Сохранить .
Айфонгелие Георгий Александрович Зотов
        М-да, случится же такое. Заходишь после работы в бар, а к тебе за стойку со стаканом вина подсаживается Иисус. Тот самый. Который понятия не имеет, почему он вдруг оказался в нашем времени. Но это еще ерунда. Вы даже не представляете, что произойдет дальше…
        Zотов
        Айфонгелие
        Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
        
        Часть первая
        Нелюбовь
        Спаси нас, мы просим: от грома и ужасов,
        От чёрных мундиров, от опустошенья.
        От злобы, кошмаров и собственной глупости -
        Пока не пришло саморазрушенье… Helloween, «Save Us»
        Пролог
        …Я ощутил где-то в глубине сердца: она появится в моих покоях c минуты на минуту. Уфф… да естественно, я в курсе, что именно вы скажете… и, главное, с каким презрительным лицом. Ах-ах. Дескать, видали мы вагон и маленькую тележку таких доморощенных ясновидцев. Напрасно. Сие совсем не метафора - я действительно это знаю. Любезные мои, вы бы хоть однажды оставили свой вечный скептицизм да представили, какие грандиозные проблемы мои способности доставляют по жизни… впрочем, о чём я? Двадцать первый век уничтожил такое явление, как сочувствие, одарив человеческий организм двумя кнопками - «выпить» и «потрахаться»… простите, обсудим чуть позже. Нет сомнений - она идёт. Я закрываю глаза, представляю, как стучат по коридору каблучки изящных туфель… явно подарок любовника, вряд ли она их купила, со своей-то зарплатой… Чувствую тёплое дыхание, вижу в мочках ушей покачивающиеся серьги - в виде полумесяца, из турецкого серебра. Соратники панически боятся её появления, да чего уж там - у кого-то она и вовсе вызывает полнейший ужас, до дрожи в коленках. Не поверите, меня неоднократно уверяли - срывающимся
шёпотом, оглядываясь на дверь, - ХОЗЯЙКА появилась тут не без участия тёмных сил. Она подкуплена спецслужбами, профессионально занимается колдовством по поручению наших злейших врагов… А некоторым кажется, что её вообще нет: ХОЗЯЙКА здесь лишь благодаря нашему горячечному воображению. Кстати, последнюю точку зрения соратники отстаивают жарко и активно. Не хочу их разочаровывать. Мне версия даже нравится - эдакая суровая повелительница, королева монстров в ослепительно-белом платье (пусть сей факт вас не обманывает, белый в Азии - цвет траура… правда, мы не в Азии, но зато звучит круто). Копна чёрных волос, рассыпавшаяся по плечам, карие глаза, спрятанные за стёклами - очки, оседлавшие нос с горбинкой, - накрашенные уста, в коих одни предвидят оскал вампира, а другие - любовную усладу. Стук каблучков неумолимо приближается. Вечер - её время. Иногда мне жутко хочется почитать её мысли… от вас заразился. Люди беспардонны, правит бал мода вторжения в чужую жизнь. Тебе не скрыться. Сперва обвешали камерами улицы, а теперь у каждого - мобильный телефон с видеосъёмкой. Караул. Ткнулся случайно на улице носом
в мороженое, поскользнулся и хлопнулся в лужу? Лучше сразу застрелись - выложат на всеобщее обозрение, обсудят, засмеют. Современный человек живёт, как рыбка в аквариуме зоопарка: посетители подходят, улыбаются, тычут пальцами, стучат в стекло. И ведь всем нравится. Удивительные существа, правда? Хотя… чем я лучше? Каюсь, иногда тяжело сдержаться: читать мысли, предварительно сдунув пыль с мозгов, всё равно что листать старые книги в библиотеке. Забавно. Продавщица в винном магазине с детства мечтает полететь в космос и пройтись по Луне, а доктор наук, весь из себя интеллигентный и знающий пять языков, вздыхает по юношеским развлечениям, когда старшеклассники в подвале школы жрали без закуси спирт со ржавой водой, тоже мне напиток богов. Думают одно, а говорят другое. И так почти все. Хм, пожалуй, со словом «почти» я переборщил. Тут хотят не быть, а казаться.
        Тем не менее я искренне люблю людей.
        Я очень популярный человек. О моих способностях ходят легенды. Как и полагается, половина - попросту выдумки. Но неважно. Соратники и не думают сомневаться, они верят мне безоговорочно. Я локальный… есть такое модное слово… ну вроде гуру, что ли. Если бы я возжелал, ушёл бы отсюда сию минуту. Для меня это не тюрьма, а гостевой дом. Но здесь лучше, спокойнее и - не поверите - безопаснее. Кормят вот неважно, однако качество еды значения не имеет. Я способен вкушать что угодно, у меня нет новомодных заморочек по поводу похудения. Население современных городов пугается всего, что съедобно. Сахар нельзя, мясо нельзя, пиво нельзя, хлеб нельзя (это хлеб-то, на котором их предки сызмальства выживали!), пить можно только воду талых ледников. Удивительно, как бедолаги вообще ещё живы. Питайся люди в раннее Средневековье пророщенными бобами и обезжиренным мороженым, целые государства вымерли бы без нашествия гуннов. Мой сосед, один из местных воинствующих веганов, - убийца. Задушил человек пять, я не уточнял. Специально в его мыслях не копался - всё равно мотивов никогда не пойму. Парень размером с быка,
лысый, в татуировках. Но грызёт только морковочку и объясняет соседям: «я не ем тварей, которым Господь, как тебе и мне, дал горячую кровь… это грешно». Люди железобетонно уверены - вот, мужик добровольно отказался от истекающих кровью кусков мяса, не занимается «трупоедством» - ну надо же, так он сразу Махатма Ганди. Да блин… когда мне с незамутнённым взглядом объясняют, мол, если некто веган, то он добрее и нежнее к окружающим, я всегда привожу в пример Гитлера. Задумайтесь, ведь прямо плюшевый зайчик. Никакого алкоголя, только капустные котлетки на обед, сама доброта и вежливость. Убийца с морковочкой меня уважает, относится с благоговением и трепетом. Неудивительно, я имею богатый опыт общения с такими, как он, хотя и не отношусь к вегетарианцам.
        Да и вина выпить люблю.
        Это мой основной плюс, благодаря которому я популярен практически в любом кругу. Без преувеличений! О, если бы я захотел, то стал бы кем угодно: президентом, царём, императором. Без малейшего напряга или противодействия: поверьте, за мои способности меня на руках носить будут. Однако и в мыслях не возникало. Я доволен нынешним положением. Оно значительно лучше того, что было прежде.
        …Глаза остаются закрытыми. Стук каблучков прекращается. Ключ поворачивается в замке, и ХОЗЯЙКА проскальзывает в моё роскошное жилище. Предвкушаю вашу скептичную ухмылку. Да, роскошное. Современники искренне считают подобные бытовые условия убогими, а комнату - тесной. Немыслимо. Горячая вода, свет по нажатию пальца, всегда тепло - и им это не нравится. Самые могущественные владыки мира не могли мечтать о таком волшебстве, а простой народ недоволен. Девушка наклоняется, осторожно трогает моё плечо, - я притворяюсь спящим. Так лучше для её спокойствия. Я слыву флегматичным существом, даже заторможенным, поэтому она и заходит в моё жилище одна, без сопровождающих. Со мной без сложностей… я же не веган. В её глазах не светятся страх или подозрительность. Мы в неплохих отношениях. Порой у нас случаются короткие, ни к чему не обязывающие разговоры. Например - вы знаете, сегодня льёт дождь, а я забыла зонтик, как домой возвращаться? В этой стране обожают беседовать о погоде, пускай у тебя в комнате нет окон, лишь глухие стены. Я давно открыл гостье своё имя, и её это абсолютно не поражает. В подобном
равнодушии прелесть - тебе не нужно ничего скрывать, закутываясь в покрывало ложных прозвищ. Само собой, она мне не верит, и я её понимаю, до встречи со мной она знала ещё с двадцать самозванцев. Проверив, всё ли в комнате нормально, дама кладёт на тумбочку небольшую коробку (внутри шуршат и покатываются особые цилиндрики), следит за моей реакцией. Пожалуй, излишне пристально. Но я по-прежнему притворяюсь спящим, и она улыбается.
        Мне не давали бы их. Увы, я сам виноват.
        Однажды ХОЗЯЙКА посетила моё жилище и не обнаружила меня… Начались суматоха, крик, поиски… Почему-то подумали, будто я сбежал. А какой мне смысл? Тут полный штиль. Никто не реагирует на моё имя с ненавистью или смехом. Всем, в общем-то, по барабану.
        Больше я так уже не делал. Нет, я по-прежнему покидаю обитель. Иногда и среди бела дня. Но отныне обеспечиваю крепчайшую иллюзию, что лежу на своей кровати, - тогда мой ангел-хранитель на каблучках невозмутима. Остальные тоже. Вот и славно, вы не находите? Скоро ночь, и я могу заглянуть к соратникам, в том числе и к убийце-вегану. Пообщаться. Посмотреть друг на друга. Даже поспорить, а почему бы и нет? Кстати, в приватных разговорах мне часто пеняют на устройство мира. Его несовершенство, несправедливость, грязь, болезни, ужасы. Одни люди до сих пор умирают от голода и жажды, а другие - от передоза чёрной икры. Короче, куча всего такого лично мне неприятного. Отчего? Ну… как вам сказать. Да, я понимаю, насколько не удался мир. Кривобок, недоделан, чуть ткни - разваливается, нитки сгнили, гвозди ржавые. Да-да, в курсе. Мне ли это не знать? Я ЖЕ САМ ЕГО И СОЗДАЛ. Посему, моё местопребывание более чем логично. Выйдите на улицу, осмотритесь и подумайте: где же теперь может находиться ваш бог, кроме как в сумасшедшем доме?
        …Да, простите, совсем забыл представиться. Меня зовут Иешуа. Точнее - Иисус. Так по-гречески, некогда популярный язык. На арабском я именуюсь Мессия, но это чересчур уж понтово, не находите? Короче, зовите, как вам будет удобно… мне не привыкать.
        Глава 1
        Джетлаг
        (Садово-Сухаревская, квартира в «сталинке»)
        …Он проснулся около двух часов ночи. Судорожно вдохнул воздух. Взгляд наткнулся на светящиеся цифры (часы на тумбочке у кровати): лицо недовольно сморщилось, как после лимона. Такая рань. Попробовал смежить веки и задремать. Глухо. Голова словно чугунная, во рту сухо, хочется в туалет. Человек отбросил одеяло, сел… долгое время смотрел в одну точку. Нехотя поднялся и медленно, в полной темноте побрёл в уборную. Не спустив после воду, зашёл в ванную комнату. Включил свет, тупо и долго рассматривал в заляпанном пятнами хлорки зеркале красные, слезящиеся глаза, помятое лицо с серой кожей, трещины на губах. Голова болела ужасно, как после недосыпа. Джетлаг - расстройство сна у часто летающих в командировки людей при смене часовых поясов… а также признак проблем с нервами. Повернул на кухню. Открыл холодильник, тускло взглянул на увядшую зелень и окаменевший сыр, вытянул из недр бутылку коричневого стекла. Вспомнился анекдот: «Если вам не спится, налейте себе граммов двести виски». - «Что, после я усну?» - «Нет, станет веселее бодрствовать». Горлышко застучало о стакан - дрожат руки. Да что ж такое…
когда всё это наконец закончится?
        Виски, вопреки ожиданиям, ничуть не успокоил.
        Даже второй стакан. Даже третий - на вкус вода водой. Он искоса посмотрел в сторону телефона, передёрнулся. Всё как всегда. Давал себе неоднократно зарок - больше ни-ни. Хотя, рассуждая отвлечённо, выбор у него небогатый. Либо напиться до потери сознания (чего он позволить себе не может), либо всё же позвонить. Психотерапевт предоставлял ему набор скучных объяснений - паническая атака, стресс, нервное истощение на почве… О-о-о, сколько придумывается сейчас мудрёных слов, дабы вытянуть из человека деньги. Для сна рекомендуется лежать с закрытыми глазами и считать овец. Офигительное занятие. В прошлый раз он этих овец пересчитал, погрузил в машины, повёз на рынок, продал после жёсткого торга с деревенскими покупателями, пропил выручку в кабаке, приехав, поругался с овцеводом… а всё равно так и не заснул. Надо себе кого-нибудь завести, неважно, женщину или кошку… Вот так проснёшься ночью, и поговорить не с кем. Но ведь не это главное. Он поклясться готов: бессонница чем-то вызвана. Да, не просто так. Иногда прихватывает - просыпается, дышать не может, руки ходят ходуном, на губах слюна. И что, якобы
на ровном месте?
        Рассказывайте своей бабушке сказки.
        Он резким движением схватил телефон. Подержал в руке, словно согревая. Покрутил, бесцельно рассматривая поверхность с идиотским названием «серый космос». Набрал номер и тут же сбросил. «Да что я как ребёнок-то». Снова ткнул в иконку. Поднёс к уху.
        - Алло.
        - Что?!
        - Алло, это я.
        - Ты, блядь, соображаешь, сколько сейчас времени?
        - Да.
        - Ой, да о чём я. Тебя не волнуют такие мелочи, как разбудить среди ночи. Ты не спишь - значит, и остальные не должны. Ну, выкладывай, красавчик ты наш. Опять?
        - Конечно.
        - Ёб твою мать. Я это фигурально. Подожди, сигареты поищу. Не отключайся.
        Вот. Стоило позвонить, тебе в секунду указали, какое ты ничтожество, обматерили и намекнули, что должен по гроб жизни. Будто всё только ему одному нужно! Абонент на другом конце провода чем-то гремел, нарочито вздыхал, неразборчиво бурчал. Наконец послышалось чирканье зажигалки, затем шумное (явно на публику) выдыхание дыма. Ты типа обязан понять, как отвлекаешь потрясающе занятого человека с безумно драгоценным временем.
        - Слушаю тебя.
        - Он точно здесь. Я чувствую. Можешь смеяться, мне плевать.
        - Тебе самому-то не надоело?
        - Нет. Ты же понимаешь - в случае чего, мы и сбежать не успеем…
        - Ты это десять лет подряд долдонишь. Вдумайся. ДЕСЯТЬ. Не зная тебя, я сказал бы: ты свои мозги обвалял в кокаине, как котлету по-киевски в сухарях. Хорошо, давай на минуточку вообразим - ты прав и он действительно здесь. Парень не дал бы о себе знать? Сидит, затаившись, или, может быть, в какую-нибудь контору менеджером по продажам устроился? Зуб даю, он опять бы взялся за своё. Исцели то, воскреси это, прогуляйся по водам, накорми одним бутером толпу народа. У нас благодаря твоей паранойе куча времени уходит на отслеживание бульварной прессы и «жёлтых» сайтов: случись чудеса, про такое обязательно бы написали. Лучше вот что скажи. Сколько ещё лет ты будешь под утро пугать меня посредственными детскими страшилками? Найди себе либо шлюху, либо сиделку. Пусть за три тысячи рублей в час выслушивает, как он явился и идёт за нами. Только давнее знакомство не позволяет сейчас адресовать тебя на хер. Словно голливудский фильм смотрю: он грянет, он жаждет, он уже здесь.
        Он почувствовал нарастающую нервную дрожь.
        В голове словно вспыхнуло что-то яркое, как огромный огненный шар. Это был вовсе не страх - откровенная ненависть. Как же заколебала безмерно тупая сволочь. Предупреждаешь, объясняешь - всё без толку. Больше так жить невозможно. Покоя нет. Мозг измучен, хочется отдыха. Вечные синяки под глазами от недосыпа. Пьянки с блядьми. Любые методы, лишь бы отвлечься от скорбных мыслей! А этой твари всё нипочём. Можно подумать, достанется только ему одному.
        - Я ещё ни разу не ошибался, - произнёс он неожиданно спокойно. - Мы могли бы упредить его действия, выяснить, где он, и исчезнуть. А может, и побороться за свои жизни. Он ведь не так всемогущ, как транслируется изо всех рупоров, особенно если застать врасплох. Да, я боюсь. Давай вспомним начало наших планов. Забыл? Вас на первых порах трясло не хуже моего, и в каждом прохожем тебе мерещилось его лицо. Со временем «отпустило»: полюбив наслаждаться жизнью, ты уверился, что он не появится никогда, всё лишь морок, выдумки, сказки. Не удивлюсь, если ты считаешь, будто его и не существовало, очень модная точка зрения.
        Он горько усмехнулся, протянул руку за стаканом.
        В трубке слышалось лишь дыхание - чувствовалось, собеседник поражён яростной отповедью. Вот что случается с людьми, привыкшими слышать лишь покорную лесть: любое резкое обращение шокирует их, выбивает из седла. Конечно, они самые умные, сверкающие звёзды, сногсшибательные короли песочницы, а тут существо, которое они всю жизнь считали мямлей, берёт и посылает их, интеллигентно выражаясь, на хуй. Мысленно торжествуя, он вылил в рот остатки виски.
        - Ах, вот, стало быть, как? - обрела дар речи трубка.
        - Да уж не сомневайся.
        - Тварь неблагодарная. Слышать ничего не хочу больше. Даже если ты прав, справлюсь и без тебя, в одиночку. И это мне в награду за еженощную работу салфеткой по вытиранию твоих соплей? Слизняк. Тупица. Паникёр. Хватит звонить. Катись ты знаешь куда?
        - Ага, а ты за мной. И, главное - пожалуйста, не сворачивай.
        …Он швырнул телефон об стену с такой силой, что тот взорвался, как граната, разлетевшись по комнате мелкими пластмассовыми осколками. Спустя секунду там же лопнул стакан, оставив на жёлтых обоях тёмные, пахнущие алкоголем разводы. Человек вышел в гардеробную, через двадцать минут вернулся - в тёмном костюме, в белой, ещё вчера приготовленной рубашке, с аккуратно завязанным под горлом шёлковым галстуком. По полу дробно стучали каблуки ботинок. Напевая, посмотрелся в зеркало, побрызгался одеколоном, провёл тыльной стороной ладони по лицу, нащупывая щетину, и решил не бриться. Завернул на кухню, открыл холодильник, бросил в рот помидор черри. Раскрыл окно и встал на подоконник, вдыхая влажный после дождя ночной воздух. «Звёзды, - подумал человек. - Как жалко, что прямо сейчас не видно звёзд».
        Он закрыл глаза. И шагнул вниз.
        Глава 2
        Фронт
        (то же время, напротив Сухаревки, бар «Рок-н-ролл»)
        - (С насмешкой.) И значит, всё так вообще элементарно?
        - Да.
        - (Глоток из бокала.) Повторим. Стало быть, ты - Господь?
        - Я уже сказал, но подтвердить ещё раз - не проблема. Да, Господь - это я.
        - Потрясающе. Сижу вот так запросто, разговариваю с богом. Клёво.
        - (С улыбкой.) Я понимаю твой скептицизм.
        - Нет, не понимаешь.
        - Прекрасно понимаю.
        - Как заебали повторы из телерекламы… ничего, что я матерюсь при Господе?
        - Нет. Я же милостив.
        - Вот спасибо. И зачем ты подсел ко мне за стойку? Думаешь, я тебе дам?
        (Последнее произносится довольно агрессивно.)
        - Как тебе сказать, чтоб не обиделась. Меня это не особо интересует. У вас в мире несколько странные отношения между мужчиной и женщиной. Словно на фронте. Каждый друг друга в чём-то подозревает, ведёт игру, как в контрразведке, и ждёт внезапную засаду, чтобы потом с боями вырваться из окружения. Женщины боятся, что их трахнут и бросят. Мужчины - что разведут на бабло. Цирк с конями, да и только.
        (Весьма ощутимый глоток и изучение собеседника через стекло бокала.)
        - Разве в твоей Палестине было иначе? Блин, сама не верю, что спрашиваю.
        - Конечно, иначе. Люди не знали столь свободных отношений. Никто не боялся последствий добрачного секса, потому что его в природе не существовало. Предохранение считалось грехом, и им не заморачивались. Разумеется, наличествовали блудницы разной степени стоимости, но их порицали. Сейчас, по-моему, порицают тех, кто не соответствует критерию блудницы. Мало трахается, например. Эдакая овца.
        - (Морщится.) О, до меня начинает доходить. Ты из «Свидетелей Иеговы», да? «Давайте с вами поговорим о Господе»? Достал грузить своей нудной моралью.
        - (Спокойно.) Ну я же бог. Мне положено. Знаешь, вот сказал про овцу, и самому понравилось. У нас в небесах «агнец» - нечто такое милое, симпатичное и божественное. У горных народов - сочнейший шашлык, время от времени бурка и папаха. А у вас овца - тупое и гламурное существо. И ещё ругательство. Вы так не любите животных, что у вас все оскорбления с них начинаются - «скотина», «козёл», «собака». Впрочем, прошу прощения, я тебя перебил. Со мной случается. В Палестине меня все слушали, а здесь людей в основном интересует высказывать только своё мнение.
        - (С вызовом.) Значит, ты, в сущности, против секса?
        - (В стоическом спокойствии.) Кто тебе забил в мозг такую ерунду? Разве это не я первым сказал: «плодитесь и размножайтесь»? И чего-то я не припомню, чтобы при таковом действии я постановил предъявлять печать в паспорте и свидетельство о браке.
        - (В некотором смятении.) А почему ты заказал вино? Разве бог употребляет бухло?
        - Я с тебя просто фигею, моя дорогая. У нас еврейский диалог взаимных вопросов. Где сказано, что бог не может пить вино? Ты Библию хоть однажды в своей жизни прочла?
        - Нет.
        - От этого куча ваших проблем. Сотни миллионов людей ни разу не открывали Библию, зато на сто сорок шесть процентов уверены, что я запретил алкоголь, резвиться в кровати и слушать хэви-метал. Я тебе зуб даю в залог, в Писании ни единого слова про хэви-метал. Читать надо внимательно, но конечно… - (С явной иронией.) - священные книги такие тягомотные… Вот кабы они в пару эсэмэсок укладывались.
        - Ты странный.
        - Все так говорят.
        - И словно постоянно недоволен. Совсем как мой бывший.
        - Ну, во-первых, мне около пяти миллиардов лет - в таком возрасте старческое брюзжание как минимум неизбежно. Во-вторых - да, не стану скрывать, я крайне разочарован современностью. Я ожидал не такого. Всё равно что оставить в комнате ненадолго прекрасного розового младенца, вскоре вернуться и увидеть, что тот вырос в небритого здоровяка-грузчика, с ног до головы покрытого татуировками в стиле «якудза».
        (Сонный бармен-кавказец подаёт новый бокал.)
        - (Глоток.) Позволь поинтересоваться, как тебя к нам занесло? Очень любопытно.
        - (Пожимание плечами.) Если бы я знал. Всё просто. Меня предали. Распяли. Сняли с креста. Ученики отнесли моё тело в пещеру. Потом я должен был воскреснуть, но этого не произошло. Я пришёл в себя здесь. И вот сейчас мне нужно выпить… (Собеседник заказывает кубинский ром.) Извини, за кучу лет отвык от фалернского. Да, я не кривлю душой. Я огорчён минусами современного бытия, но есть и плюсы. Ваш алкоголь намного лучше тогдашних напитков. В древности вино часто прокисало, его разбавляли - бедные морской водой, а богатые мёдом. Сейчас повсюду сплошная химия, но зато общий вкус не меняется.
        - (Скептически.) Поразительная история. Где же и когда ты очнулся?
        - Десять лет назад, в районе метро «Новослободская». Я был замотан в окровавленную материю, ничего не понимал. Для начала, дабы разобраться в ситуации, пришлось срочно создать себе одежду, немного денег, машину и двухкомнатную хижину возле Сухаревки. Квартира по неизвестной причине создалась с трудом, - я уже потом узнал, что поселиться в центре Москвы не так просто. Наверное, это распространяется и на высшие сферы. Тут очень много людей молятся о собственной квартире, но молитвы явно легче доходят, если ты просишь хату в Бибиреве, а не у Кремля.
        - (Поперхнувшись вином.) Вот так легко?
        - Для меня нет невыполнимых вещей. Продолжу скорбное повествование. Уснув вечным сном в иерусалимской пещере и проснувшись в стольном граде Москве две тысячи седьмого года от моего рождения, я слегка удивился сему обстоятельству. Но больше всего меня поражал не факт воскрешения, хотя куда уж круче. Пройдясь по улицам, я обнаружил странные здания. Из мрамора, из кирпича, местами даже из древесины. Их венчали сверкающие круглые купола, на макушках коих красовались кресты. Я подумал, это римляне празднуют победу надо мной и моим учением: торжествуя, показывают место, где меня распяли, и демонстрируют - так будет с каждым, кто покусится на власть цезаря. Но вскоре удалось выяснить: эти помпезные постройки в мою честь… Что же тогда случилось? И тут, извини, мне следует выпить второй раз…
        (Стакан с двойной порцией рома и льда опустошается.)
        - (С усмешкой.) Я всё жду, пока тебя развезёт.
        - (Спокойно.) Меня никогда не развозит. Я не испытываю головокружения от алкоголя, чувства голода или сытости, потребности в сексе. Мне до крайности просто жить.
        - (Несколько раздражаясь.) Хорошо, дорогой Господь. Объясни тогда, чем ты занимаешься ночью в баре низкой ценовой категории, подсев к изрядно подвыпившей грешнице?
        - Тем же, чем и в Палестине. Мне интересно разговаривать с грешницами. Имя Марии Магдалины о чём-нибудь тебе говорит? О, вижу вспышку интереса в твоих глазах. Да, воскресни Маша сейчас, точно бы поразилась, какой она бренд. Ну, так вот, мы с ней постоянно общались по душам, как и со многими другими. Грешницы прикольные. Иные грешат с каким-то вызовом к обществу. Ах, вот буду я назло всем такая плохая. Тоже определённая линия фронта, с окопами, блиндажами, огневым сопротивлением.
        - (Задумчиво.) Ладно. Докажи мне, что ты действительно бог. Сотвори чудо.
        - Позже.
        - (Торжествующе.) Ага-а-а-а…
        - Да не, оно успеется. Я просто хочу продолжить рассказ, о грешница. Так вот, в честь чего воздвигли столько построек с символом моей ликвидации? Оказалось, когда ученики не нашли тело Учителя в пещере, они впали в отчаяние. Возникло много версий - что меня съели дикие звери, унесло сильным потоком воздуха… До инопланетян тогда ещё не додумались, а то бы и их приплели. Но факт - я исчез. Иоанн, самый креативный из соратников, предложил лучший вариант: я воскрес и вознёсся на небо. И эту историю рассказали всем вокруг. Ученики объясняли, как я им явился, а впоследствии отбыл на своё место работы - в Рай… и сами искренне поверили в случившееся. Это была колоссальная работа. Подумай - в эпоху отсутствия Интернета двенадцать человек разнесли мою историю по всему миру, да так, что население Земли пришло в восторг. Разумеется, первосвященники иудейские тоже не даром мацу ели, они приказали подчинённым распространять на базарах Иерусалима слухи - «мол, ученики его, придя ночью, украли мёртвое тело, пока мы спали». Информационная война. Эх, ничего на Земле за две тысячи лет не поменялось. Те же фарисеи,
цезарь в столице, постоянные метания трусливых наместников в провинции - «а что скажут в Риме?».
        - Господи… нет, то есть, я не это… Ты мне мозг напрочь вынес…
        - Это я умею.
        - Хорошо, давай доступнее. Если ты бог, расскажи обо мне.
        - Тебе тридцать лет, тебя зовут Маша, и ты нажралась до поросячьего визга.
        - Охуенчик просто. Да-а-а, ну теперь я тебе точняк поверю. Ты меня убедил.
        - (Не обращая внимания, без запинки.) Ты лишилась девственности в восемнадцать лет, у тебя было десять мужиков, и только с двумя ты кончила. Один из них - с твоей работы, причём всё случилось по пьяни во время корпоратива, на офисном столе. Когда ты моешься в душе, поёшь песню «Скорпов» Still loving you, ужасно фальшивишь. В детстве ты хотела стать врачом. Твоё любимое животное - слон. Иногда ты фотографируешь свои сиськи, анонимно выкладываешь в Инет и смотришь на реакцию.
        (Жуткий кашель… Мужчина стучит собеседницу по спине, бармен оглядывается.)
        - Мда… вот почему я не люблю подобные вещи… давятся ВСЕ.
        - (Продолжая кашлять.) Ты… ты взломал мой аккаунт на «Одноклассниках»?
        - Для меня это не составит труда, но… нет. Вот заново повторюсь: в вашем веке неинтересно демонстрировать чудо. Вспоминаю Иудею - покажу нечто, и вся толпа - вау-у-у, хором в экстазе. Дай прикоснуться, разреши поцеловать полу хитона, благослови ребёнка. А здесь? Взломал аккаунт, загипнотизировал, подсыпал что-то в напиток. Вам не скучно от собственной серьёзности? Ведь так здорово верить в чудеса.
        - (Щёлкая пальцами, показывая бармену на бутылку «Боржоми».) Пожалуйста, помогите.
        - (Участливо.) Сушняк? Налейте даме за мой счёт вон ту минералку. Спасибо. Хлебни. (Звук глотка, прерывистое дыхание.) Вода?
        - (С опаской.) Само собой.
        - Отлично. Теперь отведай снова.
        - (Опять кашель.) Это… это… ЭТО ЖЕ ВИНО! Ты превратил воду в вино?! Боже мой!
        - (Несколько усталым, снисходительным тоном.) Ну наконец-то. Попросишь автограф?
        Евангелие. Номер первый
        - (Нервно оглядываясь.) Боже! Я до безумия рад нашей встрече, но испытываю тревогу вкупе с первобытным страхом. Ты не скажешь, где мы находимся?
        - Слушай, какая разница. Во Вселенной, которую сотворил мой отец. Может, в глубинах нашего создания давным-давно образовалась тёмная комната, где мы можем общаться, и я прихожу к тебе на дружеские беседы. Объяснить более подробно вряд ли получится, посему не стоит отвлекаться, дорогой мой. Как я понимаю, ты умер?
        - Да… но больше я ни в чём не уверен, Господи.
        - Расслабься, Иоанн. Я сам не разобрался, в чём дело. Столько раз собирался с тобой поговорить и вдруг обрёл такую способность. Давай не станем терять время.
        - Хорошо. Прости, я иногда заикаюсь. Где ты обрёл своё убежище?
        - Я не знаю, стоит ли тебе рассказывать. Некая страна, каковой в наше бытие ещё не существовало: занесённая снегами и обожающая салат из крабовых палочек.
        - (В некоторой панике.) Святая матерь и все ангелы небесные, что это такое?
        - Уж поверь, Иоанн, некоторые вещи лучше не знать.
        (Длительное молчание.)
        - (Упавшим тоном.) Начни отсчёт. Примерно спустя две минуты я сойду с ума.
        - Разве мы перманентно не находимся в состоянии умопомрачения? Знаешь, что забавно? Меня считали сумасшедшим тогда в Иудее и считают здесь - через целых две тысячи лет. Хоть в чём-то созданный мной мир постоянен. Даже те, кто твёрдо уверовал, полагают: я появлюсь не прямо сейчас. То есть обязательно, но всё-таки не в данную секунду. Оставив иллюзии, людей понять можно. В разное время из ниоткуда возникали уйма моих поддельных копий, включая даже Китай, где мной объявил себя один безумный учитель, или на Украине - там некая женщина сообщила: она не только я, но также одновременно и моя единокровная мама[1 - В первом случае имеется в виду Хун Сюцюань, проникшийся христианством сельский учитель. В 1851 году он провозгласил себя «воплощением Христа» и поднял восстание в Китае, создав «Небесное государство великого благоденствия». Во втором - секта «Великого белого братства Юсмалос» так называемой Марии Дэви Христос - Марины Цвигун, в 1990 году объявившей себя на Украине одновременным воплощением Девы Марии и бога-сына.].
        - (Хрипло.) Слушай… но как такое в принципе может быть?!
        - Ты думаешь, я понимаю? Вышеупомянутая особа была весьма практична: во имя победы христианства на планете она попросила верующих перевести ей все свои сбережения, а также добровольно подарить квартиры - ведь для чего греховная недвижимость в Царствии небесном? Логично, что после огромного количества самозванцев, стоит появиться в хитоне и с улыбкой сказать: «Благословляю, чада мои», - кто-нибудь обязательно позвонит в «психушку».
        - (Глупо улыбаясь.) Куда?
        - Такое заведение с девушками в белых одеждах и бесплатным питанием. Ещё там дают снадобья, вызывающие эйфорию и спокойствие, а также предоставляют ночлег. Знай люди, насколько внутри мило, они бы толпами ринулись туда. Правда, ты не можешь покинуть стены по доброй воле, но зачем это делать? Ведь на улице ещё худшая «психушка», только кормить тебя даром уже не станут.
        - (В недоумении.) Но как же твои чудеса, Господи? Они не заставили людей пасть на колени?
        (Недолгая пауза, полная раздумий.)
        - Как бы тебе доступнее объяснить, Иоанн… их очень трудно удивить. То, что казалось великим чудом в Иудее, в мире снегов и крабовых палочек вызывает лишь снисходительную усмешку. Скажем, я попробовал повторить опыт с Лазарем, воскрешать мёртвых. Казалось бы - чего проще? Старый, испытанный метод. Ты касаешься покойника, говоришь «встань!», он поднимается и идёт, публика в слезах, аплодирует, безусловно и категорически верует. В Москве бесполезно. Я воскресил одного милого с виду старичка, а в результате нарвался на скандал с его родственниками. Да, я, конечно, не учёл обстоятельств современности, в Иудее было легче. Так вот, представь: дедушка умер, через год наследники продали его квартиру, сняли с карточки сбережения, а тут звонок в дверь - и покойник на пороге. После первого шока начинаются финансовые разборки. Родственники уже съездили на деньги от квартиры на пляж в Доминикану, отправили детей в частную школу, муж завёл любовницу, а жена купила норковую шубу. Дед в ярости - надо же, так по-свински поступили с его жилищем. Грозит полицией, внуки вне себя от бешенства. Кончилось тем, что они
задушили воскрешённого мной старика подушкой во сне, попали под суд, получили по десять лет колонии. Вот и твои добрые дела. Ты меня понял, Иоанн?
        - (Слабым голосом.) Совсем не понимаю. Прости, Господи. Я вот слушаю, а в голове вертится Доминикана (кстати, что это?), дедушка и норковая шуба. Я в жизни не считал, что умнее тебя, а в данную минуту мозг осколками рассыпается.
        - (С огорчением.) Не твоя вина. Хорошо, подумал я, встрял коммерческий вопрос: деньги всегда и во все века портили людей, легко превращая их в свиней без всякого посещения страны Гадаринской[2 - История, когда Иисус встретил в некоей «стране Гадаринской» переполненного демонами человека, который сказал весьма известную, обожаемую ныне авторами мистических романов фразу: «Имя нам легион, потому что нас много». Демонов переселили в свиней, каковые утопились в море.]. Ладно, ошибочка вышла, не боги горшки обжигают… Ну то есть… неважно… Кстати, реально никогда не занимался гончарным делом, но это детали. Короче говоря, я решил воскресить недавно утонувшую молодую девушку. Здесь странная традиция, Иоанн, - во время купального сезона выпить десять чаш пива и полезть в воду. Тонут быстрее камней. Её юноша так убивался и рыдал на похоронах, что у меня едва не разорвалось сердце. Я подумал: вот дивный вариант для демонстрации чудес. Представляешь, опять всё закончилось плохо. Люди здесь слишком часто и без обязательств восклицают «я тебя люблю», фраза превратилась в страшную банальность… Иоанн, мне
интересно, что ты молчишь?
        - Пока это самая лучшая реакция на твой рассказ, Господи.
        - (Вздыхая.) Вынужден согласиться. Стало быть, я сказал ей: «Встань, Нина», она встала и пошла домой. В жилище у возлюбленного экс-покойница обнаружила и его самого, и свою лучшую подругу в минуту, как бы донести до тебя деликатно, блудодейного утешения несчастного страдальца. Финал светлого чуда облачился во тьму. Восставшая из мёртвых расколола о голову коварной подруги цветочный горшок, вызвав обильное кровотечение, зарезала изменника кухонным ножом, а затем выбросилась из окна. Представляешь, что я почувствовал? Первым порывом было воскресить всех троих… Да думаю, к чему? Они же опять друг друга порешат. Ты вот не знаешь, Иоанн, а люди стали нервные и обидчивые. Уфф, подумал я… люблю троицу, такая поговорка.
        - В смысле?
        - Всё надо попробовать три раза, мой дорогой. Вот наступил ты на грабли, впечатались они тебе в лоб, так повтори ещё дважды, а то вдруг непонятно.
        - А как может быть непонятен удар в лоб тяжёлыми граблями?
        - Иоанн, ты не меня спрашивай, а здешних жителей. Местные традиции надо рассматривать очень аккуратно, под увеличительным стеклом, иначе в первые же минуты они сведут с ума. Тут, например, перед прелюбодеянием принято помолиться мне, чтобы жена не застукала. Или человек торгует героином, но по воскресеньям ставит свечки в храме моего имени… Кстати, их здесь пруд пруди, и каждый год строят ещё: благо при постройке норма своровать половину денег. Я не об этом. Я поразмыслил: старый человек, возлюбленная… - но вот теперь точно промаха не будет. Я воскрешу ребёнка - чистую невинную душу. Прекрасного агнца с вьющимися льняными волосами, глазами цвета лазури и кожей, пахнущей ванилью. Его родители заплачут, упадут на колени, и…
        (Пауза, наполненная лёгкой светлой грустью.)
        - (Робко.) И?
        - И… и надо мне было учитывать, что со времён древней Иудеи культура человечества несколько изменилась. В частности, понятие воскрешения мёртвых. Сложно представить, дорогой Иоанн, но тем не менее: за последние двадцать шесть лет произошла мутация восприятия восставших мертвецов. Если вкратце, суть такова: вернувшиеся в мир живых покойники ничего хорошего с собой не несут. Вышло ужас сколько пергаментов, папирусов и движущихся картин на сию тему - как только мёртвые воскресают, они немедленно и обязательно пытаются кого-то сожрать. Просто потому, что иначе не могут. Не говоря худого слова, бросаются на добрых христиан, аналогично на другие конфессии, и обгладывают до костей. Их называют зомби, и любой современный человек знает: если друг воскрес из мёртвых, держись от него подальше: как пить дать укусит, и ты за пару минут превратишься в живой труп. И захочешь слопать всех окружающих.
        - Господи, но ведь и ты тоже… (Прикусывает язык.)
        - (Мрачно.) В том-то и дело. Не суть удивительно, что второе пришествие никто не заметил. Судя по движущимся картинам, особенно «Ходячим мертвецам», надо не обрадоваться моему явлению, а всадить в голову заряд из ручной катапульты и для верности сжечь. Дабы я снова не воскрес и не перекусал ближних, иначе они все превратятся в меня, и тогда придётся строить в миллион раз больше храмов с золотыми куполами. Ещё люди считают, будто мёртвые пьют кровь - но это такая особая каста аристократов, они одеты как наши жрецы, любят интеллектуальные беседы и всё такое прочее. Иоанн, я и в страшном сне подумать не мог, как за две тысячи лет разгуляется их фантазия!
        - (Дрожащим голосом.) Так чем завершилось воскрешение дитяти?
        - Мой милый, добрый, до крайности наивный Иоанн… Ну сам посуди, как оно могло закончиться? Родители милого чада оказались поклонниками некоего зловещего баснописца с заокеанской земли, написавшего целую кипу книг, и одна из них - как восставший из могилы двухлетний отпрыск пришёл с ножом и убил весьма сомнительного старца, а также свою матерь. И вот дитя стучится к ним ночью, они открывают дверь, и … В общем и целом, что тут обсуждать? Мальчик, бедняга, даже толком и поздороваться-то не успел.
        - (В ужасе.) Тебе нужно бежать оттуда. Это диавольское наваждение.
        - (Вздохнув.) Я, может, и рад бы, да вот не могу… как я их одних оставлю, особенно с такими игровыми картинами про трупы? Но мне и вполовину не столь грустно, как от осознания другой вещи. Иоанн, я пришёл поговорить о важном деле. Отчего ты и компания решили не рассказывать миру, что не нашли меня в пещере?
        - (В замешательстве.) Прости, Господи… Может, отложим? Слишком долгая история.
        - Ничего… я не тороплюсь.
        Глава 3
        Одиночество
        (через три дня, Рублёво-Успенское шоссе, Жуковка)
        …Она вернулась с похорон в ужасно отвратительном настроении. Откровенно говоря, с такого мероприятия редко кто уходит довольным - если только не врагов закапывать. Скинула чёрные туфли в прихожей, прошла в спальню, тщательно заперла дверь и рухнула лицом в подушку. «Вот зачем я баррикадируюсь? - промелькнуло в мозгу. - Со мной же никто не живёт… идиотская привычка». Слёзы текли ручьём, и ей было плевать, что наволочку от Валентино запачкает размазавшаяся косметика. Как скучно. Даже истерику некому закатить. Конечно, с таким характером от неё давно любовники сбежали. Горе смешивалось с раздражением. Покойного не желали слушать, вникать в его страхи. А он ходил, предупреждал, надоедал… И что теперь? У человека вконец поехала крыша… шагнул с десятого этажа сталинской «высотки», впечатался головой в асфальт.
        Где он сейчас? Чего ожидать дальше? Как вести себя остальным?
        Погибший - единственный человек, близкий ей в целом мире. Они походили по характеру и мыслям больше, чем можно себе представить. В постели получалось не очень (да странно от такой личности ожидать «Камасутру», загадочно, как у него вообще встал), однако обоим безумно подходил общий стиль жизни, схемы частых разговоров и отношение к происходящему. Почему, вот почему он не позвонил в ту роковую ночь? Ей никогда не узнать. Друг умер: в то время как его тело с костями, переломанными на кусочки, лежало у подъезда, она преспокойно спала.
        Осознание этого факта вызвало новый спазм рыданий и поток слёз.
        Старший их не понимал: истерики его лишь раздражали. А ведь нервы, депрессия, вечная горечь - устойчивый стиль их с покойным характеров. Старший - просто бессердечная, равнодушная скотина. Любые просьбы, жалобы и вопросы воспринимаются с недовольством (если не с издёвкой), случаются и откровенные вспышки агрессии. Правда, если начистоту, мало кому придётся по вкусу, когда постоянно звонят и кричат, словно в притче Льва Толстого: о Боже, вот сейчас придут волки, - а волки так и не появляются. Старший вообще не верит в наличие волков. Считает их мифическими животными, созданиями народного фольклора… Но она-то знает - звери близко. Покойный неспроста так нервничал последние десять лет. Нет, он и раньше не отличался спокойствием, такая уж натура… К сожалению, с каждым годом ситуация ухудшалась. Не помогали сильнодействующие лекарства, бедняга плохо спал, не выходил из психоза, давал ужаснейшие предсказания, и… О, какие его преследовали видения! Шествие ледяных кошмаров. Однажды он довёл её до нервного срыва пересказом свежей галлюцинации. Тогда у неё развилась настоящая мания преследования. Всюду
ходила, оглядываясь по сторонам, и наяву видела стаю волков. В ресторане, подъезде, в офисе, на улице. Огромных, с вздыбленной на затылке шерстью, светящимися жёлтыми глазами, клейкой слюной, тянущейся к земле от окровавленных клыков… Бешеные и безжалостные твари. В тёплой компании друзей над истериками парня не насмехались: покойный профессионально умел заразить паническими настроениями… Тем более ему все верили.
        ВСЕ, КРОМЕСТАРШЕГО.
        Продолжая всхлипывать, она встала с кровати. Невидящим взором (глаза туманили слёзы) посмотрела на тумбочку. Нашарила таблетки. Бросила в рот горсть, сомкнула зубы, чувствуя на языке, как лекарства дробятся в отвратную химическую горечь. Запила водой - стаканы были расставлены по всему дому, чтобы всегда быть на расстоянии вытянутой руки. Чуть-чуть полегчало. Не очень-то, но иногда отпускает. Слишком давно «подсела», соблазн велик, с тех пор потребность в дозе антидепрессантов возрастает, а эффект уменьшается. Погибший, по сути, спровоцировал себя сам: с извечной грустью, упадническим настроением поселиться на такой высоте! Словно сидишь на подоконнике и дразнишься, сможешь ли, хватит ли смелости во время очередного приступа депрессии? О, она не такая храбрая и обезопасилась давно. Двухэтажная вилла, окна выходят на бассейн, где постоянно налита вода, - с такой высоты и спьяну не разобьёшься. На заборе - колючая проволока (острее, чем бритва), видеокамеры, по периметру гуляют патрули охраны - с бультерьерами и пинчерами на поводках. Это отдельное государство, а не жильё. Специально оборудованный
бункер - можно хоть полгода отсиживаться в случае бомбёжки: мало ли что, современный мир непредсказуем. Консервы, питьевая вода, запасы кислорода в баллонах, ящики зубной пасты, книги, свечи… Она всё, всё предусмотрела. Хватит с лихвой на двух человек, а то и больше. Но кто с ней останется? Разве что охранник, и тот с перепугу.
        Руки трясутся. Похоже, надо снова закинуться таблетками. Ей ужасно хочется жить, до дрожи. Враг не придёт, не прорвётся… На её вилле даже танковая дивизия застрянет. Губы уже онемели от лекарств, но слёзы продолжают литься… лицо к утру обязательно опухнет.
        Из приоткрытой форточки послышался лай собак.
        Она опустилась на колени. Заглянула под кровать. Милостивый Боже, ведь знает на сто процентов, что пусто, а всё равно нужно посмотреть, иначе не успокоишься. Бесконечными приступами стресса, страха и паранойи она довела себя до крайности. Психиатр сказал: необоснованные панические атаки зачастую перерастают в депрессию, способны истощить нервы, довести до суицида. Найдутся ли силы свести счёты с жизнью в одночасье, как бывший любовник? Нет. Пусть порой хочется уснуть и не проснуться, но мысль о прекращении всего сущего страшит. Как это так - она сомкнёт глаза, и дальше сплошная тьма навечно? И не увидит, что случится потом? Ах, хотелось бы посмотреть. Она в гробу, похороны, священник с бородой и кадилом, сладковатый дым ладана, монотонное пение, первая горсть земли, просыпавшаяся на сосновые доски, залитые слезами верные подруги. Ай, да тьфу, в самом-то деле. Какие подруги, к чёртовой матери? К ней никто не придёт, кроме полупьяных небритых кладбищенских рабочих, чтобы рыть могилу, - они-то и проводят её в последний путь.
        С трудом распрямившись, женщина вернулась к тумбочке.
        Осторожно выдвинула нижний ящик. Там, тускло поблёскивая, лежал маленький дамский «браунинг» - старая модель, из тех, что на заре XX века барышни носили в муфте или ридикюле. Никелированный, с перламутром на рукоятке, мушка из серебра. Семь патронов, калибр маленький. Но если стрелять в упор, с самого близкого расстояния, вполне достаточно: ранит или даже убьёт противника. Настроение изменилось. Охрана? А что охрана? Самый качественный телохранитель работает за деньги, значит, его легко перекупить за хорошую сумму - если не в два, то в десять раз больше… Тут согласится каждый. Женщина повертела в руках револьверчик - такой симпатичный, миленький… Прицелилась в приоткрытую дверь, держа оружие, как в кинобоевике, двумя руками. Внезапно ей пришла в голову мысль: а если «браунинг» не выстрелит? Она же никогда не использовала «игрушку» в деле. Порох отсырел, гильзы заржавели… Ну или что там может быть, она существо не военное, в подобных вещах не разбирается. Вот, допустим, прямо сейчас в этот проём проскользнёт Он. И что делать?
        Прикусила губу, пытаясь справиться с дрожью.
        Когда женщина открыла глаза, в дверях действительно стоял Он. Смотрел прямо ей в глаза - без улыбки. Лицо не выражало ничего, сквозняк обдувал льняные кудри: волосы шевелились, словно змеевидная причёска Медузы Горгоны. Направив оружие ему в грудь, она без колебаний нажала на спуск. Щелчок. Второй раз. Щелчок. Третий. Чёрт возьми, вот так и думала! Человек шагнул вперёд, протягивая руку. Жертва раскрыла рот, но из горла вырвался даже не хрип - сиплый, тихий свист. Глядя, как Он приближается, хозяйка быстро вложила ствол «браунинга» между зубов, почувствовав прогорклый вкус оружейного масла. Сомкнула губы, машинально облизнув дуло. Кончено. Выхода нет.
        …Охранник снаружи дома повернулся к окну, услышав выстрел.
        Глава 4
        Гестас
        (Загородное шоссе, Москва, психиатрическая лечебница)
        …Обычный вечер. Нужные таблетки якобы поглощены и усвоены организмом, я создаю иллюзию своего сна на больничной койке, отправляясь в соседние палаты. Я ведь обещал. Меня ждут. Обманывать грех. Сегодня я пообщаюсь с тем самым ненормальным вегетарианцем, убившим пять человек. Как и в моё время, здесь принято беседовать за алкоголем: правда, значительно более крепким, нежели привычное по Палестине виноградное вино. Иначе говоря, без водки - не беседа. Трезвенники вызывают неуважение, неудовольствие и даже подозрение - уж не шпион ли заграничный, часом? К счастью, я тоже пью и вполне сойду у больничной публики за своего. Правда, мне не нравится слишком резкий вкус пшеничного вина, но, учитывая условия моего пребывания, сойдёт и этот суррогат веселящего напитка. Удивительно - я ведь создал хлеб для пропитания, а из него мастерят выпивку. Впрочем, из чего её только не делают? Яблоки, свёкла, груши, картошка - устанешь перечислять. Из помидоров разве что не получается, видимо, пока рецепт не освоили. Моего ночного собеседника обычно связывают на ночь, хотя такое и запрещено правилами… Ну, понять
санитаров можно. Я появляюсь у кровати, осторожно присаживаюсь на пластиковый стул. Щелчок пальцами: ремни на его руках развязываются, свесившись на пол. Быстро сотворяю из воздуха поднос, на нём - варёный молодой картофель, посыпанный укропом: дымящийся, с капельками подсолнечного масла… Оливковое здесь почему-то не в чести. Сосед быстро уничтожает содержимое подноса, и я немедленно повторяю ему порцию. Парень ест с большим аппетитом, говорят, у заключённых всегда превосходен, а тут, по сути, и есть тюрьма. Ты под охраной, выйти нельзя, установлен режим, по которому живёшь. Любопытно, почему подобные учреждения называются лечебницами? Это же карцер.
        Убийца с упоением облизывает пальцы.
        Забавная личность. Напоминает мне одновременно Дисмаса и Гестаса - иудейских разбойников, между чьими крестами на Голгофе добрые римляне поставили мой собственный. Правда, сосед в кровавых деяниях не раскаивается - и этим склоняется в сторону Гестаса. Более того, он утверждает, дескать, я самолично велел ему задушить этих девушек, он выполнял мой непосредственный приказ. Представляете? Да офигеть! Я обратился в голос, нудно твердящий ему бессонными ночами: блудницы гнусны, развратны, они нарушают заветы Господа, танцуют на потеху грешникам, бесстыдно обнажив свои тела в притонах, подобных худшим вертепам Вавилона. Так парень и заявил в полиции, будучи застигнут во время избавления от очередного трупа, - тащил умерщвлённую жертву за волосы в канаву. И что, это тоже я ему подсказал? Вот так послушаешь, я только и делаю, как приказываю определённым лицам завоевать, ограбить, замучить до смерти остальных людей, других же дел у меня в принципе нет. Да-да, по мнению крестоносцев, именно я велел вырезать тысячи жителей Константинополя, каковые хоть и христиане, но православные, а значит, схизматики и
еретики. Я не являлся пред светлые очи рыцарей, но они вот интуитивно догадались о моих желаниях: срочно хочу кровавую баню, прям хлебом не корми. Аналогично, персонально я приказал сжигать на кострах еретиков в Испании и Нидерландах, спалить протопопа Аввакума в Пустозёрске, равно как и прочих старообрядцев[3 - 60-летний протопоп Аввакум Петров был сожжён в 1681 году в «срубе» - его вместе со сторонниками заперли в деревянном помещении, которое подожгли. Таким же образом в России были казнены тысячи старообрядцев.]. Я, и никто другой (по мнению святейшей инквизиции), жёстко настаивал, чтобы «псы Господни» пытали богачей во имя короля, убеждая признаться в поклонении Сатане, дабы затем конфисковать имущество купцов. Само собой, я требовал отрезать язык богохульникам за вольное или невольное оскорбление своего имени.
        Меня страшно занимает, они и в самом деле в это верили?
        Интересно, как у человечества получается уживаться с двумя теориями: с одной стороны, бог есть любовь и сюси-пуси, а с другой - пусть немедленно сдохнут все, кому он хоть на грамм не нравится. Скажем, взять постоянные проблемы с евреями. «Они распяли Иисуса». У-у-у, а-а-а. Библию не судьба почитать? Вообще-то, к кресту меня прибивали конкретно легионеры кесаря Тиберия, а копьё под ребро вонзил римлянин Лонгин - но это ненужные и довольно скучные детали. Никто не выйдет на площадь и не разорвёт на груди рубашку с воплем: «Бей римлян, спасай Россию!» Об антиитальянских погромах я в жизни своей не слыхал. Любопытно, да? Я олицетворяю собой любовь, о чём неустанно напоминают сомневающимся и атеистам. В свободное от любви время я скромно прошу сделать мне одолжение - убить блудниц, лиц иного вероисповедания, тех, кто плохо обо мне отзывается, а на закуску всех, кто мало жертвует в мои храмы денег. Одновременно я караю младенцев чумой, уничтожаю города огнём и серой и благословляю на тотальную резню. Славное правило, когда одни воины полностью уверены, что я на их стороне, а никак не на стороне других
воинов. Вы представляете? Ну, согласитесь - полная фигня, а они не сомневаются.
        В случае с Гестасом у нас абсолютно зеркальная ситуация.
        Я устал повторять: я не против секса как такового. Возражал бы - та парочка в Эдемском саду не превратилась впоследствии в семь миллиардов особей. Я просто лишил бы их необходимых для продолжения рода частей организма. Сторонники нравственности не задаются вопросом, отчего люди испытывают удовольствие при постельных упражнениях. Считай я иначе, оставил бы человечеству банальный инстинкт размножения: спаривание весной, как у животных, да и всего-то делов. Но нет же. Ревнители моего учения полагают секс грехом - как сей верзила, слизывающий с мизинца остатки картофеля. Кстати, удивитесь, он девственник. Воспитывался деспотичной мамочкой, и вот результат. Я спокоен в общении с Гестасом. Я не ругаю его и не проклинаю. Да, он убийца, причём больной на всю голову. Популяцию подобных существ на Земле лучше сокращать, признаю откровенно, - от их отсутствия хуже никому не станет. Однако что нам с ним даст удар молнией? Смерть и правым, и виноватым: крыша рухнет, помещение сгорит вместе с пациентами и докторами, а пожар пока не входит в мои планы. Я пытаюсь его убедить. Объясняю шесть месяцев подряд:
дорогуша, даже у блудниц грешно отнимать жизнь. Они живые люди, как и ты сам. Нет, чувак не понимает. Блин. Ну что ж, я сам в этом виноват: поползновения кого-то грохнуть начались среди моих поклонников явно не вчера. Иоанн, милый мальчик с улыбкой вечного ребёнка, предлагал мне сжечь деревню, где нас приняли без должного, как ему показалось, энтузиазма[4 - Имеется в виду Евангелие от Луки (9: 51 -56), где Иисус с учениками по пути в Иерусалим хотел остановиться в самаритянском селении на отдых, но жители прогнали гостей. Апостолы предложили вызвать огонь с небес и сжечь деревню.]. Ни один человек в жизни не признается - ему просто нравится убивать и мучить, для этого и создана война… Не-е-е, он заведёт глаза под потолок, сделает постное лицо и прогнусит: «Во имя Господа». Что бы они делали, не будь меня? Как оправдывали бы свои пороки? Определённо, атеизм обречён. Религия - жизненная необходимость.
        Я долго и нудно рассказываю Гестасу про смерть.
        Говорю - лапочка, нельзя убивать за блуд. Вот сколько тысяч лет за это в отдельных странах типа Ирана казнят, и чего - всё население поголовно стало высокоморальным? Платные блудницы исчезли? Вместо соития молитвы читают, лбом в пол стучат торжественно? С ветхозаветных времён народами усвоено: если нельзя, но очень хочется, то можно. А убийца не желает понять. Он плетёт мне про какие-то краеугольные камни нравственности, якобы установленные мной же на заре человечества. Ну, хорошо, может быть, я их действительно устанавливал. Око за око, зуб за зуб - признаю, случалось такое, чего ж отрицать. Однако почему никто из людей не носит в сорокалетнем возрасте (если он не безусловный дебил) штаны на лямках, как в детском саду, и не требует у мамы, биясь в рыданиях, купить леденец на палочке? Человеческие особи обязаны повзрослеть за пару тысяч лет, однако им кажется правильнее жить, как в детстве: песочница, совочек, воздушные шарики, красота. Настроение у меня снова портится. Интересно, что за времена сейчас - даже богу не переубедить в кроткой беседе существо с умственным развитием гусеницы. Все знают
лучше меня, что я сказал. Я ощущаю гнев, а это плохо. Как я могу учить кого-то быть добрым, если у меня самого терпения жить в современном мире не хватает? Люди обожают говорить, но слишком мало желающих слушать… Я вздыхаю, треплю убийцу по затылку и встаю. Мне пора идти в свою палату - полежать с закрытыми глазами и подумать - какой была бы эта планета, насели я её бегемотами. Славными, толстыми, добродушными. Меня подозрительно часто охватывают подобные мечтания.
        Правда, уже поздно что-то исправлять.
        Если люди выжили во время всемирного потопа, любые меры бесполезны - пускай и самые жёсткие. Ни метеоритом, ни ядерной войной, ни огнём и серой. Хренушки. Это с динозаврами было просто - бац астероид, и привет. А вот, промежду делом, почему меня до сих пор не спросили о динозаврах? Я же создал их значительно раньше. Прикольные, надо сказать, были зверюшки, не обсуждая уж прочее земное население того периода: стрекозами с размахом крыльев под два метра я, безусловно, горжусь. И где они все? Но с ящерами проще - они обяжутся сдохнуть и непременно сдохнут, как положено честным рептилиям. Человеки же спрячутся под землю, запасутся баллонами с кислородом, мутируют так, что огонь с небес им будет нипочём. Люди по выживаемости сравнимы с тараканами. Смотрите, что тут творилось хотя бы в XX веке - Гитлер, атомные бомбардировки, масштабные теракты. Мамонты бы вымерли, а эти уцелели.
        На прощание я сотворяю Гестасу новую тарелку с дымящимся молодым картофелем. Едва он с ней закончит, ремни вновь затянутся на запястьях. Убийца благодарит.
        Он откровенно не заслуживает моей милости.
        Но я же как-никак прямое олицетворение добра… Ведь правда?
        Глава 5
        Нелюбовь
        (продолжение беседы в баре «Рок-н-ролл» на Сухаревке)
        - (Вконец очумев.) Фигасе… деваться некуда, я тебе верю. Ты бог.
        - О, спасибо за доверие. Это так много значит для меня.
        - Извини, не мог бы ты…
        - Нет, не мог.
        - Но ты же не знаешь, о чём я попрошу!
        - Во-первых, я в принципе знаю всё на свете - и ты должна быть в курсе, если читала обо мне правильные книги. Во-вторых, подобные вещи меня изрядно утомили ещё на заре палестинских приключений. Стоит человечеству убедиться, что я совершаю что-то там такое необычное, все тут же откладывают дела и садятся составлять список заказов. Если ты публично накормил пятью хлебами пять тысяч человек - будь уверен, через час подойдут ещё как минимум десять тысяч и попросят полноценный обед с чёрной икрой и лобстером термидор. Стоит превратить воду в вино, тебя сразу окружит страждущий народец с сосудами: будь так любезен, сотвори вино из ближайшей лужи, разбавленной грязью, ослиной мочи, прокисшего сока и морского прибоя - ну тебе-то, в самом деле, жалко, что ли? Заметь, чудо ошеломляет только в первый раз. На второй окружающие превращаются в утончённых сомелье, они хотят не просто вино, а обязательно из высокогорных регионов Италии, урожая строго определённых лет, напитавшегося солнцем. Посему извини, твоих просьб я выполнять не собираюсь. Я не поражу твоего бывшего проказой и не обращу его новую девушку в
домашнюю крысу. И не надо мне сейчас вешать лапшу на уши, что ты хотела попросить мира во всём мире.
        - (Голосом, полным вселенской грусти.) А если в лягушку, а не в крысу?
        - Нет.
        - А…
        - И в морскую свинку тоже без вариантов.
        - (Мрачно.) Хорошо. И какой ты после всего этого бог, а?
        - Извини, вам при самом лучшем раскладе другого не положено.
        - Но что тебе стоит?
        - Ничего, ты права. Я спокойно стал бы президентом, впервые в вашей истории объединившим весь народ. За меня хором проголосовали бы и желающие бесплатно похмелиться, и даже трезвенники - просто по приколу и из удивления. У вас на каждых выборах политики обещают всеобщее счастье и кучу денег. А тут выхожу я, лёгкое движение руки, и вода превращается в вино - в водопроводных кранах, в лужах, в батареях. Девушки в горе и депрессии плачут вином. Сплёвываешь в ладонь, добавляешь кусочек сыра и пей себе из горсти. Рай ведь, правда? Воплощение вашей вековой мечты - чтобы всюду разливали бесплатное бухло, а уж с закуской как-нибудь разберётесь. Разве есть сомнения? Пожизненное президентство гарантировано, со мной даже Жириновский не способен конкурировать. Но только знаешь, это чересчур просто. Так любой фокусник может. Кстати, извини, мы заговорились, а твой бокал опустел. Что именно тебе сотворить?
        - (Сухо.) «Пино гриджио», пожалуйста.
        - Вуаля.
        - Надо же… судя по запаху, тот самый сорт, который я обожаю.
        - Скорее, ты убедила себя, что его обожаешь.
        - (Недоумённо.) В смысле?
        - У вас люди не живут, а соответствуют определённому статусу. Правда, я не поручусь, что это направление обрело популярность прямо сейчас. Насколько мне помнится, жители Римской империи закатывали пиры на последние деньги, дабы не выглядеть хуже соседа, а на следующее утро продавали рабов, пытаясь заткнуть финансовые дыры. Так и здесь. Люди, которым нравится водка, при достижении определённого уровня заработков внезапно открывают в себе, что они больше не могут её пить ну никак - только дорогой виски или ром. Курившие прежде папиросы «Беломор» отныне не мыслят жизни без гаванской сигары. Случись понтам светиться - именно в Москву, а не в Питер, приезжали бы туристы на белые ночи. В случае с твоим «пино гриджио», давай угадаю… На самом деле тебе нужно его пить, благо настоящее пристрастие не поймут подруги и коллеги. Скажи до крайности честно, какой напиток тебе больше всего по душе?
        - (Вздыхая.) Дешёвый портвейн, со школы. Тут его даже и не подают.
        - (Со скучающим видом.) Сотворить?
        - Будь так любезен.
        - На здоровье.
        - (Обескураженно.) Вау… на вкус совсем как тот, что с подругой пили в подъезде.
        - (Наставительно.) Я же бог, а не уличный фокусник. Так вот, у вас, собственно, путают веру в Господа с доставкой пиццы или дрессировкой животных в цирке. Собачка в платьице проедет на колесе, и ей тут же кидают лакомство, они так приучены, выполнять задания за еду. Вы хуже тех самых собачек. Молитесь, стараетесь соблюдать пост, не впадать в блуд, а за примерное поведение дрессировщик, то бишь Господь, дарует вам конфетку, а в противном случае вы обидитесь и перестанете ездить на велосипеде. Поэтому у меня на Земле бесконечный аттракцион - дабы заверить вас, что я существую, я должен постоянно показывать фокусы, жонглировать призами, награждать отличившихся и превращать бывших любовников с разлучницами в морских свинок. Иначе вы становитесь атеистами и голосите, что меня нет. А я ведь абсолютно не против атеизма. Я - плод больного воображения? Чудненько, на этом и порешим: лишь бы меня оставили в покое.
        - (Смакуя портвейн.) Скажи мне вот что. Ты ведь бог, да?
        - До этой минуты был, по крайней мере.
        - Прекрасно, всю жизнь мечтала спросить. Да и не я одна - каждый, думаю, мечтает. Почему ты, обещавший о нас заботиться, допускаешь всякие жуткие вещи на Земле? Например, концлагеря во Вторую мировую. Нищету. Атомную бомбу, сброшенную на Хиросиму. То, что миллионы людей всю жизнь пашут за копейки, и личная жизнь у них не складывается, как бы они в тебя ни верили и ни молились. Мне пофиг, можешь испепелить, но я это сказала тебе в лицо. Дай только за упокой портвейна глотну.
        - (Тяжёлый вздох.) Да, это весьма популярный вопрос. Я должен служить на Земле в качестве участкового надзирателя, этакий унтер Пришибеев. Давить и не пущать. Но хочу обратить внимание на некий, не замечаемый моими противниками и критиками скромный факт. Однажды, давным-давно, человечество уже погрязло в грехах. Я, не став церемониться и разводить политесы, полностью уничтожил его всемирным потопом. Легко и элегантно, было слышно лишь буль-буль-буль. Увы, сегодня такая вещь не пройдёт: те же русские за всю свою историю прошли такое, что через неделю научатся дышать под водой, про евреев я вообще умолчу. Так вот, оправдываться я не собираюсь. Я не учил убивать детей и уничтожать друг друга. Это ваше умение.
        - Ты профессионально уходишь от вопроса.
        - Поверь, даже не пытаюсь. Я неоднократно пытался наказывать, угрожать, объяснять, являться людям - во сне и наяву. Не убивайте, не режьте себе подобных, не торгуйте героином, не стройте газовые камеры… Блин, где-то у меня завалялся полный список. Бесполезно. Хочешь неприятную новость? Маугли родился человеком, но рос он среди зверей, в итоге из мальчика получился хищник в стиле «эй, джунгли - расступись». Вы и есть звери. Одержимые не остановятся. Ты и не предполагаешь, скольких людей я поразил молнией, - тупо пустой перевод электричества. Немногие считают сие спецэффектное действо карой Божией, даже в дремучем Средневековье большинство грешников охотно списывали удар молнией на плохие погодные условия. Насчёт пахать за копейки - не помню, чтобы я обязывался раздавать бабло просто так. Я с рождения создаю людям равные возможности: у всех есть руки, ноги и голова. Последователи Цукерберга бросят учёбу в колледже и сделают миллиарды, а другие получат три высших образования и живут впроголодь. Вот такие люди всегда смотрят вверх и задают вопрос: «Господи, в чём я перед тобой провинился?» - вместо
того чтобы оторвать задницу от дивана. Уверен, в минуты слабости и ты это спрашивала.
        - Нет.
        - Да.
        - (С неохотой признаваясь.) Хорошо, спрашивала. А разве я заслужила подобную жизнь?
        - О, конечно же, ты у нас праведница. Хоть сейчас к лику святых причисляй.
        - А что я такого сделала, скажи мне? Я не убивала и не крала, вела себя прилично.
        - Не убивала? Но как насчёт аборта в девятнадцать лет?
        - Э… внезапный поворот. Видишь ли… парень смылся, а одной воспитывать ребёнка…
        - Да, но ты от него избавилась, верно? И не припомню, чтобы сильно рыдала по этому поводу - вакуум, двухнедельная беременность, - как бы и не человек в животе, а нечто непонятное, вроде головастика. Теперь небольшая ремарка относительно краж. Кто в семилетнем возрасте стащил и спрятал куклу двоюродной сестры только потому, что её игрушка оказалась дороже и лучше, чем твоя? Эту куклу искали всем домом, девочка обревелась, а ты ей так сочувствовала, что заглядывала в каждый уголок: а вдруг она там? «Оскара» тебе дать, актриса. Хм, в чём дело? Что это ещё у нас за причитания?
        - Я плачу… Сестрёнку жаль… стыдно… Блядь, я такая сука.
        - (Участливо.) Я вообще-то не закончил. Напомнить, как спала с чужим мужем?
        - (Крайне поспешно, прервав рыдания на вдохе.) Спасибо, не надо.
        - Собственно, вот тебе и ответ. Каждый жалуется - почему я ему не помогаю? От этого факта, кстати, и процветает атеизм. Молится мне подросток, просит мопед, а я не даю, значит, меня и нет. Не любит Господь людей. Кабы наоборот, завалил бы всех мопедами по самое не хочу. Только у меня для вас новость - вы сами себя не любите. Вся ваша жизнь - сплошная нелюбовь. Но я обязан вас прощать, аки добрый пастырь. Я, вашу мать, и прощаю: пусть такое поведение заколебало до самых краёв нимба. Как вы себе представляете мир всеобщей справедливости? Каждый из вас Билл Гейтс? Отлично. Допустим, ты миллиардерша. И твоя подруга тоже. И бабушка. И бедняжка сестра с краденой куклой. Но кто вам дома унитаз поставит и мусор от подъезда выметет? Сантехник и дворник милостью Божией тоже миллиардеры, им негоже пачкать руки в дерьмище. Логика такова - пусть Господь именно мне даст слоновье здоровье и бриллиантов бочку, а всем остальным - козла на постном маслице. Я же лучший. Я этого заслуживаю.
        - (Вяло.) Ладно, уел.
        - (Гостеприимно.) Вот и чудненько. Ещё граммов двести дешёвого портвейна?
        - Будь любезен.
        - А, пожалуйста. И пару гранёных стаканов, чтобы как у людей.
        - Я хочу курить и музыки. И обдумать всё, что ты сказал. Мысли мои грустны и настроение жесткач. Может, послушаем во время паузы новинки группы Helloween? Хотя, собственно, о чём я. Разве может божество быть в курсе по поводу Helloween…
        - Неохота тебя шокировать. Но вообще-то они на плаву только благодаря мне.
        Евангелие. Номер второй
        - Я силён духом, Господи. Обещаю, я не сойду с ума.
        - Этого я жду меньше всего. Так зачем, Пётр? Я считал тебя наиболее здравомыслящим из всех учеников. Ладно, уж там Андрей и Иоанн, ветер в голове гуляет, поспешные решения, горячность, вспыльчивость… но ты мудр и опытен.
        - (Спокойно.) Время подтвердило мою правоту. Ты жив, Господи. Значит, мы не согрешили, объяснив твоё исчезновение воскрешением и вознесением на небо. Ибо больше ты никуда деться и не мог. Накажи меня, если хочешь, - твоё право.
        - Далеко не факт, что я жив. Я всего лишь общаюсь с тобой в неизвестном пространстве - где мы находимся, понятия не имею. Видения опасная вещь, дорогой мой Пётр. В том времени, откуда я с тобой говорю, их вызывают при помощи славно высушенной травы и неких снадобий, значение коих мне будет сложно тебе объяснить. Не стоит доверять всему, что ты видишь.
        - (Стоически.) И тем не менее ты воскрес, Господи. Пускай и не в том времени.
        - (Кисло.) Да. Здесь возражений не имеется.
        - (С суровым восторгом.) Поведай, они преклоняют колена перед тобой? Они признают твою Божественную сущность без колебаний, не как проклятые фарисеи? Я счастлив, что слышу и вижу тебя - пускай, возможно, и в бреду. Ты пытался читать им Нагорную проповедь? Впрочем, о чём я говорю? Конечно же, ты…
        - (Резко.) Довольное наивно оценивать современное время с точки зрения поздней античности, милый Пётр. Скажу лишь, что спустя две тысячи лет после моего распятия в мире развелось попросту сумасшедшее количество всевозможных пророков. К ним привыкли, словно к бродячим собакам, и не обращают внимания. Буду с тобой откровенен: меня тогда заметили в Иерусалиме сугубо потому, что я был первым, сейчас это называется эксклюзив. Так вот, увы. В Москве ты можешь стоять на улице и петь рвущую сердце проникновенную проповедь, но тебя в лучшем случае примут за чокнутого или нищего. Первый раз я читал Нагорную на Цветном бульваре. Хорошая погода, солнышко, люди гуляют. Мне подали пирожок и двести сорок рублей мелочью, но никто не остановился послушать хотя бы на секунду. Им это неинтересно, Пётр. В настоящем веке слишком много информации, народы захлёбываются в ней. Скажем, видеоролики на ютьюб должны быть по две минуты, а ещё лучше полторы, иначе у подписчиков глаза устанут. Прости, я не удосужился тебе объяснить сии значения… стало быть, слушай…
        - (Тяжело, но сурово.) Не надо. Не имеет значения, что ты говоришь, Господи. Я привык к мистическим значениям твоих слов. Если надо молиться на ютьюб, я буду.
        - Тут и так все на него уже молятся. Город, где я противостою греху, подобен Вавилону своими развратом и роскошью. Пусть, как считается, он стоит на семи холмах, до отчаяния трудно подобрать приличную природную гору вроде Нахума[5 - Так называемая «Гора Блаженств» - возвышение (125 метров над уровнем моря), откуда, как считается, была поведана Нагорная проповедь: расположена у Галилейского озера в нынешнем Израиле.]. Зато пруд пруди рукотворных гор, они называют их «многоэтажками». После неудачи на Цветном я купил билет на смотровую площадку одной из башен «Москва-сити» - она самая высокая, стало быть, идеальное место для донесения смысла проповедей большему числу мирян. Я не успел даже начать, изрёк буквально две-три ничего не значащих фразы, о Пётр, как суровые стражи обвинили меня в распространении неоплаченной рекламы и выпроводили.
        - (Невозмутимо, тяжело и сурово.) Разрази их молнией, Господи. Ты можешь.
        - (Задумчиво.) Вот далась всем эта молния. Тут не Палестина, Пётр. Реши я разбрасываться электричеством по каждой ерунде, придётся всю страну уничтожать. А это не библейские городки типа Содома и Гоморры, состоящие из пары глинобитных улиц. Сжечь в пепел шестую часть суши накладно. Да и потом, разве вопрос лишь в этом? О, как просто и мило было раньше, суть мелочи жизни. Небольшой городок охвачен эпидемией мужеложства? Пролил на него огонь и серу и ушёл на законный обеденный перерыв. Здесь же натурально не знаешь, куда деваться. Певцы и лицедеи движущихся картин по всему миру - сплошные Содом и Гоморра, и первым делом мне следует обрушить море огня на «Евровидение». А уж чего сделать с Сан-Франциско, где мужеложцев и женеложиц (или как они там называются) поболее миллиона, я понятия не имею: столько энергии понадобится, что счёт за электричество придёт фантастический. Я оказался в тупиковой ситуации. Как собрать людей на проповедь, если на улице они проходят мимо, а прекрасные высокогорные места столь коммерциализированы? Но я же Творец и Создатель, я не пасую перед трудностями.
        - (Истово и с верой.) Да, Господи. Я в тебе не сомневался. Никогда. Быть может, некоторые в нашей группе колебались, однако я… прости. Продолжай, я весь внимание.
        - Посему я за считаные минуты сотворил сайт (оказалось, Пётр, я могу создавать и сайты) и начал продажу айфонов по сниженной цене. Если раздавать их бесплатно, то сие подозрительно, а на скидки все ведутся. Я установил в айфон приложение с Нагорной проповедью, удалось продать пять тысяч экземпляров, пока сайт не прикрыли менты. Поначалу я радовался аудитории. Это, наверное, больше, чем тогда собралось в Иудее послушать меня у Нахумы.
        - (Радуясь.) Это же прекрасно! Я почти ничего не понял, однако уяснил, что неудачи не останавливают тебя, Господи. Ты идёшь по остриям мечей, благословляя всех.
        - (Скептически усмехнувшись.) О, слушай дальше. Половина просто удалила программу не глядя, посчитав её тормозом для работы айфона, остальные и вовсе восприняли проповедь как вирус. Закончилось плохо. Как ты думаешь, дойдёт ли до мира людей будущего фраза «Кто смотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с нею в сердце своём»? Каждый день они выходят на улицу и видят на светящихся щитах рекламу дверных ручек и спецодежды, кои предлагают отроковицы в прозрачных покрывалах или вовсе без оных, улыбаясь полными губами, по красноте схожими со спелыми вишнями. Да тут мозг взорвётся от мыслей о прелюбодействе. «Не судите и не судимы будете»? Ой-ой. Достаточно почитать Интернет, дабы уяснить: в новом обществе обожают клеить ярлыки по поводу и без. Каждый считает, что он лучше других и я-то люблю именно его. Насчёт «не убий» - поверь, совсем не работает. Во-первых, народ режут направо и налево, как овец, без малейшего стеснения. Во-вторых, ведь я замечал в проповеди, что нельзя даже оскорблять человека, слово тоже убивает. А тут… стыдно сказать, я сам… Короче, однажды меня сильно толкнули в
местной безлошадной повозке, автобусе. Я обернулся и выдал фразу, за каковую после наложил на себя епитимью.
        - (В смущении.) Что же за слова ты рёк, Господи?
        - Ох, Пётр. Я объяснил человеку, толкнувшему меня, куда именно ему надо идти.
        - В этом нет ничего плохого. Ведь ты и раньше указывал людям путь.
        - Хм… мне бы твою непреклонную уверенность. Я отправил его в дорогу, каковая была довольно короткой… ну, максимум сантиметров двадцать. Из того, что я слышал на улицах, практически всё население суровой страны снегов и крабовых палочек находится на этой тропе, а некоторые так и вовсе с неё не сходят. Они там буквально живут. Но даже сей печальный факт меня не оправдывает. Мне стало грустно. Я извинился, и он меня тоже послал.
        - Почему?
        - Тут не приняты извинения после отправки в дорогу. Это пугает общество… (Грозное молчание, полное уверенности в правоте Господа.) …с остальным ещё хуже. Ты помнишь, я в своё время весьма доходчиво объяснил - не следует держать пост сугубо ради понтов. Куда там. Среди новых самаритян пост бешено популярен, поскольку считается: не вкушая чикен наггетс шесть недель, ты автоматически приравниваешь себя к святым угодникам. Можно прелюбодействовать, убивать, воровать, но стоит сорок дней посвятить благим грибкам, а не омерзительному свиному эскалопу, - и я, разумеется, всё прощаю. Хм, это было бы полбеды. Отдельные личности обходят пост, словно в напёрстки со мной играют. Нельзя до Пасхи предаваться плотской любви? Ничего, традиционным способом нельзя: да, запрещено. Зато другими методами можно.
        - Какими?
        - Пётр, я даже озвучивать не хочу.
        (Покашливание - но не деликатное, а просто старческое.)
        - Накажи их, Господи. Прости, что повторяюсь, но я не исключал бы молнии.
        - Вот не хотел говорить, но какая разница? Короче, здесь везде громоотводы.
        - Разве они тебе не подвластны?
        - Пара пустяков. Но нет ощущения могущества, как прежде. Насылая кару, ты словно кропотливо, шаг за шагом, устанавливаешь новую прошивку проклятого творения местного повелителя демонов - Стива Джобса. Отключи громоотводы, организуй подходящую погоду, рассчитай время, чтобы больше людей было на улице. А когда ты всё обстряпаешь, возлюбуешься на дело рук своих и увидишь, что это хорошо, выяснится: никто не пострадал. Дождь же льёт, все пошли в кофейнях сидеть. Бесполезно насылать и казни египетские, Пётр. Прилетит саранча, в Китае из неё блинчики сделают с кисло-сладким соусом, в Европу набежит толпа прессы (количеством побольше саранчи), а в России доктор Малахов расскажет, как из кузнечиков подручными методами приготовить целебные примочки. Решить проблему невозможно. Совсем.
        - Тогда один метод остался, Господи. Но весьма верный. Всемирный потоп.
        - (Безапелляционно.) Они всплывут.
        - Что это значит?
        - Просто поверь на слово.
        - (Без улыбки.) Всё же от казней египетских я бы так легко не отказывался.
        - И какой в них толк?
        - Они распустились без тебя, Господи. Озверели совсем за две тысячи лет. Меня ужасает - они ведь знают, ты наблюдаешь за ними каждое мгновение, и всё равно погрязли в грехах. Подумай, что творилось бы на Земле, если б все были уверены: тебя нет? Да люди массово с ума бы посходили. Ты слишком часто переворачивал на их улицах большие повозки с пряниками - пора предъявить кнут. Показать наконец, кто в доме хозяин. Заблудшая овца должна вернуться в хлев… в стойло… в стадо… прошу прощения, я забыл, куда она обычно возвращается.
        - Это не заблудшая овца, Пётр, а охреневшая. Предложение пустить её на кебаб выглядело бы вполне логичным, но… я пришёл к выводу, что репрессии против грешников усугубят ситуацию. Казни египетские ведь не особо помогли, хочу тебе признаться. Ну, пал Египет, на его место пришли арабы… Теперь сплошные взрывы, авиабомбардировки и атаки на туристов. С фараонами куда спокойнее.
        - (Непоколебимо.) Господи, лучше не останавливаться на полумерах. Что тебе мешает устраивать качественный потоп каждые двести лет? Это хорошее регулярное обновление. Человеческое общество не успеет так быстро оскотиниться.
        - Пётр… мне интересно, почему ты не любишь людей?
        - Ну как, Господи. Они били тебя кнутами. Распяли. Убили меня. Других апостолов. И за что их любить после таких развлечений? Тут уже ничего не исправить. Жги.
        - Я не хочу.
        - Это всецело твоё право, Господи. Но возможно, на Земле следовало оставить бабочек. Или павлинов. Или газелей с мудрыми, печальными глазами.
        - (Задумчиво.) Они красивые, да. Хотя в последнее время я склоняюсь к бегемотам.
        - (Вкрадчиво.) Так я про что, Господи всемогущий! А может…
        - Не искушай. Кстати, Иоанн рассказал мне одну историю. Давай лучше её обсудим?
        Глава 6
        Ужас
        (Садовое кольцо, напротив улицы Гиляровского, Москва)
        …Сотовый хрустнул в кулаке. Его владелец, похоже, потерял рассудок. Набирал номер каждую минуту, а в ответ только «ту-у-у… ту-у-у». Припарковался, вышел из «тачки», позвонил из бесплатного таксофона: может, абонент видит на дисплее знакомые цифры и не хочет ему отвечать. Глухо. Вернулся. Долго слушал небывало длинные гудки. Сбросил, выбрал другой номер из «записной книжки». Без толку. Обычно спокойный, насмешливый и рассудительный, он превратился в параноика. Шесть часов вечера. Самые пробки. Машина едет еле-еле, и ничего не сделаешь. Мда, привык решать все проблемы деньгами… В подобные моменты ощущаешь себя беспомощным, как младенец. Вертолётами в этом проклятом городе пользоваться нельзя. Человек ещё раз взглянул на часы - нервно, безумными глазами… Судорожно облизнул сухие губы.
        Там что-то случилось.
        Пробка двигалась в час по чайной ложке. Сигналы раздавались сплошь и рядом, и это тоже раздражало. Какой смысл гудеть, если ты отсюда никуда не денешься? Рядом хлопнула дверца - девушка в красном платье, матерясь по смартфону, вышла на дорогу, направляясь к ближайшему киоску с кофе. Что называется, тут вслед за солистами вступил хор. Хлопки зазвучали пулемётной очередью. Всё, встали НАМЕРТВО.
        Выхода нет.
        Схватив смартфон, он выскочил из машины и побежал. Ключи остались в зажигании, но дьявол с ними. Не глядя, отпихнул какого-то старика, вставшего на пути, устремился в подземный переход. Каблуки ботинок застучали по лестнице. Чёрт! Тут же ещё билеты нужны! Вот что значит, до фига времени в общественном транспорте не катался… Сколько они стоят? Подскочил к кассе, бросил сторублёвку, вроде должно хватить… Еле дождался кусочка картона, повернулся… Турникет! Куда сунуть карточку? А, приложить… С-суки, понапридумывают всякой хрени. Дальше? Эскалатор… уже забыл, что это такое, только в мегамоллах на них и ездит. Промчался по левой стороне, мимо уткнувшихся в экраны телефонов людей. Платформа. Шум. Куда, блядь, ехать?
        Время, время, время, уходит время. Ударил себя кулаком по лбу, чтобы быстрее соображать. Ага, он на серой ветке, «Тульская»… Сюда. С угрожающим свистом подлетел поезд, он с трудом протиснулся в вагон, злобно оглядывая соседей. Что им вообще здесь надо? Снова поднёс трубку к уху. Нет сигнала, въехали в тоннель. Выругался. Старушка с жёлтым полиэтиленовым пакетом странно на него посмотрела, даже отодвинулась - насколько смогла в толпе. Раздражало буквально всё. Теснота. Приклеенная к стене идиотская реклама с напрочь упоротой дурой, предлагавшей новые сотовые тарифы. Жующие жвачку, безразличные ко всему, оплетённые проводами наушников пассажиры словно уснули летаргическим сном. Стук колёс. Бегущая строка красных букв: «Следующая станция “Чеховская”». Как хочется взять и устроить драку прямо сейчас. Прямо за их свинскую тупость. Рожи, уткнувшиеся в гаджеты. Никчёмное веселье. Флегматизм, граничащий с равнодушием. Твари. Ненавижу.
        Он едва дождался нужной станции.
        Рванул вверх по эскалатору, слыша за спиной возмущённые крики, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Взглянул на дисплей: заряд батареи показывал в правом верхнем углу восемь процентов, скоро совсем сдохнет. Оказавшись на улице, человек вновь побежал. Это далось ему не слишком легко - он быстро запыхался, лицо покраснело, на лбу виноградинами вызрели капли пота, в ногах отдалось острой болью. Остановился, чтобы отдышаться. Так, какой дом? Ага. Кажется, налево. Во двор. Новое здание, двадцать этажей, у детской площадки бабушки гуляют с внуками, визг, крики. С хрипом вытер лоб. Нашарил ключ в кармане пиджака, приложил к кнопке на двери подъезда. Писк. Финский лифт вёз вверх бесшумно и плавно, в точности подтверждая многочисленные анекдоты о скандинавской тормознутости. Наконец кабина дрогнула и замерла. Тихо, как в замедленной съёмке, разъехались створки. Человек нерешительно замер у двери, обитой светло-коричневой кожей, вертя в руках связку ключей. А вдруг всё нормально? Ну, мало ли что. Парень элементарно напился, спит, не слышит звонков, с ним такое и раньше случалось. С чего терзаться ледяным
ужасом? Нет. У него предчувствие. Два случая за одну неделю, теперь и этот не берёт телефон. Сотовый Милли, часто ночевавшей у него, тоже молчит. Совпадения исключены. Ключ со скрежетом повернулся в замке. Хозяин квартиры предоставил ему возможность посещать своё жилище недавно, всего месяц назад. Словно что-то предвидел. Вложил в руку звякнувшую связку: «Доступ есть у Милли… Мало ли, ты не сможешь нам дозвониться, тогда срочно приезжай… Чувствую, понадобится». Он тогда посмеялся. Похоже, у всех интуиция, лишь он не может ощутить масштаб катастрофы. Человек осторожно открыл дверь. Встал на пороге. И c первой же секунды сразу понял… Кровь была везде. Он инстинктивно прижал пальцы ко рту. Запах освежёванного животного. Палёной кожи. Ядовитого дыма. Дерьма. Обои красного цвета, со стекающими загустевшими каплями. Обломки мебели. Тлеющее пианино в мелких алых угольках. Битое стекло, разлетевшееся по комнате. Тела обоих мертвецов истерзаны, груди вскрыты, как ножом мясника - наружу торчат рёбра, словно растопыренные огромные пальцы. Похоже, мужчина и женщина перед смертью сплелись на полу телами, стиснув
боевую гранату животами, и, выдернув чеку, вместе отсчитывали секунды до взрыва. Куски человеческого мяса смешались с чешским хрусталём из серванта. Лицо мужчины превратилось в кровавую маску, - лишь одинокий, чудом уцелевший голубой глаз смотрел из багрового месива содранной кожи и костей черепа. Голова женщины отсутствовала - как, впрочем, и верхняя часть тела, оплавленная блузка впечаталась в плоть. Опоздал. Ничем не поможешь. Разве только труповозку вызвать.
        Он автоматически, словно робот, проследовал на кухню.
        Полез в холодильник. Тут же обругал себя матом. Откуда привычка? Ночной дожор - видишь белый полированный ящик, сразу заглядываешь внутрь, как зомби. Но и останавливаться не стал. Что там внутри? Ага, виски… У них это болезнь, последние годы вся группа страшно пьёт, держатся только на вискаре, как машины на бензине. Фигня, «Баллантайнс», но ладно… Вытащил из мойки стакан, налил на два пальца… Подумал и добавил до краёв. Большой глоток. Отлично, хоть руки перестанут трястись. Нет, не от нервов или страха. От ярости. Третий случай подряд! Вовсе уже не совпадение и не эпидемия вируса сумасшествия. Это, как ни прискорбно, его персональный «косяк» - придётся признать, что предупреждения были не бредом друзей, сходящих с ума от галлюцинаций. Именно поэтому группа за короткое время потеряла четверых… А если всё продолжится, погибнут и остальные. Где гарантия, что следующей жертвой не станет он? Нужно срочно, прямо сейчас собрать уцелевших и совместно выработать стратегию сопротивления. Он тоскливо посмотрел на почти опустевший стакан, взболтал содержимое на донышке, поднял на уровень глаз. Но отчего
начались самоубийства? Почему пришествие вызывает панический ужас, желание прикончить себя? Да, напрасно в чужом доме он так по-хозяйски раскупорил бутылку и без смущения поглощает алкоголь. А вдруг выпивка отравлена? И он, сам не зная, уже умирает… Недаром после глотка появилась щемящая боль в сердце. А если…
        Так. Хватит, блядь.
        У него остались мозги. Он не поддастся панике, и руки трястись не будут. Человек рывком встал. Слегка пошатнулся, но удержался на ногах. Заставил себя вернуться в раскуроченную взрывом комнату, где пахло дымом и бойней. Поди теперь разберись, с чего всё началось - как старый друг, устроившись на полу, обнял давнюю возлюбленную и прижал к телу гранату? Что конкретно виделось обоим перед смертью? О чём они думали? Человек закрыл глаза. Сердце больше не колотилось, разрывая рёбра. Наступило спокойствие. Что ж. Он потерпел неудачу. Но возможно, ещё удастся спасти других, пока те не решили уйти из жизни. Он вытащил смартфон, быстро выбрал нужный номер. Поднёс к уху.
        - Слушаю.
        - Это я.
        - Я занята.
        - С кем-нибудь в постели, как обычно?
        - Тебя волнует? Говори быстрее.
        - Фани и Милли мертвы.
        - (Враз севшим голосом.) Что?!
        - Да, как и остальные. Покончили с собой. Хотя и не уверен на сто процентов… Возможно, ловкая инсценировка… Либо мы подхватили нечто вроде вируса, который скоро истребит нас всех. Иного объяснения у меня нет. Ты умеешь молиться, солнышко?
        - Не шути так. Есть план, как разобраться с проблемой?
        - Нужно посоветоваться. Собери всех.
        - Когда?
        - Прямо сейчас, в ресторане. Заканчивай трахаться и обзвони оставшихся.
        …Не дожидаясь ответа, человек выключил смартфон. Подошёл к растерзанным трупам, присел на корточки и внимательно заглянул в остекленевший голубой глаз. Мысли, заполонившие голову, ему не нравились. Он понял, что сам начинает ВЕРИТЬ.
        Глава 7
        Фарисеи
        (в одном из отделений лечебницы на Загородном шоссе)
        …Ладно. Я же не прилетел с другой планеты (хоть некоторые из вас так и считают). Мысли человечества легко понять, даже с поправкой на современность. Нынешние люди изнежены. Они не могут жить в гроте (пускай и благоустроенном) и ловить речную рыбу на обед, как в былые века. Привычнее добывать пищу в супермаркете, а для этого нужны деньги. Главный смысл бытия. Через стену от меня лежит забавнейший парень. Он был священником (то есть служителем в мою честь) в храме, где хранилась редкая икона с моим изображением. Очень дорогая. На современные деньги примерно… Ох, никак к ним не привыкну. Римляне использовали сестерции, денарии и ауреусы, а тут все считают в баксах - денежная единица государства, находящегося аж в другом полушарии. Представляю, как граждане гордого Рима с замиранием сердца следят за курсом парфянской тетрадрахмы, обсуждают, зависит ли её повышение и понижение от стоимости стад овец, и едва колыхнутся циферки, толпами бегут к базарным менялам - ведь нужно вложить сбережения, денарий обесценивается с каждым днём. Опять отвлёкся, простите мне эту привычку, в моём характере разливаться
мыслями, словно мелкими ручейками. Так вот, на современные монеты мой лик стоил около пятнадцати тысяч баксов. Священник таких денег никогда в руках своих не держал. Но он, вероятно, и устоял бы, - однако в дело вступила эффектная прихожанка, лет эдак двадцати пяти. Девица быстренько уговорила молодого пастыря похитить икону и сбежать вместе с ней в тёплые края, кайфовать под пальмой. Вы знаете, я не осуждаю. Он мне показывал её фото на телефоне… Что вам сказать? Будь я обычным жителем Земли и уделяй меньше внимания условностям, я бы тоже с такой сбежал. В отличие от античной Иудеи в современном мире чрезмерно много соблазнов, на которые требуются деньги. Ведь в правление тетрарха Ирода Антипы не было олл-инклюзива, айфонов, новых моделей железных повозок, телевизоров во всю стену и таверн, где греческий салат обойдётся в годовой бюджет небольшого африканского государства. Иначе конец Иудейского царства наступил бы значительно раньше - несомненно, Ирод Антипа возжелал бы каждый год покупать себе по айфону, дабы быть не хуже заграничных государей и самого наместника великого цезаря Понтия Пилата. А там
и повозку «лексус» подавай, конечно. И ездить на лучшие нубийские пляжи, проживать в дорогущем постоялом дворе, посылая частыми гонцами иерусалимским знакомым бронзовые таблички с собственными изображениями: в море или во время поедания фаршированной рыбы… Каков тогда мог быть аналог вайбера или вотсапп? Не нужно иметь дар провидения - и так ясно: Антипа погряз бы в кредитах лишь по причине ежедневных доказательств обществу, что он тоже не лыком шит. Так что я читаю мечты падшего священника - неоновые огни рекламы не его одного свели с ума. Ну, дальнейшие события весьма предсказуемы. Пастырь решился, удрал с прихожанкой и иконой, беглецы заночевали в небольшой провинциальной гостинице. Восстав поутру с мятого ложа страсти, бедный жулик не обнаружил рядом с собой ни горячей любовницы, ни украденного сокровища. В полной растерянности он пребывал в пустом номере, пока вскоре не выяснилось: нечем оплатить счёт. За ним с неизбежностью грядущего Апокалипсиса явились стражи порядка. В бедняге не замедлили опознать вора (фотографии и описания внешности уже были разосланы по всем отделениям полиции), и он с
перепугу крайне удачно симулировал сумасшествие. Столь блестяще, что из тюрьмы узника определили прямо сюда. Если бы в изоляторах временного содержания давали «Оскара», не сомневайтесь, он бы его получил.
        А теперь ощутите весь ужас страдальца.
        Он уже смирился с мыслью, что бога нет. Более того, уверил себя в этом. Есть только бабло, каковое можно выручить за икону и шикарно прогулять в компании девочки с четвёртым размером бюста. Ну а Господь, видимо, где-то там имеется, но точно не здесь и не сейчас, особенно в момент, когда ты лезешь подружке под юбку. Парень попадает в психлечебницу и в первый же день натыкается на бога. Да, вот так вот запросто. Я удивляюсь, как пастырь по-настоящему не рехнулся после подобного оборота событий. По крайней мере, целый час он вёл себя странно и пытался с дикой нервозностью убедить меня, что я душевно нездоров. Ну конечно. Я нехотя превратил бумажную салфетку в две мясных тефтели (извините, от злости на постоянное сомнение во мне элементарно фантазия не сработала), и пастырь в ту же секунду уверовал. И на редкость фанатично. Дай ему волю, парень бы для этих тефтелей отдельный храм выстроил. Страдальца разрывало от раскаяния, он отчаянно рыдал, умоляя о прощении. «Да никаких проблем», - скучно сказал я ему, чем поверг пастыря в полнейший ступор. Угу. В современном понимании, бог - нечто вроде гибрида
гестапо с загонщиком коров. Если вовремя не ударил кнутом, животное не поймёт команду, до него не дойдёт, хорошо оно сделало или плохо. Вот когда в воздухе просвистит хлыст и с разорванной кожи брызнет кровь - тогда да. А иначе невозможно уяснить, что красть, воровать или убивать нехорошо. Это эксклюзивная функция бога - грубо взять грешника за шкирку и хорошенько потрясти в воздухе. Хотя для отдельных категорий населения и такое не работает. Вот смотрите. Недавно профилактики ради я явился группе боевиков в Ираке (под Мосулом, вы небось сей город и не знаете), попытался донести им благую истину: дети мои, лишение жизни братьев ваших - великое кощунство перед лицом Господа. Не прошло и тридцати секунд от начала проповеди, как они открыли по мне шквальный огонь. Пришлось треснуть по всем электричеством, что посреди ясного неба было нелегко, но я справляюсь с подобными вещами. Скажете, я мог бы просто развеяться в воздухе? Чистая правда. Но я по-божественному обиделся. Что за наглость такая? Сам Создатель с проникновенными речами - типа, подумайте о душе своей, миряне, - мне запросто без лишних
рассуждений пулю в лоб? Даже в античности и то бесились не сразу.
        Пастырь не понимал, почему я равнодушен к иконе. А ведь всё просто.
        Я вырос в стране, где бога изображать не принято[6 - В иудаизме не принято изображать не только бога, но и вообще живое существо. По этой причине даже монеты при Римской империи чеканились не с ликом августа, а с изображением пшеничных колосьев.]. Он должен существовать сугубо в воображении у прихожан. Сегодня же расцвёл настоящий культ меня. Мои портреты покупают и продают. Некоторые картинки напечатаны на дешёвом принтере и стоят тридцать рублей (вы чувствуете тонкую иронию этой цены, пусть монеты нынче и не чеканят из серебра?), другие обойдутся в тысячи баксов. Я смотрю и вижу себя самого отовсюду: я болтаюсь на жилистых «реднеках» и лебединых женских шейках, вишу на стене почти в любом доме, украшаю «красные углы» старушечьих каморок и даже появляюсь на футболках спортивных фанатов. И вы думаете, мне приятно? Вообще какая-то ненормальность - вознесли до небес персонаж, и давай его валять на все корки, лепить на каждое свободное пространство… Вот на этой части света сначала был бог Перун, потом я, после бедный дедушка Ленин, а затем опять я. Люди никогда не меняются, они просто меняют предмет
поклонения. Я могу тысячу раз произнести «не сотвори себе кумира», но что толку? Каждый считает: это я кому-то другому сказал, а не ему лично. Кража доски с моим ликом подпадает под порчу произведений искусств или под обычную заповедь «не укради», но мне по барабану. Это люди придумали почитать образ, а не я.
        Как, впрочем, и многое другое.
        Мои пастыри на удивление забавны. Далеко не первый раз я являюсь человеку, служащему мне истово, верующему в меня, и он всей душой поражается, что я существую. У кого-то и инфаркты случались, я не шучу. Но блин, им же верить по должности положено! А едва придут в себя, прямо огорчаются - ах, да ё-моё. Неужели ты явился? Ой, как не вовремя. Да разумеется. Когда б я ни спустился на Землю, это всегда некстати. Чему всегда приводят интересные и, главное, логичные обоснования. Но хорошо, я не об этом. Что такое две тысячи лет в истории Земли? Единый миг, глазом моргнуть. Но насколько же всё изменилось в восприятии людей! Я прибыл в Иерусалим на осле, но сейчас гужевой транспорт отмер полностью, и пастырям требуются самодвижущиеся повозки последнего класса, желательно подороже - «лексус», «ауди», «вольво». У этого, совершившего святотатство, подержаная «бээмвэ». Я ему говорю: ты полагаешь, у меня осёл был с наворотами? Тюнинг такой, ага - с особой сбруей, седло с подогревом, летние подковы, кондиционер на шее в виде опахала из павлиньих перьев. Не, он даже не оценил иронии. На колени бух - и молиться.
О, я впечатлён. А ведь автор-изобретатель его религии путешествовал сквозь Иерусалим в одной тунике и сандалиях, жил без удобств в гроте, крестил и благословлял всех бесплатно. Глупо, правда? Первые пастыри умирали за мои слова на аренах римских амфитеатров от когтей и клыков диких зверей, целыми городами уходили жить в подземелья[7 - Такие города до сих пор можно видеть в Деринкуйю (Турция), где преследуемые христиане жили в подземельях, уходящих вниз на девять-пятнадцать этажей.], чтобы сохранить святую веру. Едва же религия перестала быть гонимой, проповедники обвешались тоннами золота, отстроили огромные каменные святилища (где человек внутри кажется букашкой), начали торговать свечами, моими портретами, лампадным маслом, записями песен в честь моего рождения, открытками… О нет, я сейчас выругаюсь. Обалдеть можно. Они такого понапридумывали, что и после кувшина самого крепкого вина не приснится. Настоящее фарисейство. Я сейчас объясню смысл сего умного слова. Было давным-давно у нас в Иудее такое популярное религиозное течение - очень достойные ребята доказывали, как надо правильно соблюдать
заветы бога. Так вот, поучать с королевским видом фарисеи были горазды, однако своим же советам они следовать не спешили. Увы, современные пастыри с ними близнецы-братья. Призывают жить в скромности при полном отсутствии жизненных благ, а сами разгуливают в шитых золотом туниках, живут в роскошных квартирах, катаются на «лексусах». И убеждают: нет, дети мои, перед вами вовсе не то, что вы видите. Вилла на Рублёвке - это тот самый грот в Гефсиманском саду, а «лексус» - суть прообраз чахлого осла. А бог не брал деньги за крещение лишь потому, что тогда не было кассовых аппаратов. Я объясняю бедному святотатцу, но тот лишь исступлённо молится и смотрит на меня влюблёнными глазами да лбом об пол стучит. Шишку набил уже. Совсем идиот. Я ведь ему сказал - ПРОЩАЮ. А он бьёт и бьёт поклоны, словно за мной стоит кто-то ещё. Как я устал, вы бы знали.
        Даже мои собственные пастыри не понимают, кто я такой.
        Ухожу в свою палату, а он просит молиться за него. Кому мне молиться? Себе, что ли?
        Глава 8
        Комары
        (бар «Рок-н-ролл», почти утро, совсем светло)
        - У тебя уже конкретно язык начинает заплетаться. Может, хватит?
        - Н-нет. Д-давай, сотвори ещё вина. Бокальчик… хотя… л-лучше д-два.
        - Скоро тебе придётся аспирин сотворять.
        - Ну, п-пожалуйста!
        - Допустим, ровно сто пятьдесят граммов. Не проверяй, у меня как в аптеке.
        - (Звук глотка.) Обалденно. (Удар ладонью по коже.) Проклятый комар! Аж протрезвела.
        - Они бесцеремонны, да.
        - Зачем ты их придумал? Разве нашему миру не хватало лишь кровососов?
        - Мир был бы прекрасен без многих существ, включая и вас. Ты не представляешь, что это такое - сидеть невесть сколько миллиардов лет в небесном одиночестве. Только и остаётся, что фантазировать, «обсасывая» мельчайшие детали. Поэтому на Земле и есть три тысячи видов комаров. Я развалился на облаке и не спеша обдумывал - у кого какой хоботок, крылышки, кто какие болезни разносит. А чего, времени-то вагон. Когда дело дошло до млекопитающих, фантазия немного истощилась. Скажем, тигров сочинил всего девять разновидностей. Вот просто не смог больше. Помнится, сижу и мучительно размышляю: ну усы, лапы, хвост, полосы, - а дальше что? Хоботок не приделаешь.
        - Руку даю на отсечение, тигр с хоботком был бы забавен.
        - Тебе волю дай - и слоны бы на крыльях летали. У меня всё строго.
        - А почему слоны не летают? Это же так романтично.
        - Кто сказал? Они летают. Ночью, пока ты не видишь.
        - Правда?!
        - Нет. Я прикалываюсь.
        - (Разочарованно.) Шутник. Так, значит, ты создал Землю со скуки?
        - Это неизбежно, если тебе веками нечего делать. Признаться, далеко не первый случай. Уже было несколько планет. Марс, например. Я всё там прекрасно организовал - каналы, красный цвет почвы, животных… Ах, какие там были животные! Ты и с марихуаны не вообразишь себе гордого лицехвостого сумадрила или грациозность бегущей на тебя мохнатой логожабы. Моя постоянная ошибка в том, что вместе с прочими живыми существами я неизбежно каждый раз создаю себе подобных. Чтобы с ними было о чём поговорить за чашей превращённого из воды вина, обсудить ненастье за окном и поделиться грустью. Но нет. Эти паразиты размножаются и начинают гвоздить друг друга со страшной силой. Так произошло и на Марсе. Теперь он мёртв.
        - Боже мой…
        - Да, это я.
        - Нет, я о другом. Интересно, какие мы по счёту?
        - Я не помню, если честно. Восьмые. Может, девятые. Не исключаю, что и больше. Даже любопытно - люди создают фильмы про инопланетян, так мечтают встретить мыслящих созданий, чтобы убедиться - мы не одни во Вселенной. Но им и в голову не приходит задуматься - а почему вокруг одни мёртвые планеты? Вдруг раньше и Марс, и Венера, и Юпитер, и Сатурн были живыми? А потом произошло нечто страшное, и тогда они…
        - (Жалобно звенит отставленный в сторону бокал.) Мне не по себе. Что ты сделаешь?
        - Я не знаю. Я создаю планеты, населяю их, а потом они уничтожают себя сами или мне приходится выжигать их начисто. С вами я давно оставил эту затею. Вы неубиваемы. У вас очень упорные отдельные нации. Например, японцы. Как известно, с ними и двумя атомными бомбами не справились. Русские не хуже.
        - (Вернувшись к бокалу.) Русские разве упорные? Скорее, упоротые. Нам всё лень.
        - Этим вы и круче. Существуете на Земле тысячу лет. Но на вас нападали печенеги, хазары, половцы - таких наций больше не существует, растворились в небытие. Татары неизвестно как уцелели. Нет Багдадского халифата, нет Византийской империи, нет падишаха Великих Моголов, нет Ацтекского государства - а вы до сих пор есть.
        - Мы такие умные?
        - При чём здесь ум? Вы мутировали. Пофигизм буддийского стиля. Любой, возжелающий с вами справиться, увязнет, словно в киселе. Вы хорошо воюете, только когда вам для разогрева морду набьют. А если вас кто-то и покорит, так он потом сам сдохнет, потому что вы будете соглашаться с ним, поднимать его знамя и носить его одежду, но делать всё по-своему. И в конечном итоге этот завоеватель сопьётся либо повесится. Вы считаете себя народом-богоносцем, но даже я вас опасаюсь.
        - Почему?
        - Да вот так уж. Сначала вы приносите куличи святить, рьяно соблюдаете посты и истово молитесь, а потом выходите светлым утром на крыльцо, и давай крушить церкви направо и налево. Я равнодушен к культовым строениям, но подобной ярости несколько поражаюсь. Взять хотя бы метро «Кропоткинская». Храм, бассейн, храм. А дальше? Небось опять бассейн. Вы безжалостны не только к себе, но и к богам.
        - С чего ты взял? Разве мы над собой издеваемся?
        - Ты хотя бы посмотри на вашу ипотеку. Это доказательство, что Дьявол существует.
        - (Резкое движение, вино чуть сплёскивается из бокала.) Вот! Точно, а Дьявол есть?
        - Не знаю. Я ни разу его не видел.
        - (Оторопев.) Не может быть. Церковь везде даёт ссылки на Дьявола.
        - А ещё она на каждом шагу даёт обоснования за любой чих святым отцам денег занести. И уверяет, что сии традиции сделал законом именно я. Разумеется, если я олицетворяю добро, то должно наличествовать и зло - ради равновесия. Но рискну выдвинуть предположение, что Дьявол современному обществу не нужен. Вы прекрасно обходитесь без него. Никакой Дьявол во всей демонической хищности не додумается до того, чтобы переспать с мужем лучшей подруги, а вечером сочувственно поддакивать ей за ужином в ресторане: да-да, все мужики козлы. Это я не про тебя.
        - (Меняясь в лице) Ой… а у меня разок такое было.
        - От вас всего можно ожидать. Инцест был?
        - Нет.
        - Зоофилия?
        - Нет.
        - Влечение к статуям?
        - Нет.
        - Фроттеризм?
        - Нет.
        - А…
        - Хватит!
        - (Умиротворённо.) Хорошо, не надо яриться. Но ты сама видишь - Дьяволу нет нужды толкать людей на плохие поступки, они сами превзойдут Сатану в таких проявлениях, как ложь, убийства, измены. Да будь я Дьяволом, на Карибы уехал бы коктейли пить - моя миссия закончена. Хотя я иногда задумываюсь: а может быть, я и есть он? Классическое раздвоение личности - я одновременно и добро, и зло? Нахожусь в некоторых сомнениях. Я устраивал и сахарно-добрые, попросту-таки мармеладные дела, как воскрешение Лазаря и исцеление больных, и я же проливал на Содом и Гоморру напалм - сомневаюсь, что горожанам такой душ понравился. Я организовывал землетрясения, поражал молнией, поднимал океаны и обрушивал их на города вместе со всеми морепродуктами глубин, если меня хоть что-то малейшее не устраивало в вашем поведении. Как интересно. Я сидел на облаках миллиарды лет, потом создал вас и никак не могу от вас же и избавиться. Пожалуй, мне самому срочно требуется выпить.
        - Давай я тебя угощу. Что ты будешь?
        - Это мысль, ибо я превращаю тут воду в вермут, «пино гриджио» и ликёры, а бармен, вижу, совсем побледнел, осунулся и крестится тайком. Надо дать и ему заработать. Но я не могу принять твоё угощение - я не у тебя дома в гостях и это не жертвенный алтарь с упитанным тельцом. Господь не должен предаваться альфонсизму и пить за счёт дамы.
        - Ты меня даже свечки не прессуешь покупать.
        - Правда, необычно? Хорошо, я в смущении. Что обычно пьют боги в России?
        - Водку.
        - Серьёзно? Это было бы слишком банально.
        - У «Металлики» есть песня - Sad but true. То есть печалька - но правда. Ты сам подумай, какая в нашей стране амброзия? Ну, самогон разве что. Дешёвый портвейн. Или под конец школьных чудесных лет развести клубничным вареньем принесённый подружкой медицинский спирт (у неё мама медсестра). Ты прав, говно это «пино гриджио». Давай пить водку.
        - У тебя утром голова на части развалится.
        - Оно того стоит, не каждый день доводится с богом бухать.
        - Выпивка чревата для женщин другой опасностью. Ты ведь желаешь ночь со мной?
        - (Тихо.) Да…
        - Как немного вариантов здесь. Бога либо хотят уничтожить, либо извратить его сущность до фантастического идиотизма, либо трахнуть. Бармен, нам по сто водки, пожалуйста! (На блюдечке в конце барной стойки материализуется банкнота красного цвета… Юноша лет двадцати с явной кавказской внешностью, позади которого пестреет батарея разноэтикетных бутылок, в ужасе.) Хм, вам всего лишь показалось. Я их только что сюда положил. Будьте добры, налейте и себе тоже. Вам сейчас необходимо.
        (Реакции нет, гость сам перегибается через стойку, берёт бутылку водки.)
        - О, ничто человеческое тебе не чуждо.
        - А чего ты ожидала?
        - Ну не знаю… Типа ёмкость взовьётся в воздух и выпивка сама разольётся по стопкам.
        - Иногда надо чувствовать себя в вашей шкуре, иначе мышцы атрофируются.
        (Бармен с остановившимся стеклянным взглядом падает в обморок.)
        - На тебя часто такая реакция?
        - Почти всегда. В древние времена при встрече со мной откровенно радовались и припадали к ногам, а сейчас бледнеют и теряют сознание. Боятся почему-то.
        - Ну, с чего-то же появился термин «богобоязненность»…
        - Гляди-ка, у тебя и язык давно заплетаться перестал.
        - Вот и отлично. Ну что, милостивый и всемогущий, вздрогнули?
        - Ага.
        (Слышен тихий звон сдвинутых стопок.)
        Евангелие. Номер третий
        - Я вот одного не пойму. Я без проблем могу внедриться в голову кому угодно, проникать в любое сознание, захватывать мозг царей и министров. Но только за разговор с тобой с меня потребовали пятьсот евро в час. Я не помню, кому, за что и как, но пришлось заплатить. У тебя прирождённый талант.
        - Моё время стоит денег, Иешуа. Заверяю от всего сердца: сам не знаю, оно как-то случайно получается, - евро автоматически списываются со счёта у всех желающих со мной пообщаться. Тем не менее мы так давно не виделись - трудно поверить, но я даже рад. Хоть это против правил, я сделаю тебе двадцатипроцентную скидку.
        - Ты не меняешься, Искариот.
        - Ты тоже.
        - Однако отметины от верёвки на твоей шее нет. Пластическая хирургия?
        - О, ну ты же не поверил той ерунде, что состряпали соратники по гроту? Типа я после твоего распятия вернулся, подбросил деньги обратно первосвященнику в храм, а далее, терзаемый угрызениями совести, повесился, предварительно сняв верёвку с дохлого осла? Не знаю, кто это придумал - Иоанн, Пётр или Матфей, но беру тебя в свидетели, им бы бульварные романы сочинять. Куча несостыковок.
        - Так что же с тобой приключилось?
        - Я дальновиден. Тебя осудили на казнь, я забрал серебро и скрылся: уехал совсем далеко, в Ливию - тот же климат, хорошее море. До меня доходили неясные слухи - твои последователи обыскивали мой дом в Иерусалиме, но я не дурак… Я прожил долго, Иешуа. Не знаю, где сейчас нахожусь - во временной яме, небытие или в аду, - но я видел всё происходящее на Земле. Ты и тогда был глуп, когда полез на крест умирать за этих существ. Теперь-то понимаешь: твой поступок идиотская ошибка?
        - Нет, Искариот.
        - Какое дивное упрямство, Иешуа. Ты в курсе, что пятьдесят два процента запросов в новый храм человечества, называемый рыбацкой снастью, это лицезрение совокуплений голых блудниц? Воровство и вовсе превратилось в культ. Посмотри на страну снегов. Тут не удивляются тому, что главный министр тетрарха ворует, - всех лишь изумляет, а почему так мало, при подобной-то должности? В наше время быть бедняком означало быть честным. Сейчас общество относится к бедным как к недоумкам. Если нет айфона - так ты неудачник вдвойне. Люди залезают в долги к ростовщикам, стараясь быть не хуже друзей, чтобы из кожи вон вырваться, но купить нечто с яблоком на обложке. Иешуа, ты наверняка принёс им очередное Писание? Опоздал, брат мой. Их новое Евангелие - мануал по использованию айфона.
        - (С интересом.) Айфонгелие?
        - Можно и так сказать. Иешуа, давай будем хоть наедине откровенны - ты проиграл. Оглянись. Они любят самое главное, против чего ты так отчаянно боролся, из-за чего вызвал ненависть первосвященников и за что я тебя сдал - БАБЛО. Денарии, тетрадрахмы, дукаты, доллары, рубли - по барабану. Всё остальное тлен. Даже у твоих жрецов твёрдая цена на любые услуги. Ты этого от них хотел, Иешуа? Ответь мне прямо сейчас, честно - ведь именно этого ты и хотел?
        (Короткая усмешка.)
        - Искариот, ты со своими декларациями такой правильный… Знаешь, была в сороковые годы прошлого века от Рождества моего определённая должность в легионах страны снегов - политрук. Проверял он сознательность легионеров, верность Сенату и императору на предмет нетерпимости к чужой идеологии. Вот у тебя весьма схожие с политруковскими разоблачительные декларации - ах, они такие, ах, мерзавцы, ах, все за денарии мать родную продадут. Не скрою, я действительно не очень доволен положением вещей. Правда, и я сам не скажу, какой представлял себе Землю спустя две тысячи лет. Но однозначно иной. Прибываю и вижу, что ни на грамм изменений. В Иудее до сих пор полыхает война. По-прежнему процветает Римская империя, пусть уже за океаном и с другим названием, зато ненавидимая всеми племенами. Фарисеи обманывают бедняков, а те готовы разорвать любого за медную монету. Но этот срок - ерунда. Время ещё есть.
        (Тон меняется на более злобный.)
        - Этот полный самолюбия подход мне в тебе никогда не нравился. Конечно, народы плохие, а ты сам нет. Уничтожать одну за другой земные цивилизации в надежде наконец-то вывести идеал, особую породу людей с бархатистой кожей, глазами газели, послушных и ласковых! Какой ты творец человечества? Ты заводчик собак, Иешуа. Показушно позиционируешь себя как отец, но разве так ведут себя со своими детьми, разве стирают чад в порошок при малейшем проявлении непослушания? Насколько мы видим, дети отбились от рук, и ты снова перед выбором: что же наконец с ними сделать? Каков вариант на этот раз, Иешуа? Удиви меня. Привычный астероид, испытанные огонь с серой или новый вкус сезона - вирусная эпидемия? Убивай, наслаждайся. Ты же Господь, не так ли?
        - Искариот, ты удивительно милый. Наверное, очень трудно было не сдать меня римлянам по первому же свистку. Ты явно видел себя мессией, а меня - в могиле.
        - Я верил в тебя. Клянусь семьёй, как никто другой. Но твой путь вне моего понимания. Ты должен был показать свою мощь. Уничтожить латинян. Сжечь фарисеев. Разорвать в клочья первосвященников. Не оставить от поганого Иерусалима камня на камне. А ты чего? Просто погиб. Как фигу из туники показал.
        - Искариот, ты меня ни с кем не перепутал? Ощущение, что ты пересмотрел самодвижущихся картин из далёкой заокеанской земли, где есть понятие «супергерой» - мощный летающий легионер. Так вот, я им не являюсь. Наивно ждать от меня уничтожения твоих личных врагов. Я делаю то, что считаю нужным, и не особо завишу от чужого мнения. Извини, мне плевать, каких чудес ждали от меня и ты, и остальные на Земле обетованной. О да, жестокое разочарование: я должен был раскрошить Землю, но вместо этого взял и умер на кресте под солнцепёком. А тело исчезло, и ты век за веком, скрываясь в норе, как крыса, жевал себе мозг загадкой: я действительно настоящий бог или тебе это показалось?
        - (С редким откровением.) Я ненавижу тебя, Иешуа.
        - (С редким флегматизмом.) Не сказать, что ты меня впечатлил этой новостью.
        - Меня всегда в тебе это раздражало. Ах, ты красивый, милый, целитель, воскреситель, надежда старушек и опора людская. Знаешь что? На деле ты - дешёвый халтурщик. Кто создаёт Землю за шесть дней? Да это хуже ремонта, сляпанного представителями восточных земель вроде Согдианы или массагетов[8 - Племена, жившие на месте современного Таджикистана и Узбекистана.] - на второй день дворцы начинают облезать и разваливаться, лестницы трещат под ногами, а светильники рушатся вместе с кусками потолка. Позорище. Посмотри на свои недоделки: постоянно землетрясения, цунами, торнадо. И всё потому, что ты не уделил рождению Земли хотя бы месяц. Так и в остальном.
        - Успокоился?
        - Да, спасибо. Стало чуть-чуть полегче.
        - Я всегда сомневался, что ты наложил на себя руки. Люди вроде тебя не могут повеситься и не терзаются муками совести… они ж не знают, что это такое. Я и полагал - ты уехал в лупанарий, прогуливать свои тридцать денариев с девочками, а тут прямо голливудская трагедия, тянет на «Оскар»: бегство, убежище, постоянные оглядки за спину. Ну, ты доволен, Искариот? Я свалил на пару тысячелетий, и человеки творили, что душе желалось. Придумали себе мой образ. Прокляли тебя, но во всём следовали твоим заветам. Давай закончим. Всегда приятно пообщаться со старым знакомым. Бывает же так - прошло двадцать веков, а человек абсолютно не изменился. Правда, я не особо и надеялся.
        - Теперь ты вроде политрука, Иешуа.
        - Ты совершенно прав.
        (Звучит раскат грома, белой змеёй обрушивается молния. Далее - ни единого крика, лишь яркое пламя факела, звук падения тела и неприятный запах горелого мяса.)
        - (Обращаясь к самому себе и в то же время как бы в пространство.) Вы меня, конечно, сейчас осудите. Скажу традиционно, мои дорогие: не судите, да не судимы будете. Морщиться не надо, копирайт на сие выражение мой, можете хоть лопнуть. Ну, не стану скрывать - мне всегда хотелось это сделать… Небось сами убедились, Искариот же мёртвого достанет до печёнок. Я не был уверен, что получится. Мы находимся неизвестно где, типа разновидности тибетской материи подсознания: я просто иначе не могу объяснить, - однако прошло как по маслу. Видимо, и в подсознании я остаюсь богом. Жаль, тут больше никого нет, чтобы продемонстрировать и мирные способности, а то я прямо палач получаюсь. Извините за такой расклад, но Искариот ужасно нудная личность. Держать себя в нимбе оказалось трудно. Он же постоянно всем недоволен. И благовония, коими меня Магдалина помазала, слишком дорогие[9 - Имеется в виду случай из Нового Завета, когда Магдалина умастила волосы и ноги Иисуса благовониями ценой в 300 денариев, что крайне возмутило Иуду.], и на застолья в гроте Гефсиманском тратим много денег, и всё не слава мне. Дай ему
волю, он бы апостолов по билетам в грот пускал… (Осматриваясь вокруг, с некоторым сожалением.) - …да и следует быть откровенным - наша беседа не задалась с самого начала.
        Глава 9
        Жесть
        (отдельный кабинет ресторана «У дачи», Рублёвское шоссе)
        …Он даже не знал, как приступить к разговору. Официанты заставили стол закусками (всё заказано на скорую руку - остро пахнущий овечий сыр, курица на кеци, устрицы на льду - в общем, полный кулинарный бардак) и ненавязчиво исчезли… Однако никто из присутствующих не притрагивался к еде. Аппетит отсутствовал ввиду последних новостей. Старший откашлялся, глядя в пустоту. Его собеседники (женщина и двое мужчин) рассматривали потолок с изображением жирных русалок - похоже, олицетворяющих посетителей после сытного обеда.
        - Может, начнём?
        Его предложение прозвучало неуверенно и отчасти упаднически. Голос звучал не так, как привыкли остальные присутствующие - жёстко и требовательно, он ослабел и даже дрожал. Всего двух слов хватило, чтобы понять - Старший больше не лидер. Бывшие собратья, словно стервятники, приготовились рвать тело на части.
        - Что именно? - хлопнула ресницами женщина - моложавая, но явно за пятьдесят, с аккуратным макияжем, крашенная под блондинку: точь-в-точь учительница старших классов. - Ты нас позвал, тебе и карты в руки. Помнится, ведь предупреждали, и неоднократно - он появится. Грядёт. Или типа того. Ноль внимания, фунт презрения. И как следствие, ничего хорошего не вышло. Нам пора бежать поодиночке, исчезнуть. Я не понимаю, чего тут сидеть и обсуждать!
        Седовласый худощавый старец в костюме в клеточку (стиль, обожаемый уроженцами Великобритании) и сидящий рядом с ним лоснящийся толстяк лет шестидесяти, намеренно одетый под «подростка» - в бейсболке, сдвинутой на левое ухо, рваных джинсах со свисающими нитками и в странной аляповатой рубашке с вышитым динозавром, - явно колебались, выступать ли против Старшего открыто. Оба предпочли ждать, чем закончится перепалка.
        Старший прикоснулся к бокалу с рубиновой жидкостью.
        Пальцы сомкнулись вокруг стеклянной ножки. Он попросту старался выиграть время. Во рту пересохло. Голова начала кружиться, лица друзей расплылись розовыми пятнами.
        - Именно это я и хочу сказать. - В тоне так сильно прорезался металл, что все трое собеседников вздрогнули. - Мы имеем дело с опасным противником, уничтожающим нас на расстоянии. Каюсь, я считал, он никогда не придёт. А теперь признайтесь честно: разве вы свято уверовали в постулаты, написанные в Библии? Нам долгие годы вольготно жилось среди людей - в довольстве, здравии, богатстве. Они не могли обойтись без нас, а мы без них: полный симбиоз. Предлагаешь побег? Час назад я понял - мы даже собраться не успеем. И поздно, и некуда. Наше время кончилось. С тех пор, как погиб первый из нас, я тешил себя иллюзиями: он сошёл с ума, проклятая случайность, паранойя, ему, в конце-то концов, так по должности положено…
        Старший сделал краткую паузу, прикончив содержимое бокала.
        - Но я ошибся. Готовьтесь умереть.
        «Учительница», столь боевито настроенная в самом начале, теперь сидела мокрой курицей. У нее мелко дрожал подбородок, плаксиво опустились уголки губ, веки набухли от слёз. Седовласый джентльмен перевёл взор на гусиный паштет и нехотя стал мазать деликатес на кусок французского багета. Толстяк-«подросток» не реагировал на новость - он созерцал бутылку Hennessy.
        - Что значит умереть? - выдавила «учительница». - Давай рискнём скрыться.
        - Куда? - усмехнулся Старший. - На какой глубине он нас не достанет? Думаешь, спрячемся в горах Тянь-Шаня или в подземельях Австралии и, глядя на каменный потолок с наросшими сталактитами, с облегчением выдохнем? Он чувствует наше присутствие: поэтому мы и умираем. Я собрал вас на последнее пиршество, давайте считать, это общая поминальная трапеза. Кто знает, чья очередь придёт в следующий раз? Наслаждайтесь жизнью. Курите травку. Ешьте икру. Впадите в блядство.
        Присутствующие, не сговариваясь, переглянулись.
        - И почему я всегда слышу такое? - недовольно произнёс седовласый джентльмен. - Никто не хочет наслаждаться жизнью, спасая умирающих от голода, сделав прорыв в квантовой физике или войдя в историю сочинением сногсшибательной поэмы. Всем обязательно требуется сторчаться, пожрать деликатесов и перетрахаться.
        - Нельзя сравнивать сиськи с квантовой физикой, - прервал монолог соседа дед-«подросток». - Мы тысячелетиями разлагали людей, искренне старались привить им самое худшее, - с чего ж тогда сокрушаться, в каких удивительно грязных свиней превратилось человечество? Полная чушь, бро. Ты хочешь, чтобы все народности проклятого мира общались сплошь на французском, корчили из себя театральных персонажей, держали в изнеженных, в такую мать, ручках лорнеты и беседовали за шампанским о высокой культуре? Такое ощущение, что ты не знаешь, из какого материала на самом деле вылепили Адама, а по-детски доверяешь библейской версии.
        - Из чего ж его вылепили? - осторожно спросил джентльмен.
        - Из того самого, а не из глины. Ты до сих пор так и не понял?
        - И откуда оно взялось? Туалетов ведь не существовало.
        - Животных-то создали раньше людей.
        - О…
        Женщина горестно потянулась к пирожному.
        И словно дала команду легионерам к разграблению города. Вслед за «училкой» и толстяк-«подросток», и седовласый старик, и Старший набросились на еду, словно голодали не меньше недели. Ореховый торт исчез (хоть в это и сложно поверить) буквально за пару секунд, кебаб из баранины подвергся растерзанию одновременно четырьмя ножами, стук лезвий по тарелке - и на фарфоровой поверхности осталось лишь немного мясного сока с одинокой веточкой петрушки. Та же судьба постигла уничтоженный до молекулы салат из осьминога, а цыплёнок в сливочном соусе на кеци пропал без вести, не оставив даже костей и хрящей - они канули в желудках собравшейся за столом братии. Гости уже не чокались, просто хлестали всё подряд, залпом: французское вино, грузинскую чачу, армянский коньяк, впадая в полное озверение. Никто больше не по-дворянски - церемонно, оттопырив пальчики… Они насыщались подобно стае голодных гиен у трупа антилопы. Через десять минут стол напоминал поле Куликовской битвы - залитый красным и усыпанный костями.
        Сотрапезники откинулись на спинки стульев, тяжело дыша.
        - Но разве люди смогут существовать без нас? - осторожно спросила женщина.
        Старший перевел на неё взгляд. С лоснящимися от жира губами, запачканными соусом пальцами и растрепавшейся причёской дама уже не казалась утончённой строгой леди. Его чуть подташнивало от съеденного, клонило в сон. Коллега озвучила мысль, глодавшую мозг последние несколько часов. Да, как это возможно? Догадка брезжила в глубине души, и Старшему не хотелось признаваться в игнорировании очевидного факта. Он открыл рот, чтобы озвучить ответ, и на подбородок выплеснулся темно-багровый сгусток. Человек осел на колени, схватившись за край стола. Дед-«подросток», зашатавшись, рухнул на скатерть прямо, как телеграфный столб, - голова его расколола сразу две тарелки, кровь из носа и ушей смешалась с оливковым маслом. Седовласый джентльмен, жалобно повизгивая, как поросёнок, неловко сползал со стула, подёргивая обеими ногами. Женщина с трудом сделала три шага к двери, не забыв прихватить сумочку… Каблук подломился, она свалилась на паркет и с воем вцепилась ногтями себе в лицо. Яд, подложенный в еду, подействовал одновременно, как и планировал Старший. Угасающее сознание, будто в старом, просмотренном ещё в
юношестве кинофильме, услужливо продемонстрировало: вот, отослав официанта и тщательно заперев кабинет, он достаёт из кармана пиджака флакончик… Осторожно, маленькими дозами сыплет порошок в оливковое масло и соус… завинчивает крышку. Старший даже не противится желанию всех убить - так и должно быть, он обязан это сделать… У него приказ, особое предназначение… За несколько секунд до смерти он вдруг понял - почему они умирают. И что дальше будет с людьми. Очень ярко и абсолютно чётко, в деталях. Ему страшно захотелось поделиться новостью с соратниками - но они его не слышат, а язык не ворочался, распухнув на весь рот и почернев от яда.
        Жизнь кончилась вспышкой тьмы, словно кто-то выключил телевизор.
        Глава 10
        Цезарь
        (снова лечебница на Загородном шоссе, почти под утро)
        …Добрый вечер. Точнее, ночь. Сегодня по плану у нас общение с новым интересным пациентом. Так забавно, парень поступил всего пару часов назад. Начало весьма стандартное. Кричал, угрожал, приказывал… Закончилось тоже банально, само собой. Невзирая на крутизну (а ростом-то метр с нимбом), с усердием привязали ремнями к кровати, затем пара уколов… и всё, лежит, болезный, мычит, смотрит сквозь стены мутным взглядом, слюну на подушку выпускает. Знаете, это смешно. Я и в прежние времена наблюдал моменты, как успешный торговец, толстый сенатор в белоснежной тоге или владелец арены с гладиаторами за доли секунды опускается до полного животного состояния, превращается в безумца, которому только и место в здешнем заведении.
        А вот мною, не поверите, тут откровенно гордятся.
        Сегодня меня показывали знатному лекарю (по слухам, он близок к дворцовой верхушке), говорили, что мой случай не совсем безнадёжный, мне не требуются сильные успокоительные средства и, возможно, я в ближайшие годы смогу осознать свою суть. Лекарь благосклонно кивал, двигал на носу очки, спросил, кто я, и вполне удовлетворился честным ответом «Ваш Господь». Да, в сумасшедшем доме персонал ничему не удивляется, и это отчасти приятно. Не обязательно быть Господом - ты можешь назвать себя деревом в лесу или медведем-шатуном: сие обязательно будет встречено с пониманием. Дерево, медведь, Иисус - без разницы, реакция на первых порах одинакова - тонкая игла в вену да ремни на запястьях. Иногда, конечно, так и подмывает шепнуть, когда они думают, будто я сплю: склонитесь, несчастные, узрите своего бога. Но… смысл? Я не стал так делать и в Палестине, предвидя распятие. А стоит ли беспокоиться тут? Кормят, поят, лечат, тепло, даже фрукты перепадают. Странно, отчего многие люди не объявят себя безумными, дабы попасть сюда. Бесплатный постоялый двор. Хотя нынешний мир и так сплошной приют для душевнобольных,
не суть важно, пребывать вне его стен или за стенами. Однако меня очень занимает новый персонаж.
        Он усиленно пытался доказать свою важность.
        Какой занятный. Ведь если в здешних белых чертогах не первый день пребывают творец Вселенной (то бишь я), изобретатель летающих кабанов (да, есть тут такой, я даже испугался к нему заходить), два Юрия Гагарина и средней руки французский император, как воспринимать новичка? Все интересные должности в нашей психушке уже заняты, и ты не можешь считать себя эксклюзивной звездой среди множества однотипных соратников. Прекрасное сейчас время, я серьёзно говорю. В бытность мою в римской провинции Иудея слабых умом людей именовали «блаженными», а здесь, среди снегов далёкой северной империи, ещё каких-то пятьсот лет назад были уверены - их устами говорит Спаситель. «Убогим» охотно подавали еду, даже знатные господа почитали за честь предоставить «святому человеку» кров на пару ночей, а злой и кровавый царь, прозванный за нечестивые дела Грозным, не мог и слова сказать поперёк Василию Блаженному - юродивому, круглый год (даже в мороз) ходившему голышом, питавшемуся исключительно чёрствым хлебом. Сейчас бы этому вегетарианцу без рассуждений разом заломали руки, надели металлические «браслеты», привезли
сюда, вкололи галоперидол, а то мало ли, может, психанёт и перекусает всех, заразит бешенством. Раньше неизведанное привлекало людей, а теперь пугает. Вещи обязаны быть простыми и примитивными, иначе человек XXI века впадёт в панику. Психу следует сидеть в больнице, даже если он молится за вас и творит чудеса. Не, пускай творит их на здоровье - но сугубо за запертой дверью и с охраной на выходе, тогда всё в порядке.
        Вы, конечно, хотите знать, кем является наш новенький?
        Я показался ему на пару минут - остальные меня не видели, только он. Засыпая, юноша представился. Хаотично и сумбурно. Употреблял странные выражения, которые почти невозможно выговорить, - а уж я, насколько вы знаете, могу практически всё. Когда я попросил человека быть проще и рассказать о своей должности обычными словами, он задумался на секунду, зевнул и ответил - «царь», после чего отрубился намертво. Вот тебе и раз. На властителя земного новый соратник похож меньше всего: слишком молод, слишком нервозен, слишком горяч. Не верится, чтобы у юноши с мягким пушком на щеках был опыт в государственных делах. Хотя… возможно, это всего лишь мои личные впечатления. Последний цезарь, коего я застал (и чьим законом меня, собственно, и казнили), звался Тиберий. Он считался тираном, но тогда все были такими - очень многие злые дела, включая крайне кровавые, творились от его имени, а он об этом даже не знал. Интернета-то не существовало, да и, буду с вами откровенен, - я слабо воображаю себе цезаря, сидящего на досуге с планшетом и лениво жалующегося окружившим трон подобострастным сенаторам: о боги,
проклятый Плиний не поставил к моему посту лайкус на Фэйсбукусе, передайте паршивой собаке, пусть погрузится в горячую ванну и перережет себе вены. Но вернёмся к доброй традиции всех народов. Министры плохие, сенаторы гады, префекты провинций так и вовсе полное говно. А вот цезарь, красавчик венценосный, всегда хорош. Он просто не в курсе, что народ неважно живёт, иначе непременно всех бы облагодетельствовал. Тиберий (насколько помню по рассказам очевидцев) был стар, плешив, истеричен и под конец жизни страдал эротоманией - тут, можно сказать, ему повезло, что не изобрели Интернет. Иначе кто-нибудь украдкой записал бы на телефон, как государь вволю наслаждается античным home video: оргиями нанятых актёров у подножия трона[10 - Если верить древнеримскому историку Светонию, Тиберий смотрел нечто вроде «античного порно» - в тронный зал доставляли развратных отроков и девиц, каковые «неустанно совокуплялись перед императором по трое».]. А тут юноша - ну прямо ангел небесный. Разве такие бывают цезарями? Смешно - я узнал его сразу, а он меня нет. А ведь виделись совсем недавно… Я вот думаю, не мне ли
довелось свести беднягу с ума?
        …Но вдруг он говорит правду? Ввиду божественной природы мне ничего не стоит заглянуть в тёмные закоулки сознания безумного отрока, но я избавляюсь от мимолётного соблазна. Ну, цезарь. Допустим, молодой. Подумаешь. После моего распятия и кончины Тиберия в римских дворцах перебывали самые разнообразные принцепсы[11 - Титул принцепса, «первого человека в Сенате», римские императоры получали автоматически - и до Диоклетиана, провозгласившего себя «господином и богом», август считался у сенаторов «первым среди равных».], включая и сумасбродного подростка Элагабала, вошедшего в историю как один из самых жестоких тиранов, и безвольного Ромула Августула, ставшего последним цезарем Вечного Города. Мы пренебрежительно относимся к юношам, полагая, что им не создать ничего великого, и легкомысленно забываем - выражение «старый мудак» придумано неспроста. Хм, если он и правда царь, то вскоре обретёт в наших стенах почти такую же популярность, как и я. Нет, я не боюсь конкуренции. Бог может исцелять, наказывать, создавать из воздуха крокодилов, бублики и тому подобное. А вот царь земной без подчинённых ничто.
Стать монархом, по моему скромному мнению, опасно - ты быстро разучишься что-либо делать, ибо твоя жизнь состоит из приказов. Когда приказывать некому, цари обращаются в ничтожество. Был такой шах Хорезма Мухаммед Второй, строивший покои во дворцах из чистого золота, - страдалец закончил свой путь в посёлке для прокажённых, и его дети не смогли найти кусок ткани, чтобы обернуть тело покойного для похорон[12 - Мухаммед II (правил в Хорезме в 1200 -1220 гг.), согласно историкам, был одним из самых могущественных монархов того времени, его армия насчитывала миллион (!) человек. После разгрома войсками Чингисхана шах был брошен всеми и бежал в пустынные области страны, где умер на острове прокажённых.]. Ладно, самолюбование мне по должности не положено… пусть иногда и хочется. Извините, а сколько уже времени? Пора. Я создаю иллюзию своего пребывания в палате, встаю и беззвучно проникаю в его палату… Как и всех буйных, кесаря держат привязанным ремнями к койке… Он порядочно вкусил успокаивающих средств и должен спать мёртвым сном. Не тут-то было. Узник бодрствует, его глаза открыты, в темноте белой кляксой
выделяется лицо. Я сажусь рядом и осторожно освобождаю рот от кляпа. У парня начинается сильнейший приступ кашля.
        - Ты, - хрипя, произносит он.
        - Да, - ничтоже сумняшеся соглашаюсь я.
        - Как давно ты уже здесь?
        - Это тема для очень долгого разговора, - спокойно произношу я. - Впрочем, торопиться нам некуда, мы же с тобой всё равно взаперти в сумасшедшем доме. Давай для начала познакомимся, а потом я сотворю бутылку красного. Ведь ты любишь вино?
        Он обречённо кивает. Связь налажена.
        - Каково твоё имя, отрок?
        - Иосиф.
        Я на секунду замираю. Надо же, так звали человека, который формально считался моим отцом. Но нет, это ожидаемая реакция. В конце концов, мы не в индийском кино.
        - Рад снова встретить тебя, Иосиф. А как именовался твой почтенный отец?
        - Э, довольно сложно, генацвале. Виссарион.
        Часть вторая
        Fuckты
        Видишь ли - буря движется к нам?
        Будет страшно сейчас оказаться там…
        Но выбора больше нет для меня,
        Кроме как раствориться в сердце дождя. Theatre of Tragedy, «Storm»
        Глава 1
        Электрик
        (однокомнатная квартира в Выхине, неделю назад)
        …Э-э-э. Прастыте, да. Я когда сильно волнуюсь, у меня начинает акцент проявляться, такой странный вещ. Ваймэ. Зачэм, слющай?! Я ведь русский язык очэнь харащо знаю, да. О. Вот опять сказал «харащо». Пачиму так? Я умею говорить нормально, клянусь мамой. Э-э-э. Ладно, дарагой, давай ты не будэшь придираться. Я постараюсь объяснять, как получытся. То с акцэнтом, то без. Я иногда чисто, как Гоголь, излагаю - в смысле, если бы Гоголь родился в Грузии. Короче, генацвале. Ты мнэ не повэришь, да я и сам сэбе никогда не верил, асобэнно па чэтвергам. Я тут веду аудиоднэвник - записываю мысли на диктофон. Мне трэбуется с кем-то разговаривать, мы на Кавказе общитэльный народ. Иногда хочэтся подойти к пэрвому попавшемуся прохожему, абнять джигита и выложить, как на духу, что со мной произошло. Но он не станет мэня слушать, э! Либо отмахнётся и пробежит дальше (генацвале, в Москве сейчас почему-то люди быстрые, у них нет времени ни на что), либо в ужасе отшатнётся, либо поверит, сдэлает со мной сэлфи-шмэлфи, выложит в Интернет-джан, и тут-то мне и крышка, кацо. Слушай, кто изобрёл этот проклятый Интернет? Я бы
его расстрэлял. Два раза, чтобы уж наверняка.
        …Я умер, батоно. То есть савсэм. Я помню, как стоял в кабинете в Крэмле, курил трубку, потом раз и потэмнэло всё. Э-э-э. Словно свэт погас. Тьма в глазах. Прошёл один минута, или я не знаю сколько, и вот я просыпаюсь в странном месте. Ночью. Летом. Совсэм не в Крэмле - в кустах у подъезда на сэвере Москвы. Савэршэнно голый. И главное, кацо, - маладой. Мне двадцать два или даже того меньше. А я точно помню, что умер в сэмьдесят три года. Как зловеще вышло, да. Правда, сначала я этого нэ понял. Встаю и озираюсь, как нэнормальный. Меня трясёт. Тошнит. Нэпривычно, но я испытываю страх, хотя большинство зрэлых лет заставлял дрожать других. Пэрвая мысль - ЧТО ЖЕ ДЭЛАТЬ?! Нелепо шарю руками, но рядом нэт прывычного тэлэфона со спецсвязью: один звонок, и вэрный генерал Власик[13 - Начальник личной охраны первых лиц государства (включая самого главного) в тридцатые-пятидесятые годы в СССР.] всё принесёт - мундир, брюки, ордена, подаст машину, арганызует ужин… Но гдэ его найти? Передо мной ещё не было зеркала, и я, не ведая о своём юном виде, пасчытал: сложно не будет, генацвале. Я же великий светоч,
корифей всэх наук, любимэц народа. Я выйду на свет (пусть даже и без кальсон), прикажу, и всё будэт выполнено - без сомнэний. Свистну только, слющий, и люди тут же побегут. Я слышу пьяный смех - похоже, идёт группа молодёжи. Я царственно выхожу к ним из кустов и обращаюсь к пэрвому попавшемуся - низкорослому, коротко стриженному парню в странных синих штанах. Я ведь сам не из высоких, он-то мне и требуется. Видимо, рабочий, - кажэтся, у электриков такая униформа.
        - Товарищ, мне нужна твоя одэжда.
        Немая сцена. Шесть человек, среди них две дэвюшки (наверняка комсомолки), стоят и беззвучно смотрят на меня. Э-э-ээ. Ошалели от радости - конечно, не каждый день выпадает счастье увидеть вождя воочию, пусть и раздетого как после бани. Рыжий молодой чилавэк, стоящий справа от электрика, крутит пальцем у виска и произносит загадочный фраза:
        - Ты чо, укурок, в крантец рамсы попутал или в натуре обширялся?
        Я не понимаю ни единого слова. В голове проносится догадка: я в Югославии или Болгарии - мамой клянусь, язык похож на русский, но слова нэзнакомые. Югославия, несомнэнно, худший вариант, шени деда[14 - Грузинское ругательство - тоже, конечно, куда и зачем по поводу матери.], ибо наша конфронтация с мэстным лидером едва не заставила меня разбомбить эту маленькую, но злую страну. Сделав ставку на дружэствэнную Болгарию, я улыбаюсь во весь рот.
        - Отдай мнэ твои брюки, дарагой товарищ болгарин.
        - Ты, блядь, «Терминатора» пересмотрел? - тревожно произносит электрик.
        - Да ты чего, не видишь? - орёт рыжий. - Он торчок, под кайфом. Дай ему в табло!
        И тут меня начинают бить. Без предупреждения. Все сразу.
        Ваймэ. Я получаю слепящие удары в лицо (в глаз, нос и губы), в грудную клетку, в живот. В первые секунды я вообще нэ панымаю, что происходит. Да как они посмели тронуть МЕНЯ, если даже за попытку дышать в мою сторону их расстрэляют бэз вопросов?! Я закрываю разбитое лицо руками и инстинктивно стону на родном языке: «Вы с ума сошли?!» Они останавлываются, но буквально на пару сэкунд.
        - Это хач, - постановляет электрик голосом прокурора военного трибунала.
        - Э-э-э, послющай, дарагой, - говорю я с жутким акцентом, вытирая ладонью кровь с лица. Мамой клянусь, я не специально. Потом уже мнэ рассказали, что на окраине Москвы ночью, а также в мэтро лючше так нэ говорить. Особенно если повстречал группу молодых электриков. Особенно если ты голый. Особенно посчитав их болгарами. Карочэ, что-то из этого им сильно не понравилось. Получив ещё с десяток ударов, я не стал дажыдаться продолжэния и пабижал. Я нёсся сквозь кусты, и ветки хлэстали по лицу, а за спиной слышались дикие вопли и топот. Я вспомнил прежние врэмена, как ловко уходил от агентов царской охранки, и бросился в сторону. Там был ба-а-альшой парк. Я спрятался среди зэлени дэревьев и замэр - как бэлочка, прекрасный звэр с хвостиком, умеющий сидеть на ветке. Враги народа пробежали мимо, подсвечивая себе фонариками. Они визжали: «Хач, выходи, мы тэбя убьём!», - и это было изумительно наивно с их стороны - да кто ж после такого-то выйдет?
        Я умею харащо прятаться. Это у меня в крови.
        Эх, генацвале, сэйчас бы адын револьвер. Можно даже мэлкий калибр, савсэм маленький. Проходимец-электрик сразу запел бы по-другому. Но оружия у меня нэт. Я стираю листьями клёна кровь с лица, но она только размазывается… прыходытся спрыгнуть со ствола и смывать водой из лужи. Пригнувшись, как маймун[15 - Обезьяна (груз.).] (вдруг попадутся другие электрики), бесцэльно рыщу по аллеям парка, пока не нахожу лежащего на скамэйке человека, судя по виду, упившегося вином во славу социализма. Или чего-то там другого. В общем, запах чувствуется мэтра на чэтыре. Я опускаюсь до низости и астарожно раздеваю спящего (наверняка тоже болгарина), пока он нэ проснулся. Тот лишь невнятно бормочет, но глаз нэ акрывает. Напяливаю на себя грязную рубашку (повезло, как раз по размеру), те самые синие штаны (видимо, в соврэмэнной Болгарии все люди либо монтажники, либо электрики, вэсьма уважаемые профессии) и нелепые штиблеты с тремя полосками на каждой стороне, с резиновой подошвой. Навэрное, местный крестьянский наряд вроде вышиванки и шаровар у украинцев. О том, как контррэволюцыонная группа молодёжи арганызовала
заговор против вэликого вождя и о расследовании НКВД их злой атаки, а также об открытом (обязатэльно открытом!) суде я подумаю позже, у меня ещё будэт время. Я раздобыл одежду, теперь главное - выбраться из парка и выяснить, наконэц-то, куда же я попал. Судорожно обшариваю карманы болгарского одеяния, но, цади тракши[16 - Ещё одно грузинское ругательство. Не по поводу матери, но смачное.], не нахожу дэнег: бэдный прохожий потратил на винное счастье всё до последнего гроша. Ну, по крайней мере, я одет. Плутая по узеньким дорожкам, выхожу на большую улицу. И адназначно схожу с ума. Океан свэта. Навстрэчу друг другу едут машины… очень непривычной формы. Их так много, что они буквально слипаются боками, возмущённо гудят и абсолютно не напоминают модели «Победы». «Растёт благосостояние болгарских трудящихся!» - греет мне сэрдцэ мысль. Э-э-э, слющай! Я внэзапно понимаю, что нахожусь в будущем, - возможно, меня воскрэсил гениальный коллективный ум савецких учёных, только в послэдний момент что-то пошло не так. Атомы или нейроны… не увэрен, что называю правильно… переместили моё тело не в Крэмль, а в иную
страну. Грудь разрывает от восторга. Мне страшно хочется узнать - ваймэ, как там живёт без меня великий и славный Савэцкий Союз? Сколько братских народов мы одэлили счастьем, приняв в свой состав. Как засыпают зерно в закрома Родины комбайнёры Французской Савэцкой Сацыалистыческой Рэспублики, нормально ли прошло на сэдьмое ноября праздничное выступление Техасского ансамбля балалаечников? Есть только адын способ проверить - как можно скорее вэрнуться домой. В Москву, щедро уставленную моими статуями и увешанную моими портрэтами. К благодарным любящим потомкам, поклоняющимся мне за своё счастье. Улыбаясь, я выхожу из тени навстрэчу двум подвыпившим прохожим - усатым милым пролетариям лет пятидэсяти - и говорю:
        - Генацвале, гамарджобат…[17 - Здравствуй, дорогой (груз.).] ты не подскажешь, слющай…
        Они останавливаются, смотрят на меня, дружно вздыхают.
        - Вот блядь, - горько произносит тот, который слева. - Ну как же достали везде эти хачи.
        …И тут меня снова начинают бить.
        Глава 2
        Санитар
        (тот же бар «Рок-н-ролл», примерно одиннадцать утра)
        - (Участливо, почти по-матерински.) У тебя голова не болит?
        - (Слегка обалдев.) Нэт. Кажется. Благодарю.
        - Ты очень сильно ударился, когда упал в обморок. Прямо деревянный такой звук раздался.
        - Нэт, всё харащо. Матлобт, ээээ… спасибо, то есть.
        - Ты сам откуда?
        - Из Гори.
        - Горы? Или город такой? Где именно?
        - В Сакартвэло… в Грузии. Слющай, а кто он, этот чилавэк?
        - Налей себе сначала. Правду всегда лучше слышать, когда ты уже хорошо выпил.
        (Слышится характерный звон и бульканье.)
        - (Выдох.) Готово. Давай. Я вынэсу всё.
        - Это был Иисус Христос.
        (Кашель.)
        - Вах. Я с самого начала заподозрил… я слышал ваш разговор, но не разрэшил сэбе поверить. Неужели это ОН? Ну, всё. Если он сущэствует, тогда мне пиздец, гогона[18 - Девушка (груз.).].
        - Почему? Хотя… всем нам пиздец, скорее всего. Откуда ж было знать, что бог есть?
        - У тэбя ещё есть шанс выпутаться, э-э-э. У мэня точно больше нэт.
        - А что ты такого сделал?
        - Ну так, слегка провинился… нимнога-нимнога людэй расстрэлял.
        - О Боже… (Отодвигается.) Ты маньяк? Сколько конкретно трупов на твоей совести?
        - Два миллиона. Или пятьдэсят. Историки по-разному счытают. Я сам уже запутался.
        - (Успокаиваясь.) А, всё в порядке. Забыла, ты при падении башкой хорошо приложился.
        - (С раздражением.) Да нэт же, ваймэ! Ты знаешь, как моё имя?
        - (Язвительно.) У меня отсутствуют способности к телепатии.
        - Иосиф Сталин… (Гордо, с ожиданием эффекта.) Ну, мчто? Язык праглатыла?
        - (Пожимая плечами.) Да ничего. Если ты провела всю ночь в баре за разговором с Иисусом Христом, который сотворял тебе вино, а тебя посещали разные желания, от звонка в полицию до постели с собеседником (теперь понимаю, мне прямая дорога в ад)… Появление Сталина не то чтобы закономерно, однако вполне логически завершает вечер. Когда Иисус сидит с тобой за барной стойкой, небрежно тыча сигаретой в пепельницу, вполне естественно, что вас обслуживает Сталин или, скажем, Ломоносов. Я сутки не спала и зверски устала, выжата досуха эмоционально, у меня уже сил нет ни ахать, ни охать. Ну, Сталин и Сталин, хорошо. Давно ты у нас? Тебе здесь нравится? Ты вроде в последнее время капитально популярен.
        (Крайне тяжёлый вздох до самого дна лёгких.)
        - Три года. Я уже перебрал всэ варианты, пачиму я тут оказался. Предпалажыл, что это филиал ада, но даже в преисподней не можэт быть столь ужасной грузинской кухни, как в этом месте. Я нэ буду заострять вопрос, товарищ дэвюшка, откуда и зачем я в Москве именно в нынешнее врэмя. Но я ощущаю себя в вашем городе скорее искусственно созданным мифом, чем… э-э-э… нормальным живым чилавэком.
        - Я не понимаю.
        - Я тоже. Одни люди меня проклинают, дескать, я палач и убийца. Другие утвэрждают, что я бог-спаситель и надо рисовать с меня иконы. Ставят мне памятники, назавтра их разрушают. Даже на айфонах были мои портрэты, но их запретили[19 - Имеется в виду выпуск айфонов с портретом Сталина в Москве по цене в два раза больше обычных - новинка почти моментально была изъята из продажи.]. Я слышал про себя гыгантское количество лэгенд. И конечно, мамой клянусь, гогона, - вот савэршэнно не ожидал после воскрэшения встретить в колыбели сацыалызма расцвет капиталыстической, троцкистско-бухаринской заразы. Магазины, рэстораны, даже автобусы - всё частное. Как вы могли опуститься до эксплуатации чилавэка чилавэком после стольких лет рэволюции? О, что бы я сейчас сделал, ваймэ.
        - Расскажи конкретно. Мне всегда было это интересно.
        - Расстрэлял бы ваше правительство, Госдуму, и покрасил Крэмль в синий цвет.
        - А почему в синий?!
        - (Смеётся.) Я так и знал, что по пэрвому вопросу у нас разногласий не будэт.
        - (С досадой.) Блядь, как я купилась-то на эту бородатую шутку.
        - (С лёгким бравированием.) Неудивительно, э-э-э. У вас очень многие меня осуждают за то, что я того расстрэлял и этого тоже. Однако спроси конкрэтно про министров и депутатов, так каждый гражданын мечтает их убить, зарезать, изнасиловать нэтрадиционным способом и даже съесть - да-да, я и такие выражения встречал. А если провести опрос, казнить ли публычно политиков на Красной площади, у вас же сто процентов «за» проголосует. Я в восторге: вы их из года в год сами выбираете и потом дружно хотите в паштет стэреть. Где логика? Значит, я дэйствовал правильно. Система проста и отработана до мелочей. Министр посидит в кресле нимнога, а потом окажется врагом, и мы его расстрэляем. И всэ довольны. И никакой ведь коррупции, слющай.
        - (Глотнув вина.) Они действительно были врагами?
        - Гогона, иначе и быть не может. Ты сама пасматры. Вот как в ваше время? Приходит человек на должность. Милый, худенький, вэжливый, скромный. Выслушивает всех страждущих, улыбается, обещает помочь. Минуло дэсять лет, и кто перед нами? Разожравшийся свинья, у который на брюхе пиджак не сходится, с лимузинами, виллами во Франции и тучей любовниц. Но есть правила жизни сэльского хозяйства, привитые мне с детства в дэревне матерью. Любую свинью, когда она прэкрасно набирает жир, трэбуется заколоть. Я так и поступал. Поставишь министра, с виду харощий товарищ. А потом уже смотришь - и не такой харощий. Толстый, противный и злой. Э! Жадный до власти, интриган… сволочь, короче. И что с ним дэлать? Вот волка лесники называют «санитар леса». Я тоже санитар. Одного политика расстреляю, другого, - на ранней стадии, пока не охуели вконец. Я не давал им становиться плохими, понимаешь?
        - (С задумчивостью.) Вот бы и рада тебе возразить, но не знаю где.
        - Не надо возражать, кал-батоно[20 - Госпожа (груз.).]. Рецэпт правильный. Расстрэливать много пришлось, конечно. Но зато не воровали. Это стиль мудрого руководителя, отца нации. На одном списке напишешь - «расстрэлять», на другом напишешь - «расстрэлять», вах, - очень тебя после таких росчерков уважать начинают. И мне приятно, что бабушки и дэдушки помнят, как при мне каждый праздник дэшевели папиросы или водка на десять копеек. Вот оно, счастье! Но я разочарован. Шэсть дэсятилетий после моей смэрти, и Союза нэт, шени деда. Под старость я мечтал: может, медики найдут особое срэдство, оживят меня через тысячу лет, и я пройду по проспекту Сталина, сверну на площадь Сталина, а там красуется Дом профсоюзов имени великого Сталина с памятником Сталину наверху. И что же я вижу, э? Мой труп вынесли из Мавзолея, закопали, как безродного венгерского революционера, у Крэмлёвской стены, осудили все мои идеи и самого превратили в кровавого преступника. Выпустили из тюрем врагов народа. Поснимали портрэты и низвергли памятники - а я их так любил, ведь я там красавчик, э-э-э. Я целый месяц после воскрешения
плакал в депрэссии - как же так? Думал броситься с моста. Но зашёл в Интернет-джан и воспрял. Каждый день форумы читаю. Аплодирую. Пью «Хванчкару» и снова аплодирую. Согласно соврэмэнникам, я полубог. Стой, почему «полу»? Я выиграл войну с Гитлером единолично - схватившись с ним, аки Пересвет с Челубеем. Принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой - так Черчилль сказал… По хрену, что Черчилль такого в жизни не гаварыл[21 - Это выражение, зачастую приписываемое Черчиллю, на деле принадлежало британскому троцкисту Исааку Дойчеру - правда, в оригинале было сказано про деревянные плуги и ядерные реакторы, но кто учитывает такую тонкость…]. У вас абажают цитаты, как та бывшая прокурорша, слышавшая звон, но не знавшая, где он. Я подолгу стоял у прилавков кныжных магазинов, листал кныги, упиваясь каждым словом. Я былинный богатырь, сокрушающий нэмцев одним мизинцем, чёрный маг, поднявший государство из руин.
        - (Насмешливо.) Потрясающе, как же ты себя любишь.
        - Конечно, люблю, э! А ты разве нэт? Гогона, каждому человеку дай волю, он кругом своих портретов навэшает - хоть для начала и посмущается. Мне было приятно, когда меня красиво рисовали: без оспин, гордый профиль, - орёл, слющай. Но я не разрэшал ставить своё лицо на дэньгах или бутылках с коньяком, не называл месяц именем своей матери, а один туркмэнский товарищ из вашего времени прямо с катушек съехал, памятник себе из чистого золота воздвиг в Ашхабаде! Я так разве дэлал? А насчёт культа личности… Ты же дэвюшка, ты сама любишь комплименты. Каждый политик - тоже дэвюшка, но в глобальном смысле. Если его не хвалить, он сдохнет, как канарейка зимой. Я кавказский джигит. Похвалили, сдэлали сто тысяч памятников и миллион портретов - нэ вижу особых сложностей. Да, был культ, но была и личность! Ты посмотри, я больше полувека как умер, а везде порываются мои бюсты ставить, э! Значит, не так уж я и плох!
        - Нет. Это значит, что у нас в стране количество мудаков зашкаливает.
        - (Чуть выплеснув из бокала вино.) Вах! Вот опять я такое слышу. Вторая вэщь, что меня в нынешнем времени поражает… про пэрвую чуть позже скажу. Вы савэршенно охуевшие философы. Одни утверждают, что ваша нация хуже других, самая плохая и ничтожная. А другие - что вы просто сущэства выше богов, вам даже Зевс и Один в подмётки не годятся. Золотая сэрэдына сдохла как класс. А пэрвая… Я всегда радовался пролэтарскому интэрнационализму. Ты фильм «Цирк» помнишь? Ну, там бэлая амэриканка родила от негра, а в СССР её никто в осквернении расы не упрекает, потому что у нас равны люди всэх нацыональностэй? А, о чём я… Ты разве что «Бэтмен против Супермена» смотрела. Шени деда, савэцкий народ ночей нэ спал, переживал, что в Амэрике линчуют бедных негров. Теперь интэрнационализм выражается в том, что без разбора бьют морду всем, кто «нерусский». Знаешь, чего мне абыдна? Ты слышишь, у меня кавказский акцэнт. Вах! Я очень-очень харащо знаю и люблю русский язык, но говорю на нём, как грузин. Поэтому получил в лицо десять раз подряд, пока я не научился отлично бэгать - Олимпиаду бы выиграл. Я слышал в свой адрес,
что я хач, понаехал тут, что продохнуть от нас нэльзя и даже «засунь себе в жопу свой генацвале»… Эти люди явно переоценивают их знание грузинского. А самое обидное - как они восхваляют Сталина! Они считают мэня эффективным мэнэджэром, аднако у этих патриотов нэ получается додуматься: Сталин вообще-то грузин Джугашвили! Ты съязвишь по поводу судьбы гастарбайтера, но я бы с удовольствием их всех расстрэлял.
        - (С насмешкой.) Интересно, у тебя есть другие методы общения с людьми?
        - Нет, но я, как модно говорить, открыт к мнениям. Скажи мнэ, чего ты прэдлагаешь?
        - Не расстреливать.
        - Нельзя.
        - Можно.
        - Какой можно?! Слющай, э-э-э… Ты посмотри, что у вас сэйчас творится, когда у заштатного полковника НКВД… то есть этого… СБ… находят дома дэвять мыллыардов рублей. И ты, гогона, правда считаешь, что не нужно расстрэливать?
        - (С откровенной неуверенностью.) Э-э-э… ну-у-у…
        - (Сурово.) Баранки гну. Никакому правытельству в мире ещё не помешало расстрэлять на всякий случай пятьсот или тысячу чиновников, даже если они невиновны. Народ такие вэщи абажает. Тьфу, мы изрядно заговорились. Значит, ты пила всю ночь с Иисусом Христом. Ваймэ. Я думал, самое худшее позади. Мама дорогая…
        - Я уверена, всё только начинается. Иисус и Сталин просто так не воскресают.
        - Да… Я сэйчас поразмыслил про соврэмэнный мир… А только ли мы тут воскрэсли?
        Глава 3
        Тьма
        (район метро «Алексеевская», поздний вечер)
        …Он заприметил её сразу. Не, уж кто-кто, а люди его уровня тут не ошибаются. Волосы сальные, немытые минимум месяц (спутались, провисли сосульками), взгляд исподлобья, красная курточка истёрта и потрёпана, джинсы где только не валялись, рваные кроссы словно с помойки. На вид лет тринадцать, не больше. Видно невооружённым глазом: трудный подросток, сбежала из семьи или типа того, небось в розыске… Такие идеально подходят. Прибегает к метро каждый день всю неделю, виртуозно крадёт у лоточников еду. Чуть те зазевались, девка хап с прилавка банан или апельсин, отбежит, вцепится зубами, жрёт вместе с кожурой.
        О да, она тот самый долгожданный вариант.
        Главное - не спугнуть. Они очень подозрительны. Исчезнет с концами, потом не найдёшь. За год удалось заманить всего двоих. Эдак ему на биржу труда идти придётся. Лысеющий человек в очках, одетый в строгий костюм с чёрным галстуком (облачение делало его похожим на сотрудника похоронного бюро), навёл на девочку смартфон - и, притворяясь, будто набирает sms, нажал кнопку. Полыхнула лёгкая вспышка. Снимок отразил недоверчивое лицо, надутые губы, волчий взгляд. Ничего. Покормить, отмыть, причесать - фотомодель. Клиенты в последнее время недовольны, а вот кто разберётся, в каких условиях ему приходится работать? Сейчас, простите, не девяностые, когда подобный товар хоть штабелями бери на каждом углу. Камер везде понатыкали, народ менее равнодушный, да и самих уличных девок стало раз-два и обчёлся. Но клиентам, конечно же, на проблемы и финансовый кризис плевать. Они платят и считают, что перед ними должны танцевать на задних лапках. Очкарик тяжело, несколько показушно вздохнул. Вечер, темно, это на руку. Ночью все кошки серые - он должен быть неприметным, незапоминающимся. Девочка, затравленно
оглядываясь, как бродячая собачонка, вновь двинулась на свою охоту - к прилавкам с фруктами. Вот ей-богу, будь у него другая работа, он бы её пожалел. Дал бы на еду рублей триста и прошёл по своим делам… но, увы, не может. Уфф, чего тут страдать. Он ведь их не режет.
        Наблюдатель сделал несколько шагов - прямо вслед за ней.
        …Человек оценивающе взглянул на лицо ребёнка. Превосходный типаж. Сомнений никаких - видео получится отличное. Нет, угрожать он не станет, сама захочет сниматься, так уже было. В подвале как в пятизвёздочной гостинице - мягкая кровать, весёленькие цветочки на обоях, айпэд с играми и, разумеется, шоколадные конфеты в вазочках… Всё то, о чём девочка не смела и мечтать. Потом, когда придут мужчины для съёмки, она послушно разденется и выполнит требуемое. Обычно жалуются, что больно - ничего, он же не фашист какой-то, у него в аптечке набор болеутоляющих, да и «беленькой» разрешит глотнуть: закона восемнадцать плюс он не придерживается. Если кино получилось качественным, на девочку поступает заказ от одного из зрителей, - её продают тому, кто предложит наибольшую сумму. Дальнейшая судьба «актрисы» человека в похоронном костюме не особо интересует. Их не убивают - всё, что ему известно. Не следует путать порнобизнес с вселенским злом, индустрия удовольствий не работает на мясников из тьмы. Девчонка, как и ожидалось, зависла у прилавка с бананами, протянула лапку, и… продавец схватил её за запястье.
Прямо повезло, играется как по нотам. Не прошло и секунды, как человек возник рядом с торговцем - здоровенным усатым южанином, побагровевшим от злости. Ещё до того, как потерпевший открыл рот, он нежно положил на весы купюру в сто долларов.
        - Не надо шум поднимать, уважаемый. Вот компенсация за беспокойство.
        Кавказец среагировал мгновенно, как и ожидалось.
        - Спасибо, дорогой. Дай бог тебе здоровья.
        Человек повернулся к девочке - в этот момент он больше всего напоминал гибкого хорька, выглядывающего из норки. Ласково, отечески улыбнулся. Та затравленно смотрела снизу вверх, не веря своему счастью, ожидая удара.
        - Кушать хочешь, детка? Не бойся, я тебя не обижу.
        - Хочу, - робко ответила девочка. И тут же, осмелев, добавила: - Очень хочу!
        Чуть позже они сидели в «Бургер кинге», и он наблюдал, как его новая подопечная вгрызалась в американскую котлету в булке, новый символ счастья современных детей. Обе щеки в томатном соусе, и нос, даже на лбу брызги. Смешно. У неё аж глаза закатились. Интересно, девственница ли? Не надо удивляться, если нет. Сейчас такое творится… Ох, не стоит даже комментировать. Молодёжь совсем вразнос пошла. Всё будет ещё проще, чем он ожидал… Азарт охоты исчез, просто вот бери голыми руками.
        - Ещё?
        Девочка кивает с полным ртом, не выпуская из рук остатки бургера. Он даёт ей пятисотрублёвку - лишний раз красоваться перед глазами сотрудника на кассе незачем, мало ли что. Будущая «актриса» бежит к прилавку, дожёвывая на ходу. Всего пять минут, и ещё один бургер исчез, растворился до крошки, как за себя кинули. Зато девчушка, похоже, сыта, глаза чуть-чуть прикрыла - «повело» с голодухи. Ну, славненько, можно действовать. Он чуть придвинулся, не забыв соблюсти дистанцию. Визг на всю ивановскую не в его интересах. Человек в костюме вновь улыбнулся - сладко и вежливо, вроде мультяшного кота. Он - её друг, он такая лапочка.
        Правда, девочка это движение восприняла настороженно.
        - Что тебе нужно? - буркнула она, отшатнувшись.
        О. Наелась, и с ходу хамить. Господи Боже, да что творится с современным миром?
        - У меня дочь умерла, - тяжело вздохнул человек. - Примерно вот твоего возраста.
        Никакой дочери, разумеется, у него и в помине не было. Сейчас он расскажет, как та долго болела, но он её потерял, а ты, киска, очень на неё похожа, и…
        - Хорош мне фуфло заливать, добрый дяденька, - спокойно и холодно ответила девчушка, прервав монолог. - Я знаю, что тебе нужно. Десять косарей за ночь, иначе не поеду. Я Инет читаю - такие штуки дорого стоят. Скидки не будет, мы не в магазине.
        Он оторопел на пару секунд (а она явно наслаждалась его замешательством), но тут же пришёл в себя. Да, не девственница. Опытная, значит. Наверное, не всегда ворует, иногда и телом на жизнь зарабатывает. Это существенно упрощает дело, но стоить запись будет меньше - клиенты не дураки, всегда видят, когда на видео невинное создание с его страхами и воплями, а не прожжённая проблядь. Он прямо чувствовал. Впрочем, на безрыбье и рак рыба - как знать, когда следующая крошка попадётся на крючок. И говорит ведь как взрослая. Заколебали эти акселераты. Только бабло и бургеры в голове.
        - Я дам двадцать штук, - спокойно произнёс он, оценив огонёк радости в глазах девочки. - Давай поедем, уже через пять минут «час пик» начинается.
        …Как он ни старался, на дачу добрались ближе к вечеру - пробки в Москве, без преувеличения, кошмарные. Только когда девчонка проскользнула за ограду, с любопытством оглядываясь, человек в похоронном костюме перевёл дух: всё, теперь уже не вырвется, тут ори не ори, слышимость нулевая. Посадил юную хамку в гостиной за чай с конфетами, вышел позвонить - если и сопрёт чего, потом отберут. Витя и Вадим прибыли быстро, они всегда на подхвате: ещё бы, за такие деньги. Человек в костюме искренне полагал, что мужчинам вообще не следует платить за съёмки в порно (это пусть они за развлечение «отстёгивают»), но тут даёшь бабло не только за процесс, но и за молчание. Обоим актёрам по тридцать лет, чем занимаются в свободное время, не его дело - голливудской игры и номинаций на «Оскара» никто не ждёт. Витя и Вадим посмотрели на девочку через приоткрытую дверь - та горстями жрала конфеты, пялясь в телик, - хмыкнули и спустились в подвал: надевать маски, ставить камеру. Сначала они позабавятся с ней по очереди, а потом и оба вместе. Выждав полчаса, хозяин приблизился к девице. Уже не улыбался - как она
заслуживает, так он с ней и будет обращаться.
        - Хорошенького понемножку. Пойдём в спальню, там давно всё готово.
        Она с явной неохотой оторвалась от телевизора.
        - Чо, уже? Ну, давай… чем быстрее отработаю, тем лучше.
        Они спустились по лестнице, еле освещённой тусклыми лампочками. Девочка не выказывала ни малейшего страха, хотя он бы на её месте задался вопросом, почему спальня находится в затхлом подвале. Она вдруг повернулась - так резко, что режиссёр отпрянул. Ему показалось, во тьме глаза подростка светятся, словно у кошки.
        - Бабло где? - усмехнулась девочка. - А то знаю я вас… Скажешь, что обещал меньше.
        Человек чертыхнулся, полез в карман, вытащил бумажник, отсчитал четыре красных купюры. Он начинал жалеть, что связался с этой малолетней проституткой. Обычный контингент - лучше, чище и дороже, а тут… докатился до шлюхи-профессионалки. Девочка взяла банкноты, поднесла к ближайшей лампочке, рассмотрела, скатала в трубочку и сунула в карман грязных джинсов. Ещё десять шагов, и вот она - заветная дверь. Он щёлкнул замком, быстро схватил девицу за шиворот, втолкнул внутрь - в сплошную тьму. Молниеносно вошёл за ней, не теряя ни секунды, запер засов и на ощупь включил свет. Готово. Пускай сколь угодно визжит и брыкается, многие это даже за деньги не любят. Вольют в рот водки - станет посговорчивей, хоть и обмякнет.
        Девочка, впрочем, абсолютно не проявляла какого-либо испуга.
        Она со скандинавским спокойствием глядела на Витю и Вадика - уже раздевшихся, в чёрных маскарадных масках как у «мистера Икс». Не сдержавшись, гостья прыснула и захихикала, показывая в сторону мужчин пальчиком:
        - Ё-моё… вы себя в зеркало видели? Вот придурки… Блин, я просто умру сейчас…
        Человек в костюме впервые в жизни начал терять терпение. Да что это такое-то! Девица не сбежала от родителей - они её сами выбросили. Он сделал пару шагов до камеры, закреплённой на треножнике, механически навёл фокус, включил софиты.
        - Сама разденешься, или тебе помочь? - хмыкнул Витёк.
        - Сама, - кивнула девочка.
        Она легко выскользнула из грязной одежды, бросив обноски прямо на пол. Несколько устало, но в то же время профессионально - было ясно, что ей это не впервой. Встав перед камерой, гостья с вызовом глянула в объектив. Режиссёру стало не по себе.
        - А что это у тебя на спине? - глухо спросил Вадик.
        - Татуировка. Можешь посмотреть. Я не кусаюсь, котик.
        Вадик от природы был любопытен. Ему не пришлось повторять дважды. Он приблизился и склонился. Между острых лопаток подростка, в самом центре, красными чернилами было набито качественное тату - огромная акулья пасть, усеянная острыми зубами. Вадик, конечно, не удержался, чтобы не прикоснуться к татуировке кончиком пальца.
        В ТО ЖЕ МГНОВЕНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ ОЖИЛО.
        Витя тупо икнул, глядя, как челюсти сомкнулись на шее Вадика и чудовище с хрустом заглотило голову приятеля. Режиссёр, напрочь утратив вальяжность, шарахнулся от камеры - её залило фонтаном крови. Обезглавленное тело свалилось на пол, скребя доски ногами - словно мертвец пытался сбежать. Витёк подался назад, натолкнулся на кровать, подготовленную для съёмок, и упал, нелепо взмахнув руками. Девочка надвигалась - согнувшись, пятясь как рак, задом наперёд. Окровавленные челюсти на её спине, хрустя черепом Вадима, наполняли подвал жутким скрипом. Отступать было некуда. Витя раскрыл рот и дико, по-девчоночьи завизжал. Со стороны, наверное, крайне смешно, когда здоровый небритый мужик верещит, будто барышня, завидевшая мышь. Но ни человеку в костюме, ни жертве смеяться не хотелось.
        Лязг клыков. Крик оборвался.
        Человек бросился к двери. Он лихорадочно пытался открыть засов, но, как назло, тот заклинило. По полу расползалась лужа дымящейся крови. Режиссёра не особо интересовала природа происходящего. Он думал лишь об одном - КАК БЫ СКОРЕЕ ВЫБРАТЬСЯ. За спиной послышалось тяжёлое дыхание монстра. Господи. Слишком маленький подвал. По нему не побегаешь, как в фильмах ужасов. Как же…
        - Я сказала, что не кусаюсь? - послышался девичий голосок. - Извини. Пошутила.
        Он закрыл глаза, развернулся. Лучше не видеть, что произойдёт. Так проще. Режиссёр не боялся тьмы с детства - она спасительна, избавляет от страха. Киномеханик чувствовал смрад из акульей пасти, запах свежей крови и сырого мяса. По телу пробежала волна дрожи - непроизвольно. Как опытный человек, он знал: умолять, предлагать деньги, просить пощадить отца трёх детей (каковых у него ещё не было, но вдруг будут) - бесполезно. Он думал, что охотился на сбежавшую из дома дурочку. Нет. Монстр с челюстями акулы на спине мастерски заманил его в собственную ловушку.
        - Бургер слишком маленький, - сообщило чудовище. - Я всё ещё голодна.
        Человек в костюме почувствовал страшную, резкую боль - но лишь на долю секунды. Он перестал видеть и слышать, провалившись в пропасть, полную горячего мрака. Камера под софитами продолжала технично фиксировать, как морская хищница жуёт голову похитителя и, слегка поморщившись, выплёвывает прямо на доски осколки черепа и погнутые очки без стёкол. Встав посреди комнаты, девочка улыбнулась в объектив.
        - А ведь отличное кинцо получится! Надо будет попозже пересмотреть.
        Пленум номер один
        - Умоляю, не заставляй меня в это верить.
        - Разве я заставляю, генацвале? У меня всэ признания подписывали дабравольно.
        - Допустим. И какое у народа отношение ко мне сейчас?
        - Как и ко мне. По-разному. Вот, смотри! (Демонстрирует изображение Владимира Ильича Ленина с панковским гребнем на голове.) Это адын вариант. А вот это (Показывает фотографию голой девушки, целующей бюст вождя.) второй.
        - (Тревожно оглядываясь.) Послушай… Крупской, по случаю, неподалёку нет?
        - (Также оглядываясь.) Кацо, пока не встрэчал.
        - Тогда честно скажу тебе, Коба[22 - Партийная кличка Сталина в РСДРП (б).], - мне второй вариант больше понравился.
        - (Смеётся.) Ай, красавчик. Я в тэбе никогда не сомнэвался. Короче, ты бренд.
        - (В панике.) Что?!
        - А, да не психуй, слющай. Я тоже спэрва, когда такой слово услышал, согласно инстинкту кавказской крови начал кынжал искать в области пояса. Нэт, это не классифыкация педераста на мэстном диалекте. Напротив, кацо. Бренд означает фактически всё. Я так могу сказать, генацвале, это в каком-то роде круче камунызма. Ему поклоняются, за нэго готовы выложить послэдние дэньги. Здесь, например, очэнь распространено, что барышня спит с мужчиной за тэлэфон.
        - За ужасный громоздкий аппарат? Товарищ Коба, это же сумасшествие.
        - Сумасшэствие - стоимость этого аппарата. Особая модель, с яблоком на спинке, стоит… Нэт, Ильич, мне даже страшно тэбе сказать… Шэстьдесят тысяч. Просто падажди нимнога, осознай сумму. Шэстьдесят. Тысяч. Рублей. Тэлэфон.
        - Гм… батенька, а купцы-то просят в бумажных ассигнациях или золотом?
        - Я тэбе в долларах могу сказать.
        - Лучше в фунтах или французских франках.
        - Фунт дико просел после «Брэкзита», а франки уже пятнадцать лэт как отмэнили.
        - (Горько.) Коба, я всегда говорил, что жажда власти сведёт тебя с ума. Несёшь совершенно дикую тарабарщину. Я не могу тебя понять. Во франке огромное золотое содержание. Даже если у него и триппер, как ты говоришь. Или это у фунта? Но как валюта вообще может заразиться венерической болезнью? Совсем запутался.
        - (Вздох.) Шени деда, я так и думал. Харащо, помогу рэшить вопрос. (Лезет в карман.) Я знаю, ты не куришь. Но пожалюста, личная просьба, пару затяжек. (Достаёт трубку.) Крайне забористая вещь, чилавэк из Амстэрдама привёз. Прошу.
        - Товарищ из местной партийной ячейки?
        - Боюсь, что нэт, Владимир Ильич. Но если ты побрезгуешь, будэм разговаривать, как два ёжика в тумане. Вот, давай! (Он подносит к трубке спичку, вспыхивает огонёк, пространство обволакивает сизый дым, немного пахнет сливами.) Клянусь мамой, ощущения однозначно лючше, чэм на пленуме. Да не дёргайся ты так, не тряси бородкой. Просто расслабься, вдохни всей грудью… Харащо-о-о.
        (Примерно через полчаса.)
        - Слушай, Коба, ну это просто пиздец, бро. Стопудово, мозг выносит.
        - Я смотрю, тэбя дико вставило, Ильич.
        - Ага, прямо не по-детски. Штырит, как удава под колёсами самосвала. Причём я сам не знаю, что я говорю, но всё понимаю. Волшебное самочувствие, товарищ Коба. Правда, ощущение, словно бородка отваливается. Так и должно быть?
        - Я тэбе фуфло бодяжить не буду, Владимир Ильич.
        - (Затягиваясь.) Стало быть, за айфон америкосы шестьдесят косарей трясут?
        - А хули им? Канэчна.
        - Безбожно. А барышни за такой аппарат толпами идут в опочивальню?
        - Штабелями. Ильич, наличие айфона - тэст на успэшность в жизни. Если у твоей подруги «яблоко», а у тэбя «сямсюнг», ты дешёвая лохушка. Тэбе в обществе прылычных людей даже самых элемэнтарных мэльчайших понтов не покидать. Пришла, кофе налила и жмись в углу вмэсте с «сямсюнгом», слёзы ужаса глотай.
        - Хорошо, что я атеист, Коба.
        - Пачиму?
        - Иначе перекрестился бы. Значит, если так рассуждать, я похож на айфон?
        - Нэт. Владимир Ильич, в атнашэнии тэбя бренд - это метафора. За тэбя никто не пэрэспит, ты нэ имеешь ежегодных модифыкаций - допустим, две гвоздики в каждом кармане, запасной кепка и съёмная борода, - и не дорожаешь с каждой новой моделью типа «Ленин 6S». Я поясню. Имя Ленин знает любой собака. Всэ в курсе, что ты делал рэволюцыю и картавил. Тебе вэзде стоят памятники с протянутой рукой.
        - (В смятении.) Я прошу денег?
        - Нэт, ты указываешь путь к свэтлому будущему. Оно где-то там, точное направление никто не знает. Можно сравнить с посылом на хуй, но откровэнно такое сказать никто не решается. В Восточной Европе и на Украине твои монументы почти полностью снесли, но в России они ещё остались. Про тэбя рассказывают много анекдотов, а дэтям в своё время прэзентовали как «доброго дэдушку Ленина».
        - Какой же я дедушка… я умер в пятьдесят три года.
        - Нэважно, ты считаешься мудрым старцем и образцом скромности. У тэбя не было дэнег, не было жэнщын, только один пиджак был. В крайнем случае два. Ты хотел справедливости для бэдных и всеобщего равенства. Остальное уже забыли. Тут, знаешь ли, проживают люди с довольно-таки короткой памятью.
        (Совершенно упадническим тоном.)
        - Вот блядь. Совсем настроение испортилось. Ужасно. Дай пыхнуть.
        - На. Нэ жалко.
        (Следует короткий, но действенный перерыв.)
        - И насколько смешные про меня анекдоты?
        - Пыхни ещё раз. Глубоко? Задэржи дыхание. Атлычно. Значит, смотри. Идёт по лесу мальчык, а на пеньке сыдыт Владимир Ильич Ленин, точит бритву. Проведёт по точилу и гляди-и-ит на мальчыка, улыбается. Проведёт - и гляди-и-ит, улыбается. Патом закончил и дэликатненько так положил бритву в чехол. Добрый Ленин потому что и дэтей любит. А ведь мог бы и полоснуть…
        - (Неистовый кашель.) Да… ёб вашу… мать… ты… это… хер… знает… что… такое…
        - Это новая реальность, Ильич. Они даже сэдьмое ноября больше не отмэчают.
        - Почему?!
        - Да им лучше отметить побэду над поляками четырёхсотлетней давности.
        - (Неожиданно твёрдым голосом.) Коба. Чтобы осознать новую суть, травы не хватит.
        - Могу ещё пэрца чили туда сыпануть. Прачищяет голову только так.
        - Давай.
        (Молчание вперемешку с чиханием.)
        - …но при чём тут поляки? Это Феликс Эдмундович продавил?
        - Нэт. Они посчитали, что рэволюцыя не удалась, поэтому и отмэчать нечего. И ещё… Я даже не знаю, как тебе сказать, Владимир Ильич, тут перца и травы мало. Вот стульчик посреди небытия, ты лучше присядь на него. Дэржись обеими руками.
        - Так?
        - Да. Готов? Слющай. Они причислили царя к лику святых[23 - 14 августа 2000 года решением Русской православной церкви покойный император России Николай II был причислен к лику святых вместе со своей семьёй.].
        - (В ступоре.) Николашку?! Коба, он же рабочих девятого января расстрелял!
        - (С некоторой досадой.) Да вот прям абыдно. И я, и ты значительно больше народу расстрэляли. Но мы почему-то не святые, никто причислить даже не прэдлагает.
        - (В гневе.) И водку царь Коля пил вёдрами… и с балериной Кшесинской спал.
        - О, про балэрыну тэперь вообще нельзя. Ты чего, Николаша - святой. Он её не трахал, а благословлял… примэрно как ты Инессу Арманд[24 - По мнению ряда историков, любовница Ленина (познакомилась с ним в тридцать пять лет). Даже вот приехала с ним в Россию в одном купе в апреле 1917 года.]. Но мы с тобой напрасно вели столь скучный образ жизни. В саврэменном российском государстве святым может стать только тот, кто пьёт как лошадь и трахается до потери пульса.
        - А как там наша партия? Борется за счастье бедных и угнетённых?
        - Никак. Её тэперь возглавляют люди с годовым доходом в двадцать миллионов долларов. Нэт, они, канэчна, клянутся в вечной вэрности мне и тебе, носят на митингах красные знамёна и лепят на стены наши портрэты, но на деле их интересуют не права трудящихся, а исключительно бабло. Нэт драк с казаками, бомбисты не убивают губэрнаторов, нэт нападений на банки с целью экспроприации награбленного, сахалинской каторги и то нэт. На Сахалине нэфть добывают. Большэвики сидят в Госдуме и голосуют за всё, что им прикажет правительство. Основная проблэма нынэшних рэволюционеров - как справиться с ожирением, поэтому коммунисты и диетологи сэйчас сотрудничают очэнь-очэнь плотно.
        - (Медленно, как с кашей во рту.) И кто глава страны? Неужели царя вернули?
        - Да, давно. Палнамочия примерно одынаковые, хоть и без короны.
        - (Горячечным шёпотом.) Коба, а чего мы обсуждаем, толчём воду в ступе? У нас же сногсшибательный опыт подпольной работы. Давай срочно рванём в Германию! Инкогнито. Там соберём пленум. Массы наверняка угнетены. Рабочий класс, крестьянство. Поднимем наш народ на красную борьбу против капитализма!
        - (Со вздохом.) Сэйчас просто так не уедэшь. В Германию виза нужна.
        - Какая?!
        - Шэнгенская. Да и не пойдут бороться. Рабочего класса практычески нэт.
        - (С горечью.) Всех перевешали?
        - Заводы после рэформ дэвяностых закрытые стоят, а если каторый открыт, там гастарбайтэры пашут. Узбэки, таджики, грузины тоже есть, как мне ни горько признавать. Но за станком работать западло. Вот в офисах другое дело, слющай! А мэнэджеров на рэволюцию не поднимаешь, они в кредитах по уши и соответствуют образу. Ты помнишь, что нашим мастэровым для широты жизни надо было?
        - Конечно, Коба. Семью накормить, хорошенько выпить и закусить.
        - Ну вот. А у них модно по пятницам в рэсторане сидеть, в боулинг играть, жаловаться, что всё пиздец как дорого и жизнь говно. Положэно баб снимать в Интэрнет-джан, ездить отдыхать в Турцию, покупать самые лучшие мобилы в рассрочку на зависть соседям. Какая классовая борьба, какая рэволюцыя, шени деда? Мэнэджеры и камунысты на баррикады не пойдут. Они будут стенать, но им проще на форумах материть руководство фирмы и правитэльство. Ильич, да что с тобой?
        - (Прерываясь, почти шепотом.) Я плачу…
        - Нэ надо. Я тоже сначала рэвел белугой. Моих портретов нэт. Никого не расстрэливают. С Германией помирились. А, ты не в курсе. Мы опять воевали. Их раздэлили на две части. И они отчего-то живут богаче победителей.
        - (Давясь слезами.) Издеваешься? Как такое возможно?
        - Ты мэня спрашиваешь? Ильич, в нынешней России нэт вещей, поддающихся логике. Это фэнтэзийный мир, какого ты никогда не знал, и пожалуйста, не сравнивай с царским врэменем. Здэсь слючаются любые чудеса, в других странах абсолютно нэреальные. Напрымэр, чиновник украдёт из казны миллиард, его посадят на неделю, а потом вернут все дэньги. Тигр спокойно спит рядом с козлом. А их язык? Мудозвон - это и достаточно глупый чилавэк, и министр правительства, и ругательство, и тот, кто переспал с твоей женой. Вот так-то.
        (Слышен негромкий звук падения тела.)
        - Ильич?
        - (Растерянно.) Коба, я поскользнулся. Или ноги не держат. Или и то и другое. На кладбище лучше, чем в новой реальности. Кстати, а где моя могила? Как я и просил, похоронили рядом с покойной маман, на Волковском кладбище в Петрограде?
        - Тэбя не похоронили. Выпотрошили, изъяли все органы, держат в соляном растворе в здании на Красной площади. Раньше на тэбе стояли ногами, принимая парады, а в нынешнее время ты очень популярэн у турыстов. Я тоже заходыл пасматрэть. Лэжишь под стеклом в костюмчике, ваймэ. Выглядишь потрясающе симпатычно.
        - (В ярости.) Я им олень, что ли, делать из меня чучело? Проклятые капиталисты!
        - (Тихо так.) Ильич, прости… это я распорядылся тэбя в мумию превратить. Панимаешь, думал, так многозначительнее. Сакральное поклонение, весь ты такой красавчик, э-э-э. Но я не знал последствий. Выяснилось, ты многим нравишься как мумия за стеклом, словно в зоопарке, и за просмотр дэнег не берут.
        - (Уставшим, опустошённым тоном.) Коба, ты говно.
        - Возможно. Но ты бы пасматрэл, какой Мавзолей я тебе отгрохал! А памятники! А изображения на деньгах! А «юные ленинцы»! Я выполнял все твои завэты… То есть, я понимаю, что ты мне ничего не завэщал, но я же в лепёшку расшибался…
        (Слабый вздох.)
        - Партия мутировала. Революцию делать не с кем. Проигравшие живут лучше победителей. Министры - мудозвоны. Коба, я не знаю, откуда ты взялся и зачем меня нашёл. Но трава больше не берёт. Давай просто пить водку и грустно молчать. А когда кончится водка, возьмёмся за спирт. Я теперь сто лет просыхать не буду.
        - Поехали, Ильич. За рэволюцыю?
        - Не чокаясь.
        Глава 4
        Гастарбайтер
        (Садовая-Кудринская, освещённая фонарями улица)
        …Я похудел. Э-э-э. Да, генацвале, можешь мне повэрить. Кушать-то очэнь хочется, а у меня нет дэнег. Как назло, здэсь на каждом углу приютился грузинский рэсторан. Подойдёшь ко входу - вах, какой запах. Далеко не те нэжные хачапури, что готовила мама, однако с голодухи съешь чего угодно. Где взять денег, слющай? Я не чураюсь работы, но на неё просто так не устроишься. Проверяют визу-мизу, регыстрацию. Вот придумали, э! Я пришёл в одну кафэшку, говорю: согласен у вас официантом трудиться за еду, никаких проблэм, батоно. Спрашивают паспорт. А у меня нэт. Вызвали полицию, еле сбэжал. И что делать, да? В прежние врэмена я грабил банки. То есть экспроприировал, как тогда называли. Правда, нужно оружие, но, думаю, в отчаянии обойдусь и голыми руками. Раньше сумку с дэньгами сопровождал вооружённый казак: я голоден и вырублю его одним кулаком, бэз кынжала. Вэчером явился в банк и что вижу: никаких казаков и седельных сумок с банковскими билэтами. Я вполне допускаю, что уже в СССР это выглядело иначе, но у меня тогда кошэлька не было, и за зарплатой я не ходыл. Мой вызывающий вид привлёк внимание, и ко мне
подошёл блэдный юноша с галстуком. Он спросил, может ли чем-то помочь, и я угрожающе гортанно крикнул, всплеснув руками: «Дэньги! Дэньги давай!»
        И знаете что? Юноша предложыл мне кредит.
        Я послал доброго товарища на хуй, и меня выдворили из здания. Я побрёл к мэстному крытому рынку. Там грузины продавали зэлень и сыр. Для меня страшным аткравением было узнать, что Савэцкий Союз распался, а Россия воевала с Грузией. Ваймэ! Но ладно, это ещё полбеды. Я савсэм не могу понять, зачэм люди проголосовали, чтобы отделиться от Москвы, и после толпой ехать сюда спать на грязном полу овощного рынка? Ради такой жизни развалили СССР? Э! Я бы, само собой, с удовольствием всэх расстрэлял. Но только не знаю, кого именно - контррэволюционеров, загаворщыков, антисавэцских агитаторов и буржуев тут очень много. Это после, сэйчас надо поесть. Я обращаюсь на рынке к Вахтангу, торгующему сулугуни: на мэнгрельском диалекте. Прошу нимнога дэнег. Объясняю - батоно, мне нэчиго кюшать и у меня нэт паспорта. Он разрешает мне после закрытия рынка погрузить остатки аващей в фургон, даёт за это лаваш, сыр и вино. Мы даже с ним поём - «Сулико», безусловно. Я сплю в парке и прихожу к нему на слэдующий день, помывшись прэдварительно в пруду. Нэдэлю всё продолжается ниплоха, и я уже думаю, что после прихода к власти
не расстреляю Вахтанга, а дам ему всего лишь дэсять лет за крайне буржуйское отношение к корифею всэх наук и вождю трудящихся. Но тут на рынке происходит облава полиции. Вахтанга арэстовывают из-за просроченной визы вместе с тархуном и петрушкой, а я едва уношу ноги. Я за считаные дни научился быстро убегать - и от полиции, и от скинхэдов.
        Заработка нэт. Еды нэт. Клянусь мамой! Что дэлать дальше?
        Я умею руководить государством, но тут меня и в крэсло секрэтаря горкома не посадят. Я был министром обороны, мог бы прэдложить свои услуги в завоевании Сирии (с Германией ведь справился), но я уже достаточно изучил саврэменную ситуацию: нэт, во мне не нуждаются. Сплошная и повсэместная антисоветчина, кацо. Тут целый «букет» подразделов пятьдесят восьмой статьи - и контррэволюцыонная деятельность, и контррэволюцыонная агитация, и пропаганда. Я бы с удовольствием отдал под суд и расстрэлял виновных в моей бэзработице, но не имею возможности. Я нахожусь в некоторой прострации, и она пастаянна усиливается из-за чувства голода. Ну пачиму я не выучился вадыть автомобиль? Устроился бы шофёром, тут многие беженцы из бывших республик покойного Союза работают таксистами. Возят сытых граждан мэтрополии, с которой они так грезили расплеваться, - ведь она же пила их кровь и неустанно грабила национальные богатства. Говорят, правда, кому-то повэзло с сытой жизнью - прибалтам, напримэр. Но позволь, генацвале, я сам помню, как Прибалтика рукоплескала нашим танкам и забрасывала их цветами, а мэстные парламэнты
захлёбывались в счастье, голосуя за вхаждэние в дружную семью савэцких народов. Э-э-э… впрочем, всего через год они аналогично встрэчали цвэтами войска вермахта и тоже захлёбывались в счастье. Упс.
        Как тяжёло быть бесхозным генсеком.
        Жалкий, с сосущим чувством в жэлудке, я забрёл посетить собствэнную могилу на Красной площади. Долго стоял, глазея на плиту. Э! Вот кто мне скажэт, чем они были недовольны, когда вынесли меня из Мавзолея? Савэцкий народ так замэчательно жил. Взять хотя бы меня. Каждый день на столе осетрина, чёрная икра, чахохбили, сациви из старого индюка, лучший коньяк, коллэкционные вина. Нэплохая дача в Абхазии. Нэсколько служебных автомобилей. Каков был достаток остальных людэй, я не знаю, но ведь вряд ли хуже? В нынешнее врэмя три машины на семью - норма. Заслуга товарища Сталина. Народ больше не теснится в коммуналках. Это тоже я. Красавчик, правда? Я заложил фундамэнт всеобщего счастья укреплением магущэства страны и неустанным уничтожэнием её врагов. И где их благодарность? Грустно. Самое пэчальное, что я сэйчас осознаю, - политик ведёт себя как одомашненное животное. Посади леопарда на дэсять лет в зоопарк, а потом выпусти в лес: он погибнет. Неужели я когда-то работал рэпэтитором и не гнушался колкой дров в дэрэвне? А сейчас я, бывший гэнэральный сэкретарь вэдущей партии, да чего уж там - бог этой
страны, рыщу по мелким рынкам с гастарбайтэрами в поисках выброшенных продуктов, как последний нищеброд. Политик, сука, разнеживается в условиях зоопарка. Он привыкает, генацвале, к казённой тёплой квартире, личной машине с водителем, хорошей зарплате и приятным дополнэниям вроде взяток (нэт, не при моей власти, э!). А потом его вдруг берут и выбрасывают на мороз, как надоевшего щэнка. И вчерашний злобный леопард, жалобно скуля, жмётся возле помоек, чтобы прокормиться протухшими отбросами. Но судьба одна - звэр всё равно замёрзнет и сдохнет, ибо нэспособен добывать себе пропитание. Он умеет лишь болтать впустую. Я уяснил: треплется здесь каждый. Когда я вернусь к власти, нэпрэменно расстрэляю изобретателя Интэрнет-джан. Он за границей? Пришлю к нэму курьера с топором, как к Троцкому. Это надо же - придумать место, где все публикуют своё паршивое мнение по любому вопросу! И про мэня в том числе!
        Первые дни я задыхался от ужаса.
        Как такое возможно? Сэргей из Вологды, подлец, берёт и печатает: «Сталин говно». В глазах мутится. Я пять раз пэрэчитал, прежде чем до меня дошло. И самое обидное - некому позвонить, чтобы за Сергеем поехали. А ведь чэрэз час правильного допроса в НКВД он признается в работе на все европэйские разведки, включая княжество Монако. Мне так жаль, что со мной не воскресла хотя бы тысяча моих вэрных товарищей: учитывая апатичность насэления, жители Москвы не заметят пэреворота, а про провинцию я молчу. Ощущая полное бессилие, я прэкратил читать посты этих больных на голову существ. Сам ты говно и враг народа, Сэргей! А я предамся восторгу, пролистывая страницы своих сторонников на Фэйсбуке, радуясь портрэтам и упиваясь славословиями. Особенно приятно знаете что? Раньше враги утверждали, что Сталина хвалят от испуга. Ложь и вражеская пропаганда. Сейчас кого бояться? Мэня цэнят по достоинству. Это я велик, а мои противники ничтожества, пусть я пока и не могу отправить их на строительство Беломорканала. Увы. Такие сообщения тэшат лишь самолюбие, но не помогают желудку…
        Что я ещё могу? Сочинять прэкрасные стихи на грузинском. Нэт, не подойдёт. Работать тамадой, произносить тосты. Возможно. Но сэйчас кризис-шмизис, застолий всё меньше, а массовиков-затэйников всё больше. Шени деда ватере[25 - Грузинское матерное ругательство.]. Пачиму я воскрэс адын? Пусть бы со мной по улицам брадыла ватага мёртвых политиков - Черчилль, Рузвельт, да тот же собака Гитлер… Вот кто натуральный гопник, мы выдали бы ему финский нож, трэнировочный костюм, - он не откажется попрактиковаться в «гоп-стопе» из-за угла. Удивительное время. Всэмогущие боги палитыческого Олимпа середины двадцатого века не более чем кучка старомодных плешивых дэнди рядом с нынешними дэпутатами, министрами и прэзидэнтами. Они абсолютно нэ умеют так виртуозно жрать говно, делая вид, что это торт, да ещё и у других куски изо рта выхватывать. Или раздавать на лету пустые обещания, а потом рассказывать, что из-за происков врагов они не были выполнены. И врут с дивным вдохновением. Кацо, даже я со своей фантазией нэ додумался объяснять отсутствие дэфыцитных товаров в магазинах тем, что их скушали сотрудники ЦРУ.
        Чертовски хочется есть.
        Я вижу древнюю, согбенную старушку, пробирающуюся к магазинчику на углу. В руке у неё сумка из кожзаменителя - примэрно такого же возраста, как и хозяйка. А в сумке-то небось ДЭНЬГИ. И так прилично. Бабюшки ведь экономный народ. Я закрываю глаза. Я куплю еду. Пойду в кафе и пэрвым делом закажу чэбурек. Горячий, сочный, острый. Ваймэ. До чего я докатылся. Но выбора нет. Я бросаюсь напэрэрез старушке с отчаянием хищника зимой. Всё чётко продумано в мятущемся мозгу, однако я не учёл одного: бабка дэржит кошёлку мёртвой хваткой. «Окаянный!» - В небо взметается клюка и спустя сэкунду обрушивается на мой чэреп. Мир расцвэчивается изумительно красивыми звёздами. Я отпускаю сумку, но старая карга нэ прэкращает лупить меня палкой. Как больно! Слышны крики людей, ко мнэ устрэмляются дабраволцы с ближайшей автобусной остановки, кто-то сразу начинает снымать происходящее на тэлэфон. Воображение рисует видео на ютьюбе: «ИГИЛ взял на себя ответственность за нападение на бабушку в Москве». Превозмогая боль, в панике я бэгу изо всех сил, как лось, обложенный со всех сторон охотниками, - грудью вперёд, рывками.
Это они ещё не знают, что я говорю с кавказским акцентом, а то догоняли бы с большим усердием. Я лэгко отрываюсь от запыхавшихся прэследователей, сворачывая в переулок.
        Сталин не смог украсть сумочку у древней бабки.
        Это не мир, а какой-то натуральный пиздец. Удывытельно, как здэсь можно жить?
        Глава 5
        Возвращённые
        (бар «Рок-н-ролл», точное время неизвестно)
        - (Медленно, обдумывая слова.) Хорошо. Иисус, Сталин… Ты прав. А если вы действительно не единственные тут и есть другие люди, восставшие из могил?
        - (Бульканье кальяна.) Да кабы я знал. Скажем, тэорэтычески… я и Иисус - это добро. Значит, следуя историческому опыту, обязатэльно скоро должно появиться и зло.
        (Звонкий смех на весь бар.)
        - Ой, да ты что, блядь! Ты - добро? Спасибо за бесплатную поездку в цирк.
        - Э-э-э, слющий. Твои самнэния абыдны. Я победил Гитлера. Он кто? Зло. Значит, я добро. Правда, мнэ тут рассказывали про теорию большого и мэньшего зла, но я не хочу называться мэньшим злом. Я не дискриминирую людей, для меня весь пролетариат - родной. Я никогда не проводил разницы между неграми, евреями, немцами и русскими. Это нечестно, так делают только фашисты и расисты. Надо убивать всех вместе, не делая сортировки по религии, палитыческим убеждениям и цвэту кожи.
        - Вот!
        - А что я нэправильно сказал? Надо же, такая молодая, а уже расистка. Вот к чему приводит воспитание молодёжи при капиталыстическом строе! По-твоему, слэдовало выделить немцев из общей группы и расстрэливать их больше остальных? Наивно.
        - (В истерике.) Да нет же!
        - (Недоуменно.) Ладно. Но тогда кого?
        - Никого!
        - (С доброй улыбкой.) Нэт, гогона, иначе нельзя. Таково условие - уничтожить одну часть людей, чтобы другие жили лучше. Представь: сели кюшать за стол в Тбилиси сто чилавэк, а там поставили только пятьдэсят порций шашлыка с сацебели, чуть-чуть сациви и савсэм-савсэм нимнога лобио. Ну, в общем, на шэстьдесят персон еле-еле хватит. И как нам здесь поступить, слющай? Оставить всех полуголодными? Нэправильно. Отменить обед? Люди обидятся. Лучше расстрэляем сорок гостей и получим отличное пиршество. Я не диктатор, гогона. Я практичный кавказский джигит. Разве сейчас ваш генсек поступает лучше? Средняя зарплата в двадцать тысяч рублей, пенсия в восемь тысяч - это же, блядь, мэдленная смерть под пытками. Неужели расстрэл хуже?
        - (Устало.) Иди на хуй, товарищ Сталин. Ты реально мне мозг съел.
        - (Затягиваясь кальяном.) Думаешь, мне лэгко? Я только что узнал - Иисус существует. Страшно за будущее, но это не послэдняя проблема. И у меня назрел вопрос: а где я находылся столько врэмени после смэрти? Словно сон… закрыл глаза в кабинете в Крэмле, открыл на улице в Москве через шэстьдесят лэт. Если я был в аду, то ад в таком случае - не хрэстоматийные черти с котлами, а вэчная непроглядная тьма. Э! Может, мрак и забвение были наказанием за грэхи, а сэйчас я в раю? Но тогда, получается, рай - непролазное коммэрческое болото из сна жирной нимфетки.
        - А при тебе было лучше, когда все строем ходили под радостные песни? Как я рада, что могу открыто бросить упрёк в лицо Сталину… и мне за это ничего не будет. Ты полный отстой, понятно? И я за такие слова даже пятнадцать суток не получу. Утрись.
        - (Добродушно смеётся.) Я абажаю российских либэралов. Слушай, гогона, не существуй злого Сталина, на кого бы вы вообще проблэмы сваливали, э? Ладно, при мне все выполняли и перевыполняли план, стучали друг на друга, клялись умэреть за дело камуныстической партии. Но немцев как-то победили, верно? Тэперь напади на вас двадцать хомячков, они ж за нэделю до Урала дойдут. Все расслабились, никакой борьбы, разве что схватки за мэсто в престыжном крафтовом пивном баре после работы.
        (Тонкий звон дребезжащих бутылок.)
        - Хватит читать лекции о политике. Что порекомендуешь выпить?
        - «Хванчкара», канэчна.
        - Там слишком много сахара.
        - Вот вы заколебали, да? Гогона, жить вообще врэдно, от этого умирают. Мне страшно тут на застолья ходить. Сейчас ты скажешь, что ешь только рукколу, выращенную на склонах итальянских Альп и собранную в пэрвую нэдэлю сентября, посыпанную козьим сыром, причём козу доила сама Донателла Версаче. А где вино домашнее, где чахохбили, где аджабсандал, э?! Вы не едите, а натурально хренью страдаете.
        - (Измученно.) Достаточно этой грузинской ярости. Лей «Хванчкару».
        (Звук вытаскиваемой пробки.)
        - Ну как?
        - (Облизывая губы.) М-м-м! Отлично!
        - Да уж, это не твоё дэбильное «пино гриджио». Вернёмся к началу. Ладно, я не против, согласуем как фынальную вэрсию: Иисус - добро, а Сталин - зло. Так вот: самнытельно, что высшие силы лишь ради развлэчэний прынэсли сюда Христа через тысячелетия, а меня - в пик моей популярности как эффэктивного мэнэджера. Я дэйствительно параноик, но паранойя в моё время считалась искусством выживания. Распутин приучал себя к ядам, поэтому, когда его рэшили отравить цианидом, планы убийц сорвались.
        - Да, пришлось Григория Ефимовича застрелить и бросить тело в прорубь.
        - (Разочарованно.) Не думал, что хипстеры это знают.
        - (Снисходительно.) Гугл.
        - Бля.
        - Вот. Прими как данность.
        - (Глоток.) Нэважно. Прадолжым. Кто же эти загадочные высшие силы, которые могут взять и кинуть во врэмени, куда им заблагорассудится, самого Иисуса и величайшего из вождей Зэмли? Я нэ знаю. И у меня сомнэния, что мы единственные пэрсонажи, задэйствованные в их нэпонятном и коварном плане. Диах, гогона[26 - Да, девочка (груз.).]. Я учился в семинарии, пусть и недолго, и знаю мистическое значение Святой Троицы. Я чувствую сэрдцэм - есть третий! Как только мы его найдём, нам откроется правда воскрэшения. Я не исключаю, что послан сюда как пророк.
        - (Смех.) О да. Похоже на голливудский фильм класса «бэ».
        - (Обидевшись.) Сама ты класса «бэ». Я нэ могу тебя расстрэлять за твой хипстэрский юмор, но пораскинь мозгами, э-э-э. Всё нэспроста. Логично было, чтобы третьей по сюжету оказалась ты, но… ты не ысторыческая личность. Бэспокоит другой вэщ. Если Иисус пешка в нэвэдомых руках - точно ли он создал наш мир? Я слышал ваш разговор. Он, похоже, истинный Спаситель. У него нэт ни малейших сомнэний в сотворении комаров и всего остального. Но не стал ли он жэртвой глюков?
        - (Твёрдо.) Я ему верю. Он создал на моих глазах пять тысяч рублей.
        - (Махнув рукой.) Такие вэщи могли поражать людей в древности, но явно не в наш век. Я не Господь, однако тоже умею делать чудеса. Ничего сложного. Ввёл карточки - и накормил пятью хлэбами двэсти миллионов чилавэк. Воду в вино? Выпустил бы постановление от имени Вэрховного Совета, что вода - это «Ркацители», а кто считает иначе - враг социализма. Заверяю тебя, все начали бы дружно пить из-под крана и пьянеть на глазах. Атнэсись к моим словам серьёзно… я тэбя очэнь прошу.
        - Я стараюсь. Но мне сложно. Он вылитый Христос. А ты не похож на Сталина.
        - (Горько.) Знаю. Я мутировал. Даже облачись я в китель генералиссимуса и укрась его золотой звездой, я не стал бы прэжним. Ваша обыденность меняет людей круче пыток или угроз. Всэго год жизни в Москве или Ленинграде, и ты сам не замечаешь, как начинаешь говорить на птичьем фэйсбучьем наречии, постить котиков во Вконтакте и слать другу на дэнь рождения блядские картинки с цвэточками. Вы уже и позвонить никому не можете. Цвэты дарите выртуально, открытки отправляете выртуально, даже трахаетесь выртуально, хотя откуда взялось это идиотское слово «трахаетесь»? В моё правление «трахнуть» означало ударить. Похоже, чтобы исправить палажэние, надо нэмэдленно расстрелять треть Москвы, а ещё треть отправить на комсомольские стройки в Сибири. Я и сам превратился в невесть что. Стыдно признаться, гогона, но на аватарку в Фэйсбуке поставил Бреда Питта.
        - (В ступоре.) Господи… зачем?
        - (Со слезами в голосе.) Да я сам не знаю!
        (Слышна парочка лёгких всхлипов).
        - Ой, не надо. Спокойнее.
        - Ваймэ! Успокоишься тут.
        - Допустим, я признаю твою правоту. Но тогда всё решится максимально просто. В этот бар уже пришли Иисус и Сталин. Значит, третий человек тоже явится сюда. Вопрос только, как мы его распознаем… Да уж, по классике жанра, это должна быть я.
        - Э-э-э…
        - Но такую версию мы отвергаем, генацвале Джугашвили. Потому что ты в курсе, кем являешься. И Христос знал. А я простая девушка двадцать первого века, и у меня ноль ощущений, что я родилась Клеопатрой, девой Марией или Маргарет Тэтчер. Роддом, пошла в школу, закончила институт, съехалась с парнем, рассталась… ой… ой… ой…
        - (Недоуменно.) Что, тэперь ты плачешь?
        - Да, ещё бы. Ведь у меня такая скучная жизнь по сравнению с вашими.
        - Слющай, Иисус был распят в трыдцать тры года. Ты считаешь, это весело?
        - (Резко прекращая плакать.) Нет. Я что-то передумала.
        - Вот и славненько, гогона. Давай чуток посидим, подождём, когда появится третий. А пока его нэт, выпьем ещё нимнога и душэвно побэсэдуем на одну интэресную тэму.
        - Какую?
        - Секс.
        Глава 6
        Бледность
        (полтора километра от метро «Алтуфьевская»)
        …Встреча была назначена на восемь вечера, и он опаздывал. Cначала стоял в пробке, потом хаотично искал, где поставить машину. Коллеги, по традиции, остались внутри «ауди» на стоянке: он строго-настрого приказал им ждать сигнала. Стоило бы поехать на метро, но не смог себя пересилить. Подняв воротник кожаной куртки, ёжась от сильного ветра, долговязый прохожий вышагивал по дворам однотипных панельных домов, уточняя дорогу по навигатору смартфона. Удивительно, полчаса от центра Москвы - и ты попадаешь в разверзшиеся врата ада. На Чистых прудах и Тверской давно все киоски снесли, а тут сколько хочешь: и шаурма, и гамбургеры, и выпечка в тандыре. Слева говорят на таджикском, справа на узбекском. Северные районы уже настоящее среднеазиатское гетто, хотя никто этого не признаёт. Гастарбайтеры снимают обшарпанные бабушкины квартиры, селятся там по двадцать человек - одна смена спит, другая пашет. У дорог блистают огнями наспех собранные из пластмассовых блоков магазинчики и кафе. Реклама обещает десять роз за пятьдесят рублей, стакан горячего кофе за сто и «эконом-стрижку». Обезьяний язык. Девяностые
годы застыли на окраинах и никуда уходить не хотят. Какое счастье, что он далёк от этого.
        У грязной витрины продуктового орут матом алкаши.
        Вечер только начинается, а они в стельку. Человек поморщился, сверил адрес по смартфону. Вроде правильно. Вот тот самый дом, клон в шеренге «панелек». Руководствуясь сохранённой эсэмэской, посетитель набрал код на двери подъезда, поморщился, обоняя запах кошачьих экскрементов, и поднялся на лифте с разбитым зеркалом на девятый этаж. Позвонил, как и было условлено, - три коротких птичьих трели.
        Дверь открыла худенькая измождённая женщина, вся в чёрном.
        - Добрый вечер, я по объявлению.
        - Вы Алексей Петрович?
        - Да.
        - Заходите.
        Женщина отступила, и он вошёл в прихожую, стараясь удержаться на «пятачке» коврика. Снял ботинки, аккуратно пристроил куртку на крючок-вешалку, машинально пригладил жиденькие волосы. Послышался лёгкий скрип - дверь комнаты напротив приоткрылась, выглянул мальчик - коротко стриженный, на вид лет десяти. Лицо ребёнка выделялось на фоне стены бело-серым пятном нездоровой бледности. Тут семи пядей во лбу быть не надо, чтобы понять - парень болен, и серьёзно. Ну что ж, значит, выбора у его мамочки нет. Отдаст все, что имеет. Слава тебе Господи, хоть не зря в такую даль тащился. Наверняка покажут нечто интересное.
        - Миша, иди в свою комнату, - сухо сказала женщина. - Мама занята.
        Человек ожидал: мальчик либо расплачется, либо начнёт ныть, дабы настоять на своём (дети сейчас ох какие капризные), однако, к величайшему удивлению гостя, ребёнок повернулся, словно солдат на параде, и исчез в дверном проёме. Хозяйка пригласила гостя в большую комнату со старомодной советской мебелью, обеспечивавшей запах затхлости: его пытались заглушить дешёвым ароматизатором, в итоге получилось совершенно омерзительное амбре. Человек с презрением оглядел коричневый шкаф из прессованных опилок, присел за стол и улыбнулся - вежливой улыбкой, дававшей понять, насколько мало у него времени.
        - Итак, что именно вы хотите продать? На фото качество не особенно-то и видно.
        Женщина отошла и стала поспешно рыться в вещах.
        «Они даже прятать нормально не умеют, - мысленно усмехнулся человек. - Реши я её ограбить, всё прошло бы как по маслу. Впустила в квартиру незнакомца, живёт вдвоём с ребёнком, а уж найти ценности в «двушке» на пятьдесят квадратов - как не хуй делать. Но я хороший парень. Я такой лажей не занимаюсь, в моей фирме всё официально». Он намеревался ещё пару минут понаслаждаться своей честностью, когда хозяйка поставила на стол НЕЧТО - у него сразу перехватило дыхание. Спокойствие в секунду улетучилось, он непроизвольно подался вперёд. ДА МАТЬ ВАШУ. НЕ МОЖЕТ БЫТЬ. Перед ним стояла шкатулка с набором крупных дореволюционных (это было видно невооружённым глазом) бриллиантовых цацок. Серьги, колье, браслет и два кольца. Навскидку - сотня тысяч баксов, а если брать оценку как антиквариат - ещё и дороже. У человека разом вспотели ладони, он с величайшим трудом вернул себе флегматичный вид. Всё понятно. Семейные драгоценности. Муж умер или сбежал, денег нет, ребёнок заболел, вот и распечатали единственное… что осталось от прабабушки, какой-нибудь княгини или графини, блиставшей на петербургских балах. Ему
много раз попадались старинные вещи… но, разумеется, совсем другой стоимости. В голове мелькнуло: он словно шахтёр, годами тупо рубавший уголь и внезапно наткнувшийся на самородок. Женщина, безусловно, натуральная дура. Позвонила по первому попавшемуся в Интернете объявлению «Покупаю золото». Так, не спугнуть бы птичку. Позорно маленькую сумму предлагать нельзя - откажется, и слишком большую тоже - разом охренеет, кровь бросится в голову: решит, что сможет продать дороже.
        Он учтиво взглянул в испуганные глаза хозяйки.
        - Откуда это у вас? Пожалуйста, говорите честно, мне не нужны проблемы с законом.
        Та предсказуемо распсиховалась: замешкалась, засуетилась, села, встала, снова села, - не зная, куда девать руки. Заговорила быстро - не отводя взора, тараторя, сбиваясь:
        - Нет, что вы. Это бабушкино наследство. Я никогда не думала продавать, но муж скончался, у него были долги… Пришлось продать квартиру, переехали вот куда скромнее… Машину отдала… Мишенька болеет… Сидим без копейки, замучилась.
        Человек полуприкрыл глаза. Боже, да он психологом может работать. Любая человеческая душа - словно на ладони, он видит их насквозь, как рентген. Всё, бери лохушку голыми руками. Как минимум восемьдесят штукарей бакинских у него в кармане, а то и больше, если правильных людей найдёт. А уж он очень постарается найти, вы не сомневайтесь.
        - Сколько вы хотите? - спросил он, сделав голос побезразличнее и посуше.
        - Полтора миллиона рублей, - неуверенно произнесла хозяйка.
        Послышался уже знакомый скрип двери - из проёма снова выглянул мальчик. Потухшие глаза с отчётливо проступившими болезненными синяками вокруг (как у панды), лицо, налившееся нездоровой бледностью, губы, стянувшиеся в нитку. Мда, дамочка-то зря старается. Судя по всему, парень не жилец, деньги будут потрачены впустую. Впрочем, какое его дело. Он мог бы зайти, тюкнуть хозяйку по голове и забрать бриллианты. Но сейчас не девяностые. Пусть законно продаст, подпишет отказ от претензий. Почему же ему так некомфортно? А, взгляд паренька. Смотрит, как дыру в тебе сверлит, ей-богу.
        - Один миллион, - произнёс он твёрдым тоном. - Прямо сейчас. Наличными.
        Женщина поспешно кивнула - судя по всему, она и не надеялась столько получить.
        - Хорошо. - Скрывая радость, гость вытащил из кармана смартфон. - Тогда попрошу вас немного подождать. Я отправлю эсэмэс, мой помощник принесёт деньги и приведёт нотариуса. Поймите меня правильно, я не держу при себе наличные - всякое может произойти. - Он раскрыл портфель, достал канцелярскую папку. - А пока попрошу прочитать и подписать некоторые бумаги. Будьте добры, смотрите внимательно.
        Конечно, она чиркает ручкой не глядя. Они и кредиты в банке так берут, стопку листов подмахнут оптом, не обращая внимания на мелкий шрифт. Поле непаханое. Лишь бы не передумала. Бумаги-то бумагами, но вдруг что-то заподозрит. Скорее бы деньги отдать.
        В напряжённой тишине послышалась птичья трель дверного звонка.
        - Это к нам, - искусственно улыбнулся человек. - Откройте, пожалуйста.
        Радушно поздоровавшись с хозяйкой и сняв обувь в прихожей, в комнату зашли двое - долговязый лысеющий нотариус (похожий на покупателя почти как брат-близнец) и охранник Лёша - не стандартный «шкаф»-телохранитель, а спокойный, вежливый человек. Сверхсилой супермена бывший псковский десантник не обладал, однако при желании мог разделать противника, как бог черепаху. Клиентура, она ж, понимаете, всякая бывает. Лёша без лишних сантиментов бухнул на стол пакет из супермаркета, раскрыл его, и на скатерть повалились пачки.
        - По тысяче рублей, - проинформировал покупатель. - Долго считать, зато гарантированно не подделка. Я всегда даю мелкими, пятитысячных клиенты боятся.
        Он ожидал, что хозяйка бросится на деньги, как курица на зерно, но та лишь подтянула к себе одну из пачек и нехотя прошерстила купюры. Нотариус, достав печать, погрузился в изучение бумаг. Лёша откровенно заскучал, подошёл к окну и уставился на детскую площадку во дворе. Человек моргнул. Протёр глаза. ЧТО ТАКОЕ СЛУЧИЛОСЬ?
        Женщины не было на месте. Она просто исчезла.
        Чертовщина какая-то. Торговец перевёл взгляд на ребёнка в дверном проёме.
        - А гд-де т-твоя мама? - заикаясь, спросил он.
        - А её здесь и не было, - спокойно ответил мальчик. - Я сделал так, чтобы ты это видел.
        Его голова медленно поднялась вверх на тонкой шее, тело свернулось жирными кольцами. «Я сошёл с ума», - успел подумать человек, и анаконда обвилась вокруг его туловища. Послышался треск ломающихся костей - покупатель хотел закричать, но захлебнулся кровью. Оставив умирающего дёргаться в конвульсиях, змея метнулась к застывшему в ужасе нотариусу, - оцепенев, тот не сделал ни единой попытки сопротивляться. Пара секунд, и тело сползло на потёртый ковёр. Лёша обернулся, поспешно полез в карман.
        - Не стоит, - произнесла анаконда. - Ты же понимаешь, это не поможет.
        Охранник чуть помедлил, подняв обе руки, показал открытые ладони.
        - Молодец, - похвалило чудовище. - Знаешь, не все способны сделать правильный выбор. Забавно смотреть в кино, как на супергероя бросается целая орава врагов, а он убивает злодеев одного за другим. Ближе к половине злодеям можно и сообразить, что это бесполезно, - но нет, они продолжают идти и бесславно погибают. Ты умный мальчик.
        Лёша сдержанно кивнул.
        - Хочешь работать на меня? Я щедро заплачу. Можешь забрать себе бриллианты.
        Лёша помотал головой.
        - Прекрасно, - восхитился монстр. - Я тебя троллил - ты только что спас свою жизнь. Теперь просто выйдешь из квартиры, больше никогда сюда не вернёшься и ни одному человеку, даже бабе своей в постели, не расскажешь, что здесь произошло. Или я найду тебя и убью. А заодно и всех тех, кого ты знаешь: так полагается, не я придумал правила. Сам понимаешь - я не шучу. Впрочем, если есть желание, можешь попытать счастья. Достань пистолет. Выстрели в меня напоследок. Разрешаю.
        - Нет, - выдавил из себя охранник.
        - Лапочка умненький, - улыбнулось чудовище. - Всё, прощай. Исчезни.
        Лёшу не пришлось просить два раза: бросок через комнату, лязг замка и топот вниз по лестнице, - про оставшиеся в прихожей ботинки бывший десантник даже и не вспомнил. Змея съёжилась, став меньше, - у стола вновь стоял худенький мальчик с мертвенно-бледным лицом и чёрными кругами вокруг глаз. Он обвёл языком губы, слизав последние капли крови. Тело нотариуса замерло на полу, оторванная голова - на столе, а вот ювелир был ещё жив. Из-за сломанных рёбер попытки заговорить отдавались бульканьем и льющейся кровью. Ребёнок усмехнулся.
        - Ты плохо себя вёл, - сказал он равнодушно. - И наверняка знаешь из своего детства, что случается с теми, кто плохо себя ведёт. Их наказывают, солнышко. Мне приятно начать именно с тебя. Скоро в вашем городе будет много гостей. Наверное, хочешь знать, кто я? Любопытство - уникальное чувство. Оно преследует людей даже перед смертью.
        Умирающий кивнул.
        Ребёнок наклонился к его уху и что-то прошептал. Зрачки жертвы расширились.
        - Трудно поверить? - пожал плечами мальчик. - Как хочешь. Я сказал честно.
        Встав на четвереньки над телом, он покрутил головой, примеряясь, и вцепился зубами торговцу в горло - быстро и сильно, как это делает волк с поверженной овцой.
        Пленум номер два
        - Фефлюхтер. Этого не может быть. Ты привидение.
        - Ещё как можэт, Адольф. Я реальность. На вот, возьми. Угощаю.
        - Я не курю. Здоровье арийской нации - прежде всего. Табак придумали евреи.
        - Во-первых, это нэ табак. Во-вторых, его стали употрэблять индейцы, а я ещё не встречал вождей племён по имэни Исаак Абрамович Чингачгук. В-третьих, мне чуть больше двадцати лэт, а тебе, Адольф, пятидесят шесть, и организм твой подточен покушением в сорок четвёртом и капустными котлэтками. Одна сигарета, поверь, не поврэдит: тем более после офыцыальной смэрти.
        - Котлетки-то тут при чём?
        - Они кого хочэшь угробят, даже Гитлера. Бэри, или буду бить, генацвале.
        - Молодой человек, пощади дедушку.
        - Сука ты, а не дэдушка. Затянись, тэбе говорят. Паслэдный раз предлагаю.
        - О… о-о-о… о-о-о-о-о…
        - И как?
        - Дас ист фантастиш!
        (Через пятнадцать минут.)
        - …на каком языке мы говорим? На немецком, русском или грузинском?
        - Я сам не знаю. Нэважно. Ты же меня панымаешь? Тогда слющай рассказ дальше: соврэмэнный мир сошёл с ума. Вся планэта - филиал районной психушки.
        - (Выдыхая дым.) Поясни, предводитель кровавых большевистских орд.
        - Диах. В общем, представь сэбе сытуацию. Прэзидент США Рузвельт выступает против наступления русских на Кёнигсберг, требуя остановить бомбардыровки, потому что страдают умэрэнные нацисты. Которые только с виду за Гитлера, а в глубине души против. Сталин обвиняет прэдставителей амэриканского посольства: дескать, те переодеваются в жэнщын, а потом в Кагановича и Молотова и дальше в плюшевых сусликов, дабы запутать НКВД. Между тем ФБР нанимает школьников-радиолюбителей, стараясь получить даказатэльства, что русские использовали водку, бэсплатно раздавая её в Амэрике для победы будущего президента Трумэна. Сам же Трумэн во время визита в Москву переспал с большим количеством доярок, фабрычных дэвюшек и ударниц камуныстического труда, а НКВД засняло его приключения на старую киноплёнку и шантажирует.
        (Сухой, надрывный кашель.)
        - Это же полное сумасшествие.
        - Ну, так а я про что? Историки называют тебя бэсноватым, а меня параноиком, но никто из них не желает оценить сущность соврэмэнного мира, превратившегося в такой безумный театр абсурда, что его можно понять только через косяк марихуаны. Но это ещё не всё. Вот паслэдняя новость: Россия и Украина враждуют друг с другом, а Германия трэбует прекратить войну.
        (Снова взрыв мучительного кашля.)
        - Я ненавижу тебя, большевистский монстр. Зачем ты пришёл меня мучить?
        - Я не знаю, отчего я здэсь. Навэрное, если бог существует, я твоя кара.
        - Бог с нами. Так и на пряжках солдатских ремней было написано.
        - И поэтому мы взяли Берлин. Здорово Господь тэбе помог, Адольф, правда? Видимо, бог всё же был на моей стороне… Хотя тэперь я не очэнь харащо в этом уверен. В любом случае мне нужна затяжка. Просто до крайности хочется тэбя убить.
        (Затяжка… еле слышно сыплется пепел.)
        - Мне тебя тоже. Ты не ариец, а унтерменш. Возьми я Москву, я бы тебя повесил. И всё бы твоё окружение красное отправил в печь. И город затопил бы.
        - Да, но ты не взял. И «тысячелетний рейх» процарствовал всэго двэнадцать лет… Правда, от меня после моей смэрти тоже отреклись… Что ж у них за мода такая?
        - (Оживляясь.) А что случилось дальше? Германия воспрянула? Я обожествлён? В храм у моей могилы приводят гитлерюгенд, мальчики клянутся мне в верности? Всюду мои портреты и памятники с цветочными клумбами в виде свастики?
        - Угу. Я тебе расскажу. Гэрмания сдалась через нэделю после твоей смерти. Никакого партызанского движения, забудь про «вервольф». Все побросали «шмайссеры» и разошлись по домам. Геббельс убил сэбя, жэну и детей. Твоего преемника адмирала Деница[27 - Адмирал Карл Дениц - официальный глава нацистской Германии (рейхспрезидент) по завещанию Адольфа Гитлера с 30 апреля по 23 мая 1945 года. На Нюрнбергском процессе получил 10 лет тюрьмы.] арэстовали и посадили на дэсять лет. Потом был суд, и на процессе те, кто клялся тэбе в вэрности и самозабвенно кричал «хайль!», валили всё на тебя и гаварыли, что виноват только ты, а они ни при чём. Потом Германию разделили на соцыалистыческую и амэриканскую, и обе стороны полсотни лет доказывали друг другу, кто лучше. Пруссию отдали Польше.
        - (Мрачно.) Пруссию. Колыбель Германии. Неполноценным полякам. То-то они рады.
        - Нэт. Поляки считают, что им мало. Нация такая, они никогда не благодарят.
        - Ферштее. Что ж, продолжай уничтожать меня дальше.
        - Гэрмания объединилась. Ввела вмэсто марки новую валюту, называется евро, своих денег у неё больше нет. Рейхсканцлером стала бывшая комсомолка, лицом похожая на тэбя. Сейчас она пускает к сэбе миллионы арабов с Ближнего Востока и Сэвэрной Африки, даёт им харощие дома, работу и выплачивает кучу дэнег в качестве извинений за то, что нацисты убивали евреев.
        - (В ступоре и ужасе.) А в чём смысл?
        - Немцы боятся, что их обвинят в плохом отношэнии к тем, кто родом не из Германии. И напомнят их прошлое. Типа ага, генацвале, опять делите людей на низшую и высшую расу? Логичнее откупиться. Арабы на Новый год трогают их жэнщин за разные места. Немцы расстраиваются и платят больше. Арабы уже попросту нэрвничают - чэго ни сотвори, им тут же ещё дэнег дают.
        - (В полном расстройстве.) Значит, я совсем не популярен?
        - В Германии нэт. К сожалению, ты популярен у нас и на Украине.
        - (С явным недоверием.) А вот это ты врёшь. Славяне для меня - рабочий скот. И без разницы, русский скот или украинский. Молодцы, что перегрызлись, - я любил натравливать одних славян на других. Но я убил в твоей стране двадцать семь миллионов человек всеми доступными способами. И меня любят?
        - Не поголовно, но есть сотни тысяч, что тэбя попросту абажают. Говорят, что если бы ты победил, Россия стала бы высокоразвитой и богатой европейской страной, а народ попивал нэ ужасное российское пиво, а прекрасное баварское.
        - (Усмехнувшись.) Йозеф, они вообще никакого пива бы не пили. Великогерманский рейх не нуждался в огромном количестве славян, нас они интересовали в качестве рабочего скота и надсмотрщиков над себе подобными.
        - Думаешь, «Майн Кампф» тут кто-то читал? Нэт. Но главное (это я Ленину уже говорил), ты создал бренд. После твоей смэрти прошло сэмьдесят лет, а национал-социализм ещё популярен. Компьютерные игры, сериалы, форма-то какая красивая. У тэбя с пиаром был полный орднунг, Адольф. Ну а евреи, русские - какому европейцу их жалко? В Европе до сих пор удивляются, пачиму мы так носимся с нашей победой? В Нидерландах стоят памятники вэликим героям, которые однажды вдесятером убили нэмецкого полицейского и были повешены. Им не понять, что такое потерять почти тридцать миллионов. Да и у нас забыли. Поэтому факт, ты человек-бренд. Свастика - одна из самых популярных татуировок. На Интернет-джан-форумах считается умным сомневаться в концлагерях и газовых камерах: немцы всё же носители европэйской культуры, а не злые большэвики.
        - (Повеселев.) Приятно слышать. А как обстоят дела с коммунизмом?
        - Вах, в смысле легенд тоже ниплоха. Говорят, «заградотряды» НКВД, стрелявшие по своим, чтобы не отступали, выдумали прэдатели Родины и западная пропаганда. Рассказывают, что магазины при Сталине ломились от деликатесов, а цены снижали каждый год, в лагеря сажали только бывших полицаев, а не тружеников колхозов. Рай был сплошной, страна - на вкус как хачапури, кацо. Но в остальном - нэважно. В такие байки мало кто верит, в основном попса, шоу на массового зрителя. В Интэрнет-джан посмотришь - меня все любят и на аватарки ставят. А в реальности нанесут твой портрет на айфон, так скандал и изъятие из продажи. Фуфло - символ нынешнего восприятия соврэмэнности… хоть я и нэ знаю, как выглядит фуфло.
        (Краткое молчание, шипение сигарет.)
        - Значит, мы оба проиграли?
        - Да. Один лишь плюс для меня - я умэр своей смэртью.
        - (Надувшись.) Как обидно.
        - Побэдителей не судят. Правда, прибалты считают, ты был лучше, чем я.
        - А кто это?
        - Нэбольшие такие. Ты из них ещё дывизии СС набирал.
        - Я их отовсюду набирал. В том числе и из русских.
        - Мы предпочитаем такое не обсуждать, Адольф, нам неприятно.
        (Тяжёлый вздох.)
        - Ладно. Сокращая всё сказанное и сминая в единый ком, я проиграл, рейха больше нет, однако он популярен в стране, победившей его, и в диких приморских племенах. Германия не имеет своей валюты, её армии больше никто не боится. Она платит деньги иммигрантам-мусульманам и до дрожи боится их оскорбить.
        - Забыл сказать: к вам приезжают толпы негров. Торгуют фальшивыми очками.
        - А евреи?
        - У них своё собственное государство.
        - У тебя есть пистолет, Йозеф?
        - Нэт. Только острый кынжал, как положэно горцу.
        - Помоги мне покончить с собой.
        - Ты уже мёртв.
        - Будь так, я бы не увидел тебя. После выстрела в рейхсканцелярии настало приятное небытие, сплошная темнота. А потом пришёл ты и всё испортил. Я хочу умереть заново, вдруг получится. Убей меня своими руками, ты ведь давно мечтал.
        - Спасибо, мне будэт очень приятно.
        - Можешь даже немного помучить перед смертью.
        - Вах. Не премину, не сомнэвайся.
        (…Звук вынутого из ножен кинжала… Что-то капает на пол… Всхлип.)
        Глава 7
        Саваофович
        (южная окраина Москвы, в районе Выхина)
        …Прошло несколько мэсяцев. Я нэ могу сказать, что опустился за это время на дно. Летом вполне можно ночэвать в парках, выполнять мэлкий работа (вроде разгрузки вагонов) и получать оплату едой. Бегать от скинхэдов и полицейских мне привычно, я умею резво исчэзнуть в переулке, пэрэждать под кустом и запутать следы. Зарос щетиной, но стараюсь бриться, когда вода в прудах тёплая. Сплю я нэрвно, и во снах мне уже являлись Ленин и Гитлер. О, шени деда… С паспортом беда - я и не знал, что он так нужен, меня столько лет без докумэнтов в Кремль пускали. Я вёл жизнь дикой твари и думал, так навеки и останусь на улице. Но мне повезло - савэршенно неожиданно. Я и вообразить не мог, что пригодится моя давняя профессия, э-э-э. В тот день я пал савсэм низко. Украл в церковном магазине монашескую рясу. Сам нэ знаю, зачэм, просто схватил на глазах у продавцов и выбежал - возможно, хотелось переодеться в чистое, чтобы материя не пахла тиной от пруда, где я стираю. И вот, облачившись в рясу, я савэршил открытие.
        Меня резко перестали трогать и скинхэды, и полиция.
        Я иду по городу в рясе и с небольшой бородой, а мне вэжливо уступают дорогу. Стою на перекрёстке, подходит один батоно и гаварыт: «Батюшка, не освятите машину? Тысячу рублей дам». О, вот тут всё и получилось. Я спэл молитву (память не подводит), побрызгал на автомобильный металл и получил вождэленную купюру. Потрясающе - как пригодылась мне забытая учёба в Тифлисской духовной семинарии![28 - В 1894 году Иосиф Джугашвили (Сталин) был принят в Тифлисскую духовную семинарию - предполагалось, что после её окончания он станет священником грузинской православной церкви. Именно там он проникся революционными идеями и завёл знакомства с марксистами, что заставляет задуматься о качестве преподавания в семинарии. Исключён в 1899 году.] Именно там меня постигло внезапное аткравэние: если сэминаристы пьют водку, ходят по уличным девкам и втихую курят табачище, а Христос не поражает их молнией, то бога нэ существует. Находясь в полном раздрае чувств, я зашёл в грузинское кафе, заказал там лобио и стакан вина. Потрясающе, генацвале. В первый раз за уйму времени чилавэческая еда. Каргат, каргат![29 - Хорошо,
хорошо! (груз.)] Приготовлено не ахти, но горячее! Я смаковал каждую фасолину, словно пел пэсню, - да чего уж там, я был готов цэловаться с ней взасос. В то время, как я в упоении вытирал горшочек изнутри лавашом, ко мне подсел хозяин завэдения. Я обратился к нэму по-грузински, и он впал в душевный экстаз. С меня не взяли дэнег, лишь попросили окропить рэсторанчик святой водой, дабы изгнать бесов. Никаких проблэм! Святая вода изготавливается на месте, крэста с собой нэ было, но я просто с умным видом трижды перэкрэстыл стакан, и пожалуйста! Щедро побрызгал, спэл (на этот раз на языке Шота Руставели) - хозяин в восторге. Бесы, наверное, не очень, но кто их спрашивает? Помимо бэсплатной еды, я получил ещё пару тысяч рублей. Да это чудесно!
        Прошло полгода. Я понял, как ошибался во время своей первой жизни.
        Я поступал нэправильно. Мне не стыдно в этом признаться. Я абсалютна зря взорвал храм Христа Спасителя, планируя воздвигнуть на его мэсте Дворец Советов[30 - Дворец Советов на месте разрушенного храма Христа Спасителя планировали сделать самым высоким зданием в мире - вышиной в 495 метров (учитывая огромную статую Ленина на вершине), превзойдя небоскрёб Эмпайр Стейт Билдинг. Однако, в 1941 году строительство было заморожено. Посмотреть, как бы он выглядел, можно тут: of the Soviets#/media/File: Palace Of Soviets 2.JPG]. Так вот, слэдовало не бороться с религией, а возглавить её. Объявить себя патриархом всея Руси, принять священников в камуныстическую партию и учредить орден Герой Христианнейшего Труда. Ведь Иисус тоже был за бэдных - как там он сказал, проще верблюду войти в игольное ушко, чем багатому в царствие нэбесное… Или не он… В целом неважно, генацвале. Какой я был дурак! Людям обязатэльно надо во что-то верить, и лучшие научные объяснения не заставят их пэрэдумать. Как так - живёшь на Земле сэмьдесят лет без копейки денег, пашешь как вол, с бабами не везёт, дети не звонят, и разве после
такого нэт лучшей жизни на сто тысяч лет в прэкрасном месте на облаках и с ангелами в роли официантов? Мне повезло, что меня не свэргли и не растоптали на Красной площади, когда я рушил храмы. Я не прав, каюсь. Вот он, метод идеально управлять трудящимися, генацвале! Конечно, навэрняка сплетут свои козни враги Господни, но достаточно ввести в Уголовный кодекс статью за оскорбление чувств верующих. Перешёл в другую религию - смэртная казнь (а чего, в Саудовской Аравии такое есть, и загранычных правозащитников нэ возмущает), пришёл пьяный в церковь - двадцать пять лет лагерей за оскорбление рэлигии, сказал, что бога нэт, - получи десятку строгого режима за антирэлигиозную агитацию. И вся страна бы аплодировала! Pussy Riot, например, я бы сразу расстрэлял. Во-первых, само название - низкопоклонство перед Западом. Во-вторых, я погуглил слово pussy… Шени деда, это пропаганда порнографии. В-третьих, танец в храме. Явно заговор иностранных разведок. Сколько интересных судебных процессов, сколько восторга, сколько счастья, сколько смэртных приговоров! Религия решает насущные проблемы нации куда быстрее,
нежели строительство соцыалызма. Дал нимнога дэнег, бэсов выгнали. Дал ещё чуть-чуть - отпустили грехи. Сверху подбросил - тут и до рая нэдалеко. Это тэбе не пятилетка.
        И я снова сделал блестящую карьеру. Из ничего. Разве я не корифей всех наук, э?
        Сейчас я живу в собствэнной «однушке». Метро «Выхино», даль несусветная (новые станции мэня огорчают - нэт роскоши и помпезности, как при мне, унылые одинаковые перроны, Хрущёв с его вэчным упрощением скучный мудак), но это не ночёвки в парках и не омовения в пруду. Начав с освящения автомобилей и изгнания бесов из грузинских кафе, я довольно быстро прадвынулся по части религии. Кусаю локти, что рано покинул семинарию, не изучив полэзных для диспутов вещей вроде «Жития святых», записей Иоанна Златоуста и мемуаров Прокопия Кесарийского. Тогда я бы вылез на тэлэвидение, а оно, товарищи, савэршэнно иной расклад в смысле популярности идей. Тут за три мэсяца можна измэнить настроение целой страны - запускай любовь, нэнависть, равнодушие, получишь потрясающий рэзультат. Сэйчас популярно, как при мне, не любить Америку. Фигня. Дайте на три дня ТВ - и вскоре все взвоют от обожания американцев. Правда, грех жаловаться. Мне и так пока хорошо.
        Я основал новый рэлигиозный сэкта.
        Ну-ну, подождите смеяться. Вы скажете: Сталин и сэкта, ох забавно. Э! Я не играю в комедиях. Духовный заработок оказался быстрым и лёгким. Владэльцы машин, кафе, даже сосисочных киосков - все просили окропить их собственность святой водой за сходную плату. Генацвале, какой бес заинтэрэсуется точкой по продаже сосисок? Но продавцы очэнь пугливы. Камунызм был всеобщей верой, а рэлигию слишком сильно зачистили (да-да, не заставляйте меня извиняться снова - шени деда, я уже извинился чуть выше), поэтому, когда Савэцкий Союз рухнул, на месте мистики оказалась пустота. И её на ходу заполнили. Черти, сглаз, заговорённые ниточки, потомствэнные колдуньи, гадалки, шаманы. Ты только в Интернет-джан зайди, кацо, любую газету открой, гарантирую - с ума сойдёшь, как тифлисский кинто[31 - Уличный торговец (груз.).] после ночи с принцессой. Люди не знают, что такое литургия или эпохальный слёт правофланговых пятилетки, но осведомлены насчёт чакр, наведения порчи и чёрного вуду. Совпадэние или удача, однако у владэльцев автомобилей и киосков дэла стали идти на редкость замэчательно. На «пятачок» у дороги, где я
стоял с картонкой «Освящаю машины», начали приходить люди «по рекомэндации». Я купил себе мобильный телефон (нимнога странная вещь, нэт круглого диска, чтобы набирать пальцем), стал давать номэр желающим освятить апартаменты, котика (да, многие любят святить котиков), прочитать на дому молитву на выздоровление или за упокой. Один раз я ошибся, прочитал «за упокой» вместо «за здравие» у одра больной старушки, - та вскорости померла, а мэня завалили заказами родственники бабюшек, дэсятилетиями ожидающие вожделенной московской квартиры. Мои услуги сущэственно подорожали. Я снял офис, обзавёлся сэкрэтаршей, завёл Интернэт-джан-сайт о предоставлении религиозных услуг с накапливанием баллов и бонусными карточками. Лэгенды о способностях «святого отца Иосифа» пэредавались из уст в уста. К моим молебнам стали прибэгать неизлечимо больные. Подумай только, генацвале, я связан с богом, стоит мне горячо помолиться, и Он дарует безболезненную смэрть. Я не возражал. Мне нравилось жить в комфорте, а не бомжевать на улице, обэдать в ресторанах, а не клянчить объедки у рынка. Что плохого, э? Если они ассоциировали (с
пятой попытки удалось выговорить это слово) моё имя с расстрэлами и смэртью, зачем мне сейчас отступать от имиджа? Адепты множились, как грибы в осеннем лесу. Они зарэгыстрировали на меня фирму «Церковь Иосифа», и я поразился, насколько это правильный бренд. Ведь Иосиф - формальный юридический папа Иисуса. Канэчна, полное имя бога-сына - Иисус Саваофович, но тэм не менее. Класс.
        А дальше всё было чрезвычайно харащо.
        У церкви множились прихожане. Я нэ могу сказать, что счёт их идёт на миллионы… но на тысячи вполне. Знаешь, генацвале, я из простой семьи. Мой отэц был сапожником, да ещё и пьющим. Мне роскоши нэ надо. Когда один старый человек из паствы, молившийся о безболезненной смэрти, оставил мне однокомнатную квартиру в Выхине, а другой завещал нэбольшой магазинчик в цэнтре города, я взял эти дары с удовольствием, не стал воротить лицо в сторону. Э, кацо! Я принял новый мир. Тут нет веры ни во что, кроме дэнег, и меня падобные вэщи вполне устраивают. Я нэ знаю, пачиму после моих молитв люди умирают. Я верю в совпадение, в шанс, в удачу. Мне повезло в моей пэрвой жизни, пачиму нэ повезёт и во второй? Планы на бюдущее просто грандиозны. Я смогу сделать «Церковь Иосифа» популярной, раскрутить срэди трудящихся и стать пророком вся Руси. В конце концов, какая разница, кем мнэ называться - гэнсеком или пастырем? Здесь верят любым словам, если ты говоришь то, что люди хотят услышать. Простейший рецэпт удачи. Какая гадалка станет объяснять клиенту - тебя ждут болезни, жена уйдёт к другому, дэти отвернутся, умрёшь
без копейки дэнег? Тебе нэ просто не заплатят - морду набьют. То же самое и с жэнщинами. Каждая, придя к доморощенной ведьме, жаждет обещаний: ты будешь счастлива, ты выйдешь замуж за сэксуального принца на бэлом коне. И всё! Ври с три короба, народ счастлив.
        Правда, тут и без меня хватает желающих. Взять хотя бы местный Верховный Совэт!
        Мэня вэчерами гложет лишь одиночэство - как и в годы предыдущей жизни. Поэтому, перестроив подаренный магазин, я открыл нэбольшой бар, назвал его по-соврэменному «Рок-н-ролл»: ещё один отвратительный образчик капиталистической музыки, за прослушивание которой в прошлом бы с удовольствием расстрэлял. Чаще всего я сижу за стойкой один, и мои горести тонут в прыкрасном грузинском вине. Смотрю тэлэвизор. Иногда пускаю посетителей - наливаю им выпить, как самый обычный бармен, слушаю их разговоры, словно подглядываю за чужой жызнью через замочную скважину.
        Генацвале. О, знал бы я, к чему это приведёт.
        Глава 8
        Секс
        (беседа в баре «Рок-н-ролл», вне пространства и времени)
        - (Прищурившись, с усмешкой.) Ты что, хочешь меня на потрахаться развести?
        - (С некоторыми понтами.) Ваймэ, гогона. Хатэл бы, так уже давно бы развёл.
        - Ой-ой-ой. Тоже мне мачо нашёлся. Вот, кстати, мне интересно - почему у диктаторов вашего с Гитлером уровня было настолько хреново с личной жизнью? Какие-то проблемы? Не можете уложить в постель парочку баб, берёте и трахаете всю страну?
        - (Мрачно.) Ещё одно слово, и я тэбя сейчас зарэжу.
        - Это было бы достойным окончанием сегодняшнего вечера, но боюсь, у тебя сил не хватит. Ни зарезать меня, ни расстрелять ты не сможешь. Ты встретил Христа и решил жить праведно, иначе на том свете будут некоторые проблемы. Да? Да? Я не слышу тебя?
        - (С явной неохотой.) Э-э-э… верно. Но про жэнщын ты зря. Я их люблю.
        - (С насмешкой.) Так, кацо, открываем Википедию. Ты был женат дважды. Первая жена - Екатерина, Като. Умерла от туберкулёза в двадцать два года. Ой, печалька. Сейчас фотку загружу, Инет немножко тормозит… надо же, какая девочка хорошенькая.
        - (Печально.) Да. Я очень любил её. Хотэл прыгнуть в могилу во время похорон, но мэня удэржали семеро - ибо пятеро наверняка бы не удэржали. Вах! Мы были молоды, ровесники. Но, честно говоря, секс - так сэбе. Примитивно. Я-то представлял любовь как омут горячей страсти, куда кыдаешься с головой и варишься, словно рак. Эээээ.
        - (Цинично.) У тебя, похоже, не получалось с ней в постели?
        - Сама подумай. Далёкая кавказская правынция Российской империи. Молодой дэвюшка, работает прачкой. У неё, канэчна, сильные приятные руки, привыкшие пережимать и крутить бельё. Cымпатычно, но чуточку мало для любовного удовольствия. Это сейчас у вас в любой мэлкий городок или дэрэвню приедешь, так все девки с эпиляцией, продвинутые, каждая «Камасутру» ещё в дэтском саду прочитала, рассуждают на бабских сайтах о разновидностях анальной смазки. А какая в Грузии «Камасутра», э? У нас лобио.
        - (Вполне серьёзно.) Хорошее лобио - это как секс.
        - Гогона, тут слишком далэко зайти можно. Утонешь в кулинарии, да. Получится, минет как сациви, поза наездницы - как чахохбили, а doggy-style - как баклажаны с орехами. Нэт, в то время по части секса не было феерии, дэвствэнницы не тренировали оральную практику на банане - да и бананов-то самих мы не видели. На чурчхеле можно, конечно… но наши сэльские дэвюшки до таких изысков не додумались. Э-э-э…
        - Чего замолк?
        - Да так… представил себе секс с чурчхелой. Ты пачиму поблэднела?
        - Тоже представила.
        - Вот, а ты гаварышь. Ноль «Камасутры», ноль эпиляции, ноль экстаза - супружеский секс в одной позе. А потом жена умирает, оставив мнэ васьмимэсячного ребёнка. А дальше работа и рэволюцыонная деятельность, не до разврата, слющай. Гражданский война. В следующий раз женился чэрез сэмнадцать годков, невеста еле-еле совершеннолетняя. Это только в дамских романах с маркировкой «18+» стоит к дэвюшке пальчиком прикоснуться, она сразу в конвульсиях - о-о-о, а-а-а, сто пятьдесят пять оргазмов. Но не в Совэтской России, гогона! Дэвствэнныц тоже всэму надо учить, секс с ними - это как плечом взламывать дубовую дверь, запертую на щеколду. Ты живёшь с супругой двэнадцать лет, а потом ссоришься за столом, она идёт в свою комнату и стрэляется. После столь удачного опыта абщэния с жэнским полом вообще удывытельно, как я гомосексуалистом не стал.
        - (С удивлением.) А у тебя женщин больше не было?
        - (Стеснительно.) Да так, по мэлочи… Случайная связь с одной буфэтчицей.
        - (Лёгкое поднятие бровей.) И?..
        - Она ничего нэ дэлала, только подчинялась, в полном восторге от самого факта соития с вэликим человеком. Но вот заливная осетрина у неё была просто васхытытэльная.
        - То есть у тебя было всего-навсего ТРИ ЖЕНЩИНЫ за всю жизнь?
        - (Непроизвольно дёргаясь.) Тише, что ты так крычишь? Да. Официально и вовсе две.
        - Господи Боже. Получается, у меня половая жизнь круче, чем у самого Сталина.
        - (С грустной констатацией.) Ты шлюха. Тебя бы ысключыли из партии.
        - Наливай, мой консервативный джигит. Тут стопудово без коньяка не обойтись.
        (Звон сдвинутых стопок.)
        - (Кашель.) Что это, твою мать?! Я просила коньяк!
        - (Меланхолично.) Это чача, гогона. Шэстьдесят градусов.
        - Ты даже в лице не изменился. Мда, пьёшь ты явно лучше, чем трахаешься.
        - Я всё делаю харащо. Видела бы ты, как мнэ на съездах апладыровали. И вот хватит меня ругать, э! Смешно - клянут с такой же горячей страстью, как раньше прэвозносили. Да, я диктатор, заливший страну кровью и трахнувший всего лишь трёх баб. Но я не спрятал ни одного рубля в швэйцарском банке, а мой сын воевал на фронте, и я одиннадцать раз отказался подписать ему дакумэнты о присвоении звания генерала[32 - Речь идёт о Василии Сталине - сыне вождя от Надежды Аллилуевой.]. А каковы дэти нынешних политиков? Двадцатилэтние плэмянницы губэрнаторов уже миллиардерши, а сынки заправляют нефтяными концернами. Я фигею, шени деда. Вы для этого мой культ личности разоблачали? Поздравляю тэбя, гогона. Так клёво живёте.
        - (Со злостью.) Не переводи стрелки. Договорились же обсуждать секс.
        - (Делая успокаивающие жесты обеими руками.) Каргат, каргат.
        - Значит, у тебя личная жизнь не клеилась, как у некрасивой девочки на школьных танцах. Интересно, у Гитлера то же самое. Ему поклонялись, как божеству, а у него был интим с племянницей Гели Раубаль, покончившей жизнь самоубийством, и с тупой овцой Евой Браун, на которой фюрер женился за сутки до смерти. Ну, может, ещё какие-то романы крутил, не суть важно. Завоеватель Европы, возможный правитель мира - и жалкий секс со смазливыми девицами шлюшного образа. Да ваши биографии - лекарство против диктатуры. Все думают, что диктатор - это полубог, даже какой там «полу…», могущественный, неземно крутой чувак. Но вы-то с Гитлером выходите веснушчатыми заикающимися ботанами, которым бабы не дают…
        (Звук разбитого стекла.)
        …Иосиф Виссарионович, вот бокал кидать в стенку было сейчас совсем не обязательно.
        - (Задумчиво.) У вас есть такой тэрмин - «заказать». Можно «заказать» не понравившегося человека. Словно котлету в рэсторане. Я бы с удовольствием «заказал» тебя, но это не мой метод. Мне нужен процесс, чтобы ты прилюдно каялась и признавалась: тэбя надоумили назвать меня «ботаном» разведслужбы Германии и Японии и в заговоре участвовали все твои подруги.
        - Ты неисправим.
        - Я тридцать лет работал диктатором. Что удывытэльного? Это профэссиональное, типа фантомные боли. Я могу вести коучинг-курсы, а ещё издать бестселлер «Как расстрэлять твоих врагов и заставить всэх тебя любить».
        - Клянусь, я бы купила.
        - Ещё чачи?
        - Будь так любезен. Не обижайся, но ведь диктаторам действительно не везёт в сексе.
        - Принцип вашего мира - нэбрэжность и быстрота, гогона. У вас даже зомби не ковыляют подобно пэнсыонерам, как в фильмах сэмидэсятых, а носятся со скоростью поезда-экспресса. Читать непопулярно, так развлекаются лохи. Если клыкнул по ссылке - уже гений, ну а проштудировать короткую статью в Википэдии приравнивается к высшему образованию. Изучи ысторию вниматэльнее. Разве Наполеону не везло в сексе?
        - (Меланхолично.) Он француз. Им всегда везёт.
        - Харащо. У Мао Цзедуна в Китае был целый гарэм из молодэньких партизаночек. Сам рассказывал. Коммунистки считали за честь познать нэфрытовый жезл великого Мао. И он как-то не утомлялся смешивать камунызм и секс. То же самое и с Ким Чэн Иром. Гаремы из балерин, связи с актрысами, оргии. Не оскорбляй камуныстов. Мы ого-го.
        - А Ленин? Всего одна Крупская в постели. Вообще стрёмно, лысый полудевственник.
        - Нэ одна. Там ещё были Стасова и Арманд. И прочие. Нам не вэлели распространяться.
        - (Раздражённо.) Чёрт! А Пиночет? Он любил свою жену.
        - Я слышал про него. Что ты хочешь от гэнэрала, да ещё католика? Ты лючше почитай про Фиделя Кастро - пятьдесят незаконнорождённых дэтей, из них он признал только восемь. Ничто чилавэческое нам нэ чуждо, и при желании диктатор охотно предаётся радостям жизни. Но если ты основал партию, а вокруг тебя враги, трахаться нэкогда.
        (Пауза, которая берётся, чтобы обосновать свою правоту.)
        - (Неожиданно.) Да и похуй. Мне лень с тобой спорить, поскольку я пьяна в жопу.
        - Мне приятно, что я победил в дискуссии, никого не расстрэляв. А тэперь покажи сиськи.
        - (Насмешливо, чуть потянув гласные.) Размечта-а-а-ался. С какой стати?
        - (Назидательно.) Ввиду соврэменности. Прикинь, насколько станешь крута: ведь ты едынственная из всех дэвюшек Москвы, показавшая сиськи Сталину. Не упускай свой шанс. Расскажешь об этом в Фэйсбуке, Вконтакте и Инстаграме, когда я открою своё истинное лицо. Прэдставляешь, сколько получишь в сумме лайков и пэрэпостов?!
        - Да. Ты прав. На, смотри.
        (Шелест материи.)
        - Ваймэ. О-о-о!
        - (Строго.) Ну как?
        - Они потрясающие. А можно мнэ…
        - Нет. Только посмотреть. Хвастаться, что меня лапал товарищ Сталин, я не буду.
        - (Вздох разочарования.) Каргат, гогона. Я пойду на улицу, подышу свэжим воздухом.
        - (Удовлетворённо.) Я точно знала, что сиськи на тебя подействуют. Ты диктатор, но такой смешной. Ощущение, что я перед кем-то из пионеров в лагере лифчик сняла.
        - Я вэрнусь.
        - Хрестоматийная фраза. Не разыгрывай из себя Шварценеггера.
        (Звук захлопнувшейся двери.)
        Глава 9
        Валтасар
        (гостиница «Националь», напротив Красной площади)
        …Они заняли позицию неподалёку - в саду, среди красивых фонтанов. Кругом полным-полно нарядных гуляк, и никому нет дела до необычной парочки. Паренёк с блестящими глазами и плоским лицом (настоящий китайчонок) и девочка - смуглая, с десятком косичек на голове, выбивающихся из-под зелёного платка, - таджичка или узбечка. Обоим лет по двенадцать-тринадцать: сидят, держатся за руки. На брата и сестру не похожи… впрочем, кто знает. Может, вообще усыновлённые. Не из богачей - одежда ношенная, купленная в секонд-хенде, а то и вовсе подаренная добрыми людьми. Девочка тяжко вздохнула и взглянула на китайские наручные часы.
        - Ты правда всё предусмотрел?
        Тот усмехнулся, даже не оборачиваясь, - как человек, уверенный в своём превосходстве.
        - Я мало живу на свете, но вы, женщины, безумно предсказуемы. Я понимаю, что не искушён в подобных делах, однако есть такая вещь - врождённый инстинкт. Творил строго по инструкции, сверялся поминутно. Слушай, это типа модель самолёта склеить.
        «Таджичка» озорно показала собеседнику язык.
        - Самоуверенность, - она произнесла сложное слово чётко, как профессор философии, - имеет шанс испортить лучшие начинания. В разгаре повальная мода любую мелочь создавать по рецептам из Интернета, включая салаты. Я видела - вроде вот всё прекрасно, компоненты подобраны как нужно, и соль, и перец… а на вкус говно.
        - Давай немного подождём, - предложил «китайчонок». - И разберёмся - осталось всего несколько минут. Тебе бы только нервы мои жевать. Проблемы решаются по мере их поступления. Если слажаю - критикуй меня, сколько захочется, слова не скажу.
        - Зачем критиковать? - солнечно улыбнулась девочка. - Я просто тебя убью.
        Она достала из пластикового пакета сложенную вдвое газету - в глаза бросились заголовки на обложке (набранные огромным шрифтом) и цветные фотографии. Шелестя страницами, развернула, всматриваясь в лица на снимках. Презрительно хмыкнула.
        - Посмотри, одни пластические операции. Праздник хирурга. Тут и людей-то нет.
        Мальчик склонился над страницей. Действительно, в запечатлённых на фото личностях было мало человеческого. Они скорее напоминали целлулоидных надутых пупсов, с пухлыми блестящими губами, круглыми щеками и натянутой, словно на барабане, кожей. Вроде куклы Чаки в знаменитом киносериале ужасов, только куда страшнее. «Скандал среди звёзд эстрады и телевидения» - короной венчал фоторепортаж заголовок.
        - Да я их и не жалею, - флегматично сообщил «китайчонок». - Это ж, по сути, Валтасаров пир[33 - Синоним неудачного веселья, когда есть проблемы. Валтасар - последний царь Вавилона. В 539 году до нашей эры устроил пир, использовав священные для иудеев храмовые сосуды как обычные кувшины для еды и питья. На стене пиршественного зала невидимая рука начертала огненные слова: «Подсчитано, подсчитано, взвешено, разделено». В ту же ночь Валтасар был убит.]. В стране пиздец, а они собираются, жрут и пьют, обсуждают, кто сумочку Биркин какого цвета купил. Конечно, не люди. Они пришельцы из космоса.
        - Ты мне так нравишься своими серьёзными суждениями, - хмыкнула «таджичка». - Вроде бы тебя место нашего пребывания и в самом деле волнует. Хотя тут плюнь в собаку, попадёшь в философа. Как говорится, если тебе скучно ехать в такси, а водитель неразговорчив, посмотри в окно, скажи: «Довели, блядь, страну!», и увлекательная беседа гарантирована. Лично я не задаюсь вопросом «зачем?». Иногда жизнь как игра: ты не узнаешь, что дальше, пока не пройдёшь на следующий уровень.
        Мальчик отвернулся от газеты, посмотрел на гостиницу «Националь».
        Губы его медленно шевелились - он считал. Девочка нехотя поддалась сему заразительному действию: оба сидели и произносили цифры - без шёпота, про себя. Ровно через пять минут подростки замерли - отсчёт остановился. «Таджичка» победно посмотрела на «китайчонка», с презрением скривила рот, готовясь произнести уничижительную фразу, - и в этот момент раздался чудовищный грохот. Стёкла «Националя» на верхних этажах взлетели в небо, оросив мостовую разноцветным дождём, из окон вырвалось пламя, повалил густой дым. Изнутри слышались крики, вой, вопли. Огромная толпа гуляющих разом, будто управляемая невидимым механизмом, повернулась в сторону взрыва. Пара секунд недоумения - и на солнце массово заблестели сотни экранов смартфонов, направленных на горящее здание. Вспышки. Попытки подпрыгнуть, чтобы снять лучше. Отпихивание соседей, мешающих фотографировать.
        - Видел? - лениво поинтересовалась девочка. - Вот где полный аут-то. В прежние времена они побежали бы внутрь - спасать, вытаскивать раненых, перевязывать. А сейчас чего? Срочно щёлкнуть, и тут же на ходу в Инстаграм - успеть зачекиниться, оба-на чо происходит, а я там тоже был. Нам тут сплошное раздолье. Начнём с мелочей, позже развернёмся по полной программе. Откровенно говоря, руки давно чешутся.
        - Зубы вот не надо мне заговаривать, - ухмыльнулся мальчик, разглядывая пламя. - Ну, кто оказался прав? Давай не увиливай, скажи откровенно - если смелости хватит.
        - Ты, - нехотя призналась «таджичка».
        - То-то же, - удовлетворённо заметил ребёнок. - Я тебе сказал - главное, тщательно следовать инструкциям, не отклоняясь. В Интернете пруд пруди сайтов на тему, как собрать бомбу. А уж пронести да расставить по углам четыре штуки - и вовсе проще пареной репы: главное, толчёных гвоздей побольше, стекла, эффект гарантирован. Детей ведь обычно не замечают… да если бы и заметили, я умею исчезать на ходу.
        …Из здания начали вытаскивать первых раненых - за неимением носилок их клали на асфальт, быстро пропитывавшийся кровью. В поведении окружающей толпы ничего не изменилось - все отчаянно фотографировали: слышалась только ругань наблюдателей, кому чья-то спина загораживала кадр. Особенно усердствовали туристы, не забывая в процессе съёмки жевать только что купленные хот-доги. Атмосфера всеобщего равнодушия к чужим бедам не поражала, напротив: она казалась вполне привычной.
        - Как думаешь, почему все себя так ведут? - спросила девочка.
        - Наверное, потому, что тоже не считают их за людей, - ответил мальчик. - Они и верно нечто вроде космонавтов: где-то совсем далеко. Ты видела, какие здесь шоу на Новый год по телевизору? Ночь живых мертвецов. Одни и те же рожи каждое первое января, зрители в отчаянии плюются, но обязательно смотрят. Кто будет сожалеть об их гибели? Только клиники пластической хирургии. Мне даже иногда кажется, что здесь по закону не наказывают виновных в гибели телезвёзд и политиков. Настолько они всех заебали.
        Паренёк прищурился, разглядывая тела на асфальте.
        - Дело сделано, - весело сказала «таджичка». - Если бы не повсеместная борьба с сигаретами, я бы сейчас закурила - но, увы, не те времена: слишком много умников станут возмущаться поведением курящего ребёнка. Придётся обойтись шаурмой. Ты, конечно, дурак и чересчур на понтах… переоцениваешь свои способности, но понравился мне своим обстоятельным подходом к работе. Когда вырасту, я с тобой пересплю.
        - Ждать осталось недолго, - кивнул «китайчонок». - Ну а теперь подумаем, как найти остальных. Я обнаружил информацию о резне в подпольной порностудии Подмосковья, не так уж далеко от Рублёвки. В целом ерунда. Ну, три трупа в подвале, растерзаны на куски - особое порно с извращениями, ничего сногшибательного, сейчас любительский изврат даже в лифтах снимают. Интересно другое. Камера записала всё действо от начала до конца: похоже, там есть то, что мы ищем. Как принято здесь, часть фильма из архива следствия полицейские продали одному сайту, предложившему больше всех за утечку. Там вывесили кусочек. Безобидный, но достаточно легко можно разобрать.
        Мальчик полез в карман, извлёк дешёвый смартфон с треснутым экраном, перемотанный в середине прозрачным скотчем. Повернул дисплей, включил видео - короткое, на двадцать секунд. Съёмка показывала девочку-подростка, стоящую спиной к камере посреди залитой кровью комнаты. «Таджичка» вскрикнула, зажав рот рукой.
        - Именно так, - кивнул «китайчонок», довольный произведённым эффектом. - Пасть акулы. Конечно, в комментариях под видео предполагают, что это разновидность 3D-татуировки. Но мы-то с тобой понимаем - ОНА перед нами. И наверняка тоже ищет нас.
        - Нужно срочно собрать всех, - перебила собеседника девочка, не отрывая взгляда от смартфона. - Только тогда получится войти в полную силу. Поодиночке мы герои криминальных новостей, не более… а пока так и есть, останемся худосочными детьми.
        …Оттесняя публику, пространство перед «Националем» окружали полицейские и спецназовцы, группами высыпавшие из притормозивших автомобилей. Туристы и прохожие что-то недовольно выкрикивали - некоторые как раз делали селфи на фоне раненых. Молоденький сержант быстро подошёл к странной парочке и, картинно поправив автомат на плече, сделал жест в сторону Тверской улицы.
        - Детки, а ну-ка гуляйте отсюда. Вы тут с кем? Одни или с родителями?
        Мальчик убрал смартфон, внимательно посмотрел в лицо полицейского. Нечто странное было во взгляде «китайчонка» - он просто пожирал собеседника глазами. Тот не отступил, но замешкался и беспомощно огляделся, будто ища у прохожих поддержку.
        - А ведь ты такой же, - тихо прозвучал голос ребёнка. - Ничем не лучше этих мешков на асфальте. Мечтаешь дослужиться до генерала, построить офигенную дачу, жениться на фотомодели. Вот вижу: лет пять назад, как дурак, хотел попасть на «Поле Чудес», писал им письма - дабы сослуживцы увидели по телевизору и дружно охуели. Значит, заслуживаешь места рядом с мертвецами. Я даю тебе выбор. Уходи.
        Полицейский замер, превратившись в статую.
        Мальчик говорил с ним хоть и слегка презрительно, но в целом безразличным тоном: вроде как облачённый в шитые золотом одежды император общается с пахнущим коровьим навозом горбуном из нищей деревни, всячески демонстрируя - тот пусть даже и не мечтает стать ему ровней. Сержант почувствовал загадочную угрозу, исходящую от ребёнка - он не мог понять, в чём проблема, и это раздражало. Но… на дворе двадцать первый век, как не справиться с подозрительным «мелким». Он в центре Москвы, а не в голливудском кино: в современности чудес не бывает.
        - Пройдём в отделение, - ответил сержант и, протянув ладонь, больно стиснул плечо «китайчонка» пальцами. - Выясним, кто вы такие и где ваши родители. Беспризорники? Прокатимся в приют. Смотри-ка, хозяин здесь тоже нашёлся.
        - Угощаю, - усмехнулся мальчик, повернувшись к «таджичке». - Приступай.
        Метнувшись вперёд, та вцепилась зубами в руку полицейского.
        Он не успел даже вскрикнуть. Резкая боль сменилась онемением, глаза закрыла белая пелена. Оседая на асфальт, автоматчик успел услышать последние слова «китайчонка»:
        - Зря ты не послушался. А ведь я предлагал выбор. Сестрёнка у меня ядовитая.
        …Прохожие окружили упавшего сержанта, вытащив смартфоны. Взявшись за руки, мальчик и девочка медленно пошли в сторону Красной площади. Они не оглядывались.
        Пленум номер три
        - Добрый вэчер, сэр.
        - (Вежливо.) О, и вам добрый вечер. Как идут ваши дела, сэр?
        - Господь свидэтель, лючше нэ бывает. Позволите прэдложить вам виски?
        - Безусловно, сэр. Ведь это залог достойной беседы двух джентльменов.
        - Я благодарю за вашу вэжливость, сэр. Могу налить односолодовый, островной. Также, памятуя ваши вкусы, я рискнул захватить с собой армянский коньяк[34 - Собственно, любовь экс-премьера Великобритании Уинстона Черчилля к армянскому коньяку скорее легендарна, чем подтверждается историческими источниками - но нам будет приятно считать, что он его любил.]. Бархатистость, послевкусие шоколада, лёгкий запах сбэжавшей монахини.
        - Это крайне мило с вашей стороны, сэр. Коньяк несомненно подойдёт.
        - Я так и думал, что марихуана, чудэсно сработавшая на двух предыдущих кандидатурах, в данном случае бесполезна. Пожалуйста, дэржите бокал.
        (Звук льющейся жидкости.)
        - О. Какой букет. Превосходно. Спасибо. Чем я обязан такой любезности? Простите, мы с вами не могли встречаться раньше, на приёме у его величества? Вы очень обходительны, юноша, - и кого-то мне сильно напоминаете.
        - Я в этом даже не сомнэвался. Разрэшите ещё нимнога коньячку, сэр?
        - С удовольствием. Хорошая сегодня погода, не правда ли?
        - Прэвосходная. Правда, мы в полной тьме и парим в пространстве, но разве подобная мелочь способна смутить двух достойных джэнтльменов?
        - (С лёгким сомнением.) Пожалуй, нет. А будем ли мы после пить чай?
        - (Строго.) Только в пять часов вечера, сэр.
        - Искренне благодарю, сэр. Я проверял, достойны ли вы называться англичанином, и рад, что не ошибся. Нижайше прошу прощения, не напомните мне ваше имя?
        - Я зовусь Джозеф Сталин, дарагой Уинстон. Помнится, доблэстные солдаты вашей армии вместе с союзными амэриканцами именовали меня «дядюшка Джо».
        - (Моментально поперхнувшись коньяком.) Что, блядь?!
        - (Смех.) Обожаю англичан. Вы анекдотически вэжливы, пока нечто не измэнится в привычной картине мира. Тогда лак с вас слезает, и на считаные секунды вы становитесь обычными людьми. Пока снова не придёт время пить чай, канэчна.
        - Но позвольте… где мы находимся, Джозеф?
        - Уж явно не в Ялте, мистер Черчилль. Будэм считать, что мы друг другу снимся, так проще объяснить нашу встрэчу. Именно поэтому я так молод, а мы понимаем друг друга без переводчика. Если хотите, у мэня вырастут за спиной прозрачные крылья, как у стрекозы. Для подтверждения абсурда происходящего, сэр.
        - (Глоток коньяка.) Да, отличная идея. Был бы вам искренне признателен.
        - Простите, я блефовал - у мэня нэт крыльев.
        - Право, жаль. Но главное - есть выпивка. Насколько понимаю, я мёртв. Поговаривают, выпить хороший алкоголь для англичанина равнозначно попаданию в рай. Значит, мой рай таков - с превосходным армянским коньяком и Сталиным в качестве собеседника. Многие бы даже позавидовали.
        - Наличию Сталина?
        - Наличию коньяка. Но я рад вам, Джозеф. Предложил бы присесть, но негде.
        - Я заглянул поведать вам новость, Уинстон. Мне удалось побывать в будущем.
        - (В волнении, чуть выплеснув жидкость из бокала.) Боже мой! Рассказывайте! Её величество, наверное, давно скончалась? Поднимусь, почтим память государыни.
        - Нэт, Уинстон, ещё царствует. Примэрно в вашем возрасте.
        - Гм… изобильная здоровьем леди. Ну что ж, Боже, храни королеву. Надеюсь, принц Чарльз вступил в брак и супруга его находится в добром здравии, принеся благословенной монархии богатый приплод в виде будущих королей.
        - Чарльз женился, развёлся со скандалом, его благовэрная трахалась с доктором-пакистанцем, приезжала к нему голая, надев свэрху только шубку, потом завела любовника-араба, ехала с ним в Париже на лимузыне, водитель был пьян, все разбились насмерть. Очэнь трагичэская и романтычная история, Уинстон.
        - (Оцепенев.) Что… блядь … да как…
        - Увы, сэр.
        - (Выпив залпом бокал коньяку.) Ещё.
        - (С готовностью.) Разумеется.
        - (Горько.) Чудовищно. Какое счастье, что эта мерзость не попала в газеты.
        - А откуда, как вы думаете, я знаю все подробности? Там были интервью с любовником-пакистанцем и с дворэцким супруги принца Уэльского. А уцелевший тэлохранитель выпустил книгу с пыкантными дэталями скандальной связи. И ещё подруги покойной дали интервью. И друзья любовника. И дальние родствэнники. И знакомые.
        - (Совершенно убитым голосом.) Да, ничего хуже этого, в сущности, быть не может. Подумать только. Принцесса Уэльская, вскормившая наследников величайшего трона Европы, отдавала своё нежное аристократическое тело и прекраснейшие перси в смуглые длани какого-то колониального пакистанца.
        - Сэр, там не только длани использовались.
        - Будьте джентльменом, Джозеф, избавьте меня от этих варварских подробностей. Я не радуюсь человеческой смерти, пускай и являюсь мертвецом. Но полагаю, само провидение избавило благословенный Альбион от присутствия сей неподобающей леди, осквернившей свою корону. Принц Уэльский остался вдовцом, я полагаю?
        - Уинстон, прошу, глотните чуть-чуть. Нэт, примэрно полстакана. Отлично. Думаю, теперь я ниплоха подготовил вас к новостям. Чарльз женился вторично, на своей давней любовнице - разведённой бабульке Камилле Паркер-Боулз. Той самой, каковой признавался в тэлэфонном разговоре, опубликованном прессой, как он мечтает быть тампаксом, дабы… всегда находиться в потайном месте Камиллы. Что с вами, батоно Уинстон? Ваймэ, что случилось, мой дарагой?
        - (Слабым голосом.) Не знаю… Кажется, я упал. К счастью, я удержал коньяк. Как быстро кончается славный напиток в связи с вашими шокирующими новостями. Я покривил бы душой, сэр Джозеф, если бы сказал, что меня это совсем не беспокоит.
        - (Утешая, как пятилетнего ребёнка.) Ничего-о-о… я харащо запасся.
        - Когда-то мы не смели сесть в присутствии королевы… Во что же превратилась старая добрая Британия? Как её величество переживает подобное падение авторитета монархии среди добрых подданных? Одна невестка блядь, вторая и того хуже - разведёнка. Вы наверняка помните, Джозеф: король Эдуард Восьмой был вынужден в тридцать шестом году отречься от трона, поскольку его избранницей оказалась вульгарная американка, имевшая в активе два распавшихся брака и неприличное количество связей с мужчинами… И теперь такой разврат. Монархия шатается. Скоро в Британии установят социалистическую республику, my dear.
        - (Покашливание.) Уинстон… Мне грустно огорчать вас, хоть вы мой идеологический враг и капиталист, но заместитэль спикера парламента Найджел Эванс - гей. Кстати, в Британии им разрешили вступать в браки и, извините, вэнчают в церкви.
        - (В гневе.) Вот это вы лжёте, достопочтенный Джозеф! При мне гомосексуалистов лечили от их увлечения лоботомией[35 - В пятидесятые - начале шестидесятых годов ХХ века гомосексуализм в Британии «исцеляли» в психиатрических лечебницах, считая геев душевнобольными. В комплекс входили инъекции лекарств, «терапия» током и изредка лоботомия. Помогало ли - тут хрен знает, но особенности лечения выглядят впечатляюще.], и подобные методы наверняка увенчались успехом. Какой же святой отец согласится на подобное… гм… кощунство?
        - Любой. Иначе потом ему придётся пару лет давать бэсконэчные интервью газетам, что у него упал сахар в крови, он принимал лекарства с побочными эффэктами, рассудок помутился, поэтому пастор дал шанс заподозрить себя в гомофобии. А так он сугубо «за». Да о чём речь, мистер Черчилль? Газеты публиковали фото голых принцэсс на отдыхе и любительских вэчэринках. Кстати, брат сына наслэдныка престола, принц Гарри, тоже попал в кадр за бильярдом без трусов.
        - О-о-о… о-о-о… а-а-а… о-о-о…
        - Уинстон, вы стонете, как подстреленный буйвол. Мне страшно за вас.
        - А мне страшно за Британию, Джозеф. Она превратилась в нечто совершенно непонятное и апокалиптичное. Безумное падение нравов! Не удивлюсь, если мужья видят будущих жён обнажёнными до свадьбы… или нагло позволяют себе прикоснуться к их бедру. Пьют чай после девяти вечера без присутствия дворецких. Не охотятся на лис осенью, и ни один из нынешних аристократов не застрелил ни единого оленя.
        - В нынэшней абстановке защитники жывотных скорее застрелят аристократа.
        - Хватит, я не желаю больше слышать о погибшей знати Альбиона. Расскажите мне нечто позитивное, Джозеф. Интересно, как обстоят дела с Советским Союзом?
        - Он отказался от социализма и распался.
        - (Радостно.) Восхитительно! Позвольте же ещё коньяку!
        - (Поскрипев зубами.) Чтоб ты сдох… а, уже… На здоровье, генацвале Уинстон.
        - Я надеюсь, Британия сейчас самая главная в Европе?
        - Нэт, англичане проголосовали за выход из Европы. Главная Гэрмания.
        - О Господи. Опять?
        - Да.
        - Наверное, придётся с ней воевать в третий раз. Простите, товарищ Джозеф, я больше не желаю ничего слышать. К дьяволу двадцать первый век с его безумными особенностями. Есть хорошая поговорка - если нет новостей, это уже хорошие новости. У вас осталось хоть немного коньяка, мой славный диктатор?
        - Сколько угодно. Нам хватит, чтобы нажраться до состояния диких свиней.
        - Прекрасно, сэр Джозеф. Предлагаю вот именно это сейчас и сделать.
        - Каргат, батоно Уинстон. С удовольствием.
        Глава 10
        Стая
        (психиатрическая больница, очень поздний вечер)
        …Эээээ. Генацвале, мне очэнь стыдно было признаться ему: да, я освящал машины и благословлял старушек для отхода в мир иной от его имени. То, что я диктатор, ерунда: любому прылычному человеку иногда стоит нэмножко побыть диктатором. Он преспокойно отнёсся к моему грехопадению. Сказал - а что тут удывытельного? Так уже давно дэлают очэнь многие, ему привычно, когда на имени бога зарабатывают дэньги: одним бизнесмэном больше, одним меньше, какая разница. Бог спросил мэня, как я оказался в психушке? Я сам не вполне понимаю. Вышел из собствэнного бара подышать свэжим воздухом. На пять минут. Достал трубку, насыпал табак, раскурил… Сорт «Герцеговина Флор», канэчна. Пока священнодэйствовал, прошла всего-то четверть часа. Увлёкся. И что дальше? С двух сторон внэзапно подъезжают машины «Скорой помощи», оттуда выскакивают дюжие санитары, заламывают руки, тащат внутрь. Признаюсь, я нимнога погорячился. Вырывался, кричал, угрожал на грузинском, обещал обязатэльно найти их и расстрэлять, а семьи отправить в Магадан на поселение. Допытывался, кто работает на иностранные развэдки, поручившие напасть на
товарища Сталина в рамках антисавэцкого заговора. Я подпрыгнул и упал на одного санитара, стараясь в гневе задавить врага массой тэла, но, к моему агарчэнию, я ещё не совсем избавился от предыдущей худосочности, не нагулял вес, способный расплющить противника. Короче, вёл себя как полный идиот - посему, генацвале, мне закономерно дали по морде и воткнули в плэчо шприц. Я потерял сознание, а очнулся уже привязанный к кровати в «одиночке» для буйных. Я совершил вторую ошибку - громогласно потребовал главврача и попытался взвиться к потолку вместе с кроватью, заблаговременно прывынчэнной к полу. После такого демарша меня привязали понадёжнее и вкатили в вэну дополнительную дозу. Засыпая, я бормотал, что каждому по двадцать пять лэт и метка «особо опасный», без возможности досрочного освобождэния. Прабуждэние было чудовищным. У моей кровати сидел Иисус.
        Спэрва я принял его за галлюцинацию.
        Потом пришёл в ужас. Он вытащил кляп из моего рта, и я страшно закашлялся. В жизни не испытывал подобного кошмара… Бог пришёл ко мне и сэйчас спросит за всё… Понимаете, за ВСЁ! Но оказалось, Иисус вообще не имэл понятия, кто я такой. Он беззвучно сотворил красное вино - потрясающая способность, заставившая меня сразу ему греховно завидовать. Генацвале, слющай, умей я создавать вино, ничего не требовал бы от жизни. Какой Крэмль, э? Я прэкрасно устроился бы и в Грузии. Он спросил меня об имени отца, и я назвал - дрожащим голосом. Разумеется, он распознал мою личность. Оказывается, Иисус уже давно в саврэмэнном мире, но почему-то его явление не сработало автоматически как второе пришествие. Получился сокращённый вариант. Без звэря числом шэстьсот шэстьдесят шэсть, саранчи с чилавэческими головами и прочих кошмаров, которые мы дотошно зубрили в семинарии. И канэчна, со скуки он прочёл тонну книг по истории - всё, что пропустил за последнюю пару тысяч лет с хвостиком. Насчёт моей пэрсоны он заметил: о, я жесток. Маниакально даже. Но он не хочет осуждать меня. Он просит рассказать, отчего я стал таким.
Что сподвигло меня не вэрить людям, ждать покушений, измэны и врагов отовсюду, кои обязательно придут и задушат подушкой, когда на город опустится ночь?
        Знаешь, чего тут самое неприятное, э?
        Я ведь не лучше цезаря Тиберия. Приди мессия в моё врэмя, он тоже попал бы в камеру, а затем и под «вышку». И возрождённая мной в сорок трэтьем церковь в этом активно бы помогла. Даже если бы Иисус спустился с нэбэс в Москву весной эдак сорок восьмого года, после отмены смэртной казни, все митрополиты проголосовали бы за скорэйший расстрэл самозванца в качэстве ысключения. А то ведь вызовет бунты, волнения, сомнения - в Палэстине же добром не закончилось. И я внэзапно понял одну вещь: все до единого верующие надеются на второе пришествие Христа, но когда тот дэйствытельно придёт, его не примут. Чудэса? Так Дэвид Копперфильд их покруче совэршает. Нет, потрясения никому нэ нужны. Народ в сытное время не особо хочэт, чтобы его трясли, это голодным терять нечего. На Земле богу никогда не рады. Пусть сидит на нэбэсах, а вниз не суётся, тут бэз него всё поделено. И сэйчас, и раньше. Прибудь Иисус в Срэдневековье, обвинили бы в ереси: он же наверняка заявит, что церкви не нужно жертвовать золото, а герцоги пусть покаются и отдадут свои зэмли крэстьянам - ну, как есть бунтовщик, на виселицу или на костёр.
Наш век самый бэзопасный для пришествия - тебе никто не поверит, зато жив останешься. Сумасшедший дом, по сути, не так плох. Тут свэтло, тэпло, кровать, крыша над головой и кормят каждый день. Знай я о столь сносных условиях раньше, пока бомжевал в парке, разгружал ящики с аващами для соотэчэственников и мылся в пруду, - симулировал бы сумасшествие. Хотя притворяться бы особэнно не пришлось. Многие историки считают, что я болен паранойей, как раз готовый пациент покоев имэни Кащенко. Я предупредыл бога - мой рассказ займёт очень много времени. Иисус завэрил меня: мы никуда не торопимся и у нас есть вино - атлычное топливо для подпитки историй.
        Я поведал ему всё, от начала и до конца.
        …Про пьющего отца-сапожника. Про всегда больную и уставшую мать, горбатившуюся за копэйки на такой работе, от коей за неделю пэрэдохли бы все гламурные обитатели офисов, жалующиеся на трудное и грустное бытие. Про сэминарию, где за невыученный стих из Библии били розгами, смочэнными в солёной воде. Я рассказываю так горестно, что самому себя жалко. Чувствую на ресницах тепло слёз. Нэмудрено. Даже камень - и тот заплачет от моей печальной исповеди. До боли хочется почувствовать атэчэскую длань на своих плечах и заверения от чыстого сэрдца - ничего, меня любят даже таким.
        - Мда, - вздыхает Иисус. - Вот честное слово - ну и придурок же ты.
        Слова застревают у меня в горле. Разве Всэвышний, сотворивший всё, от выхухолей до варенья из ежевики, может произносить подобное? Нэт. Мне чудится. Последствия двойной дозы лекарств. Или вина надо срочно глотнуть. Так, до дна.
        - Не поможет, - слышу я убийственно спокойный голос. - Повторюсь. Ты - придурок.
        Всё, генацвале. Мир рухнул. Я воспитан на том, что Господь из Библии рёк то и это. Милостив и мудр. Благословэнэн и чист. Умэр за нас. У меня уже мысли путаются.
        - Ты был уверен, что меня нет?
        Я киваю. У меня не осталось вообще сил гаварыть. Интэресно, у кого бы нашлись?
        - Я понятия не имею, как с вами поступать, - печально произносит Иисус. - Обязательно нужен кнут, иначе не слушаетесь. Назвавшись пастырем стада человечьего, я полагал, это метафора. Я ошибся. Надо просто щёлкнуть кнутом - все по местам. Кланяйтесь, подчиняйтесь, служите под страхом побоев. О, тогда вы поймёте. Нельзя убивать. Нельзя мучить. Нельзя красть. Нельзя лгать. За преступление последует жесточайшая кара. И вы моментально полюбите ближнего своего и более не заикнётесь о мечте согрешить. Если не наказывать, у человека появляется идея: меня нет, а значит, можно поступать как душе угодно, проблем не последует. Уфф. Ну, что вы наделали, а? Я вас так любил.
        Слова до сих пор комом стоят у меня в горле.
        - Я… это… э…
        - Да знаю я наизусть всё, что ты скажешь, - нетерпеливо перебивает он. - Вы обожаете этим прикрываться. Каждый из вас. Ах-ах-ах. Я не виноват. Меня заставили. Я чуть-чуть попробую и больше не буду. Хватит, я устал. Моя голова пуста, и в ней зарождаются странные мысли, Иосиф. Зачем я приехал в Иерусалим? Зачем творил чудеса? Зачем что-то старался донести до равнодушных людей, а потом тащил крест вверх на эту… как её… Голгофу, в совершенно жуткую жару под ударами хлыстов римлян? Если яичница пригорела, её выбрасывают, только безнадёжные скряги уснащают убогую стряпню редким количеством перца, дабы не чувствовать вкус гари, и поедают против силы. Созданные мной миры достойны помойки. Что сказал бы папа?
        - Так ты же и есть папа, - осторожно объясняю я Иисусу. - Един во всэх лицах.
        - Знаю, - злобно отвечает он. - Порой это так трудно, растроение личности. Впрочем, тут мне сердиться надо исключительно на себя. Глупо плотнику возмущаться вырезанным стулом, если тот кривой, косой и всё время норовит свалиться.
        Я молчу. С одной стороны - замэчательно, что он сменил своё агрэссивное настроение. С другой - вах, нэприятно, когда бывшего владыку одной шэстой мира сравнивают со стулом. Лучше разрядить обстановку. Сказал бы тост, да вино закончилось.
        - Мне являлись странные ночные видэния, - осторожно говорю я. - Редко, за всё время три раза. Я беседовал с Чэрчиллем, Гитлэром и Лениным. Рассказывал, что творится в саврэмэнном мире. Гитлер убил себя вторично, Черчилля спас только коньяк, а Ленина - марихуана. Менее чем за час они впали в бэзумие, крычали, что такого не может быть.
        Иисус мэдленно поднимает на меня взгляд.
        В его глазах - бездна. Я погружаюсь в лэдяную глубину, и страх опутывает меня щупальцами осьминога. О, как красочно я умею выражаться… Сказывается опыт поэта, ведь в юности я сачынял нэплохие стихи на грузинском. Вообще интэресно. Гитлер был неудавшимся художником, я - поэтом. Народы должны опасаться личностей гуманитарных профэссий: внутри их голов бродит сумасшэствие, способное вырваться наружу, фонтанируя пеной, как шампанское. Я готовлюсь к смэрти. Иисус испэпэлит меня. Правда, я уже один раз умер, вроде бы должно войти в привычку. Но, генацвале… неужели я больше не попробую свэжий, истекающий молоком молодой сулугуни, не выкурю чудэсного «Герцеговина Флор», не пасматрю, стоя на балконе, нэжный розовый рассвэт? Нет, генацвале, я савэршенно не романтик. Однако любой автоматически становится романтиком, если ему вдруг через минуту надо умирать.
        - Ты не задавался мыслью, отчего оказался в этих стенах? - шепчет Иисус.
        Как обухом по затылку. Генацвале, а ведь вэрно. Я просто вышел на улицу с трубкой. Не прошло и пятнадцати минут, как подъехали «Скорые помощи». Санитары даже не стали интэрэсоваться, кто я такой. Просто взяли за шиворот и затолкали внутрь. Они точно знали, кого слэдует брать. Э! И ждали поблизости - приехали очэнь быстро. Гнев, застивший мне разум, помешал осознать: всё не случайно. Но это же… Я перевожу глаза на Иисуса и, вконец ошалев, открываю рот.
        - Да, - соглашается Создатель. - Похоже, это она.
        Я вспоминаю дэвюшку, с которой беседовал сначала Иисус, затем я. Оказывается, он вышел из бара в грустной задумчивости, и ноги привели его прямиком в психушку - добровольно. Затем я покинул собствэнное питейное завэдэние и тоже оказался на больничной койке с ремнями. Но постойте, как такое можэт быть? Ведь Создатель обитает в стенах психиатрической больницы минимум полгода. Значит, треп с приятной посэтитэльницей по поводу секса и политики с дэгустация различных сортов алкоголя продолжалась не менее ШЭСТИ МЕСЯЦЕВ? Я выгляжу очень глупо - с выпученными глазами и отвисшей челюстью. Наверное, кому-то захочэтся положить мне на высунутый, как у овчарки, язык кусочек колбасы. Ну, что ж. Значит, я заслуженно нахожусь в сумасшэдшэм доме. Ибо трэзвым умом осознать сие откровение невозможно.
        Иисус прыдвыгается ко мне. Глаза горят во тьме.
        - Я не удивлён… вот только одного не понимаю, - тишайше произносит он устами, пахнущими вином. - Отчего ж я с самого начала не распознал: с ней что-то не так?
        …Где-то далеко на окраине Москвы, в полутёмном помещении, напоминающем школьный класс (на деле так оно и есть), за учительским столом сидит девушка из бара. Она ничем не напоминает полупьяную посетительницу «Рок-н-ролла», загулявшую в святой у офисного планктона пятничный день. Волосы уложены в строгий пучок, подоткнуты булавками. Тёмный деловой костюм, руки на столешнице сложены «замочком». Девушка смотрит на сидящих за партами детей - четырёх мальчиков и четырёх девочек, каждому на вид примерно двенадцать-тринадцать лет. Вот девчушка с 3D-татуировкой акулы на спине, вот «китайчонок» с «таджичкой», а вон и крайне бледный ребёнок с чёрными кругами вокруг глаз - как у китайской панды. Они внемлют, глядя на «учительницу» с редким обожанием, боясь пропустить хоть слово.
        - Как замечательно, что наша стая наконец-то вместе, - чётким, чеканным голосом произносит девушка. - Теперь нам будет куда легче достигнуть поставленных задач. Скоро явится третий. И мы должны быть готовы. Подрастайте скорее - я с удовольствием займусь вашим воспитанием.
        …Не слышно ничего - даже лёгкого шороха. Взгляды девушки и детей за партами пересекаются. В глазах не видно зрачков - их заполняет грязная вязкая муть.
        Часть третья
        Африканец
        Царица тьмы, надень венец терновый,
        Я вяну, как цветок, в твоих руках.
        С тобою наш сюжет уже не новый.
        Я утону здесь в собственных грехах. Lord Of The Lost, «Black Oxide»
        Глава 1
        Ноябристы
        (район метро «Преображенская», офисный центр)
        …Душа моя, радость Наташенька. Уж и не знаю, с чего начать сие письмецо. Как вам ведомо, всю свою жизнь непутёвую пером себе на хлеб зарабатывал, а как до главного послания дошло - тут оно и пальцы отказывают. Смешно, правда? Даром что, любезная Наташа, перо употребляется лишь как метафора, а пишу я вам с помощью эдакого приспособления, каковое все мои сладкие моленья музе стихосложенья не помогут описать, сиречь - компьютер. Это, ангел мой, настолько извращённая штукенция - даже те запретные парижские открытки, рассматриваемые нами вдвоём при свечах (как вы ахали, и щёчки ваши милые пунцовели), вряд ли подойдут для сравнения. Скажу лишь, что компьютер - громоздкий предмет, используемый ныне для написания писем, свободного просмотра парижских открыток, публикации желчных эпиграмм на своих врагов в месте, именуемом здесь Паутиною, а также и способов любви. Даже я, опытный поклонник сладостных альковных дел, трижды прочёл «Отче наш», узнав, как фрейлина, урождённая в Санкт-Петербурге, и девственный отрок из мест близ Валаама пишут друг другу о познании постельного счастия, трогая себя за бутоны
любви. То есть это фрейлина за бутон, а по поводу отрока, сударыня, объяснять увольте. Первым делом вы спросите - как же так, откуда взялось на белый свет моё вам послание? Вы ведь прекрасно осведомлены, что я отошёл в лучший мир, сражённый пулею зловещего француза, гнуснейшим образом добивавшегося вашей благосклонности. Ах, Наташенька, если бы я мог объяснить. Всё промелькнуло в единый миг. Вот я закрываю глаза на смертном одре, одолеваемый небывалой болью, страдания мои утихают, и вдруг, не проходит и минуты, как я, нагой и полный сил, пробуждаюсь на брегу Москвы-реки жарким июлем. Я не буду утомлять вас долгим описанием своих мытарств, в коих заключались осознание внезапного воскрешения, молитвы о благодарности Господу и дрожь при вести - Боже милостивый и серафимы его, ведь прошло сто восемьдесят лет со дня моей смерти! Зачем я здесь - во имя благой цели или таков современный ад? К счастию, бог послал мне одежду - она лежала прямо на брегу, я облачился в неё и резво побежал навстречу солнцу. Из воды мне вслед неслись вопли - неведомый купальщик кричал: «Сука, отдай джинсы, блядь!», но я не
понимал, что бедолага хочет от меня.
        Это было два года назад. Я вполне освоился в диком и хищном мире, хотя временами он не перестаёт меня удивлять. Ведомо ли тебе, ангел мой, - оказывается, меньше чем через век после выступления декабристов на Сенатской площади в России свергли монархию, заменив трон государя императора республиканской формой правления. Оковы тяжкие пали, темницы рухнули, и свобода всех приняла радостно у входа - как я и предсказывал. Правда, получилась какая-то фигня. «Фигня» - уникальное здешнее слово, коим обозначают попросту всю сущность бытия. Это может быть пиво, государственная власть, философское отношение к жизни и даже пчёлы. Суровее только хуйня, но в сущности сие одно и то же. Вслед за революцией началось братоубийство почище злодеяний Смутного времени[36 - Период переворотов и мятежей в Русском царстве в 1604 -1613 годах.], спустя семьдесят лет все осудили кровавых республиканцев и перешли к демократической форме правления вроде британского парламентаризма. Но вскорости наплевали и на неё полным ротом и обратились к загадочному государственному устройству - вроде бы вообще не монархия, однако правитель
- вылитый император Николай Павлович, после графина хлебной ни за что не отличишь. А самый настоящий парламент, о коем мы в империи так мечтали, на деле явил себя сборищем извращенцев, склонных к мужскому обществу вместо женского. Ибо кого здесь ни спросишь, чего вы думаете о ваших парламентариях, тебе от мала до велика, и убелённый сединами муж и нежный отрок без сомнений заявят: «Да все они пидорасы!» Сие сочное слово определяет в Московии многое и достойно докторской диссертации за многогранность. Обещаю, я ещё вернусь к его обсуждению.
        Впрочем, оставим на время в покое дрязги политические.
        Свет мой, будущее удивительно. Люди передвигаются на быстрых паровозах, кои в своё время придумал изобретатель Стефенсон, при моей жизни их успели запустить в Англии и Америке. А есть и железные сигары, способные летать по воздуху, - и я не понимаю до сих пор, как они устроены. Крылья у них есть, но сугубо для виду, они ими не машут: тяжелейшая машина, весом в сотни пудов, из металла, поднимается в небеса без посторонней помощи. Такие крылатые сигары за три часа достигают Парижа и за полтора часа - Варшавы, представьте себе мой испуг и восторг одновременно. Множество вещей я не смогу обрисовать, они попросту вне понимания. Например? О, сколь угодно. Современные люди до изумления редко собираются вместе, устраивают гулянья, отмечают празднества. Помните, как мы отправляли к друзьям, хозяевам усадьбы, рассыльного, чтобы заранее уведомить о нашем приезде? В нынешней России сия должность давно отмерла. Рассыльные здесь существуют лишь для того, чтобы привозить цветы (да-да, распахните глазки от удивления, моя милая, «красные шапки» сохранились и спустя пару веков[37 - «Красной шапкой» до революции
назывался специальный рассыльный (в соответствующем головном уборе, с лицензией), который дежурил у цветочных магазинов, предлагая свои услуги по официальной доставке букетов.]), а также доставлять весьма странную еду, напоминающую горячую лепёшку, на каковой навалено множество всего, напоминающего ботвинью, кою наша кухарка Глаша сливала в корыто для поросят. Сие произведение именуется итальянской едой, хотя искренне сомневаюсь, что оно имеет отношение к благословенным землям Пармы, Венето и Ломбардии. Да уж, если речь зашла о кушаньях, соблаговолите, моя очаровательница, не упасть в обморок - вкусы у нынешних московитов таковы, что сам Сатана копытом перекрестится. Возьмём мешанину «цезарь», прозванную не в честь гордого римлянина Юлия, а во имя ничтожного трактирщика из Северо-Американских Соединённых Штатов. Это та же ботвинья неряшливой Глаши - сухари, жухлый салат, бледный соус, похожий на увядший сок любви, и кусочки петушиных грудей. А возлюбленный здесь гамбургер? Жалкая клевета на мясо, зажатая в безвкусном хлебе посреди багрово-диавольских брызг, - эдакое у нас собаки и нюхать побрезгуют. В
трактирах Московии шаром покати: ни тебе печёной щуки, ни гурьевской каши, ни пожарских котлет, ни черепашьего супа - всё позабыто, всё исчезло в бездне веков. Блюда, милочка, в будущем такие, поверь, что наши добрые знакомые, а уж особенно щепетильная в кушаньях m-me Керн, при одном взгляде на них отдали бы Господу душу. Чего стоят «селёдка под шубой», «мимоза» или «оливье». Последний салатец, говорят, придумал некий ушлый француз - возможно, ты дожила до тех времён и могла его знать, - но в душе своей сомневаюсь, что жители La France дополнили рецепт ядовито-розовой диавольской субстанцией по имени «колбаса варёная» (свят-свят-свят). Кухарок в Московии заводить не принято, да и столовых комнат нет, мой ангел, - обедать положено там, где готовят, то бишь на самих кухнях… На диво богопротивно, не правда ли? Представьте - и вы, и я сидели бы рядом с поварами, кухарками да кастрюлями в нашем доме, и тут же, от плиты, нам разливали бы горячий черепаший суп. Вы простите, что я о такой ерунде, но как же мечтается о нормальном ужине. Давайте лучше о вечном. Храм Большого Вознесения, где мы с вами венчались
и вы стали женой моей перед богом и людьми (помните февральский морозный вечер, когда у алтаря я целовал пальцы ваши, хладные, как лёд?), стоит до сих пор на том же самом месте. Правда, мне поведали, почти через сто лет после моей смерти новые декабристы (проще называть их «ноябристами») сей храм закрыли, сожгли все иконы, а в здании разместили Лабораторию высоковольтного газового разряда и молниезащиты Энергетического института имени Кржыжановского. Не спешите плевать в меня и осенять крестом, надеясь спастись от бесовского наваждения, - ангел мой, таков язык нового российского времени. Иногда, мне кажется, они сами не чувствуют, что говорят. Вообразите себе беседу двух статс-дам при дворе государя, обсуждение праздничного бала. «И чё там?» - «Типа клёво». - «Збс». Перевести невозможно, птичьему наречию московитов внимают лишь они сами. К стыду своему, любовь моя, и я освоился среди подобных словес, даже умудряюсь зарабатывать себе на хлеб писательством, как и в былые времена. Об этом, если позволите, поведаю в следующем письме. Разумеется, назвать мой теперешний слог литературой не посмеет любой наш
с вами современник, однако ж простите меня. Я воскрес не бесплотной тенью, а существом, желающим покрыть своё нагое тело не шелками, но мало-мальски защитной материей, и ежедневно вкушать яств и пития - пускай и не самых изысканных. Кстати, с питиём тут слава тебе Господи, хоть сие тусклый отблеск прежней купеческой Московии - любовь Белокаменной к крепкому хлебному вину не смогли искоренить ни ноябристы, ни их потомки, ни нынешний государь: веселие на Руси есть пити, не можем без того быти. Вечером, в особенности по пятницам, идёшь мимо рестораций, так прямо ностальгия сердце жмёт кандалами - веселится и ликует весь народ. Особенность, Наташенька, я бы сказал, бесшабашность настоящей русской души по-прежнему в том, что последний целковый (здесь лучше говорить «последний косарь» - таковым словом именуют тысячу рублёв) снесут в кабак, а утром уж будут думать, на что дальше жить.
        Ах… как же я скучаю по вам, ангел мой.
        Радостию было узреть в нитях Паутины - вы не отдали своё сердце моему убийце. Пусть вышли замуж за генерала Ланского и, к моей вящей печали, рано отбыли из этого мира в иной, где мы с вами по неизвестной причине не встретились… А ведь я закрыл глаза на смертном одре, надеясь на встречу в раю среди ангелов. Где вы сейчас, моя чудесная прелестница? Я пишу в пустоту, надеясь: когда-нибудь я передам вам послание лично или через верных друзей. Мне приятно было узнать, что государь сдержал своё слово и обеспечил наших детей[38 - Император Николай I прислал умирающему Пушкину записку: «О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки». Слово он сдержал - дочерям поэта была назначена пенсия (вплоть до замужества), сыновей определили в пажи, все долги Пушкина выплачены, а его семье казна выдала сразу десять тысяч рублей. Как вы понимаете, это были другие десять тысяч рублей: не совсем как сейчас.]: все они дожили до седых волос. Правда, подлый француз тоже процветал: надеюсь, мы обязательно свидимся с ним в иных сущностях, только вот подобная встреча будет не столь прекрасна, как с вами.
        Остаюсь с вечной любовью и страстию, ваш Александр Пушкин.
        Глава 2
        Автограф
        (бар «Рок-н-ролл», запертый на все замки, включая оконные)
        - Добрый вечер, сударыня.
        - (С явным облегчением.) О, наконец-то. Добрый. Что закажете?
        - Я бедный литератор, госпожа трактирщица. Водку, конечно. Самую дешёвую.
        (Звук льющейся жидкости.)
        - Интересно. Водка прельщает всех, от богов до сочинителей. Только тираны ввиду места рождения пристрастны к чаче. Если у литератора нет денег, почему бы ему тогда не пить дома в одиночестве или декадентствовать с небритыми личностями у подъезда? Ведь в баре, как правило, наценка в сто процентов, и это в лучшем случае.
        - Сударыня, кабак - сущность души русского человека. Наше государство. Наша идеология. Любовь, если хотите. Всё сливается в едином угаре, звоне стекла и упоительном запахе солёных огурцов из деревянной кадушки, щекочущим тебе ноздри.
        - (Серьёзно кивнув.) Да вы поэт.
        - Ах, барышня. Как начертано на стене одной из общественных уборных близ селения Митино, «познать любовь и страсть поклонниц нам здесь, увы, не суждено… Среди говна мы все поэты, среди поэтов мы говно». Скажите, вы давно работаете в трактире?
        - Скажем так, я на днях получила бар в наследство. Совершенно внезапно. Как именно, я, пожалуй, поясню вам после. И меня он удивляет… Обычные люди почему-то не заходят сюда от слова «совсем». Сплошь знаменитости. Их тянет в эту дверь, как магнит. Постойте, кажется, я вас узнала… ваш образ достаточно растиражирован… вы же…
        - Вы читали мои книги, о нежный ангел? Честно говоря, сам их совсем не смотрю, только на автограф-сессиях, когда издательство вывозит меня в магазины и я открываю первую страницу для подписания текста. «Александръ Пушкинъ» - это круто по нынешним временам, как мне говорят, отличная игра с псевдонимом. Вам что-нибудь подписать?
        - (Устало.) Разве что чуть позже, Александр Сергеевич. Я узнала вас на удивление не сразу, хотя у вас очень характерная внешность - пусть даже без знаменитых бакенбардов, цилиндра и «крылатки». Чудесный вечер. Сегодня вся выпивка бесплатно. Прошу. Не каждый час моей жизни приходится вкушать беленькую вместе с мёртвым поэтом.
        - (В удивлении.) И вы так спокойно об этом говорите? Вас не поражает моё воскрешение?
        - Любой человек, к которому зайдут в гости один за другим Иисус Христос и Иосиф Сталин, воспримет появление в дверях Пушкина с ледяным спокойствием. Я вам очень рада, поверьте. В школе учила «Я помню чудное мгновенье» и «Медного всадника».
        - (Предусмотрительно выпив стопочку.) Ну-с. Насколько я способен логически мыслить, моё пребывание в этом странном глуповатом мире закончено. Вы Смерть, по недосмотру отпустившая меня погулять? И я сам пришёл в ловушку, обуреваемый мыслью с кем-то выпить и поговорить? Сударыня, гениально. Пожалуйста, я весь ваш.
        (Десять секунд лёгкого смятения.)
        - Нет. О чём вы? Я обычная девушка. Со мной происходят такие события, что я близка к умопомешательству. Ну, или уже давно рехнулась. Какая из меня, простите, Смерть?
        - (С подозрением.) То есть я могу прямо сейчас отсюда уйти?
        - (Горько.) Можете. Но если останетесь, я покажу вам сиськи.
        - (В гневе.) Неужели, сударыня, вы считаете, что я мерзкий развратный извращенец?
        - (Бестрепетно.) Уверена, что да.
        - Что ж… тогда я, пожалуй, и вправду останусь.
        - Я почему-то так и знала.
        - Откуда, милая барышня?
        - Ну… сиськи действуют на творческих людей. На политиков тоже, насколько я совсем недавно убедилась. Но на поэтов в большей степени, ибо при наличии красивой формы и упругости вдохновляют и дают силу сочинять прекрасное. Сейчас?
        - Будьте так любезны.
        (Шорох одежды.)
        - Вот. И если вам не сложно, распишитесь, пожалуйста, на каждой груди.
        - С удовольствием. Хотя ваше время мне совсем не нравится, в нём есть довольно приятные стороны. Скажем, у нас в Санкт-Петербурге не было принято, дабы на творческих вечерах девицы показывали перси, подставляя их для автографов. Это, я считаю, существенное упущение: иначе все молодые люди хотели бы стать поэтами.
        - Спасибо. А теперь я верну перси обратно, и мы с вами выпьем.
        (Короткий звон, больше похожий на стук.)
        - Позвольте полюбопытствовать, Александр Сергеич, - чем вы сейчас зарабатываете?
        - Ох, стыдно сказать, прелестная сударыня. Как в вашем государстве способен прокормить себя человек, владеющий пером? Я участвую в нескольких межавторских проектах. Пишу для серии «М.У.Т.А.Н.Т», где вурдалаки, порождённые взрывами радиоактивных пушечных ядер, захватывают Землю, и проекта «Subway» - как подростки, заблокированные в известной сети закусочных во время зомби-апокалипсиса, изобретают новые вкусные сэндвичи: хорошо профинансировано. Собственно, в вашей литературе темы две: как все на Земле погибли, а потом немногие выжили и сражаются с чудовищами, или как живые люди обратились в живых мертвецов и начали всех жрать. Я пишу по одной книге в месяц, сударыня, иначе не прокормиться.
        - (Без улыбки.) И вам это нравится?
        - Как вам ответить, моя лукавая развратница? Что есть слава? Жалкая заплата на ветхом рубище певца. Любимого вами «Медного всадника» запрещали публиковать согласно распоряжениям свыше, а «Бориса Годунова» кастрировали цензурою. Я не могу сказать, что на литературном поприще в России произошли серьёзные изменения. В бытность мою поэтом публика и критики обрушивались на меня и за «Полтаву», и за «Капитанскую дочку». В салонах рассуждали эдак небрежно за коньячком - мда, господа, Пушкин уже не тот-с. Ранние вещи - потрясающе, прорыв, экспрессия! - а сейчас да, бледненько, поисписался наш поэт, проебал талант свой. Правда, мои лучшие вещи закрывала цензура, но кто же узнает? Так ныне схожесть безумная. Мат в книгах писать нельзя, детям до восемнадцати лет запрещено. Отлично, покажите мне у вас хоть кого-то, в четырнадцать-пятнадцать не умеющего загибать в крест и в веру?
        - (С твёрдой уверенностью.) У нас это в яслях начинается.
        - Именно. Кто же, сударыня, на святой земле Русской не выражается со всей душой и пламенем в сердце? Но сановники империи почему-то считают, будто познавать телесно барышень в различных позах можно уже с шестнадцати, а произнести само слово «хуй» дрожащий от ужасов девственности отрок способен только в восемнадцать. И тут да, в России-матушке ничего не изменилось. «Медный всадник» не печатали, поскольку он измывался над образом умершего сто лет назад государя императора, здешние же стихотворцы предпочитают не трогать митрополитов и губернаторов, потом лиха не оберёшься. Мне даже не верится, что я изволил получить за единое стихотворение три тысячи рублей золотом, поскольку некому было скачивать текст с «Флибусты». Но в целом нормально. Из-под моего пера вытекают приключения радиоактивных чудищ, я получаю маленькие, однако ж гонорары. Само собой, на мне потребительский кредит, автокредит, и вот недавно взял ипотеку-с. В основном питаюсь хлебом.
        - (В недоумении.) А зачем вам столько кредитов?
        - (Назидательно.) Сударыня. Я творческая личность. Преподавай вам учителя мою биографию, вы бы знали, что я всегда был в долгах, меня вечно осаждали ростовщики. Получу гонорар - потрачу в три раза больше. Поеду с женой отдыхать из Петербурга - только лучшие гостиницы, только самые дорогие лошади на тройках, изысканные вина в номере, божественный кабанчик на вертеле, заколотый французским гувернёром. Я дворянин, в нашем кругу жизнь в стиле лоха означала бедность. Уподобиться провинциальным помещикам с десятком-другим душ, скучными зимними вечерами настаивать для здоровья водку на снулых мухах, считать в погребе кадушки с кислой капустою, упрашивать купца отпустить отрез материи в долг, дабы приодеть сына для кадетского корпуса? Лучше погибнуть на дуэли, оставив у своего тела рыдающих кредиторов. Мне хочется, чтобы рысаки уносили меня в ночь после кутежа в «Яре», а хмельная красавица, сидя у меня на коленях, прильнула к моим устам поцелуем. В переводе на современный язык вызвать тачку по приложению после попойки в «Якитории», предварительно сняв тёлку в клубе. Живём-то один раз. Сущность этой
философской фразы я сейчас ощущаю особенно ярко. Ведь кроме меня никто не воскрес.
        - (Цинично.) Разве?
        - Из творческих людей, я имею в виду. Но это к счастью. Я прочитал про тех писателей и поэтов, кои блистали после меня в России. Думаю, Лермонтов сейчас сочинял бы поздравительные тексты к открыткам на день рождения в провинциальной заштатной фирмочке, Булгаков предпочёл бы остаться врачом, поскольку сие гарантированные деньги, коньяк и конфеты, а также сбыт сильнодействующих лекарств знакомым наркоманам. Хотя, может, вёл бы блог и периодически публиковался онлайн: за стёб в адрес малороссийского языка его объявили бы персоной нон-грата на Украине. Гоголь собачился бы с Булгаковым в блоге по поводу малороссийской государственности и скакал в костюме кота на детских утренниках - ведь писателем он стал от безденежья, а в Петербург приехал, обуреваемый давним желанием сделаться актёром.
        - Да. Сейчас скорее писатель от безденежья будет изображать кота.
        - Вот и я про то же самое, мадмуазель. Тургенев сдавал бы квартиру покойной бабушки и жил на эти доходы, как и положено современному помещику. Толстому запретили бы публиковаться за оскорбление чувств верующих. Державину пришлось бы издаваться за свой счёт, он ходил по знакомым, клянчил деньги, запил бы и замёрз в сугробе. В общем, остаётся констатировать, сударыня, - сейчас для литераторов либо хуже, либо в лучшем случае так же. Зато у вас просто так раздают кредиты. Я взял в трёх банках, и они хватились позже, что мне нечем отдавать. Коллекторы звонят по телефону, я им читаю стихи. Одна девушка влюбилась, потом резала вены, когда я на месяц кредит просрочил.
        - Я впечатлена.
        - А мне грустно. Выпьем с горя, где же кружка?
        - Сердцу будет веселей.
        (Дружный звон стекла.)
        Глава 3
        Доказательство
        (психиатрическая лечебница, ночь, одиночная палата)
        …После беседы с Иосифом трудно заснуть. Я ворочаюсь, но сон не идёт ко мне. А вот действительно. Кто она такая? Зачем ей это надо? Почему сомнительная девица собирает нас всех вместе? Чувствую, как появляется раздражение, которое я всегда стараюсь давить в себе - мне положено соответствующее Спасителю смирение. Хотя… кто конкретно установил правила о смирении, согласно популярному библейскому правилу «ударили по одной щеке, подставь другую»? Я сам? Отлично. Почему тогда я же не могу их и отменять? О, ну опять упираемся в эти проклятые законы. Вот забавно - всё в мире рушится, кроме древних постулатов религии. Типа, их пять тысяч лет назад провозгласил бог. Кто возражает - умрите все. Факт, что у бога за столько времени могло поменяться мнение, отстаивать на публике вредно для здоровья. Взять хотя бы шариат: если сказано в седьмом веке от моего рождения - за воровство полагается рубить руку, значит, даже спустя полторы тысячи лет конечность ампутируется без обсуждений. Как бог считает в именно данный момент - интересоваться у него стрёмно и даже опасно.
        Так, я опять сел на своего любимого конька. Пора слезать.
        Первая мысль - наведаться в бар и разобраться с девицей начистоту. Я легко проникаю сквозь стены в палатах, для меня подобное приключение проблемой не будет. Но что дальше? Вот это и тревожит. Я захлёбываюсь в океане вопросов и не вижу ответов. Выходит, я пройду сквозь кирпич и штукатурку, но залезть в голову обычной представительнице человеческого племени и узнать её намерения я отчего-то больше не в состоянии. Будь на моём месте другое создание, с куда менее устойчивой психикой, оно, я уверен, впало бы в настоящую панику, но я лишь позволяю себе понервничать. Я же бог. «Устаканиваю» ситуацию - впопыхах сотворяю бокал шотландского напитка. Виски получается откровенно дрянное - сейчас такое в супермаркетах рублей по восемьсот, но извините, я не могу сосредоточиться на купаже.
        Думаю о ней. Вспоминаю наш разговор - слово за словом.
        Интересно. Я полагал, что играю с котёнком, а оказывается, котёнок играл со мной. Как прекрасно она умеет притворяться. Меня профессионально довели до психушки - я сам пришёл сюда на обследование сразу после беседы с ней, изрядно устав от несовершенства созданного мной же мира, да так тут и остался. Сын Виссариона не страдает муками совести и рафинированным мироощущением, посему дама использовала грубую силу санитаров. И в данный момент, как опытная паучиха, плетёт паутину для следующей жертвы. А вообще, что это за бар такой? Всегда одна девушка и только один посетитель. Я смотрел английский фильм, где посетители паба вышли в туалет, а там оказалась машина времени и перебросила их в будущее. Кстати, весьма символично для потребителей культуры двадцать первого века: здесь свято верят, что можно сесть на унитаз и в одночасье оказаться в футуристических мирах. Хорошо. Но если бар «Рок-н-ролл» - портал, перекрёсток Вселенной? Ты входишь, и с тобой проводят интервью, чтобы допустить дальше. Не знаю куда. Допустим, на Марс. Я не подошёл. Иосиф не подошёл. И нас отправили лечиться.
        Хм… да что я такое несу?
        С чего, интересно, я взял - ах, умерев на кресте, я оказался в будущем? Прожил здесь годы, разочаровался в гнили и безыдейности созданного мною мира, годящегося лишь для того, чтобы выбросить на помойку, и заперся в лечебнице? Наивно. Да я способен быть где угодно. Давайте представим, на минуточку. Я умер. Все знают, как выглядит ад: жалобные вопли грешников, котлы, огонь, черти. Красочно и правдоподобно. Рай не так широко известен (ввиду того, что туда попадает куда меньшее количество душ): ангелы, облака и праведники в белых балахонах до пят. А вот ЧИСТИЛИЩЕ… Кто встречал точное описание этого места? Транзитный зал означает в людском представлении нечто сумбурное, сумрачное… И могу ли я теперь быть уверенным, что знаю вещи, происходящие на промежуточной станции между раем и адом? Быть может, вся моя жизнь в новом Вавилоне - и есть испытание Чистилищем после креста… Ведь нет определения срока, который душа проведёт в ожидании преисподней или райских кущ: возможно, каждой душе готовятся свои, персональные испытания, придуманные моим Отцом. Кто-то отправляется на сковородки моментально, а кому-то
положен персональный менеджер. Он намеренно провоцирует, чтобы вы утратили веру: Отец глядит на вас с небес и с грустью констатирует: мда, какая же вы убогая мелочь.
        Тогда, получается, девушка - смотритель Чистилища, специальное существо, коему высшие силы отдали приказ экспериментировать над группой умерших. Да. Это и объясняет, отчего я не вижу её мыслей, а, пытаясь думать о ней, различаю только расплывчатое пятно, как близорукий человек без очков. Она соберёт всех нужных персонажей, и тогда ЧТО-ТО произойдёт. И вот тут я как раз могу разглядеть результат. Всматриваюсь, а впереди нечто облепленное тиной, изъязвленное, со слепыми глазами, в червях из гноящихся ран. Вот что нас ждёт.
        Нет, вы поймите правильно. Меня это не пугает.
        Я сотворяю себе второй бокал. На сей раз виски получается достойным, с чётким бархатистым привкусом. Пригубив, я вспоминаю давние события с одержимым человеком, сказавшим мне о числе терзающих его изнутри бесов: «имя им - легион». Тогда я вселил демонов в стадо свиней, и они утопились в море. Иногда от усталости я признаю свой поступок ошибкой. Кажется, я погорячился. Свиньи - тонкие ранимые существа. Почувствовав в себе демонов, они утопились. Всели я свиней в людей - никто и не подумает бросаться в воду. Все станут жить-поживать дальше. Меня определённо тянет на проповеди. Не разбудить ли Иосифа? Представители его народа умеют пить. Они говорят столь долгие тосты, что человек успевает протрезветь и может благополучно напиваться по кругу. До бесконечности.
        …Ладушки. Допустим, здесь я разобрался. Хотя нет. Нет, нет, нет! Ох, скоро я сам попрошу инъекцию успокоительного. Зачем я обманываю себя, будто девушка в баре «Рок-н-ролл» выполняет мистическую работу, и посему я не читаю её мыслей? Не пора ли взглянуть правде в глаза? Быть может, я давно превратился в обычного человека - пусть и с экстраординарными способностями? А что такого? С кем поведёшься - от того и наберёшься. Сегодня мне попалась на глаза газета. Обитателям лечебницы стараются не показывать прессу, а просмотр телевизора фильтруют строго избирательно: допускается исключительно позитивная информация. В принципе как и во всей стране. Плохие новости должны быть сугубо у соседей, иначе люди посмотрят по сторонам и поймут, как они живут, - а тогда правительству не поздоровится. Надо же, как смешно. Ещё раз убеждаюсь: со времён правления пятикратно пресветлого цезаря Тиберия в мировом порядке абсолютно ничего не изменилось. И здесь, и в стране франков, и в лесах германцев, и в заморском государстве с труднопроизносимым названием из трёх букв (нет, с местным популярным словом с таким же
количеством букв оно не связано) граждане уверены: именно они избранные, именно они отмечены мной, я поддерживаю их во всех начинаниях. А на остальных плевать хотел. О, я опять погрузился в длинные проповеди. Извините, такой характер, люблю мусолить одно и то же. Сто раз не повторишь - твоё учение никто не усвоит.
        Стало быть, я прочитал газету.
        А там на второй полосе целое расследование. Выражаясь языком газетных профессионалов, Москву потрясла серия загадочных самоубийств. Один мужик выбросился из окна, богатая женщина застрелилась, известный пианист подорвал себя гранатой вместе с любовницей, успешный бизнесмен устроил ужин в дорогом ресторане, где отравил цианидом всех своих друзей, покончив затем с собой. Объяснений их поведению не найдено, словно вирус сумасшествия поразил мозг сразу нескольких человек и тут же растаял в воздухе. Такое бывает. В современных мегаполисах люди часто сходят с ума, это норма жизни. Пять-шесть случаев безумия - не стоило бы внимания. Но только все успокоились, как спустя месяцы (и тут снова в действие вступает газетный язык) столицу охватила эпидемия кровавых преступлений. Скупщик антикварных золотых украшений вместе со своим нотариусом растерзан в клочья в Алтуфьеве. Как выяснила полиция, оба ехали на встречу с некой особой, предложившей приобрести старинное колье. Останки нашли в абсолютно пустом помещении, без мебели, уже давно выставленном на продажу. Зачем человек притащился в старую квартиру, где
даже нет жильцов? Ещё удивительнее другое. Мысли привычно рисуют картину из репортажей криминальной хроники - преступник «развёл» опытного волка, заманил в ловушку, дабы отнять деньги. О нет. Рядом с частями тел в той же квартире обнаружена огромная сумма. Месть? Возможно, но кому мог помешать сухарь и брюзга? С особой жестокостью убивают за что-то серьёзное, а мертвец (если верить статье) хотя и назначал за украшения рекордно низкую цену, всё-таки платил не совсем уж копейки. Телохранитель погибшего исчез в неизвестном направлении, он и является главным подозреваемым. Хотя следствие не исключает - бедняга похищен или убит. Газета настаивает на версии мести (о да, читатели обожают истории в стиле «Графа Монте-Кристо») и приводит другой случай: резню на подпольной студии порнофильмов в Подмосковье. Там уже три трупа - сам владелец студии и две сомнительных личности, подвизавшиеся в качестве актёров. Почерк, можно сказать, тот же - несчастные растерзаны буквально на куски. Источники в полиции намекают: и в первом, и во втором случае погибшие стали жертвой либо крупной, обученной убивать собаки, либо
дикого хищника - вероятно, анаконды. То есть действует маньяк-затейник - не так-то быстро натренировать пса для расправы, что уж говорить об амазонской змее. Правда, ДНК животных на месте расправ не обнаружена. Зацепок ноль. Следствие в тупике. И, наконец, совсем недавний инцидент. Взрыв четырёх бомб на церемонии телепремии «Богиня года», вручаемой самой красивой ведущей. Премия идиотская, но они сейчас везде такие. Гибель пятерых популярнейших лиц на телевидении и шести приглашённых гостей - певцов и актрис. Увы, трудно вспомнить, что они пели и где играли: их знали исключительно по светским новостям, когда те безбожно пили и ели. Предположение прессы безбашенное: взрывные устройства заложил ребёнок лет тринадцати, судя по внешности, либо из Средней Азии, либо китаец. О его участии якобы свидетельствуют записи камер наблюдения. А вот дальнейшие события - атака сразу нескольких подростков с автоматическим оружием на стройку гастарбайтеров в Бирюлёво: двенадцать жертв. Разгром центра, обслуживающего горячую линию доверия. Резня в публичном доме - но нападали не на проституток, а на клиентов…
Журналистов напрочь порвало в предположениях, сыпавшихся, как конфеты из «пиньяты». «Исламское государство», предельно радикальные христиане, организация городских сумасшедших… или все вместе. Да, ненависть к попсе может объединять как исламистов, так и радикалов или простейших психов. Главное - убийцы известны. Они на камерах. В метро расклеены портреты. Но их не поймать. Дежурные комментарии, что ведётся следствие, найдены зацепки. И ничего более. Я роняю газету на пол, поражённый внезапным озарением. Теперь можно сосредоточиться на сотворении новой бутылки прекрасного нектара. Я напрасно переживал и терзался сомнениями - вечер удался. Я только что получил прямое доказательство, что не являюсь жертвой эксперимента высших сил во Вселенной. Вопрос, отчего я до сих пор не могу прочитать мысли девушки из бара, остаётся открытым, но… я подумаю об этом завтра.
        Я понял суть происходящего. Мне всё предельно ясно.
        Но, пожалуй, моему новому соседу Иосифу пока лучше ничего не рассказывать.
        Поэма. Часть первая
        - Приятно видеть вас,
        Мой скромный друг,
        Во счастии не воссиявший.
        Скрепим скорей пожатье рук -
        Доколе мы во мраке страшном.
        - Господи, Александр Сергеевич? Какая радость, не верю глазам своим. Простите, не смогу ответить вам в подобном чудеснейшем стиле, любезный мой приятель. Вы же понимаете, бог меня на изложение стихов в лоб не целовал. Кстати, а где мы с вами сейчас? Почему вокруг так темно и холодно? Может, послать за свечами?
        - Ах сударь, рад бы я свечу достать
        И осветить нам трапезу посмертну.
        Увы, очей здесь светом не ласкать.
        Мы в горести и провалились в бездну.
        - (Посерьезнев.) Пожалуйста, прекратите! Я сейчас с ума сойду.
        - Полноте, Николай Васильевич. И без того многие так и считают - у вас было психическое расстройство. Вы сожгли второй том «Мёртвых душ», а нормальный человек не способен на столь глупые и безрассудные поступки. Да-да, простите меня. Ваши душевные терзания оставили вас без денег, издателей - без ещё больших денег, а читателей - без долгожданного продолжения известной книги, в будущем именуемой англосаксонским словом «бестселлер». Как можно, сударь?
        - (В смущении.) Позвольте… но мои сомнения! Хочу сказать - я задумывал три тома. Однако второй показался мне ужаснейшим, полным самоповторов… вы сами же осведомлены, Александр Сергеевич, как капризна наша российская публика.
        - (С пренебрежением махнув рукой.) Кого беспокоит столь ничтожный фактор, как публика, Николай Васильевич? Её мнения вообще не спрашивают, отныне всё решает маркетинг. Скажут - народ станет кушать икру, скажут - карасей в сметане, а нет, так и обойдётся чёрным хлебом с чесночком-с. Я объясню вам с современной точки зрения вашу ошибку. Следовало сразу после первой части бросить на прилавки книжных магазинов продолжения «Мёртвые души: Плюшкин наносит ответный удар», «Мёртвые души: месть Ноздрёва», хотя лучше не останавливаться на трилогии. Достойно, мой милый друг, покуда дела шли хорошо, выпустить также «Мёртвые души: и наступит тьма» плюс «Мёртвые души: возвращение Коробочки». Но это не основное упущение. Как вы могли создавать второй том целых десять лет, последовательно сжигая черновики? Безумие. Требуется писать три книги в год, только тогда читатели и торговцы запомнят вас, иначе вы обречены на забвение.
        - (Холодно.) Сударь, я вас не понимаю. Отдать душу и сердце мамоне, суть её благам и презренному металлу? Разве к такому должен стремиться писатель, своим пером создающий волшебные миры, изобретающий новые царства и населяющий их прекрасными девами и благородными рыцарями? Роман, потрясший сердце и заставивший читателей рыдать, не напишешь за месяц! Сие кровь вен твоих.
        - (В огорчении.) Я вижу, Николай Васильевич, вы где-то в облаках витаете. Волшебные миры в нашем будущем создаются на коленке, по десять штук в год. Эх, почитали бы вы свежую романтическую фантастику, у вас бы кровь из глаз пошла, а не из вен. Вы и представить себе не можете, какое огромное количество держателей пера тысячами клепают подобные тексты, и между ними на грош разницы. Тему принято выжимать до последнего. Сдав в издательство финальную часть «Мёртвых душ», надо ковать железо, пока горячо - предложить межавторский проект с броским названием. D.E.A.D подойдёт, а вот C.H.I.C.H.I.K.O.V наверняка отклонят.
        - (В ступоре.) Межавторский проект? Это, простите, на каком языке?
        - На современном русском, милостивый государь. Сейчас встречаются выражения вроде «менеджер клининг-сервиса», и сие отнюдь не заклинание, вызывающее демонов, а обозначение дворника. Межавторский проект… Попытаюсь объяснить. Ну представьте, я и Лермонтов пишем свои версии «Мёртвых душ». Я помещаю в сюжет Руслана и Людмилу: собственно, Людмила растлевает Плюшкина и сбегает в Ниццу со всеми его деньгами, а Руслан убивает мечом себя и Манилова с Собакевичем по причине обескровленного сердца. Туда же неплохо добавить чернобыльских мутантов, и я понятия не имею, куда их впихнуть… но надо. Возможно, Руслан превратится в чудовище, или Людмила внезапно обернётся красногубым вурдалаком в момент растления Плюшкина. Или Плюшкин, долгое время по незнанию хранивший свои сокровища в сундуке из-под радиоактивного метеорита, подвергся мутации: он нападает на всех, у кого в кармане есть хотя бы пятьдесят копеек, отрывает голову и жадно пожирает мозг. Лермонтов же перенесёт действие романа к подножию седых кавказских гор. Дикая страсть Коробочки и Собакевича посреди радиоактивного пепла, обратившего её в красавицу с
огромной грудью, как у кормилицы, а помещика - в подающего надежду юношу с грустной судьбой. Вокруг - абреки-мутанты, питающиеся человеческой плотью и появляющиеся исключительно в ночи, а также сановники государева правительства, переродившиеся в вампиров. Настоящий бестселлер, сударь.
        - (Бледнея, крестится.) Да воскреснет бог и расточатся врази его. Какие ужасные слова вы говорите. Разве могут существовать подобные вещи на белом свете? Неужели, даже будучи голодным, вы впряглись бы в сию литературную телегу? Но вы же мой учитель, наставник: «Мёртвые души», по сути, вообще ваша идея!
        - (Со вздохом.) Эх, Николай Васильевич. Для того, чтобы вас в России нашей православной уважали читатели и издатели, вы должны, умерев сто пятьдесят лет назад, встать на полку в обложке с золотым тиснением, желательно в серии «Классики века». Но вам лучше, нежели мне. Я бы в новой России смог публиковать сугубо продолжения «Капитанской дочки», ибо прозу не жаловал. А стихи нынче крайне неохотно издают. Даже патриотические вроде «ура, мы ломим, гнутся шведы». Впрочем, я бы извернулся. Выпустил бы «Капитанскую ночку» - эротическую фантастику - или даже «Капитанскую сучку» - так вернее купят. Кстати, вы вспомните первый том «Мёртвых душ»… ну что там за обложка?
        - (С неожиданной стыдливостью.) Да соблаговолите простить, обложка как обложка… Чёрные буквы на белом фоне, заметно издалека, читатели оценили.
        - Сейчас бы над вами все посмеялись, милостивый государь. А романы бы мёртвым грузом повисли в книжных магазинах: любой читатель, завидев столь убогую картинку, пройдёт мимо. «Ревизор» должен завлекать покупателя рисунком, как Хлестаков целуется с Марией Антоновной - девицeю топлесс в прозрачных панталонах. В «Женитьбе» хорошо бы и посмелее - Агафья Тихоновна голая, но её бюст и лоно закрывает руками стоящий сзади, хищно улыбающийся во тьме Подколёсин. Зато коммерческий успех ожидает «Тараса Бульбу» - ввиду политической обстановки. Там можно давать лицо грозного казака (обязательно с висячими усами) и слоган «Ну что, сынку, помог тебе твой Евросоюз?». «Вечера на хуторе близ Диканьки»? Предлагаю изобразить барышню со скорострельным ружьём (здесь его зовут пулемётом), в броне и с большим вырезом на грудях между пластин.
        - (Хрипит.) Боже, о чём вы говорите? В тексте ни слова об этом… пулемёте.
        - (Назидательно.) Николай Васильевич, друг мой милый! Думайте в первую очередь о продажах. Неважно, что внутри книги, покупают рисунок на обложке. Надо девушек, пулемёты, радиоактивных зверей и секс. Иначе и полушки ломаной не заработаешь.
        - (С надрывом.) Вы убили меня, как есть убили, сударь. Мне нужно успокоиться, осознать. Лишь молитва вернёт в душу благость, разорвёт клубок гнетущих мыслей. Пойдёмте в церковь, преклоним колени пред алтарём и попросим Господа избавить нас от греховных размышлений о девушках в броне. Вы помните прекрасный в своей скромности храм у Арбата, который я ранее так любил?[39 - Последние годы жизни Н.В. Гоголь часто посещал церковь Симеона Столпника на Поварской улице близ Арбата, построенную в XVII веке. В 1968 году здание отдали Обществу охраны природы: там продавали мелких животных и птиц. Помещение возвращено Московской патриархии в 1992 году.]
        - Да. Одно время он стоял разрушенный, а потом там продавали хомячков.
        - (В паническом ужасе.) Зачем?!
        - Ну, храм после славной революции, приближение коей, проклиная царский режим, мы так с вами ожидали, переоборудовали в выставку-продажу мелких домашних животных, включая хомячков, белых крыс и морских свинок. Здание изрядно пропиталось их запахом. Я заходил туда недавно - вроде бы всё с виду нормально, но знаете, никак не могу избавиться от напасти, так и вижу хомячка на алтаре.
        - (Истово крестится.) Александр Сергеевич, как храм Божий может быть с хомячками?
        - Ах, Николай Васильевич. Да хоть с утконосами, тут ничего удивительного нет. Сущность нашей с вами прекрасной страны в следующем. Сначала люди истово бьют поклоны и держат посты, затем без всяких на то сомнений размещают на постой в церкви хомячков. Через полсотни лет, терзаясь в раскаяниях, возвращают храму первозданный вид, низвергая на пол богохульные клетки с морскими свинками, а ещё через двадцать годков бьются в истерике, если церковь в Петербурге внезапно теряет статус музея. Сударь, вы даже не представляете, где я сейчас живу. Покажи я вам мой мир, вы умерли бы вторично - уже от инфаркта.
        - (С печалью.) Я никогда не куплю себе белую крысу.
        - Огорчения ни к чему. Так что хватит заниматься паломничеством и пением псалмов вместе с церковным хором. Наша империя осталась в прошлом и больше никогда не станет прежней. Продолжим относительно ваших книг. По поводу повести «Нос» у меня горькие ожидания. Кто станет читать о похождениях носа, сбежавшего от коллежского асессора Ковалёва? Сейчас следует эпатировать публику. Для привлечения интереса должен быть не нос, а хуй.
        - Хуй?!
        - Николай Васильевич! Да что ж вы за мной каждое слово повторяете, как эхо.
        - Милостивый государь, мне ничего иного не остаётся: я имею такое ощущение, словно брежу. Хорошо, я готов себе представить: цирюльник побрил чиновника, потом нашёл его хуй в тряпочке и выкинул срамные части в реку. Однако же и в горячке гнилой не представишь, как Ковалёв встречает свой собственный хуй в шитом золотом мундире, шляпе статского советника и при шпаге. Помимо этого, хуй прыгает в карету, едет в Казанский собор и там истово молится. Вы, так горячо рекомендовавший «Нос» к печати, способны представить себе подобную сцену? (Срывается с бормотания на визг.) Способны?!
        - Помилуйте. Конечно же, нет. Но у меня хватит воображения увидеть картину - как Ковалёв идёт с жалобой в полицейский участок, и там пристав говорит ему: «Приличному человеку хуй не оторвут, если он не таскается чёрт знает где». А под конец и вовсе хуй перехватывают по дороге в Ригу с фальшивым паспортом, возвращают владельцу. Чёрт возьми, Николай Васильевич, это точно бестселлер!
        (Попытка удержаться от рыданий.)
        - Знаете что, Александр Сергеевич? В жопу все ваши бестселлеры. Сил моих больше нет слушать. Я растоплю камин как следует и уничтожу всё без остатка. Если камина поблизости не найдётся, разорву рукописи голыми руками или съем. И «Мёртвые души», и «Ревизора», и «Нос» в первую очередь - к свиньям собачьим. Куда лучше, нежели на подобных условиях публиковать. Потом ведь себя сжечь захочу.
        - Может быть, оно и правильно. Кстати, Николай Васильевич. А почему вы не удивляетесь моему появлению и беседе с вами? Мы оба изволили преставиться.
        - (С несокрушимой логикой.) Полноте. Я писатель, и вы писатель. У обоих были явные странности. Так почему же сейчас мы не можем оказаться в каком-нибудь неопубликованном нашем черновом романе или вы - не являться Сатаной, пришедшим оторвать меня от таинств Господа? А ещё у меня есть мысль…
        - Давайте остановимся на Сатане, милостивый государь. Мне нравится.
        - Я так рад.
        - В чём радость, сударь мой?
        Вакханки ли лобзанья,
        Иль офис, утонувший в суете?
        Нам нечего делить,
        Но есть, что дать друг другу.
        Кусочек солнца тонущим во тьме.
        - (Слышен звук аплодисментов.) Я так люблю ваши стихи. Продолжайте.
        - Спасибо. Какой же поэт не гнушается лестью?
        - Никакой.
        - Вот и я о чём.
        Глава 4
        Сундук
        (метро «Преображенское», кафе у офисного центра)
        …Милая Анечка, здравствуй, красавица моя, на много лет. Сам не знаю, зачем пишу тебе. Часто меня обуревают мысли - а вдруг я всё-таки воскрес не один? Быть может, покинули могилы и другие люди из моего времени, да раскидало их по белу свету, просто так и не найдёшь. А коли покоишься ты в земле сырой, даст бог, свидимся, - кто знает, тогда и передам письмо. Я отвык от французского в новом мире, и мне значительно сподручнее изливать свои мысли на бумагу на великороссийском. Ты, конечно же, давно знаешь о моих письмах Соболевскому, где я писал, что с помощью Божией на днях тебя уёб[40 - Это весьма циничное письмо Пушкина приятелю сохранилось до наших дней. «Ты ничего не пишешь мне о 2100 р., мною тебе должных, а пишешь мне о M-me Kern, которую с помощию Божией я на днях <…>» - и далее по тексту.]. Вот подумать только, Анечка, - ведёшь тайную переписку с близкими друзьями, а всё потом выкладывается на всеобщее обозрение. Выражаясь современным языком, «почту взломали». Само собой, никто не рассчитывал на моё воскрешение из мёртвых, покойники ведь не видят, что кто-то читает их письма. Нынешнее племя
младое отныне ведает: поэт Пушкин - это тот самый месье, каковой написал обольстительной блуднице Анне Керн «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты - как мимолётное виденье, как гений чистой красоты». И далее промежду делом упоминает в разговоре с приятелем, дескать, сей красавицей я на днях овладел. Прости, Аннушка, бога ради, - да, я волокита был ещё тот. Но сколько всего они напридумывали, Боже ж ты мой Господи. Считается якобы, что я впервые познал тебя на сундуке. Да откуда взяться рухляди извозчичьей у дворянина, мы же не в прихожей друг друга возлюбили. Но нет, бесполезно доказывать. В блеске общественного сознания отныне навечно сплелись в единое целое Пушкин, Керн и удобный к соитию сундук. Немногие знают, кто такая была Керн, зато уж о нашем страстном свидании осведомлены все. Хотя, пожалуй, за другое письмо ты обидишься ещё больше: то самое, где ты просишь пристроить в издательство Смирдина свой перевод с французского достойной Жорж Санд, а я в раздражении называю тебя дурою[41 - Имеется в виду другое разгневанное послание поэта: «Ты мне переслала записку от M-me Kern; дура
вздумала переводить Занда (имеется в виду Жорж Санд. - Примеч. автора.) и просит, чтоб я сосводничал её со Смирдиным. Чёрт побери их обоих!»]. Горячий африканский нрав, что тут поделаешь! Я, на беду свою, горазд вспылить. Извини меня, добрая душа. Мы с тобой, матушка, сердца родственные - и ты, и я любили погулять да выпить, а публика петербургская нас с тобой осуждала да слухи распускала суть мерзопакостные. Помнишь, что тебе, бедной, пришлось пережить, когда ты увлеклась сначала помещиком Родзянко, затем Алёшей Вульфом и твоим последним избранником Сашей Марковым-Виноградским, милым отроком, с коим твоя разница в возрасте составляла двадцать лет? Боже, да тебя ни на одном балу в столице впоследствии не хотели видеть. Все эти сварливые тётушки с брылями повисших щёк, чьи заслуги состояли лишь в выращивании многочисленного потомства, подобно выводку борзых щенков, в имении где-нибудь под Калугой… И они утверждали, что стоять рядом с тобой для них хуже, чем вкусить из одной тарелки с диким басурманином из кавказских горцев! Так вот, сердце моё, времена изменились в хорошую сторону. В новом мире
плотские радости не отрицаются, а горячо приветствуются, и им отдаётся множество часов жизни нынешнего гражданина Московии.
        Знаю, ты никогда не была ханжою.
        Но некоторые вещи мне трудно описать, и не думаю, что ты мне поверишь. В современности более не требуется выходить замуж, дабы потом спать с кем захочется. Целомудрие не в цене, оно скорее предмет посмешищ и порицания. Иногда, впрочем, невинность входит в моду, но, к моему счастию, ненадолго. Расставания легки, никто не валяется в ногах у мужа или жены, умоляя дать развод, - церковь отринула сие скандальное дело, сейчас расторжением ведают судьи да бумагомараки городских управ. Можно жениться хоть пять раз - местная аристократия и слова поперёк не скажет. Приданое тоже не в чести, купцы не стремятся выдать пухлых дочек за захудалых дворян, дабы украсить карету наспех намалёванным гербом. Самих гербов-то нет, как и дворянства, оно сгинуло в небытие, зато процветает купечество - символ богатства и благоденствия новой Московии. Однако ж, вновь упомяну о плотских радостях. Получить их здесь столь же легко, как в былые времена заказать расстегай в трактире Пожарского. Прелестницы непритязательны. Каюсь, стал я одной читать посвящённые тебе, Аннушка, стихи о чудном мгновенье, так она меня через
полминуты перебила: «Хватит трепаться, когда ж ты меня наконец трахнешь?» Милая моя, я тебе сию фразу не переведу - иначе и на том свете год заикаться будешь. В фаворе у современников тайное общение с помощью небольших рукописцев, способных отправлять послание на любое расстояние в ту же секунду - аки бешеный почтовый голубь, порхающий силами колдовства. Перепиской грешат и мужние жены, и отцы семейств, и безусые гимназисты. Подумать только, а я-то в своё время слал конверт приглянувшейся барышне с нарочным и ждал от неё ответа целую неделю. Представляю себе, я ей: «Свидимся ли в трактире?», а она мне «чмоки-чмоки». Я ей: «Это ты мне?», а она: «Сорри, ошиблась, а ты кто?» Посыльный бы поседел, и я вместе с ним, пока дождался бы сию красавицу в свои объятья. А многие, Аннушка, и на свидания не ходят. Есть тут удивительная штука, прямо как волшебное зеркальце в сказках, скайп называется: ты видишь того, кто с тобою говорит. Милая, я не пьян в стельку, как тебе наверняка грезится. Нет, сегодня вообще ни рюмки. Нет, и вчера тоже. Стало быть, в благословенном скайпе творится всякое. Как правило, в начале
томных ухаживаний младые отроки просят юных дев показать им перси. Это действо считается основанием для знакомства. Персей в новой Московии повсюду очень много. Они вообще символ жизни, магического параллельного пространства, именуемого словом «Паутина». Актрисы так называемых «движущихся театров» (они играют жизнь, а ты потом смотришь их игру на белом полотне… Нет, чтобы ты ни утверждала сейчас во гневе, я, безусловно, трезв!) рады предстать перед почтенной публикой в чём мать родила, и московитяне считают - ежели ты не явила нагие телеса на всеобщее обозрение, значит, ты уродина и показать тебе нечего. Грешен, Аннушка, вот в вышеупомянутом отношении мне Московия нравится: приволочишься, случись оказия, за чужой женой, - на дуэль тебя не вызовут. Кулаком ударят по личности - это да, но что такое лёгкое потрясение в области глаза в сравнении с глядящим в лоб пистолетом? Признаюсь, первые месяцы я находился в постоянном душевном беспокойстве. Мне хотелось у всех поглядеть перси, затем на всех жениться, а потом со всеми же развестись. Ты, конечно, фыркнешь и надуешь губки, но московское общество именует
меня «сексуальным мулатом», а я снисходительно принимаю восторги барышень относительно своей нескромной персоны. Блюстители нравственности тут более не осуждают неравные браки женщин возраста мудрости и молодых мужчин, учитывая твоё последнее замужество, сие пришлось бы тебе по вкусу. Например, одна древняя певица приобрела в мужья некоего тщедушного отрока, о чьём любовном направлении может служить строчка из «Царя Салтана»: «не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка». Столичные борзописцы скрипят перьями, рассуждая о них, а население с удовольствием смотрит благие новости о семействе бабушки и зверушки. В будущем, Аннушка, появится эдакое загадочное приспособление - телевизор. Это по виду сундук (не тот, на котором якобы я тебя… Господи, да пропади ж пропадом сия злосчастная мебель!), а на деле нечто совершенно другое. Сев дома, ты сможешь оказаться на кухне у дворцовых поваров, стать свидетелем беседы фрейлин о пылкости государя, обозреть любой «движущийся театр» и глянуть последние известия, где Великороссия непременно оказывается могучей победительницей всех врагов и отдельных басурман.
        И тут ты спросишь: а что же изменилось за двести лет?
        Откровенно говоря, ничего, душа моя. Разве что разрешили всё, о чём барышни мечтали долгие века, вожделея показать перси на расстоянии без опасности быть осуждённой и заклеймённой «падшей женщиной». Ты извини, я опять по поводу персей, но такое уж состояние… Был в клубе - на своеобразном балу, где проводятся танцы, только не пары вальсируют, а голые отроковицы возле больших вертикальных жердей извиваются. Грешен, грешен, душа моя, - только сам Господь сможет меня простить, но вряд ли захочет. Так вот, нагие девы отплясывают, а тем, кто ещё не разделся полностью, можно засунуть казначейскую ассигнацию за пояс панталон. Тема скользкая, однако ж упомяну - панталоны, моя чаровница, сейчас эдакие, что вроде бы на первый взгляд есть, а в то же самое время таковых и вовсе нет. Ткани в них весом не более чем половина золотника[42 - Русская мера веса - примерно 2,5 нынешних грамма.], а то и меньше. Ты спросишь - да почему же они на сиих девицах-то держатся? Этого я не знаю, Аннушка, - с Божией помощью, не иначе как. Отдельного слова заслуживает современное искусство. Матушка, сие нечто уму непостижимое.
Господь свидетель, прибить свои муде к брусчатке Красной площади гвоздём нынче вовсе не шизофрения, а смелость и борьба с прогнившим режимом. Представь себе, моя дорогая, что все наши повстанцы во главе с Рылеевым и Муравьёвым-Апостолом дружно, под аплодисменты восхищённых их мужеством солдат гвоздят мошонки к Сенатской площади, рыком библейским требуя от государя уйти в отставку. И Николай Павлович, устыдившись, слагает корону и удаляется в монашеский скит. А что сейчас называют модным словом «перфоманс», мне тебе и объяснить стыдно. Это как бы я Гоголю под дверь насрал, а сие действо всерьёз бы обсуждали маститые критики от литературы: под каким углом я всё сотворил и что хотел сказать уникальной формой произведения, - думается, борьбу с царизмом тоже приплетут. Сущность бытия московитян, Аннушка, - не мыслить об искусстве, не желать мановением пера произвести нечто, благодаря чему ты останешься в веках (да, неловко хвастать, но меня в будущем до сих пор читают), а изобрести, как лучше всего эпатировать публику. Кому такое искусство не нравится, тех принято осуждать и называть ретроградами, посему
пронзёнными муде публично восхищаются.
        Кстати, я страшно удивлён: крепостное право не исчезло.
        Нет, крестьян освободили через двадцать четыре года после моей смерти, но сейчас наше рабство возрождено. Работники, привязанные к офису (разновидность имения новых помещиков), несут барщину, трудясь зачастую в праздничные и выходные дни, и всецело зависят от своего господина, швыряющего им гроши, позволяющие не умереть с голоду. Удивительно, но большинство таким положением дел вполне довольно. И они считают себя свободными людьми, раз их не продают на рынке! Ну, во-первых, работают они так, что их всё равно никто не купит, а во-вторых, помещики превосходно овладели искусством пускать пыль в глаза. Они охотно убедят крепостного, как тот ценен, вон других-то порют на конюшне, а тебе, Митрофанушка, все блага, только паши вволю и вот на ночь ещё задержись, разбери документы, тебе же кредит за лачугу выплачивать. Кредиты, матушка, хуже кавказских абреков, и аналогично служат для закрепощения. Ты сама помнишь, как я бегал, словно заяц, от ростовщиков, а проценты росли да росли день ото дня? Иной крестьянин Московии и рад бы плюнуть на помещика и уйти, да нельзя - чем долг за железную самодвижущуюся
повозку (заменяющую тут шестерик лошадей) выплачивать? Вот и терпит и оскорбления, и самоуправство - суть как раньше с нашими мужиками, кормильцами от сохи. Разве что теперь крепостные не в лаптях, а при галстухах ходят, однако ж какая разница. Да, и ещё по кредитам: представляешь, тут есть люди, взявшие в долг деньги Северо-Американских Соединённых Штатов. Господь всемогущий, да я не знал, как сами-то Северо-Американские Штаты выглядят, а не то что их ассигнации. За один заокеанский талер дают аж шестьдесят целковых. И общая забава - следить за курсом талера, падает он к рублю или растёт. Чего уж там - в талерах многие держат свои сбережения, ими платят взятки чиновникам, в них установлены цены на многое, включая билеты на летающие воздушные сигары. Вот я думаю, предложи я расплатиться талерами в моё время, за какого идиота меня бы приняли в Петербурге? Я же в Турцию с червонцами ездил, и брали их за милую душу. А тут такие вот сплошные неприятности.
        Ох, заговорил я тебя, похоже, Аннушка.
        Целую твои руки, да и не только. Что? Остальное, красавица, сама домыслишь :-). Остаюсь вечно твой, в целости, и даже не частично - Саша Пушкин, всё такой же романтичный.
        P.S. Опять снился окаянный сундук. Как же оно достало… ((.
        Глава 5
        Цинизм
        (бар «Рок-н-ролл», с довольно ярким освещением)
        - (Выдыхая после рюмки.) Вот мне интересно. Вы все хором ругаете наш мир. Жалуетесь, как он скучен, развращён, сделан из целлулоида, насколько человеческие чувства подменены телевизором и компьютерными играми. Разве когда-то люди были другими?
        - (Несколько неуверенно.) Разумеется, были.
        - О, надо же. То есть в вашем веке, Александр Сергеевич, не существовало предательств, измен, извращённого секса, наркотиков и погони общества за баблом? Насколько мне известно, автор «Алисы в Стране чудес», достопочтенный Льюис Кэрролл был наркоманом. Да, сейчас люди лезут драться из-за косо брошенного взгляда, будучи под «мухой», однако в ваше время за такое вызывали на дуэль и убивали. Вы ведь сами…
        - (С достоинством.) Всё не так легко, сударыня. Мерзавец французик возжелал мою жену.
        - (Шёпотом.) А вы сами никогда не желали чужих жён?
        - (Наморщив лоб.) Милочка. Вы же должны понять - я творческий человек. И для вдохновения мне необходимо трахать всё, что движется, а что не движется - толкать и тоже трахать. Иначе у меня не получится дивных стихов, коими до сих пор восхищаются в мире. Секс - двигатель таланта. Желал, каюсь, желал. Но сугубо во имя искусства.
        - Искусство автоматически означает блядство нон-стоп?
        - Если хотите, то да. Вы знаете, у вас постоянно какая-то грызня между писателями, актёрами, певцами. Как они друг друга ненавидят, как завидуют. Соцсети открыть невозможно: один про другого что-то накляузничал, а тот парировал, и двадцать страниц ругани. Это всё с недоёба, сударыня. Когда у человека есть постоянная любовь, он не тратит время на сущую ерунду. Посвящает его своей единственной, а не ответам на комменты.
        - А вам не хотелось вызвать на дуэль личность, обосравшую ваши стихи?
        - Постоянно. И это естественное чувство - пристрелить существо, коему не нравятся произведения, начертанные благодаря неустанным молениям музе. Напишут, что рифма никуда не годится, вроде как «ботинки-полуботинки», и что тебе делать? Вежливо объяснить подлецу его ничтожность не получится. Правда, сейчас всё ещё смешнее. Я не представляю, как поступить тому же Бондарчуку или Михалкову, чьи фильмы оскорбляют все сто процентов населения Великороссии. Ведь каждого жителя на дуэль не вызовешь.
        (Уже довольно привычный звон бокалов.)
        - (Теряя терпение.) Допустим. Но современность лучше хотя бы с технологической точки зрения. Прежде вы мучились, отправляя курьеров, а сейчас послал эсэсмэс - и всего делов. Даже на улице вы можете позвонить приятелю, любимой. Разве это не прекрасно?
        - (Без сомнений.) Нет. Тебя везде и всегда могут достать - чего ж тут прекрасного, сударыня? Вы уходите из конторы, и тут вам названивает министр, дескать, ещё много дел, надо вернуться. Вам звонят ночью, в выходные дни, в Рождество, в Пасху, где бы вы ни были - с детьми на прогулке, с женой в постели, в бане или даже, пардон муа, в отхожих местах. И подобные вещи вы называете удобством? Да это ад кромешный.
        - (Слегка, что называется, «зависнув».) Блин. Возможно. Хорошо, давайте возьмём передвижение. Вспомните лошадей. Извозчиков. Четверики, пятерики, шестерики. По городу ехали часами. Теперь сел в машину - и мчись себе с ветерком куда угодно.
        - Простите, я так полагаю, что вы шутите. Где в белокаменной вы поедете с ветерком? У вас такие пробки - по-пластунски быстрее. Вы предпочитаете киснуть в железных повозках, нежели пересесть на метро, безлошадную «конку». Тратите кучу времени на ерунду. А вот на извозчике по Москве передвигались куда быстрее. И главное, везде можно было припарковать сани и не платить за это состояние, а саму лошадь не угоняли. С какого счастья мне радоваться подобной дребедени и называть её вершиной технического прогресса? Вы тут с ума посходили, а я отчего-то должен восторгаться вашим безумием.
        - (Теряя терпение.) О’кей. Но в двадцать первом веке с таким ранением в живот, как у вас, люди выживают. Вы умерли. А благодаря современной медицине - жили бы!
        - (С усмешкой.) Простите, и именно вот ЭТО всё вы называете жизнью? Торчать на работе по двенадцать часов, а потом разогревать замороженную еду и три часа перед сном пялиться в телевизор? Сударыня. Я не исключаю, что умер и нахожусь в преисподней. Нормальные люди не считают подобное существование даром богов. А здесь им прямо-таки гордятся. Чем больше трудишься, чем сильнее изнурён, тем горячее к тебе уважение. Помилуйте. В наше время пахотой подобного уровня занимались крестьяне.
        - (С радостью.) Вот! Вы - дворяне. Белоручки. Разъезжали в каретах по балам, Парижам, покупали себе фраки и цилиндры. А крепостные тем временем пахали на полях, словно бессловесный скот, жили в жутких условиях. Вы продавали их и покупали. Ваше сибаритство и нежелание знать, как живут простые люди, довели страну до революции.
        - (Философски.) Простите, что-то у меня во рту пересохло от умных разговоров.
        - (Бульканье.) Пожалуйста, Александр Сергеевич.
        - (Выпив.) Покорнейшей благодарю. Пожалуй, мне следует согласиться. Дворяне не видели, как живёт простой народ, да и, честно говоря, было не особо интересно: в деревне не обсудишь на французском вкус тушённого в вине фазана. Мы казались небожителями с нашими дворцами, имениями и сюртуками ценой в годовое жалованье кузнеца. Однако будьте любезны сказать мне, сударыня, чем ваша ситуация отличается? Я наблюдаю личностей, за копейки взявших в собственность нефтяные товарищества, пролезших на высокие места в политике, укравших из казны миллионы. Они по виду своему такие же графы и князья, как и раньше, - гуляют в ресторанах с шампанским, нанимают на эти… кор-по-ра-тивы цыганские хоры, берут на содержание безголосых певичек. И откровенно презирают людей, дающих им безбедную жизнь, - рабочих собственных предприятий или граждан, избравших их на должность в парламент. Скажете, нет?
        - (Неуверенно.) Вы… как-то… ну, в общем…
        - Вот в том-то и дело, ма шери мадмуазель. Тут, как говорят французы, какая-то хуйня получается. На какой круг истории ни пойдёшь - везде аристократы и крепостные. Одни кормят домашних собачек икрой, а другие пашут от зари до зари за кусок хлеба. Технические новшества удивить не могут - в своё время паровоз считался прорывом инженерной мысли. Теперь он летает по воздуху, но в чём смысл, если повседневная жизнь не меняется? И у нас, и в Северо-Американских Соединённых Штатах, и в Европе, и где-нибудь в дебрях Африки человеков продают и покупают, как тысячи лет назад. Изменились лишь только названия. Нынче рабов зовут «клерк», «менеджер» и «секретарь», а современную кабальную купчую или крепостное право - «кредит».
        - (Горько.) Я тоже последние пять лет выплачиваю автокредит.
        - И разве он не рабство?
        - Блядь, да самое настоящее.
        - О чём же мы тогда спорим? Мир постоянно меняется, но это не его достижение. В своё время я воспевал едва показавшуюся из пены кружев женскую ножку, а в данный момент в центре Красной площади можно среди бела дня страстно возлюбить козла, и никто этому не удивится… даже не остановится посмотреть. Вам не хочется убить себя?
        - Господи, ну почему вы все такие мрачные? Упиваетесь суицидом.
        - Сударыня, меня застрелили, мне по статусу положено.
        - Но вы поэт, а не философ, Александр Сергеевич.
        - Я живу в Великороссии - и до смерти, и после. В наших родимых снегах каждый поэт не только философ. Он раздолбай, повар, бабник, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Моя главная проблема - я не нахожу себе здесь места, сударыня. Помимо романов сомнительного качества, подработки ради я пишу стихи для коротких рекламных роликов и поздравительных открыток. И там не нужно изощряться с рифмой, стиль современности - проще, как можно проще: ну вроде как первое и второе кушать из одной тарелки. Иначе вы не поймёте. «С днём рожденья поздравляю и бабла тебе желаю». Реклама так и вовсе бесподобна: «Скидки круче всех у нас, залезай в наш тарантас», «Коль боишься ты зверей, закажи скорей дверей». Сначала ты близок к апоплексии, но после привыкаешь, клепаешь одну нетленку за другой. Сто поздравительных надписей - скидка.
        - Это же лажа.
        - Другое здесь не катит. Кому у вас нужно «Я помню чудное мгновенье»?
        - Девушкам.
        - Ой, да ладно. Включите телевизор, послушайте рэп. Включите радио, послушайте шансон. Сядьте в железную повозку извозчика, насладитесь попсой. Оружие массового уничтожения. Если бы я знал, что такое существует, то в начале дуэли включил бы Дантесу группу «Лесоповал», его бы ещё до выстрела на части разорвало. Я просто не подхожу к двадцать первому веку, не вписываюсь в него. Будь ты сто раз талантлив, это людям не нужно. Подумать только, сто семьдесят лет назад я ездил к государю во дворец и считал монархию тиранией. Нынешний государь меня и в подзорную трубу не увидит.
        - (Раздражённо.) Вам хоть что-то нравится? Не ожидала - поэт, и такой брюзга.
        - Свободная любовь. Сексуальная вседозволенность меня восхищает. Но, мадмуазель, знаете, что печально? Ни одна девушка не дослушала стихи, кои я пытался зачесть. Они просто засыпают. Ваш век - бешеная скорость, всё должно быть очень быстро - секс, еда, зрительные эффекты. Стихи усваиваются, только если в них не более четверостишия - «пирожки». Верите ли, я научился их сочинять. «Аркадий помнит то мгновенье - ему явилась Зульфия. Но, в сущности, её явленье ему не нужно ни хуя». Простите, я хочу выйти на улицу, подышать воздухом. Мне грустно.
        (Лязг замка… дёрганье железной ручки.)
        - (Неожиданно холодным тоном.) Извините, Александр Сергеевич. Дверь не откроется.
        - (Очень спокойно.) Я не удивлён. Предчувствия-с. И что сейчас произойдёт?
        - Вы последний. Моя миссия закончена. Я расскажу, почему вы оказались здесь.
        - А дальше?
        - У вас здесь нет будущего, и вы это знаете.
        - Я начинаю понимать, сударыня. Я был прав. Всё же, вы - Смерть?
        - Как романтично. Вот прям так сразу и Смерть. Нет. Я гораздо прозаичнее.
        (В помещении бара внезапно гаснет свет.)
        Глава 6
        «Королева»
        (улица Большая Дмитровка, на углу у газетного киоска)
        …Молодой человек в синем костюме с голубой рубашкой и бледно-жёлтым галстуком уже целый час стоял на одном месте, переминаясь с ноги на ногу. Асфальт у его ботинок из крокодиловой кожи был щедро усыпан окурками с золотым ободком - он прикончил целую пачку «Ротманс» и не собирался останавливаться. Вытащив из кармана портсигар, парень выхватил сигарету и стиснул фильтр зубами. Вспыхнул огонёк зажигалки. Выглядел незнакомец года на двадцать два. Кудрявый, сексуально небритый, - проходящие мимо девушки нет-нет, да оборачивались. Внешность портили лишь неестественная, серо-дымчатая бледность да отчётливые тёмные круги под глазами.
        Было приказано ждать, и он терпеливо ждал.
        Юноша не боялся, что примелькается и впоследствии будет опознан прохожими. Через неделю внешность будет иной. Они быстро входят в зрелость, а стареют долго. Он полюбил красиво одеваться, образ взрослого нравился ему больше, чем имидж дошкольника. В детстве ничего хорошего, кроме бесплатных конфет. Первое дело (расправа с подпольным ювелиром) являлось во снах, будоражило, и он просыпался с эрекцией… Часто представлял, что было бы сейчас, окажись он снова в той комнате. Уже не отпустил бы охранника, натешился с ним вволю! Но тогда хотелось быть великодушным. Наивно. Человечество не заслуживает милости. Порой юноша задавался вопросом - зачем они всё это творят с Землёй? Есть ли смысл длить конвульсии? Для больных есть эвтаназия, раненых пристреливают на поле боя. Но, увы… Тут ЕЙ виднее.
        Соратники не внушали ему уважения.
        Двое держались вместе - девушка таджикской внешности и парень с китайским разрезом глаз. Оба мастерски собирали бомбы любой мощности. Остальные работали сами по себе - в том числе тощая, как весло, девица с оживающей татуировкой в виде челюстей акулы на спине. Ещё два существа женского пола - скучная вечная школьница с жидкими волосами, собранными в «свинячьи хвостики», и роковая красотка с мини «дальше некуда», штукатуркой косметики на лице и дергающимися в нервном тике губами. Парни и того краше - жирный увалень, не расстающийся с шоколадным печеньем, и полный тормоз, молчун, с трудом осознающий происходящее. Всего (вместе с ним) - восемь человек, хотя людьми их было назвать трудно. Нет, он понимает - каждый вполне себе успешно действовал поодиночке, по резонансным событиям их и вычислила «королева». Или, как её называет «акулья спина», - «матка». Ну да, они в чём-то и есть улей пчёл или выводок «чужих», спрятавшихся в зловонной мрачной пещере.
        Сгоревший фильтр обжёг губы.
        Выматерившись, он выплюнул окурок и тут же выхватил новую сигарету. «Королева» прекрасно организовала стаю одичавших одиночек, выдрессировала, воспитала. Рассказала об их назначении. Вот за это реально спасибо. Тяжело жить, не осознавая - кто ты, откуда взялся и почему у тебя в голове включена жёсткая программа на убийство определённых людей. «Матка» не сообщала, кто она такая: да им и не нужно. Когда ты просыпаешься на улице ребёнком и имеешь лишь цель, кого именно и какими методами нужно уничтожить, подобный факт не сильно располагает к душевному спокойствию и, блядь, оптимизму. А «королева» всё чётко расставила по местам. Им следует как можно скорее вырасти, обзавестись солидностью, обязательно держаться вместе. И тогда им будет просто. «Пастись» в центре, часами оттаптывая себе ноги, - задание, будем честны, не его уровня. Но «королева» мягко, даже без настойчивости, попросила.
        А в таких просьбах, разумеется, не принято отказывать.
        Бледный юноша не понимал, к чему подобные игры. Можно было разобраться с каждым пришельцем отдельно. Легко, виртуозно и бесшумно. Пуля в затылок, ножичек, потерявшая управление машина. Методов миллион. Однако «матка» была одержима - она хотела собрать вместе всех троих, как наклейки в супермаркете, и только потом действовать. Хорошо. Теперь пазл сложился. Они подчинённые, она босс. Едва «королева» взялась за руководство, дела пошли феерические. Что раньше? Убить ювелира. Убить порнографа. Взорвать эстрадных звёзд. Сладко, но какой это теперь кажется ерундой! Взять хотя бы акции текущего года. Они организовали бомбардировки и гражданскую войну в отдельно взятой благополучной североафриканской стране, чьи города теперь лежат в руинах, а жители на утлых лодчонках целыми селениями плывут в Европу, захлёбываясь в воде у её берегов. Прекрасно? Да не то слово. Сравните масштаб. Мёртвый жулик-ювелир - и десятки тысяч трупов, чудесно подходящих под задачу сокращения поголовья. Или недавний проект - землетрясение на месте популярных курортов. Он, если откровенно, не верил, что получится: слишком
замахнулись, хватит ли сил? Но всё прошло идеально. Разрушительная катастрофа, низвергнутые в прах отели, цунами, смывшие в море десятки тысяч туристов, проливные дожди, новые жертвы и как вишенка на торте - эпидемии, вызванные гниением огромного количества тел. Боже, как же было замечательно. Они тогда сняли в отеле номер-люкс, всю ночь пили шампанское, меняясь на глазах: он почувствовал, как щёки покрываются щетиной, и, не выдержав, сбежал в ванную - впервые побриться.
        «Королева» - гений.
        Правда, она предупредила: то, что даёт им силы и позволяет наливаться соками взрослой жизни, однажды начнёт вредить. Они одряхлеют, как и остальные жители Земли. Разумеется, куда медленнее, прибавляя десять лет вместо земных пятидесяти, но тем не менее станут раздражительны, тупы, злы. Кто-то постареет больше, кто-то меньше. Ай, да пока это будет… «Матка» уже продумывает новое задание, и идей у неё - попросту море. Вот жалко, что нельзя к девахе подкатить. Эти дураки не рассматривают её как сексуальный объект, а он очень даже рассматривает. Красавица. Судя по всему, ей последние пару тысяч лет на вид эдак тридцатник - всегда в кофточке с вырезом, в обтягивающих джинсах, знает себе цену. Стоит только вообразить, какова она в постели. Он облизал сухие губы, представляя, как стащит с «королевы» трусики (почему-то виделись чёрные кружевные) и она оседлает его - жёстко и сильно, как искушённая в ласках женщина. Стоит только выполнить задание, и во время очередного кутежа он ей аккуратно намекнёт - само собой, без грубости, с такими нужно осторожно, неизвестно, какая «ответочка» прилетит. Бомбардировки,
землетрясение, цунами, эпидемии - разбираться она умеет. Что ей сделали люди? Вот бы спросить, когда представится возможность. Пока что «королева» планировала нечто совершенно потрясающее - взорвать небольшой, но мощный ядерный заряд в Нью-Йорке, Лондоне или Токио. Они умели перевоплощаться, они были бессмертны, они создавали иллюзии, но вот смастерить атомную бомбу на ровном месте - следует постараться. На это сейчас и были брошены все силы восьмёрки - работа отлично продвигается. «Матка» занята - встречалась с людьми, готовыми помочь. Желающих оказалось выше крыши. Однако серьёзно, зачем они стараются? Им пора плюнуть и рвануть на курорт (только без землетрясения) - оттягиваться на песочном пляже под солнцем, пока человечество увлечённо уничтожает само себя. Хотя отчасти и понятно. «Королева» опекает их, пока они не повзрослели, не встали на ноги. Для этого требуется множество энергии, нечто вроде физраствора в медицине, а её даст лишь массовая гибель людей, замешанных… впрочем, не суть важно. Они не палачи, не убивают невинных. Нет, следует признать: всякое может случиться, наверняка среди туристов
на том курорте были и те, кто не заслуживал смерти. Потом их группа обязательно станет щепетильнее, избирательнее. Когда они подрастут… А ждать осталось недолго.
        Юноша, поддёрнув рукав, нервно посмотрел на часы.
        Потом бросил взгляд на дисплей смартфона. Ни единого звонка. Ни эсэмэс. Он ведь специально поставил максимальную громкость, чтобы не пропустить. Настроение внезапно, как стало часто случаться в последние дни, стало портиться. Появилось щемящее чувство тоски. Зачем он здесь? Какое его ждёт будущее? Хорошо, возмужает, а дальше? Бесконечные убийства, верная служба «королеве», тщетная борьба с тупым населением Земли? А надо ли ему это? Парень на секунду прикрыл глаза. Ужаснейше болит голова. У французов есть поговорка: лучший способ борьбы с мигренью - гильотина. Он представил, как прохладное лезвие нежно касается шеи, и вздрогнул от удовольствия. Надо же. Смерть не столь неприятна, как о ней думают. Молодой человек метким броском отправил окурок в стоящую неподалёку урну. Любопытно, сколько времени ещё придётся тут топтаться? Пять минут или пару недель? А, да без разницы, ей-богу. Главное, он останется здесь.
        Пока не позовёт её величество.
        Парень чуть прижал локоть, вновь почувствовав под тканью холод металла.
        Поэма. Часть вторая
        - А что это? Не может быть! Мон дьё! Сгинь, пропади, нечистая сила!
        - (С ледяным спокойствием.) Сударь, да вот уж хуй.
        - Почему такое случилось? Откуда? Зачем? А-а-а!
        - Я сам понятия не имею. Однако моя нынешняя ипостась даёт мне возможность перемещаться во сне для бесед с людьми из моего времени. И я не знаю почему. Но я рад нашей встрече. Вы такой старенький, Жорж. Сколько вам?
        - (Внезапно успокоившись.) Восемьдесят три, месьё.
        - А я вашими стараниями умер в тридцать семь, поэтому молод и свеж. Знаете, мне очень грустно, что сейчас придётся бить вас прямо в лицо изо всей силы.
        - (С некоторой надеждой.) Мне ещё грустнее. Тогда, может быть, и не надо?
        - Со стороны выглядит ужасно. Я здоровый лоб, хотя и мёртвый, а вы - дедушка.
        - Совершенно верно. Разве у вас поднимется рука, монсеньёр? Я очень стар.
        - Вы правы. Стыдно бить дрожащего беспомощного старичка.
        - (Угодливо поддакивает.) Да-да. Чрезвычайно стыдно.
        - Но, сударь… дряхлый пидорас - он же всё равно пидорас. Месьё Дантес, ладно ещё, что вы пытались соблазнить мою жену, а потом застрелили меня на дуэли. Самое обидное, благодаря мне вы обессмертили своё имя. Я убедился самолично в будущем: любой школьник знает убийцу Пушкина. Ну, может, и не любой, но очень многие. А вы потом ещё хвалились, как довольны результатами поединка, дескать, иначе прозябали бы в России в провинциальном гарнизоне, а карьера-то как сложилась.
        (Существенная пауза.)
        - Месьё Александр, пардон, я не знаю, что вам сказать.
        - Признайтесь, вы сожалеете?
        - Если бить не будете, то скажу. Пощадите меня. Я старый, меня девушки не любят.
        - (Задумчиво.) Где-то в классике я эту фразу уже слышал.
        - (Угодливо.) Очень возможно.
        - Месьё Дантес, простите, отчего вы такое чмо?
        - Пардон?
        - Вы отличный стрелок и специально спровоцировали меня на дуэль. Кто писал мне анонимные письма, обзывая рогоносцем и откровенно намекая на ваш роман с моей женой, вы не подскажете, мон ами? Ваш любовник, барон Геккерн?
        - (Существенно побледнев, заикаясь.) А откуда вы… что… прошу… никому…
        - Сударь, не беспокойтесь. Во Франции будущего ваше увлечение весьма популярно.
        - (С облегчением.) А как обстоят дела в дикой России?
        - (Коротко.) Бьют.
        - Гм… ты погляди, как мало изменений. Да, анонимки писал Геккерн.
        - Вы сволочь, Дантес. Да ещё и, как тут выражаются, трепло изрядное. Зачем вы придумали, будто участвовали в революции, свергнувшей династию Бурбонов?[43 - Приехав в Россию, мелкопоместный французский дворянин Жорж Дантес сперва распускал о себе фантастические слухи, и в их числе - участие в Июльской революции, низложившей династию Бурбонов и приведшей на трон Франции короля Луи-Филиппа. Он пытался казаться значительным человеком, и ему это удалось.]
        - (Спокойно.) А в чём проблема, мон шер? Я прозябал в должности низшего офицера, мне нужно было зарабатывать на жизнь. Прихвастнул, случается. Создал себе грозный имидж среди девушек, а женский пол такое ой как обожает. Мужской тоже, но моё отношение к сильному полу я даже сейчас не хочу афишировать. Будем считать, что мне просто нравилась смелость мускулистых русских корнетов.
        - Мда, жаль, что тогда не было Паутины - всё про вас за четверть часа вытащили бы на свет божий да на собраниях юнкеров откровенно поржали, а потом запостили бы в Сеть кучу демотиваторов «Дантес понтовая голубизна, а чего добился ты?».
        - (Дрожа.) Я так понимаю, что ваши странные слова - колдовство, заклинания из чёрной магии. Вы же африканец по происхождению, а в Африке властвует злое вуду. Как вы полагаете, если я осеню себя крёстным знамением, сие поможет?
        - Да бросьте. Кому это хоть раз помогло?
        - Вынужден согласиться. Значит, вы меня прокляли. Вот почему вы явились в тёмное пустое пространство терзать плоть бедного старого человека. Это ад?
        - Я сам не знаю. Слушайте, Дантес, я несколько удивлён. Я пришёл с намерением набить вам морду, но вы ужасно жалки, даже вызываете сочувствие. Любопытная вещь. Остаётся прикинуть, каковы были бы другие встречи жертв со своими убийцами. Представляете, Юлий Цезарь встречается с Брутом.
        - Брут нанёс только один удар, месьё. Цезаря убивали человек двадцать.
        - Да, смотреть в глаза толпе не так интересно. А как насчёт злодейски убиенного государя Павла Первого? Чёрт, да тоже куча народу… Хм, Пётр Третий… и там группа. Получается, царей надо сразу массой давить, иначе выпутаются. Жанна д'Арк? Даже неизвестно досконально, кто поднёс факел и зажёг её костер. Французский король Людовик Шестнадцатый? Палач вроде бы как обозначен, но, полагаю, покойному монарху было не о чем с ним беседовать - безликий исполнитель, гильотина не даёт жертве и убийце познакомиться и посочувствовать друг другу. Получается, вы редкий зверь, Дантес. Конкретный определённый убийца, к которому может прийти жертва и посмотреть в глаза. Но они у вас красны, слезятся и плохо видят. Что вы сейчас чувствуете, вот в этот момент, глядя на меня?
        - Я очень хочу в туалет и скоро намочу штаны. Я старый человек, месьё.
        - Тьфу.
        - Не могу понять, зачем вы здесь. Сижу, никого не трогаю. Тут вы. Страшно.
        - Я не выбираю, к кому приходить. Случайность. Когда я вас увидел, то подумал: может быть, переиграем? Давайте назначим вторичный поединок. Секунданты. Снег. Два человека у барьера, пистолеты в руках. Эдакая интересная картина… Прибавим свинцовые облака на горизонте.
        - (Очень страдальчески, трясясь.) И вам меня не жалко, месьё?
        - Нисколько. Я уже сказал вверху, что э-э-э… Неохота повторяться. Утончённость современной мысли, Дантес, - в определении слова «пидорас» по отношению к вам и безжалостности к вашему преклонному возрасту. Кстати, в современной России пидорас - это такое забавное слово, я им даже несколько увлечён. Безбрежная широта понятий. Определённая сексуальная ориентация и плохой, неприятный человек в той же степени. Например, национальная группа игроков в мяч, нечто вроде крикета, - всегда пидорасы. Правительство - само собой разумеется. Человек, который не отдаёт долг, - попросту однозначно. Я всегда любил русский язык - жаль, он практически уничтожен, повержен «менеджером», «консалтингом» и «тимбилдингом», но отдельные слова всё ещё радуют слух.
        - Вы пытаетесь заколдовать меня фразами дикого африканского наречия.
        - Нет, это современный русский язык.
        - Но я не узнаю его.
        - Естественно. Я тоже не узнал. Вот вам пистолет, Жорж. Не знаю откуда, но оружие у меня с собой. Почему-то в нужные сны отправляешься экипированным. Держите. Посмотрим на этот раз, кто кого: вы наверняка не разучились отлично стрелять.
        (Оба встают по разные стороны пространства… целятся.)
        - Я не вижу вас, месьё Александр. Подойдите ближе. Ещё ближе…
        - Я в двух сантиметрах.
        - (Роняет пистолет.) Что, где, а? Плохо слышу вас, кхе-кхе-кхе…
        (Пушкин поднимает оружие дулом вверх, стреляет… Дантес падает.)
        - Так и знал - никакого удовольствия не будет. Прям предчувствовал.
        - (Жалобно.) Вы не поможете подняться? Мне очень плохо. Кажется, я обосрался.
        - (Задумчиво.) Мда, врагов всё же надо убивать в более юном возрасте. (Протягивает ладонь.) Хватайтесь, бедный старец. Вы говно, но ничего здесь не поделаешь.
        - Мерси, месьё Александр. Раз уж мы встретились, у вас не будет с собой фуа-гра?
        - Как же внезапно снова хочется набить вам морду. Убили меня, так я вас и корми?
        - Бьен. Не будет так не будет. Я просто спросил, на всякий случай. Крайне тяжело столетиями находиться в тёмном пространстве без тонкой французской кухни.
        - Мне всё ещё хочется.
        - Умолк.
        Глава 7
        Лайки
        (довольно старая сама по себе съёмная квартира в Бутове)
        …Ваше императорское величество, государь Николай Павлович. При жизни мы взаимно не ладили - общеизвестно, по каким причинам. Правда, ваш старший братец нравился мне ещё меньше, недаром я написал про него: «Властитель слабый и лукавый, плешивый щёголь, враг труда, нечаянно пригретый славой, над нами царствовал тогда». Но поскольку мы с вами оба почили в бозе, а смерть уравнивает, запросто сможем побеседовать эпистолярно, как парочка добрых знакомых. Признаюсь, я не отказал себе в удовольствии съездить в Петербург (вы удивитесь, но нынешние резвые паровозы из Москвы достигают града Петрова за четыре часа!) и обозреть вашу усыпальницу в Петропавловском соборе, а заодно и поглазеть на Конюшенную церковь, где меня отпевали. На могилу свою в Святогорском монастыре смотреть не поехал - хоть и любопытство гложет, однако же далеко, лень русская обуяла. Государь, я вам даже букет цветов к саркофагу принёс! Вовсе не потому, что вас так жаль, вы дольше моего на целых двадцать годков прожили. А всё ж положено для усопших, ничего не попишешь.
        Ваше величество, печально, что вы сейчас не воскресли.
        Вас явно порадовало бы: ничего в России с эпохи вашего царствования не изменилось. Да, сбылась мечта многих свободолюбивых дворян в империи - есть и Конституция, и даже, не поверите, монархия рухнула (с треском и грохотом), но тень её нависла над страной, похоже, навсегда и никогда не исчезнет. Не спешите пить настой валерианы для успокоения и судорожно искать рукою пистолет - в России наконец появился настоящий парламент, с палатой лордов и палатой общин, совсем как в Англии. О, представляете, что бы сейчас восклицали бедные Рылеев и Муравьёв-Апостол![44 - Пушкин имеет в виду декабристов, жаждавших конституционной монархии.] Правда, понаблюдав за работой представителей народа, я счел, вы были правы: государству нашему весь этот парламентаризм просто даром не нужен. Там не сидят на мешках с шерстью гордые лорды в париках осьмнадцатого века, а крючкотворствуют одинаковые серые люди, принимающие любые законы, какие им укажет государь из дворца. Существа в парламенте напоминают мне бездумный планктон в окияне, коим питаются киты и прочие морские создания покрупнее. Они переливаются, сверкают в
темноте (на многих из парламентского планктона висят дорогие часы и бриллианты), но на самостоятельные действия не способны. Пустая трата денег - что с ними принимать законы, что без них, разницы никакой. Их завели здесь сугубо для красоты, как аквариумных рыбок, дабы отвечать «да» на вопрос соседей - «а есть ли у вас во владении домашние животные?» Царь же в Великороссии будущего называется забавным словом «президент», что с латыни переводится как «сидящий впереди». Такой титул в наше время существовал лишь в Северной Америке, а в современности расплодился, словно стая бешеных кроликов. Можно сравнить с князьями различных степеней, их при вас тоже было предостаточно. Что до мнений о власти монарха, всё по-прежнему. Здесь имеются «западники», считающие нас страшно бородатыми, мрачными татаровьями, погрязшими в угнетении народов, зато в Европе - счастье, рахат-лукум и полное взаимоуважение. И полно «славянофилов», уверенных, что успех русской нации обеспечивает регулярное употребление кваса и ношение лаптей, а также отказ от богомерзких европейских новшеств. «Западники» нового императора ненавидят, а
«славянисты» приравняли по статусу к Иисусу Христу, считая монарха безгрешным, праведным и держащим посты. У вас наверняка созрел вопрос: а куда же делась прежняя монархия? Государь, сложно это рассказывать. Разве что вы позволите не щадить ваши чувства. Народ восстал, сместил династию Романовых с престола, а далее, заимствовав опыт английской и французской революций, казнил своего императора вместе с императрицею… и остальной монаршей семьёй, попавшей под горячую руку. Произошло сие столь же печальное, сколь и кровавое событие через почти шестьдесят лет после вашей благословенной кончины: не верится, правда? Остатки династии сбежали в Париж, но теперь, при прошествии века, даже древние старцы не мечтают восстановить Романовых на троне - те неважно говорят на русском и утонули во внутренних дрязгах. Ваше величество, я знаю: трудно воспринять душою такой сумбур, но это не я чушь несу, такова история будущего. Также, полагаю, весьма сложно убедить вас, что в дальнейшем Германия и Великороссия дважды ввязались в две страшные войны, а сейчас обнимаются, как давние закадычные друзья. В этом и парадокс
современной жизни. Нынешние великороссы выбирают себе врагов, ненавидя их всей душой, из небольших наций - тех же малороссов либо и вовсе латышей с тифлисцами. Меж тем в Малороссии продолжаются бесконечные смуты и выяснения, кто больше обожает шаровары с вышиванкою и кто настоящий (а не поддельный) защитник истинного свиного сала, ну да сие вас не удивит - так было всегда. Ещё и поляки остаются прежними - после известных событий вы вряд ли забудете о ляшском коварстве[45 - Польское восстание 1830 -1831 гг. После его разгрома император Николай I упразднил сейм (парламент) Польши и объявил страну, имевшую автономию и даже свою валюту, частью Российской империи. Логично, ибо человек обиделся.]. Варшавянам до сих пор привычно все свои проблемы сваливать на русских. Имею смелость предположить, исчезни Московия с белу свету, в Польше и Малороссии начались бы массовые самоубийства от непонимания: как жить дальше? Будто в ваше царствование, бурлит Кавказ, абреки нападают друг на друга, на казачьи патрули, похищают и грабят, открыто заводят нескольких жён, ссылаясь на волю Аллаха. Сановники же империи
стараются делать вид, будто горные народы суть забавные зверьки, коих надо оставить пастись в естественных условиях. Бунтовщиков и прочих декабристов современности отныне не ссылают воевать на Кавказ - их достаточно не показывать по телевизору (диавольскому изобретению будущего), и население уверяется, что оппозиция в империи провалилась в тартарары. Крым, как и под конец вашей жизни, вновь стал предметом всеобщего раздора, вокруг него ссорятся и малороссы, и великороссы, и местные татары, и европейские королевства, даже Северо-Американские Соединённые Штаты - и те влезли в спор… Мрачное место, ваше величество. О! Я понимаю - вам куда интереснее слушать про политику, однако хочу рассказать одну важную вещь, а то забуду. Вообразите, любезный Николай Павлович: подали вам обед, а вы не притрагиваетесь к еде, не берёте ни единого кусочка, зато спешно зовёте художника, дабы тот запечатлел ваше пиршество. После же созываете знакомцев и родственников взглянуть на изображение блюд и просите их похвалить (по крайней мере, всей душой ожидаете этого). А если не похвалят, обижаетесь и исключаете из друзей.
Впечатлились? В нынешней Великороссии сие течение жизни никого не удивляет - напротив, все только так и делают. Едва на столе появляется блюдо с дымящимися яствами, московитяне в то же мгновение хватаются за телефон и сперва увековечивают вид кушанья, как бы ни были голодны, и затем, кое-как перекусывая, отслеживают количество лайков. Нет, это не собаки северной породы, кружащие возле стола в мечтах насчёт остатков еды, а определённые знаки, каковые ставят на изображение пищи те, кто ею полюбовался. Лайков ожидают, затаив дыхание, расстраиваются, когда их количество ничтожно, у множества людей вся их жизнь состоит из этих отметок. Что такое телефон, я расскажу при личной встрече, это нужно показывать: многие вещи в Москве совершенно не поддаются объяснению.
        …Касаемо других сюрпризов скажу: московское общество не любит меняться, но обожает поучать других. Здесь всё как и прежде при вашем дворе. Самые разнузданные развратники - строгие моралисты, излюбленные дамами диетологи - безумные обжоры, опытные офицеры - из тех, кто не нюхал пороху. Стоит кому-то заявить, например, что (простите за нескромность) «Медный всадник» написал Пушкин, так обязательно появятся стихоплёты и заругаются: на самом деле, по подтверждённым источникам, сие сочинил по пьяни Тургенев либо и вовсе поэма - труд оплаченных литературных негров, к чьим услугам прибегал мой брат по африканской крови Александр Дюма. Люди любят спорить, и неважно, на какую тему, каждый желает на пустом месте доказать, что именно он-то и есть умнее всех. Авторитета нет ни у кого. Наверное, вы сравните подобные порядки с нравами Смутного времени, однако там было проще: одна династия сменила другую, затем польское владычество, и наконец - на троне Романовы, к коим имеете честь принадлежать и вы, государь. Сейчас же не Смутное время, а бардак. Все ненавидят Северо-Американские Соёдинённые Штаты, но в
трактирах с американской едой не протолкнёшься, все отчаянно вкушают поганые расстегаи, называемые «гамбургерами», и пьют нечто пузырящееся, по виду похожее на дрянной квас. Ваше величество, тут легко с ума можно сойти за одну минуту жизни.
        Поэтому советую - вы лучше всё-таки не воскресайте.
        Хотя иногда я по вам скучаю. У меня здесь ни друзей, ни врагов. Одни кредиты. Даже если помрёшь после дуэли, долги никто не погасит. Да и дуэлей сейчас не существует, Николай Павлович. Все разборки идут в Паутине, а вживую морду набить стесняются. Сейчас бы мы с Дантесом попросту славно срались на форумах, в итоге забанили бы друг друга, вот и весь поединок. Не переводите мои слова. Вам будет так легче. Сим остаюсь свободолюбцем и ненавистником монархии - но, по крайней мере, вы погасили мой долг - и вот за это благодарю. Кроме того, поляков не любим мы оба.
        С печальным взглядом, Александр.
        Глава 8
        Механик
        (бар «Рок-н-ролл», запертый на замки, в полной тьме)
        - Мне выпить перед тем, как ты начнёшь говорить?
        - Да, не помешает. А мы что, перешли на «ты»?
        - (Раздражённо.) Называть на «вы» своего палача? Я не настолько вежлив. Иначе как у Толстого получится: «Вонзил кинжал убийца нечестивый в грудь Деларю. Тот, шляпу сняв, сказал ему учтиво: “Благодарю”». И не надо словоблудия, что сердцу будет веселей.
        - Я и не собиралась. Водки, как обычно?
        - (Без сомнений.) У поэтов нет другого утешения.
        (Во тьме сталкиваются две стопки.)
        - К тебе когда-нибудь приходило понимание, почему на Земле всё так устроено?
        - Как именно?
        - Одни люди богаты, другие бедны. Одни больны, другие здоровы. Одни счастливы, другие в чёрной горести. Одним всё, а другим ничего. Всегда и постоянно.
        - (Воодушевлённо.) Разумеется! Мои друзья декабристы боролись против подобной несправедливости. Они хотели, чтобы люди были равны, чтобы на свете не было…
        - Стоп-стоп-стоп. Вот именно. Когда люди желают равенства и братства, моментально происходит какая-то хуйня с кровищей, отрубленными головами и судебными процессами, а время возвращает всё на круги своя. И в каждом веке так, верно?
        - (Робко.) Но…
        - (Решительно.) Никаких но. Стало быть, ты об этом не задумывался. Правда?
        - (В полной растерянности.) Ну…
        - Охти мне. Берём человека - творец мысли, словоплёт, поцелованный в лоб всеми богами. А как реально мозгами раскинуть - куда там. Ну что ж, тогда разжую. Тебя посещали в принципе мысли, что бога нет? Хоть однажды, с похмелья, например?
        - Да. Каждый человек сомневался в Господе, пусть Торквемада, пусть патриарх.
        - Так вот, совершенно напрасно сомневался. Бог-то есть.
        - Если честно, мне уже всё равно, сударыня. Я понял по себе - ад и рай отсутствуют.
        - (С раздражением.) Да похуй, существуют они или нет. Факт, что мир не мог создаться просто так. Ты почитай атеистов, они же хрень пишут. Дескать, рыба вылезла на берег и стала динозавром. Ну, офигеть. И что они сейчас не вылезают и не превращаются? Обезьяны отчего не становятся людьми? Ха, да что вы. Все здоровы на эту тему порассуждать, но, как я и ты, не в состоянии понять: почему на Земле всё жёстко сбалансировано, крутится в одном направлении? Завоевания, эпидемии, войны идут на второй круг? Новые болезни, новые завоеватели, новые изобретения. Какой-нибудь умник обязательно скажет: «Истории свойственно повторяться». И не один раз, поверь.
        - Я не пойму, к чему ты клонишь?
        - О, сейчас. Так вот, бог действительно создал Землю. С людьми, морями, океанами, ягуарами и козлами, и даже с мухой це-це. Однако прошло несколько миллиардов лет, и она ему наскучила. Он понял (а это поймёт каждый, кто пробыл тут хоть двадцать минут), что с вами каши не сваришь. Вы тупы, алчны, ничему не учитесь и ничего не забываете. Обладаете фантастической выживаемостью, даже если устроить массовое рубилово. Посему бог попросту махнул на вас рукой. И исчез с вашей планеты - сразу после инцидента с Христом в Иерусалиме. Ему резко стало всё неинтересно. А Земля продолжила функционировать - уже без него. Автоматически. Господь придумал вашу планету как фабричный механизм, умеющий самообновляться. Ты видел такие стеклянные шарики, популярные сувениры, где живут микроскопические креветки, выделяющие кислород и им же питающиеся? Вот это, я скажу, нечто похожее.
        - Я по натуре циник, но и романтики мне не занимать. И ты полагаешь, что Господь всемилостивейший считает нас разновидностью сувенирных креветок? Искренне сомневаюсь. Сударыня, нас учили тому, что бог есть любовь при всей его суровости.
        - (Усмехнувшись.) Забудь. Бог давно устал вас любить. Он забросил вашу планету и занялся другими мирами. Хоть бы кто сел и поразмыслил: а отчего есть Марс, Венера, Сатурн, и все они необитаемы? Бог попросту тренировался, оттачивал умение. Существа, населявшие первые планеты, быстро уничтожили ресурсы, воду, а затем истребили себе подобных. На тридцатом варианте Господь понял - тут нужно что-то другое. Он действительно любит созданное им, жалеет… Ему не нравилось, когда придуманные с такой изобретательностью гуманоиды пожирали и себя, и свой мир. И тогда он разработал Землю с функциями идеального механизма. Другое дело, вы ему тоже осточертели, но так оно с самого начала и было задумано: своеобразная страховка. Выпьем?
        - (Очень медленно.) Да.
        (Выдох… Пауза… Вдох.)
        - Извини, у меня тут только орешки и чипсы на закуску…
        - Не суть важно. Я хоть и с африканскими корнями, но всё же русский.
        - Отлично. Далее. Бог в который раз мастерит мир. Населяет его кем захочет. И видит, что опять творится полная фигня. Он пытается изменить ситуацию драконовскими методами вроде всяких природных катастроф, но фигня никуда не девается. Её становится даже больше. И в один прекрасный момент он разводит руками и уезжает. Допустим, в созданный для такого случая горно-облачный санаторий. И на отдыхе увлекается чем-то там, может, создаёт новых существ. Планета функционирует без него. Игроки покинули теннисное поле, а специальная машина продолжает тупо бросать мячики, хотя уже никто не играет. Земля не живая, она именно машина, божественно сделанный механизм. Сама рождает тиранов, сама распространяет эпидемии, сама контролирует рождаемость и не допускает перенаселения. Программа, в общем-то, проста. У вас постоянно появляются на свет одни и те же личности. Тиран, мессия, поэт. Вариации допустимы, но в целом как две капли воды. Иногда возникают два тирана или два поэта. Несложно: они должны жить в разные времена и иметь разную внешность.
        - Господи… не может быть… ты хочешь сказать, что…
        - Именно. Это заложено с самого начала. Иначе почему Наполеон или Сталин рождаются на белом свете раз в сто лет, а мессия - раз в тысячу? Но каждая машина, работающая вхолостую, иногда косячит. И ошибочно воспроизводит персонажей, которые уже имели место быть в земной истории. Мессию Иисуса, тирана Сталина, поэта Пушкина. За краткий период, семь-десять лет, буквально подряд одного за другим. Сбой программы, не более того. Вы появились не в своё время и не на своём месте. Побочный продукт, нечто вроде сорняков. Пустышки, обычные клоны с памятью умерших исторических личностей. Такое случается далеко не в первый раз - Земля стара, механизм изношен. Когда это происходит, неправильных людей надо найти и ликвидировать. Ваше появление, как правило, активирует кучу неприятных процессов, ведущих к уничтожению человечества. Мне интересно, ты почему щас застыл с рюмкой в руке?
        - (Холодно.) А ты полагаешь, я буду радоваться новости, что я клон и пустышка?
        - (Усмехнувшись.) Прими ситуацию такой, какая она есть.
        - Не получается.
        - Пожуй орешков. Вас сгенерировало случайно, тут никто не виноват.
        - Ты сказала, подобные вещи раньше имели место… И кого воссоздало?
        - А, да стандартно. Чингисхана, Петрарку и Будду. Сколько я положила времени, чтобы разобраться со всеми. Существует два варианта. Первый - они стараются громко заявить о себе, и второй - залегают на дно и не отсвечивают. И вот здесь самое сложное. Их не сразу найдёшь… Тратишь годы! Как, собственно, и с вами. Печально, но вас надо ликвидировать в один день. Если по одному, машина может автоматически создать свежий клон. И потом его искать заново… Ты извини, сам должен догадаться.
        - И почему в Землю заложена столь загадочная программа?
        - (Вздохнув.) А я знаю? Я всего лишь механик, устранитель неполадок. Бог назначил меня именно для разборки с такими вот проблемами. Неприятная работа, но другой я не знаю. Сбои в последнее время стали учащаться - Земля находится на грани износа. Пока расправляешься с одной троицей, глядь - уже вылупилась вторая. С ног сбиваюсь. Есть варианты и похуже - иногда клон не знает, что он мессия или тиран. Он рождается как обычный ребёнок, живёт себе лет до тридцати, заводит друзей, женится. Потом раз, его переклинивает, и завтра он просыпается Ахурамаздой или вождём гуннов Аттилой. Таких лучше стараться вычислить до перерождения. Иногда получается.
        - (Мрачно.) Ты нечто вроде ангела возмездия?
        - Нет. У вас слишком общее представление о Господе и его подручных. Но если бы не я, тут уже давно состоялась бы ядерная война или чего похуже. Понимаешь, инстинктами населения Земли с зари появления человечества правит восемь различных грехов.
        - Семь.
        - Восемь. Мне лучше знать. Чревоугодие, блуд, алчность, тоска, гнев, уныние, гордыня, тщеславие. Это не чудовища, они живут на Земле в виде самых обычных людей, со временем старея и утрачивая первоначальную агрессивность. Иногда все женского пола, иногда мужского, иногда пополам, непринципиально. Но едва появляется новый мессия, они впадают в страшную депрессию и совершают самоубийство - дабы дать дорогу новым смертным грехам. И вот это как раз страшно. Свежие грехи выглядят как дети - но куда злее, неприятнее и отвратительнее предшественников. Чем больше они убивают людей, тем скорее взрослеют. Я пытаюсь отыскать их на ранних этапах и направить разрушительную энергию в другое русло. Скажем, создание цунами.
        - (Саркастически.) О, очень мило, сударыня.
        - Да иронизируй, сколько влезет. Если не управлять энергией молодых волков, не знающих свою полную силу, они уничтожат Землю за полгода. А Господь мне Марс пока не простил, по глупости проглядела. Вот и стоит он, безлюдный, без воды: правильно у вас учёные догадываются, когда-то там были и животные, и гуманоиды, и каналы. Проблема в следующем - вы не сопротивляетесь грехам, за исключением жалкой горстки психов, вы ими наслаждаетесь. Я накручиваю их специально, делаю вид, будто организую ядерную войну или удар астероида… Играю в доктора Зло, в общем. Когда детки привыкнут, успокоятся, их можно и бросить. После ликвидации клонов я исчезну, а они останутся. Растолстеют, смягчатся, постареют. До следующего инцидента, разумеется. Правда, их наследники родятся ещё опаснее. Не знаю, чем это в итоге закончится.
        - (Наливая себе водки.) Почему нельзя просто отремонтировать машину?
        - (Поднимая брови.) Ты шутишь? Бог создал этот мир за шесть дней. Я понимаю, что ты, Александр Сергеевич, из позапрошлого века, но давай сравним. Представь, что операционную систему типа Windows сдадут меньше, чем за неделю, и трудиться над ней станет один-единственный персонаж, пусть даже с уникальнейшими способностями. Windows делает прорва народу несколько лет, и всё равно выходит сырая, глючная, и к ней потом выпускается и сервиспак, и тьма заплаток. Первоначально Земля казалась богу идеальной. А чего, самосовершенствуется, обновляется, амёбы сменились рыбами, рыбы динозаврами, динозавры обезьянами, обезьяны людьми. Когда пошли косяки, он уже потерял к вам интерес. Система дряхлая. Она нуждается в обновлении, но делать сервиспаки некому, остаётся только латать. Может, через миллион лет он вернётся посмотреть на то, что с вами стало. С Марсом, по крайней мере, был слегка расстроен.
        (Минутное молчание.)
        - Сколько мне ещё осталось?
        - О, я тебя не тороплю. Но из этого бара ты не выйдешь.
        - А потом?
        - Я приду за остальными двумя. И исчезну. У механиков тоже бывает отпуск.
        - Наивный вопрос, я знаю. Но тебе нас не жалко? Я понимаю, побочный продукт… Но мы же живые, дышащие люди из плоти и крови, со своими воспоминаниями - пусть это прошлая жизнь нашего прародителя, а мы всего лишь копии… Рука-то не дрогнет-с?
        - (Вытрясая последние капли из бутылки в стакан.) Жалко, конечно. Но как бы вот сравнить покорректнее. Ты, наверное, встречал людей, не способных спокойно видеть, как режут курицу, однако бульон из неё охотно едящих. Мне подобные вещи удовольствия не доставляют, посему я с позапрошлого раза наотрез отказалась уничтожать клонов.
        - (Радостно.) И поэтому ты не убьёшь меня?
        - Безусловно, нет. Сначала я полагала, что тебя убьёт Тщеславие. Но потом я подумала: Алчность будет лучше. Тщеславие настоящий маньяк - ему бы лишь что-то бесконечно взрывать, а Пушкин не должен умирать от бомбы, нарушение канонов. Ты же сказал: «Наш век торгаш, в сей век железный без денег и свободы нет». Алчность идеально подходит для устранения технической ошибки. Он профессионально справится.
        - Позволь ремарку. Это не я произнёс, а книготорговец из моих виршей.
        - Ты написал стихи, они принадлежат тебе. Значит, ты сказал устами своего персонажа, заставил эти слова прозвучать в нашем мире. Да, поэты не очень любят деньги. Они их обожают. Хочешь выпить напоследок, или мне звать Алчность? Он ждёт на улице.
        - (Отвинчивая пробку.) Да что тянуть. Давай по последней чарочке.
        - Не чокаясь.
        (Собеседники выпивают… Затем девушка нажимает кнопку на телефоне, высвечивается номер из ранее запомненных… Дверь осторожно открывается. На пороге - силуэт худого человека, предмет в правой руке тускло поблёскивает металлом. Гость останавливается, целится в Пушкина. Тот бережно ставит рюмку на стойку бара.)
        - (Усмехаясь.) В прошлый раз у меня хотя бы тоже был пистолет.
        - Зато без мучений. По новой моде тебе сразу будут стрелять в голову.
        (Звук выстрела.)
        Глава 9
        Убийство
        (психиатрическая лечебница, посреди глубокой ночи)
        …Я больше не притворяюсь спящим. Не имеет смысла. Она знает про меня всё - более чем очевидно. Мой сосед, молодой Иосиф, - мёртв. Он скончался прошлой ночью, я слышал перешёптывания санитаров: внезапная остановка сердца. Сам видел, его удивлённое лицо с остекленевшими глазами закрыли простынёй, тело вывезли из палаты на каталке в морг. Где труп бедняги Иосифа найдёт свой покой? Скорее всего, похоронят в братской могиле или на кладбище для бездомных, за казённый счёт… Ведь у него нет родственников… Точнее, есть, но вряд ли сии люди признают жестокого прадедушку, вернувшегося с того света. Девушка на тонких каблучках и в белом халате, демон в обличье ангела нашего бытия, явилась к нему, когда несчастный Иосиф забылся коротким, тревожным сном, - и сделала роковой укол… Я чувствовал агонию соратника, но не успел прийти на помощь, было слишком поздно… Он погиб практически мгновенно.
        Я не могу воскресить Иосифа, как воскрешал Лазаря.
        Я, похоже, вообще больше ничего не могу. Знаете, целый час дрожащими руками пытался привычно сотворить из воды вино - не вышло. Даже какого-то там «плодово-выгодного», кое раньше являл по щелчку пальцев. Мной овладело ледяное спокойствие - как тогда, на Голгофе. Я отчётливо понял - скоро моя очередь. Повелительница тьмы точно так же возникнет из темноты в моей палате под утро, один укол - и всё закончено. Я даже ничего и не почувствую. Может, короткую, острую боль на одну секунду, но не более. В современные времена мессию убьют изощрённо, зато быстро. Я не стану мучиться под солнцем на кресте, наблюдая стекающую вниз собственную кровь. Игла шприца пронзит мне вену - как один-единственный гвоздь, и я вновь отправлюсь на небеса. Второе пришествие закончится так же, как и первое. Правда, без фарисеев, без первосвященников Иудеи, без суда Понтия Пилата и без римских легионеров, стоящих наготове с гвоздями в руках под палящими лучами. Меня сотрясает ужасная мысль: оказывается, в первый раз-то было лучше! Я был никем, жалким бродягой, явившимся в Иерусалим на осле, с горсткой учеников, осмеянным,
оплёванным и презираемым. Впоследствии моим именем назвали религию, посвятили мне празднества, пышно отмечали мой день рождения (почему-то ёлкой, откуда в Палестине возьмутся ёлки?!), запирали невинных дев в каменных домах, призывая хранить мне верность (монастыри - удивительно загадочное изобретение). И сжигали тех, кто говорил, будто меня нет. Зато теперь я погибаю, запертый внутри стен психиатрической лечебницы, один, без единого ученика и сторонника. Мой палач - девушка со шприцом, на зарплате, едва превышающей прожиточный минимум. А за окном - молятся мне, чествуют меня, просят и призывают - опять-таки меня, не ведая, что в данную минуту умирает их бог.
        После Голгофы многие желали спросить - отчего я не сопротивлялся?
        А очень просто. Силы покинули. Я не был способен поразить молнией ни римского наместника, ни командующего легионерами центуриона, ни фарисеев, ни толпу, визжавшую «распни его!». Как изумились ученики, ожидавшие совсем иного действия. Как издевались надо мной и торжествовали первосвященники Анна и Каиафа. Я приготовился к смерти, умер - и воскрес спустя две тысячи лет. Для новой гибели.
        …И вновь, чувствуя смертную тоску, терзаюсь сомнениями. Кто я? Где я? Отчего я так уверен, что являюсь мессией? Неоднократно прочёл Библию, знаю всю наизусть, особенно откровение Иоанна. Ведь сказано - когда перед концом Света появится Антихрист, все признают в нём Христа и поклонятся ему - он не будет отличим от Спасителя, начнёт творить чудеса, исцелять прикосновением, поднимать мёртвых. Он подчинит себе мир, и лишь праведные раскусят самозванца, посланника злых сил. Только вот нет ответа на вопрос: а БУДЕТ ЛИ ЗНАТЬ САМ АНТИХРИСТ, КТО ОН ТАКОЙ? Почувствует ли зло внутри себя или пребудет в уверенности - он-то и есть настоящий Спаситель, просто с особыми задачами… И, как положено, воплощение тьмы появится в тёплой компании - Зверя с числом Шестьсот Шестьдесят Шесть и некоего Лжепророка. За примером Зверя далеко ходить не надо - это есть почивший в бозе юноша, мой мирный сосед Иосиф. В своей прошлой жизни он убивал миллионы людей, а народы поклонялись ему и думали: «Кто подобен Зверю сему? Кто способен сразиться с ним?» Остаётся лишь вопрос, кем является Лжепророк. Однако он может быть кем угодно.
Лжепророчества в современное время - популярная вещь, как и словоблудие. Лжепророк - и политик, врущий об улучшении жизни, и актёр, создающий фальшивые миры, и даже поэт, тонким кружевом виршей плетущий вокруг девиц паучью нить соблазнения. И вот мы, троица сумрака, прорываемся в современный мир, дабы начать работу по его тотальному уничтожению, но попадаем в силки общества. Миру не нужно было ждать нас, он сам давно начал уничтожать себя, разлагаться, как гниющий труп.
        А ведь и правда.
        Спустя две тысячи лет после первого пришествия всё обстоит иначе. Нет масштабов, нет глобальности, нет потрясений. Битва добра со злом проходит по коридору стоящей на окраине большого города психиатрической больницы. Зверь, Антихрист и Лжепророк не проигрывают битву, равную Сталинградской по числу жертв и разрушений, а обманом заточаются в четырёх стенах, затем тупо ликвидируются уколом ядовитого раствора. Немудрено, что все ждут Апокалипсиса, а его нет. Может, он уже сорок раз прошёл незамеченным, просто теологи хотят полного соответствия видениям любезного апостола Иоанна, а на самом деле сие - лишь приблизительное значение, метафора. Противники добра не бросаются гореть в озеро огненное. Они тихо исчезают, проиграв сражение. И небесный Иерусалим, где 144 тысячи праведников… Кто сказал, что это стопроцентно должен быть город, парящий высоко в облаках, из настоящего хрусталя, золота и драгоценных камней, «приготовленный, как невеста для мужа своего»? В настоящие дни подобный Иерусалим - какая-нибудь Швейцария: сытая, богатая, чистая страна без происшествий, с отсутствием карманных краж: разве она
сама по себе не награда за безгрешную жизнь? Всё логично, всё разложено по полочкам. Рай - Швейцария либо Кувейт с водопроводными кранами из чистого золота. Ад - Гаити или Конго с роющимися в гниющем мусоре, грязными голодными людьми, страдающими десятком тропических болезней. Всё расписанное в Библии давно существует на Земле, а мы этого так и не поняли. И здесь, в сфере сделанного мной открытия, уже не столь ясно, кто я такой. Удивительно, насколько происходящее напоминает работу определённого механизма. Земля словно сама периодически обновляется, сбрасывая кожу, подобно змее. И я, и бедный Иосиф, и неведомый Лжепророк (я не знаю его лично, посему буду называть так) - лишь винтики в теле огромной машины, призванные обеспечить её функционирование. И правда: бог создал небо и землю. Но почему мы не спрашиваем - а какими они были изначально? Быть может, это попросту громадные, но живые существа. Вот, простите, бежит себе дворовая собака, чья шкура полна блох. И эти паразиты считают пса своей планетой, они живут на нём, кормятся, он даёт им кров, еду и природные ресурсы… Затем насекомые прогрызают в
теле собаки гноящиеся язвы, и та погибает… В чём же отличие людей от блох? Его нет. Они точно так же жрут и бездумно уничтожают Землю, изнуряя её тело и выкачивая её кровь. Земля вполне могла быть сотворена живым существом, а народности завелись на ней совершенно случайно, без Адама и Евы (кстати, нет никакого подтверждения их существования - я сам не помню, чтобы их создавал!). Люди - обычные паразиты, посему Земля в ответ и травит их, как может. Хотя не всегда удачно.
        Я даже не уверен, кто из них умрёт первым.
        …Где-то в глубине коридора зажигается свет, слышится приближающийся стук каблучков. Всё кончено. Моя смерть идёт ко мне - красивая, сексуальная, на стройных ножках. Настоящий я мессия или всего лишь Антихрист - моя жизнь подошла к концу. Я закрываю глаза, чтобы облегчить её задачу, пусть не испытывает колебаний. Я ни за что на свете не стал бы умолять о пощаде: как не просил о ней ни тетрарха Ирода Антипу, ни озверевших в своей злобе фарисеев, ни флегматично выполнявших приказ римских легионеров. Иосиф не кричал - значит, не чувствовал боли. Бороться бессмысленно. Во-первых, на удар электричеством, как я предупреждал, сил не осталось. Во-вторых, я никогда ни с кем не сражался, не вступал в драку - это ниже моего достоинства. Она совсем близко. Открывает дверь ключом. Я до боли сжимаю веки. Девушка стоит у моей кровати, я лежу к ней спиной - давай, коли куда хочешь. Слышу тихое шипение шприца - он заправляется смертельной жидкостью. То ли просто яд, то ли очень сильное снотворное. Я читаю проповедь - беззвучно, одними губами, - и улыбаюсь. Даже интересно. Кто знает, где я появлюсь потом? Снова на
Земле - уже через десять тысяч лет? Либо, напротив, провалюсь в далёкое прошлое? Неважно. Благодаря своему неожиданному приключению в Москве я понял: только лишь смертью существование человека не кончается. Я даже жалею об иссякнувших силах: сейчас бы сотворил ей на прощание букет цветов, шампанское или золотое кольцо. Бездуховно, но женщины такое любят.
        Она мнётся… и, кажется, медлит.
        Колеблется. Отчего? Что заставляет её остановиться? Приговор вынесен, обратного пути нет. Она склоняется надо мной. Слушает моё размеренное дыхание. Внезапно разворачивается на сто восемьдесят градусов. Возвращается к двери. Распахивает её и тщательно вновь запирает, несколько раз проворачивая ключ. Стучат удаляющиеся каблучки. Гаснет свет в конце коридора. Словно бы ничего и не было. Я вскакиваю на постели, отбросив одеяло, и тяжело, учащённо дышу. Нервно развожу руками. На тумбочке появляется бумажный стакан с водой. Что такое? Я снова могу управлять миром? Я не желаю превращать воду в вино. Хватаю, жадно выпиваю до дна.
        Моё убийство отложено. Но почему?!
        Поэма. Часть третья
        - (Мрачно.) Ты не выполнила свою работу. Тебе известно, что я с тобой сделаю?
        - (Грустно.) Да.
        - А конкретно?
        - Очень много вариантов.
        - Естественно. Когда у тебя в запасе примерно пара миллиардов лет, ты становишься куда изобретательнее. Каждое наказание переписывалось и дополнялось три тысячи раз. И то я не уверен, что достиг в данном аспекте совершенства, а вот и жаль.
        - Я предпочла бы классическую молнию. Легко, точно и недорого: потоп же излишне сложен, и я всегда умела отлично плавать. Ты создал меня с такими функциями.
        - (С интересом.) А как насчёт десяти казней египетских?
        - Со мной не прокатит. Ты сам посуди, Демиург. Вода превратится в кровь? Пофиг, я предпочитаю коньяк. Нашествие жаб - ну, я часто была в командировках во Франции - если обжарить их в прованском масле, замечательная закуска получается. Тьма - в моём доме есть и генератор электричества, и фонарик. Ну и далее по списку - на меня не подействует. Спецэффекты хороши, тут не возражаю. Но на деле - это как напалмом единственного таракана бомбить.
        - (С раздражением.) Вот каждый выбирает молнии. Как же банально. Без фантазии.
        - Не спорю, зато быстро и эффектно.
        - Ты мне зубы не заговаривай, Механик. Вспомни, первые разы всё шло слаженно, споро и быстро. Ты без сомнений ликвидировала клоны Леонардо да Винчи, Будды, Данте, Чингисхана, Александра Македонского, Кришны. Я не уставал восторгаться тобой. Тот же лже-Македонский - крепкий орешек, затаился в мастерской под маленькой деревней в Индии, - однако ты его вычислила и прикончила. А вот потом ты халтурила, поручала убийства воплощениям человеческих грехов… я закрывал на это глаза. Ведь главное, чтобы работа была сделана, верно?
        - Да, босс.
        - (С гневом.) Не отвечай мне столь металлически. Наше сотрудничество всегда выходило за грань отношений менеджера и хозяина. Так отчего ты не стёрла копию Иисуса? Я выслушаю тебя, обещаю. Ты всё равно будешь наказана, но у тебя есть шанс объяснить свою точку зрения. Такую привилегию я предоставляю немногим. Я ведь Демиург, создатель миров: а значит, в принципе всегда прав. Кстати, в данный момент я вообще поражён выбором маски. Зачем ты выбрала одинаковую внешность для двух своих ипостасей - и охотницы в баре, и медицинской сестры?
        - (Устало.) Я на этой работе пять тысяч лет, Демиург. Устала от изобретений. Посмотри на людей - незачем стараться найти самые сложные объяснения самым простым вещам. Просто мне лень было делать вторую маску, вот я и создала два одинаковых лица - одно в баре, другое в больнице. Утомилась для бытовой службы придумывать всё новое: я ведь убийца, а не режиссёр. Не спорю, сначала вдохновения было больше. Свой первый раз, в поисках Апулея, Ксеркса и Осириса, я обставила фантастически, как ты помнишь. А ведь тогда не было Интернета и телефона, искать копии - что иголку в стоге сена. Я проявляла такие чудеса дедукции, что позднее Шерлок Холмс (пусть он и не существует на самом деле) казался мне ребёнком. Я не ведала жалости. Западня, идентификация, казнь. Но ты же сам видишь в случае Земли - даже машина даёт сбои. Я стала интересоваться их личностями. Они понятия не имеют, что пустышки и идеальные, но всего лишь копии знаменитостей. Я построила этот бар, чтобы вести в нём беседы - не как охотник и жертва, а как пара собутыльников. За бутылкой в твоём мире, Демиург, вообще много что делается. В поездах
под неё разговоры, она используется для соблазнения женщин и для убийств. Универсальный инструмент.
        - (С удивлением.) Я никогда не путешествовал в поездах.
        - Зря. Я несколько раз так вышла на разыскиваемых. Поезд - целый мир. Ты можешь встретиться с незнакомым человеком, выложить ему всю свою подноготную, даже переспать с ним - а потом вагоны приходят на конечную станцию, и вы оба расходитесь своей дорогой - навсегда. Этакая одноразовая жизнь. Но я сейчас о другом. Я стала говорить с копиями… Я познавала их вселенные, что они чувствовали и как думали. У меня не было шансов пообщаться оригиналами. И да, у меня всё чаще стали возникать нравственные сложности. Я не решилась убить сейчас Пушкина - мне пришлось пригласить для казни Алчность. Даже Сталину я сделала укол, обуреваемая сомнениями, - а ведь Сталин-то далеко не романтик Пушкин. Ну и, наконец, Иисус… Демиург, он столь светел, столь красив, столь всезнающ и на удивление наивен. Сил моих больше нет. Я не смогла.
        - (Вздох.) Вот почему-то только я один всё могу.
        - Извини, но тебе положено.
        - Мне скучнее всех, лапочка. У меня даже противника нет. Человечество придумало какого-то Дьявола, но откуда ему взяться, если мир создал я и я же могу уничтожить любое своё творенье? Я есть добро, и я есть зло. Сто раз пытался объяснить, но нет, никто не понимает. Бог наш любовь, а вся лажа - козни врага человеческого. Блин, да прям куда деваться. Хотя по сравнению с людьми - я просто котёночек, блядь, ласковый. Это ведь не Дьявол наслал на них СПИД, отравил всю воду в реках, перебил миллион народу в Руанде, отправил евреев в концлагеря. Это всё они сами. Но понимаю, удобно говорить «бес попутал». Он у людей символ оправданий собственных действий: как воображаемый друг у маленьких детей. Типа, кто в подъезде-то насрал? Дьявол, кому же ещё. Ну, иногда Обама, но с Дьяволом стопроцентное попадание. Вот так и живу, а миллиарды лет проносятся мимо. Что самое печальное - сам не знаю, откуда я взялся. Хорошо, я создал небо и землю, отлично. А меня кто? Прикинь, всегда было типа воздушное пространство без неба и земли, а потом чпок - и там сразу я. Такой вот в хитоне и со среднего размера бородой.
Нехилое объяснение? А меня почему-то не устраивает.
        - Хм. Последний из Иисусов в баре «Рок-н-ролл» почти так же рассуждал про Дьявола. Пусть он являлся копией мессии, мысли у вас всё равно сходятся.
        - И я его понимаю. Дьявол просто идеальный, пусть и мифологический персонаж. Я жалею, что он не существует в реальности. Жизнь превратилась бы в постоянную дуэль: ведь когда враги есть, их наличие дисциплинирует. Мне так скучно вечерами.
        - (Сочувствующе, шёпотом.) Сотвори бутылку.
        - (Злобно.) Не хочу. Ты слишком много работала в России, привыкла упрощать все проблемы алкоголем. Меня вот что угнетает: я создал себе помощников, а ситуация движется к следующему: хочешь, чтобы было хорошо, сделай это сам.
        - Кстати, а почему ты так не можешь сделать?
        - Могу запросто. Я вычислю их за две секунды, потом молния - и привет. Но оно скучно. Я изобрёл что-то вроде мобильного офиса с подшефными служащими. Механик, Дизайнер, Стилист: всё нормально, как и должно быть.
        - Всегда интересовало, для чего тебе Стилист.
        - Ни для чего. Так модно. В последние годы он ещё и выполняет функции Пресс-Секретаря - его наличие тоже соответствует моде, хотя я никому не даю интервью… Да его никто, собственно, и не просит. И вот моя маленькая, но дружная команда начинает распадаться, поскольку у некоей дамочки передоз сентиментальности. По-моему, больше всего на тебя повлияло общение с Пушкиным. Ты и на разговор сюда явилась с собранием сочинений - думаешь, я не вижу книгу? О, как легко. Поэмы, розы в исфаханских садах, пение соловья, ахи-вздохи. А дерьмо на Земле пущай Демиург теперь убирает, ага. Отлично устроилась.
        - (Виновато вздыхает.) Ты думаешь, мне весело?
        - (Строго.) А в чём проблема? У тебя крайне интересная работа.
        - Безусловно. Между прочим, ты мне за неё не платишь.
        - Если в этом проблема, мы договоримся. Бриллианты, доллары, евро, по приколу рубли. Бери, в чём хочешь. По поводу отпуска - я тебя никогда не ограничивал.
        - Да нет, Демиург, сложности в другом… Хотя и рада появлению зарплаты. Я существенно младше тебя, но мне примерно пять тысяч лет.
        - Семь тысяч. Как и всякая женщина, ты занижаешь свой возраст.
        - (С досадой.) Ай, какая разница. Я тебе и вначале сказала, и сейчас повторю - мне элементарно скучно. Да-да, я в курсе, что тебе намного скучнее. Я, как сейчас выражаются, работаю под прикрытием, выполняю секретное задание. В мире столько интересных людей. Мне хотелось бы с ними пообщаться, обсудить какие-то вещи, выразить своё восхищение. А я занимаюсь тем, что нудно уничтожаю их копии. Хрен с ним, с Чингисханом, тут самой не жалко. Но Леонардо да Винчи, Данте, Пушкин… Думаешь, так легко? (Всхлипывает.) Я сломалась. Наказывай.
        - (Создаёт из воздуха носовой платок.) Ну-ну-ну. Хватит. Не будет никаких наказаний. Я это так, собственно… пошутил. Понимаю, самому тяжко. Думаешь, мне ни с кем по душам поболтать не хочется? Хм, ты права, дай-ка я сотворю бутылку.
        (Появляется столик, на нём пузатая ёмкость с чёрной этикеткой.)
        - Я же говорила…
        - Вот и отлично. Она моей волей сейчас и разольётся. Давай по глоточку.
        (Достаточно красноречивая пауза.)
        - (Облизнув губы.) Нет, ты не подумай. В глубине души я понимаю, что избавляю их от страданий. Никому из клонов не нравится в новом времени. Особенно сейчас - оно попросту сумасшедшее. Ребята не могут найти себя - ни мессия, ни тиран, ни поэт, каждый ощущает депрессию. Это век посредственностей, здесь не ко двору яркие люди. Диктатуры средней руки, парламенты голосуют, управляемые серой биомассой. Стихи никому даром не нужны, успешны лишь фрики на телевидении. А мессия? Зачем людям второе пришествие, если уже куплен билет в Сочи? Не-не, рано, не приходи сейчас, мессия, я хочу досмотреть прикольный сериал.
        - (Отечески положив руку на плечо.) Ты уверена, что я не понимаю? Я неоднократно размышлял на эту тему. Но, видишь ли, всё обязано быть дозировано, в этом и суть системы. Представь себе, за одно десятилетие вдруг скопируется десять Гитлеров? Да Земле пиздец. А десять мессий? Появление ислама вызвало войны на полторы тысячи лет, начиная от арабских завоеваний и крестовых походов и заканчивая «Исламским государством». Они же себя на кусочки разнесут. Ты скажешь - ну хорошо, а как насчёт Леонардо да Винчи? Да, мастер прекрасен. Но прикинь, такой человек штампуется каждый год. Он не засияет, как звезда! Ведь остальные девять не менее гениальны. Творческие люди завистливы - будут «стучать» на него, писать анонимки, обвиняя хрен знает в чём, дабы принизить значение соперника. Сопьётся.
        - (Кивает, сжимая бокал.) Да, я согласна, Демиург.
        - К сожалению, это неизбежно. Нужно контролировать популяцию. Так сами люди делали в Австралии с дикими кроликами. Зверушек не трогали, те ужасно размножились, пожрали все огороды, уничтожили посевы, - фермеры чуть ли не сами стали голодать. Мне лично неохота, чтобы эта планета погибла, как и остальные, - я и так ощущаю себя неудачником. Должен повторить: я в курсе, что ты чувствуешь. Но иначе нельзя - не ликвидируем одного, погибнут миллиарды. Да, я давно махнул на них рукой и почти не заглядываю на Землю. Зачем? Чтобы лишний раз убедиться, какие они идиоты? Меня всё там так страшно раздражает. Представляю себе: прилечу, посмотрю пять минут и тут же свалю - совсем неинтересно разбираться в их хитросплетениях. Для ликвидации проблем я назначил тебя. Но ты устала. Я не только босс. Мы все не железные. Знаешь что? Возьми отпуск прямо сейчас и езжай отдыхать, я тебе быстро спа-планету создам. Мессию пусть Стилист ликвидирует: по правде говоря, парню делать нечего. Понимаю, не его задание - но надеюсь, он потренируется, покажет креатив.
        - (Поспешно.) Нет-нет. Спасибо. Ты объяснил очень доступно - и я поняла, что ошибалась. Да, сдали нервы - семь тысяч лет без отдыха. Но я сама справлюсь.
        - Уверена?
        - (Бестрепетно.) Вполне. Не сомневайся - сегодня вечером мессия будет мёртв. Ты открыл мне глаза. Больше никогда и никаких колебаний с копиями Иисуса.
        - (Раскрывая объятия.) Я знал, что не ошибся в тебе. Выполни свою работу и возвращайся. А я пока займусь созданием спа-планеты. Есть пожелания?
        - Неограниченное белое вино. «Пино гриджио», пожалуйста.
        - Считай, уже сделано. Целый океан, в который впадают две винные реки.
        - Благодарю, Демиург. Обещаю, на этот раз я тебя не подведу.
        - Да о чём ты, дорогуша? Всегда пожалуйста.
        Эпилог
        …Маша была счастлива - завтра у главврача день рождения, люди в подобные моменты благодушны, так и здесь - сделал одолжение, отпустил на два часа пораньше. Такси брать не стала… задолбали пробки, поехала на метро: какая разница, до центра близко. Со школьной подругой теперь не каждый день встретишься - выскочила замуж, ребёнок, памперсы, всё такое прочее. Поэтому, когда та предложила повидаться, Маша отпросилась. С кем ещё посидеть, потрепаться за жизнь, у неё всё скучно - работа-дом-сон-работа. А хочется иногда и выпить, и о мужиках посплетничать, ну просто отвлечься, Господи ты Боже мой. Она прибыла на место раньше, прошла в бар и села за стойку, ожидая Галю. Отличное заведение, всегда сюда заглядывает, когда удаётся ухватить выходной. Народу очень мало. Называется «Рок-н-ролл», на стенах - старые виниловые пластинки, выцветшие постеры с концертов Элвиса Пресли, Чака Берри и «Битлз», копии обложек хитовых дисков. И музыкальный автомат, где можно поставить любимую мелодию. Что нужно-то в тридцать лет? Ах, ну конечно, кое-что ещё… но пока мы об этом умолчим. Бармен с кавказской внешностью (похоже,
грузин) кивнул ей, как старой знакомой, и, не спрашивая заказа, поставил на стойку бокал «пино гриджио».
        Маша пригубила вино и огляделась.
        Бар, как обычно, был почти пуст. Странно. Заведение демократичное, цены гуманные - особенно для центра Москвы. За дальним столиком обжималась влюблённая парочка, в углу мрачно поглощал «живое» пиво за двести рублей «белый воротничок» из соседнего офиса. Из динамиков неслась заводная мелодия - кто-то только что включил Beach Boys, песню Surf in USA: посетители молчали, не пристукивая в такт ногами, не улыбались - словно на похоронах. Она вытащила сотовый, набрала Галю - но металлический голос равнодушно сообщил Маше заезженную фразу: «Абонент вне зоны действия сети».
        …Галя появилась, когда она уже почти допила бокал. Бросилась на шею с поцелуями. Извинилась: годовалый Мишка раскапризничался, не хотел отпускать, еле-еле улизнула. Они трепались очень долго, обо всём и ни о чём. Перемыли косточки одноклассникам (Ксю опять с Витькой, ах-ах, кто бы мог подумать), обсудили новинки последней моды, музыку, сериалы. Галя, конечно, постоянно соскакивала на мужа и ребёнка - рот практически не закрывался. Хотя куда ей было рожать, в голове ещё ветер вовсю свистит. Маша, улыбаясь и кивая, слушала про пюре, постоянное желание спать, памперсы и как женщине выглядеть хорошо, когда она в таком жутком замоте. За болтовнёй упокоились две бутылки «пино гриджио», они попросили третью.
        - Ой, прости, - спохватилась Галка. - Я такая эгоистка. Лишь бы выговориться, про себя да про себя. Давай тебя обсудим. Ты же до сих пор в Кащенко работаешь, верно? Удивляюсь я, честное слово. Зарплата маленькая… Понимаю, ты в институт поступила поздно, на вечерний, для практики нужно… Но я бы не рискнула. Там же психи, ужас…
        - Да прям ужас! - усмехнулась Маша. - Ты кино поменьше смотри вроде «Полёта над гнездом кукушки» или «Острова проклятых» с душкой Ди Каприо. Буйные имеются, куда деваться. И некоторых приходится к койке привязывать и успокоительное на весь день колоть, - но этим не я занимаюсь, а санитары, они у нас ребята дюжие. У меня на попечении народ куда спокойнее, хотя и специфический, должна тебе сказать. Иногда я думаю - может, это я ненормальная, а они на деле вполне себе здоровы?
        - Скажешь тоже! - пьяненько расхохоталась Галя (с третьей бутылки вино стало её разбирать - ели мало, куда больше пили). - Нет, моя дорогая, всё иначе. Ты пока Наполеоном себя не возомнила. О! Кстати! А Наполеоны у вас есть? Очень интересно!
        - Наполеон числится, но он вне нашей юрисдикции, - взялась за бокал Маша. - А вот один Иисус Христос лежит. Правда, говорит только по-русски.
        - Серьёзно? - развеселилась Галка. - Настоящий Иисус?! И чего он?
        - В психиатрии, Галь, есть такое определение - «иерусалимский синдром», - объяснила Маша. - Достаточно редкое ментальное заболевание, на весь мир не более полутора тысяч случаев. Человек приезжает в Иерусалим - в туристическую поездку или по делам. И вся библейская обстановка вокруг - Гефсиманский сад, храм Гроба Господня, виа Долороса, по которой Иисус нёс свой крест, каменная ниша, куда положили тело Христа, небывалая энергетика действуют на впечатлительных людей столь ошеломляюще, что у них за считаные дни реально съезжает крыша. Для этого необязательно быть верующим - психика часто неустойчива и у атеистов, и у агностиков.
        - То есть, - Галка от волнения перешла на шёпот, - мужик приехал в Иерусалим, перевозбудился от всех зрелищ, тронулся умом и возомнил, будто он Иисус Христос?
        - Именно, - кивнула Маша. - Игорь Сергеевич Пантелеев, тридцати трёх лет, бухгалтер по профессии, прилетел отдыхать в Эйлат - ну знаешь, там, где Красное море.
        - Ага, - понимающе кивнула Галя. - Там наши соседи недавно тусовали. Пляжи, говорят, классные, только на сервис жаловались. Я не удосужилась - из Шарм-эль-Шейха в Иерусалим на экскурсию ездила. Действительно впечатляет, но организовано было безобразно - толпой, всё быстро-быстро, обедать погнали - ланч типа включен, а маленькая бутылочка воды - пять баксов. Суки.
        - Во-о-о-о-от, - протянула Маша, улыбнувшись. - Игорю, как и тебе, опостылело валяться на пляже и жевать салаты на олл-инклюзиве, и он купил тур в Иерусалим. Не знаю уж, что там произошло. Но в Москве довольно скоро с ним стали твориться странности. Он не узнавал близких, перестал выходить на работу, завернулся в белую простыню, как в римскую тогу, бродил по улицам босиком и неустанно проповедовал Библию. Ясное дело, вскорости попал к нам. Знаешь, это уникальный случай, на него светила психиатрии со всего мира приезжали смотреть. Обычно при «иерусалимском синдроме» пациент сходит с ума в кратчайшие сроки именно в самом Иерусалиме, в Израиле для лечения подобных людей даже специальная больница есть - единственная в своём роде[46 - Подобная больница (под названием Кфар Шауль) действительно работает в Иерусалиме - за тринадцать лет туда было помещено тысяча двести человек. Что интересно, в палаты попадают не только люди, считающие себя Иисусом Христом, но также и «апостолы», и «пророки», и множество «святых».]. А тут человек отдохнул, прилетел к себе домой, какое-то время прошло - и вот,
здрассте-пожалуйста.
        - Мне прям страшно, - тихо пожаловалась Галя. - Я ведь там тоже была. Оно не заразно?
        - Ты шутишь, что ли? - изумилась Маша. - О’кей, давай прекратим.
        - Нет-нет. На самом деле, очень интересно. А что он делает, когда ведёт себя словно Христос? Ну, я не в теме… благословляет всех, пытается совершить чудо?
        - Можно сказать, что и так, - согласилась Маша. - Первое, чему нас учили на подготовительных курсах в медицинский институт: шизофрения - создание планет. Это для нас человек болен. А для себя он живёт в мире, сконструированном его бедным мозгом. Там на редкость живые, яркие картины, он ощущает их как реальность, чувствует все прикосновения, запахи представляемых им людей, вкус воображаемой еды.
        - О-о-о, - прониклась Галя. - То есть будто во сне?
        - Нет, - мотнула головой Маша. - Мозг шизофреников даёт картины куда реальнее сна. Во сне мы не чувствуем, например, боль или запах. А там всё взаправду. Игорь всерьёз уверен, будто он Иисус, в его памяти - и детство в Назарете, и появление в Иерусалиме, и распятие на Голгофе, и последующее воскрешение. Он разговаривает и сам с собой, и со мной, и с другими. Считает, что может проходить сквозь стены, превращать воду в вино, оживлять мёртвых и так далее. Иногда по пять часов подряд сидит, уставясь в пустоту, а губы шевелятся - разговаривает то мысленно, то вслух. По обрывкам фраз я понимаю - он общается с апостолами, с Пушкиным, со Сталиным… наблюдая собеседников перед собой. Он и в самом деле их видит, вот в чём проблема. Настоящий мир он воспринимает как сон, не больше. Наш профессор не исключает - со временем психическое расстройство Игоря стало ещё тяжелее. Возможно, он воспринимает себя не только Иисусом. Был же такой американец Билли Миллиган, страдавший диссоциативным расстройством идентичности - у него в голове уживались двадцать четыре (!) разных личности. Мне кажется, Игорь погружается в
такой же психоз. Он слышит десятки голосов и воспринимает себя каждым, с кем разговаривает.
        - Господи, - выдохнула Галя. - С ума сойти… то есть он уже сошёл, я не в этом смысле… но удивительно… а на тебя он как-то реагирует? Считает человеком?
        - Трудно сказать, - вздохнула Маша. - Игорь, скорее всего, классифицирует меня как врага. У душевнобольных людей обычно доктора, медсёстры, санитары олицетворение зла, типа, держат здоровых людей в психушке - или спецслужбам продались, или олигархам… неважно. Сволочи, короче, пичкают по заказу лекарствами. В его обрывочных словах упоминался какой-то Механик, собирающийся его умертвить. Это женщина - не удивлюсь, если Игорь ассоциирует её со мной. Он боится уколов - ну, как и многие в больнице. Считает - такими вещами мы убиваем.
        В глубине бара заиграла хорошо знакомая обеим песня - Viva Las Vegas.
        Не сговариваясь, обе девушки сорвались со стульчиков и бросились танцевать. Потом уже сами подошли к музыкальному автомату и включили Rock'n'Roll is King от E.L.O., а затем - Hold on tight Саманты Фокс - последняя не относилась к миру славы рока шестидесятых, просто песня была заводная. Они вернулись - и некий невесть откуда возникший у стойки хмырь (морда вытянутая, как у лисицы, в очках а-ля Гарри Поттер) предложил купить им по коктейлю и познакомиться. Галя уничтожила надоедалу взглядом, и тот слился в неизвестном направлении. Бармен-кавказец наполнил их бокалы.
        - Нам, пожалуй, уже хватит, - неуверенно сказала Галя заплетающимся языком.
        - От заведения, слушай, - улыбнулся бармен. - Грузин лучше знает, когда хватит!
        Подруги, рассмеявшись, взяли вино.
        - Ты меня прям заинтриговала, - призналась Галка. - Вот так подумаешь - прямо быть не может. Человек, считающий себя Иисусом Христом. По-настоящему видящий мир, где он беседует с апостолами, героями истории, переживающий все страдания и муки Христа, его кровь и эти… как же блин… ощущения. Ты знаешь, я вообще загрузилась. Для себя-то он не чокнутый. Это мы кажемся ему ненормальными. Вот как ты сама полагаешь: если бы настоящий Иисус пришёл в наш мир, кто бы его признал?
        - Согласна - никто, - кивнула Маша. - И, скорее всего, Христа привезли бы именно в наше отделение. Сейчас такое время, что кого угодно за пару минут с ума сведёт. Да и нужен ли реальный Христос? Люди создали себе кумира - красочного, на золотом фоне, им ни к чему развенчание образа. Поэтому да, тут я с тобой на одной стороне. Но Игорь не Иисус. Редкая болезнь всего лишь. Он иногда сидит, весь в себе, а я ему воду приношу в бумажном стаканчике. Выйдет из транса, увидит - и такая радость. Думает, наверное, что сам его из воздуха сотворил. Мозг человека - огромная Вселенная, он способен создать чего угодно. Не поверишь, я иногда думаю… может быть, я не отказалась бы быть на месте Игоря… увидеть своими глазами то, что видится ему.
        - Слушай, обалдеть. - Галка одним глотком прикончила бокал, не чувствуя вкуса. - Знаешь чего? Сделай мне пропуск, а? Я Володьку ещё раз попрошу с киндером посидеть - обидится, конечно, но того стоит. Хоть бы одним глазком взглянуть на мужика, стопудово уверенного, что он - сам Иисус Христос, явившийся в наш грешный мир. Не, я понимаю - поговорить с ним нельзя. Я бы вместе с тобой зашла, только посмотреть.
        Лицо Маши застыло, как восковая маска.
        - Не получится, Галь, - сказала она. - Игорь сегодня ночью умер.
        - Боже мой, - охнула подруга. - Надо же… а что с ним случилось?
        - Сердечный приступ, - сухим, бездушным тоном сообщила Маша. - Во сне, внезапно. Судя по всему, он не успел ничего почувствовать. По крайней мере, надеюсь.
        Галя чуть отшатнулась - ей на долю секунды показалось, что в глазах подруги исчезли зрачки - белки залило мутной, вязкой тьмой, слившейся с сумраком бара. «Так, завязываю с бухлом и вызываю такси, - мелькнуло у неё в голове. - Уже точно хватит, фигня какая-то началась». Она с трудом выпрямилась на стуле, перекрестилась.
        - Царствие небесное, - с чувством произнесла Галя.
        - Да уж, - вздохнула Маша. - Я так к нему привыкла. Может, бокальчик «на посошок»?
        Галя снова вздрогнула - теперь вместо обращённого к ней лица подруги ей чудился оскаленный череп. Пустые глазницы затягивали в бездну, она споткнулась и покатилась внутрь - по дороге под палящим солнцем, где вразвалочку шли римские легионеры, подгоняя короткими хлыстами избитого, покрытого кровавыми ранами человека, с тяжёлым деревянным крестом на спине. Она укусила себя за губу - очень сильно, до крови. Мир бара с резкостью втащил её обратно, оглушив музыкой.
        - Ты что? - перепуганная Маша держала её за руку. - С тобой всё нормально?
        - Я, кажется, перепила, - выдавила Галя. - Прости, мне нехорошо. Ты уверена, что этот… «иерусалимский синдром» никак не передаётся? Странно себя чувствую.
        - Да ты два года назад в Израиль ездила, - жёстко сказала Маша. - Прости, пожалуйста, но давай не выдумывай. Я тебе такси сейчас вызову. У меня свой знакомый есть, всегда на подхвате. Отвезёт в лучшем виде, не таджик какой-нибудь, честно по счетчику берёт.
        …Она набрала номер. Через десять минут в бар зашёл молодой человек. Галя удивилась - какая же нездоровая, бледно-серая физиономия у бедняги. Чёрные круги под глазами, словно у панды. Потухший взгляд. Измученный, словно студентка в период осенней депрессии. Наверное, таксует ночами, вот и не высыпается.
        - Будь добр, - спокойным, бесцветным голосом распорядилась Маша, - отвези мою подругу по тому адресу, который она тебе назовёт. При завершении задания позвони. Всё ясно?
        - Да, моя королева, - сквозь зубы ответил молодой человек, склонив голову.
        - Королева? - удивилась Галя, у которой уже начинало двоиться в глазах.
        - Я пошутил, - не улыбаясь, мрачно сообщило существо с бледно-серой кожей мертвеца. - Сегодня вечером я ваш водитель. Мария Алексеевна мой друг, я рад оказать ей услугу.
        …Он галантно подал локоть, и Галя послушно уцепилась за него, как утопающая за круг. Беспомощным взглядом она искала лицо Маши, но та вдруг куда-то исчезла.
        - Привет, мессия, - шепнул ей на ухо юноша. - Мне так приятно с вами познакомиться.
        notes
        Примечания
        1
        В первом случае имеется в виду Хун Сюцюань, проникшийся христианством сельский учитель. В 1851 году он провозгласил себя «воплощением Христа» и поднял восстание в Китае, создав «Небесное государство великого благоденствия». Во втором - секта «Великого белого братства Юсмалос» так называемой Марии Дэви Христос - Марины Цвигун, в 1990 году объявившей себя на Украине одновременным воплощением Девы Марии и бога-сына.
        2
        История, когда Иисус встретил в некоей «стране Гадаринской» переполненного демонами человека, который сказал весьма известную, обожаемую ныне авторами мистических романов фразу: «Имя нам легион, потому что нас много». Демонов переселили в свиней, каковые утопились в море.
        3
        60-летний протопоп Аввакум Петров был сожжён в 1681 году в «срубе» - его вместе со сторонниками заперли в деревянном помещении, которое подожгли. Таким же образом в России были казнены тысячи старообрядцев.
        4
        Имеется в виду Евангелие от Луки (9: 51 -56), где Иисус с учениками по пути в Иерусалим хотел остановиться в самаритянском селении на отдых, но жители прогнали гостей. Апостолы предложили вызвать огонь с небес и сжечь деревню.
        5
        Так называемая «Гора Блаженств» - возвышение (125 метров над уровнем моря), откуда, как считается, была поведана Нагорная проповедь: расположена у Галилейского озера в нынешнем Израиле.
        6
        В иудаизме не принято изображать не только бога, но и вообще живое существо. По этой причине даже монеты при Римской империи чеканились не с ликом августа, а с изображением пшеничных колосьев.
        7
        Такие города до сих пор можно видеть в Деринкуйю (Турция), где преследуемые христиане жили в подземельях, уходящих вниз на девять-пятнадцать этажей.
        8
        Племена, жившие на месте современного Таджикистана и Узбекистана.
        9
        Имеется в виду случай из Нового Завета, когда Магдалина умастила волосы и ноги Иисуса благовониями ценой в 300 денариев, что крайне возмутило Иуду.
        10
        Если верить древнеримскому историку Светонию, Тиберий смотрел нечто вроде «античного порно» - в тронный зал доставляли развратных отроков и девиц, каковые «неустанно совокуплялись перед императором по трое».
        11
        Титул принцепса, «первого человека в Сенате», римские императоры получали автоматически - и до Диоклетиана, провозгласившего себя «господином и богом», август считался у сенаторов «первым среди равных».
        12
        Мухаммед II (правил в Хорезме в 1200 -1220 гг.), согласно историкам, был одним из самых могущественных монархов того времени, его армия насчитывала миллион (!) человек. После разгрома войсками Чингисхана шах был брошен всеми и бежал в пустынные области страны, где умер на острове прокажённых.
        13
        Начальник личной охраны первых лиц государства (включая самого главного) в тридцатые-пятидесятые годы в СССР.
        14
        Грузинское ругательство - тоже, конечно, куда и зачем по поводу матери.
        15
        Обезьяна (груз.).
        16
        Ещё одно грузинское ругательство. Не по поводу матери, но смачное.
        17
        Здравствуй, дорогой (груз.).
        18
        Девушка (груз.).
        19
        Имеется в виду выпуск айфонов с портретом Сталина в Москве по цене в два раза больше обычных - новинка почти моментально была изъята из продажи.
        20
        Госпожа (груз.).
        21
        Это выражение, зачастую приписываемое Черчиллю, на деле принадлежало британскому троцкисту Исааку Дойчеру - правда, в оригинале было сказано про деревянные плуги и ядерные реакторы, но кто учитывает такую тонкость…
        22
        Партийная кличка Сталина в РСДРП (б).
        23
        14 августа 2000 года решением Русской православной церкви покойный император России Николай II был причислен к лику святых вместе со своей семьёй.
        24
        По мнению ряда историков, любовница Ленина (познакомилась с ним в тридцать пять лет). Даже вот приехала с ним в Россию в одном купе в апреле 1917 года.
        25
        Грузинское матерное ругательство.
        26
        Да, девочка (груз.).
        27
        Адмирал Карл Дениц - официальный глава нацистской Германии (рейхспрезидент) по завещанию Адольфа Гитлера с 30 апреля по 23 мая 1945 года. На Нюрнбергском процессе получил 10 лет тюрьмы.
        28
        В 1894 году Иосиф Джугашвили (Сталин) был принят в Тифлисскую духовную семинарию - предполагалось, что после её окончания он станет священником грузинской православной церкви. Именно там он проникся революционными идеями и завёл знакомства с марксистами, что заставляет задуматься о качестве преподавания в семинарии. Исключён в 1899 году.
        29
        Хорошо, хорошо! (груз.)
        30
        Дворец Советов на месте разрушенного храма Христа Спасителя планировали сделать самым высоким зданием в мире - вышиной в 495 метров (учитывая огромную статую Ленина на вершине), превзойдя небоскрёб Эмпайр Стейт Билдинг. Однако, в 1941 году строительство было заморожено. Посмотреть, как бы он выглядел, можно тут: of the Soviets#/media/File: Palace Of Soviets 2.JPG
        31
        Уличный торговец (груз.).
        32
        Речь идёт о Василии Сталине - сыне вождя от Надежды Аллилуевой.
        33
        Синоним неудачного веселья, когда есть проблемы. Валтасар - последний царь Вавилона. В 539 году до нашей эры устроил пир, использовав священные для иудеев храмовые сосуды как обычные кувшины для еды и питья. На стене пиршественного зала невидимая рука начертала огненные слова: «Подсчитано, подсчитано, взвешено, разделено». В ту же ночь Валтасар был убит.
        34
        Собственно, любовь экс-премьера Великобритании Уинстона Черчилля к армянскому коньяку скорее легендарна, чем подтверждается историческими источниками - но нам будет приятно считать, что он его любил.
        35
        В пятидесятые - начале шестидесятых годов ХХ века гомосексуализм в Британии «исцеляли» в психиатрических лечебницах, считая геев душевнобольными. В комплекс входили инъекции лекарств, «терапия» током и изредка лоботомия. Помогало ли - тут хрен знает, но особенности лечения выглядят впечатляюще.
        36
        Период переворотов и мятежей в Русском царстве в 1604 -1613 годах.
        37
        «Красной шапкой» до революции назывался специальный рассыльный (в соответствующем головном уборе, с лицензией), который дежурил у цветочных магазинов, предлагая свои услуги по официальной доставке букетов.
        38
        Император Николай I прислал умирающему Пушкину записку: «О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки». Слово он сдержал - дочерям поэта была назначена пенсия (вплоть до замужества), сыновей определили в пажи, все долги Пушкина выплачены, а его семье казна выдала сразу десять тысяч рублей. Как вы понимаете, это были другие десять тысяч рублей: не совсем как сейчас.
        39
        Последние годы жизни Н.В. Гоголь часто посещал церковь Симеона Столпника на Поварской улице близ Арбата, построенную в XVII веке. В 1968 году здание отдали Обществу охраны природы: там продавали мелких животных и птиц. Помещение возвращено Московской патриархии в 1992 году.
        40
        Это весьма циничное письмо Пушкина приятелю сохранилось до наших дней. «Ты ничего не пишешь мне о 2100 р., мною тебе должных, а пишешь мне о M-me Kern, которую с помощию Божией я на днях <…>» - и далее по тексту.
        41
        Имеется в виду другое разгневанное послание поэта: «Ты мне переслала записку от M-me Kern; дура вздумала переводить Занда (имеется в виду Жорж Санд. - Примеч. автора.) и просит, чтоб я сосводничал её со Смирдиным. Чёрт побери их обоих!»
        42
        Русская мера веса - примерно 2,5 нынешних грамма.
        43
        Приехав в Россию, мелкопоместный французский дворянин Жорж Дантес сперва распускал о себе фантастические слухи, и в их числе - участие в Июльской революции, низложившей династию Бурбонов и приведшей на трон Франции короля Луи-Филиппа. Он пытался казаться значительным человеком, и ему это удалось.
        44
        Пушкин имеет в виду декабристов, жаждавших конституционной монархии.
        45
        Польское восстание 1830 -1831 гг. После его разгрома император Николай I упразднил сейм (парламент) Польши и объявил страну, имевшую автономию и даже свою валюту, частью Российской империи. Логично, ибо человек обиделся.
        46
        Подобная больница (под названием Кфар Шауль) действительно работает в Иерусалиме - за тринадцать лет туда было помещено тысяча двести человек. Что интересно, в палаты попадают не только люди, считающие себя Иисусом Христом, но также и «апостолы», и «пророки», и множество «святых».

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к