней оставалось, себе в бокал. Набралась от силы половина. - Знаешь, почему я все еще здесь? - спросил он. И сам же ответил: - Мне просто интересно увидеть, чем все это закончится!
        Виктор показал Шаркову пустую бутылку.
        - Еще принесешь?
        Глава 9Тим Аддамс
        Тим думал совсем не о том, когда из уст Димона прозвучало вожделенное слово «разведка». Тим представлял себе секретную операцию, вылазку в тыл врага, дерзкое проникновение в штаб противника с целью похищения важных документов… Он все это мог сделать. И он не боялся опасности. Он был рожден для того, чтобы водить противника за нос, показывая ему кукиш всякий раз, когда тому казалось, что он начинает что?то понимать. Едва став воплощенным альтером, Тим принялся учиться бегать по лезвию бритвы. И у него уже неплохо получалось. Он был в этом уверен.
        Но, вместо того чтобы поручить ему какое?нибудь серьезное дело, Димон отправил Тима на разведку в соседнюю деревню.
        В деревню, Тим!
        Да еще дал ему в напарники Игната Зеленко. Который был всего?то на пять лет старше Тима, но при этом строил из себя командира. Вроде как он опытный боец, побывавший в таких передрягах, какие Тиму и не снились. А когда Тим просил его рассказать о своих подвигах, Игнат делал вид, что все это такая великая тайна, о которой даже с самим собой говорить нельзя.
        Все воплощенные из команды Димона почему?то звали Игната Лукой. Поэтому и Тим стал его так называть: он ведь теперь тоже был членом команды. Игнат возражать не стал. Но, когда Тим поинтересовался, почему его зовут Лукой, неожиданно взбеленился и посоветовал Тиму не совать нос не в свои дела. Тиму такой разговор не понравился. Но он смолчал, решив, что у него еще будет время выяснить отношения с Лукой. Тим полагал, что разведка в деревне была проверкой, которую решил устроить ему Димон. И, чтобы пройти ее, он должен был делать все, что ему велели.
        В деревню Тим с Игнатом отправлялись во второй половине дня. Посещение занятий в поселковой школе было свободным, и Тим ходил лишь на те уроки, которые ему были интересны и которые советовал не пропускать его наставник. От работы по дому отец Тима освободил после того, как поговорил с Соломоном. Димон все точно рассчитал. Он сам сначала переговорил с Соломоном, после чего тот уже объяснил ситуацию Юфтану Аддамсу.
        Поначалу Юфтану вся эта затея не понравилась. Ну то есть абсолютно не понравилась. Он сказал, что парень должен работать по дому, за скотиной ходить, а не в шпионов играть. В ответ Соломон предложил ему взглянуть на ситуацию с другой стороны. Тим вырос и, как всякий молодой человек, ищет свой путь в жизни, а заодно и применение своим способностям. А способности у него - те еще! Такие, что многие позавидуют. Дома он никакого применения им не найдет. Ну, в самом деле, не от коров же ему прятаться! А ежели ему все запрещать, так в конце концов он сам учудит что?нибудь такое, что все будут не рады. Так пусть лучше развивает свои способности под контролем взрослого, ответственного наставника. Такого, как Димон. Патрулирование окрестностей поселка - дело нужное. И в то же время не таящее в себе никакой опасности. Ну, подумаешь, пара ребят прогуливается. Кто станет обращать на них внимание?
        Соломон фактически своими словами пересказал то, что накануне говорил ему Димон. На Юфтана его речь возымела требуемое действие. Если бы то же самое сказал ему Димон, Юфтан, пожалуй, только недоверчиво усмехнулся в ответ. Выслушав же Соломона, он согласно кивнул.
        Кроме того, у Димона была еще одна, более чем веская причина, чтобы не вести разговор с Юфтаном лично. Юфтан был очень сильный телепат. Пожалуй, самый сильный из всех, с кем приходилось встречаться Димону. И Димон точно знал, что не сумел бы утаить от Юфтана свою истинную цель, о которой он пока что никому не рассказывал. На всякий случай, чтобы случайно где?нибудь не выплыло. В поселке ведь полно альтеров, в той или иной степени владеющих телепатией. Разумеется, пользоваться телепатией без согласия собеседника было не принято. Более того, это считалось неприличным. Но в жизни ведь всякое случается. Верно?
        Игната с Тимом интересовала не столько сама деревня, сколько магазины, кафе, шашлычные и автомастерские, выставленные по другую сторону автострады. Именно там можно было встретить незнакомых людей и узнать, что они здесь делают, к кому приехали и чем интересуются. Те, кто приезжал на автобусе, как правило, были либо деревенские, либо жителями расположенных неподалеку дачных участков. Дорогие импортные машины, сияющие глянцевым покрытием, с тонированными стеклами, сразу сворачивали на дорогу, ведущую к новому коттеджному поселку. Если же на обочине тормозила подержанная легковая машина, из которой выходили несколько неброско одетых людей среднего возраста, - это были клиенты парней.
        Ежели гости направлялись в магазин, за дело брался Игнат. Он крутился между прилавками и стеллажами, брал в руки товары, осматривал их с разных сторон, внимательно изучал ценники, всем своим видом показывая, что точно знает, что ему нужно, вот только никак не может выбрать вещицу, соответствующую оптимальному соотношению цены и качества. При этом он внимательно слушал, о чем разговаривали чужаки и, самое главное, что они спрашивали у местных. Если приехавшие разделялись на две группы и шли в разные стороны, тут уже и Тим подключался к делу. Ну а кафе и шашлычная - это были исключительно его вотчины.
        Там, где люди едят и пьют, сидя за столиками, возле них не покрутишься, как в магазине. Тим же мог спокойно войти в зал, остановиться возле столика, занятого гостями, или даже сесть, если имелся свободный стул, и спокойно слушать, о чем они говорят. Иногда, забавы ради, он даже таскал что?нибудь со стола - наколотый на шпажку кусочек красной рыбы с оливкой или тарталетку с салатом, - но делал он это чрезвычайно осторожно и аккуратно, чтобы у гостей не возникло ни малейших подозрений. При этом в голову Тима постоянно закрадывалась одна и та же мысль: что подумали бы эти люди, сидящие за столом, если бы вдруг увидели, как с тарелки исчезает еда? Подходящими казались два варианта ответа: человек?невидимка либо нечисть какая?то. Во что проще поверить современному человеку? В безумного гения, открывшего способ делать предметы невидимыми, или в домового, таскающего еду к себе в кильдым? По здравому размышлению выходило, что рационально мыслить человек не способен. Ну, то есть не то чтобы вообще не способен, а предпочитает попусту не использовать эту свою уникальную способность. Вот и получается, что
нынешний человек куда суевернее своих предтеч исключительно в силу лености духовной. Оттого ему и в лешего или домового поверить проще, чем с многомерностью пространства разобраться. На фиг ему эта многомерность сдалась, ежели он даже в трех измерениях путается, а с четвертым так и вовсе сладить не может?
        У Тима было время как следует все это обдумать, поскольку разговоры, что он слушал, как правило, были невообразимо скучны и однообразны. Гости говорили о спорте, о бабах, о своих зарплатах, о начальниках, снова о бабах, о новых налогах, которыми они были недовольны, о новых судьбоносных решениях спин?протектора, которые они горячо одобряли, и снова о бабах. Иногда - о политике, в том смысле как они ее понимали. Политика же в их представлении имела такой же мифологизированный, густо замешанный на суевериях, дико примитивный характер, как и все мироустройство в целом. Наслушавшись таких разговоров, Тим ничуть не удивился бы, узнав, к примеру, что эти люди уверены, что Солнце вращается вокруг Земли. А то и вовсе считают, что Земля плоская. Так им было проще воспринимать действительность. И не нужно было думать о том, о чем думать не хотелось.
        Ежедневные походы в деревню были бы невыносимо скучны, если бы в ожидании гостей Игнат не учил Тима всяким интересным штукам. Игнат, он, вообще?то, был парень неплохой. Он только поначалу покрасовался перед Тимом, изображая из себя эдакого бывалого бойца сопротивления. А потом, убедившись в том, что Тим не собирается покушаться на его авторитет, успокоился и расслабился.
        Между делом Игнат учил Тима разным премудростям и хитростям, на первый взгляд вроде бы и незначительным, но служившим отличным подспорьем даже тому, кто владел уникальными способностями воплощенного альтера. Игнат показывал Тиму, как следует подойти к человеку, чтобы самому при этом остаться незамеченным, как отвлечь внимание того, за кем ты наблюдаешь, как по одежде и манере держать себя определить род занятия незнакомца и даже уровень его образования. Игнат объяснил Тиму, как тренировать память, чтобы не упускать из вида любую мелочь, которая в конечном итоге могла оказаться вовсе даже и не мелочью. Картинка, которую тебе нужно было запомнить, должна была отпечатываться в памяти, как фотография, чтобы потом в нужный момент ее можно было достать и внимательно рассмотреть. Игнат научил Тима, как вести разговор с незнакомцем, если он первым заговорит с тобой или тебе самому вдруг понадобится получить от него какую?то информацию. Разумеется, можно было использовать телепатию. Но можно было и без нее обойтись. Нужно было всего лишь использовать определенные слова, выполняющие роль маркеров,
вызывающих у человека неосознанную, но вполне предсказуемую ответную реакцию. Игнат называл эту методику «принципом собаки Павлова». Собака слышит звонок - и в ее желудке начинает вырабатываться желудочный сок, словно ее уже кормят. Человек слышит слово «лимон» - и его рот наполняется слюной, как будто он действительно лизнул дольку лимона. Проблема заключалась только в том, что реакция разных людей на одно и то же слово могла оказаться прямо противоположной. Одному слово «цветы» напоминало о лете, другому - о первой любви, третьему - об ушедшей юности и упущенных возможностях. Поэтому, работая по «принципу собаки Павлова», нельзя было использовать готовые шаблоны. Каждый раз нужно было заново подбирать систему слов?маркеров.
        А еще Игнат учил Тима открывать любые замки с помощью простейшего набора отмычек, сделанных из подручных материалов. Эти упражнения Тиму нравились больше всего, потому что в них вообще не использовались уникальные навыки альтера. Чтобы вскрыть замок, требовались не суперспособности, а чуткие пальцы и ловкие руки, умение как бы «видеть» замок изнутри и немножко везения.
        Вечерами, когда Тим с Игнатом возвращались в поселок, Димон, а то и сам Соломон внимательно выслушивали их отчет. Хотя рассказывать было почти не о чем. За все то время, что Тим с Игнатом наблюдали за деревней, они не заметили ничего подозрительного. Никто не проявлял особого интереса к поселку в лесу. Никто не пытался что?то выяснить о нем, не задавал необычных вопросов. Все было как всегда. Кто?то приезжал, чтобы навестить знакомых или родственников. Кто?то тормозил, увидев с дороги вывески магазинов, шашлычных или мастерских. Ничто не вызывало подозрений. Но почему?то это не успокаивало Соломона, а, наоборот, делало его еще более задумчивым и сумрачным. Как будто отсутствие плохих новостей как раз и было для него самой дурной вестью.
        Три раза в неделю Димон учил Тима джемить видеокамеры. В остальные дни Тим тренировался самостоятельно. Димон почему?то считал это умение чрезвычайно важным и требовал, чтобы Тим довел его до совершенства.
        Тим работал не покладая рук. Даже во сне он продолжал вскрывать замки и джемить камеры.
        Отец посматривал на Тима с неодобрением. Ему не очень?то нравилось то, что парень отдалялся от семьи. Но, поскольку Юфтан дал Соломону разрешение на то, чтобы Тим начал работать в группе Димона, ему оставалось лишь приглядывать за тем, чтобы с парнем не случилось ничего дурного. Тим чувствовал, как порой отец осторожно зондирует его память. Он хотел быть уверенным в том, что сын не затевает никаких глупостей. Но на этот счет он мог быть спокоен - Тим и сам еще не знал, к чему его готовят.
        Глава 10Мастер
        Мастера нельзя заставлять ждать.
        Шарков быстро сменил легкие мокасины на ботинки на меху, натянул свитер с широким воротом, красную парку, схватил в кулак шерстяную вязаную шапку и выбежал за дверь. Быстрым шагом прошел он по галерее вдоль ряда комнат, спускаясь по широкой лестнице с мраморными перилами, натянул на голову шапку и подогнул край и уже обычным, размеренным шагом вышел в просторную прихожую перед центральным входом.
        Мастер уже ждал его на крыльце. Он стоял на очищенной от снега каменной ступени, рассматривая несколько стертые черты беломраморного льва, возложившего тяжелую переднюю лапу на большой серый шар. Одет он был не по?зимнему легко, если не сказать более, легкомысленно: голубые джинсы, синие полукеды и ветровка из плотной ткани грязно?болотного цвета, на молнии, застегнутой чуть выше середины груди. Вокруг шеи небрежно обернут оранжевый шарф, один конец которого спрятан за пазуху, а другой перекинут через левое плечо.
        - Вам не холодно? - спросил, подходя к нему, Шарков.
        - Холод не создает мне дискомфорта, - ответил Мастер. - Мой организм легко адаптируется к любым климатическим условиям. Я не стал выходить на улицу совсем уж раздетым, чтобы вы не чувствовали себя неловко.
        - Спасибо. - Непонятно с чего вдруг Шарков почувствовал смущение. И сразу же приписал его влиянию Мастера.
        Мастер лукаво улыбнулся и погрозил пальцем:
        - Профессия делает вас чрезмерно подозрительным.
        - Простите? - Сдвинув брови, Шарков изобразил недоумение.
        Наверное, не очень хорошо. Артист из него, вообще?то, был весьма посредственный. Но играть в несознанку он мог долго и истово.
        - Вы прекрасно все поняли, Игорь Викторович. - На лице Мастера ни обиды, ни укоризны, лишь все та же лукавая полуулыбка. - И вы правы, актер из вас никудышный.
        Мысленно Шарков был готов к подобному повороту событий. Он знал, что рано или поздно этот разговор случится, и много раз прокручивал его в уме, стараясь не упустить никаких нюансов. Мастер пока только подначивал его, беззлобно и не кичливо. Но, оставив без ответа первый, почти безболезненный укол Мастера, Шарков мог ожидать новых, куда более серьезных вызовов. В отличие от Мастера выбор действий для Шаркова был ограничен. Он не мог похвастаться сверхспособностями, поэтому ему оставалось лишь предложить сыграть в открытую.
        - Вы уже продемонстрировали нам с куратором свои возможности. - Шарков взглядом указал на новую ель, установленную на месте сгоревшей. - Полагаю, этого вполне достаточно.
        Мастер широко улыбнулся и протянул Шаркову руку.
        Чувствуя недоверие, Шарков все же не мог не ответить на рукопожатие.
        В тот момент, когда их ладони соприкоснулись, Шаркову показалось, что его руку кольнул легкий электрический разряд, а лицо Мастера будто осветилось изнутри матовым, бледно?опаловым светом. Но это была всего лишь иллюзия, длившаяся не больше мгновения. Ладонь Мастера была сухая и теплая.
        - Даю вам слово, что не стану рыться в вашей памяти или читать ваши мысли. Если, конечно, вы сами этого не пожелаете.
        - С чего бы вдруг мне этого захотелось? - насторожился Шарков, чувствуя подвох в словах Мастера.
        - Ну, всякое в жизни случается, - ответил тот. - Допустим, вам захочется оживить какое?то старое, полустершееся воспоминание. Или вдруг у вас возникнет необходимость сказать мне при посторонних что?то очень личное. В таком случае не надо махать руками, делать страшные глаза или каким?то иным способом пытаться привлечь мое внимание. Достаточно будет только подумать об этом. Хотите попробовать, как это работает?
        - Не сейчас, - качнул головой Шарков.
        - Почему? - Мастер, казалось, был расстроен отказом. - Мне думалось, людей привлекает все необычное.
        - Не в тех случаях, когда нужно испытывать это на себе, - ответил Шарков.
        - Уверяю вас, это совершенно безопасно!
        «А можно ли тебе верить?» - подумал Шарков, хотя и понимал, что лучше об этом не думать. Лучше вообще ни о чем не думать. Заверения Мастера о том, что он не станет лезть к нему в голову, вовсе не убедили Шаркова. Он ведь может просто не озвучивать то, что узнает. И Шарков будет пребывать в счастливом неведении, будучи уверен в том, что его разум и память находятся в неприкосновенности.
        Улыбка Мастера сделалась несколько иной - чуть более жесткой. При желании в ней можно было углядеть и капельку надменности, и чуточку самодовольной спесивости, и легкий мазок сарказма.
        - Хотите, чтобы я продемонстрировал это на ком?то другом? Может быть, на том охраннике, что притаился за елкой? - Шарков внимательно посмотрел на ель, на которую указывал Мастер. С того места, где они находились, охранника не было видно. - Или, может быть, лучше на том, что прячется за парапетом? - Мастер махнул рукой в другую сторону. Но и там Шарков никого не увидел. - Что я должен заставить их сделать? - Мастер призывно раскинул руки в стороны. - Выбирайте, не стесняйтесь!
        - Мне показалось, вы собирались закончить демонстрировать свои возможности, - сухо ответил Шарков. - Вам самому?то это еще не надоело?
        - Что именно?
        - Доказывать всем, что вы лучший.
        - Сейчас я пытаюсь убедить вас в том, что мне можно доверять. Поверьте, мне неприятно то, что, совершенно меня не зная, вы априори считаете меня лжецом и обманщиком.
        Шарков хотел было сказать, что это не так, но вовремя сообразил, что в таком случае лжецом станет он.
        - У меня нет оснований верить вам, - сказал он.
        - Так же как нет оснований и для недоверия, - парировал Мастер.
        - А что насчет Дживза и Арчи? - Шарков решил идти до конца. - Вы хотя бы имена их настоящие знаете?
        - Я знаю о них больше, чем известно им самим, - криво усмехнулся Мастер. - Это были приставленные ко мне профессиональные соглядатаи. И вы это знаете. Они осознанно шли на риск. То, что я с ними сделал, было самозащитой.
        - То есть еще один урок для тех, кто собирается вести с вами переговоры?
        - Можно и так сказать. Я хочу, чтобы переговоры велись честно.
        - А из?за чего пострадал доктор Карцев?
        - К его безумию я не имею никакого отношения. - Мастер начал неторопливо спускаться вниз по лестнице. Шарков, так же неспешно переступая с одной ступени на другую, последовал за ним. - Я как раз рассчитывал, что доктор Карцев станет тем самым человеком, с которым я смогу беседовать на самые разные темы. Понимаете? Мне нужны не только соглядатаи, но и собеседники. Хотя бы один.
        Шарков не видел всего лица Мастера, только ухо и часть щеки. Но говорил он столь искренне и проникновенно, что Игорь поймал себя на том, что ему хочется верить альтеру. А поймав, тут же сам себя и осадил - это была не искренность, а очередной крючок, на который пытался подцепить его Мастер.
        - У доктора Карцева есть забавная теория насчет того, что я представляю собой инструмент естественного отбора. Он вам еще не рассказывал?
        Мастер ступил на расчищенную от снега площадку перед крыльцом.
        - Рассказывал, - кивнул Шарков.
        - Ну и как вам?
        Шарков молча пожал плечами, стараясь, чтобы жест в полной мере отобразил все его безразличие к этому вопросу.
        - А мне понравилось, - улыбнулся Мастер. - Теория невообразимо глупа, но именно в силу своей глупости она абсолютно неуязвима. Как и все теории заговора.
        - Почему? - спросил Шарков.
        - Потому что спорить с глупостью станет только еще больший глупец. - Мастер быстро глянул по сторонам. - Направо, налево или прямо?
        Переход был столь резким, что Шарков не сразу сообразил, что речь идет о выборе одной из трех дорожек, по которым можно было пойти. Мало того что не думать ни о чем было совсем непросто, оказывалось, что у недумания имелись еще и побочные эффекты. Заторможенная реакция на простые, в принципе, вопросы, один из них.
        - Ну же! - Мастер взмахнул открытой ладонью, как будто подкинул лежавший на ней камешек или монетку. - Я предоставляю вам право выбора.
        - И какой в этом смысл? - Шарков не понял, шутка это или очередная игра.
        - Вы отказываетесь от своего права? - Мастер ткнул в него указательным пальцем, словно судья, собравшийся вынести приговор обвиняемому.
        Шарков недовольно поджал губы:
        - В чем смысл этой игры?
        - Мы учимся доверять друг другу.
        - Вряд ли из этого что?то выйдет, - недовольно буркнул Шарков и пошел по дорожке, тянущейся влево от крыльца.
        Под ногами негромко поскрипывал снег. Дорожка, казалось, вела в зачарованный лес, полный секретов, загадок и тайн. И найти выход из него можно было, только отыскав все секреты и ответив на все вопросы. Интересно, многим ли это удавалось.
        - Потому что мы находимся по разные стороны баррикады, - насмешливым тоном продолжил начатую Шарковым фразу Мастер.
        - Можно и так сказать, - кивнул Шарков.
        Проходя мимо заснеженной ели, он посмотрел в сторону и увидел стоящего за деревом охранника в черном тулупе, валенках, меховой шапке с опущенными клапанами и с автоматом на груди. Охранник осторожно скосил взгляд в сторону идущих, но голову не повернул и затаил дыхание так, что даже пар из ноздрей не шел.
        - А вы не думаете, что сами воздвигли эту баррикаду? - спросил Мастер. - И все время стараетесь сделать ее повыше.
        Мастер шел по правую руку от Шаркова, засунув руки в карманы своей легенькой курточки. Локти его торчали в стороны, точно крылья тушек разложенных на прилавке бройлерных цыплят. Волосы, и прежде не ведавшие, что такое настоящая прическа, растрепал ветер. Кончики ушей с острыми хрящевыми выростами покраснели. Во всем его облике не было ничего, что могло бы напугать или хотя бы внушить почтение. Он был похож на классического интеллигента?неудачника, пашущего от звонка до звонка в каком?нибудь бюджетном НИИ или проектном отделе за жалкую зарплату, которой не хватает даже на то, чтобы купить себе зимнюю куртку. Поэтому, чтобы не терять достоинства, он изо всех сил делает вид, что не боится морозов и, может, даже в прорубь раз в неделю ныряет. Шарков с трудом удержался, чтобы не улыбнуться.
        - Какая разница, кто что построил, - устало вздохнул Шарков. - Каждый из нас выполняет свою задачу. - После короткой паузы Игорь добавил: - Нравится нам это или нет.
        - Объясните мне суть вашей задачи, - незамедлительно потребовал Мастер. - Быть может, я смогу облегчить ее выполнение?
        Шарков посмотрел на своего странного спутника. Если бы не открытое лицо Мастера, Игорь мог бы подумать, что альтер над ним издевается. Хотя, может быть, в отличие от него Мастер был неплохим актером?
        Шарков постарался сформулировать суть своей задачи как можно более неопределенно и обтекаемо:
        - Я должен поддерживать с вами постоянный контакт.
        Мастера такой ответ ничуть не покоробил.
        - Замечательно! Давайте начнем с того, что перейдем на «ты». Мы с вами примерно одного возраста… Так ведь?
        Шарков снова глянул на Мастера. Да нет, вроде бы не иронизирует.
        - Хорошо. Как мне вас тогда называть?
        - Как и прежде - Мастером. Только не надо обращаться ко мне на «вы».
        Шарков хмыкнул.
        - Тебе не нравится эта идея?
        - Я не понимаю, зачем тебе это нужно?
        - Просто так, - сказал Мастер.
        Они дошли до стены, огораживающей территорию пансионата, повернули направо и неторопливым шагом двинулись в сторону ворот. Слева от них тянулись засыпанные снегом кусты, похожие на облитых мыльной пеной гигантских дикобразов, справа стояли деревья, около двух метров в высоту, с тонкими, прямыми стволами и округлыми кронами, укрытыми специальной полимерной пленкой, глядя сквозь которую можно было представить, что под ней не аккуратно обрезанные ветки, а насаженные на колья огромные капустные кочаны.
        - Так что все же случилось с Карцевым? - прерывая затянувшееся молчание, спросил Шарков.
        - Я надеялся, что он станет моим посредником в общении с теми властными структурами, которые могут дать мне то, что мне нужно.
        Тут уже Шарков не смог удержаться от смешка.
        - Прости. - Он сделал извиняющийся жест рукой. - Но ты говоришь так… - Он щелкнул пальцами, пытаясь подобрать правильные слова. - Как будто понятия не имеешь, с кем имеешь дело.
        - Так и есть, - ничуть не обиделся Мастер. - И, думаю, не я один. Миллионы и миллионы людей вообще понятия не имеют о существовании проекта «Вечность». В то время как именно «Вечность» обладает реальной властью в сегодняшнем мире. Все прочие так называемые «властные структуры» существуют лишь для того, чтобы за своим нагромождением скрыть проект «Вечность».
        - И ты хочешь выйти на представителей «Вечности»?
        - Как я понимаю, я на них уже вышел. Однако ни ты и ни твой шеф Бапиков не обладаете достаточными полномочиями, чтобы помочь мне решить стоящие передо мной задачи. Я попросил у Бапикова всего лишь предоставить мне информацию, но он и с этим не смог справиться. - Теперь голос Мастера выдавал его недовольство. Он говорил о Бапикове как о мелком служащем, которого давно бы пора уволить за нерадивость. - Более того, пытаясь скрыть уровень своей некомпетентности, он подсовывает мне какой?то мусор. Вывод: либо он меня считает глупцом, либо сам глупее, чем кажется. Что скажешь?
        Что и говорить, умел Мастер задавать непростые вопросы. Шарков не нашел ничего лучшего, как только сказать:
        - Юрий Станиславович делает то, что должен делать в сложившейся ситуации.
        - О, это я уже слышал, - насмешливо скривился Мастер. - Каждый из нас делает свое дело.
        Внезапно он остановился. Сделав по инерции еще пару шагов, Шарков тоже встал и обернулся.
        Мастер стоял, широко расставив ноги. Руки его, как и прежде, были спрятаны в карманы ветровки, но локти были отведены назад. Теперь он уже не был похож на бройлера или интеллигента?неудачника. Перед Шарковым стоял именно Мастер - тот, кто ни на кого не похож. Уникум. Единственный и неповторимый. Можно было перебрать сотни и тысячи сравнений, и все равно ни одно из них не смогло бы точно обозначить то, что являл собой Мастер. Для таких, как он, в языке не существовало ни названия, ни определения.
        - Знаешь, что мне в тебе нравится? - спросил Мастер и сам же ответил: - То, что ты не пытаешься передо мной рисоваться.
        - А зачем? - пожал плечами Шарков.
        - Спроси у Бапикова. - Мастер снова зашагал вперед. Протянув руку в сторону, он указательным пальцем прочертил линию на высоком снежном бордюре, тянущемся вдоль дорожки. Линия получалась на удивление ровная, почти прямая.
        - Я не стану играть на твоей стороне, - сказал Шарков, когда Мастер проходил мимо него.
        «По собственной воле», - добавил он мысленно.
        - Я от тебя этого и не требую, - сказал Мастер, не глядя на него. - Делай свое дело, старший лейтенант Шарков. Тебя приставили ко мне, чтобы поддерживать со мной контакт - единственное умное решение товарища Бапикова. Я обратил внимание, что большинство людей испытывают, мягко говоря, неудобство, общаясь со мной. Поэтому мне нужен посредник. Как я уже говорил, у меня имелись планы на Карцева. Но он как?то очень уж неадекватно отреагировал на мое появление. Хотя именно на мое возвращение вы с ним и рассчитывали, когда организовывали побег альтеров из пансионата. - Шарков не понял, был ли это вопрос или утверждение, поэтому не стал ничего говорить. - Мне кажется, Карцев меня боится. Что скажешь?
        - Да, - коротко кивнул Шарков.
        - Но почему? - недоумевающе развел руки в стороны Мастер. - Я ведь не сделал ему ничего плохого!
        Шаркову вновь показалось, что альтер разыгрывает перед ним представление. Окончательно утвердиться в этом мнении не позволяло лишь то, что все слова и жесты Мастера были выверенно точными. Если это была и игра, то так, как он, не смог бы сыграть эту сцену ни один профессиональный актер.
        - Он… слишком впечатлительный, - ответил Шарков.
        - Отлично сказано, - щелкнул пальцами вскинутой вверх руки Мастер. - Надеюсь, ты не таков?
        - Нет.
        - Значит, сработаемся.
        - Я уже сказал…
        Мастер резко обернулся:
        - Ты будешь выполнять только свои прямые обязанности. А то, что общение между нами станет чуть менее официальным, - это, как мне кажется, только на пользу делу. Ты сможешь точно понять, что мне нужно, и так же точно, без искажения, донести эту информацию до Бапикова. Может быть, тогда он поймет, что делать то, что я говорю, в его же интересах. А то, когда мы разговаривали с ним, он слушал не столько меня, сколько себя самого. Такой у него стиль общения. Он изначально ставит себя выше своего собеседника и начинает диктовать условия. Со мной такой вариант не проходит.
        Шарков стоял молча, не зная, что на это сказать. А Мастеру, похоже, его ответ не очень?то и требовался. Он подцепил горсть снега, слепил крепкий снежок и протянул его Шаркову.
        - Видишь камеру на заборе? - До камеры было двенадцать метров по прямой и еще шесть метров вверх. - Сможешь попасть?
        - Камера нужна… - начал Шарков.
        - Я знаю, для чего нужна камера, - с усмешкой перебил его Мастер. - Я спрашиваю, можешь ли ты попасть в нее снежком?
        - Не знаю. - Шарков подкинул снежок в руке и невольно улыбнулся, вспомнив, когда последний раз кидался снежками. - Давно не упражнялся.
        - Давай! - азартно махнул рукой в сторону камеры Мастер. - Сделай это!
        Шарков внезапно тоже почувствовал азарт. Он еще раз подкинул снежок в руке, плотно сжал губы, вытянув руку вперед, как следует прицелился, замахнулся и кинул. Снежок разбился о забор у основания камеры.
        - Неплохо, - одобрительно кивнул Мастер и двинулся было дальше по дорожке.
        - А сам? - остановил его Шарков.
        Мастер оглянулся:
        - Я не умею промахиваться.
        - Докажи.
        Шарков быстро слепил снежок и кинул его Мастеру. Тот поймал снежок одной рукой и, словно продолжая начатое движение, метнул его не глядя через плечо. Подбитая снежком камера завалилась на сторону.
        Никто не успел еще ничего сказать, как на дорожку перед ними выбежал охранник, спешащий проверить, кто тут развлекается, кидая снежки в камеру наблюдения. Хотя кто еще тут мог оказаться? Разве что только доктор Карцев. Увидев Мастера, охранник сначала испуганно замер, как заяц, попавший ночью в свет фар мчащейся по темной дороге машины, а затем медленно попятился. Он словно забыл, что в руках у него был автомат.
        - Все в порядке, - вскинув руку, успокоил его Мастер. - Я сейчас все исправлю.
        Вытянув руку в сторону, он указал пальцем на камеру. Погнутая стойка медленно выпрямилась, и камера заняла рабочее положение. Шарков был поражен, хотя, казалось бы, должен был привыкнуть к фокусам Мастера. Охранник так и вовсе разинул от удивления рот.
        - Камера не повреждена, - заверил охранника Мастер.
        - Да… Хорошо… Все нормально… - Охранник продолжал пятиться.
        - Ну, ты видел? - указав на него рукой, обратился к Шаркову Мастер. - Я ведь ничего ему не сделал!
        - Наверное, он в курсе того, что ты сделал с его предшественниками, - предположил Шарков.
        Мастер сцепил руки за спиной, опустил голову так, что подбородок плотно прижался к намотанному вокруг шеи шарфу, и качнулся с пяток на носки.
        - Возможно, в тот раз я погорячился, - с неохотой признал он.
        Шарков оставил это заявление без комментариев, боясь, что в противном случае до добра это не доведет. Мастер оставил охранников в живых, но, лишив их памяти, он фактически лишил их всего, что они имели. Конечно, при желании это можно было назвать и ошибкой, совершенной сгоряча. Но ситуации это не меняло. С таким же успехом Мастер мог бить охранников ножом или стрелять в них, а потом заявить, что погорячился…
        - У меня не было оружия. А охранники первыми начали стрелять.
        Шаркова аж передернуло.
        - Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, чего стоят твои обещания.
        - Ты думаешь, я читал твои мысли? - Брови Мастера взметнулись вверх, а сам он вскинул руки, как будто собираясь захлопать в ладоши. - Да нет же! Я всего лишь отследил их ход! Оттолкнувшись от последней произнесенной фразы, я попытался как бы думать за тебя. И, видимо, угадал. На самом деле, это совсем не трудно. Попробуй как?нибудь - у тебя наверняка получится.
        Не зная, верить ли Мастеру, Шарков плотно сжал губы.
        - Ну вот, теперь ты в сомнениях, - прокомментировал Мастер.
        Пользуясь тем, что на него не обращают внимания, охранник сделал еще несколько осторожных шагов назад, быстро глянул по сторонам и проворно юркнул в кусты. Лишь только снег с веток посыпался.
        - Почему ты хочешь сдать вольных альтеров? - Шарков посмотрел Мастеру прямо в глаза. И тот не отвел взгляд в сторону. - Они ведь спасли тебя.
        Мастер снова качнулся с пяток на носки.
        - Вопрос за вопрос. Договорились?
        Секунду поколебавшись, Шарков кивнул:
        - Да.
        - Ты сказал, что я хочу сдать вольных альтеров, но это не так. Но я готов использовать их поселок как разменную фигуру в своей игре. Я не рассматриваю обитателей поселка как отдельные личности. Для меня это всего лишь группа людей. К тому же их взгляды, цели и методы расходятся с моими, поэтому для меня они будут только помехой.
        - Но ты же сам не знаешь, чего ты хочешь.
        - Пока не знаю, - уточнил Мастер. - Но я уверен, что не собираюсь бороться за равноправие людей и альтеров.
        - Почему?
        - А как ты думаешь?
        - Это твой вопрос?
        - Нет - твой. Ты хочешь, чтобы я на него ответил, хотя сам знаешь ответ.
        - Ну да, - кивнул Шарков.
        Существующая система держалась на крови альтеров. Значит, место для альтеров было только в спецпансионатах, где из них будут выкачивать эту кровь, чтобы спин?протектор в свои, сколько ему там, годы выглядел пусть уже не молодым, но все еще по?спортивному подтянутым и бодрым мужчиной. Пока существует «Вечность», говорить о равноправии альтеров и людей так же бессмысленно, как ждать снега в Сахаре.
        - Значит, ты хочешь уничтожить «Вечность»?
        - Сначала я хочу понять, что собой представляет этот проект. Каковы основополагающие принципы его деятельности? Какие цели ставят перед собой его лидеры?
        Шарков не смог удержаться от саркастического смешка.
        - Что? - удивленно посмотрел на него Мастер.
        - Ты это серьезно?
        - Разумеется.
        - А что не так?
        - Все. От начала и до конца.
        Мастер вскинул подбородок и сложил руки на груди.
        - Объясни.
        - Это - вопрос?
        - Нет - просьба.
        - Я расцениваю это как вопрос.
        - Хорошо, пусть так и будет.
        - Я открою тебе секрет Полишинеля, который только ты один и не знаешь: вся деятельность проекта «Вечность» сводится к одной?единственной цели - обеспечение дальнейшего существования проекта «Вечность».
        Мастер озадаченно сдвинул брови.
        - Мне кажется, ты заблуждаешься. У любой организации есть какая?то цель, помимо обеспечения собственного существования. Иначе, - Мастер вскинул плечи, выбросил полусогнутые руки вперед и соединил кончики пальцев, как будто держал меж ладоней довольно большой и увесистый шар, - в самом ее существовании нет никакого смысла.
        - А кто сказал, что должен быть смысл? - насмешливо осведомился Шарков.
        Мастер резко выдохнул, выпустив из ноздрей облако светлого пара, и сунул руки в карманы.
        - Это очень странно звучит, - произнес он разочарованно.
        - Только с непривычки, - успокоил его Шарков. - Прости, но твоя проблема в том, что ты всю свою жизнь провел взаперти, не зная, что происходит вокруг. Те, кто находился в это время снаружи, давно уже перестали искать смысл в происходящем. Они просто живут.
        - Просто живут, - повторил Мастер.
        Низко наклонив голову, он ковырнул носком снег на обочине.
        - Мне нужна информация, - сказал он. - А то, что мне нужно, я непременно получу. Постарайся донести эту мысль до Бапикова: если он не может или не желает мне помогать, я ставлю на нем крест и начинаю искать другие пути. Если потребуется, я смогу один, без чьей?либо помощи взломать любой уровень защиты и вломиться в самое секретное хранилище. Я до сих пор не сделал этого лишь потому, что не хочу спровоцировать конфликт. На данном этапе меня вполне устраивает эта резиденция. - Коротким взмахом руки Мастер указал на здание усадьбы. - Но своими действиями, вернее, полнейшим отсутствием таковых, господин Бапиков не оставляет мне выбора.
        - Все дело в том, что сам Бапиков не имеет достаточных полномочий, чтобы позволить тебе забраться в архивы «Вечности».
        - В таком случае почему он не познакомит меня с теми, кто имеет такие полномочия?
        - Нет, так нельзя, - улыбнулся наивности Мастера Шарков. - Система так не работает.
        - Как же она работает?
        - В двух словах и не объяснишь. На то она и система! - Шарков зачем?то ткнул пальцем в небо. - Бапикову случайно удалось отыскать в грязи самородок. И теперь он никому не хочет его отдавать.
        - Самородок - это я? - догадался Мастер.
        - Точно, - кивнул Шарков. - После того как мы с Карцевым организовали твой побег из пансионата, Бапикова прислали в наше подразделение, чтобы разобраться в случившемся. В отличие от моего командира, Бапиков оказался достаточно здравомыслящим человеком, чтобы понять, что из сложившейся ситуации можно извлечь пользу. Если, конечно, все пойдет так, как задумали мы с Виктором.
        - Но все пошло не так, - улыбнулся Мастер.
        - Стоп! - вскинул руку Шарков. - До этого мы еще не добрались. Ты вернулся, у тебя имеется информация о местонахождении поселка вольных альтеров, и плюс ко всему ты сам обладаешь какими?то суперскими способностями. Если Бапиков просто доложит об этом своему начальству, его, разумеется, поблагодарят, но дело, скорее всего, передадут кому?то другому, обладающему более высокими полномочиями.
        - Тому, кто сможет выполнить мои требования?
        - Не обязательно. Просто так работает система. Бапиков это отлично понимает, и его такая ситуация не устраивает. Он хочет сам разыграть оказавшиеся у него на руках карты, с тем, чтобы подняться выше, перейти в следующий круг «Вечности». Поэтому о тебе сейчас мало кому известно. Бапикову нужны результаты, которые он однозначно сможет записать в свой актив. Перво?наперво ему нужно доложить, что беглых альтеров вернули в пансионат, а заодно прихлопнули поселок вольных альтеров. Но даже после этого ему потребуются очень веские и убедительные основания для того, чтобы озвучить на самом верху твою просьбу заглянуть в архив «Вечности». Которые ты и должен ему предоставить.
        - Я не очень понимаю, о чем именно идет речь?
        - О чем?то вроде того фокуса с зажженной елкой, что ты нам показал, только еще более эффектном. Что?то такое, о чем никто бы даже подумать не смел. Ты должен дать понять, что специалистам «Вечности» известно об альтерах значительно меньше, чем они считают. Их следует не просто удивить, а еще и напугать. Только так ты сможешь заставить вести с тобой переговоры. Хотя на твоем месте я бы был готов и к тому, что в Первом Кругу «Вечности» решат, что вести любые переговоры с альтером недопустимо. Даже если он Мастер. И тогда будет принято совсем другое решение.
        - Это будет шаг в бездну.
        Мастер произнес эти слова обыденным голосом, даже без тени угрозы. Он всего лишь констатировал факт.
        - Убеди в этом Бапикова.
        - Убеждать того, кто не имеет достаточных полномочий даже для того, чтобы вести переговоры со мной?.. - Левая бровь Мастера медленно поползла вверх, в то время как правая потянулась к виску. - У меня есть куда более интересное решение.
        Глава 11Передвижной донорский пункт
        Белый фургон передвижного донорского пункта несся по ночному шоссе, освещенному редкими, блекло тлеющими во тьме фонарями. Машин на дороге почти не было. За последние полтора часа фургон не обогнал ни одну. По встречной полосе изредка проезжали в основном побитые малолитражки. Не чаще одной?двух за десять минут. Дорога была асфальтированная, но трясло на ней так, как не на всякой грунтовке. Выбоины и трещины наползали друг на друга, будто сражались за жизненное пространство. Разделительная полоса лишь изредка проглядывала из небытия.
        - Не гони так, - сказал сидевший рядом с водителем высокий черноволосый брюнет лет тридцати, с небольшими аккуратными усиками. На нагрудном кармашке его накрахмаленного белого халата был вышит золотой кадуцей. - Не хватало только с дороги слететь.
        Светловолосый парень, также в белом халате, сидевший за рулем, только усмехнулся в ответ:
        - Я в темноте вижу лучше, чем днем.
        - Да, но ям на дороге от этого не становится меньше, - возразил брюнет.
        - Ничего, прорвемся, - усмехнулся светловолосый.
        Отодвинув шторку, из медицинского отсека ПДП выглянула миловидная женщина лет сорока с коротко подстриженными волосами, выкрашенными в ярко?оранжевый цвет.
        - У нас осталась одна упаковка пустых гемаконов, - сообщила она, мерно пережевывая жвачку. - Так что, куда бы мы сейчас ни направлялись, это будет последний пункт.
        - А куда мы направляемся, Светик? - не то в шутку, не то всерьез спросил водитель.
        - А ты куда едешь, Артур? - задала встречный вопрос Светлана.
        - Прямо по дороге, - ответил водитель.
        - Эту дорогу можно назвать прямой только с изрядной долей сарказма.
        - Нормальная дорога, - возразил Артур. - Видал я и похуже.
        - Тебе хорошо - ты за руль держишься, - возразил брюнет.
        В тот же момент машину подбросило так, что Светлана испуганно вскрикнула, а брюнет подпрыгнул на сиденье, едва не ударившись головой о крышу.
        - Все в порядке! - успокоил всех Артур. Который сам как раз был спокоен как удав.
        - Ген? - окликнула Светлана брюнета.
        - Да? - отозвался тот.
        - Так куда мы все?таки едем?
        Геннадий с серьезным видом достал из кармана смартфон.
        - Поселок Заречный, - сообщил он. И на всякий случай добавил: - Владимирская область.
        - Насчет области у меня как раз никаких сомнений не было, - усмехнулся Артур. - А что, большой поселок?
        - Полторы тысячи жителей. Почти все взрослые работали на кирпичном заводе, закрывшемся год назад. Так что от желающих сдать кровь за деньги отбоя не будет.
        - Ну и ладненько, - кивнул Артур. - Быстрее соберем - быстрее домой вернемся.
        Впереди появилось размытое светящееся пятно.
        - Что это? - спросил Геннадий.
        - Дорожная полиция, - с показным безразличием ответил Артур.
        - Сбрось скорость! - хлопнула его по плечу Светлана.
        - Да ладно, - недовольно скривился Артур. - Генка нас отмажет.
        - Это не повод, чтобы нарушать правила!
        - Дорога?то все равно пустая!
        - Тогда хотя бы ремень пристегни, - недовольно буркнул Геннадий.
        - Да ладно, - снова состроил недовольную физиономию Артур.
        Пятно впереди превратилось в прозрачный кубик постового пункта дорожной полиции. Вскоре стал виден и одинокий полицейский, стоящий на обочине дороги. Лениво помахивая светящимся жезлом, он приказывал машине ПДП остановиться. Артур лихо ударил по тормозам, но все же проскочил на пару метров дальше полицейского.
        С минуту полицейский ждал, что кто?нибудь выйдет из машины и подойдет к нему. Но, так и не дождавшись, лениво, вразвалочку сам направился к нарушителям. Подойдя, он сначала внимательно рассмотрел эмблему передвижного донорского пункта, изображенную на борте фургона. Затем поднял жезл и постучал им в стекло кабины.
        Геннадий опустил стекло. На полицейского пахнуло теплом, наполненным запахом лекарств и средств для стерилизации.
        - Тепло у вас там, - сказал он, зябко поеживаясь.
        - А вы что же, один на морозе? - с показным сочувствием осведомился Геннадий.
        - Работа такая, - с легким вздохом ответил полицейский. - Документики.
        - А представиться? - удивленно вскинул черные брови Геннадий.
        - Младший лейтенант Мардюгин, - лениво козырнул полицейский.
        - Прошу вас, господин младший лейтенант, - с улыбкой протянул прозрачную папочку Геннадий.
        Младший лейтенант Мардюгин полистал вложенные в папку чистые листы.
        - Мы - передвижной донорский пункт, - говорил между тем Геннадий. - Работаем при Минздраве. Все документики, как видите, в порядке. Все печати и подписи - на своих местах.
        Младший лейтенант Мардюгин и сам уже понял, что тут ему придраться не к чему.
        - Документы у вас в порядке. А почему скорость превышаем?
        - Ну, мы же ПДП, - улыбнулся Геннадий. - Почти что «Скорая помощь». У нас приоритет. Полный холодильник крови, которую нужно как можно быстрее доставить на место.
        - Тогда почему сирена не включена? - строго сдвинул брови младший лейтенант. - И проблесковых маячков я тоже не видел.
        - Не хотели попусту шуметь. Дорога?то все равно пустая.
        - Правила есть правила, - с неумолимой суровостью произнес младший лейтенант Мардюгин.
        - Понимаю, - повинно уронил голову на грудь Геннадий. - Надеюсь, это в какой?то степени компенсирует то неудобство, что мы вам доставили.
        Геннадий достал из бардачка фантик от шоколадки, сложил вдвое и протянул полицейскому.
        Тот удивленно уставился на оказавшуюся у него в руке десятитысячную купюру.
        - У меня сдачи нет, - только и смог произнести он.
        - Сдачи не надо, - улыбнулся Геннадий так приветливо, что в чистоте его намерений не смог бы усомниться и сам Сатана. - Мы можем ехать?
        - Да, пожалуйста. - Младший лейтенант Мардюгин козырнул рукой с зажатым в ней фантиком. - И больше не нарушайте.
        - Никогда, - заверил его Геннадий.
        Артур, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться в полный голос, вдавил в пол педаль газа. Фургон ПДП сорвался с места и растворился в ночной тьме прежде, чем младший лейтенант Мардюгин с удивлением понял, что начал брать взятки фантиками от шоколада. Рассказывать об этом коллегам было как?то неудобно. Поэтому младший лейтенант Мардюгин спрятал фантик в карман и пошел в теплую будку, мысленно пытаясь убедить себя в том, что, ежели бог есть, то он сведет его снова с этими фельдшерами. Ну, а если нет… Тут разум младшего лейтенанта Мардюгина давал сбой - он не мог представить себе мир без бога.
        От души хохоча, Артур стукнул себя кулаком по коленке.
        - В который раз уже вижу этот трюк, а все равно прикалывает! - сообщил он, едва не давясь смехом.
        - На дорогу смотри, - стараясь казаться строгим, велел ему Геннадий.
        - Слушай, не учи меня делать мою работу, - весело отозвался Артур.
        Ему страшно нравилось гнать на полной скорости по плохо освещенной, разбитой ночной дороге. При его опыте вождения и интуиции риска тут не было ни малейшего. Вот если бы дорога была обледеневшей, тогда другое дело. Но пока только ветер гонял по дороге легкую, сухую поземку, не давая снегу даже в трещинах асфальта скапливаться. Широта, короче, раздолье и что?то там еще.
        - Ладно, мальчики, я отправляюсь спать, - сказала Светлана и задернула шторки. - Скажите, когда на место прибудем.
        - Угу, - вяло промычал в ответ Геннадий, стараясь поудобнее устроиться на сиденье, чтобы тоже малость покемарить.
        При том что машину бросало то из стороны в сторону, то вверх?вниз, сделать это было непросто. Но у Геннадия на сей счет опыт был солидный. При желании он мог заснуть даже рядом с работающим отбойным молотком.
        - Вот так всегда, - подытожил Артур. - Все спят, а я кручу баранку.
        - Отоспишься, когда приедем, - сквозь сон ответил Геннадий.
        - Думаешь, в этом поселке есть гостиница?
        - Уверен, там найдется где прилечь. Когда будем на месте?
        Артур посмотрел на часы. Было без четверти три.
        - Ну если ничего не случится, то часов в семь.
        - А что может случиться? - усмехнулся Геннадий.
        Внезапно по крыше фургона ударило что?то тяжелое.
        - Что за черт? - настороженно вскинул голову Геннадий.
        Сна как не бывало.
        Раздалась серия коротких, отрывистых ударов. Как будто кто?то стучал по крыше кулаком, проверяя ее на прочность.
        - Эй, парни, что это там у вас? - нервно спросила Светлана.
        - Это не у нас, а снаружи, - ответил Артур.
        - Я понимаю, что снаружи, но что это?
        Стук прекратился. Теперь будто огромные когти с душераздирающим скрежетом скребли по металлу.
        - Муть твою, - негромко выругался сквозь зубы Артур.
        - Может быть, стоит остановиться и посмотреть, что там происходит? - не очень уверенно предложил Геннадий.
        По крыше снова что?то гулко грохнуло. А затем застучало, часто и бойко, будто молотком.
        - Вот ты знаешь, я почти уверен, что ничего хорошего мы там не увидим, - высказал свое мнение Артур. - Посмотри по навигатору, есть у нас что?нибудь впереди? Какая?нибудь деревня или пост дорожной полиции?
        - Пост мы недавно проехали.
        - Точно.
        Артур резко затормозил, вывернул руль влево, пересек чисто условную разделительную линию и, снова ударив по газам, погнал машину в обратную сторону.
        - Придется мне отвечать перед полицейским за десятку, - уныло произнес Геннадий.
        - Думаю, с полицейским ты как?нибудь разберешься, вот то, что наверху…
        Сзади раздался крик женщины.
        - Посмотри, что там! - велел Артур.
        Сам он пристально вглядывался в темноту впереди, надеясь увидеть светящееся пятнышко поста дорожной полиции.
        Геннадий отдернул шторку и заглянул в медицинский отсек.
        Светлана, поджав ноги, сидела в кресле, предназначенном для донора и, с ужасам прижав ладони к щекам, смотрела наверх. Крыша кабины была пробита острым концом тяжелого металлического крюка. Крюк дергался из стороны в сторону, понемногу расширяя отверстие. Тот, кто находился на крыше, пытался вскрыть фургон, как консервную банку.
        - Они пытаются взломать крышу, - сказал Геннадий Артуру.
        - Знать бы еще, кто это и что им надо? - Артур попытался еще плотнее вдавить педаль газа в пол.
        - Я думаю, это ловчие.
        - Ловчие? Какого мрака! Во?первых, им ничего не известно о наших ПДП. Во?вторых, если бы они знали про нас и хотели бы нас взять, то сделали бы это, когда мы стояли. Например, возле того же поста дорожной полиции. На фиг им нужно прыгать к нам на крышу на полном ходу и ломать ее монтировкой?
        - Тогда кто это?
        - Не знаю!
        Что?то бухнуло по крыше прямо над головой у Артура. А затем удар молотка вдавил лобовое стекло внутрь кабины. Стекло покрылось частой сеткой мелких трещин. Потеряв из виду дорогу, Артур автоматически надавил на тормоз.
        В тот же миг разлетелось вдребезги боковое стекло. Артур вскинул руку, прикрываясь от брызнувших вместе с холодным ветром осколков.
        Через выбитое стекло в кабину сунулась оскаленная морда. Некогда это было человеческое лицо, но теперь от человека в нем остались только самые общие черты. Волосы свисали грязными, слипшимися патлами, подбородок и щеки покрывали клочья неухоженной бороды. Потрескавшиеся, обветренные губы расползались в стороны, обнажая разведенные в зловещем оскале зубы. Крылья носа были покрыты болячками. Лоб наискосок пересекали два глубоких разреза - как будто какой?то крупный зверь когтями цапнул. Красные, налитые кровью глаза горели звериной ненавистью. По плечо просунув руку в кабину, монстр схватил Артура за горло.
        Выкрикнув что?то нечленораздельное, Артур принялся что было сил молотить кулаком по звериной морде. Он бил, бил и бил, чувствуя боль в разбитых о зубы и кости черепа костяшках. Бил до тех пор, пока жуткая тварь не захрипела и, резко подавшись назад, не исчезла во мраке.
        Сзади раздался пронзительный крик испуганной женщины.
        Выхватив из?под кресла монтировку, Артур головой вперед нырнул в медицинский отсек. Не успел он встать на ноги, как сверху на него упал Геннадий. Оттолкнув напарника, Артур рванулся к распахнутой задней двери, в которую лезли еще две твари, вроде той, которую он только что выкинул из кабины. Один был небольшого роста и тщедушного телосложения. На месте носа у него была засохшая кровяная корка. Другой был поздоровее. Лицо его было покрыто глубокими, ветвящимися морщинами, из?за чего казалось, что по нему ползают, медленно шевеля лапками, сколопендры. Одежда на обоих была рваная и грязная. И, если бы не красные, горящие звериной ненавистью глаза и оскаленные зубы, их можно было бы принять за вконец опустившихся бомжей. Поскольку и запах от них шел соответствующий. Тщедушный то и дело вскидывал обе руки, издавая гортанные звуки, отдаленно напоминающие рычание. Морщинистый уверенно сжимал в руке длинный крюк на деревянной рукоятке и только скалился, не издавая ни звука.
        Артур времени зря не терял. Схватив Светлану за локоть, он толкнул ее назад, прямо в объятия стоявшего позади него Геннадия. А сам, замахнувшись монтировкой, налетел на морщинистого. Если бы удар пришелся монстру по голове, то проломил бы череп, а по руке - так сломал бы кость. Но морщинистый ловко подставил под удар свой крюк. Поймав монтировку на сгиб крюка, он откинул ее в сторону, сделал шаг вперед, схватил Артура за горло и прижал его к стене.
        Артур едва не задохнулся от мерзкой вони грязного белья, пота, мочи и застрявшей между зубов гнили. Свободной рукой он ударил мерзкое чудовище в бок, по печени, а затем ткнул пальцем в глаз. Монстр взвыл от боли и ослабил хватку. А подоспевший Геннадий дважды ударил его по затылку металлической крышкой стерилизатора.
        Безносый меж тем даже и не думал ввязываться в драку. Он точно знал, что ему нужно. Распахнув дверцу холодильника, звереныш принялся выхватывать из него заполненные кровью гемаконы и кидать их за пазуху. Набрав столько, что пакеты начали сыпаться на пол, он, как беременная баба, обхватил обеими руками раздувшийся живот и выпрыгнул из машины. Его место тут же занял другой озверевший бомжара, с длинным, как птичий клюв, носом, и тоже стал метать за пазуху гемаконы.
        - Твари! - заорал во всю глотку Артур и со всего размаху засадил монтировкой морщинистому по скуле.
        Железо рассекло кожу на скуле зверя до кости. Но тот будто и не заметил этого. Взмахнув крюком, он насадил на него левую ладонь Артура и сильно дернул вверх. Артур заорал от боли.
        А тем временем из?за шторки водительской кабины показалась еще одна окровавленная морда со свернутым на сторону носом, рассеченной бровью и опухшими губами. Схватив за плечи Светлану, он притянул ее к себе и вцепился зубами в шею. Алая кровь побежала в ложбинку над ключицей. Монстр с урчанием высасывал кровь. А женщина в состоянии сильнейшего шока была не в силах даже закричать. Она лишь безмолвно раскрывала рот и взмахивала кистями прижатых к телу рук.
        Морщинистый дернул крюк, намереваясь подтащить к себе Артура. Но кисть разорвалась между средним и безымянным пальцами. Артур упал на пол, прижимая к груди окровавленную руку.
        Морщинистый поудобнее перехватил крюк, надеясь снова насадить на него Артура.
        Но тут Геннадий выхватил из ящика стола скальпель и принялся полосовать им уродливое лицо морщинистого монстра. Тот попытался закрыть лицо рукой, но по руке тоже потекла кровь. Геннадий воткнул скальпель монстру в щеку и, дернув, распорол ее до угла рта. А затем полоснул острием по шее. Кровь пульсирующим фонтаном забила из перерезанной артерии. И с каждым толчком жизнь уходила из тела монстра. Бросив крюк, он попытался зажать рану ладонью. Но кровь сочилась между пальцами, заливалась в рукав, брызгала на плечо.
        Морщинистый кинулся к выходу из фургона, но, не добежав, замертво упал на пол.
        Посмотрев на другое чудовище, держащее в своих объятиях женщину и сосущее кровь у нее из шеи, Геннадий хладнокровным, расчетливым движением вонзил скальпель ему в глаз и тут же резко ударил по рукоятке ладонью. Пробив глазницу, скальпель вошел в мозг. Чудовищное существо задергалось в конвульсиях.
        Геннадий подхватил Светлану на руки, перенес в кресло и осмотрел рану на шее.
        - Все в порядке, - сказал он, артерия не задета. - Он вскрыл перевязочный пакет и начал накладывать повязку на шею. - Как у тебя с регенерацией?
        - Семь и три, - едва слышно произнесла Светлана.
        - Нормально, - ободряюще улыбнулся Геннадий. - Через пару часов заживет… А ты как? - посмотрел он на поднимающегося на ноги Артура.
        - Во как! - Артур с обидой показал рассеченную надвое ладонь.
        - Придется шить, - с ходу определил Геннадий.
        - Да уж, изволь, - обреченно вздохнул Артур.
        - У тебя регенерация?..
        - Пять и четыре.
        - Ну…
        - Да, я понимаю, - кивнул Артур. - Со временем непременно заживет.
        Он посмотрел на два трупа. Один головой вниз свешивался из водительской кабины, другой лежал, уткнувшись мордой в пол, возле распахнутой задней двери, среди разбросанных гемаконов.
        - Не думал, что ты так ловко с ножиками управляешься. - Артур одобрительно кивнул.
        - Это был скальпель, - уточнил Геннадий.
        - Какая разница.
        - С ножом я, скорее всего, не сообразил бы, что делать. А скальпель сам в руку ложится.
        - Не пугай меня, - опасливо покосился на Геннадия Артур. - Ты говоришь, как заправский маньяк.
        - Парни, закройте дверь, - попросила Светлана. - Здесь же холодно, как на улице.
        Она была права - фургон выстудился насквозь. Даже при дыхании появлялись облачка пара.
        - Может, сначала труп выкинем? - Геннадий взглядом указал на тот, что лежал у двери. - А то уж больно сильно он смердит.
        - Что, прямо на дорогу? - спросил Артур.
        - Можно в кювет кинуть.
        Артур недовольно поморщился. Постучал ладонью здоровой руки по лбу, а затем резко взмахнул ею.
        - Нет! Сначала надо все как следует обдумать!
        Проезжающая мимо машина притормозила, пару раз мигнула фарами и посигналила, спрашивая, не нужна ли помощь. Но, не получив ответа, останавливаться не стала.
        - Прежде всего надо фургон с дороги убрать!
        Артур схватил пару стерильных салфеток и обернул ими раненую руку.
        - Закрой заднюю дверь и помоги мне! - велел он Геннадию.
        Вместе они затолкнули мертвого монстра назад в водительскую кабину и усадили на сиденье.
        Заняв свое место за рулем, Артур достал из?под сиденья большой гаечный ключ и пробил им отверстие в покрытом трещинами лобовом стекле, чтобы можно было видеть дорогу впереди. Отогнав машину к обочине, он аккуратно припарковал ее, заглушил двигатель и включил габаритные огни.
        В медицинском отсеке Геннадий уже все подготовил к тому, чтобы зашить руку. На столе была расстелена стерильная салфетка. Рядом лежали перевязочные материалы, ножницы и шовный материал в стерильных одноразовых пакетах. Артур сел за стол и положил руку на салфетку.
        Светлана уже настолько оправилась, что начала прибираться в фургоне. Но, когда она бросала взгляд на труп у задней двери, ее все же передернуло.
        - Вы уверены, что они не вернутся? - с опаской спросила она.
        - Они получили то, что им было нужно, - ответил Артур.
        Пока Геннадий занимался обработкой его раны, Артур рассуждал вслух:
        - Прежде всего нам нужно избавиться от трупов. Затем привести здесь все в порядок, убрать следы борьбы. После этого - добраться до ближайшей ремонтной мастерской и заменить стекла. С разбитым лобовым стеклом мы далеко не уедем.
        Геннадий иглой указал на дыру в потолке.
        - Ее мы сами заделаем, - сказал Артур. - Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание. Стекло могли хулиганы разбить, а вот дыра в крыше - это уже серьезно.
        - Может, стоит позвонить Димону? - предложил Геннадий.
        - Звонить полагается только в экстренных случаях, - возразил Артур.
        - А сейчас какой?
        Артур прикусил губу. Не от боли, а потому что и сам не знал, как лучше поступить: попытаться самим разрулить ситуацию или вызвать подмогу?
        Снаружи послышался звук мотора приближающейся машины. Поравнявшись с фургоном, машина остановилась.
        Артур, Геннадий и Света, не сговариваясь, затаили дыхание. По всей видимости, кто?то из проезжающих мимо остановился, чтобы предложить им свою помощь. Встречаются среди автолюбителей такие энтузиасты. Их хлебом не корми, дай только чужой машине под капот забраться. Ну, или просто дать какой?нибудь бесценный совет. Тем более что медицинский фургон не вызывает у людей опасений. Если, конечно, это не психиатрическая перевозка. Однако, ежели этот доброхот увидит трупы в залитой кровью машине, вряд ли удастся его убедить в том, что это несчастный случай.
        Хлопнула дверца машины - добрый самаритянин вышел, чтобы внимательно осмотреть фургон и оценить повреждения. Интересно, куда он едет среди ночи? По работе или по личным делам? Да как бы там ни было, его что, дома не ждут?
        Раздался стук в заднюю дверь.
        - Эй! Есть тут кто живой?
        Голос громкий, уверенный. Мужской, разумеется. Женщина остановилась бы ночью на безлюдной дороге только в том случае, если бы у нее самой машина сломалась.
        Все трое молча переглянулись: что отвечать?
        Снова стук в дверь. На этот раз более настойчивый и требовательный.
        - Так, короче, это полиция! И у вас труп на переднем сиденье!
        Артур скривился, как от зубной боли. Точно! Они же оставили труп в кабине!
        Не говоря ни слова, Геннадий поднялся, подошел к задней дверце и открыл ее. На дороге стояли двое полицейских с направленными на него автоматами. Вид у Геннадия и в самом деле был не самый лучший - весь халат в крови.
        - Однако, - медленно протянул один полицейский.
        - У них там еще один труп, - добавил другой, тот самый, которому Геннадий всучил фантик от шоколадки вместо десятитысячной. Полицейский многообещающе улыбнулся и, вроде как без связи со всем происходящим, произнес: - Есть все?таки бог на свете!
        - Что тут у вас происходит? - спросил первый. - Ритуальные жертвоприношения?
        - У нас передвижной донорский пункт, - не очень удачно приступил к объяснению Геннадий.
        - Ар?ригинальные у вас методы работы, - нарочито грассируя, произнес первый полицейский.
        - На нас напали! - наконец?то перешла к сути дела Светлана. - Мне шею прокусили!
        - А мне руку разорвали, - показал наполовину зашитую кисть Артур.
        - Бомжами воняет, - повел носом первый полицейский. - Вы их что же, подвезти решили?
        - Они на ходу забрались на крышу машины и вынудили нас остановиться, разбив лобовое стекло.
        - И что же им было нужно?
        Геннадий поднял с пола рваный гемакон, из которого сочилась кровь.
        - Кровь?
        - Они унесли почти весь наш запас.
        Полицейские обменялись многозначительными взглядами.
        - Вызовем ловчих? - спросил негромко один.
        - Вот еще! - ответил другой. - Без них разберемся!
        Артур незаметно перевел дух. Появление ловчих значительно усложнило бы ситуацию. Да какое там усложнило - фактически сделало бы ее критической. У ловчих задача одна - доставлять всех задержанных в пансионаты, чтобы там уже с ними разбирались специалисты. А специалисты быстро поймут, что и мертвые, и живые - альтеры. А попавший в пансионат альтер навсегда там и останется. Это уж вне всяких сомнений. Так что, с любой точки зрения, куда лучше иметь дело с полицией.
        - А ты, фельдшер, мне еще ответишь лично! - погрозил пальцем Геннадию обманутый им полицейский.
        - За что? - вскинув брови, изобразил оклеветанную невинность Геннадий.
        - А вот за что! - Полицейский вытащил из кармана фантик от шоколадки. - Это что, по?твоему?
        - Десять тысяч, - уверенно заявил Геннадий.
        И - точно! Полицейский глазам отказывался верить! Он снова держал в руке десятитысячную купюру!
        - Что это? - спросил он у напарника.
        - Совсем сбрендил? - с тоской посмотрел на него тот.
        - Нет, ты мне скажи, что у меня в руке?
        - Десятка. Если тебе не нужно, я могу забрать.
        Полицейский ехидно усмехнулся и, довольный, хотя и несколько озадаченный, спрятал вновь обретенную купюру в карман.
        Глава 12Соломон
        Димон ворвался в дом Соломона так, будто собирался сообщить, что крыша у дома охвачена огнем и нужно как можно скорее выбираться на улицу. На беду, Соломон был дома не один. Он только?только усадил за чай с малиновым вареньем двух дам отнюдь не студенческого возраста, занимающихся преподаванием базовых предметов в младших классах поселковой школы. Дамы как раз и пришли, чтобы обсудить с Соломоном ряд имеющихся у них вопросов относительно воспитания подрастающего поколения, ответить на которые, по их мнению, мог лишь он один. А заодно принесли к чаю овсяное печенье домашней выпечки. При взгляде на эту идиллию на лице Димона появилось выражение мучительной безысходности, какое бывает только у пациента, ожидающего приема у стоматолога.
        - В чем дело, Дмитрий? - строго посмотрел на него Соломон.
        - Дело чрезвычайной важности, - решительно, но все же уклончиво ответил Димон.
        - Настолько, что?.. - медленно начал Соломон.
        - Именно, - не дослушав, подтвердил Димон.
        Не любивший никакой чрезвычайщины, Соломон недовольно шевельнул губами.
        - Мария Федоровна, Галина Исааковна. - Соломон покаянно опустил голову. - Я безумно извиняюсь, но нам, видимо, придется перенести наш разговор. Если Дмитрий, - жест рукой в сторону Димона, - говорит, что дело не терпит отлагательств, значит, так оно и есть.
        - Разумеется. - Одна из школьных дам улыбнулась сначала Соломону, а затем и Димону. - Мы все прекрасно понимаем. Мы зайдем завтра. Вы не против?
        - Ни в коем разе, Галина Исааковна! - по?гусарски щелкнув каблуками, поклонился даме Соломон.
        Церемонно распрощавшись, дамы оделись и ушли. Печенье, на которое положил свой глаз Димон, осталось на столе.
        - Садись, - указал на место за столом Соломон. - Рассказывай.
        Вид у него был крайне недовольный. Как будто из?за Димона ему пришлось отложить не долгий и в целом скучный разговор о школьном образовании, а встречу с далай?ламой, который теперь неизвестно когда будет здесь в следующий раз проездом.
        - Звонил Артур.
        - Какой Артур?
        - Артур Гайни. Передвижной донорский пункт номер девять.
        Соломон молча кивнул, давая понять, что понял, о ком идет речь.
        Будто не зная, что сказать, Димон намотал на палец кончик банданы.
        - У них проблемы.
        - Ты долго собираешься ходить вокруг да около?
        Димон набрал полную грудь воздуха и резко выдохнул:
        - Они в полиции.
        К его удивлению, Соломон крайне спокойно отреагировал на это заявление:
        - Все трое?
        Димон молча кивнул.
        Соломон взял печенье, отломил от него кусочек и положил себе в рот.
        - И в чем их обвиняют?
        - Там очень запутанная история. И Артур не мог долго говорить…
        - В чем проблема?
        - На них напали.
        Соломон откинулся на спинку стула.
        - Значит, они не обвиняемые?
        - Нет. Но ситуация от этого не проще. Их нужно вытаскивать.
        - В чем проблема? - Соломон отломил еще кусочек печенья.
        - На нашу бригаду напали дикие альтеры. Им была нужна кровь.
        Соломон положил кусочек печенья в рот, медленно прожевал его и проглотил. После чего провел пальцами по бороде, чтобы стряхнуть крошки, которые, возможно, туда попали. Взяв чашку чая, Соломон медленно сделал несколько глотков.
        - Где это произошло?
        - Во Владимирской области.
        - Ночью?
        - Да.
        - Сколько было диких?
        - Артур говорит, что они видели шестерых. Но, может быть, их было больше. Двоих они убили. Один чуть не загрыз Светлану. Другой размахивал каким?то крюком. Серьезно ранил Артуру руку.
        - Как все это произошло? Есть какие?нибудь подробности?
        - Дикие напали на машину ночью, на безлюдном шоссе. Каким?то образом забрались на крышу на полном ходу и вынудили ребят остановиться. Ну а потом явилась полиция, начала разбираться. Они быстро поняли, что убитые - альтеры. Но ловчих вызывать не стали - решили сами отличиться. Наши ребята крепко влетят, когда начнется вся эта канитель с дачей свидетельских показаний и тому подобной ерундой. У них ведь все документы - фикция. Так что нужно их оттуда вытаскивать.
        - Хорошо, отправь команду, - кивнул Соломон.
        - Я сам хотел поехать.
        - Отправь Виктора, он со всем разберется. Пусть возьмет еще пару человек. На всякий случай, мало ли что… А ты мне в поселке нужен.
        - В поселке же все спокойно, - попытался возразить Димон.
        - С ПДП раньше тоже проблем не было.
        - Вот я и хочу разобраться, в чем там дело.
        - Старопромыслов сам во всем разберется.
        Димон потеребил пальцами кончик банданы. Разумеется, Витька?Молчун прекрасно во всем разберется. Но Димону?то хотелось самому во всем разобраться.
        - Случаи, когда альтеры превращаются в диких зверей, хорошо известны. - Соломон обхватил кончиками пальцев блюдце с нарисованными на нем большими красными цветами и стал медленно вращать его. - Перерождение происходит, если альтер не может заполучить очередную необходимую ему дозу крови. Сначала у него начинается ломка. Он впадает в беспамятство, бредит. Он уже не в состоянии сам себе помочь. И, если помощь не приходит, он окончательно теряет рассудок. Жажда крови вытесняет все прочие мысли и желания. Теперь альтер способен на все, лишь бы напиться крови. Но никогда прежде я не слышал, чтобы дикие альтеры собирались в стаи и вместе охотились. Причем не на одиноких прохожих, а на передвижной донорский пункт. Откуда они знали, что эта машина перевозит кровь? Кто им сказал, где и когда ее следует ждать?
        - Быть может, это случайность? - предположил Димон. - Дикие могли напасть на машину, не зная, что в ней кровь, а рассчитывая сожрать пассажиров.
        - Я готов поверить в случайность, - едва заметно наклонил голову Соломон. - Но лишь после того, как будут проверены и отброшены все прочие возможные объяснения.
        - А есть другие объяснения? - поинтересовался Димон.
        - Наверняка есть, - уверенно заявил Соломон. - Нужно только их найти.
        - И как же мы будем их искать, если ты меня из поселка не выпускаешь? - обиженно заметил Димон.
        - Давай для начала дождемся возвращения ребят, - примирительным тоном сказал Соломон. - Послушаем, что расскажет Артур, что удастся узнать Виктору. Тогда и решим, что дальше делать. - Соломон постучал пальцами по столу. - Должен сказать, мне эта история очень не нравится.
        - Отвратительная история, - согласился Димон. - Альтеров снова выставят убийцами и зверьем.
        - Дело не только в этом, - резко взмахнул кончиками пальцев Соломон. - Откуда вдруг во Владимирской области объявилось столько диких альтеров?
        - Ну, там могло быть какое?то свое подполье, - не очень уверенно предположил Димон.
        - Которое вдруг внезапно осталось без крови? - Соломон покачал головой, давая понять, что ему трудно в это поверить.
        В принципе, Димон был с ним согласен. Даже небольшая группа альтеров?нелегалов первым делом думает о том, как обеспечить себя кровью. И, как правило, так или иначе решает этот вопрос. Не доводя до гематокриза.
        «Если нам кажется, будто что?то происходит без всяких на то причин, это означает, что причины слишком глубоко зарыты». Так говорит Соломон.
        А Димон готов был раскопать эти причины. И он даже примерно представлял, где следует копать.
        Глава 13Димон
        Короткими перебежками, от белой, как снег, березы - к серому, заснеженному кусту, от куста - к поникшей под тяжестью снега ели, через лес двигались трое, одетые в белые маскировочные комбинезоны и белые пасамонтаньи с овальными прорезями для глаз. Димон, Рушан и Тим Аддамс. Они двигались цепочкой, стараясь ступать след в след, чтобы на кипенно?белом снегу оставалась только одна дорожка, при взгляде на которую невозможно было бы определить, сколько человек здесь прошли. Добежав до очередного укрытия, они на несколько секунд замирали, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Для альтеров слушать означает не только слышать ушами. Едва ли не каждый альтер обладает способностью чувствовать присутствие другого человека, даже не видя его. Но поблизости никого не было. А появись кто, быстро сгущающиеся зимние сумерки все надежнее укрывали альтеров от чужих глаз.
        Вскоре впереди показалась стена. Необычно высокая, выкрашенная в темно?зеленый цвет, ускользающая в обе стороны далее, чем хватало глаз, она казалась бесконечной, разделяющей мир на две половины.
        Димон наметил последнее укрытие - три куста калины с плотно переплетшимися ветками, густо присыпанные снегом, - и первым побежал к нему. Присев за кустами на корточки, он прислушался к тому, что происходило вокруг, не заметил ничего подозрительного и махнул рукой остальным. Добежав до кустов, Тим упал на колени, а Рушан так просто сел на снег, сложив ноги крест?накрест.
        - Это то самое место, где мы проникли на территорию пансионата, чтобы вывести пленных альтеров, - шепотом сообщил Димон. - Одним из которых оказался Алексей Муромский, обратившийся затем в Мастера и сбежавший из поселка. По здравому размышлению, податься ему некуда, кроме как снова вернуться в пансионат. Наблюдение, которое мы вели на протяжении недели, также свидетельствует о том, что в пансионате что?то происходит. Альтеров в пансионате нет, а охрана стала еще плотнее, чем прежде. Машины с казенными номерами то и дело туда?сюда катаются. Четыре дня назад вообще здоровенную елку зачем?то привезли.
        - Может, они к Новому году готовятся? - предположил Рушан.
        - Ага, - улыбнулся под пасамонтаньей Тим. - Наденут маски свинок и станут хоровод вокруг елки водить.
        - Хватит шутить, - осадил обоих Димон.
        - Извини. - Рушан быстро приложил к невидимым губам палец в белой перчатке.
        - Так, значит, Тим, без тебя нам не разобраться с тем, что тут творится. Только ты можешь незамеченным пробраться в пансионат и осмотреть там все. А происходит тут, чует мое сердце, что?то очень нехорошее. - Димон говорил это уже не в первый раз, но считал нелишним повторить. В том числе и для себя самого, чтобы убедиться, что не допустил какой?нибудь глупой ошибки, которая могла оказаться роковой. - Муромский вернулся в пансионат явно не затем, чтобы стать дойной коровой. Следовательно, он рассчитывает заключить какую?то сделку с «Вечностью». Что он собирается им предложить и что рассчитывает получить взамен? - вопросы на миллион каждый. Мне кажется, все это как?то связано с объявившейся вдруг стаей диких альтеров. Никогда прежде дикие в стаи не собирались, им просто мозгов для этого не хватало, а тут - на тебе!.. В общем, так, Тим, твоя первейшая задача: выяснить, здесь ли Муромский. Если его здесь нет - все, сворачиваем операцию, возвращаемся в поселок и делаем вид, что по грибы ездили.
        - Зимой? - недоверчиво спросил Тим.
        - А ты что же, никогда прежде мороженые грибы не собирал? - насмешливо прищурился Рушан.
        - Короче, Тим, - чуть повысил голос Димон. - Видишь две камеры на заборе, справа и слева от нас? - Тим выглянул из?за кустов, нашел взглядом камеры, о которых говорил Димон, и коротко кивнул. - Когда мы забирались в этот пансионат, нам пришлось вырубить эти камеры. Потому что у нас были лестницы, без которых клиенты пансионата через забор не перебрались бы. Ты же просто коротко джемиши камеры, пока бежишь к забору. Затем быстро перебираешься на другую сторону. Наверху включаешь режим невидимости, чтобы охранники, патрулирующие парк, случайно тебя не заметили. Как только спустишься вниз, окажешься вне зоны их наблюдения. Но там тебе предстоит заджемить камеру над дверью заднего входа и вскрыть дверной замок, который, скорее всего, будет заперт. Войдя внутрь, ты окажешься в длинном узком коридоре. Прежде это был вход для прислуги, теперь там располагаются кладовые и прочие подсобные помещения. Первая же лестница, ведущая вниз, приведет тебя в небольшой столовый зал, которым сейчас, надо полагать, никто не пользуется. В этом отсеке редко кто появляется, да и к выходу близко, поэтому лучше всего тебе
где?то здесь и устроить свое логово. То есть место, где ты будешь спать, есть, ну и просто отдыхать. Возможно, там же тебе удастся и запасы еды пополнить. Пока у тебя сухой паек на три дня. Мы с Рушаном ждем тебя здесь до полуночи. Как и договаривались, если убедишься, что Муромского в пансионате нет, присылаешь мне на мессенджер цифру «один». И мы с Рушаном готовимся эвакуировать тебя. Если же я получаю цифру «два», то это означает, что ты обнаружил Муромского. И тогда мы снимаемся с места, возвращаемся в поселок и ждем от тебя дальнейших сообщений. Все ясно?
        - Да, - уверенно кивнул Тим.
        - Самое главное?
        Димон показал большой палец.
        - Никакой самодеятельности, - отчеканил Тим.
        Димон показал второй палец.
        - Максимальная осмотрительность и осторожность.
        Третий палец.
        - В случае любой опасности немедленно запрашиваю эвакуацию.
        - Молодец, - подмигнул Тиму Димон. - Я уверен, ты справишься.
        - Конечно справлюсь.
        - Да, и вот еще что. Прежде чем начать крутиться вокруг Муромского, если он, разумеется, в пансионате, убедись, семь раз удостоверься, что можешь провести его так же, как и всех остальных. Он - Мастер. То есть суперальтер, наделенный особыми способностями. Если окажется, что справиться с ним тебе не под силу, немедленно прячься и жди эвакуацию.
        - Ясно, - кивнул Тим.
        - Тихо! - настороженно поднял руку Рушан. «Дальний взгляд» у него был прокачан лучше, чем у остальных. - Патруль!
        Альтеры растянулись на снегу и замерли.
        Прошло шесть с половиной минут. И слева, с той стороны, где находился вход на территорию пансионата, показались двое охранников. В черных тулупах на искусственном меху, с автоматами и яркими фонариками в руках, они неспешно следовали вдоль забора. Лучи фонарей бегали из стороны в сторону, отражаясь от ровного, нетронутого снега и вспыхивая мириадами разноцветных искр на колючках снежинок.
        - Все дело в том, - довольно громко говорил один из охранников, - что она не просто меня не слушает. Она делает вид, что слушает. Но спустя какое?то время, когда вновь заходит разговор о том же самом, выясняется, что она не в курсе, о чем я ей говорил!
        - Может быть, дурачится? - предположил другой охранник.
        - Если бы! - Первый охранник в сердцах взмахнул руками. Луч зажатого в его руке фонаря скользнул по кустам, за которым притаились альтеры. - Она действительно не слышит того, что я ей говорю! Врач, с которым я советовался, говорит, что это известный психологический феномен… Забыл, как он называется.
        - Диссоциативное расстройство, - подсказал второй.
        - Ну да, что?то вроде этого, - согласился первый. - Не совсем так, но похоже. Ну давайте ее лечить, говорю я врачу. А он мне, это, мол, не лечится. И как же, спрашиваю, мне с этим жить? А он, смиритесь, говорит, учитесь воспринимать ее такой, какая она есть. Я спрашиваю, ну и на фига же мне это? А он говорит, она же в своем уме, значит, ничего страшного. А я ему, это, говорю, еще не факт!
        - Что не факт?
        - То, что она в своем уме. Раньше, может, и была. А теперь - сомневаюсь. Видно, что?то пошло не так!
        - Есть книжка, «Цветы для Элджернона» называется. Вот автора не помню… Почитай, может быть, поможет.
        - И про что эта книжка?
        - Про мышонка.
        - Ты совсем спятил!..
        Голоса охранников затихли и растаяли вдали.
        - Снимай белое. Быстро, - приказал Димон Тиму, поднимаясь на ноги.
        Тим сдернул с головы белую пасамонтанью и натянул серую. Под белым комбинезоном у него был надет черный со множеством кармашков. Быстро пробежавшись по кармашкам руками, Тим проверил, все ли на месте.
        - Готов?
        - Да.
        Димон достал из кармана пистолет, серебристую «беретту?компакт» на тринадцать патронов, и рукояткой вперед протянул ее Тиму.
        - Возьми. На всякий случай. Но только не геройствуй!
        - Понял, не дурак. - Тим спрятал пистолет в карман на левом боку и заклеил его «липучкой».
        - Ну, удачи тебе. Пошел!
        Димон ладонью хлопнул Тима между лопаток. И тот, сорвавшись с места, быстро, что есть мочи, побежал к забору.
        - Ты уверен, что мы поступаем правильно? - глядя вслед бегущему парню, тихо спросил Рушан.
        - Нам позарез необходимо выяснить, где находится Муромский, - ответил Димон. - А кроме Тима вряд ли кто сможет проникнуть незамеченным в пансионат.
        - Да, но он еще мальчишка.
        - Вспомни, что сам вытворял в его возрасте, - хохотнул Димон. - А этот мальчишка даст нам обоим сто очков вперед.
        - А что там с этими дикими?
        - Лучше и не спрашивай, - качнул головой Димон. - Молчун прихватил одно тело. Не знаю, как уж ему это удалось, он ведь, в своей обычной манере, молчит, но привез. И знаешь, что оказалось? Это вовсе не альтеры! Вернее, альтеры, но не такие, как мы.
        - И в чем разница?
        - У них клыки. Настоящие клыки, как у хищников, которыми они могут прокусывать своим жертвам артерии на шее. По закрытым полицейским сводкам за последние три месяца во Владимирской области произошло двадцать два случая нападения на людей неизвестных крупных хищников. Все со смертельными исходами. У всех жертв, помимо прочих телесных повреждений, разорвано горло. Среди сельского населения циркулируют слухи о том, что в области снова появились волки. Но егеря в один голос твердят, что волков во владимирских лесах давно уже нет. Из крупных животных - только кабаны, да и тех единицы. Ну, и травмы, полученные жертвами, совершенно нехарактерны для нападения кабанов.
        - Выходит, это работа диких?
        - Я тебе изложил факты, а ты сам сделал вывод. Который, впрочем, соответствует моему. Дальше. Все тело дикого, которое привез Молчун, покрыто странными отметинами. Вроде бы шрамами, но очень странных форм. - Димон сломил веточку, нарисовал на снегу короткую изогнутую линию, похожую на букву «S», после чего по всей длине пририсовал к ней множество мелких черточек. - Доктор Снайдеров решительно отрицает шрамовую природу этих отметин. Хотя объяснить их происхождение он тоже не может. Говорит, что у него для этого недостаточно опыта да и нужных приборов нет. Он собирается передать кусочки поврежденной кожи своим знакомым из Института морфологии человека. Считает, что они могут с этим разобраться. Пока Вениамин Павлович с уверенностью утверждает только то, что с этим альтером проводились какие?то эксперименты. Да, и самое главное, в мозг дикого были вживлены пять электродов, с помощью которых можно было дистанционно стимулировать определенные зоны мозга. Какие именно - с этим тоже еще предстоит разобраться. А вот здесь, - Димон коснулся пальцем основания своего черепа, - у него был вживлен датчик,
позволяющий так же дистанционно считывать ряд физиологических параметров дикого и следить за его местонахождением.
        Рушан коротко свистнул:
        - Ни фига себе!
        - Вот и я о том же, - кивнул Димон. - Эксперименты с альтерами может проводить только «Вечность». Тут, что называется, без вариантов. Вопрос в том: является ли это частью основной программы исследований или же кто?то что?то мудрит втихаря? Второй вопрос: какова цель этих исследований? Вживленные датчики однозначно свидетельствуют о том, что дикие не сбежали из лаборатории, а были намеренно выпущены. Зачем «Вечности» или некой группе товарищей, тайно работающих под эгидой общего проекта, понадобилось создавать стаю обезумевших диких альтеров, которых вроде как все же можно держать под контролем?
        Рушан похлопал ладонями по карманам, как будто что?то потерял. Он всегда так делал, когда чувствовал растерянность.
        - Честно говоря, все это здорово похоже на бред.
        - Согласен, - кивнул Димон. - Но кто?то старательно воплощает этот бред в жизнь. И от этого лично мне становится страшно.
        - А что, если это было сделано в пропагандистских целях? Ну то есть чтобы показать, насколько опасны альтеры.
        - Двадцать две жертвы, - напомнил Димон. - И ни одного заявления в прессе. Если бы это была пропаганда, то об этих убийствах твердили бы на каждом углу. А диких давно бы уже отозвали туда, откуда они были выпущены. Ну или, в крайнем случае, убили.
        Рушан снова проверил карманы.
        - Знаешь, чего я не пойму? Ну, ладно, всякие там электроды, датчики и загадочные отметины на теле. Но как им удалось вырастить клыки? Если бы можно было заставить зубы расти, это был бы прорыв в стоматологии!
        - Имплантаты.
        - Что?
        - Искусственные имплантаты. Настолько высокого качества, что даже Вениамин Павлович, благо он не стоматолог, не сразу сообразил, в чем там дело.
        - Если знал, почему сразу не сказал? - прищурился Рушан.
        - Так ведь интереснее получилось.
        - Все это очень плохо, - сказал Рушан.
        - Да куда уж хуже, - не раздумывая, согласился Димон. - С одной стороны - Мастер, прячущийся неизвестно где и непонятно что замышляющий, с другой - стая оборзевших диких, нападающих на машины. Если мы будем сидеть и ждать, что произойдет дальше, то неизвестно, чего еще дождемся.
        В словах Димона звучала угроза, как в речи проповедника, пугающего прихожан концом света. Только в отличие от попа Димон ничего не выдумывал. Ситуация на самом деле становилась угрожающей. Главным образом, в силу своей непредсказуемости. Сила Соломона, позволявшая ему сохранять покой и благополучие в своем поселке, заключалась в том, что он умел безошибочно просчитывать любую комбинацию на десять?двенадцать ходов вперед. При нынешнем раскладе, когда вмешивалось сразу несколько факторов неопределенности, это становилось почти невозможным. Любое действие делалось похожим на шаг по минному полю.
        Димон видел, как гнетет Соломона эта ситуация. И он искренне надеялся ему помочь. Хотя сам Соломон стремление Димона, скорее всего, не одобрил бы. Но Димон, как всегда, исходил из принципа, что победителей не судят. Он умел побеждать. И ему нравилось чувствовать себя победителем.
        Глава 14Тим Аддамс
        Безудержная радость буквально распирала Тима Аддамса. Он не бежал, а скользил как по льду, не касаясь подошвами ботинок снега, не оставляя за собой следов. Это была первая его операция в составе группы воплощенных альтеров. И он не просто принимал в ней участие, а играл главную, ключевую роль. Как сказал Димон, без него ничего бы не было. Однако Тим помнил и другое высказывание, о том, что нам нужны живые герои, способные и далее творить чудеса, а не память о погибших. Поэтому он внимательно следил за всем, что происходит вокруг, и четко исполнял все полученные указания.
        Заджемив на бегу обе камеры, в объективы которых он мог попасть, Тим доскользил до забора и, не останавливаясь, прыгнул вверх, так высоко, как смог. Со стороны могло показаться, что он прилип к забору, по?лягушачьи раскинув в стороны руки и ноги. На самом же деле он перенес свою способность к левитации из горизонтальной плоскости в вертикальную и на четвереньках побежал вверх по забору, при этом даже не касаясь его. Оказавшись наверху, он задействовал свою уникальную способность становиться невидимым и, легко перепрыгнув через два ряда колючей проволоки, плавно съехал вниз, ведя ладонью левой руки вдоль забора.
        За это время он успел окинуть взором необыкновенно красивый, освещенный множеством огней парк, рассеченный десятками тянущихся в разных направлениях тропинок. Парк был похож на лабиринт, созданный не с тем, чтобы поймать гуляющего по нему в пространственную ловушку, а для того, чтобы, следуя неспешно по его вьющимся, будто сами мысли, тропинкам, человек мог избавиться от сумбура в своей голове. Успел приметить Тим и троих охранников, которые прохаживались по тропинкам парка не ради поисков истины, а исключительно по служебной необходимости. Но они даже не смотрели в его сторону.
        Оказавшись на земле, Тим присел на корточки и огляделся. Узкая, выложенная каменной плиткой дорожка вела в сторону освещенного парой тусклых фонарей заднего двора. Там находилась дверь, через которую он должен был проникнуть в корпус. Тим приготовился заджемить камеру, установленную над дверью, о которой говорил Димон, но с удивлением обнаружил, что она отключена. Камера торчала на своем насесте, как чучело мертвой птицы, пугающее грозным видом, но неспособное не то что крыльями взмахнуть, а даже клювом щелкнуть.
        Грубая металлическая дверь, к которой подбежал Тим, выглядела так, будто ею давно уже никто не пользовался. Краска облупилась, по сварочным швам поползла ржавчина. Тридцать две секунды ушло у Тима на то, чтобы с помощью прихваченных с собой инструментов открыть массивный, но не особо хитроумный врезной сейфовый замок. Спрятав инструменты в карман, Тим взялся за дверную ручку и осторожно потянул на себя. Дверь не открывалась. Тим толкнул дверь в другую сторону - с тем же результатом. Дверь даже с места не двигалась, хотя замок был открыт.
        Включив крошечный фонарик?карандаш, Тим осмотрел периметр двери. В это не хотелось верить, но дверь была наглухо приварена к косяку! Видимо, это было сделано после побега альтеров, в целях усиления мер безопасности. Димон говорил, что и прежде этим крылом редко когда пользовались. Через него в здание заносили провизию, белье и прочий мелкий инвентарь. Теперь же, когда пансионат опустел, дверь и вовсе оказалась не нужна.
        Тим почувствовал обиду. Настолько горькую и жгучую, что аж плакать захотелось. Это было несправедливо. Не успев начаться, операция уперлась в глухую стену. Вернее, в заваренную дверь. Все указания, что давал Димон, посыпались прахом. И что теперь делать? Возвращаться?
        Дорожки, ведущей за дом, не было. И снег там никто не убирал. Сугробы были такие, что Тим провалился бы в них с головой. Насколько это было можно, Тим осмотрел заднюю стену особняка. Никакой другой двери он там не увидел. Было только несколько окон, да и те заложены кирпичом.
        Тим посмотрел назад. На то место, где он так ловко перемахнул через забор.
        Возвращаться?
        Вот уж нет!
        Не может быть, чтобы существовал только один способ незаметно проникнуть в такое огромное здание.
        Левое крыло здания, в котором располагались подсобные помещения, было двухэтажным. От того места, где находился Тим, до основного корпуса было метров двенадцать.
        Тим прыгнул на стену и быстро побежал по ней вверх. Спустя десять секунд он уже сидел на корточках на крыше. Отсюда ему были видны почти весь парк и даже ворота. Охранников возле ворот Тим не видел. Но по парку прохаживались трое в черных тулупах. Еще один стоял, привалившись плечом к большому каменному льву, охраняющему парадную лестницу. Тим чувствовал, что на другом краю лестницы находится пятый охранник. Но его Тим не видел из?за края основного корпуса.
        На крыше имелось только четыре вентиляционных выхода, из которых работал один. Они были настолько узкие, что пролезть через них смогла бы разве что кошка. Да и то не очень раскормленная. Сама крыша была покрыта оцинкованным железом и имела небольшой уклон в сторону фасада. Идти по ней было бы крайне затруднительно, а вот левитировать - самое оно! Распластавшись по крыше, Тим медленно плыл над нею, корректируя скорость и направление движения едва заметными движениями кистей чуть разведенных в стороны рук. Все чувства были предельно обострены. Мысли были кристально ясными. Мозг работал как хорошо отлаженный механизм. А тело подчинялось малейшему его приказу. Тим испытывал странное, прежде незнакомое ему, ни на что не похожее возбуждение, порождаемое близостью опасности и тем, что она его не страшила. Он был силен, ловок, хитер, проворен и неуязвим. Сейчас он находился на своем месте. Это было то самое дело, для которого он родился. Его ипостась.
        Охранники в парке ходили, подняв широкие воротники, старательно пряча в них носы и уши. Вверх они не смотрели - не ждали, не верили, что опасность может явиться с неба. Тиму это было только на руку. Но, несмотря ни на что, он проявлял максимальную осторожность. Приблизившись к фасадному краю крыши, он посмотрел вниз. Прямо под ним, в полуметре от края крыши, располагалось небольшое квадратное окно. Стандартная пластиковая рама с двойным стеклопакетом, поверх которого был наклеен крест из узких пластиковых полосок, имитирующий старинный оконный переплет. Света в окне не было.
        Тим свесился вниз по пояс.
        Окно открывалось поворотом рамы на горизонтальной оси. В принципе, Тиму ничего не стоило заставить повернуться ручку на внутренней стороне рамы, чтобы открыть окно и проникнуть в помещение. Но он побоялся, что охранники могут обратить внимание на странным образом само собой открывшееся, а затем снова закрывшееся окно.
        Тим вернулся на крышу и заскользил по ней дальше в сторону основного корпуса.
        Добравшись до глухой кирпичной стены основного корпуса, недавно оштукатуренной и выкрашенной в светло?голубой цвет, он побежал по ней наверх и вскоре оказался на крыше третьего этажа.
        Крыша основного корпуса была двухскатной. Фасадную ее половину украшали декоративные арки, решетки с вензелями и ложными оконцами. На самом краю крыши над парадной лестницей сидели два пухленьких ангелочка, держащие в руках какой?то овальный предмет, может быть, зеркало, а может, щит с гербом. Тим сразу переместился на другую сторону крыши, где оказался вне поля зрения охранников. Было несколько странно смотреть из темноты на отсветы огней по другую сторону крыши. Как будто там идет веселый праздник, на который тебя не пригласили. Для полноты впечатления не хватало только музыки, громких голосов и грохота взрывающихся петард.
        Тим переместился к краю крыши и посмотрел вниз. С тыльной стороны не горело ни одно окно. Что, в общем, было понятно. При том что в доме жили всего несколько человек, они наверняка выбрали себе комнаты с окнами, выходящими на красивый парк, а не на темный задний двор. На уровне третьего этажа вдоль высоких окон с полукруглым верхом тянулся балкон с мраморной балюстрадой. На заднем дворе располагались теннисный корт и спортивная площадка. Все остальное пространство было занято высокими кустами боярышника, калины и ирги, голыми, заметенными снегом. Здесь не было даже тропинок, протоптанных в снегу, - зимой на заднем дворе делать было решительно нечего.
        Тим легко смог представить, как выглядел вид с балкона на задней стене здания в те времена, когда это был не пансионат для альтеров, а особняк, в котором жило большое и, по всей видимости, не бедствующее семейство. Справа от себя Тим увидел псарню с десятками изогнутых, будто живые буквы «омега», гончих. За ними присматривали псари в темно?зеленых ливреях и круглых шляпах с низкой тульей и узкими полями. Слева располагались конюшни и конский манеж, по которому, манерно вскидывая ноги, с гордым видом выхаживал гнедой жеребец на длинной привязи, тянущейся к руке стоящего в центре круга берейтора.
        Тряхнув головой, Тим прогнал видение. Он никому об этом не рассказывал, но порой ему казалось, что, оказавшись в том или ином месте, он может видеть, то, что находилось здесь прежде, за многие десятки, а может, и сотни лет до настоящего момента. Тим был почти уверен, что, если бы он рассказал об этом, к примеру, Соломону, тот бы улыбнулся, потрепал его по волосам и сказал, что у него живое воображение. Наверное, так оно и было.
        Ухватившись руками за низкий бортик водослива, тянущегося вдоль края крыши, Тим перевернулся в воздухе и мягко спрыгнул на заснеженный балкон. Если кто?то и выходил сюда с начала зимы, то было это давно, много дней тому назад.
        Тим не стал далеко ходить, а, приложив ладонь к балконной двери, заставил медленно повернуться ручку запора на другой ее стороне. Чутье альтера подсказывало ему, что в комнате никого нет. Он осторожно приоткрыл дверь, постучал ногами о порожек, чтобы сбить с ботинок снег, и скользнул внутрь.
        В помещении царил мрак. Но Тим обладал способностью к ночному видению, которое он пока развил только до отметки четыре и два, но и этого было достаточно для того, чтобы видеть все вокруг примерно как в ранних сумерках.
        Он оказался в большой комнате с украшенным лепниной высоким потолком и большой люстрой, укрытой матерчатым чехлом. В комнате находились три кресла, большой круглый стол и два шкафа. Как и люстра, вся мебель была закрыта чехлами. К комнате прилегала небольшая спальня с широкой старинной кроватью со столбиками и перекладинами для штор, на которой лежал только зачехленный матрас. Рядом стоял небольшой туалетный столик. Тут же находились дверцы, ведущие в туалет и просторную ванную комнату с мраморной раковиной, зеркалом, глубокой ванной на медных ножках и душевой кабиной. Приоткрыв один из кранов, Тим убедился, что вода в трубах есть.
        Должно быть, в прежние времена это была гостевая. Судя по толстому слою пыли на подоконниках и мебельных чехлах, в комнату давно никто не наведывался. И вряд ли стоило ожидать, что в ближайшие дни в пансионат вдруг нагрянет столько гостей, что обслуге придется срочно открывать все законсервированные помещения. Поэтому Тим решил, что комната отлично подходит для логова. У него был при себе сухой паек на три дня. Если нужно будет, он сможет достать еду - в пансионате живут люди, значит, что?то они едят. А в случае бегства он легко сможет выбраться на крышу или на задний двор.
        Тим оценивал ситуацию так, будто был абсолютно уверен в том, что ему предстоит задержаться в пансионате самое малое дней на пять?шесть. Он еще точно не знал, здесь ли Муромский, но интуиция подсказывала ему, что Мастер здесь. А интуиция - это не просто воображение, а подсознательный анализ множества деталей, настолько мелких, что они проскакивают сквозь сито сознания, дабы не перегружать его.
        Тим посмотрел на часы. Было без трех минут шесть.
        Глава 15Мастер
        Мастер и Шарков сидели в глубоких, очень удобных креслах, обитых темно?синим шелком с рисунком из геральдических лилий. На небольшом круглом столике между ними стояли открытая бутылка грушевого сидра, два бокала на высоких витых ножках с золотыми узорами на чашах, блюдо с печеньем, прослоенным мармеладом и облитым шоколадом, вазочка с вишней в шоколаде и открытая коробка коломенской пастилы.
        Мастер пригласил Шаркова зайти к нему после ужина, который каждому подавали в свою комнату. Во время еды Мастер имел привычку читать, просматривать новости, делать заметки, смотреть телепередачи, выискивать что?нибудь интересное в Интернете и делать одновременно еще множество самых разных дел. Поэтому он не приглашал Шаркова присоединиться к себе за обеденным столом. А вот после ужина он был рад посидеть за бокалом сидра с шоколадной конфетой. Грушевый сидр был любимым напитком Мастера. Сладкое он тоже любил, особенно темный шоколад и пастилу. И ему действительно не хватало компании, просто чтобы поговорить.
        Получив приглашение - его, запечатанным в маленький лиловый конвертик, принес на сияющем, как зеркало, серебряном подносе неизменный Арчи, - Шарков, разумеется, не посмел отказаться. Это была его работа - развлекать Мастера и одновременно узнавать его, становиться с ним ближе… Впрочем, нет. Не так. Шарков принял приглашение с радостью. Он сам не хотел себе в этом признаваться, но общение с Мастером доставляло ему все большее удовольствие. Мастер много читал и, похоже, не забывал ничего из прочитанного. Он мог страницами безошибочно цитировать тексты самых разных авторов. При этом он не был начетчиком, как многие эрудиты. Все прочитанное он воспринимал критично и подвергал самому серьезному разбору и анализу. Почти по любому вопросу у него имелось собственное, независимое мнение. Боготворил же он только два предмета - Эйнштейна и его Теорию относительности. Эйнштейна он почитал за величайшего гения всех времен и народов, сумевшего настолько расширить представления человека об окружающем мире, что мир лишился границы, а человек окончательно утратил представление о своем месте в мире. Теорию же
относительности он считал универсальным инструментом познания, диктующим абсолютно рациональный подход буквально к любой задаче. Нужно только верно сформулировать вопрос и точно определиться со всеми вводными.
        Шаркову было интересно разговаривать с Мастером на любую тему еще и потому, что тот даже не пытался подавлять его своим интеллектом. Они говорили на равных, и Шарков не чувствовал себя глупцом, даже когда Мастер просил его высказать мнение по поводу, скажем, «Мифологии» Барта или семиотической составляющей поздних работ Пятигорского. И все же, когда он находился рядом с Мастером, Шаркова не покидала настороженность. Которая, быть может, как раз и придавала необходимую остроту их отношениям. Шарков ни на секунду не забывал, что Мастер в любой момент может сделать с ним все, что пожелает.
        Мастер взял со стола бутылку и наполнил бокалы.
        - Ты ведь прежде был ловчим. - Это был не вопрос, а утверждение.
        Шарков сразу насторожился:
        - Откуда информация?
        Мастер улыбнулся и сделал глоток из бокала.
        - Не из твоей головы. Сегодня Интернет предоставляет самые широкие возможности.
        - И что там можно узнать обо мне?
        - Практически все. Если знать, куда заглянуть. - Мастер взял из коробки полоску клубничной пастилы. - Я ведь говорил тебе, что забраться в любое секретное хранилище информации для меня не проблема. Просто архив подразделения «О» я могу вскрыть так, что никто и не заметит. Но, если я заберусь в центральный архив «Вечности», сразу же поднимется тревога.
        - А ты мог бы найти для меня информацию об одном человеке?.. - Шарков осекся и умолк, сообразив, что вторгается на запретную территорию.
        Опустив взгляд, он уставился на носки мокасин, в которых ходил в здании.
        Мастер откусил половинку пастилы, со вкусом пожевал и запил сидром.
        - Ну?
        - Я не то хотел сказать, - не поднимая глаз, принужденно махнул рукой Шарков.
        - Ты спросил, могу ли я найти информацию о человеке. - Мастер недоуменно пожал плечами. - Что еще это может означать?
        - Это была ошибка, - с трудом выдавил из себя Шарков.
        - Не похоже. - Мастер взял вишню в шоколаде и кинул в рот.
        - Тебе знакомо такое понятие, как деликатность? - процедил сквозь зубы Шарков. - Если человек оговорился, не нужно давить на него, пытаясь понять, что именно он хотел сказать.
        - Фрейд придавал очень большое значение оговоркам.
        - Так то был Фрейд…
        - К тому же ты вовсе не оговорился, а сказал именно то, что хотел. Только имя назвать не успел.
        - Забудем об этом.
        - Но мне же интересно!
        - Давай сменим тему.
        Мастер достал из коробки темно?фиолетовую пастилку и протянул Шаркову.
        - Черничная, - сказал он примирительным тоном. - Очень вкусная. Попробуй.
        - Спасибо, - буркнул Шарков, взял пастилку и откусил.
        Пастила на самом деле оказалась вкусной.
        - Он из вашей системы?
        - Слушай! - вскинулся Шарков. - Это уже переходит все границы!
        Мастер будто и не услышал его.
        - Он тоже из подразделения «О»?
        - Из подразделения «М»!
        Шарков цапнул пастилку зубами и рванул, как хищный зверь рвет сырое, пахнущее кровью мясо.
        - Ну, вот видишь, - улыбнулся Мастер. - Ничего сложного.
        - В пень тебя, - тихо выругался Шарков.
        Мастер снова сделал вид, что туг на ухо.
        - А почему ты сам не можешь получить нужную тебе информацию?
        - Моего уровня доступа для этого недостаточно.
        - А, так он большой начальник, - с пониманием кивнул Мастер.
        - Руководитель научного отдела, - уточнил Шарков.
        - И по какой причине он тебя интересует?
        Шарков понял, что Мастер не успокоится, пока не узнает все. Но вместо законного, казалось бы, раздражения настойчивость Мастера порадовала его. То, что альтер наседал на него с вопросами, означало, что он выполняет свое обещание и не лезет к Игорю в голову… Если, конечно, это не часть хитроумной игры.
        - Он отец одной моей знакомой.
        - Ах вот оно как, - многозначительно двинул бровью Мастер.
        - Это не то, о чем ты подумал.
        Брови Мастера взлетели к середине лба.
        - Ты научился читать мысли?
        Шарков не смог сдержать улыбку.
        - Он - научное светило. Практически всю жизнь работает в закрытой лаборатории «Вечности». Мне известно только то, что его работа имеет самое непосредственное отношение к альтерам.
        - Ну а чем еще можно заниматься в подразделении «М», - криво усмехнулся Мастер. - Не муравьями же. И не оцелотами.
        - Мне хотелось бы узнать, чем именно он занимается. - Шарков покрутил в руке бокал и поставил его на стол. - Чисто из любопытства, не более. Кстати, быть может, и тебе это будет интересно.
        - Очень может быть, - согласился Мастер. - Спасибо за наводку. Я как?то даже и не сообразил, что можно порыться в документах подразделения «М». Как его имя?
        - Алексей Игоревич Левченко.
        Мастер молча кивнул. Чтобы запомнить, ему не нужно было повторять.
        - Тебе нравилось работать ловчим?
        Шарков почувствовал себя сидящим на железном листе, под которым разведен огонь. Пока еще лист был чуть теплым, но, когда он нагреется, усидеть на нем будет трудно. Альтер спрашивает, нравилось ли ему охотиться на альтеров? Ничего себе вопросец! Ну и как на него отвечать?
        - Такая же работа, как и любая другая.
        - Ну не скажи!
        - Работа, которую кто?то должен делать.
        - Это уже точнее. Но ты же сам сделал свой выбор?
        Шарков молча пожал плечами. Что он мог ответить? Сейчас он и сам не мог понять, был ли у него когда?нибудь выбор? Или же вся его жизнь, все, что он когда?либо делал, что делает сейчас и что еще сделает в будущем - все было предопределено?.. Когда и кем? Подобные вопросы никогда бы не пришли Игорю в голову, если бы не альтер, что сидел сейчас напротив, закинув ногу на ногу, потягивая французский грушевый сидр из дорогущего бокала. А в самом деле, нравилось ли ему хватать обезумевших от страха альтеров, надевать на них намордники, смирительные рубашки, тащить в машину, видеть то, как они ошарашенно смотрят вокруг широко раскрытыми глазами… Шарков потер пальцами шрам на запястье, оставшийся на месте укуса альтера.
        Мастер взглядом отметил это его движение, но не стал акцентировать на нем внимание.
        - Тебя ведь тоже забрали ловчие? - спросил Шарков.
        - Нет. - Голос у Мастера безразличный, как будто речь идет не о нем. - Меня сдал отец, вовремя приметивший во мне альтера.
        - Должно быть, ты его ненавидишь?
        - Я его даже не помню. Вернее, не хочу вспоминать… Но ты уходишь от ответа. Или мне только так кажется?
        - Ты хочешь знать, почему я решил стать ловчим?
        - Да.
        - Потому что был уверен, что это важная и нужная для общества работа.
        - Что, правда? - восхищенно округлил глаза Мастер. - Ты руководствовался такими соображениями? В смысле, польза людям, общественная значимость?..
        Мастер взмахнул рукой и захлопнул ладонь, словно попытался поймать нечто невидимое, а может быть, и вовсе не существующее.
        - Зарплата не очень высокая, но стабильная, плюс - надбавки, плюс - служебная квартира с правом выкупа по льготной цене, плюс - тридцать дней оплачиваемого отпуска.
        - Вот в это я уже готов поверить. - Мастер взял пастилу. - Ну а почему ты решил уйти из ловчих? Надоело служить людям? Решил поработать на самого себя? Или на конкретного дядю?
        - Не понимаю, что ты имеешь в виду? - насупился Шарков.
        - Ну, у тебя были моральные принципы, исходя из которых, ты решил стать ловчим. Про квартиру и отпуск забудем - полагаю, они и теперь за тобой числятся.
        - Я не уходил из ловчих.
        - Я так понял, ты работаешь с Бапиковым. А Бапиков - куратор сектора КВБ и глава спецотдела. То есть он, как я понимаю, надзирает за работой ловчих.
        - Меня отстранили от работы за то, что я организовал твой побег.
        - Но это же была хорошо продуманная операция.
        Странно, но Шарков не уловил иронии ни в словах, ни в голосе, каким они были произнесены. Мастер серьезно выражал свое одобрение? Да ладно! Такого просто не может быть!
        - Она не была согласована с руководством.
        - Ты хотел один получить все лавры?
        - Я знал, что руководство не одобрит эту инициативу.
        - Но Бапикову она понравилась.
        - Бапиков решил посмотреть, что из этого получится. Сам он ничем не рисковал.
        - То есть ты сейчас вольный стрелок, - сделал вывод Мастер.
        - Можно и так сказать.
        Шарков улыбнулся - ему понравилось определение Мастера.
        - А что потом? Снова станешь ловчим?
        - Не знаю, - честно признался Шарков. - Все зависит от того, чем все закончится.
        - Но если тебе будет предложено повышение, ты отказываться не станешь?
        - Мне еще никто ничего не предлагал. Если то, что мы делаем, приведет к результату, на который мы рассчитываем, я не попаду под трибунал. И это уже будет здорово.
        - Ты любишь говорить обиняками, - недовольно наморщил нос Мастер. - Какие?то дела, результаты… - Мастер помахал в воздухе кончиками пальцев, как будто случайно коснулся ими горячей ручки чайника и теперь хотел поскорее избавиться от жжения. - Что это за результаты, на которые вы рассчитываете?.. Речь идет о поселке альтеров? Так почему тогда не сказать об этом прямо?
        - Мы оба понимаем, о чем идет речь.
        - Тем более! Зачем тогда секретничать? Нас что, кто?то подслушивает?
        Сказав это, Мастер всем корпусом повернулся налево, где между столиком, на котором были разложены сладости, и письменным столом, за которым он работал, стояло еще одно кресло, обитое голубым атласом с лилиями. А в кресле этом сидел парнишка в сером маскировочном комбинезоне со множеством кармашков, застежек и липучек и с черной пасамонтаньей на голове. Край пасамонтаньи, который должен закрывать лицо, парнишка закатал на лоб. Потому что был уверен, что его никто не видит. Парень действительно обладал выдающейся способностью ускользать из поля зрения находящихся рядом людей. Ни Шарков, ни заходивший дважды в комнату Дживз понятия не имели, что рядом находится еще один незваный гость. Который явился тоже весьма своеобразно - телепортировался сквозь стену.
        Но Мастера ему провести не удалось. Мастер лишь притворялся, что не замечает парнишку, чтобы посмотреть, что он станет делать.
        Парень был далеко не глуп и не самонадеян. Он не вломился по?наглому в кабинет Мастера, а для начала постарался осторожно выяснить, видит ли тот его. Сначала он появился на балконе. Ход был интересный. Но ошибка заключалась в том, что Мастер, сидевший в это время за столом, спиной к окну, узнал о его появлении, даже не оборачиваясь. На лице у парня была пасамонтанья, но Мастер мысленно снял ее и улыбнулся, узнав парня. Он встречал его в библиотеке поселка альтеров. Звали парня Тим Аддамс. Быстро и незаметно просканировав Тима, Мастер узнал, что парень обладал множеством незаурядных способностей. В пансионат же он явился по его, Мастера, душу. Ну, в общем, странно было бы ожидать чего?то другого. Мастер не сомневался, что вольные альтеры станут его искать.
        Потянувшись, Мастер коротко зевнул и как бы между прочим глянул за окно. Взгляд его, преисполненный безмерной скукой, прошел сквозь стоящего на балконе Тима, скользнул по сумрачному, серому небу и растворился в пустоте. Мастер чуть было сам не улыбнулся, ощутив радость Тима.
        В следующий раз Тим проник в кабинет Мастера, следуя за Арчи, катившим сервировочный столик. Парнишка быстро юркнул в закрывающийся дверной проем и замер, вжавшись спиной в стену. Дождавшись, когда Арчи закончит накрывать на стол, Тим, безмерно собой довольный, вместе с ним покинул кабинет.
        Парнишка нравился Мастеру, и он не хотел, чтобы с Тимом что?то приключилось. Поэтому он выяснил, где Тим прячется, после чего мысленно приказал Дживзу «забыть» сервировочный столик с едой, напитками и сладостями рядом с дверями его комнаты. Парнишка вновь проявил недетское благоразумие и взял только самый минимум, чтобы пропажа не была замечена.
        Явившись на встречу Мастера с Шарковым, Тим вел себя уже почти как полноправный хозяин. Будучи уверен, что его никто не видит, он прошелся по комнате, пробежался взглядом по корешкам книг в книжном шкафу, после чего сел за стол Мастера и стал аккуратно просматривать разложенные на нем бумаги. Некоторые из них он даже фотографировал, наверное, просто для практики, потому что ничего интересного на столе не было. Затем он подошел к круглому столику со сладостями и присел возле него на корточки. Он сидел так какое?то время, переводя взгляд с Мастера на Шаркова и обратно. В какой?то момент Мастер почувствовал, что у парня возникло искушение стащить со стола пастилку. Просто так, ради куража. Но, следует отдать ему должное, он сумел подавить это совершенно неуместное желание. В конце концов он занял место в кресле и, откинувшись на спинку, со скучающим видом слушал невыносимо нудный разговор двух, по его меркам, стариков.
        Когда Мастер неожиданно устремил на него свой взгляд, Тима будто парализовало. Но вовсе не от страха. Хотя перепугался он до жути. Он не мог двинуть ни рукой, ни ногой потому, что Мастер не позволял ему это сделать. Тим понял, что попал в ловушку собственной самонадеянности. Все это время Мастер играл с ним, как кошка с мышкой, а он, глупый, считал себя неуязвимым. Но в том?то и фокус, как говорил Димон, что неуязвимых не существует!.. И что теперь было делать?
        Посмотрев на парня, Мастер вновь обратил свой взор на собеседника и как ни в чем не бывало продолжил разговор.
        Тим расслабился и перевел дух. Ну и перепугался же он! Хорошо еще, что не обмочился. Шевельнув кистью руки, Тим убедился, что снова может двигаться. Мастер лишь продемонстрировал ему свою силу. Ну, что ж, он все понял - пытаться бежать бесполезно. Даже телепортировавшись на предельное для него расстояние, Тим все равно останется в комнате. А Мастер снова усадит его в кресло. Поэтому Тим лишь привстал, протянул руку и взял из коробки на столе пастилу. Ну а почему бы и не угоститься, если его все равно уже разоблачили? Пастила оказалась со вкусом сливы. Интересно, что с ним собирается сделать Мастер? Подумав об этом, Тим и сам удивился тому, что не чувствует страха. Или же это Мастер внушил ему чувство покоя и уверенности?
        - Все устройства наблюдения и прослушивания сняты, - сказал Шарков.
        - Я знаю, - кивнул Мастер. - Это единственный шаг, который Бапиков сделал мне навстречу.
        - Если не считать первоклассной еды, отличного гардероба, библиотеки и обслуживания, - не смог удержаться Шарков.
        - Ты забыл круглосуточную охрану, - напомнил Мастер.
        - Да, верно, - согласился Шарков.
        - Охрана, которая не годится ни к черту. - При этих словах Мастер вновь бросил взгляд на Тима.
        - Почему ты так считаешь?
        - Потому что при желании могу совершенно беспрепятственно и незаметно покинуть пансионат, когда мне заблагорассудится.
        - Но речь?то не о тебе.
        - А, так это они меня охраняют! Интересно, от кого?
        Шарков почувствовал, что Мастер вновь его переиграл. Уже в который раз. Но, что любопытно, поражения в словесных схватках с Мастером не раздражали Шаркова - он не просто проигрывал, но при этом еще и учился.
        - Ты уверен, что у тебя нет врагов? - вкрадчиво осведомился Шарков.
        - На кой черт мне враги, когда у меня есть такие друзья! - широко улыбнувшись, раскинул руки в стороны Мастер.
        Сидр плеснулся в полупустом бокале так, что Шарков готов был поспорить, что он выльется через край. Но каким?то странным, круговым движением Мастер будто собрал уже почти выплеснувшуюся жидкость обратно в бокал.
        - Что ты имеешь в виду? - Шарков плеснул себе в бокал сидра и взял печенье в шоколаде.
        - Я помню, как Бапиков грозился прислать сюда танковый корпус.
        - Это он для красного словца.
        - Да нет, - качнул головой Мастер. - Не похож Юрий Станиславович на пустослова.
        - Ты боишься? - спросил Шарков.
        - Я? - Мастер поднес бокал с сидром к груди. - О нет! Только не это! Страх для меня такая же роскошь, как сочувствие для ловчего, - снова шпилька Шаркову в ягодицу. Да еще какая! - Тебя учили не испытывать сочувствие к альтерам, потому что они…
        Зажатым в руке бокалом Мастер указал на Шаркова, предлагая закончить начатую фразу.
        - Носители инфекции, - сказал Шарков.
        - Этого недостаточно для того, чтобы перестать испытывать сострадание к человеку.
        - Потому, что они н?люди. Выродки, отбросы, генетический мусор…
        Тим Аддамс щелкнул зубами. Ему еще не доводилось слышать что?то подобное в свой адрес. Он знал, что люди не любят альтеров, боятся их, преследуют, ловят и запирают в пансионатах. Но он даже не подозревал, каков уровень этой ненависти. Пропаганда заставляла людей верить в то, что альтеры представляют для них угрозу чуть ли не на генетическом уровне. Слушая то, что перечислял Шарков, можно было решить, что борьба с альтерами - это вопрос выживания для человечества. Кто, черт возьми, и когда это придумал?
        «Я тоже ищу ответ на этот вопрос».
        Тим в изумлении уставился на Мастера. Ему это только показалось или же Мастер действительно мысленно ответил на его вопрос?
        - Достаточно, - взмахнув рукой, остановил Шаркова Мастер. - И что, это на самом деле помогает?
        - По первому времени. - Шарков откусил печенье и сделал глоток сидра. - Потом начинаешь задавать себе вопросы. Самые разные. Например, почему мы не используем средств биологической защиты, если альтеры заразны? Насколько они заразны и как передается инфекция? Какие меры безопасности следует соблюдать? Что делать, если тебя укусил альтер?.. - Шарков провел пальцем по шраму на запястье. - Почему родители не могут сопровождать ребенка в пансионат? Так ведь было бы гораздо спокойнее и для него, и для них… В общем, возникает стойкое ощущение, что что?то тут не так, что?то нам недоговаривают…
        - Или откровенно лгут.
        Шарков пожал плечами.
        - Но, несмотря на это, ты продолжаешь выполнять свою работу.
        Шарков не понял, был ли это вопрос или приговор. Но поскольку нужно было что?то сделать, он развел руками и сказал:
        - Если не я, то кто?то другой станет делать то же самое. Желающих попасть в подразделение «О» более чем достаточно.
        Мастер чуть склонил голову к плечу. Взгляд его выражал удивление, что, надо сказать, случалось нечасто. Мастера трудно было чем?либо удивить.
        - Ты серьезно полагаешь, что это служит тебе оправданием?
        - Мне не за что оправдываться, - пожал плечами Шарков. - Я действовал строго в рамках закон.
        - Да, прости! - Мастер взмахнул рукой, как будто стирая призрачные строки, написанные прямо в воздухе. - Я забыл, что это альтеры нарушают закон тем, что появляются на свет.
        - Ирония в данном случае неуместна, - сухо заметил Шарков.
        - А похоже, что я иронизирую? - вскинул брови альтер. - Я действительно считаю, что своим появлением на свет альтеры нарушают все писаные и неписаные законы человечества. Они ведь пьют кровь, значит, они н?люди. И, следовательно, место им в преисподней, а не на земле. Вот только есть одна маленькая закавыка - у альтеров есть что?то, чего нет у людей. - Мастер резко подался вперед и щелкнул пальцами перед самым носом Шаркова. - М?сыворотка! Волшебное средство, без которого нынешние власть имущие уже не мыслят своей жизни. Если бы не она, альтеров не сажали бы в пансионаты, а расстреливали бы в подвалах. Или нет, все было бы гораздо гуманнее - альтеров усыпляли бы, как бездомных собак. Быть может, это делали бы сами ловчие, прямо на месте. Процедура ведь несложная. А родственники смогут позаботиться о теле.
        - А что бы ты стал делать, оказавшись на моем месте? - с вызовом обратился к Мастеру Шарков.
        - Я не на твоем месте, - покачал головой Мастер. - Никогда на нем не был и, надеюсь, никогда не окажусь. Более того, признаюсь честно, мне не хватает воображения представить себя на твоем месте. Так что уволь, я не собираюсь решать за тебя твои проблемы.
        - У меня нет проблем! - повысил голос Шарков. - Кроме той, что создал нам ты!
        - Прости, - наклонил голову Мастер. - Я создал тебе проблему?
        Шарков понял, что его понесло, но он уже не мог остановиться.
        - Ты должен был вернуться в пансионат и рассказать, где находится поселок альтеров! Все! Точка! Вместо этого ты пришел сюда и несешь какую?то чушь!.. - Шарков взмахнул руками, расплескав сидр из бокала. - А, черт! - воскликнул он, посмотрев на лужу.
        Однако досада его была вызвана вовсе не тем, что он пролил сидр, а тем, что он понимал, что наговорил лишнего.
        - Не волнуйся, - произнес спокойно Мастер. - Дживз уберет.
        - Ладно. - Шарков поставил бокал на столик. - Я, пожалуй, пойду.
        Он положил ладони на подлокотники, собираясь подняться.
        - Постой, - остановил его Мастер. - Мы еще не добрались до самого главного.
        - Мы должны обсудить какую?то книгу? - попытался пошутить Шарков.
        Мастер любил поделится впечатлениями от прочитанных книг. А читал он очень много.
        - Ты передал Бапикову то, что я просил? - спросил Мастер.
        - Да, - утвердительно наклонил голову Шарков.
        - В точности?
        - У меня хорошая память.
        - Пойми, это очень важно! - Мастер поднял вверх палец.
        - Я передал все слово в слово, как ты велел.
        - Очень хорошо! - Мастер откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. - Значит, результат не заставит себя ждать!
        - Стоп! - Шарков почувствовал странный, крайне неприятный зуд внизу спины и в коленях. Так бывает, когда долгое время не можешь разогнуть согнутые ноги. - О чем ты?
        - Скажем так, мы вместе с тобой несколько подкорректировали поведение Юрия Станиславовича.
        Шарков едва не задохнулся.
        - Что?..
        - Да ничего особенного. - Изящно взмахнув кистью руки, Мастер указал на бутылку. - Выпей сидра…
        - К черту сидр! Во что ты меня втянул?!
        - Ничего страшного не произошло. Я составил вербальный код, а ты, скажем так, вручил его Бапикову.
        - Я всего лишь сказал Бапикову, что ты готов поделиться информацией о местонахождении поселка альтеров!
        - Совершенно верно. А еще ты указал время и дату, когда это произойдет. И добавил несколько приветственных слов от меня лично. Так? Ты все точно ему передал?
        Шарков молчал, плотно сжав губы.
        - Послушай, - с сожалением вздохнул Мастер. - Я ведь и сам могу это узнать.
        - Ты обещал никогда не использовать меня в своих экспериментах, - мрачно процедил Шарков сквозь зубы.
        - Я обещал не забираться к тебе в голову, - уточнил Мастер. - И я не нарушал своих слов. По сути, даже Бапикова запрограммировал ты, а не я.
        - И что он должен сделать?
        - Да ничего особенного. - Мастер взял в руку бутылку и аккуратно налил сидра себе в бокал. - Мы лишь слегка подтолкнули его к тому, что он и сам давно должен был сделать. Поскольку Бапиков не в состоянии предоставить интересующую меня информацию, мне нужен выход на более высокий уровень руководства «Вечности». Именно этим Бапиков наконец и займется - пойдет к своему руководству и доложит ему обо мне. И причина у него для этого будет очень веская: в качестве аванса, в расчете на наше будущее плодотворное сотрудничество, я укажу место, где скрываются вольные альтеры. - Мастер посмотрел на Тима и как будто специально для него добавил: - Я сделаю это. Хотя, после того как я поработал с вашей поисковой системой «Кайзер», мне, честно говоря, непонятно, как вы сами его еще не обнаружили. Что дальше? Бапиков получит свой кусок пирога. А если грамотно проведет операцию по захвату поселка, так еще и медальку кукую?нибудь и, может, повышение по службе. Короче, каждый получит то, что хочет. Так, на фиг, спрашивается, тянуть канитель? Мы серьезные, взрослые люди и в состоянии правильно расставить акценты.
Бапиков мне больше не нужен. А вот тебя я бы хотел попросить продолжить работать со мной.
        - В каком качестве? - недовольным голосом осведомился Шарков.
        Ему не нравилось то, что Мастер использовал его втемную. Хотя, по здравому размышлению, Мастер был прав. У Игоря и у самого складывалось мнение, что куратор попытался откусить кусок, который не в состоянии проглотить. На его месте Шарков не тянул бы с захватом поселка, а провел бы операцию как можно скорее. Для этого нужно было уломать Мастера, и он, Шарков, этим занимался, при том что сам Бапиков занял выжидающую позицию. Как и прежде. После первой встречи с Мастером Бапиков больше не переступал порога пансионата. Потому что точно понял, что в этой партии условия диктует не он. А говоря совсем уж простым языком, куратор попросту струсил.
        - Да какая разница! - непринужденно взмахнул рукой Мастер. - Слова не имеют значения. Если тебе так хочется, ну что ж, можешь придумать себе какую?нибудь официальную должность. Скажем, первый тайный советник. Как тебе? Или - консультант по особо важным вопросам. А хочешь, сделаем тебя, как Бапикова, куратором. Что бы ты хотел курировать?
        - Чем мы будем заниматься? - спросил Шарков.
        - О! - Глаза Мастера блеснули азартом, ликованием, страстью и еще чем?то, похожим на адское пламя. - У меня грандиозные планы!
        Глава 16Тим Аддамс
        Тим запрыгнул на обледеневшие балконные перила, разбежался и прыгнул еще выше - на крышу.
        Вечернее небо налилось тяжелыми, темными чернилами. Звезд еще не было видно, зато луна сияла как начищенный пятак. Казалось, подпрыгнув как следует, можно ударить по ней ладонью. И она в ответ выдаст раскатистый гул, подобно большому медному гонгу, от которого будто воздух колеблется.
        Тим уже послал Димону сообщение с требованием срочной эвакуации. Сообщение было помечено тремя восклицательными знаками, означавшими, что жизни Тима ничто не угрожало, но у него имелась крайне важная информация.
        Днем температура неожиданно поднялась едва ли не до нуля. Под теплыми лучами солнца снег на крыше начал таять и сползать вниз, плюхаясь на землю тяжелыми, влажными шматками. К вечеру снова подморозило, и кровельное железо на крыше пансионата покрылось тонким слоем новенького льда. Даже просто стоять на обледенелой крыше, расположенной к тому же под наклоном градусов в тридцать, было невозможно. Но, используя свои способности к левитации, Тим скользил по ней, как на коньках.
        Долетев меньше чем за минуту до края крыши основного корпуса, Тим с ходу прыгнул вниз и распластался по крыше крыла с подсобными помещениями. Тут уж ему пришлось передвигаться, левитируя на животе, дабы не попасться на глаза патрулирующим парк охранникам.
        Тим не понимал, что произошло. У него и времени не было, чтобы все как следует обдумать. Ясно было, что Мастер собирается сдать «Вечности» поселок. Однако он дал Тиму возможность услышать это, а потом позволил беспрепятственно уйти. Выходит, он хотел, чтобы Тим предупредил других?.. Но зачем?.. О каких еще грандиозных планах говорил Мастер с этим, как его?.. Шарковым! Что он замышляет, черт возьми?..
        Но тут уж, сколько голову ни ломай, все равно ничего не придумаешь. Ясно было одно: Мастер хотел, чтобы явившиеся в поселок ловчие никого там не нашли. Но поселок был их домом. А Мастер хотел этот дом разрушить. Выходит, он - враг?.. Но почему тогда он решил их предупредить?.. Или же это произошло по чистой случайности? Как бы он поступил, если бы Тим не появился в пансионате?..
        Вопросы вертелись в голове Тима, точно десятки разноцветных волчков, пляшущих в пустоте. Сталкивались, разлетались в разные стороны, снова неслись к центру… Вертелись, вертелись, вертелись… И не было на них ответов. Не было даже намеков на ответы.
        Как поступит Димон? Сдаст поселок ловчим или все же даст им бой?.. Ясно было, что поселок все равно придется оставить. Но ведь они могли показать ловчим, что не собираются отдавать свой дом без боя!..
        У самого края крыши Тим резко развернулся и, не поднимаясь на ноги, спрыгнул вниз. Провалившись по щиколотку в мокрый снег, он тут же присел на корточки возле той самой железной двери, которую ему не удалось открыть. Теперь оставалось только дождаться, когда Димон подаст сигнал, что патруль прошел, и можно перелезать через забор.
        Так кто же такой Мастер? Друг или враг?.. Он ведь даже не попытался остановить Тима, хотя с легкостью мог это сделать… Что ему нужно?..
        Ладно, об этом можно будет подумать и после. Сейчас Тима больше тревожила мысль о том, что будет после того, как альтеры покинут поселок. Он знал, что у Димона с Соломоном есть тайные укрытия едва ли не по всей стране. И они сумеют доставить туда людей. Но все равно это означало, что их община будет расколота на множество мелких кусочков. К чему это приведет? И удастся ли им когда?нибудь снова собраться вместе?..
        В кармане завибрировал мобильник. Тим выхватил его, будучи уверен, что пришло сообщение от Димона. Но вместо условных знаков, на дисплее высветились два слова: «Два дня». Номер отправителя остался не определен, но у Тима даже сомнений не было, что сообщение прислал Мастер. Он давал им два дня на эвакуацию поселка. На третий день в поселок войдут ловчие. Откуда Мастер узнал номер его телефона? Глупый вопрос - Мастеру было известно все.
        Тим совершенно не понимал логику действий Мастера. Зачем нужно было сдавать поселок ловчим и при этом предупреждать живущих в поселке альтеров о грозящей им опасности? Однако помимо желания и воли, Тим чувствовал, как в нем растет очень необычное, почти благоговейное уважение к Мастеру. Тим находился рядом с ним совсем недолго, но он успел почувствовать всю силу Мастера. Это был альтер, способный не просто перевернуть мир, а разобрать его на составные части, чтобы затем сложить заново, в ином порядке, чтобы в результате получилось нечто совершенно другое. Но чего он хотел добиться? И почему он пошел с этим к ловчим, а не к тому же Соломону?..
        Вновь завибрировал телефон, зажатый у Тима в руке. На этот раз сообщение было от Димона. Он прислал два «икса», значит, патруль только что проследовал мимо того места, где Тим должен был перелезть через забор.
        Тим спрятал телефон в карман и, пригнувшись как можно ниже, побежал к забору. Добежав до зеленой стены, он прыгнул на нее и быстро пополз вверх.
        В это время Мастер сидел в кресле за своим письменным столом. Локти его стояли на столе, примерно на ширине плеч, а кончики пальцев были соединены и слегка подрагивали, как будто время от времени по ним пробегал легкий разряд электрического тока. Глаза Мастера были полуприкрыты, губы раздвинуты в едва заметной улыбке. Мысленным взором он внимательно следил за тем, что происходило за окном.
        В тот момент, когда Тим начал карабкаться вверх по стене, Мастер заставил одного из охранников ускорить шаг. И как только он обогнул высокую, разлапистую ель, велел ему посмотреть влево.
        Тим был уверен, что его способность становиться невидимым надежно скрывает его от глаз охранников. У Мастера на сей счет имелось свое мнение.
        Охранник повернул голову и в первый момент онемел от изумления. То, что он увидел, и в самом деле выглядело более чем странно. На заборе, будто прилипнув к нему, висел человек в сером костюме. Раскинутые в стороны руки и ноги делали его похожим на замершую на поверхности воды лягушку. Но при этом человек не просто висел на одном месте, а проворно карабкался наверх. Как ему это удавалось, представить было совершенно невозможно.
        - Тревога! - заорал во всю глотку охранник. - Чужой на территории!
        Вскинув автомат, он толкнул пальцем предохранитель, перевел его в положение стрельбы очередью и, прицелившись, выстрелил в чужака.
        Ползущий по забору Тим представлял собой отличную мишень. Промазать по такой мог разве что только ребенок, впервые в жизни взявший в руки духовую винтовку. Но тут уж Мастер постарался, чтобы все пули ушли мимо цели.
        Надсадно взвыла сирена. По всему периметру забора вспыхнули прожектора.
        - Тревога! - как ополоумевший орал охранник, продолжая давить на спусковой крючок. - Тревога! - Хотя за воем сирены голос его уже не был слышен. Кричал он оттого, что не мог понять, почему все его пули летят мимо цели?
        Тим добрался до верха стены, не коснувшись колючки, перемахнул на другую ее сторону, быстро и плавно съехал вниз и бросился к кустам, откуда ему махали руками Димон с Рушаном.
        Все, казалось, уже закончилось. Но тут появились двое патрульных, бегом возвращающихся назад. Они получили сообщение о том, что в том месте, которое они недавно миновали, нарушитель перелез через стену. Поэтому автоматы у обоих были наготове.
        Димон упал на одно колено, выставил перед собой руки с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Один из охранников упал в снег. Другой, не видя противника, открыл беспорядочную стрельбу из автомата. Но тут он увидел бегущего в сторону леса Тима и направил на него ствол.
        Димон выбросил из рукоятки пустой магазин.
        Рушан тоже достал пистолет и, прицелившись в охранника, трижды нажал спусковой крючок.
        Охранник упал. Но одновременно с ним зарылся в снег и Тим.
        Димон кинулся к парню.
        - Тим! Тим!.. - Схватив за плечо, он перевернул парня на спину.
        Лицо у Тима было белое, как снег. Но глаза были открыты и смотрели ясно.
        - Все в порядке? - с надеждой спросил Димон.
        - Нога…
        Димон посмотрел на ноги парня. По левому бедру расплывалось влажное пятно.
        - Нужно уходить, - срывающимся полушепотом произнес Рушан. - Сейчас тут народищу будет!..
        - Ладно, держись, Тим, нам недалеко.
        Тим ничего не успел ответить. Димон подхватил его на руки, кинул на плечо и, тяжело ступая, побежал в сторону леса. Следом за ним, держа пистолет в руке и то и дело оглядываясь, бежал Рушан. Когда взгляд Рушана опускался вниз, он видел прожигающие снег капли крови, вытекающие из раны на ноге Тима.
        - Какой у тебя уровень регенерации? - на бегу спросил у Тима Димон. - Восемь с чем?то там?
        - Восемь и три, - уточнил Тим.
        - Ха! - ободряюще хохотнул Димон. - Заживет прежде, чем мы до поселка доедем!
        - Надо только пулю достать, - сказал Тим.
        - А что, не навылет прошла?
        - Не?а, - попытался мотнуть и без того мотающейся из стороны в стороны головой Тим. - Застряла.
        - А на фиг вынимать?то? Пусть там и остается, если кость не задела.
        - А разве не положено вынимать пулю из раны? - удивился Тим.
        - Зачем? Для личной коллекции?
        - Я думал, так надо, - растерянно произнес Тим.
        - Это только в кино так делают, - заметил Рушан. - Чтобы зрителя за нервы подергать.
        - Хотя все же лучше достать, - сказал Димон. - Чтобы металлоискатели в аэропортах зря не звенели.
        - Я не хочу, чтобы отец меня увидел с простреленной ногой, - буркнул Тим.
        - А думаешь, я этого хочу? - воскликнул Димон. - Соломон, ежели про это узнает, шкуру с меня спустит!
        Каждый из альтеров чувствовал, что на хвосте у них сидят охранники. Но прежде чем опасность стала реальной, они миновали лесополосу и оказались на обочине дороги, где в кусточках Рушан аккуратно припарковал машину.
        Закинув Тима на заднее сиденье, Димон сел рядом с ним. Рушан запрыгнул на сиденье водителя, повернул ключ зажигания и надавил на педаль газа. Все. Теперь можно было расслабиться. Если Рушан сидел за рулем, догнать его никто не мог. Он обладал почти что сверхъестественным умением уходить от любых погонь. Хотя к способностям альтера это не имело никакого отношения.
        - Давай свою ногу, - щелкнул фонариком Димон. - Посмотрим, что там с ней.
        - Постой, - поднял окровавленную руку Тим. - Сначала я должен рассказать…
        - Успеешь рассказать. Давай ногу!
        - Нет! Послушайте, парни! Это очень важно!
        Димон замер с включенным фонариком в руке.
        Рушан посмотрел на Тима в зеркало заднего вида.
        - Ну?..
        Тим достал из кармашка телефон и показал Димону сообщение Мастера.
        - И что это значит? - спросил Димон.
        - Через два дня в поселке будут ловчие.
        Глава 17Спин?протектор
        Двое дюжих охранников, в высоких киверах с гербами, в гвардейских мундирах с эполетами и галунами, проводили Бапикова до двустворчатых резных дверей с золотыми ручками. Глядя на двери высотой метра в три, можно было подумать, что тут живут гиганты. Однако, при том что сводчатые, украшенные лепниной потолки были метров в семь, а то и восемь, двери обычного размера, скорее всего, смотрелись бы нелепо.
        Жестом велев Бапикову остановиться в трех шагах от дверей, один из охранников поднес ко рту переговорное устройство и что?то едва слышно произнес. Выслушав ответ, он выключил переговорник и, не сказав ни слова, замер с каменным лицом. Как индеец, подумал, глядя на него, Бапиков. Другой охранник с точно таким же выражением лица и в той же позе - ноги вместе, носки врозь, ладони на бедрах - замер по другую руку от куратора. Ребята были вышколены что надо! Получили команду и отключились в ожидании следующего приказа. Интересно, работал ли у них в это время мозг или тоже находился в режиме ожидания?
        Бапиков не умел так же быстро отключаться, поэтому ожидание тянулось для него мучительно долго. Но он знал, что иначе нельзя. Такова была процедура. Ни один человек никогда не входил в кабинет спин?протектора сразу по прибытии. Будь у него самая важная на свете информация, касающаяся, допустим, начавшегося вторжения инопланетных захватчиков, его все равно заставят ждать у дверей. Может быть, десять минут, может быть, три часа. Точно так же и сам спин?протектор никогда не являлся на встречу вовремя. Одни говорили, что это связано с особыми правилами безопасности, к которым спин?протектор относился весьма трепетно. Другие были уверены, что таким образом спин?протектор подчеркивал свою значимость. Как бы там ни было, ждать приходилось всем. Генералам, министрам, президентам. Что уж говорить о кураторе сектора, входящем всего лишь в Третий Круг «Вечности». Чудом было уже то, что спин?протектор согласился его принять. Поэтому Бапиков терпеливо стоял и ждал, неслышно постукивая пальцами по планшету, который он прихватил с собой.
        Внешне это было незаметно - Бапиков весьма неплохо владел мимикой, - но, вообще?то, куратор пребывал в сильнейшем недоумении. Глядя на огромные двери с золотыми ручками, он пытался понять, как он вообще тут очутился? Изначально у него не было намерения докладывать наверх о новом постояльце пансионата номер сорок пять. Он лишь отписался, что курирует проведение спецоперации, целью которой является обнаружение значительной по численности группы вольных альтеров. Сделав это, Бапиков приготовился терпеливо ждать, когда Шарков вытянет наконец из альтера информацию о местонахождении поселка. Сам он зарекся снова появляться в пансионате. Лишь раз пообщавшись с Мастером, куратор понял, что у этого альтера нет абсолютно никаких моральных принципов и ограничений. То есть он способен абсолютно на все. А с учетом того, на что он действительно был способен, Бапиков вовсе не горел желанием оказаться рядом, когда у того вдруг сорвет крышу. Ну или просто испортится вдруг настроение из?за того, что килька на его тарелке окажется пересоленной, а чай в кружке - слишком горячий. Нет уж, пускай этим вопросом
занимается Шарков. Он всю эту кашу заварил, так пусть сам теперь и вылавливает из нее куски сала.
        Но день назад, выслушав доклад Шаркова о том, что Мастер наконец?то изъявил желание поделиться имеющейся у него информацией, Бапиков вдруг решил, что обо всем происходящем необходимо немедленно доложить наверх. Причем не просто наверх, а на Самый Верх! Туда, куда не всякому суждено долететь. В тот момент он даже ясно понимал, для чего это нужно. Доклад спин?протектору стал бы его личной гарантией не на тот случай, если вдруг что?то пойдет не так, а как раз наоборот, если вдруг все сложится как надо. Тогда уж непременно найдется множество прилипал, желающих разделить с куратором его успех. И, поскольку прилипалы эти будут в чинах весьма высоких, отмахнуться от них будет не так?то просто. Совсем другое дело, если об операции будет заранее известно спин?протектору. И не просто известно - Бапиков преподнесет ему свою победу на золотом подносе, как дорогой трофей! И сам, разумеется, получит в ответ солидный бонус. Докладную записку, приложенную к просьбе о личной аудиенции, куратор составил исключительно грамотно. Слово к слову - как кирпичики в стене. Как будто кто диктовал ему текст на ухо. Прочитав
такую докладную записку, просто невозможно было отложить ее в сторону и забыть. Поэтому первый секретарь сразу же передал докладную записку Бапикова референту, а тот незамедлительно поместил ее в папку с надписью «Важное», которая каждое утро оказывалась на столе спин?протектора. Рядом с двумя сваренными всмятку яйцами, двумя тостами с тонким слоем малинового джема, одной тонкой венской сосиской и тарелкой овсяной каши, что неизменно ел спин?протектор на завтрак.
        День назад все это казалось Бапикову вполне логичным и оправданным. Теперь же он чувствовал себя не сказать, что круглым идиотом, но все же не очень разумным человеком. Спин?протектор - это ведь акула, способная с ходу отмахнуть руку, ногу, а то и голову. Сперва проглотит не жуя, а потом уже подумает, а что, собственно, произошло? Чем намеревался удивить он спин?протектора? Тем, что у него есть суперальтер, с которым он не знает, что делать?..
        Тонко пропищал переговорник на ремешке у охранника. Охранник поднес переговорник к уху. Он ничего не говорил, а только слушал. Бапиков тоже всегда так поступал, когда ему звонили из руководства.
        Сколько они простояли перед огромными дверями с золотыми ручками? Полчаса? Час?.. Бапиков не решался посмотреть на часы. Но он чувствовал, что у него затекли ноги… Два?.. Три часа?.. А, впрочем, какая разница!
        Так и не сказав ни слова, охранник выключил переговорник, подошел к двери, положил ладонь на золотую ручку, посмотрел на Бапикова и коротко взмахнул кончиками пальцев другой, опущенной руки. Куратор нервно улыбнулся, суетливо переложил планшет сначала в левую руку, затем - в правую и мелкими шажками двинулся к дверям. В нужный момент охранник чуть приоткрыл перед ним правую створку. Бапиков вошел в рабочий кабинет спин?протектора, а оставшийся в холле охранник неслышно прикрыл за ним дверь.
        Помещение, в котором оказался Бапиков, можно было назвать кабинетом, только обладая недюжинным воображением. На самом деле куратор вошел в огромный зал, ярко освещенный пятью большими, многоярусными, хрустальными люстрами. Окна были плотно задрапированы тяжелыми малиновыми шторами с кистями на плетеных золотых шнурках, так что день снаружи, вечер или ночь, узнать было решительно невозможно. Точно так же невозможно было судить о времени года или даже о том, на каком этаже ты находишься. Поэтому создавалось впечатление, будто зал?кабинет существует сам по себе, вне пространства и времени. Под ногами у куратора лежал декоративный паркет, в котором меж цветочных узоров он мог видеть отражение своего растерянного лица. Звездчатый свод потолка был выкрашен яркой лазурью с не менее ослепительной золотой отделкой. В круглых картушах были изображены сцены из библейских историй.
        В целом убранство зала отличалось аляпистым богатством и безвкусной эклектикой. По стенам было развешано дорогое оружие - мечи, щиты, алебарды, мушкеты, пищали, среди которых затерялся автомат Калашникова, инкрустированный золотом и слоновой костью. Куратор слышал, что спин?протектор мнит себя большим знатоком оружия и военного дела в целом, хотя, по отзывам специалистов, и в том и в другом он полный профан. Но кто же ему об этом скажет!
        В зале было множество редких и дорогих вещей. В неглубокой нише стояли рыцарские доспехи. А в соседней с ней нише - саркофаг. На невысоком столике красовалась ваза династии Мин с вытянутым горлышком и изображением журавля на округлом боку. Напротив нее прямо на полу стояла странная каменная глыба, отдаленно напоминающая одну из работ Генри Мура. Чуть левее - мраморный бюст самого спин?протектора в образе римского императора, в тоге и с лавровым венком на голове.
        В общем, тут было на что посмотреть. Хотя большинство предметов этой странной коллекции вызывало не восхищение, а в лучшем случае смешанное с недоумением удивление. Однако Бапикову было не до искусства. С того самого момента, как переступил он правой ногой порог кабинета, взгляд его, его слух, обоняние… Короче, все его чувства, включая те, в существовании которых ученые сильно сомневаются, были прикованы к возвышению, на которое вели три невысокие ступени, застланные красным ковром. На возвышении стоял огромный письменный стол, блистающий лаком, золотом и перламутром, похожий на постамент для конной статуи великого полководца. Хотя с таким же успехом он мог служить и сценой для выступления краснознаменного казацкого ансамбля песни и пляски. И ничто не помешало бы лихим казакам петь и плясать, поскольку на столе не было ничего, кроме ярко?красной кожаной папки.
        Над столом висел огромный поясной портрет спин?протектора кисти Бруно Семирекина. Бапиков мало что понимал в живописи, но он точно знал, что портреты всех нынешних знаменитостей пишет только Бруно Семирекин. Главной чертой художественного стиля Семирекина являлось умение польстить своей модели. Причем не грубо, а очень даже аккуратно, так что не всякая модель понимала, что ей льстят. А та, что понимала, предпочитала делать вид, что не понимает. По этой самой причине иметь портрет кисти Семирекина было не просто модно, но еще и престижно. В определенных кругах. Тех, кто мог оплатить работу Бруно Семирекина, потому как брал он за свои портреты, не скромничая, как за «Джоконду». Не копию, а настоящую.
        Человек, сидевший за огромным столом, под огромным портретом спин?протектора, был совершенно не похож на того, кто был изображен на полотне. Однако это и был спин?протектор.
        Бапикову и ранее доводилось видеть спин?протектора. Разумеется, это были не личные встречи, а общественные мероприятия, проводимые в корпусе «Вечности». Куратор всего раз оказался лицом к лицу со спин?протектором, когда тот пожал ему руку и вручил грамоту за добросовестную службу. Когда он попытался изобразить улыбку на лице, кожа возле уголков рта натянулась так, что едва не лопнула. Спин?протектор совершенно не был похож не только на свои парадные портреты, продающиеся даже в продовольственных магазинах и украшающие портмоне, кружки, школьные дневники, учебники истории и чехлы для смартфонов, но даже на того спин?протектора, которого показывали в новостях. Те, кто полагал, что вместо спин?протектора по телевизору показывают его более молодого двойника, ошибались. Это был настоящий спин?протектор. Только образ его был несколько скорректирован с помощью компьютерных технологий. На экране телевизора спин?протектор всегда казался выше, моложе, спортивнее и красивее, чем в жизни. Да и волос у него на голове было значительно больше.
        Реальный спин?протектор был маленького роста, с узким, непропорциональным и поэтому неприятным лицом. Казалось, какая?то огромная рука схватила его однажды за голову и стянула все черты лица к ставшему слишком длинным и по?утиному загнутым кверху носу. Подбородок у него был срезанный. Маленькие, вечно хитро косящие глазки сидели возле самой переносицы. Уши нелепо торчали в стороны. Кожа на лице была неестественно гладкая. Остатки серых волос, тщательно зачесанные в тщетной надежде скрыть плешь, казались приклеенными к черепу.
        Спин?протектору на портрете было примерно тридцать семь лет. Возраст реального спин?протектора определить было невозможно. В чертах его лица будто перемешались признаки самых разных возрастов. Подобное противоестественное искажение внешности являлось следствием длительного употребления М?сыворотки вкупе с другими омолаживающими средствами. С непривычки это производило не просто отталкивающее, а пугающее впечатление. В свое время кто?то сказал, что спин?протектор окружает себя собственными портретами и статуями, чтобы забыть, как выглядит его лицо на самом деле. Это было похоже на правду.
        Бапиков стоял, вперив взор в спин?протектора, и ему казалось, что их только двое в огромном кабинете. Хотя на самом деле по сторонам от куратора стояли двое таких же охранников?гвардейцев, как и те, что остались по ту сторону двери, и еще двое неподвижно замерли позади спинки кресла спин?протектора. Руки Бапикова судорожно сжимали планшет. На висках выступили крупные капли пота, как будто в зале было невыносимо жарко. Дыхание участилось. Сердце колотилось в груди, как ненормальное. Бапиков чувствовал себя как влюбленный мальчишка, которому не хватает смелости не то что признаться в любви, а даже просто заговорить с объектом своих мечтаний. Если бы кто?то со стороны, ну, скажем, Господь Бог, спросил его сейчас, о чем он мечтает, куратор, не задумываясь, ответил бы: «Отдать жизнь за спин?протектора!»
        Хотя, казалось, с чего бы вдруг?
        Но такова была удивительная харизма спин?протектора - в его присутствии каждый чувствовал себя либо безумно, но безнадежно влюбленным, либо нашкодившим пацаненком, отчаянно надеющимся, что проступок его останется незамеченным, но при этом готовым первым вскинуть руку, как только прозвучит вопрос: «Кто это сделал?» Порой два эти архетипа сливались воедино, превращаясь в нечто совсем уж монструозное.
        Спин?протектор сидел, склонив голову над красной папкой так, что была видна только едва прикрытая жиденькими, как у младенца, волосиками плешь. Кто?то мог подумать, что спин?протектор задремал на рабочем месте. Бапиков решил, что спин?протектор изучает его докладную. Ну и что с того, что лежавшая перед ним на столе папка не была даже открыта? Не исключено, что спин?протектор обладал способностью читать документы сквозь обложку. Или обложка папки, в которой ему подавали документы, была выполнена из хитроумного материала, обладающего светопроницаемостью, но только для взгляда спин?протектора…
        Неожиданно спин?протектор коротко всхлипнул и вскинул голову. Взгляд его маленьких глазок быстро пробежал по комнате, ощупывая каждый предмет, словно желая убедиться, что ни один экспонат коллекции не пропал. Коснувшись взглядом Бапикова, он поначалу тоже принял его за экспонат, но быстро осознал ошибку.
        - Кто здесь? - отрывисто бросил в пустоту спин?протектор.
        - Куратор Третьего Круга Юрий Бапиков, господин спин?протектор! - дрожащим от волнения голосом отрапортовал Бапиков.
        Положив руки на стол, спин?протектор по?черепашьи вытянул шею и уставился на куратора долгим, немигающим и ничего не выражающим взглядом. Он был похож на тираннозавра из Парка юрского периода, рассматривающего привязанного к вбитому в землю колышку козла, перед тем как в молниеносном броске схватить его мощными челюстями и перекусить надвое.
        - Бапиков, - медленно, растягивая не только гласные, но и согласные, произнес спин?протектор. - Кажется, мне знакомо ваше имя…
        - Так точно, господин спин?протектор! Два года назад вы лично вручили мне грамоту за добросовестную службу!
        - Нет, - недовольно сморщившись, махнул рукой спин?протектор. - Не так давно.
        - Докладная! - догадался Бапиков. - Вы читали мою докладную!
        - Да? - Спин?протектор недоверчиво посмотрел на лежащую перед ним папку и, вроде как с опаской, двумя пальцами, открыл ее. И тотчас же на лице его заиграла довольная улыбка. - Точно, читал… - Спин?протектор аккуратно закрыл папку и вновь обратил свой взгляд на Бапикова. - Только ничего не понял.
        Куратор почувствовал, что у него похолодели пятки, а в копчик будто шило вонзилось.
        - Я… Собственно…
        Он запнулся, не зная, с чего лучше начать? Начать оправдываться или сразу же начать врать?
        Спин?протектор чуть приподнял руку и поманил Бапикова пальцем.
        - Позвольте… Я… - Бапикову казалось, будто резиновый жгут сдавливает его шею, все туже и туже, отчего говорить ему становится все труднее и труднее. - Господин спин?протектор… При всем моем… огромном уважении…
        Бапиков оттянул пальцем воротник рубашки вместе с узлом галстука. Но облегчения это не принесло.
        - Что ты там бормочешь? - недовольно пробурчал спин?протектор.
        - Я… Видите ли…
        Планшет выскользнул из рук куратора и грохнулся на идеально отполированный паркет. Но Бапиков не обратил на это внимание. Он думал только о двери, находящейся у него за спиной, и о том, есть ли у него шанс незаметно в нее выскользнуть. Быть может, случится чудо - спин?протектор снова уснет и позабудет…
        - Ты курируешь работу подразделения «О»? - спросил спин?протектор.
        - Так точно, господин спин?протектор! - Бапиков несказанно обрадовался тому, что наконец?то ему был задан вопрос, на который он мог дать четкий и лаконичный ответ. - Курирую работу ловчих! И, смею вас заверить, наши ловчие выше любых похвал!..
        - Ты это хотел мне сказать? - перебил спин?протектор.
        - Так точно, господин!.. - на автомате начал куратор, но вдруг запнулся. - Э… - Нужно было поворачивать назад, что он и сделал. - Никак нет, господин спин?протектор! Я уверен, вы в курсе того…
        - Я в курсе всего, - снова перебил спин?протектор.
        - Не сомневаюсь, господин спин?протектор! - поспешил заверить его Бапиков. - При всем моем огромном уважении…
        - Я ни черта не понял из твоей докладной, - с нажимом повторил спин?протектор.
        Бапиков судорожно сглотнул.
        Спин?протектор двумя пальцами чуть приподнял папку и снова кинул на стол. Папка упала беззвучно.
        Только сейчас куратор вдруг понял, что показалось ему странным в кабинете спин?протектора - здесь ничем не пахло. То есть не было вообще никаких запахов. Воздух был абсолютно стерилен и безвкусен.
        - Но… он меня заинтересовал. - Спин?протектор чуть развел руки в стороны, словно бы недоумевая, как такое могло случиться? - Хотя… - Он наклонил голову и почесал висок ногтем указательного пальца. - Может быть, это референт сказал мне, что докладная любопытная?.. - Спин?протектор наклонил голову в другую сторону. - Не могу вспомнить… Ты ведь знаешь моего референта? - обратился он к Бапикову. - Чипизубова?
        - Никак нет, господин спин?протектор, - отказался от предложенной ему чести куратор.
        - Ну это и не важно, - взмахнул кистью руки спин?протектор. - Иди?ка сюда. - Он щелкнул пальцами, будто подзывая собаку. - Иди, иди, не бойся, - подбодрил он, видя, что куратор замялся.
        Бапиков медленно двинулся вперед.
        Планшет с треснувшим экраном остался лежать на паркете у дверей.
        - Вот так… Вот так… - глядя на него, одобрительно кивал спин?протектор, как будто каждый шаг куратора доставлял ему неимоверную радость, словно это он сам научил его ходить. - Теперь ступенька… Другая… Третья… Все, стой.
        Куратор замер у инкрустированного перламутром и золотом письменного стола, невольно копируя позу стоящих за креслом спин?протектора гвардейцев.
        - А теперь рассказывай, - потребовал спин?протектор. - Все с самого начала. И постарайся не упускать деталей. Я очень люблю подробности.
        Сказав это, он положил руки на стол и приготовился слушать.
        И куратор Бапиков начал рассказывать. С того самого момента, когда он узнал о побеге альтеров из пансионата номер сорок пять.
        Спин?протектор слушал внимательно, не перебивая. Время от времени голова его начинала клониться, и длинный нос почти касался полированной поверхности стола. Но до того, как это случалось, спин?протектор успевал снова вскинуть голову.
        Бапиков старался не обращать внимания на кажущееся странным поведение спин?протектора. Быть может, он был подвержен внезапным приступам сонливости. Может, принял какой?то сильный транквилизатор. А может, у него просто были слабые мышцы шеи. Тогда почему он не откинется назад и не положит голову на спинку кресла?..
        Бапиков закончил рассказ тем, что завтра Мастер должен указать место, где находится поселок вольных альтеров.
        - Завтра, - повторил спин?протектор.
        - Так точно, господин спин?протектор, завтра, - подтвердил Бапиков.
        - Почему не сегодня?
        Неожиданный вопрос спин?протектора поставил было куратора в тупик, но он быстро нашел что ответить:
        - Видите ли, господин спин?протектор…
        - Я все вижу!
        - Да, конечно, не сомневаюсь в этом. Но альтер, называющий себя Мастером, личность весьма своеобразная.
        - Я уже понял это, - кивнул спин?протектор.
        - В высшей степени своеобразная, - уточнил Бапиков. - Поэтому мотивы многих его поступков лично для меня остаются непонятными.
        - Но он собирается сдать нам тысячу с лишним вольных альтеров?
        - Альтеры составляют примерно половину жителей поселка. Остальные - обычные люди.
        - Вы не находите это противоестественным? - спросил спин?протектор.
        - Что именно, господин спин?протектор? - уточнил Бапиков.
        - То, что люди живут вместе с альтерами?
        - Разумеется, это выглядит дико, господин спин?протектор! - согласился куратор.
        - Это по сути своей дико! - повысил голос спин?протектор. - Людям полагается ненавидеть альтеров!
        - Да, господин спин?протектор, - потупил взгляд Бапиков, как будто то, что происходило в поселке вольных альтеров, было лично его виной.
        - Почему же они живут вместе? Быть может, альтеры принуждают людей? Используют как рабскую силу?
        Услыхав такое, Бапиков несколько оторопел. Трудно было поверить в то, что спин?протектор говорит это серьезно. Но, судя по напряженному выражению его лица, именно так оно и было.
        - Я не знаю, господин спин?протектор, - ответил Бапиков, решив, что лучше не развивать эту тему. - Я курирую ловчих. А работа ловчих, как вы знаете…
        - Я все знаю! - перебил спин?протектор. - Я знаю такое, чего ты никогда не узнаешь, проживи ты еще хоть тысячу лет! Хотя столько ты уж точно не проживешь. Понятно?
        - Так точно, господин спин?протектор.
        - Так что ты хотел сказать?
        - Я хотел сказать, что отношения между людьми и альтерами относятся к компетенции психологов, господин спин?протектор, - ответил Бапиков.
        Он не стал уточнять, что в подразделении «М» имеется специальная группа психологов, занимающаяся подобными вопросами, побоявшись, что спин?протектор вновь заявит, что ему все известно о подразделении «М», о работающих там специалистах и о том, чем они занимаются.
        - Когда ты планируешь провести операцию по захвату поселка? - спросил спин?протектор.
        - Если Мастер действительно сообщит мне завтра координаты поселка, то я хочу провести операцию на рассвете следующего дня.
        - На рассвете. - Спин?протектор выпятил губы и задумчиво посмотрел в высокий потолок, как будто пробуя слова на вкус. - Хорошее время, - одобрительно кивнул он. - Ты подготовился к операции?
        - Так точно, господин спин?протектор. Всем подразделениям ловчих приказано с завтрашнего дня находиться в полной боевой готовности. В полиции я зарезервировал два отряда спецназа с боевой техникой. Полиция оцепит поселок, а ловчие займутся зачисткой.
        - Очень хорошо! - довольно потер руки спин?протектор. - Я дам тебе еще взвод из своей личной гвардии.
        Бапиков покосился на неподвижных, будто вырезанных из дерева гвардейцев. Неизвестно, будет ли от них толк в бою. Но в любом случае…
        - Благодарю вас, господин спин?протектор!
        - А что пансионаты?
        - Пансионаты? - растерялся куратор.
        - По самым скромным оценкам, мы захватим пять сотен альтеров. - Спин?протектор говорил так, будто намеревался сам возглавить операцию. - Нужно быть уверенным, что пансионаты будут готовы их принять.
        - Конечно, господин спин?протектор. Я займусь этим.
        - Нет, твое дело - ловчие!
        Спин?протектор вскинул к плечу руку с открытой ладонью и коротко скомандовал:
        - Телефон!
        И тотчас же в руке у него оказалась старомодная черная трубка телефонного аппарата, шнур от которой тянулся куда?то за спинку кресла.
        - Воронов, - произнес в трубку спин?протектор. - Свяжи меня с подразделением «М»… Что значит с кем? Кто у них там старший?.. Ну вот его и давай! Мухой, стать твою! - Хитро глянув на Бапикова, спин?протектор зачем?то подмигнул ему. - Подразделение «М»? С кем я говорю?.. Ага. Ну так вот, полковник Холмогоров, будь готов послезавтра в первой половине дня принять в своих пансионатах сотен эдак пять, а может, и больше альтеров… Ты что, оглох?.. Да, я сказал пять сотен, тебе не показалось. Все. Действуй, полковник. Завтра в полдень у куратора Бапикова на столе должен лежать график, в котором будет указано, какой пансионат сколько альтеров может принять… Если в пансионатах места не хватит, мы отвезем их к тебе на квартиру. Ясно? Дача у тебя, полагаю, тоже имеется. Сколько?.. Сколько гектаров, спрашиваю?.. И озеро есть! Ну, отлично, переоборудуем ее под пансионат. Здоровья тебе, полковник.
        Спин?протектор, не глядя, протянул трубку назад.
        - Ну вот, вопрос решен. - Он довольно потер руки. - Признаюсь, порадовал ты меня, куратор. Порадовал так, что… - Спин?протектор пощелкал пальцами. - Одним словом, молоток! Хочешь фотографию с автографом?
        Бапиков едва не упал в обморок от восторга.
        - Конечно, господин спин?протектор!
        Спин?протектор снова протянул руку, и в ней тотчас же появилась фотография, уже подписанная и вставленная в рамку. На фотографии молодой и дерзкий спин?протектор сидел в том же кресле, что и сейчас.
        - Держи! - протянул он фотографию Бапикову.
        Куратор нежно прижал фотографию к груди.
        - У меня нет слов, господин спин?протектор…
        - Ерунда, - махнул рукой тот. - Я знаю все, что ты мог бы мне сказать.
        - Позвольте еще один вопрос, господин спин?протектор? - вкрадчиво произнес Бапиков.
        - Ну, давай, - благосклонно кивнул весьма довольный сегодняшним днем спин?протектор.
        - Как быть с Мастером, господин спин?протектор?
        - С тем суперальтером, что собирается сдать нам остальных?
        - Именно.
        - А в чем проблема? - непонимающе нахмурился спин?протектор. - Я так понимаю, он еще много интересного может нам рассказать.
        - Да, но он хочет получить вознаграждение за свои услуги.
        - Вознаграждение? Какого рода?
        В вопросах спин?протектора звучал неподдельный интерес. Он любил награждать тех, кто верно ему служил. Так же как любил карать тех, кто отличался неверностью.
        - Мастер хочет получить доступ к архивам «Вечности», господин спин?протектор, - тихо произнес Бапиков, заранее приготовившись к тому гневу, что должен был обрушить на него после этих слов спин?протектор.
        - К архивам, говоришь? - Спин?протектор провел пальцами по тому месту, где у него должен был находиться подбородок. - Он что, историей интересуется?
        - Он вообще всем интересуется. - Бапиков несколько оживился, почувствовав, что грома с небес не последует.
        - А нехай себе, дадим ему доступ, - произнес неожиданно спин?протектор. - Он ведь на нашей стороне.
        - Насколько я могу судить, господин спин?протектор…
        - Я могу судить обо всем гораздо лучше тебя, - перебил куратора спин?протектор. - Я могу судить о том, о чем ты даже понятия не имеешь! Не имеешь, не имел и никогда не будешь иметь! Понял?
        Дурацкий вопрос.
        - Да, господин спин?протектор.
        Глава 18Соломон
        Руки Соломон положил на стол. Рукава светло?коричневого джемпера, надетого поверх майки с короткими рукавами, были подтянуты до локтей. Волоски на коже стояли дыбом, будто в комнате было холодно, как на улице. Низко опустив голову, так, что перед глазами у него была только светло?желтая полированная поверхность стола с разбегающимися по ней мелкими трещинками, Соломон медленно сжимал, а затем снова разжимал пальцы. Он думал только о том, что должен сохранять самообладание - никто из находящихся в комнате не должен был увидеть всю глубину охватившего его отчаяния.
        А в большой комнате Соломонова дома, которая нередко использовалась как место для обсуждения злободневных вопросов, народа собралось немало. Были здесь все семеро воплощенных из команды Димона. Рядом с Соломоном за столом сидел доктор Снайдеров. Чуть дальше устроилась Марина Петрова. Она сидела, отодвинувшись от стола и сцепив руки на колене поднятой ноги, с видом столь сосредоточенным, что его можно было назвать и отрешенным. Был здесь, разумеется, и Тим Аддамс, и его отец Юфтан Аддамс, и самый старший в семье Аддамсов, не считая дедушки, Горган Аддамс, который сам альтером не являлся и вообще непонятно в какой степени родства находился с остальными. У дверей о чем?то перешептывались мозгоправ Кушинский и художник Скоробогатов. Игорь Петрович Васин, бывший секретный физик, а ныне педагог в поселковой школе, сидел на раскладном стуле, положив локоть на спинку. А рядом с ним стояли две молодые учительницы, Галина и Зинаида. Альтером из всех троих был только Васин. У Гали альтером был младший брат, их обоих привезли в поселок родители. У Зины альтером был отец. Он тоже был здесь, разговаривал с
Сашей Горским. По тому, как оба эмоционально жестикулировали, не составляло труда догадаться, о чем шла речь. Здесь были почти все постоянные жители поселка, кого успели оповестить и кто оказался на месте. И все они говорили или думали об одном.
        Никогда в жизни Соломон Шток не чувствовал себя таким беспомощным и никчемным, как сейчас. Новость, которую принес Тим Аддамс, была подобна взрыву снаряда, уничтожившему все, что ты всю жизнь создавал собственными руками, что ты любил, что было тебе дорого. Пятнадцать лет своей жизни положил Соломон на создание и обустройство поселка. И это не считая подготовительного периода, когда он только еще вынашивал эту идею, закладывал фундамент для ее осуществления. Он был уверен, что создает маленький кусочек рая на земле, в котором найдется место для каждого, кто прежде был изгоем. Место, где каждый найдет применение своим способностям. Которое, быть может, со временем станет той точкой кристаллизации, с которой начнется процесс мирного сосуществования людей и альтеров. Он мечтал, что увидит детей?альтеров, выросших в этом поселке, которые не будут бояться того, что они альтеры. И обычных детей, которые не будут видеть в альтерах монстров и извечных врагов.
        И ведь у них это почти получилось!
        Как вдруг оказывается, что через два дня все пойдет прахом. И ничего нельзя сделать, чтобы это остановить. Во всяком случае, Соломон не видел выхода из сложившейся ситуации. Оставалось только признать, что они крепко сели на мель. И теперь нужно было думать не о том, как спасти поселок, а как спастись самим.
        - Соломон, - негромко позвал его по имени Горган Аддамс.
        Голос у Горгана был низкий, чуть хрипловатый и при этом такой зычный, как будто говорил он в рупор. Поэтому, как только он произнес «Соломон», все разговоры в комнате сами собой затихли.
        - Соломон, - еще раз повторил Горган. - Мне кажется, пора переходить к делу. Все, кто мог и хотел прийти, уже здесь.
        - Да и в любом случае весь поселок здесь не поместится, - добавил Юфтан. - Так что остальным придется слушать то, что мы им расскажем.
        Соломон плотно переплел пальцы рук и поднял голову.
        На него смотрели десятки глаз, очень разных, непохожих друг на друга. Общим среди них было то, что в них не было ни растерянности, ни испуга. Все они были полны уверенности в том, что Соломон Шток способен найти выход из любой ситуации.
        Соломон медленно вдохнул.
        - Вы все, полагаю, в курсе того, что произошло… Вернее, того, что должно произойти. Поэтому я только коротко остановлюсь на основных моментах. Первое: покинувший наш поселок Мастер был обнаружен в том же пансионате, из которого наши парни помогли ему сбежать. Теперь он там единственный постоялец и живет не как пленник, а как дорогой гость. Второе: судя по всему, Мастер наладил контакт с высокопоставленными представителями «Вечности». И в качестве подарка он собирается преподнести им наш поселок.
        По рядам собравшихся прокатился негромкий ропот недовольства. Жители поселка не могли понять подобного вероломства. И то, что альтер, принятый в поселке как равный среди равных, вдруг возомнил себя Мастером, по мнению большинства, ничего не объясняло. Подлость можно было назвать как угодно, но при этом она все равно останется подлостью.
        - Третье. - Соломону пришлось повысить голос. - Мастер счел необходимым поставить нас в известность о своих намерениях.
        - Как это мило с его стороны, - полным сарказма голосом изрек Вениамин Павлович.
        - Четвертое, - оставив замечание Снайдерова без комментариев, продолжил Соломон. - Мастер сообщил, что ловчие явятся в поселок через два дня. То есть послезавтра.
        - Я не понимаю, - взмахнул рукой Игорь Петрович Васин. - У этого так называемого Мастера есть какой?то план?
        - Наверняка есть, - ответил Димон. - Только нас он в своих планах использует втемную. Мы для него разменные пешки!
        - Если бы это было так, он не стал бы предупреждать нас об опасности, - сказала Зинаида.
        - Нельзя быть такой доверчивой, Зина, - обворожительно улыбнулся ей Блок. - Если он сказал, что ловчие явятся послезавтра, это вовсе не служит гарантией того, что они не нанесут нам визит сегодня.
        - А мне кажется, Мастер сказал правду, - произнес негромко Тим Аддамс.
        - И на чем же базируется ваша уверенность, молодой человек? - вежливо настолько, что это прозвучало почти как насмешка, поинтересовался доктор Снайдеров.
        - Я сутки находился рядом с ним, - ответил Тим. - И он все время об этом знал. Если бы он захотел, то мог бы схватить меня в любой момент. Но он же не сделал этого.
        - И что это доказывает? - все тем же тоном осведомился Вениамин Павлович.
        - То, что сказал Димон, - кивнул на воплощенного Тим. - У Мастера есть какой?то план.
        - Возможно. Но он не учитывает в этих планах нас.
        - Нет, учитывает, - стоял на своем Тим. - Иначе он не дал бы нам два дня отсрочки.
        - Я бы сказал иначе, - вновь возразил Тиму Вениамин Павлович. - Он дал нам два дня на то, чтобы мы убрались из нашего же поселка! И это, как верно заметил Блок, при условии, что он тебя не обманул и ловчие не явятся к нам сегодня или завтра.
        - Не явятся, - процедил сквозь зубы Тим.
        - Почему ты в этом так уверен? - спокойно спросил у сына Юфтан.
        - Потому что я - альтер, - ответил Тим. - Я находился совсем рядом с Мастером. И я бы понял, если бы он лгал.
        - Не забывай, что он Мастер, - сказал Соломон.
        - Мастер?шмастер, какая разница. - Горган взмахнул рукой, как будто отгоняя надоедливую муху. - Все врут одинаково.
        Юфтан согласно наклонил голову.
        - Ну, хорошо, а если бы Тим не полез в пансионат? - спросил мозгоправ Кушинский. - Как тогда этот Мастер связался бы с нами?
        - Ну, это как раз не вопрос, - улыбнулся Соломон. - Он бы придумал, как это сделать. На то он и Мастер.
        - Я бы выбрал что?нибудь необычное, - сказал Димон. - Например, прислал бы в поселок хорька, который, бегая по снегу, написал бы на нем сообщение.
        - Где он в пансионате возьмет хорька? - возразил Горский. - Проще уж тогда голубя с запиской прислать.
        - Мастер прислал мне сообщение, хотя не знал номер моего телефона, - напомнил Тим.
        Воплощенные прекратили свой спор. Но по выражению их лиц можно было понять, что такой простой вариант лично их не устраивает.
        - Но хорошо, если у Мастера действительно есть какой?то план, ради осуществления которого он должен убрать нас из поселка, - медленно, задумчиво, словно рассуждая вслух, произнес Васин, - тогда в чем заключается этот план? - Васин посмотрел по сторонам, как будто ища того, кто мог бы ему ответить. - Ну, хотя бы в самом общем виде?
        - Полагаю, на этот вопрос никто не в состоянии ответить, - выдержав на всякий случай паузу, сказал Соломон. - И лично мне кажется, что не этот вопрос должен нас сейчас беспокоить. Вопрос в том, что мы будем делать?
        - Ты хочешь сказать, что у тебя и на этот вопрос нет ответа? - с показным недоумением посмотрел на Соломона Вениамин Павлович.
        - Ответ у меня есть. - Прежде чем продолжить, Соломон тяжело вздохнул, чуть приподнял сцепленные руки и снова опустил их на стол. - Но, боюсь, не всем он понравится.
        - Ай, не тяни, Соломон, - болезненно скривился Горган. - Тут не дети собрались - нас не надо подготавливать, прежде чем сообщить плохую новость. И без того уже ясно, что мы должны покинуть поселок.
        - Ничего тут еще не ясно! - подал голос Димон. - Это наш поселок!
        - Ай, Димон, - еще сильнее скривился Горган, так что лицо его сделалось похожим на пересушенный чернослив. - Скажи мне что?нибудь, чего я не знаю.
        - Мы будем драться за наш поселок.
        - У нас тут женщины, дети и старики, - строго посмотрел на Димона Соломон. - Ты хочешь, чтобы они дрались с ловчими?
        - Ну, дед Спиридон еще в состоянии ловчим шеи?то намять, - подал голос белый как лунь старичок, сидевший на низком табурете, поставленном возле стены.
        На старичке была клетчатая рубашка и джинсовый полукомбинезон с множеством кармашков на груди, в которых лежали три или четыре блокнота, с десяток авторучек, два mp3?плеера, моток изоляции и несколько мелких гаджетов, назначение которых никому, кроме него самого, не было известно. В карманах штанов у него лежали штук пять аккуратно свернутых наушников и швейцарский нож с десятью лезвиями. Седые волосы старика были аккуратно зачесаны назад и схвачены на затылке резинкой. На голове у него была искусственно состаренная джинсовая бейсболка, стильно развернутая козырьком назад. Лицо у старика было круглое, как мячик, и на удивление добродушное. Ярко?голубые глаза так и лучились счастьем.
        Собственно, это он и был дед Спиридон. Так он сам себя называл.
        Прочие же почтительно именовали его Спиридоном Трифоновичем Силантьевым. Заявление деда Спиридона насчет ловчих, которым он готов был намять шеи, вовсе не было пустой бравадой, до которой охочи многие старики, все еще считающие себя молодцами?удальцами, которым любое море по колено. Дед Спиридон владел уникальной техникой рукопашного боя, сочетавшей в себе приемы в стиле сито?рю и виртуозное владение техникой телепортации. С помощью телепортации он входил в зону поражения противника, наносил молниеносный удар и тотчас же телепортировался в безопасную зону.
        Перемещаясь таким образом от одного противника к другому, дед Спиридон запросто мог голыми руками уложить с десяток противников, прежде чем кто?либо из них успевал понять, что вообще происходит. Дед Спиридон рассказывал, что карате его обучал на Окинаве сам Кэнва Мабуни, основатель стиля сито?рю. Кроме того, дед Спиридон утверждал, что знает секрет легендарного удара отложенной смерти.
        В поселке деда Спиридона все любили. А молодежь так просто боготворила его. Единственной проблемой старика было то, что тренироваться ему приходилось в одиночестве. На отсутствие зрителей дед Спиридон пожаловаться не мог, а вот спарринговать с ним желающих не было. Достаточно было раз посмотреть на то, как старик голыми руками крушит спортивный инвентарь, чтобы навсегда потерять желание вступать с ним в единоборство, пусть даже из чисто спортивного интереса. Поэтому желание деда Спиридона попрактиковаться наконец с реальными противниками было вполне объяснимо.
        Однако Соломон даже и не подумал принимать его слова во внимание.
        - Мы не станем ни с кем драться! - Расцепив наконец будто сведенные судорогой пальцы, Соломон хлопнул ладонью по столу. - Сегодняшний день на сборы, завтра начинаем эвакуацию. Мы уже отозвали все наши передвижные донорские пункты и начали стягивать к поселку весь прочий имеющийся в наличии транспорт. Тем не менее мест в машинах всем не хватит. То есть кому?то придется передвигаться своим ходом. Личных вещей старайтесь брать по минимуму. Только самое необходимое. Альтерам следует позаботиться о том, чтобы иметь при себе максимально возможный запас крови, поскольку неизвестно, когда в следующий раз вам удастся его пополнить.
        - Кто копит сокровища, тот копит несчастья, - изрек негромко доктор Снайдеров.
        - И куда же мы отправимся? - спросил кто?то из задних рядов.
        - По счастью, мы заблаговременно позаботились о том, чтобы создать сеть убежищ. Разумеется, убежища эти не столь комфортабельны, как дома в этом поселке, тем не менее в них можно какое?то время отсидеться. Схема расположения убежищ и планы размещения в них людей имеются у меня, у доктора Снайдерова, у Марины и у каждого из семи воплощенных. Чтобы не возникало путаницы, подойдите к любому из нас и узнайте, в какое убежище вы направляетесь. Естественно, мы позаботились о том, чтобы не разлучать семьи. Ну а что касается друзей?приятелей, тут уж извините… - Соломон развел ладони в стороны. - Если мы станем на ходу переписывать планы размещения людей в убежищах, то и за десять дней с этим не управимся.
        Соломон сделал паузу, давая людям возможность осознать услышанное. Не так?то просто человеку смириться с тем, что завтра его здесь уже не будет. Завтра вся его жизнь, лишь вчера казавшаяся воплощением порядка и спокойствия, устоявшейся, как вода в затянутой ряской пруду, перевернется и обратится в полную свою противоположность. Завтра он станет не просто беженцем, а скрывающимся от всех изгоем. И где он окажется завтра - о том он и сам еще не знал.
        Люди молча переживали внезапно обрушившееся на них несчастье. Многие из них уже слышали о том, что в поселок должны явиться ловчие. Но лишь после того, как Соломон четко обозначил то, что их ожидало, недобрый слух обратился в реальность - обрел плоть, которая начала смердеть, как кусок сыра, три дня пролежавшего на солнце.
        - Я понимаю, что в ближайшее время у каждого из вас возникнет множество вопросов, - сказал Соломон. - Будем решать их по мере поступления, в рабочем порядке. Да, и обращаю особое ваше внимание на то, что в домах и на рабочих местах следует уничтожить все информационные носители. От тетрадей и блокнотов до жестких дисков на компьютерах. Нельзя допустить, чтобы в руки ловчих попала хоть какая?та информация, имеющая отношение к нашему сообществу.
        - Прости, Соломон, но я должен это сказать! - рывком поднялся на ноги Димон.
        - Говори, - коротко кивнул Соломон.
        Он ожидал демарша со стороны Димона. Он даже примерно представлял, что скажет Димон. Но он не знал, что ответит на его слова. Потому что, по сути, Димон был прав. И как объяснить молодому, горячему парню, что порой приходится поступаться принципами… Нет, не так. Как объяснить ему, ради чего порой приходится отбрасывать принципы. Как говорил старик Екклесиаст, «время придерживаться принципов и время бежать от своих принципов». Только кто сейчас читает Екклесиаста?
        - Мы понимаем, что отстоять поселок невозможно, - так начал Димон. - И вовсе не потому, что мы не умеем сражаться, а потому что силы слишком уж неравны. Но мы не можем уйти просто так, оставив ловчим наши дома. Мы должны дать им бой.
        Соломон устало прикрыл глаза ладонью, как будто свет в комнате вдруг сделался слишком ярким.
        - Зачем?
        - Чтобы ловчие знали, с кем они имеют дело.
        - Ты думаешь, они этого не знают?
        - Мне нет до них дела! Мы не должны сдавать наш поселок без боя! Иначе вместе с ним мы потеряем и веру в себя, а значит, и надежду снова вернуться к нормальной жизни. Мы так и будем сидеть, забившись в норы, как крысы, и ждать, когда за нами снова придут ловчие.
        - Парень дело говорит, - сказал Горган Аддамс. - Если мы просто бросим поселок и разбредемся в разные стороны, это деморализует народ. Кто?то, у кого есть такая возможность, попытается натурализоваться и жить как обычные люди. Остальные будут сидеть в схронах, боясь нос высунуть. И каждый, когда подопрет, готов будет душу продать за порцию крови. Я видел, как такое случается. Но если мы дадим бой ловчим, это будет означать, что мы не сдались. Мы вынужденно оставили поселок, но мы продолжаем борьбу.
        В комнате раздались одобрительные голоса.
        - Верно, - кивнул Юфтан. - Я в свое время много лет перевал держал, пугая людей их же собственными страхами.
        - Это будут не деревенские жители, а спецназ, подготовленный специально для работы с альтерами, - с отчаянием в голосе произнес Соломон.
        Он уже понимал, что не сможет остановить этих безумцев, желающих принять участие в абсолютно бессмысленной бойне. Но в то же время он не мог позволить себе просто кивнуть и сказать: «ОК, парни, делайте что хотите!»
        - С потенциальными альтерами, - уточнил Димон. - С детьми, которые еще даже не стали истинными альтерами. Или же с отчаявшимися одиночками, поддерживающими себя кровью пойманных на свалках крыс.
        Взгляд Соломона уперся в полированную поверхность стола. Глядя в глаза Димону, он чувствовал себя предателем.
        - Сколько вас?
        - Двадцать пять человек. Этого будет достаточно.
        - Двадцать шесть, - поднял руку дед Спиридон. - Я давно хотел посмотреть, чего стоят эти ловчие.
        - Двадцать семь, - отрывисто бросил Юфтан Аддамс. - Я обеспечу прикрытие во время отхода.
        - Ты нужен семье, - строго посмотрел на сына Горган.
        - Я не единственный мужчина в семье. - Юфтан взглядом указал на Тима. - За вами будет кому присмотреть.
        Тим здорово боялся, что, узнав о его приключениях, отец устроит ему форменный нагоняй. Но, к его величайшему удивлению, отец лишь потрепал его по волосам и коротко сказал: «Молодец…» Концовку фразы Тим поймал мысленно: «…что не попался». Про рану, которая полностью затянулась прежде, чем они доехали до поселка, Тим отцу говорить не стал.
        - Все, хватит! - вскинул руки Димон, видя, что и другие потянули руки вверх с явным намерением внести свое имя в список бойцов. - У нас тут не регулярные боевые действия, а партизанская война. В которой все решается не числом, а точностью взаимодействия друг с другом. Если мы наберем слишком много людей, то превратимся в толпу, которая только на то и будет годна, чтобы организованно сдаться в плен.
        «Однако парень сумел перехватить у меня инициативу, - искоса глядя на Димона, подумал Соломон. - Все ждут, что скажет он, а не я… Что ж, когда?то это должно было случиться. Дмитрий - прирожденный лидер. И он лучше, чем я, сможет контролировать людей в такой ситуации, как сейчас. В отличие от него, я - мирный воин».
        - Я так понимаю, ты забираешь всех своих воплощенных? - спросил Соломон.
        - Что значит забираю? - непонимающе развел руки Димон. - Мы вместе остаемся, чтобы дать бой.
        - Я рассчитывал на вашу помощь во время эвакуации.
        - Разумеется. Завтра весь день мы будем заниматься эвакуацией людей из поселка. Когда все уедут, мы останемся.
        - А кто будет заниматься размещением людей на местах?
        - В каждой группе будет назначен старший. - Димон едва заметно улыбнулся. - Не беспокойся, Соломон, у нас уже все продумано.
        «У них уже все продумано, - мысленно повторил Соломон. - Кто бы сомневался…»
        Соломон обеими руками взъерошил волосы на голове. Он подумал, что не стоит сейчас говорить другим, что, приняв решение дать ловчим бой, они тем самым подводили черту под тем, что было прежде. Они открыто объявляли войну всем тем, кто уже боролся с ними многие годы. И ловчие были всего лишь пехотинцами в этой войне, за которыми стояла могущественная транснациональная корпорация «Вечность».
        Был ли у альтеров шанс победить в этой войне?
        Соломон и прежде много раз задавал себе этот вопрос. Димон ошибался, думая, что он напрочь отметал саму возможность вооруженной борьбы. Однако всякий раз, как он задавал себе вопрос о шансах на победу, ответ был один и тот же: «Не знаю!» А это означало, что поражение было ничуть не менее вероятно, чем победа. При таком раскладе Соломон не готов был рисковать. Он думал не о себе, а о людях, доверивших ему свои жизни. Димон же верил в то, что при шансах пятьдесят на пятьдесят выиграет непременно он. А значит, удача была на его стороне. Причем слово «удача» в данном случае означало не некий эфемерный образ, который мог принимать в расчет только тот, кому больше не на что надеяться, а вполне конкретный фактор, играющий на стороне того, кто уверен, что иначе просто быть не может.
        Это как с картами Зенера. В колоде пять повторяющихся рисунков. У обычного человека, называющего карты наугад, будет не более двадцати процентов правильных ответов. Но даже если вы верно угадали тридцать процентов карт, это еще можно списать на случай. Для того чтобы дать пятьдесят и более процентов правильных ответов, нужно обладать даром ясновидения. Везение тут ни при чем.
        - Завтра в шесть утра начинаем эвакуацию, - сказал Соломон. - Все сразу уехать не смогут. Первыми отправляются семьи с детьми. Машины будут ждать на площади возле магазина. Не надо приходить всем сразу, чтобы не было толпы. Узнать более или менее точный график отъездов можно будет у Блока. Если произойдут какие?то изменения, а они наверняка произойдут, все, кого это коснется, будут своевременно оповещены. Повторяю еще раз: транспорта у нас меньше, чем нужно, поэтому берите с собой только самое необходимое. - Соломон задумался, стукнул пальцами по крышке стола и сказал: - Все.
        Медленно, переговариваясь на ходу, народ потянулся к выходу. И снова Соломон отметил, что не видит выражения уныния или подавленности ни на одном лице. Веселья, разумеется, тоже не было. Были сосредоточенность, задумчивость, иногда - легкая грусть. Но не более того. Быть может, прав был Димон: зная, что группа альтеров остается в поселке, чтобы дать ловчим бой, люди не чувствовали себя обреченными. Тот, кто готов бороться, знает, ради чего он живет.
        Доктор Снайдеров положил локоть на стол и всем корпусом повернулся к Соломону.
        - Мне в голову пришла странная мысль, - сказал Вениамин Павлович.
        - Выкладывай, - кивнул Соломон без особого энтузиазма.
        Ему не хотелось слышать ничего удивительного или странного. Он бы предпочел что?нибудь простое и обычное.
        - Мастер предупредил нас об атаке ловчих и дал два дня на сборы, - сказал Вениамин Павлович и умолк, будто ожидая подтверждения своих слов. Соломон молча кивнул. - Мы предполагаем, что у него есть какой?то план, частью которого является наш поселок.
        - Я в этом уверен, - ответил Соломон. - Мастер ничего не делает просто так, ради забавы или чтобы просто посмотреть, что получится. Он просчитывает партию на много ходов вперед.
        - Значит, - вкрадчиво произнес Вениамин Павлович, - он мог предположить и то, что наши парни решат дать бой ловчим.
        - Не исключено.
        Соломон озадаченно поскреб бороду. Самому ему такой вариант в голову не приходил.
        - Значит, - продолжил Вениамин Павлович, - это и могло быть его целью. Не уничтожение поселка, а вооруженное столкновение альтеров и ловчих. Спровоцировать которое иным способом, скорее всего, было бы невозможно.
        Соломон в задумчивости провел пальцами по бороде.
        - Даже если так, зачем ему это?
        - Этого я не знаю, - ответил Снайдеров. - Я просто делюсь своими соображениями.
        - Одноразовый конфликт не сможет перерасти в полноценную войну.
        - Я говорил не о войне, а только о столкновении. Давай прикинем, к чему это может привести?
        - К тому, что служба ловчих окажется в дерьме по самое горло, - уверенно заявил подошедший к столу Димон. - Они не ждут того, что мы для них готовим, а значит, будут иметь весьма бледный вид. Говоря иными словами, ярко продемонстрируют свою полную профнепригодность.
        Соломон и Снайдеров молча переглянулись. Обоим пришла в голову одна и та же мысль.
        Глава 19Доктор Карцев
        Мастер приложил ухо к двери, затаил дыхание и прислушался. Ничего не услышав, он перевел взгляд на стоящего рядом Шаркова и обиженно выгнул губы скобкой.
        «Зачем он это делает? - недоуменно подумал Шарков. - Он ведь мог узнать, что происходит за этой дверью, не выходя из собственного кабинета».
        Мастер осторожно постучал в дверь согнутым пальцем.
        - Доктор Карцев, - тихо, вкрадчиво позвал он. - Виктор Фридрихович.
        Ответа не последовало.
        Мастер выпрямился и недовольно поджал губы.
        - Доктор Карцев! - Он агрессивно застучал в дверь костяшками четырех пальцев. - Кончайте валять дурака! Мы знаем, что вы там!
        Мастер слегка надавил на дверь ладонью. Дверь не подалась.
        - Он придвинул к двери комод, - усмехнулся Мастер.
        За дверью послышались прерывистые, шаркающие звуки. Как будто кто?то в больших, не по размеру, войлочных шлепанцах, которые то и дело норовили соскочить с ног, пытался неслышно подкрасться к двери.
        - Что вам надо? - прозвучало с другой стороны двери.
        - Ну вот, хоть что?то, - сказал, обращаясь к Шаркову, Мастер. - А то я уж начал волноваться… Доктор Карцев, мы хотим с вами поговорить!
        - Кто там с вами?
        - Игорь Шарков. Вы его знаете.
        - И что с того?
        Глядя на Шаркова, Мастер удрученно покачал головой.
        - Мы оба давно вас не видели.
        - И что с того?
        - Да, собственно, ничего. Просто у нас имеется информация, которая наверняка вас заинтересует.
        Пауза.
        - Не думаю.
        Мастер устало вздохнул и провел кончиками пальцев по лбу.
        «Что он делает?» - снова подумал Шарков.
        - Я хочу показать Игорю, как нужно пользоваться поисковой системой «Кайзер».
        - Нет такого поисковика! - радостно воскликнул Карцев, уверенный, что поймал Мастера на лжи.
        - Если вам ничего не известно про «Кайзер», это еще не означает, что ее не существует, - увещевательным тоном произнес Мастер.
        - Нет такого поисковика! - уперто повторил Карцев.
        - Ладно, нет так нет, - не стал спорить Мастер. - Ну а потом, я хочу рассказать кое?что новое об альтерах.
        За дверью послышалась короткая возня.
        - Что именно? - спросил Карцев.
        - Я не собираюсь говорить об этом через закрытую дверь! - безапелляционно строгим тоном заявил Мастер.
        За дверью снова послышалась возня.
        Мастер заговорщицки подмигнул Шаркову и показал большой палец.
        - Это действительно что?то абсолютно новое? - напряженно растягивая слова, спросил Карцев.
        - Абсолютно, - заверил его Мастер.
        - То, чего никто не знает? - продолжил допрос с пристрастием Карцев.
        - Никто, за исключением нескольких человек, непосредственно занятых этой сверхсекретной работой, - уточнил Мастер.
        Из?за двери раздался тяжелый спастический кашель.
        - Доктор Карцев! - Мастер вскинул руку, будто намереваясь высадить дверь. - С вами все в порядке?
        - Да… - откашлявшись, тяжело выдохнул Виктор. - Я… сейчас… Мне нужно… привести себя в порядок…
        Из?за двери снова послышались шаркающие шаги, на этот раз удаляющиеся от двери.
        - Зачем ты это делаешь? - Шарков наконец произнес вслух вопрос, все это время не дававший ему покоя.
        - Что именно? - не понял Мастер.
        - Почему ты уговариваешь его?
        - А что я должен сделать?
        - Разве ты не можешь просто приказать ему выйти?
        - Могу. Но так будет неинтересно. Мы ведь собирались поболтать, попить сидра - приятно провести время. Нельзя же начинать хороший вечер с жесткача.
        Шарков скривил губы и неопределенно шевельнул бровями. В общем, все было правильно. Если бы только это говорил не Мастер, а кто?то другой. Ради интереса Игорь попытался представить, что, если бы он сам обладал возможностью заставлять других действовать по его указке, смог бы он удержаться и не пользоваться силой? Не сумев дать однозначный ответ, Игорь решил оставить вопрос открытым. Ну вроде как все зависело бы от ситуации. Мастер ведь тоже использует дифференциальный подход: Карцева, не желающего выходить из комнаты, уговаривает, а охранникам, не захотевшим пропустить его в пансионат, мозги отформатировал.
        Послышался скрежет двигающегося по паркету комода.
        Тишина.
        Снова скрежет.
        Шарков словно воочию видел, как, упершись ногами в пол, а спиной прижавшись к боковой стенке шкафа, Виктор с трудом двигает тяжелый, дубовый, на низких ножках комод.
        Наконец дверь медленно приоткрылась.
        Виктор Карцев действительно попытался привести себя в порядок. Он намочил волосы и попытался уложить их назад. Пользовался он при этом, похоже, только ладонями, потому и прическа выглядела так, будто он собрался на Хеллоуин или школьный утренник, где ему предстояло играть роль монстра своего тезки Франкенштейна, не хватало только болтов, вкрученных возле ушей. Щетину Виктор тоже попытался сбрить, но то ли бритва у него была тупая, то ли зеркала не было - чистые участки кожи у него на лице чередовались с клочками коротких черных волос. На ногах у Карцева были те самые широченные войлочные шлепанцы, которыми он шаркал за закрытой дверью. Также Виктор надел темно?синие брюки, которые были ему слишком коротки, быть может, потому, что были страшно измяты. Сверху на нем был новенький кипенно?белый медицинский халат с еще не разгладившимися складками на местах сгибов материи. Должно быть, доктор Карцев хранил его для какого?то особо торжественного случая. И все бы ничего, но впечатление портила надетая под халат тельняшка. На шею Виктор зачем?то повязал платок в цветах ямайского флага.
        Увидев Карцева, Игорь едва удержался от смеха. Вид его, и без того предельно комичный, вылетал на сюрреалистическую орбиту на фоне Мастера и Шаркова. Оба были одеты так, как и полагается одеваться, когда тебя приглашают скоротать вечер за бутылочкой сидра. На первом был темно?пурпурный клубный пиджак, на втором - светло?серый полуспортивный джемпер.
        А Мастер даже бровью не повел. Он лишь окинул доктора придирчивым взглядом и сказал:
        - Отлично выглядишь, Виктор!
        В ответ на что Карцев церемонно произнес:
        - Если вы не возражаете.
        После чего нахлобучил себе на голову формой похожую на тюбетейку шапочку из фольги.
        Теперь уже Мастер не смог сдержать улыбку.
        - Виктор, ты же здравомыслящий человек, - с мягкой укоризной произнес он. - Врач. Не побоюсь даже этого слова - ученый! Ты что, всерьез полагаешь, что эта шапочка из фольги может тебя от чего?то защитить?
        Карцев нахмурил брови, сморщил нос и плотно сжал губы.
        Мастер картинно вскинул руки, синхронно крутанул кистями и направил на Карцева сразу два указательных пальца.
        - You Can Leave Your Hat On! - пропел он, неплохо имитируя фирменную надсадную хрипотцу в голосе.
        - Привет, Виктор, - кивнул Карцеву Игорь.
        - Тебе бы тоже не помешало прикрыть чем?нибудь голову, - недовольно буркнул в ответ Карцев.
        - Мы же не на пляж собираемся! - широко, блеснув ровными белыми зубами, улыбнулся Мастер. - Хотя… Ты когда последний раз выходил на улицу, Виктор?
        - У меня в комнате есть окно, - не приняв шутливого тона, серьезно отозвался Карцев.
        - Ах, ну да, - с таким же серьезным видом наклонил в ответ голову Мастер. - Кстати, Виктор, если хочешь, я попрошу Арчи, чтобы, пока мы будем развлекаться, он навел у тебя в комнате порядок, постельное белье поменял…
        - Не надо!
        - Ну, как хочешь, - не стал настаивать Мастер. - Тогда - вперед!
        Он вытянул руку, указывая направление, и они зашагали по галерее, ведущей к комнатам Мастера. Первым шел Шарков, следом за ним - Карцев и замыкал шествие Муромский.
        Внезапно Карцев будто споткнулся на шаге. Согнувшись в поясе, он прижал руки к груди и зашелся в мучительном, спастическом кашле. Мастер тут же бросился к нему, приложил левую ладонь к спине, а правую подсунул под руки Карцева, прижатые к груди. Сделав короткое движение обеими руками одновременно, он заставил Карцева резко выпрямиться. Виктор развел руки в стороны, откинул голову назад, широко разинул рот, глубоко вдохнул да так и замер в кажущейся совершенно нелепой позе, таращась на обернувшегося Шаркова выпученными, как у рыбы?телескопа, глазами.
        - Все в порядке. - Мастер тихонько похлопал его по спине. - Теперь уже все хорошо.
        Карцев резко выдохнул.
        - Отпусти меня, - жалким, почти умоляющим голосом попросил он Мастера.
        - Да, пожалуйста. - Тот развел руки в стороны и сделал шаг назад. - Тебе надо бросать курить, Виктор.
        - Я взрослый человек, - угрюмо буркнул Карцев.
        - Есть множество куда более простых и безболезненных способов покончить с собой, - ответил на это Мастер.
        Карцев молча поправил на голове шапочку из фольги.
        Дверь перед ними распахнул предупредительный Дживз. Он встал за открытой створкой и замер, осторожно придерживая ее кончиками пальцев.
        В центре кабинета, как обычно, уже был выставлен небольшой круглый столик с напитками и сладостями. Подойдя к столу, Виктор взял одну из бутылок, пробежал взглядом этикетку и недовольно скривил губы.
        - Это что за фигня? - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
        - Грушевый сидр, - с невозмутимым спокойствием ответил стоящий в дверях Дживз.
        Виктор вернул бутылку на место, намеренно громко стукнув донышком по столу.
        - Я хочу шампанское, - произнес он капризно.
        - Принеси шампанское, Дживз, - попросил Мастер агента.
        - То, которое мы с Игорем пили! - быстро добавил Виктор.
        - Простите? - непонимающе склонил голову к плечу Дживз.
        Мастер вопросительно посмотрел на Шаркова.
        - Я не помню название, - смущенно улыбнулся тот. - Что?то французское и очень дорогое.
        - Ну, разумеется, - улыбнулся Мастер. - Не советское же… Если ты позволишь?..
        Игорь сразу понял, что имел в виду Мастер. В первый момент он почувствовал легкий холодок страха. Но потом… Странное дело, за то время, что они провели вместе, он, кажется, привык доверять Мастеру. Поколебавшись несколько секунд, Шарков коротко кивнул.
        Он ожидал каких?то неприятных ощущений в тот момент, когда Мастер проникнет в его память. Но, к своему удивлению, Игорь ничего не почувствовал. То есть вообще ничего! И это, пожалуй, было самым странным.
        - Бутылку «Луи Редерер», Дживз, - сказал Мастер.
        - Две! - как Черчилль, вскинул два пальца вверх Карцев.
        - Принеси две бутылки, Дживз, - сказал Мастер.
        Бывший специальный агент КБВ молча наклонил голову в знак того, что он понял, о чем его просят, и степенно вышел.
        Карцев взял со стола вишню в шоколаде, кинул ее в рот и плюхнулся в кресло.
        Шарков не мог не обратить внимание на произошедшую с ним кажущуюся странной, почти невозможную перемену. В прошлый раз, кода он заходил к Виктору в комнату, доктор Карцев пребывал в крайне подавленном состоянии. Это была даже не депрессия, а загнанная глубоко внутрь паника, ежесекундно грозящая вырваться наружу. Сейчас же он вел себя как будто нарочно развязно и даже хамовато. Быть может, причина крылась в шапочке из фольги, что он напялил на себя в полной уверенности, что она защитит его от Мастера? Или же это Мастер уже что?то сделал с ним в тот момент, когда помог избавиться от кашля?.. Как бы там ни было, но нынешний Виктор Карцев мало походил на того Виктора, с которым Шарков общался еще до начала событий в пансионате номер сорок пять. Но все же это был лучший его вариант, чем тот, что несколько дней назад Шарков застал в комнате Карцева.
        Мастер приглашающим жестом протянул руку в сторону стола.
        Шарков улыбнулся в ответ.
        Мастер открыл бутылку, наполнил два бокала сидром и, поднеся горлышко бутылки к третьему, вопросительно посмотрел на Виктора.
        - Я подожду, - ответил тот.
        Мастер поставил бутылку на стол, взял бокалы в руки и протянул один Шаркову.
        Карцев достал из кармана помятую пачку сигарет и, ударив по краю пальцем, вытряхнул из нее одну сигарету.
        - Не возражаете, если я закурю? - спросил он, обращаясь сразу к обоим.
        И не дожидаясь ответа, сунул сигарету в рот и щелкнул зажигалкой.
        - Конечно. - Мастер неспешно сделал глоток из бокала. - Только ты сейчас не хочешь курить. - Мастер снова пригубил бокал.
        Карцев уставился на язычок пламени, будто не понимал, откуда он взялся? Рот его приоткрылся. Сигарета повисла, прилипнув к нижней губе.
        В полной тишине прошли десять секунд…
        Пятнадцать…
        Шаркову казалось, что внутри Карцева происходит некая невидимая снаружи борьба.
        Двадцать секунд тишины.
        Карцев выключил зажигалку и кинул ее в карман. Затем вынул изо рта сигарету, сунул ее в пачку, а пачку кинул на стол.
        - Я действительно не хочу курить, - сказал он. И добавил: - Сейчас.
        - Можешь закурить как только захочешь. - Мастер взял со стола пастилку и протянул ее Виктору: - Угощайся. Черничная.
        Карцев, как будто машинально, не думая, что он делает, взял из руки Мастера пастилку и откусил крошечный кусочек.
        Мастер улыбнулся и допил остававшийся в бокале сидр. После чего снова наполнил свой бокал и долил сидра в бокал Игоря.
        - Ну, что, займемся делом? - предложил он, заранее довольно улыбаясь, в предвкушении того, что должно было произойти. - С чего начнем?
        - С шампанского, - мрачно буркнул Карцев.
        - Виктор! - Мастер вытянул руку и указал на него пальцем.
        Карцев втянул голову в плечи и весь как?то сник, словно весь его кураж улетучился, как гелий из лопнувшего шарика, после чего гордый, пузатый красавец мигом превращается в мятый, никому более не интересный кусок латекса.
        Глава 20Мастер
        Мастер направил палец на люстру, и свет померк примерно наполовину.
        Наблюдая за ним, Шарков не мог отделаться от впечатления, что пассы руками, которые он производил, на самом деле не более чем театральщина. Мастер с легкостью мог бы обойтись и без них, но ему нравились внешние эффекты.
        В руке у Мастера появился маленький серебристый пульт. Он направил его на письменный стол и коснулся пальцем сенсорной кнопки. Компьютерный монитор диагональю в сорок восемь дюймов развернулся экраном к зрителям и неожиданно каким?то чудом увеличился вдвое. Выпрыгнувший из воды дельфин перевернулся в воздухе и снова упал в воду, взметнув фонтаны брызг, часть из которых как будто выплеснулась за пределы экрана.
        - Ничего себе! - Брови Шаркова взлетели к середине лба.
        Карцев также не смог удержаться от удивленного смешка.
        - Виртуальное расширение экрана, - объяснил Мастер.
        - Я не знал, что есть такие технологии, - удивленно произнес Шарков.
        - Есть много в этом мире, друг Горацио… - Мастер внезапно оборвал цитату. - На самом деле существует множество очень интересных научно?технических разработок, которые еще не выведены на потребительский рынок. По самым разным причинам. Мониторы с возможностью создания виртуального расширения экрана будут запущены в серийное производство, я думаю, года через три. Мне повезло стать обладателем одного из прототипов. Всего их сделано около ста пятидесяти штук, для ФБР и НАСА.
        Дверь беззвучно приоткрылась, и в комнату скользнул Дживз с серебристым ведерком в руках, из которого торчали два обернутых фольгой бутылочных горлышка. Мастер молча указал на стол. Дживз поставил возле стола специальную подставку и водрузил на нее ведерко. Достав изо льда одну из бутылок, он умело обернул ее крахмальной салфеткой и продемонстрировал Карцеву этикетку.
        - Оно самое. - Виктор выхватил бутылку из рук спецагента Дживза.
        Тот удивленно хлопнул глазами и вопросительно посмотрел на Мастера.
        Мастер молча кивнул.
        Дживз степенно наклонил голову, плавно переместился к двери и встал там, скрестив руки внизу живота, похожий на манекен.
        Карцев содрал с горла бутылки фольгу и принялся за пробку.
        Мастер провел перед собой руками, и в воздухе повисла большая виртуальная клавиатура, похожая на навороченный синтезатор. Он пробежался по клавиатуре пальцами, и на экране появилась заставка поисковой системы «Кайзер».
        Хлопнула вылетевшая из бутылки пробка, и шипящий, пенящийся напиток побежал в бокал.
        - Я так понимаю, шампанское кроме меня никто не будет? - спросил Карцев.
        - Пей, Витенька, пей, - умильно произнес Мастер.
        Карцев молча отсалютовал бокалом и залпом осушил его.
        Заставка «Кайзера» исчезла с экрана, и на ее месте появилось снятое с воздуха изображение пансионата номер сорок пять с парком, окружающим его забором и прилегающей лесополосой.
        Мастер приблизил изображение так, чтобы вписать забор в рамки экрана.
        - Это - поисковая система «Кайзер», разработанная специально для спецслужб «Вечности». Игорь с ней уже знаком, а Виктор утверждает, что ее не существует. - Мастер сделал паузу, ожидая возражений или комментариев, но те, кто был упомянут им, промолчали. Мастер продолжил: - С помощью «Кайзера» очень легко найти любого человека. Собственно, в этом и заключается ее основное предназначение. - Мастер тронул пальцем пару виртуальных клавиш, и на экране загорелось несколько красных точек. - Вот, пожалуйста, поиск по сотовым телефонам уже дал неплохой результат.
        Он подвел курсор к одной из красных точек, расположенных внутри здания, и рядом с ней появилась рамочка с номером телефона и именем: Шарков Игорь Викторович.
        - Видите, как все просто. - Протянув руку, Мастер взял со стола кубик темного, горького шоколада. - Если я нажму на имя, то получу всю возможную информацию о нашем друге. Возможно, даже такую, о которой он и сам предпочел бы забыть.
        - Ну, на самом деле узнать можно не так уж много, - заметил Шарков.
        - Друг мой, у тебя слишком низкий уровень доступа, - ответил Мастер.
        - А у тебя?
        - Приоритетный. - Мастер кинул кубик шоколада в рот и разжевал его. - Но не беспокойся, я не стану вскрывать твою подноготную. Я всего лишь хочу продемонстрировать возможности «Кайзера». Что мы видим в пансионате? Четыре красные точки - четыре сотовых телефона. Игорь, Виктор, Дживз и Арчи. У меня сотового нет.
        - Поправка! - вскинул руку вверх Карцев. - Я уже давно вытащил из своего телефона симку и уничтожил ее!
        Сказав это, он взял в руку бутылку и вновь наполнил свой бокал шампанским.
        - Существует широко распространенное заблуждение, будто отследить телефон можно только по вставленной в него симке, - улыбнулся Мастер. - Это работает только для обычных средств наблюдения, которыми пользуется полиция. «Кайзер» использует усовершенствованную систему контроля. Система связывает симку с самим телефоном и присваивает ему имя владельца. При поиске «Кайзер» подает особый сигнал, на который телефон исправно отвечает не только без симки, но даже будучи выключенным или вовсе без батареи.
        Для наглядности Мастер подвел курсор к красной точке. В появившейся рядом с ней рамочке возникла надпись: «Карцев Виктор Фридрихович. Телефон неактивен».
        - Черт возьми! - Желая глотнуть шампанского, Карцев слишком резко наклонил бокал. Вино выплеснулось и потекло по подбородку, закапало на халат. - Проклятие! - Виктор вытер лицо, мазнув по нему запястьем. - Значит, нужно и телефон выкинуть!
        - Пустая затея, - усмехнулся Мастер. - «Кайзер» все равно тебя найдет.
        Рядом с красной точкой, обозначающей мобильник Карцева, загорелась еще одна - синяя.
        - Это что еще?
        - Твой планшет.
        - Дьявол!
        - Кроме того, как и у любого другого участника проекта «Вечность», у тебя имеется имплантат.
        Рядом с красной и синей загорелась зеленая точка.
        - Нет у меня никакого имплантата! - протестующе взмахнул рукой Карцев. - Если бы был, то я бы знал!
        Он машинально схватил пачку сигарет со стола, выдернул из нее сигарету и замер, удивленно глядя на то, что держал в руках.
        - Есть, - спокойно произнес Мастер. - Наверняка ведь ты лечил зубы в ведомственной стоматологической клинике?
        Карцев тихо выругался, кинул пачку на стол, а сигарету в серебряное ведерко со льдом.
        - Как видишь, шапочка из фольги не спрятала тебя даже от «Кайзера», - не без ехидства заметил Мастер.
        Карцев схватил со стола бокал шампанского и залпом выпил.
        Мастер вновь обратил свой взор к экрану.
        - Мы можем задействовать все возможные параметры поиска: сотовые телефоны, планшеты, компьютеры, камеры наблюдения, банкоматы, магазинные кассовые аппараты, терминалы продажи билетов, точки подключения к мобильному Интернету… Даже внутренние имплантаты, как мы убедились… - Мастер говорил, а на экране появлялись все новые разноцветные точки. - И это только в нашем пансионате, где всего каких?то полтора десятка человек. А посмотрите, что происходит в соседнем поселке.
        Изображение на экране сместилось влево. И весь экран оказался усеян плотной россыпью разноцветных точек.
        - Верни, пожалуйста, изображение назад, - попросил Шарков.
        - Что?то не так?
        На экране вновь появилась территория пансионата.
        - Мобильника у тебя нет, - сказал Шарков. - Но я не вижу здесь и твоего компьютера.
        - Разумеется, - ответил Мастер. - Я же занимаюсь очень нехорошими делами. Вот, например, забрался нелегально в поисковую систему «Кайзер». Если бы я не использовал специальную систему защиты, сейчас на крышу пансионата уже высаживался бы взвод спецназа.
        - Выходит, от «Кайзера» все же можно спрятаться! - радостно щелкнул пальцами Карцев.
        - Я бы на твоем месте не обольщался, - покачал головой Мастер. - «Кайзер» использует самые передовые на данный момент технологии. Мне удается обмануть его, потому что я знаю все его возможности и использую еще более совершенную систему защиты, основанную на… - Мастер осекся, не договорив. - В общем, это уникальная система. Другой такой в мире нет.
        - Ты сам ее создал? - спросил Шарков.
        - Я всего лишь правильно скомбинировал то, что уже имелось, - уточнил Мастер. Он взял со стола бокал с сидром и сделал пару глотков. - Но речь не о системе защиты, а о том, как с помощью «Кайзера» можно легко найти поселок вольных альтеров. Я рассказывал вам обоим, что добирался от поселка до пансионата пять дней. При этом два дня я просидел в подсобке на заброшенной стройке, где обзавелся какой?никакой одежкой и заново перечитал «Улисса». Значит, всего я находился в пути три дня. Найти расстояние, которое может пройти человек за три дня, приняв за данность, что он все время идет по прямой, - задачка для первого класса. Будем считать, что мы с ней отлично справились. Теперь мы очерчиваем круг, в центре которого находится пансионат, а радиусом является ответ на первоначальную задачку. - Мастер пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране произошло именно то, что он описал, - масштаб изображения уменьшился настолько, что пансионат, превратившись в небольшой серебристый кружок, оказался в центре большого круга. - Логично предположить, что место, которое мы ищем, находится в этом кругу. Скорее
всего, где?то ближе к периферии.
        - Все это здорово, - усмехнулся Шарков. - Но это огромная площадь, прочесать которую нереально. Как на глаз определить, живут ли в поселке альтеры? А если начать тотальную проверку, то это займет уйму времени. К тому же, как ни старайся, пойдут разговоры о том, что у всех берут кровь на анализ, и альтеры, прослышав про это, успеют смотаться.
        - Все верно, - не стал спорить Мастер. - Но не надо забывать, что в наших руках имеется такой могучий инструмент, как поисковая система «Кайзер». - Мастер как пианист?виртуоз пробежался пальцами по клавиатуре, и на экране загорелось множество разноцветных точек. - Я включил все доступные системы наблюдения и контроля. То есть сейчас мы видим на экране все телефоны, компьютеры, планшеты, камеры наблюдения, кассовые аппараты и тому подобное. Местами плотность аппаратов, через которые «Кайзер» может вести наблюдение, столь высока, что вместо точек мы видим равномерно закрашенные поля. Это - нормальная картина для современного мира. Люди даже не представляют, что ежесекундно за ними кто?то наблюдает. А может быть, просто не желают думать об этом. Потому что эдак и свихнуться недолго. А теперь мы попросим «Кайзера» выделить участки, где плотность аппаратов слежения минимальная. - Сделав широкий замах, Мастер театральным жестом ударил пальцем по клавише. - Итак, что мы видим? - Он вооружился лазерной указкой, которую поочередно наводил на выделенные «Кайзером» участки. - Лес. Лес. Озеро. Вспаханное
поле. Снова лес. Поле… Так, а это что у нас? - Луч лазерной указки уперся в выделенный прямоугольник на самом краю очерченного круга. Рядом появилась надпись: «Кооперативно?садовое товарищество «Луч?212». - «Луч?двести двенадцать», - прочитал вслух Мастер. - И что же мы наблюдаем на территории этого кооперативно?садового товарищества? - Лазерной указкой он выделил прямоугольник на правом краю экрана, в котором тотчас же появилась информация. - Три сотовых телефона и два компьютера! Вы можете себе такое представить? - Мастер посмотрел сначала на Карцева, затем на Шаркова. - Три мобильника на все садовое товарищество!
        - Сейчас зима, - не очень уверенно произнес Карцев.
        - Хочешь сказать, что все разъехались? - Мастер нажал на клавишу, и изображение резко приблизилось. На территории кооперативно?садового товарищества «Луч?212» стали видны похожие на игрушечные домики и крошечные машинки, стоящие у ворот. Мастер еще приблизил изображение. Картинка сделалась нечеткой, но при этом стали видны идущие по дорожкам люди. - «Кайзер» только на улице насчитал сорок два человека. В домах, надо полагать, людей гораздо больше. Судя по потреблению электроэнергии, в садовом товариществе «Луч?двести двенадцать» практически все дома обитаемы. То есть множество людей и всего три мобильника. Кстати, все три не зарегистрированы в системе «Кайзер». Скорее всего, симки были куплены с рук у уличных торговцев и регулярно меняются, после каждого звонка. То есть люди, живущие в поселке, хотят, чтобы их местонахождение оставалось неизвестным. И, надо сказать, у них это здорово получалось. Даже имея в руках такую мощную систему, как «Кайзер», никто из имеющих к нему доступ не догадался заставить систему искать не то, что есть, а то, чего нет.
        Мастер смахнул в сторону виртуальную клавиатуру и вскинул руку над головой, давая понять, что представление окончено.
        Шарков подошел к экрану и ткнул пальцем в прямоугольник. обозначающий кооперативно?садовое товарищество «Луч?212».
        - То есть это и есть поселок вольных альтеров?
        - Он самый! - щелкнул пальцами Мастер. - И, надо полагать, что рано или поздно кому?нибудь пришло бы в голову использовать «Кайзер» так же, как это сделал я. После того как я обнаружил эту уязвимость, я решил ускорить процесс переговоров, которые всем нам хорошо известный Юрий Станиславович Бапиков мог бы тянуть до бесконечности. Я не могу терять свой главный козырь.
        Мастер взял в руку бокал и глотнул сидра.
        - И прямо сейчас я могу позвонить Бапикову и сказать ему, где находится поселок? - недоверчиво прищурился Шарков.
        - Запросто. - Мастер двумя пальцами сложил вишневую пастилку пополам и сунул ее в рот. - Пару часов назад, перед тем как я пригласил вас на эту встречу, мне с курьером был передан запечатанный десятью печатями пакет из администрации спин?протектора. Я не шучу! Печатей было ровно десять! И за целостность каждой мне пришлось расписаться! В пакете лежала флэшка с кодом доступа к архивам «Вечности». И это не туфта, которую пытался скормить мне Бапиков, а самые настоящие архивы, ключ к которым, - Мастер улыбнулся, - мне почти что лично вручил спин?протектор!
        Мастер с гордым видом откинул в сторону руку с бокалом и красиво поклонился.
        - Я бы не стал этому радоваться, - мрачно заметил Карцев.
        Он опрокинул над своим бокалом бутылку, из которой упало лишь несколько капель. Недовольно кинув пустую посудину в ведерко со льдом, Карцев выловил из нее вторую бутылку и принялся за нее. С мокрой от растаявшего льда бутылки на колени Виктору закапала вода, но он не обратил на это внимания. В одиночку выпив бутылку шампанского, Карцев захмелел, и движения его сделались не особо точными. Он долго возился с пробкой, и когда ему наконец удалось выдернуть ее, из горла бутылки вырвался пенный поток. Недовольно зацокав языком, Карцев подставил под него бокал. Быстро выпил то, что набралось, и снова подставил.
        - Флэшка работает, - сказал Мастер. - Я проверил.
        - Дело не во флэшке. - Карцев положил ногу на ногу и водрузил наполненный шампанским бокал на поднятое колено. - А в том, что ты ее получил. Ты понимаешь, что это значит?
        - Что спин?протектор мне доверяет?
        - Это значит, что он поставил на тебе крест. - Карцев сделал глоток из бокала и снова поставил его на колено. - Одно из двух: либо он уверен, что ты никогда больше не покинешь пансионат, либо собирается прикончить тебя. Конечно, - Виктор помахал ладонью из стороны в сторону, как рыба хвостом, - одно не исключает другого. То есть ты будешь находиться здесь до тех пор, пока это нужно спин?протектору, после чего тебя уберут. - Карцев бросил взгляд на Шаркова: - Так ведь у вас говорят?
        - У нас так не говорят, - угрюмо ответил Шарков. - Я из другого ведомства.
        - А, все равно. - Карцев еще глотнул шампанского. - Если спин?протектор вот так, запросто выполняет твои требования, это может означать лишь одно: у тебя на лбу нарисована мишень!
        Вроде как с сожалением разведя руками, Виктор снова приложился к бокалу.
        Мастер перевел взгляд на Шаркова.
        - Он сам не знает, что несет, - недовольно дернул щекой тот.
        - То есть мне ничто не угрожает? - уточнил Мастер.
        Шарков стиснул зубы и повернулся к Мастеру спиной, сделав вид, что рассматривает карту на экране.
        - Это и есть твой ответ? - усмехнулся Мастер.
        - В отличие от Виктора, я не считаю возможным выдавать собственные измышления за истину в последней инстанции, - не оборачиваясь, произнес Шарков.
        - Не измышления, а умозаключения, - уточнил Карцев.
        - Я не хочу говорить о том, чего не знаю. - Шарков развернулся на пятках и посмотрел на Мастера. - Если хочешь, можешь залезть мне в голову и убедиться, что я понятия не имею, какие планы имеет на твой счет спин?протектор.
        Карцев хмыкнул и поправил шапочку из фольги у себя на голове.
        Мастер налил в бокал сидра и протянул его Шаркову.
        - Я верю тебе, - спокойно произнес он. - Просто хотел узнать, что ты думаешь о том, что сказал Виктор.
        - Доктор Карцев слишком много выпил для того, чтобы сказать что?то стоящее, - недовольно бросил Шарков.
        - Разумеется, - криво усмехнулся Карцев. - А что тут еще делать, если не пить? - Он взял бутылку и вновь наполнил свой бокал. - Вы тут обсуждаете теорию и практику отлова альтеров. А мне это совершенно неинтересно! - Виктор развел руки в стороны, выплеснул часть содержимого бокала на пол, но даже не заметил этого. - Ну, то есть абсолютно! Я работаю с альтерами… А ловить их - дурацкое занятие…
        На последних словах он совсем сник и уронил голову на грудь.
        - Виктор, - позвал Мастер. Не получив ответа, он поднял руку и щелкнул пальцами. - Виктор!
        - Да, дурацкое занятие! - вскинул голову Карцев. - Я на этом настаиваю!..
        - Приди в себя, Виктор. - Мастер указал на него пальцем. - Ты нам еще понадобишься.
        - Мы отправимся ловить альтеров? - хитро усмехнулся Карцев. - Нет! - Он взмахнул ладонью перед лицом, словно отгоняя надоедливую муху. - Я отказываюсь!.. В роли ловчего я буду не?у?бе?ди?те?лен… - Последнее слово он произнес по слогам.
        - Ты нужен нам как эксперт.
        - Да?.. В какой области?
        - В той самой, которой ты занимаешься.
        - Да?.. - Карцев удивленно вскинул брови. - А чем я занимаюсь?
        - Медициной альтеров.
        - Ну… - Карцев наклонил голову и почесал пальцем висок. - Не могу назвать себя экспертом…
        - Другого у нас под рукой нет.
        - Ах вот как… - Карцев приложил палец к подбородку и вроде как задумался. - Ну, хорошо. Только пусть тогда этот ваш… - Карцев затряс кистью руки, выставив ее в направлении Дживза. - Пусть притащит еще бутылку шампанского!
        - С тебя хватит, - недовольно скривился Шарков.
        - Почему? - непонимающе уставился на него Карцев. - Тебе что, жалко?.. Все равно же не твое!
        Шарков отвернулся - говорить с Карцевым сейчас было бессмысленно.
        - Ну, что стоишь, Вудхауз? - прикрикнул на агента Карцев. - Давай! - Он хлопнул в ладоши и даже попытался свистнуть, но у него не получилось. - Дуй за шампанским! Живо!
        Мастер посмотрел на Дживза и коротко кивнул.
        Дживз молча покинул кабинет.
        Мастер взял двумя пальцами вишню в шоколаде и протянул ее Карцеву:
        - Попробуй конфету.
        - Не хочу, - отмахнулся тот.
        - Это очень вкусно, - продолжал настаивать Мастер.
        - Не?а. - Виктор дурашливо улыбнулся.
        - Тогда не получишь шампанского, - все так же спокойно произнес Мастер.
        Карцев недовольно сдвинул брови. По выражению его лица можно было понять, что внутри у него происходит серьезная борьба между желанием заполучить вожделенную бутылку шампанского и нежеланием идти на поводу у Мастера даже в таком малозначительным вопросе, как дегустация сладостей. В конце концов, после не особо длительного размышления и прикидки «на глаз» малозначительных «за» и «против», Виктор решил, что в данном случае можно пойти на компромисс. Поскольку, во?первых, съеденная вишня в шоколаде не могла иметь никаких далеко идущих последствий. А во?вторых…
        Не придумав, что во?вторых, Карцев выхватил конфету из пальцев Мастера, кинул ее в рот, быстро разжевал и проглотил.
        - Умничка, - улыбнулся Мастер.
        Глядя на все происходящее, Шарков недоумевал, чего ради Мастер возится с Карцевым, как с маленьким, если тот был просто пьян? Со стороны это выглядело не просто странно, а исключительно глупо. Хотя, зная Мастера, Шарков был уверен, что делает он это не просто так и даже не ради забавы.
        Мастер поднялся на ноги и подошел к Шаркову.
        - Неужели в поселке альтеров действительно всего два компьютера? - задумчиво произнес Шарков.
        - Всего два компьютера, подключенных к Интернету, - уточнил Мастер. - На них работают настоящие профессионалы, умело стирающие все следы своей деятельности. Они выкачивают из Интернета всю необходимую информацию и выкладывают ее в локальную сеть, которой и пользуются все остальные. Я видел эту сеть. Единственное ее отличие от Интернета в том, что связь с внешними пользователями происходит опосредованно, через два подключенных к Интернету компьютера. Получается чуть медленнее, но зато полная гарантия безопасности. Все остальные компьютеры, планшеты, читалки и прочая электроника, которой в поселке предостаточно, абсолютно чистые, то есть никогда не подключались ни к какой другой сети, кроме местной локалки. А вот сотовые телефоны в поселке запрещены. Есть всего несколько штук на экстренные случаи. Если хочешь кому?то позвонить, нужно выйти за пределы поселка. - Мастер коснулся краем своего бокала того, что держал в руке Шарков. - Если хочешь, я могу отключить твой имплантат. И для этого даже не потребуется выдирать тебе зуб.
        - Нет, - качнул головой Шарков. - Я на службе.
        - Разумно, - согласился Мастер. - Я просто подумал… - Он умолк, не закончив фразу, улыбнулся и махнул рукой. - Кстати, я воспользовался твоим советом.
        - Каким? - не понял Шарков.
        - Покопался в документах подразделения «М».
        - Ну и как?
        - Успешно. Я выяснил, чем занимается папа твоей знакомой.
        Мастер коснулся указательным пальцем груди Шаркова.
        Игорь ощутил какое?то непонятное волнение. Он как будто заранее почувствовал, что ему не понравится то, что скажет Мастер.
        А Мастер вдруг повернулся к Карцеву:
        - Виктор, ты как?
        - Отлично, - ответил Карцев.
        Взглянув на него, Шарков с удивлением отметил, что Виктор выглядит совершенно трезвым. Сидит и с удовольствием уписывает сладости, хватая их обеими руками, как будто только за этим сюда и пришел.
        - Это было несложно, - тихо произнес Мастер. - Мне действительно хочется услышать его мнение о том, что мне удалось узнать.
        - И что же такое интересное ты узнал? - спросил Шарков.
        Игорь очень постарался, чтобы вопрос прозвучал безразлично. Ну вроде как он просто поддерживает разговор. Но Мастер все равно почувствовал его волнение. Иначе и быть не могло.
        - Почему тебя это тревожит? - спросил Мастер.
        - Не знаю, - честно ответил Шарков.
        - Так о чем вообще идет речь? - пробубнил набитым шоколадом ртом Карцев.
        Мастер сложил руки на груди:
        - Ты слышал когда?нибудь имя Алексея Игоревича Левченко?
        - Да. - Карцев взял салфетку, вытер перемазанные шоколадом губы и принялся тщательно, один за другим, вытирать пальцы. - Я знаком с его дочерью Юлией.
        - А, так вы оба с ней знакомы? - едва заметно улыбнулся Мастер. - И что тебе известно о работе А. И. Левченко?
        - Ничего, - мотнул головой Карцев. - Даже Юлия имеет только самое общее представление о том, чем занимается ее отец.
        - И в чем же, по ее мнению, заключается его работа?
        - Он занимается поведенческими реакциями альтеров.
        - И это все?
        - Да.
        - Никакой конкретики?
        - Надо полагать, ты знаешь больше. - Карцев встряхнул бутылку, убедился, что она пустая, и недовольно кинул ее в ведерко с талой водой. - Куда запропастился Вудхауз?
        - Его зовут Дживз.
        - Мне все равно.
        - Так что ты узнал? - спросил Шарков.
        Его уже слегка подташнивало от нетерпения.
        Но вместо ответа Мастер сам задал вопрос:
        - Что вам известно о диких альтерах?
        - Никогда не слышал о таких, - ответил Шарков.
        - Это другое название вольных альтеров, - сказал Карцев.
        - Нет.
        Мастер поджал губы, заложил руки за спину и медленно качнулся с пяток на носки.
        - Долго еще собираешься темнить, - недовольно осведомился Шарков.
        - Я пытаюсь подобрать нужные слова, - сказал Мастер.
        И снова качнулся с носков на пятки.
        - Ты не можешь найти нужных слов? - Шарков усмехнулся и покачал головой.
        Такое на его памяти случилось впервые. Хотя, конечно, все когда?то происходит в первый раз, но представить, что Мастер не может найти нужных слов, было сложнее, чем вообразить себе собаку, отказывающуюся от мяса.
        - Для меня эта ситуация еще более сложная, чем для вас, поскольку вносит серьезные коррективы в мои планы.
        - О каких именно планах идет речь? - поинтересовался Карцев.
        В ответ Мастер обеими руками изобразил большой круг. И тем ограничился.
        - Я так и думал. - Виктор с глубокомысленным видом кивнул, как будто получил именно тот ответ, на который рассчитывал.
        - Вы оба знаете что?то такое, чего не знаю я? - спросил Шарков.
        - Я ничего не знаю. - Карцев кинул в рот кусочек шоколада. - На том стоял и стоять буду.
        - И тебе не интересно то, что я собираюсь сказать? - спросил Мастер.
        - Интересно, - с готовностью кивнул Карцев. - Но я в этом никогда не признаюсь.
        Дверь приоткрылась, и в комнату осторожно вошел Дживз с серебряным ведерком в руках. Он ступал бесшумно, как будто его ботинки были подбиты толстым слоем войлока. Убедившись, что его появление осталось никем не замеченным, Дживз локтем прижал ведерко к груди и замер возле двери, как верный страж, готовый ценой собственной жизни защищать господина. Даже имея в руках лишь ведерко для шампанского.
        - Я не понял, мы тут собрались для того, чтобы о чем?то поговорить, или только для того, чтобы обменяться глубокомысленными взглядами? - спросил Шарков, тщетно пытаясь скрыть раздражение.
        - Нет, нет! - Мастер вскинул руки, словно защищаясь от несправедливых обвинений. - Я всего лишь хотел прояснить для себя ситуацию. По всей видимости, проект «Джокер» является секретной разработкой, ведущейся внутри подразделения «М». Помимо непосредственных его участников, о проекте «Джокер» знает очень ограниченное число высокопоставленных представителей «Вечности».
        - Проект «Джокер»?
        Шарков бросил вопросительный взгляд на Карцева, надеясь, что ему об этом что?то известно. Но Виктор изобразил на лице полнейшее недоумение и пожал плечами.
        - Руководителем проекта является Алексей Игоревич Левченко, - продолжил Мастер. - Можно сказать, что он действительно занимается поведенческими реакциями альтеров. Но тогда непременно следует добавить, что подход к этому вопросу у него в высшей степени необычен. Дело в том, что Алексей Игоревич Левченко не просто изучает поведенческие реакции альтеров - он пытается ими управлять. И даже более того, он сам их формирует. Результатом работы группы Левченко стало создание так называемых диких альтеров. Которых сам он весьма цинично называет новым подвидом альтеров. Левченко вживлял электроды в мозг альтеров. Благодаря присущей альтерам высокой регенеративной способности операции проходили легко. Затем, воздействуя на различные мозговые зоны, Левченко добивался нужной ему поведенческой реакции. Ему удалось создать в своей лаборатории нечто ужасное - разумное существо, человеческая сущность которого оказывается полностью подавлена неконтролируемой жаждой крови, которую оно испытывало всякий раз, как только Левченко начинал стимулировать определенный участок его головного мозга. Агрессивное, очень
сильное, наделенное присущей только человеку хитростью и изворотливостью, да к тому же еще и обладающее знаниями и опытом взрослого человека, но при этом абсолютно лишенное всех человеческих чувств - жалости, сочувствия, сострадания, - это существо является идеальным хищником, контролируемым только своим создателем.
        Потирая ладони, Мастер прошелся по комнате, от письменного стола к столу со сладостями.
        - И какой смысл в создании такого существа? - спросил Карцев.
        - Я полагал, ты сможешь ответить мне на этот вопрос, - сказал Мастер.
        - Нет, - криво усмехнувшись, качнул головой Виктор. - Если бы спросили меня, я бы назвал подобную работу безумием.
        - Ну, ты и сам пытался мною манипулировать, - напомнил Мастер.
        - Очень мягко и, я бы даже сказал, деликатно, - возразил Виктор. - Я не втыкал тебе в голову булавки. И уж точно не собирался сделать из тебя кровожадного монстра. Хотя должен сказать, что то, что получилось в итоге, также вызывает у меня страх.
        - Поправь шапочку, - усмехнулся Мастер. - Мы вступаем на территорию неведомого.
        Глава 21Поселок
        В три часа утра армейские грузовики перекрыли дорогу с двух сторон от деревни. В столь ранний час движения по трассе почти не было. Изредка возле одного из блок?постов тормозила старенькая, потрепанная «Лада» или побитый родными российскими дорогам «Москвич». Еще реже подъезжали небольшие грузовички, доставляющие какой?то срочный груз, или самосвалы, груженные песком или щебенкой. Полицейские вежливо объясняли водителям, что въезд в деревню закрыт, поскольку в самом ее центре взорвался газопровод и специалисты, работающие над ликвидацией аварии, не исключают возможности новых взрывов. То, что в деревне отродясь не было централизованного газоснабжения, никого не волновало. Водители могли и не знать об этом, а полицейские говорили то, что им приказали, не особо задумываясь, насколько это соответствует действительности. Если водители проявляли интерес, полицейские рассказывали, что, по счастью, никто серьезно не пострадал и все жители деревни уже эвакуированы из опасной зоны. После чего объясняли, как найти объездную дорогу, и браво козыряли вслед удаляющимся машинам.
        В деревне происходил сбор основных сил, которые должны были принять участие в операции по захвату поселка вольных альтеров. К половине четвертого на дороге, по обочинам и на небольшой площади, образованной обступившими со всех сторон участок голой земли магазинами, магазинчиками, ларьками, палатками, шашлычными, закусочными и двухэтажным заведением, гордо именовавшим себя рестораном, было не протолкнуться. Повсюду горели переносные фонари. Выхватывая из темноты отдельные фрагменты постоянно меняющейся картины, они придавали всему происходящему сюрреалистический оттенок.
        Команды, если в том была необходимость, отдавались негромкими голосами. Жителям деревни, выглядывающим из окон, чтобы посмотреть, что такое происходит на улице, отдавался один и тот же приказ: закрыть окна, задернуть шторы и не зажигать свет. Приказ был настолько конкретный, а голос, отдававший его, настолько властный, что местные жители даже и не думали вступать в спор. Хотя мысли по поводу происходящего на улице появлялись самые разные. Настолько разные, что если бы их все собрать вместе, то получилось бы универсальное руководство по теории заговоров.
        Большинство полагали, что готовится, а может, и уже произошел государственный переворот. Почему государственный переворот готовится, а может быть, уже происходит в глухой деревушке в более чем двухстах километрах от Москвы - это как раз никого не волновало. Волновал другой вопрос: кто готовится взять власть? И как высоко взлетят после этого цены на сахар и гречку? Чуть менее популярной была идея об инопланетном вторжении. Нашлись даже очевидцы, которые намедни видели летающую тарелку, кружившую над деревней. Далее следовали теории о внезапной вспышке эпидемии лихорадки эбола, о птичьем гриппе и о супербешенстве среди живущих в окрестных лесах лис. При этом, опять же, никого не интересовало, что такое супербешенство. Достаточно было и того, что супербешенство звучало лучше, ярче и более угрожающе, чем просто бешенство.
        В самом конце зависли две версии. Предпоследняя гласила, что армия была привлечена к поимке маньяка с топором, который, по утверждению местных жителей, уже третий год бродит по окрестностям, пугая людей по ночам истошными криками и воем.
        Последней версии придерживался только дед Варфоломей, который и был ее автором. Являясь истым поклонником спин?протектора, дед Варфоломей утверждал, что он наконец?то решил посетить с официальным визитом их деревню. На то имелись весьма веские причины - если судить по телерепортажам о перемещениях спин?протектора по стране и по миру, а дед Варфоломей, будучи глубоким пенсионером, придавался этому занятию с раннего утра и до поздней ночи, его кумир уже успел посетить все хоть сколько?нибудь достойные внимания места на планете. За исключением их деревни. Выходит, теперь сюда ему и дорога. Ну а военные, разумеется, прибыли для того, чтобы обеспечить безопасность спин?протектора. Он ведь был один на целый свет. И потеря его, случись она вдруг, стала бы поистине невосполнимой.
        Оперативный штаб, который лично возглавил куратор сектора КВБ и глава спецотдела Юрий Станиславович Бапиков, расположился в шашлычной. Заведение сие привлекло внимание Бапикова тем, что интерьер его был стилизован непонятно под что, однако сделано это было очень своеобразно, ярко. Войдя в него, посетитель чувствовал, что оказался именно в том месте, где всегда хотел побывать. Вот только зачем ему это было нужно, посетитель вспомнить не мог. Так что не оставалось ничего другого, как только сесть за столик и подумать над этим вопросом.
        Хозяевам шашлычной не понравилось столь раннее вторжение в их вотчину. Никакие документы никто им предъявлять, разумеется, не стал. Но вторгшиеся явно были военными, хотя на их форме и не было никаких знаков отличия или эмблем, обозначающих род войск. К тому же их сопровождали полицейские. А у хозяев шашлычной не все в порядке было с миграционными документами. Поэтому они, разумеется, возражать не стали. Да если бы и попробовали возразить, вряд ли кто?то обратил на них внимание. Их положение было ничуть не лучше положения подопытной морской свинки, которая бегала по лабиринту, понятия не имея, зачем она это делает. Она лишь знала, что нужно шевелиться.
        План операции был детально проработан, и разведка на месте не внесла в него никаких существенных корректив. И все равно Бапиков велел составить вместе два столика и расстелил на них карту местности. Ему нравилось стоять, склонив голову над картой. Брови сурово сдвинуты, губы сжаты, кончики большого и указательного пальцев правой руки едва касаются гладко выбритого подбородка. В таком положении он чувствовал себя военачальником. Стратегом, готовящимся в очередной раз подтвердить свое реноме победителя. На самом деле непосредственно руководить действиями ловчих будут кадровые офицеры. В штаб же должна была стекаться вся оперативная информация с основного места действия.
        Ровно в четыре все группы ловчих и полиции вышли на исходные позиции. Поскольку поселок был обнесен высоким забором, лезть через него было нецелесообразно. Альтеры строили забор, чтобы укрыться за ним от посторонних глаз. На деле же оказалось, что они выстроили для себя ловушку. По периметру поселка были расставлены лишь небольшие группы полицейских, которые должны были следить за тем, чтобы никто не попытался скрыться, перемахнув через забор. Основные же силы ловчих были сконцентрированы возле ворот, которые служили единственным входом и, соответственно, выходом с территории поселка. Первый взвод ловчих должен будет двигаться по центральной улице, проводя при необходимости черновую зачистку. Основной же их задачей станет выявлять скопления альтеров и предупреждать о них следующих за ними бойцов, которые как раз и должны будут проводить задержание. Ну и, наконец, третья волна ловчих должна будет провести окончательную зачистку. Вооружены ловчие были нелетальным, но доказавшим свою эффективность оружием. В их арсенале электрошокеры, тазеры, резиновые дубинки, дымовые и световые гранаты и ружья,
стреляющие резиновыми и пластиковыми пулями. Альтеров в поселке было много, а это значит, что они почти наверняка попытаются оказать сопротивление.
        В четыре ноль семь из штаба поступил приказ начать операцию.
        Взвод ловчих в белых маскировочных комбинезонах выдвинулся из леса к двустворчатым решетчатым воротам. Ворота оказались незаперты. В диспетчерской будке справа от ворот тоже никого не было. В самом же поселке было темно, как в угольной шахте безлунной ночью. Не было видно ни одного, даже самого маленького огонька. Это казалось странным. Конечно, все альтеры могли вечером ложиться спать, а утром просыпаться строго по команде, в одно и то же время. Но все же хотя бы главная улица поселка должна быть освещена. Иначе поселок выглядел вымершим. Или брошенным своими обитателями.
        Командир взвода доложил о своих сомнениях в штаб.
        - Продолжать выполнять задание, - ответили ему. - Не забывайте, в поселке живут не люди, а альтеры.
        Как будто это хоть что?то объясняло.
        Однако приказ есть приказ. И ловчие медленно двинулись вперед, освещая дорогу подствольными фонарями.
        Два взвода второй волны выдвинулись из леса к воротам и замерли в ожидании.
        Первый взвод всего на двадцать метров отошел от ворот, как вдруг началось что?то, не поддающееся объяснению. Ловчие принялись кричать, ругаться, кто?то звонко свистнул, другой - завизжал, третий - заунывно завыл. Раздались беспорядочные выстрелы. Кто в кого стрелял, понять было решительно невозможно.
        В случае возникновения нештатной ситуации ловчие должны были согласованно отступить назад, к воротам, под прикрытие бойцов второй волны. Но вместо этого они все, как один, кинулись врассыпную.
        Прошло три минуты.
        Четыре.
        Пять.
        На площади за воротами стояла тишина, которую обычно называют мертвой. Не было слышно голосов вошедших на территорию поселка ловчих, не было видно огней их фонарей. Несмотря на то что у каждого ловчего имелась персональная рация, на вызовы никто не отвечал. Только однажды, когда командующий вызывал ловчего с кодовым именем Кабан, он услышал, как тот в ответ начал напевать детскую песенку про кабанчика и василек. Голос у Кабана при этом был такой, будто он с трудом сдерживал слезы. Это было настолько странно, что все, кто находился рядом с командующим и слышал то же, что и он, предпочли сделать вид, будто ничего не слышали. Так было правильно с точки зрения… Да откуда ни глянь! Нельзя же было доложить в штаб, что ловчие внезапно сошли с ума.
        На самом же деле ловчих встретил сидевший на крыше одного из складов Юфтан Аддамс. То, что ловчие были настороже и готовы к тому, что могут возникнуть проблемы, сработало Юфтану на руку. Ему даже не потребовалось предпринимать серьезную ментальную атаку, чтобы пробить брешь в психологической броне ловчих. Они ожидали неприятностей, и Юфтан их им предоставил. В полной мере.
        Без нужды не мудрствуя, Юфтан всего?то и сделал, что заставил ловчих поверить в то, что сбылись все самые страшные их кошмары. В итоге каждый получил свой маленький персональный ад.
        Как известно, мир полон самых разнообразных фобий. Нет такого человека, у которого не было бы каких?то подавленных, спрятанных глубоко в подсознание страхов, корни многих из которых тянутся из далекого детства. Один боится червяков, другой - битых стекол, третий приходит в ужас от одной только мысли о возможности оказаться в людном месте без носового платка. Чаще всего человек, подверженный иррациональному страху, и сам не в состоянии объяснить его природу. В повседневной жизни всем нам, как правило, удается скрыть свои страхи. Самый простой способ - стараться избегать ситуаций, способствующих их проявлению. Но когда человек внезапно оказывается лицом к лицу со своим самым страшным кошмаром, причем в ситуации, когда он и без того ждет, что может случиться что?то очень плохое, он ничего не может с собой поделать. Страх оказывается сильнее его. Взрослый человек превращается в маленького ребенка, которого когда?то очень давно до смерти напугал тот самый, совершено безобидный, но жуткий на вид земляной червяк.
        Юфтан понятия не имел, что увидел каждый из ловчих. Но эффект от предпринятой им психологической атаки превзошел все его ожидания. Ловчие даже не попытались бороться со своими навязчивыми кошмарами. Хотя в руках у них находилось оружие, они даже не попытались дать отпор ринувшимся на них монстрам. Они просто кинулись врассыпную, как в детстве, уверенные, что бегство - это лучший способ защиты.
        Прячущимся меж складов альтерам оставалось только переловить их по одному, связать, заклеить монтажным скотчем рты и уложить рядом на мешки с мукой.
        Лишь только один ловчий остался с незаклеенным ртом. Он то плакал навзрыд, то принимался напевать песенку про кабанчика и василек, то снова плакал, как маленький. Альтеры побоялись, что если заклеят ему рот, то он еще, чего доброго, захлебнется собственными соплями.
        Через две минуты после того, как в штаб было доложено об исчезновении первого взвода ловчих, поступил приказ продолжать операцию. Командующему операцией было приказано ввести на территорию поселка сразу три взвода и, не задерживаясь возле ворот, двигаться в сторону жилых построек. Следом на территорию поселка должны были войти еще два взвода, которым надлежало занять площадь, зачистить все примыкающие к ней строения и приготовиться к приему задержанных.
        Командующий все же решил дождаться прибытия четырех машин с установленными на них большими авиационными прожекторами. Под прикрытием ловчих машины подъехали к воротам и залили ярким, слепящим глаза светом площадь и центральную улицу, ведущую в глубь поселка.
        Дабы не оказаться замеченным, Юфтану пришлось ретироваться с крыши. Но тут уже приготовился вступить в дело прячущийся в подсобке магазина Димон.
        Ловчие бодрой трусцой пересекли площадь и двинулись по центральной улице, которая, хотя и называлась центральной, была не настолько широка, чтобы на ней могли разъехаться два грузовика. Сейчас же, когда по обочинам лежал снег, по ней с трудом могли идти трое в ряд, не задевая друг друга плечами. Центральная улица затягивала в себя ловчих, словно гигантская воронка. Ловчим пришлось перестраивать ряды. Теперь их строй был похож на длинную гусеницу, не очень уверенно ползущую вперед. Неуверенность определялась тем, что в случае возникновения нештатной ситуации реально вступить в бой могли только трое ловчих, идущие первыми. Остальным трудно было даже воспользоваться оружием так, чтобы не подстрелить своих.
        Димон приоткрыл дверь подсобки и сморщился от яркого света. Он приподнял правую руку и щелкнул пальцами. Тотчас же ближайший к нему прожектор погас. Выпрыгнув из кабины машины, к прожектору кинулись техники, понятия не имеющие, что все их попытки найти неисправность и вновь запустить прожектор заранее обречены на неудачу.
        Димон еще раз щелкнул пальцами - погас второй прожектор.
        За ним - третий.
        А затем и четвертый.
        И площадь вновь погрузилась во тьму. Которая после яркого света казалась еще гуще и плотнее. Но, самое главное, в темноте оказались ловчие, двигающиеся по центральной улице.
        - Включить подствольные фонари! - командовали командиры взводов. И подбадривали своих подчиненных криками: - Вперед! Вперед!.. Кто круче всех?
        - Мы круче всех! - дружным хором отвечали им ловчие.
        Своими лихими криками они давно бы уже должны были перебудить всю округу. Однако света в домах по?прежнему не было.
        Отряд ловчих полностью втянулся на центральную улицу. Теперь внезапное отступление запросто могло привести к давке в задних рядах. Но командующий операцией не давал приказа отступать. В своих рациях взводные слышали голос командира, кричащего:
        - Вперед! Вперед!..
        А что ему еще оставалось делать, если то же самое кричал ему из расположенного в шашлычной штаба Бапиков?
        Кроме погасших прожекторов никаких сюрпризов не было. Пора было переходить к следующей стадии операции - занимать тянущиеся вдоль дороги дома, выгонять всех их обитателей на улицу и отправлять в сторону ворот, где их уже ждали автобусы с зарешеченными изнутри, а снаружи тонированными стеклами.
        Но прежде чем взводные успели отдать приказ, неподалеку от начала колонны, между третьей и четвертой шеренгами, возникло непонятное движение, а затем все три колонны остановились, будто налетев на внезапно возникшее на пути препятствие, и стали сжиматься, как пружина, потому что задние еще не поняли, что произошло впереди, и продолжали движение.
        Между третьей и четвертой шеренгами не весть откуда появился старик, несмотря на мороз, одетый в клетчатую рубашку и джинсовый полукомбинезон. Он резко ударил идущего на него ловчего кулаком в нижнюю челюсть, точно под обрез пластикового забрала. Затем, описав той же рукой короткий полукруг, ударил идущего слева от него ловчего ребром ладони по шее. Одновременно он ударил стопой под колено находящегося перед ним ловчего и, когда тот начал заваливаться назад, ткнул его согнутым средним пальцем под ухо. Перехватив напоследок направленную на него руку с включенным электрошокером и ткнув им кого?то, находящегося рядом, таинственный старик исчез. Никто толком не понял, что произошло, но на дороге остались лежать четыре бесчувственных тела, а пятый орал благим матом, прижимая к груди сломанную в запястье руку.
        В ту же секунду дед Спиридон, а это, разумеется, был он, появился ближе к центру колонны, нанес там несколько быстрых, сокрушительных ударов и тотчас же переместился в конец строя. Там он вырубил пятерых и снова телепортировался вперед.
        Так он перемещался из одного конца колонны в другой, разя врагов и сея вокруг панику и страх. Ловчие действительно были здорово напуганы. Им казалось, что на них нападает призрак какого?то древнего старца, в совершенстве владеющего карате.
        Это место на дороге могло бы стать местом расправы, в одиночку учиненной дедом Спиридоном над тремя взводами ловчих, если бы кто?то из взводных не сообразил наконец, что главной угрозой для них является скученность, которая, с одной стороны, давала возможность ловкому старикашке наносить удары сразу нескольким оказавшимся рядом с ним бойцам, а с другой - не позволяла им самим пустить в дело имеющееся оружие.
        - Уходим с дороги! - закричал взводный. - Расходимся по дворам! Три?четыре человека на дом! Всех, кто внутри, на улицу!
        - Уходим с дороги!.. Уходим!! - поддержали его другие взводные, тоже смекнувшие, что тут к чему.
        - Оказывающих сопротивление задерживать на месте!
        Это означало, что бузотера следовало заковать в наручники и оставить в доме - его заберет группа зачистки.
        Ползущая по дороге мерцающая огнями гусеница стала распадаться на части. Огоньки фонарей потекли в стороны от дороги.
        Уложив еще троих ловчих, направлявшихся к дому Дроновых, дед Спиридон решил, что на этом его миссия завершена, и, дабы не бросаться в глаза кому не следует, присел на корточки. Разумеется, ему было любопытно, что произойдет дальше. Судя по началу, ловчие оказались не настолько хорошими бойцами, какими он себе их представлял исходя из рассказов Димона. В принципе, альтеры могли бы и вовсе не пустить их в поселок. Но только это уж ничего не меняло - поселок все равно пришлось бы оставить.
        Дед Спиридон тихо сидел на корточках, положив руки на колени, и, поглядывая то в одну сторону, то в другую, наблюдал за тем, что происходит вокруг.
        А вокруг творилось черт знает что!
        Происходящее могло бы показаться даже забавным, но только не ловчим, которые столкнулись с ситуацией, к которой ну никак не были готовы. К которой просто невозможно было подготовиться. И которая на деле обернулась для них сущим кошмаром. На инструктаже им говорили, что предстоит операция по задержанию большой группы альтеров, которых, возможно, поддерживают малочисленные команды предателей из числа людей. Действовать надлежало быстро и жестко. Любую попытку сопротивления или даже отказа подчиняться законным требованиям представителей власти следовало тут же пресекать.
        Это как раз ловчие делать умели.
        Однако в домах, в которые врывались ловчие с твердым намерением быстро и жестко задерживать и неумолимо пресекать, не было ни единой живой души. Свет в домах не горел, а при свете фонарей комнаты выглядели как каюты на «Марии Селесте». Казалось, обитатели дома бросили незаконченными все свои дела и спрятались где?то рядом, чтобы в нужный момент разом выбежать и громко закричать: «Сюрприз!» После чего отец семейства сядет в кресло и возьмет в руки недочитанную газету, мать примется за шитье, а дети снова станут возиться с разбросанными по полу игрушками. Но самые тщательные поиски не приносили результатов. Все жители поселка бесследно исчезли.
        Когда же обескураженные ловчие направлялись к выходу, с твердым намерением бросить эту пустую затею - в поселке если кто и обитал, так только призраки, - вот тут?то их и поджидал тот самый обещанный сюрприз.
        В одном из домов ловчие оказались заблокированы силовым полем неизвестного происхождения. При попытках переступить порог, они натыкались на невидимую преграду, упругую, будто из плотного каучука, но не поддающуюся никакому воздействию. Нож спокойно входил и выходил из преграды. Пластиковая пуля прошла ее насквозь. А вот человеческое тело барьер пропускать отказывался. Таким же образом оказались запечатаны окна и выход на задний двор. Попытки связаться со взводным или другими ловчими ни к чему не привели - связь не работала. А когда на чердаке начался топот, как будто не меньше семи неведомых существ с копытами на ногах принялись играть там в догонялки, ловчим сделалось очень и очень не по себе.
        В другом доме перед попытавшимися его покинуть ловчими взметнулась стена огня. Когда же они отступили в дом, огонь принялся гоняться за ними, скользя тонкими змейками по полу. При этом пол не горел, а вот одежда ловчих вспыхивала, стоило только огненным змейкам лизнуть их. Поэтому ловчим не оставалось ничего другого, как только, побросав амуницию и оружие, начать отплясывать диковинный танец, пытаясь увернуться от огненных змеек и сбивая с одежды следы их укусов.
        В третьем доме четверо ловчих сидели на полу в большой комнате и заливались горькими слезами. В какой?то момент каждому из них вдруг показалось, что он умер и обратился в бесплотный дух. Однако при попытках пройти сквозь стены, как и полагается духам, каждый только шишку себе набил. В результате они пришли к выводу, что оказались в ловушке для духов, из которой им теперь уже никогда не выбраться. Провести вечность в четырех стенах - перспектива настолько безрадостная, что оставалось только плакать.
        В четвертом доме ловчие бегали, отстреливаясь, от гонявшегося за ними бенгальского тигра. Что делал бенгальский тигр в поселке альтеров? Вопрос, конечно, интересный. Но не в тот момент, когда возле твоей ноги клацают его клыки.
        В пятом доме ловчие отчаянно пытались спастись от безумствующего полтергейста, кидавшего в них все, что попадалось под руку. Или что там у полтергейста вместо рук?
        В шестом доме ловчие в один момент оказались скручены проломившимися сквозь половицы, похожими на гигантских змей зелеными лианами. Этой троице ловчих, пожалуй, повезло больше остальных. Потому что в тот момент, когда они оказались спутаны по рукам и ногам, на лианах вдруг расцвели большие бледно?розовые цветы, мерцающие таинственным внутренним светом. Цветы не только источали божественный аромат, но еще и навевали дремоту, сопровождающуюся необыкновенно приятными, легкими, как взмах крыла бабочки, сновидениями.
        В седьмом доме подошвы сапог ловчих оказались примерзшими к полу так, что они не могли и шагу ступить.
        В восьмом ловчие столкнулись с летающими по дому электрическими шарами размером с теннисный мяч.
        В девятом на головы ловчим рухнул потолок.
        Десятый дом, как только ловчие переступили порог, совершив поистине фантастический кульбит, перевернулся с ног на голову. Вернее, с фундамента на крышу. В результате чего потолок стал полом, на котором и стояли теперь ловчие. При этом вещи, стоявшие на полу, оказавшемся вдруг вверху, так там и остались. Смотреть, задрав головы, на стулья, стол, комод и книжный шкаф, которые только каким?то чудом не падают тебе на голову, было не очень?то приятно. Однако, когда, помогая друг другу, ловчие добрались до входной двери и выглянули в нее, им стало и вовсе нехорошо. Вокруг, куда ни глянь, простиралась усыпанная мириадами звезд космическая бездна. Не говоря друг другу ни слова, ловчие вернулись в перевернутую комнату и сели в уголке, решив, что лучше подождать, когда все снова встанет на свои места.
        Во всех прочих домах, до которых успели добраться ловчие, тоже творилось нечто, не поддающееся пониманию тех, кто в этот переплет попал. Атака ловчих на поселок альтеров захлебнулась, не успев начаться. Причем все как будто произошло само собой. Реального противника, на которого можно было бы направить ствол, ну или, на худой конец, стукнуть как следует кулаком, ловчие так и не встретили. В бегство же они не обратились тоже по вполне объективной причине: некуда было бежать. Повсюду творилось то же самое, то бишь черт знает что.
        Успешно выведя из строя все средства связи, имевшиеся в распоряжении командной группы, Димон теперь направлялся в сторону теплиц. Он шел задними дворами, надеясь быстро и без проблем добраться до места, где в заборе имелась потайная дверца, через которую оставшиеся оборонять поселок альтеры как раз и собирались его покинуть. Спину Димону горбил под завязку наполненный гемаконами рюкзак, поверх которого он еще приторочил два подобранных на дороге помповых ружья, брошенных ловчими.
        Почувствовав присутствие поблизости альтера, Димон замедлил шаг. И вскоре увидел притаившегося за кустом деда Спиридона.
        - Эй, дедушка, - окликнул его Димон. - Ты там, часом, не уснул?
        - Не?а, - поднявшись на ноги, мотнул головой дед Спиридон. - Жду кого?нибудь для компании.
        - Ну так идем, - кивнул Димон. - Больше тут делать нечего.
        - И то верно, - согласился дед Спиридон.
        - Ты не замерзнешь? - спросил Димон.
        - Я возле калитки полушубок прибрал. А то ведь, сам знаешь, драться в тяжелой одеже несподручно.
        - Ну и как тебе ловчие? - поинтересовался Димон.
        - Слабаки, - презрительно сплюнул на снег дед Спиридон.
        - Скольких уделал?
        - Не знаю… В какой?то момент мне это просто надоело… Все равно что с младенцами драться… Но примерно дюжина из них завтра почувствуют себя очень плохо.
        Старик усмехнулся и снова плюнул.
        - Удар отложенной смерти?
        - Он самый.
        - Но Соломон говорит, что мы не должны никого убивать, даже ловчих.
        - Соломон может говорить все, что ему вздумается… Нет, я не хочу сказать, что Соломон не прав. Соломон тысячу раз прав… Но иногда он все?таки не прав. Как в данном, конкретном случае. Ловчие сами пришли на нашу землю. Никто их сюда не звал. А значит, извиняйте, но - Expect No Mercy. Слыхал такую песню? Или ты для этого слишком молодой?
        - А ты напой, дедушка, - улыбнулся Димон.
        - Иди ты, - отмахнулся дед Спиридон.
        Внезапно Димон остановился. На крыльце дома, мимо которого они проходили, сидела серая кошка.
        - Гертруда, - позвал ее Димон.
        Кошка негромко мяукнула в ответ.
        - Ты чего? - оглянулся на спутника дед Спиридон.
        - Кошка, - кивнул на домашнего зверя Димон.
        - И что?
        - Хозяева не бросили бы ее.
        - Ну, в суматохе всякое случается.
        - Нет, - уверенно покачал головой Димон. - Что?то тут не так.
        - И что ты собираешься делать?
        - Проверю дом.
        - Тебе помочь?
        - Нет, я сам управлюсь. Иди к калитке. Я догоню.
        - Ну как знаешь.
        Дед Спиридон зашагал дальше по снегу. Димон был не пацан и сам отлично знал, что делал. Раз сказал, что сам управится, так, значит, управится. В этом дед Спиридон ни разу не сомневался.
        Глава 22Димон
        Димон взял кошку на руки и вошел в дом.
        В комнате было почти темно. Горел только бледный желто?оранжевый ночник, спрятанный под стол, чтобы из окна свет незаметен был. Но Димону свет и не требовался - как и многие альтеры, он прекрасно видел в темноте.
        На кровати лежал Андрейка. Голова его была откинута назад. Глаза закрыты. Мертвенно?бледное лицо покрыто крупными каплями пота, сбегающими со лба к ушам, а со щек - к уголкам ртам и подбородку. Сухие, воспаленные губы парнишки нервно подергивались, как будто он пытался что?то сказать. Даже через толстое одеяло, в которое он был закутан, было видно, что тело Андрейки сотрясает крупная неудержимая дрожь.
        Вера сидела рядом на стуле. На плечи девушки был накинут красный клетчатый плед. Подбородок ее упирался в грудь так, что можно было подумать, что она спит или дремлет. Но, услышав шаги, Вера тотчас же вскинула голову.
        Увидев Димона, она произнесла только одно слово:
        - Уходи.
        Но яда и ненависти в нем было столько, что хватило бы на короткую повесть из жизни двух профессиональных киллеров.
        Димон будто не услышал ее.
        - Что с Андрейкой? - спросил он.
        - Что тебе здесь надо? - прошипела в ответ Вера.
        - У него кризис?
        - Да.
        - Давно?
        - Третий день.
        - И ты ничего не делаешь?! - Димон почти выкрикнул эти слова. Так, что даже кошка испугалась, спрыгнула на пол и юркнула за дверь. - Ты что, не видишь, ему же плохо!
        - И что я должна сделать? - холодно произнесла Вера.
        - Нужно дать ему крови.
        - Чтобы он превратился в альтера?
        - Да он и есть альтер!
        - Но станет человеком, - уверенно произнесла Вера. - Я сделаю из него человека!
        - Ты сумасшедшая! - Димон быстро коснулся кончиками пальцев висков и тут же раскинул руки в стороны. - Через несколько минут здесь будут ловчие!
        - Я знаю. Я специально осталась в поселке, чтобы дождаться их.
        - Ты хочешь потерять брата?
        - Я скажу, что нас здесь удерживали насильно.
        - Да плевать им на это, понимаешь? И на тебя им тоже плевать. А знаешь, что сделают врачи, которых приведут ловчие, увидев это? - Он ткнул пальцем в лежащего на кровати паренька. - Они первым делом дадут ему крови. Потому что им нужен альтер. Понимаешь - альтер! И убеждать тебя, как это делаю я, никто не станет. Андрейку просто заберут в пансионат. И ты никогда больше его не увидишь!
        Глаза Веры сверкнули затаенным безумием. Она знала все то, что говорил Димон. Она слышала все это много раз и от того же Димона, и от доктора Снайдерова, и от Соломона, и от Марты Ивлевой… Она все прекрасно знала, но все равно не хотела в это верить. Она хотела вырваться наконец из этого безумного мира. Но сделать это можно было только в том случае, если не дать Андрейке пройти обращение.
        - Когда кризис минует, он станет нормальным человеком.
        - А ты знаешь, сколько это может продолжаться? От нескольких дней до месяца! Ты что, думаешь, ловчие согласятся подождать?
        - Я скажу, что у него жар… Что он просто болен… Что у него грипп…
        - Ты кого сейчас обмануть пытаешься? - Димон провел растопыренной пятерней у себя перед лицом. - Меня или себя?
        - Уходи! - взвизгнула Вера так, будто Димон уколол ее острой иглой. - Уходи немедленно!.. Убирайся отсюда!.. Не хочу больше тебя видеть!..
        - Ладно. - Димон пожал плечами. - В конце концов, мне?то какая разница. Это твоя жизнь и это твой брат. Решила оставаться - оставайся. Мне и без тебя забот хватает… Только кошку поймай.
        - Что? - непонимающе сдвинула брови Вера.
        - Кошку, говорю, поймай. - Димон махнул рукой в сторону входной двери. - Она на улицу выбежала. А ловчие, они ж, как психи, палят во все, что движется. Пластиковыми пулями, но кошке и этого будет довольно. Жалко будет, если убьют.
        - Тебе жалко кошку? - Вера произнесла эти слова так, точно это было самое удивительное, что она слышала в жизни.
        - А ты думала, я ем кошек на завтрак? - криво усмехнулся Димон и обеими руками поправил на голове бандану с черепами. - Я люблю кошек, но ваша от меня все равно шарахается. Давай поймай ее и запри в доме. А я пока за Андрейкой пригляжу. - Видя, что Вера колеблется, Димон добавил недовольно: - Слушай, не тяни, мне идти пора. Я тут ловчим свидание не назначал.
        Вера глубоко вздохнула, тревожно посмотрела на Андрейку - выглядел братишка ужасно, одного она не оставила бы его даже на минуту, - тяжело поднялась на ноги, поплотнее запахнула на груди плед и, не сказав ни слова, вышла за дверь.
        Димон тут же скинул с плеч рюкзак, достал из него гемакон, а из бокового кармашка вытянул свернутую кольцом пластиковую трубку для капельницы. Быстро подсоединив трубку к гемакону, Димон открыл краник, и по трубке побежала кровь. Как только кровь дотекла до конца трубки, Димон поднес ее к губам Андрейки. Кровь потекла по плотно сжатым губам, стекла по подбородку на шею. Выругавшись беззвучно, не на Андрейку, разумеется, и уж точно не на себя, а на Веру, которая довела брата до такого состояния, Димон пальцем раздвинул сухие губы и протолкнул трубку меж зубов.
        Андрейка судорожно глотнул и закашлялся.
        - Все нормально! Все нормально, Андрейка! - Димон приподнял голову паренька, чтобы тому было удобнее глотать. - Пей, Андрейка! Тебе ведь хочется пить! Страх как хочется!
        Андрейка сделал несколько быстрых глотков и открыл глаза.
        - Димон? - удивленно произнес он, инстинктивно зажав трубку зубами. - Как ты здесь?.. - Скосив взгляд, он посмотрел на пустой стул. - А где Вера?
        - Она на двор вышла, за кошкой, - ответил Димон. - Скоро вернется. - Пей, Андрейка, пей. Это то, что тебе сейчас нужно.
        Андрейка принялся тянуть кровь через трубочку. И с каждым глотком к нему возвращалась жизнь. Взгляд сделался осмысленным, с лица будто стекла бледная маска, на щеках заиграл румянец, заметный даже в призрачном свете ночника.
        - Что это? - Андрейка пальцем указал на гемакон, который Димон держал поднятым вверх.
        - Лекарство, - ушел от прямого ответа альтер.
        - Это - кровь, - уверенно произнес Андрейка.
        - Да, - не стал отрицать Димон.
        - Значит, я теперь тоже альтер? - радостно улыбнулся Андрейка.
        - Извини, но тебе было очень плохо, - отвел взгляд в сторону Димон. - А нам нужно уходить - в поселок пришли ловчие.
        Лицо парнишки помрачнело. Он все еще не забыл, как они убегали от ловчих из собственного дома.
        - И что теперь будет?
        - Ну, сначала придет Вера и убьет меня, - мрачно усмехнулся Димон.
        Разумеется, его совершенно не радовала подобная перспектива, но приходилось смиряться с неизбежным. Мысленно Димон был готов к тому, что произойдет, когда вернется Вера. Но, конечно же, все произошло совсем не так, как он рассчитывал.
        Едва переступив порог, Вера поняла, что произошло. Она аккуратно прикрыла дверь за собой и опустила на пол кошку, которую держала на руках. Не говоря ни слова, с плотно сжатыми губами она приблизилась к Димону и, широко размахнувшись, попыталась ударить его по лицу. Димон ушел от удара. Но Вера тотчас же попыталась ударить его с другой руки. Димон отвел ее руку в сторону и сделал шаг назад.
        - Послушай, Вера…
        Но Вера не желала его слушать. Стиснув зубы в бессильной ярости, она наносила один удар за другим. Она била, била и била, не обращая внимания на то, что Димон легко блокирует все ее удары. Ей это было не важно - ей нужно был выплеснуть свою злость и обиду. Соскользнув с плеч, упал на пол клетчатый плед. А она продолжала бить, будучи уверена, что бьет Димона, этого подлого, гнусного, бесчестного негодяя, так легко, будто походя, не думая о последствиях, разрушившего ее с Андрейкой жизни.
        Она остановилась, только когда Андрейка сел в кровати и громко крикнул:
        - Хватит, Вера!
        Она посмотрела на брата так, будто не узнавала его.
        - Ты не понимаешь, что он с тобой сделал, - давясь слезами, едва слышно выдохнула она.
        - Димон спас меня!
        - Спас?.. Он превратил тебя в чудовище!
        Воспользовавшись паузой, Димон схватил Веру за запястья.
        - Давай сейчас сосредоточимся на другом, - сказал он, стараясь поймать взглядом и удержать ее взгляд. - Я не собираюсь оправдываться или объяснять свои действия - сейчас у нас нет на это времени. Андрейка теперь истинный альтер. И с этим уже ничего не поделаешь. Все. Финиш. Точка. Если хочешь остаться с ним, нужно уходить.
        - Точно! - в комнате возник телепортировавшийся с улицы дед Спиридон. Как и прежде, на нем были только клетчатая рубашка и джинсовый полукомбинезон. - Извини, Димон, но тебя долго не было, и я решил проверить, как тут у тебя дела. Ловчие снова принялись за зачистку поселка. И теперь им никто не мешает. Сейчас они в трех домах отсюда. Надо бы поспешить.
        Андрейка спрыгнул с постели и побежал к шкафу.
        - Ты куда? - метнулась следом за ним Вера.
        Андрейка обернулся и посмотрел на сестру пристальным, очень серьезным и очень спокойным взглядом.
        - Ты же слышала, нам пора уходить, - произнес он так, словно был старшим в семье.
        Вера в отчаянии заломила руки. Губы ее скривились, она готова была разрыдаться в полный голос.
        - Успокойся, - все так же спокойно и уверенно сказал ей Андрейка. - Все будет хорошо. Но надо торопиться.
        Дед Спиридон посмотрел на Димона и многозначительно поднял брови.
        Признаться, Димон и сам не ожидал подобного эффекта. Многие обращали внимание на то, что обращенный истинный альтер, несмотря на свой юный возраст, становился лидером в семье. Особенно ярко это проявлялось в кризисные, непростые моменты. Это объяснялось тем, что альтеры в любой ситуации держались увереннее обычных людей. Все благодаря тому, что реакция у них была быстрее, чувствовали они глубже, а воспринимали действительность объемнее и ярче. Но, как правило, это проявлялось со временем, а не сразу после обращения.
        Сборы, проходившие под предводительством Андрейки, заняли всего несколько минут. Парнишка внимательно проследил за тем, чтобы они взяли только самое необходимое, не обременяя себя вещами, с которыми, может быть, и жалко было расставаться, но без которых можно было обойтись.
        Взяв на руки кошку, Андрейка повернулся к Димону:
        - Можно взять ее с собой?
        - Разумеется, - кивнул Димон.
        После чего Гертруда заняла уже ставшее для нее привычным место в небольшом рюкзачке.
        Когда они уже были готовы выходить, дед Спиридон настороженно вскинул вверх палец.
        Димон тоже замер, включив дальний взгляд.
        - Я их вижу, - шепотом произнес рядом с ним Андрейка.
        - Кого? - так же тихо спросил Димон.
        - Ловчих.
        Так.
        Димон тряхнул головой.
        Мальчишка все выдумал. Такого просто не может быть. Для того чтобы у истинного альтера проявилось дальновидение, кому?то требуются месяцы тренировок, а кому?то и годы. Сразу после обращения истинный альтер практически ничем еще не отличается от человека.
        На лице Андрейки появилось обиженное выражение.
        - Зря ты так думаешь, Димон. Я не вру. Я действительно их вижу.
        А, так он еще и мысли читать умеет! Ладно, проверим.
        - Сколько их?
        - Пятеро, - не задумываясь ответил Андрейка. - Они шли по центральной улице. Вернее, не шли, а бежали, пригнувшись, как будто прятались от кого?то. В руках у них ружья, на головах - шлемы. Сейчас они свернули к нашему дому. Открывают калитку…
        Димон и сам все это видел. Но он?то был воплощенным альтером. И его воплощение состоялось двенадцать лет назад. Когда он стал истинным альтером, Димон и сам не помнил.
        - Так, я с ловчими разберусь, а вы дуйте к калитке, - сказал дед Спиридон и исчез.
        - А я так могу? - спросил у Димона Андрейка.
        - Не знаю, - с сомнением покачал головой Димон. Хотя прежде на подобный ответ он уверенно дал бы отрицательный ответ. - Но сейчас лучше не пробуй. Идем.
        Выйдя из дома, Димон осторожно выглянул за угол. На дорожке, тянущейся от калитки, остались только двое ловчих. И оба не стояли на месте, а бежали в разные стороны, один - к дому, другой - от него. Внезапно тот, что бежал к дому, будто споткнулся и, коротко вскрикнув, упал. Димон даже не успел заметить, как рядом с ним появился и тотчас же исчез дед Спиридон. Хотя кто там еще мог находиться, кроме него? Через несколько секунд ловчий, бежавший к калитке, так и не добежав до нее, как будто поскользнулся на раскатанной ледяной дорожке, ноги его взметнулись вверх, а сам он ахнулся на спину. На этот раз Димон успел приметить ненадолго возникшую рядом с ловчим фигуру деда Спиридона.
        А в следующую секунду дед Спиридон появился перед Димоном.
        - Ну, и чего глазищи растопырил? В цирке давно не был? - Он даже запыхаться не успел. - Я же сказал - к калитке! Скоро здесь ловчих будет больше, чем блох на бродячей псине!
        Несмотря на свою показную простоватость, дед Спиридон был очень неплохим психологом. Верно оценив ситуацию, он схватил за руку Веру и потащил ее за собой. Вера не сопротивлялась, но пребывала в состоянии прострации, поэтому, для того чтобы начать что?то делать, ей требовался толчок извне. Ну а поскольку на Димона у нее реакция была истеричная, дед Спиридон оказался как нельзя кстати - Вера спокойно шла по снегу, держа его за руку.
        Димон и Андрейка шли следом. У Димона за спиной - большой рюкзак с гемаконами и притороченными сверху ружьями. У Андрейки - маленький рюкзачок с кошкой.
        - Не тяжело? - спросил Димон.
        - Нет, - мотнул головой Андрейка. - Я бы и бегом мог.
        - Двадцать минут назад ты лежал в кровати едва живой, - усмехнулся Димон. - Видел бы ты себя.
        - А я видел, - серьезно ответил Андрейка. - Нет, правда видел. Как будто со стороны. Но сделать ничего не мог. Мог только уйти и не возвращаться.
        Димон только головой покачал. Он теперь уже готов был поверить во все, что говорил Андрейка. Странно, почему он раньше не примечал за этим парнем ничего такого? Не могли же все эти его способности проявиться в один момент, как только он крови выпил и стал истинным альтером? Нет, скорее всего, дело было в его собственной невнимательности. А вот Соломон, видно, сразу на парня глаз положил. Иначе с чего он все время твердил Димону, что нужно снова и снова говорить с его сестрой, убеждать ее в том, как важно, чтобы Андрейка стал истинным альтером. Вот только в последние дни, из?за всей этой суматохи, Соломон внимание ослабил. Даже с его выдающимися организаторскими способностями невозможно проследить за тайной эвакуацией большого поселка, ничего при этом не забыв и не упустив из вида. А Вера, воспользовавшись ситуацией, чуть было не довела все до беды.
        Вскоре беглецы вышли на засыпанные снегом огороды, тянущиеся между задними дворами жилых коттеджей и стеной, отгораживающей поселок от всего остального мира. Прыгая через грядки, они добрались до стены и по заранее расчищенной тропинке двинулись вдоль нее.
        Со стороны центральной дороги послышались разрозненные выстрелы.
        - В кого это они палят? - насторожился дед Спиридон.
        - Не знаю, - ответил Димон. Они были слишком далеко от дороги. На таком расстоянии он мог ощутить лишь присутствие чужаков, но определить, сколько их, почувствовать их настроение был уже не в состоянии. - Наши все уже должны были уйти.
        - Там никого нет, только ловчие, - сказал Андрейка.
        - В кого же они тогда стреляют? - спросил дед Спиридон.
        - Ни в кого, - ответил Андрейка. - Просто так, по окнам палят. Для куража.
        - Для куража, - усмехнулся дед Спиридон. Ему понравилось словечко.
        - На самом деле им очень страшно, - добавил Андрейка. - Потому что они не понимают, что происходит.
        - Так, значит, нам все?таки удалось их напугать, - довольно осклабился Димон.
        - Удалось, - согласился Андрейка. - Но не думаю, что это хорошо.
        «Маленький Соломон! - мысленно обозвал парнишку Димон. - Во всем видит первым делом негатив».
        - А что так? - спросил он вслух.
        - Я не пытаюсь быть похожим на Соломона, - произнес с укоризной Андрейка. - Просто я, как и он, стараюсь рассматривать ситуацию с разных сторон.
        - На этот раз ты даже превзошел Соломона. Он одобрил защиту поселка.
        - А если бы он сказал, что это безумие, ты бы прислушался к его мнению?
        - Нет, - резко мотнул головой Димон. - Мы не могли, не имели права просто так, без борьбы, оставить поселок ловчим.
        - Точно! - согласился дед Спиридон.
        - Вот потому Соломон и не стал говорить вам, что это бессмысленно, - подытожил Андрейка.
        - Ну, ладно, тогда объясни нам, в чем мы не правы? - обратился к парню дед Спиридон.
        - Это сражение было совершенно бессмысленным уже потому, что поселок в любом случае пришлось бы отдать ловчим. Даже если бы вам удалось обратить их в бегство, а вы легко могли это сделать, они все равно бы вернулись. И ради этого бессмысленного, фактически театрального действа, вы открыли все свои карты. - Андрейка рассуждал и говорил не как тринадцатилетний мальчишка, а как взрослый, много чего повидавший мужчина, к мнению которого просто невозможно было не прислушаться. - Теперь они знают, на что вы способны. И в следующий раз обратить их в бегство будет не так просто.
        Димон хмыкнул и почесал пальцем висок. На это трудно было что?либо возразить. Поэтому Димон спросил:
        - Так ты думаешь, нам еще предстоят сражения?
        - А как без этого вы собираетесь победить? - вопросом на вопрос ответил Андрейка.
        Определенно это уже были не слова Соломона, неизменно делающего выбор в пользу тактики ненасильственного сопротивления.
        Димону хотелось задать Андрейке еще несколько вопросов, но разговор пришлось прервать, поскольку они уже добрались до калитки, возле которой их ждали Рушан, Фрол и Лука. Хотя жители поселка и называли проход в стене калиткой, на самом деле это была добротная дверь с двумя внутренними замками, так аккуратно врезанная в заборное полотно, что, не зная точного местоположения, найти ее можно было разве что по чистой случайности.
        - У нас пассажиры, - сказал Димон, взглядом указывая на Веру и Андрейку.
        - Понятно, - кивнул Фрол. - Тогда вы поезжайте с Рушаном, а мы с Лукой используем запасной вариант.
        - Будете голосовать на дороге, - не спросил, а уверенно произнес Андрейка.
        - Тебя Димон уже со всеми нашими планами ознакомил, - усмехнулся Лука.
        Андрейка ничего не ответил.
        - Проголосуем, предупредим водителя о том, что дорога впереди перекрыта из?за полицейской операции, и покажем объезд. А он в благодарность за это подкинет нас до станции, - сказал Фрол.
        - Сработает, - уверенно кивнул Андрейка.
        Фрол бросил вопросительный взгляд на Димона.
        - Мы что, так и будем тут стоять? - поинтересовался Димон.
        Вспомнив о своих обязанностях, Лука распахнул дверь.
        - Все остальные ушли? - спросил Димон.
        - Мы последние, - ответил Фрол.
        Последним покинув поселок, Лука аккуратно прикрыл за собой дверь, сдвинул потайную деревянную панельку, за которой находилась замочная скважина, и запер дверь на ключ. Вернув панельку на место, он открыл вторую замочную скважину и тоже вставил в нее ключ. Заперев дверь на оба замка, он как следует размахнулся и закинул ключи далеко в снег. Все эти меры были совершенно излишние: когда ловчие найдут дверь, а рано или поздно они ее непременно обнаружат, то не станут возиться с замками, а попросту высадят ее. И все же не хотелось оставлять врагу незапертую дверь.
        Вытянувшись змеей, группа двинулась по протоптанному в снегу Уроборосу. Система запутанных тропинок, что в прежние времена вполне неплохо сбивала с толку случайных прохожих, теперь должна была сбить со следа преследователей. Ловчим придется изрядно поплутать в поисках нужного пути.
        Подул ветер. С веток елок посыпался мелкий сухой снег. Небо все еще оставалось темным. И тьма вокруг была непроглядной. Вера шла, как и прежде, держа деда Спиридона за руку. Но даже так она то и дело оступалась и трижды уже оказывалась в сугробе. Андрейка же, идущий перед Димоном, шагал уверенно, как альтер.
        - Ты видишь тропу? - спросил его Димон.
        - Отлично вижу, - ответил парнишка.
        Ну, собственно, это было не более странным, чем умение читать мысли и дальновидение.
        По пути Лука и Фрол свернули на другую тропу и вскоре исчезли за деревьями. Рушан же продолжал уверенно вести свою группу вперед, ориентируясь по только ему знакомым меткам.
        Через полчаса они вышли на занесенный снегом проселок. Пользовались им так редко, что и чистить не считали нужным. А может быть, просто некому было этим заняться. Или денег на очистку дороги из областного бюджета не выделили. Причин могло быть сколько угодно, но все они были не важны. Главное, что здесь никто не мог увидеть беглецов даже случайно.
        Рушан подошел к огромному сугробу на обочине, запустил в него обе руки по локти, что?то там нашарил и с силой потянул на себя. Из?под сползающего маскировочного чехла, засыпанного сверху снегом, показался светло?серый «Лендровер Дефендер».
        - Прошу всех на борт! - Рушан распахнул сразу две дверцы.
        Кинув рюкзак в багажник, Димон сел рядом с водителем. Остальные разместились на заднем сиденье. Захлопнув дверцу, Андрейка поставил на колени рюкзак и расстегнул молнию. Из рюкзака появилась крайне недовольная кошачья морда.
        Рушан завел мотор, вывел машину на проселок и аккуратно, не спеша повел машину по снежной целине.
        - Куда мы едем? - глухо произнесла Вера.
        Это были ее первые слова с тех самых пор, как они покинули дом.
        - В убежище, - ответил Димон.
        Он ожидал дальнейших вопросов, но они не последовали. Ответ не успокоил Веру. Ей просто было все равно. Брат сидел рядом с ней, но Вера чувствовала, что уже потеряла его.
        Глава 23Мастер
        С улицы раздались две длинные автоматные очереди.
        Шарков кинулся к окну.
        На ступенях парадной лестницы лежали три человека в одинаковых черных длиннополых пальто. Шляпа осталась на голове только у одного из них, уткнувшегося лицом в ступеньку. Шляпа второго лежала рядом с ним. Третья скатилась вниз по ступеням.
        Над бездыханными телами стояли двое охранников с автоматами, уже сделавшими свое дело, а потому с опущенными стволами вниз. Через парк к ним бежали трое других охранников.
        Чертыхнувшись, Шарков метнулся к шкафу, выхватил из него куртку и выбежал в коридор.
        Выглянув из приоткрытой двери своей комнаты, на него смотрел Карцев с шапочкой из фольги на голове.
        - Началось? - громким, взволнованным полушепотом спросил он.
        - Что началось? - не понял Шарков.
        - То, что должно начаться, - многозначительно произнес Карцев и скрылся за дверью.
        На бегу просунув руки в рукава куртки, Шарков сообразил, что забыл шапку, шарф и перчатки. Но возвращаться не стал.
        Он остановился возле двери, ведущей в апартаменты Мастера, и только поднял руку, собираясь постучать, как дверь сама распахнулась и в коридор вышел Мастер. Одет он был в легкую синюю куртку. На голове - вязаная спортивная шапочка, красная, с широкой белой полосой.
        - Как дела? - приветливо улыбнулся он Шаркову.
        - Там, на лестнице. - Шарков кивнул в сторону, где находился парадный вход, - трое человек.
        - Три трупа, - уточнил Мастер.
        - Ты в курсе?
        - Разумеется.
        Мастер снова улыбнулся и быстро зашагал в сторону лестницы.
        Шарков поспешил за ним следом.
        - Кто они?
        - Убийцы, присланные спин?протектором.
        Они спустились по лестнице и оказались в центральном холле.
        - Убийцы? - растерянно переспросил Шарков. - И… за кем же их прислали?
        - За мной, разумеется, - спокойно ответил Мастер.
        Услышав такое, Шарков даже остановился.
        - Какой в этом смысл?
        - Я не берусь постичь логику спин?протектора, - сказал, обернувшись, Мастер. - И думаю, никто за это дело не возьмется. Насколько мне известно, спин?протектор - коварное и мстительное существо. - Альтер усмехнулся. - Собственно, только это о нем достоверно известно. Но если судить по тому, что он говорит и как поступает, можно сделать вывод, что он уже много лет живет в своем, вымышленном мире, имеющем мало общего с реальным.
        - Хочешь сказать, он сумасшедший?
        - Не совсем так. Это вроде того, что происходит с хорошим актером, когда он настолько глубоко вживается в роль, что начинает вести себя подобно своему герою, даже когда находится вне съемочной площадки. Спин?протектор слишком долго живет в изоляции от окружающего мира. Практически в стерильной среде. Каждая его встреча тщательно подготавливается администрацией. Ни один журналист никогда не задаст ему вопрос, который бы не был предварительно одобрен. О том, что происходит в стране и мире, ему известно только из специальных докладных, примерно на страничку, что подают ему ежедневно за утренним кофе. Спин?протектор до мозга костей вжился в роль спин?протектора. Настолько, что созданную для него одного реальность, с картонными декорациями и зелеными экранами для накладывания компьютерных спецэффектов, он считает объективной. Не имея понятия, что происходит в его реальности, мы не можем даже предположить, что делается у него в голове.
        - Но убийцы - это уже слишком. - Не зная, что еще к этому добавить, Шарков развел руками. - Бапиков ведь договорился со спин?протектором. Ты получил ключи от архива «Вечности». А спин?протектор - поселок.
        - Пойдем, взглянем на этих профессионалов.
        Мастер распахнул дверь и жестом предложил Шаркову выйти первым.
        На лестнице все было так же, как видел Шарков из окна. Убитые лежали на ступенях. Все трое застрелены выстрелами в спину. Рядом с ними стояли пристрелившие их двое охранников. Трое других стояли внизу, у первой ступени.
        - Благодарю за службу, господа! - выйдя на лестницу, громко произнес Мастер. - Уверяю, в отношении вас не будет возбуждено даже служебное расследование. А лично от меня вы получите специальную премию за отличную службу.
        Из дверей вышел одетый в смокинг Арчи с золотым овальным подносом в руках. На подносе лежали две тугие пачки денег. Шарков не рассмотрел достоинство купюр, но и без того объем пачек внушал уважение.
        Арчи спустился по лестнице к охранникам.
        - Прошу вас, господа! - сделал широкий жест рукой Мастер. - Не стесняйтесь! Вы заслужили эту награду!
        Сначала один охранник смущенно улыбнулся, протянул руку, взял с подноса пачку денег и, подкинув, взвесил ее в руке. За ним и второй взял то, что ему причиталось.
        - Еще раз выражаю свою признательность за вашу службу, господа!
        Взмахом руки Мастер отпустил Арчи.
        Приблизившись к убитым, Мастер присел рядом с ними на корточки. Наклонившись, он заглянул в остекленевшие глаза того, что лежал на спине, раскинув руки в стороны и, будто кукушонок, разинув рот.
        - Как по?твоему, они похожи на профессионалов? - спросил он у Шаркова.
        - Понятия не имею, как выглядят профессиональные убийцы. Я их только в кино видел.
        Сказав это, Шарков отвернулся - ему не нравилось смотреть на мертвецов. Мертвые тела, особенно те, что не так давно, не более десяти минут назад, были живыми, внушали ему странный, необъяснимый, подсознательно?мистический страх.
        - А на работе?
        - Я не из того ведомства… С чего ты вообще взял, что они убийцы?
        Мастер распахнул пальто на мертвеце.
        Пошарив у него по карманам, он выложил на припорошенную снегом ступеньку пистолет «вальтер» с глушителем, пять метательных ножей, финский нож с деревянной рукояткой и кастет на четыре пальца.
        - С таким набором в гости не ходят, - сказал он и кинул Шаркову удостоверение в красных корочках, с гербом на обложке и золоченой надписью «Администрация спин?протектора».
        Удостоверение было выписано на имя Зосимова Ивана Ильича, работающего в администрации спин?протектора старшим консультантом по вопросам безопасности.
        Тем временем Мастер обыскал второго мертвеца и выложил рядом с ним такой же набор оружия, что был и у первого: пистолет с глушителем, ножи, кастет.
        - Не поверишь, но этот тоже консультант по вопросам безопасности, - сообщил он, заглянув в удостоверение.
        - Это может быть подделка, - не очень уверенно предположил Шарков.
        - Не тешь себя пустыми иллюзиями, Игорь. - Мастер поднялся в полный рост. - Если хочешь, можешь обыскать третьего. Уверен, у него ты найдешь то же самое: оружие и удостоверение на имя консультанта по безопасности.
        Шарков отрицательно качнул головой и, наклонившись, положил красную книжечку на грудь того, кому она принадлежала.
        - Предоставляю этих негодяев вашим заботам, - сказал Мастер охранникам, стоявшим у лестницы. - Оттащите их пока к воротам. Положите так, чтобы в глаза не бросались. Я позвоню и попрошу, чтобы за ними прислали машину.
        - Их машина все еще стоит на стоянке за воротами, - сказал один из охранников.
        - С водителем?
        - Да.
        - Видишь, - повернулся к Шаркову Мастер. - Они рассчитывали быстро управиться с работой. Тогда загрузите их в машину, - сказал он охранникам. - Документы и оружие отдайте водителю под роспись. И пусть мотает отсюда на фиг, пока жив. Именно так ему и скажите.
        - Он просто шофер, - сказал, сам не зная зачем, Шарков.
        - Ага, - кивнул, не глядя на него, Мастер. - Просто шофер у просто убийц.
        Охранники подхватили мертвых под мышки и поволокли их к воротам. Ноги киллеров волочились по снегу, вычерчивая каблуками неровные, прерывистые линии.
        - Как ты узнал про них? - спросил Шарков.
        Мастер устало вздохнул и потер руки.
        - Ко мне невозможно подкрасться незаметно. Я говорил это и тебе, и Бапикову. Вернее, можно, но для этого нужен профессионал очень высокого класса. Такой, который, отправляясь на дело, не испытывает вообще никаких эмоций и ни о чем не думает. Профессиональный наемный убийца со временем может избавиться от страха, от жалости, от ненависти. Он может избавиться почти от всех чувств. Лишь одно ему не под силу.
        Мастер указал пальцем на Шаркова, предлагая ему закончить.
        Игорь мысленно перебрал несколько вариантов, но ни один из них не показался ему интересным. Поэтому он молча помотал головой.
        - Но это же очевидно, - развел руками Мастер. В голосе его прозвучала досада, как у профессора, так и не сумевшего получить правильный ответ от любимого ученика. - Азарт! - щелкнул пальцами Мастер. - Азарт, друг мой! Ни один киллер, следующий за своей жертвой, с рукой, засунутой в карман пальто и сжимающей рукоятку пистолета, не может избавиться от азарта! Потому что убийство - это самая азартная игра, в которой достаточно проиграть всего раз, чтобы навсегда оказаться вне игры. - Мастер сунул руки в карманы куртки и сбежал вниз по лестнице. - Но это в идеальном случае. Эти же трое пыхали эмоциями, как кипящие чайники. Я почувствовал их еще у ворот, когда они предъявляли свои документы охранникам. И я сразу понял, кто они и зачем пришли. Конечно, я мог бы и сам с ними разобраться. Но я приказал охранникам застрелить их. Для наглядности, так сказать. Чтобы другим был урок. Что ты об этом думаешь?
        - Не знаю, - пожал плечами Шарков.
        - Хочешь пройтись? - спросил Мастер и, не дожидаясь ответа, пошел по дорожке, тянущейся меж правым крылом здания и парком.
        - Я забыл шапку и шарф, - неловко взмахнул рукой Шарков.
        Не успел он это сказать, как двери особняка открылись - и на лестницу степенной походкой вышел Дживз с шапкой, шарфом и перчатками Игоря в руках.
        Взяв вещи и поблагодарив Дживза, Шарков поспешил следом за Мастером, который уже шагал по одной из тропинок, рассекающих парк наискосок.
        - Если ты прав и это были убийцы, присланные спин?протектором… - начал Шарков, следуя в трех шагах позади Мастера.
        - Я прав! - перебил Мастер. - Кто это еще мог быть, если не убийцы?
        - Я не знаю. - Шарков натянул на голову шапку и обернул шарф вокруг шеи.
        - У тебя нет других вариантов?
        - Нет.
        - Значит, это были убийцы! - Мастер широко взмахнул рукой, словно отсекая все остальные возможности.
        - Но зачем спин?протектору подсылать к тебе убийц? Я так полагаю, он считает тебя своим пленником.
        - Почему ты так думаешь?
        - Бапиков именно так должен был подать ему всю эту историю. Ты - альтер, которому было позволено сбежать, потому что ты был запрограммирован на возвращение. Так и произошло, ты вернулся и принес ценную информацию. Потому ты и получил свой ключ к архивам «Вечности», что спин?протектор уверен в том, что она никуда не уйдет.
        - Может быть, и так, - согласился Мастер. - Но спин?протектор - человек непредсказуемый, которым движет не разум, а весьма примитивные эмоции. Вчера он считал меня пленником, который может оказаться ему полезен, а сегодня ночью ему приснился плохой сон, и, проснувшись, он решил, что я являюсь для него угрозой.
        - Но если так, то он пришлет к тебе новых убийц.
        - Может быть. Но с ними произойдет то же, что и с первыми. И с теми, кто придет за ними, случится то же самое. Когда?нибудь это надоест спин?протектору или мне. Но нельзя также исключать возможность того, что завтра спин?протектор одумается и решит, что для него я полезнее живой, нежели мертвый.
        - А ты не думал…
        Начав говорить, Шарков вдруг запнулся. Потому что понял, что то, что он собирался сказать, может быть расценено не просто как ересь, а как измена.
        - Говори, коли уж начал, - подбодрил его Мастер.
        Шарков в который уже раз подумал, что в подобной ситуации для Мастера не было бы ничего проще, как только заглянуть собеседнику в голову, чтобы узнать, что он хотел сказать. Мастер мог проделывать подобные трюки совершенно незаметно. Но почему?то он этого не делал. Не делал или же только делал вид, что не делает?
        - Ты не думал, что лучшим вариантом для тебя было бы скрыться? Уехать куда?нибудь подальше, за границу.
        - И там затаиться, - закончил Мастер.
        - Да.
        - Нет.
        - В каком смысле?
        - Это не то, что мне нужно.
        - Чего же ты хочешь?
        - Для начала разобраться в наших отношениях со спин?протектором. Потом покопаться основательно в архивах «Вечности»…
        - Он может закрыть твой доступ.
        - Ну и что? - безразлично дернул плечом Мастер. - Главное, что он мне его уже предоставил. А, как я уже тебе говорил, забраться в архив я могу и сам, без всяких паролей. Ты знаешь, меня всерьез заинтересовал проект «Джокер». Фокус в том, что «Вечность» - это международный проект. Однако материалы о работе Алексея Игоревича Левченко не поступали в международный отдел. Я пока глубоко это дело не копал, но похоже на то, что «Джокер» - это работа, ведущаяся под личным контролем спин?протектора. Учитывая неадекватность нашего главного героя, я даже предполагать боюсь, зачем ему это надо.
        - Но у тебя уже есть какие?то предположения на сей счет?
        Конечно есть, не может не быть. Он ведь Мастер!
        - Есть, но я пока не стану их озвучивать. До тех пор пока не соберу все факты. Кстати, ты не против снова встретиться со своей подружкой?
        - С какой? - Нахмурив брови, Шарков сделал вид, что не понял, о ком идет речь.
        - С Юлией Левченко.
        - Конечно нет. У нас с ней очень хорошие отношения. - Игорь и сам не заметил, что начал говорить торопливо и сбивчиво. - Раньше мы частенько встречались. Мороженое ходили есть. Ты пробовал мороженое со вкусом копченого бекона? А со вкусом пиццы? Но последние три?четыре недели времени особо не было. Да и повода тоже.
        - Отлично, - едва заметно улыбнулся Мастер. - Полагаю, что повод для встречи у нас найдется. Теперь, когда Бапиков больше не изображает твоего начальника, ты будешь работать со мной, ни перед кем не отчитываясь. Как ты хочешь назвать свою должность?
        - Стоп! - сказал Шарков и остановился. - Что это значит?
        Мастер тоже остановился и обернулся:
        - Это значит, что Бапиков спалился. Так ведь у вас говорят?
        - В каком смысле?
        - Ну, то есть по собственной глупости потерял работу.
        - Я имею в виду, что случилось?
        - Ты разве не в курсе, что сегодня рано утром наш дорогой Юрий Станиславович лично командовал захватом поселка альтеров?
        - Знаю от тебя.
        - Прости, я думал, твой уровень доступа позволяет получать информацию подобного рода.
        - Так что там случилось?
        - Бапиков провалил все дело. Силами, находящимися в его подчинении, он захватил близлежащую деревню. Это у него здорово получилось. После этого он попытался повторить свой успех в поселке альтеров. Но вот там дело у него не заладилось. Короче, он не смог взять ни одного альтера. И вообще ни одного жителя поселка.
        К своему удивлению, услыхав о подобном исходе спецоперации, Игорь почувствовал не радость, конечно, но что?то похожее на облегчение. Он только сейчас смог самому себе признаться, что ему с самого начала не нравилась вся эта идея с захватом поселка.
        - Альтеры заранее ушли из поселка?
        - Если бы, - закатил глаза Мастер. - Они дали бой ловчим. Потери со стороны ловчих составили что?то около ста человек. Убитых нет, но много людей с различными травмами, переломами, ожогами, обморожениями. У некоторых совершенно непонятные изменения со стороны сердечно?сосудистой системы. А кое?кто даже, - Мастер понизил голос, - жалуется на психические расстройства. Проблема в том, что, как ты сам знаешь, ловчим мало что известно о способностях альтеров. Они были уверены, что взять истинного или воплощенного альтера, знающего, на что он способен, и уверенного в своих силах, так же просто, как забрать у родителей тринадцатилетнего испуганного мальчишку или надеть наручники на затравленного, прячущегося на свалке или в развалинах альтера, поддерживающего свою жизнь кровью крыс.
        - И они не смогли захватить ни одного альтера? - удивленно переспросил Шарков.
        - Ни единого, - подтвердил Мастер.
        - Это невозможно. По твоим словам, в поселке было более тысячи человек.
        - Верно, - согласился Мастер.
        - Среди них не только альтеры, но и обычные люди. Дети, женщины, старики.
        - Так, - кивнул Мастер.
        - При всех выдающихся способностях альтеров невозможно организованно увести такую большую группу гражданских при внезапном нападении.
        - Но так случилось.
        - Это может означать лишь одно: альтеры заранее знали о готовящейся операции и успели подготовиться.
        - Как они могли о ней узнать?
        - Их предупредили.
        - И кто же мог это сделать?
        - Ты.
        Мастер скрестил руки на груди, поднял левую бровь и удовлетворенно хмыкнул:
        - Следует отдать тебе должное, ты умеешь сложить два и два.
        - Я только не понимаю, зачем ты это сделал? Только чтобы убрать Бапикова?
        - Ради того, чтобы спасти живущих в поселке альтеров. Я ведь показал, как можно его обнаружить с помощью системы «Кайзер». Все не так уж сложно. Вскоре кто?нибудь непременно бы до этого додумался. И тогда бы на поселок напали неожиданно.
        С неба начал падать снег. Большие, пушистые хлопья.
        Шарков запрокинул голову. Снег падал ему на лицо, таял и стекал, похожий на слезы.
        - Ты остаешься со мной? - спросил Мастер.
        - Ты ведь знаешь ответ, - сказал Шарков.
        - Я лишь предугадываю его. Поэтому и делаю тебе такое предложение. Но принять решение должен ты сам.
        Шарков опустил голову и провел ладонью по мокрому лицу.
        Все было гораздо хуже, чем он предполагал. Он не был альтером, и у него не было никаких сверхспособностей. А когда на Мастера начнется охота, то под огнем окажется и он.
        С другой стороны…
        Игорь усмехнулся.
        Конечно, он идиот. Но что уж тут поделаешь?
        Когда еще получишь подобное предложение?
        - Да, - сказал он.
        Эпилог
        Старший референт Савелий Чипизубов пользовался особым расположением спин?протектора. Именно поэтому в его обязанности входило докладывать спин?протектору о плохих новостях. Ну то есть не вообще обо всех плохих новостях, а о тех, которые спин?протектору знать было необходимо.
        В правильно устроенном государстве каждый должен заниматься своим делом. Поэтому спин?протектор должен заниматься только теми делами, которые требовали его непосредственного внимания. Для того чтобы разбираться с прочими делами, существовали сенат, кабинет министров, полиция, министерство по внештатным ситуациям и множество других подразделений и ведомств. Ну, к примеру, зачем спин?протектору знать о том, что пенсионеры получают пенсию в пять раз меньше прожиточного минимума? Или то, что врачи в областных клиниках зачастую скидываются, чтобы купить лекарства, необходимые тяжелобольным пациентам? Должен ли спин?протектор заниматься подобными вопросами? Разумеется - нет! Спин?протектор должен заниматься не рутиной, а делами первостепенной важности. Без которых вверенное его заботам государство в момент утратит самобытность и суверенитет. Вот так обстоят дела.
        Несмотря на дорогие костюм, часы и прочие причиндалы, которые Чипизубов очень любил, вид у него - рыжеватые волосы, будто растрепанные ветром, удивленно вытаращенные глаза, короткая верхняя губа с будто приклеенной к ней щеткой усов, мелкие, неровные зубы - вечно был как у облитого водой котенка, взъерошенный и напуганный. Спин?протектору это нравилось. Чипизубов об этом знал. И старался не разонравиться спин?протектору. Потому что иначе старшим референтом станет кто?нибудь другой. А Савелий Чипизубов тотчас же утратит весь свой авторитет и влияние в кругах, особо приближенных к спин?протектору. А без этого Чипизубову и жизнь будет не в радость. Быть таким же, как все, - разве можно сыскать более горькую долю для бывшего высокопоставленного чиновника? Самое любопытное, что в государственной табели о рангах должность старшего референта котировалась совсем невысоко и приравнивалась к армейскому званию прапорщика. Но, как известно, денщик, чистящий сапоги верховному главнокомандующему, значит гораздо больше, чем любой из генералов. Если, конечно, он не дурак. А Савелий Чипизубов дураком не был. Его
можно было назвать кем угодно - интриганом, лжецом, подхалимом, филистером, лизоблюдом, пустобрехом, только не дураком. Будь Чипизубов дураком, он никогда бы не добрался до той должности, что занимал сейчас. А если бы и добрался, то долго бы на ней не удержался.
        Вот так.
        Чипизубов скользнул в чуть приоткрытую дверь кабинета спин?протектора и замер меж двумя гвардейцами, обеими руками прижимая к груди красную папку с гербом. В отличие от многих других Чипизубов не признавал планшетов, ноутбуков, смартфонов и прочих новшеств, отдавая предпочтение старой доброй папке с бумагами. Спин?протектору, который и сам был не в ладах с современной оргтехникой, а любые гаджеты считал сатанинскими игрушками, чипизубовская манера появляться с папкой в руках тоже нравилась. И Чипизубов тоже об этом знал. А если бы не знал, то был бы дураком. Но дураком, как нам уже известно, Чипизубов не был.
        Зато Чипизубов умел подавать самые плохие новости так, что они казались не такими уж плохими. За это великое искусство спин?протектор особо выделял его среди других своих помощников. Ему ведь и самому не очень?то хотелось разбираться с плохими новостями. А с помощью Чипизубова это занятие становилось похожим на разгадывание замысловатых ребусов, которое само по себе доставляло спин?протектору удовольствие. Даже если в итоге выходило совсем не то, что хотелось.
        За столом спин?протектора не было. Чипизубов осторожно глянул по сторонам. Как утверждали злые языки, его выпученные, как у глубоководной рыбы, глаза обладали способностью видеть даже собственные уши. Конечно же это было неправдой. Тем не менее рыбьи глаза Савелия Чипизубова обладали одним уникальным свойством: всякому, кто встречался с ним взглядом, хотелось тотчас же отвести взгляд в сторону. Не чувствовал этого один только спин?протектор. Быть может, потому, что на него Чипизубов всегда смотрел с почтением и плохо скрытым обожанием. И спин?протектору это нравилось.
        - А, Чипизубов, - раздался голос справа, из?за беломраморной дорической колонны, непонятно зачем и как оказавшейся в этом зале.
        Старший референт сделал шаг вперед и подобострастно улыбнулся:
        - Господин спин?протектор…
        Спин?протектор стоял возле полотна Рубенса в тяжелой золоченой раме и ногтем ковырял кракелюры. Мелкие кусочки краски и лака, отшелушиваясь, падали на нижнюю часть рамы.
        - Совсем запаршивела картинка, - не глядя на референта, сообщил спин?протектор. - Пора в реставрацию отдавать.
        - Да, господин спин?протектор, - не задумываясь, согласился Чипизубов.
        Он знал, когда нужно соглашаться не задумываясь.
        Спин?протектор отряхнул руки и повернулся лицом к референту.
        - Ты что?нибудь понимаешь в живописи, Чипизубов? - спросил он.
        - Нет, господин спин?протектор, - честно признался референт.
        - А я вот понимаю, - почему?то с грустью произнес спин?протектор и заложил руки за спину. - Я столько в ней понимаю, Чипизубов, сколько ты никогда не будешь понимать, проживи ты хоть десять жизней!
        С последними словами он внезапно вскинул вверх левую руку с выставленным указательным пальцем. Но Чипизубов хорошо знал эту его привычку, поэтому и не испугался. Он лишь повинно опустил голову и произнес обычное:
        - Да, господин спин?протектор.
        Спин?протектор опустил руку, посмотрел на ноготь, под который забилась краска с картины Рубенса, и с досадой цокнул языком. Чеканя шаг, к нему тотчас подошел гвардеец и протянул швейцарский нож. Спин?протектор открыл нож и принялся чистить ноготь специально для этого предназначенным инструментом. Швейцарские ножи с огромным числом лезвий и самых разных приспособлений были слабостью спин?протектора. Одной из многих.
        - Короче, Чипизубов, пришли кого?нибудь там, чтобы занялись картиной. А то, чего доброго, вся осыпется.
        - Непременно, господин спин?протектор.
        Референт открыл папку, выдернул авторучку и сделал вид, будто что?то записал.
        Спин?протектор закончил чистить ногти, закрыл ножик и кинул его гвардейцу. Тот ловко поймал нож и спрятал в карман.
        Спин?протектор заложил руки за спину и гордым взглядом окинул развешанные на стенах картины, оружие, дорогую утварь, головы и рога редких животных, застекленные рамки с большими, экзотическими бабочками. Когда он смотрел на эту коллекцию, то мог представить, будто сам ее собирал. И чувство сопричастности к великим делам грело спин?протектору то странное, бесформенное образование, похожее на верблюжью колючку, что прежде, когда?то очень давно, образно именовалось душой. Тогда и форма у него была иная, и пахло оно по?другому, как?то очень по?особенному. Но о тех временах спин?протектор не любил вспоминать. Подобные воспоминания вызывали у него не ностальгию, как у обычных людей, а глухое раздражение.
        Закончив экспресс?осмотр уникального собрания редкостей, спин?протектор направил свой взор на старшего референта. Он знал, что, если Чипизубов пришел к нему сам, без вызова, значит, принес плохие вести. Именно поэтому спин?протектор старался оттянуть момент, когда нужно будет начать говорить о делах.
        Референт преданно смотрел на спин?протектора выпученными водянистыми глазами.
        Спин?протектор тяжело вздохнул, откинул в стороны полы пиджака, глубоко засунул руки в карманы и недовольно буркнул:
        - Выкладывай.
        - Не хотите ли присесть, господин спин?протектор? - Референт сделал жест рукой в сторону письменного стола.
        - Что, настолько плохо? - насупился спин?протектор.
        - Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, - угрем вывернулся Чипизубов.
        - То есть в каком?то смысле новости неплохие?
        - Все зависит от интерпретации.
        - Вот только не надо говорить мне про интерпретации! - протестующе вскинул руки спин?протектор. - Я столько в своей жизни интерпретировал, что тебе и не снилось! Я могу интерпретировать то, чего ты никогда не интерпретируешь, даже если проживешь одиннадцать жизней! Понял, Чипизубов?
        - Да, господин спин?протектор, - повинно склонил голову референт.
        - Ну вот и отлично, - улыбнувшись, довольно хлопнул в ладоши спин?протектор. Мгновенные перепады настроения были для него обычным делом. - Излагай. Все по порядку.
        На всякий случай референт сделал шаг назад, после чего открыл красную папку и принял позу, подобную лирическому тенору, собравшемуся петь неаполитанскую песню из репертуара Паваротти.
        - Сегодня в четыре часа утра, - хорошо поставленным голосом начал он, - объединенными силами подразделения «О» и полиции была предпринята попытка захвата поселка, по имеющимся сведениям, населенного вольными альтерами.
        - Прости, что? - Спин?протектор сделал шаг, наклонился вперед и приложил ладонь к уху, делая вид, будто плохо слышит. - Что ты сказал? - Референт отступил на шаг назад. - Попытка захвата?.. Так?.. Ты сказал «попытка»?
        - Именно так, господин спин?протектор.
        Голос Чипизубова был все так же невозмутимо ровен - сказывалась профессиональная выучка.
        - То есть это означает, что поселок не был захвачен?
        - Поселок был занят, - уточнил Чипизубов.
        Спин?протектор вскинул подбородок и недоумевающе посмотрел на референта.
        - Черт возьми, а в чем разница?
        - «Захвачен» - это от слова «хватать», - объяснил Чипизубов.
        Подумав, спин?протектор кивнул:
        - Согласен.
        - В поселке нам ничего схватить не удалось.
        Спин?протектор сдвинул брови:
        - Как? Вообще ничего?
        Референт грустно улыбнулся и повел папкой в сторону.
        - А где же обещанные альтеры?
        Вопрос прозвучал с угрозой, поэтому Чипизубов постарался снизить градус агрессивности.
        - Они ушли, - сказал он.
        - Куда? - поинтересовался спин?протектор.
        - Этого мы пока не знаем.
        Спин?протектор сделал три шага вперед, затем развернулся и сделал те же три шага назад, поднял руку с растопыренными пальцами и помахал ею.
        - Я чего?то не понимаю. Мы не смогли захватить в поселке ни одного альтера?
        - Ни единого, - подтвердил Чипизубов.
        - Как такое могло случиться?
        Спин?протектор посмотрел на референта в надежде, что тот сумеет прояснить ситуацию.
        Чипизубов тут же распахнул папку, быстро пробежал взглядом пару абзацев и ткнул пальцем в требуемую строку. Разумеется, во всех этих действиях не было никакой необходимости. Референт наизусть знал содержание всех документов, лежащих у него в папке. Но от него требовалось соблюдать правила игры.
        - Из донесения командующего операцией куратора секции КВБ Бапикова трудно понять, что там на самом деле произошло. Он утверждает, что, когда ловчие вошли в поселок, там не было ни души. Но при этом он же говорит, что кто?то мешал ловчим выполнять свои обязанности, вывел из строя прожектора и все средства связи. Похоже, что это не выдумки, поскольку семьдесят девять человек из числа тех, кто принимал участие в операции, оказались в больнице с травмами различной степени тяжести: переломы, вывихи, ожоги. У восьми диагностируется необъяснимое изменение со стороны сердечно?сосудистой системы. Четверо впали в кому. Примерно тридцати потребовалась помощь психолога.
        - Что за черт? - растерянно произнес спин?протектор и опрометью кинулся к столу.
        Спин?протектор почувствовал себя неуверенно. Он всегда чувствовал себя неуверенно, когда не понимал, что происходит. Для того чтобы снова обрести присутствие духа, требовалось почувствовать себя спин?протектором. Лучше всего у него это получалось, когда он сидел за массивным письменным столом, под собственным портретом.
        Упав в кресло, спин?протектор положил руки на подлокотники, поставил ноги на специальную скамеечку, прижался спиной к мягкой спинке, поерзал ягодицами по сиденью и счастливо улыбнулся. Слившись с креслом, он снова стал самим собой - всевластным спин?протектором.
        - Где этот Бапиков? - строго спросил он у референта.
        - Ждет за дверью, - ответил тот.
        - Давайте?ка его сюда.
        Спин?протектор сделал жест гвардейцам. Те приоткрыли двери, и кто?то, находящийся по другую их сторону, втолкнул в кабинет Бапикова.
        На кураторе все еще была военная полевая форма и крапчатый берет с эмблемой в виде черного щита с вписанным в него вертикально стоящим мечом, на рукоятку которого был надет лавровый венок. Несмотря на форму, вид у Бапикова был жалкий и бледный. Он бросал по сторонам затравленные взгляды, как хорек, угодивший в капкан. Глаза его влажно блестели, а по щекам катились крупные капли пота.
        - Бапиков! - как приговор, произнес спин?протектор.
        - Господин спин?протектор… - в растерянности пробормотал куратор.
        Он не знал, что делать: броситься ли к столу или пасть на колени?
        - Господин спин?протектор…
        - Ну?ну, я слушаю тебя, - ободряюще улыбнулся спин?протектор. - Расскажи нам, как ты умудрился не поймать ни одного. - Тут спин?протектор вскинул руку с выставленным указательным пальцем и, потрясая им, громогласно повторил: - Ни одного!
        Бапиков нервно затряс головой.
        - Что это значит? - спросил спин?протектор у референта.
        - Мне кажется, он пытается уйти от ответа, - сказал Чипизубов.
        - Точно. - Спин?протектор выдвинул ящик стола, достал из него «кольт» с золоченым стволом, на котором была выгравирована дарственная надпись, дернул затвор, щелкнул предохранителем и стукнул рукояткой по столу. Он держал пистолет двумя руками, направив ствол на куратора. - Все, Бапиков, шутки кончились. Два дня назад ты тут уверял меня, что по крайней мере пять сотен альтеров у тебя уже в кармане. Ну и где они теперь?
        Бапиков развел в стороны трясущиеся руки.
        - Он хочет сказать… - начал Чипизубов.
        - Я понял, что он хочет сказать! - рявкнул на него спин?протектор. - Я хочу, чтобы он объяснил, как так случилось, что он не смог захватить ни одного альтера? Ну, Бапиков? Отвечай. Я долго ждать не стану.
        Куратор попытался что?то ответить, но спазм сжимал ему горло, будто резиновый жгут. Он попытался прочистить горло, но подавился слюной и зашелся в тяжелом, спастическом кашле.
        - Кто?нибудь, - махнул стволом пистолета спин?протектор, - стукните его по спине.
        Гвардеец стукнул куратора так, что тот, чтобы не упасть, сделал два шага вперед. Зато кашлять он тотчас же перестал.
        - Их предупредили, - с трудом выдавил из себя Бапиков.
        - Их - это альтеров? - уточнил спин?протектор.
        Бапиков молча кивнул.
        Спин?протектор с озадаченным видом почесал стволом пистолета висок.
        - И кто бы это мог быть?
        - Мастер, - поспешил ответить куратор.
        - Тот альтер, что сидит в сорок пятом пансионате?
        Бапиков быстро кивнул.
        Спин?протектор раскинул руки в стороны и навалился грудью на стол.
        - И как же, позволь узнать, он это сделал?
        Бапиков быстро огляделся, затем посмотрел на потолок. С потолка на него молча взирал грозный и недовольный Бог. Заглянув в глаза Бога, Бапиков понял, что спин?протектор не поверит тому, что он скажет.
        - Ну!
        - Он может все! - почти выкрикнул Бапиков.
        - Ах вот как, - с ледяным спокойствием произнес спин?протектор. - Что ж, это многое объясняет. - Он поставил пистолет на предохранитель и кинул его в ящик стола. - Все, - махнул он рукой. - Мне надоело. Уберите с глаз моих это жалкое создание.
        - Куда, господин спин?протектор? - спросил Чипизубов.
        - Что значит «куда»? - недовольно глянул на него спин?протектор.
        - Куда убрать? - Чипизубов взглядом указал на Бапикова.
        Спин?протектор оценивающе посмотрел на куратора.
        - Ну, я даже не знаю… - задумчиво произнес он. - Думаю, пока в какую?нибудь камеру. Где сыро и много крыс. У нас есть такая камера?
        - Найдем, господин спин?протектор, - уверенно кивнул Чипизубов.
        - Ну и замечательно, - довольно кивнул спин?протектор. - Пусть сидит там, дружит с крысами. А мы тем временем проведем полное расследование данного выходящего за рамки моего понимания случая. Хорошего тебе настроения, Бапиков.
        Спин?протектор взмахнул рукой. Гвардейцы подхватили Бапикова под руки и выкинули его за дверь.
        - Как думаешь, Чипизубов, кому поручить расследование?
        Референт заглянул в папку, словно там у него уже лежала страница с распечатанным ответом.
        - Я полагаю, Бергудин справится, господин спин?протектор.
        - Бергудин. - Спин?протектор в задумчивости постучал себя пальцем по нижней губе. - Хорошо, пусть будет он!
        Референт сделал пометку.
        - Ну вот, с делами покончено! - с довольным видом хлопнул ладонью по столу спин?протектор. - Можно, как говорится, и оттянуться. Что бы нам эдакое учудить нынче вечерком? А, Чипизубов?
        На лице референта появилось несвойственное ему обычно озабоченное выражение.
        - Я могу задать вам личный вопрос, господин спин?протектор?
        - Насколько личный? - насторожился спин?протектор.
        - Он не касается вашей семейной жизни.
        - А, ну тогда давай.
        Спин?протектор терпеть не мог вопросов о семье. Кто бы их ни задавал, послы из дружественных стран или журналисты из недружественных. Последние были особенно бесцеремонны и, пользуясь всяким случаем, донимали спин?протектора вопросами о родственниках, близких и друзьях. Как будто государственного мужа спросить больше не о чем. Спин?протектор буквально в бешенство приходил, когда его начинали доставать подобными вопросами. Один раз во время пресс?конференции он даже кинул тяжелую керамическую пепельницу во французскую журналистку, которая настойчиво пыталась выяснить, кто сейчас является женой спин?протектора и сколько у них детей. И попал точно в лоб. Кровищи было - море. Журналистке наложили одиннадцать швов. А потом еще пришлось пластическую операцию делать, чтобы убрать со лба уродливый шрам. Скандал, одним словом. Причем международный. Но ничего, утряслось. Спин?протектору все с рук сходит. Как будто та самая старуха, что, по слухам, три верные карты назвать могла, советы ему нашептывала.
        - Быть может, я ошибаюсь, господин спин?протектор, но мне кажется, что вы совершенно не расстроены провалом операции по захвату альтеров.
        Спин?протектор сурово сдвинул брови к переносице.
        - А в чем вопрос?
        - Мне это только кажется или же вы на самом деле?..
        - Врачи советуют не волноваться из?за пустяков, Чипизубов, - растянул тонкие губы в лягушачьей улыбке спин?протектор. - Вот я и следую их советам. Ну, разбежались эти альтеры, и что с того? Деваться им все равно некуда. В конце концов мы все равно всех их переловим. - Спин?протектор достал из стоящей на столе коробки огромную сигару, снял с нее целлофановую обертку, зубами откусил конец и сплюнул на пол. - Тем не менее я весьма предусмотрительно поступил, послав в сорок пятый пансионат специалистов по безопасности. - Он щелкнул зажигалкой, тщательно раскурил сигару, набрал дым в рот и выпустил его через губы тонкой струйкой. - Никто не смеет диктовать условия. А ему, видите ли, ключ от архивов подавай. - Спин?протектор натужно рассмеялся и помахал зажатой в пальцах сигарой. - Ничего не выйдет! Мы произвели обмен, но по моей схеме. Я ему - ключ, он мне - координаты поселка. После этого он мне больше не нужен, и я отправляю к нему консультантов по безопасности. Кстати, они уже вернулись?
        - Да, господин спин?протектор. - Сказав это, Чипизубов раскрыл папку и даже чуть приподнял, будто хотел за нею спрятаться.
        - Значит, у нас есть целый пансионат, куда можно закидать новых альтеров.
        - Боюсь, это не так, господин спин?протектор.
        Рука спин?протектора замерла, не донеся сигару до рта.
        - Что значит «не так»?
        - Пансионат номер сорок пять по?прежнему занят.
        - Кем?
        - Все теми же жильцами.
        С задумчивым видом спин?протектор пососал кончик сигары.
        - То есть альтер жив?
        - Да, господин спин?протектор.
        - Но ты сказал, что консультанты по безопасности вернулись.
        - Да, господин спин?протектор.
        - Выходит, они не выполнили задание?
        - Они не смогли, господин спин?протектор.
        Спин?протектор в недоумении пошлепал губами.
        - Я этого не понимаю, - сообщил он наконец. - Как они могли не выполнить задание?
        - Они мертвы, господин спин?протектор.
        - Но ты же сказал, что они вернулись! - с возмущением воскликнул спин?протектор.
        - Их привез шофер. На заднем сиденье.
        - А вот это уже черт знает что! - Спин?протектор с размаху воткнул сигару в пепельницу. - Отправьте в пансионат новую группу!
        - Уже отправили.
        - И что? Они тоже вернулись на заднем сиденье?
        - Вернулся только один человек. Пока он разбирался с охранниками, требуя, чтобы их пропустили на территорию пансионата, машину раздавила глыба льда.
        - Что? - Лицо спин?протектора начало подергиваться. - Какая еще глыба?
        - Огромная глыба льда упала с неба и раздавила машину в лепешку, - объяснил Чипизубов.
        Спин?протектор прижал ладони к щекам, пытаясь унять подергивание лицевых мышц.
        - Мне это не нравится, Чипизубов. Совсем не нравится.
        - Согласен с вами, господин спин?протектор, - чуть наклонил голову референт. - Ситуация… неприятная.
        - Мы должны выкурить из пансионата этого альтера! - стукнул кулаком по столу спин?протектор.
        - Я бы посоветовал вам не торопиться и не принимать скоропалительных решений, господин спин?протектор.
        - Прости, я не ослышался? - наклонил голову спин?протектор. - Ты хочешь дать мне совет? Я все правильно понял?
        Чипизубов понял, что если и не переступил черту дозволенного, то подошел к ней недопустимо близко, и внутренне содрогнулся. Хотя внешне остался невозмутимым.
        - Я всего лишь высказал свое мнение, господин спин?протектор.
        - А оно меня интересует? - Спин?протектор ударил себя ладонями по груди и резко раскинул руки в стороны. - А, Чипизубов?
        Референт понял, что спин?протектор пошел вразнос. Такое с ним редко, но случалось. Это было очень опасное состояние. И даже Чипизубов не знал, что делать в таких ситуациях.
        - Думаю, что нет, господин спин?протектор. - Референт опустил взгляд на открытую папку, что держал в руках.
        - Пошел вон, Чипизубов! - Спин?протектор вытянутой рукой указал на дверь. - Никто не смеет давать мне советы, когда я его об этом не спрашиваю!
        Спин?протектор уже орал, плюясь слюной. Шея у него побагровела, а глаза налились кровью.
        Референт захлопнул папку, еще ниже опустил голову и быстро?быстро засеменил в сторону двери.
        Спин?протектор прикрыл глаза веками, похожими на мокрую промокашку, глубоко вздохнул, на несколько секунд задержал дыхание и медленно выпустил воздух из легких.
        - Воды, - скомандовал он, открыв глаза.
        Прятавшийся за спинкой кресла гвардеец поставил перед ним на стол бокал с пузырящейся минералкой со льдом.
        Спин?протектор залпом осушил бокал, вытряхнул лед в рот, разжевал и проглотил.
        - Телефон, - сказал он, протянув руку.
        Тотчас же в руку ему легла телефонная трубка на длинном шнуре.
        - Подразделение «Ф», генерал Наутилин, - произнес он в трубку.
        В трубке раздался только один короткий гудок, после чего бодрый голос отрапортовал:
        - Генерал Наутилин! Преданный вам всей душой и сердцем, господин спин?протектор! Готов выполнить любой ваш приказ!
        Спин?протектор невольно усмехнулся. Наутилин был тот еще подхалим. Все готов сделать ради того, чтобы войти в Первый Круг «Вечности»! Но, следует отдать ему должное, служакой он был отменным. Если бы спин?протектор приказал ему пройти сквозь стену, Наутилин бился бы в стену лбом, пока не убился бы насмерть. Или не оказался бы по другую сторону стены.
        - Переводим проект «Джокер» в финальную стадию, - произнес в трубку спин?протектор.
        Не дожидаясь ответа, он вернул трубку гвардейцу, откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и с чувством выполненного долга улыбнулся.
        - Ну вот теперь можно и оттянуться.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к