Семь Симеонов Ирина Валерьяновна Карнаухова
        Русская народная сказка в авторском пересказе.
        Рисунки Анатолия Григорьевича Слепкова.
        Для дошкольного возраста.
        Семь Симеонов
        или-были семь братьев, семь Симеонов — семь работничков.
        Вышли они раз на поле пашню пахать, хлеб засевать. В ту пору ехал мимо царь с воеводами, глянул на поле, увидал семь работничков, удивился.
        —Что, — говорит, — такое? На одном поле семь пахарей, росту одинакового и на одно лицо. Разузнайте, кто такие эти работнички.
        Побежали слуги царские, привели к царю семь Симеонов — семь работничков.
        —Ну, — говорит царь, — отвечайте: кто вы такие и какое дело делаете?
        Отвечают ему молодцы:
        —Мы семь братьев, семь Симеонов — семь работничков. Пашем мы землю отцовскую и дедову, и каждый своему ремеслу обучен.
        —Ну, — спрашивает царь, — кто какому ремеслу обучен?
        Старший говорит:
        —Я могу сковать железный столб от земли до неба.
        Второй говорит:
        —Я могу на тот столб влезть, во все стороны посмотреть, где что делается увидеть.
        —Я, — третий говорит, — Симеон-мореход. Тяп-ляп — сделаю корабль, по морю поведу и под воду уведу.
        —Я, — говорит четвёртый, — Симеон-стрелец. На лету муху из лука бью.
        —Я, — пятый говорит, — Симеон-звездочёт. Звезды считаю, ни одной не потеряю.
        —Я, — шестой говорит, — Симеон-хлебороб. За один день вспашу и посею и урожай соберу.
        —А ты кто такой будешь? — спрашивает царь Симеона-младшенького.
        —А я, царь-батюшка, пляшу-пою, на дуде играю.
        Вывернулся тут воевода царский:
        —Ох, царь-батюшка! Работнички нам надобны. А плясуна-игреца вели прочь прогнать. Такие нам не надобны. Только зря хлеб едят да квас пьют.
        —Пожалуй, — говорит царь.
        А Симеон-младшенький поклонился царю, да и говорит:
        —Дозволь мне, царь-батюшка, моё дело показать, на рожке песенку сыграть.
        —Что ж, — говорит царь, — сыграй напоследок, да и вон из моего царства.
        Взял тут Симеон-младшенький берестяной рожок, заиграл на нём плясовую русскую. Как пошёл тут народ плясать, резвы ножки переставлять! И царь пляшет, и бояре пляшут, и стражники пляшут. В стойлах лошади в пляс пошли. В хлевах коровушки притопывают. Петухи, куры приплясывают.
        А пуще всех царский воевода пляшет. С него пот ручьями катится, он бородой трясёт, уже слёзы по щекам льются.
        Закричал тут царь:
        —Перестань играть! Не могу плясать, нет больше моченьки.
        Симеон-младшенький говорит:
        —Отдыхайте, люди добрые, а ты, воевода, за злой язык, за недобрый глаз ещё попляши.
        Тут весь народ успокоился — один воевода пляшет. До того плясал, что с ног упал. Лежит на земле, словно рыба на песке. Бросил Симеон-младшенький берестяной рожок.
        —Вот, — говорит, — моё ремесло.
        Царь смеётся, а воевода зло затаил.
        Вот царь и говорит:
        —Ну, старший Симеон, покажи своё мастерство!
        Взял старший Симеон молот в пятнадцать пудов, сковал железный столб от земли до синего неба. Второй Симеон на тот столб полез, во все стороны поглядывает. Царь ему кричит:
        —Говори: что видишь?
        Отвечает второй Симеон:
        —Вижу — на море корабли плавают; вижу — на поле хлеба зреют.
        —А ещё чего?
        —Вижу — на море-океане, на острове Буяне, в золотом дворце Елена Прекрасная у окошка сидит, шёлковый ковёр ткёт.
        —А она какова? — царь спрашивает.
        —Такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Под косой — месяц, на каждой волосинке — по жемчужине.
        Захотел тут царь Елену Прекрасную себе в жёны добыть. Хотел за ней сватов послать. А злой воевода царя подучивает:
        —Пошли, царь-батюшка, за Еленой Прекрасной семь Симеонов — они великие искусники. А не привезут царевну прекрасную — вели их казнью казнить, головы рубить.
        —Ну что ж, пошлю! — царь говорит.
        И велел он семи Симеонам Елену Прекрасную добыть.
        —А то, — говорит, — мой меч — ваши головы с плеч!
        Что тут делать? Взял Симеон-мореход острый топор, тяп-ляп — да и сделал корабль, снарядил, оснастил, на воду пустил. Нагрузили корабль товарами разными, подарками драгоценными. Царь велит воеводе злому с братьями ехать, за ними надсматривать. Побелел воевода, а делать нечего. Не рыл бы другому яму — сам бы в неё не попал.
        Вот на корабль сели — паруса зашумели, волны заплескали, и поплыли по морю-океану, к острову Буяну.
        Долго ли, коротко ли ехали — до чужого царства доехали.
        Пришли к Елене Прекрасной, принесли подарки драгоценные, стали за царя сватать.
        Елена Прекрасная подарки принимает, рассматривает. А злой воевода ей на ухо шепчет:
        —Не ходи, Елена Прекрасная: царь стар, не удал! В его царстве волки воют, медведи бродят.
        Разгневалась Елена Прекрасная, сватов с глаз прогнала.
        —Ну, братцы, — говорит Симеон-младшенький, — вы на корабль идите, паруса поднимите, в путь-дорогу готовьтесь, хлеба запасите, а моё дело — царевну добыть.
        Тут Симеон-хлебороб за один час морской песок вспахал, рожь посеял, урожай снял, на всю дорогу хлеба напёк. Корабль изготовили, стали Симеона-младшенького поджидать.
        А Симеон-младшенький ко дворцу пошёл. Сидит Елена Прекрасная у окна, шёлковый ковёр ткёт. Сел Симеон-младшенький под окошком на лавочку, такую речь повёл:
        —Хорошо у вас на море-океане, на острове Буяне, а на Руси-матушке во сто крат лучше! У нас луга зелёные, реки синие. У нас поля бескрайные, у заводей берёзки белые, в лугах цветы лазоревые. У нас заря с зарёю сходится, месяц на небе звёзды пасёт. У нас росы медвяные, ручьи серебряные. Выйдет утром пастух на зелёный луг, заиграет в берестяной рожок — и не хочешь, а за ним пойдёшь…
        Заиграл тут Симеон-младшенький в берестяной рожок. Вышла Елена Прекрасная на золотой порог. Симеон играет, сам по саду идёт, а Елена Прекрасная за ним вослед. Симеон через сад и она через сад. Симеон через луг — и она через луг. Симеон на песок — и она на песок. Симеон на корабль — и она на корабль.
        Тут братья быстрёхонько сходни сбросили, корабль повернули, в сине море поплыли.
        Перестал Симеон на рожке играть. Тут Елена Прекрасная очнулась — огляделась: кругом море-океан, далеко остров Буян. Грянулась Елена Прекрасная о сосновый пол, полетела в небо голубой звездой, среди других звёзд затерялась. Выбежал тут Симеон-звездочёт, посчитал на небе звёзды ясные, нашёл звезду новую. Выбежал тут Симеон-стрелец, пустил в звезду золотую стрелу. Скатилась звезда на сосновый пол, снова стала Еленой Прекрасной.
        Говорит ей Симеон-младшенький:
        —Не беги от нас, царевна, от нас никуда не спрячешься. Если так тебе тяжко с нами плыть, отвезём тебя лучше к тебе домой — пускай нам царь головы рубит.
        Пожалела Елена Прекрасная Симеона-младшенького:
        —Не дам тебе, Симеон-певец, за себя голову рубить. Поплыву лучше к старому царю.
        Вот они день плывут и другой плывут. Симеон-младшенький от царевны на шаг не отходит. Елена Прекрасная с него глаз не сводит.
        А злой воевода всё примечает, злое дело затевает.
        Вот уже дом близок, берега видны. Созвал воевода братьев на палубу, подал им чару сладкого вина:
        —Выпьем, братцы, за родную сторону!
        Выпили братья сладкого вина, полегли на палубе кто куда, заснули крепко-накрепко.
        Не разбудит их теперь ни гром, ни гроза, ни материнская слеза. Было в том вине сонное зелье подмешано.
        Только Елена Прекрасная да Симеон-младшенький того вина не пили.
        Вот доехали они до родной стороны. Спят старшие братья непробудным сном. Симеон-младшенький Елену Прекрасную к царю снаряжает. Оба плачут-рыдают, расставаться не хотят. Да что поделаешь! Не давши слово — крепись, а давши слово — держись.
        А злой воевода вперёд к царю побежал, ему в ноги пал:
        —Царь-батюшка, Симеон-младшенький на тебя зло таит — тебя убить хочет, царевну себе забрать. Вели его казнить.
        Только Симеон с царевной к царю пришли, царь царевну с почётом в терем проводил, а Симеона велел в тюрьму посадить.
        Закричал Симеон-младшенький:
        —Братцы мои, братцы, шесть Симеонов, выручайте своего младшенького!
        Спят братья непробудным сном.
        Симеона-младшенького в тюрьму бросили, железными цепями приковали.
        Утром-светом повели Симеона-младшенького на лютую казнь. Царевна плачет, жемчужные слёзы льёт. Злой воевода усмехается.
        Говорит Симеон-младшенький:
        —Царь немилостивый, по старому обычаю исполни ты мою просьбу смертную: дозволь последний раз на рожке сыграть.
        Злой воевода голосом кричит:
        —Не давай, царь-батюшка, не давай!
        А царь говорит:
        —Не нарушу обычаи дедовские. Играй, Симеон, да поскорей — заждались мои палачи, затупились у них острые мечи.
        Заиграл младшенький в берестяной рожок. Через горы, через долы рожок тот слышен.
        Долетел рожок до корабля. Услыхали его братья старшие — пробудились, встрепенулись, говорят:
        —Знать, беда стряслась с нашим младшеньким!
        Побежали они к царскому двору. Только схватились палачи за острые мечи, хотели Симеону голову рубить — отколь ни возьмись, идут старшие братья.
        Наступили они силой грозной на старого царя:
        —Отпусти на волю нашего младшенького и отдай ему Елену Прекрасную!
        Испугался царь и говорит:
        —Берите братца младшенького, да и царевну в придачу, она мне и так не нравится. Забирайте её скорей.
        Ну, и был тут пир на весь мир. Попили, поели, песен попели.
        Потом взял Симеон-младшенький свой рожок-плясовую песню завёл.
        И царь пляшет, и царевна пляшет, и бояре пляшут, и боярышни. В стойлах лошади в пляс пошли. В хлевах коровушки притопывают. Петухи, куры приплясывают.
        А пуще всех воевода пляшет. До того плясал, что упал — и дух из него вон.
        Свадьбу сыграли, за работу принялись: Симеон-хлебороб хлеб сеет; Симеон-мореход по морям плавает: Симеон-звездочёт звёздам счёт ведёт; Симеон-стрелец Русь бережёт… На всех работы на Руси-матушке хватит.
        А Симеон-младшенький песни поёт, на рожке играет — всем душу веселит, работать помогает.