Библиотека / Сказки И Мифы / Линдгрен Астрид : " Три Повести О Малыше И Карлсоне " - читать онлайн

Сохранить .
Три повести о Малыше и Карлсоне Астрид Линдгрен
        Кто самый обаятельный, самый красивый, самый умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил? Конечно же Карлсон, толстенький забавный человечек с моторчиком на спине! Его знают и любят дети всего мира. За непоседливый нрав, неуёмную фантазию и желание пошалить. Но больше всех, пожалуй, Карлсона любит Малыш, ведь вместе им никогда не бывает скучно, потому что главное для Карлсона: «Надо, чтобы было весело и забавно, а то я не играю».

        Астрид Линдгрен
        Три повести о Малыше и Карлсоне

        Малыш и Карлсон, который живет на крыше
        Lillebror och Karlsson pa taket c Text: Astrid Lindgren
        1955/Saltkrakan AB
        © Лунгина Л.З., наследники, перевод на русский язык
        ©Джаникян А.O., иллюстрации
        ©Оформление, издание на русском языке.
        Machaon®
        Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
          )



        Карлсон, который живёт на крыше

        В городе Стокгольме насамой обыкновенной улице всамом обыкновенном доме живёт самая обыкновенная шведская семья пофамилии Свантесон. Семья эта состоит изсамого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы итрёх самых обыкновенных ребят - Боссе, Бетан иМалыша.
        - Я вовсе несамый обыкновенный малыш, - говорит Малыш.
        Но это, конечно, неправда. Ведь насвете столько мальчишек, которым семь лет, укоторых голубые глаза, немытые уши иразорванные наколенках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш - самый обыкновенный мальчик.
        Боссе пятнадцать лет, ион сбольшей охотой стоит вфутбольных воротах, чем ушкольной доски, азначит - он тоже самый обыкновенный мальчик.
        Бетан четырнадцать лет, иунеё косы точь-в-точь такиеже, как удругих самых обыкновенных девочек.
        Во всём доме есть только одно несовсем обыкновенное существо - Карлсон, который живёт накрыше. Да, он живёт накрыше, иодно это уже необыкновенно. Быть может, вдругих городах дело обстоит иначе, новСтокгольме почти никогда неслучается, чтобы кто-нибудь жил накрыше, да ещё вотдельном маленьком домике. Авот Карлсон, представьте себе, живёт именно там.
        Карлсон - это маленький толстенький самоуверенный человечек, иктомуже он умеет летать. Насамолётах ивертолётах летать могут все, авот Карлсон умеет летать сам посебе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как унего заспиной тутже начинает работать хитроумный моторчик. Сминуту, пока пропеллер нераскрутится как следует, Карлсон стоит неподвижно, нокогда мотор заработает вовсю, Карлсон взмывает ввысь илетит, слегка покачиваясь, стаким важным идостойным видом, словно какой-нибудь директор, - конечно, если можно себе представить директора спропеллером за спиной.
        Карлсону прекрасно живётся вмаленьком домике накрыше. Повечерам он сидит накрылечке, покуривает трубку да глядит назвёзды. Скрыши, разумеется, звёзды видны лучше, чем изокон, ипоэтому можно только удивляться, что так мало людей живёт накрышах. Должно быть, другие жильцы просто недогадываются поселиться накрыше. Ведь они незнают, что уКарлсона там свой домик, потому что домик этот спрятан забольшой дымовой трубой. Ивообще, станутли взрослые обращать внимание накакой-то там крошечный домик, даже если и споткнутся онего?
        Как-то раз один трубочист вдруг увидел домик Карлсона. Он очень удивился исказал самому себе:
        - Странно… Домик?.. Неможет быть! На крыше стоит маленький домик?.. Как он мог здесь оказаться?
        Затем трубочист полез втрубу, забыл про домик иуж никогда больше онём не вспоминал.
        Малыш был очень рад, что познакомился сКарлсоном. Как только Карлсон прилетал, начинались необычайные приключения. Карлсону, должно быть, тоже было приятно познакомиться сМалышом. Ведь что ниговори, анеочень-то уютно жить одному вмаленьком домике, да ещё втаком, окотором никто инеслышал. Грустно, если некому крикнуть: «Привет, Карлсон!», когда ты пролетаешь мимо.
        Их знакомство произошло водин изтех неудачных, дней, когда быть Малышом недоставляло никакой радости, хотя обычно быть Малышом чудесно. Ведь Малыш - любимец всей семьи, икаждый балует его как только может. Новтот день всё шло шиворот-навыворот. Мама выругала его зато, что он опять разорвал штаны, Бетан крикнула ему: «Вытри нос!», апапа рассердился, потому что Малыш поздно пришёл изшколы.
        - По улицам слоняешься! - сказал папа.
        «Поулицам слоняешься!» Новедь папа не знал, что подороге домой Малышу повстречался щенок. Милый, прекрасный щенок, который обнюхал Малыша иприветливо завилял хвостом, словно хотел стать его щенком.
        Еслибы это зависело отМалыша, тожелание щенка осуществилосьбы тут же. Но беда заключалась втом, что мама ипапа низачто нехотели держать вдоме собаку. Акроме того, из-за угла вдруг появилась какая-то тётка изакричала: «Рики! Рики! Сюда!» - итогда Малышу стало совершенно ясно, что этот щенок уже никогда нестанет его щенком.
        - Похоже, что так всю жизнь ипроживёшь без собаки, - сгоречью сказал Малыш, когда всё обернулось против него. - Вот утебя, мама, есть папа; иБоссе сБетан тоже всегда вместе. Ауменя - уменя никого нет!..
        - Дорогой Малыш, ведь утебя все мы! - сказала мама.
        - Не знаю… - сещё большей горечью произнёс Малыш, потому что ему вдруг показалось, что унего действительно никого иничего нет насвете.
        Впрочем, унего была своя комната, ион туда отправился.
        Стоял ясный весенний вечер, окна были открыты, ибелые занавески медленно раскачивались, словно здороваясь смаленькими бледными звёздами, только что появившимися начистом весеннем небе. Малыш облокотился оподоконник истал смотреть вокно. Он думал отом прекрасном щенке, который повстречался ему сегодня. Быть может, этот щенок лежит сейчас вкорзинке накухне икакой-нибудь мальчик - неМалыш, адругой - сидит рядом сним наполу, гладит его косматую голову иприговаривает: «Рики, ты чудесный пёс!»
        Малыш тяжело вздохнул. Вдруг он услышал какое-то слабое жужжание. Оно становилось всё громче игромче, ивот, как это нипокажется странным, мимо окна пролетел толстый человечек. Это ибыл Карлсон, который живёт накрыше. Новедь втовремя Малыш ещё незнал его.
        Карлсон окинул Малыша внимательным, долгим взглядом иполетел дальше. Набрав высоту, он сделал небольшой круг над крышей, облетел вокруг трубы иповернул назад, кокну. Затем он прибавил скорость ипронёсся мимо Малыша, как настоящий маленький самолёт. Потом сделал второй круг.Потом третий.
        Малыш стоял нешелохнувшись иждал, что будет дальше. Унего просто дух захватило от волнения ипоспине побежали мурашки - ведь некаждый день мимо окон пролетают маленькие толстые человечки.
        А человечек заокном тем временем замедлил ход и, поравнявшись сподоконником, сказал:
        - Привет! Можно мне здесь наминуточку приземлиться?
        - Да, да, пожалуйста, - поспешно ответил Малыш идобавил: - Ачто, трудно вот так летать?
        - Мне - никапельки, - важно произнёс Карлсон, - потому что ялучший вмире летун! Ноянесоветовалбы увальню, похожему намешок ссеном, подражать мне.
        Малыш подумал, что на«мешок ссеном» обижаться нестоит, норешил никогда непробовать летать.
        - Как тебя зовут? - спросил Карлсон.
        - Малыш. Хотя по-настоящему меня зовут Сванте Свантесон.
        - А меня, как это нистранно, зовут Карлсон. Просто Карлсон, ивсё. Привет, Малыш!
        - Привет, Карлсон! - сказал Малыш.
        - Сколько тебе лет? - спросил Карлсон.
        - Семь, - ответил Малыш.
        - Отлично. Продолжим разговор, - сказал Карлсон.
        Затем он быстро перекинул через подоконник одну задругой свои маленькие толстенькие ножки иочутился вкомнате.
        - А тебе сколько лет? - спросил Малыш, решив, что Карлсон ведёт себяуж слишком ребячливо для взрослого дяди.
        - Сколько мне лет? - переспросил Карлсон. - Ямужчина всамом расцвете сил, больше я тебе ничего немогу сказать.


        Малыш вточности непонимал, что значит быть мужчиной всамом расцвете сил. Может быть, он тоже мужчина всамом расцвете сил, нотолько ещё незнает обэтом? Поэтому он осторожно спросил:
        - А вкаком возрасте бывает расцвет сил?
        - В любом! - ответил Карлсон сдовольной улыбкой. - Влюбом, вовсяком случае, когда речь идёт обо мне. Якрасивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил!
        Он подошёл ккнижной полке Малыша ивытащил стоявшую там игрушечную паровую машину.
        - Давай запустим её, - предложил Карлсон.
        - Без папы нельзя, - сказал Малыш. - Машину можно запускать только вместе спапой или Боссе.
        - С папой, сБоссе или сКарлсоном, который живёт накрыше. Лучший вмире специалист попаровым машинам - это Карлсон, который живёт накрыше. Так ипередай своему папе! - сказал Карлсон.
        Он быстро схватил бутылку сденатуратом, которая стояла рядом смашиной, наполнил маленькую спиртовку изажёг фитиль.
        Хотя Карлсон ибыл лучшим вмире специалистом попаровым машинам, денатурат он наливал весьма неуклюже идаже пролил его, так что наполке образовалось целое денатуратное озеро. Оно тутже загорелось, инаполированной поверхности заплясали весёлые голубые язычки пламени. Малыш испуганно вскрикнул иотскочил.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон и предостерегающе поднял свою пухлую ручку.
        Но Малыш немог стоять спокойно, когда видел огонь. Он быстро схватил тряпку иприбил пламя. Наполированной поверхности полки осталось несколько больших безобразных пятен.
        - Погляди, как испортилась полка! - озабоченно произнёс Малыш. - Что теперь скажет мама?
        - Пустяки, дело житейское! Несколько крошечных пятнышек на книжной полке - это дело житейское. Так ипередай своей маме.
        Карлсон опустился наколени возле паровой машины, иглаза его заблестели.
        - Сейчас она начнёт работать.
        И действительно, непрошло исекунды, как паровая машина заработала. Фут, фут, фут… - пыхтела она. О, это была самая прекрасная извсех паровых машин, какие только можно себе вообразить, иКарлсон выглядел таким гордым исчастливым, будто сам её изобрёл.
        - Я должен проверить предохранительный клапан, - вдруг произнёс Карлсон ипринялся крутить какую-то маленькую ручку. - Если непроверить предохранительные клапаны, случаются аварии.
        Фут-фут-фут… - пыхтела машина всё быстрее ибыстрее. - Фут-фут-фут!.. Под конец она стала задыхаться, точно мчалась галопом. Глаза уКарлсона сияли.
        А Малыш уже перестал горевать поповоду пятен наполке. Он был счастлив, что унего есть такая чудесная паровая машина ичто он познакомился сКарлсоном, лучшим вмире специалистом попаровым машинам, который так искусно проверил её предохранительный клапан.
        - Ну, Малыш, - сказал Карлсон, - вот это действительно «фут-фут-фут»! Вот это японимаю! Лучший вмире спе…
        Но закончить Карлсон неуспел, потому что вэтот момент раздался громкий взрыв ипаровой машины нестало, аобломки её разлетелись повсей комнате.
        - Она взорвалась! - ввосторге закричал Карлсон, словно ему удалось проделать спаровой машиной самый интересный фокус. - Честное слово, она взорвалась! Какой грохот! Вот здорово!
        Но Малыш немог разделить радость Карлсона. Он стоял растерянный, сглазами, полными слёз.
        - Моя паровая машина… - всхлипывал он. - Моя паровая машина развалилась на куски!


        - Пустяки, дело житейское! - ИКарлсон беспечно махнул своей маленькой пухлой рукой. - Ятебе дам ещё лучшую машину, - успокаивал он Малыша.
        - Ты? - удивился Малыш.
        - Конечно. Уменя там, наверху, несколько тысяч паровых машин.
        - Где это утебя там, наверху?
        - Наверху, вмоём домике накрыше.
        - У тебя есть домик накрыше? - переспросил Малыш. - Инесколько тысяч паровых машин?
        - Ну да.Уж сотни две наверняка.
        - Какбы мне хотелось побывать втвоём домике! - воскликнул Малыш.
        В это было трудно поверить: маленький домик накрыше, ивнём живёт Карлсон…
        - Подумать только, дом, набитый паровыми машинами! - воскликнул Малыш. - Две сотни машин!
        - Ну, явточности несчитал, сколько их там осталось, - уточнил Карлсон, - ноуж никак неменьше нескольких дюжин.
        - И ты мне дашь одну машину?
        - Ну конечно!
        - Прямо сейчас?
        - Нет, сначала мне надо их немножко осмотреть, проверить предохранительные клапаны… ну, итому подобное. Спокойствие, только спокойствие! Ты получишь машину на днях.
        Малыш принялся собирать спола куски того, что раньше было его паровой машиной.
        - Представляю, как рассердится папа, - озабоченно пробормотал он.
        Карлсон удивлённо поднял брови:
        - Из-за паровой машины? Да ведь этоже пустяки, дело житейское. Стоитли волноваться потакому поводу! Так ипередай своему папе. Ябы ему это сам сказал, носпешу ипоэтому немогу здесь задерживаться… Мне не удастся сегодня встретиться ствоим папой. Ядолжен слетать домой, поглядеть, что там делается.
        - Это очень хорошо, что ты попал ко мне, - сказал Малыш. - Хотя, конечно, паровая машина… Ты ещё когда-нибудь залетишь сюда?
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон инажал кнопку насвоём животе.
        Мотор загудел, ноКарлсон всё стоял неподвижно иждал, пока пропеллер раскрутится вовсю мощь. Новот Карлсон оторвался отпола исделал несколько кругов.
        - Мотор что-то барахлит. Надо будет залететь вмастерскую, чтобы его там смазали. Конечно, яисам могбы это сделать, да, беда, нет времени… Думаю, что явсё-таки загляну вмастерскую.
        Малыш тоже подумал, что так будет разумнее.
        Карлсон вылетел воткрытое окно; его маленькая толстенькая фигурка чётко вырисовывалась навесеннем, усыпанном звёздами небе.
        - Привет, Малыш! - крикнул Карлсон, помахал своей пухлой ручкой искрылся.


        Карлсон строит башню

        - Я ведь вам уже говорил, что его зовут Карлсон ичто он живёт там, наверху, накрыше, - сказал Малыш. - Чтоже здесь особенного? Разве люди немогут жить, где им хочется?..
        - Не упрямься, Малыш, - сказала мама. - Еслибы ты знал, как ты нас напугал! Настоящий взрыв. Ведь тебя могло убить! Неужели ты непонимаешь?
        - Понимаю, новсё равно Карлсон - лучший вмире специалист попаровым машинам, - ответил Малыш исерьёзно посмотрел насвою маму.
        Ну как она непонимает, что невозможно сказать «нет», когда лучший вмире специалист попаровым машинам предлагает проверить предохранительный клапан!
        - Надо отвечать засвои поступки, - строго сказал папа, - анесваливать вину накакого-то Карлсона скрыши, которого вообще несуществует.
        - Нет, - сказал Малыш, - существует!
        - Да ещё илетать умеет! - насмешливо подхватил Боссе.
        - Представь себе, умеет, - отрезал Малыш. - Янадеюсь, что он залетит кнам, иты сам увидишь.
        - Хорошобы он залетел завтра, - сказала Бетан. - Ядам тебе крону, Малыш, если увижу своими глазами Карлсона, который живёт на крыше.
        - Нет, завтра ты его неувидишь - завтра он должен слетать вмастерскую смазать мотор.
        - Ну, хватит рассказывать сказки, - сказала мама. - Ты лучше погляди, начто похожа твоя книжная полка.
        - Карлсон говорит, что это пустяки, дело житейское! - ИМалыш махнул рукой, точь-в-точь как махал Карлсон, давая понять, что вовсе нестоит расстраиваться из-за каких-то там пятен наполке.
        Но нислова Малыша, ниэтот жест непроизвели намаму никакого впечатления.
        - Вот, значит, как говорит Карлсон? - строго сказала она. - Тогда передай ему, что, если он ещё раз сунет сюда свой нос, яего так отшлёпаю - век будет помнить.
        Малыш ничего неответил. Ему показалось ужасным, что мама собирается отшлёпать лучшего вмире специалиста попаровым машинам. Да, ничего хорошего нельзя было ожидать втакой неудачный день, когда буквально всё шло шиворот-навыворот.
        И вдруг Малыш почувствовал, что он очень соскучился поКарлсону - бодрому, весёлому человечку, который так потешно махал своей маленькой рукой, приговаривая: «Неприятности - это пустяки, дело житейское, ирасстраиваться тут нечего». «Неужели Карлсон больше никогда неприлетит?» - стревогой подумал Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал себе Малыш, подражая Карлсону. - Карлсон ведь обещал, аон такой, что ему можно верить, это сразу видно. Через денёк-другой он прилетит, наверняка прилетит.
        …Малыш лежал наполу всвоей комнате ичитал книгу, когда снова услышал заокном какое-то жужжание, и, словно гигантский шмель, вкомнату влетел Карлсон. Он сделал несколько кругов под потолком, напевая вполголоса какую-то весёлую песенку. Пролетая мимо висящих настенах картин, он всякий раз сбавлял скорость, чтобы лучше их рассмотреть. При этом он склонял набок голову иприщуривал глазки.


        - Красивые картины, - сказал он наконец. - Необычайно красивые картины! Хотя, конечно, нетакие красивые, как мои.
        Малыш вскочил наноги истоял, непомня себя отвосторга: так он был рад, что Карлсон вернулся.
        - А утебя там накрыше много картин? - спросил он.
        - Несколько тысяч. Ведь ясам рисую в свободное время. Ярисую маленьких петухов иптиц идругие красивые вещи. Ялучший вмире рисовальщик петухов, - сказал Карлсон и, сделав изящный разворот, приземлился напол рядом сМалышом.
        - Что ты говоришь! - удивился Малыш. - Анельзяли мне подняться стобой накрышу? Мне так хочется увидеть твой дом, твои паровые машины итвои картины!..
        - Конечно, можно, - ответил Карлсон, - само собой разумеется. Ты будешь дорогим гостем… как-нибудь вдругой раз.
        - Поскорейбы! - воскликнул Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Ядолжен сначала прибрать усебя вдоме. Нонаэто неуйдёт много времени. Ты ведь догадываешься, кто лучший вмире мастер скоростной уборки комнат?
        - Наверно, ты, - робко сказал Малыш.
        - «Наверно»! - возмутился Карлсон. - Ты ещё говоришь «наверно»! Как ты можешь сомневаться! Карлсон, который живёт накрыше, - лучший вмире мастер скоростной уборки комнат. Это всем известно.
        Малыш несомневался, что Карлсон вовсём «лучший вмире». Иуж наверняка он самый лучший вмире товарищ поиграм. Вэтом Малыш убедился насобственном опыте… Правда, Кристер, иГунилла тоже хорошие товарищи, но им далеко доКарлсона, который живёт накрыше! Кристер только иделает, что хвалится своей собакой Ёффой, иМалыш ему давно завидует.
        «Если он завтра опять будет хвастаться Ёффой, яему расскажу про Карлсона. Что стоит его Ёффа посравнению сКарлсоном, который живёт накрыше! Так яему искажу».
        И всёже ничего насвете Малыш так страстно нежелал иметь, как собаку…
        Карлсон прервал размышления Малыша.
        - Ябы непрочь сейчас слегка поразвлечься, - сказал он ислюбопытством огляделся вокруг. - Тебе некупили новой паровой машины?
        Малыш покачал головой. Он вспомнил освоей паровой машине иподумал: «Вот сейчас, когда Карлсон здесь, мама ипапа смогут убедиться, что он всамом деле существует». Аесли Боссе иБетан дома, тоим он тоже покажет Карлсона.
        - Хочешь пойти познакомиться смоими мамой ипапой? - спросил Малыш.
        - Конечно! Свосторгом! - ответил Карлсон. - Им будет очень приятно меня увидеть - ведь ятакой красивый иумный… - Карлсон сдовольным видом прошёлся покомнате. - Ивмеру упитанный, - добавил он. - Короче, мужчина всамом расцвете сил. Да, твоим родителям будет очень приятно сомной познакомиться.
        По доносившемуся изкухни запаху жарящихся мясных тефтелей Малыш понял, что скоро будут обедать. Подумав, он решил свести Карлсона познакомиться сосвоими родными после обеда. Во-первых, никогда ничего хорошего неполучается, когда маме мешают жарить тефтели. Акроме того, вдруг папа или мама вздумают завести сКарлсоном разговор опаровой машине или опятнах накнижной полке… Атакого разговора нивкоем случае нельзя допускать. Вовремя обеда Малыш постарается втолковать ипапе имаме, как надо относиться клучшему вмире специалисту попаровым машинам. Вот когда они пообедают ивсё поймут, Малыш пригласит всю семью ксебе вкомнату.
        «Будьте добры, - скажет Малыш, - пойдёмте комне. Уменя вгостях Карлсон, который живёт накрыше».
        Как они изумятся! Как будет забавно глядеть наих лица!
        Карлсон вдруг перестал расхаживать покомнате. Он замер наместе истал принюхиваться, словно ищейка.
        - Мясные тефтели, - сказал он. - Обожаю сочные вкусные тефтели!
        Малыш смутился. Собственно говоря, наэти слова Карлсона надо былобы ответить только одно: «Если хочешь, останься ипообедай снами». НоМалыш нерешился произнести такую фразу. Невозможно привести Карлсона кобеду без предварительного объяснения сродителями. Вот Кристера иГуниллу - это другое дело. Сними Малыш может примчаться впоследнюю минуту, когда все остальные уже сидят застолом, исказать: «Милая мама, дай, пожалуйста, Кристеру иГунилле горохового супа иблинов». Нопривести кобеду совершенно незнакомого маленького толстого человечка, который ктомуже взорвал паровую машину ипрожёг книжную полку, - нет, этого так просто сделать нельзя!
        Но ведь Карлсон только что заявил, что обожает сочные вкусные мясные тефтели, - значит, надо вочто бы тонистало угостить его тефтелями, атоон ещё обидится наМалыша ибольше незахочет сним играть… Ах, как много теперь зависело отэтих вкусных мясных тефтелей!
        - Подожди минутку, - сказал Малыш. - Ясбегаю накухню затефтелями.
        Карлсон одобряюще кивнул головой.
        - Неси скорей! - крикнул он вслед Малышу. - Одними картинами сыт небудешь!
        Малыш примчался накухню. Мама вклетчатом переднике стояла уплиты ижарила превосходные тефтели. Время отвремени она встряхивала большую сковородку, иплотно уложенные маленькие мясные шарики подскакивали ипереворачивались надругую сторону.
        - А, это ты, Малыш? - сказала мама. - Скоро будем обедать.
        - Мамочка, - произнёс Малыш самым вкрадчивым голосом, накоторый был только способен, - мамочка, положи, пожалуйста, несколько тефтелек наблюдце, ияотнесу их в свою комнату.
        - Сейчас, сынок, мы сядем застол, - ответила мама.
        - Я знаю, новсё равно мне очень нужно… После обеда ятебе объясню, вчём дело.
        - Ну ладно, ладно, - сказала мама иположила намаленькую тарелочку шесть тефтелей. - На, возьми.
        О, чудесные маленькие тефтели! Они пахли так восхитительно ибыли такие поджаристые, румяные - словом, такие, какими идолжны быть хорошие мясные тефтели!
        Малыш взял тарелку обеими руками иосторожно понёс её всвою комнату.
        - Вот ия, Карлсон! - крикнул Малыш, отворяя дверь.
        Но Карлсон исчез. Малыш стоял старелкой посреди комнаты иоглядывался посторонам. Никакого Карлсона небыло. Это было так грустно, что уМалыша сразуже испортилось настроение.
        - Он ушёл, - сказал вслух Малыш. - Он ушёл. Новдруг…
        - Пип! - донёсся доМалыша какой-то странный писк.
        Малыш повернул голову. Накровати, рядом сподушкой, под одеялом, шевелился какой-то маленький комок ипищал:
        - Пип! Пип!
        А затем из-под одеяла выглянуло лукавое лицо Карлсона.
        - Хи-хи! Ты сказал: «он ушёл», «он ушёл»… Хи-хи! А«он» вовсе неушёл - «он» только спрятался!.. - пропищал Карлсон.
        Но тут он увидел вруках Малыша тарелочку имигом нажал кнопку наживоте. Мотор загудел, Карлсон стремительно спикировал скровати прямо ктарелке стефтелями. Он налету схватил тефтельку, потом взвился кпотолку и,сделав небольшой круг под лампой, сдовольным видом принялся жевать.


        - Восхитительные тефтельки! - воскликнул Карлсон. - Наредкость вкусные тефтельки! Можно подумать, что их делал лучший вмире специалист потефтелям!.. Ноты, конечно, знаешь, что это нетак, - добавил он.
        Карлсон снова спикировал ктарелке ивзял ещё одну тефтельку.
        В этот момент изкухни послышался мамин голос:
        - Малыш, мы садимся обедать, быстро мой руки!
        - Мне надо идти, - сказал Малыш Карлсону ипоставил тарелочку напол. - Нояочень скоро вернусь. Обещай, что ты меня дождёшься.
        - Хорошо, дождусь, - сказал Карлсон. - Ночто мне здесь делать без тебя? - Карлсон спланировал напол иприземлился возле Малыша. - Пока тебя небудет, яхочу заняться чем-нибудь интересным. Утебя правда нет больше паровых машин?
        - Нет, - ответил Малыш. - Машин нет, ноесть кубики.
        - Покажи, - сказал Карлсон.
        Малыш достал изшкафа, где лежали игрушки, ящик со строительным набором. Это был ивсамом деле великолепный строительный материал - разноцветные детали различной формы. Их можно было соединять друг сдругом истроить всевозможные вещи.
        - Вот, играй, - сказал Малыш. - Изэтого набора можно сделать иавтомобиль, иподъёмный кран, ивсё, что хочешь…
        - Неужели лучший вмире строитель не знает, - прервал Малыша Карлсон, - что можно построить изэтого строительного материала!
        Карлсон сунул себе врот ещё одну тефтельку икинулся кящику скубиками.
        - Сейчас ты увидишь, - проговорил он ивывалил все кубики напол. - Сейчас ты увидишь…
        Но Малышу надо было идти обедать. Как охотно он осталсябы здесь понаблюдать заработой лучшего вмире строителя! Спорога он ещё раз оглянулся наКарлсона иувидел, что тот уже сидит наполу возле горы кубиков ирадостно напевает себе под нос:
        - Ура, ура, ура!
        Прекрасная игра!
        Красив яиумён,
        И ловок, исилён!
        Люблю играть, люблю… жевать.
        Последние слова он пропел, проглотив четвёртую тефтельку.
        Когда Малыш вошёл встоловую, мама, папа, Боссе иБетан уже сидели застолом. Малыш шмыгнул насвоё место иповязал вокруг шеи салфетку.


        - Обещай мне одну вещь, мама. Иты, папа, тоже, - сказал он.
        - Чтоже мы должны тебе обещать? - спросила мама.
        - Нет, ты раньше обещай!
        Папа был против того, чтобы обещать вслепую.
        - А вдруг ты опять попросишь собаку? - сказал папа.
        - Нет, несобаку, - ответил Малыш. - Акстати, собаку ты мне тоже можешь обещать, если хочешь!.. Нет, это совсем другое инисколечко неопасное. Обещайте, что вы обещаете!
        - Ну ладно, ладно, - сказала мама.
        - Значит, вы обещали, - радостно подхватил Малыш, - ничего неговорить насчёт паровой машины Карлсону, который живёт на крыше…
        - Интересно, - сказала Бетан, - как они могут что-нибудь сказать или несказать Карлсону опаровой машине, раз они никогда сним невстретятся?
        - Нет, встретятся, - спокойно ответил Малыш, - потому что Карлсон сидит вмоей комнате.
        - Ой, ясейчас подавлюсь! - воскликнул Боссе. - Карлсон сидит втвоей комнате?
        - Да, представь себе, сидит! - И Малыш сторжествующим видом поглядел по сторонам.
        Толькобы они поскорее пообедали, итогда они увидят…
        - Нам былобы очень приятно познакомиться сКарлсоном, - сказала мама.
        - Карлсон тоже так думает! - ответил Малыш.
        Наконец доели компот. Мама поднялась из-за стола. Настал решающий миг.
        - Пойдёмте все, - предложил Малыш.
        - Тебе непридётся нас упрашивать, - сказала Бетан. - Янеуспокоюсь, пока неувижу этого самого Карлсона.
        Малыш шёл впереди.
        - Только исполните, что обещали, - сказал он, подойдя кдвери своей комнаты. - Нислова опаровой машине!
        Затем он нажал дверную ручку иоткрыл дверь.
        Карлсона вкомнате небыло. Наэтот раз по-настоящему небыло. Нигде. Даже впостели Малыша нешевелился маленький комок.
        Зато наполу возвышалась башня изкубиков. Очень высокая башня. Ихотя Карлсон мог бы, конечно, построить изкубиков подъёмные краны илюбые другие вещи, наэтот раз он просто ставил один кубик надругой, так что вконце концов получилась длинная-предлинная, узкая башня, которая сверху была увенчана чем-то, что явно должно было изображать купол: насамом верхнем кубике лежала маленькая круглая мясная тефтелька.


        Карлсон играет в палатку

        Да, это была для Малыша очень тяжёлая минута. Маме, конечно, непонравилось, что её тефтелями украшают башни изкубиков, иона несомневалась, что это была работа Малыша.
        - Карлсон, который живёт накрыше… - начал было Малыш, нопапа строго прервал его:
        - Вот что, Малыш: мы больше нехотим слушать твои выдумки про Карлсона!
        Боссе иБетан рассмеялись.
        - Ну ихитрецже этот Карлсон! - сказала Бетан. - Он скрывается как раз вту минуту, когда мы приходим.
        Огорчённый Малыш съел холодную тефтельку исобрал свои кубики. Говорить оКарлсоне сейчас явно нестоило.
        Но как нехорошо поступил сним Карлсон, как нехорошо!
        - А теперь мы пойдём пить кофе изабудем про Карлсона, - сказал папа ивутешение потрепал Малыша пощеке.
        Кофе пили всегда встоловой укамина. Так было исегодня вечером, хотя надворе стояла тёплая, ясная весенняя погода илипы наулице уже оделись маленькими клейкими зелёными листочками. Малыш нелюбил кофе, нозато очень любил сидеть вот так смамой, ипапой, иБоссе, иБетан перед огнём, горящим вкамине…
        - Мама, отвернись наминутку, - попросил Малыш, когда мама поставила намаленький столик перед камином поднос скофейником.
        - Зачем?
        - Тыже неможешь видеть, как ягрызу сахар, аясейчас возьму кусок, - сказал Малыш.
        Малышу надо было чем-то утешиться. Он был очень огорчён, что Карлсон удрал. Ведь действительно нехорошо так поступать - вдруг исчезнуть, ничего неоставив, кроме башни изкубиков, да ещё смясной тефтелькой наверху!
        Малыш сидел насвоём любимом месте у камина - так близко когню, как только возможно.
        Вот эти минуты, когда вся семья после обеда пила кофе, были, пожалуй, самыми приятными завесь день. Тут можно было спокойно поговорить спапой исмамой, иони терпеливо выслушивали Малыша, что невсегда случалось вдругое время. Забавно было следить затем, как Боссе иБетан подтрунивали друг над другом иболтали о«зубрёжке». «Зубрёжкой», должно быть, назывался другой, более сложный способ приготовления уроков, чем тот, которому учили Малыша вначальной школе. Малышу тоже очень хотелось рассказать освоих школьных делах, ноникто, кроме мамы ипапы, этим неинтересовался. Боссе иБетан только смеялись над его рассказами, иМалыш замолкал - он боялся говорить то, над чем так обидно смеются. Впрочем, Боссе иБетан старались недразнить Малыша, потому что он им отвечал тем же. Адразнить Малыш умел прекрасно, - да икак может быть иначе, когда утебя такой брат, как Боссе, итакая сестра, как Бетан!
        - Ну, Малыш, - спросила мама, - ты уже выучил уроки?
        Нельзя сказать, чтобы такие вопросы были Малышу подуше, норазуж мама так спокойно отнеслась ктому, что он съел кусок сахару, тоиМалыш решил мужественно выдержать этот неприятный разговор.
        - Конечно, выучил, - хмуро ответил он.
        Всё это время Малыш думал только оКарлсоне. Икак это люди непонимают, что, пока он не узнает, куда исчез Карлсон, ему не до уроков!
        - А что вам задали? - спросил папа.
        Малыш окончательно рассердился. Видно, этим разговорам сегодня конца небудет. Ведь незатемже они так уютно сидят сейчас уогня, чтобы только иделать, что говорить об уроках!
        - Нам задали алфавит, - торопливо ответил он, - целый длиннющий алфавит. Ияего знаю: сперва идёт «А», апотом все остальные буквы.
        Он взял ещё кусок сахару иснова принялся думать оКарлсоне. Пусть себе болтают очём хотят, аон будет думать только оКарлсоне.
        От этих мыслей его оторвала Бетан:
        - Ты что, неслышишь, Малыш? Хочешь заработать двадцать пять эре?[1 - Эре - мелкая монета вШвеции.]
        Малыш несразу понял, что она ему говорит. Конечно, он был непрочь заработать двадцать пять эре. Новсе зависело оттого, что для этого надо сделать.
        - Двадцать пять эре - это слишком мало, - твёрдо сказал он. - Сейчас ведь такая дороговизна… Как ты думаешь, сколько стоит, например, пятидесятиэровый стаканчик мороженого?
        - Я думаю, пятьдесят эре, - хитро улыбнулась Бетан.
        - Вот именно, - сказал Малыш. - Иты сама прекрасно понимаешь, что двадцать пять эре - это очень мало.
        - Да ты ведь даже незнаешь, очём идёт речь, - сказала Бетан. - Тебе ничего непридётся делать. Тебе нужно будет только кое-чего неделать.
        - А что ядолжен буду неделать?
        - Ты должен будешь втечение всего вечера непереступать порога столовой.
        - Понимаешь, придёт Пелле, новое увлечение Бетан, - сказал Боссе.
        Малыш кивнул. Нуясно, ловко они всё рассчитали: мама спапой пойдут вкино, Боссе - нафутбольный матч, аБетан сосвоим Пелле проворкуют весь вечер встоловой. Илишь он, Малыш, будет изгнан всвою комнату, да ещё затакое ничтожное вознаграждение, как двадцать пять эре… Вот как кнему относятся всемье!
        - А какие уши утвоего нового увлечения? Он что, такойже лопоухий, как итот, прежний?
        Это было сказано специально для того, чтобы позлить Бетан.
        - Вот, слышишь, мама? - сказала она. - Теперь ты сама понимаешь, почему мне нужно убрать отсюда Малыша. Ктобы комне нипришёл - он всех отпугивает!
        - Он больше небудет так делать, - неуверенно сказала мама: она нелюбила, когда её дети ссорились.
        - Нет, будет, наверняка будет! - стояла насвоём Бетан. - Ты что, непомнишь, как он выгнал Клааса? Он уставился нанего исказал: «Нет, Бетан, такие уши одобрить невозможно». Ясно, что после этого Клаас иноса сюда некажет.
        - Спокойствие, только спокойствие! - проговорил Малыш темже тоном, что иКарлсон. - Яостанусь всвоей комнате, ипритом совершенно бесплатно. Если вы нехотите меня видеть, тоиваших денег мне ненужно.
        - Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что янеувижу тебя здесь втечение всего вечера.
        - Клянусь! - сказал Малыш. - Иповерь, что мне вовсе ненужны все твои Пелле. Ясам готов заплатить двадцать пять эре, толькобы их невидеть.
        И вот мама спапой отправились вкино, аБоссе умчался настадион. Малыш сидел всвоей комнате, ипритом совершенно бесплатно. Когда он приоткрывал дверь, донего доносилось невнятное бормотание изстоловой - там Бетан болтала сосвоим Пелле. Малыш постарался уловить, очём они говорят, ноэто ему неудалось. Тогда он подошёл кокну истал вглядываться всумерки. Потом посмотрел вниз, наулицу, неиграютли там Кристер иГунилла. Уподъезда возились мальчишки, кроме них, наулице никого небыло. Пока они дрались, Малыш синтересом следил заними, но, ксожалению, драка быстро кончилась, иему опять стало очень скучно.
        И тогда он услышал божественный звук. Он услышал, как жужжит моторчик, иминуту спустя Карлсон влетел вокно.
        - Привет, Малыш! - беззаботно произнёс он.
        - Привет, Карлсон! Откуда ты взялся?
        - Что?.. Янепонимаю, что ты хочешь сказать.
        - Да ведь ты исчез икак раз втот момент, когда ясобирался тебя познакомить смоими мамой ипапой. Почему ты удрал?
        Карлсон явно рассердился. Он подбоченился ивоскликнул:
        - Нет, вжизни неслыхал ничего подобного! Может быть, яуже неимею права взглянуть, что делается уменя дома? Хозяин обязан следить засвоим домом. Чем явиноват, что твои мама ипапа решили познакомиться сомной как раз втот момент, когда ядолжен был заняться своим домом?
        Карлсон оглядел комнату.


        - А где моя башня? Кто разрушил мою прекрасную башню игде моя тефтелька?
        Малыш смутился.
        - Я недумал, что ты вернёшься, - сказал он.
        - Ах, так! - закричал Карлсон. - Лучший вмире строитель воздвигает башню, ичтоже происходит? Кто ставит вокруг неё ограду? Кто следит затем, чтобы она осталась стоять вовеки веков? Никто! Совсем наоборот: башню ломают, уничтожают да ктомуже ещё исъедают чужую тефтельку!
        Карлсон отошёл всторону, присел нанизенькую скамеечку инадулся.
        - Пустяки, - сказал Малыш, - дело житейское! - Ион махнул рукой точно также, как это делал Карлсон. - Есть из-за чего расстраиваться!..
        - Тебе хорошо рассуждать! - сердито пробурчал Карлсон. - Сломать легче всего. Сломать исказать, что это, мол, дело житейское инеиз-за чего расстраиваться. Акаково мне, строителю, который воздвиг башню вот этими бедными маленькими руками!
        И Карлсон ткнул свои пухленькие ручки прямо внос Малышу. Потом он снова сел наскамеечку инадулся пуще прежнего.
        - Я просто вне себя, - проворчал он, - нупросто выхожу изсебя!
        Малыш совершенно растерялся. Он стоял, незная, что предпринять.
        Молчание длилось долго.
        В конце концов Карлсон сказал грустным голосом:
        - Если яполучу какой-нибудь небольшой подарок, то, быть может, опять повеселею. Правда, ручаться янемогу, но, возможно, всёже повеселею, если мне что-нибудь подарят…
        Малыш подбежал кстолу иначал рыться вящике, где унего хранились самые драгоценные вещи: коллекция марок, разноцветные морские камешки, цветные мелки иоловянные солдатики.
        Тамже лежал ималенький электрический фонарик. Малыш им очень дорожил.
        - Может быть, тебе подарить вот это? - сказал он.
        Карлсон метнул быстрый взгляд нафонарик иоживился:
        - Вот-вот, что-то вэтом роде мне инужно, чтобы уменя исправилось настроение. Конечно, моя башня была куда лучше, но, если ты мне дашь этот фонарик, япостараюсь хоть немножко повеселеть.
        - Он твой, - сказал Малыш.
        - А он зажигается? - ссомнением спросил Карлсон, нажимая кнопку. - Ура! Горит! - вскричал он, иглаза его тоже загорелись. - Подумай только, когда тёмными осенними вечерами мне придётся идти ксвоему маленькому домику, язажгу этот фонарик. Теперь яуже небуду блуждать впотёмках среди труб, - сказал Карлсон ипогладил фонарик.
        Эти слова доставили Малышу большую радость, ион мечтал только ободном - хоть раз погулять сКарлсоном покрышам ипоглядеть, как этот фонарик будет освещать им путь втемноте.
        - Ну, Малыш, вот яиснова весел! Зови своих маму ипапу, имы познакомимся.
        - Они ушли вкино, - сказал Малыш.
        - Пошли вкино, вместо того чтобы встретиться сомной? - изумился Карлсон.
        - Да, все ушли. Дома только Бетан иеё новое увлечение. Они сидят встоловой, но мне туда нельзя заходить.
        - Что яслышу! - воскликнул Карлсон. - Ты неможешь пойти куда хочешь? Ну, этого мы непотерпим. Вперёд!..
        - Но ведь япоклялся… - начал было Малыш.
        - А япоклялся, - перебил его Карлсон, - что если замечу какую-нибудь несправедливость, товтотже миг, как ястреб, кинусь нанеё…
        Он подошёл ипохлопал Малыша поплечу:
        - Чтоже ты обещал?
        - Я обещал, что меня весь вечер неувидят встоловой.
        - Тебя никто инеувидит, - сказал Карлсон. - Аведь тебе небось хочется посмотреть нановое увлечение Бетан?
        - По правде говоря, очень! - сжаром ответил Малыш. - Прежде она дружила смальчиком, укоторого уши были оттопырены. Мне ужасно хочется поглядеть, какие уши уэтого.
        - Да иябы охотно поглядел наего уши, - сказал Карлсон. - Подожди минутку! Ясейчас придумаю какую-нибудь штуку. Лучший вмире мастер навсевозможные проказы - это Карлсон, который живёт накрыше. - Карлсон внимательно огляделся посторонам. - Вот то, что нам нужно! - воскликнул он, указав головой наодеяло. - Именно одеяло нам инужно. Янесомневался, что придумаю какую-нибудь штуку…
        - Чтоже ты придумал? - спросил Малыш.
        - Ты поклялся, что тебя весь вечер неувидят встоловой? Так? Но, если ты накроешься одеялом, тебя ведь никто инеувидит.
        - Да… но… - попытался возразить Малыш.
        - Никаких «но»! - резко оборвал его Карлсон. - Если ты будешь накрыт одеялом, увидят одеяло, анетебя. Ятоже буду накрыт одеялом, поэтому именя неувидят. Конечно, для Бетан нет худшего наказания. Ноподелом ей, раз она такая глупая… Бедная, бедная малютка Бетан, так она меня инеувидит!
        Карлсон стащил скровати одеяло инакинул его себе наголову.
        - Иди сюда, иди скорей комне, - позвал он Малыша. - Войди вмою палатку.
        Малыш юркнул под одеяло кКарлсону, иони оба радостно захихикали.
        - Ведь Бетан ничего неговорила отом, что она нехочет видеть встоловой палатку. Все люди радуются, когда видят палатку. Да ещё такую, вкоторой горит огонёк! - ИКарлсон зажёг фонарик.
        Малыш небыл уверен, что Бетануж очень обрадуется, увидев палатку. Нозато стоять рядом сКарлсоном втемноте под одеялом исветить фонариком было так здорово, так интересно, что просто дух захватывало.
        Малыш считал, что можно стемже успехом играть впалатку вего комнате, оставив впокое Бетан, ноКарлсон никак несоглашался.
        - Я немогу мириться снесправедливостью, - сказал он. - Мы пойдём встоловую, чегобы это нистоило!
        И вот палатка начала двигаться кдвери. Малыш шёл вслед заКарлсоном. Из-под одеяла показалась маленькая пухлая ручка итихонько отворила дверь. Палатка вышла вприхожую, отделённую отстоловой плотной занавесью.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал Карлсон.
        Палатка неслышно пересекла прихожую иостановилась узанавеси. Бормотание Бетан иПелле слышалось теперь явственнее, но всёже слов нельзя было разобрать. Лампа в столовой негорела. Бетан иПелле сумерничали - видимо, им было достаточно света, который проникал через окно сулицы.
        - Это хорошо, - прошептал Карлсон. - Свет моего фонарика впотёмках покажется ещё ярче.
        Но пока он навсякий случай погасил фонарик.
        - Мы появимся, как радостный, долгожданный сюрприз… - ИКарлсон хихикнул под одеялом.
        Тихо-тихо палатка раздвинула занавесь ивошла встоловую. Бетан иПелле сидели намаленьком диванчике упротивоположной стены. Тихо-тихо приближалась кним палатка.
        - Я тебя сейчас поцелую, Бетан, - услышал Малыш хриплый мальчишечий голос.
        Какой он чудной, этот Пелле!
        - Ладно, - сказала Бетан, иснова наступила тишина.
        Тёмное пятно палатки бесшумно скользило пополу; медленно инеумолимо надвигалось оно надиван. Додивана оставалось всего несколько шагов, ноБетан иПелле ничего незамечали. Они сидели молча.
        - А теперь ты меня поцелуй, Бетан, - послышался робкий голос Пелле.


        Ответа так инепоследовало, потому что вэтот момент вспыхнул яркий свет фонарика, который разогнал серые сумеречные тени иударил Пелле влицо. Пелле вскочил, Бетан вскрикнула. Нотут раздался взрыв хохота итопот ног, стремительно удаляющихся понаправлению кприхожей.
        Ослеплённые ярким светом, Бетан иПелле немогли ничего увидеть, зато они услышали смех, дикий, восторженный смех, который доносился из-за занавеси.
        - Это мой несносный маленький братишка, - объяснила Бетан. - Ну, сейчас яему задам!
        Малыш надрывался отхохота.
        - Конечно, она тебя поцелует! - крикнул он. - Почемубы ей тебя непоцеловать? Бетан всех целует, этоуж точно.
        Потом раздался грохот, сопровождаемый новым взрывом смеха.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал Карлсон, когда вовремя своего стремительного бегства они вдруг споткнулись иупали напол.
        Малыш старался быть как можно более спокойным, хотя смех так иклокотал внём: Карлсон свалился прямо нанего, иМалыш уже неразбирал, где его ноги, агде ноги Карлсона. Бетан могла их вот-вот настичь, поэтому они поползли начетвереньках. Впанике ворвались они вкомнату Малыша как раз втот момент, когда Бетан уже норовила их схватить.
        - Спокойствие, только спокойствие! - шептал под одеялом Карлсон, иего коротенькие ножки стучали пополу, словно барабанные палочки. - Лучший вмире бегун - это Карлсон, который живёт накрыше! - добавил он, едва переводя дух.
        Малыш тоже умел очень быстро бегать, и,право, сейчас это было необходимо. Они спаслись, захлопнув дверь перед самым носом Бетан. Карлсон торопливо повернул ключ ивесело засмеялся, втовремя как Бетан изо всех сил колотила вдверь.


        - Подожди, Малыш, яещё доберусь дотебя! - сердито крикнула она.
        - Во всяком случае, меня никто невидел! - ответил Малыш из-за двери, идоБетан снова донёсся смех.
        Еслибы Бетан нетак сердилась, онабы услышала, что смеются двое.


        Карлсон держит пари

        Однажды Малыш вернулся изшколы злой, сшишкой налбу. Мама хлопотала накухне. Увидев шишку, она, как иследовало ожидать, огорчилась.
        - Бедный Малыш, что это утебя налбу? - спросила мама иобняла его.
        - Кристер швырнул вменя камнем, - хмуро ответил Малыш.
        - Камнем? Какой противный мальчишка! - воскликнула мама. - Чтоже ты сразу мне несказал?
        Малыш пожал плечами:
        - Что толку? Ведь ты неумеешь кидаться камнями. Ты даже несможешь попасть камнем встену сарая.
        - Ах ты глупыш! Неужели ты думаешь, что ястану бросать камни вКристера?
        - А чемже ещё ты хочешь внего бросить? Ничего другого тебе ненайти, вовсяком случае, ничего более подходящего, чем камень.
        Мама вздохнула. Было ясно, что неодин Кристер при случае швыряется камнями. Её любимец был ничуть нелучше. Как это получается, что маленький мальчик стакими добрыми голубыми глазами - драчун?
        - Скажи, анельзяли вообще обойтись без драки? Мирно можно договориться очём угодно. Знаешь, Малыш, ведь, собственно говоря, насвете нет такой вещи, окоторой нельзя былобы договориться, если всё как следует обсудить.
        - Нет, мама, такие вещи есть. Вот, например, вчера якак раз тоже дрался сКристером…
        - И совершенно напрасно, - сказала мама. - Вы прекрасно моглибы разрешить ваш спор словами, анекулаками.
        Малыш присел ккухонному столу иобхватил руками свою разбитую голову.
        - Да? Ты так думаешь? - спросил он инеодобрительно взглянул намаму. - Кристер мне сказал: «Ямогу тебя отлупить». Так он исказал. Аяему ответил: «Нет, неможешь». Нускажи, моглили мы разрешить наш спор, как ты говоришь, словами?
        Мама ненашлась что ответить, ией пришлось оборвать свою умиротворяющую проповедь. Её драчун сын сидел совсем мрачный, иона поспешила поставить перед ним чашку горячего шоколада исвежие плюшки.
        Всё это Малыш очень любил. Ещё налестнице он уловил сладостный запах только что испечённой сдобы. Аотмаминых восхитительных плюшек скорицей жизнь делалась куда более терпимой.
        Преисполненный благодарности, он откусил кусочек. Пока он жевал, мама залепила ему пластырем шишку налбу. Затем она тихонько поцеловала больное место испросила:
        - А что вы неподелили сКристером сегодня?
        - Кристер иГунилла говорят, что явсё сочинил про Карлсона, который живёт накрыше. Они говорят, что это выдумка.
        - А разве это нетак? - осторожно спросила мама.
        Малыш оторвал глаза отчашки сшоколадом игневно посмотрел намаму.
        - Даже ты неверишь тому, что яговорю! - сказал он. - Яспросил уКарлсона, невыдумкали он…
        - Ну ичтоже он тебе ответил? - поинтересовалась мама.
        - Он сказал, что, еслибы он был выдумкой, это былабы самая лучшая выдумка насвете. Нодело втом, что он невыдумка. - ИМалыш взял ещё одну булочку. - Карлсон считает, что, наоборот, Кристер иГунилла - выдумка. «Наредкость глупая выдумка», - говорит он. Иятоже так думаю.
        Мама ничего неответила - она понимала, что бессмысленно разуверять Малыша вего фантазиях.
        - Я думаю, - сказала она наконец, - что тебе лучше побольше играть сГуниллой иКристером ипоменьше думать оКарлсоне.
        - Карлсон, покрайней мере, нешвыряет вменя камнями, - проворчал Малыш ипотрогал шишку налбу. Вдруг он что-то вспомнил ирадостно улыбнулся маме. - Да, ячуть было незабыл, что сегодня впервые увижу домик Карлсона!
        Но он тутже раскаялся, что сказал это. Как глупо говорить смамой отаких вещах!
        Однако эти слова Малыша непоказались маме более опасными итревожными, чем всё остальное, что он обычно рассказывал о Карлсоне, иона беззаботно сказала:
        - Ну чтож, это, вероятно, будет очень забавно.
        Но врядли мама былабы так спокойна, еслибы поняла доконца, что именно сказал ей Малыш. Ведь подумать только, где жил Карлсон!
        Малыш встал из-за стола сытый, весёлый ивполне довольный жизнью. Шишка налбу уже неболела, ворту был изумительный вкус плюшек скорицей, через кухонное окно светило солнце, имама выглядела такой милой всвоём клетчатом переднике.
        Малыш подошёл кней, чмокнул её полную руку исказал:
        - Как ялюблю тебя, мамочка!
        - Я очень рада, - сказала мама.
        - Да… Ялюблю тебя, потому что ты такая милая.
        Затем Малыш пошёл ксебе вкомнату истал ждать Карлсона. Они должны были сегодня вместе отправиться накрышу, и, еслибы Карлсон был только выдумкой, как уверяет Кристер, врядли Малыш смогбы туда попасть.
        «Яприлечу затобой приблизительно часа в три, или вчетыре, или впять, нонивкоем случае нераньше шести», - сказал ему Карлсон.
        Малыш так толком инепонял, когдаже, собственно, Карлсон намеревается прилететь, ипереспросил его.
        «Уж никак непозже семи, ноедвали раньше восьми… Ожидай меня примерно кдевяти, после того как пробьют часы».
        Малыш ждал чутьли нецелую вечность, ивконце концов ему начало казаться, что Карлсона ивсамом деле несуществует. И когда Малыш уже был готов поверить, что Карлсон - всего лишь выдумка, послышалось знакомое жужжание, ивкомнату влетел Карлсон, весёлый ибодрый.


        - Я тебя совсем заждался, - сказал Малыш. - Вкотором часу ты обещал прийти?
        - Я сказал приблизительно, - ответил Карлсон. - Так оно ивышло: япришёл приблизительно.
        Он направился каквариуму Малыша, вкотором кружились пёстрые рыбки, окунул лицо вводу истал пить большими глотками.
        - Осторожно! Мои рыбки! - крикнул Малыш; он испугался, что Карлсон нечаянно проглотит несколько рыбок.
        - Когда учеловека жар, ему надо много пить, - сказал Карлсон. - Иесли он даже проглотит две-три или там четыре рыбки, это пустяки, дело житейское.
        - У тебя жар? - спросил Малыш.
        - Ещёбы! Потрогай. - Ион положил руку Малыша насвой лоб.
        Но Малышу его лоб непоказался горячим.
        - Какая утебя температура? - спросил он.
        - Тридцать-сорок градусов, неменьше!
        Малыш недавно болел корью ихорошо знал, что значит высокая температура. Он ссомнением покачал головой:
        - Нет, по-моему, ты неболен.
        - Ух, какой ты гадкий! - закричал Карлсон итопнул ногой. - Что, яуж изахворать немогу, как все люди?
        - Ты хочешь заболеть?! - изумился Малыш.
        - Конечно. Все люди этого хотят! Яхочу лежать впостели свысокой-превысокой температурой. Ты придёшь узнать, как ясебя чувствую, иятебе скажу, что ясамый тяжёлый больной вмире. Иты меня спросишь, нехочули ячего-нибудь, иятебе отвечу, что мне ничего ненужно. Ничего, кроме огромного торта, нескольких коробок печенья, горы шоколада ибольшого-пребольшого куля конфет!
        Карлсон снадеждой посмотрел наМалыша, нотот стоял совершенно растерянный, незная, где он сможет достать всё, чего хочет Карлсон.
        - Ты должен стать мне родной матерью, - продолжал Карлсон. - Ты будешь меня уговаривать выпить горькое лекарство иобещаешь мне заэто пять эре. Ты обернёшь мне горло тёплым шарфом. Яскажу, что он кусается, итолько запять эре соглашусь лежать сзамотанной шеей.
        Малышу очень захотелось стать Карлсону родной матерью, аэто значило, что ему придётся опустошить свою копилку. Она стояла накнижной полке, прекрасная итяжёлая. Малыш сбегал накухню заножом исего помощью начал доставать изкопилки пятиэровые монетки. Карлсон помогал ему снеобычайным усердием иликовал поповоду каждой монеты, которая выкатывалась настол. Попадались монеты вдесять идвадцать пять эре, ноКарлсона больше всего радовали пятиэровые монетки.
        Малыш помчался всоседнюю лавочку икупил навсе деньги леденцов, засахаренных орешков ишоколаду. Когда он отдал продавцу весь свой капитал, товдруг вспомнил, что копил эти деньги насобаку, итяжело вздохнул. Ноон тутже подумал, что тот, кто решил стать Карлсону родной матерью, неможет позволить себе роскошь иметь собаку.
        Вернувшись домой скарманами, набитыми сластями, Малыш увидел, что встоловой вся семья - имама, ипапа, иБетан, иБоссе - пьёт послеобеденный кофе. НоуМалыша не было времени посидеть сними. Намгновение ему вголову пришла мысль пригласить их всех ксебе вкомнату, чтобы познакомить наконец сКарлсоном. Однако, хорошенько подумав, он решил, что сегодня этого делать нестоит, - ведь они могут помешать ему отправиться с Карлсоном накрышу. Лучше отложить знакомство додругого раза.
        Малыш взял извазочки несколько миндальных печений вформе ракушек - ведь Карлсон сказал, что печенья ему тоже хочется, - иотправился ксебе.
        - Ты заставляешь меня так долго ждать! Меня, такого больного инесчастного, - супрёком сказал Карлсон.
        - Я торопился как только мог, - оправдывался Малыш, - истолько всего накупил…
        - И утебя неосталось ниодной монетки? Яведь должен получить пять эре зато, что меня будет кусать шарф! - испуганно перебил его Карлсон.
        Малыш успокоил его, сказав, что приберёг несколько монет.
        Глаза Карлсона засияли, ион запрыгал на месте отудовольствия.
        - О, ясамый тяжёлый вмире больной! - закричал он. - Нам надо поскорее уложить меня впостель.
        И тут Малыш впервые подумал: какже он попадёт накрышу, раз он неумеет летать?
        - Спокойствие, только спокойствие! - бодро ответил Карлсон. - Япосажу тебя наспину, и - раз, два, три! - мы полетим комне. Нобудь осторожен, следи, чтобы пальцы непопали впропеллер.
        - Ты думаешь, утебя хватит сил долететь сомной докрыши?
        - Там видно будет, - сказал Карлсон. - Трудно, конечно, предположить, что я, такой больной инесчастный, смогу пролететь стобой иполовину пути. Новыход изположения всегда найдётся: если почувствую, что выбиваюсь изсил, ятебя сброшу…
        Малыш несчитал, что сбросить его вниз - наилучший выход изположения, ивид унего стал озабоченный.
        - Но, пожалуй, всё обойдётся благополучно. Лишьбы мотор не отказал.
        - А вдруг откажет? Ведь тогда мы упадём! - сказал Малыш.
        - Безусловно упадём, - подтвердил Карлсон. - Ноэто пустяки, дело житейское! - добавил он имахнул рукой.
        Малыш подумал итоже решил, что это пустяки, дело житейское.
        Он написал наклочке бумаги записку маме ипапе иоставил её настоле:


        Конечно, лучше всего былобы успеть вернуться домой, прежде чем они найдут эту записку. Ноесли его случайно хватятся раньше, топусть знают, где он находится. Атоможет получиться так, как уже было однажды, когда Малыш гостил загородом убабушки ивдруг решил сесть впоезд ивернуться домой.


        Тогда мама плакала иговорила ему:
        «Уж если тебе, Малыш, так захотелось поехать напоезде, почему ты мне несказал обэтом?»
        «Потому, что яхотел ехать один», - ответил Малыш.
        Вот итеперь тоже самое. Он хочет отправиться сКарлсоном накрышу, поэтому лучше всего непросить разрешения. Аесли обнаружится, что его нет дома, он сможет оправдаться тем, что написал записку.
        Карлсон был готов кполёту. Он нажал кнопку наживоте, имотор загудел.
        - Залезай скорее мне наплечи, - крикнул Карлсон, - мы сейчас взлетим!
        И правда, они вылетели изокна инабрали высоту. Сперва Карлсон сделал небольшой круг над ближайшей крышей, чтобы испытать мотор. Мотор тарахтел так ровно инадёжно, что Малыш никапельки небоялся.
        Наконец Карлсон приземлился насвоей крыше.
        - А теперь поглядим, сможешьли ты найти мой дом. Ятебе нескажу, закакой трубой он находится. Отыщи его сам.
        Малышу никогда неслучалось бывать на крыше, ноон нераз видел, как какой-то мужчина, привязав себя верёвкой ктрубе, счищал скрыши снег.Малыш всегда завидовал ему, атеперь он сам был таким счастливцем, хотя, конечно, небыл обвязан верёвкой ивнутри унего что-то сжималось, когда он переходил отодной трубы кдругой. Ивдруг заодной изних он действительно увидел домик. Очень симпатичный домик сзелёными ставенками ималеньким крылечком. Малышу захотелось как можно скорее войти вэтот домик исвоими глазами увидеть все паровые машины ивсе картины сизображением петухов, да ивообще всё, что там находилось.
        К домику была прибита табличка, чтобы все знали, кто внём живёт. Малыш прочёл:


        Карлсон распахнул настежь дверь искриком: «Добро пожаловать, дорогой Карлсон, иты, Малыш, тоже!» - первым вбежал вдом.
        - Мне нужно немедленно лечь впостель, потому что ясамый тяжёлый больной вмире! - воскликнул он ибросился накрасный деревянный диванчик, который стоял устены.
        Малыш вбежал вслед заним; он готов был лопнуть отлюбопытства.
        В домике Карлсона было очень уютно - это Малыш сразу заметил. Кроме деревянного диванчика, вкомнате стоял верстак, служивший также истолом, шкаф, два стула икамин сжелезной решёткой итаганком. Нанём Карлсон готовил пищу. Нопаровых машин видно небыло. Малыш долго оглядывал комнату, но немог их нигде обнаружить и, наконец, не выдержав, спросил:
        - А гдеже твои паровые машины?
        - Гм… - промычал Карлсон, - мои паровые машины… Они все вдруг взорвались. Виноваты предохранительные клапаны. Только клапаны, ничто другое. Ноэто пустяки, дело житейское, иогорчаться нечего.
        Малыш вновь огляделся посторонам.
        - Ну, агде твои картины спетухами? Они что, тоже взорвались? - язвительно спросил он Карлсона.
        - Нет, они невзорвались, - ответил Карлсон. - Вот, гляди. - Ион указал напришпиленный кстене возле шкафа лист картона.
        На большом, совершенно чистом листе в нижнем углу был нарисован крохотный красный петушок.
        - Картина называется: «Очень одинокий петух», - объяснил Карлсон.
        Малыш посмотрел наэтого крошечного петушка. Аведь Карлсон говорил отысячах картин, накоторых изображены всевозможные петухи, ивсё это, оказывается, свелось кодной красненькой петухообразной козявке!
        - Этот «Очень одинокий петух» создан лучшим вмире рисовальщиком петухов, - продолжал Карлсон, иголос его дрогнул. - Ах, дочего эта картина прекрасна ипечальна!.. Нонет, янестану сейчас плакать, потому что отслёз поднимается температура… - Карлсон откинулся наподушку исхватился заголову. - Ты собирался стать мне родной матерью, нутак действуй, - простонал он.
        Малыш толком незнал, счего ему следует начать, инеуверенно спросил:
        - У тебя есть какое-нибудь лекарство?
        - Да, ноянехочу его принимать… Апятиэровая монетка утебя есть?
        Малыш вынул монетку изкармана штанов.
        - Дай сюда.
        Малыш протянул ему монетку. Карлсон быстро схватил её изажал вкулаке; вид унего был хитрый идовольный.
        - Сказать тебе, какое лекарство ябы сейчас принял?
        - Какое? - поинтересовался Малыш.
        - «Приторный порошок» порецепту Карлсона, который живёт накрыше. Ты возьмёшь немного шоколаду, немного конфет, добавишь такуюже порцию печенья, всё это истолчёшь ихорошенько перемешаешь. Как только ты приготовишь лекарство, яприму его. Это очень помогает отжара.
        - Сомневаюсь, - заметил Малыш.
        - Давай поспорим. Спорю нашоколадку, что яправ.
        Малыш подумал, что, может быть, именно это мама иимела ввиду, когда советовала ему разрешать споры словами, а не кулаками.
        - Ну, давай держать пари! - настаивал Карлсон.
        - Давай, - согласился Малыш.
        Он взял одну изшоколадок иположил её наверстак, чтобы было ясно, начто они спорят, азатем принялся готовить лекарство по рецепту Карлсона. Он бросил вчашку несколько леденцов, несколько засахаренных орешков, добавил кусочек шоколаду, растолок всё это иперемешал. Потом раскрошил миндальные ракушки итоже высыпал их вчашку. Такого лекарства Малыш ещё вжизни невидел, но оно выглядело так аппетитно, что он исам согласилсябы слегка поболеть, чтобы принять это лекарство.
        Карлсон уже привстал насвоём диване и,как птенец, широко разинул рот. Малышу показалось совестным взять унего хоть ложку «приторного порошка».
        - Всыпь вменя большую дозу, - попросил Карлсон.
        Малыш так исделал. Потом они сели имолча принялись ждать, когда уКарлсона упадёт температура.
        Спустя полминуты Карлсон сказал:
        - Ты был прав, это лекарство непомогает отжара. Дай-ка мне теперь шоколадку.
        - Тебе? - удивился Малыш. - Ведь явыиграл пари!
        - Ну да, пари выиграл ты, значит, мне надо получить вутешение шоколадку. Нет справедливости наэтом свете! Аты всего-навсего гадкий мальчишка, ты хочешь съесть шоколад только потому, что уменя неупала температура.
        Малыш снеохотой протянул шоколадку Карлсону, который мигом откусил половину и,не переставая жевать, сказал:
        - Нечего сидеть скислой миной. Вдругой раз, когда явыиграю спор, шоколадку получишь ты.


        Карлсон продолжал энергично работать челюстями и, проглотив последний кусок, откинулся наподушку итяжело вздохнул:
        - Как несчастны все больные! Как янесчастен! Нучтож, придётся попробовать принять двойную дозу «приторного порошка», хоть яиникапельки неверю, что он меня вылечит.
        - Почему? Яуверен, что двойная доза тебе поможет. Давай поспорим! - предложил Малыш.
        Честное слово, теперь иМалышу было не грех немножко схитрить. Он, конечно, совершенно неверил, что уКарлсона упадёт температура даже иоттройной порции «приторного порошка», новедь ему так хотелось наэтот раз проспорить! Осталась ещё одна шоколадка, ион её получит, если Карлсон выиграет спор.
        - Чтож, давай поспорим! Приготовь-ка мне поскорее двойную дозу «приторного порошка». Когда нужно сбить температуру, ничем неследует пренебрегать. Нам ничего неостаётся, как испробовать все средства итерпеливо ждать результата.
        Малыш смешал двойную дозу порошка и всыпал его вшироко раскрытый рот Карлсона.
        Затем они снова уселись, замолчали истали ждать.
        Полминуты спустя Карлсон ссияющим видом соскочил сдивана.
        - Свершилось чудо! - крикнул он. - Уменя упала температура! Ты опять выиграл. Давай сюда шоколад.
        Малыш вздохнул иотдал Карлсону последнюю плиточку. Карлсон недовольно взглянул нанего:
        - Упрямцы вроде тебя вообще недолжны держать пари. Спорить могут только такие, как я. Проиграл ли, выигралли Карлсон, он всегда сияет, как начищенный пятак.
        Воцарилось молчание, вовремя которого Карлсон дожёвывал свой шоколад. Потом он сказал:
        - Но раз ты такой лакомка, такой обжора, лучше всего будет по-братски поделить остатки. Утебя ещё есть конфеты?
        Малыш пошарил вкарманах.
        - Вот, три штуки. - Ион вытащил два засахаренных орешка иодин леденец.
        - Три пополам неделится, - сказал Карлсон, - это знают даже малые дети. - И,быстро схватив сладони Малыша леденец, проглотил его. - Вот теперь можно делить, - продолжал Карлсон исжадностью поглядел наоставшиеся два орешка: один изних был чуточку больше другого. - Так как яочень милый иочень скромный, торазрешаю тебе взять первому. Нопомни: кто берёт первым, всегда должен брать то, что поменьше, - закончил Карлсон истрого взглянул на Малыша.
        Малыш насекунду задумался, нотутже нашёлся:
        - Уступаю тебе право взять первым.
        - Хорошо, раз ты такой упрямый! - вскрикнул Карлсон и, схватив больший орешек, мигом засунул его себе врот.
        Малыш посмотрел намаленький орешек, одиноко лежавший наего ладони.
        - Послушай, - сказал он, - ведь тыже сам говорил, что тот, кто берёт первым, должен взять то, что поменьше.
        - Эй ты, маленький лакомка, еслибы ты выбирал первым, какойбы орешек ты взял себе?
        - Можешь несомневаться, явзялбы меньший, - твёрдо ответил Малыш.
        - Так чтож ты волнуешься? Ведь он тебе идостался!
        Малыш вновь подумал отом, что, видимо, это иесть тосамое разрешение спора словами, анекулаками, окотором говорила мама.
        Но Малыш неумел долго дуться. Ктомуже он был очень рад, что уКарлсона упала температура. Карлсон тоже обэтом вспомнил.
        - Я напишу всем врачам насвете, - сказал он, - исообщу им, какое лекарство помогает отжара. «Принимайте «приторный порошок», приготовленный порецепту Карлсона, который живёт накрыше». Так яинапишу: «Лучшее вмире средство против жара».
        Малыш ещё несъел свой засахаренный орешек. Он лежал унего наладони, такой заманчивый, аппетитный ивосхитительный, что Малышу захотелось сперва им немного полюбоваться. Ведь стоит только положить врот конфетку, как её уже нет.
        Карлсон тоже смотрел назасахаренный орешек Малыша. Он долго несводил глаз сэтого орешка, потом наклонил голову исказал:
        - Давай поспорим, что ясмогу взять этот орешек так, что ты инезаметишь.
        - Нет, ты несможешь, если ябуду держать его на ладони ивсё время смотреть нанего.
        - Ну, давай поспорим, - повторил Карлсон.
        - Нет, - сказал Малыш. - Язнаю, что выиграю, итогда ты опять получишь конфету.
        Малыш был уверен, что такой способ спора неправильный. Ведь когда он спорил с Боссе или Бетан, награду получал тот, кто выигрывал.
        - Я готов спорить, нотолько постарому, правильному способу, чтобы конфету получил тот, кто выиграет.
        - Как хочешь, обжора. Значит, мы спорим, что ясмогу взять этот орешек ствоей ладошки так, что ты инезаметишь.
        - Идёт! - согласился Малыш.
        - Фокус-покус-филипокус! - крикнул Карлсон исхватил засахаренный орешек. - Фокус-покус-филипокус, - повторил он исунул орешек себе врот.
        - Стоп! - закричал Малыш. - Явидел, как ты его взял.
        - Что ты говоришь! - сказал Карлсон ипоспешно проглотил орешек. - Ну, значит, ты опять выиграл. Никогда невидел мальчишки, которомубы так везло вспоре.
        - Да… ноконфета… - растерянно пробормотал Малыш. - Ведь её должен был получить тот, кто выиграл.
        - Верно, - согласился Карлсон. - Ноеё уже нет, ияготов спорить, что мне уже неудастся её вернуть назад.
        Малыш промолчал, ноподумал, что слова - никуда негодное средство для выяснения, кто прав, акто виноват; ион решил сказать обэтом маме, как только её увидит. Он сунул руку всвой пустой карман. Подумать только! - там лежал ещё один засахаренный орех, которого он раньше незаметил. Большой, липкий, прекрасный орех.
        - Спорим, что уменя есть засахаренный орех! Спорим, что яего сейчас съем! - сказал Малыш ибыстро засунул орех себе в рот.
        Карлсон сел. Вид унего был печальный.
        - Ты обещал, что будешь мне родной матерью, азанимаешься тем, что набиваешь себе рот сластями. Никогда ещё невидел такого прожорливого мальчишки!
        Минуту он просидел молча истал ещё печальнее.
        - Во-первых, янеполучил пятиэровой монеты зато, что кусается шарф.
        - Ну да. Новедь тебе незавязывали горло, - сказал Малыш.
        - Яже невиноват, что уменя нет шарфа! Ноеслибы нашёлся шарф, мнебы наверняка завязали им горло, онбы кусался, ияполучилбы пять эре… - Карлсон умоляюще посмотрел наМалыша, иего глаза наполнились слезами. - Ядолжен страдать оттого, что уменя нет шарфа? Ты считаешь, это справедливо?
        Нет, Малыш несчитал, что это справедливо, ион отдал свою последнюю пятиэровую монетку Карлсону, который живёт накрыше.


        Проделки Карлсона

        - Ну, атеперь яхочу немного поразвлечься, - сказал Карлсон минуту спустя. - Давай побегаем покрышам итамуж сообразим, чем заняться.
        Малыш срадостью согласился. Он взял Карлсона заруку, иони вместе вышли накрышу. Начинало смеркаться, ивсё вокруг выглядело очень красиво: небо было таким синим, каким бывает только весной; дома, как всегда всумерках, казались какими-то таинственными. Внизу зеленел парк, вкотором часто играл Малыш, аотвысоких тополей, растущих водворе, поднимался чудесный, острый запах листвы.


        Этот вечер был прямо создан для прогулок покрышам. Израскрытых окон доносились самые разные звуки ишумы: тихий разговор каких-то людей; детский смех идетский плач; звяканье посуды, которую кто-то мыл накухне; лай собаки; бренчание напианино. Где-то загрохотал мотоцикл, акогда он промчался ишум затих, донёсся цокот копыт итарахтение телеги.
        - Еслибы люди знали, как приятно ходить покрышам, они давнобы перестали ходить поулицам, - сказал Малыш. - Как здесь хорошо!
        - Да, иочень опасно, - подхватил Карлсон, - потому что легко сорваться вниз. Ятебе покажу несколько мест, где сердце прямо ёкает отстраха.
        Дома так тесно прижались друг кдругу, что можно было свободно перейти скрыши накрышу. Выступы мансарды, трубы и углы придавали крышам самые причудливые формы.
        И правда, гулять здесь было так опасно, что дух захватывало. Водном месте между домами была широкая щель, иМалыш едва несвалился внеё. Новпоследнюю минуту, когда нога Малыша уже соскользнула скарниза, Карлсон схватил его заруку.
        - Весело? - крикнул он, втаскивая Малыша накрышу. - Вот как раз такие места яиимел ввиду. Чтож, пойдём дальше?
        Но Малышу незахотелось идти дальше - сердце унего билось слишком сильно. Они шли потаким трудным иопасным местам, что приходилось цепляться руками иногами, чтобы несорваться. АКарлсон, желая позабавить Малыша, нарочно выбирал дорогу потруднее.
        - Я думаю, что настало время нам немножко повеселиться, - сказал Карлсон. - Ячастенько гуляю повечерам накрышах илюблю подшутить над людьми, живущими вот вэтих мансардах.
        - Как подшутить? - спросил Малыш.
        - Над разными людьми по-разному. Ияникогда неповторяю дважды одну итуже шутку. Угадай, кто лучший вмире шутник?
        Вдруг где-то поблизости раздался громкий плач грудного младенца. Малыш ещё раньше слышал, что кто-то плакал, нопотом плач прекратился. Видимо, ребёнок навремя успокоился, асейчас снова принялся кричать. Крик доносился изближайшей мансарды извучал жалостно иодиноко.
        - Бедная малютка! - сказал Малыш. - Может быть, унеё болит живот.
        - Это мы сейчас выясним, - отозвался Карлсон.
        Они поползли вдоль карниза, пока недобрались доокна мансарды. Карлсон поднял голову иосторожно заглянул вкомнату.
        - Чрезвычайно заброшенный младенец, - сказал он. - Ясное дело, отец сматерью где-то бегают.
        Ребёнок прямо надрывался отплача.
        - Спокойствие, только спокойствие! - Карлсон приподнялся над подоконником игромко произнёс: - Идёт Карлсон, который живёт накрыше, - лучшая вмире нянька.
        Малышу незахотелось оставаться одному накрыше, ион тоже перелез через окно вслед заКарлсоном, сострахом думая отом, что будет, если вдруг появятся родители малютки.
        Зато Карлсон был совершенно спокоен. Он подошёл ккроватке, вкоторой лежал ребёнок, ипощекотал его под подбородком своим толстеньким указательным пальцем.
        - Плюти-плюти-плют! - сказал он шаловливо, затем, обернувшись кМалышу, объяснил: - Так всегда говорят грудным детям, когда они плачут.
        Младенец отизумления намгновение затих, нотутже разревелся сновой силой.
        - Плюти-плюти-плют! - повторил Карлсон идобавил: - Аещё сдетьми вот как делают…
        Он взял ребёнка наруки инесколько раз энергично его встряхнул.
        Должно быть, малютке это показалось забавным, потому что она вдруг слабо улыбнулась беззубой улыбкой.
        Карлсон был очень горд.
        - Как легко развеселить крошку! - сказал он. - Лучшая вмире нянька - это…
        Но закончить ему неудалось, так как ребёнок опять заплакал.
        - Плюти-плюти-плют! - раздражённо прорычал Карлсон истал ещё сильнее трясти девочку. - Слышишь, что ятебе говорю? Плюти-плюти-плют! Понятно?
        Но девочка орала вовсю глотку, иМалыш протянул кней руки.
        - Дай-ка яеё возьму, - сказал он.
        Малыш очень любил маленьких детей имного раз просил маму ипапу подарить ему маленькую сестрёнку, разуж они наотрез отказываются купить собаку.
        Он взял изрук Карлсона кричащий свёрток инежно прижал его ксебе.
        - Не плачь, маленькая! - сказал Малыш. - Ты ведь такая милая…
        Девочка затихла, посмотрела наМалыша серьёзными блестящими глазами, затем снова улыбнулась своей беззубой улыбкой ичто-то тихонько залепетала.


        - Это мой плюти-плюти-плют подействовал, - произнёс Карлсон. - Плюти-плюти-плют всегда действует безотказно. Ятысячи раз проверял.
        - Интересно, акак её зовут? - сказал Малыш илегонько провёл указательным пальцем помаленькой нежной щёчке ребёнка.
        - Гюль-фия, - ответил Карлсон. - Маленьких девочек чаще всего зовут именно так.
        Малыш никогда неслыхал, чтобы какую-нибудь девочку звали Гюль-фия, ноон подумал, чтоуж кто-кто, алучшая вмире нянька знает, как обычно называют таких малюток.
        - Малышка Гюль-фия, мне кажется, что ты хочешь есть, - сказал Малыш, глядя, как ребёнок норовит схватить губами его указательный палец.
        - Если Гюль-фия голодна, товот здесь есть колбаса икартошка, - сказал Карлсон, заглянув вбуфет. - Ниодин младенец вмире неумрёт сголоду, пока уКарлсона непереведутся колбаса икартошка.
        Но Малыш сомневался, что Гюль-фия станет есть колбасу икартошку.
        - Таких маленьких детей кормят, по-моему, молоком, - возразил он.
        - Значит, ты думаешь, лучшая вмире нянька незнает, что детям дают ичего недают? - возмутился Карлсон. - Ноесли ты так настаиваешь, ямогу слетать закоровой… - Тут Карлсон недовольно взглянул наокно идобавил: - Хотя трудно будет протащить корову через такое маленькое окошко.
        Гюль-фия тщетно ловила палец Малыша ижалобно хныкала. Действительно, похоже было нато, что она голодна.
        Малыш пошарил вбуфете, номолока ненашёл: там стояла лишь тарелка стремя кусочками колбасы.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Явспомнил, где можно достать молока… Мне придётся кое-куда слетать… Привет, яскоро вернусь!
        Он нажал кнопку наживоте и, прежде чем Малыш успел опомниться, стремительно вылетел изокна.
        Малыш страшно перепугался. Что, если Карлсон, как обычно, пропадёт нанесколько часов? Что, если родители ребёнка вернутся домой иувидят свою Гюль-фию наруках у Малыша?
        Но Малышу непришлось сильно волноваться - наэтот раз Карлсон незаставил себя долго ждать. Гордый, как петух, он влетел вокно, держа вруках маленькую бутылочку ссоской, такую, изкоторой обычно поят грудных детей.
        - Где ты её достал? - удивился Малыш.
        - Там, где явсегда беру молоко, - ответил Карлсон, - наодном балконе в Остермальме[2 - Остермальм - пригород Стокгольма.].
        - Как, ты её просто стащил? - воскликнул Малыш.
        - Я её… взял взаймы.
        - Взаймы? Акогда ты собираешься её вернуть?
        - Никогда!
        Малыш строго посмотрел наКарлсона. Но Карлсон только махнул рукой:
        - Пустяки, дело житейское… Всего-навсего одна крошечная бутылочка молока. Там есть семья, где родилась тройня, иуних набалконе введре сольдом полным-полно таких бутылочек. Они будут только рады, что явзял немного молока для Гюль-фии.
        Гюль-фия протянула свои маленькие ручки кбутылке инетерпеливо зачмокала.
        - Я сейчас погрею молочко, - сказал Малыш ипередал Гюль-фию Карлсону, который снова стал вопить: «Плюти-плюти-плют» - итрясти малютку.
        А Малыш тем временем включил плитку истал греть бутылочку.
        Несколько минут спустя Гюль-фия уже лежала всвоей кроватке икрепко спала. Она была сыта идовольна. Малыш суетился вокруг неё. Карлсон яростно раскачивал кроватку игромко распевал:
        - Плюти-плюти-плют… Плюти-плюти-плют…
        Но, несмотря навесь этот шум, Гюль-фия заснула, потому что она наелась иустала.
        - А теперь, прежде чем уйти отсюда, давай попроказничаем, - предложил Карлсон.
        Он подошёл кбуфету ивынул тарелку снарезанной колбасой. Малыш следил заним, широко раскрыв глаза отудивления. Карлсон взял старелки один кусочек.
        - Вот сейчас ты увидишь, что значит проказничать. - ИКарлсон нацепил кусочек колбасы надверную ручку. - Номер первый, - сказал он исдовольным видом кивнул головой.
        Затем Карлсон подбежал кшкафчику, накотором стоял красивый белый фарфоровый голубь, и, прежде чем Малыш успел вымолвить слово, уголубя вклюве тоже оказалась колбаса.
        - Номер второй, - проговорил Карлсон. - Аномер третий получит Гюль-фия.
        Он схватил старелки последний кусок колбасы исунул его вручку спящей Гюль-фии. Это ивсамом деле выглядело очень смешно. Можно было подумать, что Гюль-фия сама встала, взяла кусочек колбасы изаснула с ним.
        Но Малыш всёже сказал:
        - Прошу тебя, неделай этого.
        - Спокойствие, только спокойствие! - ответил Карлсон. - Мы отучим её родителей убегать издому повечерам.
        - Почему? - удивился Малыш.
        - Ребёнка, который уже ходит иберёт себе колбасу, они нерешатся оставить одного. Кто может предвидеть, что она захочет взять вдругой раз? Быть может, папин воскресный галстук?
        И Карлсон проверил, невыпадетли колбаса измаленькой ручки Гюль-фии.
        - Спокойствие, только спокойствие! - продолжал он. - Язнаю, что делаю. Ведь я - лучшая вмире нянька.
        Как раз вэтот момент Малыш услышал, что кто-то поднимается полестнице, иподскочил отиспуга.
        - Они идут! - прошептал он.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон ипотащил Малыша кокну.
        В замочную скважину уже всунули ключ. Малыш решил, что всё пропало. Но, ксчастью, они всё-таки успели вылезти накрышу. Вследующую секунду хлопнула дверь, идоМалыша долетели слова:
        - А наша милая маленькая Сусанна спит себе да спит! - сказала женщина.
        - Да, дочка спит, - отозвался мужчина.
        Но вдруг раздался крик. Должно быть, папа имама Гюль-фии заметили, что девочка сжимает вручке кусок колбасы.
        Малыш нестал ждать, что скажут родители Гюль-фии опроделках лучшей вмире няньки, которая, едва заслышав их голоса, быстро спряталась затрубу.
        - Хочешь увидеть жуликов? - спросил Карлсон Малыша, когда они немного отдышались. - Тут уменя водной мансарде живут два первоклассных жулика.
        Карлсон говорил так, словно эти жулики были его собственностью. Малыш вэтом усомнился, но, так или иначе, ему захотелось наних поглядеть.
        Из окна мансарды, накоторое указал Карлсон, доносился громкий говор, смех и крики.
        - О, да здесь царит веселье! - воскликнул Карлсон. - Пойдём взглянем, чем это они так забавляются.
        Карлсон иМалыш опять поползли вдоль карниза. Когда они добрались домансарды, Карлсон поднял голову ипосмотрел в окно. Оно было занавешено. НоКарлсон нашёл дырку, сквозь которую была видна вся комната.
        - У жуликов гость, - прошептал Карлсон.
        Малыш тоже посмотрел вдырку. Вкомнате сидели два субъекта, повиду вполне похожие нажуликов, иславный скромный малый вроде тех парней, которых Малыш видел вдеревне, где жила его бабушка.
        - Знаешь, что ядумаю? - прошептал Карлсон. - Ядумаю, что мои жулики затеяли что-то нехорошее. Номы им помешаем… - Карлсон ещё раз поглядел вдырку. - Готов поспорить - они хотят обобрать этого беднягу вкрасном галстуке!
        Жулики ипарень вгалстуке сидели замаленьким столиком усамого окна. Они ели ипили.
        Время отвремени жулики дружески похлопывали своего гостя поплечу, приговаривая:
        - Как хорошо, что мы тебя встретили, дорогой Оскар!
        - Я тоже очень рад нашему знакомству, - отвечал Оскар. - Когда впервые приезжаешь вгород, очень хочется найти добрых друзей, верных инадёжных. Атоналетишь накаких-нибудь мошенников, иони тебя мигом облапошат.
        Жулики одобрительно поддакивали:
        - Конечно. Недолго стать жертвой мошенников. Тебе, парень, здорово повезло, что ты встретил Филле именя.
        - Ясное дело, неповстречай ты Рулле именя, тебебы худо пришлось. Атеперь ешь да пей всвоё удовольствие, - сказал тот, которого звали Филле, ивновь хлопнул Оскара поплечу.
        Но затем Филле сделал нечто такое, что совершенно изумило Малыша: он какбы случайно сунул свою руку взадний карман брюк Оскара, вынул оттуда бумажник иосторожно засунул его взадний карман своих собственных брюк. Оскар ничего незаметил, потому что как раз вэтот момент Рулле стиснул его всвоих объятиях. Когдаже Рулле наконец разжал объятия, унего вруке оказались часы Оскара. Рулле их также отправил взадний карман своих брюк. ИОскар опять ничего незаметил.
        Но вдруг Карлсон, который живёт накрыше, осторожно просунул свою пухлую руку под занавеску ивытащил изкармана Филле бумажник Оскара. ИФилле тоже ничего незаметил. Затем Карлсон снова просунул под занавеску свою пухлую руку ивытащил изкармана Рулле часы. Итот тоже ничего незаметил. Нонесколько минут спустя, когда Рулле, Филле иОскар ещё выпили изакусили, Филле сунул руку всвой карман иобнаружил, что бумажник исчез. Тогда он злобно взглянул наРулле исказал:
        - Послушай-ка, Рулле, давай выйдем вприхожую. Нам надо кое очём потолковать.
        А тут как раз Рулле полез всвой карман изаметил, что исчезли часы. Он, всвою очередь, злобно поглядел наФилле ипроизнёс:
        - Пошли! Иуменя есть ктебе разговор.
        Филле иРулле вышли вприхожую, абедняга Оскар остался совсем один. Ему, должно быть, стало скучно сидеть одному, ион тоже вышел вприхожую, чтобы посмотреть, что там делают его новые друзья.
        Тогда Карлсон быстро перемахнул через подоконник иположил бумажник всуповую миску. Так как Филле, Рулле иОскар уже съели весь суп, тобумажник ненамок. Чтоже касается часов, тоих Карлсон прицепил клампе. Они висели насамом виду, слегка раскачиваясь, иФилле, Рулле иОскар увидели их, как только вернулись вкомнату.
        Но Карлсона они незаметили, потому что он залез под стол, накрытый свисающей допола скатертью. Под столом сидел иМалыш, который, несмотря насвой страх, ни зачто нехотел оставить Карлсона одного втаком опасном положении.
        - Гляди-ка, налампе болтаются мои часы! - удивлённо воскликнул Оскар. - Как они могли туда попасть?
        Он подошёл клампе, снял часы иположил их вкарман своей куртки.
        - А здесь лежит мой бумажник, честное слово! - ещё больше изумился Оскар, заглянув всуповую миску. - Как странно!
        Рулле иФилле уставились наОскара.
        - А увас вдеревне парни, видно, тоже не промах! - воскликнули они хором.
        Затем Оскар, Рулле иФилле опять сели за стол.
        - Дорогой Оскар, - сказал Филле, - ешь ипей досыта!
        И они снова стали есть ипить ипохлопывать друг друга поплечу.
        Через несколько минут Филле, приподняв скатерть, бросил бумажник Оскара под стол. Видно, Филле полагал, что наполу бумажник будет вбольшей сохранности, чем вего кармане. Новышло иначе: Карлсон, который сидел под столом, поднял бумажник исунул его вруку Рулле. Тогда Рулле сказал:
        - Филле, ябыл ктебе несправедлив, ты благородный человек.
        Через некоторое время Рулле просунул руку под скатерть иположил напол часы. Карлсон поднял часы и, толкнув Филле ногой, вложил их ему вруку. Тогда иФилле сказал:
        - Нет товарища надежнее тебя, Рулле!
        Но тут Оскар завопил:
        - Где мой бумажник? Где мои часы?


        В тотже миг ибумажник ичасы вновь оказались наполу под столом, потому что ниФилле, ниРулле нехотели быть пойманными споличным, если Оскар поднимет скандал. АОскар уже начал выходить изсебя, громко требуя, чтобы ему вернули его вещи. Тогда Филле закричал:
        - Почём язнаю, куда ты дел свой паршивый бумажник!
        А Рулле добавил:
        - Мы невидели твоих дрянных часов! Ты сам должен следить засвоим добром.
        Тут Карлсон поднял спола сперва бумажник, апотом часы исунул их прямо вруки Оскару. Оскар схватил свои вещи ивоскликнул:
        - Спасибо тебе, милый Филле, спасибо, Рулле, новдругой раз не надо сомной так шутить!
        Тут Карлсон изо всей силы стукнул Филле поноге.
        - Ты уменя заэто поплатишься, Рулле! - завопил Филле.
        А Карлсон тем временем ударил Рулле поноге так, что тот прямо завыл отболи.
        - Ты что, рехнулся? Чего ты дерёшься? - крикнул Рулле.
        Рулле иФилле выскочили из-за стола и принялись тузить друг друга так энергично, что все тарелки попадали напол иразбились, а Оскар, досмерти перепугавшись, сунул в карман бумажник ичасы иубрался восвояси.
        Больше он сюда никогда невозвращался. Малыш тоже очень испугался, ноон немог убраться восвояси ипоэтому, притаившись, сидел под столом.
        Филле был сильнее Рулле, ион вытолкнул Рулле вприхожую, чтобы там окончательно сним расправиться.
        Тогда Карлсон иМалыш быстро вылезли из-под стола. Карлсон, увидев осколки тарелок, разбросанные пополу, сказал:
        - Все тарелки разбиты, асуповая миска цела. Как, должно быть, одиноко этой бедной суповой миске!
        И он изо всех сил трахнул суповую миску обпол.
        Потом они сМалышом кинулись кокну ибыстро вылезли на крышу.
        Малыш услышал, как Филле иРулле вернулись вкомнату икак Филле спросил:
        - А чего ради ты, болван, нистого ни ссего отдал ему бумажник ичасы?
        - Ты что, спятил? - ответил Рулле. - Ведь этоже ты сделал!
        Услышав их ругань, Карлсон расхохотался так, что унего затрясся живот.
        - Ну, насегодня хватит развлечений! - проговорил он сквозь смех.
        Малыш тоже был сыт погорло сегодняшними проделками.
        Уже совсем стемнело, когда Малыш иКарлсон, взявшись заруки, побрели кмаленькому домику, притаившемуся затрубой накрыше того дома, где жил Малыш. Когда они уже почти добрались доместа, тоуслышали, как, сигналя сиреной, поулице мчится пожарная машина.
        - Должно быть, где-то пожар, - сказал Малыш. - Слышишь, проехали пожарные.
        - А может быть, даже втвоём доме, - снадеждой вголосе проговорил Карлсон. - Ты только сразуже скажи мне. Яим охотно помогу, потому что ялучший вмире пожарный.
        С крыши они увидели, как пожарная машина остановилась уподъезда. Вокруг неё собралась толпа, ноогня что-то нигде небыло заметно. Ивсёже отмашины досамой крыши быстро выдвинулась длинная лестница, точь-в-точь такая, какая бывает упожарных.
        - Может, это они замной? - стревогой спросил Малыш, вдруг вспомнив озаписке, которую он оставил усебя; ведь сейчас уже было так поздно.
        - Не понимаю, чего все так переполошились. Неужели кому-то могло непонравиться, что ты отправился немного погулять покрыше? - возмутился Карлсон.
        - Да, - ответил Малыш, - моей маме. Знаешь, унеё нервы…
        Когда Малыш подумал обэтом, он пожалел маму, иему очень захотелось поскорее вернуться домой.
        - А былобы неплохо слегка поразвлечься спожарными… - заметил Карлсон.
        Но Малыш нехотел больше развлекаться. Он тихо стоял иждал, когда наконец доберётся докрыши пожарный, который уже лез по лестнице.
        - Ну чтож, - сказал Карлсон, - пожалуй, мне тоже пора ложиться спать. Конечно, мы вели себя очень тихо, прямо скажу - примерно. Ноненадо забывать, что уменя сегодня утром был сильный жар, неменьше тридцати-сорока градусов.
        И Карлсон поскакал ксвоему домику.
        - Привет, Малыш! - крикнул он.
        - Привет, Карлсон! - отозвался Малыш, не отводя взгляда отпожарного, который поднимался полестнице всё выше ивыше.
        - Эй, Малыш, - крикнул Карлсон, прежде чем скрыться затрубой, - нерассказывай пожарным, что яздесь живу! Ведь ялучший вмире пожарный ибоюсь, они будут посылать замной, когда где-нибудь загорится дом.
        Пожарный был уже близко.
        - Стой наместе инешевелись! - приказал он Малышу. - Слышишь, недвигайся сместа! Ясейчас поднимусь исниму тебя скрыши.


        Малыш подумал, что состороны пожарного предостерегать его было очень мило, нобессмысленно. Ведь весь вечер он разгуливал по крышам и,уж конечно, могбы исейчас сделать несколько шагов, чтобы подойти клестнице.
        - Тебя мама послала? - спросил Малыш пожарного, когда тот, взяв его наруки, стал спускаться.
        - Ну да, мама. Конечно. Но… мне показалось, что накрыше было два маленьких мальчика.
        Малыш вспомнил просьбу Карлсона исерьёзно сказал:
        - Нет, здесь небыло другого мальчика.
        У мамы действительно были «нервы». Она, ипапа, иБоссе, иБетан, иещё много всяких чужих людей стояли наулице иждали Малыша. Мама кинулась кнему, обняла его; она иплакала, исмеялась. Потом папа взял Малыша наруки ипонёс домой, крепко прижимая ксебе.
        - Как ты нас напугал! - сказал Боссе.
        Бетан тоже заплакала ипроговорила сквозь слёзы:
        - Никогда больше так неделай. Запомни, Малыш, никогда!
        Малыша тутже уложили вкровать, ився семья собралась вокруг него, как будто сегодня был день его рождения. Нопапа сказал очень серьёзно:
        - Неужели ты непонимал, что мы будем волноваться? Неужели ты незнал, что мама будет вне себя оттревоги, будет плакать?
        Малыш съёжился всвоей постели.
        - Ну, чего вы беспокоились? - пробормотал он.
        Мама очень крепко обняла его.
        - Подумай только! - сказала она. - Аеслибы ты упал скрыши? Еслибы мы тебя потеряли?
        - Выбы тогда огорчились?
        - А как ты думаешь? - ответила мама. - Низакакие сокровища вмире мы несогласилисьбы расстаться стобой. Тыже исам это знаешь.
        - И даже засто тысяч миллионов крон? - спросил Малыш.
        - И даже засто тысяч миллионов крон!
        - Значит, ятак дорого стою? - изумился Малыш.
        - Конечно, - сказала мама иобняла его ещё раз.
        Малыш стал размышлять: сто тысяч миллионов крон - какая огромная куча денег! Неужели он может стоить так дорого? Ведь щенка, настоящего, прекрасного щенка, можно купить всего запятьдесят крон…
        - Послушай, папа, - сказал вдруг Малыш, - если я действительно стою сто тысяч миллионов, тонемогули яполучить сейчас наличными пятьдесят крон, чтобы купить себе маленького щеночка?


        Карлсон играет в привидения

        Только наследующий день, вовремя обеда, родители спросили Малыша, как он всё-таки попал накрышу.
        - Ты чтож, пролез через слуховое окно начердаке? - спросила мама.
        - Нет, яполетел сКарлсоном, который живёт накрыше, - ответил Малыш.
        Мама ипапа переглянулись.
        - Так дальше продолжаться неможет! - воскликнула мама. - Этот Карлсон сведёт меня сума!
        - Послушай, - сказал папа, - никакого Карлсона, которыйбы жил накрыше, не существует.
        - «Несуществует!» - повторил Малыш. - Вчера он, вовсяком случае, существовал.
        Мама озабоченно покачала головой:
        - Хорошо, что скоро начнутся каникулы иты уедешь кбабушке. Надеюсь, что там Карлсон небудет тебя преследовать.
        Об этой неприятности Малыш ещё недумал. Ведь скоро его навсё лето пошлют вдеревню кбабушке. Аэто значит, что он два месяца неувидит Карлсона. Конечно, летом убабушки очень хорошо, там всегда бывает весело, ноКарлсон… Авдруг Карлсон уже небудет жить накрыше, когда Малыш вернётся вгород?
        Малыш сидел, опёршись локтями остол иобхватив ладонями голову. Он немог себе представить жизни без Карлсона.
        - Ты разве незнаешь, что нельзя класть локти настол? - спросила Бетан.
        - Следи лучше засобой! - огрызнулся Малыш.
        - Малыш, убери локти состола, - сказала мама. - Положить тебе цветной капусты?
        - Нет, лучше умереть, чем есть капусту!
        - Ох! - вздохнул папа. - Надо сказать: «Нет, спасибо».
        «Чего это они так раскомандовались мальчиком, который стоит сто тысяч миллионов», - подумал Малыш, новслух этого невысказал.


        - Выже сами прекрасно понимаете, что, когда яговорю: «Лучше умереть, чем есть капусту», яхочу сказать: «Нет, спасибо», - пояснил он.
        - Так воспитанные люди неговорят, - сказал папа. - Аты ведь хочешь стать воспитанным человеком?
        - Нет, папа, яхочу стать таким, как ты, - ответил Малыш.
        Мама, Боссе иБетан расхохотались.
        Малыш непонял, над чем они смеются, норешил, что смеются над его папой, аэтого он уже никак немог стерпеть.
        - Да, яхочу быть таким, как ты, папа. Ты такой хороший! - произнёс Малыш, глядя наотца.
        - Спасибо тебе, мой мальчик, - сказал папа. - Так ты действительно нехочешь цветной капусты?
        - Нет, лучше умереть, чем есть капусту!
        - Новедь она очень полезна, - вздохнула мама.
        - Наверно, - сказал Малыш. - Ядавно заметил: чем еда невкусней, тем она полезней. Хотелбы язнать, почему все эти витамины содержатся только втом, что невкусно?
        - Витамины, конечно, должны быть вшоколаде ивжевательной резинке, - сострил Боссе.
        - Это самое разумное извсего, что ты сказал запоследнее время, - огрызнулся Малыш.
        После обеда Малыш отправился ксебе вкомнату. Всем сердцем он желал, чтобы Карлсон прилетел поскорее. Ведь наднях Малыш уедет загород, поэтому теперь они должны встречаться как можно чаще.
        Должно быть, Карлсон почувствовал, что Малыш его ждёт: едва Малыш высунул нос вокошко, как Карлсон уже был тут как тут.
        - Сегодня утебя нет жара? - спросил Малыш.
        - У меня? Жара?.. Уменя никогда небывает жара! Это было внушение.
        - Ты внушил себе, что утебя жар? - удивился Малыш.
        - Нет, это ятебе внушил, что уменя жар, - радостно ответил Карлсон изасмеялся. - Угадай, кто лучший вмире выдумщик?
        Карлсон ниминуты нестоял наместе. Разговаривая, он всё время кружил покомнате, трогал всё, что попадалось под руку, слюбопытством открывал изакрывал ящики иразглядывал каждую вещь сбольшим интересом.
        - Нет, сегодня уменя нет никакого жара. Сегодня яздоров как бык ирасположен слегка поразвлечься.
        Малыш тоже был непрочь поразвлечься. Ноон хотел, чтобы прежде папа, мама, Боссе иБетан увидели наконец Карлсона ипересталибы уверять Малыша, что Карлсон несуществует.
        - Подожди меня минуточку, - поспешно сказал Малыш, - ясейчас вернусь.
        И он стремглав побежал встоловую.
        Боссе иБетан дома неоказалось - это, конечно, было очень досадно, - нозато мама ипапа сидели укамина. Малыш сказал им, сильно волнуясь:
        - Мама ипапа, идите скорей вмою комнату!
        Он решил пока ничего неговорить им оКарлсоне - будет лучше, если они увидят его без предупреждения.
        - А может, ты посидишь снами? - предложила мама.
        Но Малыш потянул её заруку:
        - Нет, вы должны пойти комне. Там вы увидите одну вещь…
        Недолгие переговоры завершились успешно. Папа имама пошли вместе сним. Счастливый Малыш срадостью распахнул дверь своей комнаты - наконец-то они увидят Карлсона!
        И тут Малыш едва незаплакал, так он был обескуражен. Комната оказалась пустой, как ивтот раз, когда он привёл всю семью знакомиться сКарлсоном.
        - Ну, чтоже мы должны здесь увидеть? - спросил папа.
        - Ничего особенного… - пробормотал Малыш.
        К счастью, вэту минуту раздался телефонный звонок. Папа пошёл говорить потелефону, амама вспомнила, что вдуховке унеё сидит сладкий пирог, ипоспешила накухню. Так что наэтот раз Малышу непришлось объясняться.
        Оставшись один, Малыш присел уокна. Он очень сердился наКарлсона ирешил высказать ему всё начистоту, если тот снова прилетит.
        Но никто неприлетел. Вместо этого открылась дверца шкафа, иоттуда высунулась лукавая физиономия Карлсона.
        Малыш просто остолбенел отизумления:
        - Что ты делал вмоём шкафу?
        - Сказать тебе, что ятам высиживал цыплят? Ноэто былобы неправдой. Сказать, что ядумал освоих грехах? Это тоже былобы неправдой. Может быть, сказать, что ялежал наполке иотдыхал? Вот это будет правда! - ответил Карлсон.
        Малыш тотчасже забыл, что сердился на Карлсона. Он был так рад, что Карлсон нашёлся.
        - Этот прекрасный шкаф прямо создан для игры впрятки. Давай поиграем? Яопять лягу наполку, аты будешь меня искать, - сказал Карлсон.
        И, недожидаясь ответа Малыша, Карлсон скрылся вшкафу. Малыш услышал, как он там карабкается, забираясь, видимо, наверхнюю полку.
        - Ну, атеперь ищи! - крикнул Карлсон.
        Малыш распахнул дверцы шкафа и, конечно, сразуже увидел лежащего наполке Карлсона.
        - Фу, какой ты противный! - закричал Карлсон. - Ты что, немог сначала хоть немножко поискать меня под кроватью, записьменным столом или ещё где-нибудь? Ну, раз ты такой, ястобой больше неиграю. Фу, какой ты противный!
        В эту минуту раздался звонок увходной двери, иизпередней послышался мамин голос:
        - Малыш, ктебе пришли Кристер иГунилла.
        Этого сообщения было достаточно, чтобы уКарлсона улучшилось настроение.
        - Подожди, мы сейчас сними сыграем штуку! - прошептал он Малышу. - Притвори-ка замной поплотнее дверцу шкафа…
        Малыш едва успел закрыть шкаф, как вкомнату вошли Гунилла иКристер. Они жили на тойже улице, что иМалыш, иучились сним водном классе. Малышу очень нравилась Гунилла, ион часто рассказывал своей маме, какая она «ужасно хорошая». Кристера Малыш тоже любил идавно уже простил ему шишку налбу. Правда, сКристером они частенько дрались, новсегда тутже мирились. Впрочем, дрался Малыш нетолько сКристером, апочти совсеми ребятами сих улицы. Новот Гуниллу он никогда небил.
        - Как это получается, что ты ещё ниразу нестукнул Гуниллу? - спросила как-то мама.
        - Она такая ужасно хорошая, что её незачем бить, - ответил Малыш.
        Но всёже иГунилла могла иногда вывести Малыша изсебя. Вчера, например, когда они втроём возвращались изшколы иМалыш рассказывал им оКарлсоне, Гунилла расхохоталась исказала, что всё это выдумки. Кристер сней согласился, иМалыш был вынужден его стукнуть. Вответ наэто Кристер ишвырнул внего камнем.
        Но сейчас они как нивчём небывало пришли кМалышу вгости, аКристер привёл даже своего щенка Ёффу. Увидев Ёффу, Малыш так обрадовался, что совсем забыл про Карлсона, который лежал наполке вшкафу. «Ничего нет насвете лучше собаки», - подумал Малыш. Ёффа прыгал илаял, аМалыш обнимал его игладил. Кристер стоял рядом исовершенно спокойно наблюдал, как Малыш ласкает Ёффу. Он ведь знал, что Ёффа - это его собака, анечья-нибудь ещё, так что пусть себе Малыш играет сней сколько хочет.
        Вдруг, всамый разгар возни Малыша с Ёффой, Гунилла, ехидно посмеиваясь, спросила:
        - А гдеже твой друг Карлсон, который живёт накрыше? Мы думали, что застанем его утебя.
        И только теперь Малыш вспомнил, что Карлсон лежит наполке вего шкафу. Нотак как он незнал, какую проделку наэтот раз затеял Карлсон, тоничего несказал обэтом Кристеру иГунилле.
        - Вот ты, Гунилла, думаешь, что явсё сочинил про Карлсона, который живёт накрыше. Вчера ты говорила, что он - выдумка…
        - Конечно, он иесть выдумка, - ответила Гунилла ирасхохоталась; наеё щеках появились ямочки.
        - Ну, аесли он невыдумка? - хитро спросил Малыш.
        - Но ведь он всамом деле выдумка! - вмешался вразговор Кристер.
        - А вот инет! - закричал Малыш.
        И неуспел он обдумать, стоитли попытаться разрешить этот спор словами, анекулаками или лучше сразу стукнуть Кристера, как вдруг изшкафа раздалось громко иотчётливо:
        - Ку-ка-ре-ку!
        - Что это такое? - воскликнула Гунилла, иеё красный, как вишня, ротик широко раскрылся отудивления.
        - Ку-ка-ре-ку! - послышалось снова изшкафа, точь-в-точь как кричат настоящие петухи.
        - У тебя что, петух живёт вгардеробе? - удивился Кристер.
        Ёффа заворчал ипокосился нашкаф.
        Малыш расхохотался. Он так смеялся, что немог говорить.


        - Ку-ка-ре-ку! - раздалось втретий раз.
        - Я сейчас открою шкаф ипогляжу, что там, - сказала Гунилла иотворила дверцу.
        Кристер подскочил кней итоже заглянул вшкаф. Вначале они ничего незаметили, кроме висящей одежды, нопотом сверхней полки раздалось хихиканье. Кристер иГунилла посмотрели наверх иувидели наполке маленького толстого человечка. Удобно примостившись, он лежал, подперев рукой голову, ипокачивал правой ножкой. Его весёлые голубые глаза сияли.
        Кристер иГунилла молча смотрели начеловечка, невсилах вымолвить нислова, илишь Ёффа продолжал тихонько рычать.
        Когда кГунилле вернулся дар речи, она проговорила:
        - Это кто такой?
        - Всего лишь маленькая выдумка, - ответил странный человечек истал ещё энергичнее болтать ножкой. - Маленькая фантазия, которая лежит себе да отдыхает. Короче говоря, выдумка!
        - Это… это… - проговорил Кристер, запинаясь.
        - …маленькая выдумка, которая лежит себе икричит по-петушиному, - сказал человечек.
        - Это Карлсон, который живёт накрыше! - прошептала Гунилла.
        - Конечно, актоже ещё!Уж недумаешьли ты, что старая фру Густавсон, которой девяносто два года, незаметно пробралась сюда иразлеглась наполке?
        Малыш просто зашёлся отсмеха - уж очень глупо выглядели растерянные Кристер иГунилла.
        - Они, наверное, онемели, - едва выговорил Малыш.
        Одним прыжком Карлсон соскочил сполки. Он подошёл кГунилле иущипнул её защёку:
        - А это что замаленькая выдумка?
        - Мы… - пробормотал Кристер.
        - Ну, атебя, наверно, зовут Август? - спросил Карлсон уКристера.
        - Меня зовут вовсе неАвгуст, - ответил Кристер.
        - Хорошо. Продолжим!.. - сказал Карлсон.
        - Их зовут Гунилла иКристер, - объяснил Малыш.
        - Да, просто трудно поверить, дочего иногда невезёт людям. Нотеперьуж ничего непопишешь. Акроме того, немогутже всех звать Карлсонами!..
        Карлсон огляделся, словно что-то ища, ипоспешно объяснил:
        - А теперь ябылбы непрочь немного поразвлечься. Может, пошвыряем стулья изокна? Или затеем ещё какую-нибудь игру вэтом роде?
        Малыш несчитал, что это будет очень весёлая игра. Ктомуже он твёрдо знал, что мама ипапа неодобрят такой забавы.
        - Ну, явижу, вы трусы. Если вы будете такими нерешительными, унас ничего невыйдет. Раз вам ненравится моё предложение, придумайте что-нибудь другое, атоясвами небуду водиться. Ядолжен чем-нибудь позабавиться, - сказал Карлсон иобиженно надул губы.
        - Погоди, мы сейчас что-нибудь придумаем! - умоляюще прошептал Малыш.
        Но Карлсон, видимо, решил обидеться всерьёз.
        - Вот возьму иулечу сейчас отсюда… - проворчал он.
        Все трое понимали, какая это будет беда, если Карлсон улетит, ихором принялись уговаривать его остаться.
        Карлсон сминуту сидел молча, продолжая дуться.
        - Это, конечно, ненаверняка, ноя, пожалуй, смогбы остаться, если вот она, - иКарлсон показал своим пухлым пальчиком наГуниллу, - погладит меня поголове искажет: «Мой милый Карлсон».
        Гунилла срадостью погладила его иласково попросила:
        - Миленький Карлсон, останься! Мы обязательно что-нибудь придумаем.
        - Ну ладно, - сказал Карлсон, - я, пожалуй, останусь.
        У детей вырвался вздох облегчения.
        Мама ипапа Малыша обычно гуляли по вечерам. Вот итеперь мама крикнула из прихожей:
        - Малыш! Кристер иГунилла могут остаться утебя довосьми часов, потом ты быстро ляжешь впостель. Акогда мы вернёмся, язайду ктебе пожелать «спокойной ночи».
        И дети услышали, как хлопнула входная дверь.
        - А почему она несказала, докакого часа ямогу здесь остаться? - спросил Карлсон ивыпятил нижнюю губу. - Если все комне так несправедливы, тоясвами небуду водиться.
        - Ты можешь остаться здесь доскольких хочешь, - ответил Малыш.
        Карлсон ещё больше выпятил губу.
        - А почему меня невыставят отсюда ровно ввосемь, как всех? - сказал Карлсон обиженным тоном. - Нет, так янеиграю!
        - Хорошо, япопрошу маму, чтобы она отправила тебя домой ввосемь часов, - пообещал Малыш. - Ну, аты придумал, вочто мы будем играть?
        Дурное настроение Карлсона как рукой сняло.
        - Мы будет играть впривидения ипугать людей. Вы даже непредставляете себе, что ямогу сделать спомощью одной небольшой простыни. Еслибы все люди, которых япугал досмерти, давали мне заэто попять эре, ямогбы купить целую гору шоколада. Ведь ялучшее вмире привидение! - сказал Карлсон, иглаза его весело заблестели.
        Малыш, Кристер иГунилла срадостью согласились играть впривидения. НоМалыш сказал:
        - Вовсе необязательно так ужасно пугать людей.
        - Спокойствие, только спокойствие! - ответил Карлсон. - Нетебе учить лучшее вмире привидение, как должны вести себя привидения. Ятолько слегка попугаю всех досмерти, никто этого даже инезаметит. - Он подошёл ккровати Малыша ивзял простыню. - Материал подходящий, можно сделать вполне приличную одежду для привидения.
        Карлсон достал изящика письменного стола цветные мелки инарисовал водном углу простыни страшную рожу. Потом он взял ножницы и, прежде чем Малыш успел его остановить, быстро прорезал две дырки для глаз.
        - Простыня - это пустяки, дело житейское. Апривидение должно видеть, что происходит вокруг, иначе оно начнёт блуждать ипопадёт вконце концов невесть куда.
        Затем Карлсон закутался сголовой впростыню, так что видны были только его маленькие пухлые ручки.
        Хотя дети изнали, что это всего-навсего Карлсон, закутанный впростыню, они всёже слегка испугались; ачто касается Ёффы, тоон бешено залаял. Когдаже Карлсон включил свой моторчик ипринялся летать вокруг люстры - простыня нанём так иразвевалась, - стало ещё страшнее. Это было ивправду жуткое зрелище.
        - Я небольшое привидение смотором! - кричал он. - Дикое, носимпатичное!
        Дети притихли ибоязливо следили заего полётом. АЁффа просто надрывался отлая.
        - Вообще говоря, - продолжал Карлсон, - ялюблю, когда вовремя полёта жужжит мотор, но, поскольку япривидение, следует, вероятно, включить глушитель. Вот так!
        Он сделал несколько кругов совершенно бесшумно истал ещё больше похож напривидение.
        Теперь дело было лишь затем, чтобы найти, кого пугать.
        - Может быть, мы отправимся налестничную площадку? Кто-нибудь войдёт вдом ииспугается досмерти!
        В это время зазвонил телефон, ноМалыш решил неподходить. Пусть себе звонит!
        Между тем Карлсон принялся громко вздыхать истонать наразные лады.
        - Грош цена тому привидению, которое неумеет как следует вздыхать истонать, - пояснил он. - Это первое, чему учат юное привидение впривиденческой школе.
        На все эти приготовления ушло немало времени. Когда они уже стояли перед входной дверью исобирались выйти налестничную площадку, чтобы пугать прохожих, послышалось какое-то слабое царапанье. Малыш было подумал, что это мама ипапа возвращаются домой. Новдруг он увидел, как вщель ящика для писем кто-то просовывает стальную проволоку. ИМалыш сразу понял, что кним лезут воры. Он вспомнил, что наднях папа читал маме статью изгазеты. Там говорилось, что вгороде появилось очень много квартирных воров. Они сперва звонят потелефону. Убедившись, что дома никого нет, воры взламывают замок ивыносят изквартиры всё ценное.
        Малыш страшно испугался, когда понял, что происходит. Кристер иГунилла испугались не меньше. Кристер запер Ёффу вкомнате Малыша, чтобы он своим лаем неиспортил игру впривидения, итеперь очень пожалел об этом. Один только Карлсон ничуть не испугался.
        - Спокойствие, только спокойствие! - прошептал он. - Для такого случая привидение - незаменимая вещь. Давайте тихонько пойдём встоловую - наверно, там твой отец хранит золотые слитки ибриллианты.
        Карлсон, Малыш, Гунилла иКристер нацыпочках пробрались встоловую и, стараясь не шуметь, спрятались замебелью, кто где. Карлсон залез вкрасивый старинный буфет - там умамы лежали скатерти исалфетки - икое-как прикрыл засобой дверцу. Плотно закрыть он её неуспел, потому что как раз вэтот момент встоловую крадучись вошли воры. Малыш, который лежал под диваном укамина, осторожно высунулся ипосмотрел: посреди комнаты стояли двое парней весьма мерзкого вида. Ипредставьте себе, это были Филле иРулле!
        - Теперь надо узнать, где уних лежат деньги, - сказал Филле хриплым шёпотом.
        - Ясное дело, здесь, - отозвался Рулле, указывая настаринный секретер сомножеством ящиков.
        Малыш знал, что водном изэтих ящиков мама держала деньги нахозяйство, авдругом хранила красивые драгоценные кольца иброшки, которые ей подарила бабушка, ипапины золотые медали, полученные им внаграду заметкую стрельбу. «Как будет ужасно, если всё это унесут воры», - подумал Малыш.
        - Поищи-ка здесь, - сказал Филле, - аяпойду накухню, посмотрю, нетли там серебряных ложек ивилок.
        Филле исчез, аРулле начал выдвигать ящики секретера, ивдруг он прямо свистнул от восторга.
        «Наверно, нашёл деньги», - подумал Малыш.
        Рулле выдвинул другой ящик иснова свистнул - он увидел кольца иброшки.
        Но больше он уже несвистел, потому что вэто мгновение распахнулись дверцы буфета иоттуда, издавая страшные стоны, выпорхнуло привидение. Когда Рулле обернулся иувидел, он хрюкнул отужаса иуронил напол деньги, кольца, брошки ивсё остальное. Привидение порхало вокруг него, стонало ивздыхало; потом оно вдруг устремилось накухню. Секунду спустя встоловую ворвался Филле. Он был бледен как полотно.
        - Прулле, там ривидение! - завопил он.
        Он хотел крикнуть: «Рулле, там привидение!», ноотстраха унего заплетался язык, иполучилось: «Прулле, там ривидение!»
        Да инемудрено было испугаться! Следом заним вкомнату влетело привидение ипринялось так жутко вздыхать истонать, что просто дух захватывало.


        Рулле иФилле бросились кдвери, апривидение вилось вокруг них. Непомня себя отстраха, они выскочили вприхожую, аоттуда налестничную площадку. Привидение преследовало их попятам, гнало вниз полестнице ивыкрикивало время отвремени глухим, страшным голосом:
        - Спокойствие, только спокойствие! Сейчас явас настигну, итут-то вам будет весело!
        Но потом привидение устало ивернулось встоловую. Малыш собрал спола деньги, кольца, брошки иположил всё это обратно всекретер. АГунилла иКристер подобрали все вилки иложки, которые уронил Филле, когда он метался между кухней истоловой.
        - Лучшее вмире привидение - это Карлсон, который живёт накрыше, - сказало привидение исняло ссебя простыню.
        Дети смеялись, они были счастливы.
        А Карлсон добавил:
        - Ничто неможет сравниться спривидением, когда надо пугать воров. Еслибы люди это знали, тонепременно привязалибы помаленькому злобному привидению ккаждой кассе вгороде.
        Малыш прыгал отрадости, что всё обернулось так хорошо.
        - Люди настолько глупы, что верят впривидения. Просто смешно! - воскликнул он. - Папа говорит, что вообще ничего сверхъестественного несуществует. - ИМалыш, какбы вподтверждение этих слов, кивнул головой. - Дураки эти воры - они подумали, что избуфета вылетело привидение! Анасамом деле это был просто Карлсон, который живёт накрыше. Ничего сверхъестественного!


        Карлсон выступает с учёной собакой Альберг

        На следующее утро, едва проснувшись, взъерошенный мальчуган вполосатой голубой пижаме пришлёпал босиком кмаме накухню. Папа уже ушёл наслужбу, аБоссе иБетан - вшколу. УМалыша уроки начинались позже, иэто было очень кстати, потому что он любил оставаться вот так поутрам вдвоём смамой, пусть даже ненадолго. Втакие минуты хорошо разговаривать, вместе петь песни или рассказывать друг другу сказки. Хотя Малыш уже большой мальчик иходит вшколу, он судовольствием сидит умамы наколенях, нотолько если этого никто невидит.
        Когда Малыш вошёл вкухню, мама, примостившись укухонного стола, читала газету ипила кофе. Малыш молча влез кней наколени. Мама обняла его инежно прижала ксебе. Так они исидели, пока Малыш окончательно непроснулся.
        Мама ипапа вернулись вчера спрогулки позже, чем предполагали. Малыш уже лежал всвоей кроватке испал. Восне он разметался. Укрывая его, мама заметила дырки, прорезанные впростыне. Асама простыня была такая грязная, словно её кто-то нарочно исчертил углём. Итогда мама подумала: «Неудивительно, что Малыш поспешил лечь спать». Атеперь, когда озорник сидел унеё наколенях, она твёрдо решила неотпускать его без объяснений.
        - Послушай, Малыш, мнебы хотелось знать, кто прорезал дырки втвоей простыне. Только невздумай, пожалуйста, говорить, что это сделал Карлсон, который живёт накрыше.
        Малыш молчал инапряжённо думал. Как быть? Ведь дырки прорезал именно Карлсон, амама запретила онём говорить. Малыш решил также ничего нерассказывать иоворах, потому что мама всё равно этому не поверит.
        - Ну, так что же? - настойчиво повторила мама, так инедождавшись ответа.
        - Не моглабы ты спросить обэтом Гуниллу? - хитро сказал Малыш иподумал: «Пусть-ка лучше Гунилла расскажет маме, как было дело. Ей мама скорее поверит, чем мне».


        «А! Значит, это Гунилла разрезала простыню», - подумала мама. Иещё она подумала, что её Малыш - хороший мальчик, потому что он нежелает наговаривать надругих, ахочет, чтобы Гунилла сама всё рассказала.
        Мама обняла Малыша заплечи. Она решила сейчас больше ниочём его нерасспрашивать, нопри случае поговорить сГуниллой.
        - Ты очень любишь Гуниллу? - спросила мама.
        - Да, очень, - ответил Малыш.
        Мама вновь принялась читать газету, аМалыш молча сидел унеё наколенях идумал.
        Когоже, собственно говоря, он действительно любит? Прежде всего маму… ипапу тоже… Ещё он любит Боссе иБетан… Нуда, чаще всего он их всё-таки любит, особенно Боссе. Ноиногда он наних так сердится, что вся любовь пропадает. Любит он иКарлсона, который живёт накрыше, иГуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится наней, когда вырастет, потому что хочешь нехочешь, ажену иметь надо. Конечно, больше всего он хотелбы жениться намаме, новедь это невозможно.
        Вдруг Малышу пришла вголову мысль, которая его встревожила.
        - Послушай, мама, - сказал он, - акогда Боссе вырастет большой иумрёт, мне нужно будет жениться наего жене?
        Мама подвинула ксебе чашку исудивлением взглянула наМалыша.
        - Почему ты так думаешь? - спросила она, сдерживая смех.
        Малыш, испугавшись, что сморозил глупость, решил непродолжать. Номама настаивала:
        - Скажи, почему ты это подумал?
        - Ведь когда Боссе вырос, яполучил его старый велосипед иего старые лыжи… Иконьки, накоторых он катался, когда был таким, какя… Ядонашиваю его старые пижамы, его ботинки ивсё остальное…
        - Ну, аотего старой жены ятебя избавлю, это тебе обещаю, - сказала мама серьёзно.
        - А нельзяли мне будет жениться на тебе? - спросил Малыш.
        - Пожалуй, это невозможно, - ответила мама. - Ведь яуже замужем запапой.
        Да, это было так.
        - Какое неудачное совпадение, что и я и папа любим тебя! - недовольно произнёс Малыш.
        Тут мама рассмеялась исказала:
        - Раз вы оба меня любите, значит, яхорошая.
        - Ну, тогда яженюсь наГунилле, - вздохнул Малыш. - Ведь надоже мне будет наком-нибудь жениться!
        И Малыш вновь задумался. Он думал отом, что ему, наверно, будет неочень приятно жить вместе сГуниллой, потому что сней иногда трудно ладить. Да ивообще ему больше всего хотелось жить вместе смамой, папой, Боссе иБетан, анескакой-то там женой.
        - Мнебы гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену, - сказал Малыш. - Мама, ты неможешь мне подарить щенка?
        Мама вздохнула. Нувот, опять Малыш заговорил освоей вожделенной собаке! Это было почти также невыносимо, как иразговоры оКарлсоне, который живёт накрыше.
        - Знаешь что, Малыш, - сказала мама, - тебе пора одеваться, атоты опоздаешь в школу.
        - Ну, ясно, - ответил Малыш. - Стоит мне только заговорить особаке, как ты заводишь разговор ошколе!
        …В тот день Малышу было приятно идти вшколу, потому что ему многое надо было обсудить сКристером иГуниллой.
        Домой они шли, как всегда, вместе. ИМалыша это особенно радовало, потому что теперь Кристер иГунилла тоже были знакомы сКарлсоном.
        - Он такой весёлый, правда? Как ты думаешь, сегодня он опять прилетит? - спросила Гунилла.
        - Не знаю, - ответил Малыш. - Он сказал, что прилетит «приблизительно». Аэто значит - когда ему вздумается.
        - Надеюсь, что он прилетит «приблизительно» сегодня, - сказал Кристер. - Можно, мы сГуниллой пойдём ктебе?
        - Конечно, можно, - сказал Малыш.
        Тут появилось ещё одно существо, которое тоже захотело пойти вместе сними. Когда ребята собрались перейти улицу, кМалышу подбежал маленький чёрный пудель. Он обнюхал коленки Малыша идружески тявкнул.
        - Поглядите, какой славный щенок! - радостно воскликнул Малыш. - Он, наверно, испугался уличного движения ипросит меня перевести его нату сторону.
        Малыш былбы счастлив переводить щенка через все перекрёстки города. Должно быть, щенок это почувствовал: он бежал вприпрыжку помостовой, норовя прижаться кноге Малыша.
        - Какой он симпатичный, - сказала Гунилла. - Иди сюда, маленький пёсик!
        - Нет, он хочет идти рядом сомной, - сказал Малыш ивзял щенка заошейник. - Он меня полюбил.
        - Меня он тоже полюбил, - сказала Гунилла.
        У маленького щенка был такой вид, будто он готов любить всех насвете, толькобы его любили. ИМалыш полюбил этого щенка. О,как он его полюбил! Он нагнулся кщенку ипринялся его ласкать, игладить, итихонько присвистывать, ипричмокивать. Все эти нежные звуки должны были означать, что чёрный пудель - самый симпатичный, самый распрекрасный пёс насвете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он тоже так думает. Он радостно прыгал илаял, акогда дети свернули насвою улицу, побежал вслед за ними.


        - Может быть, ему негде жить? - сказал Малыш, цепляясь запоследнюю надежду: он низачто нехотел расставаться сщенком. - И, может быть, унего нет хозяина?
        - Ну да, наверно, нет, - согласился сМалышом Кристер.
        - Да замолчи ты! - раздражённо оборвал его Малыш. - Ты-то откуда знаешь?
        Разве мог понять Кристер, укоторого был Ёффа, что значит неиметь собаки - совсем никакой собаки!
        - Иди сюда, милый пёсик! - позвал Малыш, всё больше убеждая себя втом, что щенку негде жить.
        - Смотри, какбы он неувязался затобой, - предупредил Кристер.
        - Пусть идёт. Яихочу, чтобы он шёл за мной, - ответил Малыш.
        И щенок пошёл заним. Так он оказался удверей дома, где жил Малыш. Тут Малыш взял его наруки ипонёс полестнице.
        «Сейчас яспрошу умамы, можноли мне оставить его усебя».
        Но мамы небыло дома. Взаписке, которую Малыш нашёл накухонном столе, было сказано, что она впрачечной ичто он может туда зайти, если ему что-нибудь понадобится.
        Тем временем щенок, как ракета, ворвался вкомнату Малыша. Ребята помчались заним.
        - Видите, он хочет жить уменя! - закричал Малыш, обезумев отрадости.
        В эту самую минуту вокно влетел Карлсон, который живёт на крыше.
        - Привет! - крикнул он. - Вы что, постирали эту собаку? Ведь унеё вся шерсть села!
        - Этоже неЁффа, разве ты невидишь? - сказал Малыш. - Это моя собака!
        - Нет, нетвоя, - возразил Кристер.
        - У тебя нет собаки, - подтвердила Гунилла.
        - А вот уменя там, наверху, тысячи собак, - сказал Карлсон. - Лучший вмире собаковод - это…
        - Что-то яневидал утебя никаких собак, - перебил Малыш Карлсона.
        - Их просто небыло дома - они все разлетелись. Ведь уменя летающие собаки.
        Малыш неслушал Карлсона. Тысячи летающих собак ничего незначили для него посравнению сэтим маленьким милым щенком.
        - Нет, недумаю, чтобы унего был хозяин, - вновь сказал Малыш.
        Гунилла склонилась над собакой.
        - Во всяком случае, наошейнике унего написано «Альберг», - сказала она.
        - Ясно, это фамилия его хозяина, - подхватил Кристер.
        - Может быть, этот Альберг уже умер! - возразил Малыш иподумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, нелюбит щенка. Ивдруг Малышу пришла вголову прекрасная мысль. - Аможет быть, самого щенка зовут Альберг? - спросил он, умоляюще взглянув наКристера иГуниллу.
        Но те лишь обидно рассмеялись вответ.
        - У меня есть несколько собак покличке Альберг, - сказал Карлсон. - Привет, Альберг!
        Щенок подскочил кКарлсону ивесело залаял.
        - Вот видите, - крикнул Малыш, - он знает своё имя!.. Альберг, Альберг, сюда!
        Гунилла схватила щенка.
        - Тут наошейнике выгравирован номер телефона, - безжалостно сказала она.
        - Конечно, усобаки есть личный телефон, - объяснил Карлсон. - Скажи ей, чтобы она позвонила своей экономке ипредупредила, что вернётся поздно. Мои собаки всегда звонят потелефону, когда задерживаются.
        Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.
        - Одна измоих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то наднях задержалась, - продолжал Карлсон. - Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, носпутала номер телефона ипопала кодному старому майору вотставке, проживающему вКунгсхольме. «Это кто-нибудь изсобак Карлсона?» - осведомилась Альберг.Майор обиделся истал ругаться: «Осёл! Ямайор, анесобака!» - «Так чегож вы меня облаяли?» - вежливо спросила Альберг.Вот какая она умница!
        Малыш неслушал Карлсона. Его сейчас ничто неинтересовало, кроме маленького щенка. Идаже когда Карлсон сказал, что он непрочь слегка поразвлечься, Малыш необратил наэто никакого внимания. Тогда Карлсон выпятил нижнюю губу изаявил:
        - Нет, так янеиграю! Ты всё время возишься сэтой собакой, аятоже хочу чем-нибудь заняться.
        Гунилла иКристер поддержали Карлсона.
        - Давайте устроим «Вечер чудес», - сказал Карлсон, перестав дуться. - Угадайте, кто лучший вмире фокусник?
        - Конечно, Карлсон! - наперебой закричали Малыш, Кристер иГунилла.
        - Значит, мы решили, что устроим представление под названием «Вечер чудес»?
        - Да, - сказали дети.
        - Мы решили также, что вход наэто представление будет стоить одну конфетку?
        - Да, - подтвердили дети.
        - И ещё мы решили, что собранные конфеты пойдут наблаготворительные цели.
        - Как? - удивились дети.
        - А существует только одна настоящая благотворительная цель - забота оКарлсоне.
        Дети снедоумением переглянулись.
        - А может быть… - начал было Кристер.
        - Нет, мы решили! - перебил его Карлсон. - Атоянеиграю.
        Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который живёт накрыше.
        Кристер иГунилла выбежали наулицу ирассказали всем детям, что наверху уМалыша сейчас начнётся большое представление «Вечер чудес». Ивсе, укого было хотябы пять эре, побежали влавку икупили там «входные конфеты».
        У двери вкомнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала увсех зрителей конфеты иклала их вкоробку снадписью: «Для благотворительных целей».
        Посреди комнаты Кристер расставил стулья для публики. Угол комнаты был отгорожен одеялом, иоттуда доносились шёпот исобачий лай.


        - Что нам здесь будут показывать? - спросил мальчик поимени Кирре. - Если какую-нибудь чепуху, япотребую назад свою конфетку.
        Малыш, Гунилла иКристер нелюбили этого Кирре - он вечно был всем недоволен.
        Но вот из-за одеяла вышел Малыш. Наруках он держал маленького щенка.
        - Сейчас вы все увидите лучшего вмире фокусника иучёную собаку Альберг, - торжественно произнёс он.
        - Как уже было объявлено, выступает лучший вмире фокусник, - послышался голос из-за одеяла, иперед публикой появился Карлсон.
        Его голову украшал цилиндр папы Малыша, анаплечи был накинут мамин клетчатый фартук, завязанный под подбородком пышным бантом. Этот фартук заменял Карлсону чёрный плащ, вкотором обычно выступают фокусники.
        Все дружно захлопали. Все, кроме Кирре.
        Карлсон поклонился. Вид унего был очень самодовольный. Новот он снял сголовы цилиндр ипоказал всем, что цилиндр пуст, - точь-в-точь как это обычно делают фокусники.
        - Будьте добры, господа, убедитесь, что вцилиндре ничего нет. Абсолютно ничего, - сказал он.
        «Сейчас он вынет оттуда живого кролика, - подумал Малыш. Он видел однажды вцирке выступление фокусника. - Вот будет забавно, если Карлсон иправда вынет изцилиндра кролика!»
        - Как уже было сказано, здесь ничего нет, - мрачно продолжал Карлсон. - Издесь никогда ничего небудет, если вы сюда ничего неположите. Явижу, передо мной сидят маленькие обжоры иедят конфеты. Сейчас мы пустим этот цилиндр покругу, икаждый извас кинет внего поодной конфете. Вы сделаете это вблаготворительных целях.
        Малыш сцилиндром вруках обошёл всех ребят. Конфеты так исыпались вцилиндр. Затем он передал цилиндр Карлсону.
        - Что-то он подозрительно гремит! - сказал Карлсон ипотряс цилиндр. - Еслибы он был полон, онбы так негремел.
        Карлсон сунул врот конфетку ипринялся жевать.
        - Вот это, японимаю, благотворительность! - воскликнул он иещё энергичнее заработал челюстями.
        Один Кирре неположил конфеты вшляпу, хотя вруке унего был целый кулёк.
        - Так вот, дорогие мои друзья, иты, Кирре, - сказал Карлсон, - перед вами учёная собака Альберг.Она умеет делать всё: звонить потелефону, летать, печь булочки, разговаривать иподнимать ножку. Словом, всё.
        В этот момент щенок ивсамом деле поднял ножку - как раз возле стула Кирре, инаполу образовалась маленькая лужица.
        - Теперь вы видите, что янепреувеличиваю: это действительно учёная собака.
        - Ерунда! - сказал Кирре иотодвинул свой стул отлужицы. - Любой щенок сделает такой фокус. Пусть этот Альберг немножко поговорит. Это будет потруднее, ха-ха!
        Карлсон обратился кщенку:
        - Разве тебе трудно говорить, Альберг?
        - Нет, - ответил щенок. - Мне трудно говорить, только когда якурю сигару.
        Ребята прямо подскочили отизумления. Казалось, говорит сам щенок. НоМалыш всёже решил, что занего говорит Карлсон. Ион даже обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, анекакую-то говорящую.
        - Милый Альберг, неможешьли ты рассказать что-нибудь изсобачьей жизни нашим друзьям иКирре? - попросил Карлсон.
        - Охотно, - ответил Альберг иначал свой рассказ. - Позавчера вечером яходил вкино, - сказал он ивесело запрыгал вокруг Карлсона.
        - Конечно, - подтвердил Карлсон.
        - Нуда! Ирядом сомной настуле сидели две блохи, - продолжал Альберг.
        - Что ты говоришь! - удивился Карлсон.
        - Нуда! - сказал Альберг. - Икогда мы вышли потом наулицу, яуслышал, как одна блоха сказала другой: «Нукак, пойдём домой пешком или поедем насобаке?»


        Все дети считали, что это хорошее представление, хотя инесовсем «Вечер чудес». Один лишь Кирре сидел снедовольным видом.
        - Он ведь уверял, что эта собака умеет печь булочки, - насмешливо проговорил Кирре.
        - Альберг, ты испечёшь булочку? - спросил Карлсон.
        Альберг зевнул илёг напол.
        - Нет, немогу… - ответил он.
        - Ха-ха! Так яидумал! - закричал Кирре.
        - …потому что уменя нет дрожжей, - пояснил Альберг.
        Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать.
        - Тогда пусть полетает - для этого дрожжей ненужно, - сказал он.
        - Полетаешь, Альберг? - спросил Карлсон собаку.
        Щенок, казалось, спал, нонавопрос Карлсона всёже ответил:
        - Чтож, пожалуйста, нотолько если ты полетишь вместе сомной, потому что яобещал маме никогда нелетать без взрослых.
        - Тогда иди сюда, маленький Альберг, - сказал Карлсон иподнял щенка спола.
        Секунду спустя Карлсон иАльберг уже летели. Сперва они поднялись кпотолку исделали несколько кругов над люстрой, азатем вылетели вокно. Кирре даже побледнел от изумления.
        Все дети кинулись кокну истали смотреть, как Карлсон иАльберг летают над крышей дома.
        А Малыш вужасе крикнул:
        - Карлсон, Карлсон, лети назад смоей собакой!
        Карлсон послушался. Он тутже вернулся назад иположил Альберга напол. Альберг встряхнулся. Вид унего был очень удивлённый - можно было подумать, что это его первый вжизни полёт.
        - Ну, насегодня хватит. Больше нам нечего показывать. Аэто тебе. Получай! - ИКарлсон толкнул Кирре.
        Кирре несразу понял, чего хотел Карлсон.
        - Дай конфету! - сердито проговорил Карлсон.
        Кирре вытащил свой кулёк иотдал его Карлсону, успев, правда, сунуть себе врот ещё одну конфету.
        - Позор жадному мальчишке!.. - сказал Карлсон истал поспешно искать что-то глазами. - Агде коробка для благотворительных сборов? - стревогой спросил он.
        Гунилла подала ему коробку, вкоторую она собирала «входные конфеты». Она думала, что теперь, когда уКарлсона оказалось столько конфет, он угостит всех ребят. НоКарлсон этого несделал. Он схватил коробку ипринялся жадно считать конфеты.
        - Пятнадцать штук, - сказал он. - Наужин хватит… Привет! Яотправляюсь домой ужинать.
        И он вылетел вокно.
        Дети стали расходиться. Гунилла иКристер тоже ушли. Малыш иАльберг остались вдвоём, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка наколени истал ему что-то нашёптывать. Щенок лизнул Малыша влицо изаснул, сладко посапывая.
        Потом пришла мама изпрачечной, исразу всё изменилось. Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе несчитала, что Альбергу негде жить, - она позвонила пономеру, который был выгравирован наошейнике Альберга, ирассказала, что её сын нашёл маленького чёрного щенка-пуделя.
        Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга кгруди, ишептал:
        - Толькобы это был неих щенок…
        Но, увы, это оказался их щенок!
        - Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? - сказала мама, положив трубку. - Мальчик, которого зовут Стафан Альберг.
        - Бобби? - переспросил Малыш.
        - Ну да, так зовут щенка. Всё это время Стафан проплакал. Всемь часов он придёт заБобби.
        Малыш ничего неответил, носильно побледнел иглаза его заблестели. Он ещё крепче прижал ксебе щенка итихонько, так, чтобы мама неслышала, зашептал ему наухо:
        - Маленький Альберг, какбы яхотел, чтобы ты был моей собакой!
        Когда пробило семь, пришёл Стафан Альберг иунёс щенка.
        А Малыш лежал ничком накровати иплакал так горько, что просто сердце разрывалось.


        Карлсон приходит на день рождения

        Настало лето. Занятия вшколе кончились, иМалыша собирались отправить вдеревню, кбабушке. Нодоотъезда должно было ещё произойти одно важное событие - Малышу исполнялось восемь лет. О, как долго ждал Малыш своего дня рождения! Почти стого дня, как ему исполнилось семь.
        Удивительно, как много времени проходит между днями рождения, - почти столько же, сколько между рождественскими праздниками.
        Вечером накануне этого торжественного дня уМалыша был разговор сКарлсоном.
        - Завтра день моего рождения, - сказал Малыш. - Комне придут Гунилла иКристер, инам накроют стол вмоей комнате… - Малыш помолчал; вид унего был мрачный. - Мнебы очень хотелось итебя пригласить, - продолжал он, - но…


        Мама так сердилась наКарлсона, что бесполезно было просить унеё разрешения.
        Карлсон выпятил нижнюю губу больше, чем когдабы тонибыло:
        - Я стобой небуду водиться, если ты меня непозовёшь! Ятоже хочу повеселиться.
        - Ладно, ладно, приходи, - торопливо сказал Малыш.
        Он решил поговорить смамой. Будь что будет, ноневозможно праздновать день рождения без Карлсона.
        - А чем нас будут угощать? - спросил Карлсон, перестав дуться.
        - Ну конечно, сладким пирогом. Уменя будет именинный пирог, украшенный восемью свечами.
        - Хорошо! - воскликнул Карлсон. - Знаешь, уменя есть предложение.
        - Какое? - спросил Малыш.
        - Нельзяли попросить твою маму приготовить нам вместо одного пирога свосемью свечами восемь пирогов содной свечой?
        Но Малыш недумал, чтобы мама наэто согласилась.
        - Ты, наверно, получишь хорошие подарки? - спросил Карлсон.
        - Не знаю, - ответил Малыш ивздохнул.
        Он знал: то, чего он хотел, хотел больше всего насвете, он всё равно неполучит…
        - Собаку мне, видно, неподарят никогда вжизни, - сказал Малыш. - Ноя, конечно, получу много других подарков. Поэтому ярешил весь день веселиться исовсем недумать особаке.
        - А кроме того, утебя естья. Якуда лучше собаки, - сказал Карлсон ивзглянул наМалыша, наклонив голову. - Хотелосьбы знать, какие ты получишь подарки. Если тебе подарят конфеты, то, по-моему, ты должен их тутже отдать наблаготворительные цели.
        - Хорошо, если яполучу коробку конфет, ятебе её отдам.
        Для Карлсона Малыш был готов навсё, особенно теперь, когда предстояла разлука.
        - Знаешь, Карлсон, - сказал Малыш, - послезавтра яуезжаю кбабушке навсё лето.
        Карлсон сперва помрачнел, апотом важно произнёс:
        - Я тоже еду кбабушке, имоя бабушка гораздо больше похожа набабушку, чем твоя.
        - А где живёт твоя бабушка? - спросил Малыш.
        - В доме, агдеже ещё! Аты небось думаешь, что она живёт наулице ивсю ночь скачет?
        Больше им неудалось поговорить ниобабушке Карлсона, ниодне рождения Малыша, ниочём другом, потому что уже стемнело иМалышу нужно было поскорее лечь впостель, чтобы непроспать день своего рождения.
        Проснувшись наследующее утро, Малыш лежал вкровати иждал: он знал - сейчас отворится дверь, ивсе войдут кнему вкомнату ипринесут именинный пирог идругие подарки. Минуты тянулись мучительно долго. УМалыша даже живот заболел отожидания, так ему хотелось скорее увидеть подарки.
        Но вот наконец вкоридоре раздались шаги ипослышались слова: «Да он, наверно, уже проснулся». Дверь распахнулась, ипоявились все: мама, папа, Боссе иБетан.
        Малыш сел накровати, иглаза его заблестели.
        - Поздравляем тебя, дорогой Малыш! - сказала мама.
        И папа, иБоссе, иБетан тоже сказали: «Поздравляем!» Иперед Малышом поставили поднос. Нанём был пирог свосемью горящими свечками идругие подарки.
        Много подарков - хотя, пожалуй, меньше, чем впрошлые дни рождения: наподносе лежало всего четыре свёртка; Малыш их быстро сосчитал.
        Но папа сказал:
        - Не обязательно все подарки получать утром - может быть, ты получишь ещё что-нибудь днём…
        Малыш был очень рад четырём свёрткам. Вних оказались: коробка скрасками, игрушечный пистолет, книга иновые синие штанишки. Всё это ему очень понравилось. «Какие они милые - мама, ипапа, иБоссе, иБетан! - подумал Малыш. - Ниукого насвете нет таких милых мамы ипапы ибрата ссестрой».
        Малыш несколько раз стрельнул изпистолета. Выстрелы получались очень громкие. Вся семья сидела уего кровати ислушала, как он стреляет. О, как они все друг друга любили!
        - Подумай, восемь лет назад ты появился насвет - вот таким крошкой… - сказал папа.
        - Да, - сказала мама, - как быстро идёт время! Помнишь, какой дождь хлестал втот день вСтокгольме?
        - Мама, яродился здесь, вСтокгольме? - спросил Малыш.
        - Конечно, - ответила мама.
        - Но ведь Боссе иБетан родились в Мальмё?
        - Да, вМальмё.
        - А ведь ты, папа, родился вГётеборге? Ты мне говорил…
        - Да, ягётеборгский мальчишка, - сказал папа.
        - А ты, мама, где родилась?
        - В Эскильстуне, - сказала мама.
        Малыш горячо обнял её.
        - Какая удача, что мы все встретились! - проговорил он.
        И все сэтим согласились.
        Потом они пропели Малышу «Многие лета», аМалыш выстрелил, итреск получился оглушительный.
        Всё утро Малыш тоидело стрелял изпистолета, ждал гостей ивсё время размышлял ословах папы, что подарки могут появиться иднём. Накакой-то счастливый миг он вдруг поверил, что свершится чудо - ему подарят собаку. Нотутже понял, что это невозможно, идаже рассердился насебя зато, что так глупо размечтался. Ведь он твёрдо решил недумать сегодня особаке ивсему радоваться.
        И Малыш действительно всему радовался.


        Сразуже после обеда мама стала накрывать настол унего вкомнате. Она поставила ввазу большой букет цветов ипринесла самые красивые розовые чашки. Три штуки.
        - Мама, - сказал Малыш, - нужно четыре чашки.
        - Почему? - удивилась мама.
        Малыш замялся. Теперь ему надо было рассказать, что он пригласил надень рождения Карлсона, хотя мама, конечно, будет этим недовольна.
        - Карлсон, который живёт накрыше, тоже придёт комне, - сказал Малыш исмело посмотрел маме вглаза.
        - О! - вздохнула мама. - О! Нучтож, пусть приходит. Ведь сегодня день твоего рождения.
        Мама провела ладонью посветлым волосам Малыша:
        - Ты всё ещё носишься сосвоими детскими фантазиями. Трудно поверить, что тебе исполнилось восемь. Сколько тебе лет, Малыш?
        - Я мужчина всамом расцвете сил, - важно ответил Малыш - точь-в-точь как Карлсон.
        Медленно катился этот день. Уже давно настало то«днём», окотором говорил папа, ноникаких новых подарков никто не приносил.
        В конце концов Малыш получил ещё один подарок.
        Боссе иБетан, укоторых ещё неначались летние каникулы, вернулись изшколы итутже заперлись вкомнате Боссе.
        Малыша они туда непустили. Стоя вкоридоре, он слышал, как зазапертой дверью раздавалось хихиканье сестры ишуршание бумаги. Малыш чуть нелопнул отлюбопытства.
        Некоторое время спустя они вышли, иБетан, смеясь, протянула Малышу свёрток. Малыш очень обрадовался ихотел уже разорвать бумажную обёртку, ноБоссе сказал:
        - Нет, сперва прочти стихи, которые здесь наклеены.
        Стихи были написаны крупными печатными буквами, чтобы Малыш смог их сам разобрать, ион прочёл:
        - Брат исестра тебе дарят собаку.
        Она невступает ссобаками вдраку,
        Не лает, непрыгает инекусается,
        Ни накого никогда небросается.
        И хвостик, илапы, иморда, иуши
        У этой собаки изчёрного плюша.
        Малыш молчал; он словно окаменел.
        - Ну, атеперь развяжи свёрток, - сказал Боссе.
        Но Малыш швырнул свёрток вугол, ислёзы градом покатились поего щекам.
        - Ну что ты, Малыш, что ты? - испуганно сказала Бетан.
        - Не надо, неплачь, неплачь, Малыш! - растерянно повторял Боссе; видно было, что он очень огорчён.
        Бетан обняла Малыша:
        - Прости нас! Мы хотели только пошутить. Понимаешь?
        Малыш резким движением вырвался изрук Бетан; лицо его было мокрым отслёз.
        - Выже знали, - бормотал он, всхлипывая, - выже знали, что ямечтал оживой собаке! Инечего было меня дразнить…
        Малыш побежал всвою комнату ибросился накровать. Боссе иБетан кинулись вслед заним. Прибежала имама. НоМалыш необращал наних никакого внимания - он весь трясся отплача.
        Теперь день рождения был испорчен. Малыш решил быть целый день весёлым, даже если ему инеподарят собаку. Нополучить вподарок плюшевого щенка - этоуж слишком! Когда он обэтом вспоминал, его плач превращался внастоящий стон, ион всё глубже зарывался головой вподушку.
        Мама, Боссе иБетан стояли вокруг кровати. Всем им было тоже очень грустно.
        - Я сейчас позвоню папе ипопрошу его пораньше прийти сработы, - сказала мама.
        Малыш плакал… Что толку, если папа придёт домой? Всё сейчас казалось Малышу безнадёжно грустным. День рождения был испорчен, иничем уже нельзя было тут помочь.
        Он слышал, как мама пошла звонить потелефону, ноон всё плакал иплакал. Слышал, как папа вернулся домой, новсё плакал иплакал. Нет, никогда Малыш теперь уже небудет весёлым. Лучше всего ему сейчас умереть, ипусть тогда Боссе иБетан возьмут себе плюшевого щенка, чтобы вечно помнить, как они зло подшутили над своим маленьким братом втот день рождения, когда он был ещё жив…
        Вдруг Малыш заметил, что все - имама, ипапа, иБоссе, иБетан - стоят вокруг его постели, ноон ещё глубже зарылся лицом вподушку.
        - Послушай, Малыш, там возле входной двери тебя кто-то ждёт… - сказал папа.
        Малыш неответил.
        Папа потряс его заплечо:
        - Ты что, неслышишь, что тебя удвери ждёт один приятель?
        - Наверно, Гунилла или там Кристер, - ворчливо отозвался Малыш.
        - Нет, того, кто тебя ждёт, зовут Бимбо, - сказала мама.
        - Не знаю яникакого Бимбо! - пробурчал Малыш.
        - Возможно, - сказала мама. - Ноон очень хочет стобой познакомиться.
        Именно вэту минуту изпередней донеслось негромкое тявканье.
        Малыш напряг все свои мускулы иупрямо неотрывался отподушки. Нет, ему ивсамом деле пора бросить все эти выдумки…
        Но вот опять вприхожей раздалось тявканье. Резким движением Малыш сел напостели.
        - Это что, собака? Живая собака? - спро-сил он.
        - Да, - сказал папа, - это собака. Твоя собака.
        Тут Боссе кинулся вприхожую иминуту спустя влетел вкомнату Малыша, держа наруках - о, наверно, Малышу это всё только снится! - маленькую короткошёрстую таксу.
        - Это моя живая собака? - прошептал Малыш.
        Слёзы застилали ему глаза, когда он протянул свои руки кБимбо. Казалось, Малыш боится, что щенок вдруг превратится вдым иисчезнет.
        Но Бимбо неисчез. Малыш держал Бимбо наруках, атот лизал ему щёки, громко тявкал иобнюхивал уши. Бимбо был совершенно живой.
        - Ну, теперь ты счастлив, Малыш? - спросил папа.
        Малыш только вздохнул. Как мог папа обэтом спрашивать! Малыш был так счастлив, что унего заныло где-то внутри, толи вдуше, толи вживоте. Аможет быть, так всегда бывает, когда ты счастлив?
        - А эта плюшевая собака будет игрушкой для Бимбо. Понимаешь, Малыш? Мы нехотели дразнить тебя… так ужасно, - сказала Бетан.
        Малыш всё простил. Ивообще он почти неслышал, что ему говорят, потому что разговаривал сБимбо:
        - Бимбо, маленький Бимбо, ты - моя собака!
        Затем Малыш сказал маме:
        - Я думаю, что мой Бимбо гораздо милее Альберга, потому что короткошёрстые таксы наверняка самые лучшие собаки вмире.
        Но тут Малыш вспомнил, что Гунилла иКристер должны прийти сминуты на минуту…
        О! Он инепредставлял себе, что один день может принести ссобой столько счастья. Подумать только, ведь они сейчас узнают, что унего есть собака, наэтот раз действительно его собственная собака, да ктомуже ещё самая-самая распрекрасная вмире!
        Но вдруг Малыш забеспокоился:
        - Мама, амне можно будет взять ссобой Бимбо, когда япоеду кбабушке?
        - Ну конечно. Ты повезёшь его вэтой маленькой корзинке, - ответила мама ипоказала специальную корзинку для перевозки собак, которую вместе сощенком принёс вкомнату Боссе.
        - О! - сказал Малыш. - О!
        Раздался звонок. Это пришли Гунилла и Кристер. Малыш бросился им навстречу, громко крича:
        - Мне подарили собаку! Уменя теперь есть своя собственная собака!
        - Ой, какая она миленькая! - воскликнула Гунилла, нотутже спохватилась иторжественно произнесла: - Поздравляю сднём рождения. Вот тебе подарок отКристера иотменя. - Иона протянула Малышу коробку конфет, апотом снова села накорточки перед Бимбо иповторила: - Ой, дочегоже она миленькая!
        Малышу это было очень приятно слышать.
        - Почти такаяже милая, как Ёффа, - сказал Кристер.
        - Что ты, она куда лучше Ёффы идаже куда лучше Альберга! - сказала Гунилла.
        - Да, она куда лучше Альберга, - согласился сней Кристер.
        Малыш подумал, что иГунилла иКристер очень хорошие друзья, ипригласил их кпразднично убранному столу.
        Как раз вэту минуту мама принесла блюдо маленьких аппетитных бутербродов светчиной исыром ивазу сцелой горой печенья. Посреди стола уже красовался именинный пирог свосемью зажжёнными свечами. Потом мама взяла большой кофейник сгорячим шоколадом истала разливать шоколад вчашки.
        - А мы небудем ждать Карлсона? - осторожно спросил Малыш.
        Мама покачала головой:
        - Нет, ядумаю, ждать нестоит. Яуверена, что он сегодня неприлетит. Ивообще давай поставим нанём крест. Ведь утебяж теперь есть Бимбо.
        Конечно, теперь уМалыша был Бимбо, новсёже он очень хотел, чтобы Карлсон пришёл наего праздник.
        Гунилла иКристер сели застол, имама стала их угощать бутербродами. Малыш положил Бимбо вкорзинку итоже сел застол.
        Когда мама вышла иоставила детей одних, Боссе сунул свой нос вкомнату икрикнул:
        - Не съедайте весь пирог - оставьте инам сБетан!
        - Ладно, оставлю покусочку, - ответил Малыш. - Хотя, поправде говоря, это несправедливо: ведь вы столько лет ели сладкие пироги, когда меня ещё инасвете не было.
        - Только смотри, чтобы это были большие куски! - крикнул Боссе, закрывая дверь.
        В этот самый момент заокном послышалось знакомое жужжание мотора, ивкомнату влетел Карлсон.
        - Вы уже сидите застолом? - воскликнул он. - Наверно, всё уже съели?
        Малыш успокоил его, сказав, что настоле ещё полным-полно угощений.
        - Превосходно! - сказал Карлсон.
        - А ты разве нехочешь поздравить Малыша сднём рождения? - спросила его Гунилла.
        - Да-да, конечно, поздравляю! - ответил Карлсон. - Где мне сесть?
        Мама так инепоставила настол четвёртой чашки. Икогда Карлсон это заметил, он выпятил нижнюю губу исразу надулся:
        - Нет, так янеиграю! Это несправедливо. Почему мне непоставили чашку?
        Малыш тутже отдал ему свою, асам тихонько пробрался вкухню ипринёс себе оттуда другую чашку.
        - Карлсон, - сказал Малыш, вернувшись вкомнату, - яполучил вподарок собаку. Её зовут Бимбо. Вот она. - ИМалыш показал нащенка, который спал вкорзинке.


        - Это отличный подарок, - сказал Карлсон. - Передай мне, пожалуйста, вот этот бутерброд, иэтот, иэтот…Да! - воскликнул вдруг Карлсон. - Ячуть незабыл! Ведь ияпринёс тебе подарок. Лучший вмире подарок… - Карлсон вынул изкармана брюк свисток ипротянул его Малышу: - Теперь ты сможешь свистеть своему Бимбо. Явсегда свищу своим собакам. Хотя моих собак зовут Альбергами иони умеют летать…
        - Как, всех собак зовут Альбергами? - удивился Кристер.
        - Да, всю тысячу! - ответил Карлсон. - Нучтож, теперь, ядумаю, можно приступить кпирогу.
        - Спасибо, милый, милый Карлсон, засвисток! - сказал Малыш. - Мне будет так приятно свистеть Бимбо.
        - Имей ввиду, - сказал Карлсон, - что ябуду часто брать утебя этот свисток. Очень, очень часто. - Ивдруг спросил стревогой: - Кстати, ты получил вподарок конфеты?
        - Конечно, - ответил Малыш. - ОтГуниллы иКристера.
        - Все эти конфеты пойдут наблаготворительные цели, - сказал Карлсон исунул коробку себе вкарман; затем вновь принялся поглощать бутерброды.
        Гунилла, Кристер иМалыш тоже ели очень торопливо, боясь, что им ничего недостанется. Но, ксчастью, мама приготовила много бутербродов.
        Тем временем мама, папа, Боссе иБетан сидели встоловой.
        - Обратите внимание, как тихо удетей, - сказала мама. - Япросто счастлива, что Малыш получил наконец собаку. Конечно, сней будет большая возня, ночто поделаешь!
        - Да, теперь-тоуж, яуверен, он забудет свои глупые выдумки про этого Карлсона, который живёт накрыше, - сказал папа.
        В этот момент изкомнаты Малыша донеслись смех идетская болтовня. Итогда мама предложила:
        - Давайте пойдём ипосмотрим наних. Они такие милые, эти ребята.
        - Давайте, давайте пойдём! - подхватила Бетан.
        И все они - мама, папа, Боссе иБетан - отправились поглядеть, как Малыш празднует свой день рождения.
        Дверь открыл папа. Нопервой вскрикнула мама, потому что она первая увидела маленького толстого человечка, который сидел застолом возле Малыша.
        Этот маленький толстый человечек был до ушей вымазан взбитыми сливками.
        - Я сейчас упаду вобморок… - сказала мама.
        Папа, Боссе иБетан стояли молча иглядели вовсе глаза.
        - Видишь, мама, Карлсон всё-таки прилетел комне, - сказал Малыш. - Ой, какой уменя чудесный день рождения получился!
        Маленький толстый человечек стёр пальцами сгуб сливки итак энергично принялся махать своей пухлой ручкой маме, папе, Боссе иБетан, что хлопья сливок полетели вовсе стороны.
        - Привет! - крикнул он. - Досих пор вы ещё неимели чести меня знать. Меня зовут Карлсон, который живёт накрыше… Эй, Гунилла, Гунилла, ты слишком много накладываешь себе натарелку! Яведь тоже хочу пирога…
        И он схватил заруку Гуниллу, которая уже взяла сблюда кусочек сладкого пирога, изаставил её положить всё обратно.
        - Никогда невидел такой прожорливой девчонки! - сказал Карлсон иположил себе натарелку куда больший кусок. - Лучший вмире истребитель пирогов - это Карлсон, который живёт накрыше! - сказал он ирадостно улыбнулся.
        - Давайте уйдём отсюда, - прошептала мама.
        - Да, пожалуй, уходите, так будет лучше. Атояпри вас стесняюсь, - заявил Карлсон.
        - Обещай мне одну вещь, - сказал папа, обращаясь кмаме, когда они вышли изкомнаты Малыша. - Обещайте мне все - иты, Боссе, иты, Бетан. Обещайте мне никогда никому нерассказывать отом, что мы сейчас видели.
        - Почему? - спросил Боссе.
        - Потому, что нам никто неповерит, - сказал папа. - Аесли кто-нибудь иповерит, тосвоими расспросами недаст нам покоя доконца наших дней!
        Папа, мама, Боссе иБетан пообещали друг другу, что они нерасскажут ниодной живой душе обудивительном товарище, которого нашёл себе Малыш.
        И они сдержали своё обещание.
        Никто никогда неуслышал нислова о Карлсоне. Иименно поэтому Карлсон продолжает жить всвоём маленьком домике, окотором никто ничего незнает, хотя домик этот стоит насамой обыкновенной крыше самого обыкновенного дома насамой обыкновенной улице вСтокгольме. Поэтому Карлсон досих пор спокойно гуляет, где ему вздумается, ипроказничает сколько хочет. Ведь известно, что он лучший вмире проказник!
        Когда сбутербродами, печеньем ипирогом было покончено иКристер сГуниллой ушли домой, аБимбо крепко спал всвоей корзинке, Малыш стал прощаться сКарлсоном.
        Карлсон сидел наподоконнике, готовый котлёту. Ветер раскачивал занавески, новоздух был тёплый, потому что уже наступило лето.
        - Милый, милый Карлсон, ведь ты будешь по-прежнему жить накрыше, когда явернусь отбабушки? Наверняка будешь? - спросил Малыш.
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. - Буду, если только моя бабушка меня отпустит. Аэто ещё неизвестно, потому что она считает меня лучшим вмире внуком.
        - А ты ивправду лучший вмире внук?
        - Конечно. Актоже ещё, если нея? Разве ты можешь назвать кого-нибудь другого? - спросил Карлсон.
        Тут он нажал кнопку наживоте, имоторчик заработал.
        - Когда яприлечу назад, мы съедим ещё больше пирогов! - крикнул Карлсон. - Отпирогов нетолстеют!.. Привет, Малыш!
        - Привет, Карлсон! - крикнул вответ Малыш.
        И Карлсон улетел.
        Но вкорзинке, рядом скроваткой Малыша, лежал Бимбо испал.
        Малыш наклонился кщенку итихонько погладил его поголове своей маленькой обветренной рукой.
        - Бимбо, завтра мы поедем кбабушке, - сказал Малыш. - Доброй ночи, Бимбо! Спи спокойно.


        Карлсон, который живет на крыше, опять прилетел
        ASTRID LINDGREN
        Karlsson p taket flyger igen
        1962
        Karlsson p taket flyger igen © Text: Astrid Lindgren
        1962/Saltkrakan AB
        ©Лунгина Л.З., наследники, перевод на русский язык
        ©Джаникян А.O., иллюстрации
        ©Оформление, издание на русском языке.
        Machaon®
        Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
          )



        Карлсон, который живёт на крыше, опять прилетел

        Земля такая огромная, инаней столько домов! Большие ималенькие. Красивые иуродливые. Новостройки иразвалюшки. Иесть ещё совсем крошечный домик Карлсона, который живёт накрыше. Карлсон уверен, что это лучший вмире домик ичто живёт в нём лучший вмире Карлсон. Малыш тоже в этом уверен. Что доМалыша, тоон живёт смамой ипапой, Боссе иБетан всамом обыкновенном доме, насамой обыкновенной улице вгороде Стокгольме, но на крыше этого обыкновенного дома, как раз за трубой, прячется крошечный домик стабличкой над дверью:
        Наверняка найдутся люди, которым покажется странным, что кто-то живёт накрыше, ноМалыш говорит:
        - Ничего тут странного нет. Каждый живёт там, где хочет.
        Мама ипапа тоже считают, что каждый человек может жить там, где ему заблагорассудится. Носперва они неверили, что Карлсон насамом деле существует. Боссе иБетан тоже вэто неверили. Они даже представить себе немогли, что накрыше живёт маленький толстенький человечек спропеллером на спине ичто он умеет летать.
        - Не болтай, Малыш, - говорили Боссе иБетан, - твой Карлсон - просто выдумка.
        Для верности Малыш как-то спросил у Карлсона, невыдумкали он, начто Карлсон сердито буркнул:
        - Сами они - выдумка!
        Мама ипапа решили, что Малышу бывает тоскливо одному, аодинокие дети часто придумывают себе разных товарищей для игр.
        - Бедный Малыш, - сказала мама. - Боссе иБетан настолько старше его! Ему нескем играть, вот он ифантазирует.
        - Да, - согласился папа. - Вовсяком случае, мы должны подарить ему собаку. Он так давно оней мечтает. Когда Малыш получит собаку, он тотчас забудет про своего Карлсона.
        И Малышу подарили Бимбо. Теперь унего была собственная собака, иполучил он её вдень своего рождения, когда ему исполнилось восемь лет.
        Именно вэтот день мама, ипапа, и Боссе, иБетан увидели Карлсона. Да-да, они его увидели. Вот как это случилось.
        Малыш праздновал день рождения всвоей комнате. Унего вгостях были Кристер иГунилла - они учатся сним водном классе. Икогда мама, ипапа, иБоссе, иБетан услышали звонкий смех ивесёлую болтовню, доносившиеся изкомнаты Малыша, мама предложила:
        - Давайте пойдём ипосмотрим наних, они такие милые, эти ребята.
        - Пошли! - подхватил папа.
        И чтоже увидели мама, ипапа, иБоссе, иБетан, когда они, приоткрыв дверь, заглянули кМалышу?
        Кто сидел воглаве праздничного стола, до ушей вымазанный взбитыми сливками, и уплетал так, что любо-дорого было глядеть? Конечно, некто иной, как маленький толстый человечек, который тутже загорланил что было мочи:
        - Привет! Меня зовут Карлсон, который живёт накрыше. Вы, кажется, досих пор ещё неимели чести меня знать?
        Мама едва нелишилась чувств. Ипапа тоже разнервничался.
        - Только никому обэтом нерассказывайте, - сказал он, - слышите, никому нислова.
        - Почему? - спросил Боссе.
        И папа объяснил:
        - Подумайте сами, вочто превратится наша жизнь, если люди узнают про Карлсона. Его, конечно, будут показывать по телевизору и снимать для кинохроники. Подымаясь по лестнице, мы будет спотыкаться отелевизионный кабель иопровода осветительных приборов, акаждые полчаса кнам будут являться корреспонденты, чтобы сфотографировать Карлсона иМалыша. Бедный Малыш, он превратится в«мальчика, который нашёл Карлсона, который живёт накрыше…». Одним словом, в нашей жизни больше небудет ни одной спокойной минуты.
        Мама, иБоссе, иБетан поняли, что папа прав, иобещали никому ничего нерассказывать оКарлсоне.
        А как раз наследующий день Малыш должен был уехать навсё лето кбабушке в деревню. Он был очень этому рад, нобеспокоился заКарлсона. Малоли что тот вздумает выкинуть заэто время! Авдруг он исчезнет ибольше никогда неприлетит!
        - Милый, милый Карлсон, ведь ты будешь по-прежнему жить накрыше, когда явернусь отбабушки? Наверняка будешь? - спросил Малыш.
        - Как знать? - ответил Карлсон. - Спокойствие, только спокойствие. Яведь тоже поеду ксвоей бабушке, имоя бабушка куда больше похожа набабушку, чем твоя.
        - А где живёт твоя бабушка? - спросил Малыш.
        - В доме, агдеже ещё! Аты небось думаешь, что она живёт наулице искачет по ночам?
        Так Малышу ничего неудалось узнать про бабушку Карлсона. Анаследующий день Малыш уехал вдеревню. Бимбо он взял с собой. Целые дни он играл сдеревенскими ребятами и о Карлсоне почти невспоминал. Нокогда кончились летние каникулы иМалыш вернулся в город, он спросил, едва переступив порог:
        - Мама, заэто время ты хоть раз видела Карлсона?
        Мама покачала головой:
        - Ни разу. Он невернётся назад.
        - Не говори так! Яхочу, чтобы он жил нанашей крыше. Пусть он опять прилетит!
        - Но ведь утебя теперь есть Бимбо, - сказала мама, пытаясь утешить Малыша. Она считала, что настал момент раз инавсегда покончить сКарлсоном.
        Малыш погладил Бимбо.
        - Да, конечно, уменя есть Бимбо. Он мировой пёс, ноунего нет пропеллера, ион неумеет летать, ивообще сКарлсоном играть интересней.
        Малыш помчался всвою комнату ираспахнул окно.
        - Эй, Карлсо-о-он! Ты там, наверху? Откликнись! - завопил он вовсё горло, ноответа не последовало.
        Анадругое утро Малыш отправился вшколу. Он теперь учился вовтором классе. После обеда он уходил всвою комнату исадился зауроки. Окно он никогда незакрывал, чтобы непропустить жужжание моторчика Карлсона, носулицы доносился только рокот автомобилей да иногда гул самолёта, пролетающего над крышами. Азнакомого жужжания всё небыло слышно.
        - Всё ясно, он невернулся, - печально твердил про себя Малыш. - Он никогда больше неприлетит.
        Вечером, ложась спать, Малыш думал о Карлсоне, аиногда, накрывшись сголовой одеялом, даже тихо плакал отмысли, что больше неувидит Карлсона. Шли дни, была школа, были уроки, аКарлсона всё небыло и не было.
        Как-то после обеда Малыш сидел усебя вкомнате ивозился сосвоей коллекцией марок. Перед ним лежал альбом ицелая куча новых марок, которые он собирался разобрать. Малыш усердно взялся задело иочень быстро наклеил все марки. Все, кроме одной, самой лучшей, которую нарочно оставил напоследок. Это была немецкая марка сизображением Красной Шапочки иСерого волка, иМалышу она очень-очень нравилась. Он положил её на стол перед собой илюбовался ею.
        И вдруг Малыш услышал какое-то слабое жужжание, похожее… - да-да, представьте себе - похожее нажужжание моторчика Карлсона! Ивсамом деле это был Карлсон. Он влетел вокно икрикнул:
        - Привет, Малыш!
        - Привет, Карлсон! - завопил вответ Малыш ивскочил сместа.
        Не помня себя отсчастья, он глядел на Карлсона, который несколько раз облетел вокруг люстры инеуклюже приземлился. Как только Карлсон выключил моторчик - адля этого ему достаточно было нажать кнопку на животе, - так вот, как только Карлсон выключил моторчик, Малыш кинулся кнему, чтобы его обнять, ноКарлсон отпихнул Малыша своей пухленькой ручкой исказал:
        - Спокойствие, только спокойствие! Утебя есть какая-нибудь еда? Может, мясные тефтельки или что-нибудь вэтом роде? Сойдёт икусок торта совзбитыми сливками.
        Малыш покачал головой:
        - Нет, мама сегодня неделала мясных тефтелек. Аторт сосливками бывает унас только попраздникам.
        Карлсон надулся:
        - Ну исемейка увас! «Только попраздникам»… Аесли приходит дорогой старый друг, скоторым невиделись несколько месяцев? Думаю, твоя мама моглабы ипостараться ради такого случая.
        - Да, конечно, новедь мы незнали… - оправдывался Малыш.
        - «Незнали»! - ворчал Карлсон. - Вы должны были надеяться! Вы всегда должны надеяться, что янавещу вас, ипотому твоей маме каждый день надо одной рукой жарить тефтели, адругой сбивать сливки.
        - У нас сегодня наобед жареная колбаса, - сказал пристыженный Малыш. - Хочешь колбаски?
        - Жареная колбаса, когда вгости приходит дорогой старый друг, скоторым невиделись несколько месяцев! - Карлсон ещё больше надулся. - Понятно! Попадёшь квам вдом - научишься набивать брюхо чем попало… Валяй, тащи свою колбасу.
        Малыш совсех ног помчался накухню. Мамы дома небыло - она пошла кдоктору, - так что он немог спросить унеё разрешения. Новедь Карлсон согласился есть колбасу. Анатарелке как раз лежали пять ломтиков, оставшихся отобеда. Карлсон накинулся наних, как ястреб нацыплёнка. Он набил рот колбасой изасиял как медный грош.
        - Чтож, колбаса так колбаса. Азнаешь, она недурна. Конечно, стефтелями несравнишь, ноотнекоторых людей нельзя слишком многого требовать.
        Малыш прекрасно понял, что «некоторые люди» - это он, ипоэтому поспешил перевести разговор надругую тему.
        - Ты весело провёл время убабушки? - спросил он.
        - Так весело, что исказать немогу. Поэтому яговорить обэтом небуду, - ответил Карлсон ижадно откусил ещё кусок колбасы.
        - Мне тоже было весело, - сказал Малыш. Ион начал рассказывать Карлсону, как он проводил время убабушки. - Моя бабушка, она очень, очень хорошая, - сказал Малыш. - Ты себе ипредставить неможешь, как она мне обрадовалась. Она обнимала меня крепко-прекрепко.


        - Почему? - спросил Карлсон.
        - Да потому, что она меня любит. Как ты непонимаешь? - удивился Малыш.
        Карлсон перестал жевать:
        - Уж недумаешьли ты, что моя бабушка любит меня меньше?Уж недумаешьли ты, что она некинулась наменя инестала так крепко-прекрепко меня обнимать, что явесь посинел? Вот как меня любит моя бабушка. Ая должен тебе сказать, что умоей бабушки ручки маленькие, нохватка железная, иеслибы она меня любила ещё хоть накапельку больше, тоя бы несидел сейчас здесь - онабы просто задушила меня всвоих объятиях.
        - Вот этода! - изумился Малыш. - Выходит, твоя бабушка чемпионка пообниманию.
        Конечно, бабушка Малыша немогла сней сравниться, она необнимала его так крепко, но всё-таки она тоже любила своего внука и всегда была кнему очень добра. Это Малыш решил ещё раз объяснить Карлсону.
        - А ведь моя бабушка бывает исамой ворчливой вмире, - добавил Малыш, минуту подумав. - Она всегда ворчит, если япромочу ноги или подерусь сЛассе Янсоном.
        Карлсон отставил пустую тарелку:
        - Уж недумаешьли ты, что моя бабушка менее ворчливая, чем твоя? Да будет тебе известно, что, ложась спать, она заводит будильник ивскакивает впять утра только для того, чтобы всласть наворчаться, если япромочу ноги или подерусь сЛассе Янсоном.
        - Как, ты знаешь Лассе Янсона? - судивлением спросил Малыш.
        - К счастью, нет, - ответил Карлсон.
        - Но почемуже ворчит твоя бабушка? - ещё больше изумился Малыш.
        - Потому, что она самая ворчливая в мире, - отрезал Карлсон. - Поймиже наконец! Раз ты знаешь Лассе Янсона, какже ты можешь утверждать, что твоя бабушка самая ворчливая? Нет, куда ей домоей бабушки, которая может целый день ворчать: «Недерись с Лассе Янсоном, недерись сЛассе Янсоном…» - хотя яникогда невидел этого мальчика инет никакой надежды, что когда-либо увижу.
        Малыш погрузился вразмышления. Как-то странно получалось… Ему казалось, что, когда бабушка нанего ворчит, это очень плохо, а теперь выходит, что он должен доказывать Карлсону, что его бабушка ворчливей, чем на самом деле.
        - Стоит мне только чуть-чуть промочить ноги, нусамую капельку, аона уже ворчит ипристаёт комне, чтобы япереодел носки, - убеждал Малыш Карлсона.
        Карлсон понимающе кивнул:
        - Уж недумаешьли ты, что моя бабушка нетребует, чтобы явсё время переодевал носки? Знаешьли ты, что, как только яподхожу клуже, моя бабушка бежит комне совсех ног через деревню иворчит ибубнит одно итоже: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки…» Что, неверишь?
        Малыш поёжился:
        - Нет, почему же…
        Карлсон пихнул Малыша, потом усадил его настул, асам стал перед ним, упёршись руками вбока:
        - Нет, явижу, ты мне неверишь. Так послушай, ярасскажу тебе всё попорядку. Вышел янаулицу ишлёпаю себе полужам… Представляешь? Веселюсь вовсю. Но вдруг, откуда нивозьмись, мчится бабушка иорёт на всю деревню: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки!..»
        - А ты что? - снова спросил Малыш.
        - А яговорю: «Небуду переодевать, не буду!..» - потому что ясамый непослушный внук вмире, - объяснил Карлсон. - Я ускакал отбабушки изалез надерево, чтобы она оставила меня впокое.
        - А она, наверно, растерялась, - сказал Малыш.
        - Сразу видно, что ты незнаешь моей бабушки, - возразил Карлсон. - Ничуть она нерастерялась, аполезла замной.
        - Как - надерево? - изумился Малыш.
        Карлсон кивнул.
        - Уж недумаешьли ты, что моя бабушка неумеет лазить надеревья? Так знай: когда можно поворчать, она хоть куда взберётся, неточто надерево, ноигораздо выше. Так вот, ползёт она поветке, накоторой ясижу, ползёт ибубнит: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки…»
        - А ты что? - снова спросил Малыш.
        - Делать было нечего, - сказал Карлсон. - Пришлось переодевать, иначе она нипочём неотвязалась бы. Высоко-высоко надереве якое-как примостился натоненьком сучке и, рискуя жизнью, переодел носки.
        - Ха-ха! Врёшь ты всё, - рассмеялся Малыш. - Откудаже ты взял надереве носки, чтобы переодеть?
        - А ты недурак, - заметил Карлсон. - Значит, ты утверждаешь, что уменя небыло носков?
        Карлсон засучил штаны ипоказал свои маленькие толстенькие ножки вполосатых носках:
        - А это что такое? Может, неноски? Два, если неошибаюсь, носочка? Апочему это я не мог сидеть насучке ипереодевать их: носок слевой ноги надевать направую, а с правой - налевую? Что, по-твоему, янемог это сделать, чтобы угодить бабушке?
        - Мог, конечно, новедь ноги утебя от этого нестали суше, - сказал Малыш.
        - А разве яговорил, что стали? - возмутился Карлсон. - Разве яэто говорил?
        - Но ведь тогда… - иМалыш даже запнулся отрастерянности, - ведь тогда выходит, что ты совсем зря переодевал носки.
        Карлсон кивнул.
        - Теперь ты понял наконец, укого самая ворчливая вмире бабушка? Твоя бабушка просто вынуждена ворчать: разве без этого сладишь стаким противным внуком, как ты? Амоя бабушка самая ворчливая вмире, потому что она всегда зря наменя ворчит, - как мне это вбить тебе вголову?
        Карлсон тутже расхохотался илегонько ткнул Малыша вспину.
        - Привет, Малыш! - воскликнул он. - Хватит нам спорить онаших бабушках, теперь самое время немного поразвлечься.
        - Привет, Карлсон! - ответил Малыш. - Ятоже так думаю.
        - Может, утебя есть новая паровая машина? - спросил Карлсон. - Помнишь, как нам было весело, когда та, старая, взорвалась? Может, тебе подарили новую имы снова сможем её взорвать?
        Увы, Малышу неподарили новой машины, иКарлсон тутже надулся. Новдруг взгляд его упал напылесос, который мама забыла унести изкомнаты, когда кончила убирать. Вскрикнув отрадости, Карлсон кинулся кпылесосу ивцепился внего.
        - Знаешь, кто лучший пылесосчик в мире? - спросил он ивключил пылесос наполную мощь. - Япривык, чтобы вокруг меня всё так исияло чистотой, - сказал Карлсон. - Аты развёл такую грязь! Без уборки необойтись. Как вам повезло, что вы напали налучшего в мире пылесосчика!
        Малыш знал, что мама только что как следует убрала его комнату, исказал обэтом Карлсону, нотот лишь язвительно рассмеялся в ответ.
        - Женщины неумеют обращаться стакой тонкой аппаратурой, это всем известно. Гляди, как надо браться задело, - сказал Карлсон инаправил шланг пылесоса набелые тюлевые занавески, которые слёгким шелестом тутже наполовину исчезли втрубе.
        - Не надо, ненадо, - закричал Малыш, - занавески такие тонкие… Да ты что, невидишь, что пылесос их засосал! Прекрати!..
        Карлсон пожал плечами.
        - Чтож, если ты хочешь жить втаком хлеву, пожалуйста, - сказал он.
        Не выключая пылесоса, Карлсон начал вытаскивать занавески, нотщетно - пылесос решительно нехотел их отдавать.
        - Зря упираешься, - сказал Карлсон пылесосу. - Ты имеешь дело сКарлсоном, который живёт накрыше, - случшим вмире вытаскивателем занавесок!
        Он потянул ещё сильнее, иему удалось в конце концов выдернуть их изшланга. Занавески стали чёрными, да ктомуже уних появилась бахрома.
        - Ой, гляди, начто они похожи! - воскликнул Малыш вужасе. - Ониже совсем чёрные.
        - Вот именно, иты ещё утверждаешь, грязнуля, что их ненадо пылесосить? - Карлсон покровительственно похлопал Малыша пощеке идобавил: - Нонеунывай, утебя всё впереди, ты ещё можешь исправиться истать отличным парнем, хотя ты иужасный неряха. Для этого ядолжен тебя пропылесосить… Тебя сегодня уже пылесосили?
        - Нет, - признался Малыш.
        Карлсон взял вруки шланг идвинулся на Малыша.
        - Ах эти женщины! - воскликнул он. - Часами убирают комнату, атакого грязнулю обработать забывают! Давай начнём сушей.
        Никогда прежде Малыша необрабатывали пылесосом, иэто оказалось так щекотно, что Малыш стонал отсмеха.
        А Карлсон трудился усердно иметодично - начал сушей иволос Малыша, потом принялся зашею иподмышки, прошёлся поспине иживоту инапоследок занялся ногами.
        - Вот именно это иназывается «генеральная уборка», - заявил Карлсон.
        - Ой, дочего щекотно! - визжал Малыш.
        - По справедливости, моя работа требует вознаграждения, - сказал Карлсон.
        Малыш тоже захотел произвести «генеральную уборку» Карлсона.
        - Теперь моя очередь, - заявил он. - Иди сюда, для начала япропылесосю тебе уши.
        - В этом нет нужды, - запротестовал Карлсон. - Ямыл их впрошлом году всентябре. Здесь есть вещи, которые куда больше моих ушей нуждаются вчистке.
        Он окинул взглядом комнату иобнаружил лежавшие настоле марки.
        - У тебя повсюду разбросаны какие-то разноцветные бумажки, нестол, апомойка! - возмутился он.
        И, прежде чем Малыш успел его остановить, он засосал пылесосом марку сКрасной Шапочкой иСерым волком. Малыш был вотчаянии.
        - Моя марка! - завопил он. - Ты засосал Красную Шапочку, этого ятебе никогда непрощу!


        Карлсон выключил пылесос искрестил руки нагруди.
        - Прости, - сказал он, - прости меня зато, что я, такой милый, услужливый ичистоплотный человечек, хочу всё сделать как лучше. Прости меня заэто…
        Казалось, он сейчас заплачет.
        - Ноязря стараюсь, - сказал Карлсон, иголос его дрогнул. - Никогда янеслышу слов благодарности… одни только попрёки…
        - О Карлсон! - сказал Малыш. - Нерасстраивайся, пойми, этоже Красная Шапочка.
        - Что ещё заКрасная Шапочка, из-за которой ты поднял такой шум? - спросил Карлсон итутже перестал плакать.
        - Она была изображена намарке, - объяснил Малыш. - Понимаешь, это была моя лучшая марка.
        Карлсон стоял молча - он думал. Вдруг глаза его засияли, ион хитро улыбнулся.
        - Угадай, кто лучший вмире выдумщик игр! Угадай, вочто мы будем играть!.. ВКрасную Шапочку иволка! Пылесос будет волком, ая - охотником, который придёт, распорет волку брюхо, иоттуда - ап! - выскочит Красная Шапочка.
        Карлсон нетерпеливо обвёл взглядом комнату.
        - Утебя есть топор? Ведь пылесос твёрдый, как бревно.
        Топора уМалыша небыло, ион был этому даже рад.
        - Но ведь пылесос можно открыть - как будто мы распороли брюхо волку.
        - Конечно, если халтурить, томожно иоткрыть, - пробурчал Карлсон. - Невмоих правилах так поступать, когда случается вспарывать брюхо волкам, нораз вэтом жалком доме нет никаких инструментов, придётся как-то выходить изположения.
        Карлсон навалился животом напылесос ивцепился вего ручку.
        - Болван! - закричал он. - Зачем ты всосал Красную Шапочку?
        Малыш удивился, что Карлсон, как маленький, играет втакие детские игры, носмотреть наэто было всёже забавно.
        - Спокойствие, только спокойствие, милая Красная Шапочка! - кричал Карлсон. - Надень скорей свою шапочку игалоши, потому что сейчас ятебя выпущу.
        Карлсон открыл пылесос ивысыпал всё, что внём было, прямо наковёр. Получилась большая куча серо-чёрной пыли.
        - О, ты должен был высыпать всё это нагазету! - сказал Малыш.
        - На газету?.. Разве так сказано всказке? - возмутился Карлсон. - Разве там сказано, что охотник подстелил газету, прежде чем распороть волку брюхо ивыпустить насвет божий Красную Шапочку? Нет, отвечай!
        - Конечно, всказке так несказано, - вынужден был признать Малыш.
        - Тогда молчи! - сказал Карлсон. - Выдумываешь, чего нет всказке! Так я не играю!
        Больше он уже несмог ничего добавить, потому что воткрытое окно ворвался ветер, взметнул пыль, она забилась Карлсону внос, ион чихнул. Отего чиханья пыль снова взметнулась, над полом покружил маленький разноцветный квадратик иупал кногам Малыша.
        - Ой, гляди, гляди, вот она, Красная Шапочка! - закричал Малыш икинулся, чтобы поднять запылённую марку.
        Карлсон был явно доволен.
        - Видал миндал! - воскликнул он хвастливо. - Стоит мне чихнуть, ивещь найдена… Небудем больше ругаться из-за бедной Красной Шапочки!
        Малыш обдул пыль сосвоей драгоценной марки - он был совершенно счастлив.
        Вдруг Карлсон ещё раз чихнул, испола снова поднялось целое облако пыли.
        - Угадай, кто лучший вмире чихальщик? - сказал Карлсон. - Ямогу чиханьем разогнать всю пыль покомнате - пусть лежит, где ей положено. Сейчас увидишь!
        Но Малыш его неслушал. Он хотел только одного - как можно скорее наклеить Красную Шапочку вальбом.
        А Карлсон стоял воблаке пыли ичихал. Он всё чихал ичихал дотех пор, пока не«расчихал» пыль повсей комнате.
        - Вот видишь, зря ты говорил, что нужно было подстилать газету. Пыль теперь снова лежит насвоём месте, как прежде. Вовсём должен быть порядок - мне он, вовсяком случае, необходим. Невыношу грязи ивсякого свинства - якэтому непривык.
        Но Малыш немог оторваться отсвоей марки. Он её уже наклеил исейчас любовался ею - дочего хороша!
        - Вижу, мне снова придётся пылесосить тебе уши! - воскликнул Карлсон. - Ты ничего неслышишь!
        - Что ты говоришь? - переспросил Малыш.
        - Глухая тетеря! Яговорю, что несправедливо, чтобы яодин работал доседьмого пота! Гляди, яскоро набью себе мозоли на ладошках! Яизкожи лезу вон, чтобы почище убрать твою комнату. Теперь ты должен полететь со мной ипомочь мне убрать мою, атобудет несправедливо.
        Малыш отложил альбом. Полететь сКарлсоном накрышу - обэтом можно было только мечтать! Лишь однажды довелось ему побывать уКарлсона, вего маленьком домике на крыше. Новтот раз мама почему-то ужасно испугалась ивызвала пожарников.
        Малыш погрузился вразмышления. Ведь всё это было уже так давно, он теперь стал куда старше иможет, конечно, преспокойно лезть налюбую крышу. Нопоймётли это мама? Вот вчём вопрос. Её нет дома, так что спросить её нельзя. Наверно, правильнее всего былобы отказаться…
        - Ну, полетели? - спросил Карлсон.
        Малыш ещё раз всё взвесил.
        - А вдруг ты меня уронишь? - сказал он стревогой.
        Это предположение ничуть несмутило Карлсона.
        - Велика беда! - воскликнул он. - Ведь насвете столько детей. Одним мальчиком больше, одним меньше - пустяки, дело житейское!
        Малыш всерьёз рассердился наКарлсона.
        - Я - дело житейское? Нет, если яупаду…
        - Спокойствие, только спокойствие, - сказал Карлсон ипохлопал Малыша поплечу. - Ты неупадёшь. Яобниму тебя так крепко, как меня обнимает моя бабушка. Ты, конечно, всего-навсего маленький грязнуля, новсёже ты мне нравишься.
        И он ещё раз похлопал Малыша поплечу.
        - Да, странно, новсё-таки яочень ктебе привязался, глупый мальчишка. Вот подожди, мы доберёмся домоего домика накрыше, иятебя так стисну, что ты посинеешь. Чем я,вконце концов, хуже бабушки?
        Карлсон нажал кнопку наживоте - моторчик затарахтел. Тогда он обхватил Малыша своими пухленькими ручками, они вылетели вокно истали набирать высоту.
        А тюлевые занавески счёрной бахромой раскачивались так, словно махали им напрощание.


        Дома у Карлсона

        Маленькие домики накрышах всегда очень уютны, адомик Карлсона - особенно. Представьте себе зелёные ставенки икрохотное крылечко, накотором так приятно сидеть повечерам иглядеть назвёзды, аднём пить сок игрызть пряники, конечно, если они есть. Ночью наэтом крылечке можно спать, если вдомике слишком жарко. Аутром, когда проснёшься, любоваться, как солнце встаёт над крышами домов где-то заОстермальмом.
        Да, это всамом деле очень уютный домик, ион так удачно примостился завыступом, что обнаружить его трудно. Конечно, если просто так бродишь покрышам, анеищешь привидений задымовыми трубами. Новедь этим никто инезанимается.
        - Здесь, наверху, всё ниначто непохоже, - сказал Малыш, когда Карлсон приземлился сним накрылечке своего дома.
        - Да, ксчастью, - ответил Карлсон.
        Малыш посмотрел вокруг.
        - Куда ниглянь, крыши! - воскликнул он.
        - Несколько километров крыш, где можно гулять ипроказничать.
        - Мы тоже будем проказничать? Ну, хоть немножко,а? - ввосторге спросил Малыш.
        Он вспомнил, как захватывающе интересно было накрыше втот раз, когда они проказничали там вместе сКарлсоном.
        Но Карлсон строго посмотрел нанего:
        - Понятно, лишьбы увильнуть отуборки,да? Яработаю натебя как каторжный, выбиваюсь изсил, чтобы хоть немного прибрать твой хлев, аты потом предлагаешь гулять ипроказничать. Ловко ты это придумал, ничего нескажешь!
        Но Малыш ровным счётом ничего непридумывал.
        - Я охотно тебе помогу итоже буду убирать, если нужно.
        - То-то, - сказал Карлсон иотпер дверь.
        - Не беспокойся, пожалуйста, - повторил Малыш, - конечно, япомогу, если нужно…
        Малыш вошёл вдом клучшему вмире Карлсону изамер. Он долго стоял молча, иглаза его всё расширялись.
        - Да, это нужно, - вымолвил он наконец.


        В домике Карлсона была только одна комната. Там стоял верстак, вещь незаменимая, - истрогать нанём можно, иесть, аглавное, вываливать нанего что попало. Стоял идиванчик, чтобы спать, прыгать икидать туда всё барахло. Два стула, чтобы сидеть, класть всякую всячину ивлезать наних, когда нужно засунуть что-нибудь наверхнюю полку шкафа. Впрочем, обычно это неудавалось, потому что шкаф был доотказа забит тем, что уже немогло валяться просто наполу или висеть нагвоздях вдоль стен: ведь весь пол был заставлен, астены завешаны несметным количеством вещей! УКарлсона вкомнате был камин, ивнём - таганок, накотором он готовил еду. Каминная полка тоже была заставлена самыми разными предметами. Авот спотолка почти ничего несвисало: только коловорот, да ещё кошёлка сорехами, ипакет пистонов, иклещи, ипара башмаков, ирубанок, иночная рубашка Карлсона, игубка для мытья посуды, икочерга, инебольшой саквояж, имешок сушёных вишен, - абольше ничего.
        Малыш долго молча стоял упорога ирастерянно всё разглядывал.
        - Что, прикусил язык? Да, тут есть начто посмотреть, нечета твоей комнате - утебя там, внизу, настоящая пустыня.
        - Это правда, твоя напустыню непохожа, - согласился Малыш. - Японимаю, что ты хочешь убрать свой дом.
        Карлсон кинулся надиванчик иудобно улёгся.
        - Нет, ты меня нетак понял, - сказал он. - Явовсе ничего нехочу убирать. Это ты хочешь убирать… Яуже наубирался там, утебя. Так или нетак?
        - Ты что, даже ипомогать мне небудешь? - стревогой спросил Малыш.
        Карлсон облокотился оподушку изасопел так, как сопят, только когда очень уютно устроятся.
        - Нет, почемуже, конечно, ятебе помогу, - успокоил он Малыша, перестав сопеть.
        - Вот ихорошо, - обрадовался Малыш. - Атояуж испугался, что ты…
        - Нет, конечно, ятебе помогу, - подхватил Карлсон. - Ябуду всё время петь иподбадривать тебя поощрительными словами. Раз, два, три, иты закружишься покомнате. Будет очень весело.
        Малыш небыл вэтом уверен. Никогда в жизни ему ещё неприходилось так много убирать. Конечно, дома он всегда убирал свои игрушки - только всякий раз маме надо было напомнить обэтом раза три, четыре, атоипять, ион тутже всё убирал, хотя считал, что занятие это скучное, аглавное, совершенно бессмысленное. Ноубирать уКарлсона - совсем другое дело.
        - С чего мне начать? - спросил Малыш.
        - Эх, ты! Всякий дурак знает, что начинать надо сореховой скорлупы, - ответил Карлсон. - Генеральной уборки вообще нестоит устраивать, потому что потом яникогда уже несмогу всё так хорошо расставить. Ты только немного прибери.
        Ореховая скорлупа валялась наполу вперемешку сапельсиновыми корками, вишнёвыми косточками, колбасными шкурками, скомканными бумажками, обгоревшими спичками итому подобным мусором, так что самого пола ивидно не было.
        - У тебя есть пылесос? - спросил Малыш, немного подумав.
        Этот вопрос был Карлсону явно непо душе. Он хмуро поглядел наМалыша:
        - А среди нас, оказывается, завелись лентяи! Лучшая вмире половая тряпка илучший вмире совок их почему-то неустраивают. Пылесосы им, видите ли, подавай, толькобы от работы отлынивать! - ИКарлсон даже фыркнул отвозмущения. - Еслибы язахотел, уменя могло быть хоть сто пылесосов. Но я не такой бездельник, как некоторые. Яне боюсь физической работы.
        - А разве ябоюсь? - сказал Малыш, оправдываясь. - Но… да ведь всё равно утебя нет электричества, значит, ипылесоса быть неможет.
        Малыш вспомнил, что домик Карлсона лишён всех современных удобств. Там небыло ниэлектричества, ниводопровода.
        По вечерам Карлсон зажигал керосиновую лампу, аводу брал изкадки, которая стояла укрылечка, под водосточной трубой.
        - У тебя имусоропровода нет, - продолжал Малыш, - хотя тебе он очень нужен.
        - У меня нет мусоропровода? - возмутился Карлсон. - Откуда ты взял? Подмети-ка пол, ияпокажу тебе лучший вмире мусоропровод.
        Малыш вздохнул, взял веник ипринялся за дело. АКарлсон вытянулся надиванчике, подложив руки под голову, инаблюдал за ним. Вид унего был очень довольный.
        И он запел, чтобы помочь Малышу, - точь-в-точь как обещал:
        - Долог день для того,
        Кто несделал ничего.
        Кончил дело - гуляй смело!
        Золотые слова, - сказал Карлсон изарылся вподушку, чтобы улечься поудобнее.
        А Малыш всё подметал иподметал. Всамый разгар уборки Карлсон прервал своё пение исказал:
        - Ты можешь устроить себе небольшую переменку исварить мне кофе.
        - Сварить кофе? - переспросил Малыш.
        - Да, пожалуйста, - подтвердил Карлсон. - Янехочу тебя особенно утруждать. Тебе придётся только развести огонь под таганком, принести воды иприготовить кофе. Ауж пить его ябуду сам.
        Малыш печально посмотрел напол, накотором почти небыло видно следов его усилий.
        - Может, ты сам займёшься кофе, пока я буду подметать?
        Карлсон тяжело вздохнул.
        - Как это только можно быть таким ленивым, как ты? - спросил он. - Разуж ты устраиваешь себе переменку, неужели так трудно сварить кофе?
        - Нет, конечно, нетрудно, - ответил Малыш, - нодай мне сказать. Ядумаю…
        - Не дам, - перебил его Карлсон. - Не трать понапрасну слов! Лучшебы ты постарался хоть чем-то услужить человеку, который впоте лица пылесосил твои уши ивообще изкожи вон лез ради тебя.
        Малыш отложил веник, взял ведро ипобежал заводой. Потом принёс изчулана дрова, сложил их под таганком ипопытался развести огонь, ноунего ничего неполучалось.
        - Понимаешь, уменя нет опыта, - начал Малыш смущённо, - немогбы ты… Только огонь развести,а?
        - И незаикайся, - отрезал Карлсон. - Вот еслибы ябыл наногах, тогда дело другое, тогдабы ятебе показал, как разводить огонь, новедь ялежу, иты неможешь требовать, чтобы яплясал вокруг тебя.
        Малышу это показалось убедительным. Он ещё раз чиркнул спичкой, ивдруг взметнулось пламя, дрова затрещали изагудели.
        - Взялись! - радостно воскликнул Малыш.
        - Вот видишь! Надо только действовать энергичней инерассчитывать начью-то помощь, - сказал Карлсон. - Теперь поставь на огонь кофейник, собери всё, что нужно для кофе, наэтот вот красивый подносик, да не забудь положить булочки, ипродолжай себе подметать; пока кофе закипит, ты как раз успеешь всё убрать.
        - Скажи, аты уверен, что сам будешь кофе пить? - спросил Малыш сиздёвкой.
        - О да, кофе пить ябуду сам, - уверил его Карлсон. - Ноиты получишь немного, ведь янаредкость гостеприимен.
        Когда Малыш всё подмёл ивысыпал ореховую скорлупу, вишнёвые косточки игрязную бумагу вбольшое помойное ведро, он присел накрай диванчика, накотором лежал Карлсон, иони стали вдвоём пить кофе иесть булочки - много булочек. Малыш блаженствовал - дочегоже хорошо уКарлсона, хотя убирать унего очень утомительно!
        - А гдеже твой мусоропровод? - спросил Малыш, проглотив последний кусочек булки.
        - Сейчас покажу, - сказал Карлсон. - Возьми помойное ведро ииди замной.
        Они вышли накрыльцо.
        - Вот, - сказал Карлсон иуказал накрыши.
        - Как… что ты хочешь сказать? - растерялся Малыш.
        - Сыпь прямо туда, - сказал Карлсон. - Вот тебе илучший вмире мусоропровод.
        - Ведь получится, что якидаю мусор на улицу, - возразил Малыш. - Аэтого нельзя делать.
        - Нельзя, говоришь? Сейчас увидишь. Беги за мной!
        Схватив ведро, он помчался вниз покрутому скату крыши. Малыш испугался, подумав, что Карлсон несумеет остановиться, когда добежит докрая.
        - Тормози! - крикнул Малыш. - Тормози!
        И Карлсон затормозил. Нотолько когда очутился насамом-самом краю.
        - Чего ты ждёшь? - крикнул Карлсон Малышу. - Беги комне.
        Малыш сел накрышу иосторожно пополз вниз.


        - Лучший вмире мусоропровод!.. Высота падения мусора двадцать метров, - сообщил Карлсон ибыстро опрокинул ведро.
        Ореховая скорлупа, вишнёвые косточки, скомканная бумага устремились получшему вмире «мусоропроводу» могучим потоком на улицу и угодили прямо наголову элегантному господину, который шёл потротуару икурил сигару.
        - Ой, - воскликнул Малыш, - ой, ой, гляди, всё попало ему наголову!
        Карлсон только пожал плечами:
        - Кто ему велел гулять под мусоропроводом?
        УМалыша был всёже озабоченный вид.
        - Наверно, унего ореховая скорлупа набилась вботинки, авволосах застряли вишнёвые косточки. Это нетакуж приятно!
        - Пустяки, дело житейское, - успокоил Малыша Карлсон. - Если человеку мешает жить только ореховая скорлупа, попавшая вботинок, он может считать себя счастливым.
        Но что-то было непохоже, чтобы господин ссигарой чувствовал себя счастливым. Скрыши они видели, как он долго итщательно отряхивается, апотом услышали, что он зовёт полицейского.
        - Некоторые способны подымать шум по пустякам, - сказал Карлсон. - Аему бы, напротив, благодарить нас надо. Ведь если вишнёвые косточки прорастут ипустят корни в его волосах, унего наголове вырастет красивое вишнёвое деревцо, итогда он сможет день-деньской гулять где захочет, рвать всё время вишни ивыплёвывать косточки.
        Но полицейского поблизости неоказалось, игосподину ссигарой пришлось отправиться домой, так иневысказав никому своего возмущения поповоду ореховой скорлупы ивишнёвых косточек.
        А Карлсон иМалыш полезли вверх покрыше иблагополучно добрались додомика за трубой.
        - Я тоже хочу выплёвывать вишнёвые косточки, - заявил Карлсон, едва они переступили порог комнаты. - Раз ты так настаиваешь, лезь за вишнями - они там, вмешке, подвешенном к потолку.
        - Думаешь, ядостану? - спросил Малыш.
        - А ты заберись наверстак.
        Малыш так исделал, апотом они с Карлсоном сидели накрылечке, ели сухие вишни ивыплёвывали косточки, которые, подскакивая слёгким стуком, весело катились вниз покрыше.
        Вечерело. Мягкие, тёплые осенние сумерки спускались накрыши идома. Малыш придвинулся поближе кКарлсону. Было так уютно сидеть накрыльце иесть вишни, ностановилось всё темней итемней. Дома выглядели теперь совсем иначе, чем прежде, - сперва они посерели, сделались какими-то таинственными, апод конец стали казаться уже совсем чёрными. Словно кто-то вырезал их огромными ножницами изчёрной бумаги итолько кое-где наклеил кусочки золотой фольги, чтобы изобразить светящиеся окна. Этих золотых окошек становилось всё больше ибольше, потому что люди зажигали свет всвоих комнатах. Малыш попытался было пересчитать эти светящиеся прямоугольнички. Сперва было только три, потом оказалось десять, апотом так много, что зарябило вглазах. Авокнах были видны люди - они ходили покомнатам изанимались кто чем, иможно было гадать, чтоже они делают, какие они ипочему живут именно здесь, аневдругом месте.
        Впрочем, гадал только Малыш. Карлсону всё было ясно.
        - Где-тоже им надо жить, беднягам, - сказал он. - Ведь немогутже все жить накрыше ибыть лучшими вмире Карлсонами.


        Карлсон шумит

        Пока Малыш гостил уКарлсона, мама была удоктора. Она задержалась дольше, чем рассчитывала, акогда вернулась домой, Малыш уже преспокойно сидел всвоей комнате ирассматривал марки.
        - А ты, Малыш, всё возишься смарками?
        - Ага, - ответил Малыш, иэто была правда.
        А отом, что он всего несколько минут назад вернулся скрыши, он просто умолчал. Конечно, мама очень умная ипочти всё понимает, нопоймётли она, что ему обязательно нужно было лезть накрышу, - вэтом Малыш всёже небыл уверен. Поэтому он решил ничего неговорить опоявлении Карлсона. Во всяком случае, несейчас. Вовсяком случае, нераньше, чем соберётся вся семья. Он преподнесёт этот роскошный сюрприз заобедом. Ктомуже мама показалась ему какой-то невесёлой. Налбу, между бровями, залегла складка, которой там быть недолжно, иМалыш долго ломал себе голову, откуда она взялась.
        Наконец собралась вся семья, итогда мама позвала всех обедать; все вместе сели за стол: имама, ипапа, иБоссе, иБетан, иМалыш. Наобед были голубцы - опять капуста! АМалыш любил только то, что неполезно. Нопод столом уего ног лежал Бимбо, который ел всё без разбору. Малыш развернул голубец, скомкал капустный лист итихонько швырнул его напол, для Бимбо.
        - Мама, скажи ему, что нельзя это делать, - сказала Бетан, - атоБимбо вырастет такимже невоспитанным, как Малыш.
        - Да, да, конечно, - рассеянно сказала мама. Сказала так, словно инеслышала, о чём речь.
        - А вот меня, когда ябыла маленькой, заставляли съедать всё доконца, - неунималась Бетан.
        Малыш показал ей язык.
        - Вот, вот, полюбуйтесь. Что-то янезамечаю, чтобы слово мамы произвело натебя хоть какое-нибудь впечатление, Малыш.


        Глаза умамы вдруг наполнились слезами.
        - Не ругайтесь, прошу вас, - сказала она. - Янемогу этого слышать.
        И тут выяснилось, почему умамы невесёлый вид.
        - Доктор сказал, что уменя сильное малокровие. Отпереутомления. Он сказал, что мне необходимо уехать загород икак следует отдохнуть.
        За столом воцарилось молчание. Долгое время никто непроронил нислова. Какая печальная новость! Мама, оказывается, заболела, стряслась настоящая беда - вот что думали все. АМалыш думал ещё иотом, что теперь маме надо уехать, иотэтого становилось ещё ужасней.
        - Я хочу, чтобы ты стояла накухне всякий раз, когда яприхожу изшколы, ичтобы натебе был передник, ичтобы каждый день ты пекла плюшки, - сказал наконец Малыш.
        - Ты думаешь только осебе, - строго осадил его Боссе.
        Малыш прижался кмаме.
        - Конечно, ведь без мамы неполучишь плюшек, - сказал он.
        Но мама этого неслышала. Она разговаривала спапой.
        - Постараемся найти домашнюю работницу навремя моего отъезда.
        И папа имама были очень озабочены. Обед прошёл нетак хорошо, как обычно. Малыш понимал, что надо что-то сделать, чтобы хоть немножко всех развеселить, акто лучше его сможет сэтим справиться?
        - Послушайте теперь приятную новость, - начал он. - Угадайте-ка, кто сегодня вернулся?
        - Кто вернулся?.. Надеюсь, неКарлсон? - стревогой спросила мама. - Недоставляй нам ещё лишних огорчений!
        Малыш сукором посмотрел нанеё:
        - Ядумал, появление Карлсона всех обрадует, анеогорчит.
        Боссе расхохотался:
        - Хорошая унас теперь будет жизнь! Без мамы, нозато сКарлсоном идомработницей, которая наведёт здесь свои порядки.
        - Не пугайте меня, - сказала мама. - Подумайте только, что станет сдомработницей, если она увидит Карлсона.
        Папа строго посмотрел наМалыша.
        - Этого небудет, - сказал он. - Домработница никогда неувидит Карлсона иничего неуслышит онём, обещай, Малыш.
        - Вообще-то Карлсон летает куда хочет, - сказал Малыш. - Ноямогу обещать никогда ей онём нерассказывать.
        - И вообще ниодной живой душе ни слова, - сказал папа. - Незабывай наш уговор.
        - Если живой душе нельзя, то, значит, нашей школьной учительнице можно.
        Но папа покачал головой:
        - Нет, нивкоем случае, ией нельзя.
        - Понятно! - воскликнул Малыш. - Значит, мне иодомработнице тоже нельзя никому рассказывать? Потому что сней наверняка будет неменьше хлопот, чем сКарлсоном.
        Мама вздохнула:
        - Ещё неизвестно, сможемли мы найти домработницу.
        На следующий день они дали объявление вгазете. Нопозвонила им только одна женщина. Звали её фрёкен Бок. Несколько часов спустя она пришла договариваться оместе. УМалыша как раз разболелось ухо, иему хотелось быть возле мамы. Лучше всего былобы сесть кней наколени, хотя, собственно говоря, для этого он уже был слишком большой.
        «Когда болят уши, томожно», - решил он наконец изабрался кмаме наколени.
        Тут позвонили вдверь. Это пришла фрёкен Бок. Малышу пришлось слезть сколеней. Новсё время, пока она сидела, Малыш неотходил отмамы нинашаг, висел наспинке её стула иприжимался больным ухом кеё руке, акогда становилось особенно больно, тихонько хныкал.
        Малыш надеялся, что домработница будет молодая, красивая имилая девушка, вроде учительницы вшколе. Новсё вышло наоборот. Фрёкен Бок оказалась суровой пожилой дамой высокого роста, грузной, да ктомуже весьма решительной ивмнениях ивдействиях. Унеё было несколько подбородков итакие злющие глаза, что Малыш поначалу даже испугался. Он сразу ясно понял, что никогда неполюбит фрёкен Бок. Бимбо это тоже понял ивсё лаял илаял, пока неохрип.
        - Ах, вот как! Увас, значит, собачка? - сказала фрёкен Бок.
        Мама заметно встревожилась.
        - Вы нелюбите собак, фрёкен Бок? - спросила она.
        - Нет, отчегоже, яих люблю, если они хорошо воспитаны.
        - Я неуверена, что Бимбо хорошо воспитан, - смущённо призналась мама.
        Фрёкен Бок энергично кивнула.
        - Он будет хорошо воспитан, если япоступлю квам. Уменя собаки быстро становятся шёлковыми.
        Малыш молился про себя, чтобы она кним никогда непоступила. Ктомуже снова больно кольнуло вухе, ион тихонько захныкал.
        - Что-что, авышколить собаку, которая лает, имальчика, который ноет, ясумею, - заявила фрёкен Бок иусмехнулась.
        Видно, этим она хотела пристыдить его, но он считал, что стыдиться ему нечего, ипоэтому сказал тихо, какбы про себя:
        - А уменя скрипучие ботинки.


        Мама услышала это игусто покраснела.
        - Надеюсь, вы любите детей, фрёкен Бок, да?
        - О да, конечно, если они хорошо воспитаны, - ответила фрёкен Бок иуставилась на Малыша.
        И снова мама смутилась.
        - Я неуверена, что Малыш хорошо воспитан, - пробормотала она.
        - Он будет хорошо воспитан, - успокоила маму фрёкен Бок. - Небеспокойтесь, уменя идети быстро становятся шёлковыми.
        Тутуж Малыш покраснел отволнения: он так жалел детей, которые стали шёлковыми уфрёкен Бок! Авскоре он исам будет одним изних. Чегоже удивляться, что он так перепугался?
        Впрочем, умамы тоже был несколько обескураженный вид. Она погладила Малыша по голове исказала:
        - Что касается мальчика, тосним легче всего справиться лаской.
        - Опыт подсказывает мне, что ласка не всегда помогает, - решительно возразила фрёкен Бок. - Дети должны чувствовать твёрдую руку.
        Затем фрёкен Бок сказала, сколько она хочет получать вмесяц, иоговорила, что её надо называть недомработницей, адомоправительницей. Наэтом переговоры закончились.
        Тут как раз папа вернулся сработы, имама их познакомила.
        - Наша домоправительница, фрёкен Бок.
        - Наша… домомучительница, - прошипел Малыш исовсех ног бросился изкомнаты.
        На другой день мама уехала кбабушке. Провожая её, все плакали, аМалыш больше всех.
        - Я нехочу оставаться один сэтой домомучительницей! - всхлипывал он.
        Но делать было нечего, это он исам понимал. Ведь Боссе иБетан приходили изшколы поздно, апапа невозвращался сработы раньше пяти часов. Каждый день Малышу придётся проводить много-много часов сглазу наглаз сдомомучительницей. Вот почему он так плакал.
        Мама поцеловала его:
        - Постарайся быть молодцом… ради меня! И, пожалуйста, незови её домомучительницей.
        Неприятности начались соследующегоже дня, как только Малыш пришёл изшколы. Накухне небыло нимамы, никакао сплюшками - там теперь царила фрёкен Бок, инельзя сказать, что появление Малыша её обрадовало.
        - Всё мучное портит аппетит, - заявила она. - Никаких плюшек ты неполучишь.
        А ведь сама их испекла: целая гора плюшек стыла наблюде перед открытым окном.
        - Но… - начал было Малыш.
        - Никаких «но», - перебила его фрёкен Бок. - Прежде всего, накухне мальчику делать нечего. Отправляйся-ка всвою комнату иучи уроки. Повесь куртку ипомой руки! Ну, поживей!
        И Малыш ушёл всвою комнату. Он был злой иголодный. Бимбо лежал вкорзине испал. Ноедва Малыш переступил порог, как он стрелой вылетел ему навстречу.
        «Хоть кто-то рад меня видеть», - подумал Малыш иобнял пёсика.
        - Она стобой тоже плохо обошлась? Терпеть её немогу! «Повесь куртку ипомой руки»! Может, ядолжен ещё проветрить шкаф ивымыть ноги? Ивообще явешаю куртку без напоминаний! Да,да!
        Он швырнул куртку вкорзину Бимбо, и Бимбо удобно улёгся наней, вцепившись зубами врукав.
        Малыш подошёл кокну истал смотреть на улицу. Он стоял идумал отом, как он несчастен икак тоскливо без мамы. Ивдруг ему стало весело: он увидел, что над крышей дома, натой стороне улицы, Карлсон отрабатывает сложные фигуры высшего пилотажа. Он кружил между трубами ивремя отвремени делал ввоздухе мёртвую петлю.
        Малыш бешено ему замахал, иКарлсон тутже прилетел, да натаком бреющем полёте, что Малышу пришлось отскочить всторону, иначе Карлсон прямо врезалсябы внего.
        - Привет, Малыш! - крикнул Карлсон. - Уж необиделли ятебя чем-нибудь? Почему утебя такой хмурый вид? Ты себя плохо чувствуешь?
        - Да нет, невэтом дело, - ответил Малыш ирассказал Карлсону освоих несчастьях ио том, что мама уехала ичто вместо неё появилась какая-то домомучительница, дотого противная, злая ижадная, что даже плюшек унеё не выпросишь, когда приходишь изшколы, хотя на окне стоит целое блюдо ещё тёплых плюшек.
        Глаза Карлсона засверкали.
        - Тебе повезло, - сказал он. - Угадай, кто лучший вмире укротитель домомучительниц?
        Малыш сразу догадался, ноникак немог себе представить, как Карлсон справится сфрёкен Бок.
        - Я начну стого, что буду её низводить.
        - Ты хочешь сказать «изводить»? - переспросил Малыш.
        Такие глупые придирки Карлсон немог стерпеть.
        - Еслибы яхотел сказать «изводить», ятак бы исказал. А«низводить», как ты могбы понять посамому слову, - значит делать то же самое, нотолько гораздо смешнее.
        Малыш подумал ивынужден был признать, что Карлсон прав. «Низводить» ивсамом деле звучало куда более смешно.
        - Я думаю, лучше всего начать снизведения плюшками, - сказал Карлсон. - Иты должен мне помочь.
        - Как? - спросил Малыш.
        - Отправляйся накухню изаведи разговор сдомомучительницей.
        - Да, но… - начал Малыш.
        - Никаких «но», - остановил его Карлсон. - Говори сней очём хочешь, нотак, чтобы она хоть намиг отвела глаза отокна.
        Тут Карлсон захохотал, он прямо кудахтал отсмеха, потом нажал кнопку, пропеллер завертелся, и, всё ещё весело кудахча, Карлсон вылетел вокно.
        А Малыш храбро двинулся накухню. Теперь, когда ему помогал лучший вмире укротитель домомучительниц, ему нечего было бояться.
        На этот раз фрёкен Бок ещё меньше обрадовалась его появлению. Она как раз варила себе кофе, иМалыш прекрасно понимал, что она собиралась провести втишине несколько приятных минут, заедая кофе свежими плюшками. Должно быть, есть мучное вредно только детям.
        Фрёкен Бок взглянула наМалыша. Вид у неё был весьма кислый.
        - Что тебе надо? - спросила она ещё более кислым голосом.
        Малыш подумал, что теперь самое время сней заговорить. Ноон решительно незнал, счего начать.
        - Угадайте, что ябуду делать, когда вырасту таким большим, как вы, фрёкен Бок? - сказал он.
        И вэто мгновение он услышал знакомое слабое жужжание уокна. НоКарлсона небыло видно. Только маленькая пухлая ручка вдруг мелькнула вокне исхватила плюшку сблюда. Малыш захихикал. Фрёкен Бок ничего незаметила.
        - Так чтоже ты будешь делать, когда вырастешь большой? - спросила она нетерпеливо. Было ясно, что её это совершенно неинтересует. Она только хотела как можно скорее отделаться отМалыша.
        - Нет, сами угадайте! - настаивал Малыш.
        И тут он снова увидел, как таже маленькая пухлая ручка взяла ещё одну плюшку сблюда. ИМалыш снова хихикнул. Он старался сдержаться, ноничего неполучалось. Оказывается, внём скопилось очень много смеха, иэтот смех неудержимо рвался наружу. Фрёкен Бок сраздражением подумала, что он самый утомительный вмире мальчик. Принеслаже его нелёгкая именно теперь, когда она собиралась спокойно попить кофейку.
        - Угадайте, что ябуду делать, когда вырасту таким большим, как вы, фрёкен Бок? - повторил Малыш изахихикал пуще прежнего, потому что теперь уже две маленькие пухленькие ручки утащили сблюда несколько оставшихся плюшек.
        - Мне некогда стоять здесь стобой ивыслушивать твои глупости, - сказала фрёкен Бок. - Иянесобираюсь ломать себе голову над тем, что ты будешь делать, когда вырастешь большой. Нопока ты ещё маленький, изволь слушаться ипоэтому сейчасже уходи изкухни иучи уроки.
        - Да, само собой, - сказал Малыш итак расхохотался, что ему пришлось даже прислониться кдвери. - Нокогда явырасту такой большой, как вы, фрёкен Бок, ябуду всё время ворчать,уж это точно.
        Фрёкен Бок изменилась влице, казалось, она сейчас накинется наМалыша, нотут с улицы донёсся какой-то странный звук, похожий намычание. Она стремительно обернулась иобнаружила, что плюшек наблюде не было.
        Фрёкен Бок завопила вголос:
        - О боже, куда девались мои плюшки?
        Она кинулась кподоконнику. Может, она надеялась увидеть, как удирает вор, сжимая в охапке сдобные плюшки. Новедь семья Свантесон живёт начетвёртом этаже, атаких длинноногих воров небывает, этого даже она не могла незнать.
        Фрёкен Бок опустилась настул вполной растерянности.
        - Неужто голуби? - пробормотала она.
        - Судя помычанию, скорее корова, - заметил Малыш. - Какая-нибудь летающая коровка, которая очень любит плюшечки. Вот она их увидела ислизала язычком.
        - Не болтай глупости, - буркнула фрёкен Бок.
        Но тут Малыш снова услышал знакомое жужжание уокна и, чтобы заглушить его иотвлечь фрёкен Бок, запел так громко, как только мог:
        - Божья коровка,
        Полети нанебо,
        Принеси нам хлеба,
        Сушек, плюшек,
        Сладеньких ватрушек.
        Малыш часто сочинял вместе смамой стишки исам понимал, что насчёт божьей коровки, сушек иплюшек они удачно придумали. Нофрёкен Бок была другого мнения.
        - Немедленно замолчи! Мне надоели твои глупости! - закричала она.
        Как раз вэтот момент уокна что-то так звякнуло, что они оба вздрогнули отиспуга. Они обернулись иувидели, что напустом блюде лежит монетка впять эре.
        Малыш снова захихикал.
        - Какая честная коровка, - сказал он сквозь смех. - Она заплатила заплюшки.
        Фрёкен Бок побагровела отзлости.


        - Что заидиотская шутка! - заорала она иснова кинулась кокну. - Наверно, это кто-нибудь изверхней квартиры забавляется тем, что крадёт уменя плюшки ишвыряет сюда пятиэровые монетки.
        - Над нами никого нет, - заявил Малыш. - Мы живём наверхнем этаже, над нами только крыша.
        Фрёкен Бок совсем взбесилась.
        - Ничего непонимаю! - вопила она. - Решительно ничего.
        - Да это яуже давно заметил, - сказал Малыш. - Ностоитли огорчаться, не всемже быть понятливыми.
        За эти слова Малыш получил пощёчину.
        - Я тебе покажу, как дерзить! - кричала она.
        - Нет-нет, ненадо, непоказывайте, - взмолился Малыш изаплакал, - атомама меня неузнает, когда вернётся домой.
        Глаза уМалыша блестели. Он продолжал плакать. Никогда вжизни он ещё неполучал пощёчин, иему было очень обидно. Он злобно поглядел нафрёкен Бок. Тогда она схватила его заруку ипотащила вкомнату.
        - Сиди здесь, ипусть тебе будет стыдно, - сказала она. - Язапру дверь ивыну ключ, теперь тебе неудастся бегать каждую минуту накухню.
        Она посмотрела насвои часы.
        - Надеюсь, часа хватит, чтобы сделать тебя шёлковым. Втри часа ятебя выпущу. Аты тем временем вспомни, что надо сказать, когда просят прощения.
        И фрёкен Бок ушла. Малыш услышал, как щёлкнул замок: он просто заперт инеможет выйти. Это было ужасно. Он ненавидел фрёкен Бок. Новтоже время совесть унего была несовсем чиста, потому что ион вёл себя небезупречно. Атеперь его посадили вклетку. Мама решит, что он дразнил домомучительницу, дерзил ей. Он подумал омаме, отом, что ещё долго её неувидит, иещё немножко поплакал.
        Но тут он услышал жужжание, ивкомнату влетел Карлсон.


        Карлсон устраивает пир

        - Какбы ты отнёсся кскромному завтраку намоём крыльце? - спросил Карлсон. - Какао исвежие плюшки. Ятебя приглашаю.
        Малыш поглядел нанего сблагодарностью. Лучше Карлсона нет никого насвете! Малышу захотелось его обнять, ион попытался даже это сделать, ноКарлсон отпихнул его.
        - Спокойствие, только спокойствие. Яне твоя бабушка. Ну, полетели?
        - Ещёбы! - воскликнул Малыш. - Хотя, собственно говоря, язаперт. Понимаешь, я вроде как втюрьме.
        - Выходки домомучительницы, понятно. Её воля - ты здесь насиделсябы!
        Глаза Карлсона вдруг загорелись, ион запрыгал отрадости.
        - Знаешь что? Мы будем играть, будто ты втюрьме итерпишь страшные муки из-за жестокого надзирателя - домомучительницы, понимаешь? Атут вдруг появляется самый смелый вмире, сильный, прекрасный, вмеру упитанный герой испасает тебя.
        - А кто он, этот герой? - спросил Малыш.
        Карлсон укоризненно посмотрел на Малыша:
        - Попробуй угадать! Слабо?
        - Наверно, ты, - сказал Малыш. - Новедь ты можешь спасти меня сию минуту, верно?
        Против этого Карлсон невозражал.
        - Конечно, могу, потому что герой этот ктомуже очень быстрый, - объяснил он. - Быстрый, как ястреб, да, да, честное слово, исмелый, исильный, ипрекрасный, ивмеру упитанный, ион вдруг появляется испасает тебя, потому что он такой необычайно храбрый. Гоп-гоп, вот он!
        Карлсон крепко обхватил Малыша истрелой взмыл сним ввысь. Что иговорить, бесстрашный герой! Бимбо залаял, когда увидел, как Малыш вдруг исчез вокне, ноМалыш крикнул ему:
        - Спокойствие, только спокойствие! Яскоро вернусь.
        Наверху, накрыльце Карлсона, рядком лежали десять румяных плюшек. Выглядели они очень аппетитно.
        - И ктомуже язаних честно заплатил, - похвастался Карлсон. - Мы их поделим поровну - семь тебе исемь мне.
        - Так неполучится, - возразил Малыш. - Семь исемь - четырнадцать, аунас только десять плюшек.
        В ответ Карлсон поспешно сложил семь плюшек вгорку.
        - Вот мои, яих уже взял, - заявил он и прикрыл своей пухлой ручкой сдобную горку. - Теперь вшколах так по-дурацки считают. Нояиз-за этого страдать ненамерен. Мы возьмём посемь штук, как ясказал - мои вот.
        Малыш миролюбиво кивнул.
        - Хорошо, всё равно янесмогу съесть больше трёх. Агдеже какао?
        - Внизу, удомомучительницы, - ответил Карлсон. - Сейчас мы его принесём.
        Малыш посмотрел нанего сиспугом. Унего небыло никакой охоты снова увидеть фрёкен Бок иполучить отнеё, чего доброго, ещё пощёчину. Ктомуже он непонимал, как они смогут раздобыть банку скакао. Она ведь стоит неуоткрытого окна, анаполке, возле плиты, навиду уфрёкен Бок.
        - Какже это можно сделать? - недоумевал Малыш.
        Карлсон завизжал отвосторга:
        - Куда тебе это сообразить, ты всего-навсего глупый мальчишка! Ноесли задело берётся лучший вмире проказник, тобеспокоиться нечего.
        - Да, нокак… - начал Малыш.
        - Скажи, ты знаешь, что внашем доме есть маленькие балкончики? - спросил Карлсон.
        Конечно, Малыш это знал. Мама частенько выбивала натаком балкончике половики. Попасть наэти балкончики можно было только слестницы чёрного хода.
        - А знаешьли ты, что отчёрного хода добалкончика один лестничный пролёт, всего десять ступенек? - спросил Карлсон.
        Малыш всё ещё ничего непонимал.
        - А зачем мне надо забираться наэтот балкончик?
        Карлсон вздохнул.
        - Ох, дочегоже глупый мальчишка, всё-то ему нужно разжевать. Раствори-ка пошире уши ислушай, что япридумал.
        - Ну, говори, говори! - поторопил Малыш, он явно сгорал отнетерпения.


        - Так вот, - неспеша начал Карлсон, - один глупый мальчишка прилетает навертолёте системы «Карлсон» наэтот балкончик, затем сбегает вниз всего надесять ступенек итрезвонит вовсю мочь увашей двери. Понимаешь? Злющая домомучительница слышит звонок итвёрдым шагом идёт открывать дверь. Таким образом нанесколько минут кухонный плацдарм очищен отврага. Ахрабрый ивмеру упитанный герой влетает вокно итутже вылетает назад с банкою какао вруках. Глупый мальчишка трезвонит ещё разок долго-предолго иубегает назад набалкончик. Азлющая домомучительница открывает дверь истановится ещё злее, когда обнаруживает, что наплощадке никого нет. Аона, может, надеялась получить букет красных роз! Выругавшись, она захлопывает дверь. Глупый мальчишка набалкончике смеётся, поджидая появления вмеру упитанного героя, который переправит его на крышу, атам их ждёт роскошное угощение - свежие плюшки… Привет, Малыш, угадай, кто лучший вмире проказник? Атеперь за дело!
        И прежде чем Малыш успел опомниться, Карлсон полетел сним набалкончик. Они сделали такой резкий вираж, что уМалыша загудело вушах изасосало под ложечкой ещё сильнее, чем на«американских горках». Затем всё произошло точь-в-точь так, как сказал Карлсон.
        Моторчик Карлсона жужжал уокна кухни, аМалыш трезвонил удвери чёрного хода что было сил. Он тутже услышал приближающиеся шаги, бросился бежать иочутился набалкончике. Секунду спустя приоткрылась входная дверь, ифрёкен Бок высунула голову налестничную площадку. Малыш осторожно вытянул шею иувидел её сквозь стекло балконной двери. Он убедился, что Карлсон как вводу глядел: злющая домомучительница просто позеленела отбешенства, когда увидела, что никого нет. Она стала громко браниться идолго стояла воткрытых дверях, словно ожидая, что тот, кто только что потревожил её звонком, вдруг появится снова. Нотот, кто звонил, притаился набалкончике ибеззвучно смеялся дотех пор, пока вмеру упитанный герой неприлетел заним инедоставил его на крыльцо домика затрубой, где их ждал настоящий пир.
        Это был лучший вмире пир - натаком Малышу инеснилось побывать.
        - До чего здорово! - сказал Малыш, когда он уже сидел наступеньке крыльца рядом сКарлсоном, жевал плюшку, прихлёбывал какао иглядел насверкающие насолнце крыши ибашни Стокгольма.
        Плюшки оказались очень вкусными, какао тоже удалось наславу. Малыш сварил его натаганке уКарлсона. Молоко исахар, без которых какао несваришь, Карлсон прихватил накухне уфрёкен Бок вместе сбанкой какао.
        - И, как полагается, язавсё честно уплатил пятиэровой монеткой, она исейчас ещё лежит накухонном столе, - сгордостью заявил Карлсон. - Кто честен, тот честен, тут ничего нескажешь.
        - Где ты только взял все эти пятиэровые монетки? - удивился Малыш.
        - В кошельке, который янашёл наулице, - объяснил Карлсон. - Онбитком набит этими монетками, да ещё идругими тоже.
        - Значит, кто-то потерял кошелёк. Вот бедняга! Он, наверно, очень огорчился.
        - Ещё бы, - подхватил Карлсон. - Ноизвозчик недолжен быть разиней.
        - Откуда ты знаешь, что это был извозчик? - изумился Малыш.
        - Да яже видел, как он потерял кошелёк, - сказал Карлсон. - Ачто это извозчик, японял пошляпе. Яведь недурак.
        Малыш укоризненно поглядел наКарлсона. Так себя неведут, когда натвоих глазах кто-то теряет вещь, - это он должен объяснить Карлсону. Нотолько несейчас… как-нибудь вдругой раз! Сейчас ему хочется сидеть наступеньке рядом сКарлсоном ирадоваться солнышку иплюшкам скакао.
        Карлсон быстро справился сосвоими семью плюшками. УМалыша дело продвигалось куда медленнее. Он ел ещё только вторую, атретья лежала возле него наступеньке.
        - До чего мне хорошо! - сказал Малыш.
        Карлсон наклонился кнему ипристально поглядел ему вглаза:
        - Что-то, глядя натебя, этого нескажешь. Выглядишь ты плохо, да, очень плохо, на тебе просто лица нет.
        И Карлсон озабоченно пощупал лоб Малыша.
        - Так яидумал! Типичный случай плюшечной лихорадки.
        Малыш удивился:
        - Это что ещё за… плюшечная лихорадка?
        - Страшная болезнь, она валит сног, когда объедаешься плюшками.
        - Но тогда эта самая плюшечная лихорадка должна быть прежде всего утебя!
        - А вот тут ты как раз ошибаешься. Видишь ли, яею переболел, когда мне было три года, аона бывает только один раз, ну, как корь или коклюш.
        Малыш совсем нечувствовал себя больным, ион попытался сказать это Карлсону.
        Но Карлсон всёже заставил Малыша лечь наступеньку икак следует побрызгал ему влицо какао.


        - Чтобы ты неупал вобморок, - объяснил Карлсон ипридвинул ксебе третью плюшку Малыша. - Тебе больше нельзя съесть ни кусочка, ты можешь тутже умереть. Ноподумай, какое счастье для этой бедной маленькой плюшечки, что есть я, нетоона лежалабы здесь наступеньке вполном одиночестве, - сказал Карлсон имигом проглотил её.
        - Теперь она уже неодинока, - заметил Малыш.
        Карлсон удовлетворённо похлопал себя по животу.
        - Да, теперь она вобществе своих семи товарок ичувствует себя отлично.
        Малыш тоже чувствовал себя отлично. Он лежал наступеньке, иему было очень хорошо, несмотря наплюшечную лихорадку. Он был сыт иохотно простил Карлсону его выходку стретьей плюшкой.
        Но тут он взглянул набашенные часы. Было без нескольких минут три. Он расхохотался:
        - Скоро появится фрёкен Бок, чтобы меня выпустить изкомнаты. Мнебы так хотелось посмотреть, какую она скорчит рожу, когда увидит, что меня нет.
        Карлсон дружески похлопал Малыша по плечу:
        - Всегда обращайся совсеми своими желаниями кКарлсону, он всё уладит, будь спокоен. Сбегай только вдом ивозьми мой бинокль. Он висит, если считать отдиванчика, начетырнадцатом гвозде под самым потолком; ты залезай наверстак.
        Малыш лукаво улыбнулся.
        - Но ведь уменя плюшечная лихорадка, разве при ней неполагается лежать неподвижно?
        Карлсон покачал головой.
        - «Лежать неподвижно, лежать неподвижно»! Иты думаешь, что это помогает отплюшечной лихорадки? Наоборот, чем больше ты будешь бегать ипрыгать, тем быстрее поправишься, это точно, посмотри влюбом врачебном справочнике.
        А так как Малыш хотел как можно скорее выздороветь, он послушно сбегал вдом, залез наверстак идостал бинокль, который висел начетырнадцатом гвозде, если считать отдиванчика. Натомже гвозде висела икартина, внижнем углу которой был изображён маленький красный петух. ИМалыш вспомнил, что Карлсон лучший вмире рисовальщик петухов: ведь это он сам написал портрет «очень одинокого петуха», как указывала надпись накартине. Ивсамом деле, этот петух был куда краснее икуда более одинок, чем все петухи, которых Малышу довелось досих пор видеть. НоуМалыша небыло времени рассмотреть его получше, потому что стрелка подходила ктрём имедлить было нельзя.
        Когда Малыш вынес накрыльцо бинокль, Карлсон уже стоял готовый котлёту, ипрежде чем Малыш успел опомниться, Карлсон полетел сним через улицу иприземлился накрыше дома напротив.
        Тут только Малыш понял, что задумал Карлсон.
        - О, какой отличный наблюдательный пост, если есть бинокль иохота следить затем, что происходит вмоей комнате!
        - Есть ибинокль иохота, - сказал Карлсон ипосмотрел вбинокль. Потом он передал его Малышу.
        Малыш увидел свою комнату, увидел, как ему показалось, чётче, чем еслибы он вней был. Вот Бимбо - он спит вкорзине, авот его, Малышова, кровать, авот стол, закоторым он делает уроки, авот часы настене. Они показывают ровно три. Нофрёкен Бок что-то невидно.
        - Спокойствие, только спокойствие, - сказал Карлсон. - Она сейчас появится, яэто чувствую: уменя дрожат рёбра, иявесь покрываюсь гусиной кожей.
        Он выхватил уМалыша изрук бинокль иподнёс кглазам:
        - Что яговорил? Вот открывается дверь, вот она входит смилой иприветливой улыбкой людоедки.
        Малыш завизжал отсмеха.
        - Гляди, гляди, она всё шире открывает глаза отудивления. Непонимает, гдеже Малыш. Небось решила, что он удрал через окно.
        Видно, ивсамом деле фрёкен Бок это подумала. потому что она сужасом подбежала кокну. Малыш даже её пожалел. Она высунулась чутьли непопояс иуставилась наулицу, словно ожидала увидеть там Малыша.
        - Нет, там его нет, - сказал Карлсон. - Что, перепугалась?
        Но фрёкен Бок так легко нетеряла спокойствия. Она отошла отокна вглубь комнаты.
        - Теперь она ищет, - сказал Карлсон. - Ищет вкровати… ипод столом… ипод кроватью… Вот здорово!.. Ой, подожди, она подходит кшкафу… Небось думает, что ты там лежишь, свернувшись вклубочек, иплачешь…
        Карлсон вновь захохотал.
        - Пора нам позабавиться, - сказал он.
        - А как? - спросил Малыш.
        - А вот как, - сказал Карлсон и, прежде чем Малыш успел опомниться, полетел сним через улицу икинул Малыша вего комнату. - Привет, Малыш! - крикнул он, улетая. - Будь, пожалуйста, поласковей сдомомучительницей.
        Малыш несчитал, что это лучший способ позабавиться. Новедь он обещал помогать Карлсону чем сможет. Поэтому он тихонько подкрался ксвоему столу, сел настул иоткрыл задачник. Он слышал, как фрёкен Бок обшаривает шкаф. Сейчас она обернётся - он ждал этого момента согромным напряжением.
        И всамом деле, она тутже вынырнула изнедр шкафа, ипервое, что она увидела, был Малыш. Она попятилась назад иприслонилась кдверцам шкафа. Так она простояла довольно долго, неговоря нислова инесводя снего глаз. Она только несколько раз опускала веки, словно проверяя себя, необманли это зрения.
        - Скажи, ради бога, где ты прятался? - выговорила она наконец.
        - Я непрятался. Ясидел застолом ирешал примеры. Откуда ямог знать, фрёкен Бок, что вы хотите поиграть сомной впрятки? Нояготов… Лезьте назад вшкаф, ясудовольствием вас поищу.
        Фрёкен Бок наэто ничего неответила. Она стояла молча иочём-то думала.
        - Может, ябольна, - пробормотала она наконец. - Вэтом доме происходят такие странные вещи.


        Тут Малыш услышал, что кто-то осторожно запер снаружи дверь его комнаты. Малыш расхохотался. Лучший вмире укротитель домомучительниц явно влетел вквартиру через кухонное окно, чтобы помочь домомучительнице понять насобственном опыте, что значит сидеть взаперти.
        Фрёкен Бок ничего незаметила. Она всё ещё стояла молча и, видно, что-то обдумывала. Наконец она сказала:
        - Странно! Нуладно, теперь ты можешь пойти поиграть, пока яприготовлю обед.
        - Спасибо, это очень мило свашей стороны, - сказал Малыш. - Значит, ябольше незаперт?
        - Нет, яразрешаю тебе выйти, - сказала фрёкен Бок иподошла кдвери.
        Она взялась заручку, нажала раз, другой, третий. Нодверь неоткрывалась. Тогда фрёкен Бок навалилась нанеё всем телом, ноиэто непомогло. Фрёкен Бок взревела:
        - Кто запер дверь?
        - Наверно, вы сами, - сказал Малыш.
        Фрёкен Бок даже фыркнула отвозмущения.
        - Что ты болтаешь! Как ямогла запереть дверь снаружи, когда сама нахожусь внутри!
        - Этого янезнаю, - сказал Малыш.
        - Может, это сделали Боссе или Бетан? - спросила фрёкен Бок.
        - Нет, они ещё вшколе, - заверил её Малыш.
        Фрёкен Бок тяжело опустилась настул.
        - Знаешь, что ядумаю? Ядумаю, что вдоме появилось привидение, - сказала она.
        Малыш радостно кивнул.
        «Вот здорово получилось! - думал он. - Раз она считает Карлсона привидением, она, наверно, уйдёт отнас: врядли ей захочется оставаться вдоме, где есть привидения».
        - А вы, фрёкен Бок, боитесь привидений? - осведомился Малыш.
        - Наоборот, - ответила она. - Ятак давно оних мечтаю! Подумай только, теперь мне, может быть, тоже удастся попасть втелевизионную передачу! Знаешь, есть такая особая передача, когда телезрители выступают ирассказывают освоих встречах спривидениями. Аведь того, что япережила здесь заодин-единственный день, хватилобы надесять телевизионных передач.
        Фрёкен Бок так исветилась радостью.
        - Вотуж ядосажу своей сестре Фриде, можешь мне поверить! Ведь Фрида выступала потелевидению ирассказывала опривидениях, которых ей довелось увидеть, иокаких-то потусторонних голосах, которые ей довелось услышать. Нотеперь янанесу ей такой удар, что она неоправится.
        - Разве вы слышали потусторонние голоса? - спросил Малыш.
        - А ты что, непомнишь, какое мычание раздалось уокна, когда исчезли плюшки? Япостараюсь воспроизвести его потелевидению, чтобы телезрители услышали, как оно звучит.
        И фрёкен Бок издала такой звук, что Малыш отнеожиданности подскочил настуле.
        - Как будто похоже, - сдовольным видом сказала фрёкен Бок.
        Но тут доних донеслось ещё более страшное мычание, ифрёкен Бок побледнела, как полотно.
        - Оно мне отвечает, - прошептала она. - Оно… привидение… оно мне отвечает! Вот что ярасскажу потелевидению! Обоже, как разозлится Фрида, как она будет завидовать!
        И она нестала скрывать отМалыша, как расхвасталась Фрида потелевидению сосвоим рассказом опривидениях.
        - Если ей верить, товесь район Вазастана кишмя кишит привидениями, ивсе они теснятся внашей квартире, нопочему-то только веё комнате, авмою инезаглядывают. Подумай только, она уверяла, что однажды вечером увидела усебя вкомнате руку на стене, понимаешь, руку привидения, которая написала целых восемь слов! Впрочем, сестра ивсамом деле нуждалась впредостережении, - сказала фрёкен Бок.
        - А что это было запредостережение? - полюбопытствовал Малыш.
        Фрёкен Бок напрягла память:
        - Какже это… ах да, вот как: «Берегись! Жизнь так коротка, аты недостаточно серьёзна!»
        Судя повиду Малыша, он ничего непонял, да так оно ибыло.
        Фрёкен Бок решила объяснить ему, что всё это значит.
        - Понимаешь, это было предостережение Фриде, что, мол, надо измениться, обрести покой, вести более размеренную жизнь.
        - И она изменилась? - спросил Малыш.
        Фрёкен Бок фыркнула:
        - Конечно, нет, вовсяком случае, яэтого невижу. Только изнает что хвастаться, считает себя звездой телевидения, хотя ивыступала там всего один раз. Нотеперь-то яуж знаю, как сбить снеё спесь.
        Фрёкен Бок потирала руки. Она нисколько неволновалась из-за того, что сидит взаперти вместе сМалышом, - наконец-то она собьёт спесь сФриды. Она сияла как медный грош ивсё сравнивала свой опыт общения спривидениями стем, что рассказывала Фрида потелевидению; этим она сувлечением занималась дотех пор, пока Боссе непришёл изшколы.
        - Боссе, открой дверь, выпусти нас! Язаперт вместе сдомому… сфрёкен Бок.
        Боссе отпер дверь - он был очень удивлён таким происшествием.
        - Вот те раз! Ктоже это вас здесь запер?
        - Об этом ты вскоре услышишь потелевидению.
        Но пускаться вболее подробные объяснения ей было некогда, - она итак неуспела вовремя приготовить обед. Торопливым шагом пошла она накухню.
        В следующее мгновение там раздался громкий крик.
        Малыш совсех ног кинулся вслед заней. Фрёкен Бок сидела настуле, она была ещё бледнее прежнего. Молча указала она настену.
        Оказывается, привидение сделало предупреждение нетолько Фриде. Фрёкен Бок тоже получила предупреждение.
        На стене было написано большими неровными буквами:
        «Нуиплюшки! Деньги дерёшь, акорицу жалеешь. Берегись!»


        Карлсон и телевизор

        Папа пришёл домой обедать ирассказал застолом освоём новом огорчении.
        - Бедняжки, вам, видно, придётся побыть несколько дней совсем одним. Мне надо срочно лететь поделам вЛондон. Ямогу надеяться, что всё будет впорядке?
        - Конечно, вполном, - заверил его Малыш. - Если только ты нестанешь под пропеллер.
        - Да нет, - рассмеялся папа, - яспрашиваю про дом. Как вы здесь будете жить без меня ибез мамы?
        Боссе иБетан тоже заверили его, что всё будет вполном порядке. АБетан сказала, что провести несколько дней без родителей даже забавно.
        - Да, ноподумайте оМалыше, - сказал папа.
        Бетан неясно похлопала Малыша посветлой макушке.
        - Я буду ему родной матерью, - заявила она.
        Но папа этому неочень поверил, да иМалыш тоже.
        - Тебя вечно нет дома, ты всё бегаешь со своими мальчишками, - пробормотал он.
        Боссе попытался его утешить:
        - Зато утебя естья.
        - Ну да, только ты всегда торчишь настадионе вОстермальме, там ты уменя есть, - уточнил Малыш.
        Боссе расхохотался:
        - Итак, остаётся одна домомучительница. Она небегает смальчишками инеторчит настадионе.
        - Да, ксожалению, - сказал Малыш.
        Малыш хотел было объяснить, какого он мнения офрёкен Бок. Нотут он вдруг обнаружил, что, оказывается, он нанеё уже несердится. Малыш даже сам изумился: нуникапельки несердится! Как это случилось? Выходит, достаточно просидеть счеловеком взаперти часа два, иты готов сним примириться. Неточтобы он вдруг полюбил фрёкен Бок - о, нет! - ноон всёже стал относиться кней гораздо добрее. Бедняжка, ей приходится жить сэтой Фридой!Уж кто-кто, аМалыш хорошо знает, что значит иметь сестру стяжёлым характером. Аведь Бетан ещё нехвастается, как эта Фрида, что выступала потелевидению.
        - Я нехотел бы, чтобы вы ночью были одни, - сказал папа. - Придётся спросить фрёкен Бок, несогласитсяли она ночевать здесь, пока меня небудет.
        - Теперь мне мучиться сней нетолько днём, ноиночью, - сокрушённо заметил Малыш. Новглубине души он чувствовал, что всёже лучше, если кто-нибудь будет жить сними, пусть даже домомучительница.
        Фрёкен Бок срадостью согласилась пожить сдетьми. Когда они остались вдвоём сМалышом, она объяснила ему, почему она это сделала так охотно.
        - Понимаешь, ночью привидений бывает больше всего, иясмогу собрать увас такой материал для телевизионной передачи, что Фрида упадёт состула, когда увидит меня на экране!
        Малыш был всем этим очень встревожен. Его мучила мысль, что фрёкен Бок вотсутствие папы приведёт вдом массу людей стелевидения ичто кто-нибудь изних пронюхает про Карлсона и - ой, подумать страшно! - сделает онём передачу, потому что ведь никаких привидений вдоме нет. Итогда придёт конец их мирной жизни, которой мама ипапа так дорожат. Малыш понимал, что он должен предостеречь Карлсона ипопросить его быть поосторожнее.
        Однако ему удалось это сделать только назавтра вечером. Он был дома один. Папа уже улетел вЛондон, Боссе иБетан ушли каждый посвоим делам, афрёкен Бок отправилась ксебе домой, наФрейгатен, узнать у Фриды, посещалили её новые привидения.
        - Я скоро вернусь, - сказала она, уходя, Малышу. - Аесли вмоё отсутствие появятся привидения, попроси их меня подождать, да незабудь предложить им сесть, ха-ха-ха!
        Фрёкен Бок теперь почти несердилась, она всё время смеялась. Правда, иногда она всёже ругала Малыша, ноон был ей благодарен уже зато, что это случалось лишь изредка. Она инаэтот раз ушла вприподнятом настроении. Малыш долго ещё слышал её шаги налестнице - отних стены дрожали.
        Вскоре вокно влетел Карлсон.
        - Привет, Малыш! Что мы сегодня будем делать? - спросил он. - Нетли утебя паровой машины, чтобы её взорвать, или домомучительницы, чтобы её низводить? Мне всё равно, что делать, нояхочу позабавиться, атоянеиграю!
        - Мы можем посмотреть телевизор, - предложил Малыш.
        Представьте себе, Карлсон просто понятия не имел, что такое телевидение! Он вжизни не видел телевизора! Малыш повёл его встоловую исгордостью показал их новый, прекрасный телевизор.
        - Погляди!
        - Это что ещё закоробка? - спросил Карлсон.
        - Это некоробка, это телевизор, - объяснил Малыш.
        - А что сюда кладут? Плюшки?
        Малыш расхохотался.
        - Подожди, сейчас увидишь, что это такое.
        Он включил аппарат, итутже настеклянном экране появился дяденька, который рассказывал, какая погода вНурланде.
        Глаза Карлсона стали круглыми отудивления.
        - Как это вы умудрились его засунуть в этот ящик?
        Малыш давился отсмеха.
        - Тебя это удивляет? Он залез сюда, когда был ещё маленький, понимаешь?
        - А начто он вам нужен? - неунимался Карлсон.
        - Ах, ты непонимаешь, что яшучу! Конечно, он незалезал сюда, когда был маленьким, инам он ниначто ненужен. Просто он появляется здесь ирассказывает, какая завтра будет погода. Он, как старик-лесовик, всё знает, ясно?
        Карлсон захихикал.
        - Вы запихали вот этого дяденьку вящик только для того, чтобы он вам рассказывал, какая завтра будет погода… Стемже успехом вы можете именя спросить!.. Будет гром, идождь, иград, ибуря, иземлетрясение - теперь ты доволен?
        - Вдоль побережья Нурланда завтра ожидается буря сдождём, - сказал «лесовик» втелевизоре.
        Карлсон захохотал ещё пуще прежнего.
        - Ну вот, ияговорю… буря сдождём.
        Он подошёл вплотную ктелевизору иприжался носом кносу «старика-лесовика».
        - Не забудь сказать про землетрясение! Бедные нурландцы, нуипогодку он им пророчит, непозавидуешь! Но, сдругой стороны, пусть радуются, что уних будет хоть какая-нибудь. Подумай, что было бы, еслибы им пришлось обходиться вообще без погоды. - Он дружески похлопал дяденьку наэкране. - Какой миленький старичок! - сказал он. - Да он меньше меня. Он мне нравится.
        Потом Карлсон опустился наколени иосмотрел низ телевизора:
        - А какже он всё-таки сюда попал?
        Малыш попытался объяснить, что это не живой человек, атолько изображение, но Карлсон даже рассердился:
        - Ты меня неучи, балда! Неглупей тебя! Сам понимаю, это такой особый человечек. Да исчего обычные люди сталибы говорить, какая будет погода вНурланде?
        Малыш мало что знал отелевидении, но он всёже очень старался объяснить Карлсону, что это такое. Акроме того, он хотел предостеречь Карлсона отгрозящей ему опасности.
        - Ты ипредставить себе неможешь, до чего фрёкен Бок хочет попасть втелевизор, - начал он.
        Но Карлсон прервал его новым взрывом хохота:
        - Домомучительница хочет залезть втакую маленькую коробочку?! Такая громадина! Да её пришлосьбы сложить вчетверо!
        Малыш вздохнул. Карлсон явно ничего не понял. Малыш начал объяснять всё сначала. Особым успехом эта попытка неувенчалась, но вконце концов ему всёже удалось втолковать Карлсону, как удивительно действует эта штуковина.
        - Чтобы попасть втелевизор, фрёкен Бок вовсе ненадо самой лезть вящик, она может преспокойно сидеть себе внескольких милях отнего, ивсёже она будет видна наэкране как живая, - объяснил Малыш.
        - Домомучительница… как живая… вот ужас! - воскликнул Карлсон. - Лучше разбей этот ящик либо сменяй его надругой, полный плюшек, они нам пригодятся.
        Как раз вэтот момент наэкране появилось личико хорошенькой дикторши. Она так приветливо улыбалась, что Карлсон широко открыл глаза.
        - Пожалуй, надо ещё подумать, - сказал он. - Вовсяком случае,уж если менять, тотолько наочень свежие плюшки. Потому что явижу, этот ящик ценней, чем сперва кажется.
        Дикторша продолжала улыбаться Карлсону, ион улыбался ей вответ. Потом он оттолкнул Малыша всторону:
        - Погляди только нанеё! Яей нравлюсь, да-да, она ведь видит, что якрасивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил.
        Вдруг дикторша исчезла. Вместо неё на экране возникли два серьёзных полных господина, которые всё болтали иболтали. Карлсону это пришлось неподуше. Он начал нажимать навсе кнопки ивертеть все ручки.


        - Не крути, этого нельзя делать, - сказал Малыш.
        - Как так - нельзя? Яхочу выкрутить обратно ту милую девушку, - сказал Карлсон.
        Он крутил ручки вовсе стороны, нодикторша непоявлялась. Добился он только того, что полные господа стали наглазах ещё больше полнеть, ноги уних сделались короткими-прекороткими, албы нелепо вытянулись. Эти изменения очень развеселили Карлсона - он довольно долго забавлялся такой игрой стелевизором.
        - Старики вовсём слушаются моей команды, - сказал он сдовольным видом.
        А господа наэкране, меняя облик, продолжали без умолку болтать, пока Карлсон им непомешал.
        - Я лично считаю… - начал один изних.
        - А какое мне дело, что ты считаешь? - перебил его Карлсон. - Отправляйся-ка лучше домой иложись спать!
        Он стреском выключил аппарат ирадостно засмеялся.
        - Вот он, наверно, разозлился! Так яине дал ему сказать, что он лично считает!
        Телевизор явно надоел Карлсону, он уже жаждал новых развлечений.
        - Где домомучительница? Позови её, яеё разыграю.
        - Разыграешь… это как? - стревогой спросил Малыш.
        - Существуют три способа укрощать домомучительниц, - объяснил Карлсон. - Их можно низводить, дразнить иразыгрывать. Собственно говоря, всё это одно итоже, но разыгрывать - самый прямой путь борьбы сними.
        Малыш встревожился ещё больше. Если Карлсон вступит впрямую борьбу сфрёкен Бок, она его непременно увидит, аименно этого недолжно случиться. Пока папа и мама вотъезде, Малыш, какбы ему нибыло трудно, обязан помешать этой встрече. Надо как-то напугать Карлсона, чтобы он сам старался непопадаться наглаза фрёкен Бок. Малыш подумал, апотом сказал небез лукавства:
        - Карлсон, ты, видно, хочешь попасть втелевизор?
        Карлсон энергично замотал головой.
        - В этот вот ящик?Я? Низачто насвете! Пока буду всилах защищаться, меня туда незатащат. - Ноон тутже задумался идобавил: - Хотя, может быть… Если ятам оказалсябы рядом сэтой милой девчонкой…
        Малыш стал уверять его, что наэто надеяться нечего. Напротив, если он попадёт втелевизор, тонеиначе как сдомомучительницей.
        Карлсон вздрогнул.
        - Домомучительница иявтакой маленькой коробке?.. Ой, ой! Вот тут-то ипроизойдёт землетрясение вНурланде! Как только тебе вголову взбрела такая дурацкая мысль?
        Тогда Малыш рассказал ему онамерениях фрёкен Бок сделать для телевидения передачу опривидениях, да ещё такую, чтобы Фрида состула упала.
        - Разве домомучительница видела увас привидения? - удивился Карлсон.
        - Нет, видеть невидела, - сказал Малыш, - нослышала, как оно мычало перед окном. Понимаешь, она решила, что ты - привидение.
        И Малыш стал объяснять, какая связь между Фридой, домомучительницей иКарлсоном, ноон жестоко ошибся всвоих расчётах.
        Карлсон опустился наколени инемножко повыл отудовольствия, акончив выть, хлопнул Малыша поспине:
        - Береги домомучительницу! Она самая ценная мебель ввашем доме. Береги как зеницу ока! Потому что теперь мы ивсамом деле сумеем позабавиться.
        - А как? - сиспугом спросил Малыш.
        - О! - вопил Карлсон. - Неодна только Фрида упадёт состула. Все телевизионные старики ивообще всё насвете бледнеет перед тем, что вы увидите!
        Малыш встревожился ещё больше.
        - Чтоже мы увидим?
        - Маленькое привидение изВазастана! - провозгласил Карлсон изагорланил: - Гоп, гоп, ура!
        И тут Малыш сдался. Он предостерёг Карлсона, он честно пытался поступить так, как хотели папа имама. Нотеперь пусть будет так, как хочет Карлсон. Всё равно вконце концов всегда всё получается поего. Пусть Карлсон выкидывает любые штуки, изображает привидение иразыгрывает фрёкен Бок сколько ему будет угодно. Малыш больше несобирается его останавливать. Априняв это решение, он подумал, что они ивсамом деле смогут позабавиться наславу. Он вспомнил, как однажды Карлсон уже изображал привидение ипрогнал воров, которые хотели украсть мамины деньги нахозяйство ивсё столовое серебро. Карлсон тоже незабыл этого случая.
        - Помнишь, как нам тогда было весело? - спросил он. - Да, кстати, гдеже мой привиденческий костюм?
        Малышу пришлось сказать, что его взяла мама. Она очень сердилась тогда из-за испорченной простыни. Нопотом она поставила заплатки иснова превратила привиденческий костюм впростыню.
        Карлсон фыркнул отвозмущения:
        - Меня просто бесит эта любовь кпорядку! Ввашем доме ничего нельзя оставить. - Он сел настул инадулся. - Нет, так дело непойдёт, так янеиграю. Можешь сам стать привидением, если хочешь.
        Но он тутже вскочил состула, подбежал кбельевому шкафу ираспахнул дверцы:
        - Здесь наверняка найдётся ещё какая-нибудь простынка.
        И он вытащил было одну излучших маминыхльняных простыней, ноМалыш остановил его:
        - О нет, эту ненадо! Положи её… Вот тут есть истарые, чиненые.
        Карлсон скорчил недовольную мину:
        - Старые, чиненые простыни! Ядумал, маленькое привидение изВазастана должно щеголять внарядных воскресных одеждах. Впрочем… разуж увас такой дом… давай сюда эти лохмотья.
        Малыш вынул две старенькие простыни и дал их Карлсону:
        - Если ты их сошьёшь, товполне может получиться одежда для привидения.
        Карлсон угрюмо стоял спростынями вруках.
        - Если яих сошью? Ты хочешь сказать, если ты их сошьёшь… Давай полетим комне, чтобы домомучительница незастала нас врасплох!
        Около часа Малыш сидел уКарлсона и шил костюм для привидения. Вшколе на уроках труда он научился шить разными стежками, ноникто никогда неучил его, как издвух стареньких простыней сшить приличный костюм для привидения. Это ему пришлось продумать самому.
        Он, правда, попытался было обратиться за помощью кКарлсону.
        - Тыбы хоть скроил, - попросил Малыш.
        Но Карлсон покачал головой.
        - Уж если что кроить, тояохотнее всего раскроилбы твою маму! Да,да! Зачем это ей понадобилось загубить мой привиденческий костюм? Теперь ты должен сшить мне новый. Это только справедливо. Ну, живей задело и, пожалуйста, неной!
        Для пущей убедительности Карлсон добавил, что ему инекогда шить, потому что он намерен срочно нарисовать картину.
        - Всегда надо всё бросать, если тебя посетило вдохновение, понимаешь, аменя оно сейчас посетило. «Ла, ла, ла», - поёт что-то вомне, иязнаю, что это вдохновение.
        Малыш незнал, что это заштука такая - вдохновение. НоКарлсон объяснил ему, что вдохновение охватывает всех художников, итогда им хочется только рисовать, рисовать ирисовать, вместо того чтобы шить одежды для привидения.


        И Малышу ничего неоставалось, как сесть наверстак, согнув спину иподжав ноги, словно заправский портной, ишить, втовремя как Карлсон, забившись вугол, рисовал свою картину.
        Уже совсем стемнело, новкомнате Карлсона было светло, тепло иуютно - горела керосиновая лампа, авкамине пылал огонь.
        - Надеюсь, ты вшколе неленился науроках труда, - сказал Карлсон. - Потому что яхочу получить красивый костюм для привидения. Учти это. Вокруг шеи можнобы сделать небольшой воротничок или даже оборки.
        Малыш ничего неответил. Он усердно шил, огонь вкамине потрескивал, аКарлсон рисовал.
        - А что ты, собственно говоря, рисуешь? - спросил Малыш, нарушая воцарившуюся тишину.
        - Увидишь, когда всё будет готово, - ответил Карлсон.
        Наконец Малыш смастерил какую-то одежду.
        «Пожалуй, для привидения сойдёт», - подумал он. Карлсон померил иостался очень доволен. Он сделал несколько кругов покомнате, чтобы Малыш мог как следует оценить его костюм.
        Малыш содрогнулся. Ему показалось, что Карлсон выглядит наредкость таинственно - совсем по-привиденчески.
        Бедная фрёкен Бок, она увидит такое привидение, которое хоть кого испугает!
        - Домомучительница может тутже посылать задяденьками изтелевизора, - заявил Карлсон. - Потому что сейчас внизу появится малютка привидение изВазастана - моторизованное, дикое, прекрасное иужасно, ужасно опасное.
        Карлсон снова облетел комнату идаже закудахтал отудовольствия. Освоей картине он идумать забыл. Малыш подошёл ккамину поглядеть, чтоже Карлсон нарисовал. Внизу было написано неровными буквами: «Портрет моего кролика». НоКарлсон нарисовал маленького красного зверька, скорее напоминающего лисицу.
        - Разве это нелисица? - спросил Малыш.
        Карлсон спланировал напол истал рядом сним. Склонив голову набок, любовался он своей картиной.
        - Да, конечно, это лисица. Без всякого сомнения это лисица, да ктомуже сделанная лучшим вмире рисовальщиком лисиц.
        - Да, но… Ведь здесь написано: «Портрет моего кролика»… Так гдеж он, этот кролик?
        - Она его съела, - сказал Карлсон.


        Звонок Карлсона

        На следующее утро Боссе иБетан проснулись скакой-то странной сыпью по всему телу.
        - Скарлатина, - сказала фрёкен Бок.
        Тоже самое сказал доктор, которого она вызвала.
        - Скарлатина! Их надо немедленно отправить вбольницу!
        Потом доктор показал наМалыша:
        - А его придётся пока изолировать.
        Услышав это, Малыш заплакал. Он вовсе нехотел, чтобы его изолировали. Правда, он незнал, что это такое, носамое слово звучало отвратительно.
        - Балда, - сказал Боссе, - ведь это значит только, что ты пока небудешь ходить вшколу ивстречаться сдругими детьми. Чтобы никого незаразить, понятно?
        Бетан лежала итоже плакала.
        - Бедный Малыш, - сказала она, глотая слёзы. - Как тебе будет тоскливо! Может, позвонить маме?
        Но фрёкен Бок ислушать обэтом нехотела.
        - Ни вкоем случае, - заявила она. - Фру Свантесон нуждается впокое иотдыхе. Незабывайте, что она тоже больна.Уж как-нибудь ясним сама справлюсь.
        При этом она кивнула зарёванному Малышу, который стоял укровати Бетан.
        Но толком поговорить они так инеуспели, потому что приехала машина «скорой помощи». Малыш плакал. Конечно, он иногда сердился набрата исестру, новедь он их так любил! Иему было очень грустно оттого, что Боссе иБетан увозят вбольницу.
        - Привет, Малыш, - сказал Боссе, когда санитары понесли его вниз.
        - До свиданья, дорогой братик, негорюй! Ведь мы скоро вернёмся, - сказала Бетан.
        Малыш разрыдался.
        - Ты только так говоришь! Авдруг вы умрёте?


        Фрёкен Бок накинулась нанего. Как можно быть таким глупым! Да разве отскарлатины умирают!
        Когда «скорая помощь» уехала, Малыш пошёл ксебе вкомнату. Ведь там был Бимбо. ИМалыш взял щенка наруки.
        - Теперь уменя остался только ты, - сказал Малыш икрепко прижал Бимбо ксебе. - Ну, иконечно, Карлсон.
        Бимбо прекрасно понял, что Малыш чем-то огорчён. Он лизнул его внос, словно хотел сказать: «Да, яутебя есть. Это точно. ИКарлсон тоже!»
        Малыш сидел идумал отом, как чудесно, что унего есть Бимбо. Ивсёже он так скучал помаме. Итут он вспомнил, что обещал ей написать письмо. Ирешил, неоткладывая, сразуже заэто взяться.
        Дорогая мама, - начал он. - Похоже, что нашей семье пришёл конец Боссе иБетан больны какой-то тиной иих увезли вбольницу аменя езолировали это совсем неболно нояконечно заболею этой тиной апапа вЛондоне живли он теперь незнаю хотя пока неслышно что он заболел нонаверно болен раз все наши больны яскучаю потебе как ты себя чувствуешь ты очень больна или неочень разговаривать ямогу толко сКарлсоном ноястараюс говорить поменьше потому что ты будеш волноваться атебе надо покой говорит домомучительница она неболна иКарлсон тоже ноиони скоро заболеют
        прощай мамочка будь здорова.
        - Подробно яписать небуду, - объяснил Малыш Бимбо, - потому что нехочу её пугать.
        Он подошёл кокну ипозвонил Карлсону. Да, да, он всамом деле позвонил. Дело втом, что накануне вечером Карлсон сделал одну очень замысловатую штуку: он провёл звонок между своим домиком накрыше икомнатой Малыша.
        - Привидение недолжно появляться сбухты-барахты, - сказал Карлсон. - Нотеперь Карлсон подарил тебе лучший вмире звонок, иты всегда сможешь позвонить изаказать привидение как раз втот момент, когда домомучительница сидит взасаде ивысматривает, невидноли втемноте чего-нибудь ужасного. Вроде меня, например.
        Звонок был устроен таким образом: под карнизом своего домика Карлсон прибил колокольчик - изтех, что подвязывают коровам, - ашнур отнего протянул кокну Малыша.
        - Ты дёргаешь зашнур, - объяснил Карлсон, - уменя наверху звякает колокольчик, итутже квам прилетает малютка привидение изВазастана, идомомучительница падает вобморок. Здорово,да?
        Конечно, это было здорово, Малыш тоже так думал. Инетолько из-за игры впривидение. Раньше ему подолгу приходилось ждать, пока непоявится Карлсон. Атеперь достаточно было дёрнуть зашнурок, ион тут как тут.
        И вдруг Малыш почувствовал, что ему вочтобы тонистало надо поговорить сКарлсоном. Он дёрнул зашнурок раз, другой, третий… Скрыши донеслось звяканье колокольчика. Вскоре послышалось жужжание моторчика, иКарлсон влетел вокно. Видно было, что он невыспался ичто настроение унего прескверное.
        - Ты, наверно, думаешь, что это неколокольчик, абудильник? - проворчал он.
        - Прости, - сказал Малыш, - янезнал, что ты спишь.
        - Вот иузналбы прежде, чем будить. Сам небось дрыхнешь, как сурок, инеможешь понять таких, как я, которым заночь нинаминуту неудаётся сомкнуть глаз. Икогда человек наконец хоть ненадолго забывается сном, он вправе ожидать, что друг будет оберегать его покой, анетрезвонить почём зря, словно пожарная машина…
        - Разве ты плохо спишь? - спросил Малыш.
        Карлсон угрюмо кивнул:
        - Представь себе, да.
        «Как это печально», - подумал Малыш исказал:
        - Мне так жаль… Утебя всамом деле так плохо сосном?
        - Хуже быть неможет, - ответил Карлсон. - Собственно говоря, ночью ясплю беспробудно иперед обедом тоже, авот после обеда дело обстоит изрук вон плохо, лежу соткрытыми глазами иворочаюсь сбоку набок.
        Карлсон умолк, бессонница, видно, его доконала, номгновение спустя он сживым интересом принялся оглядывать комнату.
        - Правда, еслибы яполучил небольшой подарочек, то, может, пересталбы огорчаться, что ты меня разбудил.
        Малыш нехотел, чтобы Карлсон сердился, истал искать, чтобы ему подарить.
        - Вот губная гармошка. Может, хочешь её?
        Карлсон схватил гармошку:
        - Я всегда мечтал омузыкальном инструменте, спасибо тебе заэтот подарок… Ведь контрабаса утебя, наверно, всё равно нет?
        Он приложил гармошку кгубам, издал несколько ужасающих трелей ипосмотрел наМалыша сияющими глазами:
        - Слышишь? Ясейчас сочиню песню под названием «Плач малютки привидения».
        Малыш подумал, что для дома, где все больны, подходит печальная мелодия, ирассказал Карлсону про скарлатину.
        Но Карлсон возразил, что скарлатина - дело житейское ибеспокоиться здесь ровным счётом неочем. Да иктомуже очень удачно, что болезнь отправила Боссе иБетан вбольницу именно втот день, когда вдоме появится привидение.
        Едва он успел всё это сказать, как Малыш вздрогнул отиспуга, потому что услышал задверью шаги фрёкен Бок. Было ясно, что домомучительница вот-вот окажется вего комнате. Карлсон тоже понял, что надо срочно действовать. Недолго думая он плюхнулся напол и, словно колобок, покатился под кровать. Малыш втотже миг сел накровать инабросил наколени своё купальное полотенце, так что его края, спадая напол, сгрехом пополам скрывали Карлсона.
        Тут дверь открылась, ивкомнату вошла фрёкен Бок споловой щёткой исовком вруках.
        - Я хочу убрать твою комнату, - сказала она. - Пойди-ка пока накухню.
        Малыш так разволновался, что стал пунцовым.
        - Не пойду, - заявил он. - Меня ведь изолировали, вот яибуду здесь сидеть.
        Фрёкен Бок посмотрела наМалыша сраздражением.
        - Погляди, что утебя делается под кроватью, - сказала она.
        Малыш разом вспотел… Неужели она уже обнаружила Карлсона?
        - Ничего уменя под кроватью нет… - пробормотал он.
        - Ошибаешься, - оборвала его фрёкен Бок. - Там скопились целые горы пыли. Дай мне подмести. Марш отсюда!
        Но Малыш упёрся:
        - А явсё равно буду сидеть накровати, раз меня изолировали!
        Ворча, фрёкен Бок начала подметать другой конец комнаты.
        - Сиди себе накровати сколько влезет, пока янедойду донеё, нопотом тебе придётся убраться отсюда иизолировать себя где-нибудь ещё, упрямый мальчишка!
        Малыш грыз ногти иломал себе голову: чтоже делать? Новдруг он заёрзал наместе изахихикал, потому что Карлсон стал его щекотать под коленками, аон так боялся щекотки.
        Фрёкен Бок вытаращила глаза.
        - Так-так, смейся, бесстыдник! Мать, брат исестра тяжело больны, аему всё нипочём. Правду люди говорят: сглаз долой - изсердца вон!
        А Карлсон щекотал Малыша всё сильнее, иМалыш так хохотал, что даже повалился накровать.
        - Нельзяли узнать, что тебя так рассмешило? - хмуро спросила фрёкен Бок.
        - Ха-ха-ха… - Малыш едва мог слово вымолвить. - Явспомнил одну смешную штуку.
        Он весь напрягся, силясь вспомнить хоть что-нибудь смешное.
        - …Однажды бык гнался залошадью, а лошадь так перепугалась, что состраху залезла надерево… Вы незнаете этого рассказа, фрёкен Бок?
        Боссе часто рассказывал эту историю, но Малыш никогда несмеялся, потому что ему всегда было очень жалко бедную лошадь, которой пришлось лезть надерево.
        Фрёкен Бок тоже несмеялась.
        - Не заговаривай мне зубы! Дурацкие россказни! Виданноели дело, чтобы лошади лазили подеревьям?
        - Конечно, они неумеют, - согласился Малыш, повторяя слово вслово то, что говорил Боссе. - Новедь заней гнался разъярённый бык, так чтоже, чёрт возьми, ей оставалось делать?
        Боссе утверждал, что слово «чёрт» можно произнести, раз оно есть врассказе. Но фрёкен Бок так несчитала. Она сотвращением посмотрела наМалыша:
        - Расселся тут, хохочет, сквернословит, в то время как мать, сестра ибрат лежат больные имучаются. Диву даёшься, что за…
        Малыш так инеузнал, чему она диву даётся, потому что вэтот миг раздалась песня «Плач малютки привидения» - всего лишь несколько резких трелей, которые зазвучали из-под кровати, ноиэтого было достаточно, чтобы фрёкен Бок подскочила наместе.
        - Боже праведный, что это такое?
        - Незнаю, - сказал Малыш.
        Зато фрёкен Бок знала!
        - Это звуки потустороннего мира. Ясно как божий день.
        - А что это значит «потустороннего мира»? - спросил Малыш.
        - Мира привидений, - сказала фрёкен Бок. - Вэтой комнате находимся только мы стобой, ноникто изнас немогбы издать такие странные звуки. Это звуки нечеловеческие, это звуки привидений. Разве ты неслышал?.. Это вопли души, ненашедшей покоя.


        Она поглядела наМалыша широко раскрытыми отужаса глазами.
        - Боже праведный, теперь япросто обязана написать втелевидение.
        Фрёкен Бок отшвырнула щётку исовок, села записьменный стол Малыша, взяла бумагу, ручку ипринялась писать.
        Писала она долго иупорно.
        - Послушай-ка, что янаписала, - сказала она, закончив письмо. - «Шведскому радио ителевидению. Моя сестра Фрида Бок выступала ввашем цикле передач одухах ипривидениях. Недумаю, чтобы эта передача была хорошей, потому что Фриде чудится всё, что ей хочется. Но, ксчастью, всё всегда можно исправить, иэту передачу тоже. Потому что теперь ясама живу вдоме, битком набитом привидениями. Вот список моих встреч сдухами:


        И как это только вам могла прийти мысль пригласить Фриду выступать потелевидению?»
        Фрёкен Бок, исполненная рвения, тутже побежала отправить письмо. Малыш заглянул под кровать, чтобы выяснить, чтоже делает Карлсон. Он преспокойно лежал там, иглаза его сияли. Он выполз, весёлый идовольный.
        - Ого-го! - завопил он. - Дождёмся вечера. Когда стемнеет, удомомучительницы ивсамом деле появится материальчик для письма нателевидение.
        Малыш снова начал смеяться инежно посмотрел наКарлсона.
        - Оказывается, быть изолированным очень весело, если изолирован вместе стобой, - сказал Малыш.
        Тут он вспомнил оКристере иГунилле. Собственно говоря, он должен былбы огорчиться, что некоторое время несможет сними играть, как обычно.
        «Не важно, - подумал Малыш. - Играть сКарлсоном всё равно веселей».
        Но Карлсон тут заявил, что больше играть ему некогда. Он сказал, что ему надо срочно лететь домой приделать кмоторчику глушитель.
        - Нельзя, чтобы привидение изВазастана прилетело, громыхая как железная бочка. Понимаешь? Привидение должно появиться беззвучно итаинственно, как иположено привидению. Тогда удомомучительницы волосы встанут дыбом.


        Потом Карлсон иМалыш договорились отайной системе сигналов, которые будут передаваться спомощью звонков.
        - Один звонок - это «Немедленно прилетай!», два звонка - «Нивкоем случае неприлетай!», атри звонка значит - «Какое счастье, что насвете есть такой красивый, умный, вмеру упитанный ихрабрый человечек, как ты, лучший вмире Карлсон!».
        - А зачем мне для этого звонить? - удивился Малыш.
        - А затем, что друзьям надо говорить приятные иободряющие вещи примерно каждые пять минут, аты сам понимаешь, что янемогу прилетать ктебе так часто.
        Малыш задумчиво поглядел наКарлсона:
        - Я ведь тоже твой друг,да? Ноянепомню, чтобы ты говорил мне что-нибудь в этом роде.
        Карлсон рассмеялся:
        - Как ты можешь сравнивать? Да кто ты есть? Ты всего-навсего глупый мальчишка, ивсё…
        Малыш молчал. Он знал, что Карлсон прав.
        - Но ты всё-таки любишь меня?
        - Конечно, люблю, честное слово! - воскликнул Карлсон. - Сам незнаю, зачто, хотя иломал голову над этим, когда лежал после обеда имучился бессонницей. - Он потрепал Малыша пощеке. - Конечно, ятебя люблю, идаже догадываюсь почему. Потому, что ты так непохож наменя, бедный мальчуган!
        Он вылетел вокно инапрощание помахал Малышу.
        - А если ты опять начнёшь трезвонить, как пожарная машина, - крикнул он, - тоэто будет означать, что либо ивсамом деле пожар, либо: «Ятебя снова разбудил, дорогой Карлсон, лети скорее комне да прихвати ссобой мешок побольше, чтобы положить внего мои игрушки… Ятебе их дарю!»
        На этом Карлсон улетел.
        А Бимбо лёг напол перед Малышом ипринялся энергично стучать хвостом поковру. Щенок так делал всегда, когда хотел показать, что он чему-то очень рад ипросит уделить ему немного внимания. Малыш улёгся напол рядом сним. Тогда Бимбо вскочил идаже затявкал отудовольствия. Потом он уткнулся вплечо Малыша изакрыл глаза.
        - Ты радуешься, что меня изолировали, что янехожу вшколу, асижу дома? - спросил Малыш. - Ты, Бимбо, наверно, думаешь, что ясамый лучший вмире…


        Малютка привидение из Вазастана

        День для Малыша тянулся бесконечно долго, он провёл его совсем один иникак немог дождаться вечера.
        «Похоже насочельник», - подумал он.
        Он играл сБимбо, возился смарками идаже немного позанимался арифметикой, чтобы неотстать отребят вклассе. Акогда Кристер должен был, поего расчётам, вернуться изшколы, он позвонил ему потелефону ирассказал оскарлатине.
        - Я немогу ходить вшколу, потому что меня изолировали, понимаешь?
        Это звучало очень заманчиво - так считал сам Малыш, иКристер, видно, тоже так считал, потому что он даже несразу нашёлся что ответить.
        - Расскажи это Гунилле, - добавил Малыш.
        - А тебе нескучно? - спросил Кристер, когда кнему вернулся дар речи.
        - Ну что ты! Уменя ведь есть… - начал Малыш, нотутже осёкся.
        Он хотел было сказать: «Карлсон», ноне сделал этого из-за папы. Правда, прошлой весной Кристер иГунилла несколько раз видели Карлсона, ноэто было дотого, как папа сказал, что онём нельзя говорить нис кем насвете.
        «Может быть, Кристер иГунилла давно о нём забыли, вотбы хорошо! - думал Малыш. - Тогда он сталбы моим личным тайным Карлсоном». ИМалыш поторопился попрощаться сКристером.
        - Привет, мне сейчас некогда стобой разговаривать, - сказал он.
        Обедать вдвоём сфрёкен Бок было совсем скучно, нозато она приготовила очень вкусные тефтели. Малыш уплетал задвоих. Насладкое он получил яблочную запеканку сванильным соусом. Ион подумал, что фрёкен Бок, может быть, нетакуж плоха.
        «Лучшее, что есть вдомомучительнице, - это яблочная запеканка, алучшее вяблочной запеканке - это ванильный соус, алучшее вванильном соусе - это то, что яего ем», - думал Малыш.
        И всёже это был невесёлый обед, потому что столько мест застолом пустовало. Малыш скучал помаме, попапе, поБоссе ипоБетан - повсем вместе ипокаждому отдельно. Нет, обед был совсем невесёлый, ктомуже фрёкен Бок без умолку болтала оФриде, которая уже успела изрядно надоесть Малышу.
        Но вот наступил вечер. Была ведь осень, итемнело рано. Малыш стоял уокна своей комнаты, бледный отволнения, иглядел назвёзды, мерцавшие над крышами. Он ждал. Это было хуже, чем сочельник. Всочельник тоже устаёшь ждать, норазве это может сравниться сожиданием прилёта маленького привидения изВазастана!.. Куда там! Малыш внетерпении грыз ногти. Он знал, что там, наверху, Карлсон тоже ждёт. Фрёкен Бок уже давно сидела накухне, опустив ноги втаз сводой, - она всегда подолгу принимает ножные ванны. Нопотом она придёт кМалышу пожелать ему спокойной ночи, это она обещала. Вот тут-то инадо подать сигнал. Итогда - обоже праведный, как всегда говорила фрёкен Бок, - обоже праведный, дочегоже это было захватывающе!
        - Если её ещё долго небудет, ялопну отнетерпения, - пробормотал Малыш.
        Но вот она появилась. Прежде всего Малыш увидел вдверях её большие, чисто вымытые босые ноги. Малыш затрепетал, как пойманная рыбка, так он испугался, хотя ждал её изнал, что она сейчас придёт.
        Фрёкен Бок мрачно поглядела нанего.
        - Почему ты стоишь впижаме уоткрытого окна? Немедленно марш впостель!
        - Я… яглядел назвёзды, - пробормотал Малыш. - Авы, фрёкен Бок, нехотите наних взглянуть?
        Это он так схитрил, чтобы заставить её подойти кокну, асам тутже незаметно сунул руку под занавеску, закоторой был спрятан шнур, идёрнул его изо всех сил. Он услышал, как накрыше зазвенел колокольчик. Фрёкен Бок это тоже услышала.
        - Где-то там, наверху, звенит колокольчик, - сказала она. - Как странно!
        - Да, странно! - согласился Малыш.
        Нотут унего прямо дух захватило, потому что открыши вдруг отделилось имедленно полетело потёмному небу небольшое, белое, круглое привидение. Его полёт сопровождался тихой ипечальной музыкой. Да, ошибки быть немогло, заунывные звуки «Плач малютки привидения» огласили тёмную, осеннюю ночь.
        - Вот… О, гляди, гляди… Боже праведный! - воскликнула фрёкен Бок.


        Она побелела как полотно, ноги унеё подогнулись, иона плюхнулась настул. Аещё уверяла, что небоится привидений!
        Малыш попытался её успокоить.
        - Да, теперь ятоже начинаю верить в привидения, - сказал он. - Новедь это такое маленькое, оно неможет быть опасным!
        Однако фрёкен Бок неслушала Малыша. Её обезумевший взгляд был прикован кокну - она следила запричудливым полётом привидения.
        - Уберите его! Уберите! - шептала она задыхаясь.
        Но маленькое привидение изВазастана нельзя было убрать. Оно кружило вночи, удалялось, вновь приближалось, товзмывая ввысь, тоспускаясь пониже, ивремя отвремени делало ввоздухе небольшой кульбит. Апечальные звуки несмолкали нинамгновение.
        «Маленькое белое привидение, тёмное звёздное небо, печальная музыка - дочего всё это красиво иинтересно!» - думал Малыш.
        Но фрёкен Бок так несчитала. Она вцепилась вМалыша:
        - Скорее вспальню, мы там спрячемся!
        В квартире семьи Свантесон было пять комнат, кухня, ванная ипередняя. УБоссе, уБетан иуМалыша были свои комнатки, мама ипапа спали вспальне, акроме того, была столовая, где они собирались все вместе. Теперь, когда мама ипапа были вотъезде, фрёкен Бок спала вих комнате. Окно её выходило всад, аокно комнаты Малыша - наулицу.
        - Пошли, - шептала фрёкен Бок, всё ещё задыхаясь, - пошли скорее, мы спрячемся вспальне.
        Малыш сопротивлялся: нельзяже допустить, чтобы всё сорвалось теперь, после такого удачного начала! Нофрёкен Бок упрямо стояла насвоём:
        - Ну, живей, атоясейчас упаду вобморок!
        Икак Малыш нисопротивлялся, ему пришлось тащиться вспальню. Окно итам было открыто, нофрёкен Бок кинулась кнему исгрохотом его запахнула. Потом она опустила шторы, задёрнула занавески, адверь попыталась забаррикадировать мебелью. Было ясно, что унеё пропала всякая охота иметь дело спривидением, аведь ещё совсем недавно она ниочём другом немечтала.
        Малыш никак немог этого понять, он сел напапину кровать, поглядел наперепуганную фрёкен Бок ипокачал головой.
        - А Фрида, наверно, нетакая трусиха, - сказал он наконец.


        Но сейчас фрёкен Бок ислышать нехотела оФриде. Она продолжала придвигать всю мебель кдвери - закомодом последовали стол, стулья иэтажерка. Перед столом образовалась уже настоящая баррикада.
        - Ну вот, теперь, ядумаю, мы можем быть спокойны, - сказала фрёкен Бок судовлетворением.
        Но тут из-под папиной кровати раздался глухой голос, вкотором звучало ещё больше удовлетворения:
        - Ну вот, теперь, ядумаю, мы можем быть спокойны! Мы заперты наночь.
        И маленькое привидение стремительно, сосвистом вылетело из-под кровати.
        - Помогите! - завопила фрёкен Бок. - Помогите!
        - Что случилось? - спросило привидение. - Мебель сами двигаете, да неужели помочь некому?
        И привидение разразилось долгим глухим смехом. Нофрёкен Бок было недосмеха. Она кинулась кдвери истала расшвыривать мебель. Вмгновение ока разобрав баррикаду, она сгромким криком выбежала впереднюю.
        Привидение полетело следом, аМалыш побежал заним. Последним мчался Бимбо изаливисто лаял. Он узнал привидение по запаху идумал, что началась весёлая игра. Привидение, впрочем, тоже так думало.
        - Гей, гей! - кричало оно, летая вокруг головы фрёкен Бок иедва некасаясь её ушей.
        Но потом оно немного поотстало, чтобы получилась настоящая погоня. Так они носились повсей квартире - впереди скакала фрёкен Бок, азаней мчалось привидение: вкухню иизкухни, встоловую иизстоловой, вкомнату Малыша иизкомнаты Малыша иснова вкухню, большую комнату, комнату Малыша иснова, иснова…
        Фрёкен Бок всё время вопила так, что вконце концов привидение даже попыталось её успокоить:
        - Ну, ну, ну, нереви! Теперь-тоуж мы повеселимся всласть!
        Но все эти утешения невозымели никакого действия. Фрёкен Бок продолжала голосить иметаться покухне. Атам всё ещё стоял наполу таз сводой, вкотором она мыла ноги. Привидение преследовало её попятам. «Гей, гей», - так извенело вушах; вконце концов фрёкен Бок споткнулась отаз исгрохотом упала. При этом она издала вопль, похожий навой сирены, нотут привидение просто возмутилось:
        - Как тебе только нестыдно! Орёшь как маленькая. Ты насмерть перепугала меня исоседей. Будь осторожней, нетосюда нагрянет полиция!
        Весь пол был залит водой, апосреди огромной лужи барахталась фрёкен Бок. Не пытаясь даже встать наноги, она удивительно быстро поползла изкухни.
        Привидение немогло отказать себе вудовольствии сделать несколько прыжков втазу - ведь там уже почти небыло воды.
        - Подумаешь, стены чуть-чуть забрызгали, - сказало привидение Малышу. - Все люди, как правило, спотыкаются отазы, так чегоже она воет?
        Привидение сделало последний прыжок иснова кинулось зафрёкен Бок. Ноеё что-то нигде небыло видно. Зато напаркете впередней темнели отпечатки ступней.
        - Домомучительница сбежала! - воскликнуло привидение. - Новот её мокрые следы. Сейчас увидим, куда они ведут. Угадай, кто лучший вмире следопыт!
        Следы вели вванную комнату. Фрёкен Бок заперлась там, ивприхожую доносился её торжествующий смех.
        Привидение постучало вдверь ванной:
        - Открой! Слышишь, немедленно открой!
        Но задверью раздавался только громкий, ликующий хохот.
        - Открой! Атоянеиграю! - крикнуло привидение.
        Фрёкен Бок замолчала, нодвери неоткрыла. Тогда привидение обернулось кМалышу, который всё ещё немог отдышаться.
        - Скажи ей, чтоб она открыла! Какойже интерес играть, если она будет так себя вести!
        Малыш робко постучал вдверь.
        - Это я, - сказал он. - Долголи вы, фрёкен Бок собираетесь просидеть здесь взаперти?
        - Всю ночь, - ответила фрёкен Бок. - Япостелю себе вванне все полотенца, чтобы там спать.
        Тут привидение заговорило по-другому:
        - Стели! Пожалуйста, стели! Делай всё так, чтобы испортить нам удовольствие, чтобы расстроить нашу игру! Ноугадай-ка, кто втаком случае немедленно отправится кФриде, чтобы дать ей материал для новой передачи?
        В ванной комнате долго царило молчание. Видно, фрёкен Бок обдумывала эту ужасную угрозу. Новконце концов она сказала жалким, умоляющим тоном:
        - Нет-нет, пожалуйста, неделай этого!.. Этого яневынесу.
        - Тогда выходи! - сказало привидение. - Нетопривидение тутже улетит наФрейгатен. Итвоя сестра Фрида будет снова сидеть втелевизоре, этоуж точно!
        Слышно было, как фрёкен Бок несколько раз тяжело вздохнула. Наконец она позвала:
        - Малыш! Приложи ухо кзамочной скважине, яхочу тебе кое-что шепнуть посекрету.
        Малыш сделал, как она просила.
        Он приложил ухо кзамочной скважине, ифрёкен Бок прошептала ему:
        - Понимаешь, ядумала, что небоюсь привидений, аоказалось, что боюсь. Ноты-то храбрый! Может, попросишь, чтобы это привидение сейчас исчезло иявилось вдругой раз? Яхочу кнему немного привыкнуть. Ноглавное, чтобы оно непосетило заэто время Фриду! Пусть оно поклянётся, что неотправится наФрейгатен!
        - Постараюсь, нонезнаю, что получится, - сказал Малыш иобернулся, чтобы начать переговоры спривидением.
        Но его ислед простыл.
        - Его нету! - крикнул Малыш. - Оно улетело ксебе домой. Выходите.
        Но фрёкен Бок нерешалась выйти изванной, пока Малыш необошёл всю квартиру инеубедился, что привидения нигде нет.
        Потом фрёкен Бок, дрожа отстраха, ещё долго сидела вкомнате Малыша. Нопостепенно она пришла всебя исобралась смыслями.
        - О, это было ужасно… - сказала она. - Ноподумай, какая передача для телевидения моглабы изэтого получиться! Фрида вжизни невидела ничего похожего!
        Она радовалась, как ребёнок. Новремя от времени вспоминала, как заней попятам гналось привидение, исодрогалась отужаса.
        - В общем, хватит сменя привидений, - решила она вконце концов. - Ябылабы рада, еслиб судьба избавила меня отподобных встреч.
        Едва она успела это сказать, как изшкафа Малыша послышалось что-то вроде мычания. Иэтого было достаточно, чтобы фрёкен Бок вновь завопила:
        - Слышишь? Клянусь, привидение притаилось унас вшкафу! Ой, я, кажется, сейчас умру…
        Малышу стало её очень жаль, ноон не знал, что сказать, чтобы её утешить.
        - Да нет… - начал он после некоторого раздумья, - это вовсе непривидение… Это… это… считайте, что это телёночек. Да, будем надеяться, что это телёночек.
        Но тут изшкафа раздался голос:
        - Телёночек! Этого ещё нехватало! Не выйдет! Иненадейтесь!
        Дверцы шкафа распахнулись, иоттуда выпорхнуло малютка привидение изВазастана, одетое вбелые одежды, которые Малыш сшил своими собственными руками. Глухо итаинственно вздыхая, оно взмыло кпотолку изакружилось вокруг люстры.
        - Гей, гей, янетелёнок, асамое опасное вмире привидение!
        Фрёкен Бок кричала. Привидение описывало круги, оно порхало всё быстрее ибыстрее, всё ужасней иужасней вопила фрёкен Бок, ивсё стремительней, вдиком вихре, кружилось привидение.
        Но вдруг случилось нечто неожиданное. Изощряясь всложных фигурах, привидение сделало чересчур маленький круг, иего одежды зацепились залюстру.
        Хлоп! - старенькие простыни тутже поползли, спали сКарлсона иповисли налюстре, авокруг неё летал Карлсон всвоих обычных синих штанах, клетчатой рубашке иполосатых носках. Он был дотого увлечён игрой, что даже незаметил, что сним случилось. Он летал себе илетал, вздыхал истонал по-привиденчески пуще прежнего. Но, завершая очередной круг, он вдруг заметил, что налюстре что-то висит иразвевается отколебания воздуха, когда он пролетает мимо.
        - Что это залоскут вы повесили налампу? - спросил он. - Отмух, чтоли?
        Малыш только жалобно вздохнул:
        - Нет, Карлсон, неотмух.
        Тогда Карлсон поглядел насвоё упитанное тело, увидел синие штанишки ипонял, какая случилась беда, понял, что он уже немалютка привидение изВазастана, апросто Карлсон.


        Он неуклюже приземлился возле Малыша: вид унего был несколько сконфуженный.
        - Ну да, - сказал он, - неудача может сорвать даже самые лучшие замыслы. Сейчас мы вэтом убедились… Ничего нескажешь, это дело житейское!
        Фрёкен Бок, бледная как мел, уставилась наКарлсона. Она судорожно глотала воздух, словно рыба, выброшенная насушу. Новконце концов она всёже выдавила изсебя несколько слов:
        - Кто… кто… боже праведный, аэто ещё кто?
        И Малыш сказал, едва сдерживая слёзы:
        - Это Карлсон, который живёт накрыше.
        - Кто это? Кто этот Карлсон, который живёт накрыше? - задыхаясь, спросила фрёкен Бок.
        Карлсон поклонился:
        - Красивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил. Представьте себе, это я.


        Карлсон не привидение, а просто Карлсон

        Этот вечер Малыш запомнит навсю жизнь. Фрёкен Бок сидела настуле иплакала, аКарлсон стоял всторонке, ивид унего был смущённый. Никто ничего неговорил, все чувствовали себя несчастными.
        «Да, оттакой жизни ивправду поседеешь раньше времени», - подумал Малыш, потому что мама часто так говорила. Это бывало, когда Боссе приносил домой сразу три двойки, или когда Бетан ныла, выпрашивая новую кожаную курточку намеху как раз вте дни, когда папа вносил деньги зателевизор, купленный врассрочку, или когда Малыш разбивал вшколе окно иродителям надо было платить заогромное стекло. Вот вэтих случаях мама обычно вздыхала иговорила:
        «Да, оттакой жизни ивправду поседеешь раньше времени!»
        Именно такое чувство овладело сейчас Малышом. Ух, дочегоже всё нескладно вышло! Фрёкен Бок безутешно рыдала, слёзы катились градом. Ииз-за чего? Только из-за того, что Карлсон оказался непривидением.
        - Подумать только! Эта телевизионная передача была уже уменя вкармане, - всхлипывая, сказала фрёкен Бок излобно поглядела наКарлсона. - Ая-то, дура, специально ходила ксебе домой ирассказала всё Фриде…
        Она закрыла лицо руками, громко зарыдала, иникто нерасслышал, чтоже она сказала Фриде.
        - Но якрасивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил, - сказал Карлсон, пытаясь хоть чем-то её утешить. - Именя можно показывать вэтом ящике…
        Фрёкен Бок поглядела наКарлсона излобно зашипела:
        - «Красивый, умный ивмеру упитанный мужчина»! Да таких нателевидении хоть пруд пруди, сэтим кним исоваться нечего.
        И она снова поглядела наКарлсона сердито инедоверчиво… Аведь этот маленький толстый мальчишка ивпрямь похож намужчину…
        - Кто он, собственно говоря, такой? - спросила она Малыша.
        И Малыш ответил истинную правду:
        - Мой товарищ, мы сним играем.
        - Это яибез тебя знаю, - отрезала фрёкен Бок иснова заплакала.


        Малыш был удивлён: ведь папа имама вообразили, что уних начнётся кошмарная жизнь, если только кто-нибудь узнает осуществовании Карлсона, что все тутже захотят его увидеть иего будут показывать потелевидению; новот теперь, когда наконец его увидала посторонняя женщина, ональёт слёзы иуверяет, что раз Карлсон непривидение, он непредставляет никакого интереса. Ачто наспине унего пропеллер ичто он умеет летать - наэто ей, видно, наплевать. Атут как раз Карлсон поднялся кпотолку ипринялся снимать сабажура свои привиденческие одежды, нофрёкен Бок посмотрела нанего уже совсем свирепым глазом исказала:
        - Подумаешь, пропеллер, кнопка… ачтоже неможет быть умальчишки внаше-то время! Скоро они будут летать наЛуну, неначав ходить вшколу.
        Домомучительница по-прежнему сидела на стуле инакалялась всё больше ибольше. Она вдруг поняла, кто стащил плюшки, кто мычал уокна икто писал настене вкухне. Этоже надо додуматься - дарить детям такие игрушки, чтобы они летали куда им заблагорассудится итак бесстыдно издевались над старыми людьми. Авсе таинственные истории спривидениями, окоторых она писала вшведское телевидение, оказались проказами сорванца. Нет, она ненамерена терпеть здесь этого негодного маленького толстяка.
        - Немедленно отправляйся домой, слышишь! Как тебя звать-то?
        - Карлсон! - ответил Карлсон.
        - Это язнаю, - сердито сказала фрёкен Бок. - Ноутебя, кроме фамилии, надо думать, иимя есть?
        - Меня зовут Карлсон, ивсё!
        - Ой, незли меня, нетоясовсем рассержусь, яитак уже напоследнем пределе, - буркнула фрёкен Бок. - Имя - это то, как тебя зовут дома, понимаешь? Ну, как тебя кличет папа, когда пора идти спать?
        - Хулиган, - ответил Карлсон сулыбкой.
        Фрёкен Бок судовлетворением кивнула:
        - Точно сказано! Лучше инепридумать!
        Карлсон сней согласился:
        - Да, да, вдетстве мы все ужасно хулиганили. Ноэто было так давно, атеперь ясамый послушный вмире!
        Но фрёкен Бок больше неслушала его. Она сидела молча, глубоко задумавшись, и, видимо, начинала постепенно успокаиваться.
        - Да, - сказала она наконец, - один человек будет отвсего этого наседьмом небе.
        - Кто? - спросил Малыш.
        - Фрида, - горько ответила фрёкен Бок. Потом, глубоко вздохнув, она направилась на кухню, чтобы вытереть пол иунести таз.
        Карлсон иМалыш были рады, что остались одни.
        - И чего это люди волнуются попустякам? - сказал Карлсон ипожал плечами. - Яведь ей ничего плохого несделал.
        - Ну да, - неуверенно согласился Малыш. - Только понизводил её немножко. Зато теперь мы станем самыми послушными.
        Карлсон тоже так думал.
        - Конечно, станем. Нояхочу немного позабавиться, атонебуду играть!
        Малыш напряжённо выдумывал какое-нибудь забавное занятие для Карлсона. Ноон зря старался, потому что Карлсон всё придумал сам ивдруг, нистого ниссего, кинулся к шкафу Малыша.
        - Погоди! - крикнул он. - Когда ябыл привидением, явидел там одну толковую штуку!
        Он вернулся смаленькой мышеловкой. Малыш нашёл её вдеревне убабушки ипривёз вгород.
        «Яхочу поймать мышку иприручить её, чтобы она уменя осталась жить», - объяснил Малыш маме. Номама сказала, что вгородских квартирах мыши, ксчастью, неводятся, уних, вовсяком случае, мышей точно нет.
        Малыш пересказал всё это Карлсону, но Карлсон возразил:
        - Мыши заводятся незаметно. Твоя мама только обрадуется, если вдруг, откуда нивозьмись, вдоме появится маленькая нежданная мышка.
        Он объяснил Малышу, как былобы хорошо, еслибы они поймали эту нежданную мышку. Ведь Карлсон могбы держать её усебя наверху, акогда унеё народятся мышата, можно будет устроить настоящую мышиную ферму.
        - И тогда япомещу вгазете объявление, - заключил Карлсон. - «Кому нужны мыши, обращайтесь вмышиную ферму Карлсона».
        - Ага! Итогда можно будет расплодить мышей вовсех городских домах! - радостно подхватил Малыш иобъяснил Карлсону, как заряжают мышеловку. - Только внеё надо обязательно положить кусочек сыру или шкурку отсвиного сала, атомышь непридёт.
        Карлсон полез вкарман ивытащил оттуда маленький огрызок шпика.
        - Как хорошо, что яего сберёг.После обеда явсё собирался кинуть его впомойное ведро.
        Он зарядил мышеловку ипоставил её под кровать Малыша.
        - Теперь мышь может прийти когда захочет.
        Они совсем забыли про фрёкен Бок. Новдруг услышали какой-то шум накухне.
        - Похоже, что она готовит еду, - сказал Карлсон. - Она грохочет сковородками.
        Так оно ибыло, потому что изкухни донёсся слабый, ночарующий запах жарящихся тефтелей.
        - Она обжаривает тефтели, оставшиеся отобеда, - объяснил Малыш. - Ой, дочегоже есть хочется!
        Карлсон совсех ног кинулся кдвери.
        - Вперёд, накухню! - крикнул он.
        Малыш подумал, что Карлсон ивсамом деле храбрец, если он отважился натакой шаг.Быть трусом Малышу нехотелось, ион тоже нерешительно поплёлся накухню.
        - Гей, гей, мы, явижу, пришли как раз кстати. Нас ждёт скромный ужин, - сказал Карлсон.
        Фрёкен Бок стояла уплиты ипереворачивала тефтели, но, увидев Карлсона, она бросила сковородку идвинулась нанего. Вид унеё был угрожающий.
        - Убирайся! - крикнула она. - Убирайся отсюда немедленно!
        У Карлсона дрогнули губы, ион надулся.
        - Так янеиграю! Так янеиграю! Так себя неведут! Ятоже хочу съесть несколько тефтелек. Разве ты непонимаешь, что, когда целый вечер играешь впривидение, просыпается зверский аппетит?
        Он сделал шаг кплите ивзял сосковородки одну тефтельку. Вот этого ему не следовало делать. Фрёкен Бок взревела от бешенства икинулась наКарлсона, схватила его зашиворот ивытолкнула задверь.
        - Убирайся! - кричала она. - Убирайся домой иноса сюда больше непоказывай!
        Малыш был просто вотчаянии.
        - Ну, чего вы, фрёкен Бок, так злитесь? - сказал он сослезами вголосе. - Карлсон мой товарищ, разве можно его прогонять?
        Больше он ничего неуспел сказать, потому что дверь кухни распахнулась иворвался Карлсон, тоже злой как чёрт.
        - Так янеиграю! - кричал он. - Нет, так янеиграю! Выставлять меня счёрного хода!.. Невыйдет!
        Он подлетел кфрёкен Бок итопнул ногой об пол.
        - Подумать только, счёрного хода!.. Яхочу, чтобы меня выставили спарадного, как приличного человека!
        Фрёкен Бок снова схватила Карлсона зашиворот.
        - С парадного? Охотно! - воскликнула она, потащила Карлсона через всю квартиру ивытолкнула его через парадный ход, необращая никакого внимания наслёзы игневные вопли бегущего заней Малыша.
        Так Карлсон добился своего.
        - Ну вот, теперь стобой обошлись достаточно благородно? - осведомилась фрёкен Бок.
        - Достаточно, - подтвердил Карлсон, итогда фрёкен Бок захлопнула заним дверь стаким грохотом, что было слышно вовсём доме.
        - Ну наконец-то, - сказала она ипошла накухню.
        Малыш бежал заней, он очень сердился:
        - Ой! Дочего вы, фрёкен Бок, злая инесправедливая! Карлсон имеет право быть накухне!
        Он там ибыл! Он стоял уплиты иел тефтели.
        - Да, да, меня надо было выставить через парадную дверь, чтобы ясмог вернуться счёрного хода исъесть несколько превосходных тефтелей, - объяснил он.
        Тогда фрёкен Бок схватила Карлсона за шиворот и втретий раз вытолкнула за дверь, теперь опять счёрного хода.
        - Просто удивительно, - возмущалась она, - никакого сним сладу нет!.. Ноясейчас запру дверь, ион всёже останется сносом.
        - Это мы ещё посмотрим, - спокойно сказал Карлсон.
        Фрёкен Бок захлопнула дверь ипроверила, защёлкнулсяли замок.
        - Тьфу, дочегоже вы злая, фрёкен Бок, - неунимался Малыш.
        Но она необращала никакого внимания на его слова. Она быстро подошла кплите, на которой так аппетитно румянились тефтели.
        - Может, имне наконец-то удастся съесть хоть одну тефтельку после всего того, что пришлось пережить вэтот вечер, - сказала она.
        Но тут изоткрытого окна раздался голос:
        - Эй! Хозяева дома? Ненайдётсяли увас двух-трёх тефтелек?
        На подоконнике сидел довольный Карлсон и широко улыбался. Увидев его, Малыш не смог удержаться отсмеха.
        - Ты прилетел сюда сбалкончика?
        Карлсон кивнул:
        - Точно. Ивот яопять свами! Вы, конечно, мне рады… особенно ты, женщина, стоящая уплиты!
        Фрёкен Бок держала вруке тефтельку - она как раз собиралась сунуть её врот, нопри виде Карлсона застыла, уставившись нанего.
        - Никогда вжизни невидел такой прожорливой особы, - сказал Карлсон и, сделав большой круг над плитой, схватил налету несколько тефтелей ибыстро сунул их врот. Потом он стремительно взмыл ксамому потолку.
        Но тут фрёкен Бок как сцепи сорвалась. Она заорала несвоим голосом, схватила выбивалку для ковров и, размахивая ею, погналась заКарлсоном:
        - Ах ты озорник! Да чтоже это такое! Неужели мне так инеудастся тебя выгнать?
        Карлсон, ликуя, кружил вокруг лампы.
        - Гей, гей, вот теперь-то мы позабавимся наславу! - крикнул он. - Так весело мне небыло стех пор, как папочка гнался замной смухобойкой! Ятогда был маленький, нопомню, тогда мы тоже здорово позабавились!
        Карлсон метнулся вбольшую комнату, иснова началась бешеная погоня повсей квартире. Впереди летел Карлсон - он кудахтал ивизжал отудовольствия, заним мчалась фрёкен Бок свыбивалкой для ковров, заней еле поспевал Малыш, апозади всех скакал Бимбо, бешено тявкая.
        - Гей, гей! - кричал Карлсон.
        Фрёкен Бок неотставала отнего, новсякий раз, когда она уже готова была его схватить, Карлсон взмывал вверх, под самый потолок. Акогда фрёкен Бок начинала размахивать выбивалкой, ему всегда удавалось пролететь мимо, едва её некоснувшись.
        - Эй, эй, чур, небить поногам, так яне играю! - кричал Карлсон.


        Фрёкен Бок запыхалась, нопродолжала подпрыгивать, иеё большие босые ноги шлёпали попаркету. Она, бедняжка, так ине успела ещё обуться - ведь весь вечер ей пришлось гонять поквартире. Она очень устала, носдаваться несобиралась.
        - Ты уменя дождёшься! - кричала она, продолжая погоню заКарлсоном.
        Время отвремени она подпрыгивала, чтобы стукнуть его выбивалкой, ноон только смеялся инабирал высоту. Малыш тоже хохотал дослёз иникак немог остановиться. Отсмеха унего даже заболел живот, и, когда все они втретий раз очутились вего комнате, он кинулся накровать, чтобы хоть немножко передохнуть. Смеяться унего уже небыло сил, ноон всёже стонал отсмеха, глядя, как фрёкен Бок мечется вдоль стен, пытаясь поймать Карлсона.
        - Гей, гей! - подбадривал её Карлсон.
        - Я тебе всыплю заэто «гей, гей»! - кричала, едва переводя дыхание, фрёкен Бок. Она состервенением размахивала выбивалкой, ивконце концов ей удалось загнать Карлсона вугол, где стояла кровать Малыша. - Ну вот, - воскликнула она сторжеством, - попался, голубчик!
        Но вдруг она издала такой вопль, что уМалыша загудело вушах. Он перестал хохотать.
        «Эх, Карлсон попался», - подумал он.
        Но попался неКарлсон. Попалась фрёкен Бок; большой палец её правой ноги угодил вмышеловку.
        - Ой, ой, ой! - стонала фрёкен Бок. - Ой, ой, ой!
        Она подняла ногу ивужасе уставилась настранную вещь, вцепившуюся веё большой палец.
        - Ой, ой, ой! - завопил уже Малыш. - Подождите, ясейчас её раскрою… Простите, яэтого нехотел…
        - Ой, ой, ой! - продолжала вопить фрёкен Бок, когда Малыш помог ей высвободить палец икней вернулся дар речи. - Почему утебя мышеловка под кроватью?
        Малышу было очень жаль мышеловки, ион сказал, запинаясь:
        - Потому что… потому что… мы хотели поймать нежданную мышку.
        - Но, конечно, нетакую большую, - объяснил Карлсон. - Маленькую мышку сдлинным хвостиком.
        Фрёкен Бок покосилась наКарлсона изастонала:
        - Опять ты… Когдаже ты уберёшься отсюда вконце концов?
        И она снова погналась заним свыбивалкой.
        - Гей, гей! - закричал Карлсон.
        Он вылетел впереднюю, аоттуда вбольшую комнату, апотом изнеё вкомнату Малыша, иснова началась погоня повсей квартире: вкухню иизкухни, вспальню иизспальни…
        - Гей, гей! - кричал Карлсон.
        - Ты уменя сейчас получишь «гей, гей»! - погрозила фрёкен Бок, задыхаясь отбыстрого бега.
        Она замахнулась выбивалкой ипрыгнула что было сил, но, забыв вазарте погони, что сдвинула всю мебель кдверям спальни, споткнулась окнижную полку, стукнулась обо что-то головой исгрохотом рухнула напол.
        - Всё! Теперь вНурланде снова будет землетрясение, - сказал Карлсон.
        Но Малыш виспуге кинулся кфрёкен Бок.
        - Ой, вы нерасшиблись? - спросил он. - Бедная, бедная фрёкен Бок…
        - Помоги мне добраться докровати… Будь добр… - прошептала фрёкен Бок.
        И Малыш это сделал, вернее, попытался сделать. Нофрёкен Бок была такая грузная, аМалыш такой маленький, что унего ничего невышло. Нотут кним подлетел Карлсон.
        - Один инепытайся, - сказал он Малышу. - Ятоже хочу помочь её тащить. Ведь самый послушный вмире я, авовсе не ты!
        Карлсон иМалыш собрались ссилами ивконце концов доволокли фрёкен Бок до кровати.
        - Бедная фрёкен Бок! - вздохнул Малыш. - Как вы себя чувствуете? Вам больно?
        Фрёкен Бок ответила несразу, словно собираясь смыслями.
        - Мне кажется, уменя вовсём теле нет ниодной целой косточки, - сказала она наконец. - Ноболеть, пожалуй, ничего неболит… Вот только, когда смеюсь…
        И она так захохотала, что кровать под ней затряслась.
        Малыш сиспугом глядел нанеё - что это сней такое?
        - Как хотите, молодые люди, нотакая тренировка, как нынче вечером, нечасто выдаётся, - сказала она. - И, боже праведный, дочегоже это взбадривает! - Она энергично кивнула: - Мы сФридой занимаемся гимнастикой попрограмме «Упражнения для домашних хозяек». Теперь Фрида узнает, что значит бегать. Подождите-ка…
        - Гей, гей! - завопил Карлсон. - Ты прихвати ссобой эту выбивалку итогда сможешь гонять Фриду повсему гимнастическому залу итак взбодрить её, что она своих неузнает!
        Фрёкен Бок вытаращила нанего глаза.
        - Ты ещё сомной разговариваешь? Тыбы лучше помолчал да пошёлбы накухню ипринёс мне несколько тефтелек!
        Малыш радостно засмеялся.
        - Да, после таких прыжков появляется зверский аппетит, - сказала она.
        - Угадай, кто лучший вмире подносчик тефтелей? - сказал Карлсон, убегая накухню.
        Потом Карлсон, Малыш ифрёкен Бок, сидя накровати, уплетали прекрасный ужин стаким аппетитом, что заушами трещало. Карлсон принёс изкухни полный поднос еды.
        - Я обнаружил яблочную запеканку сванильным соусом. Кроме того, яприхватил ветчины, сыра, колбасы, солёных огурчиков, несколько сардин икусочек печёночного паштета. Но, скажи намилость, куда ты засунула торт совзбитыми сливками? Его яненашёл…
        - У нас торта нет, - ответила фрёкен Бок.
        У Карлсона дрогнули губы.
        - И ты полагаешь, что можно наесться тефтелями, яблочной запеканкой сванильным соусом, ветчиной, сыром, колбасой, солёными огурцами да двумя жалкими крохотными сардинками?
        Фрёкен Бок поглядела нанего вупор.
        - Нет, - сказала она подчёркнуто спокойным тоном. - Новедь есть ещё ипечёночный паштет.
        Никогда ещё Малышу небыло так вкусно. Малыш, иКарлсон, ифрёкен Бок сидели рядком накровати ижевали, глотали, иим было так уютно втроём! Новдруг фрёкен Бок вскрикнула:
        - Боже праведный, ведь Малыш должен быть изолирован, амы притащили сюда этого малого. - Иона указала пальцем на Карлсона.


        - Никто его нетащил, - сказал Малыш, - он сам прилетал. - Новсёже Малыш встревожился: - Подумай, Карлсон, авдруг ты заболеешь этой самой тиной?
        - Угу… угу, - промычал Карлсон, потому что его рот был набит яблочной запеканкой ион несразу смог заговорить. - Что мне какая-то тина!.. Эге-гей! Подумаешь! Ктому, кто переболел плюшечной лихорадкой, никакая зараза нелипнет.
        - Нет, всё равно нельзя, - сказала фрёкен Бок совздохом.
        Карлсон проглотил последнюю тефтельку, облизал пальцы исказал:
        - Что иговорить, вэтом доме живут, конечно, впроголодь, новостальном мне здесь хорошо. Так что яготов себя здесь тоже изолировать.
        - О боже праведный! - воскликнула фрёкен Бок. Она поглядела наКарлсона, потом напустой поднос. - После тебя мало что остаётся, - сказала она.
        Карлсон соскочил напол ипохлопал себя по животу.
        - После того как япоем, остаётся стол, - сказал он. - Единственное, что остаётся, - это стол.
        Потом Карлсон нажал свою кнопку, мотор заработал, иКарлсон полетел краскрытому окну.
        - Привет! - крикнул он. - Теперь вам волей-неволей придётся некоторое время обойтись без меня. Ятороплюсь.
        - Привет, Карлсон! - крикнул Малыш. - Тебе всамом деле пора улетать?
        - Так скоро? - печально добавила фрёкен Бок.
        - Да, мне надо поторопиться! - крикнул Карлсон. - Атояопоздаю кужину. Привет! - Ион улетел.


        Гордая юная девица улетает далеко-далеко!

        На следующее утро Малыш долго спал. Его разбудил телефонный звонок, ион побежал впереднюю, чтобы взять трубку.
        Звонила мама.
        - Бедный сынок… О, как это ужасно…
        - Что ужасно? - спросил Малыш спросонок.
        - Всё, что ты пишешь всвоём письме. Ятак завас волнуюсь…
        - Почему? - спросил Малыш.
        - Сам понимаешь, - сказала мама. - Бедный мой мальчик… Завтра утром яприеду домой.
        Малыш обрадовался иприободрился, хотя он так инепонял, почему мама назвала его «бедный мой мальчик». Едва Малыш успел снова лечь изадремать, как опять раздался звонок. Это папа звонил изЛондона.
        - Как ты поживаешь? - спросил папа. - Хорошоли себя ведут Боссе иБетан?
        - Не думаю, - сказал Малыш, - ноточно незнаю, потому что они лежат вэпидемии.
        Малыш понял, что папа встревожился от его слов.
        - Лежат вэпидемии? Что ты хочешь сказать?
        А когда Малыш объяснил, что он хочет сказать, папа повторил мамины слова:
        - Бедный мой мальчик… Завтра утром ябуду дома.
        На этом разговор кончился. Новскоре опять зазвонил телефон. Наэтот раз это был Боссе.
        - Можешь передать домомучительнице иеё старенькому доктору, что, хотя они ивоображают себя знатоками, унас всёже нескарлатина. Мы сБетан завтра вернёмся домой.
        - У вас нетина? - переспросил Малыш.
        - Представь себе, нет. Мы просто чем-то объелись, так сказал здешний доктор. Отэтого унекоторых тоже бывает сыпь.
        - Понятно, типичный случай плюшечной лихорадки, - сказал Малыш.
        Но Боссе уже повесил трубку.
        Малыш оделся ипошёл накухню, чтобы рассказать фрёкен Бок, что его больше ненадо изолировать. Она уже готовила завтрак.
        В кухне сильно пахло пряностями.


        - И ясмогу уйти, - сказала фрёкен Бок, когда Малыш сообщил ей, что завтра вся семья будет всборе. - Вот ихорошо, атоувас ясовсем испорчу себе нервы.
        Она бешено что-то мешала вкастрюле, стоящей наплите. Оказалось, там варился какой-то густой мясной соус, иона заправляла его солью, перцем икакими-то травами.
        - Вот видишь, - сказала она, - его надо посолить, да поперчить как следует, да поварить подольше, только тогда он вкусный. - Потом она стревогой посмотрела наМалыша. - Как ты думаешь, этот ужасный Карлсон сегодня опять прилетит? Так хотелосьбы спокойно провести последние часы ввашем доме.
        Прежде чем Малыш успел ответить, заокном послышалась весёлая песенка, которую кто-то пел вовесь голос:
        - Солнце, солнце,
        Загляни воконце!
        На подоконнике снова сидел Карлсон.
        - Привет! Вот оно, ваше солнце, можете неволноваться.
        Но тут фрёкен Бок молитвенно протянула кнему руки:
        - Нет, нет, нет, умоляю, что угодно, носегодня нам нужен покой.
        - Покой, атокак же! Нопрежде всего нам нужен, конечно, завтрак, - сказал Карлсон иодним прыжком оказался укухонного стола.
        Там фрёкен Бок уже положила приборы для себя иМалыша. Карлсон сел перед одним изних ивзял вруки нож ивилку.
        - Начинаем! Давайте завтракать! - Он приветливо кивнул фрёкен Бок. - Ты тоже можешь сесть снами застол. Возьми себе тарелку ииди сюда.
        Он раздул ноздри ивдохнул пряный запах.
        - Что нам дадут? - спросил он, облизываясь.
        - Хорошую взбучку, - ответила фрёкен Бок иещё яростней принялась мешать соус. - Её ты,уж вовсяком случае, заслужил. Ноуменя так ноет всё тело, что, боюсь, яуже несмогу гоняться затобой сегодня.
        Она вылила соус вмиску ипоставила её настол.
        - Ешьте, - сказала она. - Аяподожду, пока вы кончите, потому что доктор сказал, что мне вовремя еды нужен полный покой.
        Карлсон сочувственно кивнул.
        - Ну да, вдоме, наверно, найдётся несколько завалявшихся сухариков, которые ты сможешь погрызть, когда мы покончим со всем, что настоле… Примостишься накраешке стола ипогрызёшь, наслаждаясь тишиной ипокоем.
        И он торопливо наложил себе полную тарелку густого мясного соуса. НоМалыш взял совсем капельку. Он всегда сопаской относился кновым блюдам, а такого соуса он ещё никогда неел.
        Карлсон начал строить измяса башню, авокруг башни крепостной ров, заполненный соусом. Пока он этим занимался, Малыш осторожно попробовал кусочек. Ой! Он задохнулся, слёзы выступили наглазах. Рот горел огнём. Норядом стояла фрёкен Бок иглядела нанего стаким видом, что он только глотнул воздух ипромолчал.
        Тут Карлсон оторвался отсвоей крепости:
        - Что стобой? Почему ты плачешь?
        - Я… явспомнил одну печальную вещь, - запинаясь, пробормотал Малыш.
        - Понятно, - сказал Карлсон иотправил врот огромный кусок своей башни. Ноедва он проглотил его, как завопил несвоим голосом, иизего глаз тоже брызнули слёзы.
        - Что случилось? - спросила фрёкен Бок.
        - На вкус это лисий яд… Впрочем, тебе самой лучше знать, что ты сюда подсыпала, - сказал Карлсон. - Бери скорей большой шланг, уменя вгорле огонь! - Он утёр слёзы.
        - О чём ты плачешь? - спросил Малыш.
        - Я тоже вспомнил очень печальную вещь, - ответил Карлсон.
        - Какую именно? - полюбопытствовал Малыш.
        - Вот этот мясной соус, - сказал Карлсон.
        Но весь этот разговор непришёлся подуше фрёкен Бок.
        - Как вам только нестыдно, мальчики! Десятки тысяч детей насвете былибы просто счастливы получить хоть немного этого соуса.
        Карлсон засунул руку вкарман ивытащил карандаш иблокнот.
        - Пожалуйста, продиктуйте мне имена иадреса хотябы двоих изэтих тысяч, - попросил он.
        Но фрёкен Бок нежелала давать адреса.
        - Наверно, речь идёт омаленьких дикарях изплемени огнеедов, всё понятно, - сказал Карлсон. - Они всю жизнь только иделают, что глотают огонь исеру.
        Как раз вэту минуту раздался звонок удвери, ифрёкен Бок пошла открывать.
        - Пойдём посмотрим, кто пришёл, - предложил Карлсон. - Быть может, это кто-нибудь изтех тысяч маленьких огнеедов, которые готовы отдать всё, что уних есть, заэту пламенную кашу. Нам надо быть начеку, вдруг она продешевит… Ведь она всыпала туда столько лисьего яда, аему цены нет!
        И Карлсон отправился вслед зафрёкен Бок, аМалыш незахотел отнего отстать. Они стояли впередней заеё спиной ислышали, как чей-то незнакомый голос произнёс:
        - Моя фамилия Пек. Ясотрудник шведского радио ителевидения.
        Малыш почувствовал, что холодеет. Он осторожно выглянул из-за юбки фрёкен Бок и увидел, что вдверях стоит какой-то господин - один изтех красивых, умных ивмеру упитанных мужчин всамом расцвете сил, о которых фрёкен Бок сказала, что ими на телевидении можно пруд прудить.
        - Могу явидеть фрёкен Хильдур Бок? - спросил господин Пек.
        - Это я, - ответила фрёкен Бок. - Но яуплатила изарадио, изателевидение, так что проверять вам нечего.
        Господин Пек любезно улыбнулся.
        - Я пришёл невсвязи соплатой, - объяснил он. - Нет, меня привела сюда история спривидениями, окоторых вы нам писали… Мы хотелибы сделать наэтом материале новую программу.
        Фрёкен Бок густо покраснела; она немогла вымолвить нислова.
        - Что свами, вам стало нехорошо? - прервал наконец молчание господин Пек.
        - Да, да, мне нехорошо, - подхватила фрёкен Бок. - Это самая ужасная минута вмоей жизни.
        Малыш стоял заней ичувствовал примерно тоже, что она. Боже праведный, вот и свершилось! Через несколько секунд этот вот Пек наверняка заметит Карлсона, акогда завтра утром мама ипапа вернутся домой, они увидят, что весь дом опутан разными там кабелями, забит телевизионными камерами итакими вот господами, ипоймут, что покоя им уже недождаться. Обоже праведный, надо немедленно убрать Карлсона любым способом.
        Тут взгляд Малыша упал настарый деревянный ящик, который стоял вприхожей ивкотором Бетан хранила самодельные театральные костюмы, старый реквизит итому подобный хлам. Она организовала вместе сребятами изсвоего класса какой-то дурацкий клуб: всвободное время они переодевались встранные костюмы иразыгрывали нелепые сцены. Всё это, помнению Малыша, было очень глупо, ноуних это называлось играть втеатр. Зато сейчас этот ящик скостюмами оказался здесь как нельзя более кстати!.. Малыш приоткрыл его крышку ивзволнованно шепнул Карлсону:
        - Спрячься!.. Лезь вэтот вот ящик! Скорее!
        И прежде чем Карлсон успел понять, почему он должен прятаться, он уже сообразил, что это пахнет какой-то проказой. Он хитро поглядел наМалыша изалез вящик. Малыш быстро прикрыл его крышкой. Потом он испуганно посмотрел натех двоих, которые всё ещё стояли вдверях… Успелили они что-нибудь заметить?
        Но они ничего незаметили, так они были поглощены своей беседой. Фрёкен Бок как раз объясняла господину Пеку, почему она чувствует себя дурно.
        - Это было непривидение, - сказала фрёкен Бок, струдом сдерживая слёзы. - Это были всего-навсего отвратительные детские проказы.
        - Так, значит, никаких привидений не было? - разочарованно переспросил господин Пек.
        Фрёкен Бок немогла больше сдерживать слёзы - она разрыдалась.
        - Нет, привидений небыло… Иянесмогу выступить потелевидению… никогда, только Фрида!..
        Господин Пек похлопывал её поруке, чтобы успокоить:
        - Не принимайте это так близко ксердцу, милая фрёкен Бок. Кто знает, может, вам ещё ипридётся выступить.
        - Нет, нет, все надежды рухнули… - сказала фрёкен Бок и, закрыв лицо руками, опустилась наящик скостюмами.
        Так она долго просидела, безутешно рыдая. Малыш её очень пожалел, иему было стыдно, потому что он чувствовал себя во всём виноватым.


        И вдруг изящика раздалось негромкое урчание.
        - Ох, простите! - сказала сконфуженная фрёкен Бок. - Это уменя, наверно, сголоду.
        - Да, сголоду всегда бурчит вживоте, - любезно подтвердил господин Пек, - новаш завтрак, должно быть, уже готов: яслышу такой изумительный аромат. Что увас сегодня назавтрак? - полюбопытствовал господин Пек.
        - Ах, всего лишь мясной соус… Блюдо моего изобретения… «Соус порецепту Хильдур Бок» - так яего назвала, - скромно, носдостоинством ответила фрёкен Бок ивздохнула.
        - Пахнет наредкость вкусно, - сказал господин Пек. - Просто возбуждает аппетит.
        Фрёкен Бок поднялась сящика.
        - Отведайте, прошу вас… Аэти глупые карапузы ещё нос воротят, - обиженно добавила она.
        Господин Пек немного поцеремонился - всё твердил, что ему, мол, неловко, - нодело кончилось тем, что они вместе удалились на кухню.
        Малыш приподнял крышку ипоглядел на Карлсона, который, удобно устроившись накостюмах, негромко урчал.
        - Умоляю тебя, лежи тихо, пока он не уйдёт, - прошептал Малыш, - нетопопадёшь втелевизор.
        - Ну да, тебе легко говорить, - сказал Карлсон. - Здесь неменее тесно идушно, чем втом ящике, так что мне теперь терять нечего.
        Тогда Малыш немного приоткрыл крышку ящика, чтобы туда проникал воздух, ипомчался накухню. Он хотел посмотреть, какой будет вид угосподина Пека, когда он отведает соус фрёкен Бок.
        Трудно поверить, ногосподин Пек преспокойно сидел застолом иуплетал задвоих, словно завсю жизнь ему недовелось есть ничего вкуснее. Инаглазах унего небыло никаких слёз. Зато уфрёкен Бок они катились градом, но, конечно, неиз-за соуса. Нет, нет, просто она продолжала оплакивать провал своей телевизионной передачи. Идаже похвалы, которые господин Пек так щедро расточал её огненному блюду, немогли её утешить. Она чувствовала себя бесконечно несчастной.
        Но тут произошло нечто совершенно неожиданное. Господин Пек вдруг уставился впотолок ивоскликнул:
        - Придумал! Придумал! Вы будете выступать завтра вечером!
        Фрёкен Бок подняла нанего заплаканные глаза.
        - Где это ябуду выступать завтра вечером? - мрачно спросила она.
        - Как - где? Потелевидению! - сказал господин Пек. - Впередаче «Искусный кулинар». Вы расскажете всем шведам, как приготовить «Соус Хильдур Бок»…
        И тут фрёкен Бок потеряла сознание игрохнулась напол. Новскоре она пришла всебя ивскочила наноги. Глаза её сияли.
        - Вы говорите, завтра вечером… Потелевидению? Мой соус… Ярасскажу онём потелевидению всему шведскому народу? Огосподи!.. Подумать только! АФрида ничего непонимает вготовке, она говорит, что моими кушаньями можно только свиней кормить!
        Малыш слушал затаив дыхание, потому что всё это было ему очень интересно. Он едва незабыл про Карлсона, спрятанного вящике. Нотут вдруг, кего великому ужасу, вприхожей раздался какой-то скрип. Нуда, этого следовало ожидать… Карлсон! Дверь изкухни была приоткрыта, иМалыш увидел, что Карлсон разгуливает поприхожей. Нонифрёкен Бок, нигосподин Пек ещё ничего незаметили.
        Да, это был Карлсон! Ивтоже время неКарлсон!.. Боже праведный, накого он был похож встаром маскарадном костюме Бетан! Нанём была длинная бархатная юбка, которая путалась вногах, мешая ходить, идве тюлевые накидки: одна украшала его спереди, другая - сзади! Он казался маленькой кругленькой бойкой девочкой. Иэта маленькая бойкая девочка неумолимо приближалась ккухне.
        Малыш вотчаянии делал знаки, чтобы Карлсон нешёл накухню, нотот будто не понимал их, только кивал вответ иподходил всё ближе.
        - Гордая юная девица входит впарадный зал! - произнёс Карлсон изастыл вдверях, играя своими накидками.
        Вид унего был такой, что господин Пек широко раскрыл глаза:
        - Батюшки, ктоже это?.. Что это замилая девочка?
        Но тут фрёкен Бок как заорёт:
        - Милая девочка! Нет, извините, это не милая девочка, асамый отвратительный сорванец извсех, которых мне довелось видеть на своём веку! Убирайся немедленно, дрянной мальчишка!
        Но Карлсон её непослушался.
        - Гордая юная девица танцует ивеселится, - продолжал он своё.
        И он пустился впляс. Такого танца Малыш никогда прежде невидел, да, надо думать, что игосподин Пек тоже.
        Карлсон носился покухне, высоко поднимая колени. Время отвремени он подпрыгивал ивзмахивал своими тюлевыми накидками.
        «Что задурацкий танец, - подумал Малыш. - Ноэто ещё куда нишло, толькобы он невздумал летать. О, толькобы он нелетал!»
        Карлсон завесил себя накидками так, что пропеллера вовсе небыло видно, чему Малыш был очень рад. Если он всёже вдруг взлетит кпотолку, тогосподин Пек наверняка упадёт вобморок, апотом, едва придя всебя, пришлёт сюда людей стелевизионными камерами.
        Господин Пек смотрел наэтот странный танец исмеялся, смеялся всё громче игромче. Тогда Карлсон тоже стал хихикать вответ, да ещё подмигивать господину Пеку, когда проносился мимо него, размахивая своими накидками.
        - До чего весёлый мальчишка! - воскликнул господин Пек. - Он наверняка могбы участвовать вкакой-нибудь детской передаче.
        Ничто немоглобы больше рассердить фрёкен Бок.
        - Он будет выступать потелевидению?! Тогда япопрошу освободить меня отэтого дела. Если вы хотите найти кого-нибудь, кто перевернёт вверх тормашками телевизионную студию, толучшего кандидата вам несыскать.
        Малыш кивнул:
        - Да, это правда. Акогда эта студия перевернётся вверх тормашками, он скажет: «Пустяки, дело житейское». Так что лучше остерегайтесь его!
        Господин Пек ненастаивал.
        - Если так, тоненадо. Ятолько предложил. Мальчишек полным-полно!..
        И господин Пек вдруг заторопился. Унего, оказывается, скоро передача, иему пора идти.
        Но тут Малыш увидел, что Карлсон нащупывает кнопку наживоте, идосмерти испугался, что впоследнюю минуту всё выяснится.
        - Нет, Карлсон… нет, ненадо, - шептал ему втревоге Малыш.
        Карлсон сневозмутимым видом продолжал искать кнопку, ему трудно было добраться донеё из-за всех этих тюлевых накидок.
        Господин Пек уже стоял вдверях, когда вдруг зажужжал моторчик Карлсона.
        - Я инезнал, что над Вазастаном проходит маршрут вертолётов, - сказал господин Пек. - Недумаю, чтобы им следовало здесь летать, многим этот шум мешает. Прощайте, фрёкен Бок. Дозавтра!
        И господин Пек ушёл.
        А Карлсон взмыл кпотолку, сделал несколько кругов, облетел лампу инапрощание помахал фрёкен Бок тюлевыми накидками.
        - Гордая юная девица улетает далеко-далеко! - крикнул он. - Привет, гей-гей!


        Красивый, умный и в меру упитанный

        Время после обеда Малыш провёл наверху уКарлсона, вего домике накрыше. Он объяснил Карлсону, почему надо оставить впокое фрёкен Бок.
        - Понимаешь, она хочет сделать торт со взбитыми сливками, потому что мама, ипапа, иБоссе, иБетан возвращаются завтра домой.
        Карлсону это показалось убедительно.
        - Да, если она делает торт совзбитыми сливками, её надо оставить впокое. Опасно низводить домомучительницу, когда она взбивает сливки, атоона скиснет, авместе сней исливки.
        Вот почему последние часы всемье Свантесон фрёкен Бок провела вполном покое - так, как она хотела. Малыш иКарлсон тоже спокойно сидели укамина вдомике накрыше. Им было очень хорошо иуютно. Карлсон быстро слетал наулицу Хётерге икупил там яблок.
        - Я заних честно отдал пять эре, - сказал он Малышу. - Нехочу, чтобы меня заподозрили вкраже. Ведь ясамый честный вмире!
        - Разве эти яблоки стоят всего пять эре?
        - Видишь ли, янемог спросить их цену, - объяснил Карлсон, - потому что продавщица как раз пошла пить кофе.
        Нанизав яблоки напроволоку, Карлсон пёк их над огнём.
        - Угадай, кто лучший вмире специалист по печёным яблокам? - спросил Карлсон.
        - Ты, Карлсон, - ответил Малыш.
        И они ели печёные яблоки, исидели уогня, асумерки всё сгущались. «Как хорошо, когда трещат поленья! - подумал Малыш. - Дни стали холодными. Повсему видно, что пришла осень».
        - Я всё собираюсь слетать вдеревню икупить дров укакого-нибудь крестьянина. Знаешь, какие скупые эти крестьяне, но, ксчастью, они тоже иногда уходят пить кофе, - сказал Карлсон.
        Он встал иподбросил вогонь два больших берёзовых полена.
        - Я люблю, чтобы было жарко натоплено, - сказал он. - Остаться зимой без дров - нет, так янеиграю. И, нестесняясь, скажу это крестьянину.
        Когда камин прогорел, вкомнате стало темно, иКарлсон зажёг керосиновую лампу, которая висела усамого потолка над верстаком. Она осветила тёплым, живым светом комнату ивсе те вещи, которые валялись на верстаке.
        Малыш спросил, немогутли они чем-нибудь обменяться, иКарлсон сказал, что он готов.
        - Но когда ты захочешь что-нибудь взять, ты должен сперва спросить уменя разрешения. Иногда ябуду говорить «да», аиногда - «нет»… Хотя чаще всего ябуду говорить «нет», потому что всё это моё иянехочу нисчем расставаться, атоянеиграю.
        И тогда Малыш начал спрашивать разрешения подряд навсе вещи, которые лежали наверстаке, аполучил всего-навсего настарый разбитый будильник, который Карлсон сам разобрал, апотом снова собрал. Новсё равно игра эта была такой интересной, что Малыш даже представить себе немог ничего более увлекательного.
        Но потом Карлсону это наскучило, ион предложил постолярничать.
        - Это самое весёлое насвете занятие, иможно сделать так много чудесных вещиц, - сказал Карлсон. - Вовсяком случае, ямогу.
        Он скинул всё, что валялось наверстаке, прямо напол ивытащил из-под диванчика доски ичурки. Иоба они - иКарлсон иМалыш - принялись пилить, и строгать, исколачивать, так что всё загудело вокруг.
        Малыш делал пароход. Он сбил две досточки, асверху приладил круглую чурочку. Пароход ивсамом деле получился очень хороший.
        Карлсон сказал, что должен сделать скворечник иповесить его возле своего домика, чтобы там жили маленькие птички. Ното, что унего вышло, совсем непоходило нинаскворечник, ни, впрочем, начто-либо другое. Весьма трудно было сказать, что заштуку он смастерил.
        - Это что? - спросил Малыш.
        Карлсон склонил набок голову ипоглядел насвоё произведение.
        - Так, одна вещь, - сказал он. - Отличная маленькая вещица. Угадай, укого вмире самые золотые руки?
        - У тебя, Карлсон.


        Наступил вечер. Малышу пора было идти домой иложиться спать. Приходилось расставаться сКарлсоном исего маленьким домиком, где было так уютно, исовсеми его вещами: исего верстаком, исего коптящей керосиновой лампой, исего дровяным сарайчиком, исего камином, вкотором так долго непрогорали головешки, согревая иосвещая комнату. Трудно было всё это покинуть, новедь он знал, что скоро снова вернётся сюда. О, как чудесно, что домик Карлсона находился наего крыше, анена какой-нибудь другой!
        Они вышли. Над ними сверкало звёздное небо. Никогда прежде Малыш невидел столько звёзд, да таких ярких, да так близко! Нет, конечно, неблизко, доних было много тысяч километров, Малыш это знал, ивсё же… О, над домиком Карлсона раскинулся звёздный шатёр, идонего, казалось, рукой подать, ивместе стем так бесконечно далеко!
        - На что ты глазеешь? - нетерпеливо спросил Карлсон. - Мне холодно. Ну, ты летишь или раздумал?
        - Лечу, - ответил Малыш. - Спасибо.
        А наследующий день… Что это был за день! Сперва вернулись Боссе иБетан, потом папа, апоследней - новсё равно это было самое главное! - мама. Малыш кинулся кней икрепко её обнял. Пусть она больше никогда отнего неуезжает! Все они - ипапа, иБоссе, иБетан, иМалыш, ифрёкен Бок, иБимбо - окружили маму.
        - А твоё переутомление уже прошло? - спросил Малыш. - Как это оно могло так быстро пройти?
        - Оно прошло, как только яполучила твоё письмо, - сказала мама. - Когда яузнала, что вы все больны иизолированы, япочувствовала, что тоже всерьёз захвораю, если немедленно невернусь домой.
        Фрёкен Бок покачала головой.
        - Вы поступили неразумно, фру Свантесон. Ноябуду время отвремени приходить квам помогать немного похозяйству, - сказала фрёкен Бок. - Атеперь ядолжна немедленно уйти. Сегодня вечером явыступаю потелевидению.
        Как все удивились: имама, ипапа, иБоссе, иБетан.
        - В самом деле? Мы все хотим навас посмотреть. Обязательно будем смотреть, - сказал папа.
        Фрёкен Бок гордо вскинула голову.
        - Надеюсь. Надеюсь, весь шведский народ будет смотреть наменя.
        И она заторопилась.
        - Ведь мне надо успеть сделать причёску, ипринять ванну, ипобывать умассажистки иманикюрши, икупить новые стельки. Необходимо привести себя впорядок перед выступлением потелевидению.
        Бетан рассмеялась:
        - Новые стельки?.. Да кто их увидит по телевизору?
        Фрёкен Бок посмотрела нанеё неодобрительно.
        - А разве ясказала, что их кто-нибудь увидит? Вовсяком случае, мне нужны новые стельки… Чувствуешь себя уверенней, когда знаешь, что утебя всё сголовы доног впорядке. Хотя это, может, иневсем понятно. Номы - те, что всегда выступают потелевидению, - мы-то хорошо это знаем.
        Фрёкен Бок торопливо попрощалась иушла.
        - Вот инет больше домомучительницы, - сказал Боссе, когда заней захлопнулась дверь.
        Малыш задумчиво кивнул.
        - А якней уже привык, - сказал он. - Иторт совзбитыми сливками она сделала хороший - такой большой, воздушный - иукрасила его кусочками ананаса.
        - Мы оставим торт навечер. Будем пить кофе, есть торт исмотреть потелевизору выступление фрёкен Бок.
        Так всё ибыло. Когда подошло время передачи, Малыш позвонил Карлсону. Он дёрнул шнурок, спрятанный зазанавесками, один раз, что означало: «Прилетай скорее». ИКарлсон прилетел. Вся семья собралась утелевизора, кофейные чашки иторт совзбитыми сливками стояли настоле.
        - Вот имы сКарлсоном, - сказал Малыш, когда они вошли встоловую.
        - Да, вот ия, - повторил Карлсон иразвалился всамом мягком кресле. - Наконец-то, явижу, здесь появился тортик сосливками, и,надо сказать, весьма кстати. Могули яполучить немедленно кусочек… очень большой кусочек?
        - Мальчики получают торт впоследнюю очередь, - сказала мама. - Акроме того, это моё место. Вы сМалышом можете оба сесть прямо напол перед телевизором, апотом ядам вам покуску.
        Карлсон обратился кМалышу:
        - Слыхал? Она что, всегда так стобой обращается? Бедное дитя!
        Потом он улыбнулся, вид унего был довольный.
        - Хорошо, что она исомной так обращается, потому что это справедливо, аиначе янеиграю.
        И они оба, Малыш иКарлсон, сели напол перед телевизором иели торт, ожидая выступления фрёкен Бок.
        - Сейчас начнётся, - сказал папа.
        И всамом деле, наэкране появилась фрёкен Бок. Арядом сней господин Пек. Он вёл программу.
        - Домомучительница как живая! - воскликнул Карлсон. - Гей, гей! Вот сейчас-то мы позабавимся!


        Фрёкен Бок вздрогнула. Казалось, она услышала слова Карлсона. Аможет, она просто очень волновалась, потому что стояла перед всем шведским народом идолжна была ему поведать, как приготовить «Соус Хильдур Бок».
        - Скажите, пожалуйста, - начал господин Пек, - как вам пришла мысль сделать именно это блюдо?
        - Очень просто, - сказала фрёкен Бок. - Когда утебя есть сестра, которая ничего не смыслит вкулинарии…
        Тут она умолкла, потому что Карлсон протянул вперёд свою маленькую пухлую ручку ивыключил телевизор.
        - Домомучительница появляется иисчезает помоему желанию, - сказал он.
        Но вмешалась мама.
        - Немедленно снова включи, - сказала она. - Ибольше так неделай, атотебе придётся уйти.
        Карлсон толкнул Малыша вбок ипрошептал:
        - А чего ещё нельзя делать ввашем доме?
        - Молчи. Посмотрим нафрёкен Бок, - сказал Малыш.
        - …а чтобы было вкусно, его надо как следует посолить, поперчить, ипусть кипит подольше, - договорила фрёкен Бок.
        И увсех наглазах она солила, иперчила, икипятила всласть, акогда соус был готов, поглядела сэкрана лукавым взглядом испросила:
        - Может, попробуете?
        - Спасибо, только нея, - сказал Карлсон. - Нотак ибыть, если ты мне дашь имена иадреса, яприведу ктебе двух-трёх маленьких огнеедов, окоторых ты говорила. Они охотно попробуют!
        Потом господин Пек поблагодарил фрёкен Бок зато, что она согласилась прийти ирассказать, как она готовит этот соус, инаэтом передача явно должна была кончиться, нотут фрёкен Бок вдруг спросила:
        - Скажите, пожалуйста, ямогу передать привет сестре?
        Господин Пек выглядел растерянным.
        - Ну ладно, передавайте, только побыстрее!
        И тогда фрёкен Бок наэкране помахала рукой исказала:
        - Привет, Фрида, ты меня слышишь? Надеюсь, ты неупала состула?
        - Я тоже наэто надеюсь, - сказал Карлсон. - Ато неминовать землетрясения вНурланде.
        - Ну что ты болтаешь? - спросил Малыш. - Ты ведь незнаешь, какая эта Фрида. Может, она вовсе нетакая огромная, как фрёкен Бок.
        - Представь себе, знаю, - сказал Карлсон. - Яведь несколько раз был уних дома, наФрейгатен, ииграл там впривидение.
        Потом Карлсон иМалыш съели ещё покуску торта исмотрели, как жонглёр наэкране кидает ввоздух одновременно пять тарелок ипотом ловит все пять налету. Малышу было скучно смотреть нажонглёра, ноуКарлсона глаза так исияли, ипоэтому Малыш тоже был счастлив.
        Всё было очень приятно, иМалыш так радовался, что все сидели вместе сним - имама, ипапа, иБоссе иБетан, иБимбо… идаже Карлсон!
        Когда стортом было покончено, Карлсон схватил блюдо, слизал снего крем, потом подкинул вверх, как наэкране жонглёр тарелки.
        - Тот парень вящике непромах, - сказал Карлсон. - Дочегоже здорово! Угадай, кто лучший вмире кидальщик блюд?
        Он подбросил блюдо так высоко, что оно едва неударилось опотолок, иМалыш испугался:
        - Довольно, Карлсон, ненадо… ну, ненадо!
        Мама ивсе остальные смотрели телевизор. Там танцевала балерина, иникто незаметил, что вытворяет Карлсон.
        А Малыш всё шептал: «Брось, Карлсон, ненадо», ноэто непомогало, иКарлсон безмятежно продолжал кидать блюдо.
        - Какое увас красивое блюдо! - воскликнул Карлсон иснова подбросил его кпотолку. - Точнее сказать, увас было красивое блюдо, - поправился он инагнулся, чтобы собрать осколки. - Нуничего, это пустяки, дело житейское…
        Но мама услышала, как блюдо стукнулось обпол иразбилось. Она как следует отшлёпала Карлсона исказала:
        - Это было моё любимое блюдо, авовсе непустяки инедело житейское.
        Малыш был недоволен, что так обходятся случшим вмире жонглёром, ноон понимал, что маме жаль блюдо, ипопытался её утешить:
        - Я достану изсвоей копилки деньги икуплю тебе новое блюдо.
        Но тут Карлсон сунул руку вкарман, вынул пятиэровую монетку ипротянул её маме.
        - Я сам плачу зато, что было. Вот! Пожалуйста! Купи новое блюдо, асдачу можешь оставить себе.
        - Спасибо, милый Карлсон, - сказала мама. - Знаешь что, купи наоставшиеся деньги несколько дешёвых вазочек ишвыряй ими вменя, когда снова будешь сердиться.
        Малыш прижался кмаме:
        - Мама, ты несердишься наКарлсона, скажи?
        Мама потрепала поруке сперва Карлсона, потом Малыша исказала, что больше наних несердится.
        Потом Карлсон стал прощаться:
        - Привет, мне пора домой, атояопоздаю кужину.
        - А что утебя сегодня наужин? - спросил Малыш.
        - «Соус Карлсона, который живёт накрыше», - сказал Карлсон. - Только янеположу внего столько лисьего яда, сколько кладёт домомучительница, можешь мне поверить. Угадай, кто лучший вмире мастер посоусам?
        - Ты, Карлсон, - сказал Малыш.
        Час спустя Малыш уже лежал всвоей кроватке, арядом стояла корзинка, где спал Бимбо. Все - имама, ипапа, иБоссе, иБетан - пришли кнему вкомнату пожелать спокойной ночи. Малыша уже одолевал сон. Ноон ещё неспал, адумал оКарлсоне. Что он сейчас делает, Карлсон? Может, как раз что-нибудь мастерит… скворечник или ещё что…
        «Завтра, когда яприду изшколы, - думал Малыш, - япозвоню Карлсону испрошу, нельзяли мне слетать кнему итоже ещё что-нибудь смастерить».
        А потом Малыш подумал: «Как хорошо, что Карлсон провёл звонок, япозвоню ему всегда, когда захочу». Ивдруг понял, что он уже захотел.
        Он вскочил спостели, босиком подбежал кокну идёрнул зашнурок. Три раза. Этот сигнал означал: «Какое счастье, что насвете есть такой красивый, умный, вмеру упитанный ихрабрый человечек, как ты, лучший вмире Карлсон!»
        Малыш ещё постоял немного уокна, не потому что ждал ответа, апросто так, и вдруг, представьте себе, прилетел Карлсон.
        - Да, ты прав, - сказал он, - это ивсамом деле очень хорошо.
        Больше Карлсон ничего несказал итут же улетел назад, всвой зелёный домик на крыше.


        Карлсон, который живет на крыше, проказничает опять
        ASTRID LINDGREN
        Karlsson p taket smyger igen
        1968
        Karlsson p taket smyger igen © Text: Astrid Lindgren
        1968/Saltkrkan AB
        ©Лунгина Л.З., наследники, перевод на русский язык
        ©Джаникян А.O., иллюстрации
        © Оформление, издание на русском языке.
        Machaon®
        Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
          )



        Каждый имеет право быть Карлсоном

        Однажды утром спросонья Малыш услышал взволнованные голоса, доносившиеся изкухни. Папа имама явно были чем-то огорчены.
        - Ну вот, дождались! - сказал папа. - Ты только погляди, что написано вгазете. На, прочти сама.
        - Ужасно! - воскликнула мама. - Просто ужас какой-то!
        Малыш мигом соскочил спостели. Ему не терпелось узнать, чтоже именно ужасно. Ион узнал.
        На первой странице газеты огромными буквами был набран заголовок:
        «Что это: летающий бочонок или нечто другое?»
        А под заголовком - статья:
        «Странный неопознанный объект летает над Стокгольмом. Очевидцы сообщают, что запоследнее время неоднократно видели врайоне Вазастана некий летающий предмет, напоминающий повиду маленький пивной бочонок. Он издаёт звуки, похожие нагул мотора. Представители Авиакомпании ничего несмогли сообщить нам относительно этих полётов. Поэтому возникло предположение, что это иностранный спутник-шпион, запущенный ввоздушное пространство сразведывательными целями. Тайна этих полётов должна быть раскрыта, анеопознанный объект - пойман. Если он действительно окажется шпионом, его необходимо передать для расследования вруки полиции.
        Кто раскроет летающую тайну Вазастана?
        Редакция газеты назначает вознаграждение в10000крон. Тот, кому посчастливится поймать этот таинственный предмет, получит премию в10000крон. Ловите его, несите вредакцию, получайте деньги!»
        - Бедный Карлсон, который живёт накрыше, - сказала мама. - Теперь начнётся на него охота.
        Малыш разом ииспугался, ирассердился, иогорчился.
        - Почему Карлсона немогут оставить впокое! - закричал он. - Он ведь неделает ничего плохого. Живёт себе всвоём домике на крыше илетает взад-вперёд. Разве Карлсон в чём-то виноват?
        - Нет, - сказал папа, - Карлсон нивчём невиноват. Только он… какбы это сказать… ну, несколько необычен, чтоли…
        Да, что иговорить, Карлсон несколько необычен, сэтим Малыш был вынужден согласиться. Разве обычно, когда вдомике накрыше живёт маленький толстенький человечек да ещё спропеллером наспине искнопкой на животе?
        А ведь Карлсон был как раз таким человечком. Ион был лучшим другом Малыша. Да, именно Карлсон, анеКристер иГунилла, которых Малыш тоже очень любил искоторыми играл, когда Карлсон вдруг исчезал куда-то или просто был занят.
        Карлсон уверял, что Кристер иГунилла не идут сним нивкакое сравнение, ивсякий раз сердился, когда Малыш оних заговаривал.
        - Ставить этих карапузов наодну доску сомной! - возмущался Карлсон. - Сомной, таким красивым ивмеру упитанным мужчиной всамом расцвете сил! Многимли глупым мальчишкам посчастливилось иметь такого лучшего друга, какя? Ну, отвечай!
        - Нет, нет, только мне одному, - говорил Малыш, ивсякий раз сердце его замирало отрадости. Как ему повезло, что Карлсон поселился накрыше именно его дома! Ведь вВазастане полно таких вот старых, некрасивых домов, как тот, вкотором жила семья Свантесонов! Какая удача, что Карлсон случайно оказался наего крыше, аненакакой-нибудь другой!
        Правда, мама ипапа Малыша сперва вовсе небыли ввосторге оттого, что вдоме появился Карлсон. ИБоссе иБетан поначалу его тоже невзлюбили. Вся семья - заисключением Малыша, конечно, - считала, что Карлсон - самый вздорный, самый дерзкий, самый несносный озорник, какой только бывает насвете. Нопостепенно все кнему привыкли. Теперь Карлсон, пожалуй, им даже нравился, аглавное, они понимали, что он необходим Малышу. Ведь Боссе иБетан были гораздо старше его, поэтому Малыш никак немог обойтись без лучшего друга. Ихотя унего была собака - изумительный щенок Бимбо, - Карлсон ему был совершенно необходим.
        - Я думаю, что иКарлсон неможет обойтись без Малыша, - сказала мама.
        Но ссамого начала мама ипапа решили никому неговорить осуществовании Карлсона. Они прекрасно понимали, что будет твориться вих доме, если оКарлсоне узнают нателевидении, агазеты ижурналы захотят печатать онём статьи, скажем, под заголовком: «Карлсон усебя дома».
        - Вот будет смешно, - сказал Боссе, - если мы вдруг увидим вкаком-нибудь журнале фотографию Карлсона… Представляешь, он сидит усебя вгостиной, любуется букетом красных роз…
        - Заглохни! - оборвал его Малыш. - Тыже знаешь, что уКарлсона никакой гостиной нет, унего всего-навсего одна комнатушка, иникаких роз там нет.
        Да, всё это Боссе знал исам. Однажды все они - иБоссе, иБетан, имама, ипапа - правда, только один раз, видели домик Карлсона. Они вылезли накрышу через слуховое окно - обычно так лазают только трубочисты, - иМалыш показал им маленький домик за трубой.
        Мама немножко испугалась, когда поглядела скрыши вниз, наулицу. Унеё даже закружилась голова, ией пришлось схватиться рукой за трубу.
        - Малыш, обещай мне сейчасже, что ты никогда неполезешь накрышу один, - сказала она.
        - Ладно, - буркнул Малыш, подумав. - Яникогда неполезу накрышу один… раз яполезу туда сКарлсоном, - добавил он шёпотом.
        Но мама, видно, нерасслышала его последних слов; нуиладно, пусть она пеняет насебя. Как она может требовать, чтобы Малыш никогда небывал уКарлсона? Мама ведь ипонятия неимеет, как весело сидеть втесной комнатке Карлсона, битком набитой всякими диковинными ичудными вещами.
        «Атеперь, после этой дурацкой статьи, всё, наверное, кончится!» - сгоречью думал Малыш.
        - Ты должен предупредить Карлсона, - сказал папа, - пусть будет поосторожней. Некоторое время ему лучше нелетать поВазастану. Вы можете играть втвоей комнате, тогда его никто неувидит.
        - Но если он начнёт безобразничать, яего живо выставлю вон, - добавила мама ипротянула Малышу тарелку скашей.
        Бимбо тоже получил свою порцию каши. Папа попрощался ипошёл наработу. Имаме, как выяснилось, тоже надо было уходить.
        - Я иду вбюро путешествий, чтобы узнать, нетли там для нас какого-нибудь интересного маршрута. Папа наднях уходит вотпуск, - сказала она ипоцеловала Малыша. - Яскоро вернусь.
        И Малыш остался один. Один сБимбо, старелкой каши исосвоими мыслями. Исгазетой. Он придвинул её ксебе истал разглядывать. Под заметкой оКарлсоне была напечатана фотография огромного белого парохода, который прибыл стуристами вСтокгольм истоял теперь наякоре вСтрёмене. Малыш долго глядел наснимок - белый пароход был невероятно красив! Как Малышу захотелось подняться наборт этого прекрасного корабля иуплыть куда-нибудь далеко-далеко!
        Он старался смотреть только наэту фотографию, новзгляд его тоидело соскальзывал накрупные буквы заголовка:
        «Что это: летающий бочонок или нечто другое?»
        Малыш очень разволновался. Необходимо как можно скорее поговорить сКарлсоном, носделать это надо осторожно, чтобы неиспугать его, атоон вдруг улетит иникогда больше невернётся!
        Малыш вздохнул. Инехотя сунул врот ложку каши. Нокашу непроглотил, адержал её наязыке, словно желал получше распробовать. Малыш был маленьким худеньким мальчиком сплохим аппетитом - таких ведь немало. Он мог часами сидеть перед тарелкой седой ивяло ковырять ложкой или вилкой, нотак инедоесть доконца.
        «Что-то каша невкусная, - подумал Малыш. - Может, будет вкуснее, если добавить сахарку…» Он потянулся засахарницей, новэту минуту услышал гул мотора уокна, итутже вкухню влетел Карлсон.


        - Привет, Малыш! - крикнул он. - Ты знаешь, кто лучший вмире друг? Аещё угадай, почему этот друг появился здесь именно сейчас!
        Малыш поспешно проглотил кашу, которую так долго держал ворту.
        - Лучший вмире друг - это ты, Карлсон! Ноянезнаю, почему ты прилетел именно сейчас.
        - Чур, гадать дотрёх раз! - сказал Карлсон. - Может, потому что ясоскучился по тебе, глупый мальчишка? Может, япопал сюда поошибке, асобирался вовсе слетать в Королевский парк? Аможет, япочуял, что здесь пахнет кашей? Раз, два три, говори, не задерживайся!..
        Малыш засиял.
        - Наверное, потому что ты помне соскучился, - сказал он смущённо.
        - А вот инет! ИвКоролевский парк ятоже лететь несобирался. Так что гадать тебе больше нечего.
        «Королевский парк! - сужасом подумал Малыш. - Туда Карлсону никак нельзя лететь. Да ивообще ему нельзя туда, где полным-полно народа, где его увидят. Придётся ему это сейчас объяснить».
        - Слушай, Карлсон… - начал Малыш итут же умолк, потому что вдруг заметил, что Карлсон чем-то явно недоволен.
        Он угрюмо глядел наМалыша ичмокал губами.
        - Приходишь голодный как пёс, - ворчал Карлсон, - аэтот сидит себе как нивчём небывало перед полной тарелкой каши, вокруг шеи унего повязана салфетка, ион бубнит себе под нос, что надо съесть ложку замаму, ложку запапу, ложку затётю Августу…
        - За какую тётю Августу? - спросил Малыш, сгорая отлюбопытства.
        - Понятия неимею, - ответил Карлсон.
        - Так зачемже есть кашу заеё здоровье? - рассмеялся Малыш.
        Но Карлсону было недосмеха.
        - Ах, вот как! Значит, твой друг должен умереть сголоду только потому, что ты не знаешь каких-то там старых тёток, которые живут где-то учёрта нарогах!
        Малыш вскочил, вынул избуфета тарелку исказал Карлсону, чтобы он сам положил себе сколько хочет. Всё ещё мрачный как туча, Карлсон взял кастрюлю ипринялся накладывать кашу втарелку. Он накладывал инакладывал, акогда выскреб всё додна, стал водить указательным пальцем постенке кастрюли, отколупывая ито, что прилипло.
        - У тебя немама, азолото, - сказал Карлсон, - жаль только, что она такая жадная. Никогда невидел, чтобы варили так мало каши.
        Только после того как вся каша допоследней крупинки оказалась уКарлсона втарелке, он приступил кеде, да так, что заушами трещало. Нанесколько минут все звуки вкухне заглушило громкое чавканье, которое всегда раздаётся, когда кто-нибудь очень жадно уплетает кашу.
        - К сожалению, заздоровье тёти Августы уже съесть нечего, - заявил Карлсон ивытер ладонью рот. - Ночто явижу! Здесь есть булочки! Спокойствие, только спокойствие. Милая тётя Августа, всё впорядке, живи спокойно-преспокойно всвоём далёком городке Тумбе или где хочешь. Ясъем затвоё здоровье вместо каши две булочки. Аможет, даже три… или четыре… или пять!
        Пока Карлсон заглатывал одну задругой булочки, Малыш тихо сидел иобдумывал, как ему поумнее предостеречь своего друга. «Может, правильнее всего просто дать Карлсону газету? Пусть сам всё прочтёт», - решил он ипосле некоторого колебания придвинул газету кКарлсону.
        - Погляди-ка напервую страницу, - сказал Малыш мрачно.
        Карлсон поглядел. Инадо сказать, сбольшим интересом, апотом ткнул пухлым пальчиком вфотографию белого парохода.
        - Ба-бах! Пароход перевернулся! - воскликнул он. - Катастрофа закатастрофой!
        - Да тыже держишь газету вверх ногами, - мягко сказал Малыш.
        Он давно подозревал, что Карлсон неумеет читать. НоМалыш был добрым мальчиком, он никого нехотел обижать, и,уж конечно, нехотел обижать Карлсона, поэтому он нестал кричать: «Ха-ха-ха, ты неумеешь читать!» - амолча перевернул газету так, что Карлсон тутже увидел, что никакого несчастья непроизошло.
        - Но здесь написано про другое несчастье, - сказал Малыш. - Послушай только!
        И он прочёл вслух про летающий бочонок ипро спутника-шпиона, которого необходимо было поймать, ипро вознаграждение, назначенное газетой, - всю заметку отначала доконца…
        - «Доставьте его вредакцию, ивы получите указанную сумму», - закончил он чтение ивздохнул.
        Но Карлсон невздыхал, совсем наоборот, он был ввосторге.
        - Гоп-гоп! - выкрикивал он ипрыгал наместе отрадости. - Гоп-гоп, можно считать, что спутник-шпион уже пойман! Звони вредакцию искажи, что яприду кним после обеда.
        - Что ты задумал? - сиспугом спросил Малыш.
        - Знаешь, кто лучший вмире охотник за спутниками-шпионами? - ИКарлсон сгордым видом ткнул себя пальцем вгрудь. - Вот он, грозный Карлсон! Никто неспасётся, когда ялечу сосвоим большим сачком. Раз спутник-шпион кружится где-то здесь, врайоне Вазастана, ядовечера наверняка поймаю его сачком… Кстати, утебя есть чемодан, чтобы нам унести десять тысяч?
        Малыш вновь вздохнул. Всё оказалось куда сложнее, чем он думал. Карлсон ничего не подозревал.
        - Милый Карлсон, неужели ты недогадался, что «летающий бочонок» - это ты, что это они затобой охотятся? Теперь понял?
        Карлсон очередной раз подпрыгнул отрадости, ивдруг донего дошёл смысл этих слов. Вгорле унего что-то заклокотало, словно он поперхнулся, ион окинул Малыша яростным взглядом.
        - «Летающий бочонок»! - завопил он. - Ты меня обзываешь летающим бочонком! Ты, мой лучший друг!
        Он вскинул руки, чтобы казаться как можно длиннее, иодновременно втянул живот.
        - Ты, явижу, забыл, - начал он свысока, - что якрасивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил. Так или нетак?
        - Конечно, Карлсон, т-так… - залепетал Малыш, заикаясь отволнения. - Нояневиноват, что они это пишут вгазете. Аони имеют ввиду тебя, это точно.


        Карлсон злился всё больше ибольше.
        - «Кому посчастливится поймать этот таинственный предмет…» - сгоречью повторил он снова слова заметки. - «Предмет»! - выкрикнул он, окончательно выходя изсебя. - Кто-то смеет обзывать меня предметом! Яэтому гаду так врежу попереносице, что унего глаза налоб полезут!
        И Карлсон сделал несколько маленьких, но угрожающих прыжков всторону Малыша. Изря. Потому что Бимбо тутже вскочил.Уж он-то никому непозволит тронуть Малыша.
        - Бимбо, наместо, успокойся! - скомандовал Малыш. ИБимбо послушался, только поворчал немного, чтобы Карлсон понял, что он на страже.
        А Карлсон сел наскамеечку. Вид унего был мрачный иневыразимо печальный.
        - Я так неиграю, - сказал он. - Ятак неиграю, раз ты такой злой иназываешь меня предметом, инатравливаешь наменя своих дурацких собак.
        Малыш совсем растерялся. Он незнал, что сказать, что сделать.
        - Я невиноват, что так пишут вгазете, - пробормотал он снова иумолк.
        Карлсон тоже молчал испечальным видом сидел наскамеечке. Вкухне воцарилась тягостная тишина.
        И вдруг Карлсон громко расхохотался. Он вскочил соскамеечки идобродушно ткнул Малыша кулачком вживот.
        - Уж если япредмет, то, вовсяком случае, самый лучший вмире предмет, который стоит десять тысяч крон! Понял?Да?
        Малыш тоже стал смеяться - отрадости, что Карлсон снова развеселился.
        - Да, это верно, - подтвердил он, - ты стоишь десять тысяч крон. Думаю, мало кто стоит так дорого.
        - Никто вмире, - твёрдо заявил Карлсон. - Спорим, что такой вот глупый мальчишка, как ты, стоит небольше ста двадцати пяти крон.
        От избытка чувств он нажал стартовую кнопку наживоте, взмыл кпотолку исрадостными воплями сделал несколько кругов вокруг лампы.
        - Гей-гоп! - кричал он. - Вот летит Карлсон, который стоит десять тысяч крон! Гей-гоп!
        Малыш решил махнуть навсё рукой. Ведь Карлсон насамом деле вовсе небыл шпионом - значит, его могут задержать только зато, что он Карлсон. Малыш вдруг понял, что мама ипапа испугались незаКарлсона, азасвой покой. Они просто боялись, что если все будут ловить Карлсона, тоскрывать его существование уже неудастся. Малышу показалось, что Карлсону всерьёз ничего не угрожает.
        - Тебе нечего бояться, Карлсон, - сказал он, стараясь его успокоить. - Тебе ничего немогут сделать зато, что ты - это ты.
        - Конечно, каждый имеет право быть Карлсоном, - подхватил Карлсон. - Хотя досих пор нашёлся только один такой хороший ивмеру упитанный экземпляр.
        Они снова стояли рядом посреди комнаты Малыша, иКарлсон снадеждой инетерпением оглядывался посторонам.
        - Нетли утебя новой паровой машины, которую мы моглибы взорвать? Или ещё чего-нибудь интересного? Главное, чтобы загрохотало вовсю. Давай устроим сейчас немыслимый грохот. Яхочу позабавиться: атоянеиграю, - сказал он, ивтуже секунду взгляд его упал напакетик, который лежал настоле уМалыша.
        Он кинулся нанего, словно коршун надобычу. Мама положила Малышу этот пакетик вчера вечером, авнём был прекрасный персик. Ивот теперь этот персик Карлсон жадно сжимал пухленькими пальцами.
        - Мы его разделим, ладно? - торопливо предложил Малыш. Он тоже любил персики изнал, что нельзя зевать, если хочешь его хоть попробовать.
        - Хорошо, - согласился Карлсон, - разделим! Явозьму себе персик, аты - пакетик. Учти, яуступаю тебе лучшую часть: спакетиком можно знаешь сколько интересных штук придумать!
        - Нет, спасибо! - твёрдо сказал Малыш. - Мы сперва разделим персик, апотом ятебе охотно уступлю пакетик.
        Карлсон неодобрительно покачал головой.
        - Никогда ещё невстречал таких прожорливых мальчишек, как ты! - вздохнул он. - Нуладно, разуж ты так настаиваешь…
        Чтобы разделить персик, нужен был нож, иМалыш побежал вкухню. Акогда он вернулся сножом, Карлсон исчез. НоМалыш тутже услышал, что из-под стола доносилось чавканье ипричмокивание, словно кто-то торопливо ел что-то очень сочное.
        - Послушай, что ты там делаешь? - стревогой спросил Малыш.
        Когда Карлсон вылез из-под стола, персиковый сок стекал унего сподбородка. Он протянул свою пухлую ручку исунул Малышу большую шершавую тёмно-красную косточку.
        - Заметь, явсегда отдаю тебе самое лучшее, - заявил он. - Если ты посадишь эту косточку, утебя вырастет целое персиковое дерево, всё увешанное сочными персиками. Ну, кто самый большой добряк вмире? Яведь даже неустраиваю никакого скандала, хоть иполучил оттебя только один паршивенький персик!


        Но Малыш, еслибы изахотел, неуспелбы ничего ответить, потому что вмгновение ока Карлсон очутился уокна, где наподоконнике стоял горшок сбегонией, исхватил цветок за стебель.
        - Я такой добрый, что сам помогу тебе посадить эту косточку, - заявил он.
        - Не трогай! - крикнул Малыш.
        Но было уже поздно: Карлсон вырвал бегонию скорнем ивышвырнул вокно.
        - Ты что, ты что?! - завопил Малыш, но Карлсон его неслушал.
        - Целое большое персиковое дерево! Представляешь? Насвоём пятидесятилетии ты каждому гостю - каждому-каждому, понял! - дашь поперсику. Разве это неинтересно?
        - Но ещё интересней будет, когда мама заметит, что ты выбросил её бегонию, - сказал Малыш. - Иподумай, вдруг сейчас мимо дома шёл какой-нибудь старичок ицветок угодил ему как раз побашке. Что он скажет, как ты считаешь?
        - «Спасибо, дорогой Карлсон!» - вот что он скажет, - уверял Карлсон Малыша. - «Спасибо, дорогой Карлсон, что ты вырвал бегонию скорнем, анешвырнул её вниз прямо вгоршке… как этого хотелабы глупая мама Малыша».
        - Вовсе она этого нехотелабы! - запротестовал Малыш. - Почему ты так говоришь?
        Карлсон успел тем временем ткнуть косточку вгоршок итеперь энергично засыпал её землёй.
        - Нет, хотела! - несдавался Карлсон. - Она, видите ли, непозволяет вытаскивать бегонии изгоршка. Ачто это может стоить жизни нивчём неповинному старичку, мирно идущему поулице, - это твою маму неволнует. «Одним стариком больше, одним меньше - это пустяки, дело житейское, - говорит она, - толькобы никто нетрогал мою бегонию».
        Карлсон гневно глядел наМалыша.
        - Ивконце концов, еслибы явыкинул бегонию сгоршком, куда мы посадили бы персиковую косточку? Подумалли ты об этом?
        Малыш обэтом неподумал, поэтому он не знал, что ответить. Спорить сКарлсоном было нелегко, особенно когда он бывал внастроении спорить. Но, ксчастью, настроение унего менялось каждые пятнадцать минут. Вот итеперь он вдруг издал какой-то странный, ноявно радостный звук, похожий на кудахтанье.
        - Мыже забыли про пакет! - воскликнул он. - Аспакетом можно отлично позабавиться.
        Этого Малыш прежде незнал.
        - Нуда? - удивился он. - Чтоже можно сделать спакетом?
        Глаза Карлсона заблестели.
        - Издать самый громкий вмире хлюп! - объявил он. - Гей-гоп, какой сейчас будет изумительный хлюп! Вот этим мы изаймёмся.
        Он схватил пакет исовсех ног побежал вванную комнату. Малыш, раздираемый любопытством, бросился заним. Ему очень хотелось узнать, как делают самый громкий вмире хлюп.
        Карлсон стоял, наклонившись над ванной, инаполнял пакет водой.
        - Ты глупый,да? Разве можно лить воду вбумажный пакет? Неужели ты этого не понимаешь?
        - А что такое? - спросил Карлсон ипомахал пакетом сводой уМалыша перед носом, чтобы Малыш воочию убедился, что вбумажный пакет можно лить воду, апотом стремглав кинулся назад вкомнату Малыша.
        Малыш побежал заним, полный дурных предчувствий. Иони оправдались… Карлсон весь высунулся изокна так, что видны были только его толстые короткие, пухленькие ножки.
        - Гей-гоп, - завопил он, - погляди вниз, сейчас япроизведу самый сильный вмире хлюп!
        - Стой! - крикнул Малыш итоже лёг на подоконник. - Ненадо, Карлсон, ненадо! - молил он испуганно.
        Но было уже поздно. Мешок полетел вниз, иМалыш увидел, как он разорвался, словно бомба, уног какой-то тётеньки, которая шла вмолочное кафе всоседний дом. Ибыло ясно, что этот самый громкий вмире хлюп ей решительно непонравился.
        - Гляди, - сказал Карлсон, - она ахнула, словно мы сбросили горшок сфикусом, анеполтора стакана воды.
        Малыш сгрохотом захлопнул окно. Он не хотел, чтобы Карлсон продолжал выбрасывать наулицу разные вещи.
        - Я думаю, что этого нельзя делать, - сказал Малыш серьёзно, ноКарлсон вответ только расхохотался.
        Он несколько раз облетел вокруг лампы и, непереставая хихикать, приземлился возле Малыша.
        - «Ядумаю, что этого делать нельзя»! - передразнил он Малыша. - Ачто, по-твоему, можно? Швырнуть вниз пакеты стухлыми яйцами? Это тоже одна изстранных фантазий твоей мамы?
        Карлсон снова взлетел иснова грузно шмякнулся напол как раз перед Малышом.
        - Могу сказать, что вообще ты итвоя мама самые странные люди насвете, новсёже явас люблю. - Карлсон потрепал Малыша пощеке.
        Малыш покраснел, так он был счастлив. Карлсон его любил, это замечательно! Да имаму он любил тоже, это ясно, хотя часто плёл про неё невесть что.
        - Да сам удивляюсь, - подтвердил Карлсон, продолждая похлопывать Малыша пощеке.
        Он хлопал его долго ивсё более иболее увлечённо. Последний хлопок походил уже скорее напощёчину, итогда Карлсон сказал:
        - Ой, дочегоже ямилый! Ясамый милый вмире! Иядумаю, что поэтому мы сейчас поиграем вочто-нибудь совсем милое, ты согласен?
        Малыш был, конечно, согласен, ион тутже стал лихорадочно соображать, вочтобы такое милое поиграть сКарлсоном.
        - Вот, например, - предложил Карлсон, - мы моглибы играть, что стол - это наш плот, накотором мы спасаемся отнаводнения… аоно, кстати, как раз иначинается.
        И он показал наструйку воды, которая подтекла под дверь.
        У Малыша перехватило дыхание.
        - Ты что, незакрыл кран вванной? - спросил он сужасом.
        Карлсон наклонил голову иласково поглядел наМалыша.
        - Угадай, закрылли якран или нет! До трёх раз!
        Малыш распахнул дверь вприхожую. Карлсон был прав. Великое наводнение началось. Ванная иприхожая были залиты водой, она стояла уже так высоко, что вней можно было плескаться, если была охота. АКарлсону была охота. Он свосторгом прыгнул прямо в воду.
        - Гей-гоп! - кричал он. - Бываютже дни, когда случаются только прекрасные вещи!
        Малыш закрыл кран вванной ивыпустил изнеё воду, апотом опустился настул вприхожей исотчаянием уставился напол.
        - Ой, - сказал он тихо, - ой, что скажет мама?
        Карлсон перестал прыгать вводе исобидой посмотрел наМалыша.
        - Ну знаешь, этоуж слишком! - возмутился он. - Чтоже она такая ворчунья, твоя мама! Несколько ведёр самой обыкновенной воды… есть очём говорить!
        Он снова подпрыгнул, да так высоко, что обрызгал Малыша сголовы доног.
        - Приятная водичка, - сказал он. - Азаодно иножная ванна. Оначто, возражает против мытья ног?
        И он ещё раз прыгнул, иснова Малыша обдало брызгами.
        - Неужели твоя мама никогда неделает ножных ванн? Ивсе дни напролёт швыряет изокон цветочные горшки? Так, чтоли?
        Малыш ничего неответил. Он думал. Надо было вочтобы тонистало всё убрать доприхода мамы.
        - Карлсон, мы должны поскорее…
        Он недоговорил, авскочил состула ипомчался накухню. Итутже вернулся споловой тряпкой.
        - Давай, Карлсон, помогай… - начал он, новдруг обнаружил, что Карлсона вкомнате нет.
        Его небыло нивприхожей, нивванной - нигде. Новсё время Малыш слышал гул моторчика. Он подбежал кокну иувидел, что ввысь взмыло нечто напоминающее толстенькую сардельку.
        - Летающий бочонок или нечто другое? - пробормотал Малыш.
        Нет, это был нелетающий бочонок, авсего-навсего Карлсон, который возвращался всвой зелёный домик накрыше.
        Но тут Карлсон заметил Малыша. Он спикировал вниз ипромчался мимо окна натакой скорости, что воздух засвистел. Малыш восторженно замахал ему тряпкой, иКарлсон махнул вответ своей пухленькой ручкой.
        - Гей-гоп! - кричал он. - Вот летит Карлсон, который стоит десять тысяч крон. Гей-гоп!
        И он улетел. АМалыш стал собирать тряпкой воду спола прихожей.


        Карлсон вспоминает, что у него день рождения

        Карлсону повезло, что его небыло, когда мама вернулась избюро путешествий, потому что она всерьёз рассердилась ииз-за исчезнувшей бегонии, ииз-за наводнения, хотя Малыш успел кое-как вытереть пол.
        Мама сразу поняла, кто всё это натворил, идаже рассказала папе, когда он пришёл обедать.
        - Может, это инехорошо смоей стороны, - сказала мама, - потому что якКарлсону запоследнее время стала понемногу привыкать, нознаете, ясейчас сама готова заплатить десять тысяч крон, толькобы отнего отделаться.
        - Ой, что ты! - воскликнул Малыш.
        - Ладно, небудем сейчас больше обэтом говорить, - сказала мама, - потому что вовремя еды надо, чтобы было весело.
        Мама часто это повторяла: «Вовремя еды надо, чтобы было весело». ИМалыш тоже так думал. Аим, правоже, всегда было весело, когда они все вместе сидели застолом иболтали очём попало. Малыш больше говорил, чем ел, особенно когда наобед была варёная треска, или овощной суп, или селёдочные котлеты. Носегодня мама подала им телячьи отбивные, анасладкое - клубнику, потому что начались летние каникулы иБоссе иБетан уезжали издома. Боссе - вяхтклуб, учиться парусному спорту, аБетан - накрестьянский хутор, где много лошадей. Так что это был прощальный обед, имама постаралась, чтобы он превратился вмаленький пир.
        - Не огорчайся, Малыш, - сказал папа. - Мы тоже уедем втроём - мама, ты ия.
        И он рассказал - великая новость! - что мама была вбюро путешествий изаказала билеты наточно такойже пароход, как тот, что был изображён нафотографии вгазете. Через неделю он уйдёт вморе, ицелых пятнадцать дней они будут плыть наэтом огромном белом пароходе изаходить вразные порты.
        - Разве это незамечательно? - спросила мама Малыша.
        И папа его спросил. ИБоссе иБетан тоже.
        - Разве это нездорово, Малыш?
        - Ага! - согласился Малыш.
        И он всамом деле думал, что это наверняка будет здорово. Новместе стем понимал, что что-то вовсём этом есть инеочень правильное, даже знал, что именно: Карлсон! Как он может бросить Карлсона одного именно втот момент, когда он действительно ему нужен! Ихотя Карлсон никакой нешпион, апросто Карлсон, опасность ему всё равно угрожает, если люди начнут заним охотиться, чтобы получить десять тысяч крон. Малыш думал обэтом всё время, пока вытирал пол после великого наводнения. Кто знает, что кому может взбрести вголову. Вдруг они посадят Карлсона вклетку взоопарке или придумают что-нибудь ещё более ужасное. Вовсяком случае они недадут Карлсону спокойно жить вмаленьком домике накрыше.Уж это точно!
        И Малыш решил остаться дома иохранять Карлсона. Он тутже, ещё сидя застолом иуплетая телячью отбивную, объяснил всем, почему он неможет никуда ехать.
        Боссе расхохотался.
        - Карлсон вклетке, этода!.. Ой, представь себе, Малыш, что ты склассом придёшь взоопарк поглядеть наразных зверей ивы будете читать, что написано натабличках. Вот ты ипрочтёшь наодной: «Медведь белый», анадругой: «Лось сохатый», или: «Волк степной», или там «Бобёр обыкновенный», ивдруг: «Карлсон летающий».


        - Не смей! - вскипел Малыш.
        НоБоссе продолжал хохотать.
        - «Карлсон летающий, просьба этого зверя некормить». Представляешь, какбы он озверел, еслибы это написали наего клетке!
        - Дурак, - сказал Малыш. - Просто дурак.
        - Но, Малыш, пойми, если ты непоедешь, значит, имы несможем поехать, - сказала мама.
        - Спокойно сможете, - возразил Малыш. - Амы с Карлсоном будем вместе вести хозяйство.
        - Ха-ха! Изатопим весь дом,да? Ивышвырнем изокон всю мебель наулицу! - захохотала Бетан.
        - Дура, - сказал Малыш.
        На этот раз сидеть заобеденным столом оказалось нетак весело, как обычно. Ихотя Малыш был мальчиком милым идобрым, он мог иногда вдруг удивительно заупрямиться. Вот исейчас он стал твёрд как кремень инепроявлял никакой склонности вести переговоры.
        - Но послушай, Козлёнок… - начал было папа, нотак инесмог докончить, потому что вэту минуту что-то опустили впочтовый ящик надвери иБетан выскочила из-за стола, даже непопросив разрешения.
        Она ждала письмо откакого-то длинноволосого мальчишки, поэтому пулей вылетела вприхожую. Вящике ивсамом деле лежало письмо, нонеБетан отдлинноволосого мальчишки, апапе отдяди Юлиуса, который был совершенно лысый.
        - Во время еды должно быть весело, - сказал Боссе. - Аэто значит, что вовремя еды недолжны приходить письма отдяди Юлиуса.
        Дядя Юлиус был дальним родственником папы ираз вгод приезжал вСтокгольм, чтобы посоветоваться сосвоим врачом ипогостить уСвантесонов. Дядя Юлиус нежелал жить вгостинице, он считал, что это слишком дорого. Впрочем, денег унего было очень много, ноон нелюбил их тратить.
        Никто уСвантесонов нерадовался приезду дяди Юлиуса. Именьше всех папа. Номама всегда при этом говорила:
        «Ты ведь его единственный родственник, унего никого нет, кроме тебя, его просто жаль. Мы должны быть добры кбедному дяде Юлиусу».
        Но стоит бедному дяде Юлиусу прожить вдоме дня два, мучить детей своими непрерывными замечаниями, привередничать застолом иныть повсякому поводу, как умамы налбу появляется складка иона становится такойже молчаливой инапряжённой, каким всегда бывал папа стой самой минуты, как дядя Юлиус переступал порог их дома. АБоссе иБетан так стараются непопадаться наглаза старику, что почти небывают дома, когда он уних гостит.
        «Только Малыш кнему добр», - говорила мама.
        Но иуМалыша стало иссякать терпение, икогда дядя Юлиус гостил уних впрошлый раз, он нарисовал его портрет всвоём альбоме, апод рисунком написал: «Болван».
        Дядя Юлиус случайно увидел этот рисунок исказал:
        «Плохо ты нарисовал лошадь».
        Ну конечно, дядя Юлиус считал, что все всё делают плохо. Короче, этоуж точно был нелёгкий гость, и, когда он уложил наконец свои вещи вчемодан иуехал домой, вВестергётланд, Малышу показалось, что дом вдруг расцвёл ивкомнатах зазвенела весёлая музыка. Все стали оживлённы иобщительны, словно случилось что-то очень приятное, аведь насамом-то деле ничего неслучилось, просто уехал бедный дядя Юлиус.
        И вот теперь, как было написано вписьме, он снова собирался приехать ипробыть уних никак неменьше двух недель. Пусть они небеспокоятся, он уверен, что приятно использой проведёт это время, тем более что доктор предписал ему курс уколов имассаж: поутрам унего почему-то немеет тело.
        - Ну вот, вкои-то веки собрались попутешествовать… - вздохнула мама. - АМалыш нехочет снами ехать, да ещё приезжает вгости дядя Юлиус!
        Но тут папа стукнул кулаком постолу исказал, что лично он непременно отправится впутешествие ивочтобы тонистало возьмёт ссобой маму, даже если ему для этого придётся её похитить. АМалыш может поступать, как ему вздумается: захочет - поедет сними, нет - останется дома. Пусть сам решает. Чтоже касается дяди Юлиуса, тоон волен приезжать ижить уних вквартире иходить кдокторам столько, сколько его душе угодно, аесли ему это неподходит, может стемже успехом остаться усебя вВестергётланде, во всяком случае - папа это заявил совсей определённостью - он отправится вположенный день напристань, сядет напароход, идаже десять дядей Юлиусов его неостановят.
        - Да, конечно, - сказала мама, - новсё это надо как следует обдумать.
        А когда мама всё обдумала, тосказала, что попросит фрёкен Бок: может быть, она согласится помогать похозяйству двум упрямым холостякам - Малышу идяде Юлиусу.
        - Не двум, атрём, - сказал папа. - Третьего упрямого холостяка зовут Карлсон, который живёт накрыше. Незабудьте про Карлсона, ведь он будет торчать здесь целыми днями.
        Боссе так хохотал, что чуть несвалился со стула.
        - Домомучительница, дядя Юлиус иКарлсон - вот какая компания подобралась!
        - И плюс Малыш. Незабывайте про него, пожалуйста, - сказала Бетан.
        Она обхватила Малыша обеими руками и с неподдельным изумлением поглядела ему вглаза.
        - Ведь бываютже насвете такие люди, как мой младший брат! - сказала она. - Он отказывается отзамечательного путешествия смамой ипапой ради того, чтобы остаться дома вобществе домомучительницы, дяди Юлиуса иКарлсона, который живёт накрыше.
        - Раз утебя есть лучший друг, его нельзя бросать.
        Не думайте, что Малыш непонимал, как ему будет трудно! Немыслимо трудно будет сКарлсоном, который начнёт летать вокруг дяди Юлиуса ифрёкен Бок. Нет, что иговорить, кто-нибудь должен остаться дома ивсё распутывать.
        - И этим «кто-нибудь» буду я, больше некому понимаешь, Бимбо? - сказал Малыш, когда он уже лежал впостели, арядом, вкорзинке, сопел Бимбо.
        Малыш протянул указательный палец ипочесал Бимбо под ошейником.
        - А теперь нам лучше всего поспать, - сказал он, - утро вечера мудренее.
        Но тут послышался шум мотора, ивкомнату влетел Карлсон.
        - Ну иистория сомной приключилась! - воскликнул он. - Решительно всё надо самому держать вголове: если что забудешь - конец, рассчитывать ненакого!..
        Малыш сел вкровати.
        - А что ты забыл?
        - Я забыл, что уменя день рождения! Весь длинный сегодняшний день уменя, оказывается, день рождения, япросто обэтом совершенно забыл, иникто, никто несказал: «Поздравляю тебя, дорогой Карлсон».
        - Не понимаю, - удивился Малыш, - как утебя может быть день рождения сегодня, восьмого июня? Яже помню, что утебя день рождения вапреле.
        - Точно, был, - подтвердил Карлсон. - Но почему день рождения должен уменя быть всегда водин итотже день, когда есть столько других прекрасных дней. Восьмого июня, например, - вполне прекрасный день, почемуже мне его невыбрать для дня рождения? Может, ты против?
        Малыш рассмеялся.
        - Нет, я«за»! Пусть утебя будет день рождения всегда, когда тебе хочется.


        - Тогда, - начал Карлсон иумильно склонил голову набок, - тогда япопрошу дать мне мои подарки.
        Малыш вылез изпостели вглубокой задумчивости. Нетак-то легко было тутже найти для Карлсона подходящий подарок, ноон решил всёже попробовать.
        - Сейчас погляжу усебя вящиках, - сказал он.
        - Хорошо, - согласился Карлсон иприготовился терпеливо ждать. Нотут взгляд его упал нацветочный горшок, вкоторый он посадил персиковую косточку. Недолго думая Карлсон кинулся кгоршку ипальцем быстро выковырял косточку изземли. - Нужно посмотреть, растёт она или нет. Ой, гляди, по-моему, она стала намного больше, - отметил он и, снова сунув косточку вземлю, обтёр грязные пальцы опижаму Малыша. - Лет через двадцать тебе будет здорово, - сказал он.
        - Почему? - удивился Малыш.
        - Потому что ты сможешь спать днём втени персикового дерева! Здорово, правда? Да, кровать тебе, конечно, придётся выбросить, мебель вообще как-то неподходит кперсиковому дереву… Так, агде мои подарки?
        Малыш вытащил одну изсвоих маленьких машинок, ноКарлсон покачал головой. Тогда Малыш показал ему сперва игру-головоломку, потом «Конструктор», потом мешочек сразноцветными камушками, ноКарлсон всякий раз молча качал головой. Итогда Малыш наконец догадался, что Карлсон хочет получить: пистолет! Он давно уже лежал вверхнем ящике письменного стола вспичечном коробке. Это был самый маленький вмире пистолет и, конечно, самый прекрасный. Папа привёз его Малышу из-за границы, иКристер, иГунилла всвоё время ему очень завидовали, потому что они вжизни невидели таких малюсеньких пистолетов. Он выглядел точь-в-точь как самый настоящий, астрелял почти также громко, как большой. Совершенно непонятно, говорил папа, как эта малютка может так громко стрелять.
        - Будь осторожен инестреляй, атолюди вокруг будут пугаться, - сказал папа, когда положил эту крохотульку Малышу наладонь.
        По понятной причине Малыш решил тогда непоказывать этот пистолетик Карлсону. Впрочем, Малыш исам знал, что неочень красиво сего стороны таить отдруга игрушку. Да ктомуже это оказалось бессмысленным, потому что Карлсон сам обнаружил пистолетик, когда рылся вего ящике.
        Карлсону этот пистолетик, конечно, тоже необычайно понравился. «Может, поэтому он ирешил устроить себе сегодня день рождения», - подумал Малыш и, глубоко вздохнув, достал коробок изящика.
        - Поздравляю тебя, дорогой Карлсон! - сказал он.
        Карлсон издал дикий вопль, бросился кМалышу ипоцеловал его вобе щеки, потом открыл коробок исрадостным кудахтаньем вынул пистолетик.
        - Ты лучший вмире друг! - сказал он.
        И Малыш вдруг почувствовал себя счастливым, таким счастливым, словно унего было ещё сто таких пистолетиков.
        - Понимаешь, - сказал Карлсон, - он мне всамом деле нужен. Сегодня вечером.
        - Зачем? - стревогой спросил Малыш.
        - Чтобы, лёжа впостели, считать овец, - объяснил Карлсон.
        Тут надо сказать, что Карлсон нераз жаловался Малышу, что плохо спит.
        - По ночам, правда, ясплю как убитый, - говорил он. - Ипоутрам тоже. Новот после обеда ялежу иворочаюсь инемогу сомкнуть глаз.
        Тогда-то Малыш инаучил его, как надо бороться сбессонницей. Если вам неудаётся сразу заснуть, тонужно притвориться спящим ипредставить себе, что видишь стадо овец, которые прыгают через заборчик. Ивсех овец надо пересчитать одну задругой, как раз вмомент, когда они взлетают над заборчиком, ивконце концов сон тебя обязательно одолеет.


        - Понимаешь, яникак немог заснуть сегодня вечером, - сказал Карлсон. - Ялежал исчитал овец. Ивот среди них была одна паршивая овца, которая никак нехотела прыгать, нуникак.
        Малыш рассмеялся:
        - Почему она нехотела прыгать?
        - Чтобы меня помучить. Стоит себе узаборчика, переминается сноги наногу инисместа. Тогда яподумал, что, еслибы уменя был пистолет, язаставилбы её прыгнуть. Ивспомнил, что утебя, Малыш, вящике письменного стола лежит маленький пистолетик, итогда ярешил, что сегодня уменя день рождения, - сказал Карлсон ирадостно потрогал пистолетик.
        Конечно, Карлсон тутже захотел испытать свой подарок.
        - Проверка! - сказал он. - Сейчас как бабахну, знаешь, как будет весело! Ане то янеиграю.
        Но Малыш сказал очень твёрдо:
        - Нет! Мы перебудим весь дом.
        Карлсон пожал плечами.
        - Ну ичто ж? Пустяки, дело житейское! Снова заснут. Аесли уних нет овец, чтобы считать, яим одолжу своих.
        Но Малыш упёрся инизачто несоглашался наиспытание пистолета. Тогда Карлсон придумал такой выход.
        - Мы полетим комне, - заявил он. - Всё равно ведь надо отпраздновать мой день рождения… Ненайдётсяли увас пирога?
        Но пирога наэтот раз небыло, акогда Карлсон стал ворчать, Малыш сказал, что это, мол, пустяки, дело житейское.
        - Запомни, - строго оборвал его Карлсон. - «Пустяки, дело житейское» про пироги неговорят. Ноделать нечего, попробуем обойтись булочками. Беги инеси всё, что найдёшь!
        Малыш пробрался вкухню ивернулся, нагруженный булочками. Мама разрешила ему вслучае необходимости давать Карлсону булочку-другую. Асейчас необходимость вэтом была.
        Правда, мама неразрешала летать сКарлсоном накрышу, нообэтом Малыш совсем забыл иискренне удивился бы, еслибы кто-нибудь ему обэтом напомнил. Он привык летать сКарлсоном исовсем небоялся, идаже сердце унего неёкало, когда он, обхватив Карлсона руками зашею, стремительно взлетал ввысь, прямо кдомику накрыше.
        Таких июньских вечеров, как вСтокгольме, небывает нигде. Нигде вмире небо несветится этим особым светом, нигде сумерки небывают такими ясными, такими прозрачными, такими синими, что город инебо, отражённые вблёклых водах залива, кажутся совсем сказочными.
        Такие вечера словно специально созданы для празднования дней рождения Карлсона в его домике накрыше. Малыш любовался сменой красок нанебе, аКарлсон необращал наэто никакого внимания. Нокогда они сидели вот так рядышком накрылечке, уплетали булочки изапивали их соком, Малыш ясно понимал, что этот вечер совсем непохож надругие вечера. АКарлсон также ясно понимал, что эти булочки совсем непохожи надругие булочки, которые печёт мама Малыша.
        «Идомик Карлсона непохож нинаодин домик вмире», - думал Малыш. Нигде нет такой уютной комнаты, итакого крылечка, итакого удивительного вида вокруг, инигде несобрано вместе столько удивительных ина первый взгляд бессмысленных вещей, как здесь: Карлсон, как белка, набивал свой домик бог знает чем. Малыш неимел понятия, где Карлсон раздобыл все эти предметы. Большинство своих сокровищ Карлсон развешивал постенам, чтобы их легко было найти внужный момент.
        - Видишь, какой уменя порядок. Всё-всё висит слева, кроме инструментов, аинструменты - справа, - объяснил Карлсон Малышу. - Икартины тоже.
        Да, настене уКарлсона висели две прекрасные картины. Малыш очень любил наних смотреть. Их нарисовал сам Карлсон. Наодной всамом углу листа была нарисована крошечная крылатая козявка, икартина называлась «Очень одинокий петух». Надругой была изображена лисица, нокартина при этом называлась «Портрет моих кроликов».
        - Кроликов невидно, потому что они все улисицы вживоте, - пояснял Карлсон.
        Набив рот булочкой, Карлсон сказал:
        - Когда уменя будет время, янарисую третью картину: «Портрет маленькой упрямой овцы, которая нехочет прыгать».
        Но Малыш слушал его рассеянно, унего кружилась голова отзвуков изапахов летнего вечера. Он уловил аромат цветущих лип сих улицы, слышал стук каблуков оплиты тротуара - много людей гуляло вэтот ясный вечер. «Какой летний звук!» - подумал Малыш. Вечер был совсем тихий, икаждый шорох изсоседних домов доносился донего удивительно отчётливо: люди болтали, икричали, ипели, ибранились, исмеялись, иплакали - всё вперемешку. Иникто изних незнал, что накрыше высокого дома сидит мальчишка ивслушивается вэто сплетение звуков, как всамую настоящую музыку.
        «Нет, они незнают, что ясижу здесь с Карлсоном, ичто мне так хорошо, ичто яжую булочки ипью сок», - подумал счастливый Малыш.
        Вдруг вближайшей кним мансарде раздались какие-то вопли.
        - Слыхал? Это мои хулиганы-сороканы, - объяснил Карлсон.
        - Кто?.. Кто? Филле иРулле?
        Малыш тоже знал Филле иРулле. Это были самые отпетые хулиганы иворы вовсём Вазастане. Они тащили всё, что плохо лежало. Словно сороки. Поэтому Карлсон их звал «хулиганы-сороканы». Год назад они как-то вечером забрались вквартиру Свантесонов, чтобы обокрасть её, ноКарлсон тогда поиграл сними впривидения итак их напугал, что они это, верно, ипосей день незабыли. Даже серебряной ложечки им неудалось унести.
        Когда Карлсон услышал вопли Филле иРулле вмансарде, он решил вмешаться.
        - Я думаю, сейчас самое время их немного попугать, - сказал он. - Анетомои хулиганы-сороканы отправятся наохоту зачужими вещами.
        И они двинулись поскату крыши кмансарде жуликов. Малыш непредполагал, что можно так ловко прыгать накоротких толстых ногах: угнаться заКарлсоном было просто невозможно, тем более Малышу, который нетакуж часто прыгал покрышам, ноон изо всех сил старался неотстать отсвоего друга.
        - Хулиганы-сороканы отвратительные типы, - сказал Карлсон, перепрыгивая свыступа навыступ. - Когда ясебе что-нибудь беру, явсегда плачу заэто пять эре, потому что ясамый честный насвете. Носкоро уменя кончится запас пятиэровых монеток, ичто ятогда буду делать, если мне захочется что-нибудь себе взять?.. Просто незнаю…
        Окно мансарды Филле иРулле было открыто, хоть изавешено занавеской. Крик там стоял невообразимый.
        - Давай поглядим, чего это они так развеселились, - сказал Карлсон, отодвинул занавеску изаглянул вкомнату. Потом он пустил насвоё место Малыша. ИМалыш увидел Филле иРулле. Они расположились прямо наполу, аперед ними была разложена газета. Видимо, втакое неистовство их приводило то, что они читали.
        - Отхватить десять тысяч просто так, заздорово живёшь, представляешь! - орал Рулле.
        - И ктомуже летает он здесь, унас, вВазастане! Поздравь меня спраздником, Рулле! - орал Филле икорчился отсмеха.
        - Послушай, Филле, - сказал Рулле, - язнаю одного парня, которому охота получить десять тысяч крон, ха-ха-ха!
        Когда Малыш понял, очём они говорят, он побледнел отстраха, ноКарлсон только захихикал.
        - А язнаю одного парня, которому охота позабавиться, - сказал он ивытащил пистолетик.
        Выстрел прогремел покрыше.
        - Откройте, полиция! - произнёс Карлсон строгим голосом.
        Рулле иФилле вскочили как встрёпанные.
        - Нулле, рас нет! - закричал Филле.
        Он хотел сказать: «Рулле, нас нет», нокогда он пугался, он всегда путал буквы всловах.
        - Ксорее вробгарде! - скомандовал он, иони оба спрятались вгардеробе ипритворили засобой створку, словно их инебыло вовсе.
        - Филле иРулле нет дома, они просили передать, что их нет, они ушли! - раздался вдруг испуганный голос Филле.
        Карлсон иМалыш вернулись назад иснова уселись накрыльце, ноМалышу уже небыло так весело, как прежде: он думал отом, как трудно обеспечить безопасность Карлсона, особенно когда рядом живут такие типы, как Рулле иФилле. Атут ещё вдоме будут фрёкен Бок идядя Юлиус… ах да, он ведь совсем забыл рассказать обэтом Карлсону!


        - Слушай, Карлсон… - начал Малыш.
        Но Карлсон его неслушал. Он вовсю уплетал булочки изапивал их соком измаленького голубенького стаканчика, который прежде принадлежал Малышу, - он подарил его Карлсону три месяца тому назад наего прошлый день рождения. Карлсон держал стаканчик обеими руками, как держат маленькие дети, акогда всё выпил, стал его катать пополу, тоже как это делают маленькие дети.
        - Ой! - вырвалось уМалыша, потому что это был маленький голубой стаканчик иему нехотелось, чтобы он разбился.
        Но он инеразбился: Карлсон очень ловко придерживал его большими пальцами ног.Дело втом, что Карлсон снял башмаки иизего драных носков вкрасную полоску торчали большие пальцы.
        - Послушай, Карлсон… - снова начал Малыш.
        Но Карлсон его тутже перебил:
        - Вот ты умеешь считать. Прикинь-ка, сколько стоят мои большие пальцы, если всего меня оценили вдесять тысяч крон.
        Малыш рассмеялся:
        - Не знаю. Ты что, продавать их собираешься?
        - Да, - сказал Карлсон. - Тебе. Уступлю подешёвке, потому что они несовсем новые. И, пожалуй… - продолжал он, подумав, - неочень чистые.
        - Глупый, - сказал Малыш, - какже ты обойдёшься без больших пальцев?
        - Да яинесобираюсь обходиться, - ответил Карлсон. - Они останутся уменя, нобудут считаться твоими. Аяих утебя вроде как одолжил. - Карлсон положил свои ноги Малышу наколени, чтобы Малыш мог убедиться, насколько хороши его большие пальцы, иубеждённо сказал: - Подумай только, всякий раз, как ты их увидишь, ты скажешь самому себе: «Эти милые большие пальцы - мои». Разве это незамечательно?
        Но Малыш решительно отказался оттакой сделки. Он просто пообещал отдать Карлсону свои пятиэровые монетки - все, что лежали вего копилке. Ему нетерпелось рассказать Карлсону то, что он должен был рассказать.
        - Послушай, Карлсон, - сказал он, - ты можешь отгадать, кто будет замной присматривать, когда мама ипапа отправятся путешествовать?
        - Я думаю, лучший вмире присмотрщик задетьми, - сказал Карлсон.
        - Ты что, имеешь ввиду себя? - навсякий случай спросил Малыш, хотя итак было ясно, что Карлсон имел ввиду именно это.
        И Карлсон кивнул вподтверждение.
        - Если ты можешь мне указать лучшего присмотрщика, чем я, получишь пять эре.
        - Фрёкен Бок, - сказал Малыш. Он боялся, что Карлсон рассердится, когда узнает, что мама вызвала фрёкен Бок, когда лучший вмире присмотрщик задетьми находился под рукой, но, странным образом, Карлсон, напротив, заметно оживился ипросиял.
        - Гей-гоп! - Вот ивсё, что он сказал. - Гей-гоп!
        - Что ты хочешь сказать этим «гей-гоп»? - скаким-то смутным беспокойством спросил Малыш.
        - Когда яговорю «гей-гоп», тояихочу сказать «гей-гоп», - заверил Карлсон Малыша, ноглаза его подозрительно заблестели.
        - И дядя Юлиус тоже приедет, - продолжал Малыш. - Ему нужно посоветоваться сдоктором илечиться, потому что поутрам унего немеет тело.
        И Малыш рассказал Карлсону, какой тяжёлый характер удяди Юлиуса ичто он проживёт уних всё время, пока мама ипапа будут плавать набелом пароходе, аБоссе иБетан разъедутся наканикулы кто куда.
        - Уж незнаю, как всё это получится, - стревогой сказал Малыш.
        - Гей-гоп! Они проведут две незабываемые недели, поверь мне, - сказал Карлсон.
        - Ты про кого? Про маму ипапу или про Боссе иБетан? - спросил Малыш.
        - Про домомучительницу идядю Юлиуса, - объяснил Карлсон.
        Малыш ещё больше встревожился, ноКарлсон похлопал его пощеке, чтобы ободрить.
        - Спокойствие, только спокойствие! Мы сними поиграем, очень мило поиграем, потому что мы стобой самые милые вмире… Я-то вовсяком случае.
        И он выстрелил над самым ухом Малыша, который отнеожиданности даже подпрыгнул на месте.
        - И бедному дяде Юлиусу непридётся лечиться удоктора, - сказал Карлсон. - Его лечением займусья.
        - Ты? - удивился Малыш. - Да разве ты знаешь, как надо лечить дядю Юлиуса?
        - Я незнаю? - возмутился Карлсон. - Обещаю тебе, что он уменя вдва счёта забегает, как конь… Для этого есть три процедуры.
        - Какие такие процедуры? - недоверчиво спросил Малыш.
        - Щекотание, разозление идуракаваляние, - серьёзно сказал Карлсон. - Никакого другого лечения непотребуется, ручаюсь!
        А Малыш стревогой глядел вниз, потому что измногих окон стали высовываться головы - видно, люди хотели выяснить, кто это стреляет. Итут он заметил, что Карлсон снова заряжает пистолетик.
        - Не надо, Карлсон, прошу тебя, - взмолился Малыш. - Нестреляй больше!
        - Спокойствие, только спокойствие, - сказал Карлсон. - Послушай, - продолжил он, помолчав, - явот сижу иобдумываю одну вещь. Акак по-твоему, можетли домомучительница тоже страдать онемением тела?
        Но прежде чем Малыш успел ответить, Карлсон, ликуя, поднял руку спистолетом над головой ивыстрелил.
        Резкий звук прокатился покрышам изамер. Всоседних домах загудели голоса: тоиспуганные, тосердитые, акто-то крикнул, что нужно вызвать полицию. Тут Малыш совсем вышел изсебя. НоКарлсон сидел сневозмутимым видом ижевал булочку, уже последнюю.
        - Чего это они там расшумелись? - недоумевал он. - Разве они незнают, что уменя сегодня день рождения?
        Он проглотил последний кусочек булочки изапел песню, милую песенку, которая так хорошо звучала летним вечером.
        - Пусть всё кругом
        Горит огнём,
        А мы стобой споём:
        Ути, боссе, буссе, бассе,
        Биссе, иотдохнём.
        Пусть двести булочек несут
        На день рожденья кнам,
        А мы стобой устроим тут
        Ути, боссе, буссе, капут,
        Биссе итарарам.


        Карлсон - первый ученик

        В тот вечер, когда мама ипапа отправились впутешествие, косой дождь барабанил постёклам игудел вводосточных трубах. Ровно задесять минут доих отъезда вквартиру ворвалась фрёкен Бок, промокшая донитки излая как собака.
        - Наконец-то! - прошептала мама. - Наконец-то! Она целый день прождала фрёкен Бок итеперь, конечно, нервничала, нофрёкен Бок этого незаметила.
        - Я немогла прийти раньше. Ивэтом виновата Фрида, - хмуро сказала она.
        Маме надо было омногом поговорить сфрёкен Бок. Новремени наэто уже небыло: уподъезда их ждало такси.


        - Главное, заботьтесь омальчике, - сказала мама сослезами наглазах. - Надеюсь, сним ничего неслучится завремя нашего отсутствия.
        - При мне никогда ничего неслучается, - заверила фрёкен Бок, ипапа сказал, что он вэтом несомневается.
        Он был уверен, что дома всё будет впорядке. Апотом папа имама обняли напрощание Малыша, вышли наплощадку иисчезли влифте… ИМалыш остался один сфрёкен Бок.
        Она сидела закухонным столом, большая, грузная, раздражённая, иприглаживала мокрые волосы своими большими, красными руками. Малыш робко посмотрел нанеё ипопытался улыбнуться, чтобы показать своё дружелюбие. Он помнил, что, когда фрёкен Бок впервый раз жила уних, он боялся её иотносился кней сперва очень плохо. Нотеперь ведь всё было иначе, надо было скорее радоваться тому, что она здесь, вдоме. Ихотя встреча фрёкен Бок иКарлсона непредвещала ничего хорошего, Малыш был благодарен домомучительнице зато, что она согласилась уних пожить. Ведь иначе мама никогда вжизни неразрешилабы ему остаться, чтобы оберегать Карлсона, этоуж точно. Поэтому Малышу хотелось ссамого начала вести себя сфрёкен Бок хорошо, ион вежливо спросил её:
        - Как поживает Фрида?
        Фрёкен Бок неответила, она только фыркнула. Фрида была сестрой фрёкен Бок. Малыш её вжизни невидел. Зато много оней слышал. Даже очень много. Отфрёкен Бок, которая жила вместе ссестрой Фридой вквартире наФрейгатен, ноони, видно, неочень-то ладили. Малыш понял, что фрёкен Бок была недовольна сестрой, считала её поведение нескромным истранным. Всё началось стого, что Фрида выступила потелевидению срассказом опривидениях, афрёкен Бок никак немогла сэтим примириться. Правда, потом ей тоже удалось выступить потелевидению ирассказать всей Швеции свой рецепт приготовления соуса. Новсёже этого оказалось недостаточным, чтобы подчинить себе Фриду: она продолжала вести себя нескромно истранно. Поэтому фрёкен Бок только фыркала вответ навопрос Малыша: «Как поживает Фрида?»
        - Полагаю, что прекрасно, - всёже ответила домомучительница, когда отфыркалась. - Завела себе жениха, несчастная.
        Малыш толком незнал, что наэто надо сказать, ночто-то обязательно надо было сказать, аведь ему хотелось быть внимательным. Поэтому он спросил:
        - А увас, фрёкен Бок, тоже есть жених?
        Но он явно сделал промах, потому что фрёкен Бок резко встала итак при этом двинула стол, что всё нанем задребезжало.
        - Слава богу, нет! - сказала она. - Яине хочу. Невсемже быть такими кокетками, как Фрида.
        Она умолкла истаким усердием стала мыть посуду, что брызги летели вовсе стороны. Новдруг она очём-то вспомнила, стревогой поглядела наМалыша испросила:
        - Послушай, янадеюсь, что тот невоспитанный толстый мальчишка, скоторым ты втот раз играл, теперь сюда больше неходит?
        Фрёкен Бок никак немогла взять втолк, что Карлсон, который живёт накрыше, - красивый, умный, вмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил. Она считала, что он - ровесник Малыша, его школьный товарищ, самый обыкновенный озорник. Что этот озорник почему-то умеет летать, её неудивляло. Она думала, что такой моторчик можно купить вигрушечном магазине, былибы только деньги, ивсё ворчала поповоду того, что теперь так балуют детей. «Скоро дело дойдёт дотого, что дошкольники станут наЛуну летать», - говорила она. Ивот теперь она вспомнила Карлсона иназвала его «этот невоспитанный, толстый мальчишка»… Малышу это совсем не понравилось.
        - Карлсон вовсе нетакой толстый… - начал он, нотут как раз раздался звонок вдверь.
        - О, приехал дядя Юлиус! - сказал Малыш ипобежал открывать.
        Но вдверях стоял вовсе недядя Юлиус, аКарлсон. Он был мокрый как гусь, под ногами унего уже натекла лужа, авглазах был немой упрёк.
        - Летать бог весть куда только потому, что кто-то неподумал оставить окно открытым! - возмущался Карлсон.
        - Да ведь тыже сказал, что тебе пора спать! - защищался Малыш, потому что Карлсон ивсамом деле это сказал. - Я, правда, недумал, что тебя ещё можно ждать сегодня.
        - А ты мог всёже нетерять надежду, - неунимался Карлсон. - Ты могбы подумать: авдруг он всёже придёт, милый Карлсончик, ой, как это будет хорошо, да, да, вдруг всё же придёт, потому что захочет встретиться сдомомучительницей. Вот что ты могбы подумать.
        - А ты всамом деле захотел сней встретиться? - испуганно спросил Малыш.
        - Гей-гоп! - крикнул Карлсон. - Ещёбы!
        Малыш прекрасно понимал, что он несумеет надолго отсрочить встречу Карлсона сфрёкен Бок, ноон небыл готов ктому, чтобы это произошло прямо впервыйже вечер. Он решил, что поговорит сейчас сКарлсоном, ноКарлсон, словно охотничья собака, напавшая наслед, неудержимо рвался накухню. Малыш всёже схватил его зарукав.
        - Послушай, Карлсон, - сказал он, стараясь придать своему голосу как можно большую убедительность, - она ведь думает, что ты мой товарищ пошколе, и, по-моему, хорошо, чтобы она идальше так думала.
        Карлсон вдруг застыл, апотом внём что-то заклокотало, как всякий раз, когда он приходил ввосторг отновой выдумки.
        - Она всамом деле верит, что яхожу вшколу? - переспросил он, ликуя. Иринулся накухню.
        Фрёкен Бок услышала чьи-то приближающиеся шаги. Она ждала дядю Юлиуса ибыла немало удивлена, что пожилой господин так стремительно скачет покоридору. Исполненная любопытства, глядела она надверь: ей казалось, что дядя Юлиус должен быть очень представителен иэлегантен. Когдаже дверь сшумом распахнулась ивкухню ворвался Карлсон, она вскрикнула, словно увидела змею.
        Карлсон незаметил её ужаса. Двумя прыжками он очутился около неё исрвением заглянул ей влицо, выражавшее глубокое неодобрение.
        - А ты знаешь, кто унас вклассе первый ученик? - спросил Карлсон. - Угадай, кто лучше всех умеет считать, иписать, и… Кто вообще лучше всех?
        - Когда входишь вдом, надо здороваться, - сказала фрёкен Бок. - Именя нисколько неинтересует, кто увас первый ученик. Уж вовсяком случае, неты, это ясно.
        - Спасибо заэти слова, - сказал Карлсон инадулся, носостороны могло показаться, что он думает. - Уж варифметике-то я, вовсяком случае, самый сильный, - мрачно сказал он наконец ипожал плечами. - Пустяки, дело житейское, - добавил он ивдруг весело запрыгал покухне. Он вертелся вокруг фрёкен Бок ичто-то бормотал, итак постепенно родилось что-то вроде песенки:
        - Пусть всё кругом
        Горит огнём,
        А мы стобой споём.
        - Не надо, Карлсон, ненадо, - пытался унять его Малыш, нобез толку.
        - Ути, боссе, буссе, бассе,
        Биссе, иотдохнём, —
        все увлечённей пел Карлсон. Акогда он дошёл дослова «отдохнём», раздался выстрел, авслед заним - пронзительный крик. Выстрелил Карлсон изсвоего пистолетика, а закричала фрёкен Бок. Малыш сперва подумал, что она упала вобморок, потому что она плюхнулась настул идолго сидела молча, сзакрытыми глазами, нокогда Карлсон снова запел:
        - Ути, боссе, буссе,
        Биссе, иотдохнём, —
        она открыла глаза исказала зло:
        - Ты уменя сейчас таких боссе ибассе получишь, дрянной мальчишка, что век помнить будешь!
        Карлсон наэто ничего неответил, он только подцепил своим пухленьким указательным пальцем фрёкен Бок заподбородок, апотом ткнул вкрасивую брошь, приколотую уворота.
        - Красивая вещь, - сказал он. - Где ты её стянула?
        - Карлсон, перестань, прошу тебя! - встрахе крикнул Малыш, потому что он видел, вкаком бешенстве была фрёкен Бок.
        - Ты всякий… всякий стыд потерял, - проговорила она, запинаясь, струдом находя слова, апотом закричала: - Убирайся вон! Слышишь? Ясказала: вон!
        - Успокойся! - сказал Карлсон. - Яведь только спросил, акогда вежливо задаёшь вопрос, томожно надеяться натакойже вежливый ответ.
        - Вон! - кричала фрёкен Бок.
        - Во-первых, мне необходимо выяснить одну вещь, - сказал Карлсон. - Незамечалали ты, что поутрам утебя немеет тело? Аесли замечала, тонехочешьли ты, чтобы ятебя полечил?
        Фрёкен Бок обвела кухню диким взглядом впоисках какого-нибудь тяжёлого предмета, чтобы швырнуть им вКарлсона, иКарлсон услужливо подбежал кшкафу, вынул оттуда выбивалку для ковров исунул её домомучительнице вруки.
        - Гей-гоп! - кричал он, снова бегая по кухне. - Гей-гоп, вот теперь наконец всё начнётся!
        Но фрёкен Бок бросила выбивалку вугол. Она ещё помнила, каково ей пришлось впрошлый раз, когда она гналась заним стакой вот выбивалкой вруке, инехотела испытать это снова.
        Малыш боялся, что всё это плохо кончится, игадал, сколько кругов Карлсон успеет сделать прежде, чем фрёкен Бок сойдёт сума. «Нетакуж много», - решил Малыш ипонял, что главное - как можно быстрее увести Карлсона изкухни. Икогда он водиннадцатый раз промчался сгиканьем мимо него, Малыш схватил его зашиворот.
        - Карлсон, - взмолился он, - прошу тебя, пойдём комне вкомнату!
        Карлсон пошёл заним крайне неохотно.
        - Прекратить наши упражнения как раз втот момент, когда мне удалось наконец вдохнуть внеё жизнь, какая глупость! - ворчал он. - Ещё несколько минут, иона сталабы такойже бодрой, весёлой иигривой, как морской лев, вэтом нет сомнений!
        Первым долгом Карлсон, как всегда, выкопал персиковую косточку, чтобы посмотреть, насколько она выросла. Малыш тоже подошёл, чтобы нанеё взглянуть, аоказавшись рядом сКарлсоном, положил ему руку наплечо итолько тогда заметил, что бедняжка Карлсон промок донитки - должно быть, он долго летал под проливным дождём.
        - Неужели ты немёрзнешь, натебеже сухого места нет? - спросил Малыш.
        Карлсон, видно, досих пор необращал наэто внимания, ноон тутже спохватился.
        - Конечно, мёрзну, - сказал он. - Норазве это кого-нибудь беспокоит? Разве кто-нибудь пальцем шевельнёт, если лучший друг приходит, промокший донитки, иунего зуб назуб непопадает отхолода? Разве кто-нибудь заставит его снять мокрую одежду инаденет пушистый, красивый купальный халат? Разве кто-нибудь, спрашиваю я, побежит накухню, исварит для него шоколад, ипринесёт ему побольше плюшек, исилком уложит впостель, испоёт ему красивую, печальную колыбельную песнь, чтобы он скорее заснул?.. Разве кто-нибудь позаботился одруге? - заключил свою тираду Карлсон исупрёком посмотрел наМалыша.


        - Нет, никто непозаботился, - признался Малыш, иголос его прозвучал так, что казалось, он вот-вот расплачется.
        И Малыш совсех ног кинулся делать всё то, что, помнению Карлсона, надо было сделать вэтом случае для своего лучшего друга. Труднее всего было получить уфрёкен Бок тёплый шоколад иплюшки для Карлсона, ноунеё уже небыло нисил, нивремени оказывать дальнейшее сопротивление, потому что она жарила цыплёнка послучаю приезда дяди Юлиуса, который мог появиться влюбую минуту.
        - Сам себе сделай горячий шоколад, если хочешь, - сказала она.
        И Малыш прекрасно совсем справился. Несколько минут спустя Карлсон уже сидел вбелом купальном халате впостели Малыша, пил обжигающий шоколад исаппетитом ел плюшки, авванной комнате были развешаны для просушки его рубашки, штаны, бельё, носки идаже башмаки.
        - Вот что, - сказал Карлсон, - прекрасную, печальную колыбельную можешь непеть, лучше посиди уизголовья моей кровати всю ночь, не смыкая глаз.
        - Всю ночь? - спросил Малыш.
        Карлсон немог ответить. Он как раз засунул врот целую плюшку ипоэтому только энергично закивал. Бимбо надрывался отлая. Ему ненравилось, что Карлсон лежал впостели Малыша. НоМалыш взял Бимбо наруки ипрошептал ему наухо:
        - Я ведь могу лечь надиванчик, понимаешь? Итвою корзинку мы переставим туда.
        Фрёкен Бок гремела чем-то накухне, и, когда Карлсон это услышал, он сказал сдосадой:
        - Она неповерила, что япервый ученик.
        - Это неудивительно, - сказал Малыш.
        Он ведь давно обнаружил, что Карлсон неумеет толком ничитать, ниписать, нисчитать, хотя ипохвастался фрёкен Бок, что всё это он отлично умеет!
        - Тебе надо упражняться, - сказал Малыш. - Хочешь, янаучу тебя хоть немного сложению?
        Карлсон фыркнул, ибрызги шоколада обдали всё вокруг.
        - А ты хочешь, янаучу тебя хоть немного скромности? Неужели ты думаешь, что яне знаю этого слу… сла… Как это называется?
        Впрочем, времени для упражнений вустном счёте уних всё равно неоказалось, потому что именно вэтот момент раздался долгий звонок вдверь. Малыш сообразил, что это может быть только дядя Юлиус, исовсех ног кинулся открывать. Ему очень хотелось встретить дядю Юлиуса одному - он считал, что Карлсон может спокойно полежать это время впостели. НоКарлсон так несчитал. Он уже стоял заспиной Малыша, иполы купального халата путались унего вногах.
        Малыш настежь распахнул дверь, инапороге действительно стоял дядя Юлиус. Вобеих руках он держал почемодану.
        - Добро пожаловать, дядя Юлиус… - начал Малыш, ноокончить ему так инеудалось, потому что раздался оглушительный выстрел идядя Юлиус как подкошенный повалился на пол.
        - Карлсон! - вотчаянии прошептал Малыш.
        Как он жалел теперь, что подарил Карлсону этот пистолетик!
        - Зачем ты это сделал?
        - Это был салют! - воскликнул Карлсон. - Когда приезжают почётные гости, ну, всякие там президенты или короли, их всегда встречают салютом.
        Малыш чувствовал себя дотого несчастным, что готов был заплакать. Бимбо дико лаял, афрёкен Бок, которая тоже, услышав выстрел, прибежала, всплеснула руками ипринялась охать ипричитать над бедным дядей Юлиусом, который лежал неподвижно наковрике увходной двери, словно поваленная сосна влесу. Только Карлсон оставался по-прежнему невозмутим.


        - Спокойствие, только спокойствие, - сказал он. - Сейчас мы его взбодрим.
        Он взял лейку, изкоторой мама Малыша поливала цветы, истал изнеё поливать дядю Юлиуса. Это действительно помогло, дядя Юлиус медленно открыл глаза.
        - Всё дождь идождь, - пробормотал он ещё вполузабытьи. Нокогда увидел склонённые над ним встревоженные лица, он совсем очнулся. - Ачто… что, собственно, было? - спросил он вполном недоумении.
        - Был дан салют, - объяснил Карлсон, - хотя для многих лиц церемония салюта теперь сочетается стаким вот душем.
        А фрёкен Бок занялась тем временем дядей Юлиусом. Она насухо вытерла его полотенцем иповела вкомнату, где он будет жить. Оттуда доносился её голос: она объясняла дяде Юлиусу, что этот толстый мальчишка - школьный товарищ Малыша ичто всякий раз он придумывает бог знает какие дикие шалости.
        - Карлсон! - сказал Малыш. - Обещай, что ты никогда больше небудешь устраивать салютов.
        - Можете небеспокоиться, - угрюмо буркнул Карлсон. - Приходишь специально для того, чтобы помочь торжественно ипразднично встретить гостей, иникто тебя заэто неблагодарит, никто нецелует вобе щеки инекричит ввосторге, что ты - самый весёлый вмире парень. Никто! Все вы слабаки, только иноровите вобморок падать! Плаксы… Вот вы кто!
        Малыш ему неответил. Он стоял ислушал, как дядя Юлиус ворчит всвоей комнате. Иматрац был жёсток, икровать коротка, иодеяло слишком тонкое… Одним словом, сразу стало заметно, что дядя Юлиус появился вдоме.
        - Он никогда ничем небывает доволен, - сказал Малыш Карлсону. - Вот разве что самим собой.
        - Да яего вдва счёта отэтого отучу, - сказал Карлсон, - ты только попроси меня как следует.
        Но Малыш попросил Карлсона как следует только ободном: оставить дядю Юлиуса впокое.


        Карлсон ночует у Малыша

        Час спустя дядя Юлиус уже сидел застолом иуплетал цыплёнка, афрёкен Бок, Малыш, Карлсон иБимбо стояли рядом иглядели нанего. «Как король», - подумал Малыш. Им учительница вшколе рассказывала, что, когда короли едят, вокруг стоят придворные исмотрят наних.
        Дядя Юлиус был толстый, ивид унего был очень высокомерный исамодовольный. «Наверно, такой, какой идолжен быть устарых королей», - решил Малыш.
        - Собаку прочь! - сказал дядя Юлиус. - Малыш, тыже знаешь, что ятерпеть немогу собак.
        - Но Бимбо неделает ничего плохого, - возразил Малыш. - Оннелает, ивообще он такой милый.
        Дядя Юлиус придал своему лицу насмешливое выражение, как, впрочем, всегда, когда собирался сказать что-нибудь неприятное.
        - Да, теперь настали такие времена, - сказал он. - Маленькие мальчики нетолько неделают то, что им приказано, ноещё ивозражают взрослым. Вот как теперь обстоят дела, имне это решительно ненравится.
        До сих пор Карлсон немог оторвать глаз отцыплёнка, нопосле этих слов он перевёл взгляд надядю Юлиуса идолго смотрел нанего вглубокой задумчивости.
        - Дядя Юлиус, - проговорил наконец Карлсон, - скажи, тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты красивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил?
        Дядя Юлиус никак неожидал услышать такой комплимент. Оночень обрадовался - это было ясно, хотя ипопытался виду неподавать. Он только скромно улыбнулся исказал:
        - Нет, этого мне никто ещё неговорил.
        - Не говорил, значит? - задумчиво переспросил Карлсон. - Тогда почему тебе вголову пришла такая нелепая мысль?
        - Карлсон, перестань… - сказал Малыш супрёком, потому что считал, что Карлсон ивсамом деле ведёт себя безобразно.
        Но тут Карлсон обиделся ненашутку.
        - «Карлсон, перестань, Карлсон, перестань, Карлсон, перестань»! Только это яоттебя ислышу! - возмутился он. - Почему ты меня всё одёргиваешь? Янеделаю ничего плохого.
        Дядя Юлиус строго посмотрел наКарлсона. Нопотом, видимо, решил, что он незаслуживает внимания, иснова занялся цыплёнком. Афрёкен Бок всё пододвигала ему блюдо иумоляла взять ещё кусочек.
        - Надеюсь, вам нравится? - спросила она.
        Дядя Юлиус впился зубами вцыплячью ножку, апотом сказал снасмешливым видом:
        - Да, спасибо! Хотя этому цыплёнкууж наверняка сровнялось пять лет, зубы позволяют мне это точно определить.
        Фрёкен Бок вспыхнула исморщила лоб от обиды.
        - У такого цыплёнка вообще нет зубов, - сказала она сгоречью.
        Дядя Юлиус поглядел нафрёкен Бок ещё более насмешливо.
        - Зато уменя они есть, - сказал он.
        - Только неночью, - уточнил Карлсон.
        Малыш стал красный как рак. Ведь это он рассказал Карлсону, что, когда дядя Юлиус спит, его зубы лежат встакане сводой натумбочке укровати.
        К счастью, фрёкен Бок вэтот момент разревелась - отобиды, что дядя Юлиус нашёл цыплёнка жёстким. Ничто насвете немогло причинить ей такого горя, как непризнание её кулинарного искусства, итеперь она горько плакала.
        Дядя Юлиус, конечно, недумал, что она примет это так близко ксердцу. Он торопливо поблагодарил её заеду, смущённо встал из-за стола, уселся вкачалку, развернул газету иотгородился ею ото всех.
        Карлсон всердцах уставился нанего.
        - Какие всё-таки бывают противные люди! - воскликнул он и, подбежав кфрёкен Бок, стал её похлопывать поплечу. - Ничего, ничего, моё золотце, - говорил он, стараясь её утешить, - жёсткий цыплёнок - это пустяки, дело житейское. Разве ты виновата, что так иненаучилась жарить цыплят?
        Но тут фрёкен Бок отпихнула Карлсона от себя стакой силой, что он кубарем пролетел через всю комнату и - раз! - очутился прямо наколенях удяди Юлиуса.
        - Гей-гоп! - завопил Карлсон и, недав дяде Юлиусу опомниться, удобно расположился: он свернулся калачиком исказал сдовольной улыбкой: - Давай играть вдедушку ивнучка! Рассказывай мне сказку, нотолько, смотри, неочень страшную, атояиспугаюсь.
        Дядя Юлиус меньше всего насвете хотел быть дедушкой Карлсона, акроме того, он увидел что-то интересное вгазете. Поэтому он недолго думая схватил Карлсона зашиворот ипоставил напол. Повернувшись кфрёкен Бок, он громко сказал:
        - Знаете, что ясейчас прочёл? Будто здесь увас, врайоне Вазастана, летает какой-то спутник-шпион. Вы слыхали?
        Малыш прямо застыл отужаса. Только этого ещё нехватало! Почему дяде Юлиусу должна была попасть под руку именно эта злосчастная газета! Ведь стех пор прошло уже больше недели!
        Однако, ксчастью, дядя Юлиус пока только издевался над тем, что было написано вгазете.
        - Они думают, что им всё сойдёт срук, любой бред, - сказал он. - Уних только одна задача - распродать побольше номеров. Шпион… неуловим! Знаем мы эти сказки! Разве вы, фрёкен Бок, хоть разок видели этот таинственный летающий бочонок?
        У Малыша перехватило дыхание. «Если она сейчас расскажет дяде Юлиусу, что этот невоспитанный толстый мальчишка тоже умеет летать, всё пропало, - думал Малыш, - во всяком случае, тогда удяди Юлиуса обязательно возникнут подозрения».
        Но фрёкен Бок, видно, вовсе несчитала, что всамом Карлсоне ивего умении летать есть что-то необычное, кроме того, она всё ещё так громко всхлипывала, что едва могла говорить.


        - Летающий бочонок? Что-то яничего обэтом неслыхала, - проговорила она наконец, глотая слёзы. - Наверно, обычная газетная утка.
        У Малыша вырвался вздох облегчения. Еслибы ему только удалось уговорить Карлсона никогда, никогда, никогда нелетать при дяде Юлиусе, то, может, всё как-нибудь ещё обошлось бы.
        Малыш обернулся, чтобы тутже попросить обэтом Карлсона, ноего словно ветром сдуло. Малыш забеспокоился ирешил немедленно начать поиски, нодядя Юлиус подозвал его ксебе. Он хотел узнать, как уМалыша идут дела вшколе, ипроверить, силёнли он вустном счёте, хотя сейчас были летние каникулы, азначит, невремя говорить озанятиях. Новконце концов Малышу всёже удалось вырваться, ион помчался ксебе вкомнату посмотреть, нетамли Карлсон.
        - Карлсон! - крикнул он, переступив порог. - Карлсон, где ты?
        - В твоих пижамных штанах, - ответил Карлсон. - Если только эти две узкие кишки можно назвать штанами!
        Он сидел накраю кровати ипытался натянуть насебя штаны, но, как нистарался, ничего неполучалось.
        - Я дам тебе пижаму Боссе, - сказал Малыш, метнулся вкомнату брата ипринёс оттуда большую пижаму. Она налезла инатакого толстяка, как Карлсон.
        Правда, штанины ирукава оказались чересчур длинны, ноКарлсон тутже нашёл выход - недолго думая он их обрезал. Малыш неуспел ислова вымолвить, ноон, поправде говоря, даже неочень огорчился. Вконце концов, рассуждал он, пижама - это пустяки, дело житейское, ито, что она погибла, неможет омрачить его радости: ведь это такое удивительное событие - Карлсон останется унего ночевать!
        Малыш постелил себе надиванчике простыни Боссе ипоставил рядом ссобой корзинку Бимбо. Бимбо уже улёгся внеё ипытался заснуть, нотоидело открывал глаза инедоверчиво косился наКарлсона. Карлсон вертелся вкроватке Малыша, стараясь устроиться поудобнее.
        - Я хочу свить себе тёплое гнёздышко, - сказал он.
        «Вэтой пёстрой пижаме он ивсамом деле похож наптицу, - подумал Малыш. - Если совсех сторон подоткнуть одеяло, тоон будет лежать, как вгнезде».
        Но Карлсон незахотел, чтобы Малыш подоткнул одеяло.
        - Пока ещё рано, - сказал он. - Сперва мы позабавимся. Янесогласен скучать, лёжа впостели. Здесь тоже есть чем заняться. Можно есть бутерброды сжирной колбасой, можно играть в«мешок», можно устроить подушечную битву. Мы начнём сбутербродов.
        - Но тыже недавно съел целую гору плюшек.
        - Если мы будем лежать искучать, яне играю, - заявил Карлсон. - Неси бутерброды!
        И Малыш прокрался вкухню иприготовил бутерброды. Никто ему непомешал, фрёкен Бок сидела вгостиной иразговаривала сдядей Юлиусом. Видно, она уже простила ему ту обиду, которую он ей нанёс, сказав, что цыплёнок жёсток. Малыш беспрепятственно вернулся всвою комнату иприсел накровать уног Карлсона. Он глядел, как Карлсон сосредоточенно уплетает бутерброды, ибыл счастлив. Как приятно, когда твой лучший друг остаётся утебя ночевать. ИКарлсон наэтот раз тоже был всем, всем доволен.
        - Бутерброды хороши, иты хорош, идомомучительница тоже хороша, - сказал он. - Хотя она инеповерила, что япервый ученик, - добавил он ипомрачнел. Это обстоятельство его явно огорчало.
        - Ах, необращай наэто внимания! Вот дядя Юлиус тоже хочет, чтобы ябыл первым учеником, аявовсе непервый.
        - Нет, спасибо, ятак несогласен, - сказал Карлсон. - Вот еслибы яхоть немного научил тебя этому слу… слу… как это ты называешь?
        - Сложение, - сказал Малыш. - Ты собираешься меня учить?
        - Да, потому что ялучший вмире специалист посложению.
        Малыш рассмеялся.
        - Сейчас проверим, - сказал он. - Ты согласен?
        Карлсон кивнул.
        - Приступай!
        И Малыш приступил.
        - Вот мама даёт тебе, допустим, три яблока…
        - Я скажу ей спасибо.
        - Не перебивай меня, - сказал Малыш. - Если ты получишь три яблока отмамы, идва отпапы, идва отБоссе, итри отБетан, иодно отменя…
        Докончить ему неудалось, потому что Карлсон погрозил ему пальцем.
        - Так яизнал! - сказал он. - Явсегда знал, что ты самый жадный всемье, аэто что-нибудь да значит!
        - Подожди, сейчас необэтом речь, - сказал Малыш, ноКарлсон упрямо продолжал:
        - Вот еслибы ты дал мне большой пакет, ябыстро развернулбы его, атам кило яблок, идве груши, игорсть таких мелких жёлтых слив, знаешь?
        - Перестань, - сказал Малыш. - Яже говорю про яблоки для примера, чтобы научить тебя сложению. Так вот, ты получил одно яблоко отмамы…
        - Постой, - сердито закричал Карлсон, - ятак неиграю! Акуда она дела те два яблока, которые только что собиралась мне дать?
        Малыш вздохнул.
        - Милый Карлсон, яблоки здесь нипри чём. Они нужны мне только для того, чтобы объяснить тебе, как надо складывать. Теперь ты понял, вчём дело?
        Карлсон фыркнул.
        - Думаешь, янепонимаю, вчём дело? Мама стащила уменя два яблока, как только яотвернулся.
        - Перестань, Карлсон, - снова сказал Малыш. - Итак, если ты получишь три яблока отмамы…
        Карлсон довольно кивнул.
        - Ну вот видишь! Надо уметь засебя постоять, явсегда это знал. Ялюблю порядок: что моё, томоё. Яполучил три яблока оттвоей мамы, два отпапы, два отБоссе, три отБетан иодно оттебя, потому что ты самый жадный…
        - Да, так сколькоже утебя всего яблок? - спросил Малыш.
        - А ты как думаешь?
        - Я недумаю, язнаю, - твёрдо сказал Малыш.
        - Ну тогда скажи! - попросил Карлсон.
        - Нет, это ты должен сказать.
        - Больно воображаешь! Скажи! Держу пари, что ты ошибёшься.
        - Напрасно надеешься! - сказал Малыш. - Утебя будет одиннадцать яблок.
        - Ты так думаешь? - переспросил Карлсон. - Вот ипопал пальцем внебо. Потому что позавчера вечером ясорвал двадцать шесть яблок водном саду вЛидингене, нопотом ясъел три штуки иещё одно надкусил - ну, что ты теперь скажешь?
        Малыш молчал, он просто незнал, что сказать. Нопотом он вдруг сообразил.
        - Ха-ха! Всё ты врёшь, - сказал он. - Потому что виюне ещё нет яблок на деревьях.
        - Верно, нет, - согласился Карлсон. - Но тогда где вы-то их взяли, яблочные воришки!
        И Малыш решил отказаться отсвоего намерения научить Карлсона сложению.
        - Но теперь ты хоть знаешь, что это за штука - сложение.
        - Ты думаешь, яраньше незнал, что это тоже самое, что рвать яблоки, - сказал Карлсон. - Аэтому меня учить ненадо, ясам сэтим неплохо справлюсь. Я ведь лучший в мире мастер посложению яблок, и, когда уменя выберется свободный часок, мы полетим стобой загород, ияпокажу тебе, как надо браться засложение.
        Карлсон проглотил последний кусок хлеба сколбасой ирешил приступить кподушечному бою. Ностоило ему кинуть Малышу вголову подушку, как Бимбо дико залаял.
        «Б-р-р!..» - рычал Бимбо, вцепившись зубами вугол подушки. Но Карлсон схватил её задругой угол ипотянул ксебе. Так Бимбо иКарлсон рвали подушку друг удруга, пока она нелопнула. Бимбо разжал челюсти. Карлсон подхватил подушку икинул кпотолку. Перья, красиво кружась, осыпали Малыша, который лежал накушетке ихохотал.
        - Кажется, пошёл снег, - сказал Карлсон. - Смотри, какой густой! - восхитился он иснова подбросил подушку кпотолку.
        Но Малыш сказал, что надо прекратить подушечный бой ичто вообще пора спать. Было уже поздно, они слышали, как дядя Юлиус пожелал фрёкен Бок спокойной ночи.
        - А теперь япойду илягу всвою короткую кровать, - сказал он.
        И тут Карлсон вдруг очень оживился.
        - Гей-гоп! - воскликнул он. - Я, кажется, придумал ещё одну забавную штуку.
        - Что ещё заштуку ты придумал? - удивился Малыш.


        - Очень забавную штуку, которую можно выкинуть, если ночуешь недома, аукого-нибудь вгостях, - объяснил Карлсон.
        - Играть в«мешок»? Подложить что-то вчужую постель,да? Уже поздно. Ты небудешь этого делать, ладно?
        - Да, уже поздно, - согласился Карлсон.
        - Конечно, уже поздно, - соблегчением сказал Малыш.
        - Я теперь уже небуду этого делать, - уверил его Карлсон.
        - Вот ихорошо! - обрадовался Малыш.
        - Потому что успел это сделать раньше, - закончил Карлсон.
        Малыш так исел.
        - Нуда? Неужели дяде Юлиусу?
        Карлсон закудахтал отвосторга.
        - Хитрый мальчишка, как ты мог догадаться?
        Малыш так много смеялся вовремя подушечного боя, что теперь уже просто застонал отсмеха, хотя знал, что Карлсон поступил дурно.
        - Ой, как дядя Юлиус рассердится!
        - Вот это мы идолжны проверить, - сказал Карлсон. - Придётся слетать вокруг дома ипоглядеть вокно спальни.
        Тут Малыш разом перестал визжать отсмеха.
        - Ни зачто насвете! Вдруг он тебя увидит! Он решит, что ты иесть спутник-шпион… Сам можешь сообразить, что тогда будет…
        Но Карлсон был упрям.
        - Когда подкладываешь кому-нибудь впостель «мешок», обязательно надо увидеть, как жертва сердится, иначе вся затея неимеет смысла, - уверял он. - Неволнуйся, яприкроюсь зонтиком!
        И он побежал вприхожую замаминым красным зонтиком, потому что по-прежнему лил дождь.
        - Я нехочу мочить пижаму Боссе, - сказал Карлсон.
        Он стоял наподоконнике соткрытым зонтиком, готовый котлёту.
        «Это очень опасно», - подумал Малыш исказал смольбой:
        - Смотри, будь осторожен! Следи, чтобы никому непопасться наглаза, нетовсё пропало!
        - Спокойствие, только спокойствие! - сказал Карлсон. Иполетел вдождь.
        А Малыш остался, ион вовсе небыл спокоен, а, наоборот, так волновался, что кусал себе пальцы.
        Минуты тянулись мучительно долго. Дождь лил как изведра. Малыш ждал. Ивдруг он услышал душераздирающий крик дяди Юлиуса. Ивслед затем воткрытое окно влетел назад Карлсон. Он сдовольным видом выключил мотор ипристроил наполовике зонтик, чтобы стекала вода.
        - Он видел тебя? - сиспугом спросил Малыш. - Он лёг впостель?
        - Пытался, он ведь такой упрямый, - объяснил Карлсон.
        Тут доних снова донёсся крик дяди Юлиуса.


        - Я должен пойти посмотреть, что сним случилось, - сказал Малыш ипобежал в спальню.
        Дядя Юлиус сидел, завернувшись впростыню; он был смертельно бледен, вглазах светился ужас, анаполу, рядом сним, лежала подушка исвёрнутое ввалик одеяло.
        - Ты мне здесь ненужен, - сказал дядя Юлиус, когда появился Малыш. - Позови фрёкен Бок.
        Но фрёкен Бок, видно, сама услышала его крик, потому что она тоже примчалась из кухни изастыла удвери как вкопанная.
        - Боже мой! - воскликнула она. - Неужели вы перестилаете постель?
        - Нет, нет, - заверил её дядя Юлиус, - хотя вообще-то янемогу одобрить, что здесь стелят постель поновой моде… Носейчас мне недоэтого.
        Он замолчал итихо застонал. Фрёкен Бок подошла поближе кнему ирукой потрогала его лоб.
        - Что случилось? Вы больны, господин Иенсен?
        - Да, болен, - струдом произнёс дядя Юлиус. - Надеюсь, что болен… Уходи, - добавил он, обращаясь кМалышу.
        И Малыш ушёл. Ноон задержался за дверью, потому что хотел услышать, что ещё скажет дядя Юлиус.
        - Я умный итрезвый человек, - продолжал дядя Юлиус. - Таинственные явления, окоторых пишут вгазетах, разные там глупости, немогут мне задурить голову… потому надеюсь, что япросто болен.
        - Что случилось? - повторила фрёкен Бок.
        - Уменя было видение… Наверно, уменя жар, аэто - бред, - сказал дядя Юлиус ивдруг понизил голос дошёпота, так что Малыш едва расслышал его слова. - Мне нехотелось бы, фрёкен Бок, чтобы вы это кому-либо рассказывали, номне почудилось, что сюда явился летающий гном скрасным зонтиком.


        Карлсон устраивает тарарам и блины

        На следующее утро, когда Малыш проснулся, Карлсона уже небыло. Пижама Боссе валялась скомканной наполу. Окно было распахнуто, так что Малыш сразу решил, что Карлсон полетел ксебе домой. Конечно, жаль, но, сдругой стороны, может, это даже хорошо. Фрёкен Бок небудет ругаться. Ей вовсе необязательно знать, что Карлсон ночевал уМалыша. Всёже удивительно, дочего без Карлсона сразу делалось пусто искучно, хоть плачь. Правда, навести после него порядок было нелегко. Ностоило ему уйти, как Малыш начинал понему скучать. Вот исейчас, увидя, что он исчез, Малышу тутже захотелось послать ему привет. Он подошёл кокну итрижды дёрнул заверёвочку, скрытую занавеской. Это была верёвочка отзвонка, который смастерил Карлсон, чтобы Малыш мог подавать ему сигналы. Дёрнешь заверёвочку, иуКарлсона накрыше звонит колокольчик. Карлсон сам определил, сколько звонков что значит.
        - Позвонишь раз - это значит: «Приходи», - сказал Карлсон. - Два раза - значит: «Приходи поскорее», атри раза - значит: «Спасибо, что насвете есть такой красивый, умный ивмеру упитанный мужчина, итакой смелый, ивовсех отношениях прекрасный, как ты, Карлсон».
        Вот именно это ихотел сейчас Малыш сказать Карлсону. Поэтому он три раза дёрнул заверёвочку иуслышал, как трижды зазвенел колокольчик накрыше. Ипредставьте себе, он получил ответ. Раздался пистолетный выстрел, апотом Малыш услышал - правда, едва-едва, ведь расстояние было велико, - как Карлсон запел свою песенку: «Боссе, биссе, биссе, бом!»
        - Не надо, Карлсон, ненадо! - шептал Малыш.
        Глупый Карлсон! Расхаживает себе покрыше, стреляет, поёт. Как легко его могут услышать Филле иРулле, подкараулить, поймать, апотом сдать вредакцию, чтобы получить десять тысяч!
        - Чтож, сам виноват, - сказал Малыш, обращаясь кБимбо, который лежал всвоей корзинке иглядел так, что казалось, всё понимает. Малыш натянул насебя штанишки ирубашку истал играть сБимбо, ожидая, пока проснётся дом.
        Дядя Юлиус, видно, ещё спал, вовсяком случае, изспальни недоносилось низвука, но изкухни уже тянуло ароматом свежемолотого кофе, иМалыш пошёл посмотреть, что делает фрёкен Бок.
        Она сидела, тяжело навалившись настол, ипила свою первую чашку кофе. Очень странно, ноона невозразила, когда Малыш присел рядом. Никакой каши, видно, небыло, наоборот, фрёкен Бок явно встала так рано, чтобы приготовить кзавтраку что-то вкусное. Иправда, два блюда стёплыми, пахнувшими корицей булочками стояли набуфете, авхлебной корзинке настоле тоже высилась целая гора булочек. Малыш взял булочку иналил себе стакан молока. Так они сидели друг против друга изавтракали вполном молчании. Вконце концов фрёкен Бок сказала:
        - Интересно, как там живёт Фрида?
        Малыш оторвал глаза отстакана смолоком иизумлённо поглядел надомомучительницу. Они сней такие разные, аоказывается, ей нехватает Фриды, как ему Карлсона.
        - Фрёкен Бок, вы скучаете поФриде? - спросил он дружелюбно.


        Но фрёкен Бок вответ горько усмехнулась:
        - Ты незнаешь Фриды!
        Собственно говоря, Фрида Малыша нисколько неинтересовала. Нофрёкен Бок явно хотелось оней поговорить, поэтому Малыш спросил:
        - А кто Фридин жених?
        - Негодяй, - сказала фрёкен Бок совздохом. - Да, язнаю, что он негодяй, он зарится на её деньги, это ясразу поняла.
        Фрёкен Бок заскрипела зубами при одной мысли обэтом. «Бедняжка, - думал Малыш, - наверно, ей совсем нескем поговорить, если она даже меня терпит, когда ей хочется рассказать оФриде». ИМалышу пришлось долго сидеть накухне ислушать нескончаемые истории про Фриду иеё Филиппа, про то, какой глупой стала Фрида стех пор, как Филипп ей внушил, что унеё красивые глаза иочаровательный носик, «пленительный влюбую погоду», как выразился Филипп.
        - «Очаровательный носик»! - повторила фрёкен Бок ифыркнула. - Конечно, если считать, что картофелина средней величины украшает лицо, то…
        - А как выглядит сам Филипп? - спросил Малыш, чтобы как-то проявить интерес.
        - Об этом я, слава богу, неимею нималейшего представления, - сказала фрёкен Бок. - Фрида непотрудилась мне его представить.
        Кем Филипп работал, фрёкен Бок тоже незнала. НоФрида рассказывала, что унего есть товарищ поработе, которого зовут Рудольф.
        - И этот Рудольф мнебы вполне подошёл, пословам Фриды, ноон незахочет водить сомной знакомство, потому что, помнению Фриды, ясовсем непривлекательная. Уменя нет очаровательного носика, вообще нет ничего очаровательного, - сказала фрёкен Бок, снова фыркнула, встала инаправилась зачем-то в прихожую. Как только она вышла, вокно влетел Карлсон.
        Малыш ненашутку рассердился.
        - Послушай, Карлсон, яже тебя просил, чтобы ты нелетал наглазах уфрёкен Бок идяди Юлиуса!
        - Потому яиприлетел сейчас, чтобы никто изних меня невидел, - сказал Карлсон. - Яим даже непокажусь, - добавил он изалез под стол.
        Когда вкухню вернулась фрёкен Бок, надевая находу шерстяную кофту, он тихо сидел под столом, скрытый свисающими концами скатерти.
        Она налила себе ещё чашку кофе, взяла ещё булочку ипродолжала свой рассказ:
        - Я уже говорила, что немогу похвастаться очаровательным носиком-картошкой - это привилегия Фриды.
        Тут раздался голос непонятно откуда, этакий искусственный голос, как учревовещателя:
        - Верно, утебя нос скорее похож на огурец.
        Фрёкен Бок так подскочила настуле, что расплескала кофе, исподозрением поглядела наМалыша.
        - Это ты, бесстыдник?
        Малыш покраснел, он незнал, что сказать.
        - Нет, - пробормотал он. - Это, ядумаю, порадио передают про овощи - там про помидоры разные иогурцы.
        Малыш нашёл довольно хитрое объяснение, потому что вкухне уСвантесонов действительно было слышно радио отсоседей - фрёкен Бок уже нераз наэто жаловалась.
        Она поворчала, нонедолго, потому что вкухню вошёл дядя Юлиус, он тоже хотел выпить кофе. Спотыкаясь, он обошёл несколько раз вокруг стола истонал при каждом шаге.
        - Какая кошмарная ночь! - воскликнул он. - Святой Иеремей, что заночь! Яидоэтого страдал онемением тела поутрам, асейчас, после всего, что было, ой!..
        Потом он сел застол имолча глядел прямо перед собой, словно он погрузился вкакие-то серьёзные размышления. «Что-то он насебя не похож», - решил наблюдавший заним Малыш.
        - И всёже яблагодарен судьбе заэту ночь, - сказал он после паузы. - Она сделала меня другим человеком.
        - Вот иотлично, потому что старый никуда негодился.
        Это снова раздался тот странный искусственный голос, иснова фрёкен Бок подпрыгнула настуле иснедоверием посмотрела на Малыша.
        - Это снова радио уЛиндбергов… Видно, передача остарых машинах.
        Дядя Юлиус ничего незаметил. Он был так поглощён своими мыслями, что ничего неслышал иничего неговорил. Фрёкен Бок подала ему кофе. Он протянул, неглядя, руку, чтобы взять булочку, носделать этого несумел, потому что вэтот миг из-за стола показалась маленькая пухлая ручка ипотянула корзинку ксебе. Нодядя Юлиус иэтого незаметил. Он по-прежнему был всецело погружён всвои мысли иочнулся, только когда сунул вгорячий кофе пальцы вместо булочки ипонял, что булочки он так иневзял имакать ему нечего. Он подул наобожжённую руку ирассердился. Нотутже снова углубился всвои мысли.
        - Между небом иземлёй существует более тесная связь, чем обычно думают, вот что японял сегодня ночью, - сказал он серьёзно иснова протянул руку, чтобы взять булочку. Иснова высунулась пухленькая ручка иотодвинула корзинку сбулочками. Нодядя Юлиус опять ничего незаметил, он всё думал идумал иочнулся, только когда сунул врот пальцы идаже впился вних зубами, поскольку никакой булочки унего вруке небыло. Тогда он опять рассердился. Ноновый дядя Юлиус был явно добрее старого, потому что он быстро успокоился. Больше он неделал попытки взять булочку, атолько всё втойже глубокой задумчивости допил кофе.


        А булочки всёже кто-то ел. Вовсяком случае, они исчезали одна задругой, нолишь Малыш понимал куда. Он тихо хихикал идаже осторожно отправил под стол стакан молока, чтобы Карлсону неуплетать булочки всухомятку.
        Именно это Карлсон называл «курощение булочками». Как это получается напрактике, фрёкен Бок уже успела узнать запрежние посещения Карлсона.
        «Можно прекрасно курощать людей, поглощая все их булочки», - заявил как-то Карлсон. Собственно, он знал, что нужно говорить «укрощать», но«курощать», уверял он, звучит куда более внушительно.
        И теперь Карлсон устроил новое дьявольское «булочное курощение», хотя фрёкен Бок этого инепоняла. Идядя Юлиус тоже. Он решительно незамечал «булочного курощения», несмотря навсю его дьявольскую силу, атолько всё думал идумал очём-то своём. Новдруг он схватил руку фрёкен Бок икрепко сжал, словно прося опомощи.
        - Я должен скем-то обэтом поговорить, - сказал он наконец. - Теперь яуже несомневаюсь, это был небред, явздравом уме, ноявидел гнома.
        Фрёкен Бок широко раскрыла глаза.
        - Вы видели гнома?
        - Да, - ответил дядя Юлиус. - Поэтому ятеперь новый человек вновом для меня мире. Вмире сказок. Поймите меня, фрёкен Бок, этот мир мне открылся сегодня ночью совсей очевидностью. Ведь раз всамом деле есть гномы, то, значит, могут быть иведьмы, идухи, ипривидения - одним словом, все те существа, которые описаны всказках.
        - А может, илетающие шпионы, - попыталась вставить фрёкен Бок, ноэто непонравилось дяде Юлиусу.
        - Глупости, - сказал он, - всё это выдумки, которые распространяют газеты, чтобы поднять тираж.
        Он наклонился кфрёкен Бок изаглянул ей вглаза.
        - Но рассудите сами, - продолжал он доверительно. - Ведь наши предки верили вдомовых, введьм, вдухов ивовсё такое прочее. Какже мы можем внушать себе, что всё это несуществует? Неужели мы воображаем, что мы умнее наших дедов? Нет, только толстокожие, самовлюблённые люди могут утверждать такую глупость.
        Фрёкен Бок никак нехотела показаться толстокожей, потому она поспешила подтвердить, что ведьмы встречаются куда чаще, чем предполагаешь. Аесли как следует подумать, тостанет ясно, что бывают идомовые.
        Но тут дяде Юлиусу пришлось прервать свои размышления, потому что он заранее условился сдоктором иему уже пора было уходить. Малыш мило проводил его допередней, ифрёкен Бок тоже. Малыш подал ему шляпу, афрёкен Бок помогла ему надеть пальто. Вид бедного дяди Юлиуса действительно вызывал сострадание. «Хорошо, что он идёт кдоктору», - подумал Малыш иробко похлопал его поруке. Фрёкен Бок тоже явно была озабочена, иона спросила стревогой:
        - Как вы себя чувствуете, господин Иенсен?
        - Откуда язнаю? Яведь ещё небыл уврача, - сказал дядя Юлиус так раздражённо, что Малыш подумал: «Хотя ему иоткрылся ночью мир сказок ион стал новым человеком, кое-что отстарого дяди Юлиуса внём ещё есть».
        После ухода дяди Юлиуса Малыш ифрёкен Бок возвратились накухню.
        - Теперь мне необходимо выпить ещё кофе сбулочками ипосидеть немного вполном покое итишине, - сказала фрёкен Бок, обернулась кбуфету ивскрикнула: наблюдах небыло ниединой булочки. Вместо них лежал большой бумажный пакет, накотором странными кривыми буквами было написано:


        Фрёкен Бок прочла записку имрачно нахмурила брови.
        - Никогда неповерю, - сказала она, - что гном может украсть булочки, даже если он действительно существует. Он слишком умён идобр, чтобы позволять себе такие выходки. Нет, меня непроведёшь, язнаю, кто это сделал.
        - Кто же? - спросил Малыш.
        - Тот невоспитанный, толстый мальчишка, который ктебе ходит, Карлсон или как его там зовут? Погляди, дверь вкухню открыта! Он стоял здесь, притаившись, иподслушивал, акогда мы выходили впереднюю, пробрался сюда. - Она сердито потрясла головой: - Гном! Вину сваливает надругих, асам едва умеет писать.
        Малыш небыл склонен поддерживать разговор оКарлсоне, поэтому вответ он только сказал:
        - Я всёже думаю, что это гном. Пошли, Бимбо!
        Каждое утро Малыш гулял сБимбо впарке Вазы, иБимбо считал, что это самый весёлый час завесь день, потому что впарке он встречал много других симпатичных собак, которых можно было обнюхать искоторыми было весело поболтать.
        Малыш обычно играл там сКристером иГуниллой, носегодня он их так иненашёл. «Может быть, они уже уехали наканикулы», - подумал Малыш. Нучтож, пусть, ему наэто наплевать, пока унего есть Карлсон. НуиБимбо, конечно.
        Тут кБимбо подбежала какая-то большая собака сявным намерением напасть нанего; Бимбо хотел было смело ринуться вбой, чтобы показать этой глупой псине, что он оней думает, ноМалыш удержал его.
        - Назад! - скомандовал он. - Ты ещё мал, чтобы мериться силой стаким телёнком.
        Он сгрёб Бимбо вохапку ипоискал глазами скамейку, чтобы посидеть, пока Бимбо успокоится. Новсё было занято - люди грелись насолнышке. Впоисках свободного местечка Малыш забрёл вдальний конец парка. Там он обнаружил скамейку, накоторой расположились всего двое парней, причём каждый держал вруке бутылку пива. Малыш их тутже узнал: это были Филле иРулле. Малыш испугался ихотел было пройти дальше, новместе стем что-то притягивало его именно кэтой скамейке. Ему ведь надо узнать, продолжаютли Филле иРулле охотиться заКарлсоном. Возможно, они будут обэтом говорить. Ичего ему, собственно говоря, бояться? Филле и Рулле никогда его невидели и, следовательно, его незнают. Вот ипрекрасно! Значит, он может сидеть сними рядом сколько ему захочется. Так ведь поступают сыщики вдетективных романах, когда выслеживают преступников, - сидят себе молча рядом ислушают чужой разговор.
        Итак, Малыш сел наскамейку ивесь превратился вслух, новтоже время он иногда обращался кБимбо, чтобы Филле иРулле недумали, что он ими интересуется.


        Однако было похоже, что ему ничего не удастся выведать. Филле иРулле молча пили пиво. Наконец пиво было выпито, ноони всё продолжали молчать. Ивдруг Филле сказал:
        - Конечно, мы сумеем его поймать, мы ведь знаем, где он живёт. Ямного раз видел, как он летел домой.
        Малыш так испугался, что едва смог дух перевести. Он был просто вотчаянии. Теперь Карлсону придётся сматывать удочки. Филле иРулле заметили его маленький домик накрыше! Да, теперь всему наступит конец!
        Малыш сжал кулаки, пытаясь сдержать слёзы, ивтот самый момент, когда это перестало ему удаваться, хотя он старался изо всех сил, он услышал, как Рулле сказал:
        - Да, ятоже много раз видел, как он влетает вокно, это ведь та самая квартира, куда мы как-то залезли тем летом, сечёшь? Начетвёртом этаже, там надверях табличка медная, ифамилию помню - Свантесон.
        У Малыша глаза округлились отудивления. Может, он ослышался? Неужели Филле иРулле всамом деле думают, что Карлсон живёт уСвантесонов? Какое счастье! Это ведь значит, что Карлсон всегда может спрятаться усебя дома ибыть там вполной безопасности. Филле иРулле его невыследили! Да это инетак легко. Ведь никто, кроме трубочиста, нелазает покрышам.
        Итак, Филле иРулле непронюхали про домик накрыше, итем неменее всё это ужасно. Бедняга Карлсон, каково ему придётся, если всерьёз начнётся заним охота! Этот дурачок никогда неумел прятаться.
        Филле иРулле снова долго молчали, апотом Рулле сказал шёпотом (Малыш едва расслышал):
        - Давай сегодня ночью.
        Вот тут-то Филле испохватился, что они сидят неодни наскамейке. Он поглядел на Малыша исказал очень громко:
        - Да, так давай сегодня ночью отправимся копать червей!
        Но так легко Малыша непроведёшь. Он прекрасно понимал, что именно Филле иРулле собирались делать сегодня ночью: они попытаются поймать Карлсона, когда он, как они думают, лежит впостели уСвантесонов имирно спит.
        «Надо поговорить обэтом сКарлсоном, икак можно скорее!» - решил про себя Малыш.
        Но Карлсон появился только кобеду. На этот раз он невлетел вокно, абешено затрезвонил вовходную дверь. Малыш побежал открывать.
        - Ой, как здорово, что ты пришёл! - начал Малыш, ноКарлсон нестал его слушать. Он двинулся прямым ходом накухню кфрёкен Бок.
        - Что ты стряпаешь? - спросил он. - Такоеже жёсткое мясо, как обычно? Или ты учитываешь вставные челюсти?
        Фрёкен Бок стояла уплиты ипекла блины, чтобы подать дяде Юлиусу что-нибудь более лёгкое, чем цыплёнок, акогда она услышала голос Карлсона заспиной, тотак резко обернулась, что выплеснула наплиту целый половник жидкого теста.
        - Послушай, ты! - вгневе закричала она. - Как тебе только нестыдно! Как это утебя хватает совести приходить сюда! Как ты можешь глядеть мне влицо, бессовестный булочный воришка!
        Карлсон прикрыл лицо двумя пухленькими ручками илукаво поглядел нанеё вщёлочку между пальцами.
        - Нет, ничего, глядеть можно, нотолько осторожно, - сказал он. - Конечно, ты непервая вмире красавица, новедь ковсему можно привыкнуть, так что ничего, сойдёт, могу ипоглядеть! Ведь главное, что ты милая… Дай мне блинка!
        Фрёкен Бок окинула Карлсона безумным взглядом, апотом обратилась кМалышу:
        - Разве твоя мама предупредила меня, что этот мальчик будет унас обедать? Неужели она так распорядилась?
        Малыш постарался ответить как можно более уклончиво, нодружелюбно:
        - Во всяком случае, мама считает… что Карлсон…
        - Отвечай, да или нет, - прервала его фрёкен Бок. - Твоя мама сказала, что Карлсон должен унас обедать?
        - Во всяком случае, она хотела… - снова попытался уйти отпрямого ответа Малыш, нофрёкен Бок прервала его жёстким окриком:
        - Я сказала, отвечай - да или нет! Напростой вопрос всегда можно ответить «да» или «нет», по-моему, это нетрудно.
        - Представь себе, трудно, - вмешался Карлсон. - Ясейчас задам тебе простой вопрос, иты сама вэтом убедишься. Вот, слушай! Ты перестала пить коньяк поутрам, отвечай - да или нет?
        У фрёкен Бок перехватило дыхание, казалось, она вот-вот упадёт без чувств. Она хотела что-то сказать, нонемогла вымолвить нислова.
        - Ну вот вам! - сказал Карлсон сторжеством. - Повторяю свой вопрос: ты перестала пить коньяк поутрам?
        - Да, да, конечно, - убеждённо заверил Малыш, которому так хотелось помочь фрёкен Бок.
        Но тут она совсем озверела.
        - Нет! - закричала она, совсем потеряв голову.
        Малыш покраснел иподхватил, чтобы её поддержать:
        - Нет, нет, неперестала!
        - Жаль, жаль, - сказал Карлсон. - Пьянство кдобру неприводит.
        Силы окончательно покинули фрёкен Бок, иона визнеможении опустилась настул. НоМалыш нашёл наконец нужный ответ.
        - Она неперестала пить, потому что никогда неначинала, понимаешь? - сказал он, обращаясь кКарлсону.
        - Я-то понимаю, - сказал Карлсон идобавил, повернувшись кфрёкен Бок: - Глупая ты, теперь сама убедилась, что невсегда можно ответить «да» или «нет»… Дай мне блинка!
        Но меньше всего насвете фрёкен Бок была расположена дать Карлсону блинов. Она сдиким воплем вскочила состула ишироко распахнула дверь кухни.
        - Вон! - закричала она. - Вон!
        И Карлсон пошёл кдвери. Пошёл свысоко поднятой головой.
        - Ухожу, - заявил он. - Ухожу срадостью. Неты одна умеешь печь блины!
        После ухода Карлсона фрёкен Бок несколько минут сидела молча. Нокогда немного отошла, она стревогой поглядела начасы.
        - А твоего дяди Юлиуса всё нет инет! - вздохнула она. - Подумай, как давно он ушёл! Боюсь, неслучилосьли чего. Ведь он, наверное, плохо знает Стокгольм.
        Малышу передалась её тревога.
        - Да, он, может, заблудился…


        Тут как раз раздался телефонный звонок.
        - Наверное, это дядя Юлиус! - воскликнул Малыш. - Звонит, чтобы сказать, что незнает, как попасть домой.
        Фрёкен Бок метнулась вприхожую, где был телефон, Малыш - заней.
        Но звонил недядя Юлиус - это Малыш понял, как только услышал, что фрёкен Бок говорит обычным ворчливым тоном:
        - Да,да! Это ты, Фрида? Ну, как поживаешь? Ещё небросила свои глупости?
        Малыш нехотел слушать чужие разговоры, поэтому он пошёл ксебе вкомнату ивзял книгу, чтобы почитать, нодонего доносилось бормотание изприхожей, иконца этому небыло.
        Малыш был голоден. Он догадывался, что рано или поздно это раздражающее его бормотание прекратится, идядя Юлиус придёт домой, иони смогут наконец сесть застол. Ноон хотел обедать немедленно, никого недожидаясь. Икак только фрёкен Бок положила трубку, он выскочил вприхожую, чтобы ей это сказать.
        - Чтож, могу тебя накормить, - сказала она милостиво иповела его накухню. Ноудверей она остановилась как вкопанная. Её дородная фигура занимала весь проём двери, поэтому Малыш ничего неувидел. Он услышал только её гневный вопль, акогда он всёже высунул голову из-за её юбки, потому что ему нетерпелось узнать, вчём дело, тоувидел Карлсона.
        Карлсон сидел застолом ипреспокойно ел один блин задругим.
        Малыш испугался, что фрёкен Бок захочет убить Карлсона - вовсяком случае, вид унеё был такой. Ноона только ринулась вперёд исхватила тарелку сблинами.
        - Ты… ты… ты ужасный мальчишка! - кричала она.
        Тогда Карлсон стукнул её легонько попальцам исказал:
        - Не трогай мои блины! Яих честно купил уЛиндбергов запять эре.
        Он широко распахнул свою пасть иотправил туда сразу кипу блинов.
        - Яже сказал, что нетолько ты одна умеешь печь блины. Найти блины очень просто: где чад, там иблины.
        Малыш снова пожалел фрёкен Бок, потому что она никак немогла прийти всебя.
        - А где… где… гдеже тогда мои блины? - простонала она ипоглядела наплиту. Там стояло её блюдо из-под блинов, нооно было совершенно пустым. Идомомучительница снова пришла вярость. - Противный мальчишка! - завопила она. - Ты их тоже съел!
        - Вовсе нет! - сказал Карлсон возмущённо. - Поблагодари меня, что яэтого не сделал. Аты только иумеешь, что меня обвинять.
        В эту минуту налестнице послышались шаги. Наконец-то идёт дядя Юлиус. Малыш был рад, что дядя Юлиус незаблудился влабиринте улиц. Акроме того, его приход положит конец перебранке.
        - Прекрасно! - сказал Малыш. - Он, значит, нашёл дорогу домой.
        - Это япозаботился отом, чтобы он мог идти последу, иначе он никогдабы недошёл, - сказал Карлсон.
        - По какому такому следу? - удивился Малыш.
        - Апотакому, какой яоставил, - сказал Карлсон. - Потому что ясамый заботливый вмире!
        Но тут раздался звонок, фрёкен Бок торопливо пошла открывать дверь, иМалыш тоже побежал встречать дядю Юлиуса.
        - Добро пожаловать домой, - торжественно сказала фрёкен Бок.
        - Мы уже думали, что ты заблудился, - сказал Малыш.
        Но дядя Юлиус неответил нифрёкен Бок, ниМалышу, астрого спросил:
        - Объясните мне, почему вовсём доме накаждой дверной ручке висят блины?
        И он сподозрением поглядел наМалыша, аМалыш пробормотал виспуге:
        - Может, это гном?
        И побежал накухню спросить Карлсона, что он поэтому поводу думает.
        Но Карлсона накухне уже небыло. Там стояли два пустых блюда, анаклеёнке темнела одинокая лужица варенья.
        Дяде Юлиусу, Малышу ифрёкен Бок пришлось удовольствоваться пудингом. Ион оказался совсем недурён.
        Малыш сбегал заним вмолочную. Он не возражал, когда его послали, потому что ему хотелось посмотреть, как выглядят дверные ручки, когда наних висят блины.
        Но надверных ручках никаких блинов уже небыло. Он обежал все лестницы инигде неувидел ниодного блина. Он уже решил, что дядя Юлиус всё это выдумал, новдруг понял, вчём дело… Напоследней ступеньке сидел Карлсон. Он ел блины.
        - Хороши блиночки, нослужбу свою они уже сослужили, - сказал он. - Адядя Юлиус больше незаблудится, он теперь знает дорогу. - Набив рот, он фыркнул отвозмущения: - Какая она всёже несправедливая, ваша домомучительница! Сказала, что ясъел её блины, аябыл невинен как младенец. Из-за неё приходится теперь лопать ивот эти!
        Малыш немог нерассмеяться.
        - Ты лучший вмире поедатель блинов, Карлсон, - сказал он, новдруг что-то вспомнил исразу стал серьёзным. - Вероятно, они попытаются сегодня ночью поймать тебя. Понимаешьли ты, что это значит?
        Карлсон облизал свои жирные пальцы ииздал тихое радостное урчание.
        - Это значит, что мы проведём весёлый вечер, - сказал он. - Гей-гоп! Гей-гоп!


        Карлсон - лучший в мире специалист по храпу

        Медленно сгущались сумерки. Весь день Карлсон отсутствовал. Видно, он хотел, чтобы домомучительница как следует отошла после «курощения блинами».
        Малыш пошёл сдядей Юлиусом вжелезнодорожный музей. Дядя Юлиус очень любил этот музей, иМалыш тоже. Апотом они вернулись домой ипоужинали вместе сфрёкен Бок. Всё шло чин чином - Карлсон непоказывался. Нокогда Малыш отправился всвою комнату, его там ждал Карлсон.
        По правде говоря, Малыш ему даже не обрадовался.
        - Ой, дочегоже ты неосторожный! - сказал он. - Зачем ты сегодня прилетел?
        - Как ты можешь задавать такие глупые вопросы? - удивился Карлсон. - Да потому, что ясобираюсь утебя ночевать, разве это непонятно?
        Малыш вздохнул. Весь день он ломал себе голову, как уберечь Карлсона отФилле иРулле. Может, надо позвонить вполицию? Нет, это негодится, потому что тогда обязательно придётся объяснять, почему Филле иРулле хотят поймать Карлсона, аэто просто опасно.
        А вот Карлсон неломал себе голову ине боялся. Он стоял уокна исневозмутимым спокойствием выкапывал персиковую косточку, чтобы очередной раз выяснить, насколько она проросла засутки. НоМалыш был всамом деле очень напуган.
        - Я просто незнаю, что нам делать, - сказал он.
        - Это ты про Филле иРулле? - спросил Карлсон. - Зато язнаю. Есть три способа воздействия - курощение, дуракаваляние иозверение, иясобираюсь применить их все.
        Малыш считал, что лучше всего притаиться. Он надеялся, что Карлсон просидит эту ночь усебя вдомике накрыше, что он притаится как мышь. НоКарлсон ему сказал, что извсех дурных советов, которые ему давали, этот самый худший.


        Однако Малыш несдавался. Дядя Юлиус подарил ему кулёк карамелек, ион рассчитывал, что сего помощью ему удастся переубедить Карлсона. Он помахал кульком перед самым носом Карлсона, чтобы его соблазнить, исказал небез задней мысли:
        - Ты получишь весь этот кулёк, если полетишь домой иляжешь спать.
        Но Карлсон отпихнул руку Малыша.
        - Фу, дочегоже ты противный! - воскликнул он. - Мне ненужны твои паршивые карамельки. Невоображай только, что яхочу их получить!
        Он печально скривил рот, отошёл, забился вдальний угол исел наскамеечку.
        - Я инезнал, что ты такой противный, - сказал он. - Так янеиграю.
        Малыш пришёл вотчаяние. Ничего более ужасного, чем «так янеиграю», быть немогло! Малыш тутже попросил прощения ипостарался снова развеселить Карлсона, ноничего неполучалось. Карлсон дулся. Он был упрям.
        - Ну, япросто незнаю, что ещё можно сделать, - сказал вконце концов Малыш вполном отчаянии.
        - Я зато знаю, - сказал Карлсон. - Конечно, ненаверняка, новполне возможно, что ябуду играть, если ты сделаешь мне что-нибудь приятное… да, пожалуй, сойдёт икулёк карамелек.
        Малыш сунул ему кулёк, иКарлсон согласился сним играть.
        - Гей-гоп! - крикнул он. - Ты ипредставить себе неможешь, что будет! Сейчас приготовим всё, что надо.
        «Раз Карлсон останется ночевать, ядолжен постелить себе надиване», - подумал Малыш ипобежал вкомнату Боссе, ноКарлсон остановил его. Он сказал, что нестоит стелить: сегодня ночью всё равно никто небудет спать.
        - Никто, кроме домомучительницы идядюшки, которые, янадеюсь, будут спать мёртвым сном, потому что нам придётся ипошуметь, - пояснил Карлсон.
        Дядя Юлиус действительно рано отправился вспальню. Он очень устал - он ведь так плохо спал прошлой ночью ипровёл потом весь день наногах. Ифрёкен Бок нуждалась вотдыхе после волнений булочного иблинного «курощения». Она тоже рано удалилась ксебе, вернее, кБетан вкомнату: мама решила, что фрёкен Бок навремя их отъезда будет там спать.
        Но прежде чем удалиться напокой, они оба, идядя Юлиус ифрёкен Бок, зашли кМалышу пожелать ему спокойной ночи, аКарлсон, услышав их приближение, спрятался вшкаф. Он сам счёл, что так будет умнее.
        Дядя Юлиус зевнул исказал:
        - Надеюсь, нас опять посетит гном скрасным зонтиком инавеет навсех нас сон.
        «Можешь несомневаться», - подумал Малыш, новслух сказал:
        - Спокойной ночи, дядя Юлиус, желаю тебе хорошо выспаться! Спокойной ночи, фрёкен Бок!
        - И ты сейчасже ложись. Спокойной ночи, Малыш!
        И они оба удалились.
        Малыш быстро надел пижаму - навсякий случай, если фрёкен Бок или дядя Юлиус вдруг вздумают встать посреди ночи ипосмотреть, спитли он.
        Малыш иКарлсон решили обождать, пока фрёкен Бок идядя Юлиус незаснут, поэтому они сели играть вподкидного дурака. НоКарлсон всё время жульничал ихотел только выигрывать - «атоянеиграю». ИМалыш повозможности давал ему выигрывать, акогда вконце концов тот всёже раз проиграл, тобыстро смешал карты исказал:
        - Сейчас нам играть некогда, пора приниматься задело.
        За это время дядя Юлиус ифрёкен Бок успели уснуть - гном сзонтиком ненарушал их покоя. Карлсон долго ходил отодной двери кдругой, прислушиваясь ких храпу.
        - Знаешь, кто лучший вмире храпун? Ану-ка, угадай! - скомандовал Карлсон, апотом изобразил для Малыша, как храпит дядя Юлиус икак фрёкен Бок. - «Брр-пс-пс» - это дядя Юлиус, ауфрёкен Бок храп звучит совсем по-другому: «Брр-аш, бррр-аш!»
        Но тут Карлсону вдруг пришла вголову новая мысль: унего всё ещё был большой запас карамелек, хотя он идал одну Малышу исам съел десяток, значит, необходимо спрятать кулёк вкакое-нибудь надёжное место, чтобы недумать онём, когда придёт время действовать.
        - Понимаешь, ведь мы ждём воров, - объяснил он. - Увас нет несгораемого шкафа?
        Малыш сказал, что, еслибы уних был несгораемый шкаф, он запряталбы туда прежде всего самого Карлсона, но, ксожалению, несгораемого шкафа уних нет.
        Карлсон задумался.
        - Я положу кулёк кдядюшке, - решил он наконец. - Когда они услышат его храп, топодумают, это рычит тигр, инерешатся войти.
        Когда он приоткрыл дверь спальни, «брр-пс-пс, брр-пс-пс» зазвучало куда громче иещё более устрашающе. Карлсон довольно захихикал иисчез скулёчком втемноте. Малыш стоял иждал.
        Вскоре он вернулся, сжимая вруке вставные челюсти дяди Юлиуса.
        - Ну что ты, Карлсон! - ужаснулся Малыш. - Зачем ты их взял?
        - Неужели ты думаешь, что ямогу доверить свои карамельки человеку сзубами! - сказал Карлсон. - Представь себе, что дядюшка проснётся ночью иувидит мой кулёчек! Если зубы унего под рукой, он их мигом наденет иначнёт грызть конфеты одну задругой. Нотеперь он, ксчастью, несможет этого сделать.


        - Дядя Юлиус итак никогда вжизнибы этого несделал, - поручился Малыш. - Он низачто невзялбы ниодной чужой конфетки.
        - Дурак, он решил бы, что это его посетила фея изстраны сказок ипринесла ему гостинцы, - сказал Карлсон.
        - Да как он могбы это подумать, раз он сам купил мне эти карамельки? - возмутился Малыш, но Карлсон нежелал ничего слушать.
        - Кроме того, мне всё равно нужны эти челюсти, - сказал он. - Аещё мне нужна крепкая верёвка.
        Малыш сбегал накухню ипринёс верёвку для сушки белья.
        - А зачем тебе? - спросил Малыш, сгорая отлюбопытства.
        - Хочу сделать капкан для воров, - ответил Карлсон. - Наводящий ужас, устрашающий, смертельно опасный капкан для воров.
        И он показал, где он собирается его соорудить: вузеньком тамбуре увходной двери, соединённой аркой сприхожей.
        - Вот именно здесь, итолько здесь, - сказал Карлсон.
        С каждой стороны арки вприхожей стояло постулу, итеперь, когда Карлсон приступил ксооружению уникального ивесьма хитроумного капкана для воров, он протянул нанебольшой высоте отпола несколько раз бельевую верёвку между этими стульями ихорошенько её закрепил. Если кто-нибудь втемноте войдёт вдверь изахочет пройти вприхожую, тообязательно споткнётся обэто заграждение иупадёт.
        Малыш помнил, как впрошлом году кним забрались Филле иРулле, чтобы их обокрасть. Они открыли дверь спомощью длинной проволоки, которую просунули вщель почтового ящика, иподцепили ею «собачку» замка. Наверно, инаэтот раз они захотят попасть вквартиру такимже образом. Чтож, будет только справедливо, если они запутаются впротянутой верёвке.
        - И вообще язря волнуюсь, - сказал он. - Ведь когда Филле иРулле начнут возиться удверей, Бимбо так громко залает, что разбудит весь дом, иони бросятся наутёк.
        Карлсон поглядел наМалыша так, словно неверил своим ушам.
        - Ах вот как? - сказал он строго. - Выходит, язря делал капкан для воров! Нет, так янеиграю. Собаку надо немедленно убрать.
        Малыш всерьёз рассердился:
        - Что ты несёшь! Куда мне её деть! Ты об этом подумал?
        Тогда Карлсон сказал, что Бимбо может провести ночь вего домике накрыше. Ляжет наего диванчик, будет себе спать итихо посапывать. Аутром, когда Бимбо проснётся, Карлсон принесёт ему фарш, он обещает. Пусть только Малыш образумится исогласится отправить кнему Бимбо.
        Но Малыш необразумился. Он считал, что отсылать Бимбо издома - безобразие. Акроме того, как здорово, если Филле иРулле наткнутся налающую собаку!
        - Ты хочешь всё испортить… - горько сказал Карлсон. - Никогда недаёшь мне повеселиться вволю! Навсё ты говоришь: «Нет, нет, нельзя». Ты мне только мешаешь. Янемогу уже никурощать, нинизводить, нивалять дурака, ничего немогу! Тебе навсё наплевать, лишьбы твой щенок налаялся всласть иподнялбы ночью переполох.
        - Да разве ты непонимаешь… - начал было Малыш, ноКарлсон его перебил:
        - Так янеиграю! Низводи сам, как умеешь, аятак неиграю.
        Бимбо сердито заворчал, когда Малыш вынул его изкорзинки, потому что ему хотелось спать, ипоследнее, что увидел Малыш, когда Карлсон вылетел ссобакой вруках, были два больших недоумевающих глаза.
        - Не бойся, Бимбо! Яскоро возьму тебя назад! - кричал Малыш, чтобы утешить нетосебя, нетоБимбо.


        Карлсон вернулся через несколько минут впрекрасном настроении.
        - Привет тебе отБимбо. Угадай, что он сказал? «Как утебя уютно, Карлсон, - вот что он сказал. Идобавил: - Немогули ястать твоей собакой?»
        - Ха-ха, немог он это сказать!
        Малыш хохотал: он знал, чей Бимбо, иБимбо это тоже знал.
        - Чтож, теперь всё впорядке, - сказал Карлсон. Он был доволен. - Тыже понимаешь, что такие добрые друзья, как мы стобой, должны уступать друг другу: один всегда поступает так, как хочется другому.
        - Да, конечно, нодругим почему-то всегда оказываешься ты! - сказал Малыш сосмешком. Он был поражён поведением Карлсона.
        Ведь любой человек должен был понять, что втаком положении, вкаком был Карлсон, лучше всего спокойно лежать себе ночью надиванчике всвоём домике накрыше ипредоставить Бимбо возможность спугнуть бешеным лаем Филле иРулле, если они ивправду вздумают лезть вквартиру. НоКарлсон сделал всё буквально наоборот да ещё внушил Малышу, что так лучше. ИМалыш ему охотно поверил, потому что вМалыше тоже жила жажда приключений ион сгорал отжелания узнать, как они будут «курощать» наэтот раз.
        Карлсон спешил: он считал, что Филле иРулле могут явиться влюбую минуту.
        - Я сейчас устрою нечто такое, что их ссамого начала испугает насмерть, - сказал он. - Иглупая собака нам здесь совсем ненужна, поверь мне.
        Он побежал накухню истал рыться вшкафу. Малыш попросил его делать всё потише, потому что фрёкен Бок спит вкомнате Бетан, прямо застеной. Карлсон обэтом неподумал.
        - Тогда ты стой настраже! - скомандовал он. - Как перестанешь слышать «брр-ж-ж» или «брр-аш», дай мне как-нибудь незаметно знать.
        Он задумался, ивдруг ему пришла мысль:
        - Знаешь, что ты сделаешь? Ты сам начнёшь храпеть, да как можно громче. Вот так: «Гррр-ах-ах, гррр-ах-ах».
        - Зачем? - недоумевал Малыш.
        - А вот зачем: если проснётся дядюшка, он решит, что это храпит фрёкен Бок, аесли проснётся фрёкен Бок, она подумает надядюшку, иниукого невозникнет подозрения. Ноя-то буду знать, что «гррр-ах-ах» - это значит, ты мне подаёшь сигнал: кто-то изних проснулся, надо быть начеку! Итогда язалезу вшкаф ипритаюсь! Ха-ха, угадай, кто лучший вмире проказник?
        - А если придут Филле иРулле, что мне тогда делать? - спросил Малыш испуганно, потому что нетакуж приятно стоять одному вприхожей, когда залезут воры, аКарлсон будет находиться вдругом конце квартиры, на кухне.
        - Тоже будешь храпеть, - сказал Карлсон, - ноиначе. Вот так: «Грр-о-го, рр-ого».
        «Запомнить все эти храпы, пожалуй, труднее, чем выучить таблицу умножения», - подумал Малыш. Как легко спутать все эти «брр-пс-пс», «грр-ах-ах», «грр-о-го», ноон постарается изо всех сил неошибиться.
        Карлсон порылся наполках, где лежало бельё, исгрёб вохапку все кухонные полотенца.
        - Этих полотенец нехватит, - заявил он. - Но, ксчастью, ещё есть полотенца вванной.
        - Что ты задумал? - допытывался Малыш.
        - Мумию! - ответил Карлсон. - Вселяющую ужас, устрашающую, смертоносную мумию. Ещё более опасную, чем капкан.
        Малыш толком незнал, что такое мумия, но ему помнилось, что это что-то связанное сегипетскими пирамидами. Он знал, что впирамидах хоронили царей ивоеначальников, они там лежали, словно задубевшие футляры спустыми глазницами. Папа как-то раз обэтом рассказывал. Царей этих ивоеначальников бальзамировали, как он сказал, чтобы они сохранились точно такимиже, какими были при жизни. Иих обматывали потом холстинами, как бинтами, сказал папа. «НоКарлсон врядли умеет бальзамировать», - подумал Малыш испросил судивлением:
        - Как ты будешь делать мумию?
        - Запеленаю её вкухонные полотенца как миленькую… Да ты обэтом незаботься, - сказал Карлсон. - Стой настраже ивыполняй своё дело, ауж сосвоим ясправлюсь.
        И Малыш стал настраже. Он прислушивался кзвукам, доносящимся из-за дверей: «Брр-пс-пс», «грр-ах-ах». Вроде всё как надо. Нопотом дяде Юлиусу приснился, видимо, кошмар, потому что его храп стал звучать так жалобно: «Грр-мм, грр-мм» - вместо протяжного «пс-пс-пс». Малыш подумал, ненадоли пойти доложить обэтом лучшему вмире специалисту похрапу, который орудовал накухне, нокак раз втот момент, когда он больше всего забеспокоился, что делать, он услышал чьи-то торопливые шаги полестнице, потом ужасный грохот ипоток ругательств. Это явно сработал капкан воров, значит, Филле иРулле уже здесь, вквартире. Вместе сэтим он обнаружил, квеликому своему ужасу, что звуки «грр-ах-грр-ах» совсем смолкли. Ой, чтоже ему делать? Вотчаянии он повторил про себя все звуки, которые ему велел запомнить Карлсон, ивконце концов попытался издать какое-то жалкое «гр-о-го» вперемешку стакимиже жалкими «грр-ах», новсё это совсем небыло похоже нахрап.
        Он снова попытался:
        - Грр-ах, грр-ах…
        - Заткнись! - донеслось донего откуда-то состороны капкана, ивтемноте он постепенно разглядел очертания чего-то маленького итолстого, что барахталось внатянутых верёвках иотчаянно пыталось выбраться. Это был Карлсон.
        Малыш подбежал кнему и, приподняв стулья, помог ему встать. НоКарлсон несказал ему спасибо. Он был зол как чёрт.
        - Это ты виноват, - пробурчал он. - Ведь явелел тебе принести полотенце изванной!
        На самом-то деле он оставил Малыша настраже, асам побежал вванную, совсем забыв, бедняга, что унего надороге стоит капкан для воров. Нопри чём тут Малыш?
        Впрочем, уних неоказалось времени выяснять, кто виноват вслучившемся, потому что они оба услышали, как фрёкен Бок нажимает ручку своей двери. Нельзя было терять нисекунды.
        - Исчезни! - зашептал Малыш.
        Карлсон помчался накухню, асам Малыш скрылся всвоей комнате икинулся накровать.
        Всё это он успел проделать всамый последний момент. Он натянул одеяло наголову иробко попробовал издать негромкий храп «грр-ах», ноунего снова неполучилось, ион лежал молча ислышал, как фрёкен Бок вошла кнему вкомнату иподошла кего кровати. Он осторожно чуть приоткрыл глаза иувидел, что она стоит над ним вночной рубашке, белевшей втемноте, стоит итак пристально вглядывается, что унего всё тело начинает зудеть.
        - Только неделай вид, что ты спишь, - сказала фрёкен Бок, ноголос её был незлым. - Тебя тоже разбудил раскат грома?
        - Да… наверное…


        Фрёкен Бок судовлетворением кивнула.
        - Я весь день чувствовала, что ночью разразится гроза. Было так душно, так парило! Ноты небойся, - сказала она ипогладила Малыша поголове. - Пусть себе грохочет, вгороде это совсем неопасно.
        Потом она вышла. Малыш долго лежал вкровати, несмея пошевельнуться. Новконце концов он всёже тихонько встал. Его очень тревожило, что сКарлсоном, ион неслышно прокрался накухню.
        Первое, что он там увидел, была мумия.
        И какая мумия! Она сидела натабуретке, арядом стоял Карлсон, гордый как лев, иосвещал её карманным фонариком, который нашёл встенном шкафу.
        - Разве она нехороша? - спросил он.
        «Она» - значит, это мумия нецаря, ацарицы!» - подумал Малыш. Круглая, толстая царица, потому что поверх кухонных полотенец Карлсон обмотал её всеми мохнатыми полотенцами, которые нашёл вванной. Голова её была скручена изсалфеток итоже обмотана полотенцем, вкотором он прорезал большие глаза иобвёл их чёрным ободком. Ноглавное, умумии были зубы. Настоящие зубы - зубы дяди Юлиуса. Он засунул их вбахрому салфеток, адля верности прикрепил ещё собоих концов пластырем. Наводящая ужас, устрашающая, смертоносная мумия! При виде её Малыш содрогнулся.
        - Почему наней пластырь? - спросил он.
        - Она брилась, - объяснил Карлсон ипохлопал мумию пощеке. - Гей-гоп, она так похожа намою маму, что ядумаю назвать её «Мамочка».
        И он схватил мумию вохапку ипонёс вприхожую.
        - Как приятно будет Филле иРулле встретиться с Мамочкой!


        Карлсон - лучший в мире ночной проказник

        И вот наконец вщель почтового ящика кто-то просунул проволоку. Собственно говоря, Малыш иКарлсон этого неувидели, потому что втамбуре было темно, хоть глаз выколи, ауслышали: раздалось полязгивание искрежет, так что сомнений быть уже немогло - вот они, долгожданные Филле иРулле!
        Всё это время Малыш иКарлсон просидели на корточках под круглым столиком вприхожей иждали. Так прошло неменьше часа. Малыш даже задремал. Ноон разом проснулся, когда вящике что-то заскрежетало. Ой, вот сейчас всё начнётся! Снего мигом слетел всякий сон, ему было так страшно, что поспине забегали мурашки. Карлсон решил его ободрить.
        - Гей-гоп! - прошептал он. - Гей-гоп!
        Подумать только, что спомощью простой проволочки можно так легко сдвинуть «собачку»! Потом дверь осторожно приоткрыли, икто-то проскользнул внеё, кто-то был здесь, втамбуре! УМалыша перехватило дыхание - это ивсамом деле было невероятно. Послышались шёпот итихие шаги… Ивдруг раздался грохот - о, что загрохот! - идва приглушённых вскрика. Итолько тогда Карлсон под столом зажёг свой фонарик итутже его снова потушил, нонакраткий миг луч света упал нанаводящую ужас, устрашающую, смертоносную мумию, которая стояла, прислонённая кстене, ивзловещей улыбке скалила зубы - зубы дяди Юлиуса. Иснова крики, наэтот раз более громкие.
        Всё дальнейшее произошло как-то одновременно, иМалыш несмог нивчём разобраться. Он слышал, как распахнулись двери, - это выскочили изсвоих комнат дядя Юлиус ифрёкен Бок, итутже он услышал чьи-то шаги втамбуре. Карлсон потянул Мамочку ксебе заповодок, который он надел ей на шею, иона сглухим стуком упала напол. Потом он услышал, как фрёкен Бок несколько раз повернула выключатель, чтобы зажечь свет вприхожей, ноон незажигался, потому что Карлсон выкрутил все пробки напредохранительном щитке накухне. «Проказничать лучше втемноте», - сказал он. Ивот фрёкен Бок идядя Юлиус беспомощно стояли, незная, как осветить прихожую.
        - Какая ужасная гроза! - сказала фрёкен Бок. - Всё так игрохочет! Неудивительно, что решили выключить электричество.
        - Разве это гром? - спросил дядя Юлиус. - Аясчитал, что это нечто совсем другое.
        Но фрёкен Бок стала его уверять, что это наверняка гром, она неможет ошибиться.
        - Да ичтобы это ещё могло быть? - спросила она.
        - Ядумаю, что это опять пришли кнам сказочные существа, нынче ночью уних здесь встреча, - объяснил ей дядя Юлиус.
        Собственно говоря, он сказал «шкашошные шушештва», потому что он стал вдруг шепелявить. «Он ведь остался без зубов», - догадался Малыш, нотутже обэтом забыл. Он мог думать только оФилле иРулле. Где они? Убежали? Он неслышал, чтобы хлопнула входная дверь. Вероятнее всего, они стоят где-то втамбуре, притаившись втемноте, может, спрятались запальто, висящие навешалке? О, дочегож страшно! Малыш придвинулся как можно ближе кКарлсону.
        - Спокойствие, только спокойствие, - прошептал Карлсон. - Скоро мы их снова поймаем.
        - Да, конешно, што-то иш двух, - глубокомысленно сказал дядя Юлиус. - Ношить вдоме штало невошмошно!
        Потом они оба, дядя Юлиус ифрёкен Бок, исчезли, каждый всвоей комнате, иснова воцарилась полная тишина. Карлсон иМалыш сидели под столом иждали. «Прошла уже целая вечность», - подумал Малыш. Снова послышалось «брр-пс-пс» и«брр-аш», сперва прерывисто ислабо, нопотом эти звуки настолько окрепли, что стало ясно - дядя Юлиус ифрёкен Бок опять погрузились вглубокий сон.
        И вот тогда притаившиеся втемноте Филле иРулле снова двинулись впуть. Слышно было их дыхание. Ужас охватил Малыша. Итут они зажгли фонарик - да, представьте себе, уних тоже был фонарик, - илуч света запрыгал по прихожей. Края скатерти свисали низко, но всёже Филле иРулле легко могли обнаружить под столом их троих - его, Карлсона иМамочку. Малыш зажмурил глаза, словно он думал, что становится отэтого невидимым, изатаил дыхание. Шёпот Филле иРулле раздавался совсем рядом.
        - Ты тоже видел привидение? - спросил Филле.
        - Ещёбы! - подхватил Рулле. - Белый призрак! Он стоял уэтой стены, нотеперь исчез.
        - Ни водной квартире вСтокгольме нет столько привидений, как здесь, это мы стобой давно знаем, - сказал Филле.
        - Давай смотаемся отсюда, да поскорей, - предложил Рулле.
        Но Филле несогласился.
        - Ни зачто насвете! Ради десяти тысяч яготов сражаться неточто содним, асцелым десятком привидений, заруби себе это наносу.
        Он тихо поднял стулья, кножкам которых была прикреплена верёвка откапкана, иаккуратно поставил их напрежнее место, чтобы они невалялись под ногами, если придётся отсюда бежать без оглядки. При этом он обругал живущих здесь детей: что задурацкие шутки!
        - Надо быть поосторожней! Яитак весь в синяках ишишках.
        И он снова стал шарить лучом фонарика по всем углам.
        - Давай поглядим, где что расположено, иначнём искать, - сказал он.
        Луч опять забегал поприхожей, ивсякий раз, когда он приближался кстолу, Малыш жмурился ивесь сжимался вкомок. Он ужасно отсидел себе ноги, они стали как деревянные, ему казалось, что они непомещаются под столом ивылезают из-под скатерти - Филле иРулле могут их увидеть.


        К томуже он заметил, что Карлсон снова занялся Мамочкой. Свет фонарика убежал отних, под столом было темно, но всёже ненастолько, чтобы Малыш неувидел, как Карлсон вытащил Мамочку ипоставил спиной кстолу. Когда луч карманного фонаря вернулся назад, он упал ей прямо влицо, осветив её ужасный оскал.
        И тогда снова раздались два вопля ужаса, апотом шаги всторону входной двери.
        Тут Карлсон оживился.
        - Пошли, - шепнул он Малышу наухо ипополз, волоча засобой Мамочку, через всю прихожую иисчез вкомнате Малыша.
        Малыш едва поспевал заним.
        - Какие гадкие люди! - сказал Карлсон ипритворил дверь. - Неумеют даже отличить мумию отпривидения - это, по-моему, просто гадость!
        Он осторожно выглянул истал прислушиваться, стараясь понять, что происходит втёмной прихожей. Малыш тоже прислушался: он надеялся, что сейчас хлопнет входная дверь, ноэтого неслучилось. Филле иРулле были здесь, они тихо шептались:
        - Десять тысяч крон! Рулле, незабывай обэтом! Учти, никакие привидения меня неостановят!
        Они довольно долго перешёптывались. Карлсон весь превратился вслух.
        - Пошли вкомнату дядюшки, - сказал он. - Гей-гоп! Сейчас позабавимся.
        Он схватил Мамочку наруки иуложил её впостель Малыша.
        - Хайсан, хопсан, Мамочка, нувот, наконец-то ты можешь поспать как человек, - сказал он иподоткнул ей одеяло, как мама подтыкает одеяло, укладывая спать своего ребёночка. Потом шепнул Малышу: - Погляди, разве она немила?
        Он осветил мумию карманным фонариком иодобрительно похлопал её пощеке.
        Потом взял покрывало, которое фрёкен Бок сняла скровати, когда приходила кМалышу, и, аккуратно сложив, повесила наспинку стула, итоже накинул его наМамочку. «Чтобы она незамёрзла», - подумал Малыш изахихикал. Казалось, под всем этим лежит ибезмятежно спит толстый мальчишка, потому что Мамочка была прикрыта сголовой.
        - Привет, Малыш! - сказал Карлсон. - Теперь, пожалуй, иты можешь немного поспать.
        - Где? - опять удивился Малыш. Ктомуже при виде Мамочки унего пропал всякий сон. - Немогуже ялечь вкровать рядом смумией!
        - Нет, нопод кровать можешь, - сказал Карлсон иполез первым, перекатываясь словно ёжик.
        Малыш - заним.
        - А теперь ты услышишь типичный шпионский храп, - сказал Карлсон.
        - Разве шпионы храпят как-то особенно? - снова удивился Малыш.
        - Да, они храпят коварно ихитро, так что можно сума сойти. Вот так: «Хоооо, дооо, дооо!»
        Шпионский храп походил тонаклёкот, то наурчание, извук этот всамом деле наводил ужас, тем более что он становился всё громче. Малыш испугался.
        - Тише! Атосюда придут Филле иРулле.
        - Да ведь для этого инужен шпионский храп, - объяснил Карлсон.
        В этот момент кто-то дотронулся додвери иприоткрыл её. Втемноту ворвался луч фонарика, ивего свете Малыш увидел Филле иРулле, которые осторожно, нацыпочках, прокрались вкомнату.
        Карлсон храпел громко изловеще. Малыш пришёл отэтого вужас иподумал: «Зря он так. Они нас обнаружат». Правда, покрывало свисало досамого пола, скрывая его иКарлсона отсвета фонарика иотлюбопытных глаз. «Ивсёже он это здорово придумал», - решил Малыш.
        - Хооо, хооо! - пуще прежнего храпел Карлсон.
        - Ну, наконец-то мы, кажется, нашли, что искали, - сказал Филле, понизив голос. - Дети так нехрапят, это наверняка он. Ты только погляди наэтого толстого увальня. Точно, он!
        - Хооо! - злобно захрапел Карлсон: ему явно непонравилось, что его назвали толстым увальнем, - это было слышно поего храпу.
        - У тебя наручники наготове? - спросил Рулле. - Нанего сразу надо надеть наручники, нетоон убежит.
        Зашуршало покрывало. Апотом Малыш услышал, как Филле иРулле захрипели, словно им нехватало воздуха, ион понял, что они увидели наводящий ужас оскал мумии, которая покоилась наподушке. Однако они невскрикнули инебросились наутёк, атолько дышали как-то странно.
        - Ах, да это просто кукла… - нерешительно сказал Филле.
        - Но тогда объясни, - сказал Рулле, - как эта кукла сюда попала! Она ведь только что была вприхожей или это другая?
        - Да, странно, - согласился Филле. - Акто же храпит?
        Но этого Филле так инеудалось выяснить, потому что послышались приближающиеся шаги. Малыш сразу узнал тяжёлую поступь фрёкен Бок иразволновался. Что сейчас будет! Какой поднимется крик! Пострашнее грома! Ноничего ужасного непроизошло.
        - Быстрее вдегароб! - прошептал Филле.
        Малыш иоглянуться неуспел, как оба жулика оказались вего гардеробе.
        Тут Карлсон снова оживился. Перекатываясь как ёжик, он двинулся кгардеробу изапер его наключ. Потом он также ловко ибыстро приполз назад под кровать. Ивтуже секунду вкомнату вошла фрёкен Бок, сама похожая на привидение вбелой рубашке исосвечой в руке.
        - Это ты, Малыш, рыскал только что по моей комнате иосвещал все углы фонариком? - строго сказала она.
        - Нет, нея, - ответил Малыш, прежде чем успел сообразить, что он делает.
        - А тогда почему ты неспишь? - снедоверием спросила фрёкен Бок кдобавила: - Почему ты накрылся сголовой? Ятебя плохо слышу.
        Она резко откинула покрывало, думая, что Малыш натянул его себе наголову. Итут раздался ужасный вопль. «Бедная фрёкен Бок, она ведь ещё непривыкла, как Филле иРулле, видеть вселяющие ужас, смертоносные мумии», - подумал Малыш. Он понимал, что настало время выползти из-под кровати. Всё равно она его найдёт, акроме того, нужна её помощь, чтобы как-то справиться сФилле иРулле. Немоглиже они оставаться вгардеробе!
        И Малыш выполз.
        - Не пугайтесь, - начал он робко. - Мамочка - существо неопасное, новот уменя вгардеробе заперты два вора.


        Фрёкен Бок ещё непришла всебя после встречи сМамочкой, нокогда Малыш сказал, что вгардеробе сидят два вора, она просто разозлилась.
        - Что ты несёшь! Какие глупости! Воры вгардеробе! Неболтай, пожалуйста!
        Но для верности она всёже подошла кдверце гардероба икрикнула:
        - Здесь есть кто-нибудь?
        Ответа непоследовало, иона ещё больше разозлилась.
        - Отвечайте! Здесь есть кто-нибудь? Если никого нет, товедь можно это сказать.
        Но тут она услышала лёгкий шорох в недрах гардероба ипоняла, что Малыш сказал правду.
        - Смелый мальчик! - воскликнула она. - Такой маленький, асумел справиться сдвумя взрослыми ворами! Герой!
        Кровать заскрипела, ииз-под неё вылез Карлсон.
        - Это вовсе неон, - сказал Карлсон, - это явсё сделал!
        Он кинул сердитый взгляд нафрёкен Бок инаМалыша.
        - Спасибо мне, что ятакой смелый ихороший вовсех отношениях, - сказал он. - Итакой умный, икрасивый, авовсе нетолстый увалень, вот!
        Фрёкен Бок чуть сума несошла, когда увидела Карлсона.
        - Ты… ты!.. - закричала она, нотутже спохватилась, что сейчас невремя инеместо ругать Карлсона заблины, потому что надо было подумать осерьёзных вещах. - Сбегай скорее, разбуди дядю Юлиуса, имы будем звонить вполицию… Ой, яраздета… пойду накину халат, - сказала она, бросив стыдливый взгляд насвою ночную рубашку.
        И она торопливо вышла. Малыш побежал будить дядю Юлиуса. Нопрежде взял уМамочки челюсти. Он понимал, что теперь они нужнее самому дяде Юлиусу.
        В спальне мерно звучало «грр-пс-пс». Дядя Юлиус спал, как ребёнок.
        Начинало светать. Вещё совсем густых сумерках Малыш струдом разглядел натумбочке стакан сводой. Он опустил туда челюсти, послышался тихий плеск. Рядом состаканом лежали очки дяди Юлиуса икулёк скарамельками. Малыш взял кулёк исунул его вкарман пижамы, чтобы отдать Карлсону. Дяде Юлиусу было никчему его видеть, а то начнёт ещё допытываться, как он сюда попал.
        У Малыша возникло смутное ощущение, что натумбочке должно ещё что-то лежать. Ах да, конечно, часы дяди Юлиуса иего бумажник. Ничасов, нибумажника наместе небыло. НоМалыш необратил наэто особого внимания. Ему поручили разбудить дядю Юлиуса, ион приступил кделу.
        Дядя Юлиус разом проснулся.
        - Что ещё случилось?..
        Первым делом он схватился зазубы инадел их итолько тогда сказал:
        - Странно, скоро явернусь домой, всвой Вестергётланд, там можно спать пошестнадцать часов всутки, аздесь, здесь ночная жизнь…
        «Чтож, он, пожалуй, прав», - подумал Малыш истал ему объяснять, почему он должен немедленно встать.
        Дядя Юлиус торопливо направился вкомнату Малыша, Малыш бежал заним следом, фрёкен Бок, накинув халат, тоже поспешила туда, ивсе они столкнулись вдверях.
        - О, дорогой господин Иенсен, представляете себе, воры! - причитала фрёкен Бок.
        Малыш сразу заметил, что Карлсона вкомнате нет, аокно распахнуто. «Должно быть, он улетел домой. Это хорошо, очень хорошо! Просто счастье, потому что незачем ему встречаться нисФилле иРулле, нисполицией. Это так хорошо, что даже как-то неверится», - подумал Малыш.
        - Они заперты вгардеробе, - объяснила фрёкен Бок изасмеялась испуганно ирадостно.
        Но дядя Юлиус указал накровать Малыша, где по-прежнему лежала укрытая сголовой мумия, исказал:
        - Давайте сперва разбудим Малыша!
        И тутже вполной растерянности перевёл взгляд наМалыша, который стоял рядом сним.
        - Раз он уже встал, как явижу, - забормотал дядя Юлиус, - токтоже это спит вего кровати?
        Фрёкен Бок содрогнулась. Она уже знала, кто, вернее, что лежит вкровати. Это было, пожалуй, даже почище воров.
        - Нечто страшное, - сказала она. - Вы себе ипредставить неможете, дочего страшное! Нечто прямо измира сказок.
        Глаза дяди Юлиуса засияли. Он совершенно неиспугался, нет, куда там, он дружески похлопал это «нечто страшное», что покоилось под одеялом.
        - Нечто страшное, толстое, нечто измира сказок. Сказочное чудовище! Нет, это ядолжен сейчасже увидеть, аворами займёмся потом.
        И он быстрым движением откинул покрывало.
        - Хи-хи! - пропищал Карлсон и, сияя, приподнялся накровати. - Как хорошо, что ты нашёл здесь несказочное чудовище, авсего-навсего меня! Вот радость-то, верно?
        Фрёкен Бок сгорьким упрёком поглядела наКарлсона.
        - И ночью это он нас дурачил? - спросил дядя Юлиус собиженным видом.
        - Наверно. Яему голову оторву, когда уменя будет время, - сказала фрёкен Бок. Потом она что-то вспомнила ииспуганно дотронулась доруки дяди Юлиуса: - Дорогой господин Иенсен, нам ведь надо звонить вполицию.
        Но тут дело приняло вдруг совсем неожиданный оборот.
        Из гардероба раздался низкий голос:
        - Откройте именем закона! Мы изполиции.
        Фрёкен Бок, дядя Юлиус иМалыш совсем растерялись. Один только Карлсон небыл ничуть удивлён, зато очень разозлился.
        - Из полиции?.. Это вы рассказывайте кому-нибудь другому, жалкие воришки!
        Но тут Филле закричал изгардероба, что они заплатят большой штраф зато, что задержали полицейских, которые пришли сюда, чтобы поймать опасного шпиона… «Как хитро они всё повернули», - подумал Малыш.
        - Откройте, пожалуйста, поскорее шкаф, ивсё будет впорядке! - крикнул Филле.
        Дядя Юлиус поверил ивыпустил их. Филле иРулле вышли изгардероба, ноуних был такой подозрительный вид, что дядя Юлиус ифрёкен Бок по-настоящему испугались.
        - Из полиции? - ссомнением вголосе переспросил дядя Юлиус. - Апочему вы невформе?
        - Потому что мы секретные сотрудники тайной полиции, - сказал Рулле. - Имы пришли сюда, чтобы его забрать, - добавил Филле, указав на Карлсона. - Это очень опасный шпион.
        Но тут фрёкен Бок разразилась гомерическим смехом.
        - Шпион! Это - шпион! Ха-ха-ха! Нуипотеха! Этот противный мальчишка - школьный товарищ Малыша.
        Карлсон соскочил скровати.
        - И япервый ученик вклассе! - горячо подхватил он. - Первый ученик, потому что умею шевелить ушами, нуискладывать ятоже умею.
        НоФилле ему неповерил. Он вытащил наручники имедленно двинулся прямо наКарлсона. Когда он подошёл уже совсем близко, Карлсон засеменил ему навстречу на своих маленьких толстых ножках. Филле пробормотал что-то сердитое истал отнетерпения прыгать наодной ноге.
        - Смотри, ещё синяк будет, - предостерёг его Карлсон, аМалыш подумал, что уворов всегда бывают синяки. Дело втом, что левый глаз уФилле заплыл ибыл совсем синий.


        «Чтож, это позаслугам», - решил Малыш. Ведь он ворвался кним вдом ихотел теперь увезти Карлсона, его Карлсона, чтобы продать задесять тысяч крон. Гадкие воры, пусть уних будет побольше синяков!
        - Они неполицейские, это ложь, - сказал он. - Они воры, яих знаю.
        Дядя Юлиус задумчиво почесал затылок.
        - Вот это нам инадо выяснить, - сказал он.
        Он предложил всем вместе посидеть встоловой, пока небудет выяснено, кто они - полицейские или воры.
        Тем временем стало почти светло. Звёзды нанебе погасли - это было видно изокна. Начинался новый день, иМалышу ничего так не хотелось, как лечь наконец впостель изаснуть, анесидеть ислушать, как Филле иРулле рассказывают всякие небылицы.
        - Неужели вы нечитали вгазете, что унас вВазастане появился летающий шпион? - спросил Рулле ивынул изкармана сложенную газету.
        Но удяди Юлиуса эта заметка вызывала сомнение.
        - Нельзя верить всей чепухе, которую пишут вгазетах, - сказал он. - Хотя яготов ещё раз это перечитать. Подождите, ятолько схожу заочками.
        Он ушёл ксебе, нотутже прибежал назад встрашном гневе.
        - Ничего себе полицейские! - кричал он. - Украли уменя бумажник ичасы! Извольте немедленно отдать мне эти вещи!
        Но тут Филле иРулле всвою очередь страшно рассердились.
        - Опасно, - заявил Рулле, - обвинять полицейских втом, что они украли часы ибумажник.
        - Это называется клевета. Разве вы не знаете? - спросил Филле. - Азаклевету наполицию недолго ивтюрьму попасть. Может, вы иэтого незнаете?
        Вдруг Карлсон изменился влице изакричал точно также, как дядя Юлиус, которого он оттолкнул. Видно было, что его просто распирает отзлобы.
        - А мой кулёк скарамельками? - вопил он. - Кто его взял?
        Филле грозно поглядел нанего.
        - Ты что, вэтом нас обвиняешь?
        - Нет, янесошёл сума, - сказал Карлсон. - Клевета - это серьёзно. Ноодно ямогу сказать: если вы взяли кулёк исейчасже неотдадите его назад, тоты сейчас получишь такойже фонарь надругом глазу.
        Малыш поспешно вытащил изсвоего кармана кулёк.
        - Вот твои конфеты, - сказал он, протягивая кулёк Карлсону. - Яего взял, чтобы передать тебе.
        Тогда вразговор вмешался Филле:
        - Всё понятно! Хотите нанас спихнуть свою вину. Невыйдет!
        Фрёкен Бок всё это время сидела молча, нотут ией захотелось высказаться.
        - Кто украл часы ибумажник, мне ясно. Он только иделает, что ворует тобулочки, тоблины - вообще всё, что ему попадается под руку.
        Она указала наКарлсона, аон словно взбесился.
        - Эй, ты, послушай! - орал он. - Этоже клевета, азаклевету отвечают, разве ты этого незнаешь?
        Но фрёкен Бок отвернулась отКарлсона. Ей надо было серьёзно поговорить сдядей Юлиусом. Поеё мнению, вполне вероятно, что эти вот господа изтайной полиции. Поэтому уних такой странный вид иони так плохо одеты. Фрёкен Бок всерьёз думала, что все воры ходят влохмотьях, она ведь никогда невидела настоящего взломщика.
        Филле иРулле сразу повеселели. Филле сказал, что он спервойже минуты понял, какая эта дама умная изамечательная, ипросто счастлив, что ему довелось сней познакомиться. Ион несколько раз обращался кдяде Юлиусу заподдержкой.
        - Не правда ли, она удивительная, редкая? Неужели вы так не думаете?
        Неизвестно, что раньше думал поэтому поводу дядя Юлиус, но теперь он просто был вынужден соглашаться, афрёкен Бок отвсех этих комплиментов опускала глаза икраснела.
        - Да, она такаяже редкая, как гремучая змея, - проворчал Карлсон.
        Он сидел вуглу рядом сМалышом итак энергично пожирал карамельки, что хруст был слышен вовсей комнате. Когдаже кулёк оказался пустым, он вскочил истал прыгать покомнате. Казалось, он просто играет, носпомощью этих нелепых прыжков он постепенно добрался достульев, накоторых сидели Филле иРулле.
        - Такую редкую женщину, как вы, хочется вновь увидеть, - неунимался Филле, афрёкен Бок ещё больше залилась краской иещё больше потупила глаза.
        - Да, конечно, конечно, фрёкен Бок - женщина редкая, - согласился дядя Юлиус, - номне всёже хотелосьбы знать, кто взял мои часы ибумажник.
        Филле иРулле, казалось, неслышали, что он сказал. Филле был так увлечён фрёкен Бок, что всё остальное для него уже не существовало.
        - И выглядит она привлекательно, неправда ли, Рулле? - сказал он тихо, нотак, чтобы фрёкен Бок это тоже услышала. - Красивые глаза… итакой прелестный носик, погляди, такой носик хорош влюбую погоду, правда, Рулле?
        Тут фрёкен Бок подпрыгнула насвоём стуле, иглаза унеё прямо налоб полезли.
        - Что? - выкрикнула она. - Что вы сказали?
        Филле растерялся.
        - Да ятолько сказал… - залепетал он, нофрёкен Бок недала ему договорить.
        - Это вот Филипп, яуверена, - сказала она ивдруг стала, как показалось Малышу, похожа наМамочку.
        Филле был поражён.
        - Откуда вы знаете? Вы что, слышали обо мне?
        Фрёкен Бок кивнула сгорькой усмешкой.
        - Вы спрашиваете, слышалали яовас? Ода, несомневайтесь! Аего небось зовут Рудольф,да? - добавила она ипоказала наРулле.
        - Да. Нооткуда вы это знаете? Может, унас общие знакомые? - спросил Филле, так исияя отудовольствия.
        Фрёкен Бок снова кивнула сгорькой усмешкой.
        - Да, пожалуй, есть. Фрёкен Фрида Бок, сФрейгатен. Вы, кажется, её знаете? Унеё тоже прелестный носик, который хорош влюбую погоду, точь-в-точь как уменя,да?
        Филле, видно, был неввосторге отсравнения носов, потому что сиять он тутже перестал. Более того, ему явно захотелось поскорее смотаться, иРулле, видно, тоже несобирался засиживаться. Нозаихспиной стоял Карлсон. Неожиданно раздался выстрел, Филле иРулле подскочили наместе отиспуга.
        - Не стреляй! - крикнул Филле, потому что Карлсон ткнул ему вспину указательным пальцем, ион подумал, что это дуло пистолета.
        - Выкладывайте бумажник ичасы! - скомандовал Карлсон. - Анетобуду стрелять.
        Филле иРулле стали нервно рыться всвоих карманах, ивмгновение ока часы ибумажник оказались наколенях дяди Юлиуса.
        - Вот гадёныш! - крикнул Филле, исбыстротой молнии он иРулле выскочили вприхожую. Никто их неостановил, они хлопнули дверью искрылись.
        Первая опомнилась фрёкен Бок ивыбежала вслед заними. Она стояла наплощадке икричала вдогонку, пока они неслись вниз полестнице:
        - Фрида про всё это узнает,уж поверь! Вот она обрадуется!
        Она даже перепрыгнула через несколько ступенек, словно собиралась догнать их, нопотом всёже остановилась итолько крикнула вслед:
        - И невздумайте появляться унас наФрейгатен, нетопрольётся кровь. Слышите, что яговорю?.. Кровь…


        Карлсон открывает дяде Юлиусу мир сказок

        После ночи сФилле иРулле Карлсон стал задаваться ещё больше, чем прежде.
        «Вот лучший вмире Карлсон!» - этот крик будил Малыша каждое утро. Ивкомнату влетал Карлсон. Икаждое утро он прежде всего вырывал изгоршка косточку персика, чтобы посмотреть, насколько она выросла, апотом всегда направлялся кстарому зеркалу, которое висело над столом Малыша. Это было небольшое зеркало, ноКарлсон долго летал вокруг него, чтобы как можно лучше себя разглядеть. Приходилось это делать почастям - целиком его отражение внём неумещалось.


        Пока он летал, он тихо мурлыкал себе под нос песенку, ивэтой песенке воспевал самого себя ивсё, что сним случилось. «Лучший вмире Карлсон… хи-ти-ти-хи… стоит десять тысяч крон… Иещё он поймал воров истрелял изпистолета… Какое интересное зеркало… Внём целиком невиден лучший вмире Карлсон… Ното, что видно, красиво… хи-ти-ти-хи… Ивмеру упитанный, да, да… Ихороший во всех отношениях…»
        Малыш был сэтим согласен. Он тоже считал, что Карлсон хороший вовсех отношениях. Исамое удивительное было то, что постепенно дядя Юлиус тоже по-настоящему кнему привязался. Ведь это Карлсон вернул ему часы ибумажник. Такое дядя Юлиус скоро забыть неможет. Фрёкен Бок, напротив, всегда нанего сердилась, нонаэто Карлсон необращал внимания, лишьбы ему вовремя давали еду, аеё она давала.
        «Если меня некормят, яуже нея» - так он однажды выразился.
        Фрёкен Бок мечтала, чтобы Карлсон непроводил уних время, нотщетно, потому что Малыш идядя Юлиус были наего стороне. Фрёкен Бок всегда ворчала, если он появлялся как раз втот момент, когда надо садиться застол, носделать она ничего немогла, иКарлсон ел вместе совсеми.
        После ночных приключений сФилле иРулле он прилетал регулярно, словно это было нечто само собой разумеющееся.
        Карлсон, видно, немного устал отвсех проказ той ночи, потому что наследующий день появился только кобеду. Он влетел вкомнату Малыша исразу стал принюхиваться, чем это пахнет накухне.
        Малыш тоже долго спал втот день (Бимбо он взял ссобой впостель) - оказывается, после целой ночи возни сворами нужно отдохнуть - ипроснулся только незадолго перед тем, как прилетел Карлсон. Вернее, он проснулся несам, аего разбудил какой-то странный. необычный звук, который доносился изкухни. Фрёкен Бок ходила взад-вперёд ипела. Пела громко. Прежде Малыш никогда ещё незаставал её заэтим занятием инадеялся, что она исейчас перестанет, потому что это было ужасно. Покакой-то непонятной причине она была сегодня вотличном настроении. Утром она успела съездить домой, кФриде, может, именно это её так взбодрило, что она распевала вовесь голос. «Ах, Фрида, это былобы для тебя лучше!..» - пела она, ночто именно былобы лучше для Фриды, Малышу так инеудалось узнать, потому что Карлсон влетел кней накухню изакричал:
        - Замолчи! Замолчи! Когда ты так орёшь, люди могут подумать, что ятебя бью.
        Фрёкен Бок умолкла истала угрюмо жарить эскалопы, акогда пришёл дядя Юлиус, все сели закруглый стол обедать. «Все сидят вместе иобсуждают события этой ночи, ивсем очень уютно», - подумал Малыш. Карлсон тоже был доволен обедом ивовсю расхваливал фрёкен Бок.
        - Сегодня тебе удалось поошибке прекрасно приготовить эскалопы, - сказал он, чтобы её ободрить.
        На это фрёкен Бок ничего неответила. Она только несколько раз вздохнула иплотно сжала губы.
        Шоколадный пудинг, разлитый вмаленькие формочки, Карлсон тоже одобрил. Он проглотил всю свою порцию прежде, чем Малыш успел съесть ложечку отсвоего, исказал:
        - Да, пудинг хорош, спору нет, ноязнаю, что вдва раза вкуснее.
        - Что? - заинтересовался Малыш.
        - Два таких пудинга, - объяснил Карлсон ивзял себе новую порцию. Аэто значило, что фрёкен Бок останется без сладкого, потому что она сделала только четыре порции.
        Карлсон заметил, что унеё недовольный вид, иподнял пухлый указательный пальчик.
        - Пойми, здесь застолом есть толстяки, которым необходимо худеть. Изаметь, их неменьше двух. Имён называть небуду, ноуж вовсяком случае это неяинеэтот вот худышка, - сказал он иткнул пальцем вМалыша.
        Фрёкен Бок ещё плотнее сжала губы ине вымолвила нислова. Малыш тревожно посмотрел надядю Юлиуса, но, казалось, он ничего неслышал. Он всё ворчал. Какая вгороде плохая полиция! Он звонил вучасток исообщил опроисшествии, ноего слова невызвали никакого интереса. Уних заночь случилось ещё 313краж, сказали они, которыми необходимо заняться. Они только поинтересовались, чтоже всё-таки пропало.
        - Тогда яим объяснил, - вкоторый раз повторял свой рассказ дядя Юлиус, - что благодаря одному смелому иумному мальчику грабителям пришлось уйти домой спустыми руками.
        И дядя Юлиус свосторгом посмотрел на Карлсона, который приосанился, как петух, ибросил нафрёкен Бок торжествующий взгляд.
        - Ну, что скажешь? Лучший вмире Карлсон пугает воров пистолетом! - воскликнул он.
        Дядя Юлиус, поправде сказать, тоже испугался этого пистолета. Он явно был очень рад иблагодарен, что получил назад свои вещи, новсёже несчитал, что мальчики должны ходить согнестрельным оружием, икогда Филле иРулле удрали, Малышу очень долго пришлось объяснять, что это игрушка. Дядя Юлиус никак немог вэто поверить.
        После обеда дядя Юлиус отправился вгостиную, чтобы взять сигару. Фрёкен Бок стала убирать состола имыть посуду, идаже Карлсон несмог ей испортить настроение, потому что она снова начала напевать: «Ах, Фрида, для тебя это лучше!..» Нотут она вдруг обнаружила, что нет ниодного полотенца, иснова рассердилась.
        - Ума неприложу, куда делись все полотенца, - сказала она иврастерянности оглядела кухню.
        - Вот он, лучший вмире отыскиватель полотенец! - воскликнул Карлсон, тыча себя вгрудь. - Тыбы попросила его как надо, чтобы он приложил свой ум, ноты ведь неумеешь ласково!
        Карлсон сбегал вкомнату Малыша ивернулся стакой огромной охапкой полотенец, что его самого небыло видно. Новсе эти полотенца были грязные имятые, ифрёкен Бок рассердилась ещё больше.
        - Где это ты так извозил все полотенца?! - закричала она.
        - Они побывали вмире сказок, - заявил Карлсон.
        Шли дни. Малыш получил открытку от мамы ипапы. Путешествие было прекрасным, писали они, иони надеются, что Малыш тоже весело проводит время ичто он хорошо ладит сдядей Юлиусом ифрёкен Бок.
        О Карлсоне, который живёт накрыше, там небыло нислова, иКарлсона это сильно обидело.


        - Ябы сам написал им открытку, ноуменя нет пяти эре намарку, - сказал он. - «Хотя вам инеинтересно, хорошоли ялажу сдомомучительницей, - написалбы яим, - хочу вам сообщить, что хорошо, потому что ястрелял изпистолета, ипрогнал воров, инашёл все полотенца, которые потеряла домомучительница».
        Малыш был счастлив, что уКарлсона нет пяти эре, чтобы купить почтовую марку. Он понимал, что мама ипапа недолжны получать такой открытки.
        Малыш уже давно открыл свою копилку иотдал Карлсону всё, что там было, новсе эти деньги он успел истратить итеперь злился.
        - Что заглупость, - ворчал Карлсон, - ястою десять тысяч крон, ауменя нет даже монетки, чтобы купить почтовую марку! Как ты думаешь, дядя Юлиус несогласится купить мои большие пальцы наногах?
        Малыш считал, что никогда несогласится.
        - А может, всёже согласится? Он ведь отменя втаком восторге, - неунимался Карлсон.
        Но Малыш упорно стоял насвоём. Карлсон разозлился иулетел всвой домик накрыше иприлетел назад только тогда, когда Малыш дважды ему просигналил «прилетай скорей!», потому что пора было садиться застол.
        «Мама ипапа, видно, волнуются, как дядя Юлиус уживётся сфрёкен Бок, раз они обэтом специально пишут, - думал Малыш, - ноони напрасно беспокоятся. Дядя Юлиус ифрёкен Бок впрекрасных отношениях». Искаждым днём, Малыш это замечал, они всё охотнее разговаривали друг сдругом. Они часто подолгу засиживались вгостиной, идядя Юлиус всё что-то говорил про мир сказок, афрёкен Бок отвечала ему так мило иласково, что Малыш её просто неузнавал.
        В конце концов уКарлсона даже возникли какие-то подозрения. Стого самого дня, как фрёкен Бок стала закрывать дверь вгостиной. Дело втом, что этой раздвижной дверью уСвантесонов никогда непользовались, агостиную отприхожей отделяли только занавески. Новот теперь, когда фрёкен Бок идядя Юлиус повечерам пили кофе вгостиной, фрёкен Бок вдруг стала закрывать эту дверь. Аесли вкомнату забегал Карлсон, дядя Юлиус отсылал его, говоря, что дети должны играть вдругом месте, аони хотят спокойно, втишине выпить кофе.
        - Я тоже хочу кофе, - возмущался Карлсон, - налейте мне поскорее кофе иугостите сигарой, япосижу здесь свами!
        Но дядя Юлиус живо выставлял его за дверь, афрёкен Бок смеялась отудовольствия. Наконец-то перевес был наеё стороне.
        - Я этого больше непотерплю! - сказал как-то Карлсон. - Яих проучу.
        На следующее утро, когда дядя Юлиус был удоктора, афрёкен Бок пошла нарынок засалакой, Карлсон влетел кнему вкомнату сбольшой дрелью вруке. Малыш видел эту дрель ираньше: она висела настене вдомике накрыше, итеперь Малышу нетерпелось узнать, зачем Карлсон притащил её сюда. Новэтот момент что-то опустили впочтовый ящик, иМалыш кинулся вприхожую започтой. Пришли две открытки, одна отБоссе, другая отБетан. Малыш был так рад этим открыткам истолько раз их читал иперечитывал, что когда он сэтим покончил, оказалось, что Карлсон тоже покончил сосвоим делом: он просверлил большую дырку вдверях гостиной.
        - Что ты натворил, Карлсон! - крикнул он виспуге. - Разве можно сверлить дырки вдверях?.. Зачем ты это сделал?
        - Как зачем? Чтобы поглядеть, что они там делают! - ответил Карлсон.
        - Как тебе только нестыдно! Мама говорит, что гадко подглядывать взамочную скважину.
        - Твоя мама очень умная. Она совершенно права. Замочная скважина существует для ключа, анедля глаз. Ноэто ведь незамочная скважина, аглазок. Глазок делают для глаз, это ясно уже посамому слову. Что ты можешь мне возразить?


        Малыш ненашёл ответа.
        А Карлсон тем временем вынул изо рта кусочек жвачки изаткнул ею глазок, чтобы он небыл виден.
        - Гей-гоп! - воскликнул он. - Мы что-то давно невеселились, зато сегодня вечер не будет скучным, яручаюсь.
        И Карлсон взял дрель исобрался улетать.
        - У меня ещё есть одно дело, - объяснил он. - Ноксалаке яуспею вернуться.
        - А что задело утебя? - спросил Малыш.
        - Да одно небольшое дельце, хоть денег на марку раздобуду, - сказал Карлсон. И улетел.
        Но как только стали коптить салаку, Карлсон вернулся, ивесь день он был впревосходном настроении. Он вынул изкармана пятиэровую монетку ипротянул её фрёкен Бок.
        - Это тебе ввиде небольшого поощрения, - сказал он. - Купи себе какую-нибудь безделушку: бусы или ещё что!
        Фрёкен Бок возмущённо отшвырнула монетку.
        - Я тебе покажу безделушку! - закричала она, нотут появился дядя Юлиус, ифрёкен Бок сразуже расхотелось шуметь.
        - Смотри, какая она становится шёлковая, как только приходит любитель мира сказок! - шепнул Карлсон Малышу.
        А фрёкен Бок идядя Юлиус отправились вгостиную, чтобы, как обычно, выпить кофе сглазу наглаз.
        - Теперь мы посмотрим, что они там делают, - заявил Карлсон. - Ясделал последнюю попытку мирно сней поладить, ноона объявила мне войну. Чтож, придётся снова заняться её низведением икурощением. Пусть неждёт отменя пощады!
        К великому изумлению Малыша, Карлсон вынул изнагрудного кармана сигару. Он зажёг спичку, закурил ипостучал вдверь гостиной. Никто несказал «Войдите», ноон вошёл без всякой церемонии, дымя сигарой.
        - Простите, это, кажется, курительная комната, - важно сказал он. - Значит, ямогу здесь выкурить сигару.
        Дядя Юлиус рассвирепел. Он вырвал унего сигару, разломал её пополам изаявил, что если он ещё хоть раз увидит, что Карлсон курит, он задаст ему такую трёпку, что тот вовек незабудет. Ииграть сМалышом ему он тоже больше непозволит.
        Карлсон обиженно выпятил нижнюю губу, глаза его наполнились слезами, ион сдосады слегка лягнул дядю Юлиуса ногой.
        - А мы все эти дни так хорошо стобой ладили, противный дядька Юлиус! - буркнул он итак посмотрел наобидчика, что было ясно, какого он онём мнения.
        Но дядя Юлиус вдва счёта выставил его задверь, плотно задвинул её изакрыл назамок. Впервый раз.
        - Сам видишь, без курощения здесь никак необойтись, - сказал Карлсон Малышу. Он снова забарабанил вдверь кулаком икрикнул: - Надеюсь, ты всёже угостишь меня хорошей сигарой!
        Потом Карлсон сунул руки вкарманы иначал чем-то греметь. Похоже, что это были монетки. Да, всамом деле, его карманы были битком набиты пятиэровыми монетками.
        - Вот повезло, стал богатый, - сказал он.
        Малыш забеспокоился.
        - Откуда утебя столько денег?
        Карлсон вответ таинственно подмигнул.
        - Это ты узнаешь только завтра, - сказал он.
        Малыш ещё больше встревожился. Ведь Карлсон куда-то улетал, вдруг он стащил эти деньги! Ноэто нелучше, чем то, что делают Филле иРулле, да, это ничуть нелучше, чем сложение яблок, вкотором он, как сам хвастался, силён. Малыш разволновался ненашутку. Нодумать обэтом ему уже времени небыло, потому что Карлсон тихонько, осторожно вынул жвачку из глазка.
        - Вот, сами виноваты, - сказал он иприпал одним глазом кпросверлённой дырке. Ноон тутже отпрянул, словно увидел что-то ужасное. - Какое безобразие! - возмутился Карлсон.
        - Что они делают? - Малыш был заинтересован.
        - Я тоже хотелбы это знать, ноони исчезли.
        Дядя Юлиус ифрёкен Бок обычно сидели намаленьком диванчике, который прекрасно было видно вглазок. Там их изастал Карлсон, когда ворвался кним ссигарой. Носейчас их там небыло. Малыш смог сам вэтом убедиться, поглядев вглазок. Видно, они пересели надиван уокна, иэто, помнению Карлсона, было просто подло идаже коварно сих стороны. Те люди, укоторых есть хоть капля совести, уверял Карлсон, всегда садятся так, чтобы их было видно взамочную скважину или вглазок.
        Бедняга Карлсон! Он опустился настул в прихожей ибезутешно уставился водну точку. Наэтот раз он явно проиграл. Его блестящая идея сглазком оказалась бессмысленной; это был тяжёлый удар.
        - Пошли, - сказал он наконец. - Пойдём поищем утебя, может, найдём среди твоего барахла какой-нибудь инструмент для курощения.
        Карлсон долго шарил вящиках Малыша, ноникак немог напасть нато, что искал. Новдруг он свистнул отвосторга ивытащил длинную стеклянную трубочку, через которую Малыш стрелял горошинами.
        - Прекрасный инструмент для курощения! - завопил Карлсон. - Теперь найтибы ещё какой-нибудь предмет, ипорядок!
        И он нашёл ещё предмет, отличный предмет - воздушный шар, который можно было надуть доогромных размеров.
        - Гей-гоп!.. - воскликнул Карлсон, иего пухлые ручки дрожали отнетерпения, когда он привязывал шарик ктрубочке. Потом он приложил трубку корту, надул шар изакудахтал отрадости, когда увидел, что лицо, нарисованное чёрной краской нажёлтом шаре, постепенно раздувается доневероятных размеров.
        - С этим можно изображать старика, - сказал Малыш.
        - Да, сэтим можно изображать всё, что угодно, - уверил его Карлсон иснова выпустил воздух изшарика. - Главное, что сним прекрасно можно курощать.
        И дело пошло налад. Пошло просто замечательно, хотя Малыш так хохотал, что чуть всё неиспортил.
        - Гей-гоп, - прошептал Карлсон иосторожно просунул воздушный шарик настеклянной трубочке через глазок. Потом он стал дуть что было сил втрубку, аМалыш стоял рядом идавился отсмеха. Он представил себе, как дядя Юлиус ифрёкен Бок сидят надиване уокна ивдруг видят, как уних наглазах вполутьме сумрака возникает ирастёт круглое, как пузырь, похожее налуну лицо старика. Малыш понимал, какое жуткое впечатление это должно произвести.
        - Надо повыть, как привидение, - сказал Карлсон. - Подуй пока ты, чтобы шарик неспустил!
        И Малыш стал дуть, аКарлсон - стонать ивздыхать, нежалея сил. Видно, те двое, что сидели запершись вгостиной, услышали эти стоны иувидели лунного старика, вовсяком случае, вдруг раздался крик, которого Карлсон ждал.
        - Они кричат! - радостно отметил Карлсон итутже добавил: - Теперь главное - неостанавливаться надостигнутом.
        И он снова стал выпускать воздух изшарика. Раздался тихий итаинственный свистящий звук, акогда лунный старик растаял, Карлсон ловко вытащил изглазка трубочку соспущенным резиновым шариком иопять залепил дырку жвачкой, асам, как ёжик, быстро-быстро заполз под круглый столик, покрытый скатертью, - тот самый, где они уже прятались, когда ждали жуликов. Малыш едва успел скрыться следом, как щёлкнул замок, раздвинулась дверь, ифрёкен Бок просунула голову вприхожую.
        - Я всёже думаю: дети, - сказала она.
        Но заней стоял дядя Юлиус, ион был другого мнения.
        - Сколько раз ятебе уже говорил, что мы живём вмире сказок, вмире таинственного. Сказочные существа беспрепятственно проходят сквозь закрытые двери истены, аты нехочешь этого понять!
        Фрёкен Бок покорилась ипослушно сказала, что она, конечно, это тоже способна понять, если как следует подумает. Ноона явно нежелала, чтобы эти сказочные существа мешали ей пить кофе сдядей Юлиусом, итутже увлекла его назад вгостиную. ИКарлсон иМалыш снова оказались перед закрытой дверью. «Исмотреть вглазок было неочень-то весело», - думал Малыш. ИКарлсон тоже так думал. Да, представьте себе, что иКарлсон так думал.
        Тут, ксчастью, позвонил телефон. Малыш подошёл. Какой-то женский голос попросил фрёкен Бок. Малыш понял, что это Фрида сФрейгатен, иочень обрадовался. Теперь он имел законное право помешать фрёкен Бок, ихотя вообще-то он был милым мальчиком, он сделал это срадостью.
        - Фрёкен Бок, вас ктелефону! - крикнул он игромко постучал вдверь гостиной.
        Нобезрезультатно.
        - Скажи, что язанята! - крикнула вответ фрёкен Бок из-за закрытой двери. Фрида была также бессильна нарушить её уединение сдядей Юлиусом, как исказочные существа.
        Малыш вернулся ктелефону исказал, что фрёкен Бок неможет подойти. НоФрида хотела вочтобы тонистало узнать, чем так занята её сестра, что неможет даже подойти ктелефону, изасыпала Малыша вопросами. Вконце концов он сказал:
        - Лучше всего спросите её завтра сами.
        Он положил трубку ипоглядел, что делает Карлсон. НоКарлсона нигде небыло. Малыш искал его всюду, вконце концов прибежал накухню. Подошёл коткрытому окну иувидел наподоконнике странную фигуру. Там стояло верхом намаминой любимой метле таинственное существо, готовое котлёту. Повсей вероятности, это ибыл Карлсон, хотя повиду существо это было похоже намаленькую ведьму: лицо, вымазанное чёрным, наголове косынка, анаплечах развевался ведьминский плащ - мамин большой цветастый передник.
        - Послушай, Карлсон, - сказал Малыш сиспугом, - нельзя, чтобы дядя Юлиус видел, что ты летаешь!
        - Я неКарлсон, - сказал Карлсон глухим голосом, - яведьма, самая злая исамая страшная вмире ведьма.
        - Ой! - вырвалось уМалыша.
        - Да, да, ясамое опасное существо измира сказок, - неунимался Карлсон. - При виде меня увсех волосы становятся дыбом.
        В голубых сумерках июньского вечера летела ведьма. Малыш глядел ей вслед, незная, что предпринять. Потом он бросился вкомнату Боссе, потому что её окна выходили натуже сторону, что иокна гостиной.
        Ведьма увидела Малыша, широко улыбнулась ипомахала ему рукой - очень кстати, атоМалышу стало уже казаться, что это настоящая ведьма, - апотом она заглянула вокно гостиной. Фрёкен Бок идядя Юлиус её, видно, незаметили, потому что доМалыша по-прежнему доносился ровный гул их голосов. Ивдруг тишину вечера прорезал крик. Душераздирающий крик ведьмы (она хотела привлечь ксебе внимание) - игул голосов вгостиной тутже смолк.
        А ведьма прилетела назад кМалышу, рывком сорвала ссебя косынку иплащ, стёрла белой гардиной слица сажу иразом превратилась снова вКарлсона, который швырнул метлу иведьминские одежды Боссе под кровать.
        - Знаешь что? - сказал Карлсон и, тяжело вздохнув, подошёл кМалышу. - Надо законом запретить старикам так себя вести.
        - А что они делали? - спросил Малыш.
        Карлсон раздражённо покачал головой.
        - Он держал её заруку! Сидел идержал её заруку! Нет, представляешь, держать заруку домомучительницу! Ну, что ты наэто скажешь?
        И Карлсон посмотрел наМалыша так, словно он ожидал, что Малыш отудивления упадёт вобморок, акогда этого неслучилось, крикнул:
        - Разве ты неслышишь, что яговорю? Сидят идержат друг друга заруки! Естьже такие дураки насвете!


        Самый богатый в мире Карлсон

        Этот день Малыш никогда незабудет. Он сам рано проснулся: «лучший вмире Карлсон» неприлетел, чтобы его будить. «Так странно», - подумал Малыш ипобежал кпочтовому ящику, загазетой. Он хотел успеть прочесть все те небылицы, которые там будут написаны, прежде чем дядя Юлиус отнимет унего газету.
        Но никаких детективных серий он там не нашёл. Малыш вообще дальше первой страницы никогда недоходил. Нотут он вдруг наткнулся назаголовок, который приковал всё его внимание:


        А под этим заголовком была помещена фотография свидом Вестерброна илетящим над ним - да, тут ошибки быть немогло, - летящим над ним Карлсоном. Его портрет был тоже помещён вгазете. Он стоял исулыбкой указывал насвой пропеллер инакнопку на животе.
        Малыш стал читать, акогда прочёл, заплакал.
        «Унас сегодня вредакции побывал странный посетитель. Этот красивый, умный ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил - так он сам себя определил - пришёл ипотребовал, чтобы ему вручили обещанное нами вознаграждение вразмере десяти тысяч крон. Он сам, анекто-то другой сумел раскрыть тайну Вазастана, как он нам объяснил, ноон никакой нешпион, заявил он нам, иунас нет оснований ему неверить. «Яшпионю только затакими, как домомучительница идядюшка», - заявил он. Всё это звучит по-детски ивполне невинно, и, насколько мы понимаем, этот «шпион» оказался обыкновенным толстым школьником - первым учеником всвоём классе, как он нас заверил, - ноуэтого мальчика есть вещь, которую могбы применить любой ребёнок, аименно: моторчик, спомощью которого можно летать, как, впрочем, это видно накартинке. Мотор этот сделан лучшим вмире изобретателем, как утверждает мальчик, ноон отказался рассказать обэтом более подробно. Мы сказали, что этот изобретатель сталбы мультимиллионером, еслибы наладил массовое производство таких моторов, начто мальчик ответил: «Нетуж, спасибо, нельзя загрязнять воздух летающими мальчиками,
достаточно нас двоих - меня ималыша».
        В этом месте Малыш улыбнулся - вовсяком случае, спасибо, что Карлсон хотел летать только сним инискем другим, - апотом вздохнул истал читать дальше.
        «Надо, однако, признать, что мальчик всёже производит странное впечатление. Он говорит без умолку, как-то странно отвечает нанаши вопросы идаже непожелал назвать своей фамилии: «Моя мамочка - мумия, аотец - гном», - сказал он вконце концов, нобольшего нам добиться неудалось. Он немного болтает по-английски, возможно, отец его англичанин, вовсяком случае, он, видимо, знаменитый лётчик, если мы верно поняли болтовню мальчишки. Иэтот интерес кполётам явно передался сыну понаследству ототца. Мальчик утверждает, что имеет право наобещанное вознаграждение. «Ядолжен получить эти деньги, анеФилле иРулле или какой-нибудь другой хулиган», - говорит он. Ивсю эту сумму он просит выдать ему пятиэровыми монетками, потому что только это, поего утверждению, «настоящие деньги». Он покинул нас, набив свои карманы пятиэровыми монетками. Заостальными монетами он собирается зайти, прихватив ссобой тачку. Редакция заявляет, что он может получить их влюбой день. Разговор сним был весьма любопытен, хотя иневсё, что он говорит, можно понять. «Имейте ввиду, что вы заплатили только приблизительно» - это были его последние
слова, апотом он вылетел через окно инаправился всторону Вазастана.
        Имя своё мальчик нам назвать отказался, боясь, что его имя попадёт вгазету, «потому что малыш этого нехочет», сказал он, ивообще создаётся впечатление, что он очень привязан ксвоему младшему брату. Мы неможем открыть имя мальчика, новсёже сообщим нашим читателям, что оно начинается слогом «Карл», азавершается слогом «сон». Ноесли человек нехочет, чтобы его имя было напечатано вгазете, томы обязаны сэтим считаться. Вот почему мы напротяжении всей статьи звали его только «мальчик», ане«Карлсон», как его, собственно, изовут».
        - Он очень привязан ксвоему младшему брату, - пробормотал Малыш иснова вздохнул. Апотом подошёл кверёвочке уокна ирезко позвонил, это был сигнал Карлсону: «Прилетай».
        И Карлсон прилетел. Он так исиял.
        - В газете есть что-нибудь интересное? - спросил он, выкапывая, как всегда, изгоршка персиковую косточку. - Читай вслух, если это действительно интересно.
        - Ты всякий стыд потерял, - сказал Малыш. - Разве ты непонимаешь, что ты всё испортил. Нас стобой уже неоставят впокое никогда.
        - А кому нужен покой? - удивился Карлсон, вытирая свои испачканные вземле руки опижаму Малыша. - Надо, чтобы было весело изабавно, атоянеиграю. Ну атеперь читай!
        И пока Карлсон кружил покомнате, стараясь получше разглядеть себя вмаленьком зеркальце, Малыш читал ему вслух статью. Он пропустил слова «невероятно толстый» ивообще всё, что могло обидеть Карлсона, аостальное он прочёл отначала доконца, иКарлсон был счастлив.
        - Интересное знакомство - это про меня. Да, вэтой газете каждое слово - правда.
        - «Он очень привязан ксвоему младшему брату», - прочёл Малыш ивопрошающе поглядел наКарлсона. - Эти слова тоже правда?
        Карлсон перестал летать изадумался.
        - Да, вообще-то да, - сказал он неохотно. - Удивительно, что можно привязаться ктакому глупому мальчишке, как ты! Это только помоей доброте, потому что ясамый добрый исамый милый вмире… Ну, читай дальше!
        Но Малыш несмог читать, пока непроглотил комок вгорле; значит, правда, что Карлсон привязан кнему! Анавсё остальное тогда наплевать!
        - Хорошо, что япопросил их неназывать моего имени вгазете, правда? - сказал Карлсон. - Яэто сделал только для тебя, ведь ты хочешь держать меня втайне, вполной тайне.
        Потом он схватил газету идолго слюбовью разглядывал обе напечатанные там фотографии.
        - Здесь, боюсь, невидно, дочего якрасив, - сказал он. - Ичто явмеру упитанный, тоже невидно, гляди!
        Он сунул газету Малышу под нос, нотутже рванул её себе назад игорячо поцеловал свою фотографию, где он демонстрирует пропеллер.
        - Гей-гоп, когда ясебя вижу, мне хочется кричать «ура», - сказал он.
        Но Малыш отнял унего газету.
        - Фрёкен Бок идядя Юлиусуж, вовсяком случае, недолжны её увидеть, - объяснил он. - Низачто насвете!


        Он сложил газету изасунул как можно дальше себе вящик. Непрошло иминуты, как дядя Юлиус приоткрыл дверь его комнаты испросил:
        - Газета утебя, Малыш?
        Малыш покачал головой.
        - Нет, уменя её нет.
        Ведь она правда была неунего, алежала вящике стола, оправдывался он потом перед Карлсоном засвой ответ.
        Впрочем, дядя Юлиус странным образом непроявил втот день обычного интереса кгазете. Его мысли были явно заняты чем-то другим, чем-то очень приятным, должно быть, потому что унего был непривычно счастливый вид. Ипотому ему надо было идти кдоктору. Впоследний раз. Через несколько часов он уезжает ксебе домой, вВестергётланд.
        Фрёкен Бок помогала ему укладывать вещи, иМалыш иКарлсон слышали, как она его попутно наставляла: чтобы он незабыл застегнуть верхнюю пуговицу напальто, атоещё продует, ичтобы он осторожно переходил улицу, ичтобы некурил натощак!
        - Какова домомучительница,а? - сказал Карлсон. - Ей, наверное, кажется, что она его жена!
        Но этот день странным образом оказался полон сюрпризов. Неуспел дядя Юлиус уйти, как фрёкен Бок кинулась ктелефону. Иона говорила так громко, что Малыш иКарлсон невольно услышали весь её разговор.
        - Алло! Это ты, Фрида? - начала она торопливо. - Нукак поживает твой прелестный носик?.. Видишь ли, это яуже слышала, нотебе больше нечего беспокоиться омоём носе, потому что янамерена его прихватить ссобой, когда уеду вВестергётланд… Ах да, ясовсем забыла тебе сказать, что ясобираюсь переехать вВестергётланд… Нет, вовсе невкачестве экономки, апросто явыхожу замуж, хотя яитакая толстая… Ну, что ты скажешь?.. Да, конечно, ты имеешь полное право это узнать… Загосподина Юлиуса Иенсена, именно занего… да, это чистая правда, ты говоришь сгоспожой Иенсен, дорогая Фрида… Явижу, ты растрогалась… ты плачешь… Ну, ну, Фрида, неогорчайся, ты тоже ещё можешь встретить хорошего человека… Прости, номне некогда больше стобой говорить, мой жених сейчас придёт… Япотом ещё позвоню, Фридочка.
        Карлсон глядел наМалыша широко раскрытыми глазами.
        - Скажи, есть лекарства, которые лечат дураков? - спросил он наконец. - Если есть, тонадо срочно дать его дяде Юлиусу, да ещё самую большую дозу!
        Но Малыш ничего неслышал про такое лекарство.
        Карлсон сочувственно вздохнул, акогда дядя Юлиус вернулся отдоктора, он подошёл кнему имолча сунул вруку пятиэровую монетку.
        - Это ещё зачем? - спросил дядя Юлиус.
        - Купи себе что-нибудь приятное, - сказал Карлсон печально, - ты вэтом нуждаешься.
        Дядя Юлиус поблагодарил Карлсона, ноон был так весел исчастлив, что ненуждался впяти эре для подъёма настроения. Дядя Юлиус всё повторял, что он счастлив ичто никогда незабудет этих дней. Акроме того, здесь ему открылся замечательный мир сказок. Правда, он испугался, когда увидел, что мимо окна пролетает ведьма, это он отрицать небудет, но…
        - Не просто ведьма, - уточнил Карлсон, - асамая ведьмистая ведьма насвете!
        Но главное, что он снова окунулся вмир своих предков, гнул своё дядя Юлиус, иэто его несказанно радует. Эти прекрасные сказочные дни прошли, ноон завоевал сердце сказочной принцессы, ивот теперь будет свадьба.
        - Сказочная принцесса! - повторил заним Карлсон, иглаза его заблестели. Он долго смеялся, потом поглядел надядю Юлиуса, покачал головой иснова принялся хохотать.
        Фрёкен Бок хлопотала накухне; такой весёлой Малыш её ещё никогда невидел.
        - Я тоже очень полюбила ведьм, - сказала она, - потому что, еслибы одна ведьма нелетала унаших окон инепугалабы нас, ты, Юлиус, никогда бы, наверное, некинулся мне нашею, ивообще ничегобы небыло.
        Карлсон подпрыгнул наместе сдосады, апотом пожал плечами.
        - Чтож, пустяки, дело житейское! - сказал он. - Хотя недумаю, чтоб унас вВазастане было много ведьм.
        А фрёкен Бок говорила уже освадьбе искаждой минутой выглядела всё счастливей исчастливей.
        - Ты, Малыш, будешь унас насвадьбе, - сказала она. - Тебе сошьют бархатный костюм, ты будешь внём такой красивый.
        Малыш содрогнулся. Чёрный бархатный костюм… Да Кристер иГунилла его засмеют!
        Зато Карлсону было недосмеха. Он всерьёз обиделся.
        - Так янеиграю, ятоже хочу быть на свадьбе, ятоже хочу, чтобы мне сшили чёрный бархатный костюм!.. Нет, так яне играю!..
        Тут настала очередь фрёкен Бок посмеяться вволю.
        - Весёлая будет стобой свадьба, не соскучишься.
        - Я тоже так думаю, - горячо подхватил Карлсон, - ябуду стоять утебя заспиной вчёрном бархатном костюме, икидать всё время пятиэровые монетки, истрелять изсвоего пистолета! Что засвадьба без салюта!
        Дядя Юлиус был так счастлив, что ему хотелось, чтобы все были счастливы, ион тутже пригласил Карлсона. Нофрёкен Бок сказала, что тогда свадьба будет без неё.


        И втот день тоже настал вечер. Малыш сидел уКарлсона накрыльце, сгущались сумерки, ивовсём Вазастане зажглись огни, ивовсём Стокгольме - море огней, куда нипогляди.
        Да, настал вечер, Малыш сидел рядом с Карлсоном, иэто было хорошо. Как раз сейчас вВестергётланде намаленькой станции остановился поезд иизвагона вышел дядя Юлиус. Где-то вморе плывёт назад, вСтокгольм, белый пароход, анаего палубе стоят мама ипапа. Фрёкен Бок была усебя дома, на Фрейгатен, чтобы ободрить Фриду. Бимбо спал всвоей корзинке. Ноздесь, накрыше, Малыш сидел сосвоим лучшим другом, иони ели свежие плюшки фрёкен Бок. Всё это было замечательно. Ивсёже Малышу было тревожно.
        Нет тебе покоя, если ты дружишь сКарлсоном!
        - Я попытался тебе объяснить как мог, - сказал Малыш. - Яоберегал тебя досих пор, это верно. Ночто теперь будет, янезнаю.
        Карлсон запихал себе врот целую плюшку ипроглотил её.
        - Какой ты глупый! Теперь они уже не будут охотиться замной, чтобы получить несколько пятиэровых монет, явсему этому положил конец; пойми, Филле иРулле теперь не из-за чего замной гоняться.
        Малыш тоже взял плюшку иоткусил кусочек.
        - Нет, это ты глупый. Теперь весь Вазастан, вовсяком случае целые толпы дураков будут ходить затобой попятам, чтобы поглядеть, как ты летаешь, или украсть твой мотор.
        Карлсон оживился.
        - Ты думаешь? Если ты прав, томы можем сегодня хорошо повеселиться, это уж точно.
        Малыш всерьёз разозлился.
        - Как ты справишься, - сказал он гневно, - как ты справишься, ятебя спрашиваю, если тебя будут осаждать толпы народу!
        - Ты знаешь, есть три способа: курощение, низведение идуракаваляние. Иядумаю, что придётся применить все три сразу.
        Карлсон склонил голову набок ипосмотрел нанего лукаво.
        Карлсон выглядел так забавно, что Малыш невольно улыбнулся иповеселел. Карлсон сунул руки вкарманы ирадостно позвенел своими пятиэровыми монетками.
        - Гей-гоп, богатый, икрасивый, иумный, ивмеру упитанный мужчина всамом расцвете сил, это я, лучший вмире Карлсон, лучший вовсех отношениях, ты это понимаешь, Малыш?
        - Да, - ответил Малыш.
        Но вкармане уКарлсона были нетолько пятиэровые монеты, ноималенький пистолет, и, прежде чем Малыш успел остановить Карлсона, выстрел прокатился повсему Вазастану.
        «Нувот, начинается», - подумал Малыш, когда увидел, что всоседних домах раскрываются окна, иуслышал гул взволнованных голосов.
        Но Карлсон запел свою песенку, ибольшими пальцами он отбивал такт:
        - Пусть всё кругом
        Горит огнём,
        А мы стобой споём:
        Ути, боссе, буссе, бассе,
        Биссе иотдохнём.
        Пусть двести булочек несут
        На день рожденья кнам,
        А мы стобой устроим тут
        Ути, боссе, буссе, капут,
        Биссе итарарам.

        notes
        Примечания

        1
        Эре - мелкая монета вШвеции.
        2
        Остермальм - пригород Стокгольма.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к