Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Зиборов Александр : " Пояс Перуна Или Витязь Познания " - читать онлайн

Сохранить .
Пояс Перуна, или Витязь познания Александр Зиборов
        Крутой фантастический боевик «Пояс Перуна, или Витязь познания» - продолжение романа «Пояс Перуна, или Зачарованная планета». Примерно так же, как "Таинственный остров» Жюль Верна можно назвать продолжением книги «Двадцать тысяч лье под водой». На деле же это совершенно самостоятельные произведения, связанные тоненькой нитью…
        1.
        Я родился в боли, с болью и через дикую боль, от которой хотелось кричать, но сила испытуемой мною боли была столь нестерпимой, что не давала вымолвить и звука, почти парализовав меня…
        «Опять всё это!» - вынырнули из недр памяти слова и я тут же удивился: «Опять!.. Почему опять? Неужели такое со мной уже происходило?..»
        Боль быстро уходила, как вода в сухой песок, принося небывалое облегчение, а её отсутствие принесло почти восторг, упоение и настоящую эйфорию. Хотелось кричать от переполняющих меня чувств и даже станцевать «Барыню» или трепак.
        «Барыня, трепак» - откуда мне известны эти танцы?..»
        Я сделал шаг и споткнулся. Глянув под ноги, понял, что сие случилось из-за пустой сизо-белой оболочки первояйца, этакого кокона, в котором доселе пребывал я.
        Снова удивился: «Откуда это мне известно?..»
        Попытался понять, но память была практически чиста. Ничего в голову не приходило.
        В задумчивости поднял оболочку и осмотрел. Она не была порвана, а сама распалась-развалилась из единой точки, словно кто-то сделал два поперечных разреза почти до самого низа. Чем-то она напоминала мне гранат… «А что это?» - озадачился я, потом вспомнил, что гранат - это такой фрукт, с твёрдой коричневой оболочкой, под которой спрятано множество вкусных рубиновых зёрнышек.
        Зачем-то поднял оболочку, ухватил за края и сделал попытку разорвать её, испытывая на прочность. Но она не поддалась даже мне… Пришло недоумение: «Даже мне?» Тут же спохватился: «Откуда и с чего это «даже»?.. Странно. Неужели я очень силён? Насколько?..»
        Посмотрел на свои мускулистые руки, такую же грудь, ноги и чего-то словно бы устыдился, подумав: «Нужна одежда!» Откуда-то пришло понимание, что я когда-то носил одежду, как и другие люди. Значит, я не один такой?!.
        Появилось сильнейшее желание скрыть хотя бы причинное место с мужскими «атрибутами»…
        «Я - мужчина? - вслед за удивлением откуда-то пришёл ответ: - А ты кем хотел быть? Конечно же, ты - мужчина! Воин! Боец! Витязь!..»
        В это мгновение оболочка в моих руках словно бы разжижилась, свернулась на глазах в бесформенный сереющий ком, он потёк по рукам, телу и облёк чресла, превратившись в набедренную повязку. Я остолбенел от неожиданности. Приятной неожиданности. Принялся гадать: «Почему так произошло? Она словно бы угадала моё желание…»
        Тогда я не обратил внимания на важную деталь: набедренная повязка приняла определённую форму, осознать которую я пока не мог…
        Потом подумал: теперь можно отправляться в дорогу. Снова спохватился: в какую дорогу? Для чего мне по ней идти и куда?..
        Зародившаяся внутри уверенность и крепла: я должен пуститься в путь. Немедленно!
        Но всё же прежде огляделся. Я стоял у ямы с ворохом листьев в корневищах огромного дерева, похожего на дуб…
        Пояснил сам себе: «Дуб - это дерево. Священное дерево для моих предков, которые поклонялись Перуну. Именно дуб рос на острове Буяне на Море-Океане. …»
        Этот же имел солидные размеры, его могли обхватить лишь трое таких, как я. Около него находилось углубление с ворохом пожухлых листьев.
        Похоже, в этой яме я и лежал… Вернее, лежало первояйцо, внутри которого я был заключён до поры до времени, пока не вышел наружу с огромной болью…
        Направился вперёд по упругой почве между деревьями, и оказался на опушке леса. Передо мной лежала степь с перелесками. Высоко над головой находилась пелена странных бело-жёлтых облаков. Солнца не было видно. Странно, а почему?..
        Мысли от отсутствующего солнца отвлекла тропинка, которую я увидел справа от себя. Не очень удивился, подумав: «Наверное, это и есть та дорога, по которой мне следует идти…»
        Двинулся по ней. Шагал легко, ноги словно бы спешили куда-то.
        Вспомнил про «рождение» набедренной повязки. Озадачился: почему оно приняло столь определённую форму? Припомнил, что мгновением раньше в воображении мелькнула именно такая. А если бы я подумал о другой?.. Из глубин сознания всплыл отрывок исторического фильма, в котором герой был облачён в эффектную шкуру леопарда. Вот бы и мне точно такую же!..
        Словно повинуясь моему желанию, набедренная повязка на мне приобрела вид скроенной из шкуры великолепного леопарда. Шерстинка к шерстинке, без единого дефекта! Вот это да!..
        Некоторое время я забавлялся, «заказывая» себе одеяния различного покроя и материала - из шёлка и атласа, из хлопка, льна и ситца. Попробовал разного рода синтетику («вспомнил» и такую!), но мне показался самым лучшим, удобным и приятным в носке русский лён. «Льном Русь всегда была знаменита…»
        Потом пришла дерзкая мысль: только ли набедренную повязку могу я получить из бывшей оболочки моего кокона?.. Перепробовал - и успешно! - сотворение различной одежды: штанов, шаровар, брюк, смокингов, ботинок, рубашек, курток, плащей. Раз меня даже облекли сплошные стальные рыцарские доспехи (вспомнились турниры, замки, крестовые походы и многое другое), но ходить в них было неудобно.
        Я вернулся к простой льняной набедренной повязке. Самое простое и удобное. Цвет выбрал неброский, неяркий, серо-зелёный, близкий к цвету листвы, травы и пыли.
        В процессе таких экспериментов в мысли вклинились слова Пояс Перуна. Они означали что-то очень знакомое и очень важное для меня. Но попытки вытащить на свет и рассмотреть их не увенчались успехом - словно канат не пролезал в игольное ушко.
        Меня поразило, что мой бывший кокон преображался то в скромную по размерам набедренную повязку, то в большие и массивные металлические латы: как ему удалось быть и маленьким, и большим?.. Ответ пришёл, словно свыше: я раньше знал, что он имел такую структуру, которая существовала одновременно в нескольких измерениях и различных временах. Я видел лишь небольшую часть, как у айсберга. И я чувствовал, что знаю ещё далеко не все его свойства.
        Поглощённый размышлениями, я позабыл про окружающую меня реальность, а ей следовало уделять гораздо больше внимания. Вспомнив про осторожность, я обострил свои чувства и принялся сканировать окрестность. Глаза впитывали виды местности, уши улавливали малейшие звуки, нос - запахи. Заработало какое-то непонятное внутреннее чувство: я ждал, и спустя менее минуты услышал женский крик. И сразу же поспешил на него с предельной скоростью.
        Женщина находилась на высоком дереве, а рядом с ней на соседней ветке сидел ещё и старик, судорожно вцепившийся за шершавый ствол. Оба страшно испуганные.
        Внизу под ними бесновался зверь. Я улыбнулся, он напомнил мне бегемотика, только морда и лапы были иными. Огромные клыки раздирали ствол дерева, на треть оно уже было перегрызено.
        «Не будь меня, эти бедолаги наверху бы долго не продержались, - подумалось мне. - Им повезло».
        Удивился, что почему-то не испытываю страха. Шёл на зверя спокойно, словно зная наперёд, что одолею его. Он заметил меня, ощерился клыкастой пастью и бросился в атаку.
        Я встал в стойку и в самый последний момент, когда он широко раскрыл рот, я сунул прямо в него свой кулак, одновременно ухватился за загривок и стал притягивать к себе, чтобы рука проходила всё дальше и дальше. Зверь рванул мою ногу когтистой лапой. От боли я охнул, в отместку вцепился во внутренности его горла всей пятернёй, крепко сжал ладонь и рванул на себя, выдирая наружу мягкую плоть гортани. И сразу же отскочил в сторону…
        Зверь забился, хрипя и фонтанируя кровью, в предсмертной агонии.
        А я занялся своей раной. Она была довольно глубокой. Аккуратно свёл рваные края, придерживая рукой кожу.
        Около меня оказалась девушка, сочувственно глядя на мои действия. Она без всяких сомнений рванула рукав своей рубашки, оторвала и протянула мне со словами:
        - Давай я перевяжу рану!
        Я покачал головой. Она не отставала:
        - Я умею это делать? Ты не веришь мне.
        - Рана небольшая, перевязывать не нужно.
        - Рана очень большая! Я же вижу.
        Словно предвкушая сюрприз, я отвёл руку. Девушка посмотрела, и глаза её расширились: раны уже практически не было. На её глазах бесследно исчез и шрам. Откуда-то я знал, что именно так и будет.
        Практически бесшумно рядом оказался старик. Он глядел на меня, словно на сверхъестественное существо. Я понял, что это именно так, хотя внешне я похож на обычного человека.
        - Ты - Витязь! - прошептала девушка.
        Я согласно кивнул. Похоже, это было моим именем. Хотя не совсем. Не именем, но - моим естеством, моей сущностью.
        Девушка оглядела меня с головы до ног. Я застеснялся своей наготы… почти наготы. Откуда-то я знал, что я наг и это не есть хорошо. Тут же поправил себя: «Это нехорошо. Неприлично…» Оказывается, я знал и такие слова. Испытывал довольно сильное стеснение.
        Настороженно глядя на меня, старик спросил меня, указывая на лежавшую тушу зверя:
        - Ты заберёшь шкуру кротовина?
        - Это крот?.. То есть, кротовин?
        - Да, господин, именно так. Его кожа очень прочная, ей износа нет. И она совершенно целая, без единой царапины!
        - Дарю её вам. Тебе и ей, - я показал на девушку.
        - Это моя внучка, - пояснил старик.
        - Бери, кротовин ваш. А вы не могли бы дать мне взамен какую-нибудь одежду?
        Девушка, услышав это, метнулась в сторону и принесла плащ, брошенный стариком, когда он взбирался на дерево, спасаясь от кротовина. Протянула мне плащ. Я поблагодарил и повесил на свои плечи. Сказал, что мне нужно продолжать путь, остаться с ними не могу.
        - Мы знаем, ты же - Витязь, - ответила девушка,
        Я уже чувствовал себя увереннее, отметил про себя, что она довольно миловидна и был весьма доволен, что спас её от кротовина. Немного позавидовал тому, кто станет её мужем. Но у меня была другая миссия…
        «Какая миссия?» - мысленно спросил сам себя. Ответа не знал. Пока не знал. Но внутри меня жило твёрдое ощущение, что она существует, и чрезвычайно важна.
        Уже в пути пришла мысль: «Откуда они знают, что я - Витязь?..»
        2.
        Я безмятежно шёл по тропинке, срывая полевые цветы - ромашки, васильки и живокость, колокольчики, ирисы и прочие. Испытывал глубокое довольство собой, вспоминая искренние благодарные слова старика с внучкой. Окрестность была далеко видна во все стороны, куда ни глянь. Впереди лентой вилась тихоструйная речка, к которой я постепенно приближался.
        Я позабыл («значит, когда-то я это знал?»), что и меня тоже видно издали. Осознал эту истину лишь тогда, когда услышал нарастающий шум сзади, оглянулся и увидел отряд всадников на лошадях. Только лошади были шестиногими, но неслись по степи они не хуже настоящих… В памяти мелькнул смутный образ земной лошади.
        «Земной?.. А это что такое?.. Ах да, Земля - планета, которая находится очень и очень далеко отсюда!..»
        Я понял, что мне нужно искать спасения в бегстве. Всю свою храбрость я вложил в ноги и помчался так, что тень едва не отрывалась от моих босых пяток. Только лошади скакали быстрее. Я вспомнил о реке, быстро осмотрелся и свернул вправо, там она была ближе всего. Местность быстро понижалась, что позволило мне максимально увеличить скорость бега. Наверное, в эти минуты я не уступал погоне… Впрочем, нет, я выдавал желаемое за действительное, кавалькада всадников неуклонно приближалась. Я видел их доспехи и оружие. Кто-то из преследователей уже с грозным видом размахивал саблей, готовясь пустить её в ход…
        Но река была уже совсем близко. В меня бросили копьё, его я видеть не мог, но вместе с тем хорошо видел каким-то внезапно открывшимся внутренним зрением, и в последний момент увернулся. Новые способности позволили мне не тратить время на оглядки, в какие-то мгновения я даже предвидел действия врагов, словно читал их мысли. И в тот момент, когда усач намеревался полоснуть меня острейшей саблей, я кувырком бросился вперёд по крутому склону, прокатился по нему и упал в воду, взметнув фонтан брызг.
        «А что теперь? - мелькнула тревожная мысль. - Сейчас всплыву, а они меня забросают копьями и изрубят саблями и мечами. Я вижу, они уже готовятся делать это…»
        Словно автомат, повинуясь внутренним командам, я отстегнул не желающий намокать старый плащ и стал рывками уходить как можно глубже. Воздух в груди делал меня лёгким, и я помимо воли всплывал. Выдохнул его весь, даже самые остатки. Нащупал корни то ли дерева, то кустарника, ухватился за них и притянул себя к ним. Пусть преследователи стоят на берегу всей оравой и караулят меня, а я тут посижу. Мне даже показалась забавной такая ситуация.
        Внутренним зрением я увидел всю группу врагов, которые вглядывались в реку, ожидая моего всплытия. Взрыв эмоций вызвал брошенный мною плащ, всплывший перед ними. Один невероятно худой вояка зацепил его копьём, приподнял и тут же бросил, когда увидел, что меня под ним нет.
        Выпущенные мною пузыри воздуха снова вызвали предвкушения моего появления, но их ждало разочарование. Минута шла за минутой, они начали переглядываться. Лица сделались тревожными.
        - Утонул, - первым сказал усач.
        Осанистый командир покачал головой:
        - Будем ждать, чтобы знать наверняка. Ты и ты идите вдвоём в эту сторону реки по берегу по течению, а ты, - один, в противоположную сторону. Гляди внимательнее, вдруг он туда плывёт. И смотрите, не торчит ли из воды полая камышинка, с её помощью некоторые ухитряются дышать. А это - Витязь.
        Я хорошо видел и слышал его. Пусть ищут меня и камышинку… А я, оказывается, могу обходиться и без воздуха. Интересно, сколько же?.. В пределах часа, пришло знание ответа из недр подсознания. Вряд ли они будут столько ждать меня. Да и мне сие не очень интересно. Что-то нужно делать. Только - что?..
        Знание пришло словно эхо из будущего, я осознал, что следует делать. Протянул в сторону руку и нащупал увесистый валун. Он не даст мне всплыть, так что с ним я уже не нуждаюсь в корнях для опоры. Была мысль двинуться против течения, но я знал, что мне нужно быть в другой стороне.
        Не сразу, но приноровился двигаться под водой, не всплывая. Удерживал камень перед собой, вставал на ноги, чуть наклонялся вперёд, а потом сильно отталкивался и совершал этакий прыжок на четыре-пять, а то и более метров, в чём мне помогало попутное течение. Было даже интересно. Сие показалось интересным, я увлекся подводной прогулкой, и забыл о своих врагах, а зря! Они как-то заметили меня, возможно, в некоторых мелких местах я оказывался слишком близко к поверхности воды и кто-то с берега углядел мои очертания. Вот это да!..
        Но не успел я обдумать своё положение и попытаться найти выход из него, как ногу резанула огненная боль: ту же самую, что недавно повредил своей лапой кротовин… Что за неудача!
        В мутной воде глаза были бесполезны, пришлось обращаться к внутреннему оку: я увидел, что на меня напала огромная змея, не меньше десятка метров длинной и толщиной с бревно. Она принялась обвивать меня кольцами, чтобы удушить в своих объятиях (несмотря на драматизм, я усмехнулся: трудно удушить того, кто не дышит, как я в данное время). Не сразу освободил руки и схватил змею за горло, самое тонкое её место. Началось наше единоборство - кто кого!..
        Она принялась крутить меня во все стороны, а поняв, что дело весьма серьёзно, отпустило мою ногу, чтобы вцепиться во что-то другое… Я противодействовал, изо всех сил сжимая и сжимая шею…
        На берегу заметили нашу схватку. Подскакали практически все и наблюдали за рекой.
        Кожа змеи была покрыта слизью, из-за чего её трудно было удержать, она ухитрилась приблизить свою пасть почти к моему лицу. Ещё немного, ещё чуть-чуть и она вцепится в меня… Пришлось действовать на опережение: я отпустил шею и ухватил одной рукой верхнюю челюсть, а другой - нижнюю, не обращая внимания на острые клыки, которые пронзили мои ладони. За всё нужно платить - и за это тоже!..
        Дополнительная боль меня озлила: сколько же можно терпеть такое!.. Рванул в разные стороны и разорвал пасть до самой шеи… Змея неистово забилась, но через минуту стала утихать: сие было агонией.
        Я же в долю секунды оценил ситуацию: всадники на берегу не понимали происходящего, они не должны увидеть мёртвую змею - тогда поймут, что я одолел её и жив. Это меня совершенно не устраивало. Они должны быть уверены, что змея полакомилась мной. Пусть же остаются в этой уверенности!..
        Родившаяся во мне сила помогла увлечь змею ко дну, где я отыскал брошенный валун и придавил им её. Потом отыскал ещё несколько, навалил на неё…
        Затем озаботился, как же я буду двигаться без отягощения?.. Тут же осознал, что я способен плыть вблизи самого дна и без дополнительной нагрузки, просто одной силой воли - нужно хотеть этого и всё будет именно так. Это обрадовало меня и, одновременно, озадачило: а что ещё я умею? На что ещё я способен? Как мне выявить это?..
        Теперь я поплыл против течения, вблизи илистого дна, хотя цель моей миссии находилась в противоположной стороне, но прямая дорога - не всегда самая лучшая. Особенно, когда она такая небезопасная.
        По пути нашёл притонувший у берега брошенный мною плащ. Обрадовался. Вспомнил о своей импровизированной набедренной повязке, проверил - она находилась на месте и была целой. Впрочем, о ней следовало беспокоиться в последнюю очередь, она была сделана из такого материала, который практически даже частично повредить было невозможно.
        Проверил, где находятся враги?.. Вблизи их не оказалось, они всё ещё толпились на прежнем месте, где происходила моя схватка со змеёй, очень упорные люди, однако, хотят знать наверняка, жаждут увериться в моей гибели. Ждут, а вдруг я выжил и как-то себя обнаружу. Пусть ждут!..
        Осторожно прихватив плащ, двинулся под водой дальше.
        В паре километров от преследователей выбрался на берег, заросший кустарником. Он скрыл меня от посторонних глаз. Хотел заняться лечением своих ран, но они уже сами собой зажили, даже следов не осталось. Этому я не удивился, так и должно было быть.
        Предельно сильно выжал воду из набедренной повязки и плаща. Снова надел на себя.
        Решил отойти подальше от реки, затем продолжить путь в правильном направлении… Кстати, откуда я знал, в какую стороны мне следует идти? Что-то внутри, словно таинственный компас, указывало направление. И я знал, что он не ошибается.
        3.
        Двигаясь, я ощущал какую-то неловкость, непривычность. Долго не мог понять, что это за чувство, какое-то хорошо знакомое, но забытое. Потом подумал, что мне непривычно шагать с пустыми руками, нужно оружие. И невольно облегчённо вздохнул: вот именно, вот именно мне необходимо оружие! Его-то мне и не хватало!
        Перед глазами мелькнуло видение этакого арсенала: холодно мерцающие серые тени сабель, ятаганов, мечей, шпаг, пик, щитов, арбалетов, луков и стрел на фоне абсолютной тьмы. Они вдруг исчезли, оставив меня в недоумении.
        Недолго думая, я голыми руками сломал приличных размеров деревцо. В стороне находилась каменная россыпь, выбрал подходящий камень, отбил у него края, превратив в примитивное рубило, после оттяпал комель деревца, а противоположный конец заострил, насколько смог. Теперь в моих руках была палка, похожая на копьё. Какое ни какое, а оружие! С ним идти было куда привычнее. Я испытал чувство, похожее на удовлетворение.
        Оружие пригодилось мне гораздо скорее, чем я думал.
        Продираясь сквозь густой перелесок, я оказался на полянке, прямо напротив воина с мечом наизготовку. Он явно ждал меня и тут же засвистел, кого-то призывая на помощь. Но дожидаться её он не стал, а отважно бросился на меня в атаку. Похоже, был очень уверен, что справится сам и не хотел с кем-то делить эту заслугу.
        Действовал он мечом довольно умело, но я легко парировал все удары, при этом нанося острым концом уколы. Убивать его мне не хотелось. Из леса вывалились ещё пятеро. Их появление рассеяло моё внимание, и противник отсёк половину моего копья превратив его в короткую палку. А к нам спешили его товарищи…
        - Эх, - вздохнул я. Перед глазами вновь возник виденный несколько минут назад призрачный арсенал. - Вот бы мне такое оружие!..
        Мои руки сделали какие-то привычные движения - такими они мне показались - именно привычными, и в каждой ладони оказалось по казачьей шашке со смертельными лезвиями из булатной стали. Не было времени удивляться и разбираться, откуда они взялись, ибо на меня навалились все шестеро…
        Мне это понравилось, когда-то я с отличием окончил курсы владения холодным оружием («Какие курсы? Когда?!.»): сразу вспомнились навыки, которые сразу же привычно пустил в ход. Делал всё, как меня учили: отключил сознание, пусть действуют безошибочные рефлексы и приобретённые навыки. Преподаватель называл сие «боем берсерка». Этому некогда викингов научили русы-руяны из священного града Арконы - столицы Балтийской (Варяжской) Руси, а ежели быть точнее, то рыцари - храмовые воины, которые владели боевой магией…
        Верный своему правилу, я противников не убивал, а лишь выводил из строя, обычно ударом по бедру или голени. С такими ранами они не вояки и передвигаться не смогут, а я без труда уйду от погони.
        Кончилось всё менее чем за пару минут. Я только вошёл во вкус и даже испытал разочарование, что приятное удовольствие так быстро закончилось. Мысленно сам пошутил над собой: «Ребёнка лишили конфетки».
        Распростёртые на земле вояки растерянно поглядывали на меня, зажимая свои кровоточащие, но не смертельные раны.
        Почувствовал себя виноватым, словно избил малолеток. По сути было именно так.
        Впрочем, эти мои мысли перебил вышедший из-за кустов высоченный здоровяк со впалыми щеками и пронзительными глазами, которые прямо-таки впились в меня. Затем он оглядел шестёрку раненых, лежащих в разных позах на земле.
        Гигант держал в руках огромный меч с длинным трёхгранным лезвием, утончённым к острию.
        «Меч-кончар», - мелькнула мысль. Откуда-то я знал это. Но было не время вдаваться в подобные тонкости, ибо его намеревались пустить в ход против меня. Четверо остальных спутников нового противника были на голову меньше его и держали в руках копья и сабли. Некоторые имели ножи.
        Стал прикидывать, как обороняться от новой оравы?..
        Но детина меня удивил. Видимо, он понял по кровавым следам на телах раненой шестёрки и полному отсутствию таковых у меня, что я владею оружием очень хорошо. У него явно родился какой-то план.
        Гигант решительным движением вогнал меч в землю, выставил перед собой сжатые кулаки и произнёс резкую лающую фразу. Слов я не понял, но о сути сказанного догадался: мне было предложено разобраться с ним по-мужски, без оружия, на кулаках. Он рассчитывал на своё полное превосходство в габаритах и силе.
        Внутри себя я ухмыльнулся: «простак не знает, что я на Земле многократно становился победителем и призёром соревнований в различных силовых единоборствах, например, в русской рукопашной. Иначе бы поостерёгся предлагать мне такое». Остановил себя: не хвались, идучи на рать. Возможно, он очень даже хорош в этом деле. Следует быть осторожнее, ведь всякое может случиться.
        Одним движением отправил свои шашки в виртуальный арсенал.
        Глаза гиганта расширились при этом, он потянулся было к своему мечу, но спохватился. Наверное, понял: я могу вернуть своё оружие столь же быстро, как избавился от него.
        Тем временем я жестом пригласил противника к себе.
        Он помедлил, сделал знак своим спутникам не вмешиваться в происходящее, и двинулся на меня, приняв боевую стойку.
        Некоторое время мы кружили, оценивая реакцию, скорость, возможности друг друга.
        Двигался детина неожиданно легко, даже быстро. Ловко обогнул попавшую под ногу кочку, даже не запнулся об неё, сохранив равновесие.
        Неожиданно выбросил левый кулак, от которого я едва успел отпрянуть. По его виду понял, что если бы он попал в меня, то был готов тут же отправить в цель увесистый правый кулак величиной почти с мою голову.
        Чувствовалось, что мне попался достойный соперник - мастер драки.
        Почувствовал задор и ускорившееся движение крови. Усилился спортивный интерес победить его. Именно не убить, не покалечить, а просто победить - оказаться лучше его.
        Уклонился от двух повторных ударов левой с продвижением вперёд здоровяка, а за ними последовал удар справа - удивительно быстрый и точный.
        В последний момент я нырнул под него, одновременно сделав шаг вперёд-влево с ударом правой в челюсть.
        Ноги гиганта подкосились, он рухнул на траву, оперевшись перед собой руками.
        Покачал головой, не понимая, что произошло. Такого он явно не ожидал.
        Я ждал того, что он сделает дальше. Зная, что ударил не в полную силу, хотя очень точно и резко. Детина должен был скоро очухаться.
        Так и произошло. Он поднялся и снова встал в стойку. Опять началось кружение с обманными ударами. Однажды гигант почти достал меня молниеносным выбросом левого кулака. Я уклонился лишь в самый последний момент.
        Противник сымитировал удар правой мне в живот, потом пустил свирепый боковой левой, который просвистел над моей головой. За ним последовал стремительный удар ногой. Мои боевые рефлексы оказались на высоте, я чуть отклонил свой корпус от сапога, ухватил его за носок и крутнул в сторону…
        С рёвом смертельно раненого зверя здоровяк вторично свалился на землю, обхватив ногу в районе своего паха. На лице его читалась недоумение, растерянность и страдания от боли.
        Я был удовлетворён сделанным: ничего ему не сломал, не разорвал, а лишь потянул связки. Через пару дней сможет ходить, а ещё через неделю почти забудет о травме. Правда, рана в самолюбии силача останется надолго…
        Но сожаление к нему тут же улетучилось, ибо он сделал какой-то знак и сразу после этого его четверо спутников, доселе пребывавших в стороне, принялись кидать в меня копья и ножи. Пришлось пригибаться, прыгать в разные стороны, уклоняться и уворачиваться от них на автомате, ибо думать было некогда…
        В какой-то момент, когда я увернулся от одного копья, почти одновременно ткнули и другим. А тут ещё на меня бросился скуластый молодой мужчина с раскосыми глазами, норовя ткнуть саблей в мой живот. Пришлось загородиться от наконечника копья своей раскрытой левой ладонью, которую пронзила резкая боль, а навстречу второму взлетела моя нога и впечаталась в челюсть. Он повалился бесчувственным мешком, сабля вывалилась из обмякшей руки, а следом просыпались его зубы из скособоченного рта…
        Эх, зачем же я так?! Сильно пожалел бедолагу. Но он сам виноват, подло напал на меня с саблей, а я среагировал бессознательно, в полную силу. Не смог лишь обезвредить…
        Мои действия произвели столь сильно впечатление на оставшихся, что троица его товарищей с криками бросилась бежать от меня, каждый старался опередить других.
        Я занялся своей раной, свёл вместе края кожи, остановил кровь, позволяя зарасти.
        Затем подошёл к мечу-кончару. Выдернул его из земли. Помахал из стороны в сторону. Затем ударил по воздуху крест-накрест. Меч не показался слишком удобным из своих размеров. Нет, такой мне не нужен, шашки куда лучше. Во всяком случае, для меня.
        Подошёл к гиганту, по-прежнему восседающему на земле и не убирающему рук с больной ноги. Похоже, он решил, что я хочу расправиться с ним. Дёрнулся, его лицо исказилось от боли, он ещё сильнее сжал руками свою ногу и застыл в покорной позе, смирившись с судьбой.
        Словно вспомнив о чём-то, здоровяк поднял голову и уставился на мою руку. Кровь с неё я уже стёр и показал ему совершенно здоровую ладонь без всяких признаков недавней раны. Это его потрясло, лицо его изумлённо вытянулось. Наверное, только сейчас он осознал, с каким противником столкнулся. Я услышал тихий выдох:
        - Витязь…
        Я кивнул: да, это я.
        Он ещё что-то тихо добавил, но смысла его слов я не понял.
        Конечно же, убивать его мне не хотелось: вонзил меч рядом с ним в землю. Развёл руками и сказал:
        - Извини, друг-товарищ, но вы сами первыми на меня напали. Как говорится, первая кровь на вас. Себя вините и ругайте.
        Вряд ли он меня понял, разве что самое главное: в живых он останется. Его лицо просветлело.
        Когда я проходил мимо одного из раненых, доселе лежавшего без движений, будто бы без чувств, как он неожиданно сделал выпад в мою сторону, норовя ткнуть ножом. Я рефлекторно отклонился, ухватил и выкрутил руку подлеца, едва удержав себя, чтобы не переломить её. Потому он отделался лишь сильнейшим растяжением связок. В наказание забрал его нож. Это было добротно изготовленное боевое оружие с закалённой сталью и удобной рукояткой.
        Когда я удалился из поля видимости семерых противников, то выразил мысленный приказ: нужны ножны для ножа, всё время держать его в руках не хочу. Тут же верхний край набедренной повязки трансформировался в пояс с кожаными - на вид - ножнами. В них я уложил нож. Он поместился идеально.
        Вспомнил о шашках. Остановился и снова передо мной возник призрачный арсенал. Я помахал рукой, она свободно проходила сквозь видение и уложенные шашки. Они были великолепны, но идти с ними в руках неудобно, пусть полежат на своём месте, пока в них не возникнет надобность. Арсенал тут же исчез из моих глаз. Ушёл в иное измерение, пространство или время, став недоступными ни для кого, кроме меня.
        Я сознавал, что могу в любой момент достать их, как уже сделал однажды. Или любое другое оружие, которое там имелось. А выбор имелся немалый.
        Далее шагал налегке и теперь не испытывал чувства неудобства, которое заставило меня вооружиться копьём. То ли нож в ножнах на бедре, то ли приобретённый виртуальный арсенал внушал мне полную уверенность.
        Дабы укрепиться в этом, временами я вызывал видение арсенала, брал оттуда одно или другое оружие, а затем возвращал на прежнее место. Можно сказать, тренировался. Мне хотелось убедиться, что оно постоянно в моей власти. Как бы всегда под рукой. Из недр подсознания пришло знание, что оружие находится в тайнике пространственно-временного континуума одного из измерений вселенной. Оставлено оно для меня, и только для меня, никому другому сей арсенал недоступен.
        Меня остановил тихий1, но постепенно нарастающий дробный топот копыт.
        Обернулся и с огромным сожалением увидел двух всадников. Они скакали ко мне, подбадривая лошадей пятками. Что-то странное показалось мне в них. Я пригляделся и разглядел по шесть ног у каждой лошади. Присвистнул: вот это да!..
        Скачут ко мне. Снова драться?
        Ох, как этого не хотелось. Сыт по горло был драками. Хватит!
        По виду всадников понял, что они меня в покое не оставят. Взъярился: ну, держитесь, убью каждого!
        Выхватил из виртуального арсенала лук, был готов достать колчан с пернатыми стрелами, но замер, обратив внимание колышущиеся полосы верхушки высокой травы и изредка показывающиеся из них тёмных голов. Ко мне мчались два огромных зверя. Несомненно, их выпустили на меня всадники, чего я не сразу разглядел из-за высокой травы.
        Пришлось прибегнуть к внутреннему зрению, и лишь теперь разглядел во всех подробностях зверюг. Они походили на земных собак, представляя собой нечто среднее между бульмастифом и кане-корсо, только шестиногие. В холке они были немногим меньше метра. Массивные головы иногда поднимались вверх, чтобы бросить взгляд на меня, и тогда я видел полные острых клыков пасти. От них даже мурашки по коже пробежали.
        Мигом швырнул лук на прежнее место и выхватил булатные шашки.
        Приготовился к схватке…
        Псы бежали так, что я находился на равном расстоянии от каждого из них. Мелькнула мысль: готов поспорить, если заметить метром, то ошибка будет разве что в считанные сантиметры.
        Выждал нужный момент и рванулся вправо, думая напасть сначала на ближнего противника, а уж затем на второго. Сразу сладить с обоими было куда сложнее.
        Но ближний пёс принялся изо всех сил тормозить, а затем отпрянул от меня в сторону, а второй стал готовиться к атаке сбоку.
        Бросилась в глаза чёткая синхронность действий: они были приучены нападать одновременно с разных сторон, что уменьшало шансы их противника до нуля.
        Но только не со мной!
        Я показал, что ухожу влево, а едва они стали реагировать резко переменил направление движения на прямо противоположное и атаковал того пса, что находился справа.
        Секундное замешательство его дало мне шанс приблизиться и рубануть по голове. Густая шерсть на ней оказалась столь густой и прочной, что булат едва прорубил кожу, но, убирая шашку, я сумел острием полоснуть по левому глазу зверя и наполовину ослепил его. Пёс завизжал и замотал головой…
        Мне было не до него, ибо меня атаковал его собрат, я тут же присел и выбросил руку с шашкой ему навстречу - в открытый рот шестиногой собаки: она нанизалась на него, как на шампур, тут же захлебнувшись своей кровью.
        А безглазая собака налетела на меня, широко раскрыв пасть, словно мстя за потерянный глаз. Видимо, сработала выучка - атаковать вместе с товарищем. Я отпустил эфес шашки, оставив её в теле пса, а кулаком ударил по нижней челюсти того, что напал на меня. Хруст костей даже я услышал, челюсть повисла на хрящах, мускулах и кожи.
        Жалея изуродованное животное, ткнул острием шашки в область сердца, и, видимо, попал, оно повалилось набок и забилось в судорогах.
        Тут топот ударил по ушам и показался очень громким.
        Я бросил шашку в виртуальный арсенал, следом отправил и другую, вытащив её из тела уже мёртвого пса.
        На мой пояс отправился колчан, а в руках оказался тугой лук.
        И вовремя: всадники уже готовились бросать в меня свои копья. Я опередил, послал по стреле в живот каждому, только одному чуть выше пупка, а другому ниже. Результат оказался одинаковым - они полетели на землю и распростёрлись на ней.
        - Как же вы мне надоели, - сказал я, качая головой и укладывая оружие в арсенал, ибо других противников вокруг не было.
        Отправился дальше по зову своего внутреннего чувства.
        Далеко впереди на горизонте виднелись горы, которые бодали своими острыми рогами-пиками небо. Решил, что до вечера дойду до них. Сразу же усмехнулся: «Какой вечер, тут и солнца нет! Ночи не бывает, постоянный день…» Понял, что смешались два совершенно разных пласта знаний, голова шла кругом, принялся пытаться разобраться в них…
        4.
        …Без еды я мог обходиться долго, очень долго, но всё-таки не бесконечно. Да и еда, вдобавок ко всему, в немалой степени являлась удовольствием. Об этом я подумал, увидев вдали в перелеске пасущуюся лань. Наверное, свою роль сыграл и охотничий азарт.
        Я достал из своего арсенала лук со стрелами, оправдав себя: «Заодно и попрактикуюсь». Принялся осторожно приближаться к добыче, используя естественные укрытия, понижения местности. Подобрался довольно близко, наложил стрелу на тугую тетиву, и, прицелившись, выстрелил…
        Стрела угодила точно под лопатки, пронзив лань насквозь: она умерла, даже не поняв, что произошло.
        Двинулся к добыче напрямик через заросли густой травы, но после первого шага вскрикнул и ошалело отпрянул назад: листья её жгли, как крапива… Всплыло такое слово из моего подсознания. Следующая мысль уточнила слово: это не крапива, а похожее на земной аналог растение. Обжигала она даже сильнее. Намотал себе на ус. Обошёл эту «крапиву» стороной.
        Освежевал лань ножом, оказавшимся очень острым и удобным. Собрал валежник, сухую траву с листьями. Устроил костёр по всем правилам и привычно полез в карман за зажигалкой, но в этот момент сверкнула в голове мысль: «Какая зажигалка! Где я и где она?.. Но как же мне развести огонь?..»
        Почувствовал на своём правом бедре нечто вроде шевеления, опустил глаза и увидел на своей набедренной повязке карман с какой-то выпуклостью. Полез в него и достал… свою лазерную зажигалку! Она была мне знакома. Правда, понял я, это была не она, а её абсолютно точный аналог, который создан Поясом Перуна… Опять этот Пояс Перуна! Смутно я стал прозревать, что именно им был мой кокон. Он способен на многие такие штучки-дрючки, очень многие…
        Ну, что ж, Пояс Перуна, спасибо тебе за очень своевременную помощь!..
        Щёлкнул зажигалкой, луч из неё поджёг траву, листья, они загорелись, испуская приятный дымок. Огонь перешёл на сухие веточки, а принялся осторожно лизать, словно бы лениво или с опаской, и более толстые ветки, разгорелся и заполыхал, потрескивая, уложенный сверху валежник…
        Через несколько минут уже полыхал жаркий костёр.
        К тому времени я вернул зажигалку на прежнее место, а она вместе с карманом исчезла, трансформировавшись в ткань набедренной повязки. Очень хорошо: носить не нужно, а когда понадобится, тогда снова появится карман с зажигалкой.
        Сел у костра.
        Огонь сам по себе обладает необъяснимой притягательной силой, а уж приготовление на нём еды увлекли меня очень сильно. Я был поглощён процессом, испытывая огромное удовольствие от него.
        Приладил на палках сразу два окорока лани, позаботившись, чтобы огонь давал больше жару. Постоянно норовило прорваться пламя, приходилось следить, чтобы оно не жгло мясо, аппетитно шипящее и возбуждающее аппетит…
        Когда оно дошло до готовности, то стал есть с превеликим удовольствием. Конечно же, я не осилил и трети из того, что приготовил. Решил, что остальное возьму с собой в дорогу.
        Живот округлился, я погладил его со словами: «Сытое брюхо к учению глухо. Да и к остальным делам - тоже. Перекур!..»
        Расположился на плаще у костра, который ласкал меня своим теплом. В какой-то момент стал доходить дымок, наверное, ветер переменил направление и начал гнать его на меня. Хотел было переменить место, но одолела сильная лень, истома же вконец расслабила меня. Последней мыслью было лёгкое удивление: «А костёр почему-то задымил сильнее…» И провалился в пустоту.
        Пришёл в себя совсем в ином месте: я полусидел без плаща в одной набедренной повязке на каменном полу, приваленный спиной к холодной стене, руки были разведены в сторону и на моих запястьях оказались толстенные кандалы, от которых вели цепи к кольцам, ввинченным в каменные монолиты, из которых были сложены стены.
        «Смотри-ка, а кладка полигональная!..»
        Удивился, какое мудрёное слово вспомнил - полигональная кладка. Я прекрасно помнил, что это такое. Полигональная кладка - это тип кладки многоугольных камней с произвольными сторонами, практически идеально подогнанных друг к другу. Она была обнаружена на многих континентах Земли, особенно много её имелось в Южной Америке.
        Впрочем, не всё ли равно мне, как сложены стены, из чего?..
        Посмотрел на ноги, они оказались также прикованы цепями, но к полу.
        Первой моей мыслью было: «Где я? Кто меня сюда перенёс и заковал?»
        Сразу же вспомнил дым костра: кто-то незаметно подкрался и бросил в него одурманивающий состав! Вот почему он задымил сильнее!..
        Я попробовал встать и освободиться, но оковы оказались чрезвычайно прочными. «Даже для меня, - сокрушённо признал я. - Вырваться мне не удастся. Увы!».
        Внутри родилось чувство, весьма похожее на панику. Придушил его в зародыше. «Не следует умирать раньше времени! Я ещё ничего не знаю, чтобы делать хоть какие-то выводы. Следует подождать, оглядеться собрать информацию, а уж потом и решать…»
        Огляделся. Камера небольшая: три-четыре моих шага в ширину и около пяти в длину. Стены сложены из массивных, гладко обтёсанных мегалитов до тонны весом каждый. До деревянных стропил с черепичной крышей свыше двух моих ростов: «Не менее четырёх метров», - мелькнуло в голове. Справа находилась узкая, массивная деревянная дверь. Прямо напротив меня высоко под крышей имелось окошко. Шириной в пару ладоней. Свет из него падал на меня.
        Руки и ноги были прикованы так, что почти не оставляли возможности ими двигать, я был предельно ограничен в движениях. Именно в этот момент ощутил присутствие постороннего: кто-то наблюдал за мной. Но кто?..
        Я скрыл, что догадался об этом. Какое-то время изображал попытки освободиться, потом обречённо затих, словно бы смирился.
        Воспользовавшись своим внутренним зрением, я обнаружил за дверью узколицего человека средних лет в сером хитоне, прильнувшего к потайному глазку. Он долго наблюдал за мной, а потом прикрыл глазок и направился дальше по коридору. Ненадолго остановился у следующей двери, и на какое-то время прильнул к глазку. Через минуту оторвался, сделав странный жест, который я понял примерно так: «Тут глядеть не на что!..»
        Далее он уже двигался, не останавливаясь. Вошёл в округлое помещение с винтовой лестницей вверх. Я сопровождал его, пока не оказался на поверхности. Увидел строение в виде мрачного замка. Он высился на огромном скальном выходе, похожем на небольшую гору. Рядом протекала река, за которой находилась равнина с перелесками. Похоже, где-то в них меня и пленили. «Далеко же им пришлось меня нести!..»
        Я не стал сопровождать человека в хитоне, меня заинтересовала соседняя камера-каземат. Направил свой внутренний взор в неё. Она являлась точной копией моей камеры. И в ней тоже имелся узник. Он находился в точно такой позе, как и я, с безвольно поникшей головой. Только глянул на него, я сразу понял - несчастный мёртв. Что-то в нём привлекло моё внимание, я приблизился к нему и с изумлением, от которого по телу пробежали мурашки, узнал себя… Во всяком случае, он был крайне похож на меня. И лицом, и телосложением и ростом, и шевелюрой. Только был крайне измождённый, похудевший.
        «И меня ждёт такая же участь!» - пронзила страшная догадка.
        Правда, мой двойник отличался от меня тем, что не имел никакой одежды, был совершенно голым.
        Снова к моей двери подошли. Я принял обречённую позу, наблюдая внутренним зрением за визитёром. Это был уже другой человек, полный, с одутловатыми щеками, одетый в серый хитон.
        Он наблюдал за мной минут пять, а затем на короткое время перешёл к соседней двери, у которой задержался на самое короткое время и поспешил дальше.
        Родился вопрос: «То, что наблюдают за мной, ещё понятно, а почему они и в камеру с мертвецом заглядывают? Ожидают, что он оживёт?..»
        В сознании возникло видение мёртвого двойника. Я тоже могу умереть, но им придётся ждать очень долго. Даже без воды я могу обходиться в разы больше, чем обычный человек… Тут же озадачился: «Я - необычный человек? Или - не человек вовсе?..» Это знание пока ускользало от меня, но я ощущал, что скоро непременно пойму всё. Абсолютно всё.
        У меня не было желания долго пребывать в узилище. Хотелось свободы, воли! И меня ждала моя миссия, пока неведомая.
        Собрался мысленно: я должен сосредоточиться, должен найти путь к спасению! Должен, обязан, могу!..
        Почему-то вспомнил про зажигалку. А она с какой стати пришла на ум?.. Ах да, моя чудесная набедренная повязка - Пояс Перуна! Она дала мне зажигалка, когда я этого сильно захотел, был уверен, что она находится в кармане… и она там оказалась. Но я же могу захотеть ещё что-нибудь!.. От осознания близкого спасения я весь затрясся… Стоп! Спешка может всё погубить!..
        Проверил, не наблюдают ли за мной?.. Нет, никого поблизости не было.
        Повинуясь моему мысленно приказу, из набедренной повязки вышла длинная-длинная пилка, рукоятка которой легла в мою ладонь. Я проверил, что могу достать до кандалов на другой руке, сделал надпил болта. Пилка была чрезвычайно острой. Я понял, что поработать придётся минут пять-семь, и тогда я окажусь на свободе… Мысленно прокричал «ура!», но тут же остановил свой порыв: а что дальше?..
        Сначала следовало обдумать свои последующие шаги. Что я и сделал.
        Пилка съёжилась, как бы стеклась в комок и влилась в набедренную повязку.
        Я вспомнил, что она частично находится в других измерениях и времени, на самом деле у неё огромная масса, лишь часть которой служит мне. Она может трансформироваться во что угодно.
        Я дал Поясу Перуна задание, которое должно было занять у него с полчаса.
        Тут же в стороне началась пениться и расти в размерах матово-белесая масса: она шевелилась, расширялась и скоро приняла размеры большого мешка-бурдюка. Можно было заняться претворением следующего этапа моего плана. Внутренним зрением осмотрел замок со всех сторон, а также - окрестности, наметил пути движения.
        Но тут опять явился человек в хитоне, он приложил глаз к потайному глазку и обозрел камеру. Я сидел в обычной позе. Раз другой повёл рукой, брякнул кандалами, но не вкладывая особого рвения и силы, дабы показать, что я уже потерял надежду на освобождение. «Бурдюк» он не увидел, так как его Пояс Перуна переправился в иное измерение. Или в другое время. Но это не имело никакой разницы.
        Соглядатай направился к следующей камере. Я проследил его до самого верха, а потом решил, что пора заниматься своими делами.
        Снова возник на своём месте матово отсвечивающий абсолютно белесый «бурдюк». Теперь уже мне пришла другая идея. Я не стал просить пилки у Пояса Перуна, вместо этого «бурдюк» перетёк к моей правой руке и словно втянул в себя болт, стягивающий браслет на моей руке: он разошёлся и я освободил руку. Потом подобным же способом освободил вторую руку и ноги. Какое же это сладкое чувство свободы!..
        Тем временем «бурдюк» стал трансформироваться, приобретать контуры и вид человека, и не просто человека - а двойника меня. И была даже скопирована набедренная повязка. Руки и ноги оказались в кандалах. Я сдавливал поочередно браслеты, а в них оказывались сотворённые болты, неотличимые копии тех, что находились в них прежде. Я знал, что даже эксперты не смогли бы отличить новые дубликаты от былых оригиналов. Да разве кто будет тут проводить подобную экспертизу?!.
        Поза двойника оказалась идентичной той, что я увидел в соседней камере. Пояс Перуна повторил то, что видел я. Нет, это не годится! Поменял расположение рук и ног. Голову повернул в другую сторону. Никаких подозрений возникнуть не должно было, но лучше подстраховаться. В эту минуту у меня возникло ощущение, что когда-то я уже проделывал нечто схожее. В сознании заклубились смутные образы…
        Оборвал их, ибо следовало поспешить, ведь камеры подвергались постоянным осмотрам, нужно было успеть уйти из неё до следующего визита. Сказал вслух, обращаясь к своей копии:
        - Прости, что приходится тебя бросать. Такова жизнь наша! И спасибо за «помощь», ты поможешь мне уйти отсюда, без погони и преследований. Пусть думают, что я умер в темнице. Прощай, друг!
        Не очень связная речь, но никто её не слышал и предосудительных оценок не вынес.
        Из моей набедренной повязки стал расти прут, он дошёл до стропила и как бы приклеился к ней, а затем преобразился в канат с узлами. По нему я добрался до крыши, хотел сначала раздвинуть черепицу, но потом стало бы проблемой возвращение её на место.
        Канат снизу поднялся вверх этакой змеёй, прильнул к шиферу, растёкся по нему и впитал в себя, образовав довольно широкое отверстие. Хлынувший свет ослепил мои глаза на какое-то мгновение.
        Но времени у меня было в обрез, я выбрался на пологую крышу. Пояс Перуна в минуту вернул все прежние атомы и молекулы черепицы на их исконные места, восстановив целостность кровли.
        Я почувствовал, что к двери моей камеры снова подошёл соглядатай в хитоне. Он долго через глазок рассматривал меня… вернее, моего двойника. А я наблюдал за ним. Вряд ли ему сразу придёт в голову мысль о моей смерти, вероятнее всего, решит, что я заснул. Позы похожие, не зря есть выражение «сон смерти»…
        Человек продолжил свой пусть, ненадолго приложившись к глазку соседней камеры, где находился мертвец… Родилось сомнение: мертвец ли? Может, он тоже подменил себя копией?..
        Но я не мог долго отвлекаться на посторонние дела. Мне следовало поскорее убираться отсюда!..
        Меня уже ждал канат, подготовленный мне Поясом Перуна. По нему я спустился на землю. Потом он же помог мне перебраться через высокую каменную стену. Перед этим я предварительно огляделся вокруг, потом осмотрел внутренним взором: не видит ли кто меня, и только тогда устремился к стене…
        За ней оказался вал, поросший кустарником. Далее шло открытое пространство, за которым начинался лесок. Через него я добрался до реки. Уверенно повернул вправо и скоро обнаружил тропинку. Она уводила меня от гор всё дальше и дальше. Я предельно ускорял шаг, слишком неприятные воспоминания оставались в душе. Досадовал, что так легко угодил в ловушку. Вспомнил про мясо лани. Жаль, они лишили меня добычи. Впрочем, голода я не ощущал, могу потерпеть ещё более суток.
        Ещё испытывал сожаление о потере плаща, который чем-то мне нравился.
        Почти сразу почувствовал движение задней части Пояса Перуна по моей спине до плеч, шеи, рук. И вот уже на мне точно такой же плащ, которого меня лишили. Порадовался, но подумал, что он мог быть чуть тоньше, легче и почище. Плащ таким же и стал.
        Далее я шёл, забавляясь тем, что трансформировал плащ то в львиную или леопардовую шкуру, то в шерстяную накидку, то в римскую тогу, то в водоотталкивающий тренчкот с погонами и разрезом сзади, то в казацкую бурку, то в двубортный макинтош из непромокаемой прорезиновой ткани и даже в двубортный губертус из неваляного грубошерстного сукна с высоким воротником, отороченный мехом. А то и ещё во что-то подобное. Все знания извлекал из своей памяти.
        После долгих экспериментов создал свой собственный вариант плаща - двухслойной накидки из светло-голубого льна (внутри) и шёлка цвета хаки (снаружи). Впереди её верхние края удерживала серебряная застёжка со знаком оберегом в виде древнего знака солнца (коловрата).
        5.
        Долгое время шёл вдоль реки, потом тропинка увела меня вправо.
        Не сразу я обратил внимание, что местность странно преобразилась, даже не мог понять - в чём именно?..
        Ну, более засушливая, пустынная. Повсюду растут какие-то диковинные кустарники, травы. Затем и они исчезли, передо мной лежала совершенно голая земля, без единой травинки. А вдали виднелись небольшие конусообразные возвышения, которые показались мне искусственными образованиями: уж слишком правильно они были расположены.
        По мере приближения я разглядел над ними в воздухе какое-то марево. А скоро - искорки над верхушками конусов. По мере приближения их становилось всё больше. Озадачился: то ли издали я сие не замечал, то ли действительно искр появлялось всё больше? И что тому было причиной? Уж не моё ли появление?.. Как тогда прикажете это понимать?!.
        Ощутил в теле лёгкое покалывание, которое усиливалось и усиливалось…
        Приблизился метров на сто. Конусы были высотой не выше моего пояса, в основании - чуть более полуметра. Выглядели вылепленными из глины. Похоже, действительно рукотворные. Для чего и кем они поставлены?..
        Вдруг марево над конусами полыхнуло необычным белым пламенем, я отшатнулся, закрыв лицо руками. Меня обдало таким жаром, что я с криком отбежал подальше от него…
        Пламя стихло.
        При моей повторной попытке оно, едва я приблизился, возникло снова. Пришлось опять спасаться бегством.
        Отдышался, стал приглядываться к пирамидкам.
        Внутренний компас звал меня идти прямо, но этому препятствовали огненные пирамидки. Их ряды уходили в обе стороны до горизонта.
        Я принял решение - обойти их. Решительным шагом двинулся направо. Шёл не менее часа, конца пирамидкам не было. Что-то внутри воспротивилось дальнейшему продвижению. Я понял, что нужно возвращаться. Попробовал подойти ещё раз к пирамидкам, скорее для очистки совести, но и на сей раз они преградили мне путь своим белым огнём.
        Развёл руками и вернулся к тому месту, где уже был.
        Постоял, поглядел на пирамидки и двинулся налево вдоль их рядов. Скоро оказался у реки. На её противоположном берегу имелись точно такие же пирамидки. Переправляться туда не имело смысла.
        Снова я сделал попытку приблизиться к пирамидкам, и опять они стегнули меня жутким белым пламенем.
        Заорал, бросился бежать и по какому-то наитию бросился в воду реки, которая сразу меня остудила. Течение понесло меня вниз, я должен был проплыть мимо пирамидок, они уже начали искриться, когда я нырнул и ушёл на самое дно…
        Внутренним взором оглядел окрестность. С радостью увидел, что огонь над пирамидками исчез: они реагировали только на моё продвижение по суше. Даже только на одну мою голову над водой, когда я выныривал. Понял, что вода словно экранировала меня от них.
        Довольный, я воспользовался внутренней силой, ускорил своё движение над самым дном, скользя этакой торпедой… Ещё одно слово - торпедо, которое извлекло из глубин памяти множество ассоциаций и знаний: корабли, морские бои, сражения…
        Так продвигался довольно значительное время, контролируя ситуацию на суше. Когда минул не только пирамидки, но и пустынные земли, то с опаской вышел на правый берег. Местность была довольно обыкновенной. Пройдя немного, заметил тропинку. С облегчением вернулся на неё. Вдали у горизонта увидел горы. Какие сюрпризы меня ждут там?..
        Впрочем, что толку гадать и раньше смерти умирать? Придёт время - увижу.
        Ночь - вернее то время, которое я решил поспать, - провёл под большим деревом, под которым обнаружил немалое количество сухих листьев. Натаскал какое-то количество от соседних стволов и у меня получилось довольно сносное ложе для сна.
        Уснуть было нелегко. Никаких сумерек здесь не было и в помине. Я усмехнулся, вспомнив чью-то шутку (интересно, чью?): когда лёг - тогда и ночь, а когда встал - тогда и утро. Бодрствование - выходит, день…
        Пусть будет так. Я находился в странном мире, а русская пословица гласит: «С волками жить - по-волчьи выть». Приходилось приспосабливаться.
        Мне снились тревожные сны. Проснулся с каким-то камнем на душе и у меня одновременно проснулся аппетит. Я обозрел окрестность и заметил свиноподобное животное, лакающее воду из реки.
        Не мешкая, извлёк из своего арсенала короткое метательное копьё и отправился на охоту.
        Затаился недалеко от берега за развесистым кустом с широкими массивными листьями. Рядом проходила утоптанная тропа. Вскоре по ней побежал от реки напившийся зверь. Я дождался его приближения, поднялся во весь рост и бросил копьё. Делал такое я не впервые и попал точно в цель. Моя жертва свалилась набок, судорожно дрыгая всеми шестью короткими толстыми ножками. Скоро она затихла. Я вытащил из её тела копьё, отправил на то место, где оно пребывало, в арсенал, а затем с усилием взвалил на плечо добычу.
        Принёс к тому месту, где я провёл «ночь», то есть - спал.
        Далее освежевал тушу, разделал на куски и принялся жарить на костре…
        Первый кусок схватил и принялся буквально пожирать, не дав ему до конца пропечься. На меня напал истинный жор. Разгорелся даже не аппетит, а просто дикий голод. Я жадно ел, ел и никак не мог наесться. Не понимал, что со мной происходит.
        Постепенно мяса становилось всё меньше, а мой аппетит нисколько не уменьшился. Живот выпирал наружу всё больше и больше, скоро превратившись буквально в шар. А я всё ел и ел. Теперь огромный живот мешал мне подняться и ухватить новый кусок, насаженный на самодельный вертел из палки.
        Сначала удивлялся, а потом изумлялся, но какая-то внутренняя сила не позволяла остановиться, пока от туши не остались одни воспоминания да жалкая кучка костей, хрящей и остатков кожи.
        Посмотрел на них, икнул, потёр живот, и тут что-то словно выключило мой аппетит, на меня напала неудержимая сонливость. Я улёгся поудобнее на ворох листьев правым боком, расположив поудобнее свой чудовищно огромный живот, похожий на бурдюк.
        Я даже задремал на какое-то время, забыться в настоящем сне мешали непонятные процессы, происходящие внутри моего огромного живота. Времена что-то в нём перетекало, урчало, словно бы шевелилось.
        Потом зачесалась кожа вокруг живота, я принялся почёсываться и внезапно сон улетел от меня. Я открыл глаза, приподнялся и увидел, что мой живот, уже почти отделился от меня: нас отделала лишь небольшая пуповина, которая буквально с каждой секундой становилась всё тоньше и тоньше.
        И вот уже мой живот приобрёл первоначальный вид с натренированными бугристыми мышцами, а рядом лежала овальная чуть приплюснутая сфера с неисчислимым количеством граней. Она на глазах теряла телесный цвет, становясь серо-белой. Чуть позже приобрела практически идеальную форму сферы диаметром сантиметров девяносто.
        Я перекатил её на своё место, насколько смог, нагрёб к ней листьев. Большего для неё я сделать не мог.
        Теперь мне снова захотелось есть. Пришлось опять отправиться на охоту…
        6.
        К скальной гряде я шагал долго, достиг её в конце дня.
        Конечно, «конец дня» таковым был в моём воображении, так как здесь вечно царил день, лишь иногда происходило лёгкое затенение из-за сильной облачности. Это доказывало, что свет шёл всё-таки сверху, с небосвода, хотя никакого солнца там не имелось. Внутри меня работал своеобразный «счётчик»: сам для себя я установил себе сутки длительностью в двадцать четыре часа, как и на Земле. Сохранялась такая привычка, менять её не хотелось. Время от времени я ложился спать, проводил во сне около восьми часов, остальное время бодрствовал. Этот период считал сутками.
        Оказавшись возле отвесных каменных скал, огляделся. Тропинка сворачивала в сторону, а затем уходила в широкое ущелье, которое я не сразу заметил. Двинулся по нему. Склоны его постепенно сужались. Совсем незаметно для меня. Но потом я осознал, что с обеих сторон высятся каменные стены, почти вертикальные и весьма гладкие, на которые вскарабкаться невозможно.
        Приободрил себя, что раз тут имеется тропинка, то она куда-то меня приведёт. Дальше зашагал увереннее, сохраняя бдительность и зорко посматривая по сторонам.
        Но уже через пару сотен шагов остановился, оказавшись у выхода из ущелья. Передо мной лежала каменистая речная пойма, по которой тихо струилась прозрачная вода. Противоположная сторона высилась сплошной стеной, показавшаяся мне совершенно неприступной. Но нет, почти прямо напротив меня её разрезало ущелье. Его я не сразу заметил, ибо его заполнял… о боже, это был чудовищной величины дракон! Его туша занимала собой всё пространство. Хода мне дальше не было. Чудище меня просто не пропустит, это как пить дать!
        Я почесал затылок и принялся обдумывать своё положение. Может быть, мне двинуться налево или направо по речке? Эта мысль вызвала внутри резкое неприятие, даже холодок пробежал по телу: нет, мне нужно идти вперёд и только вперёд! Но дракон был для того и поставлен здесь, чтобы не позволить мне этого, остановить. Задача казалась неразрешимой.
        Внезапно дракон зашевелился. Уж не заметил ли меня?..
        Я вжался в неровности левой стороны ущелья, тревожно вглядываясь вперёд…
        Но нет, зверюга всего лишь приблизилась к реке и принялась по-собачьи лакать воду. С её длинного розового языка падали капли чудовищной величины, каждой из коих можно было наполнить ведро.
        Я заметил, что чудище при этом лишь наполовину вышло из ущелья, задняя часть его тулова оставалась в каменной теснине. И совсем успокоился, заметив на шее дракона кольцо, от которого к скалам тянулась цепь, каждое звено в ней превосходило по длине мою руку, это давало представление о силе зверя. На моё счастье, дальше чем до реки, дракон дотянуться не мог.
        Я настолько успокоился, что самоуверенно вышел из ущелья и встал на камнях на противоположной стороне реки, совсем близко от монстра, будучи уверенным, что цепь не позволит ему достать до меня. И тут же был наказан…
        Дракон заметил незваного визитёра и тут же рванулся ко мне, но цепь до предела натянулась, рванув его шею назад. Зверь заревел от ярости и затопал лапами так, что мне показалось, будто затряслась земля. Нет, не показалось: недалеко от меня с горной кручи попадали куски горной породы. Вот это мощь!..
        Впрочем, мелькнула мысль, пусть беснуется понапрасну, до меня ему не дотянуться, мне бояться нечего. Но тут из ноздрей дракона показался дым…
        «Неужели огнедышащий?» - озадачился я. Было на то очень похоже. И тогда я всю свою смелость вложил в ноги, стремительно помчавшись обратно к тому ущелью, которое неосторожно покинул. Пояс Перуна вместе с плащом тут же стали расползаться тончайшей защитной плёнкой вверх по моей спине и вниз по ногам…
        Только достиг расщелины, показавшаяся мне спасением, и пробежал пару метров, как в мою спину ударила лавина огня, посланного мне вслед. Волосы на голове затрещали, мгновенно сгорая. Но Пояс Перуна мгновением позже покрыл их огнеупорной каской, загасив огонь.
        Пробежав чуть дальше, я вышел из зоны огневой досягаемости своего противника. Остановился и выждал то время, которое было необходимо Поясу Перуну, чтобы сотворить мне огнеупорный костюм на всё моё тело - от ногтей на ногах и до кончиков волос на голове. Затем с опаской вернулся к выходу из ущелья.
        Нужно было осмотреться, осмыслить ситуацию и принять решение. Дракон на другой стороне реки присел, напоминая пса у конуры, как бы оценивая ситуацию и глядя на меня умными глазами. Тратить силы на явно бесполезные атаки зверь не желал.
        Особенно впечатлила его ужасающей величины пасть, в которой свободно поместился бы бегемот или даже слон. Я не был уверен, что окажись в ней, то смог бы дотянуться до верха его клыков, такие они были огромные.
        Только сейчас я заметил, что повсюду валялось много костей. Возможно, среди них имелись и человеческие.
        Я не придумал ничего более умного, чем как извлечь из своего виртуального тайника самый большой из мечей и огромный щит, за которым я мог укрыться почти весь. Костюм на мне, повинуясь моему мысленному приказу, преобразился в металлокерамические огнеупорные доспехи. Особенно я продумал устройство шлёма: он был почти глухим, а прорезь для глаз закрывала белая прозрачная пластина из огромного алмаза. Я мог в этом снаряжении войти в костёр…
        Зачем-то по моему приказу Пояс Перуна вернул мне на плечи прежний плащ с застёжкой-оберегом.
        В успех мало верилось, но выбора у меня не было. Я запустил систему охлаждения, вздохнул сразу посвежевший воздух, сосредоточился и двинулся на дракона, выставив перед собой щит и держа наизготовку меч. Его глаза оживились, мне показалось, что в них мелькнула искорка насмешки. Он открыл пасть, словно осклабившись. Медленно поднялся и я с ужасом вопросил себя: как смогу дотянуться до шеи чудища, ежели моя голова на уровне его колена?!.
        Дракон был очень умный, он не рванулся ко мне, иначе цепь опять бы помешала, а ему нужно было управлять головой свободно, без помехи. Дождавшись момента, чудище примерилось, и выпустил в меня ужасающий столб пламени. Оно было совершенно адским: щит и шлём моментально нагрелись так, что показались мне раскалёнными. С криком я бросился бежать прочь от дракона, а он ловко выпустил мне в спину ещё одну струю. Она чуть ли не зажарила меня, как колбасу в тесте. Я бежал, что было сил, с развевающимся за моими плечами горящим плащом…
        Храбрецом я себя не выказал, но за что меня можно было похвалить, так это за то, что я не бросил своё оружие. Оказавшись на безопасном расстоянии, вернул его в тайник, а мои доспехи стекли с меня, преобразившись в новый плащ, набедренную повязку и сандалии. Излишняя масса легла на землю в виде валуна. Я с наслаждением вдыхал свежий воздух, глядя на глубокие ожоги на тех местах, которые соприкасались с раскалённой бронёй.
        Прошло некоторое время. Мои раны заживали, регенерировались прямо на глазах, на голове отросли новые волосы. У меня не было желания вторично искушать судьбу. Решил поискать другой путь и повернул обратно…
        На выходе из ущелья неожиданно столкнулся со стадом коров, которых гнали навстречу пастухи. Расспросил, и они мне рассказали, что скот предназначен на прокорм дракону. Я поинтересовался: а как ведёт себя при этом дракон, не плюётся огнём?..
        Они покачали головами:
        - Такого не бывает. Он же привык, что мы его кормим. Да и занят всегда едой так, что ему не до огня. Только успевает глотать коров, даже не пережёвывая…
        Эти слова подали мне совершенно безумную идею. Только такая могла сработать в моей безнадёжной ситуации!..
        Моя набедренная повязка синтезировала мне кошелёк сбоку на поясе. Я достал горсть золотых монет и предложил пастухам:
        - Получите их, если вы позволите мне вместо вас отогнать стадо дракону. И дайте мне вашу одежду. - Конечно, Пояс Перуна мог синтезировать точно такую же, но, возможно, у дракона было развито обоняние, он мог различить совершенно иной запах материи и что-то заподозрить. Хотелось возможно более полной достоверности, со слишком уж опасным соперником я имел дело.
        Пастухи засомневались, замялись, говоря, что боятся силлархов - владык этого мира.
        «Силлархи? Владыки мира?» Это следует запомнить.
        Пастухов уверил:
        - Я не обману, действительно, доставлю всё стадо дракону. Можете оставаться тут, проследите, ни в какое другое место коров не отгоню. Мне очень хочется посмотреть, как он их будет пожирать. Много слышал об этом, но никогда не видел. Специально сюда для этого пришёл. Несомненно, увижу эффектное зрелище. За него мне никаких денег не жалко.
        В конце концов, я их убедил. Особенно красноречивым оказался звон золотых монет, которые я время от времени подбрасывал в своей ладони.
        Мне дали плащ, меховые штаны и куртку, а ещё и шляпу в виде колпака, сшитую из козьей шкуры. Также я забрал кнут и верёвку, которую приметил обёрнутой на поясе одного из пастухов.
        Погнал стадо вперёд к дракону, хлеща кнутом. Когда я оглянулся, то увидел, что пастухи располагаются на отдых. Несомненно, они будут ждать. Народ недоверчивый, да и сильно боятся силлархов. На их месте я бы действовал также: доверяй, но проверяй.
        Я не спешил, снова и снова продумывая свой план, осечки быть не должно. Попутно высматривал наиболее подходящее мне животное. Улучив момент, я подскочил к молодому бычку и ухватил за рога. Он какое-то время пытался вырваться, но я показал ему, что превосхожу его силой: бычок побрыкался, побрыкался и смирился. Я завязал один конец веревки вокруг его рогов, пропустил её между передних ног, обмотал объёмистое тулово, а конец завязал на правой задней ноге. Опробовал свою конструкцию, подёргав в разные стороны, и убедился, что она годилась для моего замысла.
        Далее я гнал стадо, одной рукой придерживая бычка около себя. Опасался, что он может с перепуга дать дёру в самый неподходящий момент…
        При виде стада дракон оживился, но остался на месте. Несомненно, привык, что ему коров подгоняют пастухи и потому меня он не тронет - я ему нужен. Это он понимает. Несмотря на весь свой ум, чудище вряд ли догадался, что перед ним не настоящий пастух, и, не мешкая, принялся утолять свой зверский аппетит.
        Дракон хватал коров, едва прикусывал, задирал голову вверх и проглатывал. Я постарался хорошенько запомнить, что снизу меня не должно оказаться, необходимо находиться сбоку…
        Оставались две коровы и бычок. Улучив момент, когда зверь задрал голову, глотая жертву, я погнал бычка вперёд, держась за веревку сбоку, присев и скрываясь сбоку от дракона, чтобы не попасть в поле зрения дракона…
        Словно небо упало на меня, всё завертелось, и я с бычком оказался в пасти дракона, извернулся, чтобы не попасть на острый клык. Тут дракон, наверное, почувствовал, что ему попало в рот что-то не то, но остановиться не смог, задрал голову и я полетел в утробу… Затем он принялся мотать головой и туша бычка вылетела обратно, я же в последний момент ухватился за что-то, живое и скользкое, но весьма крепко. Когда дракон снова поднял голову, то я бросился вперёд и вниз, загребая руками, как при плавании, а неведомая сила помогала мне, я проскользнул по горлу вниз и свалился в пищевод, полный трупов коров… Тут же временно отключил своё дыхание и преобразил набедренную повязку с плащом в совершенно герметичный скафандр…
        По понятным причинам, избавлю себя от описания подробностей моего передвижения по пищевому тракту дракона…
        Скажу только, что в конце концов я вышел из естественного отверстия дракона, предназначенного для выхода экскрементов, с противоположного конца от головы. Конечно, это ударило по моему самолюбию, но своей цели я достиг - прошёл дракона. Пусть и таким необычным способом. Его хозяева - силлархи?! - подобного варианта не предусмотрели, поставили его в слишком узком месте: дракон развернуться просто не мог да и сидел на привязи. А я, едва оказавшись снаружи, поспешил как можно дальше удалиться от него, временами даже бежал…
        А когда мне попался ручей, то долго-долго мылся в нём, хотя понимал, что на мне был абсолютно герметичный скафандр, внутрь него ничто проникнуть не могло, но всё равно оставалось стойкое чувство нечистоты, чего-то очень гадкого. От него было тошно на душе, мириться с ним было нелегко…
        7.
        Двигаясь по тропе, я задумался: кем же она протоптана? За всё время я не повстречал на ней ни одного человека. Она проложена явно не дикими животными. Странно.
        Внутренне я был убеждён, что мне следует придерживаться именно этой тропы, она ведёт меня в нужном направлении, где я обязан исполнить свою миссию. Какую именно - пока этого я не знал. Разгадка лежала на поверхности, я почти угадывал её, она была совсем рядом, но пока мне не давалась. Близок локоток, да не укусишь.
        Однообразная продолжительная ходьба стала меня утомлять… нет, скорее надоедать. Я почувствовал признаки голода и обрадовался, что могу несколько разнообразить свою деятельность. Развлекусь хоть охотой!..
        Извлёк из своего виртуального арсенала лук со стрелами. И с ними отправился направо, где приметил понижение местности с зелёной травой.
        Бродил довольно долго, пока не повстречал оленя. Прицелился, спустил стрелу, и в это мгновение олень повернулся в мою сторону, испугался и приготовился к прыжку… Внутренне я ахнул: всё, он сейчас скакнёт, и я промахнусь!..
        В это мгновение моё зрение преобразилось - окружающий мир словно бы застыл. Стрела повисла в воздухе метрах в пятнадцати от меня… Впрочем, нет, она летела, но очень медленно… И я побежал к ней сквозь внезапно отвердевший воздух, преодолевать его было нелегко. Он стал обжигать моё горло и лёгкие, пришлось снизить скорость…
        Догнал стрелу, когда она находилась в паре метров от оленя, который уже делал прыжок… Проверив траекторию полёта стрелы, я понял, что она в лучшей случае лишь заденет спину животного. Хотел подправить стрелу, но побоялся, что только испорчу всё…
        Осторожно взял стрелу за острие и осторожно придавил её к низу, придавая ускорение и одновременно подправляя полёт… Когда она приблизилась к груди оленя, отпустил…
        Как в замедленной съёмке я видел вход стрелы в тело животного, как раз в том месте, где билось его сердце… Смерть оказалась мгновенной…
        И в этот момент я вернулся в обычный мир. Облегчённо вздохнул всей грудью свежий воздух. Я двигался столь быстро, что трение сильно нагрело меня. Было такое ощущение, что я побывал в жаркой бане…
        В голове мелькнули смутные образы бани - сначала русской, а затем и сауны…
        Некоторое время смотрел на последние конвульсии оленя. Убрал оружие и принялся обдумывать случившееся…
        Оказывается, я был способен лично для себя ускорять время. Это открывало передо мной новые огромные возможности. Эх, если бы я знал о них раньше! Насколько бы легче мне было!..
        Например, я мог бы вообще не сражаться с противниками, а просто миновать их, предельно ускорив для себя время. Сходным образом миновал бы дракона, не пришлось бы лезть ему в пасть… Пробежал бы прямо сверху по нему или снизу под ним, и знай наших!..
        Но вспомнив о кулаках после драки, оставалось лишь бы себя по голове.
        Махнул рукой: обидно, досадно, но ладно. Нужно думать о настоящем.
        Освежевал тушу, вырезав самые лакомые куски, которые поджарил на костре и полакомился ими. Всё время я внимательно следил за окружающей меня местностью, опасаясь повторения того, что уже было: после такого же обеда меня одурманили и пленили…
        После двинулся в путь, хорошо отдохнувший, набравшийся сил. Теперь идти было куда веселее.
        Через некоторое время впереди показались скальные образования. Они показались мне сделанными искусственно, ибо располагались чуть ли не по линейке, очень ровно. В глубь вели многочисленные ходы.
        Тут пришлось поломать голову. Тропинка разветвлялась и направлялась сразу к нескольким ущельям. По какой же мне идти?.. Поразмышлял и выбрал самую протоптанную.
        Пришлось идти по узкому ущелью, скорее - расщелине. Она часто разветвлялась, меняла направление. Я шёл, шёл и шёл, обычно выбирая дорогу наугад. А когда оказался снаружи, то с изумлением обнаружил, что стою практически там, где я недавно входил в скальную гряду. Только теперь я стоял у соседней расщелины.
        Крякнул с досады и повторил попытку, только теперь стараясь более взвешенно выбирать путь, когда расщелина двоилась, но результат оказался прежним. Больше того, словно в насмешку надо мной, каменный лабиринт вывел меня точно туда, куда я входил в первый раз.
        Вспомнив о реке, я подумал, что могу преодолеть преграду по воде. И поспешил к ней.
        Аж мурашки по коже пробежали, когда я оказался на берегу: река разлилась на огромное пространство, ибо ей предстояло пересечь точно такие же каменные преграды. Я понадеялся, что верное направление мне укажет ток воды, смело вступил в воду. Но лучше бы я этого не делал!..
        Теоретически я поступил верно, плыл, вроде бы по течению, долго блуждал по теснинам и лабиринтам, нередко попадал на совсем застойные участки, которые говорили о тупике, искал правильную дорогу, но никак не мог выбраться из каменных теснин. Плутал в них так долго, что даже начал немного паниковать, испугавшись, что навсегда останусь здесь, задохнувшись от недостатка воздуха. И даже обрадовался, когда выбрался из лабиринта, хотя я оказался в первоначальной точке своего отправления.
        Решил, что лучше уж пытаться преодолеть преграду по суше. Вторично лезть в воду ой как не хотелось.
        Отправился к наземным расщелинам. Но и все следующие попытки оказались безуспешными. Я неизменно оказывался на прежнем месте. Надо мной словно бы кто-то издевался, водя за нос.
        Это сильно разозлило меня. Решил попробовать в другом месте, подальше от тропы. Двинулся вдоль каменной гряды.
        В стороне у перелеска приметил струйку дыма. Направился к ней и увидел хижину, возле которой протекал ручей и находилась ограда, опоясавшая скотный двор.
        При моём приближении открылась дверь, из неё вышел старик с копьём в руках. Едва глянув на меня, он переменился в лице, затрясся всем телом, бросил копьё и повалился на землю, отбивая поклоны, восклицая:
        - Господин, ты вернулся! Ты вернулся!
        Это озадачило меня.
        - Встань, - сказал я.
        Он послушно тут же поднялся, продолжая повторять:
        - Хвала богам, ты вернулся!
        - Ты меня знаешь?
        Он недоумённо посмотрел на меня, словно услышав совершенную нелепость.
        - Объясни, откуда ты знаешь меня?
        - Ты соблаговолил взять меня проводником. - Он тут же сделал попытку упасть ниц, но я удержал его. - Я оказался плохим проводником, это по моей оплошке гхырх съел тебя. Прости, господин!
        - «Съел меня»? - я вспомнил о драконе, который «полакомился мною». Неужели он знает об этом? Откуда?!
        - Ты же по моей вину угодил в яму к гхырху, по моей непростительной вине! Я слишком поздно предупредил тебя.
        - О какой яме и каком гхырхе ты говоришь?
        - Неужели ты потерял память, господин? Ямы с гхырхами там, - он махнул рукой в сторону каменной гряды.
        Значит, он имел в виду вовсе не дракона. От этого мне стало немного легче на душе. Очень не хотелось, чтобы он знал о моём позорном выходе из нутра дракона…
        - Но я вижу тебя в первый раз, поверь мне. А ты меня знаешь?
        Старик закивал головой:
        - Ты - Витязь! Ты идёшь на бой с силлархами.
        - В том, что я - Витязь, ты прав. А про силлархов пока ничего не могу сказать. Сначала нужно добраться до них. Кстати, как тебя звать?
        - Фарок, господин!
        - Вот что, уважаемый Фарок, должен обратиться к тебе с просьбой: проведи меня через эти скалы. Честно говоря, я запутался в этом лабиринте.
        - Тогда ты тоже не мог пройти, обратился ко мне. Я знаю путь. Но ты сам повёл меня им, сказав, что догадался, как это делать, ведь ты умеешь видеть с высоты.
        Его слова поразили меня. Я готов был бить себя по своей глупой голове и ругать последними словами. Как я раньше не догадался, что могу воспользоваться своим внутренним оком и посмотреть на местность сверху: тогда бы весь каменный лабиринт был бы передо мной как на ладони, я мог бы корректировать свой путь в правильном направлении. Нет ничего легче и проще!
        От избытка чувств обнял за плечи Фарока, радостно потряс его:
        - Спасибо, дружище, ты подсказал мне очень правильную мысль! Чем я могу отблагодарить тебя за это?
        - Господин, ты и так сделал меня самым счастливым человеком своим возвращением! А я постоянно корил себя за то, что не уберёг тебя от гхырха, просто места не находил.
        - Забудь это, верный Фарок! Это я у тебя в долгу, в большой долгу!
        Повинуясь моему мысленно приказу, Пояс Перуна сформировал на набедренной повязке карман, а в нём - охотничий нож. Я достал его и протянул Фароку. Нож даже имел ножны с бретелькой для пояса.
        Счастливый старик тут же повесил его себе на пояс.
        - Ты говорил, что был моим проводником, так?.. - Фарок утвердительно затряс головой. - Попрошу тебя опять выступить в этой роли.
        - Ты снова пойдёшь к гхырхам, господин?
        - Я должен туда идти.
        - Ты и тогда сказал точно также. Долг зовёт тебя.
        - Да, такой у меня долг. Миссия, другими словами. Так что, поведёшь?
        - Как скажешь, господин, так я сразу пойду с тобой. Только нужно отловить барашков.
        - Барашков?
        - Ты забыл, а без них никак не получится.
        - А зачем барашки?
        - Можно пройти мимо гхырта только тогда, когда он ест. Одного барашка одному гхырту вполне достаточно. Только не слишком маленького, а то он сочтёт, что данного недостаточно и снова начнёт охоту. А большого барана отдавать жалко. Всего нужно взять не меньше шести барашков.
        Меня поразило его бескорыстие: он готов отдать чуть ли не первому встречному шесть баранов! Совесть не позволяла взять их просто так, ничего не дав взамен.
        - А сколько стоит один хороший баран?
        - Я не продаю их, господин.
        - А я не покупаю. Просто интересуюсь. Так сколько же?
        - Один кобор.
        - Покажи мне кобор?
        - Это очень большие деньги, господин, у меня есть только полукобор.
        - Ну покажи его.
        Фарок достал из кармана монету и протянул её мне. Я хорошенько осмотрел её и, делая вид, будто обнаружил на ней грязь, потёр о набедренную повязку, чтобы Пояс Перуна идентифицировал металл и изготовил точно такие же монеты. Я счёл, что пятнадцати штук вполне достаточно. После этого вернул полукобор старику.
        Фарок поспешил ловить барашков, а я тем временем заглянул в хижину, где находилась лишь постель с тряпьём и колченогим столиком. Высыпал монеты под грязную подушку. Будет ложиться спать, найдёт их.
        Старик собрал шесть небольших баранов, которые норовили всё время вырваться. Каждого обвязал веревкой вокруг шеи, их концы шли к общей верёвке. Так он мог вести их относительно легко. Затем Фарок взял длинную палку, превышавшую вдвое его рост, и сообщил, что готов к выходу в путь.
        И мы двинулись к каменной гряде. По дороге я потренировался контролю с воздуха местности, коря себя, что раньше не догадался до такой элементарной вещи. Я видел самого себя сверху, Фарока, который гнал своих барашков. В стороне приметил стадо пасущихся оленей.
        Осмотрел с высоты каменный лабиринт, подивился хитрому сплетению расщелин, казалось, что они являясь творением изощрённо хитрого ума. Правда, внешне скалы имели естественный вид, словно были сотворены природой.
        Не сразу, но рассмотрел верный путь, и мы направились по нему. Пробираться через каменные теснины с баранами было не очень легко, но Фарок ловко управлялся со своими подопечными и скоро мы вышли на противоположную сторону. Здесь стена скал тоже располагалась почти ровной отвесной стеной. Это подтверждало догадку о рукотворности преграды. Кто и для чего её создал?..
        Я спросил Фарока, он коротко ответил:
        - Силлархи.
        Их могущество поражало. А я был направлен на борьбу с ними!..
        Кто же такие силлахи? Как я могу победить столь могущественных владык планеты?..
        Принялся расспрашивать старика, но он ничего не знал. Видел иногда слуг силлархов. Обычно их сопровождали воины, иногда в очень большом количестве. Но по тропе они не ездили.
        Это заинтересовало меня.
        - А какими дорогами они пользуются.
        - У них нет дорог. Они могут появиться везде и всюду. Говорят, люди видели, как они появляются из воздуха.
        - Из воздуха?
        Старик усиленно закивал головой.
        Это наводило на размышления. Нужно было переварить информацию. Как говорится, с этой мыслью нужно переспать.
        Я решительно направился вперёд, но меня остановил Фарок, ухватив руками и панически выкрикнув:
        - Стой, господин! Ты разве забыл, что впереди гхырхи? Или действительно утратил память?
        - Где они, эти самые гхырхи?
        Старик показал рукой чуть влево вперёд.
        Не сразу я заметил белесо отсвечивающие пятна, которые располагались метрах в десяти друг от друга. Их расположение говорило, что они - творение тех же силлархов. Перед нами была очередная полоса препятствий… Я заметил, что это не просто пятна: они белесо колыхались, напоминая студень в банках. Вернее, в ямах. Я приблизил свой взор, глубину их оценил метра в два. Что бы это значило?..
        - Ни шагу вперёд, господин! Это очень опасно, - твёрдо заявил Фарок, показав на блеющих барашков, словно предчувствующих свою участь. - Пусть идут прежде они.
        Он попросил подержать верёвку, а сам отвязал одного барашка. Просунул под ошейник палку и принялся направлять животное к яме. Когда барашек приблизился, не доходя шага на три, вдруг из ямы молниеносно взметнулся язык студня, обрушился на жертву и мгновенно увлёк её с собой в яму.
        Фарок сказал:
        - Так бывает с каждым, кто подойдёт к гхырху.
        Я поёжился, представив себя на месте барашка, зрелище было крайне неприятным. Засомневался, а смог бы ли я выбраться из этого «студня»?..
        Между тем, Фарок повторил выше описанное, подведя палкой другого барашка к следующей яме. Снова взметнулся молнией язык и унёс с собой животное.
        Я оставался на месте, а Фарок продвигался вперёд, жертвуя по барашку каждой следующей яме с гхырхом.
        За последней жертвой я наблюдал с особым интересом, ибо после неё путь окажется свободным. Фарок подвёл животное к яме, но там случилась заминка: то ли барашек оказался строптивым, то ли ещё что-то, но он не захотел подходить, рвался в стороны… Я ждал языка «студня», но его всё не было. Вдруг ошейник барашка сорвался с конца палки, он освободился и побежал в сторону… Когда он оказался вблизи соседней ямы, то оттуда его ухватил язык гхырха и утащил вниз.
        Фарок стоял, словно завороженный, глядя перед собой. Я осторожно прошёл мимо «накормленных» гхырхов, оказался рядом и понял, что произвело такое впечатление на старика: в яме со студнем находился человек. Более того, это был мой точный двойник. Меня вдвойне потрясло то, что на нём была практически такая же набедренная повязка, как и на мне: даже Пояс Ориона не спас его!..
        Фарок ошеломлённо прошептал:
        - Так ты сказал мне правду. Ты - другой Витязь.
        - Это так. А ты был проводником этого…
        Старик повернул ко мне недоумевающее лицо. Он ничего не понимал. Я - тоже, но следовало дать ему хоть какое-то объяснение. Потому нехотя соврал, отводя глаза:
        - Это мой брат. У нас одна миссия. Один долг.
        - Я не уберёг его. Пожалел. Этой яме я отдал слишком маленького барашка, гхырх не наелся и схватил твоего брата. В том моя несомненная вина.
        Когда мы проходили мимо ямы, края студня заколыхались, медленно показался язык, моя набедренная повязка стала преображаться в металлические латы, но он только коснулся их и вернулся на своё место…
        Я облегчённо вздохнул.
        Фарок удивлённо спросил:
        - Что это было? Ты так странно преобразился?
        Я обнял его:
        - Не обращай внимания и забудь. Я же - Витязь! Это всё, что тебе нужно знать. Большое спасибо тебе, Фарок, ты выполнил свой долг. Живи спокойно. У каждого из нас свой долг. Ты свой исполнил, а мой ещё впереди. Иди и живи спокойно.
        Он сокрушённо вздохнул, бросив взгляд на яму:
        - Я не уберёг твоего брата.
        - Ты сделал, что мог. Не твоя вина, что так получилось. Не думай больше об этом. Живи спокойно. Приказываю тебе это! Прощай!
        - Прощай, господин! Да помогут тебе всесильные боги в борьбе с силлархами!
        Он отправился в обратный путь, а я пошёл вперёд и скоро набрёл на тропу, чему не удивился. Подумал: уж не специально ли она устроена для меня. И поправил себя: и таких же, как я. Только что я видел второй труп Витязя. Впрочем, насчёт первого случая у меня были сомнения: уж не прибёг ли он к тому же способу, что и я, поместив вместо себя копию. Я бы поверил в это, если бы на нём была набедренная повязка - копия Пояса Перуна, ведь без последнего такое сделать невозможно.
        8.
        Передо мной высоченной стеной до облаков высилась совершенно отвесная каменная стена гигантских гор, которые тянулись в каждую сторону от меня на всё видимое пространство. Её я достиг на следующий день. Идти дальше я не мог. О том, чтобы обойти преграду, даже и не хотелось думать. Внутреннее чувство совершенно определённо подсказывало, что это не мой вариант. Моя цель находилась впереди, и находилась очень близко. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела.
        Сквозь скалы я пройти не мог. Оставалась одна дорога - водная, по реке. Я засмеялся: как просто! И путь мне знакомый.
        Отправился к реке. На берегу глянул, и внутри всё сжалось: над тем местом, где река уходила в каменные недра, висело страшное даже просто на вид фиолетовое марево. Оно даже не говорило, а кричало, что приближаться к нему опасно. От него шли такие флюиды, что хотелось поскорее покинуть это место и бежать от него подальше. Что я и сделал, предельно ускоряя шаг, удерживая себя от сильнейшего желания перейти на бег.
        Вернулся на прежнее место.
        Постоял, посмотрел во все стороны и вверх, а потом двинулся вдоль скал направо.
        Обычно в таких случаях раньше появлялось чувство, что иду не туда, но на этот раз я его не испытал. Это меня заинтересовало, и, размышляя над этим, я продолжил путь. Тем более что имелась готовая тропинка, только не столь утоптанная, как та, по которой я двигался прежде. Шёл очень долго. Даже проголодался. Извлёк из своего «арсенала» лук со стрелами и оправился в перелесок. Довольно быстро подстрелил фазана. Во всяком случае, эта птица на него была похожа. В жареном виде она показалась мне очень вкусной…
        Вернулся на тропу, далее двигался расслабленно, не очень заботясь о безопасности.
        Действительность внезапно отрезвила меня, когда я спотыкнулся о кучу костей среди травы и праха, в которой оказался человеческий череп. Именно его задел я своей ногой, и он выкатился передо мной, скалясь зубами и предостерегая тёмными провалами глазниц. В стороне я увидел схожую груду костей, а ещё дальше кости оказались куда крупнее и огромная голова сохранила рога. То были останки быка. Странно, что они не были разбросаны в разные стороны, как это обычно бывает в тех случаев, когда жертв поедают хищники.
        Я недоумевал над вопросом: кто мог быть этим хищников, когда он сам появился на свет из пещеры в скалах. Из неё наружу выползла огромная змея, которая бы не уступила самой гигантской земной анаконде. Это её жертвами стали люди и бык, останки которых были извергнуты ею в качестве экскрементов.
        Устрашённый, я бросился наутёк, но, оглянувшись, понял, что убежать не удастся - змея двигалась куда быстрее. Остановился и почти сразу же надо мной взметнулась чудовищная голова с разверзшейся пастью… Она уже опускалась ко мне…
        Я не успел ничего предпринять, а потому возжаждал всем естеством замедлить время… И оно практически остановилось. Пользуясь этим, я выхватил из «арсенала» две сабли, по одной в каждую руку, и сразу рубанул огромный загнутый ядовитый клык под самый корень, а затем саблей же отбросил в сторону…
        Заметил, что пасть постепенно смыкается на мне, это подсказало мне идею: я направил сабли в нёбо пасти змеи, уперев рукоятки в нижнюю костяную челюсть… Держал до самого последнего мгновения, когда пасть почти сомкнулась, убрал свои руки, почти одновременно с этим острия сабель проникли в черепную коробку змеи и поразили её мозг…
        Я отпрыгнул в сторону, и тут время пошло своим обычным чередом. Я наблюдал долгую судорогу змеи… А когда она утихла, достал сабли и вернул их на прежнее место…
        Порадовался, что теперь змея никого не убьёт.
        Пошёл было дальше по тропе, но остановился от пришедшей в голову мысли: а не ведёт ли эта пещера через скалы по ту их сторону? Она же вполне может оказаться сквозной?..
        Ощутил опасение, что там может быть оказаться та или иная опасность для меня, и приготовился вновь «остановить время», а тогда уж я разберусь во всём и со всяким…
        Вход в пещеру был высок, я не доставал до верха рукой. Она шла в глубь каменного массива. Пройдя пару десятков метров, заметил ответвление, которое перегораживала деревянная стена с небольшой дверью. При осмотре выяснилось, что она закрыта снаружи. Сие заинтриговало меня. Ничего ломать не хотелось, я прибёг к своему внутреннему зрению и увидел там нечто вроде жилого помещения. Грубые циновки на полу, грубо сколоченный деревянный стол с остатками еды. Две кровати, на одной лежали высохшие останки двух человек. Белели кости лиц, рук и бёдер. Наверное, их тела сгрызли крысы или какие иные грызуны. Не сразу осознал, что один из трупов принадлежал ребёнку. Другой по всем признакам в жизни был женщиной. Несомненно, это была мать со своим ребёнком.
        Осмотрел дверь с внутренней от меня стороны, она была закрыта на огромный засов. От кого?!.
        Сразу же догадался - от змеи! По коже пробежал холодок. Пещера была домом этих бедолаг, когда сюда явилось чудовище. Вполне вероятно, что муж погиб в схватке, тщетно пытаясь защитить семейство, а эти двое спрятались и закрылись в своём жилище… На их беду змея не уползла, а поселилась в пещере, выйти наружу они не могли, и погибли… Вероятнее всего, умерли от жажды. Еда ещё оставалась, её я видел на столе. Я представил их жизнь в этом закутке, всё время слыша и видя в щели огромную змеюку, не имея возможности выйти из закутка и постепенно умирая без глотка воды… Жуткая смерть!..
        Не стал тревожить убежище несчастных, отправился дальше по основному проходу. Видел разломанную посуду, изветшавшую одежду, запасы валежника. Несомненно, для очага.
        Вдруг обнаружил груду гигантских яиц, каждое в мой обхват. Это была змеиная кладка. Пока я размышлял, что делать, самое ближнее ко мне яйцо заколыхалось, треснуло и наружу показала змеиная голова размером с мой кулак. Глаза уставились на меня, а в следующую секунду пасть раскрылась и устремилась в мою сторону…
        Я успел проделать заготовленный «фокус» со временем - остановил его для себя…
        Змеёныш мне категорически не понравился при более пристальном рассмотрении. Несомненно, его зубы уже полны яда с самого рождения.
        Выхватил саблю и ударил по шее…
        Сразу же вернулся в обычное время - и не успел увернуться от отрубленной части змеи: она упала на мои ноги, обильно облив их кровью. Поругал себя за то, что не догадался прежде отойти в сторону. Пришлось обтирать ветошью кровь с ног.
        Вспомнил, высохшие от жажды трупы на кровати и безжалостно проткнул каждое яйцо по нескольку раз, чтобы предотвратить рождение других змей. Никто больше не должен стать их жертвой!..
        Направился вглубь пещеры и скоро упёрся в тупик. Дальше хода не было. Пришлось двинуться в обратный путь. Постоял у яиц, понаблюдал, не подают ли в них признаки жизни змеёныши?..
        Таковых не было, с облегчённой душой двинулся в сторону света…
        9.
        Вспоминая недавние события, я радовался, что вовремя вспомнил о «фокусах» со временем и в нужные моменты воспользовался этим. Потренировался с ним при ходьбе, совершая импровизированные сеансы самовнушения, что сделаю это, когда потребуется снова…
        Минуло много часов после встречи со змеёй. Я шагал по тропинке, которая уже едва просматривалась, и приходилось внимательно глядеть под ноги, чтобы не потерять её.
        Я выходил из кустарника и нога моя задела что-то внизу… Сработал внутренний сигнал опасности и скорее подсознательно - чему, несомненно, помогла недавняя психологическая настройка - я остановил течение времени…
        Посмотрел под ноги и увидел тонкую бечёвку, которая лежала на земле, а секундой раньше она была натянута… Для чего?.. Повернул голову и увидел летящую в меня огромную стрелу, напоминающую дротик… Вернее, она висела в воздухе, её движение едва просматривалось глазом. Если бы не замедленное время, то она бы уже впилась в меня. Возможно, пронизала бы насквозь…
        Я быстро шагнул вперёд, осмотрелся вокруг: других самострелов или чего-то подобного не обнаружил. Вернулся в обычное время…
        И тут же стрела пронеслась мимо меня, угодила в кусты, всколыхнув их. По высоте полёта и силе удара я понял, что стрела установлена не на человека, а на более крупную дичь. Уж не на змею ли?..
        Позже я вновь использовал замедление времени, чтобы поохотиться на дикого кабанчика. Я не стал стрелять в него, когда он, почуяв меня, бросился улепётывать, а остановил время и спокойно приблизился к нему… Было немного совестно использовать своё полное преимущество перед животным, но голод говорил о необходимости еды, пришлось достать нож и, примерившись, вонзить в сердце поросёнка…
        Развёл костёр, принялся поджаривать окорок, но поесть мне не удалось. Ожидая его готовности, я временами осматривал окрестности с высоты внутренним оком и заметил издали приближение, как мне показалось вначале, табуна лошадей, но спустя некоторое время с удивлением разглядел, что это были кентавры. В русской мифологии они именовались полканами - половина коня, половина человека. Одни держали в руках острые копья, другие - дубинки. Они двигались в мою сторону.
        «Может, они и не знают обо мне, а причина их появления кроется в чём-то, мне неизвестном?» - подумал я.
        Увы, из-за группы растущих неподалёку деревьев показался одинокий кентавр, он пробежал немного и остановился, поджидая сородичей. Они обступили его, что-то обсуждая. Я воспользовался внутренним зрением, приблизившись к ним, увидел, что он рукой показывает в мою сторону, о чём-то рассказывая. Догадался, что меня выдал дым костра, а ещё, возможно, и запах жареного мяса.
        С сожалением посмотрел на уже подрумянившийся окорок: не доведётся мне его попробовать, увы!..
        Скрытно, используя кусты и бугры, поспешил подальше от своей стоянки. Старался двигаться максимально быстро и, одновременно, осторожно. Может быть, мясо задержит их, наверняка непрошеные гости соблазнятся дармовым угощением?..
        Спустя какое-то время я осмотрел своим внутренним взором оставленную добычу: она была захвачена кентаврами и уже быстро исчезала в их объёмистых утробах, они жадно пожирали даже сырое мясо. Было противно глядеть на крайне неприятные лица, в которых имелось мало человеческого. Рты у них были огромными, как и торчавшие в них жёлтые зубы, очень похожие на лошадиные: такие могли пожирать буквально всё.
        Меня они видеть не могли, а потому я перешёл на бег.
        Увы, спустя некоторое время обнаружил, что кентавры пустились за мной в погоню, верно взяв след. Судя по этому, следопытами они были отменными. Но в данном случае это качество играло против меня…
        Я посчитал кентавров: их было шестнадцать. Я мог бы опять остановить время, взять из «арсенала» оружие (например, лук) и спокойно перебить всех. Но мне претило убивать - «я не мясник»! Мои создатели наделили меня стойким уважением к жизням себе подобным. Пусть в кентаврах больше лошадиного, чем человеческого, но людей людьми делает разум, головной мозг, интеллект.
        Руки-ноги можно заменять, как и различные другие органы, - человек будет оставаться человеком. Это всё вторично, а разум - первично! Замена всего лишь менее килограмма содержимого черепа кардинально изменит личность, сделает её совершенно иной. У кентавров головы и их содержимое явно были человеческими, или близкими к тому. Они говорили, пользовались оружием, договаривались о совместных действиях - могли планировать. Они были, в первую очередь, людьми.
        Снова решил взять в союзники время - и предельно замедлил его, кентавры словно бы замерли каждый на своём месте, а я прибавил шагу, затем и побежал. Воздух отвердел, я словно бы двигался в воде, уже скоро почувствовал, что он становится всё горячее и горячее, начинает обжигать лёгкие при вздохе. Понял, что это следствие моего быстрого передвижения, а точнее - трения о воздух, так можно было и сгореть, подобно метеориту, влетевшему в атмосферу планеты…
        Остановился, вернулся в обычное течение времени и с облегчением вдохнул свежий воздух, который показался мне чуть ли не холодным и приятно освежил меня. Решил обойтись без «манёвров» во времени, поискать другие средства.
        Двинулся вперёд. Далее тропка пересекала примыкающую к каменной круче степную равнину, на которой всё хорошо просматривалось на огромном расстоянии. Скрыться было негде. Посмотрел на гору, взобраться на неё вряд ли бы кто смог… Впрочем, я вспомнил, что когда-то в иной жизни лазил по горам… Имел специальные приспособления. Самые разные… Но на такие я не лазил…
        Меня привлекла трещина в скалах примерно метрах в пятидесяти от земли. До этого я ни разу не видел ничего подобного, как и подходящих выступов на склоне. Трещина показалась мне шириной не менее метра, из неё торчали сучья… Подобное я видел впервые, до этого каменная круча казалась мне чуть ли не отполированной стеной, а тут вдруг такое… Впрочем, всю я её не осматривал, возможно, подобное всё же здесь не редкость…
        Но как добраться до трещины?..
        Из глубин памяти всплыли «присоски» альпинистов, на самом деле они ничего не присасывали, а действовали по тому же принципу, что и лапы гекконов. По мысленному велению часть моей набедренной повязки как бы «потекла» по ногам и телу, а затем - и по рукам: на коленям и ладонях образовались «присоски». Я приложил их к скале, и они словно прилипли к ней. Задергался, не смог освободиться. Испугался, что сейчас подскачут кентавры, а я останусь в таком беспомощном состоянии…
        В следующую секунду вспомнилось, что следует отрывать «присоски» под определённым углом, тогда это сделать очень легко. Так и оказалось. Стал быстро подниматься по каменному откосу к трещине, переставляя ноги и руки…
        Последние метры проделывал на виду у кентавров. Подскакав, они замахнулись копьями, но я вовремя скрылся в трещине. В её глубине находилось старое гнездо какой-то гигантской птицы. Увидел многочисленный помёт, пух, перья, кости различных жертв, которых сюда приносили на корм птенцам. Они выводились здесь, это несомненно, я видел осколки скорлупы.
        Время от времени я выглядывал, но кентавры не уходили. Похоже, они решили дождаться того часа, когда я всё же вынужден буду спуститься. Их расчёт был очевидным: они могут меняться, отлучаясь, чтобы подкормиться и утолить жажду, а меня голод и в первую очередь жажда в результате выманят из убежища. На их месте и я бы до такого додумался.
        Попытался было с ними поговорить, но они меня явно не понимали. Принялись выкрикивать какие-то угрозы, сопровождая их оскорбительными телодвижениями. Некоторые стали бросать в меня копья. Одно едва не угодило в меня, что вызвало у них бурю радостных эмоций. Меня это всё задело и оскорбило. Убивать человека я не мог, но отвечать врагам адекватно - право такое имел.
        Я повторил свою просьбу, воспользовавшись жестами: уходите, оставьте меня в покое.
        Ответ был прежним. Снова пришлось увёртываться от копья.
        В следующую секунду в моих руках появился тугой лук с наложенной на тетиву стрелой. Я продемонстрировал их кентаврам: мол, не уйдёте, вам будет хуже…
        Они не поняли угрозы. Странно, неужели никогда не видели лука?..
        В меня полетели копья…
        Я выбрал самого плечистого и властного, прицелился, и пустил в него стрелу… Она угодила в левое плечо, в которое я и целился.
        Другой кентавр стал поднимать с земли копьё, второй стрелой я поразил его руку…
        Наложил третью стрелу на тетиву и показал, что готов стрелять…
        Только теперь, после двух ранений своих сородичей, кентавры поняли, что я вовсе не беззащитная добыча, а могу легко поражать их с большого расстояния, оставаясь сам в безопасности. Как ограниченные люди, они понимали только силу, и, получив отпор, усвоили урок. Стадо кентавров повернулось и обратилось в бегство…
        Через минут пять от них осталась только лёгкая степная пыль вдали.
        Я спустился на землю. Здесь уже ненужные «присоски» вновь стали частью моей набедренной повязки. Я продолжил свой путь по тропке вдоль каменной стены, которой, как мне казалось, не будет конца.
        Через некоторое время заметил одиноко пасущегося оленёнка. Без всяких «фокусов» сразил его выстрелом из лука. Устроил привал, развёл костёр и подвесил над ним освежёванную тушку.
        Отдыхал, не теряя бдительности, обозревая окрестности. Моему отдыху никто не помешал, я хорошо поел и отдохнул. Подумалось, что неплохо бы и устроить себе «ночь», поспать… Удивился, что потребности во сне не испытываю. А когда-то я нуждался в сне, и сне - регулярном, глубоком и долгом. Теперь же подолгу обходился без него.
        И дело было вовсе не в том, что ночей здесь, в Тартаре, не было, просто сон мне не был нужен. Такому, каким я являлся сейчас.
        Потому продолжал свой путь практически без остановок. Лишь иногда останавливался для охоты, еды и небольшого отдыха.
        Издали на горизонте я увидел сплошную белесую полосу. При приближении она оказалась туманом. Он резко отделялся от прочего воздуха, и я вошёл в него, как в стену, ощутив заметное похолодание и сырость. Своих шагов практически не слышал, туман глушил все звуки. Тропинку я видел только тогда, когда опускался на четвереньки, да и то едва-едва. А так продвигался чуть ли не наощупь: ноги показывали, когда я сворачивал на неё, поверхность становилась неровной, попадались камни и кустики. Тогда я возвращался на тропинку.
        Так шёл много часов. В конце концов, мне это надоело, потянуло полежать и подремать. Мелькнула мысль: «А тогда и туман пройдёт». Имелся весомый резон для привала.
        Остановился, принялся прикидывать, где мне устроиться, и тут ощутил холод. Пока я шёл, он казался мне не столь сильным, движение грело меня. Подумал, что отдыхать мне будет не комфортно. Не позволит тот же холод! Его я не ощущал только той частью тела, которую покрывал в виде набедренной повязки Пояс Перуна. Подумал: «Вот бы так со всем телом!..»
        Тут же Пояс Перуна принялся разбухать, ползти по спине… И скоро уже свисал с неё толстым, мягким и тёплым трико зелёного цвета до самых пяток. А у моего плаща даже капюшон появился!
        На груди края плаща скрепляла круглая застёжка со знаком оберегом. Подумал: «Лучше что-то иное, да и цвет плаща стоило изменить на что-то имперское».
        Уже через пару минут на мне была бархатная пурпурная тога. Я припомнил, что зачастую в этот цвет окрашивались одеяния былых земных владык. Где-то запрещалось использовать пурпур под страхом смерти. Даже так!..
        Кажется, в древности такие носили властители Византии. Или, как его ещё называли мои предки, - Царьграда, на ворота которого прибил свой щит вещий князь Олег.
        Прежняя простая застёжка с моей новой мантией не гармонировала, а потому по моем желанию она стала золотой, в центре же заблистал большой зелёный бриллиант. Он был очень красив, грани его феерически переливались на свету.
        Полюбовался игрой красок бриллианта, но скоро он стал мне казаться слишком уж большим и вульгарным…
        Тут же алмаз растёкся по застёжке, ставшей серебряной, и преобразился в гордый герб двуглавого орла с коронками вверху, лапами он сжимал державу со скипетром. В его глазах цветами крови блестели маленькие рубинчики. Плащ обрёл цвет кумача.
        Завернулся в него, занялся медитацией и погрузил себя в полусон.
        10.
        Когда же встал, то тумана практически уже не было, сохранялись лишь кое-где клочки его, но и они быстро таяли, исчезали прямо на глазах.
        Почувствовал голод. Пора было отправиться на охоту.
        Я двинулся в степь и тут заметил, что зелёная трава покрыта капельками росы и сзади оставались хорошо заметные мои следы. Такого я никогда не видел. Впрочем, что они мне, пусть будут, вреда от этого нет. Но я ошибался. Правда, узнал об этом только спустя какое-то время.
        Оглядев сверху своим особым зрением окрестность, заметил вдали табунок зверей, похожих на земных джейранов. Примерно такого же размера и не менее грациозных, несмотря на шесть имеющихся ног.
        Когда я оказался поблизости, они стали проявлять нервозность. Тогда я ускорил время - оно было для меня ускорением, а для всего окружающего - замедлением. Они застыли, словно замороженные. Я выбрал молодого «джейрана» и выстрелил ему прямо в сердце.
        Затем вернулся в обычное время. Животное упало и забилось в предсмертных конвульсиях, а прочее стадо быстро умчалось прочь.
        Я решил отнести тушу на тропинку, она посуше, а тут трава была слишком мокрой. Положил добычу на плечи и двинулся в путь.
        Уже через минуту услышал нарастающий топот. Оглянулся, со стороны небольшого леска ко мне мчалась группа всадников. Сначала они мне показались кентаврами, но потом я понял, что это были люди. Мне очень не хотелось с ними конфликтовать, но ими владели прямо противоположные чувства, они были настроены предельно воинственно.
        Осмотрев их сверху, понял, что их свыше двух десятков человек. Они были вооружены дубинками и копьями. Я мог бы перестрелять их из лука, но мне претило убивать людей. Потому я прибегнул вновь к фокусу со временем и пробежал с километр, потом вернувшись в обычное состояние. Заодно согрелся. Правда, даже более чем мне того бы хотелось: двигаться сквозь отвердевший воздух было нелегко.
        К моему сильному разочарованию, преследователи продолжали мчаться за мной, и я сразу понял - почему. Мои следы были хорошо заметны на росистой траве. Даже если я стану невидимым, то не скроюсь от них…
        Внутри меня что-то словно щёлкнуло: «Невидимость… Режим невидимости…» Я вдруг осознал, что легко могу стать невидимым, ежели того захочу.
        И я захотел! Сразу же перестал видеть самого себя. Только в воздухе висела туша убитого мною «джейрана». Но среди моих возможностей было и такое, которое сделало невидимым и его.
        Теперь оставалась проблема лишь со следами. Я сделал ошибку, направившись к тропе, теперь же я повернул в противоположную сторону, уводя кавалькаду за собой.
        Никто из всадников меня не видел, главный, он галопировал впереди всех, ориентировался по моим следам. И не ошибался, вёл всю ватагу - табун?! - прямо ко мне.
        Когда всадники оказались совсем близко, то ускорил для себя течение времени и поспешил им навстречу, совершая возможно длинные прыжки и стараясь угодить на один из оставленных мною следов. Затем перешёл на обычный бег, обегая скачущих лошадей с наездниками. Затем уже спокойно двигался по вытоптанной ими степи, где уже мои следы были неразличимы.
        Всадники по инерции проскакали то место, откуда я повернул назад, там видимые следы исчезли, словно я внезапно испарился. Они пришли в замешательство. Главный посоветовался с несколькими соратниками, и они выстроились в шеренгу, стали как бы прочёсывать местность, предполагая, что я скрылся от них где-то впереди. А что ещё они могли сделать в подобной ситуации?!.
        Я посмеялся над ними. Затем вернулся в обычное время, сохраняя режим невидимости, помня, что у них острое зрение и сидят они на конях, с коих видно намного дальше. Тем более что имелись стремена, они позволяли привставать.
        В том месте, где следы промчавшейся кавалькады наиболее близко находились от моей тропы, я перешёл на прыжки. На тот случай, если они вернутся и примутся осматривать степь по сторонам.
        Впрочем, скоро понял, что такой необходимости уже нет - трава быстро высыхала и росы на ней уже почти осталось. Следов я больше не оставлял.
        Не знаю, сколько я потом шёл: час или два. Туша на плечах стала казаться всё более тяжёлой, мне надоело её тащить.
        Огляделся по сторонам с высоты: от погони я ушёл, до самого горизонта степь оказалась совершенно безлюдной, только кое-где паслись группки животных. Они были не в счёт.
        Недалеко от тропы заметил выступающие скалы, поросшие кустарником. Свернул к ним. Здесь нашёл немало сухих веток. Из них развёл костёр и на нём поджарил наиболее лакомые части добычи.
        После сытного обеда полежал на мягком плаще, которому придал защитный цвет хаки, отдыхая и забавляясь с вновь приобретённым умением становиться невидимым. Оказывается, я мог не только весь сделаться таковым, но и по частям - оставляя видимым только голову, руку, ногу или торс. А то и один палец или нос и даже ещё кое-что, о чём я умолчу…
        Мой отдых прервал знакомый топот. Оказывается, всадники отыскали меня. Наверное, по дымку костра. Я подивился: ну и зрение у них, всё видят!..
        Тут же воспользовался режимом «Невидимость» и стал прозрачным, как воздух. Можно было спокойно удалиться, ведь теперь я следов не оставлял, а на тропе они их не разглядят. Но мне было интересно посмотреть на преследователей вблизи, понаблюдать, что они будут делать, не обнаруживая меня?..
        На боковом склоне каменной горы приметил выступ с относительно ровной поверхностью. Используя неровности, забрался на неё, уселся и принялся сверху наблюдать за происходящим.
        Всадники прискакали, держа наготове копья и дубинки, но оказались разочарованными, не найдя никого около костра. Принялись усердно осматривать окрестности, но естественно никого не нашли.
        Мою добычу они тут же присвоили и, разведя костёр побольше, принялись жарить оставшееся мясо. Понятно, на всех его не хватило.
        Возможно, для того, чтобы сократить количество претендентов на добычу, бородатый коренастый вождь с суровым взглядом разослал по сторонам молодых воинов для осмотра окрестностей, а одному велел залезть на ту площадку, где находился я.
        Юноша тут же направился ко мне. Увидеть меня он не мог, но я не хотел обнаружить себя, столкнувшись с ним.
        Осмотрелся, приметил трещину в стороне. Сунул в неё ногу, закрепился, выше ухватился руками за края и повис в воздухе, освободив всю площадку.
        Оказавшись на ней, юноша принялся обозревать степь, а потом крикнул бородачу:
        - Никого не вижу!
        - Посмотри внимательнее, он должен быть где-то неподалёку.
        Не осмелившись возразить вождю, юноша продолжил осмотр окрестностей, временами прикладывая руку к бровям. Один раз он даже долго глядел сквозь меня куда-то вдаль. Понятно, что ничего не высмотрел.
        Доложил о том вождю и приступил к спуску.
        Я вернулся на площадку. Мне очень не хотелось, чтобы кто-то ещё тут потревожил меня, внутри родился сильный посыл, и я направил его на юношу: он потерял баланс, и полетел вниз, пребольно царапаясь о выступы каменного откоса. Особенно пострадал локоть его правой руки. Юноша обхватил её, сдерживая слёзы, в конце концов, даже закусил губу.
        Я пожалел, что сделал так. Хотя я не коснулся его, вообще близко не подходил, но понимал, что он пострадал после моего вмешательства.
        Ко мне пришло понимание, что я могу воздействовать на других ещё и так, на расстоянии.
        Сородичи гоготали над юношей, что мне не понравилось. Особенно усердствовал в этом багроволицый усач. Я протянул руку, представляя, что хватаю его за нос и сильно дёргаю… Усач потянулся вперёд, выставляя перед собой нос, словно его действительно тянули за него, не удержавшись от крика. Второму я дал невидимого толчка в лоб. Родился вопрос: а как далеко я могу воздействовать на них?..
        Самый дальний мужчина на коне, находился более чем в ста метрах от меня, полуобернувшись, он что-то рассматривая вдали. Поза у него была неустойчивой, и я ударил его в плечо: похоже, слишком сильно, он тут же с воплем полетел вниз под ноги своей лошади на траву.
        Вождя, который находился ближе ко мне, я дёрнул за ухо. Понял, что расстояние для меня не помеха, я могу оказать воздействие на какой угодно дистанции. Это было приятное открытие.
        Посмотрел на юношу, он стоически терпел боль, с трудом сохраняя спокойное лицо. Смех над ним прекратился. Один из мужчин даже шагнул к нему и ободряюще потрепал по плечо: мол, ничего, держись, парень!
        Я пожалел, что устроил ему такую каверзу. Тут же понял, что легко могу исправить содеянное: послал волевой, энергетический импульс в его сторону, подстегнув иммунные и обменные процессы. Царапины на локте юноши стали исчезать буквально на глазах, скоро не осталось и следа даже от самых больших из них и кровоподтёка. Окружающим процесс выздоровления остался незамеченным, ведь на коже оставалась грязь и капельки засохшей крови. Юноша не понимал, что происходит, только осознал, что боли он уже не испытывает. Лицо его разгладилось.
        Мужчины уже переключились с него на последние куски мяса, когда стали возвращаться разосланные в разные стороны молодые всадники. Они докладывали, что никого не нашли.
        Один из мужчин со шрамом на щеке покачал головой:
        - Такого я и не припомню, он скрылся прямо из-под наших глаз, словно под землю ушёл.
        Кто-то из молодых несмело произнёс:
        - Наверное, это был Витязь. О нём всякие чудеса рассказывают.
        Вождь оборвал его:
        - В наших краях такого никогда не видели.
        - Я слышал о Витязе, когда ездил с вашим поручением к гвымерам. Но они тоже его не видели, а сами слышали о том, что в соседнем племени силлархи заманили в ловушку Витязя.
        - Ха-ха, сами не видели, а только слышали о Витязе. Значит, можно говорить что угодно. Ни в жисть не поверю, пока не столкнусь с таким чудищем.
        Сказано это было столь категорично, что с ним никто спорить не стал.
        Густобровый крепыш заметил:
        - Наверное, Витязи существуют. Послали же нас за ним. Жаль, что не догнали.
        - Мне думается, это хорошо, что мы его не догнали. С Витязем лучше не сходиться лицом к лицу. Он нам - не ровня.
        Вождь оглядел его, неопределённо хмыкнул и скомандовал:
        - Разговоры прекратить! По коням!
        Всадники с шумом и топотом унеслись в противоположную сторону той, куда отправился я, немного жалея о потерянной добыче. Впрочем, я был сыт, и надолго. Зачем мне тащить с собой мясо, когда я всегда могу добыть свежее. Это даже хорошо, что они его доели, не пропадать же добру!..
        Продолжил свой путь дальше и ещё до того, как я снова проголодался, вышел к реке. Она уходила внутрь каменной стены. Над этим местом колыхалось омерзительное фиолетовое облако, к которому не хотелось приближаться. Я доверял своему чувству, и делать этого не намеревался.
        Я понял, что по кругу обошёл всю каменную гору. Несмотря на кажущуюся прямоту её склонов, они имели кривизну, в результате я по кругу вернулся практически к тому месту, с которого начал обход. Только тогда я находился на противоположной стороне реки.
        Скорее из принципа, из большого упрямства, направился по берегу реки против течения. Удалившись достаточно далеко от фиолетового облака, благополучного переплыл реку и вновь направился по знакомой мне тропе к каменным кручам. Скоро оказался теперь уже совершенно точно там, где когда-то был до похода вокруг чудовищно огромной горы…
        Задрав голову, я обозревал отвесную кручу и прикидывал, могу ли взобраться по ней? Вдруг внутри меня что-то переменилось. Я утерял всякий интерес к преграде. Удивился и принялся анализировать: что со мной?..
        Меня потянуло к тропинке, с которой пару недель назад начался мой круговой обход, противиться этому я не смог. Послушно пошёл.
        Скоро показалась та трещина в скалах, в которой я скрывался от кентавров. Огляделся. Местность была безлюдной. Только вдали заметил струйку дыма, устремившуюся в небо. В стороне появилась ещё одна. Кто-то развёл костры?..
        Дальше двигаться не хотелось.
        Не знаю, то ли я подумал о присосках, то ли моя набедренная повязка начала действовать с опережением, создав для меня их. Я по стене полез к трещине, где оказался буквально через минуту. Расстояние было не более пятидесяти метров, а прежний навык позволил двигаться быстрее.
        В гнезде всё так же лежал птичий помёт, скорлупа, останки съеденных жертв, всякий мусор.
        Ухватил крупную кость и ею посбрасывал всё вниз, внутренне удивляясь: зачем я это делаю и для чего?..
        Наведя порядок, отправился на охоту. Встретил семью из нескольких коров, телят и быка. Пришлось застрелить стрелой из лука одного телёнка. Остальные тут же умчались прочь испуганным галопом.
        Добычу притащил к подножию горы. Разделал тушу и развёл костёр. Дождавшись, когда образовалась груда огненных углей, над ними расположил куски свежего мяса, насадив их на палки. Время от времени поворачивал, дабы пропеклись равномерно, сдерживая бешено растущий аппетит. Я уже предвидел, что будет дальше: на меня напал приступ неодолимого жора - я ел, ел и ел. Вернее, пожирал едва готовое мясо, видя увеличивавшийся в размерах живот. Он становился всё больше и больше.
        Последние куски доедал через силу. Встал с немалым трудом - тому мешал невероятно огромный живот, мешком свисавший вперёд. Поднялся наверх в гнездо.
        Тут сел, обхватив колени руками. Ощутил какие-то вибрации и звуки в своём чреве.
        Впал в забытьё, пока неодолимо не захотелось чесать по кругу живот.
        Открыв глаза, обнаружил, что он почти отделился от меня. Скоро передо мной лежало почти сферическое тело с множеством граней, которых были тысячи. Его оболочка приобрела сизо-белый цвет.
        Это произошло со мной уже вторично. В первый раз я ещё не догадался, а теперь понимал, что именно из такой сферы родился я сам.
        Мелькнула мысль: «А теперь я сам родил себе подобного. Поздравляю тебя, Витязь, ты стал отцом!..»
        Проникшее знание из подсознания говорило, что это именно так. Я не только имел Пояс Перуна, но сам был таковым по своей природе. И вот сейчас вторично создал свою новую версию, этакую матрицу самого себя. Она будет находиться здесь всё время, пока я жив. Случись что (об этом мне, понятно, думать не хотелось), пробудится новый Витязь, восстанет и пойдёт дальше, к той цели, которая пока оставалась для меня пока загадкой.
        Вспомнил свои подобия в тюремной камере, в яме гхырха. Теперь понятно, что они были теми Витязями, которые погибли в пути…
        Каждую новую матрицу обогащал опыт предыдущей версии, а потому шансов выполнить миссию у неё уже имелось больше.
        Не хотелось думать о неудаче, но я представил «рождение» моего последователя здесь. Перед ним встанет проблема, как оказаться на земле. Сможет ли он сразу решить её?..
        Решил облегчить ему эту задачу, Пояс Перуна сотворил для меня лазерный резец и я им на стене вывел указание-подсказку: «Создай присоски».
        Выпрямился с осознанием, что полностью выполнил свою задачу.
        11.
        Немного отдохнул, а затем поднялся. Можно было продолжать свой путь к пока неведомой мне цели. Был готов к встречам с новыми врагами, препонами и опасностями.
        Эта догадка немедленно подтвердилась почти немедленно. Пока я занимался созданием своей матрицы и подсказки для будущего Витязя, сюда стеклись полканы - кентавры. Их было значительно больше, чем в прежний раз. Вспомнил далёкие дымки на горизонте и догадался, что ими они оповестили своих сородичей обо мне.
        Кентавры учли печальный предыдущий опыт нашей встречи, а потому запаслись сплетёнными из кустарника щитами. Сообразительные создания! Правда, при желании я бы всё равно мог бы поразить их в ноги или в неосторожно приоткрытый круп, но делать этого не хотелось. Как и вообще не хотелось связываться с ними, но они не оставляли мне выбора.
        У меня вырвалось:
        - Они делают всё для того, чтобы жизнь не казалась мне мёдом.
        В подсознании промелькнули знания из истории древней Руси: бортничество, пасека, обилие мёда, мёдовуха… Знатно пили и ели мои предки!..
        У меня имелось несколько вариантов. Быстро перебрал их в голове и остановился на том, какой показался мне наиболее подходящим.
        По моему указанию мой набедренный пояс, поглотил немало мусора со дна гнезда и сотворил довольно похожую на меня мою копию. Она походила на сидящего человека, могла даже выглядывать наружу, махать руками. Я уйду отсюда, а они пусть остаются караулить моего «двойника», насколько им хватит терпения. Да хоть всю вечность!..
        В последний момент пришла мысль, что кентавры могут найти способ достичь гнезда. Ну, если не сами, то призовут кого-нибудь другого. Например, смелого и ловкого человека. Посулят ему вознаграждение, он и полезет. Простейшие лестницы они сумеют изготовить, это несложно.
        Конечно, «матрице» они ничего сделать не смогут. Но зачем моему «последователю» сразу после «рождения» подобные помехи? Осады быть не должно, пусть кентавры уйдут и забудут о гнезде и обо мне.
        В пару минут я «перепрограммировал» свой «макет», который должен был изображать меня.
        Затем ускорил течение времени. Всё вокруг меня привычно застыло. Став невидимым, спустился на землю, кентавры выглядели застывшими статуями. Можно было сделать с ними что угодно.
        Я не удержался и связал отдельные пряди волос хвостов тех, которые находились предельно близко друг к другу. А их вождю сунул под хвост пучок очень жгучей травы, неотличимо похожей на земную крапиву. Когда уходил, он даже не шевельнулся - действие её ещё не началось…
        По тропинке продолжил путь вдоль стены, двигаясь с предельно возможной скоростью, пока не ощутил признаки перегрева организма, который не успевал выводить избытки тепла.
        Посмотрел, кентавров было уже не видать. Вернулся в обычное течение времени.
        Послал своё виртуальное око к полуконям-полулюдям, чтобы понаблюдать за ними. О, это было зрелище! Крапива под хвостом вождя оказала нужное действие на его чувствительные наружные части тела. Он заорал благим матом, глаза его полезли из орбит. Взвился на дыбы, бросил щит и помчался свирепым галопом в противоположную от меня сторону. Я понял, что он поспешает к реке, надеясь в её водах облегчить боль.
        Связанные хвостами кентавры крутились, пытаясь освободиться, отчаянно голося и лягаясь.
        Остальные ошалело глядели на них, не понимая причину возникшей суматохи.
        Тут на арену выступил мой двойник: он высунулся сверху из гнезда, троекратно проорал непонятные для конелюдей слова «Слава великой России!», тем самым обратив на себя всеобщее внимание. Затем на виду кентавров его тело из человеческого трансформировалось в птичье - стало огромным ястребом. Он оглушительно захлопал крыльями, рванулся вперёд в воздух и понесся на бреющем полёте вниз, окропляя всех, кто оказывался под ним, липким и чрезвычайно смрадным помётом. Сделал несколько кругов, пометив практически всех, затем медленно полетел в сторону реки. Над рощей спикировал в кусты и в них рассыпался пылью. Дело своё он сделал, надобности в нём больше не было.
        Я прокомментировал его полёт ироническими словами: «Видно птицу по помёту. По нему эти малые птичку и запомнят».
        От души рассмеялся, вспомнив суматоху кентавров. Они займутся избавлением от зловонной смеси. Отмыть её крайне сложно. Уж я постарался, придумывая состав, ориентируясь на выделения земного скунса, добавив кой-какие ещё компоненты, чтобы сделать его более липким и стойким. Немало дней, а то и недель, они будут испускать это «амбре». Пожалеют, что связались со мной. Может быть, усвоят урок: не трогать чужаков, которые мирно проходят мимо. Не следует обижать даже одну пчелу, а то потом придётся иметь дело с целым роем…
        Постепенно мои мысли переключились на каменную стену. Я уже шёл вдоль неё по второму кругу. Результат первого моего «хождения» известен. Нет смысла проделывать сие вторично. Нужно штурмовать стену.
        Я задрал голову, посмотрел на её верх, который исчезал в проносившихся бело-серых плотных облаках и невольно присвистнул. Что же мне делать? Никаких вариантов преодоления преграды не находил…
        Вспомнил о своём внутреннем глазе. Воспользовался им и внимательно просмотрел всю каменную стену до самого верха в пределах прямой видимости. Засомневался в возможности вскарабкаться по ней, выступов и трещин практически не нашёл.
        Самый верх горы скрывался в облаках, а чуть ниже их парила птица, похожая на орла, только размером раза в два побольше.
        Я с любопытством посмотрел, а что находится дальше?..
        То, что казалось мне горным массивом, на самом деле было образованием колоссального кратера, возможно, кальдерой, имевшую правильную круглую форму. Сверху её накрывал купол, переливавшийся всеми цветами радуги, напомнив мне выдутый мыльный пузырь, который я видел в детстве… В памяти промелькнул ряд картинок.
        В следующую секунду я понял, что они принадлежали вовсе не моему детству и не мне…
        Осознание этого отключило внутреннее зрение. Слишком много из подсознания пришло новой информации, вспомнилось всё!.. Нет, не всё! Но очень многое. Потому-то память возвращалась ко мне постепенно, особенно часто в критических ситуациях, ибо была удалена или заблокирована определённого рода информация. Например, о личной жизни Алексея Лобина. Он послужил матрицей для моего создания, я являлся почти точной его копией, лишь с усечённой памятью. Не успел я огорчиться этому факту, как осознал, что мой творец дал мне и многое такое, что было не под силу моему эталону…
        А сотворил меня гиссл по образу и подобию Алексея Лобина…
        Явились новые образы, новая информация. О своём творце я познал немного и в самом общем виде. Мой прототип считал его всемогущим существом, или почти всемогущим. Да, таковыми были гисслы - почти богами. По сравнению с людьми, конечно…
        Я избран орудием борьбы с владыками Тартара - того сумрачного мира, в котором находился. Это было моей миссией. К ним я и направлялся.
        Тут я посмотрел на стену. Для исполнения задания мне следовало преодолеть каменную гору, силлархи находились за ней. Вот только как к ним подобраться?..
        Позавидовал парящим в вышине птицам. Какая жалость, что я не могу летать, как они?!. Тут же хлестнула мысль, словно выскочив из засады: а откуда ты знаешь, что не можешь? Ты и не пробовал!..
        Вспомнил, что я уже летал!.. Вернее, летал мой прототип, моя матрица - Алексей Лобин. И становился невидимым. Не знаю, насколько мне важна сейчас невидимость, хотя, наверное, не помешает, не лишняя, но вот левитация крайне необходима…
        Впрочем, летал Алексей не сам, а с помощью Пояса Перуна, но таковой есть и у меня!..
        Он был на мне, имел вид набедренной повязки, и тут же с готовностью отозвался на мой призыв: стремительно понёс меня вдоль скал прямо вверх. С некоторой опаской я поглядел на удаляющую землю, обозреваемая с высоты панорама стремительно расширялась. Ёкнуло сердце, ведь чувство страха перед высотой во мне не удалили. Впрочем, сие - мелочь, побороть его несложно. Я твёрдо знал, что Пояс Перуна меня не подведёт.
        Поднял голову, до края горной кручи было ещё очень далеко. Наверное, с километр. Выше находилось светло-серое облачное небо. Вспомнил, что такой же цвет имела оболочка первояйца, из которого я родился. Простое совпадение, случайное сходство или?..
        Размышлять над этим было некогда, так как я заметил, что количество птиц быстро увеличивалось. Прямо на глазах! Может, они сидели на склонах и словно по чьей-то команде отправились в полёт. Случайно или намеренно они группировались именно на пути моего подъёма, скоро я должен буду проходить буквально сквозь их стаю, состоящую почти из двух десятков крылатых созданий. А к ним присоединялись новые.
        Как я заметил, все птицы были хищные, имели загнутые клювы и уже готовили свои острые когти на каждой из своих шести ног. Сие мне не понравилось.
        Что делать?
        Первой мыслью было воспользоваться луком, стрел на каждую хватит! Для страховки можно было дать команду Поясу Перуна закрыть меня сплошными латами и шлемом с бронестеклом…
        Но убивать птиц не хотелось. Может, стать невидимым и так пронестись мимо?..
        Или ускорить время?..
        Варианты были разные, не мог остановиться на каком-то одном определённом.
        Вспомнил о своём недавно осознанной способности воздействовать на расстоянии. Пожалуй, воспользуюсь ею…
        Одна из птиц имела слишком уж большой хвост, он соблазнил меня, я ухватил его волевым посылом и вырвал с десяток перьев. Она дёрнулась, неприятно заверещала, кувыркнулась в воздухе и стала отдаляться от стаи.
        «Так тебе и надо!..» - мысленно напутствовал я её.
        С другой и третьей я проделал аналогичную операцию, ещё у двух выдрал перья из крыльев. Далее я бил их прямо по лбу, в грудь или сбоку по хищно загнутым клювам. Так разметал практически всю стаю.
        Одна незамеченная мною кинулась на меня, когда я уже проносился мимо, норовя клюнуть прямо в лицо. Мой торопливый, а потому неосторожный, энергетический удар пришёлся по шее и, похоже, сломал её. Она стремительно полетела вниз, беспорядочно кувыркаясь, словно камень.
        Я остановился, завис в воздухе, наблюдая падение комка перьев и мяса, только что бывшим гордой птицей. «Была королём воздуха?.. Впрочем, теперь скорее я - король воздуха!..» - подумалось мне.
        Некоторые из оставшихся «королей воздуха» кружили вокруг меня, наверное, прикидывая, могут ли они нанести удар? Наиболее смелых я наказывал издали, не позволяя приблизиться к себе.
        Бил не очень сильно, понимая, что ежели захочу, то любую без труда могу убить.
        Мысленно стал прикидывать, в какие места для этого следовало наносить удар.
        Тут неожиданно облик птиц изменился: теперь их тела словно покрыли какие-то узоры или рисунки. Не сразу я осознал, что вижу, словно на рентгеновском снимке, внутренние органы, кости, маленькие шарики с минимумом извилин в головках. Понял, что могу нанести силовой удар прямо по любому из них по своему выбору - мозгу, сердце, печени, глазам да по чему угодно, внешняя кожа с перьями не помешают.
        Почти следом осознал, что понимаю и даже вижу протекающие внутренние процессы буквально во всех органах любой из птиц. И не только понимаю, но и могу так или иначе воздействовать на них. Сосредоточился на маленьком корично-красном комочке в голове ближайшего «короля воздуха» - на его мозге. Более того, проник в сознание: птица была в растерянности, ибо недавно лишилась маховых крыльев в одном из своих крыл - это я их ей вырвал - и теперь чуть ли не все силы тратила на то, чтобы хоть как-то направлять полёт к врагу - через её глаза увидел его. То есть, увидел самого себя - с набедренной повязкой на чреслах и с плащом на плечах. Лицо спокойное, взгляд несколько отрешённый, ведь я переключился на зрение птицы.
        Озадачился, откуда в ней эта ненависть ко мне и стремление атаковать?..
        Покопался в её подсознание и понял, что сигнал… вернее, жёсткая команда поступила извне. Неизвестный или неизвестные натравили птичью стаю на меня. Кто именно, я понять не смог.
        Ну, ладно, это я должен скоро узнать!
        Возник соблазн опробовать какие-то из новых способностей на крылатой стае, но удержал себя и велел Поясу Перуна нести меня вверх, что он тут же и сделал - только ветер засвистел в моих ушах. Край горы становился всё ближе.
        Внезапно увидел правильный тёмный овал на каменной стене. Уже пролетел мимо него, но заставил себя вернуться к нему. Это был вход в пещеру. Необъяснимое любопытство тянуло меня заглянуть в неё.
        Мелькнуло предположение: «А может, это вход куда-то туда?..» Куда именно, я не знал. А вдруг он приведёт куда-то. Решил, что проверить пещеру стоило. На всякий случай. Даже отрицательный результат - тоже результат. Много ли я теряю? Только немного времени!..
        Решительно устремился к входу, который имел форму сильно сплюснутого круга, высотой метров шесть, а шириной почти вдвое больше. Стенки внутри были словно хорошо отшлифованными, ни малейшей выбоинки, выступа. Просто зеркальная гладкость!
        По мере движения внутрь горы становилось темнее. Пришлось дать команду Поясу Перуна нарастить на глаза очки для ночного зрения. Меньше чем через минуту это было сделано, и я теперь видел ничуть не хуже, чем при самом хорошем освещении.
        Стенки пещеры постепенно сходились, сохраняя прежнюю форму овала.
        И вот при очередном шаге задел головой каменный свод. Оказывается, он совсем низко. Поднял руки и коснулся каменного потолка…
        Наощупь он не показался мне каменным. Ощущение было странным, словно я коснулся твёрдой, но живой плоти. Ощутимо тёплой, теплее моей ладони. Вот это да!..
        Вдруг то ли пол подо мной качнулся, то ли потолок дрогнул - я пошатнулся так резко, что едва не упал. Твердь свыше упёрлась в макушку моей головы. А несколькими секундами спустя стала пригибать её вниз…
        Не сразу понял, что происходит? Потом осознал: пространство вокруг меня начало сужаться. Уже через минуту мне пришлось сильно пригнуться, а затем опуститься на одно колено…
        Понял, что могу оказаться раздавленным. Тут же отдал команду Поясу Перуна преобразоваться в доспехи экзоскелета на мне.
        По мере появления последнего на всём теле давление на меня замедлилось, но не прекратилось. Остановил нарастающую внутри панику и велел Поясу Перуна максимально ускорить исполнение данной ранее команды. Он ответил, что ему не хватает ресурсов, так как перерабатывает в экзоскелет только молекула, атомы и частицы воздуха, пыли, грязи и моего пота. Этого ему было недостаточно.
        «Используй то, что давит на нас!» - мысленно крикнул я. Действительно, какой резон жалеть то, что меня может погубить?!.
        Пояс Перуна принялся исполнять команду, как бы «пожирать» всё то, чего он касался: экзоскелет сразу же стал стремительно увеличиваться в размерах, соответственно быстро росла сила его искусственных мускулов, подчинявшихся моим волевым командам.
        Я чувствовал себя всё свободнее и вот, наконец, уже смог подняться с колен и даже выпрямить голову. Посмотрел вслед удаляющемуся своду пещеры и понял, что дело не только в моей стремительно увеличившейся силы, благодаря экзоскелету, но и в том, что кому-то очень не понравилось служить исходным материалом для моего нового костюма. Фактически он был контратакован мной, понял, что я не столь уж безобиден и дела со мной лучше не иметь…
        Побрёл к выходу из пещеры… Или это была пасть какого-то зверя-монстра? В любом случае, находиться в ней мне более не хотелось. Категорически!
        «Хватит, хорошенького понемногу…»
        Уже на свету у выхода остановился, обратив внимание на свои чудовищной величины доспехи экзоскелета. Никогда такие я себе ранее не создавал. В них я мог бы удержать на себе гору. Значит, и мой противник имел соответствующую силищу…
        Теперь же они были мне не нужны, следовало избавиться от большей части массы, преобразовав оставшееся в привычный плащ, набедренную повязку и сандалии.
        Мне пришла идея. По моему повелению Пояс Перуна ненужный материал трансформировал в останки подобного мне Витязя. Это было сделано уже через пару минут.
        Я уложил их недалеко от входа в пещеру. Это будет предупреждением тому, кто сюда сунется в будущем. Если сунется, понятно. Но бережёного и бог бережёт, а предупреждён - значит, вооружён…
        Вспомнил схожий «труп» в яме с гхырхом, к которой привёл меня старый Фарок, не пожалев для этого своих баранов. И в каземате замка в кандалах валялся труп мертвеца. Может быть, и тот и другой были вовсе не погибшими Витязями, а лишь их имитациями, муляжами? Вполне возможно.
        Сам же с чувством исполненного долга полетел дальше, к краю каменной стены, он находился совсем близко…
        12.
        Ещё немного, совсем чуть-чуть! И вот уже я стою на самом верху, глядя на феерически переливающийся купол, накрывший исполинских размеров кратер. Размеры его были чудовищно огромны. Противоположную сторону я даже не видел, она находилась за пределами моей видимости. Игра красок завораживала. Было в ней что-то гипнотическое. Не следовало долго смотреть на неё, нужно было действовать. Но как?..
        На всякий непредвиденный случай я велел Поясу Перуна сделать себя невидимым, снова поднялся над куполом и медленно полетел над ним к его центру, осматривая всё вокруг.
        Там оказалось отверстие диаметром не менее километра, а внизу в нём всё заливала тьма. Абсолютная тьма, какой я никогда прежде не видел. Как и мой прототип - Алексей Лобин, в его памяти, доставшейся мне как бы в наследство, подобной информации не имелось. Приглядевшись, я заметил отдельные призрачные огоньки, иногда они блестели красным, синим, зелёным или жёлтым огнём.
        Решил: «Вперёд! Разберусь внизу, что к чему! Вспомнил чьи-то слова: «Главное, ввязаться в битву, а там будет видно…»
        Едва я преодолел край радужной оболочки, как словно бы увяз в очень плотной и липкой массе. Пояс Перуна мгновенно облёк меня в несокрушимый панцирь-скафандр, изолировав от внешнего воздействия, но ничего не мог поделать с воздействующей извне силой. Она увлекала меня в самую гущу тьмы, где было темнее тёмного. Я совершенно ничего не видел, кроме каких-то искорок - бледно-сизых, синих, фиолетовых, жёлтых и красных.
        Но вот движение прекратилось. Я почувствовал под ногами твердь. Встал. Почувствовал, что могу свободно владеть руками. Принялся ощупывать всё вокруг, и скоро понял, что заключен в цилиндр, шириной около полутора метров и высотой не более двух метров. Я свободно доставал до верха. Принялся кидаться на стены, они слегка пружинили, но не поддавались. Попробовал бить ножом, но безуспешно. Стало ясно, что вырваться сам я не смогу. Оставалось ждать. Но сидеть было невозможно, ибо часто меня словно бы что-то чувствительно покалывало в разные части тела, преимущественно задние, словно шилом.
        Особенно угнетала кромешная темень, невозможность что-либо видеть…
        Пришла идея! Стекло моего шлёма преобразились в инфракрасные очки, что сразу изменило всё: я будто бы прозрел!..
        Сразу остерёг себя, что не следует показывать это. Несомненно, за мной наблюдали, убедились в моей беспомощности слепца, пусть остаются в убеждении, что я таковым и остаюсь.
        Начал снова кидаться на стены, пробуя их на прочность, а сам тем временем незаметно бросал взгляды по сторонам.
        Я находился в центре строения, похожего на древнеримский амфитеатр.
        Вокруг стояли безмолвные ряды низкорослых коренастых воинов в чёрных латах с короткими толстыми копьями. Далее находился другой ряд высоких ратников, с длинными пиками. С остриев копий и пик срывались искорки и летели к моему цилиндру. Они обжигали меня, как прикосновения к оголённому электрическому проводу.
        Выше располагались зрительские ряды. Они заполнялись змееподобными существами, при виде которых меня окатила волна отвращения и забила нервная дрожь, ибо я сразу осознал - это мои враги, силлархи! Именно ради них я послан сюда. С горечью подумал, что близок локоток, да не укусишь.
        Ряды пополнялись, силлархов становилось всё больше. Скоро свободных мест не останется и тогда начнётся… Что конкретно произойдёт, я не знал, но это не сулило мне ничего хорошего. Ждать оставалось совсем немного.
        В своём нынешнем положении я был совершенно беспомощен. С усмешкой подумал, что только один язык у меня свободен, могу сражаться только им: обложить самым многоэтажным русским матом и выражениями, которых нет в самых полных словарях… Потом подумал: может быть, это не самая плохая идея! Всё же даже малость лучше, чем совсем ничего…
        Изобразил негодование, словно бы потеряв самообладание, принялся кидаться в разные стороны, временами сетуя на свою слепоту, выкрикивал угрозы…
        - Я всё равно доберусь до вас! Так и знайте! И если не я, то другой придёт сюда и покончит с вами! Покончит! Враз и навсегда! Избавит от вашей тирании всю планету! Как внешний, так и внутренний мир! Я знаю о вас всё! Всё! Только бы добраться до вас, а там бы я!..
        Ряды зрителей уже заполнились до предела. Я понял, что вот-вот действо начнётся.
        Выкрикнув ещё несколько угроз, словно бы утратил силы. Встал, в беспомощной позе обречённого, будто потеряв надежду выбраться. Если признаться, то почти в реальности испытывал это чувство, ведь я был побеждён и не имел возможности сопротивляться. Лишь упрямство не позволяло мне это открыто признать.
        Продолжая исподтишка внимательно посматривать по сторонам.
        Уже через минуту ряды воинов подняли острия своих копий вверх и удалились. Вокруг меня заискрились огоньки. Их становилось всё больше и больше и вот уже я окружён сферой слепящего огня серо-чёрного цвета.
        Цилиндр исчез, но и без него я не мог сдвинуться ни на шаг. Оставалось только ждать. Я ждал, ждал, ждал. Горестное чувство усилилось во мне: я проиграл, моя миссия окончилась полным провалом. Меня ждал скорый конец.
        По моему телу били разряды тока, силовые разряды, я едва подавлял рвущиеся наружу крики и стоны. А скоро уже не мог удержаться от них, даже закричал в полный голос.
        И тут ощутил в голове чужое присутствие. Скопище силлархов объединило свои сверхъестественные способности и не только спеленали меня коконом адского огня, но и проникли в мою память, они хозяйничали в ней, как бандиты во вскрытом ими сейфе, извлекая нужную для себя информацию. Абсолютно всё, чего только желали. Противодействовать им я не мог.
        То ли под их воздействием, то ли откуда-то из неведомых мне недр памяти в моё сознание влилась немалая порция новых воспоминаний…
        Моя матрица, агент Космопола Алексей Лобин очень был озабочен: в какой степени я окажусь его точной копией? Буду ли я осознавать себя личностью? Ведь в этом случае я фактически стану человеком, новым индивидуумом, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А осознав себя чужим клоном, могу испытать невероятно тяжкие муки, когда пойму, что при исполнении миссии в результате я стану жертвой - агнцем, отданным на заклание! Мои страдания удвоятся-утроятся, станут нечеловечески мучительными.
        Это доставило Алексею Лобину огромные моральные муки, он вспомнил известные слова писателя-пророка Фёдора Достоевского о том, что ради всеобщего счастья нельзя проливать даже слезы ребёнка. В порыве подобных чувств намеревался отказаться от участия в проекте, но потом вспомнил обо всех тех, кто пострадал от силлархов, посомневался-потерзался, и согласился со словами, адресованными им самому себе: «Надо, Алёша, надо. Если не ты, то кто? Совесть тебя заест, ежели ты откажешься. Как ты будешь жить после этого?..»
        Я посочувствовал Алексею Лобину, чью совесть это очень сильно заставило страдать, но тут же осознал, что оказался именно в таком положении - оказался на предназначенной мне Голгофе в качестве жертвы, ягнёнка на заклании…
        Молнией сверкнула догадка: вот почему знание не было дано мне всё сразу целиком! Неведение оберегало меня от осознания миссии стать жертвой! Нужные сведения поступали в моё сознание дозированными порциями, необходимыми для некоторого успешного продвижения вперёд, но и только…
        Теперь это скрывать уже не было смысла: я - жертва! И был таковым с самого начала…
        Ощутил усилившееся присутствие в своём разуме чужого объединённого интеллекта. Ещё бы, они хотят знать мою миссию, ведь она не сулит им ничего хорошего. И я, и они понимали это предельно ясно.
        Силлархи усиленно обшаривали все закоулки моего сознания и, несомненно, подсознания, быстро и бесцеремонно, не озабочиваясь тем, что причиняют мне сильнейшую боль.
        Моё отчаяние радовало их, как и ощущение близкого конца. Но я чувствовал их сильное раздражение и усиливающийся страх, который грозил перерасти в панику от неизвестности грозящей им во мне опасности.
        Они не могли понять моей миссии - как же я должен был покончить с ними, одолеть их?..
        Искали, но нужных сведений не находили, ибо я сам не ведал этого. Действительно не знал совершенно ничего. От слова «ничего»!
        Но вдруг боль отпустила меня, хотя я чувствовал, что силлархи не удалились из моего сознания. Но теперь даже получил удовольствие от этого. Вроде экзерсиса. Новое прозрение подсказало, что моя миссия завершена: я сделал то, для чего меня предназначали и посылали. Потому болевые ощущения отключены. Это было предусмотрено моим творцом, чтобы избавить меня от мук.
        Силлархи прочли мои мысли, поняли ощущения и все разом, своими соединёнными разумами, дружно - наверное, по команде - не только разорвали наш мысленный контакт, но и установили полную блокаду. Они страшно испугались, хотя так ещё и не поняли - чего именно…
        Всемогущие силлархи коллективно влезли в мою память, высосали из неё информацию, а вместе с ней - незаметно для себя! - получили этакого «троянского коня», «самораспаковывающийся вирус», который не убьёт их, но - изменит. На самую малость, но - кардинально, враз и навсегда. Подправит их моральные ценности-устои, в них появится то, чего не было никогда доселе, - совесть. Всего-навсего, такая малость! Они познают вековечные всемирные постулаты: не убий, не укради, не лги, не обманывай, не введи в искушение и так далее. Усвоят золотое правило философии: поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Поймут, что свобода одного человека кончается там, где начинается свобода другого человека. Другими словами, образно говоря, свобода каждого кулака кончается там, где начинается чужое лицо…
        Подумал, что, образно говоря, они вкусили плод с древа добра и зла. Произошло нечто вроде грехопадения, только наоборот - падение в добро (добропадение), возврат к добру, благочестию, благонравию. Совесть, моральные постулаты заставят их гнушаться зла и стремиться к добру. Пришёл в голову образ: это тот маленький камешек, падение которого потом вызовет чудовищную лавину, а она сметёт их тиранию со всеми злодеяниями. Они сделают это сами, осознав все свои неблаговидные поступки, жизнь во зле и буквально всё, всё в совершенно ином свете. С совестью к ним пришла мораль, этика…
        Силлархи пришли в смятение, среди них началась паника.
        Я только усмехнулся, понимая, что они опоздали, моё дело сделано. Миссия исполнена! Испытал острое чувство торжества: я победил! Это была полная победа! Моя победа! А все неудачники пусть плачут, кляня свою судьбу!..
        Похоже, силлархи по моему виду угадали правду. Их невиданная соединённая сообща ментальная мощь стала их ахиллесовой пятой - они все вместе получили внешнюю «инъекцию» из моего подсознания. Доселе они ничего не ведали о совести, как слепые о свете, толковать им о ней было бессмысленно, но они поняли, что получили некую информационную «отраву». Озлились до остервенения, и чёрный огонь вокруг меня усилился, но теперь он был мне нипочём…
        Несмотря на осознание трагизма своего положения, я смеялся, торжествуя свою победу. Было очень интересно узнать, успеют ли они расправиться со мной до того, когда в них не пробудится совесть? Покончат они со мной, а потом спохватятся, осознав содеянное, оплачут и поставят мне величественный памятник. Тогда я стану, увы, не первым пророком, которому возвели памятник из тех камней, которыми его сначала закидали. Или они всё же успеют переродиться, и совесть заставит их остановить расправу надо мной?..
        Я уже не смеялся, смотрел на них и ясно видел, что с каждым проходящим мгновением второй вариант становился всё большей и большей реальностью.
        Впрочем, мне уже было наплевать на то, какой вариант они теперь изберут. В моём подсознании вдруг словно исчезли все преграды и заслоны: я знал теперь если не всё, то почти всё. С этой минуты это уже можно было мне знать и понимать.
        Я оказался погребён под лавиной новой информации. Не сразу смог разобраться в ней…
        А познав уже всё до самого конца, рассмеялся смехом победителя, радуясь своему триумфу.
        Боль, страхи, сомнения куда-то в один момент ушли, я поразился новому чувству, совершенно новому ощущению.
        Вспомнил себя в качестве Алексея Лобина на Зачарованной планете - Тартаре, где силлархи установили свою тиранию…
        Тогда со мной… вернее, с ним находился гиссл…
        Гисслы были наиболее близки к тому, что люди именовали богом, богами. Они обладали поистине всемогуществом, а я являлся не просто клоном-матрицей землянина Алексея Лобина с его Поясом Перуна, но и отчасти самого гиссла. Совсем немного, но сие делало меня ежели не богом, то полубогом. Я обладал в чём-то сравнимыми - практически божественными - возможностями гисслов…
        Вспомнил свои манипуляции с «арсеналом», подводные полёты, ускорение времени, невидимость, скорую регенерацию органов своего и чужого тел и усмехнулся: теперь они казались мне мелкими фокусами. Взять то же время, ныне я мог не только ускорить его, но и замедлить, остановить, а то повернуть вспять. Я владел не только левитацией, но и телепортацией: узнай её раньше, то мне можно было обойтись без долгих странствий, а сразу перенестись сюда или в любую точку мира, в котором я находился. В него меня отправили гисслы по просьбе землян с тем заданием, которое я уже фактически выполнил.
        Внезапно перед моим внутренним взором предстали два первояйца, которые я отложил по пути сюда. Увидел их оба, очень похожих по цвету и форме. Теперь надобность в них отпала: они дрогнули и стали оседать, теряя форму, превращаясь в пыль, прах и плен…
        Я опять вернулся к той реальности, к тому миру, в котором находился.
        Особенности данного пространства-континуума были таковы, что я уже не мог покинуть его, ибо был заброшен сюда в виде, скажем так, нематериальной идеи, которая воплотилась в реальную оболочку по образу и подобию тех, о ком я уже сказал.
        Сами силлархи, хозяева этого мира… вернее, уже бывшие хозяева! - его покидали только в энергетической сущности, странствуя по иным мирам и измерениям, подыскивая себе подходящие физические тела. Я был обречен вечно жить здесь, с ними. Правда, этот мир был далеко не худшим из всех возможных. Необычайно велик, разнообразен. Устроен он не лучшим образом и мне хватит дел, чтобы я не скучал, преображая и улучшая его. А в иные миры могу послать своего двойника, обязательно побываю позже на Земле, встречусь с Алексеем Лобиным…
        Но это всё может подождать. Силлархи тоже уже осознали, с кем имеют дело. Они понимали все мои трансформации. Пока понимали. Теперь можно было закрыться от них, сделанного вполне достаточно. Они уже ведали о моём превосходстве и выстраивались почётными рядами для встречи нового властелина своего мира - то бишь, меня.
        «Как же мне именовать себя? - мелькнула в голове мысль. - Царём, императором, султаном, падишахом, магараджой, верховным правителем, владыкой, хозяином или ещё как?.. Впрочем, это дело десятое, какой выбор я сделаю, тот они безоговорочно признают. Признают охотно, добровольно, даже с радостью. Ибо знают мои невероятные возможности, мою задачу на предельно мудрое и справедливое правление на общее благо всех».
        И я направился к почётной шеренге моих подданных…

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к