Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Ежова Лана : " Цена Принцессы " - читать онлайн

Сохранить .
Цена принцессы Лана Ежова
        Злодей, герой, красавица… Знакомый треугольник? В легендах их участь предопределена богами: добро побеждает зло. Реальность же жестока и далека от сказки.
        Герой, доблестный военачальник и победитель воздушных гонок, пленен проклятием. Злодей, кровожадный темный чародей, склонен к мрачной романтике и непредсказуемым поступкам. Ну а красавица… ну а я больше всего на свете хочу спасти свою страну любой ценой. Даже ценой разбитого сердца…
        Лана Ежова
        Цена принцессы
        
* * *
        Часть первая
        Ставка
        Глава 1
        Кьярин
        Губы графа Вэлдиса настойчиво мусолили мою грудь. Он старался изо всех сил, но страсть не вспыхнула ни в нем, ни во мне. Я-то была готова обойтись и без нее, но мужчинам, как выяснилось, без нее никак.
        - Кьяра, они прошли вторые ворота! - долетел сквозь тяжелый бархат балдахина тревожный шепот няньки.
        - Да слышу я, слышу!..
        После ликующего вопля солдат захватчика таран заработал с новой силой. И хотя на воротах закреплены мощные защитные артефакты, последние бастионы Аркиола, города наследников престола Мизгира, моего города, скоро падут…
        Молитва преданной няньки вторила призыву к богине Матери, который монотонно читал жрец. Кроме них за тяжелой синей тканью находился и мой телохранитель. Он сидел в кресле у камина и сосредоточенно протирал куском замши свой меч. Неудивительно, что в опочивальне новобрачных огонь страсти и не думал разгораться - столько чужих глаз и ушей…
        - Принцесса, я так не могу, - жалобно простонал граф.
        - Можете, супруг мой, можете, если хотите стать королем, - ласково успокоила его я, - и не хотите, чтобы Мак отрезал ваше главное достоинство.
        Свежеиспеченный муж, засопев, запустил холодную пятерню под мою сорочку.
        Граф Вэлдис - истинное разочарование. С момента моего переезда в Аркиол блондинистый красавчик с голубыми мечтательными глазами не давал прохода. Держался, разумеется, в рамках приличия, но его обожающий взгляд не преследовал разве что в спальне. И когда войско темного чародея Тенебриша подступило к стенам Аркиола, вызвался отдать за меня и тело и душу, то есть остался в замке, вместо того чтобы сражаться с защитниками города.
        А вскоре выяснилось, что он трус и умеет только обещать.
        - Кьяра, они вошли в замок! - заголосила нянюшка у открытого окна.
        Глядя на бледного графа, я зло прошипела:
        - Вэлдис, вы меня разочаровали!
        И ногой столкнула его с ложа. Немного не рассчитала - он упал на край кровати, так и не слетев на пол, как мне хотелось.
        Уж лучше бы я вышла замуж за телохранителя - у него, что-то подсказывает, проблем с консумацией брака не возникло бы. Мак вообще из тех людей, что не боятся смерти. Вот только как стать женой того, кто опекает тебя уже девять лет? И видел плоскогрудой соплюшкой?
        Откинув край одеяла, охнула - на белом шелке алело пятно. И меня осенило: я знаю, как спастись! А нянюшка говорила, что нехорошо брачный союз заключать, когда у невесты лунные дни, пускай они и заканчиваются. Да нет же, это моя удача!
        - Ой, больно-то как… Ой-ой! - заныла я притворно. - Вы сделали мне больно, супруг мой!
        Глаза графа округлились, как у совы. Я молча показала, как будто оттягиваю часть тела в паху, ту, которая у него так и не подала признаков жизни, и отсекаю воображаемым ножом. Мужчина быстро-быстро закивал. Пугливое ничтожество. А как красиво говорил, как говорил…
        - Деточка, у тебя получилось! - возрадовалась вырастившая меня женщина, когда я раздвинула тяжелую завесу балдахина и ступила на теплый пол. - Ты спасена!
        Я улыбнулась ей, всем видом излучая радость. А затем с показной болезненной гримасой потянулась за халатом, что фиолетовой лужей растекся по второму креслу.
        - Принцесса, теперь я могу отрубить сморчку голову? - спросил Мак, скаля зубы. Одного не хватало, и оттого его улыбка выглядела жутковатой.
        Бледный Вэлдис, услышав кровожадное предложение, свалился в обморок. Презренный трус. И как ему удавалось так долго маскироваться под смельчака?
        - Нет, Мак, нельзя. Как-никак он мой супруг отныне и твой будущий король.
        Телохранитель, разумеется, жестоко пошутил - он не любил надушенных, вычурно разодетых хлыщей. Мне они тоже были не по вкусу, но такими, как Вэлдис, легче управлять, и когда встал вопрос, за кого спешно выйти замуж - за него или другого аристократа Аркиола, я определилась быстро.
        Со стороны входа пахнуло холодом.
        - На пол! - гаркнул Мак.
        Уже падая, ощутила дрожь тверди. Закрытая на мощный засов дверь, слетев с петель, развалилась на несколько частей. Крики няни и жреца утонули в грохоте.
        Тело придавила невидимая тяжесть - ни встать, ни даже пошевелиться. Мак оказался прав - чародей применил заклинание «ледяной волны», которое не убивает, но надолго выводит противника из строя.
        Я не могла дышать от страха. В голове осталась только одна мысль: сейчас все решится - жить мне или умереть.
        В моих покоях раздались тяжелые шаги нескольких человек. Под подошвами их сапог жалобно заскрипели деревянные щепки.
        В какой-то миг давящее ощущение исчезло, и я смогла бы встать, если бы осмелилась на подобную глупость.
        - Наместница Аркиола, наследная принцесса Мизгира, валяется в пыли? - прозвучало насмешливое. - Ай-ай, как нехорошо! Поднимите ее скорее!
        Грубые руки воина вздернули меня вверх, и я оказалась лицом к лицу со своим врагом.
        Расстегнутый черный плащ не скрывал темно-коричневый охотничий костюм, плотно облегающий стройное тело чародея. Децем Тенебриш оказался весьма привлекательным мужчиной, хоть и слишком худым, как по мне. Смоляные волосы, собранные в низкий хвост, доставали середины лопаток. Резкие черты лица, темно-карие до черноты глаза и узкие губы делали его похожим на орху, маленького, но опасного в своей ловкости хищника, которому хватало пары мгновений, чтобы перекусить человеку сонную артерию.
        Оторвавшись от созерцания чародея, заметила, что к горлу лежащего на полу Мака приставлен меч второго воина, судя по доспехам, мечника. Еще один стоял над скулящей нянюшкой и жрецом, который продолжал истово молиться, будто не замечая, что происходит вокруг. Графа захватчики не заметили - он лежал, скрытый махиной кровати.
        - Разве так должна встречать невеста жениха? - самодовольно произнес Тенебриш. - Столько препятствий на моем пути! Вы меня испытывали, дорогая, или действительно не хотели видеть?
        Раздраженно повела плечами, пытаясь вырваться из лапищ гороподобного воина. Но тот даже не ослабил хватку, оставляя на моих руках синяки.
        Чародей дал знак, и меня отпустили.
        - Что вы, ваше темнейшество, разве смеет обыкновенная принцесса надеяться, что в супруги ей достанется настоящий темный чародей? - осмелилась сделать ироническое замечание, хотя внутри все заледенело от страха. - Я не достойна сей великой чести.
        - Не скромничайте, прин… - Тенебриш не договорил. Его взгляд скользнул от жреца, лежащего на полу, до разворошенной кровати, изголовье которой сверкало бесценными артефактами королевского дома.
        Карие глаза темного подозрительно сузились.
        - Что здесь происходит?
        - Ничего особенного, - бесцветно ответила я, начиная мысленно молиться Милосердной Матери. - Но раз уж вы явились незваным, будьте гостем на моей свадьбе.
        - На свадьбе? - прошипел Тенебриш. Его верхняя губа искривилась, обнажая мелкие зубы. - Не пристало принцессам лгать! Примите поражение достойно, Кьярин!
        Как же мало он знал о принцессах, не иначе из сказочек почерпнул свои знания… Принцессы врут всю свою жизнь.
        Я мило улыбнулась и, отступив назад, указала на валяющегося без сознания графа:
        - Вот мой супруг. Брак консумирован.
        Чародей подскочил к кровати и сбросил одеяло на пол. Лицо негодяя вытянулось, побледнело от злости.
        - Это что?..
        - Признак консумации, - любезно подсказала я, внутренне торжествуя. - У вас нет иного выхода, ваше темнейшество, кроме как согласиться на выкуп, который заплатит за меня дядя. Артефакты правящего дома Мизгира вам не подчинятся, даже если сделаете меня вдовой и женитесь сами. Соглашайтесь на золото! А я обещаю, что не буду преследовать, если покинете мою страну в течение трех дней.
        Вместо того чтобы спросить, почему будущий король Мизгира валяется без чувств на полу, чародей злобно расхохотался:
        - А вы наглая, принцесса! Но мне это нравится. И - да, спасибо за идею.
        Я и ахнуть не успела, как с ладони Тенебриша сорвалась черная клякса. Еще в полете она превратилась в призрачную змею и впилась в горло моего мужа. Граф Вэлдис очнулся и, страшно крича, захлебнулся кровью.
        От ужаса окаменев, я смотрела, как он корчился. И ничего не делала. Потому что была бессильна.
        Милосердная Мать!.. Я не желала скороспелому супругу смерти, тем более такой! Я планировала его оставить королем, если бы он вел себя хорошо. А начал бы лезть в мои дела, по-тихому безболезненно отравила бы… Но такой судьбы, мучительной смерти, я ему не желала!
        И все же где-то глубоко в душе подленький голосок прошептал, что это к лучшему. Он бы признался чародею, что консумировать брак не получилось. Граф Вэлдис гарантированно выдал бы меня, спасая собственную шкуру. Я тоже спасала свою, попутно стараясь уберечь народ Мизгира от чудовища, которое не должно взойти на трон моих предков. Темные чародеи - зло, и Тенебриш подтвердил это, несколько дней назад убив своего государя.
        Мои глаза ослепли от слез, и только чудом я не забилась в неподобающей принцессе истерике. И в то же время горе придало сил, позволив сбросить оцепенение.
        - Вы бездушный монстр, Тенебриш! - вырвалось у меня гневное восклицание.
        Не стесняясь, вытерла рукавом халата мокрое лицо.
        - И я этим горжусь, принцесса, - усмехнулся он, подходя к кровати. - Как же вы решились на подобное? Имея жениха, вышли за другого? А ведь он рвется к вам на помощь, пускай и безуспешно. - Довольный чародей хохотнул над собственной шуткой.
        Да, шутка знатная, наследная принцесса стала заложницей ситуации: жених из соседней державы стремится спасти ее от злодея, а его войско не пускает древняя магия границы, закрывшейся после смерти короля. А дать разрешение ее пересечь будущая королева Мизгира не может, потому что находится далеко и уже в руках злодея. Очень смешно, обхохочешься.
        - Что ж, проверим, врут принцессы или нет, - вкрадчиво произнес Тенебриш, и у меня мороз пробежал по спине.
        Несколько секунд подержав руку над пятном на простыне, он помрачнел. Сомневался, что моя кровь? Надеялся, что обманула? И сохранила невинность для жениха, которого мне выбрал отец?
        - Не солгали, к моему превеликому сожалению, - процедил Тенебриш сквозь зубы.
        Хотелось вздохнуть с облегчением, но я удержалась.
        Мне невероятно повезло, что темные чародеи не умеют исцелять и потому не видят ауры людей. Иначе Тенебриш понял бы, что я все еще невинная девушка. И консумация состоялась бы прямо сейчас, благо королевские артефакты уже разложены на кровати.
        Но, к моему превеликому счастью, он - слуга Эшкиля и с помощью заклинания смог только установить, что кровь моя.
        Бедный граф Вэлдис… Трус и балабол, он все же послужил своей стране, умерев ради ее спасения.
        Заметив, что я не отвожу взгляда от трупа супруга, чародей снисходительно произнес:
        - Ах, принцесса, вы должны сказать мне спасибо, что избавил от недостойного вас мужа. Слабак, отключившийся от «ледяной волны», не вправе владеть подобным бриллиантом.
        Темный приблизился, и мне стоило больших усилий не отшатнуться и выдержать его тяжелый, испытующий взгляд.
        Коснувшись с восхищением моей растрепавшейся косы, он мягко прошептал:
        - Разве он был достоин трогать эти прекрасные волосы цвета серебра и пепла? Или смотреть в глаза-изумруды? Целовать эти розовые губы и нежную кожу?
        Комплименты не вызвали во мне той реакции, которую он ждал - я не растеклась от них медовой конфетой. Неужели ему невдомек, что придворные лизоблюды говорят намного, намного изысканней?
        - Кьярин, вы пугающе совершенны!
        Обхватив мой подбородок ладонью, он говорил с восхищением, но смотрел так внимательно, будто оценивал лошадь перед покупкой.
        - Зубы показать? - поинтересовалась глумливо. - Вдруг я не так уж и совершенна?
        Произнесла - и оцепенела в испуге, осознав, кому это сказала. Но через считаные секунды отбросила страх усилием воли. Тенебриш меня не убьет и не изувечит, слишком ценный приз. Можно не лебезить перед ним.
        Чародей осклабился:
        - Понадобится - покажете все, что посчитаю нужным. Советую вам, принцесса, вспомнить о вежливости, если не хотите попрощаться со своей няней - она-то мне совсем не нужна.
        Резкий переход от комплиментов к запугиванию мне совсем не понравился. Внутри все сжалось от дурного предчувствия. Я действительно забылась, не подумала о других, выпустив из памяти, что у меня есть дорогие сердцу люди, смерть которых ударит по мне сильнее, чем убийство нелюбимого отца. Да простит меня Милосердная Мать за подобный грех!..
        - Прошу прощения, ваше темнейшество, это больше не повторится.
        Вежливое обращение к слуге темного бога, которое было в ходу века назад, впервые произнесла без иронии. Тенебриш по-настоящему силен, как чародеи прошлого, а потому заслуживал уважения. И страха.
        Огонек сопротивления потух. Первую битву я выиграла обманом, но война продолжалась.
        - Будьте паинькой, ваше высочество, это в ваших интересах.
        Чародей что-то задумал - слишком быстро совладал с эмоциями, значит, знал что-то, что поможет обойти условие ритуала передачи королевских артефактов.
        - Что ж, придется потерпеть вас дольше, чем планировал. - Он кивнул своим мыслям. - Вы устраиваете меня как мать моих детей, поэтому один ребенок, будущий правитель Мизгира, у нас с вами точно будет.
        Возвести своего сына или дочь на престол - единственный выход, по его мнению. Вот только мне он не подходил. Зачать и родить от того, кто убил отца? Нет, нет… Помилуй меня богиня!
        В горле пересохло. Я должна найти выход из ловушки. Должна любой ценой!
        - Собирайтесь, принцесса, мы возвращаемся в столицу. Даю вам полчаса.
        Опустив смиренно голову, спросила:
        - Позволите Глае, моей няне, помочь мне с вещами?
        - Пускай идет.
        Чародей, довольный найденным выходом, приказал легионеру отпустить испуганную женщину. Охая, она тем не менее вскочила с пола резвой козочкой.
        Но вошли мы в гардеробную лишь после того, как Тенебриш лично проверил ее на наличие потайных ходов и оружия. Первого, к сожалению, не было, Аркиол возводили в золотой век правления, когда в стране царили мир и покой и государственный переворот казался страшной сказкой для малышей. Короли Мизгира слишком полагались на свою власть и артефакты и не заботились о будущем.
        Впрочем, я тоже хороша - став наместницей Аркиола, использовала цепь пещер под городом для выращивания грибов. Ну не дура ли? Надо было о безопасности беспокоиться, а не о прибыли.
        Зато про оружие мы подумали заранее.
        Стоило двери закрыться за чародеем, как нянька задрала свою пышную юбку и сняла с лодыжки пластинчатый браслет из черного металла, украшенный мелкими изумрудами. Один из многочисленных артефактов королевского рода, настроенный на представителей правящей династии.
        Мак сразу предостерег, что воспользоваться артефактом в спальне я не смогу из-за пригибающей к полу «ледяной волны», которую чародей обязательно пустит впереди себя. Его расчет был прост: отобрать возможность сопротивляться, не нанеся будущей королеве вреда.
        - Убей его! Убей, моя девочка, я верю в тебя, - злобно зашипела моя добрая Глая.
        - Моя рука будет твердой, - пообещала ей решительно.
        Уничтожать негодяев мне не впервой, справлюсь. Монстр, которого пощадили, не исправится, не бросит причинять боль другим. И выход один - предать его смерти, прежде чем он навредит твоим близким и тебе.
        Дорожные сундуки приготовлены заранее - я знала, что покину Аркиол, независимо от того, возьмет чародей штурмом город или дядя успеет на помощь. И потому, быстро переодевшись в дорожную тунику с разрезами по бокам и широкие брюки, принялась активировать браслет. Как и всякому древнему артефакту, изготовленному до запрета на магию, ему требовалось некоторое время, чтобы проснуться. И пробуждала его кровь тех, кому он принадлежал.
        Металлическое жало слегка кольнуло в запястье, выпивая каплю крови, сам браслет немного нагрелся. Все, к бою он готов.
        - Давай, - шепнула Глае.
        Нянька с грохотом закрыла засов на двери.
        - Ваше высочество! Откройте! - предсказуемо забарабанили из спальни.
        Отреагировала молчанием, пусть Тенебриш поволнуется, решив, что я предпочла смерть брачному союзу с ним.
        - Принцесса, не вздумайте делать глупости, откройте! - велел он зло.
        Я безмолвствовала, хладнокровно глядя на темно-коричневое полотно двери. Давай, Тенебриш, иди ко мне… Я с удовольствием выстрелю в твое черное сердце.
        Пришлось сильно напрягать слух, чтобы услышать, как выждавший несколько секунд чародей приказал своим людям:
        - Разойдитесь!
        Я подняла руку с боевым артефактом до уровня груди. Странное дело, но я дрожала, хотя точно знала, что отступник заслуживал смерти. Бешено стучащее сердце, устремившись на свободу, застряло где-то в горле. Вот сейчас… сейчас чародей заклинанием уничтожит дверь, ворвется в комнату… и я не промахнусь. Уже несколько лет я попадала прямо в яблочко.
        При нажатии на центр пластины браслет стрелял призрачными стрелами, которые пробивали человека насквозь. Если Тенебриш не ждет подвоха, он не сможет их отразить. И, если мне повезет, я убью сразу и кого-то из его сопровождения. За жреца я не переживала - Мак в курсе плана, прикроет старичка…
        Дубовая дверь осыпалась трухой. В проеме выросла широкоплечая фигура.
        - Кай? - беззвучно шепнула, чувствуя, как внутри все обрывается.
        Я растерялась, дрогнула - и полупрозрачная стрела улетела в стену.
        В тот же миг невидимые веревки опутали меня, больно прикручивая руку с браслетом к телу. Вдобавок воин, ворвавшийся в гардеробную вместо Тенебриша, повалил на пол, прижимая меня к паркету.
        Время словно остановилось. Натянулось струной гитары.
        Придавленная тяжелым телом, я не зажмурилась от страха. Я смотрела в глаза черноволосому мужчине. Темно-синие, с черным ободком вокруг радужки, они напоминали ярошку, незабываемо вкусную ягоду, которую собирают на болотах порой ценой жизни. На четко очерченных скулах играли желваки, полные губы сурово стиснуты.
        Брюнет вглядывался в меня настороженно, с гневом во взоре. Смотрел так, как будто хотел убить. У-у, какой же он страшный! Действительно страшный, и не только из-за сочившейся темной сукровицей царапины через всю левую щеку… Страшный в ярости.
        Я тоже, когда расстроена, не безобидная овечка. Удар дубовым стулом по голове - меньшее, что он заслужил за свои дела. И ему весьма повезло, что преимущество на его стороне. Предатель!
        - Какая занятная игрушка, - с уважением в голосе произнес чародей над нами. - И не для косоруких женщин.
        Струна лопнула. Время возобновило ход.
        Наклонившись, Тенебриш бесцеремонно стащил с моей безвольной руки браслет.
        - Люблю такие штучки. Найдете еще, принцесса, обязательно поделитесь со мной.
        Я боялась возмущаться, да и не до того было - воин, сбивший меня с ног, продолжал удерживать на полу. Я чувствовала на себе его тяжелое мускулистое тело, и оттого мне было как-то не по себе.
        - Холгер, поднимись, иначе задушишь ее высочество, - вспомнил чародей о моем неудобстве.
        Брюнет с отметиной на лице исполнил его приказ. Исполнил быстро, в тот же миг, словно марионетка, которую дернули за ниточку.
        Тенебриш протянул мне свободную руку, которую я приняла, внутренне ежась.
        - Какая все-таки красота, Кьярин, - цокнул он языком, рассматривая отнятый браслет. - Вряд ли я когда-нибудь смогу простить вас, что лишили меня возможности использовать сокровища монархов Мизгира.
        Покрутив мой артефакт в руке, он нагло спрятал его во внутренний карман плаща.
        Протест поднялся в душе и тотчас затих. Сейчас все, что находится в замке, да и я сама, принадлежало чародею. Молю Мать, чтобы ненадолго. А пока… пока пускай упивается своей властью. Верю, у сестры все получилось, и дядя уже в пути. Он справится с чародеем и спасет меня и страну.
        - Поспешим, принцесса, если не хотите, чтобы мои воины заскучали и начали творить непотребство. - Тенебриш гаденько ухмыльнулся. - Неудобно все-таки, что храм богини Матери находится так близко от разгоряченных захватом замка мужчин.
        - Что вы хотите этим сказать? - тихо спросила, не веря своим ушам.
        - Ничего, ваше высочество, пока ничего.
        Нет, ни один легионер Мизгира не посмотрит на служительниц Матери с плотским интересом! Богиня сурово карала за непочтительность по отношению к своим жрицам… Ох, забываю, что Тенебриш - темный чародей, и в его власти подчинить человека и вытащить наружу все самое скверное, что в нем есть.
        Невольно я покосилась на воина со шрамом. Герцог Холгер, генерал Сапфирного легиона, главная опора моего отца, а ныне предатель короны, тому яркое подтверждение. Ходят слухи, что он продал душу темному богу Эшкилю и потому так неожиданно изменился, превратившись из великого военачальника Мизгира и верного друга короля в цепного монстра Тенебриша. И шрам - знак предательства, проклятия, которое падает на всех слуг нечестивого бога. А еще я слышала, что служение чародею - плата за определенного рода услуги, которую Кайрон Холгер неосторожно пообещал, чем и воспользовался беспринципный темный, превратив должника в раба.
        - И все же, как мне кажется, идти через топи, полные гигантских змей, рискованно во второй половине дня. Вдруг застрянем и не выйдем из них к ночи? Лучше выступить с рассветом.
        - Ваше высочество, выбирать время для начала похода вы будете только в том случае, если я буду вашим пленником, - резко бросил темный.
        Я закусила губу. Ужасно, когда некоронованную королеву щелкают по носу.
        В каком-то полусне для меня пролетело отпущенное на сборы время.
        Мы с Глаей снова уединились. Вот только бедная няня все никак не могла прийти в себя после тщательного досмотра, устроенного одним из наемников Тенебриша.
        - Он меня лапал, Кьяра… Представляешь? Лапал! - на все лады повторяла она.
        - Богиня накажет его за твои страдания, - без сочувствия отозвалась я, погруженная в невеселые думы.
        Тем временем Тенебриш, с помощью солдат отыскав спрятавшихся слуг, распоряжался в замке, как у себя дома. На площадь перед парадным балконом согнали горожан, собрали легионеров - тех, которые пришли с чародеем и брали Аркиол, и тех немногих, которые его защищали.
        Я слушала, как за окном волнуется тревожное человеческое море, и не верила, что все происходит со мной. Может, это сон? И кровавых событий последних дней не было? Может, мой отец все еще жив? И я по магзеркалу не просила сестру покинуть обитель Милосердной Матери и бежать к дяде в Лонкарду, чтобы молить его о помощи? Аркиол не пытался выстоять против темного и его не брали штурмом? Может, я все еще беззаботная наместница, главная проблема которой - какие виды грибов развести в катакомбах под городом и как их потом продавать?..
        Голос чародея вырвал меня из грез наяву:
        - Переоденьтесь, ваше высочество.
        Бездумно посмотрела на протянутое нежно-голубое платье, вышитое серебряными нитями и белыми опалами. Красивое, я надевала его всего один раз, на день рождения в прошлом году.
        - Зачем переодеваться?
        У темного дернулся мускул на щеке.
        - Невеста должна выглядеть празднично, - сообщил он прописную истину.
        - Чудесно! Почему раньше не сказали? Я бы не переодевалась в наряд для путешествий, а так только время потеряла.
        Недовольный чародей, прищурившись, заявил:
        - Не захотите сами, вас одену я.
        Угроза подействовала.
        Пока Глая делала мне прическу, я размышляла, как быть. Сопротивляться, рыдать - значит, добиться ухудшения ситуации. Вывод: надо сделать вид, что смирилась, выждать и при удобном случае сделать так, как нужно мне.
        А еще из каждой ситуации следует извлекать выгоду для себя. И торговаться, предлагая то, что могу дать с легкостью и без ущерба для себя.
        - Кьяра? Ты чего? - всполошилась Глая, когда я отвесила себе пощечину.
        Влепила себе оплеуху и с другой стороны для симметрии и уж потом объяснила:
        - Хочу выглядеть заплаканной.
        - Дитятко, надо было духи те особые, мачехины, понюхать. Зачем же себя увечить? - огорчилась старушка.
        - Точно… забыла.
        Королева Велора, то есть бывшая королева, два года назад подарила мне знатную вонючку. Открываешь красивый хрустальный флакон в форме цветка, а там сбивающие дыхание миазмы, разбавленные ароматом жасмина. Слезы так и брызжут из глаз…
        - Глая, а найди-ка их, забыла, куда засунула.
        Подарок я не выкинула - надеялась вернуть дарительнице на ее день рождения, перелив в иной флакон. Вот только не вышло, вскоре отец поймал жену на адюльтере, а затем и вовсе выяснил, что наследник Мизгира рожден не от него. Хорошо, что Эйрику подвергать магическому исследованию не пришлось, она унаследовала фамильную внешность: изумрудные глаза, серебристо-пепельные волосы и длинный нос с горбинкой. У мужчин последний смотрелся роскошно, а у девушек, как по мне, не очень, но я всегда говорила сестричке, что она прекрасна.
        Когда я выплыла из гардеробной при полном параде, чародей на несколько секунд потерял дар речи.
        Роскошное платье подчеркивало мою стройную фигуру. Волосы заплетены в толстую косу на шесть прядей и украшены платиновыми заколками с сапфирами. Ко всему этому великолепию прилагалось заплаканное, чуть опухшее лицо.
        - Принцесса, - севшим голосом произнес темный и смолк. Оглянувшись на своих наемников, стоящих у двери, махнул рукой, чтобы оставили нас одних. - Что происходит? Почему вы плакали?
        На миг я даже вышла из образа великомученицы. Он что, тупой? Почему я плакала? А разве для слез нет причин?
        - Моя жизнь разрушена, а вы предлагаете выглядеть счастливой? - прошептала жалобно.
        Как чародей оказался рядом настолько быстро, толком и не поняла. Вздрогнула, но осталась стоять на месте.
        - Вы хотите жить, ваше высочество? - помрачнел он.
        - Вы мне угрожаете, ваше темнейшество? - не растерялась я.
        Тенебриш усмехнулся:
        - Если выйдете на балкон без истерик и улыбнетесь пару раз, когда герольд сообщит замечательную новость, я выполню одно ваше желание. - И, повысив голос, уточнил: - Скромное.
        Ясное дело, просьбу оставить меня в покое скромной назвать было нельзя. И я пожелала свободы не для себя:
        - Я хочу, чтобы вы отпустили мою няню в целости и сохранности. Пускай остается в Аркиоле.
        Глая, стоящая у входа в гардеробную, тихо охнула:
        - Птичка моя! Да я же от тебя никуда!..
        - Глая! - строго одернула ее я, безжалостно прерывая поток причитаний.
        У меня нет более надежного, преданного и любящего человека, чем она. Мне прекрасно известно, почему она собралась ехать в столицу вместе со мной, - я была ее семьей, ее отрадой. Но допустить эту поездку не могла: старушка свяжет мне руки, не позволив даже надеяться на побег, а оставлять ее во власти могущего отомстить Тенебриша я не желала.
        - Хорошо, я согласен, - после некоторого молчания произнес он.
        - Поклянитесь.
        Чародей не стал отнекиваться, как я боялась.
        - Я, Децем Тенебриш, клянусь отпустить няню принцессы Кьярин в целости и сохранности и не препятствовать ей ни самостоятельно, ни через других людей, если она решит покинуть Аркиол.
        Улыбнувшись, спокойно попросила:
        - Теперь поклянитесь именем своего бога.
        Недовольно поморщившись, он все же повторил зарок, упомянув Эшкиля.
        - Клятва принята, - кивнула я и отправилась обратно в гардеробную приводить себя в порядок.
        Под причитания Глаи с задачей справилась быстро, следы слез были убраны с лица.
        - Прошу, ваше высочество, нас уже заждались. - Тенебриш учтиво предложил опереться на его локоть.
        У двери, ведущей на парадный балкон, стоял герцог Холгер. Его синие глаза презрительно прищурились, когда он нас увидел. Или мне показалось? Да нет, от уничижительного взгляда генерала-предателя захотелось провалиться сквозь землю.
        Втроем мы вышли на балкон. Толпа встретила нас вялым рукоплесканием и редкими выкриками.
        С высоты отлично просматривалась вся площадь. Лица впереди стоящих - аристократов Аркиола, представителей гильдий - выражали смятение и страх. Мои подданные… Они мне поверили за то время, что я была наместницей. А я не смогла их уберечь. Впрочем, себя тоже. По последним данным, полученным перед поспешной свадьбой с графом Вэлдисом, во время короткой осады погибло больше ста человек, большинство из них - мирные жители, добровольно решившие встать плечом к плечу с четырьмя десятками легионеров, защищавших Аркиол.
        Когда герольд возвестил, что наследная принцесса согласилась выйти за чародея Децема Тенебриша, толпа отреагировала молчанием. Ни горожане, ни легионеры, даже те, которые пришли с темным и Холгером, не стали кривить душой и показывать, что радуются такому повороту событий. И только наемники что-то вопили во всю глотку. Купленные чародеем беспринципные мечи, что с них взять…
        - Достаточно, можете идти переодеваться в дорогу, - наконец милостиво разрешил темный.
        В последний раз махнув рукой своим подданным, я с облегчением покинула балкон. Из-за Тенебриша с Холгером. Невыносимо находиться на нем рядом с убийцей короля и предателем.
        Солнце стояло в зените, когда Тенебриш приказал своему войску возвращаться в столицу.
        Он явно спешил, если не стал ждать утра. Может, боялся, что король Лонкарды уже спешит племяннице на помощь? Раз его не пугало, что ночь застанет нас, когда будем проходить через болото, где водилась нечисть пострашнее змей-переростков. Впрочем, что может грозить маленькой армии, состоящей из трех сотен легионеров и пяти десятков наемников? А если еще учитывать, что солдаты - часть Сапфирного легиона, который непосредственно подчинялся Кайрону Холгеру, прошедшему обучение в храме бога войны…
        О составе войска чародея мне сообщил Мак, прежде чем его куда-то увели. Откуда он узнал, можно только догадываться. Вероятно, встретил знакомого среди солдат, и тот просветил его, сообщив все, что позволяла раскрыть воинская присяга.
        Помогая вскочить в седло, темный нагло потребовал от меня и дальше делать вид, что всем довольна.
        - Зачем? Я свою часть сделки выполнила, - демонстративно нахмурилась я.
        - Ваше высочество, герольд объявил, что вы согласились стать моей женой. Так покажите это. Я хочу видеть счастливую невесту, а не пленницу.
        - Хорошо, вы ее увидите, если отпустите моего телохранителя, - объявила я цену своим улыбкам.
        - Все беспокоитесь о своих любимчиках, принцесса? - хмыкнул чародей. - Не пора ли подумать о себе?
        Я пожала плечами. У меня не так много близких, чтобы не попытаться их спасти. Тем более когда по большому счету их жизни темному не нужны, и он надеялся использовать их как рычаг давления лишь отчасти.
        - Хорошо, договорились. Проедете через город как счастливая невеста - я отпущу вашего телохранителя, - иронически подчеркнув последнее слово, произнес Тенебриш.
        - Клятву, - напомнила я неумолимо и невинно захлопала ресницами, стирая впечатление назойливой вредины.
        Зачем чародею мое якобы добровольное согласие? Неужели решил, что жителей Аркиола можно обмануть? Ох, о чем я? Можно, и еще как. Простой люд верит почти всему, что говорят свыше, если доволен правлением своего монарха. А моих подданных все устраивало: я единственная из наместников Аркиола, наследных принцев и принцесс, которых отправляли сюда практиковаться в управлении страной, кто первым делом не стал перестраивать и достраивать город.
        Аркиол… благополучный, богатый, с пестрой мешаниной разных стилей в архитектуре. Я успела его полюбить. Светло-серые дома, чистые улицы даже в бедных кварталах. Хорошие дороги и большой красивый парк с двумя озерами. Улыбчивые жители и низкий процент преступности.
        Как же мне жалко расставаться, Аркиол! Мне понравилось быть твоей жительницей.
        Ярко светило солнце. На небе ни тучки, зато в душе моей бушевала буря, буря эмоций. Я испытывала злость и одновременно чувство унижения. Их приходилось подавлять, весело улыбаться и махать платочком аркиольцам, которые выглядывали из окон своих домов. Я не имела права открыто выказывать истинное отношение к чародею. Зато моя серая кобыла Дымка нервно всхрапывала, когда он подъезжал слишком близко, что не могло не радовать.
        Когда подошли к вратам разрушенной городской стены, я обернулась.
        Прощай, Аркиол… Я надеялась побыть твоей наместницей еще не один год. Отцу я смерти не желала, замуж не спешила, хотя и считалась уже засидевшейся в девках. Мой любимый город, я мечтала подарить тебе дополнительный источник дохода - сначала грибы в пещерах, затем в ближайших планах были фермы с шелкопрядом. А шелк - это не только производство нитей, тканей и дорогой одежды, но и много-много рабочих мест.
        Увы, мои мечты теперь не исполнятся.
        Потянулись поля, потом началась холмистая местность. Пехота шагала браво, как заведенные игрушечные солдатики, от которых не может оторваться мальчишка, получивший их в подарок.
        Середина лета. Солнце нещадно пекло макушку, и я набросила на голову легкий платок.
        О приближении к болотам предупредил прохладный, влажный ветерок, несущий на своих крыльях аромат спелой ярошки и запах гниющей травы. А еще гнус. Мелкие мерзкие кровососы доставали только меня - солдаты, как я заметила, сразу намазались зеленоватой мазью. Притом весьма вонючей - ее запах, долетая, заставлял слезиться глаза.
        После очередного укуса в шею я тихо выругалась, помянув запрещенное имя темного бога:
        - Шэйш!
        Я уже мечтала о солдатской мази, хотя у меня, принцессы Мизгира, был отличный амулет от насекомых, пауков и змей… был, пока его не отобрали.
        Стоило мне окончательно загрустить, как Тенебриш подъехал на вороном, нервно прядающем ушами жеребце и протянул мое оплакиваемое колечко с сапфиром.
        - Не хочу, чтобы моя невеста напоминала распухшую на солнце рыбину.
        Ничего себе у него воображение! Сравнить принцессу с тухлой рыбой!
        Я возмущенно поперхнулась и молча взяла артефакт, прогоняющий кровожадную мерзость. Жаль, что он не действовал на темных чародеев.
        - Благодарю за доброту, ваше темнейшество.
        - Потом вернете, - добавил Тенебриш, испортив впечатление о своем благородстве.
        И все же… и все же это знак. Не такой уж он и темный. Мог оставить меня мучиться, а потом, если покусанное распухшее лицо раздражало его внутреннего эстета, дал бы мне на время исцеляющий артефакт.
        Колечко вернулось ко мне вовремя - оно спасло от кровожадных туч гнуса, агрессивно набросившихся на людей и животных, стоило колонне ступить на топкую почву.
        А спустя час я поняла, что зря беспокоилась о переходе через болото - ни одна гигантская змея не посмела переползти дорогу темному слуге Эшкиля.
        Закончив наводить чары сна на всех опасных пресмыкающихся в округе, Децем Тенебриш привычным жестом встряхнул руками. С пальцев сорвались золотые огоньки, будто капли воды, и впитались в землю.
        Нацепив на лицо благодушное выражение, он достал из поясной сумки небольшое зеркало. Глядя на свое отражение, тихо произнес слово-ключ. Гладкая поверхность пошла рябью и вскоре отразила красивую темноглазую блондинку, пышущую гневом.
        - Почему так долго? - накинулась на него она. - Я извелась вся, дожидаясь вестей!
        - Я не на увеселительной прогулке, я все же город брал.
        - Ты брал? - усмехнулась женщина. - Взял бы ты Аркиол, если бы не генерал.
        - Я мог стереть город до последнего камня, - процедил темный.
        - Ну и дурак… Камнями править мало удовольствия.
        У чародея дернулась щека, но оскорбление он проглотил.
        - Принцесса у меня.
        - Отлично! - Радостная улыбка заиграла на пухлых губах блондинки, и она вмиг подобрела.
        - Отлично, да не совсем. Кьярин - больше не девственница. Она сочеталась узами брака с местным аристократом.
        - Что?!
        - Я убил его, - не обращая внимания на истерический вскрик собеседницы, сказал чародей. - Придется мне делать ребенка высочеству и терпеть ее рядом с собой несколько лет.
        - Терпеть, значит… Нет, Децем, я не потребую от тебя сей великой жертвы, - женишься на второй принцессе, когда она подрастет.
        - Ты разве знаешь, как выцарапать ее из храма богини?
        - Больше! По донесениям моих шпионов, она сбежала и направляется к границе с Лонкардой.
        - За помощью? Ты была права, мизгирские принцессы так просто не сдадутся. И все же младшая слишком мала для брака, поэтому я женюсь на Кьярин.
        - Ты твердо решил? Будешь довольствоваться ролью консорта и капать слюной на артефакты королей? - презрительно поморщилась блондинка. - Когда произносишь имя принцессы, у тебя горят глаза. Мне это не нравится, Децем! Ты испортишь все, к чему мы шли много лет, и я…
        - Хватит! - Его глаза полыхнули огнем. - Достаточно!
        Женщина побледнела, поняв, что переступила опасную черту.
        Но чародей ее страха уже не заметил. Оторвавшись от зеркала, он вглядывался в покореженные деревья и поросшие бурой травой кочки. Позади доносилось ржание лошадей и бряцанье оружия. Колонна приближалась, пора завершать разговор.
        - Кьярин - всего лишь путь к трону, - глухо произнес он. - Можешь не беспокоиться о моем сердце - у меня его нет, мама.
        Глава 2
        Его Темнейшество
        Когда объявили привал, я с трудом сдержала свою радость, не желая ее показывать Тенебришу.
        Люблю соревноваться в скорости с ветром на Дымке, но не сейчас. Я слишком устала за последние дни и забыла, когда спокойно спала целую ночь, не просыпаясь от кошмаров.
        Почти половину лунного цикла, с тех пор как стала невольной свидетельницей убийства короля Рихарда, не могу спать. Стоит ночью закрыть глаза, как вижу кровь на клинке Тенебриша… И равнодушное лицо Холгера, который провел чародея сквозь магическую защиту в аметистовую гостиную фаворитки, где все и случилось.
        Я не могу простить себе, что в последние минуты жизни отца ссорилась с ним. Многое бы отдала, лишь бы вернуться в прошлое и попросить прощения.
        Два года правления в вольном граде Аркиоле впечатлили короля, и его похвала, когда он назвал его вполне сносным, вскружила мне голову. Я решила, что могу обойтись без мужа, не буду заключать политически выгодный союз с соседней державой. Что буду хорошей правительницей, а не тенью монарха, которая ничего не решает, а уныло вышивает покров для алтаря богини.
        Отец же хотел выдать меня за племянника короля Лонкарды, мужчину, который вряд ли позволит мне иметь собственное мнение и, разумеется, не допустит править Мизгиром. Герцог Маруш слыл жестким вельможей, считающим, что женщина создана украшать жизнь своего супруга и рожать ему детей.
        Так стоит ли удивляться, что, вкусив привольной жизни наследницы, а потом получив украшенную драгоценными камнями поваренную книгу в дар от жениха, я возмутилась. И сразу вызвала отца на разговор лицом к лицу. И невольно через магзеркало видела собственными глазами, как без препятствий проникший в защищенный дворец чародей убил его. Никогда, никогда - клянусь богиней! - не забуду я то страшное утро. Самое светлое время суток навсегда окрасилось для меня в багрово-черные тона.
        - Холгер, займись лошадью моей невесты. - Слова Тенебриша вырвали из воспоминаний.
        Герцог беспрекословно забрал из моих рук поводья и скребок. Дымка, всхрапнув, отступила от него на несколько шагов.
        Чую, сейчас что-то будет… Я с трудом сдержалась, чтобы не потереть в предвкушении руки.
        - Тихо, тихо, красавица! - Раб чародея ласково коснулся широкого ганаша, затем его ладонь скользнула на шею животного. - Я всего лишь хочу о тебе позаботиться.
        Кобыла не любила чужаков. Приготовившись успокаивать любимицу, я изумилась тому, как легко твердая рука воина, отмеченного проклятием, удержала ее от побега, заставив покориться ему. Талант, однако… Когда все закончится и я верну себе власть, отправлю генерала-предателя на королевскую конюшню - там он будет полезнее, чем в шахтах. Или же определю на дракенятню - с ящерами он тоже неплохо управляется.
        - Ваше высочество! В каких облаках вы витаете?
        Задумавшись, я не слышала, что Тенебриш ко мне обращается.
        - Да, ваше темнейшество?
        - Я говорю, что вы, прекрасная принцесса, идете со мной.
        Чуть взбодрившись в ожидании, что Дымка, проявив свой поганый норов, лягнет или хотя бы укусит герцога, я вновь ощутила навалившуюся усталость. Как же я хочу спать… и есть тоже.
        - Куда идти?
        И чего ему здесь не сидится? Обозники уже занимались обустройством лагеря, таская все необходимое из подвод. Часа через два можно будет поужинать и отдохнуть.
        - Скоро узнаете, ваше высочество. - Чародей нетерпеливо поглядывал в сторону густой чащи.
        Решил затащить меня в кусты и надругаться? В душе вяло шевельнулся страх. Я так устала, что даже сопротивляться не буду. И гори оно все синим пламенем…
        - Боитесь, Кьярин? - насмешливо протянул Тенебриш, правильно оценив мою реакцию. - Могу поклясться именем Эшкиля, что не прикоснусь к вам. - Он помолчал и с предвкушением закончил: - Если только сами умолять не начнете.
        Нет, я слышала, что чародеи - изощренные любовники, но разве прилично на это намекать невинной девушке? Ой, уже не невинной, а вдове, познавшей радости супружества. Главное, теперь не забывать об этом.
        А еще стоит помнить, что у темных извращенное чувство юмора. Может, говоря о том, что прикоснется ко мне, лишь когда буду умолять его об этом, он представлял, как сталкивает меня в яму со змеями? С него станется.
        Чародей ждал ответа, и я покачала головой:
        - Нет, не боюсь.
        Он протянул руку. Я ее не приняла. Темная бровь вопросительно взлетела на лоб.
        - Ветки, ваше темнейшество. Как мы продеремся через заросли вместе?
        Тенебриш хмыкнул. Колючий кустарник с треском разошелся в стороны, словно его раздвинули руки невидимого великана.
        - Прошу, ваше высочество.
        Опустив позорно дрожащую ладонь на его галантно подставленный локоть, я отправилась в неизвестность.
        Чем дальше шли в зарослях, тем темнее становилось - световые шары, неподвижно висящие в воздухе, остались над лагерем.
        - Простите, но не могли бы вы осветить нам путь? - И не удержалась от ехидного намека на утреннюю экспроприацию: - Без своих артефактов я плохо вижу в темноте.
        Тенебриш щелкнул пальцами, с их кончиков сорвался рой ярко-желтых огоньков, которые весело закружились над нашими головами. Ночь превратилась в вечер, можно было даже читать при таком освещении.
        - Если есть еще пожелания, не стесняйтесь, ваше высочество… Только артефакты обратно не просите.
        Да я уже поняла, что вернуть их можно только силой.
        - И все же куда мы направляемся?
        - Терпение, ваше высочество, мы почти на месте.
        Мое сердце громко стучало в груди. Я шла рядом с убийцей короля и не могла его наказать. Я бы десять лет жизни отдала за браслет, который он у меня отобрал. И в этот раз рука не дрогнула бы - герцога Холгера, закрывшего собой чародея, тут нет.
        От мрачных мыслей отвлек плеск воды.
        - Вода должна быть теплой, предлагаю искупаться, - заявил темный с неприкрытой радостью в голосе.
        Мы вышли к укромному озеру, со всех сторон окруженному колючим терновником и замшелыми камнями. На пологом берегу росли темно-зеленые широколистые кайли - белые цветы с красной сердцевиной. Их лепестки мягко светились в магическом свете.
        Часть огоньков рванула к центру озера, освещая его.
        Вода, у берега чистая и прозрачная настолько, что видно дно, чуть дальше казалась застывшей смолой. Находился водоем не слишком далеко от нашего привала, но все же мы его не заметили, и чтобы напоить лошадей, солдаты долго искали другой источник. И уж, разумеется, в том мелком ручье нельзя купаться.
        Хм, чародей не рассказал об озере. Почему? Оставил его для собственных нужд?
        Оглянулась. Сейчас Тенебриш раздевался, торопливо сбрасывая одежду. По выражению его лица видно, как сильно он предвкушал блаженство. Значит, все-таки для себя.
        - Принцесса, вам необходимо приглашение?
        И для меня, получается… Вот только воспользоваться его подарочком нет желания, ибо чревато страшными последствиями. Мне совсем не нужно, чтобы он получил право первой крови, которое давало мужу принцессы Мизгира силу управлять артефактами ее рода и соответственно - Сторожевыми Столбами.
        - Вода для меня слишком холодная, спасибо, нет.
        - Принцесса Кьяри, - чародей наморщил острый нос, - я предпочитаю, чтобы в моей постели лежала красавица с грязными мыслями, но чистым телом.
        Фу, как грубо, остряк! А главное, откровенно - он не позволял возникнуть иллюзиям, что будет по-другому.
        - Я не собираюсь лежать с вами в одной постели, - решительно возразила я. - И купаться вместе с вами не буду!
        - Вы прямо как принцесса-недотрога из сказки! - всплеснул руками язвительный чародей. - Надеетесь, что, как и ее, вас спасет герой? Еще не осознали своего положения, ваше высочество? Печально.
        Ворот моей дорожной туники внезапно шевельнулся, как живой. Мне стало до одури страшно. Что стоит этому безумцу сейчас меня придушить? В глазах потемнело от ужаса.
        - Так понятно, ваше высочество? Вы не в том положении, чтобы я учитывал ваши капризы.
        Темнота отступила. Воротничок разгладился, прекратив изображать кандидата в удавку. А я жадно глотнула воздух. Какой же он ароматный! Какое счастье просто дышать!
        - Итак, моя дорогая невеста, я жду вас.
        Можно быть какой угодно смелой, пока на себе не поймешь, что такое темные чары.
        И я подошла к прибрежной кромке.
        Тенебриш успел обнажиться и войти в воду. Довольно порыкивая, он в несколько гребков достиг противоположного берега.
        - Кьярин, идите ко мне - вода замечательная!
        - Сейчас… иду.
        Я откровенно тянула время, и мужчина поплыл обратно.
        Слава богине, что маленькое озеро оказалось глубоким, и я не увидела того, чего не хотела зреть. И все же мои щеки горели.
        - Как мило, что вы еще не забыли, что девице положено смущаться. Выходит, меня все-таки ждут приятные моменты. - И довольный Тенебриш нагло признался: - Люблю обучать, моя дорогая принцесса. Верю, что с вами это будет крайне приятно.
        Я покраснела, теперь не от смущения - от злости. Мало того что он постоянно нарушал правила этикета, так еще и отпускал сомнительные комплименты!
        - Ваше темнейшество, вы - мужлан!
        Запрокинув голову, брюнет весело рассмеялся:
        - Сочту за комплимент, прекрасная Кьярин. К слову, а как вас называют близкие? Рина? Кьяра?
        Хотела заявить, что он этого никогда не узнает, потому что никогда не станет близким, но побоялась. Вдруг он умеет очаровывать? Темным магам, которых Серж Смелый изгнал из страны, удавалось многое. Если светлые считали недопустимым влезать в голову и сердце человека, то их противники не чурались подлых приемов. Жаль, что, изгнав вторых, мой предок нарушил естественный магический баланс, и в стране постепенно исчезли и чародеи света. А из других стран к нам перебирались на постоянное место жительства без особой охоты - священную войну против магии сложно забыть. Да и Сторожевые Столбы, установленные на границе и внутри страны, серьезно ослабляли пришлых чародеев.
        Цепочка мыслей привела к страшной догадке:
        - Захват власти… Вы хотите уничтожить Сторожевые Столбы и впустить темных?
        Плескавшийся в озере Тенебриш застыл, а затем расхохотался.
        - Насмешили… Как вы думаете, принцесса, если сейчас по силе мне нет равных в стране, то выгодно ли менять ситуацию? - снисходительно задал он встречный вопрос, отсмеявшись. - То, что я родился с высоким уровнем силы в Мизгире - великая милость Эшкиля, его чудо. И обесценивать его, впуская в закрытую страну других одаренных, значит совершить грех.
        Я закусила губу, борясь с острым желанием сообщить, что никакое он не чудо, а обыкновенное чудовище.
        Но он и не дал возможности высказаться. Земля резко ушла из-под ног - непреодолимая сила сдернула меня в озеро.
        - Ах!..
        Я окунулась в воду с головой.
        Испугаться не успела - Тенебриш вытащил за шиворот.
        - Как нехорошо получилось, ваше высочество… Вы похожи на мокрую кошку, - издевательски произнес он. - А я предупреждал - надо было раздеться самой.
        Он стоял рядом со мной, касаясь своими бедрами. Стоял голый!
        - Отпустите, - процедила сквозь зубы.
        Он демонстративно разжал руки, и от неожиданности я еще раз упала, погружаясь в воду с головой. Немного побарахтавшись, поплыла к берегу. А вскоре и пошла - расстояние от глубины до мелководья оказалось небольшим.
        Меня трясло от злости. Я едва не рычала! Богиня, я никогда не мечтала об убийстве как о способе мести! До сегодняшнего дня не знала, что могу быть настолько кровожадной. У меня появилась еще одна причина уничтожить чародея - принцесс не унижают!
        Некоторое время сидела, дрожа, на песчаном берегу, невольно наблюдая, как брюнет радостно плещется, ныряя, словно маленький. Когда он выходил из воды на берег, я быстро отвернулась. Недостаточно поспешно - перед глазами, даже зажмуренными, застыло видение голого мужского тела. Жилистое, длинноногое, с узкими бедрами и дорожкой черных волос на плоском животе, спускающейся к тому самому… Отвратительная картинка!
        Натянув замшевые штаны, с рубашкой в руках он подошел ко мне. Мог бы и полностью одеться! Или решил покрасоваться своим бледнокожим торсом? Вот только он не впечатлял - видела не раз упражняющегося с мечом Мака, вот у кого мышцы груди и спины на загляденье. А еще в душе хранилось волнующее воспоминание о другом тренированном теле… но нет, его я точно вспоминать не хочу.
        - Кьярин, как предпочитаете, чтобы я высушил вашу одежду? - Глаза Тенебриша горели азартом. - Снимете ее? Или так сушить, на вас?
        Хотела отказаться вообще от сушки, но потом подумала, что в лагере произведу фурор, если появлюсь в мокром, обтянувшем фигуру наряде.
        - Сушите так.
        Чародей, шагнув ближе, отбросил рубашку, да так неудачно, что она упала не на ветки куста, а на мокрый песок.
        - Не дрожите, Кьярин, я вас не съем.
        Что-то я уже сомневаюсь в этом…
        Его руки легли мне на плечи. Я вздрогнула, но промолчала. Узкие кисти его темнейшества чуть сжали ткань, и приятное тепло проникло свозь нее, коснувшись моей кожи. Оглаживая мои руки, чародей слегка надавливал, будто массируя. Длинные, унизанные драгоценными кольцами пальцы перебежали в область груди. Мой наряд для верховой езды был целомудрен, с узким вырезом и высоким воротником, но это особо не радовало - заклинание, проникая сквозь ткань, грело кожу, и вскоре по ней разгулялись мурашки. Необычное ощущение, противное… Противное, я сказала!
        - Не надо дергаться, недотрога, я не пристаю к вам. Пока…
        Талия, спина, попа - он не пропускал ни одной части тела, подолгу останавливаясь. И гладил, гладил, гладил… Очень тщательная сушка, ничего не скажешь.
        Сердце громко стучало где-то в горле, щеки пылали. Когда жар перетек в низ живота и ноги стали подкашиваться, я испугалась. Странная реакция тела… всего лишь тела - негодяи никогда меня не привлекали. Пришлось мысленно напомнить себе, что Тенебриш - убийца короля Рихарда. И пускай тот был для меня больше монархом, чем отцом, я обязана отомстить за его смерть. Это помогло, подействовав как холодный душ на горячую голову.
        И все же в горле пересохло, пришлось прокашляться, чтобы прошипеть:
        - Достаточно, моя одежда высохла! - И, мгновение помолчав, я добавила: - Очень признательна вам за помощь.
        Спустя минуту захотелось забрать слова благодарности. Мало того, я остро возжелала смерти чародея.
        Подняв свою мокрую рубашку, он небрежно встряхнул ее, и ткань не только вмиг обсохла, но и очистилась от прилипших песчинок.
        Значит, меня он просто лапал? Ах он…
        - Гад… мм, - тихонько замычала я, прикусив язык.
        - Что вы сказали, принцесса? - Тенебриш, застегивающий пуговицы, вскинул смоляную бровь.
        - Ничего, ваше темнейшество, ничего.
        Только болью удалось отрезвить закипевшее яростью сознание, и ругательство не сорвалось с моего языка. Принцесс учат держать эмоции в узде, вежливо улыбаться, ни единой гримасой не выдавая истинные чувства. Но как же сложно мне давалось лицемерие! Как часто я мечтала наплевать на правила и сказать все, что хочется!
        Сейчас же удерживали гневные слова не правила этикета, а боязнь за свою жизнь. Всегда есть грань, которую переходить нельзя, даже когда кажется, что тебе, прекрасной и незаменимой, все можно.
        - Вы уверены, Кьярин? - Чародей смотрел на меня насмешливо.
        Значит, услышал… но это только позабавило его.
        - Ничего. Проголодалась я что-то.
        - Так за чем дело стало? - Тенебриш предложил опереться на его руку. - Полагаю, ужин уже готов.
        Учитывая, сколько мы добирались до озера, сколько он плавал и сколько потратим времени на возвращение, то ужин, несомненно, будет готов.
        Всю дорогу чародей развлекал разговорами о пустяках, словно мы на увеселительной прогулке, а я все еще вольна делать, что пожелаю. Следить за словами, делая вид, что все хорошо - тяжело, отнимает много сил. И к моменту возвращения на стоянку я чувствовала себя измотанной, выжатой до капли. Впору подумать, что чародей выкачал из меня энергию. И я бы поверила в это, если бы не читала, что подпитка от человека возможна с помощью кровавого ритуала или очень близкого контакта.
        В лагере царило оживление. Разделенные на десятки легионеры и наемники сидели вокруг костров, мирно ужиная. Как ни присматривалась, герцога Холгера я не увидела. Хм, вообще-то он мне не нужен… поэтому к шэйшу его, прочь из моей головы!
        С удовольствием я сделала глубокий вдох - пахло кашей, жареным мясом и травяным чаем. Желудок напомнил о себе урчанием. Надеюсь, Тенебриш сначала меня покормит, а только потом решит приставать. Что он обязательно будет «соблазнять», после озера уже не сомневалась. Но я знала способ, как охладить мужской пыл - всего один, правда, поэтому приберегу на крайний случай. Ну а пока попробую просто поговорить…
        С другой стороны, не слишком я самоуверенна? Тенебриш не только темный, он еще и человек. А люди сделаны не из железа, а из плоти и крови, им тоже нужно отдыхать. Забавно, я как-то раньше не думала, что и злодеи тоже хотят кушать и спать.
        Поужинать, обтереться мокрым полотном и упасть в кровать - вот о чем я мечтала сейчас. Отдала бы полкоролевства за горячую ванну. Хотя нет, слишком высока цена… достаточно и трети.
        Не удержала тяжкий вздох - без служанки, которую я не решилась взять в путешествие, придется вспомнить детство. Отвыкла я от самостоятельности, роскошь разнежила. Позабылось время, когда наследником был брат (ох, прошло два года, а Сандр все еще воспринимается единокровным братом!), и меня предоставили фактически самой себе. Учителя и слуги смотрели сквозь пальцы на развлечения не для принцесс - рыбалку, бешеные скачки на лошади по полям, ночевки в горах вместе с верным телохранителем.
        Эх, Мак… Жаль, что он далеко. Хотя нет, не жаль, ведь он спасся и попытается спасти меня. Вообще нам сказочно повезло, что Тенебриш оставил его в живых и при этом не приказал дать клятву подчинения. Темный самонадеянно списал вояку-ветерана со счетов. А зря…
        Благодушное настроение, вызванное располагающей атмосферой лагеря, сошло на нет, когда я нигде не заметила королевских цветов и золотого паука на зеленом фоне - символ правящего дома Мизгира.
        - Простите, а где мой шатер? - настороженно поинтересовалась у чародея.
        - Вы спите в моем, ваше высочество. Слишком вы ценны, чтобы оставлять даже призрачный шанс на побег.
        В его ответе мне почудилась легкая насмешка. И я всем своим видом - хмурым выражением лица, сжатыми кулаками - выразила праведное негодование.
        - Побег в горах? Когда до столицы пять дней пути, а обратно, в подконтрольный вам Аркиол, один, но зато через болото, полное гигантских змей? Вы слишком плохого мнения о моих умственных способностях, ваше темнейшество!
        - Я рад, что вы умная девушка, Кьярин, моим будущим детям повезло с матерью, - спокойно произнес чародей. - Прошу, ваше высочество.
        И он пропустил меня вперед, в чернильно-черный шатер.
        Внутри приглушенно светились магические лампы, оставляя дальние углы в темноте. В самом центре стоял сервированный на две персоны стол, чуть дальше - не по-походному широкая кровать, накрытая покрывалом из черного меха.
        Я отвела взгляд. Если в очередной раз мне не повезет, то вскоре узнаю, скрипит ли она… И эта проверка станет концом всех моих надежд на счастливое будущее - и мое и Мизгира.
        Поухаживав за мной, как полагалось галантному кавалеру, Тенебриш приступил к трапезе.
        - Приятного аппетита, ваше высочество.
        Когда узнала, что ночь придется провести рядом с ним, есть резко перехотелось, к горлу даже подступила дурнота. И я принялась нервно крутить вилку в руках.
        - Не надо волноваться, Кьярин, сегодня я не буду к вам приставать, - великодушно обнадежил темный.
        Сам он ел с удовольствием, смакуя каждый кусочек зажаренной на вертеле птицы, при этом бросая на меня оценивающие взгляды.
        Строить из себя заливающуюся слезами бледную деву (да, ту самую недотрогу из сказки), отказываясь сидеть с ним за одним столом, - глупо и по-детски, особенно если учитывать, что мне нужны силы. К тому же с него станется отправить меня спать голодной.
        Жаркое в горшочке, дичь, несколько видов колбас и сыров, много овощей и фруктов - для похода на удивление богатая трапеза. И я убедила себя не отказываться от возможности плотно и вкусно поужинать, тем более тошнота после обещания, что ко мне не прикоснутся сегодня, постепенно отступила.
        Невольно вспомнилось, как два года назад, когда раздосадованный отец, в один миг утративший жену и сына, отправил меня в Аркиол, тем самым признав наследницей, у меня не было такого роскошного ужина. Я спала в шатре, но ела то же самое, что и сопровождавшие меня воины.
        - Предлагаю выпить за ваше благоразумие, - наливая темно-красный напиток в серебряный бокал, вдруг предложил темный.
        Как назвать девушку, пьющую в компании несимпатичного ей мужчины, который смотрит на нее жадным взглядом? Если мягко обозвать, то слишком наивной… Ладно, я тоже наивна, но не до такой степени.
        - Спасибо, но я не люблю вино.
        Тенебриш, прищурившись, вкрадчиво поинтересовался:
        - А вы знаете, как кормят птенцов серых вестников, если те остаются без родителей?
        Я знала. Ценных почтовых птичек старались выхаживать и, если требовалось, их кормили изо рта.
        Намек понятен: откажусь от вина - он напоит меня, целуя.
        Что ж, буду слишком наивной, оптимистичной и немного хитрой.
        Подняв бокал, дрогнувшим голосом произнесла:
        - Я пью за темных чародеев прошлого! За их благородство и умение держать слово.
        Если слегка поиграть с гордыней Тенебриша, наверняка мечтающего о славе своих предшественников, то смело можно рассчитывать, что этой ночью он будет вести себя по кодексу кумиров.
        Сработало! Глаза мужчины заблестели, он приосанился, но все же скептически заметил:
        - Темные и благородство? Вы ничего не перепутали, ваше высочество?
        - Нет, я читала семейные хроники из закрытого архива. Там немало подтверждений, что не все темные - абсолютное зло.
        Но большинство еще те монстры… Естественно, об этом промолчу. В основном держали слово темные из числа иномирцев, пришедших на Тарру.
        - Что ж, выпьем и за благородство, - поддержал мой тост Тенебриш.
        Дальше мы ужинали в тишине - он не начинал беседу, и я с облегчением молчала. Лихорадочно вспоминала все, что о нем слышала, пытаясь найти то, что пригодится мне в нашем противостоянии. Что-то, на чем можно еще сыграть.
        Когда Тенебриш убил короля Рихарда и с помощью наемников, а затем и армии, которая клялась в верности не только монарху, но и главнокомандующему, генералу Холгеру, захватил власть во дворце и столице, пошли самые разные слухи. Что он иномирец, служащий темному богу Эшкилю. Или еще смешнее: он шпион Ирдии, и его прислали подорвать устои закрытой от магии страны, чтобы затем передать ее во власть императора-демона. Но мне импонировала простая и оттого похожая на правду версия: Тенебриш - амбициозный псих, и его из забытых богами трущоб вытащил и приблизил к себе Холгер, прежде чем его доверие было предано.
        - Я на время верну вам артефакт исцеления, - внезапно заявил чародей, снова наполняя серебряные бокалы.
        У меня перехватило дыхание от радости.
        - Спасибо, вы очень великодушны!
        Я по-настоящему возликовала: он заметил мою усталость и легкое недомогание из-за бессонных ночей! Все же ничто человеческое не чуждо и этому темному!
        Увы, моя радость оказалась преждевременной.
        - После недавней потери девственности ночь с мужчиной может причинить вам новую боль, а я не настолько гадок, как вы считаете.
        Что? Ночь с мужчиной? Какая такая ночь? Он ведь только что пообещал не трогать меня!
        Внутри все заледенело от страха, и в то же время постепенно разгоралось пламя гнева. Темный не держит слово. Значит, я правильно поступила, заставив клясться именем Эшкиля! Иначе он и не подумал бы оставить в живых ни Мака, ни Глаю!
        - Спешите уложить в свою постель? Боитесь, что мой дядя вскоре объявится здесь, рискнув перейти через горы?
        О том, что он может спокойно пересечь границу, получив разрешение у моей сестры, разумеется, я не сказала. Пусть Тенебриш думает, что он в безопасности, ведь через опасные Седые горы, естественную границу между Лонкардой и Мизгиром, пойдет только сумасшедший, и уж тем более через них не сможет перебраться без больших потерь целая армия.
        Тенебриш, резко подавшись вперед, ласково прикоснулся к моей щеке.
        - Ошибаетесь, Кьярин, ваш дядя, - он довольно ухмыльнулся, - не опасный для меня противник. Причина в другом: сложно, заполучив подобную красавицу, не сделать ее вскоре своей.
        Вот теперь мне стало страшно по-настоящему! Страшно до колотящегося сердца, до дрожащих пальцев, до потемнения в глазах…
        Им руководили не опасение, что родственники меня отобьют, а похоть. Ох, богиня, я пропала!
        Если с первым я бы справилась, убедив, что оно беспочвенно, что дядя объявится в Мизгире не скоро, что нужно придерживаться законов Милосердной Матери и сначала получить благословение в храме… То со вторым, увы, мне не сладить, ведь как остудить мужское желание, я знала плохо. Я отлично умела симулировать тошноту - и все. Вот уж поистине насмешка проклятого Эшкиля! Я учила, как понравиться будущему супруг, но почти всегда пропускала мимо ушей советы, как избежать нежелательного внимания, наивно думая, что принцесса защищена от приставаний и насилия.
        А это не так. Какой бы ни был у женщины социальный и семейный статус, нельзя сказать, что она в абсолютной безопасности. Ум и очарование также вряд ли помогут, если мужчина беспринципный толстокожий негодяй. Красота не растрогает его, слезы не разжалобят.
        В который раз захотелось закричать, заплакать, потребовать, чтобы оставил в покое… Но я сдержалась, помня, что не имею права на глупости. Период отчаяния прошел тогда же, когда начался - в день, когда увидела через магзеркало, как Тенебриш убил короля. До захвата Аркиола было время, чтобы понять: спасение страны и мое собственное в первую очередь зависит от того, как я себя поведу. Будь у меня защитник, я бы с радостью спряталась за его спиной. К несчастью, отстаивать свои интересы предстояло самостоятельно.
        Старательно делая вид, что не боюсь, я потянулась к блюду с фруктами. Пальцы коснулись гладкого бока фиолетового плода. Вавилика? А что она делает рядом с яблоками? Неужели Тенебриш не знал, какой неприятной будет реакция, если съесть оба фрукта? Симулировать не придется - тошнота получится настоящей!
        Я разрезала яблоко на четвертинки, затем очистила от кожуры вавилику - и покосилась из-под ресниц на Тенебриша. Он спокойно намазывал кусочек хлеба мягким сыром. Ха, выходит, не знал…
        Не сдержала улыбки. Вот и найден надежный выход, как не разделить с ним постель. Нет, самонадеянный темный, ничего ты от меня не получишь! Сегодня так точно. Ни одного мужчину не прельстит покрывшаяся волдырями женщина, которую тошнит, выворачивая наизнанку.
        Шэйш, ну до чего же мне везет! Даже страшно!
        Между тем сок коварной вавилики чудесно утолял жажду, особенно после спиртного, разгоняя легкую дымку хмеля. Осталось съесть кусочек яблока - и относительно спокойная ночь мне обеспечена.
        - Еще вина, моя принцесса? - поинтересовался Тенебриш, пристально глядя на мои губы.
        Бутылка на столе опустела, и я поспешно кивнула, взволновавшись при мысли, что он отойдет на пару минут за новой. Этого времени хватит, чтобы съесть яблоко и на всякий случай вооружиться.
        И действительно, только мужчина отвернулся, я стянула нож, лежащий в хлебной корзинке. Его пропажу не сразу заметит, ведь ужин почти завершен.
        Я успела спрятать оружие, прикрепив его под туникой к специальному ремешку штанов, и тут чародей вернулся к столу.
        Только взялась за яблоко, как он, неспешно разливая рубиновый напиток по бокалам, торжественно произнес:
        - Кьярин, я хочу предложить еще один тост. В этот раз за взаимопонимание. Я вижу, что ненависти ко мне у вас нет, только опасение за свое будущее. И я прекрасно понимаю, почему так. Король Рихард никогда не любил вас, как и вашу мать, иначе не развелся бы, назвав свою подлость волей богини, а вас не отправил бы с глаз долой до совершеннолетия.
        Он говорил, а я сжимала кулаки. Да так сильно, что несчастный кусочек фрукта раздавился в пюре.
        Зачем вспоминать о давнем позоре моей мамы? Да, отец ужасно оскорбил ее, отправив в Лонкарду обратно к брату, но зато она жива и счастлива во втором браке. При этом в качестве компенсации ей отошла одна из алмазных шахт Мизгира, стоящих у самой границы. Сейчас я уверена, что все случилось к лучшему: оставайся она королевой, Тенебриш ее бы не пощадил - скорее всего, убил бы, чтобы не мешала.
        - Судьба - мстительная дама. Она обожает наказывать за оплошности, даже много времени спустя. Вот и с королем Рихардом так: он мечтал о сыне, а пришлось оставить трон вам, Кьярин.
        Да, закон Мизгира прост: наследует сын, но если его нет, то старшая дочь. И ведь действительно, судьба отплатила монарху Мизгира за попранную честь первой жены. Получив предсказание, что у него не будет сыновей, а только дочери, он развелся с ней ради фаворитки, которая родила ему мальчика. Бедный папа не догадывался, что девица не стеснялась принимать знаки внимания сразу двоих, рассудив, раз не женится король, так в храм поведет его придворный. Больше десяти лет отец был самым рогатым монархом Тарры, не подозревая об этом.
        - Мы с вами похожи, Кьярин, родители нас недооценивали, делая ставку на других детей, которые казались им более достойными.
        Я навострила уши. Вино развязало чародею язык? И он решил открыть мне душу? Так это же замечательно! Надо слушать внимательней!
        Пригубив вино, подыграла собеседнику:
        - Да, быть тем, кого не воспринимают всерьез, обидно. Сердце разрывается от желания понять, почему близкие делают больно.
        - Скажите, вы обрадовались, когда король поймал вашу мачеху на измене?
        - Нет, - призналась честно, - мне было все равно, ведь в тот момент для меня все оставалось по-старому.
        Чародей понимающе кивнул:
        - И изменилось, когда монарх решил проверить, своего ли сына обучает править страной. Вот только не понимаю, на что рассчитывала королева Велора? Ведь чужую кровь королевские артефакты не примут.
        Догадываюсь, что она планировала обойти закон и посадить на трон свою дочь, мою младшую сестру. Да, венец примерила бы Эйрика, а Сандр был бы при ней главным советником, тут никаких больше вариантов. Но при этом я сильно сомневалась, что он знал о планах матери - парень искренне полагал, что принадлежит к роду Сержа Смелого.
        Решив прикинуться наивной и подразнить темного, неуверенно произнесла:
        - Сложно предположить, что творится в чужой голове. Вероятно, бывшая королева хотела устроить государственный переворот?
        Тенебриш недовольно поморщился:
        - Велора не дура. Она понимала, что в таком случае начнется разброд в умах, а то и восстание. Вдобавок, взойди на престол тот, кого не признали бы артефакты, рухнули бы границы, в Мизгир хлынули бы чародеи. Уверен, официально правила бы ваша младшая сестра, а на деле все важные решения принимали бы ее мать с братом. Представляю, как вы их ненавидите.
        - Вы ошибаетесь.
        - Ой ли?
        Богиня может прочитать в моем сердце правду: я не таила на Сандра зла, не завидовала ему. Он относился ко мне, в отличие от своей матери, по-настоящему хорошо, и мы с удовольствием проводили время в одной из летних резиденций, куда сослал меня отец. Нет, конечно, поначалу было и пренебрежение, и задирание носа. Нечто похожее на родственную симпатию возникло не сразу - и ее основой стало происшествие, когда я смогла поколотить кронпринца, когда он начал кичиться тем, что наследник, а я никто, хотя и родилась раньше него. Приемам самозащиты Мак обучал меня с десяти лет, как и стрельбе из арбалета и метанию ножей. Сандр просто не допускал мысли, что девчонка может оказаться более ловкой, чем он. Что поделать, будущего короля Мизгира учили в первую очередь управлять страной, затем только защищать свою жизнь. Я же могла выбирать, что для меня важнее. И я выбрала свободу, Мака и то, что девочки обычно не умеют делать, но, разумеется, до профессиональных воинов мне было далеко.
        - Могу поклясться именем пресветлой богини, что многое бы отдала, оставайся Сандр наследником и моим настоящим братом.
        Тенебриш, глядя в глаза, мягко произнес:
        - Я вам верю, Кьярин.
        Когда он накрыл мою ладонь своей, прижимая ее к столешнице, у меня отказало самообладание. Я дернулась и, вскочив со стула, отступила назад. Сердце испуганно забилось. Я вспомнила, что не съела яблоко. Как же я забыла?! Заговорил мне зубы! Надо было заталкивать в рот вавилику и яблоко обеими руками!
        Тенебриш вышел из-за стола. Улыбнулся так, будто видел все мои увертки. А может, и видел?..
        Чародеев сложно убить обычным оружием, но во мне кровь Сержа Смелого, иномирца, который помог изгнать Эшкиля из нашего мира и скинуть власть темных чародеев. Как на его потомка, на меня не действуют иллюзии, я устою перед внушением…
        Но не перед грубой силой.
        Миг, когда оказалась опрокинута на походную кровать, толком и не уловила. Только что мы с чародеем стояли, глядя друг другу в глаза, как вдруг уже лежим, и его жесткие губы жадно целуют мою шею.
        А как же целительский артефакт, который он обещал мне? Как же отсрочка? Соврал, чтобы усыпить мою бдительность?..
        - Нет! Прекратите!
        Не передать силу ужаса, когда руки мужчины, которого боишься, задирают твою одежду, по-хозяйски скользят по твоей коже.
        - Нет, не надо…
        Когда чувство оцепенения чуть спало, я потянулась за ножом. Догадливый Тенебриш перехватил мою руку, затем вторую, после чего завел их вверх, удерживая одной ладонью, словно кандалами. Худой, но такой сильный!
        Свободной правой он нашарил на моем бедре оружие и глумливо произнес:
        - Истинная красота опасна, да, Кьярин? У роз - шипы, у принцесс - стальные коготки. Это так возбуждает, прекрасная моя недотрога.
        Внезапно он отпустил мои горевшие огнем запястья. Вскрикнув, я размахнулась… попыталась размахнуться - кисти будто прилипли к меховому одеялу. И я изогнулась всем телом, пытаясь сбросить его.
        - Не дергайся, Рина, иначе будет очень больно, - толкнув в плечо, предупредил мимоходом чародей. - Я не хочу тебя поцарапать.
        Одним движением он разрезал верх туники вместе с нижней сорочкой до пояса.
        При виде того, каким алчным взглядом он пожирал мою грудь, я взбеленилась до красных кругов перед глазами. Я - принцесса! Как смеет какое-то темное ничтожество так поступать со мной?!
        - Ммм… - вместо гневного крика удалось издать лишь тихое мычание.
        Он даже рот заткнул мне чарами! Мерзавец!
        Тенебриш вклинился коленом меж моих бедер и, разведя их в стороны, удобно устроился. Придавив своим тяжелым телом, он принялся осыпать грубыми поцелуями мое лицо, шею…
        О богиня! Неужели это по-настоящему? Не сон? И это все происходит со мной?
        Милосердная Мать… На мне же осталось кольцо от насекомых… Для установления связи с родовыми артефактами правящего рода не надо находиться в сокровищнице королевского дворца, достаточно одного амулета, чтобы провести ритуал.
        Меня захлестнул ужас. Все! Это конец! Мне, моим планам, моей стране конец…
        Сейчас он поймет, что я его обманула, что все еще девственна. И он выполнит задуманное - станет истинным королем Мизгира, с правом управлять Сторожевыми Столбами!
        Паникуя, я перестала, почти перестала чувствовать, что делали со мной нахальные руки. Только и могла, что мотать головой, уклоняясь от поцелуев, и глотать иногда попадающие на губы горько-соленые слезы.
        - Нет, так дело не пойдет. - Тяжело дышащий Тенебриш вдруг остановился.
        Он оставит меня в покое? В душе проклюнулся робкий росток надежды.
        - Такое ощущение, что подо мной испуганная дева. Что, принцесса, не понравилась брачная ночь?
        - Ммм…
        - Ах да, голос… Извини, забыл.
        Ко мне вновь вернулся дар речи.
        - Н-нет, брачная ночь не понравилась… Из-за вас мы спешили, - почти честно ответила, умолчав, что так и не успели.
        Я думала, что и ему неприятно, когда нет отклика. Что он отпустит меня. Наивная.
        - Сама виновата. Надо было дождаться меня.
        - Пожалуйста, отпустите… - Я не договорила - Тенебриш вновь отобрал голос.
        - Рина, не бойся, я буду нежным с тобой, - внезапно пообещал он и ласково поцеловал в изгиб шеи.
        Прикосновения его губ перестали напоминать алчные укусы. Они нежно скользили по моей коже, вызывая щекочущие ощущения.
        Затем чародей переместился, встав с меня на колени. Я воспользовалась моментом и скрестила ноги.
        - Думаешь, поможет? - насмешливо улыбнулся он.
        Обхватив мое лицо ладонями, большими пальцами стер дорожки слез на щеках.
        - Видела бы ты сейчас свои глаза, - яркие, как весенняя зелень, - прерывисто выдохнул он мне на ухо, а затем осторожно прикусил его мочку.
        Тело предательски отреагировало дрожью предвкушения. Кончиком языка темный обвел ушную раковину и для симметрии повторил ласку с другой стороны.
        Бегло поцеловав шею, Тенебриш коснулся того, что я позволила бы трогать лишь мужу - груди. Гладя ее, а затем, сжимая и целуя, он долго играл с чутко реагирующими на прикосновения холмиками плоти.
        - Рина, моя Рина, - как в бреду повторил темный и потерся лицом о мой бюст, слегка царапая его щетиной на подбородке.
        Чувствуя, как от безумно чувствительной груди по телу будто разлетаются молнии, я испугалась своей реакции и постаралась вернуть самообладание. Как можно возжелать того, кого ненавидишь?
        Тенебриш сменил тактику, но все равно это было неправильным! Чудовищным! Изнасилование, даже мягкое, оставалось изнасилованием. Все, что делается против воли и желания женщины, насилие. Так учили в храме богини Матери… и теперь я понимаю, что это правда!
        Всплывшие в голове беседы со жрицами напомнили, как нужно поступать, если попадаешь в подобную ситуацию. Если справиться с насильником не выходит, надо расслабиться, чтобы уменьшить количество повреждений, и отрешиться. Уйти… Нырнуть в светлые воспоминания… Или громко молиться Милосердной Матери. Порой обращение к богине, которая сурово карала тех, кто жаждал надругаться над женщинами, отпугивало насильника. Увы, меня лишили голоса, взывать к небесной покровительнице можно лишь мысленно…
        Неожиданный укус в шею вновь вернул к отвратительной реальности.
        Похоже, мои действия расценили превратно - чародей решил, что мне нравится, и снова лег сверху, без усилий раздвигая мои скрещенные ноги.
        - Я буду самым нежным, - повторил он хрипло в очередной раз, - ты будешь стонать от удовольствия, я научу твое тело петь в моих руках.
        При чем тут пение к тому испытанию, которому он меня подвергал? Едва не задала этот вопрос, но вспомнила, что чары отняли дар речи.
        - На вид у тебя самые пьянящие губы в мире, Рина. Проверим, так ли это? - продолжал сыпать комплиментами чародей.
        Его поцелуи стали настоящей пыткой. С силой прижавшись ртом к моим стиснутым губам, он напористо провел по ним языком. Я не поддавалась, и тогда он накрыл мой нос ладонью, не позволяя дышать…
        Я приоткрыла рот, чтобы закричать, забыв, что временно нема. И наглый язык вторгся на желанную территорию. Игриво касаясь моего языка, он словно приглашал на танец…
        Но какой там танец, когда испытываешь гнев?
        Непроизвольно перед глазами пронеслись лица всех парней, с которыми я целовалась, пока не была отправлена в Аркиол. Игры и пари, где ставка поцелуй - любимое занятие молодых придворных, и для принцессы принять участие в забавах подобного рода считалось незазорным. Вот только теперь я поняла, что юные кавалеры целовали нелюбимую дочь короля с робостью, а чародей - собственнически, будто имея на то полное право.
        Как ни старался Тенебриш, стонать не хотелось. Хотелось врезать ему со всей дури, вот только руки все так же удерживали чары. И как ни стремилась я отрешиться, сделать это повторно не получалось - слишком яркими оказались ощущения. И не скажу, что они были неприятны… нет. Они будили спящее желание почувствовать себя любимой. Вот только это была иллюзия! Какие чувства, если все, что управляло чародеем, - это похоть? Томление, страх вперемешку со злостью на свое тело - мучительная реакция, которую вызывали его ласки. А еще я чувствовала его возбуждение - и это пугало больше всего.
        - Рина… Ты готова для меня, Рина? - тяжело дыша, прошептал темный.
        И, расстегнув несколько пуговиц на моих штанах, он просунул в них руку.
        Не хочу, не хочу, не хочу! Только не так, богиня!..
        - Децем, я вынужден тебя прервать - ты нужен своим людям. - Полный насмешки голос я узнала сразу.
        И меня бросило в холод. А затем обдало жаром. И снова стало холодно.
        Герцог Холгер… Он здесь и видит, что делает со мной чародей, и при этом ему весело? Негодяй!
        Никогда не думала, что стыд может соседствовать с яростью. Но, оказалось, может.
        - Надеюсь, это что-то важное, Кайрон, - раздраженно произнес темный, поднимаясь. - Если ты побеспокоил меня из-за какой-то дребедени, я тебя убью.
        Несколько ударов сердца герцог молчал. Его взгляд неторопливо скользил по моему телу, чарами придавленному к кровати. Чародей любопытство проклятого не замечал - занят был своей одеждой, тогда как я лежала с обнаженной грудью. Шэйшев эгоист…
        - Твои воины умирают, Децем, - наконец тихо произнес Холгер. - Это стоит твоего внимания?
        Освободив принцессу и вернув ей голос, Тенебриш накинул плащ и вышел из шатра.
        - Пострадали две десятки - твои наемники и королевские солдаты, - взволнованно говорил генерал, пока они шли по взбудораженному лагерю. - Похоже на отравление.
        Тенебриш его почти не слушал. Сердце ускоренно билось. Вздыбленная плоть топорщила под плащом штаны, вызывая дикий дискомфорт.
        Как же он ее хотел… До боли в паху, до темноты перед глазами! В следующий раз, когда начнет играть с ее высочеством, обязательно поставит магическую завесу на вход, чтобы никто больше не мешал им.
        И пусть подохнет хоть весь Мизгир.
        - Итак, Рон, что случилось? - спросил он невпопад.
        Проклятый криво улыбнулся и повторил доклад. Синие глаза при этом зло сверкали в свете магического огонька, летящего над ними.
        - Чую, кого-то придется повесить на ближайшей осине, - мрачно заявил Тенебриш.
        В его мыслях по-прежнему царила принцесса.
        У ее страха был сладкий вкус, у тела - хмельной аромат. Да и сама недотрога - концентрированный пьянящий грех.
        Кьярин, Рина… его Рина. Маленькая дурочка… Пугливая, наивная пока, светлая душой, верная своим людям, красивая до безумия. Приятная в общении, даже когда осмеливалась ему противостоять. Ей все еще невдомек, что она уже его.
        Когда девушка сжималась и плакала, он несколько раз ловил себя на желании спрятать ее от всего мира. От матери и остальных. Даже от самого себя.
        И он бы так и сделал, будь она девственницей. Не распрощайся она так глупо с невинностью, все было бы совсем по-другому. Красиво и нежно. А главное, после посещения храма.
        Он бы всех уничтожил с превеликим удовольствием, если бы принцесса принесла ему власть над артефактами королей Мизгира, пускай этого и не было в его первоначальном замысле.
        Глава 3
        Проклятый
        Разрезанную тунику и сорочку пришлось связать на груди, чтобы не спадали.
        А вскоре, бегло оглядевшись в шатре, нашла свои сундуки с одеждой, собранной в дорогу. Они громоздились в восточном углу, а в противоположном стояли лари с вещами, без сомнения, принадлежавшие Тенебришу.
        Успею переодеться? Или темный вскоре вернется? Поколебавшись пару мгновений, решила рискнуть, ходить в порванном - значит напоминать о том, что едва не произошло.
        Ох, я в жизни никогда так быстро не переодевалась! И это при том, что руки у меня дрожали.
        Повезло… Слава богине, она в очередной раз меня хранила. Сейчас моя честь - это будущее Мизгира. И я безумно рада, что темному не удалось ее заполучить.
        Я успела немного успокоиться и переплести косу, как вернулся чародей. Недовольный, мрачный и решительный.
        Когда он начал расстегивать плащ, у меня задергался глаз. Опять?!
        - Кьярин, я верну исцеляющий амулет, и ты сейчас постараешься спасти людей.
        Черный плащ полетел на землю. Тенебриш, подойдя к своим сундукам, невежливо повернулся ко мне спиной, и я с облегчением выдохнула. Нет, я его пока не интересовала, у него появились вопросы, требующие незамедлительного решения.
        - Спасти? Что произошло? Стычка с нечистью? - предположила я самое вероятное.
        В горах и лесах Мизгира легко нарваться на опасных тварей ночи.
        - Нет, воины отравились, - процедил сквозь зубы темный, доставая из небольшого сундучка черный сверток.
        - Ох, ужас какой! - покривила я душой, изображая участие. Наемников, ворвавшихся в мой город, жаль не было. - И как же это произошло? Чем они отравились?
        - Я сейчас это выясняю, - угрюмо произнес Тенебриш и развернул ткань. В свете магических огоньков зловеще сверкнул изогнутый кинжал, напоминающий клык хищного животного.
        - Ваше высочество, вы ведь умеете пользоваться артефактами рода? - прозвучало позади холодно.
        Вздрогнув, обернулась к Холгеру. Если он так и будет появляться внезапно, я стану заикой. Впрочем, нет, лучше пускай подкрадывается. Удивительно, но и от проклятого на служение темному чародею герцога была польза: его своевременное появление спасло меня сегодня.
        И все же ответила я недовольно, с толикой презрения:
        - Разумеется, умею, я ведь старшая дочь.
        Вообще-то очередность рождения никак не влияла на обучение управлением. Артефакты монархов Мизгира просты в использовании, вот только доступны они особам королевской крови и их супругам, которые получили эту возможность в момент консумации брака. Создатель артефактов, наш предок, обладал своеобразным чувством юмора: власть передавалась половым путем, как дурная болячка. При этом потомок-юноша мог вести разнузданный образ жизни, главное, чтобы жена была невинной. А вот девушка из рода Сержа Смелого должна хранить целомудрие, иначе ее супругу комплект артефактов и возможность управлять Сторожевыми Столбами не передавались. Как по мне, крайне несправедливо и оскорбительно.
        - Рина, подойди, - потребовал темный.
        В руках он держал амулет исцеления - массивную цепочку с крупным изумрудом в оправе из завитков белого золота.
        Мой самый любимый артефакт. Это как встреча с давним другом - на душе стало светлее.
        Когда я потянулась за бесценной вещью моего рода, чародей покачал головой:
        - Я сам.
        Зайдя мне за спину, он аккуратно поправил выбившиеся из косы пряди и без спешки застегнул замочек. Теплое дыхание шевельнуло волосы на затылке, вызвав вереницу мурашек. Когда украшение было надето, я тотчас отскочила, и темный понимающе хмыкнул.
        - Спаси их, Рина, - вмиг посерьезнел он, - я на тебя рассчитываю.
        Мелькнула циничная мыслишка потребовать что-то в награду, но я ее быстро подавила. Не сейчас, когда нити чьей-то жизни вот-вот оборвутся.
        - Я постараюсь.
        - Выше высочество, готовы? Тогда прошу вас. - Герцог Холгер с подчеркнутой вежливостью откинул тяжелую ткань полога.
        Стараясь идти быстро, но с достоинством, поспешила в черноту и холод ночи.
        Если бы не магические огоньки, вылетевшие следом, я бы сломала себе ногу в первой же ямке - никто не пожелал жечь костры вблизи от шатра темного чародея.
        - Вы так медленно идете, - с укором заметил герцог.
        - Медленно, но верно. Или хотите, чтобы на меня тоже пришлось изводить силы амулета? - огрызнулась я сердито.
        - Одна десятка наемников уже умерла, на очереди воины короны, но вам ведь все равно…
        Я споткнулась, и мужчина подхватил меня под локоть.
        - Как умерла?
        - В страшных муках, - с готовностью ответил он.
        По спине сыпануло морозом.
        - Но из-за чего?!
        Десять человек… Какая быстрая смерть.
        - Вероятно, пищевое отравление. Травы для заварки проверили в котле - ядовитых нет, значит, это каша с мясом, а не отвар.
        - Но как же это произошло? Как яд мог попасть в еду?
        - А вот это сейчас выясняется, и вы нам очень поможете, если определите артефактом вид яда. - Помолчав, герцог отметил: - Вы замерзли, ваше высочество.
        Не сразу почувствовала, что на плечи опустился его плащ. Мягко взяв под руку, Холгер повел меня дальше.
        - Поспешим, ваше высочество, вдруг удастся спасти вторую десятку?
        Еще утром я проклинала тех, кто напал на Аркиол. И вот уже есть десять трупов, и сию минуту солдаты продолжали умирать. Насмешка судьбы: пока Тенебриш искал виновных, я должна исцелить того, кого смогу, с помощью родового амулета. Сам чародей лечить не собирался - темные теряют много сил, творя противоестественные их природе чары. Получалось, что вынуждена помочь своим врагам, и нельзя сказать, что я сильно упиралась.
        Я шла рядом с герцогом, зябко кутаясь в его плащ - меня трясло от мысли, что чужие смерти спасли мою честь и весь Мизгир.
        Неразборчивых наемников чародея жалеть сложно, а вот легионерам, угодившим в ловушку клятвы, стоило посочувствовать. Они присягали генералу Холгеру как главнокомандующему армией, и этого не отменить, хотя он, находясь под чарами, и предал своего короля, проведя во дворец убийцу. Для Тенебриша удобно вышло: он заполучил едва ли не самого влиятельного человека в стране после монарха.
        Магический кулон-изумруд приятно грел кожу на груди, возвращая уверенность в силах. И пускай мне его вернули на время, я наслаждалась скрытой от окружающих силой. Тот, кто не принадлежал к роду Сержа Смелого, даже не представлял, каковы возможности созданных иномирцами артефактов.
        - Первые признаки отравления почувствовала десятка наемников, - вводил в курс дела Холгер, - затем солдаты, которые остановились на привал рядом. У них повар неопытный, и кашу доварил позже, чем соседский. И это их спасло.
        Мне бы его уверенность, что спасло! Пускай они съели всего несколько ложек к тому моменту, как их соседям стало плохо, но яд часто убивает даже в меньших количествах, только муки длятся дольше. И пока еще сложно сказать, повезло или нет.
        Впрочем, с моим артефактом шансы на спасение у них есть.
        - Остальные отряды как?
        - Остальные в порядке.
        - Странно…
        - Нет, ваше высочество, дело в том, что пакет с вяленым мясом и крупой обозный выдает один на две десятки.
        - Хотите сказать, что отрава была только в одном пакете?
        - Да, ведь никто больше не погиб.
        Логично. Пришлось согласиться.
        Проходя мимо затухающего костра, возле которого лежало десять трупов, накрытых плащами, почувствовала тошноту. Съеденное и выпитое за ужином попросилось наружу.
        - Тенебриш запретил их хоронить, предупредил, что хочет знать, отчего они умерли. Поэтому, когда закончите с живыми, придется заняться также ими.
        - Но зачем исследовать трупы, если есть живые пострадавшие от того же яда? Это же нелогично!
        - Тенебриш считает иначе, - мрачно произнес герцог. - Придется исследовать мертвецов.
        И до меня вдруг дошло. Придется исследовать мертвецов? Что-что? Кто сделает заключение? Я?
        - Нет, ни за что! - Я содрогнулась.
        Прикасаться к умершим в страшных муках, даже подходить к ним близко… Нет, не хочу!
        - Ваше высочество, вам придется их осмотреть, - с нажимом произнес Холгер.
        Но странное дело, в его голосе я услышала просительные нотки.
        С подозрением покосилась на мужчину. По широкой спине, затянутой в черную кожу куртки с металлическими пластинами, сложно определить, что он задумал.
        Обо всем на свете забыла, когда увидела пострадавших. Все солдаты без исключения лежали, согнувшись. Кто-то стонал, а кто-то тихо ругался.
        Я опустилась на колени рядом с тем, кто вел себя тише, чем остальные, - обычно именно таким пациентам хуже всего. Активировав артефакт кровью, опустила руку на бурно вздымающуюся грудь и мысленно попросила кулон установить причину недуга. Он ответил теплом и вспышкой зеленого света.
        А затем шепот артефакта раздался у меня в голове:
        - Горник приторный.
        Полученный ответ меня удивил, но постаралась ничем не выдать свои эмоции. Покосившись на герцога, отметила, что он спокоен, слишком спокоен… Ладно, подумаю об этом позже.
        Мысленно отдав четко сформулированную команду запустить процесс очищения организма, перешла к следующему мужчине, над которым повторила свои действия.
        - Горник приторный, - повторил артефакт приятным женским голосом.
        И так еще восемь раз.
        - Что скажете, ваше высочество? - хрипло спросил сапфирный генерал.
        Все это время он ходил за мной, словно наседка за повзрослевшими и жаждущими самостоятельности цыплятами. Ходил молчаливо, не задавая вопросов, но после десятого пациента его терпение, наконец, закончилось.
        - Жить будут… должны, - исправилась я, хоть уже точно знала, что солдатам на самом деле ничто не угрожало. Выжили бы и без моей помощи.
        Удивленная до крайности, но внешне, надеюсь, спокойная, я вернулась назад, к тому костру, вокруг которого лежала мертвая десятка.
        Герцог наверняка недоумевал, почему я без напоминаний и уговоров отправилась диагностировать смерть наемников. Жаль, объяснить нельзя, что порой любопытство сильнее отвращения и страха.
        Горник приторный - специфическая трава, вызывает озноб, тошноту, частую рвоту. Но она не убивает. Наоборот, ею активно пользуются светские дамы, чтобы быстро похудеть к бальному сезону. Правда, передозировка горником грозит еще одним симптомом, но я не видела, чтобы солдаты бегали в кустики… Значит, ложным ядом их опоили в меру, со знанием дела.
        Присев на корточки возле крайнего тела, почти без боязни откинула плащ. Бескровное, искаженное предсмертной мукой лицо уже свидетельствовало, что смерть была страшной и точно не от прочищающей кишечник травки. Положив ладонь на грудную клетку трупа, я попросила артефакт установить причину смерти.
        - Туманный гриб, - раздался шепот в голове.
        - Итак, что их убило? - Прозвучавший за спиной вопрос заставил дернуться.
        Полученные знания не успели толком усвоиться, как пришлось давать ответ чародею.
        Развернувшись к нему, я покосилась на проклятого, ища поддержки.
        Лицо Холгера было безмятежным - мне бы подобную выдержку, а еще знание, зачем все это было затеяно. Впрочем, причину предположить могу: плененный военачальник планировал хоть немного ослабить Тенебриша, уничтожив десятку наемников. А чтобы не вызвать подозрения, он сделал вид, что и другим, воинам короны, тоже плохо.
        Герцог мстил исподтишка, устроив саботаж? При этом, отравив наемников, пощадил своих людей, подлив им в целом безобидной травки? Своеобразная партизанская война? Темные чародеи не видят ауру, не могут исцелять, разве что делясь собственными силами. И поэтому Тенебриш ни о чем не догадается. Если, конечно, я не расскажу…
        А я не расскажу, потому что сложившуюся ситуацию могу использовать и в свою пользу.
        - Ваше темнейшество, это пищевое отравление, - осторожно подбирая слова, начала я. - Животное, чье вяленое мясо попало в котел, перед тем как его забили, съело туманный гриб.
        - Тогда почему они живы? - недовольно спросил чародей, махнув рукой в сторону, где лежали мои пациенты.
        - Еще сложно сказать, сколько они проживут без моей помощи - заклинание нужно обновлять минимум трижды. Для этого мне придется находиться рядом с ними всю ночь.
        Я старалась говорить обеспокоенным тоном, боясь выдать свою заинтересованность. Если темный разрешит им помочь, я не вернусь к нему в шатер.
        И у меня будет спокойная ночь без домогательств.
        Тенебриш ненадолго задумался. Одарив меня раздраженным взглядом, произнес:
        - Хорошо, я оставляю вам, принцесса, артефакт исцеления, помогите им.
        Слава тебе, милосердная богиня! На эту ночь я спасена!
        - Холгер, вели солдатам выбросить из обоза все мясо.
        - Все? - удивился герцог. - Может, только то, что варили этим вечером? Говядину?
        - Я сказал, выбросить все, - зло процедил сквозь зубы Тенебриш. - Потерпят без мяса до первого поселения, где закупим новое.
        Чуть наклонив голову, спрятала за воротником чужого плаща понимающую улыбку. Чародей, разочарованный невозможностью заполучить меня, отрывался на других, срывая досаду.
        - Как скажешь, Децем, - невозмутимо отозвался герцог.
        Тенебриш ушел, и я испытала невероятное облегчение. Одна ночь отсрочки получена - это очередная маленькая передышка.
        - Ваше высочество, пойдемте, покажу, где вы можете прилечь.
        Заботливость предателя поражала. Я думала, он будет меня презирать, как тогда, в шатре, когда увидел лежащую под темным. Впрочем, благородный эрд, насколько я слышала, вел себя учтиво даже со шлюхами, коих было полдворца.
        - Мне нужно вставать к отравленным каждые два-три часа, чтобы повторить процедуру очищения. - Я решила придерживаться легенды, буду играть в целительницу, хотя легионерам сейчас необходим лишь крепкий сон.
        - Разумеется, ваше высочество, но вы должны поспать, чтобы завтра выдержать день в седле.
        Сомневаюсь, что смогу уснуть на голой земле, зная, что неподалеку чародей, и мне нужно делать вид, что обеспокоена судьбой своих пациентов.
        - Нет, я не могу, потому что…
        - Я буду будить вас, - нетерпеливо перебил Холгер.
        Решив больше не спорить, пошла за ним.
        Ого! Ложе он мне устроил роскошное - возле костра на ворохе ароматной травы лежали волчьи шкуры. И все же я приготовилась к бессонной ночи. Но странное дело, после всех событий я уснула быстро, чтобы проснуться только на рассвете.
        Бледно-розовый восход робко тянулся сквозь туман к замерзшей за ночь земле.
        Закутавшись в серый мех, лежать было тепло и уютно. И я не спешила прогонять дрему и всего лишь высунула нос наружу.
        Герцог меня не будил. А зря. Узнает Тенебриш, что я не занималась солдатами, но при этом они выжили, поймет, что его обманули. Поймет, что это Холгер отравил его наемников, а я его прикрыла, умолчав о горнике приторном…
        Что ж, оставалось молить богиню, чтобы она отвела глаза Тенебришу.
        Я лежала, укрывшись меховым одеялом с головой, и следила за Холгером, что называется, вполглаза. Мужчина сидел неподвижно, поджав под себя ноги, и наблюдал за танцем огненных языков. Неподвижный как статуя и такой же неэмоциональный. Отсвет костра падал на лицо, позволяя лучше рассмотреть благородные черты аристократа и уродливый шрам, занявший всю левую щеку. Теперь я видела, что багровый рубец в отблесках огня казался свежим и напоминал букву Т. Букву? Неужели это магическое клеймо Тенебриша?
        - Холгер, ты мне нужен.
        Я обмерла. Как там говорят в народе? Помяни темного, и он заявится в гости, принеся в подарок неприятности. Это точно про Тенебриша!
        Слова прозвучали до дрожи близко - чародей стоял прямо надо мной. И я постаралась дышать ровно и глубоко, опасаясь выдать, что не сплю.
        Герцог грациозно, как гибкий лесной кот, поднялся с земли. Без спешки приблизился и, остановившись у моих ног, спокойно спросил:
        - Что случилось, Децем?
        - С западного хребта сползает туман, не нравится мне он. - В голосе Тенебриша звучало раздражение. - Хочу проверить. Ты идешь со мной.
        Брюнет без лишних слов разбудил кого-то из солдат, и тот заменил его у костра.
        После ухода мужчин я досчитала до ста и только потом позволила себе с облегчением выдохнуть. Весьма неприятные ощущения возникают, когда лежишь на земле беспомощная, а над тобой стоит темный чародей и его магически связанный раб - оба ненавидят друг друга, злоба прямо-таки осязаема, и ты между ними, как сдерживающая стена.
        Интересно, что не так с туманом? Хотя нет, гораздо интереснее, как долго не будет Тенебриша. У меня появилась чудесная, многообещающая, но при этом рисковая затея. Если попадусь, мне будет очень плохо. Ну а если повезет, быть может, уже сегодня я избавлюсь от своего врага.
        Мысленно подбадривая себя, вылезла из-под меха.
        - Доброе утро, - приветливо улыбнулась солдату.
        - Д-доброе утро, ваше высочество! - Круглолицый здоровяк, веснушчатый и безусый, почти мальчишка, всполошенно вскочил на ноги.
        - Я пройдусь, погуляю по стоянке, - сообщила для проформы часовому, глядевшему на меня во все глаза, как на чудо.
        Впрочем, для него я им и была. Когда еще простой солдат мог находиться от принцессы на расстоянии в пять-шесть шагов?
        - Ваше высочество, подождите немного, пока я разбужу товарища…
        - Зачем? - перебила смущенного парня.
        - Я буду сопровождать вас - приказ генерала.
        Мне совсем не улыбалось привлекать лишнее внимание к тому, что собиралась сделать, поэтому надменно заявила:
        - Никого не будите, оставайтесь здесь - я всего лишь иду за своими вещами в шатер его темнейшества.
        Я решилась на кражу.
        Нет, не так…
        Я шла не воровать, а забирать свое, ведь артефакты принадлежат мне по праву рождения. Если богиня поможет, я верну их себе, пока чародей занят странным туманом. И когда у меня появится оружие, он за все ответит! В этот раз я не промахнусь!
        - Ваше высочество, генерал приказал не оставлять вас ни на минуту.
        - А я приказываю оставаться здесь и не следить за мной! - заявила капризно.
        Надеюсь, не переигрываю, истерики закатывать, чтобы добиться своего, я умела плохо. Нелюбимая дочь управлять отцом слезами не может, а смысл тогда какой в них? Чтобы изводить слуг? Но тогда жизнь станет хуже в разы - я это поняла с ранних лет и редко привередничала.
        - Ваше высочество, за вами не следят, вас оберегают.
        - Кто? - Я горько усмехнулась. - Тот, кто виноват в смерти короля?
        Парень досадливо скривился, но все так же ровным тоном произнес:
        - Ваше высочество, главнокомандующий, генерал Холгер, проклят темным чародеем, не его вина, что он вынужден исполнять его приказы и при этом не может умереть.
        Мне нужно было спешить и скорее обрывать разговор, но услышанное вынудило задержаться. Если есть возможность получить или уточнить информацию, не стоит ею пренебрегать. Проклятие… Слухи ходят о нем, да только это больше похоже на сказки.
        - Что за проклятие? И почему главнокомандующий не может умереть?
        Лицо солдата прояснилось. Он обрадовался, решив, что я никуда не иду? Наи-и-ивный!
        - Проклятие подчинения - вы же видели его знак, шрам на лице? Генерала может спасти только истинная любовь. Как только его искренне полюбит юная дева, проклятие падет.
        Я чуть не фыркнула, слушая этот бред. Холгер - прославленный родовитый красавец, выше него в стране был только король и несколько советников, поэтому нет, не поверю, что нет девушки, которая уже сейчас не любила бы его всем сердцем и душой.
        На герцоге чары подчинения, несомненно, есть. Проклятие, разумеется, тоже, но только то, что падает на отступников, перебежчиков на сторону Тьмы.
        - А со смертью что не так? Проклятие поднимет его после гибели живым мертвецом? Вечным слугой Эшкиля?
        Суеверный солдат, побледнев, сотворил отвращающий зло знак. И только потом, укоризненно глядя на меня, ответил:
        - Нет. Я слышал, что чародей запретил ему умирать.
        Если не сам слышал - это не значит, что оно так и есть.
        Стараясь не думать о возмутительном требовании - как по мне, человек должен быть свободен в выборе дня, когда он встретится с Милосердной Матерью, - решила нагло настоять на своем:
        - Что ж, сочувствую герцогу. Помолюсь о его судьбе богине, пока буду прогуливаться.
        И поспешила прочь от костра.
        - В-ваше высочество, - блеял позади парнишка.
        Ему вторили смешки товарищей, которые, разумеется, давно проснулись, но не подавали вида и не спешили на помощь.
        Что наш разговор внимательно слушают еще девять пар ушей, я знала. Ибо как это возможно - не пробудиться от шума? Даже если выставлен часовой, настоящие воины спят вполглаза. Это, кстати, слова самого Холгера. Давным-давно, на королевской охоте, подслушала его разговор с придворными дамами, которые игриво расспрашивали о буднях легионеров. Ответ его слушали вполслуха - их интересовало, не одиноко ли сапфирному генералу в шатре во время учений в горах.
        В долине, где мы остановились, стелился туман. Плотный, белесо-молочный, он тянулся с поросшего темным лесом склона, заползая в наш лагерь вкрадчивой змеей. Видимость ухудшалась быстро, вскоре нельзя было рассмотреть, что находилось на расстоянии десяти шагов. Возможно, именно туман и помог мне уйти без сопровождения? Главное, что я добралась до черного шатра без препятствий.
        Сердце билось угодившей в силки птицей, когда я входила внутрь. Ужасно трусила, что Тенебриш уже вернулся, а я не заметила из-за мглы, но упустить возможность отыскать свои амулеты я не могла. Даже если боевых не найду, возьму парочку из тех, которые помогут сбежать, чародей не заметит. Амулет полной невидимости от поисковых чар не спасет, но если по следу будут идти обычные люди, я смогу от них уйти.
        Оглядевшись в полумраке, обмерла: в темном углу стоял чародей! Я дернулась к выходу… и застыла, в последнюю секунду поняв, что это не Тенебриш, а его плащ, зависший в воздухе. Черное, расшитое серебряными тайными знаками одеяние парило над землей. Это, видать, чтобы не помялся? Забавный способ бороться со складками.
        Успокоившись, внимательно осмотрелась - шатер действительно пуст. В восточном углу громоздились сундуки, собранные мной в дорогу, в противоположном - вещи Тенебриша. Именно к ним я и направилась.
        Сразу на проверку напрашивались два больших сундука и три ларчика. Из маленьких смогла открыть только один, в нем хранились какие-то зелья - подписанные, но я не стала читать этикетки. Первый из больших оказался набит книгами с клеймом Аркиола на кожаных обложках. Вот мерзавец! Тенебриш обворовал библиотеку в моем замке! Ну ничего, я и за это поквитаюсь с ним.
        Второй сундук хранил мужскую одежду темной расцветки, там я и понадеялась найти амулеты. А где еще можно прятать драгоценные предметы, как не в белье? Ладно, я устроила обыск, судя по всему, впустую, мои артефакты или у Тенебриша, или в одной из закрытых шкатулок… Но надежда умирает последней - я не прощу себе, если не проверю сундук.
        Ох, видели бы меня сейчас подданные! Наследница Мизгира роется в чужих рубашках и штанах! Но на что только не пойдешь ради спасения, своего в первую очередь.
        - Держитесь… еще немного…
        Услышав голоса приближающихся людей, я в ужасе замерла.
        Тенебриш! Уже возвращается! И не один!
        Сбросив оцепенение, я быстро побросала вещи обратно на место. Куда бежать? Где спрятаться?
        Не придумав ничего лучшего, я присела за сундуками. Высокие, почти мне до груди, за ними можно укрыться хотя бы на время.
        Что будет, когда темный пройдет в этот угол шатра, старалась не думать.
        - Осторожнее, ваше темнейшество.
        - Зови меня Децем, дорогуша.
        Я так удивилась, что немного наклонилась в сторону, выглядывая в щель между сундуками, чтобы собственными глазами увидеть чародея, обнимавшего коротко стриженную девицу.
        - Да, досталось вам, - сочувственно произнесла она и тут же восхищенно добавила: - Но как лихо вы их огнем накрыли!
        Не узнать рослую Куницу сложно, особенно когда она единственная женщина, кроме меня, на три сотни с лишком мужчин. Прачек, шлюх в обозе не было - все же не на полномасштабную войну шел чародей, а за невестой в мирный город. Высокая, жилистая наемница с неаккуратно обрезанными черными волосами считалась бы симпатичной, если бы не прилипшее к лицу угрюмое выражение.
        Вчера наблюдала мерзкую картину, как молоденький солдат приблизился к ней, чтобы подарить бледно-голубой цветок. Под сдавленные смешки окружающих товарищей она его приняла, чтобы швырнуть парню в лицо и, приставив меч к его животу, покрыть отборной руганью.
        У меня даже уши загорелись от стыда. Нет, я понимала, что женщине нелегко, приходится постоянно доказывать, что она достойна называться воином, но зачем вести себя так отвратительно? Неужели паренек не сообразил бы, что его ухаживаниям не рады, скажи она ему об этом прямо, не оскорбляя? Наверное, я чего-то не знаю или не смыслю…
        Сейчас же Куница, грубиянка и мужичка, бережно поддерживала шатавшегося чародея. Прежде чем опуститься на постель, он попытался снять рубаху самостоятельно.
        - Разрешите я, - угодливо предложила она. - Позволите разрезать?
        - Режь смелее!
        Правая рука Тенебриша от кончиков пальцев до локтя оказалась опухшей, кроваво-красного цвета, будто он засунул ее в кипящее масло. Сплошной ожог… Откуда он у него?
        Ой, а ведь чародея сейчас будут лечить! И ларчик с лекарствами тут! Точнее - я тут!
        - Дорогуша, возьми из белого ларца горшочек из необожженной глины - там мазь, которая поможет мне быстро исцелиться.
        Я постаралась слиться с землей, сжавшись в комочек. Если повезет, то наемница, озабоченная состоянием пациента, меня не заметит.
        Так и вышло: раздались легкие шаги, затем скрип крышки ларца.
        - Вот этот?
        - Да, умница.
        И все же откуда у чародея жуткая рана?
        Я чуть не ахнула, когда вспомнила, что Тенебриш вместе с герцогом собирался смотреть на туман… Неужели это был не совсем туман? А одна из ночных тварей, которая подкрадывается к людям, окутав их клубами мглы? И если Тенебриш в таком плачевном состоянии, что с герцогом? Где он?
        Невзирая на предательство Холгера, я не хочу, чтобы он погиб, особенно так глупо. Пускай он государственный преступник, но не заслужил страшной смерти от зубов нечисти.
        - Да-а… - Женский стон выдернул меня из размышлений.
        А?.. Мне послышалось?..
        Сладострастный стон повторился.
        Выглянув в щель между сундуками, я опешила - чародей и наемница целовались!
        Как это я так задумалась, что не заметила, к чему идет дело? Слишком резкий переход от лечения к распутству. Вот только что наемница смазывала рану темного мазью, а уже сейчас он жадно ее целовал. И девица, резко реагирующая на несмелое ухаживание солдата, с готовностью отвечала на ласки своего нанимателя.
        - Еще… - стонала бесстыжая, пока чародей грубо мял ее грудь.
        Вот это да! Еще ночью приставал ко мне, а теперь к ней… Быстрый, гад!
        Сидя за сундуками, через узкий проем между ними я невольно наблюдала за внезапными постельными игрищами. Было противно. И в то же время любопытно. Что-то неправильное мне виделось в том, что раненый темный поспешил завалить наемницу, будто больше не испытывал боль.
        Хотелось зажать уши, закрыть глаза, провалиться сквозь землю… И в то же время зрелище притягивало, удерживало, и я не могла от него оторваться. Наверное, несостоявшаяся консумация и попытка изнасилования лишили меня последнего стыда? А может, виновато проклятое любопытство? Или я была просто испорченной?..
        А затем что-то поменялось. Гримаса, похожая больше на мучительную, чем от удовольствия, несколько раз исказила лицо наемницы, и теперь бисеринки пота усеивали ее лоб, словно она пробежала длинную дистанцию в тяжелом облачении и с оружием. Она даже дрожала - я четко видела это в свете магических светильников.
        Странное соитие…
        В какой-то момент наемница попыталась лечь на живот, но Тенебриш не позволил, одной рукой удержав за талию, а второй шлепнув ее по заднице.
        - Стой! - приказал он грубо.
        - Не могу больше, - прошептала она.
        - Не шевелись, дура!
        Оскорбительное слово, будто прыжок в ледяную реку, вмиг остудило мои горящие щеки.
        Когда чародей шлепнул ее по ягодице, я сразу не сообразила, что ударил он правой рукой. Той, которую ранее покрывал волдырь ожога. Сейчас же рука темного была целой и невредимой!
        И тут до меня дошло. Тенебриш не просто обладал наемницей. Он выкачивал из нее силы, как это умели в древности темные слуги Эшкиля. Те самые, против которых поднял народное восстание мой предок. Вряд ли Куница согласилась лечь под Тенебриша добровольно. Он зачаровал ее!
        Тошнота подкралась подло - незаметно и не вовремя. Закрыв рот ладонью, впилась в нее изо всех сил зубами, чтобы не закричать. Я отчетливо представила, что могла быть на месте наемницы. И буду, если не сбегу!
        Тем временем побелевшая женщина, потеряв сознание, рухнула. Но чародей ее не оставил…
        Зажмурившись, принялась мысленно молиться Милосердной Матери - лишь бы не видеть и не слышать ничего.
        - С-скотина! Ты же обещал! - Страшное рычание, раздавшееся у входа в шатер, заставило меня вздрогнуть.
        Темный вихрь налетел на чародея, откинул его в сторону - и стих. Им оказался герцог Холгер. Упав на одно колено, он беззвучно корчился, из его носа и шрама текла кровь. Проклятие наказывало за то, что набросился на хозяина?
        - С ума сошел, Кайрон? - Тенебриш медленно поднялся, настороженно глядя на герцога, как на бешеного волка.
        - Я спас тебя, ты поклялся не трогать ее до Форка, - проскрипел тот, болезненно морщась.
        Застегнув штаны, чародей неторопливо отряхнулся, приводя одежду в порядок.
        - Я клялся не трогать принцессу, про наемницу речи не было.
        Холгер бросил взгляд на тело, распростертое на черном меху. Облегчение на его изуродованном шрамом лице сменилось растерянностью, а затем - грустью.
        - Значит, это Куница?
        - А ты знаешь других женщин в отряде? - обманчиво спокойно произнес темный. - Как мне ни нужна сила, а на мужиков я не кидаюсь. Или принцесса, или Куница. Правда, я мог бы еще прирезать парочку человек, чтобы восстановиться… Что, по-твоему, лучше?
        Мужчины смотрели друг другу в глаза. Чародей сверху вниз, герцог - стоя на одном колене, но гордо подняв голову.
        Холгер, прерывисто вздохнув, обреченно прошептал:
        - Ты - чудовище, брат.
        Я чуть не выдала себя, но вовремя зажала рот рукой.
        Они - что… братья?! Или это оборот речи такой? Да нет, не могут они быть братьями! Родители герцога безумно любили друг друга! Как в древних легендах, когда один возлюбленный не может жить без другого. И это не пустые слова - отец Холгера умер через год после жены, не смирившись с утратой.
        - Благодари за это нашего папочку, - хохотнул чародей, невольно развеивая мои сомнения. - То, каким я стал, целиком его заслуга.
        - Ну да, и старая ведьма, твоя мать, тут совсем ни при чем, - скептически заметил герцог.
        - Папаша знал, с кем меня оставлял, - возразил чародей. - Взял бы к себе в замок, признал бы - и я вырос бы таким же добреньким, как ты.
        Но вскоре ухмылка стерлась с его лица. Он попытался привести наемницу в чувство - не вышло.
        - Она не дышит! - В его голосе послышалась растерянность.
        Превозмогая боль, герцог поднялся и приблизился к кровати. Несколько тягостных минут он искал пульс на шее Куницы, слушал ее сердце и дыхание. Искал малейшие признаки жизни - и не нашел.
        - Ты выпил ее досуха, Децем. - В гневном голосе Холгера прозвучало отвращение. - Шэйш тебя раздери! Ты ее убил!
        - Нет, смотри лучше, - не поверил чародей.
        Злой герцог покачал головой:
        - Она мертва!
        Тенебриш решил убедиться самому - с его руки слетела черная сверкающая игла и впилась в тело наемницы. Оно не пошевелилось. Затем еще одна и еще… Ничего, никакой реакции. Будь женщина без сознания, она прореагировала бы на удары.
        - Прекрати измываться над трупом, - глухо произнес Холгер.
        - Это все твоя принцесса! - прошипел чародей сквозь зубы. - Если бы ее где-то не носило с исцеляющим амулетом, мне не пришлось бы связываться с наемницей!
        Я сжалась от ужаса. Он хочет сказать, что это я виновата в смерти Куницы?
        На миг я дала слабину, позволив себе испытать чужую вину, затем опомнилась. Нет, нет! Это не я очаровала наемницу, не я выпила ее жизнь, не сумев остановиться. И то, что меня не оказалось рядом с раненым чародеем, его не оправдывает.
        - При чем тут Кьярин, если это ты не дождался помощи? - выразил мои мысли герцог. - Если бы это случилось в первый раз, Децем, я бы поверил в твое возмущение.
        - Думаешь, легко остановить тварей, получить ранение и устоять перед соблазном унять боль? - прошипел темный. - А вообще, заткнись, Холгер, и помоги избавиться от тела!
        Воин поморщился.
        - Проблема - не тело. Твои наемники поинтересуются, куда делась их напарница, которая вызвалась провести тебя в шатер и осмотреть рану.
        Помолчав немного, чародей снял с руки перстень и швырнул в брата:
        - На, возвращаю амулет невидимости! Поведешь коня Куницы с вещами.
        - Зачем?
        Герцог все же надел артефакт и, активировав его, исчез.
        - Иллюзии не умеют управлять лошадьми, - коротко бросил Тенебриш.
        После чего простер руки над трупом и быстро зашептал заклинание. Спустя секунды от тела отделились багровые искорки, собрались в облако, которое вскоре обрело очертание женской фигуры. Еще несколько мгновений - и в шатре появилась еще одна Куница. Полностью одетая и живая! Что это иллюзия, я ни за что бы не догадалась. Силен чародей, ох, силен!
        - Чего уставились? - грубо рявкнула женщина. - Чтобы я еще раз согласилась работать на чародея! Я требую разорвать договор!
        - Да пожалуйста, - издевательски протянул Тенебриш, - разрывай.
        В руке иллюзии возник увесистый мешочек с монетами, даже послышался характерный звон. С независимым видом «наемница» вышла из шатра, бормоча что-то угрожающее.
        - Уведи ее коня подальше в лес, - приказал Тенебриш невидимому герцогу. - Волки доделают остальное.
        - А как быть с ее товарищами?
        - Об этом не беспокойся, я продолжу вести иллюзию, отвечу, если спросят.
        И в подтверждение его слов с улицы донеслось немного визгливое:
        - Куда прешь? Гляделки раскрой!
        По-моему, чародей переигрывал - Куница была грубой бой-бабой, но не истеричкой.
        - Холгер, иди за ней, - велел темный. - Я уберусь тут и пойду следом.
        Порыв откуда-то взявшегося ветра шевельнул локон у моей щеки, такое ощущение, что меня успокаивающе погладили. Погладили невидимой рукой…
        Я сжалась, с силой обхватив колени. Нет, мне показалось. Никто не знает, что я здесь спряталась.
        Чародей, дождавшись, пока останется один, вновь простер руки над мертвой женщиной. Очертания ее тела поплыли, словно рисунок на песке, который смывает речная волна: накатила один раз, второй, третий - и нет его…
        Я не могла оторвать взгляд от жуткого зрелища. Глядя, как за считаные секунды исчезает Куница, как ее тело медленно превращается в прах, который опадает на застеленную ковром землю, ощутила, как сама цепенею от холода. Вот так просто - был человек, и уже нет его. Даже безымянной могилы не осталось, возле которой путешествующий жрец мог бы помолиться Милосердной Матери о душе.
        Уничтожив труп, Тенебриш покинул шатер.
        Я же принялась считать до ста, сбиваясь и путаясь. Хотелось сорваться отсюда сразу, чтобы покинуть страшное место, где произошло циничное убийство, но приходилось терпеть - мне не улыбалось наткнуться на чародея.
        - Девяносто девять… сто, - вырвалось нервное вслух.
        Сдерживая порыв бежать как можно быстрее, прокралась к выходу. Прислушалась. Возле шатра никого. Мне было на руку, что даже наемники не пожелали зажигать костер поблизости от места отдохновения темного. Золото они любили, чары - нет и потому, как и все здесь, побаивались Тенебриша.
        Оказавшись на свежем воздухе, сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь и пытаясь прогнать запах тлена, который забил нос, лишая обоняния. А еще мне чудилось, что вонь пропитала мою одежду и волосы.
        Перед глазами одни картинки сменяли другие: вот рука чародея грубо сжимает грудь наемницы в тот момент, как его бедра ударяются об ее подтянутые ягодицы… она теряет сознание… он распыляет ее труп…
        И звуки. Звуки! В ушах все еще раздавались его стоны наслаждения и ее предсмертные хрипы… Как я буду жить с этим? Как искоренить из памяти очередной ужас, поселившийся во мне по вине Тенебриша?
        Очередной?
        Так, надо успокоиться. Можно подумать, увидела нечто сверхужасное. Что может быть кошмарнее, чем убийство отца? Гибель Куницы - очередная смерть от рук - кхм, не совсем рук в этот раз - чародея. Он - темный. Он разрушает и уничтожает, это его сущность. Нельзя ждать, что он будет создавать цветочки и вызывать дождь благодарным поселянам. Он - темный, пора воспринимать его так. Темный, бездушный монстр, чудовище в человеческом облике.
        Так рассуждая, мысленно разговаривая сама с собой, я понемногу успокоилась.
        К костру, возле которого «лечила» десятку от горника, вышла немного с другой стороны - для этого пришлось действительно прогуляться по лагерю.
        Проходя среди солдат, занимавшихся подготовкой к переходу через долину, ловила любопытные и сочувственные взгляды. Вражды не чувствовала, как и не опасалась, что меня кто-то может обидеть - для простых жителей Мизгира члены королевского дома были не просто особами благородного происхождения, а потомками великого героя. Меня защищала кровь Сержа Смелого. Защищала почти ото всех…
        Испокон веков повелось, что пришедшие на Тарру маги привносили что-то новое и важное или же совершали великие подвиги. Предок отличился: он помог будущим святым покровителям Кронии изгнать из нашего мира Эшкиля и создал страну, свободную от темной магии. Серые Сторожевые Столбы, расставленные в Мизгире по схеме паутины, уберегли богатый на алмазные и корундовые месторождения край от темных чародеев, которые не признавали накопителей из других драгоценных камней. Сейчас мизгирские бриллианты, рубины, топазы и сапфиры высоко ценились во всем мире.
        - В-ваше высочество! - Меня догнал бледный парень, тот самый, который пытался за мной увязаться. - Вас искали.
        - Кто? - Я постаралась изобразить равнодушие.
        - Тут такое произошло…
        Другие солдаты из «спасенной» мной десятки занимались сбором вещей и как-то странно косились на меня. Я даже заволновалась: вдруг измазалась или что-то не так с одеждой, что она теперь выдает, где я была?
        - Видели, какой в долину спускался туман? - произнес солдат, краснея. - Нас окружали сумрачные.
        Я вздрогнула.
        В горах туман сам по себе опасен - он скрывает ямы и обрывы, поэтому легко сломать себе что-нибудь или вообще сгинуть в пропасти. Но сумрачные - гарантированная смерть, если, разумеется, у путешественников нет артефактов высшей аристократии.
        Приходя вместе с туманом, ночные твари окружают людей поодиночке, брызгают обжигающим ядом с желез на передних лапах. И пользуясь тем, что человек от боли не может сосредоточиться и дать отпор, убивают. После чего переходят к следующему. Все происходит настолько быстро, что сориентироваться и как-то объединиться редко какой жертве удается. Поэтому в большинстве случаев после встречи с молниеносно двигающейся нечистью никто не выживает.
        - Но генерал с чародеем их остановили. - И с благоговением добавил: - Наш герцог - рейкс.
        Не увидев на моем лице восхищения, юноша принялся объяснять:
        - Рейксы - это лучшие воины королевства, которым выпала честь учиться при храме Рейкса Неистового…
        - Я знаю, кто такие рейксы, - перебила я его.
        Служители бога войны учили убивать темных чародеев-отступников и порождения мрака всех видов. Вот только принимали они не всех желающих, а тех, у кого была предрасположенность противостоять чарам иллюзии. Только таких темные не могли заморочить. Мой предок принадлежал к такому типу воинов.
        - Простите, ваше высочество, я не подумал, - немного стушевался парень.
        - Все в порядке, - успокоила и оценивающе пробежалась по нему быстрым взглядом.
        Легионер, хоть и был рядовым, умел себя вести, даже смело обратился к принцессе. Значит, не так он прост. Вероятно, младший сын аристократического рода, настолько обнищавшего, что не сумел отправить его в военную академию, и юноша вынужден начинать карьеру с простого солдата. Три года верной службы - и его примут без экзаменов и учебу будет оплачивать государство. Длинный, но достойный путь.
        - Ваше высочество, позвольте поблагодарить вас за спасение жизни.
        Удивившись, я резко обернулась.
        Солдаты десятки, которую полночи выворачивало наизнанку из-за горника приторного, слаженно опустились на одно колено и склонили головы - матерые и парочка еще безусых. Ветераны, неоднократно дававшие магическую клятву верности, и новички.
        - От всей души примите нашу благодарность, ваше высочество, - с чувством произнес десятник, широкоплечий блондин с выбритыми висками и волчьими клыками на шнурке вокруг левого запястья.
        Я почувствовала, как резко кровь приливает к щекам. Надеюсь, голос не вздрогнет, когда заговорю:
        - Пусть Милосердная Мать хранит вас…
        - Ларк, ваше высочество, - представился блондин.
        - Пусть богиня хранит от зла вас, Ларк, и ваших воинов, - ответила традиционно и, приблизившись к десятнику, протянула ему руку.
        Он деликатно поцеловал ее и не поднялся, пока я не подошла к каждому из его десятка.
        Обычай целовать руки врачевателю древний, но я и представить не могла, что стану когда-нибудь его участницей. И тем более что меня будут благодарить, когда я этого не заслужила.
        Принимать несправедливо признательность было не по себе. И это мягко сказано. Я не имела на нее права, ведь не спасала жизни, а всего лишь убрала часть симптомов пищевого отравления средней тяжести. И потому я чувствовала себя обманщицей.
        А еще лгуном оказался Холгер - ночью я решила, что он предупредил связанных с собой клятвой верности людей об обмане. Выходит, что они не добровольно выпили горник? Его им подбросил Холгер? Или у него был сообщник? Этот Ларк, к примеру? Впрочем, не стоит забывать, что так герцог уберег своих воинов от гнева Тенебриша. Они не соучастники, а потерпевшие, и значит, если все откроется, не пострадают от рук темного.
        Остатки тумана истаяли под лучами восходящего солнца, и мы двинулись в дальнейший путь.
        - Яргал и Хваткий идут за ее высочеством сменными тенями.
        - Хорошо, не спускайте с нее глаз - она любит попадать в истории. - Генерал задумчиво крутил отломанную веточку.
        Взгляд его синих глаз устремлен на горизонт - горный склон, поросший хвойными деревьями, дубками и молодыми елками, изредка разбавленными синими махинами старых елей.
        Блондин тепло улыбнулся:
        - Ее высочество - удивительная девушка, добрая и красивая.
        Генерал удивленно вскинул брови и внимательно посмотрел на сотника, сейчас также исполняющего обязанности командира ложно отравленной десятки.
        - Вот поэтому за ней нужен глаз да глаз. Объявится рядом с ней чародей - сразу сообщаете мне. Отвечаешь головой, Ларк.
        - Есть, мой генерал! - Мозолистая ладонь легла на грудь, прямо над сердцем. Браслет из клыков глухо звякнул.
        Ларк, один из лучших мечников сотни Золотых Ос Сапфирного легиона, по молодости одолел волка голыми руками. Теперь его правый кулак, вошедший в пасть хищника, и запястье сплошь в белых шрамах. Клыки того самого животного пошли на браслет, который Ларк считал своим амулетом удачи. Он любил повторять, что, когда случаются неприятности, им сразу нужно давать в пасть, выбивая зубы.
        Когда десятник ушел, Холгер пробормотал:
        - Добрая и красивая… Дура!
        И со злостью ударил по дереву.
        Глава 4
        Охота по-чародейски
        Еще когда запрыгивала на лошадь, в животе все сжалось от голодного спазма - из-за треволнений ночи меня никто не покормил. Вчера это делал Тенебриш, а сейчас он был слишком занят сокрытием преступления, чтобы заботиться о пленнице. Да и сейчас он ехал впереди нашего маленького войска, не пожелав даже доброго утра.
        Впрочем, я должна радоваться хотя бы тому, что к седлу приторочена фляга с водой - жажду терпеть сложнее, чем голод.
        - Ваше высочество, подождите!
        Я придержала Дымку и оглянулась.
        Ко мне спешил Холгер на огромном чубаром жеребце, короткую гриву которого задорно трепал ветер.
        - Доброе утро, ваше высочество!
        - Доброе, ваша светлость.
        В том, что оно такое, сильно сомневалась после пережитого ночью. Сначала ужин с чародеем, закончившийся домогательствами, затем помощь «отравленным». Но страшнее оказалось утро. Образ замороченной, фактически изнасилованной и убитой наемницы вновь предстал перед глазами. Нет! Нельзя думать о ней!
        - Позвольте предложить вам разделить со мной скромный завтрак, ваше высочество.
        Единокровный брат чародея протягивал мне один из двух источающих дивный аромат копченого окорока холстяных мешочков.
        В другой раз я бы показательно отказалась: мол, есть вот так, по-простецки, да еще верхом на лошади недостойно принцессы. Но голод мешал свободно думать, и силы мне понадобятся, чтобы отстоять себя и свою страну.
        И потому я согласилась:
        - Благодарю вас, герцог, с удовольствием присоединюсь к вашей трапезе.
        Большая краюха пшеничного каравая накрыта шматом пряного мяса (это так он исполнил приказ выкинуть все мясо из обоза?) и толстым пластом сыра - видно, что импровизированный завтрак готовил мужчина. На дне мешочка оказались еще три бледно-желтых яблока с красными боками. Им я по-настоящему обрадовалась. Обожаю кисло-сладкие твердые яблоки больше других видов!
        Забота Холгера тронула, но я быстро отбросила ненужные чувства. Он - предатель и, как выяснилось, брат Тенебриша. Кто знает, что будет дальше? И насколько серьезна между ними размолвка? Ведь недаром герцог спас чародея от нечисти, когда мог отвернуться. Или все дело в проклятии? Может, оно настолько хитрое, что Холгер, как цепной пес, не только нападает на его врагов, но и оберегает хозяина?
        Хотя последнее вряд ли, иначе не потребовал бы он от чародея не прикасаться ко мне до приезда в столицу. И тут важный вопрос: зачем Холгеру это? Что ему меня жаль, верится плохо, но и это объяснение откидывать не стоит - так уж вышло, что Кайрону доводилось спасать меня и раньше. А когда кому-то даришь жизнь, в некотором роде начинаешь нести за него ответственность. Еще был вариант, что предателя мучила совесть - с его помощью убили короля, моего отца.
        Но почему он потребовал от Тенебриша не трогать меня только до прибытия в Форк? Потому что на более долгий срок чародей вряд ли согласился бы? А так у меня хотя бы есть время привыкнуть к своему «жениху». Или же герцог планировал уничтожить брата? Отравление десятки наемников показало истинное отношение. Знать бы, в чем суть проклятия! Если только в истинной любви, то я лично найду для него влюбленную дуру для его снятия.
        Но опять-таки не стоит забывать, что Тенебриша и Кайрона объединяет общий отец. Кровь не вода, родство не перечеркнуть по мановению пальца.
        От подобных размышлений даже пропал аппетит.
        Милосердная Мать… Я все еще поверить не могу, что Кайрон - брат темного! Как и в то, что он проклят и служит ему!
        Герои не подчиняются злодеям. Герои не подставляются. Герои не попадают в подлые ловушки…
        Шэйш! Кайрон Холгер столько лет был моим героем. И я все еще не могу забыть, что он для меня сделал.
        В первый раз он спас меня от смерти, когда ему только дали звание сотника Сапфирного легиона. На тот момент ему исполнился двадцать один год - впечатляющая карьера для аристократа, отец которого был против, чтобы он становился военным.
        Я же была десятилетней козявочкой, которая решила, что достаточно взрослая и опытная наездница, чтобы отправиться в лес в одиночестве. За что и поплатилась - лошадь испугалась обыкновенного зайца, выскочившего из кустов ей наперерез. Я вылетела из седла и, больно ударившись о землю, потеряла сознание. Когда же очнулась, подарок отца на день рождения ускакал далеко в чащобу.
        Очутиться в темном лесу неизвестно где страшно и взрослому, что говорить о маленькой девочке!
        Я долго рыдала, затем молила богиню пощадить и вернуть мне лошадь, которая знала дорогу к конюшне с вкусным сеном и овсом. Когда и это не помогло, собралась с духом и пошла в сторону дворца. Уж лучше бы я продолжала реветь на одном месте…
        Как позже выяснилось, направление выбрала верное, но чуть отклонилась и, взобравшись на крутой, поросший колючим кустарником холм, упала. Провалилась прямиком в берлогу медведя. Не знаю, чей голос звучал громче - мой визг или рев растревоженного зверя?
        Я уже ясно видела свою смерть от кинжально-острых когтей, как меня заслонила широкоплечая фигура неожиданного защитника.
        Холгер спрыгнул за мной в яму вовремя - еще несколько мгновений, и от будущей наследницы Мизгира осталась бы только память. Медведь - всеядное животное, непредсказуемое в своей ярости.
        Родовой меч Скайлир против шестисоткилограммовой ярости… Кайрон мог тогда погибнуть, это потом уже он провел несколько лет в храме бога войны и научился убивать голыми руками превосходящего по силе противника за считаные секунды. Мог умереть от когтей животного, но все же бросился меня спасать, а затем доставил во дворец.
        И всю дорогу он терпеливо утешал, а еще вдалбливал в мою, как он выразился, симпатичную, но буйную головку, что я глупенькая девочка, которая не умеет постоять за себя и потому должна заниматься вышиванием, а не искать приключений. Все еще испуганная, я поначалу соглашалась, но отсутствие матери, холодность отца сделали меня другой, отнюдь не послушной девочкой, а бунтаркой и упрямицей. И когда Холгер закончил воспитательную проповедь, заявила, что буду поступать так, как посчитаю нужным. Захочу погулять в одиночестве в лесу, значит, поеду. Пожелаю отправиться на кладбище в полночь - не стану отказывать себе и в этом.
        - Хорошо, воля ваша, принцесса, - кивнул воин, - только научитесь стоять за себя.
        - Как?
        - Найдите учителя.
        От черноволосого синеглазого аристократа я была без ума и раньше, как и другие молодые офицеры, он вызывал у придворных дам восхищение, а у меня и вовсе тайный щенячий восторг. А после того как отбил меня у медведя, вообще стал божеством. Я мечтала видеть его каждый день, но попросить своего спасителя стать моим учителем все-таки не решилась. Да и вряд ли бы он пришел в восторг от моего предложения. Учить принцессу почетно, но не тогда, когда военная карьера идет в гору.
        Я думала несколько дней над советом Кайрона и однажды, проснувшись после кошмара с участием огромного окровавленного медведя, приняла важное решение. Я - хрупкого телосложения девчонка, и воином мне не стать, но научиться самозащите я обязана.
        Высказав просьбу отцу, очень удивилась, когда он сразу согласился. Так в моей жизни появился Мак - телохранитель и учитель выживания для принцесс.
        А Кайрон Холгер отправился в храм Рейкса, бога войны, и на три года выпал из моего поля зрения.
        Воспоминания - единственное, что скрасило день, проведенный в седле. На привал мы останавливались, но ненадолго, только чтобы накормить и напоить лошадей да самим перекусить всухомятку.
        И снова не чародей, а Холгер позаботился о моем обеде. Даже обидно как-то стало - в постель так тянет, а позаботиться о нуждах девушки и не думает. Справедливости ради стоит заметить, что чародей время от времени с кем-то разговаривал по магзеркалу. Накрывал себя «колпаком тишины» и, судя по мимике, ругался.
        А вообще это к лучшему, что темный не подходил.
        Подсмотрев, что он сделал с Куницей, я стала бояться его еще больше. Иногда до дрожащих коленок, когда отказывало самообладание и в голову лезли воспоминания о том, что он творил с наемницей…
        Вдобавок у моего характера есть опасная черта: порой я начинаю дерзить, когда страшно. Что поделать, с такой, как у меня, мачехой пришлось научиться огрызаться, сохраняя невозмутимость и не показывая, как на самом деле боязно. Но кто бы знал, чего это мне стоило! Порой слова бывшей королевы били больнее, чем ее пощечины, а чтобы настроить отца против меня, ей хватало одной ночи в его опочивальне.
        Нет, как же хорошо, что темному сегодня не до меня!
        К вечеру наш отряд подошел к Пенькам. Поселок слыл богатым, так как большая часть мужского населения работала на ближайшей алмазной шахте и привозила родне не только серебро, но и золото. Был тут и постоялый двор, в котором останавливались нередкие путешественники и купцы, идущие в Аркиол. Его хозяин, Сэймон, запомнился мне еще два года назад курчавой бородой, напоминающей формой лопату, румянцем во всю щеку и большой блестящей лысиной в обрамлении пшеничных волос. У него были взрослые сыновья и кругленькая улыбчивая жена, которая пекла вкуснейшие пироги в королевстве.
        Постоялый двор встретил нас ароматом свежего хлеба и жареного мяса. Двухэтажный, с большим трапезным залом, тем не менее он не мог вместить всех желающих. Три сотни с лишком мужчин разбили стоянку поблизости. Внутрь вошли только офицеры, притом в основном из наемников - десятники и три сотника предпочли остаться у солдатских костров.
        Сэймон встретил нас радушно, при этом сохраняя озабоченное выражение лица. Я сначала решила, что так он маскирует страх перед необычным постояльцем. Но нет, вскоре он смело попросил Тенебриша уделить ему немного внимания.
        Сидя за столом и бросая осторожные взгляды на Сэймона с темным, тихо спросила у Холгера:
        - Я слышала, что из-за отравления туманным грибом все мясо пришлось выбросить из обоза?
        - Таково требование его темнейшества, - невозмутимо подтвердил он.
        - Если мясо будут брать в Пеньках, надеюсь, за него заплатят?
        Тенебриш пришел в Аркиол как завоеватель, но при этом не желал полномасштабного кровопролития, раз не разрушил город с помощью чар. И я уповала, что и жителей этого поселка ни он, ни его наемники не обидят. В легионерах я была уверена - на родной земле не пакостят.
        - Обещаю, ваше высочество, что прослежу за этим.
        - Благодарю вас, герцог.
        Расстроенный бледный Сэймон о чем-то взволнованно говорил, обливаясь потом. Тенебриш в своем черном плаще, вышитом серебряными нитями, напоминал терпеливого грифа, который точно знает, что умирающая добыча никуда не денется. Выслушав, он криво усмехнулся и покачал головой. После чего преспокойно повернулся спиной к Сэймону и вскоре занял свое место за нашим столом.
        - Что случилось? - спросил Холгер. - Чего он хотел?
        - Да так, не стоящие внимания мелочи, - отмахнулся темный, все еще улыбаясь. - Перепутали меня со светлым магом.
        И с такой едкой иронией он это произнес, что расспрашивать подробнее желание пропало напрочь.
        Жена Сэймона сбивалась с ног, бегая между столами. В этот раз ей помогали только невестки, и это было странно. Где же сыновья? Их присутствие не помешало бы, когда такой наплыв посетителей и все зверски голодны.
        Глупо, но я предпочитала думать о подобных странностях, а не о своей проблеме - Тенебриш любезно сообщил, что как у жениха и невесты, у нас одна комната на двоих. Душу грело подслушанное обещание не трогать меня до столицы, но трезвая мысль не давала расслабиться: один раз чародей уже солгал. Что ему мешает нарушить данное слово еще раз? Оно у него легковесно, точно пушинка.
        Когда нам принесли пироги и чай, я не выдержала и остановила грустную женщину:
        - Госпожа Эльма, что с вами? Почему вы невеселы?
        - Ваше высочество… - Она растерялась на миг, а затем, бросив быстрый взгляд на чародея, прошептала прерывисто: - Пропала в лесу Лина, племянница мужа. Парни из поселка ищут ее с утра. А уже стемнело, волки воют, страшно…
        Я тоже покосилась на Тенебриша. А не просили ли его поискать девушку? Пускай не с помощью чар, а отряда солдат? То-то он веселился, отказывая.
        - Мы можем вам помочь. - Я поднялась из-за стола. Герцог вскочил следом, как того требовал этикет, и только темный остался на месте, равнодушно жуя пирожок. - Правда, ваше темнейшество? Мы поможем?
        Тенебриш молча жевал, но смоляная бровь изогнулась иронично.
        Сделав глубокий вдох, в отчаянии выпалила:
        - Вы ведь не откажете своей невесте?
        Челюсти чародея замерли. Их обладатель взглянул так, что моя душа ушла в пятки.
        - Отказать невесте? Как можно!
        Вытерев тонкогубый рот вышитой салфеткой, он отодвинул стул и, обняв меня за плечи, шепнул:
        - Только ради тебя, принцесса-недотрога. - И громко объявил: - Конечно, я помогу! Как же я могу отказать хлебосольным пеньковцам, когда за них просит моя прекрасная будущая жена?
        Пальцы темного соскользнули с моей руки, мимоходом лаская.
        Может, зря я решила помочь незнакомой девушке и ее родным? Чую, расплата за добро может оказаться мне не по карману.
        Под искренние благодарности хозяев постоялого двора Тенебриш попросил принести какую-нибудь личную вещь девушки.
        Пока обрадованный Сэймон побежал домой к сестре, у меня нагло поинтересовались:
        - Принцесса, вы же знаете, что инициатива наказуема? Сейчас верну амулет поиска, поможете нам.
        Вернет еще один артефакт? О Милосердная Мать, да это же прекрасно!
        Мое сердце забилось быстрее от радости.
        - Децем, уже ночь, - разумно напомнил недовольный герцог. - А в лесу не только волки.
        - При чем тут я? Глупости творить изволит ее высочество, - хмыкнул темный. - Я вообще считаю, что девицы давно нет в живых, мне лень тратить силу на поиски трупа.
        Стоящая неподалеку Эльма, охнув, потеряла сознание и со стуком упала на пол. В моей душе пробудилась злость.
        - Я согласна помочь! Где мой поисковик?
        Ночной лес не вызывал энтузиазма, когда утомилась и плотно поела, хочется только одного - принять ванну и спать. Но статус будущей королевы, которая должна заботиться о подданных, не игнорируя просьб о помощи, а еще желание утереть нос самодовольному чародею было сильнее усталости. В отношении других людей я оптимистка: у кого-то все будет обязательно отлично, это только у принцессы судьба такая - не ждать ничего хорошего, особенно в личной жизни. И вот сейчас я истово верила, что пропавшая найдется живой и невредимой.
        Вскоре родовой артефакт привычно обнимал указательный палец моей левой руки. Моя радость, наконец-то ты снова у своей хозяйки… Уже третий. Может, пока доедем до столицы, я соберу весь комплект?
        - Шэйш! - зло выругался Тенебриш сквозь зубы и достал из поясной сумки дребезжащее магзеркало.
        Он остался в зале, а мы с герцогом вышли на улицу.
        - Ваше высочество, советую переодеться, - вдруг тихо произнес Холгер, когда мы уже спустились с крыльца по скрипучим широким ступеням.
        - Мне не холодно, лето как-никак, - резко возразила я, растерявшись. Заботливость предателя не радовала, а скорее раздражала.
        Запрокинув голову назад, проклятый смотрел на звездное небо, напоминающее сейчас разлитые чернила, в которые кто-то швырнул пригоршню бриллиантов.
        Немного помолчав, он подкрепил совет аргументами:
        - В лесу сыро, да и от веток плащ защитит лучше, чем легкая куртка.
        - Не переживай, я не дам своей невесте замерзнуть, - успокоил его выскользнувший из темноты чародей и попытался меня обнять.
        - Благодарю, ваше темнейшество! Вы очень любезны! - произнесла я церемонно и отступила назад к крыльцу, выскользнув из-под его руки.
        - Куда же вы, дорогая? - с издевкой в голосе протянул Тенебриш.
        И я поняла, что не мне с ним тягаться в умении манипулировать. И уж лучше бы я лишний раз не напоминала о том, что у нас вроде как скоро свадьба. Иначе сама же, ужасаясь, поверю в нее, и кошмар воплотится в жизнь. Как там говорилось в одной из книг моего любимого Мартеза? Пока возможные беды не накормлены верой в них, они эфемерны и к человеку не подступятся.
        Пришлось признать правоту Холгера, но подняться в отведенную комнату, куда занесли вещи, я не успела. К постоялому двору приблизилась группка молодых мужчин.
        Откуда-то из темноты выбежал запыхавшийся Сэймон и бросился в первую очередь к ним.
        - Нашли?!
        Чародей подкинул в воздух еще один рой желтых огоньков. И среди новоприбывших я смогла узнать сыновей Эльмы и Сэймона - крепкие парни за два года почти не изменились.
        - Нашли вот это, - с мукой в голосе произнес невысокий русоволосый крепыш, демонстрируя заляпанный чем-то темным зеленый лоскут. - Все, что осталось от моей любимой.
        Это что? Кровь на ткани?.. Тенебриш прав - девушки больше нет? Волки успели первыми?
        Упомянутый мысленно чародей подошел к незадачливым спасателям. Выхватив из рук чуть ли не рыдающего парня кусок ткани, поднес к носу… И хмыкнул:
        - Ваше высочество, проверьте, кому принадлежит кровь.
        Не люблю диагностировать трупы! Но хочешь не хочешь, а раз ввязалась в дело, надо доводить его до конца.
        Целительский артефакт отозвался мигом:
        - Кровь принадлежит курице, - произнес приятный, никому не слышимый, кроме меня, женский голос.
        Я повторила его ответ, и пеньковцы потрясенно ахнули.
        Крепыш и вовсе пришел в возбуждение:
        - Так это не кровь моей Лины? Тогда нужно продолжить ее поиски!
        Братья пропавшей и остальные мужчины, помогавшие им, одобрительно загудели, воспрянув духом, как и жених.
        - Да, Джет прав! - закричал кто-то из толпы. - Надо искать!
        Хм, рвутся обратно в темный лес, но при этом никто не задался вопросом, почему на лоскуте одежды пропавшей девушки птичья кровь? Ведь это подозрительно!
        - Мы возвращаемся в лес, - заявил Джет решительно.
        - Стоять, - тихо обронил чародей. - Поисками теперь руковожу я.
        Жених, нервничая, комкал край своей рубахи.
        - Давайте поспешим, пожалуйста, - рискнул он попросить, запинаясь, - Лине нужна наша помощь.
        Тенебриш не ответил - на себя перетянул внимание взмокший Сэймон. Вытирая одной рукой лоб, второй протянул вещь племянницы.
        - Ваше темнейшество! Вот, вы просили!
        Как мило, он принес полотняную юбку. А достаточно было бы гребня или ленты для косы.
        Взяв двумя пальцами одежду, Тенебриш протянул ее мне:
        - Ваше высочество, все теперь зависит от вас.
        На меня смотрели десятки пар глаз. С надеждой. Скорбь на лицах пеньковцев сменилась ожиданием чуда. И как тут работать с артефактом, когда тебя буравят взглядами?
        Зажмурившись, постаралась сосредоточиться. Кольцо с топазом чуть заметно кольнуло палец, активируясь.
        - Вперед! - услышала мысленный призыв все того же приятного женского голоса.
        В детстве меня удивляло, почему у всех артефактов одинаковые голоса? Реакция взрослых была предсказуема - от меня отмахнулись. И чуть позже я самостоятельно нашла ответ: так захотел их создатель Серж Смелый. Блестящий артефактор, иномирянин, он стремился к удобству и, как написано в старинной книге, к многофункциональности, при этом особо не фантазируя и по возможности упрощая работу с созданными магпредметами. Одним словом, гений.
        Раскрыв глаза, я с восторгом уставилась на прозрачную, светящуюся золотым рыбку. Она плыла по воздуху, шевеля хвостом и плавниками, будто в воде. Каждый раз, когда прошу помощи у кольца-поисковика, любуюсь ее грациозными движениями. Красивый «указатель» гораздо эффектнее серенькой птички, которую однажды видела у генерала Рубинового легиона. И смею надеяться, что моя рыбка сильнее.
        - Следуйте за ней, - сообщила засмотревшимся зрителям и первой бросилась вперед.
        Сама сделала пару шагов, а дальше меня подхватил под локоток чародей.
        - Моя дорогая принцесса, держитесь за меня, я помню, что в темноте вы словно крот.
        Угу, а вернул бы серьгу, отвечающую за остроту органов чувств, тащить за ручку не пришлось бы.
        Лес встретил нас подозрительными шорохами и тревожным уханьем совы. Влажный воздух был наполнен запахами летних грибов и переспевших ягод. Темень порой разбавляли освещенные лунным светом островки высокой травы. Я шагала по ней с замирающим сердцем - если что, артефакт исцелит после укуса змеи, но как же не хотелось активировать его для себя!
        Тенебриш ответственно следил, чтобы я не спотыкалась и не получала по лицу ветками. Впрочем, о втором больше заботился герцог - в какой-то момент он пошел впереди, и за его широкой спиной сразу стало уютнее.
        Я плохо помню передвижение по лесу. Что это не королевский парк с дорожками, посыпанными песком или выстланными камнем, я помнила. Но богиня! Какая же запущенная местность! Деревья здесь не прореживали десятки лет. Сюда бы дюжину-другую лесорубов! Нет, я не забыла, что Пеньки - поселок артельщиков, но все же они могли бы и улучшить жизнь своих близких. Старики, женщины и подростки за дровами и по ягоды все равно же ходят, мужчины могли бы для них расчистить бурелом.
        Мы шли, ведомые ярко сияющей под кронами вековых деревьев рыбкой, не больше часа, точнее сказать не могу - часы валялись где-то в шкатулке с украшениями без чар.
        Толпа искателей замерла на вытоптанной зверьми поляне. Или не зверьми? Мое сердце сжалось в дурном предчувствии, когда рыбка застыла, активно виляя хвостиком, над небольшой кочкой.
        - В сторону! - Герцог, упав на колено, аккуратно воткнул нож в землю.
        Не поняв, для чего он так сделал, удивилась, когда та вздрогнула. Поросшую жухлой травой кочку мужчина отодвинул в сторону. Под цельным пластом земли скрывались доски. Пеньковцы быстро их убрали, открывая темную дыру.
        - Что это? Землянка? - высказал мои мысли один из кузенов пропавшей.
        В ту же секунду рыбка нырнула в темень подземелья, разбрызгивая с роскошного хвоста золотые искры. Они подтверждали - цель найдена.
        - Дальше - мы с Холгером, - сообщил Тенебриш и соскочил вниз.
        Глупец! Там же могут быть колья, воткнутые в землю! Ой, а чего это я о нем беспокоюсь? Да хоть капкан на медведя, пусть прыгает! Мне же лучше.
        Когда в землянку - а это была, несомненно, она - спустился и герцог, я немного разволновалась. А вдруг артефакт ошибся? И там не девушка, а нечисть? Или пропавшая сама успела превратиться в кровожадную тварь? Ведь не по доброй же воле она оказалась в землянке!
        - Ваше высочество, - позвал глухо Холгер снизу, - вы нужны нам.
        Заглянув в яму, невольно представила, как ломаю ноги или наступаю на ядовитого паука. Фу! Как же не вовремя довелось лазать в лесу, самое время напороться на какую-то дрянь, любящую темноту и сырость ямы.
        - Ваше высочество, спускайтесь.
        - Там паутины нет? - спросила, чтобы потянуть время. Ох, кто бы знал, как туда мне не хотелось лезть!
        - Ни пауков, ни змей, ваше высочество. Спускайтесь! - Герцог проявил настойчивость. - Я помогу вам.
        Вздохнув, мысленно призвала богиню. Милосердная, дай сил и везения! Пусть все пройдет хорошо, и никаких жутких гадов, кроме Тенебриша, там не будет.
        Усевшись на землю, я свесила в темноту ноги.
        Тотчас мои щиколотки обхватили крепкие руки - даже сквозь кожу низких сапожек я почувствовала их тепло. Ладони скользнули вверх по голени, легли на бедра… и чуть дернув, заставили свалиться вниз.
        Я упала Холгеру в объятия. Несколько секунд он держал меня, прижимая к своему горячему телу, прежде чем отпустить. Прижимал так плотно, что я, кажется, всей кожей ощутила, какие рельефные, стальные у него мышцы под одеждой.
        Случайное касание, длившееся мгновение, а меня бросило в жар.
        А потом пришла злость. Он меня лапал? Да как он посмел!
        Лишь оказавшись в землянке, поняла, что за вспышкой ярости позабыла о страхе. Впору задуматься, а не заметил ли мои проблемы герцог и не вздумал ли решить их таким нетрадиционным способом? Переключив внимание на другое, заставляя испытывать иные эмоции? Нет, нет… Это, разумеется, бред и мои фантазии.
        - В следующий раз можно и без рук, - прошипела я едва слышно.
        - Вы против, чтобы я вам помогал? Думаете, что достаточно ловки, чтобы не сломать себе что-нибудь, прыгая в темноту? - удивился мой низвергнутый с пьедестала герой.
        - Вы поняли, о чем я!
        - Нет. О чем вы?
        Я разозлилась сильнее.
        - Вы коснулись меня неподобающим образом, - пересилив гнев и стыд, объяснила ему.
        - Разве мужчина может касаться неподобающим образом женщины? - невинно, слишком невинно спросил Холгер. И, помедлив, добавил: - Когда помогает ей?
        - Вы меня… - не договорила, наконец-то поняв, что он смеется.
        Гад! В такой ситуации задевать… Какой же он все-таки гад!
        Протиснувшись мимо герцога, пошла на неяркий свет. Точнее, согнувшись, едва ли не поползла на коленках. Землянка оказалась низким горизонтальным туннелем, и только вертикальная часть, то есть вход, позволяла стоять в полный рост.
        Сделав шагов десять-двенадцать, поняла, что ошибалась - я попала в комнату довольно просторную для подземного сооружения. К слову, построили его добротно, на года - дубовые бревна укрепляли в некоторых местах стены, что уменьшало риск обвала. Тот, кто рыл землянку, подошел к делу серьезно.
        Комнатушку золотые огоньки чародея освещали достаточно хорошо, чтобы я сразу увидела человека. Женщину. Она лежала на спине, привязанная за руки грубой веревкой к одному из столбов. Лежала голая на ворохе тряпья, вся в темных пятнах и царапинах. Лежала, не подавая признаков жизни.
        - Ты хотела найти девчонку, Рина? Вот, займись ею, пока она не перешагнула грань, откуда можно вернуть только нежитью.
        Охнув, я бросилась к Лине.
        Запах крови и чего-то еще, странного и неприятного до тошноты, ударил в нос. Стараясь дышать через раз, я активировала артефакт исцеления.
        - Обезвоживание, потеря крови, гематомы, ушибы, внутренние повреждения женских органов высокой степени тяжести… - Пока артефакт монотонно перечислял, я старалась успокоиться.
        Под ладонью, которую я опустила на грудь Лины для лучшего контакта с чарами кулона, было липко. И я поняла, чем еще воняло, кроме крови… И меня чуть не стошнило от отвращения.
        Девушку похитили, чтобы надругаться. И отпускать ее отсюда никто не собирался.
        Когда артефакт начал экстренное лечение, прерывисто попросила:
        - Перережьте веревку!
        Чародей беспрекословно выполнил просьбу, а затем попытался обнять меня за плечи. Я чуть отклонилась, едва не завалившись боком на земляной пол.
        - Не надо, пожалуйста…
        Убегать сейчас - значит, лишить девушку шанса на спасение. Но и терпеть прикосновения, видя все это, невыносимо. О Милосердная, кажется, я снова начинаю бояться и ненавидеть мужчин…
        - Ты дрожишь, Рина, я хотел всего лишь поддержать тебя.
        Как ни была абсурдна ситуация, но объяснение прозвучало искренне. Покосившись на Тенебриша, удивилась, увидев на его лице сочувствие. Да, бедная девочка выглядела так, что невольно проснется жалость и у темного.
        - Рина, ты побледнела. Хватит, не перенапрягайся, оставшиеся ранения у нее пройдут и сами.
        Я сжала зубы. Жалость? Ха! Да он ее не знает! И вообще, как может жалеть жертву тот, кто несколько часов назад принудил, а потом выпил жизнь другой женщины?
        Я ощущала, как сочувствие к девушке и страх оказаться в подобной ситуации отступают под напором гнева. Ярость захлестывала меня. Я ощущала острое желание врезать его темнейшеству. И держалась изо всех сил. Надо помнить о Мизгире, о троне предков… и пока молчать.
        Увы, совсем молчать не вышло.
        - Что? Пройдут сами? Да как вы можете так говорить?
        Ответ поразил до глубины души:
        - Девок в стране много, принцесса - одна.
        Какой же он бессовестный и циничный! Истинный темный! Темный?.. Точно! Я подзабыла об этом. А когда вспомнила, меня отпустило.
        И все-таки чувство справедливости заставило поправить:
        - Две принцессы.
        - Одна. Половозрелая, которая должна стать королевой, одна, - настойчиво подчеркнул Тенебриш.
        Для него именно половая зрелость важна? Ладно, я не буду спорить больше.
        Так как я не стала возмущаться, дальнейшее лечение происходило в тишине. Ну, почти в тишине - где-то осыпалась земля, что-то или кто-то шелестел в темноте, перебирая маленькими лапками… Как же я ненавижу пауков и змей!
        - Все? Ты закончила? - спросил чародей через некоторое время.
        - Почти, - покачала я головой. - Ей нужно поспать, а потом попробую стереть страшные воспоминания. До жриц Милосердной Матери мне далеко, я не умею лечить душу, но приглушить боль смогу…
        Тенебриш не дослушал.
        - Кайрон, можешь выносить девицу.
        И так он равнодушно это произнес, как будто о мешке с зерном, что новая волна возмущения поднялась в душе. Лишь усталость не позволила мне вновь вспыхнуть гневом и раскрыть рот.
        Герцог, быстро сбросив расстегнутую куртку, молча снял черную рубашку и бережно завернул в нее спящую Лину. Усыпляя, я не пожалела силы артефакта - пройдут минимум сутки, прежде чем она проснется.
        Выбраться наверх оказалось сложнее, чем спуститься. Я считала, что Холгер приставал? О нет, он действительно помогал. А вот чародей… чародей откровенно схватил за попу, когда подсаживал. К счастью, в тот же момент руку подал герцог - и я вылетела из землянки, как на крыльях. И мои щеки горели огнем.
        Пеньковцы сгрудились вокруг спящей девушки, которую держал ее старший двоюродный брат. И роптали:
        - Бедная девочка…
        - Кто это сделал? Кто-то заезжий?
        - Ага, и землянку успел выкопать? И кровью платок измазал, чтобы мы подумали, что ее волки разорвали?
        - Лина собирала солодку от кашля для матери - все в поселке об этом знали.
        - Нет, из наших никто не мог. Это чужак.
        - Да, кто-то из чужих, наши не могли. Это же зверство…
        - Зверь, да! Человеком его назвать нельзя.
        - Яйца бы ему отрезать за такое!
        - Не, вздернуть на сосне за яйца!..
        Мужчины стояли, переполненные разрушительными эмоциями, яростно потрясали кулаками, разговаривая на повышенных тонах. Переходя от сочувствия - к гневу, от растерянности - к желанию мстить.
        - Ваше высочество? - кинулся ко мне младший сын Сэймона. - Вы можете узнать, кто это сделал?
        Я растерялась. Как?
        - Разве что разбудить вашу сестру, но она спит крепко и…
        Меня грубо прервали:
        - Да! Разбудите Лину! - Глаза молодого мужчины лихорадочно блестели. - Мы хотим знать, кто он!
        В золотом сиянии магических огоньков пеньковцы выглядели страшно. Мстители всегда страшны. Переполненные жаждой справедливости, а на самом деле и желанием причинить ответную боль, они часто не раздумывают, каким способом творить свою месть.
        - Вы понимаете, что девушку пришлось специально ввести в состояние сна?
        - Ваше высочество, ее обидчик может уйти, пока вы медлите, - гневно возразил кузен пострадавшей. - Дорога каждая минута!
        На миг мне даже стало не по себе, в животе шевельнулся холодный клубок страха. И я отступила назад.
        И натолкнулась спиной на чародея. Властно обняв за талию, он шепнул, обжигая горячим дыханием мою щеку:
        - Рина, дай им то, что они хотят. Разбуди ее.
        Он прав. Что-то доказывать обезумевшей толпе, когда она решительно настроена творить правосудие, без толку и глупо.
        Решив, что я колеблюсь, Тенебриш почти беззвучно произнес:
        - Они ищут козла отпущения. Из чужих в Пеньках только легионеры и наемники, а конкретно здесь - мы. Если не хочешь, чтобы я залил поляну кровью, назови им имя.
        Теперь мне стало страшно за пеньковцев. Темный ведь исполнит свою угрозу!
        - Хорошо, сейчас я разбужу Лину.
        И странное дело, когда я отступила от чародея, мне стало неуютно. Сейчас он и герцог - единственная преграда между мной и мужчинами, возмущенными тем, как поступили с их землячкой. Еще утром я бы и не подумала, что враги могут быть моими защитниками.
        Стоило мне приблизиться к старшему сыну хозяина постоялого двора, как напряженная атмосфера на поляне, казалось, обрела плотность.
        И я поспешила активировать артефакт - испив моей крови, он потеплел на груди, когда мысленно попросила разбудить пациентку.
        - Оптимальные методы тонизации войдут в противоречие с седативным эффектом от предыдущего заклинания, - предупредил изумрудный кулон.
        Дав команду выполнять, вздохнула. Бедная девушка, досталось ей, да еще я не смогла отстоять ее покой. Эх, врачеватель из меня, как из шэйша святой покровитель Кронии.
        - Она очнется на пару мгновений - больше не просите, если любите сестру, - предупредила мужчину, который держал девушку.
        - Этого хватит, - зло произнес он, - чтобы узнать имя.
        - Лина, проснись, - позвала я ее.
        Веки спящей вздрогнули, она заметалась, болезненно застонав, на руках у кузена. И открыла глаза.
        - Лина, кто тебя украл? Кто с тобой это сделал? - затараторил второй кузен.
        Одурманенная артефактом, моя пациентка прерывисто прошептала:
        - Джет… - И потеряла сознание, хотя мне хотелось думать, что уснула.
        Кто-то ахнул, кто-то выругался.
        Понимая, что сейчас начнется самосуд с пролитием крови, воскликнула:
        - Погодите! Она не в себе и могла просто звать жениха!
        Быстро огляделась, но молодого мужчину не увидела среди пеньковцев. Маловато света в темном лесу.
        - Да какой он ей жених! - прорвало кого-то. - Он сватался к ней и получил отказ!
        - Лина собирается замуж за купца из Форка, - добавил младший кузен.
        - Все, что вы говорите, не делает его насильником! - возмутилась я искренне.
        И вздрогнула, когда рука чародея успокаивающе легла на плечо. Тяжелая, умеющая швыряться смертельными заклинаниями и причинять боль, но в этот момент сулящая мне поддержку.
        - Ваше высочество, а то, что сбежал, делает? - спросил он. - Лучшего доказательства вины и не придумаешь.
        Да что же это такое?! Скорые на расправу пеньковцы и кровожадный чародей убьют парня!
        - Нет, не делает, - упрямо возразила я. - Он мог просто испугаться и потому сбежать.
        - Джет мог напасть на Лину, - загалдели вокруг нас. - Он долго возмущался, что она отказала. Как же! Лучший старатель артели! Найти и подвесить его за яйца!
        Тенебриш щелкнул пальцами - и свет чародейских огней пропал. Кромешная тьма мигом остудила горячие головы.
        Тишина… Темнота… И чародей, который не будет мучиться угрызениями совести, если придется убивать. Все это заставило толпу присмиреть.
        - Как по мне, так можете перебить друг друга - я не расстроюсь, - голос Тенебриша звучал студено, - а вот ее высочество - да. Никто не смеет ее обижать.
        За исключением самого темного.
        От слов чародея морозом сыпнуло по спине, думаю, не только у меня.
        - Только из уважения к моей невесте я найду настоящего убийцу, - заявил он, но никто уже не радовался.
        Общая задача - поиски в лесу - вызвала некую близость, теперь это ощущение исчезло. На поляне в ночном лесу стояли жители маленького поселка и служитель проклятого бога Эшкиля. И сейчас он предложил то, что не свойственно характеру темных - восстановить справедливость.
        - Ваше темнейшество, - рискнула я заговорить первой, - все присутствующие здесь будут вам очень благодарны.
        Золотые огоньки взлетели над нашими головами, заливая поляну ярким светом. Чародей молча взмахнул руками - широкие рукава черного плаща встрепенулись крыльями ворона, - и посреди поляны вспыхнул кроваво-оранжевый шар огня. Полыхнуло жаром - люди отшатнулись, закричав.
        - Эпи сэдэ эри, эпи сэдэ эри… - монотонно произносил темный. - Эпи сэдэ эри!
        Из пламени вылетела… летучая мышь. Но что это была за ночница! Красные глазки, острые уши, когти длиннее, чем у меня пальцы, по алой шерстке пробегал огонь. Нет, это не летучая мышь, а какая-то потустороння тварь!
        Кружа в воздухе над нами, она издавала тонкий писк, от которого неприятно звенело в ушах.
        Подойдя к сыну хозяина постоялого двора, Тенебриш прикоснулся к его ноше, спящей сестре. Просунув руку под ткань рубашки, с непередаваемым выражением отвращения на лице, он пошарил там…
        Подняв вверх руку, произнес:
        - Эри, след! - Огненная ночница спланировала на руку темного. Уцепившись коготками за кисть, она жадно облизала пальцы чародея. После чего тот грозно пророкотал: - Приказываю отыскать хозяина этого семени!
        Гончая мышь, неспешно махая кожистыми крыльями цвета крови, полетела на север, в глубь леса. Пламя, окутывающее ее тельце, освещало путь людям внизу. Показательно, что пеньковцы последовали за ней без страха и сомнений, не дожидаясь приказа темного.
        И только тогда я почувствовала, как мне холодно. Трясло, ломало. В глазах темнело. Что теряю сознание, поняла, когда оказалась на руках у Холгера.
        - Переутомление, - констатировал чародей недовольно, - артефакт выпил слишком много. А я предупреждал!
        - Как быть с ее высочеством? - Обеспокоенный моей судьбой герцог удобнее устроил меня в своих руках. Прижал к себе теснее, хоть я и так соприкасалась левой рукой с его голой кожей на груди. Мурашки, пробежавшиеся до шеи и обратно, мне совсем не понравились.
        - А что тут думать? Вы идете в поселок, я продолжаю охоту - только я могу управлять огненной эри.
        И темный устремился вслед за пеньковцами.
        Здорово… Просто замечательно! Я получила еще одно подтверждение, как ко мне он относится. Несерьезно. Как к игрушке, которую можно, когда мешает развлечениям, забросить на самую дальнюю полку в шкафу.
        И не то чтобы я думала завязывать отношения с чародеем, нет. Просто мало приятного сознавать, что смотрят на меня, как на довесок к трону.
        Шли медленно. Сыновья Сэймона несли спящую родственницу по очереди, герцог тащил меня сам. В какой-то момент совесть дала о себе знать: ему ведь тяжело, тогда как я чувствую себя гораздо лучше. А вообще, чего это я о нем переживаю? Пусть тащит! Не надорвется - он же прошел трудное обучение в храме бога войны, что ему одна легкая девушка?
        Почувствовав себя прямо-таки злодейкой, с трудом сдержала довольную улыбку. Нет, выдавать, что я уже в порядке, рано. Пусть несет.
        Увы, получилось совсем не то, чего я ждала. Когда носят на руках на дальнее расстояние - это не очень-то и приятно.
        Когда вошли в поселок, мое тело ломило, как во время болезни. Я мечтала о ванне с лепестками цветов и расслабляющем массаже, который мастерски умела делать няня Глая. А проклятый герцог хоть бы вспотел! Под крышу постоялого двора он внес меня без малейших признаков усталости.
        Опустив на лавку, Холгер приказал подать мне ужин и набрать ванну. Сквозь полуопущенные ресницы я наблюдала, как суетятся домочадцы Сэймона, занимаясь родственницей и мной.
        - Ваше высочество, как вы? Вас отнести в комнату или сами дойдете?
        Чтобы он тащил меня по узкой лестнице с высокими ступенями? Нет уж, так рисковать своим здоровьем я не буду.
        - Сама… - И все же простонала я нарочито жалобно.
        А сделав несколько шагов, почувствовала, как пол ускользает из-под ног. И в этот раз я не притворялась.
        Герцог молча подхватил меня на руки и понес на второй этаж. Опасно скрипели ступени, и я невольно представила, как под двойным весом они ломаются, и мы летим вниз… Ужас какой! Да лучше бы в отведенную комнату я заползла!
        К счастью, старая лестница, отчаянно скрипя, испытание выдержала.
        - Благодарю, - произнесла через силу.
        - Ваше высочество, я всегда к вашим услугам, - ровно ответил он и, не поворачиваясь ко мне спиной, сделал шаг назад.
        Я зашла в комнату и прислонилась к двери без сил.
        Почему? Почему все сложилось так? Кайрон Холгер - молодой блестящий генерал, опора трона, аристократ из древнего рода, потомок второго основателя Мизгира, - и вдруг предатель? Как же так вышло? На чем он попался? Как попал в кабалу к темному чародею?
        И за что ему это бесчестье? За что это все нам?
        Жрицы Милосердной Матери сказали бы, что все невзгоды - часть великого замысла богини, согласно которому все будут счастливы. Раньше я истово верила в это, не уставая надеяться, теперь же сильно сомневалась.
        Вскоре, успокоившись и перекусив творогом со сметаной, я забралась в медную ванну. Нежилась в горячей воде, пускай и без цветочных лепестков, но зато с пышной пеной.
        Чтобы Тенебриш не застал меня врасплох, я закрыла дверь на щеколду и подперла сундуком. Ширма, натянутая на деревянную раму плотная ткань, поставленная между медной ванной и кроватью, также должна предоставить мне немного времени, чтобы одеться. Но это так, на всякий случай. К возвращению темного я буду уже в ужасно некрасивом сером платье с высоким воротом.
        На его обещание герцогу не трогать меня до Форка я уже не надеялась. Я уповала на мужскую природу - после «охоты» уставший Тенебриш плотно поест и сразу уснет.
        Время шло, а вылезать из воды не хотелось. Еще чуточку полежу, позволив уставшему телу окончательно расслабиться, и сразу же выйду.
        Главное, не уснуть самой…
        Глава 5
        Сделка
        Поднявшись на второй этаж постоялого двора, чародей криво улыбнулся - Холгер, прислонившись к стене, стоял напротив двери, ведущей в комнату принцессы.
        - Стережешь, брат? - произнес он с ехидцей. - Благодарю, я пришел, теперь можешь идти спать.
        Герцог не последовал его совету - наоборот, отойдя от стены, перегородил ему путь.
        - Не трогай ее, Децем.
        Тенебриш смерил его уничтожающим взглядом. На противостояние пока не похоже - шрам на щеке проклятого оставался сухим. Что ж, придется выслушать единокровного братца.
        - Ты взял с меня идиотскую клятву не принуждать ее до Форка, но я и не собирался.
        На провокацию вояка не поддался и не стал припоминать сцену «непринуждения», прерванную в шатре. Вместо этого он скрестил руки на груди и спокойно подтвердил:
        - Да, я знаю. Ты умеешь обходиться без насилия, Децем, и поэтому я прошу: не трогай ее.
        В то, что бессердечный генерал Сапфирного легиона воспылал страстью к Кьярин, темный не верил. Будь так, он постарался бы сохранить ее семью.
        - В чем твой интерес теперь, Рон? - Чародей подобрался, чуя, что здесь какая-то важная тайна.
        - Жаль девчонку.
        - Тебе жаль ее? - Тенебриш рассмеялся. - Не верю! Помочь убить короля, чтобы потом жалеть его дочь? Странная какая-то жалость, Рон.
        Герцог упрек проигнорировал и вновь попросил:
        - Не трогай ее, иначе она сломается, Децем. А Мизгиру после всего, что натворил ее отец, нужна сильная правительница. Позволь ей пройти коронацию, прежде чем тянуть из нее силы. Без связи со Сторожевыми Столбами она слишком слаба.
        Лицо чародея исказилось - он не любил, когда ему напоминали, что он часто теряет контроль над темной жаждой.
        - Не переживай, мне не нужна подпитка.
        Холгер кивнул:
        - Я вижу. У тебя брызги крови на лбу.
        Тыльной стороной ладони темный быстро стер красные пятна. И разозлился на себя - отреагировал, как мальчишка, пойманный на краже цветов в чужом саду.
        Только он взялся за ручку двери, как брат тихо обронил:
        - Кое-что о принцессе я не рассказал тебе, Децем.
        Кьярин по-настоящему интересовала чародея, и уже давно - еще до официального знакомства в захваченном Аркиоле. И потому он остановился.
        - Тебе не показалось странным, что ее высочеству стало плохо после лечения изнасилованной девушки?
        Разве что немного. Он тогда подумал, что для потомка иномирца Рина слишком слабенькая. Но это легко объясняла усталость и переживания о своей судьбе.
        - Прежде чем отослать дочь в Аркиол на два года, король проверил ее возможности втайне от нее самой. Кьярин - идеальная кандидатура на управление Сторожевыми Столбами, через нее власть мог бы получить и ее муж, если бы она не поспешила консумировать брак с тем ничтожеством.
        Темный поморщился. Он все это знал. Зачем проклятый повторяется? Тянет время? Глупо.
        - Так вот, принцессе стало дурно не из-за артефакта. Она уже была свидетельницей зверского отношения к женщинам, теперь это ее слабое место. Ей тогда было тринадцать лет, Децем. Ты готов узнать, что произошло с твоей невестой?
        Заинтригованный, он кивнул. А выслушав рассказ герцога, улыбнулся восхищенно:
        - Боевая девчонка! Не боится испачкаться.
        - Ты главного не услышал, Децем. Если будешь действовать нахрапом, ты ее сломаешь. Мизгиру нужна сильная королева, когда над страной нависла угроза войны.
        Темный поморщился:
        - Да все я услышал, Кайрон, успокойся.
        Обойдя собеседника, он нажал на ручку. Дверь не открылась. Принцесса забаррикадировалась? Какая наивная девочка!
        Хмыкнув, Тенебриш встряхнул руками. Слетевшие с кончиков пальцев золотые искры прошли сквозь дубовые доски, не повредив древесину. И вскоре послышалось металлическое звяканье откинутой щеколды и скрежет ползущего по полу сундука.
        - Децем, если ты мечтаешь построить великую темную империю, начни с ее сердца - довольной и счастливой императрицы.
        Вот это уже было лишним! Тенебриш разозлился. Родственничек пытается манипулировать? Думает, что нашел его слабое место? А вот и нет! Сердцем темной империи станет правитель, а не его жена.
        Что-то объяснять, доказывать, когда в паре метров находилась славная игрушка, было лень. И чародей поставил точку в ненужном разговоре.
        - Доброй ночи, Кай, - пожелал он, прежде чем закрыть за собой дверь.
        - И тебе, Децем, - равнодушно отозвался герцог.
        К себе в комнату, расположенную в конце коридора, он не ушел. Некоторое время считал бесшумные шаги от одного конца коридора к другому. Считал долго. Целую вечность.
        Пока не услышал девичий стон.
        Холгер застыл.
        Стон раздался снова. Едва слышный, мелодичный… полный неги.
        Выражение удивления на некогда безмятежном лице сменилось отчаянием.
        Принцесса застонала в очередной раз.
        Мужчина оперся о стену спиной и запрокинул голову назад, ударившись затылком. Отчаяние сменилось яростью. Шрам, чародейская метка подчинения, открывшись, заливал кровью одежду.
        Опустившись на пол, Холгер с силой ударил по нему кулаком. Раз, второй… Он молчал, хотя хотелось орать, крушить все вокруг. Вместо этого он стискивал зубы и вымещал ярость на широких досках, пятная их своей кровью.
        Когда его чуткий слух перестал ловить чувственные стоны, с удивлением заметил сбитые кисти.
        Призвав родовой меч с пробегающими по лезвию язычками ярко-зеленого пламени, прижег раны. Магический огонь древнего артефакта залечивал и не такое. Жаль, душе он помочь не мог.
        С помощью Скайлира на всякий случай стерев кровавые следы своей слабости, генерал ушел в свою комнату.
        Первое, что Децем увидел, вызвало в нем темную волну гнева. Кровать в комнате пуста… Его обманули! Кайрон заговаривал ему зубы, давая принцессе фору! Но как он обошел проклятие? Если бы он отпустил ее, то корчился бы на полу от боли. Он же спокойно философствовал о гипотетической темной империи.
        Значит, здесь что-то не так.
        Вмиг успокоившись, чародей огляделся и заметил ширму. Заглянув за нее, широко улыбнулся.
        Ее высочество, лежа в ванне, полной пены, изволила почивать. Тенебриш коснулся воды - комнатной температуры. Ну, хоть волосы мокрые она закрутила на голове и спрятала под теплым платком. Вовремя он вернулся - еще полчаса-час, и принцесса завтра шмыгала бы носом.
        Получается, сегодня он ее благодетель? По просьбе Кьярин отыскал пропавшую поселянку, предал жестокой казни ее обидчика, а теперь спасает от болезни и саму принцессу. Точно благодетель!.. Чудная мысль позабавила темного.
        Усилив сон девушки чарами, он подошел к кровати. Только теперь обратил внимание, что на ней лежало полотно для вытирания, белье и скучное платье цвета мышиных какашек.
        Развернув ткань, чародей вернулся за принцессой. Вынув легкое тело из воды, подержал его над ванной, позволяя стечь каплям. Хрусталь и серебро на нежно-розовой коже… В свете масляных ламп зрелище показалось ему безумно привлекательным.
        Когда он завернул ее в полотно, Кьярин вздохнула. Открыв зеленые глаза, по-особенному яркие сейчас, она испуганно ахнула.
        - Ты спишь, - монотонным голосом произнес чародей. - И видишь сон, Рина.
        А Холгер оказался прав - она сильная, раз сумела преодолеть чары.
        - Спи, Рина, спи…
        Принцесса подчинилась.
        Он же решил подумать, как быть дальше, принимая ванну.
        Два заклинания - и вода, взбурлив, очистилась и потеплела. Сбросив запыленную, с прилипшими репейниками, утыканную сосновыми иголками одежду, Тенебриш расположился в коротковатом для него пыточном устройстве из меди.
        Он поспешил с Кьярин, несомненно. Не с того начал. Но это и понятно: поганка вышла замуж и подарила какому-то недоноску свою невинность вместе с короной Мизгира, перечеркнув чужие планы. А еще принцесса была дивно хороша во всех ситуациях: испуганная - в домашнем халате, когда он взял Аркиол штурмом; в роскошном платье на балконе замка, когда герольд объявлял о помолвке; в мокрой тунике у озера… Но притягательней всего она была сейчас. Сейчас, когда единственное, что стояло между его желанием и вожделенным телом, - это ткань и обещание, данное брату.
        Тенебриш тряхнул головой, разбрызгивая с черных волос воду. Нет, он не хотел думать о Холгере. Только не сейчас.
        Но слово сдержать придется. Не из-за родственных чувств, само собой. И не потому, что он поклялся. Клятву можно нарушить - Эшкиль далеко, и он снисходителен к своим немногочисленным служителям. Всего-то и придется расплатиться маленьким жертвоприношением. Холгер об этом знал, отчего и был так настойчив в попытках достучаться до его прагматичной части души.
        Что ж, достучался. Он не станет принуждать или очаровывать свою недотрогу. Он приручит ее постепенно, и она придет к нему сама. Сегодня же они проведут ночь в одной кровати и при этом будут просто спать.
        Закончив омовение, темный переоделся в темно-красный халат, разыскав свои вещи среди горы сундуков в углу.
        Принцесса спала, разметавшись в постели. Платок все еще скрывал ее серебристо-пепельные волосы, и чародей решил позаботиться о своей будущей королеве. Что в этом дурного? День добрых дел продолжался.
        Сдернув тряпку, он пальцами распутал влажные пряди. Отработанное на кудрях другой женщины, его матери, заклинание постепенно досушило волосы принцессы, и они мягко засеребрились в полумраке комнаты.
        Рука чародея невзначай скользнула на шею Кьярин. Под пальцами трепетно билась жилка. Нежная кожа притягивала, будто моля о поцелуе…
        Темный замер. Что плохого в том, что он ее поцелует? Всего один мимолетный поцелуй не изменит принятого решения.
        И он не удержался от соблазна. Приник губами, прокладывая влажную дорожку из поцелуев от ушка принцессы до небольшой груди, прикрытой тканью. Слегка прикусил лилейную кожу, оставляя над ключицей алые следы - такие метки, оказывается, ставить приятно. Приятно до безумия…
        Девушка застонала. Чуть жалобно, но так волнующе, что он задохнулся от резко нахлынувшей волны возбуждения.
        К шэйшу все договоры и правила! Совесть у него гибкая.
        Чародей откинул мешающее покрывало. Обвел жадным взглядом расслабленное тело. Небольшая, но полная и округлая, даже когда девушка лежала, грудь, тонкая талия, мягкая линия чуть впалого живота, длинные стройные ноги… Увиденное восхитило темного, и с нехарактерной для него нежностью он провел кончиками пальцев от шеи до живота Кьярин. Гладкое, шелковистое на ощупь, манящее тело… Вся эта красота с недавних пор принадлежала ему, и принцесса это скоро поймет. А не поймет - ей же хуже. Нет, не так. Он будет терпелив и убедителен. И Рина осознает, как ей повезло, что она досталась ему, а не кому-то еще…
        Руки мужчины по-хозяйски накрыли девичью грудь. Сжали осторожно, стараясь не причинить боли. Почти сразу Децем с волнением ощутил, как твердеют под его ладонями горошины сосков.
        Не удержавшись, он жадно впился ртом в нежную вершинку, затем с гортанным стоном слегка прикусил розовый сосок второй.
        Девушка, дернувшись, сквозь сон попыталась его оттолкнуть.
        - Рина, какая же ты горячая, - прошептал он в ее губы, прежде чем раздвинуть их языком.
        Целуя, зарылся пальцами в шелк ее волос.
        Принцесса, замычав, начала просыпаться, и ему пришлось прерваться, чтобы добавить новую порцию чар.
        Нечто волнительное, запредельно порочное было в том, что она спала, когда он ее ласкал. Уже не недотрога, а спящая красавица из древней сказки.
        - Рина, ты моя, - произнес чародей охрипшим голосом, медленно ведя рукой вдоль ее тела. - Только моя.
        Ему нравилось касаться ее кожи. Такой безупречной, бархатной и горячей… О да, горячей! Девушка, даже сквозь сон сопротивляясь, пылала от его ласк - губы алели, порозовели щеки и грудь. Дыхание было прерывистым.
        И он перешел к более изысканным ласкам, которые лишь раз подарил своей любовнице из чистого любопытства.
        Прикусывая и зализывая безупречную кожу, проложил дорожку из жаляще-огненных поцелуев к низу живота девушки. Надавив, раздвинул ее ноги и накрыл ладонью нежные складочки. Осторожно поглаживая пальцами, целовал стройные бедра, беззастенчиво оставляя свои метки.
        Спящая принцесса плавилась от страсти - его пальцы чувствовали ее возбуждение.
        И темный был горд собой: пересиливая собственные желания, он покорял гордую недотрогу.
        Девушка жалобно всхлипнула сквозь сон. А затем сдалась, подчиняясь своей жажде - изогнулась, приподнимая бедра. Пользуясь моментом, чародей просунул под нее руку и сжал упругое полушарие. И это была победа! Пускай и спала покоренная, но это была его победа!
        Пальцы заменили губы и язык.
        Кьярин заметалась в его руках.
        Упоительным было понимание, что она была в его власти. Он распалял ее, предвкушая, как снимет чары, и увидит ее шок…
        И вдруг девушка застонала. Ее тело застыло, захваченное вихрем наслаждения.
        Слегка разочарованный, он уткнулся лицом в ее напряженный живот, ловя последние отголоски ее удовольствия. Дождавшись, когда спящая чуть успокоится, коварно накрыл ладонью нежный холмик. Усиливая давление, подвел ее к новой вершине удовольствия и деактивировал сонные чары.
        Приподнявшись на локте, заглянул в лицо принцессы. Ее неприкрытое желание, растерянность и недоумение стали высшей наградой.
        Глядя в потрясенные зеленые глаза, он тихо произнес:
        - Я хочу, чтобы ты знала: мужчины - не все звери. И даже те, кто звери, могут быть ласковы со своими женщинами.
        Предвидя истерику, вмиг усыпил ее. И уже больше для себя добавил:
        - Ты будешь помнить это, Рина. И только попробуй завтра сделать вид, что не помнишь.
        Девушка забылась в наведенном тревожном сне. Его же возбуждение стало непереносимым.
        Чтобы не поддаться соблазну, Тенебриш набросил на обнаженное тело принцессы покрывало.
        Растянувшись на узкой кровати рядом с Кьярин, он накрыл рукой ее живот. И в этот миг пришло осознание: если бы не обещание, прежде всего самому себе, здесь мог бы уже расти его ребенок… Ребенок. Не будущий монарх Мизгира, способ заполучить королевские артефакты, а просто ребенок, сын или даже дочь. Его и Кьярин.
        Мысль принесла странное удовлетворение. И умиротворенный он уснул.
        А почти на рассвете задребезжало магзеркало. Поминая Эшкиля, выпутался из кокона одеяла, в которое завернул себя вместе с принцессой. И тотчас замолчал, когда увидел встревоженное лицо матери.
        - Децем, я с дурными новостями! - начала она разговор резко, забыв поприветствовать его.
        - Слушаю. - Тенебриш подобрался.
        Теперь на кровати рядом со все еще очарованной принцессой сидел истинный темный - холодный, невозмутимый, равнодушный к чужим желаниям и чувствам.
        За окном розовел горизонт, когда я проснулась, услышав петушиные рулады. Громкая птица не унималась, возвещая сиплым голосом о начале дня.
        Открыв глаза, улыбнулась. Давненько я так не высыпалась! Приятная расслабленность и нега переполняли непривычно легкое тело. Довольно потянулась и села в постели.
        Я не сразу заметила темные пятна на коже.
        А заметив, захотела умереть. От стыда и ужаса.
        Милосердная Мать… Я все вспомнила… Все!
        Щеки горели. Меня трясло от ужаса и отвращения, а еще - от злости на саму себя. Как можно было не проснуться, испытывая такое? Как?!
        И какой все-таки Тенебриш урод! Это ведь неправильно! Воспользоваться моим состоянием - бесчестно с его стороны!
        Хотя о чем я? Он же темный, служитель бога зла!
        И ему очень повезло, что он ушел до того, как я проснулась! Иначе попался бы под горячую руку - появились бы и у него метки, только на лице. И я бы не посмотрела, что он чародей!
        Едва не рыча, я быстро привела себя в порядок, не забыв с помощью целительского амулета убрать темные пятна на коже. Очередная коричневая туника и штаны были надеты за считаные минуты. Хоть я кипела от гнева, попадаться Тенебришу на глаза голой неразумно - мало ли что взбредет ему в безумную голову?
        Когда за дверью послышались шаги, я уже успокоилась и ждала появления темного со страхом. Ничего ему я не сделаю, даже наглую физиономию не расцарапаю - не та у меня ситуация и возможности, чтобы открыто конфликтовать. Я даже не смогу смотреть ему в лицо. Видеть триумф в черных глазах из-за того, что меня предало тело? Как же стыдно…
        В комнату постучали.
        О, случилось чудо - и у Тенебриша появились манеры?
        - Войдите, - разрешила я.
        Дверь открылась, впустив мрачного Холгера и улыбающуюся хозяйку постоялого двора.
        - Доброе утро, ваше высочество, - в один голос произнесли они. Только если женщина светилась от радости, то взгляд герцога мог заморозить игристое вино.
        - Доброе утро.
        А еще мне очень не понравился его взгляд - как будто я чудовище о трех головах, которое он видит впервые в жизни.
        - Ваш завтрак, ваше высочество! - Радушие госпожи Эльмы смягчило впечатление, которое произвело на меня поведение мужчины. - Надеюсь, он понравится, как и в первый ваш приезд, два года назад.
        Поставив поднос с тарелками на стол, она вышла.
        - Постарайтесь не затягивать свою трапезу, принцесса, - скучным голосом произнес Холгер. - Мы выдвигаемся через полчаса и будем идти весь день без остановки.
        - Почему? - Я напряглась, в душе ликуя.
        Дядя! Точно, это он виноват в спешке! Но почему так быстро? Даже с помощью Эйрики он не мог продвинуться вглубь страны так быстро, чтобы чародей испугался и поспешил в столицу.
        - Таково решение вашего жениха. - Лицо герцога было непроницаемым. - Спросите у него.
        Решив не строить догадки и уж тем более не спрашивать «жениха», принялась за еду, заставив себя забыть о присутствии нарочито равнодушного аристократа. Постояв еще немного, он пожелал приятного аппетита и покинул меня.
        И вот что забавно - голод не отступил, несмотря на ночное приключение и «милое» начало утра.
        Деревенский завтрак - это нечто невероятно вкусное. Каша, вареные яйца и мясо. Хрустящий, еще горячий хлеб, мед и парное молоко, пахнущее грушами. Как мне объяснили, чтобы появился тонкий аромат, коров десять дней кормят по вечерам грушами. Впервые необычное молоко я попробовала именно здесь, в Пеньках, два года назад, когда с охраной отправлялась в ссылку. Что отец меня высылает, потому что не хочет видеть, я решила по глупости. Сейчас понимаю, - он попросту не хотел, чтобы я оказалась в эпицентре скандала с бывшей королевой.
        Доедая хлеб с медом, окончательно успокоилась и решила, что мне вновь повезло. Невообразимо повезло! Богиня в очередной раз уберегла Мизгир от темного - он не понял, что я все еще невинна, хотя мое тело было полностью в его власти.
        А его бахвальство и триумф можно пережить. И даже не показать, как мне плохо. Уроки мачеха преподала ценные, научив не выказывать свои истинные чувства.
        Подумаешь, мне спящей чародей доставил удовольствие… Главное, что не я ему, нелюбимому. А принуждение и насилие, пускай и такое мягкое, не делает мужчине чести.
        Так настраивая себя, мысленно вернулась в прошлое, пропустив через себя эмоции, вызванные мелочным поступком мачехи. Когда отец инспектировал восточные города, королева Велора приказала придворным и слугам «забыть» о моем дне рождения. Что ощущает девочка на свое четырнадцатилетие, когда его вроде бы и нет? Сложно понять, пока не окажешься в подобной ситуации. В тот день меня поздравили всего четыре человека: няня, телохранитель, посол Ирдийской империи и Холгер.
        Именно Холгер, вручая сладости и книги, предупредил о замысле королевы. И я покинула свои покои во всеоружии. Я видела, как придворные отводят глаза, встречаясь со мной взглядом. Видела, как улыбалась довольная мачеха. И улыбалась ей в ответ.
        Я заставила саму себя поверить, что так и нужно. Я держалась, хотя обида и злость душили до спазмов в горле.
        А когда вернулся отец и, преподнеся мне в подарок очередной семейный артефакт, поинтересовался, что еще желает получить его дочь, я попросила не ругать королеву. Не ругать за излишнюю щедрость в честь дня моего рождения. Король заинтересовался и приказал принести ему счета…
        Это был единственный случай, когда открыто пожаловалась, и отец встал на мою сторону, наказав мачеху. Не потому, что он меня любил, нет. А потому что жена должна стоять на страже внешнего благополучия семьи, особенно когда во дворце иноземные гости.
        Тенебриш не спешил злорадствовать. Я ждала напряженная, будто натянутая струна, а он все не подходил, отдавая приказы своим людям или разговаривая с кем-то по магзеркалу.
        Чуть расслабившись, я даже смогла узнать, как чувствует себя племянница Сэймона. Оказалось, не так все плохо, послезавтра она будет отправлена в храм богини, где жрицы приступят к исцелению ее души. А еще родственники связались с ее женихом-купцом, и тот уже спешил к своей любимой, не думая от нее отказываться. Я даже записала его имя - при случае поспособствую его процветанию в торговле, ведь подобные люди на вес золота. Тот, кто верен своим близким, своей женщине, чаще всего верен и короне.
        Вскоре мы покинули гостеприимные Пеньки. И началась для меня мука…
        Когда ждешь неприятностей, когда точно уверена, что они случатся, вопрос только, когда именно, время тянется медленно. Тягостные ощущения не покидали меня. Каждый раз, когда косилась на невозмутимого чародея, в животе что-то сжималось.
        Неудивительно, что третий день путешествия показался мне тяжелее, чем первый или второй.
        Рассчитывая, что ехать будем до вечера, я удивилась, когда в полдень Тенебриш приказал сделать привал. Остро запахло травяным отваром - бедный мой желудок даже заурчал в предвкушении обеда.
        Ничего не понимаю… Чародей торопится в столицу с наследницей на поводке? Или повода для спешки нет? И Холгер мне соврал?
        Солнце припекало, и некоторые солдаты разделись до пояса. Поигрывая мускулами, занимались своими делами.
        Тренированные, крепкие тела, отмеченные шрамами - возмутительное зрелище, как сказала бы няня. Она вообще ненавидела военных, называя их развратниками и убийцами. Боюсь, Глая внушила бы свои взгляды на мир и мне, если бы не Мак. Хоть он и появился в моей жизни, когда мне исполнилось десять, ему удалось сбить некоторую спесь и сломать ошибочные представления.
        Герцог также обнажился, но немного - сбросил зачарованную кольчугу и расстегнул рубашку до половины. Он двигался по лагерю плавно и, несмотря на рельефную мускулатуру, напоминал гибкого хищника из семейства кошачьих. В вырезе его темно-синей рубашки иногда мелькал круглый серебряный медальон, вероятно, подарок дамы сердца, потому что родовые артефакты у своего раба Тенебриш наверняка отобрал все. А еще я заметила, что у Холгера содрана кожа на костяшках пальцев. Подрался вчера с кем-то? Когда только успел…
        Вскоре у меня заболели глаза, и я сосредоточилась на Дымке. Шутка ли, одним глазом следить за перемещением чародея, другим - за герцогом? Так и косоглазие развиться может. И кому я тогда буду нужна? Кстати, это идея. Хотя нет, глупая мысль наивной принцессы, которая порой допускает, что нужна она, а не трон ее предков.
        Я забылась, и то, чего боялась, случилось. На меня упала тень человека в плаще.
        - Ваше высочество, давайте пройдемся, - то ли предложил, то ли приказал Тенебриш спустя считаные минуты после того, как я начала ухаживать за лошадью.
        Оставлять разгоряченную Дымку не хотелось, но пришлось.
        Сделав несколько шагов в сторону орешника, буйно разросшегося посреди осин, темный обернулся и грубо бросил:
        - Холгер, за мной!
        Отчетливо услышала, как скрипнул зубами Кайрон, и невольно ему посочувствовала. Воин, прошедший подготовку в храме бога войны, вдобавок неподвластный магии внушения, служит темному чародею! И главная ирония судьбы - он легко может убить Тенебриша, но находится в полной его власти.
        А еще, если вспомнить, что они братья, то и вовсе ситуация ужасающая.
        Орешник, осина, дубы… Кроны становились гуще, лес - мрачнее. Шли долго, забираясь в чащу подальше от лагеря.
        Что-то мне уже не по себе. Зачем так далеко заходить? Почему нельзя с помощью магии обезопасить наш разговор в пределах стоянки? Не понимаю… Или чародею захотелось прогуляться, или он решил… Нет! Не буду даже мысли допускать о подобном.
        Тенебриш, оставаясь в своем черном, на вид очень тяжелом плаще, вызывал ассоциации со стаей ворон, оголодавших после зимы и несущихся на вспаханное поле с алчностью, пересиливающей осторожность. Вороны - неприятные птицы, вестники смерти, а еще любят выклевывать глаза у трупов… Ой, я снова думаю не о том!
        Тенебриш остановился на небольшой поляне, окруженной осокой и гигантскими репейниками. Под ногами неприятно чавкало - похоже, под землей протекал родник, который не нашел себе выхода на поверхность. Или же где-то есть скрытое травой русло небольшого ручья.
        - Моя дорогая принцесса, у меня две новости.
        - Плохая и хорошая, - не удержалась от иронии.
        И снова мой дурацкий характер дал себя знать - было страшно, но язык останавливаться не хотел.
        - Плохая и хорошая? Это как посмотреть. - Хмурый Тенебриш поморщился. - Добрая новость для вас, плохая для меня. И наоборот, та, что нравится мне, не придется по вкусу вам.
        Мне уже страшно. Стиснув зубы, ждала чего угодно, но темный обрадовал:
        - Ваш дядя пересек границу Мизгира в сопровождении небольшой армии.
        Услышанная новость и недовольная физиономия чародея наполнили мое сердце триумфом. Да! Получил, негодяй, щелчок по носу?
        Но поверить полностью в прекрасную весть я себе не разрешила, да и нужно было делать вид, что я ничего подобного не подозревала, что не отправляла сестру в Лонкарду за помощью.
        Скептически поинтересовалась:
        - И как он преодолел Сторожевые Столбы? Да еще с целой армией?
        На хмуром лице дернулась щека:
        - Ваша сестра сбежала из обители Милосердной Матери и обратилась за помощью к королю Лонкарды. Как член королевской семьи, она имела право разрешить ему войти в Мизгир вместе с солдатами.
        Я горжусь своей сестрой. Не побоялась уйти из убежища, сделала все, как я ее просила по магзеркалу. Будь у меня возможность, я не подвергала бы ее опасности, но, увы, это Эйрика находилась возле границы, а не я. Нет, все-таки она очень смелая для своих лет.
        - А теперь хорошая новость для меня, - криво усмехнулся чародей.
        Я насторожилась, потому что успела забыть, что новость не одна.
        - Мои люди выкрали Эйрику прямо из шатра короля Джанбега, и теперь обе принцессы Мизгира в моей полной власти.
        Внутри все заледенело. Как? Не может быть! Чародей лжет!
        Темный, приблизившись, заглянул мне в глаза. Какой же страшный у него взгляд - безразличный и пустой.
        - Вы понимаете, что это значит, ваше высочество? - Его узкие губы изогнулись в циничной усмешке.
        И этот взгляд… Он не мог принадлежать мужчине, который провел со мной ночь. После нежеланной с моей стороны близости, после интимных ласк, которые он мне подарил с несвойственной темным чародеям щедростью, он смотрел так, как будто был абсолютно равнодушен.
        - Вы понимаете, ваше высочество? - повторил он.
        В горле пересохло, и я смогла только кивнуть.
        - Это значит, ваше высочество, что я вправе выбирать: жить старшей принцессе, утратившей невинность, или, убив ее, подождать пару лет, чтобы младшая, Эйрика, вошла в брачный возраст. Быть консортом или королем? Скажу честно, для меня выгоднее второй вариант, Кьярин.
        Я задохнулась от ужаса. Так вот зачем он меня позвал! Сейчас он меня убьет! И, скорее всего, руками герцога Холгера. Недаром же приказал ему следовать за нами.
        Может, сознаться, что консумации не было? Что чародей все еще может стать королем?
        Я лихорадочно думала, пытаясь просчитать варианты развития событий. Сказать - и этой ночью как-нибудь бежать, не доезжая до места встречи с Маком? Не сказать - и умереть на болоте, среди лопухов. От руки Кайрона… А если сказать, то что делать, если Тенебриш решит проверить, не вру ли, прямо сейчас?
        Времени мало, мысли скачут. Что же делать, богиня?
        Страх за свою жизнь оказался сильнее моей выдержки, гордости и любви к родине. И я сделала выбор, о котором в дальнейшем могу пожалеть.
        - Я… - Голос пропал, пришлось откашляться. - Я должна сказать…
        - И в то же время мне не нравится фамильный нос вашей сестры, - криво усмехаясь, перебил мое признание чародей. - И устраивает все в вашей внешности - вам повезло унаследовать только серебристые волосы и зеленые глаза Сержа Смелого.
        Я потрясенно захлопнула рот. Чуть не призналась зазря, так глупо…
        Стало стыдно до слез, что я такая малодушная и слабая. Если бы не случайность, я сама себя утопила бы!
        А Тенебриш даже не подозревал, что, оскорбляя мою сестру и предка, тем самым спас меня. Оскорбляет? А ведь точно - оскорбляет!
        От страха к гневу переход вышел резким. Обидные речи темного заставили вспыхнуть и сжать кулаки. Подумаешь, у Эйрики нос длинноват! Это нисколько ее не портило, наоборот, придавало очарования, делая похожей на миленькую лисичку.
        Но от возмущения не осталось и следа, когда чародей добавил:
        - Поэтому я даю вам шанс, принцесса.
        Не поняла… Какой шанс, если он только что сообщил, что оставит в живых?
        - Шанс на что? - решилась спросить, обмирая от вернувшегося страха.
        Как же мне стыдно! В первую очередь думаю о себе, а не о стране или сестре. Впрочем, Эйрику я тоже спасаю, спасаю от притязаний темного, когда отвлекаю его внимание на свою персону.
        - Шанс на жизнь. - Пристальный взгляд Тенебриша пугал, как и холодный тон. - Только от вашего поведения будет зависеть, умереть вам или жить.
        Руки дрожали, и я постаралась вернуть себе самообладание, впившись ногтями в крепкую ткань туники.
        - Позвольте поинтересоваться, - я снова охрипла и каркала простуженной вороной, - каким должно быть это поведение?
        Воображение подкинуло несколько возможных ответов: еженощно добровольно ублажать чародея, поклясться служить проклятому богу Эшкилю, приносить в жертву девственниц…
        Действительность оказалась абсурднее моих предположений.
        - Пока меня не будет, не пытайся сбежать, Рина, и тогда я женюсь на тебе, - грубовато ответил темный, отбросив вежливый тон.
        Хороша же альтернатива смерти! Добровольно отказаться от попытки спастись! Так, минуточку… пока его не будет?
        - Холгер, в столицу ты проводишь принцессу сам, оставлю тебе отряд сопровождения. Остальных воинов забираю - нужно хлебосольно встретить соседа-короля, влезшего в наши дела.
        На лице чародея отобразилось предвкушение голодного хищника, наткнувшегося на стадо непуганых травоядных.
        Но за дядю я не переживала - у него при дворе имелся свой маг, светлый и достаточно сильный, чтобы сражаться даже на территории, где Сторожевые Столбы не позволяли магам показать свои возможности полностью. Лонкардийский воздушник вдобавок умел открывать порталы. Понятное дело, что в Мизгир из-за Столбов, расставленных в стране по схеме гигантской паутины, он перенести войско не мог. Но и так он был достаточно силен, чтобы выстоять против темного. Тенебриш если и победит, то только благодаря подлости.
        - Как скажешь, Децем, - равнодушно произнес герцог. - Можешь всех забрать - я сам с легкостью доставлю ее высочество в Форк.
        Чародей насмешливо хмыкнул:
        - Нет, мы не будем рисковать здоровьем и жизнью принцессы - она пока мне нужна. - И внезапно сменил тему разговора: - Холгер, хочешь, я освобожу тебя от проклятия?
        Я повернулась к помрачневшему герцогу вовремя, чтобы заметить искорку надежды, вспыхнувшую в его синих глазах. Впрочем, она тотчас погасла.
        - Взамен на какую низость? Младенцев резать не буду.
        - Почему обо мне так плохо думают? - недовольно скривился темный. - Наоборот, я хочу, чтобы ты заботился о принцессе, берег ее и охранял до самого прибытия во дворец.
        Я сразу поняла, о чем он, и сердце сжалось от тоски. Тенебриш положил на одну чашу весов мою свободу, на другую - освобождение Холгера от проклятия. Негодяй хитро столкнул нас лбами! И ясное дело, что герцог выберет себя.
        - Я и так буду беречь принцессу, - спокойно возразил воин. - Она - главное сокровище Мизгира.
        Как цинично высказался… И в то же время понятно, что он не верил в искренность чародея, как и я.
        Кусая губы, я зажмурилась. Обманет, обманет… Не соглашайся, Кайрон!
        - Нет, ты не понял, - сладким голосом искусителя произнес Тенебриш. - Если ты довезешь Кьярин в столицу, я сниму проклятие. Если она сбежит, ты сдохнешь в муках, Кайрон.
        В темно-синих, сейчас почти черных глазах генерала Сапфирного легиона появился живой интерес.
        Он совсем по-иному, будто прицениваясь, посмотрел на меня и хрипло потребовал:
        - Поклянись, Децем. Дай истинную клятву.
        Чародей довольно усмехнулся.
        - Клянусь Эшкилем…
        - Нет, - перебил его герцог, - призови в свидетели также и богиню Мать.
        Я дышать перестала, пока ждала реакции темного. Если откажется, значит, врет, что снимет проклятие. Холгер не дурак, он поймет, что его водят за нос, и не станет ревностно исполнять свои обязанности надсмотрщика. А вот если чародей даст подобную клятву…
        - Призываю в свидетели Эшкиля, одарившего меня своей силой, и Милосердную Мать, покровительствующую этой стране! Я отпущу тебя, герцог Кайрон Холгер, если доставишь принцессу Кьярин в целости и сохранности в Форк, столицу Мизгира.
        - Я принимаю твою клятву, чародей, - кивнул задумчивый воин. - И сделаю все возможное, чтобы получить награду.
        Мой мир раскололся пополам, до клятвы я еще верила в благородство первейшего эрда Мизгира. В глубине души я все еще верила ему! Я верила Кайрону…
        А он меня предал.
        Меня предал тот, кто столько раз спасал, тот, кто давал мне искренние советы, тот, кто называл малявкой, порой занозой в его заду, но всякий раз был на моей стороне. Тот, кто…
        Я верила ему. Верила!
        А он потребовал клятву. Пожелал награду, вместо того чтобы помочь своей принцессе. Впору хохотать над собственной глупостью!
        Что ж, давно пора избавиться от остатков наивности. Своя шкура ближе? Пожалуй, это справедливое утверждение. И благородный воин Холгер такое же чудовище, как и его брат. Да, моя няня в свое время была права: тот, кто проливал кровь, пускай и кровь врагов, не может быть хорошим человеком. Убийство пятнает душу. Если отнимал жизнь, то что стоит совершить менее страшный грех?
        А ведь ситуация складывалась так удачно! Отсутствие Тенебриша и большей части воинов увеличивало мои шансы на успешный побег. Но теперь, когда герцог получил заманчивое предложение, все пропало! Ибо более въедливого и наблюдательного человека я не знаю.
        Наблюдая, как темный и аристократ обсуждали маршрут в столицу, я ощутила волну гнева, затапливающую сознание.
        Ненавижу! Как же я ненавижу Холгера! Снова он влез в мою судьбу, прошелся по ней тяжелыми сапогами!
        Он словно услышал мысленные крики - неожиданно повернул голову в мою сторону и вскинул брови. Молчаливо спрашивал - что со мной? А то сам не догадывался! Лицемерный гад!
        - А теперь я вручу нашей прекрасной принцессе подарок, - вкрадчиво произнес чародей. - Я хочу сделать тебя своей королевой, Кьярин, и потому побеспокоился, чтобы ты не наделала глупостей.
        Я удивилась, но не успела придумать варианты презента, как Тенебриш громко свистнул:
        - Тень, ко мне!
        На шелест кустов среагировал первым герцог. Словно из воздуха соткавшись, в его руке возник одноручник. Меч сверкал, объятый языками сапфирного пламени. Скайлир Разящий. Странно, что Тенебриш не отобрал главный артефакт рода Холгера. Хотя разве должен он бояться своего раба?
        На поляну вальяжно выплыл барс. Нет, вышел монстр, отдаленно похожий на барса. В два раза больше обычного, с клыками-ножами, торчащими из пасти, и сияющей мертвенно-голубым светом шерстью. Красные глаза горели злобой. Милосердная Мать, откуда взялась эта тварь?
        Подойдя к Тенебришу, пятнистый хищник покорно подставил узкую голову под его ладонь и коротко рыкнул.
        Погладив «кошечку» между ушами, чародей пальцем указал в мою сторону:
        - Тень, вот твой объект.
        Барс, приблизившись, мордой уткнулся в мое бедро. Толкнул так, что я едва не упала.
        - Охраняй ее, а если попытается сбежать, - Тенебриш одарил меня выжидающим недобрым взглядом, - разорви и съешь.
        Что? Съесть?..
        Я потрясенно ахнула.
        Герцог возмутился:
        - Децем! Так нельзя!
        Чародей без слов одернул его, всего лишь резко взмахнув рукой, и по щеке Холгера побежал тонкий ручеек крови.
        - Можешь ее даже живьем сожрать - тот, кто предает, не заслуживает легкой смерти.
        Я едва дышала, пока странный барс меня обнюхивал. Из его пасти стекала вязкая слюна, пачкая мои штаны и тунику.
        - Децем, что это за чудище? Оно из нашего мира? - спросил уже успокоившийся Холгер. При этом в его голосе звучал явный интерес исследователя. - Откуда ты его вытащил?
        Так генерал возмущался для вида? Гад! То, что я едва стояла на ногах от страха, его тоже не волновало. Он еще хуже, чем я подумала!
        - Я призвал одного из слуг Эшкиля и разрешил занять тело животного, - самодовольно сознался темный. - Тварь из низших, но зато умеет выслеживать и настигать добычу.
        Выслеживать и настигать? Ох, спасибо, радость моя безгранична!
        - Ты уверен, что эта тварь будет тебя слушаться? И однажды ночью не решит нами закусить?
        - Ты ли это, отважный Рон? - довольно хохотнул чародей. - Приятно видеть, что и ты чего-то боишься, что есть и у тебя уязвимое место.
        - Если принцессу сожрут, как я избавлюсь от проклятия? А я больше всего на свете хочу избавиться от него, - тихо сознался герцог и еще ниже опустился в моих глазах.
        Потому что нельзя решать свои проблемы за чужой счет. Это неблагородно и низко.
        Ох, подумала так о герцоге и вспомнила о себе. А ведь именно так поступаю я. Осуждая его, забываю о собственных грехах. И то, что думаю о стране, меня не оправдывает. Прости меня, Милосердная Мать, я не имею права думать о Кайроне Холгере плохо, если сама не лучше.
        - Если ради того, чтобы убрать со щеки твой знак, придется пожертвовать принцессой, - воин помолчал, хмуро глядя куда-то вдаль, - значит, пожертвую. У нее судьба такая - быть разменной монетой.
        Гнев, страх, обида. Чувства смешались. Ненавижу! Ненавижу Холгера! Как же я его ненавижу!
        - Ну же, Рина, не дуйся, он правду говорит. - Чародей, о котором я на время забыла, дернул меня в свои объятия.
        - Отпустите меня!
        Как ни брыкалась, темный получил, что желал - короткий, но жадный поцелуй обжег мои губы.
        - Ни за что, ваше высочество, - усмехнулся Тенебриш и снова поцеловал. - Я вас никогда не отпущу.
        Чем сильнее трепыхалась, тем грубее и наглее были его ласки. И я прекратила сопротивляться. Наоборот, обмякла в объятиях мерзкого темного.
        - Думай обо мне, Рина. - Мужчина заглянул в мои полные злости глаза. - Думай все время.
        Ага, сейчас… После всего, что он мне сделал? После отданного твари приказа убить меня? Если и буду, то только мечтая, каким способом он умрет. Очень хотелось произнести это вслух, но я благоразумно промолчала. Я даже губы не стала вытирать, хотя очень хотелось.
        Темный собирался что-то еще произнести, но ему помешало задребезжавшее магзеркало. Не устанавливая завесу от подслушивания, он зло рыкнул на побеспокоившего:
        - Я уже в пути! - И спрятал амулет связи обратно в поясную сумку.
        Колкие слова просились на язык: интересно, кто достает великого темного чародея, заставляя его нервничать? Но я держала любопытство на привязи, стараясь делать глубокие вдохи, чтобы вернуть самообладание.
        - Рина, дай руку, у меня есть еще один подарок для тебя.
        Тенебриш смотрел на меня оценивающе. Казалось, он сомневался, стоит ли «одарять» свою пленницу снова. Если сомнения есть, значит, это то, с чем он не желал расставаться, что-то лучшее, чем сторожевая тварь. По крайней мере, я на это надеялась.
        В моей ситуации сопротивляться бессмысленно, если взбредет ему в голову, то он заставит принять презент. И я протянула руку.
        Чародей защелкнул на моем запястье тяжелый серебряный браслет, украшенный черным агатом. Незаметно подвигав, убедилась, что при большом старании смогу вытащить руку из него, если замочек вдруг не откроется.
        - Если потребуется помощь, позови меня, нажав на камень.
        Угу, обязательно позову. Позову, когда Эшкиль вернется на Тарру в ареоле своей славы, и сама богиня будет приносить ему тапочки… Ой, что за кощунственные мысли лезут в голову!
        Как воспитанная принцесса, я пробормотала слова благодарности.
        - Желать мне удачи не прошу, просто думай обо мне, - вновь потребовал чародей.
        И, напоследок поцеловав мне руку, оставил нас с Холгером одних на поляне. Вру, не одних - шэйшев барс не сводил с меня красных глаз.
        Я не спешила возвращаться в лагерь, мне следовало успокоиться. Что забыл здесь герцог, непонятно, учитывая, что у меня появился серьезный надсмотрщик.
        - Трогательная сцена, принцесса, - с иронией произнес Кайрон, усмехаясь. - Вам хватило несколько часов, чтобы заполучить новое сердце в свою коллекцию.
        Он издевается? Влюбленный не отдаст приказ уничтожить объект своей страсти в случае неповиновения.
        Я промолчала, но, покосившись на мужчину, боковым зрением увидела, как презрительно он поджимал губы. Кривился, словно собирался сказать еще одну гадость.
        - Принцессы, как флюгер на ветру, меняют с легкостью свои симпатии в пользу более выгодных партий.
        Ах он!..
        Я сжала кулаки, вонзая ногти в ладони. Боль немного остудила. Нет, нельзя показывать, как прицельно он попал! Как сильно задели его слова! Герцог теперь мой враг, и я его не пощажу в борьбе за Мизгир и свою свободу от чародея. Если придется лицемерить и обманывать, я сделаю это, не испытывая мук совести.
        - Впрочем, о чем я? Это ведь не первое ваше предательство, принцесса.
        - Сказал о верности тот, кто предал своего короля! - зашипела я по-змеиному, не сдержавшись.
        Герцог изменился в лице, и я восторжествовала в душе, что и мои слова его зацепили.
        - Вы ничего не знаете, ваше высочество. Я - слуга народа Мизгира, - с горечью произнес он.
        - Хорошо же вы служите, - усмехнулась ехидно, - лишая его правителя.
        - Вы ничего не знаете, - повторил Холгер тихо. - Я вам не враг.
        - Но и не друг! Иначе не требовали бы с Тенебриша клятву!
        Он молчал. Шрам на его щеке плакал темно-красной кровью, медленно стекающей по загорелой коже. Какая же это страшная пытка - незаживающая рана.
        - Ваше лицо, - прошептала я и потянулась к нему. Кулон на груди потеплел, откликаясь на мою мысленную просьбу начать исцеление. - Вам больно?
        - Не надо, - покачал головой мрачный брюнет. - Не поможет.
        Я не послушалась, и он поспешно отступил назад.
        Кровь продолжала тягуче течь по его лицу, шее, заляпывая рубашку под распахнутой кожаной курткой. Бедный… Видимо, ему запрещено не только перечить чародею, восставать против него, но и говорить о вынужденном предательстве.
        - Как бы там ни было, не вертихвостке меня судить.
        Злые слова осадили мое сочувствие. И все же полностью его не прогнали.
        Я могла сказать, что наслышана о его проклятии, но зачем? Как и не собиралась я оправдываться перед изменником. Предубеждение - страшная штука, несправедливая, и я не ждала его от Холгера. Только не от него.
        - Не предателю судить вертихвостку, - резко бросила я и, окончательно подавив всколыхнувшееся чувство жалости, направилась к Дымке - несчастная животина заждалась свою хозяйку.
        Герцог остался на поляне.
        Что ж, ставки сделаны, начнем игру.
        Часть вторая
        Шаг
        Глава 1
        Вина
        Чародей разделил войско в тот же день - забрал себе почти всех воинов, оставив нам три десятки. Потрясающая щедрость! Холгер не выказал недовольства, словно так и надо, единственное, как мне показалось, ему не понравилось, что две трети нашего сопровождения - наемники, которые подчинялись только темному. Из легионеров осталась десятка, та самая, что якобы пострадала от некачественного мяса.
        В долине Белого Черепа, прямо под скалой причудливой формы, давшей название местности, мы разошлись в разные стороны. Холгер и я - на север, продолжая путь в столицу, Тенебриш - на восток, к границе Мизгира с Лонкардой.
        Светские разговоры с герцогом не вели - я смотреть на него не могла, не скрипя зубами. Он столько лет был моим героем! Неприятно, когда кумиры совершают подлые поступки.
        Ладно, буду честной сама с собой. Я бесилась не из-за этого. Кайрон был не просто героем. В тринадцать лет я твердо решила, что стану его женой.
        Род Холгеров столь же древний, как и королевский. Виктор, предок герцога, как и мой, пришел из иного мира. Более того, они дружили и вместе построили государство, свободное от темной магии, сообща придумали совершенную защиту - могущественные артефакты с подчинением правящему роду и Сторожевые Столбы, расставленные по схеме паутины по всей стране. Поэтому я знала точно, что отец разрешил бы мне, ненаследной принцессе, выйти замуж за герцога.
        Великая богиня! Как досадно вспоминать глупые мечты наивной девчонки! Неприятно, что ошибалась в Кайроне, обожая его столько лет незаслуженно.
        Дорога стелилась ровным полотном, Дымка не взбрыкивала, и я позволила себе забыться, погрузившись в воспоминания. Мысленно я вернулась в день, когда решила, что лучшего мужа, чем Кайрон Холгер, мне не найти. Я припомнила день, когда заговорщики ошиблись с объектом и похитили старшую дочь короля во время ее прогулки с фрейлинами.
        Стоит заметить, что это было второе похищение из трех пережитых мной. Первое, устроенное матерью через год, как отец выслал ее в Лонкарду, я запомнила плохо - в три года память хранит только самые яркие события. Да и похищение прошло спокойно - новая нянька попросту вывела меня из королевского сада погулять, да только стража быстро смекнула, что дело нечисто, и женщина не успела привести меня в условленное место. В пыточной она во всем созналась. Король пригрозил бывшей жене отобрать подаренную ранее алмазную шахту, и мама угомонилась, вытребовав лишь обещание, что меня выдадут замуж за аристократа Лонкарды.
        Второй раз меня похитили уже в сознательном возрасте, в тринадцать лет.
        Лето пришло в Мизгир с грозами. Но в то утро небо радовало чистым ярко-голубым цветом. И я поспешила выйти в старую часть Форка, где находилась одна замечательная книжная лавка. Ее хозяин согласился привезти мне детективы модного в Кронии писателя Габриэля Араса Мартеза. Отец ненавидел «развлекательное чтиво», считая его вредным для неокрепших умов своих детей. Поэтому в королевской библиотеке ни любовных романов, ни страшных историй, ни детективов я найти не могла, как ни старалась. А ведь подростков исторические хроники привлекают мало.
        «Шпик в розовой шляпке», «Поцелуй темного принца» - я столько слышала об этих книгах от придворных дам! За «Поцелуй» на писателя разгневался сам император Ирдии и запретил Мартезу появляться в стране.
        Мечтая о книгах, которые вряд ли когда-нибудь попадут в королевскую библиотеку, я не заметила, когда на нас напали.
        Нас поджидали внутри лавки. Я даже вскрикнуть не успела, не то что позвать на помощь с помощью артефакта. Уснула, как и фрейлины, вдохнув серебристо мерцающую пыль, брошенную в лицо.
        Очнулась уже в карете, бешено летящей по мостовой, с мешком на голове и связанными за спиной руками. Несколько минут прислушивалась к звукам, раздающимся вокруг. Поняла, что не одна - похитители прихватили моих спутниц, а еще догадалась, что предатель среди своих. Изменник тот, кто знал маршрут моих прогулок по городу. Тот, кто знал, что Мак получил первый выходной за три года, а охрана никогда не заходила в лавки вместе со мной. Гвардейцы предать не могли - присягая королю, они давали магические клятвы - подтверждения верности.
        - Эрдесса Рената, эрдесса Элиша, почем нынче принцессы? - спросила я глухо своих фрейлин.
        Рот кляпом не заткнули, из чего я сделала вывод, что карета магически защищена, и связанные руки, мешок на голове - своеобразное издевательство. Грубое и мелочное.
        - Ваше высочество, мы бы никогда вас не предали, - всхлипывая, оскорбленно произнесла Элиша, моя сверстница.
        - Принцесса, как вы можете так говорить! - возмутилась Рената. Она была старше нас на четыре года и потому мнила себя взрослой и ответственной особой, часто препятствуя всевозможным развлечениям. Зануда, одним словом.
        - Что за книгами я отправлюсь именно сегодня, знали только вы.
        - И еще десяток придворных, которых мы встретили по пути, - с обидой добавила хлюпающая носом Элиша.
        Ладно, объективно она права, а интуиция - плохое доказательство. Провокация не удалась.
        В тринадцать я все еще верила в настоящую любовь, поэтому заподозрила в моем похищении брата Ренаты. Младший сын барона не мог рассчитывать на брак с принцессой, пускай и не наследующей трон. И все же я замечала заинтересованные, нежные взгляды в свою сторону. И после похищения (очень волнительный романтический поступок, к слову) я почти готова была отдать свое сердце рисковому парню. А что? Скомпрометирует - отцу придется дать согласие на брак. И я не боялась своего похитителя - ну что со мной, распрекрасной принцессой, случится? Это было так необычно и по-книжному, настоящее приключение! Рискнуть жизнью, чтобы выкрасть любимую, решится не каждый. Только настоящий мужчина!
        Элишу, сироту, воспитанную дальним родственником, я не подозревала. Для кого ей стараться, если братьев нет?
        В карете нас вывезли за пределы Форка. Судя по ухабам, на которых мы подпрыгивали, съехали с королевского тракта на проселочную дорогу.
        Вскоре я получила подтверждение своим предположениям.
        Первое, что увидела, когда с головы сдернули мешок, - улыбку Элиши, которая стояла напротив, а не рядом. Четверо мужчин, явно бандитской наружности, смотрели на меня подозрительно, а на Ренату - с интересом. Старшая фрейлина едва не плакала от боли, веревкой ей передавило руки, и сейчас она терла их, разгоняя кровь.
        Быстро огляделась - до гор рукой подать. Остановились мы чуть в стороне от разбитой, заросшей высокой травой дороги.
        Я старалась держаться уверенно, как и полагалось дочери короля в любой ситуации. Я все-таки наследница крови Сержа Смелого, выдавать страх возбраняет память о благородных предках.
        Сурово сдвинув брови, я надменно спросила:
        - Что происходит?
        - Ничего для вас страшного, ваше высочество, - ухмыльнулся один из похитителей. - Всего-то королю Рихарду предстоит расстаться с кругленькой суммой за дочурку.
        - Да-да, ничего страшного, принцесса! - Элиша тоже улыбалась, но как-то натянуто, неуверенно, будто сама не знала, чем завершится для меня неприятное приключение.
        Ох, Милосердная Мать, неужели похищение организовал не брат Ренаты? Похоже на то… Иначе нас везли бы с большей осторожностью, и уж точно сестра похитителя не пострадала бы.
        - Так это все-таки ты? - Я с гневом уставилась на предательницу-фрейлину.
        Видит богиня, я считала ее подругой! Одаривала подарками чаще, чем других фрейлин, помня, что девчонку никто не баловал дома. Да я платья, заказывая себе, выбирала с оглядкой на цвет ее волос и глаз, чтобы передарить, ни разу не надев!
        - Да, это была я, - с гордостью подтвердила Элиша. - Я - бесприданница, но из древнего рода и очень красивая. Я хочу получить достойного мужа, а не старика, которого пытается подсунуть мой дядя. И уж точно я не хочу выходить замуж по указке короля или вашей воле, принцесса.
        Я могла бы сказать, что не собиралась искать и навязывать ей мужа. В этом вопросе мои фрейлины - я твердо решила - должны быть свободнее меня.
        - Что ж, ты сделала свой выбор, Элиша. - Мой голос от нервного напряжения дрогнул. - И его видит богиня.
        - Вот только не надо меня пугать! - злобно произнесла изменница.
        - Ты нарушила клятву, - напомнила я.
        - Я сдержала клятву, которую дала раньше, чем вам.
        Хотела спросить кому, но девушка меня опередила.
        - Заговорилась я с вами, а мне пора в путь. Удачи, принцесса! - с издевкой пожелала Элиша. - Не скажу, что фрейлиной быть приятно, но, по крайней мере, с вами я повеселилась.
        Бывшая спутница и наперсница отошла к карете.
        Я же думала, как быть. Отбиться самостоятельно? Минимальный комплект родовых артефактов на мне. И я уже неплохо управлялась с браслетом, который метал призрачные стрелы. Но то, что до ближайшего поселения далеко, а ночь близко, и вообще мы находились у подножия гор, решило дело… Меня вскоре найдут.
        Ладно, вру. Главной причиной нежелания убивать головорезов стало то, что я ни разу не отнимала жизнь. Даже на охоте, которую старалась пропускать или прогуливать с придворными дамами и кавалерами, которые не алкали крови несчастных животных, а отправлялись в лес ради новых сплетен.
        Мак говорил, сложней всего убить в первый раз. Особенно женщине. Мы по природе своей даем жизнь, а не отнимаем.
        Подумав, решилась на подкуп:
        - Сколько бы вам ни заплатил наниматель, отец даст в разы больше.
        - Ага, - заржал худощавый, - и платой будут бесконечные дни в пыточной, а затем и виселица.
        - Я могу дать слово, что вас простят, если отвезете меня домой…
        - Тихо! - рявкнул второй похититель.
        По дороге грохотали колеса - надежда, что меня разыскали, не успела расправить крылья, как бандиты весело загомонили. Стало ясно, что прибыла помощь, вот только не мне, а им.
        Вскоре, окутанный клубами пыли, из-за чахлого орешника вынырнул второй экипаж, также без гербов или иных опознавательных знаков.
        Правил им сухощавый мужчина с длинными черными волосами, в шляпе с широкими полями - такие только стали входить в моду. Если обладатель головного убора чуть наклонял голову, то верхнюю часть лица сложно было рассмотреть.
        Но этот вмиг себя рассекретил, когда приблизился.
        - Вы идиоты! - заорал он.
        И набросился на меня.
        Не успела испугаться, как с меня сорвали украшения. Незнакомец не пожалел мои уши - вынимал серьги неаккуратно, безжалостно, почти выдирая. Мне даже показалось, что мочка моего уха закровоточила.
        И только в этот миг я полностью прониклась тем, что происходило. Это не ошибка и не розыгрыш! И не романтический поступок влюбленного поклонника. Это настоящее похищение!
        Только когда на траву полетели снятые с меня артефакты, мое оружие и моя защита, я поняла, как сглупила. Я должна была их убить. Пересилить себя и убить. Теперь поздно и уже ничего не исправишь!
        Но где-то в глубине души я радовалась, что не пришлось становиться убийцей.
        - Вы - идиоты, раз забыли снять с девчонки артефакты! Среди них должен быть маяк! А еще, будь она посмелее, от вас мокрого места не осталось бы, - уже спокойнее объяснил новоприбывший.
        Не скажу, что мордовороты прониклись, нет. Но им было неприятно, что допустили промах, только и всего.
        К слову, маяк был, но с ограниченным радиусом действия, в городе меня нашли бы, в горах с их аномальными зонами - нет. Поэтому о нем я особо и не жалела.
        - Везите принцессу в условленное место, - тем временем велел брюнет. - Когда можно будет возвращаться, я дам знать.
        Не прощаясь с подельниками, он махнул Элише, и та поспешила пересесть в его карету. Вторую бандиты уничтожили с помощью зажигательного амулета, от экипажа осталась горстка пепла. К счастью, перед этим они выпрягли коней.
        Когда с заметанием улик покончили, широкошляпый с фрейлиной-предательницей уехали. Мы же отправились в горы по узкой тропе. Лошадей из королевской конюшни похитители тоже взяли с собой, что было дальновидно с их стороны - умные животные могли вернуться домой и навести поисковый отряд на след.
        Что меня ищут, я знала твердо. Хоть не была наследницей, во мне текла кровь монархов Мизгира.
        Краем уха слышала, как что-то пропищала тихая до полуобморока Рената, когда один из похитителей подсаживал ее на лошадь, но не стала заострять внимания на том, что у них происходит. Я думала, что говорить, чтобы убедить «своего» наемника вернуть меня домой. Что ему платят деньги, не сомневалась. А раз человека можно купить, дело только в цене. Король априори даст больше неизвестного похитителя.
        Вот только наемник, с которым я разделила лошадь, оказался странным - стоило заговорить о более высокой плате и помиловании за все прегрешения, как он начинал смеяться, будто я лепетала глупости. Или же слова словно проходили сквозь него. Определенно я что-то такое читала в детективах любимого писателя. То ли наемник был под заклятием, то ли носил принудительно амулет запрета, который заставлял выполнить задание, как того требовал заказчик. И это наталкивало на определенные размышления: тот, кто организовал похищение, весьма богат и знатен. Только высшая аристократия обладала родовыми артефактами, которые, конечно, по силе уступали королевским, или же могли заказать одноразовые в соседней стране.
        Ох, о чем я? Естественно, похищение организовал вельможа! Надеюсь, что отец, узнав его имя, серьезно накажет за все переживания, которые пришлось испытать мне.
        Ехали долго, затем в какой-то момент свернули с вполне сносной тропы и углубились в узкое ущелье. Там тоже обнаружились дорожки, но вытоптанные стадами диких коз.
        Шли долго, даже в темноте, рискуя сорваться со склона на острые камни. Ренате, как и мне, наверняка было страшно, бандиты спешились, мы же продолжали покачиваться в седлах, рискуя в любую секунду погибнуть, если пугливым животным что-то взбредет в голову и они пустятся в галоп.
        Обошлось. Милосердная Мать хранила своих дочерей.
        - Мы почти на месте, - сообщил наш проводник. - Сейчас увидите наше логово, девочки.
        Продираться пришлось через заросли бредун-ягоды, по узкому, почти заросшему туннелю. Бредун поспел и сладко пах, приглашая попробовать свои плоды. Вот только попасться на его аромат могли лишь неопытные путешественники. Одна желтая ягодка обеспечивала несколько часов тягостных кошмаров, из которых невозможно вынырнуть, пока не прошло действие отравы.
        Идея еще толком не оформилась, а моя рука сама уже отломила небольшую веточку. Один бандит с фонарем ехал впереди, другой - позади нашей процессии, лошади производили шум, идя по узкому проходу в кустарнике, поэтому никто не увидел и не услышал, что я сделала.
        Целью нашего пути оказалась укромная пещера и небольшая поляна перед ней.
        - Чувствуйте себя как дома, девочки, вы здесь надолго, - хохотнул Дылда, сняв с лошади сначала меня, а затем и фрейлину.
        За время пути я дала прозвища не пожелавшим представиться похитителям в зависимости от внешности. Дылда - самый длинный, с тонкими пальцами и носом, почти упирающимся в подбородок. Толстяк не страдал лишним весом, но широкая кость, если сравнивать с Дохляком, самым худым из бандитов, делала его крупным и грузным. Немой - тот, который вез меня, отлично разговаривал и любил побалагурить.
        Невыносимо хотелось есть и спать. Измученные, мы с Ренатой сели на большом камне, прижавшись друг к дружке. Девушка, будучи старше на четыре года, посчитала уместным утешить меня:
        - Ваше высочество, не переживайте, нас скоро найдут.
        Я сильно сомневалась в этом. Мак, может, и нашел бы - он ответственно исполнял свои обязанности, ухитряясь порой даже защищать от королевы Велоры. Помнится, он как-то сбил висящим в ножнах мечом вазу с ее любимыми цветами, хотя более ловкого воина стоит еще поискать. Мачеха, обожающая розы, которые, даже завезенные из питомников Ирдии, почему-то цвели один-два сезона, а затем засыхали, начала кричать на него, престав распекать меня.
        Мак… Где же ты? Неужели еще не знаешь, что меня похитили? И не спешишь мне на помощь? Впрочем, о чем я? Служба безопасности сделает все, чтобы подобная информация не вышла за пределы дворца. Будет делать вид, что все хорошо. И, разумеется, не станет уведомлять телохранителя о случившемся, вызывая его из дома сестры, куда он отправился погостить в кои-то веки.
        Нас покормили хлебом с сыром, дали попить воды и отправили спать в пещеру.
        Когда остались одни, Рената порывисто меня обняла:
        - Ваше высочество, все будет хорошо, держитесь!
        - Я не боюсь, нас скоро найдут, - в свою очередь постаралась утешить ее и я.
        Еще немного посидев в молчании, мы укутались в старые, пахнущие лошадьми одеяла и уснули тревожным сном.
        Среди ночи я проснулась от пьяного хохота. В нескольких шагах от нас раздавались странные звуки. Вскоре по тихому разговору я поняла, что один похититель удерживал другого, не позволяя приблизиться.
        - Дай… дай к ней прикоснуться, - просил один. - Я хочу войти в королевскую семью.
        Это он о чем? Волосы на голове зашевелились от ужаса, будто змеи.
        - Кол в задницу тебе войдет, если тронешь принцессу, - заявил второй, тяжело дыша. - А еще тебе отрежут яйца и заставят сожрать, при этом будешь наблюдать, как умирают твои близкие.
        - Не, никого у меня нет, - икнул мечтающий породниться с королем Мизгира наемник. - Я один на этом свете.
        - А я нет, поэтому пошел прочь!
        Звуки ударов. И снова шепот первого:
        - Ну, че ты, че ты… Я же пошутил… А ты нож сразу к горлу…
        - Сваливай отсюда, шутник! - прошипел второй.
        Бандиты перестали ссориться и вышли наружу.
        Я же позволила себе сделать вдох. Милосердная Мать, а ведь он на полном серьезе собирался надо мной надругаться! И ведь не скажешь, что его мечта не исполнится - он не поверит. А объяснять, что здесь нет родовых артефактов, которые пометят его, как первого мужчину принцессы Мизгира, долго.
        Лежа рядом со спящей фрейлиной, я тряслась, выбивая дробь зубами. Неоднократно порываясь разбудить Ренату, чтобы услышать слова утешения, я каждый раз одергивала себя. Девушка умела поддержать, когда мне доставалось от королевы, и я надеялась, что и сейчас она найдет нужные слова. К тому же бояться вдвоем не так страшно, как в одиночестве. Но… но что-то останавливало меня в последнюю секунду. Рената разделила со мной тяготы похищения, пусть поспит, если у нее получается.
        Мне же оставалось решать, что предпринять, чтобы избежать подобного развития событий. Ведь что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. Кто-то из наемников надумал изменить свой социальный статус, забыв спросить, согласна ли я в этом помочь. А попытка была бы безрезультатной - пока рядом со мной нет хотя бы одного королевского артефакта, привязки к ним супруга не осуществится.
        Позднее утро началось с завтрака, который мы готовили с Ренатой. Принцесса и ее фрейлина еще те поварихи, и нам дали помощника - Дылду. Хрустя раздраженно пальцами, он объяснил, что и как делать. Пускай медленно и не так вкусно, как опытные кухарки, но мы сварили кашу и травяной отвар, который никого не заинтересовал - наши похитители пили вино.
        К полудню они расслабились окончательно и принялись играть в карты.
        Обеденную похлебку мы готовили уже самостоятельно, когда стало ясно, что настроение у похитителей резко поменялось. Один из них проигрался, поставив на кон последний золотой из будущей платы за мое похищение.
        - Ладно, мне всегда не везло в карты, - с нарочитой беззаботностью хохотнул Дохляк. - Зато меня любят бабы.
        Бросив товарищей, он молча подошел к нам и схватил фрейлину за руку:
        - Пойдем, краля.
        - Куда? - Рената побледнела.
        - Развлечемся маленько, - осклабился бандит.
        - Нет, я никуда не уйду от ее высочества! - Дрожащая Рената вырвала руку из его грубой лапищи.
        Не тратя время на разговоры, Дохляк схватил ее за волосы и, опрокинув на траву, поволок в пещеру. Девушка взвыла от боли и ужаса.
        Но никто не вступился. Наоборот, его напарники подзуживали негодяя пошлыми шуточками.
        У меня же пропал дар речи. Несколько мгновений смотрела, как бандит тащил упирающуюся девушку, затем, отмерев, кинулась к нему.
        - Не трогай ее!
        Наверное, наемник был пьянее, чем выглядел, - он наотмашь ударил меня по лицу.
        Я упала, больно стукнувшись спиной и затылком. В голове зазвенели колокольчики, перед глазами поплыли темные круги.
        - Эй, полегче!
        Один из игроков, по голосу вроде бы Немой, бросился к нам.
        - В порядке, ваше-ство? - спросил он у меня и, не дожидаясь ответа, наорал на Дохляка: - Вообще сдурел, козлина? Проиграл свою долю, хочешь, чтобы и мы своих денег лишились?
        Оттолкнув его в сторону, неожиданный заступник подхватил рыдающую фрейлину на руки.
        - Разве с нежными эрдессами так обращаются? - Бережно прижав девушку к груди, он понес ее в пещеру.
        - Понял? Гы-гы! - заржал над отчитанным наемником Толстяк. - У тебя и бабу увели!
        Ругнувшись, Дохляк бросился за соперником.
        Я наблюдала за всем, стоя на коленях. Задыхалась от гнева, не в силах подняться самостоятельно.
        Крики Ренаты помогли пересилить боль, огнем пожирающую затылок.
        Страха в тот момент не было. Я горела в пламени ярости. Я знала, что разорву их голыми руками…
        - Стоять, ваше-ство! Не надо. - Меня перехватил Дылда и удержал за талию, приподняв над землей. - Если, конечно, не хочешь присоединиться к своей служанке.
        - Что?.. - переспросила, чувствуя, как холодеет внутри.
        - Парни пьяны, ваше-ство. Пойдешь туда - ляжешь рядом со служанкой. Сейчас ты просто смазливая баба.
        Не знаю, что именно охладило меня в тот момент. Предупреждение? А может, грубые руки, бесцеремонно сжавшие талию до боли? Или запах кислого вина, от которого стало дурно?
        Не знаю… Но в тот момент я прозрела. То, что я принцесса, не делает меня сильнее. Я - маленькая девочка против четырех пьяных беспринципных головорезов. Четырех озабоченных мужчин.
        Не знаю… Может, крича и бросаясь на всех, я смогла бы вернуть Ренату? Может, ее отпустили бы, только чтобы я заткнулась?
        Одна богиня ведает, как нужно было поступить.
        Но я испугалась! Сдалась! Я отступила. Я бросила свою фрейлину на растерзание.
        Сидя под деревом, я впилась пальцами в его кору. Из-под сломанных ногтей бежала кровь. Меня не трогали, но то, что я не могла ничего сделать, убивало душу.
        Я… я поняла, что сделаю…
        Много времени спустя, чуть совладав с собственным ужасом, я достала из кармана платья слипшиеся в комок ягоды и подошла к костру.
        Котелок с позабытой похлебкой медленно кипел над остывающими углями. Поворошив их, подбросила хвороста, косясь на наемников. Затем, выжав сок бредун-ягоды, выкинула жмых в оживившийся огонь. Шипенье прозвучало как гром с ясного неба. К счастью, его не услышали.
        Прошло некоторое время, показавшееся мне бесконечным, прежде чем наемники вспомнили, что нужно пообедать.
        Беззвучно плача, я вяло мешала свою порцию похлебки в миске. Но что сама не ела, подозрений не вызвало.
        Солнце светило еще ярко, когда негодяи впали в дрему. Опоить их оказалось легко.
        Но не это было моей целью.
        Наверное, прошел еще час, который показался вечностью, прежде чем я решилась. Следовало проверить, как там Рената. Но, видит богиня, это было выше моих сил.
        На трясущихся ногах я приблизилась к ближайшему ко мне похитителю - Немому. Я видела, что один из ножей он прятал в голенище сапога. Вытащив его, приставила к горлу спящего.
        Женщины не убийцы, потому что отбирать жизнь сложнее, чем давать? Нет. О нет! Не тогда, когда в душе твоей растаптывают веру в святые догмы богини. Когда внутри тебя клокочет темный гнев.
        Я надавила на рукоятку…
        Мужчина задергался, захрипел - и я с испуга навалилась на него всем телом.
        Кровь… ее было больше, чем ожидала!
        Было плохо, страшно, мерзко… Но я не испытывала ни капельки сожаления.
        - Милосердная Мать, прости меня… прости…
        Я подошла ко второму, когда первый еще бился в конвульсиях.
        Кровь теплая и пахнет пряно. И соленая, как слезы. Этого я никогда не забуду, даже если постараюсь.
        Я ничего не видела из-за слез. И не могла даже приставить нож к горлу - не попадала дрожащими руками.
        Если пару часов назад я представляла в кровожадных фантазиях, как перепиливаю шею и отделяю головы недомужчин, то сейчас уже не могла даже прицелиться и полоснуть по горлу.
        Нож трясся в руках. Я уже рыдала, не таясь. Не перед кем было играть в смелого воина - из цепких лап бредун-ягоды никто не вырвется, пока не пройдет срок ее действия.
        Я знала, что должна убить их. Я не испытывала к ним жалости. После того, что сделали с Ренатой, они не должны жить! Я так виновата перед ней, не прощу себя никогда! Моя ошибка, что не убила похитителей, пока не отобрали артефакты, и теперь я должна ее исправить.
        И все же убить снова оказалось страшно.
        - Милосердная, помоги мне… дай сил!
        Когда поняла, что сейчас потеряю сознание от нервного перенапряжения, меня обняли. Чужая рука легла поверх моей. Резкое движение - и второй насильник захрипел, очнувшись и дико вращая глазами.
        Я закричала, попыталась вырваться.
        - Тихо, ваше высочество, тихо, - горячо зашептал мужчина. - Все позади, теперь вы в безопасности.
        С первого звука я узнала голос Кайрона Холгера.
        Он здесь? Закончил обучение и, вернувшись из храма бога войны, поспешил на мои поиски? И нашел!
        Выпустив нож, обернулась. Ярко-синие глаза смотрели на меня с сочувствием. Лицо с крупным носом, четко выраженной линией скул и массивным подбородком чуть осунулось, выглядело непривычно усталым. Разворот плеч мужчины стал шире, чем я помнила. Или мне показалось? Что-то в нем неуловимо поменялось точно, он стал немножечко другим.
        Неизменным осталось, что Кайрон вновь оказался рядом, когда я нуждалась в помощи.
        Вместе с потрясением пришло осознание того, что я натворила. Я убила людей! Богиня, я убила людей!..
        - Нет, не людей, - отозвался будущий герцог резко.
        Выходит, я проговорила свои страхи вслух?
        - Посмотрите на меня, Кьярин. - Он взял мое лицо в свои большие, грубые от меча ладони, заставляя взглянуть на него. - А теперь послушайте, что я скажу.
        - Хорошо… Слушаю…
        Я тонула в его грозовых глазах. Ярко-синие, с черным ободком, они пугали.
        - Запомните, монстр, которого пощадили, не исправится, не бросит причинять боль другим, - жестко сказал Холгер. - И выход один: уничтожить его, прежде чем он навредит вам и вашим близким.
        Произнеся эти колюче-правдивые слова, бережно усадил меня на траву.
        Сам же покончил с оставшимися бандитами двумя ударами ножа в глазницы. Он убил их без колебаний и жалости. Не как благородный воин из приключенческих романов, а тихо и деловито. Но звери в человеческом облике и не заслуживали поединка по правилам.
        Спокойно вытерев окровавленное лезвие об одежду ближайшего трупа, Кайрон Холгер, не давая мне раскиснуть, завалил вопросами:
        - Сколько здесь бандитов? Кого вы еще видели? Где ваши фрейлины?
        Я ответила, как могла - коротко. Мужчине это не понравилось, и он задал уточняющие вопросы.
        - Ваше высочество, смотрите на меня. - Я подчинилась и утонула в синеве полных тревоги глаз. - Все хорошо, вы молодец. И я горжусь вами, вы - боец.
        Он гордится? А чем? Если бы я не смалодушничала, а сразу воспользовалась артефактом, нас бы не завезли так далеко в горы. И Рената… она не пострадала бы. Если бы я думала не только о себе!
        Слезы наполнили глаза, и я быстро-быстро заморгала, стараясь держать себя в руках. Но спаситель мое мужество не оценил.
        - Ваше высочество, поплачьте, - внезапно произнес он.
        И я сдалась. Рыдая, бросилась к нему. Кайрон крепко обнял и зашептал слова утешения.
        Большой и надежный, он стал моим укрытием от бед. Щитом от враждебного мира. Пока я находилась рядом с ним, зло не могло ко мне подкрасться. Если бы можно было остаться в его объятиях, слушать биение сердца вечно, я бы сделала это. Увы, этому желанию не суждено сбыться.
        Спустя время, когда мои слезы высохли, мужчина попросил:
        - Ваше высочество, тихонько посидите, а я отойду на пару минут.
        Подведя меня к дереву, развернул спиной к трупам.
        - Держите! - Он протянул серебряную флягу. - Пейте, станет легче.
        Я послушно сделала глоток, и рот обожгло жидким огнем. Спаситель предложил мне что-то алкогольное! Пылающие нёбо и язык на миг заставили забыть обо всем на свете. Я думала только о том, как бы скорее отдышаться.
        - Ваше высочество, знайте, поисковые отряды близко. Вам ничто больше не угрожает, вы в безопасности.
        Закончив меня успокаивать, мужчина ушел за Ренатой в пещеру.
        Время, пока его не было, было самым страшным за последние два дня. Почему-то мне казалось, что позади шевелятся оживающие трупы. Вот сейчас они подойдут и задушат меня в отместку за свою смерть! А обернуться, посмотреть - не хватало духу.
        Зато я бойко потягивала напиток из серебряной фляги.
        Как бы странно ни звучало, но я уплыла в некое подобие сна наяву. И видела из-под полуопущенных ресниц, как бережно вынес воин мою бесчувственную фрейлину, завернутую в одеяло. Она спала или была без чувств, но он шептал ей что-то успокаивающим тоном.
        Подойдя ко мне, Кайрон опустил Ренату на траву.
        - Бедные девочки, - проговорил тихо, думая, что не слышу, тогда как я только закрыла глаза. - Досталось вам.
        Вскоре на поляну выбежали мужчины в темно-зеленой форме гвардейцев. И я потеряла сознание.
        Очнулась на руках у Холгера. Его ладонь лежала у меня на лбу. Приятно прохладная, она унимала боль, молотом стучащую по голове.
        - Мы на полпути к дворцу, ваше высочество. Лекарь сказал, что вы заболели, переволновавшись, поэтому вам необходим сон. - Мужчина опередил мой вопрос о том, где я нахожусь.
        Мы ехали в карете, ехали одни, что несказанно меня огорчило.
        - Где Рената? - с трудом выдавила из себя два слова.
        Язык, будто чужой, не желал слушаться.
        - Вашу фрейлину везут в храм богини.
        Я через силу улыбнулась:
        - Спасибо, что позаботились о ней.
        Жрицы Милосердной Матери помогут Ренате, исцелят ее от боли физической и душевной. Только в стенах храма жертвы насилия снова могут научиться жить.
        - Я не мог иначе. А сейчас поспите, ваше высочество, вы в полной безопасности.
        Я не хотела спать, но сделала вид, что дремлю. Сама же думала о том, что случилось, а главное, чуть не произошло, если бы не Холгер. Никогда раньше я не испытывала настолько сильного чувства вины. Мне никогда не бывало так страшно, как тогда. Так больно и противно на душе.
        Когда Кайрон отыскал и спас нас, он завоевал мою симпатию и доверие. Он вновь стал моим героем. Видать, судьбой ему предназначено вытаскивать меня из передряг и защищать. Пока он рядом, я чувствовала себя в безопасности.
        А еще он благороден, красив, из древнего состоятельного рода. Не кутила, как некоторые молодые аристократы, а уважаемый воин.
        Если есть такой замечательный мужчина, зачем мне другой? И почему решила, что не могу быть с ним рядом постоянно? Могу, если стану его женой.
        Тогда, в карете, приняла непоколебимое решение: в будущем я стану герцогиней Холгер. Лучшего мужа не найдет мне и богиня.
        Поверив, что Кайрон - мой шанс на счастье и спокойную жизнь, я загорелась идеей выйти за него замуж, избавившись от навязанного жениха из Лонкарды.
        Во дворец герой доставил меня на руках, завернутую в плащ. Он никому не доверил меня, даже Маку, который встретил нас у одного из запасных входов.
        В спальне будущий герцог осторожно опустил меня на кровать, после чего дал знак Маку отойти в сторону.
        - И где был телохранитель принцессы, когда ее похищали?
        Столько льда и яда было в тихом голосе Кайрона, что я испугалась. За Мака. Я обожала этого грубоватого вояку, который поддерживал меня, даже когда рыдала, и при этом не называл сопливой девчонкой.
        - У меня был выходной, первый за три года, - неуверенно и, пожалуй, виновато сообщил Мак. - И я решил провести его в доме сестры.
        Холгер ухмыльнулся:
        - Что, правда? Действительно сестры? Или сестры вот с такими глазами? - Он жестом показал выпуклости на своем широком торсе. Он что, намекал на женскую грудь?
        Телохранитель не ответил. И как это понимать? Он был у любовницы? Он мне солгал?
        - Чтобы отдохнуть, тебе не надо ходить в бордель. Во дворце полно готовых на все служанок - зажимай их. И не смей оставлять объект без охраны, - произнес мой спаситель так, как будто именно он платил Маку, а не мой отец. - Уяснил?
        - Так точно, - шепотом подтвердил Мак.
        Мужчины, полагая, что я сплю, общались тихо. Вот только зря - через несколько минут мои покои все равно заполнили шум и гам.
        Отца с мачехой мало волновало мое состояние, они жаждали узнать, что Холгеру рассказали похитители. А еще я поняла, что меня искали между делом. Первоочередной задачей тайной канцелярии и гвардии было выявление заговорщиков. А принцесса… Если найдется, хорошо, нет - есть еще одна. И я не преувеличивала. Почти так выразилась королева Велора, и отец не одернул ее, лишь раздраженно поморщился.
        Так что заговорщики ошиблись, выбрав не ту принцессу. Выкрали бы Эйрику, король согласился бы на длительные переговоры, которые на самом деле были дымовой завесой для готовящегося переворота.
        Будущий герцог не стал рассказывать, что я убила двух похитителей, все смерти он взял на себя. За что и поплатился - отец хотел допросить бандитов, чтобы выяснить имена заговорщиков.
        Хотя наемники наверняка ничего не знали, Кайрону серьезно досталось. Лютуя, отец едва ли не предателем его величал.
        Я же влюбилась в него еще сильнее - при всей своей закалке бывалый воин поддался импульсу и довел начатое мной до конца. Он ведь сначала подумал, что эти мрази надругались и надо мной тоже…
        Часть заговорщиков выявили; все они были исполнителями под магической клятвой неразглашения, и потому до верхушки так и не добрались. Зато узнали план в общих чертах. Как ни ужасно это звучало, короля и кронпринца собирались убить, чтобы возвести на престол меня, а затем выдать замуж за «их» человека. Боюсь, после подобных откровений папочка разлюбил свою старшую дочь окончательно.
        Судьба сбежавшей от правосудия Элиши оказалась незавидной: через пару недель после моего похищения тело бывшей фрейлины выловили из реки. Распухшее и объеденное раками. Что за предательство ей заплатили так жестоко, я узнала благодаря всезнающему Маку, который неустанно интересовался расследованием.
        Я не злорадствовала, нет. Я расстроилась еще больше. Болезненное состояние апатии и самобичевания длилось больше месяца. Я не хотела никого видеть, по возможности не выходила из покоев, чему неприкрыто радовалась мачеха. Вот только мне было все равно.
        Вина пожирала меня, лишив сна и покоя. Я должна была убить похитителей сразу. Но я этого не сделала, и пострадали люди.
        Рената… Я никогда не прощу себя за то, что с ней случилось. Самоедство не отпускало, окрашивая мою жизнь в темные краски.
        Но однажды Кайрон Холгер через Мака пригласил меня на прогулку. Я не хотела, но согласилась, чувствуя себя обязанной. Но вместо городского парка мы отправились в обитель жриц Милосердной Матери. Не ту, что в Форке, а ту, что неподалеку от столицы.
        Пересилив стыд и страх, я увиделась с Ренатой. И едва в обморок не упала от неожиданности, когда она мне обрадовалась! Она должна была меня ненавидеть, но встретила дружелюбно.
        Ситуацию позже прояснили жрицы. Их целители душ приняли решение стереть ужасные воспоминания девушки. На нелегкий шаг - кражу кусков памяти - они шли редко, что говорило о сложности случая. Тем не менее Ренату вернули к нормальной жизни, через пару лет у моей бывшей фрейлины появилась семья - любящий муж и дети. Жрицы совершили благо, пускай и таким кардинальным образом.
        Я же не имела права забыть об этом. Наоборот. В мою кровоточащую рану судьба вскоре ткнула своим перстом для закрепления урока.
        Спустя несколько месяцев после посещения обители богини попытка похищения повторилась. Вот только я была начеку и, не задумываясь, с помощью браслета застрелила бандитов, которые набросились на нас посреди улицы. А спустя минуту уже рыдала над их телами.
        Выяснилось, что убитых уголовников нанял Мак, чтобы проверить, насколько я готова отстаивать свою честь и жизнь.
        Что ж, его тренировки дали страшные плоды: я научилась не ценить жизнь всякого отребья, а отнимать ее, когда грозила опасность. То, что начал Холгер возле пещеры, успешно закончил Мак. Я больше не сомневалась, когда возникал выбор: я и мои близкие или посягнувшие на наши жизни негодяи.
        Глава 2
        Союзник
        - Не смотри на меня голодным взглядом, я невкусная. Лучше держи еще кусочек!
        Я бросила очередной здоровенный шмат кабанятины. Морща усатую морду, шэйшева тварь принялась жадно жрать мое подношение.
        Ближе к вечеру нашему разъезду повезло спугнуть полосатый выводок лесных свинок, и не растерявшиеся легионеры успешно поохотились, почти не сворачивая с пути.
        - Ешь давай, мне не жаль для тебя мяса. И не оглядывайся - сбегать я не собираюсь.
        Смешно, но я пыталась подкупить свою надсмотрщицу. Необязательно отпускать, пускай просто не смотрит на меня, как на деликатес, и я уже буду довольна.
        Впрочем, особых нареканий не было, приставленная ко мне чародеем нечисть на глаза лишний раз не лезла. В дороге бежала рядом бесшумной невидимкой и ее не слышали даже чуткие кони.
        Прибить ее хотелось, только когда я отлучалась в кустики - она настойчиво следовала за мной. Раздражало до зубовного скрежета!
        Легионеры и наемники, которым «повезло» хотя бы раз увидеть хвостатую охранницу, пугались и принимались целовать обереги, прося помощи у богини. Забавно, шэйшева прислужница способствовала укреплению веры…
        Покормив Тень, я занялась собой - расчесала и переплела косу, умудрилась вымыться ведром нагретой на костре воды. Завтра смогу искупаться в реке, если не получится сбежать. Или же, если исход авантюры будет удачный, я не скоро смогу освежиться - будем ехать на лошадях и днем и ночью.
        Итак, первый день без Тенебриша завершился. Я настроилась на спокойный вечер и мирную ночь. Темного не будет - можно не опасаться за свою честь. Какое счастье! Я и не надеялась на столь роскошный подарок судьбы!
        Я даже покружилась от избытка эмоций.
        В постель улеглась с уверенностью, что никто не будет лапать, когда усну. Как же я ошибалась…
        Сон вмиг улетучился, когда меня прижали к постели, и жесткая ладонь накрыла рот. Я забилась, отталкивая и лупя по чему попало, пока мужчина не схватил обе мои руки. Я брыкалась, и он улегся сверху, вдавливая в матрас внушительным весом.
        И сердито прошептал:
        - Тихо.
        Спросонья не сразу сообразила, что произнес это Холгер.
        Меня охватила злость вперемешку со страхом и возмущением. Как же так? Как он посмел? Почему он со мной так? Может, пьян? Или научился у братца? Решил воспользоваться моментом и подбить ко мне клинья? Я же вдова! Со мной можно грешить безбоязненно!
        - Тихо! - вновь шикнул герцог. - Иначе услышат.
        - Кто? - промычала я.
        Яростное рычание, хлопанье крыльев. Утробные голоса эхом прокатились над нашим лагерем. Ветер мощно ударил по шатру. Затрепал, задергал, пытаясь сорвать со столбиков грубое полотнище.
        Вопрос уже не требовал ответа - я нашла его сама.
        - Дракены… дикие, - шепнули близко-близко от моего уха губы герцога. Так близко, что коснулись - и меня словно молния пронзила от шеи до самых пяток. В такой страшный момент тело странно среагировало на раздражитель.
        Громоподобное рычание сменилось клекотом. Или как еще назвать звуки, которое издают голосовые связки жутких тварей, полуразумных крылатых зверей?
        Рык раздавался точно над нами. Ударял по натянутым нервам кузнечным молотом.
        Ужас накатил удушающей ледяной волной.
        Тишина, когда не слышно даже дыхания лежащего рядом мужчины. И темнота, - что магические светильники в шатре погашены, я заметила не сразу.
        Даже ездовые дракены, выращенные в неволе, огромны. Что уж говорить о горных? Если опустятся на поляну, они раздавят нас и не заметят. Милосердная Мать, спаси и сохрани нас! Я даже на герцога перестану шипеть, постараюсь простить его предательство…
        Я еще молилась, когда страх отступил. Резко схлынул, оставив внутри пустоту.
        - Улетели, - с облегчением произнес Кайрон, поспешно скатываясь с меня.
        Он так торопился, словно я кусаюсь… даже обидно как-то.
        - Точно улетели? - Сама я боялась лишний раз пошевелиться.
        Дикий дракен - сама неуправляемая ярость. Его сложно убить или прогнать, если у вас нет таких мощных артефактов, как родовой меч Холгеров. А что делать с целым клином дракенов? Сколько нужно рейксов с магическими мечами, чтобы наш отряд уцелел во время нападения? Учитывая, что зубастые твари ненавидят людей, которые столетиями их уничтожали или приручали. И так в этом преуспели, что в горах живет не больше сотни взрослых особей. По крайней мере, так утверждал маг из Ирдии, приезжавший их изучать пару лет назад.
        - Точно. Вы же слышите ржание лошадей?
        Прислушалась… тревожный голос Дымки я узнаю из тысячи.
        - Да.
        - Кони умные, чуют приближение хищников и ни за что не выдадут себя. Чаще всего у кого-то из людей сдают нервы, когда вверху кружат дракены, - они убегают, обрекая и себя и товарищей на смерть.
        - Если лежать и молчать, то дракены не заметят? Почему? Слух и зрение у них хорошие, насколько я знаю.
        Отец не любил дракенов, и в королевской дракенятне было всего четыре зверя. Их поднимали в полет в основном королевские гонцы, тогда как мне даже близко не разрешали подходить. А родись я парнем, у меня был бы свой крылатый ящер, ведь и в Мизгире, и в Лонкарде они в почете у аристократов. И даже сейчас, когда дракены вымирают как вид, ежегодные соревнования продолжают проводить. Представители влиятельных семейств стремятся участвовать в гонках, считая их чрезвычайно престижными.
        Правда, в последние годы победителем становился Кайрон Холгер, другие могли выиграть, когда он находился на учениях или на зачистке территорий от нечисти.
        - Дикие дракены предпочитают играть с добычей. Если не шевелится и молчит, она им не интересна, - объяснил герцог, зажигая первый светильник.
        Я отмерла и вскочила на ноги. Задумавшись, не сразу сообразила, что лежать в постели при постороннем мужчине против правил приличия.
        А еще я забыла поблагодарить за спасение.
        - Спасибо, что пришли и не позволили наделать глупостей. Проснувшись от рыка, я бы выскочила наружу и, боюсь, закричала бы от неожиданности, - призналась откровенно.
        - Я так и думал, - насмешливо протянул герцог, - и потому я здесь.
        Самодовольный болван… Вот и благодари такого!
        - Что ж, ваше высочество, до рассвета время есть. Поспите еще, - разрешил великодушный спаситель и оставил меня в одиночестве.
        После его ухода я долго не могла уснуть, даже пришлось просить о помощи целительский артефакт. Чары сна подействовали - я отключилась.
        - Ты дрожишь, Рина. Что случилось?
        Я с удивлением посмотрела на Тенебриша - еще ни разу не видела его обеспокоенным. Искренним и чутким. И тем более не ожидала от него участия. Он переживал за меня, не то что некоторые насмешники…
        - Дикие дракены, - дала ответ темному.
        О чем быстро пожалела. Он схватил меня за плечи:
        - Они напали на вас? Ты ранена?
        Смешной какой… Я же перед ним, разве он не видит, что я в порядке?
        Странная мысль пугливо проскользнула по краешку сознания и исчезла.
        Руки Тенебриша прошлись по моему телу сверху вниз - от плеч и до коленей, словно ища невидимые раны. Не нашли. И мужчина тотчас заметно успокоился.
        - Не ранена, но в душе буря. Чего ты испугалась, Рина?
        Признаться ему в слабости? Его участливость не ловушка ли?
        - Они кружили над лагерем, но никто не показал страха, даже лошади, - ответила наконец осторожно. - Удивили они.
        - Высокий интеллект помогает выжить, Рина. Кони в Мизгире умные.
        В отличие от некоторых людей. Я вспомнила заносчивого герцога и наморщила лоб, пытаясь понять что-то важное.
        - Ты теперь боишься дракенов? - Вопрос чародея сбил с мысли.
        - Я и раньше боялась их. Здоровенные, зубастые, с острыми шипами, слушаются только своего всадника, любопытных могут и ранить…
        Чародей склонил голову к плечу, рассматривая меня с интересом.
        - Дракены уважают силу, Рина, и чуют страх. Ты сильная девочка, но никогда не показывала им этого.
        Меня передернуло. Как показать свою силу злобной махине, которая во много раз больше меня?
        - Вижу, ты не понимаешь, о чем я, - вынес вердикт чародей. - Хорошо, обещаю продемонстрировать это наглядно - покатаю тебя на дракене, когда приедем в Форк.
        У темного есть свой дракен? Удивительно, откуда? Вырастил сам, украв из гнезда диких дракенов яйцо? Или отобрал уже молодое животное у какого-то аристократа?
        Догадка мелькнула серебристой рыбешкой в мутной воде и исчезла.
        Тенебриш заговорил, снова сбивая с важной мысли:
        - Рина, составишь мне компанию за ужином?
        Аппетитно пахло жаркое, и я не нашла в себе силы отказаться.
        Круглый столик и мягкие стулья расположились в огромном зале, под аркой из белых вьющихся роз. Отодвинув стул, Тенебриш помог мне сесть.
        На еще пустую тарелку упало несколько лепестков. Я подняла голову - и ахнула. Сверху сыпались белоснежные лепестки… Настоящая цветочная метель!
        - Ты любишь розы, Рина? - Темный подставил ладонь, ловя ароматные «снежинки».
        - Они редкость в Мизгире, - улыбнулась я через силу.
        На самом деле розы не те цветы, которые мне нравятся. Укололась я о них однажды серьезно, точнее о того, кто их подарил. А кто это был? Смешно, но я не помню. Что с моей памятью? Я раньше на нее никогда не жаловалась…
        Нарастающее чувство тревоги притупила любезная беседа.
        - Говорят, привезенные из другой страны саженцы цветут один-два сезона, потому что в Мизгире для них неподходящая почва, - отозвался чародей, откупоривая бутылку вина. - Врут. Это все святая Абсента натворила, обидевшись на твоего предка.
        От удивления я выпустила вилку, и она без звона упала на пол. В тот же миг Тенебриш махнул рукой - и на краю моей тарелки возникла другая.
        - За что обиделась? И при чем тут бедные розы?
        - Принц демонов прыгал в родной мир супруги за ее любимыми цветами. А Серж, гостя у них, отозвался нелестно об этом, хотя его собственная жена назвала поступок романтичным.
        Наверное, потому и отозвался нелестно, что любимая женщина восхитилась другим мужчиной. Приревновал?
        - И покровительница не придумала ничего лучше, нежели запретить розам расти у нас? - усомнилась я. - Но ведь это же бред.
        - Который зафиксировал в своем дневнике Виктор, друг Сержа, его верный спутник и помощник.
        Это он о предке герцога Холгера? Кайрон… Что же такое важное, связанное с ним, я должна вспомнить? Что?
        Мысль почти оформилась, но тут темный подал бокал с вином. И я спокойно сделала несколько глотков карминного напитка, хотя не должна была. Не должна? А почему?..
        Память упорно молчала.
        - Рина, моя прекрасная принцесса-недотрога… - Темный, встав из-за стола, протянул руку. - Потанцуешь со мной?
        Невидимые музыканты заиграли вальс - один из многих танцев, которые принесли в культуру Тарры иномирцы.
        Мои пальцы утонули в жесткой, прохладной ладони, которая сжала их собственнически, без стеснения, как будто имея на то право.
        Притянув к себе до неприличия близко, чародей уверенно повел в танце. Музыка несла нас на своих волнах. Мужчина двигался плавно, как умелый партнер, и при этом не волновался, что обнимает принцессу.
        Ох, сколько раз я сталкивалась с тем, что придворные кавалеры, отлично танцуя с другими дамами, вдруг начинали сбиваться с шага, когда приглашали меня. Не передать обиду на судьбу за то, что для них я в первую очередь дочь короля и лишь потом - привлекательная девушка.
        Темный не делал вид, будто я хрустальная статуя богини, на которую можно только смотреть и нельзя даже дышать, чтобы не запотела. Чувствовалось, что для него я женщина из плоти и крови.
        Шелковый подол пунцового платья ласкал мои ноги. Одна ладонь мужчины обжигала сквозь ткань спину, вторая крепко сжимала мою руку. Не вырваться, но и не упасть… он удержит.
        Музыка стихла - и темный, покружив, опрокинул мое тело назад.
        От неожиданности я ахнула - и почувствовала под спиной пышную перину. Кровать. Откуда тут кровать?
        - Рина! - Тенебриш, наклонившись, осыпал поцелуями открытый участок кожи в декольте платья. - Моя Рина…
        Жар объял все мое тело. Я тонула в ласковом пламени, задыхалась, плавилась от удовольствия. Громко выдохнула, когда ладонь темного заскользила по бедру, жадно сминая густо-алую ткань.
        - Что же ты со мной делаешь, глупая принцесса…
        А?.. Глупая? Несоответствие услышанного и того, что он вытворял, приспустив лиф платья вниз, полоснуло по нервам.
        Я словно очнулась от сна и широко распахнула глаза. Тенебриш целовал мою грудь, не закрывая обзор. И я смогла встревоженно оглядеться.
        Пустой зал королевского дворца узнала сразу. Стол и стулья, арка цветущих роз - все испарилось, как будто и не бывало. А пол… В его отполированных до зеркального блеска плитах не отображались ни кровать, ни мы на ней. Мы не отражались!
        - Шэйш! - выругался темный, выпустив из плена рта мой напряженный сосок. - Как ты смогла?
        - Что смогла? - потрясенная открытием, спросила я.
        Спросила, уже находясь в шатре.
        Я лежала в мокрой, холодной постели. Злой Холгер стоял надо мной с ведром воды. Нет, не просто стоял! Он собирался ее на меня вылить!
        - Нет! - взвизгнула я, вскидывая руки перед лицом.
        - Да, - мрачно произнес генерал Сапфирного легиона и опрокинул ведро.
        Ледяная вода, взбодрив, разозлила и придала смелости.
        - Ты!.. - Я вскочила на ноги и толкнула негодяя в грудь. Толкнула сильно, а он даже не сдвинулся с места, каменный истукан. - Ты!
        - Я, я, - передразнил герцог. - Переклинило, ваше высочество?
        Закричав от бессилия, я снова его безуспешно толкнула.
        - Не много ли ты себе позволяешь?!
        Он одной рукой обхватил мои запястья.
        - Не много, когда ты устраиваешь игрища с Децемом даже во сне. Подумала, как влияют твои стоны на оголодавших мужиков? Ладно легионеры, они свои. А о наемниках подумала?
        Резкие слова били наотмашь. Я перестала брыкаться, слушая и ужасаясь все больше.
        - У них кодекса чести нет! - рычал Холгер. - Если со мной что-то случится, кто тебя от них защитит?
        Ничего не понимаю. Какие игрища? Какие стоны? Минуточку… Откуда он знает, что я видела во сне чародея?
        - О чем вы, герцог? - Опомнившись, я отбросила фамильярный тон. Еще не хватало тыкать врагу, тем самым сокращая между нами дистанцию. И его заявление, что он моя защита - ничто в свете его сделки с темным.
        - Ваше высочество, - пыла у мужчины поубавилось, зато льда в голосе хватило бы на две зимы, - я вас очень прошу: ведите себя прилично.
        Холодная вода стекала по мне, вызывая недобрые чувства по отношению к Холгеру. Моя б воля, в ручей бы его затолкала и продержала бы там до посинения.
        - Кто бы говорил о приличиях, - процедила в ответ. - Врываетесь в мой шатер, набрасываетесь, обливаете водой! Вы - грубый мужлан, ваша светлость!
        Вопреки ожиданиям, герцог перепалку не продолжил. Отпустив мои руки, уставился тяжелым, испытующим взглядом.
        - Кьярин, вы разрешали Тенебришу приходить в свои сны?
        От его спокойного тона мне стало не по себе - так не шутят.
        - Я не понимаю, о чем вы. Откуда знаете, что мне снился чародей?
        И снова недоверчивый, полный сомнения взгляд.
        - Стало быть, вы не соглашались продолжать свидания на расстоянии?
        Мне не нравился странный допрос посреди ночи. А еще, стоя в мокрой одежде, я продрогла до костей.
        - Повторяю: да, мне снился чародей, но я его об этом не просила, - уже договаривая, я поняла, о чем толковал герцог.
        О богиня! Не может быть! Страх вперемешку с отвращением заставил содрогнуться.
        - Замерзли? - Мужчина набросил на меня свою куртку.
        Из тяжелой кожи, с металлическими пластинами на груди, она придавила меня почти так же сильно, как догадка о том, что случилось.
        Темный завладел моим сознанием.
        - Это все браслет, да? - Я попыталась сдернуть артефакт, данный Тенебришем перед расставанием.
        Украшение не снималось - замочек заело, но я не волновалась. Оно достаточно широко, чтобы выдернуть кисть при достаточном старании. Будет больно, но я его все-таки сниму.
        - Нет, браслет - всего лишь амулет зова, который позволит связаться с чародеем. Вопрос только в том, как быстро он может прийти на помощь, - возразил Холгер спокойно, и я ему поверила.
        Почти поверила. Он мог и солгать, разумеется, вот только я вспомнила, как читала в одной книге, что темные чародеи в деле сведения людей с ума прекрасно обходились и своими силами, не используя артефакты-проводники.
        Тенебриш нашел брешь в естественной защите разума и пришел в мой сон. Притом не гостем, а хозяином. Все, что я видела и творила в призрачном дворце, было по его воле, не моей.
        Но самое страшное - в таком сне сложно солгать. Если ему, к примеру, вздумается спросить, был ли мой муж нежным любовником, я признаюсь, что брак остался неконсумирован. А еще все пережитое в таком сне будет настоящим, если Тенебриш решит меня убить там, я умру здесь, в шатре, не просыпаясь.
        - И как же мне теперь быть? - в растерянности спросила у своего врага. - Не спать?
        Он покачал головой:
        - Не выход. Вам придется научиться закрываться.
        - Как? Если я толком не представляю сам принцип!
        Герцог с осуждением пробормотал:
        - Вот он, вред владения артефактами ментальной защиты, налицо… Если искренне захотите, то научитесь быстро.
        Да я не прочь. Вот только где найти учителя?
        Я с подозрением покосилась на Холгера. А он весьма подкован в вопросе вторжения темных чародеев в разум. Ну да, он же рейкс, так может…
        - На полноценное обучение времени нет. До столицы четыре дня пути, - напомнил мужчина, запуская пальцы в свою смоляную шевелюру.
        - Фактически три с половиной, - проявила я вредность, - ибо в Форк въедем после полудня.
        - Не загадывайте, в пути может всякое случиться, - отозвался он.
        Это он еще не знает, что, если все сложится удачно, с герцогом мы расстанемся и вовсе через два дня.
        - Я понимаю, что вы не можете мне помочь, - нарочито равнодушно кивнула я, - и не в обиде.
        - Кто сказал, что я отказываюсь?
        Я застыла. С чего он добр со мной? Почему решил помочь сейчас? Что-то тут не то.
        - Хотите научить меня закрываться от Тенебриша? - спросила прямо, глядя на него исподлобья.
        - Да. - Он кивнул. - Я вообще удивлен, что вы, потомок иномирца, этого не можете. Видимо, частично принимаете притязания Тенебриша и не воспринимаете его врагом в глубине души.
        - Что?! - возмущенно завопила я, не заботясь, что крик услышат часовые.
        - То, - передразнил Холгер. - Вероятно, вы испытываете симпатию к Децему.
        - Ну, знаете!.. - Слов, приличных слов, у меня не было.
        Я - и вдруг симпатизирую темному? Я?!
        Я забегала по шатру, понимая, что, если останусь на месте, кому-то достанется за оскорбление.
        Как он может такое говорить? Мне нравится темный чародей? Мне? Ха и еще раз ха! Мерзавцы не привлекают! А убийцы королей - тем более отвратительны!
        - Тихо, ваше высочество, успокойтесь, - сухо произнес генерал. - Так бывает, в этом нет ничего постыдного, когда нравится тот, кто должен вызывать отвращение. В каждом человеке есть свет и тьма. В вас есть нечто, что тянется к Тенебришу. Вопрос - что именно? Ваша тьма притягивается к его? Или ваш свет к тем крохам, что могут найтись даже в душе темного?
        А он философ. Я не стала отвечать на провокационный вопрос. Пока я не видела ничего полезного для себя в его заявлениях.
        - Такое ощущение, что вы стараетесь для чародея, переубеждая меня, вместо того чтобы помочь.
        - Ошибаетесь, ваше высочество. Это была своеобразная проверка, и вы ее прошли.
        Видит богиня, странное испытание!
        И все же я успокоилась. И остановилась как раз напротив брюнета.
        - Когда начнете обучать?
        - Прямо сейчас. - М-да, пропал мой сон. Выспалась, называется. - Но не за просто так, - завершил он и уставился на меня напряженно.
        Неожиданно. Я не думала, что от меня он потребует что-то в ответ. Теперь отказываться тем более нельзя, иначе насторожится. А мне за два дня надо постараться усыпить его бдительность.
        - Что вы хотите, ваша светлость?
        - Об этом чуть позже, как переоденетесь - на вас жалко смотреть.
        Да, лучше действительно сменить одежду, чужая куртка не спасала от холода и неприятного ощущения мокроты.
        Не говоря ни слова, я достала из сундука новый дорожный комплект. Так же молча, не испытывая желания продолжать странный разговор, ушла за ширму.
        А когда вышла, увидела выражение лица мужчины. Чистый шок. Словно он увидел, как светлая богиня вешается на шею проклятому Эшкилю.
        - Кхм, я бы мог выйти, - просто сказал он.
        Посмотрев туда, куда был устремлен его взгляд, почувствовала себя глупо. Тонкая светлая ткань рамы не спасала от подглядываний, особенно когда позади нее на стене висел светильник.
        Испытывая непередаваемое чувство досады, резко бросила:
        - Что ж, обучайте! Я готова.
        Желваки заходили на четко очерченных скулах мужчины.
        - Первый урок: ментальная магия отнимает у темных бездну силы. Вы можете спокойно спать, так как Тенебриш уже пробирался в ваши сны. Повторить он сможет лишь ценой нанесения ощутимого вреда собственному здоровью, поэтому этой ночью он не станет вас беспокоить. Мирных снов вам, принцесса!
        Что? И это все?! А плата? Он так и не сообщил, какова цена его урокам!
        Я не сдержала смешок, предположив причину поспешного ухода. Неужели смутило увиденное? Силуэт моего обнаженного тела через ширму? Хотя нет, сомневаюсь, что я привлекаю его как женщина.
        Холгер оставил меня в одиночестве, и я себе весь мозг иссушила, гадая, что он потребует за обучение. Разве так можно? Заинтриговал - и спокойно ушел! А я теперь должна ворочаться без сна.
        Я не представляла, как можно спать после кружения над лагерем дракенов, а затем и чародейских поползновений. Но сказать об этом своему врагу, вынужденному учителю? Нет, ни за что.
        На рассвете, услышав первые звуки пробуждающегося лагеря, я покинула шатер с банкой бодрящего травяного сбора.
        Герцог сидел у костра, словно и не ложился. А может, так и было? Зря я ночью не последовала за ним, его бессонница могла быть крайне полезной для меня.
        - Доброе утро, - поприветствовала его и протянула свое подношение. - Очень вкусный чай с бодрящим эффектом.
        - Доброе утро, ваше высочество. - Герцог без колебаний принял банку, а я бы на его месте еще подумала - вдруг там яд. - Спасибо. В котелке как раз вода закипела.
        Солнце еще не выпило росу, и крупные хрустальные капли украшали траву. Вышла небольшая заминка, пока я решала, куда присесть.
        - Прошу, ваше высочество. - Мужчина бросил на землю свою куртку.
        Отказываться не стала, села на краешек, а чуть позже и вовсе разместилась с комфортом.
        Разговор завязался, когда руки нам грели горячие кружки.
        - Что вы хотите за свои уроки, Кайрон?
        Я специально назвала его по имени, чтобы посмотреть на реакцию. Но ее не последовало, лицо брюнета осталось совершенно спокойным. Значит, я ему ни капельки не нравлюсь. Ведь если симпатичная женщина называет по имени, мужчина добреет.
        - Не переживайте, плата вам по силам. - Он усмехнулся. - И не такая скандальная, как вы некогда придумали.
        Что?.. Меня бросило в жар. Я сразу поняла, на что он намекает! С досадой вспомнила, как чудила в пятнадцать лет, чтобы насолить мачехе. Ладно, буду честной сама с собой: я вела себя непристойно, пока Холгер не отучил это делать.
        Если ты принцесса Мизгира, тело не принадлежит тебе. Оно - собственность твоей семьи, а еще заложник древней магии родовых артефактов. Лишение целомудрия запускало ритуал принятия мужчины в род - только девственная кровь скрепляла его связь с комплектом артефактов правящей семьи.
        Естественно, принцессы отдавали свою невинность лишь мужу. А меня это страшно злило. До скрежета зубов, до потемнения в глазах. Будущего супруга мне навязали, так почему я не имею права выбрать своего первого мужчину по любви? Почему?!
        А тут еще мачеха злорадно предупредила, что принцесса, которая нарушит это условие и опозорит семью, навсегда отправится в услужение богине. И это еще больше рассердило - на самом деле в моих глазах был желанен только один мужчина, один-единственный, зато самый лучший в мире. Но он, неоднократно вытаскивая из неприятностей, оставался холоден и неизменно учтив. А ведь уже в пятнадцать я слыла красавицей…
        И я решилась на бунт. Нужно хранить девственность для брака? Превосходно! Я буду практиковаться в поцелуях. Ведь что такое поцелуй? Всего-навсего соприкосновение твоих собственных губ с чужими. Секундное дело. И все. Во всяком случае, так считала тогда.
        И я не только поддерживала пикантные игры придворных дам и кавалеров, но и сама назначала поцелуи в награду за «подвиги». Героическими свершениями считались всякие глупости: приманить любимого мопса королевы и спрятать в башне; подкинуть фрейлинам Велоры коробку конфет с червями; выпустить в будуар мачехи парочку крыс; сорвать с куста лелеемую розу…
        На цветке я и попалась впервые.
        Холгер, незаметно подойдя к нашей развеселой компании, послушал… и, разогнав молодых аристократов, принялся стыдить нас с фрейлинами. Ах да, перед выволочкой будущий герцог пригрозил, что оторвет уши каждому, кто попытается бросить тень на честь ее высочества, то есть сорвет эту несчастную розу.
        Если бы меня застукал не Холгер, а кто-то другой, было бы не так стыдно.
        А рано утром я обнаружила на своем балконе букет из нежно-розовых, едва раскрывшихся бутонов. Наивная, я дерзко подошла к Кайрону и предложила награду.
        Никогда не забуду его насмешливый взгляд, вогнавший в краску. А ответ и вовсе заставил пожелать провалиться под землю: «Смешно, что вы подумали на меня. Поверьте, ваше высочество, юными девочками я не интересуюсь и неумелых поцелуев не жду». Его снисходительно-добродушный тон… О-о, какой позор! Вспоминаю - и краснею даже сейчас.
        На время забросив свои фривольные игры, вернулась к ним позже, по необходимости.
        Однажды, во время охоты, я потеряла на поляне серьгу. Артефакт, отвечающий за чуткость органов чувств, выпрыгнул из пальцев, когда я вставляла его в мочку уха. Я надеялась получить преимущество, а вместо этого приобрела серьезную проблему: королевские комплекты артефактов не бесконечны, утрата одного предмета из них бьет по всему роду.
        Как искать крохотное украшение в высокой траве? Мы с фрейлинами сами точно не справились бы. И я обратилась к молодым кавалерам, тем, кто предпочитал крутиться возле опальной принцессы, нежели видеть вечно недовольное лицо ее блистательной мачехи. Решив воодушевить помощников, я снова пообещала поцелуй.
        Увы, опять вмешался мерзкий Кайрон, прекратив веселье. Более того, он еще донес королю о моем неподобающем поведении.
        В глазах блестящего военного из древнего рода я была озабоченной оторвой? Занозой? Не сомневаюсь. Обидно, что он и короля убедил, что мне не хватает благочестия и не помешают уроки у жриц Милосердной Матери. Вот только и он и отец просчитались: сестра Мэйли учила не только молиться.
        Получив новую наставницу и неприятный выговор - и за поцелуи, и за утерянный артефакт, - я прекратила дразнить мачеху своим поведением. О поцелуях забыла надолго, до того дня, пока мне не исполнилось семнадцать, и приехавший на смотрины жених оскорбительным тоном не заявил, что обгонит на своем дракене любого аристократа Мизгира. И глядя на его толстошеего, длинноногого зверя, я в это поверила. И сильно-сильно захотела, чтобы кто-то из мизгирцев любой ценой утер нос хвастливому женишку…
        - Прежде чем назову плату, вам придется выслушать одну невеселую историю.
        Голос герцога заставил меня вздрогнуть, но это и к лучшему. Каждый раз, когда вспоминаю, сильно волнуюсь.
        - Я вас внимательно слушаю, - отозвалась я и, немного поколебавшись, добавила: - Обещаю, не стану распространяться о том, что услышу. Могу дать клятву.
        Мои слова, кажется, развеселили Холгера, слегка улыбнувшись, он покачал головой:
        - Не надо клятв, истинные короли и королевы Мизгира всегда держали слово.
        Хм, неужели он рассчитывал, что поведусь на подобную манипуляцию? Сейчас, когда он мой враг, его секреты надежнее хранила бы клятва, а не мое слово. Ведь не удержусь же, ой, не удержусь, если представится случай улучшить свое положение за его счет. Он-то не постеснялся пойти на сделку с темным, так почему я должна его щадить?
        Пока я мысленно возмущалась, герцог принялся раскрывать свои тайны:
        - Вас не удивило, что Децем Тенебриш пользуется магией в Мизгире в полную силу? Что Сторожевые Столбы его не блокируют?
        - Ну, он же темный чародей, - осторожно заметила я.
        Холгер снисходительно усмехнулся:
        - Разве вы не предположили, что у него есть королевский фидем?
        Неожиданно… Я даже мысли не допускала, что чародей может попасть в число избранных. Но на столь деликатную тему говорить с врагом? Нет, лучше промолчать.
        Холгер раскусил меня и язвительно произнес:
        - Ваше высочество, вот только не надо делать вид, что не понимаете. Я говорю о самом первом артефакте, который получают все члены королевской семьи - об истинном фидеме.
        Фидем - это фактически разрешение чаровать или пользоваться сильными амулетами на территории, огражденной Сторожевыми Столбами. Существовало два вида: королевский, или истинный, который вживлялся в тело, и простейший фидем, выдаваемый аристократам и каждому пришлому целителю или светлому чародею с лицензией. Если второй тип фидема все-таки ограничивал возможности чародея или пользователя артефактов, то первый снимал всякие запреты.
        И герцог хочет сказать, что именно королевский есть у чародея?
        - Истинный фидем получают и в моей семье. - Он коснулся ладонью своего бедра.
        Невольно смутилась - в детстве мне фидем вживили в ягодичную мышцу, как и сестре.
        Я перевела дыхание. Не знала, что Холгеры получают истинные фидемы - вот что значит, когда ты родилась первой, но править страной готовят не тебя. Мимо прошло столько необходимых знаний! И если бы я сама не лазила в закрытом разделе королевской библиотеки, то не получила бы и тот мизер, которым владею сейчас.
        - Не забывайте, что я стала наследницей всего два года назад, но сразу же была выслана из столицы в Аркиол.
        Без фидема пришлые чародеи в Мизгире теряют большую часть своего могущества - Сторожевые Столбы не позволяют быстро восстанавливаться, а наоборот, еще и тянут из них энергию. Точно такая ситуация и с артефактами - ввезенные в страну, они стремительно разряжаются и действуют вполсилы, если их обладателям не повезло заполучить хотя бы простейший фидем.
        Серж Смелый в мемуарах называл себя монополистом на магию. Он сделал все, чтобы истинная власть сосредоточилась только в руках его потомков. А что мог творить король, когда рядом находился графитного цвета Сторожевой Столб! Как вспомню исторические хроники, дух захватывает! Артефакты монархов даже обычного человека возвышали до уровня бога, неудивительно, что Тенебриш мечтал о троне.
        - Именно поэтому я и начал разговор издалека - помню, что у вас пробелы в образовании. - Герцог помолчал и поддел: - И в воспитании.
        Я не обиделась, ведь это правда. Вот только подана она нарочито резко. Меня пытаются лишить равновесия?
        Рассветное солнце несмело протянуло лучи к поляне, где был разбит наш лагерь. Небо светлело, окрашиваясь в радостные оттенки. В кружке у меня плавал лепесток. Мирная, успокаивающая картинка.
        Отпив большой глоток чая, спокойно уточнила:
        - Итак, вы хотите сказать, что у темного чародея случайно оказался истинный фидем?
        - Нет, далеко не случайно. - Кайрон покачал головой и впился в меня испытующим взглядом. - Децем Тенебриш - мой брат.
        Я должна была ахнуть, воскликнуть потрясенно или вовсе вскочить с подстеленной на землю куртки герцога. Вместо этого коротко кивнула:
        - Знаю. Я подслушала ваш разговор в день, когда погибла Куница.
        Пытливый взгляд и провоцирующее заявление в лоб говорило о том, что он знает, что я в курсе его тайны. Он проверял - солгу или скажу правду? Похоже на то. Вдобавок не стоит забывать успокаивающее прикосновение к моим волосам. Теперь твердо убеждена, что тем «ветерком» был невидимый генерал. Хочется верить, что заметил меня только он.
        - Как попал фидем в руки Тенебриша? Добровольно?
        Я не стала уточнять, что единокровный, не признанный отцом брат Кайрона теоретически мог претендовать на артефакты семейства Холгер, но то, что он темный, лишало его этого права. Закон основателя Мизгира непреклонен: слугам проклятого бога зла не место в закрытой стране.
        - Нет. Обманом. Он не вживлен в тело, но при этом внешний вид артефакта изменен так, что я не могу опознать его. И вот моя просьба: спросите у Децема о его фидеме, он не сможет соврать во сне, если будет застигнут врасплох.
        Да, на чародее полно побрякушек - одни перстни чего стоят, как он еще пальцами шевелит, это ведь неудобно…
        - Что?! - До меня не сразу дошло, на что подбивал меня Холгер. - Я прошу вас научить не пускать его в свои сны! А вы предлагаете шпионить!
        Мужчина невозмутимо заметил:
        - Обучиться не пускать незваных гостей вы не сможете быстро. Вам следует думать о контроле над снами: уметь вовремя проснуться или помнить нужный вопрос - это уже половина победы. Поверьте, ваше высочество, меньше всего я хочу, чтобы вы общались с моим братом.
        Я затаила дыхание. А как же то, что он готов доставить меня чародею взамен на снятие проклятия? Его заявление противоречит его действиям!
        - Хотите еще чаю, ваше высочество?
        Задумавшись, машинально протянула кружку.
        Забирая ее, Кайрон соприкоснулся с моей рукой пальцами. Замер на мгновение, глядя на меня странным взглядом. И тут меня осенило: это ведь я не отпустила кружку! Я!..
        Поспешно исправив промах, незаметно провела рукой о тунику - кожу в месте соприкосновения странно покалывало. Пугающе приятные ощущения…
        Когда протянул новую порцию ароматного горячего напитка, я взялась за кружку осторожно, боясь лишний раз притронуться к руке Холгера.
        - Спасибо, - поблагодарила его искренне.
        У чая был запах солнца и середины лета, когда растения вошли в силу, но до увядания еще далеко.
        - За что благодарите, Кьярин? - удивился генерал. - Это ведь ваш сбор.
        Я улыбнулась - в который раз забывшись, он назвал меня по имени.
        - За внимание и заботу, Кай.
        Герцог вмиг напрягся:
        - Простите, ваше высочество.
        Решил, что нарочно осадила его, ткнув в то, что перешел черту? Зря. Надо дать ему понять, что я не против некоторой фамильярности.
        - Не прощу. Мы ведь когда-то договаривались, что друзья могут позволить себе определенную близость, когда они наедине? - Я чувствовала себя кошкой, накрывшей лапой хвостик мыши. Никогда я еще не была настолько смелой, чтобы поддевать мужчину.
        - А разве определенные события не перечеркнули тот договор? - прямо спросил он.
        Горло перехватило от обиды.
        Мерзавец… Посмел напомнить о своей подлости? Хорошее настроение вмиг улетучилось.
        Я вскочила на ноги. Герцог остался сидеть и смотреть на танцующие алые языки пламени. Мерзавец да еще вдобавок и хам.
        Спокойный голос остановил меня на полпути к шатру:
        - Кьярин, вы не ответили. Согласны на мои условия?
        Резко отказываться, когда планируешь побег, нельзя. Вдобавок узнать, как противостоять темным чарам во сне, все-таки полезно.
        И я процедила сквозь зубы:
        - Да. Я согласна. После завтрака, в дороге, приступим к обучению.
        Холгер промолчал.
        А в меня словно шэйш вселился - я решила ударить в ответ по самому больному:
        - Кстати, дракены напомнили мне о вашем Громе. Где он, ваша светлость? В родовом замке? Вам сообщают о его самочувствии? Не скучает без вас?
        Вопросы сыпались из меня крупным градом. Градом, бьющим прямиком по плодам только-только возникшего доверия.
        - Моего дракена нет в родовом замке, - вроде бы равнодушно произнес мой враг.
        А я уже знала, что невозмутимость - маска. Когда твой крылатый товарищ, которого ты растишь и дрессируешь много лет, оказывается в чужих руках, это больно. А если его отобрал темный чародей, твой единокровный брат, больнее вдвойне.
        Уколов своего временного союзника, я вернулась в шатер. Укутавшись в мягкое покрывало, крепко зажмурилась. Какая же я все-таки гадина… Не лучше Холгера, согласившегося обменять меня на свободу от проклятия. И нет мне оправданий, что он якобы заслужил плохое к себе отношение.
        Нет, пора отпустить давнюю боль.
        Воспоминания все еще выворачивали душу, и я отгородилась от них, шепча молитву богине:
        - Милосердная, дай мне сил! Помоги его простить. Ведь только через прощение я могу унять свою боль и очистить душу от ржавчины ненависти. Помоги мне, богиня, научи и защити…
        Глава 3
        Побег
        - Сны отображают наши страхи, явные и скрытые желания. Бессознательное царит в сновидениях, перетягивая в иллюзорный мир также устоявшиеся, часто используемые жесты. О них мы и поговорим в первую очередь.
        Солнце припекало, но ласковый ветерок делал путешествие сносным. Мы ехали между разъездной группой и остальными воинами, не видя первых и не слыша вторых. Как сказал герцог, ничто не должно отвлекать от обучения.
        - Почему о них в первую очередь?
        - Жест, ваше высочество, может стать якорем, который позволит вам помнить, что вы спите. Если сновидение осознанно, темный чародей больше не сможет в нем хозяйничать.
        - Ясно…
        На самом деле я понимала не все, о чем рассказывал Холгер. Но переспрашивать не хотела. Да и зачем мне, если я скоро сбегу?
        А точнее, сбегу сегодня.
        - В повседневной жизни часто используемые жесты можно применить, чтобы заякорить нужное настроение. К примеру, крепкое сжатие мочки вернет концентрацию внимания. Почесывание подбородка напомнит, что нужно…
        После убийства короля, когда стало ясно, что темный идет к нам, Мак разработал несколько вариантов побега на весь маршрут - от ворот Аркиола и до дворцовых стен в Форке. Больше двадцати для всевозможных обстоятельств, с учетом разной погоды.
        Главная сложность - чародей мог отираться все время поблизости, и чтобы временно вывести из строя, я должна была его напоить или накормить снотворным. И я бы сейчас радовалась, что Тенебриша нет, если бы не шэйшев барс. Темный при самом неблагоприятном исходе событий изнасиловал бы, барс же сожрет.
        Впрочем, ответ, как избавиться от хвостатого стражника, был на поверхности.
        - Времени мало, поэтому будем делать якорь из жеста, который у вас в фаворитах. Когда волнуетесь или погружены в свои думы, - Холгер повысил голос, - вы накручиваете на палец локон.
        С виноватой миной на лице я отпустила вьющуюся прядь.
        - Я слушаю вас внимательно, - заверила временного учителя.
        Герцог рассмеялся, а затем неожиданно поблагодарил:
        - Спасибо, ваше высочество.
        И столько прозвучало в голосе иронии, что я действительно смутилась и принялась его слушать. Сама же напросилась, чего уж теперь.
        Удивительное дело, стоило стать внимательнее, как постепенно картинка в голове уложилась. Методика якорения нужного состояния или воспоминания на жестах мне была по силам. И я принялась тренироваться.
        К вечеру усталость навалилась настолько сильная, что захотелось отложить побег.
        Стыдно сказать, но после ужина я не нашла сил сходить на реку, довольствовавшись ведром воды, и уснула беспробудным сном.
        Внизу бездна, расцвеченная всполохами грозы, прикрытая вуалью черных облаков.
        Я ахнула. Пошатнулась. Рухнула в пропасть…
        Резкий рывок назад. В теплые объятия. И горячечный шепот в затылок:
        - Что же ты, недотрога? Осторожнее надо быть.
        Развернув к себе лицом, мужчина крепко меня обнял. Я слушала, как сильно билось его сердце. И с восторгом понимала, что он испугался. За меня, что едва не потерял.
        Почему-то мысль принесла радость. Он не может без меня. Это ли не счастье?
        Счастье? Какая странная мысль… И ошибочная. Тот, кто болезненно привязался к другому человеку, часто несчастен. Любовь - не зависимость, любовь - свобода. Так учили жрицы Милосердной, и я истово верила им.
        - Рина, когда я предлагал прогулку под небесами, я не думал, что ты будешь настолько беспечна.
        Вроде и выговаривал, а без огонька. Скорее, он горд собой, что успел вовремя и не допустил беды.
        Продолжая стоять у края бездны, мы обнимались. И слушали ветер.
        Рука мужчины легла мне на спину. Томительно медленно провела от основания шеи к пояснице и, чуть задержавшись на ней, без спешки вернулась обратно. Кожу покалывало под тонкой тканью альмандинового платья. Шальной ветер развевал его подол, и казалось, что мои ноги охвачены ярко-алым пламенем.
        - Аромат твоих волос пьянит как дорогое вино - тонко, незаметно, делая счастливым, заставляя забыть, что завтра будет расплата в виде похмелья.
        Я рассмеялась - да он поэт!
        - Я говорил, что у тебя красивая улыбка? - Горячее дыхание коснулось моей щеки, и мужские губы на миг прижались к скуле легким поцелуем. - Готова?
        - К чему? - спросила я, обмирая от будоражащего воображение предчувствия.
        - Я обещал покатать на дракене.
        Позабыв, что позади бездна, попыталась отстраниться. Тенебриш не позволил, вновь дернув на себя.
        - Почему ты такая пугливая, Рина? Для тебя же лучше, если пересилишь свою боязнь. Страх сковывает, и по-настоящему сильный человек, стремящийся к свободе, преодолевает его любой ценой.
        Шагах в десяти от нас зарычал дракен. Яростно и нетерпеливо.
        - Пойдем, Сизый уже застоялся.
        Но я застыла, не в силах добровольно приблизиться к крылатой твари, переминающейся с лапы на лапу.
        Ох, это не Гром герцога! Темно-серого с синеватым отливом ящера я видела впервые. Крупный даже для самцов, с хитро блестящими глазками на трирогой морде, с кажущимися массивными, а на самом деле легкими и очень крепкими роговыми щитками на животе и спине, с гребнеобразными наростами вдоль линии позвоночника, с хвостом, заканчивающимся кисточкой из жесткой щетины, из которой торчал костяной шип, он выглядел устрашающим.
        А еще неуправляемым, злобным и некормленым. Мне не привиделся голод в серых глазках - точно так два года назад смотрел на радостных зрителей дракен моего жениха, герцога Маруша. И когда смельчак по традиции подбежал с венком, чтобы забросить его на рог, тварь дернулась вперед и откусила руку с цветами. Позже выяснилось, что лонкардиец специально не кормил ящера сутки, чтобы тот, подгоняемый яростью, гарантированно выиграл.
        - Рина, не бойся, я с тобой.
        И почему меня это не успокаивает?
        Ветвистая молния расчертила небо. Громыхнуло так, что под ногами дрогнул склон горы. Ветер разметал мои волосы, озорно взметнул подол алого платья, задирая его почти до талии. Ожерелье из крупных красных кристаллов тревожно зазвенело, словно стараясь о чем-то предупредить.
        Отводя пряди от лица, закаменела на какой-то миг.
        Что-то не так. Начинающаяся гроза, злобный дракен, заботливый чародей. Красивое платье, украшение из неизвестных мне самоцветов… Что здесь не так?
        Локон змеей обвился вокруг пальца. И меня осенило: слишком ярко все, идеально, чтобы быть правдой. Это сон! Сон!..
        - Тебе понравится, обещаю! - Потеряв терпение, чародей подхватил меня на руки.
        - Стойте! Подождите, пожалуйста! - взмолилась я. - Спросить хочу.
        Смоляные брови удивленно изогнулись.
        - О чем спросить? - Тенебриш отпустил меня и скрестил руки на груди.
        Поразила покорная игрушка? Не по его замыслу действовать начала? Уверена, он самодовольно думает, что это случайность.
        - Я сяду на дракена, но… - Задумалась, подбирая верные слова. И узнать, что нужно, надо, и раньше времени себя не выдать бы.
        - Но что? - поторопил с ответом темный.
        - Хочу уточнить нечто, меня грызет любопытство. - Я улыбнулась, всем видом пытаясь дать понять, что вопрос на самом деле пустячный.
        - Спрашивай, - отрывисто бросил Тенебриш.
        - Почему на вас не влияют Сторожевые Столбы? Вы ведь колдуете в полную силу. - Следующие слова сорвались с языка сами собой: - Неужели получили благословение от своего изгнанного бога? Только как?
        Тотчас я мысленно себя отругала. Вот зачем я дала ему лазейку? Он сейчас кивнет…
        - Да. Я получил благословение.
        Огорчившись едва не до слез, я лихорадочно вспоминала, как прервать сон или вытурить из него вторженца.
        - В случае смертельной угрозы старинный амулет, некогда подаренный верховому жрецу самим Эшкилем, перенесет меня в безопасное место - техногенный мир, из которого пришло большинство иномирцев на Тарру.
        Что? Я закусила губы, чтобы не вскрикнуть.
        Телепорт в техногенный мир? Где вместо магии люди используют всевозможные машины? Ох, богиня, я никогда не слышала о таком телепорте! Это же немыслимо! Только демоны из рода императора Ирдии могут покидать Тарру и путешествовать где им вздумается.
        А еще меня осенило: выходит, убить темного не получится? Он экстренно сбежит?
        - Ну а почему я могу чаровать, - неторопливо продолжал Тенебриш, - мне достался истинный фидем, почти такой же, как у тебя, недотрога.
        Почти? Как это почти? В чем отличие? Есть и третий вид фидемов? Задать вопросы и попросить показать я не успела - чародей вновь подхватил меня на руки и понес к дракену.
        Ящер, протяжно рыкнув, нетерпеливо хлопнул крыльями.
        - Пожалуйста, не надо, - прошептала одними губами, ведь громко разговаривать возле чудища я опасалась.
        - Надо, Риночка, надо, - ласково возразил темный и, поставив меня на землю, шлепнул по попе, подгоняя вперед.
        Как взбиралась на присевшего дракена на ослабевших от страха ногах, смутно запомнилось. Мимо сознания прошло и то, как чародей прикрепил ремнями к седлу, чтобы не свалилась в полете.
        Одной рукой держа поводья, другой обхватив мою талию, он скомандовал:
        - Вперед!
        Легко вскочив на мощные лапы и сделав несколько шагов, дракен упал со скалы.
        - А-а-а! - Я не сдержала крик, рвущийся с губ.
        И темный, крепче обняв, рассмеялся:
        - Рина, не переживай, ты со мной в полной безопасности!
        В воздухе раскрыв крылья, дракен вначале спланировал вниз, в грозовые облака, затем взмыл вверх.
        Мы парили в чернильно-синей бездне. Очертания гор скрадывались плотными тучами. Гром, грохочущий, кажется, прямо над головой, ветвистые молнии, разрывающие полотно небес, больше не пугали.
        Страх постепенно отступал. Восторг пришел незваным гостем, чтобы остаться в моем сердце навсегда.
        Я слизывала капли дождя с губ. Подставляла лицо ветру. Хотелось оказаться на земле в безопасности и одновременно раскинуть руки в стороны, представляя, что я лечу сама по себе… Трепет с восторгом пьянил, заставляя забыть, как я оказалась верхом на крылатом ящере.
        Вскоре нас будто накрыло колпаком - ни ветра, рвущего одежду, ни дождя, ни сильного шума грозы.
        Только довольный голос чародея:
        - Я знал, что ты оценишь. - Он легонько прижался сухими губами к моей шее. - Тебе не могло не понравиться.
        Что меня целует темный, возмутило лишь где-то в глубине души. Не до того было. Мы летели… я летела! И гром больше не оглушал, а стрелы молний не пугали - хоть и казалось, что они пронзают небо настолько близко, что могут задеть дракена.
        - Привыкла к Сизому? Пора учиться им управлять.
        - Что? - Мне стало немного не по себе, но тут же захлестнули предвкушение и азарт.
        - Держи! - Тенебриш сунул поводья мне в руку. - Команды просты, важно произносить их уверенно и четко. Помни, что имеешь право повелевать, - и дракен тебе подчинится.
        - Но… но как же утверждение, что управлять им может лишь хозяин? Или тот, кто часто кормит мясом?
        Я растерялась. Я же четко помнила, что гонцы не отлынивали от обязанности кормить королевских дракенов. Они за нее даже дрались.
        Темный издевательски рассмеялся:
        - Если ящер вымуштрован, им может управлять любой.
        - Неужели действительно любой?
        - Любой всадник, - исправился он. - Чтобы дракен слушался, он не должен ощущать страха ездока.
        - Выходит, научиться не бояться монстра - главная задача?
        - Да, это главное условие победы. Запоминай команды, Рина…
        Я открыла глаза, все еще переполненная восхищением. Сердце стучало в груди быстро-быстро.
        Сон… Всего лишь сон, а сколько впечатлений!
        Прошло довольно много времени, прежде чем я успокоилась.
        День выдался напряженным. Чем ближе приближались к высохшему устью одного из притоков Сухой реки, тем неспокойнее становилось на душе.
        А что, если Мака не будет в условленном месте, попросту не успеет сюда добраться? Или что-то помешает? Все же наш отряд проехал через болотистую местность быстро, не отбиваясь от всевозможных тварей. А Мак должен путешествовать с отрядом наемников из Аркиола, и среди них темных чародеев точно нет.
        Я так переживала, что Холгер начал с интересом коситься на меня. Чтобы ничего не заподозрил, пришлось взять себя в руки.
        Если сегодня побег сорвется, то следующее место встречи - постоялый двор, который мы можем и проехать, если будем спешить.
        А мы, похоже, спешили.
        Теперь уже герцог вел нервные беседы по магзеркалу. И даже один раз швырнул его в дерево. Бесполезно. Артефакт не бился - проверяла не раз.
        К вечеру погода испортилась. Задул холодный ветер, небо затянуло тяжелыми тучами, спрятав первые звезды. Не иначе, сон про полеты на дракене в грозу был в руку.
        Я так и не решилась рассказать, что мне снился чародей. Зачем, если я не узнала, как выглядит переделанный фидем? А то, что у Тенебриша есть экстренный телепорт в иной мир, как мне кажется, не важно.
        После плотного ужина я потихоньку собрала необходимое в вещевой мешок, который удобно носить за спиной.
        Приставленная Тенебришем тварь наблюдала за моими сборами равнодушно, хотя некоторое время я и опасалась ее реакции. Или она не понимала, что планирую побег, или же не верила, что у меня он получится.
        Было ли мне страшно сбегать ночью? О да, безумно страшно! До дрожи в ногах и потемнения в глазах. До холодного кома в животе и трусливого желания сдаться на милость победителя. Но корона моих предков никогда еще не принадлежала трусихам, и мне пришлось перебороть свой страх.
        Тень зарычала, когда я активировала целительский артефакт.
        - Ты чего? У меня голова болит, хочу подлечить, - ласково успокоила шэйшеву кошку.
        Но усатая мерзавка все же что-то почуяла и, зарычав, прыгнула.
        Сильный толчок в бок, и я на земле. Но и уснувшая охранница тоже - наведенный сон свалил ее в полете.
        - Ты - зараза неблагодарная! - обиделась я на посапывающую кошку. - Не надо было тебя кормить, все равно не оценила мою доброту.
        Вздохнув, потерла бедро. Будет синяк, действительно, придется себя лечить. А учитывая, скольких еще нужно усыпить, тратить сейчас силу на себя неразумно.
        Мой план побега до смешного прост: вырубить воинов на несколько часов. Такое было бы невозможно при чародее, но его здесь нет, а значит, у меня все получится.
        Сосредоточившись на артефакте, заказала ему целебный сон для всех в лагере, кроме себя. Что беспомощных людей растерзает лесная нечисть, я почти не переживала. Этот участок дорожного тракта относительно спокоен, да и вокруг лагеря расставлены защитные артефакты - герцог не экономил на безопасности сопровождаемого объекта. А может, был щедр, потому что наш путь подходил к концу - две ночи, считая эту, отделяют нас от Форка.
        Наградив барса шестой порцией сонных чар, я тихонько попросила свою покровительницу:
        - Помоги, молю тебя, помоги, Милосердная! Ради моей страны прошу, пошли удачу!
        Надев непромокаемый плащ, проверила, все ли собрала. Вроде бы все. Забросив в заплечный мешок один магический светильник, а второй прихватив с собой, я вышла из шатра.
        Герцог Холгер спал, сидя у костра. Свесив темноволосую голову на грудь, он глубоко дышал. Спал вроде бы мирно, как и заказывала артефакту, вот только уголок губ пару раз дернулся, пока я стояла рядом.
        Сожаление и облегчение одновременно накрыли меня. Это судьба дает знак, что нужно бежать. Я до последнего не верила, что на Кайрона подействует мой артефакт - все же у него был Скайлир, легендарный родовой меч, который, по слухам, дезактивировал многие вредоносные заклинания. Хотя о чем я? Зла ему я не желала, а глубокий сон - благо. Особенно для таких измученных испытаниями судьбы людей, как он.
        Пройдя по лагерю, почувствовала легкую грусть. С одной стороны, все же немного страшно оставлять их беспомощными. С другой, в пределах защитного круга больше не было бодрствующих существ, по пути мне попадались спящие совы, лежащие кверху лапками дикие голуби, мыши и даже неподвижные шарики-ежи.
        А еще лошади.
        Дымка тоже спала. Шэйш меня раздери! Моя кобыла спала!
        И что теперь делать? Будить ее неразумно, все равно останется сонной, рухнет где-нибудь - я сломаю себе шею.
        Мысленно обругав себя за недальновидность, я покинула лагерь спящих воинов с твердым намерением сократить путь через лес.
        Дорога вилась змеей, и если я пойду не по ней, а прямиком через лес, то выберусь к старому устью притока Сухой реки почти так же быстро, как верхом. Решено. Придется рискнуть.
        От проторенного пути отошла недалеко, до момента, пока в кустах что-то не зашуршало. Чуть не уронила светильник, а сердце едва не выскочило из груди от страха.
        Я попятилась назад, мечтая вернуться под крылышко к Холгеру. В шатре тепло, уютно, безопасно…
        Так! Прочь трусливые мысли! Это предательство самой себя! Разумеется, я доеду до места назначения в целости и сохранности, а вот что будет дальше? Чародей не пощадит, и судьба моя покажется страшнее ночного леса, кишащего зверьем.
        Нет, я не сдамся. Никогда!
        А еще у меня на шее висел целительский артефакт, который за считаные секунды усыпит любого зверя - главное, вовремя его заметить. Кулон уютно висел на груди под одеждой, но добраться к нему и активировать было делом пары мгновений.
        И я быстро зашагала в сторону высохшего русла притока, где меня будет ждать Мак.
        Мак, мой верный телохранитель, как же мне его не хватало! В его присутствии я чувствовала себя защищенной.
        С неба сорвались первые капли дождя. Холодные, крупные.
        Набросив капюшон плаща, я тем самым отобрала у себя возможность прислушиваться к окружающей действительности, но, к счастью, пока все обходилось. Вообще дождь - это хорошо, помощь свыше, ведь он смоет мои следы, что немаловажно, учитывая умение рейксов по ним идти. Генерал Холгер, говорят, был лучшим учеником храма бога войны - и талант следопыта он показал, еще когда отыскал меня, похищенную заговорщиками, в горах.
        Я продолжила путь. Чтобы отстраниться от дурных мыслей, внушала себе, что все пройдет хорошо. От меня вообще немного надо. Всего лишь добраться до места встречи с Маком и его наемниками и тотчас двинуться к пещерам. Аномальный край, здесь десятки укромных уголков, где можно спрятаться и переждать поиски. Даже Тенебриш не в силах отыскать кого-то в зоне, глушащей поисковые чары.
        А еще, когда выйдем к Сухой, я прицеплю к толстой ветке браслет, который дал мне темный, и пущу его по течению реки. Если он работает не только как амулет зова, но и маяк, пускай ищут меня! Сухая - непредсказуемая, быстрая река.
        Пару раз налетев лицом на мокрую паутину, я чуть сбавила скорость. Успею. До рассвета далеко.
        Я плохо ориентировалась на местности, умела определять стороны света лишь по заходу или восходу солнца, поэтому шла прямо и только прямо, даже если впереди были кусты, высокая трава или поваленные деревья.
        И поплатилась за неуверенность.
        Стремясь поскорее выбраться из колючих зарослей, потеряла осторожность - и свалилась с обрыва. Покатилась по склону в темноту с прижатой к груди лампой. Свет. Тьма. Свет. Тьма… Они сменяли друг друга перед моими глазами, пока я летела вниз сорвавшимся с оси колесом.
        Падение прекратилось.
        Я не расшиблась, упала на что-то мягкое и мокрое. Пахнуло гнилью и чем-то кислым.
        Поднялась на ноги - и провалилась в трясину. Провалилась почти по пояс. От неожиданности выпустила светильник, и регулятор на нем повернулся - свет вспыхнул во всю мощь.
        Ослепленная, я замерла, боясь даже дышать. В оцепенении стояла несколько мгновений, пока зрение не переключилось. И сразу же взгляд упал на позеленевшие, покрытые мхом кости. Скелет! Шэйш, скелет! Из болота торчали человеческие мощи!
        Закричав в испуге, я задергалась.
        Трясина, громко чмокнув, будто живое существо, заглотила мое тело дальше. По грудь!
        Продолжая паниковать, интуитивно все же раскинула руки в стороны. Тяжело дыша, я слепо зашарила, пытаясь ухватиться хоть за что-то, что может удержать на поверхности.
        Мне было так страшно, до одури страшно! И я забыла обо всем на свете. Даже о богине.
        А она обо мне - нет.
        Пальцы натолкнулись на толстую ветку, скрытую буйным ползучим растением. Мало-помалу я подтянула ее к себе и, оставляя ее лежать плашмя, оперлась, чтобы вырваться из грязевых объятий. И снова повезло - одним концом палка удачно легла на кочку, которая выдержала мой вес.
        Сколько времени ушло на сражение с трясиной, сложно сказать. Но в конце концов я выбралась на берег и даже заплечный мешок не потеряла, хотя он страшно тянул назад.
        Грязная и мокрая, я лежала и смотрела на кусочек неба, проглядывающий сквозь кроны деревьев. Мышцы ныли от перенапряжения. Тело била дрожь. Я походила сейчас на болотную нечисть из иномирских сказок, хорошо, что никаких кикимор на Тарре не существовало…
        Странный звук прервал мой отдых.
        Опираясь на спасшую мне жизнь палку, я встала на ноги и огляделась. Никого. Мне послышалось. Слава богине, это всего лишь игра воображения.
        Осмотревшись толком, разглядела свою помощницу. Это была не палка. А покрытая мхом и грязью кость! Не человеческая - ненормально длинная и толстая, но я все равно гадливо швырнула ее в кусты.
        Кусты возмущенно рыкнули, ветки разошлись в стороны.
        Этого не могло быть… Так не бывает! Нет, не бывает, чтобы несчастья сыпались на голову одного человека столь регулярно и щедро! Это же несправедливо, в конце концов!
        На меня голодно смотрели глаза не мифической кикиморы, нет… Меня рассматривал волк. Самый обыкновенный серый хищник с пастью, полной острых зубов.
        - Хр-р! - издал зверь угрожающее рычание.
        - Тихо, тихо, - заговорила я ласково. - Я хорошая… И ты тоже хороший… Давай разойдемся мирно…
        Держа раскрытые руки перед собой, попыталась успокоить животное голосом. Мне важно прикоснуться к артефакту, чтобы активировать его капелькой крови. Проверну фокус с усыплением, как в лагере, и спокойно уйду.
        Волк почуял мое коварство - и прыгнул.
        Я завизжала, закрываясь руками. Упала, но не от толчка - сама свалилась, потеряв равновесие. И мгновение лежала, ожидая боли. Пока не услышала яростное рычание.
        Вскочив на ноги, огляделась.
        Магическая лампа освещала лишь часть болотца. И сейчас на темной стороне метались две быстрые фигуры. Недолго метались - волк быстро протянул лапы. То есть сдох. Его победитель вышел на свет.
        Я догадывалась, что на помощь подоспел барс, приставленный ко мне Тенебришем, но до последнего надеялась на очередное чудо.
        Увы, оно не случилось. От волка спасла шэйшева тварь. А кто спасет меня от нее?
        Злобно скалясь, Тень шла на меня с явным намерением сожрать.
        - О богиня… богиня!
        Я пятилась, пальцы дрожали, вытаскивая из-за ворота плаща амулет. Пока активирую кровью, пока запущу… меня же сожрут!
        Нога подвернулась. Я упала на камни. Боль ничто, когда знаешь, что сейчас умрешь. Тотчас вскочив, упала снова. Упала под весом барса.
        Рыча и капая слюной, тварь смотрела мне прямо в глаза.
        Врут, что перед смертью вся жизнь проносится в один миг. Воспоминания не пришли. Я услышала голос. Голос темного чародея:
        «Маленькая дурочка, чего тебе на месте не сиделось?»
        Что? Я выплыла из подобия транса. Голос Тенебриша, звучащий прямо в голове, не почудился. А данный им браслет нагрелся и слегка обжигал кожу.
        И барс не спешил рвать меня на части.
        «Тень тебя не тронет. Но не переживай, наказание получишь в Форке - я тебя по заднице ремнем отхлестаю, Рина. Эта часть леса самая опасная, в аномальной зоне за год пропадают десятки людей».
        Темный действительно переживает? Или я себя обманываю? Ну да, грозится побить, стало быть, как в народе говорят, любит…
        Я с трудом подавила нервный смех.
        А вот Тенебриш расхохотался: «Ты порой наивна, как дитя, недотрога! Такая смешная!»
        О богиня! Он читает мои мысли! Через браслет!
        Рассердившись до багровых пятен перед глазами, я попыталась встать с земли, чтобы снять с руки артефакт чародея, но рычащий барс все еще упирался передними лапами мне в грудь.
        «Прекрати дергаться, - посоветовал Тенебриш, оборвав смех. - Сожрать она не сожрет, а поцарапать нечаянно может».
        Меня же злость разобрала. На чародея, на саму себя. Как же так? Почему я не избавилась от браслета раньше, а терпела до реки, чтобы выбросить в ее быстрые воды? Решила, что самая хитрая? Что ничего страшного, если он для экстренной связи? Вот и связались со мной! А если он и раньше читал мои мысли?
        Мне стало дурно от подобного предположения.
        «Успокойся! Браслет сработал в минуту опасности, и я быстро теряю силы, разговаривая с тобой…»
        Световая вспышка. Силовая волна сбросила с меня барса. Лицо обдало жаром и каплями крови.
        Я вновь задышала с легкостью, тяжесть с груди пропала. Приподнявшись на локтях, чуть не закричала.
        Безголовый барс бился в конвульсиях, взбивая грязь лапами.
        Над ним, сжимая в руках пылающий синим огнем меч, стоял герцог Холгер. Крепко сжатые губы, заострившиеся черты лица - напряженный, готовый атаковать.
        Но тварь не ожила. Подергавшись еще несколько мучительных мгновений, ее тело оцепенело, а затем и вовсе истлело за несколько секунд.
        Капли дождя стекали по моим щекам, словно слезы. Но я не горевала о барсе. Мне было страшно. И вовсе я пришла в ужас, когда безумный взгляд лихорадочно блестевших глаз Холгера остановился на мне.
        - Ваше высочество… - Опустив сияющий Скайлир на землю, он присел рядом на корточки и крепко-крепко обнял. Мокрую и грязную обнял.
        - Кайрон, - произнесла беззвучно.
        Но он услышал и тоже обратился по имени:
        - Кьяра, ты в безопасности. Я успел. Не плачь, пожалуйста, Заноза.
        Слова утешения и детское прозвище меня отрезвили. И я вдруг поняла, что скулю от пережитого страха.
        Стыдно не было - я все же хрупкая девушка, имею право на слабость, но слезы тыльной стороной ладони вытерла.
        Не ожидала увидеть здесь Холгера и уже придумала себе нового монстра. Очередную кровожадную тварь, которая решила отбить меня у барса, чтобы сожрать самой. А еще на какой-то миг я решила, что герцог сошел с ума - уж больно страшное у него было лицо, - и я стану следующей, кто лишится головы. Ужасные мысли!
        Непередаваемое облегчение узнать, что все осталось по-старому! И он по-прежнему мой верный защитник, пускай и не от темного чародея.
        - Вы целы, ваше высочество? Барс не ранил вас? - обеспокоенно спросил мужчина, слегка отстраняясь и превращаясь в образцового придворного и сурового военного. Образцового до своего предательства.
        - Нет, не ранил, я в порядке, - поспешно заверила его.
        Но он не поверил:
        - Я хочу убедиться в этом сам.
        Выпустив из своих объятий, обстоятельно меня осмотрел, ища повреждения. И с таким сосредоточенно-обеспокоенным видом он этот делал, что я расслабилась, как на приеме у настоящего целителя.
        Я молчала, все еще переживая случившееся. И свой поход ночью через темный лес, и болото, и нападение волка, и появление шэйшевой кошки… Я решила не говорить, что чародей пошутил, попугав тем, что барс меня съест, если попытаюсь сбежать. Зачем преуменьшать героический поступок? Герцог не просто убил охранницу, приставленную Децемом Тенебришем, он фактически пошел против него. И кто знает, как отзовется ему непокорность!
        - Ушибы и несколько порезов на руках, - подытожил осмотр Холгер. - Займитесь ими, ваше высочество.
        И лишь после его слов я ощутила вполне терпимую боль. Но он прав - нужно убрать даже царапины, неизвестно, какая зараза находилась в болоте, полном костей.
        Когда я закончила работу с целительским артефактом, генерал встал в полный рост.
        - Ваше высочество, вы попытались сбежать здесь зря - место нехорошее для путешествия в одиночку, - сообщил он вроде бы учтиво, но мне почему-то показалось, что он едва сдерживается, чтобы на меня не наорать. - Вы не изменились, все та же Заноза.
        «…в моей заднице», - читалось в его взгляде.
        - Я не знала… мне никто об этом не говорил…
        Я действительно не думала, что аномальная земля может стать погибелью для меня. Почему Мак не предупредил? Не думал, что буду искать встречи именно на этом участке пути? Надеялся, что меня защитят королевские артефакты? Или вовсе не верил, что смогу убежать от чародея?
        - Вам повезло, что не угодили в яму или в пасть какой-нибудь твари, - задумчиво произнес Холгер, глядя поверх моей головы. - Но ведь удача не может длиться вечно. Вы ведь еще раз попытаетесь сбежать, правда? И кто знает, что придумаете в следующий раз. Вдруг сон сопровождающих вас солдат в опасной зоне - это самое невинное, на что вы способны, ваше высочество!
        - Разве кто-то пострадал? - испугалась я.
        - Нет. Больше всего досталось вам, ваше высочество. Вас чуть не сожрали.
        Холодный гнев герцога мне не понять. Наемники и его легионеры остались целы - подумаешь, уснули не по своей воле. Так чего он злится?
        - Хватит испытывать судьбу! Я принял решение, ваше высочество.
        Буйное воображение подкинуло вариант дальнейшего развития событий. Сейчас он скажет, что лучше сам меня убьет, чтобы не мучилась и не создавала проблемы окружающим… то есть ему.
        Выдержав напряженную паузу, добавил:
        - Точнее, принял это решение давно, еще в Аркиоле, да не было возможности воплотить в жизнь. Идемте!
        Схватив меня за руку, он решительно потянул за собой.
        - Куда? Да подождите же!
        Герцог не слышал мой писк - шел напролом через заросли к высохшему руслу притока Сухой реки. Работающий светильник остался лежать меж кочек. А зря, мне бы не помешал свет.
        Холгер видел в темноте прекрасно, и я подчинилась, доверилась ему, хотя бы на время. В зарослях не бросит. И вел он, судя по всему, прямиком к месту встречи с Маком, где много больших камней, поросших мхом, видных издали. Вел, не подозревая, что мне это только на руку.
        Телохранитель вряд ли справится с генералом в честном бою, но вдруг не подведут нанятые воины? У них-то Холгер не был командиром, клятва их не сдерживает.
        Страх вперемешку с надеждой сводил с ума.
        Если наемники одолеют Кайрона, я не позволю его убить. Ни за что! Даже после его предательства. И не потому, что он спасал меня не раз. Я не хочу, чтобы он умер. Нет. Он - отступник, нарушивший клятву своему монарху, но не заслуживает смерти. Прикажу Маку, чтобы герцога связали - и все.
        Ну а если верх возьмет Холгер, что ж, неизвестных наемников жаль… Мак точно останется в живых. Благородный воин-рейкс не станет убивать того, кто выполнял свой долг, защищая нанимательницу, нет, не после стольких лет знакомства.
        Где-то далеко началась гроза. Без грома. Вместо ветвистых молний - почти неуловимые для глаза зарницы. Даже мелкий дождь перестал накрапывать. Природа будто давала нам шанс добраться до места назначения почти сухими. Если так можно сказать о той, которая побывала в топи. Я даже буду рада дождю, который смоет с моего плаща и сапог болотную грязь.
        Размышлениями о том, как поступить с герцогом, когда его обезоружат наемники, я мучилась зря. Туда, куда я так стремилась, мы не дошли.
        Выйдя на относительно большую поляну, поросшую осокой, Холгер отпустил мою ладонь. Достав из кармана серебряный свисток, коротко дунул в него. Низкий, не совсем приятный звук внес дисгармонию в ночной шум леса.
        - Что происходит? Чего вы хотите? - спросила, теряясь в догадках.
        В сполохах зарниц Холгер зловеще красив, суров и решителен. И только сейчас я почувствовала себя до ужаса маленькой, хрупкой и беззащитной.
        - Почему мы здесь? Чего вы хотите? - повторила, волнуясь.
        Мужчина молча мотнул черноволосой головой.
        Кусая в тревоге губы, я отстала со своими расспросами. Если не хочет говорить, шэйшев упрямец ни за что не скажет. Придется подождать.
        Ждать пришлось недолго.
        Он опустился на поляну бесшумно. Огромный, страшный… Вспышки зарниц позволили рассмотреть его достаточно хорошо, чтобы признать в иссиня-черном ящере Грома. Дракен Холгера, победитель десятка соревнований, если не больше. Он все это время летал неподалеку от своего хозяина?
        Зря я подумала, что сапфирный генерал позволит завладеть своим любимцем чужаку, пускай тот и темный чародей.
        - Идемте, ваше высочество.
        Я напряглась. Зачем он позвал дракена?
        - Куда?
        - Туда. - Герцог или измывался надо мной, или заболел скупостью на слова.
        Впрочем, о чем я? Он всегда был немногословен, даже когда ругал за выходки, порочащие честь принцессы.
        Утратив терпение, Холгер схватил меня за руку и повел к смирно сидящей зверюге.
        Вот только взгляд ее мне не понравился - слишком умный, выжидающий. Казалось, она знала, что вскоре произойдет.
        - З-зачем? - Мои зубы позорно выбивали дробь от страха. И я откровенно запаниковала: - Чего вы хотите от меня?
        Ох, богиня, неужели Холгер решил скормить меня дракену? Я так достала его своими выходками, что он вздумал от меня избавиться? Да что же мне лезут в голову всякие глупости?
        - Ваше высочество, успокойтесь. Гром доставит вас в Лонкарду. В столице, на дворцовой площади он бывал не раз, дорогу помнит хорошо.
        - Что?..
        Я застыла. И быстро шагающий мужчина едва не свалил меня на землю.
        - Что? - повторила потрясенно. Я, наверное, ослышалась?
        - Я отправляю вас в Лонкарду, к дяде и матери, - четко, раздельно произнес герцог. - Что тут непонятного?
        Он меня отпускает? Он?! Это не сон?
        - Вы не шутите?
        Желваки заиграли на острых скулах Кайрона. Похоже, мое недоверие его сильно оскорбило. И он уже хотел сказать что-то колкое, но сдержался.
        Вздохнув, тихо произнес:
        - Нет, я не шучу, ваше высочество. Вы - моя принцесса, я клялся защищать вас.
        Я задохнулась от боли. Слишком неожиданно вспомнил о присяге, которая оказалась пустым звуком, стоило ему оказаться под действием проклятия. И… и два года назад не защитил, не уберег от боли, которую сам же и причинил.
        Как ни хотелось припомнить давние обиды, спросила о другом:
        - Клялись? А как же король? Его вы тоже клялись защищать!
        Казалось, жизнь оставила бледное лицо, превратив его в маску. И только из шрама на щеке мужчины медленно текла темная кровь.
        - Грома не дергайте - просто держитесь за поводья, с курса он не собьется. - Холгер откровенно проигнорировал мой вопрос, сочтя его риторическим. - Прилетев в Лонкарду, сразу отпустите, обратную дорогу найдет и без всадника.
        Как во сне, я шла к неподвижному, словно из соколиного кварца высеченному ящеру.
        Говорят, дракены - тупые твари. Врут. Гром точно умен, он смотрел на меня так, словно понимал, что происходит, и потому хотел сожрать. Или сжечь. Нет, я помню, что дракены не плюются огнем, не копят сокровища, не похищают невинных красавиц, как драконы в иномирских сказках. Помню… Похоже, я схожу с ума от счастья, раз в голову продолжают лезть всякие глупости!
        Герцог помог забраться в седло, споро закрепил ремни, чтобы я не свалилась, и дал в руки поводья.
        Схватившись за рог на морде Грома, он почесал его по шее, что-то ласково и очень тихо говоря. Как ни прислушивалась, что именно, не узнала. Да и не до того особо было, в ушах продолжали звучать слова: «Я отправляю вас в Лонкарду…»
        Не могу поверить! Кайрон меня отпустил! Отпустил, богиня! И хотел сделать это еще в Аркиоле!
        Ликование вперемешку с потрясением буквально выбили почву из-под ног, поэтому я машинально, будто кукла, подчинилась чужому решению, не думая в тот момент ни о чем другом. Разум словно выключился, я слушала советы сердца.
        Закончив давать наставления ящеру, герцог снова поднялся по веревочной лестнице к седлу. Сейчас наши лица были на одном уровне.
        - Ваше высочество, потерпите - полет займет несколько часов. Зато потом вы будете свободны.
        - Я не знаю, как вас благодарить…
        И вообще, что сказать еще, я не представляла. Я так долго считала его своим врагом! Не только после убийства короля. Я верила, что Кайрон Холгер - предатель и негодяй, верила целых два года! Я старалась избавиться от ненависти к нему, я очень старалась…
        - И не надо, ваше высочество. Восстановление справедливости не стоит благодарности. - Кайрон внезапно обхватил мое лицо ладонями.
        Сердце ухнуло вниз.
        Он… сейчас… меня поцелует?..
        В сполохах зарниц герцог казался незнакомцем. И его темно-синие, сейчас черные глаза смотрели мне прямо в душу.
        Испугавшись того, что сейчас произойдет, я прошептала:
        - Спасибо, ваша светлость. За все…
        Холгер смахнул что-то с мой щеки, наверное, болотную грязь, и спустился на ступеньку ниже.
        - Удачи, ваше высочество.
        В груди защемило. Не поцеловал… Что ж, этого следовало ожидать.
        - И вам, герцог.
        Он спрыгнул на землю.
        - Вперед, Гром! Прощай, Кьяра!
        Дракен, сделав несколько коротких шагов, легко взмыл ввысь.
        Когда Гром унес на своей спине принцессу, Кайрон не ушел с поляны. Стоял, смотрел в грозовое небо, которое полосовали плети молний. Ловил ртом ледяные капли дождя. И ждал. Ждал боли. Он хотел видеть небо, в котором исчезла дорогая сердцу девушка на быстрокрылом ящере.
        Когда его скрутило, он был готов.
        Магзеркало задребезжало, сообщая, что и Тенебриш почуял его боль.
        Дождь заливал артефакт, пришлось спрятаться под деревом.
        - Ты что натворил? Ты ее отпустил?!
        Кайрон молча смотрел на негодующего брата.
        - Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?
        - Да.
        - И что? Принцесса стоит смерти? - съязвил темный.
        - Принцесса стоит чести. - Губы герцога изогнулись в усмешке, скрывающей боль.
        - Рон, ты принципиальный идиот! Представляешь, что надо сделать мне, чтобы ты не протянул ноги?
        - Не… делай… - выдохнул проклятый с трудом в ответ.
        Темный, бормоча сквозь зубы ругательства, отключил магзеркало.
        Уронив артефакт связи, Кайрон тяжело упал на одно колено. Проклятие, набирая силы, давило изнутри. Кровь из метки стекала по лицу, капала в грязь, смывалась холодным дождем.
        Боль заполнила собой все, став его миром.
        Но прежде он ясно представил хрупкую светловолосую девушку, летящую на дракене высоко в небе. Летящую в безопасное место, к свободе.
        Думая, что все предвидел, совершил промах. Четко выстроенный план разрушило чужое своеволие, которому он опрометчиво не придал значения.
        И теперь просчет устранен. Когда исправляешь главную ошибку в своей жизни, умирать не страшно.
        Криво улыбнувшись, Кайрон потерял сознание.
        Глава 4
        Ошибка
        Дракен летел быстро, ветер свистел в ушах. Специальные чары не защищали от непогоды, и я сразу ощутила все прелести путешествия в грозу. Стоило нам оторваться от земли, как хлынул дождь, загрохотал гром, зарницы сменили льдисто-голубые молнии.
        Меня кружил вихрь эмоций. Я вновь и вновь переживала случившееся этой ночью. Побег. Падение. Болото. Нападение волка. Спасение от барса. Разговор с чародеем. И, наконец, благородный поступок генерала-предателя.
        Он попрощался со мной… Только высоко над землей я поняла это. Он попрощался со мной! По-настоящему, будто был уверен, что мы больше никогда не увидимся.
        А если… если это так и есть?
        Существует ведь проклятие. И договор с Тенебришем. Что теперь тот сделает с герцогом? Страшно представить. Темный ненавидит единокровного брата, завидует ему. Разве он пощадит его? Сомневаюсь…
        Не знаю, что руководило Холгером, когда он отпустил меня. Чувство долга? Сочувствие? Вина? Одно известно точно: это не любовь. Люби он меня, два года назад моя судьба сложилась бы иначе.
        И все же, что будет с ним?
        В груди нарастала тяжесть. Тревога за судьбу великодушного генерала усиливалась. Ему ведь действительно попадет от темного! Если бы не проклятие, Холгер, ставший в храме бога войны рейксом, легко справился бы с ним.
        Но почему он отпустил меня? Почему раньше не показал, что на моей стороне? Я бы постаралась больше разузнать о проклятии, раз ему нельзя о нем рассказывать, и попыталась бы снять его. Нашла бы того, кто сможет это сделать.
        А так он подставился. Смертельно подставился…
        Ох, а еще я забыла о сестре! Она осталась в руках Тенебриша!
        Все, я возвращаюсь и вербую в союзники герцога. Любой ценой сниму с него проклятие, а дальше дело за ним - тем, кому подчиняется армия Мизгира.
        Как только приняла нелегкое решение, с души словно камень свалился. Даже дышать стало легче. Значит, я сделала правильный выбор.
        - Гром! Мы возвращаемся! - попыталась я перекричать настоящий гром.
        Дракен не послушался.
        - Гром! Мы летим назад!
        Крылатая скотина и не думала мне подчиняться!
        О богиня! Я ведь приняла решение! Неужели я не смогу поступить правильно из-за какой-то тупой зверюги?
        А если проклятие сработало? И Холгер сейчас умирает?
        Эта мысль причинила мне почти физическую боль.
        И я пошла на риск - решила воспользоваться советами чародея, данными во сне.
        Натянув поводья, скомандовала:
        - Поворот! Назад! Вернись к хозяину, Гром!
        Я не чувствовала страха и верила в свои силы, и когда дракен нырнул вниз, испытала непередаваемые ощущения. Слава богине, вскоре полет выровнялся, и больше в воздушные ямы мы не падали.
        Мы возвращались! У меня получилось! Я боялась поверить, что ящер мне подчинился. Не позволяла себе радоваться, что отыщу герцога - опасалась спугнуть удачу. Я могла только надеяться на это…
        Умный зверь опустился на ту же поляну, с которой мы взлетели. Проклиная затянутые ремешки, еле выпуталась из сбруи. Все это время Гром терпеливо ждал.
        - Спасибо.
        Стоять на дрожащих ногах сложно. Разговаривать с плотоядным ящером - еще сложней. И тем не менее я справилась и даже погладила его по шее.
        - Все, можешь улетать, Гром.
        Дождавшись, пока отойду на край поляны, он поднялся в воздух, чтобы в мгновение ока раствориться в грозовом небе.
        Проводив печальным взглядом свой реальный шанс на свободу, бросилась искать герцога.
        Как далеко он успел уйти? Я не рейкс, читающий следы, как книги, но мне помогла грязь, хоть дождь и смывал отпечатки человеческого присутствия, усложняя поиски. Особенно сложно искать ночью в лесу, когда единственное освещение - молнии.
        Меня вела сама судьба. Я увидела темную фигуру, лежащую неподалеку от поляны. Судя по всему, отпустив меня, герцог прошел всего несколько шагов, прежде чем свалиться.
        - Кайрон, - позвала его, обмирая от страха. Только бы он выжил, только бы я успела. - Кайрон!
        Он не отозвался, не пошевелился, продолжая лежать вниз лицом.
        Молясь богине, я перевернула его и…
        О богиня! Шрам разошелся, заливая лицо мужчины кровью.
        Нащупав на его шее слабо бьющуюся жилку, выдохнула с облегчением. Живой… Живой! Слава богине! Остальное все поправимо. Важно найти удобное место, чтобы его подлечить.
        Дождь хлестал по спине, сапожки скользили в грязи, когда я тащила тяжелое тело в укрытие. Им довелось стать яме под корнями сосны, выросшей на склоне и теперь кренившейся вперед. До комфортного шатра ей далеко, но от ветра и дождя она временно укроет.
        Прежде чем затащить Кайрона под мохнатые лапы дерева, проверила, не занято ли место. Для этого пришлось разворошить заплечный мешок и отыскать запасной светильник. Повезло - ни одна лесная зверушка не облюбовала наше убежище.
        Подложив под голову мужчины мешок, активировала амулет. Перед началом исцеления получила ответ, в каком он состоянии. Притом красочный - в виде картинки, где энергетический каркас тела исчеркан, обвит черными лентами, которые агрессивно сжимали все органы.
        Холгер отпустил меня, нарушив приказ темного, и проклятие начало душить его, убивая.
        - Ничего, мы справимся, Кай, - произнесла больше для себя, чем для бесчувственного герцога.
        - Глупая девчонка, зачем ты вернулась? Я же дал тебе шанс! Но и тут ты проявила самостоятельность, Кьяра. Снова сделала по-своему - и все пошло наперекосяк.
        Холгер отчитывал меня таким тоном, что я не могла не возмутиться. Хотела высказаться, что в свою очередь думаю о нем, но не смогла. Язык не слушался, горло пересохло, даже тяжелые веки подниматься не желали. Ломота, слабость, сковавшая тело, не позволяли подать ни малейшего знака, что я его слышу. И мысли путались.
        Последнее, что помню - как спасала герцога и темноту, густеющую с каждой секундой. И больше ничего. И вот теперь он меня бранил.
        - Пей, горе мое, Заноза моя.
        К губам прижалось что-то холодное, в рот полилась обжигающая алкогольная настойка. Жар разлился внутри за считаные секунды. Я сделала глубокий вдох и открыла глаза.
        - Ваше высочество, как вы себя чувствуете? - с постным выражением лица, как будто не он только что ругал меня, называя глупой, поинтересовался Холгер.
        - А вы? - Я во все глаза смотрела на шрам, который больше не кровоточил и вообще напоминал подживающий рубец.
        - Спасибо, хорошо, - все так же невозмутимо ответил герцог.
        - Я рада, - прохрипела обожженным горлом. Как ни старалась, а улыбнуться не получалось.
        Травяная настойка, которую в меня влил «добрый» герцог, рассчитана на мужчин с их лужеными глотками. Спорить не буду - я очнулась и взбодрилась, но какой ценой?
        Когда я попыталась встать с расстеленной на земле куртки, стоящий на коленях Холгер положил мне руку на плечо.
        - Не надо, не поднимайтесь - мой черед лечить вас.
        - Я могу и сама… - Я коснулась висящего на шее кулона.
        - Нет, вы слишком много потратили на меня сил, нужна передышка.
        Что ж, он прав, да и любопытно взглянуть вблизи на целительский артефакт чужой семьи. Я подчинилась и с удивлением увидела, как в руке герцога возник родовой меч. Сейчас он горел изумрудным пламенем от острия до гарды.
        Было немного не по себе, когда мужчина провел Скайлиром над моим распростертым телом. Лишь когда ощутила приятное покалывание через мокрую ткань, полностью доверилась, расслабившись.
        - Повезло, что Скайлир, как и большинство сильнейших артефактов Мизгира, создавал мой предок совместно с вашим. Иначе он был бы для вас бесполезен.
        - Не совсем поняла, о чем вы?
        - Меч - в первую очередь оружие, лечение незначительных повреждений всего лишь побочный эффект, да и он доступен только потомкам его творцов - Сержа и Виктора. Так ясно?
        Я кивнула. Герцог помог подняться на ноги и велел:
        - Раздевайтесь.
        - Что? - Я опешила, решив, что ослышалась.
        - Вам нужно переодеться в сухую одежду, ваше высочество. - Он бросил мне шерстяное платье, вытащенное из моего же дорожного мешка.
        Хм, обыскивал мои вещи? Бестактность я простила - чего только не бывает в пути, и не всегда удается придерживаться правил приличия. А вот наглость - нет. Он не отворачивался! А место под корневищем тесное и освещено прекрасно. И это просто взбеленило.
        - Оставьте меня на несколько минут, - потребовала хмуро.
        - Ваше высочество, не глупите, там ливень. - Он стоял, сложив руки на груди, невозмутимый и почему-то тоже злой. Может, потому что доставал макушкой до потолка нашего укрытия, и маленькие корешки, похожие на паучьи лапки, время от времени цеплялись за его черные волосы? - И в отличие от вас, сменной одежды у меня нет.
        Я могла бы попросить хотя бы отвернуться, раз он не догадался об этом сам. Кстати, уже второй раз так сделал! Неужели боится поворачиваться ко мне спиной? Но ведь это смешно!
        Вместо того чтобы попросить, не удержалась от колкости:
        - Любите смотреть, ваша светлость?
        И получила в ответ:
        - Что я там не видел, ваше высочество?
        Это был даже не намек. Это был удар по моим былым чувствам.
        Меня затрясло от гнева и злости:
        - И раз увиденное вас не заинтересовало, больше не смотрите!
        Он криво улыбнулся и заявил:
        - Не играйте в невинность, ваше высочество. Вы дрожите от холода в мокрой одежде.
        Вмиг оказавшись рядом, он решительно начал меня раздевать.
        - Что вы делаете?! - Я опешила.
        - То, что должны делать вы, чтобы не заболеть.
        - Я могу сама!
        - Сомневаюсь. У вас уже началась лихорадка, ваше высочество. И кто-то должен о вас позаботиться.
        - Это точно будете не вы! - Я попыталась вывернуться из его рук.
        - Не глупите, Кьярин. Иначе вам не понравится то, как я вас раздену.
        Мой плащ полетел на землю.
        Я задыхалась от негодования. А проворные руки герцога расстегнули верхнюю пуговичку ворота мокрой туники.
        - Вы… вы… мерзкий!
        - Да, - кивнул он спокойно, освобождая из петли вторую.
        - Отвратительный!
        - Угу. - Вырез стал шире.
        - Озабоченный…
        - Что тут поделать, есть такое, - согласился он невозмутимо.
        - Беспринципный…
        - Чем горжусь. - Заставив поднять руки вверх, он сдернул с меня тунику.
        - Козел!
        Он замер. Я тоже.
        Ой-ой… Кажется, кому-то сейчас достанется. Переперчила, как говорит нянюшка Глая.
        Я стояла в мокрой, прилипшей к телу рубашке. Беззащитная и униженная. Он ведь раздевал меня без интереса, ни малейшей реакции на полуобнаженное тело. Тогда как я… я видела перед собой мужчину, который нравился мне много лет в любом состоянии. Даже под проклятием.
        Темно-синие глаза герцога прищурились, губы сжались в узкую линию. Он несколько секунд смотрел на меня оценивающим взглядом.
        Затем прохладно поинтересовался:
        - А почему козел? Рогов у меня нет - не женат, бороду не отпускаю. Если, называя козлом, подразумеваете моральные качества, так я вас никогда не обижал, Кьярин. Это вас надо назвать козой.
        - Что? - Я задохнулась от ярости. - Козой? Меня?!
        - Да, попрыгуньей, которая бездумно щиплет травку там, где ее поджидают волки. Ветреная и непостоянная коза, которая быстро забывает свои обещания.
        Да как он смеет!
        Задохнувшись от гнева, я размахнулась. Руку обожгла боль. С недоумением посмотрела на нее. Перевела взгляд на лицо мужчины с отпечатком моей ладони… Шэйш! Я только что отвесила пощечину генералу, главнокомандующему мизгирской армией!
        - Не вам попрекать меня в забывчивости! - Лучшая защита - нападение, об этом я не забывала и продолжала в том же духе: - Это кто еще не держит обещаний, а? На себя посмотрите!
        Холгер целую вечность стоял, не шевелясь. Затем молча стянул с меня рубашку - я даже не сопротивлялась уже. Снял мокрые, обляпанные болотной тиной сапоги и штаны. И, не тронув нижнее белье, надел на меня теплое платье. Одел как куклу, как беспомощную или увечную. Одел, не выказывая своих чувств, не проявляя эмоций.
        - Ложитесь спать, ваше высочество, утром поговорим.
        И демонстративно сел на корточки у самого входа в наше убежище - туда даже долетали капли дождя.
        Мне хотелось кричать, толкнуть его в непоколебимую широкую спину, треснуть по дурной голове мешком… Но вместо этого я сменила белье, надела теплые чулки и поверх платья - дополнительно тунику. Что ж, если хочет мерзнуть, его дело. Я буду спать.
        Удобно устроившись на импровизированном ложе из вещей и укрывшись тонким, но теплым покрывалом, которое захватила с собой в дорогу, я приготовилась ко сну. После испытаний, выпавших на мою долю сегодня, и скандальчика, к сожалению, небольшого, я буду спать как новорожденный.
        Через полчаса перевернулась на другой бок. Угу, уснула точно как младенец. Они ведь разные бывают, некоторые спят только на руках у взрослых.
        Если не спится, то хотя бы сделаю вид. Как герцог, который строит из себя несгибаемого воина, которому не нужен отдых. Нет, я верю, что тренированные рейксы - сверхлюди. Но не после того, как проклятие чуть не раздавило все внутренности.
        Светильник горел все так же ярко. Чего доброго, к утру потухнет, придется весь день продержать его на солнце, чтобы зарядился. Если оно, конечно, будет, это солнце, после такой грозы. Хотя обычно после ненастья как раз наступают самые теплые деньки.
        Жаль, что у меня в жизни так не бывает, чтобы после ряда испытаний и потрясений начиналась светлая полоса. С каждым годом мое положение становится все хуже.
        Выдавала я себя за спящую отлично, Холгер вскоре оставил свой наблюдательный пост. Но перед этим очертил вход мечом, получился неправильный эллипс из синего пламени. Сунется к нам кто-то - вмиг сгорит.
        Выставив защиту, герцог сбросил сапоги, кольчужную рубашку и забрался ко мне под покрывало.
        Я дышала все так же ровно, хотя очень хотелось замереть испуганно. Мое сердце билось так громко, что, казалось, его стук можно было услышать, не прикладывая ухо к груди.
        Кайрон находился так близко и в то же время так далеко.
        Его нелепые обвинения не давали уснуть. Давняя обида проснулась, как змея после зимней спячки, и впилась ядовитыми зубами прямо в сердце.
        Два года! Два шэйшевых года я старалась понять его поступок и простить! О, как я старалась! Изо всех сил, не позволяя себе плакать и вспоминать.
        Не проходило дня, чтобы я не разговаривала со жрицами Милосердной Матери в поисках ответа, почему он так поступил. Я поверила, что сама виновата, что придумала то, чего не было, что нужно отпускать не любящих. Не удержать того, кто глух к твоим мольбам о любви. Женщина, цепляющаяся за мужчину, - жалкая женщина. Она никогда не будет счастливой, даже если каким-то чудом привяжет его к себе.
        Никогда не будет она счастливой с тем, кому не нужна. И тратя свою жизнь на такого человека, она приносит горе не только себе, но и ему, их будущим детям. Пытаясь согреть каменное сердце, она перечеркивает для себя возможность встречи с предназначенным свыше мужчиной.
        Нет, на самом деле я долго не могла принять учения Милосердной. Не позволяла обида. Ну почему, почему он выбрал не меня? Я ведь лучше той, другой?.. Или нет? Раз он полюбил ее… Но потом, со временем, я начала соглашаться с мудрыми жрицами. Все так, как они говорят. Счастье женщины в ней самой. Я могу быть счастлива и без любви этого мужчины…
        Рука герцога скользнула мне на талию.
        Я испуганно замерла, умные мысли вылетели из головы.
        Тяжко вздохнув, он придвинулся ближе. А когда уткнулся лицом мне в макушку, будоражащие мурашки побежали по моей спине. Новый вздох - и широкая грубоватая ладонь передвинулась удобнее, ложась мне на живот, на солнечное сплетение. Передвинулась почти под грудь.
        Он обнимал меня почти так же, как тогда…
        И жестко контролируемая два года память взбрыкнула молодой кобылой, отсылая в воспоминаниях в прошлое.
        Глава 5
        Состязание
        Темно-синий двубортный мундир с двумя рядами больших золоченых пуговиц и кантом, с жестким стоячим воротником, иссиня-черные узкие штаны, заправленные в высокие сапоги, - все это безумно шло Кайрону. Так считали почти все придворные дамы. Одно время даже ходила шутка, что сын герцога Холгера из семи легионов выбрал Сапфирный, потому что форма подчеркивала необычайно яркий цвет его глаз. К слову, злословили так не женщины - забавно, что нет больших сплетников, чем мужчины, считающие себя обделенными милостью судьбы.
        Зависть и восхищение будил он в придворных лизоблюдах. Уважение и преклонение - у тех, кто имел отношение к служению короне и народу Мизгира.
        Кайрон стал самым молодым генералом в истории королевства. Место военного советника ему перешло от отца, который вернулся в земли рода, когда состояние здоровья его жены ухудшилось.
        А потом король Рихард и вовсе преподнес Кайрону жезл главнокомандующего семи легионов. Злые языки заговорили вновь в поисках подвоха. И договорились до того, что монарх якобы готовил себе зятя, планируя отдать за него принцессу Эйрику.
        Ох, как я злилась, слыша столь дикое предположение! И на любопытных придворных, возомнивших себя прорицателями, и на мать, которая много лет назад потребовала, чтобы меня выдали замуж за аристократа Лонкарды, и даже на младшую сестру, которая бледнела и краснела в присутствии молодого генерала.
        Мне было семнадцать, я была зла и обижена на весь мир. Отчаяние достигло апогея, когда ближе пообщалась с герцогом Марушем - этот лонкардиец, по мнению отца, больше всего подходил мне на роль мужа.
        Худой как палка, верный одежде мрачных коричневых оттенков, со светлыми волосами, зализанными назад и собранными в тонкую короткую косичку. И глаза - блекло-серые и пустые. Зато губы у него были толстые и ярко-красные, как будто он пил кровь и забыл их промокнуть.
        И вот этими-то губами он пытался меня поцеловать, подловив утром в саду. Его постигла неудача, за что спасибо вовремя выросшему за моей спиной Маку.
        Маруш если и расстроился, то не подал виду. Он последовал за мной и дошел до лелеемых роз королевы Велоры.
        Во время светской беседы, которую начал как ни в чем не бывало, он самодовольно заявил, что займет первое место в соревнованиях на дракенах.
        - Пускай в горах Мизгира этих чудесных вымирающих ящеров живет больше, но только мы, лонкардийцы, знаем, как правильно их тренировать.
        День выдался тяжелый, и я вспылила:
        - И поэтому вот уже восемь лет ваши всадники не желают участвовать в международных соревнованиях? Не оттого ли, что вечно проигрывают?
        - Ваше высочество, как? Вы не верите, что я выиграю? - с неизменным превосходством поинтересовался Маруш.
        - Простите, не в моих правилах врать!
        - Что ж, благодарю за искренность. - Он пренебрежительно усмехнулся. - Но вы не откажетесь от пари?
        Я и не думала спорить, просто спросила:
        - И что предлагаете поставить на кон?
        - Солидная награда. Выигрываю я - вы меня добровольно, при свидетелях целуете.
        Опешив от подобной наглости, я вскинула голову, оторвавшись от разглядывания розового куста.
        - Если же победу одержит мизгирец, - продолжал герцог Маруш, - я поговорю с вашим отцом и деликатно откажусь от вашей руки. Я же понимаю, что от договорного брака со мной вы не в восторге.
        Я не стала этого отрицать даже ради приличия.
        - Извините, я не азартна, не люблю спорить.
        - Да? А я наслышан, что наоборот… Соглашайтесь, ваше высочество, - вкрадчиво произнес лонкардиец. - Я же вижу, что не по нраву вам, так давайте испытаем судьбу! Спросим у нее, суждено ли нам вместе пойти к алтарю богини?
        Он откажется от моей руки? Это было то, о чем можно только мечтать!
        И я повелась - приманка была хороша.
        - Ладно, я согласна.
        А спустя час узнала, что герцог Маруш - лучший маг Лонкарды, специализируется на воздушной стихии. Его огромный дракен, по слухам, дома побеждал не всегда честно - иногда ветра препятствовали соперникам его хозяина.
        И вовсе в отчаяние привела весть, что Кайрон Холгер все еще в горах с сотнями Сапфирного легиона, освобождает окрестности шахт от нечисти, набежавшей из соседней Пантилии.
        День соревнований настал. Холгер, победитель многих соревнований, успел вернуться в Форк, но, увы, желанием участвовать не горел. Множество погибших и раненых солдат в ходе привычной, казалось бы, операции зачистки не настраивали его на развлечение. Он даже на состязания явился в парадной форме, что говорило о ясности его намерений.
        Я решила надавить на его гордость и чувство соперничества. Родину он любил, привык всегда побеждать, так почему не воспользоваться этим в благих целях? А помочь принцессе выпутаться из проблем, без сомнений, дело благое.
        Передав через Мака записку, спряталась в конце террасы, с которой наблюдали за соревнованиями королевская чета, родственники и близкие друзья.
        - Здравствуйте, ваше высочество, - ровно произнес Холгер, найдя меня за колонной. - У вас какая-то просьба ко мне?
        Я же спокойствием похвастаться не могла, и голос дрогнул:
        - Добрый день, ваша светлость. Не совсем просьба - так, небольшое сообщение.
        Черная бровь мужчины изогнулась.
        - Герцог Маруш заявил, что выиграет сегодняшнее состязание, - грустно сообщила я и одним духом выпалила: - Он говорит, что мизгирцы - слабаки!
        На лоб взлетела и вторая бровь:
        - И что?
        Я растерялась. Как это - и что?
        - Вас не задевает его бахвальство?
        Генерал весело улыбнулся:
        - А должно?
        Логично. Победитель, уверенный в себе человек, не будет вестись на подначки.
        - А если он, - я запнулась, - а если он выиграет, то подтвердит свои слова!
        - Пускай, - пожал плечами Холгер. - Я даже заранее могу сказать, что он выиграет.
        Внутри все похолодело. Я ничего не понимаю. Что-то здесь не так.
        Выпытывать не пришлось - он объяснил сам:
        - Королева Велора изъявила желание, чтобы никто не стоял на пути между герцогом Марушем и победой. Она считает, что будет мило, если ваш жених преподнесет приз невесте накануне объявления дня свадьбы.
        Как, отец уже выбрал день свадьбы? Почему мне не сказал? Я думала, у меня есть еще один год свободы!
        Голова пошла кругом. Холгер специально отказался от участия в состязаниях, поцелуй лонкардийцу я заведомо проиграла, вскоре станет известно, когда закончится моя свобода… Все эти новости грохочущим камнепадом рухнули на меня.
        - Ваше высочество! Вам плохо?
        Выдержка оставила генерала, он по-настоящему обеспокоенно всматривался в мое лицо, когда я прислонилась к стене.
        - Нет… Я всего лишь расстроилась. - И честно призналась: - Маруш подбил на участие в споре, который он уже фактически выиграл.
        Холгер - истинный военный, он не стал ходить вокруг да около, спросил прямо:
        - Что на кону?
        - Если выиграет мизгирец, герцог откажется от брака со мной.
        - Нет, ваше высочество, меня интересует, что поставили вы.
        Глядя на четко очерченные скулы, массивный подбородок, а главное, на красивые, стиснутые губы Холгера, я вспомнила крупный, «окровавленный» рот Маруша. Представила, как жених меня целует, - вмиг стало дурно. Ох, снова влезла я в скверную историю…
        - Ваше высочество, я жду, - настойчиво напомнил о себе брюнет.
        Хладнокровия его как не бывало, нахмуренные брови, морщинка, разрезавшая переносицу, - весь вид выражал недовольство. Он злился? Недоволен, что несносная Заноза отвлекла от празднования своей глупой проблемой?
        - Итак, принцесса, что в этот раз?
        Я закусила губу. Что-то пошло не так… В нашей беседе я свернула куда-то не туда. Но признаваться в своей глупости? Нет, видеть пренебрежение того, кем столько лет восхищаешься, невыносимо.
        - Не важно. - Я улыбнулась, если можно назвать вымученную гримасу улыбкой. - Извините, что заняла ваше время.
        Уйти гордо, по-королевски, не получилось - Кайрон уперся руками в стену по бокам от меня. Я оказалась между ним и холодным камнем. В западне.
        Я не испугалась. Наоборот, внутри разлилось странное предвкушение чего-то неизвестного, но безумно волнительного. Запретного.
        Волшебное состояние нарушил мужчина, когда холодно заявил:
        - Можете не отвечать, я и так знаю.
        Меня бросило в жар от его слов.
        - Я…
        - Не надо оправданий. Вы взялись за старое, ваше высочество.
        Я почувствовала, как лицо и шея запылали. Ох, как же стыдно!
        Он развернулся и ушел. Оставил меня, не позволив объясниться. Хотя что тут объяснять? Да, я вновь спорила на поцелуй!
        Я не имела права винить Холгера, но и не обидеться не могла.
        Нежно-розовое, вышитое по корсажу мелким жемчугом платье шло блондинке, вот только плохо сочеталось с багровым румянцем на щеках. И пока я успокаивалась, на площадь вышли все участники состязания. Люди и ящеры. И среди них - ненавистный жених-маг со своим здоровенным дракеном.
        - Негоже принцессе игнорировать празднество, устроенное в ее честь, - язвительно отметила мое появление на террасе мачеха.
        Но ее слова пролетели мимо. Я привычно пробормотала:
        - Простите, ваше величество, виновата, исправлюсь.
        Ослепительно красивая женщина испустила мученический вздох:
        - Любовь моя, ваша дочь невыносима!
        Отец недовольно поморщился и предложил супруге обратить внимание на участников состязания.
        Вот так вот. Я не стоила внимания.
        Удушающая обида сжала горло. Обычно я не реагировала болезненно на выпады Велоры и безразличие отца, но сегодня слишком многое навалилось - и я дала слабину.
        Чтобы не разреветься, постаралась отвлечься, слушала болтовню моих фрейлин, которые рассматривали участников внизу и комментировали состязание, упражняясь в острословии. Хохотушки, отметив мой мрачный вид, постарались увлечь разговором, что вскоре им удалось.
        Подали заявки на участие десять мизгирцев и четверо гостей из Лонкарды, в том числе и мой жених. Я следила за ним и молилась богине, чтобы он проиграл. На кону стояла моя судьба и поцелуй, который я дарить не хотела.
        О богиня! От собственной участи отвлекла трагедия: по традиции, кто-то из зрителей подскочил к дракену Маруша, чтобы надеть на рог венок. И лишился руки. Зверюга откусила ее!
        Кровь, крики, паника…
        Я могла облегчить муки несчастного, но была остановлена насмешливым голосом мачехи:
        - Ваше высочество, не торопитесь геройствовать! В помощи вашего артефакта нет нужды - он не прирастит бедняге руку обратно.
        Хуже нет ситуации, когда вот так осаживают, выставляя порывистой девчонкой. Стиснув зубы, я осталась сидеть в кресле.
        Дежурные врачеватели с помощниками увели пострадавшего.
        Любопытные, вопреки логике, не отступили, наоборот, постарались приблизиться, чтобы лучше видеть. Если бы не легионеры, цепочкой окружившие площадь, пострадали бы еще люди, теперь уже в давке.
        Я испугалась за пострадавшего и возмутилась, когда Маруш не отреагировал должным образом. Он даже не соизволил сопровождать изувеченного! И, разумеется, не отказался от участия в соревновании.
        На какой-то миг я решила, что несчастье - отклик богини, но жених не соизволил поступить по совести, он остался ждать сигнала начала состязаний.
        - Ой, смотрите, еще один участник, - громко прошептала одна из фрейлин.
        - Это же Кайрон Холгер! - обрадовалась вторая.
        Боясь поверить в чудо, я несколько секунд не дышала, пока рассматривала брюнета в форме офицера Сапфирного легиона и его иссиня-черного ящера.
        Часть зрителей скандировала имя героя, другая - его дракена:
        - Кайрон! Кайрон!..
        - Гром! Гром!
        Они шли не как всадник и зверь, понукаемый упряжью и командами, а как равноценные в общем деле партнеры - двуногий и двухлапый. Преувеличиваю, возможно, дракены не отличаются умом, но, по крайней мере, у меня возникло такое впечатление.
        - Решил утереть чужакам нос после случившегося? - возбужденно поинтересовалась третья фрейлина.
        И девчонки ее поддержали:
        - Да, да! Чтобы победа не досталась кровавому Марушу!
        Хм, радоваться мне или переживать, что к жениху уже и прозвище прилипло?
        Вот только так быстро отреагировать на несчастный случай Холгер не мог. Дракена нужно еще взнуздать и привести на площадь. Значит, он изменил решение ради меня?
        На душе потеплело. Я улыбнулась, воспрянув духом, - пускай я и заноза, Кайрон снова вытащит меня из передряги.
        Распорядитель состязаний дал знак - дракены взлетели.
        Еще над площадью герцог Маруш показал свою грязную игру: два летящих справа от него зверя внезапно столкнулись и рухнули вниз. Еще один дракен влетел прямо в Сторожевой Столб, стоящий в конце площади, у храма богини. Нет, лонкардиец не сделал это явно, но без воздушных чар тут точно не обошлось.
        Сначала пришел гнев, затем только осознание случившегося. Раненые! На площади много пострадавших!..
        Ахнув, я вскочила с кресла и уже сделала несколько шагов в сторону выхода, как была остановлена.
        - Не суетитесь, ваше высочество! - вновь прикрикнула на меня королева. - Врачеватели разберутся без вас!
        Придворные зашушукались. Даже отец неодобрительно поджал губы, но не пожелал оспорить повеление жены. Уважал ее, хоть она того и не заслуживала.
        Люди волновались. Азарт, возбуждение смешались, не оставляя места для страха и жалости. Лично я, не раздумывая, бежала бы подальше от того места, где с неба сыпались огромные звероящеры. А любопытные, наоборот, стремились приблизиться, чтобы увидеть больше.
        Когда участники гонки превратились в темные точки на горизонте, отец подошел к перилам террасы.
        Усиленный артефактом мужественный голос зазвучал над площадью:
        - Состязания в умении подчинить ящера своей воле начались трагично. Но мы верим, что милостью богини они закончатся мирно, восторжествует справедливость. Удачи игрокам, а нам незабываемого зрелища!
        Еще то зрелище… Боюсь, как кричал бедный мужчина, когда зубастая пасть дракена отхватила ему полруки, я точно не забуду, мешанину из поломанных тел у Сторожевого Столба - тоже.
        Король взмахнул рукой - и над площадью возникло гигантское зеркало, отражающее все, что происходило на воздушной тропе, ведущей к предгорью.
        Суть состязаний проста: долетев до первой горы, всадник должен сдернуть с установленного на вершине столба зеленый платок и принести сюда. Лишь передав его королеве, всадник выигрывает.
        В этот раз знак победы вручали старшей принцессе, то есть мне. Я считала, что связано это с моим взрослением, оказалось - задумка мачехи, как красивее, с большим пафосом сплавить ненавистную падчерицу из дома.
        Наверное, весь Форк наблюдал через магическое зеркало, как один за другим отставали игроки от лидеров. Их было трое - Маруш, еще один лонкардиец и Холгер.
        Возможно, не покалечь дракен простого жителя, моему жениху бы симпатизировали. А так любовь народа принадлежала сапфирному генералу. Легионеров вообще в Мизгире уважают - серьезных стычек на границе давно не было, но они не сидят без дела, очищая леса и горы от неисчислимой нечисти.
        Были моменты, которые воспринимались по-иному, зная, что Маруш - чародей воздуха, я видела его нечестные приемы.
        И уж конечно, не Гром виноват, что на него налетел дракен соотечественника Маруша. Подумать только! Выскочка так хотел выиграть, что не пощадил аристократа из своей свиты!
        Сердце мое сжалось от ужаса, когда Гром, нелепо заворачиваясь в собственные крылья, полетел вниз головой.
        Богиня, это ведь я упросила Кайрона участвовать! И теперь он погибнет!..
        Иссиня-черный дракен сложил крылья - и расправил их над верхушками деревьев, чтобы взлететь обратно в небо.
        Вопреки стараниям лонкардийцев, Кайрон Холгер первым достиг вершины и сдернул со столба платок.
        Я спустилась вниз заранее, переполненная радостью и предвкушением. Я ждала двух моментов: когда платок повяжут мне на запястье и когда жених станет бывшим.
        Ящер приземлился тяжело, роняя алые капли крови. Бедный, досталось ему. Его всадник выглядел лишь немногим лучше - взъерошенный и поцарапанный об острые наросты на шкуре своего зверя.
        С большой гордостью я приняла платок и вручила Кайрону награду - золотую статуэтку дракена с глазами-изумрудами и шипами по хребту из бриллиантов.
        Склоняясь к моей руке для поцелуя, он произнес, не понижая голоса:
        - Я приду за своей платой этой ночью.
        Я застыла, не веря своим ушам.
        - Что? - прошептала, когда хотелось закричать. - Какой платой?
        - Вы же расплачиваетесь за помощь поцелуями, не так ли, ваше высочество? - с иронией произнес мужчина.
        - Вы шутите?! - воскликнула, не сдержавшись.
        Все равно никто не услышит за криками ликующей толпы.
        - Разве похоже? - холодно улыбнулся Холгер и повел меня за руку к отцу.
        Пока мы поднимались на террасу, я передумала все, что можно. Столько версий, столько предположений! И даже немного успокоилась, его заявление - шутка, он решил попугать свою Занозу в воспитательных целях. Я ведь не видела с его стороны интереса. Никогда!
        Точно. Холгер захотел меня проучить.
        Я приободрилась и одновременно раскисла. Разочарование… Как быть? Бороться за детскую мечту и попытаться добиться его взаимности? Или оставить все как есть? Жрицы твердят, что девушка не должна бегать за мужчиной. Она выбирает и дает незаметный сигнал, который подспудно читает ее избранник, а дальше уже действует он. Или не действует. Но никогда, твердили жрицы, никогда не стоит брать роль охотника на себя.
        Под впечатлением этого состязания остаток дня пронесся для меня пугающе быстро, словно дикий дракен.
        Я вернулась в свои покои поздно. Сонная Глая быстро подготовила ванну и, оставив мне одежду неподалеку, ушла к себе, в соседнюю комнату, еще бодрая, но подслеповатая и глуховатая. Из нее вышла отличная камеристка: никуда не лезла и не выдавала моих секретов мачехе.
        Давно я не купалась так быстро! Сушила волосы с колотящимся сердцем.
        Возможно, я выйду из купальни, а Кайрон уже будет меня ждать, сидя на кровати. Или же не придет вообще…
        Положа руку на сердце, я не знала, какой вариант развития событий меня устроил бы больше. Придет - не придет… Потребует поцелуй - отчитает, как раньше… Голова шла кругом от волнения.
        А еще не оставляло предвкушение - слабенькое, даже тень предвкушения, которому я не позволяла окрепнуть. Я гнала надежду на лучший исход событий, не позволяя ей укорениться в моем сердце. Кайрон Холгер не может любить ту, чьим поведением вечно недоволен.
        Завязав на двойной узел пояс шелкового халата и сделав глубокий вдох, я вышла из купальни.
        Ветер шевелил легкие шторы на распахнутых окнах. Невыносимая жара царила в Мизгире даже по ночам вот уже несколько недель.
        Пусто. Я окинула тревожным взглядом просторную спальню, оформленную в золотисто-бежевых тонах. Пышная кровать, туалетный столик, низкий диван, стол, четыре стула… Спрятаться негде. Нет, Кайрона здесь нет. Не под стол же он забрался?
        Разочарование, облегчение, надежда, обида - всех чувств и не описать.
        Подойдя к окну, некоторое время всматривалась в темноту сада, местами освещенную желтыми фонарями. Душная ночь, пахнущая цветами и зреющей вишней.
        Пока любовалась видом, волосы подсохли и начали виться. Без гребня не обойтись, если не хочу, чтобы завтра фрейлина намучилась с моей прической.
        Резко развернувшись, уткнулась носом в широкую грудь. Твердую мужскую грудь.
        - Ой…
        Кайрон Холгер молчал. Уже не в форме, а в черных брюках и белоснежной рубашке с двумя расстегнутыми верхними пуговицами. Мой взгляд остановился на загорелой коже, выглядывающей из ворота, - смотреть в лицо было страшно.
        Но объясниться надо. И, набрав в грудь побольше воздуха, я выпалила:
        - Еще раз спасибо, что спасли от прилюдного поцелуя с герцогом Марушем! Благодарю, что проучили его, доказав, что победу можно одержать честно и…
        Кайрон склонился, обхватил мое лицо ладонями и поцеловал.
        Его губы оказались мягкими и осторожными. Легкое дыхание смешалось с моим.
        Не страшно, приятно даже…
        Вот и отдала должок, зря боялась.
        Решив, что пора прекращать, я трепыхнулась.
        Не пустил. Мужские губы внезапно разомкнули мои, давая возможность вторгнуться языку.
        Потрясенная его поступком, я замерла, не зная, как быть. Язык же Кайрона знал, он уверенно осваивал захваченную территорию. Легкие прикосновения к стенкам щек, игриво-короткие - к нёбу, зазывающие - к моему собственному языку. Кайрон целовал нежно и в то же время настойчиво. И отстраниться бы не позволил, да я уже и не хотела.
        Ноги подгибались. Если бы не поддержка Кайрона, я бы упала.
        Сама не знаю, когда начала отвечать на поцелуй, повторяя действия мужчины. И острота прикосновений усилились. Смутная мысль, что опыта нет, я не умею целоваться правильно, затерялась где-то без следа.
        Я тонула в ощущениях… Теряла связь с реальностью…
        Оставив мое лицо, ладони мужчины скользнули вниз, комкая лиловую ткань. Мои же руки обвились вокруг крепкой шеи, а потом зарылись в жестковатые волосы. Не шелковистые, как мои, но приятно-волнительные на ощупь. Мои пальцы с готовностью запутались в них.
        Прервав поцелуй и подхватив под ягодицы, Кайрон приподнял меня выше. От неожиданности крепко обвила его ногами, чтобы не упасть, и, вцепившись в широкие плечи руками, уткнулась лбом ему в область ключицы.
        Я жадно дышала, пьянея от запаха мужского тела. Богиня, какой приятный запах! Пахло солнцем, раскаленным камнем, дикими травами и чистой разгоряченной кожей.
        Я считала, что поцелуи - всего лишь прикосновение губ? Простые и скучные? Как же я ошибалась! У меня просто были плохие или несмелые учителя.
        Кайрон тихо озвучил мою догадку:
        - Подумать только, та, что ставит на кон поцелуи, целоваться совсем не умеет. - Хриплый голос прозвучал мягко, без насмешки.
        Я зарделась, но отыскала в себе немного смелости, чтобы взглянуть ему в глаза. Самые красивые синие глаза в Мизгире, полные нежности и обещания.
        - Так, - я выделила слово, - никогда не целовалась.
        - Я рад. - И провокационно спросил: - Тебе нравится?
        - Да, - недолго думая призналась откровенно.
        Новый поцелуй обжег мой рот. Без нежности, чистая страсть и жадность. И даже грубость в захвате и посасывании моих губ. Так неожиданно, сшибая с ног, - хорошо, что я уже не стояла.
        Стон, мой собственный стон, слегка испугал и отрезвил.
        - Страшно, Кьяра? - шепнул Кайрон и поцеловал в уголок губ.
        - Нет…
        Дрожь, предательская и несвоевременная, выдавала с головой.
        Голова кружилась, губы пылали. Что я делала? Разве я имела на это право? И как далеко он позволит себе зайти? И что будет, если пересечет черту, за которую я хотела перейти с ним, да не смела из-за правил?
        - Твоя невинность останется при тебе, - словно читая мысли, пообещал Кайрон твердо. - Я пришел за поцелуем.
        Я не сдержала смущенного смешка.
        - Поцелуй - больше, чем поцелуй, - сказала вроде бы глупость, но он меня понял.
        Серьезно кивнул:
        - Когда он с тем, с кем нужно.
        На душе светло и радостно, а голова сходит с ума. Прижатая крепко к мужскому торсу, я наслаждалась его рельефностью и силой.
        Не спрашивая разрешения, Кайрон перенес меня на кровать.
        - Верь мне, Кьяра.
        Он не был моим мужем или женихом, но и охотником за королевскими артефактами - тоже. Я чувствовала, что он не желал войти в семью правителя, чтобы заполучить власти больше, чем было у него по праву рождения в роду герцога. Он просто хотел быть со мной.
        - Верю, - ответила срывающимся голосом.
        Опустив меня на пышную перину, мужчина встал на колени. Едва заметно улыбнулся, когда взялся за пояс моего халата. Наверняка понял, зачем на нем завязано два узла. Я страстно ждала его и в то же время боялась, что придет. И хотя хлипкая защита в виде халата смешна, я подсознательно не могла отказаться от нее.
        И вот теперь меня ее лишали. Узлы огрубевшие от меча пальцы развязали в два счета.
        Шелк скользил по моему телу медленно, нежа и дразня. Ладонь Кайрона повторяла его путь, оставляя на коже покалывающий след. Еще больше обжигал его взгляд. Голодный. Собственнический.
        Лежать смирно не хватило выдержки, и я занялась его одеждой. Ощущая себя до потемнения в глазах дерзкой, я расстегивала пуговицы на белой рубашке.
        Халат полетел на край кровати. Я осталась в одних трусиках. Кайрон, не заботясь о своей одежде, быстро обнажился по пояс. Оторвавшиеся от рубашки пуговицы звонко ударились о пол.
        - Красивая, безупречная… - Восхищенный взгляд мужчины ласкал осязаемо, будто был материален.
        - И ты, Кай.
        Сокращенное имя Холгера было вкусным и волнующим. Кайрон, Кай… Надеюсь, мой Кай.
        Мои руки жили собственной жизнью, и приструнить их не хватало силы воли. Я гладила мускулистые плечи, оплетала крепкую шею мужчины. Его сильная спина воина и выпуклая грудная клетка притягивали как магнит. По кубикам на животе хотелось провести языком, но я не решалась. Да и не получилось бы, наверное, - сейчас властвовал Кайрон.
        Кожа его оказалась на ощупь горячей и гладкой, мышцы под ней - стальными и рельефными, и прикосновения к ним будоражили мое сердце. Подумать только, этот сильный, опасный мужчина столь бережен и щедр на ласку.
        Кайрон целовал мои холодные руки, согревая их дыханием. Прикусывал нежно кожу на пальцах. Прерывался на поцелуи, и вскоре губы у меня горели, словно по ним провели жгучим перцем. Но как же пьянила эта горечь!
        От его поцелуев мое тело плавилось сотовым медом на солнце. Настойчивые, бессовестные губы ничего не пропускали, продвигаясь целеустремленно вниз.
        - Кьяра, милая, нежная моя, - шептал он горячечно. - Какая же ты красивая…
        Низ живота налился томлением и тянул легкой болью. Ранее не испытываемые ощущения. Похоже на голод. Странный, мучительный голод.
        Я знала о физической стороне любви - много читала и слушала. Но этой ночью осознала простую истину: теория - ничто. Действительность лучше всяких пособий, рассказов и фантазий. Но только лишь потому, что я любила того, кто предложил мне практику. И ему я тоже была небезразлична.
        И я решила: будь что будет. Если Кайрон пожелает стать моим мужем и решит забрать мою невинность, я не стану огорчаться. Наоборот, я умру от счастья. Несколько артефактов сейчас на мне - консумация, пускай и без благословения в храме, пройдет по правилам.
        Когда мужские губы без спешки проложили обжигающие дорожки из поцелуев по внутренней стороне бедра сначала правой, затем левой ноги, я уже задыхалась. Сердце выпрыгивало из груди.
        - Я всего лишь поцелую тебя, не переживай, - понял меня превратно Кайрон.
        И коснулся губами лона. Молния прошила меня от пят до макушки. Я застонала без стеснения, попыталась сжать коленки.
        - Мне нравится твоя отзывчивость, - довольно произнес любимый. - Моя вкусная девочка.
        Томление меж бедер сменилось откровенной жаждой. Ласки изощренные, жгучие, необычные заставляли бесстыдно стонать, извиваться… и просить, чтобы не вздумал останавливаться.
        Кай и не думал бросать меня в подвешенном состоянии.
        Я боялась кричать и потому кусала себе губы. Кусала, пока он не сообщил:
        - Не сдерживайся, тебя никто не услышит.
        Заглушил звуки с помощью артефакта? Предположение утонуло в вихре эмоций и обрывочных мыслей.
        Мучительно прекрасные прикосновения длились вечность. Бездна удовольствия, куда я падала и падала, прежде чем настало освобождение, и волна удовольствия лишила остатков разума.
        - Кьяра… Ты жива? - целуя мою грудь, с довольным смешком спросил мужчина.
        Я с трудом открыла глаза и встретилась с полным желания и в то же время ласковым взглядом.
        Готова поклясться, Кайрон Холгер - бесконечно щедрый и внимательный любовник. Не всякий законный муж готов бескорыстно подарить супруге подобное удовольствие - это я знала из подслушанных разговоров фрейлин королевы. Да и жрица, приставленная ко мне, чтобы привить благочестие, положенное юной девушке, тоже очень много интересного рассказывала о взаимоотношениях полов. Милосердная Мать - сама счастливая женщина, принимала в свою обитель всех желающих и так же легко отпускала их в мирскую жизнь, если они вдруг передумали ей служить. И потому для старшей жрицы, представительницы богини на земле, все сестры равны и любимы, даже если прошлое у них далеко не целомудренное.
        Моя наставница Мэйли в молодости была куртизанкой и считала, что девушка, особенно принцесса, должна быть готова к семейной жизни всесторонне. То, что происходит в супружеской спальне, так же важно, как умение блистать на приемах и правильно воспитывать детей.
        - Если не возражаешь, побуду рядом, пока ты засыпаешь, - произнес Кайрон, перекатываясь на бок и подпирая щеку ладонью.
        Мужчина, который вознес меня на вершину наслаждения, собирается страдать от неудовлетворенности? Не согласна, даже не оглядываясь на наставления жрицы.
        - А я не хочу пока спать, - нарочито томным тоном призналась я. - Есть более важное занятие.
        И, как кошка, игриво прижалась к разгоряченному мужчине, а потом, пользуясь его растерянностью, толкнула на постель и легла сверху.
        Не описать ощущения, когда ты сверху на напряженном, тренированном теле, готовом взорваться от возбуждения! И пугает и восхищает.
        - Занятие важнее, чем сон? И что же ты будешь делать? - спросил с острым интересом Кайрон.
        Счастье переполняло меня. В душе словно взошло солнце. Я хотела разделить чувства радости и легкости с тем, кто их мне подарил. Кайрон меня любит и желает. И он замечательный, потрясающе нежный.
        - Сейчас узнаешь, - шепнула ему на ухо.
        Смелость и вдохновение снизошли на меня.
        Усевшись удобнее на мужском животе, обвела взглядом территорию, которую предстояло обласкать.
        - Что ж, я готов, - усмехнулся Кайрон и завел за голову руки, словно говоря, что отдается в мою власть целиком и полностью.
        И это опьянило до безумия!
        Совершенное тело воина, ширина плеч, мускулы из стали, загорелая кожа вызывали восхищение, кружа голову. Хмельная и откровенная, я возвращала ему поцелуи, подаренные ранее.
        Я знала точно: нас сейчас двое, и какой будет эта первая ночь, такими станут и последующие.
        И я смело приступила к практике в искусстве страсти.
        Целовать, выводить узоры кончиком языка, прихватывать кожу губами и даже прикусывать осторожно зубами… Дуть на влажную кожу, щекотать пушистым локоном, царапать ноготками - как же много приятного можно сделать своему любимому!
        В какой-то момент забылась и села чуть ниже.
        Кайрон шумно выдохнул.
        - Ой, я сделала тебе больно?
        - Нет, но предлагаю закончить наши игры и ложиться спать. - Он говорил хрипло, сквозь зубы.
        Мужское возбуждение достигло апогея? Кай желает прекратить муки? Потому что думает, что я пойду на попятную? Похоже на то.
        Обижаться я не хотела, наоборот, игривое настроение подвигло на провокацию.
        - Ладно, я закончу игры, если согласишься провести остаток ночи в моей постели.
        Чтобы подтолкнуть к согласию, чуть поерзала.
        - Хорошо… Кьяра, приляг рядом. А я быстро сбегаю в купальню, освежусь.
        Я послушно встала на коленки рядом с ним. А когда Кайрон приподнялся на руках, слегка толкнула его, вновь опрокидывая назад.
        - Игры закончились, Кай. Приступаю к своей цели.
        Сердце замерло, когда я расстегнула первую пуговицу на брюках.
        - Кьяра, не надо. - Он попытался остановить мои шаловливые руки.
        - Надо. Говори, если сделаю что-то не так.
        Я не боялась ошибиться - меня несло на волнах куража, и я привносила в свои движения то, что подсказывала фантазия и собственное желание…
        Позже Кайрон с чувством произнес:
        - Спасибо, ты была божественна.
        Я зарделась. Кощунственный комплимент вызвал кратковременную остановку моего сердца от счастья.
        А я не поблагодарила за доставленное удовольствие… И только открыла рот, чтобы это сделать, как он поцеловал. Глубокий и бесконечно упоительный поцелуй заставил забыть обо всем на свете.
        - А теперь спи, Кьяра. - Мужчина обнял меня, подставляя под затылок мускулистое плечо. - День у тебя был напряженный, надо отдохнуть. Поговорим потом.
        Я вспомнила, что у него он был гораздо тяжелей, чем у меня, и не стала приставать с расспросами. Хотя ой как хотелось! Неопределенность в судьбе волновала, особенно сейчас, когда я узнала вкус ласк любимого мужчины.
        - Добрых снов, Кай.
        Он уже не слышал - дышал ровно.
        Рассвет я встретила в объятиях Кайрона, так и не уснув. Но это того стоило. Лучшая ночь в моей жизни, и тратить ее часы на сон попросту грешно.
        Холгер спал, но из своих рук не выпускал, прижимал к себе, стоило шевельнуться. А еще сквозь сон нежно проводил по спине и рукам, гладил попу. Если мужчина ласкает, не контролируя свои действия во сне, значит, он испытывает настоящие чувства к своей женщине?
        Ранним утром я поняла, как он пробрался в мою запертую изнутри спальню - по узкому карнизу. Чтобы не отвлечь криком, пока он шел, демонстрируя встающему из-за горизонта солнцу обнаженный торс, закрывала себе рот ладонями.
        Позже, чуть успокоившись, собрала пуговицы с унесенной Холгером порванной рубашки и выбросила в окно. В траве никто не увидит, а если найдут, это не вызовет неудобных вопросов. Тогда как мужские пуговицы в комнате воспитанницы обязательно заинтересуют бдительную Глаю.
        Я не сразу осознала, что в ту ночь Кайрон обманул. Он пришел за поцелуем, а унес мое сердце.
        Часть третья
        Стоимость победы
        Глава 1
        Искупление
        Громыхнуло настолько сильно, что я испугалась. Мысли разбежались. Воспоминания, еще секунду назад яркие и живые, превратились в блеклую тень.
        Но это и к лучшему, незачем жить прошлым, когда нужно исправлять настоящее.
        Кайрон, тяжело вздохнув, переместил руку, теперь она чуть давила мне на живот. Неудобно, но потерплю - не хочу, чтобы проснулся из-за того, что я верчусь тут ужом.
        Я думала, что больше никогда не буду лежать на плече Кайрона Холгера, не услышу его легкое дыхание. И наша близость ограничилась той ночью, когда я окончательно влюбилась в него без надежды на взаимность.
        Нет, поначалу трепетная надежда жила в глупом девичьем сердце, склонном к самообману. Целые сутки и еще почти четыре часа жила. Я считала минуты до нашей встречи. Искренне ждала, что и следующую ночь проведем вместе.
        Но все вышло не так, как мечталось.
        Перед завтраком подслеповатая Глая не иначе как с помощью шэйша нашла пуговицу с рубашки Кайрона и, выгнав фрейлин и Мака, устроила жесткий допрос.
        Нянька - самый близкий человек, самый добрый и заботливый в моем окружении. Ну как я могла солгать ей?
        Она пришла в ужас, узнав, кто спал в моей постели. Ох, как она совестила меня, не стесняясь в выборе слов! Она твердила, что Кайрон Холгер на мне не женится, что к лучшему, ведь он не подходит мне в мужья. Я не понимала, почему родовитый генерал Сапфирного легиона, будущий герцог, не нравился ей, пока она не назвала его кровавым солдафоном, который сломает ее девочке жизнь, убийцей, который не умеет любить, а только играет чувствами.
        Я пыталась отстоять честь Кайрона, но Глая не хотела слушать. Я - размазня, а не принцесса, раз моя нянька могла наговорить кучу гадких слов о моем возлюбленном.
        А несколькими часами позже, когда шла на обед в малую столовую, я испугалась, что все обстояло именно так, как она говорила.
        Стоя у входа в библиотеку, Кайрон Холгер беседовал с ее хранителем и прекрасной блондинкой в ярком зеленом платье из шелка. Этой женщины для меня не существовало, но каждая встреча с ней расстраивала до глубины души.
        Кайрон одарил меня равнодушным взглядом, а после приветствия высокомерно напомнил, что я не проведала жениха, который пострадал во время гонок. Жениха! Мерзкого лонкардийца, из-за которого вчера пострадало столько невинных зрителей!
        Если бы не свидетели, Кайрон узнал бы о себе много интересного. Но ему внимали мои фрейлины, Мак, старший библиотекарь и Лорида, мачехина предсказательница, которую я люто ненавидела. Именно она предрекла отцу, что первая жена, то есть моя мама, не сможет родить ему сына.
        Сделав мне выговор не хуже Глаи, мой ночной гость вернулся к разговору с блондинистой мошенницей.
        Я бы решила, что это нарочно, чтобы остудить мою предательскую радость от встречи с ним. И я бы не приняла все близко к сердцу, но он ей улыбался! Он посмел выговаривать мне в присутствии Лориды! Хотя вообще не должен был критиковать мои действия, ведь знал подоплеку ситуации.
        Ночью Кайрон не пришел.
        Утром я долго и мучительно колебалась, прежде чем попросить Мака узнать, что с ним. Телохранитель совсем не удивился - выходит, был в курсе того, кто посещал мою спальню.
        Мак вернулся и начал доклад, старательно отводя глаза. И было отчего: Кайрон отправился в родовой замок. Улетел домой на дракене, не удосужившись поставить меня в известность. Я ждала его, надеясь, что получу предложение руки и сердца. А он сбежал. Позорно сбежал!
        Сказать, что я растерлась - значит, ничего не сказать. Я испытала шок. Не сомкнув ночью глаз ни на минуту, молясь богине, чтобы с ним все было хорошо, я и предположить не могла, что он бросит меня, не объясняя причины.
        А может, все не так, как кажется? И есть логичные объяснения его поступку? Может, ему что-то дурное о нашем будущем сказала предсказательница? В тяжелой от недосыпа голове стоял туман, сердце ныло, подозревая самое страшное: он, как и говорила няня, «попробовал» принцессу и свалил.
        Мне было так плохо, что вскоре разразившийся скандал в нашей семье, когда отец узнал, что жена ему изменяет, прошел мимо моего сознания. Раньше я бы танцевала и пела от счастья, что мачеха получила по заслугам, а тогда… тогда я не соображала, что происходит.
        В тот же день, отправив бывшую жену в горный храм Милосердной, разгневанный отец выслал за пределы страны Сандра, не лишив его титула принца. Как ни был разобижен, а юношу, которого считал своим сыном, он любил, а еще не хотел прослыть королем-рогоносцем. Он инициировал международный договор взаимопомощи и женил неродного сына на младшей принцессе Пантилии. Как говорится, с паршивого дракена хоть рог на гребень.
        А еще, обмолвившись о каком-то заговоре, отец велел мне собираться в Аркиол, город, где наследники престола оттачивают свои умения правителя. И пока я оставалась во дворце, поставил к моим покоям стражу. Никогда, никогда еще такого не бывало, чтобы наследникам Сержа Смелого что-то угрожало во дворце, который он построил! И я решила, что король с горя тронулся рассудком.
        Его паранойя осложнила жизнь; переступив через гордость, я захотела связаться с Кайроном и не смогла - почтовыми птицами временно запретили пользоваться, магзеркал в то время еще не изобрели. Даже посетителей ко мне не пускали, только Глаю.
        Наплевав на правила приличия, я написала письмо и попросила няню отнести его камердинеру Кайрона, который собирал вещи своего господина, оставленные впопыхах, и скоро должен был уехать в замок Холгера.
        Слабая надежда все еще жила в сердце, и мне нужно было подтверждение любви Кайрона, чтобы она превратилась в веру, или же опровержение, чтобы выбраться из мира опасных иллюзий.
        То, что принесла Глая, убило надежду, убило меня.
        О богиня! Подавляемые воспоминания спровоцировали острый приступ гнева. Как и два года назад, я начала задыхаться и жаждать мести.
        Вот только ее объект сейчас находился близко. Чересчур близко! И, нахально обнимая, спокойно дышал мне в волосы, тогда как я… Ох, как я ненавидела его сейчас!
        Наверное, я даже зашипела от злости, когда со всей дури треснула Кайрона локтем под дых.
        - Однако!..
        Мужчина резко перевернулся, оказавшись сверху. В широко распахнутых глазах вместо ожидаемой мной злости читалось удивление.
        - И чем же я заслужил милую побудку?
        Накрутив себя до состояния полной ярости, захотелось сделать ему больно, как когда-то было больно мне.
        - Ответьте мне, Кьярин, когда я успел сделать что-то не так? Я ведь спал.
        Он сомневается в своей вине? Меня прорвало:
        - Два года назад! Когда использовал меня! Надеюсь, ты обхохотался тогда!
        Лицо герцога окаменело.
        - Извольте объясниться, ваше высочество.
        Какого шэйша? Он требует объяснений от меня? Да пошел он в пень! Обойдусь без разговора по душам! Не стоило и заводить его!
        Попыталась сбросить тяжелое тело - не вышло. Меня словно скалой придавило.
        - Отпустите!
        - Снова на «вы», Кьяра? А где же последовательность?
        - Я тоже могу спросить, где она! - Говорить было трудно - и больно и стыдно. И в то же время хотелось выплеснуть всю обиду, которую загоняла целых два года в темные уголки души. - Где последовательность в том, чтобы после ночи близости удрать, оставив записку с извинениями? Не хватило смелости сказать мне в лицо, что я стала сиюминутной прихотью?
        - Что? - Глаза герцога заледенели. - Я оставил тебе записку с извинениями?
        - Ну не я же!
        Меня бесил наш странный разговор. Лучше бы я его не начинала. Я снова попыталась выбраться из-под тяжелого тела. Тщетно. Но я не оставляла попыток. У-у, как я его ненавидела!
        - Вообще-то ты.
        Я замерла.
        - Что - я?
        - Ты прислала мне письмо с просьбой не преследовать тебя.
        Я задохнулась от обиды. Какое письмо? Зачем? Зачем он врет? Ведь это уже не важно! Зачем перекладывает вину на мои плечи? Почему мой герой, бесстрашно истребляющий нечисть, оказался трусом в сердечных делах?
        - Я не успела отправить тебе письмо - ты оказался быстрее.
        - Провалы в памяти, Кьяра? В своем письме ты была очень убедительна.
        - Ты тоже! - огрызнулась злобно и процитировала по памяти строчки письма, которое принесла мне Глая: - «Милостивая прекрасная эрдесса, прошу простить за боль, которую, возможно, причиню вам. Но если не буду честен с вами, несчастными станут трое. Я люблю другую женщину и разрываю наши отношения. Уповаю на ваше благоразумие, которое столь же велико, как и ваша доброта».
        Хмурое, жесткое выражение лица Кайрона испугало до холодных мурашек по спине - с таким выражением обдумывают план убийства.
        И я поспешила добавить:
        - Это был ваш почерк - с помощью артефакта истины я сличила записку с поздравительной открыткой, которая прилагалась к одному из ваших подарков.
        Волнуясь, снова перешла на «вы». Да, он прав, тут я непоследовательна.
        - Писал я, не отрицаю, но другой женщине. - Он с нажимом выделил последнее слово. - Это черновик письма, которое я составлял для своей бывшей невесты. Тебе было написано другое, Кьяра, в котором я сообщал о смерти отца, что спешно улетаю и прошу меня дождаться.
        Кайрон, наконец, встал на колени, пытливо вглядываясь в мое лицо. Вот только свободно дышать я не могла - вместо тяжести мужского тела я чувствовала себя так, как будто на меня рухнуло небо.
        Мое письмо, в котором просила не преследовать, и которое я точно не писала… Его послание, которое было написано для другой… Я запуталась!
        Нет, я все поняла.
        И потому не могла дышать. Горло сдавило. Слезы застилали глаза.
        Все сомнения ушли, я чувствовала, что он не врет. И я поверила тому, кому должна была верить изначально.
        И мне стало так больно, так обидно… До темноты в глазах, до подступающей истерики…
        В которую Кайрон скатиться не позволил.
        - Значит, ты не писала прощальное письмо? И мое тебе не передали? Кто принес вторую записку, не предназначавшуюся тебе?
        - Глая, - ответила глухо, чувствуя внутри пустоту. - И она же, утешая, предложила сличить с помощью артефакта почерки.
        Кайрон от меня не отказывался, и тот показательный выговор возле библиотеки - всего лишь искусная игра для предсказательницы, шпионки мачехи. Кайрон меня не предавал, это сделала нянька.
        За что, богиня? За что? За что со мной ты так?!
        - Письмо с объяснениями должен был передать Мак, - добил меня герцог.
        Я смахнула со щек слезы. Если и телохранитель окажется предателем, не знаю, как буду жить в этом мире, в котором никому нельзя верить. Нет, только не Мак! Да и не мог он, когда отец поймал мачеху на измене и охрану во дворце усилили, ко мне пускали только Глаю. Вероятно, Мак передал письмо через нее, а позже, когда уже ехали в Аркиол, не удосужился поинтересоваться, дошло ли оно до адресата.
        Милосердная, как же глупо получилось!
        Безумная мысль пришла в голову. А если все можно исправить? Я - все еще девственница, артефакты на мне, Кайрон, возможно, меня любит, а я - его…
        Нет. Ничего нельзя исправить.
        Не все так просто. Есть проклятие. Пока Тенебриш имеет власть над главнокомандующим армией, я не вправе передавать ему право на управление королевскими артефактами и Столбами. Иначе Мизгир все равно окажется в руках темного чародея.
        - Мне жаль, Кай, что все вышло так глупо.
        - И мне, Кьяра, - отозвался он устало.
        Помолчав, я все же не удержалась от вопроса:
        - Кай, проклятие можно снять?
        Он помрачнел и посмотрел на меня как-то странно. С осуждением во взгляде, что ли?
        - Нет. Чтобы снять проклятие, нужно выполнить одно условие. Оно неосуществимо, - произнес, как отрубил.
        И, вскочив на ноги, подал руку.
        - Пора возвращаться в лагерь, - без перехода резко и подчеркнуто бодро сообщил он. - Позавтракаем - и в путь.
        Покидая уютную песчаную пещерку, я оглянулась назад. Место, где мы открыли душу друг другу, в тусклом свете зарождающегося дня выглядело мрачно и безрадостно.
        Именно так у меня сейчас на сердце.
        Обратный путь, который ночью показался мне бесконечным, мы преодолели за час.
        Лагерь встретил нас тишиной и настороженными взглядами воинов. Одинаковое выражение, ожидание подвоха было на физиономиях и легионеров и наемников. Даже жутко как-то. Обиделись, что усыпила их? Так я не могла иначе, понимать надо. Я же не злюсь на них, что конвоируют в Форк, в лапы к Тенебришу. У каждого своя правда и свои интересы.
        Когда мне принесли миску с кашей, Кайрон заметил:
        - Никогда бы не подумал, что вы станете причиной сближения легионеров и наемников.
        - При чем тут я?
        Счастливчики, которым выпала честь служить своей стране и монарху, смотрели сверху вниз на тех, у кого не было постоянного нанимателя. А вторые после случая отравления, как я иногда слышала, сквозь зубы называли выжившую десятку везучими засранцами. И вот теперь они дружно пялились на меня, как будто видели чудище болотное.
        Ой, точно! Из-за всех треволнений забыла, что неплохо было бы искупаться. О чем и сообщила Холгеру:
        - Кстати, мне бы горячей воды, прежде чем двинемся в путь.
        - Разумеется, ваше высочество, - кивнул он. - А вы не хотите узнать, почему на вас косятся?
        Его официальный тон и выканье раздражали. Но, с другой стороны, нарушать этикет при свидетелях не стоило.
        - Просветите, ваша светлость, будьте так добры.
        Герцог ухмыльнулся:
        - Тенебриш предупредил, если следующий ваш побег будет удачным, он всех убьет.
        Я закашлялась, подавившись кашей.
        Постучав по спине, Кайрон добавил:
        - Обещание смерти в муках, знаете ли, сближает.
        Верю…
        Помолчав, тихо призналась:
        - Я вернулась не только потому, что поняла, что проклятие вас убивало. Из-за сестры еще. Пускаясь в побег, о ней я не думала. Но можете не переживать, новых попыток убежать не будет.
        Герцог, нахмурившись, промолчал.
        Через час мы снова были в пути. Хотя ночь была бессонной, спать не хотелось. Тягостные мысли не давали покоя. Завтра, после обеда, я буду уже в Форке в полной власти темного. Раз не могу убежать, нужно придумать другой выход, чтобы он не стал полноправным королем.
        Бросив взгляд на Кайрона, ехавшего справа, сильно пожалела, что нельзя с ним посоветоваться.
        Ночь предстояло провести на большом постоялом дворе, стоящем на пересечении двух дорожных трактов. Место пользовалось популярностью, но для герцога Холгера и его спутницы свободные номера нашлись быстро.
        По совету Кая я свернула волосы в тугой узел и убрала под платок, надвинув его низко на лоб - так, чтобы спрятать брови. В простом дорожном наряде, без ореола сияния артефактов меня вряд ли кто узнает.
        Когда спустились в обеденный зал и заняли крайний стол, миловидная брюнетка, с косой ниже пояса, пела под гитару старинную песню. Считается, что она народная, но я находила сведения в королевской библиотеке, что сочинила ее иномирянка о своей подруге, которая полюбила темного чародея.
        Пока Кайрон делал заказ, я приросла взглядом к пятачку между столами, где на высоком стуле сидела исполнительница. Я слушала будоражащую душу песню не раз, но только теперь по-настоящему услышала. Может, потому что повстречала живого темного чародея?
        Темное сердце, ты бьешься иначе,
        Лед и камень - твои кандалы,
        И я молюсь всем богам удачи,
        Чтоб увернуться от любви стрелы.
        Помню, искала долго объяснение строчки про стрелу, пока кто-то из фрейлин не объяснил, что в мире Сержа Смелого был низкорослый, толстенький божок, который посылал любовь, стреляя в сердце из лука. В живого человека - стрелу! Жестокий бог, видать, мучился комплексами, что поступал с людьми так беспощадно.
        Темное сердце из гордости и тьмы
        Закрыто для любви,
        И чувства светлые богами не даны,
        Как ни стучись и ни зови.
        Девушка пела хорошо, сильный, приятный голос передавал гамму самых разных чувств - сожаление, надежду, любовь, нежность. Красивая и юная - именно такой представлялась несчастная, осмелившаяся поверить чародею.
        Темное сердце, отогреть себя позволь,
        Прикосновением души к душе
        Я исцелить готова твою боль,
        Раз встреча предначертана нам свыше.
        Казалось, брюнетка пела о том, что пережила сама, и сейчас рассказывала зачарованным слушателям свою историю.
        Я огляделась - люди слушали внимательно, даже подавальщица застыла в дверях, ведущих на кухню. Вторая, выходя в зал, грубо толкнула подругу в спину - та отмерла, ругнулась и понесла поднос к нашему столу.
        Темное сердце бьется под рукой,
        Былое вдребезги,
        В жилах гнев рекой,
        Когда я слышу: «Он - зверь, беги!»
        Подавальщица, призывно улыбнувшись, поставила перед Кайроном тарелку с едой. При этом она наклонилась чересчур низко, демонстрируя свои прелести в декольте форменного платья. Девушку природа одарила щедро - фигура очертаниями напоминала песочные часы. Лицо приятное, волосы русые, плавная походка. Удивительно, что она не замужем. Может, ищет богатого супруга или покровителя? Чем шэйш не шутит, вдруг в нее влюбится аристократ?
        В сердце словно иголкой кольнуло. Я подозрительно покосилась на Холгера. Что там молоденький легионер говорил о проклятии? Его может снять истинная любовь?
        Жаль, что моя любовь безответная, я была бы счастлива избавить герцога от проклятия. Увы, он сам сказал, что условие избавления невыполнимо - он меня не любил.
        Певица задумчиво перебирала струны, пока решала, какую следующую песню исполнить.
        - Смешно слушать песню о любви темного чародея, когда ее не существует в природе, - неожиданно произнес Холгер, похоже, на время тоже подпавший под очарование голоса певицы.
        - А как же любовь к своей персоне? - усмехнулась я. - Есть присказка даже - «самолюбив, как темный».
        - Поклонники Эшкиля бывают двух типов: истинные фанатики и те, кто продался богу зла за знания. А вот темные чародеи себя не любят, более того, они себя ненавидят. И теперь скажите, стоит ли женщине от такого мужчины ждать любви?
        - Они себя ненавидят? - переспросила, сильно удивившись.
        Тот же Тенебриш не выглядел человеком, который себя поедом ест. Наоборот, я бы сказала, что он давно договорился со своей совестью. Как говорится, взял в долю.
        - Если они не абсолютные безумцы, они знают, что поступают чудовищно, и ненависть к себе сжигает их изнутри. Так как они могут любить других? - Холгер говорил весьма убедительно. - Знаете историю этой песни?
        - Да, она написана иномирянкой на основе реальных событий во время войны светлых против темных. Когда призванные из других миров маги, будущие святые покровители Тарры, серьезно обессилили приспешников Эшкиля, юной целительнице не повезло влюбиться в темного. Он ответил взаимностью. И влюбленных попытались уничтожить бывшие друзья чародея. Но у истории счастливый финал - все закончилось хорошо.
        - Среди служителей Эшкиля существовала жесткая иерархия, поэтому у темных не могло быть друзей, они одиночки, - поправил меня герцог.
        - То есть легенда врет?
        - Да. Чародею предоставили неопровержимые, казалось бы, доказательства неверности его возлюбленной. И в гневе он убил ее. А когда понял, что натворил и его обманули, уничтожил половину армии бывших союзников, прежде чем они его остановили. - Немного помолчав, с сожалением добавил: - Ни одна история любви с участием темного не закончилась счастливо.
        Если бы не знала, что ему все равно, то решила бы, что ревнует и старается показать темных - и Децема Тенебриша в том числе - в невыгодном свете. Хм, каламбур получился…
        После ужина Холгер сопроводил меня наверх, в номер.
        Но прежде чем мы дошли до подножия лестницы, произошло два события.
        В трапезную вошел Мак с двумя наемниками разбойничьей наружности. Герцог не заметил моего телохранителя, отдавая приказы легионерам. И Мак, не скрываясь, поймал мой взгляд и вопросительно вскинул бровь. Недоумевал, почему я все еще не сбежала?
        Я покачала головой, и надежда в глазах телохранителя потухла, больше ничем он не выдал своего огорчения.
        Вторым значимым событием стал короткий разговор герцога с симпатичной русоволосой подавальщицей.
        Смело подойдя к нам и полностью меня игнорируя, она с придыханием спросила:
        - Ваша светлость, не желаете ли вишневого морса в комнату? Душная ночь, вдруг вам захочется, - девица медленно облизала губы, - попить?
        Холгер усмехнулся и кивнул.
        Сволочь! Он только что при мне согласился на ночь с грудастой подавальщицей! Учитывая, что его комната рядом с моей, это мерзко.
        Совесть напомнила, что я не имею права ревновать.
        И я сделала глубокий вдох и неторопливый выдох.
        - Кьяра, вам плохо? - вмиг среагировал Холгер.
        Угрюмое настроение толкнуло на дерзкий и вредный поступок.
        - Немного, из-за жары, - заявила я, хотя после грозы погода была замечательной и духота еще не успела вернуться. - Милочка, когда будете нести морс его светлости, занесите и мне кувшинчик.
        - Конечно, госпожа, - сквозь зубы процедила подавальщица, мстительно поскупившись на обращение «эрдесса», тем самым понизив меня в сословии. Хотя логически было предположить, что я родственница или хорошая знакомая герцога, а значит, тоже аристократка. - Обязательно занесу.
        Моя торжествующая улыбка быстро сникла, ведь теперь я буду знать точное время, когда состоится свидание Кайрона.
        Эта мысль не давала мне покоя. Принимая ванну и выбирая зачем-то платье вместо ночной сорочки, я думала о том, что скоро он будет целовать другую женщину.
        Ревность, темная и колючая, распирала изнутри. Я понимала, что у него были любовницы до нашей ночи и после нее, когда расстались благодаря интригам одной принципиальной старухи. Но все это было где-то далеко. Сейчас ситуация иная - Кай будет ласкать другую в соседней комнате. И, вероятно, я буду слышать ее стоны наслаждения. Они будут заниматься любовью через стену от меня!
        У-у-у!..
        Лишь прокусив губу до крови, чуть успокоилась и смогла нормально обдумать ситуацию.
        Мужчина не мой. Я сама завтра уже буду принадлежать другому. Да и не любит меня Кайрон, иначе не отступился бы просто так два года назад. Хотя… Я не знаю, что ему написала Глая от моего имени. Может, там такие оскорбления, что страсть любого мужчины погаснет. Так, я снова позволяю надежде раскрыть крылья. А зачем? Если желаемого никогда не получу? Кайрон, даже если бы любил, проклят, подчинен чародею и потому не должен стать полноправным королем. Нет, надежда сейчас совсем не к месту, она причиняет одну только боль.
        Пора посмотреть правде в глаза: Децем Тенебриш выиграл. Выиграл, если не придумаю, как сделать, чтобы он не получил мою девственность.
        Впрочем, тут все просто. Выход есть.
        Вот только это большое унижение в первую очередь для меня. Чтобы Тенебриш не стал истинным правителем Мизгира, мне придется забыть о своих принципах, поступить бесстыдно и безнравственно.
        Приняв решение, испытала облегчение. Моя ревность сменилась предвкушением.
        Чтобы все получилось, начала с тщательного продумывания плана, ведь забыв что-то, легко испортить хороший замысел.
        В первую очередь выковыряла дрожащими руками сапфир из кольца от гнуса, которое было амулетом благодаря заклинанию, наложенному на драгоценный камень. Золото - всего лишь дорогой металл, и он может пойти на оплату, когда нет денег.
        А денег у меня не было, лишь три артефакта - целительский, поисковик и от всевозможных паразитов и змей, и роскошный гардероб принцессы. Но расплачиваться платьями? Нет, подавальщица может отказаться, тогда как золото ослепляет.
        Я спешила, чтобы решимость не испарилась под давлением страха и сомнения.
        Когда в дверь постучали, я накинула легкий плащ, чтобы капюшон скрыл мои необычного цвета волосы. Не хочу, чтобы девица, узнав меня, всем растрепала, кто остановился на постоялом дворе и предложил ей пикантную сделку.
        Отодвинув засов, открыла дверь. Легионер, помнивший, что я здесь инкогнито, замялся и пробурчал тихо:
        - К вам пришли, эрдесса. Подавальщица с морсом. Пропустить?
        - Пусть войдет. - Я отступила к окну.
        Грудастая красавица вошла, покачивая бедрами, с двумя глиняными кувшинами в руках.
        - Ваш напиток, эрдесса.
        Забавно, что обращение она сменила. Интересно, что повлияло? Отсутствие свидетеля - герцога Холгера, которого хотела заинтриговать своей дерзостью? Или то, что так ко мне обратился страж?
        - Спасибо. - И уже терпеливо ждущему вояке: - Закройте, пожалуйста, дверь.
        Он кивнул и вышел, девушка напряглась, теряясь в догадках, чего от нее хочу.
        Я не стала ее долго мучить неведеньем, сразу перешла к цели:
        - Хочу кое-что предложить. Как к вам обращаться?
        - Зари, - представилась настороженная подавальщица. - Чего вы хотите, эрдесса?
        Решительная девочка. Отлично, я тоже терпением не отличалась.
        Чувствуя себя последней стервой, с улыбкой ответила:
        - Зари, я покупаю у вас кувшин ягодного морса для герцога Холгера. - И протянула ей кольцо без камня.
        Машинально она его взяла, посмотрела тупо несколько мгновений… и протянула обратно.
        - Нет.
        Я изумилась:
        - Что не так? Оплата более чем щедрая.
        - Нет.
        - Отказ не принимается. - Моя бравада таяла.
        Ну, не умею я вести себя так, как будто все вокруг черви и только я разумный человек. Но давить на девчонку придется - мой план рухнет, если она пойдет к Холгеру.
        - Простите, эрдесса, я пойду, герцог заждался. - Она торопливо положила кольцо на ближайший стул и попятилась назад, глядя на меня, как на готовую атаковать змею.
        - Стоять! - строго произнесла я, решив пойти на крайние меры. Сбросив плащ, осталась в вышитом золотыми нитями синем платье. Кулон ярко сверкал в свете маглампы. - Я приказываю взять золото и спуститься вниз, не заглядывая в комнату герцога!
        Внезапно девушка рухнула на колени. Поставив кувшин для герцога рядом, заломила руки:
        - Ваше высочество, не могу! Я служу вашему телохранителю и не смею завалить задание.
        Я опешила, потеряв дар речи. Она от Мака? А он при чем здесь?
        - Что за задание? Отвечай, Зари! - приказала и активировала кулон, уколов палец, чтобы артефакт испил крови. Капелька ментального принуждения, которое порой необходимо, когда попадается упрямый или боязливый пациент.
        - Морс для герцога и солдат - со снотворным, только для вас чистый. Когда они уснут, Мак с ребятами придут за вами, чтобы спасти.
        - Спасибо за ответ, поспи теперь.
        Зари мягко упала на пол и тотчас засопела. Чары сна применять мне удавалось все легче и легче, вот что значит практика.
        Это происшествие меня немного взбодрило. И я решилась на то, с чем тянула до последнего.
        Задвинув засов на двери, легла на кровать. Опустив на живот целительский артефакт, провела диагностику, а затем обезболила место, где собралась поковыряться ножом.
        На всякий случай я решила достать и фидем. Вроде бы он выполнял одну конкретную функцию - служил опознавательным знаком для Сторожевых Столбов, но лучше перестраховаться и предусмотреть все.
        Находился розовый бриллиант неглубоко. Вынув его, за считаные минуты заживила рану артефактом. Полотенцем вытерла кровь. На ягодице не осталось и следа, только немного зудело там, где выросла новая кожа.
        Платье пришлось сменить. Настроение было боевым, и новый наряд я выбрала иссиня-черный, украшенный серебряным шитьем.
        М-да, чего только не сделаешь для родной страны…
        Следующим шагом стало временное избавление от артефактов - их пришлось спрятать под подушкой. С бесценными предметами так не поступают, но что поделать…
        Вновь набросив плащ, вышла в коридор, не забыв прихватить кувшин для герцога. Почему тот, что со снотворным? Страшно мне. Страшно, что задаст вопрос, на который я не захочу ответить.
        Выйдя в коридор, позвала десятника Ларка.
        - Подавальщица принесла вам морс?
        - Да. - Он недоуменно оглянулся на кувшин, стоящий у стены.
        - Много выпили?
        - Да сколько там его было? По несколько глотков каждому.
        - Он со снотворным. Предполагалось, что я сбегу этой ночью, поэтому смените караульных на тех, кто не пил напиток Зари. Саму девушку где-нибудь незаметно спрячьте на этаже, чтобы ее сообщники не всполошились.
        Блондин с выбритыми висками посмотрел на меня с одобрением:
        - Будет исполнено, ваше высочество!
        - Герцога предупрежу сама. - Поймав взгляд десятника, брошенный им на кувшин, улыбнулась: - Морс для меня был без добавок.
        Если есть у него хотя бы простенький амулет, определяющий ложь, он подтвердит, что я сказала правду. А то, что мой кувшин остался в комнате, дело другое.
        Предупредив легионеров о сорвавшейся попытке похищения, тотчас о них забыла, когда подошла к двери комнаты Кайрона. Застыла.
        Всего несколько шагов отделяют меня от судьбоносного поступка. Что обычно думают в такие моменты? Не знаю - я предпочла действовать, чтобы не отступить.
        На мой громкий стук ответили сразу:
        - Войдите.
        Смело влетев в комнату, сразу задвинула тяжелый засов на двери. Обернулась - и окаменела.
        Кайрон стоял без рубашки, в одних черных штанах, босиком. И смотрел в окно.
        Вид его обнаженной широкой спины зачаровывал. Мускулистая, гладкая, загорелая. Несколько бледных шрамов добавляли мрачной романтики. Именно таким - хорошо сложенным и могучим - я представляла себе истинного героя, когда зачитывалась книгами Габриэля Араса Мартеза.
        Кайрон Холгер - идеал мужчины. Воин, не пользующийся своей силой во вред. Защитник, который всегда был на стороне не нужной отцу принцессы. Пускай называл меня своей занозой, он всего лишь раз не оправдал мое доверие.
        Я не представляю себе счастливую жизнь без Кая. Жаль, что он без меня легко обходится.
        Последнюю мысль отогнала усилием воли. Нет, я не стану сейчас об этом думать, только не в эту ночь. Одну-единственную ночь, когда Кайрон станет моим.
        - Герцог… - Голос дрогнул, вышло хрипло и незнакомо.
        И он не узнал.
        Не оборачиваясь, бесцветно произнес:
        - Если хочешь, вино на столе.
        Покосилась в указанную сторону - и прикусила губу. Фрукты, вино, сыр… Он явно настроился на бессонную ночку.
        Поставив кувшин на попавшийся так кстати табурет, отчаянно шагнула к Кайрону и прижалась к его теплой спине.
        - Не хочу вина… хочу тебя.
        Вот и все. Слова произнесены. Назад дороги нет.
        Спина, к которой я прижималась лицом и грудью, закаменела.
        Пользуясь моментом, обвила Кайрона руками крепко-крепко - не оторвешь! - и поцеловала куда-то под лопатку.
        И тотчас разомкнула объятия и отпрянула назад. Переоценила я свою смелость.
        Он резко обернулся.
        - Кьяра? - Волнение в его голосе стало для моей надежды призывным огоньком в ночи.
        Он смотрел так, что мои коленки подогнулись. И во рту пересохло. И умные мысли улетучилась вслед за смелостью. Я испугалась, что он спросит, почему я здесь.
        Не спросил.
        Герцог Холгер сделал шаг вперед. Я невольно отступила.
        - Кьяра, ты решила еще раз пожелать мне спокойной ночи? - В его голос вернулось богатство оттенков.
        - Нет. Я уже высказала свои желания.
        - И поэтому ты сейчас пятишься к выходу из комнаты? - вкрадчиво и насмешливо спросил Кай.
        Я трусиха, да. И готова сбежать. Правильно, что дверь закрыла, как вошла, а то уже бежала бы по коридору, теряя туфли.
        - Кьяра, ты не ответила. - Он склонился, обжигая дыханием мое лицо, ниже, еще ниже. - А знаешь, не отвечай. Этого достаточно.
        Поцелуй опалил губы. Он не был нежен, как наш первый, в ночь после гонок на дракенах. И не был страстным, как последующие за ним. Поцелуй-нападение - голодный, пугающе жадный и грубый.
        Но нежности я и не хотела. Я боялась, что он оттолкнет, опомнится, выставит вон.
        И когда Кайрон оторвался от моих губ, я испуганно вцепилась в его плечи. Пальцы заскользили по голой коже.
        - Не прогоняй меня, - произнесла одними губами беззвучно.
        Услышал и покачал головой:
        - И не надейся.
        Подхватив на руки, он отнес меня на возмущенно заскрипевшую под двойным весом кровать. Опустился рядом и, опираясь на локоть, поцеловал. Мягко, тягуче-нежно. Сладко упоительно, до потемнения в глазах. А затем мужской рот снова алчно впился в мои губы. Словно Кайрон боролся с собой, боясь напугать и в то же время опасаясь, что растаю как сон, и потому ему жизненно важно чувствовать меня сильнее, заполучить быстрее.
        Дождь из быстрых поцелуев упал на шею и грудь. Когда платье оказалось на полу, а не на мне, я не заметила. Необычные ощущения туманили сознание. Я растворялась в прикосновениях, терялась от его горячечного шепота:
        - Кьяра… моя Кьяра…
        Всего три слова, и даже не главных, а я сходила с ума от счастья. И боялась поверить. Неужели он меня… Нет, нельзя думать об этом!
        Руки Кая гладили, сжимали. Губы и язык неутомимо исследовали мое тело.
        Меня переполняло счастье - я наслаждалась ласками любимого мужчины. Моего первого, пусть он об этом и не знал.
        Он покрывал мою грудь поцелуями, сводящими с ума. Висящий на его шее холодный медальон из серебра добавлял остроты ощущениий, время от времени скользя по моей коже, задевая чувствительные горошины сосков. Рука Кайрона, лаская, проложила путь к низу живота, пальцы по-хозяйски проникли меж сомкнутых бедер.
        От первых сокровенных прикосновений я застыла потрясенно. Протестующе застонав, попыталась избавиться от вторженцев, холодея при мысли, что Кайрон слишком быстро раскусит мой большой обман.
        - Расслабься, - шепнул он, покусывая мочку уха. - Позволь сделать тебе приятно.
        Я подчинилась, внутренне сжимаясь от опасений слишком раннего раскрытия своей тайны. А вдруг остановится, решив преподнести мою невинность в дар Тенебришу? Или еще хуже - в обмен на избавление от проклятия?
        Нет ничего страшнее в мире, чем любить мужчину и не верить ему полностью.
        - Кьяра, ты мысленно далеко. Будь со мной, - тихо потребовал Кайрон и, коротко поцеловав, прикусил мне нижнюю губу.
        Ахнув от неожиданности, вмиг вынырнула из невеселых мыслей к волнующей реальности.
        Поцелуи Кая дурманили, лишая воли и контроля над телом. А от его нескромных ласк внизу, умелых и настойчивых, хотелось извиваться и стонать. И я не отказывала себе.
        В какой миг я растворилась в ярких ощущениях? Не знаю. Это было похоже на наваждение. Сладкое, безграничное безумие.
        Язык Кайрона двигался в моем рту синхронно с его пальцами. Быстрее, быстрее… еще быстрее.
        Вспышка света перед закрытыми глазами. И бездна удовольствия, в которую я падала бесконечно.
        - Кьяра, хорошая моя…
        Мужчина осыпал мое лицо поцелуями, хотя это я должна была зацеловать его за невозможное наслаждение.
        Когда он лег сверху, у меня перехватило дух. Тяжесть тела любимого - приятное и естественное ощущение.
        Нежно гладя кончиками пальцев мои скулы, лоб, губы, он вклинился меж моих ног. Соединил наши тела и…
        От неожиданности я прикусила ему палец.
        Боль оказалась слабее удовольствия, и я почти сразу расслабилась, привыкая к необычным ощущениям.
        Кайрон же навис надо мной, опершись на руки. И не двигался.
        И я открыла глаза.
        - Кьяра…
        Его потрясенный взгляд принес почти столько же удовольствия, как и минуты назад пережитый пик высшего блаженства.
        - Кьяра, - выдохнул он рвано, - ты…
        - Да, - ответила на незаданный вопрос с затаенной гордостью.
        - О богиня!
        Я бы приняла на свой счет восторг, вот только это был не он.
        Я отчетливо услышала в восклицании отчаяние и сожаление. И на сердце стало тяжко. Почему он расстроился? Решил, что зря отдала ему, связанному проклятием, девственность? Понимает, к чему это может привести? Сознательный патриот своей родины?
        Мне захотелось его успокоить, сказать, что власти над королевскими артефактами и Сторожевыми Столбами он не получит - об этом я позаботилась. Но Кайрон очнулся, накрыл мой рот особенно нежным и страстным поцелуем, и я забыла о своих обидах.
        Прервав поцелуй, с сожалением признался:
        - Лучше бы ты сказала, что невинна. Я был бы осторожнее.
        В моей душе расцвела весна. Он сожалеет совсем о другом!
        - Меня устроило все, как прошло.
        Кайрон хмыкнул:
        - Вообще-то еще ничего не закончилось.
        Он был нетороплив, давая время привыкнуть к новым для меня ощущениям. Дразняще медлителен и нежен. Удовольствие накатывало волнами - каждая последующая сильнее предыдущей.
        - Кай, - простонала нетерпеливо.
        Казалось, я сейчас умру, если не получу освобождение от накапливающего в самом низу живота томления.
        Мужчина приподнял одну мою ногу так, чтобы она пяткой уперлась ему в ягодицу. Второй я обвила его уже самостоятельно. Наслаждение от этого усилилось, став ярче и полнее.
        Безумно упоительные ощущения вознесли над землей. Я закричала, чувствуя накрывающее с головой наслаждение. Мгновение - и Кайрон разделил его со мной.
        Одарив долгим, глубоким поцелуем, он перевернулся на спину так, чтобы я легла на него сверху.
        - Ты восхитительна, лучик, - сообщил хрипло, поглаживая мою спину и то, что ниже.
        Был ли герцог Холгер умелым любовником? О да, а еще щедрым и заботливым; пускай у меня и не было опыта, готова поклясться в этом своей бессмертной душой.
        Позже, крепко сжимая в объятиях и пропуская пряди моих волос сквозь пальцы, он тихо попросил:
        - Расскажи, как смогла обмануть Тенебриша.
        Я напряглась:
        - Может, утром? Я спать хочу и пить.
        - Нет. Мне нужно знать все. Это важно, Кьярин.
        Не сомневаюсь, что важно.
        Герцог встал с постели и шагнул к столу с бокалами и вином.
        - Нет! Морса, пожалуйста.
        Он не придал значения моей нервозности. И сходил за кувшином, стоящим на табурете.
        Кайрон не стеснялся наготы, и я наслаждалась видом его мускулистого тела. Наслаждалась без ложной стыдливости. Хочу запомнить эту ночь на всю жизнь, впитать в себя до последней капли.
        - Держи свой морс.
        - Спасибо. - Я сделала вид, что пью. Возвращая напиток, посоветовала: - Попробуй, какая вкуснотища.
        Кай, не чуя подвоха, сделал несколько больших глотков.
        Наблюдая, как он пьет, почувствовала себя предательницей. Но я не могла иначе. Сейчас не готова к откровенности. Свой коварный план стыдно рассказывать - слишком подлой я казалась даже самой себе. Отойду за ночь от его нежности, завтра будет легче врать и выкручиваться. А может, до Форка и не поговорим толком.
        Кайрон вернулся в постель. Одарив сладким поцелуем со вкусом вишни, обнял, плотно прижавшись сзади.
        - Тебе удобно?
        - Очень.
        А еще тепло и спокойно. Иначе и быть не могло, когда тебя гладят по руке и боку нежно-нежно, иногда спускаясь на бедро.
        - Кьяра, о Тенебрише можешь не переживать. - Заявление - точно ледяная капель, упавшая с ветки дерева за шиворот. - Обещаю, я решу проблему.
        Я насторожилась. Уж не думает ли он, что теперь сможет жениться на мне и управлять Сторожевыми Столбами? И благодаря им победить чародея? Я даже испытала слабое разочарование. Неужели мой любимый такой же, как остальные охотники за королевскими артефактами? Нет, не верится.
        - Как решишь? Я верю, что рейкс одолеет темного чародея, но как быть с проклятием?
        - Децем - мой единокровный брат, - веско произнес Кайрон, как будто это что-то объясняло.
        Его пальцы вырисовывали плавные узоры на моей левой ягодице, успокаивая и в то же время дразня.
        - История любви твоих родителей больше похожа на счастливую сказку. Прости, что лезу не в свое дело, но… - Я замялась, подбирая слова, уже не радуясь, что пошла на поводу у любопытства. - Но как тогда получился Децем Тенебриш?
        Герцог подавил первый зевок. Слишком устал из-за событий последних суток или начало действовать снотворное в морсе?
        - Мне было четыре, когда мама рожала мою сестру. Роды затянулись, а приглашенный в замок лекарь оказался недостаточно опытен, чтобы помочь ей. Был конец зимы, дороги размыло, помощи ждать было неоткуда - дракенов отец не любил и своего так и не завел.
        - А как же родовые артефакты? - спросила я.
        - Целительский останавливал кровотечение, поддерживал силы, но не мог перевернуть ребенка правильно. В общем, отец паниковал, попеременно моля и проклиная богиню, когда пришла она - женщина с волосами цвета льна и черными глазами. Она предложила помощь взамен на услугу. И отец согласился. Так сестра появилась на свет, а мама выжила, хоть и подорвала здоровье. Спасительница осталась у нас в замке, практически поселившись в библиотеке. Ее просьбой был полный доступ в архивы рода Холгер.
        - Но там же записи Виктора, вашего предка-иномирца! - возмутилась я.
        - Когда умирает любимая, согласишься на любое безумие, - обреченно вздохнул Кайрон. - Поэтому я не осуждаю отца за доступ к секретам, но до сих пор не понимаю, почему он повелся на очарование гостьи.
        А я понимала покойного герцога. Жена восстанавливалась после тяжелых родов, занималась новорожденной, а тут молодая и наверняка красивая женщина, которая выискивает семейные тайны. Интригующая незнакомка, к которой испытываешь благодарность. Не сомневаюсь, что она чародейка, и знала, как распалить в оголодавшем по ласке мужчине похоть…
        - Мало того что отец неосторожно зачал с подозрительной гостьей ребенка, так еще, узнав о его рождении, не забрал в замок.
        Я невольно напряглась при словах о неосторожном зачатии. Не значит ли, что сам Кайрон такой промах не совершит? Может, тот медальон, который порой задевал мою грудь, амулет от мужских «ошибок»?
        Помолчав, Кайрон печально сознался:
        - Но тут скорее моя вина.
        - Почему?
        - Я был с отцом, когда он навещал своего бастарда и его мать. Герцог поинтересовался у меня, как у своего наследника, стоит ли забирать мальчишку в замок. Я приревновал его к Децему. Приревновал до безумия и заявил, что тот выглядит счастливым рядом с матерью и не стоит их разлучать. При этом я видел, что все на самом деле не так.
        Хотелось фыркнуть - глупости, нашел виноватого! Кайрон тут ни при чем. Взрослый мужчина решил взвалить груз ответственности на плечи малолетнего наследника. Это же нечестно! И незрело!
        Но я промолчала, боясь вспугнуть дрему, заметно подкравшуюся к рассказчику.
        - Много позже я выяснил, что мать Децема одержима не просто идеей смены власти в стране, а вообще сменой правящей династии. Что беременность от герцога Холгера была запланирована - она где-то вычитала, что тот, в ком течет кровь Виктора, может претендовать на престол.
        - Что?! - воскликнула я фактически в пустоту, ведь Кай уже спал. - Ай, ладно… Это всего лишь дурацкая легенда, у которой нет документальных подтверждений.
        И в то же время, почему бы нет? Если второй иномирец помогал моему предку создавать артефакты, позаботился о фидемах для своих потомков, почему бы ему не оставить еще одну лазейку? Брешь в правиле, что управлять Сторожевыми Столбами может только кровный родственник Сержа Смелого или тот, кто стал первым мужчиной принцессы.
        Я не смогла сразу оставить спящего, лежать рядом с любимым обнаженной, кожа к коже, - несказанное удовольствие. Как лишить себя его?
        Ох, богиня, какая же отвратительная ситуация! Любя Кая, я вынуждена беспринципно его обманывать. Я использовала его, чтобы приятно расстаться с опасной для государства девственностью, и при этом украла у него право знать, что у него будет ребенок.
        Я очень надеюсь, что будет. Целительский артефакт должен сделать период зачатия крайне благоприятным.
        Тенебриш хотел править с помощью своего ребенка? Не выйдет, потому что в жилах моего сына или дочери будет течь кровь Кайрона. Я не хочу рожать от безумного темного, ни за что!
        И чародей никогда не узнает, что не он отец - любой целитель, если не вздумает проводить сложную диагностику, подтвердит, что они с ребенком родные по крови. А сын или племянник, с ходу и не определишь.
        - Я люблю тебя, Кай. Прости за обман, - попросила грустно и потерлась щекой о плечо спящего.
        Глава 2
        Улыбка Эшкиля
        Из комнаты Кайрона я ушла, закутавшись в темный плащ, погруженная в невеселые думы.
        Приведя себя в порядок и вернув фидем на его законное место, сразу легла спать. Вот только сон не шел - впору пожалеть, что остатки вишневого морса остались у Кая.
        Мысли атаковали самые разные, но чаще печальные: верно ли поступила, оставив артефакты под подушкой? Может, стоило рискнуть? Тем более что Кайрон обещал решить проблему с чародеем.
        Нет. Все правильно. Я вижу один только выход, и он прост: обмануть Тенебриша, что я и сделала, наставив ему рога за пару дней до свадьбы. А в том, что она будет буквально сразу после прибытия в столицу, я не сомневалась. Кстати, в моем возвращении в Форк есть один плюс - я увижу сестру. Как она там? Поскорей бы убедиться, что Эйрика в порядке.
        Как же сложно все, Милосердная Мать! И кажется, стало только запутанней. Нити событий перекрутились, словно клубком моей жизни поиграл озорной котенок судьбы.
        Я только на мгновение прикрыла тяжелые веки, чтобы, открыв, испугаться.
        Я лежала… в пещере? Да, в самой настоящей пещере!
        Огромная, освещенная бледно-лиловым светом фиолетовых кристаллов, щедро рассыпанных по матово-черным стенам и куполообразному потолку, она поражала своим размером.
        Поднимаясь на ноги, услышала мелодичное позвякивание. Приятный звук издавал мой диковинный наряд - алые камни в тонкой оправе, собранные с помощью золотых цепочек в платье до колен. Самое странное одеяние, которое я когда-либо видела, и оно скорее обнажало, чем что-нибудь скрывало.
        Я медленно огляделась.
        Позади, у стены, находился величественный алтарь, вытесанный из черного камня. До половины его скрывал вышитый золотыми нитями фиолетовый покров. На каменной глади, позади жертвенника, вырублена человеческая фигура в полный рост. Мужчина с волосами до плеч смотрел на меня, словно живой. Грубо высеченные черты лица внушали страх. Намеренно плохо выполненная резьба притягивала взор, очаровывая и одновременно пугая до дрожащих коленок. Сдавалось, это не произведение искусства, а впечатанный в стену пещеры гигант, который вот-вот оживет и отделится от камня. Шагнет вперед - и раздавит ничтожных людишек, как букашек, посмевших нарушить его покой. И в то же время изображение притягивало. Приковывало взгляд. Манило приблизиться. Звало прикоснуться к алтарю.
        Мне бы только дотронуться… хоть кончиком пальца…
        Не понимая зачем, сделала несколько шагов, прежде чем сумела справиться с наваждением. И тогда же почувствовала, что я без обуви, босые ступни приятно холодил черный песок.
        Подняв глаза, ахнула - на алтаре что-то лежало. Большое и темное.
        Испытав необъяснимый страх, попятилась. Сердце тревожно сжалось. О Милосердная! Где я? Как сюда попала? Где выход?
        - Выход скрыт от непосвященных, - долетело со стороны барельефа. - Сюда попадают избранные.
        На секунду я испугалась, что мужчина на нем ожил. Но нет, был еще один, из плоти и крови. И сейчас он приподнялся на локте, лежа на алтаре. Децем Тенебриш возлежал на нем в первозданном виде, абсолютно голый.
        - Иди ко мне, недотрога, не бойся.
        Непослушные ноги против воли привели к жертвеннику.
        Спрыгнув вниз, темный внимательно меня осмотрел.
        - Тебе идет одеяние жрицы, Рина.
        - Жрицы? - эхом отозвалась я.
        - Для проведения определенных ритуалов жрицы Эшкиля надевали платья из золота и рубинов.
        Не может быть, это же тяжесть какая! Я бы согнулась до земли под весом этих украшений. Или нет? Если они зачарованы…
        - Ты самая красивая из женщин, удостоенных чести посетить сердце последнего храма бога, - сделал комплимент темный.
        Последний, тайный храм Эшкиля?!
        Ахнув, по-новому осмотрела пещеру. Бесконечна и величественна. Черная, как глаза Искусителя, освещенная непривычным сиянием фиолетовых кристаллов. Да, она могла быть загадочным вместилищем могущества изгнанного бога, которое светлые чародеи после окончания войны так и не нашли.
        - Рина, трусиха моя, подойди ближе. Я тебя не укушу, не бойся. - Децем протянул руку и хмыкнул: - Сейчас точно кусать не буду.
        Нагота его приковала к себе мой нескромный взгляд. Чародей, отметив, куда смотрю, улыбнулся:
        - Боишься меня? Или смущаю?
        Прислушалась к себе. К щекам прилил жар.
        Наверное, выдала себя, покраснев. Тенебриш, запрокинув голову, искренне расхохотался.
        - Ладно, в честь великого события пощажу твою скромность, - уже серьезно произнес он.
        На бледной коже мужчины проступили темные знаки. Наливаясь тьмой, они зашевелились, точно живые. Как змеи… Или под воздействием чар быстро растущие растения. Были живые татуировки письменами или рисунками, сказать сложно, слишком быстро двигались. Когда покрыли собой почти все тело чародея, они обрели объем… и обратились в ткань. Матово-черный шелк, который стал широким плащом, скрывшим наготу мужчины.
        - Рина, - настойчиво позвал Тенебриш, все так же протягивая руку. - Час ритуала настал, преступно медлить. Боги любят решительных и дерзких, кто принимает свое будущее без оглядки.
        Я вложила дрожащие пальцы в его ладонь и спустя мгновение ощутила, как вдавливаются острые камни в спину и попу, когда они оказались между моим телом и алтарем.
        Боль отступила в тень, когда я поняла, что лежу на жертвеннике Эшкиля. Меня омыло волной холода и страха.
        Не давая подняться, чародей положил горячую ладонь мне на живот.
        - Ну-ну, не пугайся, нельзя же сразу думать о плохом… Может, мы оргию устроим, - насмешливо пожурил он. - Клянусь, никто тебя протыкать ножом не станет, когда есть занятие поинтереснее.
        Занятие поинтереснее жертвоприношения… оргия… Что?!
        Снова попыталась скатиться с алтаря.
        И темный рявкнул:
        - Лежать!
        От запредельно злого голоса чуть не потеряла сознание. Особая интонация пробудила не постижимый разумом ужас - глубинный, животный. Захотелось сжаться в комочек и заскулить.
        Теперь я понимала, почему один вид темных внушал людям ужас. Если они страшны в гневе, то каковы, когда сеют смерть?
        - Оставайся на месте, Рина, - мягко произнес чародей, словно не он только что гаркнул так, что сердце едва не разорвалось от страха. - С тобой не случится ничего дурного, наоборот, обещаю - ты станешь сильнее.
        - Зачем все это? - спросила хрипло, глядя в потолок пещеры. Фиолетовые кристаллы мне словно подмигивали, сияя то слабее, то сильнее с определенной частотой. - Тайный храм, алтарь, который якобы подарит силу. Добрые намерения и темный чародей несовместимы.
        - Ты скоро станешь моей женой - не достаточная причина?
        - Да, не достаточная.
        - Трудно с тобой, - хмыкнул он, наклоняясь над моим лицом. - В мире твоего предка есть поговорка «муж и жена - одна сатана». Непонятно? Их сатана чем-то похож на Эшкиля. Я хочу сделать тебя равной себе.
        Мои волосы, собранные в высокую прическу, зашевелились потревоженным клубком змей. Он хочет превратить меня в темную жрицу?!
        - Нет! Я не хочу служить проклятому богу!
        - Все вы в какой-то мере служите ему даже после его изгнания, - меланхолично протянул Тенебриш. - Не переживай, я хочу сделать тебя сильной, чтобы ты родила мне сына, который в будущем станет великим чародеем. Так понятней?
        Приземленные побуждения - да, ясны. Я потянулась к прядке, выбившейся из плена шпилек и теперь щекотавшей мне ключицу. И все же пора прекращать опасные игры, пусть это и сон.
        Это сон?..
        Точно! Я уснула на постоялом дворе, после того как…
        Продолжение мысли затерялось в панике - мою руку крепко сжали, не дав коснуться локона.
        - Не так быстро, милая. Вижу, у тебя способности противостоять темным чарам проявились. Не благодарить ли мне за это своевольного генерала?
        Я промолчала, стараясь не думать, за что еще ему не надо благодарить брата. Вдруг все же умеет читать мысли?
        Вопреки ожиданиям, Тенебриш не сердился. Заведя мои руки вверх, он связал их извивающимися лентами из тьмы, материализовавшимися просто в воздухе. Ледяные на ощупь и будто живые. Кандалы вышли тяжелыми - ни приподнять над алтарем, ни сдвинуть.
        - Расслабься, Рина, тебе понравится, обещаю.
        Он медленно провел рукой по моему телу, словно стараясь разогнать собравшееся в нем напряжение.
        - Почувствуй благодать Эшкиля, дыхание его силы. Он далеко, но все еще с нами. И верных своих слуг честно вознаграждает за служение.
        Камень под покровом теплый. И живой?.. Я чувствовала спиной мерную пульсацию. Кожу закололо невидимыми иголочками. Не больно, щекотно чуть-чуть. И покачивало, будто лодку на волнах. А еще… а еще от алтаря шла энергия, чем-то напоминающая силу целительского артефакта. Там, где рубины впивались в мою кожу, тепло быстро уняло боль.
        Сила Эшкиля исцеляла маленькие ранки? Не хочу! Ничего не хочу от проклятого бога! Никаких подарков и помощи! Милосердная, помоги!
        Мысленно обращаясь к своей покровительнице, почувствовала, что жертвенник стал чуть прохладнее, пульсация стихала.
        Ладонь Тенебриша легла на мое колено, не прикрытое драгоценным платьем. Горячая, нахальная ладонь. Скользнув неторопливо вниз, она добралась до моей ступни.
        Пульсация жертвенника вновь усиливалась. Я старалась не пропускать через себя энергию, идущую от камня, старалась отстраниться и молиться богине.
        Темный же отвлекал, гладя и щекоча мои ноги.
        - Какие славные у тебя пальчики, Рина. - Удерживая за щиколотку, Тенебриш коснулся губами свода стопы. - Ты вся безупречно сложена, совершенна, моя трепетная недотрога.
        От стыда у меня загорелись даже уши. То, что он делал губами и языком с моей ногой, смущало до слез… и возбуждало. Испорченная я, порочная, если таю от ласк нелюбимого.
        Очарование момента испортило самодовольное признание:
        - Но сильнее всего я буду тобой любоваться, когда округлишься, нося моего сына, наследника Мизгира.
        Отвернувшись к стене, ехидно улыбнулась. Получишь ты наследника, как же! Ничего не хочу ни от тебя, ни от твоего бога…
        Каменный мужчина на алтаре подмигнул и криво улыбнулся.
        Я открыла рот в беззвучном крике. Зажмурилась, а когда вновь посмотрела на барельеф, изображение утратило подвижность.
        - Кьяра, взгляни на меня. Взгляни быстрее!
        Я не сразу поняла, что меня звал не Тенебриш. Резко повернула голову в противоположную сторону, не веря в чудо.
        Синий мундир генерала Сапфирного легиона безумно шел герцогу Холгеру. Черноволосый красавец стоял рядом с младшим братом, который почему-то его не замечал, и смотрел на меня тревожно своими удивительными глазами цвета летнего неба.
        - Кьяра, проснись… Проснись!
        Я вскочила с постели. Запутавшись в простыне, рухнула на пол. Успела протянуть вперед руки, что и спасло от синяков на лице. Зато запястья прошила резкая боль. Сломала? Вывихнула? Или просто ушиб? Сжала пальцы в кулаки - нет, кости целы, просто сильно ударилась.
        Со стоном поднявшись на ноги, отвела запутанные волосы с лица.
        Слава Милосердной! Это был сон! Я не в пещере, а на постоялом дворе. И рядом нет никого - ни чародея, ни герцога. Ни первого, ни второго я не хотела сейчас видеть. Тенебриша я боялась, перед Кайроном испытывала жгучее чувство вины.
        Сев на краешек постели, задумалась.
        Сон с участием чародея - не обычный сон. Это давно уже ясно. Вот только как воспринимать видение пещеры-храма? Я по-настоящему там побывала? Хотя бы сознанием? Или черная пещера с фиолетовыми кристаллами - морок, придуманный темным для его непонятных целей?
        Странный, тревожный сон.
        Особенно каменная улыбка. Она приснилась не к добру. Улыбка Эшкиля сулит неприятности, а то и большую беду. Как грубовато, но верно говорят в народе, улыбнулся изгнанный бог - ты на полпути в задницу. Я думала, что давно в ней. Оказывается, нет? Будет хуже?..
        Через час после пробуждения, позавтракав в одиночестве в своей комнате, я была готова продолжать путь. Вот только не вышло.
        Когда легионер постучал в дверь и сообщил, что генерал все еще спит, я удивилась. А отметив изучающий взгляд десятника Ларка, испугалась.
        Неужели решил, что это я сделала что-то с его командиром?
        Я без просьб ринулась в комнату Холгера.
        - Ваша светлость! - Долго тормошила за плечо, прежде чем убедилась, что сон его крепок.
        Повернувшись к мрачным легионерам, беспомощно развела руками.
        - Ничего не понимаю, вчера я уходила - с ним все было в порядке. - Недоумение разыгрывать не пришлось, почему на Кайрона продолжало действовать снотворное, я не понимала. - Сейчас схожу за целительским артефактом - узнаю, что с вашим военачальником.
        Да, мне стыдно признаваться, но бесценный артефакт пролежал всю ночь под подушкой.
        - Сходите, ваше высочество, сходите. - Десятник глядел на меня хмуро и с откровенным подозрением.
        Похоже, сон в руку. Полная задница началась.
        И вовсе стало неуютно, когда вспомнила слова Кайрона, что, если с ним что-то случится, никто меня не защитит от наемников. Нет, легионеры вступятся, разумеется, но их в два раза меньше.
        Ой, зря развела панику, забыв о темном! Никто меня не тронет после его-то угрозы, наоборот, пылинки будут сдувать.
        Вот только это обстоятельство не радовало. Как и покровительство чародея. Я бы все отдала, лишь бы меня мог защитить Кайрон. А ведь правда… Все бы отдала. Даже Мизгир.
        Переполох за дверью прервал мои тягостные размышления. Надев кулон, я поспешила из комнаты.
        В глазах потемнело, когда, открыв дверь, увидела недобрую ухмылку Тенебриша.
        В неизменно черной одежде он выглядел мрачно-торжественным и злым.
        - Ваше высочество, доброе утро! Отлично выглядите, хоть и немного уставшей, - любезно сообщил он. - Берите самое необходимое, через час будем в Форке.
        - Доброе утро, ваше темнейшество, - только и смогла произнести в растерянности.
        В черном плаще, вышитом таинственными серебряными знаками, перестав улыбаться, чародей выглядел угрюмым вороном. В темных глазах плескалось раздражение и ярость.
        - Минуту подождите, я посмотрю, что с герцогом.
        - А что с герцогом? - удивился он с подчеркнутой живостью.
        - Он спит беспробудным сном, - вмешался в разговор бледный десятник. - И мы просим ее высочество разобраться в причине.
        - Я и без артефакта могу сказать, что с ним. Устал бедняга, конвоируя мою строптивую невесту, - процедил сквозь зубы чародей. - Ваше высочество, идемте, пока дракен во дворе не начал жрать людей.
        Виновато посмотрев на ожидающих помощи легионеров, вздохнула:
        - Вероятно, так и есть. Даже организм рейкса не железный и когда-то должен отдыхать.
        Молодой легионер, тот, что рассказывал мне о проклятии возле костра в первую ночь путешествия, порывисто шагнул вперед.
        - Ваше высочество, прошу вас, посмотрите все-таки, что с генералом!
        Преданность воина восхитила. Но только одну меня. Тенебриш медленно обернулся и глухо произнес:
        - Ты не понял? Мы спешим. Прочь с дороги!
        Круглолицый легионер, веснушчатый и безусый, заколебался.
        - Ваше темнейшество, генерал Холгер столько сделал для вас…
        Чародей нетерпеливо взмахнул рукой, и брызги крови усеяли деревянную стену по дуге. Голова парня покатилась по полу, словно ее снесло невидимое лезвие.
        Тело легионера еще стояло пару мгновений, затем рухнуло, зазвенев доспехами и оружием.
        Закаленные битвами с чудищами и разбойниками воины Сапфирного легиона остались стоять неподвижно. И только глаза выдавали их ужас и гнев.
        - Кто-то еще желает мне возразить? Задержать, когда я спешу? - Тенебриш выждал несколько секунд. - Нет? Отлично. Пойдемте, ваше высочество!
        Пока он тянул меня за руку прочь со двора, я не чувствовала ног. Я не ощущала себя, словно заклинание перерезало и связь моей души с телом. Я двигалась, словно марионетка, не имея собственной воли и желаний.
        Но одно желание все же было: проснуться и забыть о случившемся, как о кошмаре.
        И лишь оказавшись под открытым небом, залитым солнечным светом, я смогла сделать вдох полной грудью.
        Децем Тенебриш - темный чародей. А темный и сумасшедший убийца - это тождественные понятия. Как я могла забыть? Это только наследную принцессу он облизывает, в прямом смысле слова, с другими скор на расправу.
        Во дворе Сизый и вправду собирался позавтракать любопытной ребятней. Почему-то люди, стремясь удовлетворить свой интерес, не думают, что могут погибнуть. Необычное зрелище застилает им глаза. Словно после него жизнь будет пресной.
        Шикнув на громкоголосых, похожих на стайку вздорных воробьев мальчишек, Тенебриш велел дракену опуститься на брюхо.
        Дальше все происходило, как в моем сне. Мы сели в седло, я впереди, темный, держась за поводья, сзади. Темно-серый с синеватым отливом ящер, издав недовольный клекот, поднялся в воздух.
        И уже в небе случилось то, чего не было во сне.
        - Я соскучился, Рина. - Мужчина, крепко стиснув в объятиях, уткнулся лицом мне в затылок. - Только сны и спасали от тоски.
        - Вы смеетесь? Какая тоска, если знаете меня несколько дней?
        Чары защищали от ветра и холода, и прислушиваться к словам не было нужды, но чародей все равно, жарко дыша, ответил на ухо:
        - Ошибаешься, первый раз я тебя увидел в книжной лавке.
        И прикусил кожу на моей шее.
        Я остолбенела, борясь с желанием врезать ему локтем в живот. В памяти застыла кровавая дуга, прочертившая алый след на стене. Потерплю приставания. Лучше лишний раз его не злить.
        И сосредоточилась на его словах.
        Нахмурилась, пытаясь понять, как проглядела темного. Даже если он посещал книжную лавку инкогнито, оставив чародейский плащ дома, забыть характерную внешность - тонкий нос, длинные черные волосы и пугающие глаза - вряд ли смогла бы. Врет он ради красного словца.
        - Я вас не помню.
        - А я тебя отлично запомнил, - хмыкнул Тенебриш. - И даже лично вынес из лавки, когда ты уснула.
        Сердце забилось быстрее. Минутку, о чем он сейчас говорит? О похищении? Он впервые увидел меня, когда мне было тринадцать лет, а ему семнадцать-восемнадцать? Если скажет, что уже тогда понравилась, меня стошнит от подобного «милого» признания.
        - В мои обязанности тогда входило просто усыпить тебя и зачаровать карету. В жены ты предназначалась другому. И я рад, что планы заговорщиков сорвались.
        - Заговорщиков? - ухватилась за слова. - Их было много? Не одно объединение?
        - О, ты даже не представляешь, сколько недовольных политикой короля Рихарда!
        - Отчего вдруг? Мой отец правил мудро! Мизгир процветал!
        - Пока - да. Рихарда манила большая власть, чем у него была. И многие понимали, к чему ведет сближение с Пантилией.
        Я наморщила лоб, вспоминая, что именно могло напугать высокородных мизгирцев.
        - Но женитьба Сандра на принцессе Пантилии ведь не причина? Отец не объявлял во всеуслышание, что сын - бастард, но слухи ходили, поэтому все понимают, что его дети на трон Мизгира претендовать не смогут. Значит, дело в другом? Кому-то не пришлись по вкусу договоры на поставки пантилийских амулетов против нечисти?
        - Амулеты, Рина? - Темный рассмеялся. - О нет, дело не в амулетах. Ты многого не знаешь о своем отце. Против его правления поднимались три разных партии аристократов. Как думаешь, есть ли зерно истины в их недовольстве?
        Думать я не могла - рука чародея с талии переместилась выше и нагло ощупала мою грудь. Но когда она поползла вниз…
        Я сорвалась и шлепнула по наглой конечности.
        - Прекратите! Иначе вы нас угробите!
        - Не переживай, я отлично управляю дракеном, даже когда тебя ласкаю, - с издевкой произнес чародей.
        - Дело не в вас! - уже прокричала я. - Будете лезть ко мне - мы упадем!
        - Рина, нежная моя кошечка, а я все думал, когда же ты выпустишь коготки? - засмеялся Тенебриш. - Тихая, покладистая - успел испугаться, что мою невесту-недотрогу подменили.
        Гад… ему весело. А мне хоть плачь.
        Ложиться в постель с нелюбимым придется. И чем быстрее, тем лучше. Он не должен заподозрить, что будущий ребенок не от него. Я верю, что ночь с Каем принесет свои плоды - артефакт меня еще никогда не подводил.
        - Я прошу! Не трогайте меня хотя бы сейчас! - сорвалась я в истерику. - Если у вас есть хоть немного уважения ко мне!
        - Договорились, сейчас не трогаю, - ухватился за мои неосторожные слова Тенебриш. - Потерплю до ночи.
        - Спасибо, - процедила сквозь зубы.
        - Могла бы просто попросить, а не отчитывать, как нашкодившего ребенка, - обиженно добавил он. - И чтоб ты знала, заняться любовью на дракене мечтают многие женщины, а ты отказываешься от такой возможности.
        Заняться любовью… Что ты знаешь о любви, темный?
        - О, поверь, многое.
        Шэйш, я произнесла это вслух! Захотелось ударить себя по губам. Рядом с темным я превращалась в издерганную истеричку, разучившуюся следить за своим языком.
        - Я отлично знаю, каково это - не удостаиваться даже капельки любви от самого близкого и родного существа. Меня растили не как сына, Рина, как оружие, которое должно ударить через года. Оружие, которое завоюет корону. Ты думаешь, я на самом деле хочу править Мизгиром? Нет, этого жаждет моя мать. В ее роду затесался иномирец, который сделал единственно годную вещь после попадания на Тарру - зачал с дочерью трактирщицы ребенка, мою прапрабабку. Но мать уверена, что как потомок иномирца достойна большего. Дарить земли, подписывать указы, составлять законы - скука смертная. У меня есть истинная власть - отнимать чужие жизни, когда я захочу, и мне за это ничего не будет.
        Темный захохотал. И от холодного издевательского смеха волосы на моей голове встали дыбом.
        - Но и убивать уже скучно, Рина.
        - А что же не вызывает у вас скуки? - осторожно спросила.
        - Дразнить одну маленькую принцессу-недотрогу, - игриво произнес он и накрыл пятерней с растопыренными пальцами мою грудь.
        - Я серьезно! - возмутилась, убирая его руку.
        Долгое молчание, а затем несколько смущенное:
        - Путешествия.
        Я ждала чего угодно, от пыточных инструментов разных времен и народов до коллекции скальпов врагов… А тут - путешествия! Хотя я бы тоже не отказалась повидать мир, Мизгир я ни разу не покидала.
        - Мать постоянно была занята, а то и отсутствовала неделями дома. Я был предоставлен сам себе - бродил в лесу, лазил по горам, пока не сорвался и не угодил в разлом, через который попал в анфиладу пещер, а оттуда - в заброшенный храм.
        Чародей откровенничал, и я внимательно слушала в надежде если не отыскать важное, то разобраться в его мотивах, понять его как личность.
        - Я - самоучка, Рина, - с гордостью заявил он. - Но я прочитал столько книг в храме, что адепты чародейских университетов и академий Тарры удавятся с позором, если узнают.
        И где-то в тайном храме Искусителя он нашел артефакт, который может перенести его в другой мир в случае смертельной опасности. Об этом я помнила хорошо.
        А еще я поняла три важные вещи: мать Тенебриша - серьезная фигура в заговоре, самому чародею ни я, ни Мизгир не нужен, и мы с ним, нелюбимые дети, похожи.
        Хм, а ведь последнее впечатление могло сложиться искусственно. Что, если он специально разоткровенничался, а не под влиянием момента? Темные чародеи - коварство во плоти. Только зачем ему мое расположение и сопереживание?
        Оставшееся время полета до Форка я думала над его признанием и любовалась видами внизу.
        Мы пролетали над лесами, холмами, возделанными полями, большими поселками и хуторками на три-пять дворов. Извилистая лента Сухой реки то исчезала за облаками, то серебристо блестела в лучах солнца.
        Генерал очнулся спустя сутки после того, как Тенебриш забрал принцессу.
        Впервые за несколько лет проснулся с улыбкой на безмятежном лице. Память все еще хранила тепло девичьего тела, мягкость пепельных волос, вкус нежных губ и будоражащие сердце стоны. Испепеляющая страсть, пережитая ночью, все еще туманила разум, и он поначалу не забеспокоился, что Кьярин рядом не было. Тревога завладела им, стоило подумать, что это неспроста. Скоро утро, а ее нет. Девчонка-заноза снова куда-то встряла.
        Разогнав остатки сонливости, он сразу спросил, где ее высочество. Сотник, временно исполняющий обязанности командира ложно отравленной десятки, стараясь не смотреть на сумрачное лицо главнокомандующего армией Мизгира, коротко пересказал события дня.
        - Ларк, что сказал телохранитель принцессы?
        - Заявил, что будет говорить только с вами. Молчит, а вы запретили пытать.
        - Хорошо, веди туда, где разместили его.
        Запертый в одной из комнат постоялого двора, Мак встретил Холгера подчеркнуто учтиво:
        - Добрый вечер, ваша светлость. Образумьте легионеров, они подозревают меня в предательстве, а я служил королю и вам верой и правдой.
        Генерал вскинул черную бровь:
        - Сколько жалований ты получал, Мак?
        Вытянувшийся в струну телохранитель отчеканил:
        - Два. Покойный король и вы, мой первый наниматель, по достоинству оценили мою службу. За все года у меня был один только промах - в мой отгул, когда похитили ее высочество.
        - Ларк, оставь нас. - Велев сотнику выйти, генерал указал Маку на табурет у стены. - А ты садись.
        За окном краски ночи светлели, разбавленные лучами лениво просыпающегося солнца.
        - А теперь поговорим серьезно. - В руках генерала полыхнул синим пламенем родовой меч-артефакт. - Скайлир сожжет тебя, если соврешь.
        Острие клинка коснулась дрогнувшего колена ветерана.
        - Кто тебя завербовал для Лонкарды, Мак?
        Телохранитель вздрогнул.
        - Назови его имя. Я знаю все о заговоре, кроме имени твоего связного.
        Уголок рта бледного мужчины нервно дернулся. Тянуть с ответом не было смысла.
        - Глая. На нее вышли аристократы, видевшие на троне рядом с принцессой Кьярин герцога Маруша и делавшие ставку на союз с Лонкардой. Эти соседи лучше, чем сумасшедшие магистры Пантилии…
        - Я не спрашивал, чьи интересы вы с нянькой продвигали, влияя на ее воспитанницу, - холодно заметил генерал. - Отвечай по существу!
        Телохранитель угрюмо кивнул.
        - Кто писал письмо?
        - Вы сами. Глая украла черновик из вашего кабинета.
        - Нет, я говорю о прощальном письме, которое якобы прислала мне принцесса. Ее высочество чем-то опоили?
        - Как можно? - искренне возмутился Мак. - Мы бы никогда на такое не пошли!
        - По существу, - холодно напомнил Холгер.
        - Глая нашла где-то человека, подделывающего почерки. Я думаю, в этом ей помог герцог Маруш.
        Отправив меч в спячку, генерал молча покинул комнату.
        - Шэйшев чистоплюй! - выругался бывший телохранитель.
        Главнокомандующий ушел, не сообщив, что ждет предателя. Но Мак знал это и сам: его казнят.
        А ведь он делал все ради блага Мизгира и счастья подопечной. И то, что ему подарили за помощь симпатичный домик в Лонкарде, не подкуп, а скорее награда.
        Глава 3
        Семейный ужин
        Дракен тяжело опустился перед королевским дворцом, вызвав переполох среди гуляющих форкцев и тех горожан, кто занимался украшением площади. Гирлянды из белых цветов, дикого винограда, хмеля и папоротника, фонарики и мелодично звучащие хрустальные подвески, разноцветные ленты…
        - Сегодня какой-то праздник? - спросила у чародея, расстегивающего ремни безопасности. - Не в честь ли вашей победы над вторгшимся в Мизгир войском дяди?
        Только сейчас я догадалась задать давно мучивший вопрос.
        - Лонкардийцам, а особенно твоему бывшему женишку я, разумеется, навалял.
        - Будет война? - Я расстроилась.
        - Не переживай, нет. Джанбег и Маруш живы и даже подписали со мной договор о невмешательстве. Но празднество не в честь моей блестящей победы, - объяснил темный. - Завтра состоится наша свадьба, Рина.
        Я сглотнула образовавшийся в горле ком.
        - Быстро…
        - А чего тянуть?
        Предоставив Сизого заботам работников дракенятни, Тенебриш подхватил меня под локоть и повел во дворец с таким видом, как будто тот являлся его домом, а не моим.
        Мы шли длинным путем, через парадные помещения, хотя могли бы сэкономить время, пройдя сразу к лестнице, ведущей на третий этаж, к жилым комнатам королевской семьи.
        Встречные придворные и слуги низко кланялись, трусливо отводя испуганные взгляды. Интересно, что среди знакомых лиц часто встречались те, кого я не могла вспомнить. Появились при дворе отца за два года моего отсутствия в столице? Или это прихлебатели чародея и его матери? Не удивлюсь, если так.
        Будущая свекровь уже развила бурную деятельность - дворец не только украшали, но местами переделывали интерьер, убирая картины, гобелены и вешая другие, взятые из хранилища.
        Тенебриши чувствовали себя хозяевами положения и в то же время спешили со свадьбой. Подозрительно, не так ли? Может, дело все же в напряженной ситуации с Лонкардой?
        - Мы идем к моей сестре? Я буду рада встретиться с ней после двух лет разлуки. Разговоры по магзеркалу не заменят объятий.
        Я болтала беззаботно и весело, пытаясь повлиять на решение Тенебриша. Пока не узнаю, что с Эйрикой, душа не на месте.
        - Нет, сестру увидишь завтра на церемонии, - грубо отрезал он. - Сейчас отдохнешь и поспишь, а за ужином познакомишься с моей матерью. Она жаждет пообщаться с будущей невесткой.
        Действительно бы хотела - встречала бы на ступенях лестницы перед парадным входом во дворец.
        - О, приятно, что ваша мама желает познакомиться со мной! А зачем мне спать днем? Я не устала и лучше пообщаюсь с сестрой. - Глядя на темного, наивно захлопала длинными ресницами.
        На мою настойчивость он отреагировал странно - резко остановившись и прижав к стене, жадно поцеловал. К счастью для моей репутации, мы находились в пустом холле.
        - Советую отдохнуть, потому что ночью тебе будет не до сна.
        Мне стало страшно, морозно на душе. Да, он прямо об этом заявил, но я надеялась, что все же не потащит в свою спальню, не дожидаясь церемонии в храме.
        - Я слишком долго ждал, Рина, а терпение - не моя добродетель. - Он хмыкнул: - Их вообще у меня нет.
        Очередной поцелуй, во время которого пришлось вытерпеть чужой настойчивый язык у себя во рту. Ладно, вру. Вполне терпимо. Целоваться темный умел здорово. Не так волнующе, как…
        Хватит! Нельзя сравнивать. Нельзя вспоминать. Ничего не было.
        Настроение было и так плохим, а воспоминания о Кае вызывали безнадегу и отчаяние.
        Не обращая внимания на мой подавленный вид, Тенебриш сопроводил меня к покоям королевы.
        - Завтрак и обед тебе принесут, а вечером помогут одеться к ужину. Отдыхай, Рина.
        - Подождите!
        Он остановился и посмотрел на меня с неприкрытой надеждой.
        - Раз я уже здесь, полностью в вашей власти, снимите с меня следящий браслет.
        Темный, усмехнувшись, выполнил просьбу. Ушел он явно разочарованный.
        Не поняла, он ждал, что я остановила его потому, что хотела с ним жарко попрощаться? Бедняжка, какое разочарование.
        Улыбаясь, я вошла в бывшие покои мачехи.
        Как неожиданно! Они изменили свой вид: из розово-фиолетовых стали зелено-белыми, цветов монархов Мизгира. Удивительно, что не черными. Яркие шторы и веселенький шелк содрали со стен, мебель в вычурном стиле заменили на простую, но тоже из ценных пород дерева. Можно подумать, что оформлением моих комнат занимался тот, кто знал, что я не люблю чрезмерную роскошь.
        Что ж, подобные изменения меня больше порадовали, чем огорчили. Я никогда не думала, что займу апартаменты королевы. Кто я? Пусть первая дочь, зато нелюбимая, а потому не наследница, не смеющая претендовать на венец. Но судьба рассудила иначе, и вот я здесь.
        Спальню королевы соединяла с покоями супруга дверь, сейчас незапертая. Я быстро исправила это упущение, задвинув со своей стороны задвижку. Понятно, она не преграда для темного чародея, но мне немного полегчало.
        Оглядевшись в новых покоях, последовать совету Тенебриша не спешила, решив прогуляться по дворцу. Выйдя в коридор, натолкнулась на настороженные взгляды двух собак, таких же, как была Тень - шэйшевых духов в оболочках обычных животных.
        Ясно, меня продолжают стеречь, не доверяя. Что ж, было бы досадно, если бы Тенебриш решил, что я больше не способна на бунт и побег.
        Но чтобы что-то предпринять, надо узнать, что с сестрой.
        Кстати! А ведь Холгера чародей обманул, не позволив ему доставить меня в столицу. И тем самым лишил шанса на избавление от проклятия. Я оказалась права, темный не сдержал слово. И меня это расстроило до слез - Кайрон все так же оставался в чужой власти.
        Я грустила, пока мне не принесли завтрак, второй - ведь я успела поесть на постоялом дворе. Но после полета на дракене появился зверский аппетит, и несмотря на все навалившиеся несчастья, я отдала должное грибному супу, запеченной рыбе и воздушным пирожным.
        Физическая усталость добавилась к душевным переживаниям, и я уснула до обеда.
        Его принесли слегка настороженные аристократки; трое ранее состояли в свите королевы Велоры, а четвертая, Глория, - в моей, пока я не уехала в Аркиол.
        - Ваше высочество, с возвращением домой! - в один голос, словно сговорившись, произнесли мачехины наперсницы. - Поздравляем со скорой свадьбой!
        Старые кошелки… и тут постарались задеть.
        Глория с потерянным видом что-то пробормотала, явно не пожелания счастья в браке.
        Щебет фрейлин, которые ранее состояли при мачехе, а сейчас с лицемерной радостью сообщали, как счастливы служить мне, прошел мимо сознания. Отвлек от мрачных дум только выбор платья. Не то чтобы я желала понравиться матери будущего мужа, но и настроить ее против себя не хотелось. Мне предстояло вести затяжную войну, полную подковерных интриг. Возможно, когда-нибудь я научусь вертеть темным.
        Ох, кого я обманываю? Сомневаюсь, что смогу влиять на Тенебриша. Он иррационален и потому непредсказуем. Склонен к не оправданным ничем убийствам.
        И все же я должна попытаться! Иначе даже после коронации меня задвинут в тень, и буду я номинальной правительницей, по сути, оставаясь все той же нелюбимой, никому не нужной принцессой.
        А еще - готова поклясться - я ношу ребенка Кайрона. И должна сделать все, чтобы мой малыш рос счастливым и в безопасности. Свекровь мне точно будет мешать, сегодня присмотрюсь к ней и решу, как быть дальше.
        - Вы чудесно выглядите! - воскликнула Глория, искренне восхищаясь результатом наших усилий.
        Платье без рукавов цвета лесной зелени, кажется, в любую минуту могло сползти с плеч, распущенные, слегка вьющиеся волосы достигали талии. На шее - неизменный целительский артефакт. Изумруд в кулоне и наряд подчеркивали цвет моих глаз, сделав их выразительнее и ярче. Немного розового блеска на губы, капелька цветочных духов на точки пульса - и я была готова к бою за будущее своего ребенка.
        - Благодарю, риэллы, - улыбнулась я фрейлинам. До прихода темного оставались считаные минуты, их следовало потратить с толком. - А теперь прошу оставить нас с Глорией одних - хочу посекретничать по-девичьи.
        Я подмигнула, снимая серьезность момента. Одна из матрон неодобрительно поджала губы, но выполнила просьбу вместе с остальными.
        Просить девушку просветить меня, что происходит в столице, не пришлось - стоило двери закрыться за лишними ушами, как она упала на колени.
        - Ваше высочество! Спасите, умоляю вас!
        Многообещающее начало… А ведь я хотела расспросить о сестре и о том, как прошла встреча чародея с войском короля Лонкарды - слов Тенебриша мне было недостаточно.
        - Глория, тише, давай без эмоций! Что случилось?
        Смахнув слезы, она прошептала:
        - Завтра, перед церемонией вашего бракосочетания с темным, моего отца, брата и мужа казнят за измену.
        - О, ты вышла замуж?.. - обрадовалась я и запнулась, смутившись своих неуместных слов. - Подожди, как - казнят? Да еще за измену?
        Отец Глории - генерал Рубинового легиона, еще один верный советник покойного короля. И вдруг - измена родине?
        - Это все чародей, да? Он чистит ряды аристократов, убирая сильные фигуры, которые могут меня поддержать.
        Лицо фрейлины исказилось от горя. Рыдая, она простонала:
        - Они были против союза с Пантилией еще при вашем отце. И Тенебриш их поддерживал. А потом… потом решил захватить власть самостоятельно, посчитав, что будет лучшим королем, чем ваш законный жених, герцог Маруш…
        О чем она? Голова закружилась. Отец хотел объединить Мизгир с Пантилией? Страной, где на кострах сжигали ни в чем не повинных магов и власть сосредоточена в руках не короля, а магистров ордена Волков Всеотца? Не может быть! Неужели отец и вправду сошел с ума, раз решился довериться религиозным фанатикам?
        - Ты хочешь сказать, что король Рихард перед своей смертью собирался подорвать устои Мизгира, разрушив магические границы?
        - Мне жаль, ваше высочество… Договор почти подписали.
        - Так, мне нужны подробности! - потребовала я.
        И я их вскоре получила. Картина вырисовывалась дикая: отцу не хватало могущества, и он решил раздвинуть границы Мизгира. И для этого Сандр должен был жениться на принцессе Пантилии (что он и сделал!), а Эйрика - выйти замуж за великого магистра, отошедшего от дел ордена. Дальше - еще бредовее. Милый мой родитель планировал устранить моего мужа, герцога Маруша, который стоял в очереди на престол Лонкарды сразу после сына короля, и захватить власть и там.
        План - неисполнимые мечты сумасшедшего. Но это так, если забыть о помощи Пантилии. Страшная страна могла выставить не только войско из тренированных воинов-храмовников, но и людей с аномальным даром - пожирателей магии, которые поглощали чары и разрушали боевые артефакты одним своим присутствием. Лонкарда не устояла бы. Вот только боюсь, что именно Мизгир стал бы сырьевым придатком Пантилии, а не наоборот.
        - И теперь Тенебриш собирается казнить бывших сотоварищей! - горячо закончила свой рассказ Глория. - Умоляю, повлияйте на него!
        - Как?! Я в такой же ловушке, как и все. Буду сопротивляться - он убьет меня и через пару лет женится на подросшей Эйрике.
        - Но ведь она… - Девушка не договорила, странно выпучив глаза.
        - Что с тобой? - испугалась я.
        Вместо слов вырывалось мычание, и она сникла, заплакав.
        - Все ясно, на тебе запрет рассказывать определенные вещи, - с разочарованием протянула я. - Не тревожься, дар речи вернется через несколько часов.
        Когда Глорию затрясло от переживаний, я обняла ее и твердо пообещала:
        - Если в моих силах не допустить казнь, я это сделаю. А теперь иди, нельзя, чтобы Тенебриш увидел, что ты пыталась рассказать то, во что он не хотел меня посвящать.
        Благодарно улыбнувшись, фрейлина ушла, а я безрезультатно пыталась понять, что не так с Эйрикой. В то, что сестра мертва, я не верила. Нет! Она жива и здорова. Я бы почувствовала, что ее больше нет.
        Стук в дверь вспугнул грустные мысли.
        Каблуки моих туфелек выбивали уверенную дробь, когда чародей дал знать, что явился за мной, и я подошла к межкомнатной двери, чтобы впустить его. То, что он не выбил ее, очистив себе дорогу заклинанием, уже говорило о его мирном настрое. Неужели не будет давить, и я смогу выиграть хоть немного времени?
        - Рина, ты прекрасна, - выдохнул Тенебриш и впился голодным поцелуем в мои губы.
        Энтузиазм его не радовал - нет, ждать свадьбы точно не станет, зря надеюсь.
        Почему-то считала, что захватчики для ужина выберут парадный Изумрудный зал. Но нет, чародей привел в уютную малую столовую, где собирались члены королевской семьи и близкие друзья. Несмотря на предупреждение Тенебриша, я надеялась за ужином встретиться с сестрой, но вместо Эйрики взгляд напоролся на женщину, которую видеть не желала.
        Красивая блондинка с ледяными глазами и искривленным в улыбке ртом встретила нас с подчеркнутым почтением:
        - Добрый вечер, ваше высочество. С возвращением домой!
        - Лорида?! - вырвалось недоуменное восклицание при виде предсказательницы, испортившей жизнь маме и мне. - А вы что здесь делаете?
        А главное, как сумела втереться в доверие к новым правителям Мизгира? Хорошо, что этот вопрос я задать не успела - кроме слуг, Тенебриша и меня, в комнате больше никого не было. И это значило, что…
        - Я же не могла пропустить знакомство с невестой сына, ваше высочество. Или я уже имею право говорить «доченька»?
        Подлая дрянь издевалась надо мной. Будет теперь мстить за детские пакости и мое пренебрежение ею.
        Ох, богиня! Ну и свекровь ты мне уготовила! Испытание для выдержки, которое провалит и святая.
        - Время покажет. - И, стиснув зубы, я улыбнулась безмятежно.
        Не дам ей повода для торжества. Ни за что!
        - Здорово, что мне не нужно представлять вас друг другу, - с натянутой улыбкой произнес темный. - Не силен я в этикете, боюсь, запутался бы.
        Предсказательница окинула сына взглядом - то ли снисходительным, то ли пренебрежительным.
        - Сейчас ты создаешь правила поведения, сын. Наслаждайся моментом, никто не скажет королю, что он невежа.
        Ага, как же… Обсуждений за спиной тирана данный факт никак не отменял.
        Для темного чародея королевский повар расстарался, приготовив свои лучшие блюда: крем-суп с грибами и лесными травами, кролик в орехово-медовом соусе, тающая во рту телятина с ароматной кисло-сладкой ярошкой, янтарная икра мундца и салаты из иноземных овощей.
        Вот только аппетит куда-то подевался; вкусной была еда, а компания - сущей отравой.
        И ужин для меня тянулся долго и тягостно. Настоящая пытка.
        Оказаться фактически во власти женщины, которая сломала мне жизнь, лишив матери и любви отца? Уверена, если бы не ее фальшивое предсказание, родители не развелись бы. Что Лорида - шарлатанка по части предвидения, я догадывалась и раньше. Сейчас получила неоспоримые доказательства. Даже если насчет наследника она солгала специально, чтобы разыграть в будущем ситуацию с адюльтером Велоры и тем самым ослабить короля, то о моей уловке знать было в ее интересах. И то обстоятельство, что герцог пытался устроить мой побег, можно было спрогнозировать.
        Когда принесли десерт - освежающий ягодный мусс и шоколадные пирожные, Лорида дала знак, чтобы слуги оставили нас.
        - Я поддержала твое решение, что со свадьбой нужно спешить, Децем. Вот только не торопись спать с ней.
        Я подавилась смородиной.
        Тенебриш, постучав по спине, дождался, пока отдышусь, и строго потребовал:
        - Объяснись, мама.
        Я же, осознав слова Лориды и едва не задохнувшись от счастья, уставилась на нее с надеждой и подозрением. Я согласна не торопиться! Вот только где подвох? С чего вдруг подобная милость судьбы?
        - Это в твоих интересах, сын, - твердо заявила предсказательница. - Поспешишь - повторишь судьбу короля Рихарда.
        - Ты о рогах? Поясни, - потребовал хрипло чародей.
        - Принцесса - вдова, она может быть в тягости. Ты же хочешь точно знать, твоего ребенка она произведет на свет или от первого мужа?
        Я затаила дыхание. Неужели я ошиблась, и дар ясновидения у нее пускай и слабенький, но есть?
        - А, ты об этом… Не вижу здесь проблемы, - равнодушно пожал плечами чародей. - Возникнут сомнения - обращусь к целителю, чтобы проверил родство.
        - Плодить лишние слухи неразумно, Децем. Да и будет ли уверенность, что ее, истинную наследницу, не пожалеют и тебе не соврут, чтобы уберечь ее от кары? Посмотри на нее!
        Чародей уставился на меня с интересом. Я же испугалась и прямо заледенела. Ох, Милосердная! По мне видно, что я провела ночь с Кайроном? Да нет, не может быть. Глупости какие…
        - Я рассказывала тебе, что наша принцесса в юности любила фривольные игры? Знаешь, скольких она перецеловала?
        К щекам прилил жар. Никогда еще мне не было так стыдно! Снова прошлое аукнулось.
        - Хм, не сказал бы, что Кьярин опытна в поцелуях, - хмыкнул чародей, - ее еще предстоит многому обучить.
        Не думала, что можно покраснеть сильней - жар перекинулся на шею и грудь.
        - Учи чему хочешь, только не спи с ней, - брюзгливо потребовала будущая свекровь. - Иначе не будешь уверен, твой ребенок или нет. Ее мужем был блондин с голубыми глазами, правильно? Если родится черноволосый, темноглазый младенец, мы будем уверены, что он твой. А если светленький? Кровь Сержа Смелого в роду мизгирских королей сильна. И ты никогда не будешь знать, пошел светловолосый сын в Кьярин или в ее первого мужа.
        Я с отвращением смотрела на Лориду - обсуждает, словно я племенная самка дракена. Чисто теоретически, что они сделали бы, будь я действительно в тягости от убитого супруга?
        Похожий вопрос пришел и в голову чародея:
        - А если она на самом деле беременна?
        От жесткого взгляда его матери наверняка треснуло бы противоударное магзеркало.
        - Тогда мы устроим ей выкидыш.
        Вся сила воли понадобилась мне, чтобы не положить руку на живот и тем самым не выдать себя.
        Чародей поморщился:
        - Нет. Предпочитаю не рисковать здоровьем женщины, которая должна родить мне сына-короля.
        Я удивилась его заявлению. А он не так плох, как думала ранее. Циничен, да, но не злобный до тупости. Заботится обо мне, пускай и блюдет собственный интерес.
        Следующее заявление Тенебриша спустило с небес на землю:
        - Лучше объявить, что ребенок родился мертвым. А на самом деле спрятать его подальше от Кьярин, и тогда она точно будет вести себя паинькой.
        - Мой коварный сын! - восхитилась Лорида. - Я горжусь тобой!
        Я не выдержала. Вскочив из-за стола, процедила:
        - Клянусь милостью моей богини, я не ношу ребенка графа Вэлдиса, моего покойного супруга!
        - Откуда такая уверенность, доченька? - вскинула тонкие брови предсказательница.
        - Я не могла зачать от мужа - дни женского цикла не те были, да и не доделал он все… - запнулась, подбирая слова, - до конца логического не довел, чтобы произошло зачатие.
        Высказалась точно и без капли лжи.
        - А ведь не врете, ваше высочество, - удовлетворенно протянула Лорида. - Повезло тебе, сын, ждать не придется.
        Стало противно от циничности и пошлости ситуации. И я хороша, испугавшись, не подумала, что говорить! В горячке решила отвести беду путаным признанием и, кажется, сделала хуже - сама напросилась на ночь с темным.
        - Я знаю, что мне повезло, хотя раньше я так не считал, - самодовольно заявил темный, собственнически глядя на меня. - Я так понимаю, десерт тебе не понравился, Рина? Можем идти?
        И он предложил опереться на свой локоть.
        - Не до сладкого сейчас, ваше темнейшество…
        - Я прикажу, чтобы пирожные принесли в мою спальню. - Многообещающая улыбка зазмеилась на тонких губах чародея. - Обещаю, позже у тебя появится аппетит.
        Самое страшное для меня случится этой ночью. Отчаяние схватило за горло, на несколько мгновений отбирая не только дар речи, но и саму возможность дышать.
        - Ваше высочество, - окликнула чародейка, когда мы подошли к двери. - Я за вами слежу. Не делайте глупостей!
        В ответе она не нуждалась, да и не смогла бы я что-то сейчас произнести.
        Никогда еще путь от малой столовой до королевских апартаментов не казался таким быстрым. Даже в те времена, когда отец вызывал к себе, чтобы отчитать за недостойное поведение, дорога не была настолько короткой.
        Не хватит и вечности, чтобы принять неприятное решение.
        Никто в этом мире не поймет меня. Да я и сама себя плохо понимала.
        Оказавшись загнанной в угол, я не видела выхода. Если бы я могла сбежать или убить чародея! Я бы пошла на столь аморальный поступок.
        К несчастью, первый вариант не подходил, я была заложницей сложившейся ситуации и не могла наплевать на сестру и Мизгир. Второй - не для слабой женщины. Физическая сила и магия были на стороне чародея.
        Мне нельзя бежать. И нельзя сопротивляться. Децем Тенебриш - не случайный насильник, он - фактически муж, возможная опора мне и моему ребенку. И если я не сумею покорить его, увлечь - на любовь я не надеялась, - моя жизнь превратится в бесконечный кошмар.
        Принцесс готовят к тому, что любовь в договорном браке - невероятная удача, благословение богини. Если супруг хотя бы уважал жену, семейная жизнь удалась.
        Мой будущий муж - полоумный темный чародей, приспешник изгнанного бога. Я не надеюсь на уважение со стороны Тенебриша, хочу хотя бы уцелеть после первой ночи с ним.
        И я не хочу, чтобы он насиловал меня ни сейчас, ни потом.
        Сердце плакало, кричало, что место в нем занято другим мужчиной. И я предаю свою любовь.
        Но, богиня, что делать, когда лечь в постель с нелюбимым - неизбежно? А сопротивляться нельзя…
        Я не вижу выхода! Не вижу!
        Мне не надо отстаивать честь, не та ситуация. Мне попросту придется смириться. Закрыть глаза и думать о Мизгире.
        - Рина, ты дрожишь, - удивился чародей, открывая силой взгляда дверь в неосвещенные покои. - Дрожишь душной ночью. Не заболела?
        Я не стала хвататься за предоставленную возможность увильнуть - все равно не выйдет, ведь целительский артефакт справится почти с любой хворью. И не стоило забывать, что некоторые амулеты определяют беременность уже через пару дней после зачатия. А значит, мне надо торопиться, чтобы Тенебриш не усомнился в отцовстве.
        - Нет, не заболела. Волнуюсь.
        - Понимаю, - как-то слишком мягко сказал он, и я напряглась: не готовит ли он мне ловушку?
        Страх, усталость и отчаяние… Решимость поступить так, как надо, и понимание, что это неизбежно. Такова моя судьба - стать женой нелюбимого.
        Разум все понимал, а сердце противилось моему решению. В какой-то миг отчаянно захотелось закричать, расплакаться, оттолкнуть мужчину, который крепко держал меня за руку.
        И страшно, как же было страшно!
        В спальне чародея темень такая, что кажется, будто я ослепла. Но это и к лучшему - можно представить, что рядом… Нет, не буду представлять. Я не хочу порочить светлые воспоминания о любимом.
        Я сама виновата, что оказалась здесь. Что испугалась за сестру, что наплевала на решение Кайрона отпустить меня… Нет, что вернулась ради Кая, я не жалею. Он жив, и я знаю, как прекрасна любовь желанного мужчины. Пусть он все еще во власти Тенебриша, но может, проклятие удастся снять? И тогда мой герой меня спасет.
        Если пожелает.
        Во всех сказках женщина побежденного злодея никому не нужна. Ее тоже считают злом, забывая, что негодяям отдаются не всегда по доброй воле.
        - Рина, ты боишься меня, хотя завтра я стану твоим мужем, - с укором произнес Тенебриш. - Мне это не нравится.
        А как мне не нравится, что он завтра станет моим мужем… Об этом не подумал?
        - Свет! - скомандовал чародей.
        В спальне вспыхнули магические светильники. И я не удержалась от восхищенного восклицания. В черно-белой комнате повсюду красные цветы.
        - Розы!
        - Их привезли из Кронии. Для тебя, - без хвастовства, просто констатируя факт, сообщил чародей.
        Он отпустил мою руку, и я прошла чуть вперед, чтобы лучше видеть торжество алого на черном и белом.
        Я ни разу в жизни не видела столько срезанных роз! Мачеха дрожала над своими чахлыми кустиками, лишь изредка балуя себя тремя веточками в будуаре. Здесь же были сотни роз! Или тысячи? И не только в вазах - дорожка из кроваво-красных лепестков вела к кровати.
        Тяжелые ладони опустились на мои обнаженные плечи, заставив вздрогнуть. Властно развернув к себе лицом, Тенебриш тихо спросил:
        - Рина, я тебе хотя бы нравлюсь?
        Я вспомнила свои сны. Его помощь в поисках пропавшей девушки по моей просьбе. Шутку со стражницей-барсом и браслет. Чародей по-своему обо мне заботился, старался обольстить. И я подумала о будущем, о защите для моего ребенка.
        - Нравитесь… когда никого не убиваете.
        Он криво, с неприкрытым недовольством улыбнулся.
        - Спасибо за честность, моя принцесса.
        Губы темного грубо смяли мои. Руки скользнули по плечам, бесцеремонно сдвигая бретели платья ниже.
        Соблазнительно неиспорченной и наивной до глупости - такой предстала перед ним истинная Кьярин. А еще слабой и нежной. Испуганной и трепетной. Пытающейся быть честной. Разрывающейся между своими желаниями и необходимостью поступать правильно во имя блага других людей.
        Тем и влекла она его. Недоступностью при других обстоятельствах. Как манящая звезда на небе, которой можно только любоваться. Но сейчас она была в его руках - податливая и покорная. И даже будь у него понятие чести, он не сумел бы от нее отказаться.
        К счастью, чести у него не было. И он мог не сдерживать свои желания.
        И тягу к провокациям.
        - Рина, я тебе хотя бы нравлюсь?
        Если соврет, что любит, развяжет ему руки. Щадить ее и нежить, якобы влюбленную, он не будет. Зачем, если от любимого женщина готова принять все?
        На лице девушки отобразилась тень паники.
        - Нравитесь… когда никого не убиваете.
        Не угодила в ловушку лжи. И тем самым не упала в его глазах. Восхищение и радость вызвали улыбку.
        - Спасибо за честность, моя принцесса.
        Он нежным поцелуем накрыл мягкие губы. Обхватил ладонями мрамор лилейных плеч, избавляя от ткани платья.
        Девушка дрожала, жаль, не от страсти. Но он собирался это быстро исправить.
        Медленно раздевая, чародей гладил крутые изгибы девичьего тела, с упоением целовал упругие холмики груди, пробовал на вкус нежно-розовые вершинки. Наслаждался первыми стонами своей любовницы и робкой реакцией ее тела на откровенные ласки.
        Полностью обнажив прекрасное тело, с удовольствием исследовал его губами и языком. Когда Кьярин едва стояла на ногах, отнес ее на кровать, не в силах больше ждать.
        Неискушенность принцессы-недотроги пьянила.
        Его ждало приятное открытие: она не любила его, но ответила на страсть. Таяла, плавилась от жара его ласк. Кьярин могла стать его не только физически, а всецело, будь у них больше времени.
        - Ты - наваждение мое, Рина, - вырвалось против воли честное признание. - Ничего не могу с собой поделать. Знала бы ты, от чего я отказался ради тебя.
        Но ответить и вынырнуть из дурмана удовольствия темный не позволил. И вскоре услышал стоны, утверждающие его власть над ней.
        Подведя к пику и столкнув в пропасть блаженства, он потребовал:
        - Назови мое имя, Рина!
        Задыхаясь от страсти, она беспомощно всхлипнула:
        - Децем…
        Темный осыпал быстрыми поцелуями раскрасневшееся лицо пораженной до глубины души принцессы, ожидая, пока схлынут последние волны удовольствия. Гладил шелковые волосы, рассыпанные по подушкам. И улыбался неожиданной гостье - нежности, переполнявшей его.
        - Спасибо тебе, - хрипло произнесла Кьярин, - за ласку. Я зря боялась.
        - Я же тебе обещал, что со мной будет хорошо? - Чародей самодовольно улыбнулся и искушающим тоном поинтересовался: - Отдохнула, радость моя? Продолжим?
        Определенно он собирался долго доказывать на практике, что и чудовища могут дарить наслаждение своим женщинам.
        Тенебриш не ответил на вызов. Чем он был занят, учитывая, что забрал Кьярин, несложно догадаться.
        Холгер в бешенстве сжал ручку магзеркала - и крепкий артефакт поддался, разваливаясь на части.
        Задолго до рассвета, прежде чем покинуть постоялый двор, он посетил местный храм богини, точнее, часовню. И пробыл там, невзирая на спешку, четверть часа.
        Легионеры одобрительно смотрели на главнокомандующего - перед страшной битвой заручиться поддержкой Милосердной не мешает даже непобедимому рейксу.
        Глава 4
        Свадьба
        Я подавила очередной зевок и недовольно посмотрела на седовласого жреца Милосердной Матери. Он потел, краснел и бледнел попеременно, но при этом торжественно и медленно читал свое наставление.
        День выдался мрачным. Хмурое небо затянули грузные тучи. Ветер дул со стороны гор и приносил пробирающий до костей холод посреди лета.
        В длинном платье из мерцающей белой ткани, украшенном по корсажу изумрудами и жемчугом, я скоро начну дрожать, посинею и стану самой некрасивой невестой на всей Тарре. И чародей от меня откажется, испугавшись.
        Ох, опять дурацкие мысли лезут в голову!
        Слегка закусив губу, с помощью боли заставила себя вернуться к реальности.
        - Возлюбленные чада великой и милостивой богини! Помните, миром правит любовь и всепрощение. Силу черпать бесконечно можно лишь из вашей собственной души!
        Церемониальная речь-назидание будущим супругам отличалась от той, которую старший жрец столичного храма обычно читал. Подозреваю, он добавил доктрины веры специального для темного, в надежде перевоспитать. Наивный старик, он только злил Тенебриша.
        - Уважать и почитать мужа - первейший долг жены. Поддерживать его, а не осуждать, считая его поступки неразумными, значит, когда-то привести его душу к свету…
        О, а это уже мне. Будто бы темных можно перевоспитать или сделать хоть чуточку добрее.
        Я закрыла глаза, вспоминая пробуждение в объятиях нелюбимого, наш совместный завтрак в постели. На душе тоскливо и противно, словно там дракен нагадил, и не один. Нет, Децем не обижал, не делал больно. Наоборот, совсем наоборот…
        Но стоило удовольствию отступить, как накатывала вина и посещали черные мысли, что я предательница. Я ведь люблю другого. И в итоге сделаю несчастными троих: себя, Кайрона и Децема. Чародей вскоре поймет, что я могу дать ему лишь тень чувств, заметит, как смотрю на его брата. И что тогда? Убьет его? Или меня, сходя от ревности с ума?
        Боюсь, Кай был прав, когда говорил, что ни одна история любви темного не закончилась хорошо. Впрочем, о чем я? Какая ревность? Любви тут и близко нет, разве что ее суррогат - влечение. Не я нужна Тенебришу, а мой трон и древняя магия в крови.
        Словно чуя, что я думаю о нем, Децем крепче сжал мою ладонь.
        Сегодня он изменил себе и вместо плаща с серебряными знаками надел белую рубашку, расшитый черными бриллиантами камзол цвета чернил, узкие штаны и туфли из замши.
        Децем провел легонько пальцем по центру моей ладони. Вмиг низ живота сладко заныл. И я задышала чаще.
        Как ему удалось одним прикосновением пробудить желание? Ему, нелюбимому и нелюбящему? Неужели я настолько испорчена, что готова отдаться каждому, кто опытен в плотских утехах?
        Думать о себе в таком ключе, мягко говоря, неприятно. Гадко…
        Сердце щемило, на душе темной кошкой скреблась тревога, хотелось плакать, но отбиваться от мужа, который ночью потребует первый законный супружеский долг, я точно не стану.
        Мужа… Хитрого, изворотливого, злобного сукина сына!
        За пару дней он столько раз обманул меня - наверное, не счесть. И поймала я его на крупной лжи пока лишь дважды. Но зато на какой!
        Казнить родных Глории он не собирался. В честь свадьбы им было уготовано помилование, которое вызвало бурный восторг у простых горожан и мрачной знати, большая часть которой ожидала продолжения репрессий уже после торжества.
        А я, не подозревая о каверзном ходе, вынуждена была утром просить за опальных. И расплачиваться… поцелуями по моей инициативе.
        Но, главное, он провел меня, сокрыв важные сведения о сестре.
        Все еще не в силах поверить, я посмотрела на нее, чтобы в очередной раз убедиться, что это не сон. Юной Эйрике золотистый балахон служительницы храма не шел, потому что полностью прятал точеную фигурку, а вот диадема с нефритами, знак преемницы старшей жрицы, подчеркивала цвет глаз. Горящих неподдельной радостью глаз.
        Я, когда увидела ее рядом со стариком, который должен провести обряд, чуть не помянула шэйша вслух. Она согласилась служить богине! И пускай могла уйти из храма через десять лет обратно в мирскую жизнь, я не могла понять ее выбор. Но сестра быстро дала объяснения, заявив, что выбранный отцом жених, старый магистр из Пантилии, или внезапно объявившийся темный чародей, одинаково ее не прельщали. А храм обещал защиту, да и понравилось ей там, пока пряталась.
        Ох, если бы я узнала, что Эйрика обрела протекцию богини и недоступна для Тенебриша, я бы поторговалась, а не шла на свадебную церемонию, как корова на убой! Ссориться с Милосердной Матерью и ее прислужниками чародей не стал бы, даром что темный и враг по определению.
        Утративший монотонность голос жреца вернул к реальности:
        - Да примет богиня клятвы молодых! Да озарит их совместный путь!
        Ободряюще сжав мою руку, Децем громко произнес:
        - Клянусь беречь и любить посланную свыше спутницу!
        На душе разливалась едкая горечь. Не тому мужчине я хотела сказать заветные слова, не тому… Но что поделать, дороги назад нет.
        - Клянусь беречь и любить посланного свыше спутника…
        Жрец торжественно воздел вверх руки:
        - Да будет так!
        Эйрика, его помощница, с натянутой улыбкой поднесла чародею поднос с тонкими браслетами.
        Один из них Децем быстро натянул на мою руку, мне же пришлось повозиться, прежде чем надеть на него второй. Церемониальное украшение холодно и бездушно обхватило мое запястье, не спеша становиться брачными метками.
        Легкое соприкосновение губ - и мы муж и жена. Браслеты не превратились в татуировки - ничего страшного, бывает. Если пару не связывают глубокие чувства, они возникают на коже после первой совместной ночи.
        - Народ Мизгира! - крикнул жрец во всю мощь своего голоса. - Приветствуй будущих короля и королеву!
        Зрители закричали, но как-то вяло и безрадостно. Что ж, ситуацию спасет только чудо.
        Церемония на площадке лестницы, ведущей к храму, открытая взглядам собравшихся на площади форкцев, предполагала какое-то чудо, которое не заставляло себя ждать, когда женились короли. Из личных дневников венценосных предков знаю, что не все они были божественной природы - чаще женихи сами их создавали, используя артефакты и силу четырех Сторожевых Столбов, стоящих по углам дворцовой площади. Радуга, мираж на все небо, слепой дождь, от которого не мокла одежда… Каждый фантазировал, как мог.
        Чудо не спешило подтвердить, что богиня нас благословляет. И кто-то в затаившей дыхание толпе издал первый разочарованный вздох, который громко прозвучал в полнейшей тишине.
        Я расстроилась. Сильно. И с досадой посмотрела на небо. Небо рдяного цвета…
        Что? Какого цвета?
        Я не успела толком испугаться, как на голову опустились первые рубиновые лепестки.
        Они падали на людей и плиты площади - нежные, воздушные, ароматные. Тысячи, сотни тысяч. Миллионы лепестков алых роз. Цветочный дождь. Кроваво-красный дождь…
        Чуть склонившись, Децем шепнул:
        - Тебе нравится?
        Взрослые и дети кричали и веселились, ловили в ладони пламенеющие лепестки. Обсыпали ими друг друга. И смеялись, смеялись… Посветлевшие лица выражали искреннюю радость. Напряжение от того, что ими будет править темный, отпускало. Ведь богиня одобрила, явив красивое чудо! Выходит, жизнь наладится, все будет хорошо у них!
        - Да, очень нравится, - ответила честно, не задумываясь, переполненная восторгом, как и все присутствующие на площади.
        Шальная улыбка озарила лицо довольного чародея.
        - Цена на иноземные духи в этом году взлетит в несколько раз, - как бы между прочим, заметил он. - Ты бы заказала крупную партию, пока не поздно.
        Все еще зачарованная прекрасным зрелищем, я не поняла, о чем он.
        - Ради этого «чуда» я опустошил заклинанием всю долину роз, - объяснил он невозмутимо.
        - Ох, зачем? - Руки зачесались треснуть по плечу великовозрастного дурака.
        - Не переживай, их все равно срывают для изготовления розового масла.
        - Мне не цветы жаль! Ты посягнул на чужое имущество!
        С циничной ухмылкой он возразил:
        - Император Ирдии не обеднеет.
        О богиня, почему он выбрал розовые поля не Кронии, а демонов? Они ведь под патронажем императорской семьи!
        - А если узнают, кто это сделал?
        Только международного скандала нам не хватало. Да еще из-за чего! Из-за цветов! Я уже представляю, что напишут в учебниках истории: «Война Мизгира с Ирдийской империей началась из-за цветов и получила название Розовой!» Фу!
        - Не трусь, Рина, я ни при чем. Это все ваша богиня, Милосердная Мать похулиганить решила.
        Я только рот открыла. Вот ведь… вот ведь темный!
        Отвернувшись, натолкнулась взглядом на его мать. Ее красота сегодня была подчеркнута дорогим нарядом - стройную фигуру облегало щедро вышитое рубинами черное платье. Казалось, что на мрачной ткани застыли капли крови. Крупные алые кабошоны оттягивали мочки предсказательницы, массивные браслеты из золота украшали запястья. Еще немного драгоценностей - и она пышностью наряда затмила бы меня.
        Ладно, преувеличиваю - традиционное свадебное платье принцесс Мизгира сложно превзойти, особенно когда к нему в комплекте шел целительский артефакт с большим изумрудом и корона из белого золота и таких же крупных камней, как и в ожерелье.
        Лорида наблюдала за нами и улыбалась, но в глазах застыло неодобрение и еще какое-то чувство. Ревность? Ей не понравился романтический поступок сына?
        - Децем, понимаешь… - Я не договорила, на нижнюю губу упала капля. Соленая.
        Почему-то в голове молнией пронеслась мысль, что это кровь! Ну, не может темный не сделать какую-нибудь гадость!
        Дождь из лепестков сменил новый. К счастью, не кровавая капель из перерезанных вен невинных жертв, как мне подумалось.
        С неба посыпалась рыба. Крупные тушки с непередаваемым звуком шлепались на площадь, иногда задевая озадаченных людей. Но никто не возмущался, быстро смекнув, что это молодой мундец - деликатесная морская рыба, которая бывает на столах только аристократов и богачей.
        - Зачем? - только и спросила я, уже не переживая, акваторию какой державы на этот раз ограбил новоиспеченный супруг.
        - Как зачем? Народ любит хлеб и зрелища. Я ему все это предоставил, - снисходительно объяснил он.
        Над нашими головами теперь дрожал полупрозрачный синеватый щит, отталкивающий рыбу и капли морской воды, ее сопровождающие.
        - Зря старался, «хлеб» будет, - заметила я. - К вечеру установят столы для народных гуляний, выкатят бочки с вином и пивом.
        - Смотри, они не жалуются, - веселился темный.
        Люди хватали скользкий мундец, порой не давая ему коснуться земли. Выпавшие первыми красные лепестки давились ногами, постепенно превращаясь в кровавую кашу. О красоте забывают быстро, когда перед носом мелькает выгода.
        Бо-о-оммм!
        Медный голос храмового гонга гулко зазвучал над площадью. Кто-то во время праздника решил попросить у богини справедливости?
        Сердце, испуганно екнув, сжалось, когда я обернулась ко входу в обитель богини.
        У подвешенного на опору вогнутого диска стоял герцог Холгер и вместо деревянной колотушки держал в руках меч. Не просто просьба о справедливости, а требование! Которое он готов отстаивать ценой жизни.
        Не пряча Скайлир, Кайрон стал медленно спускаться к нам по широким беломраморным ступеням.
        В синей форме генерала Сапфирного легиона, с регалиями главнокомандующего, он выглядел суровым воином, вышедшим на свой последний бой, безумно притягательным в своей опасности.
        - Рука принцессы Кьярин была обещана мне королем Рихардом! - воздев вверх пламенеющий кубовым пламенем клинок, крикнул он. - Я мечом готов отстоять свое право!
        О чем он? Отец не мог меня ему обещать! Моим женихом много лет считался герцог Маруш.
        К Тенебришу подбежали его наемники с оружием наготове. Чародей взмахом руки велел не вмешиваться.
        И, сделав несколько шагов навстречу, с вызовом заявил:
        - Что ж, попробуй отбить мою жену! - Его ладони наполнила тьма с белыми всполохами внутри.
        Сильный ветер трепал мои волосы и королевские стяги, взметая пыль и красные лепестки. Несколько цветочных гирлянд вмиг оборвало, точно они были тонкими ниточками. Небо стремительно затягивали мрачно-фиолетовые тучи.
        Недовольный ропот, испуганные вскрики заставили оторваться от главных фигур моего кошмара наяву и оглядеться.
        Площадь заполоняли легионеры, они вклинивались в толпу, стекаясь к подножию длинной храмовой лестницы. Простой люд смекнул, что пахнет жареным, раньше знати и спешил покинуть будущее место бойни. Завизжали женщины - аристократки громче, чем простые горожанки. Давка, крики… Спокойнее всего оказалось на лестнице, ведущей к воротам храма Милосердной Матери.
        Что происходит? Ничего не понимаю! Холгер ведь не мог поднять войско против убийцы короля из-за проклятия! Ох… Неужели вмешалась богиня в земные дела? Услышала мои молитвы - и сняла проклятие?
        Но если сняла, то почему на щеке Кая все еще кровоточит шрам?!
        - Пока брак не подтвержден, Кьяра тебе не жена, - процедил сквозь зубы герцог.
        - Опоздал ты, братец! - цинично рассмеялся чародей. - Брак мы подтвердили еще вчера.
        Кайрон бросил на меня быстрый угрюмый взгляд:
        - Это еще ничего не значит.
        В шоке от слов темного, я едва удержалась на ногах. Пускай его слова слышали только Кайрон и застывшая неподалеку как истукан Лорида, мне все равно стало безумно стыдно и больно. Словно я совершила самое страшное и подлое в мире предательство! Тогда как я спасала свою жизнь, сестру и Мизгир.
        Между противниками проскакивали искры. Короткие молнии, слетавшие с рук чародея, гасил меч генерала.
        - Ничего не значит? А то, что принцесса стонала подо мной от удовольствия? - похабно ухмыльнулся чародей и хлестнул противника плетью из тьмы. - И отдалась она мне добровольно, Рон!
        - Будь иначе, я бы перерезал тебе глотку, - бесцветно ответил генерал, принимая удар на пылающий синим пламенем Скайлир.
        Восставшая из пепла смирения ненависть к темному смешалась со стыдом перед его старшим братом во взрывоопасную смесь, которая разъедала мою душу. Да как он смеет говорить о таком? Мерзкий темный!
        - А так не перережешь? - зло расхохотался Тенебриш. - И что же мне будет, братец?
        - Уж точно не герцогство Холгер! Пожизненное заключение, Децем, за изменение правил игры.
        Сгорая в огне стыда, я не могла пошевелиться. И все слушала их пререкания, не в силах сбежать в безопасное место. И я не понимала, о чем они. О каких правилах игры идет речь?
        - В этом вини свою ненаглядную принцессу, Рон! Это она спутала тебе карты.
        - В отличие от тебя, она ничего не знала.
        - Это уже не важно, Рон. Королем быть заманчивее, чем герцогом!
        Я кусала губы, следя за смертельным поединком. И уже не прислушивалась к словам. Только бы у него вышло, только бы он устоял…
        Ветер усиливался, стремясь сбить поединщиков с ног. Откуда-то прилетели куски черепицы и обрушились градом на Кайрона. Он словно всем телом чувствовал опасность и уклонялся от ударов, одновременно отбивая сгустки тьмы, швыряемые чародеем. Плавные, быстрые движения напоминали дикий танец, где малейшая оплошность стоила жизни.
        - Сдайся, Децем! Темница лучше смерти!
        Теперь и генерал атаковал - боевые артефакты-браслеты метали огненные стрелы.
        - Мы еще посмотрим, кому следует сдаваться!
        Тьма Эшкиля - опасная субстанция. Падая на мрамор, она прожигала его, словно бумагу. На траектории удара оказался наемник темного, и двухметровый воин сгорел в мгновение ока, превратившись в скелет в почерневших доспехах, а затем и пепел. Только выпущенный из рук меч звонко покатился по мрамору.
        - Кьяра! Быстро в укрытие! - внезапно рявкнул генерал так, что я содрогнулась, но не сдвинулась с места.
        - Рина, оглохла? - полуобернувшись, нахмурился чародей. - Прячься!
        Порыв ветра толкнул меня, разворачивая в сторону одного из Столбов, к которому жались жрец с сестрой и бледная Лорида, да еще придал ускорение. Напоследок невидимая рука ущипнула за ягодицу, заставив ойкнуть.
        Я стала поближе к Эйрике и жрецу. Предсказательница меня не заметила, прикипев взглядом к площадке на лестнице, где шло уже настоящее магическое сражение.
        Чародей раскинул в стороны руки - и весь облекся в пелену тьмы. Его опоясал багрово-черный смерч, от которого в разные стороны отлетали смертельные сгустки. За спиной темного вспыхнул прозрачно-белый гигантский череп, увитый змеями из мрака. Клацнув зубами, призрачный скелетон ринулся на генерала.
        Удар Скайлира - и фантом загорелся. Разомкнулись челюсти, горящий череп поглотил Кайрона. Колоссальный столб багрового пламени взметнулся вверх.
        - Нет!
        Я побежала к Каю.
        Нет, нет, нет!.. Он не может умереть! Не может! Пожалуйста, богиня, молю!
        - Не лезь, дурочка! Сгоришь! - прошипел чародей, обхватывая меня за талию и оттаскивая от пламени, жар которого я успела почувствовать.
        Из громадного костра шагнула темная фигура. Сквозь слезы я плохо видела, и в бледно-синем ореоле, с вертикально поднятым мечом в руках она показалась безумно страшной. Будто на фоне буйствующего огня возник демон в боевой ипостаси.
        - Кай?
        Да, это был он!
        Темный выпустил меня из своих объятий и бросился навстречу неуязвимому противнику.
        Они схлестнулись, как Свет и Тьма в отгремевшей века назад войне.
        Я горячо взмолилась богине. Я болела за Кайрона, но не хотела, чтобы умирал его брат. Проклятый темный захватил и себе кусочек в моем сердце, и я не хотела его гибели.
        Но если выбирать между ним и Кайроном…
        Перед глазами пронеслись воспоминания о полных нежности и восхищения синих глазах и горящих безумным восторгом черных.
        Зажмурившись, в отчаянии прошептала:
        - Пожалуйста, я не хочу, чтобы кто-то из них умирал…
        Грянул гром. Вспышка света ослепила, хотя глаза мои были закрыты.
        - Вот и все, ты проиграл, - прозвучал совсем рядом усталый голос.
        Я недоверчиво посмотрела на Тенебриша, распластанного на закопченных, местами прожженных тьмой плитах. Золотая сеть, сияющая так ярко, что больно было смотреть, опутывала его тело. Генерал стоял над проигравшим, приставив острие Скайлира к его горлу.
        Но не артефакт рода Холгер удерживал чародея, нет. Я узнала описание Ловчей Сети, да и маковки Сторожевых Столбов золотисто сияли, подтверждая догадку.
        Я не могла их активировать, это точно. Значит, это сделал Кайрон.
        Какой удар для моей веры в уникальность могущества предков! Он не шутил, когда заявил, что потомки Виктора Холгера имели такие же права, что и наследники Сержа Смелого. Все мои представления о собственной значимости для Мизгира оказались ошибочны. Наша с Эйрикой гибель не стала бы для страны невосполнимой утратой - к власти пришел бы другой род, такой же особенный, как и наш.
        Лежащий на спине чародей громко захохотал:
        - Рина, ты всех сделала, плутовка! Как же я не разглядел правду?
        Смеясь, он протянул руки - и Кайрон защелкнул на них антимагические оковы.
        - Получилось так, как ты хотел, братец? Сказка для строптивой красавицы, история, в которой любовь творит настоящую волшбу!
        Генерал, игнорируя странное заявление, рывком поднял темного на ноги.
        - Пойдем, не время для шуточек.
        - Отчего же? - притворно возмутился тот. - Самое время!
        Громкий всхлип позади - я резко обернулась и похолодела.
        В паре шагов от меня стояла Лорида. Дрожащими руками она едва удерживала длинный меч сожранного тьмой наемника. Клинок змеей обвивал сгусток тьмы. Маслянисто-черный, шевелящейся…
        - Дрянь! Это все из-за тебя! - завизжала предсказательница пронзительно. - Ты обманула всех!
        - Кьяра, беги! - Отчаянный крик Кайрона ударил по нервам, но не сдвинул с места. Я словно прилипла к мраморным плитам.
        Это конец. Меня сейчас убьют.
        Преодолев оставшееся расстояние, рыдающая Лорида вонзила меч в живот.
        Живот своего сына.
        Чародею понадобилась доля секунды, чтобы внезапно возникнуть передо мной и принять удар на себя.
        Инерцию не остановить, особенно когда в руках оружие, увитое тьмой, жаждущей крови.
        - Нет! - заверещала женщина, выдергивая меч из тела Децема и падая на колени. - Нет!
        Чародей тоже рухнул. Упал на спину. Лицо, обращенное к небу, было белее мела.
        Я бросилась к нему, срывая с шеи целительский артефакт.
        На губах Децема пузырилась ярко-алая кровь, когда он криво улыбнулся. Скованные антимагическими кандалами руки прижимались к животу.
        - Ему ничто не поможет. - Подоспевший Кайрон схватил меня, не давая коснуться зараженного тьмой брата.
        - Прощай, недотрога…
        Тьму, расползающуюся по чародею, осветил багровый всполох, заставляя зажмуриться.
        Когда я открыла глаза, Децема Тенебриша уже не стало.
        Он умер.
        Вместо меня.
        Темный умер вместо меня! Лишенный возможности чаровать, он закрыл меня своим телом!
        Не могу поверить, что он защитил меня ценой жизни. Не думал, что умрет? Не понимал, что делал? Влюбился по уши и пожалел? Смешно… Темные - эгоисты, да я и не видела признаков любви.
        Но тогда зачем? Зачем он подставился? Богиня, я ничего не понимаю!
        Несколько мгновений мнимого внешнего спокойствия, когда я слышала взволнованное дыхание Кайрона над своим ухом, а затем реальность взорвалась криками легионеров и воем предсказательницы. Ее скрутили без сопротивления, с наемниками пришлось солдатам попотеть - более чем щедро оплаченные темным, они не спешили сдаваться, оказывая сопротивление.
        Кайрон не покинул меня, чтобы помочь своим. Он держал меня в объятиях крепко, хоть я особо и не вырывалась. Обнимая, успокаивающе гладил по волосам и что-то лихорадочно шептал.
        Я не слышала, что именно.
        Децем точно умер? Неужели темному повредила тьма его господина? И почему его не спас древний амулет, обнаруженный в храме Эшкиля? И что за багряное сияние скрывалось под облачком тьмы? Мы не видели костей и праха, как в случае с наемником, Децем вроде бы просто исчез…
        - Кьяра, прости меня, я идиот! Одно оправдание, что идиот влюбленный.
        Что? Генерал признался мне в любви?
        Эти слова вернули меня к реальности.
        Я развернулась в кольце его рук и заглянула в глаза. Беспокойные, темно-синие, полные сожаления. И это он просил прощения, не я. Почему?
        Мой взгляд пытливо скользил по закопченному лицу.
        Шрам. Знак проклятия. Его не было. Бледная метка - и сверху красная краска, издали похожая на кровь.
        Ничего не понимаю.
        Шрама, вернее проклятия, больше нет? Но ведь еще на постоялом дворе он был! Я точно помню! Видела его достаточно близко, чтобы не ошибиться.
        В глазах потемнело от дикой догадки. Не может быть, не может… Вспомнились странные слова Тенебриша про обман.
        - Кай, что происходит?
        Генерал посветлел лицом, будто обрадовался, что я заговорила с ним.
        - Сейчас объясню, потерпи, пока найдем убежище от непогоды.
        В подтверждение его слов грянул гром. Пущенной с арбалета стрелой резко хлынул дождь. Обычный, не магический, по-летнему теплый. Платье, за считаные секунды намокнув, прилипло к телу.
        Глава 5
        Истинный злодей
        Осмотревшись, я не увидела ни сестру, ни жреца. Только легионеры и редкие горожане, бегающие по площади. Сторожевые Столбы не подавали признаков активности - просто серые молчаливые колонны-гиганты. Снова уснули до зова своего нового хозяина?
        - Нам надо поговорить, Кьяра, - решительно заявил герцог.
        Суровый, серьезный и мрачный. Черные волосы взъерошены, лицо и одежда местами покрыты копотью. А в темно-синих глазах - буря сдерживаемых эмоций.
        Тяжко вздохнув, кивнула:
        - Согласна, надо.
        Я развернулась в сторону дворца, но Кайрон бесцеремонно подхватил на руки и понес ко входу в храм Милосердной Матери.
        - Почему туда? - удивилась я и слегка напряглась.
        Я не боялась остаться с ним наедине, нет. Что может повредить репутации принцессы, ставшей дважды вдовой? Я просто не понимала его выбор места для беседы.
        - Потому что во дворце нам помешают, - веско заметил герцог.
        И он прав, после случившегося, чую, разгребать придется долго. Последствия давки и бойни на площади, жалобы испуганных жрецов богини и аристократов, поимка приспешников Тенебриша и прочее и прочее… Без моих артефактов истины и исцеления не обойтись. У Кайрона тоже дел выше головы - успокоить армию, опять же заняться заговорщиками.
        Но, главное, нам надо определиться, как быть с троном Мизгира. Холгеру удалось подчинить Сторожевые Столбы - выходит, он фактически король. Наверняка он об этом и хотел поговорить.
        Признание в любви я затолкала в дальний угол памяти, не смея даже надеяться на лучшее. Не после того, как вышла замуж за темного чародея. Откровенные слова, вырвавшиеся после будоражащих кровь событий, легковесны и потому недорого стоят.
        Мой вздох сожаления Кайрон воспринял как признак нетерпения и поспешил успокоить:
        - Потерпи, мы почти на месте.
        Он взлетел по лестнице, словно за спиной у него выросли мощные крылья дракена, а я ничего не весила.
        Дверь отворилась сама, впуская нас под своды дома Милосердной Матери, сейчас пустого. При нашем появлении церемониальный зал озарили мягким желтым светом несколько магических светильников. Благостную тишину нарушали гулкие шаги Кайрона и, как мне казалось, исступленный стук моего сердца.
        Целью генерала стал лабиринт подсобных помещений, в котором он отлично ориентировался, и дверь, ведущая на крутую лестницу.
        - Дальше я сама.
        - Нет, - резко возразил он, - ты вся дрожишь, а мне не тяжело тебя нести.
        Сердце бешено стучало в груди. Чтобы отвлечься от нереальных предположений и заранее не травить себе душу, мысленно считала его шаги. Сто семь ступеней. Затем я сбилась.
        Лестница вывела на полукруглый балкон. Только здесь Кайрон поставил меня на ноги, которые в первую секунду едва не подкосились - я сама не своя от переживаний.
        Каменные вазоны с миртовыми деревцами, резная деревянная лавка с высокой спинкой - видимо, жрицы любили здесь отдыхать и смотреть на город. Западная часть Форка была видна как на ладони, и даже очертания темно-зеленого леса и золотых полей легко рассмотреть.
        Сколько раз посещала храм, а сюда меня жрицы не приглашали, тогда как сапфирный генерал знал об этом уютном месте. Даже обидно.
        Шелест бумаги привлек мое внимание.
        - Прочти, прежде чем я признаюсь в своих преступлениях и совершу новое.
        Новое? О чем он?
        Холодок страха прошелся по спине. Моя рука дрогнула, когда забирала послание.
        «Кайрон! Я пишу, все еще упиваясь ночью с тобой. Она прекрасна. Спасибо, что сделал меня счастливой, я буду помнить об этом всю жизнь.
        Хочу, чтобы ты знал: сложись обстоятельства по-другому, я бы сделала все, чтобы избавиться от нелюбимого жениха. Но я не хочу оставаться в Мизгире, не хочу прожить жалкую жизнь принцессы, к которой относятся хуже, чем к последней служанке во дворце.
        Упреки в неблагодарности и подлые наветы - от всего этого я смертельно устала. Я хочу стать королевой, Кайрон. В Лонкарде такая возможность у меня будет - единственный сын дяди предпочитает мужчин и слаб здоровьем. У него точно не будет наследников. Герцог Маруш - второй в очереди на престол, и я знаю, что легко может стать первым.
        Я хочу быть королевой, Кайрон, чтобы мои дети никогда не знали, что такое вечно стоять в тени…»
        Строчки поплыли перед глазами.
        - Твой почерк, - тихо заметил мужчина.
        Кровь стучала в висках. Я растерялась, не веря очевидному. Но мои пальцы комкали гладкую бумагу с гербом королевского дома, и она не была иллюзией.
        - Да, мой. - Я кусала губы от отчаяния. Как после обмана с невинностью убедить, что не вру сейчас? - Вот только я никогда не писала это послание.
        - Да, я уже знаю.
        Какое облегчение! Не передать, как обрадовалась, что не довелось оправдываться.
        - Будь добр, объясни, кто написал его. Неужели все-таки я сама под чарами?
        - Нет, никто на тебя не влиял. Глая заплатила кому-то за подделку твоего почерка или же подлог ей сделал бесплатно кто-то из людей Маруша - уверен, в его свите есть такие специалисты. Что именно писать, чтобы вышло убедительно, подсказала твоя нянька.
        Что очередную подлость совершила Глая, уже не удивило. Зацепило иное. Я покраснела, выдавая себя с головой.
        Действительно я однажды закатила истерику в присутствии Глаи и двух фрейлин. Я неосторожно кричала, что мне надоела роль тени, и я готова выйти замуж за малоприятного жениха из Лонкарды, где стать королевой у меня шансов больше, чем на родине. Разумеется, мачехе донесли о неосторожных словах, но в тот раз она никак не отреагировала - видимо, мое решение ее полностью устраивало.
        - Поэтому ты тогда улетел, не поговорив со мной? - спросила, не сумев справиться с давней обидой. - Ты поверил этому письму и отступился?
        - Нет, наоборот. - Кайрон криво улыбнулся. - Если помнишь, я отправился заниматься погребением отца и приведением дел герцогства в порядок.
        Когда я умирала от горя, он делами занимался… М-да, хозяйственный какой.
        Лицо генерала стало хищным, синие глаза недобро блеснули, когда он хрипло добавил:
        - А еще я разыскал единокровного брата-чародея и предложил ему взаимовыгодную сделку. Я уступаю ему герцогство, а он за это помогает мне стать королем Мизгира.
        Я ахнула:
        - Что?!
        - Ты не хотела становиться герцогиней Холгер - и я решил стать королем Мизгира. - Снова мужчина усмехнулся - цинично и незнакомо.
        Я смотрела на героя своего детства, непобедимого и бесконечно благородного, и не верила. Не может быть! Нет! Кайрон не из тех, кто идет на сделку с совестью! Ведь он клялся в верности моему отцу!
        - Ты понимал, что ради трона придется убить короля? - спросила, надеясь до последнего найти оправдание его страшным поступкам.
        - Да. - Он не сводил с меня жесткого взгляда, и мое сердце, оборвавшись, упало вниз.
        Пускай отца убил чародей, но приказ отдал, получается, Холгер. Богиня, как мне жить теперь, узнав, что руки любимого обагрены кровью? И он - такое же зло, как и его темный брат? Как?..
        - Рихард находился под каблуком жены. Ты знала, что она шпионила в пользу Пантилии?
        Я замотала головой, переживая очередной шок. Я слышала, что у Велоры были там родственники, но чтобы она еще и шпионила? Мне бы в голову не пришло подобное!
        - Это Велора воодушевила твоего отца на расширение границ Мизгира. И Рихард заключил тайный договор с магистрами Пантилии о помощи им в смене власти в стране. В свою очередь, после твоей свадьбы с Марушем они должны были убрать королевскую семью. Всю, Кьяра. И если бы к этому моменту ты ждала ребенка, тебя убили бы тоже.
        Сил удивляться уже не осталось. Я знала, что мачеха ненавидит меня. Но отец… как он мог согласиться на чудовищный план? Я ведь была его дочерью, как и Эйрика!
        - Тем временем среди аристократов Мизгира зрел очередной заговор. Среди главных зачинщиков оказалась Лорида, Децем помогал ей от скуки и с готовностью согласился на мое более интересное предложение.
        Разговор о чародее в прошедшем времени отозвался почти физической болью. Убийца, прислужник темного бога-изгнанника, беспринципный негодяй, он оставил след в моей душе своими последними поступками и красивыми жестами в мнимую брачную ночь.
        И он умер вместо меня.
        Перед глазами четко предстало злобное лицо Лориды, когда она направляла увитый сгустками тьмы меч в мое сердце. И я содрогнулась от вновь испытанного ужаса, все еще яркого и пробирающего до костей.
        - Последние два года твой отец почти не покидал дворец, даже ежегодные проверки проводили эмиссары, и подобраться к нему было сложно, - тем временем продолжал свою исповедь Кайрон. - Клятва верности сдерживала меня, и чтобы ее перечеркнуть, Децем проклял меня. Точнее, я сам попросил его это сделать и снял все защитные амулеты.
        - Сам?.. - Ноги подкосились. Хорошо, что лавка была недалеко, и я смогла на нее опуститься.
        Нет, не могу поверить. Он попросил проклясть себя, чтобы появилась возможность убить короля! До этого момента я еще надеялась, что Кайрон - предатель на словах, что, придумав план, он не воплотил его в жизнь, оказавшись обманутым чародеем.
        - Проклятие всегда налагается с определенным условием. - Генерал встал напротив меня, закрывая вид с балкона. - Я решил последовать примеру твоего предка и завязал освобождение на силе крови.
        Смутная догадка, слишком безумная, чтобы быть правдой, мелькнула в голове. Настолько странная, что я ее сразу отбросила.
        - В сказках поцелуй принцессы превращал чудовище обратно в человека. Я решил пойти дальше: ночь любви принцессы, ее первая ночь, снимала насланное проклятие.
        Шэйш, оказывается, не только у меня странная фантазия! Я со свистом выдохнула воздух сквозь стиснутые зубы.
        Минуточку… Получается, ему нужна была принцесса-девственница, чтобы избавиться от темных чар?
        - Вот почему ты так недовольно зыркал на меня, когда узнал, что я якобы консумировала брак с графом Вэлдисом! Я поломала твои планы. Но ведь на Тарре много принцесс! Ты все равно бы его снял, правильно? - Я почти рычала от гнева.
        - Нет. Снять проклятие могла только принцесса, отвечающая на мою любовь взаимностью, - возразил Кай спокойно. - Несмотря на письмо, я верил, что мои чувства не безответны. Поэтому не отпирайся, Кьяра, - то, что шрама нет, лучше всяких слов доказывает твою любовь.
        Мою любовь? Зажмурилась, чтобы не расплакаться. Сказать, что он ошибается и я ненавижу его, не хватило духу.
        Я все еще окончательно не верила тому, что сегодня услышала. Необходимо время, чтобы разложить факты по полочкам.
        - Не сказала бы, что с Тенебришем вы дрались по-дружески, - с вызовом указала на очевидную нелогичность.
        - Он решил, что твой поспешный брак с графом Вэлдисом - знак Эшкиля, и это он должен стать королем, пускай и не полновластным.
        Я вцепилась в подлокотник лавки, ломая ногти. Уж не хочет ли он сказать, что это я во всем виновата? Что спровоцировала темного нарушить слово, данное брату? Что спутала планы?
        - Ладно, допустим, ваша затея удалась, что было бы дальше?
        - Новая волшебная сказка: любовь принцессы и простого генерала победила проклятие и темного чародея.
        Не такого уж и простого - генерала-герцога, ведущего свой род от второго прославленного в Мизгире иномирца.
        - А как бы Тенебриш стал герцогом Холгер законно?
        Невозмутимый Кайрон пожал плечами:
        - Корректирующий внешность амулет легко бы поправил дело. Главное, чтобы я опознал в нем похищенного много лет назад брата.
        Угу, весьма правдоподобно, как же. Опознал похищенного брата, о котором никто ничего никогда не слышал.
        Впрочем, зря ерничаю. В подобную сказочку поверили бы. Пускай она звучала невероятно, важно, как и кто ее расскажет. А герою, новому королю, поверили бы.
        Я подошла к перилам балкона и задала мучающий вопрос:
        - Сторожевые Столбы… Мне не показалось? Они ответили тебе?
        Кайрон стал сзади и, наклонившись, коснулся губами моего виска:
        - Безусловно, ответили, раз моя принцесса была невинна.
        Увернувшись от горячих губ и испытывая непередаваемое смущение, сказала:
        - Я боялась, что ты станешь королем-марионеткой Тенебриша, и сняла с себя все артефакты. Так почему ты получил власть над Столбами, если условия не были соблюдены?
        - Ты уверена в этом? Что не были соблюдены?
        И пока я лихорадочно думала, что сделала не так, ведь даже о фидеме не забыла, Кайрон вытащил из-под синего мундира серебряный медальон. Со щелчком раскрыл, демонстрируя хранящуюся в нем серьгу. Призывно сверкнул, словно подмигивая, драгоценный камень. Это же моя сережка! Та, что я потеряла на охоте, а он не дал толком поискать!
        - Ждал, чтобы отдать, когда ты станешь совершеннолетней, и потребовать обещанную награду, - пошутил он.
        Вот только полыхнувший в глазах мужчины огонь желания говорил об ином: признание - далеко не шутка.
        - Спасибо, что вернул. - Я ловко выхватила из медальона свое имущество и спрятала в глубокое декольте. - Раз уж мы заговорили об украшениях, сними с меня брачный браслет Децема. Знаешь, почему он не активировался?
        - Требовалось больше времени? - Кайрон отвел глаза.
        - Сомневаюсь.
        - Тогда не знаю.
        Я вздохнула. Стыдно, как же неловко сознавать, что он знает, что я побывала в постели чародея. Я не забывала ни на секунду, что Кайрону известно об этом, но старалась мысленно отстраниться. И вот сейчас мы дошли до самого страшного.
        Логично, что он женится на мне. Но мы вряд ли будем счастливы после случившегося. Ух, темный!.. Уж лучше бы молчал о том, что произошло!
        Или вообще у нас с ним ничего бы не было. Что стоило мне оказать сопротивление, настоять на том, что брачная ночь должна пройти по правилам - после церемонии?
        Нет. Я сомневаюсь, что Децем подарил бы мне отсрочку.
        Буду честной сама с собой: прошлая ночь сыграла не последнюю роль в том, что он закрыл меня своим телом.
        - Я откажусь от престола.
        - Что? - Генерал нахмурился.
        - Я передам власть тебе, твоему роду, Кай. Сама уйду в храм, как сестра. Или буду путешествовать по Тарре.
        - Кьяра, что за глупости ты несешь? - недовольно спросил мужчина.
        Я обиделась. Я глупая? Ну и пускай! Я хочу быть счастливой, и мозгов мне хватает, чтобы понять: вместе нам не по пути. Он никогда не забудет, что я сделала.
        - Какие глупости? Ты сам постоянно называешь меня занозой в заднице!
        Пользуясь тем, что я маленькая по сравнению с Каем, извернулась и выскользнула из его рук. И побежала к выходу.
        Миг - и я оказалась притиснута к стене большим телом. Прижата осторожно, но так, чтобы не смогла вырваться. Обхватив одной рукой за талию под грудью, второй Кайрон провел по моей голове - нежно, осторожно. На пол посыпались украшенные жемчугом шпильки - скрепленный на затылке строгий пучок развалился. Волосы свободно легли на плечи и спину. И я мгновенно ощутила облегчение.
        - Да, ты заноза, Кьяра, вот только в моем сердце. И с недавних пор слилась с ним так, что невозможно вытащить.
        Я крепко-крепко зажмурилась. Неужели сплю? И сама себе придумываю удивительные события?
        Кайрон развернул меня к себе лицом. И я угодила в плен синих глаз, в которых горела решимость.
        - Я не отпущу тебя. Ни за что не отпущу. Хочешь ты того или нет, но ты моя.
        Нет, я все-таки сплю? Мне чудятся его проникновенные, долгожданные слова?
        - Я соврал. Я прекрасно знаю, почему браслет Децема не превратился в татуировку. Ты уже замужем, Кьяра. За мной.
        - Шэйш… - Нельзя сказать, что я испытала радость. Скорее, испуг и отчаяние. Что же он наделал? А главное, как?
        На невысказанный вопрос тут же получила ответ:
        - Неподалеку от постоялого двора есть часовня. Я сходил туда с доказательством, что ты подарила мне свою невинность. - Я покраснела, представив, как он предъявлял испачканную моей кровью ткань. - Согласно древнему обычаю, местный жрец благословил наш союз без твоего присутствия.
        Какой кошмар… Замшелая варварская традиция, я не слышала, чтобы она упоминалась где-нибудь еще, кроме легенд и сказок.
        - Кай, послушай… - Я с трудом подбирала слова. Отказываться от счастья, пускай и краткосрочного, всегда нелегко и больно. - Чародей не соврал: я была с ним. По сути, я предала тебя.
        Вот и все. Я призналась, подтвердила хвастовство Тенебриша. Будь что будет.
        И все-таки смелости принять закономерную реакцию на измену не хватило - я закрыла глаза, чтобы не видеть презрение во взгляде любимого.
        - Прости меня за это, Кьяра.
        В изумлении уставилась на Кайрона. Почему просит прощения он?
        - Я загнал нас в ловушку, не сумел тебя защитить. Я начал игру, не поставив в известность тебя. Прости.
        Горло перехватило, как ни крепилась, а на глаза навернулись слезы. Он брал на себя всю вину, не думая упрекать меня.
        - Не плачь, пожалуйста. Ты жива, Кьяра. Это главное. Я не буду просить прощения за убийство твоего отца - за то, как он поступал с тобой и что собирался сделать в будущем, я убил бы его собственными руками, если бы мог. Я прошу простить меня за Децема.
        Заявление насчет отца я решила проигнорировать. Может, он и был безумцем, разрушающим страну и судьбу старшей дочери, я все же любила его. И сейчас сердце щемило от боли и одновременно пело, слушая откровения Кайрона.
        Когда мужчина готов пойти на все ради желанной женщины, нарушить клятвы, переступить через мораль, добиваться ее руки, перевернув сложившиеся устои, это восхищает и подкупает. А если его еще и любишь, то многое простишь, если вообще не все.
        - Не таким уж и темным был твой брат, - решила я быть справедливой. - Наверное, не испытывай он ко мне влечение, я бы умерла сегодня.
        - За то, что он тебя закрыл собой, я простил ему все.
        Молча Кайрон взял мою руку и, сняв чужой брачный браслет, надел свой. Сплетенный из полупрозрачной белой нити, легче пуха, почти невесомый. Достав второй, по размеру больше, чем мой, спросил:
        - Поможешь?
        Вроде бы невинный вопрос, но как много в нем невысказанного! Если откажусь, значит, я не принимаю душой наш брак и не люблю Кайрона.
        - Да.
        Стоило браслету из деревенской часовни оказаться на мужском запястье, как он засверкал серебром. Вспыхнул ярко - и превратился в красивую, витиеватую татуировку.
        Засмотревшись на руку мужа, пропустила момент, когда мое ритуальное украшение слилось с кожей.
        - Спасибо за доверие, Кьяра.
        Супруг, обхватив одной рукой мой затылок, поцеловал. Алчно, напористо. Руки мужчины жадно гладили плечи, спину…
        Я обняла в ответ, с удовольствием запустила пальцы в жесткие черные волосы. Застонав от нахлынувших эмоций, приоткрыла губы, впуская язык Кая. Первое же игривое касание - и я окончательно растаяла, сдалась на милость победителя.
        Поцелуй все длился и длился, разжигая неутолимое желание. Увы, с ним придется подождать.
        Когда мы чуть успокоились, поинтересовалась:
        - Кстати, ты говорил, что готов совершить новое преступление. О чем шла речь?
        Улыбнувшись, Кай погладил мою нижнюю губу большим пальцем.
        - Любопытный мой лучик, любимая…
        Очередной поцелуй, от которого все умные мысли покинули мою голову.
        - И все-таки что за преступление?
        Он явно отвлекал, стремясь погасить мое любопытство. Но я решила проявить стойкость, получить ответ хотелось сильно.
        Кайрон отвел черную прядь со своего лба и, наконец, признался:
        - Как истинный злодей, я собирался заполучить тебя, невзирая на твои возражения. Выкрал бы и не выпускал из спальни до тех пор, пока ты добровольно не надела бы на меня браслет.
        Я с наигранным разочарованием вздохнула:
        - Какая заманчивая, интригующая угроза… Если бы я о ней узнала раньше, то стал бы ты похитителем.
        Губы Кая изогнула шальная улыбка.
        - Любовь моя, не боишься, что придется просить пощады?
        Секунду подумав, покачала головой:
        - Нет, не дождешься.
        - Что ж, я принимаю твой вызов, Заноза моя любимая.
        Очередной поцелуй вскружил голову, от прикосновений Кайрона вскипала кровь, а объятия дарили чувство защищенности.
        И я приняла сердцем все, что произошло с нами.
        Не имеет значения, что мы пережили по отдельности. Не важно, что было плохого в нашем прошлом. Мы вместе. У нас есть многообещающее настоящее и счастливое будущее на двоих.
        Кайрон любит меня, а я - его. Это бесценно. Как и то, что он готов защищать свое, переступая через законы и принципы. Пускай он - злодей, чудовище в чьих-то глазах. Для меня он самый лучший и прекрасный, мой идеал, мой герой.
        Эпилог
        Победитель
        Я бежала по бесконечной пещере. Босые ноги ранили острые камни. Свет магического светильника в моих руках прыгал, толком не освещая путь.
        Быстрее… быстрее… Еще быстрее!
        Иначе он догонит! Он близко… он рядом!
        Холодный взгляд буравил спину, усиливая страх.
        Я понимала, что он с легкостью следует за мной по пятам. Что играет, забавляясь моими тщетными попытками скрыться. И когда ему надоест, он вмиг меня схватит.
        Я знала, что все напрасно, но бежала. Непередаваемый ужас гнал дальше, отбирая силы.
        Куда бежать? Где спрятаться? Я не ведала, но стремилась вперед.
        И не прогадала - вскоре забрезжил свет.
        Выход! Я нашла его!
        Сквозь отверстие в стене виднелся лес, залитый солнечным светом. Уже сейчас я слышала беспечное пение птиц, жадно вдыхала аромат хвои.
        Толчок - и я упала на камни.
        - Ты не сбежишь от меня, ты моя…
        - Кьяра! Кьяра!
        Я открыла глаза. Полумрак спальни и встревоженное лицо Кайрона, нависшего надо мной.
        - Кошмар? Опять? Что на этот раз?
        Сердце все еще испуганно частило в груди. Но я уже сознавала, что пещера - дурной сон, а моя реальность - любящий и любимый мужчина, который сильно переживал, когда мне было плохо. Его полный беспокойства голос, жар и сила тела стали тем якорем, который помог вернуться к действительности.
        - Опять. Вся та же пещера и неизвестный преследователь.
        Глубокая морщинка перерезала переносицу Кая.
        - Если и в третий раз случится что-то необычное, значит, тебе действительно снятся вещие сны.
        Пещера и преследователь приснились мне впервые за неделю до коронации. И в тот же день в гости нагрянула моя мать.
        Бывшая королева Мизгира вновь почувствовала себя хозяйкой во дворце и без стеснения мне это продемонстрировала. А еще, делая вид, что заботится обо мне, эта добрая женщина предложила… отравить Кайрона. Мол, он мне не пара, ведь тот, кто находился под темным проклятием, меняется кардинально и не в лучшую сторону. А избавившись от мужа, через год я могла бы выйти замуж за жениха, которого мне выбрала она с покойным отцом. Герцог Маруш великодушно принял бы трижды вдову, не боясь дурной молвы.
        Я растерялась и не успела поставить матушку на место - застигший ее врасплох Кайрон сделал это за меня. Без сантиментов, жестко и резко. Он напомнил, что алмазная шахта ей подарена предыдущим королем, и одним росчерком пера можно отменить его расточительство. Разумеется, Кайрон не поступил бы так с тещей. Но она этого не знала и, обидевшись, на коронацию не осталась.
        Во второй раз кошмар приснился накануне приезда гостей из Пантилии - великого магистра ордена Волков Всеотца и его свиты. Тогда подосланная девица попыталась соблазнить Кая, а когда не вышло - подсыпала яд. Пантилийские фанатики не верили, что тот, кто женился на вдове, может находиться под защитой королевских артефактов и Сторожевых Столбов.
        Напоследок магистр очень обиделся, что Кайрон не пожелал ратифицировать договор о взаимопомощи, инициированный еще предыдущим правителем. Мизгиру пообещали в скором времени всевозможные кары, посланные Всеотцом. Кайрон подкинул дров в пламя гнева гостя, заявив, что в стране, которой покровительствует Милосердная Мать и ее супруг Рейкс, чужих богов не боятся.
        И вот мне снова привиделся сон-предостережение о грядущей беде.
        - Кьяра, не забивай голову, у тебя есть я, вместе мы преодолеем все.
        Свои заверения муж сопровождал поцелуями. Томительно-нежными, глубокими. И ласками - откровенными, жгучими. Руки, умеющие отбирать жизни врагов за считаные секунды, касались моего тела с неизменным благоговением.
        Поймав мой стон губами, он подарил особенно жаркий поцелуй, который увлек нас в вихрь страсти.
        Позже я лежала на груди Кая уставшая, но умиротворенная - занятия любовью отлично снимали тревогу.
        Дав отдышаться, он с сожалением сообщил:
        - Мне пора вставать - дела не ждут. А ты попробуй уснуть, ладно?
        Быть королем страны, в которой грядут перемены, сложно. И я рада, что все трудности легли на широкие плечи мужа - сама бы точно не справилась.
        После ухода Кая я некоторое время нежилась на смятых простынях. Истома еще держала в плену тело, и мне не хотелось даже шевелиться.
        И все же вставать необходимо. У королевы тоже забот предостаточно - я взяла на себя реформу образования.
        После войны светлых и темных чародеев прошли сотни лет. То, что было хорошо во времена Сержа Смелого и Виктора Холгера, вредило в наш век. Сторожевые Столбы, блокирующие в стране магию, удобны только для королевской семьи, но не для остальных мизгирцев.
        Посоветовавшись, мы с Каем решили начать подготовку к их сносу. Постепенному и продуманному. И случится он не скоро, может, во время правления нашего правнука или правнучки. Но начинать подготовку необходимо уже сейчас - со школ, где будут обучать не только управлению артефактами, но и тем, как совладать с личной магией, которая станет доступной, когда начнут убирать Столбы.
        Спрыгнув с кровати, я замерла на мгновение. Затем, зажав рот, стремглав бросилась в купальню.
        Тошнота подкралась незаметно, только что я занималась любовью, не испытывая дискомфорта, а стоило принять вертикальное положение, как стало дурно.
        Холодная вода немного успокоила бунтующий желудок, и я вернулась в спальню.
        Неужели за ужином что-то было несвежим? Или меня отравили? Только кто?
        Схватив со столика целительский артефакт, поспешно активировала его и провела самодиагностику.
        Не отравление, нет. Я… беременна.
        Меня бросило в жар, а потом в холод, когда принялась считать дни своего лунного цикла. Почти шесть недель прошло с того момента, как у меня были регулы.
        И если срок точный, то ребенок может быть от…
        Я задохнулась от ужаса. Нет! Только не это, пожалуйста, богиня! Я не могу носить под сердцем дитя темного! Это катастрофа, конец моему счастью!
        Некоторое время пытала артефакт, пытаясь узнать больше о своем состоянии. Безуспешно - он не выдавал ровным счетом ничего из того, что меня интересовало. Да и как, если срок маленький?
        Был способ прояснить ситуацию, и чтобы успокоиться или, наоборот, окончательно запаниковать, я им воспользуюсь.
        Быстро приведя себя в порядок и одевшись, я отправилась в храм. Повстречавшаяся в коридоре фрейлина поинтересовалась, нуждаюсь ли я в ее присутствии, на что я, боюсь, ответила грубовато.
        В дом богини Матери меня сопровождали два молчаливых, угрюмых телохранителя, глядя на которых, я порой испытывала ностальгию по давним временам, когда меня оберегал весельчак Мак.
        Ох, Мак… Очередное разочарование в моей жизни. Кайрон сначала не хотел признаваться, куда он подевался, говоря, что погиб в стычке с наемниками. Но я уже видела, когда муж врал, скрывая неприятности, и надавила на него. Узнав, что телохранителя приговорили к казни за государственную измену, а фактически продажа своей принцессы соседнему государству была именно ею, я попросила проявить милосердие. Ведь даже обезумевшая от горя Лорида осталась жива и коротала свои дни в горном храме, в том самом, куда запер отец мою мачеху.
        Любящий супруг не смог отказать, и Мака с Глаей выслали из Мизгира, запретив возвращаться.
        Я вошла под своды храма, молясь богине. За эти недели образ Децема Тенебриша слегка стерся из памяти, потускнел и страх перед ним, но не благодарность за спасение. И я все еще переживала, что он умер из-за меня. Мы с Каем пришли к выводу, что он таки погиб - амулет переноса не сработал правильно или же был использован для короткого прыжка, чтобы закрыть меня.
        Вполне вероятно, что именно чувство вины создало образ преследователя во сне.
        Первой, кого я повстречала в храме, стала сестра.
        - Доброе утро, ваше величество! - улыбнулась она солнечно.
        - Доброе утро, Эйрика.
        Светлое одеяние жрицы придавало ей неземной вид, но я надеялась, что по прошествии оговоренного с храмом времени она одумается и вернется во дворец. Жрицы имели право не посвящать всю жизнь служению - Милосердная любила своих дочерей и желала им счастья материнства.
        То, что Эйрика - избранная, несколько усложняло ситуацию. Слишком соблазнительной была власть, которую давало положение аватары богини.
        - Подскажешь, где можно найти старшую жрицу?
        Сестра кивнула, и в этот момент ее глаза засветились божественными светом.
        - По какой причине ты пришла в храм, Кьярин?
        Вопрос, кто отец моего ребенка - чародей или муж - застрял в горле.
        Эйрика разительно преобразилась - передо мной стояла одухотворенная, прекрасная и строгая носительница божественной благодати. И не скажешь, что она младше - впечатление, что при всей юности ей бездна лет.
        - Я надеялась получить ответ на важный для меня вопрос…
        Оглянулась - здесь только мы вдвоем, телохранителей не видно.
        - Ты пришла узнать, растет ли в твоем чреве ребенок мужа, короля Кайрона, - помогла мне осененная благодатью сестра. - Успокойся, ты носишь его сына.
        - Спасибо! - поблагодарила ее, с трудом сдерживаясь, чтобы не закружиться от счастья.
        Меня переполняла эйфория. Я жду ребенка Кая! Живое воплощение любви мужчины и женщины - самое прекрасное чудо, с которым не сравниться по силе ни темным, ни светлым чарам.
        Захотелось немного успокоиться, прежде чем возвращаться во дворец. Мужу я сообщу радостную весть, а вот остальным пока знать необязательно. А я настолько переполнена эмоциями, что, боюсь, не удержусь и как-то себя выдам.
        Я решила обождать, пока успокоюсь, на балконе, который мне показал Кай после поединка с Тенебришем.
        Повезло - место уединения оказалось свободным. Приятный, отдаленно похожий на сосновый запах мирта обещал покой, и я с удовольствием устроилась на лавке.
        Форк просыпался. Тихо, мирно, деловито. На его улицах ходили счастливые люди, простые горожане и легионеры, стерегущие их покой. Город жил, дышал, смеялся, радуясь новому дню и очередной возможности испытать счастье. А возможности на каждом шагу, стоит только присмотреться… и прислушаться.
        Упершись локтями в спинку лавки, я откинула голову назад, ловя чувственный поцелуй. Приближение Кайрона я не услышала - почувствовала кожей, по которой пробежали приятные мурашки.
        - Как ты меня нашел?
        Он присел рядом и обнял за плечи.
        - На тебя у меня настроен маяк.
        Повернув к нему голову, нахмурилась. Какой-то артефакт следит за мной? Но когда Кай успел его ко мне прицепить?
        Угадав мои сомнения, он улыбнулся:
        - Внутренний маячок, Кьяра, под названием сердце. Почему ты здесь? Фрейлины сообщили, что ты покинула дворец спешно, в растрепанных чувствах.
        Я отвела взгляд и тихо призналась:
        - Сон был в руку - снова нас ждет испытание. Я узнала, что беременна, Кай. И сильно испугалась, я ведь была с Децемом…
        Муж, нетерпеливо перебив, жестко потребовал:
        - Кьярин, посмотри на меня!
        Я подчинилась. В синих глазах Кайрона сверкала сталь.
        - Повторяю в последний раз: в том, что тебе пришлось провести с ним ночь, моя и только моя вина. Я люблю тебя, Кьяра, люблю больше жизни. И буду любить и беречь ребенка, которого ты мне родишь, - резко произнес он на одном дыхании и напоследок припечатал: - Я - его отец. И не может быть иначе.
        Не передать, что значило для меня это заявление! Я любила Кайрона безумно и безгранично, но глубоко в душе боялась, что ответные чувства не так сильны, как мои. Что он не простил мне другого мужчину. Весть о беременности открыла глаза. Правы были служительницы Милосердной Матери: если мужчина любит женщину, он будет любить и ее ребенка от другого. А если не любит ее, то часто и собственное дитя не вызовет в нем теплых чувств.
        Кайрон в очередной раз приятно поразил меня. И я расплакалась от облегчения.
        Меня не любил отец, а мать бросила, толком не боровшись. Неудивительно, что появились большие сложности с доверием. Трудно положиться на кого-то, если предала кровная родня. Но мне повезло встретить терпеливого мужчину - мало-помалу Кайрон возрождал мою способность верить.
        - Я разговаривала со жрицей, осененной благодатью богини. Она дала ответ, прежде чем я успела задать вопрос, - сквозь слезы улыбнулась я. - Я жду твоего сына, Кай.
        Лицо короля озарило ликование.
        - Бесценный подарок! Спасибо, любимая!
        Он прижал меня к груди, не скрывая чувств.
        - Я люблю тебя, - шепнула, прежде чем горячие губы накрыли мои.
        Какими только крутыми не бывают повороты судьбы! После страшных испытаний обделенная родительским теплом принцесса получила все, о чем можно только мечтать: заботу, защиту и любовь.
        И пускай мой герой оказался не таким уж безупречным, каким представлялся, это к лучшему. Мы любим живых людей и глубоко в душе боимся совершенства. Идеал не нужен там, где есть истинные чувства.
        ШЕСТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
        Стояла теплая осень, и жители Мизгира спешили насладиться ее дарами, пока у багряно-золотой красавицы солнечное настроение не сменилось затяжными дождями. Королевская семья не была исключением. Я сидела в отрытой беседке в удобном плетеном кресле, в окружении больших ваз с фруктами, и наблюдала за возней детей на поляне.
        Время от времени большое магзеркало притягивало мой взгляд. Рука не раз сама тянулась активировать его, и в последнюю секунду я едва удерживалась от соблазна. От напряжения у меня даже пальцы дрожали. Ожидание - самое страшное наказание, которое могла придумать для человека судьба. Как сохранять спокойствие, когда решается твое будущее? Как не плакать ночами, если любимый мужчина может не вернуться домой? Никогда не обнимет, не поцелует тебя?
        Как же хочется хотя бы услышать голос Кайрона, увидеть его, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Но нельзя… Нельзя отвлекать его, ведь счет идет уже не на дни, на часы.
        - Мамочка! - Ко мне подбежала восторженная дочь. - А хочешь секрет?
        - Разумеется, милая.
        Черные пряди выбились из косы, разрумяненная, с ярко блестящими темно-карими глазенками, милая пятилетняя девочка.
        Запрыгнув ко мне на колени и крепко обняв за шею, она прошептала доверительно:
        - А мы с Ардом нашли гнездо ежика.
        - Лари, вы же не обидели его? - строго спросила я, находясь мысленно далеко. - Не разрушайте домик, иначе на зиму зверьку придется строить новый.
        - А зачем его обижать, если он не сделал нам ничего плохого? - искренне удивилась она и, резво спрыгнув на пол, побежала к брату, точнее, к игривым щенкам. Ирдийские псины в трехмесячном возрасте достигали лобастыми головами мне уже до талии. Но главное достоинство этой породы не размер, а то, как легко они выслеживают и давят юркую нечисть.
        Ард и Лари - двойняшки, родились с разницей в пару минут, а отличались не только внешне, но и по характеру. Недетские взгляды дочери на жизнь сбивали с толку ее учителей. Прямота и странное чувство справедливости и вовсе пугали. Сама она никого не трогала, а вот сдачи давала обязательно - за себя и близких Лари стояла до последнего, даром что девочка. Один из самых ярких примеров точно не сотрется из памяти, даже когда она вырастет.
        Двойняшкам не было и четырех лет, когда нас навестил Сандр с семьей. Пускай нас не связывало кровное родство, мы с братом решили об этом забыть, тем более что дружба королевских домов одинаково выгодна и Мизгиру и Пантилии. Вот только дети почему-то так не думали - и не нашли общего языка. За день до отъезда старший сын Сандра нелестно отозвался о невысоком росте Арда, когда тот его не слышал, и Лари вступилась за брата, вмиг сбив кузена с ног и сломав ему нос. Я ругалась, пока лечила парнишку, а вот Кайрон… Предатель, когда мы остались одни, с гордостью похвалил несносную девчонку и пообещал показать новые приемы.
        Кай обожает Лари, как мне порой кажется, больше, чем сына, несмотря на то, что у нее от рождения темно-карие до черноты глаза.
        - Мам, - ко мне подошел Ард, - отец вышел на связь?
        Светловолосый, как я, и синеглазый, как Кайрон, он уже сейчас приковывал к себе восторженные взгляды. Страшно подумать, сколько девичьих сердец он разобьет, когда вырастет. А может, и не разобьет - мальчиком Ард рос серьезным и спокойным, пошел характером в отца.
        - Пока нет. Ты же знаешь, что аномальные зоны глушат магзеркало, - улыбнулась через силу.
        Я соврала детям, сообщив, что отец отправился в Седые горы, чтобы раздобыть для Арда яйцо дракена. Осчастливленный сын поверил, а вот дочь засомневалась, позже спросив, с каких это пор ящеры гнездуются в начале осени. К счастью, свои догадки она оставила при себе. Все же более скрытной она росла, в отличие от брата.
        - Я понял, мам! Передавай папе, что я жду его возвращения с нетерпением! - И Ард вернулся к игре со щенками.
        - И я его жду, сынок, - прошептала вдогонку, - очень сильно жду.
        Кай… Если ты не вернешься, как я смогу без тебя жить? Растить детей одной, управлять страной, не имея возможности спрятаться за твою широкую спину? Засыпать в большой и холодной кровати? Как я смогу жить без моего сердца, которое давно слилось с твоим? Кай, возвращайся… Возвращайся, пожалуйста!
        Украдкой вытерев предательскую слезу тыльной стороной ладони, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Надо держаться, чтобы не напугать детей. Я должна быть сильной - вдруг расстояние не помеха и Кайрон почувствует мое состояние? И это ослабит его? Нет, я не буду плакать, я буду верить в победу моего мужчины.
        Необдуманные действия короля Рихарда дали о себе знать через шесть лет - обещание помощи ордену Волков Всеотца вышло Мизгиру боком. В Пантилии восстали против произвола магистров. Пожиратели магии, главное оружие ордена, раскололись на две неравные части: большинство сумело избавиться от власти «волков» и примкнуло к войску короля Пантилии. И недавних хозяев погнали прочь из страны.
        Магистры решили получить старый «должок» и потребовали убежища в Мизгире. Но как принять тех, кто поклоняется жестокому богу, позволяющему сжигать невинных людей на кострах по обвинению в темном чародействе? Никак. Мы с Кайроном даже не созывали совет - без колебаний отказали в наглой просьбе-требовании.
        Вот только вскоре выяснилось, что магистрам не нужно наше разрешение пройти сквозь магическую границу - его дал еще мой отец. Проверять, действовало оно после его смерти или нет, Кайрон не захотел. Как и испытывать, выдержат ли Сторожевые Столбы наплыв сотен пожирателей магии.
        Муж решил дать бой в горах, через которые должны пройти магистры, убегая из Пантилии. Великий грех проливать кровь на родной земле, если этого можно избежать. Я гордилась Каем - он добровольно отказался от возможного преимущества в виде Столбов, лишь бы избежать жертв среди мирного населения. И одновременно с этим я испытывала страх - как победить тех, кто отбирает магию, одним своим присутствием разрушает боевые артефакты? Сталью и воинским искусством? Да, в мастерстве мужа, в его легионах я не сомневалась. Увы, были еще холодные, местами непроходимые Седые горы, кишащие нечистью, и потому я не спала четвертую ночь, переживая за любимого.
        Затих детский смех, перестали повизгивать щенки. Невзирая на укутывающее ноги покрывало, мне стало холодно. И я открыла глаза.
        Странно одетый мужчина что-то показывал моим детям.
        Я закричала, призывая стражу…
        И не издала ни звука.
        Черноволосый незнакомец показывал Арду и Лари, как подкидывать полупрозрачный фантом ворона вверх так, чтобы он сделал красивый кувырок назад и приземлился обратно на руку. Дети глядели с восхищением, а я сходила с ума от страха и только беззвучно раскрывала рот.
        - Ой, ваша мама проснулась! - сообщил двойняшкам маг, хотя продолжал стоять ко мне спиной. - Поиграйте пока сами, а я поговорю с ней.
        Он развернулся. Ужас накрыл меня леденящей волной.
        - Ну, здравствуй, невестка! - усмехнулся Децем Тенебриш. - Брак с моим братцем пошел тебе на пользу - еще больше похорошела, деток милых родила.
        Воплотившийся в жизнь кошмар… Я не могла кричать, не могла пошевелить рукой, когда нужно было звать стражу, хватать детей в охапку и бежать.
        Неужели мои страхи ожили, чтобы уничтожить мое счастье?!
        - Что-то ты невесела, недотрога. Или не рада увидеть деверя? Я сейчас обижусь и уйду, - с притворным огорчением заявил темный чародей. Живой и здоровый чародей.
        Двойняшки, оставив новую игрушку на траве, бросились к нему. Схватив за руки, в один голос запричитали:
        - Останься, дядя! Ты только пришел!
        - Я ненадолго, я же говорил. И приду еще, только если позволит ваша мама.
        Тенебриш пристально глядел на меня, а я - на него.
        Он не угрожал, не сыпал проклятиями, не обвинял в своем давнем поражении. В черных глазах сверкала сумасшедшинка, но при этом чародей выглядел… спокойным, что ли? Умиротворенным? Одним словом - странным.
        Темно-синие штаны и черная обтягивающая рубашка с горлом и без пуговиц подчеркивали жилистую фигуру. Волосы острижены до середины шеи и аккуратно зачесаны назад. Но главное - на руках больше не было обилия колец-артефактов. Только одно скромно блестело на безымянном пальце правой руки.
        - Дядя, а как ты будешь учить меня истинному чародейству, если мама не разрешит нас навещать? - обеспокоенно спросила Лари.
        Истинному чародейству? Это о чем она сейчас? Неужели вбила себе в голову, что может быть темной чародейкой?!
        - Не переживай, кроха, я не оставлю тебя неучем. - На тонких губах брюнета промелькнула довольная улыбка.
        Мое вроде бы замерзшее от страха сердце тревожно забилось. Неужели он понял… И решил отобрать у меня дочь?
        - Обещаешь, дядя?
        - Обещаю, Лари. Я обязательно что-нибудь придумаю, прежде чем тебе исполнится шестнадцать, - торжественно подтвердил Тенебриш.
        Моя дочь радостно запищала, а сын нахмурился.
        - Дядя, а меня учить будешь? - требовательно дернув за руку, спросил он у чародея.
        - А из тебя, Ард, получится великий рейкс, - хмыкнул темный. - И за этим обязательно проследит твой отец. Где он, кстати?
        Я все так же не могла говорить и двигаться. Но, похоже, в этой беседе я была лишняя.
        - Отец в горах ищет для меня яйцо дракена! - захлебываясь от восторга, признался мальчик.
        Он уже год бредил полетами, с того самого дня, как отец согласился прокатить его на Громе.
        - Ищет сейчас? Серьезно? - недоверчиво протянул Тенебриш.
        - Ага! У отца два дракена - Сизый и Гром, а мне хотя бы одного для начала.
        - Как интересно… Рон оставил чужого дракена в живых, - пробормотал чародей и внезапно поинтересовался: - А почему ваша мама грустит, мелочь?
        - Она такая уже несколько дней, как папа ушел в горы, - сдала меня Лари.
        Темный осторожно освободился из захвата детских рук и подошел ко мне.
        - Позволишь, Рина?
        И не дождавшись разрешения, которого и не могло быть, он склонился и накрыл прохладными ладонями мои виски. Через несколько секунд, издав непонятное, но многозначительное «гм», отпустил мою голову и шагнул назад.
        - Ладно, мне пора.
        И коварный чародей подбросил в воздух сначала радостно хохочущего Арда, а затем и Лари. Девочку напоследок он еще и погладил по темноволосой голове.
        - Слушайте маму, мелочь! Иначе в следующий раз вместо подарка привезу вам коробок больших пауков.
        Дочь оживилась, она обожала мохнатую мерзость:
        - Ух ты! А привези просто так!
        - Хорошо, я подумаю.
        Довольно хохотнув, Тенебриш растаял маревом.
        И тотчас я смогла проговорить онемевшими губами:
        - Вот шэйш…
        Как ни в чем не бывало дети вернулись к своим играм. Возбужденно-радостные и счастливые.
        А я осталась сидеть в беседке, все еще не веря в случившееся. Какое-то время надеялась, что явление чародея мне приснилось. Я готова была даже смириться с минутным умопомрачением. Но нет, фантомный ворон, который послушно выполнял голосовые команды двойняшек, не исчез, оказавшись реальностью.
        И что это было? Тенебриш соскучился? Или явился отомстить? Одно ясно точно: он жив и весьма доволен собой. Впрочем, как и раньше.
        Как ни странно, но пережитый страх помог мне ночью уснуть. И ни один кошмар меня не терзал.
        А после завтрака задребезжало магзеркало, которое я не выпускала из рук. Сердце забилось быстро-быстро, стоило увидеть чуть уставшее лицо любимого мужчины.
        - Кайрон! Наконец-то!
        - Кьяра, - мой король широко улыбнулся, - мы возвращаемся домой.
        Неужели правда? Или он меня обманывает, чтобы я не нервничала?
        Я с тревогой вглядывалась в синие глаза, обрамленные чернильно-черными ресницами, на кончиках которых застыл хрупкий иней. Высоко в горы забрался Кайрон со своими легионерами.
        - Не смотри недоверчиво, мы действительно возвращаемся домой.
        Сходя с ума от счастья, что Кай жив, не сразу подумала о его воинах.
        - Потери большие? Раненых много?
        - Все живы, Кьяра, сражение не состоялось.
        Я решила, что ослышалась. Или все еще сплю и вижу желаемое развитие событий во сне?
        - Не состоялось? Магистры отступили?
        Этому следовало радоваться и печалиться одновременно. Пока зараза не уничтожена полностью, она угрожает Мизгиру и нашему счастью.
        - Нет. Они все мертвы, Кьяра. И магистры, и воины-храмовники, и пожиратели магии.
        - Но как?!
        - Обвал в ущелье. - Муж, немного помолчав, тихо добавил: - Вот только я видел несколько трупов и могу утверждать, что они погибли не от лавины из снега и камней.
        Он мог промолчать, считая, что неведение благо для меня. Вот только не стал таить важные сведения. И я решила рассказать о возвращении темного сейчас, а не при встрече.
        - Неужели войско ордена уничтожил Тенебриш? - Муж нахмурился, и я сообщила неоднозначную новость: - Твой брат жив, Кай.
        Несколько секунд молчания, а затем Кайрон со вздохом признался:
        - Я знаю. Он приходил ко мне во сне. Но ты не переживай, он не вернется на Тарру - в мире, куда он угодил, его все устраивает.
        Я обрадовалась, а потом вспомнила, какое обещание темный дал Лари.
        - Кай! Он сказал, что… - Я запнулась.
        Мы никогда прямо не говорили, что черноволосая и кареглазая Лари, вероятно, не дочь Кайрона. Похоже, этот момент все же настал.
        Горло перехватило от волнения, и я почти просипела:
        - Тенебриш заявил, что возьмет нашу девочку в ученицы, когда ей исполнится шестнадцать лет.
        Как получилось, что у меня родились двойняшки от разных мужчин? Одна богиня ведает! А еще - целительский артефакт, который я применила, чтобы гарантированно забеременеть от мужа, тогда еще герцога Холгера. Но даже сейчас, окончательно убедившись, что Лари - дочь темного чародея, я не жалела, что она появилась на свет, моя удивительная черноглазая радость.
        - Родная, не волнуйся, - мягко попросил король.
        - Как не волноваться? Тенебриш вроде бы не желает нам зла, но при этом пытается влезть в жизнь Лари!
        Синие глаза Кайрона блеснули сталью, когда он твердо пообещал:
        - Тенебриш не станет ее учителем. Моя дочь будет учиться в Кронийской империи - говорят, в ВАМП преподают лучшие светлые маги.
        Я испытала настоящий шок. А ведь это выход - отправить Лари в Вышеградскую академию магических практик! И как сама об этом не подумала!
        В древние времена была традиция прятать детей от Эшкиля, посвящая их с рождения другому богу. Так и с обучением магии Лари. Суждено ей управлять не только королевскими артефактами, но и самостоятельно творить чары, пускай они будут светлыми. Целительница, артефактор, зельевар или предсказательница - не важно. Главное, что не темная чародейка.
        - Спасибо, Кай, это замечательный выход!
        - Не благодари, любимая, это моя обязанность и смысл жизни - оберегать мою семью.
        Я дотронулась рукой до посеребренного стекла магзеркала, со своей стороны точно так же сделал и Кайрон. Наши пальцы соприкоснулись.
        - Я люблю тебя, Кай, спасибо, что ты у меня есть.
        - И я люблю тебя, Кьяра. Спасибо, что поверила мне.
        Пускай сейчас нас разделяло расстояние - души наши были вместе, объединенные любовью.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к