Все лучшие сказки русских писателей (сборник) Андрей Платонович Платонов
        Виталий Валентинович Бианки
        Владимир Иванович Даль
        Александр Сергеевич Пушкин
        Лев Николаевич Толстой
        Константин Дмитриевич Ушинский
        Сергей Тимофеевич Аксаков
        Алексей Николаевич Толстой
        Всё самое лучшее
        Набелом свете есть хрестоматийные сказки, которые хотябы один раз вжизни должен прочитать каждый человек. Онинаписаны великими писателями - А.С.Пушкиным, С.Т.Аксаковым, В.И.Далем, Л.Н.Толстым, А.П.Платоновым… Каждая сказка - образец прекрасного русского языка, кладезь ценностей народной жизни. Произведения сборника «Вселучшие сказки русских писателей», признаны классическими образцами детской литературы ивошли вовсе программы пообязательному чтению вподготовительной группе детского сада иначальной школе.
        Длямладшего школьного возраста.
        ВФОРМАТЕ PDFA4 СОХРАНЕН ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДИЗАЙН.

        Вселучшие сказки русских писателей (сборник)
        ©БианкиВ.В., насл.
        ©ПлатоновА.П., насл.
        ©ТолстойА.Н., насл.
        ©ЦыганковИ.А., ил.
        ©Состав., оформление. ООО Издательство «Родничок»
        ©

* * *




        А.С.Пушкин

        Сказка орыбаке ирыбке

        Жил старик сосвоею старухой
        Усамого синего моря;
        Онижили вветхой землянке
        Ровно тридцать лет итри года.
        Старик ловил неводом рыбу,
        Старуха пряла свою пряжу.
        Разон вморе закинул невод, -
        Пришёл невод содною тиной.
        Онвдругой раз закинул невод, -
        Пришёл невод стравой морскою.
        Втретий раз закинул он невод, -
        Пришёл невод содною рыбкой,
        Снепростою рыбкой, - золотою.
        Каквзмолится золотая рыбка!
        Голосом молвит человечьим:
        «Отпуститы, старче, меня вморе!
        Дорогой засебя дам откуп:
        Откуплюсь чем только пожелаешь».
        Удивился старик, испугался:
        Онрыбачил тридцать лет итри года
        Инеслыхивал, чтоб рыба говорила.
        Отпустил он рыбку золотую
        Исказал ей ласковое слово:
        «Богстобою, золотая рыбка!
        Твоего мне откупа ненадо;
        Ступай себе всинее море,
        Гуляй там себе напросторе».



        Воротился старик костарухе,
        Рассказал ей великое чудо:
        «Ясегодня поймал было рыбку,
        Золотую рыбку, непростую;
        По-нашему говорила рыбка,
        Домой вморе синее просилась,
        Дорогою ценою откупалась:
        Откупалась чем только пожелаю.
        Непосмел я взять снеё выкуп;
        Такпустил её всинее море».
        Старика старуха забранила:
        «Дурачинаты, простофиля!
        Неумел ты взять выкупа срыбки!
        Хотьбы взял ты снеё корыто,
        Наше-то совсем раскололось».

        Вот пошёл он ксинему морю;
        Видит, - море слегка разыгралось.
        Стал он кликать золотую рыбку,
        Приплыла кнему рыбка испросила:
        «Чего тебе надобно, старче?»
        Ейспоклоном старик отвечает:
        «Смилуйся, государыня рыбка,
        Разбранила меня моя старуха,
        Недаёт старику мне покою:
        Надобно ей новое корыто;
        Наше-то совсем раскололось».
        Отвечает золотая рыбка:
        «Непечалься, ступай себе сБогом,
        Будет вам новое корыто».

        Воротился старик костарухе,
        Устарухи новое корыто.
        Ещёпуще старуха бранится:
        «Дурачинаты, простофиля!
        Выпросил, дурачина, корыто!
        Вкорыте многоль корысти[1 - Кор?сть - выгода, материальная польза (здесь идалее прим. ред.).]?
        Воротись, дурачина, тыкрыбке;
        Поклонисьей, выпроси уж избу».

        Вот пошёл он ксинему морю;
        (Помутилося синее море).
        Стал он кликать золотую рыбку,
        Приплыла кнему рыбка, спросила:
        «Чего тебе надобно, старче?»
        Ейстарик споклоном отвечает:
        «Смилуйся, государыня рыбка!
        Ещёпуще старуха бранится,
        Недаёт старику мне покою:
        Избу просит сварливая баба».
        Отвечает золотая рыбка:
        «Непечалься, ступай себе сБогом,
        Такибыть: изба вам уж будет».

        Пошёл он косвоей землянке,
        Аземлянки нет уж исл?да;
        Перед ним изба сосветёлкой[2 - Светёлка - небольшая комната обычно вверхней части жилья.],
        Скирпичною, белёною трубою,
        Сдубовыми, тесовыми вор?ты.
        Старуха сидит подокошком,
        Начём свет стоит мужа ругает:
        «Дурачинаты, прямой простофиля!
        Выпросил, простофиля, избу!
        Воротись, поклонися рыбке:
        Нехочу быть чёрной крестьянкой,
        Хочу быть столбовою дворянкой»[3 - Столбов?я двор?нка - дворянка старинного изнатного рода.].

        Пошёл старик ксинему морю;
        (Неспокойно синее море).
        Стал он кликать золотую рыбку.
        Приплыла кнему рыбка, спросила:
        «Чего тебе надобно, старче?»
        Ейспоклоном старик отвечает:
        «Смилуйся, государыня рыбка!
        Пуще прежнего старуха вздурилась,
        Недаёт старику мне покою:
        Уженехочет быть она крестьянкой,
        Хочет быть столбовою дворянкой».
        Отвечает золотая рыбка:
        «Непечалься, ступай себе сБогом».

        Воротился старик костарухе.
        Чтож он видит? Высокий терем.
        Накрыльце стоит его старуха
        Вдорогой собольей душегрейке[4 - Душегр?йка - женская тёплая кофта безрукавов.],
        Парчовая намаковке[5 - М?ковка - верхушка.]кичка[6 - К?чка - старинный головной убор замужней женщины.],
        Жемчуг? огрузили шею,
        Наруках золотые перстни,
        Наногах красные сапожки.
        Перед нею усердные слуги;
        Онабьётих, зачупрун[7 - Чупр?н - прядь волос, спадающая налоб.]таскает.
        Говорит старик своей старухе:
        «Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
        Чай, теперь твоя душенька довольна».
        Нанего прикрикнула старуха,
        Наконюшне служить его послала.

        Вот неделя, другая проходит,
        Ещёпуще старуха вздурилась:
        Опять крыбке старика посылает.
        «Воротись, поклонися рыбке:
        Нехочу быть столбовою дворянкой,
        Ахочу быть вольною царицей».
        Испугался старик, взмолился:
        «Чтоты, баба, белены объелась[8 - Белен? - ядовитое сорное растение. Вопрос «Белены объелся?» означает: «Совсем одурел?»]?
        Ниступить, нимолвить неумеешь,
        Насмешишь ты целое царство».
        Осердилася пуще старуха,
        Пощеке ударила мужа.
        «Какты смеешь, мужик, спорить сомною,
        Сомною, дворянкой столбовою? -
        Ступай кморю, говорят тебе честью,
        Непойдёшь, поведут поневоле».

        Старичок отправился кморю;
        (Почернело синее море).
        Стал он кликать золотую рыбку.
        Приплыла кнему рыбка, спросила:
        «Чего тебе надобно, старче?»
        Ейспоклоном старик отвечает:
        «Смилуйся, государыня рыбка!
        Опять моя старуха бунтует:
        Ужнехочет быть она дворянкой,
        Хочет быть вольною царицей».
        Отвечает золотая рыбка:
        «Непечалься, ступай себе сБогом!
        Добро! будет старуха царицей!»

        Старичок кстарухе воротился.
        Чтож? пред ним царские палаты[9 - Пал?та - большое богатое здание, помещение.].
        Впалатах видит свою старуху,
        Застолом сидит она царицей,
        Служат ей бояре да дворяне,
        Наливают ей заморские вины;
        Заедает она пряником печатным[10 - Пр?ник печ?тный - пряник соттиснутым рисунком.];
        Вкруг её стоит грозная стража,
        Наплечах топорики держат.
        Какувидел старик, - испугался!
        Вноги он старухе поклонился,
        Молвил: «Здравствуй, грозная царица!
        Ну,теперь твоя душенька довольна».

        Нанего старуха невзглянула,
        Лишь сочей прогнатьего велела.
        Подбежали бояре идворяне,
        Старика взашей затолкали.
        Авдверях-то стража подбежала,
        Топорами чуть неизрубила;
        Анарод-то надним насмеялся:
        «Поделом тебе, старый невежа[11 - Нев?жа - грубый, невоспитанный человек.]!
        Впредь тебе, невежа, наука:
        Несадися невсвои сани!»

        Вот неделя, другая проходит,
        Ещёпуще старуха вздурилась:
        Царедворцев замужем посылает,
        Отыскали старика, привели кней.
        Говорит старику старуха:
        «Воротись, поклонися рыбке.
        Нехочу быть вольною царицей,
        Хочу быть владычицей морскою,
        Чтобы жить мне вОкияне-море,
        Чтоб служила мне рыбка золотая
        Ибылаб уменя напосылках».

        Старик неосмелился перечить,
        Недерзнул поперёк слова молвить.
        Вотидёт он ксинему морю,
        Видит, наморе чёрная буря:
        Такивздулись сердитые волны,
        Такиходят, таквоем ивоют.
        Стал он кликать золотую рыбку.
        Приплыла кнему рыбка, спросила:
        «Чего тебе надобно, старче?»
        Ейстарик споклоном отвечает:
        «Смилуйся, государыня рыбка!
        Чтомне делать спроклятою бабой?
        Ужнехочет быть она царицей,
        Хочет быть владычицей морскою;
        Чтобы жить ей вОкияне-море,
        Чтобы ты сама ей служила
        Ибылабы уней напосылках».
        Ничего несказала рыбка,
        Лишь хвостом поводе плеснула
        Иушла вглубокое море.
        Долго уморя ждал он ответа,
        Недождался, кстарухе воротился -
        Глядь: опять перед ним землянка;
        Напороге сидит его старуха,
        Апред нею разбитое корыто.


        Сказка опопе иоработнике его Балде

        Жил-был поп
        Толоконный лоб.
        Пошёл поп побазару
        Посмотреть кой-какого товару.
        Навстречу ему Балда
        Идёт, самнезная куда.
        «Что, батька, такрано поднялся?
        Чего ты взыскался?»
        Попему вответ: «Нужен мне работник:
        Повар, конюх иплотник.
        Агде найти мне такого
        Служителя неслишком дорогого?»
        Балда говорит: «Буду служить тебе славно,
        Усердно иочень исправно,
        Вгод затри щелка тебе полбу,
        Естьже мне давай варёную полбу[12 - П?лба - злак, особый вид пшеницы.]».

        Призадумался поп,
        Стал себе почёсывать лоб.
        Щёлк щелку ведь розь.
        Дапонадеялся он нарусский авось.
        Попговорит Балде: «Ладно.
        Небудет нам обоим накладно.
        Поживи-ка намоём подворье,
        Окажи своё усердие ипроворье».
        Живёт Балда впоповом доме,
        Спит себе насоломе,
        Естзачетверых,
        Работает засемерых;
        Досветла всё унего пляшет,
        Лошадь запряжёт, полосу вспашет,
        Печь затопит, всёзаготовит, закупит,
        Яичко испечёт да сам иоблупит.
        Попадья Балдой ненахвалится,
        Поповна оБалде лишь ипечалится,
        Попёнок зовёт его тятей;
        Кашу заварит, нянчится сдитятей.

        Только поп один Балду нелюбит,
        Никогда его неприголубит,
        Орасплате думает частенько;
        Время идёт, исрок уж близенько.
        Попнеест, непьёт, ночи неспит:
        Лобунего заране трещит.
        Вотон попадье признаётся:
        «Такитак: чтоделать остаётся?»
        Умубабы догадлив,
        Навсякие хитрости повадлив.
        Попадья говорит: «Знаю средство,
        Какудалить отнас такое бедство:
        Закажи Балде службу,
        чтоб стало ему невмочь;
        Атребуй, чтоб он её исполнил точь-в-точь.
        Темты илоб отрасправы избавишь,
        ИБалду-то безрасплаты отправишь».

        Стало насердце попа веселее,
        Начал он глядеть наБалду посмелее.
        Вотон кричит: «Поди-ка сюда,
        Верный мой работник Балда.
        Слушай: платить обязались черти
        Мнеоброк[13 - Обр?к - принудительный натуральный илиденежный сбор скрестьян прикрепостном праве.]посамой моей смерти;
        Лучшегоб ненадобно дохода,
        Даесть наних недоимки затри года.
        Какнаешься ты своей полбы,
        Собери-ка счертей оброк мне полный».

        Балда, спопом понапрасну неспоря,
        Пошёл, селуберега моря;
        Тамон стал верёвку крутить
        Даконец её вморе мочить.
        Вотизморя вылез старый Бес:
        «Зачемты, Балда, кнам залез?» -
        «Давот верёвкой хочу море морщить,
        Давас, проклятое племя, корчить»
        Беса старого взяла тут унылость.
        «Скажи, зачто такая немилость?» -
        «Какзачто? Вынеплотите оброка,
        Непомните положенного срока;
        Вотужо будет нам потеха,
        Вам, собакам, великая помеха». -
        «Б?лдушка, погоди ты морщить море,
        Оброк сполна ты получишь вскоре.
        Погоди, вышлю ктебе внука».

        Балда мыслит: «Этого провести нештука!»
        Вынырнул подосланный бесёнок,
        Замяукалон, какголодный котёнок:
        «Здравствуй, Балда мужичок;
        Какой тебе надобен оброк?
        Обоброке век мы неслыхали,
        Небыло чертям такой печали.
        Ну,так ибыть - возьми, дасуговору,
        Собщего нашего приговору -
        Чтобы впредь небыло никому горя:
        Ктоскорее изнас обежит около моря,
        Тотибери себе полный оброк,
        Между тем там приготовят мешок».
        Засмеялся Балда лукаво:
        «Чтоты это выдумал, право?
        Гдетебе тягаться сомною,
        Сомною, ссамим Балдою?
        Экого послали супостата[14 - Супост?т - противник, недруг.]!
        Подожди-ка моего меньшого брата».

        Пошёл Балда вближний лесок,
        Поймал двух зайков, давмешок.
        Кморю опять он приходит,
        Уморя бесёнка находит.
        Держит Балда зауши одного зайку:
        «Попляши-тка ты поднашу балалайку:
        Ты,бесёнок, ещемолод?нек,
        Сомною тягаться слаб?нек,
        Этобылоб лишь времени трата.
        Обгони-ка сперва моего брата.
        Раз, два, три! догоняй-ка».

        Пустились бесёнок изайка:
        Бесёнок поберегу морскому,
        Азайка влесок додому.
        Вот, море кругом обежавши,
        Высунув язык, мордку поднявши,
        Прибежал бесёнок задыхаясь,
        Весь мокрёшенек, лапкой утираясь,
        Мысля: дело сБалдою сладит.

        Глядь - аБалда братца гладит,
        Приговаривая: «Братец мой любимый,
        Устал, бедняжка! отдохни, родимый».
        Бесёнок оторопел,
        Хвостик поджал, совсем присмирел,
        Набратца поглядывает боком.
        «Погоди, - говорит, - схожу заоброком».

        Пошёл кдеду, говорит: «Беда!
        Обогнал меня меньшой Балда!»
        Старый Бес стал тут думать думу.
        АБалда наделал такого шуму,
        Чтовсё море смутилось
        Иволнами так ирасходилось.

        Вылез бесёнок: «Полно, мужичок,
        Вышлем тебе весь оброк -
        Только слушай. Видишь ты палку эту?
        Выбери себе любимую мету.
        Ктодалее палку бросит,
        Тотпускай иоброк уносит.
        Чтож? боишься вывихнуть ручки?
        Чего ты ждёшь?» - «Дажду вон этой тучки;
        Зашвырну туда твою палку,
        Даиначну свами, чертями, свалку».
        Испугался бесёнок да кдеду,
        Рассказывать проБалдову победу,
        АБалда надморем опять шумит
        Дачертям верёвкой грозит.

        Вылез опять бесёнок: «Чтоты хлопочешь?
        Будет тебе оброк, коли захочешь…» -
        «Нет, - говорит Балда, -
        Теперь моя череда,
        Условия сам назначу,
        Задам тебе, вражёнок, задачу.
        Посмотрим, какова утебя сила.
        Видишь, тамсивая кобыла?
        Кобылу подыми-ткаты
        Данеси её полверсты;
        Снесёшь кобылу, оброк уж твой;
        Неснесёшь кобылы, анбудет он мой».
        Бедненький бес
        Подкобылу подлез,
        Понатужился,
        Понапружился,
        Приподнял кобылу, двашага шагнул,
        Натретьем упал, ножки протянул.

        АБалдаему: «Глупый ты бес,
        Кудаж ты занами полез?
        Ируками-то снести несмог,
        Ая, смотри, снесу промеж ног».
        СелБалда накобылку верхом
        Даверсту[15 - Верст? - русская мера длины, равная 1,06км.]проскакал, такчто пыль столбом.
        Испугался бесёнок икдеду
        Пошёл рассказывать протакую победу.

        Делать нечего - черти собрали оброк
        ДанаБалду взвалили мешок.
        Идёт Балда, покрякивает,
        Апоп, завидя Балду, вскакивает,
        Запопадью прячется,
        Состраху корячится.

        Балда его тут отыскал,
        Отдал оброк, платы требовать стал.
        Бедный поп
        Подставил лоб:
        Спервого щелка
        Прыгнул поп допотолка;
        Совторого щелка
        Лишился поп языка,
        Астретьего щелка
        Вышибло ум устарика.
        АБалда приговаривал сукоризной:
        «Негонялсябыты, поп, задешевизной».

        Сказка озолотом петушке

        Негде[16 - Н?где - где-то.], втридевятом царстве,
        Втридесятом государстве,
        Жил-был славный царь Дадон.
        Смолоду был грозенон
        Исоседям то идело
        Наносил обиды смело,
        Ноподстарость захотел
        Отдохнуть отратных[17 - Р?тный - военный; рать - войско.]дел
        Ипокой себе устроить.
        Тутсоседи беспокоить
        Стали старого царя,
        Страшный вред ему творя.
        Чтоб концы своих владений
        Охранять отнападений,
        Должен был он содержать
        Многочисленную рать.

        Воеводы недремали,
        Ноникак неуспевали:
        Ждут, бывало, сюга, глядь, -
        Ансвостока лезет рать,
        Справят здесь, - лихие гости
        ?дут ?т моря. Созлости
        Инда[18 - Инда - даже, такчто.]плакал царь Дадон,
        Инда забывал исон.
        Чтоижизнь втакой тревоге!
        Вотон спросьбой опомоге[19 - Пом?га - помощь.]
        Обратился кмудрецу,
        Звездочёту ископцу.
        Шлёт заним гонца споклоном.

        Вот мудрец перед Дадоном
        Стал ивынул измешка
        Золотого петушка.
        «Посади ты эту птицу, -
        Молвил он царю, - наспицу;
        Петушок мой золотой
        Будет верный сторож твой:
        Коль кругом всё будет мирно,
        Таксидеть он будет смирно;
        Нолишь чуть состороны
        Ожидать тебе войны,
        Ильнабега силы бранной[20 - Бр?нный - военный, боевой.],
        Ильдругой беды незваной,
        Вмиг тогда мой петушок
        Приподымет гребешок,
        Закричит ивстрепенётся
        Ивто место обернётся».
        Царь скопца благодарит,
        Горы золота сулит.
        «Затакое одолженье, -
        Говорит он ввосхищенье, -
        Волю первую твою
        Яисполню, какмою».

        Петушок свысокой спицы
        Стал стеречь его границы.
        Чуть опасность где видна,
        Верный сторож каксосна
        Шевельнётся, встрепенётся,
        Ктой сторонке обернётся
        Икричит: «Кири-ку-ку.
        Царствуй, лёжа набоку!»
        Исоседи присмирели,
        Воевать уже несмели:
        Таковой им царь Дадон
        Далотпор совсех сторон!

        Год, другой проходит мирно,
        Петушок сидит всё смирно.
        Вотоднажды царь Дадон
        Страшным шумом пробуждён:
        «Царь ты наш! отец народа! -
        Возглашает воевода, -
        Государь! проснись! беда!» -
        «Чтотакое, господа? -
        Говорит Дадон, зевая, -
        А?.. Ктотам?.. беда какая?»
        Воевода говорит:
        «Петушок опять кричит,

        Страх ишум вовсей столице».
        Царь кокошку, - ан наспице,
        Видит, бьётся петушок,
        Обратившись навосток.
        Медлить нечего: «Скорее!
        Люди, н?конь! Эй,живее!»
        Царь квостоку войско шлёт,
        Старший сын его ведёт.
        Петушок угомонился,
        Шумутих, ицарь забылся.

        Вот проходит восемь дней,
        Аотвойска нет вестей:
        Былоль, небылоль сраженья, -
        НетДадону донесенья.
        Петушок кричит опять.
        Кличет царь другую рать;
        Сына он теперь меньшого
        Шлёт навыручку большого;

        Петушок опять утих.
        Снова вести нет отних,
        Снова восемь дней проходят;
        Люди встрахе дни проводят,
        Петушок кричит опять,
        Царь скликает третью рать
        Иведёт её квостоку
        Сам, незная, бытьли проку.

        В?йска ?дут день иночь;
        Имстановится невмочь.
        Нипобоища, нистана[21 - Стан - лагерь.],
        Нинадгробного кургана[22 - Кург?н - холм, который насып?ли древние славяне надмогилой.]
        Невстречает царь Дадон.
        «Чтозачудо?» - мыслитон.
        Вотосьмой уж день проходит,
        Войско вгоры царь приводит
        Ипромеж высоких гор
        Видит шёлковый шатёр.
        Всёвбезмолвии чудесном
        Вкруг шатра; вущелье тесном
        Рать побитая лежит.
        Царь Дадон кшатру спешит…

        Чтозастрашная картина!
        Перед ним его два сына
        Безшеломов[23 - Шел?м - шлем.]ибезлат[24 - Л?ты - железная илистальная броня воинов длязащиты отхолодного оужия.]
        Обамёртвые лежат,
        Мечвонзивши друг водруга.
        Бродят кони их средь луга,
        Попритоптанной траве,
        Покровавой мураве…
        Царь завыл: «Ох,дети, дети!
        Горемне! попались всети
        Обанаши сокол?!
        Горе! смерть моя пришла».

        Всезавыли заДадоном,
        Застонала тяжким стоном
        Глубь долин, исердце гор
        Потряслося. Вдруг шатёр
        Распахнулся… идевица,
        Шамаханская царица,
        Всясияя какзаря,
        Тихо встретила царя.
        Какпред солнцем птица ночи,
        Царь умолк, ейглядя вочи,
        Изабыл он перед ней
        Смерть обоих сыновей.
        Иона перед Дадоном
        Улыбнулась - испоклоном
        Егоз?руку взяла
        Ившатёр свой увела.
        Тамзастол его сажала,
        Всяким яством[25 - Яство - еда, пища, кушанье.]угощала,
        Уложила отдыхать
        Напарчовую кровать.
        Ипотом, неделю ровно,
        Покорясь ей безусловно,
        Околдован, восхищён,
        Пировал уней Дадон.

        Наконец ивпуть обратный
        Сосвоею силой ратной
        Исдевицей молодой
        Царь отправился домой.
        Перед ним молва бежала,
        Быль инебыль разглашала.
        Подстолицей, близ ворот
        Сшумом встретил их народ, -
        Всебегут заколесницей,
        ЗаДадоном ицарицей;
        Всех приветствует Дадон…
        Вдруг втолпе увиделон,

        Всарачинской[26 - Сарач?нская шапка - шапка сарацина. Сарацин - иноплеменник, иноверец, пришедший сВостока илисЮга.]шапке белой,
        Весь каклебедь поседелый,
        Старый другего, скопец.
        «А,здорово, мойотец, -
        Молвил царьему, - что скажешь?»
        Подь поближе. Чтоприкажешь? -
        «Царь! - ответствует мудрец, -
        Разочтёмся наконец.
        Помнишь? замою услугу
        Обещалсямне, какдругу,
        Волю первую мою
        Тыисполнить, каксвою.

        Подариж ты мне девицу,
        Шамаханскую царицу». -
        Крайне царь был изумлён.
        «Чтоты? - старцу молвилон, -
        Илибес втебя ввернулся,
        Илиты сума рехнулся?
        Чтоты вголову забрал?
        Я,конечно, обещал,
        Новсемуже есть граница.
        Изачем тебе девица?
        Полно, знаешьли ктоя?
        Попроси ты отменя
        Хоть казну, хоть чин боярский,
        Хоть коня сконюшни царской,
        Хоть полцарства моего». -
        «Нехочу я ничего!
        Подари ты мне девицу,
        Шамаханскую царицу», -
        Говорит мудрец вответ.
        Плюнул царь: «Таклихже: нет!
        Ничего ты неполучишь.
        Самсебяты, грешник, мучишь;
        Убирайся, целпока;
        Оттащите старика!»

        Старичок хотел заспорить,
        Носиным накладно вздорить;
        Царь хватил его жезл?м
        П?лбу; тотупал ничком,
        Даидух вон. - Вся столица
        Содрогнулась, адевица -
        Хи-хи-хи да ха-ха-ха!
        Небоится, знать, греха.
        Царь, хоть был встревожен сильно,
        Усмехнулся ей умильно.

        Вот - въезжает вгородон…
        Вдруг раздался лёгкий звон,
        Ивглазах увсей столицы
        Петушок спорхнул соспицы,
        Кколеснице полетел
        Ицарю натемя сел,
        Встрепенулся, клюнул втемя
        Ивзвилс?… ивтоже время
        Сколесницы пал Дадон -
        Охнул раз, - иумерон.
        Ацарица вдруг пропала,
        Будто вовсе небывало.
        Сказка ложь, давней намёк!
        Добрым молодцам урок.

        К.Д.Ушинский

        Умей обождать
        Жили-были себе брат да сестра, петушок да курочка. Побежал петушок всад истал клевать зеленёхонькую смородину, акурочка иговоритему:
        - Неешь, Петя, обожди, пока смородина поспеет!
        Петушок непослушался, клевал да клевал инаклевался так, чтонасилу домой добрёл.
        - Ох, - кричит петушок, - беда моя! Больно, сестрица, больно!..


        Напоила курочка петушка мятой, приложила горчичник - ипрошло.
        Выздоровел петушок ипошёл вполе; бегал, прыгал, разгорелся, вспотел ипобежал кручью пить холодную воду; акурочка ему кричит:
        - Непей, Петя, обожди, пока простынешь!
        Непослушался петушок, напился холодной воды, итутже стала бить его лихорадка; насилу домой курочка довела. Побежала курочка задоктором, прописал доктор Пете горького лекарства, идолго пролежал петушок впостели. Выздоровел он кзиме ивидит, чторечка ледком покрылась; захотелось Пете наконьках покататься, акурочка иговоритему:
        - Ох,обожди, Петя, дайреке совсем замёрзнуть; теперь ещё лёд очень тонок, утонешь.
        Непослушался петушок сестры; покатился польду, лёдпроломился, ипетушок - бултых вводу! Только петушка ивидели.


        Петух да собака


        Жилстаричок состарушкой, ижили они вбольшой бедности. Всех животов уних только ибыло, чтопетух исобака, даитех они плохо кормили. Вотсобака иговорит петуху:
        - Давай, брат Петька, уйдём влес: здесь нам житьё плохое.
        - Уйдём, - говорит петух, - хуже небудет.


        Вотипошли они куда глаза глядят; пробродили целый день; стало смеркаться - пора наночлег приставать. Сошли они сдороги влес ивыбрали большое дуплистое дерево. Петух взлетел насук, собака залезла вдупло, и - заснули. Утром, только что заря стала заниматься, петух изакричал:
        - Ку-ку-ре-ку!
        Услыхала петуха лиса; захотелось ей петушьим мясом полакомиться. Вотона подошла кдереву истала петуха расхваливать:
        - Вотпетух так петух! Такой птицы я никогда невидывала: ипёрышки-то какие красивые, игребень-то какой красный, иголос-то какой звонкий! Слети комне, красавчик.
        - Азакаким делом? - спрашивает петух.
        - Пойдём комне вгости: уменя сегодня новоселье, ипротебя много горошку припасено.
        - Хорошо, - говорит петух, - только мне одному идти никак нельзя: сомной товарищ.
        «Воткакое счастье привалило! - подумала лиса. - Вместо одного петуха будет два».
        - Гдеже твой товарищ? - спрашиваетона. - Яиего вгости позову.
        - Тамвдупле ночует, - отвечает петух.
        Лиса кинулась вдупло, асобака её заморду - цап!.. Поймала иразорвала лису.


        Волк исобака


        Толстый исытый дворовый пёс, разорвав верёвку, побежал загород прогуляться. Всоседнем перелеске он встретился сволком, датаким худым, поджарым - кости да кожа. Сытый пёс взглянул нанего более ссожалением, чемсозлостью. Ободрённый таким приёмом, волк пустился вразговор ссобакой истал ей жаловаться насвоё худое житьё. Сжалилась собака надволком иговоритему:
        - Ступай жить кнам, унас хозяин добрый изаничтожную службу даст тебе тёплую конуру ихороший корм.
        Обрадовался бедный волк такому приглашению ипобежал ссобакой вгород; нодорогою заметил, чтоуего спутницы нашее вытерта шерсть.
        - Аэ-то что утебя? - спросил волк. - Отчего недостаёт шерсти нашее?


        - Этотак, пустяки! - отвечала собака снеудовольствием.
        - Однакоже? - пристаёт волк.
        - Вздор! - ворчит собака. - Этоотверёвки, которою меня привязывают наночь, чтобы я неубежала.
        - Тактебя привязывают наверёвку?
        - Иногда… Вотвидишьли, нельзяже…
        - Э,нет, моймилый! - сказал тут волк, останавливаясь угородских ворот. - Ниверёвка мне ненужна, нитвоя тёплая конура, нитвоя сытная пища, нитвой добрый хозяин. Прощай! - Ипомчался назад влес.
        Л.Н.Толстой

        Тримедведя




        Одна девочка ушла издома влес. Влесу она заблудилась истала искать дорогу домой, даненашла, апришла влесу кдомику.
        Дверь была отворена: онапосмотрела вдверь, видит - вдомике никого нет, ивошла. Вдомике этом жили три медведя. Один медведь был отец, звали его Михайла Иваныч. Онбыл большой илохматый. Другой была медведица. Онабыла поменьше, извали её Настасья Петровна. Третий был маленький медвежонок, извали его Мишутка. Медведей небыло дома, ониушли гулять полесу.


        Вдомике было две комнаты: одна - столовая, другая - спальня.
        Девочка вошла встоловую иувидела настоле три чашки спохлёбкой. Первая чашка, очень большая, была Михайлы Ивановичева. Вторая чашка, поменьше, была Настасьи Петровнина; третья, синенькая чашечка, была Мишуткина. Подле каждой чашки лежала ложка: большая, средняя ималенькая.
        Девочка взяла самую большую ложку ипохлебала изсамой большой чашки; потом взяла среднюю ложку ипохлебала изсредней чашки; потом взяла маленькую ложечку ипохлебала изсиненькой чашечки, иМишуткина похлёбка ей показалась лучше всех.


        Девочка захотела сесть ивидит устола три стула: один большой - Михайлы Иванычева, другой поменьше - Настасьи Петровнин, итретий маленький, ссиненькой подушечкой - Мишуткин.
        Онаполезла набольшой стул иупала; потом села насредний стул - нанём было неловко; потом села намаленький стульчик изасмеялась - такбыло хорошо. Онавзяла синенькую чашечку наколени истала есть. Поела всю похлёбку истала качаться настуле.
        Стульчик проломился, иона упала напол. Онавстала, подняла стульчик ипошла вдругую горницу.




        Тамстояли три кровати: одна большая - Михайлы Иванычева, другая средняя - Настасьи Петровнина, атретья маленькая - Мишенькина. Девочка легла вбольшую - ейбыло слишком просторно; легла всреднюю - было слишком высоко; легла вмаленькую - кроватка пришлась ей какраз впору, иона заснула.


        Амедведи пришли домой голодные изахотели обедать. Большой медведь взял свою чашку, взглянул изаревел страшным голосом:
        - Ктохлебал вмоей чашке?
        Настасья Петровна посмотрела свою чашку изарычала нетак громко:
        - Ктохлебал вмоей чашке?
        АМишутка увидел свою пустую чашечку изапищал тонким голосом:
        - Ктохлебал измоей чашки ивсё выхлебал?


        Михайла Иваныч взглянул насвой стул изарычал страшным голосом:
        - Ктосидел намоём стуле исдвинул его сместа?
        Настасья Петровна взглянула насвой стул изарычала нетак громко:
        - Ктосидел намоём стуле исдвинул его сместа?


        Мишутка взглянул насвой сломанный стульчик ипропищал:
        - Ктосидел намоём стуле исломалего?
        Медведи прошли вдругую горницу.
        - Ктоложился вмою постель исмялеё? - заревел Михайла Иваныч страшным голосом.
        - Ктоложился вмою постель исмялеё? - зарычала Настасья Петровна нетак громко.
        АМишенька подставил скамеечку, полез всвою кроватку изапищал тонким голосом:
        - Ктоложился вмою постель?


        Ивдруг он увидел девочку изавизжал так, какбудто его режут:
        - Вотона! Держи, держи! Вотона! Вотона! Ай-я-яй! Держи!
        Онхотел её укусить. Девочка открыла глаза, увидела медведей ибросилась кокну. Окно было открыто, онавыскочила вокно иубежала. Имедведи недогналиеё.





        В.И.Даль


        Привередница


        Жили-были муж да жена. Детей уних было всего двое - дочка Малашечка да сынок Ивашечка.
        Малашечке было годков десяток илипоболе, аИвашечке всего третий пошёл.
        Отец имать вдетях души нечаяли итак уж избаловали! Коли дочери что наказать надо, тоони неприказывают, апросят. Апотом ублажать начнут:
        - Мы-де тебе итого дадим идругого добудем!
        Ауж какМалашечка испривереднилась, тактакой другой нето что населе, а, чай, ивгороде небыло! Тыподай ей хлебца нето что пшеничного, асдобненького, - наржаной Малашечка исмотреть нехочет!
        Аиспечёт мать пирог-ягодник, такМалашечка говорит: «К?сел, давай медку!» Нечего делать, зачерпнёт мать наложку мёду ивесь надочернин кусок ухнет. Самаже смужем ест пирог безмёду: хоть они исдостатком были, асами так сладко есть немогли.
        Вотраз понадобилось им вгород ехать, ониистали Малашечку ублажать, чтобы нешалила, забратом смотрела, апуще всего чтобы его изизбы непускала.
        - Амы-де тебе заэто пряников купим, даорехов калёных, даплаточек наголову, дасарафанчик сдутыми пуговками. - Этомать говорила, аотец поддакивал.
        Дочкаже речи их водно ухо впускала, авдругое выпускала.
        Вототец сматерью уехали. Пришли кней подруги истали звать посидеть натравке-муравке. Вспомнила было девочка родительский наказ, даподумала: «Невелика беда, коли выйдем наулицу!»
        Аих изба была крайняя клесу.
        Подруги заманили её влес сребёнком - онасела истала брату веночки плесть. Подруги поманили её вкоршуны поиграть, онапошла наминутку да изаигралась целый час. Вернулась кбрату. Ой,брата нет, иместечко, гдесидел, остыло, только травка помята.


        Чтоделать? Бросилась кподругам, - танезнает, другая невидела. Взвыла Малашечка, побежала куда глаза глядят брата отыскивать; бежала, бежала, бежала, набежала вполе напечь.
        - Печь, печурка! Невиделали ты моего братца Ивашечку?
        Апечка ей говорит:
        - Девочка-привередница, поешь моего ржаного хлеба, поешь, такскажу!
        - Вот, стану я ржаной хлеб есть! Яуматушки да убатюшки инапшеничный негляжу!
        - Эй,Малашечка, ешьхлеб, апироги впереди! - сказала ей печь.
        Малашечка рассердилась ипобежала далее. Бежала, бежала, устала, - села поддикую яблоню испрашивает кудрявую:
        - Невидалали, куда братец Ивашечка делся?
        Аяблоня вответ:
        - Девочка-привередница, поешь дикого, кислого яблочка - может статься, тогда искажу!
        - Вот, стану я кислицу есть! Умоих батюшки да матушки садовых много - ито ем повыбору!


        Покачала нанеё яблоня кудрявой вершиной да иговорит:
        - Давали голодной Маланье оладьи, аона говорит: «Испечены неладно!»
        Малаша побежала далее. Вотбежалаона, бежала, набежала намолочную реку, накисельные берега, истала речку спрашивать:
        - Речка-река! Невидалали ты братца моего Ивашечку?
        Аречка ей вответ:
        - Ану-ка, девочка-привередница, поешь наперёд моего овсяного киселька смолочком, тогда, быть может, дамвесточку обрате.
        - Стану я есть твой кисель смолоком! Умоих убатюшки иуматушки исливочки невдиво!
        - Эх, - погрозилась нанеё река, - небрезгай пить изковша!


        Побежала привередница дальше. Идолго бежалаона, ищаИвашечку; наткнулась наежа, хотела его оттолкнуть, дапобоялась наколоться, вотивздумала сним заговорить:
        - Ёжик, ёжик, невидалли ты моего братца?
        А ёжик ей вответ:
        - Виделя, девочка, стаю серых гусей, пронесли они влес насебе малого ребёнка вкрасной рубашечке.
        - Ах,это-то иесть мой братец Ивашечка! - завопила девочка-привередница. - Ёжик, голубчик, скажимне, куда они его пронесли?
        Вотистал ёж ей сказывать: что-де вэтом дремучем лесу живёт Яга-Баба, визбушке накурьих ножках; впослугу наняла она себе серых гусей, ичто она им прикажет, тогуси иделают.
        Ину Малашечка ежа просить, ежаласкать:
        - Ёжик ты мой рябенький, ёжик игольчатый! Доведи меня доизбушки накурьих ножках!
        - Ладно, - сказал он иповёл Малашечку всамую чащу, авчаще той все съедобные травы растут: кислица да борщовник, подеревьям седая ежевика вьётся, переплетается, закусты цепляется, крупные ягодки насолнышке дозревают.
        «Вотбы поесть!» - думает Малашечка, дауж доедылией! Махнула насизые плетенницы ипобежала заежом. Онпривёл её кстарой избушке накурьих ножках. Малашечка заглянула вдверь ивидит - вуглу налавке Баба-Яга спит, анаприлавке Ивашечка сидит, яблочками играет.


        Схватила она брата наруки да ивон изизбы!
        Агуси-наёмники чутки. Сторожевой гусь вытянул шею, гагакнул, взмахнул крыльями, взлетел выше дремучего леса, глянул вокруг ивидит, чтоМалашечка сбратом бежит. Закричал, загоготал серый гусь, поднял всё стадо гусиное, асам полетел кБабе-Яге докладывать. АБаба-Яга - костяная нога так спит, чтоснеё пар валит, отхрапа оконницы дрожат. Ужгусь ей вто ухо ивдругое кричит - неслышит! Рассердился щипун, щипнул Ягу всамый нос. Вскочила Баба-Яга, схватилась занос, асерый гусь стал ей докладывать:
        - Баба-Яга - костяная нога! Унас дома неладно что-то сделалось - Ивашечку Малашечка домой несёт!
        ТутБаба-Яга какрасходилась:
        - Ахвы трутни, дармоеды, изчего я вас пою, кормлю! Вынь да положь, подайте мне брата ссестрой!
        Полетели гуси вдогонку. Летят да друг сдружкою перекликаются. Заслышала Малашечка гусиный крик, подбежала кмолочной реке, кисельным берегам, низенько ей поклонилась иговорит:
        - Матушка река! Скрой, схорони ты меня отдиких гусей!
        Арека ей вответ:
        - Девочка-привередница, поешь наперёд моего овсяного киселя смолоком.
        Устала голодная Малашечка, вохотку поела мужицкого киселя, припала креке ивсласть напилась молока. Вотрека иговоритей:
        - Так-товас, привередниц, голодом учить надо! Ну,теперь садись подбережок, язакрою тебя.
        Малашечка села, река прикрыла её зелёным тростником; гуси налетели, покрутились надрекой, поискали брата ссестрой да стем идомой полетели.
        Рассердилась Яга пуще прежнего ипрогнала их опять задетьми. Вотгуси летят вдогонку, летят да меж собой перекликаются, аМалашечка, заслышаих, прытче прежнего побежала. Вотподбежала кдикой яблоне ипроситеё:
        - Матушка зелёная яблонька! Схорони, укрой меня отбеды неминучей, отзлых гусей!
        Аяблоня ей вответ:
        - Апоешь моего самородного кислого яблочка, так, может статься, испрячу тебя!
        Нечего делать, принялась девочка-привередница дикое яблоко есть, ипоказался дичок голодной Малаше слаще наливного садового яблочка.
        Акудрявая яблонька стоит да посмеивается:
        - Воттак-товас, причудниц, учить надо! Давеча нехотела иврот взять, атеперь ешь надгорсточкой!
        Взяла яблонька, обняла ветвями брата ссестрой ипосадила их всерёдочку, всамую густую листву.
        Прилетели гуси, осмотрели яблоню - нетникого! Полетели ещё туда, сюда, дастем кБабе-Яге ивернулись.
        Какзавидела она их порожнём, закричала, затопала, завопила навесь лес:
        - Вотявас, трутней! Вотявас, дармоедов! Всепёрышки ощиплю, наветер пущу, самих живьём проглочу!
        Испугались гуси, полетели назад заИвашечкой иМалашечкой. Летят да жалобно друг сдружкой, передний сзадним, перекликаются:
        - Ту-та, ту-та? Ту-та не-ту!
        Стемнело вполе, ничего невидать, негде испрятаться, адикие гуси всё ближе иближе; аудевочки-привередницы ножки, ручки устали - елеплетётся. Вотвидит она - вполе та печь стоит, чтоеё ржаным хлебом потчевала. Онакпечи:
        - Матушка печь, укрой меня сбратом отБабы-Яги!
        - То-то, девочка-привередница, слушатьсябы тебе отца-матери, влес неходить, брата небрать, сидеть дома да есть, чтоотец сматерью едят! Ато «варёного неем, печного нехочу, ажареного инадух ненадо!»
        ВотМалашечка стала печку упрашивать, умаливать: вперёд-де таково небуду!
        - Ну,посмотрюя. Пока поешь моего ржаного хлебца!
        Срадостью схватила его Малашечка ину есть да братца кормить!
        - Такого-то хлеба я отроду невидала - словно пряник-коврижка!
        Апечка, смеючись, говорит:
        - Голодному иржаной хлеб запряник идёт, асытому иковрижка вяземская несладка! Ну,полезай теперь вустье, - сказала печь, - дазаслонись заслоном.
        ВотМалашечка скоренько села впечь, затворилась заслоном, сидит ислушает, какгуси всё ближе подлетают, жалобно друг дружку спрашивают:
        - Ту-та, ту-та? Ту-та не-ту!
        Вотполетали они вокруг печки. Ненашед Малашечки, опустились наземлю истали промеж себя говорить: чтоим теперь делать? Домой ворочаться нельзя: хозяйка их живьём съест. Здесь остаться также неможно: онавелит их всех перестрелять.
        - Разве вот что, братья, - сказал передовой вожак, - вернёмся домой, втёплые земли, - туда Бабе-Яге доступа нет!
        Гуси согласились, снялись сземли иполетели далеко-далеко, засиние моря.
        Отдохнувши, Малашечка схватила братца ипобежала домой, адома отец сматерью всё село исходили, каждого встречного ипоперечного одетях спрашивали; никто ничего незнает, лишь только пастух сказывал, чторебята влесу играли. Побрели отец сматерью влес да подле села наМалашечку сИвашечкой инаткнулись.
        ТутМалашечка вовсём отцу сматерью повинилась, провсё рассказала иобещала вперёд слушаться, неперечить, непривередничать, аесть, чтодругие едят.
        Каксказала, такисделала, азатем исказке конец.


        С.Т.Аксаков


        Аленький цветочек
        Сказка ключницы Пелагеи


        Внекиим царстве, внекиим государстве жил-был богатый купец, именитый человек.
        Много унего было всякого богатства, дорогих товаров заморских, жемчугу, драгоценных камениев, золотой исеребряной казны; ибыло утого купца три дочери, всетри красавицы писаные, аменьшая лучше всех; илюбил он дочерей своих больше всего своего богатства, жемчугов, драгоценных камениев, золотой исеребряной казны - потой причине, чтоон был вдовец илюбить ему было некого; любил он старших дочерей, аменьшую дочь любил больше, потому что она была собой лучше всех икнему ласковее.
        Вотисобирается тот купец поторговым делам заморе, затридевять земель, втридевятое царство, втридесятое государство, иговорит он любезным дочерям:
        - Дочери мои милые, дочери мои хорошие, дочери мои пригожие, едуя посвоим купецким делам затридевять земель, втридевятое царство, тридесятое государство, ималоли, многоли времени проезжу - неведаю, инаказываю я вам жить безменя честно исмирно, иколи вы будете жить безменя честно исмирно, топривезу вам такие гостинцы, каких вы сами захотите, идаю я вам сроку думать натри дня, итогда вы мне скажете, каких гостинцев вам хочется.
        Думали они три дня итри ночи ипришли ксвоему родителю, истал он их спрашивать, каких гостинцев желают. Старшая дочь поклонилась отцу вноги да иговорит ему первая:
        - Государь ты мой батюшка родимый! Невози ты мне золотой исеребряной парчи[27 - Парч? - шёлковая ткань, расшитая золотыми исеребряными нитями.], нимехов чёрного соболя, нижемчуга бурмицкого[28 - Бурм?цкий жемчуг - крупный, восточного происхождения.]; апривези ты мне золотой венец изкамениев самоцветных, ичтоб был отних такой свет, какотмесяца полного, какотсолнца красного, ичтоб было отнего светло втёмную ночь, каксреди дня белого.
        Честной купец призадумался исказал потом:
        - Хорошо, дочь моя милая, хорошая ипригожая, привезу я тебе таковой венец; знаю я заморем такого человека, который достанет мне таковой венец; аиесть он уодной королевишны заморской, аиспрятан он вкладовой каменной, аистоит та кладовая вкаменной горе, глубиной натри сажени, затремя дверьми железными, затремя замками немецкими. Работа будет немалая, дадлямоей казны супротивного нет[29 - Длямоей казны супротивного нет - достаточно денег, чтобы всё купить.].
        Поклонилась ему вноги дочь середняя иговорит:
        - Государь ты мой батюшка родимый! Невози ты мне золотой исеребряной парчи, ничёрных мехов соболя сибирского, ниожерелья жемчуга бурмицкого, низолота венца самоцветного, апривези ты мне тувалет изхрусталю восточного, цельного, беспорочного, чтобы, глядя внего, видела я всю красоту поднебесную ичтоб, смотрясь внего, янестарилась икрасотаб моя девичья прибавлялася.
        Призадумался честной купец и, подумав малоли, многоли времени, говорит ей таковые слова:
        - Хорошо, дочь моя милая, хорошая ипригожая, достану я тебе таковой хрустальный тувалет; аиесть он удочери короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной инегаданной; исхоронен тот тувалет втерему каменном, высоком, истоит он нагоре каменной, вышина той горы втриста сажень, засемью дверьми железными, засемью замками немецкими, иведут ктому терему ступеней три тысячи, инакаждой ступени стоит повоину персидскому идень иночь ссаблею наголо булатною, иключи оттех дверей железных носит королевишна напоясе. Знаю я заморем такого человека, идостанет он мне таковой тувалет. Потяжеле твоя работа сестриной, дадлямоей казны супротивного нет.
        Поклонилась вноги отцу меньшая дочь иговорит таково слово:
        - Государь ты мой батюшка родимый! Невози ты мне золотой исеребряной парчи, ничёрных соболей сибирских, ниожерелья бурмицкого, нивенца самоцветного, нитувалета хрустального, апривези ты мне аленький цветочек, которогобы краше небыло набелом свете.
        Призадумался честной купец крепче прежнего. Малоли, многоли времени он думал, доподлинно сказать немогу; надумавшись, онцелует, ласкает, приголубливает свою меньшую дочь, любимую, иговорит таковые слова:
        - Ну,задала ты мне работу потяжеле сестриных: коли знаешь, чтоискать, токакнесыскать, акакнайти то, чего сам незнаешь? Аленький цветочек нехитро найти, дакакже узнатьмне, чтокраше его нет набелом свете? Буду стараться, анагостинце невзыщи.
        Иотпустил он дочерей своих, хороших, пригожих, вихние терема девичьи. Стал он собираться впуть, водороженьку, вдальние края заморские. Долголи, многоли он собирался, янезнаю иневедаю: скоро сказка сказывается, нескоро дело делается. Поехал он впуть водороженьку.
        Вотездит честной купец почужим сторонам заморским, покоролевствам невиданным; продаёт он свои товары втридорога, покупает чужие втридёшева, онменяет товар натовар итого сходней, сопридачею серебра да золота; золотой казной корабли нагружает да домой посылает. Отыскал он заветный гостинец длясвоей старшей дочери: венец скамнями самоцветными, аотних светло втёмную ночь, какбы вбелый день. Отыскал заветный гостинец идлясвоей средней дочери: тувалет хрустальный, авнём видна вся красота поднебесная, и, смотрясь внего, девичья красота нестареется, априбавляется. Неможет он только найти заветного гостинца дляменьшой, любимой дочери - аленького цветочка, краше которого небылобы набелом свете.
        Находил он восадах царских, королевских исултановых много аленьких цветочков такой красоты, чтонивсказке сказать, нипером написать; даникто ему поруки недаёт, чтокраше того цветка нет набелом свете; даисам он того недумает. Вотедет он путём-дорогою сосвоими слугами верными попескам сыпучим, полесам дремучим, и, откуда нивозьмись, налетели нанего разбойники, бусурманские, турецкие да индейские, и, увидя беду неминучую, бросает честной купец свои караваны богатые соприслугою своей верною ибежит втёмные леса.


        «Пусть-де меня растерзают звери лютые, чемпопасться мне вруки разбойничьи, поганые идоживать свой век вплену, воневоле».
        Бродит он потому лесу дремучему, непроездному, непроходному, ичто дальше идёт, тодорога лучше становится, словно деревья перед ним расступаются, ачасты кусты раздвигаются. Смотрит назад - руки непросунуть, смотрит направо - пнида колоды, зайцу косому непроскочить, смотрит налево - аихуже того. Дивуется честной купец, думает непридумает, чтосним зачудо совершается, асам всё идёт да идёт: унего подногами дорога торная.
        Идёт он день отутра довечера, неслышит он рёву звериного, нишипения змеиного, никрику совиного, ниголоса птичьего: ровно около него всё повымерло. Вотпришла итёмная ночь; кругом его хоть глаз выколи, аунего подногами светлёхонько. Вотидётон, почитай, дополуночи, истал видеть впереди будто зарево, иподумалон: «Видно, лесгорит, такзачемже мне туда идти наверную смерть, неминучую?»
        Поворотил он назад - нельзя идти, направо, налево - нельзя идти; сунулся вперёд - дорога торная. «Дайпостою наодном месте, - может, зарево пойдёт вдругую сторону, альпрочь отменя, альпотухнет совсем».
        Вотисталон, дожидается; данетут-то было: зарево точно кнему навстречу идёт, икакбудто около него светлее становится; думалон, думал ипорешил идти вперёд. Двух смертей небывать, аодной неминовать.
        Перекрестился купец ипошёл вперёд. Чемдальше идёт, темсветлее становится, истало, почитай, какбелый день, анеслышно шуму итреску пожарного. Выходит он подконец наполяну широкую, ипосередь той поляны широкий стоит дом недом, чертог нечертог, адворец королевский илицарский, весь вогне, всеребре изолоте ивкаменьях самоцветных, весь горит исветит, аогня невидать; ровно солнышко красное, инда тяжело нанего глазам смотреть.
        Всеокошки водворце растворены, ииграет внём музыка согласная, какой никогда он неслыхивал.
        Входит он наширокий двор, вворота широкие, растворенные; дорога пошла избелого мрамора, апосторонам бьют фонтаны воды, высокие, большие ималые. Входит он водворец полестнице, устланной кармазинным сукном[30 - Кармаз?нное сукно - тонкое, красного цвета.], соперилами позолоченными; вошёл вгорницу - нетникого; вдругую, втретью - нетникого; впятую, десятую - нетникого; аубранство везде царское, неслыханное иневиданное: золото, серебро, хрустали восточные, кость слоновая имамонтовая.
        Дивится честной купец такому богатству несказанному, авдвое того, чтохозяина нет; нетолько хозяина, иприслуги нет; амузыка играет несмолкаючи; иподумал он вте поры просебя: «Всёхорошо, даесть нечего» - ивырос перед ним стол, убранный-разубранный: впосуде золотой да серебряной яства стоят сахарные, ивина заморские, ипитья медвяные. Селон застол безсумления; напился, наелся досыта, потому что неел сутки целые; кушанье такое, чтоисказать нельзя, того игляди, чтоязык проглотишь, аон, полесам ипескам ходючи, крепко проголодался; встал он из-за стола, апоклониться некому исказать спасибо захлеб засоль некому. Неуспел он встать да оглянуться, астола скушаньем какнебывало, амузыка играет неумолкаючи.
        Дивуется честной купец такому чуду чудному итакому диву дивному, иходит он попалатам изукрашенным да любуется, асам думает: «Хорошобы теперь соснуть да всхрапнуть» - ивидит, стоит перед ним кровать резная, изчистого золота, наножках хрустальных, спологом серебряным, сбахромою икистями жемчужными; пуховик наней какгора лежит, пуху мягкого, лебяжьего.
        Дивится купец такому чуду новому, новому ичудному; ложится он навысокую кровать, задёргивает полог серебряный ивидит, чтоон тонок имягок, будто шёлковый. Стало впалате темно, ровно всумерки, имузыка играет будто издали, иподумалон: «Ах,кабы мне дочерей хоть восне увидать!» - изаснул втуже минуточку.
        Просыпается купец, асолнце уже взошло выше дерева стоячего. Проснулся купец, авдруг опомниться неможет: всюночь видел он восне дочерей своих любезных, хороших ипригожих, ивидел он дочерей своих старших: старшую исереднюю, чтоони веселым-веселёхоньки, апечальна одна дочь меньшая, любимая; чтоустаршей исередней дочери есть женихи богатые ичто собираются они выйти замуж, недождавшись его благословения отцовского; меньшаяже дочь, любимая, красавица писаная, оженихах ислышать нехочет, покуда неворотится её родимый батюшка. Истало унего надуше ирадостно инерадостно.
        Встал он сокровати высокой, платье ему всё приготовлено, ифонтан воды бьёт вчашу хрустальную; онодевается, умывается иуж новому чуду недивуется: чайикофей настоле стоят, иприних закуска сахарная. Помолившись богу, оннакушался, истал он опять попалатам ходить, чтоб опять наних полюбоватися присвете солнышка красного. Всёпоказалось ему лучше вчерашнего. Вотвидит он вокна растворенные, чтокругом дворца разведены сады диковинные, плодовитые ицветы цветут красоты неописанной. Захотелось ему потем садам прогулятися.


        Сходит он подругой лестнице измрамора зелёного, измалахита медного, сперилами позолоченными, сходит прямо взелены сады. Гуляет он илюбуется: надеревьях висят плоды спелые, румяные, сами врот так ипросятся, инда, глядя наних, слюнки текут; цветы цветут распрекрасные, махровые, пахучие, всякими красками расписанные; птицы летают невиданные: словно побархату зелёному ипунцовому золотом исеребром выложенные, песни поют райские; фонтаны воды бьют высокие, инда глядеть наих вышину - голова запрокидывается; ибегут ишумят ключи родниковые поколодам хрустальным.
        Ходит честной купец, дивуется; навсе такие диковинки глаза унего разбежалися, инезнаетон, начто смотреть икого слушать. Ходил он так многоли, малоли времени - неведомо: скоро сказка сказывается, нескоро дело делается. Ивдруг видитон, напригорочке зелёном цветёт цветок цвету алого, красоты невиданной инеслыханной, чтонивсказке сказать, нипером написать. Учестного купца дух занимается; подходит он котому цветку; запах отцветка повсему саду ровно струя бежит; затряслись ируки иноги укупца, ивозговорил он голосом радостным:
        - Воталенький цветочек, какого нет краше набелом свете, окаком просила меня дочь меньшая, любимая.


        И,проговорив таковы слова, онподошёл исорвал аленький цветочек. Втуже минуту, безо всяких туч, блеснула молния иударил гром, инда земля зашаталася подногами, - ивырос, какбудто изземли, перед купцом зверь незверь, человек нечеловек, акакое-то чудище, страшное имохнатое, изаревело оно голосом диким:
        - Чтоты сделал? Какты посмел сорвать вмоём саду мой заповедный, любимый цветок? Яхоронил его паче зеницы ока[31 - Яхоронил его п?че зен?цы ока - т.е. берёг больше, чемглаза.] моего ивсякий день утешался, нанего глядючи, аты лишил меня всей утехи вмоей жизни. Яхозяин дворца исада, япринял тебя какдорогого гостя изваного, накормил, напоил испать уложил, аты эдак-то заплатил замоё добро? Знайже свою участь горькую: умереть тебе засвою вину смертью безвременною!..
        Инесчётное число голосов диких совсех сторон завопило:
        - Умереть тебе смертью безвременною!
        Учестного купца отстраха зуб назуб неприходил, оноглянулся кругом ивидит, чтосовсех сторон, из-под каждого дерева икустика, изводы, изземли лезет кнему сила нечистая инесметная, всёстрашилища безобразные. Онупал наколени перед набольшим хозяином, чудищем мохнатым, ивозговорил голосом жалобным:
        - Охты гой еси, господин честной, зверь лесной, чудо морское: каквзвеличать тебя - незнаю, неведаю! Непогуби ты души моей христианской замою продерзость безвинную, неприкажи меня рубить иказнить, прикажи слово вымолвить. Аесть уменя три дочери, тридочери-красавицы, хорошие ипригожие; обещал я им погостинцу привезть: старшей дочери - самоцветный венец, средней дочери - тувалет хрустальный, аменьшой дочери - аленький цветочек, какогобы небыло краше набелом свете. Старшим дочерям гостинцы я сыскал, аменьшой дочери гостинца отыскать немог; увидал я такой гостинец утебя всаду - аленький цветочек, какого краше нет набелом свете, иподумаля, чтотакому хозяину, богатому-богатому, славному имогучему, небудет жалко цветочка аленького, окаком просила моя меньшая дочь, любимая. Каюсь я всвоей вине перед твоим величеством. Тыпростимне, неразумному иглупому, отпусти меня кмоим дочерям родимым иподари мне цветочек аленький длягостинца моей меньшой, любимой дочери. Заплачу я тебе казны золотой, чтопотребуешь.


        Раздался полесу хохот, словно гром загремел, ивозговорит купцу зверь лесной, чудо морское:
        - Ненадо мне твоей золотой казны: мнесвоей девать некуда. Неттебе отменя никакой милости, иразорвут тебя мои слуги верные накуски, начасти мелкие. Есть одно длятебя спасенье. Яотпущу тебя домой невредимого, награжу казной несчётною, подарю цветочек аленький, коли дашь ты мне слово честное купецкое изапись своей руки, чтопришлёшь заместо себя одну издочерей своих, хороших, пригожих; яобиды ей никакой несделаю, аибудет она жить уменя вчести иприволье, каксам ты жил водворце моём. Стало скучно мне жить одному, ихочу я залучить себе товарища.
        Такипал купец насыру землю, горючими слезами обливается; аивзглянет он назверя лесного, начудо морское, аивспомнит он своих дочерей, хороших, пригожих, аипуще того завопит истошным голосом: больно страшен был лесной зверь, чудо морское. Много времени честной купец убивается ислезами обливается, ивозговорит он голосом жалобным:
        - Господин честной, зверь лесной, чудо морское! Аикакмне быть, коли дочери мои, хорошие ипригожие, посвоей воле незахотят ехать ктебе? Несвязатьже мне им руки иноги да насильно прислать? Даикаким путём дотебя доехать? Яехал ктебе ровно два года, апокаким местам, покаким путям, яневедаю.
        Возговорит купцу зверь лесной, чудо морское:
        - Нехочу я невольницы: пусть приедет твоя дочь сюда полюбви ктебе, своей волею ихотением; аколи дочери твои непоедут посвоей воле ихотению, тосам приезжай, ивелю я казнить тебя смертью лютою. Акакприехать комне - нетвоя беда; дамя тебе перстень сруки моей: ктонаденет его направый мизинец, тоточутится там, гдепожелает, воединое ока мгновение. Сроку тебе даю дома пробыть три дня итри ночи.
        Думал, думал купец думу крепкую ипридумал так: «Лучше мне сдочерьми повидатися, дать им своё родительское благословение, иколи они избавить меня отсмерти незахотят, топриготовиться ксмерти подолгу христианскому иворотиться клесному зверю, чуду морскому». Фальши унего науме небыло, апотому он рассказал, чтоунего было вмыслях. Зверь лесной, чудо морское, ибезтого их знал; видя его правду, онизаписки снего заручной невзял, аснял ссвоей руки золотой перстень иподал его честному купцу.
        Итолько честной купец успел надеть его направый мизинец, какочутился он вворотах своего широкого двора; вту пору вворота въезжали его караваны богатые сприслугою верною, ипривезли они казны итоваров втрое противу прежнего. Поднялся вдоме шум игвалт, повскакали дочери из-за пялец своих, авышивали они серебром изолотом ширинки[32 - Шир?нка - здесь: полотенце, платок.] шелковые; почали они отца целовать, миловать иразными ласковыми именами называть, идве старшие сестры лебезят пуще меньшей сестры. Видятони, чтоотец как-то нерадостен ичто есть унего насердце печаль потаённая. Стали старшие дочери его допрашивать, непотерялли он своего богатства великого; меньшаяже дочь обогатстве недумает, иговорит она своему родителю:
        - Мнебогатства твои ненадобны; богатство - дело наживное, аоткрой мне своё горе сердешное.
        Ивозговорит тогда честной купец своим дочерям родимым, хорошим ипригожим:
        - Непотерял я своего богатства великого, анажил казны втрое-вчетверо; аесть уменя другая печаль, искажу вам обней завтрашний день, асегодня будем веселитися.
        Приказал он принести сундуки дорожные, железом окованные; доставал он старшей дочери золотой венец, золота аравийского, наогне негорит, вводе нержавеет, сокамнями самоцветными; достаёт гостинец середней дочери, тувалет хрусталю восточного; достаёт гостинец меньшой дочери, золотой кувшин сцветочком аленьким. Старшие дочери отрадости рехнулися, унесли свои гостинцы втерема высокие итам напросторе ими досыта потешалися. Только дочь меньшая, любимая, увидав цветочек аленький, затряслась вся изаплакала, точно всердце её что ужалило.
        Каквозговорит кней отец таковы речи:
        - Чтоже, дочь моя милая, любимая, неберёшь ты своего цветка желанного? Краше его нет набелом свете.


        Взяла дочь меньшая цветочек аленький ровно нехотя, целует руки отцовы, асама плачет горючими слезами. Скоро прибежали дочери старшие, попытали они гостинцы отцовские инемогут опомниться отрадости. Тогда сели все они застолы дубовые, заскатерти браные[33 - Скатерти бр?ные - вытканные сузорами.], заяства сахарные, запитья медвяные; стали есть, пить, прохлаждатися, ласковыми речами утешатися.
        Ввечеру гости понаехали, истал дом укупца полнёхонек дорогих гостей, сродников, угодников, прихлебателей. Дополуночи беседа продолжалася, итаков был вечерний пир, какого честной купец усебя вдому невидывал, иоткуда что бралось, немог догадатьсяон, даивсе тому дивовалися: ипосуды золотой-серебряной, икушаний диковинных, каких никогда вдому невидывали.
        Заутра позвал ксебе купец старшую дочь, рассказал ейвсё, чтосним приключилося, всёотслова дослова, испросил: хочетли она избавить его отсмерти лютой ипоехать жить кзверю лесному, чуду морскому?
        Старшая дочь наотрез отказалася иговорит:
        - Пусть та дочь ивыручает отца, длякого он доставал аленький цветочек.
        Позвал честной купец ксебе другую дочь, середнюю, рассказал ейвсё, чтосним приключилося, всёотслова дослова, испросил: хочетли она избавить его отсмерти лютой ипоехать жить кзверю лесному, чуду морскому?
        Середняя дочь наотрез отказалася иговорит:
        - Пусть та дочь ивыручает отца, длякого он доставал аленький цветочек.
        Позвал честной купец меньшую дочь истал ей всё рассказывать, всёотслова дослова, инеуспел кончить речи свои, какстала перед ним наколени дочь меньшая, любимая, исказала:
        - Благослови меня, государь мой батюшка родимый: япоеду кзверю лесному, чуду морскому. Дляменя достал ты аленький цветочек, мнеивыручать тебя.
        Залился слезами честной купец, обнял он свою меньшую дочь, любимую, иговорит ей таковые слова:
        - Дочь моя милая, хорошая, пригожая, меньшая илюбимая, дабудет надтобою моё благословение родительское, чтовыручаешь ты своего отца отсмерти лютой иподоброй воле своей ихотению идёшь нажитье противное кстрашному зверю лесному, чуду морскому. Будешь жить ты унего водворце, вбогатстве иприволье великом; дагде тот дворец - никто незнает, неведает, инет кнему дороги никонному, нипешему, низверю прыскучему[34 - Прыск?чий - быстрый.], ниптице перелётной. Небудет нам оттебя нислуха, нивесточки, атебе отнас иподавно. Икакмне доживать мой горький век, лица твоего невидючи, ласковых речей неслыхаючи? Расстаюсь я стобой навеки вечные, ровно тебя живую вземлю хороню.
        Ивозговорит отцу дочь меньшая, любимая:
        - Неплачь, нетоскуй, государь мой батюшка родимый; житье моё будет богатое, привольное: зверя лесного, чуда морского, янеиспугаюся, буду служить ему верою иправдою, исполнять его волю господскую, аможет, оннадо мной исжалится. Неоплакивай ты меня живую, словно мёртвую: может, богдаст, яивернусь ктебе.


        Плачет, рыдает честной купец, таковыми речами неутешается.
        Прибегают сёстры старшие, большая исередняя, подняли плач повсему дому: вишь, больно им жалко меньшой сестры, любимой; аменьшая сестра ивиду печального некажет, неплачет, неохает ивдальний путь неведомый собирается.
        Прошёл третий день итретья ночь, пришла пора расставаться честному купцу, расставаться сдочерью меньшою, любимою; онцелует, милуетеё, горючими слезами обливает икладёт нанеё крестное благословение своё родительское. Вынимает он перстень зверя лесного, чуда морского, изларца кованого, надевает перстень направый мизинец меньшой, любимой дочери - инестало её втуже минуточку совсеми её пожитками.
        Очутилась она водворце зверя лесного, чуда морского, вопалатах высоких, каменных, накровати изрезного золота соножками хрустальными, напуховике пуха лебяжьего, покрытом золотой камкой[35 - Камк? - старинная шёлковая ткань сузорами.], ровно она исместа несходила, ровно она целый век тут жила, ровно легла почивать да проснулася. Заиграла музыка согласная, какой отродясь она неслыхивала.
        Встала она сопостели пуховой ивидит, чтовсе её пожитки ицветочек аленький вкувшине позолоченном тутже стоят, раскладены ирасставлены настолах зелёных малахита медного, ичто втой палате много добра искарба всякого, есть начём посидеть-полежать, есть вочто приодеться, есть вочто посмотреться. Ибыла одна стена вся зеркальная, адругая стена золочёная, атретья стена вся серебряная, ачетвёртая стена изкости слоновой имамонтовой, самоцветными яхонтами вся разубранная; иподумалаона: «Должно быть, этомоя опочивальня».
        Захотелось ей осмотреть весь дворец, ипошла она осматривать все его палаты высокие, иходила она немало времени, навсе диковинки любуючись; одна палата была краше другой, ивсе краше того, какрассказывал честной купец, государь ее батюшка родимый. Взяла она изкувшина золочёного любимый цветочек аленький, сошла она взелены сады, изапели ей птицы свои песни райские, адеревья, кусты ицветы замахали своими верхушками ировно перед ней преклонилися; выше забили фонтаны воды, игромче зашумели ключи родниковые; инашла она то место высокое, пригорок муравчатый, накотором сорвал честной купец цветочек аленький, краше которого нет набелом свете. Ивынула она тот аленький цветочек изкувшина золочёного ихотела посадить наместо прежнее; носам он вылетел изрук её иприрос кстеблю прежнему ирасцвёл краше прежнего.
        Подивилася она такому чуду чудному, диву дивному, порадовалась своему цветочку аленькому, заветному ипошла назад впалаты свои дворцовые; иводной изних стоит стол накрыт, итолько она подумала: «Видно, зверь лесной, чудо морское, наменя негневается, ибудет он комне господин милостивый», - какнабелой мраморной стене появилися словеса огненные:
        «Негосподин я твой, апослушный раб. Тымоя госпожа, ивсё, чтотебе пожелается, всё, чтотебе наум придёт, исполнять я буду сохотою».
        Прочитала она словеса огненные, ипропали они состены белой мраморной, какбудто их никогда небывало там. Ивспало ей намысли написать письмо ксвоему родителю идать ему осебе весточку. Неуспела она отом подумати, каквидитона, перед нею бумага лежит, золотое перо сочернильницей. Пишет она письмо ксвоему батюшке родимому исестрицам своим любезным:
        «Неплачьте обомне, негорюйте, яживу водворце узверя лесного, чуда морского, каккоролевишна; самого его невижу инеслышу, апишет он комне настене беломраморной словесами огненными; изнает онвсё, чтоуменя намысли, ивтуже минуту всё исполняет, инехочет он называться господином моим, аменя называет госпожой своей».
        Неуспела она письмо написать ипечатью припечатать, какпропало письмо изрук иизглазеё, словно его тут инебыло. Заиграла музыка пуще прежнего, настоле явились яства сахарные, питья медвяные, всяпосуда золота червонного. Села она застол веселёхонька, хотя сроду необедала одна-одинёшенька; елаона, пила, прохлаждалася, музыкою забавлялася. После обеда, накушавшись, онаопочивать легла; заиграла музыка потише иподальше - потой причине, чтоб ей спать немешать.
        После сна встала она веселёшенька ипошла опять гулять посадам зелёным, потому что неуспела она дообеда обходить иполовиныих, наглядеться навсе их диковинки. Вседеревья, кусты ицветы перед ней преклонялися, аспелые плоды - груши, персики иналивные яблочки - сами врот лезли. Походив время немалое, почитай, вплоть довечера, воротилась она восвои палаты высокие, ивидитона, стол накрыт, инастоле яства стоят сахарные ипитья медвяные, ивсе отменные.
        После ужина вошла она вту палату беломраморную, гдечитала она настене словеса огненные, ивидит она натойже стене опять такиеже словеса огненные:
        «Довольнали госпожа моя своими садами ипалатами, угощеньем иприслугою?»
        Ивозговорила голосом радостным молодая дочь купецкая, красавица писаная:
        - Незови ты меня госпожой своей, абудь ты всегда мой добрый господин, ласковый имилостивый. Яизволи твоей никогда невыступлю. Благодарствую тебя затвоё угощение. Лучше твоих палат высоких итвоих зелёных садов ненайти набелом свете: тоикакже мне довольною небыть? Яотродясь таких чудес невидывала. Яоттакого дива ещё всебя неприду, только боюсь я ночевать одна; вовсех твоих палатах высоких нет нидуши человеческой.
        Появилися настене словеса огненные:
        «Небойся, моягоспожа прекрасная: небудешь ты почивать одна, дожидается тебя твоя девушка сенная, верная илюбимая; имного впалатах душ человеческих, атолько ты их невидишь инеслышишь, ивсе они вместе сомною берегут тебя идень иночь: недадим мы натебя ветру венути, недадим ипылинке сесть».
        Ипошла почивать вопочивальню свою молодая дочь купецкая, красавица писаная, ивидит: стоит укровати её девушка сенная, верная илюбимая, истоит она чуть отстраха жива; иобрадовалась она госпоже своей, ицелует её руки белые, обнимает её ноги резвые. Госпожа была ей также рада, принялась её расспрашивать пробатюшку родимого, просестриц своих старших ипровсю свою прислугу девичью; после того принялась сама рассказывать, чтоснею вэто время приключилося; такинеспали они добелой зари.


        Истала так жить да поживать молодая дочь купецкая, красавица писаная. Всякий день ей готовы наряды новые, богатые, иубранства такие, чтоцены им нет, нивсказке сказать, нипером написать; всякий день угощенья ивеселья новые, отменные: катанье, гулянье смузыкою наколесницах безконей иупряжки потёмным лесам; ате леса перед ней расступалися идорогу давали ей широкую, широкую игладкую. Истала она рукодельями заниматься, рукодельями девичьими, вышивать ширинки серебром изолотом инизать бахромы частым жемчугом; стала посылать подарки батюшке родимому, аисамую богатую ширинку подарила своему хозяину ласковому, аитому лесному зверю, чуду морскому; аистала она день ото дня чаще ходить взалу беломраморную, говорить речи ласковые своему хозяину милостивому ичитать настене его ответы иприветы словесами огненными.
        Малоли, многоли тому времени прошло: скоро сказка сказывается, нескоро дело делается, - стала привыкать ксвоему житью-бытью молодая дочь купецкая, красавица писаная; ничему она уже недивуется, ничего непугается; служат ей слуги невидимые, подают, принимают, наколесницах безконей катают, вмузыку играют ивсе её повеления исполняют. Ивозлюбляла она своего господина милостивого день ото дня, ивиделаона, чтонедаром он зовёт её госпожой своей ичто любит он её пуще самого себя; изахотелось ей его голоса послушати, захотелось сним разговор повести, неходя впалату беломраморную, нечитая словесов огненных.
        Стала она его втом молить ипросить; дазверь лесной, чудо морское, нескоро наеё просьбу соглашается, испугать её своим голосом опасается; упросила, умолила она своего хозяина ласкового, инемог он ей супротивным быть, инаписал он ей впоследний раз настене беломраморной словесами огненными:
        «Приходи сегодня возелёный сад, сядь восвою беседку любимую, листьями, ветками, цветами заплетённую, искажи так: «Говори сомной, мойверный раб».
        Имало спустя времечка побежала молодая дочь купецкая, красавица писаная, восады зелёные, входила вобеседку свою любимую, цветами заплетённую, исадилась наскамью парчовую; иговорит она задыхаючись, бьётся сердечко уней, какупташки пойманной, говорит таковые слова:
        - Небойсяты, господин мой добрый, ласковый, испугать меня своим голосом: после всех твоих милостей неубоюся я ирёва звериного; говори сомной неопасаючись.
        Иуслышалаона, ровно кто вздохнул забеседкою, ираздался голос страшный, дикий изычный, хриплый исиплый, даито говорил он ещё вполголоса. Вздрогнула сначала молодая дочь купецкая, красавица писаная, услыхав голос зверя лесного, чуда морского, только сострахом своим совладала ивиду, чтоиспугалася, непоказала, искоро слова его ласковые иприветливые, речи умные стала слушать она изаслушалась, истало уней насердце радостно.
        Стой поры, стого времечка пошли уних разговоры, почитай, целый день - возелёном саду нагуляньях, вотёмных лесах накатаньях ивовсех палатах высоких. Только спросит молодая дочь купецкая, красавица писаная:
        - Здесьлиты, мойдобрый, любимый господин?
        Отвечает лесной зверь, чудо морское:
        - Здесь, госпожа моя прекрасная, твой верный раб, неизменный друг.


        Инепугается она его голоса дикого истрашного, ипойдут уних речи ласковые, чтоконца им нет.
        Прошло малоли, многоли времени: скоро сказка сказывается, нескоро дело делается, - захотелось молодой дочери купецкой, красавице писаной, увидеть своими глазами зверя лесного, чуда морского, истала она его отом просить имолить. Долго он несоглашается нато, испугать ее опасается, даибыл он такое страшилище, чтонивсказке сказать, нипером написать; нетолько люди, звери дикие его завсегда устрашалися ивсвои берлоги разбегалися. Иговорит зверь лесной, чудо морское, таковые слова:
        - Непроси, немоли ты меня, госпожа моя распрекрасная, красавица ненаглядная, чтобы показал я тебе своё лицо противное, своё тело безобразное. Кголосу моему попривыклаты; мыживём стобой вдружбе, согласии друг сдругом, почитай, неразлучаемся, илюбишь ты меня залюбовь мою ктебе несказанную, аувидя меня, страшного ипротивного, возненавидишь ты меня, несчастного, прогонишь ты меня сглаз долой, авразлуке стобой я умру стоски.
        Неслушала таких речей молодая купецкая дочь, красавица писаная, истала молить пуще прежнего, клясться, чтоникакого насвете страшилища неиспугается ичто неразлюбит она своего господина милостивого, иговорит ему таковые слова:
        - Если ты стар человек - будь мне дедушка, если середович - будь мне дядюшка, еслиже молод ты - будь мне названый брат, ипоколь я жива - будь мне сердечный друг.
        Долго, долго лесной зверь, чудо морское, неподдавался натакие слова, данемог просьбам ислезам своей красавицы супротивным быть, иговорит ей таково слово:
        - Немогу я тебе супротивным быть потой причине, чтолюблю тебя пуще самого себя; исполню я твоё желание, хотя знаю, чтопогублю моё счастие иумру смертью безвременной. Приходи возелёный сад всумерки серые, когда сядет залес солнышко красное, искажи: «Покажисьмне, верный друг!» - ипокажу я тебе своё лицо противное, своё тело безобразное. Аколи станет невмоготу тебе больше уменя оставатися, нехочу я твоей неволи имуки вечной: тынайдёшь вопочивальне своей, усебя подподушкою, мойзолот перстень. Надень его направый мизинец - иочутишься ты убатюшки родимого иничего обомне николи неуслышишь.
        Неубоялась, неустрашилась, крепко насебя понадеялась молодая дочь купецкая, красавица писаная. Вте поры, немешкая ниминуточки, пошла она возелёный сад дожидатися часу урочного, и, когда пришли сумерки серые, опустилося залес солнышко красное, проговорилаона: «Покажисьмне, мойверный друг!» - ипоказался ей издали зверь лесной, чудо морское: онпрошёл только поперёк дороги ипропал вчастых кустах; иневзвидела света молодая дочь купецкая, красавица писаная, всплеснула руками белыми, закричала истошным голосом, упала надорогу безпамяти. Даистрашен был зверь лесной, чудо морское: руки кривые, наруках когти звериные, ноги лошадиные, спереди-сзади горбы великие верблюжие, весь мохнатый отверху донизу, изорта торчали кабаньи клыки, носкрючком, какуберкута, аглаза были совиные.


        Полежавши долголи, малоли времени, опамятовалась молодая дочь купецкая, красавица писаная, ислышит: плачет кто-то возле неё, горючими слезами обливается иговорит голосом жалостным:
        - Погубила ты меня, моякрасавица возлюбленная, невидать мне больше твоего лица распрекрасного, незахочешь ты меня даже слышати, ипришло мне умереть смертью безвременной.
        Истало ей жалко исовестно, исовладала она сосвоим страхом великим иссвоим сердцем робким девичьим, изаговорила она голосом твёрдым:
        - Нет, небойся ничего, мойгосподин добрый иласковый, неиспугаюсь я больше твоего вида страшного, неразлучусь я стобой, незабуду твоих милостей; покажись мне теперьже всвоём виде давешнем; ятолько впервые испугалася.
        Показался ей лесной зверь, чудо морское, всвоём виде страшном, противном, безобразном, только близко подойти кней неосмелился, сколько она низвалаего; гуляли они доночи тёмной ивели беседы прежние, ласковые иразумные, инечуяла никакого страха молодая дочь купецкая, красавица писаная. Надругой день увидала она зверя лесного, чудо морское, присвете солнышка красного, ихотя сначала, разглядяего, испугалася, авиду непоказала, искоро страх её совсем прошёл. Тутпошли уних беседы пуще прежнего: день-деньской, почитай, неразлучалися, заобедом иужином яствами сахарными насыщалися, питьями медвяными прохлаждалися, гуляли позелёным садам, безконей каталися потёмным лесам.
        Ипрошло тому немало времени: скоро сказка сказывается, нескоро дело делается. Вотоднажды ипривиделось восне молодой купецкой дочери, красавице писаной, чтобатюшка её нездоров лежит; инапала нанеё тоска неусыпная, иувидал её втой тоске ислезах зверь лесной, чудо морское, исильно закручинился истал спрашивать: отчего она вотоске, вослезах? Рассказала она ему свой недобрый сон истала просить унего позволения повидать своего батюшку родимого исестриц своих любезных. Ивозговорит кней зверь лесной, чудо морское:
        - Изачем тебе моё позволенье? Золот перстень мой утебя лежит, надень его направый мизинец иочутишься вдому убатюшки родимого. Оставайся унего, пока несоскучишься, аитолько я скажу тебе: коли ты ровно через три дня итри ночи неворотишься, тонебудет меня набелом свете, иумру я тоюже минутою потой причине, чтолюблю тебя больше, чемсамого себя, ижить безтебя немогу.
        Стала она заверять клятвами, чторовно зачас дотрёх дней итрёх ночей воротится вопалаты его высокие. Простилась она схозяином своим ласковым имилостивым, надела направый мизинец перстень иочутилась нашироком дворе батюшки родимого.
        Идёт она навысокое крыльцо его палат каменных; набежала кней прислуга ичелядь дворовая, подняли шум икрик; прибежали сестрицы любезные и, увидевшиеё, диву дались красоте её девичьей инаряду её царскому, королевскому; подхватили её подруки белые иповели кбатюшке родимому; абатюшка нездоров лежал, нездоров инерадостен, день иночь ее вспоминаючи, горючими слезами обливаючись; иневспомнился он отрадости, увидавши свою дочь милую, хорошую, пригожую, меньшую, любимую, идивился он красоте её девичьей, еёнаряду царскому, королевскому.
        Долго они целовалися, миловалися, ласковыми речами утешалися. Рассказала она своему батюшке родимому исвоим сёстрам старшим, любезным просвоё житьё-бытьё узверя лесного, чуда морского, всёотслова дослова, никакой крохи нескрываючи. Ивозвеселился честной купец её житью богатому, царскому, королевскому, идивился, какона привыкла смотреть насвоего хозяина страшного инебоится зверя лесного, чуда морского; самон, обнём вспоминаючи, дрожкой дрожал. Сёстрамже старшим, слушая пробогатства несметные меньшой сестры ипровласть её царскую надсвоим господином, словно надрабом своим, инда завистно стало.
        День проходит, какединый час, другой день проходит, какминуточка, анатретий день стали уговаривать меньшую сестру сёстры старшие, чтоб неворочалась она кзверю лесному, чуду морскому. «Пусть-де околеет, туда идорогаему…» Ипрогневалась насестёр старших меньшая сестра, исказала им таковы слова:
        - Если я господину моему доброму иласковому завсе его милости илюбовь горячую, несказанную заплачу его смертью лютою, тонебуду я стоить того, чтобы мне набелом свете жить, истоит отдать меня тогда диким зверям нарастерзание.
        Иотецеё, честной купец, похвалил её затакие речи хорошие, ибыло положено, чтобы досрока ровно зачас воротилась кзверю лесному, чуду морскому, дочь хорошая, пригожая, меньшая, любимая. Асёстрам вдосаду было, изадумали они дело хитрое, дело хитрое инедоброе; взяли они да все часы вдоме часом назад поставили, иневедал того честной купец ився его челядь дворовая, прислуга верная.




        Икогда пришёл настоящий час, стало умолодой купецкой дочери, красавицы писаной, сердце болеть ищемить, ровно стало что-нибудь подмыватьеё, исмотрит она то идело начасы отцовские, аглицкие, немецкие, - авсё рано ей пускаться вдальний путь. Асёстры сней разговаривают, отом осём расспрашивают, позадерживают. Однако сердце её невытерпело; простилась дочь меньшая, любимая, красавица писаная, сочестным купцом, батюшкой родимым, приняла отнего благословение родительское, простилась ссёстрами старшими, любезными, соприслугою верною, челядью дворовою, и, недождавшись единой минуточки дочаса урочного, надела золот перстень направый мизинец иочутилась водворце белокаменном, вопалатах высоких зверя лесного, чуда морского, и, дивуючись, чтоон её невстречает, закричала она громким голосом:
        - Гдежеты, мойдобрый господин, мойверный друг? Чтоже ты меня невстречаешь? Яворотилась раньше срока назначенного целым часом соминуточкой.
        Ниответа, нипривета небыло, тишина стояла мёртвая; взелёных садах птицы непели песни райские, небили фонтаны воды инешумели ключи родниковые, неиграла музыка вопалатах высоких. Дрогнуло сердечко укупецкой дочери, красавицы писаной, почуяла она нешто недоброе; обежала она палаты высокие исады зелёные, звала зычным голосом своего хозяина доброго - нетнигде ниответа, нипривета иникакого гласа послушания[36 - Глас послушания - ответный голос.].
        Побежала она напригорок муравчатый, гдерос, красовался её любимый цветочек аленький, ивидитона, чтолесной зверь, чудо морское, лежит напригорке, обхватив аленький цветочек своими лапами безобразными. Ипоказалосьей, чтозаснулон, еёдожидаючись, испит теперь крепким сном. Начала его будить потихоньку дочь купецкая, красавица писаная, - оннеслышит; принялась будить покрепче, схватила его залапу мохнатую - ивидит, чтозверь лесной, чудо морское, бездыханен, мёртв лежит…


        Помутилися её очи ясные, подкосилися ноги резвые, пала она наколени, обняла руками белыми голову своего господина доброго, голову безобразную ипротивную, изавопила истошным голосом:
        - Тывстань, пробудись, мойсердечный друг, ялюблю тебя какжениха желанного!..
        Итолько таковы слова она вымолвила, какзаблестели молнии совсех сторон, затряслась земля отгрома великого, ударила громова стрела каменная впригорок муравчатый, иупала безпамяти молодая дочь купецкая, красавица писаная. Многоли, малоли времени она лежала безпамяти - неведаю; только, очнувшись, видит она себя вопалате высокой, беломраморной, сидит она назолотом престоле сокаменьями драгоценными, иобнимает её принц молодой, красавец писаный, наголове сокороною царскою, водежде златокованой; перед ним стоит отец ссёстрами, акругом наколенях стоит свита великая, всеодеты впарчах золотых, серебряных. Ивозговорит кней молодой принц, красавец писаный, наголове сокороною царскою:
        - Полюбила ты меня, красавица ненаглядная, вобразе чудища безобразного, замою добрую душу илюбовь ктебе; полюбиже меня теперь вобразе человеческом, будь моей невестой желанною. Злая волшебница прогневалась намоего родителя покойного, короля славного имогучего, украла меня, ещёмалолетнего, исатанинским колдовством своим, силой нечистою, оборотила меня вчудище страшное иналожила наменя таковое заклятие, чтобы жить мне втаковом виде безобразном, противном истрашном длявсякого человека, длявсякой твари божией, пока ненайдётся красная девица, какогобы роду изванья нибылаона, инеполюбит меня вобразе страшилища инепожелает быть моей женой законною, - итогда колдовство всё покончится, истану я опять по-прежнему человеком молодым ипригожим. Ижил я таковым страшилищем ипугалом ровно тридцать лет, изалучал я вмой дворец заколдованный одиннадцать девиц красных, аты была двенадцатая. Ниодна неполюбила меня замои ласки иугождения, замою душу добрую. Тыодна полюбила меня, чудище противное ибезобразное, замои ласки иугождения, замою душу добрую, залюбовь мою ктебе несказанную, ибудешь ты зато женою короля
славного, королевою вцарстве могучем.


        Тогда все тому подивилися, свита доземли преклонилася. Честной купец дал своё благословение дочери меньшой, любимой, имолодому принцу-королевичу. Ипоздравили жениха сневестой сёстры старшие, завистные, ивсе слуги верные, бояре великие икавалеры ратные, инимало немедля принялись весёлым пирком да засвадебку, истали жить да поживать, добра наживать. Ясама там была, пиво-мёд пила, поусам текло, даврот непопало.
        А.П.Платонов

        Умная внучка


        Жили старик состарухой, сними внучка Дуня жила. Инетакая уж Дуня была красивая, каквсказках сказывается, только умница она была иохотная кдомашней работе.
        Вотраз собираются старики набазар вбольшое село идумают: каким быть? Ктоим щи сварит икашу сготовит, ктокорову напоит иподоит, ктокурам проса даст инанасест их загонит? АДуня им говорит:
        - Ктож, какнея! Яищи сварю икашу напарю, яикорову изстада встречу инаночь её обряжу, яикур угомоню, яивизбе приберу, яисено поворошу, пока вёдро[37 - Вёдро - летняя сухая иясная погода.] стоит надворе.
        - Даты малаещё, внученька, - говорит ей бабушка, - семь годов всего сроку тебе!
        - Семь - недва, бабушка, семь - этомного. Управлюсь!
        Уехали дедушка сбабушкой набазар, аквечеру воротились. Видятони, иправда: визбе прибрано, пища сготовлена, надворе порядок, скотина иптица сытые, сено просушено, плетень починен (дедушка-то два лета собирался его починить), вокруг колодезного сруба песком посыпано - наработано столько, словно тут четверо было.
        Глядят старик состарухой насвою внучку идумают: жить им теперь да радоваться!
        Однако недолго пришлось бабушке радоваться навнучку; заболела бабушка ипомерла. Остался старик один сДуней. Трудно было дедушке одному остаться настарости лет. Вотживут они одни, безбабушки. Дуня ублажает[38 - Ублаж?ть - угождая, доставлять удовольствие.] дедушку ивсякую работу вхозяйстве справляет одна; хоть мала была, даведь прилежна.
        Случилось дедушке вгород поехать, надобность пришла. Подороге он нагнал богатого соседа, тоттоже вгород ехал. Поехали они вместе. Ехали-ехали, иночь наступила.
        Богатый сосед ибедный Дунин дедушка увидели огонёк впридорожной избе ипостучались вворота. Стали они наночлег, распрягли лошадей; уДуниного дедушки-то была кобыла, аубогатого мужика мерин. Ночью дедушкина лошадь родила жеребёнка, ажеребёнок несмышлёный, отвалился он отматери иочутился подтелегой того богатого мужика.


        Проснулся утром богатый.
        - Гляди-ко, сосед, - говорит мужик старику, - уменя мерин жеребёнка ночью родил!
        - Какможно! - дедушка говорит. - Вкамень просо несеют, америн жеребят нерожает! Этомоя кобыла принесла!
        Абогатый сосед:
        - Нет, - говорит, - этомой жеребёнок! Кабы твоя кобыла принесла, жеребёнок-то ибылбы возле неё! Ато ишь где - подмоей телегой!
        Заспорилиони, аспору конца нету: убедного правда, аубогатого выгода, один другому неуступает.
        Приехали они вгород. Втом городе вте времена царь жил. Ацарь тот был самый богатый человек вовсём царстве, онсчитал себя самым умным человеком илюбил судить-рядить своих подданных.
        Вотпришли богатый ибедный кцарю-судье. Дунин дедушка ижалуется царю:
        - Неотдаёт мне богатый жеребёнка, говорит-де жеребёнка мерин родил!
        Ацарю-судье что задело доправды: онитак иэтак мог рассудить, даему сперва потешиться захотелось. Ион сказал:
        - Вотчетыре загадки вам - кторешит, тотижеребёнка получит: «Чтовсего насвете сильней ибыстрей?», «Ачто всего насвете жирней?», аещё «Чтовсего мягче ичто всего милее?»


        Далим царь сроку три дня, аначетвёртый день чтоб ответ был. Апока суд да дело, царь велел оставить усебя водворе идедушкину лошадь сжеребёнком ителегой имерина богатого мужика: пусть ибедный ибогатый пешими живут, пока их царь нерассудит.
        Пошли богатый ибедный домой. Богатый думает: пустое, дескать, царь загадал, яотгадку знаю. Абедный горюет: незнает он отгадки.
        Дуня встретила дедушку упорога испрашивает:
        - Окомты, дедушка, скучаешь? Обабушке? Такведь я стобой осталась!
        Рассказал дедушка внучке, какдело было, изаплакал: жалко ему жеребёнка.
        - Аещё, - дедушка говорит, - царь загадки загадал, ая отгадки незнаю. Гдеуж мне их отгадать!
        - Аскажи, дедушка, каковы загадки? Неумнее они ума.
        Дедушка сказал загадки. Дуня послушала иговорит вответ:
        - Поедешь кцарю искажешь: сильнее ибыстрее всего насвете ветер; жирнее всего - земля: чтонирастёт наней, чтониживёт - всех она питает; амягче всего насвете руки, дедушка: начто человек ниляжет, всёруку подголову кладёт; амилее сна ничего насвете небывает, дедушка.
        Через три дня пришли кцарю-судье Дунин дедушка иего богатый сосед. Богатый иговорит царю:
        - Хоть имудрые твои загадки, государь наш судья, ая их сразу отгадал. Сильнее ибыстрее всего - такэто каряя[39 - К?ряя (кобыла) - масть лошади: самая тёмная гнедая.] кобыла извашей конюшни: коли кнутом её ударить, такона зайца догонит. Ажирнее всего - такэто тоже ваш рябой боров: онтакой жирный стал, чтодавно наноги неподнимается. Амягче всего ваша пуховая перина, накоторой вы почиваете. Амилее всего ваш сынок Никитушка!
        Послушал богатого царь-судья - икстарику-бедняку:
        - Аты что скажешь? Принёс отгадку илинет?
        Старик иотвечает, каквнучка его научила. Отвечает, асам боится: должно быть, нетак он отгадывает; должно быть, богатый сосед правильно сказал. Царь-судья выслушал испрашивает:
        - Самты придумал ответ ильнаучил тебя кто?
        Старик правду говорит:
        - Дагдеж мне самому-то, царь-судья! Внучка уменя есть, таково смышлёная да умелая, онаинаучила меня.
        Царю любопытно стало, даизабавно, аделать ему всёравно нечего.
        - Коли умна твоя внучка, - говорит царь-судья, - инадело умелая, отнеси ей вот эту ниточку шелковую. Пусть она соткёт мне полотенце узорчатое, ичтоб кутру готово было. Слыхал ильнет?
        - Слышу, слышу! - отвечает дедушка царю. - Алья уж бестолковый такой!


        Спрятал он ниточку запазуху ипошёл домой. Идёт, асам робеет: гдеуж тут изодной нитки целое полотенца соткать - того иДунюшка несумеет… Дакутру, ещёисузорами!
        Выслушала Дуня своего деда иговоритему:
        - Некручинься, дедушка, этонебедаещё!
        Взяла она веник, отломила отнего прутик, подала дедушке исказала:
        - Пойди кцарю-судье этому искажиему: пусть найдёт он такого мастера, который сделает изэтого прутика кросны[40 - Кр?сны - ткацкий станок.], чтобы было мне начём полотенце ткать.
        Пошёл старик опять кцарю. Идёт, асам другой беды ждёт, другой задачи, накоторую иума уДунюшки нехватит.
        Таконо ивышло.
        Далцарь старику полтораста яиц ивелел, чтобы стариковская внучка кзавтрашнему дню полтораста цыплят вывела.
        Вернулся дед кодвору.
        - Одна беда неушла, - говорит, - другая явилась.
        Ирассказал он внучке новую царскую задачу.
        АДуня ему вответ:
        - Иэто ещё небеда, дедушка!
        Взяла она яйца, испекла их икужину подала. Анадругой день говорит:
        - Ступай, дедушка, сызнова кцарю. Скажиему, чтобы прислал он цыплятам накорм однодневного пшена; пусть водин день поле вспашут, просом засеют, созреть дадут, апотом сожнут да обмолотят, провеют иобрушат. Скажи царю: цыплята другого пшена неклюют, того гляди помрут.


        Ипошёл дед сызнова. Выслушал его царь-судья иговорит:
        - Хитра твоя внучка, даия непрост. Пусть твоя внучка явится утром комне - нипешком, ниналошади, ниголая, ниодетая, нисгостинцем, даинебезподарочка!
        Пошёл дед домой. «Экаприхоть!» - думает.
        Какузнала Дуня новую загадку, тозагорюнилась было, апотом повеселела иговорит:
        - Ступай, дедушка, влес кохотникам да купи мне живого зайца иперепёлку живую… Аннет, тынеходи, тыуже старый, тыуморился ходить, тыотдыхай. Ясама пойду - ямаленькая, мнеохотники идаром дадут зайца иперепёлку, апокупать их нам неначто.
        Отправилась Дунюшка влес ипринесла оттуда зайца да перепёлку. Акакнаступило утро, сняла ссебя Дуня рубаху, надела рыбацкую сеть, взяла вруки перепёлку, села верхом назайца ипоехала кцарю-судье.
        Царь какувиделеё, удивился ииспугался:
        - Откуда страшилище едет такое? Прежде невидано было такого урода!
        АДунюшка поклонилась царю иговорит:
        - Воттебе, батюшка, принимай, чтопринести велено было!
        Иподает ему перепёлку.
        Протянул руку царь-судья, аперепёлка - порх! - иулетела.
        Поглядел царь наДуню.
        - Нивчем, - говорит, - неотступила: какя велел, такты иприехала. Ачемвы, - спрашивает, - кормитесь сдедом?
        Дуня отвечает царю:
        - Амой дедушка насухом берегу рыбу ловит, онсетей вводу нестановит. Ая подолом рыбу домой ношу да уху вгорсти варю!
        Царь-судья осердился:
        - Чтоты говоришь, глупая! Гдеэто рыба насухом берегу живёт? Гдеуху вгорстях варят?
        АДуня против ему говорит:
        - Аты-толь умён? Гдеэто видано, чтобы мерин жеребёнка родил? Автвоём царстве имерин рожает!
        Озадачился тут царь-судья:
        - Акакузнать было, чейжеребёнок? Может, чужой забежал!
        Осерчала Дунюшка.
        - Какузнать? - говорит. - Датутбы идурень рассудил, аты царь! Пусть мой дедушка насвоей лошади водну сторону поедет, абогатый сосед - вдругую. Куда побежит жеребёнок, тамиматерьего.


        Царь-судья удивился:
        - Аведь иправда! Какже я-то нерассудил, недогадался?
        - Аколибы ты поправде судил, - ответила Дуня, - тебебы ибогатым небыть.
        - Ахты, язва! - сказал царь. - Чтодале изтебя выйдет, когда ты большая вырастешь?
        - Аты рассуди сперва, чейжеребёнок, тогда я искажу тебе, кемя большая буду!
        Царь-судья назначил тут суд нанеделе. Пришли нацарский двор Дунин дедушка исосед их богатый. Царь велел вывести их лошадей стелегами.
        СелДунин дедушка всвою телегу, абогатый всвою; ипоехали они вразные стороны. Царь ивыпустил тогда жеребёнка, ажеребёнок побежал ксвоей матери, дедушкиной лошади. Тутисуд весь. Остался жеребёнок удедушки.


        Ацарь-судья спрашивает уДуни:
        - Скажи теперь, кемже ты большая будешь?
        - Судьёю буду.
        Царь засмеялся:
        - Зачем тебе судьёю быть? Судья-то ведья!
        - Тебя чтоб судить.
        Дедушка видит - плохо дело, какбы царь-судья нерассерчал. Схватил он внучку да втелегуеё. Погнал он лошадь, ажеребёнок рядом бежит.
        Царь выпустил им вслед злого пса, чтоб он разорвал внучку идеда. АДунин дедушка хоть истар был, дасноровист ивнучку вобиду никому недавал. Пёсдогнал телегу, кинулся было, адед его кнутовищем, кнутовищем, апотом взял запасную важку - оглобельку, чтовтелеге лежала, даоглобелькой его - пёсисвалился.
        Адедушка обнял внучку.
        - Никому, никому, - говорит, - ятебя неотдам: нипсу, ницарю. Расти большая, умница моя.
        Волшебное кольцо


        Жила вдеревне крестьянка. Приней жил сын её Семён, неженатыйещё. Жили они бедно: спали насоломе, одежонка наних старая, латаная, иврот им положить нечего. Жили они давно; тогда земли укрестьян было мало, ачто ибыла, такнеродящая была земля: чтоипосеет крестьянин, товымерзнет, аневымерзнет, такотзасухи посохнет, анепосохнет, таквымокнет, аневымокнет, таксаранча пожрёт.
        Получал Семён вгороде пенсию заотца - копейку вмесяц.
        Вотидёт Семён однажды сденьгами, скопейкой, ивидит: один человек надел собаке верёвку нашею иудавливаетеё. Асобака-то всего маленькая, беленькая, щенок.
        Семён ктому человеку;
        - Тыпошто щенка мучишь?
        Атотему:
        - Акакое тебе дело? Хошь убью, хошь нет - нетвоё дело.
        - Аты продай мне его закопейку!
        - Бери!
        Отдал Семён последнюю копейку, взял щенка наруки ипошёл домой.
        - Нетуменя коровы, нету лошади, зато щенок есть.
        Принёс он щенка домой, амать бранится:
        - Глупый ты уменя! Намсамим есть нечего, аон собак покупает!
        - Ничего, мама, - отвечает ей сын, - ищенок скотина, немычит, такбрешет.
        Через месяц Семён снова пошёл вгород запенсией. Вышла копейка прибавки, получил он две копейки.
        Идёт он домой, анадороге тотже человек кошку мучает. Подбежал Семён кнему:
        - Пошто ты живую тварь уродуешь?
        - Атебе-то что? Чай, кошка-то моя!


        - Продай еёмне!
        - Купи, дакошка-то, гляди, дороже собаки.
        Сторговались задве копейки.
        Понёс Семен кошку домой. Мать пуще прежнего забранилась насына - ивтот день довечера бранилась, инадругой день сутра начала браниться.
        Прошёл месяц. Пошёл Семён опять вгород запенсией. Опять вприбавку вышла копейка: получил Семён три копейки.
        Идёт Семён изгорода; анадороге стоит тотже человек измею давит.
        Семён сразу кнему:
        - Неубивайеё, этазмея вишь какая, яиневидал такую - должно, онанеядовитая. Лучше продай еёмне.
        Купил он змею завсе деньги, сколько было унего, затри копейки, положил её запазуху ипошёл домой. Змея отогрелась иговорит:
        - Нежалей, Семён, чтопоследние деньги наменя потратил. Янепростая змея, ая змея Скарапея. Безтебя пришлабы мне смерть, атеперь я жива, имой отец тебя отблагодарит.
        Пришёл Семён домой ивыпустил змею из-за пазухи. Амать какувидела змею, такнапечку залезла идаже побранить сына неможет: унеё язык отнялся сиспуга. Змеяже Скарапея заползла подпечку, свернулась там иуснула.
        Вотистали жить - собака белая да кошка серая, Семён сматерью да змея Скарапея, авсего пятеро.
        Невзлюбила мать Семёна Скарапею-змею: тоесть ей недаст иводы непоставит, тонахвост наступит.
        Говорит тогда Скарапея Семёну:
        - Твоя мать обижает меня. Проводи меня кмоему отцу.


        Поползла змея подороге, аСемён следом пошёл. Долго шёл он зазмеёй - день иночь, день иночь. Обступили их тёмные дебри[41 - Д?бри - место, заросшее непроходимым лесом.]. Подумал Семён: куда он идёт икакназад вернётся?
        Азмея утешаетего:
        - Небойся ничего, сейчас доползём, этоуж змеиное царство началось, видишь? Ая змеиного царя дочь, исейчас мы увидим моего отца. Атеперь слушай. Воткогда я скажуему, какты меня спас, онпоблагодарит тебя идаст тебе много золота, аты золото небери, апопроси одно золотое кольцо, чтоуотца напальце. Кольцо это волшебное. Отец дляменя его бережёт, ая хочу тебе его подарить.
        Пришёл Семён созмеиной царевной кЗмею-царю. Змей обрадовался дочери.
        Говорит он Семёну.
        - Спасибо тебе, Семён, спас ты мне любимую дочь! Выдалбы я её замуж затебя, непожалелбы, даесть унеё сговоренный жених. Бери уменя золота, сколько хочешь!
        Семён золото неберёт, аговорит змеиному царю:
        - Даймне кольцо ствоей руки, ономне будет впамять отвоей дочери. Нанём, видишь, натвоём кольце, змеиная головка выдавлена идва зелёных камня, какглаза, горят.


        Задумался змеиный царь, апотом снял кольцо сруки иотдал Семёну исказал ему потихоньку наухо, какнадо действовать кольцом, чтобы вызывать волшебную силу.
        Попрощался Семён созмеиным царём исдочерью его Скарапеей, аневдалеке тут стоял ещё приёмный сын змеиного царя - Аспид; такСемён исним попрощался.
        Пришёл Семён домой, кматери. Аночью, какмать легла напокой, Семён переменил змеиное кольцо спальца напалец, ивтотже момент явились перед ним двенадцать молодцов.
        - Здравствуй, новый хозяин! - говорят. - Чего тебе надобно?
        - Анасыпать, братцы, муки амбар[42 - Амб?р - строение дляхранения зерна, муки, припасов, атакже товаров.], дасахару, дамасла немного.
        - Инладно, - молодцы говорят.
        Ипропали.
        Проснулся Семён наутро, видит - мать корки сухие мочит да жуёт их старыми зубами.
        - Чегожты, мать, теста непоставила инеохаживаешьего? Поставилабы тесто ипироговбы напекла.
        - Очнись, сынок! Унас второе лето муки игорсти нету.
        - Аты наведайся, мама, вамбар - гляди, инайдёшь.
        - Датам имыши сголоду подохли! Чего глядеть впустое место? Нетто дверь пойти наглухо припереть.
        Пошла мать камбару, тронула дверь, адверь распахнулась, имать Семёна головой вмуку так иупала.
        Стех пор они стали жить сытно. Половину муки Семён продал икупил навсе деньги говядины, такуних икошка ссобакой каждый день котлеты ели, шерсть уних лосниться стала.
        Иувидел однажды Семён видение восне. Только он задремал, видит какживую прекрасную девицу, апроснулся - нетуеё. Затосковал Семён поней, агдеона, исам незнает.
        Переодел он змеиное кольцо спальца напалец. Идвенадцать молодцов - вотони.
        - Чего прикажешь, хозяин? - спрашивают.
        Семён им: такитак, говорит, видел я прекрасную девицу, агдеона, незнаю, атуда-то мне инадобно.
        Глядь - иочутился Семён вдругом царстве, гдежила та самая прекрасная девица.
        Спросил он утамошнего жителя опрекрасной девице.
        - Этокоторая? - спросил уСемёна житель.
        Семён рассказал, какая была девица.
        - Такона царская дочь! - сказал ему житель.
        Переместил Семён кольцо ивелел молодцам доставить его водворец кцаревне. Очутился он водворце, видит он молодую царевну, итут она ещё лучше была, чемпочудилась ему восне.
        Вздохнул Семён - чего тут будешь делать? - иопять закольцо: вызвал молодцов ивелел возвратить его домой.
        Вотживёт он дома, дагрустно ему безцаревны: ипища неестся ибрага непьётся.


        Смотрит нанего мать:
        - Заболелты, чтоли, либо скучаешь оком?
        - Скучаю, мама, - сказал Семён ирассказал, чтосним случилось.
        Амать, какуслышала, испугалась:
        - Ичего ты удумал! Даразве можно крестьянскому сыну царевну любить? Цари-то - люди ложные илукавые, ониинасмеются инадругаются надтобой, ижизни тебя лишат, ауж дочь затебя невыдадут! Женись-ка ты набедной крестьянской девушке, глядишь - исчастливым будешь!
        АСемён одно говорит: иди, мать, даиди - сватай заменя царевну. Амать неидёт, нехочет.
        Подумал тогда Семён, чтоему делать, ивыдумал. Взялся он засвой змеиный перстень, вызвал молодцов. Те - вотони:
        - Чего надобно, хозяин?
        - Анадобно мне хоромы ичтоб кутру были готовы. Адляматери устройте вхоромах богатые покои ивпостель ей положите пуховую перину.
        - Построим хоромы, хозяин, иперину пухом набьём!
        Проснулась наутро Семёнова мать, аподняться сразу неможет: угрузла она впуховой перине[43 - Угр?зла впуховой перине - утонула впуховой перине.]. Смотрит вокруг погорнице[44 - Г?рница - комната (первоначально вверхнем этаже).] - узнать ничего неможет: восне, чтоли, этоильвзаправду?
        ТутСемён кней подошёл иговорит:
        - Здравствуй, мама!
        Значит, всёвзаправду.
        Спрашиваетона:
        - Откудаже унас добро такое явилось?
        Асын ей вответ:
        - Добро, мама, издобра явилось. Теперь итебе жить покойнее будет, имне закого хочешь свататься можно - всем я ровня.
        Подумала мать: «Ишь, сынуменя какой умелый да удалый!»


        Асын ей опять засвоё:
        - Ступай, матушка, кцарю ицарице, посватай заменя царевну.
        Огляделась мать, прошлась похоромам.
        «Экодивно стало унас!» - видит она ирешила: «Асхожу-ка я ивправду кцарю, посватаю его дочку! Хоть инеровня мыему, дауж теперь нам донего недалече».
        Ипошла.


        Приходит она вцарскую избу, встоловую горницу. Царь сцарицей втот час чай пили инаблюдца дули, амолодая царевна всвоей девичьей горенке приданое перебирала всундуках.
        Вотцарь сцарицей вблюдца дуют, наСемёнову мать неглядят. Изблюдец брызги летят, чайпроливается наскатерть, ачай ссахаром. Царь, ачай пить неумеет!
        Семёнова мать иговорит:
        - Чай - невода. Чего брызгаете?
        Царь глянул нанеё:
        - Атебе чего надоть?
        Вышла мать насередину горницы, подматицу[45 - М?тица - потолочная балка.].
        - Здравствуйте, - говорит, - царь-государь-император. Увас товар, унас купец. Анеотдадители вашу дочь замуж занашего сына?
        - Акто таков твой жених? Каких он родов, каких городов икакого отца сын?
        Мать вответ:
        - Роду он крестьянского, деревни нездешней, апоотчеству Семён Егорович. Неслыхал такого?
        Тутцарица так иахнула:
        - Дачтоты, сватья, сума, чтоль, сошла? Мывженихах-то каквсору каком роемся - выбираем. Разве пойдёт наша дочка замужика?


        Обиделась Семёнова мать засына:
        - Этокакой мужик, матушка, случится! Другой мужик - против него идесять царских сыновей ничего нестоят, ауж продочерей иговорить нечего! Таков вот имой!
        Царь придумал здесь хитрость.
        - Пусть, - говорит, - твой жених отнашего избяного дворца да довашего крыльца мост хрустальный построит. Тогда мы потакому мосту приедем женихово житьё смотреть. Так-то!
        Вернулась Семёнова мать кродному двору. Всенях[46 - С?ни - вдеревенских избах ивстарину вгородских домах: помещение между жилой частью дома икрыльцом.] ей попались навстречу собака скошкой, гладкие стали.
        Мать всердцах прогнала их прочь. «Ишь, - подумала. - только спят да едят! Какая отних польза!»
        Сказала она сыну:
        - Понапрасну ходила, несогласныони.
        Семён удивился:
        - Неужели несогласны? Заменя-то?
        - Аты думал - обрадуются? Ацарь ещё ипосмеялся наднами: «Пусть, - говорит, - отнас довас жених мост хрустальный построит, амы квам похрусталю приедем вгости».
        - Это, мама, ничто длянас!
        Ночью Семён переметнул кольцо содной руки надругую, вызвал молодцов ивелел им построить кутру хрустальный мост ичтоб мост отихнего крыльца доцарского избяного дворца поверх прошёл, через все реки, овраги, ичтоб помосту самосильная машина ходила.
        Сполуночи дозари повсюду окрест молотки стучали ипилы пилили. Семён вышел утром накрыльцо, глядит - амост уж готов ипохрустальному мосту ходит самосильная машина.
        Семён кматери:
        - Ступай, мама, кцарю теперь. Пусть они вгости кнам собираются, ая насамосильной машине туда подкачу!
        Пошла мать кцарю.
        Только ступила она намост, нахрусталь насамый, ахрусталь скользкий, тутветер подул нанеё сзади, онаприсела отстраху, датак ипокатилась досамого царского крыльца.
        Приходит она кцарю:
        - Вчерась была я увас, таквы мост построить велели жениху. Погляди вокошко - воттебе имост готов.
        Глянул царь вокошко:
        - Ишьты! Анправда - мост! Знать, жених-то умелец!
        Надел царь золотые парчовые штаны, надел корону, кликнул царицу ивышел накрыльцо. Пошатал он перила - прочноли стоят? Похлопал ладонями похрустальным кирпичам - неподделкали? Нет, мост построен подоброте.


        ТутСемён начудн?й самосильной машине подъехал. Отворяет он дверку вмашине иговорит:
        - Садитесь, царь-государь сженою-супругой, пожалуйте кнам вгости.
        - Я-то сохотой, - царь говорит, - авот жена моя какбы неоробела.
        Семён - кцарице, аона руками машет:
        - Непоеду! Страсть какая! Сронят вреку, такчто тут хорошего!
        Здесь явились вельможи[47 - Вельм?жа - знатный ибогатый сановник.] кцарю. Старший вельможа совет подаёт:
        - Надобно, государь, проехать, пример показать. Пусть неподумают, чтоты оробел.
        Делать нечего. Влез царь сцарицей вмашину, авельможи назапятках, наштырях повисли, закрючья уцепились.
        Засвистела, зашумела, загудела, задрожала машина, взвонок зазвонила, жаром-паром запыхтела, скакнула ипоехала. Ехали, всюдорогу качались - спасибо, недалеко было, всего один мост переехать.
        Доехали доСемёновых хором; Семён измашины вышел, хотел царю дверку открыть, ауж вельможи вперёд него поспели - волокут они измашины царя ицарицу, поддувалами наних машут, вчувство их приводят, чтоб они опомнились.
        Царица серчает-кричит, ацарь хоть имолчит, да, видно, ейподдакивает.


        - Ой,тошно! - шумит царица. - Ох,укачало, растрясло ирастрепало! Ой,шут стобой, гдеты есть, жених-то? Бери девку, амы-то уж обратно пешком пойдём!
        Адалее вышло всё пожеланию Семёна. Выдали занего девку-царевну, истал он жить сженою. Сперва они хорошо жили, нечего сказать.
        Даслучилось вот что. Пошёл Семён сженою влес гулять. Зашли они далеко, уморились, легли поддерево изадремали.
        Вто время проходил полесу Аспид, приёмный сын Змея-царя. Увидел он кольцо напальце Семёна иотзависти превратился вгадюку. Ондавно хотел, чтоб это кольцо было унего, онзнал его волшебную силу, просил его уЗмея.
        Однако Змей-царь неотдал Аспиду волшебного кольца инесказал, каким надо действовать.
        Обратился Аспид впрекрасную девицу, прекраснее молодой жены Семёна, разбудил Семёна ипозвал засобой. «Тогда икольцо моё будет», - подумал Аспид.
        АСемён поглядел нанезнакомую прекрасную девицу, чтоманилаего, исказалей:
        - Ступай, куда шла. Хоть ты ихороша, даже лучше моей жены, дажена мне милее, затобой я непойду.
        Сказал так Семён иопять заснул.
        Обратился тогда Аспид впрекрасного юношу, вмолодца измолодцов. Вотразбудил он царевну, жену Семёна, икрасуется перед ней.
        «Ой,ктой-то! - подумала царевна. - Даон лучше Семёна! Вотбы мне вженихи такого, когда я девкой была!»
        Приблизился Аспид кСемёновой жене ипротянул ей руку. Царевна поднялась сземли, поглядела наСемёна, аунего сор налице, ноздрями он пыль раздувает.
        - Тычей? - спросила царевна уАспида.
        - Ая царский сын, попрозванью Молодец изМолодцов.
        - Ая царская дочь!
        - Пойдём сомной, ятебя необижу!
        - Пойдём, молодец! - сказала Семёнова жена иподала Аспиду руку.
        Аспид нашептал наухо царевне, научилеё, чтонадо сделать, ацаревна навсё согласилась. Тогда Аспид ушёл. Аон научил её вызнать уСемёна действие волшебного кольца ипринести ему то самое кольцо.
        Вотпошла она сСемёном домой, взяла его заруку испросилаего, правдали, чтоунего напальце кольцо волшебное. Иесли он любитеё, пусть скажет, какэто кольцо действует.
        Семён подоброте рассказал жене просвоё кольцо. «Разжена меня любит, - подумал Семён, - пусть иокольце моём знает, онамне зла несделает».
        Инадел Семён волшебное кольцо напалец жены. Когда кольцо понадобится, еговсегда можно взять обратно.
        Аночью царевна переместила кольцо содного пальца надругой, инемедля явились двенадцать молодцов:
        - Мы - вотони! Чемслужить тебе, новая хозяйка?
        Царевна даёт им наказ:
        - Служите мне вот чем. Возьмите эти хоромы да имост хрустальный иперенесите их туда, гдеживёт Молодец изМолодцов.
        Только ибыл женат Семён, Егоров сын. Проснулся он сматерью - ничего уних нету, одна худая изба иамбар пустой, какпрежде было. Иостался Семён содной матерью, ещекошка исобака приних, всего четверо, аесть им, считай, нечего.


        Семён невздохнул, непожаловался. Вспомнилон, чтомать ему говорила, неженись нацаревне - небудет счастья. Непослушался он матери!
        Поглядел Семён сгоря вокошко, видит - карета едет, авней - царь. Вышел царь изкареты какраз против Семёнова окошка; смотрит - куда что делось: нихором нету, нихрустального моста, нисвета, ниблеску - одна худая изба, авокошко нацаря Семён глядит. Царь какзакричит:
        - Ачто тут такое? Агде моя дочь-царевна? Ахты, обманщик!
        Семён вышел кцарю, сказал ему правду, какбыло: чтоцарская дочь взяла унего волшебное кольцо иобманулаего.
        Царь правде неповерил, аразгневался ивелел посадить Семёна втюрьму, покуда он нескажет, гдецарская дочь.
        Увели отматери сына, нестало унеё кормильца. Оголодала старуха. Кликнула она кошку исобаку ипошла побираться. Пододним окошком хлеба попросит, поддругим съест. Атут захолодало, потемнело, лето состарилось, кзиме пошло.
        Кошка иговорит собаке:
        - Пропадём мывсе. Пойдём царевну сыщем ивозьмём отнеё волшебное кольцо. Насхозяин отсмерти спас, теперь мы его спасём.


        Собака была согласна. Онапонюхала землю ипобежала, акошка - занею.
        Далеко им пришлось бежать. Сказывать скоро, аидти далеко.
        Бежалиони, бежали, покуда неувидели хрустальный мост иСемёновы хоромы, вкоторых иони прежде жили. Собака осталась снаружи, акошка пошла вхоромы. Забралась она вспальню, гдеспала царевна, Семёнова обманщица. Увидела кошка: царевна ворту держит волшебное кольцо, межзубов унеё оно блестит. Боится, знать, какбы неукрали.
        Поймала кошка мышку, надкусила ей ухо инаучила её уму-разуму, чтомышка должна сделать.
        Влезла мышка накровать, неслышно прошла поцаревне истала своим хвостиком свербить унеё вносу. Царевна чихнула, ртом дыхнула, кольцо напол упало ипокатилось. Акошка хвать кольцо - ивокно. Пока царевна проснулась, покуда она туда-сюда - кольца уж нету, ита мышка, чтохвостиком уцаревны вносу свербила, ужнакухне корочку грызёт: она-де нипричём.
        Акошка исобака домой бегут. Онинеспят, неедят - имнекогда, ониторопятся. Бегут они через горы, через лесные дебри, плывут через реки ичистыми полями бегут. Кошка волшебное кольцо держит подязыком, ртанеразевает.
        Вотуже перед ними последняя река, - азарекою видна ихняя деревня, тамиСемёнова изба. Собака говорит кошке:
        - Садись комне наспину, ая поплыву. Дасмотри кольцо держи крепче взубах, необрони.
        Поплыли они пореке, доплыли досередины. Собака говорит:
        - Смотри, кошка, неговори: кольцо утопишь.
        Кошка молчит. Поплыли ещё немного, собака опять:
        - Молчи, кошка!
        Акошка итак рта неоткрывает. Собака снова кней:
        - Невырони кольца-то! Молчи лучше!
        Кошка исказала:
        - Дая молчу! - иуронила кольцо вреку.


        Выбрались они наберег идавай драться иругаться. Собака визжит:
        - Этоты виновата, кошка-болтушка!
        Акошка вответ:
        - Нет, этоты, брехунья! Зачем ты говорила, когда я молчала?
        Атут рыбаки вытащили сетью рыбу наберег истали её потрошить. Увидели они - кошка ссобакой неладят, подумали, чтоголодные, ибросили им рыбьи внутренности.
        Схватили кошка ссобакой рыбьи внутренности, стали есть, съели немного, вдруг - хряп! - твёрдое попалось. Глядят - кольцо! Оставили они еду ипобежали вдеревню. Пробежали мимо своей избы - нетли там хозяина? Глядят - нетуего, амать побирается. Побежали вгород, втюрьму, гдеСемён был.


        Взобралась кошка натюремную ограду, ходит поверху, глядит, гдеСемён там, анезнает. Хочется ей помяукать, помурлыкать, дакольцо унеё подязыком, боится обронить.
        Квечеру выглянул Семён втюремное окно, хотел поглядеть набелый свет. Кошка увидела Семёна иподождевой трубе, апотом постене забралась кСемёну вказемат.
        Семён взял кошку наруки. «Вот, - думает, - хоть икошка, асердце унеё верное, помнит она меня!»
        Кошка мяукнула иобронила напол волшебное кольцо.
        Поднял Семён кольцо ивызвал двенадцать молодцов. Теявились, туткактут.
        - Здравствуй, дорогой старый хозяин, - говорят, - прикажи, чего тебе надобно, амы живо исполним!
        Семён им говорит:
        - Перенесите откуда нинаесть мои хоромы сюда, икто там живёт, пусть вгорницах будет, - япогляжу. Имост хрустальный приподымите да сюда его уставьте, атолько другим концом отверните его отцарской избы иопустите всоседнюю деревню.


        Всёибыло исполнено, какприказано Семёном. Хоромы его стали наместо, авних оказалась молодая царевна сАспидом своим. Нуушли они изСемёновых хором, пошли жить котцу царевны, - кудажеещё?
        Аспидже, какузнал, чтоэто царевна кольцо потеряла, такотзлости превратился взмею-гадюку.
        Инемог он обратиться вмолодца, потому что непроходила внём злоба нацаревну. Такиостался Аспид гадюкой; онтолько иделал, чтошипел нацаревну ибранилеё. Тутотец царевны вспомнил проСемёна.
        - Эх, - говорит, - аведь Семён-то хоть ипростой, дадобрый малый был, авот Аспид хоть инепростого рода, даведь гадюка!
        АСемён сматерью опять вхоромах жили, исобака скошкой приних.
        Семён насамосильной машине каждый день наведывается всоседнюю деревню, похрустальному мосту дорога туда близкой стала.
        Слышноещё, Семён изтой деревни жену себе берёт; живёт там одна девушка-сирота, прекраснее той царевны, вотеё исватает Семён.
        Должно, такибудет - женится Семён насироте, пойдут уних дети, иновая сказка начнётся.
        В.В.Бианки

        Хитрый лис иумная уточка
        Осень. Хитрый Лис думает: «Утки вотлёт собрались. Дай-ка схожу наречку - утятинкой раздобудусь». Подкрался из-за куста, видит: правда, целая стая уток уберега. Одна Уточка стоит подсамым кустом, лапкой перья вкрыле перебирает.


        Лисхвать её закрыло! Совсех силёнок рванулась Уточка. Оставила перья уЛиса взубах.
        «Ахты!.. - Лисдумает. - Вырвалась как…»
        Стая всполошилась, поднялась накрыло иулетела. Аэта Уточка осталась: крыло унеё сломано, перья вырваны. Онаспряталась вкамышах, подальше отберега.
        Ушёл Лис нисчем.
        Зима. Хитрый Лис думает: «Замёрзло озеро. Теперь Уточка моя, никуда отменя неденется: поснегу куда нипойдёт - наследит, последу её инайду».


        Пришёл наречку - верно: лапки сперепонками наследили наснегу уберега. Асама Уточка подтемже кустом сидит, распушилась вся. Тутключ из-под земли бьёт, недаёт льду намёрзнуть, - тёплая полынья, ипар отнеё идёт.
        Кинулся Лис наУточку, аУточка - нырк отнего! - иушла подлёд.
        «Ахты!.. - Лисдумает. - Утопилась ведь…»
        Ушёл нисчем.
        Весна. Хитрый Лис думает: «Тает лёд наречке. Пойду мёрзлой утятинкой полакомлюсь».
        Пришёл, аУточка плавает подкустом - жива, здоровёхонька! Онатогда нырнула подлёд ивыскочила вполынью поддругим берегом: тамтоже ключ был.
        Таквсю зиму ипрожила.
        «Ахты!.. - Лисдумает. - Стойже, сейчас затобой вводу кинусь…»
        - Зря, зря, зря! - закрякала Уточка.
        Порх своды - иулетела.
        Зазиму-то унеё крыло зажило иновые пёрышки отросли.


        Чейнос лучше?
        Мухолов-Тонконос сидел наветке исмотрел посторонам. Кактолько полетит мимо муха илибабочка, онсейчасже погонится заней, поймает ипроглотит. Потом опять сидит наветке иопять ждёт, высматривает. Увидал поблизости Дубоноса истал жаловаться ему насвоё горькое житьё.


        - Очень уж мне утомительно, - говорит, - пропитание себе добывать. Целый день трудишься-трудишься, ниотдыха, нипокоя незнаешь, авсё впроголодь живёшь. Самподумай: сколько мошек надо поймать, чтобы сытым быть. Азёрнышки клевать я немогу: носуменя слишком тонок.
        - Да,твой нос никуда негодится, - сказал Дубонос. - Толи дело мой! Яим вишнёвую косточку, какскорлупу, раскусываю. Сидишь наместе иклюёшь ягоды. Вотбы тебе такой нос.


        Услыхал его Клёст-Крестонос иговорит:
        - Утебя, Дубонос, совсем простой нос, какуВоробья, только потолще. Вотпосмотри, какой уменя замысловатый нос! Яим круглый год семечки изшишек вылущиваю. Воттак. - Клёст ловко поддел кривым носом чешуйку еловой шишки идостал семечко.
        - Верно, - сказал Мухолов, - твой нос хитрей устроен!
        - Ничего вы непонимаете вносах! - прохрипел изболота Бекас-Долгонос. - Хороший нос должен быть прямой идлинный, чтоб им козявок изтины доставать удобно было. Поглядите намой нос!
        Посмотрели птицы вниз, атам изкамыша торчит длинный итонкий нос.
        - Ах, - сказал Мухолов, - вотбы мне такой нос!
        - Постой! - запищали водин голос два брата-кулика - Шилонос иКроншнеп-Серпонос. - Тыещё наших носов невидал.
        Поглядел Мухолов иувидал перед собой два замечательных носа: один смотрит вверх, другой - вниз, иоба тонкие, какиголка.


        - Мойнос длятого вверх смотрит, - сказал Шилонос, - чтоб им вводе всякую мелкую живность поддевать.
        - Амой нос длятого вниз смотрит, - сказал Кроншнеп-Серпонос, - чтоб им червяков да букашек изтравы таскать.
        - Ну, - сказал Мухолов, - лучше ваших носов непридумаешь!
        - Даты, видно, настоящих носов иневидал! - крякнул излужи Широконос. - Смотри, какие настоящие-то носы бывают: во-о!


        Всептицы так ипрыснули сосмеху, прямо Широконосу внос: «Нуилопата!»
        - Зато им воду щелокчить-то какудобно! - досадливо сказал Широконос ипоскорей опять кувырнулся головой влужу.
        - Обратите внимание намой носик! - прошептал сдерева скромный серенький Козодой-Сетконос. - Уменя он крохотный, однако, служит мне исеткой, иглоткой. Мошкара, комары, бабочки толпами всетку-глотку мою попадают, когда я ночью надземлёй летаю.
        - Этокакже так? - удивился Мухолов.
        - Авот как! - сказал Козодой-Сетконос да какразинет зев, - всептицы так ишарахнулись отнего.
        - Вотсчастливец! - сказал Мухолов. - поодной мошке хватаю, аон ловит их сразу сотнями!


        - Да, - согласились птицы, - стакой пастью непропадёшь!
        - Эйвы, мелюзга! - крикнул им Пеликан-Мешконос созера. - Поймали мошку - ирады. Атого нет, чтобы прозапас себе что-нибудь отложить. Явот рыбку поймаю - ивмешок себе отложу, опять поймаю - иопять отложу.
        Поднял толстый Пеликан свой нос, аподносом унего мешок, набитый рыбой.
        - Воттак нос! - воскликнул Мухолов. - Целая кладовая! Удобней уж никак невыдумаешь!
        - Ты,должно быть, моего носа ещё невидал, - сказал Дятел. - Вотполюбуйся!
        - Ачтож нанего любоваться? - спросил Мухолов. - Самый обыкновенный нос: прямой, неочень длинный, безсетки ибезмешка. Таким носом пищу себе наобед доставать долго, аозапасах инедумай.


        - Нельзяже всё только обеде думать, - сказал Дятел-Долбонос. - Нам, лесным работникам, надо инструмент присебе иметь дляплотничных истолярных работ. Мыим нетолько корм себе добываем, ноидерево долбим: жилище устраиваем, идлясебя идлядругих птиц. Вотуменя какое долото!
        - Чудеса! - сказал Мухолов. - Столько носов видел я нынче, арешить немогу, какой изних лучше. Вотчто, братцы: становитесь вы все рядом. Япосмотрю навас ивыберу самый лучший нос.
        Выстроились перед Мухоловом-Тонконосом Дубонос, Крестонос, Долгонос, Шилонос, Широконос, Сетконос, Мешконос иДолбонос.
        Нотут упал сверху серый Ястреб-Крючконос, схватил Мухолова иунёс себе наобед. Аостальные птицы сперепугу разлетелись вразные стороны.


        Росянка - комариная смерть
        Летел Комар надпрудом итрубил:
        - Я - Комарище -
        Жигать мастерище.
        Носом востёр,
        Золихитёр.
        Всеменя боятся:
        Завсех умею взяться,
        Зверя иптицы
        Крови напиться.
        Недруги ищут
        Меня, Комарищу,
        Ая удал: жиг! - иумчал.
        Никому меня, Комара, несловить!
        Услыхала его Стрекоза иговорит:
        - Нехвались, Комар, храбростью да ловкостью. Влесу дремучем наболоте топучем живёт Росянка - Комариная Смерть. Изловит тебя, кровопийцу, Росянка.
        - Авот неизловит! - говорит Комар.


        Затрубил иполетел влес. Прилетел влес дремучий, - видит: сидит насосне Копалуха. Перо уКопалухи плотное, ноги жёсткие, носкостяной. Поди подступись кней! АКомар сел ей набровь, - гдепёрышек нет, изловчился, - жигеё вбровь! Сорвалась Копалуха ссосны, заклохтала, загремела крыльями полесу!
        АКомар увернулся, всторону метнулся, повыше поднялся, - летит, трубит:
        - Несловила меня, Комара, Копалуха!
        Летит полесу дремучему, смотрит: вкустах Грибник пробирается, суковатым батожком подпирается, картузом отмошки отбивается. Нателе уГрибника рубаха, наногах - штаны, авнизу - сапоги. Поди подступись!
        Комар сел ему нанос, - гденакоже нет одёжи, - изловчился, - жигего внос!


        Вскрикнул Грибник, замахал батожком, грибы выронил.
        АКомар увернулся, всторону метнулся, повыше поднялся, - летит, трубит:
        - Несловил меня, Комара, Грибник!
        Летит он полесу дремучему, видит: изчащи Сохатый прёт, бородой трясёт, рогами дерев? задевает, ногами бурелом сокрушает. Всётело Сохатого длинной шерстью поросло, арога да копыта костяные. Поди-ка кнему подступись! АКомар подлетел, навекоему, - гдешерсть коротка, - сел, - жигвглаз!


        Взревел Сохатый, дерево скорнем рогом вырвал, копытами землю взрыл. АКомар увернулся, всторону метнулся, повыше поднялся, - летит, трубит:
        - Несловил меня, Комара, Сохатый!
        Летел-летел, глядит, - среди леса дремучего болото топучее. Никого наболоте нет, только мох кругом, авомху малая Травинка растёт. Спустился Комар наболото, селнаТравинку. Спрашивает Травинку:
        - Ужнетыли Росянка - Комариная Смерть?
        Отвечает Травинка сладким голоском:
        - Погляди, Комар, намои цветочки.
        Поглядел Комар нацветочки. Белые цветочки взелёных колокольчиках. Солнце затучку, - цветочки вколокольчики. Солнце изтучки, - ицветочки выглянут.
        Говорит Комар Травинке:
        - Хороши утебя цветочки! Аневидала ты Росянки - Комариной Смерти?
        Говорит Травинка сладким-пресладким голоском:
        - Погляди, Комар, намой колосок…
        Поглядел Комар наколосок. Колосок прямой, зелёный, стройненький. Говорит Комар:
        - Ничего себе колосок. Анеслыхала ты проРосянку - Комариную Смерть?
        Говорит Травинка приторным голоском:
        - Погляди, Комар, намои листочки!


        Поглядел Комар налисточки. Круглые листочки лежат наземле, покраям их частые булавочки, набулавочках медвяная роса капельками. Какувидел Комар те капельки, - сразу пить захотел. Слетел налисток, опустил вкаплю носок, стал росу медвяную пить. Летела мимо Стрекоза, увидала Комара налистке иговорит:
        - Попался Комар Росянке!
        Хотел Комар крыльями взмахнуть, - крылья клистку пристали; хотел ногами шагнуть, - ноги увязли; хотел нос вытащить, - носприлип!
        Изогнулись гибкие булавочки, вонзились вкомариное тело, прижали Комара клистку, - ивыпила Росянка комариную кровь, какпил Комар кровь звериную, птичью ичеловечью. ТутКомару исмерть пришла.
        АРосянка ипосей день наболоте живёт идругих комаров ксебе ждёт.
        Лесной колобок - колючий бок
        Жили-были старик состарухой - тесамые, откоторых Колобок укатился. Пошли они влес. Старик говорит старухе:
        - Глянь-ка, старуха, никак подкустиком-то наш Колобок лежит?


        Старик плохо видел, даиустарухи глаза слезились. Наклонилась она поднять Колобок - инаткнись начто-то колючее. Старуха: «Ой!» - аКолобок вскочил накоротенькие ножки ипокатил подорожке.
        Катится Колобок подорожке, - навстречу ему Волк.
        - Колобок, Колобок, ятебя съем!
        - Неешь меня, Серый Волк, ятебе песенку спою:
        Ялесной Колобок - Колючий Бок!
        Япокоробу нескребён,
        Посусеку неметён,
        Насметане немешён.
        Яподкустиком рос,
        Весь колючками оброс,
        Янаощупь нехорош,
        Меня голыми руками невозьмёшь!
        Яотдедушки ушёл,
        Яотбабушки ушёл,
        Оттебя, Волк, подавно уйду!


        Волк рассердился, хвать его лапой. Колючки влапу впились, - Волку, - ой, больно! АКолобок подскочил ипокатился подорожке, - только его Волк ивидел!
        Катится Колобок, - навстречу ему Медведь.
        - Колобок, Колобок, ятебя съем!
        - Гдетебе, косолапому, съесть меня!
        Ялесной Колобок - Колючий Бок!
        Япокоробу нескребён,
        Посусеку неметён,
        Насметане немешён.
        Яподкустиком рос,
        Весь колючками оброс,
        Янавкус нехорош,
        Меня врот невозьмёшь!
        Яотдедушки ушёл,
        Яотбабушки ушёл,
        ЯотВолка ушёл,
        Оттебя, Медведь, подавно уйду!


        Медведь разозлился, хотел его впасть схватить, губы наколол, - ой, больно! АКолобок опять покатился, - только Медведь его ивидел!
        Катится Колобок, - навстречу ему Лиса.
        - Колобок, Колобок, куда катишься?
        - Качусь подорожке.
        - Колобок, Колобок, спой мне песенку!
        Колобок изапел:
        - Ялесной Колобок - Колючий Бок!
        Япокоробу нескребён,
        Посусеку неметён,
        Насметане немешён.
        Яподкустиком рос,
        Весь колючками оброс,
        Якругом нехорош,
        Какменя ты возьмёшь?
        Яотдедушки ушёл,
        Яотбабушки ушёл,
        ЯотВолка ушёл,
        ОтМедведя ушёл,
        Оттебя, Лиса, нехитро уйти!
        Итолько было покатился подорожке, - Лиса его тихонечко, одними коготками толк вканаву! Колобок - плюх! - вводу. Мигом развернулся, заработал лапками, - поплыл. Тутвсе иувидели, чтоэто совсем неКолобок, анастоящий лесной ёж.


        Теремок
        Стоял влесу дуб. Толстый-претолстый, старый-престарый.
        Прилетел Дятел пёстрый, шапка красная, носвострый. Постволу скок-поскок, носом стук-постук - выстукал, выслушал идавай дырку долбить. Долбил-долбил, долбил-долбил - выдолбил глубокое дупло. Лето внём пожил, детей вывел иулетел.


        Миновала зима, опять лето пришло.
        Узнал прото дупло Скворец. Прилетел. Видит - дуб, вдубу - дырка. ЧемСкворцу нетеремок? Спрашивает:
        - Терем-теремок, - ктовтереме живёт?


        Никто издупла неотвечает, пустой стоит терем.
        Натаскал Скворец вдупло сена да соломы, стал вдупле жить, детей выводить.
        Годживёт, другой живёт - сохнет старый дуб, крошится; больше дупло, - шире дыра.
        Натретий год узнал прото дупло желтоглазый Сыч. Прилетел. Видит - дуб, вдубу - дырка скошачью голову. Спрашивает:
        - Терем-теремок, ктовтереме живёт?
        - ЖилДятел пёстрый - носвострый, теперь я живу - Скворец, первый вроще певец. Аты кто?
        - ЯСыч. Попадёшь мне вкогти - нехнычь. Ночью прилечу - цоп! - ипроглочу. Ступай-ка изтерема вон, пока цел!


        Испугался Скворец Сыча, улетел.
        Ничего ненатаскал Сыч, стал так вдупле жить: насвоих пёрышках.
        Годживёт, другой живёт - крошится старый дуб, шире дупло.
        Натретий год узнала продупло Белка. Прискакала. Видит - дуб, вдубу - дырка ссобачью голову. Спрашивает:
        - Терем-теремок, ктовтереме живёт?
        - ЖилДятел пёстрый - носвострый, жилСкворец - первый вроще певец, теперь я живу - Сыч. Попадёшь мне вкогти - нехнычь. Аты кто?
        - ЯБелка - поветкам скакалка, подуплам сиделка. Уменя зубы долги, востры, какиголки. Ступай изтерема вон, пока цел!


        Испугался Сыч Белки, улетел. Натаскала Белка моху, стала вдупле жить. Годживёт, другой живёт - крошится старый дуб, шире дупло.
        Натретий год узнала прото дупло Куница. Прибежала, видит - дуб, вдубу - дыра счеловечью голову. Спрашивает:
        - Терем-теремок, ктовтереме живёт?
        - ЖилДятел пёстрый - носвострый, жилСкворец - первый вроще певец, жилСыч - попадёшь ему вкогти - нехнычь, теперь я живу - Белка - поветкам скакалка, подуплам сиделка. Аты кто?
        - ЯКуница - всех малых зверей убийца. Ястрашней Хоря, сомной неспорь зря. Ступай-ка изтерема вон, пока цела!


        Испугалась Белка Куницы, ускакала. Ничего ненатаскала Куница, стала так вдупле жить: насвоей шёрстке. Годживёт, другой живёт - крошится старый дуб, шире дупло.
        Натретий год узнали прото дупло пчёлы. Прилетели. Видят - дуб, вдубу - дыра слошадиную голову.
        - Терем-теремок, ктовтереме живёт?
        - ЖилДятел пёстрый - носвострый, жилСкворец - первый вроще певец, жилСыч - попадёшь кнему вкогти - нехнычь, жила Белка - поветкам скакалка, подуплам сиделка, теперь я живу - Куница - всех малых зверей убийца. Авы кто?


        - Мыпчелиный рой - друг задружку горой. Кружим, жужжим, жалим, грозим большим ималым. Ступай-ка изтерема вон!
        Испугалась Куница пчёл, убежала. Натаскали пчёлы воску, стали вдупле жить. Годживут, другой живут - крошится старый дуб, шире дупло.
        Натретий год узнал прото дупло Медведь. Пришёл, видит - дуб, вдубу - дырища сцелое окнище. Спрашивает:
        - Терем-теремок, ктовтереме живёт?
        - ЖилДятел пёстрый - носвострый, жилСкворец - первый вроще певец, жилСыч - попадёшь ему вкогти - нехнычь, жила Белка - поветкам скакалка, подуплам сиделка, жила Куница - всех малых зверей убийца, теперь мы живём - пчелиный рой - друг задружку горой. Аты кто?
        - Ая Медведь, Мишка, - вашему терему крышка!


        Влез надуб, просунул голову вдупло да какнажал! Дуб-то пополам ирасселся, аизнего - считай-ка, сколько лет копилось:
        шерсти,
        дасена,
        давоску,
        дамоху,
        дапуху,
        даперьев,
        дапыли -
        дапх-х-х!..
        Теремка-то инестало.
        Мишка-башка
        Из прибрежных кустов высунулась толстая звериная башка, влохматой шерсти блеснули зелёные глазки.
        - Медведь! Медведь идёт! - закричали перепуганные ласточки-береговушки, стремительно проносясь надрекой.


        Ноони ошиблись: этобыл всего только медвежонок. Ещёпрошлым летом он вприскочку бегал заматерью-медведицей, аэтой весной стал жить сам посебе, своим умом: решил, чтоон уже большой. Ностоило ему только выйти изкустов - ивсем стало видно, чтобольшая унего только голова - настоящая толстая лохматая медвежья башка, асам-то он ещё маленький, - сноворождённого телёнка, дасмешной такой: накоротких косолапых лапах, хвостишко куцый. Вэтот знойный летний день влесу было душно, парко. Онивышел набережок: такприятно тут обдувал свежий ветер. Мишка уселся натраве, сложил передние лапы накруглом брюшке. Человечком сидел истепенно поглядывал посторонам.


        Ноненадолго хватило унего степенности: онувидел подсобой весёлую, быструю речку, перекувырнулся через голову инасобственных салазках ловко съехал скрутого бережка. Тамстал начетвереньки - идавай лакать прохладную воду. Напился всласть - ивразвалочку, неспеша закосолапил вдоль берега. Азелёные глазёнки так исверкают изшерсти: гдебы чего напроказить? Чемдальше он подвигался, темвыше икруче становился берег. Всёгромче итревожнее кричали надним ласточки. Некоторые изних проносились мимо самого его носа стакой быстротой, чтоон неуспевал разглядетьих, ктотакие, итолько слышал жужжание их крылышек.
        «Ишь, ихтут сколько! - подумал Мишка, остановившись ипоглядев вверх. - Чтопчёл удупла».
        Исразу вспомнил, какпрошлым летом мать-медведица подвела его ссестрёнкой кпчелиному дуплу. Дупло было неочень высоко, имедвежата почуяли чудесный запах мёда. Вперегонки полезли надерево.


        Мишка первый долез изапустил лапу вдупло. Апчёлы какзагудят, какнакинутся наних! Сестрёнка завизжала икубарем вниз. Аон отведал-таки душистого сладкого мёду. Иопять засунул вдупло лапу иопять облизалеё. Нотут одна пчёлка больно ужалила его подглаз, адругая - всамый нос. Он,конечно, незаревел, ноочень быстро скатился сдерева. Пчёлки хоть совсем махонькие, асердитые; пришлось удирать подальше влес. Асестрёнка ещё долго хныкала: ейтак инеудалось попробовать мёду.
        Сейчас Мишка сопаской поглядывал настаю береговушек: онпервый раз их видел инесовсем был уверен, птицылиони. Авдруг они такие большие пчёлы?
        Ну,так иесть: вонидупла их - множество чёрных дырок подсамым обрывом! Тоидело вылетают изних всё новые береговушки искриком присоединяются кстае. Ачто кричат, - непонятно. Мишка их языка незнал. Понимал только, чтосердятся. Ану каквозьмут вработу да начнут жалить?! Ой-ой! Адырок-то, дырок вберегу сколько! Ивкаждой, наверно, пудмёду. Интересно, - такойже он сладкий, какутех маленьких лесных пчёлок?


        Подсамой кручей стоял почерневший отстарости ольховый пень. Недолго думая, Мишка вскарабкался нанего. Данет, гдетам отсюда достать!
        Мишка спустился спня иполез вверх покруче. Ласточки всей стаей закружились надним ичуть неоглушили его своим криком. Нуда пусть, лишьбы нежалили!
        Ниодна неужалила. ИМишка стал карабкаться вгору храбрее. Агора песчаная.
        Мишка старается, лезет, апесок подним осыпается. Мишка сильнее нажимает - песок скорее осыпается. Мишка ворчит, сердится! Наддал совсей силой. Глядь, чтотакое? Всякруча поехала! Ион сней едет, едет… Иприехал какраз нато место, откуда полез вгору…
        СелМишка идумает: «Какже теперь быть? Этак ввек никуда невлезешь».


        Ну,ведь Мишка - башка: живо придумал, какгорю пособить. Вскочил - даназад поречке, откуда пришёл. Тамбезтруда забрался потраве наневысокий берег - иопять сюда, кобрыву. Лёгнабрюхо, заглянул вниз: тутони, ласточкины дупла, прямо подним! Только лапу протянуть!
        Лапу протянул, - нет, недостать!..
        Аласточки надним вьются, пищат, жужжат! Надо скорее. Посунулся осторожно ещё вперёд, обелапы тянет, вотуже было совсем достал, дакувырк! Ахты, глупая, толстая, тяжёлая медвежья башка! Ну,куда такую башку годовалому медвежонку? Ведь перевесила…
        Летит Мишка подкручу, через голову кувыркается, - только пыль столбом! Летит вниз, самсебя непомнит, давсё шибче, шибче… Вдруг - раз! - егокто-то полбу.
        Истоп! Прикатил Мишка. Сидит. Сидит - качается: очень здорово его полбу треснули. Чихает сидит; внос песку набилось. Одной лапой шишку трёт; большущая шишка налбу выскочила! Другой лапой глазёнки протирает: полны глаза песку да пыли. Ничего толком перед собой невидит. Только будто маячит перед ним кто-то высокий, чёрный…
        - А-а-а, такэто ты меня полбу! - заревел Мишка. - Ятебя!


        Вскинулся надыбы - лапы надголовой, - дарраз! - совсей силы чёрному вгрудь. Тот - сног. ИМишка неудержался: заним следом. Даоба, обнявшись, - бултых вводу! Аподобрывом-то омут глубокий…
        Ушёл Мишка вводу весь - исголовой.
        Ну,ничего, всплыл всё-таки. Лапами заработал, чёрного отсебя оттолкнул, - чёрный тоже всплыл. Мишка кое-как лягушкой, лягушкой дотого берега. Выскочил наберег - ивлес! Береговушки заним тучей мчатся. Кричат: «Грабитель! Разоритель! Прогнали, прогнали!»
        Мишке иоглянуться некогда: вдруг там заним ещё тот, чёрный гонится? Ачёрный вомуте плавает: этопень. Никто Мишку полбу нестукал: самМишка напень налетел, лбом обнего треснулся, какскручи-то летел. Башка-то уМишки большая, крепкая, асам ещё маленький. Многому ещё учиться надо безмамы.


        Чьиэто ноги?
        Летал Жаворонок высоко надземлёй, подсамыми облаками. Поглядит вниз - сверху ему далеко видно - ипоёт:
        Яношусь подоблаками,
        Надполями илугами,
        Вижу всех, ктоподо мной,
        Всех подсолнцем илуной.


        Устал петь, спустился исел накочку отдыхать. Вылезла из-под дерева Медянка иговоритему:
        - Сверху ты всё видишь, - этоправда. Авот снизу никого неузнаешь.
        - Какэто может быть? - удивился Жаворонок. - Непременно узнаю.
        - Авот иди ложись сомной рядом. Ятебе буду снизу всех показывать, аты отгадывай, ктоидёт.
        - Ишькакая! - говорит Жаворонок. - Яктебе пойду, аты ужалишь. Язмей боюсь.
        - Вотивидно, чтоты ничего земного незнаешь, - сказала Медянка. - Первое - янезмея, апросто ящерица; авторое - змеи нежалят, акусают. Зубы уних такие длинные, ивзубах - яд. Ауменя маленькие зубки.
        - Агдеже утебя ноги, если ты ящерица?
        - Дазачем мне ноги, если я ползаю нехуже змеи?
        - Ну,если вправду ты - безногая ящерица, - сказал Жаворонок, - такмне бояться нечего.
        Соскочил скочки, лапки подсебя поджал илёг рядом сМедянкой. Вотлежат они рядышком. Медянка испрашивает:
        - Ну-ка, ты, верхогляд, узнавай, ктоидёт?


        Взглянул Жаворонок перед собой иобмер: идут поземле высоченные ноги, через большие кочки, какчерез малые комочки земли, шагают, пальцами вземлю след вдавливают. Перешагнули ноги через Жаворонка ипропали: невидать больше. Медянка наЖаворонка посмотрела, облизнула губы иговорит:
        - Неразгадал ты моей загадки. Кабы ты знал, кточерез нас шагнул, такнеиспугалсябы. Явот лежу исмекаю: двеноги высоких, пальцев накаждой счётом три больших, один маленький. Изнаю уж: птица идёт большая, высокая, поземле гулять любит.


        Таконо иесть: Журавль это прошёл. ТутЖаворонок встрепенулся весь отрадости: Журавль ему знакомый был. Спокойная птица, добрая - необидит.
        - Лежи, непляши! - зашипела нанего Медянка. - Гляди: опять ноги идут.
        Иверно: ковыляют поземле голые ноги, неизвестно чьи. Пальцы словно лоскутами клеёнки обшиты.
        - Отгадывай! - говорит Медянка.
        Жаворонок думал-думал, - никак неможет припомнить, чтобы прежде такие ноги видел.
        - Эхты! - засмеялась Медянка. - Даведь это совсем просто отгадать. Видишь: пальцы широкие, ноги плоские, поземле идут - спотыкаются. Вотвводе сними удобно: повернёшь ногу боком - онаводу какножом режет; растопыришь пальцы, - ивесло готово. ЭтоЧомга-нырец - водяная такая птица - изозера вылезла.
        Вдруг упал сдерева чёрный комок шерсти, приподнялся сземли ипополз налоктях.


        Присмотрелся Жаворонок, аэто вовсе нелокти, асложенные крылья. Повернулся комок боком, - сзади унего цепкие звериные лапки ихвост, амежду хвостом илапками кожа натянута.
        - Вотчудеса! - сказал Жаворонок. - Крылатая тварь, какия, аназемле узнать её немогу.
        - Ага! - обрадовалась Медянка, - неможешь узнать. Хвастался, чтоподлуной всех знаешь, аЛетучей-то Мыши инеузнал.
        ТутЛетучая Мышь вскарабкалась накочку, расправила крылья иулетела ксебе надерево.
        Ауж из-под земли другие ноги лезут.


        Страшные лапы: короткие, мохнатые, напальцах тупые когти, жёсткие ладошки вразные стороны вывернуты. Затрепетал Жаворонок, аМедянка говорит:
        - Лежу, гляжу исмекаю: лапы вшерсти - значит, звериные. Короткие, какобрубки, иладошками врозь, анатолстых пальцах когтищи здоровые. Натаких ногах поземле шагать трудно. Авот подземлёй жить, землю лапами рыть да назад её засобой отбрасывать - очень даже удобно. Вотвышло уменя: подземный зверь. Крот называется. Гляди, гляди, ато он сейчас опять подземлю уйдёт.
        Зарылся Крот вземлю - иопять нет никого.


        Неуспел Жаворонок всебя прийти, глядь: бегут поземле руки.
        - Эточто заакробат? - удивился Жаворонок. - Зачем ему четыре руки?
        - Аповеткам влесу прыгать, - сказала Медянка. - Ведь этоже Белка-Векша.
        - Ну, - говорит Жаворонок, - твоя взяла: никого я неузнал. Дай-ка тебе загадку загадаю.
        - Загадывай, - говорит Медянка.
        - Видишь внебе тёмную точку?
        - Вижу, - говорит Медянка.
        - Отгадай, какие унеё ноги?
        - Даты шутишь! - говорит Медянка. - Гдеж мне так высоко ноги разглядеть?
        - Какие тут шутки! - рассердился Жаворонок. - Уноси свой хвост подобру-поздорову, пока несгребли тебя эти когтистые лапы.


        Кивнул Медянке напрощанье, вскочил налапки иулетел.
        Терентий-Тетерев
        Жил влесу Тетерев, Терентием звали. Летом ему хорошо было: втраве, вгустой листве отзлых глаз прятался. Апришла зима - исхорониться негде. Вотзвери лесные, злые, изаспорили, кому теперь Терентий-Тетерев наобед достанется. Лисица говорит - ей. Куница говорит - ей. Лисица говорит:
        - Терентий спать наземлю сядет, вкусту. Летом его вкусту невидно, анынче - вотон. Японизу промышляю, яего исъем.
        АКуница говорит:
        - Нет, Терентий спать надереве сядет. Яповерху промышляю, яего исъем.


        Терентий-Тетерев услыхал их спор, испугался. Полетел наопушку, селнамакушку идавай думать, какему злых зверей обмануть. Думал-думал, думал-думал, - ничего непридумал изадремал. Задремал - ивидит восне, будто он ввоздухе спит. Кунице сдерева его недостать иЛисице сземли недостать: воттолько ноги подсебя поджать, - ейинедопрыгнуть. Терентий восне ноги-то поджал дабух светки! Аснег был глубокий, мягкий, какпух. Неслышно понему крадётся Лисица. Копушке бежит. Аповерху, поветкам, Куница скачет итоже копушке. ОбезаТерентием спешат. ВотКуница первая прискакала кдереву, вседеревья оглядела, всеветки облазила, - нетТерентия!
        «Эх, - думает, - опоздала! Видно, онназемле, вкусту спал. Лисе, верно, достался».
        АЛисица прибежала, опушку оглядела, всекусты облазила, - нетТерентия!
        «Эх, - думает, - опоздала!
        Видно, оннадереве спал, Кунице достался».
        Подняла голову Лиса, аКуница - вотона: насуку сидит, зубы скалит.
        - Тымоего Терентия съела, - вотя тебе! - рассердилась Лисица.
        - Сама съела, анаменя говоришь. Вотя тебе! - крикнула Куница.
        Исхватились они драться. Жарко дерутся: снег подними тает, клочья летят.


        Вдруг - трах-та-та-тах! - из-под снега чем-то чёрным каквыпалит!
        УЛисицы иКуницы отстраха душа впятки. Кинулись вразные стороны: Куница - надерево, Лисица - вкусты. Аэто Терентий-Тетерев выскочил. Онкаксдерева свалился, таквснегу изаснул. Только шум да драка его разбудили, ато, наверное, исейчасбы спал.
        Стех пор все тетерева зимой вснегу спят: тепло им там иуютно, иотзлых глаз безопасно.
        Первая охота
        Надоело Щенку гонять кур подвору. «Пойду-ка, - думает, - наохоту задикими зверями иптицами». Шмыгнул вподворотню ипобежал полугу. Увидели его дикие звери, птицы инасекомые идумают каждый просебя. Выпь думает: «Яего обману!» Удод думает: «Яего удивлю!» Вертишейка думает: «Яего напугаю!» Ящерка думает: «Яотнего вывернусь!»
        Гусеницы, бабочки, кузнечики думают: «Мыотнего спрячемся!» «Ая его прогоню!» - думает Жук-Бомбардир. «Мывсе засебя постоять умеем, каждый по-своему!» - думают они просебя. АЩенок уже побежал козерку ивидит: стоит укамыша Выпь наодной ноге поколено вводе.
        «Вотя её сейчас поймаю!» - думает Щенок исовсем уж приготовился прыгнуть ей наспину. АВыпь глянула нанего ишагнула вкамыш. Ветер поозеру бежит, камыш колышет. Камыш качается
        взад-вперёд,
        взад-вперёд.
        УЩенка перед глазами жёлтые икоричневые полосы качаются взад-вперёд,
        взад-вперёд.


        АВыпь стоит вкамыше, вытянулась - тонкая-тонкая, ився вжёлтые икоричневые полосы раскрашена. Стоит, качается
        взад-вперёд,
        взад-вперёд.
        Щенок глаза выпучил, смотрел, смотрел - невидно Выпи вкамыше.
        «Ну, - думает, - обманула меня Выпь. Непрыгатьже мне впустой камыш! Пойду другую птицу поймаю».
        Выбежал напригорок, смотрит: сидит наземле Удод, хохлом играет, - торазвернёт, тосложит. «Вотя нанего сейчас спригорка прыгну!» - думает Щенок.
        АУдод припал кземле, крылья распластал, хвост раскрыл, клюв вверх поднял. Смотрит Щенок: нетптицы, алежит наземле пёстрый лоскут, иторчит изнего кривая игла. Удивился Щенок: кудаже Удод девался? «Неужели я эту пёструю тряпку занего принял? Пойду поскорей маленькую птичку поймаю».
        Подбежал кдереву ивидит: сидит наветке маленькая птица Вертишейка. Кинулся кней, аВертишейка юрк вдупло. «Ага! - думает Щенок. - Попалась!» Поднялся назадние лапы, заглянул вдупло, авчёрном дупле чёрная змея извивается истрашно шипит. Отшатнулся Щенок, шерсть дыбом поднял - инаутёк.


        АВертишейка шипит ему вслед издупла, головой крутит, поспине унеё змейкой извивается полоска чёрных перьев.
        «Уф! Напугала как! Еленоги унёс. Больше нестану наптиц охотиться. Пойду лучше Ящерку поймаю».
        Ящерка сидела накамне, глаза закрыла, грелась насолнышке. Тихонько кней подкрался Щенок - прыг! - иухватил захвост. АЯщерка извернулась, хвост взубах унего оставила, сама подкамень! Хвост взубах уЩенка извивается. Фыркнул Щенок, бросил хвост - изаней. Дакуда там! Ящерка давно подкамнем сидит, новый хвост себе отращивает.
        «Ну, - думает Щенок, - ужесли Ящерка ита отменя вывернулась, такя хоть насекомых наловлю».


        Посмотрел кругом, апоземле жуки бегают, втраве кузнечики прыгают, поветкам гусеницы ползают, ввоздухе бабочки летают. Бросился Щенок ловитьих, ивдруг - стало кругом, какназагадочной картинке: всетут, аникого невидно. Спряталисьвсе. Зелёные кузнечики взелёной траве притаились. Гусеницы наветочках вытянулись изамерли: ихотсучков неотличишь. Бабочки сели надеревья, крылья сложили - неразберёшь, гдекора, гделистья, гдебабочки. Один крошечный Жук-Бомбардир идёт себе поземле, никуда непрячется.
        Догнал его Щенок, хотел схватить, аЖук-Бомбардир остановился да какпальнёт внего летучей едкой струйкой - прямо внос попал!
        Взвизгнул Щенок, хвост поджал, повернулся - дачерез луг, давподворотню. Забился вконуру инос высунуть боится.
        Азвери, птицы инасекомые - всеопять засвои дела принялись.
        Лесные домишки
        Высоко надрекой, надкрутым обрывом, носились молодые ласточки-береговушки. Гонялись друг задругом свизгом иписком: играли впятнашки.
        Была вих стае одна маленькая Береговушка, такая проворная: никак её догнать нельзя было - отвсех увёртывается. Погонится заней пятнашка, аона - туда, сюда, вниз, вверх, всторону бросится да какпустится лететь - только крылышки мелькают.
        Вдруг - откуда нивозьмись - Чеглок-Сокол мчится. Острые изогнутые крылья так исвистят.
        Ласточки переполошились: все - врассыпную, ктокуда, - мигом разлетелась вся стая. Апроворная Береговушка отнего безоглядки зареку, данадлесом, дачерез озеро!


        Очень уж страшная пятнашка Чеглок-Сокол.
        Летела, летела Береговушка - изсил выбилась. Обернулась назад, - никого сзади нет. Кругом оглянулась, - аместо совсем незнакомое. Внизу река течёт. Только несвоя - чужая какая-то.
        Испугалась Береговушка. Дорогу домой она непомнила: гдеж ей было запомнить, когда она неслась безпамяти отстраха?
        Ауж вечер был, - ночь скоро. Кактут быть?
        Жутко стало маленькой Береговушке.
        Полетела она вниз, села наберегу игорько заплакала.
        Вдруг видит: бежит мимо неё попеску жёлтая птичка счёрным галстуком нашее. Береговушка обрадовалась, спрашивает ужёлтой птички:
        - Скажите, пожалуйста, какмне домой попасть?
        - Аты чья? - спрашивает её жёлтая птичка.
        - Незнаю, - отвечает Береговушка.
        - Трудноже будет тебе свой дом разыскать! - говорит жёлтая птичка. - Скоро солнце закатится, темно станет. Оставайся-ка лучше уменя ночевать. Меня зовут Зуёк. Адом уменя вот тут - рядом.
        Зуёк пробежал несколько шагов ипоказал клювом напесок. Потом закланялся, закачался натоненьких ножках иговорит:
        - Вотон, мойдом. Заходи!
        Взглянула Береговушка - кругом песок да галька, адома никакого нет.
        - Неужели ты невидишь? - удивился Зуёк. - Вотсюда гляди, гдемежду камешками яйца лежат.


        Насилу-насилу разглядела Береговушка: четыре яйца вбурых крапинках лежат рядышком прямо напеске среди гальки.
        - Ну,чтожеты? - спрашивает Зуёк. - Разве тебе ненравится мой дом?
        Береговушка незнает, чтоисказать: скажешь, чтодома унего нет, ещёхозяин обидится. Вотона ему иговорит:
        - Непривыкла я начистом воздухе спать, наголом песке, безподстилочки.
        - Жаль, чтонепривыкла! - говорит Зуёк. - Тогда лети-ка вон втот еловый лесок. Спроси там голубя поимени В?тютень. Домунего сполом. Унего иночуй.
        - Вотспасибо! - обрадовалась Береговушка. Иполетела веловый лесок. Тамона отыскала голубя Витютня ипопросилась ночевать.
        - Ночуй, если тебе моя хата нравится, - говорит Витютень.
        Акакая уВитютня хата? Один пол, даитот, какрешето, - весь вдырьях. Просто прутики наветви накиданы какпопало. Напрутиках белые голубиные яйца лежат.


        Удивилась Береговушка:
        - Увашего дома один пол, - говорит она Витютню, - даже стен нет. Какже внём спать?
        - Чтоже, - говорит Витютень, - если тебе нужен дом состенами, лети, разыщи Иволгу. Унеё тебе понравится. - ИВитютень сказал Береговушке адрес Иволги: вроще, насамой красивой берёзе.
        Полетела Береговушка врощу. Авроще берёзы одна другой красивее. Искала, искала Иволгин дом ивот, наконец, увидела: висит наберёзовой ветке крошечный лёгкий домик. Такой уютный домик, ипохож нарозу, сделанную изтонких листков серой бумаги. «Какойже уИволги домик маленький! - подумала Береговушка. - Даже мне внём непоместиться».
        Только она хотела постучаться, - вдруг изсерого домика вылетели осы.
        Закружились, зажужжали - сейчас ужалят!


        Испугалась Береговушка искорей улетела прочь. Мчится среди зелёной листвы. Вотчто-то золотое ичёрное блеснуло унеё перед глазами. Подлетела ближе, видит: наветке золотая птица счёрными крыльями.
        - Куда ты спешишь, маленькая? - кричит золотая птица Береговушке.
        - Иволгин дом ищу, - отвечает Береговушка.
        - Иволга - этоя, - говорит золотая птица. - Адом мой наэтой красивой берёзе.
        Береговушка остановилась ипосмотрела, куда Иволга ей показывает. Сперва она ничего различить немогла: всётолько зелёные листья да белые берёзовые ветви. Акогда всмотрелась, - такиахнула. Высоко надземлёй кветке подвешена лёгкая плетёная корзиночка. Ивидит Береговушка, чтоэто ивсамом деле домик. Затейливо так свит изпеньки истебельков, волосков ишерстинок итонкой берёзовой кожурки.
        - Ух! - говорит Береговушка Иволге. - Низачто неостанусь вэтой зыбкой постройке! Онакачается, иуменя всё перед глазами вертится, кружится… Того игляди, еёветром наземлю сдует. Даикрыши увас нет.
        - Ступай кПеночке! - обиженно говорит ей золотая Иволга. - Если ты боишься начистом воздухе спать, тактебе понравится унеё вшалаше.
        Полетела Береговушка кПеночке.
        Жёлтая маленькая Пеночка жила втраве, какраз подтой самой берёзой, гдевисела Иволгина воздушная колыбелька.


        Береговушке очень понравился её шалашик изсухой травы имха. «Вотславно-то! - радоваласьона. - Тутипол, истены, икрыша, ипостелька измягких пёрышек! Совсем какунас дома!»
        Вдруг земля подними задрожала, загудела. Береговушка встрепенулась, прислушивается, аПеночка ей говорит:
        - Этокони врощу скачут.
        - Авыдержит крыша, - спрашивает Береговушка, - если конь нанеё копытом ступит?
        Пеночка только головой покачала печально иничего ей наэто неответила.
        - Ох,какстрашно тут! - сказала Береговушка ивмиг выпорхнула изшалаша. - Тутя всю ночь глаз несомкну: всёбуду думать, чтоменя раздавят. Дома спокойно: тамникто натебя ненаступит иназемлю несбросит.
        - Так, верно, утебя такой дом, какуЧомги, - догадалась Пеночка. - Унеё дом ненадереве - ветер его несдует, даиненаземле - никто нераздавит. Хочешь, провожу тебя туда?
        - Хочу! - говорит Береговушка.
        Полетели они кЧомге. Прилетели наозеро ивидят: посреди воды натростниковом островке сидит большеголовая птица. Наголове уптицы перья торчком стоят, словно рожки.
        ТутПеночка сБереговушкой простилась инаказала ей кэтой рогатой птице ночевать попроситься. Полетела Береговушка исела наостровок. Сидит иудивляется: островок-то, оказывается, плавучий. Плывёт поозеру куча сухого тростника. Посреди кучи - ямка, адно ямки мягкой болотной травой устлано. Натраве лежат Чомгины яйца, прикрытые лёгкими сухими тростиночками. Асама Чомга рогатая сидит наостровке скраешка, разъезжает насвоём судёнышке поозеру. Береговушка попросилась ночевать.
        - Аты небоишься спать наволнах? - спрашивает её Чомга.


        - Аразве ваш дом непристанет наночь кберегу?
        - Мойдом - непароход, - говорит Чомга. - Куда ветер гонитего, туда он иплывёт. Такибудем всю ночь наволнах качаться.
        - Боюсь… - прошептала Береговушка. - Хочу кмаме…
        Чомга рассердилась.
        - Вот, - говорит, - какая привередливая! Никак натебя неугодишь! Лети-ка, поищи сама себе дом, какой нравится.
        Прогнала Чомга Береговушку, таиполетела. Летит иплачет безслёз: слезами птицы неумеют плакать. Ауж ночь наступает: солнце зашло, темнеет. Залетела Береговушка вгустой лес, смотрит: навысокой ели, натолстом суку выстроен дом. Весь изсучьев, изпалок, круглый, аизнутри мох торчит мягкий.
        «Вотхороший дом, - думаетона, - прочный искрышей». Подлетела маленькая Береговушка кбольшому дому, постучала клювиком встенку, просит жалобным голоском:
        - Впустите, пожалуйста, хозяюшка, переночевать!
        Аиздома вдруг каквысунется рыжая звериная морда соттопыренными усами, сжёлтыми зубами. Дакакзарычит:
        - Скаких это пор птахи поночам стучат, ночевать просятся кбелкам вдом?
        Обмерла Береговушка, - сердце камнем упало. Отшатнулась, взвилась надлесом да стремглав, безоглядки наутёк! Летела, летела - изсил выбилась. Обернулась назад - никого сзади нет. Кругом оглянулась, - аместо знакомое. Посмотрела вниз, - внизу река течёт. Своя река, родная! Стрелой бросилась вниз кречке, аоттуда - вверх, подсамый обрыв крутого берега. Ипропала.


        Авобрыве - дырки, дырки, дырки. Этовсё ласточкины норки. Водну изних июркнула Береговушка. Юркнула ипобежала подлинному-длинному, узкому-узкому коридору. Добежала доего конца ивпорхнула впросторную круглую комнату.
        Тутуже давно ждала её мама.
        Сладко спалось вту ночь усталой Береговушке усебя намягкой тёплой постельке изтравинок, конского волоса иперьев.
        Покойной ночи!
        А.Н.Толстой

        Золотой ключик, илиПриключения Буратино
        Посвящаю эту книгу
        Людмиле Ильиничне Толстой

        Предисловие
        Когда я был маленький, - очень, очень давно, - ячитал одну книжку; онаназывалась «Пиноккио, илиПохождения деревянной куклы» (деревянная кукла по-итальянски - буратино).
        Ячасто рассказывал моим товарищам, девочкам имальчикам, занимательные приключения Буратино. Нотак каккнижка потерялась, тоя рассказывал каждый раз по-разному, выдумывал такие похождения, каких вкниге совсем инебыло.
        Теперь, через много-много лет, яприпомнил моего старого друга Буратино инадумал рассказатьвам, девочки имальчики, необычайную историю проэтого деревянного человечка.

Алексей Толстой

        Столяру Джузеппе попалось подруку полено, которое пищало человеческим голосом


        Давным-давно вгородке наберегу Средиземного моря жил старый столяр Джузеппе, попрозванию Сизый Нос.
        Однажды ему попалось подруку полено, обыкновенное полено длятопки очага взимнее время.
        - Неплохая вещь, - сказал сам себе Джузеппе, - можно смастерить изнего что-нибудь вроде ножки длястола…
        Джузеппе надел очки, обмотанные бечёвкой, - таккакочки были тоже старые, - повертел вруке полено иначал его тесать топориком.
        Нотолько он начал тесать, чей-то необыкновенно тоненький голосок пропищал:
        - Ой-ой, потише, пожалуйста!
        Джузеппе сдвинул очки накончик носа, стал оглядывать мастерскую - никого…
        Онзаглянул подверстак - никого…
        Онпосмотрел вкорзине состружками - никого…
        Онвысунул голову задверь - никого наулице…
        «Неужели мне почудилось? - подумал Джузеппе. - Ктобы это мог пищать?..»
        Онопять взял топорик иопять - только ударил пополену…
        - Ой,больноже, говорю! - завыл тоненький голосок.
        Наэтот раз Джузеппе испугался ненашутку, унего даже вспотели очки… Оносмотрел все углы вкомнате, залез даже вочаг и, свернув голову, долго смотрел втрубу.
        - Нетникого…
        «Может быть, явыпил чего-нибудь неподходящего иуменя звенит вушах?» - размышлял просебя Джузеппе…
        Нет, сегодня он ничего неподходящего непил…
        Немного успокоясь, Джузеппе взял рубанок, стукнул молотком позадней его части, чтобы вмеру - неслишком много инеслишком мало, - вылезло лезвие, положил полено наверстак и - только повёл стружку…
        - Ой,ой, ой, ой, чего вы щиплетесь? - отчаянно запищал тоненький голосок…
        Джузеппе уронил рубанок, попятился, попятился исел прямо напол: ондогадался, чтотоненький голосок шёл изнутри полена.
        Джузеппе дарит говорящее полено своему другу Карло
        Вэто время кДжузеппе пришёл его старинный приятель, шарманщик поимени Карло.
        Когда-то Карло вширокополой шляпе ходил спрекрасной шарманкой погородам ипением имузыкой добывал себе нахлеб.
        Сейчас Карло был уже стар иболен, ишарманка его давно сломалась.
        - Здравствуй, Джузеппе, - сказалон, зайдя вмастерскую. - Чтоты сидишь наполу?
        - Ая, видишьли, потерял маленький винтик… Дануего! - ответил ему Джузеппе ипокосился наполено. - Ну,аты какживёшь, старина?
        - Плохо, - ответил Карло. - Всёдумаю - чембы мне заработать нахлеб… Хотьбы ты мне помог, посоветовалбы, чтоли…
        - Чего проще, - сказал весело Джузеппе иподумал просебя: «Отделаюсь-ка я сейчас отэтого проклятого полена». - Чего проще: видишь - лежит наверстаке превосходное полено, возьми-ка ты это полено, Карло, иотнеси домой…
        - Э-хе-хе, - уныло ответил Карло, - чтоже дальше-то? Принесу я домой полено, ауменя даже иочага вкаморке нет.
        - Ятебе дело говорю, Карло… Возьми ножик, вырежь изэтого полена куклу, научи её говорить всякие смешные слова, петь итанцевать, даиноси подворам. Заработаешь накусок хлеба инастаканчик вина.
        Вэто время наверстаке, гдележало полено, пискнул весёлый голосок:
        - Браво, прекрасно придумано, Сизый Нос!
        Джузеппе опять затрясся отстраха, аКарло только удивлённо оглядывался, - откуда голос?
        - Ну,спасибо, Джузеппе, чтопосоветовал. Давай, пожалуй, твоё полено.
        Тогда Джузеппе схватил полено ипоскорее сунул его другу. Нотоли он неловко сунул, толи оно само подскочило истукнуло Карло поголове.
        - Ах,вот какие твои подарки! - обиженно крикнул Карло.
        - Прости, дружище, этонея тебя стукнул.
        - Значит, ясам себя стукнул поголове?
        - Нет, дружище, должно быть, само полено тебя стукнуло.
        - Врёшь, тыстукнул….
        - Нет, нея…
        - Язнал, чтоты пьяница, Сизый Нос, - сказал Карло, - аты ещё илгун.
        - Ах,ты - ругаться! - крикнул Джузеппе. - Ну-ка, подойди ближе!..
        - Самподойди ближе, ятебя схвачу занос!..
        Обастарика надулись иначали наскакивать друг надруга.
        Карло схватил Джузеппе засизый нос, Джузеппе схватил Карло заседые волосы, росшие около ушей.
        После этого они начали здорово тузить друг друга подмикитки. Пронзительный голосок наверстаке вэто время пищал иподначивал:
        - Вали, вали хорошенько!
        Наконец старики устали изапыхались. Джузеппе сказал:
        - Давай помиримся, чтоли…
        Карло ответил:
        - Нучтож, давай помиримся…
        Старики поцеловались. Карло взял полено подмышку ипошёл домой.
        Карло мастерит деревянную куклу иназывает её Буратино


        Карло жил вкаморке подлестницей, гдеунего ничего небыло, кроме красивого очага - встене против двери. Нокрасивый очаг, иогонь вочаге, икотелок, кипящий наогне, были ненастоящие - нарисованы накуске старого холста.
        Карло вошёл вкаморку, селнаединственный стул убезногого стола и, повертев так иэдак полено, начал ножом вырезывать изнего куклу.
        «Какбы мне её назвать? - раздумывал Карло. - Назову-ка я её Буратино. Этоимя принесёт мне счастье. Язнал одно семейство - всех их звали Буратино: отец - Буратино, мать - Буратино, дети - тоже Буратино… Всеони жили весело ибеспечно…»
        Первым делом он вырезал наполене волосы, потом - лоб, потом - глаза…
        Вдруг глаза сами раскрылись иуставились нанего…
        Карло ивиду неподал, чтоиспугался, только ласково спросил:
        - Деревянные глазки, почему вы так странно смотрите наменя?
        Нокукла молчала - должно быть, потому что унеё ещё небыло рта. Карло выстругал щёки, потом выстругал нос - обыкновенный.
        Вдруг нос сам начал вытягиваться, расти, иполучился такой длинный острый нос, чтоКарло даже крякнул:
        - Нехорошо, длинен…
        Иначал срезать уноса кончик. Нетут-то было!
        Носвертелся, вывёртывался, такиостался - длинным-длинным, любопытным острым носом.
        Карло принялся зарот. Нотолько успел вырезать губы - ротсразу открылся:
        - Хи-хи-хи, ха-ха-ха!
        Ивысунулся изнего, дразнясь, узенький красный язык.
        Карло, уженеобращая внимания наэти проделки, продолжал стругать, вырезывать, ковырять. Сделал кукле подбородок, шею, плечи, туловище, руки…
        Ноедва окончил выстругивать последний пальчик, Буратино начал колотить кулачками Карло полысине, щипаться ищекотаться.
        - Послушай, - сказал Карло строго, - ведь я ещё некончил тебя мастерить, аты уже принялся баловаться… Чтоже дальше-то будет… А?..
        Ион строго поглядел наБуратино. ИБуратино круглыми глазами, какмышь, глядел напапу Карло.


        Карло сделал ему излучинок длинные ноги сбольшими ступнями. Наэтом окончив работу, поставил деревянного мальчишку напол, чтобы научить ходить.
        Буратино покачался, покачался натоненьких ножках, шагнул раз, шагнул другой, скок, скок - прямо кдвери, через порог и - наулицу.
        Карло, беспокоясь, пошёл заним:
        - Эй,плутишка, вернись!..
        Куда там! Буратино бежал поулице, какзаяц, только деревянные подошвы его - туки-тук, туки-тук - постукивали покамням…
        - Держитеего! - закричал Карло.
        Прохожие смеялись, показывая пальцами набегущего Буратино. Наперекрёстке стоял огромный полицейский сзакрученными усами ивтреугольной шляпе. Увидев бегущего деревянного человечка, оншироко расставил ноги, загородив ими всю улицу. Буратино хотел проскочить унего между ног, нополицейский схватил его занос итак держал, покуда неподоспел папа Карло…
        - Ну,погодижты, ястобой ужо расправлюсь, - отпыхиваясь, проговорил Карло ихотел засунуть Буратино вкарман куртки…
        Буратино совсем нехотелось втакой весёлый день привсём народе торчать ногами кверху изкармана куртки - онловко вывернулся, шлёпнулся намостовую ипритворился мёртвым…


        - Ай,ай, - сказал полицейский, - дело, кажется, скверное.
        Стали собираться прохожие. Глядя належащего Буратино, качали головами.
        - Бедняжка, - говорили одни, - должно быть, сголоду…
        - Карло его досмерти заколотил, - говорили другие, - этот старый шарманщик только притворяется хорошим человеком, ондурной, онзлой человек…
        Слыша всё это, усатый полицейский схватил несчастного Карло заворотник ипотащил вполицейское отделение.
        Карло пылил башмаками игромко стонал:
        - Ох,ох, нагоре себе я сделал деревянного мальчишку!
        Когда улица опустела, Буратино поднял нос, огляделся ивприпрыжку побежал домой.
        Говорящий сверчок даёт Буратино мудрый совет
        Прибежав вкаморку подлестницей, Буратино шлёпнулся напол около ножки стула.
        - Чегобы ещё такое придумать?
        Ненужно забывать, чтоБуратино шёл всего первый день отрождения. Мысли унего были маленькие-маленькие, коротенькие-коротенькие, пустяковые-пустяковые. Вэто время послышалось:
        - Крри-кри, крри-кри, крри-кри.
        Буратино завертел головой, оглядывая каморку.
        - Эй,кто здесь?
        - Здесь я - крри-кри…
        Буратино увидел существо, немного похожее натаракана, носголовой, какукузнечика. Оносидело настене надочагом итихо потрескивало - крри-кри, - глядело выпуклыми, какизстекла, радужными глазами, шевелило усиками.


        - Эй,ты кто такой?
        - Я - Говорящий Сверчок, - ответило существо, - живу вэтой комнате больше ста лет.
        - Здесь я хозяин, убирайся отсюда!
        - Хорошо, яуйду, хотя мне грустно покидать комнату, гдея прожил сто лет, - ответил Говорящий Сверчок, - но, прежде чем я уйду, выслушай полезный совет.
        - Оччччень мне нужны советы старого сверчка…
        - Ах,Буратино, Буратино, - проговорил сверчок, - брось баловство, слушайся Карло, бездела неубегай издома изавтра начни ходить вшколу. Вотмой совет. Иначе тебя ждут ужасные опасности истрашные приключения. Затвою жизнь я недам идохлой сухой мухи.
        - Поччччему? - спросил Буратино.
        - Авот ты увидишь - поччччему, - ответил Говорящий Сверчок.
        - Ахты, столетняя букашка-таракашка! - крикнул Буратино. - Больше всего насвете я люблю страшные приключения. Завтра чуть свет убегу издома - лазить позаборам, разорять птичьи гнёзда, дразнить мальчишек, таскать захвосты собак икошек. Яещё нето придумаю!..
        - Жаль мне тебя, жаль, Буратино, прольёшь ты горькие слёзы.
        - Поччччему? - опять спросил Буратино.
        - Потому, чтоутебя глупая деревянная голова.
        Тогда Буратино вскочил настул, состула настол, схватил молоток изапустил его вголову Говорящему Сверчку. Старый умный сверчок тяжело вздохнул, пошевелил усами иуполз заочаг - навсегда изэтой комнаты.
        После случая сГоворящим Сверчком вкаморке подлестницей стало совсем скучно. День тянулся итянулся. Вживоте уБуратино тоже было скучновато. Онзакрыл глаза ивдруг увидел жареную курицу натарелке.
        Живо открыл глаза - курица натарелке исчезла.
        Онопять закрыл глаза - увидел тарелку сманной кашей пополам смалиновым вареньем.
        Открыл глаза - неттарелки сманной кашей пополам смалиновым вареньем.
        Тогда Буратино догадался, чтоему ужасно хочется есть. Онподбежал кочагу исунул нос вкипящий наогне котелок, нодлинный нос Буратино проткнул насквозь котелок, потому что, какмы знаем, иочаг, иогонь, идым, икотелок были нарисованы бедным Карло накуске старого холста.
        Буратино вытащил нос ипоглядел вдырку - захолстом встене было что-то похожее нанебольшую дверцу, нотам было так затянуто паутиной, чтоничего неразобрать.
        Буратино пошёл шарить повсем углам - ненайдётсяли корочки хлебца иликуриной косточки, обглоданной кошкой. Ах,ничего-то, ничего-то небыло убедного Карло запасено наужин!
        Вдруг он увидел вкорзинке состружками куриное яйцо. Схватилего, поставил наподоконник иносом - тюк-тюк - разбил скорлупу.
        Внутри яйца пискнул голосок:
        - Спасибо, деревянный человечек!
        Изразбитой скорлупы вылез цыплёнок спухом вместо хвоста исвесёлыми глазами.
        - Досвиданья! Мама Кура давно меня ждёт надворе.
        Ицыплёнок выскочил вокно - только его ивидели.
        - Ой,ой, - закричал Буратино, - есть хочу!..
        День наконец кончил тянуться. Вкомнате стало сумеречно. Буратино сидел около нарисованного огня иотголода потихоньку икал.
        Онувидел - из-под лестницы, из-под пола, показалась толстая голова. Высунулось, понюхало ивылезло серое животное нанизких лапах.


        Неспеша оно пошло ккорзине состружками, влезло туда, нюхая ишаря, - сердито зашуршало стружками. Должно быть, оноискало яйцо, которое разбил Буратино.
        Потом оно вылезло изкорзины иподошло кБуратино.
        Понюхалоего, крутя чёрным носом счетырьмя длинными волосками скаждой стороны. ОтБуратино съестным непахло, - онопошло мимо, таща засобой длинный тонкий хвост.
        Нукакего было несхватить захвост! Буратино сейчасже исхватил.
        Этооказалась старая злая крыса Шушара.
        Сиспугуона, кактень, кинулась было подлестницу, волоча Буратино, ноувидела, чтоэто всего-навсего деревянный мальчишка, - обернулась исбешеной злобой набросилась, чтобы перегрызть ему горло.
        Теперь уж Буратино испугался, отпустил холодный крысиный хвост ивспрыгнул настул. Крыса - заним.
        Онсостула перескочил наподоконник. Крыса - заним.
        Сподоконника он через всю каморку перелетел настол. Крыса заним…
        Итут, настоле, онасхватила Буратино загорло, повалила, держа его взубах, соскочила напол иповолокла подлестницу, вподполье.
        - Папа Карло! - успел только пискнуть Буратино.
        - Яздесь! - ответил громкий голос.
        Дверь распахнулась, вошёл папа Карло. Стащил сноги деревянный башмак изапустил им вкрысу.
        Шушара, выпустив деревянного мальчишку, скрипнула зубами искрылась.
        - Вотдочего доводит баловство! - проворчал папа Карло, поднимая спола Буратино. Посмотрел, всёли унего цело.
        Посадил его наколени, вынул изкармана луковку, очистил.
        - На,ешь!..


        Буратино вонзил голодные зубы влуковицу исъелеё, хрустя ипричмокивая.
        После этого стал тереться головой ощетинистую щёку папы Карло.
        - Ябуду умненький-благоразумненький, папа Карло… Говорящий Сверчок велел мне ходить вшколу.
        - Славно придумано, малыш…
        - Папа Карло, новедь я - голенький, деревянненький, - мальчишки вшколе меня засмеют.
        - Эге, - сказал Карло ипочесал щетинистый подбородок. - Тыправ, малыш!
        Онзажёг лампу, взял ножницы, клей иобрывки цветной бумаги. Вырезал исклеил курточку изкоричневой бумаги иярко-зелёные штанишки. Смастерил туфли изстарого голенища ишапочку - колпачком скисточкой - изстарого носка.
        Всёэто надел наБуратино.
        - Носи наздоровье!
        - Папа Карло, - сказал Буратино, - акакже я пойду вшколу безазбуки?
        - Эге, тыправ, малыш…
        Папа Карло почесал взатылке. Накинул наплечи свою единственную старую куртку ипошёл наулицу.
        Онскоро вернулся, нобезкуртки. Вруке он держал книжку сбольшими буквами изанимательными картинками.
        - Воттебе азбука. Учись наздоровье.
        - Папа Карло, агде твоя куртка?
        - Куртку-то я продал… Ничего, обойдусь итак… Только ты живи наздоровье.
        Буратино уткнулся носом вдобрые руки папы Карло.
        - Выучусь, вырасту, куплю тебе тысячу новых курток.
        Буратино всеми силами хотел вэтот первый вего жизни вечер жить безбаловства, какнаучил его Говорящий Сверчок.
        Буратино продаёт азбуку ипокупает билет вкукольный театр
        Рано поутру Буратино положил азбуку всумочку ивприпрыжку побежал вшколу. Подороге он даже несмотрел насласти, выставленные влавках, - маковые намеду треугольнички, сладкие пирожки иледенцы ввиде петухов, насаженных напалочку. Оннехотел смотреть намальчишек, запускающих бумажный змей…
        Улицу переходил полосатый кот Базилио, которого можно было схватить захвост. НоБуратино удержался иотэтого. Чемближе он подходил кшколе, темгромче неподалёку, наберегу Средиземного моря, играла весёлая музыка.
        - Пи-пи-пи, - пищала флейта.
        - Аа-ла-ла-ла, - пела скрипка.
        - Дзинь-дзинь, - звякали медные тарелки.
        - Бум! - билбарабан.


        Вшколу нужно поворачивать направо, музыка слышалась налево. Буратино стал спотыкаться. Сами ноги поворачивали кморю, где:
        - Пи-пи, пиииии…
        - Дзинь-ла-ла, дзинь-ла-ла…
        - Бум!
        - Школаже никудаже неуйдётже, - самсебе громко начал говорить Буратино, - ятолько взгляну, послушаю - ибегом вшколу.
        Чтоесть духу он пустился бежать кморю, гдеувидел полотняный балаган, украшенный разноцветными флагами, хлопающими отморского ветра.
        Наверху балагана, приплясывая, играли четыре музыканта.


        Внизу полная улыбающаяся тётя продавала билеты.
        Около входа стояла большая толпа - мальчики идевочки, солдаты, продавцы лимонада, кормилицы смладенцами, пожарные, почтальоны, - все, всечитали большую афишу:
        Буратино дёрнул зарукав одного мальчишку:
        - Скажите, пожалуйста, сколько стоит входной билет?
        Мальчик ответил сквозь зубы, неспеша:
        - Четыре сольдо, деревянный человечек.
        - Понимаете, мальчик, язабыл дома мой кошелёк… Вынеможете мне дать взаймы четыре сольдо?..
        Мальчик презрительно свистнул:
        - Нашёл дурака!..
        - Мнеужжжжжжжасно хочется посмотреть кукольный театр! - сквозь слёзы сказал Буратино. - Купите уменя зачетыре сольдо мою чудную курточку…
        - Бумажную куртку зачетыре сольдо? Ищидурака.
        - Ну,тогда мой хорошенький колпачок…
        - Твоим колпачком только ловить головастиков… Ищидурака.
        УБуратино даже похолодел нос - такему хотелось попасть втеатр.
        - Мальчик, втаком случае возьмите зачетыре сольдо мою новую азбуку…
        - Скартинками?
        - Сччччудными картинками ибольшими буквами.
        - Давай, пожалуй, - сказал мальчик, взял азбуку инехотя отсчитал четыре сольдо.
        Буратино подбежал кполной улыбающейся тёте ипропищал:
        - Послушайте, дайте мне впервом ряду билет наединственное представление кукольного театра.
        Вовремя представления комедии куклы узнают Буратино
        Буратино сел впервом ряду исвосторгом глядел наопущенный занавес.
        Назанавесе были нарисованы танцующие человечки, девочки вчёрных масках, страшные бородатые люди вколпаках созвёздами, солнце, похожее наблин сносом иглазами, идругие занимательные картинки.
        Трираза ударили вколокол, изанавес поднялся.
        Намаленькой сцене справа ислева стояли картонные деревья.
        Надними висел фонарь ввиде луны иотражался вкусочке зеркала, накотором плавали два лебедя, сделанные изваты, сзолотыми носами.
        Из-за картонного дерева появился маленький человечек вдлинной белой рубашке сдлинными рукавами.
        Еголицо было обсыпано пудрой, белой, какзубной порошок. Онпоклонился почтеннейшей публике исказал грустно:
        - Здравствуйте, меня зовут Пьеро… Сейчас мы разыграем перед вами комедию подназванием «Девочка сголубыми волосами, илитридцать три подзатыльника». Меня будут колотить палкой, давать пощёчины иподзатыльники. Этоочень смешная комедия…
        Из-за другого картонного дерева выскочил другой человек, весь клетчатый, какшахматная доска. Онпоклонился почтеннейшей публике:
        - Здравствуйте, я - Арлекин!
        После этого обернулся кПьеро иотпустил ему две пощёчины, такие звонкие, чтоутого сощёк посыпалась пудра.
        - Тычего хнычешь, дуралей?
        - Ягрустный потому, чтоя хочу жениться, - ответил Пьеро.
        - Апочему ты неженился?
        - Потому что моя невеста отменя убежала…
        - Ха-ха-ха, - покатился сосмеху Арлекин, - видели дуралея!..
        Онсхватил палку иотколотил Пьеро.
        - Какзовут твою невесту?
        - Аты небудешь больше драться?
        - Нунет, яещё только начал.
        - Втаком случае, еёзовут Мальвина, илидевочка сголубыми волосами.
        - Ха-ха-ха! - опять покатился Арлекин иотпустил Пьеро три подзатыльника. - Послушайте, почтеннейшая публика… Разве бывают девочки сголубыми волосами?
        Нотутон, повернувшись кпублике, вдруг увидел напередней скамейке деревянного мальчишку сортом доушей, сдлинным носом, вколпачке скисточкой…
        - Глядите, этоБуратино! - закричал Арлекин, указывая нанего пальцем.
        - Живой Буратино! - завопил Пьеро, взмахивая длинными рукавами.
        Из-за картонных деревьев выскочило множество кукол-девочек вчёрных масках, страшные бородачи вколпаках, мохнатые собаки спуговицами вместо глаз, горбуны сносами, похожими наогурец…


        Всеони подбежали ксвечам, стоявшим вдоль рампы, и, вглядываясь взал, затараторили:
        - ЭтоБуратино! ЭтоБуратино! Кнам, кнам, весёлый плутишка Буратино!
        Тогда он славки прыгнул насуфлёрскую будку, аснеё насцену. Куклы схватилиего, начали обнимать, целовать, щипать… Потом все куклы запели «Польку-Птичку»:
        Птичка польку танцевала
        Налужайке вранний час.
        Носналево, хвост направо, -
        Этополька «Карабас».
        Дважука - набарабане,
        Дует жаба вконтрабас.
        Носналево, хвост направо, -
        Этополька «Барабас».
        Птичка польку танцевала,
        Потому что весела.
        Носналево, хвост направо, -
        Воттак полечка была…
        Зрители были растроганы. Одна кормилица даже прослезилась. Один пожарный плакал навзрыд. Только мальчишки назадних скамейках сердились итопали ногами.
        - Довольно лизаться, немаленькие, продолжайте представление!
        Услышав весь этот шум, из-за сцены высунулся человек, такой страшный свиду, чтоможно было окоченеть отужаса приодном взгляде нанего. Густая нечёсаная борода его волочилась пополу, выпученные глаза вращались, огромный рот лязгал зубами, будто это был нечеловек, акрокодил. Вруке он держал семихвостую плётку. Этобыл хозяин кукольного театра, доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас.
        - Га-га-га, гу-гу-гу! - заревел он наБуратино. - Такэто ты помешал представлению моей прекрасной комедии?
        Онсхватил Буратино, отнёс вкладовую театра иповесил нагвоздь. Вернувшись, погрозил куклам семихвостой плёткой, чтобы они продолжали представление. Куклы кое-как закончили комедию, занавес закрылся, зрители разошлись.
        Доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас пошёл накухню ужинать. Сунув нижнюю часть бороды вкарман, чтобы немешала, онсел перед очагом, гденавертеле жарились целый кролик идва цыплёнка. Помусолив пальцы, онпотрогал жаркое, ионо показалось ему сырым.
        Вочаге было мало дров. Тогда он три раза хлопнул владоши. Вбежали Арлекин иПьеро.
        - Принесите-ка мне этого бездельника Буратино, - сказал синьор Карабас Барабас. - Онсделан изсухого дерева, яего подкину вогонь, моёжаркое живо зажарится.
        Арлекин иПьеро упали наколени, умоляя пощадить несчастного Буратино.
        - Агде моя плётка? - закричал Карабас Барабас.
        Тогдаони, рыдая, пошли вкладовую, сняли сгвоздя Буратино иприволокли накухню.
        Синьор Карабас Барабас, вместо того чтобы сжечь Буратино, даёт ему пять золотых монет иотпускает домой
        Когда куклы приволокли Буратино ибросили напол урешётки очага, синьор Карабас Барабас, страшно сопя носом, мешал кочергой угли.
        Вдруг глаза его налились кровью, нос, затем всё лицо собралось поперечными морщинами. Должно быть, емувноздри попал кусочек угля.
        - Аап… аап… аап… - завыл Карабас Барабас, закатывая глаза, - аап-чхи!..
        Ион чихнул так, чтопепел поднялся столбом вочаге.
        Когда доктор кукольных наук начинал чихать, тоуже немог остановиться ичихал пятьдесят, аиногда исто раз подряд.
        Оттакого необыкновенного чихания он обессилевал истановился добрее.
        Пьеро украдкой быстро шепнул Буратино:
        - Попробуй сним заговорить между чиханьем…
        - Аап-чхи! Аап-чхи! - Карабас Барабас забирал разинутым ртом воздух истреском чихал, тряся башкой итопая ногами.
        Накухне всё тряслось, дребезжали стёкла, качались сковороды икастрюли нагвоздях.
        Между этими чиханьями Буратино начал подвывать жалобным тоненьким голоском:
        - Бедныйя, несчастный, никому-то меня нежалко!
        - Перестань реветь! - крикнул Карабас Барабас. - Тымне мешаешь… Аап-чхи!
        - Будьте здоровы, синьор, - всхлипнул Буратино.
        - Спасибо… Ачто - родители утебя живы? Аап-чхи!


        - Уменя никогда, никогда небыло мамы, синьор! Ах,я несчастный! - ИБуратино закричал так пронзительно, чтовушах Карабаса Барабаса стало колоть, какиголкой.
        Онзатопал подошвами.
        - Перестань визжать, говорю тебе! Аап-чхи! Ачто - отец утебя жив?
        - Мойбедный отец ещё жив, синьор.
        - Воображаю, каково будет узнать твоему отцу, чтоя натебе изжарил кролика идвух цыплят… Аап-чхи!
        - Мойбедный отец всёравно скоро умрёт отголода ихолода. Яего единственная опора встарости. Пожалейте, отпустите меня, синьор.
        - Десять тысяч чертей! - заорал Карабас Барабас. - Ниокакой жалости неможет быть иречи. Кролик ицыплята должны быть зажарены. Полезай вочаг.
        - Синьор, янемогу этого сделать.
        - Почему? - спросил Карабас Барабас только длятого, чтобы Буратино продолжал разговаривать, аневизжал вуши.
        - Синьор, яуже пробовал однажды сунуть нос вочаг итолько проткнул дырку.
        - Чтозавздор! - удивился Карабас Барабас. - Какты мог носом проткнуть вочаге дырку?
        - Потому, синьор, чтоочаг икотелок надогнём были нарисованы накуске старого холста.
        - Аап-чхи! - чихнул Карабас Барабас стаким шумом, чтоПьеро отлетел налево, Арлекин - направо, аБуратино завертелся волчком.
        - Гдеты видел очаг, иогонь, икотелок нарисованными накуске холста?
        - Вкаморке моего папы Карло.
        - Твой отец - Карло! - Карабас Барабас вскочил состула, взмахнул руками, борода его разлетелась. - Так, значит, этовкаморке старого Карло находится потайная…
        Нотут Карабас Барабас, видимо, нежелая проговориться окакой-то тайне, обоими кулаками заткнул себе рот.
        Итак сидел некоторое время, глядя выпученными глазами напогасающий огонь.
        - Хорошо, - сказал он наконец, - япоужинаю недожаренным кроликом исырыми цыплятами. Ятебе дарю жизнь, Буратино. Мало того…
        Онзалез подбороду вжилетный карман, вытащил пять золотых монет ипротянул их Буратино.
        - Мало того… Возьми эти деньги иотнеси их Карло. Кланяйся искажи, чтоя прошу его нивкоем случае неумирать отголода ихолода исамое главное - неуезжать изего каморки, гденаходится очаг, нарисованный накуске старого холста. Ступай, выспись иутром пораньше беги домой.
        Буратино положил пять золотых монет вкарман иответил свежливым поклоном:
        - Благодарювас, синьор. Вынемогли доверить деньги вболее надёжные руки…
        Арлекин иПьеро отвели Буратино вкукольную спальню, гдекуклы опять начали обнимать, целовать, толкать, щипать иопять обнимать Буратино, такнепонятно избежавшего страшной гибели вочаге. Оншёпотом говорил куклам:
        - Здесь какая-то тайна.
        Подороге домой Буратино встречает двух нищих - кота Базилио илису Алису
        Рано утром Буратино пересчитал деньги - золотых монет было столько, сколько пальцев наруке, - пять.
        Зажав золотые вкулаке, онвприпрыжку побежал домой, напевая:
        - Куплю папе Карло новую куртку, куплю много маковых треугольничков, леденцовых петухов напалочках.
        Когда изглаз скрылся балаган кукольного театра иразвевающиеся флаги, онувидел двух нищих, уныло бредущих попыльной дороге: лису Алису, ковыляющую натрёх лапах, ислепого кота Базилио.
        Этобыл нетот кот, которого Буратино встретил вчера наулице, нодругой - тоже Базилио итоже полосатый. Буратино хотел пройти мимо, нолиса Алиса сказала ему умильно:
        - Здравствуй, добренький Буратино! Куда так спешишь?
        - Домой, кпапе Карло.
        Лиса вздохнула ещё умильнее:
        - Ужнезнаю, застанешьли ты вживых бедного Карло, онсовсем плох отголода ихолода…
        - Аты это видела? - Буратино разжал кулак ипоказал пять золотых.
        Увидев деньги, лиса невольно потянулась кним лапой, акот вдруг широко раскрыл слепые глаза, иони сверкнули унего, какдва зелёных фонаря.
        НоБуратино ничего этого незаметил.
        - Добренький, хорошенький Буратино, чтоже ты будешь делать сэтими деньгами?
        - Куплю куртку дляпапы Карло… Куплю новую красивую азбуку…
        - Азбуку, ох, ох! - сказала лиса Алиса, качая головой. - Недоведёт тебя додобра это ученье… Вотя училась, училась, а - гляди - хожу натрёх лапах.
        - Азбуку! - проворчал кот Базилио исердито фыркнул вусы. - Через это проклятое ученье я глаз лишился…
        Насухой ветке около дороги сидела пожилая ворона. Слушала, слушала икаркнула:
        - Врут, врут!..
        КотБазилио сейчасже высоко подскочил, лапой сшиб ворону светки, выдрал ей полхвоста, - едва она улетела. Иопять представился, будто он слепой.
        - Вызачто такеё, котБазилио? - удивлённо спросил Буратино.
        - Глаза-то слепые, - ответил кот, - показалось - этособачонка надереве…
        Пошли они втроём попыльной дороге.
        Лиса сказала:
        - Умненький, благоразумненький Буратино, хотелбыты, чтобы утебя денег стало вдесять раз больше?
        - Конечно, хочу! Акакэто делается?
        - Проще простого. Пойдём снами.
        - Куда?
        - ВСтрану Дураков.
        Буратино немного подумал.
        - Нет, ужя, пожалуй, сейчас домой пойду.
        - Пожалуйста, мытебя заверёвку нетянем, - сказала лиса, - темхуже длятебя.
        - Темхуже длятебя, - проворчал кот.
        - Тысам себе враг, - сказала лиса.
        - Тысам себе враг, - проворчал кот.
        - Атобы твои пять золотых превратились вкучу денег…
        Буратино остановился, разинул рот…
        - Врёшь!
        Лиса села нахвост, облизнулась:
        - Ятебе сейчас объясню. ВСтране Дураков есть волшебное поле - называется Поле Чудес… Наэтом поле выкопай ямку, скажи три раза: «Крекс, фекс, пекс», положи вямку золотой, засыпь землёй, сверху посыпь солью, полей хорошенько ииди спать. Наутро изямки вырастет небольшое деревце, нанём вместо листьев будут висеть золотые монеты. Понятно?
        Буратино даже подпрыгнул:
        - Врёшь!
        - Идём, Базилио, - обиженно свернув нос, сказала лиса, - намневерят - иненадо…
        - Нет, нет, - закричал Буратино, - верю, верю!.. Идёмте скорее вСтрану Дураков!..


        Вхарчевне «Трёх пескарей»


        Буратино, лиса Алиса икот Базилио спустились подгору ишли, шли - через поля, виноградники, через сосновую рощу, вышли кморю иопять повернули отморя, через туже рощу, виноградники…
        Городок нахолме исолнце надними виднелись то справа, тослева…
        Лиса Алиса говорила, вздыхая:
        - Ах,нетак-то легко попасть вСтрану Дураков, вселапы сотрёшь…
        Подвечер они увидели сбоку дороги старый дом сплоской крышей исвывеской надвходом: «Харчевня «Трёх пескарей». Хозяин выскочил навстречу гостям, сорвал сплешивой головы шапочку инизко кланялся, прося зайти.
        - Немешалобы нам перекусить хоть сухой корочкой, - сказала лиса.
        - Хоть коркой хлеба угостилибы, - повторил кот.
        Зашли вхарчевню, сели около очага, гденавертелах исковородках жарилась всякая всячина. Лиса поминутно облизывалась, котБазилио положил лапы настол, усатую морду - налапы иуставился напищу.
        - Эй,хозяин, - важно сказал Буратино, - дайте нам три корочки хлеба…
        Хозяин едва неупал навзничь отудивления, чтотакие почтенные гости так мало спрашивают.
        - Весёленький, остроумненький Буратино шутит свами, хозяин, - захихикала лиса.
        - Оншутит, - буркнул кот.
        - Дайте три корочки хлеба икним - вонтого чудно зажаренного барашка, - сказала лиса, - иещё того гусёнка, дапарочку голубей навертеле, да, пожалуй, ещёпечёночки…
        - Шесть штук самых жирных карасей, - приказал кот, - имелкой рыбы сырой назакуску.
        Короче говоря, онивзяливсё, чтобыло наочаге: дляБуратино осталась одна корочка хлеба.
        Лиса Алиса икот Базилио съели всё вместе скостями. Животы уних раздулись, морды залоснились.
        - Отдохнём часок, - сказала лиса, - аровно вполночь выйдем. Незабудьте нас разбудить, хозяин…
        Лиса икот завалились надвух мягких кроватях, захрапели изасвистели. Буратино прикорнул вуглу насобачьей подстилке…
        Емуснилось деревце скругленькими золотыми листьями… Только он протянул руку…
        - Эй,синьор Буратино, пора, ужеполночь…
        Вдверь стучали. Буратино вскочил, протёр глаза. Накровати - никота, нилисы - пусто. Хозяин объяснилему:
        - Ваши почтенные друзья изволили раньше подняться, подкрепились холодным пирогом иушли…
        - Мненичего невелели передать?
        - Очень даже велели, - чтобывы, синьор Буратино, нетеряя ниминуты, бежали подороге клесу…
        Буратино кинулся кдвери, нохозяин стал напороге, прищурился, руки упёр вбока:
        - Азаужин кто будет платить?
        - Ой, - пискнул Буратино, - сколько?
        - Ровно один золотой…
        Буратино сейчасже хотел прошмыгнуть мимо его ног, нохозяин схватил вертел, - щетинистые усы, даже волосы надушами унего встали дыбом.
        - Плати, негодяй, илипроткну тебя, какжука!
        Пришлось заплатить один золотой изпяти. Пошмыгивая отогорчения, Буратино покинул проклятую харчевню.
        Ночь была темна - этого мало, - черна, каксажа. Всёкругом спало. Только надголовой Буратино неслышно летала ночная птица Сплюшка.
        Задевая мягким крылом заего длинный нос, Сплюшка повторяла:
        - Неверь, неверь, неверь!
        Онсдосадой остановился:
        - Чего тебе?
        - Неверь коту илисе…
        - Ану тебя!..
        Онпобежал дальше ислышал, какСплюшка верещала вдогонку:
        - Бойся разбойников наэтой дороге…


        НаБуратино нападают разбойники
        Накраю неба появился зеленоватый свет - всходила луна. Впереди стал виден чёрный лес. Буратино пошёл быстрее. Кто-то позади него тоже пошёл быстрее.
        Онприпустился бегом. Кто-то бежал заним вслед бесшумными скачками.
        Онобернулся. Егодогоняли двое - наголовах уних были надеты мешки спрорезанными дырками дляглаз.
        Один, пониже ростом, размахивал ножом, другой, повыше, держал пистолет, укоторого дуло расширялось, какворонка…
        - Ай-ай! - завизжал Буратино и, какзаяц, припустился кчёрному лесу.
        - Стой, стой! - кричали разбойники.
        Буратино, хотя ибыл отчаянно перепуган, всёже догадался, - сунул врот четыре золотых исвернул сдороги кизгороди, заросшей ежевикой… Нотут двое разбойников схватилиего…
        - Кошелёк илижизнь!
        Буратино, будтобы непонимая, чего отнего хотят, только часто-часто дышал носом. Разбойники трясли его зашиворот, один грозил пистолетом, другой обшаривал карманы.
        - Гдетвои деньги? - рычал высокий.
        - Деньги, паршивец! - шипел низенький.
        - Разорву вклочки!
        - Голову отъем!
        ТутБуратино отстраха так затрясся, чтозолотые монеты зазвенели унего ворту.
        - Вотгде унего деньги! - завыли разбойники. - Ворту унего деньги…
        Один схватил Буратино заголову, другой - заноги. Начали его подбрасывать. Ноон только крепче сжимал зубы. Перевернув его кверху ногами, разбойники стукали его головой обземлю. Ноиэто ему было нипочём.
        Разбойник, тот, чтопониже, принялся широким ножом разжимать ему зубы. Вот-вот уже иразжал… Буратино изловчился - изовсей силы укусил его заруку… Ноэто оказалась нерука, акошачья лапа. Разбойник дико взвыл. Буратино вэто время вывернулся, какящерица, кинулся кизгороди, нырнул вколючую ежевику, оставив наколючках клочки штанишек икурточки, перелез нату сторону ипомчался клесу.
        Улесной опушки разбойники опять нагналиего. Онподпрыгнул, схватился закачающуюся ветку иполез надерево. Разбойники - заним. Ноим мешали мешки наголовах. Вскарабкавшись навершину, Буратино раскачался иперепрыгнул насоседнее дерево. Разбойники - заним…
        Нооба тутже сорвались ишлёпнулись наземлю. Пока они кряхтели ипочёсывались, Буратино соскользнул сдерева иприпустился бежать, такбыстро перебирая ногами, чтоих даже небыло видно.
        Отлуны деревья отбрасывали длинные тени. Весь лес был полосатый…


        Буратино то пропадал втени, тобелый колпачок его мелькал влунном свете.
        Такон добрался доозера. Надзеркальной водой висела луна, каквкукольном театре.
        Буратино кинулся направо - топко. Налево - топко… Апозади опять затрещали сучья…
        - Держи, держиего!..
        Разбойники уже подбегали, онивысоко подскакивали измокрой травы, чтобы увидеть Буратино.
        - Вотон!
        Емуоставалось только броситься вводу. Вэто время он увидел белого лебедя, спавшего близ берега, засунув голову подкрыло. Буратино кинулся возерцо, нырнул исхватил лебедя залапы.
        - Го-го, - гоготнул лебедь, пробуждаясь, - чтозанеприличные шутки! Оставьте мои лапы впокое!
        Лебедь раскрыл огромные крылья, ивто время, когда разбойники уже схватили Буратино заноги, торчащие изводы, лебедь важно полетел через озеро.
        Натом берегу Буратино выпустил его лапы, шлёпнулся, вскочил ипомоховым кочкам, через камыши пустился бежать прямо кбольшой луне - надхолмами.
        Разбойники вешают Буратино надерево
        Отусталости Буратино едва перебирал ногами, какмуха осенью наподоконнике.
        Вдруг сквозь ветки орешника он увидел красивую лужайку ипосреди её - маленький, освещённый луной домик вчетыре окошка. Наставнях нарисованы солнце, луна извёзды. Вокруг росли большие лазоревые цветы.
        Дорожки посыпаны чистым песочком. Изфонтана била тоненькая струя воды, вней подплясывал полосатый мячик. Буратино начетвереньках влез накрыльцо. Постучал вдверь. Вдомике было тихо. Онпостучал сильнее - должно быть, тамкрепко спали.
        Вэто время излесу опять выскочили разбойники. Онипереплыли озеро, вода лила сних ручьями. Увидев Буратино, низенький разбойник гнусно зашипел по-кошачьи, высокий затявкал по-лисьи…
        Буратино колотил вдверь руками иногами:
        - Помогите, помогите, добрые люди!..
        Тогда вокошко высунулась кудрявая хорошенькая девочка схорошеньким приподнятым носиком. Глаза унеё были закрыты.
        - Девочка, откройте дверь, замной гонятся разбойники!
        - Ах,какая чушь! - сказала девочка, зевая хорошеньким ртом. - Яхочу спать, янемогу открыть глаза…
        Онаподняла руки, сонно потянулась искрылась вокошке.
        Буратино вотчаянии упал носом впесок ипритворился мёртвым.
        Разбойники подскочили:
        - Ага, теперь отнас неуйдёшь!..
        Трудно вообразить, чего они только невыделывали, чтобы заставить Буратино раскрыть рот. Еслибы вовремя погони они необронили ножа ипистолета, - наэтом месте иможно былобы окончить рассказ пронесчастного Буратино.
        Наконец разбойники решили его повесить вниз головой, привязали кногам верёвку, иБуратино повис надубовой ветке… Онисели поддубом, протянув мокрые хвосты, иждали, когда унего вывалятся изорта золотые…
        Нарассвете поднялся ветер, зашумели надубу листья. Буратино качался, какдеревяшка. Разбойникам наскучило сидеть намокрых хвостах…
        - Повиси, дружок, довечера, - сказали они зловеще ипошли искать какую-нибудь придорожную харчевню.
        Девочка сголубыми волосами возвращает Буратино кжизни
        Заветвями дуба, гдевисел Буратино, разлилась утренняя заря.
        Трава наполяне стала сизой, лазоревые цветы покрылись капельками росы.
        Девочка скудрявыми голубыми волосами опять высунулась вокошко, протёрла ишироко открыла заспанные хорошенькие глаза.
        Этадевочка была самой красивой куклой изкукольного театра синьора Карабаса Барабаса.
        Невсилах выносить грубых выходок хозяина, онаубежала изтеатра ипоселилась вуединённом домике насизой поляне. Звери, птицы инекоторые изнасекомых очень полюбили её - должно быть потому, чтоона была воспитанная икроткая девочка.
        Звери снабжали её всем необходимым дляжизни.
        Крот приносил питательные коренья.
        Мыши - сахар, сырикусочки колбасы.
        Благородная собака - пудель Артемон приносил булки.
        Сорока воровала длянеё набазаре шоколадные конфеты всеребряных бумажках.
        Лягушки приносили вореховых скорлупках лимонад.
        Ястреб - жареную дичь.
        Майские жуки - разные ягоды.
        Бабочки - пыльцу сцветов - пудриться.
        Гусеницы выдавливали изсебя пасту длячистки зубов исмазывания скрипящих дверей.
        Ласточки уничтожали вблизи дома ос икомаров…
        Итак, открыв глаза, девочка сголубыми волосами сейчасже увидела Буратино, висящего вниз головой.
        Онаприложила ладони кщекам ивскрикнула:
        - Ах,ах, ах!
        Подокном, трепля ушами, появился благородный пудель Артемон.
        Онтолько что выстриг себе заднюю половину туловища, чтоделал каждый день.
        Кудрявая шерсть напередней половине туловища была расчёсана, кисточка наконце хвоста перевязана чёрным бантом. Напередней лапе - серебряные часы.
        - Яготов!
        Артемон свернул всторону нос иприподнял верхнюю губу надбелыми зубами.
        - Позови кого-нибудь, Артемон! - сказала девочка. - Надо снять бедняжку Буратино, отнести вдом ипригласить доктора…
        - Готов!
        Артемон отготовности так завертелся, чтосырой песок полетел отего задних лап… Онкинулся кмуравейнику, лаем разбудил всё население ипослал четыреста муравьев перегрызть верёвку, накоторой висел Буратино.


        Четыреста серьёзных муравьев поползли гуськом поузенькой тропинке, влезли надуб иперегрызли верёвку.
        Артемон подхватил передними лапами падающего Буратино иотнёс его вдом…
        Положив Буратино накровать, онсобачьим галопом помчался влесную заросль итотчас привёл оттуда знаменитого доктора Сову, фельдшерицу Жабу инародного знахаря Богомола, похожего насухой сучок.
        Сова приложила ухо кгруди Буратино.
        - Пациент скорее мёртв, чемжив, - прошептала она иотвернула голову назад насто восемьдесят градусов.


        Жаба долго мяла влажной лапой Буратино. Раздумывая, глядела выпученными глазами сразу вразные стороны. Прошлёпала большим ртом:
        - Пациент скорее жив, чеммёртв…
        Народный лекарь Богомол сухими, кактравинки, руками начал дотрагиваться доБуратино.
        - Одно издвух, - прошелестелон, - илипациент жив, илион умер. Если он жив - оностанется жив илион неостанется жив. Если он мёртв - егоможно оживить илинельзя оживить.
        - Шшшарлатанство, - сказала Сова, взмахнула мягкими крыльями иулетела натёмный чердак.
        УЖабы отзлости вздулись все бородавки.
        - Какакокое отвррратительное невежество! - квакнула она и, шлёпая животом, запрыгала всырой подвал.
        Лекарь Богомол навсякий случай притворился высохшим сучком ивывалился заокошко.
        Девочка всплеснула хорошенькими руками:
        - Ну,какже мне его лечить, граждане?
        - Касторкой, - квакнула Жаба изподполья.
        - Касторкой, - презрительно захохотала Сова начердаке.
        - Иликасторкой илинекасторкой, - проскрежетал заокном Богомол.
        Тогда ободранный, всиняках, несчастный Буратино простонал:
        - Ненужно касторки, яочень хорошо себя чувствую!
        Девочка сголубыми волосами заботливо наклонилась надним:
        - Буратино, умоляю тебя - зажмурься, зажми нос ивыпей.
        - Нехочу, нехочу, нехочу!
        - Ятебе дам кусочек сахару!..
        Тотчасже поодеялу накровать взобралась белая мышь, онадержала кусочек сахару.
        - Тыего получишь, если будешь меня слушаться, - сказала девочка.
        - Один сааааахар дайте…
        - Дапоймиже, - если невыпьешь лекарство, тыможешь умереть…
        - Лучше умру, чемпить касторку…
        Тогда девочка сказала строго, взрослым голосом:
        - Зажми нос игляди впотолок… Раз, два, три…
        Онавлила касторку врот Буратино, сейчасже сунула ему кусочек сахару ипоцеловала.
        - Вотивсё…
        Благородный Артемон, любивший всё благополучное, схватив зубами свой хвост, вертелся подокном, каквихрь изтысячи лап, тысячи ушей, тысячи блестящих глаз.
        Девочка сголубыми волосами хочет воспитывать Буратино
        Наутро Буратино проснулся весёлый издоровый, какнивчём небывало.
        Девочка сголубыми волосами ждала его всаду, сидя замаленьким столом, накрытым кукольной посудой.
        Еёлицо было свежевымыто, навздёрнутом носике ищеках - цветочная пыльца. Ожидая Буратино, онасдосадой отмахивалась отнадоевших бабочек:
        - Данувас, всамом деле…
        Оглядела деревянного мальчишку сголовы доног, поморщилась. Велела ему сесть застол иналила вкрошечную чашечку какао.
        Буратино сел застол, подвернул подсебя ногу. Миндальные пирожные он запихивал врот целиком иглотал нежуя. Ввазу свареньем залез прямо пальцами исудовольствием их обсасывал.
        Когда девочка отвернулась, чтобы бросить несколько крошек пожилой жужелице, онсхватил кофейник ивыпил всё какао износика. Поперхнулся, пролил какао наскатерть. Тогда девочка сказала ему строго:
        - Буратино, вытащите из-под себя ногу иопустите её подстол. Неешьте руками, дляэтого есть ложки ивилки.
        Отвозмущения она хлопала ресницами.
        - Ктовас воспитывает, скажите, пожалуйста?
        - Когда папа Карло воспитывает, акогда никто.
        - Теперь я займусь вашим воспитанием, будьте покойны.
        «Воттак влип!» - подумал Буратино.
        Натраве вокруг дома носился пудель Артемон замаленькими птичками. Когда они садились надеревья, онзадирал голову, подпрыгивал илаял сподвыванием. «Здорово птиц гоняет», - сзавистью подумал Буратино. Отприличного сидения застолом унего повсему телу ползли мурашки.
        Наконец мучительный завтрак окончился. Девочка велела ему вытереть сноса какао. Оправила складочки ибантики наплатье, взяла Буратино заруку иповела вдом - заниматься воспитанием. Авесёлый пудель Артемон носился потраве илаял; птицы, нисколько небоясьего, весело свистали, ветерок весело летал наддеревьями.
        - Снимите ваши лохмотья, вамдадут приличную куртку иштанишки, - сказала девочка.
        Четверо портных: мастер-одиночка, угрюмый рак Шепталло, серый Дятел схохолком, большой жук Рогач имышь Лизетта - шили изстарых девочкиных платьев красивый мальчишеский костюм. Шепталло кроил, Дятел клювом протыкал дырки ишил. Рогач задними ногами сучил нитки. Лизетта их перегрызала.
        Буратино было стыдно надевать девчонкины обносы, нопришлось всё-таки переодеться. Сопя носом, онспрятал вкарман новой куртки четыре золотые монеты.
        - Теперь сядьте, положите руки перед собой. Негорбитесь, - сказала девочка ивзяла кусочек мела. - Мызаймёмся арифметикой. Увас вкармане два яблока…
        Буратино хитро подмигнул:
        - Врёте, ниодного…
        - Яговорю, - терпеливо повторила девочка, - предположим, чтоувас вкармане два яблока. Некто взял увас одно яблоко. Сколько увас осталось яблок?
        - Два.
        - Подумайте хорошенько.
        Буратино сморщился - такздорово подумал.
        - Два…
        - Почему?
        - Яже неотдамже некту яблоко, хоть он дерись!
        - Увас нет никаких способностей кматематике, - согорчением сказала девочка. - Займёмся диктантом. - Онаподняла кпотолку хорошенькие глаза. - Пишите: «Ароза упала налапу Азора». Написали? Теперь прочтите эту волшебную фразу наоборот.
        Намуже известно, чтоБуратино никогда даже невидел пера ичернильницы.
        Девочка сказала: «Пишите», - ион сейчасже сунул вчернильницу свой нос истрашно испугался, когда сноса набумагу упала чернильная клякса.
        Девочка всплеснула руками, унеё изглаз даже брызнули слёзы.
        - Выгадкий шалун, выдолжны быть наказаны!
        Онавысунулась вокошко:
        - Артемон, отведи Буратино втёмный чулан!
        Благородный Артемон появился вдверях, показывая белые зубы. Схватил Буратино закурточку и, пятясь, потащил вчулан, гдепоуглам впаутине висели большие пауки. Запер его там, порычал, чтобы хорошенько напугать, иопять умчался заптичками.
        Девочка, бросившись накукольную кружевную кровать, зарыдала оттого, чтоей пришлось поступить так жестоко сдеревянным мальчиком. Ноесли уж взялась завоспитание, дело нужно довести доконца.


        Буратино ворчал втёмном чулане:
        - Вотдура девчонка… Нашлась воспитательница, подумаешь… Усамой фарфоровая голова, туловище ватой набитое…
        Вчулане послышался тоненький скрип, будто кто-то скрежетал мелкими зубами:
        - Слушай, слушай…
        Онподнял испачканный вчернилах нос ивтемноте различил висящую подпотолком вниз головой летучую мышь.
        - Тебе чего?
        - Дождись ночи, Буратино.
        - Тише, тише, - шуршали пауки поуглам, - некачайте наших сетей, неотпугивайте наших мушек…
        Буратино сел насломанный горшок, подпёр щёку. Онбыл впеределках ипохуже этой, новозмущала несправедливость.
        Разве так воспитывают детей?.. Этомученье, аневоспитание… Такнесиди да так неешь… Ребёнок, может, ещёбукваря неосвоил, - онасразу зачернильницу хватается… Акобель небось гоняет заптицами - емуничего…
        Летучая мышь опять пискнула:
        - Дождись ночи, Буратино, ятебя поведу вСтрану Дураков, тамждут тебя друзья - котилиса, счастье ивеселье. Ждиночи.
        Буратино попадает вСтрану Дураков
        Девочка сголубыми волосами подошла кдвери чулана.
        - Буратино, мойдруг, выраскаиваетесь наконец?
        Онбыл очень сердит, ктомуже унего совсем другое было науме.
        - Очень нужно мне раскаиваться! Недождётесь…
        - Тогда вам придётся просидеть вчулане доутра…
        Девочка горько вздохнула иушла. Настала ночь. Сова захохотала начердаке. Жаба выползла изподполья, чтобы шлёпать животом поотражениям луны влужах.
        Девочка легла спать вкружевную кроватку идолго огорчённо всхлипывала, засыпая. Артемон, уткнув нос подхвост, спал удверей её спальни.
        Вдомике часы смаятником пробили полночь. Летучая мышь сорвалась спотолка.
        - Пора, Буратино, беги! - пискнула ему надухом. - Вуглу чулана есть крысиный ход вподполье… Ждутебя налужайке.
        Онавылетела вслуховое окно. Буратино кинулся вугол чулана, путаясь впаутиновых сетях.
        Вслед ему злобно шипели пауки.
        Онпополз крысиным ходом вподполье. Ходбыл всё уже иуже. Буратино теперь едва протискивался подземлёй… Ивдруг вниз головой полетел вподполье.
        Тамон едва непопал вкрысоловку, наступил нахвост ужу, только что напившемуся молока изкувшина встоловой, ичерез кошачий лаз выскочил налужайку. Надлазоревыми цветами бесшумно летала мышь.
        - Замной, Буратино, вСтрану Дураков!
        Улетучих мышей нет хвоста, поэтому мышь летает непрямо, какптицы, авверх ивниз - наперепончатых крыльях, вверх ивниз, похожая начёртика: ротунеё всегда открыт, чтобы, нетеряя времени, попути ловить, кусать, глотать живьём комаров иночных бабочек.
        Буратино бежал заней пошею втраве; мокрые кашки хлестали его пощекам.
        Вдруг мышь высоко метнулась ккруглой луне иоттуда крикнула кому-то:
        - Привела!
        Буратино сейчасже кубарем полетел вниз скрутого обрыва. Катился, катился ишлёпнулся влопухи.
        Исцарапаннный, полон рот песку, свытаращенными глазами сел.
        - Ухты!..
        Перед ним стояли кот Базилио илиса Алиса.
        - Храбренький, отважный Буратино, наверно, свалился слуны, - сказала лиса.
        - Странно, какон жив остался, - мрачно сказал кот.
        Буратино обрадовался старым знакомым, хотя ему показалось подозрительным, чтоукота перевязана тряпкой правая лапа, аулисы весь хвост испачкан вболотной тине.
        - Нетхуда бездобра, - сказала лиса, - зато ты попал вСтрану Дураков…
        Иона лапой указала насломанный мост через высохший ручей. Поту сторону ручья среди куч мусора виднелись полуразвалившиеся домишки, чахлые деревья собломанными ветвями иколокольни, покосившиеся вразные стороны…
        - Вэтом городе продаются знаменитые куртки назаячьем меху дляпапы Карло, - облизываясь, пела лиса, - азбуки сраскрашенными картинками… Ах,какие продаются сладкие пирожки иледенцовые петушки напалочках! Тыведь непотерял ещё твои денежки, чудненький Буратино?
        Лиса Алиса помогла ему встать наноги; помуслив лапу, почистила ему курточку иповела через сломанный мост. КотБазилио угрюмо ковылял сзади.
        Была уже середина ночи, новГороде Дураков никто неспал.
        Покривой, грязной улице бродили тощие собаки врепьях, зевали отголода:
        - Э-хе-хе…
        Козы сдраной шерстью набоках щипали пыльную траву утротуара, трясли огрызками хвостов.
        - Б-э-э-э-э-да…
        Повесив голову, стояла корова; унеё кости торчали сквозь кожу.
        - Муууучение… - повторяла она задумчиво.
        Накочках грязи сидели общипанные воробьи, - онинеулетали - хоть дави их ногами… Шатались отистощения куры свыдранными хвостами…
        Зато наперекрёстках стояли навытяжку свирепые бульдоги-полицейские втреугольных шляпах ивколючих ошейниках. Оникричали наголодных ишелудивых жителей:
        - Пррроходи! Держи прраво! Незадерррживайся!..
        Лиса тащила Буратино дальше поулице. Ониувидели гуляющих подлуной потротуару сытых котов взолотых очках, подруку скошками вчепчиках.
        Гулял толстый Лис - губернатор этого города, важно подняв нос, исним - спесивая лисица, державшая влапе цветок ночной фиалки.
        Лиса Алиса шепнула:
        - Этогуляют те, ктопосеял деньги наПоле Чудес… Сегодня последняя ночь, когда можно сеять. Кутру соберёшь кучу денег инакупишь всякой всячины… Идём скорее…
        Лиса икот привели Буратино напустырь, гдевалялись битые горшки, рваные башмаки, дырявые калоши итряпки… Перебивая друг друга, затараторили:
        - Ройямку.
        - Клади золотые.
        - Посыпь солью.
        - Зачерпни излужи, полей хорошенько.
        - Данезабудь сказать: «Крекс, фекс, пекс»…
        Буратино почесал нос, испачканный вчернилах.


        - Авы уйдите всё-таки подальше…
        - Боже мой, дамы исмотреть нехотим, гдеты зароешь деньги! - сказала лиса.
        - Боже сохрани! - сказал кот.
        Ониотошли немного испрятались закучей мусора.
        Буратино выкопал ямку. Сказал три раза шёпотом: «Крекс, фекс, пекс», положил вямку четыре золотые монеты, засыпал, изкармана вынул щепотку соли, посыпал сверху. Набрал излужи пригоршню воды, полил.
        Исел ждать, когда вырастет дерево…
        Полицейские хватают Буратино инедают ему сказать ниодного слова всвоё оправдание
        Лиса Алиса думала, чтоБуратино уйдёт спать, аон всё сидел намусорной куче, терпеливо вытянув нос.
        Тогда Алиса велела коту остаться караулить, асама побежала вближайшее полицейское отделение.
        Там, внакуренной комнате, застолом, закапанным чернилами, густо храпел дежурный бульдог.
        Лиса самым благонамеренным голоском сказалаему:
        - Господин мужественный дежурный, нельзяли задержать одного беспризорного воришку? Ужасная опасность грозит всем богатеньким ипочтенненьким гражданам этого города.
        Спросонок дежурный бульдог так рявкнул, чтоподлисой состраха оказалась лужа.
        - Воррришка! Гам!
        Лиса объяснила, чтоопасный воришка - Буратино - обнаружен напустыре.
        Дежурный, всёещё рыча, позвонил. Ворвались два добермана-пинчера, сыщики, которые никогда неспали, никому неверили идаже самих себя подозревали впреступных намерениях.
        Дежурный приказал им доставить опасного преступника живым илимёртвым вотделение.
        Сыщики ответили коротко:
        - Тяф!


        Ипомчались напустырь особым хитрым галопом, занося задние ноги вбок.
        Последние сто шагов они ползли наживотах ивраз кинулись наБуратино, схватили его подмышки ипотащили вотделение.
        Буратино болтал ногами, умолял сказать - зачто? зачто? Сыщики отвечали:
        - Тамразберут…
        Лиса икот, нетеряя времени, выкопали четыре золотые монеты.
        Лиса так ловко начала делить деньги, чтоукота оказалась одна монета, унеё - три.
        Котмолча вцепился когтями ей врожу.
        Лиса плотно обхватила его лапами. Иони оба некоторое время катались клубком попустырю. Кошачья илисья шерсть летела клочками влунном свете.
        Ободрав друг другу бока, ониразделили монеты поровну ивтуже ночь скрылись изгорода.
        Темвременем сыщики привели Буратино вотделение.
        Дежурный бульдог вылез из-за стола исам обыскал его карманы.
        Необнаружив ничего, кроме кусочка сахара икрошек миндального пирожного, дежурный кровожадно засопел наБуратино:
        - Тысовершил три преступления, негодяй: ты - беспризорный, беспаспортный ибезработный. Отвести его загород иутопить впруду.
        Сыщики ответили:
        - Тяф!
        Буратино пытался рассказать пропапу Карло, просвои приключения. Всёнапрасно! Сыщики подхватилиего, галопом оттащили загород исмоста бросили вглубокий грязный пруд, полный лягушек, пиявок иличинок водяного жука.
        Буратино шлёпнулся вводу, изелёная ряска сомкнулась надним.


        Буратино знакомится собитателями пруда, узнаёт опропаже четырёх золотых монет иполучает отчерепахи Тортилы золотой ключик
        Ненужно забывать, чтоБуратино был деревянный ипоэтому немог утонуть. Всёже он дотого испугался, чтодолго лежал наводе, весь облепленный зелёной ряской.
        Вокруг него собрались обитатели пруда: всем известные своей глупостью чёрные пузатые головастики, водяные жуки сзадними лапами, похожими навёсла, пиявки, личинки, которые кушаливсё, чтопопадалось, вплоть досамих себя, и, наконец, разные мелкие инфузории. Головастики щекотали его жёсткими губами исудовольствием жевали кисточку наколпаке. Пиявки заползли вкарман курточки. Один водяной жук несколько раз влезал наего нос, высоко торчавший изводы, иоттуда бросался вводу - ласточкой.
        Мелкие инфузории, извиваясь иторопливо дрожа волосками, заменявшими им руки иноги, пытались подхватить что-нибудь съедобное, носами попадали врот кличинкам водяного жука. Буратино это наконец надоело, онзашлёпал пятками поводе.
        - Пошли прочь! Явам недохлая кошка.
        Обитатели шарахнулись кто куда. Онперевернулся наживот ипоплыл.
        Накруглых листьях водяных лилий подлуной сидели большеротые лягушки, выпученными глазами глядели наБуратино.
        - Какая-то каракатица плывёт, - квакнула одна.
        - Нос, какуаиста, - квакнула другая.
        - Этоморская лягушка, - квакнула третья.
        Буратино, чтобы передохнуть, вылез набольшой лист водяной лилии. Селнанём, плотно обхватил коленки исказал, стуча зубами:
        - Всемальчики идевочки напились молока, спят втёплых кроватках, один я сижу намокром листе… Дайте поесть чего-нибудь, лягушки.
        Лягушки, какизвестно, очень хладнокровны. Нонапрасно думать, чтоуних нет сердца. Когда Буратино, мелко стуча зубами, начал рассказывать просвои несчастные приключения, лягушки одна задругой подскочили, мелькнули задними ногами инырнули надно пруда.
        Онипринесли оттуда дохлого жука, стрекозиное крылышко, кусочек тины, зёрнышко рачьей икры инесколько гнилых корешков.
        Положив все эти съедобные вещи перед Буратино, лягушки опять вспрыгнули налистья водяных лилий исидели, каккаменные, подняв большеротые головы свыпученными глазами.
        Буратино понюхал, попробовал лягушиное угощенье.
        - Меня стошнило, - сказалон, - какая гадость!..
        Тогда лягушки опять - всевраз - бултыхнулись вводу… Зелёная ряска наповерхности пруда заколебалась, ипоявилась большая, страшная змеиная голова. Онапоплыла клисту, гдесидел Буратино.
        Унего дыбом встала кисточка наколпаке. Онедва несвалился вводу отстраха.
        Ноэто была незмея. Этобыла никому нестрашная, пожилая черепаха Тортила сподслеповатыми глазами.
        - Ахты, безмозглый, доверчивый мальчишка скоротенькими мыслями! - сказала Тортила. - Сидетьбы тебе дома да прилежно учиться! Занесло тебя вСтрану Дураков!


        - Такяже хотелже добыть побольше золотых монет дляпапы Карло… Яочччень хороший иблагоразумный мальчик…
        - Деньги твои украли кот илиса, - сказала черепаха. - Онипробегали мимо пруда, остановились попить, ия слышала, какони хвастались, чтовыкопали твои деньги, икакподрались из-за них… Охты, безмозглый, доверчивый дурачок скоротенькими мыслями!..
        - Неругаться надо, - проворчал Буратино, - тутпомочь надо человеку… Чтоя теперь буду делать? Ой-ой-ой!.. Какя вернусь кпапе Карло? Ай-ай-ай!..
        Онтёр кулаками глаза ихныкал так жалобно, чтолягушки вдруг все враз вздохнули:
        - Ух-ух… Тортила, помоги человеку.
        Черепаха долго глядела налуну, что-то вспоминала…
        - Однажды я вот также помогла одному человеку, аон потом измоей бабушки имоего дедушки наделал черепаховых гребёнок, - сказалаона. Иопять долго глядела налуну. - Чтож, посиди тут, человечек, ая поползаю подну, - может быть, найду одну полезную вещицу. - Онавтянула змеиную голову имедленно опустилась подводу.
        Лягушки прошептали:
        - Черепаха Тортила знает великую тайну.
        Прошло долгое-долгое время.
        Луна уже клонилась захолмы…
        Снова заколебалась зелёная ряска, появилась черепаха, держа ворту маленький золотой ключик.
        Онаположила его налист уног Буратино.
        - Безмозглый, доверчивый дурачок скоротенькими мыслями, - сказала Тортила, - негорюй, чтолиса икот украли утебя золотые монеты. Ядаю тебе этот ключик. Егообронил надно пруда человек сбородой такой длины, чтоон её засовывал вкарман, чтобы она немешала ему ходить. Ах,какон просил, чтобы я отыскала надне этот ключик!..


        Тортила вздохнула, помолчала иопять вздохнула так, чтоизводы пошли пузыри…
        - Ноя непомоглаему, ятогда была очень сердита налюдей замою бабушку имоего дедушку, изкоторых наделали черепаховых гребёнок. Бородатый человек много рассказывал проэтот ключик, ноя всё забыла. Помню только, чтонужно отворить им какую-то дверь иэто принесёт счастье…
        УБуратино забилось сердце, загорелись глаза. Онсразу забыл все свои несчастья. Вытащил изкармана курточки пиявок, положил туда ключик, вежливо поблагодарил черепаху Тортилу илягушек, бросился вводу ипоплыл кберегу. Когда он чёрненькой тенью показался накраю берега, лягушки ухнули ему вслед:
        - Буратино, непотеряй ключик!
        Буратино бежит изСтраны Дураков ивстречает товарища понесчастью
        Черепаха Тортила неуказала дороги изСтраны Дураков. Буратино бежал куда глаза глядят. Зачёрными деревьями блестели звёзды. Наддорогой свешивались скалы. Вущелье лежало облако тумана.
        Вдруг впереди Буратино запрыгал серый комочек. Сейчасже послышался собачий лай.
        Буратино прижался кскале. Мимо него, свирепо сопя носами, промчались два полицейских бульдога изГорода Дураков.
        Серый комочек метнулся сдороги вбок - наоткос. Бульдоги заним.
        Когда топот илай ушли далеко, Буратино припустился бежать так быстро, чтозвёзды быстро-быстро поплыли зачёрными ветвями.
        Вдруг серый комочек опять перескочил дорогу. Буратино успел разглядеть, чтоэто заяц, ананём верхом, держа его зауши, сидит бледный маленький человечек.
        Соткоса посыпались камешки - бульдоги вслед зазайцем перескочили дорогу, иопять всё стихло.
        Буратино бежал так быстро, чтозвёзды теперь, какбешеные, неслись зачёрными ветвями.
        Втретий раз серый заяц перескочил дорогу. Маленький человечек, задев головой заветку, свалился сего спины ишлёпнулся прямо подноги Буратино.
        - Ррр-гаф! Держиего! - проскакали вслед зазайцем полицейские бульдоги; глаза их были так налиты злостью, чтонезаметили ниБуратино, нибледного человечка.
        - Прощай, Мальвина, прощай навсегда! - плаксивым голосом пропищал человечек.
        Буратино наклонился надним исудивлением увидел, чтоэто был Пьеро вбелой рубашке сдлинными рукавами. Онлежал головой вниз вколёсной борозде и, очевидно, считал себя уже мёртвым ипропищал загадочную фразу: «Прощай, Мальвина, прощай навсегда!», расставаясь сжизнью.
        Буратино начал его тормошить, потянул заногу - Пьеро нешевелился.
        Тогда Буратино отыскал завалившуюся вкармане пиявку иприставил её кносу бездыханного человечка.
        Пиявка, недолго думая, цапнула его занос. Пьеро быстро сел, замотал головой, отодрал пиявку ипростонал:
        - Ах,я еще жив, оказывается!


        Буратино схватил его защёки, белые, какзубной порошок, целовал, спрашивал:
        - Какты сюда попал? Почему ты скакал верхом насером зайце?
        - Буратино, Буратино, - ответил Пьеро, пугливо оглядываясь, - спрячь меня поскорее… Ведь собаки гнались незасерым зайцем, онигнались замной… Синьор Карабас Барабас преследует меня день иночь. Оннанял вГороде Дураков полицейских собак ипоклялся схватить меня живым илимёртвым.
        Вдали опять затявкали псы.
        Буратино схватил Пьеро зарукав ипотащил его взаросли мимозы, покрытой цветами ввиде круглых жёлтых пахучих пупырышков.
        Там, лёжа напрелых листьях, Пьеро шёпотом начал рассказыватьему:
        - Понимаешь, Буратино, однажды ночью шумел ветер, лилдождь какизведра…
        Пьеро рассказывает, каким образомон, верхом назайце, попал вСтрану Дураков
        - Понимаешь, Буратино, однажды ночью шумел ветер, лилдождь какизведра. Синьор Карабас Барабас сидел около очага икурил трубку. Всекуклы уже спали. Яодин неспал. Ядумал одевочке сголубыми волосами…
        - Нашёл оком думать, вотдурень! - перебил Буратино. - Явчера вечером убежал отэтой девчонки - изчулана спауками…
        - Как? Тывидел девочку сголубыми волосами? Тывидел мою Мальвину?
        - Подумаешь - невидаль! Плакса иприставала…
        Пьеро вскочил, размахивая руками.
        - Веди меня кней… Если ты мне поможешь отыскать Мальвину, ятебе открою тайну золотого ключика…
        - Как! - закричал Буратино радостно. - Тызнаешь тайну золотого ключика?
        - Знаю, гдеключик лежит, какего достать, знаю, чтоим нужно открыть одну дверцу… Яподслушал тайну, ипоэтому синьор Карабас Барабас разыскивает меня сполицейскими собаками.
        Буратино ужасно захотелось сейчасже похвастаться, чтотаинственный ключик лежит унего вкармане. Чтобы непроговориться, онстащил сголовы колпачок изапихал его врот.
        Пьеро умолял вести его кМальвине. Буратино припомощи пальцев объяснил этому дуралею, чтосейчас темно иопасно, авот когда рассветёт - онипобегут кдевчонке.
        Заставив Пьеро опять спрятаться подкусты мимозы, Буратино проговорил шерстяным голосом, таккакрот его был заткнут колпачком:
        - Шашкаживай…
        - Таквот, - однажды ночью шумел ветер…
        - Проэто ты уже шашкаживал…
        - Таквот, - продолжал рассказ Пьеро, - я, понимаешь, несплю ивдруг слышу: вокно кто-то громко постучался…
        Синьор Карабас Барабас заворчал:
        - Кого это принесло втакую собачью погоду?
        - Этоя - Дуремар, - ответили заокном, - продавец лечебных пиявок. Позвольте мне обсушиться уогня.
        Мне, понимаешь, очень захотелось посмотреть, какие бывают продавцы лечебных пиявок. Япотихоньку отогнул угол занавески ипросунул голову вкомнату. И - вижу: синьор Карабас Барабас поднялся скресла, наступил каквсегда набороду, выругался иоткрыл дверь.
        Вошёл длинный, мокрый-мокрый человек смаленьким-маленьким лицом, таким сморщенным, какгриб сморчок. Нанём было старое зелёное пальто, напоясе болтались щипцы, крючки ишпильки. Вруках он держал жестяную банку исачок.
        - Если увас болит живот, - сказалон, кланяясь, будто спина унего была сломана посредине, - если увас сильная головная боль илистучит вушах, ямогу вам приставить зауши полдюжины превосходных пиявок.
        Синьор Карабас Барабас проворчал:
        - Кчёрту-дьяволу, никаких пиявок! Можете сушиться уогня сколько влезет.
        Дуремар стал спиной кочагу. Сейчасже отего зелёного пальто пошёл пар изапахло тиной.
        - Плохо идёт торговля пиявками, - сказал он опять. - Закусок холодной свинины истакан вина я готов вам приставить кляжке дюжину прекраснейших пиявок, если увас ломотья вкостях…
        - Кчёрту-дьяволу, никаких пиявок! - закричал Карабас Барабас. - Ешьте свинину ипейте вино.
        Дуремар начал есть свинину, лицо унего сжималось ирастягивалось, какрезиновое. Поев ивыпив, онпопросил щепотку табаку.
        - Синьор, ясыт исогрет, - сказалон. - Чтобы отплатить заваше гостеприимство, явам открою тайну.
        Синьор Карабас Барабас посопел трубкой иответил:
        - Есть только одна тайна насвете, которую я хочу знать. Навсё остальное я плевал ичихал.
        - Синьор, - опять сказал Дуремар, - язнаю великую тайну, еёсообщила мне черепаха Тортила.
        Приэтих словах Карабас Барабас выпучил глаза, вскочил, запутался вбороде, полетел прямо наиспуганного Дуремара, прижал его кживоту изаревел, какбык:
        - Любезнейший Дуремар, драгоценнейший Дуремар, говори, говори скорее, чтотебе сооб-щила черепаха Тортила!
        Тогда Дуремар рассказал ему следующую историю: «Яловил пиявок водном грязном пруду около Города Дураков. Зачетыре сольдо вдень я нанимал одного бедного человека, - онраздевался, заходил впруд пошею истоял там, покуда кего голому телу неприсасывались пиявки.
        Тогда он выходил наберег, ясобирал снего пиявок иопять посылал его впруд.
        Когда мы выловили таким образом достаточное количество, изводы вдруг показалась змеиная голова.
        - Послушай, Дуремар, - сказала голова, - тыперепугал всё население нашего прекрасного пруда, тымутишь воду, тынедаёшь мне спокойно отдыхать после завтрака… Когда кончится это безобразие?..


        Яувидел, чтоэто обыкновенная черепаха, и, нисколько небоясь, ответил:
        - Покуда невыловлю всех пиявок ввашей грязной луже…
        - Яготова откупиться оттебя, Дуремар, чтобы ты оставил впокое наш пруд ибольше никогда неприходил.
        Тогда я стал издеваться надчерепахой:
        - Ахты, старый плавучий чемодан, глупая тётка Тортила, чемты можешь отменя откупиться? Разве своей костяной крышкой, куда прячешь лапы иголову… Ябы продал твою крышку нагребешки…
        Черепаха позеленела отзлости исказаламне:
        - Надне пруда лежит волшебный ключик… Язнаю одного человека, онготов сделать всё насвете, чтобы получить этот ключик…»
        Неуспел Дуремар произнести эти слова, какКарабас Барабас завопил что есть мочи:
        - Этот человек - я! я! я! Любезнейший Дуремар, такотчегоже ты невзял учерепахи ключик?
        - Вотещё! - ответил Дуремар исобрал морщинами всё лицо так, чтооно стало похоже наварёный сморчок. - Вотещё! - променять превосходнейших пиявок накакой-то ключик… Короче говоря, мыразругались счерепахой, иона, подняв изводы лапу, сказала:
        - Клянусь - ниты иникто другой неполучат волшебного ключика. Клянусь - егополучит только тот человек, ктозаставит всё население пруда просить меня обэтом…
        Споднятой лапой черепаха погрузилась вводу.
        - Нетеряя секунды, бежать вСтрану Дураков! - закричал Карабас Барабас, торопливо засовывая конец бороды вкарман, хватая шапку ифонарь. - Ясяду наберег пруда. Ябуду умильно улыбаться. Ябуду умолять лягушек, головастиков, водяных жуков, чтобы они просили черепаху… Яобещаю им полтора миллиона самых жирных мух… Ябуду рыдать, какодинокая корова, стонать, какбольная курица, плакать, каккрокодил. Ястану наколени перед самым маленьким лягушонком… Ключик должен быть уменя!
        Япойду вгород, явойду водин дом, япроникну вкомнату подлестницей… Яотыщу маленькую дверцу, - мимо неё все ходят, иникто незамечаетеё. Всуну ключик взамочную скважину…
        - Вэто время, понимаешь, Буратино, - рассказывал Пьеро, сидя подмимозой напрелых листьях, - мнетак стало интересно, чтоя весь высунулся из-за занавески.
        Синьор Карабас Барабас увидел меня.
        - Тыподслушиваешь, негодяй! - Ион кинулся, чтобы схватить меня ибросить вогонь, ноопять запутался всвоей бороде исострашным грохотом, опрокидывая стулья, растянулся наполу.
        Непомню, какя очутился заокном, какперелез через изгородь. Втемноте шумел ветер ихлестал дождь.
        Надмоей головой чёрная туча осветилась молнией, ивдесяти шагах позади я увидел бегущих Карабаса Барабаса ипродавца пиявок… Яподумал: «Погиб», споткнулся, упал начто-то мягкое итёплое, схватился зачьи-то уши… Этобыл серый заяц. Онсостраху заверещал, высоко подскочил, ноя крепко держал его зауши, имы поскакали втемноте через поля, виноградники, огороды.
        Когда заяц уставал исадился, обиженно жуя раздвоенной губой, яцеловал его влобик.
        - Нупожалуйста, нуещё немножко поскачем, серенький…
        Заяц вздыхал, иопять мы мчались неизвестно куда - товправо, товлево… Когда тучи разнесло ивзошла луна, яувидел подгорой городишко спокосившимися вразные стороны колокольнями. Подороге кгороду бежали Карабас Барабас ипродавец пиявок.
        Заяц сказал:
        - Эхе-хе, вотоно, заячье счастье! Ониидут вГород Дураков, чтобы нанять полицейских собак. Готово, мыпропали!


        Заяц упал духом. Уткнулся носом влапки иповесил уши. Япросил, яплакал, ядаже кланялся ему вноги. Заяц нешевелился.
        Нокогда изгорода выскочили галопом два курносых бульдога счёрными повязками направых лапах, заяц мелко задрожал всей кожей, - яедва успел вскочить нанего верхом, ион дал отчаянного стрекача полесу… Остальное ты сам видел, Буратино.
        Пьеро окончил рассказ, иБуратино спросил его осторожно:
        - Авкаком доме, вкакой комнате подлестницей находится дверца, которую отпирает ключик?
        - Карабас Барабас неуспел рассказать обэтом… Ах,невсёли нам равно, - ключик надне озера… Мыникогда неувидим счастья…
        - Аэто ты видел? - крикнул ему вухо Буратино. И,вытащив изкармана ключик, повертел им перед носом Пьеро. - Вотон!
        Буратино иПьеро приходят кМальвине, ноим сейчасже приходится бежать вместе сМальвиной ипуделем Артемоном
        Когда солнце поднялось надскалистой горной вершиной, Буратино иПьеро вылезли из-под куста ипобежали через поле, покоторому вчера ночью летучая мышь увела Буратино издома девочки сголубыми волосами вСтрану Дураков.
        НаПьеро смешно было смотреть, такон спешил поскорее увидеть Мальвину.
        - Послушай, - спрашивал он через каждые пятнадцать секунд, - Буратино, ачто, онамне обрадуется?
        - Ая почём знаю…
        Через пятнадцать секунд опять:
        - Послушай, Буратино, авдруг она необрадуется?
        - Ая почём знаю…
        Наконец они увидели белый домик снарисованными наставнях солнцем, луной извёздами. Изтрубы поднимался дымок. Выше его плыло небольшое облако, похожее накошачью голову. Пудель Артемон сидел накрыльце ивремя отвремени рычал наэто облако.
        Буратино неочень хотелось возвращаться кдевочке сголубыми волосами. Ноон был голоден иещё издалека потянул носом запах кипячёного молока.
        - Если девочка опять надумает нас воспитывать, напьёмся молока, - инипочём я здесь неостанусь.
        Вэто время Мальвина вышла издомика. Водной руке она держала фарфоровый кофейник, вдругой - корзиночку спеченьем.
        Глаза унеё всё ещё были заплаканные - онабыла уверена, чтозлые крысы утащили Буратино изчулана исъели.
        Только она уселась закукольный стол напесчаной дорожке, - лазоревые цветы заколебались, бабочки поднялись надними, какбелые ижёлтые листья, ипоявились Буратино иПьеро.
        Мальвина так широко раскрыла глаза, чтооба деревянных мальчика моглибы свободно туда прыгнуть.
        Пьеро привиде Мальвины начал бормотать слова - столь бессвязные иглупые, чтомы их здесь неприводим.
        Буратино сказал какнивчём небывало:
        - Вотя его привёл, воспитывайте…
        Мальвина наконец поняла, чтоэто несон.
        - Ах,какое счастье! - прошепталаона, носейчасже прибавила взрослым голосом:
        - Мальчики, ступайте немедленно мыться ичистить зубы. Артемон, проводи мальчиков кколодцу.
        - Тывидел, - проворчал Буратино, - унеё бзик вголове - мыться, чистить зубы! Кого угодно сосвета сживёт чистотой…
        Всёже они помылись. Артемон кисточкой наконце хвоста почистил им курточки…
        Сели застол. Буратино набивал еду заобе щеки. Пьеро даже ненадкусил никусочка пирожного; онглядел наМальвину так, будто она была сделана изминдального теста. Ейэто наконец надоело.
        - Ну, - сказала онаему, - чтовы такое увидели уменя налице? Завтракайте, пожалуйста, спокойно.
        - Мальвина, - ответил Пьеро, - ядавно уже ничего неем, ясочиняю стихи…
        Буратино затрясся отсмеха. Мальвина удивилась иопять широко раскрыла глаза.
        - Втаком случае - почитайте мне ваши стишки.
        Хорошенькой рукой она подпёрла щёку иподняла хорошенькие глаза коблаку, похожему накошачью голову.
        Пьеро начал читать стишки стаким завываньем, будто он сидел надне глубокого колодца:
        - Мальвина бежала вчужие края,
        Мальвина пропала, невеста моя…
        Рыдаю, незнаю - куда мне деваться…
        Нелучшели скукольной жизнью расстаться?
        Неуспел Пьеро прочитать, неуспела Мальвина похвалить стишки, которые ей очень понравились, какнапесчаной дорожке появилась жаба.
        Страшно выпучив глаза, онапроговорила:
        - Сегодня ночью выжившая изума черепаха Тортила рассказала Карабасу Барабасу всё прозолотой ключик…
        Мальвина испуганно вскрикнула, хотя ничего непоняла. Пьеро, рассеянный, каквсе поэты, произнёс несколько бестолковых восклицаний, которые мы здесь неприводим. Зато Буратино сразу вскочил иначал засовывать вкарманы печенье, сахар иконфеты.
        - Бежим какможно скорее. Если полицейские собаки приведут сюда Карабаса Барабаса - мыпогибли.
        Мальвина побледнела, каккрыло белой бабочки. Пьеро, подумав, чтоона умирает, опрокинул нанеё кофейник, ихорошенькое платье Мальвины оказалось залитым какао. Подскочивший сгромким лаем Артемон, - аему-то приходилось стирать Мальвинины платья - схватил Пьеро зашиворот иначал трясти, покуда Пьеро непроговорил, заикаясь:
        - Довольно, пожалуйста…
        Жаба глядела выпученными глазами наэту суету иопять сказала:
        - Карабас Барабас сполицейскими собаками будет здесь через четверть часа…
        Мальвина побежала переодеваться. Пьеро отчаянно заламывал руки ипробовал даже бросаться навзничь напесчаную дорожку. Артемон тащил узлы сдомашними вещами. Двери хлопали. Воробьи отчаянно тараторили накусте. Ласточки проносились надсамой землёй. Сова дляувеличения паники дико захохотала начердаке.
        Один Буратино нерастерялся. Оннавьючил наАртемона два узла ссамыми необходимыми вещами. Наузлы посадили Мальвину, одетую вхорошенькое дорожное платье. Пьеро он велел держаться засобачий хвост. Самстал впереди:
        - Никакой паники! Бежим!


        Когда они - тоесть Буратино, мужественно шагающий впереди собаки, Мальвина, подпрыгивающая наузлах, ипозади Пьеро, начинённый вместо здравого смысла глупыми стихами, - когда они вышли изгустой травы нагладкое поле, излеса высунулась всклокоченная борода Карабаса Барабаса. Онладонью защитил глаза отсолнца иоглядывал окрестность.
        Страшный бой наопушке леса
        Синьор Карабас Барабас держал напривязи двух полицейских собак. Увидев наровном поле беглецов, онразинул зубастый рот.
        - Ага! - закричал он испустил собак.


        Свирепые псы сначала стали кидать задними лапами землю. Онидаже нерычали, онидаже глядели вдругую сторону, аненабеглецов, - такгордились своей силой.
        Потом псы медленно пошли ктому месту, гдевужасе остановились Буратино, Артемон, Пьеро иМальвина.
        Казалось, всёпогибло. Карабас Барабас косолапо шёл вслед заполицейскими псами. Борода его поминутно вылезала изкармана куртки ипуталась подногами.
        Артемон поджал хвост излобно рычал. Мальвина трясла руками:
        - Боюсь, боюсь!
        Пьеро опустил рукава иглядел наМальвину, уверенный, чтовсё кончено.
        Первым опомнился Буратино.
        - Пьеро, - закричалон, - бери заруку девчонку, бегите козеру, гделебеди! Артемон, скидывай тюки, снимай часы - будешь драться!..
        Мальвина, едва только услышала это мужественное распоряжение, соскочила сАртемона и, подобрав платье, побежала козеру. Пьеро - заней.
        Артемон сбросил тюки, снял слапы часы ибант скончика хвоста. Оскалил белые зубы ипрыгнул влево, прыгнул вправо, расправляя мускулы, итоже стал соттяжкой кидать задними ногами землю.
        Буратино взобрался посмолистому стволу навершину итальянской сосны, одиноко стоявшей наполе, иоттуда закричал, завыл, запищал вовсю глотку:
        - Звери, птицы, насекомые! Наших бьют! Спасайте нивчём невиновных деревянных человечков!..
        Полицейские бульдоги будтобы только сейчас увидели Артемона иразом кинулись нанего. Ловкий пудель увернулся изубами тяпнул одного пса заогрызок хвоста, другого заляжку.
        Бульдоги неуклюже повернулись иснова кинулись напуделя.
        Онвысоко подскочил, пропустив их подсобой, иопять успел ободрать одному бок, другому - спину.
        Втретий раз бросились нанего бульдоги. Тогда Артемон, опустив хвост потраве, помчался кругами пополю, топодпуская близко полицейских псов, токидаясь всторону перед самым их носом…
        Курносые бульдоги теперь по-настоящему обозлились, засопели, бежали заАртемоном неспеша, упрямо, готовые лучше сдохнуть, нодобраться догорла суетливого пуделя.
        Темвременем Карабас Барабас подошёл китальянской сосне, схватил заствол иначал трясти:
        - Слезай, слезай!
        Буратино руками, ногами, зубами уцепился заветку. Карабас Барабас затряс дерево так, чтозакачались все шишки наветвях.
        Наитальянской сосне шишки - колючие итяжёлые, величиной снебольшую дыню. Наладить такой шишкой поголове - такой-ой!
        Буратино едва держался накачающейся ветке. Онвидел, чтоАртемон уже высунул язык красной тряпкой искачет всё медленнее.
        - Отдавай ключик! - заорал Карабас Барабас, разинув пасть.
        Буратино пополз поветке, добрался доздоровенной шишки иначал перекусывать стебель, накотором она висела. Карабас Барабас тряхнул сильнее, итяжёлая шишка полетела вниз - бах! - прямо ему взубастую пасть.
        Карабас Барабас даже присел.
        Буратино отодрал вторую шишку, иона - бах! - Карабасу Барабасу прямо втемя, каквбарабан.
        - Наших бьют! - опять закричал Буратино. - Напомощь нивчём невиноватым деревянным человечкам!
        Первыми напомощь прилетели стрижи - бреющим полётом начали стричь воздух перед носом убульдогов.
        Псынапрасно щёлкали зубами - стриж немуха: каксерая молния - ж-жик мимо носа!
        Изоблака, похожего накошачью голову, упал чёрный коршун - тот, чтообыкновенно приносил Мальвине дичь; онвонзил когти вспину полицейской собаки, взмыл навеликолепных крыльях, поднял пса ивыпустилего…
        Пёс, визжа, шлёпнулся кверху лапами. Артемон сбоку налетел надругого пса, ударил его грудью, повалил, укусил, отскочил…
        Иопять помчались пополю вокруг одинокой сосны Артемон изаним помятые ипокусанные полицейские псы.
        Напомощь Артемону шли жабы. Онитащили двух ужей, ослепших отстарости. Ужам всёравно нужно было помирать - либо подгнилым пнём, либо вжелудке уцапли.
        Жабы уговорили их погибнуть геройской смертью.
        Благородный Артемон решил теперь вступить воткрытый бой.
        Селнахвост, оскалил клыки.
        Бульдоги налетели нанего, ивсе втроём покатились клубком.
        Артемон щёлкал челюстями, драл когтями. Бульдоги, необращая внимания наукусы ицарапины, ждали одного: добраться доАртемонова горла - мёртвой хваткой. Визг ивой стояли повсему полю.
        Напомощь Артемону шло семейство ежей: сам ёж, ежиха, ежова тёща, двеежовые незамужние тётки ималенькие еженята.
        Летели, гудели толстые чёрно-бархатные шмели взолотых плащах, шипели крыльями свирепые шершни. Ползли жужелицы икусачие жуки сдлинными усами.
        Всезвери, птицы инасекомые самоотверженно накинулись наненавистных полицейских собак.
        Ёж,ежиха, ежова тёща, двеежовые незамужние тётки ималенькие еженята сворачивались клубком исоскоростью крокетного шара ударяли острыми иголками бульдогов вморду.
        Шмели, шершни сналёта жалили их отравленными жалами. Серьёзные муравьи неспеша залезали вноздри итам пускали ядовитую муравьиную кислоту.
        Жужелицы ижуки кусали запупок. Коршун клевал то одного пса, тодругого кривым клювом вчереп.
        Бабочки имухи плотным облачком толклись перед их глазами, застилая свет.
        Жабы держали наготове двух ужей, готовых умереть геройской смертью.
        Ивот, когда один избульдогов широко разинул пасть, чтобы вычихнуть ядовитую муравьиную кислоту, старый слепой уж бросился головой ему вглотку ивинтом пролез впищевод.
        Тоже случилось исдругим бульдогом: второй слепой уж кинулся ему впасть.
        Обапса, исколотые, изжаленные, исцарапанные, задыхаясь, начали беспомощно кататься поземле.
        Благородный Артемон вышел избоя победителем.
        Темвременем Карабас Барабас вытащил наконец изогромного рта колючую шишку.
        Отудара потемени унего выпучились глаза. Пошатываясь, онопять схватился заствол итальянской сосны. Ветер развевал его бороду.


        Буратино заметил, сидя насамой верхушке, чтоконец бороды Карабаса Барабаса, приподнятой ветром, приклеился ксмолистому стволу.
        Буратино повис насуку и, дразнясь, запищал:
        - Дяденька, недогонишь, дяденька, недогонишь!..
        Спрыгнул наземлю иначал бегать кругом сосны. Карабас Барабас, протянув руки, чтобы схватить мальчишку, побежал заним, пошатываясь, кругом дерева.
        Обежал раз, вот-вот уж, кажется, исхватил скрюченными пальцами удирающего мальчишку, обежал другой, обежал втретий раз…
        Борода его обматывалась вокруг ствола, плотно приклеивалась ксосновой смоле.
        Когда борода окончилась иКарабас Барабас упёрся носом вдерево, Буратино показал ему длинный язык ипобежал кЛебединому озеру - искать Мальвину иПьеро.
        Потрёпанный Артемон натрёх лапах, поджав четвёртую, ковылял заним хромой собачьей рысью.
        Наполе остались два полицейских пса, зажизнь которых, по-видимому, нельзя было дать идохлой сухой мухи, ирастерянный доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас, плотно приклеенный бородой китальянской сосне.


        Впещере
        Мальвина иПьеро сидели насырой тёплой кочке вкамышах. Сверху их прикрывала паутиновая сеть, замусоренная стрекозиными крыльями ивысосанными комарами.
        Маленькие голубые птички, перелетая скамышины накамышину, свесёлым изумлением поглядывали нагорько плачущую девочку.
        Издалека доносились отчаянные вопли ивизг - этоАртемон иБуратино, очевидно, дорого продавали свою жизнь.
        - Боюсь, боюсь! - повторяла Мальвина илисточком лопуха вотчаянии закрывала мокрое лицо.
        Пьеро пытался утешать её стихами:
        Мысидим накочке,
        Гдерастут цветочки, -
        Жёлтые, приятные,
        Очень ароматные.
        Будем жить всё лето
        Мынакочке этой,
        Ах,вуединении,
        Всем наудивление…
        Мальвина затопала нанего ногами:
        - Вымне надоели, надоели, мальчик! Сорвите свежий лопух - видитеже, этот весь промок ивдырках.
        Внезапно шум ивизг вдали затихли. Мальвина медленно всплеснула руками:


        - Артемон иБуратино погибли…
        Ибросилась лицом накочку, взелёный мох.
        Пьеро бестолково затоптался около неё. Ветер тихо посвистывал метёлками камыша. Наконец послышались шаги. Несомненно, этошёл Карабас Барабас, чтобы грубо схватить изасунуть всвои бездонные карманы Мальвину иПьеро. Камыш раздвинулся - ипоявился Буратино: носторчком, ротдоушей. Заним прихрамывал ободранный Артемон, навьюченный двумя тюками…
        - Тоже - захотели сомной драться! - сказал Буратино, необращая внимания нарадость Мальвины иПьеро. - Чтомне кот, чтомне лиса, чтомне полицейские собаки, чтомне сам Карабас Барабас - тьфу! Девчонка, полезай насобаку, мальчишка, держись захвост. Пошли…
        Ион мужественно зашагал покочкам, локтями раздвигая камыш, - кругом озера нату сторону…
        Мальвина иПьеро несмели даже спроситьего, чемкончился бой сполицейскими собаками ипочему их непреследует Карабас Барабас.
        Когда добрались дотого берега озера, благородный Артемон начал скулить ихромать навсе лапы. Надо было сделать привал, чтобы перевязать ему раны. Подогромными корнями сосны, растущей накаменистом пригорке, увидели пещеру. Туда втащили тюки, итудаже вполз Артемон.
        Благородная собака сначала облизывала каждую лапу, потом протягивала её Мальвине. Буратино рвал Мальвинину старую рубашку набинты. Пьеро их держал. Мальвина перевязывала лапы. После перевязки Артемону поставили градусник, исобака спокойно заснула.
        Буратино сказал:
        - Пьеро, катись козеру, принеси воды.
        Пьеро послушно поплёлся, бормоча стихи испотыкаясь, подороге потерял крышку, едва принёс воды надне чайника.
        Буратино сказал:
        - Мальвина, слетай-ка, набери веток длякостра.


        Мальвина сукоризной взглянула наБуратино, пожала плечиком - ипринесла несколько сухих стебельков.
        Буратино сказал:
        - Вотнаказание сэтими хорошо воспитанными…
        Сампринёс воды, самнабрал веток исосновых шишек, самразвёл увхода впещеру костёр, такой шумный, чтозакачались ветви навысокой сосне… Самсварил какао наводе.
        - Живо! Садись завтракать…
        Мальвина всё это время молчала, поджав губы. Нотеперь она сказала - очень твёрдо, взрослым голосом:
        - Недумайте, Буратино, чтоесли вы дрались ссобаками ипобедили, спасли нас отКарабаса Барабаса ивдальнейшем вели себя мужественно, товас это избавляет отнеобходимости мыть руки ичистить зубы перед едой…
        Буратино так исел: воттебе раз! - выпучил глаза надевчонку сжелезным характером.
        Мальвина вышла изпещеры ихлопнула владоши:
        - Бабочки, гусеницы, жуки, жабы…
        Непрошло иминуты - прилетели большие бабочки, испачканные цветочной пыльцой.
        Приползли гусеницы иугрюмые навозные жуки. Наживотах пришлёпали жабы…
        Бабочки, вздыхая крыльями, сели настены пещеры, чтобы внутри было красиво иобсыпавшаяся земля непопадала вкушанье. Навозные жуки скатывали вшарики весь мусор наполу пещеры ивыкидывали их прочь.
        Жирная белая гусеница вползла наголову Буратино и, свесившись сего носа, выдавила немного пасты ему назубы. Хочешь нехочешь, пришлось их почистить.
        Другая гусеница почистила зубы Пьеро.
        Появился заспанный барсук, похожий намохнатого поросёнка…
        Онбрал лапой коричневых гусениц, выдавливал изних коричневую пасту наобувь исвоим хвостом отлично вычистил все три пары башмаков - уМальвины, Буратино иПьеро.
        Почистив, зевнул: а-ха-ха - иушёл вперевалку.
        Влетел суетливый, пёстрый, весёлый удод скрасным хохолком, который вставал дыбом, когда он чему-нибудь удивлялся.
        - Кого причесать?
        - Меня, - сказала Мальвина. - Завейте ипричешите, ярастрёпана…
        - Агдеже зеркало? Послушайте, душечка…
        Тогда пучеглазые жабы сказали:
        - Мыпринесём…
        Десять жаб зашлёпали животами козеру. Вместо зеркала они приволокли зеркального карпа, такого жирного исонного, чтоему было всёравно, куда изачем его тащат подплавники. Карпа поставили нахвост перед Мальвиной. Чтобы он незадыхался, емуврот лили изчайника воду.
        Суетливый удод завил ипричесал Мальвину. Осторожно взял состены одну избабочек иприпудрил ею девчонкин нос.
        - Готово, душечка…
        И - ффрр! - пёстрым клубком вылетел изпещеры.
        Жабы утащили зеркального карпа обратно возеро.
        Буратино иПьеро - хочешь нехочешь - вымыли руки идаже шею.
        Мальвина разрешила сесть завтракать.
        После завтрака, смахнув крошки сколен, онасказала:
        - Буратино, мойдруг, впрошлый раз мы свами остановились надиктанте. Продолжим урок…
        Буратино захотелось выскочить изпещеры куда глаза глядят.
        Нонельзяже было бросить беспомощных товарищей ибольную собаку! Онпроворчал:
        - Письменных принадлежностей невзяли…
        - Неправда, взяли, - простонал Артемон. Дополз доузла, зубами развязал его ивытащил пузырёк счернилами, пенал, тетрадь идаже маленький глобус.
        - Недержите вставочку судорожно ислишком близко кперу, иначе вы испачкаете пальцы вчернилах, - сказала Мальвина. Подняла хорошенькие глаза кпотолку пещеры набабочек и…
        Вэто время послышался хруст веток, грубые голоса - мимо пещеры прошли продавец лечебных пиявок Дуремар иволочащий ноги Карабас Барабас. Налбу удиректора кукольного театра багровела огромная шишка, носраспух, борода - вклочьях ивымазана всмоле.
        Охая иотплёвываясь, онговорил:
        - Онидалеко немогли убежать. Онигде-нибудь здесь прячутся, влесу.
        Несмотря ниначто, Буратино решает выведать уКарабаса Барабаса тайну золотого ключика
        Карабас Барабас иДуремар медленно прошли мимо пещеры.
        Вовремя боя наравнине продавец лечебных пиявок встрахе сидел закустом. Когда всё кончилось, онподождал, покуда Артемон иБуратино нескроются вгустой траве, итогда только сбольшими трудностями отодрал отствола итальянской сосны бороду Карабаса Барабаса.
        - Нуиотделалже вас мальчишка! - сказал Дуремар. - Придётся вам приставить кзатылку две дюжины самых лучших пиявок…
        Карабас Барабас заревел:
        - Стотысяч чертей! Живо впогоню занегодяями!..
        Карабас Барабас иДуремар пошли последам беглецов. Онираздвигали руками траву, осматривали каждый куст, обшаривали каждую кочку.
        Онивидели дымок костра укорней старой сосны, ноим ивголову непришло, чтовэтой пещере скрывались деревянные человечки да ещё зажгли костёр.
        - Этого негодяя Буратино разрежу перочинным ножом накусочки! - ворчал Карабас Барабас.
        Беглецы притаились впещере.
        Чтотеперь делать? Бежать? НоАртемон, весь забинтованный, крепко спал. Пёсдолжен был спать двадцать четыре часа, чтобы зажили раны. Неужелиже бросить благородную собаку одну впещере?
        Нет, нет, спасаться - таквсем вместе, погибать - таквсем вместе…
        Буратино, Пьеро иМальвина вглубине пещеры, уткнувшись носами, долго совещались. Решили: прождать здесь доутра, вход впещеру замаскировать ветками идляскорейшего выздоровления Артемону сделать питательную клизму.
        Буратино сказал:
        - Явсё-таки хочу вочтобы то нистало узнать уКарабаса Барабаса, гдеэта дверца, которую открывает золотой ключик. Задверцей хранится что-нибудь замечательное, удивительное… Ионо должно принести нам счастье.
        - Боюсь безвас оставаться, боюсь, - простонала Мальвина.
        - АПьеро вам начто?
        - Ах,он только читает стишки…
        - Ябуду защищать Мальвину, каклев, - проговорил Пьеро хриплым голосом, каким разговаривают крупные хищники, - выменя ещё незнаете…
        - Молодчина, Пьеро, давнобы так!
        ИБуратино пустился бежать последам Карабаса Барабаса иДуремара.
        Оних вскоре увидел. Директор кукольного театра сидел наберегу ручья. Дуремар ставил ему нашишку компресс излистьев конского щавеля. Издалека было слышно свирепое урчание впустом желудке уКарабаса Барабаса искучное попискивание впустом желудке упродавца лечебных пиявок.
        - Синьор, намнеобходимо подкрепиться, - говорил Дуремар, - поиски негодяев могут затянуться доглубокой ночи.
        - Ябы съел сейчас целого поросёнка да парочку уточек, - мрачно ответил Карабас Барабас.
        Приятели побрели кхарчевне «Трёх пескарей» - еёвывеска виднелась напригорке. Носкорее, чемКарабас Барабас иДуремар, припустился туда Буратино, пригибаясь ктраве, чтобы его незаметили.


        Около дверей харчевни Буратино подкрался кбольшому петуху, который, найдя зёрнышко иликусочек цыплячьей кишки, гордо встряхивал красным гребешком, шаркал когтями истревогою звал кур наугощенье:
        - Ко-ко-ко!
        Буратино протянул ему наладони крошки миндального пирожного:
        - Угощайтесь, синьор главнокомандующий.
        Петух строго взглянул надеревянного мальчишку, нонеудержался иклюнул его владонь.
        - Ко-ко-ко!..
        - Синьор главнокомандующий, мненужнобы пройти вхарчевню, нотак, чтобы хозяин меня незаметил. Яспрячусь заваш великолепный разноцветный хвост, ивы доведёте меня досамого очага. Ладно?


        - Ко-ко! - ещёболее гордо произнёс петух.
        Онничего непонял, но, чтобы непоказать, чтоничего непонял, важно пошёл коткрытой двери харчевни. Буратино схватил его подкрылья забока, прикрылся его хвостом инакорточках пробрался накухню, ксамому очагу, гдесуетился плешивый хозяин харчевни, крутя наогне вертела исковороды.
        - Пошёл прочь, старое бульонное мясо! - крикнул напетуха хозяин итак поддал ногой, чтопетух - ку-дах-тах-тах! - сотчаянным криком вылетел наулицу кперепуганным курам.
        Буратино, незамеченный, шмыгнул мимо ног хозяина иприсел забольшим глиняным кувшином. Вэто время послышались голоса Карабаса Барабаса иДуремара. Хозяин, низко кланяясь, вышел им навстречу. Буратино влез внутрь глиняного кувшина итам притаился.
        Буратино узнаёт тайну золотого ключика
        Карабас Барабас иДуремар подкреплялись жареным поросёнком. Хозяин подливал вина встаканы. Карабас Барабас, обсасывая поросячью ногу, сказал хозяину:
        - Дрянь утебя вино, налей-ка мне вон изтого кувшина! - Иуказал костью накувшин, гдесидел Буратино.
        - Синьор, этот кувшин пуст, - ответил хозяин.
        - Врёшь, покажи.
        Тогда хозяин поднял кувшин иперевернулего. Буратино изовсей силы упёрся локтями вбока кувшина, чтобы невывалиться.
        - Тамчто-то чернеется, - прохрипел Карабас Барабас.
        - Тамчто-то белеется, - подтвердил Дуремар.
        - Синьоры, чирей мне наязык, прострел мне впоясницу - кувшин пуст!
        - Втаком случае, ставь его настол - мыбудем кидать туда кости.
        Кувшин, гдесидел Буратино, поставили между директором кукольного театра ипродавцом лечебных пиявок. Наголову Буратино посыпались обглоданные кости икорки.
        Карабас Барабас, выпив много вина, протянул когню очага бороду, чтобы снеё капала налипшая смола.
        - Положу Буратино наладонь, - хвастливо говорилон, - другой ладонью прихлопну, - мокрое место отнего останется.
        - Негодяй вполне этого заслуживает, - подтверждал Дуремар, - носначала кнему хорошобы приставить пиявок, чтобы они высосали всю кровь…


        - Нет! - стучал кулаком Карабас Барабас. - Сначала я отниму унего золотой ключик…
        Вразговор вмешался хозяин - онуже знал пробегство деревянных человечков.
        - Синьор, вамнечего утомлять себя поисками. Сейчас я позову двух расторопных ребят, покуда вы подкрепляетесь вином, ониживо обыщут весь лес ипритащат сюда Буратино.
        - Ладно. Посылай ребят, - сказал Карабас Барабас, подставляя когню огромные подошвы. Итак какон был уже пьян, тововсю глотку запел песню:
        - Мойнародец странный,
        Глупый, деревянный.
        Кукольный владыка,
        Вотктоя, поди-ка…
        Грозный Карабас,
        Славный Барабас…
        Куклы предо мною
        Стелются травою.
        Будь ты хоть красотка -
        Уменя есть плётка,
        Плётка всемь хвостов,
        Плётка всемь хвостов.
        Погрожу лишь плёткой
        Мойнародец кроткий
        Песни распевает,
        Денежки сбирает
        Вмой большой карман,
        Вмой большой карман.
        Тогда Буратино завывающим голосом проговорил изглубины кувшина:
        - Открой тайну, несчастный, открой тайну!..
        Карабас Барабас отнеожиданности громко щёлкнул челюстями ивыпучился наДуремара.
        - Этоты?
        - Нет, этонея…
        - Ктоже сказал, чтобы я открыл тайну?
        Дуремар был суеверен; кроме того, онтоже выпил много вина.
        Лицо унего посинело исморщилось отстраха, какгриб сморчок.
        Глядя нанего, иКарабас Барабас застучал зубами.
        - Открой тайну, - опять завыл таинственный голос изглубины кувшина, - иначе несойдёшь сэтого стула, несчастный!
        Карабас Барабас попытался вскочить, нонемог даже иприподняться.
        - Как-ка-какую та-та-тайну? - спросил он заикаясь.
        Голос ответил:
        - Тайну черепахи Тортилы.
        Отужаса Дуремар медленно полез подстол. УКарабаса Барабаса отвалилась челюсть.
        - Гденаходится дверь, гденаходится дверь? - будто ветер втрубе восеннюю ночь, провыл голос…
        - Отвечу, отвечу, замолчи, замолчи! - прошептал Карабас Барабас. - Дверь - устарого Карло вкаморке занарисованным очагом…
        Едва он произнёс эти слова, содвора вошёл хозяин.
        - Вотнадёжные ребята, заденьги они приведут квам, синьор, хоть самого чёрта… - Ион указал настоящих напороге лису Алису икота Базилио.
        Лиса почтительно сняла старую шляпу.
        - Синьор Карабас Барабас подарит нам набедность десять золотых монет, имы отдадим вам вруки негодяя Буратино несходя сэтого места.
        Карабас Барабас залез подбороду вжилетный карман, вынул десять золотых.
        - Вотденьги, агде Буратино?
        Лиса несколько раз пересчитала монеты, вздохнула, отдавая половину коту, иуказала лапой:
        - Онвэтом кувшине, синьор, увас подносом…
        Карабас Барабас схватил состола кувшин ибешено швырнул его окаменный пол.
        Изосколков икучи обглоданных костей выскочил Буратино.
        Пока все стояли, разинув рты, он, какстрела, кинулся изхарчевни надвор - прямо кпетуху, который гордо рассматривал то одним глазом, тодругим дохлого червячка.
        - Этоты меня предал, старый котлетный фарш! - свирепо вытянув нос, сказал ему Буратино. - Ну,теперь лупи что есть духу…
        Ион плотно вцепился вего генеральский хвост. Петух, ничего непонимая, растопырил крылья ипустился бежать наголенастых ногах. Буратино ввихре - заним подгору, через дорогу, пополю, клесу.
        Карабас Барабас, Дуремар ихозяин харчевни опомнились наконец отудивления ивыбежали вслед заБуратино.
        Носколько они ниоглядывались, егонигде небыло видно, только вдалеке пополю лупил что есть духу петух. Нотак каквсем было известно, чтоон дурак, тонаэтого петуха никто необратил внимания.


        Буратино первый раз вжизни приходит вотчаяние, новсё кончается благополучно
        Глупый петух уморился, едва бежал, разинув клюв. Буратино отпустил наконец его помятый хвост.
        - Ступай, генерал, ксвоим курам…
        Иодин пошёл туда, гдесквозь листву ярко блестело Лебединое озеро.
        Вотисосна накаменистом пригорке, вотипещера. Вокруг разбросаны наломанные ветки. Трава примята следами колёс.
        УБуратино отчаянно забилось сердце. Онсоскочил спригорка, заглянул подкорявые корни…
        Пещера была пуста!!!
        НиМальвины, ниПьеро, ниАртемона.
        Только валялись две тряпочки. Оних поднял - этобыли оторванные рукава отрубашки Пьеро.
        Друзья кем-то похищены! Онипогибли. Буратино упал ничком, носего глубоко воткнулся вземлю.
        Онтолько теперь понял, какдороги ему друзья. Пусть Мальвина занимается воспитанием, пусть Пьеро хоть тысячу раз подряд читает стишки - Буратино отдалбы даже золотой ключик, чтобы увидеть снова друзей.
        Около его головы бесшумно поднялся рыхлый бугорок земли, вылез бархатный крот срозовыми ладонями, пискляво чихнул три раза исказал:
        - Яслеп, ноя отлично слышу. Сюда подъезжала тележка, запряжённая овцами. Вней сидел Лис, губернатор Города Дураков, исыщики. Губернатор приказал:
        - Взять негодяев, которые поколотили моих лучших полицейских приисполнении обязанностей! Взять!
        Сыщики ответили:
        - Тяф!


        Бросились впещеру, итам началась отчаянная возня. Твоих друзей связали, кинули втележку вместе сузлами иуехали.
        Чтозапольза была лежать, завязив нос вземле! Буратино вскочил ипобежал последам колёс. Обогнув озеро, вышел наполе сгустой травой. Шёл, шёл… Унего небыло никакого плана вголове. Надо спасти товарищей - вотивсё.
        Дошёл дообрыва, откуда позапрошлой ночью сорвался влопухи. Внизу увидел грязный пруд, гдежила черепаха Тортила. Подороге кпруду спускалась тележка; еётащили две худые, какскелеты, овцы сободранной шерстью. Накозлах сидел жирный кот снадутыми щеками, взолотых очках, - онслужил пригубернаторе тайным нашёптывателем вухо. Позади него - важный Лис, губернатор… Наузлах лежали Мальвина, Пьеро ивесь забинтованный Артемон; всегда такой расчёсанный хвост его волочился кисточкой попыли.
        Позади тележки шли два сыщика - добермана-пинчера. Вдруг сыщики подняли собачьи морды иувидели наверху обрыва белый колпачок Буратино. Сильными прыжками пинчеры начали взбираться покрутому косогору.
        Нопрежде чем они доскакали доверха, Буратино - аему уже никуда нескрыться, неубежать - сложил руки надголовой и - ласточкой ссамого крутого места кинулся вниз, вгрязный пруд, затянутый зелёной ряской.
        Онописал ввоздухе кривую и, конечно, угодилбы впруд подзащиту тётки Тортилы, еслибы несильный порыв ветра.
        Ветер подхватил лёгонького деревянного Буратино, закружил, завертел его «двойным штопором», швырнул всторону, ион, падая, шлёпнулся прямо втележку, наголову губернатора Лиса.
        Жирный кот взолотых очках отнеожиданности свалился скозел, итак какон был подлец итрус, топритворился, чтоупал вобморок.
        Губернатор Лис, тоже отчаянный трус, свизгом кинулся удирать покосогору итутже залез вбарсучью нору. Тамему пришлось несладко: барсуки сурово расправляются стакими гостями.
        Овцы шарахнулись, тележка опрокинулась, Мальвина, Пьеро иАртемон вместе сузлами покатились влопухи.
        Всёэто произошло так быстро, чтовы, дорогие читатели, неуспелибы сосчитать всех пальцев наруке.
        Доберманы-пинчеры огромными прыжками кинулись вниз собрыва.
        Подскочив копрокинутой тележке, увидели жирного кота вобмороке. Увидели влопухах валяющихся деревянных человечков изабинтованного пуделя. Нонигде небыло видно губернатора Лиса. Онисчез - будто сквозь землю провалился тот, кого сыщики должны охранять, какзеницу ока.
        Первый сыщик, подняв морду, издал собачий вопль отчаяния.
        Второй сыщик сделал тоже самое:
        - Ай,ай, ай, ай - у-у-у!..
        Оникинулись иобыскали весь косогор. Снова тоскливо взвыли, потому что им уже мерещились плётка ижелезная решётка.
        Униженно виляя задами, онипобежали вГород Дураков, чтобы наврать вполицейском отделении, будто губернатор был взят нанебо живым, - такподороге они придумали всвоё оправданье.
        Буратино потихоньку ощупал себя - ноги, руки были целы. Онпополз влопухи иосвободил отверёвок Мальвину иПьеро.


        Мальвина, неговоря нислова, обхватила Буратино зашею, нопоцеловать немогла - помешал его длинный нос.
        УПьеро полокоть были оторваны рукава, белая пудра осыпалась сощёк, иоказалось, чтощёки унего обыкновенные - румяные, несмотря наего любовь кстихам.
        - Яздорово дрался, - грубым голосом сказалон. - Кабы мне недали подножку - нипочёмбы меня невзять.
        Мальвина подтвердила:
        - Ондрался, каклев.
        Онаобхватила Пьеро зашею ипоцеловала его вобе щёки.
        - Довольно, довольно лизаться, - проворчал Буратино, - бежимте. Артемона потащим захвост.
        Ониухватились все трое захвост несчастной собаки ипотащили её покосогору наверх.
        - Пустите, ясам пойду, мнетак унизительно, - стонал забинтованный пудель.
        - Нет, нет, тыслишком слаб.
        Ноедва они взобрались дополовины косогора, наверху показались Карабас Барабас иДуремар.
        Лиса Алиса показывала лапой набеглецов, котБазилио щетинил усы иотвратительно шипел.
        - Ха-ха-ха, воттак ловко! - захохотал Карабас Барабас. - Самзолотой ключик идёт мне вруки!
        Буратино торопливо придумывал, каквыпутаться изновой беды. Пьеро прижал ксебе Мальвину, намереваясь дорого продать жизнь. Наэтот раз небыло никакой надежды наспасение. Дуремар хихикал наверху косогора.
        - Больную собачку-пуделя, синьор Карабас Барабас, вымне отдайте, яеё брошу впруд пиявочкам, чтобы мои пиявочки разжирели…
        Толстому Карабасу Барабасу лень было спускаться вниз, онманил беглецов пальцем, похожим насардельку:
        - Идите, идите комне, деточки…
        - Нисместа! - приказал Буратино. - Погибать - таквесело! Пьеро, говори какие-нибудь свои самые гадкие стишки. Мальвина, хохочи вовсю глотку…
        Мальвина, несмотря нанекоторые недостатки, была хорошим товарищем. Онавытерла слёзы изасмеялась очень обидно длятех, ктостоял наверху косогора.
        Пьеро сейчасже сочинил стихи изавыл неприятным голосом:
        - Лису Алису жалко -
        Плачет поней палка.
        КотБазилио нищий -
        Вор, гнусный котище.
        Дуремар, нашдурачок, -
        Безобразнейший сморчок.
        Карабас ты Барабас,
        Небоимся оченьвас…
        Вэтоже время Буратино кривлялся идразнился:
        - Эй,Карабас Барабас, директор кукольного театра, старый пивной бочонок, жирный мешок, набитый глупостью, спустись, спустись кнам - ятебе наплюю вдраную бороду!
        Вответ Карабас Барабас страшно зарычал.
        Дуремар поднял тощие руки кнебу.
        Лиса Алиса криво усмехнулась:
        - Разрешите свернуть шеи этим нахалам?
        Ещёминута, ивсё былобы кончено… Вдруг сосвистом промчались стрижи:
        - Здесь, здесь, здесь!..
        Надголовой Карабаса Барабаса пролетела сорока, громко тараторя:
        - Скорее, скорее, скорее!..
        Инаверху косогора появился старый папа Карло. Рукава унего были засучены, вруке - сучковатая палка, брови нахмурены…
        Онплечом толкнул Карабаса Барабаса, локтём - Дуремара, дубинкой вытянул поспине лису Алису, сапогом швырнул всторону кота Базилио…
        После этого, нагнувшись иглядя скосогора вниз, гдестояли деревянные человечки, сказал радостно:
        - Сынмой, Буратино, плутишка, тыжив издоров, идиже скорее комне!
        Буратино наконец возвращается домой вместе спапой Карло, Мальвиной, Пьеро иАртемоном
        Неожиданное появление Карло, егодубинка инахмуренные брови навели ужас нанегодяев.
        Лиса Алиса уползла вгустую траву итам дала стрекача, иногда лишь останавливаясь, чтобы поёжиться после крепкого удара дубинкой. КотБазилио, отлетев шагов надесять, шипел отзлости, какпроткнутая велосипедная шина.
        Дуремар подобрал полы зелёного пальто иполез скосогора вниз, повторяя:
        - Янипричём, янипричём…
        Нонакрутом месте сорвался, покатился исужасным шумом иплеском шлёпнулся впруд.
        Карабас Барабас остался стоять, гдестоял. Онтолько втянул всю голову домакушки вплечи; борода его висела, какпакля.
        Буратино, Пьеро иМальвина взобрались наверх. Папа Карло брал их поодиночке наруки, грозил пальцем:
        - Вотя вас ужо, баловники!
        Иклал запазуху.
        Потом он спустился нанесколько шагов скосогора иприсел наднесчастной собакой. Верный Артемон поднял морду илизнул Карло внос. Буратино тотчас высунулся из-за пазухи.
        - Папа Карло, мыбезсобаки домой непойдём.
        - Э-хе-хе, - ответил Карло, - тяжеленько будет, нуда уж как-нибудь донесу вашего пёсика.
        Онвзвалил Артемона наплечо и, отдуваясь оттяжёлого груза, полез наверх, где, всётакже втянув голову, выпучив глаза, стоял Карабас Барабас.
        - Куклы мои… - проворчалон.
        Папа Карло ответил ему сурово:
        - Эхты! Скем настарости лет связался - сизвестными всему свету жуликами, сДуремаром, скотом, слисой. Маленьких обижаете! Стыдно, доктор.
        ИКарло пошёл подороге вгород. Карабас Барабас совтянутой головой шёл заним следом.
        - Куклы мои, отдай!..
        - Нипочём неотдавай! - завопил Буратино, высовываясь из-за пазухи.
        Такшли, шли. Миновали харчевню «Трёх пескарей», гдевдверях кланялся плешивый хозяин, показывая обеими руками нашипящие сковородки.
        Около дверей взад ивперёд расхаживал петух свыдранным хвостом ивозмущённо рассказывал охулиганском поступке Буратино.
        Куры сочувственно поддакивали:
        - Ах-ах, какой страх! Ух-ух, нашпетух!..
        Карло поднялся нахолм, откуда были видны море, кое-где покрытое матовыми полосками отвеяния ветерка, уберега - старый городок песочного цвета подзнойным солнцем иполотняная крыша кукольного театра.
        Карабас Барабас, стоя втрёх шагах позади Карло, проворчал:
        - Ятебе дам закуклы сто золотых монет, продай.
        Буратино, Мальвина иПьеро перестали дышать - ждали, чтоскажет Карло. Онответил:
        - Нет! Еслибы ты был добрым, хорошим директором театра, ябы тебе, такибыть, отдал маленьких человечков. Аты - хуже всякого крокодила. Неотдам инепродам, убирайся.
        Карло спустился схолма и, ужеболее необращая внимания наКарабаса Барабаса, вошёл вгородок.
        Тамнапустой площади неподвижно стоял полицейский.
        Отжары искуки унего повисли усы, веки слиплись, надтреугольной шляпой кружились мухи.
        Карабас Барабас вдруг засунул бороду вкарман, схватил Карло сзади зарубашку изаорал навсю площадь:
        - Держите вора, онукрал уменя куклы!..
        Нополицейский, которому было жарко искучно, даже непошевелился. Карабас Барабас подскочил кнему, требуя арестовать Карло.
        - Аты кто такой? - лениво спросил полицейский.
        - Ядоктор кукольных наук, директор знаменитого театра, кавалер высших орденов, ближайший друг Тарабарского короля, синьор Карабас Барабас…
        - Аты некричи наменя, - ответил полицейский.
        Покуда Карабас Барабас сним препирался, папа Карло, торопливо стуча палкой поплитам мостовой, подошёл кдому, гдежил. Отпер дверь вполутёмную каморку подлестницей, снял сплеча Артемона, положил накойку, из-за пазухи вынул Буратино, Мальвину иПьеро ипосадил их рядышком настол.
        Мальвина сейчасже сказала:
        - Папа Карло, прежде всего займитесь больной собакой. Мальчики, немедленно мыться…
        Вдруг она вотчаянии всплеснула руками:
        - Амои платья! Моиновенькие туфельки, моихорошенькие ленточки остались надне оврага, влопухах!..
        - Ничего, негорюй, - сказал Карло, - вечером я схожу, принесу твои узлы.
        Онзаботливо разбинтовал Артемоновы лапы. Оказалось, чтоего раны почти уже зажили исобака немогла пошевелиться только потому, чтобыла голодна.
        - Тарелочку овсяной болтушки да косточку смозгом, - простонал Артемон, - ия готов драться совсеми собаками вгороде.
        - Ай-ай-ай, - сокрушался Карло, - ауменя дома никрошки, ивкармане нисольдо…
        Мальвина жалобно всхлипнула. Пьеро тёр кулаком лоб, соображая.
        - Япойду наулицу читать стихи, прохожие надают мне кучу сольдо.
        Карло покачал головой:
        - Ибудешь ты ночевать, сынок, забродяжничество вполицейском отделении.
        Все, кроме Буратино, приуныли. Онже хитро улыбался, вертелся так, будто сидел ненастоле, анаперевёрнутой кнопке.
        - Ребята, довольно хныкать! - Онсоскочил напол ичто-то вытащил изкармана. - Папа Карло, возьми молоток, отдери отстены дырявый холст.
        Ион задранным носом указал наочаг, инакотелок надочагом, инадым, нарисованный накуске старого холста.
        Карло удивился:
        - Зачем, сынок, тыхочешь сдирать состены такую прекрасную картину? Взимнее время я смотрю нанеё ивоображаю, чтоэто настоящий огонь ивкотелке настоящая баранья похлёбка счесноком, имне становится немного теплее.
        - Папа Карло, даючестное кукольное слово, - утебя будет настоящий огонь вочаге, настоящий чугунный котелок игорячая похлёбка. Сдери холст.
        Буратино сказал это так уверенно, чтопапа Карло почесал взатылке, покачал головой, покряхтел, покряхтел, взял клещи имолоток иначал отдирать холст. Заним, какмы уже знаем, всёбыло затянуто паутиной ивисели дохлые пауки.
        Карло старательно обмёл паутину. Тогда стала видна небольшая дверца изпотемневшего дуба. Начетырёх углах наней были вырезаны смеющиеся рожицы, апосредине - пляшущий человечек сдлинным носом.


        Когда снего смахнули пыль, Мальвина, Пьеро, папа Карло, даже голодный Артемон воскликнули водин голос:
        - Этопортрет самого Буратино!
        - Ятак идумал, - сказал Буратино, хотя он ничего такого недумал исам удивился. - Авот иключ отдверцы. Папа Карло, открой…
        - Этадверца иэтот золотой ключик, - проговорил Карло, - сделаны очень давно каким-то искусным мастером. Посмотрим, чтоспрятано задверцей.
        Онвложил ключик взамочную скважину иповернул…
        Раздалась негромкая, очень приятная музыка, будто заиграл органчик вмузыкальном ящике…
        Папа Карло толкнул дверцу. Соскрипом она начала открываться.
        Вэто время раздались торопливые шаги заокном, иголос Карабаса Барабаса проревел:
        - Именем Тарабарского короля - арестуйте старого плута Карло!
        Карабас Барабас врывается вкаморку подлестницей
        Карабас Барабас, какмы знаем, тщетно старался уговорить сонного полицейского, чтобы он арестовал Карло. Ничего недобившись, Карабас Барабас побежал поулице. Развевающаяся борода его цеплялась запуговицы изонтики прохожих.
        Онтолкался илязгал зубами. Вслед ему пронзительно свистели мальчишки, запускали вспину гнилыми яблоками. Карабас Барабас вбежал кначальнику полиции города. Вэтот жаркий час начальник сидел всаду, около фонтана, водних трусах ипил лимонад.
        Уначальника было шесть подбородков, носего утонул врозовых щеках. Заспинойего, подлипой, четверо мрачных полицейских то идело откупоривали бутылки слимонадом.
        Карабас Барабас бросился перед начальником наколени и, бородой размазывая слёзы полицу, завопил:
        - Янесчастный сирота, меня обидели, обокрали, избили…
        - Ктотебя, сироту, обидел? - отдуваясь, спросил начальник.
        - Злейший враг, старый шарманщик Карло. Онукрал уменя три самые лучшие куклы, онхочет сжечь мой знаменитый театр, онподожжёт иограбит весь город, если его сейчасже неарестовать.
        Вподкрепление своих слов Карабас Барабас вытащил горсть золотых монет иположил втуфлю начальника.
        Короче говоря, онтакое наплёл инаврал, чтоиспуганный начальник приказал четырём полицейским подлипой:
        - Идите започтенным сиротой исделайте всё нужное именем закона.
        Карабас Барабас побежал счетырьмя полицейскими ккаморке Карло икрикнул:
        - Именем Тарабарского короля - арестуйте вора инегодяя!
        Нодвери были закрыты. Вкаморке никто неотозвался. Карабас Барабас приказал:
        - Именем Тарабарского короля - ломайте дверь!
        Полицейские нажали, гнилые половинки дверей сорвались спетель, ичетверо бравых полицейских, гремя саблями, сгрохотом свалились вкаморку подлестницей.
        Этобыло вту самую минуту, когда впотайную дверцу встене, нагнувшись, уходил Карло. Онскрылся последним. Дверца - дзынь! - захлопнулась. Тихая музыка перестала играть. Вкаморке подлестницей валялись только грязные бинты ирваный холст снарисованным очагом…
        Карабас Барабас подскочил кпотайной дверце, заколотил внеё кулаками икаблуками: тра-та-та-та!
        Нодверца была прочна. Карабас Барабас разбежался иударил вдверцу задом. Дверца неподдалась.
        Онзатопал наполицейских:
        - Ломайте проклятую дверь именем Тарабарского короля!..


        Полицейские ощупывали друг удруга - ктонашлёпку наносу, ктошишку наголове.
        - Нет, здесь работа очень тяжёлая, - ответили они ипошли кначальнику города сказать, чтоими всё сделано позакону, ностарому шарманщику, видимо, помогает сам дьявол, потому что он ушёл сквозь стену.
        Карабас Барабас рванул себя забороду, повалился напол иначал реветь, выть икататься, какбешеный, попустой каморке подлестницей.
        Чтоони нашли запотайной дверью
        Пока Карабас Барабас катался, какбешеный, ирвал насебе бороду, Буратино впереди, азаним Мальвина, Пьеро, Артемон и - последним - папа Карло спускались покрутой каменной лестнице вподземелье.
        Папа Карло держал огарок свечи. Еёколеблющийся огонёк отбрасывал отАртемоновой лохматой головы илиотпротянутой руки Пьеро большие тени, нонемог осветить темноты, куда спускалась лестница.
        Мальвина, чтобы незареветь отстраха, щипала себя зауши.
        Пьеро - каквсегда, никселу никгороду, - бормотал стишки:
        - Пляшут тени настене,
        Ничего нестрашномне.
        Лестница пускай крута,
        Пусть опасна темнота -
        Всёравно подземный путь
        Приведёт куда-нибудь.
        Буратино опередил товарищей - егобелый колпачок едва был виден глубоко внизу.
        Вдруг там что-то зашипело, упало, покатилось, идонёсся его жалобный голос:
        - Комне, напомощь!
        Мгновенно Артемон, забыв раны иголод, опрокинул Мальвину иПьеро, чёрным вихрем кинулся вниз поступенькам. Лязгнули его зубы. Гнусно взвизгнуло какое-то существо.
        Всёзатихло. Только уМальвины громко, каквбудильнике, стучало сердце.
        Широкий луч света снизу ударил полестнице. Огонёк свечи, которую держал папа Карло, стал жёлтым.
        - Глядите, глядите, скорее! - громко позвал Буратино.
        Мальвина - задом наперёд - торопливо начала слезать соступеньки наступеньку, заней быстро запрыгал Пьеро. Последним, нагнувшись, сходил Карло, тоидело теряя деревянные башмаки.


        Внизу, там, гдекончалась крутая лестница, накаменной площадке сидел Артемон. Оноблизывался. Уего ног валялась задушенная крыса Шушара.
        Буратино обеими руками приподнимал истлевший войлок - имбыло занавешено отверстие вкаменной стене. Оттуда лился голубой свет.
        Первое, чтоони увидели, когда пролезли вотверстие, эторасходящиеся лучи солнца. Онипадали сосводчатого потолка сквозь круглое окно.
        Широкие лучи станцующими вних пылинками освещали круглую комнату изжелтоватого мрамора. Посреди неё стоял чудной красоты кукольный театр. Назанавесе его блестел золотой зигзаг молнии. Сбоков занавеса поднимались две квадратные башни, раскрашенные так, будто они были сложены измаленьких кирпичиков.
        Высокие крыши иззелёной жести ярко блестели.
        Налевой башне были часы сбронзовыми стрелками. Нациферблате против каждой цифры нарисованы смеющиеся рожицы мальчика идевочки.
        Направой башне - круглое окошко изразноцветных стёкол. Надэтим окошком, накрыше иззелёной жести, сидел Говорящий Сверчок. Когдавсе, разинув рты, остановились перед чудным театром, сверчок проговорил медленно иясно:
        - Япредупреждал, чтотебя ждут ужасные опасности истрашные приключения, Буратино. Хорошо, чтовсё кончилось благополучно, амогло кончиться инеблагополучно… Так-то…
        Голос усверчка был старый ислегка обиженный, потому что Говорящему Сверчку всвоё время всёже попало поголове молотком и, несмотря настолетний возраст иприродную доброту, оннемог забыть незаслуженной обиды. Поэтому он больше ничего неприбавил, дёрнул усиками, точно смахивая сних пыль, имедленно уполз куда-то водинокую щель - подальше отсуеты.
        Тогда папа Карло проговорил:
        - Ая-то думал - мытут, покрайней мере, найдём кучу золота исеребра, анашли всего-навсего старую игрушку.
        Онподошёл кчасам, вделанным вбашенку, постучал ногтём поциферблату, итак каксбоку намедном гвоздике висел ключик, онвзял изавёл часы…
        Раздалось громкое тиканье. Стрелки двинулись. Большая стрелка подошла кдвенадцати, маленькая - кшести. Внутри башни загудело изашипело. Часы звонко пробили шесть…
        Тотчас направой башне раскрылось окошко изразноцветных стёкол, выскочила заводная пёстрая птица и, затрепетав крыльями, пропела шесть раз:
        - Кнам - кнам, кнам - кнам, кнам - кнам…
        Птица скрылась, окошко захлопнулось, заиграла шарманочная музыка. Изанавес поднялся…
        Никто, даже папа Карло, никогда невидывал такой красивой декорации.
        Насцене был сад. Намаленьких деревьях сзолотыми исеребряными листьями пели заводные скворцы величиной сноготь. Наодном дереве висели яблоки, каждое изних небольше гречишного зерна.
        Поддеревьями прохаживались павлины и, приподнимаясь нацыпочках, клевали яблоки.
        Налужайке прыгали ибодались два козлёнка, аввоздухе летали бабочки, едва заметные глазу.
        Такпрошла минута. Скворцы замолкли, павлины икозлята попятились забоковые кулисы.
        Деревья провалились впотайные люки подпол сцены. Назадней декорации начали расходиться тюлевые облака. Показалось красное солнце надпесчаной пустыней.
        Справа ислева, избоковых кулис, выкинулись ветки лиан, похожие назмей, - наодной действительно висела змея удав, надругой раскачивалось, схватившись хвостами, семейство обезьян.
        Этобыла Африка.
        Попеску пустыни подкрасным солнцем проходили звери.
        Втри скачка промчался гривастый лев, - хотя был он небольше котёнка, нострашен.
        Переваливаясь, проковылял назадних лапах плюшевый медведь сзонтиком.
        Прополз отвратительный крокодил, егомаленькие дрянные глазки притворялись добренькими. Новсёже Артемон неповерил изарычал нанего.
        Проскакал носорог, - длябезопасности наего острый рог был надет резиновый мячик.
        Пробежал жираф, похожий наполосатого, рогатого верблюда, изовсей силы вытянувшего шею.
        Потом шёл слон, друг детей, - умный, добродушный - помахивал хоботом, вкотором держал соевую конфету.
        Последней протрусила бочком страшно грязная дикая собака - шакал.
        Артемон слаем кинулся нанеё, папе Карло струдом удалось оттащить его захвост отсцены.
        Звери прошли. Солнце вдруг погасло. Втемноте какие-то вещи опустились сверху, какие-то вещи выдвинулись сбоков. Раздался звук, будто провели смычком пострунам.
        Вспыхнули матовые уличные фонарики. Насцене была городская площадь.
        Двери вдомах раскрылись, выбежали маленькие человечки, полезли вигрушечный трамвай.
        Кондуктор зазвонил, вагоновожатый завертел ручку, мальчишка живо прицепился к«колбасе», милиционер засвистел, - трамвай укатился вбоковую улицу между высокими домами.
        Проехал велосипедист наколёсах - небольше блюдечка дляваренья.
        Пробежал газетчик, вчетверо сложенные листки отрывного календаря - воткакой величины были унего газеты.
        Мороженщик прокатил через площадку тележку смороженым.
        Набалкончики домов выбежали девочки изамахалиему, амороженщик развёл руками исказал:
        - Всёсъели, приходите вдругой раз.
        Тутзанавес упал, инанём опять заблестел золотой зигзаг молнии.
        Папа Карло, Мальвина, Пьеро немогли опомниться отвосхищения. Буратино, засунув руки вкарманы, задрав нос, сказал хвастливо:
        - Что - видели? Значит, недаром я мокнул вболоте утётки Тортилы… Вэтом театре мы поставим комедию - знаете какую? - «Золотой ключик, илиНеобыкновенные приключения Буратино иего друзей». Карабас Барабас лопнет сдосады.
        Пьеро потёр кулаками наморщенный лоб.


        - Янапишу эту комедию роскошными стихами.
        - Ябуду продавать мороженое ибилеты, - сказала Мальвина. - Если вы найдёте уменя талант, попробую играть роли хорошеньких девочек…
        - Постойте, ребята, аучиться когдаже? - спросил папа Карло.
        Всевраз ответили:
        - Учиться будем утром… Авечером играть втеатре…
        - Ну,то-то, деточки, - сказал папа Карло, - аужя, деточки, буду играть нашарманке дляувеселения почтенной публики, аесли станем разъезжать поИталии изгорода вгород, буду править лошадью да варить баранью похлёбку счесноком.
        Артемон слушал, задрав ухо, вертел головой, глядел блестящими глазами надрузей, спрашивал: аему что делать? Буратино сказал:
        - Артемон будет заведовать бутафорией итеатральными костюмами, емудадим ключи откладовой. Вовремя представления он может изображать закулисами рычание льва, топот носорога, скрип крокодиловых зубов, войветра - посредством быстрого верчения хвоста - идругие звуки.
        - Нуаты, нуаты, Буратино? - спрашиваливсе. - Кемхочешь быть притеатре?
        - Чудаки, вкомедии я буду играть самого себя ипрославлюсь навесь свет!
        Новый кукольный театр даёт первое представление
        Карабас Барабас сидел перед очагом вотвратительном настроении. Сырые дрова едва тлели. Наулице лил дождь. Дырявая крыша кукольного театра протекала. Укукол отсырели руки иноги, нарепетициях никто нехотел работать, даже подугрозой плётки всемь хвостов. Куклы уже третий день ничего неели изловеще перешёптывались вкладовой, вися нагвоздях.
        Сутра небыло продано ниодного билета втеатр. Даикто пошёлбы смотреть уКарабаса Барабаса скучные пьесы иголодных, оборванных актёров!
        Нагородской башне часы пробили шесть. Карабас Барабас мрачно побрёл взрительный зал, - пусто.
        - Чёртбы побрал всех почтеннейших зрителей, - проворчал он ивышел наулицу. Выйдя, взглянул, моргнул иразинул рот так, чтотуда безтруда могла влететь ворона.
        Напротив его театра перед большой новой полотняной палаткой стояла толпа, необращая внимания насырой ветер сморя.
        Надвходом впалатку напомосте стоял длинноносый человечек вколпачке, трубил вхрипучую трубу ичто-то кричал.
        Публика смеялась, хлопала владоши, имногие заходили внутрь палатки.
        ККарабасу Барабасу подошёл Дуремар; отнего, какникогда, пахло тиной.
        - Э-хе-хе, - сказалон, собирая всё лицо вкислые морщины, - никуда дела слечебными пиявками. Вотхочу пойти кним. - Дуремар указал напалатку. - Хочу попроситься уних свечи зажигать илимести пол.
        - Чейэтот проклятый театр? Откуда он взялся? - прорычал Карабас Барабас.
        - Этосами куклы открыли кукольный театр «Молния», онисами пишут пьесы встихах, сами играют.
        Карабас Барабас заскрипел зубами, рванул себя забороду изашагал кновой полотняной палатке. Надвходом внеё Буратино выкрикивал:
        - Первое представление занимательной, увлекательной комедии изжизни деревянных человечков. Истинное происшествие отом, какмы победили всех своих врагов припомощи остроумия, смелости иприсутствия духа…
        Увхода вкукольный театр встеклянной будочке сидела Мальвина скрасивым бантом вголубых волосах инепоспевала раздавать билеты желающим посмотреть весёлую комедию изкукольной жизни.
        Папа Карло вновой бархатной куртке вертел шарманку ивесело подмигивал почтеннейшей публике.
        Артемон тащил захвост изпалатки лису Алису, которая прошла безбилета.
        КотБазилио, тоже безбилетный, успел удрать исидел поддождём надереве, глядя вниз злющими глазами.
        Буратино, надув щёки, затрубил вхрипучую трубу:
        - Представление начинается.
        Исбежал полестнице, чтоб играть первую сцену комедии, вкоторой изображалось, какбедный папа Карло выстругивает изполена деревянного человечка, непредполагая, чтоэто принесёт ему счастье.
        Последней приползла втеатр черепаха Тортила, держа ворту почётный билет напергаментной бумаге сзолотыми уголками.
        Представление началось. Карабас Барабас мрачно вернулся всвой пустой театр. Взял плётку всемь хвостов. Отпер дверь вкладовую.


        - Явас, паршивцы, отучу лениться! - свирепо зарычалон. - Явас научу заманивать комне публику!
        Онщёлкнул плёткой. Ноникто неответил. Кладовая была пуста. Только нагвоздях висели обрывки верёвочек.
        Всекуклы - иАрлекин, идевочки вчёрных масках, иколдуны востроконечных шапках созвёздами, игорбуны сносами, какогурец, иарапы, исобачки, - все, все, всекуклы удрали отКарабаса Барабаса.
        Сострашным воем он выскочил изтеатра наулицу. Онувидел, какпоследние изего актёров удирали через лужи вновый театр, гдевесело играла музыка, раздавались хохот, хлопанье владоши.
        Карабас Барабас успел только схватить бумазейную собачку спуговицами вместо глаз. Нонанего, откуда нивозьмись, налетел Артемон, повалил, выхватил собачку иумчался сней впалатку, гдезакулисами дляголодных актёров была приготовлена горячая баранья похлёбка счесноком.
        Карабас Барабас так иостался сидеть влуже поддождём.

        notes
        Сноски

        1
        Кор?сть - выгода, материальная польза (здесь идалее прим. ред.).
        2
        Светёлка - небольшая комната обычно вверхней части жилья.
        3
        Столбов?я двор?нка - дворянка старинного изнатного рода.
        4
        Душегр?йка - женская тёплая кофта безрукавов.
        5
        М?ковка - верхушка.
        6
        К?чка - старинный головной убор замужней женщины.
        7
        Чупр?н - прядь волос, спадающая налоб.
        8
        Белен? - ядовитое сорное растение. Вопрос «Белены объелся?» означает: «Совсем одурел?»
        9
        Пал?та - большое богатое здание, помещение.
        10
        Пр?ник печ?тный - пряник соттиснутым рисунком.
        11
        Нев?жа - грубый, невоспитанный человек.
        12
        П?лба - злак, особый вид пшеницы.
        13
        Обр?к - принудительный натуральный илиденежный сбор скрестьян прикрепостном праве.
        14
        Супост?т - противник, недруг.
        15
        Верст? - русская мера длины, равная 1,06км.
        16
        Н?где - где-то.
        17
        Р?тный - военный; рать - войско.
        18
        Инда - даже, такчто.
        19
        Пом?га - помощь.
        20
        Бр?нный - военный, боевой.
        21
        Стан - лагерь.
        22
        Кург?н - холм, который насып?ли древние славяне надмогилой.
        23
        Шел?м - шлем.
        24
        Л?ты - железная илистальная броня воинов длязащиты отхолодного оужия.
        25
        Яство - еда, пища, кушанье.
        26
        Сарач?нская шапка - шапка сарацина. Сарацин - иноплеменник, иноверец, пришедший сВостока илисЮга.
        27
        Парч? - шёлковая ткань, расшитая золотыми исеребряными нитями.
        28
        Бурм?цкий жемчуг - крупный, восточного происхождения.
        29
        Длямоей казны супротивного нет - достаточно денег, чтобы всё купить.
        30
        Кармаз?нное сукно - тонкое, красного цвета.
        31
        Яхоронил его п?че зен?цы ока - т.е. берёг больше, чемглаза.
        32
        Шир?нка - здесь: полотенце, платок.
        33
        Скатерти бр?ные - вытканные сузорами.
        34
        Прыск?чий - быстрый.
        35
        Камк? - старинная шёлковая ткань сузорами.
        36
        Глас послушания - ответный голос.
        37
        Вёдро - летняя сухая иясная погода.
        38
        Ублаж?ть - угождая, доставлять удовольствие.
        39
        К?ряя (кобыла) - масть лошади: самая тёмная гнедая.
        40
        Кр?сны - ткацкий станок.
        41
        Д?бри - место, заросшее непроходимым лесом.
        42
        Амб?р - строение дляхранения зерна, муки, припасов, атакже товаров.
        43
        Угр?зла впуховой перине - утонула впуховой перине.
        44
        Г?рница - комната (первоначально вверхнем этаже).
        45
        М?тица - потолочная балка.
        46
        С?ни - вдеревенских избах ивстарину вгородских домах: помещение между жилой частью дома икрыльцом.
        47
        Вельм?жа - знатный ибогатый сановник.