Лесные сказки. Небо на двоих Максим Мейстер
        Есть вещи, о которых очень трудно говорить прямо. Свобода, настоящая дружба и любовь... Слишком дорогие понятия, а слова, которые их обозначают, от чрезмерного употребления стерлись и уже не вызывают доверия. «Небо на двоих» мало о чем говорит прямо, а сокровенное смущенно прячет за образами. Но каждая история цикла так или иначе посвящена именно самым важным вещам, о которых мы забываем, но к которым невольно стремится каждый человек... Конечно же, даже ребенок поймет, что в этих сказках нет никаких белочек, ежиков, синичек и других лесных зверушек, а есть только Личность, ее разные стороны. Ведь все мы можем быть и колючим практичным Ежиком, и пушистой Белочкой, и мудрым Грачом, и непослушным Медвежонком... И все это в одном человеке! Но сказки тем и хороши, что не обязательно читать и задумываться, а что значит вот этот образ, а что - другой. Сказки можно читать просто для удовольствия, и при этом неожиданно обнаружить, что вдруг осознал нечто важное, о чем и не задумываешься, когда просто живешь в лесу нашего мира и озабочен только припасами, едой и сном в своем домике... Эти сказки не стоит
читать сразу все, потому что каждая история говорит о чем-то своем и по-разному. Есть совсем детские сказки, вроде «Маминого тепла», «Доброго чуда» и «Трех правил доброты», а есть весьма сложные и философские, вроде «Подземного гостя» и «Внутренних вошек»... Такой разброс кажется странным, когда читаешь сборник не прерываясь, не делая пауз между историями, - едва читатель погрузился в наивные переживания и страхи Медвежонка («Мамино тепло»), как вдруг ему предлагают решать проблемы сознания («Внутренние вошки») или жизни и смерти («Земные звездочки»). Поэтому самое лучшее в первый раз читать сказки по порядку, но по одной, после каждой истории откладывая книгу и пытаясь понять настроение, энергию и смысл именно только что прочитанного. И тогда сбудется мое обещание: каждый ребенок, независимо от возраста, прочитавший эти сказки, станет немножко лучше! А на душе у него станет светлее!..

        Максим Мейстер
        Лесные сказки. Небо на двоих
        От автора
        Несколько слов о сборнике: хорошие сказки. Нет, это не несколько слов, а всего два. Ну, тогда так - это сказки, которые делают лучше. Честное слово. Они сделают немного лучше каждого, кто их прочитает и поймет. Правда, есть еще одно условие. Эти сказки могут читать только дети. Неважно какого возраста, неважно, двадцать им лет или пятьдесят, важно, чтобы это были дети…
        Конечно же, даже ребенок поймет, что в этих сказках нет никаких белочек, ежиков, синичек и других лесных зверушек, а есть только Личность, ее разные стороны. Ведь все мы можем быть и колючим практичным Ежиком, и пушистой Белочкой, и мудрым Грачом, и непослушным Медвежонком… И все это в одном человеке! Но сказки тем и хороши, что не обязательно читать и задумываться, а что значит вот этот образ, а что - другой. Сказки можно читать просто для удовольствия, и при этом неожиданно обнаружить, что вдруг осознал нечто важное, о чем и не задумываешься, когда просто живешь в лесу нашего мира и озабочен только припасами, едой и сном в своем домике…
        Эти сказки не стоит читать сразу все, потому что каждая история говорит о чем-то своем и по-разному. Есть совсем детские сказки, вроде «Маминого тепла», «Доброго чуда» и «Трех правил доброты», а есть весьма сложные и философские, вроде «Подземного гостя» и «Внутренних вошек»… Такой разброс кажется странным, когда читаешь сборник не прерываясь, не делая пауз между историями, - едва читатель погрузился в наивные переживания и страхи Медвежонка («Мамино тепло»), как вдруг ему предлагают решать проблемы сознания («Внутренние вошки») или жизни и смерти («Земные звездочки»).
        Поэтому самое лучшее в первый раз читать сказки по порядку, но ПО ОДНОЙ, после каждой истории откладывая книгу и пытаясь понять настроение, энергию и смысл именно только что прочитанного. И тогда сбудется мое обещание: каждый ребенок, независимо от возраста, прочитавший эти сказки, станет немножко лучше! А на душе у него станет светлее!…

        Содержание:
        Полезное свидание
        Невидимая свобода
        Мамино тепло
        Незаслуженная зима
        Доброе чудо
        Подземный гость
        Кусочек солнца
        Три правила настоящей доброты
        Колючая невеста
        Две жестокости
        Внутренние вошки
        Земные звездочки
        Небо на двоих (повесть)

        Полезное свидание
        Ежику нравилась Белочка. Когда Ежик выглядывал из норки по своим важным делам, то видел, как она беззаботно скачет по веткам высокой сосны. Белочка жила как раз на сосне, под которой Ежик построил домик.
        «Как она здорово скачет, какая она веселая и какой у нее пушистый хвостик!» - думал Ежик, следя за Белочкой. Он давно хотел с ней познакомиться, но, во-первых, не было времени, ведь надо было заниматься очень важными делами, а во-вторых, Ежик стеснялся.
        Но вот он наконец решился. Оставив важные дела и домашние заботы на целый день, Ежик вылез из норки-домика, посмотрел вверх и крикнул беззаботно сидевшей на ветке Белочке.
        - Привет, чем занимаешься?
        - Ничем! - весело откликнулась Белочка.
        - Как это так, «ничем»! - возмутился Ежик. - Разве так можно?! Надо обязательно чем-то заниматься!
        - А я уже занимаюсь! - возразила Белочка.
        - Чем это? - с подозрением спросил Ежик.
        - Разговариваю с тобой! - Белочка спустилась на несколько веточек вниз.
        - Хм! Это не дело. Дело - это когда делаешь что-то полезное!
        - Да? - Белочка задумалась. - И что мне делать?
        - Давай, погуляем вместе… - вдруг сказал Ежик и даже чихнул от такой смелости.
        - Давай, - легко согласилась Белочка. - А это полезное дело?
        - Нет, - нехотя признался Ежик. - Бесполезное. Но я отложил все важные дела и готов потратить впустую целый день, чтобы познакомиться с тобой. Ты мне очень нравишься.
        - Ты мне тоже! - обрадовалась Белочка. - А что за важные дела?
        - Собирать ягоды и грибы, готовиться к зиме… - стал перечислять Ежик. - Много всего, но я подумал, что один день можно выделить для Белочки, которая мне нравится. И серьезные дела от этого не сильно пострадают… Так ты погуляешь со мной?
        - Ты приглашаешь меня на свидание? - уточнила Белочка.
        - Да, - важно сказал Ежик.
        - Хорошо! - согласилась Белочка и спрыгнула на землю. - А куда мы пойдем?
        - Куда хочешь! - великодушно предложил Ежик.
        - Я хочу на полянку, где поют соловьи…
        - Зачем?
        - Послушать, как поют соловьи…
        - И какой в этом смысл? - возразил Ежик. - Может, лучше пойдем на полянку, где есть земляника? Ты любишь землянику?…
        - Люблю, но ведь мы на свидании, и надо слушать соловьев! - ответила Белочка.
        - Ладно, пойдем, посмотрим твою полянку-где-поют-соловьи! - с неудовольствием согласился Ежик.
        Они пошли вместе по лесной тропинке и скоро вышли на чудесную светлую полянку.
        - Что же ты меня обманываешь? - удивился Ежик. - Ведь это всем известная полянка-на-которой-растет-земляника, а совсем не твоя бесполезная полянка-на-которой-поют-соловьи!
        И ежик стал быстро собирать крупную землянику.
        - Но и соловьи здесь тоже поют… - ответила Белочка и прислушалась. - Только сейчас они почему-то молчат…
        - Ты просто перепутала полянки, - сказал Ежик, уминая землянику, чтобы накопить побольше жира к зиме.
        - Тогда пойдем к ручью, посмотрим радугу! - снова воодушевилась Белочка.
        - Ладно, пойдем, - нехотя согласился Ежик, отрываясь от вкусных ягод. - А что такое радуга?
        - Это цветные узоры прямо в воздухе! - ответила Белочка
        - Да? - равнодушно поинтересовался Ежик, облизываясь. - И зачем они? Эти твои узоры в небе?
        - Они красивые и мы будем на них любоваться! - объяснила Белочка.
        - Хм? - Ежик хотел сказать, что это глупо. Но только посопел и без энтузиазма пробурчал: - Ладно, пойдем, посмотрим на твои узоры!
        Они долго пробирались по запутанной тропинке, пока не вышли к ручью.
        - Как здорово! - снова удивился Ежик. - Это совсем не твой дурацкий ручей-с-радугой! А ручей-с-камышами! Я их собираю и делаю мягкую подстилку в своем домике!
        Ежик быстро сломал несколько камышей, а потом отгрыз мягкие верхушки.
        - Обычно здесь бывает очень красивая радуга, - задумчиво сказала Белочка. - Но сегодня с ней что-то случилось…
        - Да? - равнодушно откликнулся Ежик, закрепляя на иголках пушистые камыши.
        Белочка вздохнула и задумалась.
        - Уже темнеет! Не пора ли нам домой? - спросил Ежик, управившись с работой.
        - Наверное, - согласилась Белочка. - Только давай еще сходим на вершину холма, чтобы посмотреть, как восходит луна…
        На этот раз Ежик даже не спрашивал «Зачем?». Он уже почти привык к бесполезным желаниям Белочки, поэтому тяжело и протяжно вздохнул, а потом обреченно согласился:
        - Ну давай, сходим, посмотрим на твой холм-с-которого-видно-восход…
        Они заспешили в сторону высокого холма. Но когда подошли к нему совсем близко, Ежик вдруг радостно воскликнул:
        - Похоже, ты опять ошиблась! Это вовсе не бесполезный холм-с-которого-виден-восход, а холм-на-котором-много-грибов!
        - Нет, раньше это был холм, на котором я смотрела восход луны… - прошептала Белочка, а потом остановилась и сказала Ежику: - А можно, я пойду на него одна?
        - Почему это? - возмутился Ежик.
        - Соловьи, радуга… Это не так важно, - грустно сказала Белочка. - Но я не могу допустить, чтобы не взошла луна…

        Невидимая свобода
        Синичка запрыгнула на самую верхнюю ветку любимой березы. Ветка закачалась, а Синичка радостно чирикнула. Ей хотелось петь. Несмотря на осень, несмотря на то, что почти все деревья облетели, а солнце, хоть и светило ярко, совсем не грело. Синичка только что прилетела с полей. Она так наелась, что до любимой березы скорее не долетела, а еле доползла, но о птичках так не говорят.
        Синичка довольно покачалась на тонкой ветке и даже немного попела, как умела. Желтогрудая птичка оживленно крутила головкой, надеясь увидеть что-то интересное. Ведь нет ничего лучше, чем на сытый желудок посмотреть что-нибудь интересное! Поэтому высокая береза и была любимым деревом Синички - с верхушки всегда видно очень далеко!
        Вокруг тихонько шелестел осенний лес, теряя последние листья. Гулял ветерок, то прячась, а то неожиданно выскакивая из-под деревьев. Вот показался пушистый хвостик Белочки, но тут же исчез, так что Синичка не успела окликнуть подружку. Да и не стоило сейчас разговаривать с Белочкой. Она готовилась к зиме, и было бы нехорошо отвлекать ее праздной болтовней. Да к тому же в последнее время Белочка здорово изменилась. Летом она познакомилась с деловитым и очень практичным Ежиком и теперь уже не скакала просто так, а запасала орешки и грибы.
        Птичка чирикнула и прищурилась на небо. Там тоже не было ничего интересного, поэтому Синичка решила вздремнуть. Это было вторым самым лучшим занятием после сытного обеда. Она как следует уцепилась лапками, нахохлилась и, раскачиваясь на ветке, задремала…
        Когда вновь открыла глаза, то первым делом посмотрела вокруг, надеясь, что за время ее сна в лесу все-таки появится что-нибудь достойное внимания. И тут же встрепенулась, потому что и правда - появилось!
        Неподалеку, на ближайшей рябине сидела незнакомая птица. Большая, неуклюжая и очень важная, что было видно даже с березы. Но не это оказалось самым интересным - мало ли незнакомых птиц в мире?… Самым удивительным было то, что незнакомая птица клевала рябиновые ягоды!
        «Есть горькую рябину ранней осенью, когда вокруг еще столько всего вкусного?!» - подумала Синичка и от удивления чуть не упала с ветки. Ей даже пришлось замахать крылышками, чтобы сохранить равновесие.
        Она еще немного понаблюдала за странной птицей, а потом, не выдержав, спрыгнула с ветки и полетела к рябине. Знакомиться.
        Важная птица даже не обратила внимания на появление Синички, продолжая клевать рябину. Причем с явным неудовольствием.
        - Какая гадость! - наконец сказала большая птица и повернула голову в сторону маленькой птички. - И это знаменитая лесная еда?
        Для Синички было странно вот так сразу начинать разговор, и она решила не обращать внимания на непонятные слова птицы и первым делом все-таки познакомиться.
        - Меня зовут Синичка, - весело сказала Синичка. - И я живу в Лесу. А как зовут вас?
        - Хм? - незнакомец повернулся к ней всем телом и неодобрительно курлыкнул. - А меня зовут Голубь. Я живу в Городе и специально проделал дальний путь, чтобы посмотреть на ваш хваленый Лес! И, если хочешь знать мое мнение, я разочарован! Да, тут много деревьев. Этого не отнимешь. Но деревьями сыт не будешь. Это во-первых. А во-вторых…
        - Вы из Города?! - встрепенулась Синичка. - Правда?! Я много слышала о Городе, но никогда там не бывала и ни с кем от туда не встречалась! Так здорово!…
        - Ну и что ты слышала о Городе? - подозрительно спросил Голубь.
        - Ну… - вдруг засмущалась Синичка. - Столько всего, что я даже и не верила, будто Город - это правда. Мне говорили, что в городе вместо деревьев растут большие каменные скалы толщиной в сотню дубов. И в каждой скале - огромные дупла. И их очень много. А по небу в Городе летают большие железные птицы, а по земле носятся железные животные. И что в Городе… Неужели все это правда?!
        - Да, - снисходительно улыбнулся Голубь. - Но Город гораздо удивительнее, чем ты можешь себе представить. И даже я, его житель, не в силах буду рассказать обо всех его чудесах!
        - Здорово! - запрыгала от возбуждения Синичка. - Но ведь вы мне хоть немного расскажете?! И тогда я сама смогу говорить другим о Городе. Скажу, что разговаривала с его жителем!
        Голубь надулся от гордости.
        - Хорошо, я расскажу тебе немного. Спрашивай! - милостиво разрешил он.
        Синичка открыла рот, но вдруг поняла, что не знает, о чем спросить.
        - Чего же ты молчишь? - подбодрил ее Голубь.
        Синичка задумчиво помолчала, а потом вдруг радостно зачирикала.
        - Придумала! - засмеялась она. - Придумала, о чем спросить! Скажите, пожалуйста, уважаемый Голубь, почему вы прилетели в наш Лес, если Город такой удивительный? Значит, и у нас есть что-то, чего нет там?
        - А!… - отмахнулся Голубь. - Я уже десять раз пожалел, что потратил столько сил и времени на полет сюда. Хорошо, я тебе расскажу, как было дело, и почему я здесь…
        Он уселся поудобнее и начал говорить:
        - В городе в основном живем мы, голуби. Но иногда к нам залетают и другие птицы. И, понятное дело, мы с ними беседуем. Но сам я раньше никогда не встречался ни с кем, кроме своих самых близких друзей, с которыми живу в одном дворе…
        - Двор - это что? - спросила Синичка.
        - Не перебивай меня! - строго сказал Голубь. - А то я собьюсь. Давай, я сначала расскажу, а ты потом спросишь, что будет непонятно.
        - Ладно, - согласилась Синичка.
        - Вот и хорошо, - кивнул Голубь. - Так вот, я общался в основном с друзьями, живущими в нашем дворе, иногда с голубями из других дворов и только изредка слышал о незнакомых птицах, которые прилетают в Город и рассказывают о каком-то Лесе. У нас во дворе даже жил один голубь, который якобы встречался с лесными птицами, но я ему не слишком верил. Да и вообще я не верил, что в мире есть что-то, кроме нашего Города. А тем более какой-то там Лес.
        «Прямо как я!» - хотела чирикнуть Синичка, но вовремя вспомнила, что ее просили не перебивать.
        - Но однажды, - продолжал Голубь, - к нам во двор залетела странная птица. А так как время было послеобеденное, то все голуби спали, и только мне было что-то нехорошо. Видно, съел на мусорке какую-то дрянь…
        Синичка зашевелилась, явно желая что-то спросить. Но Голубь сделал вид, что ничего не заметил.
        - Птица спустилась ко мне на крышу… - Синичка вздохнула, смиряясь с большим количеством незнакомых слов, - и мы познакомились. Его звали Грач, и он был в Городе пролетом, как раз направляясь в Лес. Он сказал, что обычно не останавливается в городах, но в этот раз немного подвернул крыло, поэтому вынужден постоянно делать передышки. На улице тогда было очень хорошо. Пригревало весеннее солнце, и мы разговорились.
        Этот Грач с таким воодушевлением рассказывал про Лес! Даже я, видавший виды голубь, сидел и слушал, едва не открыв рот! Он говорил, какие у вас тут деревья, поля, холмы и ароматы. Говорил, как здесь красиво и чисто. Мне стало обидно за Город, и я сказал, что у нас тоже есть парки, где много деревьев, и сады, где множество цветов и ароматов. Что просто надо места знать, и он, Грач, слишком поверхностно судит о Городе. Он согласился, что почти совсем не знает Город, но потом сказал:
        «…Но в Лесу есть то, чего в Городе совершенно точно нет! Именно поэтому я никогда здесь не останусь!»
        «Чего это у нас нет?» - удивился я.
        «В Лесу есть Свобода, а в Городе ее нет! - сказал Грач. - Ради нее я готов лететь хоть на край света! И я никогда не останусь в Городе, где Свободы нет!»
        «Что это за Свобода такая?» - спросил я.
        Я действительно никогда не слышал этого слова.
        «Это не объяснить, - покачал головой Грач. - Свободу надо попробовать. Только тогда ты поймешь, что это такое!»
        «Попробовать? - заинтересовался я. - Наверное, это что-то такое же вкусное, как жареные семечки?»
        Но Грач в ответ только рассмеялся, а потом взмахнул крыльями и улетел в свой Лес.
        Вот такая история.
        Голубь немного помолчал, а потом, видя, что Синичка так и продолжает сидеть с открытым от удивления ртом, продолжил:
        - С тех пор я все думал, что это за Свобода, которую я не пробовал, и которой нет в Городе. Все лето я мучался и терзался. Даже похудел немного. И вот, не выдержав, я полетел в Лес. Теперь я здесь и пытаюсь попробовать Свободу… Это случайно не она?… - неожиданно спросил Голубь, презрительно кивнув на красные ягоды.
        - Нет-нет! - очнулась Синичка. - Это просто рябина!
        - Гадость изрядная, скажу я тебе, - фыркнул Голубь. - Только без обид!
        - Конечно, гадость! - радостно согласилась Синичка. - Она же сейчас горькая. Рябину мы только поздней зимой едим, когда ничего вкуснее не остается. А сейчас в Лесу столько всего!…
        - Да? - заинтересованно спросил Голубь. - И Свобода?…
        - Я такой ягоды не знаю, - честно призналась Синичка. - Грача я немного знаю, а вот про Свободу не слышала…
        - Ну вот, я так и думал, что он привирает, чтобы свой любимый Лес похвалить! - почему-то обрадовался Голубь. - Уж если Свобода - такая удивительная вещь, как он говорил, то о ней в Лесу должны все знать! Неужели о ней может только один ваш Грач знать, а другие нет?…
        - Так вполне может быть! - сказала Синичка. - Грач очень мудрый. Я с ним просто никогда не разговаривала. Я маленькая, а он большой и важный. Он со мной, наверное, не захочет дружить. Я даже никогда с ним не знакомилась!
        - Со мной же ты познакомилась, - возразил Голубь. - Хотя я тоже большой и…
        Он сделал паузу, и к его удовольствию Синичка сама закончила:
        - И тоже очень важный!… Но с вами я познакомилась, потому что никогда не видела такой птицы, как вы. К тому же осенью клюющую горькую рябину!
        - Кхе-кхе! - смущенно закашлялся Голубь, но, видя, что в словах Синички нет и капли насмешки, сказал:
        - И все равно я думаю, что Свобода - это выдумка Грача, потому что, я уверен, ничто в мире не сравнится с Жареными Семечками!…
        Голубь с таким выражением сказал «Жареные Семечки», что Синичка сразу поняла - эти два слова можно писать только с заглавных букв!
        - А что это такое? - шепотом спросила она.
        - О! Это самая вкусная вещь на свете! - ответил Голубь и даже закатил глаза для большей убедительности. - Ради нее я готов на все! Вот, даже решился на такое далекое путешествие, чтобы убедиться, что нет ничего лучше Жареных Семечек!
        - Ну, у нас в лесу тоже много разных вкусных вещей… - Синичке стало немного обидно за родной Лес. - Хотите, я вас угощу!
        - Неплохо бы! - милостиво согласился Голубь. - А то я порядком проголодался за долгое путешествие, а ничего лучше, чем эта твоя… как там ее?… рябина?… не нашел.
        - Нет, нет! - заторопилась Синичка. - Я вам очень вкусные вещи покажу. Может, даже это и будет Свободой, просто я не все знаю, как называется. Ведь я не такая мудрая, как Грач!… Полетели?
        Она с готовностью расправила крылышки.
        - Давай, показывай куда… - разрешил Голубь, и две птицы - большая и маленькая - снялись с рябины.
        Они долго летели, едва не задевая верхушки деревьев. Так долго, что голубь устал.
        - Какие у вас в Лесу большие расстояния! - недовольно пробурчал он.
        - А у вас разве нет? - удивилась Синичка.
        - У нас все рядом! - гордо откликнулся Голубь. - И мусорки, и бабушки с хлебными крошками, и студенты с семечками. Между всем этим богатством пешком можно пройтись, а лететь так и вообще - пара взмахов… А вот куда мы сейчас летим уже целую вечность?
        - На одну полянку! - ответила Синичка. - Она совсем недалеко от моей любимой березы. Вернее, я всегда считала, что недалеко, но раз вы говорите… А я часто на нее летаю кушать. Есть еще кукурузное поле, но оно совсем далеко.
        - А что там? Не Свобода ли, случаем? - заинтересовался Голубь. - Если да, то я готов ради такого дела потерпеть и слетать на твое далекое поле…
        - Нет, на кукурузном поле растет кукуруза…
        - Вкусная?
        - Не знаю. Говорят, что очень. Но я не пробовала. У меня клюв маленький, чтобы ее кушать…
        - Ладно. Скоро там твоя полянка?
        - Да вот, уже почти прилетели!
        Синичка стала спускаться вниз, к небольшому холмику. У нее здесь было укромное местечко, где росли ее любимые конопляные семечки. Синичке было немного обидно за родной Лес, и ей хотелось показать гордому Голубю, что и у них есть что-то стоящее!
        Голубь сел рядом с маленькой птичкой и вопросительно на нее посмотрел.
        - Угощайтесь! - сказала Синичка.
        - Чем? - не понял Голубь и огляделся.
        - Да вот - это мои любимые конопляные семечки! - она проглотила парочку для примера.
        - Вот это клевать? - подозрительно покосился Голубь. - Ни за что бы не догадался. Ладно, попробуем.
        И он стал быстро-быстро клевать семя. Не успела Синичка и глазом моргнуть, как Голубь склевал весь ее запас конопляного семени, которого самой Синичке хватило бы на месяц.
        - Как быстро вы кушаете… - удивленно сказала она.
        - А как же! - надулся Голубь. - В Городе это первейший навык: как можно больше и как можно быстрее!
        «А почему?» - хотела спросить Синичка, но не успела, так как в голове возник другой вопрос, перебив первый:
        - Вам понравилось?
        - Неплохо, - благосклонно кивнул Голубь. - Напоминает пшенку, которую в городе разбрасывают бабушки.
        - Да?! - обрадовалась Синичка. - Это, наверное, что-то очень вкусное, почти как Жареные Семечки?
        - Да ты что?! - засмеялся Голубь. - Пшенка - самая невкусная еда в Городе! Хоть и красивая - такие маленькие желтые зернышки. Но ваша рябина вон тоже красивая, а толку-то?
        Синичка погрустнела, но ненадолго.
        - А что это за бабушки, которых вы второй раз упоминаете?
        - Это такие приспособления, которые живут в каменных дуплах, и, когда мы проголодаемся, выходят и разбрасывают разные вкусные вещи.
        - Как удивительно! - восхитилась Синичка. - А у нас в дуплах бабушки не водятся, и нам приходится самим искать пищу. Вон, моя подруга Белочка…
        - Ладно, я, пожалуй, полечу обратно в Город, - перебил Синичку Голубь. - Судя по всему, самое вкусное в вашем Лесу я уже попробовал, так что мне здесь больше делать нечего. А Свобода, как я и предполагал, оказалась выдумкой Грача!
        Синичка грустно пожала крылышками.
        - Хотела бы я посмотреть на ваш удивительный Город… - мечтательно проговорила она.
        - Так в чем же дело?! - вдруг встрепенулся Голубь. - Полетели со мной! Я покажу тебе Город, и ты, я уверен, больше не захочешь возвращаться в этот глупый Лес!
        - Но ведь Город так далеко… - Синичка часто-часто заморгала от неожиданности.
        - Далеко, - согласился Голубь.
        - Наверное, не один день пути? - испуганно продолжала расспрашивать Синичка.
        - Не смеши! - прокурлыкал Голубь. - Я бы в такую даль не полетел! Я сегодня утром собрался, а днем был у вас.
        - Неужели Город так близко?! - изумилась Синичка.
        - Я бы не сказал, что это близко… - возразил Голубь. - Ну, так как, полетишь со мной? Соглашайся, пока я не передумал!
        - И я собственными глазами увижу скалы с большими дуплами, железных птиц и даже бабушек? - громко чирикнула Синичка.
        - Увидишь, - засмеялся Голубь. - И много еще чего увидишь!
        Они с воодушевлением поднялись с земли и полетели ввысь. Теперь Голубь летел немного впереди, показывая дорогу.
        За время пути он несколько раз садился отдыхать на верхушки деревьев, и Синичка про себя удивлялась, как можно так быстро уставать. А Голубь тяжело дышал и бурчал про себя, что ни за что больше не полетит никуда, что, мол, напутешествовался!
        - А разве в городе вы мало летаете? - не удержалась от вопроса его спутница.
        - Да почти и не летаем. Разве что с крыши на асфальт, да обратно. В основном я хожу.
        - Но ведь мы птицы! - удивилась Синичка. - Разве птицы ходят?
        - Ходят, еще как ходят! - отвечал Голубь. - Вот если бы мы не летели, а шли пешком, то я бы тебе дал форы!… Ладно, совсем немного осталось…
        Он снова замахали крыльями и поднялся в воздух.
        - Последний перелет! - радостно крикнул Голубь. - Следующая остановка - Город!
        - Здорово! - откликнулась Синичка и тоже взлетела с ветки.
        Вскоре лес стал меняться: стало меньше обычных деревьев, но зато появились какие-то странные, без веток, между вершинами которых тянулись длинные веревки. «На них, наверное, удобно сидеть», - подумала Синичка. Повсюду лес прорезали большие и малые тропки, словно трещины на старом дереве. А потом Синичка увидела необыкновенную дорожку - очень широкую и покрытую чем-то ровным и твердым.
        - Ну вот, наконец-то пригородная дорога! - обрадовался Голубь непонятными для Синички словами. - Если повезет, то ты уже сейчас сможешь увидеть городских животных - больших и железных!
        Они полетели вдоль тропинки с твердым покрытием, но обещанных железных животных не появлялось.
        - Ладно, срежем расстояние, - немного разочаровано сказал Голубь. - В Городе посмотришь. Там этого добра полно гоняет по улицам!
        Они снова полетели над деревьями.
        Вдруг Синичка впервые за все путешествие первая села на верхушку дерева. Голубь даже не сразу заметил пропажи. Он летел и что-то рассказывал про Город, когда заметил - спутницы рядом нет! Он оглянулся и увидел, что Синичка сидит далеко позади. Едва заметная на высоком дереве. Да и то, заметная только благодаря яркому желтому наряду.
        Голубь вернулся, сел рядом и насмешливо спросил:
        - Что, устала? А у меня словно сил прибавилось, как запах родного Города почуял…
        Синичка не отвечала. Она сидела нахохлившись и немного дрожала.
        - Ты чего? - удивился Голубь.
        - Гул Чудовища… - тихо ответила Синичка. - Я его услышала. Мне мама в детстве рассказывала, про Чудовище, которое живет в этой части леса. Мама наказывала никогда сюда не летать!
        - Что за глупости?! - возмутился Голубь. - Никакой это не гул чудовища! Это Город шумит. Я тоже его слышу.
        - Город? - удивилась Синичка. - Значит, Чудовище, про которое мне рассказывала мама - это Город?
        - Не хочется так говорить, но твоя мама, видимо, была простой глупой лесной птичкой, которая объясняла непонятные для себя явления всякими сказками! - раздраженно сказал Голубь. - Полетели! И забудь о всяких детских страхах, а то я тебя здесь оставлю и возвращайся тогда в Лес, так и не увидев настоящей жизни!
        Синичка обиделась на грубые слова Голубя, но не показала вида.
        - А Город - это точно не Чудовище? - доверчиво спросила она, перестав хохлиться от страха.
        - Точно, точно. Не бойся! - усмехнулся Голубь. - Полетели. В Городе, конечно, есть много вещей, которых надо опасаться. Тем более новичку. Но ты держись меня и ничего плохого не случится!
        - А мне мама рассказывала, что Чудовище поглощает всех, кто… - начала Синичка, но встретившись с насмешливым взглядом Голубя, осеклась. - Я готова лететь дальше!
        - Так-то лучше! - он одобрительно кивнул, и две птицы снова поднялись в воздух.
        - Мы подлетаем к Городу! - возбужденно сказал Голубь через какое-то время. Но Синичка и сама это поняла. Впереди она увидела огни и странной формы холмы и скалы, которые Голубь называл домами. Синичка отчетливо видела, как Город шевелится, при этом оставаясь неподвижным.
        - Как огромный муравейник! - ахнула она. - А в городе много жителей? А там кто-нибудь, кроме вас, голубей, живет? А почему так шумно? Кто там визжит? Ой, а что это за запах? А почему…
        - Стой, стой! - оборвал Синичку Голубь. - Мы еще даже к Городу толком не подлетели, а ты меня уже вопросами заваливаешь. Так не пойдет! Запомни: за одну минуту в Городе ты сможешь увидеть столько, сколько не увидишь за всю жизнь в Лесу! Так что я не смогу тебе ответить на миллион вопросов, которые у тебя несомненно возникнут. Так что смотри, молчи и запоминай. Сейчас мы поднимемся высоко в небо и полетим над Городом. Потому что лететь по нему для тебя пока слишком опасно и непривычно. Мы полетим в мой двор. Там тихо. К тому же я успел соскучиться по друзьям, а главное - по городской пище!
        Они взмыли высоко вверх и полетели над Городом. Синичка широко раскрытыми глазами смотрела вниз, едва не забывая махать крылышками. Она старалась запомнить побольше, чтобы потом рассказать как можно подробнее подружкам о своем путешествии в Город. «Белочка ни за что не поверит!» - с восторгом думала Синичка.
        Она смотрела вниз и видела множество удивительных вещей. Огромные каменные деревья, которые были гораздо толще, чем сто дубов вместе взятых. На ровных стволах этих деревьев рядами зияли дупла. «Какие аккуратные и трудолюбивые дятлы живут в Городе!» - изумилась она. Некоторые дупла странно сверкали, когда Синичка пролетала над ними.
        «А почему не все дупла темные? Некоторые блестят!» - хотела спросить она у Голубя, но вспомнила, что он запретил ей приставать с вопросами.
        Она смотрела вниз и видела больших насекомых с твердым панцирем, которые быстро сновали по гладким, лишенным травы, дорожкам. Но еще больше было странных насекомых, очень похожих на муравьев, только с четырьмя лапками. Эти «муравьи» были в Городе повсюду! В дуплах, на дорожках… Везде! Синичке даже показалось, что в жуках с твердым панцирем тоже эти четырехногие муравьи!
        «Кто это и почему они ходят только на задних лапах?» - хотела спросить Синичка, но опять вспомнила о запрете на вопросы.
        «А этих жуков они, наверное, съели, потому внутри них и ползают… - Синичка решила ответить сама себе хоть на какой-то вопрос. - А может, наоборот? Жуки едят муравьишек?…»
        Они летели над Городом довольно долго. Так, что Синичка устала удивляться. У нее даже немножко заболела голова от множества впечатлений и ужасного запаха, поднимавшегося снизу.
        - Город горит? - все-таки не удержалась от вопроса гостья.
        - Почему это? - удивился Голубь.
        - Лес иногда горит. Или болото. И тогда почти такой же запах. Вот я и подумала: может, пока тебя не было, Город загорелся?
        - Не говори глупостей! - отмахнулся Голубь. - Я ничего не чувствую! Приготовься, скоро мой двор…
        Спустя минуту Голубь стал медленно планировать вниз. Синичка, боясь потерять спутника из виду, старалась держаться очень близко, едва не попадаясь Голубю под крылья.
        Они спускались все ниже и ниже между двумя высокими каменными деревьями, и Синичка вдруг сообразила, что насекомые внизу - просто огромные! Она с ужасом поняла, что может целиком поместиться во рту любого из «муравьев», не говоря уж о жуках-великанах. И еще она увидела, что ей правильно показалось - в жуках действительно сидят четырехногие муравьи.
        «Все - таки они их съели!» -решил Синичка, но тут же опять засомневалась.
        - А кто кого съел? - решилась она на вопрос вслух. - Жуки муравьишек или муравьишки жуков?
        - Ты о чем? - откликнулся Голубь. К радости Синички он не стал ругаться, что та осмелилась задать вопрос.
        Она указала вниз.
        - А, это… - протянул Голубь. - Это никакие не жуки и не муравьи. Это машины и люди.
        - Хорошо, - поправилась Синичка. - Кто кого съел? Машины людей или люди - машины?
        - Какую ерунду ты спрашиваешь! - рассердился Голубь.
        - А кто такие люди и машины? - быстро задала другой вопрос Синичка.
        - Машины - довольно бесполезные создания. И даже вредные. Я видел, как одна из них опустошает мою любимую мусорку. А вот люди бываю разных типов. Есть абсолютно бесполезные, есть опасные, а есть очень даже нужные. Например, бабушки…
        - Так бабушки - это люди? - уточнила Синичка.
        - Да, я скоро тебе их покажу.
        - А почему люди так похожи на муравьев-инвалидов с оторванными лапами? - спросила Синичка. - Особенно, когда смотришь сверху.
        - Может быть, потому что их много? - философски пожал крыльями Голубь и сел на ровную темную поверхность у подножья каменных деревьев.
        Синичка осторожно спланировала рядом.
        - Какая странная полянка! - сказала она, оглядевшись. - А где трава? Или хотя бы земля?
        - Это не полянка, это мой двор! - объяснил Голубь. - А травы здесь нет. Есть только ровный асфальт, по которому так удобно ходить. Чем мы сейчас и займемся…
        Голубь бойко заковылял к центру двора, а Синичка запрыгала за ним.
        Когда они подошли к деревянной площадке в центре, сверху стали слетаться голуби. Их были десятки! Они появлялись, словно из ниоткуда. И вскоре вокруг Голубя и Синички образовалась целая толпа!
        - Они спустились, чтобы познакомиться со мной? - робко шепнула своему Голубю Синичка.
        - Ага, как же! - усмехнулся он. - Больно ты кому-то нужна! Запомни: в Городе никто никого не интересует. И ты в том числе. А слетелись они просто потому, что сейчас из своего дупла вылезет одна из бабушек и принесет еды. Она всегда выходит в это время. Думаешь, почему я так торопился, не давая тебе задавать отвлекающие вопросы или слишком заглядываться на наши достопримечательности? Потому что не хотел опаздывать на ее появление. От твоего лесного пшена мало толку, и я уже порядком проголодался!
        - Это были конопляные семечки! - обиделась Синичка. - И это был мой месячный запас!
        - Ничего, зато я тебя сейчас городской пищей угощу! - ничуть не смутился Голубь.
        Синичка смотрела на сородичей Голубя и удивлялась: они были еще толще и неуклюжее, чем ее знакомый! Они о чем-то равнодушно курлыкали между собой.
        - Эй, ты чего за мелочь привел? - окрикнул кто-то Голубя. - Нам что, воробьев мало? Теперь еще и этих желтобрюхих гонять придется!
        - Да не бузи ты, Сизый! - ответил Голубь. - Не убудет от тебя. Она не надолго. Мы в Лесу познакомились, и она меня там почти что от голодной смерти спасла, когда я рябиной едва не отравился…
        - Да ну? Ты в Лесу был? Рассказывай, давай! - Несколько птиц заинтересовано повернули головы.
        - Так ведь и знал, что не поверите! - усмехнулся Голубь. - Для того и взял ее с собой. Как подтверждение. Синичка, подтверди!
        Синичка робко кивнула. Ее болезненно удивили слова Голубя, но она решила, что чего-то недопоняла.
        - Ну, ты даешь! - восхитился Сизый. - И как там в Лесу еда? Рябина - это что? Вкусно?
        - Гадость редкая, - ответил Голубь. - Но есть в Лесу и вкусные вещи, типа этих… как их?…
        - Конопляных семечек, - вежливо подсказала Синичка.
        - Да. Все равно ерунда, конечно, по сравнению с нашей городской едой, но для разнообразия сгодится.
        - А как там вообще? - раздался заинтересованный голос. - Как там, в Лесу?
        - Ну, - начал Голубь. - Во-первых, там везде деревья, как в центральном парке. Наверное, многие из вас туда летали, так что можете себе представить. Во-вторых…
        - Как это - «везде деревья»? - перебил собрата Сизый. - А дома?
        - В том-то и дело, что домов там совсем нет!
        При этом заявлении во дворе наступила тишина, которой Синичка не преминула воспользоваться, тихонько спросив Голубя:
        - Я забыла, что такое «дома»…
        - Это огромные каменные деревья, - так же тихо ответил Голубь. - Вон, вокруг двора стоят.
        Птицы зашумели, а потом Сизый, выражая общее мнение, сказал:
        - Ты ври, да не завирайся! Как это - «совсем нет домов»?! Ведь это значит, что нет и крыш. А где тогда живут птицы? Но это ладно. Может быть, мы бы это и «проглотили». Но ведь если нет домов, то нет и бабушек!!! Они только в домах водятся, мы точно знаем! А если нет бабушек, то что едят птицы?! Там что, еда прямо на деревьях растет, да?! - и Сизый, довольный своей шуткой, захохотал. Его поддержали остальные.
        - Это я вру?! - разозлился Голубь. - Да вот, Синичку спросите!
        - Да что ее спрашивать? Малявку эту! - презрительно скривился Сизый. - Что мы, тебя не знаем?…
        Птицы опять рассмеялись, надеясь, что будет драка.
        - Слушай, ты! - распушился Голубь. - А тебе самому слабо в Лес слетать?! Давай завтра, а?! Тогда и посмотрим, сможешь ты за свои слова ответить, или ты только пустой базар чирикать можешь, как последний воробей! Ну?
        - Да ладно тебе! - отмахнулся Сизый. - Я же не чокнутый, как некоторые, в Лес летать!
        - Ах так! - разъяренно выкрикнул Голубь и надвинулся на Сизого.
        Казалось, драка неизбежна, но тут все птицы отвернулись от соперников и радостно закурлыкали.
        Испуганная Синичка тоже посмотрела в сторону и увидела большого людя, который медленно шел к птицам и издавал странные звуки:
        - Цыпа-цыпа! Цыпа-цыпа-цыпа!
        «Наверное, это и есть бабушка!» - подумала Синичка.
        Так и оказалось.
        Бабушка в одной лапе держала что-то, похожее на прямоугольную и очень толстую шляпку гриба. Этот «гриб» даже на расстоянии издавал сильный и очень аппетитный запах. Наконец, видимо довольная громким курлыканьем голубей, бабушка второй лапой стала отрывать от «гриба» кусочки и бросать птицам. Кусочки неожиданно оказались белыми и мягкими, даже пушистыми.
        Что тут началось!
        Голуби махали крыльями, отталкивая друг друга, подпрыгивали вверх, чтобы перехватить пищу еще в полете. Казалось, еще немного, и они начнут клеваться! Голуби за один раз заглатывали куски, которые были больше синичкиной головы! Если кому-то доставался хороший кусок, то на счастливчика тут же наваливалась целая стая, едва не разрывая на части вместе с пищей!
        Синичка стала пятиться назад, но тут бабушка заметила незнакомую птичку и кинула небольшой кусочек в ее сторону. Ароматная крошка подкатилась прямо к клюву Синички.
        - Спасибо! - благодарно сказала она и собралась уже попробовать знаменитой городской пищи, как какой-то голубь выхватил крошку чуть ли не изо рта! Причем так быстро и ловко, что Синичка даже не успела заметить, кто это был!
        - Ой! - только и смогла чирикнуть она, отступив еще немного назад. С изумлением смотрела она на толстых голубей, дерущихся за пищу, и вдруг впервые почувствовала, что хочет домой, в Лес. Несмотря на все чудеса Города, несмотря на то, что почти ничего не успела посмотреть…
        Наконец, «гриб» в руках у бабушки закончился, и она, что-то кряхтя на незнакомом городском языке, пошла назад в свое дупло.
        Голуби тут же превратились назад в благовоспитанных, важных птиц. Они гордо вертели полными зобами, поглядывая, у кого он толще.
        «Вот почему Голубь говорил, что быстро и много есть - первейший навык в Городе!» - грустно подумала Синичка. Тут же, словно услышав ее, появился и сам Голубь.
        - Смотри, что я для тебя припас! - сказал он и выложил перед Синичкой кусочек пищи, за которую еще минуту назад сражалась вся стая. - Ешь быстрее, пока никто не заметил!
        Синичка еще раз посмотрела на необычный пушистый комочек, который так неповторимо пах, а потом торопливо его съела, давясь с непривычки.
        - Как вкусно! - искренне сказала она. - Я никогда не ела ничего вкуснее!
        Внимательно осмотрела асфальт у себя под ногами, надеясь, что найдет еще немножко удивительной пищи.
        - Возможно, если бы я знала, как это вкусно, - задумчиво сказала она, - то минуту назад прыгала бы у ног бабушки вместе с вами!
        - Вот, теперь ты поняла, что значит «городская жизнь»! - довольно засмеялся Голубь.
        - Наверное, это и были ваши прославленные Жареные Семечки? - почтительно спросила Синичка.
        - Да ты что?! - опешил Голубь. - Это всего лишь хлебные крошки! Тоже вкусно, конечно, и не так уж часто их нам перепадает, но по сравнению с Жареными Семечками!… - Голубь закатил глаза, как тогда, в Лесу. - Они в десять… нет, в сто раз вкуснее! Нет, Жареные Семечки в тысячу раз вкуснее хлебных крошек!
        - Как такое может быть?! - изумилась Синичка. Она впервые недоверчиво посмотрела на Голубя.
        - Да в это трудно поверить, пока сама не попробуешь… - Голубь вдруг хитро наклонил голову. - О! А почему бы мне не угостить тебя Жареными Семечками? Ведь ты накормила меня самым лучшим в Лесу? Пусть не говорят, что в Городе живут неблагодарные птицы!…
        - Но это, наверное, очень трудно - добыть Жареные Семечки? - спросила Синичка. - Если даже хлебные крошки…
        - Да, это не просто, но ты не беспокойся. Я знаю места, где их можно достать! Полетели!
        Лесная гостья с готовностью поднялась вслед за Голубем, и они не торопясь полетели со двора, переговариваясь по пути.
        - А Жареные Семечки тоже дают бабушки? - спросила Синичка.
        - Очень редко, - ответил Голубь. - Можно сказать, что вообще не дают. Я же, по-моему, говорил тебе в Лесу, что Жареные Семечки раздают студенты, и мы сейчас полетим к университету, около которого их всегда очень много…
        - А что такое университет? - спросила любознательная Синичка.
        - Это такие большие дома, где выводят студентов, - терпеливо стал объяснять Голубь. - Дома - это такие каменные деревья с дуплами внутри…
        - Да-да, я запомнила! - торопливо чирикнула Синичка.
        - Так вот, студентов, понятное дело, выводят для того, чтобы они ходили и разбрасывали для нас семечки. Но, видимо, плохо выводят. Потому что студенты очень часто получаются бракованные и вместо того, чтобы разбрасывать Жареные Семечки, студенты едят их сами, а нам бросают пустую скорлупу! И в последнее время правильных студентов попадается все меньше и меньше. Зато их бракованных собратьев - полным-полно. И они позанимали все скамейки перед университетом, где сидят и щелкают наши семечки! - Голубь с возмущением фыркнул.
        - Видимо, Жареные Семечки такие вкусные, что студенты не могут удержаться, - сочувственно проговорила Синичка.
        - Мы уже на месте, спускаемся! - буркнул Голубь.
        Они покружились над большой полянкой без травы и сели. Синичка сразу узнала студента, потому что вокруг него курлыкала огромная стая голубей.
        Студент был очень похож на бабушку, только тоньше. Он сидел на странном горизонтальном дереве из нескольких не очень толстых стволов разного цвета.
        «Наверное, это и есть скамейка», - подумала Синичка.
        - Вот, это правильный студент! - с удовлетворением сказал Голубь. - Он бросает целые семечки! Видишь, достает из кармана?
        Синичка пригляделась. Студент изредка совал лапу куда-то себе под плоские перья и доставал что-то черное. Потом кидал это в толпу голубей, которые немедленно начинали метаться, словно безумные. При этом студент задирал голову, открывал рот и издавал какие-то мерзкие звуки.
        - Можно, я полечу в Лес? - вдруг неожиданно для самой себя сказала Синичка.
        - Что?! - опешил Голубь. - И не попробуешь Жареных Семечек?!!
        - Я все равно не смогу их добыть, - грустно сказала маленькая птичка.
        - Ну и не надо! Я для тебя сам хоть одну, но добуду! - гордо заявил Голубь и без лишних слов бросился к скамейке. - Чтобы ты поняла!…
        Синичка не услышала, что она должна была понять, потому что Голубь исчез в толпе. Через минуту он появился вновь, потрепанный, но довольный. Он заговорщицки подмигнул, и они отлетели в укромное место между двумя каменными деревьями, или домами.
        - Смотри! - сказал Голубь и положил перед Синичкой маленькую черную семечку. - Пробуй, пока я добрый! Ты даже не представляешь, чего мне стоит вот так вот отдать…
        - Представляю… - тихо сказала Синичка, перебив восторженную речь Голубя. - Но вы можете съесть ее. Я не буду…
        - Как?! - не поверил своим ушам Голубь. - Ведь это Жареная Семечка! Самая вкусная пища в Городе! Или ты мне не веришь, что она в сто раз вкуснее хлебных крошек?!
        - Верю, - кивнула Синичка. - Но я бы побоялась есть это, даже если бы Жареные Семечки оказались вкуснее хлебных крошек только в десять раз…
        - Я не понимаю… - поморщился Голубь. - Объясни, почему ты не хочешь попробовать Жареных Семечек?!
        - Я очень хочу их попробовать, - ответила Синичка. - Но не буду…
        - Почему?! Объясни мне! - потребовал Голубь.
        Синичка задумчиво смотрела в небо, затянутое смогом. Она словно старалась не смотреть вниз, где у ног лежала Жареная Семечка.
        - Я боюсь, что попробовав ее, - начала Синичка, - я навсегда останусь в Городе. И буду ради Жареных Семечек или хлебных крошек сражаться в толпе птиц. И я боюсь, что в моих глазах загорится безумие, которое я видела в глазах голубей. И тех, что во дворе, и тех, что у скамейки. Я боюсь стать одной из вас. Я боюсь стать толстым, думающим только о еде голубем. Боюсь забыть, что есть небо и солнце, лесной ветерок и моя подружка Белочка. И даже запасливый Ежик, который, конечно, тоже много думает о еде, но у него все равно остается время, чтобы любить Белочку… И самое главное, я не хочу потерять то, о чем никогда раньше не задумывалась. Я даже не знала, что это есть в нашем Лесу, потому что никогда не разговаривала с мудрым Грачом. Теперь я обязательно с ним познакомлюсь…
        Синичка немного помолчала, а потом расправила крылья.
        - Я возвращаюсь в Лес! - крикнула она напоследок. - Только теперь я поняла, что нет ничего вкуснее Свободы! И я не променяю ее даже на все жареные семечки мира!…

        Мамино тепло
        - Эй, Медвежонок, ты что, опять от мамы убежал, да? - спросил Дятел и даже оторвался от любимого занятия - поиска жучков и червячков в коре дерева.
        - Тихо ты! - откликнулся Медвежонок. Он прятался за старым трухлявым пнём, иногда осторожно выглядывая из-за него.
        - А что случилось? - поинтересовался Дятел и слетел вниз. Он сел прямо на пенёк, склонил голову и вопросительно поглядел на Медвежонка одним глазом.
        - Я еле убежал, - признался тот, - и теперь думаю, что мама меня ещё долго не найдёт.
        - А зачем ты убежал? - спросил Дятел. - Ты же знаешь, что когда она тебя найдёт, то снова накажет!
        - Зато я весь день буду бегать и играть с друзьями! Буду болтать с тобой, бегать наперегонки с Зайчиком, кувыркаться через голову и лазить по деревьям… В общем, буду радоваться и носиться по всему лесу! Только вот пережду за этим пеньком, а то меня мама ищет… Ты меня не выдавай, ладно? Иди лучше своих червячечков собирай.
        - Ну, положим, червячков и жучков я могу и здесь найти, - сказал Дятел и внимательно пригляделся к трухлявому пеньку. - Вот, например!…
        Он на мгновение сунул клюв в небольшую трещину, а потом, довольно облизнувшись, снова посмотрел на Медвежонка.
        - Ловко у тебя получается! - сказал Медвежонок и снова с опаской выглянул из-за пенька.
        - Так почему ты всё время от мамы бегаешь? - решил до конца разобраться с вопросом Дятел.
        Медвежонок насупился и, сев на задние лапы, ответил:
        - Она меня всё время к какой-то зиме готовит! Говорит: вот настанет зима, поймёшь, что такое мамино тепло! А что это за «мамино тепло», если она меня всё время гоняет и по попке больно бьёт?!
        - А за что бьёт? - удивился Дятел, смотря одним глазом на Медвежонка, а другим высматривая жучков среди трухи пня. Жучки, почуяв присутствие Дятла, стали ползать осторожнее, а потом и вовсе замерли.
        - За что, за что? Да ни за что! - хлюпнул носом Медвежонок. - За то, что я убегаю. За то, что мало кушаю. За то, что всякой ерундой занимаюсь, как она говорит… А какой ерундой я занимаюсь?! Я с друзьями бегаю. Я с тобой разговариваю. Я через голову кувыркаюсь… Разве это ерунда?!
        - Не ерунда, - согласился Дятел, - Но к зиме тоже надо готовиться.
        - Что это за зима ваша? - подозрительно посмотрел на Дятла Медвежонок.
        - Зима - это плохо. Зима - это страшно. Я вот тоже жучков-червячков ищу всяких, чтоб к зиме готовиться, побольше жиру накопить, - ответил Дятел. - А ты что, ещё ни разу зиму не видел?
        - Не-а, я только этой весной родился! - почему-то радостно сказал Медвежонок. - Я думаю, что никакой зимы и нет. Это всё ваши сказки!
        - Нет, не сказки, - грустно сказал Дятел. - Зима она есть. Так что ты маму слушай, она тебя правильно к ней готовит.
        - Не-е, не буду, - опять насупился Медвежонок. - Если её слушать, то никакой радости не будет - ни с тобой поговорить, ни с Зайчиком наперегонки побегать. Придётся только ходить и всякие корешки да травку кушать, малинку… Хотя малинку я, конечно, люблю кушать, но не каждый же день и не всё время! А она не только малинку заставляет кушать, но и всякую бяку - мышей ловить, например. А я мышей не люблю, они пищат, когда я их кушаю. А мама всё говорит - кушай, кушай, к зиме надо жир накопить! А я и так уже жирный! Я хочу бегать - это весело. А к зиме готовиться… зачем к зиме готовиться? Что это за зима ваша?
        - Э-эх, ты просто не понимаешь! - сказал Дятел, выслушав сбивчивые объяснения Медвежонка. - Ты вот лучше со своим другом Зайчиком поговори, вместо того, чтобы сидеть без дела. Он зиму знает, он тебе про нее расскажет!
        - Да? - недоверчиво переспросил Медвежонок. - Тогда, пока мама меня не нашла, я пойду, поговорю с Зайчиком.
        Медвежонок встал, попрощался с Дятлом и тихонько затрусил на полянку, где жил его друг Зайчик.
        Он довольно быстро нашёл его.
        - Привет! - радостно сказал Медвежонок, едва завидев друга.
        - Привет! Ты что сегодня так долго?
        - А, еле от мамы убежал! - отмахнулся Медвежонок.
        - А мне хорошо, - ответил Зайчик, - у меня мамы нет!
        - Как так? - удивился Медвежонок.
        - А так! Я когда родился, то под кустом один оказался.
        - Хорошо тебе, - сказал Медвежонок, - а меня мама всё время гоняет: то кушать заставляет, то учит, как спать долго, чтобы зиму переждать. А что это за зима? Неужели такая страшная? Вон Дятел туда же, говорит: страшная зима, готовиться к ней надо, и целыми днями жучков-червячков разыскивает - готовится, наедается…
        - Не-е, зима - это не страшно, - сказал Зайчик, - то же самое, что лето. Также можно скакать и бегать. Мне даже другую шубку к зиме дают. Вот смотри, какой я сейчас серый, некрасивый, а зимой я белый, пушистый. Я скачу, и от меня брызги снега во все стороны разлетаются! Вот какой я красивый буду!
        - Брызги снега? А что такое снег?
        - Снег - он, как земля, только белый, пушистый и сверкает на солнце красиво-красиво-красиво!
        - Ух-ты! - сказал Медвежонок и даже зажмурился, представляя такую красотищу - сверкающую землю. - Я тоже хочу зимой бегать!
        - Не, ты будешь зимой спать. Вместе с мамой! - сказал Зайчик.
        - Вот! А мне мама всё говорит: «Цени мамино тепло», и Дятел туда же, - обиженно сказал Медвежонок. - А я зиму из-за них не увижу! Сейчас откармливают, хотят, чтобы я всю зиму проспал. Вот. - Он совсем расстроился.
        - Эй, не переживай! Ты просто поменьше кушай и тогда зимой тебе не захочется спать, - посоветовал Зайчик. - Ты вылезешь из берлоги, и мы с тобой будем скакать по лесу. Хочешь?
        - Хочу! - сказал Медвежонок.
        - Вот так и сделай. А мамино тепло - это всё неправда. Нет никакого маминого тепла, - сказал Заяц, - это только так говорится. А на самом деле…
        - А на самом деле, - перебил Медвежонок, - мне только по попе достается. Больно! Вот такое оно, мамино тепло!
        - Ладно, давай наперегонки бегать и по земле кататься! - сказал Зайчик.
        Ему нравился Медвежонок, он был почти такой же, как сам Зайчик. И по росту, и по пушистости. Только потолще немного и характером не такой веселый и беззаботный.
        Они весь день бегали наперегонки, прыгали, лазали по деревьям… Правда, по деревьям лазал в основном Медвежонок, но зато Зайчик высоко прыгал и громко кричал:
        - Куда полез?! Я всё равно выше тебя прыгаю!
        - Не-е, я выше тебя залажу, - говорил Медвежонок и лез всё выше и выше, пока Зайчик не преставал до него допрыгивать. Тогда Медвежонок радостно говорил: «Я тебя победил!»
        Зайчик расстраивался, переставал прыгать и отвечал: «Так нечестно! Я по деревьям лазать не умею!»
        Тогда Медвежонок скатывался вниз со словами: «Побежали наперегонки!»
        И они бежали. В этом соревновании неповоротливого Медвежонка почти всегда обыгрывал шустрый Зайчик.
        - Нечестно, нечестно! - в свою очередь кричал Медвежонок. - Я очень толстый. Меня сильно откормили, поэтому ты выиграл! А у тебя мамы нет, она тебя есть не заставляет, вот поэтому ты так быстро и бегаешь!
        - Да, - улыбался Заяц и радовался, что в чём-то обыгрывает Медвежонка.
        Так они играли весь день, а вечером Медвежонок грустно вздохнул и сказал:
        - Всё, мне домой пора…
        - Мда-а, зададут тебе сегодня трёпку! - беззаботно сказал Зайчик.
        - А тебе никто не задаст… - с завистью прошептал Медвежонок и поплёлся домой, к маме.
        Медведица, увидев сына, без лишних слов схватила его одной лапой за загривок, а второй отшлёпала по мягкому месту.
        - Ты где весь день был?! Я тебя искала. Неужели ты не понимаешь, что зима надвигается?! Надо готовиться. А ты что делаешь?! Чем занимался весь день?! Кушал?
        - Кушал, - соврал Медвежонок. - Много всего кушал.
        - Ну и где жир? - Медведица придирчиво осмотрела сынишку, пощупала его шкуру и осталась недовольна. - Ты только худее становишься день ото дня. А ведь скоро зима. Ты не забывай! Что будет потом?
        - А что будет? Зайчик сказал, что зима - это хорошо, это белая пушистая земля, которая сверкает на солнце, и…
        - Да не слушай ты этого глупого Зайца. Вместо того чтобы с ним болтать, надо было его съесть! - сказала мама.
        - Ты чего, мам, он же мой друг? - растерялся Медвежонок. - А друзей не едят!
        - Друзья глупости не говорят и плохого не советуют, - резонно возразила Медведица. - Ну-ка быстро иди, кушай корешки, я тебе целую корзинку насобирала.
        - Ну вот, опять, - протянул Медвежонок, но послушно пошёл есть.
        - Какое же всё-таки странное мамино тепло, - думал он, уплетая корешки-ягоды, - и как от него бывает больно! Может, лучше как у Зайчика, чтобы не было совсем никакого маминого тепла? Чтоб я мог скакать всё лето и всю зиму сколько хочу и как хочу?…

* * *
        - Всё от мамы бегаешь? - спросил Дятел, когда в очередной раз увидел Медвежонка неподалёку от дерева, где по своему обыкновению охотился за червячками. - А ведь скоро зима…
        - Ну и что? - легкомысленно, словно Зайчик, откликнулся Медвежонок. Он опять убежал от мамы и сейчас катался среди опавшей листвы. - Смотри, как здорово! Шурши-ит! У-уу! Мы так весело играем с Зайчиком! - Медвежонок вскинул вверх передние лапы, подбросив вверх немного сухой листвы. Она красиво закружилась в воздухе, медленно опадая.
        Дятел спустился пониже и стал смотреть на Медвежонка.
        - Да, весело. А ты чувствуешь, как холодно стало?
        - Не-а! - беззаботно ответил Медвежонок. - У меня шкура толстая, мне не холодно.
        - А зимой будет намного холоднее, - сказал Дятел.
        - Ну и что? У меня шкура толстая и жиру много - меня мама каждый день кормит корешками, орешками и малиной!
        - Хорошо тебе, - вздохнул Дятел, - а я вот сам себе пищу добываю. Ведь зимой совсем туго с едой. Если сейчас жира не накопишь, то можно и не перезимовать…
        - А что будет, если не перезимовать? - спросил Медвежонок.
        - А ничего не будет, - мрачно сказал Дятел и взлетел на свою ветку. Через секунду он уже снова сосредоточенно стучал по дереву, пробиваясь сквозь кору.
        - Да ну тебя, ты такой же, как моя мама! - тихонько ответил Медвежонок и пошёл разыскивать Зайчика.
        Медвежонок видел, как вокруг всё меняется: опадает листва, деревья становятся какими-то странными. Он никогда не видел деревьев без листочков. А многие стояли уже почти голые. Трава стала сухой и некрасивой. Вкусная малина почти исчезла. Зато появились грибы, которыми заботливая Медведица вовсю откармливала сына. А Медвежонку грибы не нравились. Он всегда старался съесть их как можно меньше.
        Чем ближе подступала зима, тем сильнее Медвежонку доставалось от мамы за каждый побег и за каждую недоеденную корзинку с грибами и корешками.
        - Не ценишь ты мамину заботу! - приговаривала Медведица, наказывая сына за очередную провинность. - Не ценишь ты мамино тепло!
        Он терпеливо молчал, завидовал Зайчику и думал про себя, что не надо ему никакого маминого тепла.
        Скоро для Медвежонка наступил последний день осени. Медведица вырыла берлогу и сказала:
        - Всё, нам пора спать, а то совсем скоро зима!
        - Неужели я так и не увижу зиму, не увижу снега? - расстроился Медвежонок.
        - Тебе совсем ни к чему их видеть! Мы проснёмся весной! - с этими словами Медведица забралась в берлогу, крепко прижала к себе сына и укрылась ветками и сухой листвой.
        - Скоро пойдёт снег, он накроет нас теплым одеялом, и мы проспим до весны, - сказала она. - Давай, засыпай!
        Медвежонок долго сопротивлялся сну в надежде дождаться снега и зимы, чтобы снова, как и летом, убежать от мамы, чтобы снова болтать с Дятлом, бегать наперегонки с Зайчиком и кувыркаться в снегу, о котором так увлекательно рассказывал его друг. А потом… дрёма накрыла Медвежонка, и он заснул.

* * *
        «Ты почему такой белый?» - засмеялся Зайчик. «А разве медведям зимой не дают новую шкурку?» - обиделся Медвежонок и тут же снова стал бурым. «Нет, конечно, это только нам, зайцам!» - снисходительно ответил Зайчик и тут же добавил: «Давай играть!» - «Давай!» -обрадовался Медвежонок, и они стали кувыркаться в сверкающем снегу. «Какой он теплый! - удивился Медвежонок. - А Дятел и мама говорили, что зимой очень холодно!» - «Это они тебя пугали! Теперь ты видишь, что все это неправда, и что зима совсем не страшная!» - «Да, вижу!» - согласился Медвежонок. Он зачерпнул в лапы побольше снегу и подбросил вверх. И большие, словно осенние листья, снежинки закружились в воздухе, красиво опадая.
        «Пойдем к Дятлу! - вдруг предложил Зайчик. - Посмеемся над ним и спросим, зачем он тебя страшной зимой пугал!»
        «Пойдем…»
        Они весело побежали к дереву, в дупле которого жил Дятел. Медвежонок и Зайчик неслись по заснеженной поляне, и брызги снега летели из-под лап во все стороны.
        «Эй, Дятел!» - воинственно закричал Зайчик, едва они добежали до большого старого дерева. Медвежонок тоже задрал голову и добавил: «Выходи!…»
        Но Дятел не вышел и даже не ответил. «Наверное, опять где-то летает, ищет жучков и червячков…» - подумал Медвежонок. Он внимательнее пригляделся к дуплу и вдруг услышал страшный гул. Из дупла кто-то протяжно, надрывно выл. «Ой…» - сказал Медвежонок и тревожно огляделся. Зайчик куда-то исчез. «Наверное, тоже услышал этот вой, испугался и убежал! А еще друг называется!» А вой из дупла все усиливался. Медвежонок хотел бежать, но вдруг почувствовал, что не может даже шевельнуться. Страх сковал Медвежонка. «Мама!» - закричал он и… проснулся!
        Проснулся в берлоге. Рядом тихонько сопела мама, а где-то вверху гудел ветер.
        - Какой страшный сон! - тихонько сказал Медвежонок и завозился, стараясь высвободиться из крепких объятий Медведицы. - Зато какой интересный! Хоть во сне я увидел зиму и снег!
        Он вздохнул, покрепче свернулся калачиком и попробовал снова заснуть. Но ему не спалось, и он стал слушать гул, который теперь не казался таким зловещим и страшным, как во сне.
        «А что если немножко погулять по зимнему лесу?… - вдруг подумал Медвежонок и сам испугался своей мысли. - И я по-настоящему увижу зиму, поиграю с теплым снегом! По-настоящему, а не только во сне…» Он был уверен, что снег не только очень красивый, как рассказывал Зайчик, но еще и теплый. Ведь не зря Медведица сравнивала снег с теплым одеялом!
        Медвежонок осторожно, постоянно оглядываясь на маму, стал разгребать ветки и сухие листья.
        Наконец, под лапами заскрипело что-то белое и холодное, а потом Медвежонок вдруг оказался в лесу. Но каком странном лесу!
        - Ничего себе! - не сдержал удивленного возгласа Медвежонок, во все глаза рассматривая преображенный лес. Гулял ветер, иногда поднимая снежные вихри.
        - Так вот ты какой, снег… - сказал Медвежонок и зачерпнул полные ладошки сверкающих снежинок. - Красивый, но совсем не теплый!
        Медвежонок скатился с небольшой горки, которая образовалась над берлогой, и со всех ног побежал к дереву, где жил Дятел. Медвежонку очень хотелось похвастаться, как он ловко убежал из берлоги прямо посреди зимы.
        - Эй, Дятел, выходи! - крикнул Медвежонок, задрав голову, как во сне. Он немножко боялся, что в дупле снова никого не будет. Но Дятел на этот раз был дома. Он выставил из дупла голову и удивленно уставился на Медвежонка.
        - Совсем я замерз, что ли? - тихо сказал Дятел. - Уже медведи зимой сниться стали!
        - Нет, это ты мне снился! Вернее, снилось, что тебя нету, - откликнулся Медвежонок. - А я тебе совсем не снюсь! Я от мамы убежал!
        - Вот глупый! - забеспокоился Дятел. - Ну-ка иди быстрей в берлогу, а то замерзнешь! Ты что, не чувствуешь, как холодно и какой сегодня сильный ветер! Слышишь, как гудит? Как надрывно воет?
        - Холодно, конечно, - согласился Медвежонок, - но не очень! А я сейчас еще найду Зайчика, мы будем с ним бегать, и вообще жарко будет!
        - Это ты только что из берлоги вылез, вот тебе еще и не холодно! - сказал Дятел. - Возвращайся, пока не поздно!
        - Не, я хочу с Зайчиком играть! - упрямо замотал головой Медвежонок.
        - Ну и пропадешь ведь, глупый медведь! - разозлился Дятел.
        - Сам ты глупый! - обиделся Медвежонок и побежал искать Зайчика.
        Медвежонок успел заморозить лапы, пока нашел друга на дальней полянке.
        - Ты откуда взялся?! - опешил Зайчик, увидев Медвежонка.
        - Я от мамы убежал! - гордо ответил он. - Давай играть!
        - Не до игры мне! - раздраженно ответил Зайчик и быстро огляделся. - За мной лиса охотится. Зимой отпечатки моих лап в снегу хорошо видны, вот и приходится целый день бегать, след путать. Да и ночью тоже. Филин-то не дремлет! Не до игр мне теперь!
        - Так ты же сам летом зиму хвалил! - удивился Медвежонок. Он уже изрядно замерз и даже начал дрожать.
        - Так то летом! - сказал Зайчик. - Чего только летом не скажешь!… Иди-ка лучше в берлогу! Эх, мне бы теперь теплый безопасный домик!…
        С этими словами Зайчик высоко подпрыгнул, чтобы оставлять поменьше следов, и исчез, оставив Медвежонка одного.
        - Ну вот, поиграли! - расстроено сказал он и собрался идти обратно в берлогу. Он совсем окоченел. Медвежонок повернулся и вдруг задрожал от страха. Ветер замел следы!
        - Как я вернусь в берлогу, к теплой маме?! - испугался Медвежонок. Летом бы он легко нашел дорогу назад, но сейчас лес казался совсем чужим. - Мама! Мама!
        Медвежонок долго кричал Медведицу, но никто не откликался, и он расплакался.
        Вдруг в кустах мелькнуло что-то пушистое, и Медвежонок радостно встрепенулся:
        - Мама?!
        Из кустов вышла лиса.
        - Может, кому-то и мама! - грубо сказала она. - Зайца не видел?
        - Видел, - засопел Медвежонок. - Но тебе не скажу, куда он побежал, а то ты его съешь!
        - А если не скажешь, то я тебя съем! - оскалилась лиса.
        - Не съешь! - смело сказал Медвежонок. Так ему хотелось защитить друга. - Я уже большой. И я тебя лапой как стукну!
        Медвежонок по росту и вправду был почти такой же, как лиса. И даже толще.
        - Ах так! - разъярилась лиса. Она и сама понимала, что в одиночку не справится с медведем, даже таким маленьким. - Ну подожди! Я сейчас вернусь с волком! Нас ждет хороший обед!
        И лиса бесшумно исчезла среди деревьев.
        Медвежонок от страха сел на снег и замер, не в силах даже плакать. Он представил, как придет волк с лисой и как…
        - А-а-а! Мама!!! - закричал он во весь голос.
        А тут еще что-то зашуршало среди ветвей, и Медвежонок совсем сжался от страха. «Как все-таки страшно зимой! - подумал он. - И этот снег совсем не красивый, а холодный!»
        - Вот он! А я уж боялся, что не найдем! - раздался сверху голос Дятла, а потом появился и он сам. - Сидит, беглец!
        Тут же Медвежонок услышал треск ломающихся кустов, а потом увидел Медведицу.
        - Мама! - радостно закричал Медвежонок и кинулся к ней навстречу.
        Медведица без слов схватила замерзшего сына и прижала к себе.
        - Спасибо, Дятел! - сказала она вверх. - Если бы ты меня не разбудил!… А этому глупому Зайцу передай, чтобы за зиму научился как следует бегать, а то весной я его поймаю и…
        Медведица тяжелым шагом заковыляла назад, одной лапой прижимая притихшего сына к груди. Она осторожно забралась в берлогу.
        - Мама… - тихонько начал Медвежонок.
        - Поговори мне еще! - сердито буркнула Медведица. - Сколько жиру и тепла из-за тебя потеряли. Ну-ка спать сейчас же! А за свои проделки ты у меня еще весной получишь!
        Медвежонок покрепче прижался к маме.
        - Мама… - повторил он сквозь дремоту.
        Он потихоньку согревался. Ветер снова занес берлогу снегом, и Медвежонка от пережитых волнений и тепла стало непреодолимо клонить в сон.
        - Чего? - еле слышно откликнулась засыпающая Медведица.
        - Я, конечно, нехорошо сделал, но если бы я не убежал, то не узнал бы одной очень-очень важной вещи…
        Медведица не ответила. Она уже спала. Медвежонок совсем согрелся. Он зарылся в мамину шерсть и тихонько закончил:
        - Я бы не узнал, что такое мамино тепло…

        Незаслуженная зима
        Зимой в лесу холодно и везде снег. И еще совсем нечего делать. Правда, глупые зверушки и птички даже зимой очень заняты. Их гоняет злой голод. Но умные птички и зверушки едой запасались летом, а зимой отдыхали.
        Ежик был очень разумным. Он жил под деревом в глубокой просторной норке, которую зимой заносило снегом, от чего в норке становилось только уютнее и теплее. Так вот, Ежик летом запасал очень много всяких вкусных вещей и набивал ими многочисленные кладовые. Поэтому зимой ему не надо было бегать по холодному заснеженному лесу в поисках пищи, и Ежик предавался двум самым любимым своим занятиям: спал и кушал. В основном спал, зарывшись в мягкий камышовый пух, а в перерывах кушал грибы, орехи и сушеные ягоды. Ему очень нравилась такая жизнь, и он даже иногда сопел от удовольствия. Во сне или поедая сморщенную, но все равно сладкую землянику. А еще Ежику нравилось думать о лете, когда снова надо будет деловито бегать по лесу и готовиться к зиме, собирая камыши для мягкой постели, грибы, ягоды и орехи для вкусных долгих зимних ночей…
        «Да, придется поработать! - удовлетворенно вздыхал он. - Побегать, посуетиться. А то ж?! Весь жир растрясу, но зато, какие запасы на зиму сделаю! Зиму холодную и голодную пережить - это вам не фунт клюквы, это на целое лето забот!»
        Ежик сопел и проверял кладовки, много ли там еще вкусного, и хватит ли до весны.
        - Вот клубничка с солнечной полянки, - бормотал он, пересчитывая запасы. - Сколько ж я ее искал да собирал, а съесть можно за один день! Жалко, что не бывает больших ягод, чтобы только одной хватало на всю зиму. А вот грибочки. Целых четыре кладовых! Три месяца не покладая ног собирал! Эх, и почему не бывает больших грибов, чтобы как деревья!…
        Так и жил Ежик зиму. Спал, кушал да запасы пересчитывал. А однажды он заснул, и ему приснился сон… Нет, конечно, ему и раньше сны снились. Что за интерес спать и ничего не смотреть? Это все равно, что кушать и вкус не чувствовать! Ежик сны все время смотрел и даже иногда верил всему, что там происходило, будто настоящему, но стоило проснуться, как даже самый яркий сон становился бледным-бледным и потихоньку исчезал из памяти, после чего довольный Ежик шел чего-нибудь съесть.
        Но в этот раз, про который я вам рассказываю, Ежик проснулся не наяву, а прямо во сне. Он еще никогда не просыпался во сне, поэтому даже не заподозрил, что ему просто приснилось, как он проснулся.
        Ежик потянулся, зевнул и пошел перекусить. Заглянул в кладовую и сначала очень испугался, потому что там было совсем мало грибов и ягод. А потом Ежик подумал, что так бывает в конце зимы, а значит, скоро весна. Он обрадовался таким мыслям, с удовольствием доел все запасы и пошел смотреть на улицу.
        А в лесу и правда шумела… Чем там обычно шумит весна? Капелью, теплым ветерком, да первым щебетом птиц?… Так вот, всего этого не было, потому что вокруг уже во всю зеленела трава, дул теплый ветерок, шелестела густая листва, жужжали пчелы и стрекотали кузнечики… И Ежик понял, что никакая это не весна, а самое что ни на есть лето. Ежик даже удивился, как это он так долго спал, пропустив все на свете.
        - Я же не успею к новой зиме подготовиться! - встревожено закричал он и выскочил из домика, чтобы немедленно пуститься на поиски грибов, ягод и орехов.
        На крик из дупла показалась Белочка.
        - Привет! - сказала она. - С новым летом тебя!
        - Привет. Только мне теперь некогда разговаривать! - не очень вежливо профыркал Ежик.
        Ему нравилась Белочка, но сейчас было не до нее, потому что лето уходило, а кладовые до сих пор стояли пустые.
        - Куда ты спешишь? - удивилась Белочка.
        - Я пол-лета проспал, так что сейчас боюсь не успеть подготовиться к зиме! - ответил Ежик и побежал в сторону любимой полянки.
        - Стой! - окликнула его Белочка. - Не спеши. В лесу теперь все изменилось, так что не стоит торопиться…
        - Как это не стоит? - удивился он. - Чтобы в лесу не изменилось, а зима все равно придет, и надо будет что-то кушать, чтобы хорошо спать и смотреть красивые сны.
        Белочка засмеялась.
        - Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу… - Она спрыгнула на землю.
        - Ладно, - согласился он и пошел за Белочкой.
        Вскоре они вышли на полянку, куда Ежик и так собирался отправиться первым делом.
        - Ой! - сказал он и сел на задние лапы, хотя ежики обычно так не делают. Потому что им гораздо проще бухнуться на бок или свернуться клубочком, чем сесть на задние лапы. Ну да это я просто так говорю, чтобы понятнее было, как сильно Ежик удивился.
        - Здорово, правда?! - снова засмеялась Белочка.
        - Ага… - только и смог вымолвить Ежик. Он еще долго смотрел на гриб величиной с дерево и на куст земляники с огромными ягодами.
        - А это по-настоящему? - не поверил Ежик. - Они же больше меня по размеру! - И тут же, не дожидаясь ответа Белочки, откусил от ближайшей земляничины. - Настоящие!!!
        Он ел сочную мякоть, пока не устал. А от ягоды словно и не убыло.
        - И много в лесу таких грибов и ягод? - деловито спросил Ежик, прикидывая, успеет ли он собрать удивительный урожай и перетаскать его в свои кладовые.
        - А они все такие! - ответила Белочка. - Во всем лесу теперь только грибы-деревья и огромные ягоды…
        - Здорово! - обрадовался Ежик и принялся за работу. Он отламывал от гриба большие куски и таскал их в кладовые. Отрывал ягоды и катил их домой, налегая всем телом. Да и то иногда не справлялся и приходилось звать на помощь Белочку.
        К вечеру все кладовые Ежика были полны, и он, радостно повздыхав, решил отдохнуть.
        А утром…
        - Ты чего такой грустный, Ежик? - спросила Белочка, встретив друга под грибом-деревом.
        Ежик задумчиво посмотрел на едва покусанный гриб, потом в сторону своего любимого домика и только потом взглянул на Белочку.
        - Я ухожу… - тихо сказал он, и на его глазах сверкнули слезы.
        - Как?! - обомлела Белочка. - И оставишь свой любимый домик с полными кладовыми, привычный лес и друзей?!
        - Это неправильный лес, - серьезно сказал Ежик. - Я не знаю почему, но это совсем не правильно, когда грибы большие, а кладовые заполняются за один день. Я пойду в другой лес, где растут привычные грибочки и маленькие ягодки, которых и не сыщешь иногда…
        Белочка непонимающе вздохнула.
        - А мне нравится, когда все большое и не надо тратить много времени на поиски еды. Тогда можно больше бегать, скакать по деревьям, разговаривать с друзьями и еще много-много всего интересного!
        - Ты просто не понимаешь! - засопел Ежик. - Это очень-очень неправильно, когда грибы и ягоды такие большие! Значит, и наш лес стал неправильным. Значит, из него надо бежать! Думаешь, я бы стал просто так оставлять дом, к которому привык?…
        - Не стал бы, - согласилась Белочка. - Но мне не хочется, чтобы ты уходил…
        И Ежику вдруг стало невыносимо грустно. Ему так не хотелось уходить из леса, где был его дом, и он вдруг понял, что еще сильнее ему не хочется уходить из леса, где живет Белочка. Но при этом Ежик понимал, что не может оставаться там, где растут гигантские ягоды, и где можно заполнить кладовые за один день. Потому что лето не должно длиться один день, а зима все остальные триста шестьдесят четыре. Так считал Ежик. Он вдруг почувствовал, как одиноко будет без Белочки в чужом лесу, и ему захотелось поплакать, но это было очень непрактично, и Ежик проснулся.
        - Уф! - первым делом выдохнул он и помчался в кладовые. Там все было в порядке: обычные грибы, обычные ягоды…
        - Другое дело! - удовлетворенно сказал Ежик, пересчитав запасы. До весны было еще далеко. Но он на всякий случай пошел это проверить. С трудом открыл занесенную снегом дверь своего домика и выглянул.
        - Холодно! - радостно сказал он, а потом поднял мордочку и громко крикнул: - Эй, Белочка!
        Она тут же выглянула из дупла:
        - Привет!
        - И тебе здорово, - пробурчал Ежик. - Слушай у меня к тебе дело.
        - Какое?
        - Ты мне должна пообещать что-то важное.
        - Я не могу обещать, не зная, что я обещаю! - сказала Белочка и несколько раз мигнула глазами-бусинками.
        - Ну, так я тебе скажу, - засопел Ежик. - Обещай, что если нынешней весной в лесу появятся грибы-деревья и земляника больше меня, то ты пойдешь со мной жить в другой лес.
        - А разве так бывает? - не поняла Белочка.
        - Какая разница, бывает или нет? - разозлился Ежик. Он не хотел долго разговаривать на морозе. - Я из-за тебя весь домик выстужу! Обещаешь?
        - Ладно, если хочешь. Все равно так не бывает.
        - Договорились! - кивнул Ежик и спрятался в домике, плотно закрыв за собой дверь. - Это я хорошо придумал. Подстраховаться. Так что, если сон был в руку, я уже не буду плакать от одиночества, покидая неправильный лес. Ведь со мной будет Белочка…
        Ежик пошел в кладовые и как следует наелся, а потом забрался в мягкий камышовый пух и удовлетворенно задремал, пообещав себе больше никогда не просыпаться во сне…

        Доброе чудо
        В лесу жил белый-белый Зайчик. Он был не только трусливым, как все зайчики, но и добрым-добрым. Он никогда никого не обижал, даже тех, кто был меньше и слабее. Зато его любой мог обидеть. И волк, и лиса, и филин… Даже некоторые другие зайцы. А все из-за его доброты. Даже те, кто были меньше Зайчика, обижали его. Уже давно в его шкурке поселились злые вошки, и они все время кусали бедного Зайку, принося ему постоянные страдания. А он был таким добрым, что даже не мылся, чтобы не смыть вошек, боясь, что они погибнут. Жил он так какое-то время, все время от боли мучаясь. Так долго терпел, что вскоре сами вошки не вытерпели и стали спрашивать своего хозяина: «Как же так, мы на тебе живем, да еще вместо благодарности тебя же и едим, кусаем больно, никакой жизни от нас нет, а ты не то что злишься на нас, а наоборот, любишь и заботишься. Даже если кто-то из нас, крови твоей напившись, свалится, ты его поднимешь и обратно на шкурку посадишь, чтобы он не погиб… Откуда в тебе столько добра?»
        - А я только им и живу. Я люблю всех, и потому счастлив, а вы думаете только о себе, поэтому несчастливы…
        Задумались вошки, а потом от чистых слов Зайца вдруг расплакались и сказали:
        - Не хотим больше никого кусать, хотим жить как ты, ради других. Добрыми вошками хотим стать.
        - Тогда вам надо перестать жить за счет других, перестать чужой кровью питаться…
        - Но как же мы можем, ведь это наша природа - кровь пить да кусать всех!
        Задумался Зайчонок. Да, говорит, тяжело преодолеть свою природу, но посмотрите на гусениц… И запрыгал он на берег озера, к большому кусту черемухи. Присмотрелись вошки со спины Зайца на куст, а на нем - полно гусениц, которые с аппетитом свой дом поедали.
        - Вот смотрите, - сказал Заяц. - Они, как вы. Тоже свой дом едят, боль бедному кустику доставляют, злые и бессердечные…
        - Да, они, как мы, - сказали вошки и заплакали от раскаяния.
        - А сейчас посмотрите вон туда, - сказал Заяц и показал на озеро, а над ним летали прекрасные бабочки.
        - Ой, какие красивые!… - сказали с грустью вошки. - Вот они уж точно ради себя никого не едят!
        - А знаете, что еще недавно красивые бабочки были вот этими гусеницами? - спросил Зайчонок.
        - Не может быть! - удивились вошки. - Но как же так! Как злые гусеницы смогли превратиться в прекрасных бабочек?
        - Даже зло может стать добром, когда с подлинной чистотой и бескорыстием соприкоснется! Они питались кустом, который был добр; он бескорыстно отдавал свою листву, он бескорыстно и терпеливо служил им домом. И тогда, через добро куста, гусеницы превратились в бабочек…
        - Тогда и мы, через твое добро, сможем стать чем-то прекрасным?! - вдруг поняли вошки.
        - Может быть! - сказал Зайчонок. - Если вы сами по-настоящему захотите…
        И как только сказал это Зайчонок, все вошки на его шкурке вдруг превратились в красивых-красивых бабочек, только маленьких, но все равно очень красивых. Они стали порхать вокруг своего Зайчика, а потом полетели на луга пить нектар и разносить пыльцу, помогая растениям и радуя своей красотой всех жителей леса…
        А добрый Зайчонок остался на поляне. Он долго глядел вслед своим вошкам, которые вдруг превратились в бабочек. Он раньше думал, что так бывает только в сказках, что обычно вошки всю жизнь остаются вошками. Но он всегда-всегда верил в то, что даже вошки могут стать бабочками, если сами того захотят…

        Подземный гость
        В заснеженном домике под сосной проснулся Ежик. Чтобы перекусить и снова заснуть. А что еще делать зимой?…
        Ежик как следует потянулся и зевнул, на ходу, - то есть во время зевка, - думая, чем он сегодня хочет полакомиться. Последний раз он просыпался несколько дней назад и съел несколько грибов, закусив их сладкой сушеной земляникой.
        - Пожалуй, сегодня тоже поем грибов, но не с ягодами, а с кедровыми орешками, которые мне помогала собирать Белочка… - тихонько сказал Ежик и улыбнулся. Ему было приятно думать о Белочке, потому что она ему очень нравилась.
        Белочка жила в дупле прямо на сосне, в корнях которой Ежик построил свой замечательный домик.
        - …И тогда, пока я буду кушать ее орешки, можно будет все время о ней думать, - продолжал размышлять Ежик, направляясь в кладовую.
        Вдруг пол под ногами как будто зашевелился, и это событие сразу оборвало спокойные и очень приятные мысли. Ежик замер и прислушался.
        - Показалось?… - с надеждой спросил он себя. Но тут пол во второй раз заколебался, а потом земля прямо под ногами стала вспучиваться!…
        Ежик отскочил и сначала хотел выбежать из домика и позвать Белочку, потому что вдвоем гораздо проще понимать непонятное, но потом остановился и стал смотреть, как пол в его лучшей комнате превращается в лаз, из которого то и дело мелькали чьи-то лапы.
        Ежик давно знал, что с Белочкой можно решать всякие трудные задачки, типа, почему молнии сверкают или гром гремит. Ежику, конечно, не было бы до них никакого дела, если бы они сверкали и гремели где-нибудь в другом месте, а не в лесу. Потому что от непонятных вещей Ежику было страшно. В грозу он всегда звал к себе Белочку, чтобы… Ладно, я об этом расскажу в другой раз, когда наступит весна и начнутся грозы, а пока вернемся к нашей сегодняшней истории про неожиданного гостя…
        Ежик подумал, что бежать и звать Белочку пока не стоит, потому что, судя по всему, из земли лезет какой-то зверь, а не что-то непонятное и страшное. И пока Ежик будет бегать, этот зверь, чего доброго, доберется до кладовых.
        Незваный гость тем временем перестал разбрасывать землю и показался сам, пробуя носом воздух.
        - Куда это я опять попал? - мрачно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь и не ожидая ответа, или, как говорят умные птицы вроде Грача или Дятла, риторически.
        - Ко мне домой попал. И не опять, а в первый раз! - ответил Ежик. - А ты кто?
        Зверь тут же повернулся на голос, и Ежик с удивлением обнаружил, что у гостя совсем нет глаз.
        - Я не знаю, кто я, - загадочно сказал пришелец. - Я только знаю, чем я не являюсь. Но это долго перечислять, да и не имеет смысла, потому что я прекрасно понимаю, что на самом деле ты спрашиваешь меня не о сути, а о всего лишь внешнем обозначении, которое, как тебе кажется, будет характеризовать…
        - Хорошо, как тебя зовут? - перебил гостя Ежик, которому совсем не хотелось разбираться в дурацких ответах, а просто хотелось попросить зверя убраться с чужой территории, но Ежику казалось невежливым прогонять гостя, не зная, как того зовут.
        - Мое имя Крот, - сказал Крот. - Но это лишь формальное обозначение, не имеющее под собой никакой фактической базы. Субстанционально, имя лишь формирует звуковую обусловленность, но по сути…
        - А меня зовут Ежик, - нетерпеливо сказал Ежик. - И меня интересует, что ты делаешь в моем домике!
        - Ничего. Ты просто мираж на моем пути, еще одна ступенька, которую надо переступить. По сути, ты - пустое место, как и твой домик, и это не оскорбление, а элементарная констатация. Весь мир - это просто большая куча, сквозь которую можно прорывать разнообразные ходы. Так вот, ты попался на моем пути к свету и Солнцу. Хотя понятие света, как и Солнца, - всего лишь условное обозначение. Ни того, ни другого не существует. Просто без этих понятий вечная кротовая возня и рытье ходов было бы еще более пессимистично. Хотя куда уж более! И то, что на моем пути попадаются такие вот обусловленные понятиями "я" и «мое» звери, только подтверждает беспросветную депрессивность существования…
        Стоп! Я как автор больше не могу это записывать! Уважаемый Крот, это детская сказка! Пожалуйста, перестаньте говорить непонятные слова. Давайте, попробуем еще раз…
        - Куда это я опять попал? - мрачно спросил подземный гость, ни к кому конкретно не обращаясь.
        - Ко мне домой попал. И не опять, а в первый раз! - ответил Ежик. - А ты кто?
        Зверь тут же повернулся на голос, и Ежик с удивлением обнаружил, что гость смотрит носом, а не глазами, которые были закрыты. Если вообще были…
        - Меня зовут Крот, - сказал Крот.
        - А меня Ежик, - поздоровался Ежик. - Зачем ты пришел ко мне в гости?
        - Ни зачем. Ты просто еще одна ступенька на моем пути.
        - А, наверное, ты просто сбился с дороги! - догадался Ежик. - Потому что мой домик - это мой домик, а ни какая не ступенька!
        Крот ничего не ответил, всем видом показывая, что не собирается реагировать на глупости.
        - А куда ведет твой путь? - вежливо спросил Ежик, когда молчание затянулось. Он слышал, что в мире есть такие зверьки, которые постоянно куда-то идут, летят, ползут, вместо того, чтобы просто построить свой домик и спокойно в нем жить. И еще он слышал, что для таких зверей их путь очень важен, поэтому вежливо будет расспросить о нем.
        - Никуда, - мрачно ответил Крот.
        - Что это за путь, который ведет в никуда? - удивился Ежик, в очередной раз убедившись, что все эти перелетные птицы, лемминги и прочие лесные жители, ищущие путь, - просто очень глупые. «Хотя нет, - спохватился в уме Ежик. - Они не глупые. Некоторые вон какие мудреные слова знают, как наш Грач. Они не глупые, а просто несчастные, потому что у них своего домика нету…»
        - Настоящий путь и должен вести в никуда, то есть быть бесконечным, - тем временем отвечал Крот. - Если путь куда-то ведет, то рано или поздно он закончится, а значит, надо будет искать новый.
        - Но ведь невозможно просто идти и идти, без цели и смысла… - здраво заметил Ежик.
        - Разумеется, но для настоящего пути цель должна быть недостижимой.
        - И какая у тебя цель?
        - Свет и Солнце! - важно произнес Крот.
        - Что же тут недостижимого?! - удивился Ежик.
        - Да потому что это выдуманные понятия! - усмехнулся Крот. - В реальности есть только вот эта наша убогая жизнь, в которой есть лишь бесконечное рытье ходов, черви на обед и мрак. Поэтому придумали свет и Солнце, к которым якобы надо стремиться, прокладывая свой путь. Вот я и прокладываю, потому что если остановиться, то станет невыносимо тоскливо от бессмысленности собственного существования…
        Крот говорил и говорил, а Ежик рассматривал его в свете болотных гнилушек, которые освещали все жилище. Он давно перестал понимать, что говорит мрачный гость.
        Ежик рассматривал его слепую мордочку, ожесточенно выплевывающую умные слова и вдруг, - наверное из-за игры света, - Ежику на секунду показалось, что перед ним Белочка! Он помотал головой, и видение исчезло, но на душе сразу посветлело, и Ежик стал думать о Белочке. Она часто говорила, что в лесу много несчастных зверей, которым надо помогать. Что некоторые несчастны просто оттого, что не могут по-настоящему посмотреть вокруг.
        - Им надо обязательно помогать, - убежденно говорила Белочка. - Вот ты счастлив?
        - Ага! - сопел Ежик.
        - Тогда ты тоже должен находит несчастных зверей и помогать им! - серьезно сказала Белочка.
        - Зачем? - удивился Ежик.
        - Потому что для кого-то счастье - это прыгать по деревьям и любоваться закатом, а для кого-то - построить свой домик и спокойно жить в нем! - ответила Белочка.
        - Ну и пускай строят, я-то здесь при чем? - все равно не понял Ежик.
        - Ну, пожалуйста! - попросила Белочка. - Я не умею хорошо объяснять. Просто если встретишь кого-нибудь несчастного, то помоги ему, хорошо?
        Ежик еще немного поупрямился, а потом пообещал. Он не мог сопротивляться, когда Белочка его о чем-нибудь просила, потому что она ему очень нравилась.
        - …Все наше существование - это блуждание во мраке в поисках света, - продолжал тем временем говорить Крот. - Но большинство не понимает, что свет - всего лишь тень мрака, что-то вроде надежды умирающего. Выдумка, чтобы не было так больно жить. Для глупцов. Я же понял истину! Надо просто жить и радоваться жизни такой, какая она есть, то есть рытью ходов, червям и даже бессмысленному пути, движению ради самого движения, а не ради несуществующей цели…
        - Хочешь, я покажу тебе свет и Солнце? - перебил Крота Ежик, так и не дождавшись, когда тот сам замолчит.
        - Ты?! - расхохотался Крот. - Мне?! Я познал столько всего, я знаю весь этот мир во всех его ходах, а мне покажет свет какой-то глупый… как там тебя зовут?…
        - Ежик, - сказал Ежик.
        - …И мне покажет свет и Солнце какой-то глупый Ежик, который кроме своего домика и знать-то ничего не знает?
        - Покажу, а что здесь такого? - ничуть не обиделся Ежик.
        - Хорошо, - вдруг успокоился Крот. - Почему бы и не попробовать. Я уже столько всего перепробовал. И что мы будем практиковать?
        - В смысле? - не понял Ежик.
        - Ну, для того, чтобы увидеть свет и Солнце, надо практиковать какие-то практики, медитировать всякие медитации. Не просто же так!
        - Это мне не понятно, что ты говоришь, - искренне сказал Ежик. - Практиковать и медитировать, - он с трудом повторил странные слова, - мы ничего не будем. Просто оставайся у меня до весны, а потом выйдем из домика, и я тебе покажу и свет, и яркое весеннее Солнце…
        - Ха! Так просто? - усмехнулся Крот. - Наивный глупый… как там тебя зовут?… Ежик… Впрочем, допустим. Только скажи, с чего это ты вдруг решил мне помочь?
        - Ты чем-то напомнил мою Белочку, - признался Ежик. - А я ей обещал, что буду помогать несчастным…
        - Это я несчастный?! - возмутился Крот. - Да это ты - глупый Еж, полностью погруженный в иллюзию! Я прошел по такому длинному пути, я практиковал столько практик! Я!… Я… - Крот вдруг замолчал, а потом спокойнее продолжил: - Да, я несчастен, но я, по крайней мере, осознаю это! А ты несчастен, но в своей иллюзии думаешь, что счастлив. Тебе еще ой как далеко до меня, а ты утверждаешь, что можешь видеть свет и Солнце, просто выйдя из домика!…
        Ежик пожал плечами и хотел сказать: «Могу», но подумал, что гость еще сильнее расстроится. Хотя Ежик так и не понял, чего это тот так раскричался и развозмущался.
        - Ладно, допустим… - снова сказал Крот. - Предположим, что ты какой-то необычный просветленный Мастер, и допустим, что я готов попробовать попрактиковать и с тобой. И даже закрою глаза на то, что ты мне помогаешь не ради меня самого, а всего лишь потому, что я тебе напомнил о какой-то там Белочке…
        - Что значит «какой-то»! - возмутился Ежик. - Моя Белочка - это не «какая-то там»! Это МОЯ БЕЛОЧКА!
        - Плевать, я не об этом! - поморщился Крот, и Ежику захотелось подойти поближе и как следует уколоть его, чтобы не плевался в чужом доме! Но сдержался, понимая, что Белочке бы это не понравилось.
        - Хорошо, допустим, я остаюсь, - продолжал тем временем Крот. - Остаюсь до этой твоей… как там?… весны… И что? Ведь я не только идущий по пути, у меня еще есть и это тело, которое хочет кушать. Если я не буду рыть своих тоннелей, то у меня не будет еды…
        Ежик внутренне напрягся, а потом изо всей силы стал думать о Белочке. Он так сильно о ней думал, что в конце концов произнес то, на что способен далеко не каждый ежик:
        - Я буду тебя кормить. У меня в кладовых много всего вкусного и, если сильно не объедаться, то до весны нам хватит и на двоих… - он с облегчением вздохнул. Слова были сказаны, предложение сделано. «Белочка мне не поверит! - удовлетворенно подумал Ежик. - Она будет очень радоваться, когда я ей все расскажу! Лишь бы с дерева не упала от удивления!…» Он был очень горд собой.
        - Весьма благородно с твоей стороны! - усмехнулся Крот. - И чем ты будешь меня кормить, если не секрет?
        - Много всего вкусного! Грибы, орешки, ягоды… - Ежик хотел даже сказать про сушеную землянику, но решил, что это уже слишком, и что ее и так мало.
        - М-да, - поморщился Крот. - Вообще-то я предпочитаю червей и личинок…
        - Бе-е-е! - скривился Ежик. Он знал, что другие ежики любят иногда есть дождевых червей, но сам был убежденным вегетарианцем. - Они же шевелятся, когда их ешь! И им больно!…
        - Конечно, - одобрительно откликнулся Крот. - Шевелятся, корчатся… Живые! Я съедаю всех, кто попадается на моем пути. Особенно тех, кто меня чему-нибудь научил. Слышал поговорку: «Встретил гуру, убей гуру!»
        - Нет, не слышал, - сказал Ежик. - А что такое гуру?
        - Ну, вот, например, я недавно встретился с личинкой майского жука. Она меня научила замечательной практике «медитация на полет». Ее суть в том, что надо несколько лет ползать среди корней, как следует питаться и медитировать на то, что на самом деле ты не жалкая ползучая тварь, а большое летающее существо. И, как рассказывала эта личинка, рано или поздно ты обязательно полетишь к свету и Солнцу…
        - А, я их знаю! - обрадовался Ежик. - Майские жуки действительно быстро летают. Они добрые, очень любят носиться в солнечных лучах и рассказывать сказки. Только жужжат очень громко… Поэтому я с ними не разговариваю. С ними Белочка дружит…
        - Да? - недоверчиво спросил Крот. - Впрочем, не важно. Так вот, я просил личинку научить меня «медитации на полет» и долго практиковал вместе с ней, а когда понял, что это очередная выдумка, и что практика не работает, то съел личинку. Она была жирная и вкусная. И очень сильно корчилась, когда я ее жевал!
        Ежику стало противно.
        - По-моему, это очень некрасиво, когда ешь тех, кто тебя чему-то научил, даже если тебе эта наука не пригодилась, - как мог мягко сказал он.
        - Красиво-некрасиво! - пробурчал Крот. - Все не имеет значения на пути. Сам путь оправдывает все. Кстати… - Крот вдруг принюхался. - Ты же тоже меня научил новой практике?…
        - Какой это? - не понял Ежик.
        - Ну, как же? Сидеть в домике и ждать весну. И тогда, мол, достаточно просто выйти из домика и увидеть свет и Солнце…
        - Это никакая не практика, - Ежику все меньше нравилась мордочка Крота, которая теперь невидящими глазами уставилась прямо на него. - Это просто жизнь…
        - Спасибо тебе за науку, дорогой Ежик, - не слушая продолжал Крот. - Считай, что я уже попрактиковал и твою практику. Только не верю я в нее, слишком примитивно, даже до «медитации на полет» не дотягивает. Так что, как я тебе и говорил в самом начале, - ты просто еще одна ступенька на моем пути к свету и Солнцу!
        - Как хочешь, - Ежик пожал плечами. Он был рад, что не придется делиться припасами с этим странным зверьком. «А Белочке так и скажу, что он сам ушел…»
        - …Интересно, как ты будешь корчиться и извиваться, когда я буду тебя есть? - тем временем продолжал говорить Крот, но уже не с Ежиком, а с сами собой.
        Ежик испуганно заморгал глазами, а когда увидел, что Крот выбирается из своего лаза, свернулся от страха клубочком.
        - Ой! - закричал Крот, наткнувшись на ежикины иголки. - Ты почему такой колючий?!
        - Потому что я - Ежик! - гордо сказал Ежик, высунув мордочку. Он вдруг перестал бояться. - Убирайся из моего домика, пока я тебя всего не исколол!
        - А как же твоя… как ее там?… Белочка? - испугался Крот, прячась обратно в лаз.
        - Уходи, - сказал Ежик. - Я обещал моей Белочке помогать несчастным зверям, а не жестоким!
        Крот что - то пробурчал, а потом исчез в земле.
        «Наверное, пошел дальше рыть свой путь, - подумал Ежик и закопал лаз. - Надо будет следующим летом что-нибудь придумать и сделать пол покрепче. А то, Солнце знает, кого там еще под землей носит!»
        Он пошел в кладовые и как следует наелся, после чего наконец успокоился.
        Вернулся в спальню и зарылся в мягкий камышовый пух, почти сразу задремав. Ему привиделась Белочка. Она смотрела на него с серьезным выражением мордочки и грустно качала головой, словно говоря: «Ты же обещал!…»
        - Обещал! - ответил Ежик. - Он и вправду очень несчастный. Только он сам убежал, а я по-честному хотел помочь. Я даже готов был поделиться своими припасами, вот!
        Белочка ничего не ответила, а только вздохнула, но Ежик и так ее понял, она сказала: «Он не сам ушел, это ты его прогнал!»
        - Ну и прогнал! - насупился Ежик. - Нечего меня кушать! К тому же, я все равно не смог бы ему помочь!
        - Почему? - наконец вслух спросила Белочка.
        - Потому что слепой не может увидеть свет и Солнце, даже если ему их показать…
        Ежик посмотрел на Белочку, не сердится ли она на него. Она не сердилась, ей просто было грустно.
        «Хорошо, что не сердится», - подумал Ежик. Он немного посопел, немного поворочался и спокойно уснул…

        Кусочек солнца
        Ежик потянулся в теплом зимнем домике и проснулся. Или сначала проснулся, а потом потянулся. Ежику никак не удавалось уловить, что вначале, а что потом. Он засопел, собираясь с мыслями, несколько раз свернулся и развернулся клубочком, а потом привычно отправился в кладовые, чтобы чего-нибудь покушать.
        Он немного пожевал сушеных грибов, но без удовольствия. Уже прошло ползимы, Ежик помногу раз перепробовал все запасы, и ему хотелось чего-нибудь особенного.
        - Эх, сейчас бы рябинки! - сказал он. Вообще-то он ее не любил и никогда не запасал, но почему-то именно рябинки хотелось каждую зиму. Иногда Ежик вспоминал летом, что вот придет зима и в один из дней опять захочется рябины. «Запасти немного что ли? - думал он, но быстро отговаривал себя: - Во-первых, я все равно ее есть не буду. Она ведь такая противная! А во-вторых, я сам ее собрать не могу, она растет высоко, и надо кого-нибудь просить. А Белочку не хочется, она и так для меня орешки собирает. Можно, конечно, Синичку попросить, белочкину подружку, но я с ней не дружу, потому что легкомысленная очень, летает целый день, чирикает, спасу никакого нет. И ничего не запасает. Мол, будет день, будет и пища! Разве так можно? Моя Белочка тоже, конечно, легкомысленная, но она хоть припасы делает. Это раз. И еще она мне очень нравится. Это два. Ее щелканье я готов терпеть, а вот чириканье Синички - нет, тем более из-за какой-то дурацкой рябины, которую все равно есть не буду…»
        Так Ежик и не запасал рябины, хотя знал, что хоть один день за зиму, но ему будет очень хотеться покушать этих горьких ягод.
        Вот и сейчас Ежику не то что грибы, а даже любимая земляника в рот не лезла.
        - Все сладкое да сладкое! - тихонько бурчал он. - Хочу чего-нибудь с горчинкой!
        Есть не хотелось, и Ежик расстроился:
        - Как я буду спать на голодный желудок?!
        Он решил походить по домику, пока не нагуляет аппетит. Ходил до вечера, уговаривая себя: «Я хочу грибочков, вкусных сушеных грибочков с черникой и земляникой!», но перед глазами стояла только одна проклятая рябина…
        А примерно в это время, в дупле на сосне, в корнях которой Ежик построил домик, сидела Белочка и щелкала орешки. Ей было скучно и хотелось чем-нибудь заняться. Она слышала от Ежика, что самое лучшее занятие, когда скучно - это поспать и поесть. Или поесть и поспать. Белочка не запомнила, в каком порядке, а это, видимо, было важно, потому что она уже пробовала вздремнуть, укрывшись пушистым хвостиком, но у нее не получилось. Тогда она решила поесть, но пока что не находила это занятие особо интересным.
        «Наверное, это надо делать как-то по-особому, и Ежик мне просто не все рассказал… - думала она. - Пока что я только наелась. Даже больше не лезет, а все рано скучно!»
        Она выбралась из дупла и посмотрела вниз, надеясь, что Ежик каким-то чудом выглянет из домика, и она расспросит его про еду поподробнее.
        Ежик, конечно, не выглянул, а Белочка не стала звать, потому что он обычно ругался, когда его беспокоили по пустякам, а Белочка так и не научилась различать, что для него пустяки, а что нет.
        Она забралась на ветку и стала смотреть на заходящее солнце. Красное и красивое, словно большая рябиновая ягода. Белочке вдруг так захотелось что-нибудь принести для Ежика! Найти что-нибудь особенное и удивительное, чтобы он порадовался.
        Не долго думая, она перепрыгнула на ветку соседнего дерева, немного помедлила, словно перед дальней дорогой, а потом быстро заскакала навстречу солнцу. Скука исчезла, словно ее и не было. Белочка легко неслась по верхушкам деревьев, радуясь движению и мыслям, что обязательно найдет для Ежика что-нибудь необычное и удивительное.
        Когда она ускакала довольно далеко, то стала оглядываться по сторонам в поисках подходящего подарка. Оказавшись на очередном дереве, она первым делом внимательно осматривалась и только потом перепрыгивала на следующее. Ничего особенного не было. Несколько раз попадались сибирские кедры с несколькими чудом уцелевшими шишками, кусты шиповника с подмерзшими, но все равно красивыми ягодами. Белочка даже мельком подумала, не взять ли веточку для Ежика, но решила, что, во-первых, у него наверняка есть шиповник, а порадовать тем, что и так есть, - сложно. А во-вторых, даже если бы Ежик по какой-то причине шиповника не запас, то ягоды были бы хорошим, но ни как не необычным подарком. А Белочке хотелось принести что-то удивительное…
        От растерянности она даже перестала прыгать дальше, замерев на верхушке высокого кедра. Впереди за горизонт садилась огромная «рябиновая ягода».
        - Вот бы принести Ежику солнце! - вздохнула Белочка. - Только я его не донесу, да и в домик оно не влезет, и Ежик опять будет говорить, что я не практичная, что надо было его сначала порезать на кусочки… Ой! - Белочка вдруг обрадовалась неожиданной мысли. - А зачем забирать все солнце, когда можно взять маленький кусочек! Это будет почти такой же удивительный подарок, как само солнце. И очень практичный, как любит Ежик. Он сможет забрать кусочек в домик. Будет светло.
        Белочка решила догнать солнце, когда оно коснется горизонта. Ей показалось, что это самый подходящий момент, потому что днем до солнышка не достать.
        Вдохновленная замечательной идеей, она запрыгала в красноватых лучах заходящего солнца. «Надеюсь, я успею его догнать, прежде чем оно спрячется!» - подумала Белочка и прибавила ходу. Вскоре она стала немного спускаться, теперь прыгая не по верхушкам, а по средним веткам.
        - Надо снижаться вместе с солнышком, чтобы не упустить момента, когда оно коснется заснеженной земли, - шептала Белочка, спускаясь все ниже и ниже по веткам.
        Вдруг лес кончился, и прямо перед Белочкой раскинулась бескрайняя равнина всего лишь с несколькими деревьями.
        - Не успею! - грустно сказала Белочка, увидев, как солнце начинает садиться на другом конце поля. - Я по снегу медленно бегаю…
        Она замерла на нижней ветке последней сосны, размышляя, как быть дальше.
        «Ладно, добегу вон до той маленькой рощицы, заберусь на деревья и попробую ухватить кусочек солнышка. Оно же совсем близко!» - решила она, спрыгнула на снег и побежала к нескольким деревьям, росшим посреди поля. Бежать оказалось проще, чем Белочка думала. Она немного проваливалась только вначале, у леса, а по полю неслась легко, иногда даже скользя по плотному насту. «Это солнышко специально так снег сделало, - улыбнулась про себя Белочка, - чтобы я добежать успела. Солнышко ведь доброе, всем светит за просто так, ему кусочек себя не жалко. Тем более для Ежика!»
        Очень быстро добежала до лиственной рощицы, взлетела на первое дерево, в три прыжка оказалась на другой стороне, посмотрела вниз и… обомлела!
        Прямо от дерева, на котором Белочка оказалась, и до горизонта, куда солнце только начинало садиться, развернулась широкая пурпурная дорожка!
        Белочка едва удержалась на ветке, а потом, подумав, что удерживаться-то и ни к чему, спрыгнула на красный снег. Она не побежала по дорожке к солнцу. Зачем, если оно под ногами?! Прямо под деревом, с которого только что спрыгнула, Белочка зачерпнула в лапку красноватого снега и стала разглядывать в лучах заходящего светила.
        - Вот он какой, кусочек солнца! - улыбнулась она. - Совсем, как обычный снег, но разве это снег?! Разве бывает красный снег? Нет, это кусочек солнца. Я должна быстрей принести его Ежику!
        Прижимая к пушистой груди лапку со снегом, Белочка опять взобралась на дерево и только теперь заметила, что это рябина. Гроздья еще не поклеванных птицами ягод висели, словно маленькие солнышки.
        «Может, взять веточку для Ежика? - задумалась Белочка. Она оторвала небольшую гроздь второй лапкой и стала нерешительно смотреть на свои трофеи: направо-налево, налево-направо… В одной лапе кусочек солнца, в другой - гроздь рябины. - Нет, я на двух лапках до дому не доберусь! - наконец с грустью решила Белочка. - На трех еще можно, а вот на двух… Надо что-то одно брать. Что же? Конечно, кусочек солнышка! Ежик, я знаю, любит разную еду, но разве еда сравнится с моим подарком?! Тем более, что он все равно рябину не ест, потому что никогда ее не запасает, я знаю. Он бы меня попросил ее собрать, если бы запасал…» - Белочка уверенно бросила гроздь рябины вниз и на трех лапах, в четвертой держа кусочек солнечного снега, побежала домой.
        Она неслась по насту, иногда поглядывая на подарок. Кусочек солнца по-прежнему светился в красноватых лучах. Белочка представляла, как Ежик удивится, когда получит подарок, и ей хотелось прямо сейчас оказаться дома. Она побежала как могла быстро, хотя на трех лапах далеко прыгать было трудно.
        В лесу Белочка уже не смотрела на добытый кусочек солнца, торопясь домой, потому что ей не хотелось бежать по ночному лесу, а вокруг неумолимо темнело.
        «Конечно, в темноте мой подарок будет красивее, - размышляла Белочка, - но, боюсь, когда взойдет луна, мне Ежика просто не добудиться!»
        Наконец, уставшая, едва дыша от быстрого и тяжелого бега на трех лапах, Белочка добралась до родной сосны. Заскочила в дупло и, не переводя дыхания, застучала по сухой стенке. Гулкие удары понеслись вниз, к корням. Дав сигнал Ежику, Белочка выскочила обратно на ветку рядом с дуплом и взглянула на кусочек солнца…
        В лапке лежал белый снег.
        - Как же так?… - не поняла Белочка и стала разглядывать подарок со всех сторон. - С виду, самый обычный снег, которого полно вокруг… Но разве так может быть?…
        Ей вдруг захотелось, чтобы Ежик не услышал ее вызова.
        «Да он и не услышит! - успокоила она себя. - Обычно с первого раза до него никогда не достучишься, даже летом, когда он редко спит, а сейчас и подавно!»
        Белочка сидела на ветке и грустно смотрела на снег в лапке.
        - Но как же так? - прошептала она. - Разве это обычный снег?! Нет, это только так кажется! А на самом деле, это кусочек солнца!… Разве за обычным снегом бегут на край света, разве обычный снег несут, прижав к груди, с трудом прыгая на трех лапах?! Нет, Ежик поймет, что я дарю ему не горсть снега, а кусочек солнца!
        Белочка снова юркнула в дупло и постучала…
        Ежик бродил по домику до вечера, но так и не нагулял аппетита. Рябиновые ягоды стали мерещиться ему везде. Даже в землянике!
        Вдруг Ежик услышал стук.
        «Хм! Белочка! - обрадовался он. - Странно, она зимой редко меня вызывает. Либо что-то случилось, либо опять какая-нибудь ее очередная глупость вроде первых снежинок или „вылазь скорее, смотри, какая радуга!“ Впрочем, что бы ни было, я с радостью с ней поболтаю, может, наконец проголодаюсь…»
        Он заспешил к выходу.
        Белочка увидела, как снег внизу поднимается дверцей ежикиного домика, и спустилась вниз.
        - Привет! - сказала она, когда из домика выглянула остроносая мордочка. - У меня для тебя подарок…
        - Здорово! - обрадовался Ежик. - А какой?
        - Вот, это кусочек солнца! - сказала Белочка и протянула подарок.
        Ежик взял его в лапы и с удивлением стал рассматривать снег.
        «Я тебе таких подарков целый лес могу подарить, - подумал он и даже хотел сказать что-нибудь язвительное вслух, но промолчал. - Странная она все-таки…»
        А Белочка тем временем тараторила:
        - Это самый настоящий кусочек солнца. Я за ним весь день ходила. Далеко-далеко! До края леса добралась, чтобы солнышко поймать и тебе принести… Я даже сначала хотела все солнышко тебе подарить, но потом подумала, что это не практично, ведь оно большое и в твой домик не влезет. А ты же не любишь, когда не практично…
        «Зато тащить самый обычный снег бог знает откуда - очень практично!» - подумал про себя Ежик, но вслух опять ничего не сказал. Чем дальше он слушал рассказ Белочки, тем больше ему становилось неловко. С одной стороны хотелось сказать все, что он думает о таких подарках и глупости Белочки, а с другой - не хотелось ее обижать, потому что она же старалась.
        - Спасибо, - как мог искренне пробурчал Ежик, когда Белочка закончила. - Очень хороший подарок… Я пойду, а то уже замерз немного…
        Он закрыл за собой дверь и, недовольно сопя, побрел в кладовку, надеясь, что разговор на свежем воздухе разбудил аппетит.
        Только добравшись до хранилища с грибами и убедившись, что есть по-прежнему не хочется, Ежик заметил снег, который все еще держал в лапке.
        Он со вздохом бросил его в угол…
        Вдруг, наверное, от тепла двух лапок, - сначала той, что несла, а потом той, что приняла, - кусочек снега рассыпался, и по полу покатилась небольшая рябиновая ягода!…
        У Ежика перехватило дыхание. Он со всех ног бросился к выходу. Выскочил из домика и закричал:
        - Белочка! Белочка! Я понял! Так здорово! Откуда ты узнала?!
        Белочка тем временем уже забралась на ветку, но еще не скрылась в дупле.
        Она посмотрела на счастливого Ежика и вдруг запрыгала от радости.
        - Ты понял, да?! Ура! Я так боялась, что ты не поймешь и подумаешь, будто это самый обычный белый снег!
        Ежик счастливо засмеялся:
        - Нет, я же не совсем глупый! Как здорово ты придумала! Спасибо тебе, Белочка… - Теперь Ежику не надо было разыгрывать искренность. Он просто улыбался. Они долго говорили, пока Ежик совсем не замерз. Но даже тогда он не хотел уходить. А потом стало полностью темно и пришлось расстаться. Он с трудом закрыл за собой дверь онемевшими лапками, а она юркнула в дупло…
        Белочка была счастлива. «Как хорошо, что у меня есть Ежик, для которого можно искать кусочек солнца! А то бы я со скуки умерла! - думала она. - И так хорошо, что он все понял, хоть и не сразу…»
        А Ежик быстро добрался до кладовых и съел рябиновую ягоду.
        - Ну и противная штука! - удовлетворенно сказал он, а потом вдруг с таким аппетитом набросился на грибы, ягоды и орехи, будто не кушал целый месяц!
        Он провел в кладовых не меньше часа, а потом, едва держась на ногах, покачиваясь, побрел в спальню.
        Ежик зарылся в мягкий камышовый пух и почти сразу уснул, успев лишь подумать: «Как хорошо, что у меня есть Белочка…» И на его спящей мордочке застыла счастливая улыбка.

        Три правила настоящей доброты
        В лесу жил Зайчик. Очень добрый Зайчик. Я уже про него немного рассказывал. У него еще тогда в шкурке жили вошки, но Зайчик был таким добрым, что не прогонял их и даже не мылся, чтобы случайно не погубить кого-нибудь. И даже когда какая-нибудь вошка очень много кушала крови и падала в траву от обжорства, Зайчик не бросал ее, а заботливо поднимал и возвращал к себе в шкурку, чтобы та не погибла. В конце концов от такой доброты даже злые вошки исправились и превратились в бабочек. Вот. Про это я уже рассказывал в другой сказке.
        С тех пор Зайчик очень переживал, что его доброта пропадает зря. Что не для кого больше жертвовать собой. А ему очень хотелось еще пострадать за других, потому что Зайчик был очень добрый. И вот однажды зимой он совсем расстроился, что ему некому помогать и решил пойти к друзьям, спросить совета, как лучше применить свое добро… Нет, не то добро, что в закромах, а то, что в сердце. Потому что обычного добра вроде избушки да разных вещей хороших у Зайчика не было. Он был, как сейчас говорится, лесной бомж и каждую ночь ночевал под новым кустом.
        Первым делом Зайчик пошел к своему другу Ежику. Прискакал под сосну, в корнях которой тот устроил себе уютный домик, и давай барабанить изо всех сил.
        Ежик шум услышал, проснулся. Подумал, что это Белочка его зовет, но потом прикинул и решил, что Белочка так тарабанить не может, поэтому перевернулся на другой бок, сунул в уши по кусочку камышового пуха и попытался снова заснуть.
        Но Зайчик не унимался. А вы же знаете, что если уж заяц возьмется тарабанить, то хоть из леса уходи!
        В общем, проснулся Ежик и пошел к двери. Открыл.
        - Привет, Ежик! - радостно сказал Зайчик. - Еле до тебя достучался!
        - Здорово, Заяц! - мрачно сказал Ежик. - Ты чего приперся посреди зимы? Спать мешаешь.
        - Да успеешь ты поспать! - отмахнулся добрый Зайчик. - У меня тут важная проблема. Вот я и подумал, для чего друзья, если не помогать друг другу?!
        - Ты мне, конечно, друг, - согласился Ежик. - Но и друзья должны знать, когда в гости ходить!
        - Ну, извини… - расстроился Зайчик.
        - Да ладно уж, - вздохнул Ежик, - рассказывай…
        - Скачу я всю зиму по лесу, - начал рассказывать Зайчик, - а что толку? Какая от меня кому польза? Были у меня вошки, я хоть их кормил, а теперь что? Такие вот дела…
        - И в чем проблема? - не понял Ежик.
        - Как в чем?! - захлопал ушами Зайчик. - Для кого мне жить? Для кого стараться? Кому помочь и чем? За кого жизнь отдать?… Хочешь тебе отдам?! - вдруг встрепенулся Зайчик.
        - Не надо, - пробурчал Ежик. - Дай лучше поспать…
        - Вот видишь! - опять расстроился Зайчик. - Никому я не нужен. А я хочу всем помогать, добром делиться…
        - Подожди… - Ежик быстро сбегал в кладовку, принес большой сушеный гриб. - На вот, покушай, может пройдет.
        - Спасибо! - Зайчик с аппетитом схрумкал гриб. - А еще есть?
        - Слушай, это ты своим добром делиться собрался, а не я! - возмутился Ежик, но принес еще один гриб. - А со своими проблемами ты меня зря разбудил. Не по адресу. Ты вон у Белочки спроси, это по ее части…
        Ежик закрыл дверь и пошел в кладовую. После разговора с Зайчиком он немного проголодался.
        А Зайчик докушал ежикин гриб и стал звать Белочку.
        - Привет, беленький! - сказала она, выскакивая на ветку. - Это ты тут тарабанишь? Смотри, Ежика разбудишь, а он злится, когда его не вовремя будишь. Уж я-то знаю!
        - Ничего, он меня грибочками угостил! - ответил Зайчик. - Вкусные, только мало…
        - Он хороший, правда? - сказала Белочка.
        - Ага, - согласился Зайчик. - Он меня к тебе послал. Сказал, что ты мою проблему решить можешь.
        - А какая проблема?
        - Никому я не нужен, хочу жить ради кого-то, пострадать за других! - сказал Зайчик. - Я ведь добрый очень и надо, чтобы от моего добра было пользы побольше. А то скачу я по лесу, а мое добро пропадает зазря!
        - Ой, я не знаю, что и делать! - всплеснула лапками Белочка. - Если даже умный Ежик ничего не посоветовал, то я тем более ничего не придумаю. Я же не очень умная. Я просто Белочка. Только я не понимаю, зачем искать того, кому добро делать? Зверушки, которым плохо, сами придут к доброму, когда надо. Ко мне вон часто приходят, жалуются. Я, конечно, мало чем помочь могу, но хоть посочувствую, зверушке и легче…
        - Так не приходит ко мне никто! - вздохнул Зайчик. - Были вошки, ради которых я жил, кровью своей кормил, так и те улетели…
        - Ну, тогда не знаю! - пожала плечами Белочка. - Сходи-ка ты к моей подружке Синичке, она много где была, даже в Городе. Может, чего и посоветует…
        Зайчик попрыгал дальше, пока не повстречал Синичку. Она сидела на рябине и клевала ягоды, иногда морщась.
        - Привет! - сказал Зайчик. - Белочка рассказывала, что ты много где была, даже в Город летала…
        - Летала! - с гордостью ответила Синичка. - Машины видела, дома… С местными птицами, голубями, познакомилась… Много удивительных вещей в городе! Даже людей видела!…
        - А не знаешь ли ты, для кого я могу добро сделать? - спросил Зайчик. - Для кого собой пожертвовать?
        - Ну, для людей можешь, - легкомысленно сказала Синичка. - Они из тебя шапку сделают, и ты будешь им голову греть, а они, глядишь, этой головой чего умного придумают. Люди это умеют. Вот и будет от тебя добро.
        - Хм! - вдохновился Зайчик. - А далеко до Города?
        - Далеко! Только ты сразу туда не скачи. Ты сначала с Грачом поговори, а то вдруг я тебе чего-нибудь не того насоветовала! Хотя нет, Грача сейчас в лесу нет, он на Юге, хотя скоро прилетит, но тебе же невтерпеж, наверное… - Синичка задумалась. - А, ну тогда к Дятлу сходи, тоже мудрая птица. Мне рассказывали, как он Медвежонка однажды спас…
        - Ладно, - сказал Зайчик, но к Дятлу не поскакал, а сразу направился в Город. Ему понравилась идея быть шапкой и греть чью-то умную голову, которая сможет придумать много разных добрых вещей. - Я буду сидеть на голове тихо-тихо, - размышлял Зайчик, - чтобы не мешать. А по ночам, когда людь будет спать, я незаметно упрыгаю в лес, как следует покушаю, а утром буду опять на месте…
        Строя такие планы, Зайчик чуть не наткнулся на Лису.
        - Ой! - вскрикнул он и отпрыгнул в сторону, готовясь дать стрекача.
        - Привет, Зайчик! - вдруг сказала Лиса. Она знала, что сейчас за Зайчиком бежать бесполезно, потому что он бегал быстрее и теперь был на стороже. - Куда спешишь?
        - В Город, - ответил Зайчик. - Хочу, чтобы какой-нибудь людь сделал из меня шапку!
        - Зачем?! - Лиса так удивилась, что перестала вилять хвостом, который по привычке пытался заметать следы, даже когда хозяйка стояла на месте. - Что еще за глупости?!
        - И никакие не глупости! - обиделся Зайчик. - Я хочу быть для кого-то полезным.
        - Тогда может и мне с тобой пойти? Глядишь, на воротник кому-нибудь подойду! - рассмеялась Лиса.
        - Зря ты смеешься, рыжая! - сказал Зайчик. - Очень трудно, когда ты добрый, а добро делать некому. Были у меня вошки, так и те улетели.
        - Ну, этим добром могу поделиться! - сказала Лиса и быстро щелкнула зубами у себя в боку, выкусывая очередную блошку. - Хочешь?
        - Просто ты злая, ты их ешь, вот и они тебя едят! - сказал Зайчик. - А ты пожертвуй собой, полюби их, и они станут бабочками!
        - Ага, как же… - саркастически усмехнулась Лиса. - Эй, мелюзга, слыхали?
        - Как же, как же! - откликнулись лисьи блошки. - Неужто ты с тем самым святым Зайцем беседуешь? А мы думали, это так, сказки. У нас ведь с тех самых пор, как зайчикины вошки ангелами стали, целая религия образовалась…
        - Ладно, заткнитесь! - оборвала блошиный гомон Лиса. - Ты, Зайчик, лучше бы мне собой пожертвовал, а?! Я уж неделю ни единой мышки поймать не могу. Голодная, жуть! Хочешь доброе дело сделать? Пострадать для других? Так давай я тебя съем!
        - Э, нет! - помотал лопоухой головой Зайчик. - Я хочу, чтобы обо мне память добрая осталась. Чтобы ни один раз, а долго пользу приносить. Шапкой я много лет могу служить…
        - Ну, давай, я тебя съем, а из шкурки шапку сделаю! - предложила Лиса. - Хорошую, все, как у людей. И носить буду. Честно-честно!…
        - Э, нет! - повторил Зайчик. - Не верю я тебе, рыжая. Не будешь ведь носить!
        И он поскакал дальше, но теперь не в Город, а к Дятлу. Решил все-таки спросить у мудрой птицы совета, чтобы не ошибиться ненароком. Да и в Город к людям ему после разговора с Лисой расхотелось. Чутье подсказывало, что люди, может, и умные, только ум этот - лисий…
        Дятел сидел на дереве и работал над очередным дуплом, готовясь к весне, когда с жильем всегда становится туго.
        - Привет, Дятел! - задумчиво сказал Зайчик. - Как дела?
        - Да вот, тружусь. - Дятел оторвался от работы и посмотрел на Зайчика. - Скоро мой друг Грач прилетит и другие птицы, надо еще хотя бы парочку квартир успеть выдолбить…
        - Хорошим ты делом занят, - вздохнул Зайчик. - А я вот совсем никому не нужен со своим добром. Хотел уж в Город ускакать, людям на шапку…
        - Слыхал я про твою беду, - сказал Дятел и слетел поближе к Зайчику, усевшись на самую нижнюю ветку. - Синичка пролетала, рассказывала.
        - И что же мне делать? - Зайчик сел под веткой и приготовился слушать.
        - Запомни, мой дорогой Зайчик, правило - недостаточно быть добрым, надо стать самой добротой… Да, у тебя получилось однажды превратить злых вошек в безобидных бабочек, и сейчас ты хочешь быть добрым для других. Так, как ты это понимаешь. Делать добро, потому что ты этого хочешь, а не потому что в нем нуждаются. Но разве вошки просили тебя быть добрым? Нет. Поэтому запомни второе правило: непрошенное добро очень часто превращается в зло. Когда ты станешь по-настоящему добрым, тебе не надо будет носиться по лесу в поисках того, кому бы сделать добро, к тебе сами потянутся те, кто в нем нуждаются.
        - Да, мне в самом начале что-то такое говорила Белочка… - задумчиво сказал Зайчик.
        - Белочка очень добрая, - кивнул Дятел. - Дружи с ней.
        - А еще я только что разговаривал с Лисой! - вдруг вспомнил Зайчик. - Она сказала, что очень страдает от голода и попросила меня, чтобы я разрешил себя скушать. Может, я должен был согласиться? Ведь она сама попросила! То есть все, как вы с Белочкой говорили: «…к тебе потянутся те, кто нуждаются…»
        - Так вот, мой дорогой Зайчик, - серьезно сказал Дятел. - Ты должен запомнить еще одну вещь, третью по счету: чтобы стать по-настоящему добрым, надо научиться отличать добро от зла. И это самое сложное…
        Зайчик замер, пораженный мудрыми словами Дятла, и так и застыл, повторяя про себя три правила. Чтобы запомнить.
        - Спасибо тебе! - наконец сказал он, а Дятел кивнул и вернулся к работе.
        Зайчик еще раз повторил про себя наставления мудрой птицы, а потом задумался, что же ему с этим новым знанием делать. Как его применить?
        Он тихонько поскакал назад, размышляя про себя: «Знанием надо делиться! Это и есть доброта. Только плохие зверушки не делятся, когда получают что-то ценное!»
        А еще Зайчика потихоньку стала грызть совесть, что он своего друга Ежика побеспокоил с утра.
        - Ох, нехорошо я поступил, не по доброму! - сказал он сам себе. - Это, наверное, потому что я тогда еще правил не знал!
        Зайчик вздохнул.
        - Ой, а чего я вздыхаю! - вдруг обрадовался он. - Ведь теперь я их знаю, так что могу все исправить!
        Он вприпрыжку помчался к домику Ежика. И бежал так быстро, что едва успевал думать: «Я расскажу ему о правилах доброты. Ведь это очень важно. Так я отплачу ему добром за помощь, и он не будет на меня обижаться за утренний тарарам!»
        Не прошло и минуты, как Зайчик уже снова был у домика Ежика и тарабанил пуще прежнего.
        - Слушай, Заяц… - Дверь открылась гораздо быстрее, чем в первый раз. Ежик только позавтракал и снова лег спать, как услышал шум. Он выскочил из мягкой спальни и понесся к двери, рассчитывая высказать все, что он думает о Зайчике и его доброте. Но когда Ежик выглянул, то увидел такую счастливую мордочку, что ему расхотелось ругаться. Да он бы и не успел, потому что Зайчик затараторил, делясь своими открытиями.
        - Понятно, - спокойно сказал Ежик, выслушав сбивчивую речь Зайчика. - Хорошие правила. Подожди-ка…
        Ежик исчез и вернулся, неся на иголках целых три больших гриба.
        - На вот тебе, по штуке за каждое правило…
        - Спасибо!
        - На здоровье, - кивнул Ежик и закрыл дверь. Он пошел в спальню, думая про себя, что если Зайчик придет еще раз, то ему надо будет посоветовать делать осенью запасы. И тогда Зайчику не придется скакать зимой и доставать всех своим добром…

        Колючая невеста
        Пришла весна. Ежик ее почувствовал. Он проснулся и даже не успел как следует потянуться, как понял, - весна!
        А еще ему совсем не хотелось кушать, как обычно. Зато хотелось выбраться из домика и понюхать подснежники.
        - Какие глупости! - пробурчал Ежик. - Нюхать то, что нельзя потом съесть - непрактично!
        И он вместо того, чтобы поддаться желанию выбежать на улицу, направился в кладовые, сосредоточенно сопя по дороге.
        Заглянув в кладовые, Ежик еще раз убедился, что наступила весна, потому что припасов почти не осталось.
        «Вот и славно! - удовлетворенно решил он. - Вот и еще одну зиму пережили. Можно, пожалуй, и выйти, глядишь, уже молодая травка появилась. Витаминчиков мне не помешает, а то на одной сухомятке уже который месяц сижу!…»
        Он посчитал, сколько у него осталось грибов да ягод, почему-то вспомнил доброго Зайчика, которого всю зиму приходилось подкармливать, пока тот искал, кому бы добро сделать.
        Кушать всухомятку не хотелось, и Ежик, найдя разумный повод выбраться из домика (за свежей травкой), весело покатился к выходу.
        Выбрался на улицу и радостно вдохнул весенний воздух леса. Снег еще кое-где держался, но видно было, что из последних сил. Тут и там пробивались подснежники, начинала зеленеть трава, на лиственных деревьях лопались почки…
        - Весна… - прошептал Ежик и даже на миг забыл обо всем на свете, глядя на счастливое солнце, которое, пережив зимнюю старость, словно заново родилось.
        - Привет, Ежик! - сказала Белочка, выглянув из дупла, которое располагалось чуть выше ежикиного домика.
        - Привет! - ответил Ежик и посмотрел на Белочку. Она ему очень нравилась. И хотя об этом, наверное, все уже давно знают, я все равно повторяю в каждой сказке, потому что, может, не все читают мои сказки по порядку. В общем, Ежику нравилась Белочка, а Белочке - Ежик. Хоть это и не правильно, потому что Ежик был очень практичный, а Белочка - она и есть Белочка!…
        - А ты видел уже, какое солнце счастливое сегодня? - спросила Белочка.
        - Ага! Весна пришла! - кивнул Ежик. - Ты уже свежую травку кушала?
        - Не-а, - замотала головой Белочка. - Весной столько всего интересного! Я не успела.
        - Что же может быть интереснее свежей травки? - удивился Ежик. - Мы же целую зиму ничего свежего не кушали!
        - Ну, сегодня, например, я смотрела, как распускаются подснежники, а завтра сбегаю в березовую рощу, чтобы посмотреть, как маленькие листочки выбираются из коричневых куколок-почек… Так здорово!
        - А я вот, как проснулся и почувствовал весну, то первым делом подумал, что надо подснежники понюхать! - признался Ежик. - Представляешь?! Это, наверное, потому что я с тобой уже почти год дружу…
        - А я тебе немного свежей травки насобирала! - рассмеялась Белочка. - Сама не успела покушать, а тебе приготовила, потому что знаю - ты ее первым делом захочешь, когда из домика выберешься!…
        - Правда?! - удивился Ежик. - Тогда пойдем цветы нюхать! - вдруг предложил он и даже удивленно чихнул, не поверив, что сам предложил такую непрактичную глупость.
        - Пойдем! - Белочка радостно запрыгала на ветке. - Я тут недалеко знаю замечательную полянку…
        Она спрыгнула к Ежику, и они вместе пошли нюхать подснежники.
        - Раз уж ты мне травки насобирала, то можно и прогуляться без дела… - оправдывался по дороге Ежик. - А потом можно будет и чем-то полезным заняться.
        Они долго бродили вдвоем по полянке, разыскивая самые красивые подснежники.
        - А я по тебе очень скучала зимой! - вдруг сказала Белочка. - Ты так редко показывался…
        - Ага, я по тебе тоже скучал, - ответил Ежик. - Как проснусь, так и скучаю. И долго так скучаю, не переставая, пока не поем как следует.
        - Ой, чуть не забыла! - спохватилась Белочка и принесла целую охапку свежей зелени.
        - Ух, ты! Даже молодая крапива есть! - обрадовался Ежик. - А откуда ты знаешь, что я ее люблю?
        - Ну, я ведь тоже с тобой почти год дружу! - рассмеялась Белочка.
        Они покушали и долго смотрели на то, как солнце играет само с собой маленькими светящимися «зайчиками».
        - Пойдем, послушаем, как моя подружка Синичка поет? - сказала Белочка. - Она весной все время поет. Так красиво!
        - Нет, пожалуй, пора и делом заняться! - заторопился Ежик, услышав о непоседливой и болтливой белочкиной подружке. - Синичку как-нибудь в следующий раз пойдем слушать, ладно?
        - Ладно, - расстроилась Белочка. - Только тогда я сегодня одна не пойду. Я с тобой хочу. Давай завтра?
        - Завтра и решим, - пробурчал Ежик. - Если занят не буду, то сходим…
        - А чем ты собираешься заниматься? - спросила Белочка.
        - Ну, домик надо починить. После зимы он протекает кое-где. Потом кладовые в порядок привести. Дел полно!
        - Понятно…
        Ежик пополз домой, раздумывая, чем бы полезным заняться в первую очередь.
        В домике он побродил по комнатам, но так и не нашел, чего бы такого сделать.
        - Ранней весной всегда так! - вслух размышлял Ежик. - Делать особенно нечего, а спать уже не хочется. Вот и слоняешься без дела… А! - Он вдруг воодушевился. - Надо навестить родителей!
        Ежик каждую весну отправлялся в гости к папе и маме, которые жили в соседнем лесу.
        - Дни сейчас стали длинные, так что к вечеру доберусь! - решил он, сходил поел как следует на дорожку, поддел иголками несколько самых лучших грибов на подарок и пошел к выходу.
        Ежик хотел попрощаться с Белочкой, потому что не знал, сколько пробудет в гостях, но не стал ее будить. Ежик знал, что в это время Белочка спит у себя в дупле, прикрывшись пушистым хвостиком.
        Ежик вытащил из домика кусочек бересты и написал: «Белочка, я ушел к родителям. Если что, прискакивай, если помнишь где. Твой Ежик». Он положил записку недалеко от двери и засеменил по дорожке, ведущей в соседний лес, не заметив, что записку почти сразу перевернуло ветром…
        Солнце еще во всю светило, когда Ежик добрался до старого дома, в котором родился и вырос.
        - Мама, папа! Это я! - закричал Ежик, стуча в дверь. Вскоре она открылась, и показались две остренькие заспанные мордочки.
        - Что, уже опять весна? - спросил папа-Еж.
        - О, сыночек, давно тебя не видела! - сказала мама-Ежиха. - Хорошо, что нас разбудил. Проходи…
        - Да, сынок, проходи. Рассказывай, как дела… - Еж посторонился и пропустил сына в дом.
        - Да так, потихоньку, - ответил Ежик. - Я вам грибочков принес…
        Они все втроем прошли в гостиную и стали ужинать, рассказывая о том, что произошло за год. Важных новостей почти не было. Все как обычно: многочисленные родственники, ожидаемый неурожай земляники, слухи, сплетни…
        Ежик немного рассказал о своей жизни.
        - Не женился еще? - строго спросила мама-Ежиха. - Ты смотри, тебе уже три года! Давно пора!
        - Да ладно, мама! - отмахнулся Ежик. - Было бы на ком!
        - Хочешь, познакомлю с одной замечательной девушкой? - воодушевилась мама. - Нет, правда! Ты же у нас погостишь несколько дней? Вот и познакомишься…
        - Да знаю я твоих девушек! - поморщился Ежик. - Одна страшнее другой!
        - Эта симпатичная, - уверила мама. - И очень деловитая, хозяйственная. Тебе понравится!
        Ежик понял, что сопротивляться бесполезно. Они еще немного поболтали о пустяках, а потом пошли спать.
        На утро мама-Ежиха засуетилась, а потом убежала куда-то, вернувшись только к вечеру. Да к тому же не одна…
        - Это Колючка, - представила мама девушку-ежиху. - А это мой сын Ежик.
        Ежик и Колючка смущенно обнюхались. Девушка Ежику сразу понравилась. Она и правда была симпатичная.
        - Ну, ладно, вы пока знакомьтесь, принюхивайтесь, а я пойду чего-нибудь приготовлю вкусненького! - сказала мама-Ежиха. - Пожалуй, суп сварю из тех замечательных грибов, что сынок вчера принес…
        - Ты красивая, - сказал Ежик.
        - Ты тоже ничего! - ответила Колючка. - Если у тебя еще и домик хороший, то я, пожалуй, выйду за тебя замуж!
        - Нормальный домик… - буркнул Ежик. Ему вдруг не понравилась прямота Колючки. Конечно, понятно, что ей жить не только с ним, но еще и в его домике, но все равно… «Как-то уж слишком практично…» - неожиданно подумал Ежик.
        - Посмотрим! - пообещала Колючка. - А то сватаются всякие, у которых ни кола ни двора. Или выгонят какую-нибудь землеройку, и думают, что я буду в таком доме жить!
        - Нет, я сам свой домик строил! - с гордостью сказал Ежик.
        - Это хорошо. Это надо поглядеть! - Колючка принюхалась. С кухни вкусно запахло свежим супом. - А как у тебя обстоят дела с запасами? На двоих-то хватит?
        - Я много всего запасаю, - серьезно ответил Ежик. - Знаю хорошие поляны, где есть и земляника, и черника, и много всего еще. Если постараться, то можно и на троих насобирать. Этой зимой ко мне Крот заползал, так я прикинул, что мог бы и его прокормить…
        - Что еще за Крот? - подозрительно спросила Колючка. - А случайно не Кротиха?…
        - Нет-нет! - ответил Ежик.
        - И что, этот Крот до сих пор у тебя живет? - немного успокоившись спросила Колючка. - Мне чужих в доме не надо!
        - Да нет, я его выгнал, потому что не люблю жестоких зверушек. А он был очень жестокий и хотел меня съесть.
        - Так у тебя дома не безопасно?
        - Нет, домик очень надежный, просто надо пол укрепить. Этим летом займусь…
        - Ладно, поглядим еще, - решила Колючка. - Когда уже обед?
        Они пообедали. Ежик пошел отдыхать, а Колючка с мамой еще долго разговаривали, обсуждая свои женские дела и планы.
        На следующее утро мама подошла к Ежику и спросила:
        - Как тебе Колючка? Понравилась?
        - Да вроде ничего, - спросонья ответил Ежик. - Симпатичная.
        - Тогда я объявляю вашу помолвку! - радостно сказала Ежиха.
        - Она еще мой домик хочет посмотреть! - слабо протестовал Ежик.
        - У тебя один из самых лучших домиков в лесу! - махнула лапкой мама. - Я-то знаю! Так что скоро поженитесь. Сегодня вас и отправлю, чтобы время не терять. А как ежата появятся, приходите, буду нянчить!
        Днем Ежик с молодой невестой Колючкой отправился восвояси, а к вечеру они были на месте.
        Колючка первым делом бросилась смотреть ежикин домик. Она тщательно обошла все комнаты, забралась в кладовые и пересчитала запасы. Осмотрела спальню и кухню.
        - Неплохо, - одобрительно хмыкнула она. - Только в одной комнате я заметила течь, видимо, после зимы. Надо бы заделать. Да и в кладовых не мешает прибраться… Пожалуй, я выйду за тебя замуж!
        Ежик смотрел, как хозяйничает Колючка. Она уже стала что-то прибирать и переставлять. «Какая хорошая жена из нее получится! - с удовольствием подумал Ежик. - Домовитая и, судя по всему, очень практичная!» Ему вдруг захотелось сделать невесте что-нибудь приятное.
        - Дорогая Колючка, давай сходим, понюхаем подснежники! - сказал он.
        - Это еще зачем? - спросила Колючка. Она замерла и удивленно посмотрела на Ежика.
        - Ну, как же? - смутился он. - Мы же совсем недавно познакомились. Надо гулять вместе, нюхать цветы, смотреть закат… Романтика!
        - Вот еще! - буркнула Колючка. - У нас столько дел! Зачем тратить время на всякую ерунду?
        Ежик понурился.
        - Впрочем, давай, сходим, раз тебе так хочется! - вдруг согласилась Колючка.
        Они вышли из домика, и Ежик повел невесту на полянку, где пару дней назад они с Белочкой нюхали замечательные подснежники.
        - Вот! - сказал Ежик, выбрав самый прекрасный цветок.
        Колючка понюхала.
        - Хм! - сказала она. - По-моему, это очень непрактично и глупо - нюхать то, что потом нельзя съесть!
        - Тогда давай пойдем послушаем Синичку! - неожиданно для самого себя предложил Ежик.
        - Что еще за Синичка? - насторожилась Колючка.
        - Ну, одна моя знакомая птичка. Она хорошо поет. Говорят.
        - Никаких Синичек! - решительно сказала Колючка. - Пора домой! Надо заняться делом!
        По дороге домой Колючка бурчала, что Ежик теперь должен заботиться о ней, о доме и будущих детях, а не о каких-то бесполезных подснежниках и глупых птицах…
        - Смотри, у тебя даже вокруг домика не прибрано! Валяется всякий мусор! - она пнула лапкой кусочек бересты. Он перевернулся, и Колючка с удивлением уставилась на корявые строчки: «Белочка, я ушел к родителям. Если что… Твой Ежик».
        - А это что еще такое?! - закричала Колючка. - Какая-такая Белочка?!!
        - Успокойся, успокойся! - испугался Ежик. - Это моя подруга. Она мне очень нравится, и мы просто живем вместе…
        - Что?!! - Из Колючки чуть не полетели иголки во все стороны, так она зашипела.
        - Ну, в смысле, я в корнях сосны, а она в дупле на той же сосне, - поправился Ежик. - Вон там!
        Колючка красными от гнева глазами уставилась на дупло.
        - Никаких Белочек! - закричала она. - Сегодня же! В лесу полно свободного места! Пускай убирается!
        - Но милая, почему? - защищался Ежик. - Она очень хорошая, вы обязательно подружитесь! Пожалуйста, давай жить мирно, все вместе…
        - Никаких Белочек! - грозно повторила Колючка. - Или я, или она! Выбирай!
        Колючка забралась в домик и хлопнула за собой дверью.
        Ежик потоптался снаружи, чувствуя себя очень странно. Словно он собирается войти в чужой дом. Наконец решился открыть дверь и поплелся следом за Колючкой.
        Она лежала в спальне и делала вид, что спит. Ежик посмотрел на невесту. Она и правда была очень красивая, и от нее так соблазнительно пахло! Он пристроился рядом и заснул, радуясь, что удалось замять тяжелый разговор.
        «Как я без Белочки? - размышлял он. - Нет, я без нее не могу. Ничего, они познакомятся, подружатся и все будет хорошо…»
        Утром, едва забрезжил рассвет, Колючка разбудила Ежика:
        - Ну что, ты решил?
        - Чего? - не понял Ежик.
        - Про эту свою Белочку! Немедленно прогони ее!
        - Я не могу, - расстроился Ежик. - Милая, ну пожалуйста! Она хорошая. Правда! Давай, я вас познакомлю!…
        - Послушай, мой дорогой Ежик! - жестко сказала Колючка. - Ты, видно, не понял, что я вчера сказала. Или она сегодня уйдет с нашей сосны и найдет себе другое дупло, или уйду я! Выбирай!…
        Ежик долго сопел, а Колючка терпеливо ждала, уверенная в себе.
        - Ну, уходи, если так хочешь… - наконец вздохнул Ежик.
        - Что?!! - Колючка не могла поверить услышанному. - Ах ты, негодяй! А я-то думаю, что это он все каких-то Синичек, да Зайчиков поминает! Да ты, видно, ни одной зверушки в лесу не пропускаешь! Подозреваю, что и Крот, про которого ты рассказывал, никакой не крот, а Кротиха!
        Колючка долго кричала на Ежика, а потом стала кусать его за лапы и царапать мордочку своими иголками. Наконец, раздосадованная тем, что Ежик свернулся в клубок и не сопротивляется, выскочила из домика и побежала в свой лес.
        Бедный Ежик развернулся и осмотрелся. На нем живого места не было.
        - Вот и женись после этого… - мрачно сказал он, зализывая раны. - Пойти, что ли, Белочке пожаловаться? Нет, не пойду! Я с ней вообще все лето не буду разговаривать, вот!
        Ежик умылся, смазал укусы соком подорожника, который на всякий случай припасал каждую осень.
        «Хотя нет, все лето - это слишком! - продолжал размышлять Ежик. - Но весну точно не буду! Буду вместо этого обижаться, вот! Ведь я из-за нее без жены остался! А Колючка была красивая, домовитая, хозяйственная и очень-очень практичная! Самая настоящая ежиха! Пусть и колючая…»
        Ежик еще немного погрустил, а потом подумал, что, может, оно и к лучшему, и собрался как следует поспать после всех этих переживаний. «А на Белочку все равно обижаться буду!» - решил он перед тем, как совсем заснуть.

        Две жестокости
        - Чего расчирикалась?! - сказал Ежик, недовольно высунув мордочку из своего домика.
        - Грач прилетел! Грач прилетел! - радостно повторила Синичка во всю силу своего звонкого горлышка.
        - Маленькая ты птичка, а шуму от тебя… - пробурчал Ежик. - Ну и прилетел, дальше-то что? Зачем об этом на весь лес кричать?
        - А я не на весь. Я только моей подруге Белочке прилетела сказать! Правда, Белочка?
        - Ага. Привет, Ежик, как дела? - сказала Белочка, сумев наконец вставить слово в перепалку Синички и Ежика.
        - Вот ей бы и говорила на ушко, а то раскричалась тут… - Ежик даже не посмотрел в сторону Белочки, старательно сопя. - А Белке своей передай, что я с ней не разговариваю!
        - Подруга, спроси у Ежика, за что он на меня дуется уже целую неделю? - грустно попросила Белочка Синичку.
        - Ты за что на Белочку обижаешься, колючий?! - послушно прочирикала Синичка.
        - Было б за что, вообще б убил! - мрачно повторил Ежик любимую шутку Лисы. - Не обижаюсь я. Понятно?! Я с ней просто не разговариваю, вот! И вообще, я домой спать пошел, не чирикайте тут громко!
        - Подожди, Ежик, я еще не всю новость сказала! - остановила его Синичка. Она, конечно, не знала, почему Ежик обижается на Белочку, потому что не читала мою предыдущую сказку под названием «Колючая невеста», что не удивительно, - моих книжек в лес до сих пор не завезли. - Грач не просто прилетел, он сегодня будет рассказывать о своих странствиях!
        - Знаем мы его рассказы! - сказал Ежик. - Каждую весну слушаем. А потом еще до самой осени раз в неделю собирает зверушек, которым делать нечего, и басни им всякие рассказывает!… Послушать, правда, интересно. Грач он птица мудрая, не чета некоторым. Он иногда очень хорошие сказки рассказывает, полезные… - Ежик задумался. - Только я не пойду!
        - Почему? - глаза у Белочки сделались совсем грустные. Она спрыгнула с ветки и подбежала к Ежику. - Ежик, ну давай сходим, я очень хочу Грача послушать. Он такие хорошие истории рассказывает!
        - Скажи ей, что пусть идет, если хочет! - сказал Ежик Синичке.
        - Он говорит… - хотела было повторить Синичка, но Белочка не дослушала.
        - Нет, я без тебя не пойду! Ну Ежик! Ну давай пойдем! - Белочка бегала перед носом Ежика, чтобы поймать его взгляд, но Ежик упорно отворачивался.
        - Передай ей, что я с ней не разговариваю! - снова сказал Ежик Синичке.
        - Он говорит, что с тобой не разговаривает, поэтому и не пойдет к Грачу, потому что, если он пойдет, то ему придется с тобой разговаривать! - сказала Синичка.
        - Ты давай без своих пояснений! - возмутился Ежик.
        - Ну, можно же просто сходить, не разговаривая… - ответила Белочка Синичке.
        - Белочка говорит, что можно просто сходить к Грачу, послушать его истории, - повторила Синичка. - А разговаривать при этом не обязательно.
        - Хм… - Ежик задумался. - Да, пожалуй! Ладно, пойдем, а то интересно же! Как говорится, не грибами едиными живы зверушки!
        - Ура! - обрадовалась Белочка, и они все вместе пошли на полянку, где Грач собирал лесных жителей. Ежик семенил по тропинке, Белочка прыгала рядом, а Синичка летела над ними, непрестанно щебеча:
        - Это хорошо, что вы пошли! Давайте быстрее! Сейчас послушаем чего-нибудь интересное! Да и вы, может, помиритесь, пока вместе ходите! Белочка будет метлешить туда-сюда перед ежикиным носом, хвостиком махать, вот Ежик и перестанет дуться!
        - Фигушки! - пробурчал Ежик.
        - Ты чего тайные планы выдаешь?! - засмеялась Белочка.
        Они добрались до полянки. Там было полно зверей. В центре, на большом дубе-одиночке сидел Грач и что-то говорил. На раскидистых ветках дуба сидели птицы, а вокруг дерева рядами сидели зверушки.
        - Тихо, тихо! - зашептала Синичка.
        - По-моему, кроме тебя никто и не шумит… - сказал Ежик и осторожно подсел в последний ряд, к Зайчику. Белочка пристроилась за ними.
        - Привет, Ежик! Привет, Белочка! Вы чего опаздываете? - прошептал Зайчик. - Уже пол-лекции прошло!
        - Тихо! Тихо! - снова чирикнула Синичка и полетела устраиваться на ветке дуба.
        - …А теперь, в конце нашей встречи я расскажу вам одну притчу, - говорил между тем Грач. - Надеюсь, когда вы разойдетесь по домам, то будете думать над ее смыслом. И я совершенно точно знаю, что для кого-то эта притча станет ответом на очень важные вопросы. Но и для остальных не помешает подумать над ее содержанием. Так что слушайте очень внимательно…
        Грач откашлялся, и Синичка тут же спорхнула с ветки. Не прошло и минуты, как она вернулась с листочком, свернутым в чашечку.
        - Спасибо. - Грач выпил принесенную в листочке воду и снова покашлял, пробуя горло.
        - Итак, в одном лесу, вполне возможно, что в точно таком же, как наш с вами, родился Цветок, - начал свой рассказ Грач. - Он появился на ни чем не примечательной поляне, но тут же стал ее украшением. В лесу, конечно, были и другие цветы, но в этой части леса раньше ничего, кроме маленьких подснежников, не росло. Цветы - всегда редкость. И чем прекраснее цветок, тем он реже. Это всегда и во всем так, не только в ботанике… - Грач улыбнулся, показывая, что это была шутка. В первых рядах кто-то засмеялся, разбудив при этом нескольких притомившихся зверушек и птиц. - Так вот, Цветок расцвел и стал распространять вокруг себя аромат, который вскоре заполнил всю поляну. И этот аромат обладал чудесным свойством: любой, кто вдыхал его, тут же становился немного лучше. Пусть в основном не надолго, но все же. Цветок и сам не понимал, как это у него получается. Ведь он просто жил на своей поляне, питался водой из земли, грелся на солнышке… «Как же это у меня так получается, - удивлялся Цветок, - превращать самую обычную воду в аромат, который помогает другим?» И Цветок очень гордился, что он такой хороший. На
полянку с каждым днем прилетало все больше пчел и шмелей, бабочек и мотыльков, и даже мух с навозными жуками! И со всеми Цветок щедро делился своим ароматом, вдохнув который и мухи вдруг начинали думать о том, чтобы стать пчелами. И совсем не для того, чтобы научиться жалить, а чтобы собирать мед для других! Конечно, как только они покидали полянку, мысли о меде тут же пропадали, и мухи, как и раньше, продолжали искать… ну, то, что обычно ищут мухи… Тем не менее, Цветок очень радовался, видя, как действует его аромат. А однажды он на самом деле, своими глазами видел, как навозная муха превратилась в добрую пчелку! После этого случая Цветок захотел стать большим-большим, чтобы его аромат могли вдыхать во всем лесу, а не только на одной полянке…
        А недалеко от поляны Цветка жил… жила… - Грач вдруг прервал свой рассказ и задумался. - Ну, пускай будет белочка! - наконец решил он. - В принципе, для истории не важно, кто именно, но раз наша Белочка опоздала… - При этих словах все зверушки на секунду обернулись назад. - То пусть и в истории тоже будет белочка, хотя, конечно, никакого отношения к нашей она не имеет. Просто мне нужен еще один персонаж…
        Так вот, недалеко от полянки жила белочка. В отличие от нашей Белочки, у нее не было Ежика. Она была совсем одна. Поэтому ей было очень плохо. Она не знала, зачем живет в лесу. Он казался ей темным, сырым и очень жестоким. Она жила в дупле старого дерева, которое медленно превращалось в труху. Вокруг дерева скопился толстый слой опавшей листвы… Белочка задыхалась от запаха гнили и разложения. И она была уверена, что весь лес такой. Что в нем лишь опавшая листва, умирающие деревья и колючие кустарники…
        И в каком-то смысле она была права, потому что… Но эту тему мы оставим на следующий раз.
        Так вот, белочка задыхалась в мертвом лесу. И одна у нее была отрада. Иногда, по весне, у самых корней ее дерева расцветали подснежники… Да, они были вялыми и почти совсем не пахли, но по сравнению с опавшими листьями, медленно превращающимися в ничто, даже эти маленькие цветочки казались чудом. Но подснежники быстро исчезали, и белочка снова начинала задыхаться…
        Однажды она собирала шишки рядом с полянкой, где рос Цветок. Она почувствовала необычный аромат и замерла, выронив все, что успела собрать.
        - Что это? - сказала она и пошла на запах. С каждым шагом дышать становилось все легче, а когда она вышла на полянку, то впервые в своей жизни вдохнула полной грудью!
        А потом она увидела Цветок.
        - Какой удивительный аромат… - сказала она ему.
        - Я знаю, - гордо сказал Цветок. Вообще-то он был не таким уж и гордецом, просто смутился от похвалы незнакомой белочки. - Моя мечта - вырасти большим-большим, чтобы мой аромат распространился за пределы этой поляны и охватил весь лес!
        - Правда?! - Белочка широко раскрыла глаза. - Это было бы так здорово! В лесу очень не хватает цветочного аромата!
        - Тогда мне обязательно надо стать большим! - сказал Цветок. - Надо вырасти выше деревьев и тогда… Только мне кажется, что сам я не смогу. Вот если бы мне кто-нибудь помог…
        - Хочешь, я буду тебе помогать? - сказала белочка. - Мне совсем не хочется возвращаться в свое дупло…
        И белочка осталась на поляне. Она носила Цветку воду, когда было сухо, она укрывала его листом лопуха, когда солнце слишком грело. Она выпалывала сорняки и отгоняла слишком назойливых мух…
        И Цветок стал действительно расти! Теперь его аромат распространился далеко за пределы одной полянки. Его можно было почувствовать и в лесу, и даже на соседних полянах, которые не могли похвастаться таким прекрасным цветком.
        Белочка очень старалась, но вскоре поняла, что мечта Цветка вырасти выше деревьев и заполнить ароматом весь лес, неосуществима. И то, что Цветок постоянно говорил об этом, только причиняло белочке боль. Она думала, что именно из-за нее эта мечта не осуществится. «Наверное, я делаю что-то неправильно, раз он растет так медленно, - думала она. - Наверное, если бы на моем месте был кто-то другой, Цветок бы давно вырос и весь лес давно бы превратился в одну большую цветущую поляну!»
        Так белочка размышляла и очень расстраивалась. А видя, что белочка расстраивается, Цветок начинал капризничать. Ведь он думал, что это из-за него белочке плохо. И тогда он говорил, что сегодня вода, которую принесла белочка - слишком холодная, и он застудил корни, а лопух, которым белочка укрывала Цветок, сегодня какой-то дырявый…
        А еще у Цветка часто бывало плохое настроение. Просто так. Из-за плохой погоды или жучков, подтачивающих корни. По миллиону причин. И тогда аромат Цветка становился слабее. А белочка думала, что это из-за нее.
        А однажды…
        Это произошло, когда белочка совершенно точно убедилась, что Цветок никогда не сможет вырасти до неба и заполнить ароматом весь лес. Она убедилась, что мечта Цветка неосуществима. По крайней мере, с ней, с белочкой. И она решила уйти…
        «Может быть, тогда найдется кто-то другой, с кем Цветок будет расти быстрее, и его мечта сбудется, - подумала она. - Со мной это невозможно. Я уверена в этом. Лес такой большой! Даже тысячи огромных цветков не смогут прогнать из мертвого леса запах разложения и гнили! Что уж говорить об одном-единственном цветке, тем более у которого такая неумелая белочка, как я?…»
        И белочка вернулась в дупло, к своим маленьким подснежникам, чтобы снова задыхаться от запахов мертвого леса и думать о Цветке, утешая себя мыслями, что без нее он будет счастливее…
        А Цветок проснулся утром на своей полянке и оглянулся в поисках белочки. Он хотел ей сказать, как соскучился за ночь. Но ее нигде не было видно.
        - Наверно, ищет золы, чтобы я быстрее рос, - подумал Цветок. Ему было немного стыдно перед белочкой, потому что в глубине души он понимал, что никогда не станет выше деревьев и никогда не сможет очистить воздух всего леса. Это было просто мечтой, фантазией, которая позволяла Цветку жить и пахнуть. Его чудесный аромат был отголоском этой мечты…
        Цветок ждал весь день, но белочка не пришла. Он волновался, и даже когда зашло солнце, не смог закрыть головку, в тоске смотря на луну.
        Он ждал ее несколько дней и ночей, а потом стал вянуть. Аромат вдруг исчез. Почти исчез… Его давно невозможно было уловить на других полянка и в лесу. И даже рядом с самим Цветком аромат едва можно было различить.
        Потом цветок, конечно, снова расцвел. Ведь его поливал дождь, и солнце по-прежнему светило… А цветок всегда остается цветком, и аромат снова наполнил полянку. Но только ее одну.
        Потому что ушла мечта…
        И аромат стал другим. Не только слабее! В нем появилась терпкость, и он уже не мог бороться с запахом гнили так, как раньше.
        А однажды на полянку заглянула другая белочка. Она тоже почувствовала приятный запах и решила посмотреть, откуда он. Белочка увидела прекрасный Цветок и, не долго думая, сорвала его. Она вплела Цветок в свою прическу и побежала в лес похвастаться перед родными и подругами. Все были в восторге.
        - Где ты нашла такой прекрасный цветок?! - говорили они. - Мы тоже хотим такой! А как он пахнет!
        И Цветок еще какое-то время распространял аромат, наполняя им дупло белочки и кроны ближайших деревьев. А потом завял. Как это водится… у сорванных… цветов…
        Грач замолчал и окинул взглядом своих слушателей. Кто-то плакал, а кто-то просто сидел насупившись, не понимая, зачем им рассказали такую грустную историю.
        - Цветочек жалко! - вдруг сказал Медвежонок, который сидел в первом ряду. Ему стыдно было плакать, и он только вытер лапами нос. - Я бы этой белке как дал больно!
        И тут все зашумели, крича и чирикая.
        - Успокойтесь! - сказал Грач, когда звери немного угомонились. Снова стало тихо. - Теперь я задам вопрос, на который вам не надо будет отвечать. Более того, ни в коем случае не отвечайте на него сейчас! Потому что ответ будет казаться очевидным. Но очевидный ответ не всегда правильный. Сейчас я задам вопрос, но никто ничего не должен говорить. Пусть на полянке останется такая же тишина, как сейчас. Кто меня понял, поднимите, пожалуйста, лапки или крылья.
        Поднялся лес перьев и лап.
        - Итак, надеюсь, вы внимательно слушали притчу, - продолжал Грач. - Потому что, если вы слушали невнимательно, то вопрос покажется странным, и вы не сможете правильно на него ответить… Готовы?
        Звери и птицы дружно закивали.
        - Как вы считаете, какая из двух белочек, о которых я рассказал в притче, более жестокая? Первая или вторая? - медленно произнес Грач. После чего он выдержал паузу, поклонился и спрятался в дупле.
        Звери стали потихоньку расходиться, памятуя о просьбе Грача не высказываться сразу, а сначала подумать.
        - М-да, ну и притча… - пробормотал Ежик. - Ладно, пошли домой, что ли?
        - Может, Синичку подождем? - спросила Белочка.
        - Да ну ее, она сейчас будет вокруг дупла Грача виться, пока тот ее лично не примет, - махнул лапкой Ежик. - Пошли!
        И они пошли домой. Белочка была задумчива.
        - Послушай, Ежик! - вдруг сказала она. - Последний вопрос Грача странный. Потому что очень легкий. А вот одну вещь я не поняла. Почему Цветок не смог расти, когда ушла белочка?
        - Что ж тут непонятного? - ответил Ежик. - Грач же сказал, что аромат цветка был отголоском мечты. А мечта вырасти выше деревьев ушла вместе с белочкой. Ведь Цветок был не глупый, и сам прекрасно понимал, что ему никогда не наполнить ароматом весь лес. Но сама это мечта и белочка, которая была рядом и верила в нее, позволяла Цветку пахнуть так, как он пах. Понимаешь?
        - Не очень. Выходит, Цветок обманывал и себя, и белочку?
        - Ты не поняла этого места, - вздохнул Ежик. - Впрочем, оно очень трудное, поэтому Грач и вопрос задал такой легкий, совсем про другое. Кстати, как ты на него ответила?
        - А чего тут отвечать?! Конечно, вторая белочка более жестокая! Она ведь пришла и сорвала бедный Цветок!…
        - У-у-у, да ты, похоже, вообще ничего не поняла! - сказал Ежик. - Он даже остановился и укоризненно посмотрел на Белочку. - И какой смысл после этого водить тебя на лекции разных мудрых птиц?
        - А я с тобой сама больше не пойду! - обиделась Белочка. - Потому что ты только бурчишь, вместо того, чтобы просто объяснить!
        - Ладно-ладно! - Они снова пошли по тропинке. - Вторая белочка в притче не жестокая. Вернее, не жестокее остальных жителей того леса. Она самая обычная, как и все. Увидела красивый цветок ну и сорвала. Точно так же поступил бы любой другой житель того гниющего леса, о котором говорил Грач.
        По - настоящему жестокая именно первая белочка. Потому что ее жестокость сознательная, а не врожденная, как у остальных жителей леса. Вторая белочка не могла поступить иначе, а первая -могла. Она единственная в том лесу могла защитить Цветок от других зверушек, она единственная, кто могла думать о благе других, и о том, чтобы аромат Цветка мог свободно распространяться по лесу. А не о том, как украсить свою прическу и принести приятный запах в свое собственное дупло. Так что, как это ни странно, по-настоящему эгоистичная и жестокая белочка - первая, а не вторая…
        - Ой, и правда… - Белочка задумалась, а потом, словно решив поделиться сутью своих размышлений, сказала: - Я бы не стала дружить с такой белочкой!
        - Я тоже! - кивнул Ежик, а потом вдруг спохватился: - Ой, я же с тобой не разговариваю!
        После чего припустил по тропинке, добрался до родной сосны и спрятался в домике.

        Стать Ветром
        Эта полянка пользовалась дурной славой. Жители леса обходили ее стороной. Потому что на поляне росли только ядовитые нарциссы, а над ними летали жирные трутни, больше похожие на синих навозных мух.
        Нарциссы очень гордились своей красотой и своей полянкой, на которой, кроме них, никого не росло. И у каждого нарцисса был свой трутень, очень хорошо умевший жужжать о любви, при этом думая только о том, как залезть в цветок и поесть пыльцы. Ведь больше на поляне нечем было поживиться, так что трутни приспособились наслаждаться тем, что было: гордой красотой нарциссов, их тычинками-пестиками. Для этого надо было всего лишь немного пожужжать, и любой нарцисс раскрывался, веря во все, о чем жужжали трутни. Ведь ни один нарцисс на поляне не сомневался, что именно он самый прекрасный, самый удивительный и неповторимый. И каждый трутень очень хорошо научился говорить то, что от него хотели слышать, чтобы получить свое. Ведь жужжать о любви очень просто. Намного проще, чем любить…
        Но однажды на полянке проклюнулся странный росток. Сначала все нарциссы вокруг подумали, что это родился один из них, и с нетерпением ждали, когда появится цветок, чтобы рассказать ему о себе, о своей удивительной красоте. Каждый нарцисс на поляне только и делал, что без устали говорил о своей красоте и удивительных качествах, и всегда искал тех, кто еще не знал об этом. Но когда новый цветок наконец раскрылся, нарциссы вокруг ахнули.
        - Кто это? - почти хором спросили они. А потом также хором воскликнули:
        - Какой уродливый цветок! Он совсем не похож на нас!
        Такое единодушие среди нарциссов случалось редко, но тут они вместе неодобрительно загалдели:
        - Посмотрите на этот цветок! У него нет ни одного гладкого лепестка! А цвет?! Нет, вы посмотрите! Какой вульгарный цвет! Нет даже белого пятнышка!
        - Он совсем не такой, как мы… - повторяли нарциссы. И это был приговор. Они отвернулись от только что появившегося на свет цветка. - Он чужой! Ему не место на нашей поляне! И пусть не рассчитывает, что мы примем его в свой круг только потому, что он появился здесь! Таким, как он, не место среди нарциссов!…
        Когда Одуванчик раскрыл свою мохнатую желтую головку, то первым делом увидел огромный яркий цветок высоко-высоко в небе.
        - Привет! - сказал ему Одуванчик и счастливо улыбнулся. Солнце улыбнулось Одуванчику в ответ, и он спросил: - Я родился! Кто я?…
        Одуванчик с восторгом огляделся и увидел, что окружен красивыми цветами, которые смотрели на него.
        Одуванчик хотел и им сказать «Привет!», но не успел, потому что цветы дружно загалдели. Сначала Одуванчик не понимал их, а когда наконец понял, то ему стало очень грустно. «Он урод! Он не такой, как мы! Чужак! Зачем он появился на нашей поляне?! Мы никогда не примем в свой круг такой цветок! Посмотрите, как он отличается?! Разве можно жить таким уродом?!»
        - Очень грустно родиться и узнать, что ты урод… - прошептал Одуванчик. Но потом подумал и вдруг снова улыбнулся: - Но зато вы все такие красивые! Особенно вон тот большой цветок на небе!
        Нарциссы на секунду умолкли, а потом загалдели с новой силой:
        - Нет, вы только посмотрите! Он не только уродлив, но еще и глуп!
        - Да! Сравнить нас с этим дурацким желтым шаром!…
        - Который только и годен на то, чтобы греть нас!
        - Да что мы обращаем внимание на слова чужака? Он даже не знает, что такое солнце!
        - Уродлив и глуп! - хором сказали нарциссы и окончательно отвернулись.
        - Простите… - сказал Одуванчик. Ему было неловко, что он обидел такие красивые цветы. - Наверное, я и в правду глуп и уродлив…
        Он еще немножко погрустил, а потом не выдержал молчания и вежливо спросил:
        - Дорогие прекрасные цветы, скажите, пожалуйста, где я?
        Но ему никто не ответил. Нарциссы говорили друг с другом о своей красоте, слыша только себя.
        - Где я?! - громко повторил Одуванчик. Но никто не хотел разговаривать с чужаком. Одуванчик потупился, уже не рассчитывая получить ответ, но тут один из нарциссов гордо ответил:
        - Ты на нашей поляне!
        - Да? - обрадовался Одуванчик. - А кто вы?
        - Мы нарциссы, и мы… Особенно я! Очень прекрасны! Впрочем, ты и сам это видишь!…
        - Да, - согласился Одуванчик. - А почему ты отвечаешь мне? Ведь все остальные отвернулись…
        - Я говорю с тобой, чтобы все видели мое благородство. Я готов тратить свое драгоценное время на таких, как ты, потому что на этой поляне нет никого возвышенней и благородней меня!
        - Наверное, это так! - согласился Одуванчик. - Спасибо! Может, ты тогда ответишь еще на один вопрос?
        - Да, - важно согласился добрый нарцисс.
        - Кто я? - спросил Одуванчик. - И зачем я родился на этой поляне?
        - Вообще-то, это два вопроса… - рассмеялся нарцисс. - Похоже, ты на самом деле непроходимо глуп. Впрочем, чего еще ожидать от такого уродливого цветка?! Кто ты? Не знаю. Могу точно сказать только одно: ты не нарцисс!
        - А может, я просто очень-очень некрасивый нарцисс? - с надеждой спросил Одуванчик.
        - Нет, ты однозначно не один из нас! - презрительно закачал головкой нарцисс. - Но я должен признать… Хотя, мои коллеги, думаю, со мной не согласятся… Но так как я беспристрастный ученый, я должен признать, что ты - это цветок. Все-таки цветок! Разумеется, уродливый и совсем не похожий на нас, но цветок!
        - Здорово! - обрадовался Одуванчик. - А зачем я родился на этой поляне?
        - Раз ты цветок, то, по моему мнению, ты и родился для того, для чего рождаются все цветы! Хотя, еще раз повторю, все мои рассуждения базируются на предположении, что ты все-таки цветок!
        - Так вы не уверены, что я цветок? - расстроился Одуванчик.
        - Уверен. И готов отстаивать свое мнение перед другими учеными нарциссами… Ведь это мое мнение! У тебя есть все признаки цветка, так что я уверен - ты цветок! Такова моя теория, а она не может быть не верной!
        - Потому что она ваша? - уточнил Одуванчик. Он потихоньку учился логике, принятой на полянке нарциссов.
        - Да, - согласился нарцисс.
        - Я очень рад, что познакомился с таким удивительным нарциссом, как вы! - воскликнул Одуванчик.
        - Возможно, ты не так и глуп, как показалось вначале… - снисходительно произнес нарцисс. - Поэтому я отвечу тебе на второй, куда более сложный вопрос…
        - Да, пожалуйста! - воскликнул Одуванчик. - Зачем цветы рождаются? Зачем цветы живут?
        - Цветы живут для любви, - важно ответил нарцисс. - На нашей поляне обитают не только цветы, но и летающие насекомые. Когда насекомое прилетает к тебе и говорит, что ты самый прекрасный нарцисс на поляне, а потом садится и трется о твои тычинки, то это называется любовью!
        - Должно быть, это удивительно… - прошептал Одуванчик.
        - О да! На нашей поляне нет ничего прекрасней этого. Каждый нарцисс мечтает встретить самого толстого трутня, который лучше всех умеет жужжать!
        - Но раз я цветок, как вы сказали… - задумался Одуванчик вслух. - А цветы живут для любви, то ко мне тоже скоро прилетит трутень, чтобы жужжать о любви?
        - Какой же трутень посмотрит на такой уродливый цветок?! - рассмеялся нарцисс наивности Одуванчика. - Я потому и удивился твоему появлению на нашей полянке: какой смысл в цветке, на который не сядет ни одно уважающее себя насекомое?! Ведь ты окружен такими прекрасными цветами, как мы! И разве хоть один уважающий себя трутень будет жужжать о любви какому-то уроду, когда вокруг - прекрасные нарциссы?!
        - Наверное, вы правы… - печально понурил головку Одуванчик. - А можно тогда я сам буду любить? Любить полянку, солнце, вас и всех насекомых, что летают над поляной?
        - Да пожалуйста! Только какой в этом смысл? - пожал листочками нарцисс. - Любовь - это когда любят тебя самого. За то, что ты самый красивый, за то, что самый умный или благородный, за то, что ты лучше всех пахнешь… Но за что любить тебя? Ты уродлив и глуп. Ты чужак. Мне кажется, лучше тебе было не рождаться на этой поляне…
        - Не рождаться? - переспросил Одуванчик. - Но…
        - Я уже довольно времени потратил на тебя! - вдруг раздраженно сказал благородный нарцисс. - Ко мне летит мой трутень, и я не могу больше болтать с чужаками. Он может неправильно это понять…
        - Извините, - испуганно зашелестел Одуванчик. Ему очень не хотелось мешать такому доброму и благородному нарциссу, который один из всех снизошел до разговора с ним, уродливым и глупым Одуванчиком.

* * *
        Ветер жил в лесу. Он был везде. Как воздух, он пронизывал всё вокруг. Но как летучий Ветер, он появлялся то здесь, то там. Ветер любил носиться над лесными озерами, играя водной рябью и качая кувшинки. Он любил дуть среди деревьев, раскачивая ветки и проносясь сквозь листву… Но, как и все жители леса, Ветер не любил появляться над полянкой нарциссов. Ветру не нравился их ядовитый аромат. Очень-очень редко воздух над полянкой самовлюбленных нарциссов превращался в Ветер, да и то только для порядку. Ветер быстро проносился над этой нелюбимой частью своих владений и скрывался в лесу.
        Но однажды Ветер появился над полянкой и привычно понесся прочь, чтобы побыстрее скрыться среди деревьев, как вдруг, на самой границе поляны и леса, он увидел необычный цветок…

* * *
        Одуванчик жил на поляне нарциссов и мечтал о любви. Ведь он был цветком, а значит, рожден для любви. Но добрый разговорчивый нарцисс оказался прав, и ни один трутень не смотрел в сторону Одуванчика. Они, как и нарциссы вокруг, только смеялись над уродливым цветком, над чужаком, посмевшим родиться на поляне нарциссов.
        А Одуванчик очень хотел любить. Он знал, что цветок обязательно должен любить кого-то летающего. И Одуванчик уже давно был согласен полюбить любого, кто спустится к нему. Даже самую последнюю муху! Но и мухи не обращали внимания на бедный Одуванчик. И это несмотря на то, что редкий нарцисс соглашался слушать жужжание мух. Ведь все нарциссы мечтали о любви толстых и успешных во всех отношениях трутнях.
        Одуванчику было одиноко среди нарциссов. Он мечтал о любви, но ни одно насекомое поляны так и не посмотрело в сторону чужака.
        Одуванчик смирился со своей судьбой, он понял, что уродлив, глуп, а самое главное - родился на чужой поляне, где для него нет места. И когда он понял это, то вдруг ощутил, что вокруг кто-то летает!
        Одуванчик удивленно огляделся, но никого не обнаружил.
        «Как странно… - подумал Одуванчик. - Наверное, я так хочу любви, что мне уже скоро станут являться невидимые насекомые!»
        Но тут Одуванчик снова почувствовал, что вокруг кто-то летает. Несомненно летает! Это было так ясно, что Одуванчик не выдержал и громко спросил:
        - Кто здесь? Кто ты?!
        - Я - Ветер!
        - Ты насекомое, да? - удивился и обрадовался Одуванчик. Ведь он думал, что летать умеют только насекомые. Так ему говорили нарциссы.
        - Нет, я не насекомое, я - Ветер! - сказал Ветер и тихонько подул вокруг Одуванчика. - А кто ты? Я никогда не видел таких цветов на полянке нарциссов…
        - Я - Одуванчик, - грустно представился Одуванчик. - Я тоже цветок, как и нарциссы. Только очень уродливый и глупый…
        - Хм?! Кто тебе это сказал? - удивился Ветер.
        - Нарциссы. Ведь я и правда совсем не похож на них. А они так прекрасны!
        - А мне ты нравишься гораздо больше, чем они! - вдруг сказал Ветер.
        - Правда?! - вспыхнул Одуванчик. Он не сразу понял слова Ветра, а когда понял, то не мог поверить тому, что услышал.
        - Да, я даже не жалею, что залетел сегодня на эту полянку! - ответил Ветер. - Ну, мне пора…
        - Ты прилетишь еще? - вдруг спросил Одуванчик. И сам удивился тому, что смог это сказать и остановить уже уносящийся Ветер.
        - Если ты хочешь… - ответил Ветер, легонько пролетев прямо над Одуванчиком, качнув его головку.
        - Очень хочу… - прошептал Одуванчик.
        - Тогда обязательно прилечу! - Ветер дунул сильнее, а потом исчез среди деревьев леса.

* * *
        Весь следующий день Одуванчик ждал Ветер.
        «Он сказал, что не насекомое, но ведь он тоже летает, - думал Одуванчик. - Может быть, он невидимое летающее насекомое, и просто сам этого не знает?»
        - Благородный нарцисс! - позвал Одуванчик. Ему пришлось кричать несколько раз, чтобы нарцисс соизволил ответить.
        - Чего тебе? - высокомерно ответил он. - Если ты думаешь, что если я однажды снизошел до разговора с тобой, то теперь буду отрываться от дел по каждому поводу, то ты сильно ошибаешься!
        - Простите, уважаемый нарцисс, но у меня очень важный вопрос, - вежливо сказал Одуванчик. - А я знаю, какой вы великий ученый, и только вы можете мне ответить!
        - Что же, я действительно величайший ученый-нарцисс на этой поляне! - спокойно, но с явным удовольствием согласился нарцисс. - Так и быть, спрашивай!
        - Кто такой Ветер? - спросил Одуванчик и замер, с волнением ожидая ответа.
        - Хм, есть довольно много теорий о том, что собой представляет Ветер, - начал нарцисс. - Одна из версий, которая мне близка, но с которой я не могу полностью согласиться, такова: Ветра не существует. Потому что его никто никогда не видел. Ветер выдуман для того, чтобы объяснить некоторые явления, которые происходят на нашей поляне, и которые сложно или невозможно объяснить научно, без привлечения некой абстрактной силы…
        - А по вашему мнению, кто такой Ветер? - спросил Одуванчик. Он не слишком понимал рассуждения ученого нарцисса. Тем более что сам Одуванчик нисколько не сомневался в существовании Ветра. Ведь вчера они разговаривали друг с другом! И Одуванчику было странно слышать о мнении каких-то нарциссов, утверждавших, что Ветра не существует только потому, что они его не видели. «Я тоже не видел, - подумал цветок. - И что? Зато я его чувствовал!»
        - Во-первых, не «кто такой», а «что такое»! - поправил нарцисс собеседника. - Ветер - это сила, которая, как я предполагаю, невидимо пронизывает всё вокруг! Иногда он проявляется, и тогда происходят очень странные вещи. Но мы, нарциссы, не любим, когда Ветер появляется на нашей поляне! Лучше бы его совсем не было!
        - Почему? - удивленно спросил Одуванчик.
        - Во-первых, когда он дует, то разгоняет всех насекомых, и мы не слышим их жужжания, - начал нарцисс. - Во-вторых…
        - Значит, Ветер - это не насекомое? - взволнованно спросил Одуванчик.
        - Конечно, нет! Что за глупость? - возмутился ученый нарцисс. Он не любил, когда его перебивали. - Как может быть насекомым нечто невидимое, непонятное и, вполне возможно, несуществующее?
        - Но ведь он тоже летает… - робко возразил Одуванчик. Его не оставляла слабая надежда на то, что Ветер - это какое-то необычное насекомое, которое можно будет любить, как это принято у цветов.
        - Нет, Ветер - это не насекомое! - уверенно сказал нарцисс. - Если Ветер и существует, то он - это могущественная непонятная сила, причем чуждая нам, нарциссам!
        - Чуждая? Почему?
        - Потому что ты не дослушиваешь и постоянно меня перебиваешь! - раздраженно сказал нарцисс. - Ветер - это наш враг. Иногда он так дует, что обрывает наши прекрасные лепестки, уносит трутней, которые нас любят, а иногда прижимает нас к земле, гордясь своей силой. Но самое страшное… - нарцисс перешел на шепот, - говорят, иногда он вырывает нас из земли и уносит прочь. Это называется смертью…
        - Спасибо вам за ответ! - сказал Одуванчик, а про себя подумал: «Наверное, он говорит о ком-то другом, а не о моем Ветре. Мой Ветер совсем не такой. Он нежный, ласковый. И он сказал, что я ему нравлюсь…»
        - Привет, Одуванчик! - Ветер появился неожиданно, словно в ответ на мысли цветка. - Я вдруг вспомнил о тебе и решил заглянуть на вашу полянку.
        - А я все время думаю о нашей первой встрече, - признался Одуванчик. - А ты совсем-совсем не насекомое?
        - Нет, - ответил Ветер.
        - Жалко! - вздохнул Одуванчик. - А то бы я тебя любил!
        - Тебе нужны насекомые? - удивился Ветер. - Хочешь, я принесу тебе десяток? Или даже всех!
        Одуванчик задумался, а потом отрицательно закачал головкой:
        - Нет, зачем? Пускай они кружатся над своими нарциссами. Ведь они любят их, а не меня…
        Ветер пожал невидимыми плечами и стал тихонько дуть вокруг Одуванчика.
        - Мне никогда не было так хорошо, как с тобой, - признался Одуванчик. - Когда ты рядом, кажется, что я вовсе и не зря родился на этой поляне.
        - Ты мне тоже нравишься! - ответил Ветер. - Хочешь, я завтра снова прилечу?
        - Да! - радостно закивал Одуванчик. - Я буду ждать тебя…

* * *
        На следующий день, как только взошло солнце, Одуванчик раскрыл цветок и огляделся.
        - Ветер, ты где? - спросил он.
        Но Ветра еще не было, и Одуванчик стал ждать. Он не мог ни о чем думать, кроме Ветра. Он не мог ни о чем мечтать…
        Одуванчик стоял среди нарциссов и улыбался солнцу, думая, как Ветер скоро снова прилетит и будет ласково дуть рядом.
        Нарциссы смотрели на счастливого Одуванчика и раздраженно переговаривались.
        - Нет, вы только посмотрите на этого чужака! Вместо того, чтобы плакать, сокрушаясь о своем уродстве, он радуется чему-то! Все-таки хорошо быть полным дураком!
        - Да, просто тошнит смотреть на его уродливую счастливую рожу!
        - Он улыбается, словно на свете нет никого прекрасней!
        - Это сколько же гордости и самомнения надо иметь!
        - Да нет, он просто идиот!
        - Надо бы проучить этого чужака, чтобы не портил счастливой физиономией нашу поляну!
        Сами нарциссы улыбались редко, разве что в насмешку над кем-то или слыша о несчастьях других. А в жизни случалось всякое. Бывало, любимый трутень улетал к другому цветку и уже ему жужжал о любви. Бывало, облетали лепестки, а другие сморщивались и становились некрасивыми… Очень много разнообразных неприятностей было в жизни нарциссов, и от этих неприятностей совсем не хотелось улыбаться.
        - Надо проучить его! - единодушно решили нарциссы. Они задумали вволю посмеяться над глупым Одуванчиком, для чего подговорили самого толстого и знаменитого трутня поляны «влюбиться» в уродливый цветок…
        - Что же, я не против такого развлечения! - важно ответил трутень. - Передо мной еще не устоял ни один нарцисс, так что не пройдет и минуты, как этот ваш Одуванчик будет без ума от меня!
        Трутень почистил прозрачные, переливающиеся всеми цветами радуги крылышки, и поднялся в воздух…
        Одуванчик думал о Ветре, который где-то задержался. «Вчера он в это время уже был рядом, - с тревогой думал Одуванчик. - Лишь бы ничего не случилось…» Минута сменялась минутой, и ожидание становилось все напряженней. Одуванчик ждал Ветер каждой своей прожилкой, каждым листочком и каждой тычинкой. Он весь превратился в ожидание.
        Вдруг воздух вокруг цветка заколебался, и Одуванчик с облегчением перевел дух, думая, что это Ветер наконец прилетел.
        - Ты здесь? - радостно спросил Одуванчик. Но тут откуда-то сверху раздалось жужжание, и Одуванчик недоуменно поднял головку. Прямо на него спускался красивый трутень. Это его крылья подняли ветерок, который Одуванчик принял за Ветер. Трутень спустился совсем низко и завис в над Одуванчиком.
        - Какой прекрасный цветок! - прожужжал трутень, восхищенно всплеснув всеми шестью лапками. - Я никогда не видел ничего подобного! Я облетел всю поляну, и уже потерял надежду найти цветок своей мечты… Я совсем потерял надежду, но тут увидел вас! Кто вы, прекрасная незнакомка? Вы покорили мое сердце!
        - Но ведь я не нарцисс… - удивленно ответил Одуванчик. - Все говорят, что я очень уродлив и глуп, что я чужой на этой поляне…
        - Они просто завидуют! - воскликнул трутень. - По сравнению с вашей неполяночной красотой, все нарциссы - просто жалкие нераскрывшиеся бутоны! Я покорен вами! Окончательно и бесповоротно. Я не смогу больше жить без вас! Я люблю вас! Пожалуйста, станьте моим цветком!
        Одуванчик слушал жужжание трутня и не мог поверить, что это происходит на самом деле. Его мечта исполнилась! Его заметили, его полюбили! И полюбила не какая-та муха, а самый лучший трутень поляны!
        «Как странно… - подумал Одуванчик. - Случилось то, о чем я так долго мечтал, но я совсем не чувствую радости! Наоборот, мне грустно… Почему? Ведь произошло то, о чем говорил нарцисс: меня полюбило летающее насекомое. А ведь именно для такой любви живут цветы… Почему же я не радуюсь? Почему же не кричу в ответ этому прекрасному трутню: „Да, я твой цветок, лети ко мне! Садись на меня, и я покрою тебя своей пыльцой!“ Почему мне так грустно от его искреннего жужжания? Ведь он говорит о любви! Говорит о том, ради чего живут цветы…»
        Одуванчик с тревогой заглянул в себя, ища ответ на этот непростой вопрос. И вдруг он понял!
        «Я не люблю его! Нарциссы говорят, что это не важно, главное, чтобы любили тебя, но это не правда. Для меня это не правда. Я тоже хочу любить. Я не смогу только принимать любовь, я хочу ее давать! Как тот большой цветок на небе… - Одуванчик посмотрел, как беззаботно играют солнечные лучи на крыльях трутня, делая их удивительно красивыми. - Но почему я не смогу полюбить такое прекрасное насекомое? Ведь еще недавно я готов был полюбить самую последнюю муху, если бы она обратила на меня внимания и согласилась прилететь ко мне! Что же случилось?! Почему я не могу полюбить такого удивительного трутня, замечательного во всех отношениях?…»
        - Что же вы так глубоко задумались, о прекрасный цветок? - зажужжал трутень, устав ждать ответа. - Неужели вы не верите моим словам?
        - Верю, но… - нерешительно произнес Одуванчик.
        - Тогда станьте моим цветком! - в нетерпении выкрикнул трутень.
        - Я не могу… - тихо сказал Одуванчик. И вдруг, помимо своей воли, добавил:
        - Я люблю другого…
        И тут же самому Одуванчику все стало ясно!
        «Да, вот почему я не смогу полюбить этого удивительного, прекрасного трутня! Потому что я уже люблю…»
        - Но как же так?! - трутень раздраженно огляделся, словно говоря нарциссам: «Что за безобразие! Почему вы меня не предупредили!» Нарциссы недоуменно качали головками. Они сами были поражены не меньше трутня.
        - Но как же так?! - повторил трутень. - Кто он?! Скажи мне его имя! Я буду сражаться за свою любовь! Ты поймешь, что я лучше! На этой поляне нет никого лучше, чем я!… Неужели ты этого не видишь?!!
        - Конечно, это очевидно… - грустно согласился Одуванчик. - Но я уже полюбил… Пожалуйста, не расстраивайтесь, я уверен, что вы еще найдете цветок своей мечты!
        - Но я люблю тебя! - возмутился трутень. - Ты самый прекрасный, удивительный и не похожий на других цветок этой поляны. Да, самый красивый, прекрасный, удивительный, неповторимый… Ну и так далее! Так что ты должен быть моим! Назови имя того, кого ты любишь, и я вызову его на бой! Я хочу знать имя моего соперника! Скажи, как его зовут! Кого ты любишь?!
        - Я люблю Ветер… - сказал Одуванчик. Еще мгновение назад Одуванчик не мог признаться себе в этом. Он чувствовал, понимал, но не мог даже подумать этих слов: «Я люблю Ветер». Теперь же, произнеся их вслух, Одуванчик ощутил, что они не выражают и малой доли того, что за ними стояло.
        После слов Одуванчика над поляной повисла небывалая тишина.
        И в этой тишине Одуванчик повторил, словно для самого себя:
        - Да, я люблю Ветер…
        И тут же поднялся шум. Убедившись, что им не послышалось в первый раз, нарциссы вокруг Одуванчика стали хохотать.
        - Комедия! Глупый Одуванчик влюбился в Ветер!
        - Да, только таким уродам и любить то, чего не существует!
        - У него просто крыша поехала от одиночества!
        - Конечно, нелегко быть уродливым чужаком на поляне прекрасных нарциссов!
        - Нет, вы только подумайте - влюбиться в Ветер! Это же уму непостижимо!
        - Сумасшедший!
        - Неудачник!
        - Чужак!…
        Услышав ответ Одуванчика, трутень разозлился. Он почувствовал себя уязвленным и боялся насмешек: «И это самый лучший трутень поляны?! Не смог соблазнить даже самый уродливый цветок!» Это был небывалый удар по репутации трутня. Когда он услышал смех нарциссов, то захотел немедленно исчезнуть, провалиться сквозь землю. Но вскоре понял, что смеются не над ним, и тогда трутень тоже принужденно рассмеялся:
        - Какой глупый цветок! Было не совсем удачной шуткой направлять меня к сумасшедшему!
        - Мы знали, что этот цветок глуп, но не знали, что настолько! - оправдывались нарциссы.
        - Но я вас прощаю за эту не совсем удачную шутку! - сказал трутень. Он снова обрел почву под ногами. - Потому что она меня тоже очень рассмешила! Надо же - цветок влюбленный в Ветер! Как глупо! Будет о чем рассказать моим прекрасным подружкам!…
        Одуванчик не слышал смех нарциссов и трутня, не понимал их разговоров. Он был ошарашен своим открытием.
        «Я люблю Ветер… - думал он. - Но как это возможно?! Разве может маленький цветок любить всемогущий Ветер, который пронизывает всё, как рассказывал ученый нарцисс? Цветок должен любить насекомых, а не Ветер!»
        Вокруг заколебался воздух, и Одуванчик замер. Он был уверен, что на этот раз крылья трутня здесь ни при чем.
        - Привет! - сказал Ветер и ласково качнул Одуванчик, обнимая его невидимыми потоками. - Я по тебе соскучился!
        - Я тоже! - радостно улыбнулся Одуванчик. Все сомнения немедленно исчезли, стоило появиться Ветру.
        - Мне так хорошо, когда ты рядом… - сказал Одуванчик. Он хотел немедленно признаться в своей любви, но не смог.
        - Мне тоже очень нравится прилетать на эту полянку! - ответил Ветер. - Раньше я старался без нужды на нее не заглядывать, но теперь… Я прилетаю сюда только ради тебя.
        - Правда? - счастливо улыбнулся Одуванчик.
        - Да…
        Они были вместе целый день. Цветок и Ветер. Но Одуванчик так и не смог признаться в своей любви.
        - Мне пора… - наконец сказал Ветер, когда солнце почти село за горизонт.
        - Да… - кивнул Одуванчик. Он даже не спросил, прилетит ли Ветер завтра. Одуванчик был уверен, что по-другому просто не может быть.
        И только когда Ветер исчез, Одуванчик забеспокоился и засомневался, ругая себя: «Надо было обязательно спросить, прилетит ли он снова! Попросить прилетать каждый день! Вдруг, он ждал от меня этой просьбы? Вдруг он больше не прилетит?! И почему я не признался ему в любви?»
        Одуванчик не мог заснуть всю ночь. Сомнения и страх не давали покоя:
        «Кто я такой, чтобы любить Ветер?! Наверное, поэтому я и не смог признаться? Глупый уродливый цветок влюбился в вездесущий Ветер! Разве это не смешно? Он мог бы рассмеяться в ответ на мои признания! И был бы прав… Но что я могу с собой поделать? Я цветок, полюбивший Ветер! Это может быть смешно, глупо, это может быть сумасшествием, но это так!… Завтра я признаюсь ему, что люблю! Обязательно! И будь что будет! - Одуванчик решительно вздернул головку. Но тут его накрыли другие сомнения: - А вдруг он больше не прилетит? Почему я не попросил его? Почему он сам не спросил, как раньше? Не спросил: „Хочешь, я прилечу еще?“ Я не попросил, потому что люблю, и не сомневался, что он прилетит еще. Когда любишь, не сомневаешься в очевидном. По крайней мере до тех пор, пока любимый рядом… Но почему он не сказал: „Я прилечу снова!“? - Одуванчик спросил себя и остолбенел. Его вдруг пронзила мысль: - А может, по той же причине, что и я?!! Быть может, он тоже полюбил?!»
        Влюбленный цветок простоял без сна всю ночь, а утром, едва забрезжил рассвет, на поляне появился Ветер.
        - Уже не спишь? - спросил он Одуванчик, крепко обняв его воздушными потоками.
        - Я не спал всю ночь! - признался Одуванчик. - Я смотрел на удивительный небесный цветок, небесную пыльцу и думал о тебе…
        - А я носился по всему лесу и тоже думал о тебе! - засмеялся Ветер.
        - Я люблю тебя, Ветер! - вдруг сказал Одуванчик и замер, боясь услышать ответ.
        - Я тоже тебя люблю! - легко откликнулся Ветер. - Иначе, зачем бы я прилетал на эту полянку каждый день!
        - Но как ты можешь любить простой цветок?! - задохнулся от счастья Одуванчик. - Ведь ты - Ветер! Ты… Ты…
        - Не знаю! - весело подул Ветер в ответ. - Я просто люблю! Я Ветер, который полюбил Одуванчик! Что здесь такого?!
        - А я Одуванчик, который полюбил Ветер…
        Они долго молчали, просто ощущая друг друга.
        - Полетели со мной в лес! - вдруг сказал Ветер. - Зачем тебе оставаться на этой поляне? Ты никогда не станешь своим для ядовитых нарциссов. Ты не такой, как они! Полетели со мной в лес! И мы всегда будем вместе!
        - Лететь в лес? - изумился Одуванчик. - Но ведь я цветок! Я не умею летать!
        - Я понесу тебя!
        - Но как?! - Одуванчик растеряно огляделся, словно надеясь увидеть Ветер. - Ведь я живу на этой поляне! Я родился на ней, и у меня очень длинный корень, уходящий глубоко в землю!
        - Я сильный! - ответил Ветер. - Я подую с такой силой, что вырву тебя из земли, и мы полетим в лес!
        - Вырвешь из земли?! - испугался Одуванчик. - Нет! Нет! Значит, правду говорил ученый нарцисс про страшный Ветер?! Я не могу! Я люблю тебя, но я не могу лететь с тобой! Я ошибся! Цветы рождены для совсем другой любви! Они должны любить насекомых, которые умеют жужжать!
        - Я понимаю… - грустно подул Ветер. - Мне так хочется, чтобы ты полетел со мной! Ведь я так люблю тебя! В моем лесу очень хорошо. Правда! И там совсем не растет ядовитых нарциссов… Почему ты не хочешь лететь со мной?!
        - Нет! Нет! - кричал Одуванчик. - Я не могу! Я цветок! И мой корень слишком глубоко уходит в землю этой поляны! Я чужак, но я здесь родился! Уходи! Улетай! Я полюблю какого-нибудь трутня! Цветок не должен любить Ветер! Так не бывает! Я ошибся! Уходи…
        - Я понимаю… - совсем грустно прошептал Ветер. И улетел.

* * *
        Одуванчик остался один. Он пытался найти утешение в беседе с нарциссами, но они совсем отвернулись от цветка, которого считали сумасшедшим. Даже добрый ученый нарцисс больше не разговаривал с цветком-полюбившим-ветер, боясь за свою репутацию.
        Одуванчик отчаянно пытался забыть о Ветре, но думал только о нем. Ничего не помогало.
        - Может, он не принял мои слова всерьез и прилетит снова? - гооворил Одуванчик. И надежда на мгновение облегчала страдания бедного цветка. Но тут же до того незнакомая боль охватывала все его существо.
        - Что это за боль?! - кричал Одуванчик в пустоту, которая образовалась вокруг него. - Почему я не могу быть счастлив тем, чем счастливы другие цветы?!
        День шел за днем, и Одуванчик потерял надежду снова ощутить прикосновение Ветра. И Одуванчик узнал, как называется боль, разрывающая его.
        - Разлука… Нет ничего больнее разлуки с любимым, особенно когда нет надежды на встречу… - говорил он, словно в бреду. Он стал меняться. Исчезла беззаботная солнечная улыбка, и желтая головка Одуванчика вдруг стала белой…
        - Что это с нашим сумасшедшим? - с отвращением спрашивали нарциссы, глядя на новый облик Одуванчика. - Если раньше он хоть чем-то напоминал цветок, то посмотрите сейчас!…
        И даже ученый нарцисс нехотя признал:
        - Да, наверное, я ошибся, и это не цветок!… Теперь это слишком очевидно! Пожалуй, для уродства нет границ! Раньше мы думали, что Одуванчик - просто на редкость уродливый, непохожий на нас, цветок! Но посмотрите на него сейчас! В его облике не осталось ничего цветочного! Просто что-то белое и непонятное!
        Одуванчик не слышал ничего. Он плакал от разлуки, и его пушистая белая головка становилась все легче и тоньше, словно стремясь стать невидимой.
        Как Ветер…

* * *
        Он появился неожиданно. Ветер сразу узнал Одуванчик, который любил. Несмотря на то, что тот сильно изменился.
        - Какой ты удивительный… - прошептал Ветер. - Я знаю, что не должен был возвращаться. Но я не смог! Я люблю тебя. И прилетел, чтобы еще раз увидеть, пусть и в последний раз…
        Ветер едва-едва подул вокруг Одуванчика, словно извиняясь.
        - Я хочу лететь с тобой! - без лишних слов начал Одуванчик. - Я не могу без тебя! Вырви меня и унеси!
        - Но как я могу?! - возразил Ветер. - Ведь твой корень очень глубоко в земле этой поляны. Я не могу причинить боль, насильно забирая тебя…
        - Пожалуйста, возьми меня с собой! - взмолился Одуванчик. - Не может быть боли, сильнее боли разлуки! Мой корень высох от разлуки с тобой!
        - Но цветок не может быть с Ветром! Я размышлял над этим. И ты был прав! Чтобы по-настоящему любить, надо стать тем, кого любишь. Я не могу стать цветком, а ты не можешь стать ветром…
        - Я смогу… - сказал Одуванчик. - Просто возьми меня с собой!
        И ветер подул… Не сильно, чтобы не сделать Одуванчику больно, чтобы не вырвать его с корнем.
        И произошло чудо! На земле, на ядовитой поляне осталось мертвое сухое тело, а сам одуванчик превратился в прекрасные белые пушинки и понесся по небу, став Ветром!
        Ведь когда по-настоящему любишь, можно стать тем, кого любишь, при этом оставаясь самим собой…

        Внутренние вошки
        Белочка прыгала по самой опушке. Ей было и страшно и интересно одновременно. Ведь совсем близко гудел страшный и непонятный Город, про который Белочке рассказывала Синичка, и в котором жили люди.
        Как - то Зайчик рассказывал Белочке, что иногда люди встречаются и на опушке леса, и что они все ищут и ищут чего-то. С тех пор Белочка изредка приходила сюда, на самую опушку леса в надежде случайно встретить людей. Или хотя бы посмотреть на них издалека. Она очень хотела встретить людей, но и боялась этого. Поэтому Белочке было так интересно скакать по деревьям опушки…
        Ежику не очень нравилось, что Белочка, как он выражался, ищет приключений на свой пушистый хвостик, и Белочке приходилось долго уговаривать Ежика, чтобы тот ее отпустил.
        - Люди - это те же самые зверушки, только несчастные! - говорил Ежик. - Это я тебе точно говорю! Нечего на них смотреть!
        - Ну Ежик, мне любопытно очень. Можно? Моя подружка Синичка вон и то видела людей, а я нет. Ну, одним глазком!
        - Да иди уже! - не выдерживал Ежик. - Только учти, что если с тобой чего-нибудь случится, я кушать не буду. И умру, понятное дело.
        - Я буду очень-очень осторожна! - обещала Белочка и радостная бежала на опушку искать людей.
        Сегодня она тоже прыгала уже целый час. Здесь было интересно. Росли совсем другие деревья, было меньше кустарника и больше полянок. И чувствовался Город, от чего у Белочки тревожно замирало сердце.
        Она еще немного погуляла по деревьям березовой рощи, собирая для Ежика бересты. Последнее время Ежик стал меньше заботиться о припасах на зиму и повадился писать разные истории про лесных жителей. А для этого ему нужна была береста.
        Белочка отодрала большой лист, свернула трубочкой и сунула под лапку. Пора было возвращаться домой. И только она собралась прыгнуть на высокую сосну, с которой начинался настоящий лес, как увидела необычного зверя, который то ли лежал, то ли сидел прямо под самой большой березой, в начале рощи.
        Белочка сначала испугалась, собираясь дать стрекача, - ведь она помнила предупреждение Ежика. Но потом вдруг поняла, что это и есть людь! Белочка чуть не упала с ветки от радости, волнения и еще каких-то непонятных чувств. Она повесила собранную бересту на ближайший сучок, осторожно подобралась поближе к людю и стала его рассматривать. Он и правда, как рассказывала Синичка, был похож на большого муравья. Только с четырьмя лапками, а не с шестью. И усиков не было.
        Людь сидел под березой и сосредоточенно смотрел внутрь странного предмета. Прозрачного, словно изо льда. Потом людь откинул назад голову и поднял предмет, узкой стороной направив прямо в рот. На язык людя упало несколько капель. Людь поморщился и отбросил предмет в сторону.
        «Видимо, это у него такая поилка, - подумала Белочка. - Здорово придумано! Видно, правду говорят, что люди - самые умные зверушки на свете. Даже умнее Лисы. Только, как говорит Грач, умный и мудрый - это не одно и то же… Как бы мне хотелось немного поговорить с людьми! Только, я слышала, они нас, остальных зверушек, не понимают. Да и Ежик будет ругаться…»
        Белочка вздохнула и хотела было уже бежать домой, чтобы рассказать Ежику и Синичке о встрече с людем, но потом подумала, что надо хотя бы поздороваться. Пусть он и не поймет, но вежливость - есть вежливость!
        Белочка спустилась пониже. Она помнила о Ежике, а вместе с ним и об осторожности, поэтому тихонько, в любой момент готовая дать деру, сказала:
        - Привет!
        Людь поднял голову и уставился на Белочку.
        - Привет! - повторила она. - Как дела?
        - Приплыли! - вдруг мрачно сказал людь. - Допился, едрена вошь! Вот и белка пришла. Белая горячка то есть…
        - А куда вы приплыли? - заинтересовалась Белочка. - Ведь мы в лесу. Плыть можно в речке или озере. Хотя я не знаю, я же не такая умная, как вы, люди.
        Людь молчал, заморожено пялясь на Белочку.
        - А что вы еще про вошек говорили? - продолжила Белочка. - Я вас могу с одним Зайчиком познакомить. Он по вошкам большой специалист. Они его кусали, а он их любил, и они стали бабочками. А еще, я и правда - белка, и мне очень приятно, что вы меня узнали. Только зовут меня не Белая Горячка, а Белочка…
        - А меня Виктор! - сказал людь. - Ты меня, конечно, успокоила. То есть у меня пока не «белка», а всего лишь «белочка»… Маленькая такая беленькая горячечька.
        - Да вы не волнуйтесь! - сказал Белочка. Она вдруг почувствовала, что людю по имени Виктор нехорошо. И она решила его успокоить. - Вы не волнуйтесь! Все будет хорошо. И так ведь все нормально!
        - Да уж, - пробурчал Виктор, - говорящие белки - это, по-твоему, нормально?!
        - А что? - расстроилась Белочка. - Я много говорю, да? Меня мой Ежик тоже иногда ругает, что я много болтаю. Заметно, да?
        - Да при чем тут, много или мало? - поморщился людь. - Дело же в принципе! А белки в принципе не должны разговаривать. Это я еще в школе на уроках зоологии проходил.
        - Ой, и правда! Вы же меня понимать не должны! - вспомнила Белочка. - Так здорово! Я по-настоящему поговорила с настоящим людем! Вы ведь настоящий?
        - Хм? - Виктор почему-то задумался.
        - А вы не знаете, почему вы меня понимаете? - спросила Белочка, так и не дождавшись ответа. - Может, вы какой-то особенный людь?
        - Нормальный…
        - А чем вы занимаетесь?
        - Я писатель, прозаик…
        - О, прямо как мой Ежик! - обрадовалась Белочка. - Вы тоже про Зайчиков пишите?!
        - Нет, я про грибы пишу… - сказал Виктор.
        - Правда?! - запрыгала от восторга Белочка. - Тогда вы точно должны с Ежиком познакомиться! Он обожает все, что про грибы!
        - О, я сообразил, почему я тебя понимаю! - вдруг сказал людь и даже попытался улыбнуться. - Просто я в измененном состоянии сознания сейчас. Грибов принял, да еще бутылкой водки догнался. Вот и лежу сейчас, с белками разговариваю… А с твоим Ежиком я знакомиться не буду…
        - Почему? - расстроилась Белочка.
        - Потому что дальше по сценарию должны появиться чертики и зеленые человечки, а никакие не ежики! - уверенно сказал Виктор.
        Белочка задумалась.
        - Нет, зеленых человечков в нашем лесу не живет! - сочувственно помотала она головой. - Это вам, наверное, в другой лес…
        Они немного помолчали, а потом Белочка опять не выдержала паузы и спросила:
        - А что такое «сознание»?
        - В смысле? - опешил от такого вопроса людь.
        - Ну, вы сказали, что у вас сейчас какое-то особое сознание, поэтому вы меня понимаете. А что такое сознание?
        - Нет, ты все-таки не Белочка, а самая настоящая «белка», - задумчиво сказал Виктор. - Так как, если даже допустить возможность существования говорящих зверей, вряд ли их будут интересовать вопросы сознания. Впрочем, почему бы и не поговорить? Тема для меня интересная. Я на ней ни один кулек грибов съел…
        - Я просто слова такого не слышала, - добавила Белочка.
        - Ах да! - хлопнул себя по лбу Виктор. - У животных же нет сознания! Оно есть только у людей…
        - Значит, вы от нас отличаетесь только тем, что у вас есть сознание, а у нас нету? - сообразила Белочка.
        - Пожалуй! - почему-то с гордостью сказал людь.
        - Тогда мне еще интересней стало, что же это такое, со-зна-ни-е? - по слогам повторила Белочка незнакомое слово.
        - Ну… Даже не знаю, как объяснить… - людь надолго задумался. Белочке это показалось странным. «Если это такое важное свойство, то почему его сложно объяснить?» - подумала она, но вслух ничего говорить не стала, решив подождать, пока людь соберется с мыслями.
        - И у нас и у вас есть способность к восприятию. То есть способность воспринимать объекты окружающего мира. Солнце, вода, шишки, деревья… Восприятие переходит в знание, с помощью которого мы можем действовать среди этих объектов и манипулировать ими. Знание у зверей то же есть, так ведь?
        - Ага, - согласилась Белочка. - Особенно у некоторых. Мой Ежик очень много знает. И я тоже, например, не только на шишки смотрю, или, как вы говорите, воспринимаю, но еще знаю, когда их лучше собирать…
        - Вот-вот, я об этом и толкую!… - кивнул людь. - То есть на уровне знания и восприятия люди и животные друг от друга по сути не отличаются. Но есть такая вещь, как со-знание, то есть нечто, идущее вместе с знанием, но им не являющееся…
        - Не поняла, - честно призналась Белочка.
        - Если по-простому, то сознание - это способность формировать знание без внешнего восприятия. Внутри самого себя.
        - Это как?
        - Как же тебе объяснить… Ладно, давай пойдем с другой стороны! Вот ты кто?
        - Я - Белочка!
        - Белочек в этом лесу еще целая куча. А кто ты?
        - Ну, тогда я Белочка-которая-дружит-с-Ежиком!
        - В твоем лесу еще много белочек, которые дружат с ежиками!
        - Не-а! - отрицательно замотала головой Белочка. - Я одна такая. И мой Ежик один такой!
        - Да не важно это! - почему-то разозлился людь. - Я о принципе, а не о частностях. Я просто хочу тебе показать, что никакая ты не белочка. Это просто твоя текущая обусловленность. А на самом деле ты всего лишь пустота, принявшая форму. Если ты с помощью сознания будешь анализировать себя, то непременно поймешь, что тебя нет! Поняла? Сознание - это способность видеть внутреннюю суть предметов и, самое главное, способность задавать вопрос «кто я?»!
        - И кто вы? - вежливо спросила Белочка. Она была не согласна, что ее, Белочки, нет, но спорить с умным людем не стала.
        - А хрен его знает!
        - Так почему бы вам просто не найти этого мудрого Хрена и не спросить? - посоветовала Белочка.
        Людь закатил глаза и прошептал какие-то непонятные слова. Потом снова попытался объяснить:
        - Сознание - это способность осознавать себя отвлеченно от внешних объектов и обозначений, независимо от собственной обусловленности физической формой и умом. Сознание - это способность к самоосознанию и поиску себя самого.
        - Вы только не обижайтесь, - вдруг сказала Белочка, - но, по-моему, это ваше сознание - довольно ненужная вещь. Или, как сказал бы Ежик, - бесполезная. Ведь, как я поняла, сознание - это способность задавать некий вопрос, на который нет ответа?
        - Почему же нет?
        - Ну, вы ведь обладаете сознанием? А значит, постоянно задаете себе вопрос, кто вы, но при этом сами все равно не знаете, а знает какой-то Хрен, с которым вы, как я поняла, знакомиться и общаться не хотите. А я, даже и не обладая сознанием, прекрасно знаю кто я. Так зачем нужно это ваше сознание? По-моему, оно не просто бесполезное, оно еще и вредное. Вроде вошек в шкурке. Мешают жить, радоваться, а пользы от них никакой.
        - Да, очень хорошее сравнение, - вдруг согласился людь. - Сознание - это как вошки, только внутренние… И так иногда чешется, что хоть на стенку лезь!
        - Так надо лечиться! - оживилась Белочка. - Теперь я поняла то, что мне говорил Ежик! Он сказал, что люди - это самые несчастные зверушки. И теперь я поняла почему! Вы просто больные зверушки! И больны вы как раз вот этим вашим сознанием! Лечиться надо.
        - А мы и лечимся… - мрачно сказал людь. - Похоже, сознание - это и правда болезнь, раз на протяжении всей цивилизации люди с ним борются всеми доступными средствами.
        - А как вы боретесь? Я вот, когда болею, то ищу разные лечебные травки, коренья…
        - У нас тоже найдено много средств от сознания. Вон, например… - Людь указал на прозрачный сосуд. - Только это плохо помогает. Не надолго. А потом похмелье, и вскоре опять сознание начинает чесаться…
        - Какая страшная болезнь… - посочувствовала Белочка.
        - Правда, сравнительно недавно мы придумали новое средство. Телевизор называется… - продолжал людь. - Вот оно, похоже, решит давнюю проблему человечества с сознанием, наконец-то сведя его на нет…
        - Вот видите, все будет хорошо! - обрадовалась Белочка. - Успешного вам выздоровления!
        Она уже собиралась попрощаться, но почувствовала, что не сказала чего-то важного бедному людю.
        - Я вот тут вспомнила, что вы говорили про пустоту… - задумчиво сказала она. - А недавно Ежик мне читал свой новый рассказ, в котором говорится, что пустота появляется, когда нет любви. Может, вы просто никого не любите?
        Людь не ответил.
        - Только не обижайтесь! - спохватилась Белочка. - Просто скажите, вы белочка или ежик?
        - Я не знаю, кто я… - ответил людь.
        - Это очень плохо. Это надо обязательно узнать. Потому что, если вы белочка, то вам надо обязательно полюбить ежика, а если вы ежик, то обязательно полюбить белочку. И тогда действительно все будет хорошо. Потому что там, где любят, нет никакой пустоты. И тогда даже вошки превращаются в бабочек, как у одного моего знакомого Зайчика, про которого я уже говорила и про которого мой Ежик много писал…
        Белочка вдруг замолчала, пораженная внезапной мыслью, а потом закричала, в восторге запрыгав на ветке:
        - Ура! Я поняла, что такое сознание! Это просто внутренние вошки, которые еще не стали бабочками! И эти вошки водятся только в пустоте. Как только вместо пустоты появится любовь, вошки сознания вместе со всеми своими вопросами немедленно превратятся в прекрасных бабочек!
        Белочка радостно прыгала на ветке.
        - Ничего себе… - наконец смог вымолвить людь. Он смотрел на Белочку широко раскрытыми глазами: - Знаешь, пожалуй, ты не просто белка, ты гениальная белка! Свою следующую книгу я обязательно напишу о любви. И в память о тебе, в ней обязательно будет что-то про хвосты. Потому что у тебя такой замечательный пушистый хвостик…
        - Ой, давайте я тогда вас с Лисой познакомлю! - сказала Белочка. - У нее хвостик еще пушистее!…
        Они еще немного поговорили, а потом Белочка побежала домой, а Виктор, дожевав оставшиеся грибы, побрел в Город, чтобы писать книгу о хвостах и любви.
        Белочка примчалась домой и закричала что есть мочи:
        - Ежик! Ежик! Я с людем разговаривала! И он тоже писатель про Заек, как ты!
        Ежик выбрался из домика и посмотрел на Белочку.
        - Бересты-то принесла? - сказал он.
        - Ой, забыла! - расстроилась Белочка. - Но я ее собрала, да! Сейчас сбегаю!
        - Да ладно уже! Сиди, где сидишь! - проворчал Ежик. - Я и так уже соскучился. Рассказывай, давай, о чем кричишь на весь лес…
        И Белочка очень подробно рассказала Ежику о своей встрече с людем по имени Виктор, о сознании и всем, что она поняла и не поняла.
        - Болезнь-то не заразная, не спрашивала? - деловито поинтересовался Ежик, когда Белочка рассказала о сознании и о том, как люди от него мучаются.
        - Да нет, вроде! - ответила Белочка. - Он говорил, что ей только люди болеют…
        - Ты смотри, если чего замечу, то буду лечить тебя иглоукалыванием. То есть колоть своими иголками, пока сознание не потеряешь и не станешь нормальной Белочкой! А то еще заболеешь и меня заразишь, а мне никаких внутренних вошек не надо!
        - Не, я не заболею! - уверенно сказала Белочка. - Ведь у меня есть ты!
        Ежик довольно засопел.
        - А у меня есть Белочка! - сказал он и от смущения спрятался в домике. - До завтра! - крикнул он из-за двери. Ежик немного постоял в прихожей, а потом, решив, что раз писать все равно не на чем, то можно пойти спать.
        - Пока! - сказала Белочка. Она немного посидела рядом с дуплом, а потом все-таки запрыгала обратно на опушку. За берестой.

        Земные звездочки
        Над лесом сгущались тучи. Тяжелые, грозовые. Казалось, они того и гляди двинутся на землю и раздавят ее. Вдруг проснулся ветер и отчаянно заметался, сдерживая наступление свинцовых туч. Он носился между мрачным навесом и землей, тревожно гудя и залетая в каждую норку и в каждое дупло, чтобы все знали, как он старается спасти лес…
        Ежик услышал ветер и заволновался.
        - Гроза идет, - подумал он вслух. Ежик боялся грозы, когда вокруг так непонятно гремит, а на небе сверкают страшные молнии.
        Он подошел к двери и осторожно выглянул на улицу.
        Стало совсем темно. Молний еще не было и грома тоже. И даже дождя, но все равно страшно.
        - Белочка! - изо всей силы закричал Ежик. - Белочка!
        Он боялся, что из-за шума ветра Белочка его не услышит, но тут ветер, словно понимая, немного утих. А может быть, он понял, что проиграл, поэтому исчез, готовясь уступить дорогу первым крупным каплям дождя… А еще, наверное, ветер тоже боялся грома и молний…
        - Белочка! - снова крикнул Ежик, и Белочка тут же выглянула из дупла.
        - Привет, Ежик! - тревожно сказала она. - Сейчас гроза будет…
        - Вижу! - сказал он. - Мне страшно!
        - Мне тоже, - кивнула Белочка.
        - Иди ко мне в домик, - сказал Ежик. - Вдвоем не так страшно…
        Белочка тут же выскочила из дупла и побежала вниз по сосне. Едва она успела забраться к Ежику в домик, как темное небо разрезала первая молния, осветив пол-леса…
        - Ой! - испуганно вскрикнул Ежик и захлопнул дверь, за которой спустя мгновение загромыхал гром. - Бежим!
        Он помчался по коридорам своего жилища, а Белочка устремилась за ним. Они быстро добрались до самой глубокой комнаты, в которой Ежик зимовал.
        - Прячемся здесь! - сказал он Белочке, и они, прижавшись друг к другу, зарылись в камышовый пух.
        Где - то снаружи снова гулко прокатился гром, но совсем не так страшно, как несколько секунд назад.
        Белочка и Ежик немного успокоились и даже перестали дрожать.
        - У тебя тут совсем не страшно! - наконец сказала Белочка. - Вот когда в дупле грозу пережидаешь!…
        - Да уж… - сказал Ежик, представив.
        - А сейчас мне уже почти не страшно! Хотя, может быть, это потому что мы вместе. Это надо проверить. Давай, в следующую грозу ты ко мне пойдешь?…
        - Фигушки, - пробурчал Ежик. Ему все еще было страшно. Он уткнулся носом в мягкий белочкин живот и закрыл глаза.
        Белочка укрыла Ежика пушистым хвостиком и спросила:
        - А почему все зверушки боятся грома и молний?
        - Не знаю, - сказал Ежик. Он вдруг почувствовал себя очень спокойно и постарался сильнее зарыться в белочкину шерсть. - Наверное, потому что у каждой зверушки есть своя молния…
        - Как это? - не поняла Белочка.
        - У каждого есть своя молния, которая рано или поздно сверкнет. И когда она настигает, то зверушка перестает быть…
        - Разве это возможно? - удивленно спросила Белочка. - Разве может перестать быть то, что уже есть?
        - Нет, конечно, - согласился Ежик. - Ты же всегда была, правда?
        - Ага, - кивнула Белочка. - Я совсем не помню, чтобы меня когда-то не было, а я бы обязательно запомнила, если бы такое было…
        - Да, мы были всегда. То, что уже есть, оно есть всегда. Потому что разве может быть ничего-ничего, а потом раз - и что-то что-то?! Так не бывает. Значит, не бывает и наоборот: сначала что-то что-то, а потом раз - и ничего. Вот поэтому все так боятся грозы и молний. Ведь когда та особая молния сверкает, кажется, что ты перестаешь быть. И это очень страшно.
        - Все равно непонятно, - задумчиво сказала Белочка. - Если молния - это когда мы перестаем быть, то, что такое гром? Ведь его мы боимся даже сильнее молний?
        - А гром - это то, что происходит между двумя молниями, - ответил Ежик. - Это наша жизнь. Так что молния - это не только конец, но и начало. Просто, смотря с какой стороны смотреть… Каждый гром - это отголосок молнии. Свет становится звуком… Вначале он громкий, а потом все тише и тише, пока не сверкнет новая молния.
        - Хм! Я хочу на это посмотреть! - вдруг зашевелилась Белочка. - Пойдем!
        - Куда еще? - недовольно спросил Ежик. Он так удобно устроился, и ему совсем не хотелось куда-то идти.
        - Посмотреть на грозу! - ответила Белочка. - Чтобы увидеть то, что ты сказал.
        - Ты чего, ведь страшно! - испугался Ежик.
        - Конечно, страшно! - согласилась Белочка. - Но я вдруг подумала, а вдруг мы боимся грома и молний просто потому, что не можем открыто на них смотреть? И вместо этого забиваемся куда-нибудь поглубже и подальше?
        - Да ну тебя! - сказал Ежик. - Мы так хорошо спрятались, мы так хорошо разговаривали. Зачем куда-то идти и чего-то смотреть?
        - Потому что на словах можно много всего понять, но это будет неправильное понимание. Тоже на словах. Сначала надо понять что-то, а потом это увидеть… - Белочка вздохнула и повторила: - Иначе понимание будет неправильным…
        - Ну, ладно… - неожиданно согласился Ежик, и они пошли в комнату с окном.
        Вначале было страшно. Ежик и Белочка снова прижались друг к другу и замерли у окна, закрывая глаза при каждой вспышке и вздрагивая при каждом новом раскате грома. Но потом они стали жмуриться все реже, а вздрагивать все тише. А вскоре и вовсе открыто смотрели прямо в грозу. А она разыгралась на славу. То и дело темное небо разрезали молнии. Иногда длинные, словно ивовый прут, а иногда ветвистые, словно куст. Иногда толстые и яркие, как ствол голого дерева, а иногда тонкие, словно паутина, но зато на полнеба…
        - Знаешь, похоже, я все перепутал… - вдруг сказал Ежик.
        - Что? - не поняла Белочка.
        - Ну, когда мы были там внизу, я сказал, что раскаты грома между двумя вспышками конца-начала - это наша жизнь, а на самом деле, все наоборот: молния - это наша жизнь, а раскаты грома - кажущееся небытие между двумя вспышками…
        - Вот почему зверушки боятся грома больше молний?
        - Да, потому что молнию, то есть жизнь, при желании можно пропустить, не видеть. Для этого надо всего лишь закрыть глаза. А вот гром не услышать невозможно, даже если зажмешь лапками уши… Но если широко раскрыть глаза, то молнии кажутся страшнее грома. И знаешь почему?…
        - Нет. Почему? - Белочка повернулась к Ежику. - Ведь если бы после молний не было грома, то они были бы даже красивыми! Ведь жизнь была бы прекрасной, если бы не было…
        - Молнии и так красивые, - сказал Ежик. - Любая молния - прекрасна. И страшна она не оттого, что после каждой молнии неизбежно следует гром. Молния пугает потому, что кажется, будто после вспышки она исчезает навсегда…
        - А почему так кажется? Ведь все знают, что молния снова вспыхнет. После грома…
        - Наверное, потому, что после грома молния сверкает уже по-другому. И очень трудно понять, что это одна и та же молния…
        Гроза заканчивалась. Молнии сверкали все реже, а гром гремел тише и тише, словно удаляясь куда-то далеко-далеко, в другой лес. Небо очистилось, и вскоре над лесом раскинулось глубокое ночное небо. Звездное одеяло…
        - А все-таки, это очень грустно, - сказала Белочка.
        - Что? - спросил Ежик и крепче прижался к Белочке, хотя ему давно уже не было страшно.
        - Грустно, что молнии такие короткие, - ответила Белочка. - И что есть гром между ними. Я бы очень хотела, чтобы молния светила всегда, без перерывов. Тогда бы не было грома и не было бы страшно.
        - Да, грустно… - согласился Ежик.
        - А как думаешь, бывают молнии, которые светят всегда? - спросила Белочка и с надеждой посмотрела Ежику в глаза.
        - Конечно! - вдруг улыбнулся Ежик. - Неужели ты сама не видишь?!
        - Чего? - изумилась Белочка.
        - Ой, какая ты у меня не внимательная, это что-то! - засмеялся Ежик.
        - Ну, все! Гроза прошла, ты уже не боишься, и я пошла к себе в дупло! - в шутку обиделась Белочка. - А то ты опять начинаешь превращаться в противного, колючего Ежа. Значит, все нормально!…
        - Подожди-подожди! - испугался Ежик. - Не уходи, пожалуйста! Если ты останешься со мной, то я тебе все расскажу и даже покажу…
        Белочка снова укрыла Ежика своим хвостиком и притаилась рядом. Ежик ненадолго уткнулся в мягкую белочкину шерстку, а потом посмотрел в окно.
        - Смотри… - Белочка тоже взглянула на небо. - Разве ты не замечала, что после каждой грозы на небе становится больше звезд…
        - Я поняла… - прошептала Белочка. Они долго смотрели в бездонную глубину, усыпанную мириадами звезд.
        - Да, молнии становятся звездами, - решил все-таки сказать Ежик вслух. - Может быть, не все, но некоторые - точно… И тогда они уже не вспыхивают только лишь на мгновение, а горят всегда. И нет никакого грома…
        - А только тишина, вечность и свет… - добавила Белочка.
        - И перемигивание с другими звездами! - засмеялся Ежик.
        Они не отрываясь смотрели на звездное небо, ощущая друг друга. Вдруг одна звездочка полетела вниз…
        - Ой, что это значит? - испугалась Белочка.
        - Ничего, просто какая-то звездочка решила спуститься на землю, чтобы рассказать местным молниям о том, что они - звезды!
        - Значит, ты - звездочка? - догадалась Белочка и радостно посмотрела на Ежика.
        - Ага, - улыбнулся он. - И ты тоже. Мы оба - звездочки. Ты и я.
        - А что мы тут делаем? - заинтересовалась Белочка.
        - Какая же ты не внимательная! - рассмеялся Ежик. - Я же только что сказал! Только все это не важно. Важно, что скоро мы вернемся домой. На небо. Обязательно вернемся…

        Небо на двоих (повесть)


1.
        Летом в лесу хорошо. Только иногда очень жарко. И тогда все хорошее становится неважным. Цветочный аромат, спелые ягоды, сухие дорожки, по которым так удобно бегать туда-сюда по разным важным делам… Когда жарко, то ничего не радует.
        Ежик терпеть не мог жару. Он тут же прятался в домике и забирался в самую глубокую комнату, где отсиживался весь день, потягивая через соломинку прохладный морс из клюквы и земляники. А когда жара добиралась до подвала, Ежик выбирался наверх и звал Белочку. Она жила в дупле над домиком и сразу откликалась:
        - Что случилось?
        - Будто сама не знаешь? - начинал бурчать Ежик. - Смотри, какая жара! Даже и не сходишь никуда. А надо же припасы делать! Иди, давай, ветер зови, а то совсем уже обленился, лентяй этакий!
        И Белочка забиралась на самую высокую сосну, которая росла неподалеку. Даже в самый жаркий день там можно было встретить ветер.
        - Ау, ветер! Отзовись! - кричала Белочка. - Ты почему опять вниз не спускаешься?! Ежик ругается! Ему ведь жарко!
        Ветер немножко стыдился и спускался к земле, чтобы летать между деревьями и разгонять жару.
        Всем сразу становилось хорошо. Цветы радостно пахли, отдавая аромат ветру, птицы начинали петь, а довольный Ежик выбирался из убежища и бежал по делам. А Белочка обычно прыгала рядом, чтобы не расставаться и чтобы помогать, если вдруг надо будет. Из-за чего, правда, Ежику частенько никакими важными делами заниматься не удавалось. Но он не расстраивался, как раньше, потому что давно понял: разговаривать с Белочкой и даже просто быть с ней вместе - тоже очень важное дело.
        Это год назад, когда они только познакомились, Ежик переживал за каждую минуту, не занятую чем-то полезным и практичным. А сейчас он мог неделями болтать с Белочкой, гулять с ней по лесу и ходить на лекции Грача, при этом ни чуть не думая о припасах и мягкой спальне на зиму. Иногда даже сама Белочка, которая год назад и не подумала бы о таких вещах, спрашивала:
        - А ты не забыл, что скоро зима? Запастись-то успеем?
        - Успеем! - серьезно отвечал Ежик. - Осенью быстро заполним кладовые, не бойся. Вдвоем быстрее получится!
        - Да я не боюсь! - радовалась Белочка. - Просто ты сам сказал, чтобы я напоминала…
        Ежик довольно сопел и для порядка день или два посвящал сбору ягод и грибов, которых осенью не будет…
        Сегодня тоже было жарко. Причем не просто так, а уже третий день! Ни ветерка, ни облачка.
        - Просто «жаркие страны» какие-то, - бурчал Ежик, вспоминая рассказы Грача. - Не понимаю, зачем он туда летает все время. Это же кошмар еще и зимой такое терпеть! Нет, все-таки наша зима, которая со снегом, - это здорово!
        Ежик решил выглянуть на улицу, надеясь, что там каким-то чудом появится небольшой снежный сугробик.
        - Я в него зароюсь ненадолго, - фантазировал он, пробираясь по узким коридорам подземного домика. - А потом как выскочу и буду весь в снежинках. Красивый-прекрасивый! И чтобы на каждой иголочке - по снежинке. И в таком виде я прямо к Белочке в дупло как запрыгну, а она удивится и скажет: «Какой ты Ежик сегодня красивый, весь в снежинках!» А я скажу: «Я не только красивый, я еще и от жары спасаю. Чувствуешь, как прохладно стало?» И мы будем сидеть и разговаривать о том, как хорошо, что мы живем в лесу и нам не надо каждую осень улетать в жаркие страны!
        На улице, конечно же, никакого сугроба не оказалось. Но Ежик не расстроился, потому что не слишком на него и рассчитывал. Он выбрался из домика, огляделся и вытянул мордочку, надеясь поймать хоть какой-то ветерок и отчитать его за лень. Но воздух был неподвижный и густой, как вода в озере.
        - Третий день уже где-то прохлаждается! - громко сказал Ежик, рассчитывая, что Белочка услышит и выглянет из дупла. - Вместо того чтобы прохлаждать измученный лес. А ведь это его обязанность!
        В ответ - только тишина. Ни шелеста деревьев, ни птичьего гомона. Вообще ничего, словно лес вымер.
        Ежик немного подождал, а потом постучал лапкой по стволу, крикнув:
        - Ты чего, спишь что ли?
        - Привет, Ежик! - сказала Белочка, выглянув из дупла. Она заспано хлопала глазками-бусинками. - Я и правда уснула. Сначала сидела у себя в дупле и смотрела на небо. У меня там кусочек неба видно, если вверх смотреть, ты же знаешь…
        - Не знаю, - тихонько буркнул Ежик. - Ты мне говорила, конечно, но сам не видел.
        - Вот я сижу, смотрю на свой кусочек неба и считаю все, что через него пролетает, проносится или проплывает. У нас ведь у всех есть свой кусочек неба, и нам всегда важно, что в нем происходит. Обычно там плывут облака, и я их рассматриваю и считаю, бывает, птички пролетают, и даже радуга иногда переливается… Много всего бывает, но сегодня - ничего. Ни облачка, ни птички, ни тем более радуги. Считать совершенно нечего. Смотреть, конечно, все равно есть на что, потому что даже на просто синее небо тоже интересно смотреть, ведь оно очень глубокое. Но считать нечего, вот я и уснула…
        - Ничего я не понял, чего ты наболтала, - сказал Ежик. - Наверное, от жары. Ты давай лучше сходи на сосну, поймай ветер и скажи, что пускай ищет полянку, где совесть потерял. А как найдет, то пусть… Устроил себе каникулы посреди лета! Лучше бы осенью отдыхал, так ему и передай!
        - Ладно, сейчас схожу, - сказала Белочка и запрыгала по веткам к высокой сосне.
        Она легко вскарабкалась на самую верхушку и замерла.
        Тихо.
        - Ау, ветер! - тихонько позвала она. Но ветер не откликался. Он третий день то ли прятался, то ли его и впрямь не было в лесу.
        - Странно, - вслух подумала Белочка, - обычно здесь, наверху, всегда дует. Хоть немного, но всегда. Наверное, Ежик прав, и ветер прячется, когда я прихожу за ним. Ему ведь тоже, наверное, жарко и не хочется работать.
        Подумав так, Белочка решила притаиться и все-таки поймать ленивый ветер, когда тот неосторожно проявится. Она спряталась за толстой веткой, замерла и стала ждать.
        Вскоре она почувствовала едва заметные токи воздуха. Тут же выскочила и закричала:
        - Поймала, поймала!
        - Ой, ты чего? - испуганно чирикнула Синичка. - Я чуть не упала со страху! Лечу, значит, никого не трогаю. Жарко. Смотрю, хвостик пушистый торчит. Ну, думаю, Ежик опять свою Белочку за ветром послал, надо подлететь, поздороваться, поболтать о том о сем. Подлетаю, а она как выскочит, словно куница какая-то! Ты чего на подруг кидаешься?!
        - Я думала, это ветер появился! - засмеялась Белочка. Она обрадовалась появлению подружки. - А это, оказывается, ты крылышками машешь, вот мне и показалось… А ты не знаешь, куда ветер подевался? Третий день его даже наверху нет…
        - Ну, слышала я тут кое-что… - сказала Синичка. Она села на ветку и принялась с интересом рассматривать горизонт, а потом собственные лапки.
        - Что слышала? - заинтересовалась Белочка.
        - Да так, это же слухи только. Тебе и не стоит, наверное, говорить…
        - Ну, пожалуйста, интересно очень! Ты всегда самая первая обо всем узнаёшь. Расскажи!
        - Ага, а потом твой Ежик опять меня ругать будет, что я сплетница!
        - Нет, не будет, - пообещала Белочка. - Он уже от жары не знает куда деваться, так что ему интересно, куда это ветер запропастился!
        - Ладно, расскажу! - решилась Синичка. Она подсела поближе к подруге и тихо, почти шепотом сказала: - Ходят слухи, что ветер все время проводит на полянке нарциссов!
        - Да ну?! - удивилась Белочка. - Зачем? У них же аромат ядовитый, потому что нарциссы гордые и думают только о себе. Из нашего леса никто к этой полянке даже не подходит!
        - А ветру, говорят, очень понравился цветок на этой поляне…
        - Точно сплетни! - уверенно сказала Белочка. - Я даже не буду про это Ежику рассказывать, а то он…
        - Почему это сплетни?! - обиделась Синичка. - Ветер всегда был неравнодушен к цветам!
        - Я знаю, но не к нарциссам же!
        - Чужая любовь - потемки! - здраво чирикнула Синичка. - Ты вон тоже Ежика любишь, с которым я бы и дня не выдержала! Колючий зануда!
        - Не обзывайся, он хороший! - серьезно сказала Белочка. - Он только снаружи колючий…
        - Ну вот, я же не говорю, что Белочка не может любить Ежика, а Ежик - Белочку! А ты сразу про мою новость - сплетни, сплетни! Знаешь, кто мне про это рассказал?! А вот не скажу, все равно не поверишь. И вообще, я на тебя обиделась. Ты скоро станешь такой же колючей и бессердечной, как твой Ежик! Я тут стараюсь, по секрету ей рассказываю последние новости, а она не верит! Все, больше ничего не расскажу!
        - Ну чего ты? - мягко сказала Белочка. Она привыкла, что Синичка иногда шумит, но все равно расстраивалась, особенно когда та ругала Ежика. - Расчирикалась, будто пожар. Я верю тебе, верю, просто удивилась очень, вот и сказала, что так быть не может, что не может ветер полюбить нарцисс…
        - Правда веришь? - уточнила Синичка.
        - Ага, - ответила Белочка. - А еще ты моя самая лучшая подруга!…
        - Ладно, тогда я больше на тебя не обижаюсь!
        - Тогда скажи, кто тебе про ветер и цветок рассказал?…
        А тем временем Ежик ждал Белочку и думал над ее словами о небе, которое, хоть и одно, но у каждого свое.
        «Действительно, каждый видит только свой кусочек неба, - размышлял он. - И обращает внимание в основном только на то, что через этот кусочек проносится. Конечно, я слышал много разных историй о том, что есть другие леса, города, даже другие страны, где все по-другому, но эти рассказы не касаются моего кусочка неба, поэтому они и меня не касаются. Мой кусочек неба виден из домика, где я живу. И помимо общей бездонной глубины и синевы, в моем кусочке неба есть сухая листва, камышиный пух, припасы, времена года, корни моего дерева и, конечно же, Белочка…»
        Ежик вздохнул и серьезно задумался: «Только вот кусочек неба самой Белочки я увидеть не могу. А без этого и сама Белочка не сможет целиком войти в мой кусочек неба. Разве не так? Она-то свободно приходит ко мне, а я к ней - нет. Это не правильно. Ведь Белочка очень важная часть моего кусочка неба, значит, я обязательно должен хоть иногда видеть ее небо. Тогда оно станет и моим…»
        Решив так, Ежик стал забираться вверх по дереву, к дуплу Белочки…
        На высокой сосне по-прежнему было тихо. В смысле, ветра не было. Зато щелканье и чириканье подружек слышно было на пол-леса!
        - Ой, мы совсем заболтались! - вдруг спохватилась Белочка. - А меня Ежик ждет!
        Она метнулась вниз по стволу, потом обратно:
        - Слушай, полетели со мной, а?
        - Чего, боишься, ругаться будет, что ты два часа за ветром ходила, к тому же без толку? - догадалась Синичка.
        - Ну, может и не будет, но все равно, давай вместе пойдем. Он вообще-то никогда не ругается, бурчит только иногда. Просто ты у нас давно в гостях не была.
        - Ладно! - весело откликнулась Синичка. - Подруг надо выручать!
        Они помчались вниз. Синичка выписывала над Белочкой круги и радостно о чем-то чирикала, но когда они приблизились к дому, вдруг замолчала на полуслове.
        Белочка от неожиданности даже остановилась.
        - Чего там? - спросила она.
        - Слушай, мне, конечно, не хочется тебе об этом говорить, но, похоже, твой Ежик от жары с ума сошел… - Синичка летела над землей, поэтому видела дальше подруги.
        - Что случилась? - испугалась Белочка.
        - Да тут не расскажешь! Это надо видеть! Залезь вон на елку и посмотри…
        Белочка прыгнула на ствол ближайшего дерева и тоже увидела странную картину.
        Ежик лез на дерево. Добирался примерно до метровой высоты, где ствол становился полностью отвесным. Там замирал, а потом катился вниз, едва успевая свернуться клубком. У корней дерева разворачивался и снова лез вверх, с легкостью преодолевая пологое подножье дерева, но неизбежно срываясь на подступах к дуплу…
        - Нет, это он не с ума сошел, это он играет! - с облегчением засмеялась Белочка. - На него иногда находит, и он начинает заниматься странными вещами. Я уже почти привыкла! Побежали, будем играть с ним вместе. Он любит, когда я с ним играю, даже когда не очень понимаю правил игры!
        И она поскакала к домику. Там тоже забралась по стволу, попыталась свернуться клубочком и скатилась к подножью и… Ежику!
        - Ой, у меня не получается так здорово катиться, как у тебя! - сказала она ему, отфыркиваясь от сухой листвы и иголок, облепивших мордочку.
        - А у меня вообще не получится так играть, - сказала Синичка, а потом серьезно добавила: - Ежик, привет!
        - Конечно, не получится, ты же не круглая. И хвостик мешает! - сказал Ежик Белочке, а потом повернулся к Синичке:
        - Привет, Желтобрюхая! Как жизнь?
        - Подруга, скажи ему, чтобы он перестал меня Желтобрюхой называть! - возмутилась Синичка.
        - Ну, если хочешь, буду звать Желтушкой! - предложил Ежик.
        - Синичка меня зовут! Си-ни-чка! - сказала Синичка. - А никакая не Желтушка!
        - Ну и странно! - пожал плечами Ежик. - Какая же ты «синичка», когда у тебя ни одного синего места нет. Хотя, конечно, я тебя всю внимательно не рассматривал, но… Так что, буду я тебя звать Желтушкой. К тому же в рифму…
        - Какую еще рифму? - не поняла Синичка.
        - Желтушка-болтушка, - подсказал Ежик.
        - По-моему, это ты сейчас Ежун-болтун! - рассердилась Синичка. - Поэт нашелся! Да, так и буду тебя звать! Если будешь обзываться, буду звать тебя Ежуном!…
        - Ну, не ссорьтесь… - расстроилась Белочка.
        - Да мы же не ссоримся, просто…
        - Белочка, неужели тебе и правда нравится этот колючий Еж?!
        - На себя посмотри! - хмыкнул Ежик. - Ты единственная из всего леса дружишь с горожанином. С этим гордым и напыщенным Голубем!
        - Ну и что?! - Синичка воинственно распушилась. - Наш ветер вон на полянке нарциссов все время проводит. Говорят, ему цветы там очень нравятся… А нарциссы - это похуже городских жителей! Потому что в городе приходится быть гордым, самолюбивым и жестоким, там жизнь такая, за каждую хлебную крошку сражаться надо, не говоря уж о жареных семечках, а нарциссы живут прямо в лесу, но все равно думают только о себе…
        - Подожди-ка! - заинтересовался Ежик. - Что там, говоришь, у нас с ветром?…
        - Подруга, расскажи, а то у меня никаких сил с ним разговаривать не осталось! - сказала Синичка, и Белочка пересказала историю о пропавшем ветре и слухах о его любви к цветку на поляне нарциссов. Синичка, конечно, не удержалась и постоянно прерывала рассказ, украшая историю новыми подробностями и предположениями.
        - Хм, боюсь, вы кое-что напутали, - сказал Ежик, внимательно все выслушав. Он стал серьезен. - Ветер, конечно, может полюбить нарцисс, но нарцисс не может полюбить ветер. Нарциссы любят только себя или трутней, которые жужжат о любви, при этом тоже думая только о себе. Ни тем, ни другим любовь ветра не нужна. И даже если бы наш ветер полюбил нарцисс, то не пропадал бы так долго. Односторонняя любовь не может развиваться. А раз ветра нет так долго, значит, на его любовь ответили. Либо, наоборот, ветер ответил на любовь какого-то цветка. Но в обоих случаях этот цветок не может быть нарциссом. Понимаете? Простая логика…
        Белочка с гордостью посмотрела на Синичку, мол, видишь, какой он у меня умный!
        - Поэтому, скорее всего, на полянке нарциссов появился какой-то необычный цветок, который привлек внимание ветра, - продолжал Ежик. - Это, конечно, уважительная причина, так что придется потерпеть жару еще немного. Думаю, не долго, потому что я наш ветер знаю, он все, что ему нравится, в лес тащит. Так что скоро мы познакомимся с этим таинственным цветком с поляны нарциссов…
        - Ой, я уже хочу с ним поговорить! - обрадовалась Белочка. - Я очень люблю с цветами разговаривать!
        - Ладно, - улыбнулся Ежик, - если появится, вместе сходим, познакомимся, а сейчас пойду от жары прятаться, раз ветра все равно не дозовешься, пока он любовными делами занят. Да и подумать надо кое о чем…
        Ежик спрятался в домике.
        - Вот видишь, неправда, что он тебя сплетницей называет, - сказала Белочка. Сразу поверил! И даже сам объяснил, что там происходит у ветра…
        - Угу, - задумчиво чирикнула Синичка. - Слушай, я полечу, хорошо? Столько нового надо всем рассказать!
        - Давай, - вздохнула Белочка.
        - А Ежик твой, конечно, умный, но все равно колючий! - крикнула на прощанье Синичка и полетела искать новых слушателей, которые еще не знали об удивительной истории с ветром. Тем более что теперь, с пояснениями Ежика, она казалась гораздо правдоподобнее.
        Белочка забралась в дупло и стала смотреть на кусочек синего неба.
        - А считать по-прежнему нечего. Так хочется несколько тучек. Или хотя бы маленьких белых облачков. Они так забавно растворяются на солнце! - Белочке было жарко и скучно, а спать больше не хотелось. Она взяла в лапки несколько кедровых орешков, оставшихся с зимы, но есть тоже не хотелось. Тогда Белочка стала кидать по одному орешку из дупла и считать их:
        - Раз орешек пролетел по небу, два орешек, три, четыре, пять…
        Когда они кончились, Белочка выбралась из дупла и спустилась к корням дерева. Она собрала все орешки, что смогла найти, и пересчитала.
        - Странно, по небу пролетело двенадцать орешков, а я нашла только восемь! Где еще четыре? - Она внимательно осмотрелась, раздвигая траву и вороша сухие листья. Нашла еще один орешек, но остальные как сквозь землю провалились.
        - Вот так с нашим кусочком неба и бывает, - задумчиво сказала Белочка. - То, что в нем появляется, рано или поздно исчезает, даже если очень тщательно все считать…
        Она вернулась в дупло и снова принялась по одному выбрасывать орешки.
        - Девять! - Белочка твердо запомнила цифру, потом спустилась вниз и опять собрала орешки, которых на этот раз оказалось только семь. - И правда - исчезают! - Теперь она по-настоящему удивилась и бросилась обратно вверх, чтобы проверить, сколько раз надо выкинуть орешки, чтобы исчезли все.
        Но когда она спустилась к корням дерева в третий раз, то нашла не пять орешков, как предполагала, и даже не семь, а целых восемь, то есть больше, чем выкидывала!
        - Как это так? - не поняла Белочка. Она села и стала рассматривать странные орешки, которые то исчезают, то появляются. - Жалко, Ежик ушел, он бы все правильно объяснил…
        Она еще раз допрыгала до дупла и выбросила орешки. Несколько минут смотрела на синее небо и только затем спустилась вниз. Пересчитала собранное, но только еще больше запуталась.
        - Да, без Ежика тут точно не разобраться… - Белочка так озадачилась, что, сама не замечая, принялась грызть злополучные кедровые орешки. - Только не хочется его отвлекать, он, наверное, о чем-то важном пошел думать… Ой, а зачем отвлекать? Можно ведь, наоборот, помочь! Ему ведь жарко, а когда жарко, то думается медленно!
        Она сбегала на полянку с земляникой, нарвала широких листьев и вернулась к домику.
        - Чего, тоже запарилась на улице? - спросил Ежик, когда Белочка появилась у него в подвале. - У меня тут прохладней, но все равно жарко.
        - А я тебе ветер принесла! - сказала Белочка.
        - Как это?
        - А вот так! - И она стала махать листьями земляники.
        - Ух ты! - обрадовался Ежик. - Пахучий какой ветер!
        - Да, словно в земляничнике, правда?
        - Точно!
        - А тебе думать легче стало?
        - Ну да, а что?
        - Да так, - махнула свободной лапкой Белочка. - Ты думай-думай! А про орешки я тебе потом расскажу…
        Рядом с Ежиком лежала береста, на которой он записывал умные мысли. Теперь он ее отодвинул и смотрел на гостью, махавшую веером из листьев земляники.
        - Считай, что я уже закончил, - улыбнулся он. - Как только ты вошла, я сразу все и понял, над чем размышлял. Честное слово! Так что, давай, рассказывай, что за орешки?
        Ежик внимательно выслушал историю о таинственных кедровых орешках, а потом, после недолгих раздумий, сказал:
        - Ну, это просто! Смотри, ты же сама утром говорила, что у каждого есть свой кусочек неба, через который проносятся птички и насекомые, проплывают облака и планируют опадающие листья. Так вот, все это происходит само собой, без твоего участия. Ты просто наблюдаешь и все. Понимаешь?
        - Ага. Только при чем здесь мои орешки?
        - А при том, что наряду с облаками-птичками, есть такие вещи, которые проносятся в небе не сами по себе, а с нашей помощью. Как твои орешки. Ты смотрела на синее небо, а потом стало скучно, и ты сама принялась бросать орешки и считать их. Разумеется, потом тебе пришлось спускаться за ними вниз и собирать. Потому что это ведь твои орешки, а не чьи-то. Нам не приходит в голову бежать за облаками или листьями, но свои орешки мы вынуждены подбирать. И не только орешки. В небо же можно бросать все, что угодно: мертвых жучков, клочья старой шерсти, кусочки коры… Много всего. Зачастую зверушки кидают как раз не очень хорошие вещи, но каждый вынужден собирать все, что бросил в небо.
        - Ну, это не очень страшно! - решила Белочка. - Потому что если долго кидать, то орешки исчезают, я же тебе говорила.
        - Нет, в том то и дело, что все, брошенное нами, а не проходящее-проплывающее само собой, никуда не исчезает. Иногда кажется, что орешков стало меньше после очередного броска, но в следующий раз их неожиданно станет больше. Ты же сама это видела.
        - И что же делать? Выходит, каждая зверушка спустя какое-то время перестает видеть красоту неба, проплывающие облака и поющих птиц, вместо этого бегая за своими орешками-жучками-шерстью?
        - Примерно так, - кивнул Ежик. - Вся жизнь превращается в поиск предметов, которые можно кинуть в небо, и беготню за ними. Само по себе это не плохо, даже интересно иногда, как игра. Но страшно действительно то, что за этой беготней… Ты же сама все понимаешь! За этой беготней мы перестаем видеть небо…
        - И что же делать? Перестать носиться за брошенными предметами?
        - Нет. Хотя это было бы неплохо, но не получится. Единожды бросив, мы уже не можем остановиться. Это как дерево. Если бросаешь в землю семечко, то оно прорастет, вырастет в дерево и снова даст семечко, которое снова прорастет, вырастет и даст семечко, которое… Ну и так далее.
        - И нет никакого выхода? - расстроилась Белочка.
        - Есть. Даже два. Первый - это съесть то, что бросил, как приятное, так и неприятное, и больше не бросать ничего, довольствуясь небом и тем, что проплывает через него само по себе. А второй способ - перестать считать…
        - Точно! Перестать считать, и тогда не надо будет расстраиваться, что недосчитался орешков или получил дохлых жучков больше, чем бросил!
        - Не совсем, - поправил Ежик. - Надо не просто перестать считать то, что бросил. Надо перестать считать это своим…
        - А-а-а… - Белочка задумалась. - Понятно. Когда перестаешь считать брошенные вещи своей собственностью, то перестаешь за ними бегать, и они становятся подобны облакам, птицам и листьям?
        - Ну, примерно так…
        Они помолчали, задумавшись, а потом Ежик вдруг засмеялся:
        - Ой, а ты чего перестала быть ветром?! - Белочка и правда, увлеченная беседой, опустила земляничные листья. - Давай, я тоже помахаю!
        Они, смеясь, махали друг на друга, пока Белочка не спросила:
        - А о чем ты сегодня думал?
        - Да все о том же! - ответил Ежик и вдруг стал серьезным. - О кусочке неба, который ты видишь у себя из дупла. Это неправильно, что ты видишь мой кусочек неба, а я твой - нет! Поэтому я долго размышлял, пока вы с Синичкой болтали, вместо того, чтобы ветер искать, и решил научиться забираться к тебе в дупло. Чтобы не только ты ко мне могла приходить, но и я к тебе…
        - Так это ты в дупло лез, а не с горки катался?! - спросила Белочка, а потом стала так сильно смеяться, что выронила земляничный веер.
        - Ты чего хохочешь? - собрался обидеться Ежик. - Я дальше тогда не буду рассказывать!
        - Ничего-ничего, я просто так! - Белочка перестал смеяться, но в глазах-бусинках продолжали блестеть искорки-смешинки.
        - Так вот, я выяснил, что ствол слишком гладкий… Вначале он ничего, я спокойно цепляюсь лапками за кору, а вот потом - слишком гладкий. Я срываюсь все время. Когда ты ко мне пришла, я как раз думал, как сделать так, чтобы свободно забираться по дереву в дупло…
        - И как?
        - Есть несколько вариантов. Только надо бы с Дятлом посоветоваться… - задумчиво ответил Ежик. - Кстати, пожалуй, прямо сейчас этим и займусь. Все равно даже здесь становится жарко, так что лучше чем-то заняться.
        - Это правда! - согласилась Белочка. - Когда чем-то занят, то о жаре и не думаешь.
        - Вот и хорошо. Для тебя занятие уже есть. Сбегай, позови Дятла, пожалуйста, а я пока еще раз осмотрю корни и ствол дерева…
        Они пошли на улицу. Жаркий полдень миновал и стало чуть-чуть прохладней. Белочка взлетела на дерево и поскакала по ветвям за Дятлом, а Ежик деловито начал бегать вокруг домика, постоянно поглядывая вверх.
        - Можно, конечно, большую кучу сухих иголок и шишек нагрести, но это долго и не надежно, - тихонько бормотал он. - Еще можно сделать крылья, как у Синички, только побольше, потом брать их в лапки и махать, пока не залечу в дупло. Только, боюсь, сил не хвати, да и с крыльями каждый раз возиться… А еще можно…
        - Здравствуй, дружище! - Ежик повернулся на голос и увидел Дятла. - Чем занимаешься, если не секрет? Как твоя береста поживает? Не слишком ли белая? Слышал, ты уже много нового написал, когда почитать дашь?
        - Ой, ты уже здесь? - удивился Ежик. - Обычно Белочку бесполезно за чем-то отправлять, все равно или не то принесет, или полдня бегать будет, или перепутает чего, а тут - раз, и ты уже здесь!
        - Хм, а причем тут Белочка? - спросил Дятел. - Я просто рядом пролетал и решил заглянуть…
        - А, понятно! Ну да все равно. У меня к тебе дело. Посоветоваться надо бы… - Ежик не успел толком рассказать Дятлу о своей проблеме, как тот всплеснул крыльями:
        - Да это же проще простого! Смотри!…
        Он подлетел к дереву, изучил кору, а потом за считанные минуты выдолбил два ряда неглубоких отверстий-щелок.
        - Вот и получилась лестница, как раз под твои лапки! - сказал Дятел, удовлетворенно разглядывая свою работу. - Я, конечно, на глаз расстояние замерял, но не думаю, что сильно ошибся. Попробуй!
        Ежик осторожно полез вверх, пробуя лапками удобные ступеньки. Конечно, по отвесному стволу все равно ползти было трудно, но теперь Ежик по крайней мере не срывался. Он добрался до дупла, уцепился за край и радостно прокричал:
        - Ура! Получилось! Спасибо.
        - Пожалуйста, - ответил довольный Дятел. - Ты обращайся, если что! Я полечу домой, а то твоя Белочка, наверное, ждет, беспокоится…
        - Угу, - сказал Ежик, превратился в колючий шар и скатился вниз.
        - Здорово у тебя получается! - засмеялся Дятел. - Я так не смогу!
        Когда он улетел, Ежик еще несколько раз слазил до дупла и скатился вниз. Убедившись, что хорошо научился забираться, собрал мох и аккуратно заделал все ступеньки. А как только закончил, появилась Белочка.
        - Дятла дома нет, - расстроено сказала она.
        - Ну, ничего, - стараясь не улыбаться, вздохнул Ежик. - Завтра сходишь, а сейчас уже почти вечер, так что пойду-ка я спать…
        И он спрятался в домике, притаившись за дверью.
        Белочка недоуменно посмотрела ему вслед.
        - Расстроился? - спросила она себя. - Может, еще раз до Дятла сбегать? А вдруг Ежик заснет за это время, а мы придем и разбудим? Да и не похоже, что расстроился… Обычно он бурчит, когда что-то не получается, а тут такой довольный!… Странно…
        Белочка сильно озадачилась. Не обращая ни на что внимания, она залезла в дупло и стала смотреть на небо, думая об орешках и недавней сложной беседе в подвале ежикиного дома.
        Когда за дверью стало тихо, Ежик выбрался на улицу и осторожно, стараясь не шуметь, полез к дуплу, на ходу доставая ненужные больше кусочки мха.
        Он добрался до конца лестницы и с радостным смехом кувыркнулся в дупло прямо на Белочку!
        - Ая-яй! - испугалась она, но узнала гостя и тоже засмеялась. - Ты откуда взялся?!
        - Ну, как же?! - гордо ответил Ежик. - Конечно же, с неба свалился!…
        А потом они весь вечер ходили друг к другу в гости. И только когда стемнело, забрались на ежикин домик и стали смотреть на звезды.
        - Чувствуешь, ветер появился? - спросила Белочка.
        - Да…
        - А почему?
        - Ночью цветы спят, а ветер никогда не спит…
        - Понятно.
        Стало тихо, а потом застрекотали кузнечики. Выкатилась луна, «у-укнув» голосом Филина…
        - Теперь у тебя нет дупла, а у меня моего старого домика, - вдруг сказал Ежик.
        - Как это? Вот же они.
        - Нет, это только так кажется. Еще днем они были: дупло для белочки, домик - для меня, а потом мы построили один общий дом. Просто он получился двухэтажным.
        - Здорово! - засмеялась Белочка. - Ни у кого в лесу нет двухэтажного домика!
        - Да, - важно согласился Ежик.
        - А что это значит?
        - Да ничего особенного, просто никто не додумался сделать двухэтажный…
        - Нет, что значит - общий домик? Что теперь изменилось?
        - Ну, как же? Это означает, что теперь у нас и кусочек неба - общий. Понимаешь?
        - А-а-а… - Белочка задумалась. - Значит, теперь мы и ночью не должны расставаться, иначе дневное небо будет общее, а ночное - у каждого свое.
        - Правильно, - согласился Ежик. - Только сегодня мы еще разойдемся по разным этажам нашего дома. Потому что мне хочется попробовать, как это - приходить к тебе по утрам. Я завтра к тебе свалюсь, как только солнце взойдет, так и знай! А уже со следующей ночи мы всегда будем вместе, даже ночью!
        - Ладно, буду ждать тебя утром! Очень-очень буду ждать…
        Они еще долго сидели и разговаривали под общим звездным небом, а потом разошлись по разным этажам своего нового дома. Разошлись, чтобы назавтра встретиться и больше никогда не расставаться…

2.
        Полная версия книги доступна только в печатном варианте…
        Адреса книжных и интернет-магазинов, где можно приобрести сборник «Небо на двоих»:
        http://gopal.ru/Books/nebo.htm