Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Иванова Ольга : " Любовь И Волки " - читать онлайн

Сохранить .
Любовь и волки Ольга Дмитриевна Иванова
        Влюбилась? Поздравляю! Но как быть, если твой избранник скрывает от тебя страшную тайну, его родственники ведут себя подозрительно, а по дому разгуливает настоящий призрак? И нет, я не сошла с ума, просто моя жизнь перевернулась с ног на голову. И все сильнее хочется задать вопрос: кто ты, любимый?
        Любовь и волки
        Ольга Иванова
        Глава 1
        Автобус остановился в поле.
        - Это точно Большие Перевертыши? - с сомнением уточнила я, разглядывая колосящиеся просторы.
        - Они, - буркнул водитель и ткнул пальцем в дорожный указатель, который я сразу не заметила.
        - Ладно, спасибо... - я принялась стаскивать чемодан по крутым ступенькам автобуса.
        Чемодан был большим, а я маленькой, но никто из пассажиров даже не попытался мне помочь, не говоря уже о водителе. Все словно приросли к своим местам и с напряжением следили за моими потугами. Странные какие-то... А одна бабуля так и вовсе принялась неистово креститься, что-то бормоча себе под нос. Я помнила ее, она сразу сидела рядом со мной, но узнав, что я еду к жениху в Большие Перевертыши, сбежала на другое место, точно от прокаженной. И крестилась вот так же...
        Когда наконец мы с чемоданом очутились на земле, все в салоне синхронно выдохнули, я прямо кожей ощутила это вселенское облегчение. Дверь с шипением закрылась, и автобус, дымя выхлопными газами, уже весело покатил дальше.
        Я оглянулась. И куда меня занесло? Глеб, конечно, предупреждал, что его бабушка живет в глубинке, но я не думала, что все настолько плохо. Может, позвонить ему и попросить, чтобы встретил? Нет, тогда не получится сюрприза. Значит, будем справляться сами...
        Я достала из рюкзачка телефон: сеть ловит! И навигатор работает. Так что не все так страшно, Анюта! Вон и стрелочка призывно мигает, значит, знает, куда вести. Я прошла несколько метров вдоль дороги и наконец разглядела узенькую тропинку, разрезающую поле. Мы с чемоданом вполне на ней поместились, и я бодро зашагала вперед, навстречу своему любимому.
        Глебушка, как же я соскучилась по нему... Интересно, а он по мне? Мы не виделись почти две недели. Обрадуется ли моему появлению? Ведь он так отговаривал меня ехать с ним, еще тогда, когда пришло письмо от его старенькой бабушки с просьбой о помощи. В какой именно помощи нуждалась его родственница, Глеб не сказал, но тут же стал собираться в дорогу.
        - Тебе там будет плохо, и я буду занят целыми днями, да и бабушка у меня не сахар, - убеждал меня Глеб. - Это место не для тебя, Анюта, поверь. А я скоро вернусь, месяц, не больше. Будем переписываться каждый день, созваниваться... Я буду очень скучать, но что поделаешь, - и смотрел на меня несчастными щенячьими глазами.
        И я отпустила его. Не стала настаивать, ведь в отношениях главное что? Доверие! А наши с Глебом отношения только-только зарождались, расцветали, обретали вес. И я очень боялась помешать этим метаморфозам.
        Зато мои чистые стремления не разделяли подруги.
        - Ты серьезно так спокойно разрешила ему уехать? - не верила Дина, возмущенно потряхивая черными кудряшками.
        - Ой, боюсь, найдет он там себе девку деревенскую, в соку, на все готовую, - вздыхала Маша, которая сама всего два года как приехала в столицу из какой-то северной глубинки. - Они, знаешь, какие ушлые? А Глеб - парень ого-го-го какой... За ним в городе девицы бегают, а в деревне и подавно... Уж раз нашла себе такого мужчину, Анька, так и держись за него, никому не давай даже смотреть в его сторону. Я б ни за что...
        - Нет, Глеб не такой... - пыталась возражать я, хотя зерно сомнений подругам все же удалось забросить мне в сердце.
        - А вот поезжай к нему туда - и проверь, - Дина стукнула кулаком по столу. - Только не сообщай, что едешь. Сделай сюрприз. По его реакции ты сразу поймешь, скрывает что-то от тебя или нет.
        И я вдруг разозлилась. Ладно, поеду! Докажу девчонкам, что они ошибаются! Глеб не такой, ясно?
        Заявление на отпуск, билет до Тулы, потом на местный рейс до Больших Перевертышей - и вот я здесь, шагаю в чистом поле, обдуваемая теплым ветерком, щурюсь от яркого солнца и предвкушаю удивление и радость любимого. А пшеница какая высокая! Чуть ли не с меня ростом. Упасть бы в нее... С Глебом. Как в кино! Романтика.... Я даже зажмурилась, представляя это, - и споткнулась. Не удержала равновесие и плюхнулась прямо в ту самую пшеницу. Черт, а она колючая! И жуки какие-то. Фу! Нет, пожалуй, не надо мне такой романтики... Обойдусь. Я поднялась на ноги, подняла чемодан, отряхнула себя и его и двинулась дальше, стараясь уже не терять бдительности.
        Заметив впереди просвет, ускорила шаг. Поле наконец закончилось, но тропинка убегала дальше, через пролесок, залитый послеполуденным солнцем, затем скрывалась за густым малинником. Навигатор по-прежнему убеждал меня не сходить с нее, и я продолжила путь. Проходя мимо малинника, не удержалась и сорвала одну ягодку. Потом еще одну, и еще... Вкусно-то как! Сто лет не ела лесной малины... Я раздвинула ветки, чтобы добраться до других ягод - и уперлась взглядом в лошадиный зад. Отпрянула в легком замешательстве и тут тишину нарушило громкое и даже возмущенное:
        - Ква!
        - Мама! - взвизгнула я, когда через мои ноги нагло перепрыгнула упитанная лягушка и поскакала себе дальше.
        - Не бойтесь, это всего лишь Рина, - от бархатистого мужского голоса я вздрогнула и чуть снова не завизжала.
        На том самом месте, в кустах, где только что лоснился гнедой лошадиный зад, стоял мужчина. Точнее, выглядывал, поскольку видно его было ровно по пояс: породистое лицо, шатен, с длинными вьющимися волосами, в клетчатой, по типу ковбойской, рубашке, которая практически трещала на мощных плечах и широкой груди. Он приветливо улыбался, обнажая белые крупные зубы.
        - Рина? - я сглотнула, еще плохо соображая. - Это вы про кого? Лягушку?
        - Лягушка, да, - улыбка незнакомца слегка потухла, зато во взгляде появилось любопытство. - А вы куда путь держите, милая синеглазка?
        Я опешила. Синеглазка? Глаза у меня, конечно, голубые, но вот так обращались ко мне впервые... Еще и «милая». Изъясняется странно... Подозрительный какой-то тип. Я на всякий случай отступила на шаг, а затем и вовсе нырнул за чемодан.
        - Мне надо в Большие Перевертыши, - кашлянув, ответила я. - Я правильно иду?
        - Да, правильно, - взгляд мужчины стал еще заинтересованней. - А к кому вы, позвольте спросить?
        - К Волкову. Глебу, - ответила я.
        - К Волковым? - брови шатена изогнулись в удивлении.
        - Да, вы знаете его?
        - Кто ж не знает Волковых... - протянул он.
        - Может, тогда вы мне подскажете, как найти их дом? - осмелев, спросила я. - И далеко еще до поселка?
        - Нет, недалеко, - ответил мужчина. - Сейчас спуститесь с холма, затем по главной улице все время прямо, прямо и упретесь в дом Волковых. Вы его не спутаете с другими.
        - Спасибо, - я вежливо улыбнулась и схватилась за ручку чемодана. - Всего доброго...
        - До встречи... - он тоже улыбнулся, а за его спиной вдруг мелькнул лошадиный хвост.
        Показалось? Я несколько раз сморгнула, прогоняя наваждение, и устремилась прочь. А вскоре и вовсе об этом забыла, поскольку передо мной внизу раскинулся большой поселок. Он и вправду начинался у подножья холма, на котором я сейчас стояла. Но удивительным было другое: я ожидала увидеть старую заброшенную деревню, оторванную от цивилизации, вместо этого вдоль ухоженных улочек окруженные аккуратными заборчиками стояли вполне себе современные коттеджи, один краше другого. Вот тебе и глушь... Вот тебе и Большие Перевертыши. И чтобы я уже совсем не сомневалась, навигатор замигал, сообщая, что мы на месте.
        Спуск был пологий, но все равно пришлось придерживать чемодан, чтобы не скатиться вместе с ним вниз. Наконец и с этим благополучно справилась. Так, а вот и улица. Широкая. Наверное, и есть та самая главная. А тут и указатель на глаза попался: «Главная улица». Я не сдержала смешка. С фантазией у местной администрации, конечно, туговато, зато никаких недопониманий. Навигатор отчего-то подвис, но это было уже не критично. Главное, определились с направлением.
        Улица была асфальтирована, поэтому мы с чемоданом почти летели вперед, а я с интересом осматривала поселок. Красивые и вблизи дома, дворы с лужайками, цветники, огородики... Мило. Мне здесь уже нравится! Правда, безлюдно как-то...
        Но стоило об этом подумать, как из-за угла появились две девицы, обе рыжие, длинноногие, в мини-платьях и на шпильках. Ого... «А вдруг они знают Глеба?» - тут же ковырнул червячок ревности. Может, мои подруги были не так уж неправы? Девицы синхронно окинули меня взглядом и начали перешептываться. Я подождала, пока они исчезнут из виду, и остановилась. Быстро, пока никто больше не объявился, достала из рюкзачка зеркальце. Вроде, все в порядке... Тушь не поплыла. Помаду тоже еще не всю «съела». Разве что нос слегка пригорел, будет лупиться... Я распустила волосы, слегка взбила их, чтобы придать объем. Вот так-то лучше. Надела очки от солнца и уже более степенно пошла дальше. Теперь люди стали попадаться чаще, и все, проходя без зазрения совести пялились на меня. Я старалась не обращать на них внимания, но внутреннее напряжение все же присутствовало.
        Главная улица закончилась внезапно, и я уперлась в особняк. Серьезно, это был самый настоящий особняк, старинный, из белого камня, с колоннами и огромным крыльцом. «Вы его не спутаете», - вспомнились слова незнакомца из малинника. Хотите сказать, это дом Глеба?
        Нет, не может быть. Этот похоже на музей какой-то, а не дом, где должна проживать старенькая одинокая женщина. Какой там адрес? Я нашла в кармане бумажку: «Лесная, 1». Ну вот, Лесная, а не Главная! Неужели тот тип меня обманул? Вот так доверяй людям! Или у них тут несколько Волковых? Я завертела головой в поисках таблички с названием улицы, но меня отвлек рев мотора и оглушительная музыка. Ко мне на всех скоростях приближался красный кабриолет. Поравнявшись, он вдруг резко затормозил, а я смогла рассмотреть его пассажиров: три парня, все как на подбор красавчики с выражением хозяев жизни на лице.
        - Эй, блондинка, ты кто? - приглушая музыку, оскалился водитель. - Откуда тебя занесло к нам?
        - Поехали с нами, познакомимся поближе, - ухмыльнулся его сосед.
        Я занервничала. Все же я в незнакомом поселке, никого не знаю, а тут местные мажоры решили показать свою крутизну. Мало ли что им еще придет в голову?..
        - Она моя, - от рыка, который раздался за моей спиной, мне стало совсем жутко. А когда на плечи легли чьи-то тяжелые ладони, у меня подогнулись коленки.
        Мажоры тоже изменились в лице. Улыбки исчезли, а во взгляде промелькнула досада. Водитель снова оскалился, но уже как-то нервно, выдавил газ, и машина сорвалась с места.
        - Ты что тут делаешь, Аня? - а вот этот взволнованный голос показался мне уже знакомым.
        Меня бережно развернули к себе, и я от облегчения чуть не расплакалась.
        - Глеб... - всхлипнула я и упала в родные объятия.
        Глава 2
        Я, притихшая, сидела в просторной кухне и наблюдала за Глебом, который делал чай.
        - Ты не рад меня видеть, да? - спросила, глядя на его напряженную спину.
        - Рад, конечно, рад, - он обернулся через плечо и улыбнулся, как мне показалось, несколько вымученно. - Просто... Да ладно, все, забыли.
        - Я могу уехать. Завтра утром, - я старалась скрыть обиду в голосе. - Или когда ближайший автобус?
        - Через три дня, - Глеб поставил предо мной чашку с горячим чаем и сел напротив.
        - Автобус ходит раз в три дня? - ошеломленно протянула я.
        Глеб развел руками:
        - Я ж говорил, что здесь захолустье...
        - Ничего себе захолустье, - хмыкнула я и взяла из вазочки печенье. Шоколадное. - Такие коттеджи, машины, улицы ухоженные, я даже магазины видела. А ты вообще живешь в музее, - я задрала голову, рассматривая лепнину на потолке.
        - Это наша семейная усадьба, досталась от предков, графов Волковых, - без особого энтузиазма отозвался Глеб.
        - Семейная усадьба? И у вас ее не экспро... Экспроприировали? - я еле выговорила это мудреное слово. - После революции там... Или во время войны...
        - Прадеду удалось отстоять ее.
        - Надо же... - снова протянула я, а потом игриво улыбнулась: - Ты не говорил, что из дворянского рода.
        - Да перестань, - Глеб с усмешкой отмахнулся. - Было бы что рассказывать. Гордиться тут нечем, это не моя заслуга.
        - Все равно забавно, - я пожала плечами.
        - Лучше расскажи, как ты меня нашла, - Глеб снова стал серьезным и озабоченным. И вообще он как-то неуловимо изменился с момента нашего расставания. Что-то в его внешности не давало мне покоя, но я не могла понять что именно. Может, потому что он загорел? Или бриться перестал, вон, щетину какую отрастил... Одичал, бедный...
        - Аня?
        - Да... - я выпала из своих размышлений. - Как нашла? Да по навигатору. Без проблем. Вначале на поезде, потом на автобусе, потом по полям, по холмам... - закончила уже шутливым тоном. - Добрые люди еще помогли...
        - И ты проделала такой путь ради меня? - карие глаза Глеба засветились нежностью, отчего на душе сразу потеплело.
        А в следующий миг я наконец поняла, что меня смущало.
        - Очки, Глеб! Где твои очки?
        - Очки? - он инстинктивно дотронулся до переносицы и рассеянно улыбнулся. - Видимо, забыл где-то...
        - Но ты ведь плохо видишь... Как рисовать будешь? - забеспокоилась я.
        Глеб - графический дизайнер, работал удаленно и, бывало, сутками не отлипал от ноутбука. Уверена, он и здесь из него не вылезает.
        - Потом найду... Тебя различаю и ладно, - отшутился он и, дотянувшись через стол до моей руки, легонько сжал ее.
        - А ты хоть питаешься нормально? - я переплела наши пальцы и озабоченно принялась выискивать в любимом признаки усталости или измождения. Не похудел ли? Да нет... Кажется, даже наоборот, раздался в груди и плечах.
        - Все у меня хорошо, - заверил между тем Глеб. - Я больше за тебя волнуюсь. Могла бы мне позвонить, что едешь.
        - Я хотела сделать сюрприз.
        - Тебе это удалось, - он усмехнулся.
        - Значит, ты не злишься на меня? - я почувствовала перемены в его настроении и сама приободрилась.
        - Я не могу на тебя злиться, - и вновь улыбка, от которой я растекалась счастливой лужицей.
        - Кхе-кхе, - громкое покашливание заставило Глеба отпустить мою руку.
        Я тоже в испуге подскочила на месте, обернулась - и наткнулась на изучающий взгляд темно-карих глаз. В дверях стояла старушка, маленькая, худенькая, чуть сгорбленная, с заостренным носом и тонкими губами. Свободное платье в мелкий цветочек, на плечах шаль, крупные серьги с красным камнем, седые волосы собраны в аккуратный пучок. Опиралась она на тросточку с резным набалдашником.
        - Бабуля? - Глеб тут же вскочил на ноги. - А у нас гости.
        - Я вижу, - прокряхтела она и, постукивая тростью, проворно направилась к нам. - Кто такая?
        - Это Аня, - быстро представил меня Глеб, и я тоже поднялась. - Моя... Невеста.
        Сердце, несмотря на волнение, радостно подпрыгнуло: ух ты! Глеб назвал меня своей невестой! Нет, конечно, он уже не раз заикался о своих серьезных намерениях, но вот так представить меня бабушке. Неожиданно.
        - Невеста? Хм... - бабушка подошла ко мне ближе и втянула носом воздух, затем еще раз. Потом и вовсе стала обходить меня вокруг. И выглядело это точно она... обнюхивает меня? Я так странно себя чувствовала в этот момент, что боялась даже шелохнуться. - Глебушка... Так она ведь... - начала было бабуля с некой укоризной, но внук ее перебил.
        - Аня, - обратился он ко мне. - Разреши представить тебе мою бабушку, Софью Ильиничну.
        - Очень приятно, Софья Ильинична, - мне наконец удалось улыбнуться. - Извините, что без приглашения...
        - Ну раз уж явилась, то что теперь? Не выгонять же за порог, - это, конечно, мало походило на радушный прием, но я не стала расстраиваться. Глеб же предупреждал, что у него бабуля не сахар. Опять же, старики часто ворчат... Ничего, надеюсь, у нас еще будет возможность подружиться.
        Однако следующие слова бабули заставили пошатнуться мою веру в светлое будущее, да и страху еще больше нагнали. Она прошла к Глебу совсем близко и, понизив голос, спросила:
        - Внучек, так, может, я ее укушу?
        Ой... Бабушка Глеба, похоже, несколько не в своем уме. Так, может, потому он не хотел, чтобы я приезжала?
        Я, глупо улыбаясь, опустилась обратно на стул.
        - Бабуля, - между тем произнес Глеб сквозь зубы и почти шепотом, - перестань, - и уже мне, широко улыбнувшись: - Это бабушка так шутит, не обращай внимания.
        - Ничего подобного... - начала было «бабуля».
        - Поговорим потом, - осек ее Глеб и бросился ко мне: - Анюта, идем покажу тебе дом и твою комнату заодно.
        Он подхватил мой чемодан, другой рукой взял меня за руку и потянул за собой, прочь из кухни.
        - Не слушай мою бабушку, - повторил он уже на ходу. - У нее черный юмор. И не обижайся на нее, что бы она ни болтала.
        - Хорошо, - не очень уверенно пообещала я.
        Мы прошли большой пустой холл и стали подниматься по широкой лестнице. Ну точно как во дворце... Даже неуютно немного.
        - А я не знала, что ты такой сильный, - заметила я не без гордости, глядя, как легко Глеб несет мой огроменный чемодан, даже умудряется размахивать им.
        Но он то ли не расслышал, то ли проигнорировал мои слова, вместо этого произнес:
        - Твоя комната будет рядом с моей, поэтому я всегда буду рядом. Не волнуйся...
        «А я и не волнуюсь», - чуть не ответила я, но промолчала. Правда, лучше, если буду жить подальше от бабушки...
        Но он то ли не расслышал, то ли проигнорировал мои слова, вместо этого произнес:
        - Твоя комната будет рядом с моей, поэтому я всегда буду рядом. Не волнуйся...
        «А я и не волнуюсь», - чуть не ответила я, но промолчала. Правда, лучше, если буду жить подальше от бабушки...
        Второй этаж оказался не таким уж большим, в отличие от первого: недлинный коридор с окном в торце и всего четыре двери.
        - Это правое крыло, - пояснил Глеб, останавливаясь к средней двери. - Есть еще левое, там живет бабушка...
        Фух, а это хорошая новость. Значит, меньше будем видеться с Софьей Ильиничной.
        - Так, это твоя комната, - Глеб открыл дверь, - соседняя моя.
        - А остальные две чьи? - мне стало любопытно.
        - Ничьи, - усмехнулся Глеб. - Вон в той что-то вроде библиотеки моего покойного прадеда, а дальше - совместный санузел. Комнату смотреть свою будешь?
        - Конечно! - я шагнула в дверь. - О, как симпатично...
        Спальня и правда была милой и типично женской: сиреневые тона, воздушные шторы, обои в цветочек.
        - Здесь когда-то жила моя мама, еще до замужества, - объяснил Глеб. - Все, конечно, старое и, наверное, пыльное. Но завтра придет помощница по хозяйству и все приберет.
        - Ничего, - я махнула рукой, - если что, я и сама могу...
        - Даже и не думай, - Глеб подошел ближе и обнял меня за талию. - Ты наша гостья.
        - Глеб... А где твои родители? - спросила я, заглядывая ему в глаза. - Ты никогда не рассказывал мне о них.
        - Их давно нет в живых, - просто ответил он. - У меня из родственников осталась только бабушка и тетка, но она так... Живет не с нами.
        - Ох, извини...
        - Ничего, все в порядке, - Глеб мягко улыбнулся. - Все-таки хорошо, что ты приехала, я очень соскучился по тебе... - он притянул меня к себе и поцеловал.
        - Я тоже, - прошептала я, с радостью отдаваясь этому поцелую.
        Сперва мы целовались медленно, смакуя губы друг друга, но вскоре напор Глеба стал сильнее, а поцелуй настойчивей. Тело тут же откликнулось волной желания, а в груди затрепетало предвкушении: неужели сегодня мы наконец сделаем «это»? Мы встречались уже несколько месяцев, но близости у нас пока так и не случилось. Уже не один раз подходили к ней, но... Глеб был настолько строгих правил, что считал близость до брака - неприличным и неуважением ко мне, поэтому всегда останавливался, будучи почти на грани. С одной стороны, это говорило о его серьезных намерениях, но с другой... Как же иногда хотелось продолжения! Но я не настаивала, нет. Потому что тоже уважала его принципы и готова была подождать, тем более целовался он потрясающе, и даже легкое поглаживание спины выглядело как эротический массаж... В общем, думаю, было ради чего потерпеть.
        Объятия Глеба становились крепче, и в какой-то момент мне до боли сдавило ребра и стало трудно дышать. Я, не сдержавшись, вскрикнула, а Глеб тут же отпрянул от меня.
        - Что? Я сделал тебе больно? - в его глазах плескался испуг.
        - Немного переборщил с силой, - я усмехнулась, потирая бок. - Но это не смертельно.
        - Прости, я... Я, видимо, действительно очень соскучился, - Глеб как-то уж чересчур распереживался и выглядел очень растерянным. Это было трогательно и неожиданно.
        - Переживу, - чтобы успокоить его, я поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку, затем с улыбкой взъерошила русую макушку. - Продолжим нашу экскурсию по дому?
        - Давай, - он наконец тоже улыбнулся. - Правда, смотреть особо нечего. Часть дома все равно нежилая, бабушке одной это ни к чему...
        - А почему адрес твоего дома Лесная, 1, а он стоит на Главной? - спросила я уже на пути обратно на первый этаж.
        - Потому что у него двойной адрес, никогда не встречала такое? Улица Главная пересекается с Лесной, - объяснил Глеб.
        - Ну да, я не подумала об этом. Я вообще так растерялась, когда увидела ваш особняк... Даже глазам не поверила, - я засмеялась, вспоминая. - А потом еще эти неприятные мажоры подъехали... Кстати, кто это был? Мне кажется, или они тебя испугались?
        - Ты права, местные мажоры, - голос Глеба как-то сразу изменился, став бесцветным. - Тебе стоит держаться от них подальше. Особенно если меня нет рядом.
        - Глеб, внучек, - донеслось из кухни, - веди свою невесту, будем ужинать...
        - Идем, бабушку не стоит заставлять ждать, - я улыбнулась любимому и потянула его за руку.
        Еще издалека я ощутила запах жареного мяса и занервничала: у Глеба на него была аллергия. Неужели Софья Ильинична не знает об этом? Или она хочет угодить мне?
        Старушка действительно жарила свиные стейки. Огромные, жирные, на косточке, они аппетитно шкварчали на огромной сковороде.
        - Я не буду, - торопливо произнес Глеб и направился к холодильнику.
        Бабушка проводила его удивленным взглядом, но ничего не сказала. Затем посмотрела на меня:
        - Давай тарелку, положу.
        - Извините, Софья Ильинична, но я тоже не буду, - замялась я. Мясо я, конечно, ела, но решила поддержать Глеба. - Спасибо большое. Я... Я бутерброд съем, с вашего разрешения, - Глеб как раз достал хлеб, сыр и овощи.
        - Ладно, - старушка недовольно поджала губы и зыркнула на меня так, словно это я была виновата в том, что у ее внука аллергия.
        Она положила стейк себе на тарелку и вернулась с ним к столу. И никаких овощей или гарнира, даже хлеба не взяла.
        - Приятного аппетита, - чопорно произнесла Софья Ильинична и вонзила вилку в источающее сок мясо.
        Глеб сглотнул, и на миг его глаза вспыхнули желтым. Конечно же, в его зрачках всего лишь отразилось вечернее солнце, которое как раз светило в окно, но выглядело это жутковато. Чего только не привидится с усталости.
        - И чем ты занимаешься, Анна? - спросила меня вдруг Софья Ильинична.
        - Вы имеете в виду профессию? - я улыбнулась. - Я ветеринар.
        Рука старушки, в которой она держала нож, зависла в воздухе, а на лице появилось любопытство:
        - Надо же...
        - Да, - я снова усмехнулась и взглянула на ее внука, который, опустив глаза в стол, жевал свой бутерброд. - Мы с Глебом даже познакомились у нас в ветлечебнице. Он привел к нам бездомного кота с раненой лапкой.
        - Кота? - теперь и Софья Ильинична смотрела на Глеба.
        - Кота, - подтвердила я. - Точнее, кошку, даже котенка. Лапку мы ей вылечили, а кошечка осталась жить у меня. Правда, на время моего отсутствия пришлось отдать ее маме...
        - Надо же... - снова протянула Софья Ильинична и хмыкнула. - Кота...
        - Да, кота. Ничего удивительного в этом не вижу, - с нажимом отозвался Глеб.
        - Значит, точно не хочешь мяска, внучек? - невинным тоном поинтересовалась бабушка.
        - Нет, - рыкнул Глеб. И прозвучало это так угрожающе и страшно, совсем как тогда с мажорами, что мне снова стало не по себе. Раньше мой интеллигентный и милый Глеб таких интонаций себе не позволял.
        - Глеб, а ты так и не нашел очки? - я решила сменить тему и настроение за столом.
        - Нет, потом. Чай будешь? - он тоже быстро перевел тему.
        - Буду, - кивнула я, хотя внутри кольнула обида из-за его столь резкого тона.
        Бабуля между тем со смаком доела стейк, а потом без стеснения вылизала тарелку. Меня, конечно, такое несколько смутило, но я вида не подала, в конце концов, у пожилых людей бывают разные причуды.
        - Я пошла спать, - известила она нас и пошаркала прочь из кухни.
        - Спокойной ночи, - поспешила пожелать я ей вслед.
        - Ага, и тебе того же, - отозвалась старушка, затем хмыкнула, видимо, каким-то своим мыслям.
        - Может, тебе кашу приготовить? - спросила я у Глеба. - Или чего другого?
        - Нет, спасибо, - он улыбнулся, снова став милым. - Я уже поел. А ты как?
        - Я тоже поела, - заверила его я. - А разве твоя бабушка не знает, что тебе нельзя мяса?
        - Знает, но забывает иногда. Ты же видишь, какой у нее уже возраст, - Глеб загрузил грязные тарелки и чашки в посудомоечную машину. К слову, несмотря на старинный антураж, кухня у бабушки Глеба была обставлена по последнему слову техники. Получалось эдакое смешение стилей. - Тоже, наверное, пойдем спать? Точнее, я поработаю еще немного, а ты отдыхай. Устала ведь за дорогу.
        - Да, пожалуй, - я глянула в окно, где уже сгустились сумерки. - А завтра покажешь мне ваш поселок?
        - Если будет время, - неопределенно отозвался Глеб и приобнял меня. - А по правде говоря, тут и смотреть нечего.
        - И все же мне будет интересно, - сказала я и, не сдержавшись, зевнула, потом поспешно прикрыла рот рукой. Усмехнулась: - Кажется, мне действительно пора спать.
        В холле, как и на лестнице, тускло горел свет, и по стенам и потолку плясали длинные тени. На одной из стен в ряд висело несколько портретов: женщина и двое пожилых мужчин.
        - Это твои родственники? - спросила я Глеба.
        - Да, вот эти двое, - он показал на женщину и одного из мужчин, - очень дальние. А это - мой прадед, отец бабули...
        С того самого портрета на меня взирал хмурый седовласый мужчина, с пышными усами и выпирающим из распахнутых пол фрака животиком.
        - Солидный такой, - заметила я с улыбкой.
        - Да уж, - усмехнулся тоже Глеб, - поговаривают, нагонял страху на всю округу.
        Уходя, я еще раз бросила взгляд на портрет, и по спине прошел холодок. Мне вдруг показалось, что глаза прадеда живые, и он смотрит на меня, и даже шевелит усами. Похоже, мне действительно нужно поскорее лечь спать.
        У двери в мою комнату мы с Глебом еще несколько минут целовались, на этот раз обойдясь без травм, потом пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.
        Шкаф в спальне был большой, но чемодан я пока полностью не распаковывала, повесила на плечики только самые мнущиеся вещи. Уже сейчас, когда долгая дорога была позади и адреналин слегка схлынул, я испытывала легкий стыд за свой спонтанный поступок. Приехала тут, взбаламутила все, Глеба, наверное, поставила в неловкое положение перед бабушкой. И хотя он и убеждал меня, что все в порядке, да и место для меня нашлось в их большом доме, я все равно подумывала над тем, чтобы не задерживаться в гостях. Вот поживу пару деньков до следующего автобуса, побуду немного с Глебом, чтобы тоску немного прибить, и поеду домой...
        Глава 3
        Несмотря на безумную усталость и мягчайшую постель, я долго не могла уснуть. Сперва надоедали мысли и воспоминания, а потом мне стало мерещиться, что в комнате кто-то есть и на меня смотрит. Я понимала, что это глупости, пыталась себя успокоить, но чувство это все равно не пропадало. Я несколько раз включала ночник, вглядываясь в затемненные углы. Закрыла окно и шторы. Изучила шкаф. Выглянула в коридор. Хотела даже сбежать в спальню к Глебу, но в последний момент сдержалась: еще подумает, что я истеричка. И без того ему хлопот доставила. В конце концов решила, что это нервное, от перевозбуждения, и просто оставила свет включенным. И неожиданно заснула.
        Проснулась, когда утреннее солнце уже вовсю пыталось пробиться сквозь плотные шторы. Ночной страх остался там же, где и усталость, и я сладко потянулась. Полежала еще немного, зависая в своих мечтах, потом выбралась из постели и подбежала к окну. Распахнула шторы и на миг замерла: на лужайке, прямо перед домом, Глеб рубил дрова. Босиком и голым торсом, в одних джинсах, ага. Я облокотилась о подоконник и подперла щеку ладонью. И как я раньше не замечала, насколько у него потрясающая фигура? Нет, я знала, что у меня привлекательный парень, хорошо сложен, подтянут, ведет здоровый образ жизни, бегает время от времени и занимается с гантелями, но вот так... Да он соткан из одних мышц, ни грамма жирка! И эти плечи, спина... А пресс! Да я даже с такого расстояния могу посчитать кубики! Это точно мой Глеб? Или на него так свежий сельский воздух действует? Значит, не зря мне показалось, что он будто мощнее стал.
        А как же эффектно он рубит эти чертовы дрова! Напряженные мускулы, влажная от пота и золотистая от загара кожа... Да ладно! Я сейчас начну сама комплексовать! Я ущипнула себя за талию, проверяя намечающийся жирок. И попа... Мне кажется, или она покруглела? Я тихо застонала. Все, возвращаюсь в город и бегом в тренажерный зал, качать пресс!
        Но проблема с жирком отошла на задний план, стоило во дворе появиться еще одному персонажу. Точнее, это была она. Фигуристая красавица, прямо как из сказки: белолица, черноброва, смоляная коса до пояса, грудь более чем выдающаяся, легкий красный сарафан не скрывает стройных ножек. Кто такая?
        Глеб, увидев ее, отложил топор, выпрямился, приветливо взмахнул рукой. Она кокетливо улыбнулась в ответ, что-то сказала и протянула ему некий сверток. Глеб теперь стоял ко мне спиной, и я не видела его лица, а вот мимика девицы была вполне красноречива: взмах ресницами, томный взгляд, загадочная полуулыбка. Я, сгорая от любопытства и, что уж скрывать, ревности, прижалась к стеклу еще сильнее, стараясь расслышать, о чем они говорят. Глеб между тем гостье, похоже, что-то сказал, потому что она запрокинула голову и стала хохотать. Я не вытерпела и попыталась открыть окно. Рама была старая, как и задвижка, поэтому пришлось приложить усилия, зато когда наконец распахнула створки и в спальню ворвался свежий утренний воздух, я тут же столкнулась взглядом с той самой кралей. Она, со снисходительным интересом изогнув свои соболиные брови, смотрела на меня. Глеб тоже обернулся и поднял голову. Заметив меня, просиял:
        - С добрым утром! Проснулась? - он щурился от солнца, а я на миг вновь озадачилась, что на нем нет очков. И как он без них рубил дрова с такой точностью?
        Но и эта мысль быстро сгинула в анналах памяти, ибо был интерес посильнее: собеседница моего Глеба.
        - Доброе утро! - я бодро улыбнулась. - Как видишь, проснулась...
        Попыталась придать лицу беззаботное выражение лица, при это демонстративно игнорируя брюнетку, даже было потянулась, но тут вспомнила, что стою в одной пижаме. В клубнички. Это, конечно, мило, но никак не эротично...
        Блин. Я поспешила захлопнуть окно. Сосчитала до десяти, переживая минуту позора, и отправилась в душ. Быстро освежилась, переоделась, к слову, тоже в симпатичное платьице, и спустилась на первый этаж. В доме стояла тишина, бабушки Глеба нигде не было видно, да и он тоже не спешил мне навстречу. Видимо, с той девицей ему было интересней. В таком случае, на задний двор сама к нему не пойду, обойдется. Стало до жути обидно, аж в носу защипало, и сразу же полезли в голову подозрения подруг, и слова Маши, что девушки тут готовы на все...
        Неужели я ошиблась в Глебе?
        Я прошла в кухню, поставила чайник и, провалившись в свои безрадостные мысли, стала ждать, когда он закипит.
        - О, ты тут? А я искал тебя...
        Здрасьте, а мы вас не ждали... На пороге кухни появился Глеб, улыбаясь как ни в чем не бывало. Я неопределенно пожала плечами и отвернулась, «увлеченно» наблюдая за пузырьками воды сквозь прозрачный корпус чайника.
        - Воду кипятишь? Отлично, - Глеб положил тот самый сверток на стол и подошел ко мне, обнял, чмокнул в щеку. - Сейчас чайку как раз попьем. С пирогами Акулины.
        - Кто такая Акулина? - с прохладцей в голосе поинтересовалась я и высвободилась из его объятий. - И чем ее пирожки достойны внимания?
        - Ты ревнуешь, что ли? - Глеб усмехнулся.
        - Нет, что ты, - я сняла закипевший чайник, - с чего бы мне ревновать к какой-то симпатичной девушке, которая кокетничает с моим парнем и угощает его пирожками? Ерунда редкостная.
        - Да ну, - Глеб уже смеялся. - Акулина так со всеми общается, натура у нее такая.
        - И пирожками тоже всех угощает? - я со стуком поставила чайник на стол. - Чисто из-за своей натуры?
        - Пирожками она угощает только соседей, - Глеба, похоже, забавляла моя ревность. - А мы с ней самые близкие соседи, и знаем друг друга с детства. Ее бабушка когда-то дружила с моей...
        - А сейчас?
        - Сейчас Акулина сирота, круглая, - ответил Глеб уже без улыбки, а во взгляде я успела прочитать: «Почти как я...»
        - Она одна живет? - спросила я уже менее ревниво.
        - Да, у нее пасека есть... Знаешь, какой вкусный мед ее пчелы делают? В городе с руками отрывают.
        - В городе? - заинтересовалась я.
        - Да, - Глеб стал сам разливать кипяток по чашкам. - Здесь многие так делают, живут за счет своих хозяйств.
        - То есть никаких предприятий в Больших Перевертышах нет? И работы у людей тоже нет?
        - Да где ж тут работу найти? - вздохнул Глеб.
        «Тем не менее коттеджи стоят ого-го-го какие, - мелькнула мысль, - да и на кабриолетах разъезжают, а не запорожцах».
        - Есть пару фермеров, у некоторых свое большое хозяйство, вот и возят продукты в город... - продолжал между тем Глеб, - молоко там, мясо, овощи...
        - И в город не сбегают? - заметила я. - Вчера, когда шла, видела много молодежи. Это редкость для такого отдаленного поселка, тем более, когда работы нет.
        - Есть, конечно, кто уезжает в города, как я, например, - на этот раз Глеб улыбнулся как-то через силу. - Но в основном да, остаются в Больших Перевертышах.
        - Забавное название, кстати, - усмехнулась я. - Еле нашла на карте. А Малые Перевертыши есть?
        - Малые? - рассеянно переспросил Глеб.
        - Ну, если есть Большие Перевертыши, значит, есть и малые, - я продолжала улыбаться. - Откуда, кстати, такое название? С чем связано?
        - Понятия не имею, - Глеб энергично пожал плечами.
        От дальнейшего разговора нас отвлекло шарканье и постукивание со стороны заднего входа, который как раз тоже находился в кухне, и вскоре с улицы появилась Софья Ильинична с тушкой зайца в руках.
        - Вот, добыла вам к обеду, - потрясла она несчастным зайцем. Нет, конечно, она сказала «купила», это просто мне показалось иное, уж слишком довольной выглядела бабуля, точно сама на охоту ходила. - Освежуешь? - грозно глянула она на меня.
        Я нервно сглотнула и вцепилась пальцами в ручку чашки.
        - Боюсь, что я не умею, Софья Ильинична. Никогда этого не делала, - тихо-тихо отозвалась я.
        - Я освежую, бабуля, - «спас» меня Глеб, - оставь его. И идем чай пить. Пирожки есть с яблоками.
        - Акулинкины? - Софья Ильинична лишь бросила взгляд на стол. - Не хочу пока, - она громко зевнула и небрежно кинула зайца на пол, рядом с мойкой. Потом зевнула еще раз: - Пойду отдохну... Устала что-то, набегалась...
        - У вас тут, наверное, леса хорошие, - произнесла я, невольно отодвигая стул подальше от трупика бедного зайца. - Охотники есть, да?
        - Есть, - Глеб уставился на «добычу». - Есть...
        - А крольчатину тебе можно? Или тоже аллергия? - поинтересовалась я.
        - А? - он встрепенулся, будто мыслями только что был не здесь. - Аллергия? Да... И на зайца тоже... Ты угощайся, - передо мной распаковали бумажный сверток с пирожками. - Они, правда, вкусные...
        Я нехотя взяла один, надломила, кусочек положила в рот: действительно вкусные, не придерешься. Но я могу не хуже. Надо будет Глебу тоже что-нибудь испечь, чтоб не думал, что только соседки на это способны...
        - Может, приготовить еще что-то на завтрак? - предложила я.
        - На завтрак? - Глеб снова скосился на зайца. - Нет, я уже... Завтракал. Ты, если хочешь, себе можешь приготовить. Холодильник в полном твоем распоряжении. Можешь даже провести ревизию, составить список, если вдруг хочешь купить что-то... Сходим потом в магазин вместе или Рину попросим.
        - Рину? - это имя показалось мне смутно знакомым.
        - Рина помогает бабушке по хозяйству, - пояснил Глеб и перевел взгляд за окно: - Кстати, вот и она.
        К дому приближалась приземистая полная женщина неопределенного возраста. Возможно, дело все в лице, которое, как бы поделикатней выразиться, было некрасивым: круглые глаза, маленький плоский нос, широкий рот, невидимые брови - все на нем словно жило само по себе, никак не гармонируя друг с другом. А еще бородавки на щеке и кончике носа...
        Рина вскоре появилась в кухне. Глянув на меня, нахмурилась и поджала и без того тонкие губы. И чем уже ей я не угодила?
        - Рина, у нас гостья, моя невеста, - представил меня Глеб. - Я отдал ей комнату, соседнюю со мной, потому, пожалуйста, прибери первым делом там.
        Женщина молча кивнула, пересекла кухню и вышла и уже в холл.
        - А ты сходи прогуляйся, - предложил Глеб уже мне, - только за ворота дома не выходи. Я разберусь с зайцем, потом пойду поработаю немного, чтобы после обеда смогли с тобой сходить на прогулку в поселок. Ты ведь хотела? - он ласково улыбнулся.
        И я радостно кивнула.
        - Может, помочь тебе? - я показала на зайца.
        - Ты уверена, что хочешь этого? - усмехнулся Глеб.
        - Пожалуй, нет, - я засмеялась и направилась к выходу. - Но приготовить потом могу. Жаль, что ты не будешь есть.
        - Бабушка съест, - заверил Глеб.
        - Тогда позови, когда все сделаешь.
        - Договорились.
        Уже почти оказавшись за порогом, я случайно обернулась и несколько опешила: Глеб подхватил тушку зайца и, поднеся ее совсем близко к носу, будто с наслаждением вдохнул его запах. Или просто проверял на свежесть? Я осторожно прикрыла дверь и вышла во двор. От сцены, которая по всей видимости не предназначалась моему взгляду, остался некий осадок, но я не стала раздувать из этого проблему, в конце концов, противозаконного Глеб ничего не делал.
        Июль продолжал радовать погодой. Я медленно обошла особняк по кругу, рассматривая детали на его стенах и крыше. Двор же был запущен: ягодные кусты разрослись и одичали, почти не плодонося, там, где, видимо, был огород, все поросло травой. Со стороны леса, который примыкал к дому, стоял высокий забор, и ели росли прямо впритык к нему. Судя по всему, деду Глеба в свое время удалось отвоевать лишь особняк, а вот землю, которая явно была не в десять соток, как сейчас, большевики точно оттяпали себе.
        Справа тоже был забор, правда, пониже и поаккуратней, а за ним виднелся уже ухоженный огородик, дальше - небольшой деревянный дом, частично спрятанный за садовыми деревьями. Из него-то и вышла буквально через минуту-другую Акулина и сразу двинулась ко мне. Облокотилась о забор и проговорила с полуулыбкой:
        - Анна, значит...
        - Если вы обо мне, то, по всей видимости, да, - я тоже улыбнулась с напускной вежливостью.
        - О ком же, как не о тебе, - усмехнулась Акулина. - Глеб уже все про тебя рассказал.
        - И что именно? - я отчего-то занервничала.
        - Что из города подалась к нему, самой столицы, что невестой хочет свой сделать... - ее черные глаза, хоть и смеялись, но прожигали насквозь. - Отчаянная, да?
        - В каком смысле? - искренне удивилась я. - Что приехала сюда издалека? Так ведь не на необитаемый остров или к людоедам, - и тоже усмехнулась с некоторым вызовом.
        Но ответ Акулины обескуражил:
        - Ты уверена? Точно не боишься?
        - Чего мне бояться? - продолжала недоумевать я. - Или это вы мне угрожаете?
        Акулина на это залилась переливчатым смехом, точно, как когда смеялась утром с Глебом.
        - Делать мне больше нечего, - еще хохоча, ответила она, - как угрожать тебе. Я просто предупреждаю... Ладно, добро пожаловать в Большие Перевертыши, - Акулина, утирая ладонью слезы смеха, двинулась обратно в дом.
        - Аня! - совсем рядом распахнулось окно, и в нем появился Глеб с ножом. Устрашающий вид, я бы сказала. - У меня все. Будешь готовить?
        - Да, иду, - я помахала ему рукой и ускорила шаг.
        Глава 4
        Признаться честно, кролика я никогда не готовила, а зайца и подавно. Но ударить в грязь лицом перед Глебом не хотелось, даже если будет есть только его бабушка. Особенно после пирогов Акулины. Но, к счастью, есть интернет, а там уж точно знают, как готовить зайчатину. Вот только оказалось все не так просто. Пока я искала для себя более-менее подходящий рецепт, узнала много побочной информации: какие виды зайцев водятся в нашей полосе, как отличить молодого от старого и даже как на них правильно охотиться. А вот с готовкой... Зайчатину, чтобы убрать специфический запах и сделать ее мягче, желательно было вымачивать в воде аж целых двенадцать часов! Но потом, на сайте охотников, нашелся рецепт приготовления в полевых условиях. Однако для этого все равно нужен был уксус или кефир. В шкафчике отыскался первый, и мне наконец удалось сделать быстрый маринад, всего-то на два часа. Окрыленная первым успехом, я решила за это время подыскать в своем гардеробе наряд для вечерней прогулки, которую мне обещал Глеб. Сам он пока уединился в своей комнате: доделать срочный заказ - и я не хотела его беспокоить.
        Моя комната сверкала чистотой, полы и поверхности мебели казались просто стерильными, а новое постельное белье аж хрустело свежестью. Вот уж Рина постаралась на славу! Кто б у меня в квартире сделал такую вот уборку, а то с моим графиком работы это бывает порой проблематично. А теперь еще, когда появился котенок... Но нет, Анна, сама, все сама...
        Я открыла шкаф, затем чемодан... Итак, что мы имеем? Хорошо, что в моем летнем гардеробе несколько платьев, и можно их менять по желанию. А вечером я, пожалуй, надену вот это, голубое... Укороченное, приталенное, простого, но милого покроя. Мое любимое. И под цвет глаз подходит. А вот с этими босоножками на каблучке будет вообще идеально.
        Намерявшись и накрутившись перед зеркалом вдосталь, я вернулась в кухню, где меня ждал сюрприз в виде Софьи Ильиничны. Она стояла у холодильника с кастрюлькой, в которой мариновался заяц, и внимательно рассматривала его содержимое.
        - Что-то не так? - забеспокоилась я. - Маринад плохой?
        - Маринад как маринад, - ворчливо ответила бабуля. - Можно было и без него, только продукты переводить…
        Она перешла к плите, где уже шипело масло на сковороде, и принялась с азартом бросать на нее куски зайца.
        - Но ведь ему еще полчаса мариноваться, - робко попыталась возразить я. - Жестким ведь будет, Софья Ильинична...
        - И так сойдет! Или, думаешь, не прожую? - она ухмыльнулась, продемонстрировала мне ряд крепких, как у молодых, зубов, а в заключение весело щелкнула ими.
        Я выдавила растерянную улыбку:
        - Тогда, может, помочь вам?
        - Мне не надо. Себе помоги. Вернее, бери из холодильника... Что вы там едите? Траву свою... Хлеб...
        - А вы не будете овощи? - уточнила я. - Давайте салат сделаю...
        - Себе делай. Я такого не ем.
        - Глебу, наверное, тоже надо что-то приготовить, - озаботилась я. - Он ведь не будет кролика...
        Ответом мне был тяжкий вздох.
        - Я видела рис у вас в шкафчике, можно взять?
        - Чего спрашиваешь? - бабуля покосилась на меня. - Бери... - и снова вздох.
        Под ее испытующим взглядом я стала варить рисовую кашу. Глеб ее любит. Но через некоторое время не выдержала.
        - Со мной что-то не так, Софья Ильинична? - за шутливым тоном я попыталась скрыть нервозность. - Вы на меня так смотрите...
        - Смотрю... - не стала отрицать она. - Смотрю, что худая больно...
        - Ну что вы, - я стушевалась. - Не такая уж и худая... Есть еще даже к чему стремиться. В смысле уменьшения…
        - Ну хоть бегать быстро умеешь? - в голосе бабули слышалась умирающая надежда.
        - Боюсь, что нет, - вынуждена была «огорчить» ее я, сама же уже совсем не понимала, чего она от меня хочет и при чем тут бег. - У меня как-то совсем со спортом неважно...
        - Ох-хо-хо...
        На мое спасение со стороны лестницы послышались шаги, и вскоре в кухню вошел Глеб.
        - О, готовите что-то вкусненькое? - оживленно поинтересовался он.
        Подошел вначале ко мне, приобняв, поцеловал в висок, потом обнял бабушку и чмокнул ее в щеку.
        - Глебушка... - та посмотрела на него с мольбой. - Ну все-таки, может, я ее того? У...
        Но одного тяжелого взгляда внука было достаточно, чтоб она замолчала и со скорбным взглядом вернулась к сковородке с зайцем.
        А я опять ничего не поняла.
        После обеда, ближе к вечеру, мы наконец-то выдвинулись на прогулку. Софья Ильинична провожала нас у окна и опять вздыхала каким-то своим горестным мыслям.
        - Я все-таки не очень нравлюсь твоей бабушке, - с грустью заметила я, беря Глеба под руку.
        - Глупости, - ответил он, - просто у вас разные темпераменты, но уверен, вы скоро поладите.
        - Может, мне ей сделать какой-нибудь подарок? - задумалась я. - Что она любит?
        - Бабушке ты навряд ли угодишь, - усмехнулся Глеб. - Просто оставайся самой собой, хорошо? А там и она тебя примет. Вот увидишь. Бабушка хоть и бывает резкой и прямолинейной, в душе она добрая и понимающая. Когда ты узнаешь ее получше, то поймешь.
        - Надеюсь, это произойдет скоро, - улыбнулась я.
        Мы свернули на Лесную улицу и пошли вдоль кирпичных домов с разноцветными крышами.
        - У вас такой симпатичный поселок, - заметила я, - уютный. И современный. Только ваш особняк выделяется своей стариной.
        - Здесь многое перестроили за последние годы. Даже в такое захолустье доходит прогресс, - отозвался Глеб с полуулыбкой. - Есть все блага цивилизации.
        - И это здорово! А ты, кстати, опять без очков, - с легкой укоризной напомнила я.
        - Да я как-то уже привык здесь без очков обходиться. Может, глаза меньше напрягаю, может, свежий воздух влияет, - отшутился Глеб. - Забываю о них постоянно. Ты не волнуйся, я все вижу.
        - Хорошо если так, - я на миг приложила голову к его плечу, прижимаясь теснее, как вдруг из-за угла появилась компания юных дев, разодетых по последней моде.
        Они сперва игриво стрельнули глазками в Глеба, затем посмотрели на меня - с удивлением, а после и вовсе недовольством.
        - А ты у нас популярный, - не удержалась я от замечания, получившееся едким.
        - Да брось! - беспечно отозвался Глеб. - Я просто давно сюда не приезжал, а тут еще и со столицы явился, вот и повышенный ко мне интерес. Скоро это пройдет, и на меня перестанут обращать внимание.
        Чем ближе мы подходили к центру, тем оживленней становилась вокруг. На меня снова все глазели, совсем как вчера, когда я только оказалась в поселке.
        - Не понимаю, - тихо проговорила я, - со мной что-то не то? Хвост вырос? Или уши?
        Глеб будто бы вздрогнул, а после ответил:
        - Не обращай внимания, в маленьких поселках просто все друг друга знают в лицо, а приезжие сразу выделяются из толпы и вызывают интерес. На меня тоже, как видишь, все смотрят как на диковинку.
        Вскоре показалась небольшая круглая площадь, выложенная разноцветной плиткой. В центре нее журчал фонтан, а периметр украшали фонарики и скамейки. Последние все были заняты влюбленными парочками и стариками, а вокруг носились детишки.
        В правую сторону от площади уходила улочка с магазинами и уличными лотками, слева же раскинулся сквер, чуть дальше виднелось озеро, по которому плавали лодки, катера, а кто-то даже катался на водных лыжах. Из динамиков, установленных здесь же на площади, неслась песня, кажется, что-то из современных хитов.
        - А у вас весело, - отметила я, невольно начиная пританцовывать в такт музыке.
        - Это потому что суббота. В будни здесь поспокойнее, - объяснил Глеб. - Хочешь чего-нибудь? Мороженое? Пирожки? Сладкую вату?
        - Давай мороженое! - выбрала я, а Глеб уже сам вел меня в сторону лотка с холодным лакомством.
        Продавец, лысый дядечка с круглыми лукавыми глазками, при нашем приближении сразу подобрался и заискивающе заулыбался:
        - Чего желаете? Пломбир? Сорбет? Фруктовый лед?
        - Пломбир. Клубничный, - заказала я, отчего-то ощущая себя в этот момент ребенком, предвкушающим любимый десерт.
        - А мне лимонный, - Глеб тоже улыбался и весело поглядывал на меня.
        - Надеюсь, нашей гостье понравится, - произнес продавец, протягивая мне вафельный стаканчик с большим розовым шариком.
        - Спасибо, - я сразу лизнула мороженое, оценивая вкус: насыщенный, в меру сладкий. Мне нравится!
        Продавец, получив оплату, раскланялся и обсыпал нас комплиментами и пожеланиями.
        - Хочешь попробовать мое? - предложил Глеб, хитро улыбаясь. - А я твое.
        - Давай, - мы поменялись мороженым, но Глеба оказалось чересчур кислым, почти как живой лимон, даже лицо судорогой свело. Я засмеялась и забрала свое клубничное назад.
        Внезапно подул ветер, срывая с моей головы соломенную шляпку. Я вскрикнула, едва не выронила мороженое, собралась было броситься за беглянкой, но Глеб остановил меня, ринувшись за ней сам. Однако и его опередили. Высокий смуглый брюнет с косичками-дредами и банданой, прямо родной брат Джека Воробья, с легкостью поймал мою шляпу почти на лету и двинулся к нам, точнее, ко мне ибо взгляд его зеленых глаз был направлен только на мою персону. Одет он тоже был вызывающе: алая майка, белые шорты, на груди болтаются несколько амулетов, запястья и лодыжки обвешаны яркими браслетами.
        - Ваша шляпа, прекрасная незнакомка, - с улыбкой заправского пикапера подал он мне мой головной убор.
        Но я не успела поблагодарить, как Глеб сам вырвал шляпу у него из рук. Во взгляде любимого я уловила не только гнев, но и неожиданно испуг. Однако это длилось лишь мгновение, Глеб быстро вернул самообладание и окинул Джека Воробья холодным взглядом, процедив:
        - Не стоило себя так утруждать, Игнат.
        Его пальцы сомкнулись на моем запястье, и он почти насильно потащил меня прочь от брюнета. Я была обескуражена такой реакцией Глеба, но успела бросить Игнату:
        - Спасибо.
        А отойдя уже на достаточное расстояние от него, спросила:
        - Глеб? В чем дело? Этот парень... Он ведь не сделал ничего плохого, наоборот...
        Но ответ получить не успела: дорогу нам преградила четверка молодых мужчин, среди которых я узнала и вчерашних мажоров.
        Вперед вышел блондин, единственный незнакомый мне из всей четверки. Он не был таким смазливым, как его товарищи, а на лице, «украшенном» шрамом вдоль щеки, застыло хищническое выражение и кривая усмешка. Глеб заслонил меня ото всех и устало поинтересовался:
        - Что надо?
        - Да так, - отозвался блондин, - дошел слух, что ты невесту привел, а она-то не...
        В этот момент у меня заложило в ушах, точно от перепада давления. Я мотнула головой, сглотнула, пытаясь прогнать неприятные ощущения.
        - Какое отношение это имеет к вашей семье? - говорил уже Глеб. - Это только наше дело.
        - Это оскорбление всех...
        Ну вот, опять заложило. Да что ж такое? Я сглотнула еще энергичней, сделала глубокий вдох.
        - Я тебя умоляю, - Глеб закатил глаза. - Уйди, Ден, прошу по-хорошему...
        - А то что? - тот оскалился в ухмылке. - Предка своего переплюнешь? Сомневаюсь... И если бы не кодекс... Загрыз бы тебя уже давно, к чертям собачьим.
        - Не зарывайся, Ден, - тон Глеба изменился на угрожающий, а кулаки сжались. Мне даже показалось, что короткие волоски на его шее и руках встали дыбом, словно у животного. - Мы уже давно квиты. Или все-таки хочешь проверить, кто кого загрызет? - последнее он произнес с тихим рычанием, отчего мне самой стало не по себе.
        - Но ты ведь в меньшинстве, Волков... Не боишься? - блондин стал разминать пальцы, щелкая костяшками. - А может плевать на кодекс? Хоть удовлетворю чувство мести...
        - Прекратите! - я сама не поняла, как оказалась между мужчинами. Да, мне было страшно, голос дрожал, но стоять в стороне и просто смотреть на это все не могла. - Что вы устроили? Вокруг же люди, дети! Ведете себя как...
        - Ден, - один из свиты блондина положил ему руку на плечо. И уточнил с опаской: - Может, действительно, не стоит?
        Глеб же схватил меня за запястье и силой вернул себе за спину, процедив:
        - О чем я тебя просил?
        Ноздри Дена все еще подрагивали от гнева, но взгляд прояснился. Он окинул им Глеба, затем вперился в меня, скривился в улыбке и поднял руку:
        - Так уж и быть... Пойдем. Но когда-нибудь я все же получу сатисфакцию. За все, слышишь Волков? Ты ответишь за весь свой род... - он с презрением сплюнул на землю и развернулся.
        Толпа любопытствующих, которая за это время успела собрался вокруг нас, расступилась перед ним, пропуская. Глеб проводил четверку взглядом и посмотрел на меня:
        - Что за безрассудство, Аня?
        - А лучше бы было, если бы они набросились на тебя вчетвером? - возмутилась я.
        - Я сам бы с ними справился, Ань. И вообще, это я должен защищать свою женщину, а не она меня, ясно? Не смей так больше делать! Иначе отправлю тебя домой.
        - Я и сама могу уехать, - во мне взыграла обида, и я с гордым видом пошла прочь от него.
        - Разошлись! Представление закончилось! - услышала, как рявкнул Глеб на зевак, но даже не обернулась.
        Ускорила шаг, нырнув в одну из улочек, отбегающих от площади, и двинулась куда глаза глядят. Но далеко уйти не удалось: Глеб догнал меня в два счета.
        - Ну прости, - обнял сзади, останавливая.
        - Я очень боюсь драк, - призналась я, теряя всю свою решимость. - А если в ней участвует дорогой мне человек... - в носу защипало от подступающих слез.
        - Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетельницей этой сцены, - Глеб прижал меня к себе крепче. - Но больше никогда не вмешивайся в мужские разборки, пожалуйста... Это может быть опасно для тебя.
        - Кто они, Глеб? - я уже сама прильнула к нему. - О чем они говорили? Что за месть?
        - Это давняя история, которая произошла еще до моего рождения, - со вздохом ответил он. - В ней замешан мой прадед...
        - Тот самый, который на портрете? - вспомнила я.
        - Да, он.
        - И что за история? - я ненавязчиво высвободилась из объятий Глеба и, взяв его под руку, повела дальше вниз по улочке, на удивление тихой и безлюдной.
        - Разборки двух семей, которые не прекращаются до сих пор, - Глеб снова вздохнул. - Рассказывать долго, давай в другой раз?
        - И этот Ден, и те мажоры из той самой семьи, которая обижена на твоего прадеда? - все же уточнила я.
        - Да, Денис Серов и его братья разной степени дальности.
        - Но это же странно... - недоумевала я. - И неумно... Враждовать до сих пор, когда виновников конфликта, как я понимаю, уже нет в живых. Мы ведь не в средневековье живем, а в современном цивилизованном мире. Неужели нельзя решить все миром?
        - Поверь, нельзя, - ответил Глеб после некоторой паузы. - Все намного сложнее, чем кажется.
        Я собралась было посетовать еще на несправедливость ситуации, но тут улица закончилась очередной площадью, в центре которого росло огромное дерево. Под ним сидели, лежали, дремали или читали книги с десяток людей.
        - Ого, - прошептала я. - Да оно нереальное! Что это за дерево?
        - Наша местная достопримечательность, - чуть улыбнулся Глеб.
        - Оно очень старое, да? - не переставала восхищаться я.
        - Очень, - Глеб продолжал улыбаться.
        - Это ведь дуб, да?
        - Не совсем. Редкий вид.
        - А давай посидим тоже под ним? - загорелась я идеей.
        - Только недолго, - Глеб согласился как-то нехотя, но пошел за мной.
        Мы сели почти у самого ствола, и крона дерева скрыла нас от вечернего солнца словно купол. Здесь было сумрачней и прохладней, чем снаружи, но от этого еще восхитительней и чудесней. Будто это непростое место, а волшебное. Да, энергетика здесь была какая-то особенная...
        Но Глеб не дал мне засиживаться, напомнив, что уже скоро начнет темнеть.
        - Пойдем поужинаем где-нибудь? - предложил он потом.
        - Пойдем, - я не стала отказываться, ибо тоже была голодна. - А у вас есть здесь кафе или рестораны?
        - Представь себе, есть, - усмехнулся Глеб, обнимая меня за плечи. - Еще одна местная достопримечательность.
        Глава 5
        Достопримечательность заведения, куда привел меня Глеб, заключалась в том, что оно было единственным в Больших Перевертышах и называлось «Лунный свет». Глеб говорил о нем, как о кафе, но я бы сказала, что это настоящий ресторан и довольно претензионный. Стильное, под старину, оформление, вышколенные официанты, интересное меню - для местечкового общепита очень даже и очень. И посетителей здесь было немало.
        - Господин Волков, - нас встретил пожилой администратор и провел в вип-кабинет. Затем, отдавая меню, понизил голос: - Должен вас предупредить, что и господа Серовы здесь тоже решили отужинать-с. Они в своем випе.
        - Спасибо, Аркадий, - поблагодарил его Глеб со спокойной улыбкой. - Но не стоит беспокойств. Все в порядке. Конфликта не будет, обещаю.
        - Может, Софье Ильиничне что-нибудь с собой завернуть? - предложил администратор. - У нас сегодня потрясающее каре из барашка.
        - Хорошо, заверните, - кивнул Глеб. - А мне, будьте добры, тальятелле с грибами и сливками.
        - И все? - с легким недоумением уточнил Аркадий.
        - Можно двойную порцию, - улыбнулся Глеб.
        - Как скажете... А вашей спутнице?
        - Мне тоже пасту, только болоньезе, пожалуйста, - попросила я.
        - Отличный выбор. Вино?
        - Давайте шампанского, - попросил Глеб.
        - Сейчас все будет сделано, - заверил Аркадий и удалился.
        - Я не поняла, это ваш личный вип? - поинтересовалась я с удивлением.
        - Вроде того, - усмехнулся Глеб, накрывая мою руку ладонью, а затем переплетая наши пальцы. - Это все еще наследие от прадеда. Он в свое время частенько сюда захаживал. Потом и бабушка с дедом, и родители. Кафе очень старое, как видишь...
        - Да, это заметно. Атмосферно очень, - подтвердила я. - И у Серовых тоже свой вип, да?
        - Да, их предки тоже были уважаемыми людьми...
        - Но они ведь не полезут к тебе снова, этот Ден и его прихвостни? - уточнила я с тревогой.
        - Будем рассчитывать на их благоразумие.
        К счастью, прогнозы Глеба оправдались: Ден, хоть мы и столкнулись с ним, когда уходили, скандалов учинять больше не стал, наоборот, включил полный игнор, взглянув на нас как на пустое место.
        - Какая луна красивая... - протянула я, запрокидывая голову к небу. Мы шли домой, держась за руки, голова немного кружилась от выпитого шампанского, и я чувствовала себя абсолютно счастливой. - Большая, полная...
        - Полнолуние еще через несколько дней, - отозвался Глеб, тоже поглядывая на небо. А потом вдруг сказал, замявшись: - Ань... Ты только не обижайся, но я все же попрошу тебя уехать следующим автобусом.
        Я остановилась. Все романтическое настроение слетело, будто и не было. И, вроде бы, сама не собиралась задерживаться здесь, но услышать от Глеба такое было неприятно.
        - Хорошо, - отозвалась бесцветным голосом. - Уеду.
        - Нет, ты не так все поняла, - он развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза. - Дело не в тебе, совсем не в тебе. Я не хочу, чтобы ты уезжала, но так надо. Просто поверь мне на слово. Ты даже можешь вернуться сюда через неделю, может, раньше. Нет, я сам приеду за тобой, привезу... Просто на эти несколько дней тебе надо уехать, хорошо? Я объясню тебе все потом.
        - Ты уже не первый раз это обещаешь, - с горечью усмехнулась я, - рассказать все потом. Ты что-то скрываешь от меня, Глеб? Или... Это такой способ расстаться? Ты скажи мне, я все пойму, правда. Нет так нет... Не буду устраивать истерик, скандалов... Разлюбил, ну что ж... А, может, никогда и не любил...
        - Дурочка, - Глеб сгреб меня в охапку и стиснул в объятиях. - Ты даже не представляешь, как я тебя люблю... Но просто все намного сложнее, чем ты думаешь. Намного... Я только прошу тебя пока поверить мне на слово, довериться и не задавать никаких вопросов. Скоро мы будем вместе, навсегда, обещаю.
        - Ладно, уеду, - тихо пообещала я. - И буду ждать тебя в Москве. А ты, если захочешь, приедешь ко мне сам...
        Глеб, взяв меня за подбородок, заставил посмотреть на себя:
        - Я приеду, можешь не сомневаться.
        Я кивнула, а его губы нашли мои, вовлекая в трепетный поцелуй.
        - Пошли, - я первая отстранилась от него и улыбнулась уже веселее, - мы же несем твоей бабушке барашка, не забыл?
        - Точно, она будет счастлива, - Глеб тоже улыбнулся и взял меня за руку. - Если только она не легла спать...
        Софья Ильинична бодрствовала, встретила нас почти на пороге, словно куда-то тоже собиралась.
        - Нагулялись? - полюбопытствовала она.
        - Нагулялись, - отозвалась я. - И вам вкусненького принесли из «Лунного света».
        - Барашек, - бабуля, заглянув в бумажный пакет, расплылась в счастливой улыбке. Затем, бережно прижав его к себе, со словами: - Значит, вечерний променад на сегодня отменяется, - направилась обратно к лестнице.
        - Она собиралась на прогулку в такой час? - шепотом спросила я у Глеба. - Ведь ночь почти на дворе.
        - Бабушку это никогда не останавливало, - хмыкнул он.
        В этот раз я быстро ушла в свою комнату, во время прощания с Глебом ограничилась коротким поцелуем и сослалась на усталость. Он явно почувствовал мое отчуждение, но ничего не сказал, лишь проводил взглядом до двери. Я все еще переживала из-за его просьбы уехать и уже жалела, что сама явилась сюда без приглашения. Я вообще тактичный человек, и вот впервые решилась на авантюру, проявила решимость - и это, похоже, вышло мне боком. Как говорится, не умеешь - не берись.
        Ладно, я попыталась себя успокоить, в конце концов, катастрофы не случилось. Можно Глеба и дома дожидаться. Он же сказал, что не отказывается от своих чувств, и мне очень хочется ему верить. Ну а недомолвки... У него на них, возможно, действительно есть причины. Неприятно, безусловно, когда любимый от тебя что-то скрывает, но вдруг это не только его секрет? В жизни бывает всякое... Возможно, Глеб сдержит обещание и когда-нибудь откроет мне свою тайну. Поэтому не стоит изводить себя, а лучше попытаться воспользоваться моментом и хорошо провести оставшиеся дни вместе с ним.
        Любимая пижама еще больше подняла настроение, и я уже почти умиротворенная отправилась спать. Забыв о страхах прошлой ночи, выключила свет, залезла под мягкое одеяло. Рина сменила постельное белье, и теперь оно приятно пахло свежестью и каким-то цветами. Я сама не заметила, как провалилась в сон. Но он был недолгим, а проснулась я с уже знакомым чувством, что на меня кто-то смотрит. Оторвала голову от подушки - и в горле застрял крик. Около моей кровати стояло нечто бестелесное, полупрозрачное, точно дымка. Это уже потом, сквозь ужас, смогла различить очертания лица и фигуры, кажется, мужчины. Его контур с каждой секундой становился четче, и вот я уже могла разглядеть глаза-буравчики, широкие брови, усы и даже выпирающий пивной животик. И кого-то он мне до боли напоминал...
        Да это же... Прадед Глеба!
        - Тише... - с раздражением проговорило... приведение? - Давай ты только не будешь орать, ладно?
        Но моя реакция пошла от обратного. Меня словно прорвало, и я завизжала. Подхватилась с постели и ринулась к дверям, затем к комнате Глеба, ворвалась к нему и тут же кинулась к кровати, где он уже сидел с очумелым спросонья видом и потирал глаза.
        - Аня, что случилось? - Глеб заключил меня в объятия, а я, дрожа, вжалась в него всем телом.
        - Там... Там... Там... Твой прадед! - выпалила я.
        - Что? - Глеб недоумевал. - Какой прадед? Он ведь умер... Давно...
        - Ну правильно, т-т-там его призрак! - с отчаянием ответила я.
        - Где?
        - В моей комнате. Он смотрел на меня! - я случайно обернулась и снова вскрикнула: дед-призрак теперь маячил здесь. - Глеб, вот он! Он пришел сюда! Он преследует меня!
        - Где? - Глеб начал оглядываться.
        - Я просто хотел посмотреть, кого ты привел в дом, внук, - между тем с ворчанием произнес призрак. - Что за она... Нервная какая-то...
        - Слышишь? - мой голос охрип. - Он говорит про меня. К тебе обращается...
        - Да ничего я не слышу...
        - Ты серьезно? - я смотрела на Глеба в страхе. - Не слышишь и не видишь? Да вот же он! Вот!
        - Аня, - Глеб взял мое лицо в ладони, заглянул в глаза, - кажется, ты переутомилась... Слишком насыщенный день... - он снова обнял меня, прижав к груди.
        - Ты хочешь сказать, я не в своем уме? У меня галлюцинации? - всхлипнула я и скосила глаза в сторону, где... Только что был призрак. Никого.
        Господи... Неужели я и вправду схожу с ума? Похоже, мне действительно пора домой. И сразу к врачу.
        - Нет, ты просто устала, - Глеб ласково погладил меня по голове. - Ты очень впечатлительная, может, была еще и в полусне. Я слышал, такое бывает. Вроде, явь, а вроде, и сон. Тебе нужно хорошенько выспаться и все. Хочешь, оставайся сегодня у меня? Я буду оберегать твой сон, - он улыбнулся.
        - Хочу, - кивнула я.
        - Тогда давай спать, - Глеб откинул одеяло, приглашая меня лечь рядом. - Утром на все будешь смотреть в другом свете.
        Он уложил меня себе на плечо, обнял и поцеловал в макушку:
        - Спи, я с тобой.
        Сам факт, что я впервые лежу с Глебом в одной постели, несколько отвлек меня от пережитого. В его объятиях я действительно ощущала себя спокойно и в безопасности. Прижалась к нему теснее, вслушиваясь в стук его сердца, вдыхая аромат его кожи, и мой страх постепенно отступал.
        Глеб прав, я слишком впечатлительная, а еще и день был чересчур насыщенным. Акулина эта утром подняла нервы... Потом зайца готовила, первый раз, между прочим... Прогулка длительная... Гопники-мажоры еще напугали. И в конце просьба Глеба, что уж отвергать, расстроила... Безумный день.
        В общем, показалось, мне все показалось...
        Глава 6
        Утро я встретила в одиночестве. Глеба в комнате не было, и вообще, в доме опять царила мертвая тишина. И куда все подевались? Ладно, Софья Ильинична, но Глеб... Мне так сладко спалось в его объятиях, тем неприятнее проснуться одной. Конечно, я еще и заспалась - на часах было почти десять - но как-то все равно неуютно. Хоть бы сказал, куда уходит...
        Я умылась, привела себя в порядок, спустилась на первый этаж. Сварила кофе, выпила его, в задумчивости поглядывая в окно. Может, Глеб на улице? Сполоснув чашку и вернув ее в шкафчик, я вышла во двор.
        - Эй, невеста... Аня, кажется! - вдруг окликнул кто-то меня.
        Я обернулась и мысленно закатила глаза: Акулина. Красавица-соседка стояла со своей стороны забора и с вызывающей улыбкой смотрела на меня. - Поди сюда...
        - Для начала: доброе утро, - отозвалась я, внутренне возмущаясь ее бесцеремонности.
        - И тебе того же, - усмехнулась Акулина. - Так подойдешь? Мне Глебу передать кое-что надо.
        - Ну, если Глебу... - я как бы с безразличием пожала плечами и не спеша направилась к забору.
        - Вот, - соседка протянула мне тряпичный сверток, - это травы, которые он просил...
        - Травы? - я повертела сверток в руках. - Для чая?
        У Глеба было любопытное хобби: чаи. Он любил пробовать разные сорта, комбинировал их, а еще делал травяные настои. В общем, экспериментировал. Кофе Глеб тоже пил, но только по утрам, чтобы взбодриться, остальное время в фаворе оставались чаи.
        - И для чая тоже, - усмешка не сходила с красивого лица Акулины. - А ты как? Освоилась уже? Видела, вчера гулять ходили... Как наш поселок тебе?
        Ишь ты, видела она... Глазастая. Ее имя должно быть не Акулина, а Варвара, которая нос везде сует.
        - Поселок красивый, мне у вас нравится, - отозвалась нарочито радостно. - Так что все в порядке.
        - Это хорошо... - с неопределенной интонацией протянула Акулина, а мой взгляд вдруг упал на ее огород: ухоженный, прямо как с картинки. И овощи такие же: крупные, сочные, как на подбор. И чего там только не росло: и помидоры, и огурцы, и капустка, и тыквы, кажется, чуть подальше виделись баклажаны. И это уже не говоря о зелени и корнеплодах. А вишни, сливы, яблоки... Загляденье! Мама моя, как ни старается на своей даче, а о таком эффекте даже мечтать не смеет.
        - Прости, не откроешь секрет, чем ты удобряешь овощи? - я все же не удержалась от вопроса. Но спросила чисто ради мамы, не более.
        - Да что природа дает, тем удобряю, - отозвалась Акулина. - Дождик, навоз... Еще пою им.
        Ага, песни поет... И никаких химикатов, конечно же. Короче, ушла соседка от ответа. Ну и ладно... Пусть дальше поет своим овощам. Я сделала шаг назад и вдруг на что-то наступила, вернее, на кого-то. Потом у меня под ногой что-то пискнуло, а после ушмыгнуло, оставляя за собой дорожку из колыхающейся травы.
        - У вас тут мыши водятся? Или крысы? - я с опаской глянула на землю. В траве что-то желтело, и я нагнулась рассмотреть это поближе.
        - Кто у нас тут только не водится, - вздохнула Акулина, явно намереваясь закончить общение. - Так передашь Глебу?
        - Конечно, передам, - откликнулась я, раздвигая траву. - Когда появится, тогда отдам...
        - А ты в подвале его поищи, - бросила соседка через плечо и поплыла к своему дому.
        Подвал? Какой подвал? Но мысль ускользнула, стоило мне наконец найти то самое желтое, что привлекло мое внимание. Им оказалась шапочка. Маленькая такая, от куклы какой, наверное. Только откуда она здесь, во дворе у Глеба, если ни у них, ни по соседству нет детей. Может, мышь какая принесла? Или ветром занесло? Ладно, прихвачу с собой, спрошу потом у Глеба, вдруг он знает чье это.
        Что там говорила Акулина, насчет того, где можно отыскать Глеба? В подвале? Что ж... Посмотрим. Еще бы знать, где находится тот самый подвал.
        Но долго искать не пришлось, он нашелся под лестницей. Деревянная дверца оказалась открытой, от ее порога вниз сразу уходили узкие ступеньки, и я крикнула в темноту:
        - Глеб, ты тут?
        На мой голос сразу зажглось несколько лампочек. Неплохое решение, кстати, надо родителям подсказать, прикупить такие лампочки с датчиком на дачу, а то лазят в подвал с фонариком.
        Придерживаясь за стенку, я стала осторожно сходить вниз.
        - Глеб! - еще раз позвала я, уже громче.
        Лестница закончилась, и я оказалась перед двумя дверьми. Одна была приоткрыта, и я, не сдержав любопытства, заглянула в щелку: стол, мензурки, колбы, горелки... Прямо лаборатория какая-то. Интересно, чья она?
        - Аня? - из соседнего помещения наконец вышел Глеб. - Ты что тут делаешь? - он торопливо, а главное, плотно прикрыл дверь за собой, а затем и ту, куда мне удалось заглянуть.
        Не хочет, чтобы я увидела, что за ними?
        - Тебя искала, - тем не менее ответила с улыбкой. - Проснулась, тебя нет. Дом тоже пустой.
        - Я рано встал, не хотел тебя будить, - Глеб погладил меня по щеке. - Ты так сладко спала... Думал, дать тебе время выспаться, особенно после ночных волнений.
        Да, о призраке вспоминать не очень хотелось, скорее, забыть как страшный сон. Впрочем, скорее всего, это и был кошмар...
        - Вот, - я протянула Глебу сверток с травами. - Акулина передала. Она мне и подсказала, где тебя найти. Кстати, а что ты тут делаешь?
        - Да ремонтирую кое-что, бабушка попросила, - ответил он как-то не очень убедительно и забрал у меня травы. - Спасибо. Они тоже для бабушки. Совсем ее ревматизм замучил...
        Ревматизм? Что-то не наблюдается у Софьи Ильиничны признаков сего недуга, двигается она ой как бодро, пусть и с тростью. Но кто знает, я же не врач...
        - Эй, хозяева! - донесся сверху незнакомый женский голос. - Есть кто дома? Софья Ильинична, Глеб... Встречайте гостей!
        Я вопросительно посмотрела на Глеба, а тот вздохнул с некой обреченностью:
        - Кажется, тетя пожаловала...
        Так, похоже, мне предстоит знакомство с еще одной родственницей Глеба. Надеюсь, она окажется не такой эксцентричной особой, как Софья Ильинична.
        Глеб, прежде чем направиться навстречу тете, закрыл обе двери на замок, а связку ключей засунул в задний карман джинсов. Это еще больше взбудоражило мое любопытство и одновременно вызвало тревогу: если бы Глеб что-то просто там ремонтировал, то какой смысл прятать это от моих глаз?
        Но пока на повестке дня была тетя Глеба, и мои мысли потекли в ином русле, и в первую очередь они были о том, чего ждать от нее именно мне.
        Покинув подвал, в холле мы застали сразу трех гостей, точнее, гостий. Одна была дама в годах, чуть полновата, с мелкими рыжими кудряшками, явно крашенными. Алое платье-балдахин дополняла помада в тон. В руках дама в красном держала коробку с тортом. А вот ее спутницы оказались куда моложе, я бы сказала, даже младше меня: блондинка и брюнетка, обе в коротеньких юбочках и на каблуках, волосы тщательно уложены, боевая раскраска тоже при них. Кто такие? Может, ее дочери? Но напряженный взгляд Глеба, обращенный в их сторону, как-то несильно подтверждал мою теорию. Если только у него не застарелый конфликт с двоюродными сестричками.
        - Какими судьбами? - он все же натянул улыбку и позволил тете отставить след помады на своей щеке. - И не одна...
        - Да вот, решила прихватить с собой девочек, познакомить... - отозвалась тетя, одновременно сканируя меня взглядом. - Это Ангелинушка, - она показала на блондинку, и та, хлопнув густо накрашенными ресницами, широко улыбнулась. - А это Полинушка... - улыбка брюнетки была более томной и весьма многообещающей.
        - ... Серовы, - продолжил за нее Глеб холодным тоном.
        - Ну, племяша... - тетя заискивающе усмехнулась и развела руками. - А как иначе?
        - Тогда позволь мне тоже тебя познакомить, тетя, - с вызовом произнес Глеб, приобнимая меня. - Это моя невеста Аня. Аня, познакомься, это моя тетя Тамара. Тамара Васильевна. Ну и, как ты уже слышала, Ангелинушка и... Полинушка, если не ошибаюсь, - в его голосе сквозил неприкрытый сарказм.
        - Не ошибаетесь, - брюнетка игриво стрельнула в него глазами. Казалось, ее нисколько не смутил мой статус, только что обозначенный Глебом.
        - Очень приятно, - тем не менее я одарила всех вежливой улыбкой.
        - Так ты пригласишь нас войти? - поинтересовалась Тамара Васильевна. - Может, чайком угостишь?
        - Проходите, раз пришли, - Глеб кивком показал на кухню.
        - А что ж Софья Ильинична, где она? - тетя, не медля и секунды, подхватила «девочек» пол локотки и потянула за собой в кухню.
        - Гуляет где-то, - Глеб неопределенно пожал плечами и последовал за ней, одновременно увлекая и меня следом.
        - Ну и ладно, - гостья будто бы и обрадовалась этому. - Потом увидимся...
        - Да здесь я, - донесся с лестницы голос бабули, а следом и постукивание трости. - Не дождетесь... Тамара, ты ли этого? Чего явилась?
        - Вас проведать, Софья Ильинична, - елейно протянула та. - Тортик вот принесла. Заодно девочек Левиного племянника прихватила, а то скучают, бедные...
        - А чего тебе у Серовых не сидится? Зов крови, что ль, покоя не дает? - старушка уже спустилась с лестницы и шустро направлялась в нашу сторону.
        - Ну тоже скажете, Софья Ильинична, - а тетя все же растерялась, стушевалась, даже порозовела сквозь слой пудры.
        Я переводила взгляд с нее на Глеба и его бабушку и никак не могла взять в толк, при чем тут Серовы и почему этих девушек, если они относятся к той самой семье, так спокойно пустили в дом. Вчера ведь встреча с их мужчинами едва не переросла в драку. А Тамара Васильевна? Какое отношение она имеет к этим Серовым?
        - Ладно, неси свой торт на кухню, - скомандовала Софья Ильинична. - Глеб, ставь чайник...
        В кухне гостьи чинно расселись за стол, бабушка тоже, я вызвалась было помочь Глебу с чаем и посудой, но он почти силой усадил меня с остальными, сказав, что справится сам. Скоро на столе уже стоял сервиз, в кружках дымился чай, а торт был порезан и разложен по блюдцам.
        - Прости, а почему твоя тетя дружит с Серовыми? - украдкой спросила я у Глеба, пока Тамара Васильевна засыпала Софью Ильиничну вопросами о ее самочувствии.
        - Она вышла замуж за одного из них, - отозвался Глеб так же тихо. - Был большой скандал, потом все кое-как улеглось, но ее предательства никто в нашей семье не забыл.
        - Глеб, - Тамара Васильевна словно почуяла, что мы говорим о ней. - Значит, мой племяша наконец дозрел до женитьбы? Это очень хорошо, очень...
        - Чем же? - Глеб приподнял одну бровь. - Мне кажется, это мое личное дело, разве нет?
        - Конечно-конечно, - всплеснула тетя руками и натянуто захохотала, - а то чье же?
        Потом она вдруг ойкнула и насторожилась:
        - Шум какой-то во дворе, не слышите?
        - Нет, - бесстрастно отозвалась бабуля, подцепляя ложкой кремовую розочку с торта и тут же отправляя ее в рот.
        - Я тоже, - Глеб бросил взгляд за окно.
        - Будто упало что-то, - торопливо пояснила Тамара Васильевна и посмотрела на меня: - Сходи, милая, проверь...
        - Я сам схожу, - Глеб начал подниматься.
        - Нет, пусть Анечка сходит, - тетя растянула губы в улыбке. - А я пока совета у тебя спросить хочу...
        Так, похоже, меня просто захотели ненадолго выпроводить из кухни, чтобы сказать нечто, не предназначенное для моих ушей.
        - Хорошо, я проверю, что там упало, - отозвалась я, вставая. Потом успокоила Глеба, который все еще колебался: - Все в порядке, я быстро.
        На самом деле уходить далеко я не собиралась и уж тем более покорно исполнять «просьбу» тетушки. Всего лишь вышла, демонстративно хлопнув входной дверью, чтобы в кухне было слышно, а затем на цыпочках вернулась.
        Вот не люблю подслушивать, но тут, как подсказывала интуиция, дело касалось меня. Понимаю, что ничего лестного не услышу в свой адрес, но меня волновала реакция Глеба.
        И я не ошиблась.
        - Глеб, как ты мог? Зачем тебе она? Уже весь поселок судачит о тебе и ней, - понизив голос, говорила Тамара Васильевна. - Зачем тебе этот... Человек.
        «Этот человек» неприятно резануло слух, словно я не девушка, а существо среднего рода, недостойная не то что называться невестой Глеба, а даже имя мое произносить. Какая-то тетя у Глеба, простите, хамоватая. Стало обидно чуть ли не до слез. Неприятно, очень.
        - Тебя, тетя, а уж тем более остальных, это вообще не должно касаться, - в голосе Глеба заиграли нотки агрессии.
        - Глеб, ты забываешься, - тетя тоже заговорила более жестким тоном. Это из ряда вон входящее событие, чтобы... - тут я вновь на несколько секунд оглохла, точно как вчера во время препираний Глеба с Серовыми. Да что ж такое? Наверное, точно надо обследоваться. А то и слух подводит, и галлюцинации.
        - Позор не только на вашу семью, но и весь наш род! - тем временем продолжала родственница Глеба. - Это возмутительно! Софья Ильинична, а что вы на это скажете? Вас не расстраивает, что ваш внук связался с этой... девицей?
        Я сцепила зубы, приказывая себе не терять самообладания.
        - Так я предлагала Глебушке укусить ее, - как всегда без лишних эмоций отозвалась бабуля. - А он не хочет. И сам тоже... не хочет.
        Господи, что за новый бред? Опять это «укусить». Будто вампиры, честное слово. Смешно и неудобно. Шутка бабули устарела...
        - Повторяю: я не собираюсь ни перед кем отчитываться, - заговорил Глеб. - И девчонок своих нечего мне было приводить. Ты ничего этим не добьешься, ясно?
        - Глеб... Почему ты такой бессердечный? - а теперь тон тетушки сменился на отчаянный. - Ну чем, чем тебе не нравятся эти прекрасные девушки? Да в них же любой влюбится! Любой готов сделать парой, единственной. Ты ведь знаешь, в какой мы ситуации, Глеб! Ну ладно с этой женитьбой... Можно и без нее. Просто... Помоги. В конце концов, неужели тебе не хочется хоть как-то замолить грехи своего прадеда? Страдает целый клан, не одно десятилетие, и все по вине твоего предка! Хоть бы немного совести имел! Или ты такой же жестокий, как и твой прадед? Желаешь стереть клан Серовых с лица земли, да? Софья Ильинична! Что вы молчите, будто это вас не касается?
        - Ничего не знаю и знать не хочу, - проворчала та. Послышался звук отодвигаемого стула, затем шаги и стук трости. - Пошла я... Торт, кстати, был не очень.
        Меня могли застать за подслушиванием, поэтому я поспешила отойти от двери, а потом и вовсе покинула дом. На душе было тяжело и гадко. Тетя Глеба была не первой, кто пытался отговорить его от женитьбы на мне, и все эти взгляды прохожих, словно я какая-то бракованная. Я ведь все это замечала, помнила, просто пыталась не придавать значения. И что во мне не так? Отчего-то кажется, что дело далеко не в том, что я не местная. Не местная, но не инопланетянка же.
        А Глеб... Он тоже изменился, и не только внешне, но и в поведении и, как ни печально, по отношению ко мне. Все его недосказанности, какие-то тайны, возможно, даже обман - между нами будто пропасть выросла. И будущее уже не казалось таким оптимистичным. Но ведь до приезда сюда все было по-другому. Что же произошло за эти две недели, Глеб?
        - Неужели мои глаза меня не обманывают, и это та самая прекрасная незнакомка? - тягучий мужской голос вывел меня из мыслей.
        Я словно очнулась и наконец заметила, что стою посреди улицы. Кажется, настолько глубоко задумалась, что не обратила внимания, как вышла за калитку.
        - Вы сегодня одна? - а теперь я увидела и владельца голоса. Тот самый эпатажный товарищ а-ля Джек Воробей. Игнат, кажется. Он и теперь не изменял своему стилю: яркая одежда, дреды, бандана, браслеты.
        - Как видите, - вздохнула я, пытаясь понять, насколько далеко отошла от дома Глеба. Только бы не заблудиться, ведь при мне нет ни сумки, ни мобильного телефона.
        - Я вижу, что вы печальны, - в руке Игната невесть откуда появилась розочка с алым, полураскрывшимся бутоном. - Это вам...
        - Благодарю, но это лишнее... - покачала я головой.
        Во взгляде Джека Воробья проскочило замешательство:
        - Вам не нравится цветок?
        - Мне сейчас мало что нравится, - сказала скорее себе, тихо, но Игнат услышал.
        - Могу я чем-то помочь? - как-то незаметно расстояние между нами сократилось. Игнат оказался слишком близко и пытался заглянуть мне в глаза.
        - Не думаю, - криво улыбнулась я и отступила на шаг. Не люблю, когда чужие люди так бесцеремонно лезут в мое личное пространство.
        - И все же? - Джек Воробей оказался настырным. Впрочем, как и его прототип.
        - Кажется, я заблудилась, - все же призналась я. - Не подскажете, в каком направлении дом Волковых?
        - Не только подскажу, - глаза Игната довольно сверкнули, - но и покажу. Я провожу вас.
        Глава 7
        - Вы ведь Анна, да? - поинтересовался Игнат уже по пути.
        - Анна, - подтвердила я рассеянно.
        - Вы уже знаменитость в нашем поселке.
        - Я в курсе, - усмехнулась я. - Не стоит мне об этом напоминать.
        - А вы точно не из... - начал было он, но тут появилась Акулина.
        Она шла нам навстречу, покачивая бедрами и улыбаясь каким-то своим мыслям. Увидела нас и удивленно приподняла брови:
        - Неожиданно.
        - Что именно? - Игнат окинул ее насмешливым взглядом.
        - Неожиданно видеть вас вместе, - весело отозвалась Акулина.
        - Я провожаю Анну к Волковым, она заблудилась, - пояснил мой спутник.
        - Ну-ну, - усмехнулась соседка Глеба. - Удачно дойти... - и, помахав ручкой, продолжила свой путь.
        - Не обращайте на нее внимания, - обратился Игнат ко мне. - Акулина острая на язык.
        - Я уже успела это понять.
        - Ведьма, что с нее взять... - хмыкнул Игнат.
        Ведьма. Грубо, но в точку. Судя по всему, не я одна успела «оценить» ее характер.
        Вскоре показался особняк Глеба. Я замедлила шаг. Вроде, и надо возвращаться, но как же не хочется вновь видеть родственницу-сваху и ее кандидатур! Стоило мне об этом подумать, как на крыльце показалась Тамара Васильевна со своими протеже. Глеб шел следом. Заметив меня, он было улыбнулся, но потом увидел рядом Игната и сразу помрачнел.
        А вот с тетей и ее подопечными начало твориться нечто невообразимое. Их взгляды тоже были прикованы к Игнату, только в них читалось восхищение или, скорее, обожание. Если бы на это сделать анимацию, то в глазах женщин точно прыгали бы сердечки. А девицы, кажется, и вовсе потеряли интерес к Глебу, зато, чуть ли не вприпрыжку, устремились к Игнату.
        - Как мы рады тебя видеть! - обе повисли на его шеи. - Ты же не забыл нас, Игнатушка?
        - Как я могу забыть вас, красавицы, - промурлыкал он, с удовольствием обнимая их за талию, сразу обеих.
        - Я соскучилась, - Полинушка ластилась и терлась о него словно кошка.
        - И я, - Ангелинушка гладила его по шее и груди.
        - Игнат такой мужчина, - таяла рядом Тамара Васильевна, прижимая ладонь к объемной груди, которая сейчас вздымалась часто-часто. - Как жаль, что я уже не в том возрасте...
        - Что вы, Тамара, вы в самом соку. У вас прекрасный возраст, - нашел момент для комплимента и ей Игнат. - Вы женщина, которую хочется носить на руках.
        - А меня? - капризно протянула Полинушка.
        - И меня! - потребовала Ангелинушка.
        Да что это с ними? Кто так к мужчине липнет? Никакой гордости. Вся троица будто под гипнозом находится. Или приворотом каким. Иначе никак не объяснишь это массовое помешательство на одном объекте.
        - А ну пошел отсюда! - я не сразу поняла, что это рявкнул Глеб. - Забирай их всех и проваливай! Чтобы через секунду и духу твоего тут не было!
        - Всех? - глумливо ухмыльнулся Игнат. - И невесту твою тоже?
        - Проваливай! - Глеб в два шага оказался около меня и крепко взял за руку.
        - Уже, - Игнат ни на миг не стушевался, но послушался и пошел прочь, увлекая за собой Полинушку, Ангелинушку и их сваху.
        Как только они скрылись из виду, Глеб повернулся ко мне и спросил ревнивым тоном:
        - Куда ты пропала? И почему я нахожу тебя на улице вместе с этим... - он явно хотел ругнуться, но сдержался.
        - А что мне было делать, если меня выпроводили из-за стола для того, чтобы сосватать тебе одну из этих девиц? - отозвалась я с вызовом и вырвала руку и из его ладони. - Извини, но я все слышала. И мне было неприятно. Поэтому я не хотела возвращаться, вот и отправилась прогуляться, но быстро поняла, что заблудилась. А тут как раз Игнат шел и вызвался меня проводить. Еще будут вопросы?
        - Да. Тебе нравится Игнат? Что ты к нему чувствуешь?
        Вопрос Глеба показался бредовым, я даже хохотнула нервно:
        - Что я могу к нему чувствовать, если знаю его от силы полчаса, и то, если сложить вчерашний момент знакомства и сегодняшнюю встречу?
        - И все же? Ты к нему испытываешь влечение? Хочешь его? Тебе нравится его общество? - допытывался Глеб с каким-то маниакальным упорством, будто это был вопрос жизни и смерти.
        - Ты с ума сошел? - я посмотрела на него обескураженно. - С какой стати я должна испытывать к нему влечение? Или ты думаешь, что я, как эти твои потенциальные невесты, буду виснуть на нем? Нет уж, извините, это точно не про меня.
        - Значит, Игнат тебе не нравится? - все еще с недоверием уточнил Глеб.
        - Сколько еще раз мне это повторить? - со вздохом спросила я. - За кого ты меня принимаешь?
        - Прости, - Глеб наклонился было поцеловать меня, но я увернулась.
        - Знаешь, - сказала ему, - ты прав. Мне лучше уехать. Как-то все не так вышло. Не так, как я себе это представляла. Мало того, что доставляют тебе и твоей бабушке хлопоты, так еще и жители в поселке не рвутся со мной заводить дружбу, косо смотрят и вообще... Не к месту я здесь, видимо, пришлась. И можешь не переживать, я уезжаю.
        - Аня, ты все не так воспринимаешь, - Глеб смотрел на меня виновато. - Ты никому не доставляешь хлопот, я так рад, что ты со мной. Просто попала в неподходящий момент. Скоро все изменится, я приеду за тобой или вовсе сам вернусь в Москву. И все это забудется как недоразумение. Просто потерпи немного...
        - Не надо, Глеб, я все понимаю, - я погладила его по плечу. - Завтра же автобус по расписанию?
        Глеб кивнул и прижал меня к себе:
        - Я сам отвезу тебя. Нечего трястись в этом автобусе.
        - Да не стоит, - я все-таки улыбнулась. - До Москвы больше трех часов, потратишь полдня, разъезжая туда-сюда. Я на электричке от Тулы быстрей доеду, потом такси возьму. Да и... Я же как-то добралась в Перевертыши сама, - моя усмешка вышла удрученной.
        - Давай хотя бы до Тулы довезу, - предложил Глеб. - Посажу тебя на электричку.
        - Давай до Тулы, - тут уж я решила согласиться. Тем более, он прав: местные автобусы - не самый удобный транспорт и, по-моему, помнят еще Советский Союз.
        В кухне после гостей было не убрано. На столе стояли чашки с недопитым чаем, единственное пустое блюдце принадлежало Софье Ильиничне, на остальных так и лежали почти нетронутые кусочки торта. Да и тот, что был в коробке, уже успел обветриться и подсохнуть, потеряв аппетитный вид. Я, чтобы хоть чем-то занять себя и отвлечь от невеселых мыслей, принялась наводить порядок. Глеб молча стал мне помогать.
        - Я ни на ком не женюсь, кроме тебя, - произнес он вдруг.
        Я как раз отправляла в мусор остатки торта с тарелок Ангелинушки и Полинушки, и моя рука дрогнула, едва не уронив в урну посуду.
        - Не зарекайся, - отозвалась тихо. - Вон сколько у тебя кандидатур только в одном поселке.
        - Это все пустое. Моей женой станешь ты. Или вообще никто, - повторил Глеб с серьезностью, которая меня не только радовала, но и пугала.
        - И все же не стоит давать таких громких обещаний. Вдруг не сможешь их выполнить? - говоря это, я прятала глаза. - Никто не знает, что уготовила нам судьба. И некоторые вещи могут не зависеть от нас.
        - Я выбрал тебя. И останусь верен своему обещанию, даже если ты сама решишь оставить меня. Или ты, или никто, - еще раз повторил он.
        Наш щекотливый разговор прервала Софья Ильинична.
        - Ушли? - спросила она, появляясь на пороге.
        - Ушли, - подтвердил Глеб.
        - Ох уж эта Тома, - покачала головой бабуля. - Всегда была непутевой... Сразу видно, что не из нашей породы, Волковых.
        Она подошла к коробке с тортом, которую я еще не успела поставить в холодильник, и пальцем сковырнула подсохший марципан, отправив его сразу в рот.
        - Так она не ваша родственница? - озадачилась я. - Ты же, Глеб, говорил, что она...
        - Она родная сестра моего папы, - пояснил он. - То есть к Волковым прямого отношения не имеет, хотя семья мамы ее было приняла как свою. Но тетя увлеклась одним из Серовых и выскочила за него замуж.
        - Я ж говорю, непутевая, - с досадой махнула Софья Ильинична. - Она мне никогда не нравилась. И деду Глеба тоже. И если бы она не была сестрой Алеши, на порог бы не пустила.
        - Алеша - это мой папа, - пояснил мне Глеб.
        - А разве она не знала, что ваша семья с Серовыми не в ладах? - спросила я, приступая к мытью посуды.
        - Знала, конечно, но ей никто не указ. Говорит, пару свою встретила истинную и все. Упрямая, зараза.
        Я мысленно усмехнулась. Софья Ильинична так забавно изъясняется: «истинная пара». Я такое выражение только в книгах встречала, и то, больше фэнтезийных. Нет, чересчур особенного, конечно, в этой фразе ничего нет, но в жизни ее точно почти не употребляют. Впрочем, у бабули Глеба вообще своеобразный лексикон и чувство юмора.
        - Но скандал был знатный, - продолжил Глеб уже с полуулыбкой. - На свадьбу к ним никто из наших не явился, даже папа.
        - Ага, а потом прибегала, прощения просила, - хмыкнула старушка. - Быстро дошла мозгами, что мы были правы, но было поздно. Так ей и надо, Тамаре этой! Мы ее предупреждали о последствиях, а она не верила. Теперь локти кусает.
        Я мало что поняла, из этого объяснения, но дело, судя по всему, касалось именно причины вражды между двумя семьями, а о ней Глеб не спешил мне рассказывать. Впрочем, как и сейчас. Но и я не стала касаться этой темы, хотя любопытство разгоралось все сильнее. Вместо этого поинтересовалась:
        - А дети у Тамары Васильевны есть?
        - Вот поэтому и нет, - припечатала Софья Ильинична, облизывая палец от крема. Потом поморщилась: - И все-таки торт невкусный.
        - Зачем тогда ешь? - Глеб забрал от нее коробку и наконец переместил в холодильник. - Тебе все равно сладкого много нельзя.
        - Ну да, - старушка погладила себя по животу, - сейчас бы мяска. Может, к Аркаше в «Лунный свет» наведаться? Уж больно ягненок у них хорош. А то у вас тут ничего не допросишься. Или торт, или... трава.
        - Вообще-то, еще есть вчерашний кролик, - робко напомнила я.
        - Это был заяц, деточка, - из уст Софьи Ильинична это прозвучало почти оскорбленно. - Жирный, сочный заяц. Но ты его передержала в уксусе. И сегодня он уже невкусный.
        - Но ведь... - растерялась я.
        - Все, ищите меня в «Лунном свете», - отрезала бабушка и направилась к выходу.
        - Я же делала все по рецепту, - расстроенно протянула я, когда за ней захлопнулась входная дверь. - И его наоборот надо было подержать в маринаде побольше... Я просто никогда не готовила дичь.
        - Не бери до головы, - Глеб обнял меня сзади. - Бабушке лишь бы поворчать. А так ты ей, между прочим, нравишься.
        В последнем я сомневалась, но все же улыбнулась. А Глеб между тем взял вторую губку и принялся помогать мне мыть посуду, затем предложил:
        - Хочешь куда-нибудь тоже сходим? Или посмотрим вместе фильм? Я перед отъездом сюда скачал себе в ноутбук несколько новинок, но так и не добрался посмотреть. Одному скучно.
        Посмотреть вместе фильм? Неплохая идея! И я кивнула.
        Прежде чем окунуться в мир кино, мы с Глебом сходили в ближайший магазин, маленький, где был только самый необходимый набор продуктов: хлеб, молоко, сыр, немного колбас и овощей, ну и всякая мелочь типа чипсов и жевательных резинок. Купили кое-что из этого скудного ассортимента и вернулись домой. По дороге, к моей радости, никого не встретили, так что я несколько отдохнула от изучающих взглядов незнакомцев. Разве что продавец в магазинчике иногда косился на меня, но его любопытство было ненавязчивым и вполне доброжелательным.
        Кино мы смотрели до самого наступления темноты, только изредка совершали набеги на холодильник, и то лишь для того, чтобы перетащить еду в комнату, поближе к ноутбуку. Этот вечер был похож на островок счастья среди моря сумбура и непонимания, в котором я плавала, а то и тонула с момента моего приезда в Большие Перевертыши. Я будто вернулась в те безмятежные дни, когда у нас с Глебом все было просто и легко, без секретов, тайн, родственников и новых непонятных знакомых. Мы вместе хохотали над шутками в кино, кормили друг друга чипсами и подтрунивали друг над другом. А еще целовались, забывая о фильме и пропуская целые куски, отчего потом приходилось отматывать назад, чтобы вникнуть в очередной поворот сюжета.
        - Наверное, я пойду, - сказала не без сожаления Глебу, когда очередная комедия подошла к концу. - Мне еще вещи сложить надо. Завтра боюсь не успеть.
        - Хочешь, спи сегодня со мной, - предложил Глеб, все еще удерживая меня за руку и не желая отпускать.
        - Ты уверен? - я многозначительно повела бровью. - Вдруг соблазню тебя? А до свадьбы еще далеко...
        - Прошлую же ночь я выстоял, - хмыкнул он. - Хотя... Я был бы не прочь, чтобы меня соблазнили, - меня поцеловали в губы, неторопливо, чувственно. - Но не сегодня... - последовало дальше, вернув меня с небес на землю.
        И если раньше я не особо заморачивалась по поводу нашей «отложенной» близости, то теперь почувствовала себя несколько уязвленной, словно я сама напрашиваюсь, а мне отказали. И сразу мысли дурацкие полезли в голову, мол, не так уж и любит меня жених, раз избегает идти дальше. И дело, возможно, не в принципах и свадьбе, а просто в нежелании. Мы же не в средневековье, в конце концов! Да и мою девичью честь уже давно нет смысла блюсти, ибо она покинула меня пять лет назад, аккурат на двадцатилетие. В подробности вдаваться не будем, да и не столь уж они увлекательны, главное, что имеем на сегодняшний день. А вдруг Глеб меня вообще использует для каких-то своих целей? Ведет непонятную игру, где я всего лишь пешка. В общем, за считаные секунды в голове возникло несколько теорий заговоров против меня же, а на сердце вновь легла горечь обиды. И совсем расхотелось оставаться.
        - Я лучше посплю сегодня одна, - произнесла уже не так весело. - Завтра рано вставать, надо выспаться. И тебе советую то же. Тебе ведь за рулем быть до Тулы и обратно, устанешь. Потому набирайся сил впрок. Спокойной ночи.
        На этот раз я сама чмокнула Глеба куда-то между краешком губ и щекой и, пока он не опомнился, сбежала.
        Сразу отправилась в душ, чтобы немного расслабиться и привести в порядок мысли и чувства. Когда вышла из ванной комнаты, обнаружила, что в коридоре кто-то погасил свет. Может, Софья Ильинична к Глебу заглядывала и решила поберечь электричество? Я обычно не боюсь темноты, но тут отчего-то побрал страх. Еще и луна светила в окно, образуя зловещую дорожку на ковролине. А что если мне опять померещится призрак?
        И стоило лишь об этом подумать, как в конце коридора появился ОН, дух прадеда Глеба. Приведение медленно плыло на меня, а я от ужаса не могла сдвинуться с места, только рот открыла в немом крике. Приблизившись, прадед остановился, сдвинул брови и окинул меня суровым взглядом:
        - Чего застыла, девчонка? Уже же виделись. И не ори, только не ори. Терпеть не могу шум в доме. Спать иди лучше, не мешайся под ногами. Не буду за тобой больше подглядывать, так уж и быть.
        Он поплыл дальше, до двери библиотеки, через которую в следующую секунду прошел насквозь. И исчез. Я наконец сбросила оцепенение и на подгибающихся ногах направилась в свою комнату.
        Что это снова было? Галлюцинации? Или все же реальность? Я никогда в жизни не встречала призраков, а тут второй раз почти за сутки. И он к тому же и разговаривает со мной, словно живой, и это пугает еще больше.
        Возникла было мысль вернуться к Глебу, спрятаться в его объятиях, забыть, сделать вид, что снова ничего такого не произошло, но я остановила себя. Нет, решила спать одна, значит, одна.
        Мне казалось, что после всех событий сегодняшнего дня я не смогу уснуть, но неожиданно быстро провалилась в сон. И призрак больше не появлялся. Как и обещал.
        Глава 8
        На вокзале в Туле мне нужно было оказаться в половину двенадцатого, поэтому выезжать из Больших Перевертышей решили в десять.
        - Это даже с запасом, - рассуждал Глеб за завтраком. - Думаю, приедем намного раньше.
        - Хорошо было бы, - кивнула я. - Не люблю опаздывать и делать что-то в спешке.
        - Глеб! Внучок! - позвала со двора Софья Ильинична. - Поди сюда, помоги мне!
        - Что там такое? - Глеб поднялся и поспешил к бабушке.
        Я выглянула в окно: Софья Ильинична волокла по земле огромный мешок. Вскоре к ней подоспел Глеб и легко забросил ее ношу себе на спину.
        - Ну и зачем тебе столько мяса? - услышала я его голос уже за дверью.
        - Я всегда покупаю полтуши перед этим днем, а в этот раз мы вдвоем, значит, и мяса надо в два раза больше, - ответила Софья Ильинична.
        - Опять ты за свое!
        - Это ты опять за свое! - возмущенно фыркнула старушка. - Маешься дурью. Я ж посмотрю, как ты завтра не будешь его есть.
        В следующую секунду они уже заходили в кухню. Глеб опустил мешок на пол, а Софья Ильинична увидела мой чемодан, стоящий у лестницы.
        - Уезжаешь все-таки? - спросила меня немного сварливо.
        - Да, не буду вам больше надоедать, - я улыбнулась. - Поеду домой.
        По правде говоря, я ожидала, что мне ответят что-то вроде: «Ты нам не надоедаешь, оставайся» хотя бы из вежливости, как это бы сделала я или мои родители. Но Софья Ильинична только пожала плечами и тут же переключила внимание на свою «добычу», которой сразу стала загружать морозильную камеру. Что ж, значит, я действительно здесь не так уж пришлась ко двору...
        Глеб помог бабушке уложить мясо и отправился в гараж за машиной. Я ждала его у калитки с чемоданом, то и дело поглядывая на часы. За соседним забором показалась Акулина. Вышла на крыльцо, с любопытством окинула меня взглядом, но ничего не сказала и вновь исчезла в доме. «Небось радуется, что уезжаю», - промелькнула досадная мысль. Не люблю себя жалеть, но тут на душе снова стало горько и обидно, ожил червячок ревности и стал подтачивать и без того сомневающееся сердце.
        Сзади просигналили, и я спешно оглянулась. Глеб выкатил свое серое ауди и остановился рядом. Выскочил из машины, помог загрузить вещи, открыл дверцу, приглашая в салон.
        - Все еще обижаешься? - со вздохом произнес он.
        - Почему? Нет, - я как можно равнодушней пожала плечами. - Мы ведь уже все выяснили. Никаких обид. Все хорошо. Правда, - с нажимом произнесла я, глядя на него.
        Глеб улыбнулся и завел мотор. Машина тронулась, начала набирать скорость, как вдруг дернулась, внутри что-то хлопнуло, и мы заглохли.
        - Черт! - в сердцах воскликнул Глеб и выскочил наружу.
        Когда он открыл капот и снова выругался, я поняла, что дело совсем плохо.
        - Что случилось? - встревоженно спросила, открывая дверцу.
        - Да ремень генератора полетел, - Глеб был с тоской взирал на нутро автомобиля.
        - И что это значит? - уточнила, поскольку ни на грамм не разбиралась в машинах, а поход на курсы вождения откладывала уже не первый год. - Мы не можем ехать дальше?
        - К сожалению, нет, - выдохнул Глеб. - Сам не заменю, надо отдавать в ремонт. Еще и на буксир к кому-то проситься...
        А что же делать мне? Я растерялась и глянула на часы: автобус на который уже и не рассчитывала, через двадцать минут. Может, успею?
        - Прости, - Глеб глянул на меня виновато. - Я подвел тебя. Пообещал, а тут...
        - Ничего страшного. Так вышло, - я успокаивающе улыбнулась. - Это ведь механизм... А у меня еще есть шанс попасть на автобус.
        - Я с тобой, - Глеб решительно направился к багажнику за чемоданом. - Провожу до остановки, посажу...
        Без багажа было идти куда легче и быстрее. Во всяком случае, мне так казалось. Ну а Глеб тяжесть моего чемодана снова будто не ощущал, нес точно пакет с буханкой хлеба, размахивая им на ходу.
        Главная улица, лесок с малинником, бескрайнее поле - все осталось позади, и я была почти уверена, что мы успеем. Каково же было разочарование, когда, только вышли к дороге, увидела отъезжающий автобус.
        - Эй, постойте! - я, движимая отчаянием, бросилась было за ним, замахала руками, кричала, просила подождать. Водитель не мог не видеть меня, тем не менее не остановился. Напротив, мне показалось, увеличил скорость, выжимая из дребезжащего и разваливающегося автобуса последние силенки.
        - Нет, ну ты видел это? - я всплеснула руками и убито посмотрела на Глеба. - Как так можно? Мы ведь успели. Почти успели. Неужели так трудно было минутку подождать? И что мне теперь делать? - на глаза набежали слезы, и я отвернулась, не желая, чтобы Глеб их видел. - Этот чертов автобус будет только через три дня! И у тебя машина сломалась... Не идти же пешком до Тулы? Да в этом богом проклятом месте даже попутку не словишь! Может, у кого из твоих соседей есть машина?
        - Машины здесь есть только у меня и Серовых, - Глеб озадаченно потер переносицу. Было видно, что он расстроен не меньше моего. - Остальные ездят или на велосипедах, или мопедах. Да, еще у нескольких семей есть микроавтобусы, которые они сдают другим для поездки в город с товаром. Очередь на месяцы вперед расписана. Да и там такие прижимистые особы, что у них снега зимой не допросишься. А сегодня еще и понедельник, так микроавтобусы с большой вероятностью укатили на рынок.
        - И что же мне делать? - я уже не знала плакать мне или смеяться. Застряла в каком-то богом забытом месте! Двадцать первый век, а я не могу добраться до города, который находится в несчастных восьмидесяти километрах отсюда!
        Глеб на какое-то время ушел в себя, а затем произнес, словно решившись:
        - Пошли назад, - и вновь подхватил мой чемодан.
        Глеб двинулся обратно к полю, я, опомнившись, поспешила за ним. Молчала, не зная, как на это реагировать. Вроде бы и рада, что остаюсь, даже ликовала в душе, но тревога тоже присутствовала: Глеб возвращает меня под давлением обстоятельств и чем это может обернуться для меня, для наших отношений?
        - Я уеду следующим автобусом, - все же первая заговорила я.
        - Посмотрим, - как-то напряженно ответил он и вновь ушел в себя.
        - Господи, Глеб, я так странно себя чувствую! - проговорила я на эмоциях. - У тебя такой вид... Будто я виновата в том, что не смогла уехать!
        - Да при чем тут ты? Это я виноват, что ты не смогла уехать, - со вздохом отозвался он. - Если бы не машина...
        - Я могу вообще не показываться на глаза ни тебе, ни твоей бабушке, все три дня, - предложила ему. - Ты ведь для чего-то хочешь от меня избавиться, да? Что-то должно произойти в ближайшие дни. Что-то, о чем я не должна знать или видеть, да? - выдвинула я догадку.
        Глеб на мгновение остановился, словно споткнулся, но потом молча пошел дальше.
        Хм, а ведь, кажется, я не так уж неправа. Может, у них в поселке намечается какой-то праздник? Или, наоборот, какие-то разборки... «Может, с Серовыми?» - осенило меня и сразу стало страшно. За Глеба. Вдруг те опять стали предъявлять какие-то претензии? Позвали его на встречу, а я не знаю об этом. А если дело дойдет до драки или чего похуже? Внутри все похолодело. Глеб, возможно, хотел уберечь меня от всего этого, не вмешивать, оградить, поэтому и просил уехать. А я надумала себе невесть что... Это так на него похоже. Отсюда все недомолвки, увиливание от разговоров. А что если эти Серовы - вообще какая местная мафия? Занимаются, например, наркотиками, оружием... На чем там еще можно деньги поднять? И машины у них такие крутые, сами одеты совсем не как провинциальные жители. Хорошо... Тогда что им может быть нужно от Глеба? Возможно, объяснение про прадеда - байка для меня. А, может, и для других жителей в том числе. Что если Глеб узнал какую-то их тайну? Каналы сбыта? Или их семьи когда-то были партнерами, имели общее дело, а после произошел конфликт, что-то не поделили… Эх, надо было больше
боевиков и детективов смотреть, а то все романтика да комедии... Розовые сопли точно не помогут отвадить этих бандитов от Глеба. А то, что его нужно выручать, я уже почти не сомневалась.
        - Кстати, а у вас в Больших Перевертышах есть полиция? - поинтересовалась я у него на волне своих размышлений.
        - Конечно, - короткий, сухой ответ. Но потом он все же добавил: - А зачем тебе?
        - Да незачем, просто вспомнила, что ни разу не видела на улицах никого в форме, - нарочито беззаботно отозвалась я. - Ближайшее отделение далеко?
        - Оно одно. Да, на другом конце поселка.
        Так... Плохо, очень плохо. Впрочем, если в поселке мафия, то полиция, скорее всего, тоже вся под ней. Оборотни в погонах, чтоб их... Но ведь бывает и среди них честные полицейские! Только долго искать придется, это дело не одного дня. До ближайшего автобуса, боюсь, не справлюсь. Тогда надо зайти с другой стороны. Может, попробовать разузнать что-то у Софьи Ильиничны? А если она тоже не в курсе? Может расстроиться, старенькая, мало ли... Впрочем, если вспомнить приход тети Глеба, то бабушка его все же знает больше, чем кажется. Да и вообще какая-то нестыковка намечается... Тетя-бабушка-сватовство... Причем тут это, например, к Серовым и мафии? Нет, боюсь, меня все же куда-то не туда занесло. Ох, как же все сложно...
        Ладно, тогда нужно просто не пускать никуда Глеба одного. А лучше вообще из дома не выпускать в эти дни. Под любым предлогом! Можно даже опять испуг изобразить, попросить поспать вместе... А самой смотреть в оба. Хорошо, если вся опасность, в моих фантазиях, а если нет? Интуицию тоже никто не отменял.
        Софья Ильинична отнеслась к моему возвращению с нулевым градусом эмоций. Будто мы с Глебом просто гулять ходили. В этот момент она с аппетитом поглощала свои любимые стейки с кровью, по-видимому, уже из новых мясных запасов, а доев, ушла в свою комнату: отдохнуть после обеда.
        - А у тебя аллергия на мясо разве не с детства? - спросила я у Глеба, когда мы тоже сели за стол перекусить. - Твоя бабушка каждый раз как будто удивляется, когда ты ей напоминаешь, что не ешь его.
        - Да, я перестал есть мясо не так давно, - ответил он. - После сильного отравления. Организм дал сбой и перестал воспринимать мясо.
        - Интересный случай, - покачала я головой. - Я, конечно, не врач, а ветеринар, но никогда не слышала о таком...
        - Это действительно очень редко происходит... Но мне повезло, - Глеб усмехнулся, а после вдруг стал серьезным. - Аня... Хотел попросить тебя. Точнее, предупредить. Наступающей ночью... Не обращай внимания ни на что... И не пугайся... Просто ходят слухи, что волков недалеко видели... А наш дом стоит около самого леса... Ты их, конечно, не бойся, но будь осторожна, из дома, когда темно, не выходи. Завтра охотники обещали их спугнуть, отогнать обратно в лес... Возможно, пристрелить придется... В общем, проблему решают.
        - Так ты из-за этого просил меня уехать? - меня озарило очередной догадкой.
        Глеб кивнул:
        - Не хотел тебя пугать лишний раз...
        - Глеб… Мне очень приятна твоя забота, - я растроганно улыбнулась, - но мне ведь не пять лет, чтобы переживать за мою психику. Да и я же ветеринар как никак, немного в курсе повадок животных, волков в том числе. Я знаю, как себя с ними вести, если что. А вообще, никуда не собираюсь выходить ночью. Обещаю.
        - Посмотрим сегодня опять фильм? - Глеб улыбался уже расслабленно.
        - С удовольствием! - ответила я, тоже испытывая облегчение. - У тебя или у меня?
        - Давай у тебя! Сменим декорации, - Глеб веселел на глазах, и это не могло не радовать.
        Ох уж мои невероятные домыслы!
        На этот раз для просмотра выбрали фантастику, с приключениями и, конечно же, романтической линией. У нас все снова было замечательно... Пока Глеб не сказал:
        - Подожди меня минут пять, скоро вернусь. Забыл кое-что глянуть.
        А я, потеряв бдительность, не обратила на эти слова внимания. Отпустила его, забыв о своих утренних размышлениях, и принялась подыскивать новый фильм для следующего просмотра.
        А потом услышала щелчок, будто ключ провернули в замке. И даже когда шла к двери, чтобы проверить, не могла и предположить, в чем может быть подвох. И только когда нажала на дверь ручку раз, другой, пытаясь выйти - осознала, что меня заперли.
        Глава 9
        Я никак не могла взять в толк, что происходит. Меня заперли, серьезно? Или это шутка?
        - Глеб! Глеб! - я начала колотить кулаками в дверь. - Это не смешно! Открой! Нет, ну правда... Пошутили и хватит. Глеб! Открой немедленно! - удивление уже сменилось злостью. - Мне это не нравится, слышишь? Что ты придумал? Глеб! Да где же ты, черт подери! Софья Ильинична! - решила я призвать на помощь старушку. Хотя она вряд ли меня могла услышать, живя в другом крыле.
        - Если только бабуля сама не причастна к этому розыгрышу, - подумала я вслух и со всей силы снова врезала кулаком по двери. - Да хватит уже, слышите? Выпустите меня...
        И тут в комнате погас свет, лишь экран ноутбука тускло горел в темноте.
        - Этого только не хватало... - простонала я, безуспешно щелкая выключателем.
        Внезапно где-то вдали, за окном раздался вой. Кажется, волчий. Сердце на миг захлестнуло страхом. Я на цыпочках, будто меня могли услышать те самые волки, подошла к окну, приоткрыла штору. В глаза сразу ударил свет луны. Она была огромной, идеально круглой и на фоне иссиня-черного неба походила на прожектор.
        - Полнолуние... - отчего-то с замиранием прошептала я.
        Все-таки есть в этом природном явлении нечто мистическое, это ощущаешь нутром, кожей, неким шестым чувством, которое трудно описать. Уверена, в такие ночи даже закоренелым скептикам не по себе. А тут еще волки воют...
        Мне уже самой расхотелось выходит из комнаты, но стало еще боязней находиться одной, к тому же без света.
        - Глеб! - я снова подбежала к двери, только на этот раз мой тон был умоляющим и испуганным. - Глеб! Просто вернись! Я никуда не уйду, честно. Мне страшно, Глеб! Глеб!!!
        - Опять орешь? - раздалось за спиной, и я, взвизгнув, обернулась.
        Призрак. Стоит прямо передо мной, хмурит брови.
        - Только этого мне не хватало, - пробормотала я, медленно оседая по стеночке на пол. - Полнолуние, волки, приведение - полный комплект из фильма ужасов. Или же, Аня, у тебя просто едет крыша.
        - Это у меня скоро поедет крыша от таких гостей, - проворчал призрачный дед.
        Я нервно хихикнула.
        - Тогда, может, исчезнете? - спросила без всякой надежды. Кажется, я действительно схожу с ума, раз вступила в разговор с приведением.
        - Нет, ну вы гляньте на нее! - дед возмущенно взметнул полы своей свободной одежды, похожей на ночную сорочку. - Я пришел отвлечь ее, поговорить, чтобы не скучала, не боялась, а она меня гонит! В моем же доме!
        - Так я вас и боюсь, - призналась я и тихонько икнула.
        - А чего меня бояться? - призрак удивился вполне искренне. Но потом задумчиво почесал полупрозрачной рукой такой же полупрозрачный подбородок и изрек: - Нет, ну в принципе, меня есть за что бояться, согласен. Было время, когда я наводил ужас на всю округу... Признаться, некоторые страшатся произносить мое имя даже сейчас, - он самодовольно хмыкнул. - Но так им всем и надо, скажу тебе. Боятся, значит, уважают. И ты, кстати, тоже должна уважать! И чего расселась, когда старшие перед тобой стоят? Совсем невоспитанную невесту внучок выискал. Сразу видно, что не из наших...
        - Простите, - от страха я так же быстро вскочила на ноги, но те предательски ослабли и пришлось прислониться спиной к двери.
        - Да ладно, не стой, - резко сменил гнев на милость дед. - Садись куда-нибудь, а то дрожишь вся... Только не на пол! Простынешь. Мне больные невестки не нужны.
        Я, все еще плохо соображая, кое-как доплелась до кровати и послушно на нее опустилась, замерла.
        - Я же сказал: меня не надо боятся! - приказным тоном потребовал призрак и поплыл ко мне. - Во всяком случае, тебе... Нет, не обольщайся, я не в восторге от твоей кандидатуры, хотя бы потому что ты не из нашей породы, но ради внука... Готов потерпеть. Может, и разгляжу в тебе чего достойного. Как зовут, напомни.
        - Меня? - я снова икнула.
        - Не меня же! - призрак начал раздражаться.
        - Аня, - торопливо ответила я.
        - Аня, точно... - дед кивнул.
        - А вас? - набралась храбрости спросить я.
        - А разве тебе еще не сообщили моего имени? - лохматые брови призрака удивленно взметнулись вверх.
        - Да вот как-то не довелось, - я смущенно кашлянула. - Портрет видела, несколько раз Глеб о вас упоминал, а вот имени, кажется, нет...
        - Илья Аристархович я, - прадед распрямил плечи, подбоченился.
        - Приятно познакомиться, - я все еще чувствовала себя глупо, общаясь с приведением, но хотя бы уже не было так страшно. - А вы правда граф?
        - Как есть, - подтвердил кивком Илья Аристархович. - Граф Волков.
        То ли я совсем осмелела, то ли до конца не воспринимала происходящее всерьез, но следующие слова вырвались как-то сами собой:
        - А можно до вас дотронуться?
        - Дотронуться? - призрак нервно дернул усами. - Я что тебе, экспонат в музее?
        - Нет, конечно, - я смутилась. - Просто я никогда раньше не встречала приведения и мне интересно... Ну... Какой вы на ощупь. Но если вы против, то, конечно, не буду. Простите.
        - Ладно, трогай, - великодушно разрешил дед и даже протянул мне свою руку.
        Я нерешительно прикоснулась к ней вначале одним пальцем. Немного прохладная, как дуновение ветра. Осмелев, провела всей ладонью, хотела сжать, но рука проскочила насквозь. Все-таки ничего осязаемого. Просто дымок, туман или что-то подобное.
        Призрак хохотнул:
        - Ну как?
        Я пожала плечами и тоже улыбнулась:
        - Необычно.
        - Страшно?
        - Нет, - я мотнула головой. - А что вы еще умеете, кроме того, что проходить сквозь стены?
        Прадед задумался:
        - Да много чего, - и в тот же миг зажегся свет.
        - Так это вы его выключили? - с легким возмущением спросила я.
        - Да нет, он сам от перепада напряжения. Дом старый, проводка тоже... И кто придумал это электричество? - призрак задрал голову и с тоской рассматривал люстру. - Одна с ним морока... То ли дело свечи, канделябры...
        Лампочка вдруг мигнула и снова погасла.
        - Вот видишь, - вздохнул Илья Аристархович. - Электричество...
        Я не стала с ним спорить о положительной стороне технического прогресса, ко всему прочему за окном вновь раздался вой, заставив поежиться.
        - Почему Глеб закрыл меня? - спросила я призрака прямо. - Вы ведь знаете, да?
        Прадед кивнул будто нехотя.
        - Что происходит, Илья Аристархович? Куда пропал Глеб? - мой голос прозвучал надрывно и под конец сорвался. - Может, вы мне все объясните?
        - Я не могу... - призрак отвел глаза.
        - Господи, как же мне все это надоело... - я зарылась пальцами в волосы и с силой сжала голову. - Ваши тайны, недомолвки... Лучше бы не приезжала сюда, честное слово.
        - Ты сама должна догадаться.
        - О чем? - я подняла недоуменный взгляд на Илью Аристарховича.
        - Обо всем, - тот, сцепив руки сзади, медленно поплыл по комнате. - Иначе ничего не узнаешь. Тебе никто ничего не может рассказать. Даже если очень захочет.
        - Почему?
        - Потому что, - отрезал призрак.
        - И вы тоже не можете?
        - Не могу, - он повернулся ко мне. - Вот смотри... - его губы зашевелились, будто произнося что-то, у меня же заложило уши. Снова.
        - Что за ерунда? - я похлопала по ушам, пытаясь вернуть слух.
        - Я только что попытался сказать тебе то, что ты хочешь узнать, - пояснил призрак.
        Ко мне наконец подкралась догадка:
        - Такое со мной уже было несколько раз... Это что-то вроде глушителя? Я не могу услышать правду?
        - Именно... - прадед закатил глаза. - Доходит помаленьку...
        - Господи, да это мистика какая-то... - я недоверчиво усмехнулась. - Первый раз с таким сталкиваюсь. Или это какие-то новые технологии?
        - Если это новые технологии, - сердито проворчал Илья Аристархович, - то кто, по-твоему, я? Голограмма?
        - Пожалуй, лучше бы это было так, - со вздохом отозвалась я. - Голограмма хоть как-то бы все объяснила... С научной точки зрения. А вы, Илья Аристархович, кстати, неплохо разбираетесь в современных технологиях... Про голограммы знаете.
        Призрак хмыкнул:
        - А чем мне еще заниматься? Когда впереди целая вечность неприкаянности, только и остается чем-то развлекать себя. Я вот изучаю всякие научные статьи... Компьютер осваиваю...
        Из всех этих слов меня зацепила фраза о вечности и неприкаянности, но что прадед Глеба под этим подразумевал, узнать не успела: дом содрогнулся от очередного волчьего воя. Только на этот раз он звучал совсем близко, будто зверь находился в доме. И от этого стало совсем жутко. Я испуганно посмотрела на Илью Аристарховича, а по дому - теперь я не сомневалась в этом - разнесся новый вой, следом по полу прошла вибрация.
        - Что это? - прошептала я. - Волки в доме? И почему все трясется?
        - Не бойся, скоро все закончится, - ответ призрака прозвучал глухо. - До рассвета осталось меньше двух часов...
        - До рассвета? - меня снова стала захлестывать паника. Я подскочила на ноги. Да это реально какой-то фильм ужасов! Пожалуйста, дайте мне проснуться... - И что потом? Волки уйдут, что ли? Слушайте, Илья Аристархович, не знаю, что за чертовщина происходит в вашем доме, но я хочу уйти отсюда. Да кому я говорю? Вы и сами часть всего этого... кошмара... - в отчаянии закончила я.
        А прадед на это ничего не сказал, смотрел на меня из-подо лба и молчал.
        - В доме есть ружье? - спросила у него снова.
        - Забудь, - отмахнулся он. - Так я тебе и показал, где оно. Лучше сядь и сиди. Тихо. Или мне уйти?
        Я заметалась в мыслях, но все же нехотя ответила:
        - Не надо. Только скажите: где Глеб? И Софья Ильинична. С ними все в порядке? Волки ничего им не сделают?
        - Не сделают, - голос призрака звучал уже устало. - Увидишь их утром.
        Увижу, значит... Ну только покажись мне на глаза, Глебушка! Мало тебе не покажется, обещаю! Порву как Тузик грелку.
        Не знаю, как дожила до того самого рассвета. Дом еще несколько раз трясло вслед за протяжным воем. К тому же хотелось пить, есть и по нужде. Естественные потребности, что б их, давали знать о себе даже в такой критической ситуации. Я не заметила, как вой наконец стих, на меня же внезапно навалилась дрема. Проснулась, когда за окном уже совсем рассвело.
        Илья Аристархович тоже пропал, отчего у меня даже закралось подозрение, что он был лишь плодом моего воспаленного сознания, одним словом, бредом. Но потом я увидела, что дверь приоткрыта и ринулась к ней.
        Уже взявшись за ручку, остановилась. В груди зашевелился страх: а что если волки все еще где-то поблизости? Но оставаться в комнате тоже не выход.
        В коридоре было пусто и тихо. Я, стараясь ступать неслышно, пошла к лестнице. У спальни Глеба замерла, приоткрыла осторожно дверь: никого. Кровать идеально застлана, что подтверждало: Глеб этой ночью не спал на ней.
        Спускаясь по лестнице, я все время прислушивалась: есть ли кто дома? Уже внизу хотела направиться к кухне, но вдруг увидела, что дверь в подвал открыта. Сердце отчего-то застучало в разы быстрее, словно за ней меня ждало что-то важное. Было страшно и любопытно одновременно. А еще теплилась надежда, что увижу там Глеба, живого и невредимого. Да, я накричала бы на него, выплеснула всю свою обиду и непонимание, может, даже поколотила, чтобы сбросить весь страх, что накопился за ночь, но мне важно было знать, что с ним все в порядке.
        Я все же решилась зайти. Как и прошлый раз, лампочки зажглись сами, освещая крутые ступеньки. Я осторожно спустилась по ним, и меня охватило еще большее волнение: обе двери были распахнуты настежь. Там, где находился стол с лабораторными емкостями, ничего нового я не увидела, разве что большую колбу, заполненную некой золотисто-коричневой жидкостью. Такой цвет часто имеют травяные отвары. А вот за второй дверью...
        Заглянув туда, мне почудилось, что кошмар прошедшей ночи все еще продолжается. И увидела я там вовсе не то что ожидала. Точнее, я готова была увидеть все что угодно, но только не это. Цепи с наручниками. Две пары, на равном расстоянии прикованные к голой стене. Меня пробрал озноб, но я все равно, ведомая чувством, что было сильнее меня, подошла ближе. Присела на корточки и дотронулась до одной из цепей, потом приподняла ее: тяжелая. А в следующее мгновение взгляд выхватил на металле браслета кровь. Бурые, уже подсохшие капли, я обнаружила и рядом на полу. Другие браслеты тоже были измазаны в крови. Казалось, они впивались в чьи-то запястья до глубоких ран.
        Господи, да это орудия пыток какие-то! Я наконец опомнилась и отшатнулась от ужасной находки. Но откуда все это здесь? Неужели они принадлежат Глебу? Сразу вспомнилось, как он спешно закрывал это самое помещение, словно боясь, что я могу что-то рассмотреть. Теперь понятно, почему... Мозг все еще отказывался анализировать происходящее, а взгляд переметнулся в дальний угол, где что-то белело. Достаточно было приблизиться на несколько шагов, чтобы понять: это футболка Глеба. Не в крови, не рваная, просто небрежно брошенная на пол. Чуть дальше лежали его джинсы. Снимал одежду впопыхах? Зачем?
        Кто-нибудь, объясните мне, что здесь происходит? Что все это значит? И какое отношение ко всему этому имеет Глеб? Мой Глеб! В голову полезли догадки, одна страшнее другой. От волнения закружилась голова, стало душно и невыносимо находиться в этом месте. Я попятилась к двери, затем опрометью бросилась к лестнице. Взлетела по ней в считанные секунды, вырвалась в просторный холл... И услышала чьи-то шаги в кухне. Наверное, с минуту, я разрывалась между тем, чтобы сбежать из дома вовсе, и тем, чтобы узнать, кто там. Глеб? Софья Ильинична? Желание выяснить все до конца победило, и я снова стала красться, на этот раз в сторону кухни. Дверь уже была распахнута, поэтому я сразу увидела Глеба. Полностью обнаженного. Но даже это не поразило меня так, как то, что он делал. Ел сырое мясо, с жадностью вгрызаясь в его мякоть, как хищный зверь.
        Меня снова повело, замутило, и я приткнулась плечом к дверному косяку.
        - Глеб? - хрипло вырвалось у меня. - Да кто ты такой, черт побери?
        Он поднял глаза, желтые, со зрачком, суженным до точки. И в этот миг мой рассудок выкинул белый флаг. Я все-таки потеряла сознание.
        Глава 10
        Кто-то легонько похлопал меня по щекам, затем раздалось тихое, но взволнованное:
        - Анюта... Аня...
        Глеб.
        Я тотчас вспомнила все, что произошло до моего обморока, и открыла глаза, со страхом уставившись на жениха, который склонился надо мной. Краем сознания я отметила, что лежу на диванчике в гостиной, а Глеб уже успел прикрыть свою наготу кухонным полотенцем, умудрившись как-то обвязать его вокруг бедер.
        - Аня? - он смотрел на меня со смесью стыда и беспокойства. Глаза его были уже совсем обычными, зато щеки покрывала густая щетина.
        «Может, показалось все?» - пронеслась «убаюкивающая» мысль, но разум тут же воспротивился: «Ага, все-все? И то, что всю ночь провела под замком? А наручники, кровь...» От мелькнувшей перед глазами картинки взмокла спина. Я, действуя на неких инстинктах, зарядила Глебу коленкой в пах. Об этом стандартном приемчике самообороны знала лишь отдаленно и уж точно никогда не использовала, даже больше: была уверена, что у меня самой подобное никогда не получится. Но, кажется, ошиблась. Глаза Глеба сперва расширились в удивлении, а после он взвыл, хватаясь за свое мужское естество. Я же, пока он переваривал мой поступок и отходил от болевого шока, выбралась из-под него и заняла оборонительную позицию за кадкой с фикусом.
        - Не подходи ко мне, маньячилло! - крикнула, выглядывая из-за густой листвы.
        - Ань, ты не так все поняла... - Глеб выглядел потерянным. Даже жалко стало его. Но всего на миг.
        - Кто сбежал и закрыл меня в спальне? - меня всю потряхивало. - У кого в подвале жуткие орудия пыток? И кто, наконец, жрал мясо? Сырым. Еще и без штанов! Какой нормальный человек способен на такое? У тебя есть ответы на все эти вопросы? Не очередная ложь для дурочки Ани, а правда! Кто ты, Глеб?
        - Эти наручники для меня. Чтобы не причинить вред тебе в первую очередь, - убито произнес Глеб. - И тебя закрыл по той же причине.
        - Какой именно вред ты можешь причинить мне? - настороженно уточнила я.
        - Я... Я... Я... - его будто заклинило. Он тер свой затылок и не мог никак продолжить. - Прости! - Глеб сжал кулаки до побеления костяшек, а на его щеках проступили напряженные желваки. - Не могу... Не могу тебе этого сказать. Даже если бы хотел...
        - Почему?
        - Потому что...
        - Потому что я должна догадаться сама? - вспомнились мне слова призрака.
        - Откуда ты знаешь? - Глеб взметнул на меня изумленный взгляд.
        - Прадед твой сказал. Илья Аристархович, - отозвалась я с вызовом. - Значит, у меня не галлюцинации, да? И это не от усталости? Ты ведь тоже видишь своего прадеда, только снова врешь мне, так ведь? - я сама не заметила, как повысила голос, почти перейдя на крик. - Почему, Глеб?
        Он лишь убито покачал головой.
        - Ладно, - я с шумом выдохнула и вышла из своего укрытия. - Хорошо. Буду угадывать. Можешь говорить мне, когда будет «холодно», когда «жарко»... Так же можно?
        - Не знаю, - Глеб развел руками. А еще занервничал, очень занервничал.
        - Будем думать логически, - продолжила я. - У тебя есть тайна. О ней знает твоя бабушка, твой потусторонний прадед, соседка Акулина, Серовы... Тепло? Они ведь все знают твою тайну?
        Глеб нехотя кивнул.
        - Похоже, даже жарко... - тихо протянула я. - Это как-то связано с криминалом? Прости, но это первое, что приходит мне в голову, особенно после наручников и крови в подвале.
        - Никакого криминала, - хрипло отозвался Глеб.
        - Значит, наркотики, оружие и прочее вычеркиваем, да? - уточнила я.
        - Именно.
        - То, что ты ел мясо, тоже с этим связано? - озадачилась я.
        Короткий кивок.
        - И у тебя нет аллергии?
        На этот раз Глеб отрицательно покачал головой.
        - И здесь ложь... - с горечью произнесла я. - Правда, не пойму зачем. Что ж... Дальше.
        Но вопросы внезапно кончились. Я чувствовала, что спрашиваю не о том, вернее, не так. Было что-то еще... Что-то важное, что я упустила из виду. Думай, Аня, думай...
        Ну конечно!
        - А теперь сам скажи мне свою тайну! - потребовала я.
        - Я же объяснял, что не могу... - вздохнул Глеб.
        - Можешь, - твердо произнесла я. - Просто я не смогу ее услышать. Срабатывает что-то вроде глушилки. Да-да, не смотри на меня так, - попрекнула встрепенувшегося Глеба, - об этом я тоже в курсе. Спасибо твоему прадеду. Покойному. Показал все, пояснил. Так что давай, говори свой секрет. Давай, ну же...
        Я подошла к Глебу ближе и вперилась в его губы. Попробую читать по ним. Дальше все случилось уже по знакомому сценарию: Глеб начал говорить, а у меня заложило в ушах, точно выключили звук. Я тряхнула головой и снова посмотрела на Глеба:
        - А теперь медленно-медленно... Сильнее жестикулируя ртом.
        Глеб повторил, хоть и без всякого энтузиазма, но так, как просила я: словно в замедленной съемке. В ушах снова гудело, но я наконец по движению губ стала различать отдельные буквы-звуки.
        «Я» - это понято. Кто? Я... О... Б или п? Снова О... Р? Это же «р» или нет? Еще одно О, это точно. Ну вот, снова путаем твердый звук с мягким: д или т? Дальше однозначно Е. А последняя, может, Н? Очень на нее похоже.
        Так, осталось сложить буквы по порядку. О-П(Б) -О-Р-О-Д (Т) - Е-Н
        Мне повезло найти на кофейном столике ручку и газету с кроссвордами, видимо, Софьи Ильиничны, и я записала на свободном краешке все буквы по порядку, затем пробежалась по ним уже иным взглядом. Но то, что выходило, казалось какой-то ерундой, чушью. Шуткой. Нет, нет, мы же живем в современном, цивилизованном мире, и все эти сказки... Всего лишь сказки. Да, я слышала вой в полнолуние, но он с таким же успехом мог принадлежать и реальным волкам, а не... Глупости какие-то. Бред, Аня, бред! Конечно, призрак графа тоже мало вписывался в картину моего «современного, цивилизованного» мира, но...
        И все же не проверить этот вариант я не могла, каким бы бредовым и фантастичным он ни казался.
        - Ты... О... Оборотень? - с трудом выговорила я.
        А в ответ услышала совсем сникшее:
        - Да.
        - Нет... - я в неверии покачала головой. - Этого не может быть. Скажи, что это шутка, Глеб!
        - Я оборотень, - сказал он уже твердо и посмотрел мне прямо в глаза. - Теперь ты можешь это слышать.
        - А... А... Бабушка твоя? - нет, я все еще не могла осознать это, спрашивала скорее на автомате, у самой же в голове был полный сумбур.
        - И бабушка тоже оборотень, - кивнул Глеб.
        - Так вот почему она хотела меня укусить... - протянула я, истерично хохотнув. - Это не было ее странным юмором, а правдой... А заяц тот? Она сама его, что ли, поймала? - я начала вспоминать все странности Софьи Ильиничны, переосмысливая их. - И мясо так любит... И поздние прогулки... А собираясь укусить, она хотела меня тоже сделать оборотнем? - этой мысли я уже ужаснулась.
        - Я бы не позволил ей этого... - отозвался Глеб.
        - Если... Если все, что ты говоришь - правда, пусть и немыслимая, фантастическая, но правда, то... - теперь я тоже смотрела на Глеба в упор. - Какие планы у тебя были на меня? Ты вообще собирался мне об этом говорить? Или думал скрывать до последнего? Или как... Глеб? Я не понимаю... Совсем не понимаю... Если ты... ты... действительно, оборотень... - Господи, неужели это произношу я? - А я ведь... ну, обычная... Не такая, как... ты. Разве мы можем быть вместе?.. Или ты все же надеялся когда-нибудь сделать меня... Такой же, как ты... Как вы? Или же... Укусить сам? - у меня пересохло в горле, и я сглотнула.
        По правде говоря, мне очень хотелось убежать. Просто сорваться с места и улепетывать из этого дома и из Перевертышей куда подальше, можно даже без чемодана. Во всяком случае, именно об этом кричал мой инстинкт самосохранения. Но я отчего-то продолжала стоять здесь, в центре маленькой гостиной и разговаривать с практически голым Глебом, мужчиной, которого еще вчера считала своим женихом. Которого любила... И сердце пока отказалось верить, что он может причинить мне вред.
        - Я не собирался тебя кусать, никогда, - голос Глеба звучал глухо, - потому что не хотел, чтобы ты стала такой, как я. Потому что сам ненавижу свою сущность. И моя самая заветная мечта - стать человеком, обычным человеком без этого, - он со всей силой ударил себя кулаком в грудь, - зверя внутри. Сколько себя помню, я искал способы избавиться от него, побороть в себе. Акулина помогла мне, нашла рецепт одного зелья, которое могло вытравить его из меня, убить звериную ипостась. Но его нужно было принимать несколько лет, постоянно. В это время нельзя было есть мяса ни в каком виде, чтобы ослабить зверя. Близость с женщинами тоже исключалась. И у меня получалось. Почти. Разве что приходилось раз в три месяца приезжать сюда, чтобы сварить очередной запас зелья, который я потом забирал с собой в город. И еще полнолуние... В эту ночь зверя особенно тяжело контролировать. В городе - проще, а вот здесь, в Перевертышах... Он сильнее меня. Потому я хотел, чтобы ты уехала, не видела всего этого. Я приковал себя наручниками в подвале, пытался удержать волка хоть таким образом. Но, кажется, не рассчитал своих
сил... Сорвался... И мясо... После полнолуние и обращения особенно хочется мяса...
        - И ты не нашел ничего лучшего, чтобы закрыть меня в комнате? А самому сбежать, спрятаться, ничего не объяснив? - я была ошеломлена его откровением, но чувство обиды вдруг всколыхнулось во мне с новой силой. - Ты знаешь, что я пережила этой ночью? Не удивлюсь, если обнаружу у себя седые волосы. Я продержалась и не сошла с ума от страха только благодаря твоему прадеду. Да, черт побери, я поверила даже в него! Только бы не оставаться в темноте и взаперти со своими страхами. Хотя это тоже походило на помешательство...
        - Прости... Я просто был растерян. Время поджимало, а я не знал, как все обставить, вот и... Да, я поступил подло, возможно, даже трусливо, но зверь внутри рвался наружу, и я не стал рисковать... - Глеб поднялся и приблизился было ко мне, но я отшатнулась.
        - Ты боишься меня? - удрученно улыбнулся он. - Ненавидишь?
        - Я не знаю... - прошептала, борясь с подступающими слезами. Кажется, у меня сдавали нервы, и я действительно не понимала, что именно творится сейчас у меня в душе и на сердце. Запуталась. Потерялась. Все это... Было слишком, даже для такой неунывающей особы как я.
        - Я понимаю, что тебе трудно это принять, - Глеб взял меня за плечи и насильно развернул к себе лицом. - И ты имеешь полное право бояться меня. Только знай, что я все еще люблю тебя. И не хочу отпускать, особенно теперь, когда все рассказал тебе. Мне осталось пить лекарство два месяца, может, чуть больше... И, если повезет, я стану таким же обычным человеком, как и ты...
        - Дело не в этом... Точнее, не только в этом, - я говорила совсем тихо, едва сама себя слышала. - А в доверии. Я не знаю, смогу ли доверять тебе дальше, Глеб... Не знаю, где ты скажешь правду, а где соврешь, пусть и во благо мне. Ну и то что ты... Не-человек... С этим мне тоже нужно еще смириться, а это будет нелегко... Извини... Поэтому мне надо подумать... Успокоиться и подумать. Но для этого мне нужно побыть одной...
        Я сбросила его руки со своих плеч и стремительно покинула комнату.
        - Аня! - Глеб кинулся было за мной, но в дверях остановился.
        Я слышала, как в гостиной что-то грохнуло, а потом раздался тихий рык, но не обернулась. Вбежала в свою спальню, плотно прикрыла дверь и, зажмурившись, прижалась к ней спиной.
        Глава 11
        Чемодан, после своего непредвиденного возвращения вчера, я так и не разбирала, даже пижаму не успела взять, поэтому он стоял застегнутым недалеко от двери. Это и к лучшему... Теперь бы придумать, как уехать отсюда поскорее. Просто даже не знаю, как себя вести и что делать в ожидании следующего автобуса, а он будет, на минуточку, только послезавтра.
        - Аня, - в дверь постучал Глеб, - там бабушка обед приготовила. Спустись, поешь. Нельзя же ходить голодной почти сутки.
        Глеб приходил за сегодня уже не первый раз, пытался снова поговорить, объясниться, но я пока находилась в такой прострации, что не было сил его слушать. Еще и бессонная ночь давала о себе знать все больше наваливающейся усталостью.
        - Спасибо, я позже, - отозвалась, представляя очередного зайца, с большой вероятностью пойманного бабулей собственноручно прошедшей ночью. Да и саму Софью Ильиничну видеть было как-то боязно. А вдруг и правда укусит?
        - Аня... - вздохнул Глеб. - Если ты боишься бабушки, то зря. Она ничего тебе не сделает, даже слова не скажет, - он словно прочитал мои мысли. - Ну хорошо... Спускайся позже, когда на кухне никого не будет. Поешь одна, - и его шаги стали отдаляться.
        Я бы и рада была снова гордо отказаться от обеда, но организм категорически был не согласен поддерживать мой бойкот и настойчиво требовал еды. Я попыталась обмануть его сном, но через полчаса проснулась с еще большим чувством голода. Время близилось к четырем, а у меня действительно со вчерашнего дня, не считая растаявшей конфеты, найденной на дне сумки, во рту не было и крошечки. И я рискнула спуститься в кухню. Там и правда никого не было, зато на плите стоял сотейник с мясным рагу. Не знаю точно, из какого его сделали, но аромат, стоило открыть крышку, уносил на небо. И я не сдержалась: съела ложечку прямо из посуды, потом еще и еще, еле заставила себя остановиться.
        - Вкусно? - Софья Ильинична появилась как всегда внезапно, и я едва не выронила ложку. Кивнула и поспешила закрыть крышку.
        - Да ешь, чего ты? Съеденным куском попрекать не собираюсь, - старушка достала из холодильника кувшин с квасом и пригубила прямо из него. Потом смачно причмокнула, облизнулась и поставила кувшин обратно.
        И молча ушла, как ни в чем не бывало. А, может, она и не в курсе, что я уже все знаю? Вдруг ей Глеб не сказал?
        Я торопливо отправила в рот еще несколько ложек рагу, сделала чай и пока пила его, раздумывала над тем, что делать дальше. В конце концов решила прогуляться к автобусной остановке, чтобы уточнить расписание (вдруг чего забыла?). Темнеть еще будет нескоро, а долгая прогулка, возможно, благотворно повлияет на мою нервную систему. Боялась ли я идти туда одной? После прошлой ночи и откровений Глеба мне куда неуютней было оставаться в его родовом гнезде.
        Я попыталась выйти незаметно, у калитки меня остановил окрик Глеба:
        - Аня, ты куда? - он стоял на крыльце и напряженно смотрел на меня
        - Хочу пройтись, - ответила ему скупо. И после добавила: - Одна.
        - Я бы не советовал тебе гулять одной, - Глеб занервничал.
        - А то что? Меня могут съесть? - с глупым вызовом уточнила я. Сама не понимала до конца своей бравады, но слова вылетали до того, как я их успевала обдумать.
        - Никто тебя не съест, - а это уже Софья Ильинична выглянула в окно. Кажется, я ошибалась в ее неведении. - Только Серовых обходи стороной. Это пакостники еще те. Не съедят, так понадкусывают.
        Мое лицо вытянулось от ужаса, а Софья Ильинична хрипло рассмеялась:
        - Да шучу я! Вот наивное дитя, - она махнула рукой и исчезла в комнате.
        Я с шумом выдохнула и еще с большей решимостью направилась прочь. Обуреваемая эмоциями, я не заметила, как дошла до конца Главной улицы, а затем взбежала на холм к пролеску. Там я несколько замедлила шаг и слегка успокоилась. По пути мне встретилось всего пара-тройка человек, но опасности от них я не чувствовала. Никто не пытался меня остановить, заговорить или, чего хуже, вел себя агрессивно. Так что до автобусной остановки я добралась без приключений. Перешла на другую сторону дороги, чтобы прочесть расписание автобуса в обратном направлении, и не поверила своим глазам. Табличку со временем прибытия пересекала по диагонали свежая красная надпись: «Рейс Тула-Веснянка-Тула отменен до 31.08.2019».
        Сердце в ужасе сделало кульбит и затарахтело как безумное. Это что ж получается? Я застряла тут до конца лета???
        - с долей враждебности:
        - Это вы открыли мою дверь утром?
        Прадед не стал отрицать:
        - Зато правда наконец вылезла наружу. Давно пора.
        - Только как мне теперь жить с этой правдой?
        - Как и раньше, - призрак пожал плечами и вдруг исчез.
        - Илья Аристархович... - позвала я, оглядываясь. - Илья Аристархович!
        Никто не отозвался, и я обратно натянула на себя одеяло. Ушел и ушел, мне сейчас точно не до его компании...
        Смартфон к утру зарядился, но сеть ловил плохо, а интернет и того подавно. Кроме этого я забыла вчера взять номер телефона автобусного парка у Глеба, поэтому пришлось искать с ним встречи. Он нашелся в кухне у плиты: варил спагетти.
        - Ты продолжаешь есть без мяса? - не смогла не заметить я.
        - Я продолжаю двигаться к своей цели, - отозвался он, не глядя на меня. - Полнолуние всегда отбрасывает меня с пути на несколько шагов. Приходится наверстывать. Будешь?
        - Нет, спасибо, - я взялась за чайник. - Я забыла взять у тебя номер автобусного парка. Наверное, они уже работают.
        - Я уже позвонил туда. К сожалению, это правда, - теперь он посмотрел на меня искоса, - рейс отменили до тридцать первого августа. У них такое случается нередко. Говорят, автобусов не хватает.
        Ну что за невезение! Моя робкая надежда окончательно сложила крылья.
        - А твоя машина когда подчинится? - спросила я.
        - Еще не меньше недели, - «обрадовал» Глеб.
        - Так... - я принялась лихорадочно соображать. - Ты не мог бы дать мне адреса тех, у кого есть микроавтобусы? Я готова заплатить им, сколько скажут.
        - Это бесполезно, Аня...
        - Я сама разберусь, полезно или бесполезно, - перебила я Глеба. - Ты, главное, дай координаты.
        - Я провожу тебя к ним.
        Я начала колебаться: лучше бы это сделать одной, в компании Глеба мне сейчас быть тяжело, но, с другой стороны, его авторитет может мне помочь.
        - Извините, я б с удовольствием, но на неделю отдал бус в аренду, - вжимая голову в плечи, ответил на мою просьбу первый владелец транспорта. У него было вытянутое лицо и бегающие глазки. В общем, не вызывал доверия.
        - Он тоже... Из ваших? - спросила я Глеба, когда мы шли к следующему обладателю машины.
        Глеб, бросив на меня смущенный взгляд, кивнул:
        - В Перевертышах почти все... «из наших», - и замолчал, явно не желая продолжать эту тему.
        - Простите ради всех святых, - пожилой дядечка с носом-клювом и круглыми глазами беспрестанно мне кланялся, - но уже пообещал другому. А слово свое я не нарушаю. Если вы подождете...
        - Сломался, - третий и, как оказалось, последний «держатель» микроавтобуса равнодушно смотрел будто сквозь меня и перекатывал во рту травинку. - Ничем помочь не могу. Хотите велосипед?
        - Да они издеваются, что ли? Сговорились? - я уже кипела от отчаяния и негодования. - Какой велосипед? С чемоданом! Да я и ездить на нем толком не умею… Дурдом какой-то.
        - Я предупреждал... - Глеб пожал плечами.
        А меня от этого злость разобрала еще больше:
        - Где дом Серовых?
        - Ты что надумала? - Глеб сразу подобрался.
        - Хочу заглянуть к ним в гости. Они же единственные, как я понимаю, у кого есть автомобиль. И, возможно, не один.
        - Нет.
        Я испугалась тона, каким Глеб произнес это «нет», и его потемневшего взгляда, потому отпрянула от него.
        - Я запрещаю тебе к ним идти, - продолжил он. - Это опасно.
        - А, по-моему, дело в вашей дурацкой вражде, а не опасности! И твоей болезненной гордости! - выпалила я. - Ты просто не хочешь, чтобы я у них что-то просила.
        - Ты не понимаешь... - Глеб наморщил нос, а его верхняя губа нервно дернулась, и я уловила в этом нечто волчье. Кажется, вот-вот оскалится, зарычит. - Если они узнают, что ты уезжаешь, сбегаешь от меня, это развяжет им руки. Раз ты отказалась от меня, значит, осталась без защиты клана Волковых.
        Глава 12
        - Уезжаешь все-таки? - Софья Ильинична смерила меня прищуренным взглядом.
        Мы столкнулись на лестнице в тот самый момент, когда я стягивала свой чемодан вниз по ступенькам.
        - Очень на это надеюсь, - я дернула его чересчур энергично и едва не упала.
        - Машину нашла? - уточнила старушка с подозрением.
        - В процессе поисков, - отозвалась я, переводя дыхание. И какого черта я брала с собой столько вещей?
        - А если не найдешь?
        - Буду думать, - я покатила чемодан к двери. - Спасибо за гостеприимство, Софья Ильинична, была рада познакомиться.
        - Так я тебе и поверила, - хмыкнула та.
        Мне стало немного стыдно, но продолжать разговор не хотелось, поэтому я торопливо вышла на крыльцо, затем направилась к калитке. Глеба нигде не было видно, он не догонял меня и не останавливал, что было странно. Я вообще не видела его с момента нашей ссоры.
        - Ну и пусть, - сказала тихо себе под нос. - Какое мне дело?
        Но на сердце все равно было тяжело.
        А еще я не знала, куда мне идти. К трассе? Или попытаться найти карту? А может есть какая другая дорога до города, более оживленная? Тогда бы попутку попробовала бы поймать...
        - Эй, невеста! - окликнул знакомый женский голос.
        Оглянувшись, увидела Акулину, которая пыталась меня нагнать.
        - Подожди, - она ускорила шаг и вскоре поравнялась со мной. - Ну ты и шустрая... Сбегаешь от Волковых, что ли? Узнала все, да?
        - Возможно, - я смотрела на нее с опаской: что она надумала на этот раз?
        - Да ладно, расслабься, - улыбнулась Акулина. - Я так и предполагала, что все вскроется в полнолуние, человеческая часть Глеба еще слишком слаба, чтобы противиться луне. Поэтому он и хотел, чтобы ты уехала. Но раз не вышло...
        - Это я тоже знаю, - ответила я, продолжая ждать какого-то подвоха. - Ты бежала за мной, чтобы поговорить об этом?
        - А почему бы и нет? - настроение у соседки, в отличие от моего, было прекрасным. Радуется, что от соперницы избавилась?
        - У меня нет настроения разговаривать, - вздохнула я и пошла по дороге дальше.
        - И куда ты? - Акулина припустила за мной.
        - Куда глаза глядят. Может удастся уехать отсюда.
        - Слушай, ну я же все понимаю, - тон соседки неожиданно смягчился, - я б на твоем месте тоже драпанула... Когда ты обычный человек, и вдруг узнаешь такое... Ну, тут, конечно, трудно оставаться спокойным.
        - Будто бы ты была на моем месте, - усмехнулась я. - Ты-то одна из них...
        - С чего ты взяла?
        Этот вопрос заставил меня остановиться.
        - Хочешь сказать, что ты не... - я все еще не могла выговорить это слово «оборотень». - В смысле, обычный человек?
        - Ну как «обычный», - Акулина пожала плечами. - Я не оборотень, да. Я ведьма.
        Господи, только этого мне не хватало. Оборотни, теперь ведьма. Остановите Землю, я сойду.
        - Да не бойся, не заколдую, - засмеялась она. - Хотя могу, не спорю. Но я больше по травкам да отварам. Можно сказать, местная знахарка.
        Так вот почему именно Акулина помогала Глебу с рецептом, а то я все никак не могла взять в толк, при чем тут она...
        - Ясно, - единственное, что смогла от растерянности ответить на это я.
        - Так что хочу тебе предложить, - продолжила между тем «ведьма». - Коль ты уж решила взять паузу и уйти от Глеба... А с транспортом, как я поняла, возникли проблемы... Я знаю, у кого ты можешь пожить, пока все не устаканится.
        - У кого же? - спросила настороженно. - Если это тоже оборотни, то нет...
        - Это очень милая семья, - заверила Акулина, проигнорировав мое уточнение. - Они, думаю, возьмут тебя на проживание, если ты согласишься присмотреть за их детишками. А у них их пять. Или шесть? - соседка сама задумалась.
        - Так они оборотни? - еще раз уточнила я с нажимом.
        - Оборотни. Но не волки, не волнуйся. Скажу тебе честно, в Перевертышах только две семьи оборотней имеют волчью ипостась. И это непосредственно Волковы и их «закадычные друзья» Серовы. Остальные так, твари помельче... А та семья, у которых предлагаю пожить тебе я - еноты. Добрейшие создания.
        Оборотни-еноты? Кто бы мог подумать, что и такие есть? Но… Еноты действительно милые. И забавные. Вроде, не кусаются. Их даже дома некоторые держат. Только...
        - Я никак не пойму, а ты-то чего так хлопочешь за меня? - поинтересовалась я у Акулины прямо. - Мы едва ли общались с тобой до этого, да и симпатий, думаю, друг к другу особо не испытывали. Мне это кажется странным, если честно.
        - Совсем вы в городе своем одичали, - она насмешливо покачала головой. - Единоличники, во всем видите подвох. А если кто по доброте душевной хочет помочь, то сразу что-то не так. Странно им, подозрительно. Что ж ты из меня черствую-то делаешь? Если я ведьма, это не значит, что у меня нет сердца, и не могу помочь.
        Может, у тебя сердце и есть, соседка Акулина, но бдительности с тобой терять не стоит.
        - А тебя, случайно, не Глеб подослал? - осенило меня. Он вполне мог до такого додуматься, особенно после недавнего конфликта.
        - Я его сегодня еще не видела, - ответила Акулина неожиданно серьезно. - А если ты не доверяешь мне, твое право. Не хочешь - не надо. Я тогда пойду... Решай свои проблемы сама.
        Кажется, она действительно обиделась. И не играет, вроде... Сейчас точно уйдет, я же останусь ни с чем. А ведь перекантоваться день-другой у кого-нибудь, пока не придумала, как уехать отсюда, было бы очень даже неплохо.
        - Ладно! - крикнула я Акулине, которая и правда собралась оставить меня. - Веди меня к своим... Енотам.
        - Так бы сразу, - Акулина улыбнулась и поманила меня за собой.
        Место, куда она привела меня, располагался довольно далеко от особняка Волковых, если я правильно сориентировалась, то и вовсе в противоположной стороне поселка. Это был милый одноэтажный кирпичный домик с желтой крышей и таким же желтым забором. Справа виднелся небольшой огородик, слева - беседка, ягодные кусты и цветник. Сами хозяева: невысокая молодая женщина, полноватый мужчина и пятеро разновозрастных детей - нашлись на заднем дворе в окружении тазиков и стиральных досок. И все они, за исключением совсем крошечной девочки, сидящей в коляске, стирали. Вручную. Совсем как по старинке, намыливая ткань и энергично натирая ее о доску. Вокруг них летали мыльные пузыри, и малышка в коляске со смехом старалась их поймать. В момент, когда мы подходили, она потянулась за очередным радужным пузырьком и едва не вывалилась из своего «транспорта». Мне чудом удалось успеть подскочить к ней и подхватить до критического мгновения.
        Когда девочка оказалась у меня в руках, я с облегчением выдохнула.
        - Какая ты юркая, - прошептала я, отходя от испуга.
        - О, боги, спасибо, - женщина бросила стирку и подбежала ко мне. - Лина совсем не может спокойно посидеть на месте, - она забрала девочку, которая уже начала морщиться, готовая расплакаться. - Ну все, все, хорошая тетя спасла Лину, и она не ударилась, - стала успокаивать ее мать. А затем улыбнулась мне еще раз: - Спасибо. Вы уж извините... Совсем не справляюсь с ними... А вы что-то хотели?
        Я глянула на Акулину, которая уже тоже стояла рядом.
        - Это Аня, ей пока негде жить, но она за комнату готова присмотреть за твоими детьми, - пояснила ведьма.
        - Ах, Аня... - протянула женщина, с уже большим интересом глядя на меня. - Очень приятно. С радостью найдем для вас место. Меня зовут Мила, это Жора, мой муж, - она показала на мужчину, который тоже широко улыбнулся мне. - Мои дети: Кира, - девочка-подросток кивнула мне и продолжила стирку, - Федя, - мальчик лет двенадцати шмыгнул носом, - Тата, - девочка младше его на лет пять помахала мне рукой. - И Эдик, - последнему мальчику на вид было года четыре. Он полоскал в тазике детские цветные носочки.
        - Рада знакомству, - я тоже всем улыбнулась. - Спасибо, что разрешили немого пожить у вас. Надеюсь, не стесню и отблагодарю чем могу.
        - Буду рада, если просто присмотрите за Линой, - Мила сунула мне обратно в руки малышку. Та уже успокоилась и теперь с интересом изучала принт золотистой бабочки на моей футболке.
        - Конечно, с удовольствием, - ответила я, поудобней усаживая Лину у себя на руках, и тут же вскрикнула, когда меня больно ухватили за прядь волос.
        - Лина, не шали, - весело пригрозила девочке мать и вернулась к своей работе.
        - А я тогда тоже пойду, - громко произнесла Акулина. - Рада, что всем помогла. Увидимся. Глебу привет передать? - она вопросительно посмотрела на меня. Я растерялась, особенно под любопытствующими взглядами всем семейки, и промычала что-то неопределенное, а ведьма восприняла это по-своему: - Хорошо, передавать не буду... Счастливо оставаться.
        Акулина вскоре исчезла за углом дома, а Мила сказала:
        - Мы скоро закончим, Аня, не волнуйтесь, и будем обедать.
        - Все в порядке, я не волнуюсь и не пока не голодна, так что не беспокойтесь, - малышка Лина оказалась тяжелой, рука быстро устала, пришлось переместить ее на другую сторону.
        - Кира, ты закончила? - обратилась Мила к старшей дочери. - Тогда сходи выключи машины. Они уже должны отстирать.
        О, значит, техника в этом доме тоже есть. Интересно, зачем тогда они стирают вручную? Мила, словно подслушав мои мысли, произнесла:
        - У нас своя химчистка-прачечная. Большинство вещей чистим и стираем в машинах, но многие клиенты просят ручную стирку, особенно для деликатных вещей. Вот и стараемся.
        Для такого маленького поселка это редкий бизнес. Неужели он здесь прибыльный? Хотя... Судя по объему работ и тому, что к стирке привлечены даже дети, наверное, дела идут неплохо.
        «Да они же еноты! - за всеми хлопотами и знакомствами я забыла, о чем говорила Акулина. А вспомнив, прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Забавно. - Еноты-полоскуны!» И похожи так между собой: все русые, коренастые, с крупными, но симпатичными чертами лица. А как шустро стирают! И, по всей видимости, это их нисколько не утомляет. Я б уже сдалась на пятой минуте и снесла все в машинку-автомат. Вон и руки уже качать ребенка тоже совсем устали с непривычки, а тут без остановки драить о доску... С небольшим сопротивление я посадила Лину в коляску и стала прохаживаться с ней по дорожке вдоль дома.
        На миг представилось, что это мой ребенок. Мой и Глеба. И сердце сразу заныло, то ли от тоски, то ли от разбитых надежд. Что ждет меня дальше? Смогу ли и принять «другого» Глеба? А если нет, получится ли забыть и жить как ни в чем не бывало?
        - Аня, мы уже закончили, - ко мне, вытирая руки о передник, приближалась Мила. - Идемте в дом, я покажу вам комнату, а после будем обедать.
        Внутри дома было так же уютно и симпатично, как и снаружи: подушечки, салфеточки, вазочки, картинки и семейные фото. Мне выделили угловую спальню с видом на капустные грядки и забор. Соседний дом был таким же небольшим, только с зеленой крышей. Чуть дальше, точно на некотором возвышении, виднелся внушительных размеров особняк. Заметив мой интерес к нему, Мила сказала:
        - Серовы там живут.
        О... Я непроизвольно поежилась. Что бы я ни говорила Глебу на эмоциях, одно упоминание об этом семействе вызывало у меня тревогу.
        - А большая у них семья? - спросила я.
        - В том доме живет глава клана с сестрой и братом, еще мать. Дома остальных Серовых разбросаны по поселку. Через несколько домов от нас живет их двоюродная тетка с дочерями. Довольно сварливая особа, так что с ней лучше не связываться, - ввела в курс дела Мила. - Еще и скидку постоянно требует, скупердяйка.
        - А глава их клана - Ден? - осторожно уточнила я.
        - Да, Денис Серов, - кивнула Мила.
        - А кто глава клана у Волковых? - я отчего-то затаила дыхание.
        - Глеб, конечно, - теперь Мила смотрела на меня с подозрением. - А вы не знали, разве? Вроде ж невеста, разве нет?
        - Не знала... - я рассеянно качнула головой. Я вообще до вчерашнего дня не знала, кто такой Глеб на самом деле, теперь же пытаюсь смириться с этим знанием и не сойти с ума.
        - Ладно, идем обедать, - Мила с неким сочувствием похлопала меня по спине. - Я могу обращаться на «ты»?
        - Конечно, - я чуть улыбнулась. - Так даже лучше.
        - Ну и меня можно назвать на «ты», - усмехнулась Мила. - Жору, кстати, тоже. Все, идем, а то остынет все. Вещички позже разберешь...
        В кухне нас ждал большой накрытый стол со всякими разносолами: от горячей картошки шел пар, на тарелки тонкими ломтиками нарезана буженина, рядом - спелые помидоры и огурчики, тарелка с жареными лисичками, отдельно - свежая зелень и хлеб. В запотевшем кувшине угадывался квас. Ждали только нас, лишь малышка Лина тихонько спала неподалеку в своей коляске. Меня усадили во главе стола как важного гостя, отчего мне стало неловко. Я всего лишь их квартирант, а тут такой стол... Мила суетливо разложила еду по тарелкам, ее муж разлил квас, и мы наконец приступили к трапезе. Блюда были простыми, но какими же вкусными! Я с голода едва язык не поглотила. Дети насытились быстрее и убежали играть во двор, а Мила попросила мужа:
        - Сходи-ка, Жора, за наливочкой. Абрикосовой, прошлогодней. Выпьем с Аней по рюмочке на десерт, за знакомство, так сказать. Ты же не против, Аня?
        Отказывать было неудобно, и я кивнула. Жора справился быстро, и вот уже в моих руках оказалась хрустальная рюмка, наполненная ароматным оранжевым напитком.
        - Так ты простой человек? - спросила Мила чуть погодя. Одной рюмочкой обойтись не удалось, за ней была еще, и еще, голова вскоре немного захмелела, а язык развязался. - Не оборотень?
        Я покачала головой и тяжко вздохнула:
        - И я не знала, приезжая сюда, что здесь все такие... Точнее, я думала, что такие как вы - это сказки, фэнтези... Ну... Там «Сумерки» всякие... А тут Глеб... Он обманул меня, понимаешь?
        - Не дело, конечно... - тоже вздохнула Мила, разливая новую порцию наливочки.
        За окном взвизгнул кто-то из детишек, и я встрепенулась, вспоминая:
        - За детьми ведь нужно приглядывать...
        - Сиди, все в порядке там, - остановила меня жестом Мила. - Слышишь? Хохочут уже. Вот завтра с утра пойдем на ярмарку, там и понадобится твоя помощь. А дома можно не смотреть за ними... Лина тоже пока занята, - она усмехнулась, поглядывая на младшую дочку, которая уже ползала по закрытом манежику.
        - Тяжело с пятью детьми? - посочувствовала я.
        - Нет, нормально, - засмеялась Мила. - Все ж свои!
        Я тоже улыбнулась, а после озадачилась:
        - Можно один вопрос, Мила? Может, нескромный...
        - Спрашивай! - махнув ладошкой, разрешила та.
        - А дети у вас, оборотней, - я понизила голос почти до шепота, - рождаются в человеческом виде или... Ну... Зверятами?
        Мила захохотала снова и ответила лишь тогда, когда отсмеялась:
        - Конечно в человеческом! Звериная ипостась пробуждается только после трех лет. Вот Лина еще не умеет оборачиваться.
        - А если один из родителей человек, как я? Какие дети получатся? - назрел у меня еще один вопрос.
        - Трудно сказать... - Мила задумалась. - Я с таким не сталкивалась... Мы как-то все создаем союзы между своими. Иногда бывает, что образуются пары с разной звериной ипостасью, тогда ребенок берет себе одну из них, чаще, того зверя, который сильней в природе. Возможно, и в твоем случае так же... Но волки... Это очень сильная ипостась, так что, полагаю, он бы и победил.
        Значит, роди я ребенка от Глеба, он бы с большой вероятностью был волчонком? А об этом Глебушка тоже хотел умолчать? Вот же... Ну почему все так сложно, запутанно и не по-человечески, а?
        Глава 13
        Я впервые за последние дни выспалась. То ли наливочка Милы обладала успокаивающим эффектом, то ли организм уже выдохся, но факт остается фактом: первую ночь в доме оборотней-енотов я провела в глубоком сне. Не тревожила даже близость Серовых, а о Глебе я просто старалась пока не думать. Правда, на утро все же вспомнила о нем, когда увидела Жору, рубящего дрова. Сама не ожидала, что это зрелище вызовет у меня тоску. Конечно, я была рада укрыться от внимания Глеба, но мысли о том, знает ли он, где я нахожусь, и скучает ли по мне, переживает ли, нет-нет, да и всплывали в голове. В общем, ни из сердца выкинуть его не могла, ни принять в новом обличии... Терзания, сплошные терзания...
        Завтракали опять всей семьей, блинчиками со сметаной и клубничным вареньем, ну и чай ароматный, с какими-то травками.
        - Скоро, скоро пойдем, мам, пап? - младшие дети поели быстрее и беспрестанно канючили, бегая вокруг стола.
        - Сейчас позавтракаем и пойдем, - спокойно отвечала Мила. - Все равно на ярмарке раньше полудня делать нечего. Пока все соберутся...
        - А что вообще за ярмарка? - поинтересовалась я. Вчера как-то было не до этого. - Она к чему-то приурочена или просто так?
        - Праздник у нас большой, день основания Больших Перевертышей, восемьсот тридцать лет в этом году, - пояснила Мила с гордостью. - Будем гулять всю неделю! Сегодня открывается ярмарка на главной площади, потом будут всякие соревнования, гуляния, представления... В общем, будет весело. Тебе понравится, увидишь.
        После завтрака все еще, наверное, час собирались. Эдик перед самым выходом успел измазать штанишки, пришлось переодевать. Потом Тата разбила коленку, как итог: перекись, пластырь и еще пятнадцать минут потерянных. Ко всему прочему Кира никак не могла выбрать наряд, несколько раз бегала переодеваться.
        - Она надеется увидеть там парня, который ей нравится, - заговорщицки поделилась секретом дочери Мила. - Слава небесам, он тоже из енотов... А то эти смешанные союзы - сплошная морока.
        Наконец покинули дом. Мне поручили приглядывать за Эдиком и Татой, поэтому я вела их за руки, Лину же в коляске везла сама Мила. Пока шли к центру города, я разглядывала окрестности. И особенно мне в глаза бросались ухоженные дворы и огородики, даже в самых скромных на вид домах. Деревья плодоносят, а овощи на грядках прямо как на подбор.
        - Мам, смотри какого я жирного пикси поймал! - воскликнул вдруг Федя, и в его руках я заметила малюсенького, не больше полевой мыши, человечка в зеленом костюмчике и колпачке. Он морщил красное личико, явно злясь, вырывался и что-то возмущенно пищал.
        Я думала, что меня уже после откровений Глеба ничем не удивишь, а тут такое... Гном какой-то. Или очередные глюки.
        - Это, небось, Кабановых, - хмыкнул Жора. - Они и себя откармливают, и пикси своих...
        А Мила строго произнесла:
        - Федор, отпусти его, тебе своих мало? Мне ссоры с соседями не нужно.
        Мальчик нехотя вернул непонятное существо на землю и тот, погрозив кулачком, умчался к ближайшему забору, где сразу протиснулся в дырку между рейками.
        - Я ж говорил, Кабановых, - удовлетворенно заключил Жора.
        А ко мне наконец вернулся дар речи.
        - Кто это? - ошалело спросила я.
        - Так это пикси, - старшая дочка моих новых друзей посмотрела на меня с легкой насмешкой.
        - Кира, - мать зыркнула на нее с укором. - Аня не может знать, кто это такие. Она, видимо, и не сталкивалась с ними никогда...
        - Никогда, - подтвердила я, растерянно качая головой.
        - Пикси помогают по хозяйству, - продолжила Мила. - Есть огородные пикси, садовые и хлевные. Обычно каждого вида покупают по две-три особи, лучше семью, чтобы им не было скучно.
        - Покупают? - меня это несколько покоробило.
        - Да, может даже увидишь их сегодня на рынке. А чем ты так озаботилась? - усмехнулась Мила, поглядывая на меня.
        - Мне показались они разумными, и покупать их как-то... - неуверенно начала я, пытаясь сформулировать свою мысль.
        - Да они чуть разумнее кошки! - засмеялась Мила. - Все что им надо: дом, еда и работа там, где у них есть склонность. На воле они дичают и становятся злыми. И уж точно ни один не жалуется на свою долю. На всем своем веку не припомню, чтобы хоть один пикси сбежал от своих хозяев. Наоборот, они только и ждут, чтобы их кто-нибудь купил и обеспечил им комфорт. А потом еще и меряются между собой, у кого лучше хозяин. А за хозяина своего стоят горой. У нас, например, живут три огородных пикси и два садовых. Зато на грядках и в саду всегда порядок.
        За разговорами мы незаметно подошли к центру города, где на главной площади, той самой, куда приводил меня Глеб, раскинулся целый городок из шатров и самодельных деревянных прилавков. Все вокруг украшали разноцветные флажки, воздушные шарики, ленты и даже цветы. Откуда-то несся аромат сдобной выпечки, сплетающийся с пряным запахом жареного мяса. Было шумно, многолюдно, весело...
        А в следующую секунду я увидела Глеба.
        Он стоял около лотка с сувенирами из дерева и лозы, а рядом Софья Ильинична придирчиво выбирала корзину. Глеб, точно почуяв, обернулся, и мы встретились взглядами. В груди защемило, перехватило дыхание. Лучше было бы отвести глаза, но я не могла. Секунды, которые мы безотрывно смотрели друг на друга, казались вечностью.
        - Как дела? - спросил он первым. Его голос звучал глухо, незнакомо.
        - Нормально, - я тоже не узнала свой голос.
        - Я слышал, что ты остановилась у Полоскунов.
        Я не сразу поняла, что это фамилия семьи оборотней-енотов, ведь до сих пор мне ее не называли. При других обстоятельствах меня бы развеселило такое совпадение, однако сейчас губы были словно заморожены.
        - Да, пока поживу у них.
        - Я рад, что у тебя все хорошо...
        - Внучек, смотри, не маленькая? - Софья Ильинична потрясла огромной корзиной, а Глеб наконец оторвал от меня взгляд.
        - Нет, не маленькая... - рассеянно отозвался он. - Бери.
        - Точно? - лицо старушки выражало сомнение. Интересно, что она собиралась носить в такой гигантской таре?
        - Точно, - ответил Глеб, вновь поглядев в мою сторону.
        Софья Ильинична тоже заметила меня. Бросила, как ни в чем не бывало:
        - Здравствуй, - и снова вернулась к изучению корзинки.
        А между тем меня уже дергали за руки Эдик и Тата, призывая идти дальше. Остальные из нашей компании уже успели отдалиться, и я вместе с детьми поспешила за ними. От встречи с Глебом осталось тоскливое чувство недосказанности. Я уже сама не понимала себя, не понимала чего хочу. Запуталась в себе словно в паутине.
        - Бусы, - протянула Тата, показывая на лоток с украшениями. Мила уже тоже остановилась около него и разглядывала колечки с полудрагоценными камнями. Дети отпустили мои руки и побежали к матери. Меня бижутерия привлекала мало, поэтому я стала оглядываться по сторонам в поисках чего-то более интересного. И увидела. Чуть в отдалении стояла палатка, а на ее прилавке - большие прозрачные коробы, похожие на аквариум, в которых что-то шевелилось. Приглядевшись, я узнала пикси. Убедившись, что дети заняты и рядом с мамой, я отошла к той палатке, чтобы получше рассмотреть диковинных существ. А они, и вправду, не выглядели несчастными. Один, похрапывая, спал на маленькой мягкой подушке. Два других дрались и пытались друг у друга стянуть колпачки. Еще один, точнее, судя по наряду, это была женская особь, с усердным видом что-то вязала, покачиваясь в кукольном кресле-качалке.
        - Заинтересовал какой экземпляр? - около меч вырос худощавый мужичок с острыми глазками. - Остались только садовые пикси.
        - Нет, спасибо, - я попятилась от него, затем выдавила из себя вежливую улыбку и устремилась к своим спутникам.
        Мила с Кирой и Татой примеряли уже бусы, в коляске скакала Лина, требуя себе такие же, и только мужчины скучали в сторонке.
        - Аня, а ты себе ничего не выбрала? - спросила меня Мила и продемонстрировала нить из розовых кораллов. - Смотри, какая красота!
        - Да, очень красиво, - оценила я. - Но...
        Что именно «но» я объяснить не успела, так как около меня вырос Игнат.
        - Красивой девушке - красивая вещичка, - он схватил с прилавка браслет-цепочку с несколькими голубыми камешками-подвесками и потянул ее мне. - Это вам, Анна, не откажите. Милый скромный сувенир...
        А женская часть Полоскунов, узрев Игната, уже млела и таяла как мороженое, даже Лина примолкла, улыбалась и хлопала ресницами.
        - Спасибо, конечно... Мне очень приятно ваше внимание, но взять я его не могу, - ответила я твердо.
        - Это ни к чему вас не обяжет, - местный Джек Воробей сверкнул улыбкой. - Повторю: милый, скромный сувенир... - и я не успела опомниться, как браслет оказался на моем запястье. - На память о Больших Перевертышах. Смотрите, как вам идет, - Игнат заглядывал мне в глаза, словно искал в них что-то, возможно, ответ или эмоцию, но не находил ее, потому чуть хмурил лоб, хотя улыбка продолжала играть на его губах.
        - Похоже, Игнат, эта девушка тебе не по зубам, - в этот момент появился еще один «персонаж», Денис Серов. Или Ден.
        Он поравнялся с нами и насмешливо уставился на Игната.
        - Я и сам не понимаю, что с ней не так, - Ден пожал плечами. - Но любопытно, не правда ли? Раньше была только Акулина, а теперь и она... Анна, ведь так? - он неожиданно повернулся ко мне.
        Я от растерянности кивнула, потом немного пришла в себя и быстро сняла браслет, отдав его продавцу:
        - Извините, но я не возьму его...
        Игнат выглядел обиженным и раздосадованным. Он нервно повел шеей, тряхнул своими дредами и, резко развернувшись, быстро пошел прочь.
        Глава 14
        Вокруг на несколько мгновений образовалась тишина. Серов продолжал поглядывать на меня с любопытством, женская часть Полоскунов приходила в себя, провожая глазами спину Игната, а Жора, кажется, молча злился. Первым подал голос Эдик:
        - Хочу ягод, - и показал куда-то в сторону.
        - И я! - подхватила Тата.
        Проследив за их взглядами, я на миг лишалась дара речи. Сразу перед глазами встал лошадиный зад в малиновых зарослях, который, я думала, мне померещился, затем фактурный мужчина все в тех же зарослях, что указал мне дорогу до Перевертышей... И только сейчас эти две картинки сошлись в одной. Как пазл. Нет, как детские кубики, который ребенок соединил неправильно, получив, например, какого котопса. Так вот, невдалеке от нас стоял мужчина-конь. Его мощный торс, заключенный все в ту же клетчатую рубашку, плавно переходил в туловище гнедой лошадки. Кентавры. Да, именно так они называются в сказках или мифах. Значит, и они тоже существуют в реальности?
        А между тем кентавр, заметно прихрамывая, двинулся к нам. Впереди он катил тележку, на которой стояло несколько ведерок с лесными ягодами: малиной, черникой, ежевикой.
        - Синеглазка, рад вас видеть, - кентавр улыбнулся мне первой. - Как освоились в Больших Перевертышах?
        - Нормально освоилась, спасибо, - еще пребывая под впечатлением, сдавленно отозвалась я. И никак не могла отвести глаз от его лошадиной части.
        - Я рад, - он снова улыбнулся и принялся здороваться с семейством Полоскунов.
        - Генрих, а что у тебя с ногами? - обеспокоенно спросила Мила. - Ты так хромаешь!
        - Да ничего, ерунда, - отшутился тот, но поморщился как от боли, и быстро перевел тему: - Чего желаете?
        Дети обступили его, на все голоса требуя разных ягод, я же перевела взгляд на его ноги, которые обеспокоили сердобольную Милу. В своей ветпрактике мне почти не доводилось сталкиваться с болезнями крупных животных, в частности парнокопытных, я все больше по собачкам-кошечкам-попугайчикам, но недуг, которым страдал кентавр Генрих определила почти сразу. Грязевая лихорадка. Помню, именно по ней мне как-то пришлось готовит реферат во время учебы, поэтому-то и смогла разглядеть знакомые симптомы. И судя по тому, что обе задних ноги распухли внизу, болезнь зашла уже далеко.
        - И давно вы так мучаетесь? - спросила я серьезно. О том, что еще минуту назад пребывала в шоке от знакомства с кентавром, я уже забыла.
        - Я же сказал, ничего страшного, - отмахнулся было Генрих, но тут снова сморщился и со стоном подогнул задние ноги. - Уже почти месяц, - наконец признался он.
        - Целый месяц! - воскликнула я. - Почему не лечитесь? Это же опасно!
        - Не преувеличивайте, - Генрих все еще пытался усмехаться. - И не ставьте меня в неловкое положение, Синеглазка.
        Он попытался встать, но у него не вышло.
        - Так, вам надо домой и срочно обработать ноги лекарством, - категорично произнесла я. - Далеко вы живете? И есть ли вы у вас аптеки в Перевертышах? Мне нужен будет антисептик и, желательно, антибиотики.
        - Вы врач? - теперь пришла очередь удивляться кентавру.
        - Можно сказать и так, - в этот момент я несколько смутилась. - Ветеринар. Поэтому в болезнях вашей... э-э-э... нижней части тела немного разбираюсь.
        Надеюсь, я не оскорбила его этим?
        - И можете помочь? - уже колеблясь, уточнил Генрих.
        - Во всяком случае, постараюсь. Но первым делом вам показан покой, пока не спадет отек. У вас получится дойти домой самому? Или... Как же вас транспортировать-то? - я попыталась оценить габариты кентавра. Крупный экземпляр, однако.
        - Могу я чем-то помочь? - раздался вкрадчивый голос за спиной.
        Я обернулась: Серов. Он разве не ушел?
        - Я помогу, - а этот голос я бы узнала среди тысячи. Сердце екнуло раньше, чем взгляд упал на Глеба. А он что здесь делает? Впрочем, мы же на ярмарке...
        - Генрих, - Глеб уже обратился к кентавру. - Как насчет прокатиться в телеге? Тут неподалеку Миша Косолапый со своим «транспортом» стоит. Уверен, он не откажет тебя подвести.
        - Одна лошадь повезет другую? - хмыкнул кентавр. - Это будет забавно...
        - Зато совсем не будет забавно, если болезнь пойдет дальше или чего хуже лишит вас конечностей, - вставила я.
        - Да, хромая лошадь - уже не так забавно, - с кривой улыбкой отозвался Генрих. - Ладно, поехали домой...
        - Я сейчас, - Глеб тут же куда-то исчез, а кентавр все же сделал усилие и поднялся.
        - Ну что ребятки, налетай! - весело бросил он детям. - Сегодня я угощаю всех ягодами.
        Дети радостно загалдели, запуская ладошки прямо в ведерки с ягодами. А Мила все же украдкой сунула кентавру несколько купюр, сурово предупредив:
        - Только попробуй не взять.
        - Вы же без меня справитесь? - спросила ее уже я.
        - Конечно! - всплеснула та руками. - Не волнуйся. Лечи нашего Генриха и возвращайся домой, я приготовлю что-нибудь вкусное на ужин.
        Вскоре вернулся Глеб:
        - Миша стоит за лотками. Дойдешь сам?
        - Дойду, - Генрих отказался от его помощи. - Не смущай меня перед девушками.
        - Что еще нужно? - Глеб теперь смотрел на меня.
        - Лекарства, - ответила я, решив на время забыть все наши разногласия. - Если есть куда, давай напишу какие...
        Глеб протянул мне свой телефон, где были открыты заметки, и я быстро набрала названия и возможные аналоги. Он перечитал и кивнул:
        - Я постараюсь быстро. Ты пока езжай с Генрихом, я вас догоню.
        Хозяин телеги внешне полностью соответствовал своему имени Михаилу Косолапому, а попросту медведю: большой, с крупной головой и покатыми плечами. Он помог печальному Генриху залезть внутрь телеги, где как раз находилось мягкое сено, затем легко подсадил меня. По дороге мы в основном молчали. У меня же в голове кружили совершенно разные мысли: от того, как лечить кентавра, до Глеба, который вызвался мне помочь. А еще о том, что ведь на телеге тоже можно доехать до города. Почему я раньше не подумала о таком варианте? Конечно, Михаил может и не согласиться, но попытка не пытка, правда? Ладно, об этом подумаю позже. Сейчас надо сосредоточиться на лечении кентавра. Я нервно усмехнулась: ни один из моих коллег в ветлклинике даже и представить не может о таком опыте.
        - А у вас что, врачей нет в Перевертышах? - спросила я у Генриха. - Почему так запустили болезнь?
        - Акулина у нас за врача, - ответил он. - Отвары делает, настои заговаривает...
        - Так что ж к ней не обратились?
        - Да поссорились мы, - вздохнул Генрих. - Пасеку не поделили... Я вообще думаю, - он понизил голос до шепота, - это она на меня болезнь навела... По срокам сходится.
        - Болезнь эта от грязи бывает, в смысле, влажной, - отозвалась я. - Вы же по лесам ходите, как я понимаю? А если еще и болотистые места... Возможно, плохо вымываете ее... А у лошадей, простите, кожа выше копыт очень нежная, чувствительная. Она, если за ней не ухаживать, сохнет, трескается, и в нее могут попасть определенные бактерии, которые вызывают эту болезнь, а с ней воспаление, влажные раны, а потом и опухание, боли. На будущее смазывайте ноги оливковым маслом или вазелином, чтобы кожа не трескалась...
        - То есть вы думаете, это не Акулинка?
        - Стопроцентную гарантию дать не могу, - я несколько замялась. Кто знает эту Акулину? Доверия она не особо внушает, да и звания «ведьмы» не так просто удостоена. - Но все же склоняюсь к тому, что заболевание возникло само.
        Дом Генриха стоял в той же стороне, что и особняк Глеба, только на параллельной улице. Он был деревянным, с большими окнами и широкими дверями. Внутрь из всей мебели нашлась печка, кухонный стол, мягкий диванчик. Для гостей, как объяснил кентавр. Сам Генрих спал в другой комнате, где вместо кровати на полу лежал матрас по типу японского футона. Правда, подушка тоже имелась и даже плед. А еще тумбочка, шкаф и целая оранжерея герани на подоконнике. Я заставила Генриха лечь и стала осматривать его ноги, оценивая масштаб проблемы.
        Вскоре появился Глеб.
        - Аптека у нас тут одна, - запыхавшись, прямо с порога сообщил он, - и лекарств там самый минимум...
        - Да, мне уже сказали, что у вас все у Акулины лечатся травами и зельями, - со вздохом проговорила я. - Ну хоть что-нибудь удалось найти?
        - Да, но аптекарь дал другой антибиотик...
        Я глянула на принесенное лекарство: конечно, не все человеческие антибиотики подходят для лечения животных, но в нашем случае и животное-то только на половину, так что должно подействовать...
        Повозиться пришлось немало, но без Глеба, который был постоянно на подхвате, все заняло бы еще больше времени. Наконец, дело было сделано, дальнейшие рекомендации больному выданы, в материальной благодарности отказано, и мы с Глебом покинули дом Генриха.
        - Я могу проводить тебя до Полоскунов? - спросил Глеб осторожно.
        - Проводи, - разрешила я, немного поколебавшись.
        - А если позову погулять? - он решил взять следующую высоту.
        - Нет, - ответила я спокойно, но твердо, - во всяком случае не сегодня. Я очень устала...
        Я действительно была еще к этому не готова.
        - Да, я понимаю.
        Мы медленно пошли по улице.
        - Аня, - заговорил снова Глеб, - прости меня за тот срыв. Я не смог контролировать себя в полной мере. Это отголоски полнолуния... И страх потерять себя.
        От последней фразы сердце дрогнуло, но я все же сдержала его порыв.
        - Я тоже немного перегнула палку в эмоциях, извини, - ответила я тихо.
        - Нет, - запротестовал Глеб, - я тебя понимаю. И не виню. Поэтому хочу сказать... Чтобы ты знала... Я не буду тебя торопить. Ставить сроков. Думай, сколько тебе надо.
        - Хорошо, - я кивнула. - Спасибо...
        - Мир? - Глеб чуть улыбнулся и протянул мне руку.
        - Мир, - я тоже усмехнулась и легонько пожала ее. Странные ощущения, будто прикасаюсь впервые... Привыкаю заново.
        Мы как-то незаметно подошли к дому Полоскунов и остановились.
        - И все-таки, - я внимательно посмотрела на его лицо, - какое у тебя зрение?
        - Идеальное, - ответил он со смущенной полуулыбкой.
        - И тут обман, - я с усмешкой качнула головой и открыла калитку. - Спасибо, что проводил, - и нырнула во двор. Затем, не оглядываясь, пошла к дому.
        Глава 15
        Мила перехватила меня во дворе, не дав зайти в дом.
        - Аня, у меня к тебе огромная просьба, - заговорила она шепотом. - Сходи, пожалуйста, с Кирой после ужина на площадь.
        - Я схожу, конечно, но с чего такая секретность? - я тоже понизила голос. - Зачем Кире снова на площадь? И зачем ей сопровождающий?
        - Дело в том... - Мила опасливо глянула на окно кухни и оттащила меня подальше от него. - Дело в том, что Кира хочет подать заявку в конкурсе «Мисс Большие Перевертыши». А их начинают принимать сегодня после семи.
        - Вы против ее участия там? - догадалась я. - Мне надо ее отговорить?
        - Да нет же! - махнула рукой Мила. - Пусть участвует... Если выпадет шанс, конечно. Деньги за выигрыш нам точно не помешают, а сумма там приличная. Меня волнует другое. Уверена, она пойдет туда не только подавать заявку, а еще чтобы увидеться с Ваней Русым. Я-то думала, ей Антошка нравится, а оказывается… Нет, Ванька - парень он неплохой, но... Не из наших, понимаешь? Заяц он.
        - Заяц? - я что-то растерялась.
        - Ну да, в зайца обращается. Ладно, если бы песец какой, или лиса... Барсук на крайний случай! Но заяц! - ее распахнутые округлившиеся глаза пытались передать мне весь ужас ситуации. - Я не хочу зятя зайца!
        - А сколько Кире лет, что ты уже о зяте задумываешься? - я не сдержала улыбку. - Еще до замужества сто раз передумает и влюбится в другого.
        - Кире уже пятнадцать, - Мила поджала губы, словно обиделась. - И я в ее возрасте уже встречалась с Жорой, а как только мне стукнуло семнадцать, мы поженились. Не знаю, как у вас, людей, но у нас, оборотней, если уже отдал кому сердце, то это навсегда.
        - У нас тоже бывает «навсегда», - и мне стало немного обидно за столь нелестный выпад в сторону людей, но я не стала взращивать в себе это чувство, тем более, я здесь в гостях, поэтому сказала уже более примирительно: - Хорошо, присмотрю я за Кирой. Только скажи, что надо сделать? А если их с этим парнем уже связывают чувства?
        - Надеюсь, что не связывают, - Мила отряхнула фартук. - Их семья недавно у нас поселилась, не должны были еще раззнакомиться... Вот и хочу не допустить чего-то такого...
        Я хотела сказать, что любовь бывает и с первого взгляда, а чтобы влюбиться иногда достаточно одной улыбки - и все, химический процесс запущен. Но промолчала. Мила сейчас в таком настроении, что лучше с ней не спорить. Сперва сама посмотрю на этого зайца, то бишь Ваню... Ну и постараюсь выполнить ее просьбу. Вдруг получится?
        Кира восприняла мое желание пойти с ней в центр спокойно. Радости, конечно, не выказала, но и недовольства тоже. Таким образом, спустя полчаса мы вновь шагали в сторону праздничных площадок.
        - И что это у вас за конкурс такой? - завела я разговор по пути. - Красоты?
        - Не только, там разные задания, - Кира пока не сильно рвалась со мной болтать.
        - И что за приз? Денежный? Или еще что-то интересное? - не отступала я.
        - Двести тысяч, разве мало? - усмехнулась Кира.
        Я мысленно присвистнула: даже по столичным меркам это неплохо, что уж говорить о глубинке...
        - И что ты сделаешь с этими деньгами, если выиграешь? - поинтересовалась я.
        - Может, косметики куплю. Немного. Или платье. А остальное родителям отдам. Они хотят химчистку расширить, да и ремонта некоторые машины требуют, - по тону Киры не было слышно, что она приняла такое решение под давлением родителей. Ее действительно заботила судьба их семейного дела. И это похвально...
        - А со скольких лет можно принимать участие в конкурсе? - спросила я для поддержания разговора.
        - Как раз с пятнадцати, - отозвалась Кира с затаенной гордостью. - А крайний возраст двадцать пять.
        Я усмехнулась про себя: как раз могу заскочить в последний вагон. Мысль мелькнула - и ушла, а мы между тем уже подходили к главной площади, где в этот час стало еще больше людей. Я пробежалась глазами по толпе в поисках знакомых лиц, но, к счастью, никого не заметила. Ни Серовых, ни Игната, ни Глеба... Но в самую гущу мы не пошли: Кира повела меня в сторону боковой улочки, в начале которой за небольшим круглым столиком сидела дородная женщина в розовом платье и соломенной шляпе. Около нее стояла очередь из нескольких девушек. Кира примостилась в конце, я рядом с ней.
        - Печать не проявилась, попытайте удачу в следующий раз, - гулко произнесла дама в шляпе. Девушка, к которой она обращалась, сразу сникла, точно ей вынесли приговор.
        - Следующая, - объявила женщина, и ею уже как-то незаметно оказалась Кира.
        - Руку, - потребовали у нее. Девушка вытянула ее вперед, а дама прижала к ее ладони самую настоящую печать, старинную, громоздкую.
        - Получилось! - радостно взвизгнула Кира, разглядывая на ладошке синеватый оттиск.
        Я не успела полюбопытствовать у нее, в чем причина этого веселья и, вообще, что здесь происходит, как меня негодующе дернули за руку и со словами:
        - Не зеваем и не задерживаем очередь, милочка! - тоже шлепнули печать на ладонь.
        - И у тебя проявилась! - Кира расплылась в широкой улыбке.
        - Ну да, - я с непонимающей усмешкой уставилась на чернильный ободок с бабочкой в центре. - И что это значит? Чему радоваться-то?
        Кира взглянула на меня с изумлением:
        - Ты что, совсем не понимаешь? Ты теперь тоже участвуешь в конкурсе!
        - Да что за ерунда? - я недоверчиво усмехнулась, затем потерла метку, желая ее стереть. - Я не хочу участвовать ни в каком конкурсе! Даже и в мыслях этого не было!
        - А теперь придется! - Кира продолжала улыбаться. - Ты даже не представляешь, что тебе повезло! Печать Лунного мотылька выбирает далеко не у всех. Знаешь, у скольких желающих она не проявляется? Особенно чем девушка старше, тем у нее меньше шансов...
        А вот за такое на этого Лунного мотылька можно и обидится! Помоложе выбирает, да?
        - Кто вообще этот мотылек? - я принялась с еще большим усилием стирать метку.
        - Олицетворение женского начала, разве ты не знаешь? - удивилась Кира. - А Солнечный скарабей - мужского...
        - Первый раз слышу, - проворчала я и повернулась к даме в шляпе. - Как мне убрать эту печать?
        - Никак, - та взглянула на меня как на сумасшедшую. - Она сама исчезнет после того, как закончится ваше участие в соревнованиях, милочка.
        - А если я не хочу в этом участвовать? - я стала заводиться. Господи, у меня сейчас точно крыша поедет!
        - Как так? - сморгнула женщина.
        - А вот так!
        - Тогда зачем пришли сюда за печатью? - теперь уже возмутилась дама.
        - Да никуда я не приходила! Вы сами влепили мне эту печать, не спрашивая! - я повысила голос. - Поэтому снимите мне ее, будьте добры!
        - Я же сказала, что не могу! - женщина стала грузно подниматься из-за своего стола. - Никто не может снять печать, если она проявилась!
        - А если я не буду участвовать в соревнованиях? Просто проигнорирую?
        - Понятие не имею, что будет, милочка! Не знаю ни одну девицу, которая бы так сделала!
        - Нет, ну вот же бессовестная какая! - вставила темноволосая узколицая девушка, которая только что подошла. - Другие годами не могут заполучить право на участие, а она носом крутит! Ни с-с-стыда, ни с-с-совес-с-сти, - да, мне не почудилось, она действительно начала шипеть, сузив глаза.
        - Идем отсюда, - Кира дернула меня за руку, а в ее голосе послышался страх.
        - Вот именно, идите уже, милочка, - дама-заправительница воинственно поправила шляпу, - не нервируйте своим поведением других!
        А Кира уже тянула меня прочь, остановилась лишь, когда мы скрылись за углом какого-то здания.
        - Ты что? Это ведь Зарина! - Кира все еще была взволнована. - Лучше не переходить ей дорогу.
        - Кто она такая? И почему ее нужно опасаться? - спросила я озадаченно. - Она тоже оборотень?
        Кира кивнула, а меня озарило:
        - Она змея, что ли?
        Кира снова кивнула:
        - Гадюка.
        - Оно и видно, - вздохнула я. - Хочешь сказать, она опасней Серовых?
        - В чем-то да. Нагадить может только так.
        - Ладно, бог с ней, с этой Зариной. Лучше скажи, что делать мне вот с этим? - я потрясла раскрытой ладонью с печатью.
        - Не знаю, - Кира пожала плечами. А потом вдруг стала грустной: - Ладно, пошли домой. Может, мама что придумает.
        - А ты чего насупилась? - я попыталась заглянуть девочке в глаза, но она их постоянно прятала. - Что случилось, Кира?
        - Да ничего, все в порядке, - та совсем по-детски шмыгнула носом и пошла вперед.
        - Ты из-за меня? - я догнала ее. - Я сказала что-то не то? Обидела тебя?
        - Да нет же! - она передернула плечами. - Ты тут ни при чем.
        - Кира, что случилось? - я силой остановила ее. - Пока не расскажешь, не пойдем домой.
        Ее глаза налились слезами:
        - Я так хотела увидеть его. А теперь не увижу.
        - Кого? - осторожно уточнила я, хотя сама уже догадывалась: мальчик, Ваня, кажется. Но признаваться в том, что я в курсе, нельзя. - Это связано с каким-то парнем?
        Кира нехотя кивнула. Та-а-ак, кажется, Мила была права. Все-таки любовь.
        - И где ты хотела с ним увидеться? - деликатно продолжала я.
        - На площади. Он должен был прийти туда с друзьями.
        - Так давай вернемся туда! - мне было так ее жаль, что я решила немного нарушить обещание, данное Миле. В конце концов, мы просто посмотрим на этого Ваньку Русого. Вдруг он не так уж плох, как кажется Миле?
        - А ты не боишься Зарину? - с сомнением спросила Кира.
        - С чего мне ее бояться? - хмыкнула я. - Гадюка не самая опасная змея, а ее укус вызывает летальный исход лишь в двух процентах случаев, и то если не оказать вовремя медпомощь. Вот если бы она была Королевской коброй, тогда еще можно было бы обеспокоиться, а так... - я насмешливо фыркнула, и Кира наконец улыбнулась.
        - Пошли, - она уже сама подхватила меня под руку и повела к центральной площади.
        Ваню мы все-таки увидели. Обыкновенный такой парнишка, худой, вихрастый, чуть лопоухий. И, судя по всему, пользуется успехом у девочек. Потому что застали мы его как раз в окружении нескольких красоток, одну из которых он даже приобнимал за талию. Я с волнением ожидала реакции Киры, ведь даже мне такое видеть было неприятно. В ее глазах сперва вспыхнула боль, но быстро сменилась злостью. Кира поджала губы и с презрением произнесла:
        - Так вот он кому меня предпочел... Этой безотказной рыжей Белке! - она обозвала ее еще несколькими нелестными эпитетами, но я не стала ее поправлять или укорять: в такие моменты выругаться очень даже полезно.
        - Она что, реально белка? - спросила ее вместо этого. - Или имя такое?
        - И то и другое. Белла ее зовут. И белка она тоже. Вертихвостка.
        - Значит, они друг друга стоят, - заключила я, чтобы подбодрить Киру. - И зачем тебе этот заяц лопоухий? Пусть мучается с белкой. Ты себе найдешь кандидатуру достойней. Песца, например, - вспомнила я «варианты» Милы. - Или барсука…
        - И то верно! - решительно отозвалась Кира. - Теперь точно пошли домой. Нужно готовиться к конкурсу. Утрем всем нос!
        Ну, я лично нос утирать никому не собиралась, как и готовится к конкурсу, но настрой Киры мне нравился. И Мила, кажется, будет довольна...
        Глава 16
        - Даже не знаю, что и посоветовать, - со вздохом произнесла Мила, выслушав рассказ о том, как меня облагодетельствовал Лунный мотылек. - А ты точно не хочешь участвовать в конкурсе? Подумай, до начала конкурса еще есть время.
        - Ну как я могу? - я посмотрела на нее с отчаянием. - Я же вообще не оборотень! Что я там буду делать?
        - Там принимают участие не только оборотни, - возразила Кира. - Акулина, вон, в прошлом году выиграла. Уверена, и в этом пойдет, если Лунный мотылек позволит.
        - Этой ведьме он всегда позволяет, - с усмешкой вставил Жора.
        - Хорошо, пусть дело не в оборотнях, но жителем Перевертышей участник-то должен быть? - отозвалась я. - Чего не скажешь про меня. Я даже двух недель тут не живу, как могу претендовать на звание этой вашей «мисс»?
        - Но раз Лунный мотылек поставил на тебе печать, значит, считает, что ты достойна этого звания не меньше жителей Больших Перевертышей, - предприняла очередную попытку уговорить меня Мила. - В конце концов, что ты теряешь? Я вообще не вижу в этом проблему...
        - А вдруг выиграешь? - вставила Кира. - Деньги получишь, другие призы.
        - Вот именно! И тебе самой не будет обидно, если так произойдет? - спросила я. - А другие участницы? Они ж меня возненавидят! Вон как так Зарина...
        - Я не обижусь, - улыбнулась Кира спокойно. - А на других плевать, разве нет?
        - Да о каком, впрочем, выигрыше речь? - обреченно махнула я рукой. - Мне он точно не светит. Я вообще в жизни никогда ничего не выигрывала... Нет, даже не уговаривайте меня. Не вижу никакого смысла участвовать там. Глупости какие-то... За Киру поболеть - это с удовольствием, да, но самой... Нет. Ни за что.
        - Ну нет так нет, - развала руками Мила. - Я, конечно, не знаю, что будет, если участница откажется проходить конкурс, но попробуй...
        На том и закрыли разговор, разойдясь спать.
        Я очень надеялась, что к утру все решится само собой, например, это все окажется сном или хотя бы исчезнет с ладони печать. Но нет, когда я проснулась, она все еще была на месте и, кажется, стала даже ярче. Ну что за невезение? Вечно я во что-нибудь вляпаюсь...
        А после завтрака неожиданно заявилась Акулина.
        - Аня, можно с тобой поговорить? - спросила она с порога.
        - Можно, - отозвалась я с некоторой опаской. Просто до сих пор не могла понять мотивов этой особы. - Что случилось?
        - Слышала, клиентов моих уводишь? - поинтересовалась она с непонятным вызовом.
        - Каких клиентов? - я опешила.
        - Больных. Генриха вчера кто вылечил?
        Ах, вот она о чем... Мне стало даже чуточку смешно.
        - Во-первых, - ответила я тоже довольно резко, - Генриха я еще не вылечила, только помогла и посоветовала, что делать ему дальше с больными ногами. Во-вторых, Генрих все равно не пришел бы к тебе лечится, поскольку вы в ссоре. Это с его слов. Поэтому он и мучился столько времени и запустил болезнь. Ну и в-третьих, я врач, пусть и для животных, и не могу пройти спокойно мимо, когда кто-то страдает. Я просто сделала то, что на моем месте сделал бы любой другой нормальный медик. Более того, я до этого даже знать не знала, что ты тут монополизировала всю медицинскую инфраструктуру.
        - Ну все, - Акулина насмешливо фыркнула, - хватит, разумничилась тут. «Монополизировала», «инфраструктура», «медики»... Давай попроще, мы не столичные, и даже не люди, - тут она многозначительно хмыкнула. - А если по делу... Ладно, ты права. Я погорячилась с претензией. И с Генрихом мы действительно в ссоре. Да и помочь в его проблеме мне бы не очень удалось...
        А вот этому я удивилась:
        - Почему? А как же твои отвары, зелья заговоренные? Разве они не лечат все что угодно?
        - Представь себе, я не всесильна, - Акулина криво улыбнулась. - Ведьмы моего рода отлично умеют лечить людей и человеческую ипостась оборотней, а вот со звериной почему-то не всегда выходит... Верхнюю часть Генриха, - она хмыкнула, - я бы вылечила без труда, а вот лошадку, увы... Притом, любопытно, что касается это только оборотней, а вот обычное зверье лечить могу... Только об этом почти никто не знает, все думают, что мои зелья спасут от всего и каждого. И я никого пока в этом не разубеждаю.
        - Но я тоже не всесильна, - сказала я уже более миролюбивым тоном. - И мои пациенты, к сожалению, тоже не все излечивались... И это всегда, знаешь, больно, когда ты не можешь помочь живому существу, которое страдает...
        - Знаю, - на лице Акулины промелькнула печаль, но она быстро вернула ему прежнее горделиво-насмешливое выражение. - Так я к чему все это? Если вдруг что случится, мы ведь сможем сотрудничать? В паре работать веселее.
        - А что может случится? - не знаю, почему, но эта фраза мне не понравилась. Стало тревожно, неуютно.
        - Да мало ли? - Акулина пожала плечами. - Всякое в жизни может произойти... Пути Всеотца неисповедимы... Да ладно, - она подмигнула мне, - не углубляйся. Все хорошо. Сон приснился один нехороший, но это ничего не означет. Ведьм тоже предчувствия, знаешь ли, нередко подводят... Так как, поможешь мне, если вдруг кто заболеет в своем зверином обличии?
        - Помогу, конечно, - ответила я в смятении.
        - Ну вот и отлично, - Акулина направилась обратно к калитке. - Кстати, Софья Ильинична сегодня снова пошла на ярмарку, и Глеб с ней... Не хочешь и ты прогуляться? Вдруг встретитесь?
        Разговор с Акулиной оставил непонятный осадок. Вроде бы и расстались неплохо, она даже раскрыла мне свою знахарскую «тайну», но тревога от ее намеков о том, что нечто грядет нехорошее, осталась. От нее не спасали и мысли о Глебе. Еще и печать эта... Прямо как бельмо на глазу.
        Но на ярмарку я все же пошла. Мила поручила мне и Кире всех малышей, кроме Лины, с которой она сама осталась дома хлопотать по хозяйству. Жора же в этот момент занимался ремонтом чего-то там в прачечной.
        Если Кира с гордостью сверкала своим «пропуском» на конкурс, то я, наоборот, пыталась его скрыть. Надела трикотажную кофточку с длинным рукавом, чтобы можно было натянуть на самую ладонь, сверху еще закрепила широким браслетом. В результате наряд выглядел несколько странно, но мне было все равно: главное, знак мотылька спрятан.
        Сегодня на площади было еще больше людей. Дама в шляпе все так же выносила приговор своей огромной печатью столпившимся рядом девушкам. Кто-то из них начинал прыгать от радости, другие уходили, понурив голову. Мы с Кирой не стали к ним приближаться, но я все же поинтересовалась:
        - А сколько должно быть участниц в конкурсе?
        - Столько, сколько допустит печать, - ответила девушка. - В один год участвовало всего десять человек, а в другой почти тридцать. Сколько будет в этом - узнаем завтра на открытии.
        - Аня! - окликнули вдруг меня.
        Я увидела Глеба и улыбнулась, кивнула в знак приветствия.
        - Если хочешь, подойди, - предложила Кира, поглядывая на нас. - Я присмотрю за малышней. На карусель вон посажу...
        - Только аккуратно смотри, - попросила я и сделала неуверенный шаг в сторону Глеба. Но он уже сам направлялся ко мне.
        - Привет, - еще раз поздоровался он. - Как дела? Как день вчера прошел?
        - Дела нормально, - ответила я, натягивая рукав кофты еще ниже. Только бы не увидел печати! - День вчера тоже прошел хорошо. А у тебя? Где Софья Ильинична?
        - У меня тоже неплохо, - Глеб чуть улыбнулся. - Бабуля застряла у лотка с... Пикси. Это... - он замялся, словно смутился.
        - Я уже знаю, кто такие пикси, - усмехнулась я. - Видела их... И здесь, и у Милы.
        - Ясно... - Глеб тоже усмехнулся и почесал кончик носа. - Вот и бабуля хочет прикупить несколько, чтобы огород привести в порядок, ну и сад. Когда-то они были и у нас, но потом их Акулинка переманила к себе... Они с радостью и ушли.
        - А так можно? - со смехом удивилась я. - В смысле, переманить? Я думала, они не уходят с одного места на другое...
        - Бывает и такое. Когда за ними не ухаживаешь, они могут сбежать. А бабуля моя не очень-то хозяйственная, забывала часто про них, вот и примкнули к Акулинкиным.
        - А если и эти, новые, сбегут?
        - Бабушка клянется, что в этот раз будет следить за ними. Не знаю, надолго ли ее хватит, но посмотрим... Не хочешь мороженого? - без перехода спросил он.
        И от неожиданности я сразу ответила:
        - Хочу.
        А еще через минуту мы стояли около лотка с мороженым и выбирали вкусы, которые хотим.
        - Клубнично-фисташковое для девушки, - Глеб с улыбкой протянул мне мою порцию, а сам взял кофейно-миндальное.
        - Спасибо, - я сразу с удовольствием лизнула зеленый шарик.
        - Тебе не жарко? - поинтересовался Глеб, окидывая взглядом мою кофту.
        - Нет, нормально, - через силу засмеялась я. - Даже прохладно...
        Но Глеб вдруг будто перестал слышать меня. Насторожился, втянул носом воздух. Стал оглядываться, затем уставился в одну точку. Я проследила за его взглядом: две девушки, рыженькая и русая, гуляют, болтают, тоже едят мороженое. Это они его заинтересовали? Или одна из них? Сердце ковырнул червячок ревности.
        - В чем дело? - спросила я, стараясь сохранять спокойствие.
        - Ничего... - медленно ответил Глеб. И снова втянул воздух, дернул шеей. - Извини, мне надо идти...
        Он отдал мне свою так и не начатую порцию мороженого, повторил:
        - Прости, - и быстрым шагом пошел прочь, в сторону, за угол, куда только что свернули те девушки.
        Я с минуту стояла пораженная, ничего не понимающая. Что это только что произошло? Глеб никогда себя так не вел. Неужели он побежал за теми девушками? Но зачем? И тут внутри меня все похолодело: а вдруг он почуял свою... Истинную? В последние дни я много читала об оборотнях, благо у Полоскунов хорошо ловил интернет. Я даже скачала себе в телефон несколько любовных книг про оборотней... Так вот, в каждой из них говорилось, что у всех оборотней-волков есть истинная пара, которую они могут почуять за километры. От запаха истинной у них сносит крышу, они больше никого не видят и не могут воспринимать как пару, только ее. И что если все это правда, а не фантазии писателей, и Глеб, вот именно сейчас, почувствовал свою истинную пару? Я ведь точно никак не могу быть ею, поскольку человек. Просто человек. А истинной может стать только оборотница.
        Не думала, что мне от подобного предположения будет так горько и больно. Глеб столько говорил о своей любви ко мне, что она стала казаться незыблемой. Ревность тотчас подняла голову, разрослась, заполняя собой все сердце.
        - Ты чего? - я не заметила, как ко мне подошла Кира. - Зависла? Еще и с двумя морожеными.
        - Хочешь? - предложила ей то, что покупал Глеб.
        - Давай, - та охотно взяла. - Так что с тобой? Где Волков?
        Но я ответила совсем другое:
        - Говоришь, завтра начала конкурса?
        - Ну да, - Кира вонзилась зубами в мороженое. - Передумала, что ли?
        - Да, - кивнула я, плавая в своих сумбурных мыслях, - я все же решила поучаствовать в нем...
        Глава 17
        Кира весь вечер пребывала в возбужденном состоянии: готовилась к завтрашнему конкурсу.
        - Зачем ты опять налепила эту маску? - вздыхала Мила, наблюдая за ней. - Полчаса назад уже делала одну! Кожу испортишь.
        - Не испорчу, - упрямо отвечала девушка, проверяя тонкую пленку на лице. - А вот прыщ, который может выскочить внезапно, точно испортит. И как я, буду выглядеть тогда? И ты погладила мое платье, мам?
        - Глажу уже, глажу... - Мила вернулась к гладильной доске. - А ты, Аня, чего молчишь, не готовишься?
        - Так я даже не знаю, к чему готовиться, - усмехнулась я не очень весело. - Мне ж никто не говорит, чего ждать...
        Я сидела у окна и меланхолично взирала на огород, где с деловитым видом копошились несколько пикси: один опрыскивал чем-то кабачки, второй следом протирал их тряпочкой до блеска. Еще один пикси, точнее, одна, ибо судя по юбочке это была особа женского пола, зачем-то подкручивала усики у огурцов. Для красоты, что ли?
        - Так это никогда никто не знает, но так интересней, - отозвалась между тем Мила. - Поэтому надо быть готовым ко всему.
        - Надеюсь, ничего экстремального... - я ковырнула ногтем засохшее пятнышко на подоконнике.
        - Смотря что считать экстремальным, - хмыкнула Кира. - В прошлом, например, году марафон устраивали...
        - А помнишь эстафету в позапрошлом? - подхватила Мила. - Тогда еще Галка первая была, из Пушных...
        - То есть это спортивные соревнования? - я насторожилась. Никогда особо спорт не жаловала, так, йога иногда или с соседкой за компанию утренняя пробежка по парку. Но не любила я это дело, совсем. И уж точно не хотелось участвовать ни в каких спортландиях.
        - Только один из конкурсов, - «успокоила» меня Кира. - И то не всегда. Я помню, что как-то гонки на машинках детских устроили. Вот смеху было... Или прыжки на батутах. Ты не бойся, нормально все будет.
        - Я просто впервые слышу, чтобы на конкурсе «Мисс чего-нибудь там» устраивали спортивные соревнования.
        - Так мы не «чего-то там», - весело ответила Мила. - А Большие Перевертыши. Оборотни. А для оборотней вообще важно, чтобы женщина была физически развита, крепкая, выносливая, ловкая.
        Сразу в памяти всплыло, как Софья Ильинична интересовалась, хорошо ли я бегаю. Вот только есть одна загвоздка: я не оборотень. И с этим ничего не попишешь, разве что укусить можно. В общем, снова вернулись с того, с чего начали. С моего нелепого и непонятного попадания в состав участниц. Похоже, у Лунного мотылька в тот момент помутнел рассудок, или печать его вышла из строя. Заглючила, проще говоря.
        - То есть завтра стоит готовиться к чему-то спортивному? - уточнила я.
        - Я же сказала, можно ожидать чего угодно, - улыбнулась Мила. - Ты лучше наряд себе подбери для торжественного открытия, а я поглажу.
        - Честно признаться, у меня и нет ничего нарядного... - я задумалась.
        Разве что платье голубое... Нет, в нем я уже была «на людях». Тогда вишневое, на тонких бретелях и юбкой фалдами. К тому же оно очень нравится Глебу, точнее, я в нем, вот пусть и полюбуется... Ревность вновь выпустила коготки, царапая сердце. Только все это может оказаться ни к чему, если он действительно встретил свою «истинную»...
        «Не знаю, как у вас, людей, но у нас, оборотней, если уже отдал кому сердце, то это навсегда», - вспомнились вдруг слова Милы. И еще больше усилили мои подозрения. А перед сном я все же поинтересовалась у Милы, как бы невзначай, правда ли, что у оборотней есть истинная пара.
        - Ну... - женщина озадачилась. - Истинная не истинная, но мы, еноты, однолюбы, это точно. А как там у волков... Не скажу.
        И я вновь осталась со своими сомнениями наедине.
        К утру настрой участвовать в конкурсе поугас, мне уже опять стало казаться это до безобразия глупым, но не в моих правилах было давать задний ход. Нет, раз уж решила... Надо хотя бы попробовать. В конце концов, если все будет так безнадежно, намеренно провалю соревнование и все.
        Мероприятие по выбору лучшей девушки Больших Перевертышей проходил на берегу озера. Здесь я еще не была, поэтому с интересом оглядывала окрестности. На зеленой лужайке соорудили сцену и небольшую трибуну для зрителей. Чуть сбоку расположился красный шатер с вывеской «Жюри». Пока он пустовал, зато трибуны потихоньку заполнялись.
        Кира повела меня к группке девушек, толпившихся за сценой. Все нарядные, красивые, взволнованные. Явно участницы. Мои конкурентки. На беглый взгляд их было не меньше двух десятков, когда же нам стали раздавать номерки-повязки на руку, у последней участницы оказался номер «26».
        - Многовато в этом году нас, правда? - услышала за спиной знакомый голос.
        Акулина. А я ее сразу не заметила. Бросила взгляд на ее запястье: на ленточке номер «27». Значит, она только подошла.
        - А ты ведь уже не первый раз участвуешь, да? - спросила ее рассеянно. Я находилась во взвинченном состоянии, потому мне сейчас было не до словесных пикировок с ведьмой.
        - Да, победа уже была моей не так давно, - ответила та самодовольно. - Признаться, не ожидала тебя тут увидеть...
        - Я сама не ожидала... - я нервно сцепила пальцы.
        - Любопытно... Очень любопытно, - усмехнулась Акулина.
        Но что именно ей было любопытно, она озвучить не успела: нас позвали к сцене.
        Кажется, началось.
        Когда я увидела, кто собирается вести конкурс, еще больше упала духом. Игнат. Участницы сразу стали превращаться в сироп, зрительницы на трибунах тоже.
        - Зачем его взяли в ведущие? - высказала я свое недоумение вслух. - Ведь от него всем женщинам башню сносит.
        - Кроме тебя, - заметила Акулина.
        - И тебя, - не осталась в долгу я.
        - У меня-то амулет защитный, - она показала на зеленый шарик-кулон, висевший на груди. - А у тебя что?
        - Спроси что-нибудь полегче, - вздохнула я. - Кто он вообще такой? Почему так действует на женский пол?
        - Я не рассказываю чужих секретов, - усмехнулась ведьма.
        - Опять издеваешься? Какой секрет, если, похоже, все вокруг его знают?
        - Как раз-таки далеко не все, - Акулина больше не улыбалась. Напротив, стала непривычно серьезной. - Иначе бы выстроились ко мне в очередь за амулетами.
        - Значит, он не оборотень? - сделала предположение я.
        - Это не мой секрет, - упрямо повторила Акулина.
        Секреты... Как же мне они уже надоели. Ну вот кем может быть этот ловелас, похожий на Джека Воробья, если не оборотнем? Вроде, демоны были такие которые соблазняли дев... Кажется, их называют суккубами. Так, может, Игнат и есть такой демон? Но в любом случае, мне невероятно повезло, что его чары на меня не действуют. Почему - это уже другой вопрос.
        Но Игнат в качестве ведущего оказался цветочком, а вот ягодки меня ждали впереди...
        - В этом году у нас совершенно новая участница, девушка, которая совсем недавно появилась в нашем уютном городке, но уже успела всем запомниться! Встречайте! Номер девятнадцать! Анна! Девушка с неприступным сердцем! - объявил меня Игнат, и я, подталкиваемая в спину Кирой и Акулиной, вышла на сцену.
        - Анна! - Игнат уже стоял около меня с микрофоном. - Рада ли вы, что участвуете в этом конкурсе? Как решились на это? Неужели настолько прониклись атмосферой Больших Перевертевшей, что захотели претендовать на звание девушки года?
        Микрофон оказался около моих губ, я же застыла, не в силах произнести и слова. Мой взгляд и мысли в этот момент занимал шатер с членами жюри: кентавр Генрих, некий седовласый мужчина, Ден Серов и... Мой Глеб. Вот кого я не ожидала увидеть в числе жюри, так его! Да, я хотела досадить ему своим участием в этом конкурсе, но и подумать не могла, что Глеб будет его судить! Даже присутствие Серова угнетало не так, как его...
        При виде меня Глеб тоже изменился в лице. Его глаза расширились в изумлении, и он выпрямился в кресле, замерев в напряженной позе.
        Нет, ну какой жук, а! Даже словом или полусловом не обмолвился, что будет сидеть в жюри, глазеть на девушек и выбирать из них самую-самую!
        - Так почему вы захотели участвовать в нашем конкурсе, Анна? - повторил Игнат свой вопрос.
        - А почему бы и нет? - ответила я с вызовом. - Если меня допустили до него, - и я продемонстрировала ладонь с меткой. - По-моему, это будет интересно.
        - То есть вы азартный... человек, да, Анна? - мне показалось, что «человек» Игнат произнес с особой интонацией, словно намекал на мое истинное происхождение. А вот это как-то не по-мужски... Неужели его так задевает, что я не реагирую на его соблазняющие флюиды?
        Я ответила, глядя сквозь Глеба:
        - Иногда обстоятельства вынуждают меня быть азартной, - и улыбнулась. - Например, как в этот раз...
        - Что ж, пожелаем Анне удачи, - произнес в микрофон Игнат, - и позовем следующую участницу - юную Киру...
        Я не успела спуститься со сцены, как около меня уже вырос Глеб.
        - Что ты тут делаешь? - накинулся он сразу.
        - У меня такой же вопрос к тебе, - я переплела руки на груди. - Что ты здесь делаешь? Ты никогда не говорил, что занимаешься судейством такого конкурса.
        - Не говорил, потому что не считал это чем-то важным, - Глеб сверлил меня взглядом. - Если бы мы продолжали быть вместе, то, конечно же, ты бы узнала об этом первая, а так... Я должен сам искать с тобой встречи, чтобы сообщить об этом? Да я когда вижу тебя, думаю совсем о другом, а не об этой ерунде!
        - А вчера о чем ты думал, когда сбежал от меня за каким-то девицами? - меня все же прорвало.
        - Какими девицами? - удивленно сморгнул он.
        - Из-за которых ты вчера меня бросил, - уже не так уверенно отозвалась я.
        Глеб, кажется, наконец понял, о чем я.
        - Дело не в них, - ответил он со вздохом. - Вообще не в них. Мне нужно было кое-что проверить, срочно... Мне некогда было объяснять.
        - Проверил?
        - Нет, не удалось.
        - Тогда объяснишь хотя бы сейчас?
        - Нет, пока не могу...
        Уже знакомая горечь вновь затопила сердце.
        - Тогда к чему весь этот разговор? Занимайся своими делами, - я махнула в сторону палатки с жюри, - а я займусь своими, - и, развернувшись, пошла к Кире, которая ждала меня неподалеку.
        - Попрошу жюри занять свои места, - между тем проговорил со сцены Игнат, - а участниц пройти ко мне... Пришло время объявить первый конкурс!
        Глава 18
        - Ну что, готовы узнать, какое соревнование ждет наших прекрасных участниц уже сегодня? - Игнат все тянул интригу, ходил вокруг да около, делал загадочные паузы. А девушки, естественно, молчали. И млели, млели...
        - Не томи уже! - наконец поторопила его Акулина усталым голосом. - Говори!
        Он обернулся к ней, улыбнулся как-то по-особенному мягко и тотчас последовал ее просьбе:
        - Сегодня наши девушки побудут в роли рыбок. Надеюсь, все умеют плавать?
        - Да! - счастливым хором отозвались участницы.
        - Умеешь? - тихо спросила меня Акулина.
        - Более-менее, - ответила я с некоторым сомнением. Плаваю обычно, для отдыха на море или в аквапарке сойдет. - Но в заплывах никогда не участвовала.
        - А мне, похоже, придется сойти с дистанции, - призналась Акулина.
        - То есть? - не поняла я. - Ты не умеешь плавать?
        - Только немного, на мелководье, - она удрученно усмехнулась.
        - Но ты же ведьма! - почему-то этот аргумент показался мне весомым.
        - И что? - снова усмешка. - Я не могу бояться воды? Или чего-то не уметь? У меня прабабка в болоте утонула, между прочим...
        - Жуть какая... - прошептала я.
        - Не весело, согласна, - вздохнула Акулина.
        - Нет, но ты все равно должна попробовать! Зачем сдаваться, даже не начав? Вдруг там будет мелко и...
        - Странная ты, Аня, - покачала головой Акулина. - Радоваться должна, что одна из сильных конкурентов сдается сама, а ты переживаешь, хлопочешь...
        - Просто я за равные возможности, - отозвалась я. И добавила с ухмылкой, чтобы ее подначить: - И не такая уж ты сильная конкурентка...
        Акулина тоже хмыкнула, но промолчала.
        - Итак, соревнования начнутся через два часа, - продолжал Игнат. - Встречаемся в этом же месте в назначенное время. А участницы пока могут отдохнуть и настроиться на победу!
        Когда все сошли со сцены, а трибуны временно опустели, меня снова перехватил Глеб.
        - Аня, мне не нравится, что ты будешь в этом участвовать. Это неправильно.
        - Почему неправильно? - я вновь приготовилась к бессмысленному спору. До моего приезда в Большие Перевертыши мы никогда не ругались, понимали друг друга с полуслова, а теперь... Выясняем отношения, даже когда уже вроде бы и не вместе. - Мне представилась возможность, и я воспользуюсь ею. Знаешь ли, такие деньги на земле не валяются... Мне бы они очень пригодились.
        - Тебе нужны деньги? - Глеб внимательно посмотрел на меня. - Сколько? Двести? Триста? Пятьсот тысяч? Рублей? Долларов? Евро? Я дам их тебе.
        - Хочешь сказать, у тебя вот так прямо есть пятьсот тысяч евро? - я хохотнула, ничуть не проверив ему.
        - Найду, - спокойный уверенный ответ.
        - Лучше просто отстань и дай мне поучаствовать в вашем конкурсе, - попросила я. - Надо же мне чем-то занять себя в ожидании нового рейса автобуса. Который, надеюсь, когда-нибудь все же запустят...
        - А как ты представляешь себе мое судейство? Как я могу судить тебя? - он эмоционально рубанул рукой по воздуху.
        - Объективно, - я сделала шаг от него, намереваясь уходить. - А если можешь - занижай баллы или что там у вас будет. Мне тоже не хочется, чтобы все думали, что ты «тянешь» меня. Увидимся, - я взмахнула рукой и пошла прочь.
        В отличие от Киры у меня не было особого выбора в купальниках. С собой в Перевертыши я прихватила лишь один, и то на всякий случай, который неожиданно настал. Это было бикини, но не чересчур открытое: никаких стрингов и невесомых тесемочек. Просто раздельный купальник классического фасона в розово-голубую полосочку. Волосы собрала в гульку, на бедра повязала непрозрачное парео, не забыла и об очках от солнца и полотенце.
        Что ж, поплаваем...
        Акулина все же пришла, и тоже в соответствующем купальнике, правда, он был закрытым, но от этого не менее сексуальным: черный, с глубокими вырезами на груди и по линии бедер.
        - Попробую, - сказала она на мой вопросительный взгляд. - Последую твоему совету.
        - Удачи, - пожелала я ей.
        - И тебе того же, - усмехнулась она.
        Ведущий, как и судьи, уже тоже были на берегу. Генрих весело помахал мне рукой, Серов натянуто улыбнулся, а Глеб окинул оценивающим ревнивым взглядом. А еще на миг в его взгляде я уловила желание, и против воли возликовала: вот так, нечего за другими девушками бегать и не иметь на это толкового объяснения.
        - Ну что, дорогие участницы, - после сигнального свистка, прокричал Игнат. - Начнем? Вам нужно будет проплыть вначале до того буйка, - он показал на красную «шапочку», колыхающуюся на воде в метрах десяти-пятнадцати от берега, затем развернуться и проплыть вдоль линии до вон того буйка...
        Я вновь оценила расстояние: метров двадцать пять, нормально.
        - ... Затем опять развернуться и плыть уже к финишу на берегу...
        Теперь мы увидели и растянутую вывеску «Финиш».
        Все участницы выглядели взволнованными и полными веселой решимости, лишь только вокруг нас с Акулиной витала атмосфера тоски. Ведьма, кажется, совсем упала духом от предстоящего испытания, ну а мне просто все это до боли напоминало спорталандию и уроки физкультуры, которые я так не любила в школе. Но на меня смотрит Глеб, а значит, я не должна оплошать. Хотя бы не последней доплыть...
        Игнат между тем запрыгнул в моторную лодку, а мы все выстроились вдоль берега. Лодка взревела и отплыла до буйка, потом чуть в сторону, чтобы не мешать конкурсанткам, и уже оттуда, забравшись на корму, Игнат прокричал:
        - На старт, девочки, внимание, марш!
        И мы ринулись в воду.
        Признаться, я чувствовала себя ужасно глупо, толкаясь локтями с другими девушками и пытаясь их опередить. Нет, спорт - точно не мое... Участвую в подобном в первый и последний раз.
        Я все же случайно обернулась и увидела Акулину, мнущуюся у кромки воды.
        - Все в порядке? - я остановилась, отчего чуть не была сбита крепкой поджарой блондинкой. А еще очень сильной, судя по тычку.
        Акулина кивнула.
        - Может, действительно, не стоит? - предложила я с беспокойством. Как-то не нравился мне вид ведьмы.
        - Не дождешься, - отозвалась Акулина, наконец улыбнувшись. - Давай плыви, а то последней будешь, - и она все же вошла в воду.
        Я тоже нырнула и поплыла. На других старалась не смотреть, сконцентрировалась на красном буйке впереди. Правда, трудно было не заметить, когда тебя каждую секунду обходят то кролем, то баттерфляем, то еще каким-то невозможным стилем. Казалось, участницы не просто плывут, а еще и соревнуются, кто красивее и эффектней это сделает. Поэтому, вполне логично, что я все же оказалась в хвосте. Вот уже и катер с Игнатом маячит впереди, а мои конкурентки уже давно плывут в другую сторону к следующему буйку. Игнат сперва всем подбадривающе кричал и махал рукой, а потом вдруг замолк и уставился куда-то позади меня. Я как раз в этот момент вошла в поворот и увидела его лицо, уже отплывая. На нем отразилось волнение, а после испуг.
        - Акулина! - вдруг вскрикнул он все так же взволнованно.
        Акулина! Точно! Я же ее не видела с момента старта! И уж точно она меня не обгоняла. Я остановилась, тоже попытавшись вглядеться, что происходит в стороне берега. И увидела. Акулину, судорожно барахтающуюся на воде. От места старта ведьма отплыла совсем немного, и, кажется, именно там, где она застряла, как раз начиналась глубина. У меня перехватило дыхание. Неужели Акулина действительно тонет?
        - Акулина! - вновь раздался рядом голос Игната. А потом катер под ним качнулся, и он следом. И прямо на моих глазах полетел в воду, поднял фонтан брызг и исчез. Через пару секунд стало понятно, что всплывать он не собирается, а это значит...
        Едрит-Мадрид! Да он тоже тонет! Дальше уже мыслей не было, тело действовало само, на неких инстинктах: набрать в грудь побольше воздуха, нырнуть, попытаться открыть глаза и поискать этого нерадивого Джека Воробья... Справа мелькнула красная майка и дреды. Слава богу! Он, вроде, даже пытается всплыть, руками дергает... Я устремилась к нему. Так, надо сзади подплыть, под мышки взять, а то потону следом... Господи, первый раз спасаю утопающего! Только бы не комом...
        И вновь мною двигали лишь страх и инстинкты. До поверхности было совсем ничего, и вскоре я смогла жадно вдохнуть воздух. Игнат, напротив, отключился, и нужно было его поскорее дотащить до берега. Я осмотрелась: кажется, нас отнесло куда-то в сторону. Впереди камыши какие-то... Но потом все же разглядела «наш» берег, а следом и то, что Акулина, поддерживаемая Глебом, уже сама бредет по мелководью, откашливаясь. Ревности при виде этой парочки не возникло, не до этого было... Игната бы до камышей дотянуть, они все же ближе...
        Я была так счастлива оказаться снова на берегу, что еще несколько секунд сама приходила в себя, пытаясь отдышаться. К счастью, искусственное дыхание Игнату делать не пришлось: он сам начал шевелиться, а затем закашлялся...
        - Ну вот и отлично... - пробормотала я онемевшими губами. - Жить должен...
        А в следующий миг мой взгляд упал на ноги Игната, которые во время неудачного заплыва лишились кроссовок. Ну что ж... С приведением я уже встречалась? Встречалась. Жених оборотнем оказался. Даже с кентавром дружбу завела... Так почему меня должны удивить козьи копытца вместо человеческих ступней? И все же в какое-то мгновение был порыв хлопнуться в обморок, но я одной силой воли вернула себя в чувство. Держаться, Аня, надо держаться...
        Итак, Козьи ноги. Или козлиные, не знаю, как правильно. Но на козла Игнат не похож, разве что глубоко внутри. И он не оборотень. Тогда кто?
        А между тем к нам уже бежали: взбодрившаяся Акулина, Глеб и еще пара незнакомых мне мужчин. Вспомнив, как ведьма рьяно охраняла тайну Игната, мелькнула мысль, что, наверное, будет несправедливо, если сейчас она откроется, да еще и так нелепо. Только я не придумала ничего лучшего, чем просто сесть на его ноги.
        - Вы в порядке? - первый спросил Глеб, окидывая взглядом мою странную позу.
        - Если не считать проваленного испытания, то да. Я жива, ведущий наш тоже, вроде, дышит, - отозвалась я, натягивая улыбку.
        Только Акулина поняла мой маневр. Пока я заговаривала зубы Глебу, она обогнула меня со спины и, легким тычком разрешив мне покинуть свой охранный пост, тут же набросила на Игната полотенце, в которое куталась до этого сама.
        - Спасибо, - шепнула мне на ухо. А затем, сделав вид, что осматривает его, произнесла громче: - Все нормально. Он сейчас придет в себя, и я отведу его домой, дам тонизирующего отвара.
        - А ты сама как? - спросила ее я.
        - И я выпью отвара, - усмехнулась она в ответ. - Идите, я сама справлюсь. К следующему испытанию Игнат будет в полном порядке.
        - Может, тебе помочь? - поинтересовался один из мужчин.
        - Я же сказала: не надо! Не спорь с ведьмой, ясно? Тут до его дома рукой подать... Лучше идите успокойте всех. И победительницу определите.
        - Идем, - Глеб обнял меня, а я на этот раз не стала противиться. - Ты молодец, быстро среагировала... Спасла нашего Игната.
        - А ты спас Акулину, - улыбнулась я. - Тоже молодец.
        - Я ей просто помог, - Глеб усмехнулся. - Ладно, мы оба молодцы...
        Глава 19
        На месте старта уже собрались участницы и судьи. Все были обеспокоены и переговаривались между собой, обсуждая случившееся. Ко мне подбежала Кира с моим полотенцем:
        - Как ты?
        - Все в порядке, все живы и, кажется, здоровы. Спасибо, - я поблагодарила ее за полотенце и накинула его себе на плечи. - А вы как?
        - Я доплыла третьей, - похвасталась девушка. - А первой была Тамара, вторая Зарина...
        - Да ты крутышка, - я усмехнулась. - Молодец! Выбилась в лидеры!
        - Ага, - Кира тоже была счастлива. Но потом нахмурилась: - А что будет с тобой? И Акулиной?
        - Не знаю, - я с улыбкой пожала плечами. - Наверное, выбываем из гонки...
        - Ну это ты зря, синеглазка, - рядом остановился Генрих. - Никто пока никуда не выбывает. Сейчас пройдет заседание судей, будем решать, что делать... Завтра утром объявим результаты.
        - Отлично, - я продолжала улыбаться. - А как твои ноги?
        - Уже намного лучше, - кентавр переступил вначале передней парой ног, затем задней. - Лекарства пью, мазь наношу...
        - Продолжай все делать дальше, даже если покажется, что все прошло, - посоветовала я. - Курс лечения нужно пройти полностью, не прерывая.
        - Слушаюсь, доктор, - Генрих шутливо поклонился. Затем перевел взгляд на Глеба, который стоял рядом со мной: - Идем, надо обсудить положение наших дел... Как быть дальше. Игнат, кстати, как?
        - Акулина сказала, что завтра будет в полном порядке, - ответил тот. - И вернется к конкурсу.
        - Это хорошо, - кивнул кентавр. И вновь поторопил: - Идем же...
        - А нам уже можно расходиться? - уточнила я у них.
        - Да, идите домой, - разрешил Генрих.
        А Глеб сказал, глядя на меня:
        - Отдохни хорошенько. И будь осторожна... Пожалуйста.
        Ну вот, опять эти предупреждения без объяснения... С чем мне быть осторожней? Кого бояться на этот раз?
        Надоело... Я без слов развернулась и пошла прочь. Вскоре меня нагнала Кира:
        - А ты просто героиня, что спасла нашего Игната!
        - Да прекрати! - отмахнулась я. - Как будто бы на моем месте кто-то поступил по-другому.
        - Ну почему... - с сомнением отозвалась Кира. - Не все бы захотели терять преимущество в конкурсе.
        - Разве можно ставить на одни весы чью-то жизнь и место в каком-то конкурсе? Я не понимаю такого, - призналась я. И поинтересовалась дальше: - А ты знаешь, где живет Игнат?
        - На Луговой улице, тут, недалеко, - ответила девушка. - А зачем тебе?
        - Хочу навестить попозже... Справиться о самочувствии. Акулина, вроде, собиралась к нему идти. Сейчас переоденусь в сухое и прогуляюсь к ним...
        Так я и сделала. Сменила купальник на шорты и футболку, просушила волосы, слегка подкрасила ресницы и губы, чтобы не выглядеть совсем усталой. Правда, пришлось еще уделить время Миле и Жоре, в подробностях описав всю операцию по спасению Игната. Затем мне рассказали, как дойти до его дома, и я выдвинулась в путь.
        Нашла довольно быстро, даже не пришлось спрашивать у прохожих. Обрадовалась, когда увидела на крыльце Акулину, также уже переодетую в сарафан, с пучком каких-то трав в руке. Она тоже заметила меня и удивленно вздернула бровь.
        - Я просто узнать, как дела у Игната, - торопливо объяснила я.
        Акулина молча проследовала к калитке и впустила меня.
        - Спит он пока, - сказала потом, когда мы уже вместе поднимались на крыльцо. - Я ему отвар дала, чтоб силы восстановить. До утра проспит, завтра будет как новенький.
        - Это хорошо, - я улыбнулась, избегая касаться главной темы: кто же все-таки такой Игнат. - Он ведь из-за тебя в воду прыгнул. Увидел, что ты тонешь. Видимо, хотел спасти, но...
        - Хорошо, что ты была рядом и не дала утонуть ему, - Акулина произнесла это совсем серьезно, даже устало, без прежних язвительных или саркастических ноток. И добавила: - Спасибо.
        Мы вошли в маленькую кухню с синими обоями и белой мебелью. На столе, покрытом скатертью, стоял в вазе букет полевых цветов. А у Игната очень даже уютно...
        - Чай будешь? - спросила Акулина и, не дожидаясь ответа, включила электрический чайник. Затем открыла шкафчик и быстро нашла там пару чашек, словно знала где те находятся.
        - Ты здесь часто бываешь, да? - не удержалась я от вопроса.
        - Бываю, - усмехнулась ведьма. - Иногда. Ну и что же ты не спрашиваешь о главном?
        - О чем? - я действительно в этот момент отвлеклась мыслями и не поняла, о чем она спрашивает.
        - О том, что ты видела на берегу... - Акулина посмотрела на меня выжидательно. - Тебя же интересовало, кто такой Игнат?
        - А ты готова мне это рассказать?
        - Да чего уж скрывать? - Акулина вздохнула. - Садись, поговорим... Только обещай хранить тайну.
        - Обещаю, - кивнула я и опустилась на ближайший стул.
        - Игнат... Возможно, ты уже догадалась, кто он, - проговорила Акулина, расставляя чашки и вазочку с печеньем.
        - Трудно сказать... - протянула я. - Но то, что мне удалось увидеть, конечно, наталкивает на определенные мысли... Если вспомнить мифологию... И провести параллели с кентавром, который тоже у вас тут живет.... Возможно, он сатир? - робко предположила я.
        - В принципе, угадала, - усмехнулась Акулина. - Но себя он называет фавн, что, впрочем, одно и то же...
        - Но почему он это скрывает? - поинтересовалась я. - Генрих, например, спокойно живет среди вас. А он, вроде, из того же... эм... Круга. В смысле мифологии и прочего... - я не знала, как поделикатней выразить мысль, поэтому немного стушевалась.
        - Это долгая история... - ведьма вздохнула и стала разливать по чашкам чай. Кухню сразу заполнил аромат липы. - Но проблема вся в том, что Игнат сам стесняется своей сущности и не хочет, чтобы о ней кто-то догадался. Понимаешь... Его мать - человек, обычная женщина, которая случайно забеременела от фавна. Съездила как-то в командировку в Италию, там ее соблазнил фавн, ну вот и результат... Когда родился Игнат, она пришла в ужас. Потом сбежала с ним в глухую деревню, чтобы никто его не видел, и все время винила его в своих несчастьях, не стеснялась говорить ему, какой он урод... Он даже в школу не пошел, жил как отшельник. Когда он чуть подрос, мать стала уезжать в город, пропадать там на несколько дней, а то и неделю... Однажды у него не осталось даже еды, и он решил пойти в лес, хотя бы ягод насобирать или грибов, благо, лето было в самом разгаре... Там Игната и встретила моя бабка, узнала его историю, пожалела и взяла к себе жить. А мать, кажется, его даже не искала... В общем, так он и появился в Больших Перевертышах. Лет десять ему тогда было, или чуть больше... Поскольку Игнат все так же
стеснялся своей внешности, бабушка научила его наводить морок, чтобы никто не видел его копыт, рожек и прочего... - Акулина тут усмехнулась. - Хотя у него не так уж все эти признаки и выражены были, он ведь полукровка. У него даже чары соблазнения не развиты в полной мере...
        - Ну я бы так не сказала... - вставила я тоже с усмешкой. - Девушки ваши, по-моему, на него реагируют очень однозначно... Да и он, кажется, пользуется этим в полной мере. И совсем не видно, что у него какие-то комплексы.
        - Это все напускное... Самоутверждается он так, внутри же все тот же неуверенный в себе ребенок. А насчет девушек... Ты даже не представляешь, что бы с ними было, если бы на них воздействовал настоящий фавн, - Акулина продолжала улыбаться. - Но бабушка мне все равно сделала амулет, чтобы мой разум всегда оставался трезв в присутствии Игната. Я ведь с ним проводила все лето, когда приезжала к ней сюда на каникулы.
        - Значит, вы дружите?
        - Можно сказать и так, - улыбка Акулины снова стала печальной. И у меня закралась мысль, что тут имеет место нечто большее, чем дружба. Неужели ведьма в него влюблена? Вот те на! А я ревновала ее к Глебу!
        - Значит, ты живешь в Больших Перевертышах не с рождения? - я решила немного сменить тему.
        - Нет, я переехала сюда лет пять назад. Когда бабушка умерла и передала мне свой дар. Мама-то моя от него отказалась, решила остаться обычной... «Нормальной», как она говорила сама. А я вот пошла по бабушкиным стопам... Так и осталась здесь жить... И не жалею ни о чем, - она с усмешкой помакала печенье в чай, затем откусила и стала задумчиво жевать.
        - А много таких вот... Больших Перевертышей? - решила поинтересоваться я.
        - Ты имеешь в виду, много ли поселений оборотней и прочих существ? Достаточно, - ответила Акулина. - У нас, в России, десятка два наберется. В Сибири несколько... На Урале... В общем, подальше от цивилизации. У Волковых карта есть, мировая, там все пункты отмечены... И не только оборотней поселки, но и других существ... Там по регионам надо смотреть.
        - Но ведь и в обычных городах живут оборотни, да?
        - Живут, - кивнула Акулина. - Но не очень большой процент. Они все же предпочитают уединение. А вот кровососы, те да, только среди людей и тусуются, в больших городах, мегаполисах...
        - Кровососы? - осторожно переспросила я. - Вампиры что ли?
        - А кто ж еще? - хмыкнула ведьма. - Не комары же. Вампирам кровушка нужна... Вот они и поближе к людям... Да не пугайся так! - она хохотнула, видимо, заметив мой ужас на лице. - Там все под контролем. Банки крови у них, доноры свои, регламенты... Никого насильно не кусают. В общем, все цивилизованно.
        - А в Больших Перевертышах есть вампиры?
        - Нет, ни одного заразы, слава богу. Они ж с оборотнями в контрах, терпеть друг друга не могут, поэтому стараются не пересекаться. Даже в городах, если встречаются, расходятся в разные стороны.
        - И я бы тоже с ними не хотела повстречаться, - эхом отозвалась я.
        Только начала привыкать к оборотням, а тут еще и вампиры наметились! Оборотни-то и вполне милыми бывают, например, как Полоскуны, а вампиры... Нет, не хотела бы познакомиться с кем-то из них.
        За стенкой внезапно послышались шаги, и Акулина встрепенулась:
        - Игнат?
        Она оказалась права: вскоре хозяин дома сам показался в дверях кухни.
        - Игнат! - Акулина тут же подхватилась. - Зачем ты встал? Я думала, ты будешь спать до утра...
        - Значит, слабенький твой отвар оказался, - Игнат усмехнулся. - А я вижу, у меня гости...
        - Извини, если помешала, я просто хотела узнать о твоем самочувствии, - отозвалась я.
        - Я уже в полном порядке, - он развел руками.
        Он действительно выглядел бодрым и свежим, да и копыт не было видно. Похоже, смог вернуть на себя морок.
        - Спасибо, что спасла, - продолжил с улыбкой Игнат и сел с нами за стол. - С водой у меня всегда были проблемы...
        - Тогда зачем встал на самую корму? - укорила его Акулина. - Это же рискованно.
        - А ты почему полезла в воду, если не умеешь плавать? - высказал ей встречный упрек Игнат. - Я же просил тебя не участвовать вообще в этом году в конкурсе, но ты такая упрямая!
        - А прямо нельзя было сказать, что будет такое соревнование? - Акулина рассерженно поджала губы.
        - Ты же знаешь, я не могу разглашать подробности конкурса, даже самым близким! Но я намекал, намекал тебе, но ты все равно пошла за печатью!
        - Ну все уже! - огорченно всплеснула руками Акулина. - Можешь уже не волноваться! Вылетела я из конкурса!
        Эту милую и почти семейную перебранку я прервала, смущенно кашлянув:
        - Может, я лучше пойду?..
        - Нет! - в один голос ответила спорящая парочка.
        - Мы еще чай не допили, - добавила Акулина.
        - И мне тогда налей, - уже более миролюбивым тоном произнес Игнат.
        - Сейчас, - Акулина проворно достала еще одну чашку, налила в нее чай и заботливо подвинула к нему. - Пей. Только не обожгись, а то горячий...
        Я наблюдала за ней и не узнала ту дерзкую ироничную ведьму, к которой испытывала неприязнь с первых дней. Сейчас передо мной порхала милая девушка с глазами, излучающими тепло и любовь. В Игнате тоже исчезли прежние самоуверенность и наглость. И на Акулину он смотрел с не меньшим теплом. То, что между этими двоими летают искры, видно невооруженным взглядом, только непонятно, почему они до сих пор не вместе?
        - Кстати, Аня уже знает о твоем секрете, - призналась Акулина, водя пальчиком по краю чашки. - Я ей рассказала, ведь она все равно видела тебя без морока...
        - Но я никому не скажу, - с жаром заверила я. - Сохраню все в тайне.
        - Спасибо, - коротко ответил Игнат и уткнулся взглядом в чашку.
        - Я вот одного так и не могу понять... - вдруг протянула Акулина, откинувшись на спинку стула. - Почему на Аню не действуют твои флюиды, а? Как думаешь, Игнат?
        - Возможно, я просто не так уж силен? - усмехнулся тот. - Полукровка ведь...
        - Опять ты за свое! - Акулина хлопнула его ладошкой по плечу. - Ни при чем тут твои силы... Аня, а у тебя никого в роду из ведьм не было? Они в любом случае не так подвержены любовной магии...
        - Не знаю, - я растерянно пожала плечами. - Вроде, не ходили у нас в семье такие истории... Хотя... Прапрабабку мою, в деревне, где она жила, травницей звали... Но это мне уже бабушка как-то рассказывала, поэтому подробностей не знаю. А больше ничего такого не слышала, нет...
        - Травница... Травница... - раздумывая, протянула Акулина. - Конечно, может, она как раз и была ведьмой... Вдруг защиту какую поставила на род от любовного приворота? Хотя... Для этого надо быть очень сильной ведьмой, в таких просто травницами не называют... Где ж собака зарыта? Эх, была б жива моя бабка, может, она бы что и надумала... Надо будет в ее тетрадях и книгах порыться, вдруг чего найду похожего...
        За окном как-то незаметно сгустились сумерки, и я засобиралась домой. Точнее, к Миле и ее семье. Они уже, наверное, беспокоятся...
        - Тебя проводить? - предложила Акулина.
        - Нет, что ты! Сама дойду, тут же недалеко, - я улыбнулась. - А ты еще понаблюдай за своим пациентом, - я бросила взгляд на Игната, который, кажется, обрадовался моему отказу.
        - Давай хотя бы до калитки провожу, - все же предложил потом мне, видимо, вспомнив, кто в этом доме хозяин.
        - Завтра будет творческое испытание, - понизив голос, сказал он, когда мы поравнялись с калиткой. - Какое именно, не могу открыть... Сама понимаешь. Но будь готова что-нибудь спеть или станцевать... И я тебе всего этого не говорил...
        - Молчу, - я усмехнулась, приложив палец к губам. - Только как бы меня тоже не исключили из конкурса, ведь я так и не доплыла до финиша.
        - Зато ты доплыла до тонущего ведущего, и я, бы уже за одно это присудил тебе первое место, - Игнат тоже улыбался, но уже по-приятельски, без «включения» своих фавновых чар.
        - Что ж, посмотрим. Но в любом случае, спасибо! - я вышла за калитку. - И до завтра...
        - Пока! - он взмахнул ладонью на прощание и пошел обратно к крыльцу.
        Я же направилась в сторону дома Полоскунов. Улицы в Больших Перевертышах были хорошо освещены, пусть и почти безлюдны, поэтому я не боялась идти одна. Но только лишь до той минуты, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Я никогда не страдала паранойей, и мне всегда казалось неправдоподобным, когда кто-то рассказывал, что чувствовал, как за ним наблюдают. Как можно ощутить неосязаемое? Но теперь я испытывала именно это чувство: на меня смотрят, безотрывно. Следят. У меня даже между лопаток стало горячо. А потом накатил страх. Я оглянулась. Никого. Но все равно пошла быстрее. Когда же спиной услышала шаги, и вовсе побежала, млея от ужаса и боясь обернуться.
        - Аня! - раздался вдруг окрик.
        Но я продолжала нестись сломя голову.
        - Аня! - уже совсем рядом. И меня схватили за руку.
        Я зашлась в немом крике, но меня рывком развернули за плечи. Я встретилась взглядом взволнованными карими глазами. Знакомыми. Любимыми...
        Слезы облегчения застлали глаза. Господи, это Глеб...
        Глава 20
        Страх схлынул, а мгновение радости сменилось негодованием.
        - Так это ты за мной следил? - вспыхнула я. - Зачем крадешься и пугаешь до смерти?
        - С чего ты решила, что я следил за тобой? - Глеб вполне искренне недоумевал. - Я просто узнал от Милы, что ты пошла к Игнату и до сих пор не вернулась, и решил пойти к тебе навстречу. Проверить, все ли в порядке.
        - А почему тогда ты появился сзади, а не впереди? - все еще с подозрением спросила я.
        - Так я шел через Глиняную улицу, срезал путь, так быстрее, - он махнул куда-то в сторону. - Я как раз вышел на Луговую, а тут ты идешь... Я начал звать тебя, но ты почему-то побежала... Извини, если испугал. Или... Тебя напугало что-то другое? - Глеб сузил глаза.
        - Я не знаю... - ответила я с растерянным вздохом. - Мне просто вдруг показалось... Что за мной кто-то следит. Я прямо ощущала чей-то взгляд на себе. А тут ты...
        - Говоришь, кто-то следил за тобой? - Глеб на это стал быстро оглядываться, его ноздри напряженно и совсем по-хищнически раздувались, втягивая воздух.
        - Возможно... - отозвалась я, напряженно наблюдая за ним. - Но я уже ни в чем не уверена. Просто напал страх, и я побежала... Наверное, нервы сдают... А ты... Что делаешь, Глеб? Вынюхиваешь кого-то? - как же глупо даже произносить такое, но я не могла подобрать более правильно слова, описывая то, что вижу.
        - Я не чувствую никого... - ответил он, по-прежнему вглядываясь вдаль. - Но ветер дует в обратную сторону, он мог унести запах... Ладно. Я тебя провожу, а там...
        - Значит, мне могло не показаться?..
        - Пока не стоит переживать об этом, - Глеб сам взял меня за руку, крепко сжав ее. - Но в следующий раз не гуляй одна, да еще и в темноте. Я же просил тебя быть осторожной, а ты снова не слушаешь меня.
        - Но ты, как всегда, не спешишь мне ничего объяснять, - возразила я. - Ты знаешь, кто это мог быть, да? - мы медленно пошли по улице, и мне отчего-то совсем не хотелось высвобождать руку из его теплой ладони.
        - Я еще не уверен в своих предположениях... Возможно, я тоже ошибаюсь. Мне кажется, в поселке появился чужак. Больше пока ничего сказать не могу.
        - Чужак? Он опасен? - озадачилась я.
        - Я же говорю, не знаю пока...
        И все равно Глеб явно что-то темнил и недоговаривал, это читалось в его напряженном, озабоченном взгляде. Но я была рада, что хоть что-то удалось у него выведать. А он между тем повторил:
        - Не гуляй нигде одна, особенно в темное время суток. Пожалуйста.
        - Хорошо, я постараюсь, - пообещала я.
        - Зачем ты ходила к Игнату? - Глеб так резко сменил тему, что я сразу не нашлась с ответом. - И почему так долго там была? - в его тоне проскочили нотки ревности. - Мила сказала, ты ушла больше двух часов назад.
        - Должна же была я проведать того, кого спасла сегодня? - я старательно прятала улыбку.
        - И как он?
        - В порядке.
        - И что вы делали целых два часа?
        - Чай пили. Липовый. С вареньем и печеньем, - заметив, как нахмурил лоб Глеб, я все же усмехнулась. И наконец раскрыла все карты: - Мы с Акулиной чай пили, а Игнат присоединился потом, до этого он отдыхал. Кстати, ты знал, что Игнат жил у бабушки Акулины, то есть прямо по соседству с тобой?
        - Конечно, - лицо Глеба заметно расслабилось, и он как бы невзначай переплел наши пальцы. - Но этот мальчишка никогда мне не нравился. Вредный был очень. Задиристый.
        - А Акулина, кажется, другого мнения на его счет... - заметила я.
        - Ну, от него все девушки без ума. Его эти странные чары... Похожи на инкуба, но... Он точно не инкуб. У них другой запах. А Игнат...
        - Возможно, это просто врожденное обаяние, - я, конечно же, не собиралась раскрывать секрет фавна, даже Глебу. - Бывают же такие обворожительные мужчины, что все девушки рядом с ними теряют голову.
        - А ты? - снова ревнивый тон.
        - Ну хорошо, не все, - я усмехнулась. - На меня его обаяние не действует... Я... - но договорить мне не дали.
        Глеб порывисто притянул меня к себе и впился в мои губы. Он целовал меня напористо, жадно, до боли стиснув в объятиях. И я вдруг ответила ему, позволила вовлечь себя в этот безумный, полный некой животной страсти, поцелуй. Но потом, вспомнив, что мы стоим посреди улицы, почти у дома Милы, первая отпрянула от него. Он посмотрел на меня еще замутненным взглядом, и в этот миг я вновь увидела пугающий желтый отблеск в его расширенных зрачках. Это были глаза... Волка.
        - Глеб... - прошептала я, нервно сглатывая. - Твои глаза... И зрачок...
        Он тут же разжал объятия, отступил на шаг. Закрыл лицо руками и с силой потер его.
        - Прости, - тихо проговорил потом, убирая ладони от лица. - Уже все в порядке. Я контролирую себя, не бойся. Я очень напугал тебя?
        - Нет... Не очень... - отозвалась я не так чтобы уверенно, и он это почувствовал.
        - Прости, я больше не позволю себе такого. Буду держать себя в руках, - проговорил, теперь глядя на меня глазами, полными вины. - Идем дальше...
        - Вообще-то, мы уже почти пришли, - я показала на дом Полоскунов чуть впереди.
        - Да... Точно... Я не заметил... - он снова провел ладонью по лицу. - Тогда хорошо... Иди отдыхай. Завтра же опять конкурс...
        - А меня не исключили? - вспомнила я о такой вероятности. - Я же не выполнила задания...
        - Нет, - Глеб с рассеянной улыбкой покачал головой. - Конечно, нет. Наоборот, все судьи были за тебя.
        - И ты? - уточнила я с некоторым сомнением.
        - И я, - он усмехнулся и отступил еще на шаг, словно уже боялся находиться рядом со мной. - Иди спать... Я подожду, пока ты не войдешь в дом.
        Он действительно стоял на том же месте до тех пор, пока я не закрыла за собой калитку. А потом, я видела, еще шел и оборачивался, дожидаясь, когда я скроюсь в самом доме.
        Только оказавшись в постели, я поняла, как за сегодня устала. Заплыв, спасение Игната, откровения Акулины, пережитый страх по дороге назад и... поцелуй с Глебом. И все же я очень по нему соскучилась, сегодня поняла это как никогда, но эти волчьи глаза в момент страсти... К такому нелегко привыкнуть. Я по-прежнему люблю «моего» Глеба, а другого, «волка»... Боюсь. Ну, может, не до дрожи, как первое время, но все равно опасаюсь. Не знаю, чего от него ждать.
        А завтра очередной конкурсный день... Еще и творческий, со слов Игната. Я тихо застонала, очередной раз ругая себя за то, что вообще во все это ввязалась. Пошла на поводу у мотылька этого лунного. Ну вот что я завтра там буду «творить»? Хотя, скорее, вытворять, потому что особых талантов у меня не замечено. Пою я только в душе или под пылесос, танцую разве что после приличной дозы «полусухого белого»... Что еще может быть? Стихи читать? Ну пробубню что-нибудь из школьной программы... Сценка, спектакль? А это из той же оперы, что и танцы... В общем, блеснуть мне завтра навряд ли удастся. Хоть бы не опозориться совсем...
        С этими не радужными мыслями я и заснула. Проснулась, когда в доме уже кипела жизнь и семья Полоскунов во главе с Кирой, конечно же, вовсю собиралась на конкурс. Сегодня я не стала наряжаться в платье, надела длинную летящую юбку и топик на бретелях, вышло вполне симпатично и даже романтично. Кира всю дорогу до сцены распевалась как заправская певица, иногда крутилась в танцевальных па, пыталась тренировать мимику, изображая различные эмоции.
        - Я должна быть готова ко всему, - объясняла она свою бурную активность. - Если надо и вышить что-нибудь смогу, и связать на скорость... В общем, думаю сегодня я справлюсь...
        - Справишься, конечно, - поддерживала ее дух Мила. - Ты у нас девочка талантливая... Покажешь всем, на что способна. И Аня справится...
        - Я не настолько уверена в себе, - усмехнулась я, - но за доверие спасибо.
        Игнат, полный новых сил и бодрости, уже носился по сцене, проверяя микрофон и переговариваясь с кем-то из устроителей. Акулина стояла в сторонке, и первым делом я подошла к ней.
        - Как дела? - задала ей стандартный вопрос.
        - Нормально, - отозвалась она. - С конкурса, ожидаемо, дисквалифицирована, но не сильно расстроена. Буду теперь болеть за тебя.
        - Спасибо, - я улыбнулась в ответ. - Неожиданно, если честно, но приятно...
        - А чего такого? - Акулина со смешком пожала плечами. - За кого мне еще болеть? Не за кобру же местную, - она с усмешкой показала на Зарину, облаченную в черное облегающее платье и зыркающая на всех со злобой.
        Заиграла музыка, и участниц позвали на сцену. После своих традиционных шуток и представления жюри, Игнат перешел к оглашению результатов прошлого дня. Оказалось, ряды конкурсанток поредели до пятнадцати человек. Хорошо хоть Каира осталась. Я нашла глазами среди зрителей Милу и ее семью, помахала им, затем перевела взгляд на Глеба. Сегодня он был каким-то чересчур озабоченным и серьезным, но заметив, что я смотрю на него, улыбнулся. А потом вновь ушел в свои мысли. Ден Серов тоже был погружен в некую задумчивость, на сцену не глядел, по сторонам тоже. С чего это они оба такие? Может, опять схлестнулись и разругались? И что они не поделили? Мой взгляд снова скользнул по трибунам и вдруг выхватил, почти на верхнем ряду, знакомое лицо. Софья Ильинична! Надо же! Вчера она не приходила, и я думала, ее не интересуют такие мероприятия. Оказалось, ошиблась. Вон сидит, в нарядном голубом платье и белой шляпке. Прямо Королева Английская! Ее присутствие еще больше подорвало мое уверенность. Не знаю почему, но перед ней мне не хотелось ударить в грязь лицом еще сильнее, чем перед Глебом и другими жителями
Больших Перевертевшей.
        Между тем сцену покинули выбывшие участницы, Игнат стал объявлять жюри, при этом Глеба и Серова он гордо представил как меценатов конкурса. Странно, а вчера я так волновалась, что не услышала этого.
        - Ну что, хотите узнать тему нашего сегодняшнего конкурса? - весело прокричал Игнат в микрофон.
        - Да-а-а, - хором отозвались и зрители, и участницы. Только я, как всегда, замерла в тревожном ожидании. Ну, в чем мне сегодня придется позориться? В песнях или плясках?
        - Все наши девушки, я уверен, мастерицы и хозяюшки... - Игнат повернулся к участницам.
        Я еще больше насторожилась: к чему это он? Неужели все-таки вязать-вышивать заставят?
        - ... а готовят, что пальчики оближешь, - после паузы продолжил ведущий. - Да и путь к нашему, мужскому, сердцу, как известно, лежит через желудок... Ну что, догадались, чем нас сегодня будут удивлять участницы? Правильно! Своими кулинарными талантами!
        Вот же ешкин кот!..
        Глава 21
        Кухня, на которой нам предстояло готовить, располагалась позади сцены. Прямо под открытым небом были расставлены духовые шкафы, плиты, грили, в отдельном шатре - холодильники с запасом продуктов и посуда. Столы для готовки, к счастью, имели козырьки от солнца, однако от жары, стоящей сегодня, увы, спасти не могли.
        - Ну что ж, милые участницы, удивите нас с судьями своим фирменным блюдом! - сказал Игнат перед тем, как дать сигнал к началу. - Это может быть что угодно: от бутерброда до торта. Вся техника и посуда в вашем распоряжении. И главное, на все у вас - два часа. Поэтому подрассчитайте свои силы - и в бой! Время пошло.
        Два часа… Это и много, и мало одновременно. Смотря что готовить. Ох… И чем же мне удивить судей? И Глеба в первую очередь… Признаться, кроме того зайца, которого я пыталась готовить по просьбе его бабушки, пока мне не довелось проявить себя перед ним на кухне. Каши, салаты и прочие блюда повседневной жизни не в счет.
        - Да, забыл еще упомянуть! - зазвучал вновь усиленный микрофоном голос Игната. - Судьи не будут знать, кому какое блюдо принадлежит, а значит, оценки выставят более чем объективно. В следующий этап конкурса пройдет лишь семь участниц с наибольшими баллами.
        - Решила уже, что будешь готовить? - рядом неожиданно появилась Акулина.
        - Нет, - призналась я. - Пока ничего на ум не приходит. Может, увижу продукты и тогда придумаю…
        - Попробуй выделиться, - шепотом произнесла ведьма. - Все постараются угодить Глебу и Серову, ну и Патрикееву, старому лису, а значит, будут готовить что-то из мяса, дичи… А ты сделай десерт или испеки что-нибудь… О Генрихе все забывают, а он очень любит пироги и сладости. Глеб, ты сама должна знать, тоже любит. Серова я, кстати, также не раз видела в кондитерской… Просто почему-то все забывают, что хищники тоже любят сладости… Умеешь печь?
        - В принципе, да, - кивнула я, раздумывая. - Попробую…
        - Вот и попробуй… - Акулина подмигнула мне и торопливо отошла.
        Я же направилась в шатер-склад, где уже толпились остальные участницы. Они спорили, вырывали друг у друга продукты, даже дрались. Кира тоже от них не отставала, работала локтями только так. И да, Акулина была тысячу раз права! Все хватали мясо! Говядину, свинину, ягненка, дичь… Самым невезучим досталась лишь курица. А вот около стойки с бакалеей было почти свободно, только изредка к ней подбегали за солью и специями. Я без толкучки взяла муку, яйца, сахар… Нашла в отдельно стоящем холодильнике сливки и масло. Обрадовалась, обнаружив скромно стоящие в сторонке корзинки с ягодами и фруктами. В голове уже созрел рецепт семейного песочного пирога, оставалось надеяться, что память меня не подведет с пропорциями и дозировкой ингредиентов.
        За посуду драться тоже не пришлось, разве что изловчиться и выхватить миску поудобнее для замешивания теста, а венчики и прочие кондитерские штучки опять же никому не были нужны. Уже у себя за рабочим столом обнаружила поварскую шапочку и фартук. Отлично, а то я не очень люблю готовить, не прикрыв головы.
        - Что будешь делать? - пробегая мимо с пучком каких-то трав, поинтересовалась Кира.
        - Пирог, - отозвалась я, показывая на свою добычу. - С малиной…
        Кира посмотрела на меня с затаенным сочувствием, но промолчала. Похоже, для нее я уже выбыла из игры.
        - А ты? - спросила ее уже я.
        - Утиные ножки, - с гордостью ответила она. - По маминому рецепту.
        - А успеешь? - усомнилась я.
        - Постараюсь, - заверила меня девушка и убежала.
        Мне же никуда особо спешить не надо было: полтора часа для моего пирога хватит с лихвой. Я спокойно замесила тесто, подержала его в холодильнике. За это время подготовила ягоды и взбила белки для безе. Разложила затем все в форму и отправила в духовку. Все. Теперь осталось подождать полчаса - и можно доставать.
        А между тем у плит и грилей продолжались нешуточные войны. Одна участница даже умудрилась стукнуть по лбу другую черпаком, за что в ответ получила вырванный клок волос. Пришлось Игнату их разнимать и мирить. Удивительно, но меня при этом никто не трогал. То ли все еще помнили о моей связи с Глебом, то ли, как и Кира, видя, что я пеку пирог, попросту перестали видеть во мне конкурентку. Я же от отсутствия подобного внимания ничуть не страдала, как и не рвалась наблюдать за их перманентными стычками, поэтому решила немного пройтись, хотя бы до зрительских трибун и обратно. Прихватила с собой бутылочку воды и медленно пошла вперед, изредка оборачиваясь и поглядывая на духовку, где подходил мой пирог: не крутится ли все-таки рядом какой вредитель?
        Но в следующую минуту мое внимание привлекла ложа с судьями. Первым делом я заметила Глеба. Он явно нервничал, постоянно пил воду и тер лицо. Это было слишком похоже на его вчерашнюю реакцию после нашего поцелуя. Неужели ему опять трудно контролировать своего зверя? Но почему? Ответ пришел в тот же миг: аромат жареного мяса, который уже плавал над всей поляной и дразнил нюх. Бедный, нелегко ему сейчас приходится…
        А затем мой взгляд упал на Дена Серова. И он тоже, кажется, нервничал. Только не так, как Глеб, теряя над собой контроль, и вовсе не от мясного аромата, а будто его что-то встревожило. Он оглядывался по сторонам, затем поднялся, прошел вперед… К нему тотчас подбежала его «команда», трое молодых блондинов, так же носящих фамилию Серовых. Ден что-то сказал им или, что скорее, дал какие-то указанием, поскольку после этого те быстрым шагом пошли прочь, теперь уже сами внимательно осматриваясь по сторонам.
        Неясная тревога, которую я уже испытывала вчера, на короткий миг вновь завладела сердцем. Что-то стряслось? Куда Ден Серов отправил своих родственников? А если они почуяли того же чужака, о котором вчера говорил Глеб? Но сегодня сам Глеб никак не реагирует на произошедшее… Впрочем, его сейчас, возможно, занимает борьба с внутренним зверем…
        «Пирог!» - в следующую секунду вспомнила я и поторопилась вернуться назад к нашей полевой кухне. Успела вовремя: корж как раз подрумянился, а безе покрылось карамельной корочкой. Пора доставать! Я извлекла пирог из духовки и вдохнула его аромат: восхитительно! Надеюсь, на вкус он тоже будет хорош…
        А между тем мои конкурентки нервничали. Время поджимало, а у многих блюда находились на стадии полуготовности. Кира тоже выглядела расстроенной, каждую минуту заглядывая в духовку.
        - Как дела? - спросила я, подходя ближе. Пирог я уже занесла на свой стол и оставила остужаться.
        - Кажется, ты была права… - горестно вздохнула она. - Не успеваю. Ножки еще полусырые. Осталось меньше тридцати минут, они точно не дойдут.
        - Тогда переложи их на сковороду и обжарь, так будет точно быстрее, - посоветовала я. - Конечно, получится не как у мамы, но все ж лучше, чем сырые.
        - Ты думаешь? - с сомнением спросила Кира.
        - Да, - уверенно ответила я. - Тем более, секрет блюда ведь в маринаде и соусе, так?
        Девушка кивнула.
        - Значит, многое не потеряет, - продолжила я. - Конечно, мясо будет не такое сочное и мягкое, как при медленном запекании, но зато прожариться. Потом зальешь соусом и подтушишь несколько минут.
        - Спасибо! - на лице Киры наконец появилась улыбка.
        - Пока не за что, - усмехнулась я. - Скажешь спасибо, когда все получится. А то вдруг мой совет не выгорит…
        Кира снова закивала и стала торопливо доставать утиные ножки из духовки.
        - Ну как, справляешься? - уже ко мне подбежал Игнат. - М-м-м, пахнет вкусно! Дашь попробовать кусочек?
        - После конкурса можешь забрать хоть весь, - засмеялась я.
        - С удовольствием! - он подмигнул мне.
        - Только Акулину предупреди, что здесь нет никакого подвоха, - поспешила добавить я. - А лучше съешьте с ней вместе…
        - Договорились, - Игнат улыбнулся, поняв, на что я намекаю. И то, что не стал это отрицать, меня порадовало: ну нравится мне эта парочка, что поделаешь?
        Время до окончания соревнования оставалось все меньше, участницы суетились все больше, а как начался финальный отсчет, то и вовсе посходили с ума, носясь туда-сюда как угорелые. Наконец Игнат прокричал: «Стоп!» - и все остановились. Кто-то прыгал от радости, что успел сервировать все в последнюю секунду, у кого-то на лице была досада, ну а некоторых даже слезы в глазах блестели.
        - Твой пирог пойдет на суд последним, - предупредил Игнат. - Как десерт. Под номером 15. Не против?
        - С чего мне быть против? - я пожала плечами. - Десерт есть десерт…
        Близко к судьям нас, участниц, не подпустили, разрешили смотреть на их реакцию издалека. «Чтобы по вашим эмоциям они не поняли, где чье блюдо», - объяснил Игнат.
        Стейки под номером 1 зашли у судей на ура. Гуляш под номером 2 и тушеный кролик под номером 3 тоже вызвали одобрение на лицах. Каре из ягненка уже пробовали с меньшим энтузиазмом, слегка оживились на Кириных утиных ножках, а дальше снова сдулись… Меня же больше волновал Глеб: как он будет оценивать это изобилие мясных блюд? На удивление, он не отказался от них, но пробовал просто микроскопическими кусочками, а иногда (похоже, это замечала только я) брал с тарелки лишь соус или овощной гарнир. Зато Софья Ильинична с тоской взирала на все это буйство мясных деликатесов со своих верхних рядов трибуны. Надеюсь, Глеб посодействует тому, чтобы ей перепал хотя бы кусочек. Вот уж кто обожает мясо!
        Когда очередь дошла до моего пирога, я подобралась. Судьи явно удивились десерту, а Глеб и вовсе впервые улыбнулся. За ним заулыбался Генрих и охотно придвинул к себе тарелку. Серов сперва с подозрением обнюхал пирог, затем тоже решился попробовать. И только четвертый судья Патрикеев остался равнодушным. Во всяком случае, жевал мой пирог без всякого выражения на лице. Неужели не понравился? Но я ведь пробовала, вроде, получился удачно…
        Пока судьи выставляли баллы, я искала глазами родственников Серова: не вернулись ли? Было все же интересно, куда они ушли, но увы, мое любопытство удовлетворено не было. Никого из них я не увидела, а к Серову вновь вернулся его отстраненный вид.
        Объявление результатов. Не то, чтобы я очень переживала, но все же было волнительно, как судьи оценили мой пирог, а когда Игнат огласил мой результат как 36 баллов из 40, сразу не поверила. Более того, оказалось, что это максимальный результат. Просто невероятно! И означало это одно: я по-прежнему в конкурсе! К счастью, Кире тоже удалось остаться в финальной семерке, заняв последнее среди нас место. Вот Мила обрадуется, что ее рецепт так высоко оценили!
        Под радостные визги Киры, кружащей рядом, я сошла со сцены, внутри меня тоже все ликовало от такого неожиданного результата. Надо будет поблагодарить Акулину, ведь это она надоумила меня испечь пирог.
        - Вам записка! - круглощекий малыш лет шести дернул меня за руку, привлекая внимание.
        - Мне? - опешила я. - Точно?
        - Точно, - уверено кивнул он и почти насильно вложил мне в ладонь сложенный вчетверо листок.
        Все еще пребывая в недоумении, я развернула его:
        «Анна, жду вас в семь в ресторане «Лунный свет». Надеюсь, вы не проигнорируете это приглашение и придете на встречу. Это в ваших же интересах».
        Глава 22
        До вечера я не находила себе места, и все из-за записки. Я ломала голову, кто мог бы мне ее написать, но ничего на ум не приходило, да и почерк был не знаком. Я хотела показать записку Глебу, но он сразу после конкурса испарился. Было еще и немного обидно, ведь он даже никак не среагировал на мое первое место в конкурсе и даже не сказал, понравился ли пирог. Но эти переживания проскальзывали фоном, ибо записка, с ее почти угрожающим содержанием, занимала все мои мысли. Кто ее сочинитель? Ден Серов? В принципе, вполне может быть…. Интерес ко мне у него есть, и в первую очередь из-за моих отношений с Глебом. Может, Серов хочет насолить ему через меня? Отомстить, сделать больно… А вдруг шантаж? Или он что-то знает о Глебе, что-то важное, о чем хочет мне рассказать? Хотя… Что может быть важнее и страшнее его оборотничества? Чем меня еще можно впечатлить сильнее?
        Хорошо, отставим в сторону Серова. Кто еще это может быть? Еще неделю назад я могла бы подумать на Акулину, но сейчас эту кандидатуру отмела сразу. Тем более они с Игнатом действительно прихватил остатки моего пирога (как пошутила Акулина, плата за ее совет о десерте) с собой и пошли пить чай. Нет, это однозначно не они.
        - Это точно кто-то из конкуренток, - сделала категоричный вывод Кира, когда я все же решилась поделиться своими страхами с ней и с Милой. - Ты уже вторые соревнования всех обходишь, вот и решили пригрозить тебе… Может даже и отмстить. Волосы там повыдергивать, тумаков наставить… Нет, я бы точно не пошла туда! Или взяла группу поддержки из подружек. Раз уж драться, так драться!
        - Ну что ты чушь городишь! - возмутилась ее мать. - Кто будет для такого звать в «Лунный свет», где строгий фейс-контроль, охрана, еще и столик не так просто забронировать? Нет, это не обиженные девчонки, а кто-то более серьезный… Вот на Серовых, да, я бы подумала… Они с Волковыми не в ладах, так что мало ли что им на ум придет…
        Я еще раз перечитала записку: «Анна, жду вас в семь в ресторане «Лунный свет». Надеюсь, вы не проигнорируете это приглашение и придете на встречу. Это в ваших же интересах».
        - Это в ваших интересах… - повторила на выдохе. - Что же это может быть?..
        А если?.. Если это тот «чужак», о котором говорил Глеб? Мне стало совсем не по себе. Кто-то ведь следил за мной, я уверена, что позавчера мне это не зря показалось. И Глеб просил быть осторожной, не гулять одной… В таком случае, что надо именно ему и именно от меня? Что может быть в моих интересах?
        - Я не знаю, что мне делать… - проговорила я снова вслух. - Идти или нет?
        - Я б не рисковала... - протянула Мила.
        - А если это действительно что-то важное? - я колебалась. Чувство самосохранения во мне боролось с любопытством и сомнением. Не упущу ли я что-то важное, если не пойду на эту встречу? Мне бы увидеться с Глебом, рассказать ему…
        - Сейчас отправлю к Волкову Жорика, хочешь? - предложила Мила, и я благодарно кивнула.
        Полускун-старший отправился в усадьбу Глеба без лишних вопросов, однако вернулся быстро и с не очень приятной новостью:
        - Никого у них там нет дома. Или открывать не хотят…
        Вот досада! Где же они все? Глеб, Софья Ильинична?.. А время-то поджимает…
        - Хочешь, мы с Жорой пойдем с тобой? - вынесла очередное предложение Мила. - В ресторан, боюсь, зайти не сможем, а вот рядом прогуляемся. Ты, если получится, сядь у окна, чтобы мы тебя видели. Если нет, найдем способ заглянуть в зал, чтобы проверить, как ты. А ты подашь знак, нормально все или нет.
        - Давай сделаем так, - после некоторых раздумий отозвалась я. - Только как же дети?
        - Возьмем их с собой, - Мила была настроена решительно, и Кира ее поддержала.
        Сказано - сделано. До семи часов оставалось совсем немного, и мы отправились собираться. Я, долго не думая, надела свое голубое платье и балетки, волосы не стала укладывать, просто распустила и расчесала. Макияж тоже неброский: светлые тени, тушь, нюдовая помада. В конце концов, я же на свидание иду!
        Выдвинулись из дома уже привычной большой компанией: малышка в коляске капризничает, дети носятся с шумом вокруг, Жорик с Милой тихо переругиваются о своем, о семейном, Кира впереди цокает высокими каблуками, ну и я семеню за ней. Нервничаю. Думаю, если тот, кто меня ждет, сейчас наблюдает за нами, то велик шанс, что он испугается моей огромной свиты и сбежит.
        Семья Полоскунов осталась на улице, а я, собравшись с духом, переступила порог ресторана «Лунный свет». Меня встретил уже знакомый Аркадий.
        - Я Анна, - представилась ему на всякий случай. - Меня пригласили к вам на встречу, но я не знаю кто. Возможно, вас предупреждали обо мне?
        - Конечно, - Аркадий лучезарно улыбнулся. - Пройдемте…
        И повел меня к вип-местам. «Точно, Серов», - промелькнула мысль, и я еще больше занервничала. Однако Аркадий двинулся дальше и, кажется, кабинка, к которой он так уверенно направлялся, принадлежала… Волковым. Последние же сомнения развеялись, когда я увидела за столиком Глеба. Только он, кажется, при виде меня удивился ничуть не меньше моего. Его глаза округлились в ошеломлении и со словами:
        - Аня, это ты? - он подскочил с места.
        - Глеб, а ты что здесь делаешь? Выходит, это твоя записка? - выдохнула я на эмоциях. - Что за розыгрыш? Я же…
        - Подожди, подожди, - Глеб попытался остановить поток моих слов. - Я сам не понимаю, что происходит… И о какой записке ты говоришь, Аня?
        - Вот об этой, - я положила перед ним на стол уже помятый от десятка перечитываний листок.
        - Простите, господин Волков, - вклинился в наш бурный диалог Аркадий, - ужин вам нести?
        - Меню? Несите, - кивнул Глеб, скорее, на автомате, поскольку в этот момент изучал мою записку.
        Аркадий ушел, а я опустилась на диванчик, поскольку ноги от всех переживаний и нервотрепки враз ослабли.
        - Мне тоже пришла записка, - сказал Глеб потом, и я взметнула на него удивленный взгляд. - Очень похожего содержания…
        - Что ж ты сразу не сказал? И что это тогда может быть? - я была растеряна. - Нас разыграли?
        - Похоже на то… - Глеб тоже сел и взъерошил себе волосы. Несколько прядей стали торчком наподобие ушек. Волчьих ушек…
        Я мотнула головой, прогоняя ненужные ассоциации.
        - Не понимаю, кому это нужно… - вздохнула, откидываясь на спинку сидения. - Я ведь голову себе сломала, кто это может быть… Уже и на Серова думала, и на чужака, о котором ты говорил…
        - Ты подозревала этих людей, и все равно пришла сюда? У тебя совсем нет инстинкта самосохранения? - уже по заведенной традиции стал отчитываться меня Глеб. - Я же просил, умолял тебя никуда не ходить одной! А тут понеслась очертя голову!
        - Во-первых, - я воинственно скрестила руки на груди, - я пришла сюда не одна! На улице дежурит целый отряд из семьи Полоскунов. А во-вторых, где ты сам был весь день, а? Я, между прочим, несколько раз порывалась поделиться с тобой этим! А ты? Сбежал сразу после конкурса, как раз тогда, когда и попала ко мне эта дурацкая записка! Потом тебя не было дома… Пришлось брать охрану в другом месте!
        - Думаешь, тебя бы еноты сильно защитили? - вдруг усмехнулся Глеб.
        - Ну а что делать, когда все волки разбежались? - я посмотрела на него с вызовом.
        - Ваш ужин, - вернувшийся Аркадий принялся расставлять на стол какие-то мудреные закуски, следом подбежал официант и поставил ведерко с шампанским.
        - Постой, Аркадий, но мы ведь просили меню… - недоуменно произнес Глеб. - Мы не заказывали всего этого…
        - Ничего не знаю, - невозмутимо отозвался тот. - Это было заказано заранее. А меню я вам сейчас дополнительно принесу… Если захотите что-то еще. Да, горячее скоро тоже будет… Ягненок в вине.
        - Кажется, теперь я знаю, кто автор записок… - выдохнул Глеб, качая головой. - Аркадий, отмените ягненка. Или лучше заверните его нам с собой потом. А сейчас принесите лосося в грейпфрутовом соусе. Ты ведь не против?
        Я лишь отрицательно мотнула головой. Баранину я не любила, и Глеб это знал, а вот рыба, да, - мое блюдо.
        - Как скажете, господин Волков, - с легким сожалением ответил Аркадий. - А десерт «Пьяная вишня» оставлять?
        - Оставляйте, - разрешил Глеб.
        - Так кто прислал нам записки? - вкрадчиво спросила я, когда мы с Глебом снова остались одни.
        - А ты еще не поняла? - хмыкнул Глеб. - Графиня Волкова, она же Софья Ильинична, она же моя бабушка… И как я сразу не догадался? Когда прочитал в записке, чтобы ждал в ресторане на своем вип-месте… Ну, бабуля, вечером нас ждет серьезный разговор!
        - И зачем она это сделала? - я все еще пребывала в растерянности.
        - Возможно, - Глеб улыбнулся, - чтобы нас помирить.
        - Помирить? А разве я ей нравилась? - с неверием уточнила я.
        - А ты сомневалась? - Глеб приподнял одну бровь. - Я же тебе говорил, что вы поладите…
        - И все же, я бы не сказала, что она испытывает ко мне теплые чувства, - чтобы чем-то занять себя, я подвинула к себе порцию салата и начала ковырять его вилкой.
        - Ты ошибаешься, это раз, - ответил Глеб, тоже нацелившись на закуску, только грибную. - Ну а два… Ей, ко всему прочему, очень хочется досадить моей тете и ее невестам. Уж очень она злится на ее сватовство, да еще и с Серовыми.
        Второй вариант, зная уже немного Софью Ильиничну, был более похож на правду, а вот насчет симпатий ко мне, я бы не торопилась утверждать.
        - Так ты мне не ответил на мой вопрос, - напомнила я. - Где был весь день?
        - Да по делам бабули мотался, у нее очередные идеи фикс по обустройству дома, - отозвался Глеб. - Но, если бы я знал, что ты меня ищешь… А ведь, между прочим, есть телефоны для связи. Почему не позвонила?
        - Как будто ты сам не знаешь, что у вас здесь связь ловит через раз… - я усмехнулась. - Ладно, хорошо, что все вышло вот так… Хотя подобного сводничества я и не люблю.
        - Я тоже рад, - Глеб улыбнулся, глянув на меня с нежностью.
        - А на кого ты подумал, когда получил записку? - вспомнила, что еще не интересовалась этим вопросом.
        - Да просто был заинтригован, - пожал Глеб плечами.
        - Не испугался? Не подумал на того чужака, о котором говорил мне?
        - Я не боюсь того чужака, - ровным голос ответил Глеб. - За себя не боюсь. И навряд ли тот, о ком я думаю, так поступил.
        И снова в его нарочито спокойном голосе я уловила фальшь. Уверена, именно на встречу с тем чужаком он сюда и пришел. И волновался в преддверии не меньше моего. Только опять не хочет ничего рассказывать, скрывает. Эх, Глеб, если бы не твои бесконечные тайны, возможно, я бы уже на несколько шагов была ближе к тебе…
        - Мила! - вспомнила я тут о моей «охране». - Надо же их предупредить, что со мной все в порядке!
        - Я сам схожу, сиди, - сказал Глеб и поднялся.
        Отсутствовал он достаточно долго, я даже немного стала волноваться. За это время Аркадий принес горячее, но я не прикасалась к рыбе до прихода Глеба.
        - Я отвел их в кафе, купил всем мороженое в качестве компенсации за потраченное время, ну и благодарности, - объяснил он свою задержку.
        Я, расслабившись, улыбнулась ему:
        - Спасибо. И садись скорее, горячее стынет…
        Несмотря на напряженное начало, остаток ужина прошел приятно. Мы старались говорить о нейтральных вещах, вспоминали веселые случаи из своей жизни, посплетничали немного об Акулине и Игнате, я рассказывала о своих нескучных буднях у Полоскунов. После ужина еще немного прогулялись по главной площади, Глеб купил мне охапку воздушных шаров, и вообще, этот вечер, стараниями Софьи Ильиничной, все же стал смахивать на настоящее свидание.
        Домой уже возвращались в потемках.
        - Я, кстати, сразу понял, чей это пирог, - внезапно произнес Глеб, усмехаясь. - И мне он очень понравился…
        - Мне приятно, - ответила, пряча улыбку. - Я старалась…
        - Хотел бы попросить испечь такой же пирог уже лично для меня, но все же не рискну пока…
        - Поживем - увидим, - отозвалась я, чувствуя, как щекам становится горячо. Ему все-таки удалось смутить меня.
        - Пришли, - сказала, останавливаясь у калитки. - Спасибо за приятный вечер. И Софье Ильиничне передай то же, хотя мне и не нравятся такие уловки…
        - То есть все было не зря? - Глеб чуть наклонился ко мне, отчего показалось, что он собирается меня поцеловать. Но он все же не торопился этого делать, просто стоял и внимательно смотрел в глаза.
        - Возможно, - ответила я почти шепотом. - Спокойной ночи?
        - Спокойной ночи, - Глеб быстро поцеловал меня в висок и торопливо пошел прочь.
        Глава 23
        Это была, пожалуй, первая ночь в Больших Перевертышах, когда я спала без тревожных снов. Кажется, мне даже снилось что-то романтическое, но к утру от этих сновидений осталось лишь приятное послевкусие и приподнятое настроение. Проснувшись, я еще некоторое время нежилась под одеялом, вспоминала вчерашний вечер… Мысленно ругала Софью Ильиничну, а в следующую секунду уже была ей благодарна.
        - Привет! - в мою комнату заглянула Кира. - Ты уже проснулась?
        - Да, уже встаю, - я резко села на постели. - Доброе утро. Что-то случилось?
        - Я все переживаю за сегодняшнее испытание… - вздохнула Кира, присаживаясь ко мне на кровать.
        Черт. Черт! Вот честно, за всеми вчерашними делами я совсем забыла, что конкурс все еще продолжается!
        - А что сегодня за испытание? - я невольно зевнула и потерла лицо, чтобы взбодриться.
        - Визитка участницы, - помрачнев, отозвалась девушка. - Надо рассказать о себе, а я не знаю что…
        - Нашла с кем советоваться… - теперь уже и я начала вздыхать. - Я тем более не знаю, что рассказывать.
        - Нет, ну тут, вообще-то, дали приблизительные вопросы, на которые можно ориентироваться, - Кира достала из кармана домашнего халатика сложенный вчетверо лист бумаги.
        - О! Дай посмотреть! - я тут же забрала его и развернула. - А где ты взяла этот список?
        - Так вчера всем желающим Игнат раздавал, в самом конце. Не знаю, где ты в этот момент была…
        Где-где… Над запиской Софьи Ильиничны зависала!
        - Хорошо, что хоть ты додумалась взять, - пробормотала я, начиная читать. - Возраст… Образование… Увлечения… Ипостась звериная… Мечты… Что хотите сказать жителям Больших Перевертышей… Что можете сделать для нашего поселка, чтобы жизнь в нем стала лучше… Господи, да что я могу сказать-то по всем этим пунктам? А ипостась? У меня ее нет!
        - Ну… - замялась Кира. - Это же все приблизительно… Можно поменять все, от себя что-то придумать… Вместо обращения в зверя.
        - Ага, вприсядку станцевать… - невесело хмыкнула я. - А в том году, когда победила Акулина, тоже был конкурс визиток?
        - Да, был… - кивнула Кира. - Он единственный постоянный, всегда в самом конце. А послезавтра объявят победительницу.
        - А почему послезавтра? - не поняла я. - Судьи так долго будут решать?
        - Нет, - тихо засмеялась девушка. - Послезавтра зацветет наше Лунное Дерево, и это особенный день для нас всех. Оно цветет только один день в году, и не как другие деревья весной, а в августе… Это очень красиво, сама увидишь.
        - Лунное Дерево? Это такое большое, раскидистое, под которым все отдыхают? - догадалась я.
        - Да-да, - Кира энергично закивала. - Это дерево нашей силы.
        - «Нашей», в смысле, оборотней? - уточнила я.
        - Да, оно питает нас своей энергией, дает силы для оборота из одной ипостаси в другую. А еще охраняет Большие Перевертыши. Если оно погибнет, то мы начнем болеть, сильно болеть…
        - Надо же… - я покачала головой. - А те, кто уезжает из Перевертышей, им плохо вдали от него?
        - Нет, разве что немного хуже становится связь со звериной ипостасью... - попыталась объяснить Кира. - Но Дерево и на расстоянии поддерживает всех нас. А вот если оно погибнет…
        - Да, я поняла, что всем будет плохо, - я снова вздохнула.
        - К нам одно время повадились всякие человеческие начальники из области приезжать, хотели его срубить, часть домов посносить, а на этом месте дорогу какую-то построить. Еле их отвадили… Акулина помогла, напоила их чем-то, а у них и память отшибло… - Кира хихикнула.
        - Кстати, а люди из соседних городов и поселков знают, кто живет в ваших Перевертышах? - я вспомнила об автобусе, из которого меня чуть ли не вышвырнули в страхе, и бабку, которая крестилась. - Что вы не совсем люди?
        - Сочиняют всякие байки про нас, не без этого, - усмехнулась Кира. - Кто-то верит, кто-то нет, но в гости только дядьки-чиновники наведываются… Проверяют все. Но они точно ни о чем не догадываются, им только своими бумажками потрясти. А другие… Да как они могут быть уверены, что мы действительно оборотни, если для того, чтобы правда открылась, надо произнести это вслух? И мало кто, даже если и догадывается, осмелится это сказать кому-то из нас в лицо. Может, в давние времена и находились такие смелые… Вот от них и могли расползаться всякие истории о нас по округе, которые до сих пор и живут…
        - Судя по реакции пассажиров, которые ехали со мной в одном автобусе, эти байки не только живут до сих пор, но и обросли какими-нибудь жуткими подробностями, - хмыкнула я. - Кажется, меня из-за того, что я вышла на вашей остановке, тоже приписали к оборотням. Или же к отчаянным на всю голову.
        «Хотя, доля правды в этом есть. Отчаянная на все голову, а еще на пятую точку», - добавила я про себя и снова развернула листок с вопросами: и как мне быть со своей «ипостасью»?
        - А Акулина что делала на таком испытании? - вернулась я к вопросу, который хотела задать еще раньше. - Ей ведь не в кого оборачиваться.
        - Так она ведьма, - усмехнулась Кира, - зачем ей оборачиваться? Ведьма же круче…
        Да уж, ведьма, значит, круче… Акулине повезло. А я кто? Ветеринар в отпуске. И никаких чудесных способностей.
        Последнее конкурсное испытание начиналось вечером, поэтому было еще время к нему подготовиться. Правда, готовилась в основном Кира, пытаясь выдумать ответы на вопросы как можно оригинальней и представить себя в лучшем свете. Она даже сочинила целый рассказ о своей семье и их прачечной. А вот ко мне толковые мысли так и не пришли… Впрочем, мне победа не особо была нужна, да и час триумфа уже получил мой пирог вчера, поэтому я и не переживала сильно за предстоящий конкурс. Пусть все будет как будет. Вместо этого я целый день занималась с детишками Милы, дав ей возможность поработать спокойно, а потом и отдохнуть немного. В конце концов, мне выделили комнату за то, чтобы я помогала с детьми, но вместо этого у меня каждый день то кони скачут, то избы горят… В общем, проблемный я жилец и, как оказалось, еще и малополезный.
        На конкурс семья Полоскунов снова отправилась в полном составе, как всегда с шумом, спорам и взволнованными улыбками. Акулина решила не подходить ко мне, помахал лишь рукой с верхней трибуны. А жаль, мне бы ее совет сегодня тоже бы не помешал. Глеб также только улыбнулся мне со своего места, но мне и от этого на душе немного потеплело… Как бы хотелось, чтобы у нас все было как раньше, до того, как полнолуние открыло мне все секреты этого городка.
        Сегодня мне достался выход под номером семь, то есть снова в самом конце, и за участницами я наблюдала с нижних ступенек сцены. Представляли они себя кто во что горазд: и пели, и показывали свои поделки, рассказывали о детстве, травили анекдоты, одна девушка произнесла пламенную речь об экологических проблемах современности, другая сделала презентацию с экскурсом в прошлое Больших Перевертышей. История Киры про семью неожиданно многих тронула, и ей аплодировали и зрители, и судьи. А еще участницы, все до единой, что шли передо мной, демонстрировали свою звериную ипостась. Енот Киры оказался ужасно милым, а вот гадюка Зарины - не менее ужасной, только уже в прямом смысле. Было пара лисичек, рысь, волчица (похоже, родня Серовых) и какая-то лесная птица (орнитолог из меня так себе). Но я так и не увидела, как происходит тот самый «оборот». Девушки перед тем, как обратиться, заходили за ширму, где, видимо, раздевались, и выходили уже зверьком, а после убегали обратно.
        Я вновь безумно заволновалась, когда Игнат пригласил на сцену уже меня. Речи у меня так и не было заготовлено, поэтому я решилась на экспромт. О чем сразу и предупредила зрителей и судей.
        - Прошу прощения, если выйдет сумбурно, - смущенно улыбаясь, заговорила я дальше в микрофон. - Для меня такое выступление впервые, поэтому совсем не уверена в своем красноречии. Мне надо рассказать о себе… А это непросто, участницы, думаю, со мной согласятся… Я попала на этот конкурс случайно, не знаю, за какие такие заслуги решил наградить меня эти правом Лунный Мотылек. Ведь ни для кого не секрет, что я не из здешних мест. Более того… Я не обладаю никакими выдающимися способностями. Да, я просто человек, - я развела руками. - Родилась в Москве, там же живу сейчас. Занимаюсь любимым делом - лечу животных, работаю в ветклинике. Какие у меня мечты? Да самые простые, человеческие… Чтобы близкие были здоровы, друзья хорошие рядом, любимый мужчина, - я невольно бросила взгляд на Глеба, но тут же его отвела. - О семье мечтаю, ребенке… Можно двух, - я усмехнулась. - В Лондоне хочу побывать с детства. Научиться дайвингу… О домике своем мечтаю и цветнике из роз… Я могу долго перечислять эти милые радости, большие и маленькие, из которых и состоит то самое счастье, которое у каждого свое. Поэтому и Большим
Перевертышам я хочу пожелать счастья, каждому из его жителей - счастья, своего маленького счастья… - я замолчала, не зная, что сказать еще. Но и все остальные вокруг молчали, и это немного пугало.
        - Это было… Очень искренне, - заговорил наконец Игнат и несколько раз хлопнул в ладоши. - Спасибо, Анна, мы тронуты…
        Вслед за ним раздались другие аплодисменты, сперва это были судьи, за ними подхватили и зрители.
        - Спасибо и вам всем, - я быстро поклонилась и поспешила покинуть сцену.
        - Это было круто, - обняла меня сразу Кира. - А говорила, что не справишься…
        - Да ладно тебе, - я смутилась еще больше. - Выступила и выступила. И очень рада, что теперь уже все точно закончено.
        А дальше снова всех развлекал Игнат, давал наставления уже судьям, приглашал зрителей на финал послезавтра, в девять вечера. Наконец и он покинул сцену, а ко мне подошел Глеб.
        - Только ничего не говори, - засмеялась я, останавливая его. - И не льсти. Я совсем не готовилась и несла всякую чушь.
        - Мне очень понравилась твоя чушь, - он тоже улыбнулся. - Особенно про двух детей…
        Я не успела ни смутиться, ни отшутиться, поскольку около нас неожиданно появилась Софья Ильинична. А я и не заметила ее среди зрителей…
        - Глеб, внучек, я тут духи прикупила, - без приветствий в моей адрес прочих вступлений сразу заявила она. - Понюхай… - старушка достала из своей большой сумки пузатый флакон и прыснула из него едва ли не в лицо Глебу. - И ты, Аня, тоже можешь понюхать, - и я не успела опомниться, как меня окутало сладкое цветочное облако.
        - Отличные духи! - похвалила я, пытаясь не раскашляться от такой концентрации парфюма вокруг себя.
        - А нельзя ли было мне дома их показать? - проворчал Глеб, усиленно почесывая нос.
        - Нельзя, - прозвучало в ответ. И Софья Ильинична, развернувшись, медленно пошла прочь.
        Мы с Глебом недоуменно переглянулись: бабуля в своем репертуаре.
        Глава 24
        - Прогуляемся? - вдруг предложил Глеб.
        - Давай, - согласилась я с легкостью, а в груди что-то сладко сжалось, затрепетало, словно в предвкушении.
        Небо уже розовело, воздух густел, наполняясь ароматами цветов и трав, ветер совсем стих, и озеро замерло в ожидании ночи. Мы спустились к берегу и пошли вдоль него, наслаждаясь теплым августовским вечером.
        - Ты хочешь выиграть этот конкурс? - нарушил наше молчание Глеб.
        - Не знаю, - я усмехнулась. - Если честно, даже не представляю, что буду делать с этим титулом. Наверное, я не так уж достойна его.
        - А деньги? Ты говорила, она тебе нужны, - напомнил Глеб.
        - Деньги нужны всегда, - заметила я с улыбкой. - Но опять же, кому-то они, наверное, нужнее… Например, тем же Полоскунам. Им надо химчистку расширять, чинить технику, вышедшую из строя, да и пятерых детей содержать непросто… И сама Кира искренне любит Большие Перевертыши, это ее родина… Не то что я, даже месяца у вас не живу… В общем, если бы я была судьей, то отдала бы первое место ей, - весело заключила я.
        - Давишь на судей? - Глеб шутливо нахмурился.
        - Да как ты мог подумать об этом? - я наигранно возмутилась, а он, засмеявшись, притянул меня к себе.
        У меня же от этой внезапной близости перехватило дыхание, а по телу пробежали сотни электрических разрядов. Совершенно недвусмысленно стало горячо внизу живота, и я, отчего-то испугавшись своей такой бурной реакции на вполне невинное объятие, замерла. Но Глеб внезапно отпустил меня, словно тоже устыдился своего порыва. Мы продолжили прогулку, но уже на некотором расстоянии друг от друга.
        - Мне Кира рассказала про Лунное Дерево, - проговорила я, чтобы как-то смазать неловкость и напряжение, возникшее между нами. - Оно должно зацвести послезавтра…
        - Да… - Глеб отозвался рассеянно.
        - Это красиво, наверное… - мне тоже слова давались с трудом.
        - Да, очень…
        - Мне уже не терпится на него посмотреть…
        - Понимаю…
        «Обними меня. Снова, - пронеслась вдруг в голове мольба, обращенная к Глебу. - А лучше поцелуй… Пожалуйста…»
        - Что-то душно… - произнес он в этот момент, и голос его звучал непривычно хрипло. - Похоже, будет гроза…
        - Думаешь? - я с радостью «зацепилась» за эту тему, ибо мысли мои становились все распутней, а тело все больше требовало его прикосновений. - Но небо чистое… Смотри, уже звезды появляются…
        Небо действительно наливалось синевой, деревья теряли очертания в наползающем сумраке, и где-то в траве отчаянно стрекотали кузнечики.
        - Я, пожалуй, искупаюсь... - сказал Глеб. - Освежусь быстро, иначе…
        Что именно «иначе» он не договорил, вместе этого стал поспешно стягивать с себя футболку, а следом и джинсы. Я же на время забыла дышать: сейчас полуобнаженный Глеб казался мне самым прекрасным и волнующим зрелищем на свете. А когда он остался в одних плавках, даже в темноте, я смогла разглядеть, что желание испепеляет не меня одну. От этого еще сильнее бросило в жар, а разум помутился. Я облизала пересохшие губы, отвела глаза. Да что это со мной происходит? Мне еще никогда так не хотелось ни одного мужчину…
        Глеб с разбегу окунулся в озеро, ушел под воду с головой и вынырнул уже в нескольких метрах от берега. Я же прошлась вдоль кромки туда-сюда, сняла босоножки, помочила в воде ноги…
        И все же не выдержала.
        Так быстро я еще не раздевалась никогда. Прохладная вода остудила пылающее тело лишь ненадолго, поскольку совсем скоро я очутилась рядом с Глебом.
        - Мне тоже нужно было… Освежиться… - прошептала я, подплывая ближе.
        И не успела больше ничего произнести, потому что оказалась прижатой к крепкой мужской груди. Губы Глеба нашли мои, и я утонула в этом жадном, почти болезненном поцелуе. Наши тела по-прежнему горели, несмотря на прохладу воды, она лишь усиливала чувствительность кожи, делая каждое соприкосновение еще более волнительным, возбуждающим. Я не заметила, как мы снова оказались у берега. Глеб, продолжая осыпать мое лицо и шею рваными поцелуями, подхватил меня руки и перенес на траву. Не знаю, были ли мы в тот момент одни у озера, или же у нашей страсти все же нашлись случайные свидетели. Мы были поглощены только друг другом, наслаждались каждым прикосновением, каждой лаской. Страсть сжигала изнутри, делала нас необузданными, почти дикими. И даже когда она иссушила нас до конца, схлынула, возвращая обратно в реальность, я все же еще крепко обнимала Глеба, не в силах отпустить его от себя.
        Поэтому его следующие слова стали для меня словно удар хлыста:
        - Уходи.
        - Что? - я подумала, что ослышалась.
        - Уходи… Быстрее! - он разорвал наши объятия, перекатился на спину, затем сел на колени, опустил голову и зажмурился.
        - Глеб… Тебе плохо? - сердце начало бешено колотиться.
        - Я теряю контроль над ним… - прорычал он, вцепившись пальцами в траву. - Уходи, прошу тебя…
        - Но… Разве ты сможешь причинить мне вред, даже будучи волком? - робко уточнила я. Все мое естество противилось просьбе Глеба. Теперь мне хотелось остаться, даже если он станет... другим.
        - Я не знаю, что может произойти! - Глеб уже почти кричал. - Уходи, слышишь? - он дотянулся до моего сарафана, который как раз лежал недалеко от него, и швырнул мне. - Аня! Я прошу тебя! Уходи…
        - Но я не хочу… Я не боюсь…
        - Аня… - процедил Глеб уже с угрозой. А потом я увидела его глаза и уже сама отшатнулась. Все же переоценила себя. Испугалась. - Убегай…
        - Хорошо, только успокойся… - я сглотнула, ощущая подступающую панику. - Уже ухожу…
        И я побежала. Борясь со страхом и обвиняя себя в малодушии. Надевая на ходу сарафан и начисто забыв о белье и обуви, которые так и остались где-то там на берегу.
        Уже оказавшись на поселковой дороге, я замедлила шаг. Шла и оборачивалась: не идет ли за мной Глеб? А, может, вернуться? Вдруг я ему нужна? А ведь он не один раз говорил, что заниматься любовью ему нельзя, пока не справится со своим… зверем. Почему тогда поддался сейчас? Похоже, это я виновата… Сама не смогла сдержать себя, соблазнила, теперь Глебу плохо. Что ж я наделала?.. На глаза навернулись слезы: от злости на себя и жалости к Глебу. Я уже почти не разбирала дороги, шла вперед, глядя на мир сквозь пелену, даже не понимала, на какой улице нахожусь. В ушах тоже шумело, потому я совсем не услышала тихий гул мотора, следующей за мной машины. Очнулась лишь тогда, когда мне на плечо легла мужская рука. В первый миг я подумала, что это Глеб, и даже успела обрадоваться, но все оказалось иначе. Повернув голову, я увидела Дена Серова.
        - Добрый вечер, Анна, - произнес он тихо, и в его голосе мне почудилось напряжение или даже волнение.
        - Добрый вечер, - я все же отступила на шаг. - Но мы, вроде бы, уже виделись сегодня.
        - Да, верно, - Серов как-то устало потер переносицу. - Конкурс… С тех пор произошло столько событий, что мне уже кажется, он был вчера.
        Насчет ощущений потери во времени я была с ним согласна, мне самой не верилось, что еще несколько часов назад я стояла на конкурсной сцене перед зрителями и судьями. Да что там! Теперь уже и близость с Глебом казалась мне сном, прекрасным и ужасным одновременно. Но Серову я ничего не ответила, выжидая, что он сам скажет дальше.
        - Анна… - взгляд Серова был прямым, тяжелым. - Вы должны поехать со мной.
        - Куда? - я с опаской покосилась на черный тонированный автомобиль.
        - Ко мне домой.
        - Вы приглашаете меня в гости? - не знаю, откуда во мне нашлись силы для сарказма, скорее всего, это было нервное. - Поздновато для этого, вам не кажется?
        - В гости я приглашу вас в другой раз, если захотите, - ответил он без тени улыбки. - А пока… Я прошу вас о помощи…
        - И в чем она заключается? - я обхватила себя за плечи, чувствуя, как по телу пробежал озноб.
        - Расскажу на месте.
        - Нет уж, - я нервно усмехнулась. - Так дело не пойдет. Пока вы не скажете, что вам от меня нужно, никуда с вами не пойду.
        - Пойдете в любом случае, - тон Серова стал жестче. - Не добровольно, так силой. Но пока я вам предлагаю это сделать самой…
        Задние дверцы машины распахнулись, и из них вышли двое уже знакомых мне парней, тоже из Серовых. Оба смотрели на меня, готовые, видимо, в любой момент броситься за мной в погоню, скрутить и запихнуть в автомобиль. А мои шансы убежать от них стремились к нулю.
        - Вам никто не причинит вреда, - снова заговорил Ден. - Слово Серова.
        Наверное, это должно было полностью развеять мои сомнения, только страх по-прежнему не покидал меня, а тревога росла. Но так же я понимала, что выбора у меня нет, и придется принять правила их игры. И я сделала шаг к машине.
        - Постойте, - тихо произнес Серов, и в следующую секунду мои плечи накрыл его пиджак. - Кажется, вы замерзли…
        - Спасибо, - я не стала отказываться от этой любезности, хотя и очень хотелось. Само присутствие пиджака Серова на моих плечах коробило, а еще после того, как совсем недавно я занималась любовью с Глебом, это выглядело почти предательством. Но я проглотила эту неприязнь, решив не испытывать судьбу. Кто знает, чего ждать от этих Серовых? Глеб ведь не устает повторять, что они опасны…
        Я все-таки села в их машину. Серов был за рулем, один из его родственников переместился на передней сидение, второй остался со мной сзади. Когда мы проезжали мимо озера, я почти прилипла к окну, выглядывая Глеба. Где он? Что с ним? Все ли в порядке? Надеюсь, он справится со своим зверем, и завтра мы увидимся… А если он не появится до обеда, то я сама пойду к нему! Буду искать везде, пока не найду…
        А ведь меня тоже могут искать! - вспомнила я. Мила и ее семья. Они, конечно, видели, что я ушла с Глебом, но ведь никто не предупреждал их, что я могу задержаться до утра.
        - Мы можем заехать к семье, у которой я сейчас живу? - спросила я у Дена. - Их дом недалеко от вашего. Уже почти ночь, они, наверное, волнуются за меня… А я телефон забыла в сумке…
        «А сумка тоже осталась на берегу», - подумала я с сожалением. И вот как теперь без связи, пусть и не всегда исправной в этих местах?
        - Позвоните с моего телефона, - Серов передал мне через плечо смартфон. - Номер помните?
        - Постараюсь вспомнить… - я нерешительно стала набирать цифры на сенсорной клавиатуре.
        Связь, на удивление, была, и Мила подняла трубку сразу. Они действительно переживали за меня, и я, как могла, успокоила, что со мной все в порядке.
        - Ты же с Глебом? - спросила она.
        - Да, - я решила не говорить ей правду, а то снова разволнуется. - Ложитесь спать. Я не знаю, когда вернусь…
        И тут, будто по иронии судьбы, мы свернули на знакомую улицу и проехали мимо дома Полоскуновых. Я с горечью усмехнулась, мысленно помахал Миле и откинулась на спинку сидения, прикрыв глаза. Однако прошло буквально минут пять, и машина остановилась у железных ворот. Те сразу автоматически открылись, пропуская нас на территорию особняка Серова. Один из парней, тот что сидел передо мной, выскочил из автомобиля первым и открыл дверцу мне.
        Я вышла из машины, огляделась: ухоженные газоны, клумбы, дорожки, вдалеке журчит фонтан, все подсвечено шарообразными фонарями разной высоты. Впереди махиной возвышался сам особняк.
        - Идемте, - Ден кивком позвал меня за собой и двинулся к крыльцу.
        Глава 25
        Внутри дом Серова оказался еще роскошней чем снаружи: главным украшением холла была широкая лестница из темного полированного дерева, ее дополняли мягкие бежевые ковры, стены, декорированные стильными картинами, и огромная люстра из цветного хрусталя. Что уж кривить душой, дом Глеба выглядел куда скромнее, пусть и не уступал этому в размерах. Конечно, если бы в нем сделать такой же ремонт, ухаживать за ним, но, похоже, у Волковых не было ни сил, ни желания для этого.
        Как только мы переступили порог дома, на лестнице появилась молодая блондинка с печальным лицом.
        - Как он? - спросил ее Дэн, взбегая по ступеням.
        Я нерешительно стала подниматься за ним.
        - Все так же, - хрипло ответила девушка.
        - А мама?
        - Я дала ей успокоительное, с ней сейчас Марго, - девушка покосилась на меня и окинула подозрительным взглядом.
        Похоже, ее смутил мой вид: мятый сарафан, влажные волосы, босая. Если бы она знала, что я еще и без белья… Этот факт меня особо нервировал и приносил определенный дискомфорт, но я старательно пыталась о нем не думать, благо сарафан был длинный, а ткань его достаточно плотная, чтобы просвечиваться.
        - Вика, это Анна, - представил меня Серов. - Анна, это моя сестра.
        Вика даже не кивнула мне в знак приветствия, ну и я промолчать. Я здесь не по своей воли, чтобы расточать любезность.
        - Нам сюда, - позвал меня Ден, обходя сестру.
        Я проследовала за ним вдоль коридора. Передо мной распахнули дверь, и я очутилась в полутемной комнате. Единственным источником света здесь было бра, висевший над кроватью. А на самой постели лежал волк, крупный, лобастый, по всем признакам самец. Он тяжело дышал, а его серо-бурая шерсть в нескольких местах слиплась от крови.
        В первую секунду я решила, что это Глеб, ведь мне еще не довелось увидеть его в таком обличье. Сердце сделало испуганный кульбит: не надо было оставлять его одного! Но потом включился разум: по времени никак не совпадало. Я оставила Глеба незадолго до того, как меня нашли Серовы, а у этого волка кровь на шерсти уже начала подсыхать. Да и как он тут мог оказаться?
        - Кто это? - спросила я тихо.
        - Мой брат, - тоже почти шепотом ответил Ден. - Он ранен… Я прошу вас ему помочь.
        Я подошла к волку ближе. Теперь мне отчетливо были видны глубокие рваные раны на животе и шее. Следы зубов другого хищника. Мне стало не по себе. Не от вида ран - в своей работе с похожими травмами я сталкиваюсь не так уж редко - а от мысли, кто это мог сделать.
        - Что произошло? Кто его так? - взволнованно поинтересовалась я.
        - Сцепился с одним врагом.
        - Волковы? - ужаснулась я. Но Глеб ведь был со мной… Софья Ильинична?
        - Нет, конечно, нет… - Ден тряхнул головой и поморщился. - Это из другого клана. Не из нашей местности. С недавних пор мы начали отслеживать шпионов в Перевертышах, и вот Семен сегодня сошелся с одним из них…
        - Тоже волки? - зачем-то уточнила я.
        Серов кивнул.
        - Вы спасете его? Вы ведь ветеринар…
        Я растерянно покачала головой:
        - Раны очень глубокие… У меня нет медикаментов, инструментов… Да и условия… Может, вам лучше обратиться к Акулине? Она ведь ваш местный врач… Ведьма.
        - Акулина лечит только людей. А Семен не может обернуться в человека, разве не видите? - в голосе Серова появилось раздражение. - Он не в состоянии этого сделать… Обычно у нас регенерация быстрая, раны после драк заживают быстро сами, но тут… Мы не знаем, что делать…
        - Но… У меня нет медикаментов… - повторила я со вздохом. - Инструментов…
        - Мы достанем все, что надо, немедленно. Составьте список.
        Я больше не стала с ним спорить, просто написала на предоставленном листе бумаги необходимые материалы. Не знаю, где Серов собирался все это взять посреди ночи, но это были уже не мои проблемы.
        - Его надо еще перенести на более удобное место… - сказала я потом. - Лучше на стол. И свет… Мне нужно как можно больше света. Еще закипятите воды… Пока нет антисептика, попробуем хоть так промыть раны… Возможно, у вас в аптечке также найдется какое обезболивающее, лучше в виде инъекции. Только не парацетамол и ибупрофен. И да, покажите где ванная, мне надо самой помыть руки.
        Серов быстро передал кому-то мои указания, потом провел в ванную. Пока я мыла руки, в спальню оперативно принесли стол, застлали его чистой простыней, зажгли все лампы. В момент моего возвращения волка как раз переносили на подготовленный стол. Обезболивающее не нашлось, пришлось осматривать и промывать раны так. Зверь (пока как человека я его не воспринимала) держался стойко, лишь иногда вздрагивал от моих соприкосновений. Как я и предположила при первом взгляде, две раны оказались особо тяжелыми. Кровотечение, к счастью, остановилось, но риск сепсиса был очень высок. Сейчас, глядя на эти поражения, я с трудом могла делать прогнозы.
        Препараты и инструменты, которые я заказывала, принесли через полчаса. Каким образом так быстро братьям Серова удалось все это раздобыть, удивляться не было времени.
        - Лучше, если вы все выйдете, - попросила я, вводя своему внезапному клыкастому пациенту обезболивающее и заодно снотворное средство.
        - Я останусь, - твердо произнес Серов.
        - Вы мне не доверяете? - я посмотрела на него устало.
        - Я просто хочу быть рядом с братом, - уже более примирительным тоном ответил тот.
        - Ладно, - я со вздохом кивнула. - Тогда будете мне помогать… Но остальных все же попрошу выйти. Зрители меня будут отвлекать.
        Достаточно было одно взгляда Дена, чтобы все, кто еще оставался в комнате, испарились. Когда дверь за ними оказалась плотно прикрыта, я еще раз осмотрела раны волка, уже более тщательно.
        - Конечно бы не мешало провести узи, - вздохнула я, - чтобы окончательно убедиться, что внутренние органы не повреждены…
        - Такой возможности у нас нет, - хмуро отозвался Серов.
        - Я понимаю… Значит, остается действовать по наитию… Подайте мне иглу и нить… Возьмите ватные тампоны, только не руками, а пинцетом… Хлоргексидин тоже… Будете делать, что я скажу…
        Зашивать раны от волчьих зубов в таких условиях - то еще испытание, даже если ты медик и знаешь, как накладывать швы. Всегда есть риск ошибки, внезапного кровотечения или другой неприятной случайности, а под рукой у тебя лишь минимальный набор инструментов, даже совета спросить не у кого. Хорошо еще, что иглу и нить мне нашли хирургические, в противном случае я бы не рискнула и шить.
        Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я покончила с последней раной, но за окном по-прежнему было темно. Значит, возилась не так уж долго.
        - Антибиотики сможете сами колоть? - спросила я, откладывая шприц. - Первую дозу я ввела, но через восемь часов надо повторить, затем еще через столько же… И так в течение пяти дней. Повязки менять тоже придется довольно часто.
        - Справимся, - пообещал Серов, сосредоточенно морща лоб.
        - Тогда хорошо. Мне надо его еще понаблюдать несколько часов, потом, надеюсь, можно будет уйти? - я сняла перчатки и бросила их к использованному шприцу и другим инструментам.
        - Конечно… Я отвезу вас, Анна…
        Я кивнула.
        - Не могли бы вы угостить меня водой? Самой обычной, - попросила потом. - Очень пить хочется…
        - Конечно! - Ден спохватился и быстрым шагом направился к двери.
        Все время пока он отсутствовал, я просидела в кресле, прикрыв глаза. Тело ломило от усталости, а голова гудела от миллиона мыслей. Мне и хотелось поскорее уйти отсюда, и одновременно я не могла даже шевельнуть рукой.
        - Анна, идемте со мной, - позвал Серов, когда вернулся. К слову, без обещанное воды. - В соседней комнате накрыли ужин, пусть и такой поздний… Уверен, вы голодны…
        Голод меня мучал не меньше жажды, но с ним бы я могла смириться до поры до времени.
        - Который час? - спросила я, потирая ноющие виски.
        - Начало четвертого…
        - Тогда, скорее, это не поздний ужин, а ранний завтрак, - я натянуто улыбнулась, но все же поднялась. Что ж, перекушу, раз предлагают. - Только оставьте здесь кого-нибудь, чтобы присматривали, - я кивком показала на спящего волка. - Скоро он должен отойти от наркоза, пускай сразу меня позовут…
        Если Серов думал впечатлить меня или же задобрить таким изобилием блюд, то, увы, ему это не удалось. Есть хоть и хотелось, но в рот едва лез кусок. За столом мы были вдвоем, и слегка насытившись, я решила вернуться к откровенным вопросам:
        - Почему эти люди, точнее, оборотни из другого клана, появились в вашем поселке? Что им здесь надо?
        - Мы точно не знаем, - Серов, хоть и не сразу, но ответил. - Однако предполагаем, что здесь замешано Лунное Дерево…
        - Ваш источник силы? - заинтересовалась я. - Зачем он им? У них нет своего?
        - А вы, я вижу, достаточно осведомлены, - Ден усмехнулся. - Об источнике силы. Волков рассказал?
        - Нет, семья, у которой я живу.
        - Еноты? - с легким пренебрежением уточнил Серов.
        - Это что-то меняет? - мне стало обидно за Милу и ее близких. - Источник един для всех жителей Больших Перевертышей, насколько я знаю.
        - Вы правы, - он пожал плечами. - Един для всех…
        - Так зачем Дерево чужому клану?
        - По неуточненным пока данным, Источник в их поселке погибает, и они хотят воспользоваться нашим.
        - А так можно? Я думала, у каждого места Источник уникальный, - заметила я.
        - Нет, - Серов снова стал серьезным и мрачным. - Источники как раз универсальные, уникальны лишь их физическое воплощение. Это может быть дерево, озеро, камень, родник… Вариантов множество.
        - Но как можно воспользоваться деревом? - я все еще недоумевала. - Срубить его, выкорчевать, перевезти к себе?.. Но это ведь почти нереально, я бы даже сказала, глупо…
        - Дело еще вот в чем, - Ден откинулся на спинку стула и переплел руки на груди. - Источник рассчитан на определенное количество душ, и, если им воспользуется кто-то со стороны, то есть лишний, это значит, кто-то из наших не дополучит силы ровно на это количество. А теперь представьте, если им подпитаются сотни чужих оборотней? Что будет с нашими? Под удар попадут те, кто слабее, а именно женщины, дети…
        - А Источник сможет восполниться снова? - я начала потихоньку понимать масштаб назревающей проблемы.
        - Сможет. Но неизвестно, сколько ему для этого понадобится времени. Самое печальное, что этого времени может кому-то не хватить, чтобы выжить…
        Глава 26
        Домой к Полоскунам я вернулась на рассвете. Состояние брата Серова спустя два часа после операции было стабильным, он приходил в себя после наркоза, потом опять заснул, что сейчас для него было лучшим лекарством. Я еще дала несколько рекомендаций по уходу Дену, после чего он, как и обещал, отвез меня к Миле.
        - Я ваш должник, - сказал Серов, прощаясь.
        Я лишь отмахнулась. Была настолько усталой, что не могла даже говорить. В доме все еще спали, и я, как можно тише, пробралась в свою комнату. Первым делом приняла быстро душ, затем переоделась, собираясь сразу же отправиться на поиски Глеба. Но глаза слипались, тело ныло, а кровать так манила к себе… И я решила прилечь, всего на пять минуточек, просто вытянуть ноги и дать им немного отдыха… Но стоило только поддаться этому соблазну, как веки сразу сомкнулись, и я провалилась в сон. Очнулась оттого, что меня кто-то с силой трясет за плечо.
        - Аня, Аня, проснись! - взволнованный голос Акулины прорвался сквозь пелену сознания, и я с трудом открыла глаза.
        Комнату заливал яркий солнечный свет. Уже утро или вообще день? Надо мной действительно склонилась Акулина, а чуть дальше стояли не менее взволнованные Мила и Кира.
        - Что случилось? - мой голос со сна звучал сипло.
        - Нужно, чтобы ты пошла со мной! - настойчиво отозвалась Акулина. - У Глеба проблемы.
        - Что с ним? - страх ударил в голову, смахивая остатки сна. - Он с кем-то подрался? Его ранили? Загрызли?
        - Нет, нет, - Акулина будто удивилась моим вопросам, но тревога с ее лица никуда не исчезла. - Там другое… Идем, расскажу все по пути…
        Я тотчас подхватилась. Благо, была одета, поэтому сунула ноги в шлепанцы, которые попались мне на глаза первыми, и поторопилась за Акулиной. Сердце в безумном волнении било по ребрам, а перед глазами плясали черные точки.
        - В общем, не знаю, что произошло… - на ходу заговорила Акулина. - Но он со вчерашнего вечера не может вернуть себе человеческий облик. Более того, кажется, зверь одерживает вверх, и это очень плохо… Глеб еще успел вчера дойти домой и попросить Софью Ильиничну приковать его в подвале, а потом обернулся волком… Всю ночь рвался на свободу, выл, пытался перегрызть цепи… Кидался на бабушку, словно не узнавал ее. Мы надеялись, что утром все наладится, но, похоже, стало только хуже…
        - Это из-за меня, все из-за меня… - прошептала я, глотая слезы. - Мы вчера… Занимались любовью, - мне уже было плевать, что я откровенничаю в таких вещах перед Акулиной. - И, похоже, это спровоцировала я… Не понимаю, что на меня нашло, ведь Глеб говорил, что ему пока нельзя этого делать… А я…
        - Нет, это я виновата! - перебила меня Акулина, сразу сникнув. - Если с Глебом случилось такое после вашей близости, значит, виновата я.
        - При чем тут ты? - я в недоумении посмотрела на ведьму.
        - Да при том! - в голосе Акулины тоже послышалось отчаяние. - Поддалась на уговоры Софьи Ильиничны, сделала легкий приворот для вас…
        - Ты… Что сделала? - я от изумления замедлила шаг. - Приворот?
        - Ну это не так называется, но похоже, - вздохнула Акулина. - Действует только на влюбленных, чтобы подтолкнуть их друг другу… Что-то вроде афродизиака.
        - И тебя об этом попросила Софья Ильинична?
        Акулина, вздохнув, кивнула:
        - Она хочет, чтобы вы снова были вместе, но не знает, как это сделать. Переживает…
        Софья Ильинична переживает? Что-то не замечала за ней вообще подобной эмоции. Впрочем, чужая душа - потемки…
        - Ну и я решила, почему бы и нет? - продолжала Акулина. - Лучше бы подумала, чем это может кончиться! Дура, какая же я дура… А ведь у меня уже были подозрения, что зелье, которое готовит себе Глеб, уже действует не так эффективно, как прежде…
        - Что ты имеешь в виду? - насторожилась я. - Ты о зелье, которое должно сделать из Глеба человека?
        - Должно, но не делает, - Акулина принялась озабоченно терзать свою косу. - Да, о нем… Оно должно было убить звериную часть Глеба, но, кажется, та оказалась сильнее, и теперь Глеб окончательно потерял контроль над своим волком…
        - И чем это может ему грозить? - сердце на миг остановилось, а затем забилось еще сильнее прежнего.
        - Тем, что он навсегда останется волком. Животным. Неуправляемым хищником. Такое порой, пусть и очень редко, но случается с оборотнями.
        - И это… Не исправить?
        - Если в ближайшие день-два Глеб не вернет себе контроль, мы потеряем его навсегда, - хрипло отозвалась Акулина.
        - Как это сделать? - мы уже приближались к калитке дома Глеба, и я пошла быстрее.
        - Для начала, успокоить разбушевавшегося волка… Потом попробовать достучаться до разума Глеба.
        - Хорошо, - кивнула я, преисполненная решимости. - Я попробую… - Но подумав, исправилась: - Нет, я сделаю это.
        - Ты уверена? Не боишься?
        - Нет, - я решительно толкнула калитку и направилась к крыльцу. - Это ведь Глеб. Он никогда бы не смог причинить мне вреда… Я знаю.
        В доме было тихо, лишь из кухни доносились сдавленные вздохи. Софья Ильинична сидела на стуле, положив подбородок на набалдашник трости и печально смотрела в одну точку. Увидев меня, она приподняла голову и еще сильнее сцепила пальцы на трости.
        - Где он? - спросила я. - В подвале?
        Софья Ильинична кивнула, потом запустила руку в карман на платье и достала оттуда связку ключей, молча протянула мне. Я так же без слов забрала ключи направилась к уже знакомой двери. Она открылась легко, зато с замком второй, где и был заточен Глеб, пришлось повозиться. Руки дрожали от нервного напряжения, пальцы плохо слушались и постоянно соскальзывали с железного ключа.
        - Мне спуститься к тебе? - спросила сверху Акулина. - Подстраховать?
        - Нет, не надо, - мне все-таки удалось провернуть ключ в замке, и наконец дверь открылась.
        Я сперва заглянула в нее. Через маленькое узкое окно почти под самым потолком едва проникал свет, поэтому я не сразу рассмотрела в противоположном углу свернувшегося клубком волка. Учуяв меня, он сразу поднялся на ноги, оскалился. Но я, подавив вспыхнувший было страх, вошла, прикрыла за собой дверь.
        - Глеб… - тихо позвала, но ближе пока не подходила.
        Ответом мне был угрожающий рык.
        - Глеб… Это я, - повторила мягко. - Аня… - и сделала к нему шаг.
        Волк, продолжая скалиться, попятился. Брякнуло железо, и теперь я заметила на его лапах браслеты с цепями. Сердце сжалось от боли и жалости…
        - Глеб… - я протянула ему руку, повернутую ладонью вверх, чуть наклонилась.
        С волками иметь дело мне не доводилось, а вот с собаками разной степени агрессивности частенько, поэтому я первым делом пыталась успокоить зверя, во всяком случае, так, как умела. Подошла к нему еще ближе, волк по-прежнему скалился, но уже не рычал.
        - Глеб… Я знаю, ты меня не укусишь, - я старалась говорить тихим ровным голосом. - Ты не сделаешь мне больно… Ты ведь любишь меня, я знаю… И я люблю тебя, слышишь? Я люблю тебя, Глеб…
        Морщины на носу волка разгладились, и он осторожно приблизил морду к моей руке. Я ощутила легкое щекочущее дыхание на ладони, улыбнулась.
        - Да, это я, Глеб… Я пришла к тебе, сама… И не уйду. Не оставлю тебя, слышишь?
        Влажный нос уткнулся мне в ладонь, волк прикрыл глаза, а у меня к горлу подступили слезы.
        - Ты узнаешь меня? Принимаешь? - я осмелилась погладить его по жесткой шерсти на шее.
        Он не отпрянул, лишь на миг уставился на меня желтыми глазами, потом снова их сощурил.
        - Спасибо… - я снова улыбнулась и опустилась рядом с ним на колени, погладила уже за ухом, по спине. - А теперь возвращайся, Глеб… Возвращайся к нам. Ко мне... Хорошо?
        Зверь вздохнул и лег рядом, положив голову мне на колени.
        - А ты очень симпатичный волк, - усмехнулась я сквозь слезы и начала поглаживать его по голове. - И даже таким мне нравишься… И знаешь… Не надо от него избавляться… Ведь это тоже ты. Лучше помиритесь… А я приму вас обоих. Уже приняла… Устал, да? Отдохни… Поспи… Я тоже за эту ночь устала… - я легла на спину волка, обхватила его руками и зарылась лицом в шерсть. - Когда ты вернешься, я расскажу тебе, где сегодня была… Ты будешь ругаться, конечно… Опять обвинишь меня в отсутствии инстинкта самосохранения… Но я все равно буду рада это услышать… А потом ты меня поцелуешь… Нет, я тебя сама поцелую. И обниму, вот как сейчас, крепко-крепко… И мы пойдем гулять… Ты ведь еще не весь поселок мне показал, не со всеми познакомил. Давай возвращайся…. - я тоже закрыла глаза, чувствуя, как усталость снова накрывает меня. - Я жду тебя, Глеб… Я знаю, ты сможешь…
        …Проснулась я от внутреннего толчка и еще несколько секунд пыталась вспомнить, где нахожусь. В подвале, вместе с Глебом-волком. Под моей шеей что-то пошевелилось, следом раздался вздох. Я повернула голову - и мои губы сами собой стали растягиваться в улыбке. Я лежала уже не на волчьей спине, а на мужском плече.
        - Глеб… - прошептала я, поглаживая его по заросшей щетиной щеке, но он, все еще пребывая во сне, только чуть поморщился. Я усмехнулась и обняла его за пояс крепче. Тогда же с удивлением обнаружила, что мы оба накрыты большим клетчатым пледом. Под спиной и бедром я тоже чувствовала что-то мягкое, похожее на одеяло. Ну и две маленьких подушки под головой у меня и Глеба. Кто же это о нас так позаботился, пока мы спали? Уж не Софья Ильинична ли?
        - Аня?.. - отвлек меня хриплый заспанный голос.
        Я улыбнулась и приподняла голову, чтобы лучше видеть его удивленные, но в то же время полные нежности, глаза:
        - С возвращением…
        Глава 27
        Глеб обвел растерянным взглядом подвал, затем вновь взглянул на меня.
        - Только не говори, что ты ничего не помнишь, - опережая его, сказала я. - И что мы вообще тут делаем…
        - Нет… Я помню… Помню. Просто, мне казалось… Значит, это был не сон? - он осторожно дотронулся до моей щеки, словно проверяя, реальная ли я.
        - Смотря, о чем ты... - я усмехнулась, накрывая его ладонь своей. - Мы спали, и тебе, возможно, что-то снилось…
        - Ты помогла мне… Стать самим собой, - Глеб перехватил мою ладонь и поднес к своим губам, целуя. - А еще… Ты сказала, что принимаешь мою вторую сущность. Это не сон?
        Я отрицательно покачала головой.
        - А то, что ты… Любишь меня? Не сон?
        - Нет, - шепнула я. - Не сон…
        Глеб улыбнулся и резко приподнялся, нависнув надо мной.
        - И я тебя, - тоже шепнул он, прямо мне в губы. Затем коснулся их почти невесомым поцелуем. Еще одним, и еще… В висок, в щеку, в шею, снова в губы…
        Я прикрыла глаза, наслаждаясь этой лаской, подалась вперед, собираясь поцеловать в ответ, как вдруг…
        - Кхм, кхм, - раздалось за дверью, и следом тихий перестук пальцев по дереву. - Вы уже проснулись, господа? Не хотите ли отужинать?
        Софья Ильинична…
        - Притворимся, что еще спим? - предложил Глеб, нежно кусая меня за мочку уха.
        - Как-то неудобно, - я со смехом уткнулась носом ему в плечо.
        - Неудобно перед бабушкой или неудобно в подвале? - хмыкнул он.
        - И то, и другое…
        - Ладно. Сейчас поднимемся! - тоже сдерживаю смех, крикнул уже бабушке Глеб.
        - Жду, - прозвучало в ответ, и шаркающие шаги стали отдаляться.
        Глеб запечатлел на моих губах еще один поцелуй, на этот раз продолжительней и настойчивей, и только потом, со вздохом сожаления, отпрянул.
        - Знать бы еще, во что одеться… - он огляделся по сторонам. Затем оживился, заметив чуть поодаль аккуратную стопочку с одеждой: - О, спасибо, бабуля…
        Значит, я б была права: об одеяле и подушке для нас точно позаботились Софья Ильинична.
        - А ты не знаешь, где мои вещи, которые я бросила у пруда? - спросила, поднимаясь на ноги следом за Глебом. - Просто там сумка, и телефон… Босоножки опять же… - про белье я деликатно умолчала.
        - Прости … - он виновато покачал головой. - Я не подумал об этом, когда уходил оттуда… Но я сейчас сбегаю, - добавил с готовностью. - Поищу. Может, кто нашел… Себе навряд ли забрали, у нас все друг друга знают… Не переживай, найдем.
        - Я не переживаю, - остановила я его с улыбкой. - Сходим позже вместе. Действительно, маловероятно, что кто-то эти вещи присвоил себе. Тем более, в сумке мои документы…
        - Хорошо, - Глеб порывисто притянул меня к себе, снова поцеловал и вдруг спросил: - Кстати, что-то мне такое вспоминается… Ты, вроде, что-то сделала, за что я могу тебя поругать? Или мне это приснилось? - он прищурился.
        - Нет, не приснилось, - я высвободилась из его объятий. - Идем наверх, все расскажу. На самом деле, это серьезно…
        Глеб бросил на меня настороженный взгляд, но пытать больше не стал. Открыл передо мной тяжелую дверь, пропуская вперед. Когда мы вышли из подвала, сразу почуяли аромат жареного мяса. Софья Ильинична не изменяла своим вкусами и приготовила то, что любила больше всего сама.
        - Проходи, садитесь, - как всегда немного ворчливо произнесла она при виде нас и поставила на центр стола сковородку с отбивными. - А ты? - она кивнула на внука. - Будешь мясо? Или тебе пойти лебеды нарвать у забора? Могу и лопухов… Они у нас в этом году знатные уродились…
        - Бабушка… - Глеб посмотрел на нее искоса, с недовольством.
        - Будет! - ответила я за него, и сама положила на его тарелку кусок мяса.
        - Аня… - теперь карие глаза с укоризной смотрели на меня.
        - Твои ограничения уже не имеют смысла, - заявила я твердо. - Акулина сказала, что отвар перестал помогать. То есть все твои мучения оказались зря. Придется тебе смириться со своей сущностью.
        - А тебе? - осторожно уточнил Глеб. - Смириться с моей…
        - Ешь! - перебила я его строго и тоже подцепила отбивную. После обратилась уже к Софье Ильиничной, которая в этот момент нарезала хлеб толстыми ломтями: - А Акулина где? Ушла уже?
        - Так давно… - ответила старушка. - Как Глебу полегчало, так и ушла… - она будто намеренно избегала говорить о произошедшем с внуком, прятала глаза. - Вечер-то уже на дворе почти…
        Я впервые за это время бросила взгляд за окно. А ведь и вправду небо уже золотится от заходящего солнца, тени от деревьев ползут длинные, ветер стих… Вечереет. Неужели мы с Глебом так долго спали?
        - Так что произошло, Ань? - отвлек меня Глеб от размышлений. - Что такого серьезного? Сейчас можешь рассказать?
        - Мне не надо уходить? Разговор, надеюсь, не интимного характера? - хмыкнула Софья Ильинична.
        - Нет, - ответила я без улыбки. - Даже лучше, если вы останетесь. Потому что это, похоже, касается всех.
        Софья Ильинична с заинтересованным видом подошла ближе.
        - В общем… Когда мы расстались с тобой, Глеб, - я замялась, подбирая слова, - встретила Серовых. Точнее, они искали меня…
        - Искали тебя? - глаза Глеба угрожающе сузились, а бабули, напротив, округлились. - Что им надо? Это был Ден, да?
        - Да, разговаривал со мной Ден, - ответила я. - А хотел он, чтобы я вылечила его брата Семена.
        - И при чем тут ты? Ты не врач…
        - А им и нужен был ветеринар, потому что Семен из-за тяжелых ран не мог вернуть себе человеческий облик. Я лечила волка.
        - Значит, ты пошла к ним? - Глеб, ожидаемо, возмутился. - Сама?
        - Вот то, о чем я и говорила, - я ткнула в него пальцем. - Ты разозлился, даже не дослушав. Дай мне все объяснить!
        - Объясняй, - разрешил Глеб сквозь зубы.
        - Откуда у младшего Серова тяжелые раны? - вставила тут Софья Ильинична. - Куда этот бестолочь вляпался?
        - А вот в этом и вся суть, - я сцепила пальцы в замок. - Глеб… Ты ведь говорил о чужаке, помнишь? Когда мне казалось, что меня преследуют. Думаю, там все же был кто-то… И ты прав, в Больших Перевертышах появились шпионы из чужого клана. С одним из них и сцепился Семен, едва остался жив.
        - Ты спасла Серова? - полюбопытствовала Софья Ильинична.
        - Да, - я кивнула. - Надеюсь, он выкарабкается.
        - Зря, - старушка недовольно поджала губы. - Надо было дать ему помереть….
        - Прекрати, - осадил ее Глеб и обратился уже ко мне: - Что за шпионы? Из какого клана? Серовыми удалось кого-то поймать?
        - Не знаю… - я растерянно пожала плечами. - Скорее всего, нет. Иначе Ден бы знал наверняка, что им надо.
        - О, он уже для тебя «Ден», - не преминул ревниво заметить Глеб. - Вы подружились?
        - Трудно подружиться с тем, кто тебя почти силой заставил делать операцию умирающему волку, - парировала я. - Просто надо же как-то различать этих Серовых. Расстались мы на нейтральной ноте. Он был благодарен мне за брата, а я была счастлива наконец попасть домой. И да, после операции он покормил меня ужином, тогда мы и поговорили немного. О шпионах.
        - Ладно, допустим, - Глеб потер нахмуренный лоб. - Что он говорил о шпионах?
        - Серовы считают, что им нужно ваше Лунное Дерево. Кажется, что-то случилось с источником силы этих чужаков, и они каким-то образом собираются воспользоваться вашим…
        - Пф! - фыркнула Софья Ильинична. - А кукиш они не хотят? Размечтались, наглецы! Так они и получили наше Дерево! И как они его перемещать к себе, интересно, собрались? Выкопать? Или в Перевертыши переселиться всем кланом?
        - Ден сказал, что это может грозить катастрофой для вас, да? - уточнила я. - Что источника на всех не хватит, и пострадают дети и женщины.
        - Нужно не допустить этого, - глухо отозвался Глеб.
        - Ты не хотел бы обсудить это с Серовыми? - осторожно предложила я.
        Однако ответ прозвучал откуда-то из-за спины:
        - Нет!
        От неожиданности я даже подпрыгнула на месте, но в следующую секунду уже узнала этот голос: дед Глеба. Правда, обернувшись, никого не увидела, вот только граф Волков продолжал откуда-то вещать:
        - Не позволю брататься с Серовыми! Этот презренный клан даже взгляда нашего не достоин, не то что слова!
        - Никто с ними не собирается браться, дед, - со вздохом ответил в пустоту Глеб. А вот Софья Ильинична как-то странно смолкла и, кажется, даже вжала голову в плечи, словно испугалась призрака своего почившего отца. И все же, почему его не видно? Может потому что в кухне горит свет?
        - Только попробуйте пойти на перемирие с Серовыми! - снова раздался его голос. - Житья не дам!
        - Что ж между вами такое произошло, Илья Аристархович, что вы не готовы с ними общаться даже под угрозой благополучию Больших Перевертышей? - нервно улыбнувшись, спросила я невидимого призрака. - Неужели старые обиды стоят того? Дело-то серьезное…
        - Не твоего ума дело, девчонка! - да уж, граф, видать, завелся не на шутку. - Мне лучше знать, что серьезное, что нет!
        - Шел бы ты, папа… - пробормотала Софья Ильинична, при этом слово «папа» она произнесла на французский манер, то есть с ударением на последний слог. - Отдохнул еще… Оставь дела живых - живым…
        - Я-то пойду! - воображение подсказывало, что в этот момент он трясет кулаком. - А вы тут совсем совесть потеряли… Эх, Софья, и ты туда же…
        - Ушел? - тихо спросила я после продолжительной паузы.
        - Кажется, да. Дед! - на всякий случай крикнул Глеб, в ответ - тишина.
        - Да ушел, ушел… - ворчливо сказала Софья Ильинична и уже громче, обращаясь к нам: - Но папа прав! Я тоже не согласна даже здороваться с этими Серовыми! Предатели!
        Предатели? В чем же они предали Волковых, интересно?
        - Аня, давай прогуляемся до Полоскунов, - почти перебивая гневную тираду бабули, произнес Глеб. - Заберем твои вещи. Я считаю, тебе надо вернуться к нам. Ты же не против?
        - Нет, нет, конечно, - без всякого сомнения ответила я. - Идем… А вы, Софья Ильинична, не будете против моего возвращения?
        Бабуля хмыкнула:
        - Я что, зря раскошелилась Акулинке на приворот? А еще и ресторан… Только попробуй не вернуться! - с этими словами она поднялась и, постукивая своей тростью, направилась прочь из кухни.
        - Так вот это чьих опять рук дело, - усмехнулся Глеб.
        - Только не ругайся с ней, - попросила я с улыбкой. - Да и я не жалею обо всем, что с нами случилось. Если бы только у тебя не было побочных эффектов… Но, уверена, бабушка уже очень раскаивается в том, что наделала. Так мы идем? - я поднялась первая.
        - Идем, - и Глеб, стоило подойти ближе, взял меня за руку. - За вещами - и обратно.
        Глава 28
        Узнав, что я пришла за вещами, Мила заохала и кажется, огорчилась. Хотя, по правде, я была уверена, что она напротив обрадуется моему уходу, тем более нянька из меня вышла так себе. Но Мила вместе с Кирой даже помогли мне собрать чемодан и взяли с меня слово, что буду заглядывать к ним в гости.
        - И не забудь, что завтра финал конкурса, - напомнила мне Кира, уже прощаясь.
        - Не забудет, поскольку рядом буду я, - усмехнулся Глеб.
        - Ах, ну да… Вы же из судей… - девушка тоже улыбнулась. - Тогда, может, скажете по секрету, есть уже фавориты? Или, может, и победительница известна? Вдруг…
        - Кира, такие вопросы задавать неприлично, - смутившись, перебила ее Мила. - Извините, Глеб, она просто помешана на этом конкурсе, волнуется очень…
        - Я ничего не скажу, но только лишь потому, что ничего не знаю, - ответил Глеб, по-прежнему улыбаясь. - Думаю, этот вопрос будет решаться завтра.
        - А, - с горечью махнула рукой Кира, - я все равно особо ни на что не рассчитываю… Просто интересно, кто победит. Может, даже Аня, - она хитро прищурилась. - Она явно симпатична судьям. По крайней мере, одному из них точно, - и многозначительный взгляд в сторону Глеба. - Хотя нет, думаю, даже двум!
        - А кто второй? - почти одновременно спросили мы с Глебом.
        - Ну как же? А Генрих? - хмыкнула Кира. - Ты же его вылечила…
        - Тогда уже и Серов тоже, - тихо, почти себе под нос, добавил Глеб. - Брата его тоже вылечила…
        - Хватит уже строить глупые предположения! - отмахнулась я с натянутой улыбкой. - Никто мне поблажек делать не будет. Да, Глеб? - и я с вызовом посмотрела на своего жениха.
        - Не будет, - он снова усмехался.
        - И все будет честно?
        - Конечно.
        - И все же, я попрошу тебя кое о чем, - сказала я Глебу уже на пути к его особняку. - По поводу конкурса…
        Он вопросительно приподнял одну бровь.
        - Сделай так, чтобы Кира не оказалась права. Ведь действительно и Генрих, и Ден… Они могут быть предвзятыми в судействе… А я не хочу, чтобы меня благодарили таким способом. Мне вообще не нужна эта победа. Конечно, возможно, я слишком самонадеянна, заблуждаюсь, и все обстоит совсем иначе… Но это так, на всякий случай…
        - Хорошо, - Глеб с трудом сдерживал улыбку, - я позабочусь о том, чтобы ты не стала Мисс Большие Перевертыши. Мне и самому это не надо. Моя невеста должна быть только моей «мисс».
        - Собственник, - я шутливо ткнула его локтем в бок. - Надеюсь, ты не окажешься еще и домашним тираном?
        - Смотря как будешь себя вести, - ухмыльнулся Глеб. Хотел было обнять меня, но помешал чемодан.
        - Тогда и я ничего обещать не собираюсь, - я со смехом пожала плечами.
        - Но сегодня ты ночуешь у меня в комнате.
        - Это просьба? Или приказ?
        - Скорее, второе. Надо начинать оправдывать звание «тирана».
        - О, а ты злой и страшный…
        - … серый волк, - закончил за меня Глеб, тоже смеясь. - Да-да, и в поросятах знаю толк, - тут он изловчился и все-таки притянул меня к себе. Еще и за ухо укусил, не больно, но щекотно.
        - Чего хохочете? - встретила нас на крыльце Софья Ильинична. Она пыталась хмуриться и говорить по привычке ворчливо, но глаза ее все равно смеялись. - Всех пикси распугаете, опять сбегут…
        - С каких это пор ты так заботишься о пикси? - удивился Глеб.
        - С тех пор, как отдала за них почти все свои сбережения!
        - А огород они хотя бы привели в порядок? - спросила я.
        - Только две грядки, - вздохнула старушка. - Опять мне лентяи достались! А вы спать тоже идите, хватит по улицам шататься…
        Она пошаркала к лестнице, тихо сетуя на бестолковых пикси и о зря потраченных деньгах.
        - Спокойной ночи! - крикнула я ей вслед.
        - А вам нет, - ответила старушка, оглянувшись через плечо. И ухмыльнулась.
        Ох уж эта Софья Ильинична, со своей прямотой…
        А Глеб, похоже, решил последовать совету своей бабули, поскольку едва мы оказались в его комнате, он сразу сгреб меня в охапку и принялся целовать.
        - Глеб… - удалось мне вставить между поцелуями. - А не опасно, если мы снова… В смысле, тебе не станет опять плохо?
        - Не должно, - он прикоснулся губами к моему виску. - Мне кажется, мы с моим зверем смогли договориться. Благодаря тебе.
        - Значит, ты больше не будешь пытаться от него избавиться?
        - Я постараюсь привыкнуть к тому, чтобы снова быть самим собой, - Глеб заправил прядь волос мне за ухо.
        Я улыбнулась и уже сама потянулась к его губам, как вдруг вспомнила:
        - А твой дед?
        - Что «мой дед»? - не понял Глеб.
        - Если он придет и будет смотреть на нас…? - я принялась оглядываться в поисках полупрозрачного силуэта. Как-то не очень хотелось бы предаваться любви под наблюдением призрака.
        - Нет, он не посмеет, - Глеб мотнул головой, но не особо уверенно.
        - Точно?
        - Дед! - позвал Глеб.
        - Чего тебе? - прозвучало не сразу, а спустя чуть ли не минуту.
        - Давай ты сегодня побродишь на половине бабушки? Мы с Аней хотим побыть одни.
        - За кого ты меня принимаешь? - оскорбленно отозвался граф Волков. - Больно мне хочется смотреть на эту стыдобу…
        - Ну я так, на всякий случай, - Глеб улыбнулся.
        - Пойду к Соне. Бон нюи…
        - И тебе спокойно ночи, дед…
        - Ушел? - спросила я через несколько секунд.
        Глеб кивнул и снова вовлек меня в поцелуй, от которого пьянела голова, а тело наполнялось знакомой горячей истомой…
        - Я тут подумал… - произнес Глеб, когда спустя время мы, уже утомленные и расслабленные, лежали в объятиях друг друга.
        - О чем? - я почти дремала, примостив голову ему на плечо.
        - О том, что мне все же стоит поговорить с Серовыми…
        - Правда? - встрепенулась сразу я.
        - Правда, - отозвался Глеб, возвращая меня к себе на плечо и обнимая еще сильнее. - Только завтра. А пока спи… Решать все будем завтра…
        Утром Глеб поднялся первым, правда, никуда не ушел, подождал, пока проснусь я.
        - Привет, - я потерла еще сонные глаза, затем разглядела, что он уже полностью одет. - Ты куда-то собрался?
        - Да, я ведь тебе говорил ночью, - Глеб улыбнулся несколько напряженно. - Серова хочу навестить.
        - Так рано? - встрепенулась я и бросила взгляд на часы: начало десятого.
        - А чего тянуть? Надо идти, пока я не передумал.
        - Я с тобой, - одеяло мигом было отброшено в сторону. - Подожди, только умоюсь и оденусь…
        - Ань, может, не стоит… - произнес Глеб, правда, не так уж настойчиво. - Я и один справлюсь…
        - Опять ты за старое? - я глянула на него грозно. - Чего мне уже теперь бояться? Я-то была у Серовых… Да и пациента навестить надо, - нашла еще одну «вескую» причину.
        - Хорошо, - сдался Глеб. - Собирайся, я пока что-нибудь нам на завтрак придумаю… Жду в кухне.
        Пять минут на душ и чистку зубов, три на поиск одежды и две на ее надевание, еще пять минут на прическу и легкий макияж - итого: чуть больше пятнадцати минут на все про все. Да я супер-женщина!
        За это время Глеб приготовил кофе и гренки с сыром.
        - А где Софья Ильинична? - спросила я, садясь за стол.
        - Возможно, гуляет… - Глеб пожал плечами. - Она рано летом встает…
        «Зайца ловит?» - так и подмывало спросить. Но промолчала, сдержалась. Вместо этого сказала:
        - Ты тогда ей записку какую оставь, что мы ушли, а то мало ли, вдруг задержимся?
        - Машину твою еще не починили? - поинтересовалась я уже на крыльце.
        - Обещали завтра или послезавтра, - ответил Глеб. - Хочешь, чтобы я отвез тебя на вокзал?
        - А ты хочешь этого? - я посмотрела на него искоса.
        - Нет, не хочу. Уже не хочу, - Глеб, щурясь от яркого солнца, с улыбкой почесал себе затылок.
        - И я уже не хочу, - я тоже улыбнулась. - У меня отпуск еще не закончился, между прочим.
        - Хотя… - Глеб вдруг стал озабоченным. - Может и стоит тебе уехать. Мало ли что произойдет в ближайшее время в Перевертышах. Если дела обстоят настолько серьезно, как говорит Ден, это может быть опасно…
        Я вздохнула:
        - И сколько раз я от тебя уже слышала это слово «опасно»? Все, перестань, Глеб. Я взрослый человек, а ты не можешь защитить меня от всего. И давай первым делом поговорим с Серовым, а там уже будем думать…
        - Хорошо, - пошел мне снова на уступки Глеб. А он исправляется! - Только пообещай, что будешь…
        - … осторожней, - закончила за него я и взяла его под руку. - Обещаю!
        Пешком до Серовых идти оказалось далековато, возможно, на скорость влияло еще и то что дом их стоял на возвышенности, и последний участок пути пришлось подниматься в горку. Ворота были закрыты, зато на нем висел динамик с кнопкой вызова, а сверху подмигивали красным глазом несколько камер.
        - Волков? - раздался в динамике удивленный голос Дена. - Неожиданно…
        - Я пришел поговорить, - Глеб посмотрел на одну из камер. - Насчет чужаков. Пустишь?
        - А еще я пришла, проведать Семена, - вставила я, тоже пытаясь попасть в объектив камеры.
        - Заходите, - после некоторой паузы ответил Серов.
        И ворота отъехали в сторону, пропуская нас внутрь.
        При дневном свете двор выглядел еще симпатичней, чем вечером: цветы радовали глаз всевозможными оттенками, весело журчал фонтан, а за домом, оказывается, раскинулся сад и виднелась лужайка для отдыха с бассейном.
        Ден встречал нас в холле.
        - Вы пешком? - с легкой иронией уточнил он.
        - Машина в ремонте, - невозмутимо ответил Глеб.
        - Как ваш брат? - я решила переключить внимание хозяина на более нейтральную тему.
        - Уже лучше, - на лице Дена промелькнула едва заметная улыбка. - Вчера вечером он смог вернуть свое человеческое обличие и даже сходил к Лунному Дереву.
        - Я уже почти здоров, - на лестнице появился молодой блондин и стал быстро спускаться по ступенькам. Теперь я видела, что и он мне был знаком, один из тех, кто всегда в числе сопровождающих Дена. - Хотите проверить?
        Семен с усмешкой собрался было задрать футболку, чтобы, видимо, продемонстрировать мне швы, но я остановила его жестом:
        - Не надо, я верю, что вам уже лучше. Это и без осмотра видно. Главное, швы не беспокоят, не гноятся?
        - Нет, уже почти зарубцевались, - ответил Семен.
        - Это замечательно. Но несмотря на явные улучшения, продолжайте принимать антибиотик, чтобы исключить другие проблемы, - посоветовала я.
        - Как скажете, доктор, - он шутливо склонил голову.
        - Так мы можем поговорить? - на этот раз Глеб вернулся к насущной теме.
        Ден кивнул и показал на приоткрытую дверь:
        - Проходите…
        Это оказалась гостиная. Высокие потолки, окна во всю стену, мягкие светлые диваны, кофейный столик из стекла, такие же стеклянные стеллажи с книгами и статуэтками. И много зелени в кадках.
        - О чем разговор? - спросил Ден, опускаясь на диван следом за братом.
        Мы сели напротив, и Глеб, не отрывая прямого взгляда от хозяина дома, произнес:
        - Я думал, ты уже догадался. Не понимаю, почему продолжаешь вести себя как ни в чем не бывало. Аня мне все рассказала… О чужаках и твоих подозрениях. У меня они тоже были, а случившееся с Семеном только укрепило их. Мне кажется, нам на время следует забыть о разногласиях наших кланов и объединиться, чтобы предотвратить возможную беду. Потом, когда все будет позади, можем вернуться к прежнему противостоянию…
        - Звучит красиво, браво, - Ден насмешливо поаплодировал. - Я проникся.
        - Я серьезно, Ден. Давай оставим вражду в стороне и попробуем найти выход из сложившейся ситуации вместе, - спокойно продолжил Глеб.
        - Что нам даст твое единичное присоединение? Весь твой клан - ты и твоя бабка.
        - Пусть так. Но мне все равно есть что и кого защищать. И я готов ради этого на все.
        - Боишься, что в одиночку не справишься?
        Глеб усмехнулся:
        - Ты же прекрасно все понимаешь, Ден… Ни ты со своими родственниками, ни я в одиночку - порознь у нас ничего не выйдет. Только объединив кланы и действуя заодно, мы сможем остановить врага, если такой есть. И дело здесь совсем не в количестве членов наших кланов…
        Серов уже не улыбался, задумался.
        - Хорошо, у тебя есть какие-то предложения? - произнес потом.
        - Для начала мне нужно знать, какую информацию раздобыл ты, - ответил Глеб. - Вы уже знаете, откуда эти шпионы?
        - С большой вероятностью это Зубовы из Полярного. Во-первых, звериное обличие того, с кем дрался Семен, похоже на северных волков, во-вторых, по слухам, именно там начались проблемы с Источником - Лунным Озером. То ли оно серьезно обмельчало, то ли вовсе высохло… Поэтому вполне вероятно, что они нацелились на наш…
        - Мне казалось, войны за Источники уже давно в прошлом, - вздохнул Глеб.
        - А что бы делал ты, если бы наше Дерево погибло? - с вызовом поинтересовался Ден. - Не стал бы искать новый? Хотя бы для того, чтобы спасти свою семью, своих близких…
        - Не знаю… - Глеб задумчиво потер подбородок. - Это действительно трудный выбор… Впрочем, мы сейчас все близки к этому. Поэтому нам надо защитить Дерево. Сегодняшней ночью оно будет цвести, а значит, произойдет наибольший выброс силы… Возможно, Зубовы, если это они, ждут именно этого…
        - Если их Источник гибнет, значит, сами они слабеют, - стал рассуждать Ден дальше. - И победить их, если они нападут, должно быть не так уж трудно…
        - Возможно, ты прав, - кивнул Глеб. - Если бы только знать, сколько их… А что, кстати, имеем мы? Сколько нас может собраться?
        - Мы вдвоем с Семеном, Алекс и Игорь, дядька наш Артур, - стал перечислять Ден. - Женщин пока в счет брать не будем. Можно подключить кого из лисиц, Косолаповых тоже…
        - Еще Кабановы! - вспомнила я соседей Милы.
        - Тоже подойдут, - согласился Ден.
        - Отлично, - тоже кивнул Глеб. - Осталось только сообщить им, что им надо находиться в готовности на празднике. Как насчет того, чтобы организовать патруль вокруг дерева?
        - Да, стоит сделать. Пошлю туда Алекса и Игоря… Могу прямо сейчас, - предложил Серов.
        - Да, давай. Уверен, моя бабушка тоже не откажется помочь. Можно попросить ее присоединиться к твоим ребятам.
        - Не думал, что когда-нибудь случится подобное, - поморщился Ден, - и я буду согласен на помощь самой Софьи Ильиничной, - имя старушки он произнес особенно язвительно.
        - Все бывает когда-то в первый раз, - Глеб тоже произнес это сквозь зубы.
        Далее они несколько секунд сверлили друг друга взглядами, словно проверяли, кто сморгнет первым и проиграет. Но заговорил все же Серов:
        - Если ничего не произойдет до праздника, еще раз обсудим это незадолго до его начала. Встречаемся на полчаса раньше.
        - Хорошо, - отозвался Глеб и поднялся. - Так и сделаем. Мы тогда, пожалуй, пойдем.
        - Я вас не держу, - развел руками Ден. И добавил с привычной ехидцей: - Хотя… Извините, что не предложил кофе…
        - Спасибо, мы уже пили недавно, - ответил Глеб с полуулыбкой. - Кстати, чуть не забыл… Нам ведь надо еще и с победительницей конкурса определиться, - и он бросил быстрый взгляд на меня.
        Ден тоже глянул в мою сторону:
        - Решим на месте.
        Мне же оставалось только улыбаться.
        - Вот видишь, разговор прошел хорошо, - сказала я, когда мы с Глебом уже покинули дом Серовых. - Вам даже удалось пойти на перемирие…
        - Не думаю, что это перемирие будет долгим, - отозвался он без тени улыбки. - Временное, как я и предложил…
        - Глеб… - я взяла жениха под руку. - Может, теперь ты мне все же расскажешь, что именно произошло между вами и Серовыми? Почему вы стали врагами?
        - Это давняя история, - его взгляд стал отрешенным.
        - Расскажи, нам ведь идти еще и идти, - попросила я. - Или лучше у твоей бабушки поинтересоваться?
        - Нет, у бабушки не надо. Она старается избегать этой теме, поскольку… Поскольку это все произошло из-за нее.
        - Из-за Софьи Ильиничны? - я была искренне удивлена такому.
        - Да, - Глеб невесело усмехнулся, - она, можно сказать, главное действующее лицо в этой истории.
        - Ты заинтриговал меня, - я тоже усмехнулась. - Теперь точно мне очень хочется узнать, что там произошло. Рассказывай давай!
        - Бабуле тогда было лет семнадцать, и стал заглядывать на нее один из Серовых…
        - Софья Ильинична, небось, была красавицей в те годы, - заметила я.
        - Наверное, - Глеб улыбнулся уже более открыто. - Во всяком случае, по рассказам, от ухажеров отбоя не было.
        - Вот и я о том же! И что Серов?..
        - Вроде как обесчестил он ее. Насильно.
        - Хочешь сказать, изнасиловал? - я перестала смеяться.
        Глеб кивнул:
        - Она не сразу в этом призналась, прадед узнал немного позже. Конечно, пришел в ярость. А Серовых стали на защиту своего родственничка, того самого… Сперва была драка, в обоих ипостасях, Волковы против Серовых. Некоторое преимущество оказалось на стороне Серовых… А прадед не мог так все это оставить, конечно же. В общем, никто не знает, как и с помощью кого, но он наслал на Серовых проклятье. После него в роду Серовых стали рождаться мальчики бесплодные, сразу не все, но с каждым поколением все больше. И вот последнее поколение, куда относятся Ден, Семен и их кузены, никто из них не способен иметь детей…
        - Как ужас, - выдохнула я. - Жестоко. За одного ублюдка отвечает весь род?
        - Это все в характере моего прадеда, - вздохнул Глеб. - Но это еще не все. Глава клана Серовых сделал ответный ход и проклял уже наш род.
        - Чем именно?
        - Волковы стали заболевать и умирать, один за другим. Умер и прадед вскоре. Умирали и мужья женщин нашего рода. Никто из них не дожил до пятидесяти. Например, мой отец, как и мама. Дед, за которого вышла замуж бабуля через несколько лет после того случая, тоже прожил недолго.
        - Но Софья Ильинична… С ней же все в порядке…
        - Это для всех загадка. Она единственная, кого не коснулся откат. Ну и пока я…
        - Хочешь сказать… - мне прямо поплохело о такой мысли. - Хочешь сказать, ты тоже умрешь? И я, если выйду за тебя замуж? И наши дети… Глеб…
        - Нет, ты бы не умерла, потому что человек… - Глеб обнял меня за плечи. - Откат действует только на оборотней. На полукровок тоже нет, так что дети наши, скорее всего были бы в безопасности… А если бы… Если бы я смог стать обычным человеком, как хотел, то, возможно, и меня миновала бы эта участь...
        - И ты это тоже собирался от меня скрывать? - я попыталась заглянуть ему в глаза. - Очередная тайна?
        - Ну вот рассказал же, - улыбка Глеба вновь вышла горькой. - Просто до вчерашнего дня я пытался сам все это остановить, изменив себя. И если бы мне это удалось, то и рассказывать не пришлось… Теперь же, конечно… Похоже, выбора не осталось. Если боишься рисковать, то…
        - Замолчи, - резко оборвала его я. - Я буду рисковать. И не смей меня опять прогонять из-за своих жертвенных порывов. Надо просто подумать, как все изменить. Любое проклятье можно снять. Может, у Акулины спросить? Она же тоже ведьма.
        - Думаешь, я не спрашивал? Она сказала, что у ее бабки в книге, вроде, есть нечто похожее, но там указано, что подобные проклятия может снять только тот, кто его сделал.
        - То есть, та ведьма? - у меня все упало внутри. Той ведьмы, скорее всего, и в живых нет давно.
        - Или же кто-то, связанный с ней по крови, - добавил Глеб.
        - То есть, дочь, внучка?
        - Вроде, да. Но надо уточнить у Акулины.
        - А ты не пробовал ее найти? Ту ведьму? Спросить у прадеда ее имя.
        - Прадед не признается. Да и смысл искать ту ведьму, с которой был связан прадед, если снимется проклятье только то, что наложено на Серовых. А что делать с нашим? Надо найти тогда и ту, которая помогала Серовым.
        - А это не может быть одна и та же ведьма?
        - Я как-то об этом не задумывался, - Глеб внимательно посмотрел на меня. - Если это так, то…
        - У Серовых кто-то мог знать ее имя?
        - Возможно… Дочь того главы еще жива. Вполне вероятно, что она что-то знает. Но захочет ли она говорить с нами?
        - Захочет, - уверенно проговорила я, - если это поможет избавить от проклятья и их род.
        Но для начала, что бы ни говорил Глеб, я бы хотела все же побеседовать с Ильей Аристарховичем, точнее, его призраком. И с Акулиной, да. С ней даже раньше. И лучше даже сегодня. Нет, прямо сейчас.
        Глава 29
        - Я схожу ненадолго к Акулине, - сказала я Глебу, только мы дошли до его дома. - Хочу поговорить кое о чем.
        - Если ты о нас с Серовыми, то все уже переговорено с ней не единожды, - Глеб улыбнулся с легкой грустью.
        - И все же я схожу, - упрямо продолжила я и, поднявшись на цыпочки, чмокнула его в щеку. - Я быстро. К обеду вернусь. Мне же еще к финалу конкурса готовиться, красоту наводить. А я даже наряд до сих пор не выбрала.
        - Ладно, не задерживайся, - Глеб на мгновение обнял меня, потом отпустил. - Я пока бабушке расскажу, что мы с Серовыми решили.
        - Я быстро, - заверила я его снова и направилась к калитке соседнего дома.
        Я впервые была у Акулины вот так, не за пределами забора, поэтому с интересом оглядывала двор изнутри. Кроме аккуратных, образцов-показательных грядок и кустов перед домом была раскинута лужайка, а прямо у крыльца, источая сладкий дурманящий аромат, цвели флоксы и лилии. Хозяйка увидела меня в окно и замахала рукой, приглашая зайти.
        - Какими судьбами? - встретила она меня удивленной улыбкой.
        - Да поговорить кое о чем заглянула, - я тоже улыбнулась. - Не против? Я быстро.
        - Да хоть долго, - усмехнулась Акулина. - Мне все равно делать нечего. Игнат занят перед финалом, а я вот решила травы сушеные перебрать… Хоть чем себя занять. А ты чего не готовишься к празднику, финалистка?
        - Успею, - усмехнулась я. - Пока есть дела поважней.
        - Ну садись тогда, рассказывай, что за важные дела, - она кивнула в сторону стола. - Чай будешь? Или кофе? Может, квас? Я свой, домашний делаю.
        - Лучше чай, - ответила я, присаживаясь на табуретку, накрытую мягкой цветастой подушечкой.
        Кухня у Акулины была светлой, уютной, но старомодной: простая мебель, много вязаных салфеток, яркие полотенца и ситцевые шторки на окнах, но королевой всего интерьера была, конечно, печка, настоящая, деревенская. С нее-то и спрыгнула на пол черная, словно сажа, пушистая кошка. Подбежала ко мне и, мурча, стала тереться о ноги.
        - Манька, не приставай, - весело прикрикнула на нее Акулина, доставая самовар. - Понравилась ты ей. Она редко к кому идет.
        А чернявая Маня уже запрыгнула мне на коленки и без всякого стеснения устроилась там, свернувшись клубочком.
        - Бессовестная, - Акулина, глядя на нее, покачала головой и принялась расставлять на стол чашки, блюда, сахарницу… - Так что за разговор у тебя?
        - Я сегодня узнала, в чем причина вражды между Волковыми и Серовыми, - призналась я.
        - О как! - ведьма хмыкнула. - И как, впечатлилась?
        - Да уж… - вздохнула я. - Если честно, предполагала что угодно, но не такое…
        - Да, старички-предки пошумели в свое время знатно, теперь молодняк расхлебать все это дерьмо не может. И главное, хуже баб, честное слово! Обычно это женщины импульсивны и склонны обращаться к магии, чтобы отомстить, а тут солидные мужики и такое вытворяют. Если бы ко мне пришли за таким проклятьем, ни в жизнь не стала бы делать! - на столе появился самовар, следом креманка с малиновым вареньем и вазочка с печеньем. - Бабуля моя тоже не опустилась бы до такого, а вот прабабка, знаю, могла… Бабуля осуждала ее, хоть и дочкой была. Мне ее в пример ставила, в смысле, наоборот, чтобы не была такой, как она… Зло ведь всегда порождает обратное зло. Закон мироздания. И Волковы с Серовыми тому тоже пример.
        - А это не могла все-таки сделать твоя прабабка? - осторожно предположила я.
        - Кто ж ее знает? - Акулина со вздохом вытерла руки о передник, затем стала разливать чай по чашкам. - Если б была уверена, что она, попыталась бы снять проклятье, хоть одно. А так только хуже могу сделать. Тут только кровные ведьмы могут помочь.
        - Жаль… - чай пах потрясающе, но из-за тревожных мыслей я не могла насладиться им в полной мере. - Хотя, знаешь, гнев Ильи Аристарховича мне понятен… Все-таки когда так поступают с родной дочкой…
        - А это еще не факт, что там было что-то, - Акулина стала медленно намазывать на печенье варенье. - Поговаривают, что по любви все у Софьи Ильиничны с тем Серовыми было, только Аристархович признавать этого не хотел. Волковы ведь с Серовыми всегда были, как говорят, в контрах. Два аристократических рода, соперничали между собой за власть и влияние… Там уже давно все было накалено, и чтобы все взорвалось, достаточно было одной искорки. Что, собственно, и произошло.
        - Тогда вообще все слишком запутано, - произнесла я, задумчиво отхлебывая из чашки вкуснющий травяной чай. - И не справедливо.
        - Мироздание справедливо. Только часто прилетает обратно не тем, кто нагрешил, а их детям. Потому всегда нужно помнить об этом. И думать о своих детях, внуках и даже правнуках…
        - Но неужели ничего нельзя сделать? - прошептала я уже в отчаянии. - И Глеб… Он же тогда тоже может… умереть. А я не хочу этого… Не хочу…
        - Что делать, что делать? - Акулина посмотрела на меня прямо. - Аристарховича надо пытать. Пусть признается хотя бы он, к кому ходил! Я бы, может, по своим каналам, попыталась чего нарыть… Может, нашла бы кого из родственников той ведьмы.
        - Да, ты права! Я и сама уже думала об этом, - я сделала еще несколько торопливых глотков чая и поднялась. - Пойду займусь этим немедленно! Найду Аристарховича, припру к стенке - никуда не денется!
        - Хотела бы я на это посмотреть, - хохотнула Акулина. - Как ты призрака к стенке будешь припирать.
        Я, представив это, тоже рассмеялась.
        - Ничего, что-нибудь придумаю, - заверила я ведьму. - Спасибо за чай.
        - На здоровье, - улыбнулась Акулина. - И удачи! Вдруг у тебя и получится что толковое…
        Уже выйдя за калитку, я вспомнила, что не рассказала Акулине о шпиона. Но потом меня отвлек тихий шорох шин. Я сперва подумала, что это Серовы опять ищут встреч не простым путем, но обернувшись, увидела совершенно незнакомую машину. Из нее, почти на ходу, выпрыгнул некий мужчина. Я даже не успела закричать, как мне проворно заткнули рот ладонью, и так же мгновенно втянули в ту самую машину.
        Я стала вырваться, попыталась даже укусить похитителя за палец, тот чертыхнулся и отпустил меня. Я, потеряв равновесие, завалилась на сидение.
        - Кто вы? - испуганно спросила и выпрямилась, переводя взгляд с мужчины, сидящим рядом, и водителем, который смотрел на меня через зеркало заднего вида.
        - Неважно, - сухо отозвался брюнет, который меня и затащил сюда. - Побудешь немного с нами. Если твой жених и его друзья выполнят наши условия, отпустим. Нет - тогда извини…
        - Вы… Зубовы? - догадалась я.
        - Видишь, Лева, - кивнул брюнет водителю, - нас уже вычислили, - его голос звучал равнодушно.
        Значит, правда, это они.
        - Чего вы добиваетесь? - я старалась, чтобы мой голос не так дрожал. - Вам надо Дерево? Его сила?
        Брюнет лишь усмехнулся. Неприятный тип. Губы узкие, щеки впалые и взгляд острый, режет, словно бритва.
        - Помолчи, а? - вздохнул он. - Тебе же лучше.
        - Куда мы едем? - я не стала следовать его совету, глянула в окно.
        Похоже, окраины Перевертышей, я здесь точно никогда не была. Видимо, автомобиль везет нас куда-то загород.
        Глеб… Вдруг он успел увидеть, как меня затаскивают в машину? Или Акулина… Окна ее кухни как раз выходят на дорогу. Главное, не паниковать. Вреда эти Зубовы мне пока причинять не собираются, значит, продержимся. Интересно, какое условие они собираются выставить Волковым и Серовым?
        - Сейчас узнаешь, - отозвался брюнет, когда я уже и забыла, о чем спрашивала.
        Машина свернула на лесную тропинку, плохо разъезженную, поэтому нас стало подбрасывать на каждой кочке. Мы продвигались все глубже в чащу, пока не остановились у неприметного и, похоже, заброшенного дома. Возможно, когда-то здесь жил лесничий, или станция какая была.
        Брюнет открыл дверцу, приглашая меня на выход. Выбора все равно не было, потому я поспешила оказаться снаружи. Быстро огляделась на предмет побега. Кругом лес, еще и бурелом. Тут ноги скорее сломаешь, чем убежишь. По тропинке? Можно попробовать, только надо найти подходящий момент…
        Додумать мне не дали, легонько подтолкнули в спину, заставляя идти к хижине. На крыльце нас ждал еще один тип, судя по спокойной улыбке, более доброжелательный. Или он так издевается? Когда я приблизилась, он втянул носом воздух и заметил несколько удивленно:
        - Точно человек. А что, в Перевертышах нормальные самки кончились?
        - Сам себе ищи самку, - тихо огрызнулась я, окинув его презрительным взглядом.
        - Да ладно, ты тоже ничего, - беззлобно ухмыльнулся тот. - Арчи, куда ее?
        - Пусть сидит здесь, - брюнет, к которому он обращался, завел меня в дом и показал на обычную деревянную скамейку, стоящую у окна.
        Из мебели в этом помещении вообще мало что было: стол, пару скамеек, полуразвалившаяся печка. И мусор, много мусора, как и пыли. Я стряхнула с предложенной мне скамьи песок и какую-то труху и осторожно присела.
        И все-таки, что у них на уме? Что собираются делать?
        - Во сколько пойдем? - услышала я, как тихо спросил один из моих похитителей у другого, и обратилась вся в слух.
        - Наши должны собраться к девяти, - отозвался тот.
        К девяти? Это как раз начало финала конкурса, и, кажется, мне уже не доведется в нем поучаствовать. Впрочем, боюсь, что он и так может не состояться. Мое исчезновение рано или поздно обнаружится, и Глеб поднимет всех на уши. Патрули Серовы должны расставить, значит, к Дереву будет не так просто подойти… И что они имеют в виду, говоря о «наших»? Их будет больше? На сколько? Будут ли силы равны? Подумав об этом, я еще сильнее заволновалась. А вдруг Глеб и Серовы не смогут им противостоять?
        - Что случилось с вашим Источником? - набравшись смелости, спросила я. Что если удастся их разговорить? А там и найти более мирное решение вопроса…
        Тот, которого звали Арчи, пусть и не сразу, но ответил:
        - Почти высох.
        - Это был пруд? - под его тяжелым взглядом очень хотелось вжать голову в плечи, и стоило приложить усилие, чтобы спина осталась ровной, а голова уверенно поднятой.
        - Озеро, - поправил брюнет.
        - И почему с ним такое произошло? Должна же быть причина.
        - Тебя это разве касается? - он снова стал злиться. Затем отвернулся, давая понять, что не хочет со мной разговаривать.
        Вот только я не намерена была отставать от него.
        - Касается, - отозвалась тихо, но твердо. - Во-первых, хотя бы потому, что сделали меня разменной монетой… А во-вторых… Вы явно намерены присвоить себе Лунное Дерево. И из-за этого могут пострадать жители Больших Перевертышей, а среди них много детей, женщин…
        - А кто побеспокоится о наших детях и женщинах? - рявкнул Арчи. - Они уже страдают! Моя жена умирает! А она беременная!
        - Мне очень жаль, - мой голос дрогнул. - Но спасая свою жену, вы, возможно, лишите жизни кого-то другого.
        Взгляд оборотня потемнел, в нем отразилась некая внутренняя борьба, но он промолчал. Затем еще раз зло на меня глянул и вышел, хлопнув дверью. Его напарник протяжно вздохнул и направился следом за ним. У двери обернулся и бросил мне:
        - Только попробуй сбежать. Мы следим за домом. И нас больше, чем ты думаешь, - и тоже покинул хижину.
        Глава 30
        Несколько часов я провела практически в одиночестве, лишь изредка в хижину заглядывал кто-то из Зубовых, видимо, проверить, не пропала ли я куда. Телефон у меня не забирали, но толку с него все равно не было: сеть не ловила, да и батарейка садилась. Оставалось лишь на время посматривать и ждать вечера, как я понимаю, некого часа «х», когда должна была решиться не только моя судьба, но и всех Перевертышей. Глеб… Надеюсь, он понял, что со мной произошло, и к появлению Зубовых они с Деном хорошенько подготовятся. Жаль, не могу подать им никого знака… Остается только посылать им мысленные сигналы, вдруг Вселенная, Космос или что там еще, найдет возможность передать их.
        Эх, зря я у Акулины пила чай… Теперь вот просится наружу. А эти хмыри даже не поинтересуются, надо ли мне что-нибудь. Даже воды не предложили! Уже не говорю о еде…
        И в следующий раз, когда в дверь просунулась лысоватая голова водителя Левы, я не выдержала и спросила, придав тону чуток наглости и напористости:
        - Мне надо выйти!
        - Нельзя.
        Лева уже собрался уходить, но я его задержала, повысив голос:
        - Тогда несите ведро! Или мне нужду прямо на пол справлять?
        Тот тихо ругнулся себе под нос и все-таки закрыл дверь. В окне я увидела, как он подошел к остальным типам и что-то сказал, кивая в сторону хижины. А еще через минуту на пороге появился Родион, тот самый, который пытался острить про самок.
        - Идем, в кусты провожу, - произнес он уже без прежней ухмылки.
        - Надо же, сжалились… - я не удержалась от колкости.
        - Мы ж не звери, - отозвался тот, но рожу недовольную скорчил.
        Более-менее подходящие кусты, которые бы меня надежно скрыли от взгляда моего конвоира, нашлись в метрах пятидесяти. Когда завершила со своими потребностями, снова внимательно огляделась: вдруг найдется подходящий путь для побега? Внезапно в кармане моих джинсов коротко завибрировал телефон. Сообщение? Я поспешно достала телефон. Точно! Смс-ка от Глеба: «Где ты???» Сердце заколотилось от волнения: сеть, хоть со слабым сигналом, но появилась! Я, стараясь чуть ли не дышать, начала было набирать ответ: «Меня похитили Зу…» - но дописать не успела. Телефон вырвал Родион, появившийся сзади. Глянул на меня с яростью:
        - Я же просил без глупостей, - и демонстративно выключил телефон, затем засунул его во внутренний карман своей ветровки. - Пошли назад. Живо.
        Не вышло… И я, ощущая себя раздавленной, поплелась за ним.
        И вот меня снова заперли. В и без того темной хижине начали сгущаться сумерки, сжирая цвета и размывая очертания предметов. Вскоре с улицы послышался звук автомобильного мотора. Я тотчас приникла к стеклу: к дому подъезжал огромный внедорожник. Но не прошло и двух минут, как меж деревьев мелькнули еще фары, затем снова. Скоро на поляне перед хижиной стояло уже четыре машины, а их водители и пассажиры покидали салоны, некоторые здоровались друг с другом, переговаривались, курили. Никто не улыбался, все были сдержанны и напряжены. Один мужчина, молодой, был с забинтованной головой и рукой, и меня озарила догадка, что это тот самый шпион, с которым подрался Семен Серов. «Значит, и ему досталось сполна», - не без злорадства подумалось мне, но тут дверь распахнулась. Первым в хижину ворвался свежий вечерний воздух, разгоняя запах затхлости и сырости, следом снова появился Родион:
        - На выход.
        Я не стала спрашивать, куда мы, и без того было понятно, что возвращаемся в Большие Перевертыши. Под взглядами собравшихся я прошла к уже знакомой машине, села на заднее сидение. Брюнет Арчи почему-то не занял соседнее место, вместе него рядом опустился Родион. Арчи же забрался во внедорожник, громко хлопнув дверцей. Остальные собравшиеся тоже быстро расселись по машинам.
        Наша тронулась первой, словно указывая путь, за ней потянулась вереница из трех других автомобилей. Ехали медленно, точно крались, вглядываясь в темноту. Впереди забелели первые домики Перевертышей, а в следующий миг откуда-то из сумрака леса выскочили двое, явно вознамерившись преградить нам путь. Это точно был кто-то из Серовых или близких к ним, и я начала мысленно молиться, чтобы у них все получилось. Но увы, водитель Лева резко выдавил газ, и машина, взревев, помчалась вперед. За ней сделали то же самой остальные автомобили. Двое «наших» успели отскочить в последнюю секунду, мне даже показалось, что одного даже все-таки задело, поскольку он упал, схватившись за плечо. Надеюсь, травма несерьезная.
        Таким образом Зубовы въехали в Большие Перевертыши уже на полной скорости. Мимо проносились знакомые дома, а я с замиранием сердца ждала встречи с Глебом.
        Главная улица… Особняк Волковых… Окна нигде не горят. В соседнем доме Акулины тоже темно. Где же они все? Наверное, на площади… Или у Дерева.
        Дом Милы, тоже словно заснул. На улице почти нет людей. Наконец впереди показалась площадь, освещенная фонарями. Теперь понятно, где все жители Перевертышей. Здесь, как я и думала, наверное, ждут начала финала конкурса. Или же они все уже в курсе происходящего?
        Автомобили свернули на улицу, ведущую к Лунному Дереву. Вскоре я увидела и его само, украшенное разноцветными гирляндами, будто новогодняя елка. А вокруг дерева плотным кольцом стояли люди, в основном мужчины, и среди них я почти сразу разглядела Глеба.
        Машина остановилась, но Родион с водителем не спешили выходить. Мимо прошел Арчи, за ним - еще трое. Выстроились шеренгой впереди автомобилей, и я услышала голос Дена Серова:
        - Кто такие? Требую представиться по всем правилам Кодекса.
        - А мы не в гости пришли, чтобы им следовать, - отозвался Арчи. - Да вы и сами уже в курсе, кто мы такие и зачем здесь.
        - Никогда не думал, что некогда уважаемый клан Зубовых, северных волков, явится вот так, посреди ночи как шакалы, чтобы ограбить и разорить себе подобных, - чеканя каждое слово, проговорил Ден. - В таком случае, не ждите доброго приема.
        - А мы и не ждем ничего. Ни от вас, ни от кого другого, - ответил Арчи. - Нам нужна сила вашего Дерева, и мы ее получим, чего бы этого нам ни стоило.
        - Даже ценой своих жизней? - уточнил Серов.
        - Нам уже нечего терять, - в голосе Зубова действительно слышалась решимость и бесстрашие. - Да и девушка ваша у нас. Неужели ее судьба вас не волнует? Если подпустите нас к Дереву, она останется жива…
        - Где Аня? - я наконец услышала Глеба, и в глазах стало горячо от подступающих слез. - Первым делом я хочу ее видеть. Мне надо убедиться, что с ней все в порядке. Тогда, возможно, продолжим разговор…
        - С ней все в порядке. Пока.
        - Я хочу ее увидеть, - непривычно жестким тоном произнес Глеб. - Все переговоры только после этого.
        Мне показалось, что Зубов усмехнулся, но потом все же ответил:
        - Ладно… - и повернулся к машине, махнул рукой.
        Родион молча открыл дверцу, вышел сам и заставил выйти меня. Ухватился крепко за мое запястье, чтобы не могла убежать, и повел вперед. Я смотрела на Глеба во все глаза и видела в его ответном взгляде страх и волнение.
        - Аня… - он было бросился ко мне, но Родион рывком заставил меня оказаться у него за спиной.
        Глеб остановился, но поза по-прежнему была напряженной, словно он готов был в любой момент броситься на моего обидчика.
        - Видишь? Жива и невредима, - между тем произнес Арчи.
        - Аня? - Глеб смотрел только на меня.
        - Это правда, со мной все в порядке, - отозвалась я, выходя из-за спины Родиона. Мне надо было успокоить Глеба, чтобы он сгоряча не наделал глупостей. Я даже попыталась улыбнуться.
        Теперь я могла видеть почти всех, кто стоял на защите Лунного Дерева: братья Серовы, соседи Милы Кабановы, сам Жора… А еще Генрих, Игнат и Софья Ильинична. Многих из остальных я не знала, но это не мешало восхищаться их решимостью и выдержкой.
        - Отпусти ее, - угрожающе процедил Глеб.
        - Только после того, как вы уйдете с дороги, - ответил Арчи.
        Я услышала за спиной хлопки автомобильных дверей: подтягивалась свита Зубовых.
        - А если мы отступим, что будете делать? - подала голос Софья Ильинична. По ее прищуренному любопытному взгляду никак нельзя было сказать, что она волнуется. - Что-то лопат у вас не вижу… Бензопилы, топорика какого… Как-силушку-то домой потащите? Чай не богатыри, и машины у вас хлипкие. Деревце наше не выдержат. Да и сдохнуть оно в дороге сможет, что если иссохнет? Тогда ни нашим, ни вашим не будет.
        Кажется, Арчи несколько растерялся, глянул на старушку удивленно, словно сомневаясь, она ли это говорит и стоит ли ей отвечать.
        - Что смотришь, милок? - продолжала Софья Ильинична, уперев руки в боки. - Отвечай, когда старшие спрашивают. Что делать-то собираетесь? А то, гляжу, головы-то у вас горячи, а как с разумом?
        - Кристаллы у нас есть, которые силу впитают в себя, - ответил Арчи сквозь зубы. - Мы ж не идиоты, чтобы дерево рубить, - его тон ненадолго стал нормальным и спокойным.
        - Ну значит не совсем идиоты, да, - согласилась Софья Ильинична. - А потом че делать будете, когда в кристаллах сила кончится? Опять придете? А если нас к тому времени меньше станет? Помрем с вашей легкой руки, пока источник восстановится... И потом… Вы хоть знаете, что сила, даруемая Источником, прямо зависит от числа жителей на его участке? Станет нас меньше, тогда и вам меньше достанется…
        - Нас и самих скоро меньше станет, - со злой горечью произнес Зубов. - У нас в поселке уже умирают… И жена моя с ребенком, которого носит, уже слишком слаба…
        - А что ж с вашим-то Источником случилось? - Софья Ильинична сделала заинтересованное лицо . - С чего это ему пропадать?
        - Высохло наше Озеро, обмельчало, - стал нервно отвечать Арчи. - Людишкам места все не хватает, стройку развернули под боком, все копают и копают… Осушают. Мы как ни боролись с ними, ничего не вышло… А Озеро стало гибнуть.
        - Да уж… - сочувственно протянула старушка Волкова. - Источники не терпят рядом людей, бунтовать начинают, а если силы не равны, то погибают… Мы свое Дерево тоже едва отвоевали.
        «Источники не терпят людей? - пронеслась у меня мысль. - Значит, вот из-за чего Глеб не хотел, чтобы я подходила к Дереву. Тогда как же оно меня к себе подпустило?»
        - Хватит болтать со старухой, Арчи! - окликнул его Родион. - Ты что, не понимаешь, что она тебе зубы заговаривает?
        И словно в подтверждение его слов сзади раздался угрожающий рык, а в следующий миг в воздухе мелькнула быстрая тень, и сам Родион был сбит с ног мощными лапами волка.
        Мое запястье обрело свободу, однако меня отбросило в сторону, и я упала на землю. Не успела приподняться, как через меня, даже не задев, перепрыгнул еще один волк.
        - Аня, уходи, - Глеб схватил меня за руку, поднял рывком и толкнул в сторону. - Прячься!
        - Я пригляжу за ней, - мое несчастное запястье теперь оказалось в руке Акулины. Она потянула меня за собой, а я в последнюю секунду успела заметить, как Глеб тоже оборачивается волком и мчится в самую гущу драки.
        Оборотни один за одним принимали свой звериный облик, некоторые даже на бегу или в прыжке.
        - Ну и я разомнусь малек, - услышала знакомый голос. Софья Ильинична на выдохе потянулась, хрустнула шеей и тоже на глазах превратилась в волчицу.
        - Не зевай, - дернула меня Акулина. - Мы все равно с тобой здесь бесполезны. Еще под раздачу попадем…
        - Они же поубивают друг друга, - со слезами прошептала я, оглядываясь на настоящую бойню, которая разворачивалась позади.
        - Будем надеяться, из наших никто не пострадает, - ведьма дотащила меня до Лунного Дерева, и мы спрятались за его широкий ствол. - А этим Зубовым так и надо. Хотели войны? Пусть получают!
        - Зря они все это затеяли… - с горечью вздохнула я. - Столько глупостей натворили. Неужели нельзя было помощи попросить? Может, решили бы как-то…
        - Как? - хмыкнула Акулина. - Источника-то на всех не хватит…
        - Не знаю… - проговорила я. - Откуда мне знать?
        Я прикрыла глаза, вслушиваясь в звуки борьбы неподалеку: стуки, рычания, хрипы… Только бы никто не погиб, только бы не погиб… Глеб, Софья Ильинична… Держитесь… Серовы тоже. Сейчас мы оказались по одну сторону, и они стали «нашими».
        - Кажется, тебе скоро работы предстоит невпроворот, - произнесла Акулина, выглядывая из-за Дерева. - Но я помогу чем могу… Игнат! - вдруг вскрикнула она, но тут же зажала рот.
        - Что такое? - заволновалась я, тоже высунув голову.
        Ведьма убрала ладонь от лица:
        - Ничего… Вроде, обошлось…
        Я наконец тоже увидела Игната, ловко отбивающего волков большой длинной палкой. На белой футболке в районе плеча виднелось темное пятно, похожее на кровь, но двигал рукой он нормально. Значит, его всего лишь задели… Неподалеку с видом разъяренного Рембо размахивал вилами Генрих. Но ни Глеба, ни кого-то другого из знакомых в этой звериной куче-мала, да еще и в темноте я не могла различить.
        И словно в насмешку этому яростному жестокому действу на Дереве ярче и жизнерадостней замигали гирлянды, отбрасывая вокруг разноцветные блики. А в следующее мгновение нас окутало розоватым светом.
        - Началось… - на выдохе произнесла Акулина, задирая голову.
        Я тоже посмотрела вверх, на крону Дерева - и не смогла сдержать возгласа изумления. На ветках, между плотными жесткими листьями стали распускаться бело-розовые цветы, крупные, похожие на магнолию, с одной лишь разницей: их сердцевинки были не желтыми, а лиловыми, и именно изнутри бутонов шел свет. Воздух стал наполняться нежным сладким ароматом. От него немного кружилась голова, но в сердце само собой расцветало успокоение и счастье. Звуки стали приглушенней, сейчас я видела, слышала и чувствовала лишь одно Дерево. Оно было живое, я ощущала это каждой клеточкой своего тела, и будто чего-то ждало от меня. Поддавшись некому внутреннему порыву, я опустилась на колени, прижала ладони к земле, у толстых корней.
        - Помоги… - я слышала свой шепот будто со стороны. - Прости… Примири…
        Казалось, все вокруг замедлилось, остановилось. Замерло. Сердце бешено колотилось в грудной клетке, а я ждала, сама не зная чего. Внезапно по листьям, шелестя, пробежал ветерок, встряхнул ветки, дунул мне в лицо. Я всего на мгновение прикрыла глаза - и тут же вздрогнула, почувствовав, что мне на колени что-то упало. Желудь? Только крупный, шершавый. Плод Лунного Дерева? И что мне с ним делать? Я провела по круглому бочку пальцами, и кожура вдруг треснула, тонкие дорожки сеточкой разбежались по поверхности. Расселина в центре стала толще, и из нее стал пробиваться росток.
        - Что это? - до меня донесся далекий голос Акулины.
        Я оторвала взгляд от ростка и повернулась к ней. Если сразу ведьма виделась мне словно сквозь дымку, то постепенно очертания ее фигуры становились четче, а окружающие звуки возвращались. Я несколько раз сморгнула, прогоняя остатки своего непонятного состояния.
        - Что это? - повторила Акулина, взволнованно глядя на проросший плод у меня в руках.
        - Не знаю… - я растерянно улыбнулась. - Но мне кажется, это новое Лунное Дерево…
        - Не может быть! - ведьма осторожно взяла у меня росток и принялась его пристально рассматривать. - Невероятно… Но это и есть оно! Лунное Дерево сбрасывает один единственный плод раз в несколько столетий. И никто не знает, когда это произойдет в следующий раз. Аня, как это у тебя вышло?
        - Не знаю, - я пожала плечами и забрала у нее росток. - Наверное, совпадение… Правда, я попросила у Дерева помощи…
        - Что происходит? - рядом со мной оказался Глеб, изрядно помятый и побитый, в лохмотьях вместо одежды, но все же живой и твердо стоящий на ногах.
        Только теперь я заметила, что драка прекратилась, а все ее участники окружили Дерево и смотрели на одну меня. Все грязные, в ссадинах и синяках, разорванной одежде, они сейчас походили на восставших из мертвых, и лишь мягкий розовый свет, исходящий от Лунного Дерева напоминал, что все это действительно происходит в реальности, со мной. Что заставило их остановиться, прекратить эту жестокую и бессмысленную борьбу? Неужели цветение Дерева?
        - Оно зацвело, - тихо сообщила я и без того очевидную вещь. - И вот еще… Кажется, у нас появилось еще одно… Дерево.
        Росток за каких-то несколько минут вырос еще немного, а пробившиеся нежные тонкие листочки готовы были вот-вот раскрыться. И это без почвы и воды, просто находясь у меня в руках.
        - Я думаю… - мой взгляд переместился на застывшего в смятении Арчи Зубова. - Может, нам следует отдать его… Им? Кажется, Дерево хотело именно этого.
        - Я бы не давала, - язвительно проговорила Акулина. - Не заслужили. Они преступники, шантажисты, захватчики!
        Я вопросительно глянула на Глеба.
        - Решай сама, - отозвался он.
        Я посмотрела на хмурую и уставшую Софью Ильиничну, которая куталась в огромную шаль, невесть откуда возникшая в таком месте и такой час… На Дена, глядящего в ответ из-подо лба… Потом он задумался о чем-то на миг и махнул мне рукой, словно давая разрешение…
        Теперь сделать это было легче. Я подошла к Арчи, протянула ему росток:
        - Посадите у себя, он быстро растет…
        - Спасибо, - я совсем не ожидала увидеть в глазах этого жесткого мужчины слезы. - И простите…
        - Прощение просите не у меня, - ответила я тихо и кивнула в сторону собравшихся жителей Больших Перевертышей. - А у них… - после чего развернулась и пошла прочь.
        Глава 31
        Часы показывали уже далеко за полночь, а в кухне особняка Волковых еще горел свет и было довольно людно. За столом нас собралось пятеро: я, Глеб с бабушкой и Акулина с Игнатом. Чай уже давно остыл, тарелки опустели, а мы все никак не расходились, обсуждая прошедший вечер.
        - Хорошо, что никого серьезно не ранили, - произнесла я уже который раз за вечер, переводя взгляд с ссадин Глеба на забинтованное плечо Игната.
        Софья Ильинична тоже держалась бодрячком, более того, на ней не было ни одной царапины, и единственное что пострадало - ее одежда во время обращения. Впрочем, проблемы с одеждой возникли у всех оборотней, благо, жители соседних домов принесли участникам драки пледы и куртки, чтобы прикрыться.
        Я не видела, как уезжали Зубовы, только узнала уже потом, что их Глава пытался еще что-то сказать Серовым, возможно, попросить прощения, но те не захотели его выслушать. Остальные жители тоже проигнорировали их порывы, и тем не оставалось ничего, кроме как сесть по своим машинам и покинуть Большие Перевертыши.
        - Может, еще чего поешь? - спросил меня Глеб, хмурясь.
        Он никак не мог простить себе, что упустил момент, когда меня выкрали, и теперь окружал излишней заботой.
        - Нет, спасибо, в меня уже ни кусочка не лезет, - я с нежностью посмотрела на него. - И хватит уже себя винить.
        Момент моего похищения, как я и думала, увидела Акулина. Она тотчас бросилась к Волковым, но пока суд да дело, машина Зубовых вместе со мной успела скрыться. Глеб отправился к Серовым, и уже вместе они стали разрабатывать план, как меня спасти.
        - Мы догадывались, что Зубовы должны появиться к ночи, когда начнет цвести Лунное Дерево, - рассказывал он мне, - и привезут тебя, чтобы шантажировать. Поэтому начали готовиться к встрече с ними. Оповестили всех жителей, попросили их помощи. Согласились многие. У всех дорог на въезде в Перевертыши поставили охрану, которая должна была связаться с нами, как только появится машина Зубовых, и по возможности задержать их. На последнее надежды, конечно, было мало, да и двое оборотней против картежа машин - тоже оказалось рискованно, но зато мы узнали, когда Зубовы въехали в поселок. Тебя наши ребята тоже смогли разглядеть в машине, и это немного меня успокоило. Ну а дальше ты сама знаешь…
        Да, дальше я все видела сама… И даже приняла непосредственное участие в разрешении конфликта. Правда, как это у меня вышло, я до сих пор не понимала. Цветущее Лунное Дерево, его удивительный плод и росток, набирающий силу на глазах. Чудеса какие-то… Или даже сон.
        - Я знала, что с тобой что-то не чисто! - заявила Акулина, когда мы возвращались с площади.
        - О чем ты? - переспросила я, хотя знала ответ. Просто нелегко было поверить, что Дерево действительно откликнулось на мою просьбу. Возможно, все вышло случайно? Совпадение?
        - Да ты вела себя как ведьма! - отозвалась Акулина. - Разговаривала с Деревом, а оно тебе отвечало. Я-то знаю, как это выглядит! Говоришь, бабка у тебя была травницей? А, может, природницей? Это как раз ведьмы, которые черпают силы из природы. Ритуалы на деревьях и растениях проводят…
        - Не знаю, - вздохнула я. - Что слышала, то тебе и рассказала… Мои родители вообще в такие вещи не верят. Материалисты. И я до недавних пор не верила… Пока сама не столкнулась, - я посмотрела на Глеба и улыбнулась, он обнял меня в ответ, крепче прижимая к себе.
        - Но я тебе точно говорю: ты из наших. Ведьма! - не унималась Акулина, правда, теперь она уже тоже улыбалась. Веселились. - Тогда все становится на свои места. И то, что Лунное Дерево тебя приняло, и твой иммунитет против таких, как Игнат, - она тоже взяла сатира под руку. - Природницам против подобных чар и амулетов никаких не надо. У них врожденная защита.
        - И что мне теперь с этим делать? - усмехнулась я. - Со всем этим знанием? Ведьмой я не хочу быть.
        - Ты уже ведьма, - резонно ответила Акулина. - А что делать с этим, сама решай. Можешь жить как раньше, будто и нет ничего. А можешь развивать в себе свои силы. Выбор за тобой.
        Выбор за мной… Только не хочу я ничего выбирать, во всяком случае сейчас. Мне нравится моя жизнь, моя профессия, у меня есть любимый, который, надеюсь, скоро станет моим мужем…
        Кстати, о муже. Вспомнив о Глебе, я тотчас вспомнила и о проблеме, которую пыталась решить до своего похищения.
        - Софья Ильинична! - я посмотрела на старушку, которая в этот момент пыталась вылить остатки чая из заварника себе в кружку Она встрепенулась, а следом звякнула чашка, встретившаяся с носиком чайника.
        - Напугала, окаянная! - проворчала Софья Ильинична.
        - Извините, - я примирительно сложила руки и улыбнулась. - Но мне очень надо поговорить с Ильей Аристарховичем. Не могли бы вы его позвать?
        - А чего я? - пожала плечами старушка. - Сама позови. Будто он меня слушается… Ему тут никто не указ.
        Ладно, попробуем…
        - Илья Аристархович, - громко произнесла я. - Можно вас на разговор? Очень важный.
        Прошло не меньше минуты, прежде чем в тишине раздалось сварливое:
        - Я при чужих разговоры не веду. Выпроводите гостей, тогда и поговорим.
        Я растерянно глянула на Акулину, но она уже сама поднималась из-за стола:
        - И вправду, пора нам идти. Засиделись у вас, - она похлопала Игната по плечу, призывая сделать то же самое. - Пора и совесть иметь. Спасибо за ужин и чай. Увидимся утром, - ведьма подмигнула мне. - Вдруг новости какие появятся…
        - Если появятся, непременно расскажу, - заверила ее я.
        Глеб тоже поднялся, чтобы проводить гостей, а мы с Софьей Ильиничной остались в кухне.
        - О чем хочешь поговорить? - спросила она меня хмуро. - Неужто о проклятье?
        - О нем, - призналась я. - Хочу, чтобы Илья Аристархович назвал имя ведьмы. Пора уже заканчивать с этой враждой. Ведь она может коснуться и моих детей. А я не хочу жить в страхе за них.
        - Да не скажет он тебе ничего, - вздохнула Софья Ильинична. - Упрямый он как баран!
        - Как смеешь отца родного так обзывать, Софья? - от гневного голоса призрака завибрировал воздух и задребезжала посуда на столе. - Если бы я мог…
        - Ты уже сделал все, что мог, папа! - устало отмахнулась Софья Ильинична. - Сам благополучно отошел в мир иной, а мы тут мучаемся.
        - Да я… Да вы… - возмущенно запыхтел граф. - Внук, послушай, что эти женщины несут! - обратился он за поддержкой к вернувшемуся Глебу.
        - Дед, они правы, - отозвался Глеб, приглушая яркость света. - Давай уже как-то решим этот вопрос. И покажись, тяжело общаться с воздухом.
        - Какой я вам воздух? - теперь тон Ильи Аристарховича стал обиженным, но рядом со столом все же начали проявляться очертания его силуэта. - Так меня еще никто не обзывал.
        - Какой-то сегодня капризный, папа, - заметила Софья Ильинична.
        - Потому что устал от всех вас, - призрак поджал губы. - И от жизни такой не-жизни. Отдохнуть хочу, и к Мари своей.
        - Не мудрено! Матушка уже заждалась тебя, - со вздохом согласилась Софья Ильинична. - А ты все здесь бродишь. Контролируешь все…
        - Не могу я вернуться, - ответил граф Волков словно через силу. - Держит меня тут…
        - Ты не говорил об этом! - изумилась Софья Ильинична. И посмотрела на нас с Глебом: - Он всегда твердил, что остался здесь по собственной воле! Что мы без него пропадем. А теперь оказывается, что его тут кто-то держит!
        - Не кто, а что, - поправил ее призрак нервно.
        - И что же? - поинтересовался уже Глеб. - Что тебя тут держит, дед?
        - Может, твоя ложь? - с непонятной мне горечью вставила его бабуля.
        - Не… - начал было Илья Аристархович, но тут же смолк и как-то сник, отвернулся от нас.
        - То есть я права? - уточнила Софья Ильинична. Тот снова промолчал.
        - О чем вы, бабуля? - спросил ее Глеб. - Рассказывай. Чего я не знаю? Может, это касается все того же проклятия?
        - Он знал, что у меня по любви с Борькой все было, - печально усмехнулась старушка, глядя на призрака. - Но не смог этого принять. А мы пожениться хотели, но где там… Батюшка родной чуть со свету не сжил, потом еще и Борьку чуть не убил. А под конец и проклятье наслал!
        - Так им и надо! - наконец подал голос Илья Аристархович. - Думали, что безнаказанно девок портить могут? Вот пусть и получают за это!
        - Получили уже! И наш род в том числе!
        - Да Борька твой не женился бы на тебе! Вон, как жареным запахло, сразу в город сбежал! Что ж не боролся за тебя до конца? Трус! Хорошо еще, что дитя от него не прижила…
        Теперь пришла очередь Софьи Ильиничны с обидой поджимать губы. Кажется, Илья Аристархович относительно этого Борьки был прав, поскольку она его слова не спешила оспаривать. В общем, история житейская, но последствия от нее оказались, я бы сказала, чудовищные…
        - Прадед, бабушка, может, хватит ссориться? - примирительным тоном спросил Глеб. - С тех пор столько времени прошло… Уже б все давно забыли обо всем, если бы не твое проклятье, дед… Вот зачем ты пошел на такой шаг?
        - Эх, молодежь… - протянул Илья Аристархович. - Не знакомы вам уже понятия чести, гордости… Не сможете клан защитить достойно от позора да беды!
        - Это ты зря, дед, - покачал головой Глеб. - Все нам знакомо. Только мы жить хотим, и лучше всего в мире со всеми. Тогда и защищаться ни от кого не придется. А враждовать из-за какой-то гордости и смотреть, как из-за нее же гибнут твои дети и внуки… Неужели это стоит того, дед?
        Глеб замолчал, и в кухне повисла тишина. Софья Ильинична ушла мыслями в себя, граф опустил взгляд, тоже о чем-то раздумывая.
        - Илья Аристархович, - осторожно позвала я, нарушая тем самым молчание. - Может, вы все-таки скажете, что за ведьма помогала вам с проклятьем?
        - Зачем тебе? - все еще ворчливо переспросил тот.
        - Хотим проклятье снять, - честно ответила я.
        - Чтоб Серовыми лучше жилось? - вспыхнул снова граф. - А они? Они сделают хоть что-нибудь для нас?
        - Сделают, - как можно убедительней сказала я. Конечно, стопроцентной уверенности в этом не было, но я все же надеялась, что стоит только сделать шаг первым, и ответный не заставит себя ждать. Познакомившись ближе с Деном и его семьей, теперь они не казались такими уж мерзавцами. - Надо же кому-то начать… И разорвать этот порочный круг.
        - Михновки, - быстро проговорил призрак.
        - Что? - не поняла я, хотя сердце дернулось от показавшимся знакомым названия.
        - Та ведьма была из деревни Михновка, - повторил прадед почти скороговоркой. - А звали ее… Раиса, кажется. Но она немолодая была, померла уже давно…
        От волнения закружилась голова, и я сжала ее ладонями.
        - Аня, ты чего? - забеспокоился Глеб. - Тебе плохо?
        - Нет, просто… Это, кажется, деревня, где жила моя бабушка, - тихо отозвалась я.
        - Так эта ведьма - твоя бабка? - встрепенулась Софья Ильинична.
        - Нет, но… Мне надо кое-что уточнить, - я начала лихорадочно искать свой телефон.
        Мою бабушку звали Людмила, а вот имя ее родной сестры, кажется, как раз было Раиса. Но чтобы это узнать точно, нужно было позвонить родителям…
        Глава 32
        Мне повезло вдвойне: во-первых, телефон поймал сеть, во-вторых, мама, несмотря на поздний час, еще не спала: заработалась над переводом статьи. Моему звонку она, конечно же, удивилась, но много расспрашивать о причинах не стала, а на вопрос о сестре бабушки ответила сразу:
        - Да, тетю звали Раисой. Но я ее плохо помню, у них с мамой была приличная разница в возрасте, то ли пятнадцать лет, а то и все восемнадцать. Они мало общались, даже, вроде, в ссоре были…
        - А чем она занималась? - спросила я.
        - Понятие не имею. Жила в Михновке, а кто по профессии была - не помню. Но вроде как ее не очень любили в деревне, ведьмой называли, боялись, - мама скептически хмыкнула, а мое волнение только усилилось: кажется, все подтверждается…
        - А бабушку ведьмой не называли? - осторожно уточнила я. - Она же, вроде, с травами все любила возиться. Помню, за настоями к ней какими-то люди приходили.
        - Ну да, разбиралась в травах, мы с Сашкой всегда здоровыми были. Мама говорила, что это из-за ее травок, но я думаю, просто хороший иммунитет. Ты вон тоже почти не болела, хотя травок никаких не пила. А с чего такие вопросы странные, да еще и посреди ночи? - с опозданием поинтересовалась мама. - Случилось чего? У тебя там все в порядке?
        - Да, все отлично, - заверила я. - А вопросы… Потом объясню, хорошо?
        - Ладно. Домой когда вернешься?
        - Скоро, - неопределенно ответила я. - Я позвоню.
        После этого я быстро свернула разговор, попрощалась и положила трубку.
        - Все как ты и думала? - спросил Глеб, когда я отложила телефон.
        Я растерянно кивнула:
        - Похоже, Акулина права. У меня действительно в роду были ведьмы. И, может быть, я сама… Тоже такая. Бред какой-то, - прошептала я в порыве и закрыла лицо руками. - Трудно поверить…
        - Тогда получается, - Глеб отнял мои руки от лица, обхватил их своими ладонями, согревая, и заглянул мне в глаза, - это ты можешь снять проклятие?
        - Надо спросить у Акулины, - я неуверенно улыбнулась. - Вдруг нужна прямая родня, а тут всего лишь племянница. Как думаешь, Акулина уже спит?
        Глеб выглянул в окно:
        - Свет не горит. Наверное, легла спать. Давай и мы пойдем спать. Сегодня был безумный день, нам всем надо отдохнуть. А завтра, с новыми силами, будем решать, что делать.
        - Ты прав, - вздохнула я. - Утро вечера мудренее. Идем спать…
        Проснулась я рано: слишком много мыслей одолевало одновременно. Похоже, пока не решатся все проблемы, выспаться нормально мне не удастся. Глеб еще спал, и я в одиночестве спустилась в кухню, приготовила на всех завтрак: сытную яичницу с ветчиной и сыром. Ее аромат, видимо, быстро распространился по дому, потому что вскоре появилась Софья Ильинична.
        - Готовишь? - спросила она, заглядывая в сковороду.
        - Да, присаживайтесь, сейчас положу.
        Софья Ильинична придирчиво осмотрела содержимое своей тарелки, в частности количество ветчины, затем попробовала и изрекла:
        - А ты исправляешься.
        Я не сдержала улыбки:
        - Стараюсь.
        Глеб тоже не заставил себя ждать, за что и получил еще горячую порцию яичницы.
        - Идем к Акулине? - спросила я его, торопливо допивая чай.
        - Иди одна, - ответил Глеб. - А я схожу к Серовым. Надо и их родственников разговорить. Думаю, так будет лучше. И быстрее.
        Я согласилась, что не стоит терять время, и лучше делать все одновременно, поэтому к Акулине отправилась одна.
        - Раскрутили деда? - с порога поинтересовалась она.
        - Да.
        - Значит, теперь мы знаем имя ведьмы? - глаза Акулины загорелись азартом.
        - Знаем, - вздохнула я.
        - И? Чего ты такая кислая?
        - Ты была права, Акулина, - ответила я. - Насчет меня и моей бабушки…
        - В том, что вы ведьмы? - уточнила она. И вдруг ее лицо озарилось догадкой: - Так это она? Твоя бабка навела проклятье?
        - Почти, - я невесело усмехнулась. - Ее родная сестра. Это будет считаться родней? Я и имею в виду, смогу ли я снять это проклятье?
        - Конечно! - Акулина всплеснула руками. - Дар ведьмы передается по женской линии. У сестры бабушки была дочь?
        - Кажется, у нее вообще не было детей. Во всяком случае, мама никогда не упоминала о двоюродных братьях-сестрах.
        - Тем более! Значит, твоя мама, а затем, если она отказалась от дара, ты и являешься прямой наследницей ее ведьминского дара. Так что, милая, готовься к ритуалу.
        - А это не очень сложно? - уточнила я на всякий случай. - Вдруг у меня не получится?
        - Получится, - заверила Акулина. - Если уж тебе Лунное Дерево удалось уговорить дать свой плод, то с ритуалом справишься на раз-два.
        - А страшного там ничего не будет? - я все еще немного волновалась. - Например, убитый петух, чья-то кровь, лапки лягушек… Просто, если будет, мне надо знать заранее, чтобы настроиться…
        - Не будет никаких лягушек, - засмеялась Акулина. - А крови разве что несколько капель, твоей, Волковых и Серовых. И намного меньше, чем когда сдаешь анализ. Я сейчас принесу бабушкину тетрадь, и все сама прочитаешь.
        Не успела Акулина выйти из комнаты, как со двора раздались голоса, потом скрипнула калитка.
        - Кого там принесло? - хозяйка сменила направление и вышла из дому. Я, подталкиваемая любопытством, направилась следом.
        Первым увидела Глеба, за ним шел Ден, которого, в свою очередь, под руку держала маленькая сгорбленная старушка.
        - Это Катерина Андреевна, - представил нам ее Глеб. - Сестра Бориса Серова. Она знает, кто навел проклятье на нас.
        Мы с Акулиной переглянулись: неужели появился шанс все исправить, до конца?
        - И кто же? - спросила ведьма, спускаясь с крыльца. - Ее можно еще найти?
        - Да навряд ли, - прокряхтела старушка, - померла она еще лет пятьдесят как назад.
        - А родственники у нее остались, не знаете? - лицо Акулины стало озабоченным. - Желательно по женской линии. Дочь, внучка…
        - А как же? Остались, - усмехнулась Катерина Андреевна. - Одна сейчас стоит передо мной.
        - Я? - произнесли мы с Акулиной почти одновременно. По правде говоря, я уже не удивилась бы тому, если это тоже оказалась мамина тетка.
        Серова скрипуче засмеялась:
        - Да вот ты, ты, - и показала пальцем на Акулину. - Отец далеко не ходил, прабабку твою упростил сделать это.
        Акулина на миг прикрыла глаза, видимо, пытаясь справиться со своими чувствам. Мне показалось, что ее расстроил этот факт.
        - Спасибо, - кивнула она потом. - Я постараюсь все исправить.
        - Получается, все имена известны, - произнес Ден. - Когда проклятья будут сняты? Как много займет времени?
        - Приходите сегодня вечером сюда, после заката, - каким-то усталым голосом проговорила Акулина. - Ваше участие тоже понадобится. Глеб, Софью Ильиничну приведи. Будем пробовать… А пока мне надо все подготовить.
        - Моя помощь нужна? - спросила я ведьму, когда Серовы уехали. - Что мне надо сделать?
        - Пока ничего, - покачала головой она. - Я позову, если надо будет помощь. А так… Все объясню вечером. Все равно вместе все будем делать.
        - Акулина, с тобой все в порядке? - я попыталась заглянуть ей в глаза. - Ты как-то сникла. Из-за того, что это оказалась твоя прабабка? Но ведь ты сама говорила, что от нее можно было ожидать подобное.
        - Говорила… - вздохнула Акулина. - Но одно дело навести проклятие бесплодия, а другое - на смерть всего рода. Это чересчур даже для самой беспринципной ведьмы.
        - Но ты не виновата, - попыталась успокоить ее я. - И, главное, все исправишь. Мы исправим.
        - Конечно, - Акулина улыбнулась. - Мы все исправим. А вы с Глебом пока тоже идите, отдохните. Под вечер приходите, я объясню тебе, что и как будем делать.
        Софья Ильинична встретила нас во дворе.
        - Катька, что ль, приходила? - спросила с ворчливым любопытством.
        - Если ты о Серовой, то да, - усмехнулся Глеб.
        - Сегодня вечером будем снимать ваше проклятье! - сообщила я. - Акулина вас тоже попросила прийти.
        - Снимать проклятье - это хорошо, - Софья Ильинична направилась в дом. - Но с Катькой встречаться не хочу.
        - А придется. Серовы тоже там будут, - предупредил Глеб.
        - Глаза б мои их не видели…
        Глеб с улыбкой проводил ее взглядом и повернулся ко мне:
        - Ну а ты как, готова?
        Я решительно кивнула.
        - Трудно было уговорить Серовых? - спросила потом.
        - На удивление, нет. Похоже, они тоже устали жить так…
        - Знаешь, а я благодарна Зубовым, - я обняла Глеба, прижавшись щекой к его плечу. - Пусть они и наломали дров, но благодаря этому вы с Серовыми помирились.
        - Помирились - это, конечно, громко сказано, - улыбнулся Глеб, - но то, что пришли к некоторому взаимопониманию - это точно.
        - Долго еще будете миловаться? - выглянула в окно Софья Ильинична. - Обед кто будет готовить?
        - Так ведь недавно завтракали, - шепотом заметила я.
        - Для бабушки это не аргумент, - со смехом ответил Глеб.
        День прошел в очевидном волнении. Ни я, как одна из главных действующих лиц, ни Глеб с бабушкой пока даже не могли предположить, чем закончится для нас наступающая ночь. Получится ли сделать все так, как запланировано? Не возникнут ли какие препятствия?
        Мы уже находились у входной двери, собираясь идти к Акулине, когда в сумерках дома показался призрак Ильи Аристарховича.
        - Наверное, стоит попрощаться, - произнес он. - Если у вас все получится, я уйду и больше не буду мешаться у вас под ногами.
        - Папа, перестань! - отмахнулась Софья Ильинична.
        - Ну ты-то точно не будешь скучать по мне, дочь, - трагичным голосом отозвался граф, на что «дочь» лишь закатила глаза.
        - Мы будем скучать по тебе, дед, - ответил за нее Глеб. - Несмотря ни на что…
        - Я тоже, дети мои, - скорбно вздохнул Илья Аристархович. - Не поминайте дурным словом. Я осознал все грехи. Надеюсь, вам удастся меня простить. Прощайте… - и он медленно стал растворяться в воздухе.
        - Эх, папа… - покачала головой Софья Ильинична и махнула уже нам: - Идемте. Раньше начнем, раньше закончим.
        Акулина провела нас в дальнюю комнату, где на столе уже были разложены кое-какие атрибуты для будущего ритуала: несколько пучков незнакомых мне трав, зерна риса, с десяток черных свечей, такой же черный платок, аккуратно сложенный вчетверо, длинные спички, маленький тканый мешочек и тонкий стилет в ножнах.
        - Мы пойдем куда-то? - спросила я.
        - Нет, останемся здесь, - Акулина принялась задергивать шторы. - Глеб, отодвинь, пожалуйста, стол к стене. Нам надо свободное пространство в центре.
        В дверь раздался тихий стук.
        - Аня, открой, это Серовы, - попросила ведьма уже меня.
        На пороге действительно стояли Ден и его бабушка.
        - Надо же, и ты тут, - хмыкнула Катерина Андреевна при виде Софьи Ильиничны.
        - Давно не виделись, Катерина, - отозвалась та, гордо вздернув подбородок. - А ты постарела…
        - Да и ты не помолодела, - прилетел ответ.
        - Аня, или сюда, - позвала меня Акулина. - Ты будешь делать все, как здесь написано. Вот это заклинание прочитай, разберись, но вслух пока не произноси. Сделаешь это вовремя самого ритуала. Крови не боишься?
        - Нет, я же ветеринар, - ответила с усмешкой.
        - Конечно, - Акулина тоже улыбнулась. - Из головы вылетело. Изучай, в общем. Скоро начнем.
        На странице было несколько пунктов: «1.Зажечь пять свечей. 2.Оросить кровью пострадавшего, затем заказчика рисовые зерна. Дать впитаться. 3. Произнести слова прощения и избавления. 4. Оросить рис собственной кровью. 4. Произнести слова-запечатывание. 5. Выбросить рисовые зерна в огонь». Самих заклинаний, как уже понятно, было два. И с первого взгляда казалось, что они состояли из набора несочетаемых слов и даже звуков, однако потом, вчитавшись и вникнув, начинаешь осознавать их звучание и странную силу.
        Тем временем Акулина отправила мужчин разжечь костер на заднем дворе, сама в это время подожгла пучок трав. Те сразу задымили, наполняя комнату терпким горьковатым запахом. Ведьма окурила этим дымом все углы и дождалась, пока весь пучок не сгорит. Когда вернулись Глеб и Ден, Акулина объявила, что пора начинать.
        - Аня, ты первая, - тихо сказала мне. - Распусти волосы… Садись на пол, на колени. Разложи перед собой платок. Зажги пять свечей, расставь их полукругом, прямо на полу, да, - и она подала мне вазу с рисом. - Держи на весу. Теперь стилет… Катерина Андреевна, нужно порезать палец, немного, чтобы несколько капель упало на рис. Затем Денис. Потом Глеб и Софья Ильинична. Именно в таком порядке.
        Четыре густых капли крови - и всего несколько минут алый узор украшал белизну рисовых зерен. Затем кровь впиталась, исчезла в глубине, будто и не было. Я, уговаривая себя не удивляться подобному чуду, перешла к заклинанию. Я слышала свой голос со стороны - тихий, тягучий, напевный. По телу бежали мурашки, немели пальцы, кружилась голова. Казалось, еще чуть-чуть, и я оторвусь от земли, а мир вокруг исчезнет.
        - Твоя кровь, Аня, - вновь прозвучала подсказка Акулины.
        Я решительно надрезала свой палец и позволила нескольким каплям крови упасть в вазу. И пока они впитывались, исчезая, перешла ко второму заклинанию. Когда я произнесла последнее слово, мне показалось, что силы оставили меня. Накатило слабость, потяжелели веки, снова загудела голова.
        - Еще чуть-чуть, Аня, - подбадривающе похлопала меня по плечу Акулина. - Нужно дойти до костра и сжечь. Это должна сделать ты. Закончи ритуал.
        Я кивнула и заставила себя подняться. Глеб придерживал меня за руку, остальные шли следом. Наконец костер, высокий, яркий… Наверное, его видит весь поселок. Я подошла ближе. Языки пламени потянулись ко мне, желая ужалить. Я быстро опрокинула в них вазу с рисом, и огонь с жадностью накинулись на пищу, зашипел, заплясал, пожирая проклятье. Туда ему и дорога… Надеюсь, у меня все получилось.
        После ритуала слабость никуда не пропала, поэтому ритуальную часть Акулины я помнила отрывочно. Снова платок… Новые свечи… Стилет… Только вместо риса - земля. И зеркало, небольшое, овальное, на подставке. Опять кровь Серовых и Волковых, но в обратном порядке. Слова заклинания. Кровь Акулины. Еще слова, гортанные звуки, язык будто не наш… Или мне так лишь казалось? Костер… Пляшет, радуясь новой пище…
        - Все закончено, - сквозь шум в ушах донесся усталый голос Акулины. - Можете уходить. Мне надо еще все здесь почистить…
        - Аня? - это Глеб. Не дожидаясь ответа, он подхватил меня на руки. - Бабушка, идем…
        Я не успела заметить, как мы оказались на крыльце своего дома. Дверь открыла Софья Ильинична и первым делом крикнула в темноту дома:
        - Папа! Ты здесь?
        Молчание.
        - Прадед? Выходи… - попросил уже Глеб.
        Тишина.
        - Никак и вправду ушел? - протянула Софья Ильинична.
        - Похоже на то, - с ноткой грусти отозвался Глеб.
        - Это значит, у нас получилось? - спросила я, отчаянно борясь со сном.
        Глеб лишь улыбнулся и понес меня наверх. Спать. Это единственное, что мне было сейчас нужно. С остальным разберемся завтра…
        Глава 33
        Проснулась я далеко за полдень. Когда увидела, который час, подхватилась, как ужаленная. Это же сколько можно спать! А Глеб еще и шторы завесил, чтобы свет не мешал! Вот же… Я быстро оделась, забежала в ванную умыться и спустилась на первый этаж. В кухне нашлась Софья Ильинична с неожиданной гостьей - Серовой-старшей.
        - Доброе утро, - поздоровалась я, скрывая удивление.
        - Да уже давно добрый день, - хмыкнула Софья Ильинична, подливая Катерине Андреевне чаю. - Есть будешь? Вон мясо жареное на плите. А тут пирожки, тоже с мясом, Катюша принесла…
        О, уже «Катюша», а вчера еще они друг другу гадости отвешивали.
        - Я, пожалуй, тоже чайку выпью, с пирожками, - выбрала я.
        - И то правильно! - одобрила Катерина Андреевна. - Садись уже…
        - А где Глеб? - спросила я, хватая с тарелки аппетитный румяный пирожок. Только сейчас осознала, как же проголодалась!
        - Так пошел к Игнату, конкурс они обсуждают. На сегодня же финал перенесли, - ответила Софья Ильинична.
        - Дениска тоже там, - вставила Серова.
        - Сегодня финал? - от удивления я даже перестала жевать.
        - А ты разве не знала? Вроде, обсуждали вчера… - пожала плечами бабуля.
        - Не помню… Наверное, вчера была занята другими мыслями, - вздохнула я.
        - Как хоть чувствуешь себя, деточка? - спросила меня уже Катерина Андреевна. - После ритуала на тебя страшно было глянуть…
        - Правда? - я растерянно улыбнулась. - Да, вроде, неплохо себя чувствую. Вполне бодро…
        - Спасибо тебе, - неожиданно проникновенно проговорила Серова. - За то, что избавила нас от проклятья…
        - Не стоит пока благодарить, - я смутилась. - Главное, чтобы действительно помогло. А то мало ли… Еще результат не заметен. Вот когда у вас правнуки появятся…
        - А ты не хочешь за Дениску замуж пойти? - от такого прямого вопроса я на миг потеряла дар речи.
        Зато он не пропал у Софьи Ильиничны. Она сперва стукнула кулаком по столу и, сдвинув брови, угрожающе произнесла:
        - Ты чего это, Катька, мою невестку переманиваешь? Может, за этим и пришла? Пирогов напекла… Раньше своих девиц все Глебу подсовывали, теперь и на Аню нацелились? - и она неожиданно обняла меня, притянув к себе. И объятия у нее, признаюсь, оказались стальными, я едва не задохнулась. - Не отдам! Наша она, Волковых, ясно?
        - Да бог с тобой! - Серова сделала обиженное лицо. - Уже и пошутить нельзя.
        - Дурных шуток в моем доме не любят! - Софья Ильинична недовольно поджала губы.
        - Ну хватит, Соня, - примирительным тоном проговорила Катерина Андреевна, - съешь еще пирожок… - и подвинула к ней тарелку.
        - А вот и съем! - отозвалась Софья Ильинична и потянулась за пирожком. А заодно и выпустила меня из объятий, и я наконец смогла сделать глубокий вдох.
        Со двора послышались шаги, и вскоре в окне появился Глеб. Увидев меня, помахал рукой и поспешил в дом. Гостье он вовсе не удивился, по всей видимости, знал о ее приходе, а вот меня со словами:
        - Выспалась? - не стесняясь, обнял и нежно поцеловал в щеку. После чего Софья Ильинична горделиво вздернула подбородок и многозначительно посмотрела на Катерину Андреевну, мол, видишь, наша она, невестка!
        - Выспалась, - улыбнулась я Глебу. - А ты как?
        - Лучше всех, - усмехнулся он, присаживаясь рядом. - А вот за тебя мы все переживали, особенно Акулина. Она боялась, что ритуал отнял у тебя слишком много сил, и ты еще несколько дней будешь приходить в себя.
        - Я в полном порядке и готова к новым подвигам. Еще надо кого-нибудь спасти? - пошутила я. - Я готова!
        - Раз так… - Глеб с улыбкой выдержал паузу. - Готовься к новому подвигу: сегодня в восемь финал конкурса.
        - Я в курсе, - усмехнулась я. - Наверное, все его уже заждались. Особенно Кира… Жаль, что пришлось перенести, ведь Лунное Дерево уже отцвело.
        - Ничего, придумаем что-нибудь, - пообещал Глеб загадочно.
        - Будет какой-то сюрприз? - спросила я, заинтригованно.
        - Увидишь, - ушел от ответа он.
        - Кстати, - вспомнила я, - Илья Аристархович не появлялся?
        Софья Ильинична покачала головой:
        - Всю ночь звала его, но он так и не откликнулся.
        - Значит, можно надеяться, что у меня все получилось? - воспрянула я духом.
        - Акулина говорит, что все должно быть хорошо, - заверил меня Глеб. - Вы справились, обе.
        - Хочется верить, - я снова улыбнулась.
        - Надеюсь, там отец наконец встретил матушку, - со вздохом заметила Софья Ильинична.
        - Ты уже жалеешь, что прадед ушел? - с усмешкой заметил Глеб. - А кто жаловался на него каждый день? Кто изводил тебя придирками последних полвека и указывал, что делать?
        - Да привыкла я уже к нему, - Софья Ильинична тоже усмехнулась. - Теперь отвыкать придется… Привычка, она знаешь какая…
        - Все к лучшему, - Глеб ободряюще похлопал ее по руке. - Привыкнешь и к этому…
        Не думала, что буду так волноваться перед финалом. И ведь не рассчитывала на победу, а все равно чувствовала себя взбудораженной. Белый сарафан, босоножки на каблуке, волосы завиты в крупные локоны - все же хорошо, что я такая запасливая и положила в чемодан вещей больше чем надо. Зато и плойка нашлась, и наряд вполне праздничный.
        - Ты похожа на невесту, - сказал Глеб, обнимая меня сзади.
        - А ты на жениха, - я посмотрела на него через зеркало. - Не знала, что у тебя есть смокинг…
        - Может, это знак? - Глеб приподнял одну бровь. - И нам уже пора пожениться?
        - Ты намекаешь на сегодня? - насторожилась я: нет, ну с него станет. Тем более он намекал на какой-то сюрприз…
        - Увы, - с искренним сожалением ответил Глеб, - сегодня точно не получится. Но вот завтра…
        - Нет, - перебила его я. - Не завтра. Мне же надо подготовиться!
        - Недели хватит?
        - Хватит! - подумав, ответила я.
        - Значит, в следующую субботу. Надеюсь, ты не сбежишь?
        Я развернулась к нему лицом и, заглянув в глаза, серьезно ответила:
        - Не сбегу.
        - Даже если сбежишь, я все равно тебя найду, - Глеб накрыл мои губы нежным поцелуем, на который я, забыв о свежей помаде, сразу откликнулась. Не хочу больше ни секунды тратить на сомнения. Я люблю и любима, разве есть что-то важнее?
        Солнце клонилось к закату, когда началась торжественная часть конкурса: объявление победительницы. Сцену снизу подсветили софитами, и на сцену вышел Игнат.
        - Такие все нарядные, - взволнованно произнесла Кира, оглядываясь по сторонам. Сама она тоже сегодня просто цвела: пышное лиловое платье почти до пят шло ей невероятно, делая похожей на юную принцессу. - Я так переживаю, так переживаю…
        - Все будет хорошо, - я сжала ее руку. - Вот увидишь…
        - А если ты победишь, что будешь делать? - спросила Кира.
        - Отдам корону тебе, - отшутилась я, сама, мало веря в такой исход конкурса. Тем более я же просила Глеба избавить меня от этого…
        - Прошу финалисток пройти ко мне! - громко произнес Игнат, и под зазвучавшую музыку, мы стали подниматься на сцену.
        Мой взгляд выхватил из толпы на трибунах Акулину в алом платье. Она, подмигнув, помахала мне рукой. Чуть выше я увидела семью Полоскунов всем составом, даже малышка Лина, наряженная в кружевную кофточку, не спала по привычке в своей коляске, а радостно подскакивала на коленях Милы.
        Жюри по традиции сидело в отдельной ложе прямо напротив сцены: все в смокингах, включая Генриха. Я встретилась взглядом с Глебом, и он улыбнулся мне ободряюще.
        - Итак… - начал Игнат, размахивая конвертом из тисненной бумаги. - Все хотят узнать имя победительницы, верно?.. Загадка-загадка, кто же на этот раз удостоится звания Мисс Большие Перевертыши? - музыка стихла, а он, приоткрыв конверт, заглянул в него. - Ну… Вполне ожидаемо, - протянул, продолжая всех томить ожиданием. - Эта девушка многое сделала для нашего поселка… Думаю, ее имя уже знают все в Больших Перевертышах… И совсем неважно, что еще месяц назад о ней никто не слышал…
        После этих слов у меня стало закрадываться подозрение, что Игнат все же говорит обо мне. Нет, нет, только не это! Ведь я… Я же просила!..
        - Она, как никто другой, достойна этого титула, и выбор судей я полностью одобряю, - продолжил Игнат. Он резким движением извлек из конверта позолоченную карточку и раскатисто объявил имя: - Анна!
        Поскольку Анной среди финалисток была я одна, сомнений уже не было никаких. Да и Игнат, лыбясь во все тридцать два, смотрел именно на меня. Я бросила возмущенный взгляд на Глеба, на что он с улыбкой пожал плечами и извиняюще развел руками.
        А зрители между тем уже громко аплодировали, некоторые даже повскакивали с мест. На сцене появилась Акулина, которая, как победительница прошлого года, должна была передать мне свою корону. Та, переливаясь в свете огней, лежала у нее в руках на бархатной подушечке. Зрители затихли в ожидании.
        - Аня, ну что же ты? - поторопил меня Игнат. - Подходи ближе… Скажи, что ты сейчас чувствуешь?
        Я, взяв у него микрофон, несколько секунд обдумывала свои следующие слова, после чего произнесла:
        - Что я сейчас чувствую? В первую очередь, конечно, благодарность… Для меня эта победа - большая неожиданность, ведь я не надеялась дойти даже до второго тура. Но кроме этого я чувствую неловкость, поскольку… Мне кажется, это несколько неправильно. Да, за столь короткий промежуток времени Большие Перевертыши стали мне родными, я встретила здесь много замечательных… людей. Многие из них стали мне друзьями. Настоящими. Здесь живет мой любимый мужчина, - я посмотрела на Глеба, затем нашла взглядом Софью Ильиничну, - и его семья… И да, я уже ощущаю себя частью всех вас, жителей Больших Перевертышей… Тем не менее, я считаю, что пока не имею права надеть на себя эту корону. Я и без нее признательна всем вам, меня просто переполняют эмоции и слова благодарности… Я счастлива, очень. Однако есть участницы, которым на сегодняшний день эта корона и победа нужнее. И если вы не возражаете, я отдам ее другой девушке…
        Трибуны продолжали заинтересованно молчать, Глеб смотрел на меня с недоумением, и только Игнат все так же улыбаться.
        - Подобного у нас еще не было, - весело сказал он. - Но и в правилах запрета на такое нет, поэтому… Кто же та счастливица, которая получит корону и главный денежный приз?
        - Это… - я улыбнулась и повернулась к участницам. - Кира. Иди сюда.
        Кира, прикрывая лицо ладонями от смущения и восторга, подбежала ко мне. Я обняла ее и сказала:
        - Эта замечательная девушка, несмотря на свой юный возраст, достойна стать Мисс Большие Перевертыши. Она добрая и отзывчивая, искренне любит свой поселок, его жителей, свою большую дружную семью и, главное, готова и может сделать много хорошего для всех нас. Я хочу отдать эту корону именно ей, - я взяла у Акулины украшение и сама надела его на голову Киры.
        Трибуны взорвались аплодисментами. Кира расплакалась от переизбытка чувств, и я обняла ее, успокаивая. Игнат же начал призывать всех снова к тишине, поскольку у него был для всех еще один сюрприз.
        - К сожалению, - сказал он, когда овации стихли, - мы в этом году не смогли насладиться цветением Лунного Дерева в полной мере и даже пришлось перенести финал этого конкурса на несколько дней. Однако мы с организаторами решили не нарушать традиции и устроить еще одно цветение… Для наших прекрасных победительниц.
        В следующую секунду вокруг сцены один за другим стали вспыхивать лиловые цветы. Приглядевшись, можно было понять, что это бумажные фонарики, но они были точной копией тех бутонов, что распускались на Лунном Дереве. Цветы продолжали зажигаться, их становились все больше, вскоре розовым засияло даже озеро, усыпанное плавучими фонариками. И это было удивительное, волшебное зрелище, от которого на лицах всех жителей Перевертышей расцветали счастливые улыбки…
        … Праздник растянулся до глубокой ночи, и когда мы с Глебом и его бабушкой возвращались домой, небо на востоке начало едва заметно светлеть. Во дворе, как и в доме, тем не менее было еще темно. Глеб открыл дверь и потянулся было к выключателю, чтобы зажечь свет, как вдруг на лестнице появилось два светлых пятна. Они поплыли к нам, и чем ближе становились, тем в одном из них отчетливее проступал знакомый силуэт Ильи Аристарховича. Сердце затопило разочарование: если он здесь, значит, ритуал не сработал?
        - Папа? - воскликнула между тем Софья Ильинична. А в следующую секунду еще более удивленно: - Матушка?
        И действительно, второе пятно превратилось в призрак пухленькой пожилой женщины.
        - Откуда вы здесь? - продолжала Софья Ильинична.
        - Оттуда, - мрачно сообщил прадед. - Побывал я там после вашего ритуала, и мне не понравилось. И мы с Мари, - тут он с нежностью взглянул на спутницу, - решили вернуться к вам вдвоем. Ведь Волковы своих не оставляют…
        Эпилог
        - Ну что, мамочка, хотите знать пол будущих деток? - врач-узист будто нарочно испытывала мое терпение, задавая этот вопрос уже раз третий за обследование, но все никак не выдавала «тайну».
        - Очень хочу, - уже простонала я, мысленно мечтая чем-нибудь настучать этой полнощекой хитроулыбчивой конспираторше.
        - Итак… У вас мальчик и… Мальчик! - наконец огласила она.
        - Аллилуйя, - торжественно вознесла я руки к потолку. - Радость-то какая…
        - Приятно, когда мечты сбываются, - улыбнулась докторша.
        - О, да… Только это не такие уж мои мечты, - я принялась вытирать гель со своего огромного живота.
        - Мужа? - теперь улыбка врача стала понимающей. - Мужчины порой бывают такими категоричными, не понимая, что главное не пол, а здоровье малышей…
        - Муж как раз девочку хотел, - выдала я новый аргумент «против» и кое-как поднялась с кушетки. - А вот прадед мужа…
        Я заметила, что доктор проявила интерес и приготовилась слушать дальше, и замолчала, не доставив ей этого удовольствия. Боюсь, если бы она узнала, что речь идет о призраке, я бы прямиком из женской консультации отправилась в больничку, и не в гинекологию, а туда, где форменная одежда - смирительная рубашка.
        Стоило выйти из кабинета, ко мне сразу бросился Глеб:
        - Ну что? Сегодня повернулись как надо?
        Его волнение было понятно: мне рожать через месяц, а детишки до сих пор наотрез отказывались демонстрировать свой пол. Точно мстили таким образом прадеду!
        - Наконец-то повернулись. Все пучком, Илья Аристархович будет счастлив, - я обхватила живот снизу, иначе, казалось, меня, как неваляшку, опрокинет к полу. - Оба мальчишки. Неужели наконец поспим спокойно?
        С возвращением прадеда и прабабки Глеба наша жизнь, ожидаемо, спокойной быть перестала. Нет, сама Мария Петровна Волкова - милейшая женщина, но уж больно покладистая и без разрешения мужа слова сказать не может. А вот Илья Аристархович… Как только мы с Глебом сыграли свадьбу, и я окончательно переехала жить в Большие Перевертыши, он изо дня в день, вернее, из ночи в ночь стал докучать нам требованием поскорее родить ему внуков. Спасибо, хоть свечку в ногах не держал. Впрочем, кто его знает? С него станется… Когда же беременность свершилась, начался новый этап доставания: ему позарез нужны были наследники мужского пола. Но каким образом я могла повлиять на это, его не волновало. Мальчики - и точка. А все потому, что уже несколько поколений подряд, не считая Глеба, у Волковых рождались девочки. А чтобы фамилия Волкова не исчезла с замужеством, одним из условий для их супругов было отказаться от своей фамилии в пользу жены. Только благодаря этому Глеб у нас Волков, а не Терешко, как его отец.
        Ел мозг Илья Аристархович кропотливо, со знанием дела, чайной ложечкой, ежевечерне являясь то мне, то Глебу, то обоим сразу и принимался занудничать, стенать, а порой и угрожать. И ничего невозможно было с этим поделать - призрак он и есть призрак, с него все как с гуся вода. Я в отчаянии несколько раз порывалась вернуться в Москву, но детям необходим был контакт с Лунным Деревом, с каждым месяцем все больше, вот и пришлось смириться.
        К слову, для меня стало сюрпризом, что у оборотней-волков многоплодие - частое явление, и Глеб, как единственный ребенок, скорее исключение. Меня же «правило» не обошло, вот и «заработала» двойню. Спасибо, не тройню, как у жены Дена Серова. Да-да, проклятье я все же сняла удачно, и скоро в Больших Перевертышах значительно повысится рождаемость. Пора строить детский сад и заодно врача откуда-нибудь «выписывать», а то Акулина со всеми уже не справляется, к тому же они с Игнатом благополучно вписались в мэйн-стрим и теперь тоже готовятся внести свою лепту в местный бэби-бум. Так что скоро и ей будет не до пациентов… Как и мне. В свое время, когда только открылся мой дар, после долгих раздумий я все же решила в «ведьмовство» не уходить с головой, лишь изредка помогала Акулине, в остальное же время занималась тем, что любила больше и умела лучше - лечить животных, ну и оборотней в другой ипостаси.
        - Май месяц, а такая жара. Скорей бы дождик, - я рьяно обмахивалась журналом всю дорогу из Тулы до Перевертышей. - И родить.
        - Ты уж определись, чего больше хочешь, - усмехнулся Глеб, опуская стекло ровно на половину: чтобы мне не надуло.
        - А можно все сразу? - жалостливо уточнила я. И тут же вскрикнула: кто-то из Волковых-младших со всей силы ударил меня изнутри.
        - Опять дерутся? - Глеб с нежностью посмотрел на мой живот.
        Я же со вздохом кивнула.
        - И все-таки родить, - сделала я наконец выбор. - А потом сразу дождик.
        Глеб засмеялся, а мы наконец въехали в Большие Перевертыши. Вскоре показался наш особняк, покрашенный свежей белой краской, с новой крышей и стеклопакетами под старину. Внутри тоже шел ускоренный ремонт: мы очень боялись не успеть к рождению малышей. Огород, сад и лужайке во дворе - отдельная песня. Софья Ильинична в ожидании правнуков что-то разошлась и купила еще несколько семеек пикси, которые и довели все вокруг до толка.
        - Давай прогуляемся к Дереву, - предложила я Глебу.
        Он припарковал машину, и, взявшись за руки, мы медленным шагом направились к сердцу поселка. У дома Милы ненадолго задержались перекинуться несколькими словами с хозяйкой.
        - Вижу, работа у вас как всегда кипит, - с усмешкой заметила я. - Как дела со второй прачечной?
        - Открываемся в следующем месяце, - похвасталась Мила. - Остались мелочи…
        Я пожелала ей удачи, и мы отправились дальше. Под Деревом царила привычная прохлада, и я с радостью опустилась под ним на траву, вытянув ноги.
        - Интересно, как там Дерево у Зубовых? - задумалась я, глядя на густую зеленую крону.
        Прошлой осенью Зубовы все-таки еще раз приехали в Перевертыши, с подарками и искренним желанием снова попросить прощения и наладить отношения. На это раз их не стал никто прогонять, извинения были приняты и прежние обиды забыты. Они рассказали, что росток прижился, Дерево идет в рост и набирает силу.
        - Наверное, все ждут его первое цветение, - ответил Глеб, накрывая мою ладонь своей.
        Я тоже с нетерпением ждала цветения нашего Лунного Дерева, ведь в этом году этот счастливый момент мы с Глебом разделим уже с нашими детьми…
        - В этом году у нашего Дерева будет куда больше гостей, - заметила я, щурясь от солнца, которое пробивалось сквозь листву.
        - Разве это плохо? - улыбнулся Глеб.
        Легкий порыв ветра - и от ветки оторвался маленький листок и спланировал мне прямо на живот. Я с улыбкой подхватила его.
        - Это замечательно, - ответила Глебу и сдула листок с ладони. Тот закружил, вновь подхватываемый ветром, и унесся вдаль. А я повторила, прижимаясь к мужу: - Все просто замечательно…
        Конец

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к