Кто завивает облака? Эрвин Лазар
        В сборник вошли сказки одного из самых популярных детских писателей современной Венгрии. Героями их являются люди, звери и вымышленные существа. Книга учит читателя добру, человечности, отзывчивости, верности в дружбе, настойчивости и отваге в борьбе со злом.





        Эрвин Лазар
        Кто завивает облака?
        В этой сказке мы расскажем вам о двух подозрительных типах, похожих на бродяг. А также о всех тех, о ком в ней будет рассказано. А именно: о младшем ефрейторе гепарде Гeзе, о старшем ефрейторе медведе Мeдарде, о кабане Вольдемаре и о вороне Сиреносельско-Сероворонне, которая работает сиреной. Но все же прежде всего, конечно, о двух подозрительных типах, похожих на бродяг.
        В начале нашей сказки они с большим шумом приближаются к Квадратно-Круглому Лесу. Или, может быть, с маленьким шумом. Не знаю, с каким. Чаще всего шум поднимал тот подозрительный тип, который был поменьше ростом. Если они шли быстро, то он говорил:
        —Куда ты так спешишь? Лес никуда не убежит!
        А когда подозрительный тип, что повыше ростом, замедлял шаг, он говорил:
        —Ну как ты можешь так плестись? Так мы никогда до Леса не дойдем.
        Теперь уже, видимо, ни у кого из вас не остается сомнений в том, что подозрительный тип повыше был не кто иной, как кот Микка-Мяу, а подозрительный тип поменьше — не кто иная, как кошка Ватикоти.
        С опушки Квадратно-Круглого Леса их сразу заметили двое служащих службы поддержания порядка.
        —Ага! — воскликнул младший ефрейтор гепард Геза. — Вижу двух подозрительных типов. Очень похожи на бродяг!
        —Само небо нам их послало! — обрадовался медведь Медард, но тут же, вспомнив, что он старший ефрейтор, добавил: — Урр-бурр-их-разбери-холеру-в-бок!
        Услышав это, младший ефрейтор гепард Геза от восхищения едва не лишился чувств. О, неужели и он когда-нибудь научится говорить так же красиво!
        —Выезжаем им наперерез! Вызвать патрульную машину! — гаркнул младший ефрейтор.
        Медведь Медард кивнул.
        Патрульная машина дремала под дубом. Это был кабан Вольдемар. Его специально покрасили в голубой цвет, а на боках прочертили белые полосы. Как и полагается патрульной машине, то есть патрульному кабану.
        —Просыпайся! — толкнул его в бок младший ефрейтор гепард Геза. — В Лесу объявились подозрительные типы. Здорово смахивают на бродяг!
        Кабан Вольдемар преспокойно повернулся на другой бок. Дело это, как он понимал, не могло быть сколько-нибудь срочным. В противном случае гепард Геза воспользовался бы своими собственными ногами, а не кабаном Вольдемаром, заменяющим патрульную машину, то есть не им. Хотя бы потому, что гепард Геза бегает по крайней мере в пять раз быстрее, чем он. Чем кабан Вольдемар то есть.
        —Ладно, ладно, — пробормотал кабан. — Только вот аккумулятор заряжу.
        Сказав это, он съел четыре желудя, два барбарисовых корня, три побега вяза и, по ошибке, речной камешек.
        —Что-то улитки в последнее время твердоваты стали, — заметил кабан уныло.
        Тут к патрулю подошли Микка-Мяу и Ватикоти.
        —Добрый день, добрый день! — поздоровались они. — Здесь начинается Квадратно-Круглый Лес?
        —Здесь! — ответил старший ефрейтор медведь Медард. — Добро пожаловать! Идите-идите, не беспокойтесь, мы вас скоро арестуем. Только вот патрульную машину починим.
        —И не пугайтесь! У нас еще, возможно, будет сирена, — добавил гепард Геза.
        —Желаю успеха, — сказал кот Микка-Мяу.
        —И шурр-мурр, — прибавила кошка Ватикоти, просто чтобы что-нибудь сказать. Она всегда должна что-нибудь сказать. Непременно.
        И коты пошли дальше.
        Кабан Вольдемар зарядил наконец свой аккумулятор. Правда, пока они разговаривали, он успел съесть фуражку гепарда Гезы. Младший ефрейтор завизжал было от возмущения, но медведь Медард успокоил его:
        —Ты и без фуражки прекрасно выглядишь. Пойди сходи за сиреной.
        С сиреной тоже возникли сложности, поскольку она в это время как раз загорала, сидя на кончике ветки. Сирену звали Сиреносельско-Сероворонной.
        —Сами себе повоете, — сказала ворона раздраженно. — Ишь приспичило! Только солнце выглянуло…
        —Отставить пререкания! — отрезал гепард Геза.
        Но сирена Сиреносельско-Сероворонна все пререкалась:
        —Попросите дрозда Реже, он вам повоет…
        —У него грозности в голосе не хватает, — оборвал ворону младший ефрейтор.
        Наконец все было готово. Ворона Сиреносельско-Сероворонна села на голову кабана Вольдемара, а медведь Медард и гепард Геза уселись ему на спину.
        —Включить четвертую скорость! — гаркнул младший ефрейтор.
        —Так ты мне переключатель скоростей сломаешь. Давай сначала первую, — сказал Вольдемар, не двигаясь с места.
        —Ну ладно! Включить первую скорость! — согласился гепард Геза.
        Кабан Вольдемар побежал трусцой. Сирена Сероворонна закаркала.
        —Слабовато, — сказал ей гепард Геза, — голос у тебя уж очень скрипучий.
        Ворона обиделась и уже взмахнула крылом, собираясь улететь, но тут вмешался медведь Медард:
        —Очень хорошо! Божественно! Ты превзошла самих Баламбера Ветрокрика и Сидонию Выпь.
        Тогда ворона решила остаться. И сирена снова взвыла.
        К этому времени кабан Вольдемар двигался уже с четвертой скоростью — иначе говоря, пыхтел в четыре раза громче, чем на первой скорости. А быстроты не прибавилось нисколько.
        —Похудели бы вы, ей-богу, — это пошло бы вам на пользу, — простонал он. — Вернее, мне пошло бы на пользу. Я же вам говорил: нельзя все время объедаться. Со времени последней поездки вы прибавили по крайней мере пять кило.
        —Ну уж только не я, — запротестовал гепард Геза, — посмотрите на мою фигуру — орхидея!
        —Да не орхидея ты, а гепард! Ге-пард! Когда же ты наконец запомнишь? — вскипел вдруг медведь Медард. — И не хочешь ли ты тем самым сказать, что это я прибавил пять кило?!
        —Да нет, что вы, — испугался младший ефрейтор, — нет, нет! Это, скорее всего, сирена Сероворонна прибавила пять кило.
        Ворона поперхнулась очередным завыванием:
        —Я-а-а? Пять килограммов! Да во мне всего-то не больше полкило!
        —Интересно, — произнес задумчиво медведь Медард, — а сколько же это могло быть, когда в тебе было на пять килограммов меньше?
        —Когда во мне было на пять килограммов меньше, я была семью несуществующими воронами, — хихикнула ворона.
        —Не понимаю, — пробормотал медведь Медард.
        —Я тоже только наполовину понимаю. То есть наполовину не понимаю, — неуверенно заметил гепард Геза.
        —Если вы не прекратите, я нарочно сломаюсь, — пыхтел кабан Вольдемар. — Сроду терпеть не могу арифметику. И вообще я устал.
        —Ну ладно, — сказал медведь Медард, — тогда я сам вас понесу, но только недолго.
        Он подхватил в лапы патрульную машину вместе с сиреной и гепардом и нес их до тех пор, пока они не догнали наконец Микку-Мяу и Ватикоти. Тогда медведь Медард опять сел на кабана Вольдемара, а сирена закаркала во все горло.
        —Ты что, подавилась? — спросила у Сероворонны Ватикоти.
        —Вот еще! Не видишь, что я сирена?
        —Отставить пререкания! — приказал гепард Геза, ловко спрыгивая с патрульной машины. — Вы арестованы, — обратился он к Микке-Мяу и Ватикоти.
        —Возить задержанных на патрульной машине запрещается, — сказал кабан Вольдемар, подозрительно глядя на него.
        —Транспортному средству разговаривать не положено, — строго заметил ему гепард Геза.
        —А что значит «мы арестованы»? — спросила кошка Ватикоти.
        —Видите ли, это значит, — бормотал медведь Медард, неуклюже слезая с Вольдемара (патрульная машина облегченно вздохнула), — это значит… гм… ну, одним словом, то, что вы арестованы.
        —Прекрасно, — обрадовалась Ватикоти, — меня еще никогда не арестовывали!
        —Не разговаривать! — прикрикнул на нее гепард Геза.
        —А можно поинтересоваться, почему мы арестованы? — спросил кот Микка-Мяу.
        —Потому что вы подозрительные типы. И похожи на бродяг, — надменно ответил младший ефрейтор гепард Геза.
        —А почему же нам не быть похожими на бродяг, — улыбнулся Микка-Мяу, — если мы и в самом деле бродим по свету!
        —Ой-ой, — растерялся медведь Медард, — это сильно меняет дело! Они в самом деле бродят по свету.
        —Это только Микка-Мяу, — закричала Ватикоти, — а я не брожу!
        —Не разговаривать! — Гепард Геза повернулся к медведю Медарду и тихонько шепнул ему: — Нигде не работают.
        —Ах да, правильно, — хлопнул себя лапой по лбу медведь Медард. — Вы нигде не работаете.
        —Это только Микка-Мяу, — опять закричала Ватикоти, — а я столько работаю, столько работаю!
        —Не разговаривать! — повторил гепард Геза.
        Медведь Медард кашлянул:
        —Итак, за отлынивание от работ…
        —Да откуда ты это взял? — перебил его кот Микка-Мяу. — Ты знаешь, сколько у меня работы?
        —Вот как? Тогда расскажи: в чем состоит твоя работа? — потребовал медведь Медард.
        —А посмотри на небо! — сказал Микка-Мяу.
        —Смотрю, — вскинул вверх голову медведь Медард.
        И все тоже посмотрели на небо.
        —Ну и что ты там видишь?
        —Барашковые облака.
        —Какие они?
        —Курчавые.
        —Вот видишь!
        —Что «вот видишь»?
        —Как ты думаешь, отчего они курчавые?
        —Отчего? В самом деле, отчего? — пришел в недоумение медведь Медард.
        —А оттого, что я их завил, — ударил себя в грудь кот Микка-Мяу. — Я делаю их курчавыми.
        —О, — поразились все, — это восхитительно!
        —Эх, кто бы мне завил перышки… — вздохнула Сиреносельско-Сероворонна.
        —Тогда мы заберем одну эту, — показал гепард Геза на Ватикоти. — Раз она нигде не работает.
        —Работаю, работаю, — захныкала кошка. — Я помогаю Микке-Мяу.
        —Она тебе правда помогает? — спросил медведь Медард.
        Вместо ответа Микка-Мяу показал на небо:
        —А вот, посмотрите!
        В небе над ними проплывало еще одно барашковое облако. Косматое и растрепанное, да еще как растрепанное!
        —Вот это работа Ватикоти.
        —Зачем ты ей разрешаешь курчавить облака? Она все дело портит! — почтительно сказал медведь Медард.
        —Да нет! Это облако, по-моему, самое красивое, — улыбнулся кот Микка-Мяу, — хоть и растрепанное.
        И они с Ватикоти заговорщически рассмеялись.
        Потом все вместе обедали. В мире и согласии. На зубах у кабана Вольдемара что-то громко хрустнуло.
        —Опять ты вместо улитки камень съел, — хихикнул младший ефрейтор гепард Геза.
        —Ха-ха, — ухмыльнулся Вольдемар, — я ем твою медаль!



^Рисунки Г. Алимова^