Иван - крестьянский сын и чудо-юдо Автор Неизвестен
        Русские народные сказки
        ИВАН — КРЕСТЬЯНСКИЙ СЫН И ЧУДО-ЮДО
        РУССКАЯ НАРОДНАЯ СКАЗКА
        В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.
        Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:
        —Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
        —Нет, — говорит Иванушка, — не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
        Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали — встречается им старый человек.
        —Здорово, добрые молодцы!
        —Здравствуй, дедушка!
        —Куда это вы путь держите?
        —Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!
        —Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.
        —А где же их достать, дедушка?
        —А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молодцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе — пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.
        Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят — стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого — и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и поехали дальше.
        —Спасибо, — говорят, — прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!
        Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
        —Здравствуй, бабушка! — говорят братья.
        —Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?
        —Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост, хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
        —Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела…
        Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
        Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.
        Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
        —Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.
        В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.
        А Иван лежит в избушке — не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.
        Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.
        Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
        Говорит чудо-юдо шестиголовое:
        —Что ты, мой конь, споткнулся? От чего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!
        Вышел тут Иван — крестьянский сын из-под моста и говорит:
        —Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола — рано перья щипать! Не узнал доброго молодца — нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.
        Вот сошлись они, поравнялись да так ударились, что кругом земля загудела.
        Чуду-юду не посчастливилось: Иван — крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.
        —Стой, Иван — крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне передохнуть!
        —Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
        Снова они сошлись, снова ударились.
        Иван — крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.
        Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
        —Ну что, не видал ли чего?
        —Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!
        Иван ему ни словечка на это ни сказал.
        На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
        Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый мост и стал караулить.
        Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — подъезжает чудо-юдо девятиголовое, Только на калиновый мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
        —Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван — крестьянский, сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
        Выскочил Иван — крестьянский сын из-под калинового моста:
        —Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!
        Как взмахнул Иван своим булатным мечом раз-другой, так и снес с чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил — по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван — крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелкие части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.
        Утром приходит средний брат.
        —Ну что, — спрашивает Иван, — не видел ли ты за ночь чего?
        —Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.
        —Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам комара и муху покажу.
        Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.
        —Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!
        Застыдились братья.
        —Сон, — говорят, — повалил…
        На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
        —Я, — говорит, — на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.
        Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.
        Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные.
        Только въехал чудо-юдо на калиновый мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
        —Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну — и праху его не останется! Вышел тут из-под калинового моста Иван — крестьянский сын:
        —Погоди, чудо-юдо, хвалиться: как бы тебе не осрамиться!
        —А, так это ты, Иван — крестьянский сын? Зачем пришел сюда?
        —На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!
        —Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной.
        Отвечает Иван — крестьянский сын чуду-юду:
        —Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!
        Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас же все головы приросли, будто с плеч не падали.
        Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет… А сам посмеивается:
        —Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван — крестьянский сын?
        —Что за отдых? По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.
        Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат. Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.
        Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.
        В третий раз размахнулся Иван — крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи…
        Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.
        Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами побежали.
        Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.
        А Иван — крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец.
        После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.
        Прибегают тут братья.
        —Эх, вы! — говорит Иван. — Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!
        Привели его братья в избушку, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
        Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.
        —Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища!
        —Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать — обронил там.
        —Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.
        —Нет, мне мой нужен!
        Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать — не замышляют ли здесь еще чего?
        Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются.
        Первая говорит:
        —Отомщу я Ивану — крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить — и с первого же глотка мертвыми свалятся!
        —Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.
        Вторая говорит:
        —А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие кусочки!
        —И ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.
        —А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!
        —И ты хорошо придумала! — молвила змеиха. — Ну а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу.
        Послушал Иван — крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.
        —Ну что, нашел ты свой кушак? — спрашивают братья.
        —Нашел.
        —И стоило время на это тратить!
        —Стоило, братцы!
        После того собрались братья и поехали домой.
        Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется — терпенья нет! Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
        —Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!
        —Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.
        Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала — пить не хочется.
        —Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, — говорит Иван.
        Поехали они дальше.
        Долго ли, коротко ли ехали — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки, крупные да румяные.
        Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать.
        А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала…
        —Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!
        Сели братья на коней и поехали дальше.
        Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые.
        —Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок! — говорят братья.
        —Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает им Иван.
        Рассердились на него братья:
        —Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!
        Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.
        —Вот с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.
        Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
        —Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер — все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
        Поехали братья дальше.
        Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.
        Обрадовалась свинья — думала, что Ивана — крестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала — снова помчалась в погоню.
        Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вот-вот нагонит…
        Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой — налево, а сам Иван — вперед.
        Подбежала свинья, остановилась — не знает, кого прежде догонять.
        Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял.
        С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись — без страха люди жить стали. А Иван — крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.