Русские сказки
        Народное творчество (Фольклор)
        Всборник «Русские сказки» вошли лучшие русские народные сказки впересказе К.Д.Ушинского, А.Н.Толстого, А.Н.Афанасьева, входящие впрограмму школьного чтения.
        Длямладшего исреднего школьного возраста.
        ВФОРМАТЕ PDFA4 СОХРАНЕН ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДИЗАЙН.

        Русские сказки
        ©АникинВ.П., пересказ
        ©ТолстойА.Н., пересказ, насл.
        ©Состав., оформление. ОООИздательство «Родничок»
        ©

* * *

        Иван-царевич исерый волк


        Жил-был царь Берендей, унего было три сына, младшего звали Иваном. Ибыл уцаря сад великолепный; росла втом саду яблоня сзолотыми яблоками. Стал кто-то царский сад посещать, золотые яблоки воровать. Царю жалко стало свой сад. Посылает он туда караулы. Никакие караулы немогут уследить. Царь перестал ипить иесть, затосковал. Сыновья отца утешают:
        - Дорогой наш батюшка, непечалься, мысами станем сад караулить.


        Старший сын говорит:
        - Сегодня моя очередь, пойду стеречьсад.
        Отправился старший сын. Сколько ниходил свечеру, никого неуследил, припал намягкую траву иуснул. Утром царь его спрашивает:
        - Ну-ка, необрадуешьли меня: невидалли ты похитника[1 - Пох?тник - похититель, вор (здесь идалее прим.ред.).]?
        - Нет, родимый батюшка, всюночь неспал, глаз несмыкал, аникого невидал.
        Надругую ночь пошёл средний сын караулить итоже проспал всю ночь, анаутро сказал, чтоневидал похитника.
        Наступило время младшего брата идти стеречь. Пошёл Иван-царевич стеречь отцов сад идаже присесть боится, нето что прилечь. Какего сон задолит[2 - Задол?ть (осне) - осилить, сморить.], онросой стравы умоется, сонипрочь сглаз.
        Половина ночи прошла, емуичудится: всаду свет. Светлее исветлее. Весь сад осветило. Онвидит - наяблоню села Жар-птица иклюёт золотые яблоки.
        Иван-царевич тихонько подполз кяблоне ипоймал птицу захвост. Жар-птица встрепенулась иулетела, осталось унего вруке одно перо отеё хвоста.
        Наутро приходит Иван-царевич котцу.
        - Нучто, дорогой мой Ваня, невидалли ты похитника?
        - Дорогой батюшка, поймать непоймал, апроследил, ктонаш сад разоряет. Вототпохитника память вам принёс. Это, батюшка, Жар-птица.


        Царь взял это перо истой поры стал пить, иесть, ипечали незнать. Вотводно прекрасное время ему ираздумалось обэтой обЖар-птице.
        Позвал он сыновей иговоритим:
        - Дорогие мои дети, оседлалибы вы добрых коней, поездилибы побелу свету, места познавали, ненапалибы где наЖар-птицу.
        Дети отцу поклонились, оседлали добрых коней иотправились впуть-дорогу: старший водну сторону, средний вдругую, аИван-царевич втретью сторону.
        Ехал Иван-царевич долголи, коротколи. День был летний. Приустал Иван-царевич, слез сконя, спутал его, асам свалился спать.
        Многоли, малоли времени прошло, пробудился Иван-царевич, видит - коня нет. Пошёл его искать, ходил, ходил инашёл своего коня - одни кости обглоданные. Запечалился Иван-царевич: куда безконя идти втакую даль?
        «Нучтоже, - думает, - взялся - делать нечего». Ипошёл пеший. Шёл, шёл, устал досмерточки. Селнамягкую траву ипригорюнился, сидит. Откуда нивозьмись бежит кнему серый волк:
        - Что, Иван-царевич, сидишь пригорюнился, голову повесил?
        - Какже мне непечалиться, серый волк? Остался я бездоброго коня.
        - Этоя, Иван-царевич, твоего коня съел… Жалко мне тебя! Расскажи, зачем вдаль поехал, куда путь держишь?
        - Послал меня батюшка поездить побелу свету, найти Жар-птицу.
        - Фу,фу, тебе насвоём добром коне втри года недоехать доЖар-птицы. Яодин знаю, гдеона живёт. Такибыть - коня твоего съел, буду тебе служить верой-правдой. Садись наменя да держись крепче.
        СелИван-царевич нанего верхом, серый волк ипоскакал - синие леса мимо глаз пропускает, озёра хвостом заметает. Долголи, коротколи, добегают они довысокой крепости. Серый волк иговорит:
        - Слушай меня, Иван-царевич, запоминай: полезай через стену, небойся - часудачный, всесторожа спят. Увидишь втереме окошко, наокошке стоит золотая клетка, авклетке сидит Жар-птица. Тыптицу возьми, запазуху положи, дасмотри клетки нетрогай!
        Иван-царевич через стену перелез, увидел этот терем - наокошке стоит золотая клетка, вклетке сидит Жар-птица. Онптицу взял, запазуху положил, дазасмотрелся наклетку. Сердце его иразгорелось: «Ах,какая - золотая, драгоценная! Кактакую невзять!» Изабыл, чтоволк ему наказывал.
        Только дотронулся доклетки, пошёл покрепости звук: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа пробудились, схватили Ивана-царевича иповели его кцарю Афрону.
        Царь Афрон разгневался испрашивает:
        - Чейты, откуда?
        - Яцаря Берендея сын, Иван-царевич.
        - Ай,срам какой! Царский сын да пошёл воровать.
        - Ачтоже, когда ваша птица летала, нашсад разоряла?
        - Атыбы пришёл комне, посовести попросил, ябы её так отдал, изуважения ктвоему родителю, царю Берендею. Атеперь повсем городам пущу нехорошую славу провас… Нуда ладно, сослужишь мне службу, ятебя прощу. Втаком-то царстве уцаря Кусмана есть конь златогривый. Приведи его комне, тогда отдам тебе Жар-птицу склеткой.
        Загорюнился Иван-царевич, идёт ксерому волку. Аволкему:
        - Яже тебе говорил, нешевели клетку! Почему неслушал мой наказ?
        - Ну,простиже ты меня, прости, серый волк.
        - То-то, прости… Ладно, садись наменя. Взялся загуж, неговори, чтонедюж.




        Опять поскакал серый волк сИваном-царевичем. Долголи, коротколи, добегают они дотой крепости, гдестоит конь златогривый.
        - Полезай, Иван-царевич, через стену, сторожа спят, идинаконюшню, бери коня, дасмотри уздечку нетрогай!
        Иван-царевич перелез вкрепость, тамвсе сторожа спят, зашёл наконюшню, поймал коня златогривого, дапозарился науздечку - оназолотом, дорогими камнями убрана; вней златогривому коню только игулять.
        Иван-царевич дотронулся доуздечки, пошёл звук повсей крепости: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа проснулись, схватили Ивана-царевича иповели кцарю Кусману.
        - Чейты, откуда?
        - ЯИван-царевич.
        - Эка, закакие глупости взялся - коня воровать! Наэто простой мужик несогласится. Нуладно, прощу тебя, Иван-царевич, если сослужишь мне службу. Уцаря Далмата есть дочь Елена Прекрасная. Похить её, привези комне, подарю тебе златогривого коня суздечкой.
        Ещёпуще пригорюнился Иван-царевич, пошёл ксерому волку.
        - Говорил я тебе, Иван-царевич, нетрогай уздечку! Непослушал ты моего наказа.
        - Нупростиже меня, прости, серый волк.
        - То-то, прости… Дауж ладно, садись мне наспину.
        Опять поскакал серый волк сИваном-царевичем.
        Добегают они доцаря Далмата. Унего вкрепости всаду гуляет Елена Прекрасная смамушками, нянюшками. Серый волк говорит:


        - Вэтот раз я тебя непущу, сампойду. Аты ступай обратно путём-дорогой, ятебя скоро нагоню.
        Иван-царевич пошёл обратно путём-дорогой, асерый волк перемахнул через стену - давсад. Засел закуст иглядит: Елена Прекрасная вышла сосвоими мамушками, нянюшками. Гуляла, гуляла итолько приотстала отмамушек инянюшек, серый волк ухватил Елену Прекрасную, перекинул через спину - инаутёк.
        Иван-царевич идёт путём-дорогой, вдруг настигает его серый волк, нанём сидит Елена Прекрасная. Обрадовался Иван-царевич, асерый волкему:
        - Садись наменя скорей, какбы занами погони небыло.
        Помчался серый волк сИваном-царевичем, сЕленой Прекрасной обратной дорогой - синие леса мимо глаз пропускает, реки, озёра хвостом заметает. Долголи, коротколи, добегают они доцаря Кусмана. Серый волк спрашивает:
        - Что, Иван-царевич, приумолк, пригорюнился?
        - Дакакже мне, серый волк, непечалиться? Какрасстанусь стакой красотой? КакЕлену Прекрасную наконя буду менять?
        Серый волк отвечает:
        - Неразлучу я тебя стакой красотой - спрячем её где-нибудь, ая обернусь Еленой Прекрасной, тыиведи меня кцарю.
        Тутони Елену Прекрасную спрятали влесной избушке. Серый волк перевернулся через голову исделался точь-в?точь Еленой Прекрасной. Повёл его Иван-царевич кцарю Кусману. Царь обрадовался, стал его благодарить:
        - Спасибо тебе, Иван-царевич, чтодостал мне невесту. Получай златогривого коня суздечкой.
        Иван-царевич сел наконя ипоехал заЕленой Прекрасной. Взял её, посадил наконя, иедут они путём-дорогой.
        Ацарь Кусман устроил свадьбу, пировал весь день довечера, акакнадо было спать ложиться, отвёл он Елену Прекрасную вспальню, датолько лёг сней накровать, глядит - волчья морда вместо молодой жены! Царь состраху свалился скровати, аволк удрал прочь.
        Нагоняет серый волк Ивана-царевича испрашивает:
        - Очём задумался, Иван-царевич?
        - Какже мне недумать? Жалко расставаться стаким сокровищем - конём златогривым, менять его наЖар-птицу.
        - Непечалься, ятебе помогу.
        Вотдоезжают они доцаря Афрона. Волк иговорит:
        - Этого коня иЕлену Прекрасную ты спрячь, ая обернусь конём златогривым, тыменя иведи кцарю Афрону.
        Спрятали они Елену Прекрасную излатогривого коня влесу. Серый волк перекинулся через спину, обернулся златогривым конём. Иван-царевич повёл его кцарю Афрону. Царь обрадовался иотдал ему Жар-птицу сзолотой клеткой.
        Иван-царевич вернулся пеший влес, посадил Елену Прекрасную назлатогривого коня, взял золотую клетку сЖар-птицей ипоехал путём-дорогой вродную сторону.


        Ацарь Афрон велел подвести ксебе дарёного коня итолько хотел сесть нанего - конь обернулся серым волком. Царь состраху где стоял, тамиупал, асерый волк пустился наутёк искоро догнал Ивана-царевича.
        - Теперь прощай, мнедальше идти нельзя.
        Иван-царевич слез сконя итри раза поклонился доземли, суважением отблагодарил серого волка. Атот говорит:
        - Ненавек прощайся сомной, яещё тебе пригожусь.
        Иван-царевич думает: «Кудаже ты ещё пригодишься? Всежеланья мои исполнены». Селназлатогривого коня, иопять поехали они сЕленой Прекрасной, сЖар-птицей. Доехали они досвоих краёв, вздумалось ему пополдневать. Было унего ссобой немного хлебушка. Ну,они поели, ключевой воды попили илегли отдыхать.
        Только Иван-царевич заснул, наезжают нанего его братья. Ездили они подругим землям, искали Жар-птицу, вернулись спустыми руками. Наехали ивидят - уИвана-царевича всё добыто. Вотони исговорились:
        - Давай убьём брата, добыча вся будет наша.
        Решились иубили Ивана-царевича. Сели назлатогривого коня, взяли Жар-птицу, посадили наконя Елену Прекрасную иустрашилиеё:
        - Дома несказывай ничего!
        Лежит Иван-царевич мёртвый, надним уже вороны летают. Откуда нивозьмись прибежал серый волк исхватил ворона своронёнком.
        - Тылети-ка, ворон, заживой имёртвой водой. Принесёшь мне живой имёртвой воды, тогда отпущу твоего воронёнка.
        Ворон, делать нечего, полетел, аволк держит его воронёнка. Долголи ворон летал, коротколи, принёс он живой имёртвой воды. Серый волк спрыснул мёртвой водой раны Ивану-царевичу, раны зажили; спрыснул его живой водой - Иван-царевич ожил.
        - Ох,крепкоже я спал!..
        - Крепко ты спал, - говорит серый волк. - Кабы нея, совсембы непроснулся. Родные братья тебя убили ивсю добычу твою увезли. Садись наменя скорей!


        Поскакали они впогоню инастигли обоих братьев. Тутих серый волк растерзал иклочки пополю разметал.
        Иван-царевич поклонился серому волку ипростился сним навечно.
        Вернулся Иван-царевич домой наконе златогривом, привёз отцу своему Жар-птицу, асебе - невесту, Елену Прекрасную.
        Царь Берендей обрадовался, стал сына спрашивать. Стал Иван-царевич рассказывать, какпомог ему серый волк достать добычу, дакакбратья убили его сонного, дакаксерый волк их растерзал.
        Погоревал царь Берендей искоро утешился. АИван-царевич женился наЕлене Прекрасной, истали они жить-поживать да горя незнать.


        Финист - ясный сокол


        Жилда был крестьянин. Умерла унего жена, осталось три дочки. Хотел старик нанять работницу - вхозяйстве помогать. Номеньшая дочь, Марьюшка, сказала:
        - Ненадо, батюшка, нанимать работницу, сама я буду хозяйство вести.
        Ладно. Стала дочка Марьюшка хозяйство вести. Всё-то она умеет, всё-то унеё ладится. Любил отец Марьюшку: радбыл, чтотакая умная да работящая дочка растёт.


        Изсебя-то Марьюшка красавица писаная. Асестры её завидущие да жаднющие; изсебя-то они некрасивые, амодницы-перемодницы - весь день сидят да белятся, дарумянятся, давобновки наряжаются, платье им - неплатье, сапожки - несапожки, платок - неплаток.
        Поехал отец набазар испрашивает дочек:
        - Чтовам, дочки, купить, чемпорадовать?
        Иговорят старшая исредняя дочки:
        - Купи пополушалку, датакому, чтоб цветы покрупнее, золотом расписанные.
        АМарьюшка стоит да молчит. Спрашивает её отец:
        - Ачто тебе, доченька, купить?
        - Купи мне, батюшка, пёрышко Финиста - ясна сокола.
        Приезжает отец, привозит дочкам полушалки, апёрышка ненашёл.
        Поехал отец вдругой раз набазар.
        - Ну, - говорит, - дочки, заказывайте подарки.
        Обрадовались старшая исредняя дочки:
        - Купи нам посапожкам ссеребряными подковками.
        АМарьюшка опять заказывает:
        - Купи мне, батюшка, пёрышко Финиста - ясна сокола.
        Ходил отец весь день, сапожки купил, апёрышка ненашёл. Приехал безпёрышка.
        Ладно. Поехал старик втретий раз набазар, астаршая исредняя дочки говорят:
        - Купи нам поплатью.


        АМарьюшка опять просит:
        - Батюшка, купи пёрышко Финиста - ясна сокола.
        Ходил отец весь день, апёрышка ненашёл. Выехал изгорода, анавстречу старенький старичок.
        - Здорово, дедушка!
        - Здравствуй, милый! Куда путь-дорогу держишь?
        - Ксебе, дедушка, вдеревню. Давот горе уменя: меньшая дочка наказывала купить пёрышко Финиста - ясна сокола, ая ненашёл.
        - Есть уменя такое пёрышко, даоно заветное; нодлядоброго человека, куда нишло, отдам.
        Вынул дедушка пёрышко иподаёт, аоно самое обыкновенное. Едет крестьянин идумает: «Чтовнём Марьюшка нашла хорошего?»
        Привёз старик подарки дочкам; старшая исредняя наряжаются да надМарьюшкой смеются:
        - Какбыла ты дурочка, такиесть. Нацепи своё пёрышко вволоса да красуйся!
        Промолчала Марьюшка, отошла всторону; акогда все спать полегли, бросила Марьюшка пёрышко напол ипроговорила:
        - Любезный Финист - ясный сокол, явись комне, жданный мой жених!
        Иявился ей молодец красоты неописанной. Кутру молодец ударился обпол исделался соколом. Отворила ему Марьюшка окно, иулетел сокол ксинему небу.
        Тридня Марьюшка привечала ксебе молодца; днём он летает соколом посинему поднебесью, акночи прилетает кМарьюшке иделается добрым молодцем.
        Начетвёртый день сёстры злые заметили - наговорили отцу насестру.
        - Милые дочки, - говорит отец, - смотрите лучше засобой.
        «Ладно, - думают сёстры, - посмотрим, какбудет дальше».
        Натыкали они враму острых ножей, асами притаились, смотрят.
        Вотлетит ясный сокол. Долетел доокна инеможет попасть вкомнату Марьюшки. Бился-бился, всюгрудь изрезал, аМарьюшка спит инеслышит. Исказал тогда сокол:
        - Кому я нужен, тотменя найдёт. Ноэто будет нелегко. Тогда меня найдёшь, когда трое башмаков железных износишь, трое посохов железных изломаешь, трое колпаков железных порвёшь.
        Услышала это Марьюшка, вскочила скровати, посмотрела вокно, асокола нет, итолько кровавый след наокне остался. Заплакала Марьюшка горькими слезами - смыла слёзками кровавый след истала ещё краше.
        Пошла она котцу ипроговорила:
        - Небрани меня, батюшка, отпусти впуть-дорогу дальнюю. Жива буду - свидимся, умру - так, знать, народу написано.
        Жалко было отцу отпускать любимую дочку, ноотпустил.
        Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных иотправилась впуть-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста - ясна сокола. Шлаона чистым полем, шлатёмным лесом, высокими горами. Птички весёлыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое умывали, леса тёмные привечали. Иникто немог Марьюшку тронуть: волки серые, медведи, лисицы - всезвери кней сбегались. Износила она башмаки железные, посох железный изломала иколпак железный порвала.
        Ивот выходит Марьюшка наполяну ивидит: стоит избушка накурьих ножках - вертится. Говорит Марьюшка:
        - Избушка, избушка, встань клесу задом, комне передом! Мневтебя лезть, хлеба есть.


        Повернулась избушка клесу задом, кМарьюшке передом. Зашла Марьюшка визбушку ивидит: сидит там баба-яга - костяная нога, ноги изугла вугол, губы нагрядке, анос кпотолку прирос. Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
        - Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль отдела лытаешь[3 - Лыт?ть - уклоняться отдела, праздно проводить время.]?
        - Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
        - Окрасавица, долго тебе искать! Твой ясный сокол затридевять земель, втридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница иженила насебе. Ноя тебе помогу. Воттебе серебряное блюдечко изолотое яичко. Когда придёшь втридевятое царство, наймись работницей кцарице. Покончишь работу - бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет кататься. Станут покупать - непродавай. Просись Финиста - ясна сокола повидать.
        Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу ипошла. Потемнел лес, страшно стало Марьюшке, боится ишагнуть, анавстречу кот. Прыгнул кМарьюшке изамурлыкал:
        - Небойся, Марьюшка, идивперёд. Будет ещё страшнее, аты иди ииди, неоглядывайся.
        Потёрся кот спинкой ибыл таков, аМарьюшка пошла дальше. Алес стал ещё темней. Шла, шлаМарьюшка, сапоги железные износила, посох поломала, колпак порвала ипришла кизбушке накурьих ножках. Вокруг тын, накольях черепа, икаждый череп огнём горит.
        Говорит Марьюшка:
        - Избушка, избушка, встань клесу задом, комне передом! Мневтебя лезть, хлеба есть.
        Повернулась избушка клесу задом, кМарьюшке передом. Зашла Марьюшка визбушку ивидит: сидит там баба-яга - костяная нога, ноги изугла вугол, губы нагрядке, анос кпотолку прирос. Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
        - Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль отдела лытаешь?
        - Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
        - Аумоей сестры была?
        - Была, бабушка.


        - Ладно, красавица, помогу тебе. Бери серебряные пяльцы, золотую иголочку. Иголочка сама будет вышивать серебром изолотом помалиновому бархату. Будут покупать - непродавай. Просись Финиста - ясна сокола повидать.
        Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу ипошла. Авлесу стук, гром, свист, черепа лес освещают. Страшно стало Марьюшке. Глядь, собака бежит:
        - Ав,ав, Марьюшка, небойся, родная, иди! Будет ещё страшнее, неоглядывайся.
        Сказала ибыла такова. Пошла Марьюшка, алес стал ещё темнее. Заноги её цепляет, зарукава хватает… Идёт Марьюшка, идёт, назад неоглянется.
        Долголи, коротколи шла - башмаки железные износила, посох железный поломала, колпак железный порвала. Вышла наполянку, анаполянке избушка накурьих ножках, вокруг тын, анакольях лошадиные черепа; каждый череп огнём горит…
        Говорит Марьюшка:
        - Избушка, избушка, встань клесу задом, акомне передом!
        Повернулась избушка клесу задом, акМарьюшке передом. Зашла Марьюшка визбушку ивидит: сидит баба-яга - костяная нога, ноги изугла вугол, губы нагрядке, анос кпотолку прирос. Сама чёрная, аворту один клык торчит.
        Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
        - Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль отдела лытаешь?
        - Ищу, бабушка, Финиста - ясна сокола.
        - Трудно, красавица, тебе будет его отыскать, дая помогу. Воттебе серебряное донце, золотое веретёнце. Бери вруки, само прясть будет, потянется нитка непростая, азолотая.
        - Спасибо тебе, бабушка.
        - Ладно, спасибо после скажешь, атеперь слушай, чтотебе накажу: будут золотое веретёнце покупать - непродавай, апросись Финиста - ясна сокола повидать.
        Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу ипошла, алес зашумел, загудел; поднялся свист, совы закружились, мыши изнор повылезли - давсе наМарьюшку. Ивидит Марьюшка - бежит навстречу серый волк.
        - Негорюй, - говорит он, - асадись наменя инеоглядывайся.


        Села Марьюшка насерого волка, итолько её ивидели. Впереди степи широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы воблака упираются. АМарьюшка скачет искачет. Ивот перед Марьюшкой хрустальный терем. Крыльцо резное, оконца узорчатые, авоконце царица глядит.
        - Ну, - говорит волк, - слезай, Марьюшка, идиинанимайся вприслуги.
        Слезла Марьюшка, узелок взяла, поблагодарила волка ипошла кхрустальному дворцу. Поклонилась Марьюшка царице иговорит:
        - Незнаю, каквас звать, каквеличать, аненужнали вам будет работница?
        Отвечает царица:
        - Давно я ищу работницу, нотакую, которая моглабы прясть, ткать, вышивать.
        - Всёэто я могу делать.
        - Тогда проходи исадись заработу.
        Истала Марьюшка работницей. День работает, анаступит ночь - возьмёт Марьюшка серебряное блюдечко изолотое яичко искажет:
        - Катись, катись, золотое яичко, посеребряному блюдечку, покажи мне моего милого.
        Покатится яичко посеребряному блюдечку, ипредстанет Финист - ясный сокол. Смотрит нанего Марьюшка ислезами заливается:
        - Финист мой, Финист - ясный сокол, зачем ты меня оставил одну, горькую, отебе плакать!
        Подслушала царица её слова иговорит:
        - Продай ты мне, Марьюшка, серебряное блюдечко изолотое яичко.
        - Нет, - говорит Марьюшка, - онинепродажные. Могу я тебе их отдать, если позволишь наФиниста - ясна сокола поглядеть.


        Подумала царица, подумала.
        - Ладно, - говорит, - такибыть. Ночью, какон уснёт, ятебе его покажу.
        Наступила ночь, иидёт Марьюшка вспальню кФинисту - ясну соколу. Видит она - спит её сердечный друг сном непробудным. Смотрит Марьюшка - ненасмотрится, целует вуста сахарные, прижимает кгруди белой, - спит, непробудится сердечный друг.
        Наступило утро, аМарьюшка недобудилась милого.
        Целый день работала Марьюшка, авечером взяла серебряные пяльцы да золотую иголочку. Сидит вышивает, сама приговаривает:
        - Вышивайся, вышивайся, узор, дляФиниста - ясна сокола. Былобы чем ему поутрам вытираться.
        Подслушала царица иговорит:
        - Продай, Марьюшка, серебряные пяльцы, золотую иголочку.
        - Янепродам, - говорит Марьюшка, - атак отдам, разреши только сФинистом - ясным соколом свидеться.
        Подумала та, подумала.
        - Ладно, - говорит, - такибыть, приходи ночью.
        Наступает ночь. Входит Марьюшка вспаленку кФинисту - ясну соколу, атот спит сном непробудным.
        - Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
        Спит Финист - ясный сокол крепким сном. Будила его Марьюшка - недобудилась.
        Наступает день. Сидит Марьюшка заработой, берёт вруки серебряное донце, золотое веретёнце. Ацарица увидела: продай да продай!
        - Продать непродам, амогу итак отдать, если позволишь сФинистом - ясным соколом хоть часок побыть.
        - Ладно, - говоритта.
        Асама думает: «Всёравно неразбудит».
        Настала ночь. Входит Марьюшка вспальню кФинисту - ясну соколу, атот спит сном непробудным.
        - Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
        Спит Финист, непросыпается.
        Будила, будила - никак неможет добудиться, арассвет близко.
        Заплакала Марьюшка:
        - Любезный ты мой Финист - ясный сокол, встань, пробудись, наМарьюшку свою погляди, ксердцу своему её прижми!
        Упала Марьюшкина слеза наголое плечо Финиста - ясна сокола иобожгла.
        Очнулся Финист - ясный сокол, осмотрелся ивидит Марьюшку.
        Обнял её, поцеловал:
        - Неужели это ты, Марьюшка? Трое башмаков износила, трое посохов железных изломала, трое колпаков железных поистрепала именя нашла! Поедемже теперь народину.
        Стали они домой собираться, ацарица увидела иприказала втрубы трубить, обизмене своего мужа оповестить.
        Собрались князья да купцы, стали совет держать, какФиниста - ясна сокола наказать.
        Тогда Финист - ясный сокол говорит:
        - Которая, по-вашему, настоящая жена: тали, чтокрепко любит, илита, чтопродаёт да обманывает?
        Согласились все, чтожена Финиста - ясна сокола - Марьюшка.
        Истали они жить-поживать да добра наживать. Поехали всвоё государство, пирсобрали, втрубы затрубили, впушки запалили, ибыл пир такой, чтоитеперь помнят.


        Царевна?лягушка


        Встарые годы уодного царя было три сына. Вот, когда сыновья стали навозрасте, царь собрал их иговорит:
        - Сынки мои любезные, покуда я ещё нестар, мнеохотабы вас женить, посмотреть наваших деточек, намоих внучат.
        Сыновья отцу отвечают:
        - Такчтож, батюшка, благослови. Наком тебе желательно нас женить?
        - Вотчто, сынки, возьмите постреле, выходите вчистое поле истреляйте: куда стрелы упадут, тамисудьба ваша.
        Сыновья поклонились отцу, взяли постреле, вышли вчистое поле, натянули луки ивыстрелили. Устаршего сына стрела упала набоярский двор, подняла стрелу боярская дочь. Усреднего сына упала стрела наширокий купеческий двор, подняла её купеческая дочь.
        Аумладшего сына, Ивана-царевича, стрела поднялась иулетела, самнезнает куда. Вотон шёл, шёл, дошёл доболота, видит - сидит лягушка, подхватила его стрелу. Иван-царевич говоритей:
        - Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу.
        Алягушка ему отвечает:
        - Возьми меня замуж!
        - Чтоты, какя возьму себе вжёны лягушку?
        - Бери, знать, судьба твоя такая.
        Закручинился Иван-царевич. Делать нечего, взял лягушку, принёс домой. Царь сыграл три свадьбы: старшего сына женил набоярской дочери, среднего - накупеческой, аИвана-царевича - налягушке.
        Вотцарь позвал сыновей:
        - Хочу узнать, которая изваших жён лучшая рукодельница. Пускай сошьют мне кзавтрему порубашке.
        Сыновья поклонились отцу ипошли.
        Иван-царевич приходит домой, селиголову повесил. Лягушка пополу скачет, спрашиваетего:
        - Что, Иван-царевич, голову повесил? Илигоре какое?
        - Батюшка велел тебе кзавтрему рубашку ему сшить.
        Лягушка отвечает:
        - Нетужи, Иван-царевич, ложись лучше спать, утро вечера мудренее.
        Иван-царевич лёг спать, алягушка прыгнула накрыльцо, сбросила ссебя лягушечью кожу иобернулась Василисой Премудрой, такой красавицей, чтоивсказке нерасскажешь. Василиса Премудрая ударила владоши икрикнула:
        - Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Сшейте мне кутру такую рубашку, какую видела я умоего родного батюшки.
        Иван-царевич утром проснулся, лягушка опять пополу скачет, ауж рубашка лежит настоле, завёрнута вполотенце.
        Обрадовался Иван-царевич, взял рубашку, понёс котцу. Царь вэто время принимал дары отбольших сыновей. Старший сын развернул рубашку, царь принял её исказал:
        - Этурубашку вчёрной избе носить.
        Средний сын развернул рубашку, царь сказал:
        - Вней только вбаню ходить.
        Иван-царевич развернул рубашку, изукрашенную златом?серебром, хитрыми узорами. Царь только взглянул:
        - Ну,вот это рубашка - впраздник её надевать.
        Пошли братья подомам - тедвое - исудят между собой:
        - Нет, видно, мынапрасно смеялись надженой Ивана-царевича: онанелягушка, акакая-нибудь хитра…
        Царь опять позвал сыновей:
        - Пускай ваши жёны испекут мне кзавтрему хлеб. Хочу узнать, которая лучше стряпает.
        Иван-царевич голову повесил, пришёл домой. Лягушка его спрашивает:
        - Чтозакручинился?
        Онотвечает:
        - Надо кзавтрему испечь царю хлеб.
        - Нетужи, Иван-царевич, лучше ложись спать, утро вечера мудренее.
        Ате невестки сперва-то смеялись надлягушкой, атеперь послали одну бабушку-задворенку посмотреть, каклягушка будет печь хлеб. Лягушка хитра, онаэто смекнула. Замесила квашню, печь сверху разломала да прямо туда, вдыру, всюквашню иопрокинула. Бабушка-задворенка прибежала кцарским невесткам, всёрассказала, ите также стали делать. Алягушка прыгнула накрыльцо, обернулась Василисой Премудрой, ударила владоши:
        - Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Испеките мне кутру мягкий белый хлеб, какой я умоего родного батюшкиела.
        Иван-царевич утром проснулся, ауж настоле лежит хлеб, изукрашен разными хитростями: побокам узоры печатные, сверху города сзаставами.
        Иван-царевич обрадовался, завернул хлеб вширинку[4 - Шир?нка - полотенце, платок.], понёс котцу. Ацарь вто время принимал хлебы отбольших сыновей. Ихжёны-то поспускали тесто впечь, каким бабушка-задворенка сказала, ивышла уних одна горелая грязь. Царь принял хлеб отстаршего сына, посмотрел иотослал влюдскую. Принял отсреднего сына итудаже отослал. Акакподал Иван-царевич, царь сказал:
        - Вотэто хлеб, только впраздник его есть.
        Иприказал царь трём своим сыновьям, чтобы завтра явились кнему напир вместе сжёнами.
        Опять воротился Иван-царевич домой невесел, ниже плеч голову повесил. Лягушка пополу скачет:
        - Ква, ква, Иван-царевич, чтозакручинился? Илиуслыхал отбатюшки слово неприветливое?
        - Лягушка, лягушка, какмне негоревать? Батюшка наказал, чтобы я пришёл стобой напир, акакя тебя людям покажу?
        Лягушка отвечает:
        - Нетужи, Иван-царевич, идинапир один, ая вслед затобой буду. Какуслышишь стук да гром, непугайся. Спросят тебя, скажи: «Этомоя лягушонка вкоробчонке едет».
        Иван-царевич ипошёл один. Вотстаршие братья приехали сжёнами, разодетыми, разубранными, нарумяненными, насурьмлёнными. Стоят да надИваном-царевичем смеются:
        - Чтоже ты безжены пришёл? Хотьбы вплаточке её принёс. Гдеты такую красавицу выискал? Чай, всеболота исходил.
        Царь ссыновьями, сневестками, сгостями сели застолы дубовые, заскатерти браные - пировать.


        Вдруг поднялся стук да гром, весь дворец затрясся. Гости напугались, повскакали смест, аИван-царевич говорит:
        - Небойтесь, честн?е гости: этомоя лягушонка вкоробчонке приехала.
        Подлетела кцарскому крыльцу золочёная карета ошести белых лошадях, ивыходит оттуда Василиса Премудрая: налазоревом платье - частые звёзды, наголове - месяц ясный, такая красавица - нивздумать, нивзгадать, только всказке сказать. Берёт она Ивана-царевича заруку иведёт застолы дубовые, заскатерти браные.
        Стали гости есть, пить, веселиться. Василиса Премудрая испила изстакана да последки себе залевый рукав вылила. Закусила лебедем да косточки заправый рукав бросила. Жёны б?льших царевичей увидали её хитрости идавай тоже делать. Попили, поели, настал черёд плясать. Василиса Премудрая подхватила Ивана-царевича ипошла. Ужона плясала, плясала, вертелась, вертелась - всем надиво. Махнула левым рукавом - вдруг сделалось озеро, махнула правым рукавом - поплыли поозеру белые лебеди. Царь игости диву дались.
        Астаршие невестки пошли плясать: махнули рукавом - только гостей забрызгали, махнули другим - только кости разлетелись, одна кость царю вглаз попала. Царь рассердился ипрогнал обеих невесток.
        Вту пору Иван-царевич отлучился потихоньку, побежал домой, нашёл там лягушечью кожу ибросил её впечь, сжёг наогне.
        Василиса Премудрая возвращается домой, хватилась - нетлягушечьей кожи. Села она налавку, запечалилась, приуныла иговорит Ивану-царевичу:
        - Ах,Иван-царевич, чтоже ты наделал! Еслибы ты ещё только три дня подождал, ябы вечно твоей была. Атеперь прощай. Ищименя затридевять земель, втридесятом царстве, уКощея Бессмертного…
        Обернулась Василиса Премудрая серой кукушкой иулетела вокно. Иван-царевич поплакал, поплакал, поклонился начетыре стороны ипошёл куда глаза глядят - искать жену, Василису Премудрую. Шёлон близколи, далёколи, долголи, коротколи, сапоги проносил, кафтан истёр, шапчонку дождик иссёк. Попадается ему навстречу старый старичок:
        - Здравствуй, добрый молодец! Чтоищешь, куда путь держишь?
        Иван-царевич рассказал ему просвоё несчастье. Старый старичок говоритему:
        - Эх,Иван-царевич, зачем ты лягушечью кожу спалил? Неты её надел, нетебе её было снимать. Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Онзато осерчал нанеё ивелел ей три года быть лягушкой. Ну,делать нечего, воттебе клубок: куда он покатится, туда иты ступай заним смело.
        Иван-царевич поблагодарил старого старичка ипошёл заклубочком. Клубок катится, онзаним идёт. Вчистом поле попадается ему медведь. Иван-царевич нацелился, хочет убить зверя. Амедведь говорит ему человеческим голосом:
        - Небей меня, Иван-царевич, когда-нибудь тебе пригожусь.
        Иван-царевич пожалел медведя, нестал его стрелять, пошёл дальше.




        Глядь, летит надним селезень.
        Оннацелился, аселезень говорит ему человеческим голосом:
        - Небей меня, Иван-царевич, ятебе пригожусь.
        Онпожалел селезня ипошёл дальше. Бежит косой заяц. Иван-царевич опять спохватился, хочет внего стрелять, азаяц говорит человеческим голосом:
        - Неубивай меня, Иван-царевич, ятебе пригожусь.
        Пожалел он зайца, пошёл дальше. Подходит ксинему морю ивидит - наберегу, напеске, лежит щука, едва дышит иговоритему:
        - Ах,Иван-царевич, пожалей меня, брось всинее море!
        Онбросил щуку вморе, пошёл дальше берегом. Долголи, коротколи, прикатился клубочек клесу.
        Тамстоит избушка накурьих ножках, кругом себя поворачивается.
        - Избушка, избушка, стань по-старому, какмать поставила: клесу задом, комне передом.
        Избушка повернулась кнему передом, клесу задом. Иван-царевич взошёл внеё ивидит: напечи лежит Баба-яга, костяная нога, зубы - наполке, анос впотолок врос.
        - Зачем, добрый молодец, комне пожаловал? - говорит ему Баба-яга. - Дело пытаешь илиотдела лытаешь?
        Иван-царевич ей отвечает:
        - Ахты, старая хрычовка, тыбы меня прежде напоила, накормила, вбане выпарила, тогдабы испрашивала.
        Баба-яга его вбане выпарила, напоила, накормила, впостель уложила, иИван-царевич рассказал ей, чтоищет свою жену, Василису Премудрую.


        - Знаю, знаю, - говорит ему Баба-яга, - твоя жена теперь уКощея Бессмертного. Трудно её будет достать, нелегко сКощеем сладить: егосмерть наконце иглы, таигла вяйце, яйцо вутке, утка взайце, тотзаяц сидит вкаменном сундуке, асундук стоит навысоком дубу, итот дуб Кощей Бессмертный каксвой глаз бережёт.
        Иван-царевич уБабы-яги переночевал, инаутро она ему указала, гдерастёт высокий дуб. Долголи, коротколи, дошёл туда Иван-царевич, видит - стоит, шумит высокий дуб, нанём каменный сундук, адостать его трудно. Вдруг, откуда нивзялся, прибежал медведь ивыворотил дуб скорнем. Сундук упал иразбился. Изсундука выскочил заяц - инаутёк вовсю прыть. Азаним другой заяц гонится, нагнал ивклочки разорвал. Аиззайца вылетела утка, поднялась высоко, подсамое небо. Глядь, нанеё селезень кинулся, какударит её - утка яйцо выронила, упало яйцо всинее море…
        ТутИван-царевич залился горькими слезами - гдеже вморе яйцо найти! Вдруг подплывает кберегу щука идержит яйцо взубах. Иван-царевич разбил яйцо, достал иголку идавай унеё конец ломать. Онломает, аКощей Бессмертный бьётся, мечется. Сколько нибился, ниметался Кощей, сломал Иван-царевич уиглы конец, пришлось Кощею помереть.
        Иван-царевич пошёл вКощеевы палаты белокаменные. Выбежала кнему Василиса Премудрая, поцеловала его всахарные уста. Иван-царевич сВасилисой Премудрой воротились домой ижили долго исчастливо доглубокой старости.
        Белая уточка


        Один князь женился напрекрасной княжне инеуспел ещё нанеё наглядеться, неуспел снею наговориться, неуспел её наслушаться, ауж надо было им расставаться, надо было ему ехать вдальний путь, покидать жену начужих руках. Чтоделать! Говорят, векобнявшись непросидеть.
        Много плакала княгиня, много князь её уговаривал, заповедовал непокидать высока терема, неходить набеседу, сдурными людьми неватажиться, худых речей неслушаться. Княгиня обещала всё исполнить.


        Князь уехал; оназаперлась всвоём покое иневыходит.
        Долголи, коротколи, пришла кней женщина, казалось - такая простая, сердечная!
        - Что, - говорит, - тыскучаешь? Хотьбы набожий свет поглядела, хотьбы посаду прошлась, тоску размыкала.
        Долго княгиня отговаривалась, нехотела, наконец подумала: посаду походить небеда, - ипошла. Всаду разливалась ключевая хрустальная вода.
        - Что, - говорит женщина, - день такой жаркий, солнце палит, аводица студёная так иплещет, неискупатьсяли нам здесь?
        - Нет, нет, нехочу! - атам подумала: ведь искупаться небеда!
        Скинула сарафанчик ипрыгнула вводу. Только окунулась, женщина ударила её поспине:
        - Плыви ты, - говорит, - белою уточкой!
        Ипоплыла княгиня белой уточкой.
        Ведьма тотчас нарядилась веё платье, убралась, намалевалась исела ожидать князя.
        Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, онауж бежит навстречу, бросилась ккнязю, целует, милует. Онобрадовался, самруки протянул инераспозналеё.
        Абелая уточка нанесла яичек, вывела деточек: двух хороших, атретьего - заморышка; идеточки её вышли - ребяточки.
        Онаих вырастила, стали они пореченьке ходить, злату рыбку ловить, лоскутики сбирать, кафтаники сшивать, давыскакивать набережок, дапоглядывать налужок.
        - Ох,неходите туда, дети! - говорила мать.
        Дети неслушали; нынче поиграют натравке, завтра побегают помуравке, дальше, дальше - изабрались накняжий двор.
        Ведьма чутьём их узнала, зубами заскрипела. Вотона позвала деточек, накормила-напоила испать уложила, атам велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи.
        Легли два братца изаснули; азаморышка, чтоб незастудить, приказала им мать впазушке носить, - заморышек-то инеспит, всёслышит, всёвидит.


        Ночью пришла ведьма поддверь испрашивает:
        - Спите вы, детки, ильнет?
        Заморышек отвечает:
        - Мыспим - неспим, думу думаем, чтохотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!
        - Неспят!
        Ведьма ушла, походила-походила, опять поддверь:
        - Спите, детки, илинет?
        Заморышек опять говорит тоже:
        - Мыспим - неспим, думу думаем, чтохотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!
        «Чтоже это всё один голос?» - подумала ведьма, отворила потихоньку дверь, видит: обабрата спят крепким сном. Тотчас обвела их мёртвой рукой - иони померли.
        Поутру белая уточка зовёт деток; детки нейдут. Зачуяло её сердце, встрепенулась она иполетела накняжий двор.
        Накняжьем дворе, белы какплаточки, холодны какпласточки, лежали братцы рядышком. Кинулась она кним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила иматеринским голосом завопила:
        Кря, кря, моидеточки!
        Кря, кря, голубяточки!
        Януждой вас выхаживала,
        Яслезой вас выпаивала,
        Тёмну ночь недосыпала,
        Сладок кус недоедала!
        - Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.
        - Этотебе чудится! Велите утку содвора прогнать!
        Еёпрогонят, онаоблетит да опять кдеткам:
        Кря, кря, моидеточки!
        Кря, кря, голубяточки!
        Погубила вас ведьма старая,
        Ведьма старая, змея лютая,
        Змея лютая, подколодная;
        Отняла увас отца родного,
        Отца родного - моего мужа,
        Потопила нас вбыстрой реченьке,
        Обратила нас вбелых уточек,
        Асама живёт - величается!
        «Эге!» - подумал князь изакричал:
        - Поймайте мне белую уточку!
        Бросились все, абелая уточка летает иникому недаётся; выбежал князь сам, онакнему наруки пала. Взял он её закрылышко иговорит:
        - Стань белая берёза уменя позади, акрасная девица впереди!
        Белая берёза вытянулась унего позади, акрасная девица стала впереди, ивкрасной девице князь узнал свою молодую княгиню.
        Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели водин набрать воды живящей, вдругой - говорящей.
        Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящею водою - онивстрепенулись, сбрызнули говорящею - онизаговорили.


        Истала укнязя целая семья, истали все жить-поживать, добра наживать, худо забывать.
        Аведьму привязали клошадиному хвосту, размыкали пополю: гдеоторвалась нога - тамстала кочерга; гдерука - тамграбли; гдеголова - тамкуст да колода. Налетели птицы - мясо поклевали, поднялись ветры - кости разметали, инеосталось отней ниследа, нипамяти!


        Солнце, месяц иВорон Воронович


        Жили-были старик да старуха, уних было три дочери. Старик пошёл вамбар крупку брать; взял крупку, понёс домой, анамешке-то была дырка: крупа-то внеё сыплется да сыплется. Пришёл домой. Старуха спрашивает:
        - Гдекрупка?


        Акрупка вся высыпалась. Пошёл старик собирать иговорит:
        - Кабы Солнышко обогрело, кабы Месяц осветил, кабы Ворон Воронович пособил мне крупку собрать, заСолнышкобы отдал старшую дочь, заМесяца - среднюю, азаВорона Вороновича - младшую!
        Стал старик собирать - Солнце обогрело, Месяц осветил, аВорон Воронович пособил крупку собрать. Пришёл старик домой, сказал старшей дочери:
        - Оденься хорошенько да выйди накрылечко.
        Онаоделась, вышла накрылечко; Солнце иутащилоеё.
        Средней дочери также велел одеться хорошенько ивыйти накрылечко. Онаоделась ивышла; Месяц схватил иутащил вторую дочь.
        Именьшой дочери сказал:
        - Оденься хорошенько да выйди накрылечко.
        Онаоделась ивышла накрылечко; Ворон Воронович схватил её иунёс.
        Старик иговорит:
        - Идти разве вгости кзятю?
        Пошёл кСолнышку; вотипришёл. Солнышко говорит:
        - Чемтебя потчевать?
        - Яничего нехочу.
        Солнышко сказало жене, чтоб настряпала оладьев. Вотжена настряпала. Солнышко уселось среди полу, жена поставила нанего сковородку - иоладьи сжарились. Накормили старика.
        Пришёл старик домой, приказал старухе состряпать оладьев; самсел напол ивелит ставить насебя сковородку соладьями.
        - Чего, натебе испекутся?! - говорит старуха.
        - Ничего, - говорит, - ставь, испекутся.
        Онаипоставила; сколько оладьи нистояли, ничего неиспеклись, только прокисли.
        Нечего делать, поставила старуха сковородку впечь, испеклися оладьи, наелся старик.
        Надругой день старик пошёл вгости кдругому зятю, кМесяцу. Пришёл. Месяц говорит:
        - Чемтебя потчевать?
        - Я, - отвечает старик, - ничего нехочу.
        Месяц затопил пронего баню. Старик говорит:
        - Темно вбане-то будет!
        АМесяцему:
        - Нет, светло, ступай.
        Пошёл старик вбаню, аМесяц запихал палец свой вдырочку, иоттого вбане светло-светло стало.
        Выпарился старик, пришёл домой ивелит старухе топить баню ночью. Старуха истопила; онипосылает её туда париться. Старуха говорит:
        - Темно париться-то!
        - Ступай, светло будет.
        Пошла старуха, астарик видел, каксветил ему Месяц, исам тудаж - взял прорубил дыру вбане изапихал внеё свой палец. Авбане свету нисколько нет! Старуха знай кричитему:
        - Темно!
        Делать нечего, пошла она, принесла лучины согнём ивыпарилась.
        Натретий день старик пошёл кВорону Вороновичу. Пришёл.
        - Чемтебя потчевать-то? - спрашивает Ворон Воронович.
        - Я, - говорит старик, - ничего нехочу.
        - Ну,пойдём хоть спать наседала[5 - Сед?ло - насест, жердь, накоторой ночует домашняя птица.].
        Поставили лестницу, старик залез наседало. Ворон Воронович посадил его подкрыло.
        Какстал старик засыпать, неудержался, упал иубился.


        Поди туда - незнаю куда, принеси то - незнаю что


        Внекотором государстве жил-был царь, холост - неженат. Былунего наслужбе стрелок поимени Андрей. Пошёл раз Андрей-стрелок наохоту. Ходил, ходил целый день полесу - непосчастливилось, немог надичь напасть. Время было квечеру, идёт он обратно - кручинится. Видит - сидит надереве горлица.
        «Дай, - думает, - стрельну хоть эту». Стрельнул иранил её - свалилась горлица сдерева насырую землю. Поднял её Андрей, хотел свернуть ей голову, положить всумку.
        Агорлица говорит ему человеческим голосом:
        - Негуби меня, Андрей-стрелок, неруби моей головы, возьми меня живую, принеси домой, посади наокошко. Дасмотри, какнайдёт наменя дремота - вту пору бей меня правой рукой наотмашь: добудешь себе великое счастье.
        Удивился Андрей-стрелок: чтотакое? Свиду совсем птица, аговорит человеческим голосом. Принёс он горлицу домой, посадил наокошечко, асам стоит дожидается.
        Прошло немного времени, горлица положила головку подкрылышко изадремала. Андрей вспомнил, чтоона ему наказывала, ударил её правой рукой наотмашь. Упала горлица наземь иобернулась девицей, Марьей-царевной, датакой прекрасной, чтонивздумать, нивзгадать, только всказке сказать.
        Говорит Марья-царевна стрелку:
        - Сумел меня взять, умей иудержать - неспешным пирком да засвадебку. Буду тебе честной да весёлой женой.
        Натом они иполадили. Женился Андрей-стрелок наМарье-царевне иживёт смолодой женой, потешается. Аслужбы незабывает: каждое утро нисвет низаря идёт влес, настреляет дичи инесёт нацарскую кухню.




        Пожили они так недолго, Марья-царевна говорит:
        - Бедно живёшь ты, Андрей!
        - Да,каксама видишь.
        - Добудь-ка рублей сотню, купи наэти деньги разного шёлку, явсё дело поправлю.
        Послушался Андрей, пошёл ктоварищам, укого рубль, укого два занял, накупил разного шёлку ипринёс жене. Марья-царевна взяла шёлк иговорит:
        - Ложись спать, утро вечера мудренее.
        Андрей лёг спать, аМарья-царевна села ткать. Всюночь ткала ивыткала ковёр, какого вцелом свете невидывали: нанём всё царство расписано, сгородами идеревнями, слесами инивами, иптицы внебе, извери нагорах, ирыбы вморях; кругом луна исолнце ходят… Наутро Марья-царевна отдаёт ковёр мужу:
        - Понеси нагостиный двор, продай купцам, дасмотри - своей цены незапрашивай, ачто дадут, тоибери.
        Андрей взял ковёр, повесил наруку ипошёл погостиным рядам.
        Подбегает кнему один купец:
        - Послушай, почтенный, сколько спрашиваешь?
        - Тыторговый человек, тыицену давай.
        Воткупец думал, думал - неможет оценить ковра. Подскочил другой, заним - ещё. Собралась купцов толпа великая, смотрят наковёр, дивуются, аоценить немогут.
        Вто время проезжал мимо рядов царский советник, изахотелось ему узнать, прочто толкует купечество. Вышел изкареты, насилу пропихался через великую толпу испрашивает:
        - Здравствуйте, купцы, заморские гости! Очём речь увас?
        - Такитак, ковра оценить неможем.
        Царский советник посмотрел наковёр исам дался диву:
        - Скажи, стрелок, скажи поправде истинной: откуда добыл такой славный ковёр?
        - Такитак, мояжена вышила.
        - Сколькоже тебе дать занего?
        - Ая исам незнаю. Жена наказала неторговаться: сколько дадут, тоинаше.
        - Ну,вот тебе, стрелок, десять тысяч.
        Андрей взял деньги, отдал ковёр ипошёл домой.
        Ацарский советник поехал кцарю ипоказывает ему ковёр.
        Царь взглянул - наковре всё его царство какналадони. Онтак иахнул:
        - Ну,что хочешь, аковра я тебе неотдам!
        Вынул царь двадцать тысяч рублей иотдаёт советнику изрук вруки. Советник деньги взял идумает: «Ничего, ясебе другой, ещёлучше, закажу».
        Селопять вкарету ипоскакал вслободу. Разыскал избушку, гдеживёт Андрей-стрелок, истучится вдверь. Марья-царевна отворяет ему. Царский советник одну ногу через порог занёс, адругую непереносит, замолчал ипросвоё дело забыл: стоит перед ним такая красавица, векбы глаз отнеё неотвёл; всёбы смотрел да смотрел.
        Марья-царевна ждала, ждала ответа да повернула царского советника заплечи идверь закрыла. Насилу он опомнился, нехотя поплёлся домой. Истой поры иест - незаест ипьёт - незапьёт: всёему представляется стрелкова жена.
        Заметил это царь истал выспрашивать, чтозакручина унего такая.
        Советник говорит царю:
        - Ах,видел я уодного стрелка жену, всёоней думаю! Инезапить это, незаесть, никаким зельем незаворожить.
        Пришла царю охота самому посмотреть стрелкову жену. Оделся он впростое платье, поехал вслободу, нашёл избёнку, гдеживёт Андрей-стрелок, истучится вдверь. Марья-царевна отворила ему. Царь одну ногу через порог занёс, другую инеможет, совсем онемел: стоит перед ним несказанная красота.


        Марья-царевна ждала, ждала ответа, повернула царя заплечи идверь закрыла.
        Защемила царя сердечная зазноба. «Чего, - думает, - хожу холост, неженат? Вотбы жениться наэтой красавице! Нестрельчихой ей быть, народу ей написано быть царицей».
        Воротился царь водворец изадумал думу нехорошую - отбить жену отживого мужа. Призывает он советника иговорит:
        - Надумай, какизвести Андрея-стрелка. Хочу наего жене жениться. Придумаешь - награжу городами идеревнями изолотой казной, непридумаешь - сниму голову сплеч.
        Закручинился царский советник, пошёл инос повесил. Какизвести стрелка, непридумает. Дасгоря изавернул вкабак винца испить.
        Подбегает кнему кабацкая теребень[6 - Тереб?нь - постоянный посетитель кабака, завсегдатай.] врваном кафтанишке.
        - Очём, царский советник, пригорюнился, зачем нос повесил?
        - Поди прочь, кабацкая теребень!
        - Аты меня негони, лучше стаканчик винца поднеси, ятебя наум наведу.
        Поднёс ему царский советник стаканчик винца ирассказал просвоё горе.
        Кабацкая теребень иговоритему:
        - Извести Андрея-стрелка дело нехитрое - сам-то он прост, дажена унего больно хитра. Ну,да мы загадаем загадку такую, чтоей несправиться. Воротись кцарю искажи: пускай он пошлёт Андрея-стрелка натот свет узнать, какпоживает покойный царь-батюшка. Андрей уйдёт иназад невернётся.
        Царский советник поблагодарил кабацкую теребень - ибегом кцарю:
        - Такитак, можно стрелка извести.
        Ирассказал, куда нужно его послать изачем. Царь обрадовался, велел позвать Андрея-стрелка.
        - Ну,Андрей, служил ты мне верой-правдой, сослужи ещё службу: сходи натот свет, узнай, какпоживает мой батюшка. Нето мой меч - твоя голова сплеч.
        Андрей воротился домой, селналавку иголову повесил. Марья-царевна его спрашивает:
        - Чтоневесел? Илиневзгода какая?
        Рассказал ей Андрей, какую царь задал ему службу. Марья-царевна говорит:
        - Есть очём горевать! Этонеслужба, аслужбишка, служба будет впереди. Ложись спать, утро вечера мудренее.
        Утром рано, только проснулся Андрей, Марья-царевна даёт ему мешок сухарей изолотое колечко.
        - Поди кцарю ипроси себе втоварищи царского советника, ато, скажи, тебе неповерят, чтобыл ты натом свете. Акаквыйдешь стоварищем впуть-дорогу, брось перед собой колечко, онотебя доведёт.
        Андрей взял мешок сухарей иколечко, попрощался сженой ипошёл кцарю просить себе дорожного товарища. Делать нечего, царь согласился, велел советнику идти сАндреем натот свет.
        Вотони вдвоём ивышли впуть-дорогу. Андрей бросил колечко - онокатится, Андрей идёт заним полями чистыми, мхами-болотами, реками-озёрами, азаАндреем царский советник тащится.
        Устанут идти, поедят сухарей - иопять впуть.
        Близколи, далеколи, скороли, коротколи, пришли они вгустой, дремучий лес, спустились вглубокий овраг, итут колечко остановилось.


        Андрей ицарский советник сели поесть сухарей. Глядь, мимо их настаром-престаром царе два чёрта дрова везут - большущий воз - ипогоняют царя дубинками, один справого бока, другой слевого.
        Андрей говорит:
        - Смотри: никак, этонаш покойный царь-батюшка?
        - Твоя правда, этоон самый дрова везёт.
        Андрей изакричал чертям:
        - Эй,господа черти! Освободите мне этого покойничка хоть намалое время, мненужно кой очём его расспросить.
        Черти отвечают:
        - Есть нам время дожидаться! Сами, чтоли, дрова повезём?
        - Авы возьмите уменя свежего человека насмену.
        Ну,черти отпрягли старого царя, наего место впрягли ввоз царского советника идавай его собеих сторон погонять дубинками - тотгнётся, авезёт.
        Андрей стал спрашивать старого царя проего житьё-бытьё.
        - Ах,Андрей-стрелок, - отвечает царь, - плохое моё житьё натом свете! Поклонись отменя сыну да скажи, чтоя накрепко заказываю людей необижать, ато исним тоже станется.
        Только успели они поговорить, черти уж назад едут спорожней телегой.
        Андрей попрощался состарым царём, взял учертей царского советника, ипошли они вобратный путь.
        Приходят всвоё царство, являются водворец. Царь увидал стрелка ивсердцах накинулся нанего:
        - Какты смел назад воротиться?
        Андрей-стрелок отвечает:
        - Такитак, быля натом свете увашего покойного родителя. Живёт он плохо, велел вам кланяться да накрепко наказывал людей необижать.
        - Ачем докажешь, чтоходил натот свет имоего родителя видел?
        - Атем я докажу, чтоувашего советника наспине итеперь ещё знаки видны, какего черти дубинками погоняли.
        Тутцарь уверился, делать нечего - отпустил Андрея домой. Асам говорит советнику:
        - Вздумай, какизвести стрелка, нето мой меч - твоя голова сплеч.
        Пошёл царский советник, ещёниже нос повесил. Заходит вкабак, селзастол, спросил вина. Подбегает кнему кабацкая теребень:
        - Что, царский советник, пригорюнился? Поднеси-ка мне стаканчик, ятебя наум наведу.
        Советник поднёс ему стаканчик винца ирассказал просвоё горе. Кабацкая теребень ему говорит:
        - Воротись назад искажи царю, чтобы задал он стрелку вот какую службу - еёнето что выполнить, трудно ивыдумать: послалбы его затридевять земель, втридесятое царство добыть кота Баюна…
        Царский советник побежал кцарю ирассказал, какую службу задать стрелку, чтобы он назад невернулся. Царь посылает заАндреем.
        - Ну,Андрей, сослужил ты мне службу, сослужи другую: ступай втридесятое царство идобудь мне кота Баюна. Нето мой меч - твоя голова сплеч.
        Пошёл Андрей домой, ниже плеч голову повесил ирассказывает жене, какую царь задал ему службу.
        - Есть очём кручиниться! - говорит Марья-царевна. - Этонеслужба, аслужбишка, служба будет впереди. Ложись спать, утро вечера мудренее.
        Андрей лёг спать, аМарья-царевна пошла накузницу ивелела кузнецам сковать три колпака железных, железные клещи итри прута: один железный, другой медный, третий оловянный.
        Утром рано Марья-царевна разбудила Андрея:
        - Воттебе три колпака да клещи итри прута, ступай затридевять земель, втридесятое царство. Трёх верст недойдёшь, станет одолевать тебя сильный сон - котБаюн натебя дремоту напустит. Тынеспи, руку заруку закидывай, ногу заногу волочи, агде икатком катись. Аесли уснёшь, котБаюн убьёт тебя.
        Итут Марья-царевна научила его, какичто делать, иотпустила вдорогу.


        Скоро сказка сказывается, нескоро дело делается - пришёл Андрей-стрелок втридесятое царство. Затри версты стал его одолевать сон. Надевает Андрей наголову три колпака железных, руку заруку закидывает, ногу заногу волочит - идёт, агде икатком катится.
        Кое-как выдержал дремоту иочутился увысокого столба.
        КотБаюн увидел Андрея, заворчал, зауркал да состолба прыг ему наголову - один колпак разбил идругой разбил, взялся было затретий. ТутАндрей-стрелок ухватил кота клещами, сволок наземь идавай оглаживать прутьями. Наперво сёк железным прутом; изломал железный, принялся угощать медным - иэтот изломал ипринялся бить оловянным.
        Оловянный прут гнётся, неломится, вокруг хребта обвивается. Андрей бьёт, акот Баюн начал сказки рассказывать: пропопов, продьяков, пропоповых дочерей. Андрей его неслушает, знай охаживает прутом.
        Невмоготу стало коту, видит, чтозаговорить нельзя, онивзмолился:
        - Покинь меня, добрый человек! Чтонадо, всётебе сделаю.
        - Апойдёшь сомной?
        - Куда хочешь пойду.
        Андрей пошёл вобратный путь икота засобой повёл. Добрался досвоего царства, приходит скотом водворец иговорит царю:
        - Такитак, службу выполнил, добыл вам кота Баюна.
        Царь удивился иговорит:
        - Ану, котБаюн, покажи большую страсть.
        Туткот свои когти точит, нацаря их ладит, хочет унего белую грудь раздирать, изживого сердце вынимать. Царь испугался:
        - Андрей-стрелок, уйми, пожалуйста, кота Баюна!
        Андрей кота унял ивклетку запер, асам пошёл домой, кМарье-царевне. Живёт-поживает, тешится смолодой женой. Ацаря ещё пуще знобит зазноба сердечная. Опять призвал он советника:
        - Чтохочешь придумай, изведи Андрея-стрелка, нето мой меч - твоя голова сплеч.
        Царский советник идёт прямо вкабак, нашёл там кабацкую теребень врваном кафтанишке ипросит его выручить, наум навести. Кабацкая теребень стаканчик вина выпил, усывытер.
        - Ступай, - говорит, - кцарю искажи: пусть пошлёт Андрея-стрелка туда - незнаю куда, принести то - незнаю что. Этой задачи Андрей вовеки веков невыполнит иназад невернётся.
        Советник побежал кцарю ивсё ему доложил. Царь посылает заАндреем.
        - Сослужил ты мне две службы, сослужи третью: сходи туда - незнаю куда, принеси то - незнаю что. Сослужишь - награжу по-царски, ането мой меч - твоя голова сплеч.
        Пришёл Андрей домой, селналавку изаплакал. Марья-царевна его спрашивает:
        - Что, милый, невесел? Илиещё невзгода какая?
        - Эх, - говорит, - через твою красу все напасти несу! Велел мне царь идти туда - незнаю куда, принести то - незнаючто.
        - Вотэто служба так служба! Нуничего, ложись спать, утро вечера мудренее.


        Марья-царевна дождалась ночи, развернула волшебную книгу, читала, читала, бросила книгу изаголову схватилась: процареву загадку вкниге ничего несказано. Марья-царевна вышла накрыльцо, вынула платочек имахнула. Налетели всякие птицы, набежали всякие звери.
        Марья-царевна их спрашивает:
        - Звери лесные, птицы поднебесные, - вы,звери, всюду рыскаете, вы, птицы, всюду летаете, - неслыхалиль, какдойти туда - незнаю куда, принести то - незнаючто?
        Звери иптицы ответили:
        - Нет, Марья-царевна, мыпрото неслыхивали.
        Марья-царевна махнула платочком - звери иптицы пропали, какнебывали. Махнула вдругой раз - появились перед ней два великана:
        - Чтоугодно? Чтонадобно?
        - Слуги мои верные, отнесите меня насередину Океан-моря.
        Подхватили великаны Марью-царевну, отнесли наОкеан-море истали насередине, насамой пучине, - сами стоят, какстолбы, аеё наруках держат. Марья-царевна махнула платочком, иприплыли кней все гады ирыбы морские.
        - Вы,гады ирыбы морские, вывезде плаваете, навсех островах бываете, неслыхалиль, какдойти туда - незнаю куда, принести то - незнаючто?
        - Нет, Марья-царевна, мыпрото неслыхали.
        Закручинилась Марья-царевна ивелела отнести себя домой. Великаны подхватили её, принесли наАндреев двор, поставили укрыльца.
        Утром рано Марья-царевна собрала Андрея вдорогу идала ему клубок ниток ивышитую ширинку.
        - Брось клубок перед собой, - куда он покатится, туда иты иди. Дасмотри, кудабы нипришёл, будешь умываться, чужой ширинкой неутирайся, аутирайся моей.
        Андрей попрощался сМарьей-царевной, поклонился начетыре стороны ипошёл зазаставу. Бросил клубок перед собой, клубок покатился - катится да катится, Андрей идёт заним следом.
        Скоро сказка сказывается, нескоро дело делается. Много царств иземель прошёл Андрей. Клубок катится, нитка отнего тянется. Стал клубок маленький, скуриную головочку; вотуж дочего стал маленький, невидно инадороге… Дошёл Андрей долеса, видит - стоит избушка накурьих ножках.
        - Избушка, избушка, повернись комне передом, клесу задом!
        Избушка повернулась, Андрей вошёл ивидит - налавке сидит седая старуха, прядёт кудель[7 - Куд?ль - пучок льна илишерсти, приготовленный дляпряжи.].
        - Фу,фу, русского духу слыхом неслыхано, видом невидано, анынче русский дух сам пришёл! Вотизжарю тебя впечи да съем инакосточках покатаюсь.
        Андрей отвечает старухе:
        - Чтоты, старая баба-яга, станешь есть дорожного человека! Дорожный человек костоват ичёрен, тынаперёд баньку истопи, меня вымой, выпари, тогда иешь.
        Баба-яга истопила баньку. Андрей выпарился, вымылся, достал женину ширинку истал ею утираться. Баба-яга спрашивает:
        - Откуда утебя ширинка? Еёмоя дочь вышивала.
        - Твоя дочь мне жена, мнеиширинку дала.
        - Ах,зять возлюбленный, чемже мне тебя потчевать?


        Тутбаба-яга собрала ужин, наставила всяких кушаньев, винимедов. Андрей нечванится - селзастол, давай уплетать. Баба-яга села рядом. Онест, онавыспрашивает: какон наМарье-царевне женился да живутли они хорошо? Андрей всё рассказал: какженился икакцарь послал его туда - незнаю куда, добыть то - незнаючто.
        - Вотбы ты помогла мне, бабушка!
        - Ах,зятюшка, ведь проэто диво дивное даже я неслыхивала. Знает проэто одна старая лягушка, живёт она вболоте триста лет… Нуничего, ложись спать, утро вечера мудренее.


        Андрей лёг спать, абаба-яга взяла два голика[8 - Гол?к - берёзовый веник безлистьев.] полетела наболото истала звать:
        - Бабушка, лягушка-скакушка, живали?
        - Жива.
        - Выдь комне изболота.
        Старая лягушка вышла изболота, баба-яга её спрашивает:
        - Знаешьли, гдето - незнаючто?
        - Знаю.
        - Укажи, сделай милость. Зятю моему дана служба: пойти туда - незнаю куда, взять то - незнаючто.
        Лягушка отвечает:
        - Яб его проводила, дабольно стара, мнетуда недопрыгать. Донесёт твой зять меня впарном молоке доогненной реки, тогда скажу.
        Баба-яга взяла лягушку-скакушку, полетела домой, надоила молока вгоршок, посадила туда лягушку иутром рано разбудила Андрея:
        - Ну,зять дорогой, одевайся, возьми горшок спарным молоком, вмолоке - лягушка, дасадись намоего коня, онтебя довезёт доогненной реки. Тамконя брось ивынимай изгоршка лягушку, онатебе скажет.
        Андрей оделся, взял горшок, селнаконя бабы-яги. Долголи, коротколи, конь домчал его доогненной реки. Через неё низверь неперескочит, ниптица неперелетит.
        Андрей слез сконя, лягушка ему говорит:
        - Вынь меня, добрый молодец, изгоршка, надо нам через реку переправиться.
        Андрей вынул лягушку изгоршка ипустил наземь.
        - Ну,добрый молодец, теперь садись мне наспину.
        - Чтоты, бабушка, экамаленькая, чай, ятебя задавлю.
        - Небойся, незадавишь. Садись да держись крепче.
        Андрей сел налягушку-скакушку. Начала она дуться. Дулась, дулась - сделалась словно копна сена.
        - Крепколи держишься?
        - Крепко, бабушка.
        Опять лягушка дулась, дулась - сделалась ещё больше, словно стог сена.
        - Крепколи держишься?
        - Крепко, бабушка.
        Опять она дулась, дулась - стала выше тёмного леса, дакакскакнёт - иперепрыгнула через огненную реку, перенесла Андрея натот берег исделалась опять маленькой.
        - Иди, добрый молодец, поэтой тропинке, увидишь терем - нетерем, избу - неизбу, сарай - несарай, заходи туда истановись запечью. Тамнайдёшь то - незнаючто.
        Андрей пошёл потропинке, видит: старая изба - неизба, тыном обнесена, безокон, безкрыльца. Онтуда вошёл испрятался запечью.
        Вотнемного погодя застучало, загремело полесу, ивходит визбу мужичок сноготок, борода слокоток, дакаккрикнет:
        - Эй,сват Наум, есть хочу!
        Только крикнул, откуда нивозьмись появляется стол накрытый, нанём бочонок пива да бык печёный, вбоку нож точёный. Мужичок сноготок, борода слокоток, селвозле быка, вынул нож точёный, начал мясо порезывать, вчеснок помакивать, покушивать да похваливать.
        Обработал быка допоследней косточки, выпил целый бочонок пива.
        - Эй,сват Наум, убери объедки!
        Ивдруг стол пропал, какинебывало, - никостей, нибочонка…
        Андрей дождался, когда уйдёт мужичок сноготок, вышел из-за печки, набрался смелости ипозвал:
        - Сват Наум, покорми меня…
        Только позвал, откуда нивозьмись появился стол, нанём разные кушанья, закуски изаедки, вина имёды. Андрей сел застол иговорит:
        - Сват Наум, садись, брат, сомной, станем есть-пить вместе.
        Отвечает ему невидимый голос:
        - Спасибо тебе, добрый человек! Столько лет я здесь служу, горелой корки невидывал, аты меня застол посадил.
        Смотрит Андрей иудивляется: никого невидно, акушанья состола словно кто метёлкой сметает, вина имёды сами врюмку наливаются - рюмка скок, скок да скок.
        Андрей просит:
        - Сват Наум, покажисьмне!
        - Нет, меня никто неможет видеть, ято - незнаючто.
        - Сват Наум, хочешь уменя служить?
        - Отчего нехотеть? Ты,я вижу, человек добрый.
        Вотони поели. Андрей иговорит:
        - Ну,прибирай всё да ипойдём сомной.


        Пошёл Андрей изизбёнки, оглянулся:
        - Сват Наум, тыздесь?
        - Здесь. Небойся, яоттебя неотстану.
        Дошёл Андрей доогненной реки, тамего дожидается лягушка:
        - Добрый молодец, нашёл то - незнаючто?
        - Нашёл, бабушка.
        - Садись наменя.
        Андрей опять сел нанеё, лягушка начала раздуваться, раздулась, скакнула иперенесла его через огненную реку.
        Тутон лягушку-скакушку поблагодарил ипошёл путём-дорогой всвоё царство. Идёт, идёт, обернётся:
        - Сват Наум, тыздесь?
        - Здесь. Небойся, яоттебя неотстану.
        Шёл, шёлАндрей, дорога далека - прибились его резвые ноги, опустились его белые руки.
        - Эх, - говорит, - дочегоже я уморился!
        Асват Наумему:
        - Чтоже ты мне давно несказал? Ябы тебя живо наместо доставил.
        Подхватил Андрея буйный вихрь ипонёс - горы илеса, города идеревни так внизу имелькают. Летит Андрей надглубоким морем, истало ему страшно.
        - Сват Наум, передохнутьбы!
        Сразу ветер ослаб, иАндрей стал спускаться наморе. Глядит - гдешумели одни синие волны, появился островок, наостровке стоит дворец сзолотой крышей, кругом сад прекрасный…
        Сват Наум говорит Андрею:
        - Отдыхай, ешь, пейда наморе поглядывай. Будут плыть мимо три купеческих корабля. Тыкупцов зазови да угости, употчевай хорошенько - уних есть три диковинки. Тыменя променяй наэти диковинки - небойся, яктебе назад вернусь.
        Долголи, коротколи, сзападной стороны плывут три корабля. Корабельщики увидали остров, нанём дворец сзолотой крышей икругом сад прекрасный.
        - Чтозачудо? - говорят. - Сколько раз мы тут плавали, ничего, кроме синего моря, невидели. Давай пристанем!


        Трикорабля бросили якоря, трикупца-корабельщика сели налёгкую лодочку, поплыли кострову. Ауж Андрей-стрелок их встречает:
        - Пожалуйте, дорогие гости.
        Купцы-корабельщики идут дивуются: натереме крыша какжар горит, надеревьях птицы поют, подорожкам чудные звери прыгают.
        - Скажи, добрый человек, ктоздесь выстроил это чудо чудное?
        - Мойслуга, сват Наум, водну ночь построил.
        Андрей повёл гостей втерем:
        - Эй,сват Наум, собери-ка нам попить, поесть!
        Откуда нивозьмись явился накрытый стол, нанём - вина икушанья, чего душа захочет. Купцы-корабельщики только ахают.
        - Давай, - говорят, - добрый человек, меняться: уступи нам своего слугу, свата Наума, возьми унас занего любую диковинку.
        - Отчегож непоменяться? Акаковы будут ваши диковинки?
        Один купец вынимает из-за пазухи дубинку.
        - Ейтолько скажи: «Ну-ка, дубинка, обломай бока этому человеку!» - дубинка сама начнёт колотить, какому хочешь силачу обломает бока.
        Другой купец вынимает из-под полы топор. Повернул его обухом кверху - топор сам начал тяпать. Тяпда ляп - вышел корабль; тяпда ляп - ещёкорабль. Спарусами, спушками, схрабрыми моряками. Корабли плывут, пушки палят, храбры моряки приказа спрашивают.
        Повернул топор обухом вниз - сразу корабли пропали, словно их инебыло.
        Третий купец вынул изкармана дудку. Задудел - войско появилось: иконница, ипехота, сружьями, спушками. Войска идут, музыка[9 - Муз?ка - здесь: музыкальные инструменты.] гремит, знамёна развеваются, всадники скачут, приказа спрашивают.
        Купец задудел сдругого конца вдудку - инет ничего, всёпропало.
        Андрей-стрелок говорит:
        - Хороши ваши диковинки, дамой стоит дороже. Хотите меняться - отдавайте мне замоего слугу, свата Наума, всетри диковинки.
        - Немноголи будет?
        - Какзнаете, иначе меняться нестану.
        Купцы думали, думали: «Начто нам дубинка, топор да дудка? Лучше поменяться, сосватом Наумом будем безо всякой заботы день иночь исыты ипьяны».
        Отдали купцы-корабельщики Андрею дубинку, топор идудку икричат:
        - Эй,сват Наум, мытебя берём ссобой! Будешь нам служить верой-правдой?
        Отвечает им невидимый голос:
        - Отчего неслужить? Мневсёравно, укого нижить.
        Купцы-корабельщики вернулись насвои корабли идавай пировать - пьют, едят, знай покрикивают:
        - Сват Наум, поворачивайся, давай того, давай этого!
        Перепились все допьяна, гдесидели, тамиспать повалились.


        Астрелок сидит один втереме, пригорюнился. «Эх, - думает, - где-то теперь мой верный слуга, сват Наум?»
        - Яздесь. Чего надобно?
        Андрей обрадовался:
        - Сват Наум, непорали нам народную сторону, кмолодой жене? Отнеси меня домой.
        Опять подхватил Андрея вихрь ипонёс вего царство, народную сторону.
        Акупцы проснулись, изахотелось им опохмелиться:
        - Эй,сват Наум, собери-ка нам попить-поесть, живо поворачивайся!
        Сколько низвали, никричали, всёнет толку. Глядят, иострова нет: наместе его шумят одни синие волны.
        Погоревали купцы-корабельщики: «Эх,надул нас недобрый человек!» - даделать нечего, подняли паруса ипоплыли, куда им было надобно.
        ААндрей-стрелок прилетел народимую сторону, опустился возле своего домишки, смотрит: вместо домишки обгорелая труба торчит.
        Повесил он голову ниже плеч ипошёл изгорода насинее море, напустое место. Селисидит.
        Вдруг откуда нивозьмись прилетает сизая горлица, ударилась обземлю иоборотилась его молодой женой, Марьей-царевной.
        Обнялись они, поздоровались, стали друг друга расспрашивать, друг другу рассказывать.
        Марья-царевна рассказала:
        - Стой поры какты издому ушёл, ясизой горлицей летаю полесам да порощам. Царь три раза замной посылал, даменя ненашли идомишко сожгли.
        Андрей говорит:
        - Сват Наум, нельзяли нам напустом месте усинего моря дворец поставить?
        - Отчего нельзя? Сейчас будет исполнено.
        Неуспели оглянуться - идворец поспел, датакой славный, лучше царского, кругом зелёный сад, надеревьях птицы поют, подорожкам чудные звери скачут.


        Взошли Андрей-стрелок сМарьей-царевной водворец, сели уокошка иразговаривают, друг надруга любуются. Живут, горя незнают идень, идругой, итретий.
        Ацарь вто время поехал наохоту, насинее море, ивидит - натом месте, гденичего небыло, стоит дворец.
        - Какой это невежа безспросу вздумал намоей земле строиться?
        Побежали гонцы, всёразведали идокладывают царю, чтотот дворец поставлен Андреем?стрелком иживёт он внём смолодой женой, Марьей-царевной.


        Ещёпуще разгневался царь, посылает узнать, ходилли Андрей туда - незнаю куда, принёсли то - незнаючто.
        Побежали гонцы, разведали идокладывают:
        - Андрей-стрелок ходил туда - незнаю куда идобыл то - незнаючто.
        Тутцарь исовсем осерчал, приказал собрать войско, идти навзморье, тотдворец разорить дотла, асамого Андрея-стрельца иМарью-царевну предать лютой смерти.
        Увидал Андрей, чтоидёт нанего сильное войско, скорее схватил топор, повернул его обухом кверху.
        Топор тяп да ляп - стоит наморе корабль, опять тяп да ляп - стоит другой корабль. Стораз тяпнул, стокораблей поплыло посинему морю.
        Андрей вынул дудку, задудел - появилось войско: иконница, ипехота, спушками, сознамёнами.
        Начальники скачут, приказа ждут. Андрей приказал начинать сражение. Музыка заиграла, барабаны ударили, полки двинулись. Пехота ломит царских солдат, конница скачет, вплен забирает. Асоста кораблей пушки так ибьют постоличному городу.
        Царь видит, войско его бежит, кинулся сам квойску - останавливать.
        ТутАндрей вынул дубинку:
        - Ну-ка, дубинка, обломай бока этому царю!
        Дубинка сама пошла колесом, сконца наконец перекидывается почистому полю; нагнала царя иударила его влоб, убила досмерти.
        Тутисражению конец пришёл. Повалил изгорода народ истал просить Андрея-стрелка, чтобы взял он всвои руки всё государство.
        Андрей спорить нестал. Устроил пир навесь мир ивместе сМарьей-царевной правил этим царством доглубокой старости.


        Морской царь иВасилиса Премудрая


        Затридевять земель, втридесятом государстве жил-был царь сцарицею; детей уних небыло. Поехал царь почужим землям, подальним сторонам; долгое время дома небывал; нату пору родила ему царица сына, Ивана-царевича, ацарь прото иневедает.
        Стал он держать путь всвоё государство, стал подъезжать ксвоей земле, адень-то был жаркий-жаркий, солнце так ипекло! Инапала нанего жажда великая; чтонидать, толькобы воды испить!


        Осмотрелся кругом ивидит невдалеке большое озеро; подъехал козеру, слез сконя, прилёг набрюхо идавай глотать студёную воду. Пьёт инечует беды; ацарь морской ухватил его забороду.
        - Пусти! - просит царь.
        - Непущу, несмей пить безмоего ведома!
        - Какой хочешь возьми откуп - только отпусти!
        - Давай то, чего дома незнаешь.
        Царь подумал-подумал - чего он дома незнает? Кажись, всёзнает, всёему ведомо, - исогласился. Попробовал - бороду никто недержит; встал сземли, селнаконя ипоехал восвояси.
        Вотприезжает домой, царица встречает его сцаревичем, такая радостная; аон какузнал просвоё милое детище, такизалился горькими слезами. Рассказал царице, какичто сним было, поплакали вместе, даведь делать-то нечего, слезами дела непоправишь.
        Стали они жить по-старому; ацаревич растёт себе да растёт, словно тесто наопаре[10 - Оп?ра - тесто вквашне, заправленное дрожжами илизакваской.] - неподням, апочасам, ивырос большой.
        «Сколько нидержать присебе, - думает царь, - аотдавать надобно: дело неминучее!» Взял Ивана-царевича заруку, привёл прямо козеру.
        - Поищи здесь, - говорит, - мойперстень; яненароком вчера обронил.


        Оставил одного царевича, асам повернул домой. Стал царевич искать перстень, идёт поберегу, ипопадается ему навстречу старушка.
        - Куда идёшь, Иван-царевич?
        - Отвяжись, недокучай, старая ведьма! Ибезтебя досадно.
        - Ну,оставайся сБогом!
        Ипошла старушка всторону.
        АИван-царевич пораздумался: «Зачто обругал я старуху? Дайворочу её; старые люди хитры идогадливы! Авось что идоброе скажет». Истал ворочать старушку:
        - Воротись, бабушка, дапрости моё слово глупое! Ведь я сдосады вымолвил: заставил меня отец перстень искать, хожу высматриваю, аперстня нет какнет!
        - Незаперстнем ты здесь; отдал тебя отец морскому царю: выйдет морской царь ивозьмёт тебя ссобою вподводное царство.
        Горько заплакал царевич.
        - Нетужи, Иван-царевич! Будет инатвоей улице праздник; только слушайся меня, старуху. Спрячься вон затот куст смородины ипритаись тихохонько. Прилетят сюда двенадцать голубиц - всёкрасных девиц, авслед заними итринадцатая; станут возере купаться; аты тем временем унеси упоследней сорочку идотех пор неотдавай, пока неподарит она тебе своего колечка. Если несумеешь этого сделать, тыпогиб навеки; уморского царя кругом всего дворца стоит частокол высокий, нацелые надесять вёрст, инакаждой спице поголове воткнуто; только одна порожняя, неугоди нанеё попасть!
        Иван-царевич поблагодарил старушку, спрятался засмородиновый куст иждёт поры-времени.
        Вдруг прилетают двенадцать голубиц; ударились осыру землю иобернулись красными девицами, вседоединой красоты несказанной: нивздумать, нивзгадать, нипером написать! Поскидали платья ипустились возеро: играют, плещутся, смеются, песни поют.
        Вслед заними прилетела итринадцатая голубица; ударилась осыру землю, обернулась красной девицей, сбросила сбелого тела сорочку ипошла купаться; ибыла она всех пригожее, всех красивее!
        Долго Иван-царевич немог отвести очей своих, долго нанеё заглядывался да припоминал, чтоговорила ему старуха, подкрался иунёс сорочку.
        Вышла изводы красная девица, хватилась - нетсорочки, унёс кто-то; бросились все искать, искали, искали - невидать нигде.
        - Неищите, милые сестрицы! Улетайте домой; ясама виновата - недосмотрела, сама иотвечать буду.
        Сестрицы - красные девицы ударились осыру землю, сделались голубицами, взмахнули крыльями иполетели прочь. Осталась одна девица, осмотрелась кругом ипромолвила:
        - Ктобы нибыл таков, укого моя сорочка, выходи сюда; коли старый человек - будешь мне родной батюшка, коли средних лет - будешь братец любимый, коли ровня мне - будешь милый друг!
        Только сказала последнее слово, показался Иван-царевич. Подала она ему золотое колечко иговорит:
        - Ах,Иван-царевич! Чтодавно неприходил? Морской царь натебя гневается. Вотдорога, чтоведёт вподводное царство; ступай поней смело! Тамименя найдёшь; ведь я дочь морского царя, Василиса Премудрая.
        Обернулась Василиса Премудрая голубкою иулетела отцаревича.
        АИван-царевич отправился вподводное царство; видит - итам свет такойже, какунас, итам поля, илуга, ирощи зелёные, исолнышко греет.


        Приходит он кморскому царю. Закричал нанего морской царь:
        - Чтотак долго небывал? Завину твою вот тебе служба: есть уменя пустошь натридцать вёрст ивдлину ипоперёк - одни рвы, буераки да каменье острое! Чтоб кзавтрему было там, какладонь, гладко, ибылабы рожь посеяна, ивырослаб краннему утру так высока, чтобы вней галка могла схорониться. Если того несделаешь - голова твоя сплеч долой!
        Идёт Иван-царевич отморского царя, самслезами обливается. Увидала его вокно изсвоего терема высокого Василиса Премудрая испрашивает:
        - Здравствуй, Иван-царевич! Чтослезами обливаешься?
        - Какже мне неплакать? - отвечает царевич. - Заставил меня царь морской заодну ночь сровнять рвы, буераки икаменье острое изасеять рожью, чтоб кутру она выросла имогла вней галка спрятаться.
        - Этонебеда, беда впереди будет. Ложись сБогом спать; утро вечера мудренее, всёбудет готово!
        Лёгспать Иван-царевич, аВасилиса Премудрая вышла накрылечко икрикнула громким голосом:
        - Гейвы, слуги мои верные! Ровняйте-ка рвы глубокие, сносите каменье острое, засевайте рожью колосистою, чтоб кутру поспело.
        Проснулся назаре Иван-царевич, глянул - всёготово: нетнирвов, нибуераков, стоит поле, какладонь, гладкое, икрасуется нанём рожь - столь высока, чтогалка схоронится.
        Пошёл кморскому царю сдокладом.
        - Спасибо тебе, - говорит морской царь, - чтосумел службу сослужить. Воттебе другая работа: есть уменя триста скирдов, вкаждом скирду потриста копен - всёпшеница белоярая; обмолоти мне кзавтрему всю пшеницу чисто-начисто, доединого зёрнышка, аскирдов неломай иснопов неразбивай. Если несделаешь - голова твоя сплеч долой!
        - Слушаю, ваше величество! - сказал Иван-царевич.
        Опять идёт подвору да слезами обливается.
        - Очём горько плачешь? - спрашивает его Василиса Премудрая.


        - Какже мне неплакать? Приказал мне царь морской заодну ночь все скирды обмолотить, зерна необронить, аскирдов неломать иснопов неразбивать.
        - Этонебеда, беда впереди будет! Ложись спать сБогом, утро вечера мудренее.
        Царевич лёг спать, аВасилиса Премудрая вышла накрылечко изакричала громким голосом:
        - Гейвы, муравьи ползучие! Сколько вас набелом свете ниесть - всеползите сюда иповыберите зерно избатюшкиных скирдов чисто-начисто.
        Поутру зовёт морской царь Ивана-царевича:
        - Сослужилли службу?
        - Сослужил, ваше величество!
        - Пойдём посмотрим.
        Пришли нагумно - всескирды стоят нетронуты, пришли вжитницы - всезакрома полнёхоньки зерном.


        - Спасибо тебе, брат! - сказал морской царь. - Сделай мне ещё церковь изчистого воску, чтобы крассвету была готова: этобудет твоя последняя служба.
        Опять идёт Иван-царевич подвору, слезами умывается.
        - Очём горько плачешь? - спрашивает его извысокого терема Василиса Премудрая.
        - Какмне неплакать, доброму молодцу? Приказал морской царь заодну ночь сделать церковь изчистого воску.
        - Ну,это ещё небеда, беда впереди будет. Ложись-ка спать, утро вечера мудренее.
        Царевич улёгся спать, аВасилиса Премудрая вышла накрылечко изакричала громким голосом:
        - Гейвы, пчёлы работящие! Сколько вас набелом свете ниесть - вселетите сюда ислепите изчистого воску церковь божию, чтоб кутру была готова!
        Поутру встал Иван-царевич, глянул - стоит церковь изчистого воску, ипошёл кморскому царю сдокладом.
        - Спасибо тебе, Иван-царевич! Каких слуг уменя нибыло, никто несумел так угодить, какты. Будьже зато моим наследником, всего царства сберегателем; выбирай себе любую изтринадцати дочерей моих вжёны.
        Иван-царевич выбрал Василису Премудрую, тотчас их обвенчали инарадостях пировали целых тридня.
        Нимного нимало прошло времени, стосковался Иван-царевич посвоим родителям, захотелось ему насвятую Русь.
        - Чтотак грустен, Иван-царевич?
        - Ах,Василиса Премудрая, сгрустнулось поотцу, поматери, захотелось насвятую Русь.
        - Вотэто беда пришла! Если уйдём мы, будет занами погоня великая; царь морской разгневается ипредаст нас смерти. Надо ухитряться!
        Плюнула Василиса Премудрая втрёх углах, заперла двери всвоём тереме ипобежала сИваном-царевичем насвятую Русь.
        Надругой день ранёхонько приходят посланные отморского царя - молодых подымать, водворец кцарю звать. Стучатся вдвери:
        - Проснитеся, пробудитеся! Васбатюшка зовёт.
        - Ещёрано, мыневыспались, приходите после! - отвечает одна слюнка.
        Вотпосланные ушли, обождали час-другой иопять стучатся:
        - Непора-время спать, пора-время вставать!
        - Погодите немного: встанем, оденемся! - отвечает вторая слюнка.
        Втретий раз приходят посланные: царь-де морской гневается, зачем так долго они прохлаждаются.
        - Сейчас будем! - отвечает третья слюнка.
        Подождали-подождали посланные идавай опять стучаться: нетотклика, нетотзыва! Выломали двери, автереме пусто.
        Доложили царю, чтомолодые убежали; озлобился он ипослал заними погоню великую.
        АВасилиса Премудрая сИваном-царевичем уже далеко-далеко! Скачут наборзых конях безостановки, безроздыху.
        - Ну-ка, Иван-царевич, припади ксырой земле да послушай, нетли погони отморского царя.
        Иван-царевич соскочил сконя, припал ухом ксырой земле иговорит:
        - Слышу я людскую молвь иконскийтоп!
        - Этозанами гонят! - сказала Василиса Премудрая итотчас обратила коней зелёным лугом, Ивана-царевича - старым пастухом, асама сделалась смирною овечкою.
        Наезжает погоня:
        - Эй,старичок! Невидалли ты - непроскакалли здесь добрый молодец скрасной девицей?
        - Нет, люди добрые, невидал, - отвечает Иван-царевич. - Сорок лет, какпасу наэтом месте, - ниодна птица мимо непролётывала, ниодин зверь мимо непрорыскивал!
        Воротилась погоня назад:
        - Ваше царское величество! Никого впути ненаехали, видали только: пастух овечку пасёт.
        - Чтож нехватали? Ведь это они были! - закричал морской царь ипослал новую погоню.
        АИван-царевич сВасилисою Премудрою давным-давно скачут наборзых конях.
        - Ну,Иван-царевич, припади ксырой земле да послушай, нетли погони отморского царя.
        Иван-царевич слез сконя, припал ухом ксырой земле иговорит:
        - Слышу я людскую молвь иконскийтоп.
        - Этозанами гонят! - сказала Василиса Премудрая.
        Сама сделалась церковью, Ивана-царевича обратила стареньким попом, алошадей - деревьями.


        Наезжает погоня:
        - Эй,батюшка! Невидалли ты, непроходилли здесь пастух совечкою?
        - Нет, люди добрые, невидал. Сорок лет тружусь вэтой церкви - ниодна птица мимо непролётывала, ниодин зверь мимо непрорыскивал!
        Повернула погоня назад:
        - Ваше царское величество! Нигде ненашли пастуха совечкою; только впути видели что церковь да попа-старика.
        - Чтоже вы церковь неразломали, попа незахватили? Ведь это они самые были! - закричал морской царь исам поскакал вдогонь заИваном-царевичем иВасилисою Премудрою.
        Аони далеко уехали.
        Опять говорит Василиса Премудрая:
        - Иван-царевич! Припади ксырой земле - неслыхатьли погони?
        Слез Иван-царевич сконя, припал ухом ксырой земле иговорит:
        - Слышу я людскую молвь иконский топ пуще прежнего.
        - Этосам царь скачет.
        Оборотила Василиса Премудрая коней озером, Ивана-царевича - селезнем, асама сделалась уткою.
        Прискакал царь морской козеру, тотчас догадался, ктотаковы утка иселезень, ударился осыру землю иобернулся орлом. Хочет орел убить их досмерти, данетут-то было: чтониразлетится сверху… вот-вот ударит селезня, аселезень вводу нырнёт; вот-вот ударит утку, аутка вводу нырнёт! Бился, бился, такничего инесмог сделать.
        Поскакал царь морской всвоё подводное царство, аВасилиса Премудрая сИваном-царевичем выждали доброе время ипоехали насвятую Русь.
        Долголи, коротколи, приехали они втридесятое царство.
        - Подожди меня вэтом лесочке, - говорит Иван-царевич Василисе Премудрой, - япойду доложусь наперёд отцу, матери.
        - Тыменя забудешь, Иван-царевич!
        - Нет, незабуду.
        - Нет, Иван-царевич, неговори, позабудешь! Вспомни обомне хоть тогда, когда станут два голубка вокна биться!
        Пришёл Иван-царевич водворец; увидали его родители, бросились ему нашею истали целовать-миловать его. Нарадостях позабыл Иван-царевич проВасилису Премудрую.
        Живёт день идругой сотцом, сматерью, анатретий задумал свататься ккакой-то королевне.
        Василиса Премудрая пошла вгород инанялась кпросвирне[11 - Просв?рня - женщина прицеркви, которая пекла просвиры - священный хлеб.] вработницы. Стали просвиры готовить. Василиса Премудрая взяла два кусочка теста, слепила пару голубков ипосадила впечь.
        - Разгадай, хозяюшка, чтобудет изэтих голубков?
        - Ачто будет? Съедим их - вотивсё!
        - Нет, неугадала!


        Открыла Василиса Премудрая печь, отворила окно - ивтуже минуту голуби встрепенулися, полетели прямо водворец иначали биться вокна; сколько прислуга царская нистаралась, ничем немогла отогнать их прочь.
        Туттолько Иван-царевич вспомнил проВасилису Премудрую, послал гонцов вовсе концы расспрашивать да разыскивать инашёл её упросвирни; взял заруки белые, целовал вуста сахарные, привёл котцу, кматери, истали все вместе жить да поживать да добра наживать.


        Сказка омолодильных яблоках иживой воде


        Внекотором царстве, внекотором государстве жил да был царь, ибыло унего три сына: старшего звали Фёдором, второго Василием, амладшего Иваном. Царь очень устарел иглазами обнищал, аслыхал он, чтозатридевять земель, втридесятом царстве есть сад смолодильными яблоками иколодец сживой водой. Если съесть старику это яблоко - помолодеет, аводой этой умыть глаза слепцу - будет видеть.


        Царь собирает пир навесь мир, зовёт напир князей ибояр иговоритим:
        - Ктобы, ребятушки, выбрался изизбранников, выбрался изохотников, съездил затридевять земель, втридесятое царство, привёзбы молодильных яблок иживой воды кувшинец одвенадцати рылец? Ябы этому седоку полцарства отписал.
        Тутбольший стал хорониться засереднего, асередний заменьшого, аотменьшого ответу нет. Выходит старший сын царевич Фёдор иговорит:
        - Неохота мне влюди царство отдавать. Япоеду вэту дорожку, привезу тебе, царю-батюшке, молодильных яблок иживой воды кувшинец одвенадцати рылец.
        Пошёл Фёдор-царевич наконюший двор, выбирает себе коня неезженного, уздает узду неузданную, берёт плётку нехлёстанную, кладёт двенадцать подпруг сподпругою - неради красы, аради крепости… Отправился Фёдор-царевич вдорожку. Видели, чтосадился, аневидели, вкою сторону укатился…
        Ехал он близколи, далеколи, низколи, высоколи, ехал день довечеру - красна солнышка дозакату. Идоезжает доросстаней, дотрёх дорог.
        Лежит наросстанях плита-камень, наней надпись написана:
        «Направо поедешь - себя спасать, коня потерять. Налево поедешь - коня спасать, себя потерять. Прямо поедешь - женату быть».
        Поразмыслил Фёдор-царевич: «Давай поеду, гдеженату быть».
        Иповернул нату дорожку, гдеженатому быть. Ехал, ехал идоезжает дотерема подзолотой крышей. Тутвыбегает прекрасная девица иговоритему:
        - Царский сын, ятебя изседла выну, идисомной хлеба-соли откушать испать-почивать.
        - Нет, девица, хлеба-соли я нехочу, асном мне дороги нескоротать. Мненадо вперёд двигаться.
        - Царский сын, неторопись ехать, аторопись делать, чтотебе любо-дорого.
        Тутпрекрасная девица его изседла вынула ивтерем повела. Накормила его, напоила испать накровать положила.
        Только лёг Фёдор-царевич кстенке, этадевица живо кровать повернула, ониполетел вподполье, вяму глубокую…
        Долголи, коротколи - царь опять собирает пир, зовёт князей ибояр иговоритим:
        - Вот, ребятушки, ктобы выбрался изохотников - привезти мне молодильных яблок иживой воды кувшинец одвенадцати рылец? Ябы этому седоку полцарства отписал.
        Тутопять больший хоронится засереднего, асередний заменьшого, аотменьшого ответу нет. Выходит второй сын, Василий-царевич:
        - Батюшка, неохота мне царство вчужие руки отдавать. Япоеду вдорожку, привезу эти вещи, сдам тебе вруки.
        Идёт Василий-царевич наконюший двор, выбирает коня неезженного, уздает узду неузданную, берёт плётку нехлёстанную, кладёт двенадцать подпруг сподпругою.
        Поехал Василий-царевич. Видели, каксадился, аневидели, вкою сторону укатился… Вотон доезжает доросстаней, гдележит плита-камень, ивидит:
        «Направо поедешь - себя спасать, коня потерять. Налево поедешь - коня спасать, себя потерять. Прямо поедешь - женату быть».
        Думал, думал Василий-царевич ипоехал дорогой, гдеженатому быть. Доехал дотерема сзолотой крышей. Выбегает кнему прекрасная девица ипросит его откушать хлеба-соли илечь почивать.
        - Царский сын, неторопись ехать, аторопись делать, чтотебе любо-дорого…
        Тутона его изседла вынула, втерем повела, накормила, напоила испать положила.
        Только Василий-царевич лёг кстенке, онаопять повернула кровать, ион полетел вподполье.
        Атам спрашивают:
        - Ктолетит?
        - Василий-царевич. Акто сидит?
        - Фёдор-царевич.
        - Вот, братан[12 - Брат?н - старший брат.], попали!
        Долголи, коротколи - втретий раз царь собирает пир, зовёт князей ибояр:
        - Ктобы выбрался изохотников привезти молодильных яблок иживой воды кувшинец одвенадцати рылец? Ябы этому седоку полцарства отписал.
        Тутопять больший хоронится засереднего, середний заменьшого, аотменьшого ответу нет. Выходит младший сын Иван-царевич иговорит:
        - Даймне, батюшка, благословеньице, сбуйной головы дорезвых ног, ехать втридесятое царство - поискать тебе молодильных яблок иживой воды да поискать ещё моих братцев.
        Далему царь благословеньице. Пошёл Иван-царевич вконюший двор - выбрать себе коня поразуму. Накоторого коня нивзглянет, тотдрожит, накоторого руку положит - тотсног валится…
        Немог выбрать Иван-царевич коня поразуму. Идёт, повесил буйну голову. Навстречу ему бабушка-задворенка.
        - Здравствуй, дитятко Иван-царевич! Чтоходишь кручинен-печален?
        - Какже мне, бабушка, непечалиться - немогу найти коня поразуму.
        - Давнобы ты меня спросил. Добрый конь стоит закованный впогребу, нацепи железной. Сможешь его взять - будет тебе конь поразуму.
        Приходит Иван-царевич кпогребу, пнул плиту железную, свернулась плита спогреба. Вскочил кодобру коню, стал ему конь своими передними ногами наплечи. Стоит Иван-царевич - нешелохнётся. Сорвал конь железную цепь, выскочил изпогреба иИвана-царевича вытащил.
        Итут Иван-царевич его обуздал уздою неузданной, оседлал седельцем неезженным, наложил двенадцать подпруг сподпругою - неради красы, ради славушки молодецкой.


        Отправился Иван-царевич впуть-дорогу. Видели, чтосадился, аневидели, вкою сторону укатился… Доехал он доросстаней ипоразмыслил:
        «Направо ехать - коня потерять. Куда мне безконя-то? Прямо ехать - женату быть. Незатем я впуть-дорогу выехал. Налево ехать - коня спасти. Этадорога самая лучшая дляменя».
        Иповоротил он потой дороге, гдеконя спасти - себя потерять. Ехал он долголи, коротколи, низколи, высоколи, позелёным лугам, покаменным горам, ехал день довечеру - красна солнышка дозакату - инаезжает наизбушку.
        Стоит избушка накурьей ножке, ободном окошке.
        - Избушка, избушка, повернись клесу задом, комне передом! Какмне втебя зайти, такивыйти.


        Избушка повернулась клесу задом, кИвану-царевичу передом. Зашёл он внеё, атам сидит баба-яга старых лет, шёлковый кудель мечет, анитки через грядки бросает.
        - Фу,фу, - говорит, - русского духу слыхом неслыхано, видом невидано, анынче русский дух сам пришёл.
        АИван-царевичей:
        - Ахты, баба-яга - костяная нога, непоймавши птицу - теребишь, неузнавши молодца - хулишь. Тыбы сейчас вскочила да меня, добра молодца, дорожного человека, накормила, напоила идляночи постелю собрала. Ябы улёгся, тыбы села кизголовью, сталабы спрашивать, аябы стал сказывать - чейда откуда.
        Вотбаба-яга это дело всё справила - Ивана-царевича накормила, напоила инапостелю уложила; села кизголовью истала спрашивать:
        - Чейты, дорожный человек, добрый молодец, даоткуда? Какой ты земли? Какого отца, материсын?
        - Я,бабушка, изтакого-то царства, изтакого-то государства, царский сын Иван-царевич. Едузатридевять земель, затридевять озёр, втридесятое царство заживой водой имолодильными яблоками.
        - Ну,дитя моё милое, далекоже тебе ехать: живая вода имолодильные яблоки - усильной богатырки, девицы Синеглазки, онамне родная племянница. Незнаю, получишьли ты добро…
        - Аты, бабушка, дайсвою голову моим могутным плечам, направь меня наум?разум.
        - Много молодцев проезживало, данемного вежливо говаривало. Возьми, дитятко, моего коня. Мойконь будет бойчее, довезёт он тебя домоей середней сестры, онатебя научит.
        Иван-царевич поутру встаёт ранёхонько, умывается белёшенько. Благодарит бабу-ягу заночлег ипоехал наеё коне.
        Вдруг он иговорит коню:
        - Стой! Перчатку обронил.


        Аконь отвечает:
        - Вкою пору ты говорил, яуж двести вёрст проскакал…
        Едет Иван-царевич близколи, далеколи. День доночи коротается. Изавидел он впереди избушку накурьей ножке, ободном окошке.
        - Избушка, избушка, повернись клесу задом, комне передом! Какмне втебя зайти, такивыйти.
        Избушка повернулась клесу задом, кнему передом. Вдруг слышно - конь заржал, иконь подИваном-царевичем откликнулся.
        Кони-то были одностадные.
        Услышала это баба-яга - ещёстарее той - иговорит:
        - Приехала комне, видно, сестрица вгости.
        Ивыходит накрыльцо:
        - Фу-фу, русского духу слыхом неслыхано, видом невидано, анынче русский дух сам пришёл.
        АИван-царевичей:
        - Ахты, баба-яга - костяная нога, встречай гостя поплатью, провожай поуму. Тыбы моего коня убрала, менябы, добра молодца, дорожного человека, накормила, напоила испать уложила…
        Баба-яга это дело всё справила - коня убрала, аИвана-царевича накормила, напоила, напостелю уложила - истала спрашивать, ктоон да откуда икуда путь держит.
        - Я,бабушка, изтакого-то царства, изтакого-то государства, царский сын Иван-царевич. Едузаживой водой имолодильными яблоками ксильной богатырке, девице Синеглазке…
        - Ну,дитя милое, незнаю, получишьли ты доб-ро. Мудро тебе, мудро добраться додевицы Синеглазки!
        - Аты, бабушка, дайсвою голову моим могутным плечам, направь меня наум?разум.
        - Много молодцев проезживало, данемного вежливо говаривало. Возьми, дитятко, моего коня, поезжай кмоей старшей сестре. Оналучше меня научит, чтоделать.
        ВотИван-царевич заночевал уэтой старухи, поутру встаёт ранёхонько, умывается белёшенько. Благодарит бабу-ягу заночлег ипоехал наеё коне. Аэтот конь ещё бойчей того.
        Вдруг Иван-царевич говорит:
        - Стой! Перчатку обронил.
        Аконь отвечает:
        - Вкою пору ты говорил, яуж триста вёрст проскакал.
        Нескоро дело делается, скоро сказка сказывается. Едет Иван-царевич день довечера - красна солнышка дозакату. Наезжает наизбушку накурьей ножке, ободном окошке.
        - Избушка, избушка, повернись клесу задом, комне передом! Мненевек вековать, аодну ночь ночевать.
        Вдруг заржал конь, иподИваном-царевичем конь откликнулся. Выходит накрыльцо баба-яга, старых лет, ещёстарее той. Поглядела - конь её сестры, аседок чужестранный, молодец прекрасный…


        ТутИван-царевич вежливо ей поклонился иночевать попросился. Делать нечего! Ночлега ссобой невозят - ночлег каждому: ипешему иконному, ибедному ибогатому.
        Баба-яга всё дело справила - коня убрала, аИвана-царевича накормила, напоила истала спрашивать, ктоон да откуда икуда путь держит.
        - Я,бабушка, такого-то царства, такого-то государства, царский сын Иван-царевич. Былутвоей младшей сестры, онапослала ксередней, асередняя ктебе послала. Дайсвою голову моим могутным плечам, направь меня наум?разум, какмне добыть удевицы Синеглазки живой воды имолодильных яблок.
        - Такибыть, помогу я тебе, Иван-царевич. Девица Синеглазка, мояплемянница, - сильная имогучая богатырка. Вокруг её царства - стена три сажени[13 - Саж?нь - древнерусская мера длины, расстояние размаха рук откончиков пальцев одной докончиков пальцев другой.] вышины, сажень толщины, уворот стража - тридцать богатырей. Тебя ивворота непропустят. Надо тебе ехать всередину ночи, ехать намоём добром коне. Доедешь достены - бейконя побокам плетью нехлёстанной. Конь через стену перескочит. Тыконя привяжи ииди всад. Увидишь яблоню смолодильными яблоками, аподяблоней колодец. Трияблока сорви, абольше небери. Изачерпни изколодца живой воды кувшинец одвенадцати рылец. Девица Синеглазка будет спать, тывтерем кней незаходи, асадись наконя ибей его покрутым бокам. Онтебя через стену перенесёт.


        Иван-царевич нестал ночевать уэтой старухи, асел наеё доброго коня ипоехал вночное время. Этот конь поскакивает, мхи-болота перескакивает, реки, озёра хвостом заметает.
        Долголи, коротколи, низколи, высоколи, доезжает Иван-царевич всередине ночи довысокой стены. Уворот стража спит - тридцать могучих богатырей. Прижимает он своего доброго коня, бьёт его плетью нехлёстанной. Конь осерчал иперемахнул через стену. Слез Иван-царевич сконя, входит всад ивидит - стоит яблоня ссеребряными листьями, золотыми яблоками, аподяблоней колодец. Иван-царевич сорвал три яблока, абольше нестал брать да зачерпнул изколодца живой воды кувшинец одвенадцати рылец. Изахотелось ему увидать сильную, могучую богатырку, девицу Синеглазку.
        Входит Иван-царевич втерем, атам спят: поодну сторону шесть полениц - девиц-богатырок иподругую сторону шесть, апосредине разметалась девица Синеглазка, спит, каксильный речной порог шумит.
        Нестерпел Иван-царевич, приложился, поцеловал её ивышел… Селнадоброго коня, аконь говорит ему человеческим голосом:
        - Непослушался ты, Иван-царевич, вошёл втерем кдевице Синеглазке! Теперь мне стены неперескочить.
        Иван-царевич бьёт коня плетью нехлёстанной.
        - Ахты, конь, волчья сыть, травяной мешок, намздесь неночевать, аголову потерять!
        Осерчал конь пуще прежнего иперемахнул через стену, дазадел обнеё одной подковой - настене струны запели иколокола зазвонили.
        Девица Синеглазка проснулась да увидала покражу:
        - Вставайте, унас покража большая!
        Велела она оседлать своего богатырского коня икинулась сдвенадцатью поленицами впогоню заИваном-царевичем.


        Гонит Иван-царевич вовсю прыть лошадиную, адевица Синеглазка гонит заним. Доезжает он достаршей бабы-яги, аунеё уже конь выведенный, готовый. Он - сосвоего коня да наэтого иопять вперёд погнал… Иван-то царевич задверь, адевица Синеглазка - вдверь испрашивает убабы-яги:
        - Бабушка, здесь зверь непрорыскивалли?
        - Нет, дитятко.
        - Бабушка, здесь молодец непроезживалли?
        - Нет, дитятко. Аты спути-дороги поешь молочка.
        - Поелабы я, бабушка, дадолго корову доить.
        - Чтоты, дитятко, живо справлюсь…
        Пошла баба-яга доить корову - доит, неторопится. Поела девица Синеглазка молочка иопять погнала заИваном-царевичем.
        Доезжает Иван-царевич досередней бабы-яги, коня сменил иопять погнал. Он - задверь, адевица Синеглазка - вдверь:
        - Бабушка, непрорыскивалли зверь, непроезживалли добрый молодец?
        - Нет, дитятко. Атыбы спути-дороги поела блинков.
        - Даты долго печь будешь.
        - Чтоты, дитятко, живо справлю…
        Напекла баба-яга блинков - печёт, неторопится. Девица Синеглазка поела иопять погнала заИваном-царевичем.
        Ондоезжает домладшей бабы-яги, слез сконя, селнасвоего коня богатырского иопять погнал. Он - задверь, девица Синеглазка - вдверь испрашивает убабы-яги, непроезжалли добрый молодец.
        - Нет, дитятко. Атыбы спути-дороги вбаньке попарилась.
        - Даты долго топить будешь.
        - Чтоты, дитятко, живо справлю…
        Истопила баба-яга баньку, всёизготовила. Девица Синеглазка попарилась, обкатилась иопять погнала всугон[14 - Всуг?н - впогоню.]. Конь её сгорки нагорку поскакивает, реки, озёра хвостом заметает. Стала она Ивана-царевича настигать.
        Онвидит засобой погоню: двенадцать богатырок стринадцатой - девицей Синеглазкой - ладят нанего наехать, сплеч голову снять. Стал он коня приостанавливать, девица Синеглазка наскакивает икричитему:
        - Чтож ты, вор, безспросу измоего колодца пил да колодец неприкрыл?
        Аоней:
        - Чтоже, давай разъедемся натри прыска[15 - Пр?ск - здесь: мах, скок.] лошадиных, давай силу пробовать.
        ТутИван-царевич идевица Синеглазка заскакали натри прыска лошадиных, брали палицы боевые, копья долгомерные, сабельки острые. Исъезжались три раза, палицы поломали, копья-сабли исщербили - немогли друг друга сконя сбить. Незачем стало им надобрых конях разъезжаться, соскочили они сконей исхватились вохапочку.
        Боролись сутра довечера - красна солнышка дозакату. УИвана-царевича резва ножка подвернулась, упал он насыру землю. Девица Синеглазка стала коленкой наего белу грудь ивытаскивает кинжалище булатный - пороть ему белу грудь.
        Иван-царевич иговоритей:
        - Негуби ты меня, девица Синеглазка, лучше возьми забелые руки, подними сосырой земли, поцелуй вуста сахарные.
        Тутдевица Синеглазка подняла Ивана-царевича сосырой земли ипоцеловала вуста сахарные. Ираскинули они шатёр вчистом поле, нашироком раздолье, назелёных лугах. Тутони гуляли три дня итри ночи. Здесь они иобручились иперстнями обменялись.
        Девица Синеглазка ему говорит:
        - Япоеду домой - иты поезжай домой, дасмотри никуда несворачивай… Через три года жди меня всвоём царстве.
        Сели они наконей иразъехались… Долголи, коротколи, нескоро дело делается, скоро сказка сказывается, - доезжает Иван-царевич доросстаней, дотрёх дорог, гдеплита-камень, идумает: «Вотнехорошо! Домой еду, абратья мои пропадают безвести».
        Инепослушался он девицы Синеглазки, своротил нату дорогу, гдеженатому быть… Инаезжает натерем подзолотой крышей. ТутподИваном-царевичем конь заржал, ибратьевы кони откликнулись. Кони-то были одностадные…
        Иван-царевич взошёл накрыльцо, стукнул кольцом - маковки натереме зашатались, оконницы покривились. Выбегает прекрасная девица.
        - Ах,Иван-царевич, давно я тебя поджидаю! Идисомной хлеба-соли откушать испать-почивать.
        Повела его втерем истала потчевать. Иван-царевич нестолько ест, сколько подстол кидает, нестолько пьёт, сколько подстол льёт. Повела его прекрасная девица вспальню:
        - Ложись, Иван-царевич, спать-почивать.
        АИван-царевич столкнул её накровать, живо кровать повернул, девица иполетела вподполье, вяму глубокую. Иван-царевич наклонился надямой икричит:
        - Ктотам живой?
        Аизямы отвечают:
        - Фёдор-царевич да Василий-царевич.
        Оних изямы вынул - онилицом черны, землёй уж стали порастать. Иван-царевич умыл братьев живой водой - стали они опять прежними.
        Сели они наконей ипоехали… Долголи, коротколи, доехали доросстаней. Иван-царевич иговорит братьям:
        - Покараульте моего коня, ая лягу отдохну.
        Лёгон нашёлковую траву ибогатырским сном заснул. АФёдор-царевич иговорит Василию-царевичу:
        - Вернёмся мы безживой воды, безмолодильных яблок - будет нам мало чести, насотец пошлёт гусей пасти.
        Василий-царевич отвечает:
        - Давай Ивана-царевича впропасть спустим, аэти вещи возьмём иотцу вруки отдадим.
        Вотони унего из-за пазухи вынули молодильные яблоки икувшин сживой водой, аего взяли ибросили впропасть. Иван-царевич летел туда три дня итри ночи.
        Упал Иван-царевич насамое взморье, опамятовался ивидит - только небо ивода, иподстарым дубом уморя птенцы пищат - бьёт их непогода.
        Иван-царевич снял ссебя кафтан иптенцов покрыл, асам укрылся поддуб.
        Унялась непогода, летит большая птица Нагай.
        Прилетела, поддуб села испрашивает птенцов:
        - Детушки мои милые, неубилали вас погодушка-ненастье?
        - Некричи, мать, нассберёг русский человек, своим кафтаном укрыл.
        Птица Нагай спрашивает Ивана-царевича:
        - Длячего ты сюда попал, милый человек?
        - Меня родные братья впропасть бросили замолодильные яблоки да заживую воду.
        - Тымоих детей сберёг, спрашивай уменя, чего хочешь: златали, серебрали, камняли драгоценного.
        - Ничего, Нагай-птица, мнененадо: низлата, нисеребра, никамня драгоценного. Анельзяли мне попасть вродную сторону?


        Нагай-птица ему отвечает:
        - Достань мне два чана - пудов подвенадцати - мяса.
        ВотИван-царевич настрелял навзморье гусей, лебедей, вдва чана поклал, поставил один чан Нагай-птице направое плечо, адругой чан - налевое, самсел ей нахребет.
        Стал птицу Нагай кормить, онаподнялась илетит ввышину.
        Оналетит, аон ей подаёт да подаёт… Долголи, коротколи так летели, скормил Иван-царевич оба чана. Аптица Нагай опять оборачивается. Онвзял нож, отрезал усебя кусок сноги иНагай-птице подал. Оналетит, летит иопять оборачивается. Онсдругой ноги срезал мясо иподал. Вотуже недалеко лететь осталось. Нагай-птица опять оборачивается. Онсгруди усебя мясо срезал ией подал.
        ТутНагай-птица донесла Ивана-царевича дородной стороны.
        - Хорошо ты кормил меня всю дорогу, нослаще последнего кусочка отродясь неедала.
        Иван-царевич ей ипоказывает раны. Нагай-птица рыгнула, трикуска вырыгнула:
        - Приставь наместо.
        Иван-царевич приставил - мясо иприросло ккостям.
        - Теперь слезай сменя, Иван-царевич, ядомой полечу.
        Поднялась Нагай-птица ввышину, аИван-царевич пошёл путём-дорогой народную сторону.
        Пришёл он встолицу иузнаёт, чтоФёдор-царевич иВасилий-царевич привезли отцу живой воды имолодильных яблок ицарь исцелился: по-прежнему здоровьем крепок иглазами зорок.
        Непошёл Иван-царевич котцу, кматери, асобрал он пьяниц, кабацкой голи идавай гулять покабакам.
        Вту пору затридевять земель, втридесятом царстве сильная богатырка Синеглазка родила двух сыновей. Онирастут неподням, апочасам. Скоро сказка сказывается, нескоро дело делается - прошло три года.
        Синеглазка взяла сыновей, собрала войско ипошла искать Ивана-царевича. Пришла она вего царство ивчистом поле, вшироком раздолье, назелёных лугах раскинула шатёр белополотняный. Отшатра дорогу устелила сукнами цветными. Ипосылает встолицу царю сказать:
        - Царь, отдай царевича. Неотдашь - всёцарство потопчу, пожгу, тебя вполон возьму.
        Царь испугался ипосылает старшего - Фёдора-царевича. Идёт Фёдор-царевич поцветным сукнам, подходит кшатру белополотняному. Выбегают два мальчика:
        - Матушка, матушка, этоненашли батюшка идёт?
        - Нет, детушки, этоваш дяденька.
        - Ачто прикажешь сним делать?
        - Авы, детушки, угостите его хорошенько.
        Тутэти двое пареньков взяли трости идавай хлестать Фёдора-царевича пониже спины. Били, били, онедва ноги унёс.


        АСинеглазка опять посылает кцарю:
        - Отдай царевича…
        Пуще испугался царь ипосылает середнего - Василия-царевича. Онприходит кшатру. Выбегают два мальчика:
        - Матушка, матушка, этоненашли батюшка идёт?
        - Нет, детушки, этоваш дяденька. Угостите его хорошенько.
        Двое пареньков опять давай дядю тростями чесать. Били, били, Василий-царевич едва ноги унёс. АСинеглазка втретий раз посылает кцарю:
        - Ступайте, ищите третьего сынка, Ивана-царевича. Ненайдёте - всёцарство потопчу, пожгу.


        Царь ещё пуще испугался, посылает заФёдором-царевичем иВасилием-царевичем, велит им найти брата, Ивана-царевича. Тутбратья упали отцу вноги ивовсем повинились: какусонного Ивана-царевича взяли живую воду имолодильные яблочки, асамого бросили впропасть.
        Услышал это царь изалился слезами.
        Авту пору Иван-царевич сам идёт кСинеглазке, исним идёт голь кабацкая. Ониподногами сукна рвут ивстороны мечут.
        Подходит он кбелополотняному шатру. Выбегают два мальчика:
        - Матушка, матушка, кнам какой-то пьяница идёт сголью кабацкой!
        АСинеглазкаим:
        - Возьмите его забелые руки, ведите вшатёр. Этоваш родной батюшка. Онбезвинно три года страдал.
        ТутИвана-царевича взяли забелые руки, ввели вшатёр. Синеглазка его умыла ипричесала, одежду нанём сменила испать уложила. Аголи кабацкой постаканчику поднесла, иони домой отправились.
        Надругой день Синеглазка иИван-царевич приехали водворец. Тутначался пир навесь мир - честным пирком да изасвадебку. Фёдору-царевичу иВасилию-царевичу мало было чести, прогнали их содвора - ночевать где ночь, гдедве, атретью иночевать негде…
        Иван-царевич неостался здесь, ауехал сСинеглазкой веё девичье царство.
        Тутисказке конец.
        Марья Моревна


        Внекотором царстве, внекотором государстве жил-был Иван-царевич. Унего было три сестры: одна Марья-царевна, другая Ольга-царевна, третья Анна-царевна. Отец имать уних померли. Умирая, онисыну наказывали:
        - Ктопервый засестёр станет свататься, затого иотдавай - присебе недержи долго.


        Царевич похоронил родителей исгоря пошёл ссёстрами возелёный сад погулять.
        Вдруг находит нанебо туча чёрная, встаёт гроза страшная.
        - Пойдёмте, сестрицы, домой, - говорит Иван-царевич.
        Только пришли водворец - какгрянул гром, раздвоился потолок, ивлетел кним вгорницу ясен сокол.
        Ударился сокол обпол, сделался добрым молодцем иговорит:
        - Здравствуй, Иван-царевич! Прежде я ходил гостем, атеперь пришёл сватом: хочу утебя сестрицу Марью-царевну посватать.
        - Коли люб ты сестрице, яеё недержу - пусть идёт.
        Марья-царевна согласилась. Сокол женился иунёс её всвоё царство.
        Дниидут заднями, часы бегут зачасами - целого года какнебывало. Пошёл Иван-царевич сдвумя сёстрами возелёный сад погулять. Опять встаёт туча свихрем, смолнией.
        - Пойдёмте, сестрицы, домой, - говорит царевич.
        Только пришли водворец - какударил гром, распалась крыша, раздвоился потолок, ивлетел орёл. Ударился орёл обпол исделался добрым молодцем.
        - Здравствуй, Иван-царевич! Прежде я гостем ездил, атеперь пришёл сватом.
        Ипосватал Ольгу-царевну.
        Отвечает Иван-царевич:
        - Если ты люб Ольге-царевне, топусть затебя идёт, яснеё воли неснимаю.
        Ольга-царевна согласилась ивышла заорла замуж. Орёл подхватил её иунёс всвоё царство.
        Прошёл ещё один год. Говорит Иван-царевич своей младшей сестрице:
        - Пойдём, возелёном саду погуляем.
        Погуляли немножко. Опять встаёт туча свихрем, смолнией.
        - Вернёмся, сестрица, домой!
        Вернулись домой, неуспели сесть - какударил гром, раздвоился потолок ивлетел ворон. Ударился ворон обпол исделался добрым молодцем. Прежние были хороши собой, аэтот ещё лучше.
        - Ну,Иван-царевич, прежде я гостем ходил, атеперь пришёл сватом: отдай заменя Анну-царевну.
        - Яссестрицы воли неснимаю. Коли ты полюбился ей, пусть идёт затебя.
        Вышла заворона Анна-царевна, иунёс он её всвоё государство.
        Остался Иван-царевич один. Целый год жил безсестёр, исделалось ему скучно.
        - Пойду, - говорит, - искать сестриц.
        Собрался вдорогу, шёл, шёливидит: лежит вполе рать - сила побитая. Спрашивает Иван-царевич:
        - Коли есть тут жив человек, отзовись: ктопобил это войско великое?
        Отозвался ему жив человек:
        - Всёэто войско великое побила Марья Моревна, прекрасная королевна.
        Пустился Иван-царевич дальше, наезжал нашатры белые, выходила кнему навстречу Марья Моревна, прекрасная королевна.
        - Здравствуй, царевич. Куда тебя бог несёт - поволе аль поневоле?
        Отвечает ей Иван-царевич:
        - Добрые молодцы поневоле неездят.
        - Ну,коли дело некспеху, погости уменя вшатрах.
        Иван-царевич тому ирад: двеночи вшатрах ночевал. Полюбился Марье Моревне иженился наней.


        Марья Моревна, прекрасная королевна, взяла его ссобой всвоё государство. Пожили они вместе сколько-то времени, ивздумалось королевне навойну собираться. Покидает она наИвана-царевича всё хозяйство иприказывает:
        - Везде ходи, завсем присматривай, только вэтот чулан незаглядывай.
        Онневытерпел: кактолько Марья Моревна уехала, тотчас бросился вчулан, отворил дверь, глянул - атам висит Кощей Бессмертный, надвенадцати цепях прикован.
        Просит Кощей уИвана-царевича:
        - Сжалься надо мной, даймне напиться! Десять лет я здесь мучаюсь, неел, непил - совсем вгорле пересохло.
        Царевич подал ему целое ведро воды; онвыпил иещё запросил:
        - Мнеодним ведром незалить жажды. Дайещё!
        Царевич подал другое ведро. Кощей выпил изапросил третье; акаквыпил третье ведро, взял свою прежнюю силу, тряхнул цепями исразу все двенадцать порвал.
        - Спасибо, Иван-царевич, - сказал Кощей Бессмертный, - теперь тебе никогда невидать Марьи Моревны, какушей своих.
        Истрашным вихрем вылетел вокно, нагнал надороге Марью Моревну, прекрасную королевну, подхватил её иунёс ксебе.
        АИван-царевич горько-горько заплакал, снарядился ипошёл впуть-дорогу: «Чтонибудет, аразыщу Марью Моревну».
        Идёт день, идёт другой, нарассвете третьего видит чудесный дворец. Удворца дуб стоит, надубу ясен сокол сидит. Слетел сокол сдуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем изакричал:
        - Ах,шурин мой любезный!
        Выбежала Марья-царевна, встретила Ивана-царевича радостно, стала проего здоровье расспрашивать, просвоё житьё-бытьё рассказывать. Погостил уних царевич три дня иговорит:
        - Немогу увас гостить долго: яиду искать жену мою, Марью Моревну, прекрасную королевну.
        - Трудно тебе сыскать её, - отвечает сокол. - Оставь здесь навсякий случай свою серебряную ложку: будем нанеё смотреть, протебя вспоминать.
        Иван-царевич оставил усокола свою серебряную ложку ипошёл вдорогу.
        Шёлон день, шёлдругой, нарассвете третьего видит дворец ещё лучше первого. Возле дворца дуб стоит, надубу орёл сидит.
        Слетел орёл сдерева, ударился оземь, обернулся добрым молодцем изакричал:
        - Вставай, Ольга-царевна, милый наш братец идёт!
        Ольга-царевна тотчас прибежала, стала его целовать, обнимать, проздоровье расспрашивать, просвоё житьё-бытьё рассказывать.
        Иван-царевич погостил уних три денька иговорит:
        - Дольше гостить мне некогда: яиду искать жену мою, Марью Моревну, прекрасную королевну.
        Отвечает орёл:
        - Трудно тебе сыскать её. Оставь унас серебряную вилку: будем нанеё смотреть, тебя вспоминать.
        Оноставил серебряную вилку ипошёл вдорогу. День шёл, другой шёл, нарассвете третьего видит дворец лучше первых двух. Возле дворца дуб стоит, надубу ворон сидит. Слетел ворон сдуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем изакричал:
        - Анна-царевна, поскорей выходи, нашбратец идёт!
        Выбежала Анна-царевна, встретила его радостно, стала целовать-обнимать, проздоровье расспрашивать, просвоё житьё-бытьё рассказывать.
        Иван-царевич погостил уних три денька иговорит:
        - Прощайте. Пойду жену искать, Марью Моревну, прекрасную королевну.
        Отвечает ворон:
        - Трудно тебе сыскать её. Оставь-ка унас серебряную табакерку: будем нанеё смотреть, тебя вспоминать.
        Царевич отдал ему серебряную табакерку, попрощался ипошёл вдорогу.
        День шёл, другой шёл, анатретий добрался доМарьи Моревны.
        Увидала она своего милого, бросилась кнему нашею, залилась слезами ипромолвила:
        - Ах,Иван-царевич, зачем ты меня непослушался - посмотрел вчулан ивыпустил Кощея Бессмертного?


        - Прости, Марья Моревна, непоминай старого. Лучше поедем сомной, пока невидать Кощея Бессмертного. Авось недогонит!
        Собрались иуехали. АКощей наохоте был. Квечеру он домой ворочается, подним добрый конь спотыкается.
        - Чтоты, несытая кляча, спотыкаешься? Альчуешь какую невзгоду?
        Отвечает конь:
        - Иван-царевич приходил, Марью Моревну увёз.
        - Аможноли их догнать?
        - Можно пшеницы насеять, дождаться, пока она вырастет, сжать её, смолотить, вмуку обратить, пять печей хлеба наготовить, тотхлеб поесть да тогда вдогонь ехать - ито поспеем.
        Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича.
        - Ну, - говорит, - первый раз тебя прощаю затвою доброту, чтоводой меня напоил; ивдругой раз прощу, автретий берегись - накуски изрублю.


        Отнял унего Марью Моревну иувёз. АИван-царевич сел накамень изаплакал.
        Поплакал-поплакал иопять воротился назад заМарьей Моревной. Кощея Бессмертного дома неслучилось.
        - Поедем, Марья Моревна!
        - Ах,Иван-царевич, оннас догонит!
        - Пускай догонит. Мыхоть часок-другой проведём вместе.
        Собрались иуехали.
        Кощей Бессмертный домой возвращается, подним добрый конь спотыкается.
        - Чтоты, несытая кляча, спотыкаешься? Альчуешь какую невзгоду?
        - Иван-царевич приходил, Марью Моревну ссобой взял.
        - Аможноли их догнать?
        - Можно ячменю насеять, подождать, пока он вырастет, сжать-смолотить, пива наварить, допьяну напиться, доотвалу наесться, выспаться да тогда вдогонь ехать - ито поспеем.
        Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича:
        - Ведь яж говорил, чтотебе невидать Марьи Моревны, какушей своих!
        Отнял её иунёс ксебе.
        Остался Иван-царевич один, поплакал-поплакал иопять воротился заМарьей Моревной. Нату пору Кощея дома неслучилось.
        - Поедем, Марья Моревна!
        - Ах,Иван-царевич, ведь он догонит, тебя вкуски изрубит!
        - Пускай изрубит, ябезтебя жить немогу!


        Собрались ипоехали. Кощей Бессмертный домой возвращается, подним добрый конь спотыкается.
        - Чтоты спотыкаешься? Альчуешь какую невзгоду?
        - Иван-царевич приходил, Марью Моревну ссобой взял.
        Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича, изрубил его вмелкие куски ипоклал всмоляную бочку; взял эту бочку, скрепил железными обручами ибросил всинее море, аМарью Моревну ксебе увёз.
        Вто самое время узятьёв Ивана-царевича серебро почернело.
        - Ах, - говорят они, - видно, беда приключилась!
        Орёл бросился насинее море, схватил ивытащил бочку наберег. Сокол полетел заживою водою, аворон - замёртвою.
        Слетелись все трое водно место, разрубили бочку, вынули куски Ивана-царевича, перемыли исклали какнадобно.
        Ворон брызнул мёртвою водою - тело срослось, соединилось. Сокол брызнул живою водою - Иван-царевич вздрогнул, встал иговорит:
        - Ах,какя долго спал!
        - Ещёбы дольше проспал, еслибы немы, - отвечали зятья. - Пойдём теперь кнам вгости.
        - Нет, братцы, япойду искать Марью Моревну.
        Приходит кней ипросит:
        - Разузнай уКощея Бессмертного, гдеон достал себе такого доброго коня.
        ВотМарья Моревна улучила добрую минуту истала Кощея выспрашивать. Кощей сказал:
        - Затридевять земель, втридесятом царстве, заогненной рекою живёт баба-яга. Уней есть такая кобылица, накоторой она каждый день вокруг света облетает. Много унеё идругих славных кобылиц. Яунеё три дня пастухом был, ниодной кобылицы неупустил, изато баба-яга дала мне одного жеребёночка.
        - Какже ты через огненную реку переправился?
        - Ауменя есть такой платок - какмахну вправую сторону три раза, сделается высокий-высокий мост иогонь его недостанет.
        Марья Моревна выслушала, пересказала всё Ивану-царевичу. Иплаток унесла да ему отдала.
        Иван-царевич переправился через огненную реку ипошёл кбабе-яге. Долго шёл он непивши, неевши. Попалась ему навстречу заморская птица смалыми детками. Иван-царевич говорит:
        - Съем-ка я одного цыплёночка!
        - Неешь, Иван-царевич, - просит заморская птица. - Внекоторое время я пригожусь тебе.
        Пошёл он дальше. Видит влесу улей пчёл.
        - Возьму-ка я, - говорит, - сколько-нибудь медку.
        Пчелиная матка отзывается:
        - Нетронь моего мёду, Иван-царевич. Внекоторое время я тебе пригожусь.
        Оннетронул ипошёл дальше. Попадается ему навстречу львица сольвёнком.
        - Съем я хоть этого львёнка. Есть так хочется, ажно тошно стало.
        - Нетронь, Иван-царевич, - просит львица. - Внекоторое время я тебе пригожусь.
        - Хорошо, пусть будет по-твоему.
        Побрёл голодный. Шёл, шёл - стоит дом бабы-яги, кругом дома двенадцать шестов, наодиннадцати шестах почеловечьей голове, только один незанятый.
        - Здравствуй, бабушка!
        - Здравствуй, Иван-царевич. Пошто пришёл - посвоей доброй воле аль понужде?
        - Пришёл заслужить утебя богатырского коня.
        - Изволь, царевич, уменя ведь негод служить, авсего-то три дня. Если упасёшь моих кобылиц - дамтебе богатырского коня, анет - тонегневайся: торчать твоей голове напоследнем шесте.
        Иван-царевич согласился. Баба-яга его накормила, напоила ивелела задело приниматься.
        Только что выгнал он кобылиц вполе, кобылицы задрали хвосты ивсе врозь полугам разбежались.
        Неуспел царевич глазами вскинуть, какони совсем пропали.
        Тутон заплакал-запечалился, селнакамень изаснул.
        Солнышко уж назакате, прилетела заморская птица ибудитего:
        - Вставай, Иван-царевич! Кобылицы теперь дома.
        Царевич встал, домой пошёл. Абаба-яга ишумит икричит насвоих кобылиц:
        - Зачем вы домой воротились?
        - Какже было нам неворотиться! Налетели птицы совсего света, чуть нам глаза невыклевали.
        - Ну,вы завтра полугам небегайте, арассыпьтесь подремучим лесам.
        Переспал ночь Иван-царевич. Наутро баба-яга ему говорит:
        - Смотри, царевич, если неупасёшь кобылиц, если хоть одну потеряешь - быть твоей буйной головушке нашесте!
        Погнал он кобылиц вполе. Онитотчас задрали хвосты иразбежались подремучим лесам.
        Опять сел царевич накамень, плакал-плакал да иуснул. Солнышко село залес.
        Прибежала львица:
        - Вставай, Иван-царевич! Кобылицы все собраны.
        Иван-царевич встал ипошёл домой. Баба-яга пуще прежнего ишумит икричит насвоих кобылиц:
        - Зачем домой воротились?
        - Какже нам было неворотиться! Набежали лютые звери совсего света, чуть нас совсем неразорвали.
        - Ну,вы завтра забегите всине море.
        Опять переспал ночь Иван-царевич. Наутро посылает его баба-яга кобылиц пасти:
        - Если неупасёшь - быть твоей буйной головушке нашесте.
        Онпогнал кобылиц вполе. Онитотчас задрали хвосты, скрылись сглаз изабежали всине море, стоят вводе пошею. Иван-царевич сел накамень, заплакал иуснул.
        Солнышко залес село, прилетела пчёлка иговорит:
        - Вставай, царевич! Кобылицы все собраны. Дакакворотишься домой, бабе-яге наглаза непоказывайся, поди вконюшню испрячься заяслями. Таместь паршивый жеребёнок - внавозе валяется. Тывозьми его ивглухую полночь уходи издому.
        Иван-царевич пробрался вконюшню, улёгся заяслями. Баба-яга ишумит икричит насвоих кобылиц:
        - Зачем воротились?
        - Какже нам было неворотиться! Налетело пчёл видимо-невидимо, совсего света, идавай нас совсех сторон жалить докрови.
        Баба-яга заснула, авсамую полночь Иван-царевич взял унеё паршивого жеребёнка, оседлал его, селипоскакал когненной реке. Доехал дотой реки, махнул три раза платком вправую сторону - ивдруг, откуда нивзялся, повис через реку высокий, славный мост.
        Царевич переехал помосту имахнул платком налевую сторону только два раза - остался через реку мост тоненький-тоненький.
        Поутру пробудилась баба-яга - паршивого жеребёнка видом невидать. Бросилась впогоню. Вовесь дух нажелезной ступе скачет, пестом погоняет, помелом след заметает.


        Прискакала когненной реке, взглянула идумает: «Хорош мост».
        Поехала помосту, только добралась досередины - мост обломился, ибаба-яга вреку свалилась. Тутей илютая смерть приключилась.
        Иван-царевич откормил жеребёнка взелёных лугах; стал изнего чудный конь.
        Приезжает царевич кМарье Моревне. Онавыбежала, бросилась кнему нашею:
        - Кактебе удалось отсмерти избавиться?
        - Такитак, - говорит, - поедем сомной.
        - Боюсь, Иван-царевич! Если Кощей догонит, быть тебе опять изрублену.
        - Нет, недогонит! Теперь уменя славный богатырский конь, словно птица летит.
        Сели они наконя ипоехали.
        Кощей Бессмертный домой ворочается, подним конь спотыкается.
        - Чтоты, несытая кляча, спотыкаешься? Альчуешь какую невзгоду?
        - Иван-царевич приезжал, Марью Моревну увёз.
        - Аможноли их догнать?
        - Незнаю. Теперь уИвана-царевича конь богатырский, лучше меня.
        - Нет, неутерплю, - говорит Кощей Бессмертный, - поеду впогоню!
        Долголи, коротколи - нагнал он Ивана-царевича, соскочил наземь ихотел было сечь его острой саблею. Вте поры конь Ивана-царевича ударил совсего размаху копытом Кощея Бессмертного иразмозжил ему голову, ацаревич доконал[16 - Докон?ть - погубить, уничтожить.] его палицей.
        После того накидал царевич груду дров, развёл огонь, спалил Кощея Бессмертного накостре исамый пепел его пустил поветру.


        Марья Моревна села наКощеева коня, аИван-царевич насвоего, ипоехали они вгости сперва кворону, потом корлу, атам иксоколу. Куда ниприедут, всюду встречают их срадостью:
        - Ах,Иван-царевич, ауж мы нечаяли тебя видеть! Ну,недаромже ты хлопотал: такой красавицы, какМарья Моревна, вовсем свете поискать - другой ненайти.
        Погостили они, попировали ипоехали всвоё царство. Приехали истали себе жить-поживать, добра наживать да медок попивать.


        Сивка-Бурка


        Жил-был старик, ибыло унего три сына: двое умных, атретий - Иванушка-дурачок; день иночь дурачок напечи. Посеял старик пшеницу, ивыросла пшеница богатая, даповадился ту пшеницу кто-то поночам толочь итравить. Вотстарик иговорит детям:
        - Милые мои дети, стерегите пшеницу каждую ночь поочерёдно, поймайте мне вора.
        Приходит первая ночь. Отправился старший сын пшеницу стеречь, дазахотелось ему спать: онзабрался насеновал ипроспал доутра. Приходит утром домой иговорит: всюночь-де неспал, иззяб, авора невидал.


        Навторую ночь пошёл средний сын итакже всю ночку проспал насеновале. Натретью ночь приходит черёд дураку идти. Взял он аркан ипошёл. Пришёл намежу исел накамень: сидит - неспит, вора дожидается.
        Всамую полночь прискакал напшеницу разношёрстный конь: одна шерстинка золотая, другая серебряная; бежит - земля дрожит, изушей дым столбом валит, изноздрей пламя пышет. Истал тот конь пшеницу есть: нестолько ест, сколько топчет.
        Подкрался дурак начетвереньках кконю иразом накинул ему нашею аркан. Рванулся конь изовсех сил - нетут-то было. Дурак упёрся, аркан шею давит. Истал тут конь дурака молить:
        - Отпусти ты меня, Иванушка, ая тебе великую сослужу службу!
        - Хорошо, - отвечает Иванушка-дурачок. - Дакакя тебя потом найду?
        - Выйди заоколицу, - говорит конь, - свистни три раза икрикни: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, каклист перед травой!» - ятут ибуду.
        Отпустил коня Иванушка-дурачок ивзял снего слово - пшеницы больше неесть инетоптать.
        - Нучто, дурак, видел? - спрашивают братья.
        - Поймал я, - говорит Иванушка, - разношёрстного коня. Пообещался он больше неходить напшеницу - вотя его иотпустил.
        Посмеялись вволю братья наддураком, только уж сэтой ночи никто пшеницы нетрогал. Скоро после этого стали подеревням игородам бирючи[17 - Бир?ч - вестник, глашатай.] отцаря ходить, клич кликать: собирайтесь-де, бояре идворяне, купцы имещане, ипростые крестьяне, всекцарю напраздник, натри дня; берите ссобой лучших коней; икто наконе доцаревнина терема доскочит исцаревниной руки перстень снимет, затого царь царевну замуж отдаст.
        Стали собираться напраздник иИванушкины братья; нето чтобы уж самим скакать, ахоть надругих посмотреть. Просится иИванушка сними.
        - Куда тебе, дурак! - говорят братья. - Людей, чтоли, хочешь пугать? Сиди себе напечи да золу пересыпай.
        Уехали братья; аИванушка-дурачок взял уневесток лукошко ипошёл грибы брать. Вышел Иванушка вполе, лукошко бросил, свистнул три раза икрикнул: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, каклист перед травой!» Конь бежит - земля дрожит, изушей пламя, изноздрей дым столбом валит. Прибежал - истал конь перед Иванушкой каквкопанный.
        - Ну, - говорит, - влезай мне, Иванушка, вправое ухо, авлевое вылезай.
        Влез Иванушка кконю вправое ухо, авлевое вылез - истал таким молодцем, чтонивздумать, нивзгадать, нивсказке сказать.
        Селтогда Иванушка наконя ипоскакал напраздник кцарю. Прискакал наплощадь перед дворцом, видит - народу видимо-невидимо; аввысоком терему, уокна, царевна сидит: наруке перстень - цены нет, собою красавица изкрасавиц. Никто донеё скакать инедумает: никому нет охоты шею ломать.
        Ударил тут Иванушка своего коня покрутым бёдрам, осерчал конь, прыгнул - только натри венца доцаревнина окна недопрыгнул.
        Удивился народ, аИванушка повернул коня ипоскакал назад. Братья его нескоро посторонились, такон их шелковой плёткой хлестнул. Кричит народ: «Держи, держи его!» - аИванушкин уж ислед простыл.
        Выехал Иван изгорода, слез сконя, влез кнему влевое ухо, вправое вылез истал опять прежним Иванушкой-дурачком. Отпустил Иванушка коня, набрал лукошко мухоморов ипринёс домой.
        - Вотвам, хозяюшки, грибков, - говорит.
        Рассердились тут невестки наИвана:
        - Чтоты, дурак, загрибы принёс? Разве тебе одному их есть?
        Усмехнулся Иван иопять залёг напечь.
        Пришли братья домой ирассказывают отцу, какони вгороде были ичто видели; аИванушка лежит напечи да посмеивается.
        Надругой день старшие братья опять напраздник поехали, аИванушка взял лукошко ипошёл загрибами.
        Вышел вполе, свистнул, гаркнул: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, каклист перед травой!» Прибежал конь истал перед Иванушкой каквкопанный.
        Перерядился опять Иван ипоскакал наплощадь. Видит - наплощади народу ещё больше прежнего; всенацаревну любуются, апрыгать никто инедумает: кому охота шею ломать! Ударил тут Иванушка своего коня покрутым бёдрам; осерчал конь, прыгнул - итолько надва венца доцаревнина окна недостал. Поворотил Иванушка коня, хлестнул братьев, чтоб посторонились, иускакал. Приходят братья домой, аИванушка уже напечи лежит, слушает, чтобратья рассказывают, ипосмеивается.
        Натретий день опять братья поехали напраздник, прискакал иИванушка. Стегнул он своего коня плёткой. Осерчал конь пуще прежнего: прыгнул - идостал доокна. Иванушка поцеловал царевну всахарные уста, схватил сеё пальца перстень, повернул коня иускакал, непозабывши братьев плёткой огреть.
        Тутуж ицарь ицаревна стали кричать: «Держи, держи его!» - аИванушкин ислед простыл.
        Пришёл Иванушка домой - одна рука тряпкой обмотана.
        - Чтоэто утебя такое? - спрашивают Ивана невестки.
        - Давот, - говорит Иван, - искавши грибов, сучком накололся. - Иполез напечь.
        Пришли братья, стали рассказывать, чтоикакбыло. АИванушке напечи захотелось наперстенёк посмотреть: какприподнял он тряпку, избу всю так иосияло.
        - Перестань, дурак, согнём баловать! - крикнули нанего братья. - Ещёизбу сожжёшь. Пора тебя, дурака, совсем издому прогнать.


        Днячерез три идёт отцаря клич, чтобы весь народ, сколько ниесть вего царстве, собирался кнему напир ичтобы никто несмел дома оставаться, акто царским пиром побрезгует - тому голову сплеч.
        Нечего тут делать; пошёл напир сам старик совсей семьёй. Пришли, застолы дубовые посадилися; пьют иедят, речь гуторят. Вконце пира стала царевна мёдом изсвоих рук гостей обносить. Обошла всех, подходит кИванушке последнему; анадураке-то платьишко худое, весь всаже, волосы дыбом, одна рука грязной тряпкой завязана… просто страсть.
        - Зачем это утебя, молодец, рука обвязана? - спрашивает царевна. - Развяжи-ка.
        Развязал Иванушка руку, анапальце царевнин перстень - таквсех иосиял.
        Взяла тогда царевна дурака заруку, подвела котцу иговорит:
        - Вот, батюшка, мойсуженый.
        Обмыли слуги Иванушку, причесали, одели вцарское платье, истал он таким молодцем, чтоотец ибратья глядят - иглазам своим неверят.
        Сыграли свадьбу царевны сИванушкой исделали пир навесь мир. Ятам был: мёд, пиво пил; поусам текло, аврот непопало.


        Сказка оВасилисе, Золотой косе, непокрытой красе, иобИване Горохе


        Жил-был царь Светозар. Унего, уцаря, было два сына икрасавица дочь. Двадцать лет жила она всветлом тереме; любовались нанеё царь сцарицею, ещёмамушки исенные девушки, ноникто изкнязей ибогатырей невидал её лица, ацаревна-краса называлась Василиса, Золотая коса; никуда она изтерема неходила, вольным воздухом недышала. Много было уней инарядов цветных, икаменьев дорогих, ноцаревна скучала: душно ей втереме, втягость покрывало! Волосы её густые, златошёлковые, непокрытые ничем, вкосу связанные, упадали допят; ицаревну Василису стали люди величать: Золотая коса, непокрытая краса.
        Ноземля слухом полнится: многие цари узнавали ипослов присылали царю Светозару челом бить, царевну взамужество просить.
        Царь неспешил; только время пришло, иотправил он гонцов вовсе земли свестью, чтобудет царевна жениха выбирать; чтоб цари ицаревичи съезжались-сбирались кнему пировать, асам пошёл втерем высокий сказать Василисе Прекрасной. Царевне насердце весело; глядя изокошка косящатого, из-за решётки золотой, насад зелёный, лужок цветной, захотела она погулять; попросила её отпустить всад - сдевицами поиграть.
        - Государь-батюшка! - онаговорила. - Яещё свету божия невидала, потраве, поцветам неходила, натвой царский дворец несмотрела; дозволь мне смамушками, ссенными девушками всаду проходиться.
        Царь дозволил, исошла Василиса Прекрасная свысокого терема наширокий двор. Отворились ворота тесовые, очутилась она назелёном лугу пред крутою горой; погоре той росли деревья кудрявые, налугу красовались цветы разновидные. Царевна рвала цветочки лазоревые; отошла она немного отмамушек - вмолодом уме осторожности небыло; лицо её было открыто, красота безпокрова…
        Вдруг поднялся сильный вихорь, какого невидано, неслыхано, людьми старыми незапомнено; закрутило, завертело, глядь - подхватил вихорь царевну, понеслась она повоздуху! Мамки вскрикнули, ахнули, бегут, оступаются, вовсе стороны мечутся, нотолько иувидели, какпомчал её вихорь! Иунесло Василису, Золотую косу, через многие земли великие, реки глубокие, через три царства вчетвёртое, вобласть Змея Лютого.
        Мамки бегут впалаты, слезами обливаются, царю вноги бросаются:
        - Государь! Неповинны вбеде, аповинны тебе; неприкажи нас казнить, прикажи слово молвить: вихорь унёс наше солнышко, Василису-красу, Золотую косу, иневедомо - куда.
        Всёрассказали, какбыло. Опечалился царь, разгневался, аивгневе бедных помиловал.
        Вотнаутро князья икоролевичи вцарские палаты наехали и, видя печаль, думу царскую, спросили его: чтослучилося?
        - Грех надо мною! - сказал им царь. - Вихрем унесло мою дочь, дорогую Василису, косу золотую, инезнаю - куда.
        Рассказал всё, какбыло.
        Пошёл говор меж приезжими, икнязья икоролевичи подумали-перемолвились, неотнихли царь отрекается, выдать дочь нерешается? Бросились втерем царевны - нигде ненашли её. Царь их одарил, каждого изказны наделил; сели они наконей, оних счестью проводил; светлые гости откланялись, посвоим землям разъехались.


        Двацаревича молодые, братья удалые Василисы, Золотой косы, видя слёзы отца-матери, стали просить родителей:
        - Отпусти ты нас, государь-отец, благослови, государыня-матушка, вашу дочь, анашу сестру отыскивать!
        - Сыновья мои милые, дети родимые, - сказал царь невесело, - кудаж вы поедете?
        - Поедем мы, батюшка, везде, куда путь лежит, куда птица летит, куда глаза глядят; авось мы исыщемеё!


        Царь их благословил, царица впуть снарядила; поплакали, расстались.
        Едут два царевича; близколи путь, далеколи, долголи везде, коротколи, обанезнают. Едут год они, едут два, проехали три царства, исинеются-виднеются горы высокие, между гор степи песчаные: тоземля Змея Лютого. Испрашивают царевичи встречных:
        - Неслыхалили, невидалили, гдецаревна Василиса, Золотая коса?
        Иотвстречных вответим:
        - Мыеё незнали, гдеона - неслыхали.
        Давответ, идут всторону.
        Подъезжают царевичи квеликому городу; стоит надороге предряхлый старик - икривой ихромой, исклюкой иссумой, просит милостыни. Приостановились царевичи, бросили ему деньгу серебряную испросили его: невидалли он где, неслыхалли чего оцаревне Василисе, Золотой косе, непокрытой красе?
        - Эх,дружки! - отвечал старик. - Знать, чтовы изчужой земли! Нашправитель Змей Лютый запретил крепко-накрепко толковать счужеземцами. Намподстрахом заказано говорить-пересказывать, какпронёс мимо города вихорь царевну прекрасную.


        Тутдогадались царевичи, чтоблизко сестра их родимая; рьяных коней понукают, кдворцу подъезжают. Адворец тот золотой истоит наодном столбе насеребряном, анавес наддворцом самоцветных каменьев, лестницы перламутровые, каккрылья, вобе стороны расходятся-сходятся.
        Нату пору Василиса Прекрасная смотрит вгрусти вокошечко, сквозь решётку золотую, иотрадости вскрикнула - братьев своих вдалеке распознала, словно сердце сказало, ицаревна тихонько послала их встретить, водворец проводить. АЗмей Лютый вотлучке был. Василиса Прекрасная береглася-боялася, чтобы он неувиделих.
        Лишь только вошли они, застонал столб серебряный, расходилися лестницы, засверкали все кровельки, весь дворец стал повёртываться, поместам передвигаться. Царевна испугалась ибратьям говорит:
        - Змей летит! Змей летит! Оттого идворец кругом перевёртывается. Скройтесь, братья!
        Лишь сказала, какЗмей Лютый влетел, ион крикнул громким голосом, свистнул молодецким посвистом:
        - Ктотут живой человек?
        - Мы,Змей Лютый! - неробея, отвечали царевичи. - Изродной земли засестрой пришли.
        - А,это вы, молодцы! - вскрикнул Змей, крыльями хлопая. - Незачембы вам отменя пропадать, здесь сестры искать; выбратья ей родные, богатыри, данебольшие!
        ИЗмей подхватил накрыло одного, ударил им вдругого исвистнул, игаркнул. Кнему прибежала дворцовая стража, подхватила мёртвых царевичей, бросила обоих вглубокийров.
        Залилась царевна слезами, Василиса, коса золотая, нипищи, нипитья непринимала, насветбы глядеть нехотела; днядва итри проходит - ейнеумирать стать, умереть нерешилася - жаль красоты своей, голода послушала, натретий покушала. Асама думу думает, какбы отЗмея избавиться, истала выведывать ласкою.
        - Змей Лютый! - сказала она. - Велика твоя сила, могуч твой полёт, неужели тебе супротивниканет?
        - Ещёнепора, - молвил Змей, - народу моём написано, чтобудет мне супротивник Иван Горох, иродится он отгорошинки.
        Змей вшутку сказал, супротивника неждал. Надеется сильный насилу, аишутка находит направду. Тосковала мать прекрасной Василисы, чтонет весточки одетях; зацаревною царевичи пропали.
        Вотпошла она однажды разгуляться всад сбоярынями. День был знойный, пить царица захотела. Втом саду изпригорка выбегала струёю ключевая вода, анадней был колодезь беломраморный. Зачерпнув золотым ковшом воды чистой, какслезинка, царица пить поспешила ивдруг проглотила сводою горошинку. Разбухла горошинка, ицарице тяжелёшенько; горошинка растёт да растёт, ацарицу всё тягчит да гнетёт.


        Прошло несколько времени - родила она сына; дали ему имя Иван Горох, ирастёт он непогодам, апочасам, гладенький, кругленький! Глядит, усмехается, прыгает, выскочит, давпеске он катается, ивсё прибывает внём силы, такчто лет вдесять стал могуч богатырь. Начал он спрашивать царя ицарицу, многоли было унего братьев исестёр, иузнал, какслучилось, чтосестру вихорь унёс неведомо куда. Двабрата отпросились отыскивать сестру ибезвести пропали.
        - Батюшка, матушка, - просится Иван Горох, - именя отпустите; братьев исестру отыскать благословите.
        - Чтоты, дитя моё! - водин голос сказали царь ицарица. - Тыещё зеленёхонек-молодёхонек; братья твои пошли да пропали, иты, какпойдёшь, пропадёшь.
        - Авось непропаду! - сказал Иван Горох. - Абратьев исестры доискаться хочу.
        Уговаривали иупрашивали сына милого царь сцарицею, ноон просится, всплачет, взмолится; впуть-дорогу снарядили, сослезами отпустили.
        ВотИван Горох наволе, выкатился вчистое поле; едет он день, едет другой, кночи влес тёмный съезжает. Влесу том избушка накурьих ножках ответра шатается, сама перевёртывается. Постарому присловью, помамкину сказанью.
        - Избушка, избушка, - молвил Иван, подув нанеё, - стань клесу задом, комне передом!
        Ивот повернулась кИвану избушка, глядит изокошка седая старушка имолвит:
        - Кого Бог несёт?
        Иван поклонился, спросить торопился:
        - Невидалали, бабушка, вихря залётного? Вкакую он сторону уносит красных девиц?
        - Ох-ох, молодец! - отвечала старуха, покашливая, наИвана посматривая. - Меня тоже напугал этот вихорь, такчто сто двадцать лет я визбушке сижу, никуда невыхожу: неравно налетит да умчит; ведь это невихорь, аЗмей Лютый!
        - Какбы дойти кнему? - спросил Иван.
        - Чтоты, мойсвет, Змей проглотит тебя!
        - Авось непроглотит!
        - Смотри, богатырь, головы неспасти; аесли вернёшься, дайслово иззмеиных палат воды принести, которою всплеснёшься - помолодеешь! - примолвила она, через силу шевеля губами.
        - Добуду - принесу, бабушка! Словодаю.
        - Верю насовесть твою. Идиже ты прямо, куда солнце катится; через год дойдёшь доЛисьей горы, тамспроси, гдедорога взмеиное царство.
        - Спасибо, бабушка!
        - Неначем, батюшка!




        ВотИван Горох пошёл всторону, куда солнце катится. Скоро сказка сказывается, нескоро дело делается. Прошёл он три государства, дошёл идозмеиного царства.
        Перед городскими воротами увидел он нищего - хромого, слепого старика склюкой и, подав милостыню, спросил его, нетли втом городе царевны, Василисы молодой, косы золотой.
        - Есть, даневелено сказывать, - отвечал ему нищий.
        Иван догадался, чтосестра его там. Добрый молодец смел, прибодрился икпалатам пошёл.
        Нату пору Василиса-краса, Золотая коса, смотрит вокошко, нелетитли Змей Лютый, иприметила издалека богатыря молодого, знать обнём пожелала, тихонько разведать послала: изкакой он земли, изкакого он рода, неотбатюшкили прислан, неотматушкиль родимой?
        Услышав, чтопришёл Иван, брат меньшой (ацаревна его ивлицо незнавала), Василиса кнему подбежала, встретила брата сослезами.
        - Беги поскорее, - закричала, - беги, братец! Скоро Змей будет, увидит - погубит!
        - Сестрица любезная! - ответил ей Иван. - Нетыбы говорила, неябы слушал. Небоюсь я Змея ивсей силыего.
        - Даразве ты - Горох, - спросила Василиса, коса золотая, - чтоб сладить сниммог?
        - Погоди, друг-сестрица, прежде напои меня; шёля подзноем, приустал я сдороги, такхочется пить!
        - Чтоже ты пьёшь, братец?
        - Поведру мёду сладкого, сестрица любезная!
        Василиса, коса золотая, велела принести ведро мёду сладкого, иГорох выпил ведро заодин раз, одним духом; попросил налить другое. Царевна приказать торопилась, асама смотрела-дивилась.
        - Ну,братец, - сказала, - тебя я незнала, атеперь поверю, чтоты Иван Горох.
        - Дайже присесть, немного отдохнуть сдороги.
        Василиса велела стул крепкий придвинуть, ностул подИваном ломается, вкуски разлетается; принесли другой стул, весь железом окованный, итот затрещал ипогнулся.
        - Ах,братец, - вскричала царевна, - этостул Змея Лютого.
        - Ну,видно, япотяжелее, - сказал Горох, усмехнувшись, встал ипошёл наулицу, изпалат вкузницу.
        Итам заказал он старому мудрецу, придворному кузнецу, сковать посох железный впятьсот пудов.
        Кузнецы заработу взялись-принялись, куют железо, день иночь молотами гремят, только искры летят; через сорок часов был посох готов. Пятьдесят человек несут - едва тащат, аИван Горох взял одной рукой - бросил посох вверх. Посох полетел, какгроза, загремел, выше облака взвился, извида скрылся.


        Весь народ прочь бежит, отстраха дрожит, думая: когда посох нагород упадёт, стены прошибёт, людей передавит, авморе упадёт - море расплеснёт, город затопит. НоИван Горох спокойно впалаты пошёл, датолько сказать велел, когда посох назад полетит.
        Побежал сплощади народ, смотрят из-под ворот, смотрят изокон: нелетитли посох? Ждут час, ждут другой, натретий задрожали, сказать прибежали, чтопосох летит. Тогда Горох выскочил наплощадь, руку подставил, налету подхватил, самненагнулся, апосох наладони согнулся. Иван посох взял, наколенке поправил, разогнул ипошёл водворец.
        Вдруг послышался страшный свист - мчится Змей Лютый; конь его, вихорь, стрелою летит, пламенем пышет; свиду Змей - богатырь, аголова змеиная. Когда он летит, ещёзадесять вёрст весь дворец начнёт повёртываться, сместа наместо передвигаться, атут Змей видит - дворец сместа нетрогается. Видно, седок есть! Змей призадумался, присвистнул, загаркал; конь-вихорь тряхнул чёрною гривою, размахнул широкие крылья, взвился, зашумел; Змей подлетает кодворцу, адворец сместа нетрогается.
        - Ого! - заревел Змей Лютый. - Видно, есть супротивник. НеГорохли вгостях уменя? Скоро пришёл богатырь. Япосажу тебя наладонь одною рукою, прихлопну другою - костей ненайдут.
        - Увидим, кактут, - молвил Иван Горох.
        АЗмей свихря кричит:
        - Расходись, Горох, некатайся!
        - Лютый Змей, разъезжайся! - Иван отвечал, посох поднял.


        Змей разлетелся ударить Ивана, взоткнуть накопьё - промахнулся; Горох отскочил - нешатнулся.
        - Теперь я тебя! - зашумел Горох, пустил вЗмея посох итак огорошил, чтоЗмея вкуски разорвал, разметал, апосох землю пробил, ушёл через два втретье царство.
        Народ шапки вверх побросал, Ивана царем величал. НоИван тут, приметя кузнеца-мудреца, внаграду, чтопосох скоро сработал, старика подозвал инароду сказал:
        - Вотвам голова! Слушайте его, надобро радея, какпрежде назло слушали вы Лютого Змея.
        Иван добыл иживо-мёртвой воды, спрыснул братьев; поднялись молодцы, протирая глаза, сами думают:
        - Долго спали мы; богвесть, чтосделалось!
        - Безменя ивекбы вы спали, братья милые, други родимые, - сказал им Иван Горох, прижимая кретивому сердцу.
        Незабыл он взять измеиной водицы; корабль снарядил ипореке Лебединой сВасилисой-красой, Золотою косой, поплыл вземли свои через три царства вчетвёртое; незабыл истарушки визбушке, далей умыться змеиной водицей: обернулась она молодицей, запела-заплясала, заГорохом бежала, впуть провожала.
        Отец имать Ивана встречали срадостью, счестью; гонцов разослали вовсе земли свестью, чтовозвратилась дочь их родная, Василиса, коса золотая.
        Вгороде звон, поушам трезвон, трубы гудят, бубны стучат, самопалы гремят. Василиса жениха дождалась, ацаревичу невеста нашлась.
        Четыре венца заказали, двесвадьбы пировали, навеселье нарадостях пир горой, мёдрекой!
        Деды дедов там были, мёдпили, идонас дошло, поусам текло, врот непопало; только ведомо стало, чтоИван посмерти отца принял царский венец, правил сославой державой, ивроды родов славилось имя царя Гороха.


        Хитрая наука


        Жили себе дед да баба, былуних сын. Старик-то был бедный; хотелось ему отдать сына внауку, чтоб смолоду был родителям своим наутеху, подстарость наперемену, дачто станешь делать, коли достатку нет! Водил он его, водил погородам - авось возьмёт кто вученье; нет, никто невзялся учить безденег.
        Воротился старик домой, поплакал-поплакал сбабою, потужил-погоревал освоей бедности иопять повёл сына вгород.


        Только пришли они вгород, попадается им навстречу человек испрашивает деда:
        - Что, старичок, пригорюнился?
        - Какмне непригорюниться! - сказал дед. - Вотводил, водил сына, никто неберёт безденег внауку, аденег нетути!
        - Нутак отдай его мне, - говорит встречный, - яего втри года выучу всем хитростям. Ачерез три года, вэтот самый день, вэтот самый час, приходи засыном; дасмотри: коли непросрочишь, придёшь вовремя да узнаешь своего сына - возьмёшь его назад, аколи нет, такоставаться ему уменя.
        Дедтак обрадовался инеспросил: ктотакой встречный, гдеживёт ичему учить станет малого? Отдал ему сына ипошёл домой.
        Пришёл домой врадости, рассказал обовсем бабе; австречный-то был колдун.
        Вотпрошли три года, астарик совсем позабыл, вкакой день отдал сына внауку, инезнает, какему быть. Асын задень досрока прилетел кнему малою птичкою, хлопнулся озавалинку ивошёл визбу добрым молодцем, поклонился отцу иговорит: завтра-де сровняется какраз три года, надо заним приходить; ирассказал, куда заним приходить икакего узнавать.
        - Ухозяина моего неодин я внауке. Есть, - говорит, - ещёодиннадцать работников, навсегда принём остались оттого, чтородители несмогли их признать; итолько ты меня непризнаешь, такия останусь принём двенадцатым.
        Завтра, какпридёшь ты замною, хозяин всех нас двенадцать выпустит белыми голубями - перо вперо, хвост вхвост иголова вголову ровны. Вотты исмотри: всевысоко станут летать, ая нет-нет да возьму повыше всех. Хозяин спросит: узналли своего сына? Тыипокажь натого голубя, чтоповыше всех.


        После выведет он ктебе двенадцать жеребцов - всеодной масти, гривы наодну сторону, исобой ровны; какстанешь проходить мимо тех жеребцов, хорошенько примечай: янет-нет да правой ногою итопну. Хозяин опять спросит: узнал своего сына? Тысмело показывай наменя.
        После того выведет ктебе двенадцать добрых молодцев - рост врост, волос вволос, голос вголос, всенаодно лицо иодёжей ровны. Какстанешь проходить мимо тех молодцев, примечай-ка: направую щёку комне нет-нет да исядет малая мушка. Хозяин опять-таки спросит: узналли своего сына? Тыипокажи наменя.
        Рассказал всё это, распростился сотцом ипошёл издому, хлопнулся озавалинку, сделался птичкою иулетел кхозяину.
        Поутру дед встал, собрался ипошёл засыном. Приходит кколдуну.
        - Ну,старик, - говорит колдун, - выучил твоего сына всем хитростям. Только если непризнаешь его, оставаться ему примне навеки вечные.
        После того выпустил он двенадцать белых голубей - перо вперо, хвост вхвост, голова вголову ровны - иговорит:
        - Узнавай, старик, своего сына!
        - Какузнавать-то, ишьвсе ровны!


        Смотрел, смотрел, дакакподнялся один голубь повыше всех, указал натого голубя:
        - Кажись, этомой!
        - Узнал, узнал, дедушка! - сказывает колдун.
        Вдругой раз выпустил он двенадцать жеребцов - всекакодин, игривы наодну сторону.
        Стал дед ходить вокруг жеребцов да приглядываться, ахозяин спрашивает:
        - Нучто, дедушка! Узнал своего сына?
        - Нетещё, погоди маленько.
        Дакакувидал, чтоодин жеребец топнул правою ногою, сейчас показал нанего:
        - Кажись, этомой!
        - Узнал, узнал, дедушка!
        Втретий раз вышли двенадцать добрых молодцев - рост врост, волос вволос, голос вголос, всенаодно лицо, словно одна мать родила.
        Дедраз прошёл мимо молодцев - ничего незаприметил, вдругой прошёл - тожничего, акакпроходил втретий раз - увидал уодного молодца направой щеке муху иговорит:
        - Кажись, этомой!
        - Узнал, узнал, дедушка!
        Вот, делать нечего, отдал колдун старику сына, ипошли они себе домой.
        Шли, шлиивидят: едет подороге какой-то барин.
        - Батюшка, - говорит сын, - ясейчас сделаюсь собачкою. Барин станет покупать меня, аты меня-то продай, аошейника непродавай; нето я ктебе назад неворочусь!


        Сказал так-то да ивтуж минуту ударился оземь иоборотился собачкою.
        Барин увидал, чтостарик ведёт собачку, начал её торговать: нетак ему собачка показалася, какошейник хорош. Барин даёт занеё сто рублей, адед просит триста; торговались, торговались икупил барин собачку задвести рублей.
        Только стал было дед снимать ошейник, - куда! - барин ислышать прото нехочет, упирается.
        - Яошейника непродавал, - говорит дед, - япродал одну собачку.
        Абарин:
        - Нет, врёшь! Ктокупил собачку, тоткупил иошейник.
        Дедподумал-подумал (ведь ивпрямь безошейника нельзя купить собаку!) иотдал её сошейником.
        Барин взял ипосадил собачку ксебе, адед забрал деньги ипошёл домой.
        Вотбарин едет себе да едет, вдруг, откуда нивозьмись, бежит навстречу заяц.
        «Что, - думает барин, - аливыпустить собачку зазайцем да посмотреть её прыти?»
        Только выпустил, смотрит: заяц бежит водну сторону, собака вдругую - иубежала влес.
        Ждал, ждал её барин, недождался ипоехал нипричём.
        Асобачка оборотилась добрым молодцем.
        Дедидёт дорогою, идёт широкою идумает: какдомой глаза-то показать, какстарухе сказать, куда сына девал! Асын уж нагналего.
        - Эх,батюшка! - говорит. - Зачем сошейником продавал? Ну,неповстречай мы зайца, яб неворотился, такбы ипропал низачто!
        Воротились они домой иживут себе помаленьку. Многоли, малоли прошло времени, водно воскресенье говорит сын отцу:
        - Батюшка, яобернусь птичкою, понеси меня набазар ипродай; только клетки непродавай, нето домой неворочусь!
        Ударился оземь, сделался птичкою; старик посадил её вклетку ипонёс продавать.
        Обступили старика люди, наперебой начали торговать птичку: такона всем показалася!
        Пришёл иколдун, тотчас признал деда идогадался, чтоунего заптица вклетке сидит. Тотдаёт дорого, другой даёт дорого, аон дороже всех; продал ему старик птичку, аклетки неотдаёт; колдун туда-сюда, бился сним, бился, ничего неберёт!


        Взял одну птичку, завернул вплаток ипонёс домой.
        - Ну,дочка, - говорит дома, - якупил нашего шельмеца!
        - Гдежеон?
        Колдун распахнул платок, аптички давно нет: улетела, сердешная!
        Настал опять воскресный день. Говорит сын отцу:
        - Батюшка! Яобернусь нынче лошадью; смотриже, лошадь продавай, ауздечки немоги продавать; нето домой неворочусь.
        Хлопнулся осырую землю исделался лошадью; повёл её дед набазар продавать.


        Обступили старика торговые люди, всебарышники: тотдаёт дорого, другой даёт дорого, аколдун дороже всех.
        Дедпродал ему сына, ауздечки неотдаёт.
        - Дакакже я поведу лошадь-то? - спрашивает колдун. - Дайхоть додвора довести, атам, пожалуй, бери свою узду: мнеона невкорысть!
        Тутвсе барышники надеда накинулись: так-де неводится! Продал лошадь - продал иузду.
        Чтосними поделаешь? Отдал дед уздечку.
        Колдун привёл коня насвой двор, поставил вконюшню, накрепко привязал ккольцу ивысоко притянул ему голову: стоит конь наодних задних ногах, передние доземли нехватают.
        - Ну,дочка, - сказывает опять колдун, - воткогда купил так купил нашего шельмеца!
        - Гдежеон?
        - Наконюшне стоит.
        Дочь побежала смотреть; жалко ей стало добра молодца, захотела подлинней отпустить повод, стала распутывать да развязывать, аконь тем временем вырвался ипошёл вёрсты отсчитывать.
        Бросилась дочь котцу.
        - Батюшка, - говорит, - прости! Конь убежал!
        Колдун хлопнулся осырую землю, сделался серым волком ипустился впогоню: вотблизко, вотнагонит…
        Конь прибежал креке, ударился оземь, оборотился ершом - ибултых вводу, аволк заним щукою…
        Ёршбежал, бежал водою, добрался кплотам, гдекрасные девицы бельё моют, перекинулся золотым кольцом иподкатился купеческой дочери подноги.
        Купеческая дочь подхватила колечко испрятала. Аколдун сделался по-прежнему человеком.
        - Отдай, - пристаёт кней, - моёзолотое кольцо.
        - Бери! - говорит девица ибросила кольцо наземь.
        Какударилось оно, втуже минуту рассыпалось мелкими зёрнами. Колдун обернулся петухом ибросился клевать; пока клевал, одно зерно обернулось ястребом, иплохо пришлось петуху: задрал его ястреб.
        Темсказке конец, амне мёду корец.
        Хрустальная гора


        Внекотором царстве, внекотором государстве жил-был царь; уцаря было три сына. Вотдети иговорятему:
        - Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мынаохоту поедем.
        Отец благословил, иони поехали вразные стороны. Младший сын ездил, ездил изаплутался: выезжает наполяну, наполяне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц игадов.
        Поднялся сокол, прилетел кцаревичу, селему наплечо иговорит:
        - Иван-царевич, раздели нам эту лошадь; лежит она здесь тридцать три года, амы всё спорим, акакподелить - непридумаем.
        Царевич слез сосвоего доброго коня иразделил падаль: зверям - кости, птицам - мясо, кожа - гадам, аголова - муравьям.
        - Спасибо, Иван-царевич! - сказал сокол. - Заэту услугу можешь ты обращаться ясным соколом имуравьём всякий раз, какзахочешь.
        Иван-царевич ударился осырую землю, сделался ясным соколом, взвился иполетел втридесятое государство; атого государства больше чем наполовину втянуло вхрустальную гору.
        Прилетел прямо водворец, оборотился добрым молодцем испрашивает придворную стражу:
        - Невозьмётли ваш государь меня наслужбу ксебе?
        - Отчего невзять такого молодца?
        Вотон поступил ктому царю наслужбу иживёт унего неделю, другую итретью. Стала просить царевна:
        - Государь мой батюшка! Позволь мне сИваном-царевичем нахрустальной горе погулять.
        Царь позволил. Сели они надобрых коней ипоехали.
        Подъезжают кхрустальной горе, вдруг откуда нивозьмись выскочила золотая коза.
        Царевич погнал заней; скакал, скакал, козы недобыл, аворотился назад - ицаревны нету! Чтоделать? Каккцарю наглаза показаться?


        Нарядился он таким древним старичком, чтоипризнать нельзя; пришёл водворец иговорит царю:
        - Ваше величество! Найми меня стадо пасти.
        - Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей отрёх головах - дайему три коровы, коли ошести головах - дайшесть коров, аколи одвенадцати головах - тоотсчитывай двенадцать коров.
        Иван-царевич погнал стадо погорам, подолам; вдруг летит созера змей отрёх головах:
        - Эх,Иван-царевич, закакое ты дело взялся? Гдебы сражаться доброму молодцу, аон стадо пасёт! Ну-ка, - говорит, - отгони мне трёх коров.
        - Нежирноли будет? - отвечает царевич. - Ясам всуточки ем поодной уточке, аты трёх коров захотел… Неттебе ниодной!
        Змей осерчал ивместо трёх захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял узмея три головы ипогнал стадо домой.
        - Что, дедушка, - спрашивает царь, - прилеталли трёхглавый змей, далли ему трёх коров?
        - Нет, ваше величество, ниодной недал!
        Надругой день гонит царевич стадо погорам, подолам; прилетает созера змей ошести головах итребует шесть коров.
        - Ахты, чудо-юдо обжорливое! Ясам всуточки ем поодной уточке, аты чего захотел! Недам тебе ниединой!
        Змей осерчал, вместо шести захватил двенадцать коров; ацаревич обратился ясным соколом, бросился назмея иснял унего шесть голов.


        Пригнал домой стадо; царь испрашивает:
        - Что, дедушка, прилеталли шестиглавый змей, многоли моё стадо поубавилось?
        - Прилетать-то прилетал, ноничего невзял!
        Поздним вечером оборотился Иван-царевич вмуравья исквозь малую трещинку заполз вхрустальную гору; смотрит - вхрустальной горе сидит царевна.
        - Здравствуй, - говорит Иван-царевич, - какты сюда попала?
        - Меня унёс змей одвенадцати головах; живёт он набатюшкином озере. Втом змее сундук таится, всундуке - заяц, взайце - утка, вутке - яичко, вяичке - семечко; коли ты убьёшь его да достанешь это семечко, вте поры можно хрустальную гору извести именя избавить.
        Иван-царевич вылез изтой горы, снарядился пастухом ипогнал стадо.
        Вдруг прилетает змей одвенадцати головах:
        - Эх,Иван-царевич! Незасвоё ты дело взялся: чембы тебе, доброму молодцу, сражаться, аты стадо пасёшь… Ну-ка отсчитай мне двенадцать коров!
        - Жирно будет! Ясам всуточки ем поодной уточке, аты чего захотел!
        Начали они сражаться, идолголи, коротколи сражались - Иван-царевич победил змея одвенадцати головах, разрезал его туловище инаправой стороне нашёл сундук; всундуке - заяц, взайце - утка, вутке - яйцо, вяйце - семечко.
        Взял он семечко, зажёг иподнёс кхрустальной горе - гора скоро растаяла.
        Иван-царевич вывел оттуда царевну ипривез её котцу; отец возрадовался иговорит царевичу:
        - Будь ты моим зятем!
        Тутих иобвенчали; натой свадьбе ия был, мёд-пиво пил, побороде текло, врот непопало.


        Окаменелое царство


        Внекотором царстве, внекотором государстве жил-был солдат; служил он долго ибезупречно, службу знал хорошо, насмотры, наученья приходил чист иисправен. Стал последний год дослуживать - какнабеду, невзлюбило его начальство, нетолько большое, даималое: тоидело подпалками отдувайся.
        Тяжело стало солдату, изадумал он бежать; ранец через плечо, ружьё наплечо иначал прощаться стоварищами, ате его спрашивать:
        - Куда идёшь? Альбатальонный требует?
        - Неспрашивайте, братцы! Подтяните-ка ранец покрепче да лихом непоминайте!


        Ипошёл он, добрый молодец, куда глаза глядят. Многоли, малоли шёл - оказался вином государстве, усмотрел часового испрашивает:
        - Нельзяли где остановиться иотдохнуть?
        Часовой сказал ефрейтору, ефрейтор - офицеру, офицер - генералу, генерал доложил самому королю. Король приказал позвать служивого перед свои светлыеочи.
        Вотявился солдат - какследует, приформе, сделал ружьём накараул истал каквкопанный. Говорит ему король:
        - Скажи мне посовести, откуда икуда идёшь?
        - Ваше королевское величество, невелите казнить, велите слово вымолвить.
        Признался вовсём королю посовести истал наслужбу проситься.
        - Хорошо, - сказал король, - наймись уменя сад караулить. Уменя теперь всаду неблагополучно - кто-то ломает мои любимые деревья, - такты постарайся, сбереги его, азатруд дам тебе плату немалую.
        Солдат согласился, стал всаду караул держать.
        Годидва служит - всёунего исправно; вотитретий год наисходе, пошёл однажды сад оглядывать ивидит: половина что ниесть лучших деревьев поломана.
        «Боже мой! - думает сам ссобою. - Воткакая беда приключилася! Какзаметит это король, сейчас велит схватить меня иповесить».


        Взял ружьё вруки, прислонился кдереву икрепко-крепко призадумался.
        Вдруг послышался треск ишум; очнулся добрый молодец, глядь - прилетела всад огромная, страшная птица ину валить деревья! Солдат выстрелил внеё изружья, убить неубил, атолько ранил её вправое крыло; выпало изтого крыла три пера, асама птица поземле наутёк пустилась. Солдат - занею. Ноги уптицы быстрые, скорёхонько добежала допровалища[18 - Пр?валище - вход вподземелье.] искрылась изглаз.
        Солдат неубоялся ивслед занею кинулся вто провалище: упал вглубокую-глубокую пропасть, отшиб себе все печёнки ицелые сутки лежал безпамяти.
        После опомнился, встал, осмотрелся. Чтоже? Иподземлёй такойже свет.
        «Стало быть, - думает, - издесь есть люди!»
        Шёл, шёл - перед ним большой город, уворот караульня, приней часовой; стал его спрашивать - часовой молчит, недвижется; взял его заруку - аон совсем каменный!
        Вошёл солдат вкараульню. Народу много - истоят исидят, - только все окаменелые; пустился бродить поулицам - везде тоже самое: нетниединой живой души человеческой, всёкакесть камень! Вотидворец - расписной, вырезной. Марш туда, смотрит - комнаты богатые, настолах закуски инапитки всякие, акругом тихо ипусто.
        Солдат закусил, выпил, селбыло отдохнуть, ипослышалось ему, словно кто ккрыльцу подъехал; онсхватил ружьё истал удверей.




        Входит впалату прекрасная царевна смамками, сняньками. Солдат отдал ей честь, аона ему ласково поклонилась.
        - Здравствуй, служивый! Расскажи, - говорит, - какими судьбами ты сюда попал?
        Солдат начал рассказывать:
        - Нанялся-де я царский сад караулить, иповадилась туда большая птица летать да деревья ломать. Вотя подстерёг её, выстрелил изружья ивыбил уней изкрыла три пера; бросился заней впогоню иочутился здесь.
        - Этаптица - мнеродная сестра; много она творит всякого зла инамоё царство беду наслала - весь народ мой окаменила. Слушайже: воттебе книжка, становись вот тут ичитай её свечера дотех пор, пока петухи незапоют. Какиебы страсти тебе никазалися, тызнай своё - читай книжку да держи её крепче, чтоб невырвали, нето жив небудешь! Если простоишь три ночи, товыйду затебя замуж.
        - Ладно! - отвечал солдат.
        Только стемнело, взял он книжку иначал читать.
        Вдруг застучало, загремело - явилось водворец целое войско, подступили ксолдату его прежние начальники ибранят его игрозят запобег смертью; вотуж иружья заряжают, прицеливаются. Носолдат нато несмотрит, книгу изрук невыпускает, знай себе читает.
        Закричали петухи - ивсё разом сгинуло!
        Надругую ночь страшней было, анатретью итого пуще: прибежали палачи спилами, топорами, молотами, хотят ему кости дробить, жилы тянуть, наогне его жечь, асами только идумают, какбы книгу изрук выхватить. Такие страсти были, чтоедва солдат выдержал.
        Запели петухи - инаваждение сгинуло!
        Втот самый час всё царство ожило, поулицам ивдомах народ засуетился, водворец явилась царевна сгенералами, сосвитою, истали все благодарствовать солдату ивеличать его своим государем.
        Надругой день женился он напрекрасной царевне изажил снею влюбви ирадости.


        Елена Премудрая


        Встародревние годы внекоем царстве, невнашем государстве случилось одному солдату укаменной башни начасах стоять; башня была назамок заперта ипечатью запечатана, адело-то было ночью.
        Ровно вдвенадцать часов слышится солдату, чтокто-то кричит изэтой башни:
        - Эй,служивый!
        Солдат спрашивает:
        - Ктоменя кличет?


        - Этоя - чёрт, - отзывается голос из-за железной решётки, - тридцать лет каксижу здесь непивши, неевши.
        - Чтоже тебе надо?
        - Выпусти меня наволю. Какбудешь внужде, тебе сам пригожусь; только помяни меня - ия втуже минуту явлюсь ктебе навыручку.
        Солдат тотчас сорвал печать, разломал замок иотворил двери - чёрт выскочил избашни, взвился кверху исгинул быстрее молнии.
        «Ну, - думает солдат, - наделал я дела; всямоя служба низагрош пропала. Теперь засадят меня подарест, отдадут подвоенный суд и, чего доб-рого, заставят сквозь строй прогуляться; ужлучше убегу, пока время есть».
        Бросил ружьё иранец наземлю ипошёл куда глаза глядят. Шёлон день, идругой, итретий; разобрал его голод, аесть ипить нечего; селнадороге, заплакал горькими слезами ираздумался: «Ну,неглупли я? Служил уцаря десять лет, каждый день потри фунта хлеба получал. Таквот нетже! Убежал наволю, чтобы помереть голодною смертью. Эх,чёрт, всему ты виною!»
        Вдруг откуда нивзялся - стал перед ним нечистый испрашивает:
        - Здравствуй, служивый! Очём горюешь?
        - Какмне негоревать, коли третий день сголоду пропадаю.
        - Нетужи, этодело поправное! - сказал чёрт.
        Туда-сюда бросился, притащил всяких вин иприпасов, накормил-напоил солдата изовёт его ссобою:
        - Вмоём доме будет тебе житье привольное; пей, ешьигуляй, сколько душа хочет, только присматривай замоими дочерьми - больше мне ничего ненадобно.
        Солдат согласился. Чёрт подхватил его подруки, поднял высоко-высоко навоздух ипринёс затридевять земель, втридесятое государство - вбелокаменные палаты.
        Учёрта было три дочери - собой красавицы. Приказал он им слушаться того солдата икормить ипоить его вдоволь, асам полетел творить пакости: известно - чёрт! Наместе никогда несидит, авсё посвету рыщет да людей смущает.
        Остался солдат скрасными девицами, итакое ему житьё вышло, чтоипомирать ненадо. Одно его кручинит: каждую ночь уходят красные девицы издому, акуда уходят - неведомо. Стал было их прото расспрашивать, такнесказывают, запираются.
        «Ладноже, - думает солдат, - буду целую ночь караулить, ауж усмотрю, куда вы таскаетесь».
        Вечером лёг солдат напостель, притворился, будто крепко спит, асам ждёт недождётся - что-то будет?
        Воткакпришла пора-время, подкрался он потихоньку кдевичьей спальне, стал удверей, нагнулся исмотрит взамочную скважину. Красные девицы принесли волшебный ковёр, разостлали пополу, ударились отот ковёр исделались голубками; встрепенулись иулетели вокошко.
        «Чтозадиво! - думает солдат. - Дай-ка я попробую».
        Вскочил вспальню, ударился оковёр иобернулся малиновкой, вылетел вокно да заними вдогонку.
        Голубки опустились назелёный луг, амалиновка села подсмородинов куст, укрылась залистьями ивысматривает оттуда.
        Нато место налетело голубиц видимо-невидимо, весь луг прикрыли; посредине стоял золотой трон.
        Немного погодя осияло инебо иземлю - летит повоздуху золотая колесница, вупряжи шесть огненных змеев; наколеснице сидит королевна Елена Премудрая - такой красы неописанной, чтонивздумать, нивзгадать, нивсказке сказать! Сошла она сколесницы, села назолотой трон; начала подзывать ксебе голубок поочереди иучить их разным мудростям. Покончила ученье, вскочила наколесницу - ибыла такова!
        Тутвсе доединой голубки снялись сзелёного луга иполетели каждая всвою сторону. Птичка-малиновка вспорхнула вслед затремя сёстрами ивместе сними очутилась вспальне.
        Голубки ударились оковёр - сделались красными девицами, амалиновка ударилась - обернулась солдатом.
        - Тыоткуда? - спрашивают его девицы.
        - Ая свами назелёном лугу был, видел прекрасную королевну назолотом троне ислышал, какучила вас королевна разным хитростям.
        - Ну,счастье твоё, чтоуцелел! Ведь эта королевна - Елена Премудрая, наша могучая повелительница. Еслиб приней да была её волшебная книга, онатотчасбы тебя узнала - итогда неминоватьбы тебе злой смерти. Берегись, служивый! Нелетай больше назелёный луг, недивись наЕлену Премудрую, нето сложишь буйну голову.


        Солдат неунывает, теречи мимо ушей пропускает.
        Дождался другой ночи, ударился оковёр исделался птичкой-малиновкой. Прилетела малиновка назелёный луг, спряталась подсмородинов куст, смотрит наЕлену Премудрую, любуется её красотой ненаглядною идумает: «Еслибы такую жену добыть - ничегоб всвете пожелать неосталося! Полечу-ка я следом занею да узнаю, гдеона проживает».
        Вотсошла Елена Премудрая сзолотого трона, села насвою колесницу ипонеслась повоздуху ксвоему чудесному дворцу; следом заней ималиновка полетела.


        Приехала королевна водворец; выбежали кней навстречу няньки имамки, подхватили её подруки иувели врасписные палаты. Аптичка-малиновка порхнула всад, выбрала прекрасное дерево, чтокакраз стояло подокном королевниной спальни, уселась наветочке иначала петь так хорошо да жалобно, чтокоролевна целую ночь иглаз несмыкала - всёслушала.
        Только взошло красное солнышко, закричала Елена Премудрая громким голосом:
        - Няньки, мамки, бегите скорее всад; изловите мне птичку-малиновку!
        Няньки имамки бросились всад, стали ловить певчую пташку… Дакуда им, старухам! Малиновка скустика накустик перепархивает, далеко нелетит ивруки недаётся.


        Нестерпела королевна, выбежала взелёный сад, хочет сама ловить птичку-малиновку; подходит ккустику - птичка светки нетрогается, сидит, спустя крылышки, словно её дожидается.
        Обрадовалась королевна, взяла птичку вруки, принесла водворец, посадила взолотую клетку иповесила всвоей спальне.
        День прошёл, солнце закатилось, Елена Премудрая слетала назелёный луг, воротилась, начала снимать уборы, разделась илегла впостель. Кактолько уснула королевна, птичка-малиновка обернулась мухою, вылетела иззолотой клетки, ударилась обпол исделалась добрым молодцем.
        Подошёл добрый молодец ккоролевниной кроватке, смотрел, смотрел накрасавицу, невыдержал ипоцеловал ее вуста сахарные. Видит - королевна просыпается, обернулся поскорей мухою, влетел вклетку истал птичкой-малиновкой.
        Елена Премудрая раскрыла глаза, глянула кругом - нетникого. «Видно, - думает, - мневосне это пригрезилось!» Повернулась надругой бок иопять заснула.
        Асолдату крепко нетерпится: попробовал вдругой ивтретий раз - чутко спит королевна, после всякого поцелуя пробуждается.


        Натретий раз встала она спостели иговорит:
        - Тутчто-нибудь да недаром: дай-ка посмотрю вволшебную книгу.
        Посмотрела всвою волшебную книгу итотчас узнала, чтосидит взолотой клетке непростая птичка-малиновка, амолодой солдат.
        - Ахты! - закричала Елена Премудрая. - Выходи-ка изклетки. Затвою неправду ты мне жизнью ответишь!
        Нечего делать - вылетела птичка-малиновка иззолотой клетки, ударилась обпол иобернулась добрым молодцем.
        - Неттебе прощения! - сказала Елена Премудрая икрикнула палача рубить солдату голову.
        Откуда нивзялся - стал перед ней великан стопором исплахою, повалил солдата наземь, прижал его буйную голову кплахе иподнял топор. Вотмахнёт королевна платком, ипокатится молодецкая голова…
        - Смилуйся, прекрасная королевна, - сказал солдат сослезами, - позволь напоследок песню спеть.
        - Пой, даскорей!
        Солдат затянул песню, такую грустную, такую жалобную, чтоЕлена Премудрая сама расплакалась; жалко ей стало доброго молодца, говорит она солдату:
        - Даютебе сроку десять часов; если ты суме-ешь вэто время так хитро спрятаться, чтоя тебя ненайду, товыйду затебя замуж; анесумеешь этого дела сделать, велю рубить тебе голову.
        Вышел солдат издворца, забрёл вдремучий лес, селподкустик, задумался-закручинился:
        - Ах,дух нечистый! Всёиз-за тебя пропадаю.
        Втуж минуту явился кнему чёрт:
        - Чтотебе, служивый, надобно?
        - Эх, - говорит, - смерть моя приходит! Куда я отЕлены Премудрой спрячуся?
        Чёрт ударился осырую землю иобернулся сизокрылым орлом:
        - Садись, служивый, комне наспину, ятебя занесу вподнебесье.
        Солдат сел наорла; орёл взвился кверху изалетел заоблака-тучи чёрные.
        Прошло пять часов. Елена Премудрая взяла волшебную книгу, посмотрела - ивсё словно наладони увидела; возгласила она громким голосом:
        - Полно, орёл, летать поподнебесью; опускайся наниз - отменя ведь неукроешься.
        Орёл опустился наземь.
        Солдат пуще прежнего закручинился:
        - Чтотеперь делать? Куда спрятаться?
        - Постой, - говорит чёрт, - ятебе помогу.
        Подскочил ксолдату, ударил его пощеке иоборотил булавкою, асам сделался мышкою, схватил булавку взубы, прокрался водворец, нашёл волшебную книгу ивоткнул внеё булавку.
        Прошли последние пять часов. Елена Премудрая развернула свою волшебную книгу, смотрела, смотрела - книга ничего непоказывает; крепко рассердилась королевна ишвырнула её впечь. Булавка выпала изкниги, ударилась обпол иобернулась добрым молодцем.
        Елена Премудрая взяла его заруку.
        - Я, - говорит, - хитра, аты именя хитрей!
        Нестали они долго раздумывать, перевенчались изажили себе припеваючи.


        Иван-царевич иБелый Полянин


        Внекотором царстве, внекотором государстве жил-был царь; уэтого царя было три дочери иодин сын, Иван-царевич. Царь состарился ипомер, акорону принял Иван-царевич. Какузнали прото соседние короли, сейчас собрали несчётные войска ипошли нанего войною.
        Иван-царевич незнает, какему быть; приходит ксвоим сёстрам испрашивает:
        - Любезные мои сестрицы! Чтомне делать? Всекороли поднялись наменя войною.
        - Ахты, храбрый воин! Чего убоялся? Какже Белый Полянин воюет сбабой-ягою - золотой ногою, тридцать лет сконя неслезает, роздыху незнает?
        Иван-царевич тотчас оседлал своего коня, надел сбрую ратную, взял меч-кладенец, копьё долгомерное иплётку шелковую ивыехал против неприятеля.
        Неясен сокол налетает настадо гусей, лебедей инасерых утиц, нападает Иван-царевич навойско вражее; нестолько мечом бьёт, сколько конём топчет; перебил всё воинство вражее, воротился вгород, лёгспать испал трое суток беспробудным сном.
        Начетвёртые сутки проснулся, вышел набалкон, глянул вчистое поле - короли больше того войск собрали иопять подсамые стены подступили.
        Запечалился царевич, идёт ксвоим сёстрам:
        - Ах,сестрицы! Чтомне делать? Одну силу истребил, другая подгородом стоит, пуще прежнего грозит.
        - Какойже ты воин! Сутки воевал да трое суток безпросыпа спал. Какже Белый Полянин воюет сбабой-ягою - золотой ногою, тридцать лет сконя неслезает, роздыху незнает?
        Иван-царевич побежал вбелокаменные конюшни, оседлал доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, водну руку взял копьё долгомерное, вдругую - плётку шелковую ивыехал против неприятеля.
        Неясен сокол налетает настадо гусей, лебедей инасерых утиц, нападает Иван-царевич навойско вражее; нестолько сам бьёт, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лёгспать испал непробудным сном шесть суток.
        Наседьмые сутки проснулся, вышел набалкон, глянул вчистое поле - короли больше того войск собрали иопять весь город обступили.
        Идёт Иван-царевич ксёстрам:
        - Любезные мои сестрицы! Чтомне делать? Двесилы истребил, третья подстенами стоит, ещёпуще грозит.
        - Ахты, храбрый воин! Одни сутки воевал да шестеро безпросыпа спал. Какже Белый Полянин воюет сбабой-ягою - золотою ногою, тридцать лет сконя неслезает, роздыху незнает?
        Горько показалось то царевичу; побежал он вбелокаменные конюшни, оседлал своего доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, водну руку взял копьё долгомерное, вдругую - плётку шелковую ивыехал против неприятеля.
        Неясен сокол налетает настадо гусей, лебедей исерых утиц, нападает Иван-царевич навойско вражее; нестолько сам бьёт, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лёгспать испал непробудным сном девять суток.


        Надесятые сутки проснулся, призвал всех министров исенаторов:
        - Господа мои министры исенаторы! Вздумал я вчужие страны ехать, наБелого Полянина посмотреть; прошу вас судить ирядить, вседела разбирать поправде.
        Затем попрощался ссёстрами, селнаконя ипоехал впуть-дорогу. Долголи, коротколи - заехал он втёмный лес; видит - избушка стоит, втой избушке стар человек живёт. Иван-царевич зашёл кнему:
        - Здравствуй, дедушка!
        - Здравствуй, русский царевич! Куда бог несёт?
        - ИщуБелого Полянина, незнаешьли, гдеон?
        - Самя неведаю, авот подожди, соберу своих верных слуг испрошу уних.
        Старик выступил накрылечко, заиграл всеребряную трубу - ивдруг начали кнему совсех сторон птицы слетаться. Налетело их видимо-невидимо, чёрной тучею всё небо покрыли. Крикнул стар человек громким голосом, свистнул молодецким посвистом:
        - Слуги мои верные, птицы перелётные! Невидалиль, неслыхалиль чего проБелого Полянина?
        - Нет, видом невидали, слыхом неслыхали.
        - Ну,Иван-царевич, - говорит стар человек, - ступай теперь кмоему старшему брату - может, онтебе скажет. На,возьми клубочек, пусти перед собою: куда клубочек покатится, туда иконя направляй.
        Иван-царевич сел насвоего доброго коня, покатил клубочек ипоехал вслед заним, алес всё темней да темней. Приезжает царевич кизбушке, входит вдвери; визбушке старик сидит - седой, каклунь.
        - Здравствуй, дедушка!
        - Здравствуй, Иван-царевич! Куда путь держишь?
        - ИщуБелого Полянина, незнаешьли, гдеон?
        - Авот погоди, соберу своих верных слуг испрошу уних.
        Старик выступил накрылечко, заиграл всеребряную трубу - ивдруг собрались кнему совсех сторон разные звери. Крикнул им громким голосом, свистнул молодецким посвистом:
        - Слуги мои верные, звери порыскучие! Невидалиль, неслыхалиль чего проБелого Полянина?
        - Нет, - отвечают звери, - видом невидали, слыхом неслыхали.
        - Ану, рассчитайтесь промеж себя: может, невсе пришли.
        Звери рассчитались - неткривой волчицы. Старик послал искать её; тотчас побежали гонцы ипривелиеё.
        - Сказывай, кривая волчица, незнаешьли ты Белого Полянина?
        - Какмне его незнать, коли я принём завсегда живу: онвойска побивает, ая мёртвым трупом питаюсь.
        - Гдеже он теперь?
        - Вчистом поле набольшом кургане, вшатре спит. Воевал он сбабой-ягою - золотой ногою, апосле бою залёг надвенадцать суток спать.
        - Проводи туда Ивана-царевича.
        Волчица побежала, авслед занею поскакал царевич.
        Приезжает он кбольшому кургану, входит вшатёр - Белый Полянин крепким сном почивает.
        «Вотсёстры мои говорили, чтоБелый Полянин безроздыху воюет, аон надвенадцать суток спать залёг! Незаснутьли имне пока?» Подумал-подумал Иван-царевич илёг сним рядом.


        Тутприлетела вшатёр малая птичка, вьётся усамого изголовья иговорит таковые слова:
        - Встань-пробудись, Белый Полянин, ипредай злой смерти Ивана-царевича, нето встанет - самтебя убьёт!
        Иван-царевич вскочил, выгнал птичку изшатра иопять лёг возле Белого Полянина. Неуспел заснуть, какприлетает другая птичка, вьётся уизголовья иговорит:
        - Встань-пробудись, Белый Полянин, ипредай злой смерти Ивана-царевича: нето встанет - самтебя убьёт!
        Иван-царевич вскочил, выгнал птичку изшатра иопять лёг натоже место. Вслед затем прилетает третья птичка, вьётся уизголовья иговорит:
        - Встань-пробудись, Белый Полянин, ипредай злой смерти Ивана-царевича: нето он встанет да тебя убьёт!
        Иван-царевич вскочил ивыгнал птичку изшатра вон, асам лёг икрепко заснул.
        Пришла пора - пробудился Белый Полянин, смотрит - рядом сним незнамо какой богатырь лежит; схватился заострый меч ихотел было предать его злой смерти, даудержался вовремя. «Нет, - думает, - оннаехал наменя насонного, амеча нехотел кровавить; нечесть, нехвала имне, доброму молодцу, загубить его! Сонный что мёртвый! Лучше разбужуего».
        Разбудил Ивана-царевича испрашивает:
        - Добрыйли, худойли человек? Говори, кактебя поимени зовут изачем сюда заехал.
        - Зовут меня Иваном-царевичем, априехал натебя посмотреть, твоей силы попытать.
        - Больно смел ты, царевич! Безспросу вшатёр вошёл, выспался, можно тебя зато смерти предать!
        - Эх,Белый Полянин! Неперескочил через ров, дахвастаешь; подожди - может, споткнёшься! Утебя две руки, даименя мать несодной родила.
        Сели они насвоих богатырских коней, съехались иударились, датак сильно, чтоих копья вдребезги разлетелись, адобрые кони наколени попадали.
        Иван-царевич вышиб изседла Белого Полянина изанёс надним острый меч. Взмолился ему Белый Полянин:
        - Недай мне смерти, даймне живот! Назовусь твоим меньшим братом, вместо отца почитать буду.
        Иван-царевич взял его заруку, поднял сземли, поцеловал вуста иназвал своим меньшим братом.
        - Слышал я, брат, чтоты тридцать лет сбабой-ягою - золотой ногою воюешь. Зачто увас война?
        - Есть унеё полонянка-красавица, хочу добыть да жениться.
        - Ну, - сказал царевич, - коли дружбу водить, таквбеде помогать! Поедем воевать вместе.
        Сели наконей, выехали вчистое поле; баба-яга - золотая нога выставила рать-силу несметную. Тонеясные соколы налетают настадо голубиное, напускаются сильномогучие богатыри навойско вражее! Нестолько мечами рубят, сколько конями топчут; прирубили, притоптали целые тысячи.
        Баба-яга наутёк бросилась, аИван-царевич заней вдогонку. Совсем было нагонять стал - каквдруг прибежала она кглубокой пропасти, подняла чугунную доску искрылась подземлёю.
        Иван-царевич иБелый Полянин накупили быков многое множество, начали их бить, кожи снимать да ремни резать; изтех ремней канат свили - датакой длинный, чтоодин конец здесь, адругой натот свет достанет. Говорит царевич Белому Полянину:
        - Опускай меня скорей впропасть, даназад каната невытаскивай, ажди: какя заканат дёрну, тогда итащи!
        Белый Полянин опустил его впропасть насамое дно. Иван-царевич осмотрелся кругом ипошёл искать бабу-ягу. Шёл, шёл, смотрит - зарешёткой портные сидят.
        - Чтовы делаете?
        - Авот что, Иван-царевич: сидим да войско шьём длябабы-яги - золотой ноги.
        - Какже вы шьёте?
        - Известно как: чтокольнёшь иглою, тоиказак спикою, налошадь садится, встрой становится иидёт войной наБелого Полянина.
        - Эх,братцы! Скоро вы делаете, данекрепко; становитесь-ка вряд, явас научу, каккрепче шить.
        Онитотчас выстроились водин ряд, аИван-царевич какмахнёт мечом, такиполетели головы. Побил портных ипошёл дальше. Шёл, шёл, смотрит - зарешёткою сапожники сидят.
        - Чтовы тут делаете?
        - Сидим да войско готовим длябабы-яги - золотой ноги.
        - Какже вы, братцы, войско готовите?
        - Авот как: чтошилом кольнём, тоисолдат сружьём, наконя садится, встрой становится иидёт войной наБелого Полянина.
        - Эх,ребята! Скоро вы делаете, данеспоро. Становитесь-ка вряд, явас получше научу.
        Вотони стали вряд. Иван-царевич махнул мечом, иполетели головы. Побил сапожников - иопять вдорогу.
        Долголи, коротколи - добрался он добольшого города; втом городе царские терема выстроены, втех теремах сидит девица красоты неописанной.
        Увидала она вокно добра молодца, зазвала ксебе, расспросила, куда изачем идёт.
        Оней сказал, чтоищет бабу-ягу - золотую ногу.
        - Ах,Иван-царевич, ведь это меня ищет Белый Полянин, абаба-яга теперь спит непробудным сном, залегла надвенадцать суток.
        Иван-царевич пошёл кбабе-яге - золотой ноге, застал её сонную, ударил мечом иотрубил ей голову. Голова покатилась ипромолвила:
        - Бейещё, Иван-царевич!
        - Богатырский удар иодин хорош! - отвечал царевич, воротился втерема ккрасной девице, селснею застолы дубовые, заскатерти браные. Наелся-напился истал её спрашивать:
        - Естьли всвете краше тебя?
        - Ах,Иван-царевич! Чтоя закрасавица! Воткакзатридевять земель, втридесятом царстве живёт уцаря-змея королевна, тактаподлинно красота несказанная.
        Иван-царевич взял красную девицу забелую руку, привёл ктому месту, гдеканат висел, иподал знак Белому Полянину. Тотухватился заканат идавай тянуть; тянул, тянул ивытащил царевича скрасной девицей.
        - Здравствуй, Белый Полянин, - сказал Иван-царевич, - воттебе невеста, живи, веселись, ниочём некрушись! Ая взмеиное царство поеду.
        Селнасвоего богатырского коня, попрощался сБелым Полянином иего невестою ипоскакал затридевять земель.
        Долголи, коротколи, низколи, высоколи - скоро сказка сказывается, данескоро дело делается - приехал он вцарство змеиное, убил царя-змея, освободил изневоли прекрасную королевну иженился наней; после того воротился домой истал смолодой женою жить-поживать да добра наживать.


        Соль


        Внекоем городе жил-был купец. Унего было три сына: первый - Фёдор, другой - Василий, атретий - Иван. Жилтот купец богато, насвоих кораблях ходил вчужие земли иторговал всякими товарами.
        Водно время нагрузил он два корабля дорогими товарами иотправил их заморе сдвумя старшими сыновьями. Аменьшому сыну ничего недоверял поторговле.
        Воткакузнал меньшой сын, чтоего братья заморе посланы, тотчас явился котцу истал унего проситься виные земли - себя показать, людей посмотреть. Купец долго несоглашался:
        - Тыиголовы домой непривезёшь!


        Новсёже иему дал корабль ссамым дешёвым грузом: сбрёвнами, тёсом идосками.
        Собрался Иван впуть-дорогу, отвалил отберега искоро нагнал своих братьев.
        Плывут они вместе посинему морю день, другой итретий, аначетвёртый поднялись сильные ветры изабросили Иванов корабль вдальнее место, кодному неведомому острову.
        - Ну,ребята, - закричал Иван корабельным работникам, - приворачивайте кберегу!
        Пристали кберегу, онвылез наостров, приказал себя дожидаться, асам пошёл потропинке; шёл, шёлидобрался допревеликой горы, смотрит - втой горе непесок, некамень, ачистая русская соль.
        Вернулся назад кберегу, приказал работникам все брёвна идоски вводу покидать, акорабль нагрузить солью.
        Какскоро это сделано было, отвалил Иван отострова ипоплыл дальше.
        Долголи, коротколи, близколи, далеколи - приплыл корабль кбольшому богатому городу, остановился упристани иякорь бросил.
        Иван - купеческий сын сошёл вгород иотправился ктамошнему царю бить челом, чтобы позволил ему торговать повольной цене; адляпоказу понёс узелок своего товару - русской соли.
        Тотчас доложили проего приход государю; царь его позвал испрашивает:
        - Говори, вчём дело - какая нужда?
        - Такиэтак, ваше величество! Позволь мне торговать втвоём городе повольной цене.
        - Акаким товаром торги ведёшь?
        - Русской солью, ваше величество!
        Ацарь просоль инеслыхивал: вовсём его царстве безсоли ели. Удивился он, чтотакой зановый, небывалый товар?
        - Ану, - говорит, - покажь!
        Иван - купеческий сын развернул платок; царь взглянул иподумал просебя: «Даэто просто-напросто белый песок!» Иговорит Ивану сусмешкою:
        - Ну,брат, этого добра унас ибезденег дают!
        Вышел Иван изцарских палат весьма печален, ивздумалось ему: «Дайпойду вцарскую кухню да посмотрю, кактам повара кушанья готовят - какую они соль кладут».
        Пришёл накухню, попросился отдохнуть маленько, селнастул иприглядывается. Повара то идело взад-вперёд бегают: ктоварит, ктожарит, ктольёт, акто насковороде яйца бьёт.
        Видит Иван - купеческий сын, чтоповара инедумают солить кушанья; улучил минутку, какони все изкухни повыбрались, взял да ивсыпал соли, сколько надобно, вовсе ествы иприправы.
        Наступило время обед подавать; принесли первое кушанье. Царь отведал, ионо ему так вкусно показалося, какникогда прежде; подали другое кушанье - этоещё больше понравилось.
        Призвал царь поваров иговоритим:
        - Сколько лет я царствую, аникогда так вкусно вы неготовили. Каквы это сделали?
        Отвечают повара:
        - Ваше величество! Мыготовили по-старому, ничего нового неприбавляли; асидит накухне тот купец, чтоприходил вольного торгу просить, ужнеонли подложил чего?
        - Позвать его сюда!
        Привели Ивана - купеческого сына кцарю.
        - Виноват, царь-государь! Ярусскою солью все ествы иприправы сдобрил; таквнашей стороне водится.
        - Апочём соль продаёшь?
        Иван смекнул, чтодело налад идёт, иотвечал:
        - Данеочень дорого: задве меры соли - мера серебра да мера золота.
        Царь согласился наэту цену икупил унего весь товар.
        Иван насыпал полон корабль серебром да золотом истал дожидаться попутного ветра. Аутого царя была дочь - прекрасная царевна, захотелось ей посмотреть нарусский корабль, ипросится она усвоего родителя накорабельную пристань. Царь отпустилеё.
        Вотона взяла ссобой нянюшек, мамушек икрасных девушек ипоехала русский корабль смотреть. Иван - купеческий сын стал ей показывать, какичто называется: гдепаруса, гдеснасти, гденос, гдекорма, изавёл её вкаюту; аработникам приказал - живо якоря отсечь, паруса поднять ивморе выходить. Икакбыло им большое поветрие, тоони скоро ушли оттого города надалёкое расстояние.
        Царевна вышла напалубу, глянула - кругом море. Иван - купеческий сын начал её утешать, уговаривать. Царевна скоро улыбнулась иперестала печалиться.


        Долголи, коротколи плыл Иван сцаревною поморю, нагоняют его старшие братья; узнали проего удаль исчастье икрепко позавидовали; пришли кнему накорабль, схватили его заруки ибросили вморе, апосле кинули промеж себя жребий, ибольшой брат взял царевну, асредний - корабль ссеребром изолотом.
        Ислучись нату пору, каксбросили Ивана скорабля, плавало вблизи одно изтех брёвен, которые он самже покидал вморе. Иван ухватился зато бревно идолго носился сним поморским глубинам; наконец прибило его кневедомому острову.
        Вышел он наземлю ипошёл поберегу. Попадается ему навстречу великан согромными усами, наусах рукавицы - вачеги - висят: после дождя сушит.


        - Чтотебе здесь надобно? - спрашивает великан.
        Иван рассказал ему всё, чтослучилося.
        - Хочешь, ятебя домой отнесу? Завтра твой старший брат нацаревне женится; садись-ка комне наспину.
        Взял его, посадил наспину ипобежал через море; тутуИвана сголовы шапка упала.
        - Ах, - говорит, - ведь я шапку сронил!
        - Ну,брат, далеко твоя шапка - вёрст спятьсот позади осталась, - отвечал великан.
        Принёс он его народину, спустил наземь иговорит:
        - Смотриже, никому нехвались, чтоты намне верхом ездил; апохвалишься - худо тебе будет.
        Иван - купеческий сын обещал нехвалиться, поблагодарил великана ипошёл домой.
        Приходит, ауж там все засвадебным столом сидят. Какувидала его прекрасная царевна, тотчас выскочила из-за стола, бросилась нашею.
        - Вот, - говорит, - мойжених, анетот, чтозастолом сидит!
        - Чтотакое? - спрашивает отец.
        Иван ему рассказал провсё, какон солью торговал, какцаревну увёз икакстаршие братья его вморе спихнули. Отец рассердился набольших сыновей, согнал их содвора долой, аИвана женил напрекрасной царевне.


        Начался уних весёлый пир; напиру гости подпили истали хвастаться: ктосилою, ктобогатством, ктомолодой женой. АИван сидел, сидел да спьяна исам похвастался:
        - Эточто запохвальбы! Вотя так могу похвалиться: навеликане через всё море верхом проехал!
        Только вымолвил - втуже минуту является уворот великан:
        - А,Иван - купеческий сын, ятебе приказывал нехвалиться мною, аты что сделал?
        - Прости меня! - говорит Иван - купеческий сын. - Тонея хвалился, тохмель хвалился.
        - Ану, покажи, какой-такой хмель?
        Иван приказал привезть сороковую[19 - Сорок?вая бочка - вместимостью всорок вёдер.] бочку вина да сороковую бочку пива; великан выпил ивино ипиво, опьянел ипошёл всё, чтонипопалось подруку, ломать икрушить. Много недоброго натворил: сады повалил, хоромы разметал! После исам свалился испал безпросыпу трое суток.
        Акакпробудился он, стали ему показывать, сколько он бед наделал; великан страх какудивился иговорит:
        - Ну,Иван - купеческий сын, узнал я, каков хмель; непей, нехвалисьже ты мною отныне идовеку.

        notes
        Сноски

        1
        Пох?тник - похититель, вор (здесь идалее прим.ред.).
        2
        Задол?ть (осне) - осилить, сморить.
        3
        Лыт?ть - уклоняться отдела, праздно проводить время.
        4
        Шир?нка - полотенце, платок.
        5
        Сед?ло - насест, жердь, накоторой ночует домашняя птица.
        6
        Тереб?нь - постоянный посетитель кабака, завсегдатай.
        7
        Куд?ль - пучок льна илишерсти, приготовленный дляпряжи.
        8
        Гол?к - берёзовый веник безлистьев.
        9
        Муз?ка - здесь: музыкальные инструменты.
        10
        Оп?ра - тесто вквашне, заправленное дрожжами илизакваской.
        11
        Просв?рня - женщина прицеркви, которая пекла просвиры - священный хлеб.
        12
        Брат?н - старший брат.
        13
        Саж?нь - древнерусская мера длины, расстояние размаха рук откончиков пальцев одной докончиков пальцев другой.
        14
        Всуг?н - впогоню.
        15
        Пр?ск - здесь: мах, скок.
        16
        Докон?ть - погубить, уничтожить.
        17
        Бир?ч - вестник, глашатай.
        18
        Пр?валище - вход вподземелье.
        19
        Сорок?вая бочка - вместимостью всорок вёдер.