Маленький Мук. Карлик Нос (сборник) Вильгельм Гауф
Книги - мои друзья
Издание представляет произведения Вильгельма Гауфа «Маленький Мук» и«Карлик Нос» скрасочными иллюстрациями Натальи Барботченко.
Длямладшего школьного возраста.
Вильгельм Гауф
Маленький Мук. Карлик Нос (сборник)
* * *
Маленький Мук
Жил-был маленький человечек поимени Мукрах, новсе звали его Маленький Мук. Прозвище это вполне подходило кнему, таккакростом он был небольше аршина счетвертью. Намаленьком туловище его сидела огромная голова.
Мукжил совсем один вбольшом доме; иниктобы незнал, живон илиумер, еслиб он невыходил издому раз вмесяц, вопределённый день.
Этобыло большое веселье дляуличных мальчишек. Онизаранее собирались удома Маленького Мука иждали его выхода.
Когда дверь отворялась, прежде всего появлялась большая голова вогромной чалме; затем - маленькая фигурка вполинялом цветном платье ипросторных шароварах сширочайшим поясом, закоторый был заткнут такой огромный кинжал, чтотрудно было определить, толи кинжал привязан кМуку, толи Мук ккинжалу. Когда человечек выходил, мальчишки бросали вверх свои шапки, прыгали иплясали вокруг него, припевая:
Маленький Мук, Маленький Мук,
Вышел наулицу - туфлями стук!
Целый месяц тебя невидать,
Только один раз выходишь гулять.
Ну-ка попробуй теперь нас догнать!
Самого тебя видно едва,
Каккотёл утебя голова!
Маленький Мук! Туфлями стук!
Ну-ка поймайнас, Маленький Мук!
Маленький Мук необижался инегнался замальчишками, какбы им хотелось, нодобродушно приветствовал их наклоном головы имедленно двигался дальше всвоих огромных туфлях. Поокончании прогулки он возвращался домой иопять невыходил целый месяц.
Всезнали, чтоМаленький Мук богат, ноон никогда неносил другой одежды, кроме только что описанной. Почему это так - явам сейчас расскажу.
Этоодеяние было единственным наследством Мука, доставшимся ему ототца, когда тот умер. Муку было тогда около шестнадцати лет. Отец его был высок, платье его оказалось невпору сыну-карлику. НоМук обрезал то, чтобыло слишком длинно; сбросил свои лохмотья, оделся вотцовское платье, заткнул запояс кинжал наподобие шпаги, взял вруки палку иотправился впуть искать счастья.
Прохожие смеялись надего потешной внешностью, ноон будто незамечал этого. Отец Маленького Мука стыдился сына-карлика иневыпускал его издома; итеперь он впервые наслаждался свободой иярким солнечным сиянием.
Когда лучи солнца золотили купол мечети вдали илисверкали вволнах озера, маленькому человечку казалось, чтоон попал вволшебную страну. Ноувы! Усталость иголод вскоре вернули его кпечальной действительности.
Онскитался два дня, итолько дикие лесные плоды были его пищей, ажёсткая земля постелью. Натретий день утром он увидел вдали большой город. Собрав последние силы, онзашагал кнему иоколо полудня вошёл вгородские ворота. Онрадовался, думая, чтожители будут выходить издомов иприглашать его поесть иотдохнуть, ноникто непредлагал ему гостеприимства. Наконец, когда он засмотрелся набольшой красивый дом, одно изокон его отворилось, изнего выглянула старая женщина ипринялась кричать нараспев:
Приходите сюда, здесь вас ждут;
Стол накрыт, ивам кушать дадут.
Собирайтесь обедать скорей;
Здесь найдёте вы добрых друзей!
Дверь дома отворилась, иМук увидел, чтовнеё устремилась толпа кошек исобак. Ободрённый, онпоследовал заними. Когда он вошёл, старуха спросила, чтоему нужно.
- Высзывали всех кобеду, - отвечал Маленький Мук, - ая голоден, вотивошёл.
Старуха расхохоталась исказала:
- Откуда ты пришёл, маленький смешной человечек? Весь город знает, чтояготовлю обед только длясвоих кошек да приглашаю иногда их приятельниц.
Маленький Мук рассказал старухе, чтопосле смерти отца он остался один-одинёшенек. Старуха, которую звали Ахавци, пожалела маленького человечка ипредложила ему остаться унеё вуслужении.
Работа здесь была нетяжёлая, нодовольно скучная. УАхавци было шесть кошек. Каждое утро Мук должен был причёсыватьих, авечером укладывать спать нашёлковые подушки иукрывать красиво вышитыми одеяльцами. Ещёему приходилось смотреть замаленькой собачкой, носней было меньше хлопот.
Поначалу Мук был счастлив: икормили его хорошо, иработы было немного. Нопотом такая жизнь стала ему надоедать. Когда Ахавци уходила издому, скошками сладу небыло: онибегали взад ивперёд покомнатам, всёроняли, разбивали дорогие чашки. Но,едва заслышав шаги хозяйки, онитотчас принимали такой смирный вид, будто никогда инепроказили. Ахавци, находя беспорядок вкомнатах, обвиняла вовсём Мука, бранила ибила его низачто нипрочто.
Видя, чтоздесь ему ненайти счастья, Мук решил оставить службу устарухи. Нопрежде он решил узнать, чтоскрывается водной комнате, которую старуха держала всегда назамке.
Однажды утром, когда Ахавци ушла, маленькая собачка, которая привязалась кМуку, подошла кнему истала дёргать его зашаровары, какбудто хотела сказать: «Ступай замной». Мукпошёл заней, исобачка через потайную дверь провела его вту самую комнату, куда он так желал проникнуть. Онвнимательно осмотрелеё, ноненашёл ничего, кроме старого платья икувшинов странной формы. Один изних особенно заинтересовалего. Онбыл хрустальный, скрасивым узором. Муквзял его вруки, чтобы получше рассмотреть, но, кужасу своему, уронил, икувшин разбился вдребезги.
Мукстоял какгромом поражённый. Ясно было, чтотеперь уйти необходимо, иначе старуха избилабы его досмерти. Итут собачка шепнулаему:
- Возьми эту пару больших туфель итросточку сльвиной головкой: вних твоё счастье.
Мукбыстро снял свои башмаки, надел огромные туфли, взял тросточку, выбежал изкомнаты, поспешно навертел наголову отцовскую чалму, заткнул запояс свой кинжал ипобежал вон издома, атам иизгорода. Бежал он быстрее, чемкогда-нибудь вжизни, инемог остановиться, какбудто какая-то тайная сила тащилаего. Наконец он заметил, чтоего несли туфли. Онпробовал остановиться, нонемог. Наконец он крикнул вотчаянии: «Ох! Ох! Стойте! Ох!» Туфли остановились. Муквизнеможении упал наземлю изаснул глубоким сном.
Восне он увидел маленькую собачку, которая шепталаему:
- Маленький Мук, повернись три раза направом каблуке своей туфли, иты полетишь куда захочешь; атросточка твоя может указывать клады: гдезарыто золото, онаударит вземлю три раза, гдесеребро - двараза.
Проснувшись, Мук вспомнил эти слова; онтотчасже надел туфли ипопробовал вертеться направом каблуке. Впервый раз он упал иразбил себе нос. Тогда он вспомнил освоей тросточке. Сеё помощью ему легко удалось повернуться. Онпожелал очутиться вдалёком большом городе. Туфли тотчас подняли его ипонесли повоздуху.
Неуспел Мук опомниться, какон уже очутился вогромном городе перед королевским дворцом. Привратник спросил, чтоему нужно. Мукотвечал, чтожелалбы занять место первого скорохода придворе.
- Ты,карлик?! - рассмеялся привратник. - Ступай прочь; янезатем стою здесь, чтобы слушать глупые шутки!
Нокогда Мук стал уверять, чтоговорит серьёзно, привратник пошёл ккоролю ирассказал ему остранном маленьком человечке. Король был весёлый человек. Онприказал, чтобы его подданные собрались наплощади перед дворцом, гдевприсутствии всего двора будет устроено состязание скороходов. Ивсе поспешили кназначенному месту, чтобы посмотреть, какбудет бежать маленький карлик.
Король ссыновьями идочерьми заняли приготовленные дляних места. Когда они сели, Маленький Мук илучшие изпридворных скороходов вышли вперёд. Совсех сторон раздался хохот: доэтих пор никто невидывал вгороде такой потешной фигурки. Ноедва началось состязание, каксмех сменился изумлёнными криками. Мукдал своим соперникам пробежать немного вперёд, новсё равно всвоих огромных туфлях легко обогнал их всех истоял, дожидаясь упризового столба, пока остальные бежали, задыхаясь отусталости. Толпа рукоплескала победителю икричала:
- Даздравствует Маленький Мук, победитель скороходов!
Король подозвал его ксебе исказал:
- Маленький Мук, яназначаю тебя первым придворным скороходом. Жалованья тебе полагается сто золотых монет вгод, иты каждый день будешь обедать смоими придворными.
Маленький Мук надеялся, чтонашёл наконец своё счастье. Новскоре он заметил, чтопридворные завидуютему. Этоогорчилоего, ион стал думать, какбы расположить их ксебе. Раздумывая обэтом, онзашёл однажды вотдалённую часть дворцового парка. Вруках унего была тросточка. Вдруг он почувствовал, чтоона толкнула его истукнула вземлю три раза. Муксделал наближайшем дереве заметку своим кинжалом ивернулся водворец. Ночью он взял заступ ивернулся наотмеченное место. Разрыв землю, оннашёл котелок, полный золотых монет. Маленький Мук набрал золота, сколько мог взять ссобой; потом разровнял землю, отнёс своё сокровище домой испрятал подподушку.
Наследующий день он начал щедро раздавать золото придворным, думая приобрести таким образом их дружбу. Нопридворные, видя такое богатство, стали ещё больше завидоватьему.
- Онколдун, - говорили одни.
- Нет, онпросто вор, даещё глупый, - говорили другие.
- Онобокрал царскую казну, гдедавно уже обнаружили пропажу.
Когда слухи обэтом дошли докороля, онприказал тайно следить заМуком, чтобы поймать его наместе преступления. Когда настала ночь иМук сзаступом вруках отправился взять ещё золота изсвоего тайника, заним крались королевские домоправитель Ахули иказначей Архаз. Подсмотрев, какон доставал золото, онисхватили его ипривели ккоролю. Будучи разбужен невовремя, король очень немилостиво встретил своего скорохода. Изловившие его придворные принесли ссобой котелок, который был зарыт вземле, иплатье Мука, гдебыло спрятано золото. Казначей сказал, чтовидел, какМук сразу нашёл впарке место, гдеоказалось золото.
Король спросил Мука, правдали этоигде он взял золото, которое зарыл вземлю.
Маленький Мук отвечал, чтоон нашёл золото зарытым вземле идоставал его оттуда, анезакапывал.
Придворные громко захохотали приэтом заявлении, нокороль воскликнул сгневом:
- Чтоты выдумал, негодяй! Неужели ты считаешь, чтокороль твой так прост, чтоповерит этой выдумке? Архаз! Скажи-ка, стольколи здесь золота, сколько пропало унас изказны?
Казначей отвечал, чтоизказны пропало ещё больше ион может поклясться, чтоэто то самое золото, которое было украдено.
Король приказал посадить Маленького Мука вжелезную клетку изапереть водной избашен дворца. Нопрежде всего казначей должен был тутже наместе пересчитать золото.
Когда всё золото было высыпано изкотелка, квсеобщему удивлению, надне оказалась бумага, гдебыло написано: «Сынмой должен пощадить всякого, ктобы нинашёл этот клад. Подписано: Король Саид». Король Саид, отец царствовавшего государя, зарыл это сокровище вовремя войны инеуспел перед смертью сообщить обэтом сыну. Король убедился, чтоМаленький Мук был жертвой клеветы. Онприказал казнить казначея, который сам оказался вором. АМаленькому Муку сказал:
- Ядам тебе свободу, если ты откроешь мне секрет твоего быстрого бега.
Маленький Мук сказал, чтосекрет его заключается втуфлях, нотайны полёта, если повернуться три раза накаблуке, несообщил.
Король сам надел туфли, чтобы убедиться, правдули Мук говорил, ипобежал вокруг парка. Онбегал какбезумный, незная, какостановиться. Маленький Мук ничего неговорил, предоставляя королю бегать, пока тот неупал отизнеможения. Придя всебя, король сильно разгневался наМаленького Мука.
- Яобещал дать тебе свободу, - сказалон, - нотеперь ты должен немедленно покинуть моё королевство, иначе явелю повесить тебя наодной виселице сказначеем.
Маленький Мук ушёл изэтой страны ещё беднее, чемпришёл, потому что туфли итросточку отобрали унего ипоместили всокровищницу короля.
Онвошёл вгустой лес, гдепротекал ручей, окружённый фиговыми деревьями. Здесь он решил отдохнуть. Увидев спелые фиги наветвях, онобрадовался, нарвал ипоел вкусных плодов. Потом он подошёл кручью, чтобы утолить жажду, ноотскочил, увидев своё отражение вводе. Голова его была украшена длиннейшими ушами иогромным носом. Вужасе схватил себя заоба уха. Онибыли около шести вершков длиной.
- Язаслужил ослиные уши, - воскликнулон, - потому что, подобно ослу, растоптал ногами своё счастье!
Грустный, онотошёл отручья, итак каквсё ещё по-прежнему был голоден, тосъел ещё несколько фиг, сорвав их сдругого дерева. Немного погодя ему пришло вголову спрятать свои длинные уши подчалмой. Итут он заметил, чтоони уменьшились. Мукпоспешил кручью исрадостью увидел, чтоинос, иуши его стали прежними. Онпонял, чтоздесь было два сорта фиг: одни делали человека уродливым; другие возвращали ему обычный облик. Оннарвал стого идругого дерева столько плодов, сколько мог унести ссобой, иотправился вближайший город. Здесь Мук купил фальшивую бороду икраски, припомощи которых совершенно изменил своё лицо. Втаком виде Мук вернулся кодворцу короля, укоторого недавно служил, исел уворот.
Емунедолго пришлось ждать, когда вышел эконом. Плоды тому понравились, ион тотчасже купил их длякоролевского стола.
Вэтот день король был особенно доволен своим обедом инесколько раз принимался хвалить эконома запрекрасный выбор яств иразнообразие блюд. Эконом, думая офигах, только улыбался иприговаривал: «Всёхорошо, чтохорошо кончается», «Иногда вечер бывает лучше полудня». Этоподстрекало любопытство принцев, которые догадывались, чтоон готовит какой-то сюрприз.
Когда наконец появились фиги, всевоскликнули:
- Ахкакие прекрасные плоды!
- Великолепно! - сказал король. - Нашэконом заслуживает величайшей похвалы!
Десерт так понравился королю, чтоон дал каждому принцу ипринцессе только подве ягоды, придворным дамам исановникам поодной, авсё остальное скушал сам.
- Ах,папа! - воскликнула принцесса Амаза. - Какой утебя странный вид!
Всеоглянулись накороля сизумлением. Страшные уши торчали унего наголове, алицо украсилось громадным носом. Ноилица всех, ктоел фиги, были также обезображены. Можно представить себе ужас всех присутствовавших. Король тотчасже созвал всех докторов, ноих пилюли имикстуры непомогали; онипробовали обрезать носы иуши, ноте тотчасже вырастали снова.
Теперь настал час Маленького Мука. Онизменил внешность, надел длинные одежды иявился, требуя, чтобы его представили королю какдоктора, который лечит носы иуши.
Сначала никто неверилему, нокогда одна изпринцесс, скушав лечебную фигу, получила свой прежний облик, всезахотели унего лечиться.
Король привёл Мука всвою сокровищницу исказал:
- Вотвсе мои богатства; выбирай что хочешь, только избавь меня отэтой ненавистной болезни.
Муктотчасже заметил свои туфли итросточку. Онмедленно обошёл комнату, делая вид, чтохочет что-нибудь выбрать; наконец, дойдя досвоих туфель, онбыстро наделих, взял свою тросточку, сорвал фальшивую бороду иявился пред королём внастоящем своём виде.
- Лукавый король! - воскликнул Мук. - Тынечестно поступил сомной. Оставляю тебе ослиные уши идлинный нос напамять обомне.
Онтрижды повернулся накаблуке иисчез, прежде чем король успел позвать кого-нибудь напомощь.
Куда пожелал перенестись Маленький Мук, этого никто никогда неузнал; известно лишь, чтоприпомощи своей тросточки он стал богатым человеком. Впоследствии он вернулся сприобретённым богатством всвой родной город ипрожил там всю оставшуюся жизнь.
Какбыло сказано вначале этой истории, онвыходил издому только раз вмесяц, квеликой радости уличных мальчишек, которые потешались надего забавной фигурой инеобыкновенным нарядом.
Карлик Нос
Водном большом городе моего любезного отечества - Германии - много лет тому назад жил сапожник сосвоей женой. Мужобыкновенно сидел влавке науглу улицы ичинил башмаки. Случалось ему иногда шить иновую обувь, если находились заказчики, нодляэтого ему каждый раз приходилось покупать кожу, таккакон победности неимел запасов. Жена торговала овощами ифруктами, которые разводила внебольшом садике, имногие охотно покупали унеё, таккакона всегда была опрятно одета иумела красиво раскладывать свой товар.
Усапожника был сын, хорошенький мальчик, очень стройный, даже высокий длясвоего возраста. Онобыкновенно сидел нарынке подле матери иотносил надом купленную женщинами илиповарами провизию. Редко случалось ему возвращаться безкакого-нибудь подарка: то, бывало, принесёт цветочек, токусок пирога, ато инебольшую монетку.
Однажды жена сапожника сидела, пообыкновению, нарынке, аперед ней стояло несколько больших корзин скапустой идругими овощами, кореньями исеменами. Вкорзине поменьше лежали ранние груши иабрикосы. Маленький Яков - такзвали мальчика - сидел подле матери ивыкрикивал звонким голоском: «Пожалуйте сюда! Посмотрите, какая хорошая капуста, какие коренья! Неугодноли ранних груш, яблок иабрикосов? Матушка дёшево продаёт, купите!»
Какраз вэто время нарынке показалась какая-то странная старуха: платье наней было оборвано, лицо острое, сморщенное, скрасными глазами идлинным крючковатым носом. Онашла, опираясь навысокую палку, новсё-таки хромала, шаталась изстороны всторону, какбудто наногах унеё были колёса итого игляди она могла шлёпнуться острым носом намостовую.
Жена сапожника судивлением поглядела нанеё. Вотуже шестнадцать лет, какона изодня вдень сидела нарынке, нониразу неслучалось ей видеть такой странной особы. Онадаже испугалась, когда старуха, хромая ипошатываясь, подошла кней иостановилась перед её корзиной.
- Этоты Анна, торговка зеленью? - спросила старуха неприятным, хриплым голосом, беспрестанно тряся головой.
- Да,этоя, - отвечала жена сапожника, - чтовам угодно?
- Авот посмотрим, естьли утебя то, чтомне нужно, - отвечала старуха и,нагнувшись надкорзинами, стала рыться вних своими безобразными, чёрными руками. Онавытаскивала коренья крючковатыми пальцами, поочерёдно подносила их ксвоему длинному носу иобнюхивала. Жене сапожника больно было видеть, какона обращается сеё редкими травами, ноона ничего непосмела сказать: ведь каждый покупатель имеет право осматривать товар, иктомуже старуха внушала ей невольный страх. Наконец та, перерыв всю корзину, пробормотала:
- Дурной товар, дрянные коренья! Нетничего, чтомне нужно! Толи дело пятьдесят лет назад… Дурной товар… дурной.
Слова эти рассердили маленького Якова.
- Ахты, бесстыжая старуха! - вскричал он сдосадой. - Сперва рылась своими безобразными пальцами иперемяла всю зелень, потом перенюхала всё своим длинным носом, такчто всякий, ктовидел это, незахочет покупать унас, атеперь ещё ругает наш товар! Унас сам герцогский повар покупает, нето что такие нищие, какты.
Старуха покосилась насмелого мальчика, засмеялась противным смехом исказала своим хриплым голосом:
- Воткак, сыночек! Тебе ненравится мой прекрасный длинный нос? Погоди, иутебя будет такойже, досамого подбородка!
Говоря это, онаперешла кдругой корзине, вкоторой лежала капуста, истала перебирать великолепные белые кочаны, сжимая их так, чтоони громко трещали, после чего швыряла их назад вкорзину иговорила:
- Плохой товар… скверная капуста.
- Данетряси ты так головой, - воскликнул боязливо мальчик, - твоя шея итак тонка, словно кочерыжка: переломится, иголова твоя упадёт вкорзину. Ауж её-то никто покупать нестанет!
- Тактебе ненравится моя тонкая шея? - сосмехом пробормотала старуха. - Нучтож, утебя её небудет совсем; голова будет торчать прямо изплеч, чтобы несорвалась.
- Неговорите таких пустяков мальчику! - сказала наконец жена сапожника, рассерженная этим долгим осматриванием иобнюхиванием. - Если хотите купить что-нибудь, топоторопитесь: ведь вы только разгоняете уменя других покупателей.
- Хорошо, пусть будет по-твоему! - воскликнула старуха яростно. - Якуплю эти шесть кочанов. Только вот что: яведь должна опираться напалку исама нести их немогу, - таквели своему сынку, чтобы он снёс мне товар надом. Яему заэто заплачу.
Мальчуган нехотел идти, потому что боялся безобразной старухи, номать строго приказала ему последовать занею, таккакжалела слабую, дряхлую женщину. Мальчик повиновался, носослезами наглазах. Взяв капусту, онпошёл вслед застарухой.
Шлаона медленно итолько через добрых три четверти часа добралась доотдалённой части города иостановилась перед маленьким ветхим домиком. Тамона вынула изкармана старый, ржавый ключ, всунула его взамочную скважину, идверь растворилась. Нокакже изумился маленький Яков, когда вошёл вдом! Потолок истены оказались мраморные, мебель украшена золотом идрагоценными камнями; полже был весь изстекла итакой гладкий, чтомальчик несколько раз поскользнулся иупал. Между тем старуха достала изкармана серебряный свисток идунула внего. Втуже минуту полестнице сбежало несколько морских свинок. Якова изумило, чтоони ходили надвух ногах, обутых вместо башмаков вореховые скорлупки, носили человеческое платье идаже шляпы попоследней моде.
- Гдемои туфли, негодные твари? - крикнула старуха итак сильно ударила свинок палкой, чтоони скриком подскочили. - Долго мне ещё стоять тут?
Свинки мигом взбежали вверх полестнице и, вернувшись назад спарой кокосовых скорлупок, подбитых кожей, проворно надели их старухе наноги.
Тотчасже прежней хромоты какбудто инебывало. Старуха отбросила всторону палку ипроворно побежала постеклянному полу, увлекая засобою маленького Якова. Наконец они остановились вкомнате, служившей, по-видимому, кухней, хотя столы изкрасного дерева идиваны, покрытые драгоценными коврами, могли стоять ивлюбой роскошной гостиной.
- Присядь тут, - сказала старуха очень ласково, усаживая Якова вугол дивана ипридвигая кнему стол так, чтобы он немог оттуда выйти. - Присядь! Тебе ведь пришлось носить немалую тяжесть: человеческие головы неочень-то легки.
- Чтовы такое говорите? - воскликнул мальчик. - Правда, ядействительно устал, новедь я нёс лишь кочаны капусты, которые вы купили умоей матери.
- Какже, много ты знаешь! - сказала старуха сосмехом и, подняв крышку скорзины, вытащила оттуда заволосы человеческую голову. Мальчик чуть необмер отстраха. Оннемог понять, кактакое могло случиться, ноневольно подумал обопасности, которая угрожала его матери, узнай кто-нибудь очеловеческих головах.
- Надо чем-нибудь вознаградить тебя затвою вежливость, - пробормотала старуха. - Вотподожди немного, ясварю тебе суп, который ты незабудешь вовсю жизнь.
Тутона снова засвистела. Сначала появилось несколько морских свинок впередниках; запоясом уних торчали кухонные ложки иповарские ножи. Заними вприпрыжку прибежали белки вшироких турецких шароварах икрасных бархатных шапочках. Они, по-видимому, были поварятами. Проворно лазили они настены, доставали сних горшки иблюда, приносили яйца имасло, коренья имуку ивсё это ставили наплиту. Старухаже всвоих кокосовых скорлупках бегала покомнате, имальчик видел, чтоона старается сварить ему что-то очень вкусное. Вотзатрещал огонь, вгоршке закипело, иприятный аромат разлился покомнате. Ностаруха продолжала бегать туда исюда икаждый раз, проходя мимо плиты, совала свой длинный нос вгоршок.
Наконец кушанье закипело, паргустыми клубами повалил изгоршка, ипена полилась наогонь. Тогда старуха сняла горшок сплиты, вылила содержимое его всеребряную тарелку ипоставила её перед маленьким Яковом.
- Воттебе, сыночек! - сказалаона. - Покушай этого супа, тогда утебя будет всё то, чтотебе так понравилось уменя. Будешь иты искусным поваром, нокорешка - корешка-то ненайдёшь, потому что его неоказалось вкорзине твоей матери!
Мальчик непонял, очём она говорит, даинестарался понять; всёего внимание было поглощено супом. Мать нераз готовила длянего разные лакомые блюда, нотакого супа он никогда ещё неедал. Отнего исходил чудный аромат трав икореньев, приэтом он был исладок, икисловат, ичрезвычайно крепок. Пока Яков доедал последние ложки, морские свинки принесли аравийский ладан, икомната наполнилась голубоватым дымом. Всёгуще игуще становился этот дым, азапах ладана усыплял мальчика.
Несколько раз он вспоминал, чтоему пора возвратиться кматери, ноего снова одолевала дремота: наконец он крепко заснул надиване старухи.
Странные сны виделисьему. Емуказалось, будто старуха снимает снего платье иодевает вбеличью шкуру. Теперьон мог прыгать илазить нехужебелок.Онжил вместе сними иморскими свинками ивместе снимиже прислуживал старухе.
Сначала ему поручали натирать доблеска маслом кокосовые скорлупки, служившие старухе туфлями. Вдоме отца ему часто приходилось исполнять подобную работу, онлегко справлялся сней. Через год - снилось ему дальше - емустали поручать более тонкую работу. Вместе снесколькими другими белками он должен был ловить исобирать пылинки, апотом просеивать их сквозь тончайшее волосяное сито. Старуха считала пылинки питательным веществом, атак какона занеимением зубов немогла разжевать ничего твёрдого, тоей пекли хлеб исключительно изпылинок.
Ещёчерез год он был переведён вразряд слуг, собиравших воду дляпитья старухи. Недумайте, однако, чтоона велела дляэтого вырыть бассейн илипоставить водворе бочку, чтобы собирать дождевую воду; нет, унеё дело было обставлено похитрее. Белки, автом числе иЯков, должны были собирать вореховые скорлупки росу сроз, атак какстаруха пила очень много, тоуводоносов работа была нелёгкая.
Прошёл ещё год, иему поручено было содержать вчистоте пол, нотак какпол этот был изстекла, тоиэта работа оказалась неизлёгких. Чтобы вытирать пол, ондолжен был оборачивать ноги сукном иразъезжать так повсем комнатам.
Наконец напятый год его перевели накухню. Этобыла почётная должность, которой можно было достигнуть только после долгих испытаний. Яков прошёл все степени, начиная споварёнка идопервого повара, идостиг такой ловкости иуменья вовсём, чтокасается кухни, чточасто дивился самому себе. Самые замысловатые блюда, паштеты издвухсот снадобьев, супы извсевозможных кореньев изелени - всёэто он научился приготовлять необыкновенно быстро ихорошо.
Такпровёл он около семи лет вуслужении устарухи. Новот однажды она сняла кокосовые туфли и, взяв корзину иклюку, собралась уходить, причём приказалаему, чтобы кеё возвращению он ощипал курицу, начинил её зеленью ихорошенько изжарил. ТакЯков исделал. Свернув курице шею, онобварил её кипятком, искусно ощипал перья, соскоблил кожу, чтобы она стала гладка инежна, ивынул внутренности. Потом он начал собирать коренья, которыми должен был начинитьеё. Наэтот раз он заметил вкладовой стенной шкафчик сприотворённой дверью, которого он досих пор ниразу невидел. Онслюбопытством заглянул туда.
Вшкафу стояло множество корзинок, изкоторых исходил сильный приятный запах. Оноткрыл одну изних иувидел растение какой-то особенной формы ицвета. Стебли илистья его были голубовато-зелёные, ацветок огненно-красный сжёлтой каймой. Яков задумчиво посмотрел наэтот цветок, понюхал его изаметил, чтоон пахнет совсем кактот суп, которым когда-то угостила его старуха. Запах был так силён, чтоон начал чихать ипроснулся.
Онлежал надиване старухи иудивлённо осматривался кругом. «Удивительно, какие бывают вздорные сны, - сказал он самому себе, - итакие ясные! Ведь ямогбы побожиться, чтобыл белкой, товарищем морских свинок и, наконец, сделался великим поваром. Вотуж посмеётся маменька! Впрочем, небудетли она меня бранить зато, чтоя заснул вчужом доме, вместо того чтобы помогать ей нарынке?» Сэтими мыслями он поднялся, чтобы уйти домой, новсё его тело так онемело отсна, вособенности затылок, чтоон немог повернуть голову. Онневольно рассмеялся надсамим собою инадсвоею сонливостью, таккаккаждую минуту стукался носом то ошкаф, тоостену, тоокосяк двери. Белки иморские свинки свизгом бегали вокруг, какбудто желая проводитьего. Напороге он обернулся ипозвал их засобой, ноони побежали обратно вдом итолько издали провожали его жалобным писком.
Улица, куда привела его старуха, находилась вдальней части города, ион едва мог выбраться изузких переулков. Тамбыла страшная толкотня. Повсей вероятности, думалон, где-нибудь поблизости показывают карлика, таккакпоминутно слышались возгласы: «Ах,посмотрите набезобразного карлика! Какой унего длинный нос икаксмешно голова торчит унего прямо наплечах! Аруки-то, руки какие чёрные, безобразные!» Виное время Яков исам побежалбы затолпой, потому что очень любил смотреть навеликанов иликарликов ивообще навсякие диковинки, нонаэтот раз ему было недотого: онспешил вернуться кматери.
Емустало как-то жутко, когда он пришёл нарынок. Мать всё ещё сидела насвоём месте, ивкорзине унеё оставалось довольно много овощей; значит, онпроспал недолго. Ноему ещё издали показалось, чтомать какая-то грустная: онанезазывала покупателей, асидела неподвижно, подперши голову рукою; акогда он подошёл поближе, тоему показалось даже, чтоонабледнее обыкновенного. Сминуту онпостоял, незная, чтоделать, нопотом собрался сдухом, подошёл кней сзади, ласково опустил руку наеё плечо исказал:
- Чтостобой, мамочка, тысердишься наменя?
Мать обернулась, новтуже минуту отшатнулась отнего скриком ужаса.
- Чего тебе нужно, безобразный карлик? - воскликнулаона. - Прочь, прочь отменя, ятерпеть немогу подобных шуток!
- Но,мамочка, чтостобой? - спросил Яков сиспугом. - Тебе, верно, нездоровится, зачемже ты гонишь отсебя своего сына?
- Яуже сказала тебе - убирайся прочь! - возразила она сгневом. - Отменя ты неполучишь нигроша засвои шутки, уродливое создание!
«Господи помилуй, даона совсем помешалась! - подумал Яков. - Какбы мне отвести её домой?..»
- Милая мамочка, будьже рассудительна, посмотри наменя хорошенько, ведь ятвой сын, твой Яков…
- Нет, этоуж чересчур! - воскликнулаона, обращаясь ксоседке. - Посмотрите набезобразного карлика! Вотон стоит передо мной иразгоняет покупателей, даещё осмеливается смеяться надмоим горем. Этот урод нестыдится уверять, чтоон мой сын, мойЯков.
Тутсоседки поднялись сшумом иосыпали Якова отборнейшей бранью; ведь торговки, какизвестно, наэтот счёт мастерицы. Ониругали его зато, чтоон смеётся наднесчастьем бедной Анны, укоторой семь лет тому назад украли красавца сына. Онигрозили, если он неуйдёт, сейчасже выцарапать ему глаза.
Бедный Яков незнал, чтоиподумать обовсём этом. Ведь недалее каксегодня утром он пошёл сматерью нарынок, помог ей разложить товар, потом пошёл застарухой, поел унеё супу, вздремнул маленько искоро вернулся назад, амежду тем имать, исоседки толкуют окаких-то семи годах, даещё называют его безобразным карликом. Чтоже такое случилось сним? Убедившись, чтомать неузнаётего, онструдом удержался отслёз ипечально побрёл поулице вотцовскую лавку. «Посмотрим, - думалон, - неузнаетли хоть отец меня; явстану удверей изаговорю сним». Дойдя долавки сапожника, оностановился перед дверью изаглянул внутрь. Отец был так занят работой, чтосначала инезаметилего, нокогда случайно поднял голову, товыронил изрук сапог, шило идратву ивоскликнул сужасом: «Господи помилуй, чтоя вижу?»
- Добрый вечер, хозяин! - сказал карлик, входя влавку. - Какидут дела?
- Плохо, очень плохо, маленький господин! - отвечал отец, квеликому изумлению Якова: каквидно, ион неузнавал сына. - Дело уменя неспорится: яодинок, становлюсь стар, адержать подмастерья мне непосредствам.
- Норазве увас нет сына, которого вы моглибы приучить кделу? - продолжал расспрашивать Яков.
- Да,был уменя сын поимени Яков. Теперь он былбы уже стройным, ловким двадцатилетним парнем имогбы стать мне отличным помощником: то-то былабы жизнь! Ужекогда ему было двенадцать лет, онвыказывал большое проворство иловкость икое-что смыслил времесле. Икакой он был красавчик! Будь он примне, яимелбы столько заказчиков, чтопересталбы чинить старьё ишил одно только новое. Да,видно, этому несуждено быть!
- Гдеже теперь ваш сын? - спросил Яков дрожащим голосом.
- Прото знает один бог! - отвечал тот. - Летсемь тому назад его украли унас нарынке.
- Семь лет! - воскликнул Яков сужасом.
- Да,маленький господин, семь лет тому назад. Якаксегодня помню, какжена моя вернулась домой скриком иплачем, чтомальчик целый день невозвращался ичто она искала его повсюду, даненашла. Явсегда опасался, чтотак случится. Яков был мальчик красивый - вотжена игордилась им, ибыла довольна, когда чужие его хвалили. Часто она посылала его совощами вбогатые дома; положим, этобыло выгодно, потому что его каждый раз щедро награждали, авсё-таки нераз говорил яей: «Берегись, город велик, злых людей много, смотри воба заЯковом!» Так беда ислучилась. Однажды пришла нарынок безобразная старуха инакупила столько, чтонемогла сама снести всё домой; ужены моей сердце жалостливое, вотона ипослала сней мальчика, итолько мы его ивидели.
- Иэто случилось семь лет тому назад, говоритевы?
- Да,весной исполнится семь лет. Ужмы искалиего, искали, ходили издома вдом ивезде расспрашивали онём. Многие знали хорошенького мальчика, любили его ипомогали нам врозысках, новсё было напрасно. Даистаруху, которая купила унас овощи, немогли отыскать. Только одна старая-престарая женщина, прожившая насвете девяносто лет, сказала, чтоэто, вероятно, злая волшебница, которая каждые пятьдесят лет приходит вгород, чтобы закупить себе разные травы.
Сказав это, отец Якова снова взял вруки башмак иобеими руками вытащил дратву.
Яковже мало-помалу догадался, чтото, чтоказалось ему сном, произошло вдействительности ион всамом деле прослужил устарухи семь лет ввиде белки. Сердце его преисполнилось горя игнева: как, целых семь лет его юности украла унего старуха, ичтоже он получил взамен? Толькото, чтоон может чистить туфли изкокосовых скорлупок, мести стеклянные полы, илито, чтоон научился отморских свинок всем тайнам поварского искусства? Такпростоял он несколько минут, раздумывая освоей судьбе, пока отец неспросилего:
- Неугодноли вам заказать что-нибудь, молодой господин? Может быть, пару новых туфель или, - прибавилон, улыбаясь, - футляр длявашего носа?
- Какое вам дело домоего носа? - спросил Яков. - Зачем мне кнему футляр?
- Ну, - возразил сапожник, - укаждого свой вкус. Чтодоменя, то, будь уменя такой нос, ябы непременно заказал длянего футляр изрозовой кожи. Посмотрите, уменя какраз есть кусочек. Правда, длявашего носа потребуется неменьше аршина, нозато, покрайней мере, выбудете вбезопасности. Ведьвы, наверно, стукаетесь носом окаждую карету, откоторой хотите посторониться?
Яков онемел отизумления. Онощупал свой нос - оужас! Носоказался необыкновенно толстым, адлиной чутьли невдве ладони. Итак, старуха изуродовалаего! Вотпочему мать неузналаего, вотпочему все называли его безобразным карликом!
- Хозяин, - сказалон, чуть неплача, - нетли увас маленького зеркальца, вкоторое я могбы посмотреть насебя?
- Молодой человек, - возразил отец серьёзным тоном, - увас нетакая наружность, чтобы быть тщеславным, ивам, право, неследовалобы поминутно глядеться взеркало. Постарайтесь отучить себя отэтой смешной привычки!
- Ах,дайте мне всё-таки посмотреться взеркало! - сказал карлик. - Уверяювас, чтоя делаю это неизтщеславия…
- Оставьте меня впокое! Ужены моей есть зеркало, ноя незнаю, куда она запряталаего. Если вам непременно хочется посмотреть насебя, тотам, через улицу, живёт цирюльник Урбан: унего есть зеркало вдвое больше, чемваша голова; отправляйтесь кнему, апока - прощайте!
Сэтими словами отец тихонько выпроводил его излавки, запер заним дверь наключ иснова сел заработу. Яковже, глубоко огорчённый, отправился через улицу кцирюльнику Урбану.
- Здравствуйте, Урбан! - сказал онему. - Япришёл попросить вас омаленькой услуге: будьте любезны, позвольте мне посмотреться вваше зеркало.
- Судовольствием, вотоно, - воскликнул цирюльник, смеясь, ивсе его посетители расхохотались вслед заним. - Чтоиговорить, выкрасавец хоть куда, стройный, изящный. Шеяувас какулебедя, ручки какукоролевы, аносик такой, лучше которого иненайдёшь. Правда, вынемного тщеславны, нотак ибыть, поглядите насебя! Пусть неговорят добрые люди, чтоя иззависти непозволил вам полюбоваться собою.
Неудержимый хохот присутствующих сопровождал слова цирюльника; Яков между тем подошёл кзеркалу ивзглянул насебя. Слёзы выступили унего наглазах. «Да,конечно, втаком виде ты немогла узнать своего Якова, милая маменька! - сказал он самому себе. - Нетакой он был вте дни, когда ты гордилась им перед всеми!»
Идействительно, перемена была ужасающая; глаза стали крошечными, какусвиньи, огромный нос висел ниже подбородка, шеякакбудто исчезла, такчто голова прямо торчала наплечах ион еле-еле мог поворачиватьеё. Ростом он был невыше, чемтогда, когда ему было двенадцать лет. Завсё время он вырос только вширину: спина игрудь унего были широки ивыгнуты ипоходили намаленькие, туго набитые мешки. Этотолстое туловище держалось намаленьких ножках, которым такая тяжесть была неподсилу. Зато его руки были такойже длины, какуобыкновенного взрослого человека. Ладони были толстые, коричневые, пальцы крючковатые, икогда он вытягивал руки, томог, несгибаясь, достать ими допола. Воткаким безобразным карликом стал теперь маленький Яков…
Онвспомнил то утро, когда старуха подошла ккорзинам его матери. Всё, надчем он тогда смеялся: еёдлинный нос, еёбезобразные пальцы, - всёэто она передалаему, заисключением длинной дрожащей шеи.
- Нучто, налюбовался собою, мойпринц? - сказал цирюльник. - Право, даже восне нельзя вообразить себе ничего более смешного. Азнаете, явам сделаю предложение, маленький человечек! Хотя моя цирюльня иизлучших, нопоследнее время уменя нетак много посетителей, какпрежде, ивиной тому мой сосед, цирюльник Пенки, который где-то отыскал великана, заманивающего кнему публику. Новеликан-то нередкость, авот такой человек, каквы, - этодело другое. Поступите комне наслужбу, любезный! Выбудете получать квартиру, стол, одежду - всё, чтовам нужно, авы заэто должны будете каждое утро стоять удверей изазывать посетителей. Выбудете взбивать пену иподавать гостям полотенце, имы оба неостанемся внакладе. Уменя будет больше посетителей, чемусоседа сего великаном, авам все охотно станут давать начай.
Яков вглубине души был глубоко возмущён. Но - увы! - ондолжен был привыкать кподобным оскорблениям! Поэтому он повозможности спокойно заявил цирюльнику, чтоунего нет времени дляподобной службы, ипошёл далее.
Но,хотя злая старуха придала ему уродливый вид, онавсёже ничего немогла сделать сего умом. Теперь он думал ичувствовал далеко нетак, каксемь лет тому назад. Яков был уверен, чтозаэтот промежуток времени стал иумнее, ирассудительнее. Идействительно, оннегоревал освоей утраченной красоте, неплакал из-за своего безобразия: егоогорчало лишь то, чтоего, каксобаку, прогнали изродного дома. Однако он решился сделать ещё одну попытку ипоговорить сматерью.
Онподошёл кней нарынке иупросил спокойно выслушатьего. Тогда он напомнил ей отом дне, когда пошёл застарухой, напомнил ей разные случаи изсвоего детства, рассказал, какпрослужил семь лет уволшебницы белкой икакона заколдовала его зато, чтоон посмеялся надней нарынке. Жена сапожника незнала, чтоиподумать. Всё, чтоон рассказывал освоём детстве, было верно, нокогда он заговорил отом, чтосемь лет прослужил белкой, тоона никак немогла представить себе, чтобы это было возможно. Акогда она приэтом ещё ивзглядывала накарлика, топриходила вужас отего уродства иокончательно отказывалась верить, чтоэто её сын. Однако она сочла благоразумным переговорить смужем. Собрав свои корзины, онавелела Якову следовать заней, иони отправились влавку сапожника.
- Посмотри, - сказала она мужу, - этот человек уверяет, чтоон наш пропавший Яков. Онрассказал мневсё: какего украли унас семь лет тому назад икакон был заколдован одной волшебницей.
- Воткак! - сгневом прервал её сапожник. - Постойжеты, негодяй! Ведь всё это я сам счас тому назад рассказалему, апотом он отправился ктебе, чтобы надуть тебя. Такты был заколдован, сыночек? Погодиже, ясейчас сниму стебя колдовство! - Сэтими словами он схватил пучок ремней, которые только что нарезал, бросился накарлика итак хлестнул его поспине идлинным рукам, чтотот закричал отболи исплачем побежал прочь.
Нелегко найти сострадательную душу, которая готова былабы помочь несчастному, особенно стакой смешной наружностью. Бедный карлик оставался весь день безпищи ипитья ивечером должен был избрать дляночлега церковную паперть, хотя ступени её были жестки ихолодны.
Надругое утро, проснувшись назаре, онсерьёзно задумался отом, чембы снискать себе пропитание. Служить зазывалой уцирюльника илипоказывать себя заденьги ему непозволяла гордость; чтоже ему оставалось делать? Новдруг он вспомнил, что, будучи белкой, сделал большие успехи вповарском искусстве. Онсправедливо полагал, чтонеуступит вэтом деле никакому повару, ирешился воспользоваться своими познаниями.
ИЯков отправился вгород. Онзнал, чтогерцог, повелитель страны, былбольшой любитель хорошего стола исобирал усебя искусных поваров изразных стран; кего-то двору иотправился наш карлик.
Когда он подошёл кворотам, караульные спросилиего, чтоему нужно, истали надним насмехаться. Ноон потребовал, чтобы его повели кглавному смотрителю надкухней. Караульные расхохотались иповели его через парадные двери. Повсюду слуги останавливались, глядели нанего исопровождали его сосмехом, такчто, когда он поднимался полестнице дворца, заним уже тянулся длинный хвост всяческой прислуги. Конюхи побросали свои скребницы, скороходы бежали совсех ног, полотёры забыли выколачивать ковры; всесуетились так, какбудто неприятель стоял уворот. Совсех сторон раздавались крики: «Карлик, карлик! Видели вы карлика?» Наконец вдверях появился смотритель дворца, держа вруке огромный хлыст.
- Чтотут зашум? Разве вы незнаете, собаки, чтогерцог ещё спит?
Сэтими словами он взмахнул хлыстом иопустил его наспины ближайших конюхов ипривратников.
- АхГосподи! - вскричалиони. - Даразве вы невидите? Ведь мы привели карлика, датакого, какоговы, наверно, никогда невидали.
Смотритель дворца теперь только увидел Якова иструдом удержался отсмеха, таккакбоялся уронить своё достоинство. Поэтому он разогнал хлыстом толпу испросил карлика, чтоему нужно. Но,услышав, чтотот хочет видеть смотрителя надкухней, возразил:
- Ты,верно, ошибся, голубчик! Ведь ты хочешь комне, ксмотрителю дворца? Тыхочешь сделаться лейб-карликом герцога, неправдали?
- Нет, господин, - отвечал Яков, - яискусный повар иумею готовить редкие блюда. Соблаговолите отвести меня кглавному смотрителю надкухней: быть может, емупригодятся мои услуги.
- Какугодно, маленький человек, авсё-таки ты неразумный малый. Вкухню - вотвыдумал! Ведь, будучи лейб-карликом, тымогбы ничего неделать, есть ипить вдоволь иносить прекрасное платье. Нуда мы ещё увидим, вправдули ты настолько искусен, чтобы быть поваром угерцога.
Сэтими словами смотритель дворца взял его заруку иповёл вкомнаты главного смотрителя надкухней.
- Милостивый государь! - сказал карлик ипоклонился так низко, чтокоснулся носом ковра, покрывавшего пол. - Ненуженли вам искусный повар?
Главный смотритель надкухней оглядел его сног доголовы иразразился громким хохотом.
- Как, тыхочешь быть поваром? Неужели ты думаешь, чтосможешь достать доплиты, даже став нацыпочки? Нет, крошка, тот, ктоприслал тебя комне, хотел, видно, поднять тебя насмех.
Говоря это, смотритель надкухней заливался смехом, авсе бывшие вкомнате громко вторилиему.
Нокарлик ничуть несмутился таким приёмом.
- Послушайте, - продолжалон, - чтовам стоит рискнуть парой яиц, небольшим количеством вина, муки икореньев? Ведь увас этого добра вдоволь. Прикажите мне приготовить какое-нибудь лакомое блюдо, дайте мневсё, чтонужно дляэтого, ионо будет приготовлено навашихже глазах.
Такговорил карлик, истранно было видеть, какон приэтом сверкал своими крошечными глазками, какжестикулировал своими тонкими пальцами икакповорачивался вовсе стороны его длинный нос.
- Ладно, будь по-твоему! - воскликнул наконец смотритель надкухней ивзял подруку смотрителя дворца. - Чтож, попробуем, хотябы ради шутки! Пойдёмте все вкухню.
Онипрошли несколько залов икоридоров инаконец пришли вкухню. Этобыло большое, просторное помещение. Поддвадцатью плитами горел огонь; посередине комнаты протекал прозрачный ручеёк, служивший бассейном длярыбы. Вшкафах измрамора икрасного дерева были сложены разные припасы, которые необходимо всегда иметь подрукой, апообеим сторонам кухни тянулись десять залов, гдехранилосьвсё, чтотолько можно найти редкого илакомого влюбых странах Востока иЗапада. Кухонная прислуга бегала туда исюда, гремела котлами икастрюлями, вилками иполовниками.
Нокогда появился главный смотритель надкухней, онивсе безмолвно выстроились вряды, такчто слышен был лишь треск огня ижурчание воды.
- Какой завтрак заказал герцог насегодня? - спросил смотритель упервого повара.
- Еговысочеству угодно было заказать датский суп икрасные гамбургские клёцки.
- Хорошо! - продолжал смотритель надкухней. - Слышалты, чтозаказал герцог? Считаешьли ты себя способным приготовить этот суп? Чтокасается клёцок, тоты точно несделаешьих, это - наша тайна.
- Нетничего легче! - возразил карлик, квсеобщему удивлению. - Длясупа дайте мне такие-то итакие коренья, такие-то пряности, кабаний жир ияйца. Чтоже касается клёцок, - продолжал он потише, так, чтобы его могли слышать только смотритель надкухней ипервый повар, - тодляних мне нужно мясо четырёх сортов, немного вина, утиный жир, имбирь итравка, называемая «желудочной».
- Даты, верно, учился укакого-нибудь волшебника! - воскликнул повар сизумлением. - Ведь он назвалвсё, чтонужно, апрожелудочную травку мы исами незнали. Нетсомнения, отнеё клёцки будут ещё вкуснее; положительно, тынеповар, асовершенство!
- Никогдабы неповерил этому! - сказал главный смотритель надкухней. - Нучтож, пускай покажет образец своего искусства! Дайте емувсё, чтонужно, ипускай он готовит завтрак.
Такибыло сделано. Всёпринесли, нотут оказалось, чтокарлик едва может достать доплиты носом. Тогда кплите приставили два стула, положили наних мраморную доску, ималенький человечек взобрался нанеё, чтобы показать своё искусство. Кругом расположились повара, поварята идругая кухонная прислуга. Всесизумлением смотрели, какбыстро иловко всё спорилось унего вруках. Когда все приготовления были окончены, онприказал поставить оба блюда наогонь иварить дотех пор, пока он невелит их снять. Потом он начал считать и, когда досчитал допятисот, крикнул: «Стой!» Немедленно горшки были сняты согня, икарлик пригласил смотрителя отведать его кушанье.
Главный повар приказал поварёнку принести золотую ложку, сполоснул её вручейке ипередал смотрителю надкухней. Тотсторжественным видом подошёл кплите, зачерпнул ложкой суп, отведалего, зажмурил глаза идаже прищёлкнул отудовольствия языком.
- Великолепно, клянусь здоровьем герцога, великолепно! Неотведаетели ивы, смотритель дворца? - Тотпопробовал суп итоже пришёл ввосторг.
- Нет, положительно, господин повар, вызнаток своего дела, нотак хорошо, какэтот человечек, выникогда ещё неприготовили нисупа, нигамбургских клёцок.
Отведал исам повар, после чего почтительно подал руку карлику исказал:
- Да,крошка, тызнаток своего дела! Этажелудочная травка придаёт всему какой-то особенный, чудный вкус.
Какраз вэту минуту вкухню вошёл камердинер герцога иобъявил, чтотот хочет завтракать. Немедленно блюда были поставлены насеребряные подносы иотосланы герцогу, старшийже смотритель надкухней взял карлика подруку иувёл всвою комнату, гдевступил сним вбеседу. Нонепрошло инескольких минут, какявился посланный отгерцога, чтобы позвать кнему смотрителя надкухней. Тотпоспешно переоделся впраздничное платье ипоследовал запосланным.
Герцог съелвсё, чтоему было подано, исдовольным видом вытирал себе бороду, когда кнему вошёл смотритель надкухней.
- Слушай, смотритель, - сказал герцог, - явсегда был доволен твоими поварами; носкажи, ктосегодня приготовил мой завтрак? Стех пор какя сижу натроне моих предков, яникогда неел ничего подобного. Скажи, какзовут этого повара, чтобы я мог наградитьего.
- Государь, этопрестранная история! - отвечал смотритель надкухней ирассказал, каккнему привели карлика, который непременно хотел сделаться поваром.
Удивлённый герцог велел призвать ксебе карлика испросил, ктоон иоткуда. Бедный Яков, конечно, немог сказать, чтоон заколдован ибыл раньше белкой. Онрассказал толькото, чтоунего нет ниотца, ниматери ичто он научился стряпать уодной старухи. Герцог инестал более расспрашивать; егобольше всего занимала странная наружность нового повара.
- Останься уменя! - сказалон. - Тыбудешь получать ежегодно пятьдесят червонцев, праздничное платье исверх того две пары панталон. Заэто ты должен ежедневно готовить мой завтрак, следить заприготовлением обеда ивообще присматривать замоей кухней. Атак каквмоём дворце каждый получает отменя особое прозвище, тоты будешь называться Носом изанимать должность младшего смотрителя надкухней.
Карлик Нос поблагодарил герцога иобещал служить ему верой иправдой.
Итак, Яков был теперь пристроен. Инадо отдать ему справедливость, онсправлялся сосвоим делом какнельзя лучше. Онсделался знаменитостью. Многие повара обращались ксмотрителю надкухней спросьбой позволить им присутствовать пристряпне карлика, анекоторые извельмож добились позволения герцога посылать кнему вобучение своих слуг, чтодавало ему немалый заработок. Впрочем, чтобы невозбуждать зависти востальных поварах, карлик Нос отдавал им деньги, которые ему платили.
Такпрожил карлик Нос почти два года вдовольстве ипочёте, итолько мысль ородителях омрачала его счастье.
Жизнь его текла безмятежно, безвсяких приключений, дотех пор пока непроизошёл один случай. Карлик Нос умел удачно делать всякого рода закупки. Поэтому всякий раз, когда ему позволяло время, онсам отправлялся нарынок, чтобы закупать дичь иплоды.
Однажды утром он отправился вптичий ряд зажирными гусями, докоторых герцог был большой охотник. Несколько раз прошёл он порядам, осматривая товар.
Вдруг вконце одного ряда он заметил женщину, также продававшую гусей, но, впротивоположность другим торговкам, незазывавшую покупателей. Кней-то он иподошёл истал взвешивать иосматривать её гусей. Найдя их достаточно жирными, онкупил трёх вместе склеткой, взвалил её насвои широкие плечи инаправился домой. Однако подороге ему показалось очень странным, чтотолько двое изгусей гоготали, тогда кактретья гусыня сидела тихо ивздыхала, словно человек. «Надо поскорее заколотьеё, - подумал карлик, - нето она ещё околеет». Нотут гусыня совершенно внятно игромко проговорила:
- Если ты захочешь меня заколоть, яукушу тебя, если свернёшь мне шею, самсойдёшь сомной вмогилу.
Внесебя отизумления, карлик Нос поставил клетку наземь, ногусыня по-прежнему смотрела нанего своими прекрасными, умными глазами ипродолжала вздыхать.
- Вотчудеса! - воскликнул карлик Нос. - Даэта гусыня умеет говорить, какчеловек. Ну-ну, успокойсяже, янетак жесток инелишу жизни такую редкую птицу. Ноя готов биться обзаклад, чтоты невсегда принадлежала кпернатым, - ведь ия когда-то был жалкой белкой.
- Тыправ! - ответила гусыня. - Ятоже родилась невэтом позорном обличье. Увы! Ктобы мог когда-нибудь предположить, чтоМими, дочь великого Веттербока, будет заколота накухне герцога…
- Будь спокойна, любезная Мими! - утешал её карлик. - Клянусь честью, тебе небудет сделано ничего дурного. Яустрою тебя вмоей комнате, буду доставлять тебе еду ивсвободное время стану беседовать стобою. Поварам яскажу, чтооткармливаю тебя длягерцога особенными травами, априпервом удобном случае выпущу тебя насвободу.
Гусыня поблагодарила его сослезами наглазах. Икарлик сделал так, какобещал. Онотвёл дляМими отдельное помещение подпредлогом, чтохочет её откармливать длягерцога. Ноон недавал ей обыкновенного гусиного корма, априносил разные сладкие блюда. Когда унего было свободное время, онбеседовал сней иутешалеё. Онирассказали друг другу свою историю, иНос узнал, чтогусыня была дочерью волшебника Веттербока наострове Готланде. Веттербок как-то поссорился содной старой феей, которая победила его спомощью хитрости иизмести превратила его дочь вгусыню. Когдаже карлик Нос рассказал Мими свою собственную историю, онасказала:
- Янемного смыслю вэтих делах: отец кое-что передал изсвоего знания нам ссёстрами. Вашспор укорзины совощами, твоё внезапное превращение, когда ты понюхал какой-то травки, ислова старухи, которые ты запомнил, доказываютмне, чтоесли ты отыщешь ту траву, которую использовала фея, тоизбавишься отсвоего уродства.
Всёэто, конечно, было плохим утешением длякарлика: как, всамом деле, найти траву, которой незнаешь даже поназванию? Нотем неменее он поблагодарил Мими, ивглубине души его затеплилась надежда.
Скоро после этого кгерцогу приехал вгости его друг, один изсоседних князей. Герцог поэтому случаю позвал ксебе карлика исказалему:
- Наступило время, когда ты можешь доказать, чтоты мастер своего дела. Князь, который приехал комне вгости, считается после меня величайшим знатоком почасти еды, икухня унего одна излучших вмире. Постарайсяже, чтобы мой стол удивил дажеего. Старайся также, подстрахом моей немилости, чтобы завсё время, которое он проведёт примоём дворе, ниодно блюдо неподавалось дважды. Всё, чтотебе будет нужно, можешь требовать указначея; хотябы тебе пришлось растопить дляэтого моё золото ибриллианты, тынедолжен остановиться ниперед чем. Яготов лучше остаться бедняком, чемударить лицом вгрязь перед своим гостем.
Такговорил герцог, икарлик отвечал:
- Воля ваша, государь, будет исполнена! Сделаю так, чтобы этому князю здесь всё понравилось.
Крошечный повар нашёл случай показать своё искусство вовсём его блеске. Оннещадил сокровищ своего хозяина исебя неберёг: целый день его можно было видеть перед плитой, окутанным облаками дыма, иголос его беспрестанно звучал вогромной кухне, раздавая приказания целой армии поваров иповарят.
Князь провёл уже две недели вгостях угерцога и, по-видимому, чувствовал себя прекрасно. Ежедневно гость ихозяин пять раз садились застол, игерцог был ввысшей степени доволен искусством карлика, таккакзамечал восхищение своего гостя. Напятнадцатый день герцог призвал карлика кстолу, представил его гостю испросил последнего, доволенли он его поваром.
- Тыпревосходный повар, - обратился гость ккарлику, - изнаешь, какразнообразить стол. Завсё время, пока яздесь, тыниразу неповторялся, ивсе блюда тебе великолепно удавались. Носкажи, почему ты досих пор ещё ниразу неподавал царя всех блюд - паштет-сюзерен?
Карлик испугался: онникогда неслыхал оподобном паштете; ноон свидимым спокойствием отвечал:
- Огосударь, янадеялся, чтоты ещё долго будешь гостить, - вотпочему яимедлил сэтим блюдом. Чемже другим мог я почтить тебя вдень отъезда, какнецарём паштетов?
- Воткак! - заметил герцог, смеясь. - Ачто касается меня, тоты, вероятно, ждал дня моей смерти, чтобы угостить меня этим блюдом. Нунет, любезный, придумай что-нибудь другое дляпрощального обеда, апаштет этот ты должен завтраже подать настол.
- Какугодно моему государю! - отвечал карлик иудалился. Далеко невесело было унего надуше. Ончувствовал, чтонаступил день его позора инесчастья: ведь он неимел даже понятия отом, какприготовить этот паштет. Онпошёл всвою комнату изалился слезами примысли обожидающей его участи. Нотут Мими, расхаживавшая покомнате, обратилась кнему свопросом опричине его горя.
- Непечалься, - сказалаона, узнав, вчём дело, - этоблюдо часто подавалось застолом моего отца, ия приблизительно знаю, чтодлянего нужно. Возьми того-то итого-то втаком-то количестве: может быть, этонесовсем так, какнадо, нонадеюсь, чтоэти господа неразберут, вчём дело.
Услышав это, карлик радостно вскочил сместа, благословляя тот день, когда купил гусыню, истал готовиться кзавтрашнему дню.
Сначала он сделал маленький пробный паштет инашёл его удачным; онтакже дал его отведать главному смотрителю надкухней, итот, пообыкновению, рассыпался впохвалах его искусству.
Надругой день он приготовил паштет какследует ипослал его кстолу герцога прямо изпечки, предварительно украсив цветами. Самон надел своё лучшее праздничное платье иотправился встоловую. Онвошёл какраз вту минуту, когда один изслуг разрезал паштет. Герцог взял себе порядочный кусок, проглотилего, поднял глаза кпотолку исказал:
- Да,недаром называют его царём паштетов! Новедь имой карлик король всех поваров, неправдали, любезный друг?
Гость ответил несразу: онпроглотил несколько кусков свидом знатока, нопотом улыбнулся насмешливо итаинственно.
- Да,приготовлено недурно, - отвечал он наконец, отодвигая тарелку, - авсё-таки это нето, чтоназывают паштетом-сюзерен. Впрочем, яэтого иждал.
Тутгерцог нахмурил лоб идаже покраснел отстыда.
- Ахты, собака! - воскликнулон. - Какосмелился ты так осрамить своего государя? Тызаслуживаешь, чтобы тебе отрубили голову внаказание заскверную стряпню.
- Ради бога, государь, негневайтесь: яприготовил это блюдо повсем правилам; здесь естьвсё, чтонужно, - сказал карлик, дрожа отстраха.
- Врёшь, негодяй! - возразил герцог, толкнув его ногой. - Мойгость немог ошибиться, тутчего-то недостаёт. Явелю разрубить тебя самого изапечь впаштет.
- Сжальтесь! - воскликнул карлик. - Скажитемне, чего нехватает вэтом паштете, чтобы он пришёлся вам повкусу. Недайте мне умереть из-за какой-нибудь недостающей крупицы муки иликусочка мяса.
- Этотебе мало поможет, любезный Нос, - отвечал гость сосмехом, - явчера ещё был уверен, чтоты неприготовишь этого паштета, какмой повар. Знайже, внём недостаёт одной травки, которая здесь, ввашей стране, неизвестна икоторая называется «чихай-трава». Безнеё твоему государю никогда неудастся откушать паштет втаком виде, вкаком он подаётсямне.
Приэтих словах герцог пришёл вярость.
- Авсё-таки мы будем естьего, - вскричал он сосверкающими глазами. - Клянусь моей герцогской короной, либо завтра я угощу вас таким паштетом, какого вы желаете, либо голова этого карлика будет красоваться наворотах дворца. Поди прочь, собака. Ядаю тебе двадцать четыре часа срока.
Полный отчаяния, карлик снова ушёл ксебе истал жаловаться гусыне насвою горькую судьбу, таккакдосих пор ниразу неслышал оподобной траве.
- Ну,если дело только заэтим, - сказала Мими, - тоя могу помочь твоему горю, потому что отец научил меня распознавать все травы. Быть может, вдругое время тебе неизбежатьбы смерти, но, ксчастью, теперь новолуние, атрава эта цветёт именно вначале месяца. Скажимне, естьли тут поблизости старые каштановые деревья?
- Ода! - отвечал Нос соблегчением. - Уозера, вдвухстах шагах отдворца, ихмного; нокчему тебе непременно каштаны?
- Дапотому, чтоэта трава цветёт только укорней старых каштанов! - сказала Мими. - Однако медлить нечего. Пойдём искать то, чтотебе нужно. Возьми меня наруки и, когда выйдем издворца, спусти меня наземлю - япомогу тебе.
Онсделал так, какона сказала, иотправился сней кворотам дворца, нотут караульный протянул кнему своё ружьё исказал:
- Мойдобрый Нос, дело твоё плохо: тынесмеешь выходить издворца - мнестрожайше запрещено выпускать тебя.
- Новедь всад я могу выходить! - возразил карлик. - Сделай милость, пошли одного изтвоих товарищей ксмотрителю дворца испроси, могули яотправиться всад, чтобы поискать трав.
Позволение было получено. Садбыл окружён высокими стенами, такчто убежать изнего небыло возможности. Когда карлик Нос сгусыней очутились подоткрытым небом, оносторожно опустил её наземлю, иона быстро побежала козеру, гдеросли каштаны. Самон сзамирающим сердцем последовал загусыней: ведь это была его последняя, егоединственная надежда! Если Мими ненайдёт травы, тоон лучше бросится возеро, чемдаст себя обезглавить. НоМими искала напрасно. Онаобошла все каштаны, теребила клювом малейшую травку - всёбезуспешно. Изжалости истраха она даже заплакала, потому что ночь надвигалась истановилось всё труднее видеть втемноте.
Вдруг карлик взглянул надругой берег озера ивоскликнул:
- Посмотри, вонтам растёт ещё одно большое старое дерево. Пойдём поищем: быть может, там-то ирасцветёт моё счастье!
Гусыня полетела вперёд, акарлик побежал заней, кактолько позволяли его маленькие ножки. Дерево отбрасывало большую тень, икругом было так темно, чтопочти ничего уже нельзя было видеть. Новдруг гусыня остановилась, отрадости захлопала крыльями, опустила голову ввысокую траву, что-то сорвала играциозно поднесла это вклюве изумлённому карлику.
- Воттвоя травка! Здесь её ещё много, такчто утебя небудет вней недостатка.
Карлик задумчиво смотрел натравку: отнеё исходил какой-то особенный аромат, который напомнил ему сцену его превращения.
Стебелёк илистья растения были зеленовато-голубые, асреди них красовался ослепительно-красный цветок сжёлтой каймой.
- Нунаконец-то! - воскликнулон. - Чтозасчастье! Знаешь, ведь, кажется, этота самая трава, которая превратила меня вжалкого карлика. Непопробоватьли мне сейчасже принять свой настоящий образ?
- Погодиещё, - сказала гусыня, - набери горсть этой травы, ивернёмся вкомнату. Тамты заберёшь свои деньги ивсё, чтоскопил, апотом уж мы испытаем силу травы.
Такони исделали. Сердце карлика едва невыскакивало изгруди. Забрав пятьдесят илишестьдесят червонцев, которые он успел скопить, иуложив своё платье внебольшой узел, онсказал:
- Наконец-то я избавлюсь отэтого бремени!
И,глубоко засунув нос втраву, онстал вдыхать её аромат. Что-то словно затрещало вего членах; онпочувствовал, какони вытягиваются, какголова его поднимается изплеч; онпокосился насвой нос изаметил, чтотот становится всё меньше именьше; спина игрудь выравнивались, ноги становились всё длиннее.
Мими сизумлением смотрела нанего.
- Ахкакойже ты большой, какой красивый! - воскликнулаона. - Слава богу, теперь втебе неосталось ничего, чтонапоминалобы опрежнем уродстве.
Обрадованный Яков, несмотря насвоё счастье, всё-таки незабывал, какмногим он обязан своей спасительнице Мими. Сердце звало его кродителям, ноон взял себя вруки исказал:
- Кому, какнетебе, обязан я своим исцелением? Небудь тебя, яникогда ненашёлбы этой травки инавеки осталсябы карликом, ато ипогиббы отруки палача. Ноя постараюсь отблагодарить тебя. Яотвезу тебя ктвоему отцу - быть может, он, столь опытный вволшебстве, сумеет итебя избавить отзлых чар.
Мими заплакала отрадости. Яков благополучно выбрался снею издворца, после чего пустился впуть кморскому берегу, родине Мими.
Нестану подробно описывать, какони совершили своё путешествие, какВеттербок снял чары сосвоей дочери иотпустил Якова сбогатыми подарками, какпоследний вернулся вродной город икакродители его срадостью признали вкрасивом молодом человеке своего пропавшего сына, как, наконец, онкупил себе заденьги, полученные отВеттербока, лавку стоварами истал жить припеваючи.
Прибавлю лишь, чтопосле его исчезновения издворца герцога там поднялась страшная суматоха.
Когда надругой день герцог, неполучив паштета, захотел исполнить свою клятву иприказал отрубить карлику голову, последнего нигде немогли отыскать. Князьже утверждал, чтогерцог сам дал ему возможность убежать, чтобы непотерять своего лучшего повара, иупрекал его внарушении слова.
Такмежду обоими государями завязалась продолжительная война, которая известна вистории подназванием «Травяной войны». Обестороны дали несколько сражений, новконце концов заключили мир, получивший название «Паштетного», таккакнапразднике вчесть примирения повар князя подал кстолу паштет-сюзерен, которому герцог иоказал должную честь. Воттак-то иногда маленькие причины ведут кбольшим последствиям, каконо ивидно изистории карлика Носа…
|
