Лионель Линкольн, или Осада Бостона Джеймс Фенимор Купер


        #

        Фениморъ Куперъ
        Ліонель Линкольнъ
        или
        Осада Бостона


        Переводъ E. H. Киселева.



        Предисловіе къ новому изданію

        Быть можетъ не найдется другой страны, исторія которой давала бы такъ мало для поэзіи, какъ исторія С?веро-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ. Книгопечатаніе появилось еще задолго до поселенія первыхъ колонистовъ, и политика провинцій и штатовъ всегда была направлена къ поощренію просв?щенія. Во всей исторіи Америки н?тъ не только ни одного темнаго факта, н?тъ даже сомнительнаго. Все не только выяснено и изв?стно, но даже общеизв?стно, такъ что воображенію автора нечего и пріукрасить. Конечно, люди впали въ обычные кривотолки насчетъ репутаціи отд?льныхъ личностей, основываясь на самыхъ ихъ выдающихся и легко истолковываемыхъ д?яніяхъ, и вывели изъ нихъ заключенія, на которыя и опирались въ своихъ сужденіяхъ. Но, кто глубоко изучилъ челов?ческую природу, тотъ знаетъ, что самыя противор?чивыя достоянства и недостатки часто борятся въ одномъ и томъ же сердц?. Д?ло поэта не въ томъ чтобъ одол?ть эти заблужденія; ни одна неловкость не влечетъ за собою столь быстраго возмездія, какъ попытка поучать читателя, ищущаго вовсе не поученія, а только развлеченія. Авторъ знаетъ эту истину по опыту, а также и
по затрудненіямъ, которыя онъ встр?тилъ создавая эту книгу, единственный историческій трудъ, который онъ дозволилъ себ?, и, наконецъ, по пріему оказанному ему публикою. Онъ и доказалъ, что онъ не пренебрегаетъ мн?ніемъ публики, оставивъ попытки, безполезность которыхъ была ему такъ ясно доказана.
        Когда романистъ р?шается нарушить порядокъ времени, сочетая обычаи и событія разныхъ в?ковъ, то онъ можетъ винить въ своемъ неусп?х? только собственное недомысліе и безталанность. Но, когда его усп?ху противятся обстоятельства, ему въ оправданіе позволительно сказать, особенно если онъ созналъ свои заблужденія и отрекся отъ нихъ, что главная его ошибка состояла въ попытк? сд?лать невозможное.
        Авторъ этого романа, открыто признавая, что его «Ліонель Линкольнъ» вышелъ не таковъ, какимъ онъ хот?лъ, чтобъ онъ былъ, когда принимался за него, все же полагаетъ, что онъ им?етъ н?которыя права на вниманіе читателя. Битвы при Лексингтон? и Бонкеръ-Хилл?, движеніе на Проспектъ-Хилль описаны со всею точностью, на какую былъ способенъ челов?къ, не бывшій очевидцемъ этихъ важныхъ событій. Авторъ не щадилъ труда, изучая англійскіе и американскіе документы, и черпалъ св?д?нія изъ частныхъ источниковъ съ твердымъ нам?реніемъ добиться истины. Самая м?стность была имъ лично пос?щена и осмотр?на, и вс? описанія и разсказы строго взв?шены и сопоставлены съ м?стными условіями. Авторъ этимъ не ограничился; ему удалось добыть журналы того времени и возстановить даже перем?ны погоды въ т? дни. Тотъ, кому будутъ интересны вс? эти подробности, можетъ быть ув?ренъ, что въ
«Ліонел? Линкольн?» онъ прочтетъ обо всемъ этомъ самыя точныя сообщенія. Журнальные обозр?ватели, которые при выход? въ св?тъ этой книги упрекали автора въ томъ, что онъ не церемонится съ природою, то и д?ло осв?щая сцену событій луннымъ св?томъ, были неправы. Пусть они знаютъ, что метеорологическія перем?ны въ т? дни были передъ глазами автора все время, пока онъ писалъ свой романъ.
        Поэтическія произведенія, плоды фантазіи, р?дко бываютъ поняты даже т?ми, кто обладаетъ вс?мъ необходимымъ ум?ньемъ, чтобы судить о нихъ. Такъ, въ одной стать?, въ общемъ благопріятной для книги, если принять въ разсчетъ ея заслуги, содержалось зам?чаніе о томъ, что созданіе и картина характеровъ идіота и глулпа должны были причинить не малыя затрудненія автору. Поэтому будетъ не излишне заявить, что Джобъ Прэй и Ральфъ были люди лично изв?стные автору, и что имъ соблюденъ даже ихъ языкъ, насколько это допускалъ ходъ пов?ствованія.

«Ліонель Линкольнъ», какъ большинство произведеній того же автора, первоначально печатался съ непереписанной рукописи и несъ на себ? вс? недочеты и пера и печати pari passu. Въ этомъ изданіи большая часть ошибокъ такого происхожденія была исправлена, и авторъ над?ется, что книга черезъ это н?сколько выигрываетъ со стороны вн?шней добропорядочности.


        Парижъ. Сентябрь, 1832 г.

        ПОСВЯЩЕНІЕ
        Уильяму Джею, эсквайру изъ Бедфорда, въ Уэстъ-Честер?

        Дорогой Джей!
        Наша непрерывная двадцатичетырехл?тняя т?сная дружба объяснитъ появленіе въ этой книг? вашего имени. Челов?къ съ боі?е живымъ умомъ, ч?мъ мой, могъ бы, пользуясь случаемъ, сказать н?сколько словъ о блестящихъ заслугахъ вашего отца; но мое слабое свид?тельство ничего не въ силахъ прибавить къ слав?, которая уже стала достояніемъ потомства; а между т?мъ, зная такъ близко заслуги сына и испытывая такъ долго его дружбу, я еще могу отыскать наилучшіе поводы, чтобы посвятить вамъ эти легенды,


        Вашъ истинный и в?рный другъ Д. Фениморъ Куперъ.

        Предисловіе къ легендамъ тринадцати республикъ[Въ первомъ изданіи «Ліонель Линкольнъ» былъ объявленъ первою изъ «Легендъ тринадцати республикъ». Впосл?дствіи авторъ не сл?довалъ этому плану. Т?мъ не мен?е, не взирая на то, что это предисловіе, также и то, которое мы пом?щаемъ всл?дъ за нимъ, которое авторъ предпослалъ спеціально «Ліонелю Линкольну», и были оба авторомъ уничтожены въ новомъ изданіи, мы сочли нужнымъ привести ихъ зд?сь. Фениморъ Куперъ посл? изданія
«Ліонеля Линкольна» подружился съ Вальтеръ-Скоттомъ и не хот?лъ воспроизводить этого предисловія, чтобъ оно не показалось критическимъ выпадомъ противъ обычныхъ предисловій къ романамъ автора «Веверлея». Подъ выраженіемъ тринадцать республикъ разум?ются 13 первоначальныхъ штатовъ С?веро-Американскаго Союза. (Прим. ред.)]

        Способы и пути, какими частныя событія, характеры и описанія, которыя найдутъ въ этихъ легендахъ, дошли до св?д?нія автора, в?роятно, навсегда останутся тайною между имъ и его издателемъ. Онъ считаетъ лишнимъ ручаться за то, что главные факты, которые сюда входятъ, в?рны, потому что еслибъ они сами по себ? не давали доказательства своей в?рности, никакія ув?ренія автора, по его глубокому уб?жденію, не заставили бы пов?рить имъ.
        Но хотя онъ не нам?ренъ представить положительныхъ доводовъ въ опору своего произведенія, онъ не поколеблется представить вс? отрицательные доводы, какіе у него им?ются.
        Итакъ, онъ торжественно заявляетъ прежде всего, что никакой нев?домый челов?къ того или другого пола не помиралъ по сос?дству съ нимъ и не оставлялъ бумагъ, которыми авторъ законно или незаконно воспользовался. Никакой инозомецъ съ мрачною физіономіею и молчаливымъ нравомъ, вм?нившій себ? молчаніе въ доброд?тель, никогда не вручалъ ему ни единой исписанной страницы. Никакой хозяинъ не давалъ ему матеріаловъ для этой исторіи съ тою ц?лью, чтобы выручкою за пользованіе этими матеріалами покрыть долгъ, оставшійся за его жильцомъ, умершимъ отъ чахотки и покинувшимъ сей бренный міръ съ безцеремоннымъ забвеніемъ итога посл?дняго счета своего хозяина, т. е. издержекъ на его похороны.
        Авторъ нич?мъ не обязанъ никакому краснобаю, мастеру разс?ивать своими розсказнями скуку долгихъ зимнихъ вечеровъ. Онъ не в?ритъ въ привид?нія. За всю свою жизнь онъ не им?лъ никакихъ вид?ній, и спитъ онъ всегда такъ кр?пко, что не видитъ никакихъ сновъ.
        Онъ вынужденъ признаться, что ни въ одномъ изъ журналовъ, выходящихъ каждый день, каждую нед?дю, каждый м?сяцъ, или каждые три м?еяца, онъ не нашелъ ни одной, ни хвалебной, ни критической статьи, содержащей мысдь, которою его слабыя средства могли бы воспользоваться. Никто, какъ онъ, не жал?етъ объ этой фатальности, потому что редакторы вс?хъ этихъ журналовъ обычно влагаютъ въ свои статьи столько воображенія, что благоразумно пользуясь ими можно было бы обезпечить за книгою безсмертную славу, сд?лавъ ее непостижимою.
        Онъ твердо заявляетъ, что не получилъ св?д?ній ни отъ какого ученаго общества, и не опасается опроверженій съ этой стороны, ибо чего ради существо столь темное и незначущее, удостоилось бы ихъ милости?
        Хотя его и видятъ отъ времени до времени въ сытномъ ученомъ обществ?, изв?стномъ подъ именемъ «Клуба хл?ба и сыра», гд? онъ сталкивается съ докторами правъ и медицины, поэтами, художниками, издателями, законодателями и всякаго рода писателями, начиная съ метафизиковъ и представителей высшихъ наукъ и кончая авторами фантастическихъ произведеній, но онъ ув?ряетъ, что смотритъ на ученость, которую тамъ подбираютъ, какъ на вещь слишкомъ священную, чтобъ ею пользоваться въ какомъ-либо труд?, кром? проникнутаго высшимъ достоинствомъ серьезной исторіи.
        Объ учебныхъ заведеніяхъ онъ долженъ говорить съ уваженіемъ, хотя права истины и выше правъ признательности. Онъ ограничится заявленіемъ, что эти заведенія вполн? неповинны въ его заблужденіяхъ, такъ какъ онъ давнымъ-давно позабылъ то немногое, чему въ нихъ обучался.
        Онъ не похитилъ образовъ у глубокой и естественной поэзіи Брайанта, ни сарказма у ума Хадлека, ни счастливыхъ выраженій у богатаго воображенія Персиваля, ни сатиры у ?дкаго пера Поольдинга[Брайантъ, Халлекъ, Поольдингъ - американскіе поэты, мало изв?стные въ Европ?. Поэма Брайанта «Thanatopsis» переведена по русски А. Н. Плещеевымъ.] , ни округленныхъ періодовъ у Ирвинга[Авторъ исторіи Христофора Колумба, американскій Аддисонъ, какъ его прозвали американцы.] , ни соблазнительной лакировки у картинъ Верлланка[Изв?стенъ въ Европ? еще меньше, ч?мъ вышеупомянутые.] .
        На вечерахъ и собраніяхъ синихъ чулковъ онъ, какъ ему казалось, отыскалъ сокровище въ т?хъ литературныхъ денди, которые ихъ пос?щали. Но опытъ и изученіе дали ему распознать, что они годны только на то, чтобъ сл?довать инстинкту, который руководитъ ими.
        Онъ не можетъ себя упрекнуть въ нечестивой попытк? присвоенія остротъ Джо Миллера[Составитель сборника остротъ и вольныхъ п?сенокъ.] , па?оса сантиментальныхъ писателей и вдохновеній Гомеровъ, пишущихъ въ журналахъ.
        Онъ не им?етъ претензіи заимствовать живость восточныхъ штатовъ Америки; онъ не анализировалъ однообразнаго характера внутреннихъ штатовъ; южные же штаты онъ оставилъ въ поко? со вс?мъ ихъ угрюмымъ духомъ.
        Наконецъ, ничего онъ не награбилъ изъ книгъ, напечатанныхъ готическимъ шрифтомъ, ни изъ шестипенсовыхъ брошюръ. Бабушка его была достаточно жестока, чтобы отказать ему въ сотрудничеств? въ его работахъ. Словомъ, говоря самымъ положительнымъ языкомъ, онъ хочетъ жить въ мир? съ людьми и помереть въ страх? Божіемъ.



        Предисловіе къ первому изданію «Ліонеля Лінкольна»

        Въ этой исторіи найдется н?сколько анахронизмовъ. Если-бъ авторъ самъ не заявилъ объ этомъ, читатели, склонные привязываться къ слову могли бы извлечь изъ этого н?которыя заключенія въ ущербъ его правдивости. Эти анахронизмы относятся скор?е къ личностямъ, нежели къ событіямъ. Ихъ пожалуй сочтутъ за погр?шности. Но они согласуемы съ сущностью фактовъ, связаны съ обстоятельствами гораздо бол?е в?роятными, нежели д?йствительныя событія. Они обладаютъ всею гармоніею поэтическаго колорита, и авторъ никакъ не въ состояніи р?шить, почему бы имъ не быть истинами.
        Онъ предоставляетъ этотъ затруднительный пунктъ острот? инстинкта критиковъ.
        Легенда эта можетъ быть разд?лена на дв? почги равныя части. Одна содержитъ общеизв?стные факты, другая основана на частныхъ св?д?ніяхъ, также вполн? в?рныхъ. Что же касается до авторитетовъ этой второй части, авторъ насчетъ ихъ ссылается на свое предшествующее предисловіе. Но ему н?тъ такихъ же причинъ церемониться съ источниками, изъ которыхъ почерпнута первая часть.
        Добрые жители Бостона хорошо знаютъ, какую славную роль играли они въ первыхъ л?тописяхъ нашего союза, и не пренебрегаютъ никакимъ достойнымъ хвалы средствомъ ув?ков?ченія памяти своихъ предковъ. Отсюда вс? эти изданія м?стнаго интереса, которыя въ такомъ множеств? публикуются въ Бостон?, какъ ни въ какомъ другомъ город? Соединенныхъ Штатовъ. Авторъ пытался извлечь пользу изъ этого матеріала, сопоставдяя факты, выбирая ихъ и, какъ онъ над?ется, выказывая до н?которой степени то знаніе людей и событій, которое необходимо для полноты картины.
        Если онъ потерп?лъ неудачу, то по крайней м?р? нич?мъ не пренебрегъ, чтобы им?ть усп?хъ.
        Онъ не разстанется съ колыбелью американской свободы, не выразивъ признательности за все, что было сд?лано для облегченія его предпріятія. Если онъ не удостоился пос?щенія воздушныхъ существъ, если у него не было одного изъ т?хъ вид?ній, которыя такъ любятъ изобр?тать поэты, онъ все же остается ув?реннымъ, что будетъ понятъ, когда скажетъ, что былъ почтенъ вниманіемъ н?которыхъ существъ, похожихъ на т?хъ, которые вдохновляли воображеніе поэтовъ.



        Глава I

        Они какъ будто оживляютъ мою усталую душу и радостно, и молодо вдыхаютъ въ себя вторую весну.

    Грей.
        Каждому американцу изв?стны главн?йшія событія, побудившія въ 1774 г. англійскій парламентъ наложить на Бостонскій портъ т? политически безразсудныя ограниченія, которыя въ конецъ погубили торговлю главнаго города западныхъ британскихъ колоній. Изв?стно каждому американцу также и то, съ какимъ благородствомъ, съ какой непоколебимой в?рностью великой иде? этой борьбы жители сос?дняго съ Бостономъ города Салема отказались отъ возможности извлечь для себя выгоду изъ того положенія, въ которое попали ихъ соотечественники. Результатомъ дурной политики англійскаго правительства съ одной стороны и похвальнаго единодушія столичныхъ жителей съ другой явилось то, что въ забытой бухт? Массачусетса перестали появляться всякіе иные корабли кром? плававшихъ подъ королевскимъ флагомъ.
        Однако, подъ вечеръ одного апр?льскаго дня, въ 1775 г., глаза н?сколькихъ сотъ бостонцевъ были устремлены на далекій парусъ, видн?вшійся надъ лономъ водъ и приближавшійся по запретнымъ волнамъ къ опальному порту. Коническая вершина Биконъ-Гилля и его западный склонъ были покрыты публикой, смотр?вшей на интересный предметъ съ т?мъ вниманіемъ и съ той глубокой тревогой, которыя въ ту смутную эпоху вызывало почти каждое событіе. Впрочемъ, собравшаяся толпа состояла изъ людей не одинаковаго настроенія. Мысли и стремленія были у многихъ діаметрально противоположны. Граждане важные и солидные, но при этомъ осторожные, старались скрыть горечь своихъ чувствъ подъ равнодушной вн?шностью, тогда какъ молодежь въ военной форм? шумно выражала свою радость во поводу того, что скоро получатся в?сти съ далекой родины объ отсутствующихъ друзьяхъ. Но вотъ съ сос?дней равнины послышалась протяжная барабанная дробь, съ моря потянулъ вечерній бризъ, и праздные зрители ушли съ горы, предоставивъ ее т?мъ, кто им?лъ на нее больше правъ. Не такое было время, чтобы свободно и откровенно обм?ниваться другъ съ другомъ своими
мыслями.
        Къ тому времени, какъ подняться вечернему туману, гора усп?ла опуст?ть совершенно. Зрители въ молчаливой задумчивости разошлись по своимъ домамъ, ряды которыхъ темн?ли на берету вдоль восточной стороны полуострова.
        Не смотря на наружную апатію, общественное мн?ніе все же такъ или иначе выражалось, хотя не громко и не открыто. Уже передавался другъ другу непріятный слухъ, что этотъ корабль - первое судно изъ ц?лаго флота, везущаго подкр?пленіе для арміи, и безъ того уже многочисленной и самонад?янной, такъ что уваженія къ закону ожидать отъ нея было трудно. Изв?стіе было принято спокойно, безъ мал?йшаго шума, но вс? двери и ставни въ домахъ ссйчасъ же закрылись наглухо, какъ будто обыватели хот?ли выразить этимъ путемъ свое неудовольствіе.
        Между т?мъ корабль приблизидся ко входу въ портъ, ус?янному утесами, и остановился, покинутый в?тромъ и задержанный встр?чнымъ отливомъ. Онъ какъ будто предчувствовалъ, что ему будетъ оказанъ дурной пріемъ въ город?. Бостонцы, однако, преувеличивали опасность. Судно не было транспортнымъ, на немъ не было распущенной, вольной солдатчины. Полн?йшій порядокъ поддерживался на палуб?, и находившіеся на судн? пассажиры не могли пожаловаться ни на что. Вс? признаки указывали скор?е на то, что на корабл? прибыли какія-нибудь важныя лица или люди съ очень хорошими средствами, щедро оплатившіе предоставленныя имъ удобства.
        На палуб? въ разныхъ м?стахъ сид?ли или лежали немногочисленные матросы очередной вахты и безпечно смотр?ли то на полоскавшійся о мачту парусъ, повисшій, точно крыло усталой птицы, то на спокойную воду бухты, между т?мъ-какъ н?сколько ливрейныхъ лакеевъ окружали молодого челов?ка, задававшаго вопросы лоцману, только что взошедшему на корабль близъ урочища, называемаго «Могилами» (The Graves). Moлодой челов?къ былъ од?тъ изысканно и, какъ это принято называть, по посл?дней мод?. По крайней м?р? онъ, повидимому, самъ такъ думалъ. Эта группа стояла возл? гротъ-мачты, и отъ этого м?ста до кормы палуба была совершенно пуста; но около матроса, небрежно державшаго руль, стоялъ челов?къ совершенно другого облика.
        Этого челов?ка можно бы было принять за очень древняго старика, еслибъ общей его наружности не противор?чила проворная, твердая поступь и быстрые взгляды блестящихъ глазъ, когда онъ прохаживался по палуб?. Но станъ у него былъ сгорбленный; при томъ же самъ старикъ былъ чрезвычайно худъ. Остатки волосъ на лбу были с?ды совершенно старческой с?диной, которая говорила не меньше, какъ о восьмидесяти годахъ жизни. Впалыя щеки были изборождены глубокими морщинами, сл?дами не только л?тъ, но и глубокаго горя. Эти морщины, впрочемъ, нисколько не портили его лица, черты котораго носили отпечатокъ блатородства и достоинства. На старик? былъ простой и скромный костюмъ изъ с?раго сукна, служившій евіу, очевидно, уже долгое время. Вообще было зам?тно, что старикъ своимъ туалетомъ не занимается. Когда онъ переставалъ смотр?ть своими зоркими глазами на берегъ, то принимался ходить по палуб? большими шагами и въ это время что-то обдумывалъ. Губы его при этомъ быстро двигались, хотя не издавали ни одного звука. Видно было, что эти губы привыкли молчать, и что ихъ обладатель - челов?къ неразговорчивый. Въ это время
на палубу взошелъ молодой челов?къ л?тъ двадцати пяти и всталъ рядомъ съ любопытными, гляд?вшими на берегъ. На немъ была военная шинель, небрежно накинутая на плечи; изъ-подъ нея видн?лся военный мундиръ. Держалъ онъ себя прекрасно, какъ челов?къ изъ лучшаго общества, но на его выразительномъ лиц? лежалъ какой-то отпечатокъ не то грусти, не то даже просто скорби. Взойдя на палубу, онъ сейчасъ же встр?тился съ неутомимымъ старикомъ, продолжавшимъ прогуляваться, и в?жливо съ нимъ раскланялся, но сейчасъ же отвернулся и сталъ смотр?ть на красивые берега, уже окутывавшіеся темнотой.
        Круглыя Дорчестерскія горы еще были осв?щены солнцемъ, которое за нихъ садилось. Надъ водой еще скользили бл?дныя св?товыя полосы и золотили зеленыя верхушки холмовъ на островахъ у входа въ бухту. Вдали видн?лись бостонскія колокольни, выступавшія изъ т?ни, которая уже надвинулась на городъ. Флюгера на колокольняхъ еще блест?ли на солнц?, между т?мъ какъ темный маякъ на конической вершин? Биконъ-Гилля уже начиналъ св?титься бол?е яркимъ св?томъ, хотя и съ неправильными промежутками. Между островами, напротивъ города, стояло на якор? н?сколько большихъ кораблей, которые становились все меньше и меньше видны по м?р? того, какъ сгущался вечерній туманъ, хотя ихъ мачты еще осв?щались солнцемъ. На вс?хъ корабляхъ, на укр?пленіяхъ маленькаго острова въ глубин? бухты и на разныхъ военныхъ постахъ въ самой высокой части города - всюду разв?вался англійскій флагъ. Молодой челов?къ стоялъ и любовался этой сценой. Въ это время грянула заревая пушка, флаги стали спускаться. Молодой челов?къ вдрутъ почувствовалъ, что его стремительно хватаетъ за руку выше кисти старикъ-пассажиръ.
        - Придетъ ли когда-нибудь день, что этотъ флагъ спустится въ нашемъ полушаріи, чтобы ужъ больше не подниматься? - проговорилъ старикъ тихимъ голосомъ.
        Молодой челов?къ быстро поднялъ глаза, чтобы взмянуть на говорящаго, но сейчасъ же опустилъ ихъ подъ его проницательнымъ взглядомъ. Посл?довало молчаніе, видимо, очень тяжелое для молодого офицера. Наконецъ, онъ сказалъ, указывая на землю:
        - Вы в?дь бостонецъ и долины хорошо знать городъ. Скажите, пожалуйста, какъ называются эти красивыя м?ста?
        - A вы разв? сами не изъ Бостона?
        - Родомъ да, но по привычкамъ, по воспитанію я англичанинъ.
        - Будь он? прокляты, эти привычки! И что же это за воспитаніе, когда ребенокъ забываетъ свою родину!
        Старикъ пробормоталъ эти слова вполголоса; повернулся и снова зашагалъ по палуб?, направляясь къ баку.
        Молодой офицеръ постоялъ н?сколько минутъ въ раздумьи, потомъ какъ-будто припомнилъ, зач?мъ собственно онъ сюда пришелъ, и громкимъ голосомъ позвадъ:
        - Меритонъ!
        Услыхавъ его голосъ, стоявшіе вокругъ лоцмана сейчасъ же разошлись, а съ претензіями од?тый молодой челов?къ подошелъ къ офицеру почтительно и въ то же время н?сколько фамильярно. Молодой офицеръ на него почти даже и не взглянулъ, а только сказалъ:
        - Я вамъ поручилъ задержать лоцманскую лодку, чтобы она свезла меня на берегъ. Узнайте, готова ли она.
        Лакей сб?галъ узнать и почти сейчасъ же вернулся съ докдадомъ, что лодка готова.
        - Только, сэръ, я ув?ренъ, что вы въ эту лодку сами не пожелаете с?сть.
        - Эта ув?ренность недурно васъ рекомендуетъ, мистеръ Меритонъ. Но почему же бы мн? въ додку не с?сть?
        - ІІотому что въ ней уже сидитъ этотъ непріятный старикъ-иностранецъ въ потасканномъ костіом?.
        - Ну, этого мало, чтобы заставить меня отказаться отъ общества единственнаго порядочнаго челов?ка изъ всего корабля.
        - Боже мой! - изумился Меритонъ и даже вытаращилъ глаза. - Конечно, сэръ, относительно манеръ и воспитанія никто лучше васъ не можетъ разсудить, но его костюмъ…
        - Довольно, довольно, - осгановилъ баринъ своего слугу не безъ н?которой р?зкости. - Мн? очень пріятно быть съ нимъ вм?ст?. Если же вы считаете, что это ниже вашего достоинства, то я вамъ разр?шаю остаться на корабл? до завтра. Одную ночь я могу обойтись безъ такого фатишки, какъ вы.
        Не обращая вниманія на убитый видъ смутившагося лакея, офицеръ подошелъ къ. борту, гд? его ждала лодка. По тому движенію, которое произошло среди команды, когда офицеръ проходилъ мимо, а также по тому, съ какимъ почтеніемъ его провожалъ самъ капитанъ, можно было догадаться, что онъ особа важная, не смотря на свою молодость, и что главнымъ образомъ изъ уваженія къ нему на корабл? все время поддерживался такой удивительный порядокъ. Вс? сп?шили помочь ему какъ можно удобн?е сойти въ лодку. Между т?мъ старикъ-пассажиръ уже усп?лъ занять въ ней самое лучшее м?сто и сид?лъ съ разс?яннымъ и небрежнымъ видомъ. На косвенное зам?чаніе Меритона, все-таки посл?довавшаго за своимъ бариномъ, что не м?шало бы старику уступить свое м?сто господину офицеру, онъ не обратилъ ни мал?йшаго вниманія. Молодой челов?къ с?лъ рядомъ со старикомъ и при этомъ такъ просто держалъ себя съ нимъ, что лакей остался въ высшей степени недоволенъ. Какъ будто находя, что этого смиренія все еще не достаточно, молодой челов?къ, когда зам?тилъ, что гребцы подняли весла и ждутъ, учтиво обратился къ старику съ вопросомъ, готовъ ли онъ и
можно ли ?хать. Старикъ отв?тилъ утвердительнымъ кивкомъ, весла пришли въ движеніе и погнали лодку къ берегу, а корабль сталъ маневрировать, чтобы бросить якорь на высот? Нантаскета.
        Весла въ тишин? м?рно опускались и поднимались, а лодка, идя навстр?чу отливу, лавировала среди многочисленныхъ протоковъ между разными островами. Когда она поравнялась съ «замкомъ» - такъ называлось укр?пленіе на одномъ изъ острововъ - темнота разс?ялась подъ лучами молодого м?сяца. Окружающіе предметы сд?лались лучше видны, и старикъ разговорился, съ увлеченіемъ пустившись объяснять молодому челов?ку названія м?стностей и описывать ихъ красоты. Но когда лодка приблизилась къ пустыннымъ набережнымъ, онъ сразу умолкъ и мрачно откинулся на скамью, видимо не желая говорить о б?дствіяхъ отечества.
        Предоставленный собственнымъ мыслямъ молодой офицеръ сталъ съ интересамъ гляд?ть на длинные ряды домовъ, осв?щенныхъ мягкимъ луннымъ св?томъ съ одной стороны, между т?мъ какъ другая сторона казалась еще темн?е всл?дствіе контраста съ лучами м?сяца. Въ порту стояло лишь очень немного кораблей со снятыми мачтами. Заполнявшій его прежде ц?лый л?съ мачтъ куда-то исчезъ. Не слышно было шума колесъ, характернаго для главнаго рынка вс?хъ колоній. Только издали доносилась военная музыка, безпорядочные крики солдатъ, пьянствовавшихъ по кабакамъ на берегу моря, да сердитые оклики вахтенныхъ на военныхъ корабляхъ, относившіеся къ немногимъ лодкамъ, которыя еще сохранились у жятелей для рыбной ловли и береговой торговли.
        - Какая перем?на! - воскликнулъ молодой челов?къ, увидавъ эту сцену опустошенія.- A я, хотя и смутно, но помню зд?сь совершенно другую картину. Правда, это было давно…
        Старикъ не отв?тилъ ничего, только какъ-то странно улыбнулся, отчего черты его лица приняли вдвойн? зам?чательный характеръ. Молодой офицеръ тоже больше ничето не сказалъ, и оба молчали до т?хъ самыхъ поръ, пока лодка не остановилась у набережной, гд? прежде такъ было людно и оживленно, а теперь только расхаживалъ м?рными шагами одинъ часовой.
        Каковы бы ни были чувства двухъ пассажировъ, окончившихъ долгій и трудный путь, они ихъ не выразили нич?мъ - ни тотъ, ни другой. Старикъ снялъ шляпу со своей с?дой головы и, держа ее передъ собой, какъ бы читалъ молитву, а его молодой спутникъ стоялъ съ видомъ челов?ка, занятаго своими собственными ощущеніями, которому вовсе не до того, чтобы д?литься ими съ к?мъ бы то ни было.
        - Зд?сь, сэръ, мы должны съ вами разстаться, - сказалъ онъ, наковецъ, - но я над?юсь, что наше знакомство на этомъ не кончится.
        - Челов?къ моихъ л?тъ не им?етъ права давать какія-либо об?щанія, исполненіе которыхъ зависитъ отъ времени. Онъ не можетъ разсчитывать на то, что Господь еще долго позволитъ ему жить на земл?. Вы видите во мн? челов?ка, возвращающагося на родину изъ очень печальной по?здки въ другое полушаріе, чтобы сложить въ родной земл? свои смертные останки. Если же Богу будетъ угодно настолько продлить мою жизнь, - то вы еще обо мн? услышите, а я съ своей стороны не забуду ни васъ, ни вашей ко мн? доброты и любезности.
        Офицеръ былъ очень тронутъ серьезнымъ и торжественнымъ тономъ старика и отв?тилъ, кр?пче пожимая ему руку:
        - Такъ пожалуйста! Я васъ объ этомъ особенно прошу. Не знаю почему, но вы произвели на меня очень сильное впечатл?ніе, такъ что я невольно поддался вашему вліянію. Это для меня самого какая-то тайна, какой-то непонятный сонъ, но только я чувствую къ вамъ не только уваженіе, но и дружбу.
        Старикъ, не выпуская руки молодого челов?ка, сд?лалъ шагъ назадъ, н?сколько секундъ погляд?лъ на него пристально-пристально и сказалъ, медленно поднимая руку къ небу.
        - Это чувство послано вамъ самимъ небомъ. Это Промыслъ Божій. Не пытайтесь его заглушить, молодой челов?къ. Храните его въ своемъ сердц?.
        Молодой челов?к? не усп?лъ отв?тить: въ окружающей тишин? раздался вдругъ громкій, жалобный стонъ, отъ котораго у обоихъ кровь застыла въ жилахъ. Сквозь стонъ слышадись удары ремнемъ по чьему-то т?лу, крики и брань. Все это происходило гд?-то недалеко. Оба, и старикъ, и молодой офицеръ, одновременно поб?жали въ ту сторону. Приблизжвшись къ м?сту происшествія, они увидали окруженнаго солдатами молодого челов?ка, стоны и крики котораго вызывали со стороны солдатъ одно изд?вательство.
        - Сжальтесь! Пощадите! Ради Бога, пощадите! Не убивайте б?днаго Джоба! - кричалъ несчастный. - Джобъ исполнитъ вс? ваши порученія! Джобъ - юродивый, пожал?йте его! За что вы его терзаете?
        - Сердце ему стоитъ вырвать изъ груди, крамольнику! См?етъ не пить за здоровье его величества! - кричалъ чей-то хриплый голосъ въ припадк? ярости.
        - Джобъ отъ всей души желаетъ ему здоровья. Джобъ короля любитъ, но Джобъ рому не любитъ.
        Молодой офицеръ подошелъ настолько близко, что понялъ суть д?ла. Онъ понялъ, что передъ нимъ случай злоупотребленія и безпорядка, прот?снился сквозь толпу солдатъ и всталъ въ центр? кружка.



        Глава II

        Они меня выс?кутъ, если я скажу правду; ты меня выс?чешь, если я солгу, а иногда меня с?кли за то, что я молчалъ. Лучше быть ужъ не знаю ч?мъ… хоть сумасшедшимъ что ли.

    Шекспиръ. «Король Лиръ».
        - Это что за крикъ? - спросилъ молодой челов?къ удерживая руку солдата, собравшагося было нанести новый ударъ. - По какому праву вы истязаете этого челов?ка?
        - A вы по какому праву хватаете англійскаго гренадера? - вскричалъ разсерженный солдатъ, оборачиваясь къ нему и замахиваясь на него своимъ ремнемъ, такъ какъ принялъ его просто за какого-нибудь горожанина.
        Офицеръ отодвинулся въ сторону, чтобы изб?жать удара, при чемъ его шинель распахнулась, и солдатъ при св?т? луны увидадъ подъ ней военный мундиръ. Рука его, какъ замахнулась, такъ и осталась въ воздух?.
        - Приказываю отв?чать! - продолжалъ офицеръ, и голосъ его дрожалъ отъ гн?ва и возмущенія. - По какому случаю нстязается зд?сь этотъ челов?къ? И какой вы части?
        - 47-го гренадерскаго полка, ваше высокобдатородіе, - отв?чалъ почтительно и покорно другой солдатъ.- A этого туземца мы хот?ли проучить, чтобы не см?лъ отказываться пить на здоровье его величества.
        - Ему гр?хъ, онъ Бога не боится! - воскликнула несчастная жертва солдатской злобы, поворачиваясь къ своему спасителю заплаканнымъ лицомъ. - Джобъ любитъ короля, Джобъ только рому не любитъ.
        Офицеръ, стараясь не гляд?ть на отвратительное зр?лище, вел?лъ солдатамъ сейчасъ же развязать узника. Посп?шно бросились исполнять солдаты приказаніе, д?йствуя руками и ножами, и освобожденный страдалецъ принялся од?ваться, такъ какъ солдаты разд?ли его передъ т?мъ донага. Безобразный шумъ, которымъ сопровождалась эта гадкая сцена, см?нила такая глубокая тишина, что слышно было тяжелое дыханіе несчастнаго Джоба, неожиданно избавженнаго отъ мукъ.
        - Ну-съ, герои 47 полка, - сказалъ офицеръ, когда жертва ихъ злобы од?жась въ свое платье, - потрудитесь мн? сказать, изв?стна ли вамъ эта пуговица?
        Офицеръ протянулъ впередъ руку, показывая обшлагъ рукава. Тотъ солдатъ, къ которому, повидимому, относился, главнымъ образомъ, этотъ вопросъ, взглянулъ на б?лый обшлагъ краснаго мундира и увидалъ пуговицу съ номеромъ своего полка. Никто не р?шился произнести ни одного слова. Немного помолчавъ, офицеръ продолжалъ:
        - Нечего сказать, хорошо поддерживаете вы славу и честь своего полка, который подъ ст?нами Квебека такъ отличился подъ командой славнаго Вольфа! Ступайте. Завтра это д?ло будетъ разобрано.
        - Ваше высокоблагородіе, извольте принять во вниманіе: в?дь онъ отказывался пить за королевское здоровье, - сказалъ одинъ изъ солдатъ. - Будь зд?сь сейчасъ полковникъ Несбитъ, то я ув?ренъ…
        - Ты еще см?ешь разговаривать, негодяй? Маршъ отсюда! Маршъ вс?! Нал?во, кругомъ!
        Смущенные солдаты, съ которыхъ соскочила вся прыть отъ строгаго взгдяда офицера, молча удалились прочь, причемъ старые солдаты вполголоса передавали молодымъ фамилію начальника, такъ неожиданно появившагося среди нихъ. A тотъ гн?внымъ взглядомъ провожалъ ихъ до т?хъ поръ, пока они не скрылись вс? изъ виду. Посл? этого онъ обратился къ одному старику-горожанину, который стоялъ около, опираясь на костыль, и вид?лъ всю сцену.
        - Не знаете ли вы, за что они такъ жестоко съ нимъ поступили? Какая причина?
        - Это одинъ несчастный челов?къ, полуюродивый, но совершенно безобидный, - отв?чалъ хромой старичокъ. - Солдаты ушли въ кабакъ и взяли его съ собой, чтобы пот?шиться надъ его слабоуміемъ; то съ нимъ д?лаютъ часто. Напрасно все это допускается и терпится начальствомъ. Если такъ будетъ продолжаться, то посл?дствія будутъ самыя плачевныя. Солдаты зд?сь до невозможности распущены, позволяютъ себ? р?шительно все. Съ такими вотъ нижними чинами и съ такимъ командиромъ, какъ полковникъ Несбитъ, скоро дойдетъ до того…
        - Мой друтъ, мы этотъ разговорълучше пока оставимъ, - сказалъ офицеръ. - Я самъ служу въ полку Вольфа и позабочусь о томъ, чтобы виновные въ этомъ д?л? понесли должное наказаніе. Вы мн? въ этомъ безъ труда пов?рите, когда узнаете, что я самъ бостонскій уроженецъ. Но я давно не былъ на родин? и перезабылъ вс? зд?шнія извилистыя улицы. Не знаете ли Вы, гд? зд?сь домъ мистриссъ Лечмеръ?
        - Это домъ очень изв?стный въ Бостон?,- отв?чалъ хромой старичекъ. Голосъ его зазвучалъ совс?мъ по другому, когда онъ узналъ, что съ нимъ говоритъ землякъ и согражданинъ. - Вотъ этотъ самый Джобъ какъ разъ занимается комиссіями, онъ васъ съ удовольствіемъ туда проводитъ. В?дь вы его избавитель! Проводишь, Джобъ?
        Парень, вырванный изъ рукъ мучителей, д?йствительно былъ похожъ не то на идіота, не то на юродиваго. На вопросъ хромого старика онъ отв?тилъ недов?рчиво и уклончиво:
        - Мистриссъ Лечмеръ? О, да, Джобъ знаетъ туда дорогу. Онъ дойдетъ туда съ завязанными глазами, но только… только…
        - Что еще - только, дуракъ? - воскликнулъ нетерп?ливый хромой.
        - Только днемъ.
        - Съ завязанными глазами, но только днемъ? Каковъ болванъ! Вотъ что, Джобъ, изволь итти и проводить этого джентльмена на Тремонтъ-Стритъ безъ всякихъ дальн?йшихъ разговоровъ. Солнце только что закатилось; ты усп?ешь туда сходить и вернуться домой спать, прежде ч?мъ часы на Ольдъ-Саутской колокольн? пробьютъ восемь.
        - Зависитъ отъ дороги, по которой пойдешь. Вамъ, сос?дъ Гопперъ, я ув?ренъ, понадобилось бы не мен?е часа, чтобы только дойти до дома мистриссъ Лечмеръ, потому что вы пошли бы, в?роятно, по Линта-Стриту, Пренсъ-Стриту и черезъ Сноу-Гилль, да, можетъ быть, н?сколько времени побыли бы на Коппсъ-Гилльскихъ могилахъ…
        - Убирайся ты со своими могилами, дуракъ! И что это у тебя за мрачное настроеніе! - воскликнулъ хромой, проникнувшійся участіемъ къ своему молодому согражданину. Онъ и самъ бы съ съ удовольствіемъ его проводилъ, если бы не м?шала хромота. - Послушай, - прибавилъ онъ, - теб? должно быть хочется, чтобы этотъ джентльменъ вернулъ гренадеръ обратно и поручилъ имъ тебя образумить.
        - Не стоитъ относиться строго къ этому жалкому молодойу челов?ку, - сказалъ офицеръ. - Я пойду одинъ и дорогой самъ припомню, какъ надо пройти, а если окажусь въ затрудненіи, то спрошу у кого-нибудь изъ прохожихъ.
        - Если бы Бостонъ былъ т?мъ прежнимъ Бостономъ, какой вы знали раньше, вамъ бы встр?чались прохожіе на каждомъ шагу, и вы узнали бы отъ нихъ все, что вамъ нужно, но посл? недавней р?зни зд?сь въ город? жители перестали выходить по вечерамъ изъ домовъ. Вдобавокъ, нынче еще суббота, а эти безобразники даже субботы не постыдились и учинили дебошъ. Они становятся разъ отъ разу нахальн?е.
        - Я еще очень мало знаю своихъ товарищей и не могу судить о нихъ вообще по одной этой сцен?, сэръ Меритонъ, идите за мной. Я не боюсь заплутаться. Думаю, что дорогу мы найдемъ.
        Меритонъ взялъ въ руки чемоданъ, который онъ все время несъ, но во время разговора поставилъ на землю, и оба уже хот?ли итти, какъ вдругъ юроднвый неуклюже пододвинулся къ офицеру и уставился на него, какъ будто желая всмотр?ться въ черты его лица и опред?лить, заслуживаетъ ли онъ дов?рія.
        - Джобъ проводитъ офицера къ мистриссъ Лечмеръ. - сказалъ онъ, - если офицеръ не позволитъ гренадерамъ схватить опять Джоба на обратномъ пути изъ Нордсъ-Энда.
        - Ахъ, вотъ какъ! - засм?ялся офицеръ. - Дурачекъ идетъ на сд?лку, ставитъ свои условія. Это очень умно. Хорошо, я согласенъ, но только прошу ни на какія могилы меня не водить, я не желаю любовагься на нихъ при лунномъ св?т?, иначе я позову къ себ? на помощь не только гренадеръ, но и легкую п?хоту, и артиллерію, и вс? роды оружія.
        Съ этой шутливой угрозой офицеръ пошелъ за своимъ проворнымъ путеводителемъ, простившись съ услужливымъ хромымъ бостонцемъ, который долго кричалъ всл?дъ юродивому, чтобы тотъ шелъ самой прямой дорогой. Молодой проводникъ шелъ такъ быстро, что офицеръ едва усп?валъ окидывать б?глымъ взтлядомъ узкія, извилистыя улицы, по которымъ они проходили. Однако, офицеръ усп?лъ зам?тить, что они идутъ черезъ самую грязную и плохо обстроенную часть города. Какъ онъ ни старался что-нибудь тутъ припомнить, не припоминалось ничего. Меритонъ шелъ сзади своего барина по пятамъ и все время жаловался, что дорога очень плохая, и что очень долго итти. Накенецъ, и самъ офицеръ сталъ сомн?ваться въ добросов?стности проводника.
        - Неужели у тебя ничего лучше не нашлось показать своему земляку, черезъ семнадцать л?тъ возвращающемуся къ себ? на родину? - воскликнулъ онъ. - Веди насъ улицами получше, если такія въ Бостон? им?ются.
        Юродивый остановился на минуту и съ самымъ искреннимъ удивленіемъ погляд?лъ на офицера, потомъ, не отв?чая, перем?нилъ дорогу и черезъ н?сколько поворотовъ вступилъ въ такой узкій проходъ, что отъ одной до другой ст?ны можно было достать руками. Офицеръ съ минуту колебался, входить ли ему въ этотъ проходъ, до такой степени онъ былъ теменъ и извилистъ, но потомъ р?шился и посл?довалъ за проводникомъ. Черезъ н?сколько минутъ проходъ кончился, и они вышли на бол?е широкую улицу.
        - Вотъ! - сказалъ Джобъ, съ торжествующимъ видомъ оглядываясь на пройденное ущелье. - Улица, на которой живетъ король, похожа ли на эту?
        - Н?тъ, ужъ берите ее себ?, господа бостонцы… Его величество охотно вамъ ее уступитъ, - отв?чалъ офицеръ.
        - Мистриссъ Лечмеръ - знатная лэди, - продолжалъ юродивый, очевидно. придерживаясь своеобразнаго хода своихъ отрывочныхъ, несвязныхъ мыслей;- она ни за что не согласилась бы жить на этой улиц?, хотя она шириной соответствуетъ узкой дорог?, ведущей на небо, какъ говоритъ старая Нэбъ. Я думаю, что по этой самой причин? она и называется улицей Методистовъ.
        - Я тоже слышалъ, что дорога на небо очень узкая, но она, кром? того, и прямая, а твоя - н?тъ, - сказалъ офицеръ, котораго болтовня юродиваго начала забавлять. - Однако, время идетъ да идетъ. Намъ не сл?дуетъ тратить его на пустяки.
        Джобъ свернулъ направо и пошелъ по другой улиц?, у которой быю н?сколько больше правъ на это названіе, ч?мъ у предыдущей. Съ каждой ея стороны выступали впередъ первые этажи деревянныхъ домовъ. Улица была извилистая, съ поворотами. Когда она кончилась, показалась небольшая трехугольная площадь. Джобъ пошелъ прямо черезъ ея середину. Тамъ онъ опять остановился и сталъ смотр?ть съ серьезнымъ видомъ на большую церковь, составлявшую одну изъ сторонъ треугольника. Наконецъ, онъ сказалъ:
        - Это Ольдъ-Нортъ. Есть ли гд?-нибудь еще такая красивая церковь? Въ такомъ ли храм? молится король?
        Офицеръ взглянулъ на эту церковь пуританскаго стиля и съ улыбкой вспомнилъ то время, когда онъ самъ, бывало, гляд?лъ на нее почти съ такимъ же восторгомъ, какъ этогь юродивый. Джобъ посмотр?лъ на выраженіе его лица и сд?лалъ ошибочное заключеніе. Онъ указалъ рукой на одну изъ самыхъ узкихъ улицъ, выходившихъ на площадь, застроенную домами съ претензіей на архитектурный стиль, и сказалъ:
        - Видите вы, сэръ, вс? эти дворцы? Томми Шелудивый жилъ прежде вонъ въ томъ, съ колоннами, на которыхъ цв?ты и в?нки. Томми Шелудивый любилъ в?нки. Ему не нравился общественный домъ зд?шней провинціи, и потому онъ жилъ зд?сь. Говорятъ, онъ теперь живетъ у короля въ буфет?.
        - Кто же такой былъ этотъ Томми Шелудивый? - спросилъ офицеръ. - И какое право онъ им?лъ жить въ общественномъ дом??
        - Какъ какое право? Онъ былъ губернаторъ, а во всякой провинціи общественный домъ принадлежитъ королю, хотя выстроенъ онъ народомъ и содержится на народныя деньги.
        - Позвольте спросить, сэръ, - сказалъ Меритонъ, все время не отстававшій отъ своего господина, - неужели американцы всякаго своего губернатора называютъ Шелудивымъ Томми?
        Офицеръ обернулся на глупый вопросъ своего лакея и вдругъ увидалъ, что его старикъ-попутчикъ до сихъ поръ идетъ вм?ст? съ ними. Старикъ стоялъ, опираясь на палку, и внимательно гляд?лъ на домъ, въ которомъ проживалъ Гутчинсонъ. Св?тъ луны падалъ отв?сно на его морщинистое, но выразительное лицо. Офицеръ до такой степени удивился, когда увидалъ его, что даже позабылъ отв?тить своему слуг?, и уже Джобъ самъ взялся объяснить и оправдать свои слова.
        - Конечно, американцы вс?хъ губернаторовъ такъ называютъ, - сказалъ онъ. - Они каждаго челов?ка называютъ настоящимъ его именемъ. Прапорщика Пека они зовутъ прапорщикомъ Пекомъ; діакона Винслоу - діакономъ Винслоу, и посмотрите, какъ вс? будутъ удивлены, если вы этихъ лицъ станете называть какъ-нибудь иначе. Я Джобъ Прэй, и меня вс? зовутъ Джобъ Прэй. Отчего же губернатора Томми Шелудиваго не называть Томми Шелудивымъ?
        - Ты, смотри, не очень позволяй себ? при мн? такъ непочтительно выражаться о представител? короны! - шутливо пригрозилъ Джобу офицеръ. - В?дь я военный!
        Юродивый опасливо отодвинулся на н?сколько шаговъ и сказалъ:
        - Вы, в?дь, говорили, я слышалъ, что вы бостонецъ.
        Офицеръ собирался шутливо ему отв?тить, но старикъ быстро подошелъ и всталъ между ними обоими, проговоривши вполголоса:
        - Этотъ юноша понимаетъ узы крови и родины. Я уважаю его за такое чувство.
        Офицеръ ничего не сказалъ и повернулся, чтобы итти дальше. Онъ поэтому не зам?тилъ, какъ старикъ пожалъ юродивому руку и сказалъ ему н?сколько словъ въ похвалу.
        Джобъ снова пошелъ впереди остальныхъ, но на этотъ разъ зпачительно тише и какъ-то неув?ренно. На перекресткахъ онъ то и д?ло останавливался, словно хорошенько не зная, куда свернуть. Офицеръ сталть подозр?вать что юродивый хитритъ, что онъ нарочно ихъ водитъ, чувствуя почему-то отвращеніе къ дому мистриссъ Лечмеръ. Онъ сталъ оглядываться по сторонамъ, чтобы обратиться къ какому-нибудь прохожему за сов?томъ, но на улицахъ нигд? не было видно ни души. Въ конц?-концовъ поведеніе проводника стадо настолько подозрительно, что офицеръ уже собрался постучаться въ какой-нибудь домъ и навести справки, но тутъ они вдругъ вышли на новую площадь, которая была значительно больше предыдущей. Миновавъ ст?ны какого-то дома, почерн?вшаго отъ времени, Джобъ вывелъ путниковъ на большой мостъ, соединявшій городъ съ однимъ островкомъ въ бухт? и зам?нявшій какъ бы набережную. Тутъ онъ остановился и далъ т?мъ, кого онъ привелъ сюда, возможность осмотр?ться среди окружающей обстановки.
        Площадь окружали невысокіе, темные, неправильные дома, съ виду по большей части необитаемые. На краю бассейна стояло длинное и узкое кирпичное зданіе съ колоннами и множествомъ оконъ, осв?щенное луной. Вверху колоннъ были неуклюжіе карнизы, свид?тельствовавшіе о неудачномъ стараніи архитектора создать что-нибудь особенно выдающееся и внушительное сравнительно съ прочими домами. Офицеръ смотр?лъ на это зданіе, а идіотъ на лицо офицера, видимо напрягая свое ограниченное пониманіе, чтобы угадать, что думаетъ офицеръ. Наконецъ, видя, что тотъ ничего не говоритъ, ничего не высказываетъ, Джобъ съ нетерп?ніемъ воскликнулъ:
        - Если вы не узнаете Фуннель-Голля, то вы не бостонецъ.'
        - Я бостонецъ и отлично узналъ Фануэль-Годль, или Фунель-олль, какъ ты произносишь, - засм?ялся офицеръ. - Я многое вспомилъ изъ былого д?тства, какъ увид?лъ это зданіе.
        - Именно зд?сь свобода нашла себ? безстрашныхъ защитниковъ! - сказалъ старикъ.
        - Если бы король послушалъ, какъ народъ говоритъ въ Фуннель-Голл?, ему бы понравилось, - сказалъ Джобъ. - Когда тамъ прошлый разъ собирались, я вл?залъ на карнизъ и слушалъ черезъ окно. И хотя на площади стояли солдаты, однако, т?, которые были въ зал?, ни крошечки ихъ не боялись.
        - Все это очень интерсно, - сказалъ, серьезнымъ тономъ, офицеръ, - но только мн? пора въ домъ мистряссъ Лечмеръ, а между т?мъ мы къ нему что-то не подвигаемся.
        - То, что онъ говоритъ, очень назидательно, - воскликнулъ старикъ. - Я люблю, когда чувства выражаются такъ просто и непосредственно. Черезъ это узнается народный духъ.
        - Да что же мн? вамъ еще сказать? - продолжалъ Джобъ. - Они говорили хорошо. Жаль, что короля тутъ не было, что онъ не слыхалъ, это посбавило бы ему сп?си. Онъ бы пожал?лъ свой народъ и не закрылъ бы Бостонской гавани. Но если вод? закрыть ходъ черезъ проливъ, она пройдетъ черезъ Бродъ-Саундъ; если ей тутъ закупорятъ ходъ, она потечетъ черезъ Нантаскетъ. Не позволятъ себя оставить бостонцы безъ воды, созданной для нихъ Богомъ, - н?тъ, не позволятъ, несмотря ни на какіе парламентскіе акты, пока Фуннель-Голль будетъ стоять на своемъ м?ст?.
        - Нел?пый челов?къ! - сказалъ офицеръ съ раздраженіемъ въ голос?. - Ты насъ заставляешь напрасно время терять, а между т?мъ ужъ бьеть восемь часовъ.
        Юродивый весъ какъ-то съежился и опустилъ глаза.
        - Я товорилъ сос?ду Гопперу, что къ дому мистриссъ Лечмеръ есть много дорогъ, но каждый думаетъ, что онъ знаетъ ремесло Джоба лучше самого Джоба. Вотъ я теперь черезъ васъ спутался, позабылъ дорогу. Теперь мн? нужно зайти къ старух? Нэбъ и спроситъ у нея. Она очень хорошо ее знаетъ.
        - Какая тамъ еще старуха Нэбъ? - скричалъ ефицеръ. - Какое мн? до нея д?ло? Разв? не ты самъ взяіся меня проведйть?
        - Въ Бостон? н?тъ ни одного челов?ка, который бы не зналъ Абигаили Прэй, - сказалъ юродивый.
        - Что вы говорите? - съ волненіемъ спросилъ старикъ. - Что такое вы сказали - Абигайль Прэй? Разв? она не честная женщина?
        - Она честна, насколько это возможно при ея б?дности, - отв?чалъ юродивый довольно мрачно. - Посл? того, какъ король объявилъ, что въ Бостонъ, кром? чая, не будутъ допускаться никакіе товары, жить стало очень трудно. Нэбъ держитъ лавочку въ пом?щеніи бывшаго склада. М?сто хорошее. У Джоба и у его матери отд?льныя спальни у каждаго. Хоть бы королю съ королевой тутъ жить.
        Говоря это, онъ указывалъ своимъ спутникамъ на домъ очень страннаго вида. Какъ вс? дома на этой площади, онъ былъ очень старъ, невысокъ, мраченъ и грязенъ. Построенъ онъ былъ треутольникомъ, выходилъ одной стороной на площадь, а двумя другими на дв? улицы. На каждомъ изъ трехъ угловъ было по башн? съ черепичной крышей и съ аляповатыми украшеніями. Въ ст?нахъ было прод?лано множество небольшихъ окошекъ; въ одномъ изъ нихъ св?тилась сальная св?ча. Только по этому признаку и можно было заключить, что въ этомъ мрачномъ, безмолвномъ зданіи живутъ люди.
        - Нэбъ знаетъ мистриссъ Лечмеръ лучше, ч?мъ Джобъ, - продолжаіъ дуракъ посл? минутнаго молчанія. - Она объяснитъ, не достанется ли Джобу отъ мистриссъ Лечмеръ за то, что онъ въ субботу вечеромъ приведетъ къ ней гостей, хотя, впрочемъ, эта лэди настолько дурно воспитана, что сама не ст?сняется подъ воскресенье вести разговоры, хохотать и распивать чай.
        - Я ручаюсь, что тебя за это поблагодарятъ, - сказалъ офицеръ, которому вс? эти проволочки и отговорки начали надо?дать.
        - Сходимъ къ этой Абигаили Прэй! - вскричалъ вдругъ старикъ, хватая Джоба за руку и съ силой увлекая его къ одной. изъ дверей дома, куда они вс? сейчасъ же и вошли.
        Молодой офицеръ остался со своимъ лакеемъ внизу у порога и сначала не зналъ, какъ ему лучше сд?лать, но потомъ увлекся своими симпатіями къ старику и, приказавъ Меритону дожидаться, самъ тоже вошелъ въ это мрачное жилище за проводникомъ и старикомъ. Онъ увид?лъ себя въ просторномъ пом?щеніи съ голыми ст?нами, безъ всякой обстановки. Н?сколько штукъ малоц?ннаго товара показывали, что тутъ былъ прежде какой-то магазинъ или складъ. Св?тъ шелъ изъ комнаты въ одной изъ башенъ. Когда офицеръ, идя на этотъ св?тъ, подошелъ къ полуоткрытой двери, изъ комнаты послышался р?зкій женскій голосъ:
        - Гд? это ты шляешься по ночамъ, да еще подъ воскресный день? Бродяга этакій! Все за солдатами, небось, ходишь! Все ихъ музыку слушаешь, на гр?шную гульбу ихъ глядишь! A в?дь ты зналъ, что въ портъ корабль долженъ придти, и что мистриссъ Лечмеръ приказала дать ей сейчасъ же знать, какъ только онъ покажется въ бухт?. Я съ самаго заката солнца жду тебя, чтобы послать къ ней съ изв?стіемъ, а тебя все н?тъ и неизв?стно, гд? ты бродяжничаешь.
        - Матушка, не браните Джоба. Гренадеры отхлестали его ремнемъ до крови. A мистриссъ Лечмеръ, должно быть, куда-нибудь пере?хала, потому что я вотъ ужъ больше часа отыскиваю ея домъ и не могу найти. На корабл? прибылъ одинъ челов?къ и попросилъ меня проводить къ ней.
        - И что такое этотъ дуракъ вретъ? - вскричала мать.
        - Онъ говоритъ обо мн?,- сказалъ офицеръ, входя въ комнату. - Это меня ждетъ мистриссъ Лечмеръ. Я прибылъ на корабл? «Эвонъ» изъ Бристоля. Но вашъ сынъ завелъ меня не туда куда нужно. Сначала онъ все говорилъ о какихъ-то могилахъ на Копсъ-Гилд?…
        - Извините, сэръ, онъ в?дь у меня дурачекъ, - сказала почтенная матрона, над?вая очки, чтобы лучше разгляд?ть офицера. - Дорогу онъ знаетъ прекрасно, но на него находятъ капризы. Онъ очень своенравенъ. Вотъ обрадуются сегодня на Тремонтъ-Стрит?!.. Вы позволите, сэръ? - Она взяла св?чку и поднесла ее къ самому лицу офицера, чтобы хорошенько разсмотр?ть его черты. - Красивый молодой челов?къ, - сказала она, какъ будто іоворя сама съ собою. - Пріятная улыбка - въ мать, грозный взтлядъ - въ отца… Господи, прости намъ наши согр?шенія и пошли намъ въ будущей жизни больше счастья, ч?мъ мы его видимъ въ зд?шней юдоли слезъ и всяческихъ неправдъ!
        Съ этими словами она поставила св?чку на столъ и пришла въ какое-то странное волненіе. Офицеръ ея слова разслышалъ, хотя она пробормотала ихъ себ? подъ носъ, и на его лицо наб?жало облако, отъ котораго его черты приняли еще бол?е меланхолическое выраженіе, ч?мъ обыкновенно.
        - Вы разв? меня знаете и мою семью? - спросилъ онъ.
        - Я была при вашемъ рожденіи, молодой челов?къ. Это былъ очень радостный день. Но мистриссъ Лечмеръ васъ ждетъ. Этотъ несчастный мальчикъ проводитъ васъ до ея дома. Она вамь разскажетъ все, что вамъ сл?дуетъ знать. Джобъ! Джобъ! Для чего ты забился въ уголъ? Над?вай шляпу и веди джентльмена на Тремонтъ-Стритъ. Ты в?дь любишь ходить къ мистриссъ Лечмеръ.
        - Джобъ никогда бы не сталъ къ ней ходить, если бы было можно, - съ неудовольствіемъ пробормоталъ дуракъ. - И если бы Нэбъ никогда тамъ не бывала раньше, было бы гораздо лучше для ея души.
        - Какъ ты см?ешь говорить со мной такъ непочтительно, гадина! - вскричала разсерженная старуха. Не помня себя отъ гп?ва, она схватила щипцы и хот?ла ими ударить сына.
        - Женщина, успокойтесь! - крикнулъ позади офицера чей-то голосъ.
        Щипцы выпали изъ рукъ взб?шенной старухи, ея желтыя, морщинистыя щеки покрылись бл?дностью. Съ минуту она стояла, точно окамен?лая, потомъ едва слышно пролепетала:
        - Кто это сказалъ?
        - Я, - сказалъ старикъ, вых; одя изъ темнаго м?ста въ комнат?, до котораго не доходилъ слабый св?тъ сальной св?чки. - Челов?къ, давно живущій на св?т? и знающій, что если Богъ любитъ челов?ка, то и челов?къ долженъ любить своихъ собственныхъ д?тей.
        У Абигаили Прэй подкосились ноги. Все ея т?ло охватила общая дрожь. Она упала на стулъ, переводя глаза съ офицера на старика и обратно. Она хот?ла говорить, но языкъ не слушался. Т?мъ временемъ Джобъ подошелъ къ старику и сказалъ, устремивъ на него умоляющій взглядъ:
        - Не д?іайте зла старух? Нэбъ. Прочитайте ей лучше изъ Библіи то м?сго, которое вы сейчасъ привели, и она не будетъ больше никогда бить меня щипцамя. Не правда ли, матущка? Видите вы ея чашку? Она спрятала ее подъ салфетку. Это все мистриссъ Лечмеръ даетъ ей этого яда, этого чаю. A когда Нэбъ его попьетъ, то она обращается съ Джобомъ не такъ, какъ обращался бы съ ней Джобъ, если бы онъ былъ старухой Нэбъ.
        Старикъ съ зам?тнымъ вниманіемъ сл?дилъ за подвижной физіономіей молодого идіота, когда тотъ заступался на мать. Потомъ онъ тихо положилъ руку на голову юноши и проговорилъ съ глубокимъ состраданіемъ:
        - Несчастный мальчикъ! Богъ лишилъ тебя своего лучшаго дара, но Его Духъ бодрствуетъ надъ тобой, потому что ты ум?ешь отличать черствость отъ н?жности и добро отъ зла. Молодой челов?къ, не видите ли вы въ этои вол? Провид?нія урока нравственности? Не заключаете ли вы изъ этого прим?ра, что небо не расточаетъ своихъ даровъ понапрасну, и что есть разница между услугои, вызванной хорошимъ обращеніемъ, и услугой, вынужденной возд?йствіемъ власти?
        Офицеръ уклонился отъ пытливыхь взглядовъ старика и посл? неловкой паузы заявилъ опомнившейся старух? о своемъ желаніи немедленно отравиться къ мистриссъ Лечмеръ. Матрона, не сводившая все время глазъ со старика, медленно встала и слабымъ голосомъ вел?ла сыну проводить офицера на Тремонтъ-Стритъ. Она долгой практикой усвоила себ? тотъ тонъ, которымъ сл?довало говорить съ молодымъ идіотомъ, чтобы заставить его слушаться, а теперь, всл?дствіе ея возбужденія, голосъ у нея звучалъ особенно торжественно. Это сейчасъ же под?йствовало на Джоба. Онъ всталъ безъ возраженій и выразилъ готовность повиноваться. Вс? участники сцены чувствовали себя принужденно, она вызвала въ нихъ во вс?хъ такія чувства, которыя лучше было поскор?е заглушить. Молодой челов?къ пошелъ уже къ выходу, но наткнулся на старика, которыи ненодвижно стоялъ передъ дверью.
        - Проходите, сзръ. - сказалъ офицеръ. - Ужъ поздно, и вамъ тоже, в?роятно, понадобится проводникъ, чтобы довести васъ до вашей квартиры.
        - Я вс? бостонскія уляцы знаю давно, - отв?чалъ старикъ, - этотъ городъ росъ и ширился на моихъ глазахъ. Мн? все равно, гд? ни приклонить голову, лишь бы подъ тою кровлей любили свободу и считали ее высшимъ благомъ. Зд?сь мн? будетъ одинаково хорошо, какъ и во всякомъ другомъ м?ст?.
        - Зд?сь! - воскликнулъ молодой челов?къ, окидывая взглядомъ убогую обстановку. - Да вамъ зд?сь будетъ хуже, ч?мъ на томъ корабл?, съ котораго мы только что съ?хали.
        - Съ меня довольно, мн? больше ничего не нужно, - отв?чалъ съ невозмутимымъ видомъ старикъ, садясь на принесенный съ собой маленькій чемоданчикъ.- A вы отправляйтесь къ себ? во дворецъ на Тремонтъ-Стрит?. Я постараюсь съ вами увид?ться опять.



        Глава III

        Душистые напитки льются изъ серебряныхъ сосудовъ; китайскій фарфоръ принимаетъ въ себя п?нящуюся волну; частыя возліянія затягиваютъ роскошный пиръ.

    Попъ. «Похищенный локонъ».
        Материнскія внушенія все-таки въ достаточной степени под?йствовали на Джоба, такъ что онъ теперь принялся вполн? добросов?стно за исполненіе своего д?ла. Какъ только офицеръ вышелъ на улицу, Джобъ направился къ мосту, перешелъ черезъ него и вступилъ на широкую, съ хорошими домами, улицу, которая шла отъ набережной въ верхнюю часть города. По этой улиц? Джобъ пошелъ чрезвычайно быстро. Когда онъ достигъ ея середины, изъ ближайшаго дома донеслись веселые крики и см?хъ. Онъ заинтересовался и остановился.
        - A что теб? твоя мать говорила? Забылъ? - сказалъ ему офицеръ. - Что ты нашелъ любонытнаго въ этомъ трактир??
        - Это англійскій трактиръ, - сказалъ Джобъ. - Его легко узнать по тому, что въ немъ кричатъ и шумятъ въ субботній день. Посмотрите, онъ наполненъ солдатами лорда Бьюта. Черезъ вс? окна видны блестящіе мундиры. Точно красные черти сидятъ. A завтра, когда ударятъ въ колоколъ на Ольдъ-Саут?, они и не подумаютъ вспомнить о своемъ Создател? и Господ?, гр?ховодники этакіе!
        - Послушай, дурачина, ты черезчуръ злоупотребляешь моимъ терп?ніемъ. Или ты иди прямо на Тремонтъ-Стритъ, или уходи отъ меня прочь, я возьму себ? другого проводника.
        Юродивый покосился на разсерженное лицо офицера, повернулся и пошелъ, бормоча довольно громко:
        - Вс?, кто выросъ въ Бостон?, знаютъ, какъ у насъ строго соблюдается вечеръ подъ воскресенье. Если вы въ Бостон? родились, то должны любить бостонскіе обычаи.
        Офицеръ ничего не отв?тилъ, а такъ какъ они шли довольно быстро, то усп?ли пройти дв? улицы, Королевскую и Королевину, и вышли наконецъ на Тремонтъ-Стритъ. Джобъ почти сейчасъ же остановился и сказалъ, показывая пальцемъ на стоявшій по близости домъ:
        - Видите вы это зданіе съ дворомъ передъ нимъ и съ колоннами? Видите эти большія ворота? Это и есть домъ мистриссъ Лечмеръ. Вс? про нее говорятъ, что она важная лэди, но было бы гораздо лучше, еслибъ она была просто хорошей, доброй женщиной.
        - Какъ ты см?ешь говорить такъ про лэди, которая несравненно выше тебя? Да ты самъ-то кто?
        - Я кто? - переспросилъ дурачекъ, наивно глядя на задавшаго этотъ вопросъ. - Я Джобъ Прэй. Меня вс? такъ зовутъ.
        - Ну, Джобъ Прэй, вотъ теб? серебряная крона. Только ты въ другой разъ будь внимательн?й, когда наймешься въ проводники. Ну, бери же крону.
        - Джобъ кронъ не любитъ. На нихъ изображена корона, а корону, говорятъ, носитъ король, и черезъ это онъ гордъ и презрительно относится къ людямъ.
        - Какъ, однако, велико зд?сь всеобщее недовольство, если даже подобный субъектъ отказывается отъ денегъ, не желая изм?нять своимъ принципамъ, - подумалъ про себя офицеръ и сказалъ вслухъ:- Ну, когда такъ, вотъ теб? полгинеи, разъ ты предпочитаешь золото серебру.
        Джобъ небрежно постукивалъ ногой о камень, не вынимая изъ кармана рукъ - это была его всегдашняя привычка - и на новое предложеніе отв?тилъ, не м?няя позы и только приподнявъ слегка голову, прикрытую нахлобученной шляпой:
        - Джобъ отъ васъ денегъ не возьметъ. Вы пом?шали гренадерамъ бить Джоба.
        - Хорошо, пріятель. Такая благодарность не часто встр?чается даже у людей съ разсудкомъ. Слушайте, Меритонъ, я этого б?днягу еще увижу и не забуду этого отказа. Поручаю вамъ въ начал? же будущей нед?ли од?тъ его въ бол?е пригичный костюмъ.
        - Боже мой, сэръ, - отв?тилъ Меритонъ, - разъ вамъ это угодно, я сд?лаю, будьте покойны, только умоляю васъ, взгляните сначала на этого субъекта хорошенько и потрудитесь мн? сказать, какъ мн? устроить, чтобы изъ него вышло что-нибудь порядочное?
        - Сэръ! Сэръ! - крикнулъ Джобъ, догоняя офицера, который уже прошелъ н?сколько шаговъ. - Если вы об?щаете, что гренадеры больше никогда не будутъ бить Джоба, то Джобъ будетъ водить васъ по всему Бостону и исполнять вс? ваши порученія.
        - Б?дненькій! Хорошо, я об?щаю, что солдаты тебя больше обижать не будутъ. Прощай, пріятель. Приходи же ко мн?, не забудь.
        Юродивый, повидимому, остался доволенъ этимъ об?щаніемъ. Онъ сейчасъ же повернулся, въ припрыжку проб?жалъ по улиц? и скрылся за первымъ поворотомъ. Молодой офицеръ вошелъ во дворъ дома мистриссъ Лечмеръ. Домъ былъ кирпичный и гораздо авантажн?е на видъ, ч?мъ другіе, вид?нные имъ до сихъ поръ, дома въ Бостон?. Украшенія были аляповатыя, деревянныя, по очень старинной мод?. По фасаду было семь оконъ въ каждомъ изъ верхнихъ этажей; боковыя окна были уже другихъ. Въ нижнемъ этаж? вм?сто одного изъ оконъ была входная дверь.
        Домъ былъ осв?щенъ почти весь, и это придавало ему веселый видъ сравнительно съ окружавшими его темными и мрачными домами. Офицеръ постучался. Сейчасъ-же вышелъ негръ-лакей въ довольно красивой ливре?, а для колоніи такъ даже очень богатой.
        - Дома ли мистриссъ Лечмеръ?
        Негръ далъ утвердительный отв?тъ, провелъ гостя довольно большимъ коридоромъ, отворилъ дверь въ комнату по одну изъ сторонъ этого коридора и пригласилъ гостя войти.
        Въ настоящее время эта комната показалась бы слишкомъ мала для общества провинціальнаго города, но ея незначительные разм?ры выкупались богатствомъ и красотой убранства. Ст?ны были разд?лены столярной работой на отд?льныя панно, разрисованныя превосходн?йшими пейзажами и видами развалинъ. Блестящія полированныя рамы этихъ панно были украшены гербами многочисленныхъ родственныхъ фамиліи. Вверху панно были большія, а внизу маленькія, съ нарисованными на нихъ эмблемами. Между отд?леніями съ панно были пилястры съ зубцами и золочеными капителями. Подъ потолкомъ по вс?мъ ст?намъ шелъ тяжелый, массивный карнизъ, также весь деревянный и съ обильными р?зными украшеніями.
        Въ то время въ колоніяхъ мало было распространено употребленіе ковровъ, но мистриссъ Лечмеръ, по своему положенію и состоянію, могла бы ихъ ввести у себя въ дом?, если бы не находила, что они не подходятъ къ общему старинному характеру зданія. Да она и сама не любила ихъ, не привыкла къ нимъ. Полъ въ комнат? былъ зам?чательно красивый - чудной работы паркетъ изъ небольшихъ квадратовъ краснаго кедра и такихъ же квадратовъ изъ сосноваго дерева, въ перем?шку. Въ середин? каждаго квадрата видны были геральдическіе дьвы Лечмеровъ, сд?ланные очень искусно какимъ-то, должно быть, очень талантливымъ артистомъ своего д?ла.
        Съ каждой стороны каминной отд?лки, довольно тяжелой, но очень старательной, были устроены какія-то сводчатыя отд?ленія, прикрывавшіяся задвижными дверками. То былъ буфетъ для храненія серебряной посуды. Мебель въ камнат? была богатая и хотя старинная, но прекрасно сохранившаяся.
        Среди всего этого колоніальнаго великол?пія, выступавшаго еще ярче всл?дствіе обилія зажженныхъ св?чей, сид?ла на диван? важная престар?лая леди. Свою шинель офицеръ оставилъ въ передней и въ одномъ мундир? казался еще стройн?е и изящн?е. Строгій и суровый взглядъ пожилой леди зам?тно смягчился, когда она увидала вошедшаго. Приподнявшись съ дивана навстр?чу гостю, она н?сколько времени смотр?ла на него съ пріятнымъ изумленіемъ. Молодой челов?къ заговорилъ первый.
        - Извините меня, сударыня за то, что я вхожу безъ доклада. Мн? этотъ домъ такъ памятенъ съ д?тства, что я не могъ совладать со своимъ нетерп?ніемъ и отбросилъ въ сторону общепринятый св?тскій обрядъ.
        - Кузенъ Линкольнъ[Мистриссъ Лечмеръ называетъ Ліонеля Линкольна кузеномъ, хотя онъ, собственно, ей двоюродный внукъ. Въ Англіи и Америк? слово «кузенъ» употребляется въ бол?е широкомъ значеніи, ч?мъ въ другихъ странахъ. Имъ нер?дко означается вообще родство.] ,- перебила леди, которая была никто иная, какъ мистриссъ Лечмеръ, - о васъ всего лучше докладываютъ эти черные глаза, эта улыбка, эта походка. Къ чему же еще какой-нибудь докладъ? Я не забыла еще ни моего покойнаго брата, ни того, кто намъ до сихъ поръ такъ дорогъ, и потому съ перваго же взгляда могу признать въ васъ настоящаго Линкольна.
        Во взаимномъ обращеніи старой леди и молодого челов?ка чувствовалось какое-то ст?сненіе. Со стороны старой леди оно объяснялось провинціальнымъ мелочнымъ этикетомъ, но относительно молодого офицера такое объясненіе не годилось, т?мъ бол?е, что на его лицо при словахъ мистриссъ Лечмеръ наб?жала т?нь грусти. Впрочемъ, это съ нимъ сейчасъ же прошло, и онъ отв?чалъ самымъ ласковымъ и сердечнымъ тономъ:
        - Меня съ давнихъ поръ пріучили над?яться, что на Тремонтъ-Стрит? я найду второй родительскій домъ, и, судя по тому, что я отъ васъ сейчасъ слышу, дорогая мистриссъ Лечмеръ, этой надежд? суждено оправдаться.
        Леди выслушала эти слова съ зам?тнымъ удовольствіемъ, морщины разгладились на ея строгомъ лбу, она улыбнулась и отв?чала:
        - Я только того и желаю, чтобы вы считали этотъ домъ своимь, хотя онъ и слишкомъ скроменъ для насл?дника богатаго и знатнаго рода Линкольновъ. Странно было бы, если бы кто-нибудь, принадлежа самъ къ этому роду, не оказалъ полнаго радушія и вниманія къ его представителю.
        Моюдой челов?къ р?шилъ дать другой оборотъ разговору и почтительно поц?ловалъ руку мистриссъ Лечмеръ. Поднимая голову, онъ вдругъ увид?лъ молодую особу, которой раньше не было видно за оконными занав?сками. Чтобы не дать старой леди возвратиться къ прежней тем?, онъ быстро подошелъ къ молодой особ? и съ живостью проговорилъ:
        - Предполагаю, что им?ю честь вид?ть миссъ Дайнворъ? В?дь я ея тоже прихожусь кузеномъ.
        - Вы ошиблись, майоръ Линкольнъ. Но Агнеса Дэнфортъ, хотя она и не моя внучка, все-таки вамъ такая же кузина: она дочь моей умершей племянницы.
        - Стало быть, глаза и сердце меня обманули, - сказалъ молодой военный, - но я над?юсь, что миссъ Дэнфортъ позволитъ мн? называть ее своей кузиной.
        На его просьбу отв?тили только простымъ наклоненіемъ головы, но протянутую съ поклономъ руку приняли. Посл? обм?на еще н?сколькими любезными фразами мистриссъ Лечмеръ усадила своего родственника на м?сто, и завязался бол?е посл?довательный разговоръ.
        - Я очень рада, что вы насъ не забыли, кузенъ Линкольнъ, - сказала мистриссъ Лечмеръ. - Между нашей зд?шней глухой провинціей и метрополіей сношенія такъ р?дки… Я боялась, что вы совершенно забудете родныя м?ста.
        - Въ город?, правда, я нахожу большую пустоту, но н?которыя м?ста припомнилъ и узналъ. Долженъ, однако, сказать, что городскія зданія не производятъ на меня такого впечатл?нія, какое производили въ д?тств?. Должно быть, это оттого, что я съ т?хъ поръ много вид?лъ.
        - Ну, еще-бы! Разум?ется! Да въ Бостон? и н?тъ особенно зам?чательныхь зданій, которыя могли бы считаться архитектурными памятниками и обратить на себя вниманіе прі?зжаго. У насъ зд?сь говорятъ, не видавши, а только по семейному преданію, что одинъ замокъ въ Девоншир? равняется величной дв?надцати самымъ большимъ домамъ въ Бостон?. Мы обыкновенно съ гордостью говоримъ, что даже самъ король только тогда обладаетъ лучшимъ лучшимъ пом?щеніемъ, ч?мъ глава рода Линкольновъ, когда онъ живетъ въ Виндзор?.
        - Рэвенсклиффъ, д?йствительно, очень большая усадьба, - возразилъ съ равнодушнымь видомъ молодой челов?къ, - хотя я мало бывалъ въ графств? и, сказать правду, знакомъ съ нашимъ пом?стьемъ, очень поверхностно. Впрочемъ, вы сами должны помнить, что его велтчество живетъ очннь просто, когда находится въ своемъ загородномъ замк? Кью.
        Пожилая леди слегка наклонила голову съ очень довольлымъ видомъ. Жители колоній любятъ, когда имъ напоминаютъ объ ихх знатныхъ связяхъ на родин? къ которой у колонистовъ всегда прикованы глаза, какъ къ источнику блеска и почестей.
        - Сесиль, должно быть, не знаетъ о прі?зд? своего родственника, - сказала она всл?дъ за т?мъ, - иначе она бы не медлила такъ долго выйти къ гостю и сказать ему прив?тственное слово.
        - Миссъ Дайнворъ, очевидно, смотритъ на меня, какъ на родственника, съ которымъ особыхъ церемоній не требуется, - сказалъ Ліонель, - и если это такъ, то я очень радъ и считаю это за честь.
        - Вы съ ней в?дь только троюродные, - отв?чала съ н?которымъ удареніемь мистриссъ Дечмеръ;- а такая степень родства не даетъ права нарушать правила в?жливости и гостепріимства. Вы видите, кузенъ Ліонель, какъ мы ц?нимъ кровное родство; мы гордимся имъ даже по отношенію къ самымъ отдаленнымъ в?твямъ фамиліи.
        - По части генеалогіи я довольно слабъ, мистриссъ Лечмеръ, но, насколько я знаю, миссъ Дайнворъ сама изъ очень хорошей фамиліи, такъ что ей н?тъ причины особенно гордиться какимъ бы то ни было родствомъ.
        - Извините, майоръ Линкольнъ. Ея отецъ, полковникъ Дайнворъ, правда, происходитъ изъ очень древняго и очень почтеннаго рода, но н?тъ такой фамиліи во всемъ королевств?, которая не считала бы за честь быть въ родств? съ нашей. Я говорю
«нашей», кузенъ Ліонель, потому что я в?дь по отцу тоже Линкольнъ. Вашего д?да я родная сестра.
        Немного удивленный этимъ возраженіемъ, Ліонель не сталъ спорить и молча поклонился, посл? чего попробовалъ заговорить съ молчаливой и сдержанной молодой особой. Онъ задалъ ей одинъ или два вопроса и получилъ отв?ты, но въ это время мистриссъ Лечмеръ обратилась къ ней, видимо сердясь на свою отсутствующую внучку:
        - Агнеса, сходите и скажите Сесили, что ея кузенъ прі?халъ, и что мы ее ждемъ въ гостиную. - Она все время вами интересовалась, покуда вы ?хали сюда. Какъ только мы получили отъ васъ письмо, что вы садитесь на корабль, мы каждое воскресенье стали заказывать въ церкви молитвы о путешествующимъ по морю, и я зам?тила, что Сесиль молилась всегда очень усердно.
        Ліонель пробормоталъ какую-то благодарность, откинулся на спинку кресла и поднялъ глаза къ потолку; но мы не р?шиися утверждать, что это было сд?лано изъ религіознаго чувства. Выслушавъ приказаніе своей тетки, Агнеса встала и вышла изъ комнаты. Дверь за ней закрылась уже минуты три, но разговоръ не возобновлялся. Раза два или три мистриссъ Лечмеръ какъ будто собиралась о чемъ-то заговорить, но какъ будто не р?шалась. Ея бл?дное, выцв?тшее лицо побл?дн?ло еще больше, губы дрожали. Наконецъ, ей удалось овлад?ть собой, и она заговорила дрожащимъ голосомъ:
        - Не припишите это равнодушію съ моей стороны, кузенъ Ліонель, но есть вещи, о которыхъ можно говорить только съ самыми близкими родными. Я над?юсь, что вы оставили сэра Ліонеля Линкольна въ добромъ здоровьи, насколько это возможно при его душевной бол?зни?
        - По крайней м?р?, мн? передъ моимъ отъ?здомъ было сказано, что онъ здоровъ.
        - Вы его сами давно не видали?
        - Пятнадцать л?тъ. Съ т?хъ поръ, какъ посл? каждаго свиданія со мной у него стали усиливаться припадки, доктора перестали къ нему вообще допускать кого бы то ни было. Онъ находится все въ томъ же л?чебномъ заведеніи въ Лондон?, и теперь св?тлые промежутки становятся у него все чаще и продолжительн?е. Поэтому у меня явидась надежда, что мой н?жно-любимый отецъ ко мн? еще вернется. Мн? кажется, что это возможно, потому что ему в?дь еще н?тъ и пятидесяти л?тъ.
        За этимъ интереснымъ сообщеніемъ посл?довало продолжительное и тягостное молчаніе. Наконецъ, мистриссъ Дечмеръ, дрогнувшимъ голосомъ, что очень тронуло Ліонеля, такъ какъ свид?тельствовало объ ея сердечной доброт? и объ участіи къ его отцу, сказала молодому офицеру:
        - Пожалуйста, дайте мн? воды. Вы ее найдете въ буфет?. Извините меня, кузенъ Ліонель, но для меня очень тяжело говорить объ этомъ предмет?. Я всегда разстраиваюсь. Съ вашего позволенія я на н?сколько минутъ уйду, а къ вамъ пришлю свою внучку. Мн? хочется, чтобы вы поскор?е съ ней познакомились.
        Ліонелю самому было бы очень пріятно остаться хотя на н?сколько минутъ одному, поэтому онь и не подумалъ ее удерживать. Нетвердыми шагами вышла старая леди изъ гостиной, но направилась не въ ту сторону, куда передъ т?мъ прошла Агнеса Дэнфортъ, тоже пошедшая звать Сесиль, а совс?мъ въ друтую дверь, которая вела въ ея собственное пом?щеніе.
        Н?сколько минутъ молодой челов?къ ходилъ большими и быстрыми шагами по изображеніямъ Лечмеровскихъ львовъ на паркет?, отлядывая въ то же время богатую обстановку комнаты. Изъ задумчивости его вывело неожиданное появленіе особы, тихо вошедшей и остановившеіся посреди гостиной. Граціозная, стройная, съ горделивой осадкой и съ самой благородной, выразительной физіономіей, вошедшая внушала къ себ? и невольный восторгъ, и глубокое уваженіе. При всемъ томъ ея манеры были чрезвычайно скромны и тихи. Молодого челов?ка она застала въ самую неавантажную для него минуту: онъ безпорядочно ходилъ по комнат?, былъ разс?янъ и недостаточно изященъ.
        Майоръ Линкольнъ сразу догадался, что передъ нимъ никто иной, какъ Сесили Дайнворъ, единственный плодъ брака англійскаго офицера, давно умершаго, съ единственной дочерью мистриссъ Лечмеръ, тоже рано сошедшею въ могилу. Онъ зналъ ее настолько хорошо заочно и чувствовалъ себя съ ней настолько въ близкомъ родств?, что, разум?ется, ни на минуту не задумался сейчасъ же предотавиться ей самъ. Онъ сд?лалъ это съ развязностью родственника, но получилъ въ отв?тъ такую холодную сдержанность, что почувствовалъ себя н?сколько неловко.
        Молодая особа, должно быть, сама почувствовала, что ей сл?довало бы быть полюбезн?е съ дорогимъ гостемъ своей бабушки, и первая начала разговоръ, стараясь загладить произведенное впечатл?ніе холодности и уничтожить образовавшуюся натянутость.
        - Moя бабушка давно ждала увид?ться съ съ вами, майоръ Линкольнъ, - сказала она, - вы прибыли чрезвычайно кстати. Пололженіе въ стран? становится все тревежн?е, и я уже давно сов?тую бабушк? съездить въ Англію и пожить тамъ, покуда зд?сь не стихнутъ эти несчастные раздоры.
        Слова эти были сказаны н?жнымъ, мелодичнымъ голосомъ и съ самымъ чистымъ произношеніемъ, такъ что можно было подумать, что Сесиль получила воспитаніе при двор?. На Ліонеля это произвело т?мъ бол?е пріятное впечатл?ніе, что когда онъ предъ т?мъ разговаривалъ съ Агнесой Денфортъ, то уловилъ въ ея р?чи м?стный акцентъ, непріятно кольнушій его избалованный слухъ.
        - Вы сами, какъ настоящая англичанка по виду, получили бы, большое удовольствіе отъ этого путешествія! - отв?чали Ліонель, - а такъ какъ мн? тоже уже изв?стно кое-что положеніи въ зд?шней стран?, то я поддержу съ своей стороны ваши сов?ты. Замокъ Равенсклиффъ и нашъ домъ на Сого-Сквер? вполн? къ услугамъ мистриссъ Лечмеръ.
        - Я собственно желала бы, чтобы она приняла приглашеніе нашего родственника по отцу, лорда Кердевнеля, который уже давно зоветъ меня къ себ? погостить, на н?сколько л?тъ. Мн? будетъ очень тяжело разставаться съ бабушкой, но если политическія событія заставятъ ее удалиться отсюда въ резиденцію ея предковъ, то и съ моей стороны не будетъ неправильнымъ поступкомъ если я также поселюсь на это время на пом?сть? моихъ отцовъ.
        Майоръ Линкольнъ посмотр?лъ на молодую особу своими проницательными глазами и улыбнулся отъ пришедшей ему въ голову мысли, что провинціальная красавиц унасл?довала отъ бабушки манеру гордиться своимъ происхожденіемъ, и нарочно пожелала дать ему понять, племянница виконта выше насл?дника баронета. Но вспыхнувшій на минуту горячій румянецъ на хорошенькомъ личик? Сесили доказалъ Ліонелю, что ей эту фразу внушило чувство, бол?е глубокое и бол?е достойное ея души, ч?мъ простое мелкое самолюбіе, въ которомъ онъ ее заподозрилъ. Во всякомъ случа? онъ очень обрадовался, когда вышла мистриссъ Лечмеръ, опираясь на руку своей племянницы.
        - Я вижу, кузенъ, что васъ моей Сесиліи можно и не представлять: вы сами познакомились, - сказала пожилая деди, разслабленными, шагами направляясь къ дивану. - Вамъ обоимъ помогло взаимное сродство Я подразумеваю подъ этимъ не кровное родство, которое между вами вовсе уж не такое близкое, а то моральное сходство, которое несомн?нно существуетъ между людьми, принадлежащими къ одному и тому же роду.
        - Мн? было бы очень пріятно, если бы у меня оказалось какое-нибудь моральное или физическое сходство съ миссъ Дайнворъ, - сказалъ съ очень разс?яннымъ видомъ Ліонель, ведя мистриссъ Лечмеръ подъ руку къ дивану. - Тогда бы я еще больше гордился нашимъ родствомъ.
        - Я и не думаю отрицать своею кровнаго родства съ кузеномъ Ліонелемъ, - воскликнула, вдругъ взволновавшись Ceсилъ. - Наши предки пожелали…
        - Дитя мое, - перебила бабушка, - слово «кузенъ» прим?няется къ бол?е близкому родству при давнишнемъ, кром? родства, знакомств?. Такъ пригято въ высшемъ св?т?. Но майоръ Линкольнъ знаетъ, что мы, колонисты, придаемъ этому слову несравненно бол?е широкое значеніе и считаемся между собою родствомъ даже въ очень отдаленныхъ степеняхъ, какъ д?лается въ кланахъ… Кстати, по поводу клановъ, мн? припомнилось возстаніе 1745 года. Считаете ли вы въ Англіи возможнымъ, что наши зд?шніе безумцы тоже способны взяться за оружіе?
        - Объ этомъ существуютъ различныя мн?ніи, - отв?чалъ Ліонель. - Одни презрительно отвергаютъ самую мысль о чемъ-либо подобномъ, но есть офицеры, служившіе на зд?шнемъ континент?, которые полагаютъ, что возстаніе будетъ непрем?нно поднято и что борьба будетъ кровопролитная.
        - A почему бы колонистамъ и не поднять возстанія? - сказала вдругъ Агнеса Дэнфортъ. - Они такіе же мужчины, какъ и англичане, нисколько не хуже.
        Ліонель съ н?которымъ удивленіемъ взглянулъ на юную энтузіастку, которая сид?ла такой скромной, точно и не она сказала эту фразу. Онъ улыбнулся и повторилъ ея слова.
        - Вы спрашиваете, почему бы имъ не поднять возстанія? Да потому, что это было бы и глупо, и преступно. A что зд?шніе мужчины! нискольно не хуже англичанъ, такъ не я стану съ вами объ этомъ спорить: я в?дь самъ родомъ американецъ.
        - Почему же вы въ красномъ мундир?? Я слышала, что наши земляки, которые служатъ въ англійской арміи, носятъ синій мундиръ, а не красный.
        - Его величеству угодно, чтобы его 47-й полкъ носилъ только красные мундиры, а что касается лично меня, то мн? р?шительно все равно, какого цв?та одежду ни носить. Пусть бы ужъ красный цв?тъ носили одни дамы - я согласенъ.
        Ліонель см?ялся, говоря это.
        - Вамъ очень легко перем?нить цв?тъ своей одежды, - сказала Атнеса,
        - Это какъ?
        - Выходите въ отставку.
        В?роятно, мистриссъ Лечмеръ не безъ причины позволила свой племянниц? говорить такъ см?ло и свободно. Видя, однако, что ея гость вовсе не выказываетъ обиды, какъ д?лаютъ вс? англійскіе офицеры въ такихъ случаяхъ, она дернула за сонетку и сказала:
        - Не правда ли, майоръ Линкольнъ, это очень см?лый языкъ для молодой особы, которой н?тъ еще и двадцати л?тъ? Но миссъ Дэнфортъ взяла себ? привилегію говорить все свободно. Многіе ея родственники по отцу зам?шаны въ безпорядкахъ посл?дняго времени, но мы позаботились, чтобы Сесиль осталась бол?е в?рна своему долгу.
        - Но в?дь и сама Сесиль тоже постоянно отказывается пос?щать праздники, устраиваемые англійскими офицерами, - проговорйла Агнеса не совс?мъ довольнымъ тономъ.
        - Разв? Сесмь Дайнворъ можетъ являться на какіе бы то ни было балы и праздники безъ приличнаго покровительства? - возразила мистриссъ. Лечмеръ.- A мн? въ семьдесятъ л?тъ не подъ силу вы?зжать съ ней въ св?тъ. Однако, мы только разсуждаемъ, говоримъ все не д?ло, а майору Линкольну даже осв?житься съ дороги ничего не подано до сихъ поръ. - Катонъ, можете подавать.
        Посл?днее относилось къ вошедшему негру. Мистриссъ Лечмеръ сказала эти слова почти таинственно, потому что бостонцы еще съ 1771 года, изъ ненависти къ Англіи, бойкотировали чай. Старый слуга, привыкшій за долгую практику безъ словъ угадывать желанія своей госпожи, закрылъ первымъ д?ломъ ставни и задернулъ занав?ск. у оконъ, потомъ взялъ небольшой овальный столикъ, скрытый за занав?сками, и поставилъ его передъ миссъ Дайнворъ. Посл? того на гладкой полированной поверхности столика появился серебряный массивный чайникъ съ кипящей водой и такой же подносъ съ превосходнымъ саксонскимъ сервизомъ.
        Мистриссъ Лечмеръ старалась т?мъ временемъ завлечь гостя разспросами объ англійскихъ родственникахъ, но, не смотря на вс? свои усилія, не сум?ла сд?лаать такъ, чтобы онъ, не зам?тилъ таинственныхъ предосторожностей, съ которыми негръ накрывалъ на столъ. Миссъ Дайнворъ спокойно позволила поставить передъ собой чайный столикъ, но ея кузина Агнеса Дэнфортъ отвернулась съ холоднымъ и недовольнымъ видом?. Заваривъ чай, Катонъ налилъ его въ дв? фарфоровыя чашки, на которыхъ очень искусно были нарисованы красныя и зеленыя в?точки, и подалъ одну своей хозяйк?, а другую молодому офицеру.
        - Виноватъ, миссъ Дэнфортъ! - воскликнулъ Ліонель, прннявъ чашку. - Эта дурная привычка образовалась у меня за время долгаго плаванія на корабл?: я и не обратилъ вниманія что у васъ н?тъ чашки.
        - Пожалуйста, не извиняйтесъ, сэръ, и кушайте на здоровье, разъ вы это любите, - сказала Агнеса.
        - Но мн? будетъ гораздо пріятн?е, если и вы будете кушать. Чай - в?дь это такая утонченная роскошь!
        - Вотъ именно - утонченная роскошь, вы очень удачно выразились. Настолько утонченная, что безъ нея вполн? можнь обойтись… Благодарю васъ, сэръ, я чаю не пью совс?мъ.
        - Вы женщина - и не любите чай? - воскликнулъ со см?хомъ Ліонель.
        - Не знаю, какое д?йствіе этотъ тонкій ядъ производитъ на вашихъ англійскихъ леди, майоръ Линкольнъ, но мн?, какъ американк?, вовс? не трудно отказаться отъ этой отвратительной травы, изъ-за которой происходятъ на моей родин? вс? эти волненія и грозитъ опасность моимъ роднымъ.
        Ліонель, извинившійся только изъ обязательной учтивости учтивости мужчины къ дам?, молча поклонился и повернулъ голову въ другую сторону, чтобы посмотр?ть, съ такой ли же строгостью судитъ о ча? и другая моладая американка. Сесиль, наклонясь надъ подносомъ, небрежно играла ложечкой очень любопытной работы. На этои ложечк? какой-то искусникъ попытался изобразить в?тку того растенія, душистые листья котораго наполняли въ эту минуту гостиную своимъ ароматонъ. Вырывавшійся изъ стоявшаго передъ Сесилью чайника паръ окутывалъ легкимъ облакомъ ея головку, придавая ей какой-то воздушный видъ,
        - A вотъ вы, миссъ Дайнворъ, повидимому, не чувотвуете къ чаю отвращетія и не безъ удовольствія вдыхаете его ароматъ?
        Гордый и холодный видъ сразу соскочилъ съ Сесили, когда она взглянула на Ліонеля и отв?тила ему съ веселостью и добродушіемъ, которыя къ ней гораздо больше шли.
        - Я женщина и признаюсь въ своей слабости. Мн? кажется, что т?мъ плодомъ, который соблазнилъ въ земномъ раю нашу общую прабабушку, былъ именно чай.
        - Если это в?рно, - сказала Агнеса, - то у зм?я-искусителя въ посл?днее время нашлись, стало быть, подражатели; только самое орудіе искушенія утратило, повидимому, часть своихъ качествъ.
        - Откуда вы это знаете? - засм?ядея Ліонель, которому нравилось продолжать этотъ шутливый разговоръ, такъ какъ, благодаря ему, между нимъ и его кузинами устанавливалась н?которая короткость. - Если бы Ева такъ же отнеслась къ словамъ соблазнителя, какъ вы къ предлагаемой вамъ чашк? чая, то мы, в?роятно, до сихъ поръ вс? жили бы въ раю.
        - О, сэръ, мн? в?дь этотъ напитокъ знакомъ хорошо, - отв?чала Атнеса. - Бостонскій портъ, по выраженію Джоба Прэя, ничто иное, камъ огромный чайяикъ.
        - Вы, стало быть, знаете Джоба Прэя, миссъ Дэнфорть?
        - Какъ же не знать? Бостонъ такой маленькій городъ, а Джобъ Прэй такой общеполезный челов?къ. Его зд?сь вс? знаютъ.
        - Значитъ это в?рно, что онъ изъ очень изв?стной зд?сь семьи, потому что онъ говорилъ мн?, что и его мать, старую чудачку Абитайль Прэй, также знаютъ въ Бостон? р?шительно вс? жители.
        - Но вы-то какъ можете знать ихъ обоихъ? - воскликнула Сесиль. - Это удивительно.
        - Противъ чая, молодыя леди, вы устояли, но противъ любопвтства не устоить ни одна женщина. Однако, я не стану васъ мучить и скажу, что я уже им?лъ свиданіе съ мистриссъ Прэй.
        Агнеса хот?ла что-то сказать, но въ эту минуту сзади нее что-то упало. Она обернулась и увидала, что мистриссъ Лечмеръ выронила изъ рукъ чудную фарфоровую чашку, которая разблась въ мелкіе куски.
        - Бабушк? дурно! - воскликнула Сесиль, кидаясь къ ней на помощь. - Катонъ, скор?е… Майоръ Линкольнь, пожалуйста, дайте сюда стаканъ воды… Агнеса, одолжите мн? вашихъ солей.
        Старой леди было, однако, не такъ ужъ дурно. Отъ солей она отказалась, но стаканъ воды приняла отъ Ліонеля.
        - Я боюсь. что вы меня сочтете за несносную, бол?зненную старуху, - сказала она, слегка оправившись. - Это со мной, должно быть, отъ чая, котораго я, правда, пью очень много отъ избытка лойяльности. Но, должно бытъ, мн? тоже прядется отъ него отказаться, какъ отказались мои барышни, только по другой причин?. Мы привыкли рано ложиться, майоръ Линкольнъ, но сами вы будьте, какъ дома, и располагайте собой, какъ вамъ угодно. Я прошу снисхожденія къ моимъ семидесяти годамъ и желаю вамъ спокойной ночи, желаю вамъ выспаться хорошенько и стряхнуть съ себя все утомленіе, причиненное вамъ дальнимъ путешествіемъ. Катонъ приготовитъ для васъ все, что нужно.
        Старая лэди ушла, поддерживаемая подъ руки своими двумя воспитаницами. Ліонель остался въ гостиной одинъ. Такъ какъ было уже поздно, и такъ какъ нельзя было ожидать, чтобы молодыя миссъ возвратились въ гостиную, Ліонель спросилъ св?чку и вел?лъ себя проводить въ отведенную для него комнату, Катонъ помогъ ему разд?тъся, и онъ съ удовольствіемъ улегся въ мягкую постель.
        Заснулъ онъ, однако не сразу. Ему долго припоминалось все то, что онъ пережилъ за этотъ день. Мистриссъ Лечмеръ и ея внучки играли каждая свою роль. Былъ или н?тъ между ними уговоръ? Это нужно было пров?рить. Но Агнеса Дэнфортъ была такая простая, непосредственная, даже р?зковатая - частью отъ природы, частью отъ воспитанія. Какъ всякій молодой челов?къ на его м?ст?, познакомившійся съ двумя молодыми. д?вушками зам?чательной красоты, Ліонель заснулъ, мечтая о нихъ об?ихъ, а во сн? ему мерещилось, будто онъ на «Эвон?» пьетъ пуншъ, приготовленный хорошенькими ручками миссъ Дэнфортъ, а къ аромату этого пунша прим?шивается тонкій ароматъ чая, сзади же стоитъ Сесиль Дайнворъ, съ милой граціей Гебы смотритъ на него и такъ весело, такъ молодо хохочетъ.



        Глава IV

        Честное слово, вотъ хорошо упитанный челов?къ.

    Шекспиръ. «Король Генрихъ IV».
        Солнце начинало бросать свои лучи на густой туманъ, разостлавшійся за ночь надъ поверхностью воды, когда Ліонель взошелъ на Биконъ-Гилльскія высоты, чтобы посмотр?ть на свой родной городъ при первомъ проблеск? дня. Сквозь туманъ видны были зеленыя верхушки острововъ. Видн?лся также еще обширный амфитеатръ утесовъ, окружавшихъ бухту. Впрочемъ, туманъ уже поднимался все выше и выше, то закрывая входъ въ прелестную долину, то обвиваясь легкими клубами вокругъ колокольни, которая обозначала, что на этомъ м?ст? стоитъ село.
        Хотя горожане вс? уже проснулись, но везд? въ город? соблюдалась строгая тишина по случаю воскресенья.
        Стоя на холм?, Ліонель любовался панорамой родного города.
        По м?р? того, какъ расходился туманъ, выступали дома, утесы, башни, корабли. Многаго онъ не могъ припомнить, но многое узнавалъ. Изъ задумчивости его вывелъ чей-то непріятный, гнусавый голосъ, п?вшій п?сню, изъ которой Ліонель уловилъ н?которыя слова:


        Кто свободу любитъ - тотъ
        За нее идетъ въ походъ,
        Обнажаетъ острый мечъ,
        Не боится жаркихъ с?чь.
        A привыкшій къ рабству - знай
        Пьетъ свой вредный, мерзкій чай.


        Ліонель пошелъ на голосъ и увидалъ Джоба Прэя, сид?вліаго на деревянныхъ ступенькахъ, крторыя вели на вершину холма. Джобъ кололъ ор?хи на краю доски и клалъ себ? въ ротъ зерна, а въ промежуткахъ п?лъ вышеприведенную п?сню.
        - Какъ же это вы, мистеръ Прэй, не соблюдаете воскресенья и съ утра принялись за св?тское п?ніе? - сказалъ Ліонель.
        - П?ть никогда не гр?хъ что бы то ни было, псалмы ли, п?сни ли, - отв?чалъ Джобъ, не поднимая головы и не отрываясъ отъ своего занятія. - Но для п?нія нужно подняться повыше, потому что у насъ п?ть нельзя: всю долину заняли солдаты.
        - A что вы им?ете противъ солдатъ въ долин??
        - Изъ-за нихъ коровамъ ?сть нечего и коровы не дають поэтому молока. Теперь весна, коровамъ пастбище пужно.
        - Б?дный мой Джобъ, солдаты травы не ?дятъ, ваши рогатые и безрогіе друзья могутъ пастись сколько угодно.
        - Но солдаты траву мнутъ, а бостонскія коровы не ?дять травы, примятой англійскими солдатами, - сказалъ съ сумрачнымъ видомъ Джобъ.
        - Вотъ даже какъ! Боже, какая утонченная любовь къ свобод?! - засм?ялся Ліонель.
        Джобъ съ предостереженіемъ покачалъ головой и сказалъ: - Не говорите ничего противъ свободы; а то будетъ нехорошо, если васъ услышить Ралъфъ.
        - Кто это Ральфъ? Гд? же онъ тутъ прячется?
        - Онъ тамъ, въ туман?,- сказалъ Джобъ, указывая пальцемъ на маячный столбъ, весь окутанный туманомъ.
        Ліонель посмотр?лъ туда, но въ первое время ничего не увидалъ. Потомъ, продолжая всматриваться, онъ разгляд?лъ сквозь туманъ того самаго старика, съ которымъ ?халъ на корабл?. Старикъ былъ все въ томъ же с?ромъ костюм?, который очень подходилъ съ туману и придавалъ наружности старика что-то воздушное и сверхъестественное. По м?р? того, какъ туманъ р?д?лъ, Ліонель зам?чалъ, что старикъ кидаетъ по сторонамъ быстрые и тревожные взгляды. При этомъ онъ д?лалъ рукой нетерп?ливые жесты, какъ будто пытаясь разс?ять мглу, м?шавшую ему вид?ть то, что онъ желалъ. Вдругъ св?тлые солнечные лучи прор?зали туманъ, раздвинули его и осв?тили разомъ всю фигуру старика. Въ тотъ же мигъ съ его лица исчезло суровое, тревожное выраженіе; кроткая и грустная улыбка озарила черты, и онъ громко окликнулъ молодого офицера.
        - Приходите сюда, Ліонель Ликольнъ. Вы зд?сь услышите св?д?нія, которыя избавятъ васъ отъ многихъ опасностей, если вы сум?ете ими воспользоваться.
        - Очень радъ, что слышу вашъ голосъ, - сказалъ Ліонель, направляясь въ ту сторону. - Окутанный туманом, вы были гпохожи на какого-то выходца съ того св?та, - мн? хот?лось стать передъ вами на кол?ни и попросить вашего благословенія.
        - Это в?рно, что я выходецъ съ того св?та. Почти все то, что могло бы меня интересовать въ жизни, лежитъ въ могил?, и свое земное странствованіе я продолжаю только потому. что я долженъ совершить одно большое д?ло, котораго безъ меня никто не сд?лаетъ. Тотъ св?тъ, молодой челов?къ, я вижк передъ собой гораздо ясн?е, ч?мъ вы вотъ эту панораму, разстилающуюся у вашихъ ногъ. Тамъ н?тъ тумановъ, м?шающихъ смотр?ть, н?тъ иллюзіи красокъ, н?тъ никакого обмана чувствъ.
        - Какъ вы счастливы, сэръ, что им?ете такую ув?ренность, достигнувъ посл?дняго пред?ла жизни, но я боюсъ, что за свою р?вшмость провести вчерашнюю ночь въ жилищ? юродиваго вы плплатились неудобствами и безпокойствомъ.
        - Этотъ юродивый очень хорошій юноша, - отв?чалъ старикъ, ласково кладя руку на голову Джобу. - Мы съ нимъ понимаемъ другъ друга, маіоръ Линкольну, а это всего дороже для взаимныхъ отношеній.
        - Я зам?тилъ уже, что есть одинъ вопросъ, на который вы смотрите съ нимъ совершенно одинаково. Но помимо этого между вами, по моему, н?тъ ровно ничего общаго.
        - Его умственныя способности остановились въ развитіи еще въ період? д?тства, это в?рно, - отв?чалъ старикъ. - Но каковъ конечный результатъ челов?ческихъ познаній? Въ чемъ онъ заключается? Онъ заключается въ томъ, что мы узнаемъ, а сколько именно мы находимся во власти нашихъ страстей? Тотъ, кто на опыт? научился тушить этотъ вулканъ, и тотъ, кого это пламя вы разу не обжигало - одинаково достойны другъ друга и вполн? могутъ считаться товарищами.
        Ліонель наклонилъ голову, выслушавъ такое смиренное мн?ніе, и посл? небольшой паузы перем?нилъ разговоръ.
        - Солнце уже даетъ себя чувствовать, - сказалъ онъ старику, - и когда разс?ются посл?дніе пары, мы увидимъ т? м?ста, которыя оба пос?щали въ прежнее время.
        - Найдемъ ли мы ихъ такими, какими оставили? Или мы ихъ увидимъ во власти чужестранца?
        - Во всякомъ случа?, не чужестранца, потому что мы вс? подданые одного короля. Мы вс? - одна семья, и онъ нашъ общій отецъ.
        - Не стану вамъ на это возражать, что онъ очень плохой отецъ, - спокойно проговорилъ, старикъ. - Тотъ, кто занимаеть въ настоящее время англійскій тронъ, мен?е отв?тственъ, ч?мъ его сов?тники, за т? прит?сненія, которыя приходится терп?ть народу въ его царствованіе.
        - Сэръ, если вы будете и дальше позволять себ? такіе-же намеки по поводу моего государя, я долженъ буду съ вами разстаться. При англійскомъ офицер? нельзя такъ легкомысленно отзыватъся о корол?!
        - Легкомысленно! - медленнымъ темпомъ проговврялъ старикъ:- Воть ужъ именно легкомысліе неразлучно съ с?дой головой и восьмидесятил?тнимъ возрастомъ. Но только вы ошибаетесь отъ излишняго усердія, молодой челов?къ. Я самъ живалъ въ королевской атмосфер? и ум?ю отличать личность монарха отъ политики его правительства. Эта политика вызвала раздоръ въ великомъ государств? и со временемъ лишитъ Георга III той земли, которая справедливо считается лучшимъ перломъ въ его корон?.
        - Сэръ, я ухожу, - сказалъ Ліонель. - Т? идеи, которыя вы такъ свободно высказывали на корабл?: во время плаванія сюда, не противор?чили нашей конституціи, а ваши теперешнія слова черезчуръ подходятъ подъ понятіе изм?ны.
        - Ну, что-жъ, ступайте, - сказалъ спокойно старикъ. - Войдите въ эту опоганенную долину и прикажите вашимъ наемникамъ меня схватить и запереть. Пусть утучнится почва моей стариковской кровью. Да прежде, ч?мъ топоръ отд?литъ мою годову отъ туловища, прикажите своимъ безжалостнымъ гренадерамъ помучить меня хорошенько. Я такъ долго жилъ, что мн? не гр?хъ уд?лить н?сколько мгновеній палачамъ.
        - Я думаю, сэръ, что вы могли бы мн? этого не говорить, - сказалъ Ліовель.
        - В?рно, и я иду даже дальніе: забываю свою с?дину и прошу прощенія. Но если бы вамъ, какъ мн?, довелось изв?дать на себ? весь ужасъ рабства, то вы бы сами стали особенно дорожить безц?нными благод?яніями свободы.
        - Разв? вы во время своихъ путешествій узнали рабство не только въ смысл? нарушенія принциповъ, какъ вы выражаетесь, а еще и какъ-нибудь иначе?
        - Узналъ ли я рабство! - съ горькой удыбкой воскликнулъ старикъ. - Да, молодой челов?къ, я узналъ его такъ, какъ не приведи Богъ никому: и духомъ, и т?ломъ. Я жилъ м?сяцы, годы, слушая, какъ посторонніе люди р?шаютъ за меня, что мн? ?сть и что пить и сколько мн? нужно чего выдать на пропитапіе, чтобы я не умеръ съ голода. Посторонніе люди д?лали оц?нку моихъ страданій, контролировали выраженіе моихъ печалей, посягали на единственное ут?шеніе, оставленное мн? Богомъ…
        - Гд? же это вы могли подвергаться такому обращенію? Должно быть, вы тогда попали въ руки къ нев?рнымъ варварамъ?
        - Вы выразились совершенно правильно, молодой челов?къ: къ нев?рнымъ, потому что они отрицаютъ правила, преподанныя намъ божественнымъ Искупителемъ; къ варварамъ, потому что они способны обращаться, какъ со скотомъ, съ челов?комъ, одареннымъ душою и разумомъ.
        - Отчего вы не прі?хали въ Бостонъ и не разсказали обо всемъ этомъ народу въ Фуннель-Голл?? - воскликнулъ Джобъ. - Тогда бы этого такъ не оставили.
        - Дитя мое, я бы охотно это сд?лалъ, если бы могъ, но на ихъ сторон? была сила. Они держали меня въ своей власти, какъ демоны.
        Ліонель хот?лъ что-то сказать по этому поводу, но въ это время его окликнулъ кто-то, поднимавшійся на холмъ по другому склону. При первомъ же звук? этого голоса старикъ всталъ и быстро ушелъ прочь вм?ст? съ Джобомъ. Въ туман? ихъ скоро стало не видно обоихъ.
        - Наконецъ-то, я васъ вижу, Ліонель! - воскликнулъ новопришедшій, появляясь на холм?. - Какого чорта вы зд?сь д?лаете такъ рано и среди облаковъ? До васъ и не дол?зешь. Ужъ я взбирался, взбирался… И радъ же я вамъ, дорогой Ліонель, ужасно радъ. Мы знали, что вы должны прі?хать съ первымъ корабдемъ. Сегодня утромъ возвращаюсь съ ученья и вижу: два лакея въ зеленыхъ ливреяхъ идутъ и ведутъ каждый по лошади. Ливреи я сеічасъ же узналъ - чьи он?, а съ лошадьми над?юсь потомъ свести короткое знакомство. Спрашиваю одного изъ слугъ: «Чьи вы люди?..» Онъ мне отв?чаетъ: «Майора Линкольна изъ Рэвенсклиффа, сэръ!» - и такимъ тономъ, точно онъ состоитъ на служб? у самого короля. Удивительно важные д?лаются слуги господъ, им?ющихъ десять тысячъ фунтовъ стерлинтовъ годового дохода. Задайте такой же вопросъ моему лакею - онъ вамъ отв?титъ просто: «Капитана Польварта 47го полка», и больше ничего. Каналья и не подумаетъ при этомъ упомянуть, что на земл? существуетъ м?стечко, называющееся Польвартъ-Голль.
        Вся эта тирада сказана была однимъ духомъ, но посл? нея капитанъ Польвартъ запыхался и долго не могъ ничего больше сказать. Этой паузой воспользовался Ліонель, чтобы пожать ему руку и выразить также и со своей стороны удовольствіе по поводу пріятной встр?чи.
        - Вотъ ужъ никакъ не думалъ васъ зд?сь встр?тить, - сказалъ онъ. - Я предполагалъ, что вы встаете съ постели не раньше девяти или десяти часовъ, и собирался узнать вашъ адресъ и пойти къ вамъ къ первому, а ужъ потомъ представиться по начальству.
        - За неожиданную встр?чу со мной вы должны поблагодарить его превосходительство достопочтеннаго Томаса Гэджа, зд?шняго военнаго губерпатора, вице-адмирада, и проч., и проч., какъ онъ пишетъ въ своимъ прокламаціяхъ, хотя онъ столько же, въ сущности, губернаторъ, сколько хозяинъ вашихъ лошадей, которыхъ вы привезли съ собой сюда.
        - A почему я его долженъ благодарить за нашу встр?чу?
        - Почему? A вы поглядите кругомъ. Что вы видите? Одинъ туманъ, да? Больше ничего? Само собой разум?ется, что такой тучный челов?къ, какъ я, и притомъ страдающій одышкой, не пошелъ бы сюда ни св?тъ, ни заря любоваться туманомъ. Чего я зд?сь не видалъ? Ну, вотъ, а достопочтенный Томасъ, губернаторъ, вице-адмиралъ и прочая, приказалъ намъ сегодня быть вс?мъ подъ ружьемъ на восход? солнца,
        - По-моему, для военнаго это вовсе не трудно, а для васъ, при вашей комилекціи даже очень полезно, - возразилъ Ліонель.- A я опять гляжу на васъ и удивляюсь: что это на васъ за форма? Неужели вы перешли въ легкую п?хоту?
        - A почему бы мн? и не служить въ леткой п?хот?? - съ очень серьезнымъ видомъ отв?чалъ капитанъ. - Ч?мъ эта форма плоха дда меня? Правда, для этого рода оружія я н?сколько тученъ, но ростомъ подхожу въ самый разъ: пять футовъ и десять линій. Я вижу, вамъ см?шно, Ліонель. См?йтесь, пожалуйста, сколько вамъ утодно. Я за посл?дніе три дня привыкъ, что надо мной вс?. см?ются.
        - Что же васъ заставило перейти въ легкую п?хоту?
        - Видите ли, мой другъ, я влюбился.
        - Это меня удивляетъ.
        - И собираюсь жениться. Это васъ должно удивять еще больше.
        - Кто же бы это могъ внушить такое сильное чувство капитану 47-го полка Питеру Польварту изъ Польвартъ-Голля? Должно быть, какая-нибудь необыкновенная женщина.
        - Прелестная женщина, майоръ Линкольнъ. Вся точно точеная. Когда она въ задумчивости, она ходига важно, точно тетеревъ, а когда поб?житъ, такъ точно куропатка. Въ спокойномъ положеніи она похожа на вкусное, сочное блюдо дичи… Вы в?дь знаете, какой я гастрономъ, потому и сравненія у меня такія.
        - Вы мн? такъ аппетитно расписали наружность этой особы, что я загор?лся желаніемъ познакомитвся съ ея нравственными качествами.
        - Ея нравственныя качества еще выше наружныхъ. Во первыхъ, она умна. Во-вторыхъ, она чертовски см?ла. Наконецъ, она едва-ли не самая крамольная изъ вс?хъ бостонокъ по отношенію къ короля Георгу III.
        - Н?сколько странная рекомендація въ устахъ офицера его величества.
        - Ничего, это врод? остраго соуса, придающаго пикантность блюду. У нея характеръ ?дкій, у меня мягкій - это выйдетъ очень удачная комбинація.
        - Не возьму на себя см?лости оспаривать качества подобной особы, - сказалъ Ліонель, - но каковы ея отношенія къ легкой п?хот?? Не принадлежитъ ли она сама къ легкому роду оружія среди своего пола?
        - Извините меня, майоръ Линкольнъ, но по этому поводу я шутить не могу. Миссъ Дэнфортъ принадлежитъ къ одной изъ лучшихъ фамилій въ Бостон?.
        - Миссъ Дэнфортъ! Но в?дь не про Агнесу же вы говорите?
        - Какъ разъ про нее! - воскликнулъ изумленный Польвартъ.- A вы какъ ее знаете?
        - Она мн? родня, кузина, и мы живемъ въ одвомъ дом?. Мистриссъ Лечмеръ намъ съ ней приходится двоюродной бабкой. Добрая леди непрем?нно пожелала, чтобы я пом?стился въ ея дом? на Тремонтъ-Стрит?.
        - Очень радъ. Значитъ, мы съ вами будемъ встр?чатъея не только для того, чтобы выпить и закусить, а при бол?е почтенной обстановк?. Но вернеся къ основному вопросу. Про мою тучаость говорилось такъ много, что я р?шился остановить еe.
        - Для этого вамъ стоило только сд?лать такъ, чгобы вы казались потоньше.
        - А' азв? я не кажусь тоньше въ этой форм?? Но я ее над?лъ не только по этой причин?. Скажу вамъ на ухо по секрету: тутъ у насъ недавно случилась грязная исторія, въ которой 47-й полкъ не пріобр?лъ себ? новыхъ лавровъ. Одного зд?шняго жителя обмазали дегтемъ и вываляли въ перьяхъ.
        - Я слышалъ уже объ этой исторіи, - сказалъ Ліонелъ, - и говорягь, будто солдаты берутъ прим?ръ съ своего командира.
        - Шшъ!.. Это сюжетъ щекотливый. Какъ бы то ни было, на полковника изъ-за этой исторіи стали коситься, въ особенности женщины. Насъ теперь вс? изб?гаютъ. Д?лается исключеніе только для меня - за мой характеръ. Надо вамъ сказать Ліонель, что у меня въ Бостон? масса пріятелей. И вотъ мн? удалось теперь перейти изъ тяжелой п?хоты въ легкую:
        - Удивляюсь, какъ васъ выпустилъ Несбитъ, и какъ утвердилъ этотъ переведъ Гэджъ, но съ другой стороны; это доказываетъ, что военныхъ д?йствій не ожидается.
        - Вы правы только наполовину. Вотъ ужед есять л?ть янки волнуются, говорятъ р?чи, принимаютъ резолюціи, но ни къ чему не приступаютъ. Прежде, бывало, когда колонисты oстaнутся недовольны новымъ налогомъ, или какимъ-нибудь распоряженіемъ, они сразу взбунтуются, мы помчимся на нихъ съ саблями наголо - и все утихаетъ. Теперь не то. Теперь признаки гораздо тревожн?е. Никто не бунтуетъ, но вс? держатся за принципы. Ради принципа населеніе отказывается отъ употребленія въ пищу многихъ продуктовъ, къ которымъ оно привыкло, но которые обложены несимпатичнымъ налогомъ. Женщины перестали пить чай, мужчины бросили рыбную ловлю и охоту. На всемъ бостонскомъ рынк? не найдешь теперь ни одной дикой утки - и все изъ-за этого билля о Бостонскомъ порт?. Упорство жителей растетъ съ каждымъ днемъ. Къ счастью, однако, если д?ло дойдетъ до боя, то мы настолько сильны, что можемъ пробиться въ такой пунктъ, гд? провіантъ будетъ въ изобиліи. Кром? того, къ намъ должны сюда прибыть и еще подкр?пленія.
        - До боя не дай Богъ, чтобы дошло, - зам?тилъ майоръ Ліонель. - Мы будемъ зд?сь осаждены.
        - Осаждены! Этого еще не доставало! - воскликнудъ въ тревог? Польвартъ. - Не дай Богъ такого б?дствія. Мы и теперь уже питаемся зд?сь очень плохо, а тогда и вовсе съ голода умремъ. Только н?тъ, Ліонель, этого не можетъ быть. Гд? имъ! Эти скоросп?лые солдаты, эти неуклюжіе милиціонеры - да разв? они посм?ютъ атаковать четыре тысячи англичанъ, которыхъ вдобавокъ поддерживаетъ флотъ? В?дь четыре тысячи! А когда прибудутъ назначенные новые полки, то насъ будетъ восемь тысячъ.
        - Они прибудутъ скоро, можете быть покойны, - сказалъ Ліонель, - Клинтонъ, Бертойнъ и Гоу были на прощальной аудіенціи. въ одинъ день со мной. Пріемъ намъ вс?мъ былъ чрезвычайно, милостивый. При этомъ мн? показалось, что его величество смотр?лъ на меня особенно пристально, какъ бы припоминая два моихъ голосованія въ парламент? по поводу зд?шнихъ раздоровъ.
        - Я ув?ренъ, что вы голосовали противъ билля о Бостонскомъ порт?, хотя бы изъ дружбы ко мн??
        - Н?тъ, я въ этомъ случа? поддержалъ министерство. Бостонцы сами вызвали эту м?ру своимъ поведеніемъ. Въ парламент? не было объ этомъ двухъ мн?ній.
        - Счастливецъ вы, майоръ Линкольнъ, какъ я на вась погляжу, - сказалъ капитанъ Польвартъ. - Въ двадцати пять л?тъ - и уже кресло въ парламент?! Вотъ бы мн? чего всегда хот?лось… В?дь это легко сказать: членъ парламента!.. Одно названіе чего стоитъ… Скажите, в?дь отъ вашего м?стечка полагается два кресла. Кто же теперь вторымъ членомъ, кром? васъ?
        - Пожалуйста, не будемте объ этомъ говорить, - тихо сказалъ Ліонель. - Кресло занято лицомъ, которому бы совс?мъ не сл?довало на немъ сид?ть. Однако, пойдемте, капитанъ. Мн? хочется повидаться съ товарищами, прежде ч?мъ въ церквахъ начнется воскресдый звонъ.
        Они спустились съ холма, вышли на площадь и сейчасъ же были окружены офицерами своего полка.



        Глава V

        Мы смиренно просимъ снисходительно отнестись къ нашей трагедіи, просимъ выслушать насъ терп?ливо.

    Шекспирь. «Гамлетъ».
        Теперь мы попросимъ читателя перенестись вм?стѣ съ нами на сто л?тъ назадъ, чтобы объяснить передъ нимъ то, что въ нашемъ разсказ? можетъ показаться непонятнымъ.
        Реджинальдъ Линкольнъ былъ младшимъ сыномъ въ очень старинной и богатой семь?, сохранившей вс? свои им?нія во время бурныхъ дней республики и кромвеллевской узурпаціи. Но изъ родовыхъ богатствъ ему, какъ младшему, ничего не досталось; онъ унасл?довалъ отъ предковъ только повышенную до крайности чувствительность, которая въ это время казалась какъ бы насл?дственною въ его семь?. Еще очень молодымъ онъ женился на женщпн?, которую страстно любилъ, и которая умерла отъ первыхъ же родовъ. Глубокое горе побудила Реджинальда Линкольна обратиться къ религіи, но вм?сто того, чтобы искать въ ней ут?шенія для своихъ сердечныхъ ранъ, онъ увлекся богословскими бреднями и ударился во вс? крайности пуританства. При такихъ условіяхъ ему, конечно, сд?лалясь противны обычаи двора Карла II, и онъ, не участвуя ни въ какихъ цареубійственныхъ замыслахъ, въ первые же годы царствованія молодого монарха удалился на берега Массачусетскаго залива.
        Челов?ку въ положеніи Реджинальда Линкольна было нетрудно добиться въ колоніяхъ выгодныхъ и почетивіхъ должностей. Когда его религіозный пылъ н?сколько охлад?лъ, онъ не преминулъ отдать также и мірскимъ д?ламъ часть своего досуга. Т?мъ не мен?е онъ до самой смерти оставался ревностнымъ и суровымъ фанатикомъ, съ виду пренебрегавшимъ какъ будто вс?ми суетными удовольствіями даже тогда, когда онъ несъ общественныя обязанности. Посл? смерти этого фанатика его сыну Ліонелю досталось огромное состояніе, накопленное стараніями отца, который только ум?лъ красно говорить о высокихъ матеріяхъ, а на д?л? не пренебрегалъ и земными вещами.
        Ліонель пошелъ по сл?дамъ своего достойнаго родителя и продолжалъ ловить почести и деньги. Обманувшись, когда быль еще молодымъ челов?комъ, въ н?которыхъ своихъ привязанностяхъ и обладая, подобно своему отцу, повышенною чувствительностью, о которой было уже сказано выше, онъ долго оставался холостымъ и женился уже въ пожиломъ возраст?, сд?лавъ не особенно подходящій выборъ. Жену онъ взялъ молоденькую, веселую и милую, изъ епископальной, а не изъ пуританской семьи, принесшую ему въ приданое только красоту, молодесть и благородное происхожденіе. Отъ ней у него было четверо д?тей, три сына и дочь. Жилъ онъ посл? того недолго и посл?довалъ въ могилу за своимъ отцомъ. Его старшій сынъ былъ еще очень молодъ, когда сд?лалался въ Англіи насл?дникомъ вс?хъ фамильныхъ пом?стій и почестей. Второй сынъ, Реджинадъ, поступилъ на военную службу, женился, им?лъ сына и умеръ въ полку, еще не доживъ до двадцати пяти л?тъ. Третій сынъ былъ д?домъ Агнесы Дэнфортъ. Дочь была мистриссъ Лечмеръ.
        Мудрей вол? Провид?нія было угодно, чтобы колоніальные члены рода Линкольновъ плодились и множились, а жившіе въ Англіи умирали бездетными и передавали имъ родовыя богатства. Сэръ Ліонель былъ женатъ, дожилъ до старости и умеръ бездетнымъ. Его т?ло было пышно погребено въ огромномъ склеп?, который могъ бы служить усыпальницей всему семействіу Царя Пріама.
        Такимъ образемъ еще разь Рэвенсклиффскія пом?стья и одинъ изъ древн?йшихъ титуловъ въ Англіи перешли къ насл?днику, родившемуся за моремъ.
        Если читателъ не догадался, что этимъ насл?дникомъ посл? своего дяди сд?лался сирота - сынъ офицера, умершаго на войн?,- то мы, значитъ, напрасно приводили всю эту родословную. Онъ былъ уже женатъ и былъ отномъ прелестнаго мальчика, когда получилъ изв?стіе о насл?дств?. Оставивши жену и сына въ колоніи, сэръ Ліонель у?халъ въ Англію утверждаться въ правахъ. Затрудненій никакихъ не представлялось, ему безпрекословно передали все, что сл?довало.
        На характер? и судьб? сэра Ліонеля съ самой его ранней юности лежаіло какое-то темное облако. Онъ всегда бымъ какой-то сосредоточенный, ушедшій въ себя. По его лицщу никогда нельзя было узнать, что происходитъ у него на душ?. Съ т?хъ поръ, какъ онъ у?халъ въ Англію получать насл?дство посл? дяди, про него даже самые близкіе друзья ничего не слышали. Говорили, что въ Англіи у него два года тянулся какой-то процессъ изъ-за какого-то небольшого влад?нія, принадлежавшаго къ главному его пом?стью. Этотъ процессъ усп?лъ окончиться въ его пользу, когда неожиданная кончина жены заставила его экстренно прі?хать въ Бостонъ. Семейное несчастве постиглдо сэра, Ліонеля въ самый разгаръ войны 1756 г., когда вс? военныя силы колоніи были собраны и подняты для поддержки метрополіи въ борьб? съ французами.
        Любопытное это было зр?лище, когда кроткіе и миролюбивые колонисты вдругъ побросали свои мирныя работы и съ неменьшимъ пыломъ, ч?мъ ихъ бол?е опытные союзники, ринулись въ борьбу. Къ удивленію вс?хъ, им?вшихъ понятіе о блестящемъ положеніи сэра Ліонеля Линкольна, онъ всегда оказывался во глав? самыхъ отчаянныхъ военныхъ предпріятій и производилъ такое впечал?ніе, какъ будто онъ ищетъ не почестей, а смерти.
        Но вдруть какое-то таинственное новое соображеніе заставило храбраго подполковника и баронета Линкольна оставить военную службу и вм?ст? съ сыномъ у?хать въ страну своихъ предковъ. Въ теченіе многихъ л?тъ мистриссъ Лечмеръ на задаваемые объ немъ вопросы друзей отв?чала уклончиво и при этомъ всегда волновалась, какъ мы, наприм?ръ, видели, когда она говорила съ молодымъ Ліонелемъ. Но въ конц? концовъ правда просочилась наружу. Сначала прошелъ слухъ, сто баронетъ попался въ важномъ государственномъ прептупленіи, и что ему пришлось переселиться изъ Равенсклиффа въ гораздо мен?е уютное пом?щеніе въ лондонскомъ Тоуер?. Потомъ стали говорить, что онъ прогн?валъ короля самовольной женитьбой на одной изъ принцессъ Брауншвейгскаго дома, но отъ этой версіи пришлось вскор? же отказаться, потому что ни въ одномъ календар? даже не значилось брауншвейгской принцессы подходящаго возраста. Наконецъ, добрались до истины и стали утверждать, что сэръ Ліонель сошелъ съ ума, и его пом?стили въ частную л?чебницу около Лондона.
        Какъ только распространился этотъ слухъ, у вс?хъ сейчасъ же спала съ глазъ точно зав?са. Вс? давно зам?тили, что баронетъ былъ не совс?мъ нормаленъ, припоминали его предковъ, говориля, что сумасшествіе всегда было въ роду у Линкольновъ за н?сколько в?ковъ. Но почему оно вдругъ обнаружилось?
        Это надо было разсл?довать.
        Люди сантиментальные склояны были вид?ть причину въ неожиданной смерти жены баронета, которую онъ страстно любидъ. Фантастическіе сектанты полагали, что это Божіе наказаніе Линколнамъ за оскуд?ніе въ нихъ усердія къ правой в?р?. Большигство же р?шили, что баронеть сошелъ съ ума просто отъ неожиданнаго ботатства, вскружившаго ему голову.
        Какъ разъ около этого времени качалась между англійскимъ парламентомъ и с?веро-американскими колоніями та принципіальная борьба, которая привела къ двумъ очень важнымъ посл?дствіямъ: установилась новая эра въ политической свобод? и возникло новое крупное государство. Краткій обзоръ причинъ этого спора необходимъ дая выясненія передъ читателемъ н?которыхъ отд?льныхъ м?стъ этого разсказа.
        Быстрый ростъ американскихъ колоній въ экономическомъ отношеніи обратилъ на себя въ 1763 г. вниманіе англійскихъ министровъ, и они сд?лали первую попытку извлечь изъ нихъ пользу для метрополіи посредствомъ знаменитаго билля о гербовомъ сбор?. Этимъ биллемъ вм?нялось вс?мъ колоніямъ въ обязанность употреблять при всякихъ сд?лкахъ казенную гербовую бумагу, безъ чего сд?лки считались нед?йствительными. Собственно говоря, въ этомъ способ? взиманія нлдога не было ничего новаго, и самый налогъ не былъ обременителенъ. Но дальновидный, чуткій и осторожный американецъ сразу же сообразилъ, какъ опасно признать за учрежденіемъ, въ которомъ не им?ешь своихъ представителей, право назначаль налоги. Вопросъ, конечно, былъ спорный, но справедливость была на сторон? колонистовъ. Ув?ренные въ своей правот?, колонисты р?шительно воспротивились налогу, и посл? двухл?тней борьбы парламентъ вынужденъ былъ отм?нить свой законъ. Но взам?нъ этого закона министерство заготовило новый билль съ ц?лью укр?пить зависимость американскихъ колоній отъ Великобританіи.
        Въ сущности, отношенія между Англіей и С?верной Америкой никогда не были вполн? выяснены съ об?ихъ сторонъ. Каждая провинція (нын? штатъ) им?ла свою собственную учредительную хартію отъ короля, и строй везд? былъ по существу республиканскій и демократическій, отъ англійскато парламента независимый. Американцы считали, что у нихъ съ англичанами только общій король, и что они съ англичанами безусловно равноправны. При этомъ они указывали на то, что Виргинія посл?днею низложила Карла I и первою признала реставрацію его сына. Посл? казни короля колоніямъ поневол? пришлось признать надъ собой власть парламента, какъ временнаго зам?стителя короля, а зат?мъ наступила революція 1688 г., существенно изм?нившая королевскую власть. Хотя съ т?хъ поръ Англіей сталъ управлять парламентъ, но такъ какъ все д?лалось именемъ короля и не безъ его санкціи, то американцамъ трудно было отрицать надъ собой власть англійскаго правительства. Но во всякомъ случа? Англія никогда не управляла непосредственно Америкой ни de jure, ни de facto. Вся Новая Англія была всегда сплошь демократической. До посл?дняго времени,
наприм?ръ, у штата Родъ-Эйланда не было никакой иной конституціи, кром? старинной королевской хартіи, а штатъ Коннектикутъ только въ 1813 г. зам?нилъ подобную хартію своей собственной новой конституціей. Оба штата съ незапамятныхъ временъ выбирали своихъ представителей. Вс? эти привилегіи давались королевскою властью для поощренія переселенцевъ, а когда корона пыталась брать эти привилегіи назадъ, народъ грозилъ возстаніемъ и такимъ образомъ сохранялъ ихъ за собой. Изв?стна попытка сэра Эдуарда Андроса въ 1686 г. отобрать, у Коннектикута его хартію. Только благодаря вс?мъ такимъ неудачнымъ попыткамъ колонисты и примирились съ перем?нами, происшедшими въ 1688 г.
        Вообще, всл?дствіе такой неясности отношеній, всл?дствіе вс?хъ этихъ противор?чій, кризисъ рано или поздно былъ неизб?женъ.
        Связь между метрополіей и колоніей, отд?ленной отъ нея неизм?римымъ океаномъ, ослаб?вала съ каждымъ годомъ. У той и другой появлялись противоположные интересы. Но англичане какъ-то мало думали объ этомъ, въ особенности посл? того, какъ съ ставкой закона о гербовомъ сбор? колонисты снова совершенно успокоились, добившись своего. Они уб?дились, что власть надъ ними метрополіи сд?лалась совершенно призрачною, и втихомолку подсм?ивались надъ англичанами, воображавшими, будто въ колоніяхъ хозяева они, тогда какъ на самомъ д?л? этого не было вовсе.
        Если бы министры сум?ли извлечь для себя пользу изъ сд?ланнаго опыта и отказались отъ задуманнаго проекта, то описываемыя зд?сь событія случились бы гораздо позже, уже въ сл?дующемъ стол?тіи, но едва только умы успокоились посл? отм?ны «гербоваго закона». какъ министерство снова выступило съ пошлиной на чай.
        Эту пошлину платила до этого времени Индійская компанія; но правительство р?шило привлечь къ ней также и американцевъ. Правда, чай былъ въ сущности роскошью, какъ табакъ, но къ нему уже привыкли, и онъ былъ въ большомъ ходу. Колонисты воспротивились налогу съ еще большимъ негодованіемъ, ч?мъ раньше. Вс? провинціи объединились въ горячемъ протест?. Въ Лондонъ посылались петиціи, представленія. Р?шено было сопротивляться до конца. Чай, обложенный пошлиной, оставался въ складахъ или отсылался обратно въ Англію. Но въ Бостон? народъ, выведенный изъ терп?нія, побросалъ въ море значительное количество этого товара. Въ наказаніе за такое насильственное д?йствіе Бостонскій портъ былъ объявленъ подъ запрещеніемъ, и противъ города были приняты суровыя военныя м?ры. Это случилось 1774 г.
        Борьба начиналась. Об? стороны не хот?ли кровопролитія, но оно было неизб?жно. Странный видъ им?ли въ это время американскія колоніи. Въ исторіи еще не было такого прим?ра. Провинціи заявляли о своей в?рности и преданности королю, а, между т?мъ отвергали все законы, издаваемые королевскимъ правительствомъ; и не исполнили ни одного изъ министерскихъ распоряженій. У каждой провинціи было свое особое управленіе, въ которомъ вліяніе коровы было безгранично; но пришло время, когда этотъ авторитетъ зам?нила собой могучая сила, боровшаяся съ интригами и происками министровъ. Политическія учрежденія провинцій, гд? сыны свободы (sons of liberty), какъ назывались борцы за конституцію, оказались въ большинств?, избрали делегатовъ, которые должны были собраться на конгрессъ и выработать м?ропріятія, необходимыя для охраны общихъ интересовъ. Въ двухъ или трехъ провинціяхъ, гд?, общественное мн?ніе было представлено слабо, и гд? эти лица оказались въ меньшинств?, самъ народы р?шилъ вырвать власть у ставленниковъ короля и зам?нить ее народоправствомъ. Составились комитеты, издававшіе свои законы и вс?ми м?рами
сопротивлявшіеся распоряженіямъ министерства, адресуя въ то же время правительству петицію, за петиціей, протестъ за протестомъ.
        Образовалась среди народа могущественная ассоціація, постановившая: не ввозить, не вывозить, и не потреблять ничего такого, отъ чего была бы польза для Англіи. Въ такомъ постановленіи не было ничего неконституціоннаго, до сихъ поръ колонисты тщательно изб?гали всякаго нарушенія законовъ. Не вступая въ открытую борьбу, они, однако, готовились ко всему и р?шили не уступать ничего изъ своихъ правъ. Духъ оппозиціи, духъ недовольства постепенно охватывалъ вс? провинціи, а въ Массачусетс?, гд? собственно происходитъ нашъ разсказъ, стеченіе обстоятельствъ даже какъ будто ускорило моментъ катастрофы.
        Бостонцы, первые открыто выступили противъ правительства, и за это y нихъ въ город? р?шено было сосредоточить почти вс? англійскіе войска. Назначенъ былъ военный губернаторь и введено было военное управленіе.
        Тогда въ провинціи, все зашевелилось. Выбрали новыхъ делетатовъ, вм?сто уволенныхъ, губернаторомъ, и м?стный конгрессъ собрался въ семи миляхъ отъ Бостона. Составили ополченіе, обучили его, вооружили, какъ могли. Въ ополченье вступили лучшіе люди провинціи. Энтузіазмъ зам?нялъ у нихъ военнную опытность. Эти войска совершенно справедливо были прозваны «скоросп?лыми».
        Генералъ Гэджъ тоже не сид?дъ, сложа руки. Вс?ми способами онъ старался м?шать колонистамъ устраивать военные складыы, а самъ укр?пилъ свою позицію. Благодаря природнымъ условіямъ м?стности, это д?ло было совс?мъ не трудно.
        Бостонскій полуостровъ со вс?хь сторонъ окруженъ окруженъ водой, за исключеніемъ того перешейка, который соединяетъ его съ берегомъ. Кругомъ города находится тройной рядъ холмовъ, при чемъ ни одинъ холмъ не возвышается надъ остальными. Им?я подъ своимъ начальствомъ достаточныи гарнизонъ, можно было бы сд?лать Бостонъ неприступнымъ. Но англійскій генералъ ограничился неначительными укр?пленіями, зная, что вся артиллерія колонистовъ состоитъ изъ шести полевыхъ орудій и небольшой батареи, собранной изъ старыхъ корабельныхъ пушекъ, ночти никуда не годныхъ. При своемъ въ?зд? въ Бостонъ Ліовель зам?тилъ лишь н?сколько англійскихъ батарей на холм?, да и то эти батареи были построены скор?е для того, чтобкь держать въ страх? самый городъ, ч?мъ для отраженія вн?шняго врага. Впрочемъ, на перешейк? было построено н?сколько редутовъ. Гарнизонъ насчитывалъ около пяти тысячъ челов?къ не считая матросовъ, число которыхъ колебалось въ зависимости отъ того, сколько военныхъ кораблей стояло въ гавани въ тот или иной моментъ.
        Торговля въ город? остановилась, жизнь замерла. Многія семьи вы?хали, но наибол?е горячіе патріоты оставались въ город?, и невыносима была для ихъ слуха дробь англійскихъ барабановъ, а ровно и насм?шки офицеровъ надъ военными приготовленіями колонистовъ. Установилось общее мн?ніе, что колонисты совершенно неспособны драться и не пригодны для войны. Об? стороны готовились р?шитъ споръ оружіемъ, но все еще медлили начинать, одинаково питая отвращеніе къ междуусобному кровопролитію.



        Глава VI

        Что бы ему быть потолще? Но я не боюсь: онъ улыбается р?дко, и улыбка его такова, что можно подумать, будто онъ см?ется надъ самимъ собой и презираетъ себя за способность улыбнуться чему бы то ни было.

    Шекспиръ. «Юлій Цезарь».
        Въ теченіе сл?дующей нед?ли Ліонель узналъ много новыхъ фактовъ, хотя и мен?е важныхъ, ч?мъ т?, которые мы изложили выше, но находившихся съ ними въ т?сной связи. Товарищи приняли его радушно и сердечно. Въ первый же день этой нед?ли произошло большое движеніе по служб?. Состоялся рядъ повышеній, перем?щеній, новыхъ назначеній. Втянутъ былъ въ это движеніе и Ліонель. Вм?сто ожидаемаго зачисленія въ свой полкъ, онъ получилъ приказаніе быть готовымъ къ принятію начальства надъ отрядомъ легкой п?хоты. Зная, что онъ бостонскій уроженецъ, командующій войсками оказалъ ему особое вниманіе и позволилъ хоть ц?лыхъ два м?сяца не вступать въ должность, чтобы им?ть возможность отдать дань естественнымъ чувствамъ. Говорили, что у Гэджа была тутъ очень тонкая ц?ль: воспользоваться молодымъ бостонцемъ для того, чтобы тотъ, въ свою очередь, повліялъ на своихъ м?стныхъ родственниковъ и друзей въ смысл? отклоненія ихъ отъ крамольныхъ чувствъ къ своему государю и къ возвращенію ихъ на легальный путь.
        Ліонель продолжалъ жить у мистриссъ Лечмеръ, но не желая злоупотреблять гостепріимствомъ своей тетки, снялъ неподалеку отд?льное пом?щеніе для своей прислуги и для пріема пос?тителей. Капитанъ Польвартъ громко жаловался на такое распоряженіе Ліонеля: онъ разсчитывалъ черезъ своего товарища проникнуть въ домъ мистриссъ Лечмеръ, а теперь эту надежду приходилось оставить. Но такъ какъ Ліонель д?лалъ своимъ гостямъ пріемы со всей щедростью молодого богача, то толстому п?хотному офицеру было ч?мъ ут?шиться, т?мъ бол?е, что если бы эти пріемы происходили подъ руководствомъ самой мистриссъ Лечмеръ, то они были бы далеко не такъ широки.
        Ліонель и Польвартъ д?тьми учились въ одной школ?, потомъ были оба студентами въ Оксфорд? и, наконецъ, офицерами въ одномъ полку. Трудно было найти еще двухъ людей, которые были бы до такой степени несходны между собой и физически, и морально, но т?мъ не мен?е они были очень дружны. Такія странности встр?чаются, впрочемъ, довольно часто. Крайности, говорятъ, сходятся, и мы обыкновенно очень любимъ т?хъ людей, которые составляютъ съ нами прямую противоположность. Ліонеля съ Польвартомъ сблизилъ случай, привычка закр?пила отношенія, и получилась въ результат? настоящая неразрывная дружба.
        Такъ какъ Ліонель проводилъ большую часть свободнаго времени у мистриссъ Лечмеръ, то ему некогда было заниматься своимъ холостымъ хозяйствомъ. За это усердно взялся Польвартъ, нисколько при этомъ не скрывая, что д?йствуетъ изъ корыстныхъ видовъ. Д?ло въ томъ, что, по правиламъ полка, онъ долженъ былъ участвовать въ общемъ офицерскомъ стол?, а тамъ его гастрономическимъ наклонностямъ и вкусамъ совершенно негд? было развернуться. У Ліонеля же ему представился, наконецъ, случай, о которомъ онъ давно втайн? мечталъ, прим?нить къ д?лу свои кулинарныя способности. Хотя городская б?днота уже испытывала нужду и въ пищ?, и въ одежд?, но на рынкахъ припасы еще были, и за хорошія деньги можно было доставать даже то, что требовалось для бол?е изысканнаго стола. Капитанъ устроилъ себя отлично, и въ полку стали говорить, что онъ столуется у маіора Линкольна, хотя самъ маіоръ Линкольнъ р?дко об?далъ дома, а тоже по большей части приглашался къ кому-нибудь изъ старшихъ офицеровъ полка.
        Ночевалъ Ліонели, впрочемъ, попрежнему у своей тетки на Тремонтъ-Стрит?. Онъ очень любилъ тамъ бывать и проводить вечера, не смотря на холодность перваго свиданія. Съ мистриссъ Лечмеръ сближенія у него какъ-то не налаживалось: почтенная леди была черезчуръ чопорна и церемонна, хотя всегда очень учтива. Она привыкла напускать на себя искусственную холодность, которая невольно отдаляла отъ нея Ліонеля. Зато cъ молодыми кузинами онъ скоро оказался въ самыхъ пріятельскихъ отношеніяхъ. Агнеса Дэнфортъ, какъ натура добродушная и экспансивная, въ конц? первой же нед?ли перестала съ нимъ ст?сняться, откровенно выражала свои мн?нія, защищала права колонистовъ, см?ялась по поведу; разныхъ глупостей, выкидываемыхъ молодыми офицерами, и съ добродушной веселостью признавалась своему англійскому кузену, какъ она называла Ліонеля, въ своихъ симпатіяхъ, антипатіяхъ и даже предразсудкахъ. «Англійскому кузену» она этимъ очень понравилась. Зато н?сколько странно, а, иногда и совс?мъ непонятно, было поведеніе Сесили Дайнворъ. Ц?лыми днями она бывала сдержанной, молчаливой, надменной - и потомъ вдругъ, безъ всякой
видимой причины, становилась кроткой и ласковой. Вся ея душа въ эти минуты выражалась въ ея блестящихъ глазахъ; ея невинная веселость подкупала, очаровывала вс?хъ, кто ее тогда вид?лъ. Ліонель часто размышлялъ объ этихъ непостижимыхъ перем?нахъ въ настроеніи своей молодой родственницы. Но. даже въ капризахъ хорошенькой стройненькой Сесили было такъ много пикантной прелести, что, Ліонель р?шилъ внимательно изучить ея характеръ, приглядываясь ко вс?мъ ея поступкамъ и сл?дя за вс?ми ея словами и чувствами. Сесили, понравилось такое вниманіе къ ней, ея обращеніе сд?лалось непринужденн?е и мил?е, а Ліонель кончилъ т?мъ, что совершенно поддался чарамъ своей кузины.
        Гд?-нибудь въ большомъ город?, среди многочисленнаго св?тскаго общества, занятого постоянными удовольствіями и развлеченіями, такая перем?на могла бы случиться разв? только посл? продолжительнаго знакомства, да едва ли бы даже и случилась, но въ тогдашнемъ Бостон?, изъ котораго, вдобавокъ, повы?хали почти вс? хорошіе знакомые Сесили, а кто остался, т? опасливо заперлись въ своихъ домахъ и почти нигд? не показывались; въ тогдашнемъ Бостон?, повторяю, сближеніе между молодыми людьми должно было произойти неизб?жно и совершенно естественно.
        Зима 1774 года была зам?чательно мягкая, но зато весна наступила необыкновенно холодная и дождливая. Ліонелю часто приходилось поэтому сид?ть дома. Однажды вечеромъ, когда проливной дождь особенно сильно стучалъ въ окна гостиной мистриссъ Лечмеръ, Ліонель пошелъ къ себ? въ комнату, докончить н?сколько писемъ, которыя онъ началъ писать передъ об?домъ, и, между прочилъ, своему фамильному пов?ренному въ Лондонъ. Войдя въ комнату онъ страшно удивился, увидавши въ ней постороннее лицо. Кто тамъ именно былъ, онъ сразу не разгляд?лъ; потому что комната осв?щалась только топившимся каминомъ, но челов?ческая фигура на т?ни казалось громадною. Ліонель вспомнилъ, что оставилъ письма прямо на стол? открытыми, и, не дов?ряя скромности своего Меритона, тихо приблизился къ столу. Его удивленію не было границъ: у стола сид?лъ не лакей, а тотъ старикъ, съ которымъ Ліонель ?халъ на корабл?. Старикъ держалъ въ рук? письмо Ліонеля и такъ былъ поглощенъ чтеніемъ, что даже и не слыхалъ, какъ вошелъ молодой челов?къ. На старик? былъ накинутъ плащъ, съ котораго текла вода, а лицо наполовину закрывали с?дые волосы, но
все-таки можно было вид?ть, что его черты искажены глубокимъ горемъ.
        - Вотъ никакъ не ожидалъ, что у меня гость, - сказалъ Ліонель, быстро выступая впередъ, - а то пришелъ бы сюда раньше. Я боюсь, сэръ, что вамъ было очень скучно одному, разъ вы нашли возможнымъ и нужнымъ заняться чтеніемъ чужихъ писемъ.
        Старикъ вздрогнулъ, поднялъ голову, и Ліонель съ удивленіемъ увидалъ крупныя слезы на его впалыхъ, исхудалыхъ щекахъ. Гн?вный взглядъ Ліонеля сейчасъ же смягчился, и онъ хот?лъ уже продолжать разговоръ въ мен?е суровомъ тон?, но старикъ заговорилъ самъ, и видно было, что надменный тонъ молодого челов?ка нисколько его не смутилъ.
        - Я васъ понимаю, маіоръ Линкольнъ, - сказалъ онъ совершенно невозмутимо, - но бываютъ причины, оправдывающія даже и не такую нескромность, какъ эта. Умысла у меня не было. Простая случайность дала мн? возможность узнать ваши тайныя мысли объ одномъ предмет?, который страшно для меня интересенъ. Помните, во время нашего пере?зда по морю, вы часто просили меня сообщить одну важную тайну, касающуюся васъ, но я упорно молчалъ.
        - Д?йствительно, сэръ, вы говорили мн?, что знаете какую-то важную для меня тайну, и я васъ просилъ сказать, какую именно, но я не вижу…
        - Вы хотите сказать, что это еще не даетъ мн? нрава узнавать ваши личные секреты? - перебилъ старикъ. - Это в?рно, но пусть послужитъ мн? извиненіемъ въ вашихъ глазахъ то искреннее участіе, которое я въ васъ принимаю и которое подтверждаютъ эти неудержимыя слезы, льющіяся изъ моихъ глазъ. А я уже много, много л?тъ не плакалъ и думалъ, что источникъ слезъ у меня совершенно изсякъ.
        - Не безпокойтесь больше, - сказалъ глубоко тронутый Ліонель, - и не будемъ больше говорить объ этомъ непріятномъ случа?. Въ этомъ письм?, я ув?ренъ, вы не прочли ничего такого, чего могъ бы стыдиться сынъ передъ своимъ отцомъ.
        - Напротивъ, я прочелъ въ немъ много такого, ч?мъ могъ бы по праву гордиться отецъ за своего сына, - отв?чалъ старикъ. - Письмо ваше дышетъ сыновнею любовью, и это именно вызвало у меня слезы изъ глазъ. Я дожилъ до преклонныхъ л?тъ, а между т?мъ не испыталъ на себ? сыновней любви…
        - Разв? вы никогда не были отцомъ? - спросилъ съ живымъ участіемъ Ліонель, садясь рядомъ со старикомъ.
        - Я же вамъ говорилъ, что я совс?мъ одинокъ, - отв?чалъ старикъ и посл? небольшой паузы прибавилъ:- Я въ молодости былъ и мужемъ и отцомъ, но уже давно потерялъ всякую связь съ этимъ міромъ. Старость - близкая сос?дка смерти. Въ моемъ сердц? уже в?етъ могильный холодъ.
        - Не говорите такъ, - перебилъ Ліонель. - Не клевещите на свое сердце. Оно вовсе у васъ не холодное. Оно сейчасъ способно на благородные порывы. Разв? я не слыхалъ, съ какимъ жаромъ вы защищаете колонистовъ, которыхъ, по вашему мн?нію, у насъ угнетаютъ?
        - Это только такъ… Догорающая лампа всегда вспыхиваетъ, передъ т?мъ какъ ей погаснуть совс?мъ. Но хотя я и не могу зажечь въ васъ того жара, который горитъ во мн? самомъ, я все-таки хочу показать вамъ т? опасности, которыя васъ окружаютъ. Не им?я возможности быть вашимъ лоцманомъ, буду, по крайней м?р?, вашимъ маякомъ. Для того я и пришелъ сейчасъ за вами, маіоръ Линкольнъ, несмотря на ночную бурю и на проливной дождь.
        - Неужели нельзя было переждать? Разв? опасность эта такъ ужъ близка?
        - Посмотрите на меня. Я вид?лъ эту страну тогда, когда она была еще пустыней, которую наши отцы оспаривали у дикарей. A теперь она цв?тетъ и населена многими тысячами трудолюбивыхъ жителей. Свой возрастъ я считаю не годами, а покол?ніями. Неужели вы думаете, что мн? можно разсчитывать, не говорю ужъ на годы жизни, но хотя бы на м?сяцы и нед?ли?
        Ліонедь опустилъ глаза и не безъ смущенія отв?тилъ:
        - На многіе годы вамъ, разум?ется, разсчитывать нельзя, но сомн?ваться даже въ м?сяцахъ и нед?ляхъ, это значитъ отрицать Божію милость. Скажите, однако, что такое случилось? Почему вамъ кажется, что опасность приближается?
        - Я вамъ хочу показать одну вещь. Вы должны увид?ть и сами посудить, насколько я правъ или не правъ. Идите за мной.
        - Не теперь же все-таки? Не въ эту бурю, над?юсь?.
        - Эта буря ничего не значитъ въ сравненіи съ той грозой, которая надъ нами готова разразиться, если у насъ не одумаются. Идите за мной. Дряхлый старикъ не боится бури, неужели ея испугается англійскій офицеръ?
        Ліонель вспомнилъ, что еще на корабл? далъ слово старику сходить съ нимъ на митингъ колонистовъ, и сталъ од?ваться. Онъ снялъ военную форму, переод?лся въ штатскій костюмъ, накинулъ на себя плащъ и пошелъ было впередъ, но старикъ остановилъ его:
        - Вы не знаете дороги. Вы должны пройти такъ, чтобы никто не видалъ. Я за васъ поручился, что вы никому ничего не скажете.
        - Но в?дь нужно же отсюда выйти, - возразилъ Ліонель.
        - Идите за мной, - сказалъ старикъ.
        Съ этими словами старикъ отворилъ дверь въ маленькую комнатку, изъ которой вела узкая крутая л?стница внизъ. Оба со шли по ней и остановились внизу.
        - Я живу въ этомъ дом?, а до сихъ поръ не зналъ о существованіи этого хода, - удивился Ліонель. - По какому же случаю знаете его вы?
        - Я же вамъ говорилъ, что знаю Бостонъ чуть не сто л?тъ, - отв?чалъ старикъ тихимъ и строгимъ голосомъ. - Идите и не разговаривайте.
        Онъ отворилъ дверь во дворъ, и черезъ минуту оба вышли на улицу. У ст?ны сид?лъ челов?къ, укрывшійся отъ дождя. Какъ только онъ ихъ увид?лъ, онъ сейчасъ же всталъ я пошелъ всл?дъ за ними.
        - Кажется, за нами шпіонятъ, - сказалъ Ліонель, останавливаясь. - Кто это см?етъ за нами итти?
        - Это все равно что ребенокъ, - сказалъ старикъ, котораго мы тоже будемъ называть Ральфомъ, какъ сталъ звать его Джобъ съ т?хъ поръ, какъ тотъ поселился у его матери. - Вы не должны его опасаться. Богъ обд?лилъ его разсудкомъ, но не лишилъ его ум?нія отличать добро отъ зла. Его сердце все отдано родин?, а родин? теперь нуженъ каждый челов?къ.
        Подъ дождемъ и в?тромъ Ліонелъ шелъ за старикомъ, который, несмотря, на свою дряхлость, шагалъ очень быстро, такъ что слабый Джобъ едва посп?валъ за нимъ и за Ліонелемъ. Наконецъ, они дошли до какого-то, довольно невзрачнаго дома во двор?, и старикъ вошелъ въ него первымъ, даже не постучавшись. Пройдя узкимъ коридоромъ, они вошли въ большую залу, въ которой уже находилось челов?къ сто, занятыхъ, очевидно, какимъ-нибудь очень важнымъ д?ломъ, если судить по торжественному, серьезному выраженію ихъ лицъ.
        Такъ какъ въ этотъ день было воскресенье, то Ліонелю сначала пришло въ голову, не молитвенное ли это собраніе, но вскор? онъ понялъ, что ошибается. Говорили о политическихъ вопросахъ, о положеніи города Бостона, нападали на правительство. Составлялись самыя р?шительныя резолюціи и протесты, но въ необыкновенно приличной, даже изысканной форм?, притомъ, безусловно, конституціонной. Личности монарха не затронулъ ни разу никто. Напротивъ, ее признавали неприкосновенной и стоящей выше упрековъ. Душой собранія былъ челов?къ среднихъ л?тъ, къ которому вс? относились съ особенной почтительностью, но безъ мал?йшаго подобострастія.
        Когда собраніе окончилось, и вс? стали выходить, Ліонель потерялъ изъ вида своего спутника и остановился, чтобы его подождать. Въ это время руководитель собранія подошелъ къ нему и спросилъ:
        - Сэръ, вы приходили сюда для того, чтобы выказать сочувствіе нашему движенію, или просто въ качеств? счастливаго офицера его величества?
        - О какомъ движеніи вы изволите говорить?
        - О нашемъ - въ защиту угнетенныхъ.
        - Разв? вы считаете, что одно другимъ исключается? Разв? вы находите, что защита угнетенныхъ несовм?стима съ моимъ служебнымъ долгомъ?
        - Нисколько, - отв?чалъ незнакомецъ, - и вотъ тому доказательство: очень многіе англичане стоятъ на нашей сторон?. Отъ майора Линкольна т?мъ скор?е можно этого ожидать, что онъ нашъ соотечественникъ, м?стный уроженецъ.
        - Зд?сь для меня не м?сто и не время высказывать свои сокровенныя уб?жденія, - съ н?которой надменностью отв?чалъ Ліонель. - Когда мы встр?тимся съ вами на какой-нибудь другой почв?, я не откажусь, можетъ быть, обм?няться съ вами взглядами.
        - Зд?сь часто собирались наши отцы, - возразилъ незнакомецъ, - и собирались дружно, любовно. Дай Богъ, чтобы между ихъ д?тьми царило не меньшее единодушіе.
        Съ этими словами незнакомецъ поклонился и вышелъ въ темный коридоръ.
        Въ зал? давно уже не было никого. Ліонель ощупью выбрался на улицу и увидалъ Ральфа и юродиваго, которые его дожидались. Вс? опять вм?ст? пошли къ дому мистриссъ Лечмеръ.
        - Вы теперь сами вид?ли, каково настроеніе народа, - сказалъ Ральфъ. - Неужели вы и посл? этого не находите, что взрывъ неминуемъ?
        - Напротивъ, я нахожу, что все было очень ум?ренно и очень прилично. Бунтовщики такъ не разсуждаютъ и такъ себя не держатъ. Тутъ была все чернь, простонародье, а между т?мъ, вс? вели себя вполн? конституціонно.
        - Вотъ что значитъ получить воспитаніе не на родин?! - воскликнулъ Ральфъ. - Вы не знаете, не понимаете своихъ соотечественниковъ. Вы ихъ ставите на одинъ уровень съ европейскими мужиками, по которымъ и судите о нихъ, а на д?л? они гораздо и развит?е, и сдержанн?е, и политичн?е. Н?тъ, маіоръ Линкольнъ, эта сдержанность не должна васъ обманывать. Р?шеніе принято, и пожаръ вспыхнетъ скоро, пов?рьте мн?.
        Они въ это время уже дошли до той части города, которая была изв?стна Ліонелю.
        - Ну, тутъ вы дорогу уже знаете, - сказалъ Ральфъ, - дойдете и одни.
        Прежде ч?мъ Ліонель усп?лъ что-нибудь сказать, старикъ, точно привтд?ніе, быстро скрылся среди ночной мглы и потоковъ дождя.



        Глава VII

        Сержанты, вы должны идти. Когда прочіе спять мирно въ постеляхъ, б?дные слуги должны не спать и быть на ногахъ, не смотря на ночную темноту, дождь и холодъ.

    Шекспиръ. «Король Генрихъ IV».
        Посл? грозы выдались два или три чудныхъ весеннихъ денька, въ продолженіе которыхъ Ліонель ни разу не вид?лъ своего дорожнаго спутника. Зато Джобъ всей душой привязался къ офицеру, и того эта привязанность очень трогала. Юродивый по возможности старался быть всегда подъ охраной Ліонеля, боясь солдатъ, отъ которыхъ онъ, очевидно, порядочно, въ свое время, натерп?лся. По приказанію Ліонеля, Меритонъ, хотя и съ отвращеніемъ, занялся туалетомъ б?днаго идіота и устроилъ все очень хорошо, такъ что Джобъ получилъ теперь несравненно бол?е привлекательный видъ. Впрочемъ, это преимущество почти нисколько не радовало б?днаго дурака.
        За эти три красныхъ, погожихъ дня у Ліонеля совершенно изгладилось впечатл?ніе сцены, вид?нной имъ въ бурную ночь. Напротивъ, онъ все больше и больше поддавался чарамъ своихъ молодыхъ кузинъ и былъ все время особенно веселъ и радостенъ. Польвартъ и Ліонель около того времени возобновили знакомство съ однимъ офицеромъ, съ которымъ служилъ прежде въ одномъ полку на Великобританскихъ островахъ. Этотъ офицеръ командовалъ теперь ротой гренадеръ, входившей въ составъ бостонскаго гарнизона. Онъ былъ ирландецъ, по фамиліи Мэкъ-Фюзъ. Глубокихъ теоретическихъ познаній въ кулинарномъ д?л?, которыми отличался Польвартъ, онъ не им?лъ, но покушать любилъ и способенъ былъ ц?нить искусство толстаго капитана. Чтобы сд?лать удовольствіе своему пріятелю, Ліонель часто приглашалъ Мэкъ-Фюза къ себ? на об?ды или завтраки. Въ эту среду вечеромъ онъ сид?лъ съ обоими офицерами за обильнымъ столомъ, причемъ въ этотъ разъ Польвартъ особенно постарался, такъ по крайней м?р? н?сколько разъ заявилъ самъ этотъ ученикъ Геліогабала.
        - По моему, майоръ Линкольнъ, - говорилъ Польвартъ, развертывая салфетку, - челов?къ можетъ прожить гд? угодно, лишь бы пища была хорошая. Одежда нужна только для вида, а пища - вотъ единственная настоящая потребность… Когда челов?къ голоденъ, онъ не можетъ быть спокоенъ. Капитанъ Мэкъ-Фюзъ, пожалуйста, отр?жьте мн? ломтикъ этого жаркого… да только р?жьте вглубь, аккуратн?е.
        - Не все ли равно, Польвартъ, какъ р?зать, - отв?чалъ съ зам?тнымъ ирландскимъ акцентомъ, гренадерскій капитанъ, - лишь бы утолить голодъ. Вы же сами сейчасъ это сказали.
        - Да, но все-таки природ? нужно оказывать дружеское сод?йствіе, - возразилъ Польвартъ съ невозмутимою серьезностью, которою онъ всегда отличался, когда сид?лъ за трапезой. - Нужно ум?ть не только хорошо готовить кушанья и красиво ихъ подавать, но и правильно р?зать, чтобы удобн?е и пріятн?е было жевать.
        - Въ такомъ случа? вашимъ самымъ любимымъ блюдомъ долженъ быть картофель, мистеръ Польвартъ, - сказалъ Мэкъ-Фюзъ, - потому что онъ круглый, и какъ его ни р?жь, всегда получится одно и то же.
        - Прежде всего, капитанъ Мэкъ-Фюзъ, картофель нельзя р?зать, его надо ломать. Вотъ блюдо - очень распространенное, а между т?мъ никто его хорошенько не понимаетъ.
        - И это вы говорите ирландцу, у котораго національное блюдо - картофель?! Сэръ, я…
        - Картофеля у ирландцевъ много родится, но это еще не значитъ, что они его ум?ютъ приготовлять…
        - Не ум?ютъ приготовлять? Сэръ, держу пари на м?сячное жалованье (это для меня все равно, что для майора Линкольна тысяча фунтовъ стерлинговъ) - держу пари, что вы даже и перечислить не сможете вс?хъ способовъ приготовленія картофеля,
        - Вы его варите, жарите, печете. Иногда д?лаете изъ него что-то врод? фарша…
        - Старушечья кухня! - презрительно перебилъ Мэкъ-Фюзъ. - Н?тъ, сэръ, мы его готовимъ на масл? или безъ масла, мы его чистимъ и…
        - Какой ученый споръ вы завели, господа! - покатился со см?ху Ліонель. - Не передать ли его на разр?шеніе Джобу, который сидитъ вонъ тамъ въ углу и какъ разъ держитъ на вилк? предметъ вашего диспута?
        - A то лучше возьмемте въ судьи мистера Сета Седжа, нашего домовлад?льца, который тутъ же находится, - сказалъ Мэкъ-Фюзъ. - Мн? кажется, онъ отлично могъ бы насъ разсудить не хуже царя Соломона.
        - Не называйте Сета Седжа царемъ, - сказалъ Джобъ, переставая ?сть. - Цари только хвастать собой ум?ютъ, а Сетъ добрый: онъ позволяетъ Джобу приходить сюда и на?даться до сыта. Онъ настоящій христіанинъ.
        - Дуракъ, а разсудокъ у него все-таки есть, майоръ Линкольнъ, - зам?тилъ Польвартъ. - Онъ всегда жалуетъ къ намъ въ часы об?да и завтрака.
        - Дома-то у него не Богъ в?сть какое веселье, - сказалъ Ліонель. - Это первый челов?къ, съ которымъ я познакомился по прі?зд? на родину, и потому я просилъ мистера Седжа впускать его ко мн? всякій разъ, какъ онъ придетъ, въ особенности же именно въ т? часы, когда онъ можетъ оц?нить высокія способности моего друга Польварта.
        - Я нисколько не противъ того, чтобы онъ ихъ оц?нивалъ на свой молодой вкусъ, - сказалъ Польвартъ. - Отр?жьте мн? пожалуйста, дикаго гуся, Мэкъ-Фюзъ. Будьте любезны, поближе къ середк?. Ваши перелетныя птицы чертовски жестки подъ крыльями.
        - В?роятно, этотъ гусь лет?лъ фланговымъ въ своей ста? и потрудился больше другихъ своихъ товарищей. - Однако, Польвартъ, что вы скажете по поводу новыхъ упражненій легкой п?хоты?
        - Скажу, что Гэджъ насъ совс?мъ замучилъ ими. Ни минуты отдыха н?тъ.
        - Какъ вы думаете, Мэкъ-Фюзъ, что все это значитъ? - спросилъ Ліонель. - Мн? кажется, у Гэджа есть какая-нибудь ц?ль.
        - Не могу вамъ ничего сказать, майоръ Линкольнъ, - отв?чалъ гренадеръ. - Я солдатъ и не привыкъ вдаваться въ причины начальственныхъ распоряженій. Знаю только, что гренадеры и легкая п?хота освобождены отъ несенія караульной службы и ц?лые дни заняты маршироккой; такъ что нашъ Польвартъ началъ даже худ?ть.
        - Неужели вы зам?чаете, что я худ?ю, Мэкъ? - воскликнулъ Польвартъ. - О, какъ я радъ! Значитъ, не даромъ я б?гаю каждый день до седьмого пота. Въ инструкторы намъ дали офицера Гарри Скипа. Кажется, это самый быстроногій офицеръ во всей арміи… Что вы объ этомъ скажете, мистеръ Седжъ? Вы такъ внимательно слушаете, что, должно быть, васъ все это особенно интересуетъ.
        Седжъ, къ которому обратился съ вопросомъ Польвартъ, былъ влад?льцемъ того дома, въ которомъ снималъ себ? квартиру Ліонель. Свою всю семью онъ давно отправилъ куда-то въ провинцію подъ предлогомъ наступившей дороговизны въ Бостон?, а самъ остался въ город? оберегать свое имущество. Это былъ худой, костистый челов?къ съ черными блестящими глазами, типичный янки. На вопросъ Польварта онъ отв?тилъ уклончиво и осторожно:
        - Я полагаю, что вс? эти упражненія очень полезны для легкой п?хоты. Но капитану Польварту, можетъ быть, и трудно посп?вать за своей ротой - въ виду его комплекціи.
        - Ну, а вообще, что вы думаете о создавшемся положеніи, мистеръ Седжъ? - спросилъ Мэкъ-Фюзъ. - Вы челов?къ разсудительный и наблюдательный. Какъ вы думаете, ваши сограждане будутъ драться или н?тъ?
        - Курица и та пробуетъ защититься, когда ей ощипываютъ перья, - сказалъ Седжъ, уставившись глазами въ полъ.
        - Разв? американцы считаютъ, что ихъ ощипываютъ?
        - Насколько я понимаю, народъ такъ думаетъ, капитанъ. Гербовый сборъ и пошлина на чай вызвали большіе толки.
        - Стало быть, вы думаете, что драться будутъ?
        - Постоятъ за себя, если крайность заставитъ, но только пока еще драться никому не хот?лось бы.
        Въ эту самую минуту въ дверяхъ появилась огромная фигура унтеръ-офицера изъ роты Мэкъ-Фюза и заполнила собой все дверное отверстіе.
        - Что теб?, Дойль? - спросилъ Мэкъ-Фюзъ.
        - Приказано черезъ полчаса посл? зари вывести роту на смотръ и приготовиться къ выступленію.
        Вс? три офицера встали со своихъ м?стъ.
        - Ночью - выступать! - воскликнулъ Мэкъ-Фюзъ. - Должно быть, насъ посылаютъ куда-нибудь на см?ну, но только Гэджъ могъ бы выбрать для этого другое время.
        - В?роятно, есть какія-нибудь важныя причины, - сказалъ Ліонель. - Слышите? Барабанный бой. должно быть, и другія части получили такой же приказъ, не одна ваша рота.
        - Всему батальону приказано выступать, ваше высокоблагородіе, - сказалъ унтеръ-офицеръ, - а также и легкой п?хот?; мн? поручено сообщить объ этомъ капитану Польварту, если я его встр?чу.
        - Все это очень таинственно, - сказалъ Ліонель, - но вотъ кто можетъ мн? тутъ помочь… Джобъ! Гд? онъ? Меритонъ, куда д?вался юродивый?
        - Его кто-то вызвалъ, сэръ, и онъ ушелъ.
        - Тогда пошлите мн? Седжа, - сказалъ посл? раздумья молодой челов?къ.
        Оказалось, что и Седжъ куда-то ушелъ.
        - Господа, - сказалъ Ліонель, - мн? нужно сд?лать кое-какія распоряженія. Черезъ часъ я васъ догоню. Я не думаю, чтобы до т?хъ поръ вы усп?ли выступить.
        Ліонель над?лъ шинель и первый, извинившись передъ гостями, куда-то торопливо ушелъ. Всл?дъ за нимъ вышли и Мэкъ-Фюзъ съ Польвартомъ, направляясь въ свои казармы.



        Глава VIII

        Береги свои вздохи, несчастная дочь, чтобы очистить воздухъ! Береги свои слезы, чтобы украсить ими, вм?сто жемчуга, браслеты, сплетенныя изъ твоихъ волосъ!

    Дэвенанти.
        Ліонель смутился бы, покрасн?лъ, если бы его уличили въ томъ, что его таинственный другъ Ральфъ им?етъ на него большое вліяніе. Но влеченіе къ старику было въ немъ. такъ сильно, что онъ, выйдя изъ своей квартиры, торопливо направился къ жилищу Абигаили Прэй. Съ того вечера онъ ни разу не былъ въ этомъ мрачномъ дом?, но онъ хорошо его запомнилъ, такъ какъ старый магазинъ находился рядомъ съ Фануель-Голлемъ.
        Проходя мимо городской ратуши, онъ взглянулъ на осв?щенныя окна и сказалъ стоявшему на часахъ гренадеру:
        - Тамъ, должно быть, ждетъ сов?тъ - такъ что ли, часовой?
        Солдатъ по мундиру Ліонеля увидалъ, что передъ нимъ начальство, и почтительно отв?тилъ:
        - Такъ точно, ваше высокоблагородіе. Зд?сь находятся его превосходительство генералъ Вольфъ, подполковникъ 10-го полка лордъ Норсемберлэндъ и старый майоръ морской п?хоты, а этотъ ветеранъ приходитъ сюда только въ особо важныхъ случаяхъ.
        - В?роятно, что-нибудь по поводу новыхъ упражненій войскъ, - сказалъ Ліонель. - Прощайте, старый товарищъ.
        Гренадеръ сомнительно покачалъ головой и вновь принялся за свою м?рную ходьбу взадъ и впередъ. Черезъ н?сколько минутъ Ліонель входилъ въ жилище Абигаили. Тамъ онъ по памяти отыскалъ ея комнату, но былъ очень недоволенъ, когда въ комнат? не оказалось никого. Онъ хот?лъ уже уходить, какъ увидалъ полоску св?та, шедшую сверху и осв?щавшую л?стницу въ сл?дующій этажъ. Поднявшись по этой л?стниц?, онъ, руководясь полоской св?та, вошелъ въ одну изъ маленькихъ комнатокъ и увид?лъ того, кого искалъ. Старикъ сид?лъ на единственномъ, сломанномъ стул? передъ кучей соломы, которая, по вс?мъ признакамъ, служила ему постелью. На солом? была развернута большая карта, которую старикъ внимательно штудировалъ. Н?сколько мгновеній Ліонель стоялъ въ нер?шительности и смотр?лъ на с?дые волосы старика, закрывавшіе виски и лобъ его наклоненной головы.
        - Я васъ ищу, - сказалъ Ліонель, - такъ какъ сами вы меня совс?мъ забыли.
        - Вы поздно пришли, - сказалъ Ральфъ, не выказывая ни мал?йшаго удивленія и даже не отрываясь отъ карты. - Грядущихъ великихъ б?дствій уже нельзя устранить, можно только извлечь изъ нихъ полезный урокъ.
        - Значитъ, вы знаете, что нынче ночью что-то готовится?
        - Старики р?дко спятъ по ночамъ, - сказалъ Ральфъ, въ первый разъ взглядывая на Ліонеля, - а въ молодости я тоже обучался вашему кровавому ремеслу.
        - Поэтому вы не могли не зам?тить приготовленій въ войскахъ гарнизона. Но вы догадались ли объ ихъ ц?ли и о возможныхъ посл?дствіяхъ задуманнаго предпріятія?
        - Мн? изв?стно и то, и другое. Гэджъ воображаетъ, что, отр?завъ маленькія в?точки, онъ этимъ искоренитъ вс? пос?вы свободы. Онъ думаетъ задавить патріотизмъ, уничтоживъ н?сколько военныхъ складовъ.
        - Значитъ, на сегодня пока предполагается только эта м?ра предосторожности?
        - Эта м?ра вызоветъ кровопролитіе.
        - Я хочу присоединиться къ отряду къ качеств? волонтера, чтобы проникнуть внутрь страны и лично ознакомиться съ положеніемъ д?лъ. Я для того къ вамъ и пришелъ, чтобы посов?товаться съ вами объ этомъ.
        При словахъ Ліонеля старикъ побл?дн?лъ. Его мутный взглядъ переб?галъ н?сколько разъ со ст?ны комнаты на карту, потомъ неподвижно уставился на Ліонеля, точно взглядъ мертвеца. Ліонель подумалъ, что старику дурно, и хот?лъ ему помочь, но тотъ усп?лъ оправиться и овлад?ть собой
        - Вы нездоровы! - вскричалъ Ліонель,
        - Оставьте меня, уйдите.
        - Не могу я васъ оставить въ такомъ положенія.
        - Говорю вамъ, оставьте меня. Мы съ вами увидимся, какъ вамъ этого хочется, внутри провинціи.
        - Сл?довательно, вы мн? сов?туете присоединиться къ войскамъ и дожидаться васъ?
        - Сов?тую.
        - Простите меня, - нер?шительно заговорилъ Ліонель, въ смущеніи опуская глаза, - но мн? кажется, что это пом?щеніе, выбранное вами для себя… и состояніе вашего здоровья… и вашъ костюмъ… все это указываетъ на… на то, что вамъ приходится трудно…
        - Вы собираетесь предложить мн? денегъ?
        - Если вы согласитесь принять ихъ отъ меня, вы окажете мн? большую честь, и я буду вамъ глубоко за нее благодаренъ.
        - Когда у меня не будетъ хватать средствъ на вс? мои надобности, молодой челов?къ, тогда я непрем?нно воспользуюсь вашимъ предложеніемъ. В теперь ступайте, времени терять нельзя.
        - Я не желалъ бы оставлять васъ однихъ, Гд? Абигаиль? Даже эта сумасбродная старуха все-таки лучше, ч?мъ никого.
        - Ее н?тъ дома. Она ушла.
        - A Джобъ? Онъ хоть и юродивый, но у него бываютъ добрыя движенія; онъ могъ бы вамъ быть полезенъ въ случа? нужды.
        - У него есть д?ло поважн?е возни съ никому ненужнымъ старикомъ. Уходите, сэръ, сію же минуту, оставьте меня въ поко?. Сэръ, я васъ объ этомъ прошу и даже приказываю, если этого вамъ мало.
        Ліонелю ничего больше не оставалось, какъ повиноваться. Онъ сд?лалъ это очень неохотно и, уходя, н?сколько разъ оборачивался. Выйдя на улицу, онъ торопливо пошелъ къ себ? домой. На небольшомъ мосту онъ услыхалъ тихій шопотъ н?сколькихъ голосовъ. Какіе-то люди сов?щались между собою. Въ темнот? Ліонель разгляд?лъ двоихъ, но когда онъ сталъ подходить къ нимъ, они разошлись. Одинъ пошелъ на площадь, а другой взошелъ на мостъ, гд? стоялъ Ліонель.
        - Это ты, Джобъ, тутъ шепчешься? Ахъ, заговорщикъ! - воскликнулъ Ліонель. - Что это у тебя за ночные секреты?
        - Джобъ живетъ въ старомъ магазин?,- быстро отв?чалъ юродивый. - Тамъ для Нэбъ м?ста много, потому что король на позволяетъ привозить сюда товары.
        - Ты къ вод? шелъ, а не домой.
        - Для Нэбъ нужна рыба, ей ?сть нечего, и хотя король заперъ бостонскую гавань, Джобъ все-таки по?детъ на ловлю. Джоба не удержатъ никакіе парламентскіе билли.
        - Несчастный! Иди домой и ложись спать! A то какой-нибудь часовой подстр?литъ тебя, т?мъ и кончится.
        - Джобъ увидитъ корабль издали, а съ корабля Джоба не увидятъ. Если же кого-нибудь изъ бостонцевъ убьютъ - а Джобъ бостонецъ - то это даромъ не пройдетъ. Будетъ кутерьма.
        Разговоръ на этомъ кончился. Ліонель пошелъ своей дорогой, а отъ моста отд?лилась лодка и поплыла въ портъ.
        Проходя по площади, Ліонель у фонаря встр?тился съ т?мъ челов?комъ, которыя шептался съ Джобомъ. Оба взглянули другъ на друга и другъ друга узнали.
        - Мы опять съ вами встр?чаемся, майоръ Линкольнъ, я опять въ таинственномъ м?ст?,- сказалъ тотъ самый незнакомецъ, котораго Ліонель вид?лъ на ночномъ митинг?.
        - И въ этомъ таинственномъ м?ст? Джобъ Прэй, должно быть, состоитъ ч?мъ-нибудь врод? домового или л?шаго, потому что вы съ нимъ о чемъ-то такъ таинственно изволили шептаться.
        - Над?юсь, сэръ, - возразилъ незнакомецъ, - что у насъ еще до того не дошло, чтобы честнымъ людямъ нельзя было поговорить между собою.
        - Разум?ется, сэръ, - отв?чалъ Ліонель, - и я вовсе не им?лъ въ виду вамъ препятствовать въ этомъ.
        Они разстались. Ліонель пошелъ на Тремонтъ-Стритъ, чтобы проститься съ мистриссъ Лечмеръ и кузинами. Никого не встр?тивъ, онъ прошелъ къ себ? въ комнату, тамъ немного позанялся и вышелъ въ гостиную. Изъ маленькаго кабинетика мистриссъ Лечмеръ донесся до него ея голосъ. Дверь была полуоткрыта. Ліонель подошелъ я хот?лъ уже попросить позволенія войти, какъ увидалъ Абигаиль Прэй, которая вела съ хозяйкой дома оживленную бес?ду.
        - Старикъ и очень б?дный, вы говорите? - спрашивала мистриссъ Лечмеръ.
        - Кажется, ему все изв?стно, - говорила Абигаиль, кидая вокругъ себя взгляды, въ которыхъ виденъ былъ крайній испугъ.
        - Все! - повторила дрожащими губами мистриссъ Лечмеръ. - И вы говорите, что онъ прі?халъ съ маіоромъ Линкольномъ?
        - На томъ же корабл?, и небу было угодно, чтобы онъ поселился у меня въ наказаніе за мои гр?хи.
        - Зач?мъ же вы позволяете ему жить у васъ, если онъ васъ ст?сняетъ? - возразила мистриссъ Лечмеръ. - Вы у себя въ дом? полная хозяйка.
        - Домъ, въ которомъ я живу, мн? не принадлежитъ. Онъ можетъ служить приб?жищемъ для вс?хъ несчастныхъ. Старикъ им?етъ такое же право, какъ и я, поселиться въ пустомъ магазин?.
        - Вы первая въ немъ поселились, и вы женщина. Ваше право старше, - настаивала мистриссъ Лечмеръ голосомъ, въ которомъ слышались непреклонныя ноты. - На вашемъ м?ст? я бы выгнала его на улицу, какъ собаку.
        - На улицу! - повторила Абигаиль, испуганно оглядываясь кругомъ. - Сударыня, ради Бога, тише говорите!.. На улицу… Да я гляд?ть на него боюсь, у него такіе глаза, точно онъ насквозь меня видитъ. Онъ пересказалъ мн? все, что я когда-либо сд?лала… Джобъ его боготворитъ, просто молится на него, и если я сд?лаю ему какую-нибудь обиду, старикъ легко можетъ отъ Джоба узнать все то, что мы съ вами скрываемъ…
        - Какъ! - дрогнувшимъ отъ ужаса голосомъ вскричала мистриссъ Лечмеръ. - Неужели вы были такъ глупы, что все разсказали своему идіоту?
        - Этотъ идіотъ мой сынъ, моя плоть и кровь, - отв?чала Абигаиль и даже поднесла руки ко лбу, какъ бы умоляя о прощеніи за свою нескромность. - Ахъ, мээмъ, вы счастливица, вы живете въ богатств? и въ почет?, у васъ прелестная, кроткая, добрая внучка, поэтому вы никогда не поймете, какъ это можно любить такого, какъ Джобъ. Но когда сердце разбито и задавлено тяжкимъ бременемъ, тогда невольно сп?шишь открыться тому, кто готовъ взять на себя хотя часть этого бремени. A в?дь Джобъ - мой сынъ, мое чадо, хотя и отнятъ у него разсудокъ.
        Мистриссъ Лечмеръ н?сколько минутъ не отв?чала, и Ліонелъ воспользовался этимъ промежуткомъ, чтобы отойти и не слушать больше разговора, который, очевидно, для него не предназначался. Онъ вошелъ въ гостиную и бросился на стулъ, думая, что въ комнат? никого больше н?тъ.
        - Какъ! Майоръ Линкольнъ уже вернулся! - воскликнулъ пріятный голосъ Сесліи Дайнворъ, которая сид?ла на другомъ конц? комнаты. - И притомъ вооруженный съ ногъ до головы, точно бандитъ!
        Ліонель вздрогнулъ, потеръ себ? лобъ, какъ бы просыпаясь отъ сна, и отв?чалъ:
        - Да, я именно бандитъ… и еще какъ-нибудь назовите… Ко мн? все подойдетъ.
        Сесиль побл?дн?ла.
        - Кто же р?шится такъ говорить о майор? Линкольн?? - возразила она. - Онъ самъ къ себ? несправедливъ.
        - Что я такое сказалъ, миссъ Дайнворъ, какую нел?пость? - воскликнулъ, опомнившись, Ліонель. - Я весь ушелъ въ свои думы и слышалъ только вашъ голосъ, а самаго вопроса не понялъ.
        - A между т?мъ на васъ полное вооруженіе: шпага и даже пистолеты.
        - Да, я сегодня въ ночь выступаю съ отрядомъ въ качеств? волонтера, - сказалъ онъ, снимая съ себя оружіе. - Этотъ отрядъ посылается во внутреннія земли. Вотъ почему я и вооружился, несмотря на свои мирныя нам?ренія.
        - Ночью назначенъ походъ вглубь провинціи! - сказала Сесиль, побл?дн?въ еще больше и съ трудомъ переводя духъ. - Для чего же это майоръ Линкольнъ добровольно присоединяется къ подобной экспедиціи?
        - Я нам?реваюсь только быть очевидцемъ того, что можетъ случиться, о ц?ли же похода такъ же мало осв?домленъ, какъ и вы.
        - Тогда оставайтесь дома, - твердымъ тономъ произнесла Сесиль, - и не принимайте участія въ предпріятіи, им?ющемъ, быть можетъ, нехорошую ц?ль и опасномъ по результатамъ.
        - Ц?ли я не знаю, сл?довательно, и не могу за нее отв?чать, а мое присутствіе или отсутствіе нисколько на исходъ д?ла не повліяетъ. Что же касается опасности, то, разъ идутъ наши гренадеры, ни о какой опасности не можетъ быть и р?чи, хотя бы непріятель оказался даже втрое многочисленн?е посланнаго отряда.
        - Изъ вашихъ словъ я заключаю, - воскликнула, входя въ гостиную, Агнеса Дэнфортъ, - что и нашъ другъ Меркурій, онъ же капитанъ Польвартъ, отправляется съ этими ночными погромщиками? Если такъ, то курятникамъ придется плохо.
        - Разв? вы не знаете, Агнеса, зач?мъ выступаютъ войска?
        Агнеса отв?тила, стараясь скрыть подъ маской ироніи свое неудовольствіе:
        - Я слышала, что вс?мъ солдатамъ розданы боевые патроны, что съ моря городъ окруженъ шлюпками, не пропускающими никого ни въ городъ, ни изъ города. Такимъ образомъ, Сесиль, если мы съ тобой, природныя американки, пожелаемъ куда-нибудь по?хать, намъ этого не позволятъ. Богъ одинъ знаетъ, къ чему приведутъ вс? подобныя м?ры.
        - Если вы не собираетесь принимать непосредственное участіе въ погромной экспедиціи, а нам?реваетесь быть только зрителемъ, - сказала Сесиль, - то хорошо ли съ вашей стороны своимъ присутствіемъ какъ бы санкціонировать подобныя вещи?
        - Я не считаю доказаннымъ и достов?рнымъ, что предполагается какой-нибудь погромъ.
        - Вы забываете, Сесиль, - съ видомъ крайняго презр?нія зам?тила Агнеса, - что майоръ Линкольнъ прі?халъ сюда уже посл? знаменитаго похода изъ Роксбюри въ Дорчестеръ. Тогда войска пожали свои лавры при св?т? дня. Не трудно себ? представить, насколько блистательн?е будетъ ихъ слава, когда ночная темнота прикроетъ ихъ позоръ.
        Ліонель весь вспыхнулъ, но сдержался; онъ всталъ и сказалъ со см?хомъ:
        - Кузина, вы заставляете меня бить отбой. Но если мой другъ, д?йствительно, какъ вы говорите, страшенъ только для курятника, то онъ несомн?нно сложитъ къ вашимъ ногамъ трофеи своихъ поб?дъ. Я ухожу, чтобы не раздражать васъ своимъ мундиромъ, который зд?сь вс?мъ такъ ненавистенъ.
        Ліонель подалъ Сесили руку, она вложила въ нее свою и дошла съ нимъ до выходной двери.
        - Какъ бы мн? хот?лось, чтобы вы остались, Линкольнъ! - сказала она, когда они остановились на порог?. - И зач?мъ вы отправляетесь? По служб? вы не обязаны, а какъ челов?ку, вамъ бы сл?довало быть бол?е отзывчивымъ на горе своихъ ближнихъ.
        - Въ качеств? челов?ка отзывчиваго я и отправляюсь, Сесиль, - отв?чалъ Ліонель. - У меня есть на это причины, о которыхъ вы даже и не подозр?ваете.
        - И вы это надолго?..
        - Если я не пробуду въ отсутствіи н?сколько дней, то моя ц?ль не будетъ достигнута, - сказалъ онъ, тихо пожимая ея руку. - Будьте ув?рены, что я постараюсь вернуться, какъ только будетъ можно.
        - Ну, когда такъ, отправляйтесь, - сказала Сесиль, освобождая свою руку. - Только помните: на такого выдающагося офицера, какъ вы, будетъ обращено всеобщее вниманіе. За каждымъ вашимъ поступкомъ будутъ сл?дить тысячи глазъ.
        - Вы мн? не дов?ряете, Сесиль?
        - Вовсе н?тъ, майоръ Линкольнъ; я ничего такого не думаю… - По?зжайте, Ліонель, и какъ только вернетесь, сейчасъ же приходите къ намъ.
        Онъ не усп?лъ ничего отв?тить, потому что она быстро повернулась и ушла въ комнаты, но Ліонель усп?лъ зам?тить, что она прошла не въ гостиную къ Агнес?, а поднялась по большой л?стниц? наверхъ граціозной и легкой сильфидой.



        Глава IX


         На вн?шнихъ ст?нахъ знамя водрузите.
         Военный кличъ, какъ прежде: «Вотъ они!»

    Шекспиръ. «Макбетъ».
        По выход? изъ дома мистриссъ Лечмеръ, Ліовель самъ не зная зач?мъ направился къ Биконъ-Гиллю и, только уже поднявшись до половины холма, сообразилъ, что ему тутъ совершенно нечего д?лать. Онъ остановился и прислушался. Не слыша со стороны казармъ ни мал?йшаго звука, онъ уступилъ овлад?вшей имъ потребности уединиться и дошелъ до вершины холма. Онъ сталъ смотр?ть на городъ, разстилавшійся внизу въ темнот?. По улицамъ ходили люди съ фонарями и факелами, въ домахъ везд? виденъ былъ св?тъ. Это значило, что жителямъ стало изв?стно о готовящейся экспедиціи. Ліонель снова прислушался въ сторону казармъ, но тамъ все было совершенно тихо.
        Ліонель стоялъ на небольшой площадк?. Темнота была полная. Вдругъ откуда-то появился св?тъ, сначала слабый, потомъ онъ сд?лался ярче, осв?тилъ весь холмъ и заигралъ яркими бликами вокругъ маяка.
        - Негодяй! - сказалъ вдругъ челов?къ, стоявшій гд?-то внизу маяка и теперь выступившій прямо противъ Ліонеля. - Кто теб? позволилъ зажечь маякъ?
        - Я бы вамъ сказалъ на это, какъ вы см?ете такъ грубо со мной говорить, если бы не догадался о причин? вашей ошибки, - отв?чалъ Ліонель. - Никто маяка не зажигалъ, это м?сяцъ взошелъ на горизонт? со стороны моря.
        - Ей-Богу, какъ я ошибся! - сказалъ часовой. - Я готовъ 5ылъ въ первую минуту поклясться, что это маякъ засв?тился.
        - Вы, должно быть, челов?къ суев?рный и в?рите въ колдовство. Съ того м?ста, гд? я стою, только разв? колдунъ могъ бы зажечь св?тъ на маяк?.
        - Простите, ваше высокоблагородіе! Народъ-то зд?сь ужъ очень чудной… Б?довый народъ! Теперь-то я вижу, что вы изволите быть майоръ Линкольнъ, 47-го полка. Я васъ узналъ.
        - A вы служите тоже въ этомъ полку?
        Солдатъ отв?тилъ, что онъ унтеръ-офицеръ другого полка, но знаетъ въ лицо г. майора. При этомъ онъ объяснилъ, что онъ приставленъ смотр?ть, чтобы бостонцы не зажигали маяка и чтобы вообще какимъ-нибудь сигналомъ не дали знать окрестнымъ жителямъ о готовящейся экспедиціи.
        - Д?ло задумано, должно быть, серьезное, - зам?тилъ Ліонель.
        - Изволите прислушаться, г. майоръ: наши гренадеры идутъ, - сказалъ солдатъ. - Это ихъ м?рный и тяжелый шагъ.
        Ліонель прислушался и д?йствительно услыхалъ правильный солдатскій шагъ. Черезъ долину шло къ берегу регулярное войско. Тогда онъ быстро сб?жалъ съ холма и прибылъ къ вод? въ одно время съ отрядомъ.
        Дв? колонны остановились и выстроились въ недалекомъ разстояніи одна отъ другой. Ліонель опред?лилъ численность всего отряда приблизительно въ тысячу челов?къ. Сбоку собралась кучка офицеровъ. Онъ подошелъ къ ней, полагая, что тутъ находится самъ начальникъ отряда. Это былъ подполковникъ 10-го полка, оживленно о чемъ-то говорившій съ флотскимъ ветераномъ. о которомъ упоминалъ часовой у городской ратуши.
        Ліонель обратился къ подполковнику съ просьбой о разр?шеніи сопровождать отрядъ. Посл? н?сколькихъ объясненій просьба была уважена, при чемъ о секретныхъ причинахъ похода не заикнулся ни тотъ, ни другой.
        Тутъ къ Ліонелю подошелъ его лакей, сл?довавшій за отрядомъ при багаж? и лошадяхъ своего барина. Сд?лавъ кое-какія распоряженія, Ліонель пошелъ отыскивать своего друга Польварта и нашелъ его во глав? перваго взвода легкой п?хоты, По количеству собранныхъ у берега лодокъ, можно было догадаться, что отрядъ пойдетъ съ полуострова на материкъ не обыкновенной дорогой, а будетъ перевозиться по вод?.
        Вскор? подали сигналъ. Солдаты въ порядк? стали разсаживаться по шлюпкамъ, которыя постепенно отъ?зжали отъ берега. М?сяцъ въ это время поднялся выше и озарилъ колокольни города и всю долину. Обстановка напоминала декорацію какой-нибудь драматической сцены въ театр?. Польвартъ с?лъ въ лодку рядомъ съ Ліонеломъ. Ему удалось удобно устроить свои ноги, и онъ пришелъ въ спокойное, благодушное настроеніе.
        - Бываютъ минуты, когда мн? хот?лось бы быть морякомъ, - сказалъ онъ, болтая рукою въ вод?. - Вода тебя везетъ, а самъ ты не двигаешься. Хорошо! Военные матросы должны любить такую жизнь.
        - Н?тъ, я слыхалъ, что это имъ порою надо?даетъ, - отв?чалъ Ліонель. - Имъ иной разъ до страсти хочется размять ноги, а негд?.
        - Ну что такое ноги? - воскликнулъ Польвартъ. - Наимен?е необходимая часть т?ла. Моряку, наприм?ръ, он? почти совершенно не нужны; Съ ними только подагра бываетъ. Другое д?ло - мозгъ, желудокъ.
        - И это говоритъ офицеръ легкой п?хоты! - засм?ялся Ліонель. - Мой другъ, вы свое званіе забыли.
        - Такъ что же? Я вотъ офицеръ легкой п?хоты, а двигаюсь въ походъ безъ помощи ногъ… Скажите, майоръ Линкольнъ, вы вид?ли миссъ Дэнфортъ, когда въ посл?дній разъ были на Тремонтъ-Стритъ?
        - Им?лъ это удовольствіе.
        - Знаетъ она что-нибудь о нашемъ поход??
        - Она была въ крайне воинственномъ настроеніи.
        - Она ничего не говорила про легкую п?хоту или про кого-нибудь, кто въ ней служитъ?
        - Она, д?йствительно, упомянула про васъ, - съ легкой насм?шкой, - отв?чалъ Ліонель. - Нашла, что отъ васъ грозитъ большая опасность… курятникамъ.
        - Что за несравненная д?вушка! И шутки-то ея какія пріятныя, милыя… Ахъ, какъ бы я желалъ, чтобы она была зд?сь съ нами! Для влюбленнаго пять минутъ при св?т? луны стоятъ ц?лаго л?та подъ знойнымъ солнцемъ… Какъ бы я дорого далъ, еслибы зап?лъ сейчасъ соловей!
        Но вотъ лодки переплыли черезъ бухту и остановились у берега. Войска высадились и построились въ походную колонну. Рота капитана Польварта опять составила головную часть отряда и получила приказъ сл?довать за офицеромъ главнаго штаба, вы?хавшимъ впередъ верхомъ на кон?. Ліонель вел?лъ Меритону сл?довать съ лошадьми той же дорогой, по которой пойдетъ отрядъ, а самъ присоединился къ Польварту.
        Вскор? передъ отрядомъ появилось огромное стоячее болото.
        - Чортъ знаетъ что такое! - воскликнулъ капитанъ Польвартъ. - Сл?пые они у насъ что ли, наши колонновожатые? Куда это они насъ завели? Не видятъ разв?, что лугъ почти наполовину залитъ водой?
        - Впередъ, впередъ, легкая п?хота! Трогай! - хриплымъ голосомъ крикнулъ флотскій офицеръ-старикъ, ?хавшій верхомъ недалеко отъ роты. - Воды, что ли, испугались?
        - Мы не водяныя крысы, - сказалъ Польвартъ. Лионель схватилъ его за руку, и Польвартъ не усп?лъ опомниться, какъ очутился по щиколодку въ вод?.
        - Смотрите, чтобы за такія разсужденія не лишиться патента, - сказалъ Ліонель, между т?мъ какъ его другъ шлепалъ по болоту. - Теперь, по крайней м?р?, есть что записать въ дневникъ: случай интересный.
        - A я было только-что размечтался при лун?,- проговорилъ съ комическимъ сожал?ніемъ толстякъ. - Н?тъ, ужъ видно не придется.
        - Я тоже думаю, что не придется, - сказалъ Ліонель. - И даже нав?рное, такъ что лучше и не пробовать.
        Болотистый лугъ, впрочемъ, скоро кончился, и отрядъ вышелъ на большую дорогу. Настроеніе Польварта испортилось. Разговоръ пересталъ клеиться.
        Сначала все кругомъ было тихо, но по м?р? движенія солдатъ впередъ сталъ раздаваться собачій лай, и изъ оконъ фермъ стали выглядывать изумленныя физіономіи обывателей, встревоженныхъ шествіемъ войскъ. Вдругъ вдали съ какой-то колокольни послышались сухіе, короткіе, частые удары набата. Кто-то подавалъ населенію тревогу. Что-то величественное было въ этихъ пугающихъ звукахъ, понесшихся по всей долин?.
        Солдаты стали слушать. Среди холмовъ прогрем?ло н?сколько выстр?ловъ. Набатъ загуд?лъ со вс?хъ окрестныхъ колоколенъ, звонъ понесся отовсюду и разлился по вс?мъ направленіямъ. На вс?хъ высотахъ загор?лись огни. Звуки волынокъ и м?дныхъ трубъ сливались съ выстр?лами изъ мушкетовъ и звономъ колоколовъ. По близости слышался лошадиный топотъ, какъ будто какіе-то всадники мчались мимо фланговъ батальона.
        - Впередъ! Впередъ! - покрикивалъ среди этого шума и гула флотскій ветеранъ. - Янки проснулись, зашевелились, а намъ еще долго идти. Впередъ, легкая п?хота! Гренадеры васъ догоняютъ!
        Авангардъ ускорилъ шагъ, и весь отрядъ пошелъ съ такой скоростью, какую только допускала необходимость сохранять равненіе. Шли н?сколько часовъ безъ остановокъ. Шумъ тревоги улегся, колокола перестали звонить. Лунный св?тъ постепенно поблекъ при первомъ проблеск? занявшагося утра. Изъ арьергарда пришло распоряженіе остановиться.
        Польвартъ уже думалъ, что можно будетъ отдохнуть и основательно закусить захваченною имъ изъ дома Ліонеля вкусной провизіей. Онъ былъ вообще превосходнымъ офицеромъ для всего того, что самъ называлъ «мирной частью военной службы». Но ему пришлось разочароваться и даже поворчать: остановка была не для отдыха, а для осмотра ружей и для того, чтобы зарядить ихъ и вставить кремни. Отъ главнаго отряда отд?лились три или четыре роты и снова двинулись впередъ подъ начальствомъ флотскаго ветерана. Солдаты были сильно заинтересованы. Они шли быстро и неустрашимо за старымъ офицеромъ, пустившимъ свою лошадь легкой рысцой.
        Въ воздух? запахло чуднымъ весеннимъ утромъ. Предметы постепенно становились все видн?е и видн?е. Солдаты шагали бодро, забывая перенесенные труды форсированнаго ночного марша. Вдругъ передъ колонной появились откуда-то три или четыре вооруженныхъ всадника, скакавшіе ей наперер?зъ.
        - Сдайтесь! - крикнулъ имъ одинъ изъ бывшихъ впереди офицеровъ. - Сдайтесь или спасайтесь сію же минуту прочь!
        Всадники повернули коней я ускакали. Одинъ изъ нихъ выстр?лилъ на воздухъ, чтобы дать тревогу. Солдаты вступили въ небольшое село и увидали передъ собой церковь посреди лужайки. Лужайка была занята небольшимъ отрядомъ провинціальной милиціи, выстроимшимся, какъ на смотру.
        - Впередъ, легкая п?хота! - крикнулъ флотскій майоръ, давая шпоры своему коню. Въ сопровожденіи своихъ офицеровъ онъ быстро помчался впередъ, скрывшись за утломъ церкви.
        Ліонель посп?шилъ за нимъ сл?домъ. У него сильно билось сердце, предчувствуя недоброе.
        Хриплый голосъ флотскаго майора раздался снова:
        - Бунтовщики, расходитесь! Кладите оружіе и расходитесь! За этими неразслышанными словами посл?довалъ пистолетный выстр?лъ и приказъ открыть огонь.
        Солдаты съ яростнымъ крикомъ бросились на лужайку и дали оглушительный залпъ.
        - Боже мой! - вскричалъ Ліонель. - Что вы д?лаете! Разв? можно стр?лять въ мирное населеніе! Кром? насилія в?дь есть еще и законъ! Польвартъ, велите имъ прекратить огонь!
        - Назадъ! Стой! - крикнулъ Польвартъ, кидаясь на солдатъ; съ обнаженной шпагой.
        Но сразу остановить солдатъ было невозможно. Они разошлись. Только съ прибытіемъ самого Питкэрна и другихъ офицеровъ удалось остановить пальбу. Уб?гая, милиціонеры тоже сд?лали н?сколько шальныхъ выстр?ловъ, но англичанамъ эти выстр?лы не причинили никакого вреда.
        Когда стр?льба прекратилась, солдаты и офицеры молча переглянулись, какъ бы говоря другъ другу, что случившееся невозможно было предвид?ть. М?шаясь съ утреннимъ туманомъ, надъ лугомъ стлался дымъ, расходясь во вс? стороны горизонта и какъ бы давая всюду знать о совершившемся роковомъ д?л?. Ліонель съ ужасомъ увидалъ на лугу н?сколько раненыхъ, корчившихся отъ мучительной боли, и отъ пяти до шести труповъ, растянувшихся неподвижно на трав?.
        Не въ силахъ будучи выносить этого зр?лища, Ліонель отвернулся и отошелъ назадъ. Т?мъ временемъ къ авангарду б?глымъ шагомъ подошла остальная п?хота. Ліонель задумчиво обошелъ вокругъ церкви, самъ не зная, куда идетъ, и столкнулся съ Джобомь Прэемъ, выходившимъ изъ храма. Джобъ им?лъ видъ совершенно растерянный. На его лиц? отражалось и негодованіе, и испугъ.
        Юродивый пальцемъ указалъ Ліонелю на смертельно раненаго, который съ усиліемъ ползъ къ дверямъ храма, гд? привыкъ молиться и гд? собирался теперь отдать Богу душу.
        - Вы убили созданіе Божіе, - сказалъ юродивый. - Богъ вамъ это припомнитъ.
        - Увы, убитъ не одинъ этотъ, я тамъ вид?лъ н?сколько труповъ, - отв?чалъ Ліонель. - Не знаю, ч?мъ и кончится это все.
        - Какъ вы думаете, - спросилъ Джобъ, пугливо оглянувшись кругомъ, - неужели король им?етъ право убивать людей въ Бостон?, какъ онъ это д?лаетъ въ Лондон?? Это д?ло переполошитъ всю провинцію, вотъ посмотрите. Ахъ, вы не знаете нашихъ колонистовъ!
        - Да что же они могутъ сд?лать въ конц? концовъ? - сказалъ Ліонель, забывая, что говоритъ съ челов?комъ, лишеннымъ разсудка. - Англія во всякомъ случа? сильн?е зд?шнихъ разрозненныхъ колоній. Имъ бы сл?довало держаться осторожн?е.
        - Осторожн?е? - возразилъ Джобъ.- A то, что король д?лаетъ, разв? осторожно? Если народъ и промолчитъ въ отв?тъ на р?зню, даромъ она все-таки не пройдетъ. Вы убили Божіе созданіе, Богъ вамъ это припомнитъ.
        - Какими судьбами ты зд?сь, дурачишка? - спросилъ приходя въ себя, Ліонель. - В?дь ты мн? сказалъ, что отправляешься ловить рыбу для своей матери?
        - A зд?сь разв? нельзя ловить? - неохотно отв?чалъ юродивый. - Рыба водится не только въ бухт?, она есть и въ прудахъ. Нэбъ могла перем?нить свой вкусъ. Джобъ не знаетъ такого закона, чтобы нельзя было ловить форелей.
        - Несчастный! Ты все стараешься меня обмануть! Кто-то такой злоупотребляетъ твоимъ нев?д?ніемъ, отлично зная, что ты слабоумный, и даетъ теб? такія порученія, за которыя ты не сегодня-завтра можешь поплатиться жизнью.
        - A вотъ король не смогъ бы заставить Джоба ходить по его порученіямъ, - сказалъ гордымъ тономъ юродивый. - Такого закона н?тъ, и Джобъ не пошелъ бы.
        - Джобъ, твоя ученость тебя погубитъ. Кто это тебя начинилъ такими юридическими познаніями?
        - Вы думаете, что въ Бостон? вс? такіе простецы, что и законовъ не знаютъ? - искренно удивился Джобъ. - Да одинъ Ральфъ знаетъ ихъ не хуже самого короля. Онъ говоритъ, что никакой законъ не разр?шаетъ стр?лять въ «скоросп?лыхъ», если они первые не начнутъ стр?лять, потому что они м?стная милиція и им?ютъ право заниматься воинскими упражненіями, когда имъ угодно.
        - Ральфъ! - съ живостью воскликнулъ Ліонелъ. - Неужели онъ зд?сь? Этого быть не можетъ. Я его оставилъ совс?мъ больного въ Бостон?. Да и не подъ-л?та ему м?шаться въ такія д?ла.
        Джобъ отв?чалъ уклончиво.
        - Я полагаю, Ральфъ вид?лъ войска и почище вашей легкой п?хоты и вашихъ гренадеръ, а также и т?хъ солдатъ, которые остались въ Бостон?.
        Ліонель вовсе не нам?ревался воспользоваться наивностью Джоба и донять его вопросами такъ, чтобы онъ проговорился о чемъ-нибудь особенно важномъ для заговорщиковъ, но ему хот?лось, во-первыхъ, узнать что-нибудь о старик?, а во-вторыхъ, отклонить самого Джоба отъ опаснаго сообщества. Но Джобъ ловко увертывался отъ прямыхъ отв?товъ, проявляя большую хитрость и сообразительность.
        - Повторяю, мн? необходимо повидаться съ челов?комъ, котораго ты называешь Ральфомъ, - сказалъ Ліонель, - и я желалъ бы знать, не зд?сь ли онъ?
        - Ральфъ презираетъ ложь, - отв?чалъ Джобъ. - Идите туда, гд? онъ об?щался съ вами встр?титься, и вы его увидите.
        - Онъ мн? не назначилъ м?ста, а этотъ несчастный случай могъ его смутить, испугать…
        - Ужъ и испугать! - повторилъ Джобъ, недов?рчиво качая головой. - Не такой челов?къ Ральфъ, чтобы чего-нибудь испугаться.
        - Въ такомъ случа?, онъ можетъ сунуться въ опасное м?сто… Юноша, въ посл?дній разъ прошу тебя: скажи мн?, не зд?сь ли старикъ?..
        Въ эту минуту онъ вдругъ зам?тилъ, что Джобъ опустилъ глаза и боязливо пятится. Ліонель обернулся и увидалъ гренадерскаго капитана, который стоялъ надъ трупомъ американца, скрестивъ на груди руки, и молча гляд?лъ на него.
        То былъ капитанъ Мэкъ-Фюзъ. Узнавъ Ліонеля, онъ спросилъ:
        - Не объясните ли вы мн?, маіоръ Линкольнъ, по какому случаю этотъ челов?къ лежитъ зд?сь мертвый?
        - Разв? вы не видите, какая у него рана на груди?
        - Я вижу, что онъ убитъ выстр?ломъ изъ ружья, но желалъ бы знать зач?мъ и для чего.
        - Объ этомъ ужъ вы наше начальство спросите, капитанъ Мэкъ-Фюзъ, - отв?чалъ Ліонель. - Поговариваютъ, будто мы идемъ захватывать склады военнаго матеріала, заготовленные колонистами съ враждебными ц?лями.
        На жесткихъ чертахъ Мэкъ-Фюза появилось выраженіе холоднаго презр?нія.
        - Скажите, маіоръ Ліонель, - вы хоть и молоды, а лучше другихъ посвящены въ секреты нашихъ генераловъ, - скажите, неужели Гэджъ думаетъ, что это - война, когда оружіе и заряды им?ются только у одной стороны? Я не прочь повоевать, мн? миръ ужъ и поднадо?сть усп?лъ, мн? скучно безъ д?ла, но когда людей убиваютъ при такой обстановк?, какъ убитъ вотъ этотъ американецъ (Мэкъ-Фюзъ указалъ рукой на трупъ), то я не скажу, что это честный бой, а просто бойня.
        - Я совершенно съ вами согласенъ, но, увы! Кажется, далеко не вс? такъ думаютъ, какъ мы съ вами. Я боюсь, что это только начало.
        Онъ обернулся, отыскивая глазами Джоба, но юродивый безсл?дно исчезъ. Въ это время барабаны забили сборъ, солдаты зашевелились, готовясь къ выступленію. И видно было, что пролитая кровь усп?ла возбудить въ нихъ злые инстинкты, и что они, какъ тигры, съ наслажденіемъ готовы теперь лить ее еще и еще…



        Глава X

        Вс? Грэгэмы изъ клана Нетерби с?ли на коней, явились Форстеры, Фенвики, Месгрэвы: шумная охота разсыпалась по долин? Кэноби.

    Сэръ Вальтеръ Скоттъ.
        Изъ Лексингтона, такъ называлось то небольшое село, гд? произошли описанныя въ предыдущей глав? событія, войска выступили съ военной помпой, но потомъ люди отряда притихли, озабоченные предстоявшей имъ задачей - разыскать и уничтожить военные склады колонистовъ внутри провинціи. Такъ какъ о поход? теперь знали вс? и всюду, то необходимо было удвоить быстроту, чтобы обезпечить за экспедиціей усв?хъ.
        Флотскій ветеранъ, о которомъ мы такъ часто говорили, снова по?халъ верхомъ въ авангард?. Рота Польварта была попрежнему головною, а Ліонель опять пошелъ рядомъ съ капитаномъ, машинально маришруя въ ногу съ солдатами.
        - Поторопились мы, маіоръ Линкольнъ, вотъ что, - зам?тилъ Польвартъ своему другу.
        - Вы находите? A зато посмотрите, какъ довольны солдаты. Имъ это любо.
        - Они ужъ такъ вымуштрованы. Но зато посмотр?ли бы вы, какія кислыя рожи были у молодыхъ рекрутъ изъ зд?шнихъ жителей. Надобно будетъ какъ-нибудь ихъ умаслить… Дать, наприм?ръ, хоть пенсію вдовамъ и семьямъ убитыхъ…
        Войска продолжали идти ускореннымъ маршемъ. Жителямъ о поход? и обо всемъ случившемся было, очевидно, уже изв?стно: по временамъ на холмахъ, по сторонамъ дороги, появлялись небольшія кучки вооруженныхъ людей, но ни разу не было сд?лано попытки отомстить за убитыхъ въ Лексингтон?. Солдаты см?ялись надъ слабымъ сопротивленіемъ, которое имъ оказали «скоросп?лые», и награждали ихъ презрительными эпитетами. Такъ шли д?ла до т?хъ поръ, пока вдали не показалась колокольня и крыши м?стечка Конкордъ. Изъ м?стечка съ одного конца выходилъ небольшой отрядъ колонистовъ въ то время, когда съ другого конца въ него вступали англійскіе солдаты. Вступили они туда безъ сопротивленія и съ видомъ поб?дителей. Ліонель догадался, что зд?сь еще не знали объ утреннемъ происшествіи, хотя и слышали о приближеніи войскъ. Въ разныя стороны были посланы отд?льные отряды разыскивать и уничтожать военные склады. Для охраны дорогъ были разставлены пикеты. Одинъ изъ нихъ просл?довалъ за удалявшимся американскимъ отрядомъ и занялъ мостъ на дорог? съ с?вера.
        Въ м?стечк? началось разрушеніе складовъ. Жители держались спокойно, хотя Ліонель зам?тилъ, что у вс?хъ блест?ли глаза и пылали щеки. Солдаты грубо врывались въ дома и д?лали обыски. Вс? пом?щенія были взломаны, все было осмотр?но, везд? было перешарено. Оружія и военныхъ припасовъ, въ результат?, найдено было очень немного, но солдаты вообще вели себя очень распущенно и плохо уважали чужую собственность. Двери взламывались, обывателямъ наносились оскорбленія. Все время раздавались грубо-бранныя слова. Экзекуціей распоряжался все тотъ же старый флотскій офицеръ.
        Вдругъ со стороны того моста, который былъ занятъ отд?льнымъ отрядомъ, послышались сперва одиночные выстр?лы, потомъ ц?лый рядъ залповъ. Солдаты оп?шили. Офицеры стали сов?товаться. Со вс?хъ сторонъ примчались верховые гонцы съ изв?стіями о происходящемъ. Маіоръ Линкольнъ вм?ст? съ другими офицерами узналъ, что американцы, выходившіе изъ селенія въ то время, когда въ него вступали солдаты, повернули въ него обратно, и когда они дошли до моста, то поставленный тамъ пикетъ встр?тилъ ихъ выстр?лами. Завязалось сраженіе, окончившееся къ невыгод? англичанъ: они вынуждены были отступить съ потерями.
        Поведеніе колонистовъ вызвало внезапную тревогу какъ въ движеніяхъ солдатъ, такъ и въ распоряженіяхъ офицеровъ.
        Отд?льные пикеты были отозваны со своихъ м?стъ, барабаны забили сборъ, и офицеры какъ будто въ первый разъ вспомнили о томъ, что имъ предстоитъ пройти еще шесть миль по стран?, въ которой у нихъ н?тъ ни одной дружеской души. Завлад?вшіе мостомъ и пролившіе кровь прит?снителей, милиціонеры стояли на отбитой позиціи и не двигались. Англичане не стали даже подбирать ни убитыхъ, ни раненыхъ, среди которыхъ, какъ говорили, находился молодой офицеръ изъ знатныхъ. Солдаты были смущены и тревожно поглядывали на окаймлявшія дорогу высоты, мимо которыхъ имъ предстояло идти. Ліонель зам?тилъ, что прежнее бахвальство см?нилось значительнымъ упадкомъ духа.
        Опасенія оказались не напрасными. Какъ только войска выступили по дорог?, изъ одной риги сд?лали по нимъ залпъ, и такіе же залпы загрем?ли изъ-за каждаго прикрытія, гд? только могли спрятаться американцы. Конечно, тутъ еще не было особенной опасности для отряда: стоило солдатамъ открыть огонь посильн?е, и нападавшіе всякій разъ разс?ивались. Но в?сть о томъ, что произошло въ Лексингтон?, съ быстротой молніи облет?ла всю страну. Жители стали собираться въ отряды и къ ближайшему м?сту происшествія уже сп?шили на помощь друзьямъ. Порядка и согласованности д?йствій было мало у американцевъ, но ихъ число увеличивалось постепенно, и они сильно тревожили фланги англійскаго отряда, стараясь его задержать и остановить. Это, однако, имъ не удавалось. Жители селъ и м?стечекъ собирались въ тылу англичанъ и угрожали ихъ арьергарду.
        На половин? дороги изъ Конкорда въ Лексингтонъ Ліонель зам?тилъ, что англійскій отрядъ находится въ большой опасности. Молодой челов?къ шелъ въ это время рядомъ съ капитаномъ Мэкъ-Фюзомъ, который презрительно встряхивалъ головой всякій разъ, когда мимо пролетала пуля, и неодобрительно отзывался о преждевременномъ и неум?ломъ начал? войны, которая въ будущемъ об?щаетъ такъ много интереснаго.
        - Обратите ваше вниманіе, маіоръ Линкольнъ, - прибавилъ онъ, - что эти колонисты уже знакомы съ начатками военнаго д?ла. Они прекрасно стр?ляютъ, отлично прим?няются къ разстоянію и чрезъ полгода, черезъ годъ, смотрите, выучатся даже правильной атак?.
        Ліонель, по м?р? того, какъ разгоралось сраженіе, волновался все больше и больше. Наконецъ, онъ не выдержалъ, с?лъ на коня и по?халъ къ командующему отрядомъ просить себ? какого-нибудь назначенія. Его сейчасъ же назначили въ авангардъ. Давъ шпоры коню, онъ немедленно примчался на м?сто. Тамъ н?сколькимъ ротамъ было приказано проложить дорогу для отряда сквозь непріятельскіе ряды. Какъ разъ въ ту минуту, когда примчался Ліонель, изъ-за риги грянули новые выстр?лы, посылая в?стниковъ смерти въ ряды англичанъ.
        - Капитанъ Польвартъ! - прокричалъ старый флотскій маіоръ, мужественно сражавшійся въ первомъ ряду. - Возьмите роту легкой п?хоты и выбейте мн? этихъ подлыхъ бродягъ изъ ихъ засады.
        - Это какіе-то б?лые дикари! - отозвался капитанъ. - Впередъ, ребята! Л?зть на л?вую ст?ну! Пощады никому не давать!
        Ліонель вид?лъ, что его другъ исчезъ въ пороховомъ дыму среди построекъ фермы. Солдаты кинулись всл?дъ за нимъ. Черезъ н?сколько минутъ Польвартъ появился снова, весь черный отъ пороха, а надъ фермой несчастнаго хуторянина занялось зарево.
        - Ахъ, маіоръ Линкольнъ! - кричалъ онъ. - Неужели вы назовете это д?йствіями легкой п?хоты? Это, по моему, просто каторга, одно мученіе! И для чего? Для того, чтобы справиться съ горстью мародеровъ! Послушаіте, у васъ есть, во-первыхъ, н?которое вліяніе, а во-вторыхъ, есть лошадь. Съ?здите вы, пожалуйста, къ Смиту и скажите ему, чтобы онъ скомандовалъ отдыхъ для завтрака. А то в?дь это ни на что не похоже: ночь всю шли, утромъ не по?ли, солнце печетъ - между т?мъ только и приходится все время: «пли! пли!» Челов?къ можетъ много сд?лать, но в?дь есть же для него и невозможное.
        Ліонель сталъ ободрять своего друга, но въ это время начались новыя атаки. Американцы еще не ум?ли вьгдерживать натиска регулярной п?хоты, они всякій разъ отступали, но далеко не безъ сопротивленія.
        Авангардъ снова двинулся впередъ. Ліонель обернулся, чтобы посмотр?ть на сцену, оставшуюся позади. Два часа войска подвигались все время съ боемъ, дрались почти безъ перерыва; силы американцевъ съ каждой минутой увеличивалясь. За каждой изгородью, за каждымъ домомъ, за каждой ригой, въ каждой рощиц? зас?ли стр?лки и палили, палили, тогда какъ англичане все больше и больше падали духомъ, постепенно ослаб?вая. Вся м?стность была затянута дымомъ, какъ густымъ занав?сомъ. Въ этомъ дыму англичане отступали все посп?ши?е и посп?шн?е, и это отступленіе въ любой моментъ могло перейти въ б?гство.
        Маіоръ Линкольнъ, несмотря на свою молодость, настолько уже понималъ военное д?ло, что для него все положеніе было теперь вполн? ясно. Онъ вид?лъ, что американцамъ не хватаетъ только согласованія д?йствій и единства въ командованіи, чтобы уничтожить весь англійскій отрядъ. Англичанъ въ этой засадной войн? спасала только ихъ военная дисциплина. Польвартъ очень обрадовался, когда въ первыхъ рядахъ авангарда раздались радостные крики: то подходила на выручку отборная бригада англійскаго войска подъ начальствомъ графа Перси, насл?дника герцогскаго дома Норсемберлендовъ. Оба отряда соединились, заагрем?ла привезенная артиллерія, и американцы отошли. Войскамъ дали отдыхъ. Польвартъ повалился на землю, а Ліонель сошелъ съ коня. Ихъ прим?ру посл?довали вс? прочіе, изнемогая отъ усталости и жары. Отрядъ былъ въ эту минуту дохожъ на затравленнаго оленя, усп?вшаго кое-какъ обмануть собакъ.
        - Н?тъ, маіоръ Линкольдъ, это свыше челов?ческихъ силъ! - сказалъ капитанъ Польвартъ. - В?дь мы прошли отъ самого этого Конкорда миль пять, не меньше, и при томъ…
        - Что вы! Всего дв? мили. Такъ по крайней м?р? выходитъ по мильнымъ камнямъ, - возразилъ Ліонель.
        - Все врутъ эти ваши камни! Моимъ ногамъ лучше знать, сколько мы дрошли.
        - Не буду объ этомъ спорить. Во всякомъ случа?, солдаты наскоро закусятъ и сейчасъ же выступятъ, чтобы вернуться въ Бостонъ до наступленія ночи.
        - Наскоро? Въ Бостонъ? До наступленія ночи? - медленно повторяя, переспросилъ Польвартъ. Онъ приподнялся на локт?. - Кто это все выдумываетъ тамъ у васъ? Когда же мы усп?емъ по?сть какъ сл?дуетъ? В?дь мы голодные.
        - Таковъ приказъ графа Перси. Онъ мн? сообщилъ, что противъ насъ поднялась вся страна.
        - Да, но в?дь эти чудаки проспали ночь въ хорошихъ постеляхъ, и вс? усп?ли плотно позавтракать сегьдня утромъ. Имъ хорошо говорить. A каково намъ? Да, наконецъ, это просто неприлично такъ посп?шно отступать. Получается такой видъ, будто двухтысячный отрядъ его величества спасается б?гствомъ отъ скопища буйныхъ мужиковъ! Н?тъ, такъ нельзя. Графъ Перси - челов?къ такого знаменитаго рода, носитель такого громкаго имени, что ему просто невозможно допустить такое безчестіе для войскъ, которыми онъ командуетъ.
        Однако, изв?стіе, сообщенное маіоромъ Линкольномъ, оправдалось на д?л?. Солдатамъ едва дали время подкр?питься пищей и снова повели ихъ въ Бостонъ. Покуда они сид?ли на отдых?, американцы держались въ почтителвномъ отдаленіи, опасаясь разставленныхъ полевыхъ орудій, но какъ только колонна построилась и пошла, атака возобновилась съ новой силой. На б?ду солдаты по дорог? сожгли и ограбили н?сколько фермъ. Это еще больше раздражило милиціонеровъ, и они принялись опять яростно т?снить оба фланга англичанъ.
        - Вел?лъ бы намъ Перси построиться въ боевой порядокъ и ударить на нихъ, въ полчаса было бы все кончено! - говорилъ Польвартъ, съ трудомъ шагая во глав? своей роты. - Мы бы или поб?дили, или вс? бы полегли.
        - Ну, да, поб?дили бы, а потомъ, къ ночи, американцы собрались бы еще въ большемъ числ?, и тогда изъ насъ въ живыхъ не осталось бы ни одного челов?ка, - возразилъ Ліонель. - Кстати, товарищъ, вотъ вамъ и случай показать свою распорядительность: съ этой горы какъ разъ на васъ спускается отрядъ американцевъ.
        Польвартъ обернулся къ своимъ солдатамъ и крикнулъ имъ сильнымъ, мужественнымъ голосомъ:
        - Впередъ, мои храбрецы! Разгоните этихъ собакъ, разс?йте ихъ, какъ комаровъ или піявокъ! Угостите-ка ихъ хорошенько свинцомъ и жел?зомъ!
        Достаточно было одного залпа, и американцы разб?жались.
        Эта партизанская война прожсходила безъ перерыва на протяженіи н?сколькихъ миль. Солдаты не им?ли ни минуты покоя. Американцы тревожили и трепали ихъ всю дорогу.
        Ліонель обратилъ вниманіе на одну существенную разницу между об?ими воюющими сторонами: тамъ, гд? м?стность оказывалась удобной для правильной атакя, англійскіе солдаты ободрялись и см?л?е д?лали натискъ на непріятеля, при чемъ американцы торопились убраться подальше. Наоборотъ, въ м?стахъ холмистыхъ или перес?ченныхъ выигрывали американцы. Тогда англичанамъ оставалось только поскор?е уходить, даже не подбирая раненыхъ, которые съ ужасомъ вид?ли, что товарищи ихъ покидаютъ.
        Посл? одной изъ стычекъ лошадь Ліонеля едва не наступила на трупъ убитаго старика-американца, совершенно с?дого, тощаго, съ впалыми щеками. Его руки еще сжимали въ судорог? заржавленный мушкетъ, такой же старый, какъ и онъ самъ.
        - Ч?мъ можетъ кончиться подобная борьба, разъ борцы воодушевлены такой сильной ненавистью? - спросидъ Ліонель, зам?тивъ, что надъ трупомъ американца еще кто-то наклонился и разсматриваетъ его. - Много крови прольется, много будетъ жертвъ.
        Ему не отв?тили. Онъ поднялъ глаза и увидалъ флотскаго маіора, по милости котораго началась самая борьба. Тотъ былъ какъ будто самъ не свой, но потомъ опомнился, далъ шпоры коню и скрылся въ туман?, крича:
        - Авангардъ, впередъ!
        Маіоръ Ліонель тихо по?халъ сл?домъ за нямъ и вдругъ, къ своему изумленію, увидалъ Польварта, сидящаго на обломк? скалы около дороги и равнодушно пропускающаго мимо себя отстурающее войско. Ліонель остановилъ лошадь и спросилъ Польварта, не раненъ ли онъ.
        - Н?тъ, маіоръ Линкольнъ, - отв?чалъ капитанъ, - я только весь растаялъ. Да. Совершенно никуда не гожусь. Я сд?лалъ сегодня все, что могъ, а больше я не въ силахъ. Скажите потомъ въ Англіи нашимъ друзьямъ, что я встр?тилъ свою участь, какъ покорный солдатъ. Я таю, какъ комъ сн?га весной.
        - Боже мой, Польвартъ! Вамъ дельзя зд?сь оставаться, васъ убьютъ американцы. Вы видите, они насъ окружили со вс?хъ сторонъ.
        - Я готовлю р?чь тому первому. янки, который ко мн? подойдетъ. Если это будетъ челов?къ гуманный, онъ меня пожал?етъ, а если дикарь, то избавитъ моихъ насл?дниковъ отъ расходовъ на мои похороны.
        Ліонель хот?лъ продолжать свои уговоры, но въ это время вновь произошла стычка, и англичане поб?жали отъ американцевъ. Онъ посп?шилъ къ солдатамъ, собралъ ихъ, сказалъ имъ р?чь и далъ стычк? совершенно другой оборотъ. Американцы отступили, но при этомъ отстр?ливались, и случилось какъ-то такъ, что Ліонель очутился одинъ въ опасномъ сос?дств? небольшого л?сочка. Оттуда онъ услыхалъ команду:
        - Пли въ этого офицера!
        Онъ нагнудъ годову къ лук? с?дла, чтобы укрыться отъ будущихъ пуль, но въ это время среди американцевъ послышался голосъ, заставившій его вздрогнуть:
        - Не убивайте. его! Ради того Бога, Которому вы покланяетесь, не убивайте!
        Весь охваченный какимъ-то неопред?леннымъ ощущеніемъ, Ліонель поднялъ голову и увидалъ старика Ральфа, который б?жалъ вдодь л?сной опушки, опуская ружья американцевъ и крича нечелов?ческимъ голосомъ. Въ тотъ же моментъ изъ л?са выб?жалъ какой-то юноша и схватилъ лошадь Ліонеля за узду, такъ что тотъ уже думалъ, что его берутъ въ пл?нъ.
        - Кровавый день сегодня, маіоръ Линкольнъ, - сказалъ юноша, - и Богь этого дня не забудетъ. Если вы съ?дете съ этого холма по прямому направленію, то вы нич?мъ не рискуете, потому что въ васъ не станутъ стр?лять, изъ опасенія ранить Джоба.
        Ліонель галопомъ пустилъ своего коня и быстро оставилъ за собою холмъ съ американцами. Вы?хавъ на бол?е безопасное м?сто, онъ увидалъ Питкэрна, который сходилъ съ лошади, чтобы не выставлять себя мишенью для американскихъ мушкетовъ. Ліонелю было жаль разставаться со своимъ конемъ, но и онъ счелъ за лучшее тоже сп?шиться и предоставить коня на волю судьбы. Посл? того онъ присоединился къ другой групп? сражающихся и одушевлялъ ихъ для новыхъ усилій во время остальной дороги.
        Когда солдаты увидали впереди колокольни Бостона, бой загор?лся сильн?е. Близость города подбодрила измученныхъ воиновъ, и они усп?шно отражали вс? дальн?йшія атаки, но и американцы продолжали нас?дать, чувствуя, что имъ для мести остается уже немного времени, потому что врагъ отъ нихъ ускользаетъ. Дрались старики, юноши, почти мальчики, дрались раненые, дрались даже служители Божьяго алтаря, чтобы напосл?докъ нанести еще н?сколько ударовъ ненавистному врагу.
        Солнце уже готовилось къ закату. Положеніе англійскаго отряда было почти безнадежное, когда Перси отказался отъ своего плана возвратиться къ Неку, черезъ который онъ такъ гордо переправлялся утромъ, выступая изъ Бостона, и сд?лалъ посл?днее усиліе для того, чтобы вывести остатки войскъ на Чарльстоунскій полуостровъ. Вс? высоты и крутизны холмовъ были покрыты вооруженными американцами, у которыхъ сердца бились отъ радости и надежды, что съ наступленіемъ темноты англійскій отрядъ будетъ совершенно уничтоженъ. Но этого не случилось. Дисциплина сд?лала все-таки свое д?ло и спасла остатки двухъ соединенныхъ колоннъ: они вступили на перешеекъ какъ разъ одновременно съ наступленіемъ темноты.
        Ліонель прислонился къ забору и смотр?лъ, какъ мимо него проходили медленнымъ, тяжелымъ, усталымъ шагомъ люди, незадолго передъ т?мъ думавшіе, что они наведутъ страхъ на всю колонію, а теперь едва передвигавшіе свои ноги, поднимаясь на холмъ Бенкеръ-Гилль. Офицеры шли съ опущенными отъ стыда глазами, а солдаты невольно, по недавней привычк?, оглядывались съ опаской назадъ, не гонятся ли за ними враги, которыхъ они еще давеча такъ надменно презирали.
        Взводъ за взводомъ проходилъ мимо Ліонеля, и люди въ нихъ казались одинаково утомленными. Наконецъ, Ліонель увидалъ какого-то всадяяка, ?хавшаго среди п?хотныхъ рядовъ. Пригляд?вшись, онъ узналъ Польварта и подъ нимъ своего коня, котораго самъ же бросилъ на произволъ судьбы. Капитанъ ?халъ спокойный и довольный. Его одежда была вся въ клочкахъ, чепракъ подъ с?дломъ изорванъ полосами, а на бокахъ благороднаго скакуна запеклась кровь. Видно было, что на всадника американцы обратили усиленное вниманіе, и что онъ отъ нихъ очень старательно удиралъ.
        Капитанъ разсказалъ Ліонелю свои приключенія. Онъ почувствовалъ вновь желаніе присоедтниться къ товарищамъ и вдругъ увидалъ маіорскую лошадь, которая б?жала по полю одна. Онъ признался, что для ея поимки ему пришлось пожертвовать своими часами. Взобравшись на лошадь, онъ уже не слушалъ никакихъ уговоровъ, никакихъ указаній на опасность быть одному верхомъ среди п?шихъ и р?шилъ ни за что не разставатъся съ с?дломъ и лошадью, благодаря которымъ онъ какъ бы вознаграждался за вс? б?дствія, постигшія его на служб? королю и отечеству въ достапамятной битв? при Лексингтон?.



        Глава XI

        Флюелленъ: Можно ли спросить, ваше величество, много ли убилъ онъ народа?

    Шекспиръ. «Король Генрихъ V».
        На возвышенности, господствовавшей надъ всею позиціей, оставленъ былъ сильный отрядъ, а остальныя королевскія войска прошли частью дальше на полуостровъ[Полуостровъ Чарльстоунъ почти совершенно окруженъ глубокой водой и только узкой полосой земли соединяется съ материкомъ. У самаго входа на перешеекъ возвышается холмъ Бенкеръ-Гилль.] , частью были перевезены въ Бостонъ на военныхъ шлюпкахъ. Ліонель и Польвартъ переправились черезъ проливъ съ первымъ эшелономъ раненыхъ. Ліонелю нечего было д?лать больше при отряд?, такъ какъ онъ не им?лъ никакой командировки, а сопровождалъ войска по собственному желанію; что же касается Польварта, то онъ громогласно заявилъ, что онъ пострадалъ въ поход? физически нисколько не меньше, ч?мъ если бы былъ раненъ пулей или штыкомъ, и потому им?етъ полное право причислиться къ раненымъ.
        Быть можетъ, неудачный исходъ экспедиціи никого изъ офицеровъ такъ не огорчилъ, какъ Ліонеля. Королю и Англіи онъ былъ преданъ искренно, всей душой, но сочувствовалъ и родин? въ ея страданіяхъ. Многіе теперь поняли, какъ легкомысленно судили они объ американцахъ, принимая ихъ терп?ливое ожиданіе за малодушіе. Разм?ръ настоящихъ потерь, понесенныхъ войсками, начальство тщательно скрывало, но все-таки вс? узнали, что отрядъ потерялъ не меньше одной шестой части своего состава.
        Ліонель и Польвартъ разстались на набережной, причемъ капитанъ леткой п?хоты заявилъ своему другу, что онъ сейчасъ же къ нему придетъ вознаградить себя за походныя лишенія. Майоръ пошелъ на Тремонтъ-Стритъ успокаивать своихъ прелестныхъ кузинъ, будучи втайн? уб?жденъ, что он? за него тревожатся. На каждомъ перекрестк? собирались группы горожанъ, горячо обсуждавшихъ событія дня. Одни чувствовали смущеніе передъ такимъ неожиданнымъ проявлежіемъ р?шимости и мужества со стороны колонистовъ, но большинство не скрывало своего удовольствія и злорадно посматривало на проходившаго мимо нихъ Ліонеля, костюмъ котораго свид?тельствовалъ своимъ относительнымъ безпорядкомъ о томъ, что этотъ офицеръ тоже былъ въ перед?лк? и вынужденъ былъ отступигь передъ американцами.
        Подходя къ дому мистриссъ Лечмеръ, Ліонель уже забылъ о своей усталости, а когда въ передней его встр?тила Сесиль съ взволнованнымъ лицомъ, то у него совершенно изгладилось всякое воспоминаніе объ опасности, которой онъ подвергался.
        - Ліонель! - вскричала Сесиль, радостно всплеснувъ руками. - И вы здоровы, не ранены!
        Она покрасн?ла до корней волосъ, сконфужежно закрыла лицо об?ими руками и уб?жала.
        Агнеса Дэнфортъ тоже очень обрадовалась ему и не стала ни о чемъ спрашивать, пока не уб?дилась, что онъ не раненъ. Тогда она сказала съ торжествующимъ видомъ и съ коварной улыбкой:
        - Вашъ походъ вызвалъ большое стеченіе народа, Ліонель Линкольнъ. Изъ оконъ верхняго этажа я вид?ла, съ какимъ почетомъ проводили васъ изъ гостей добрые поселещы Массачусетса.
        - Если бы я не предвид?лъ заран?е, какія ужасныя посл?дствія все это повлечетъ за собой, миссъ Агнеса, я бы вм?ст? съ вами былъ радъ случившимся событіямъ. Я уб?дился, что нашъ народъ ум?етъ постоять за свои права.
        - Разскажите же мн?, кузенъ Линкольнъ, что такое было. Мн? интересно это. Мн? хочется гордиться своей родиной.
        Ліонель разсказалъ ей все очень коротко, но совершенно правдиво и безпристрастно. Хорошенькая кузина выслушала его съ нескрываемымъ интересомъ.
        - Я очень рада, - сказала она. - Теперь, по крайней м?р?, кончатся эти нел?пыя насм?шки, прожужжавшія намъ вс? уши, Но вы знаете, - прибавила она, слегка красн?я, - я в?дь зд?сь вдвойн? заинтересована: во-первыхъ, за родину, а во-вторыхъ - за своего поклонника.
        - О, могу васъ успокоить; поклонникъ вашъ возвратился безъ мал?йшей царапины и т?ломъ совершенно здоровъ. Онъ страдаетъ только душою отъ вашей холодности. Походъ онъ сд?лалъ молодцомъ и выказалъ себя въ опасности настоящимъ храбрымъ воякой.
        - Скажите, пожалуйста! - воскликнула Агнеса, всплеснувъ руками съ д?ланнымъ изумленіемъ, хотя при этомъ Ліонель не зам?тилъ у нея ни мал?йшаго признака удовольствія. - Подвиги капитана превосходятъ всякое в?роятіе. Нужно им?ть в?ру, какъ у патріарха Авраама, чтобы не усомниться во вс?хъ этихъ чудесахъ. Но посл? того, какъ двухтысячный англійскій отрядъ отступилъ передъ скопищемъ американскихъ мужиковъ, я всему готова пов?рить.
        - Обстановка для моего друга очень благопріятна, - про себя сказалъ Ліонель и улыбнулся.
        Вошла Сесиль Дайнворъ и, увидавъ появившатося въ го же время Польварта, прошла въ сос?днюю комнату.
        Ліонель всталъ и прибавилъ:
        - Однако, я васъ оставлю на время, кузина, въ обществ? того, о комъ мы сейчасъ съ вами говорили.
        - Канитанъ Польвартъ, - оказала, красн?я, Агнеса, - вы нав?рное остались бы очень довольны, если бы слышали, что зд?сь о васъ сейчасъ говорилось. Но только я вамъ этого теперь не передамъ. Подожду, когда у васъ для подвиговъ будетъ бол?е благородная ц?ль, а на такія д?ла, право, не стоить и одушевляться.
        - Над?юсь, что Линкольнъ сказалъ обо мн? правду, - отв?чалъ капитанъ въ очень веселомъ настроеніи. - В?дь только благодаря мн? его лошадь не попала въ руки бунтовщиковъ.
        - Въ чьи руки, сэръ? - нахмурила брови Агнеса. - Какъ вы изволили назвать жителей массачусетской бухты?
        - Бунто… ахъ, виноватъ: я бы долженъ былъ сказать: въ руки м?стныхъ жителей, доведенныхъ до отчаянія… Миссъ Агнеса, если бы вы знали, сколько я выстрадалъ за нын?шній девь - и все черезъ васъ.
        - Черезъ меня? Потрудитесь объяснить.
        - Не могу объяснить, миссъ Агнеса. Бываютъ чувства и д?йствія, которыя вытекаютъ прямо изъ сердца и не поддаются никакому объясненію. Могу только сказать, что я сегодня страдалъ изъ-за васъ невыразимо, и вотъ именно это невыразимое и невозможно никакъ объяснить.
        - Невыразимо… необъяснимо… Кажется, я начинаю васъ жал?ть, капитанъ Польвартъ.
        - О, съ какимъ я удовольствіемъ это слышу! Какъ бы я былъ радъ, если бы вы меня д?йствительно пожал?ли! Я такъ страдаю, такъ мучаюсь отъ вашей холодности! Одно слово состраданія - и я исц?ленъ!
        - И тогда все мое состраданіе къ вамъ разомъ улетучится. Для него не будетъ больше почвы.
        - Ц?лыя сутки я провелъ въ тягостномъ поход? и все время думалъ о томъ, какъ я забуду у вашихъ ногъ вс? труды, вс? опасности…
        - Благодарю васъ за эту честь, капитанъ Польвартъ, - сказала, вставая, Агнеса, - но въ моемъ сердц?,- она придожила руку къ своему сердцу, - не можетъ занять м?сто челов?къ, только что проливавшій кровь моихъ согражданъ и несущій имъ ц?пи рабства… Извините, сэръ, вотъ майоръ Линкольнъ. Онъ зд?сь все равно что хозяинъ. Передаю васъ ему.
        Ліонель какъ разъ входилъ въ комнату, когда были произнесены эти слова. Агнеса прошла мимо нето и удалилась.
        - Лучше быть почтовой лошадью, лучше быть лакеемъ на посылкахъ, ч?мъ влюбленнымъ! - воскликнулъ Польвартъ. - Чертовская жизнь, Ліонель! И эта барышня обращается со мной, какъ съ извозчичьей клячей… Но какіе у нея глаза! Хоть сигару объ нихъ закуривай. Ей-Богу, мое сердце превратилось въ горсточку пепла. Скажите, Ліонель, что съ вами? Во весь этотъ проклятый день у васъ не было такого смущеннаго и разстроеннаго вида, какъ сейчасъ.
        - Уйдемте сейчасъ, пойдемте ко мн?,- отв?чалъ майоръ, д?йствительно очень разстроенный ч?мъ-то. - Надобно же намъ оправиться посл? похода.
        - A вы думаете, я объ этомъ забылъ? - сказалъ Польвартъ, вставая и стараясь посп?ть за быстро пошедшимъ Ліонелемъ. - Я уже за?зжалъ на вашу квартиру и вс?мъ распорядился. Взядъ у одного пріятеля кабріолетъ и съ?здилъ. Потомъ я написалъ своему другу Джемми Крэгу: предлагаю ему. пом?няться м?стами. Ну ее, вашу легкую п?хоту! Думаю переходить въ драгуны… Но вы счастливецъ, Ліонель, не то что я: васъ, в?роятно, встр?тили улыбками…
        - Какія тамъ улыбки! - нетерп?ливо воскликнулъ Ліонель. - Вс? женщины на одинъ фасонъ: капризныя, не поймешь ихъ.
        - Стало быть, Ліонель, съ вами тоже обращаются, какъ съ собакой?
        - Какъ съ дуракомъ, - отв?чалъ Ліонель и пошелъ еще быстр?е.
        Польвартъ совс?мъ запыхался, едва посп?вая за нимъ. Такъ дошли они до квартиры Ліонеля и были оба чрезвычайно удивлены, заставъ тамъ совершенно неподходящую компанію.
        Передъ маленькимъ столикомъ сид?лъ Мэкъ-Фюзъ и уписывалъ остатки вчерашней холодной говядины, запивая лучшимъ виномъ изъ хозяйскаго погреба. Въ углу комнаты стоялъ связанный длинной веревкой Сетъ Седжъ, а напротивъ пл?нника сид?лъ Джобъ и по?далъ куски, которые ему отъ времени до времени бросалъ гренадерскій капитанъ. Меритонъ и другіе лакеи прислуживали.
        - Что такое зд?сь у васъ д?лается? - спросилъ изумленчый Ліонель. - Въ чемъ провинился мистеръ Седжъ? За что его связали?
        - За государственную изм?ну и за убійство, - отв?чалъ Мэкъ-Фюзъ.
        До сихъ поръ Седжъ стоялъ съ опущенными глазами, но тутъ ихъ поднялъ и сказалъ:
        - Я никого не убивалъ.
        - Скажите, пожалуйста! Не убивалъ! A въ меня стр?ляли зач?мъ?.. Не безпокойтесь, васъ будутъ судить и пов?сятъ.
        - Не найдется во всемъ Массачусетс? такихъ присяжныхъ, которые бы обвинили меня въ убійств? челов?ка, находящагося въ живыхъ и совершенно невредимаго.
        - Убійца! Крамольникъ!.. Тоже сказалъ: присяжные въ Массачусетс?! Да я васъ просто въ Англію отправлю, тамъ васъ пов?сятъ, вотъ и все!.. Въ Ирландію съ собой увезу, на Зеленый островъ! Велю васъ тамъ пов?сить и закопать зимой гд?-нибудь въ болот?.
        - Да что онъ сд?лалъ? - спросилъ еще разъ Ліонель. - За что такія страшныя угрозы?
        - Что сд?лалъ? Дома не сид?лъ, вотъ что.
        - Не сид?лъ дома?
        - Вотъ именно. Да что вы, майоръ Линкольнъ, забыли, что ли, какъ вся страна наполниласъ точно осами, отыскивавшими себ? гн?здо? Вы забыли свою прогулку по горамъ и долинамъ?
        - Неужели мистеръ Седжъ оказался сегодня среди нашихъ враговъ?
        - Да разв? я не вид?лъ самъ, какъ онъ стр?лялъ въ меня три раза въ продолженіе трехъ минутъ? Одна изъ пуль пробила эфесъ у моей сабли, а въ плеч? у меня и сейчасъ сидитъ кр?пкая дробина. Хорошъ мн? подарокъ? Каковъ разбойникъ?
        - Незаконно называть челов?ка разбойникомъ, когда нельзя этого доказать, - зам?тилъ Джобъ, - а изъ Бостона уходить и въ Бостонъ приходить можно каждому сколько угодно. Это вполн? законно.
        - Слышите, слышите, какіе негодяи? Законамъ меня учатъ, когда я самъ сынъ адвоката изъ города Корка! должно быть, вы оба были съ мятежниками. Васъ, я вижу, обоихъ пов?сить придется.
        - Что все это значитъ, мистеръ Седжъ? - нарочно громко воскликнулъ Ліонель, чтобы пом?шать Джобу дать компрометирующій отв?тъ. - Неужели это возможно, что вы участвовали въ бунт? и даже стр?ляли въ челов?ка, который можетъ считаться почти живущимъ у васъ въ дом??
        - Я полагаю, что лучше будетъ говорить поменьше, - отв?чалъ Седжъ. - В?дь еще неизв?стно, что будетъ дальше.
        - Слышите вы, что говоритъ этотъ уличенный хитрецъ? - вскричалъ Мэкъ-Фюзъ. - У него даже не хватаетъ сов?сти честно сознаться въ своихъ проступкахъ. Да оно и не нужно. Безъ этого обойдемся. Знаете, маіоръ Линкольнъ: мн? удалось окружить партію нетодяевъ изъ числа т?хъ, что насъ разстр?ливали по пути, и перебить ихъ вс?хъ холоднымъ оружіемъ. Но этого субъекта я вел?лъ взять живымъ и привелъ сюда, чтобы при первомъ же случа? пов?сить.
        - Если все это такъ, - сказалъ майоръ, - то мы должны передать его въ руки властей. В?дь мы еще не знаемъ, какъ будетъ поступлено съ другими пл?нными, захваченными въ этомъ удивительномъ д?л?.
        - Я бы и возиться не сталъ съ этимъ негодяемъ, если бы онъ не ц?лился въ меня н?сколько разъ, точно въ б?шеную собаку. Какъ же вы не негодяй посл? этого?
        - Я полагаю, - мрачно проговорилъ Седжъ, - что когда челов?къ вышелъ на бой, то онъ непрем?нно долженъ приц?ливаться, чтобы не тратить даромъ зарядовъ.
        - Значитъ, вы признаете, что васъ обвиняютъ основательно? - задалъ ему вопросъ Ліонель.
        - Майоръ, вы челов?къ спокойный и разсудительный, съ вами я могу говорить, - отв?чалъ Седжъ. - Подумайте. Я находился въ Конкорд?, когда вдругъ ваши солдаты принялись насъ поносить и зат?мъ дали въ насъ залнъ, не пуская на мостъ. Мы не стерп?ли, стали защищаться, и перев?съ остался на сторон? закона.
        - Какъ это на сторон? закона
        - Такъ, майоръ. Вы сами должны знать, что законъ запрещаетъ стр?лять въ людей мирныхъ, но не запрещаетъ имъ защищаться, когда на нихъ нападаютъ.
        - Дальше.
        - Дальше нечего разсказывать. Полагаю, маіоръ и самъ помнитъ, что потомъ произошло.
        - A въ меня зач?мъ вы стр?ляли? - закричалъ Мэкъ-Фюзъ. - Ужъ сознавайтесь прямо. По крайней м?р? моя сов?сть будетъ чиста, когда васъ пов?сятъ.
        - Я полагаю, что всего сказаннаго уже достаточво для того, чтобы отправигь этого челов?ка куда сл?дуетъ, - сказалъ Ліонель. - Отвести его въ главную квартиру, какъ схваченнаго съ оружіемъ въ рукахъ! - приказалъ онъ.
        Седжа повели. Въ дверяхъ онъ остановился и сказалъ:
        - Майоръ Линкольнъ, я над?юсь, что вы примете м?ры къ охран? моего имущества. Я буду васъ считать отв?тственнымъ за его ц?лость.
        - Ваше имущество будетъ ц?ло, да я над?юсь, что и ваша жизнь не подвергнется большой опасности.
        Майоръ сд?лалъ рукой знакъ, чтобы пл?нника уводили скор?е. Седжъ пошелъ спокойно и невозмутимо, но его черные глаза сверкали, какъ угли.
        Польвартъ т?мъ временемъ хлопоталъ объ ужин?, не принимая участія въ разговор?.
        Зато Джобъ, когда увели Седжа, заявилъ со всею наивностью юродиваго:
        - Король не можетъ пов?сить Сета Седжа за то, что тотъ стр?лялъ, потому что первые начали солдаты.
        - Почтенн?йшій Соломонъ, да вы, можетъ быть, тоже забавлялись въ Конкорд? съ н?сколькими пріятелями? - воскликнулъ Мэкъ-Фюзъ.
        - Джобъ дальше Лексингтона не ходилъ. A пріятелей у него н?тъ. Одна Нэбъ.
        - Не люди, а черти какіе-то. И вс?, поглядишь, такіе законники! Юристы!.. Я ручаюсь, что и вы, сэръ, пытались совершить тамъ какое-нибудь убійство, не такъ ли?
        - Убійство! Сохрани Богъ! Джобъ застр?лилъ всего только одного гренадера и ранилъ одного офицера въ руку.
        - Слышите, майоръ Линкольнъ? - восклишулъ Мэкъ-Фюзъ и быстро вскочилъ. - Слышите, что говоритъ эта устрица? Онъ хвалится, что убилъ гренадера!..
        - Успокойтесь, Мэкъ-Фюзъ, - сказалъ Ліонель, схватывая капитана за руку. - Опомнитесь. Мы съ вами солдаты, а это юродивый. Ни одинъ судъ не приговоритъ къ вис?лиц? такое несчастное, обездоленное существо. В?дь обыкновенно онъ очень кротокъ. Добр?е и безобидн?е существа не найти.
        - Чортъ бы побралъ вс? такія кроткія и безобидныя существа, которыя убиваютъ на смерть гренадеръ шести футовъ ростомъ! Вы принимаете участіе въ этомъ идіот?, майоръ, ну ужъ такъ и быть не пов?шу, а только живымъ закопаю въ землю.
        На Джоба эти угрозы, повидимому, нисколько не д?йствовали. Онъ совершенно спокойно сид?лъ на своемъ стул?. Капитану стало сов?стно сердиться на дурака, и онъ бросилъ свои мстительные планы, но зато принялся грозить вс?мъ вообще американцамъ и бранить самую войну, недостойную порядочнаго солдата. Такъ продолжалось до конца ужина.
        Польвартъ въ достаточной степени возстановилъ равнов?сіе въ своемъ физическомъ организм? и ушелъ прихрамывая спать. Мэкъ-Фюзъ безъ церемоніи занялъ хозяйскую половину въ дом? мистера Седжа. Прислуга ушла также поужинать. Ліонель оказался съ Джобомъ наедин?. Юродивый съ необыкновеннымъ терп?ніемъ дожидался этого момента. Когда посл?днимъ изъ прислуги ушелъ Меритонъ, юродивый сд?лалъ движеніе, изъ кораго можно было понять, что онъ желаетъ сообщить Ліонелю н?что очень важное.
        - Что вы только д?лаете, безумная молодежь! - сказалъ майоръ, обративъ, наконецъ, вниманіе на юродиваго. - Какъ это тебя угораздило поднялъ руку на королевскую армію?
        - A какъ угораздило королевскую армію поднять руку на Джоба? Неужели они воображаютъ, что можно безнаказанно б?гать по всей стран?, колотя въ барабанъ, трубя въ трубы и стр?ляя въ мирныхъ жителей?
        - Да знаешь ли ты, что ты сегодня два раза заслужилъ смертную казнь: одинъ разъ т?мъ, что поднялъ оружіе противъ короля, а другой разъ т?мъ, что убилъ челов?ка. Ты самъ признался въ этомъ.
        - Да. Джобъ убялъ гренадера, но зато пом?шалъ убить майора Линкольна.
        - Это в?рно. Я теб? обязанъ жизнью и постараюсь заплатить теб? этотъ долгъ. Но зач?мъ же ты такъ неосторожно посл? всего этого попался въ руки своихъ враговъ?
        - Джобу вел?лъ Ральфъ сюда придти. A если Ральфъ велитъ Джобу, то Джобъ проберется въ комнату хоть къ самому королю.
        - Ральфъ! - воскликнулъ Ліонель. - Гд? онъ теперь?
        - Въ старомъ магазин?. Онъ вел?лъ Джобу васъ позвать къ нему для переговоровъ. Ральфа нельзя не слушаться.
        - Неужели и онъ въ Бостон?? Да онъ съ ума сошелъ. Ему сл?дуетъ опасаться…
        - Опасаться! - презрительно возразилъ Джобъ. - Ральфъ ничего и никого не боится. Ни гренадеръ, ни легкой п?хоты. Это настоящій вояка.
        - Онъ меня ждетъ, ты говоришь, въ логовищ? твоей матери?
        - Въ какомъ логовищ?? Джобъ никакого логовища не знаетъ. Ральфъ ждетъ васъ въ сгаромъ магазин?.
        - Хорошо, я иду къ нему, - сказалъ Ліонель, берясь за шляпу. - Постараюсь спасти его отъ посл?дствій его безразсудства, чего бы это мн? ни стоило.
        Съ этими словами онъ вышелъ изъ комнаты. Юродивый пошелъ за нимъ довольный т?мъ, что безъ особенныхъ затрудненій исполнилъ данное ему порученіе.



        Глава XII

        Эта пьеса изображаетъ одно убійство въ В?н?. Гонзаго - имя герцога, Баптиста - имя герцогини… Но вы сами увидите. Произведеніе дьявольское.

    Шекспиръ. «Гамлетъ».
        Когда Ліонелю опять пришлось идти по узкимъ улицамъ Бостона, волненіе на нихъ еще не улеглось. Мимо него быстро проходили торопившіеся куда-то мужчины. Не разъ ему удалось подм?тить, какъ женщины, выставившись изъ оконъ, злорадно улыбались на его офицерскую форму. По вс?мъ направленіямъ встр?чались усиленные патрули съ офицерами, которые подозрительно оглядывали каждаго встр?чнаго.
        Общественный домъ охранялся, какъ всегда, часовыми. Ліонель въ одномъ изъ часовыхъ узналъ того гренадера, съ которымъ им?лъ наканун? вечеромъ разговоръ у губернаторскаго подъ?зда. Майоръ остановился и сказалъ:
        - A вы тогда ошиблись, товарищъ. У насъ вышелъ очень жаркій денекъ.
        - Слышалъ, ваше высокоблагородіе, - отвъчалъ. солдатъ. - Говорили объ этомъ въ казармахъ. Наша рота въ походъ не ходила, за это мы въ нын?шнюю ночь несемъ двойной караулъ. Над?юсь, что въ сл?дующій разъ нашу роту не забудутъ. Жаль, что ея въ этотъ разъ не взяли. Можетъ быть, для чести арміи было бы лучше ее взять.
        - Почему такъ, мил?йшій ветеранъ? Войска упрекнуть не въ чемъ, они держали себя хорошо. Но в?дь ихъ со вс?хъ сторонъ окружала громадная вооруженная толпа.
        - Не мое д?ло судить о томъ, какъ вели себя войска, хорошо или дурно, но когда я слышу, что двухтысячный англійскій отрядъ ускореннымъ шагомъ уходитъ отъ м?стнаго сброда, то мн? хочется быть тамъ самому съ нашимъ полкомъ, хотя бы для того, чтобы собственными глазами уб?диться въ этомъ позор?.
        - О позор? не можетъ быть и р?чи, разъ не сд?лано ничего дурного.
        - Ваше высокоблагородіе, дурное непрем?нно въ чемъ-нибудь да было, разъ могла произойти подобная вещь. Подумайте, ваше высокоблагородіе, в?дь цв?тъ арміи! Что-нибудь да сд?лано же не такъ, какъ бы сл?довало, и хотя я съ вершины холма самъ вид?лъ конецъ д?ла, я все-таки съ трудомъ всему в?рю.
        Часовой покачалъ головой и снова принялся ходить взадъ и впередъ по своей дорожк?. Ліонель пошелъ дальше, раздумывая о томъ презр?ніи, которое такъ неосновательно питали англійскія войска къ м?стному населенію.
        Луна еще не всходила, и Ліонель въ темнот? мнновалъ большую площадь и проходъ подъ сводами. Джобъ шелъ сзади, а когда они дошли до стараго магазина, то заб?жалъ впередъ и отворилъ для Ліонеля дверь. Въ ту минуту, когда майоръ входидъ въ домъ, юродивый вдругъ куда-то скрылся и оставилъ Ліонеля одного.
        Ліонель ощупью сталъ искать дверь въ комнату Абигаили, руководясь шедшей оттуда полосой св?та; но эта полоса выходила, какъ оказалось, не изъ двери, а изъ большой щели въ перегородк?, такъ что Ліонелю вторкчно пришлось сд?латься очевидцемъ таинственнаго свиданія богатой и почтенной мистриссъ Лечмеръ съ жалкой жилицей стараго магазина. Неодолимое любопытство приковало молодого челов?ка къ м?сту. Кром? того, онъ инстинктивно угадывалъ, что тайна, связывавшая его тетку съ полубезумной Абигаилью, касалась отчасти и его самого.
        Мистриссъ Лечмеръ нарочно од?лась такъ, чтобы ее не сразу можно было узнать; но въ это время капюшонъ ея длинной накидки былъ спущенъ, и были ясно видны ея поблекшія черты и суровые, жесткіе глаза. Она сид?ла на стул?, отчасти изъ важности, отчасти по бол?зни ногъ, а Абигаиль стояла нередъ ней, но не столько въ почтительной, сколько въ смущенной поз?.
        - Глупая женщина! - говорила мистриссъ Лечмеръ непріятнымъ, жесткимъ голосомъ, который у нея являлся въ изв?стныя минуты. - Вы себя погубите. Отбросьте вы этотъ предразсудокъ, наберитесь твердости.
        - Погублю себя, вы говорите? - возразила Абигаиль. - Да разв? я уже не погибла? Разв? это можно назвать жизнью, какъ я живу? Въ униженіи, въ нищет?, съ сознаніемъ гр?ха!.. Чего же еще нужно? Какой еще гибели?
        - Съ этими хлопотами по пріему моего двоюроднаго внука я совс?мъ о васъ позабыла и не сд?лала, кажется, того, что всегда д?лаю, - зам?тила мистриссъ Лечмеръ, стараясь смягчить свой тонъ, но это ей далеко не особенно удалось.
        Абигаиль взяла изъ рукъ мистриссъ Лечмеръ серебряную монету и н?сколько минутъ разс?янно гляд?ла на нее, держа на ладони. Мистриссъ Лечмеръ подумала, что Абигаиль недовольна.
        - Время теперь смутное, - пояснила старая лэди, - земельная собственность упала въ ц?н?, доходы мои сильно сократились, но если этого вамъ мало на ваши расходы, го я могу прибавить еще одну крону.
        - Н?тъ, довольно и этого, - отв?чала Абигаиль, судорожнымъ движеніемъ зажимая въ рук? деньги. - О, мээмъ, какъ ни скверно быть жадной къ деньгамъ, но если бы я была гр?шна только въ этомъ одномъ, тогда было бы еще ничего.
        - Эта женщина совс?мъ выжила изъ ума, - холоднымъ тономъ проговорила мистриссъ Лечмеръ. - Какіе такіе у васъ особенные гр?хи, Абигаиль? Обыкновенные женскіе, больше ничего. Вс? люди гр?шны.
        - Да, вс? гр?шны, и я гр?шница. Но когда видишь передъ собой близкую могилу, тогда невольно припоминаешь вс? гр?хи, и является горькое, горькое раскаяніе.,
        - Ну, вотъ, теперь о могил? заговорила! - сказала мистриссъ Лечмеръ, бл?дн?я и накидывая на. голову капюшонъ. - Совс?мъ безумная женщина, хуже ребенка!
        Она прибавила еще н?сколько словъ, но глухо, такъ что Ліонель не разслышалъ. Посл? небольшой паузы она подняла голову, оглянулась кругомъ надменно и сурово и сказала громко;
        - Вотъ что, Абигаиль: будетъ глупить. Я прі?хала къ вамъ разспросить про того страннаго челов?ка, который у васъ поселился.
        - Это не значитъ глупить, мистриссъ Лечмеръ, - возразила Абигаиль, терзаемая укорами сов?сти. - Намъ съ вами пора покаяться, пора молиться, пора вспомнить о могил?, пока еще не поздно, пока мы сами въ нее еще не сошли.
        - Да, говорите о могил?, пока могильный холодъ не сковалъ вашего языка! Могила - это отчизна старости, - проговорилъ вдругъ третій голосъ, глухой, точно замогильный. - Я готовъ поддержать съ вами эту душеспасительную бес?ду.
        - Кто это? Кто это? Ради Бога - кто вы такой? - закричала, быстро вскакивая, мжстриссъ Лечмеръ. Отъ волненія она забыла свою старость, свои недуги, даже свои заботы. - Говорите, кто вы?
        - Вашъ ровесникъ, Присцилда Лечмеръ, стоящій, какъ и вы сами, у порога посл?дняго жилища. Продолжайте же. Если у васъ есть гр?хи, то за ваше раскаяніе небесная благость вамъ ихъ проститъ, какъ бы вы ни были недостойны прощенія.
        Ліонель вид?лъ всю сцену сквозь щель. Говорившій былъ Ральфъ, остановившійся въ дверяхъ. Пораженная мистриссъ Лечмеръ он?м?ла отъ испуга. Зная, что для старушки такія сцены могутъ быть очень вредны, Ліонель собирался уже броситься на помощь тетк?, но та пришла въ себя и спросила:
        - Кто это назвалъ меня Присциллой? На св?т? н?тъ больше никого, кто им?лъ бы право обращаться со мной такъ фамильярно.
        - Да, Присцилла! - повторилъ старикъ, оглядываясь кругомъ и какъ будто кого-то ища глазами. - Это имя звучитъ такъ н?жно, такъ пріятно для моего слуха. Вы знаете, такъ зовутъ еще другую…
        - Той другой н?тъ, она давно умерла. Я вид?ла ея гробъ и желала бы ее забыть, какъ и вс?хъ т?хъ, кто оказался недостойнымъ моего родства.
        - Она не умерла! - громкимъ голосомъ, раздавшимся по всему старому дому, прокричалъ старикъ. - Она жива! Да, жива!
        - Какъ такъ жива! - повторила мистриссъ Лечмеръ, отступая отъ Ральфа на столько же шаговъ, на сколько тотъ шагнулъ впередъ во комнат?. - Что за глупости приходится мн? зд?сь выслушивать!
        - Жива! - вскричала Абигаиль Прэй, заламывая руки въ неподд?льнымъ отчаяніи. - О, какъ бы я была рада, еслибъ это было такъ! Но н?тъ, она умерла. Я сама вид?ла ея обезображенный трупъ. Я сама завертывала въ саванъ ея т?ло, бывшее когда-то идеаломъ красоты. Увы, она умерла, а я…
        - A вы - старая дура, готовая выслушивать бредъ сумасшедшаго! - воскликнула мистриссъ Лечмеръ.
        - Н?тъ, это не я сумасшедшій! - вскричалъ Ральфъ съ горькой ироніей. - Сумасшедшій вы знаете кто… A вы что это д?лаете? Одного челов?ка вы уже свели съ ума, теперь хотите отнять разсудокъ у другого?
        - Я свела с ума? - безъ всякаго смущенія взглянула мистриссъ Лечмеръ старику прямо въ его горящіе глаза. - Разсудокъ даетъ и отнимаетъ Богъ. Я такимъ могуществомъ не обладаю.
        - Ты см?ешь это говорить, Присцилла Лечмеръ? - воскликнулъ Ральфъ, въ три быстрыхъ шага подступая къ ней и хватая ее за руку. - Ты утверждаешь, что ни у кого не отнимала разсудка? A что, скажи, сталось съ главой твоего хваленаго рода, съ богатымъ и уважаемымъ девонширскимъ баронетомъ, балованнымъ товарищемъ принцевъ крови, съ твоимъ племянникомъ Ліонелемъ Линкольномъ? Гд? онъ? Живетъ ли онъ въ своемъ родовомъ замк?, заботясь о своихъ вассалахъ? Предводительствуетъ ли королевскимъ войскомъ? Или онъ живетъ одинъ въ какой-нибудь мрачной кель?? Женщина, ты знаешь, гд? онъ! И довели его до этого твои безчестныя д?йствія!
        - Кто это позволяетъ себ? со мной такъ дерзко говорить? - вскричала мистриссъ Лечмеръ, д?лая посл?днее усиліе, чтобы съ презр?ніемъ отразить предъявленное къ ней обвиненіе. - Если вы д?йствительно знаете моего несчастнаго племянника, то вы сами можете судить, насколько такое обвиненіе ложно.
        - Знаю ли я его! Спросите лучше, чего или кого я не знаю. Женщина, я просл?дилъ за тобой. Я знаю вс? твои д?ла. Знаю все и про другую гр?шницу. Говори, Абигаиль. Разв? я теб? не пересказалъ вс?хъ твоихъ гр?ховъ?
        - Да! Это правда! - въ суев?рномъ ужас? воскликнула Абигаиль. - Онъ знаетъ все, что могло вид?ть только Господне око.
        - Я знаю и тебя, недостойную вдову Джона Лечмера, знаю и Присциллу. Ну, что, разв? я не знаю всего?
        - Онъ все знаетъ! - еще разъ вскричала Абигаиль.
        - Все! - почти неслышнымъ голосомъ произнесла мистриссъ Лечмеръ - и упала въ обморокъ.
        Ліонель бросился на помощь тетк?, но когда онъ вошелъ въ. комнату, Абигаиль уже усп?ла сд?лать ей то, что д?лаютъ обыкновенно въ такихъ случаяхъ. Такъ какъ больная съ трудомъ дышала, то ей растегнули платье и распустили шнуровку, и Абигаиль попросила Ліонеля уйти, ссылаясь на то, что если мистриссъ Лечмеръ его увидитъ передъ собой, когда очнется, то это можетъ даже повести къ роковому исходу.
        Ліонель вышелъ изъ комнаты и наверху л?стницы увидалъ Ральфа. Онъ пошелъ сейчасъ же на старикомъ, нам?реваясь потребовать отъ него объясненія этой сцены. Старикъ сид?лъ въ маленькой комнат?, закрывая глаза рукой отъ слабаго св?та жалкой сальной св?чки, и о чемъ-то глубоко задумался. Ліонель подошелъ и заговорилъ. Только тогда старикъ обратилъ вниманіе на его приходъ.
        - Мн? сказалъ Джобъ, что вы желаете меня вид?ть, - сказалъ майоръ. - Я зд?сь.
        - Хорошо, - отв?тилъ Ральфъ.
        - Кажется, я долженъ прибавить, что я былъ случайнымъ и крайне изумленнымъ свид?телемъ сцены между вами и мистриссъ Лечмеръ. Вы говорши съ этой леди очень см?ло и р?зко, и это для меня совершенно непонятно.
        Старикъ поднялъ голову. Его глаза заблест?ли вдвое ярче.
        - Въ такомъ случа? вы слышали правду и вид?ли, какое д?йствіе она производитъ на гр?шную сов?сть.
        - Но вы въ разговор? называли имена, которыя мн? дороже веего на св?т?.
        - В?рно ли это, молодой челов?къ? - спросилъ Ральфъ, глядя ему прямо въ лицо. - Н?тъ ли еще какой-нибудь особы, которая съ н?которыхъ поръ сд?лалась вамъ дороже даже то-то, кто далъ вамъ жизнь? Скажите правду, да помните, что вы говорите съ челов?комъ, отлично изучившимъ челов?ческую природу.
        - Вы хотите сказать, сэръ, что съ челов?ческой природой вполн? согласно - любить кого-нибудь наравн? съ родителями? Такъ ли я васъ понялъ?
        - Послушайте, это ребячество. Неужели вы думаете отд?латься отъ меня такой наивностью? Вы влюблены во внучку этой негодной женщины… Могу ли я на васъ положиться?
        - Почему бы эта честь могла оказаться несовм?стимой съ моей привязанностью къ такой чистой д?вушк?, какъ Сесиль Дайнворъ?
        - Да, да, - пробормоталъ вполголоса старикъ, - ея мать была чистая женщина, и очень возможно, что эта д?вушка достойна своей матери.
        Онъ замолчалъ. Ліонелю было неловко. Наконецъ, старикъ сказалъ:
        - Майоръ Линкольнъ, вы были въ этомъ поход??
        - Вы же сами меня вид?ли тамъ и спасли мн? жизнь. Но вы-то сами для чего явились въ Бостонъ, гд? такъ много военныхъ? Нав?рное, васъ не я одинъ вид?лъ среди американцевъ. Васъ летко могутъ узнать и арестовать.
        - Едва ли кому-нибудь придетъ въ голову разыскивать меня въ город?, когда вс? высоты кругомъ заняты вооруженными людьми. Впрочемъ, о томъ, что я зд?сь живу, знаетъ только одна эта жалкая женщина, Абигаиль Прэй, которая никогда не р?шится меня выдать; кром? того еще ея сынъ да вы. Я перем?щаюсь быстро и секретно. Со мной ничего не можетъ случиться.
        - A я, право, не знаю, какъ мн? поступить, - нер?шительно и въ большомъ смущеніи проговорилъ Ліонель. - Им?ю ли право молчать о васъ, зная, что вы зав?домый врагъ короля?
        - Ліонель Линкольнъ, вы преувеличиваете свои силы. У васъ ни за что не хватитъ духа пролить кровь челов?ка, который спасъ вашу жизнь. Мы съ вами другъ друга отлично понимаемъ, а челов?къ моихъ л?тъ не долженъ ничего бояться.
        - Разум?ется, Ральфа нельзя нич?мъ испугать, - раздался вдругъ изъ темнаго угла голосъ Джоба, незам?тно вошедшаго въ комнату.
        - Откуда ты, чудакъ? - спросилъ Ліонель. - И почему ты такъ неожиданно ушелъ отъ меня?
        - Джобъ ходилъ на рынокъ купить кое-чего для Нэбъ.
        - И ты думаешь, что я пов?рю этой глупой сказк?? Что же можно купить въ такой поздній часъ, и на какія деньги ты бы купилъ?
        - Королевскимъ офицерамъ не всегда все изв?стно. Вотъ, глядите! Это разв? не деньги? Этотъ билетъ стоитъ всюду одинъ фунтъ стерлинговъ.
        Въ рукахъ у Джоба, кром? этого билета, Ліонель увидалъ еще н?сколько золотыхъ монетъ.
        - Негодяй! Ты грабилъ убитыхъ! - воскликнулъ майоръ.
        - Не см?йте называть Джоба воромъ! - вскричалъ съ угрозой юродивый. - Джобъ убилъ гренадера, но Джобъ не воръ.
        - Ну, значитъ, теб? давали ночью какое-нибудь опасное порученіе и заплатили за него, - догадался Ліонель. - Впередъ не см?й этого д?лать! Чтобъ это было въ посл?дній разъ! A если теб? что-нибудь понадобится, приходи ко мн? и говори - и все у тебя будетъ.
        - Для короля Джобъ не сталъ бы исполнять никакихъ порученій ни за какія деньги, ни за какіе алмазы. Такого закона н?тъ, чтобы насильно заставлять.
        Ліонель старался успокоить разсердившагося дурака, но тотъ даже не удостоилъ его отв?томъ, молча забился въ свой уголъ и улегся прямо на полу, мрачный и недовольный.
        Т?мъ временемъ Ральфъ снова впалъ въ задумчивость, и Ліонель вспомнилъ, что время уже позднее, а между т?мъ онъ еще не получилъ желательнаго объясненія. Поэтому онъ снова заговорилъ о волненіи своей тетки. Тогда старикъ сейчасъ же поднялъ голову и сказалъ:
        - У этой женщины сов?сть не чиста. Она видитъ, что я про нее все знаю, и это заставляетъ ее трепетать.
        - Позвольте, что же такое вы можете про нее знать? Я въ н?которомъ род? естественный защитникъ мистриссъ Лечмеръ и им?ю право требовать отъ ея имени, чтобы вы сказали, въ чемъ вы ее обвиняете.
        - Отъ ея имени! Пылкій юноша! Вы сперва дождитесь, чтобы она сама дала вамъ такое порученіе. Тогда вы получите громовый отв?тъ.
        - Ну, такъ вы мн? лично объясните, хотя бы въ силу вашего собственнаго об?щанія разсказать мн? о какихъ-то моихъ семейныхъ несчастіяхъ, которыя мн? неизв?стны.
        - Да, это в?рно: я знаю многое, - отв?чалъ старикъ. - Если вы сомн?ваетесь, сходите внизъ и справьтесь у зд?шней несчастной обитательницы или у преступной вдовы Джона Лечмера.
        - Я сомн?ваюсь только въ томъ, могу ли я дольше ждать. Время идетъ и идетъ, а мы съ вами еще и не приступали къ разговору.
        - Я вамъ объясню все, но не зд?сь и не сегодня.
        - Долго ли еще ждать? Время тревожное, сомнительное. Неизв?стно, что можетъ случиться, и гд? мы съ вами оба будемъ.
        - Вотъ какъ! Вы уже сомн?ваетесь… Какъ, однако, васъ усп?ли напугать простые вооруженные мужики! Н?тъ, не безпокойтесь: въ свое время и въ своемъ м?ст? я вамъ все разскажу. Да, Присцилла Лечмеръ! Твой часъ приближается. Къ твоей судьб? приложена печать.
        Ліонель принялся уб?ждать, упрашивать, но старикъ быль непоколебимъ. Снизу послышался голосъ Абигаили, звавшей сына. Тотъ долго не откликался на ея зовъ, но когда въ ея голос? послышались злыя ноты, онъ нехотя всталъ и пошелъ. Ліонель не зналъ, что ему д?лать. Тетка не знала, что онъ находится тутъ въ дом?, а если бы Абигаиль считала нужнымъ, чтобы онъ показался, то она, в?роятно, позвала бы его одновременно съ Джобомъ. Свои пос?щенія Ральфа онъ всегда по возможности скрывалъ. Поэтому онъ незам?тно ушелъ, не прощаясь со старикомъ, и сталъ спускаться съ л?стницы. Отсюда онъ увидалъ мистриссъ Лечмеръ, которую Джобъ провожалъ съ фонаремъ. Онъ слышалъ, какъ мать приказывала юродивому проводить старую лэди до экипажа.
        Въ дверяхъ мистриссъ Лечмеръ обернулась, и св?тъ отъ св?чки, которую держала Абигаиль, упалъ на ея лицо. Ліонель разгляд?лъ, что черты его двоюродной бабки снова приняли обычное, суровое, холодное выраженіе, только слегка смягченное н?которой задумчивостью.
        - Забудьте все это, Абигаиль, - говорила мистриссъ Лечмеръ. - Этотъ подозрительный старикъ собралъ кое-какіе факты по наслышк? и пугаетъ насъ ими. Я подумаю и приму м?ры. A вамъ зд?сь не зач?мъ больше жить, моя добрая Абигаиль. Ни вамъ, ни вашему сыну. Я васъ обоихъ устрою гораздо лучше. Такъ нужно.
        Какъ только старая лэди у?хала, Ліонель сошелъ съ л?стницы и явился передъ Абигаилью, которая чрезвычадно изумилась, видя его опять.
        - Послушайте, - сказалъ онъ, - я все слышалъ, что зд?сь говорилось, поэтому скрывать отъ меня подробности совершенно безполезно. Разскажите мн? ихъ.
        - Н?тъ! Н?тъ! - въ ужас? воскликнула Абигаиль. - Ради Бога, маіоръ Линкольнъ, не заставляйте меня говорить. Я дала клятву…
        Она не договорила. Ее душило волненіе. Ліонелю стало сов?стно, что онъ довелъ до такого состоянія женщину. Онъ успокоился самъ и сталъ успокаивать ее.
        - Уходите! Уходите! - говорила она, указывая ему рукою на дверь. - Я только тогда успокоюсь, когда вы уйдете! Оставьте меня одну съ Богомъ и съ этимъ страшнымъ старикомъ!
        Онъ боялся оставить ее въ такомъ разстроенномъ состояніи, но скоро вернулся Джобъ, и Ліонель ушелъ.
        Вернувшись на Тремонтъ-Стритъ, Ліонель узналъ, что мистриссъ Лечмеръ благополучно возвратилась и легла спать, а также и об? ея внучки. Ліонель посл?довалъ ихъ прим?ру и, придя къ себ? въ комнату, заснулъ посл? вс?хъ перенесенныхъ треволненій кр?пко-кр?пко, точно умеръ.



        Глава XIII

        Работай, духъ зла! Ты поставленъ на ноги. Направляйся туда, куда захочешь.

    Шекспиръ
        .
        Вызванная описанной нами военной экспедиціей тревога pаcпрсстранилась по всему атлантическому побережью и бурнымъ в?тромъ домчалась даже до западныхъ горъ. Все мужское населеніе отъ Массачусетской бухты до прозрачныхъ водъ Коннектикута поднялось, какъ одинъ челов?къ. Высчитано было, что посл? рокового д?ла при Лексингтон? за оружіе взялось бол?е ста тысячъ челов?къ, причемъ двадцать пять тысячъ сосредоточились на полуостровахъ Бостонскомъ и Чарльстоунскомъ.
        Гэджъ, опираясь на постоянно усиливавшіяся войска и на огромный военный флотъ, смотр?лъ на пряближающуюся бурю съ твердостью и въ то же время съ благодушнымъ спокойствіемъ, которое было свойственно его характеру. Сов?тники все время внушали ему мстительныя м?ры, но онъ уклонялся отъ этого и старался, напротивъ, успокоить волненіе мирнымъ возд?йствіемъ. Впрочемъ, онъ понималъ, что даже съ т?ми войсками, которыя у него теперь были подъ рукой, опасно было бы двинуться вглубь сграны, и что онъ можетъ держаться съ усп?хомъ только на занятомъ англичанами полуостров?.
        Въ то же время онъ издавалъ противъ мятежниковъ громоносныя прокламаціи, нисколько на нихъ не д?йствовавшія, и принималъ разныя м?ры, которыхъ, по его мн?нію, требовало достоинство короны. Но прерогативъ короны американцы не затрогивали. Они въ своихъ петиціяхъ и протестахъ продолжали обличать только министровъ, не зад?вая короля. Министровъ они прямо обвиняли въ беззаконныхъ м?рахъ, нарушившихъ государственное спокойствіе.
        Такъ прошло н?сколько нед?ль посл? того ряда стычекъ, который получилъ громкое названіе Лексингтонской битвы - по имени того селенія, гд? произошла первая схватка. Об? стороны энергично готовились къ дальн?йшей борьб?. Зная объ этомъ, Ліонель явился къ командующему воясками и попросилъ для себя опред?леннаго назначенія. Но генералъ, похваливъ его поведеніе во время злосчастнаго похода, далъ ему понять, что онъ принесетъ гораздо больше пользы д?лу, если попробуетъ использовать свое вліяніе среди богатыхъ и знатныхъ м?стныхъ фамилій, съ которыми состоитъ въ родств?. Ліонель отв?чалъ, что въ такомъ случа? онъ не будеть пока настаивать на своемъ ходатайств?, но если откроются военныя д?йствія, то снова напомнитъ о немъ генералу. На этомъ пока и остановились.
        Чарльстоунскую позицію Гэджъ благоразумно эвакуировалъ, чтобъ сосредоточить вс? войска въ одномъ м?ст?. Съ холмовъ Бостонскаго полуострова было видно, что американцы сп?шно готовятся къ осад?. Небольшое селеніе Роксбюри занялъ многочисленный отрядъ съ артиллеріей. и построилъ тамъ земляныя укр?пленія. Въ англійскомъ лагер? ходили слухи, что среди американцевъ появились лица, служившія раньше въ королевскихъ войскахъ и занимавшія важныя должности. Ліонель сдышалъ, какъ называли Томаса и Уарда, людей съ большими познаніями и съ н?которой опытностью въ военномъ д?л?, притомъ же либеральнаго образа мыслей. Конгрессъ Массачусетской колоніи предоставилъ имъ права начальниковъ отд?льныхъ частсй въ м?стномъ ополченіи. Называли также Уоррена, который до посл?дняго времени жилъ въ Бостон? и не переставалъ протестовать противъ беззаконій, не боясь англійскихъ штыковъ. Передъ Лексингтонскимъ д?ломъ онъ вдругъ исчезъ и принималъ въ немъ выдающееся участіе, бросивъ въ Бостон? на произволъ судьбы все свое крупное имущество и прибыльное д?ло. Но самымъ значительнымъ обаяніемъ пользовалось имя Путнэма, крупнаго
землевлад?льца изъ сос?дней Коннектикутской колоніи. Онъ бросилъ свое хозяйство и прі?халъ верхомъ за сто миль, чтобы принять участіе въ движеніи.
        Такъ прошло три м?сяца. Въ Бостон? англичане повесел?ли, потому что изъ Англіи прибыло еще н?сколько полковъ. Теперь у англичанъ было тысячъ восемь отличнаго войска. По своей благодушной натур? генералъ Гэджъ согласился на разм?нъ пл?нныхъ и такимъ образомъ призналъ американцевъ какъ бы воюющей стороной, а не простыми бунтовщиками.
        Въ Филадельфіи собрался конгрессъ изъ делегатовъ соединенныхъ колоній, и такимъ образомъ составился органъ, посредствомъ котораго американскіе колонисты стали д?йствовать, какъ отд?льная нація.



        Глава XIV

        Въ Филиппахъ встр?тишь ты меня.

    Шекспиръ. «Юлій Цезарь».
        На другое утро посл? сцены въ старомъ магазин? Ліонель, какъ только проснулся, сейчасъ же отправился туда опять, чтобы добиться объясненій. Абигаиль Прэй онъ нашелъ въ той же самой комнат?, гд? она была наканун?. Видъ у нея былъ до крайности изнуренный и разстроенный. Она не ложилась и всю ночь провела безъ сна.
        - Я къ вамъ спозаранку, мистриссъ Прэй, - сказалъ Ліонель, - но мн? очень нужно вид?ть старика, который у васъ живетъ. Онъ, в?роятно, у себя въ комнат?. Скажите ему, что я пришелъ.
        Абигаиль торжественно покачала головой и проговорила едва слышнымъ голосомъ:
        - Онъ ушелъ.
        - Ушелъ? - воскликнулъ Ліонель. - Куда же? Давно?
        - Надъ нашей страной разразился Божій гн?въ. Молодые и старые, больные и здоровые - вс? хотятъ крови, и Богъ знаетъ, ч?мъ это кончится.
        - При чемъ же тутъ Ральфъ? Гд? онъ, женщина? Неужели вы посм?ете мн? солгать?
        - Никогда больше я не скажу ни одного слова неправды, майоръ Линкольнъ, а т?мъ бол?е передъ вами! Этотъ странный челов?къ куда-то исчезъ. Вернется ли онъ сюда - я не знаю.
        - Над?юсь, вы его не выгоняли отсюда?
        - Помилуй Богъ! Выгонять! Да какое же я им?ю право? Я сама зд?сь, какъ птица небесная. У меня н?тъ на земл? никакого пристанища. Я вамъ правду говорю: какъ только взошла луна, Ральфъ и Джобъ отправились вм?ст?. Куда, зач?мъ - ничего не знаю. Ральфъ со мной простился совс?мъ и наговорилъ мн? такихъ вещей, которыя не перестанутъ раздаваться у меня въ ушахъ до самоій смерти.
        - Ушелъ къ американцамъ! И Джоба взялъ съ собой! - сказалъ Ліонель какъ бы про себя. - Мистриссъ Прэй, в?дь это очень опасно для вашего сына.
        - Мой сынъ не отв?чаетъ за свои поступки. Ахъ, майоръ Линкольнъ, что это былъ за прелестный мальчикъ до пятил?тняго возраста! Лучше его не было во всей Массачусетской колоніи. Но тутъ-то и грянуло наказаніе Божіе за гр?хъ его матери. Отъ бол?зни онъ лишился разсудка, а я - всего, что у меня только было въ жизни. Но, слава Богу, на Джоб? кончатся вс? мои гр?хи, потому что третьяго покол?нія отъ меня черезъ него не будетъ.
        - Послушаіте, мистриссъ Прэй, облегчите свою душу, сознайтесь мн? въ вашемъ гр?х?. Изъ всего, что я слышалъ. я могу заключить, что все это въ значительной степени относится ко мн?. Скажите мн? все откровенно, а я об?щаю вамъ. взам?нъ со своей стороны прощеніе и покровительство.
        - Мы вс? гр?шны и вс? нуждаемся въ прощеніи, - отв?тила Абигаиль. - Насъ вс?хъ спасаетъ отъ гр?ха только кровь Божественнаго Искупителя.
        - Правильно. Но в?дь вы, повидимому, нарушили законы челов?ческія и божескія…
        - Это я-то, простая, слабая женщина, нарушила законы божескія и челов?ческія? - воскликнула Абигаиль. - Гд? ужъ мн? было этимъ заниматься! Что вы, маіоръ Линкольнъ! Вы хотите выспросить все у старой дуры, чтобы потомъ пот?шаться надъ ней съ товарищами за об?деннымъ столомъ. Послушали бы вы, что въ своихъ воскресныхъ пропов?дяхъ говоритъ пасторъ Гунтъ про городскіе гр?хи.
        Ліонель вид?лъ, что Абигаиль лицем?ритъ. Ему сд?лалось противно, онъ сталъ сдержанн?е въ своихъ р?чахъ, но долго еще уб?ждалъ ее разсказать ему все откровенно; однако, такъ и ушелъ, ничего не добившись.
        Подъ вліяніемъ досады на неудачу и невольно зародившагооя подозр?нія въ томъ, что его внучатная тетка въ чемъ-то противъ него виновата, онъ р?шилъ въ этотъ же день пере?хать изъ ея дома.
        Когда онъ сообщилъ объ этомъ мистриссъ Лечмеръ, то и тетка, и об? кузины были очень огорчены. Причиной Ліонель выставилъ необходимость для себя вести изв?стный образъ жизни по случаю открытія военныхъ д?йствій. Къ нему будутъ постоянно ходить то за т?мъ, то за другимъ, это будетъ безпокоить вс?хъ и, главнымъ образомъ, слабую здоровьемъ тетушку и т. д., и т. д.
        Мистриссъ Лечмеръ не р?шилась противор?чить, и въ то же утро Ліонель перебрался въ свою квартиру въ дом? Седжа.
        Т?мъ временемъ къ Гэджу продолжали прибывать подкр?пленія и съ ними ц?лый рядъ ьнаменитыхъ военныхъ д?ятелей: Гоу, потомокъ знаменитаго рода, глава котораго уже полилъ раньше своею кровью американскую землю; Клинтонъ, тоже младшій сынъ знатной семьи, прославившійся, впрочемъ, не столько военными талантами, сколько личной храбростью; наконецъ, изящный и безупречный Бергойнъ, стяжавшій себ? въ Португаліи и Германіи блестящую репутацію, которую онъ потомъ утратилъ въ пустыняхъ Америки. Были тутъ также Пиготъ, Грантъ, Робертсонъ и насл?дникъ дома Норсемберлендовъ; вс? они командовали бригадами. Кром? этихъ старшихъ офицеровъ была еще ц?лая туча младшихъ, но обстр?ленныхъ и опытныхъ въ военномъ д?л?.
        Явились также многіе представители стар?йшихъ англійскихъ дворянскихъ родовъ, и, между прочимъ, единственный насл?дникъ фамилій Гастингсь и Мойра, молодой храбрецъ Раудонъ. Ліонель все свое время проводилъ въ обществ? этой блестящей молодежи, такъ что у него почти не было больше досуга задумываться надъ причинами кровавой распри.
        Съ Сетомъ Седжемъ д?ло устроилось. Мэкъ-Фюзъ суду его не предалъ, въ Англію не отправилъ и заключилъ съ нимъ довольно странную мировую сд?лку. По этой сд?лк? Сетъ Седжъ получилъ свободу и пропускъ изъ города, а самъ обязался доставлять во время предстоящей осады вс? необходимые припасы для стола Ліонеля по изв?стнымъ ц?намъ. Ц?ны назначилъ самъ мистеръ Седжъ и не пост?снялся: выставилъ настоящія грабительскія.
        Проходя однажды по одной изъ улицъ Бостона, Ліонель встр?тилъ того самаго челов?ка, который игралъ такую важную и д?ятельную роль среди «каукусовъ», какъ назывались члены собранія, на которомъ въ начал? этого разсказа присутствовалъ маіоръ Ліонель. Незнакомецъ былъ закутанъ въ плащъ, такъ что его невозможно было узнать. Ліонель узналъ его только потому, что плащъ случайно распахнулся.
        - Въ третій разъ мы съ вами встр?чаемся, - сказалъ незнакомецъ. - Три - роковое число, Я очень радъ, что маіоръ Линкольнъ благополучно избавился отъ опасности, которой онъ недавно подвергался.
        - Эта опасность сильно преувеличявается т?ми, кто желалъ бы вид?ть погибшимъ д?ло короля, - холодно зам?гилъ Линкольнъ.
        - Я основываюсь на сообщеніи, сд?ланномъ мн? лицомъ, игравшимъ видную роль въ событіяхъ того дня, - отв?чалъ незнакомецъ съ спокойной, но презрительной улыбкой. - Да и, наконецъ, походъ на Лексингсонъ предпринятъ былъ хотя ночью, но отступленіе происходило днемъ, при св?т? солнца, такъ что вс? все вид?ли и все знаютъ.
        - Да нечего тутъ и скрывать, - возразилъ Ліонель, зад?тый саркастическимъ гономъ незнакомца, - разв? только вотъ то, что мой собес?дникъ не боится среди б?лаго дня расхаживать по улицамъ Бостона.
        Незнакомецъ приблизился къ Ліонелю и съ живостью спросилъ:
        - Вашъ собес?дникъ, маіоръ Линкольнъ, не боялся ходить но этимъ улицамъ ни днемъ, ни ночью даже въ то время, когда тотъ, кого вы называете своимъ государемъ, не ст?снялся подъ охраной мира давить и душить нашу свободу. Теперь, когда весь народъ возсталъ, какъ одинъ челов?къ, неужели я буду бояться показываться во всякое время на собственной своей родин??
        - Вы говорите черезчуръ см?ло. Такъ нельзя, находясь въ англійскомъ лагер?. Я спрошу васъ самихъ: какія м?ры я обязанъ принять въ подобномъ случа??
        - Это ужъ д?ло личной сов?сти маіора Линкольна, - возразилъ незнакомецъ. Потомъ, какъ бы вспомнивъ опасность своего положенія, онъ прибавилъ, смягчая тонъ:- Впрочемъ, лица изъ этой фамиліи не способны были на роль доносчиковъ, когда жили у себя на родин?.
        - Ихъ потомокъ тоже не способенъ на такую роль, - сказалъ Ліонель, - но я прошу васъ, чтобы это наше свиданіе было посл?днимъ. Мы не должны больше съ вами встр?чаться иначе, какъ на пол? битвы. Подобные спорные вопросы р?шаются не иначе, какъ съ оружіемъ въ рукахъ.
        - Хорошо! - сказалъ незнакомецъ, схватывая молодого челов?ка за руку и горячо пожимая ее въ порыв? благороднаго соревнованія. - Да заступится же Богь за правое д?ло!
        Незнакомецъ завернулся въ плащъ и быстро ушелъ.
        Дня черезъ три посл? этого случая Ліонель р?шился сд?лать еще разъ попытку выв?дать у Абигаили Прэй волновавшую его тайну. Онъ огправился вечеромъ въ старый магазинъ, но не засталъ тамъ никого и, не желая возвращаться домой, пошелъ прогуляться по узкимъ и темнымъ улицамъ Нордъ-Энда. Идя, куда глаза глядятъ, онъ дошелъ до Коппсъ-Гилля, гд? англійскій генералъ распорядился поставить батарею изъ н?сколькихъ орудій. Обойдя ее подальше, чтобы не разговаривать съ часовыми, Ліонель поднялся на пригорокъ и с?лъ на камень. Кругомъ было темно и такъ тихо, что можно было разслышать мал?йшій шелестъ в?терка. Вдругъ онъ увид?лъ передъ собой чью-то темную фжгуру. Вынувъ на всякій случай саблю, молодой офицеръ сказалъ:
        - Сэръ, мы съ вами выбрали очень уединенное м?сто для размышленій.
        Фигура, должно быть, принадлежала челов?ку, совершенно неспособному смущаться отъ чего бы то ни было. Всякій другой на его м?ст? хотя бы вздрогнулъ, а этотъ медленно и спокойно обернулся въ сторону маіора и проговорилъ тихимъ, предостерегающимъ голосомъ:
        - На холм? стоитъ гренадеръ съ ружьемъ. Если онъ услышитъ разговоръ, онъ насъ заберетъ обоихъ, несмотря на то, что одинъ изъ насъ маіоръ Линкольнъ.
        - Джобъ! - сказалъ Ліонель. - Зач?мъ вы тутъ шатаетесь ночью, точно воръ? Что вы тутъ д?лаете?
        - Не я одинъ зд?сь шатаюсь, - мрачно возразилъ юродивый. - Почему же это я - воръ, а другой, кто сюда же пришелъ на Коппсъ-Гилльскія могилы, не воръ?
        - Ты хорошо отв?тилъ юноша, - улыбнулся Ліонель. - но все-таки, что ты тутъ д?лаешь? Какое еще взялъ на себя дьявольское порученіе?
        - Джобъ любитъ гулять на могилахъ, пока не запоютъ п?тухи. Говорятъ, будто мертвецы ходятъ по земл?, покуда живые люди спятъ.
        - Ты что же это собираешься вступить въ сношенія съ мертвсцами?
        - Ихъ гр?шно тревожить вопросами. Я просто хочу себя пріучить къ ночной сырости и прохлад?, потому что мн? скоро самому предстоитъ бродить въ саван? по ночамъ.
        - Тсъ! - произнесъ Ліонель. - Что это шумитъ?
        Джобъ наклонилъ голову, прислушался и сказалъ:
        - Это в?теръ гудитъ, и шумятъ волны въ бухт?.
        - Ни то, ни другое, - возразжлъ Ліонель. - Я ясно разслышалъ глухой гулъ, по крайней м?р?, сотни голосовъ. Не могло же мн? это послышаться
        - Ну, стало быть, это души умершихъ говорили между собой, - сказалъ юродивый. - Ихъ голоса, какъ разсказываютъ, похожи на шумъ в?тра.
        Ліонель провелъ рукою по лбу, досадуя на свою впечатлительность, и сталъ спускаться съ холма. Идіотъ пошелъ сл?домъ за нимъ.
        - Ты меня только смутилъ, дуракъ, - сказалъ маіоръ. - Но я и сейчасъ слышу глухіе голоса и какъ будто что-то тяжелое падаетъ на землю.
        - Это крышки гробовъ закрываются, - сказалъ Джобъ. - Мертвецы возвращаются въ свои могилы.
        Ліонель быстро пошелъ прочь, испытывая тайный ужасъ и даже не зам?чая, что Джобъ все время за нимъ идетъ. На Линнъ-Стрйт? юродивый вдругъ снова заговорилъ съ нимъ:
        - Вотъ этотъ домъ называется Филипсъ-Гаузъ. Его выстроилъ губернаторъ, который прі?халъ сюда голякомъ, зд?сь разбогат?лъ и получилъ отъ короля титулъ. Его внукъ теперь важный господинъ. Я зам?чаю, что вс? голяки, разбогат?вшіе въ Амеркк?, ?дутъ къ королю и получаютъ титулы, а сыновья титулованныхъ баръ прі?зжаютъ сюда и становятся голяками. Нэбъ говоритъ, что Джобъ тоже сынъ титулованнаго барина.
        - Это только доказываетъ, что Нэбъ такая же сумасшедшая, какъ и ея сынъ, нисколько не лучше, - отв?чалъ Ліонель. - Вотъ что, Джобъ мн? завтра необходимо поговорить съ твоей матерью. Когда я ее могу застать?
        Отв?та не было. Ліонель обернулся и къ своей досад? увидалъ, что Джобъ исчезъ. Молодой маіоръ вернулся къ себ? домой и сейчасъ же легъ спать.



        Глава XV

        Мы, конечно, кажемся красивыми господами въ сравненіи съ простыми фермерами, съ которыми намъ предстоитъ сражаться. У насъ на шляпахъ элегантныя кокарды, наши сабли красиво болтаются у насъ на боку, мы отличные кавалеры въ гостиныхъ. Но не сл?дуетъ забывать, что всему этому хоть въ томъ же Пекин?, наприм?ръ, была бы грошъ ц?на.

    Изъ письма стараго офицера.
        Ліонель провелъ ночь въ тяжеломъ сн?, наполненномъ фантастическими вид?ніями. Когда онъ проснулся, въ спальню уже врывался утренній воздухъ чрезъ неплотно занав?шенныя окна, и первые лучи уже золотили верхи городскихъ колоколенъ. Ліонель всталъ съ постели, все еще находясь подъ вліяніемъ вид?нныхъ сновъ, и сталъ ходить по комнат? изъ угла въ уголъ, чтобы все это съ себя стряхнугь. Вдругъ до его слуха донесся какой-то протяжный и глухой гулъ. Ухо военнаго не могло ошибиться: Ліонель сразу же узналъ знакомый гулъ артиллерійскихъ орудій.
        - A мн? все снилась буря и удары грома! - сказалъ онъ про себя. - Такъ вотъ это какой громъ! Я, значитъ, грезилъ только наполовину! Сонъ почти въ руку оказывается!
        Онъ отворилъ окно и сталъ гляд?ть кругомъ. Что это могло быть? Гэджъ еще не поіучилъ вс?хъ ожидаемыхъ подкр?пленій, а безъ нихъ онъ не сталъ бы предпринимать ничего р?пгательнаго. Неужели мятежники начали наступленіе? Но в?дь у нихъ далеко еще не все готово и не все организовано. изъ окна онъ спросилъ трехъ или четырехъ прохожихъ, что такое случилось, но т? только взглянули на окно испуганнымъ взглядомъ и прошли мимо, не отв?чая. Тогда онъ од?лся и вышелъ на улицу самъ. Мимо дома какъ разъ б?жалъ полуод?тый артиллеристъ, на-б?гу застегиваясь одной рукой, а въ другой держа н?которые атрибуты своего спеціальнаго рода оружія.
        - По какому случаю стр?ляютъ изъ орудій, унтеръ-офицеръ? - спросидъ Ліонель. - И куда это вы б?жите съ фитилемъ въ рук??
        - Мятежники наступаютъ, ваше высокоблагородіе, - не останавливаясь, а только повернувъ голову, крикнулъ солдатъ. - Б?гу къ своему орудію.
        - Мятежники? Чего же намъ ихъ бояться на нашей позиціи? - проговорилъ про себя Ліонель, когда солдатъ уже уб?жалъ. - Этотъ солдатъ, должно быть, проспалъ, опоздалъ, боится наказанія и вотъ болтаетъ, что первое въ голову пришло.
        Ліонель отправилса на Биконъ-Гилль вм?ст? съ другими зрителями, которыхъ тоже разбудила и переполошила пушечная пальба. Ліонель смотр?лъ съ холма и долго не могъ понять, откуда стр?ляютъ. Онъ вид?лъ только дымъ, окутывавшій бухту, и стоявшіе въ ней корабли. Съ кораблей отв?чали на выстр?лы.
        Но вотъ д?ло объяснилось. Взглядъ зрителей остановился на Бридсъ-Гилльскомъ холм?. Тамъ оказался выстроеннымъ за ночь земляной редутъ, господствовавшій надъ вс?мъ бостонскимъ портомъ и надъ частью города. Ліонель сразу понялъ, что приближается кризисъ. Вм?ст? съ т?мъ онъ догадался, что слышанный имъ вчера ночью съ Коппсъ-Гилльскаго холма шумъ производили американцы, строившіе на сос?днемъ холм? редутъ. Догадался онъ и о томъ, что Джобъ зналъ еще вчера обо всемъ и обманывалъ Ліонеля, отвлекая его вниманіе, когда они были съ нимъ вм?ст? на Коппсъ-Гилл?.
        Ліонель посп?шно вернулся къ себ? домой, заперся въ своей комнатк? и н?сколько часовъ провелъ въ писаніи писемъ. Одно письмо онъ рвалъ и переписывалъ вновь разъ шесть, наконецъ, съ р?шимостью запечаталъ его своей печатью, надписалъ адресъ и поручилъ Меритону разнести вс? письма по адресамъ. Посл? того онъ закусилъ на скорую руку, взялъ шляпу и пошелъ въ центръ города.
        По мостовой съ грохотомъ катилась арталлерія съ офицерами впереди каждаго орудія. По улицамъ скакали адъютанты, мчались во вс? сгороны курьеры, шли офицеры, сп?шившіе изъ квартиръ къ своимъ частямъ. По временамъ играла музыка, и по узкимъ улицамъ проходили отд?льныя части войскъ.
        Когда проходили гренадеры, Ліонель остановился на поворот? улицы, залюбовавшись ихъ великол?пной выправкой и идеально-правильнымъ шагомъ. Впереди одной изъ ротъ шелъ Мэкъ-Фюзъ, котораго Ліонель сразу узналъ по его колоссальному росту и сложенію. Недалеко отъ ирландца шелъ Джобъ Прэй, стараясь идти въ ногу съ солдатами и глаз?я на нихъ съ глуп?йшимъ восторгомъ. Видимо, на него сильн?йшимъ образомъ д?йствовала военная музыка, игравшая увлекательные, бодрящіе марши. За этимъ батальономъ шелъ другой, въ которомъ Ліонель узналъ людей своего полка. Передъ однимъ взводомъ шелъ Польвартъ. Увидавъ своего друга, онъ весело крикнулъ ему:
        - Слава Богу, Ліонель! Идемъ, наконецъ, драться, а не б?гать ищеіками!
        Тутъ заиграла музыка, и Ліонель не усп?лъ ничего отв?тить. Но встр?ча съ товарищами возбудила его, и онъ сейчасъ же отправился къ главнокомандующему.
        Въ дверяхъ общественнаго дома Массачусетской провинціи толпились офицеры. Одни входили, другіе выходили съ озабоченнымъ видомъ. О Линкольн? доложили не въ очередь, и адъютантъ сейчасъ же повелъ его къ главнокомандующему, возбуждая ропотъ другихъ офицеровъ, пришедшихъ раньше и уже давно дожидавшихся.
        Въ зал?, наполненной офицерами высшаго ранга, стоялъ Гэджъ, од?тый до крайносги просто. Увидавъ Ліонеля, онъ сейчасъ же съ обычной своей простотой и непритязательностью пошелъ къ нему навстр?чу.
        - Ч?мъ я могу служить маіору Линкольну? - сказажъ онъ, ласково беря молодого офицера за руку.
        - Сейчасъ прошелъ мимо меня полкъ Вольфа, и я осм?лился явиться къ вашему превосходительству за приказаніемъ: не сл?дуетъ ли маіору этого полка присоединиться къ своимъ товарищамъ?
        Генералъ подумалъ съ минуту и отв?тилъ съ благосклонной улыбкой:
        - Предстоитъ незначительное аванпостное д?ло. Оно скоро кончится. Я и такъ уже разр?шилъ очень большому числу молодыхъ людей принять въ немъ участіе. Многіе изъ нихъ могутъ быть убиты, и тогда занятіе какого-то тамъ несчастнаго редута обойдется намъ черезчуръ ужь дорого.
        - Позволю оеб? зам?тить, что я м?стный уроженецъ и что мн? сл?дуетъ подавать прим?ръ другимъ.
        - Лояльный элемежтъ зд?шней провинціи представленъ въ войскахъ въ достаточномъ колич?ств?, такъ что вами я могу и не рисковать. Мои сов?тъ уже назначилъ, какимъ офицерамъ идти въ д?ло, и мн? очень жаль, что въ этомъ списк? н?тъ имени маіора Линкольна, такъ какъ ему, повидимому, это очень бы хот?лось; но я не могу безъ особенной надобности подвергать опасности его драгоц?нную жизнь.
        Ліонель почтительно поклонился, поговорилъ еще немного съ генераломъ и собрался уже уходить, какъ вдругъ къ нему подошелъ другой генералъ, улыбаясь его разочарованному виду, фамильярно и развязно подхватилъ его подъ руку и повелъ изъ залы.
        - Намъ съ вами сегодня одна участь, Линкольнъ, - сказалъ молодой генералъ, когда они вышли въ переднюю:- ни я, ни вы не назначены въ бой. Командовать будетъ Гоу. Впрочемъ, д?ло предстоитъ неинтересное. Отправимтесь съ вами на Коппсъ-Гилль и будемте тамъ хоть простыми зрителями сего комическаго «д?йства», коль скоро намъ не позволяютъ быть его участниками.
        - Извините меня, генералъ Бергойнъ, - отв?чалъ Линкольнь, - но, по моему, вы напрасно такъ легко смотрите на предстоящее д?ло. Я вашего взгляда безусловно не разд?ляю. Оно гораздо серьезн?е, ч?мъ вы думаете.
        - Ахъ, я и забылъ, что вы были съ Перси на Лексингстонской охот?. Ну, не комическое, скажемъ, трагическое «д?йство», если вамъ такъ больше нравится. A мн?, Линкольнъ, по правд? сказать, ужъ и надо?ло торчать въ Бостон? и вид?ть одн? эти узкія, извилистыя улицы, эти сумрачные дома. Хочется въ пустынныя равнины… A вотъ и Клинтонъ къ намъ подходитъ. Мы и его возьмемъ съ собой на Коппсъ-Гилль и будемъ вс? вм?ст? учиться у мил?йшаго Гоу, какъ нужно маневрировать.
        Къ нимъ подошелъ военный среднихъ л?тъ. Онъ не былъ такъ ловокъ и развязанъ, какъ Бергойнъ, но им?лъ видъ воинственньй и серьезный, въ прямую противоположность съ добродушной, миролюбивой наружностью Гэджа. Вс? трое вм?ст? вышли изъ дома губернатора и отправились на Коппсъ-Гилль.
        На улиц? Бергойнъ выпустилъ руку Ліонеля и содидно пошелъ рядомъ съ другимъ генераломъ. Ліонель съ удовольствіемъ воспользовался возможностью отстать немного отъ своихъ начальниковъ и сталъ приглядываться къ настроенію бостонцевъ. Изъ вс?хъ оконъ смотр?ли бл?дныя, встревоженныя лица женщинъ. Зрители посм?л?е и полюбопытн?е ус?яли крыши домовъ и колокольни церквей. Барабанный бой умолкъ, но со стороны моря временами слышны были р?зкіе звуки рожковъ, означавшіе, что войска переправляются на другой полуостровъ. Все это, впрочемъ, покрывалось грохотомъ артиллеріи, съ утра не перестававшей палить.
        Нижняя часть города оказалась покинутою жителями. Уб?гали такъ посп?шно, что у домовъ остались отворенными двери и окна. Это запуст?ніе произвело все-таки н?которое впечатл?ніе на обоихъ гевераловъ. Они ускорили шагъ и скоро вм?ст? съ Ліонелемъ пришли на Коппсъ-Гилль.
        Передъ ними развернулась вся панорама. Почти какъ разъ напротивъ находилось селеніе Чарльстоунъ, покинутое вс?ми жителями. На юго0восток? полуострова уже собрались солдаты въ красныхъ мундирахъ. Оружіе ихъ ярко блест?ло на солнц?. За селеніемъ возвышался холмъ, на которомъ былъ построенъ американскій редутъ.
        Надъ ужасающе-безмолвнымъ Бостономъ возвышался холмъ Биконъ-Гилль, точно отромная пирамида; вершина его была ус?яна тысячами людей, смотр?вшихъ на роковое м?сто; другіе зрители взобрались на мачты и реи кораблеи, на карнизы, на купола и колокольни, иногда даже съ опасностью для жизни. Военныя суда продвинудись далеко впередъ по узкимъ рукавамъ, образующимъ полуостровъ, и не переставая обстр?ливали узкую полосу земли, представлявшую единственный путь сообщенія между храбрыми американцами, занимавшими холмъ, и ихъ далекими согражданами на материк?. Войска въ красныхъ мунднрахъ высаживались, отрядъ за отрядомъ, на равнину, а съ Коппсъ-Гилля и съ кораблей на американскій редутъ сыпались тучи черныхъ дымящихся бомбъ. Эти бомбы взлетали надъ холмомъ и, казалось, не сразу падали на него, а сначала какъ будто выбирали себ? м?сто, гд? упасть.
        Но неустрашимые поселяне все утро держались на занятой позиціи не только не думали уходить, но сп?шно доканчивали земляныя работы по укр?пленію редута. Какъ ни въ чемъ ни бывало трудились поселяне подъ оглушительной канонадой. Не зная никакихъ блестящихъ мундировъ, никакихъ нашивокъ, петличекъ и украшеній, од?тые въ свои обычные простые и грубые костюмы, они держались непоколебимо на своемъ посту, не им?я другого оружія, кром? случайно оказавшагося у каждаго въ дом? и снятаго со ст?ны своей фермы. Впосл?дствіи узналось, что у нихъ въ это время даже и пищи почти не было, и что они, въ довершеніе всего, съ самаго начала терп?ли недо?даніе, если не полный голодъ.
        Наступилъ р?шающій моментъ. Подъ?хали къ берегу лодки съ остальными войсками. Офицеры переб?гали отъ полка къ полку, передавая приказанія начальства. Началось общее движеніе англійскихъ батальоновъ. Въ это время на Бенкеръ-Гилл? появился американскій отрядъ и, несмотря на артиллерійскій обстр?лъ, прошелъ по полуострову, занявъ позицію на лугу сл?ва отъ редута. За этимъ отрядомъ прошло еще н?сколько другихъ. Тотда англійскій генералъ отдалъ приказъ своимъ войскамъ готовиться къ атак? по всей линіи.



        Глава XVI

        Гордая Британія не им?ла причины особенно радоваться своей дорого купленной поб?д?. Она могла тогда уб?диться на д?л?, что ея мечты о завоеваніи никогда не могутъ сбыться, и что она только напрасно теряетъ убитыми и ранеными своихъ старыхъ солдатъ.

    Тумфрисъ.
        Американцы сначала отв?чали англичанамъ на ихъ грозную канонаду выстр?лами изъ своихъ маленькихъ полевыхъ орудій, зная, что этими выстр?лами много не сд?лаешь, но желая только показать, что канонады они не боятся. Когда же наступилъ р?шительный часъ, вокругъ редута и на немъ воцарилась мрачная, злов?щая тишина. Американцы, занявшіе позицію вл?во отъ редута, окружили себя деревяннымъ частоколомъ и за этимъ слабымъ прикрытіемъ ждали нападенія,
        На Бенкеръ-Гилл? укр?пленій не было, а флотъ продоіжалъ обстр?ливать перешеекъ, затрудняя сообщенія американцевъ. Но все-таки къ нимъ подходили подкр?пленія, несмотря на грозный артиллерійскій огонь королевскихъ фрегатовъ. Впрочемъ, и у Гоу было войска почти столько же, сколько у американцевъ, и кром? того, къ нему всегда могли свободно прибывать подкр?пленія, подвозимыя на лодкахъ. Такимъ образомъ, вс? преимущества были на его сторон?.
        Войска развернулись въ необыкновенномъ порядк?, съ зам?чательной точностью и стройностью движеній. Гау разд?лилъ свои силы на дв? части; одна часть должна была штурмовать холмъ, а другая, оставаясь въ резерв?, въ тоже время м?шать сообщеніямъ мятежниковъ съ поселянами, остававшимися на лугу. Разд?леніе совершилось быстро. Первая колонна скоро скрылась за большимъ фруктовымъ садомъ, а вторая медленнымъ и м?рнымъ шагомъ двинулась на приступъ холма, обстр?ливая его дорогой изъ полевыхъ пушекъ, между т?мъ какъ съ кораблей и съ Коппсъ-Гилльской батареи снова загрем?ла оглушительная канонада.
        - Красивое зр?лище, - сказалъ Бергойнъ, стоя рядомъ съ Линкольномъ и чувствуя въ себ? все большее и большее возбужденіе. - Какъ хорошо исполняются вс? движенія! Какой изумительный порядокъ въ строю! Какъ величественно эта колонна наступаетъ на непріятеля!
        Ліонель нячего не отв?тилъ: онъ самъ былъ очень взволнованъ. Впрочемъ, генералъ сейчасъ же отвлекся и забылъ про свой разговоръ. Англійскія войска поднимались на холмъ м?рнымъ шагомъ и съ такой точностью, словно на смотру. Между т?мъ это былъ не смотръ, а настоящій штурмъ. Гордо в?яли знамена, военная музыка грем?ла, выд?ляясь среди гула орудійной пальбы. Самоув?ренная офицерская молодежь торжествующе улыбалась, оглядываясь на городъ, гд? вс? крыши, колокольни и холмы были ус?яны зрителями.
        Англійскіе ряды приблизялись почти къ самымъ редугамъ. Батареи умолкли. Редутъ все время молчалъ.
        - Вотъ посмотрите, Линкольдъ, они не будутъ драться, - сказалъ опять все тотъ же генералъ. - Они замерли отъ страха. Наша поб?да обойдется безъ кровопролитія.
        - Посмотримъ, сэръ, посмотримъ!
        Со стороны англичанъ открытъ былъ б?глый огонь. Изъ-за фруктоваго сада тоже начали стр?лять. Весь холмъ осв?тился выстр?лами. Американцы не отв?чали.
        Англійскія войска двинулись дальше впередъ и вскор? ихь не стало видно въ облакахъ дыма отъ ихъ собственной стр?льбы.
        - Они струсили, эти ваши грозные мужики, соверженно струсили! Они парализованы страхомъ! - вскричалъ опять веселый товарищъ Ліонеля. - Гоу приблизился къ нимъ на дв?сти шаговъ, не потерявъ ни одного челов?ка!
        Вдругъ среди дыма заблест?лъ огонь, и грянулъ залпъ изъ тысячи мушкетовъ. Этотъ залпъ дали американцы, разомъ вышедшіе изъ своего безд?йствія и стр?лявшіе теперь почти въ упоръ. Ліонель смутно вид?лъ сквозь дымъ, что солдагы невольно дрогнули и подались назадъ. Но вотъ послышались ободряющіе возгласы. Очевидно, они оправились и снова пошли въ атаку. Зрители на Коппсъ-Гилл? съ тревогой ждали, что будетъ дальше. Въ это время сред и нихъ послышался голосъ:
        - Ура! Ура! Пусть собаки-красномундирники попробуютъ снова пол?зть на Бридсъ-Гилль: народъ имъ покажетъ, что такое законъ!
        - Въ воду этого негодяя-бунтовщика! - крикнуло разомъ съ десятокъ солдатъ.
        - Поставимъ его лучше передъ жерломъ пушки и отправимъ его къ его друзьямъ! - предложили другіе.
        - Стойте! - крикнулъ Ліонель. - Это юродивый, идіотъ, дуракъ. Съ него нечего спрашивать!
        Солдаты укротились. Между т?мъ въ дыму стали теперь видны солдаты въ красныхъ мундирахъ, значительно подавшіеся назадъ.
        - Они, должно быть, хотятъ выманить мятежниковъ изъ редута, - зам?тилъ Бергойнъ.
        - Н?тъ, это не то, - сказалъ другой, бывшій съ нимъ генералъ, бол?е суровый и серьезный. - Это просто постыдн?йшее отступленіе передъ мятежниками. Это новый позоръ.
        - Ура! - закричалъ опять неисправимый идіотъ. - Изъ сада выходятъ красномундирники! Какъ они прячутся за фруктовыми деревьями! Ничего, ничего. Пусть идутъ на Бридсъ-Гилль. Народъ имъ пбкажетъ, что такое законъ!
        На этотъ разъ солдаты молча распорядились: челов?къ двадцать схватили юродиваго, подняли кверху и сбросили со скалы прямо въ воду пролива. Ліонель даже не усп?лъ заступиться за несчастнаго дурака.
        Но Джобъ упалъ не въ воду, а на самый край берега, и сейчасъ же вскочилъ на ноги. Снявъ шляпу, онъ сталъ ею махать и опять кричать то же самое, потомъ спустилъ на воду крошечный челночекъ, с?лъ въ него и быстро поплылъ по проливу подъ градомъ камней, которыми въ него кидали солдаты. Вскор? его челнокъ зам?шался среди другихъ лодокъ и скрылся изъ вида.
        Во время этого вздорнаго эпизода на Коппсъ-Гилл? главное д?йствіе продолжалось. В?теръ разнесъ дымъ, и стала видна вся кровавая сцена. Генералы смотр?ли въ свои подзорныя трубки и сд?лались очень серьезны. Бергойнъ далъ свою трубку Ліонелю и тотъ ужаснулся, когда увидалъ передъ редутомъ груду труповъ.
        Въ эту минуту на Коппсъ-Гилль приб?жалъ запыхавшійся офицеръ и сталъ что-то торопливо говорить Клинтону.
        - Хорошо, сэръ, - сказалъ Клинтонъ офицеру, когда тотъ уже уходилъ. - Все, что вы передали мн? сейчасъ, будетъ исполнено. Канониры на своихъ м?стахъ, сл?довательно задержки не будетъ.
        - Да, Линкольнъ, вотъ одна изъ непріятныхъ сторонъ военной службы, - зам?тилъ Бергойнъ. - Драться, проливать кровь за короля - для солдата счастье, радость, но непріятно, когда становишься орудіемъ мести.
        Ліонелю не пришлось долго ждать объясненія этихъ словъ: съ батареи рядомъ съ нимъ взвились, свистя, огненныя бомбы и понесли разрушеніе въ стоявшее напротивъ село. Черезъ п?сколько минутъ надъ селомъ показался густой черный дымъ, пламя охватило строенія, и все м?стечко запылало.
        Т?мъ временемъ изъ Бостона подошли новыя подкр?пленія, и колонны опять стали строиться для новаго штурма американскихъ позицій.
        Посл? перваго неудачнаго штурма, когда англичане отступали, на гребн? редуга показался высокій, представительный старикъ, который посмотр?лъ на движенія англичанъ, поговорилъ съ какимъ-то другимъ американцемъ, и оба опять скрылись за редутомъ.
        Ліонель разслышалъ, какъ кто-то рядомъ съ нимъ назвалъ старика Прескоттомъ изъ Пеппереля, а въ другомъ американц?, который былъ со старикомъ, маіоръ самъ узналъ своего знакомаго незнакомца - главу «каукусовъ».
        Снова двинулись батальоны къ роковому м?сту. Опытный воинъ, генералъ Клинтонъ, стоявшій рядомъ съ Ліонелемъ, тихо сказалъ, какъ бы про себя:
        - Если онъ запретитъ солдатамъ стрелять, а велитъ ударить въ штыки, редутъ будетъ взятъ въ одну минуту.
        Но солдаты не выдержали, начали стр?лять. Опять американцы отв?тили громовымъ залпомъ, и опять все закрылось густымъ дымомъ. Перестр?лка продолжалась. Англійскую стр?льбу легко можно было отличять отъ американской: залпы обученныхъ солдатъ были правильн?е и точн?е. И вотъ эти правильные залпы стали зам?тно ослабівать…
        Дымъ поразс?ялся, сталъ не такъ густъ, и вс? увидали, что разстроенныя колонны англичанъ опять, во второй разъ отстудаютъ въ страшн?йшемъ безпорядк?. Офицеры, съ саблями на голо грозятъ, усов?щиваютъ, ничто не помогаетъ. Солдаты б?гутъ къ лодкамъ и садятся въ нихъ.
        Сзади, въ Бостон?, глухой ропотъ удовольствія, торжества. Толпа сдержанно ликуетъ.
        Бергойнъ стоитъ и кусаетъ себ? губы. Ліонель оборачивается на Клинтона и видитъ, что тотъ исчезъ. Но Ліонель усп?ваетъ зам?тить, что Клинтонъ садится въ лодку. Тогда онъ б?житъ и кричитъ ему:
        - Радя Бога, возвмите меня съ собой! Вспомните, что мой 47-й полкъ дерется на пол? битвы, и что я въ немъ маіоръ.
        - Примите его! - говоритъ Клинтонъ гребцамъ.
        Онъ радъ, онъ доволенъ, что съ нимъ будетъ преданный другъ…
        Когда лодка отъ?хала отъ берега, у Ліонеля сначала какъ будто закружилась голова, но онъ скоро опомнился и сталъ гляд?ть на сцену передъ собой. Селеніе Чарльстоунъ было кругомъ въ огн?. Въ воздух? свист?ли ядра, выпускаемыя съ кораблей. Среди этого смятенія и гула Клинтонъ и Ліонель вышли на землю. Первый сейчасъ же бросился къ разстроеннымъ рядамъ, привелъ ихъ въ порядокъ, ободрилъ солдатъ. Но ихъ долго пришлось уговарявать, потому что двукратная кровавая неудача сильно уронила ихъ духъ.
        Командующій генералъ, однако, не растерялся среди всеобщаго унынія и разстройства. Но изъ всей блестящей молодежи, вышедшей съ нимъ, не осталось никого, кто бы не былъ убитъ или раненъ. Т?мъ не мен?е онъ спокойно и энергично отдавалъ приказанія. Понемногу паника улеглась, офицерамъ снова удалось взять солдатъ въ свои руки.
        Начальники переговорили между собой и немедленпо былъ р?шенъ новый приступъ. Впереди поставили св?жія войска; колонну, посланную на лугъ, отозвали оттуда почти въ полномъ состав?. Все войско разд?лили на три колонны для одновременной атаки редута съ трехъ сторонъ. Подошелъ отрядъ морской п?хоты со старымъ маіоромъ во глав?. Явился разстроенный, унылый Несбитъ со своимъ полкомъ, въ которомъ Ліонель безусп?шно искалъ своего друга Польварта.
        Въ н?сколько минутъ штурмующія колонны дошли до неум?ло построеннаго редута, перешли черезъ ровъ и, осыпаемыя пулями, кинулись въ штыки.
        Ліонель шелъ со своямъ полкомъ. Перепрыгивая черезъ ровъ, онъ едва не наткнулся на трупъ маіора морской п?хоты: мертвые глаза ветерана, казалось, еще продолжали гор?ть злобой и местью. Мэкъ-Фюзъ взобрался на парапетъ впереди своей роты и тутъ же упалъ, сраженный пулей. Но штыковой бой былъ непродолжителенъ. Американцы его не выдержали и были выбаты изъ редута, оставивши въ немъ гору труповъ.
        Ліонель продолжалъ идти впередъ, пресл?дуя б?гущаго непріятеля, и зам?тилъ среди другихъ убитыхъ главу каукусовъ, который лежалъ на трав? въ большой луж? собственной крови. Среди яростныхъ криковъ посл?дней р?шительной минуты молодой офицеръ остановился и оглянулся кругомъ съ надеждой, что кровопролитію наступаетъ конецъ. Въ эту минуту его блестящая офицерская форма привлекла на себя вниманіе одного раненаго и умиравшаго американца, которому захот?лось принести еще одну жертву т?нямъ своихъ соотечественниковъ. Собравъ остатокъ силъ, онъ сд?лалъ выстр?лъ, и Ліонель упалъ безъ чувствъ къ ногамъ сражающихся.
        Никто даже и не попробовалъ его поднять: смерть или рана простого офицера въ этотъ кровавый день была д?ломъ слишкомъ обыкновеннымъ. Американцы сб?жали съ холма, унося своихъ раненыхъ и почти не оставляя пл?нныхъ. Условія м?стности были для нихъ благопріятны, ядра пролетали у нихъ надъ головами, и они благополучно пришли на Бенкеръ-Гилль. За сос?дній холмъ отступили и т? поселенцы, которые стояли на лугу за деревяннымъ частоколомъ. Англичане утомились и стали отдыхать, а американцы подъ огнемъ артиллеріи снова переправились обратно черезъ проливъ, не потерявъ отъ ядеръ ни одного челов?ка, точно заговоренные отъ смерти.
        День подходилъ къ концу. Непріятеля нигд? не было видно. Корабли и батареи прекратили огонь. Потрясенная равнина погрузилась въ глубокое безмолвіе. Войска принялись укр?плятъ холмы, на которыхъ они остановились, чтобы хоть ч?мъ-нибудь отм?тить свою безплодную поб?ду, нисколько не радостную, а, напротивъ, очень прискорбную для королевскихъ генераловъ.



        Глава XVII

        Она говоритъ и ничего не высказываетъ. Что это значитъ? Ея взглядъ говоритъ ясн?е… я ей отв?чу.

    Шекспиръ. «Ромео и Джульета».
        Сраженіе при Бенкеръ-Гилл? произошло тогда, когда еще с?но на лугахъ не было убрано, но съ т?хъ поръ миновали л?тнія жары, прошли ноябрьскіе заморозки съ паденіемъ листьевъ и начались февральскія бури и мятели, а маіоръ Линкольнъ все еще лежалъ на той самой постели, куда его перенесли раненаго, въ безсознательномъ состояніи, съ роковыхъ холмовъ Чарльстоунскаго полуострова. Пуля, зас?вшая въ т?л? Ліонеля, приводила въ смущеніе лучшихъ англійскихъ хжрурговъ. Положеніе ея было таково, что для ея извлеченія требовалась очень рисковакная операція, на которую хирурги никакъ не могли р?шиться. Если бы д?ло шло о простомъ смертномъ, они бы, в?роятно, не стали долго раздумывать, но в?дь Ліонель былъ единственный насл?дникъ Линкольновъ.
        Наконецъ, изъ Европы прі?халъ молодой, предпріимчивый хирургъ, когорому еще нужно было д?лать карьеру. Будучи, можетъ быть, учен?е и искусн?е своихъ коллегъ, онъ призналъ операцію необходимой и возможной. Коллеги презрительно улыбнулись, а онъ въ отв?тъ на ихъ улыбки презрительно промолчалъ. Въ конц? концовъ друзья Ліонеля, не видя улучшенія, согласились на операцію, и когда см?лый молодой хирургъ сд?лалъ ее, то она блистательно удалась. Пуля была извлечена, и Ліонель вступилъ на путь выздоровленія.
        Кто былъ искренно радъ выздоровленію маіора, такъ это его Меритонъ. Фатишка-лакей былъ всей душой привязанъ къ своему барину.
        - В?дь васъ ранили беззаконно, сэръ, - говорилъ онъ. - Кром? раны мушкетной пули, вы получили н?сколько ранъ штыкомъ и по васъ про?хала кавалерія. Я это знаю отъ солдата изъ Ирландскаго Королевскаго полка. Онъ лежалъ рядомъ съ вами и тоже остался живъ, и можетъ все это подтвердить. Если бы вамъ понадобилась пенсія, онъ бы все это показалъ подъ присягой. Отличный челов?къ этотъ Теренсъ.
        - Хорошо, хорошо, Меритонъ, - сказалъ, улыбаясь, Ліонель и машинально ощупалъ свое т?ло, когда Меритонъ затоворилъ о штыковыхъ ранахъ. - Только, должно быть, этотъ солдатикъ приписалъ мн? свои собственныя поврежденія. Немного спуталъ. Рану пулей я признаю у себя, но штыкомъ меня, кажется, никто не ударялъ, и кавалерія меня не топтала.
        - Какъ же вы признаете рану пулей, когда вы и пули-то еще не видали? - возразилъ Меритопъ.- A я, сэръ, могу вамъ ее показать. Я ее спряталъ и буду беречь всю жизнь, а когда умру, велю положить съ собой въ гробъ. Она пробыла семь м?сяцевъ у васъ въ т?л?, а теперь находятся у меня въ карман?. И молодчвна же этотъ молодой хирургъ, который сум?лъ ее вытащить. В?дь какъ трудно было: м?шала какая-то артерія… забылъ, какъ она называется.
        Говоря это, Меритонъ показалъ барину сплющенную пулю.
        Ліонель протянулъ руку къ кошельку, который Меритонъ каждое утро клалъ ему на столъ и каждый вечеръ убиралъ, досталъ изъ него н?сколько гиней и подалъ ихъ Меритону, говоря:
        - Вотъ этого золота, кажется, будетъ достаточно для того, чтобы уравнов?сить эту пулю. Д?вайте ее куда хотите, но чтобъ я больше никогда ее не видалъ.
        Меритонъ хладнокровно взглянулъ на оба металла, какъ бы соображая стожмость золота, по сравненію со свинцомъ, потомъ небрежно сунулъ гинеи въ одинъ карманъ, а пулю завернулъ въ бумажку я спряталъ въ другой.
        - Я в?дь все это время былъ не въ полномъ сознаніи, пока не вынули пулю, - продолжалъ Ліонель, - и помню все лишь очень смутно съ т?хъ поръ, какъ меня ранили на холмахъ Чарльстоуна. Мн? кажется, что все это время я былъ не въ полномъ разсудк?.
        - Боже мой, сэръ! Вы иногда меня бранили, иногда хвалили, но д?лали все какъ-то вяло, безучастно. У васъ давно не было такого хорошаго лица, какъ сегодня утромъ.
        - Очевидно, меня раненаго перенесли въ домъ къ мистриссъ Лечмеръ; я узнаю комнату и обстановку.
        - Д?йствительно, сэръ, мистриссъ Лечмеръ потребовала, чтобы васъ перенесли къ ней въ домъ. Это лучшій домъ въ город?. Но она, повидимому, утратитъ на него свои права, если съ вами что-нибудь случится.
        - Съ чего вы это взяли?
        - Съ ея словъ. Она сюда ходила каждый день нав?щать васъ, и я самъ слышалъ, какъ она говорила сама съ собой, что если вы умрете, то погибнутъ вс? надежды ея семьи.
        - Такъ вотъ кто это ко мн? приходилъ: мистриссъ Лечмеръ! - задумчяво проговорилъ Ліонель. - Кажется, я помню, что къ моей постели часто подходила женщина, но только молодая, моложе моей тетки и гораздо подвижн?е.
        - И вы не ошибаетесь, сэръ. За вами ходила такая сид?лка, лучше которой не найдешь не только зд?сь, но даже въ Лондон?.
        Поссетъ[Питье изъ вина съ сахаромъ и мускатнымъ ор?хомъ.] и негусъ[Питье врод? лимонада съ виномъ.] она приготовляетъ, какъ никто.
        - Кто же эта талантливая особа?
        - Миссъ Агнеса, сэръ. Миссъ Агнеса Дэнфортъ. Зам?чательно ходитъ за больными, сэръ, хотя и не охотница до королевскихъ войскъ, это видно.
        - Миссъ Дэнфортъ! - разочарованно повторилъ Ліонель. - Но в?дь не одна же она все время за мной ходила, над?юсь? Помогалъ же ей кто-нибудь?
        - Извините, сэръ. Я тоже ходилъ за вами. Д?лалъ, что могъ. Но, конечно, гд? же мн? приготовить негусъ такъ, какъ это д?лаетъ миссъ Агнеса…
        - Васъ послушать, такъ я все это время только и д?лал?, что дилъ вино. Довольно о напиткахъ, Меритонъ. Это скучно. Скажите лучше, нав?щалъ ли меня кто-нибудь изъ друзей и знакомыхъ.
        - Простите, сэръ. Командующій войсками каждый день присылалъ кого-нибудь изъ своихъ адъютантовъ узнавать о вашемъ здоровь?. Лордъ Перси самъ за?зжалъ н?сколько разъ.
        - Ну, это все св?тскіе визиты. A изъ бостонскихъ родныхъ? Миссъ Дайнворъ у?хала изъ города?
        - Н?тъ, сэръ, - отв?чалъ Меритонъ, хладнокровно разставляя всевозможные пузырьки и рюмки на стол?. - Эта миссъ Сесиль такая домос?дка
        - Здорова она?
        - Какъ я радъ, что вы такъ говорите. Съ живостью съ такой. Да, сэръ, она здорова. Не слыхалъ, чтобы она была больна. Но ей куда до своей кузины, до миссъ Агнесы! Ta такая знающая, энергичная, д?ятельная.
        - Чудакъ! Почему вы такъ о ней судите?
        - Она л?нива, никогда не занимается женскими работами. Она зд?сь у васъ, сэръ, просиживала ц?лымй часами на томъ самомъ кресл?, на которомъ вы изволите сид?ть, и не двигалась, а только вздрагивала, когда вы, бывало, вздохнете или простонете. Я думаю, что она сочиняетъ стихи, потому и любитъ такъ неподвижность.
        - Вотъ какъ! - сказалъ Ліонель, съ интересомъ поддерживая разговоръ. - Изъ чего же вы заключили, Меритонъ, что миссъ Дайнворъ сочиняетъ стихи?
        - Она часто держитъ въ рукахъ одну бумагу и все ее читаетъ и перечитываетъ, какъ будто заучиваетъ наизусть. A я зам?тилъ, что такъ д?лаютъ вс? поэты.
        - Какую бумагу? Не письмо ли? - вскричалъ Ліонель съ такой горячностью, что Меритонъ отъ неожиданности выронилъ изъ рукъ посуду, которую онъ въ то время вытиралъ. Вещь упала на полъ и разбилась.
        - Боже мой, сэръ! Съ какой горячностью вы это сказали! Совс?мъ какъ въ прежнее время!
        - Я ужъ очень удивился вашимъ глубокимъ познаніямъ въ поэзіи, Меритонъ.
        - Все зависитъ отъ практики, сэръ, но у меня практики нельзя сказать, чтобы было много. Впрочемъ, я однажды сочинилъ эпитафію поросенку въ Рэвенсклифф?, когда мы посл?дній разъ туда ?здили, а въ другой разъ написалъ стихи по поводу вазы, которую разбила горничная леди Бэбъ…
        - Хорошо, Меритонъ, когда я буду покр?пче, я попрошу васъ прочесть мн? эти два вашихъ произведенія, а теперь пошли бы вы въ буфетъ да посмотр?ли бы, не найдется ли тамъ чего-нибудь для меня? Я чувствую признаки возвращающагося здоровья.
        Обрадованный лакей сейчасъ же поб?жалъ куда нужпо. Ліонель остался одинъ и задумался, опустивъ голову на руку. Онъ перем?нилъ свою позу только тогда, когда черезъ н?сколько минутъ услыхалъ чьи-то легкія шаги. Вошла Сесиль Дайнворъ, но кресло съ Ліонелемъ стояло такъ, что она не мотла это зам?тить. Тихо-тихо подошла она къ кровати и отдернула пологъ. Ліонель сл?дилъ за ея движеніями. Увидавъ, что кровать пуста, она быстро обернулась въ сторону кресла и встр?тмась глазами съ блестящимъ, яснымъ взглядомъ Ліонеля. Такого сознательнаго взгляда она не видала у него уже н?сколько м?сяцевъ. Въ радостномъ изумленіи, она подб?жала къ нему, взяла его протянутую руку и вскричала:
        - Ліонель, милый Ліонель! Значитъ, вамъ лучше? О, какъ я должна благодарить Бога, что вижу васъ такимъ!
        Сесиль сжимала руку Ліонеля въ об?ихъ своихъ. Въ одной изъ ея рукъ онъ почувствовалъ бумату и взялъ ее, не встр?тивъ сопротивленія.
        - Милая Сесиль, - сказалъ онъ, взглянувъ на бумагу, - это мое письмо. Я это написалъ вамъ, когда шелъ въ сраженіе, и выложилъ въ немъ вс? тайны своего сердца. Вы его сберегли. Скажите, долженъ ли я изъ этого понятъ, что у меня есть хорошая надежда?
        Сесиль опустила глаза и закрыла руками вспыхнувшее яркимъ румянцемъ лицо. Потомъ, по женскому обычаю, залилась слезами. Впрочемъ, эти слезы молодой маіоръ скоро сум?лъ осушить…
        - Вы прочли мое письмо на другой же день посл? битвы? - спросилъ Ліонель свою возлюбленную.
        - Да. Вы распорядились, чтобы письмо было мн? передано только въ томъ случа?, если васъ убьютъ, но вы были все это время въ такомъ положеніи, которое не лучше смерти. Ахъ, какой ужасъ мы пережили!
        - Не будемъ больше никогда о немъ вспоминать, Сесиль. Впереди насъ ждетъ здоровье и счастье. Я съ своей стороны вс? силы употреблю, чтобы сд?лать васъ счастливой.
        - Я это знаю, Линкольнъ, и в?рю вамъ вполн?.
        Ліонель тихо привлекъ ее къ себ?, не встр?чая сопротивленія, и обнялъ. На л?стниц? послышались шати. Сесиль быстро встала и, не поворачивая къ Ліонелю своего покрасн?вшаго лица, выб?жала вонъ.



        Глава XVIІІ


        …Онъ мертвъ!
         Б'юсь объ закладъ, готовъ дукатъ проспорить,
         Что мертвый онъ!

    Шекспиръ. «Гамлетъ».
        По л?стниц?, между т?мъ, все кто-то поднимался тяжелой поступью, какъ бы опираясь на костыли. Противъ той двери, въ которую скрылась Сесиль, отворилась другая дверь, и кто-то дружески окликнулъ Ліонеля.
        - Да благословитъ васъ Богъ, Ліонель, и да благословитъ Онъ вс?хъ насъ, потому что мы вс? въ этомъ такъ нуждаемся! - говорилъ Польвартъ, торопясь подойти къ Ліонелю, чтобы взятъ это руку, которую тотъ протянулъ. Мн? сказалъ Меритонъ, что вамъ лучше, что вамъ даже совс?мъ хорошо, потому что у васъ явился настоящій аппетитъ. Я по л?стниц? б?жалъ такъ, что чуть не сломалъ себ? шею, чтобы только поскор?е васъ увидать, но дорогой заглянулъ на минутку въ кухню, не спросясь даже у мистриссъ Лечмеръ, чтобы показать ея поварих?, какъ нужно по-настоящему готовить бифштексъ, который вамъ собираются подать. Превосходная это вещь - бифштексъ. Питательн?йшая пища! Самая полезная посл? такого долгаго сна! Да благословитъ васъ Богъ, Линкольнъ! Живой блескъ вашихъ тлазъ подбадриваетъ мн? душу. Онъ для нея все равно, что кайеннскій перецъ для желудка.
        Польвартъ проговорилъ все это охрипшимъ голосомъ, выпустилъ руку друга изъ своей, отвернулся, какъ бы ища себ? стулъ, провелъ по глазамъ рукой, два или три раза откашлянулся и молча с?лъ. Ліонель усп?лъ зам?тить въ немъ большую перем?ну. Онъ хогя все еще былъ тученъ, но зам?тно похуд?лъ, а вм?сто одной изъ двухъ ногъ у него была очень грубо сд?ланная деревяшка, подбитая жел?зомъ. Ліонель невольно уставился на нее съ искреннимъ сочувствіемъ, а Польвартъ ус?лся поудобн?е въ мягкое кресло и сказалъ, небрежно похлопывая по ней своей тростью:
        - На что вы смогрите, Ліонель? Васъ интересуетъ fruetus belli? Конечно, это далеко не Фидіево произведеніе, но для Бостона такая штука просто неоц?нима, потому что не проситъ ни хл?ба, ни тепла.
        - Разв? американцы все еще т?снятъ городъ? - спросялъ Ліонель, хватаясь съ радостью за поводъ перем?нить разговоръ. - Неужели они серьезно ведутъ осаду?
        - Серьезно ли? Да къ намъ н?тъ ни откуда никакого подвоза. Все достается съ большимъ трудомъ. Посл? Чарльстоунскаго д?ла къ нимъ прі?халъ изъ Виргиніи ихъ генералиссимусъ Вашингтонъ, и съ такой помпой, точно у нихъ настоящая армія. Съ т?хъ поръ они стали держаться больше на военный ладъ, хотя ограничиваются т?мъ, что тревожатъ насъ лишь мелкими стычками и держатъ въ кл?тк?, какъ голубей.
        - Чегь же смотритъ Гэджъ?
        - Гэджа и н?тъ давно. Его сплавили. Теперь командуетъ Вильямъ Гоу, и онъ уже усп?лъ показать себя мятежникамъ.
        - Т?мъ бол?е, что у него такіе помощники, какъ Клинтонъ и Бергойнъ, и такія отборныя войска. Еще бы при такихъ условіяхъ онъ не удержалъ за собой позицію.
        - Я не знаю такой позиціи, майоръ Линкольнъ, - воскликнулъ съ живостью Польвартъ, - которую бы можно было удержать за собой въ случа? голода.
        - Да неужели дошло до этого?
        - Я же вамъ говорю, что намъ съ суши ничего не доставляютъ, а на мор? они организовали корсаровъ, которые перехватываютъ то, что намъ везутъ по вод?… Ахъ, вотъ и Меритонъ съ бифштексомъ! Ставьте сюда на столъ, пододвиньте кресло вашего барина, и мн? тоже накройте приборъ. Я сегодня очень плохо позавтракалъ… Бифштексъ изжаренъ очень хорошо: смотрите, Ліонель, какъ брызжетъ сокъ изъ-подъ ножа. Сейчасъ зд?сь не каждый можетъ ?сть то, что мы ?димъ.
        - Вотъ ужъ никакъ не думалъ, что американцы могутъ насъ довести до такой крайности!
        - Но это еще не все. Мы и въ топлив? нуждаемся: въ угл?, въ дровахъ. (Мистеръ Меритонъ, вамъ бы сл?довало потереть слегка эти тарелки чеснокомъ). Вотъ, когда вы будете выходить изъ дому, Ліонель, вы сами все это увидите и тогда пов?рите мн?. Каждое бревно, плывущее по вод? среди льдинъ, приходится брать съ бою и полузамерзшими руками вырывать его у янки. Вы не подумайте, Ліонель, что я это жалуюсь или ворчу: мн? в?дь тепла для т?ла нужно теперь меньше, ч?мъ прежде, на ц?лую ногу, и кормить т?ло требуется меньше на ц?лый одинъ членъ.
        Ліонель печально помолчалъ и потомъ сказалъ: - Польвартъ, но в?дь мы же тогда одержали поб?ду, выбили мятежниковъ изъ редута, разнесли ихъ въ прахъ.
        - Да, разнесли, - отв?чалъ Польвартъ, безпечно кладя свою деревянную ногу на другую, натуральную, и съ грустью на нее глядя. - Но в?дь мы при этомъ сами потеряли полторы тысячи челов?къ (оффиціально тысячу сто). Если бы мы тогда д?йствовали умн?е, сообразительн?е, мы бы пошли въ обходъ непріятельской позиціи, а не бросились бы на нее съ фронта, не пол?зли бы прямо быку подъ рота. Тогда и результаты были бы другіе.
        - A много тогда помогъ д?лу Клингонъ, - зам?тилъ Ліонель. - Я нахожу, что Вильямъ Гоу долженъ чувствовать къ нему большую благодарность.
        - Напротивъ, Гоу съ т?хъ поръ сталъ на него коситься за непрошенное вм?шательство.
        - Сколько, я думаю, нашихъ офицеровъ убито! Флотскій майоръ Питкэрнъ палъ на моихъ глазахъ, незадолго до того, какъ я самъ свалился раненый. Кажется, и нашъ товарищъ Мэкъ-Фюзъ тоже убитъ.
        - Да, б?дный Мэкъ-Фюзъ! - сказалъ Польвартъ, отворачивая лицо. - Будь онъ теперь живъ, онъ бы порадовался, что его курьезный договоръ съ Сетомъ Седжемъ приноситъ намъ большую пользу. Этотъ жадный субъектъ ухитряется доставлять намъ вс? припасы по условленной ц?н?.
        - Удивляюсь, какъ это ему удается, разъ городъ обложенъ американцами, какъ вы говорите? - возразилъ Ліонель.
        - О, Седжъ сум?лъ отлично все устроить, несмотря на осаду. Кажется, онъ воспользоваіся вашимъ именемъ для того, чтобы пріобр?сти себ? друга между мятежниками. Этотъ другъ доставляетъ намъ отъ него все необходимое два раза въ нед?лю. Да вы его знаете: это юродивый Джобъ Прэй.
        - Джобъ Прэй! О, помню, помню. Его нельзя забыть, если хоть разъ его вид?лъ. Прежде онъ ходилъ за мной по пятамъ, но теперь, в?роятно, забылъ меня. Вонъ изъ глазъ - вонъ и изъ сердца, говорятъ. Таковы вс? люди, не онъ одинъ.
        - Вы очень на этотъ разъ ошибаетесь, Ліонель. Напротивъ. Онъ постоянно справляется о вашемъ здоровь?, и я даже удивляюсь: откуда онъ бываетъ относительно васъ лучше осв?домленъ, ч?мъ даже я. Прозорливецъ какой-то. Впрочемъ, вс? юродивые бываютъ такими… Помните наши завтраки и об?ды втроемъ въ дом? Седжа: вы, я и Мэкъ-Фюзъ? A въ углу, бывало, сидитъ этотъ юродивый и тоже что-нибудь жуетъ… Ахъ, Мэкъ, Мэкъ! Зач?мъ ты умеръ?
        Меритонъ въ это время чистилъ платье своего барина и, воспользовавшись т?мъ, что тотъ промолчалъ на посл?днія слова капитана, осм?лился поддержать разговоръ.
        - Да, сэръ, - сказалъ онъ, - капитанъ Мэкъ-Фюзъ былъ р?дкій челов?къ. Немного между гг. офицерами найдется такихъ, какъ онъ.
        - А, Меритонъ, и вы это оц?нили! - обрадовался Польвартъ. - Скажите, хорошо ли его схоронили? Хорошо ли отдали ему посл?дній долгъ? Я, в?дь, не знаю, я самъ въ это время лежалъ раненый.
        - Сэръ, его похоронили хорошо. Похороны быля торжественныя, великол?пныя, хоти бы для Лондона впору. Вс? за его гробомъ шли, кто не былъ убитъ или раненъ. Зная его дружбу съ моимъ бариномъ, я самъ д?лалъ ему посл?днюю прическу: пригладилъ усы, обсыпалъ пудрой волосы на голов?. Капитанъ Мэкъ-Фюзъ вышелъ самымъ красивымъ покойникомъ во всемъ Бостон?.
        У Польварта глаза сд?лались на мокромъ м?ст?. Онъ досталъ носовой платокъ и громко высморкался, точно труба.
        - Да, это ут?шительно, что его хоть схоронили-то съ т?ми почестями, какихъ онъ заслуживалъ, - сказалъ онъ.
        - Кортежъ былъ зам?чательный, сэръ, - тономъ, соотв?тствующимъ тем? разговора, подтвердилъ Меритонъ. - Все мундиры, мундиры, мундиры… Такъ красиво!.. Вы это мн? изволите говорить, сэръ? - прибавилъ онъ, обращаясь къ майору Линкольну.
        - Да, вамъ, - нетерп?ливымъ тономъ сказалъ Ліонель. - Снимите скатерть и сходите, узнайте, н?тъ ли мн? писемъ.
        Лакей сеічасъ же ушелъ, и пріятели заговорили на мен?е мрачную тему.
        Впрочемъ, Ліонель больше слушалъ. Польвартъ представилъ ему факты, обрисовавшіе политическое и военное положеніе въ колоніяхъ. Изъ этихъ фактовъ Ліонель ясно увид?лъ, что авторитетъ англійскаго парламента и престижъ короля сошли въ Америк? почти на н?тъ, и что окончателыіый и безповоротный разрывъ между Георгомъ III и его америкаискими подданными совершенно неизб?женъ.
        Но вотъ бой часовъ въ сос?дней комнат? показалъ Ліонелю, что онъ и такъ уже провелъ вн? постели больше времени, ч?мъ допускало благоразуміе. Польвартъ помогъ другу лечь въ постель и ушелъ, постукивая по полу деревянной ногой. Каждый этотъ стукъ бол?зненно отзывался въ сердц? Ліонеля.



        Глава XIX

        Богу не угодно, чтобы челов?къ взбирался на небо посредствомъ челов?ческой мудрости.

    Коуперъ.
        Ум?ренное движеніе и живительный чистый воздухъ конца зимы быстро возстановили силы раненаго. Въ виду слабости Ліонеля и своей собственной одноногости Польвартъ пренебрегъ армейскими насм?шками и пріобр?лъ себ? дешевый и удобный экипажъ, который былъ въ доброе старое время въ большомъ ходу въ коленіяхъ при общей ихъ непритязательности, Экипажъ этотъ такъ и назывался попросту томпонгъ. Запрягать въ него стали одну изъ верховыхъ лошадей Ліонеля, которую пришлось довольно долго учить, чтобы она ходила въ запряжк?. Съ т?хъ и два друга каждый день аккуратно катались по улицамъ и окрестностямъ города или разъ?зжали съ визитами къ знакомымъ и къ товарищамъ, такимъ же раненымъ, какъ и они. Сесиль и Агнеса иногда ?здили съ ними, но Агнеса всякій разъ хмурилась, когда попадался навстр?чу кто-нибудъ изъ королевскихъ офицеровъ. Миссъ Дайнворъ держала себя гораздо миролюбив?е, и за это ей всегда попадало отъ кузины, когда он? оставались вдвоемъ.
        - Мн? кажется, Сесиль, вы совершенно забываете о нашихъ б?дныхъ соотечественникахъ, какъ они страдаютъ въ своихъ жалкихъ жилищахъ за городомъ, иначе вы бы не расточали такъ щедро своихъ любезностей передъ этими армейцами, - сказала ей однажды съ большимъ неудовольствіемъ миссъ Дэнфортъ, возвратившись съ одной изъ такихъ прогулокъ. - Если бы передъ вами явился самъ главнокомандующій нашей арміей, вы бы не могли подарить ему улыбку, очаровательн?е той, которой вы наградили сегодня этого сэра Дигби Дента.
        - Про свою улыбку я говорить ничего не буду, моя серьезная кузина, но этотъ сэръ Дигби Дентъ - титулованный джентльменъ.
        - Джентльменъ! Вс? англичане, на которыхъ красный мундиръ и эполеты считаютъ себя джентльменами и задираютъ въ колоніяхъ носъ.
        - Я сама разсчитываю со-временемъ на титулъ леди и не вижу причины быть нев?жливой съ челов?комъ своего круга.
        - Сесиль Дайнворъ! - воскликнула Агнеса, сверкнувъ глазами и женскимъ инстинктомъ угадывая, на что намекаетъ ея кузина. - Не каждый англичанинъ - Ліонель Линкольнъ.
        - Маіоръ Линкольнъ даже и не англичанинъ, - возразила Сесиль, красн?я и улыбаясь.- A вотъ капитанъ Польвартъ - тотъ, д?йствительно, англичанинъ.
        - О, фи! Этотъ челов?къ жестоко поплатился за свою ошибку и внушаетъ теперь только сожал?ніе.
        - Отъ сожал?нія одинъ шагъ до другого, бол?е н?жнаго чувства, и тогда вы начнете относиться снисходительн?е и къ другимъ людямъ изъ той же категоріи.
        - Это ко мн? не относится. Я могу челов?ка жал?ть и въ го же время оставаться в?рной своимъ принципамъ.
        - Настанетъ для васъ такая минута.
        - Никогда! - съ жаромъ воскликнула Агнеса и, сообразивъ, что хватила черезъ край, прибавила:- Во всякомъ случа? на этомъ челов?к? не будетъ краснаго мундира.
        Сесиль только улыбнулась…
        Между т?мъ осада города продолжалась. Впрочемъ, по существу это была не осада, а только блокада. У американцевъ, несмотря на захватъ ими н?сколькихъ кораблей и двухъ фортовъ на канадской границ?, было слишкомъ еще мало военныхъ припасовъ, чтобы они могли себ? позволить роскошь обстр?ла города. Съ другой стороны и англичане не забыли, какъ дорого обошлась имъ Бенкеръ-Гилльская поб?да, и не р?шалисъ на вылазку. Впрочемъ, пушечные выстр?лы по временамъ раздавались, такъ что къ нимъ усп?ли привыкнуть даже дамскія уши.
        Прошло еще дв? нед?ли. Въ одно прекрасное утро Польварть, по обыкновенію, лихо подкатилъ въ томпонг? къ подъ?зду дома мистриссъ Лечмеръ, и черезъ н?сколько минутъ его деревяшка застучала по коридору, гд? уже была въ сбор? остальная компанія. Об? прелестныя кузины стояли, закутанныя въ м?ха такъ, что видны были только кружевные воротнички, а Ліонель принималъ на свои плечи шинель изъ рукъ Меритона.
        - Какъ! Вс? уже готовы! - воскликнулъ Польвартъ, оглядывая поочередно всю компанію. - Вотъ и хорошо. Точность - настоящія дрожжи жизни. В?рные часы необходимы и гостю, и хозяину, и хозяйскому повару. Миссъ Агнеса, ваши глаза сегодня смертоубійственны. Если Гоу желаетъ, чтобы его солдаты были ц?лы, онъ долженъ ихъ беречь отъ васъ и не пускать васъ въ свой латерь.
        Глаза Агнесы Дэнфортъ сверкали, когда онъ это говорилъ, но какъ только они упали на его деревянную ногу, ихъ взглядъ сейчасъ же смягчился.
        - Пусть онъ лучше самъ себя бережетъ, - сказала она. - Я знаю его слабость.
        - Хоть бы разъ она сказала мн? какую-нибудь колкость съ т?хъ поръ, какъ меня вынесля изъ битвы съ оторванной ногой. Жал?етъ! Щадитъ! - проговорилъ Польвартъ вполголоса Ліонелю. - Мы куда же - въ церковь ?демъ? - прибавилъ онъ.
        Ллонель нер?шительно подалъ другу листокъ бумаги.
        - Что такое? - спросилъ Польвартъ и прочиталъ: «Два офицера, раненые въ посл?днемъ сраженіи, желаютъ поблагодарить Бога за исц?леніе».
        - Гмъ! - произнесъ Польвартъ. - Два офицера! Одинъ - вы, это я понимаю. A другой кто?
        - Я думаю, что мой старый товарищъ по школьной скамь?.
        - Я? - вскричалъ Польвартъ, невольно поднимая деревянную ногу и глядя на нее. - Разв? вы полагаете, Ліонель, что лишиться ноги - это такое счастье, за которое благодарятъ?
        - Могло случиться и хуже.
        - Хуже? То есть, лишиться об?ихъ ногъ? Тогда была бы, по крайности, симметрія.
        - У васъ есть мать, - продолжалъ, какъ будто не слушая, Ліонель. - Я ув?ренъ, что она помолится, радуясь, что вамъ это сраженіе не обошлось дороже.
        Польвартъ три раза кашлянулъ, поднесъ руку ко дбу и къ глазамъ, погляд?лъ на уц?л?вшую ногу и сказалъ не безъ волненія въ голос?:
        - Да, вы правы. Мать не перестанетъ любить своего сына даже тогда, когда отъ него останется почти одна окрошка. Прекрасному полу доступно такое великодушное чувство только въ изв?стномъ возраст?, уже посл? сорока л?тъ. Молодыя д?вушки любятъ грацію и симметрію.
        - Такъ вы согласны, чтобы Меритонъ подалъ эту записку въ такомъ вид?, какъ вы ее прочли?
        - Конечно, конечно. В?дь со мной могло случиться то же, что съ б?днымъ Мэкомъ. Да, подайте записку отъ двоихъ. Одно кол?но у меня все-таки найдется, чтобы встать на молитву.
        Ліонель кивнулъ головой, а капитанъ повернулся къ миссъ Дэнфортъ и подалъ ей руку, чтобы вести ее къ экипажу. Сесиль взяла подъ руку майора Линкольна, и вс? четверо пошли садиться въ томпонгъ.
        Это было второе воскресенье по выздоровленіи Ліонеля. Въ первое онъ еще не могъ вы?хать въ церковь, потому что былъ слабъ, такъ что только теперь им?лъ возможность зам?тить, насколько опуст?лъ Бостонъ. Одни изъ жителей выбрались изъ города тайкомъ, другіе по полученнымъ пропускамъ отъ главнокомандующаго, такъ что въ город? было теперь меньше жителей, ч?мъ военныхъ.
        Подъ?зжая къ королевской церкви, Ліонель и его спутники обратили вниманіе, что военные идутъ по улиц? группами, громко разговариваютъ и хохочутъ, скандализируя этимъ горожанъ, которые шли, напротивъ, съ подобающей степенностью и торжественвостью. Это Ліонелю не понравилось. Когда великол?пный экипажъ остановился у церкви, челов?къ шесть офицеровъ бросились к? дамамъ, чтобы помочь имъ выйти и чтобы превести ихъ черезъ обледен?лую паперть. Агнеса холодно отклонила услуги и съ двусмысленной улыбкой сказала одному юному офицерику, особенно усердно желавшему ей помочь:
        - Мы у себя дома привыкли къ климату и отлично ум?емъ ходить по льду. Это опасно только для иностранцевъ.
        Съ этими словами она поклонилась и торжественно просл?довала въ церковь, не глядя на офицеровъ, стоявшихъ шпалерами по об?имъ сторонамъ.
        Сесиль не была такъ р?зка, но и она отклонила предложенную офицерами помощь и прошла въ церковь одна. За ними прошли Польвартъ и Ліонель, здороваясь на-ходу съ н?которыми товарищами, толпившимися въ притвор? храма.
        Заигралъ органъ. Группы разговаривающихъ разошлись, вспомнивъ, наконецъ, зач?мъ они тутъ. Вдругъ раздался голосъ, говорившій въ носъ и нарасп?въ:
        - Горе вамъ, фарисеи, ибо вы возлюбили предс?данія въ синагогахъ!
        Ліонель сейчасъ же узналъ этотъ голосъ. Онъ обернулся и въ одной изъ нишъ, прод?ланныхъ въ ст?н?, увидалъ Джоба Прэя, который стоялъ въ ней точно статуя.
        - Когда ты, наконецъ, научишься осторожности? - воскликнулъ Ліонель. - Неужели ты не боишься нашего гн?ва?
        Юродивый не обратилъ никакого вниманія на эти слова. Онъ былъ очень бл?денъ и худъ и од?тъ грязн?е и неряшлив?е обыкновеннаго. Не глядя на окружающихъ, онъ продолжалъ:
        - Горе вамъ, ибо сами не входите и другимъ не даете войти.
        - Дуракъ, да ты оглохъ, что ли? - воскликнулъ Ліонель. Юродивый взглянулъ въ его сторону, и Ліонель даже вздрогнулъ отъ его взгляда: въ немъ св?тилось дикое вдохновеніе.
        - Кто скажетъ брату своему: р а к а, тотъ подлежитъ синедріону, а кто назоветъ его б е з у м н ы м ъ, подлежитъ геенн? огневной.
        На Ліонеля внезапно под?йствовалъ вдохновенный видъ, съ которымъ юродивый произнесъ эти евангельскія слова, но скоро это прошло, и молодой челов?къ дотронулся до него слегка концомъ своей палки, приказывая ему выйти за нимъ.
        - Джобъ - пророкъ, - сказалъ юродивый, и какъ нарочно въ ту же минуту лицо его приняло обычное идіотическое выраженіе. - Не хорошо бить пророка. - Евреи убивали своихъ пророковъ, побивали ихъ камнями.
        - Д?лай, что теб? говорятъ. Или ты хочешь дождаться, чтобы солдаты добрались до тебя и отдули? Уходи отсюда. Приходи ко мн?, когда служба отойдетъ, я велю од?ть тебя въ приличное платье, а то в?дь на теб? лохмотья, срамъ смотр?тъ.
        - Разв? вы никогда не читали хорошей книги? Тамъ сказано: не заботьтесь о томъ, что вамъ ?сть и что пить или во что од?ться, ибо всего этого ищутъ язычники. Старуха Нэбъ говоритъ, что когда Джобъ умретъ, то онъ пойдетъ прямо въ рай, потому что на земл? у него н?тъ ни пищи, ни одежды. Короли носятъ короны съ алмазами, но короли пойдутъ въ преисподнюю.
        Идіотъ замолчалъ, прис?лъ въ ниш? и принялся играть пальцами. Ліонель въ это время отвернулся, услыхавъ звонъ сабель, волочащнхся по земл?, и увидалъ передъ собой н?сколько челов?къ высшихъ офицеровъ. То былъ самъ главнокомандующій со своимъ штабомъ. Они остановились и слушали болтовню Джоба. Майоръ Линкольнъ вытянулся и отдалъ честь, при чемъ зам?тилъ, что у главнокомандующаго сильно нахмурены брови.
        - Что это за странный субъектъ? - спросилъ Гоу. - Какъ онъ см?етъ такъ непочтительно выражаться о сильныхъ земли?
        - Это юродивый, ваше превосходительство, - объяснилъ Линкольнъ. - Этотъ субъектъ совершенно лишенъ разсудка. Онъ в?дь не понимаетъ, что говоритъ, и совершенно не отдаетъ себ? отчета, кого онъ передъ собой видить.
        - Но в?дь это очень опасная пропаганда, - сказалъ главнокомандующій. - Въ нев?ждахъ она легко можетъ подорвать в?рность къ королю. Можете ли вы, майоръ Линкольнъ, поручиться мн? за лойяльность вашего страннаго знакомаго?
        Ліонель хот?лъ уже отв?тить довольно р?зко, но сопровождавшій Гоу генералъ Бергойнъ не далъ ему на это времени.
        - Клянусь крыльями Меркурія, которыя у него, говорятъ, въ пяткахъ, - воскликнулъ онъ съ громкимъ см?хомъ, - я это чучело узнаю! Не правда ли, маіоръ Линкольнъ, в?дь это онъ полет?лъ тогда съ Коппсъ-Гилля внизъ, когда шло сраженіе при Бридсъ-Гилл?? Этотъ самый субъектъ?
        - Вы не ошиблись, сэръ, это онъ, - отв?чалъ, улыбаясь, Ліонель. - Черезъ свое юродство онъ часто попадаетъ въ разныя перед?лки.
        Бергойнъ, бывшій съ генераломъ подъ-руку, слегка потянулъ его впередъ, какъ бы показывая этимъ, что ему совс?мъ не пристало заниматься такимъ ничтожествомъ, но зам?тивъ, что генералъ все еще хмурился и видимо колебался, онъ прибавялъ:
        - Несчастный идіотъ тогда же вдвойн? поплатился за свое дурачество: во-первыхъ, свалился съ высоты пятидесяти футовъ, во-вторыхъ, вид?лъ поб?ду королевскихъ войскъ. Я полагаю, что этого наказанія для дурака вполн? достаточно.
        Гоу уступилъ давленію Бергойна и съ полуиронической улыбкой обратился къ Линкольну, говоря:
        - Все-таки, майоръ Линкольнъ, вы позаботьтесь, чтобы вашъ знакомый былъ осторожн?е. Такихъ р?чей нельзя допускать въ осажденномъ город?. Вы, я думаю, сами понимаете, что значитъ осадное положеніе, такъ что я считаю лишнимъ вамъ это объяснять… Однако, войдемте въ церковь, господа, а то насъ тамъ уже, нав?рное, ждутъ.
        Едва онъ со своей свитой сд?лалъ н?сколько шаговъ впередъ, какъ снова раздался звонъ сабель и шпоръ. Появился его помощникъ Клинтонъ, тоже со свитой. Гоу сейчасъ же сд?лалъ недовольное лицо, съ холодной в?жливостью отв?тилъ на прив?тствіе генерала-соперника и вошелъ въ церковь. Бергойнъ отсталъ отъ него, подлет?лъ къ Клинтону и съ обычнымъ присутствіемъ духа усп?лъ сказать ему н?сколько льстивыхъ словъ по поводу событія того дня, съ котораго зародилась къ Клинтону непріязнь въ главнокомандующемъ, такъ много ему обязанномъ за своевременную помощь. Клинтонъ поддался лести и вошелъ въ церковь съ самодовольнымъ чувствомъ вм?сто подобающаго христіанину смиренія. За нимъ посл?довали вс? его адъютанты, секретари и офицеры. Ліонель остался опять наедин? съ идіотомъ.
        Джобъ съ самаго появленія главнокомандующаго замеръ въ совершенной неподвижности. Глаза его смотр?ли въ одну точку, но не вид?ли ничего. Нижняя челюсть отвисла, придавая его лицу въ полномъ смысл? идіотскій видъ. Всякій сказалъ бы, что это челов?къ выродившійся, лишенный мал?йшаго проблеска разсудка. Но какъ только замолкли шаги посл?дняго офицера, идіотъ успокоился, пересталъ бояться, всталъ на ноги и сказалъ тихо, но съ важностью:
        - Шелъ бы онъ на Проспектъ, тамъ ему пропишутъ, что такое законъ.
        - Упрямый, сбитый съ толку дуракъ! - крикнулъ Ліонель, безъ церемоніи вытаскивая его изъ ниши. Ты непрем?нно хочешь докричаться до того, чтобы тебя всъ полки запороли до смерти?
        - Вы об?щали Джобу, что гренадеры не будутъ его трогать, а Джобъ взялся за это ходить по вашимъ порученіямъ.
        - Да, но если ты не научишься держать языкъ за зубами, то я свое об?щаніе забуду и предоставлю тебя ярости вс?хъ гренадеровъ, какіе только есть въ город?.
        - Кстати, изъ нихъ теперь осталась только половина, а прочіе вс? перебиты. Джобъ слышалъ, какъ одинъ изъ нихъ, самый громадный, рев?лъ, точно настоящій левъ: «Ура, королевскій ирландскій полкъ»! Но Джобъ приложидся изъ ружья и выстр?лилъ въ него.
        - Несчастный! - вскричалъ Ліонель, отшатнувшись отъ юродиваго. - На твоихъ рукахъ кровь Мэкъ-Фюза!
        - На рукахъ? - не смущаясь, повторилъ идіотъ. - Я до него руками не дотрагивался. Онъ преспокойно издохъ, какъ собака, на томъ м?ст?, гд? упалъ.
        Ліонель совершенно растерялся и стоялъ въ страшномъ смущеніи. Въ это время онъ услыхалъ, по стуку деревяшки, что къ нему подходитъ Польвартъ. Дрожащимъ отъ волненія голосомъ онъ сказалъ юродивому:
        - Уходи ты отсюда. Ступай къ мистриссъ Лечмеръ и скажи… скажи Меритону, чтобы онъ хорошенько затопилъ у меня каминъ.
        Джобъ тронулся было съ м?ста, но сейчасъ же остановился, поднялъ глаза на майора и жалобнымъ, умоляющимъ голосомъ проговорилъ:
        - Джобъ совс?мъ закочен?лъ отъ холода. У старухи Нэбъ и у Джоба ничего н?тъ дровъ и достать нельзя: все забираютъ солдаты. Позвольте Джобу погр?ться у васъ немного.
        Ліонель позволилъ кивкомъ головы и направился къ другу. Онъ сразу догадался, что Польвартъ слышалъ если не весь разговоръ, то во всякомъ случа? часть, и что это на него сильно под?йствовало.
        - Что онъ такое говорилъ про Мэкъ-Фюза? - спросилъ Польвартъ, глядя всл?дъ идіоту, который шелъ по улиц?, покрытой сн?гомъ и льдомъ.
        - Такъ, одна новая глупость со стороны этого дурака, - отв?чалъ Ліонель.- A вы почему не въ церкви?
        - Я былъ тамъ и ушелъ… Этому юродивому вы оказываете свое покровительство, но я боюсь, не черезчуръ ли вы ужъ къ нему снисходительны. Явился же я сюда по порученію пары чудныхъ голубыхъ глазъ, которые вотъ уже ц?лыхъ полчаса спрашиваютъ у каждаго входящаго въ церковь, почему такъ долго н?тъ майора Линкольна.
        Ліонель поблагодарилъ, принудилъ себя улыбнуться и вошелъ съ другомъ въ церковь, гд? занялъ съ нимъ м?сто на скамь? мистриссъ Лечмеръ. Нашедшее на него молитвенное настроеніе отвлекло его мысли отъ Джоба и прочихъ непріятностей. Онъ слышалъ окодо себя прерывистое, тяжелое дыханіе любимой д?вушки, стоявшей на кол?няхъ въ то время, какъ пасторъ читалъ относившіяся къ нему лично молитвы, и самъ невольно переполнялся чувствомъ признательности къ небу. На него сошло пріятное успокоеніе, умиленіе. Что касается Польварта, то онъ далеко не получилъ отъ молитвы такого ут?шенія, какъ его другъ, а когда ему пришлось вставать съ кол?нъ, онъ раскашлялся на всю церковь и такъ настучалъ и нагрем?лъ своей дервевяшкой, что обратилъ на себя вниманіе р?шительно вс?хъ молящихся.
        Пасторъ оказался челов?комъ съ большимъ тактомъ и не сталъ утомлять вниманія генералитета образцами своего краснор?чія. Одна минута ушла на произнесеніе священнаго текста съ достодолжнымъ выраженіемъ. Три минуты на вступленіе. Десять минутъ потребовалось на изложеніе двухъ основныхъ пунктовъ пропов?ди и четыре съ половиной минуты на заключеніе. У всей паствы были довольныя лица: очевидно пропов?дь понравилась и краткостью, и ортодоксальнымъ содержаніемъ.
        Когда вс? подходили благодарить пастора и пожимали ему руку, Польвартъ, расхваливая во вс?хъ отношеніяхъ его пропов?дь, между прочимъ откровенно призналъ за ней и то достоинство, что она была восхитительно коротка.



        Глава XX

        Ну, моя Вильфрида, пусть не тревожитъ тебя что-либо такое, что можетъ повредить любви. Пусть нич?мъ не задерживается благословеніе небесное. Отбрось всякое сомн?ніе и всякій страхъ.

        Можетъ быть, и къ лучшему было то, что мистриссъ Лечмеръ за все это время, когда расцв?тало счастье Ліонеля и Сесили, ни разу не появлялась на сцен?. Въ тотъ самый день, когда Ліонелю сд?лали операцію, и выяснился благопріятный исходъ, мистриссъ Лечмеръ, на радостяхъ, такъ быстро поб?жала къ себ? въ комнату, что на л?стниц? зац?пилась за собственное платье, упала и сильно расшиблась. Такое паденіе было бы тяжело даже и для женщины гораздо ея моложе. У нея сд?лалось опасное м?стное воспаленіе, такъ что пришлось уложить ее въ постель, съ которой она до сихъ поръ еще не вставала.
        Возвратившись изъ церкви, Сесиль и Агнеса прямо прошли на половину больной, Польвартъ у?халъ къ себ? на квартиру, а Ліонель остался одинъ въ отд?ланной р?зьбою гостиной. Н?сколько минутъ онъ ходилъ по ней изъ угла въ уголъ, размышляя о сцен? у входа въ церковь и безотчетно взглядывая порою на р?зныя украшенія по дереву, среди которыхъ фигурировалъ на почетномъ м?ст? его фамильный гербъ. Но вотъ послышались легкіе шаги, и въ комнату почти въ ту же минуту вошла миссъ Дайнворъ.
        - Над?юсь, что мистриссъ Лечмеръ теперь лучше? - спросилъ онъ, ведя ее подъ руку къ дивану и самъ садясь рядомъ съ ней.
        - Ей настолько лучше, что она р?шилась даже на свиданіе съ вами, - отв?тила Сесиль. - Знаете, Ліонель, бабушка принимаетъ въ васъ необыкновенное сердечное участіе. Какъ ужъ она была больна, насилу выздоров?ла, а между т?мъ каждый день, черезъ силу, справлялась о вашемъ здоровь?. Когда являлся докторъ, она отказывалась говорить съ нимъ о собственной бол?зни, пока тотъ не разскажетъ ей подробно о ход? вашей.
        Сесиль, разсказывая это, даже заплакала, и ея личико потемн?ло.
        - Мн? кажется, я этимъ обязанъ вамъ. Соединяя свою судьбу съ вашей, я становлюсь, конечно, гораздо дороже для мистрисъ Лечмеръ. Вы, конечно, ей все сказали?
        - Могло ли быть иначе? Но только я сказала въ самое посл?днее время, уже посл? того, какъ явилась полная надежда на ваше выздоровленіе. То есть, я просто дала ей прочитать ваше письмо, а до т?хъ поръ держала его въ секрет?. Она… она одобряетъ его, Ліонель.
        - Значитъ, я не получу отказа?
        - О, Ліонель!.. В?дь она на васъ смотритъ, какъ на главу своей фамиліи, и даже пристрастна къ вамъ.
        - И вы разр?шаете мн? попросить ее, чтобы свадьба состоялась безотлагательно?
        - Какъ, въ такое печальное, тяжелое время? Не усп?ли колокола отзвонить на похоронахъ вашего товарища, и друга, какъ вы уже хотите, чтобы они звонили на вашей свадьб??
        - Время тяжелое, вы правы, и потому нужно особенно торопиться. Гоу, несомн?нно, скоро приступитъ къ р?шительнымъ д?йствіямъ. Вамъ нужна будетъ опора и покровительство, а ваша бабушка уже такъ стара и такъ слаба. Я над?юсь, Сесиль, что вы не откажетесь принять отъ меня теперь же эту опору и это покровительство. Позвольте мн? переговорить съ вашей бабушкой.
        Сесиль ничего не сказала. Она только молча, улыбаясь сквозь слезы, подала ему свою руку.
        - Такъ пойдемте же сейчасъ къ мистриссь Лечмеръ! Вы сами сказали, что она меня ждетъ.
        Сесиль позволила Ліонелю взять ее подъ руку, и онъ повелъ ее черезъ весь домъ въ комнату мистриссъ Лечмеръ. Къ этой комнат? онъ подходилъ очень неохотно. Ему вспоминалась сцена въ жилищ? старухя Нэбъ, приходили въ голову вс? прежнія подозр?нія… Но д?ло нужно было кончить ради любимаго, дорогого существа, и онъ отогналъ отъ себя прочь вс? непріятныя мысли.
        Слабый, бол?зненный видъ мистриссъ Лечмеръ сильно разжалобилъ Ліонеля, который кстати тутъ же припомнилъ, что она, въ сущности, черезъ него и больна. Поэтому онъ заговорилъ съ теткой не только сердечно, но и съ чувствомъ, очень похожимъ на благодарность. Мистриссъ Леямеръ была больна уже н?сколько нед?ль. Ея лицо, и безъ тoro поблекшее отъ старости, сильно изм?нилось отъ бол?зни, похуд?ло и побл?дн?ло, но выраженіе было спокойное и довольное. Молодыхъ людей она встр?тила съ необыкновенно ласковой улыбкой, придавшей особенную выразительность ея бл?днымъ, исхудалымъ чертамъ.
        - Со стороны больного верхъ любезности, когда онъ нав?щаетъ т?хъ, кто здоровъ, кузенъ Ліонель, - сказала она, подавая ему высохшую руку. - Мое нездоровье совс?мъ пустяки въ сравненіи съ вашими ужасными ранами, заставившими меня дрожать за вашу жизнь.
        - Желаю, чтобы вы выздоров?ли такъ же основательно, какъ и я, - отв?чалъ Ліонель, дружески пожимая ея руку. - Я никогда не забуду, что единственной причиной вашей бол?зни была тревога за меня.
        - Не будемъ объ этомъ говорить. Вполн? естественно тревожиться за т?хъ, кого любишь. Я дожила до вашего выздоровіенія, доживу, Богъ дастъ, и до подавленія этого несчастнаго возстанія.
        Она остановилась, погляд?ла съ улыбкой на молоденькую парочку, стоявшую у ея постели, и прибавила:
        - Сесиль мн? все разсказала, майоръ Линкольнъ.
        - Н?тъ, еще не все, дорогая мистриссъ Лечмеръ, - перебилъ Ліонель, - и я над?юсь, что вы меня поддержите въ моихъ притязаніяхъ.
        - Въ вашихъ притязаніяхъ! Какъ вы скромно выражаетесь, кузенъ Ліонель. Это слово къ вамъ совс?мъ не подходитъ. Принимая во вниманіе ваше происхожденіе, ваше воспитаніе, ваши личныя качества, ваше крупное состояніе - у васъ не притязанія, а права. Сесиль, пройди въ мою библіотеку; тамъ въ письменномъ стол? есть потайной ящичекъ, а въ ящик? лежитъ небольшая бумажка съ твоимъ именемъ. Прочти ее, милое дитя, и потомъ принеси мн? сюда.
        Мистриссъ Лечмеръ знакомъ пригласила Ліонеля садиться, и какъ только за Сесилью затворилась дверь, старая леди возобновила разговоръ.
        - У насъ съ вами будетъ разговоръ д?ловой, - сказала она, - поэтому я нарочно ее удалила. Она только конфузилась бы. Въ чемъ вы ищите моей поддержки?
        - Я пришелъ проспть у васъ посл?дняго и самаго крупнаго подарка.
        - Моей внучки, да? Ліонель, говорите все безъ мал?йшаго ст?сненія. Вспомните, что в?дь я тоже рожденная Линкольнъ. Мы должны говорить другъ съ другомъ совершенно откровенно.
        - Я указалъ миссъ Дайнворъ на опасности, которыми мы окружены, на критическое положеніе въ стран?, и выразилъ желаніе какъ можно скор?е, даже безотлагательно, обв?нчаться.
        - Что же Сесиль?
        - Она сказала, что поступитъ такъ, какъ скажете вы.
        Мистриссъ Лечмеръ н?сколько минутъ не отв?чала, собираясь съ мыслями. На ея лиц? отражалось сильное душевное волненіе, но это волненіе далеко не означало неудовольствія, потому что въ ея глазахъ сіяла радость. Однако, она понемногу успокоилась. Ея обычно жесткій взглядъ затуманился слезами, и когда она заговорила, ея голосъ зазвучалъ непривычными для слуха Ліонеля мягкими нотами.
        - Добрая, кроткая, послушная д?вушка эта моя Сесиль. Майоръ Линкольнь, она не принесетъ вамъ ни большого состоянія, ни новаго блеска для вашего громкаго имени, но зато вы въ ней получите такое н?жное, простое и доброд?тельное сердце, въ которомъ не зарождалось до сихъ поръ ни одной сколько-нибудь нечистой мысли. A я думаю, что вы это всему предпочтете.
        - Пов?рьте, тетушка, что она черезъ это для меня еще дороже! - воскликнулъ Ліонель, покидая всякую сдержанность и окончательно растрогивая жесткое сердце мистриссъ Лечмеръ. - Никакихъ денегъ, никакого имени мн? не нужно. Отдайте мн? только ее самое. Мн? моя Сесиль дороже всего на св?т?.
        - Я в?дь говорила только относительно, майоръ Линкольнъ. Дочь полковника Дайнвора, внучка виконта Кардоннеля ни для кого не можетъ быть дурной партіей, а насл?дница Джона Лечмера далеко не безприданница. Когда Сесиль сд?лается леди Линкольнъ, ей не придется прятать гербъ своихъ предковъ подъ кровавой рукой[Кровавая рука изображается поверхъ щита вс?хъ баронетскихъ гербовъ.] на гербовомъ щит? своего мужа.
        - Боже сохрани! Что вы говорите! Пусть эти гербы какъ можно дольше не соединяются!
        - Значитъ, я васъ не такъ поняла? Разв? вы не просили меня ускорить вашу свадьбу съ Сесилью?
        - Не въ томъ д?ло, дорогая леди, но в?дь глава моей фамиліи еще живъ, и я постоянно молю Бога о томъ, чтобы онъ жилъ какъ можно дольше и пользовался полнымъ разсудкомъ и физическимъ здоровьемъ.
        Мистриссъ Лечмеръ кинула на племянника блуждающій взглядъ, провела рукой по лбу и по глазамъ и невольно вздрогнула вс?мъ своимъ ослаб?вшимъ т?ломъ.
        - Ваша правда, мой юный кузенъ, - сказала она, наконецъ, силясь улыбнуться. - Вм?ст? съ т?ломъ у меня ослаб?ла и память. Воображеніе унесло меня въ далекое былое. Вы мн? очень напоминаете вашего отца, а Сесиль - мою такъ рано умершую Агнесу. Агнеса была моя дочь. Богъ, нав?рное, простилъ ей ея гр?хи за молитвы матери.
        Ліонель изумился той энергіи, съ которой проговорила все это мистриссъ Лечмеръ. Онъ даже отодвинулся немного назадъ. Бл?дныя щеки его тетки покрылись легкимъ румянцемъ. Она кр?пко сжала об? свои руки и откинулась на подушку. Изъ глазъ одна за другой показались слезы и медленно покатились по исхудалымъ щекамъ. Ліонель взялся было за сонетку, но его остановилъ выразительный взглядъ старой леди.
        - Мн? уже гораздо лучше, - сказала она. - Пододвиньте только ко мн? вотъ тотъ стаканъ, что около васъ.
        Въ стакан? было укр?пляющее питье. Мистриссъ Лечмеръ отпила немного и вскор? же успокоилась вполн?. Черты лица приняли обычное холодное, а глаза обычное жесткое выраженіе, какъ будто ничего и не было.
        - Видите, майоръ Линкольнъ, - сказана она, - насколько пожилые людя трудн?е молодыхъ переносятъ бол?зни и насколько медленн?е поправляются. Но вернемся къ бол?е интересному предмету. Я не только охотно даю свое согласіе, но сама жду, не дождусь той минуты, когда вы обв?нчаетесь съ моей внучкой. Я не р?шалась даже над?яться на такое счастье, а теперь оно готовится озарить закатъ моей жизни.
        - Тогда зач?мъ же откладывать, дорогая тетушка? Время теперь у насъ критическое, никто не можетъ сказать, что будетъ завтра. Нельзя ручаться ни за одинъ день. Вдругъ завтра объявятъ походъ - тогда какая ужъ можетъ быть свадьба?
        Мистриссъ Лечмеръ подумала съ минуту и сказала:
        - Сегодня у насъ воскресенье. Въ нашей провинціи вс? очень религіозны и придерживаіотся добраго обычая в?нчаться по воскреснымъ днямъ, которые посвящены Господу. Выбирайте и р?шайте - или сегодня или въ сл?дующее воскресенье черезъ нед?лю.
        При всемъ своемъ нетерп?ніи Ліонель былъ н?сколько удивленъ первымъ предложеніемъ тетки, но гордость не позволила ему колебаться даже одной минуты, и онъ отв?чалъ:
        - Въ такомъ случа? ужъ позвольте сегодня, если миссъ Дайнворъ ничего не им?етъ противъ.
        - Вотъ она сама пришла и можетъ отв?тить. Сесиль, дитя мое, я об?щала майору Линкольну, что ты сегодня будешь съ нимъ обв?нчана.
        Миссъ Дайнворъ, дошедшая до середины комнаты, разомъ остановилась и застыла, точно прелестная статуя, въ поз? удивленія и даже огорченія. Она то бл?дн?ла, то красн?ла, съ ужасающей быстротои м?няясь въ лиц?; руки ея дрожали; бумага, которую она держала, упала на паркетъ. Ноги ея словно приросли къ полу.
        - Сегодня! - проговорила она едва слышнымъ голосомъ. - Вы сказали: сегодня?
        - Да, дитя мое, сегодня.
        - Что же это вы такъ удивились и встревожились, Сесиль? - сказалъ Ліонель, подводя ее къ креслу. - Вы в?дь знаете, какія опасности насъ окружаютъ, и вы же сами признались въ своихъ чувствахъ ко мн?. Подумайте, пожалуйста, сами: зима проходитъ, съ первою же оттепелью могутъ наступить событія, которыя все у насъ перевернутъ.
        - Все это им?етъ большое значеніе въ вашихъ глазахъ, майоръ Линкольнъ, - заговорила мистриссъ Лечмеръ, - но у меня есть причины еще важн?е. Я знаю, какъ опасны всякія такія отсрочки сами по себ?. Вы оба молоды, вы оба хорошіе люди, для чего вамъ откладывать свое счастье? Сесиль, если ты меня любишь, если ты хоть сколько-нибудь меня уважаешь, то сегодня же обвенчаешься съ нимъ.
        - Бабушка, дайте мн? опомниться, дайте придти въ себя. В?дь это такъ для меня все ново и важно, майоръ Линкольнъ! Будьте ужъ великодушны до конца, а не наполовину только. Я полагаюсь на вашу доброту.
        Прежде, ч?мъ Ліонель усп?лъ отв?тить, мистриссъ Лечмеръ сказала:
        - Это не онъ проситъ, это я прошу.
        Миссъ Дайнворъ быстро встала, какъ бы затронутая въ своихъ щекотливыхъ чувствахъ, и съ печальной улыбкой сказала жениху.
        - Бабушка очень ослаб?ла отъ бол?зни и сд?лалась боязлива душой. Извините меня. Мн? хочется на одну минуту остаться съ ней наедин?.
        - Хорошо, Сесиль, я уйду, - сказалъ Ліонель. - Но если я ничего не говорю, то только изъ боязни не угодить вамъ. Пожалуйста, не приписывайте моего молчанія какой-нибудь другой причин?.
        Сесиль бросила на него благодарный взглядъ, и онъ сейчасъ же удалился въ свою комнату. Полчаса показались Ліонелю за полв?ка. Вошелъ Меритонъ и доложилъ, что его приглашаетъ къ себ? мистриссъ Лечмеръ.
        Съ перваго же взгляда Ліонеля понялъ, что его д?ло выиграно. Тетка лежала на подушкахъ съ выраженіемъ сама-то полнаго эгоистическаго удовольствія на суровомъ лиц?. Ему даже стало почти жаль, что она добилась своего. Но когда онъ взглянулъ на Сесиль и встр?тилъ ея робкій взглядъ, отуманенный слезами, онъ забылъ все на св?т?. Онъ зналъ, что Сесиль отдается ему не противъ своего желанія, а какимъ соображеніямъ она уступала, соглашаясь ускорить свадьбу, это въ его глазахъ было неважно.
        - Стараюсь угадать свою судьбу и ободряюсь надеждой только на вашу доброту, - сказалъ онъ, подходя къ ней. - Знаю, что самъ по себ? не им?ю никакого права на снисхожденіе.
        - Съ моей стороны, можетъ быть, и вправду было ребячествомъ, Ліонель, - сказала Сесиль, улыбаясь сквозь слезы, - что я колебалась изъ-за н?сколькихъ дней, когда уже все равно р?шилась посвятить всю свою жизнь на то, чтобы сд?лать васъ счастливымъ. Моя бабушка желаетъ, чтобы я немедленно отдала себя подъ ваше покровительство.
        - Значитъ, сегодня вечеромъ мы соединимся съ вами на всю жизнь.
        - Если только вы сами этого хотите, и если н?тъ никакихъ препятствій…
        - Препятствій не моніетъ быть никакихъ, - возразилъ Ліонель. - Въ колоніяхъ, на наше счастье, брачныя формальности очепь просты, а согласіе т?хъ, кто на насъ им?етъ права, у насъ есть.
        - Идите же, д?ти мои, займитесь приготовленіями, - сказала мистриссъ Лечмеръ. - Я ув?рена, что вашъ бракъ будетъ счастливъ.
        Ліонель пожалъ руку своей возлюбленной и ушелъ, а Сесиль со слезами кинулась на грудь своей бабушк?. Мистриссъ Лечмеръ прижала внучку къ своему сердцу, но посторонній наблюдатель могъ бы зам?тить, что въ ея глазахъ св?тилось не умиленіе, какъ можно бы было ожидать, а горделивое торжество.



        Глава XXI

        Покороче, братъ Фрэнсисъ, покороче. Только самое необходимое изъ обряда в?нчанія!

    Шекспиръ. «Много шума изъ-за пустяковъ».
        Майоръ Линкольнъ былъ совершенно правъ: въ Массачусетс? браки совершались въ то время почти безъ всякихъ предварительныхъ формальностей. Однако, Сесиль, принадлежа къ англиканской церкви, любила ея торжественные обряды и держалась за нихъ. Многіе протестанты в?нчались даже не въ церкви, а у себя на дому, но миссъ Дайнворъ ни за чтобы такъ не согласилась. Она желала произнести свои об?ты не иначе, какъ предъ алтаремъ, передъ которымъ привыкла молиться. Мистриссъ Лечмеръ съ своей стороны заявила, что она все равно не сможетъ встать съ постели, даже если в?нчанье будетъ назначено на дому, и потому н?тъ никакого основанія в?нчаться не въ церкви, т?мъ бол?е, что этого желаетъ Сесиль. Но, желая в?нчаться непрем?нно въ церкви, Сесиль въ то же время страшно боялась, что тамъ ее окружитъ любопытная, надо?дливая толпа. Чтобы согласовать одно съ другимъ, необходимо было назначить свадьбу попоздн?е вечеромъ и никому про нее не говорить.
        Сесиль посвятила въ секретъ только свою кузину. Такъ какъ все д?лалось насп?хъ и втайн?, то и не было надобности въ особенныхъ приготовленіяхъ. Сесиль окончила ихъ быстро и если не безъ волненія, то и безъ всякой пом?хи.
        У Ліонеля было д?ла побольше. Онъ зналъ, что при мал?йшемъ слух? соберется несносная толпа, и р?шилъ дождаться вечерней темноты. Чтобы заран?е устранить вс? препятствія, онъ послалъ Меритбна къ пастору съ просьбой назначить сегодня вечеромъ часъ, когда майоръ Линкольнъ можетъ застать его дома. Докторъ богословія Ляйтерджи вел?лъ отв?тить, что посл? девяти часовъ онъ освободится отъ вс?хъ воскресныхъ службъ и съ удовольствіемъ его приметъ. Оставалось только назначить часъ для свадьбы. Ліонель предложилъ Сесили быть въ церкви въ десять часовъ.
        Опасаясь нескромности капитана Польварта, майоръ сказалъ ему только, что онъ сегодня вечеромъ будетъ в?нчаться и проситъ его пораньше явиться на Тремонтъ-Стритъ, чтобы проводить нев?сту къ в?нцу. Всей прислуг? были даны соотв?тствующія инструкціи, и все приготовлено было такъ, чтобы не встр?тилсь ни мал?йшаго затрудненія.
        Въ начал? вечера небольшой кружокъ на Тремонтъ-Стрит? собрался, по обыкновенію, за легкой вечерней закуской, которая была тогда въ обыча? въ колоніяхъ. Хозяйничала Сесиль. Она была очень бл?дна и порою не могла скрывать своего волненія. Агнеса молча наблюдала за вс?ми, но ея глубокій, выразительный взглядъ показывалъ, какого она мн?нія о такой торопливости и таинственности.
        - Если бы я была суев?рна, Линкольнъ, - сказала Сесиль, - я бы сочла этотъ сн?гъ и этотъ в?теръ за дурное предзнаменованіе и не по?хала бы въ церковь.
        - Еще время не ушло, Сесиль, - отв?чалъ Ліонель. - Я поступилъ, какъ осторожный главнокомандующій: обезпечилъ за нами путь отступленія. Мы можемъ пойти и впередъ, и назадъ, какъ угодно.
        - Неужели вы испугались такого ничтожнаго противника, какъ я? - спросила она съ улыбкой.
        - Я подразум?валъ только возможную перем?ну м?ста в?нчанія. Я боюсь за васъ, какъ вы вы?дете изъ дома въ такую мятель?
        - Ничего. Я не желаю откладывать свадьбу и не согласна в?нчаться иначе, какъ въ церкви.
        - Вы напрасно безпокоитесь по поводу мятели, - вм?шалась Агнеса. - Бостонкамъ мятели не страшны, мы привыкли къ нимъ. Помните, Сесиль, какъ мы съ вами еще д?вочками катались въ саняхъ съ Биконъ-Гилля въ погоду хуже этой?
        - Въ десять л?тъ, Агнеса, можно себ? позволить то, чего нельзя въ двадцать.
        - Помилуй Богъ! Она уже говоритъ, точно почтенная мать семейства! - воскликнула Агнеса, поднимая къ небу глаза и въ комическомъ восхищеніи складывая руки. - Ну, что жъ, закутайте ее хорошенько, майоръ Линкольнъ. Приготовьте ей побольше шубъ и всякихъ плащей и од?ялъ.
        Ліонель отв?тилъ какой-то шуткой, завязался веселый разговоръ. Т?мъ временемъ подъ?халъ Польвартъ… Онъ былъ при всемъ парад? и выраженіемъ лица старался показать, что ему все изв?стно о готовящемся важномъ событіи. Прі?здъ капнтана напомнилъ Ліонелю, что часъ уже поздній, и онъ сообщилъ другу про свой планъ.
        Въ десять часовъ, Польвартъ долженъ былъ въ открытыхъ саняхъ отвезти об?ихъ дамъ въ королевскую капеллу, до которой отъ Тремонтъ-Стрита было рукой подать, а Ліонель и пасторъ должны были ихъ тамъ встр?тить. Предложивъ изумленному капитану обратиться за дальн?йшими справками къ Меритону, Ліонель сказалъ н?сколько ободрительныхъ словъ Сесилит погляд?лъ на свои часы, взялъ шляпу, од?лся и ушелъ.
        Сесиль пошла сд?лать кое-какія перем?ны въ своемъ туалет?, а Польвартъ остался выспрашивать у Агнесы объясненій. Т?мъ временемъ майоръ Линкольнъ шелъ по пустыннымъ улицамъ къ доктору богословія Ляйтерджи. Идти приходилось по глубокому сн?гу, но сильный и легкій на ходу молодой майоръ несся быстро и, дойдя до дверей пасторскаго дома, по своимъ часамъ уб?дился, что нисколько же опоздалъ.
        Почтенный пасторъ сид?лъ у себя въ кабинет? въ огромномъ глубокомъ кресл? у камина. Передъ нимъ стояла кружка какого-то питья изъ сидра съ имбиремъ и всевозможными спеціями. Этимъ питьемъ онъ вознаграждалъ себя за воскресное утомленіе. Вм?сто давечняго громаднаго, великол?пнаго наряда на немъ была бархатная шапочка, башмаки были расшнурованы, и пятки спущены. Видно было, что челов?къ отдыхаетъ. Около него лежала на стол? совс?мъ набитая, но не закуренная трубка - изъ уваженія къ ожидаемому важному гостю.
        Майора Линкольна пасторъ уже зналъ немного. Вновь знакомиться не приходилось. Гость с?лъ около пастора и молчалъ, испытывая небольшое смущеніе, а докторъ богословія смотр?лъ на него и удивлялся, зач?мъ бы это онъ могъ понадобиться такъ экстренно члену парламента и насл?днику десяти тысячъ годового дохода.
        Наковедъ, Ліонель собрался съ мыслями и изложилъ пастору суть д?ла. Докторъ Ляйтерджи выслушалъ съ удивленіемъ, безотчетно взялъ трубку, закурилъ ее и принялся пускать огромные клубы дыма.
        - В?нчаться!.. Непрем?нно въ церкви!.. И уже посл? вечерней службы! - бормоталъ онъ негромко между отд?льными затяжками. - Разум?ется, майоръ Линкольнъ, в?нчать своихъ прихожанъ - это одна изъ моихъ обязанностей…
        - Я знаю, сэръ, что моя просьба не совс?мъ обычна и своевременна, и потому беру на себя заботу о томъ, чтобы ваши интересы не потерп?ли ущерба.
        Съ этими словами Ліонель досталъ изъ кармана туго набитый кошелекъ и деликатно выложилъ на столъ ц?лую стопку золотыхъ монетъ рядомъ съ футляромъ отъ серебряныхъ очковъ пастора, какъ бы отт?няя этимъ разницу въ ц?н? того и другого металла.
        Доктеръ Ляйтерджи съ серьезнымъ видомъ поклонился головой въ знакъ благодарности и незам?тно выпустилъ дымъ въ противоположную сторону, чтобы онъ не застилалъ отъ него вида блестящаго золота. Вм?ст? съ т?мъ онъ натянулъ пятку одного изъ своихъ башмаковъ и заботливо взглянулъ въ окно, какая погода.
        - Отчего бы не совершить обрядъ на дому у мистриссъ Лечмеръ? - спросилъ онъ. - Миссъ Дайнворъ особа деликатная, въ храм? холодно; я боюсь, какъ бы это ей не сд?лало вреда.
        - Она желаетъ в?нчаться непрем?нно въ храм?, сэръ, передъ алтаремъ. Вы понимаете, что я никакъ не могу отказать ей въ этой просьб?.
        - Желаніе похвальное, весьма похвальное, но я полагаю, что ей изв?стна разница между храмомъ временнымъ и храмомъ духовнымъ. Въ колоніяхъ, майоръ Линкольнъ, законы о брак? предоставляютъ людямъ большую свободу… Скажу даже: опасную свободу.
        - Но такъ какъ эти законы создали не мы съ вами и изм?нить ихъ не властны, то я над?юсь, что вы разр?шите мн? воспользоваться ими при всемъ ихъ несовершенств??
        - Разум?ется. В?нчать браки, крестить, хоронить - моя обязанность. Даже, можно сказать, главн?йшая обязанность. Позвольте, майоръ, предложить вамъ отв?дать этого напитка. Въ колоніяхъ мы его зовемъ «самсонъ». Лучше н?тъ друга въ долгіе зимніе вечера.
        - Напитокъ вполн? заслужилъ свое названіе, - сказалъ Ліонель, отпивъ немного. - Его главное свойство - страшная кр?пость.
        Считая д?ло р?шеннымъ, Ліонель сказалъ н?сколько словъ насчетъ часа, когда пастору придется пожаловать въ церковь. Докторъ богословія сд?лалъ еще н?сколько возраженій по поводу в?нчанія въ церкви, но Ліонель вс? ихъ опровергъ. Тогда онъ заявилъ, что въ церкви вс? огни погашены, и что церковникъ забол?лъ, повидимому, оспой, которая свир?пствуетъ въ город?.
        - Я беру на себя все устроить, - сказалъ Ліонель, - у насъ времени еще почти ц?лый часъ. Церковника я вамъ найду.
        Докторъ богословія вынужденъ былъ согласиться на все. Нельзя же было даромъ брать деньги, а онъ уже р?шилъ ихъ взять.
        Ліонель вышелъ на улицу, над?ясь встр?тить какого-нибудь солдата и попросить его принять на себя обязанности церковника на полчаса. Но на улиц? никого не было. Въ такую погоду вс? сид?ли дома. Вдругъ онъ увидалъ челов?ка, прис?вшаго у ст?ны стараго магазина съ башнями, о которомъ въ этомъ разсказ? часто упоминалось. Челов?къ жадно глодалъ кость, которую ему кто-то уд?лидъ, должно быть, отъ своей скудной трапезы. При вид? это-то несчастнаго Ліонель совс?мъ забылъ, зач?мъ онъ вышелъ на улицу, и ласково сказалъ ему:
        - Зд?сь вамъ холодно утолять свой голодъ, пріятель.
        Не переставая глодать кость, спрошенный отв?чалъ съ мрачнымъ, недовольнымъ видомъ:
        - Король можетъ не пустить корабли въ Бостонъ, а холода не впустить не можетъ.
        - Да это Джобъ Прэй! - воскликнулъ Ліонель. - Пойдемъ со мной, юноша, я тебя накормлю лучше и дамъ погр?ться. Только скажи мн? сперва: твоя мать можетъ дать мн? фонарь?
        - Въ магазинъ вамъ сегодня нельзя входить, - отв?чалъ Джобъ р?шительнымъ тономъ.
        - A не можешь ли ты купить фонарь гд?-нибудь тутъ по сос?дству?
        - Можно вотъ въ этомъ дом?,- отв?чалъ Джобъ, указывая на окна, въ которыхъ былъ виденъ слабый св?тъ.
        - Такъ вотъ теб? денегъ. Сходи, купи.
        Джобу, видимо, очень не хот?лось идти.
        - Ну же, иди, юноша, я не могу ни минуты ждать. A сдачу, какая будетъ, всю себ? возьми.
        - Джобъ пойдетъ, но только вы позвольте ему купить пищи для Нэбъ на остатокъ отъ этихъ денегъ.
        - Да я же теб? сказалъ: бери, покупай, что теб? нужно. Я теб? об?щаю, что ни ты, ни твоя мать не будете больше нуждаться ни въ одежд?, ни въ пищ?.
        - Джобъ голоденъ. Говорятъ, для старыхъ людей голодъ еще тяжел?е, ч?мъ для молодыхъ. Какъ вы думаете, король знаетъ, что такое голодъ и холодъ?
        - Не знаю, мой другъ, но я ув?ренъ, что если бы онъ встр?тилъ такого страдальца, какъ ты, то онъ сейчасъ же бы ему помогъ. Иди же, купи чего-нибудь съ?стного.
        Черезъ н?сколько минутъ Ліонель увидалъ, что Джобъ выходить изъ дома, въ который онъ вел?лъ ему сб?гать, и несетъ въ рукахъ фонарь.
        - Над?юсь, что ты не забылъ купить себ? чего-нибудь по?сть? - спросилъ Ліонель.
        - Джобъ над?ется, что онъ не схватилъ себ? заразу, - отв?чалъ юродивый, съ жадностью по?дая маленькій ломтикъ хл?ба.
        - Заразу? Какую заразу?
        - Чуму. Въ этомъ дом? вс? больны чумой.
        - Не оспой ли, Джобъ? Въ город? не чума, а оспа.
        - Да. Одни ее называютъ оспой, другіе заразой, а это попросту чума. Король не впускаетъ провизію въ Бостонъ, а чумы и холода не могъ не впустить.
        - Над?юсь, что я тебя не подвелъ подъ зараженіе, Джобъ. Я не зналъ. Что ты мн? раньше не сказалъ? Я бы тебя не послалъ. Я бы самъ пошелъ, потому что не боюсь заразы: мн? оспа привита еще въ д?тств?.
        Джобъ ничего не отв?тилъ. У него истощился весь запасъ мыслей по этому вопросу. Они пошли вм?ст?. Черезъ н?сколько времени Джобъ спросилъ, куда они идутъ.
        - Въ королевскую капеллу, - отв?чалъ Ліонель. - Ты мн? будешь тамъ нуженъ.



        Глава XXII

        Удались! Ты слишкомъ похожъ на духа Банко!

    Шекспиръ. «Макбетъ».
        Войдя въ королевскую церковь, Ліонель съ удовольствіемъ зам?тилъ, что въ ней не холодно, что она еще не усп?ла остыть посл? воскресныхъ службъ. Джобъ развелъ новый огонь въ печахъ, зная, гд? лежатъ дрова. Отъ фонаря зажгли св?чи, и церковь осв?тилась. Когда вс? приготовленія были окончены, Ліонель с?лъ на скамейку, а Джобъ пристроился у одной изъ затопленныхъ имъ печей и кр?пко заснулъ подъ вліяніемъ охватившаго его тепла посл? испытаинаго имъ сильнаго холода.
        Мысли Ліонеля были въ какомъ-то разброд?. Какъ ни старался онъ ихъ собрать, ничего не выходило. Онъ всталъ, подошелъ къ окну, посмотр?лъ на улицу, по которой мела метель, и вернулся на прежнее м?сто. При мерцаніи св?чей ему везд? мерещились какія-то странныя т?ни, и было жутко. Онъ снова всталъ и обошелъ всю церковь, заглянулъ за каждую колонну. Никого нигд? не было. Только его собственные шаги съ глухой гулкостью раздавались на всю церковь.
        Ліонель вернулся къ печк? и, желая услыхать хоть чей-нибудь челов?ческій голосъ, дотронулся до Джоба ногой, чтобы разбудить его. Тотъ сейчасъ же проснулся, какъ челов?къ съ издерганными нервами,
        - Ты сегодня какой-то кислый, Джобъ, - сказалъ Ліонель, стараясь скрыть свою слабость подъ маской веселости. - Что же ты не спросишь, зач?мъ я сюда пришелъ?
        - Бостонцы любятъ свои храмы, - отв?чалъ юродивый.
        - Но по ночамъ они больше любятъ все-таки свои постели.
        - Джобъ любитъ ?сть и любитъ тепло.
        - И поспать любитъ, какъ видно.
        - Да. Спать хорошо. Джобъ не чувствуетъ голода, когда спитъ.
        Ліонель помолчалъ, тронутый этимъ наивнымъ безсознательнымъ выраженіемъ со стороны Джоба своихъ страданій. Потомъ онъ продолжалъ:
        - Я жду сюда пастора, двухъ дамъ и капитана Польварта.
        - Я дюблю капитана Польварта. У нето всегда много съ?стного.
        - Ты только и думаешь объ ?д?.
        - Богъ создалъ голодъ. Онъ создалъ и пищу. Но кородь всю пищу отдаетъ своимъ прожорливымъ красномундирникамъ.
        - Слушай внимательно, что я теб? буду говорить. Одна изъ дамъ, которыя сюда прі?дутъ, миссъ Дайнворъ. Ты знаешь миссъ Дайнворъ? Красавицу?
        Красота миссъ Дайнворъ не им?ла никакой ц?ны въ глазахъ юродиваго. Онъ апатично гляд?лъ на Ліонеля.
        - Ну, конечно, Джобъ, ты долженъ ее знать. Она тебя столько разъ дарила и вещами, и деньгами.
        - Знаю. Мистриссъ Лечмеръ ея бабушка…
        Это обстоятельство было въ глазахъ Ліонеля наименьшей рекомендаціей для Сесили. Онъ помолчалъ и сказалъ:
        - Д?ло не въ томъ, кто ея бабушка, а въ томъ, что она сегодня сд?лается моей женой. Ты будешь свид?телемъ нашего брака, потомъ загасишь св?чи, закроешь печи и отнесешь ключъ отъ церкви доктору Ляйтерджи. Завтра утромъ придешь ко мн? и получишь отъ меня вознагражденіе.
        Юродивый вдругъ всталъ, принялъ какой-то странно-важный видъ и проговорилъ:
        - Стало быть, майоръ Линкольнъ жеиится и пригдашаетъ меня къ себ? на свадьбу? Теперь Нэбъ сколько угодно можетъ пропов?довать противъ гордости и тщеславія. Теперь она, что ни говори, а кровь есть кровь, и плоть есть плоть.
        Въ глазахъ юродиваго мелькнулъ при этомъ проблескъ разсудка, такъ что Ліонель попросилъ, чтобы онъ объяснилъ свои сюва. Но мысли юродиваго сейчасъ же опять вошли въ свои т?сныя рамки, и онъ не отв?чалъ ничего. Въ это время у входа въ церковь послышался шумъ. Отворилась дверь, и вошелъ докторъ Ляйтерджи, закутанный въ плащъ и весь занесенный сн?гомъ. Ліонель встр?тилъ его и провелъ къ тому м?сту, гд? самъ сид?лъ у печки. Докторъ Ляйтерджи раскутался, осмотр?лся кругомъ и одобрилъ сд?ланныя Ліонелемъ приготовіенія.
        - Я удивляюсь, сэръ, отчего они не ?дутъ, - сказалъ майоръ Линкольнъ. - Имъ бы уже пора. На моихъ часахъ десять часовъ, а зд?шніе еще не били. Я, по крайней м?р?, не слыхалъ.
        - Публичные часы теперь вс? нев?рно ходятъ, - отв?чалъ пасторъ. - На нихъ д?йствуетъ холодъ. Скажу вамъ, майоръ Линкольнъ, я не разд?ляю пуританскаго взгляда на религію. Пуритане видятъ въ религіи что-то мрачное, злов?щее. Напротивъ, религія должна быть жизнерадостна. Наша б?дная природа подвержена такому множеству всякихъ золъ и б?дъ, что мы просто обязаны пользоваться каждымъ удобнымъ случаемъ поймать себ? счастье. Это нашъ долгъ.
        - Гр?хъ не можетъ сд?лать счастливымъ челов?ка падшаго, - раздался вдругъ глухой голосъ, точно выходившій изъ печки.
        - Что? Что вы сказали, майоръ Линкольнъ? Какая мрачная мысль для челов?ка, собирающагося в?нчаться! - сказалъ пасторъ, озираясь по сторонамъ.
        - Это одинъ б?дный юноша, котораго я привелъ съ собой, чтобы онъ помогъ мн? зажечь зд?сь св?тъ, - отв?чалъ Ліонель. - Онъ повторяетъ изреченія своей матери, сэръ, вотъ и все.
        Докторъ Ляйтерджи разгляд?лъ Джоба, притаившагося за печкой, и сказалъ съ презрительной усм?шкой:
        - Я знаю этого мальчика, сэръ. Онъ напичканъ всевозможными текстами и даже пускается въ религіозные споры. Его слабый отъ природы разсудокъ, вм?сто того, чтобы развивать, еще въ д?тств?, окончательно забили вс?ми этими тонкостями.
        Ліонель нетерп?ливо подошелъ къ окну, погляд?лъ въ него и воскликнулъ:
        - Боже мой! Хоть бы прі?зжали скор?е!
        Вдругъ онъ увидалъ сани, ?хавшія по совершенно пустой улиц?, радостно вскрикнулъ и поб?жалъ встр?чать нев?сту. Пасторъ взялъ св?чку, прошелъ въ алтарь, облачился, зажегъ вс? остальныя св?чи и съ открытой книгой въ рукахъ сталъ ждати брачущихся. Джобъ остановился въ сторонк?, въ т?ни, и съ д?тски-почтительнымъ страхомъ гляд?лъ на внушительную фигуру пастора въ облаченіи.
        Изъ мен?е осв?щенной части церкви медленно подходила къ алтарю небольшая группа лицъ. Впереди шла Сесиль подъ-руку съ Ліонелемъ. Верхнюю теплую одежду она сняла съ себя въ притвор? и осталась въ одномъ плать?. Оно было б?лое атласное, сшитое по мод?, съ такой же мантильей на дорогомъ м?ху и обшитой м?хомъ. Верхъ платья былъ отд?ланъ двумя рядами кружевъ. Все было очень просто для такого торжественнаго случая и въ то же время зам?чательно изящно. Сама нев?ста въ этомъ туалет? была чудно-хороша.
        Подходя къ священнику, Сесиль граціозно сбросила съ себя мантилью, пов?сивъ ее на р?шетку, и приблизилась съ Ліонелемъ къ алтарю. При вход? въ церковь она едва держалась на ногахь, опираясь на руку Ліонеля, но теперь ея шаги сд?лались тверже. Щеки ея были бл?дны отъ волненія, но глаза св?тились н?жностью къ жениху. Изъ двухъ брачущихся она была если не спокойн?е, то сосредоточенн?е своего жениха; Ліонель же никакъ не могъ собрать своихъ мыслей, былъ очень разс?янъ и все чего-то озирался, какъ будто опасаясь, что изъ темноты вдругъ появится что-нибудь страшное.
        Провожающихъ было только двое - Агнеса и Польвартъ. Какъ только вс? встали на свои м?ста, сейчасъ же раздался въ торжественной тишин? храма внушительный басъ священнослужителя. Докторъ богословія Ляйтерджи вдохновился торжественностью поздняго часа и необычайностью обстановки среди абсолютно пустой церкви. Ув?щаніе, предшествующее моменту благословенія брака, онъ прочиталъ съ особенно елейнымъ выраженіемъ, д?лая длинныя и частыя паузы, но когда дошла очередь до словъ: «Не знаетъ ли кто какого-нибудь законнаго препятствія? Если знаетъ, пусть говоритъ теперь же, или пусть ужъ не говоритъ никогда!» - эти слова докторъ Ляйтерджи произнесъ громко, на всю церковь, и обвелъ ее при этомъ глазами, стараясь заглянуть во вс? углы. Вс? присутствующіе направили свои взгляды туда же, куда и онъ, какъ будто допуская возможность, что можетъ раздаться протестующій голосъ.
        Отв?томъ было безмолвіе. Взоры вс?хъ снова обратились на алтарь. Въ эту минуту посредин? верхней галлереи появилась чья-то огромная т?нь, поднялась до потолка и, принявъ колоссальные разм?ры, казалось, начала р?ять надъ новобрачными, подобно генію зла.
        Пасторъ повторилъ формулу такимъ громкимъ голосомъ, точно желалъ, чтобы его услышала вся вселенная.
        Т?нь снова поднялась, и теперь можно было разсмотр?ть, что она представляла собой челов?ческую фигуру чудовищныхъ разм?ровъ. Черты лица, казалось, выражали сильное волненіе, губы раскрывались и произносили беззвучныя слова, предназначавшіяся не для земныхъ ушей. Вдругъ фигура подняла руки надъ изумленными новобрачными и скрестила ихъ въ вид? благословленія. Посл? того вид?ніе исчезло. На свод? и на ст?нахъ церкви не осталось бол?е никакой т?ни.
        Въ третій разъ озадаченный священникъ произнесъ торжественную формулу о неим?ніи препятствій къ браку, и взоры вс?хъ устремиллсь къ тому м?сту, гд? появлялась т?нь. Но т?нь больше не появлялась. Подождавъ н?сколько секундъ, докторъ Ляйтерджи продолжалъ службу, но голосъ его при этомъ зам?тно былъ не такъ твердъ, какъ обыкновенно.
        Сесиль съ волненіемъ произнесла свои об?ты. Ліонель старался казаться спокойнымъ. Служба кончилась. Они были соединены нав?ки. Въ церкви не было слышно ни звука. Никто не р?шался заговорить. Ліонель молча подалъ м?ховую мантилью бл?дной и дрожащей Сесили, а она, вм?сто того, чтобы поблагодарить его улыбкой, кинула тревожный взглядъ вверхъ на сводъ. Даже Польвартъ он?м?лъ совершенно, а Агнеса позабыла поздравить кузину и пожелать ей счастья.



        Глава XXIII

        Остерегитесь его судить. Мы вс? гр?шники. Закройте ему глаза и задвиньте занав?съ. Предадимтесь вс? своимъ размышленіямъ.

    Шекспиръ. «Король Генрихъ V».
        Четыре друга молча с?ли въ сани. Только Польвартъ отдалъ какое-то приказаніе слуг?, затворявшему дверцу. Тутъ подошелъ докторъ Ляйтерджи и поздравилъ молодыхъ. Сани помчались во весь опоръ, какъ будто лошадь понимала нетерп?ніе с?доковъ. На безмолвной, безлюдной улиц? только и слышенъ былъ теперь вой мятели да скрипъ полозьевъ.
        Какъ только Польвартъ высадилъ своихъ друзей у подъ?зда мистриссъ Лечмеръ, онъ пробормоталъ что-то про «счастье» и про «завтра» и сейчасъ же у?халъ, забывъ, что его приглашали отужинать. Войдя въ домъ, Агнеса прошла наверхъ къ тетк?, чтобы сообщить ей о состоявшемся в?нчаніи, а Ліонель повелъ свою молодую жену въ гостиную.
        Онъ снималъ съ нея теплый платокъ и м?ховую мантилью, а она стояла неподвижно, точно статуя, опустивъ глаза къ полу. Раскутавъ ее, Ліонель ласково отвелъ ее на диванъ и с?лъ рядомъ съ ней. Только теперь она, наконецъ, заговорила, въ первый разъ посл? того, какъ сказала «да» передъ алтаремъ.
        - Считать ли это дурнымъ предзнаменованіемъ? - пролепетала она, между т?мъ, какъ Ліонель прижималъ ее къ своей груди. - Или это просто была какая-нибудь страшная т?нь?
        - Т?нь, конечно, т?нь, мой другъ, моя дорогая! Т?нь Джоба Прэя, котораго я привелъ съ собой зажигать св?чи.
        - Н?тъ, н?тъ и н?тъ! - съ живостью и силой воскликнула Сесиль. - Т?нь нисколько не была похожа на нашего несчастнаго юродиваго. Знаете, Ліонель, съ к?мъ я нашла поразигельное сходство въ этомъ страшномъ и характерномъ профил?? Съ нашимъ двоюроднымъ д?домъ, посл? котораго вашъ отецъ получилъ титулъ баронета. Его еще звали сэромъ Ліонелемъ Мрачнымъ…
        - Чего не вообразишь себ? при подобной обстановк?! Вотъ что, Сесиль, ради Бога, оставимъ вс? эти мрачныя мысля. Не будемъ отравлять себ? ими такія чудныя минуты.
        - Разв? я обыкновенно мрачна или суев?рна, Ліонель? - сказала она н?жнымъ голосомъ, глубоко проникшимъ ея мужу въ самое сердце. - Но это вид?ніе явилось въ такую минуту, и въ такой форм?, что не испугаться нельзя. Всякая женщина на моемъ м?ст? также бы испугалась.
        - Да чего же намъ, собственно, бояться, Сесиль? Мы обв?нчаны, мы соединены на всю жизнь. Насъ теперь не разлучитъ никакая сила…
        - Ліонель, я это знаю. Мы обв?нчаны, да. И какъ я молюсь Богу, чтобы онъ благословидъ нашъ союзъ! Но вотъ вы сами говорите - т?нь. A чья же она? Кто этотъ челов?къ?
        - Сесиль, милая, дорогая, славная, хорошая. Не поддавайтесь вы этому ужасному унынію. Обращаюсь къ вашему разсудку: какой же могъ быть тутъ челов?къ? В?дь въ церкви не было никого, а т?нь сама собой не можетъ явяться.
        - Я разсуждаю здраво, потому что вид?ла ясно. Т?нь была. Грозная и краснор?чивая. Я только не знаю, какая причина вызвала ея появленіе.
        - Хочется мн? сказать: эта причина - ваше собственное пылкое воображеніе. Но я, пожалуй, допускаю, что кто-нибудь изъ военныхъ увид?лъ въ церкви огонь, пробрался тихонько туда и прод?лалъ для забавы всю эту исторію безъ всякаго злого умысла. Неужели намъ изъ-за этого отравлять свое счастье? В?дь наша сов?сть снокойна и чиста. Откуда могутъ у нась взяться дурныя предчувствія? Зач?мъ давать имъ волю?.. О, дорогая, оставьте все это! Отдадимся всец?ло нашему счастью!
        Ліонель говорилъ такъ трогательно, такъ уб?дительно, что Сесиль въ значительной м?р? успокоилась. Но съ самимъ собой онъ далеко не такъ легко справился. Челов?къ впечатлительный и нервный, какъ вся его семья, онъ былъ глубоко пораженъ вид?ніеъ въ церкви и волновался самъ не меньше Сесили, только ему удавалось пока это скрывать. Однако, онъ самъ чувствовалъ, что его волненіе скоро прорвется наружу. Къ счастью въ эту минуту вошла Агнеса и сказала, что мистриссъ Лечмеръ желаетъ вид?ть молодыхъ.
        - Идемъ, Линкольнъ, - сказала прелестная молодая, сейчасъ же вставая съ дивана. - Мы большіе эгоисты, что до сихъ поръ сами не вспомнили о томъ участіи, которое она въ насъ принимаетъ. Намъ бы сл?довало самимъ пойти къ ней, не дожидаясь, когда она насъ позоветъ.
        Въ отв?тъ Ліонель н?жно пожалъ ей руку, потомъ взялъ ее подъ руку и вышелъ за Агнесой въ небольшой коридоръ, изъ котораго вела л?стница въ верхній этажъ.
        - Вы дорогу знаете, майоръ Линкольнъ, - сказала миссъ. Дэнфортъ, - а если забыли, то миледи новобрачная вамъ напомнитъ. Мн? же нужно пойти взглянуть на тотъ маленькій банкетъ, который я для васъ готовлю. Вы увидите, какъ мы зд?сь для васъ постарались. Только я боюсь, не напрасно ли мы хлопотали, потому что капитанъ Польвартъ не удостоилъ пожаловать на нашу пирушку. Правда, майоръ Линкольнъ, я положительно удивляюсь на вашего друга: такой положительный челов?къ - и вдругъ чего же испугался? Т?ни! И даже до того, что аппетитъ потерялъ!
        Въ веселости Агнесы было что-то заразительное. Сесиль только улыбнулась. Но у молодого новобрачнаго видъ былъ мрачный и озабоченный; поэтому Сесиль сейчасъ же опять сд?лалась серьезной.
        - Пойдемте наверхъ, Линкольнъ, - сказала она, - а р?звушка Агнеса пусть занимается своими великими приготовленіями.
        - Да, идите, идите, - крикнула та, направляясь въ столовую. - Пить и ?сть! Фи! Это слишкомъ грубо и матеріально для вашихъ утонченныхъ натуръ. Какъ жаль, что я не могу приготовить чего-нибудь особенно тонкаго, неземного для такихъ чувствительныхъ особъ…
        Ліонель и Сесиль продолжали слушать ея голосъ, уже подинмаясь по л?стниц?, и вскор? они оба стояли передъ мистриссъ Лечмеръ.
        Съ перваго же взгляда на нее у маіора Линкольна сжалось сердце. Мистриссъ Лечмеръ сид?ла на кровати, вся обложенная подушками. На худыхъ, морщинистыхъ щекахъ игралъ неестественный румянецъ, представлявшій р?зкій контрастъ съ признаками старости и сл?дами страстей, лежавшими на ея когда-то зам?чательно красивыхъ, но никогда не бывшихъ привлекательными, чертахъ. Въ ея взгляд? не было обычнаго выраженія заботы и тревоги; въ немъ св?тилась почти безумная радость, которой она совершенно не могла скрыть. Ліонель въ эту минуту окончательно уб?дился, что если самъ для себя онъ и женился по любви, то своей женитьбой въ то же время осуществилъ пламенное желаніе эгоистичной, разсчетливой старухи, им?вшей какую-то свою собственную тайную ц?ль.
        Больная съ нескрываемой радостью протянула своей внучк? об? руки и заговорила съ ней голосомъ, который отъ радостнаго волненія звучалъ р?зко и непріятно:
        - Дай обнять тебя, моя милая, славная дочка! Ты моя гордость и надежда! Прими мое материнское благословеніе, ты его заслуживаешь вполн?!
        Даже Сесиль была поражена т?мъ неестественно-повышеннымъ тономъ, которымъ были сказаны эти ласковыя слова, и подошла къ постели своей бабушки не такъ быстро, какъ бы сд?лала это при другихъ обстоятельствахъ. Но это съ ней скоро прошло. Какъ только она почувствовала себя въ ласковыхъ объятіяхъ бабушки, она сейчасъ же заплакала тихими и кроткими слезами.
        - Теперь, майоръ Линкольнъ, вы влад?ете моимъ самымъ ц?ннымъ и даже, можно сказать, моимъ единственнымъ сокровищемъ! - воскликнула мистриссъ Лечмеръ. - Она была для меня всегда н?жной и послушной дочерью. Пусть благословитъ ее небо, какъ я сама ее благословляю! Обними же меня хорошенько, моя Сесяль, моя новобрачная, моя молоденькая лэди Линкольнъ! Я им?ю право назвать тебя такъ, потому что современемъ ты этотъ титулъ получишь по закону родства.
        Сесили непріятно было слушать эти слова, непріятна была эта неум?ренная радость. Она тихо высвободилась изъ объятій бабушки и, вся зард?вшись, опустивъ глаза внизъ, отступила на н?сколько шаговъ, чтобы пропустить Ліонеля къ кровати, такъ какъ и онъ долженъ былъ получить свою долю поздравленій. Онъ наклонился съ тайной неохотой и поц?ловалъ подставленную ему щеку мистриссъ Лечмеръ, пробормотавъ н?сколько словъ благодарности. Взглядъ мистриссъ Лечмеръ смягчился, когда она гляд?ла на Ліонеля. На глазахъ заблест?ли слезы, но она сейчасъ же смахнула ихъ и сказала:
        - Ліонель, мой племянникъ, мой сынъ! Я старалась принять васъ у себя съ честью, подобающей глав? стариннаго и знатнаго рода. Но еслибъ вы были даже влад?тельнымъ княземъ, я бы не могла сд?лать для васъ больше того, что сд?лала. Любите ее; берегите ее; будьте ей больше, ч?мъ мужемъ: будьте ей любящимъ отцомъ. Теперь исполнились мои самыя горячія желанія; теперь, въ тишин? и спокойствіи вечера, наступающаго посл? дней, исполненныхъ заботъ и треволненій, мн? можно будетъ безъ всякой пом?хи приготовиться къ посл?дней и великой перем?н?, в?нчающей челов?ческую жизнь.
        - Женщина! - раздадся грозный голосъ изъ глубины комнаты. - Ты обманываешь сама себя!
        - Кто это? - вскричала мистриссъ Лечмеръ, выпрямляясь и какъ бы еобираясь вскочить съ постели. - Кто это сказалъ?
        - Это я говорю, - отв?чалъ хорошо знакомый Ліонелю голосъ старика Ральфа, подходившаго къ кровати. - Это я, Присцилла Лечмеръ. Челов?къ, знающій вс? твои д?ла и твою будущую судьбу.
        Мистриссъ Лечмеръ, едва дыша, упала на подушки. Ея лицо помертв?ло, въ глазахъ изобразился ужасъ. Но она сейчасъ же опомнилась, и ею овлад?лъ гн?въ. Она сд?лала рукою знакъ, чтобы старикъ убирался вонъ, и вскричала:
        - Что это такое! Ко мн? см?ютъ врываться въ такую минуту, см?ютъ безпокоить меня, когда я лежу больная въ достели! Кто онъ такой, я не знаю: сумасшедшій или обманщикъ, но пусть онъ сію же минуту убирается вонъ изъ моего дома!
        Но она говорила съ глухими. Ліонель не двигался и молчалъ. Вс? смотр?ли на Ральфа, лицо котораго было совершенно спокойно. Видно было, что онъ нисколько не испугался словъ мистриссъ Лечмеръ.
        - Ваши двери скоро откроются для всякаго, кто только пожелаетъ войти къ вамъ въ домъ, - продолжалъ онъ невозмутимо. - Почему же я не могу войти вм?ст? съ другими? Я по л?тамъ вашъ сверстникъ, могу быть вашимъ товарищемъ. На мн?, какъ и на васъ, уже лежитъ печать могилы. Присцилла Лечмеръ, вы жили долго. Вы дожили до того, что ваши румяныя щеки сд?лались бл?дно-зелеными, какъ у трупа. Ваше лицо покрыто глубокими морщинами. Ваши, н?когда блестящіе глаза, потускн?ли отъ заботъ и треволненій. И все-таки вы не дожили до самаго главнаго: до раскаянія!

        Что все это значитъ? - воскликнула мистриссъ Лечмеръ, не выдерживая его твердаго, блестящаго взгляда. - За что такое упорное пресл?дованіе меня одной? Разв? мои гр?хи ужъ такъ велики, что ихъ и простить нельзя, и разв? мн? одной суждено умереть? Я уже давно знакома съ недугами старческаго возраста и могу сказать про себя, что я вполн? готова къ ихъ естественному концу.
        - Очень хорошо, - сказалъ старикъ. - Такъ возьми же ты вотъ эту бумагу и прочти ее. Въ ней Божій приговоръ. Да пошлетъ теб? Господь необходимую твердость, чтобы этотъ приговоръ ты спокойно встр?тила.
        Своей изсохшей рукои онъ подалъ мистриссъ Лечмеръ развернутое письмо. Ліонель мелькомъ разгляд?лъ, что оно адресовано на его имя, и хотя вторично им?лъ случаи уб?диться, что Ральфъ позволяетъ себ? слишкомъ безцереможжо совать свой носъ въ его интимн?йшіе секреты, однако, не разсердился, а просто сталъ ждать, что изъ этого выйдетъ.
        Мисгриссъ Лечмеръ машинально взяла письмо и стала читать. Лицо ея вытянулось, глаза остановились. Написано было немного. Она скоро кончила чтеніе, хотя продолжала безсознательно держать письмо въ рук?. Но вотъ больная вздрогнула вс?мъ своимъ ослаб?вшимъ т?ломъ, и послышался шорохъ бумаги, которую она машинально стала комкать.
        - Это письмо адресовано мн?,- сказалъ Ліонель, - проникаясь состраданіемъ къ несчастной женщин?, доведенной до такого состоянія. - Его бы мн? должны были передать, а совс?мъ не вамъ.
        Онъ взялъ письмо изъ рукъ больной, которая не оказала сопротивленія.
        - Читайте вслухъ, Ліонель! - сказалъ ему н?жный голосъ. - Ради Бога, вслухъ!
        Ліонель исполнилъ ея просьбу и твердымъ голосомъ прочиталъ роковое письмо:
        - «Положеніе, въ которомъ находится городъ, пом?шало мн? просл?дить за бол?знью мистриссъ Лечмеръ съ т?мъ неослабнымъ вниманіемъ, какого требовало состояніе здоровья больной. Образовалась внутренняя гангрена. Кажущееся удучшеніе - это только предв?стіе близкой смерти. Считаю долгомъ предупредить, что н?сколько часовъ больная еще можетъ прожить, но едва ли переживетъ эту ночь». - Внизу стояла подпись врача, лечившаго мистриссъ Лечмеръ.
        Какой р?зкій, неожиданный переходъ! Вс? думали, что бол?знь прошла совс?мъ, а она, наоборотъ, кинулась на внутренніе важные органы! У Ліонеля руки опустились. Онъ воскликнулъ въ горестномъ изумленіи:
        - Эгу ночь!.. Боже мой! Неужели это правда?
        Больная н?сколько пришла въ себя и выслушала чтеніе письма съ жаднымъ вниманіемъ, безпокойно переводя глаза съ одного лица на другое. Ей хот?лось въ выраженіи лицъ уловить хотя бы маленькій лучъ надежды. Но н?тъ. Врачъ писалъ яснымъ, точнымъ языкомъ и высказывался совершенно опред?ленно.
        - Вы в?рите этому? - сказала она сдавленнымъ голосомъ. - Ліонель, скажите. Я васъ считала своимъ другомъ.
        Ліонель стоялъ и молчалъ, а Сесиль опустилась на кол?ни передъ кроватью, сложила руки и тихо сказала:
        - Милая бабушка, въ такія минуты не должно обольщать челов?ка ложной надеждой, а нужно стараться ободрить его, ут?шить, поддержать…
        - Какъ! И ты меня бросаешь! - воскликнула мистриссъ Лечмеръ, приподнимаясь и садясь на постели съ энергіей, какъ будго опровергавшей предсказаніе доктора. - Я тебя выростила съ д?тскихъ л?тъ, дала теб? отличное воспитаніе, выдада тебя блестящимъ образомъ замужъ - и ты вдругъ оказываешь мн? такую черную неблагодарность!
        - Бабушка, ради Бога, не говорите такъ жестоко съ вашей внучкой! Мы бы и рады, но ничего не можемъ для васъ сд?лать. Ищите опоры у неба, какъ я всегда искала опоры у васъ.
        - Уйди отъ меня, слабое, безвольное существо! Отъ избытка счастья ты потеряла голову. Подойдите ко мн?, сынъ мой! Поговоримте съ вами о Рэвенсклифф?, объ этой великол?пной резиденціи вашихъ предковъ! Поговоримте о т?хъ дняхъ, которые мы съ вами еще проведемъ подъ ея гостепріимной кровлей! Эта глупая д?вочка, на которой вы женились, хочетъ меня запугать…
        Произнося эти характерныя для нея слова, больная старалась говорить громче, но голосъ у нея срывался, и получалась какая-то судорожная икота. Ліонель отвернулся и закрылъ себ? лицо руками, чтобы не вид?ть этой сцены, которая становилась просто противной.
        - Бабушка, не смотрите на насъ такъ! Не смотрите съ такимъ отчаяніемъ! - воскликнула Сесиль, едва дыша. - Вы можете еще прожить н?сколько часовъ, н?сколько дней… О, мать той, которая родила меня на св?ть! Отчего я не могу умереть за васъ?
        Это было сказано въ простот? душевной, среди рыданій, съ уткнувшимся въ постель больной лицомъ.
        - Умереть за меня! - р?зкимъ, непріятнымъ голосомъ повторила умирающая, и въ этомъ голос? уже слышались предсмертные хрипы. - Умереть среди наслажденій брака! Безразсудная! Уйди ты отъ меня! Оставь меня! Можешь, если хочешь, молиться тамъ у себя въ комнат?, но только уйди отъ меня!
        Она съ гн?внымъ раздраженіемъ проводила глазами Сесиль, молча ушедшую изъ комнаты и р?шившую, д?йствительно, хорошенько помолиться за бабушку. Когда дверь за внучкой затворилась, мистриссъ Лечмеръ сказала:
        - У этого ребенка н?тъ никакой энергіи. Я требовала отъ нея того, что выше ея силъ. Вс? женщины изъ моей семьи такія же слабыя: моя дочь, племянннца моего мужа… Одна я не такая.
        - Что ты такое говоришь про племянницу своего мужа? - загрем?лъ голосъ Ральфа. - Она была женой твоего племянника, матерью этого молодого челов?ка. Говори, женщина, пока у тебя есть время, и пока ты еще въ здравомъ разсудк?!
        Ліонель подошелъ къ кровати и сказалъ:
        - Если теб? что-нибудь изв?стно о т?хъ ужасныхъ несчастіяхъ, которыя обрушились на мою семью; если ты въ какой-нибудь степени принимала въ нихъ участіе, - скажи мн? все, облегчи свою душу и умри съ миромъ. Сестра моего д?да, больше того - бабка моей жены, говори, заклинаю тебя: что теб? изв?стно про мою мать?
        - Сестра твоего д?да… мать твоей жены… - медленно повторила мистриссъ Лечмеръ, которой уже было трудно соображать. - Да, это все в?рно.
        - Разскажите мн? про мою мать. Что съ ней такое было?
        - Она лежитъ въ могил?, мертвая, обезображенная. Ея знаменитая красота стала добычей червей. Что теб? еще нужно, безумный? Не желаешь ли взглянуть на ея кости, завернутыя въ саванъ?
        - Правду говори ему! - вскричалъ Ральфъ. - Скажи правду и разскажи про свое участіе въ преступленіи.
        - Кто это говоритъ? - спросила мистриссъ Лечмеръ и прибавила, какъ бы вспоминая:- Этотъ голосъ мн? очень знакомъ.
        - Ну, вотъ, потляди на меня. Твои глаза еще смотрятъ, направь ихъ на меня! - воскликнулъ Ральфъ, стараясь во что бы то ни стало овлад?ть ея вниманіемъ. - Присцилла Лечмеръ, это я съ тобой говорю!
        - Чего теб? нужно? Моя дочь въ могил?. Ея дочь только что вышла замужъ за другого. Ты опоздалъ. Опоздалъ. Сватался бы раньше.
        - Правду говори! Только скажи правду - больше ничего отъ тебя не требуется! - прогрем?лъ еще разъ голосъ старика.
        У умирающей проявилась посл?дняя вспышка энергіи. Она еще разъ сд?лала усиліе привстать и воскликнула:
        - Кто сказалъ, что я умираю? Мн? только семьдесятъ л?тъ, я еще вчера была невиннымъ, безпорочнымъ ребенкомъ. Онъ все лжетъ. Никакой у меня н?тъ гангрены, я проживу еще н?сколько л?тъ и усп?ю раскаяться.
        Она говорила съ паузами, и во время этихъ паузъ слышался голосъ старика:
        - Правду говори! Говори правду!
        - Поднимите меня. Я хочу взглянуть на солнце, - продолжала умирающая. - Гд? вы вс?? Сесиль, Ліонель, неужели вы меня оставите одну? Зач?мъ вы сд?лали темно въ комнат?? Дайте св?та, какъ можно больше св?та! Умоляю васъ небомъ и землею, не оставляйте меня одну въ этой ужасной, въ этой непроглядной темнот?!
        Видъ ея былъ такой жалкій, что даже Ральфъ замолчалъ. Она продолжала кричать въ отчаяніи:
        - Кто говоритъ о смерти? Я такъ еще мало жила. Дайте мн? дней, часовъ, минутъ! Сесиль, Агнеса, Абигаиль, гд? же вы? Поддержите меня, я падаю!
        Она снова приподнялась, какъ бы желая вц?питься въ воздухъ. Ліонель подалъ ей руку. Она ухватилась за нее, улыбнулась ужасной улыбкой, радуясь, что нашла, наконецъ, себ? опору потомъ откинулась на подушки опять. По ея т?лу прошла посл?дняя предсмертная судорога - и оно успокоилось нав?ки.
        Когда замолкли ужасные крики умирающей, въ комнат? настала глубокая тишина. Слышны были только завыванія в?тра въ городскихъ крышахъ и трубахъ, казавшіяся въ этотъ моментъ ч?мъ-то врод? стона небесныхъ духовъ по поводу такой страшной кончины.
        Докторъ Ляйтерджи сквозь зубы шепнулъ Джобу, чтобы онъ загасилъ св?чи и заглушилъ огонь въ печахъ, а самъ торопливо вышелъ на улицу всл?дъ за молодыми, оставивъ церковь на полномъ попеченіи сына Абигаили Прэй.



        Глава XXIV

        Сэръ, я удивляюсь, что вы хотите жениться. В?дь вы же сами говорите, что считаете вс?хъ женщинъ чудовищами и сторонитесь отъ нихъ.

    Шекспиръ. «Все хорошо, что хорошо кончается».
        Сесиль ушла изъ комнаты мистриссъ Лечмеръ, чтобы вернуть себ? утраченное спокойствіе. Пройдя въ свою комнату, она встала на кол?ни и принялась горячо молиться Тому, Кто одинъ можетъ облегчить всякую тяжесть и отереть всякую слезу. До сихъ поръ она, живя въ счасть? и поко?, ни разу еще не молилась особенно усердно, и набожность у нея была чисто вн?шняя. Теперь, изв?давъ настоящее горе, она почувствовала нужду въ божественномъ ут?шеніи и молилась о немъ. Молилась не напрасно. Ея душа приподнялась до внутренняго общенія съ Богомъ; окружавшее ее спокойствіе вошло и къ ней въ сердце. Она встала съ кол?нъ и приготовилась идти обратно къ изголовью своей умирающей бабушки.
        Дорогой она услыхала голосъ Агнесы, отдававшей прислуг? какія-то приказанія относительно свадебнаго ужина, и пріостановилась ненадолго, какъ бы соображая, д?йствительно ли случилось все то, что она пережила за такое короткое время. Она взглянула на свой туалетъ, хотя и очень простой, но далеко не будничный, вспомнила про призракъ, явившійся въ церкви, и къ ней вернулось полное сознаніе д?іствительности. Взявшись за ручку двери, она съ тайнымъ ужасомъ прислушалась къ тому, что д?лается въ спальн?. Шумъ внизу стихъ, изъ комнаты не было слышно ничего. Только в?теръ вылъ въ трубахъ и въ углахъ дома.
        Ободренная темнотой, царившей въ спальн? бабушки, Сесиль отворила туда дверь въ сладкой надежд?, что больная христіански покорилась вол? Божіей и перестала отчаиваться. Она вошла робко, боясь встр?тить пронзительный взглядъ впалыхъ глазъ незнакомато старика, принесшаго письмо доктора и нанугавшаго Сесиль какъ своей вн?шностью, такъ и р?чами. Комната оказалось пустою. Сесиль поискала глазами Ліонеля и, не видя его, подошла къ постели. Откинувъ пологъ, она сейчасъ же увидала печальную правду.
        Черты лица мистриссъ Лечмеръ уже приняли окамен?лый видъ и мертвенный цв?тъ. Он? хранили отпечатокъ перенесенныхъ страданій и пережитыхъ страстей. Видно было, что усопшая до посл?дней минуты обращала свои взоры къ земл?, а не къ небу. Сесиль стояла молча и гляд?ла на эти мертвыя, искаженныя черты, такъ хорошо знакомыя ей съ самаго д?тства. Тутъ опять ей вспомнилось дурное предзнаменованіе на своей свадьб?, и она подумала со страхомъ, что эта смерть, быть можетъ, еще не самое страшное изъ того, что должно случиться. Эта мысль ее взволновала. Она опустила пологъ надъ мертвымъ т?ломъ и быстро вышла изъ комнаты.
        Комната Ліонеля была въ томъ же этаж?, что и та, изъ которой она вышла. Быстро дошла до нея Сесиль и взялась за ручку двери. Мысли ея путались и разб?гались. Еи хот?лось собраться съ жжми прежде, ч?мъ войти. Ей было немжого неловко и стыдно того, что она собиралась сд?лать, но страхъ и дурныя предчувствія пересилили. Она не вошла, а почти вб?жала въ комнату съ громкимъ крикомъ:
        - Ліонель! Ліонель!
        Въ камин? слабо догорали н?сколько головней, которыя кто-то сгребъ въ одну кучу. Въ комнат? было темно и холодно. По ст?намъ б?гали дрожащія т?ни. Но и зд?сь, какъ въ спальн? умершей старухи, же было никого. Сесиль увидала, что дверь въ сос?днюю уборную отворена. Она бросилась туда и поняла, почему въ комнат? холодно: дверь внизу л?стницы была раскрыта прямо на улицу, в?теръ врывался въ нее и со свистомъ несся въ верхній этажъ.
        Сама не отдавая себ? отчета въ томъ, что она д?лаетъ, Сесиль сб?жала внизъ жо л?стниц? и остановилась на порог? двери. Сквозь тучи пробивалась луна и осв?щала, хотя очень слабо, пустынный городъ и безмолвный лагерь. В?теръ все еще дулъ, метель не унималась и бушевала на улицахъ и площадяхъ.
        Но нигд? не видно было ни единой души челов?ческой, ни единаго живого существа.
        Съ такой же быстротой Сесиль, вся дрожа, вернулась обратно въ комнату и осмотр?ла тамъ вс? закоулки въ надежд? найти своего мужа. Но тутъ силы оставили ее. Она не могла помириться съ мыслью, что Ліонель оставилъ ее одну въ такую минуту, когда она особенно нуждалась въ его помощи и поддержк?. Несчастная женщина кр?пко стиснула руки, вн? себя отъ горя и отчаянія, и во весь голосъ закричала: «Агнеса! Агнеса!». Съ этимъ крикомъ она упала на полъ, совершенно лишившись чувствъ.
        Агнеса въ это время смотр?ла въ столовой, какъ накрывали на столъ. Ей хот?лось, чтобы все вышло вполн? достойно Лечмеровъ, хот?лось оказать своей кузин? почетъ въ глазахъ ея супруга и повелителя. Хотя въ столовой стоялъ шумъ, потому что прислуга б?гала и суетилась, иснолняя приказанія Агнесы, однако, тамъ услыхаля крикъ Сесили. У вс?хъ захолонуло сердце, и опустились руки.
        - Меня зовутъ по имени! - сказала Агнеса. - Кто это кричитъ?
        - Еслибъ я см?лъ подумать, что супруга моего господина можетъ такъ кричать, - почтительно отв?чалъ Меритонъ, - то я бы далъ присягу, что это крикнула миледи.
        - Сесиль! Это Сесиль! - воскликнула Агнеса, бросаясь изъ комнаты. - Ахъ, недаромъ я такъ боялась этого скоропостижнаго брака!
        Лакеи торопливо поб?жали всл?дъ за ней. Роковая истина сейчасъ же обнаружилась. Увидали мертвое т?ло мистриссъ Лечмеръ и этимъ объяснили себ? обморокъ новобрачной.
        Больше часа пришлось провозиться съ Сесилью прежде, ч?мъ удалось привести ее въ чувство. Когда об? кузины осталясь вдвоемъ, Агнеса упомянула имя Ліонеля. Сесиль сначала обрадовалась, но потомъ, огдяд?вшись кругомъ и не видя того, кого искали ея глаза, прижала об? руки къ сердцу и снова упала въ обморокъ, отъ котораго только что очнулась съ такимъ трудомъ. Тутъ Агнеса по своему объяснила себ? причину всего происшедшато и, оставивъ кузину одну, вышла изъ комнаты.
        Агнеса Дэнфортъ никогда не чувствовала къ своей тетк? такого безграничнаго дов?рія и обожанія, какое неизм?нно питала къ усопшей ея чистосердечная внучка. У Агнесы быля другіе родные, ближе мистриссъ Лечмеръ, относительно которой она далеко не была осл?плена, прекрасно зам?чая и ея эгоизмъ, и недостатокъ чувствительности. Въ Бостон? на время осады, съ ея опасностями и лишеніями, она согласилась остаться не ради тетки, а только изъ любви и дружбы къ своей кузин?. Неожиданная смерть мистриссъ Лечмеръ только огорчила ее, но не привела въ отчаяніе. Не случись съ Сесилью этого обморока, Агнеса ушла бы къ себ? въ комнату и поплакала бы объ умершей тетк?, зная, къ тому же, что та была не особенно хорошо приготовжена къ переходу въ лучшій міръ, но теперь было не время для безполезныхъ слезъ. Нужно было д?йствовать. Пройдя въ гостиную, она вызвала Меритона и съ большимъ, хотя и напускнымъ, хладнокровіемъ приказала ему отыскать своего господина и передать ему, что миссъ Дэнфортъ желаетъ немедленно его вид?ть.
        Меритонъ долго не возвращался. Она встала, тихонько подошла къ дверямъ и стала слушать. Она слышала, какъ кто-то б?гаетъ по всему дому, какъ бы осматривая вс? комнаты и вс? углы. Наконецъ, шаги стали приближаться къ гостиной. Агнеса с?ла на свое м?сто, ожидая, что войдетъ Ліонель. Вошелъ одинъ Меритонъ.
        - Что же маіоръ Линкольнъ? - спросила она. - Вы ему сказали, что я его зд?сь жду?
        Черты лица Меритона изображали безконечное удивленіе.
        - Боже мой, миссъ Агнеса, моего барина н?тъ въ дом?! - воскликнулъ онъ. - Онъ куда-то ушелъ и безъ траура, что всего странн?е! Въ дом? покойница, его кровная родственница, а онъ и траура не над?лъ!
        Агнеса сдержала себя и нич?мъ не выдала своего волненія, а только сказала въ тонъ Меритону, над?ясь этимъ скор?е выв?дать отъ него, что можно:
        - Откуда вамъ изв?стно, мистеръ Меритонъ, что вашъ господинъ до такой степени забылъ о приличіяхъ?
        - Я же знаю, миссъ, потому что храню вс? его костюмы. Онъ какъ былъ, такъ и ушелъ въ парадной форм?, а траурная осталась въ гардероб?, ключъ отъ котораго всегда у меня.
        - Странно, что онъ ушелъ изъ дома въ такой часъ и въ день своей свадьбы.
        Меритонъ, принимавшій близко къ сердцу все, что касалось его барина, густо покрасн?лъ при этомъ упрек?, намекавшемъ на неделикатность маіора Линкольна.
        - Изволите ли вид?ть, миссъ Агнеса… Извольте принять во вниманіе, мээмъ, что свадьба была не совс?мъ англійская… Такъ у насъ въ Англіи никогда не в?нчаются. И не принято у насъ умирать такъ неожиданно и такъ не вовремя, какъ это благоугодно было сд?лать мистриссъ Лечмеръ…
        - Можетъ быть, съ нимъ что-нибудь случилось, - перебила Агнеса. - Самый безчувственный челов?къ не уйдетъ изъ дома отъ своихъ въ такую минуту.
        Меритонъ тоже забезпокоился. Онъ былъ къ своему барину очень привязанъ.
        Агнеса оперлась лбомъ на руку и н?сколько минутъ размышляла, потомъ подняла голову и сказала в?рному слуг?:
        - Не знаете ли вы, мистеръ Меритонъ, гд? ночуетъ капитанъ Польвартъ?
        - Еще бы не знать, миссъ! Капитанъ всегда спитъ на своей постели, когда онъ не на служб?. Капитанъ Польвартъ всегда о себ? позаботится, ужъ такой челов?къ.
        Миссъ Дэнфортъ прикусила себ? губы, глаза ея блеснули лукавымъ огонькомъ, но она сейчасъ же приняла серьезный видъ и продолжала:
        - Мн? кажется, это нужно… Жестокая необходимость, но больше ничего не осгаегся.
        - Вы желаете что-нибудь мн? приказать, миссъ Агнеса?
        - Да, Меритонъ. Вы должны сходить къ капитану Польварту и сказать ему, что мистриссъ Линкольнъ просигь его придти немедленно сюда на Тремонтъ-Стритъ.
        - Моя барыня! - изумился лакей. - Какъ же такъ, миссъ Агнеса? Горничная сейчасъ мн? сказала, что барыня лежитъ въ глубокомъ обморок? и ничего не сознаетъ… Да, очень печальная свадьба для насл?дника такого дома!
        - Ну, хорошо. Скажите ему, что его желаетъ вид?ть миссъ Дэнфортъ, - сказала Аінеса, вставая и уходя изъ гостиной.
        Меритовнъ усп?лъ только выразить свое удовольствіе по поводу сд?ланной перем?ны въ порученіи и отправился къ Польварту со всей торопливостью преданнаго слуги, встревожившагося за своего господина. Идти было холодно и темно, однако, онъ, несмотря на сыпавшійся все время сн?гъ и на сильн?йшій морозъ, очень скоро доб?жалъ до квартиры Польварта. Къ счастью для б?днаго Меритона, ему пришлось ждать на улиц? недолго, потому что Ширфляйнтъ, капитанскій лакей, еще не ложился и отворилъ ему на первый же стукъ. Вскрикнувъ отъ удивленія, Ширфляйнтъ впустилъ Меритона, и оба лакея вм?ст? вошли въ комнату, въ которой догоралъ хорошій огонь въ камин?, распространяя пріятную теплоту.
        - И холодище же въ этой Америк?, мистеръ Ширфляйнтъ! - сказалъ Меритонъ, подходя къ огню и гр?ясь. - Вотъ ужасная страна! У насъ, въ Англіи, холодъ совс?мъ другого рода бываетъ; въ немъ больше силы, больше напряженности, но онъ не р?жетъ вамъ лицо словно тупой бритвой, какъ этотъ гадкій американскій морозъ.
        Ширфляйнтъ, считавшій себя ужаснымъ либераломъ, пожелалъ показать, что къ врагу нужно относиться снисходительно, и сд?лалъ возраженіе въ ум?ренномъ дух?:
        - Что же д?лать, мистеръ Меритонъ, страна зд?сь новая. Нельзя съ нея много спрашивать. Когда путешествуешь, приходится мириться со многимъ, въ особенности въ колоніяхъ, гдъ и думать нечего о томъ, чтобы устроиться съ полнымъ комфортомъ, какъ у себя дома.
        - Да я и самъ, въ чемъ другомъ, вовсе ужъ не такой привередникъ, - отв?чалъ Меритонъ, - но только разв? можно сравнивать нашъ англійскій климатъ со зд?шнимъ? Взять хоть бы дождикъ: онъ у насъ падаетъ съ неба хорошими крупными каплями, а зд?сь какими-то острыми ледяными крупинками, которыя вамъ колютъ лицо, какъ иголками.
        - Правда, мисгеръ Меритонъ, я вотъ теперь взглянулъ на васъ и вижу, что вы точно всю пудру своего барина насыпали себ? около ушей. Вотъ вамъ жбанчикъ капитанскаго тодди: отв?дайте, это васъ согр?етъ.
        Отпивши залпомъ изъ жбана порядочное количество напитка, Меритонъ поставилъ жбанъ на столъ и сказалъ:
        - Чортъ возьми, Ширфляйнтъ, неужели вашъ баринъ всегда самъ такъ много оставляетъ своего тодди?
        - Ну, да, какъ же! Капитанъ оставляетъ только на донышк?,- возразилъ Ширфляйнтъ, встряхивая жбанъ, чтобы уб?диться, осталось ли въ немъ что-нибудь, и допивая залпомъ оказавшійся небольшой остатокъ, - а это ужъ я потомъ самъ д?лаю легкую надбавку, чтобы лучше лилось въ горло. Скажите, однако, мистеръ Меритонъ, что васъ привело сюда въ такой часъ?
        - Да, вотъ именно! Этотъ морозъ вышибъ у меня изъ головы всякую память! Толкую, толкую съ вами, а про главное-то и молчу. В?дь я присланъ съ очень важнымъ порученіемъ. Д?ло идетъ о жизни и смерти… A я и забылъ, точно дуракъ-деревенщина, вчера только пришедшій изъ провинціи.
        - Что-нибудь зат?вается? - спросилъ Ширфляйгтъ, подставляя гостю стулъ, на который Меритонъ молча с?лъ, и самъ садясь на другой. - Я такъ и подумалъ, когда капитанъ вернулся голодный, какъ волкъ, между т?мъ какъ онъ передъ т?мъ над?лъ парадный мундиръ, чтобы ?хать на ужинъ къ вашимъ господамъ.
        - Не то, что зат?вается, а уже зат?ялось и сд?лалось. Мой баринъ сегодня вечеромъ обв?ячался въ королевской капелл?.
        - Обв?нчался! Ну, съ нами, слава Богу, такого несчастья еще не случилось. Будетъ ужъ того, что намъ отр?зали ногу. Я бы ни за что не остался жить у женатаго барина. Помилуйте, мистеръ Меритонъ, в?дь тотда получается двое господъ: одинъ въ штанахъ, другой въ юбк?. Съ меня достаточно одного.
        - Все зависитъ, Ширфляйнтъ, отъ общественнаго положенія, какое занимаютъ господа, - возразилъ Меритонъ, принимая сострадательный видъ по отновгенію къ собес?днику. - Разум?ется, армейскому капитану, если онъ всего только армейскій капитанъ, жениться было бы безуміемъ. Но в?дь у насъ замокъ Рэвенсклиффъ и домъ на Сого-Сквер?, мы со временемъ баронетами будемъ и будемъ получать пятнадцать тысячъ годового дохода. Это разница.
        - Не пятнадцать тысячъ, мистеръ Меритонъ, - съ явнымъ неудовольствіемъ возразилъ лакей Польварта, - а всего только десять, я слышалъ.
        - Ну вотъ еще! Я вамъ самъ могу насчитать больше десяти, а въ д?йствительности, я ув?ренъ, наберется еще больше.
        - А, да не все ли равно, пусть будетъ хоть двадцать тысячъ! - съ сердцемъ воскликнулъ Ширфляйнтъ, вставая и принимаясь м?шать головешки въ камин?. - Только в?дь это нисколько не поможетъ вамъ исполнить порученное вамъ д?ло, мистеръ Меритонъ. Вы должны вспомнвть, что у лакеевъ при б?дныхъ армейскихъ капитанахъ помощниковъ н?тъ, и что имъ тоже нуженъ отдыхъ. Что вамъ угодно, мистеръ Меритонъ?
        - Мн? нужно повидаться съ вашимъ бариномъ, Ширфляйнтъ.
        - Это невозможно! Онъ спитъ подъ пятью од?ялами. и если я трону изъ нихъ хотя одно, я потеряю м?сто.
        - Въ такомъ случа? я самъ это сд?лаю, потому что вид?ть его мн? необходимо. Онъ въ какой комнат?? Вотъ въ этой?
        - Да, въ этой. Вы его найдете гд?-нибудь подъ множествомъ од?ялъ, - отв?чалъ Ширфляйнтъ, отворяя дверь въ капитанскую спальню и будучи ув?ренъ, что Меритонъ будетъ, по меньшей м?р?, убитъ за свои д?янія.
        Меритонъ прошелъ въ спальню, а Ширфляйнтъ посп?шилъ вернуться на свое м?сто у камина, боясь, чтобы попутно и ему чего-нибудь не влет?ло.
        Меритонъ долго трясъ капитана, прежде ч?мъ удалось его добудиться. Наконецъ, Польвартъ пробормоталъ сквозь зубы:
        - Чертовское было д?ло. Если бы мы хорошенько пользовались ногами, мы бы ихъ захватили. Ты берешь этого челов?ка себ? въ мужья? Хорошо… Очень хо… Что за чортъ? Чего это вы меня трясете? Разв? можно такъ трясти челов?ка, когда онъ плотно поужиналъ и спитъ?
        - Это я, сэръ. Меритонъ.
        - Кто бы вы ни были, какое вы им?ете право такъ со мной обращаться?
        - Я къ вамъ приб?жалъ со вс?хъ ногъ, сэръ. На Тремонтъ-Стрит? случились ужасныя вещи.
        - Чего тамъ ужасныя? Я знаю, что вашъ баринъ женился, я самъ провожалъ въ церковь его нев?сту. Полагаю, больше ничего необыкновеннаго не случилось и не могло случиться.
        - Хорошо бы, если бы такъ, сэръ. Барыня въ обморок? и не приходитъ въ себя, баринъ ушелъ изъ дома неизв?стно куда, а мистриссъ Лечмеръ приказала долго жить.
        Не усп?лъ Меритонъ всего договорить, какъ Польвартъ уже сид?лъ на кровати и машинально од?вался. Въ томъ порядк?, какъ разсказывалъ Меритонъ, Польварту представляось, что мистриссъ Лечмеръ умерла именно всл?дствіе этого внезапнаго и таинственнаго разлученія новобрачныхъ. Припомнился ему также и странный случай въ церкви во время в?нчанія.
        - A какъ себя чувствуетъ миссъ Дэнфортъ? - спросилъ онъ.
        - Она держитъ себя очедь мужественно и спокойно. Миссъ Агнеса не способна падать духомъ и терять голову.
        - Охотно в?рю. Она предпочитаетъ кружить головы другимъ.
        - Это именно она, сэръ, и послала меня къ вамъ просить васъ, чтобы вы немедленно пожаловали на Тремонтъ-Стритъ.
        - Она, пріятель? Сама? Пожалуйста, подайте мн? поскор?е вотъ этотъ сапогъ. И хорошо, что одинъ: скор?е обуешься. Теперь вотъ эту куртку… Ширфляйнтъ. Куда ты, негодяй, запропастился? Давай сюда скор?й мою деревянную ногу! Живо!
        Явился Ширфляйнтъ, и такъ какъ онъ былъ лучше Меритона знакомъ со вс?ми тайнами капитанскаго туалета, то од?ваніе пошло быстро, и капитанъ скоро оказался въ полной экипировк?.
        Од?ваясь, онъ продолжалъ разспрашивать Меритона о событіяхъ на Тремонтъ-Стрит?, но тотъ разсказывалъ такъ запутанно и такъ безтолково, что ровно ничего нельзя было понять. Кончивъ од?ваться, онъ накинулъ свою шинель, взялъ Меритона подъ руку и, не обращая вниманія на дождь и сн?гъ, поплелся съ гр?хомъ пополамъ туда, гд?, какъ ему было сказано, его дожидалась красавица Агнеса Дэнфортъ. Несмотря на свою деревянную ногу, онъ шелъ съ такимъ истинно-рыцарскимъ усердіемъ, которое, будь тогда другія обстоятельства и другой в?къ, доставило бы ему, несомн?нно, званіе героя.



        Глава XXV

        Гордое дворянство! Какимъ ты теперь кажешься маленькимъ, маленькимъ!

    Блэръ.
        Несмотря на усердіе, съ которымъ капитанъ Польвартъ торопился исполнить приказаніе своей капризной красавицы, онъ, подходя къ дому на Тремонтъ-Стрит? замедлилъ шаги и сталъ гляд?ть въ его осв?щенныя окна. Дойдя до входной двери, онъ остановился и прислушался. Въ дом? слышна была ходьба и хлопанье дверями, какъ всегда бываетъ при покойник?. Наконецъ, онъ собрался съ духомъ и постучался. Войдя въ домъ, онъ попросилъ Меритона провести его въ маленькую гостиную. Тамъ Агнеса уже ждала его. Видъ у нея былъ серьезный, сосредоточенный, такъ что капитанъ не р?шился обратиться къ ней съ т?мъ цв?тистымъ прив?тствіемъ, которое заготовилъ, было, дорогой. Принявъ и самъ такой же серьезный видъ, онъ отраничился словами сочувствія и вопросомъ, не можетъ ли онь быть ч?мъ-нибудь полезенъ.
        - Въ нашъ домъ вошла смерть, капитанъ Польвартъ, - сказала Агнеса, - ворвалась неожиданно и внезапно. Къ довершенію несчастъя маіоръ Линкодьнъ куда-то исчезъ.
        - Ліонель Линкольнъ не такой челов?къ, чтобы испугаться одного вида смерти, - задумчиво проговормъ Польвартъ. - Не думаю также, чтобы онъ былъ способенъ покинуть въ гор? прелестную, молодую жену. В?роятно, онъ поб?жалъ за докторомъ или что-нибудь въ этомъ род?.
        - Н?тъ, не то. У Сесили вырвалось н?сколько отрывочныхъ фразъ, изъ которыхъ можно было понять, что онъ и кто-то третій, когораго я совершенно не знаю, находились при моей тетк?, когда она умирала. При нихъ она, должно быть, и умерла, потому что ея лицо оказалось закрытымъ. Когда я взошла наверхъ, я нашла новобрачную безъ чувствъ на полу въ комнат?, которую у насъ занималъ Ліонель. Вс? двери были раскрыты настежъ; ясно было, что Ліонелъ и тотъ, кто съ нимъ былъ, ушли по потайной л?стниц?, которая ведетъ прямо на улицу. Кузина моя почти не можетъ говорить, и я совершенно теряюсь въ догадкахъ. У меня н?тъ никакихъ указаній, кром? вотъ этой вещи, которую я нашла въ камин?: она блест?ла тамъ въ зол?. Если не ошибаюсь, это офицерскій знакъ, который носится внизу подъ воротникомъ?
        - Совершенно в?рно. И онъ пробитъ пулей въ самой середин?. Тотъ, на комъ онъ былъ… Боже мой! Да в?дь это офицерскій знакъ Мэкъ-Фюза! Вотъ № 18, и кром? того я узнаю маленькія зарубки, которыя Мэкъ-Фюзъ д?лалъ на немъ посл? каждаго боя, въ которомъ участвовалъ.
        - Но какъ же эта вещь могла попасть въ комнату къ Ліонелю?
        - Да, вотъ именно, какъ? Какимъ способомъ? - сказалъ капитанъ Польвартъ, вставая въ волненіи и принимаясь ходить по комнат? изъ угла въ уголъ. - Б?дный Денисъ! Ужъ вотъ я никакъ не ожидалъ найти зд?сь отъ тебя эту печальную реликвію! Вы не знали Мэкъ-Фюза, миссъ Агнеса. Вотъ былъ челов?къ!..
        - Можетъ ли эта вещь навести насъ на какой-нибудь сл?дъ? - нетерп?ливо перебила Агнеса.
        - Я, кажется, начинаю понимать, - сказалъ, вздративая, Польвартъ. - Негодяй, ръшившійся убить челов?ка, съ которымъ вм?ст? ?лъ и пилъ, легко могъ и ограбить его мертваго. Вы гд? нашли этотъ знакъ, миссъ Агнеса? Около камина, вы говорите?
        - Въ самомъ камин?, въ зол?, какъ будто его туда бросили въ какую-нибудь горькую минугу.
        - Догадываюсь, догадываюсь! - продолжалъ сквозь зубы Польвартъ, ударяя себя по кол?нямъ. - Я знаю этого убійцу, и теперь правосудію будетъ данъ ходъ. Тамъ онъ безумный или не безумный, но только его вздернутъ на вис?лицу, это ужъ какъ онъ хочетъ.
        - Про кого вы это говорите съ такой угрозой, капитанъ Польвартъ? - вкрадчивымъ голосомъ спросила Агнеса. Она знала, когда нужно бываетъ говорить вкрадчивымъ голосомъ, и ум?ла это д?лать.
        - Про негодяя одного, про лицем?ра, про злод?я, котораго зовутъ Джобомъ Прэемъ. У него н?тъ не только ума, но н?тъ также ни сов?сти, ни чести. Сегодня онъ будетъ за вашимъ столомъ ?сть и пить, а завтра перер?жетъ вамъ горло т?мъ самымъ ножомъ, который вы ему дали вм?ст? съ вилкой, чтобы онъ уголилъ свой голодъ. Этотъ мерзавецъ убилъ одного изъ лучшихъ нашихъ офицеровъ!
        - Это случилось, в?роятно, въ битв?,- сказала Агнеса, - потому что Джобъ, хотя и юродивый, но воспитанъ въ честныхъ правилахъ и ум?етъ различать добро отъ зла.
        - Позволю себ? сильно сомн?ваться, миссъ Агнеса, въ доброкачественности т?хъ честныхъ правилъ, въ которыхъ воспитывался этотъ вредный идіотъ.
        - Я все-таки не понимаю, въ чемъ тутъ связь съ отсутствіемъ Ліонеля?
        - A то, что Джобъ Прэй приходилъ недавно къ нему въ комнату, иначе кто же бы могъ затащить туда этотъ знакъ?
        - Правда, это служитъ доказательствомъ, что у маіора Линкольна были какія-то сношенія съ юродивымъ, - сказала, подумавъ, Агнеса, - но все-таки его исчезновеніе остается попрежнему необъяснимымъ. Моя кузина въ своихъ безсвязныхъ фразахъ упоминала о какомъ-то старик?.
        - Ручаюсь, ч?мъ вамъ угодно, миссъ Агнеса, что если маіоръ Линкольнъ таинственно скрылся въ эту ночь, то его проводникомъ былъ именно этотъ парень. Я ихъ часто заставалъ вдвоемъ за интимными разговораыи.
        - Если маіоръ Линкольнъ р?шился покинуть такую жену, какъ моя кузина, по подстрекательству юродиваго дурака, то я нахожу, что о немъ больше и думать не стоитъ.
        Произнося эти слова, Агнеса вся покрасн?ла и сейчасъ же перем?нила разговоръ. Она, видимо, глубоко чувствовала обиду, нанесенную Сесили.
        Положеніе, въ которомъ находился городъ, и собственное полное одиночество - у нея ни одного родственника въ город? не было, - вынудили миссъ Дэнфортъ принять неоднократно повторенное предложеніе Польварта помочь ей въ хлопотахъ. Она р?шилась воспользоваться его услугами. Просид?ли они вдвоемъ долго и обо всемъ подробно переговорили. Польвартъ ушелъ къ себ? домой уже на разсв?т?. До сихъ поръ отъ Ліонеля не было получено ни мал?йшаго изв?стія. Становилось очевиднымъ, что его отсутствіе было вполн? сознательнымъ д?ломъ. Капитанъ сейчасъ же приступилъ къ устройству похоронъ. Обо всемъ онъ до мелочей уговорился съ Агнесой, такъ что ему оставалось только выполнить заран?е нам?ченную программу. Похороны р?шено было устроить, въ виду осаднаго положенія, какъ можно скор?е, безъ мал?йшаго отлагательства,
        Склепъ Лечмеровъ на кладбищ? при королевской церкви было вел?но открыть и доставить въ домъ гробъ для покойницы. Тотъ же пасторъ, который за день передъ т?мъ в?нчалъ внучку, приглашенъ былъ и отп?вать бабушку. Немногимъ друзьямъ и роднымъ, остававшжмся въ Бостон?, были посланы пригласительныя письма.
        Солнце уже садилось за холмы, когда окончились вс? приготовленія къ похоронамъ. Исполнилось пророчество Ральфа: по м?стному обычаю, двери одного изъ лучшихъ домовъ Бостона раскрылись для любопытной толпы, безпрепятственно входившей въ него и выходившей обратно.
        Самыя похороны вышли хотя и приличны, но далеко не такъ торжественны и пышны, какъ это устроилось бы въ томъ же Бостож? въ другое, мен?е тревожное, время. За гробомъ шло небольшое число знакомыхъ покойницы, но не было ни одного б?дняка. Ихъ вс?хъ мистриссъ Лечмеръ отталкивала отъ себя при жизни своимъ холоднымъ, себялюбивымъ характеромъ. Ихъ слезы не сопровождали ее въ могилу. Процессія отъ дома до церкви двигалась медленно, торжественно, благочиино, но безъ всякихъ выраженій скорби съ чьей-либо стороны. Сесиль заперлась у себя въ комнат? и плакала, не участвуя въ похоронахъ, а вс? прочія лица не настолько жал?ли покойницу, чтобы выходить изъ рамокъ строгаго приличія.
        Докторъ ботословія Ляйтерджи встр?тилъ т?ло, по обычаю, у входа въ церковь и произнесъ такое прочувствованное слово, что можно было подумать, будто покойная мистриссъ Лечмеръ скончалась истинною христіанкой, въ в?р? и упованіи. Присутствующіе плотно сдвинулись вокругъ гроба, чтобы лучше слышать голосъ пастора, и всеобщее глубокое безмолвіе д?лало мрачную сцену еще внушительн?е.
        Среди провожавшихъ т?ло было также н?сколько военныхъ, которые, будучи знакомы съ покойницей въ мирное время, явились отдать ей посл?дній долгъ.
        Посл? богослуженія гробъ съ т?ломъ мистриссъ Лечмеръ вынесли изъ церкви и отнесли къ м?сту в?чнаго успокоенія. Когда при погребеніи какого-нибудь покойника отсутствуеть настоящая скорбь, тогда все идетъ быстро, гладко, безъ мал?йшей задержки. Въ н?сколько минутъ гробъ былъ опущенъ въ склепъ, и т?лу было предоставлено тл?ть рядомъ съ т?лами предшествующихъ покойниковъ. Изъ вс?хъ присутствующихъ н?которое волненіе испытывалъ при этой церемоніи разв? только одинъ Польвартъ, по сочувствію къ Агнес?. У вс?хъ остальныхъ лица были такія же холодныя и безчувственныя, какъ у усопшей покойницы при ея жизни.
        Могильщикъ и его помощники едва усп?ли приступить къ зад?лк? входа въ склепъ, какъ уже многіе изъ присутствующихъ, которые были постарше, начали расходиться. Проходя мимо могилъ, они безучастно толковали о возраст? умерщей, объ ея семь? и, повидимому, не обращали никакого вниманія на то предостереженіе, которое каждому даетъ всякій разъ смерть ближняго. Никто не выронилъ объ умершей ни одной слезы. Строили догадки о томъ, какъ она распорядилась своимъ состояніемъ, но никто не пожал?лъ о томъ, что она сама не пожила подольше. Такъ понемногу вся публика разошлась съ кладбища. Польвартъ вскор? остался одинъ у склепа съ какими-то двумя неизв?стными личностями. То были какой-то мужчина, съ виду неважная птица, и женщина въ гадкихъ, грязныхъ лохмотьяхъ, по виду совс?мъ нищенка.
        Утомленный выпавшими на его долю хлопотами, капитанъ Польвартъ, видя, что они еще не собираются уходить, приложилъ руку къ шляп? и сказалъ съ важностью:
        - Благодарю васъ за вниманіе къ покойниц?, добрые люди, но уже пора уходить. Больше мы для нея все равно ничего не можемъ сд?лать.
        Ободренный располагающей къ себ? наружностью Подьварта, мужчина подошелъ къ нему, сд?лалъ почтительный поклонъ, и спросилъ:
        - Если не ошибаюсь, сэръ, это хоронили мистриссъ Лечмеръ? Мн? такъ сказали.
        - Сэръ, вамъ сказали в?рно, - отв?чалъ Польвартъ, направляясь къ воротамъ ограды. - Хоронили, д?йствительно, мистриссъ Присциллу Лечмеръ, вдову мистера Джона Лечмера, особу изъ очень знатной фамиліи. Полагаю, всякій скажетъ, что похороны вышли вполн? приличныя ея званію.
        - Если это та самая леди, про которую я думаю, - продолжалъ незнакомецъ, - то она была изъ очень стариннаго и знатнаго рода. Она была рожденная Линкольнъ и приходилась родной теткой одному важному баронету изъ этой фамиліи, влад?ющему громаднымъ пом?стьемъ въ Девоншир?.
        - Откуда вы знаете Линкольновъ? - воскликнулъ Польвартъ, внимательн?е приглядываясь къ незнакомцу. Разгляд?въ его грубую, отталкивающую наружность и плохой костюмъ, онъ прибавилъ:- Очевидно, вы только слыхали о нихъ, мой другъ, но я не думаю, чтобы вы знали ихъ близко и сиживали съ к?мъ-нибудь изъ нихъ за однимъ столомъ.
        - Близкія отношенія устанавливаются нер?дко между людьми самыхъ различныхъ общественныхъ положеній, - съ н?которой даже какъ будто насм?шкой возразжлъ незнакомецъ. - Но кто же не знаетъ, сэръ, что Линкольны очень знатны и очень богаты? Если эта леди была изъ ихъ рода, то она им?ла право гордиться своимъ происхожденіемъ.
        - Очевидно, вы не сторонникъ всеобщаго равенства, котораго добиваются революціонеры, - отв?чалъ Польвартъ. - Мистриссъ Лечмеръ была также въ родств? съ другимъ знатнымъ родомъ въ зд?шней колоніи, съ Дэнфортами. Вы знаете Дэнфортовъ?
        - Н?тъ, сэръ, и я…
        - Вы не знаете Дэнфортовъ? - воскликнулъ Польвартъ, еще разъ пристально взглядывая на незнакомца. - Впрочемъ, да, конечно, гд? же вамъ ихъ знать. Я теперь вижу самъ, что вы ихъ не знаете.
        Незнакомецъ, повидимому, р?шилъ не обижаться на такое зам?чавіе и почтительно шелъ за капитаномъ, ковылявшимъ на своей деревянной ног?.
        - Это правда, что я не знаю Дэнфортовъ, - отв?чалъ онъ, - но зато я очень близокъ съ Линкольнами.
        - Тогда скажите, ради Бога, что сд?лалось съ ихъ насл?динкомъ? Не знаете ли вы? - воскликнулъ Польвартъ.
        Пришла очередь незнакомца удивиться:
        - Какъ? - воскликнулъ онъ. - Да разв? онъ не въ арміи, д?йствующей противъ мятежниковъ? Разв? онъ не зд?сь?
        - Зд?сь ли онъ, тамъ ли онъ, гд? онъ - я ничего не знаю. Онъ пропалъ.
        - Боже! - сказалъ незнакомецъ.
        - Пропалъ! - повторилъ робкій женскій голосъ возл? капитана.
        Проходя отъ склона къ воротамъ кладбища, Польвартъ незам?тно для себя приблизился къ женщин? въ лохмотьяхъ, о которой мы говорили. Услыхавъ ея голосъ, онъ оглянулся на нее и увидалъ, что она очень встревожена. Съ перваго взгляда Польвартъ зам?тилъ подъ лохмотьями остатки былой зам?чательной красоты. Черные глаза женщины гор?ли живымъ блескомъ, почти какъ въ молодости, и придавали оживленіе ея поблекшимъ, изнуреннымъ, но все еще красивымъ чертамъ. Капитанъ Польвартъ слишкомъ ц?нилъ женскую красоту, чтобы отнестись равнодушно хотя бы къ ея остаткамъ, и потому въ его взгляд?, устремленномъ на незнакомку, видна была полная благожелательность. Это ободрило женщину, и она р?шилась сказать:
        - Такъ ли я разслышала, сэръ? Вы, кажется, сказали, что пропалъ маіоръ Линкольнъ?
        - Я вижу, добрая женщина, - отв?чалъ онъ, опираясь на палку съ жел?знымъ наконечникомъ, которую всегда бралъ съ собой для скользкихъ бостонскихъ улицъ, - я вижу, что на васъ особенно сильно отразились б?дствія осады. Мн? кажется, что вы мало поддерживаете свою природу, а я въ этомъ кое-что смыслю. Вы не пользуетесь, повидимому, достаточнымъ питаніемъ… Вотъ вамъ деньги. Когда я вижу, что мой ближній нуждается въ пищ?, я не въ силахъ ему отказать.
        Все лицо несчастной женщины передернулось. Она пристально погляд?ла на деньги, слегка покрасн?ла и сказала не безъ н?которой гордости:
        - Я очень нуждаюсь и очень страдаю отъ лишеній, но, слава Богу, еще не дошла до того, чтобы собирать милостыню на улицахъ. Желала бы я скор?е лечь вотъ зд?сь, гд?-нибудь въ этой оград?, ч?мъ до этого дойти. Извините, сэръ, но вы, кажется, сказали что-то о маіор? Линкольн??.
        - Д?йствительно, я сказалъ, но вамъ-то что до этого? Онъ пропалъ, и нигд? не могутъ его найти.
        - Это случилось прежде смерти мистриссъ Лечмеръ или посл??
        - Неужели вы думаете, что такой св?тскій челов?къ, какъ маіоръ Линкольнъ, скрылся бы посл? смерти родственницы и предоставилъ бы постороннему челов?ку провожать вм?сто себя ея т?ло?
        - О, Господи, прости намъ наши согр?шенія и преступленія! - вскричала женщина и быстро удалилась, кутаясь, какъ могла, въ свои лохмотья.
        Изумленный ея внезапнымъ уходомъ, Польвартъ погляд?лъ недолго ей всл?дъ, потомъ сказалъ, обращаясь къ незнакомцу, который еще оставался тутъ:
        - Эта женщина, по моему, не совс?мъ въ здравомъ ум?. Я объясняю это недостаткомъ хорошаго питанія.
        - Позвольте вамъ помочь перешагнуть черезъ этотъ бугоръ, - сказалъ незнакомецъ.
        - Благодарю васъ, сэръ, благодарю. Хорошее питаніе - это все для здоровья. Недо?даніе плодитъ только идіотовъ. Я всегда это говорю…
        Незнакомецъ круто перебилъ капитанскія разсужденія вопросомъ:
        - Если насл?дникъ знаменитаго рода пропалъ, то разв? нельзя его отыскать?
        Польвартъ, недовольный т?мъ, что его перебили, уставился на незнакомца и не сразу отв?тилъ. Но природное добродушіе и участіе къ судьб? Ліонеля взяли верхъ надъ негодованіемъ, и капитанъ сказалъ:
        - Ради него я бы пошелъ хоть на край св?та и не посмотр?лъ бы ни на какія опасности.
        - Въ такомъ случа?, сэръ, мы съ вами союзники. Я тоже готовъ сд?лать все, что могу, только бы его найти. Н?тъ ли у него зд?сь родственника поближе, къ которому можно бы было обрніиться за справками?
        - Чего же ближе жены? Обратитесь къ ней.
        - Такъ разв? онъ женатъ? - изумился незнакомецъ.
        Незнакомецъ задумался, а Польвартъ принялся внимательно къ нему приглядываться. Результатъ осмотра вышелъ, повидимому, неблагопріятный. Польвартъ весьма недвусмысленно покачалъ головой и вошелъ быстр?е къ воротамъ кладбища, возл? которыхъ дожидался его «томпонгъ». Онъ с?лъ въ него и хот?лъ уже ?хать, но къ нему подошелъ опять тотъ же незнакомецъ и сказалъ:
        - Если бы я зналъ, гд? живетъ его супруга, я бы предложилъ ей свои услуги.
        Польвартъ пальцемъ указалъ на домъ, хозяйкой котораго сд?лалась теперь Сесиль, и отв?чалъ незнакомцу довольно презрительнымъ тономъ, между т?мъ какъ экипажъ уже отъ?зжалъ:
        - Вотъ она гд? живетъ, любезн?йшій, но только у васъ едва ли что-нибудь тутъ выйдетъ.
        Незнакомецъ ничего не сказалъ на это, только улыбнулся съ такимъ видомъ, какъ бы говоря: «Посмотримъ!» и пошелъ въ сторону, противополиную той, куда по?халъ капитанскій экипажъ.



        Глава ХXVI

        Ступайте, Фишстритъ, убивайте, бросайте ихъ въ Темзу! - Это что за шумъ? Кто это см?етъ играть отбой, когда я приказываю убивать?

    Шекспиръ. «Король Генрихъ IV».
        Р?дко бывало, чтобы добродушный и уравнов?шенный капитанъ Польвартъ предпринималъ что-нибудь съ такимъ злымъ нам?реніемъ, какъ въ этотъ разъ, когда онъ повернулъ свою лошадь, запряженную въ «томпонгъ», на большую базарную площадь. Онъ давно уже зналъ, гд? живетъ Джобъ Прэй, и часто проходилъ мимо этого дома, вспоминая съ улыбкой, какимъ поклонникомъ его кулинарнаго искусства былъ всегда юродивый. Но въ этотъ разъ онъ не улыбался, а былъ очень мраченъ, когда его «элегантный» экипажъ вы?зжалъ съ Корнгилля на площадь, и впереди показались темныя ст?ны стараго магазина.
        Ч?мъ больше Польвартъ думалъ о томъ, что могло заставить Ліонеля покинуть молодую жену, съ которой онъ только что обв?нчался, т?мъ больше терялся въ догадкахъ. Онъ готовъ былъ ухватиться за мал?йшую нить, лишь бы добраться до объясненія тайны. Такою нитью онъ считалъ найденный офицерскій знакъ Мэкъ-Фюза и р?шилъ д?йствовать въ соотв?тственномъ направленіи.
        Польварта всегда удивляло, что Ліонель переноситъ такъ долго и такъ охотно общество юродиваго. Отъ него не укрылось, что между юродивымъ и Ліонелемъ существуетъ какъ будто какая-то общая тайна. Онъ на-дняхъ только подслушалъ случайно, какъ юродивый глупо похвалялся, что это онъ убилъ капитана Мэкъ-Фюза. Найденный въ комнат? Ліонеля знакъ фактически подтверждалъ похвальбу дурака. Польвартъ любилъ горячо обоихъ: и капитана ирландскихъ гренадеръ, и Ліонеля, и потому Джобъ Прэй являлся въ его глазахъ вдвойн? злод?емъ: одного онъ убилъ, другого совлекъ съ правото пути и сд?лалъ такъ, что тотъ изм?нилъ своему долгу. Разсужденія капитана вылились въ форму такого силлогизма: Джобъ убилъ Мэкъ-Фюза; съ Линкольномъ случилось какое-то несчастье; сл?довательно, виновникъ этого несчастья - Джобъ.
        На Джоба Прэя устремился весь его гн?въ. Джобъ Прэй долженъ поплатиться за все. Джобъ Прэй долженъ сд?латься искупительной жертвой.
        Когда Польвартъ вел?лъ своему Ширфляйнту остановиться возл? магазина, тамъ уже была толпа солдатъ и что-то шум?ла. Опытный глазъ капитана сразу понялъ, что совершается какое-нибудь беззаконіе. Форма на солдатахъ была королевскаго ирландскаго полка. У капитана Польварта молніей промелькнула мысль, которую онъ сразу же привелъ въ исполненіе. Выйдя изъ томпонга со всей быстротой, которую допускало его убожество, онъ вм?шался въ толпу солдатъ и сталъ прокладывать себ? дорогу ко входу въ магазинъ. Магазинъ тоже былъ наполненъ солдатами, которые были до крайности возбуждены и яростно кричали о мести. День уже склонялся къ вечеру, и внутри дома было довольно темно, но все-таки Польвартъ разгляд?лъ Джоба Прэя, лежавшаго на нищенской кровати среди магазина. Впрочемъ, трудно было разобрать, лежитъ ли онъ или полусидитъ. Все лицо его было покрыто красными пятнами, глаза распухли. Онъ былъ въ осп?! Зараза, свир?пствовавшая въ город?, захватила и его. Солдаты посм?л?е стеснились около самой постели заразно-больного юродиваго, а бол?е осторожные стояли поодаль и только кричали, бранились и угрожали.
Окровавленные члены идіота свид?тельствовали о томъ, что его уже усп?ли порядкомъ помять. Хорошо еще, что солдаты не им?ли при себ? оружія, иначе его п?сня была бы уже сп?та. Несмотря на свою бол?знь и слабость, Джобъ смотр?лъ на своихъ мучителей тупыми, безсмысленными глазами и покорно выносилъ сыпавшіеся на него побои.
        При вид? этого возмутительнаго зр?лища въ Польварт? утихла злоба на дурака, и онъ попробовалъ что-то крикнуть солдатамъ. Но ихъ было челов?къ пятьдесятъ, и они вс? сами кричали. На Польварта никто не обратилъ вниманія.
        - Стащите съ него вс? его лохмотья! - кричалъ одинъ. - Это не челов?къ, это чертовскій сынъ въ челов?ческомъ образ?!
        - Такая дрянь, и вдругъ эта дрянь убила лучшаго офицера англійской арміи! И оспу нарочно наслалъ на него самъ сатана, чтобы укрыть его отъ заслуженной казни! - кричалъ другой.
        - Тащите сюла годовню! Сожжемте его вм?ст? съ его кроватью и съ оспой! Вотъ будетъ весело!
        - Жечь! Жечь его!.. Устроить ему костеръ! - подхватило разомъ двадцать голосовъ!
        Польвартъ опять попробовалъ вм?шаться, но ничего не могъ сд?лать. Крики постихли только тогда, когда оказалось, что горящихъ головней нигд? поблизости н?тъ.
        - Разступитесь, товарищи! - крикнулъ гренадеръ огромнаго роста. - У меня вотъ что есть. Я съ нимъ разомъ покончу.
        У этого солдата, у одного изъ вс?хъ оказался мушкетъ. Онъ приц?лился - и Джобу былъ бы тутъ же конецъ, но Польвартъ отстранилъ дуло палкой и всталъ между Джобомъ и солдатомъ.
        - Успокойтесь, храбрый гренадеръ, - сказалъ капитанъ, выбирая средній тонъ между приказаніемъ и уб?жденіемъ. - Къ чему такая торопливость? Это не по-солдатски. Я зналъ и любилъ не меньше, ч?мъ вы, покойнаго капитана. Но убійцу сл?дуетъ сперва допросить. Быть можетъ, найдутся и другіе виновники, кром? этого идіота.
        Солдатъ гляд?лъ на Польварта безъ всякаго уваженія къ его чину и къ его словамъ.
«Кровь за кровь!» - бормоталъ онъ тихо, но злобно. Къ счастью, одинъ ветеранъ узналъ Польварта и сообщилъ своимъ, что этотъ офицеръ былъ лучшимъ другомъ покойнаго каиитана Мэкъ-Фюза. Тогда настроеніе перем?нилось. Раздались крики:
        - Ура, капитанъ Польвартъ!.. Ура, капитанъ Польвартъ, другъ нашего покойнаго капитана!
        Капитанъ Польвартъ посп?шилъ воспользоваться благопріятнымъ настроеніемъ солдатъ и снова обратился къ нимъ съ р?чью посредническаго характера:
        - Товарищи, спасибо за сочувствіе и прив?тствіе. Я тоже люблю и уважаю ирландскій гренадерскій полкъ - какъ за его храбрость, такъ и за то, что въ немъ служилъ мой другъ, капитанъ Мэкъ-Фюзъ, котораго я искренно любилъ и уважалъ. Боюсь, что капитанъ Мэкъ-Фюзъ былъ убитъ не по правиламъ честной войны, а изъ-за угла.
        - Слышите, Теренсъ? - крикнулъ одинъ гоюсъ. - Онъ убитъ не по правиламъ честнаго боя!
        - Кровь за кровь! - мрачно отозвались четыре или пять голосовъ.
        - Чтобы разсудить справедливо, нужно обсудить хладнокровно, - торопливо воскликнулъ Польвартъ, опасаясь новато взрыва. - Настоящій солдатъ все д?лаетъ по порядку, а гд? же и искать твердой воинской дисциплины какъ не въ ирландскомъ гренадерскомъ полку? Станьте въ кругъ около пл?нника и слушайте, какъ я буду его допрашивать. Если онъ окажется виновнымъ, я вамъ предоставлю его въ ваше полное распоряженіе.
        На это предложеніе солдаты охотно согласились и н?сколько разъ крикнули Польварту ура, коверкая его фамилію на свой ирландскій ладъ.
        Желая выиграть время, чтобы лучше обдумать, какъ ему дальше быть, капитанъ вел?лъ принести фонарь посв?тл?е, чтобы во время допроса видно было лицо пл?нника. Требованіе было, въ виду увеличивавшейся темноты, вполн? резонное, и потому солдаты охотно бросились добывать фонарь. Т?мъ временемъ н?которые усп?ли откуда-то достать горящихъ головешекъ, но, узнавъ, что Джоба жечь не будутъ, побросали ихъ въ каминъ. Тамъ он? разгор?лись сильн?е. Въ комнат? было много старыхъ просмоленыхъ веревокъ. Ихъ собрали и набили ими каминъ, такъ что въ немъ скоро запылалъ яркій огонь. осв?тившій ст?ны магазина.
        Пользуясь этимъ осв?щеніемъ, Польвартъ разставилъ разъяренныхъ солдатъ такъ, что съ этого разстоянія они не могли произвести сразу никакого р?шительнаго насилія надъ Джобомъ. Д?ло приняло съ виду какъ-бы характеръ правильнаго суда. Стоявшими на улиц? передъ магазиномъ солдатами овлад?ло любопытство, которое пересилило страхъ заразиться оспой. Они вошли молча и встали смирно, такъ что н?которое время было слышно только трудное и тяжелое дыханіе несчастной жертвы. Польвартъ окинулъ взглядомъ нетерп?ливо-свир?пыя лица солдатъ и понялъ, что дальн?йшее оттягиваніе д?ла можетъ только привести къ дурнымъ посл?дствіямъ. Поэтому онъ приступилъ къ допросу.
        - Джобъ Прэй! - сказалъ онъ. - Вы видите, что вокругъ васъ происходитъ. Вы сами должны понимать, что наступилъ часъ возмездія, и что на пощаду вы можете разсчитывать только въ томъ случа?, если скажете полную правду. Отв?чайте на мои вопросы, им?я передъ глазами страхъ Божій.
        Польвартъ сд?лалъ паузу, чтобы дать время своему ув?щанію под?йствовать на Джоба. Но тотъ, уб?дившись, что солдаты стоятъ смирно, легъ на подушку и молчалъ, ворочая глазами на вс? стороны и подстерегая мал?йшее движеніе среди гренадеръ. Тогда Польвартъ спросилъ:
        - Вы знаете майора Линкольна?
        - При чемъ майоръ Линкольнъ? - зароптали солдаты. - Не о немъ вовсе р?чь!
        - Потерпите минуту, товарищи! Я знаю, что говорю.
        - Ура, капитанъ Польвартъ! - крикнули солдаты. - Мятежннки и его искал?чили, сд?лавъ его безъ ноги!
        - Спасибо, спасибо, друзвя! Джобъ Прэй, отв?чайте мн? безъ увертокъ: знакомы вы или н?тъ съ майоромъ Динкольномъ?
        - Джобъ знаетъ вс?хъ бостонцевъ, а майоръ Линкольнъ бостонскій уроженецъ.
        - Но у васъ съ нимъ какое-то особенное знакомство. Разв? не такъ?.. Товарищи, товарищи, потерпите: все это очень нужные вопросы.
        Солдаты переглядывались между собою удивленно и недовольно, но молчали. Имъ эти вопросы казались совс?мъ лишними.
        - Вы его знаете лучше, ч?мъ всякаго другого изъ офицеровъ королевской арміи, - произнесъ капитанъ,
        - Онъ об?щалъ Джобу не давать гренадерамъ его бить, а Джобъ за это ходилъ по его порученіямъ.
        - Значитъ, у него была съ вами какая-то связь, хотя онъ челов?къ въ здравомъ разсудк?, а вы сумасшедшій идіотъ. Вы должны знать, что съ нимъ сд?лалось, гд? онъ теперь.
        Идіотъ не отв?чалъ ничего.
        - Вы должны знать, по какой причин? онъ ушелъ отъ своихъ друзей.
        - Джобъ ничего не знаетъ. Джобъ нев?жда. Джобъ никогда въ школ? не учился.
        - Хорошо. Разъ ты такой упрямець, что не желаешь мн? отв?чать, то я предоставлю солдатамъ сд?лать съ тобой все, что они захотятъ.
        Отъ этой угрозы Джобъ опять привсталъ и принялъ полусидячее положеніе. По рядамъ солдатъ снова проб?жалъ злов?щій ропотъ: «кровь за кровь!». Несчастный молодой челов?къ, котораго мы называемъ то идіотомъ, то дуракомъ, то юродивымъ, за неим?ніемъ вполн? подходящаго термина для его невм?няемаго состоянія, обвелъ вокругъ себя блуждающими глазами, въ которыхъ вспыхнула искра разсудка, и протоворилъ торжественнымъ, трогательнымъ тономы
        - Наш законы не позволяютъ никого битъ и мучить. И въ с в я щ е н н о й к н и г ? это тоже запрещено. Вы Ольдъ-Нортскую церковь разобрали по бревну и разрубили на дрова, а Ольдъ-Соутскую превратили въ конюшню. Вы ничего святого не признаете. Васъ Богъ непрем?нно накажетъ.
        Со вс?хъ сторонъ послышались крики: «Долго ли еще мы будемъ позволять ему такъ надъ нами изд?ваться?» - «Этотъ чортъ осм?ливается читать намъ пропов?ди?» - «Да разв? этотъ старый деревянный домъ - церковь въ глазахъ настоящихъ христіанъ?» - И опять повторенъ былъ злов?щій приговоръ: «Кровь за кровь!».
        - Назадъ, товарищи! Назадъ! - крикнулъ Польвартъ, подкр?пляя свое приказаніе взмахомъ палки. - Джобъ Прэй, въ посл?дній разъ я говорю: признавайтесь во всемъ. Изв?стно, что вы поднимали оружіе противъ короля; я самъ васъ вид?лъ среди мятежниковъ въ день похода на Лексингтопъ, Когда короловскія войска брали Чарльстоунскія высоты, вы опять-таки были съ мятежниками.
        При перечисленіи преступленій Джоба ллца солдатъ становились все мрачн?е и мрачн?е.
        - Въ этоіъ день, - продолжаль капитанъ, - пострадало много королевскихъ офицеровъ; кто былъ убить въ бою, кто лишился - гмъ! Кхе-кхе! - ноги или руки, а были также и предательски убитые.
        - Кровь за кровь! - раздался всеобщій крикъ.
        Даже Польвартъ увлекся общимь негьдующимъ чувствомъ и переставъ укрощать солдатъ, самъ закричалъ громовымъ голосомъ:
        - Вы помните Дениса Мэкъ-Фюза, убитаго въ окопахъ, когда они были уже почти взяты и когда битва уже кончилась? Отвечайте, негодяй! Не вы ли его убили? Не ваша ли подлая рука совершила это гнусное преступленіе?
        Джобъ пробормоталъ очень тихимъ голосомъ, но такъ, что вс? хорошо разслышали:
        - Зм?и изъ преисподней!.. Имъ покажутъ, что такое законъ!
        - Убить его! Умертвить! Не долженъ онъ больше жить на св?т?! - закричали самые свир?пые изъ гренадеръ.
        - Тише! - крикнулъ еще громче Польвартъ. - Потерпите минутку! - Я хочу заплатить дань памяти капитана Мэкъ-Фюза. Говорите, негодяй, что вы знаете о смерти гренадерскаго капитана?
        Джобъ повернулся къ Польварту и сказалъ ему съ видомъ безсмысленнаго торжества:
        - Гренадеры ирландскаго королевскаго полка явились на гору, крича, какъ свир?пые львы; но они закричали совс?мъ подругому, когда повалился самый высокій изъ нихъ.
        Польвартъ самъ дрожалъ отъ волненія, но все-таки сд?лалъ солдатамъ одной рукой знакъ, чтобы они сдержали себя, а другой рукой досталъ изъ кармана офицерскій знакъ Мэкъ-Фюза и поднесъ его къ глазамъ идіота.
        - Вы знаете, что это такое? - спросилъ онъ. - Чьей рукой была выпущена изъ ружья пуля, простр?лившая этотъ знакъ?
        Джобъ взялъ въ руки офицерское украшеніе и н?сколько секундъ тупо гляд?лъ на нето, потомъ какъ будто сообразилъ что-то и сказалъ самодовольнымъ тономъ:
        - Говорятъ, что Джобъ идіотъ, но стр?лять изъ ружья онъ ум?етъ.
        При этихъ словахъ Польвартъ отшатнулся назадъ, а солдаты окончательно разсвир?п?ли. Комната наполнилась дикими ругательствами и воплями о мщеніи. Стали обсуждать, какому роду смерти предать убійцу. Въ это время солдатъ, которому было поручено топить каминъ, схватилъ одну изъ горящихъ веревокъ и крикнулъ:
        - Сожжемъ его! Это всего лучше! Онъ - исчадіе ада, такъ пусть онъ обратится въ пепелъ.
        Предложеніе было встр?чено свир?по-радостнымъ одобреніемъ. Въ тотъ же мигъ около дюжины горящихъ веревокъ повисло надъ головой несчастной жертвы. Джобъ сд?лалъ слабую попытку отстранить отъ себя жестокую участь, но его руки были совершенно безсильны, а его стоны вызывали только свир?пый см?хъ. Его окутало облако дыма. Его одежда стала уже загораться, какъ вдругъ въ комнату вб?жала какая-то женщина, протискалась сквозь толпу, вырвала изъ рукъ изумленныхъ солдатъ горящія веревки, сдернула съ кровати пылавшее од?яло, бросила на полъ и затоптала ногами, посл? чего встала между Джобомъ и солдатами, точно разъяренная львица, защищающая своихъ д?тенышей. Она стояла и смотр?ла на солдатъ, вся трясясь отъ охватившей ея злобы. Отъ волненія она долго не могла говорить, но потомъ усп?ла овлад?ть собой и воскликнула съ т?мъ безстрашіемъ, которое всегда является у женщинъ, когда он? придутъ отъ чего-нибудь въ негодованіе:
        - Чудовища въ образ? челов?ческомъ! Что вы это д?лаете? Душа-то въ васъ есть челов?ческая, или вы только по вн?шности люди? Кто вамъ позволилъ судить и наказывать другихъ? Н?тъ ли между вами отцовъ? Пусть они выйдутъ впередъ и посмотрятъ, какъ страдаетъ умирающій сынъ! Кто между вами сыновья? Пусть они взглянутъ на меня и полюбуются на страданія матери. Вы хуже дикихъ зв?рей, ревущихъ въ пустын?… Т? хоть себ? подобныхъ жал?ютъ, а вы что д?лаете?
        На солдатъ сначала под?йствовало горе матери и ея см?лая неустрашимость, но потомъ они еще громче закричали: - Кровь за кровь!
        - Негодяи! Трусы! Подлецы! - кричала безстрашная Абигаиль Прэй. - Солдаты по имени, а no поступкамъ демоны ада! Вы сюда кровь челов?ческую пришли пить? Уходите! Идите на сос?дніе холмы и м?ряйтесь тамъ силами съ мужчинами, которые васъ ждутъ съ оружіемъ въ рукахъ, а этого убогаго оставьте. Не трогайте его. Это и безъ того уже надломленная трость. Стоитъ ли ее доламывать? Его поразила Божія десница, онъ Богомъ отм?ченъ, чтобы васъ пристыдить и отомстить за попираемые вами законы…
        Больше гренадеры не въ силахъ были терп?ть. Эта оскорбительная р?чь раздула искры солдатскаго гн?ва въ ц?лый пожаръ.
        Снова началось волненіе и движеніе, снова послышался шумъ и раздались крики:
        - Подожжемте домъ! Сожжемте колдунью вм?ст? съ ея чортовымъ отродьемъ!
        Въ эту минуту сквозь толпу прот?снился челов?къ огромнаго роста и огромной силы и очистилъ дорогу для какой-то важной дамы, закутанной въ теплую м?ховую мантилью и по всей видимости принадлежавшей къ несравненно бол?е высокому кругу, ч?мъ обычные пос?тители стараго магазина. Ея неожиданное появленіе и аристократическій видъ, при всей наружной кротости, произвели сильное впечатл?ніе на солдатъ. Крики утихли. Посл? шума настала такая глубокая тишина, что если бы кто-нибудь самымъ тихимъ шонотомъ сказалъ хоть одно слово, это слово было бы услышано.



        Глава ХXVIІ

        Да, сэръ, я буду благоразуменъ. Если же я буду благоразуменъ, то и поступать буду разумно.

    Шекспиръ.
        Въ конц? предыдущей сцены Польвартъ находился въ такой растерянности, что совершенно не въ силахъ былъ реагировать какимъ бы то ни было образомъ на угрозы солдатъ. По своему природному характеру онъ склонялся въ сторону гуманности, но посл?днія слова, сказанныя юродивымъ, пробудили и въ немъ чувство мести. При первомъ взгляд? на поблекшія, но когда-то красивыя черты матери Джоба онъ узналъ въ ней ту женщяну, которую встр?тилъ на кладбищ? у могилы мистриссъ Лечмеръ. Когда она встала передъ солдатами съ неустрашимостью матери, защищающей своего сына, въ ея чертахъ обнаружилось столько достоинства, что у Польварта явилась къ ней невольная симпатія. Капитанъ уже собирался опять пустить въ ходъ, чтобы поддержать усилія Абигаили, все свое вліяніе на солдатъ, какъ вдругъ появилась вышеупомянутая дама и однимъ своимъ появленіемъ вызвала въ солдатахъ реакцію. Польвартъ остался только безмолвнымъ и внимательнымъ зрителемъ того, что потомъ произошло.
        Очутившись средя безпорядочной толпы солдатъ, неизв?стная дама сначала встревожилась и смутялась, но сейчасъ же преодол?ла свою женскую робость, призвала себ? на помощь все свое присутствіе духа и откинула капюшонъ своей шелковой мантильи. Передъ изумленными зрителями явилисъ бл?дныя, но попрежнему милыя черты Сесили.
        - Я не знаю, почему зд?сь вс? съ такими гн?вными лицами столпились у постели больного, - сказана она посл? н?сколькихъ секундъ глубокаго моячанія. - Если вы задумали протавъ него что-нибудь жестокое, то умоляю васъ вспомнить о своей солдатской чести и объ отв?тственности, которая на васъ ляжеть передъ вашимъ начальствомъ. Я сама жена военнаго и об?щаю вамъ именемъ того, это можетъ всегда замолвить слово главнокомандующему, что васъ или простятъ за все, или строго накажутъ - смотря по тому, какъ вы поступите дальше.
        Солдаты нер?шительно переглянулись. Повидимому, они уже хот?ли отказаться отъ мести, но тутъ выступилъ впередъ тотъ самый солдатъ, который предлагалъ сжечь Джоба живьемъ, и сказалъ съ неудовольствіемъ:
        - Если вы, миледи, самя супруга военнаго, какъ вы говорите, то вамъ сл?дуетъ знать, какъ горько товарищамъ и друзьямъ предательски убитаго офицера. Позвольте спросить, миледи: что же, по вашему, должны д?лать гренадеры, когда какой-нибудь идіотъ хвастается при нихъ, что онъ убилъ капитана Дениса Мэкъ-Фюза, ихъ ротнаго командира?
        - Кажется, я васъ теперь поняла, - отв?чала Сесидь. - Я слышала, что этого юношу подозр?ваютъ въ томъ, что онъ былъ на сторон? американцевъ въ день той битвы, о которой вы говорите. Но убить челов?ка въ сраженіи не значитъ быть убійцей, иначе кто же вы тогда сами? В?дь война - ваше ремесло.
        Ее перебилъ съ десятокъ голосовъ, почтительно запротестовавшихъ:
        - Большая разшща, миледи! То - сраженіе, честный бой, а тутъ было простое убійство.
        Много было и еще сказано, чего Сесиль не разобрала и не поняла, потому что было сказано безсвязно и съ обычной ирландской живостью. Когда шумъ улегся, опять выступилъ прежній гренадеръ и объяснилъ Сесили:
        - Мидеди, вы сказали сущую правду, и въ то же время не совс?мъ в?рно. Когда челов?ка убьютъ въ бою, это значитъ ужъ такая его судьба. Ни одинъ настоящій ирландецъ протестовать противъ этого не будетъ. Но в?дь этотъ негодяй спрятался за трупъ убитаго гренадера, приц?лился въ нашего капитана и застр?лилъ его. Вотъ въ чемъ мы его обвиняемъ. Да и стр?лялъ, онъ уже пбсл? того, какъ битва была кончена, сл?доватеньно, смерть капитана была ни на что не нужна. Черезъ нее д?ло не м?нялось.
        - Я не знаю вс?хъ тонкостей вашей жестокой профессіи, - сказала Сесиль, - но слышала, что вообще погибло довольно много народа уже посл? того, какъ королевскія войска вступили въ окопы.
        - Совершенно в?рно, миледи, - возразилъ гренадеръ, - это вамъ правильно передали. Т?мъ бол?е необходимо, чтобы хоть одинъ изъ виновниковъ поплатился за такое предательство. Разъ битва кончена, то уже убивать нельзя.
        У Сесили дрожали и в?ки, и губы, когда она продолжала.
        - Я знаю многихъ, которые погибли или были ранены именно при такихъ условіяхъ, какъ вы описываете, но я думала до сихъ поръ, что это обычный уд?лъ войны. Но даже если этотъ молодой челов?къ и виновенъ - вы только поглядите на него: неужели онъ достоинъ гн?ва людей, которые честь свою полагаютъ въ томъ, чтобы сражаться съ противникомъ равнымъ оружіемъ? Онъ давно уже пораженъ рукою, которая гораздо сильн?е вашихъ рукъ, и которая отняла у него разсудокъ. Въ довершеніе его б?дъ, онъ забол?лъ ужасной бол?знью, отъ которой почти никто никогда не выздоравливаетъ. И вы сами, будучи осл?плены гн?вомъ, подвергаете себя опасности забол?ть такой же бол?знью. Вы увлеклись жаждой мести, а вм?сто то-то сами легко можете сд?латься жертвой заразы.
        Пока она это говорила, солдаты незам?тно отходили все дальше и дальше назадъ, такъ что между ними и кроватью Джоба оказалось значительное пространство. Многіе изъ нихъ молча вышли совс?мъ изъ комнаты. Боязнь заразы пересилила въ нихъ всякое другое чувство. Сесиль воспользовалась пріобр?теннымъ усп?хомъ.
        - Уходили бы ужъ и вы изъ этого опаснаго пом?щенія, - сказала она, обращаясь къ оставшимся солдатамъ. - Мн? нужно поговорить съ этимъ молодымъ челов?комъ о судьб? офицера, который дорогъ для всей арміи и который стоитъ того, чтобы имъ дорожили. Вотъ вамъ денегь, возвращайтесь къ себ? въ казармы и не подвергайте себя опасности безъ всякой пользы. Ступайте. Все будетъ забыто и прощено.
        Гренадеръ взялъ отъ Сесили деньги почти съ неохотой, но, видя, что съ нимъ осталось очень мало народа, все-таки ушелъ, наконецъ, сд?лавъ Сесили неловкій поклонъ и кинувъ сумрачный, свир?пый взглядъ на челов?ка, такъ неожиданно и странно избавившагося отъ его мести. Въ пом?щеніи не осталось ни одного солдата, и скоро въ отдаленіи затихли даже ихъ шаги. Сесиль быстро оглянулась на оставшихся около нея. Узнавши Польварта и зам?тивши удивленіе у него на лиц?, она слегка покраснела и смущенно опустила глаза, но потомъ оправилась етъ смущенія и сказала:
        - Я полагаю, капитанъ Польвартъ, что насъ обоихъ привела сюда одна и та же ц?ль.
        - Вы во мн? не ошиблись, - отв?чалъ Польвартъ. - Сейчасъ же, какъ только я исполнилъ печальное порученіе, возложенное на меня вашей кузиной, я посп?шилъ сюда, чтобы ухватиться за нить, которая, какъ я полагаю, должна насъ привести къ…
        - Къ тому, что мы хотимъ узнать, - договорила Сесиль, оглядываясь на остальныхъ свид?телей сцены. - Но нашъ первый долгъ - быть гуманными. Нельзя ли перенести этого несчастнаго молодого челов?ка въ его комнату и подать ему необходимую помощь?
        - Это можно сд?лать и теперь, и посл? того, какъ мы его допросимъ, - отв?чалъ Польвартъ съ такой холодностью и такимъ равнодушіемъ, что Сесиль удивленно на него погляд?ла. Зам?тивъ, что онъ своимъ безучастіемъ произвелъ на нее невыгодное впечатл?ніе, капитанъ обернулся къ двумъ мужчинамъ, стоявшимъ въ дверяхъ и вид?вшимъ оттуда все, что произошло, и небрежно сказалъ имъ:
        - Ширфляйнтъ, Меритонъ, подите сюда и перенесите этого субъекта въ его комнату.
        Ни тому, ни другому изъ лакеевъ это приказаніе не понравилось. Меритонъ тихонько заворчалъ и собирался уже категорически отказаться, но къ приказанію Польварта присоединила свою просьбу Сесиль, и тогда онъ р?шился выполнить непріятную обязанность. Джоба на кровати перенесли въ маленькую комнату въ башн?, откуда за часъ передъ т?мъ его утащили солдаты, чтобы удобн?е было его истязать въ большомъ пом?щеніи.
        Когда Абигаиль успокоилась, что солдаты больше не будутъ терзать ея сына, она бросилась на тюкъ старыхъ веревокъ, часть которыхъ была употреблена на топку камина, и такъ сид?ла на немъ въ тупой неподвижности, покуда ея сына переносили въ его комнату. Уб?дившись, что Джобу не хотятъ д?лать зла, а желаютъ, напротивъ, принести ему хоть какую-нибудь пользу, она тоже пришла въ его комнату и подала туда зажженную св?чку, не переставая внимательно наблюдать, что будетъ дальше.
        Польвартъ, повидимому, полагалъ, что для Джоба сд?лано совершенно достаточно, и стоялъ съ довольно сумрачнымъ видомъ, ожидая, чего еще пожелаетъ Сесиль. A она съ чисто женской заботливостью и внимательностью распоряжалась переносомъ больного и, когда д?ло было сд?лано, вел?ла лакеямъ уйти въ другую комнату и тамъ дожидаться ея приказаній. Когда Абигаиль молча подошла и встала у кровати сына, въ комнат? остались, кром? нея и больного Джоба, только трое: Сесиль, Польвартъ и незнакомый мужчина высокаго роста, провожавшій Сесиль въ магазинъ. При слабомъ св?т? сальной св?чки еще р?зче выд?лялась убогая обстановка комнаты.
        Несмотря на твердую р?шимость, выказанную Сесилью во время бес?ды съ солдатами, ей захот?лось воспользоваться темнотой комнаты, чтобы скрыть свои выразительныя черты даже отъ единственной женщины, которая была тутъ съ нею. Она снова накинула себ? на голову капюшонъ, встала тамъ, гд? было всего темн?е, и заговорила, наконецъ, съ юродивымъ.
        - Джобъ Прэй, - сказала она дружески-теплымъ тономъ, - я пришла сюда не зат?мъ, чтобы васъ наказывать или запугивать васъ какими-нибудь угрозами. Я пришла васъ только спросить объ одной вещи, и если вы мн? ничето не отв?тите, или скажете неправду, обманете, скроете что-нибудь, то это съ вашей стороны будетъ и гр?піно, и жестоко.
        - Вамъ нечего бояться, что мой сынъ скажетъ вамъ неправду, - сказала Абигаидь. - Тотъ же Богъ, который отнялъ у него разумъ, не лишилъ его добрыхъ сердечныхъ качествъ. Онъ даже не знаетъ, что такое ложь. Какъ жаль, что нельзя того же сказать о женщин?, которая родила его на св?тъ!
        - Над?юсь, что онъ ваши слова о немъ подтвердитъ своими поступками, - сказала Сесиль.
        Она подумала съ минуту и вдругъ прибавила:
        - Абигаиль Прэй, я полагаю, вы знаете, кто я.
        - О, да, конечно, знаю, - отв?чала Абигаиль, разсматрпвая изящную вн?шность говорившей съ ней леди и какъ бы сравнивая это изящество со своей собственной убогостью. - Вы - богатая и счастливая насл?дница той особы, которую сегодня только что отнесли въ м?сто в?чнаго успокоенія. Могила открывается одинаково для б?дныхъ и богатыхъ, для счастливыхъ и несчастныхъ. Я васъ знаю. Вы супруга сына богатаго челов?ка.
        Сесиль отквнула назадъ свои черные локоны, спустившіеся на лобъ, и оказала, красн?я, но съ достоинствомъ:
        - Если вамъ изв?стно про мой бракъ, то вы не должны удивляться, что я принимаю участіе въ майор? Линкольн?. Я желаю узнать у вашего сына, гд? въ настоящее время мой мужъ.
        - Какъ! Узнать - у моего сына, у презр?ннаго нищаго дурака! Узнать о вашемъ муж?! Да разв? онъ достоинъ знать что-нибудь о такихъ важныхъ лицахъ? Н?тъ, молодая леди, вы просто надъ нами см?етесь.
        - Я очень буду удивлена, если окажется, что ему ничего неизв?стно. Разв? вотъ уже съ годъ у васъ въ этомъ дом? не останавливается очень часто одинъ старикъ, по имени Ральфъ? Разв? онъ не скрывался зд?сь всего лишь н?сколько часовъ тому назадъ?
        Абигаиль вся задрожала отъ этого вопроса, но отв?тила на него безъ мал?йшей увертки:
        - Это правда. Я, д?йствительно, принимала у себя этого челов?ка, не зная, ни кто онъ самъ, ни откуда и куда направляется. Про него никто ничего не знаетъ, а самъ онъ знаетъ про другихъ то, чего ни одинъ челов?къ не можетъ узнать своими собственными средствами. Если я за это должна понести наказаніе, я готова подчиниться своей судьб?. Онъ былъ зд?сь вчера; быть можетъ, явится и сетодня вечеромъ. Онъ приходвтъ и уходитъ, когда захочетъ. Ваши генералы и ваша армія могутъ считать его челов?комъ опаснымъ и вреднымъ, но не такой женщин?, какъ я, пристало въ чемъ-нибудь ему м?шать или препятствовать.
        - Кто съ нимъ былъ, когда онъ въ посл?дній разъ сюда приходилъ? - спросила Сесиль такимъ тихимъ, упавшимъ голосомъ, что еслибъ не мертвая тишина въ комнат?, его бы нельзя было и разслышать.
        - Кто? Мой б?дный дуракъ-сынъ, - отв?чала Абигаиль съ особенной посп?шностью, такъ какъ желала узнать поскор?е, чего ей ждать за это. - Если ходить съ этимъ безв?стнымъ челов?комъ - преступленіе, то мой сынъ, конечно, виновенъ.
        - Все вы не то говорите, все вы не хотите понять моихъ нам?реній. Они у меня добрыя по отношенію къ вамъ, и вамъ будетъ очень хорошо, если вы на мои вопросы отв?тите правдиво.
        - Правдиво! - повторила Абигаиль, глядя на Сесиль съ гордостью и неудовольствіемъ. - Вы богаты, а богатые люди, конечно, им?ютъ право бередить раны б?дныхъ.
        - Очень жаль, если я ч?мъ-нибудь зад?ла ваше самолюбіе, - сказала Сесиль, - я этого совс?мъ не хот?ла. Напротивъ, я готова быть другомъ вамъ и ему и докажу это при случа?.
        - Никогда жена маіора Линкольна не можетъ быть другомъ Абигаили Прэй! - воскликнула, вся содрогаясь, Абигаиль. - Никогда не станетъ она интереооваться ея судьбой!
        Идіотъ, слушавшій до сихъ поръ весь разговоръ съ тупымъ безучастіемъ, вдругъ завозился въ своихъ лохмотьяхъ, выставилъ изъ нихъ свою голову и сказалъ:
        - Жена маіора Линкольна пришла потому къ Джобу, что Джобъ сынъ знатнаго челов?ка.
        - Ты сынъ гр?ха и нужды, - сказала Абигаиль, закрывая лицо передникомъ. - Лучше бы теб? совс?мъ на св?тъ не родиться!
        - Скажите мн?, Джобъ, когда вы въ посл?дній разъ вид?ли маіора Линкольна? - спросила Сесиль. - В?дь онъ, какъ и я же, относится къ вамъ съ уваженіемъ и д?лаетъ вамъ визиты. Когда онъ въ посл?дній разъ у васъ былъ?
        Юродивый не отв?тилъ ничего.
        - Мн? кажется, я смогу поставить ему вопросы бол?е понятно для него, - вм?шался незнакомецъ, переглянувшись съ Сесилью, которая, видимо, сейчасъ же поняла его взглядъ.
        Незнакомецъ повернулся къ Джобу, н?сколько минутъ внимательно разсматривалъ его лицо и, наконецъ, сказалъ:
        - Молодой челов?къ, Бостонъ очень удобное м?сто для смотровъ и парадовъ. Вы видали когда-нибудь зд?сь солдатское ученье?
        - Джобъ всегда ходитъ за солдатами и маршируетъ съ ними самъ. Пріятно смотр?ть, когда гренадеры маршируютъ подъ музыку: барабаны бьютъ, грубы играютъ.
        - A Ральфъ тоже ходитъ за ними и тоже маршируетъ? - спросилъ равнодушн?йшимъ тономъ незнакомецъ.
        - Ральфъ? Радьфъ - зам?чательный воинъ. Онъ теперь тамъ, на горахъ, обучаетъ военному д?лу колонистовъ. Джобъ видитъ это всякій разъ, когда ходитъ за провизіей для маіора.
        - Это требуетъ объясненія, - сказалъ незнакомецъ.
        - Объясненіе нетрудное, - вм?шэлся Подьвартъ. - Этотъ молодой челов?къ вотъ уже полгода, пользуясь парламентерскимъ флагомъ, приноситъ въ городъ изъ деревни провизію въ изв?стные сроки. На это было дано разр?шеніе.
        Незнакомецъ подумалъ съ минуту, прежде ч?мъ сталъ продолжать.
        - Вы когда были въ посл?дній разъ у мятежниковъ? - спросилъ онъ у Джоба.
        - Не сов?гую вамъ ихъ такъ называть. Они вамъ этого не позволятъ.
        - Ну, извините. Больше не буду. Когда же вы ходили въ посл?дній разъ за провизіей?
        - Джобъ ходилъ въ субботу, которая была вчера.
        - Почему же вы мн? ее не доставили, господинъ юродивый? - съ настойчивостью воскликнулъ Польвартъ.
        - В?роятно, у него были на это изв?стныя причины, - вм?шался незнакомецъ, желая поддержать юродиваго въ хорошемъ настроеніи духа. - В?дь такъ, Джобъ? Причины были?
        - Просто онъ всю ее слопалъ самъ! - сказалъ разсерженный каштанъ.
        Абигаиль, сид?вшая на полу, судорожно сжала об? руки, хот?ла встать и заговорить, но снова приняла прежнюю смиренную позу и промолчала, словно лишившись дара слова отъ охватившаго ее сильнаго волненія.
        Незнакомецъ. не обратилъ никакого вниманія на эту пантомиму и продолжалъ задавать свои вопросы такъ же непринужденно и хладнокровно, какъ и раньше.
        - Гд? же эта провизія? Она еще зд?сь? - спросилъ онъ.
        - Конечно, зд?сь. Джобъ ее спряталъ до возвращенія маіора. Ральфъ и маіоръ Линкольнъ забыли сказать Джобу, что д?лать съ провизіей.
        - Удивляюсь, отчего вы не понесли ее за ними.
        - Вс? привыкли считать Джоба дуракомъ, - отв?чалъ юродивый, - но онъ не настолько глупъ, чтобы относить обратно въ горы провизію, которую онъ только что оттуда принесъ. Вы думаете, тамъ мало съ?стныхъ припасовъ, что ли? Успокойтесь, тамъ ихъ сколько угодно, - прибавилъ онъ, и глаза его заблест?ли отъ удовольствія. Видно было, что онъ хорошо понимаетъ и ц?нитъ это преимущество. - Туда постоянно привозятся ц?лые воза всякаго провіанта, тогда какъ зд?сь въ город? - голодъ.
        - Это в?рно. Я и забылъ, что они оба ушли къ американцамъ. В?роятно, они вышли изъ города подъ т?мъ б?лымъ знаменемъ, которое вы съ собой носите?
        - Джобъ знамени не носитъ. Знамена носятъ знаменщики. Джобъ принесъ отличную индюшку и изрядный окорокъ, но знамени у него не было.
        При перечисленіи этихъ съ?добныхъ вещей у кап тана уши насторожились, и онъ вторично готовъ былъ нарушить правило приличія, но незнакомецъ не далъ ему на это времени, продолжая разспросы:
        - То, что вы говорите, Джобь, все очень разумно, а я вижу, что все это правда. Ральфу и маіору Линкольну не трудно было выйти изъ города такимъ же точно способомъ, какимъ вы въ него вошли.
        - Разум?ется, - сказалъ Джобъ, котораго эти вопросы уже утомили, такъ что онъ уткнудся головой въ од?яло. - Ральфъ дорогу знаетъ, онъ въ Бостон? родился.
        Незнакомецъ взглянулъ на внимательно слушавшую Сесиль и сд?лалъ ей поклонъ, давая понять, что онъ узналъ вполн? достаточно. Сесиль поняла его и сд?лала движеніе, чтобы подойти къ Абигаили, когорая отъ времени до времени испускала горькіе вздохи и стоны.

        И первымъ д?ломъ сейчасъ же позабочусь, чтобы у васъ было все необходимое, - сказала она, - и только посл? этого воспользуюсь т?ми св?д?ніями, которыя отъ васъ получила.
        - Не заботьтесь вы о насъ, пожалуйета, - тономъ горькой покорности судьб? отв?чала Абигаиль. - Намъ нанесенъ посл?дній ударъ, и такимъ жалкимъ людямъ, какъ мы, остается только безропотно всему покориться. Богатство и изобиліе не спасли вашу бабушку отъ могилы, и надо мной, быть можетъ, также сжалится смерть и придетъ ко мн?… Гр?шница я! Что это я говорю? Никакъ не могу заставить свое строптивое сердце терп?ливо ждать своего срока!
        Разстроенная отчаяніемъ несчастной женщины, вспомнивъ къ тому же, что и мистриссъ Лечмеръ умирала среди намековъ на ея гр?шную жизнь, Сесиль н?сколько минутъ грустно молчала, потомъ собралась съ мыслями и сказала голосомъ, въ которомъ звучало и христіанское состраданіе, и женская кротость.
        - Намъ не запрещается заботиться о нашихъ земныхъ потребностяхъ, каковы бы ни были наши гр?хи, и вы, разум?ется, не откажетесь принять отъ меня услуги, которыя я собираюсь вамъ оказать… Пойдемте, - прибавила она, обращаясь къ своему спутнику. Зам?тивъ, что капитанъ Польвартъ хочетъ подойти къ ней, чтобы предложить ей руку, она в?жливо ему поклонилась и сказала:- Благодарю васъ, капитанъ, но только вы, пожалуйста, не безпокойтесь. Со мной вотъ этотъ достойный челов?къ и еще Меритонъ, а у дверей меня дожидается горничная. У васъ, в?роятно, и свои д?ла есть.
        Она улыбнулась капитану грустной и кроткой улыбкой и вышла изъ башни прежде, ч?мъ тотъ усп?лъ что-нибудь отв?тить.
        Хотя Сесиль и ея спутникъ выспросили у Джоба все, что онъ могъ, по ихъ мн?нію, знать, и во всякомъ случа? все то, что имъ было нужно, однако, Польвартъ остался въ комнат? и, повидимому, еще не собирался уходить. Впрочемъ, онъ скоро зам?тилъ, что ни мать, ни сынъ не обращаюгъ на него ни мал?йшаго вниманія. Абигажль сид?ла попрежнему на полу, опустивъ голову на грудь, а Джобъ лежалъ на кровати въ состояніи тупой апатіи. Только тяжелое дыханіе показывало, что онъ живъ. Капитанъ окинулъ глазами жалкую, нищенскую обстановку, но это не отвлекло его отъ принятаго нам?ренія. Онъ подошелъ къ жалкой койк? юродиваго и ?дко сказалъ ему:
        - Вы должны мн? сказать, что вы сд?лали съ провизіей, которую получили отъ мистера Седжа. Я не позволю вамъ въ такомъ важномъ д?л? не исполнить своей обязанности. Отв?чайте мн? правду, если не желаете им?ть опять д?ло съ ирландскими гренадерами.
        Джобъ упрямо молчалъ, но Абигаиль подняла годову и отв?тила за сына:
        - Джобъ всегда аккуратно приносилъ майору провизію, когда являлся въ городъ. Если бы даже Джобъ и способенъ былъ воровать, онъ никогда бы не сталъ воровать у майора.
        - Над?юсь, добрая женщина, над?юсь, что такъ. Но в?дь тутъ онъ легко могь поддаться искушенію. Въ виду голода въ город? это было бы даже простительно… Если онъ д?йствительно принесъ провизію, куда сл?довало, отчего же онъ не пришелъ ко мн? и не спросилъ, что съ ней д?лать? Онъ самъ же говоритъ, что ушелъ изъ американскаго лагеря вчера утромъ.
        - Н?тъ, не утромъ, - возразилъ юродивый. - Ральфъ увелъ съ собой Джоба въ субботу вечеромъ. Онь ушедъ отъ американцевъ безъ об?да.
        - И вознаградилъ себя нашей провизіей. Это называется честность!
        - Ральфъ очень торопился и не хот?лъ даже по?сть на дорогу. И Джоба не накормилъ. Радьфъ великій воинъ, но онъ какъ будто не знаетъ, какъ пріятно бываетъ по?сть, когда челов?къ голоденъ.
        - Обжора! Лакомка! Жадная утроба! Онъ похитилъ нашу провизію, да еще расписываетъ, какъ онъ вкусно ее по?лъ!
        - Если вы серьезно обвиняете во всемъ этомъ моего сына, - сказала Абигаидь, - то вы, значитъ, совершенно его не знаете. Неужели вы не слыхали его голодныхъ стоновъ? Онъ сутки ничего не ?лъ. Богъ-сердцев?децъ знаетъ, что я говорю правду.
        - Что вы говорите, женщина? - вскричалъ Подьвартъ, съ ужасомъ вытаращивъ на нее глаза. - Какъ не ?лъ сутки? Да что же вы за мать посл? этого? Отчего же вы съ нимъ не под?лилась, когда ?ли сами?
        - Неужели вы думаете, что я способна оставить сына голоднымъ, когда сама сыта? Вчера, когда онъ пришелъ, я отдала ему посл?дній кусокъ хл?ба - все, что у меня было. Да и этотъ кусокъ я получила отъ одного челов?ка, который бы гораздо лучше сд?лалъ, если бы далъ мн? не хл?ба, а какого-нибудь яду.
        - Старая Нэбъ не знаетъ, что Джобъ нашелъ около казармъ кость и съ?лъ ее, - сказалъ слабымъ голосомъ идіотъ. - Король, надо полагать, не знаетъ, какъ хорошо глодать кости. wqы
        - Но провизія-то гд? же, провизія-то? - воскликнулъ Польвартъ. - Неразумный вы юноша!
        - Провизію Джобъ спряталъ подъ кучей старыхъ веревокъ, - сказалъ идіотъ, показывая пальцемъ черезъ открытую дверь на то м?сто, о которомъ онъ говорилъ. - Когда майоръ Линкольнъ возвратится, онъ, можетъ быть, дастъ Джобу косточку поглодать. И старух? Нэбъ также дастъ.
        - Подъ кучей веревокъ! - вскричалъ капитанъ. - Хороша бы она потомъ была!
        Онъ вскочилъ, вышелъ въ большую комнату, б?шено расшвырялъ по полу вс? веревки и дрожащей рукой вытащилъ изъ-подъ нихъ инд?йку и окорокъ. Лицо его было красно, онъ задыхался и вполголоса повторялъ: «Сутки не ?вши! Умираютъ отъ истощенія! А! Скажите, пожалуйста!» - и разное другое въ этомъ род?. Взявъ инд?йку въ одну руку, а окорокъ въ другую, онъ отчаянно заоралъ:
        - Ширфляйнтъ! Каналья! Ана?ема! Гд? ты тамъ?
        Ширфляйнтъ по опыту зналъ, что когда его такъ зовутъ, то онъ долженъ явиться моментально, иначе будетъ б?да. Онъ сорвался со скамейки, на которой сид?лъ, и какъ изъ земли выросъ передъ своимъ господиномъ, выступивъ изъ темноты.
        - Каминъ затопи, л?нтяй ана?емскій! - набросился на него Польвартъ съ т?мъ же неистовствомъ. - Зд?сь пища, а тамъ голодъ. Слава Богу, что мн? посчастливилось ихъ другъ съ другомъ свести. Набросай въ каминъ веревокъ побольше. Огонь давай! Живо!
        Приказанія исполнялись съ той же быстротой, съ какой отдавались. Ширфляйнтъ зналъ характеръ своего барина и по его нетерн?ливымъ жестамъ вид?лъ, что надо торопиться. Онъ наклалъ полный каминъ просмоленныхъ старыхъ веревокъ, поднесъ къ нимъ св?чку и зажегъ. Яркое пламя привлекло къ себ? изумленные взгляды матери и сына.
        Польвартъ, ус?вшись на скамейк? передъ плохимъ столомъ, досталъ изъ кармана складной ножикъ и началъ р?зать окорокъ ломтями съ торопливостью, д?лавшей честь его доброт? и челов?колюбію.
        - Ширфляйнтъ, - распоряжался онъ вм?ст? съ т?мъ, - положи дровъ на огонь и приготовь мн? горячихъ углей, да устрой мн? вотъ изъ лопатки и щипцовъ что-нибудь врод? тагана. Прости Ты мн?, Господи, что я питалъ мстительные замыслы противъ челов?ка, который терпитъ величайшее изъ б?дствій на земл? - голодъ! Да что же ты, не слышишь, что ли, Ширфляйнтъ? Положи на огонь дровъ, приготовь горячихъ угольевъ. Я буду готовъ черезъ минуту.
        - Сэръ, зд?сь во всемъ дом? н?тъ ни кусочка дровъ. Не найдется даже на зажигательжую св?чку. Въ Бостон? тоже дрова на улицахъ же валяются.
        - Гд? у васъ хранятся дрова, добрая женщина? - спросилъ Польвартъ, не зам?чая, что онъ говоритъ съ Абигаилью такимъ же грубымъ тономъ, какъ со своимъ лакеемъ. - У меня все готово. Мн? нужно теперь только дровъ.
        - У меня ихъ н?тъ ни одного пол?на, - отв?чала Абигажль тономъ мрачной покорности судьб?. - Божій судъ поразилъ меня сразу со вс?хъ сторонъ.
        - Ни пищи! Ни дровъ! - съ трудомъ могъ выговорить Польвартъ.
        Онъ провелъ рукой по глазамъ и крикнулъ умышленно грубымъ голосомъ, чтобы скрыть свое волненіе.
        - Ширфляйнтъ! Ступай скор?е сюда, ана?ема! Отвязывай мою ногу!

ІПирфляйнтъ погляд?лъ на него съ изумленіемъ, но капитанъ сд?лалъ нетерп?ливый жестъ - и лакей посп?шилъ исполнить приказаніе.
        - Хорошо, - сказалъ Польвартъ. - Теперь расколи ее на десять кусковъ. Дерево сухое, угли сейчасъ же получатся. A нога - что такое нога для повара? Повару нужны руки, глаза, носъ, ротъ, а безъ ногъ онъ можетъ обойтись даже безъ об?ихъ, не то что безъ одной.
        Говоря все это, капитанъ-философъ сид?лъ спокойно на скамейк? и наблюдалъ, какъ его помощникъ готовилъ ему огонь и жаръ для жаренія ветчины.
        - Есть люди, - говорімъ Польвартъ, не переставая сл?дить за Ширфдяйнтомъ, - которые ?дятъ только два раза въ день. Есть даже такіе, которые довольствуются однимъ только разомъ. Но я не встр?чалъ ни одного д?йствительно здороваго челов?ка, который бы ?лъ мен?е четырехъ разъ въ сутки и притомъ плотно ?лъ, а не кое-какъ. Н?тъ ничего хуже этихъ осадъ. Это просто бичи челов?чества. Сл?довало бы изобр?сти способъ воевать, обходясь безъ нихъ. Когда солдатъ голоденъ, онъ становится трусливъ и скученъ. Кормите его хорошенько - а онъ будетъ веселъ и пол?зетъ вамъ хоть на самого чорта, ну, мой юноша, какъ вы любите горячую ветчину: попрожарист?е или въ соку?
        Въ маленькую комнату уже нрошелъ вкусный запахъ жаренаго мяса и настолько возбудилъ у Джоба апптетитъ, что тотъ привсталъ на постели и во вс? глаза сл?дилъ за д?йствіями своего благод?теля. Его пересохшія губы нетерп?ливо двигались, и въ каждомъ взгляд? безсмысленныхъ глазъ сказывалось неодолимое желаніе утолить невыносимый голодъ. На вопросъ капитана онъ отв?чалъ съ трогательной жростотой:
        - Что скор?е, то и лучше для Джоба.
        - Конечно, конечно, но все надо д?лать основательно, чтобы вышло какъ можно лучше. Еще минутку потерп?ть - и получится не ломоть, а одно объяденье. Ширфляйнтъ, бери эту деревянную тарелку. Тутъ ужъ не до церемоній, когда случай такой экстрснный. Ну что ты за грязный пачкунъ! Вытри ее хоть своей полой, что ли… Какой букетъ!.. Ну, помоги мн? теперь подойти къ кровати.
        - Да благословитъ васъ Богъ, да вознаграддтъ васъ какъ можно больше за заботу о моемъ несчастномъ сын?! - воскликлула отъ полноты души Абигаиль. - Но только не повредила бы ему такая пища при его теперешней бол?зни.
        - A ч?мъ же бы его, по вашему, кормить? Пов?рьте, онъ и боленъ только оттого, что слишкомъ истощенъ. Пустой желудокъ все равно, что пустой карманъ: въ него входитъ дьяволъ и шутитъ свои шутки. Голодъ самъ по себ? есть бол?знь, ужасн?йшая изъ вс?хъ бол?зней. Поэтому я не признаю докторовъ, предписывающихъ діэту. Это одно шарлатантство. Пища челов?ку необходима всегда, она его поддерживаетъ, какъ вотъ меня моя деревяндая нога. Кстати, Ширфляйнтъ, не забудь потомъ достать изъ золы металлическія части моей деревяшки… Да положи на огонь еще н?сколько новыхъ ломтей. Кушайте, юноша, кушайте! - продолжалъ Польвартъ, потирая себ? руки отъ удовольствія, когда Джобъ съ жадностью принялъ отъ него тарелку. - Второе удовольствіе въ жизни - вид?ть, какъ ?стъ голодный челов?къ, котораго мы кормимъ; ну, а первое въ насъ уже врождено - ?сть самому. Это виргинскій окорокъ, слышго по запаху. Ширфляйнтъ, не найдется л зд?сь еще чего-нибудь врод? тарелки? Этой доброй женщин? также в?дь нужно по?сть, а такъ какъ я въ этомъ часу обыкновенно ужинаю, то и мн?, Я, сл?довательно, получу два удовольствія сразу. Это не часто
случается.
        Такъ болталъ добрякъ Польвартъ до т?хъ поръ, пока Ширфляйнтъ не добылъ требуемаго и т?мъ не отвлекъ его лъ другую сторону. Старый магазинъ, въ жоторый онъ незадолго передъ т?мъ входилъ, весь кипя самыми мстительными замыслами, представлялъ теперь въ высшей степени странное зр?лище: капитанъ линейныхъ войскъ его британскаго величества разд?лялъ въ немъ скромный ужинъ съ нищенкой и больнымъ юродивымъ среди самой жалкой нищенской обстановки.



        Глава XXVIII

        Синьоръ Туріо, позвольте одну минутку: намъ нужно переговорить по секрету.

    Шекспиръ. «Два веронскихъ дворянина».
        Совс?мъ другая сцена происходила въ это время въ большомъ зданіи на улиц?, упиравшейся въ площадь рынка. Вс? окна Фануэль-Голля были ярко осв?щены, составляя р?зкій контрастъ съ погруженною во мракъ сос?дней церковью. Вс? подступы къ резиденціи представителя королевской власти охранялись вооруженными солдатами. Въ этотъ домъ должны мы теперь перенестись, чтобы снова взять въ руки нить нашего разсказа.
        Лакеи въ богатыхъ ливреяхъ военнаго в?домства носились по комнатамъ съ т?мъ проворствомъ, котораго требовала отъ нихъ служба. Одни изъ нихъ подавали графины и бутылки съ лучшми винами въ ту залу, гд? главнокомандующій генералъ Гоу угощалъ ужиномъ генераловъ и старшихъ офицеровъ своей арміи; другіе уписывали съ тарелокъ остатки кушаній, которыя хотя и свид?тельствовали о томъ, что пиръ былъ роскошный, однако, указывали въ то же время и на затруднительное положеніе города по случаю осады. Солдаты въ небрежной одежд?, не по форм?, безъ д?ла толклись въ с?няхъ и въ швейцарской и съ завистью посматривали на уносимыя со стола блюда, которыя передавались старшими лакеями младшимъ для уборки въ надежное м?сто. Все д?лалось живо и быстро, но все д?лалось спокойно безъ суеты и шума. На всей сцен? лежала печать воинской дисциплины и порядка.
        Пом?щеніе, на которое были обращены теперь взоры вс?хъ, было убрано со вс?мъ комфортомъ, какого только можно было пожелать при существующихъ обстоятельствахъ. Каминъ великол?пно топился; разъ?хавшійся старый полъ былъ покрытъ богатымъ ковромъ, а окна занав?шаны почти вплотную густыми драпировками изъ прекрасной шелковой матеріи. Во всемъ убранств? зам?чалась изысканность и въ то же время н?которая изящная небрежность. Каждая вещь обстановки была вывезена изъ страны, которая считалась въ то время единственною поставщицей всего того, что можетъ украсить жизнь.
        Посреди комнаты стоялъ гостепріимный об?денный столъ, за которымъ сид?ли высокочиновные гости въ военныхъ мундирахъ. Между ними было, впрочемъ, и н?скольно штатскихъ - изъ м?стныхъ нотаблей, считавшихся преданными королю, но уже начинавшихъ терять в?ру въ мощь Англіи. Самъ Гоу сид?лъ на обычномъ хозяйскомъ м?ст?, на верхнемъ конц? стола. Его смуглыя черты выражали искреннее солдатское радушіе, когда онъ угощалъ своихъ гостей т?мъ или другимъ графиномъ вина изъ числа стоявшихъ на стол?. Во вс?хъ были лучшія европейскія вина.
        - Хоть я и англійскій генералъ, господа, - говорилъ онъ, - но за своимъ столомъ могу на этотъ разъ похвастаться только вотъ винами. Ужъ не взыщите, самъ вижу, что столъ былъ неважный, только то, что необходимо англійскому солдату. Наполнимте же свои стаканы, джентльмены, и выпьемте за здоровье короля!
        - За здоровье его величества!
        При этихъ магическихъ словахъ вс? встали и начали чокаться. Старикъ въ морской генеральской форм?, адмиралъ Грэвсъ, даже перевернулъ потомъ свой стаканъ дномъ вверхъ, чтобы вс? вид?ли, какъ онъ добросов?стно осушилъ его весь до капли. При этомъ онъ воскликнулъ:
        - Да благословитъ его Богъ!
        Въ самый разгаръ пира вдругъ вошелъ лакей съ какимъ-то докладомъ и остановился за стуломъ генерала Гоу. Тотъ обернулся и спросилъ:
        - Что нужно?
        Лакей сталъ что-то тихо докладывать. Вс? присутствовавшіе нарочно повернули головы въ другую сторону, чтобы не слушать, но старикъ-адмиралъ слушалъ, не ст?сняясь, и когда услыхалъ слово «леди», то ударилъ по столу рукой, держа въ другой бутылку, а самъ весело закричалъ:
        - Парусъ! Парусъ! A подъ какимъ флагомъ? Подъ королевскимъ или мятежническимъ? Тутъ какая-нибудь ошибка: или поваръ запоздалъ, или леди слишкомъ поторопилась…
        Старый морякъ былъ очень доволенъ своимъ открытіемъ и своими остротами. Гоу съ досадой закусилъ губы и строго приказалъ лакею повторить докладъ громче.
        - Какая-то леди желаетъ вид?ть ваше высокопревосходительство, - сказалъ трепещущій лакей. - Она дожждается въ библіотек?.
        - Среди книгъ! - вскричалъ адмиралъ. - Для васъ самое подходящее м?сто, мой высокоученый другъ. Скажи, любезный: она хорошенькая? Молоденькая? - обратился онъ къ слуг?.
        - Судя по ея легкой походк?, сэръ, очень молоденькая, - отв?чалъ лакей, - но лица не видно, у нея на голов? большой шелковый капюшонъ.
        - Я полатаю, что это просто какая-нибудь просительница, - сказалъ Бергоймъ, улыбаясь и собираясь встать изъ-за стола. - Позвольте мн?, генералъ, сходить и разспросить ее, чтобы не ставить васъ въ непріятное положеніе, если на просьбу придется отв?тить отказомъ.
        - Н?тъ, зач?мъ же, - съ живостью сказалъ Гоу, быстро вставая съ м?ста, - я не считаю себя вправ? уклоняться отъ личнаго пріема просителей.
        - A съ особенности просительницъ, - ехидно вставилъ неисправимый адмиралъ.
        - Господа, прошу меня извинить ради незнакомой дамы, - дродолжалъ Гоу, - а вамъ, адмиралъ, рекомендую своего дворецкаго: онъ вамъ подробно опишетъ все плаваніе этой бутылки съ самаго ея вы?зда съ острова Мадеры.
        Онъ сд?лалъ общій поклонъ и ушелъ съ н?сколько излишней для своего сана торопливостью. Въ библіотек? дожидалась дама, о которой въ это время думали р?шительно вс? гости генерала Гоу, хотя и старались это скрыть другъ отъ друга. Подождя къ ней съ развязностью военнаго, надъ которымъ н?тъ высшаго начальства, онъ сказалъ ей съ н?сколько двусмысленной в?жливостью:
        - Сударыня, чему я обязанъ удовольствіемъ васъ вид?ть? Судя по вашей наружностя, у васъ должны быть друзья, которымъ вы могли бы поручить переговорить со мной, не безпокоясь для этого сами.
        - Я р?вшлась обратиться къ вамъ со своей просьбой сама, опасаясь, что если я это сд?лаю черезъ другое лицо, то мн? въ ней будетъ отказано, - отв?чала тихимъ и дрожащимъ голосомъ незнакомка. - Къ тому же у меня и времени н?тъ для исполненія принятыхъ формальностей. Я очень тороплюсь.
        - Я уб?жденъ, что ваши опасенія не им?ютъ подъ собой почвы, - сказалъ Гоу, стараясь быть какъ можно любезн?е. Онъ подошелъ еще ближе и прибавилъ:- Не лучше ли будетъ, если вы подкр?пите вашу просьбу т?мъ, что откроете свое лицо? Я тогда буду вид?ть, съ к?мъ я говорю, и мн? будетъ легче соетавить себ? мн?ніе о характер? самой просьбы.
        - Я - жена, отыскивающая своего мужа, - сказала дама, откидывая съ головы капюшонъ своей тальмы и подставляя см?лымъ взглядамъ адмирала милыя и скромныя черты Сесиліи. Она не привыкла, чтобы на нее такъ смотр?ли и такъ съ ней говориля, поэтому она р?шила сейчасъ же сказать, кто она такая. Но, произнося вышеупомянутыя немногія слова, она сейчасъ же почувствовала робость, сконфуженно замолчала, покрасн?ла и опустила глаза. Генералъ гляд?лъ на нее съ нескрываемымъ восхищеніемъ.
        - Тотъ, кого вы ищете, - сказалъ онъ, наконецъ, - находится въ город? или за его чертой?
        - Боюсь, что онъ вышелъ за черту города.
        - И вы желали бы отправиться за нимъ въ лагерь мятежниковъ? Объ этомъ нужно подумать… Я вижу передъ собой леди зам?чательный красоты. Могу я узнать, кто она такая?
        - У меня н?тъ причины скрывать свою фамилію, - съ гордостью отв?чала Сесиль. - Въ стран? нашихъ общихъ предковъ мой родъ принадлежитъ къ высшему дворянству, и мистеру Гоу онъ, в?роятно, небезызв?стенъ. Я дочь умершаго полковннка Дайнвора.
        - И племянннца лорда Кардонелля! - съ удивленіемъ и генералъ, сейчасъ же м?няя свое двусмысленно-непринужденное обращеніе на самое почтительное. - Я зналъ, что въ Бостон? прожяваетъ молодая лэди изъ этой фамиліи, я не могу забыть, что она, точно какой-нибудь врагъ, упорно отклоняла отъ себя почтительное вниманіе, которымъ съ радостью готово было ее окружить все офицерство королевской арміи, отъ генерала до посл?дняго прапорщика. Но позвольте им?ть честь предложить вамъ кресло.
        Сесиль поблагодарила реверансомъ и осталась на ногахъ,
        - Я ни им?ю времени и не р?шаюсь защищаться противъ вашего обвиненія, генералъ, - отв?чала она. - Но если моей личной фамиліи, но отцу, недостаточно для той просьбы, съ которой я къ вамъ обращаюсь, то я могу назвать фамилію того лица, ради котораго я хлопочу.
        - Будь онъ самый закорен?лый бунтовщикъ изъ свиты Вашингтона, ему можно позавидовать.
        - Онъ не только не противникъ короля, но даже еще недавно проливалъ за него свою кровь, - сказала Сесиль, невольнымъ движеніемъ набрасывая опять на себя капюшонъ.
        - Кто же онъ такой?
        Сесиль назвала фамилію своего мужа. Гоу даже вздрогнулъ отъ удивленія, но повторилъ съ улыбкой:
        - Майоръ Линкольнъ? Теперь я понимаю, почему онъ не пожелалъ вернуться въ Европу для поправленія своего здоровья. Вы говорите, онъ ушелъ изъ города? Мн? кажется, вы ошибаетесь.
        - Боюсь, что н?тъ, и что это правда.
        Лицо генерала нахмурилось. Новость была ему, видимо, непріятна.
        - Слишкомъ ужъ онъ злоупотребляетъ своимъ привилегированнымъ положеніемъ, - пробормоталъ онъ вполголоса. - Онъ ушелъ, молодая леди, вы говорите? Безъ моего спроса? Безъ моего в?дома?
        - Причины были вполн? уважительныя, - посп?шила воскликнуть Сесиль, совершенно забывая о себ? самой въ тревог? за Линкольна. - Онъ д?йствовалъ подъ вліяніемъ личнаго горя: иначе, какъ военный, онъ никогда бы себ? этого не позволилъ.
        Гоу молчалъ холодно и угрожающе. Для Сесили это казалось страшн?е, ч?мъ если бы онъ разсердился. Взглянувъ на его нахмуренный лобъ, она въ тревог? воскликнула:
        - Я ув?рена, что вы не воспользуетесь моей откровенностью ему во вредъ. Разв? онъ не пролилъ полгода тому назадъ свою кровь за ваше д?ло? Хотя онъ временно и находится у васъ въ подчиненіи, но онъ вамъ во вс?хъ отношеніяхъ равный и самъ дастъ своему государю отчетъ въ своихъ д?йствіяхъ.
        - Это ему придется сд?лать непрем?нно, - холодно отв?тилъ генералъ.
        - Не слушайте, пожалуйста, того, что я говорю въ отчаяніи! - воскликнула Сесиль, складывая руки. - Я сама не знаю, что говорю. В?дь вы же сами позволили ему сноситься съ городскими окрестностями.
        - Да, для полученія съ?стныхъ припасовъ, необходимыхъ для него, какъ для выздоравливающаго.
        - Разв? онъ не могъ выйти изъ города съ этой ц?лью подъ нарламентскимъ флагомъ, который вы ему сами же разр?шили?
        - Если бы это было такъ, у насъ съ вами не было бы этого грустнаго свиданія.
        Сесиль замолчала. Она, видимо, собиралась съ мыслями, чтобы сд?лать новое усиліе. Черезъ н?сколько секундъ она, съ трудомъ улыбнулась и сказала бол?е спокойнымъ голосомъ:
        - Я слишкомъ многаго ждала отъ военной любезности. Я даже им?ла слабость думать, что моя просьба будетъ уважена ради имени, которое я ношу, и ради тогопноложенія, въ которомъ я нахожусь…
        - Никакое имя, никакое положеніе, никакія обстоятельства не могутъ…
        - Не договаривайте своей жестокой фразы, сэръ, а то я окончательно растеряю вс? свои мысли! Сначала выслушайте меня. Выслушайте жену и дочь - вы тогда перем?ните свое жестокое р?шеніе.
        Не дожидаясь отв?та, Сесиль твердымъ шагомъ направилась къ дверямъ библіотеки, пройдя мимо Гоу съ изумившимъ его достоинствомъ и съ какимъ-то особеннымъ блескомъ въ глазахъ всл?дствіе, должно быть, овлад?вшей ею р?шимости добиться своего. Она открыла дверь въ переднюю, поискала кого-то глазами среди праздной толпы и сд?лала знакъ тому незнакомцу, который сопровождалъ ее, когда она пос?щала старый магазинъ. Тотъ сейчасъ же подошелъ къ ней, вошелъ въ библіотеку, и дверь за ними тотчасъ же затворилась, а вид?вшіе эту сцену недоум?вали, какимъ образомъ могло попасть въ эти загаженныя ст?ны сущесгво съ такимъ чистымъ, съ такимъ ангельскимъ личикомъ.
        Гостямъ, остававшимся въ столовой, минуты казались часами. Шутки адмирала надъ генераломъ стали ослаб?вать, потому что начинали казаться вполн? правдоподобными. Бес?да пошла вяло и разс?янно.
        Но вотъ раздался звонокъ. Генералъ отдалъ распоряженіе, чтобы изъ передней удалились вс? лишніе люди, толпившіеся безъ д?ла. Когда тамъ осталась только необходимая прислуга, генералъ Гоу вышелъ изъ библіотеки, ведя подъ-руку Сесиль, въ накинутомъ на голову капюшон?. Доведя ее до наружныхъ дверей онъ вышелъ самъ вм?ст? съ ней и усадилъ ее въ дожидавшійся экипажъ. Лакеи наперерывъ расчищали имъ дорогу. Часовые брали генералу на караулъ, Вс? были чрезвычайно изумлены необычайной любезностью къ незнакомой дам? со стороны гордаго и мрачнаго Гоу. Этотъ феноменъ былъ непонятенъ вс?мъ.
        Когда Гоу вернулся къ столу, адмиралъ попробовалъ было опять пройтись на его счетъ, но генерадъ отв?тилъ на этотъ разъ такимъ холоднымъ и суровымъ взглядомъ, что беззаботный сынъ океана утратилъ всякую охоту см?яться.



        Глава XXIX

        Объ ихъ движеніи не возв?щали ни п?сни трубадуровъ, ни крики солдатъ.

    Сэръ Вальтеръ Скоттъ.
        Для того, чтобы воспользоваться генеральскимъ разр?шеніемъ и вы?хать изъ города, Сесиль подождала, когда стемн?етъ. Было, впрочемъ, еще не очень поздно, когда она простилась съ миссъ Агнесой и отправилась въ путь въ сопровожденіи Меритона и того незнакомца, котораго мы уже н?сколько разъ вид?ли состоящимъ при ней. Она вышла изъ экипажа раньше, ч?мъ до?хала до самаго конца города, и н?сколько улицъ прошла до берета п?шкомъ. Набережныя были совершенно безлюдны и безмолвны. Сесиль шла впереди своихъ спуткаковъ, ступая по грубымъ доскамъ, и остановилась у широкаго бассейна, который вдругъ перегородилъ ей дорогу. Она смутилась, н?тъ ли какой-нибудь ошибки, но сейчасъ же обрадовалась, увидавъ, что къ ней подходитъ молодой челов?къ, котораго до т?хъ поръ не было видно за магазиномъ, находившимся на набережной.
        - Я боюсь, не ошиблись ли вы дорогой, - сказалъ онъ, подходя къ Сесили и внимательно ее разглядывая. - Позвольте васъ спросить, кого вы зд?сь отыскиваете и зач?мъ, вообще, сюда пришли?
        - Сюда долженъ былъ явиться челов?къ по приказанію главнокомандующаго. Я его и ищу.
        - Но васъ только двое. Гд? же третій?
        - Онъ немного отсталъ, - отв?чала Сесиль, указывая на Меритона, который шелъ по доскамъ гораздо осторожн?е своей госпожи. - Насъ должно быть трое, и вотъ мы вс? налицо.
        - Прошу меня извинить, - отв?чалъ молодой челов?къ въ морскомъ пальто, изъ-подъ котораго виденъ былъ мундиръ мичмана коралевскаго флота, - но мн? приказано было д?йствовать съ особенной осторожностью, потому что мятежники сегодня ночью что-то не спятъ.
        - Д?йствительно, я покидаю страшную сцену, - сказала Сесиль, - и ч?мъ скор?е вы дадите мн? возможность удалиться отсюда, т?мъ больше я вамъ буду благодарна.
        Молодой челов?къ сд?лалъ поклонъ, давая понять, что онъ къ ея услугамъ, и пригласилъ ее идти за нимъ вм?ст? со своими спутниками. Черезъ н?сколько минутъ они дошли до л?стницы, спустились по ней къ вод? и приблизились къ дожидавшейся лодк?.
        - За работу, товарищи, - крикнулъ мичманъ, - и гребите какъ можно тише, чтобы не услыхалъ непріятель! Прошу васъ войти въ лодку, сударыня. Я васъ берусь доставить благополучно на тотъ берегъ, но какой вамъ тамъ будетъ сд?ланъ пріемъ, - за это я, разум?ется, не ручаюсь.
        Сесиль, неизв?стный и Меритонъ вошли въ лодку, которая быстро понеслась по вод?. Матросы молчали и почти безшумно гребли. Сесиль въ эти немногія минуты какъ бы забыла о своемъ положеніи, заинтересовавшись открывшеюся передъ ея глазами сценой.
        Всл?дствіе одной изъ внезапныхъ перем?нъ, свойственныхъ нашежу климату, погода вечеромъ стояла сравнительно теплая и даже пріятная. Луна проливала яркій св?тъ на городъ и портъ. Ясно были видны вс? предметы, и все казалось такимъ красивымъ при лунномъ осв?щеніи. Громады англійскихъ кораблей, точно спящіе левіа?аны, неподвижно покоились на вод?, по которой нигд? не скользило ни одной лодки. Съ другой стороны, окружающіе Бостонъ холмы р?зко выд?лялись на лазоревомъ неб?, и кое-гд? выставлялась то крыша, то колокольня, осв?щенная палевымъ св?томъ. Городъ былъ тихъ, какъ вымершій, но по ту сторону горъ, на пространств? отъ Чарльстоунскихъ высотъ до перешейка, все говорило о кровавой войн?. Уже и раньше въ продолженіе н?сколькихъ ночей американцы д?лали очень серьезныя атаки, но въ этотъ разъ они вели атаку еще бол?е ожесточенную. Городъ они, впрочемъ, щадили, направляя огонь на батареи, защищавшія доступъ на полуостровъ съ запада.
        Уши Сесили давно привыкли къ военному шуму и грохоту, но ночную бомбардировку она вид?ла собственными глазами только еще въ первый разъ. Она сняла съ себя капоръ, откинула спустившіеся на лицо волосы и, облокотясь на бортъ лодки, слушала орудійные выстр?лы, сл?дя за вспыхивавшивд молніями, передъ которыми бл?дн?лъ и пропадалъ томный св?тъ ночного св?тила. Матросы гребли веслами, завернутыми въ холстъ, чтобы меньше шум?ть, и лодка двигалась среди такой полной тиншны, что слышно было при каждомъ выстр?л? не только пыхт?ніе пушки, но и полетъ ядра.
        - Я не понимаю, миледи, - сказалъ Меритонъ, - для чего столько англійскихъ генераловъ и другихъ бравыхъ воиновъ, находящихся въ Бостон?, упорствуютъ въ томъ, чтобы оставаться на такомъ т?сномъ полуостров?, подъ ядрами и пулями толпы мужиковъ, когда у насъ есть такой городъ, какъ Лондонъ, гд? теперь и тишь, и гладь, и Божья благодать…
        Нить мыслей разомъ оборвалась у Сесили. Она подняла глаза и зам?тила, что мичманъ глядитъ на нее съ искреннимъ востортомъ. Она покрасн?ла и опять над?ла капоръ, посл? чего переетала смотр?ть вдаль.
        - Сегодня ночью американцы не жал?ютъ пороха, - сказалъ молодой морякъ. - Должно быть, ихъ корсары опять поймали какой-нибудь нашъ транспортъ съ военными припасами, иначе мистеръ Вашингтонъ не сталъ бы такъ шум?ть, когда вс? добрые люди легли спать. Не находите ли вы, сударыня, что если бы адмиралъ двинулъ три или четыре корабля въ тотъ каналъ, что позади города, то съ этихъ янки сразу была бы сбита вся ихъ сп?сь?
        - Я такъ мало понимаю въ военныхъ вопросахъ, - съ улыбкой отв?тила Сесиль, - что мое мн?ніе, еслибъ я его р?шилась высказать, не им?ло бы ровно никакой ц?ны.
        - Какъ вы такъ говорите, молодой джентльменъ? - спросилъ Меритонъ. - Разв? вы не знаете, что въ позапрошлую ночь мятежники прогнали изъ канала большую галеру? Я спрятался за кирпичнымъ заборомъ и вид?лъ это собственными глазами.
        - Самое для васъ подходящее м?сто, сэръ, сид?ть за кирпичнымъ заборомъ, - съ нескрываемымъ презр?ніемъ возразилъ мичманъ. - Это я вижу… Вы изволите знать, миледи, что такое галера? Это просто низкобортное судно, вооруженное небольшимъ числомъ тяжелыхъ пушекъ. Другое д?ло фрегатъ или двухдечный корабль, я вотъ про какія суда говорю.
        Лодка продолжала двигаться въ тишин? и приблизилась къ небольшому заливчику, пріютившемуся между холмами, такъ что зд?сь было можно незам?тно высадиться на берегъ. Мичманъ вел?лъ гребцамъ войти въ этотъ заливчвкъ и остановиться у беpera. Тамъ онъ подалъ руку Сесили, помогъ ей выйти изъ лодки и, разставаясь съ ней, сказалъ:
        - Дай Богъ, молодая леди, чтобы т? люди, которые васъ зд?сь встр?тятъ, были съ вами такъ же почтительны, какъ и т?, съ которыми вы разстаетесь. Если намъ придется когда-нибудь увид?ться опять…
        - Напрасно вы думаете, что вамъ придется такъ скоро разстаться, молодой челов?къ! - воскликнулъ кто-то, выходя изъ-за утеса, за которымъ былъ спрятанъ. - Не сопротивляйтесь, иначе вы вс? будете убиты.
        - По?зжайте, товарищи, по?зжайте! - крикнулъ мичманъ, сохраняя зам?чательное присутствіе духа. - Спасайте лодку во что бы то ни стало, а обо мн? не думайте!
        Матросы повиновались безъ мал?ішаго колебанія, а молодой офицеръ, воспользовавшись моментомъ, когда такъ некстати подосп?вшій американецъ повернулся звать своихъ людей, бросился б?жать къ берегу, до котораго было н?сколько шаговъ, спрыгнулъ въ воду и ухватился за лодку. Матросы сейчасъ же помогли ему вл?зть въ нее, и лодка быстро помчалась прочь. На берегъ выб?жалъ вооруженный отрядъ челов?къ въ дв?надцать и сталъ наводить на б?глецовъ мушкеты, но первый американецъ крикнулъ:
        - Не стр?ляйте! Молодой челов?къ уб?жалъ отъ насъ - и пускай его. Онъ молодчина, храбрецъ. Ограничимся т?ми, которые остались на берегу, а то наши выстр?лы могутъ привлечь вниманіе флота и замка.
        Американцы опустили ружья прикладами внизъ и, опираясь на нихъ, сл?дили глазами за лодкой, которая быстро плыла къ своему фрегату. Вскор? она была уже вн? выстр?ловъ. Сесиль едва дышала отъ тревоги и страха за моряковъ, но когда уб?дилась, что они вн? всякой опасности, она приготовилась обратиться съ дов?рчивой откровенностью къ своимъ соотечественникамъ, смотр?вшимъ на нее, повидимому, какъ на свою пл?нницу. На американцахъ была самая простая крестьянская одежда съ нашитыми на ней лишь кое-какими отличіями солдатскаго званія. Вс? они были вооружены только мушкетами, которыми влад?ли очень ум?ло, не хуже регулярныхъ солдатъ.
        Меритонъ, когда его окружили американцы, отъ испуга задрожалъ вс?ми фибрами своего т?ла; сопровождавшій Сесиль неизв?стный челов?къ тоже зам?тно струсилъ, но сама Сесили сохранила полное хладнокровіе, будучи ув?рена въ своихъ соотечественникахъ.
        Когда вс? они подошли къ ней и остановились, опершись на ружья, ихъ начальникъ приступилъ къ допросу пл?нныхъ. Отъ своихъ подчиненныхъ онъ отличался только зеленой кокардой на шляп?, но Сесиль знала, что это кокарда означаетъ офицерскій чинъ не ниже капитана.
        - Очень непріятно допрашивать женщину, - сказалъ онь спокойнымъ, но твердымъ голосомъ, - въ особенности такую, какъ вы, н этого требуетъ мой долгъ. Зач?мъ вы явилясь сюда, въ такое уединенное м?сто и въ такой поздній часъ, при томъ же на ялик? съ королевскаго корабля?
        - Я своего прі?зда и не думала скрывать, - отв?чала Ceсилъ. - Все, что я желаю, это повидаться съ кемъ-нибудь изъ генераловъ, которому я и объясню причину и ц?ль своего появленія зд?сь. Многіе изъ нихъ меня знаютъ. лично и пов?рятъ мн? на слово.
        - Мы нисколько не сомн?ваемся въ вашей добросов?стности, но мы обязаны поступать осторожно въ виду наличныхь обстоятельствъ. Не можете ли вы мн? самому объяснить вашу ц?ль? Знаете, я не привыкъ причинять затрудненія женщинамъ.
        - Вамъ объяснить я не могу.
        - Въ такомъ случа? я боюсь, что вамъ предстоитъ провести одну дурную ночь. Вы попали въ несчастную минуту… Судя по выговору, вы американка?
        - Я родилась въ Бостон?.
        - Я тоже, сл?довательно, мы съ вами земляки, - сказалъ офицерь и н?сколько разъ попробовалъ заглянуть подъ каноръ Сесили, чтобы разсмотр?ть ея лицо, но это ему не удалось. - По правд? сказать, мн? очень надо?ло сид?ть здесь и вид?ть только дымъ изъ трубъ родного города, сознавая къ тому же, что у нашихъ очаговъ греются посторонніе люди, чужеземцы.
        - Никто больше меня не желаетъ, чтобы какъ можно скор?е водворился миръ, и чтобы каждый получиль то, что ему сл?дуеть, - зам?тила Сесиль.
        - Пусть парламентъ отм?нитъ новые законы, а король отзоветъ войска, - вм?шался другой американецъ, - и всему д?лу будетъ конецъ. Мы сражаемся вовсе не для того, чтобы только проливать кровь. Кровопролитіе намъ ровно никакого удовольствія не доставляетъ.
        - Если бы мой слабый голосъ могъ быть услышанъ, то король сд?лалъ бы давно вотъ такъ, какъ вы говорите, - сказала Сесиль. - Къ сожал?нію, я на него не могу им?ть ни мал?йшаго вліянія.
        - Онъ поддался вліянію нечистаго духа, который, какъ я полагаю, не разбираетъ, кто король и кто простой смертный, и нападаетъ на вс?хъ одинаково, - что на короля, что на сапожника.
        - Я могу им?ть очень плохое мн?ніе о поступкакъ мниистровъ, но мн? всегда непріятно слышать, когда при мн? обсуждаютъ личныя качества моего государя.
        - Я не им?лъ нам?ренія васъ оскорбить. Я только сказалъ то, что думаю, и сказалъ отъ души.
        Американецъ неловко отвернулся и замолчалъ, видимо не очень довольный собою.
        Между т?мъ офицеръ переговорилъ съ двумя изъ своихъ товарищей и сообщилъ Сесили результать сов?щанія трехъ мудрыхъ умовъ.
        - Я р?шилъ, - сказалъ онь, - отправить васъ къ ближайшему генералу подъ конвоемъ вотъ этахъ двухъ людей. Они съ м?стностью хорошо знакомы и дорогу найдутъ.
        Сесиль сд?лала реверансъ въ знакъ того, что она подчиняется р?шенію офицера, и заявила, что съ своей стороны желала бы отправиться какъ можно скор?е. Посов?товавшись еще разъ съ прежними двумя мужчинами, офицеръ отдалъ приказъ остальному отряду готовиться въ путь отд?льно. Передъ т?мъ, какъ повести пл?нниковъ къ генералу, одинъ изъ назначенныхъ проводниковъ подошелъ къ Меритону и сказалъ:
        - Васъ двое, насъ тоже только двое; поэтому, любезный, покажите намъ, что у васъ есть, чтобы посл? не было ссоръ и недоразум?ній. Не правда ли, такъ будетъ лучше?
        - Конечно, конечно, сэръ, - отв?чалъ, весь дрожа, лакей и безпрекословно подалъ американцу свой кошелекъ. - Онъ не очень тяжелъ, но въ немъ настоящее англійское золото, которое вамъ, мятежникамъ, несомн?нно пригодится, потому что в?дь у васъ только бумажныя деньги,
        - Можетъ быть, оно намъ и очень пригодилась бы, но только мы не воры. Я не про деньги васъ спросилъ, а про оружіе.
        - Къ сожал?нію, оружія я вамъ не могу предложить: у меня его н?тъ. Но, быть можетъ, сэръ, вы удовольствуетесь вм?сто него деньгами? Въ кошельк? лежатъ десять полнов?сныхъ гиней, не считая серебра.
        - Ну, будетъ теб?, Алленъ, - вм?шался другой милціонеръ, - мн? кажется, это не такъ важно, есть ли у этого джентльмена оружіе или н?тъ. Другой пл?нникъ лучше своего товарища понялъ, въ чемъ д?ло, и далъ мн? возможность уб?диться въ томъ, что онъ безъ оружія. Я думаю, что мы и на этого можемъ положиться.
        - Ув?ряю же васъ, что у насъ самыя мирныя нам?ренія, - сказала Сесиль, - вамъ съ нами не будетъ никакого труда.
        Оба проводника почтительно выслушали н?жный голосъ Сесили, и об? партіи разд?лились. Отрядъ съ офицеромъ сталъ подниматься на гору, а проводники Сесили пошли въ обходъ горы, направляясь къ перешейку, соединявшему дв? смежныхъ возвышенности. Они шли очень быстро, но н?сколько разъ останавливались и спрашивали Сесиль, не слишкомъ ли трудно ей за ними посп?вать, предлагая, если она хочетъ, идти тише. За ней они почти не сл?дили, но съ ея спутниковъ не спускали глазъ.
        Кругомъ грем?ли пушечные выстр?лы. Сесиль безшумно шла по промерзлой совс?мъ трав?. Вдали слышенъ былъ стукъ тел?гъ, ?хавшихъ по твердой мерзлой земл?.
        - Наша пальба разбудила англичанъ, - сказалъ одинъ изъ милиціонеровъ.
        - Пальба была бы еще громче, если бы у насъ вчера не разорвалась мортира
«Конгрессъ». Ты видалъ когда-нибудь эту старую мортиру?
        - Н?тъ, самой мортиры не видалъ, а какъ изъ нея летали ядра - вид?лъ. Это ужасно, въ особенности въ темную ночь. Тише! Вотъ они!
        Въ эту минуту подходилъ многочисленный отрядъ п?хоты, шедшій черезъ горы и направлявшійся къ берегамъ полуострова. Входившіе въ его составъ люди были од?ты почти такъ же, какъ и милиціонеры, встр?тившіе Сесиль. Двое или трое были верхами, и по ихъ костюму можно было догадаться, что они принадлежатъ къ высшему офицерству. За отрядомъ ?халъ многочисленный обозъ, за обозомъ шелъ другой отрядъ, еще бол?е перваго.
        Посл?днимъ про?халъ къ перешейку одинъ изъ верховыхъ офицеровъ; онъ обратилъ вниманіе на небольшую кучку зрителей, остановившуюся подъ яблоней, указалъ на нее т?мъ, которые при немъ находились, и направился къ ней, наклоняясь на с?дл?, чтобы лучше ее разсмотр?ть.
        - Это что значитъ? - воскликнулъ онъ. - Женщина и двое мужчинъ подъ карауломъ двухъ милиціонеровъ! Неужели среди насъ все еще есть шпіоны? Срубить это дерево! Оно намъ, кстати, нужно, и кром? того я хочу хорошенько ихъ вид?ть.
        Древо вмигъ было повалено съ американской быстротой. Сесиль прошла н?сколько шаговъ впередъ, чтобы не быть зад?той при паденіи яблони, и тутъ офицеръ увидалъ по ея костюму и по всей фигур?, что она не изъ простого класса.
        - Тутъ какая-нибудь ошибка, - сказалъ онъ. - По какому случаю эта дама взята подъ арестъ?
        Одинъ изъ проводниковъ Сесили объясяилъ въ чемь д?ло. Офицеръ, у котораго были задачи поважн?е этой, сказалъ проводникамъ, чтобы они исполняли то, что имъ вел?но, а самъ далъ шпоры коню и поскакалъ галопомъ.
        - По-моему, намъ сл?дуетъ взойти на холмы, - сказалъ одинъ изъ проводниковъ. - Тамъ мы нав?рное найдемъ командующаго генерала.
        - Я сомасна пойти всюду, куда угодно, только бы поскор?е достигнуть ц?ли.
        Въ н?сколько минутъ они добрались до вершины ближайшаго холма и зд?сь увидали многочисленную толпу людей, работавшихъ надъ постройкой укр?пленій. Одинъ изъ проводниковъ пошелъ отыскивать офицера, который былъ зд?сь начальникомъ.
        Съ холма Сесиль могла отчетливо вид?ть и городъ, и портъ, и часть прилегающихъ къ нему окрестностей. Англійскіе корабли мирно стояли на рейд?. Въ город? было тихо, не было зам?тно ни мал?йшей тревоги. Напротивъ, тамъ постепенно потухали посл?дніе огни, не смотря на грем?вшую канонаду. Возможно; что у Гоу еще продолжалось пиршество, которое Сесиль застала два часа тому назадъ.
        Вернулся уходившій милиціонеръ-проводникъ и объяснилъ, что сейчасъ явится генералъ, командующій зд?шней позиціей. Сл?домъ за нимъ показался мужчина среднихъ л?тъ въ полувоенномъ костюм? и съ огромной темно-красной кокардой на большущей трехуголк?, какія носили въ т? года.
        - Извяните, сударыня, что я не такъ скоро къ вамъ вышелъ, - сказалъ генералъ. - У насъ тутъ работа идетъ… Мн? сказали, что вы только сеюдня изъ города?
        - Съ часъ тому вазадъ.
        - A что думаетъ Гоу? Предчувствуеть ли онъ, какъ мы собираемся его сегодня угостить?
        - Сэръ, откуда я могу знать, какъ думаетъ или чувствуетъ англійскій генералъ? Но даже если бы я знала, - неужели вы думаете, что я сказала бы вамъ?
        - Правда. Извините меня, я виноватъ, - сейчасъ же сознался генералъ безъ мал?йшаго колебанія. Подумавъ немного, онъ прибавилъ:- Молодая леди, сегодня ночь не такая, какъ вс?, поэтому я долженъ буду отправитъ васъ къ генералу, который командуетъ вс?мъ этимъ крыломъ. Очень можеть быть, что онъ найдетъ нужнымъ, въ свою очередь, отправить васъ къ самому главнокомандующему.
        - Сэръ, я его-то именно и ищу. Съ нимъ самимъ я бы и желала поговорить.
        Генералъ поклонялся, отдалъ приказаніе одному изъ младшихъ офицеровъ и ушелъ къ тому м?сту, гд? производились работы. Новый проводникъ Сесили сказалъ, что можно идти. Ceсиль бросила посл?дній взглядъ на спокойное великол?піе пейзажа бухты, на тихія кровли Бостона, на людей, копошившихся на сос?днемъ холм?, гд? производились такія же точно работы, какъ и на зд?шнемъ, - потомъ запахнула поплотн?е свою тальму и легкой молодой походкой стала спускаться съ холма.



        Глава XXX

        Мятежныя должны окружены мятежными деревьями; далекіе л?са, горы и волны отражаютъ мятежное эхо.

    Битва при Кегс?.
        Громадная б?лая кокарда на шляп? новаго проводника была для Сесили единственнымъ указаніемъ на то, что онъ состоитъ въ чин? капитана колоніальнаго ополченія, поднявшагося на защиту правъ колонистовъ. Во всемъ остальномъ костюм? не было ровно ничего военнаго, кром? громадной сабли съ колоссальнымъ серебрянымъ эфесомъ, очевидно принадлежавшей еще какому-нибудь предку, сражавшемуся въ старыхъ колоніальныхъ войскахъ. Носитель этой страшной сабли оказался, однако, челов?комъ вовсе не страшнымъ; напротивъ, онъ отнесся къ своей пл?нниц? съ самымъ заботливымъ вниманіемъ.
        Внизу холма онъ добылъ для нея тел?гу, возвращавшуюся порожнякомъ, и усадилъ ее тамъ на сид?ньи, подв?шенномъ на ремняхъ. Самъ онъ ус?лся съ ней рядомъ, а Меритонъ, незнакомецъ и два первыхъ проводника с?ли прямо на дно тел?ги. Сначала ?хали очень медленно, потому что дорогу загромождали другія тел?ги, такъ что приходялось останавливаться чуть не на каждомъ шату, но когда вы?хали на дорогу въ Роксбюри, д?ло пошло скор?е.
        - Не жал?йте кнута! - сказалъ офицеръ возниц?, когда дорота стала свободн?е. - Поддержите честь своихъ лошадей… Сударыня, вы эту зиму провели, в?роятно, въ Бостон??
        Сесиль въ отв?тъ только наклонила голову.
        - Въ дамскихъ глазахъ королевская армія должна значительно выигрывать передъ нашимъ колоніальнымъ ополченіемъ, но и у насъ есть люди, хорошо знакомые съ военнымъ д?ломъ и очень воинственные съ виду (при этомь офицеръ выставилъ впередъ эфесъ своей прад?довской сабли). Королевскіе офицеры мээмъ, в?роятно, часто даютъ вамъ въ Бостон? балы и вечера?
        - Я полагаю, что очень мало нашлось бы среди насъ охотницъ пос?щать эти увеселенія.
        - Да наградитъ ихъ за это Богъ! Каждое ядро, которое мы бросаемъ въ городъ, для насъ точно капля крови изъ сердца… Я думаю, что посл? Чарльстоунскаго д?ла королевскіе офицеры перестали такъ презрительно относиться къ колонистамъ, какъ относились раньше.
        - Это д?ло произвело на вс?хъ въ Бостон? такое сильное впечатл?ніе, которое не забудется никогда.
        Молодой американецъ по печальному тону, которымъ были сказаны Сесилью эти слова, сразу догадался, что онъ своимъ торжествомъ разбередилъ у нея какую-то рану. Онъ замолчалъ, не р?шаясь продолжать такъ неудачно заведенный разговоръ. На сл?дующемъ поворот? имъ встр?тился конный отрядъ, галопомъ скакавшій къ тому холму, съ котораго они только-что спустились. Командиръ отряда остановился, когда поравнялся съ тел?гой, и офицеръ вел?дъ своей тел?г? также остановяться, зам?тивъ, что командиръ хочетъ ему что-то сказать.
        У этого новаго офяцера былъ очень внушительный видъ, такъ что Сесиль невольно ярислушалась къ его разговору съ особеннымъ вниманіемъ. На немъ костюмъ былъ какой-то полувоенный, полуштатскій, но выправка и манеры были у него совс?мъ военныя. Когда онъ остановился, около него стали прыгать и ласкаться три или четыре собаки, быстро шмыгавшія между ногами его коня.
        - Я полагаю, господа, - сказалъ этотъ странный американскій военачальникъ, - что вы спустились съ Дорчестерскихъ холмовъ и пробуете, удобно ли будетъ отступать оттуда въ тел?г?, если придется отступать?
        Молодой офицеръ почтительно снялъ шляпу и отв?чалъ: - Это правда, генералъ, что мы сейчасъ спустились съ этихъ холмовъ, но для того, чтобы отступать, нужно сначала встр?титься съ непріятелемъ, а мы его даже и въ глаза не видали.
        - Б?лая кокарда! Такъ! Разъ на васъ такой чинъ, сэръ, то я полагаю, что вы не безъ разр?шенія начальства предприняли это движеніе. Прочь, Юнона! Прочь, глупая собака!
        - Эта леди, сэръ, прибыла сюда часъ тому назадъ на королевской шлюпк?, и я получилъ приказаніе доставить ее къ генералу, командующему правымъ крыломъ.
        - Леди? О, тогда другое д?ло… Теперь я понимаю… Перестанешь ты, Юнонка, или н?тъ? - Онъ обернулся къ своему адъютанту и шопотомъ прибавилъ:- Гоу пожелалъ избавиться отъ которой-нибудь изъ своихъ любовницъ и посылаетъ ее намъ, какъ образецъ скромности и честности. - Сэръ, - продолжалъ онъ вслухъ, обращаясь опять къ офицеру, - вы очень хорошо сд?лали, что взяли для этой леди лошадей. Удивляюсь, что вы взяли ихъ еще такъ мадо, а не ц?лую шестерню. A какъ подвигаются траншеи? Юнонка, убирайся! Теб? бы сл?довало поступить къ королевскому двору, - здорово ум?ешь ластиться, вылизала бы тамъ себ? у министровъ ц?лую ленту черезъ плечо…. Ну-съ, какъ же наши траншеи?
        - Ихъ роютъ, сэръ, и огонь батарей до такой степени отвлекаетъ вниманіе королевскихъ войскъ, что работы будутъ кончены сегодня до разсв?та, прежде ч?мъ ихъ усп?ютъ зам?тить.
        - О, да, мы копать землю мастера, зато другого чего лучше ужъ и не спрашивать… Миссъ Юнона, говорю вамъ въ посл?дній разъ: убирайтесь прочь!.. Слушай, твоя жизнь въ опасности. А, такъ ты непрем?нно этого захот?ла? Вотъ же теб?!
        Онъ выхватилъ пистолетъ и хот?лъ выстр?лить въ б?дную собаку, но пистолетъ далъ ос?чку. Тогда, обернувшись къ своей свит?, онъ досадливо крикнулъ:
        - Господа, если кто-нибудь изъ васъ окажетъ мн? услугу и убьетъ эту тварь, я сд?лаю о немъ похвальный отзывъ въ первомъ же своемъ донесеніи конгрессу.
        Одинъ изъ слугъ свистомъ поманилъ собаку и т?мъ спасъ ей, по всей в?роятности, жизнь.
        Генералъ успокоился и уже совершенно хладнокровно обратился къ офицеру:
        - Простите, сэръ, что я васъ задержалъ. Больше не задержу. На разсв?т? будетъ на холмахъ горячее д?ло. Вы, конечно, рады этому?
        Онъ поклонился и по?халъ. Тел?га тронулась тоже. Но вдругъ онъ не утерп?лъ, обернулся на с?дл? и саркастически крикнулъ.
        - Капитанъ, рекомендую вамъ хорошенько позаботиться объ этой… «леди»! Постарайтесь, чтобы она довольна осталась.
        Сесиль не пропустила ни одного слова изъ этого разговора и почувствовала у себя на сердц? леденящій холодъ. Когда генералъ отъ?халъ, она спросила, едва переводя духъ:
        - Такъ это Вашингтонъ?
        - Э т о? О, н?тъ, мээмъ! - воскликнулъ офицеръ. - Вашингтонъ совс?мъ другьй челов?къ. A это одинъ англійскій офицеръ, которому у насъ дали чинъ генерала. Онъ очень храбръ въ сраженіи и совершенно невозможенъ въ гостиной. Я никогда не могъ хорошенько понять его характера, однако, могу сказать во егь пользу то, что хотя въ обращеніи онъ гордъ и презрителенъ, но зато любитъ свободу и преданъ ей вполн?[Авторъ, очевидно, им?етъ въ виду Чарльза Ли, который былъ очень вспыльчивъ. Онъ былъ однимъ изъ главныхъ зачинщиковъ возстанія и даже м?тилъ въ главнокомандующіе, но ему предпочли Вашингтона, что вызвало въ немъ зависть.] .
        Сесиль почти не слушала капитана. Она сейчасъ же перестала интересоваться этимъ челов?комъ, какъ только успокоилась, что ея участь зависитъ не отъ него. Возница принялся наверстывать потерянное время, усердно подхлестывая лошадей, и тел?га скоро до?хала до Роксбюри. Канонада продолжала грем?ть съ об?ихъ сторонъ; поэтому офицеръ остановилъ тел?гу въ сравнительно безопасномъ м?ст?, а самъ отправился узнавать, гд? находится командующій правымъ крыломъ. Сесиль осталась ждать въ тел?г?. Когда офицеръ возвратился, онъ сообщилъ, что ему приказано доставить пл?нниковъ къ генералу, для чего предстояло про?хать еще н?сколько миль. Объ?хали одну гору, пере?хали черезъ одну р?ку и черезъ часъ ?зды прибыли въ маленькое селеніе Роксбюри, гд? находился м?стный разсадникъ наукъ - университетъ.
        М?стечко было занято войсками, и сразу было видно, что войска нерегулярныя. Вс? университетскія зданія были превращены въ казармы, у дверей трактировъ и постоялыхъ дворовъ толпились милиціонеры, желавшіе туда войти. У одного изъ постоялыхъ дворовъ, тд? было не такъ шумно и людно, офицеръ вел?лъ остановиться тел?г? и сказалъ Сесили, что ей придется туда войти и подождать, пока онъ сходитъ къ генералу за приказаніями. Ее это не особенно устраивало, но д?лать было нечего, и она безъ возраженій сошла съ тел?ги. Въ сопровожденіи Меритона и неизв?стнаго и въ предшествіи офицера она прошла сквозь толпу, изъ которой она не только не услыхала для себя ничего обиднаго, но даже вс? передъ нея разступались, а крикуны понижали голосъ и говорили тише. Вс?, видямо, любовались ея походкой и фигурой. Раздалось даже какое-то одиночное восклицаніе по этому поводу, при чемъ офицеръ извинился передъ ней, объясняя, что это крикнулъ одинъ стр?локъ изъ отряда южанъ, которые вс? храбрецы, но плохо ум?ютъ себя держать.
        Внутри постоялаго двора было очень тихо и скромно. Это былъ просто частный домъ, открывшійся для публики очень недавно: влад?льцу его захот?лось нажить деньгу, пользуясь обстоятельствами. Подъ трактиръ была отведена только одна зала внизу, въ которую Сесиль и ввели. Прочія комнаты оставались, какъ были, семейными.
        Въ зал? находилось челов?къ дв?надцать пос?тителей. Одня сид?ли у камина; въ томъ числ? были дв? женщины. Другіе прохаживались по зал?. Третьи разс?лись группами въ разныхъ умахъ. Когда вошла Сесиль, вс? обратили на нее вниманіе, но сейчасъ же и оставили ее въ поко?; только женщины подольше заинтересовались ея тальмои изъ прекраснаго дорогого драпа и шелковымъ капоромъ, и въ глазахъ у нихъ было больше суровости, ч?мъ до сихъ поръ встр?чала Сесиль за все время своего путешествія по непріятельскому лагерю. Ей предложили стулъ у камина. Она с?ла и принялась съ нетерп?ніемъ дожидаться возвращенія офицера, который пошелъ докладывать генералу объ ея прибытіи.
        - Неудобно путешествовать въ такое время, въ особенности дам?,- сказала женщина среднихъ л?тъ, сид?вшая у камина и вязавшая чулокъ, но од?тая по-дорожному. - Если бы я знала, что сегодня зд?сь будутъ происходить такія вещи, я бы ни за что не пере?хала черезъ Коннектикуть, не смотря на та, что у меня зд?сь единственный сынъ въ ополченіи. У меня было два сына, два близнеца, но старшій уже убитъ на Бридсъ-Гилл?. Вотъ я сейчасъ надвязываю для младшаго оставшіеся посл? него чулки…
        Все это она разсказала съ зам?чательной простотой, которая глубоко вс?хъ тронула. Сид?вшій около нея почтенный фермеръ вм?шался въ разговоръ:
        - Да, за наши грвхи Богъ наслалъ на насъ такое б?дствіе - эту ужасную войну, - сказалъ онъ. - Да благословитъ васъ Богь, добрая женщина, и да сохранитъ онъ вамъ хотя другого вашего сына. Завтра на разсв?т? я отправляюсь на западъ. Не хотите ли послать со мной в?сточку вашему мужу? Для меня про?хать одну-дв? горы лишнихъ ничего не составить.
        - Благодарю васъ, сэрь, за ваше предложеніе, какъ если бы я его приняла, - отв?чала женщина. - Мой мужъ тоже былъ бы очень радъ васъ вид?ть у себя, но только я сама скоро отсюда у?ду. Мн? смотр?ть на все на это не подъ силу. Я вотъ только дождусь, ч?мъ кончится нын?шняя битва, да съ?зжу завтра поутру въ Крэджисъ-Гаузъ, чгобы хоть однимъ глазомъ взглянуть на зам?чательнаго челов?ка, котораго нашъ народь выбралъ себ? вождемъ.
        - Ну, вамь прядется для этого отправиться въ какое-нибудь очень опасное м?сто, потому что я часъ тому назадъ самъ вид?лъ, какъ онъ со своей свитой проскакалъ куда-то къ берегу.
        - О комъ вы говорите? - невольно спросила Сесиль.
        - О комъ же можно такъ говорить, какь не о Вашингтон?? - вдругъ отв?тилъ сзади нея сильный, но низкій голосъ, напомнившій Сесили голосъ того незнакомца, который предсталъ в?стникомъ смерти передъ постелью ея бабушки за н?сколько минутъ до ея кончины.
        Сесиль вздрогнула, встала и отступила на н?сколько шаговъ отъ Ральфа, который смотр?лъ на нее прмстально и проницательно, не заботясь о томъ, что онъ этимъ заставляетъ обращать на нее вниманіе всю разнокалиберную публику постоялаго двора.
        - Мы другъ другу не совс?мъ посторонніе, молодая леди, - продолжалъ старикъ, - и для васъ далеко не вредно встр?тить знакомую личность среди царящаго зд?сь безпорядка.
        - Знакомую личность! - повторила Сесиль.
        - Да, знакомую, - отв?чалъ Ральфъ. - Мы уже вид?лись и знаемъ другъ друга. Кром? того, я вамъ могу сообщить, что уже вид?лъ сидящими на гауптвахт? обоихъ вашихъ спутниковъ.
        Сесюь украдкой оглянулась кругомъ и уб?дилась, что ни Меритона, ни неизв?стнаго мужчины съ ней н?тъ. Прежде, ч?мъ она усп?ла что-нибудь сообразить, Ральфъ приблизился къ ней и сказалъ съ чисто придворной в?жливостью, такъ не шедшей къ его грубой и небрежной одежд?:
        - Зд?сь совс?мъ неподходящее м?сто для внучки и племянницы англійскаго пэра. Но я въ этомъ селеніи свой челов?къ давно. Идите за мной. Я васъ провожу туда, гд? вамъ будетъ гораздо приличн?е оставаться.
        Сесиль колебалась, но, видя, что на нее съ чрезвычайнымъ любопытствомъ устремлены глаза вс?хъ присутствующихъ, робко взяла руку, предложенную ей старикомъ, и ушла съ нимъ не только изъ комнаты, но и изъ дома. Вышли они совс?мъ въ другую дверь, не въ ту, черезъ которую Сесиль входила, и очутились на другой улиц?, гд? было тихо, и не было милиціонеровъ.
        - Гд? же оба мои спутника? - спросыа Сесиль. - Я безъ нихъ не могу дальше итти.
        - Они находятся подъ стражей, - отв?чалъ Ральфъ совершенно спокойно, - и вамъ остается одно изъ двухъ: или разд?лить ихъ участь, или на время съ ними разстаться. Если же узнаютъ настоящую роль того, кто васъ сюда привелъ, то ему будетъ плохо.
        - Настоящую роль?… - повторила Сесиль и опять вздрогнула.
        - A какъ же? Разв? онъ не врагъ свободы, врагъ упорный и смертельный? Неужели вы думаете, что наши соотечественники будутъ настолько безумны, что позволятъ ему свободно расхаживать по своему лагерю? Н?тъ, н?ть! - прибавшъ старикъ съ торжествующей улыбкой. - Онъ сд?лалъ большую неосторожность, явившись сюда, и не изб?житъ своей участи. Пойдемте; домъ, куда я васъ веду, находится недалеко отсюда, и если вы пожелаете, вы можете потомъ вытребовать этого челов?ка къ себ?.
        Сесиль позволила довести себя до уединеннаго дома скромной наружности. У дверей ходилъ часовой. Очевидно, т?хъ, кто жилъ въ этомъ дом?, стерегли по приказу военнаго начальства.
        - Входите! - сказалъ Ральфъ, безъ колебанія отворяя дверь. Сесиль вошла и съ удивленіемъ увидала въ с?няхъ другого часового съ ружьемъ. Этотъ часовой и Ральфъ были, повидимому, свои люди, потому что солдатъ съ большой развязностью задалъ Ральфу вопросъ:
        - Ну, что, отъ Вашингтона еще не было никакого приказа?
        - Н?тъ, не было, - отв?чалъ Ральфъ, - и эта проволочка наводитъ меня на мысль, что ничего особенно хорошаго ждать нельзя.
        Отворивъ другую дверь, онъ обратился къ Сесили и сказалъ:
        - Пожалуйте.
        Сесиль послушалась и вошла. Дверь сейчасъ же закрылась за нею, но прежде, ч?мъ молодая женщина усп?ла удивиться или испугаться, она увидала себя въ объятіяхъ своего мужа.



        Глава XXXI


         Такъ разв? же изъ рода Капулетти
         Она была? О, драгоц?нный счетъ!
         Я своему врагу обязанъ жизнью!

    Шекспиръ. «Ромео и Юлія».
        - Ахъ, Линкольнъ, Линкольнъ! - вскричала Сесиль, плача и вырываясь изъ рукъ н?жно ее обхватившаго мужа. - Въ какую минуту вы меня покинули!
        - И какъ же я былъ за это наказанъ, Сесиль! Ночь безумія! Потомъ - утро раскаянія! Я тутъ еще сильн?е почувствовадъ, какіе узы насъ связыкаютъ… Если только мое безуміе не разорвало ихъ навсегда…
        - Я поняла васъ теперь, легкомысленный челов?къ, и постараюсь опутать васъ такими с?тями, какія только можетъ сплести для мужчины женщина. Ліонель, если вы меня вправду любите, какъ я готова в?рить, то забудемте прошлое. Не будемте его вспоминать. Я не хочу спрашивать у васъ никакихъ объясненій. Васъ обманули, и по вашимъ глазамъ я вижу, что вы теперь опомнились. Поговоримъ о васъ самихъ. Почему васъ сторожатъ зд?сь скор?е, какъ преступника, ч?мъ какъ королевскаго офицера?
        - Д?йствительно, я нахожусь подъ усиленнымъ присмотромъ.
        - Какъ бы попали къ нимъ во власть? Какъ они см?ють злоупотреблять до такой степени своимъ преимуществомъ?
        - Это очень понятно. Разсчитывая, что вьюга… Помните, какая это была ужасная ночь, когда мы в?нчались, Сесили?..
        - Ужасная! - воскликнула она, вздрагивая.
        Всл?дъ зат?мъ она сейчасъ же улыбнулась, какъ бы отбрасывая всякій страхъ и всякую заботу, и прибавила:
        - Но только я уже больше не в?рю ни въ какія предзнаменованія, Ленкольнъ. Если предзнаменованіе и было, то оно уже исполнилось. Я не знаю, придаете ли вы, Ліонель, вообще какую-нибудь ц?ну благословенію души, готовящеіся покинуть т?ло, но только для меня служитъ большимъ ут?шеніемъ, что моя бабушка благословила передъ смертью нашъ съ вами неожиданный союзъ.
        Не обращая вниманія на то, что Сесиль положила ему на плечо свою руку, онъ вдругъ отодвинулся съ сумрачнымъ видомъ и сталъ ходить до комнат?.
        - Сесиль, - сказалъ онъ, - я васъ люблю, какъ только можно любить, и охотно готовъ предать ьсе забвенію. Но я не кончилъ своего разсказа. Вы помните, какая была вьюга. Никто бы не р?шился тогда выйти изъ дома безъ крайней необходимости. Я задумалъ этимъ воспользоваться и вышелъ изъ города съ парламентерскимъ флагомъ, которымъ разр?шалось пользоваться Джобу Прэю. Въ своемъ нетерп?ніи мы увлеклись и зашли черезчуръ далеко. Я, - надо вамъ сказать, Сесиль, - былъ не одинъ.
        - Я это знаю, знаю! - воскликнула она, съ трудомъ переводя духъ. - Ну, хорошо: вы зашли черезчуръ далеко?…
        - И наткнулись на пикетъ, который не пожелалъ принять королевскаго офицера за юродиваго. Обо всемъ объ этомъ мы забыли… В?рьте, дорогая Сесидь: у меня и въ мысляхъ не было васъ покидать. Но сцена, очевидцемъ которой мн? пришлось быть… и другія причины… Право, я не такъ ужъ виновенъ…
        - Да разв? я когда-нибудь сомн?валась въ этомъ, Ліонель? - сказала Сесиль, красн?я отъ волненія и отъ стыдливаго чувства. - Неужели я бы забыла свое положеніе, свой полъ, свои трауръ и пришла бы сюда, если бы считала васъ челов?ковъ недостойнымъ? Я и не дуиала васъ ни въ чемъ упрекать. Я ваша жена, Ліонелъ, и сочла своей обязанностью быть съ вами въ тотъ моментъ, когда вамъ оообенно необходимо, быть можетъ, женское сочувствіе и женская ласка. Я дала свой об?тъ передъ Господнимъ алтаремъ. Могла ли я колебаться выполнить его только потому, что на меня стали бы гляд?ть глаза мужчинъ?
        - Н?тъ, я сойду съ ума, я лишусь разсудка! - вскричалъ Ліонель, начиная опять ходить огромными шагами по комнат?. - Мн? временами кажется, что проклятіе, разразившееся надъ отцомъ, готово пасть и на сына!
        - Ліонель! - кротко сказала Сесиль. - Такъ ли вы д?лаете меня счастливой? Такъ ли вы принимаете дов?рчивую д?вушку, которая отдала вамъ въ руки все свое счастье? Но я знаю, вы опомнитесь и будете справедлив?е ко мн? относиться. И вол? Божіей не будете бол?е противиться. Васъ, в?роятно, подозр?вають въ томъ, что вы явились въ американскій лагерь съ преступной ц?лью? Нетрудно будетъ уб?дить американскихъ вождей, что вы на такую низость не свособны.
        - Трудно обмануть бдительноеть т?хъ, кто сражается за великое д?ло свободы! - произнесъ спокойный голосъ Ральфа, неожиданно появившагося въ комнат?. - Маіоръ Линкольнъ слишкомъ долго сл?довалъ сов?тамъ тирановъ и рабовъ и забывалъ о своей родной стран?. Если онъ хочетъ спастись, то пусть откроетъ свои глаза и вернется на правый путь, пока еще онъ можетъ сд?лать это съ честью и достоинствомъ.
        - Съ честью и достоинствомъ! - повторилъ Ліонели съ нескрываемымъ презр?ніемъ и снова началъ взволнованно б?гать по комнат? взадъ и впередъ. Сесиль опустилась на стулъ, наклонила внизъ голову и уткнулась лицомъ въ свою муфту, какъ бы желая не вид?ть того, что, по ея ожиданію, должно было произойти.
        Наступившее минутное молчаніе было нарушено шумомъ и голосами въ с?няхъ, потомъ растворилась дверь, и вошелъ Меритонъ. Сесиль вздрогнула, быстро встала съ м?ста и воскликнула съ какой-то даже неистовой торопливостью:
        - Не сюда! Не сюда! Уходите! Ради Бога, уйдите отсюда!
        Лакей колебался. Но когда онъ увидалъ своего господина, привязанность взяла верхъ надъ почтительностью.
        - Слава Богу, мистеръ Ліонелъ, привелось мн? все-таки васъ увид?ть! - воскликнулъ онъ. - Это для меня самая счастливая минута съ т?хъ поръ, какъ у меня изъ вида скрылись берега старой Англіи. Ахъ, мистеръ Ліонель, у?демте отсюда! Вернемтесь въ страну, гд? н?тъ бунтовщиковъ, гд? не злословятъ короля вм?ст? съ палатой пэровъ и палатой общинъ!
        - Довольно на этотъ разъ, Меритонъ, - сказала едва слышнымъ, почти совершенно упавшимъ голосомъ Сесиль. - Вернитесь на постоялый дворъ, въ гостинщу или куда угодно, только уйдите отсюда.
        - Не отсылайте, миледи, челов?ка легальнаго къ бунтовщикамъ, - взмолился Меритонъ. - Еслибъ вы только знали, сэръ, чего я у нихъ не наслушался! Какъ они кощунствуютъ! Что они говорятъ про короля. Я очень радъ, что они меня отпустили.
        - Если на зд?шней гауптвахт? оскорбляютъ вашего земного короля, - сказалъ Ральфъ, - то на гауптвахт? противоположнаго берега оскорбляютъ самого Царя царей, а это гораздо хуже.
        - Въ такомъ случа? оставайтесь зд?сь, - сказала Сесиль, не вполн? понявъ значеніе того презрительнаго взгляда, которымъ Меритонъ окинулъ старика, - но только пройдите въ какую-нибудь другую комнату. Майоръ Линкольнъ, зд?сь нав?рное есть еще какая-нибудь комната. Прикажите ему туда пройти. Я думаю, что и вамъ нежелательно присутствіе прислуги при нашемъ свиданіи.
        - Чего вы вдругъ такъ взволновались и испугались, Сесиль? Зд?сь хоть и не особенно подходящее для васъ пом?щеніе, но вы зд?сь въ полной безопасности. Меритонъ, пройдите въ сос?днюю комдату.
        Меритонъ что-то пробормоталъ, причемъ можно было разслышать только: «Вотъ такъ костюмъ!» и по направленію его взгляда догадаться, что р?чь идетъ о Ральф?. Потомъ онъ вышелъ, а за нимъ ушелъ и старикъ. Сесиль и Ліонель остадись одни.
        - Ничего не бойтесь, Сесиль, въ особенности не бойтесь за себя, - сказалъ Ліонель, н?жно прижимая ее къ своему сердцу. - Меня вовлекла въ опасное положеніе моя безразсудная посп?шность, та смутная тревога, которую вы во мн? уже не разъ зам?чали сами, и, наконецъ, тотъ рокъ, который, видимо, тягот?етъ надъ моимъ родомъ. Но у меня есть оправдывающая причина, которую я всегда могу привести, такъ что даже мои зл?йшіе враги не смогутъ ничего возразить, и вс? ихъ подозр?нія разс?ются.
        - Что касается меня, Ліонель, то я ни въ чемъ васъ не подозр?ваю и ни за что не упрекаю. Я желаю только одного, чтобы бы успокоились, пришли въ равнов?сіе… и… и… вотъ, что Ліонель, мой милый б?глецъ… настала минута… я должна вамъ прямо объяснить…
        Ей опять пом?шалъ договорить тихо вошедшій въ комнату Ральфъ. Старость, худоба и беззвучныя движенія д?лали его вообще похожимъ на существо изъ другого міра. Онъ несъ въ рукахъ плащъ и шляпу, которые Сесыь сейчасъ же узнала: они принадлежали незнакомцу, который былъ ея спутникомъ въ эту тревожную ночь, полную для нея самыхъ разнообразныхъ переживаніи и приключеній.
        - Въ этомъ костюм? для васъ заключается свобода, - сказалъ Ральфъ съ выразительной улыбкой. - Над?вайте, молодой челов?къ, и вы будете свободны.
        - Не в?рьте! Не слушайте! - вполголоса сказала Сесиль, съ ужасомъ отодвигаясь отъ Ральфа. - Или н?тъ, я ошиблась. Слушайтесь его, но только будьте осторожны.
        - На что мн? эта одежда? - спросилъ Ліонель. - Ужъ если унижаться до переод?ванія, то надобно, по крайней м?р?, быть ув?реннымъ, что получится усп?хъ.
        - Молодой челов?къ! Взгляни на это живое изображеніе невинности и страха, которое находится подл? тебя, и если не ради себя, то ради нея - б?ги, б?ги сейчасъ же, чтобы спастись. Черезъ минуту будетъ, пожалуй, уже поздно.
        - Б?гите, Линкольнъ, б?гите, не думайте обо мн?! - воскликнула Сесиль, разомъ перем?няя мн?ніе подъ вліяніемъ новаго импульса. - Я останусь одна. Мой полъ, мое имя будутъ мн?…
        - Ни за что въ мір?! - вскричалъ Линкольнъ, съ презр?ніемъ отталкивая одежду, которую подавалъ ему старикъ. - Я уже покинулъ васъ одинъ разъ, когда смерть только что похитила свою жертву, но пусть она поразитъ меня самого прежде, ч?мъ я сд?лаю что-нибудь подобное въ другой разъ.
        - Я потомъ васъ догоню.
        - Вамъ и не придется разлучаться, - сказалъ Ральфъ, развертывая нлащъ и накидывая его на плечи Ліонелю, который не сопротивлялся, уступая настойчивости старика и жены. - Оставайтесь зд?сь, покуда я васъ не позову, а ты, н?жный цв?токъ невинности и любви, ступай за мной и разд?ли со мной честь освобожденія того, кто сд?лалъ тебя своей невольницей.
        Отъ этихъ сильныхъ выраженій старика лицо Сесили покрылось д?вственной краской, но она покорно наклонила голову въ знакъ согласія. Старикъ пошелъ къ дверямъ, сд?лавъ ей знакъ, чтобы она шла за нимъ, а Ліонелю, чтобы онъ оставался.
        Когда оня вышли въ с?ни, Ральфъ дружески-фамильярно заговорилъ съ часовымъ.
        - Поглядите, - сказалъ онъ, откидывая съ лица Сееили шелковый капоръ, - какая она хорошенькая, и какь она при этомъ встревожена за участь своего мужа. Б?дняжка! Она все время зд?сь плакала. Теперь она уходитъ и беретъ съ собой одного изъ лакеевъ, съ которыми пришла, а другой останется при своемъ господян?. Поглядяте на нее. Правда - хорошенькая?
        Съ неловкимъ смущеніемъ погляд?лъ на Сесяль милиціонеръ и, видимо, былъ тронутъ ея красотой, но ничего не сказалъ. Ральфъ вернулся въ комнату и почти сейчасъ же вышелъ обратно въ сопровожденіи челов?ка въ плащ? и въ большой нахлобученной шляп?. Подъ этимъ переод?ваніемъ любящіе глаза Сесили сейчасъ же узнали Ліонеля. Она поняла и оц?нила хитрость, придуманную старикомъ. Боязливо пройдя мимо часового, она сейчасъ же пошла рядомъ съ челов?комъ въ плащ?, и будь часовой лучше знакомъ съ св?тскими обычаями, онъ бы сразу догадался, что д?ло нечисто. Но онъ былъ простецъ-крестьянинъ, только что перем?нившій заступъ на ружье, и такія тонкости были ему невдомекъ.
        Ральфъ не далъ часовому долго раздумывать, сд?лалъ ему дружескій знакъ рукой въ вид? прощанья и вышелъ изъ с?ней вм?ст? съ обоими своими спутниками. У выхода изъ дома ихъ встр?тилъ другой часовой, загородившій имъ дорогу и р?зко обратявшійся къ Ральфу:
        - Что все это значитъ, старикъ? Васъ тутъ чуть ли не ц?лый взводъ: одинъ, два, трое. Чего добраго, среди васъ находится и самъ нашь пл?нный офицеръ. Говорите-ка, старина, говорите: кто да кто съ вами? В?дь васъ, говоря по правд?, многіе и то ужъ подозр?ваютъ, будто вы шпіонъ генерала Гоу. Васъ недавно вид?ли въ совс?мъ неподходящей компаніи и уже поговариваютъ, что васъ самого пора посадить подъ замокъ.
        - Слышите, господа? - со спокойной улыбкой обратился Ральфъ къ своимъ спутникамъ. - Вотъ что значитъ не наемникъ, а сознательный борецъ за свободу! Какъ онъ остороженъ и бдителенъ! Ну, разв? найдутся въ королевскихъ войскахъ такіе в?рные часовые? О, свобода, свобода! Какія чудеса ты д?лаешь съ людьми!
        - Ну, ужъ ступайте, - сказалъ часовсй, забрасывая ружье за спину черезъ плечо. - Если бы что-нибудь у васъ тамъ случилось нехорошее, про то зналъ бы часовой, которыц въ самомъ дом?, и не пропустилъ бы васъ.
        Часовой снова сталъ м?рно прохаживаться взадъ и впередъ, мурлыкая «Янки-дудль», а Ральфъ и его спутники быстро пошли по улиц?, желая какъ можно cкop?e удалиться отъ дома. Когда они завернули за уголъ на другую улицу и были уже довольно далеко, Ральфъ подошелъ ближе къ Ліонелю и съ торжествомъ проговорилъ вполголоса, сжимая кулакъ:
        - Я его теперь держу вотъ какъ! Теперь онъ уже не опасенъ! За нимъ надзирають три неподкупныхъ патріота!
        - Про кого вы говормте? - спросилъ Лірнель. - Кто этотъ вашъ пл?нникъ, и какое преступленіе онъ сд?лаіъ?
        - Я говорю про того, кто только по виду челов?къ, а на д?л? лютый зв?рь. Про тигра въ челов?ческомъ образ?. Но онъ у меня въ рукахъ, - повторилъ старикъ съ довольной улыбкой, видимо, шедшей изъ глубины души. - Это такая собака, такая собака!.. Дай Богъ, чтобы онъ до самаго дна самъ испилъ чашу рабства.
        - Послушайте, старецъ! - сказалъ съ твердостью Ліонель. - Я пошелъ съ вами въ тотъ разъ сюда изъ самыхъ непредосудительныхъ побужденій, - это вамъ лучше, ч?мъ кому-нибудь, изв?стно. Я послушался васъ, находясь во временномъ затемненіи разсудка всл?дствіе разныхъ причинъ. Я забылъ тогда клятву, которую только что далъ передъ алтаремъ, беречь и защищать вотъ это слабое, непорочное существо. Теперь заблужденіе разс?ялось. Въ эту минуту мы съ вами разстаемся навсегда и никогда больше не увидимся, если вы сейчасъ же, немедленно, не исполните т?хъ торжественныхъ об?щаній, когорыя вы подтверждали мн? н?сколько разъ.
        Торжествующая улыбка, придававшая лщу Ральфа противное выраженіе, разомъ исчезла. Онъ внимательно и спокойно выслушалъ Ліонеля и уже собрался отв?чать, но тутъ вм?шалась Сесяль и сказала дрожащимъ голосомъ:
        - Не надо останавливаться ни на одну минуту. Едемте куда угодно, только не будемте зд?сь задерживаться. За нами, бытъ можетъ, уже гонятся. Я могу идти съ вами куда угодно, только пойдемте.
        - Ліонель Линкольнъ, я васъ и не думалъ обманныать, - сказалъ Ральфъ торжественнымъ тономъ. - Провид?ніе уже направило насъ на нужную дорогу, и черезъ н?сколько минутъ мы будемъ у ц?ли. Позвольте этой робкой, дрожащей женщин? возвратиться въ селеніе и пойдемте со мной.
        - Я не отойду отъ нея ни на шагъ, - отв?чалъ Ліонель, т?сн?е прижимая къ себ? руку Сесили. - Мы съ вами разстанемся зд?сь, вы зд?сь должны исполнигь свое об?щаніе.
        - Идите съ нимъ! Идите съ нимъ! - тихо сказала Сесиль, почти повиснувъ на рук? Ліонеля. - Не спорьте, это можетъ васъ погубить. Разв? я не сказала, что пойду съ вами всюду?
        - Ступайте впередъ, - сказалъ Ліонель Ральфу. - Я еще разъ дов?рюсь вамъ, но только вы осторожн?е пользуйтесь моимъ дов?ріемъ. Помните, что со мною мой ангелъ-хранитель, и что я ужъ больше не пом?шанный.
        Лунный св?тъ осв?тилъ спокойную улыбку на поблекшемъ лиц? старика, когда онъ молча пошелъ впередъ быстрымъ шагомъ. Отъ селенія они ушли еще не очень далеко; еще видны были строенія, принадлежащія къ университету, и слыщались крики милиціонеровъ, толпившихся возл? трактировъ. Даже можно было разслышать, какъ перекликаются часовые. Старикъ направился къ одинокой церкви очень правильной архитектуры.
        - Зд?сь, по крайней м?р?, т?мъ хорошо, что никто Бога не оскорбляетъ, - проговорилъ, указывая на нее, старикъ.
        Ліонель и Сесяль взглянули на безмолвныя ствны храма и вошли всл?дъ за Ральфомъ въ ограду черезъ сд?ланный въ кирпичахъ проломъ. Ліонель остановился опять.
        - Дальше я не сд?лаю никуда ни шагу, покуда вы меня не удовлетворите вполн?,- сказалъ онъ и, какъ бы въ доказагельство своей твердой р?шимости, кр?пко уперся ногой въ небольшой бугоръ оледен?лой земли. - Пора мн? перестать думать только о себ?, надобно позаботиться о томъ слабомъ существ?, которому я взялся быть опорой.
        - Милый Линкольнъ, вы обо мн? не думайте! Я…
        Сесили не далъ договорить старикъ. Онъ съ серьезнымъ выраженіемъ снялъ шляпу, подставляя подъ лунные лучи свои с?дые волосы, и произнесъ дрожащимъ отъ волненія голосомъ:
        - Твоя задача окончена. Ты пришелъ до того м?ста, гд? покоятся останки женщины, носившей тебя подъ сердцемъ. Безразсудный юноша, ты святотатственной ногой попираешь прахъ своей матери!



        Глава XXXII

        Ахъ, у старости тяжелые дни и скорбныя, безсонныя ночи! О, счастливая весна жизни, отчего ты не можешь вернуться?

    Бёрнсъ.
        За этимъ неожиданнымъ заявленіемъ наступило гробовое молчаніе. Ліоноль вздрогнулъ, отошелъ на шагъ назадъ и, по прим?ру старика, снялъ шляпу изъ почтенія къ памяти своей матери. Онъ ее помнилъ очень смутно, но все-таки немного помнилъ, какъ помнятъ иногда сонъ. Немного успокоившись, онъ сказалъ Ральфу:
        - Вы именно зд?сь, на этомъ самомъ м?ст?, собирались разсказать мн? про мои семейныя несчастія?
        - Да, - отв?чалъ старикъ необыкновенно для него мягкимъ голосомъ и съ выраженіемъ глубокаго состраданія на лиц?. - Зд?сь, на могил? твоей матери, ты долженъ выслушать весь разсказъ.
        - Начинайте же скор?е, - воскликнудъ Ліонель, при чемъ Сесиль, вся похолод?въ, зам?тила, что его лицо страшно изм?нилось, и глаза стали блуждать. - Я васъ выслушаю, и если все окажется правдой, то клянусь, что моя месть…
        - Н?тъ! Н?тъ! Н?тъ! - вскричала встревоженная Сесиль. - Не останавливайтесь зд?сь, Линкольнъ! Вы не въ состояніи будете выдержать такую сцену!
        - Я все буду въ состояніи выдержать!
        - Вы преувеличиваете свои силы, Линкольнъ. Подумайте о своей безопасности! Отложите до другой, до бол?е счастливой минуты. Вы и безъ того все узнаете. Я ручаюсь вамъ, я, ваша жена, что вамъ все будетъ разсказано.
        - Вы ручаетесь? Вы, Сесиль?
        - Съ тобой говоритъ отпрыскъ Джона Лечмера, и ты уже готовъ разв?сить уши, - съ саркастической улыбкой проговорилъ Ральфъ. - Правда, ты не годишься для сцены на кладбищ?. Теб? бы только фигурировать на брачномъ пиру.
        - Повторяю, я все могу выдержать, - съ твердостью отв?чалъ Ліонель. - Я сяду вотъ на этотъ скромный надгробный камень и буду слушать все, что вы мн? будете разсказывать, хотя бы легіоны мятежниковъ пришли сюда и насъ окружили.
        - Какъ! Неужели ты устоишь противъ умоляющихъ взглядовъ любимой женщины?
        - Устою, разъ этого требуетъ сыновнее чувство.
        - Хорошо сказано. И награда не замедлитъ. Не гляди на эту сирену, а то твоя р?шимость можетъ ослаб?ть.
        - Это моя жена! - вскричалъ Ліонель, обвивая рукой талію дрожащей Сесили.
        - A зд?сь твоя мать! - указалъ Ральфъ изсохшей рукой на обледен?лый бугоръ.
        Ліонель не с?лъ, а скор?е упалъ на надгробный камень, о которомъ говорили, уп?рся локтемъ въ кол?но, а на руку опустилъ голову и приготовился внимательно слушать. Старикъ улыбнулся довольной улыбкой и с?лъ на другой надгробный камень, по другую сторону могилы. Онъ подперъ себ? лобъ об?ими руками и такъ сид?лъ н?сколько минугь, собираясь съ мыслями. Сескль, вся дрожа, прис?ла рядомъ съ Линкольномъ и не сводила съ него глазъ, сл?дя за перем?ной въ выраженіи его лица.
        - Теб? уже изв?стно, Ліонель Линкольнъ, - началъ Ральфъ, поднявъ голову и взглядывая на майора, - что твой родъ давно уже переселился въ колоніи, ища для сов?сти свободы и для вс?хъ справедливости. Ты знаешь, что старшая линія осталась въ Англіи, среди распущенности двора, и очень скоро вся выродиласъ и вымерла, а насл?дственныя земли и почести перешли къ твоему отцу,
        - Про это въ Массачусетс? знаетъ каждая кумушка, - нетерп?ливо сказалъ Линкольнъ.
        - Но кумушкамъ неизв?стно, что все это предвид?лось заран?е, и что по этой причин? на б?днаго офицерскаго сына-сироту многіе родственники смотр?ли совс?мъ другими глазами. Кумушки не знаютъ, что своекорыстная Присцилла Лечмеръ, твоя тетка, готова была перевернуть небо и землю, только бы эти богатства и почести перешли въ ея родъ.
        - Это было несбыточно, потому что отъ нея, во-первыхъ, шла женская лннія, а во-вторыхъ, у нея не было сына.
        - Челов?ку жадному и черствому все подобное кажется возможнымъ. Ты знаешь, что посл? нея осталась внучка. У этой внучки, насколько мн? изв?стно, была мать.
        Это сопоставленіе показалось Линкольну уб?дительнымъ доводомъ, а Сесиль отъ горя и стыда прижаласъ спиной къ плечу мужа.
        - Я христіанинъ и джентльменъ, - продолжалъ старикъ. - Боже сохрани, чтобы я сталъ грязнить непорочное имя той, о которой я сейчасъ упомянулъ, то-есть, имя дочери этой преступной женщины. Она была такъ же невинна и такъ же чиста, какъ и то милое существо, которое въ эту минуту дрожитъ подл? тебя, Ліонель. Задолго до того, какъ Присциллою Лечмеръ овлад?ла внолн?, ея честолюбивая мечта, сердце ея дочери было отдано молодому доблестному англичанину, за котораго она н?сколько л?ть спустя и вышла замужъ.
        Сеисль подняла голову, услышавъ этотъ отзывъ о своихъ родителяхъ. Съ ея сердца снята была тяжесть. Она стала спокойно слушать дальше.
        - Такъ какь желанія моей несчастной тетки не сбылись, то я не вижу, какимъ образомъ могло все это отразиться на судьб? моего отца, - зам?тилъ Ліонель.
        - Сейчасъ ты увидшль. Въ томъ же дом? жила другая особа, еще красив?е, ч?мъ дочь Присциллы, такая же, повидимому, чистая, какъ и та. Она приходилась родственницей, крестницей и воспитанницей этой негодной женщины. Твой отецъ влюбился въ нее и женился на ней еще до полученія родового насл?дства. Векор? родился ты - къ общей радости родителей. Потомъ твой отецъ у?халъ на родину предковъ утверждатъея въ правахъ насл?дства, а свою Присциллу (ихъ было, стало быть, дв?, и об? спятъ теперь в?чнымъ сномъ) вм?ст? съ сыномъ оставилъ пока въ колоніи, разсчитывая вернуться и увезти ихъ потомъ въ Англію. Въ Англіи твой отецъ пробылъ два года, которые показались ему за два в?ка. Хлопоты съ насл?дствомъ были долгіе и томительные. Но все кончилось благополучно. Онъ вернулся сюда. Увы! Онъ не нашелъ, своей жены, не нашелъ своей в?рной и любящей Присциллы.
        - Я знаю, - сказалъ Ліонель, - она умерла.
        - Мало того, что умерла, - прибавилъ какимъ-то замогильнымъ голосомъ старикъ, - она себя обезчестила.
        - Эта ложь!
        - Это правда! Святая правда!
        - Это ложь! Черная, грязная, подлая ложь, какую только когда-либо выдумывали люди.
        - А я теб?, говорю, что это правда, молодой безумецъ! Она умерла, давъ жизнь плоду своего безчестія. Когда Присцилла Лечмеръ разсказала мн? все это, я ей не пов?рилъ, потому что въ ея глазахъ св?тилось нескрываемое торжество и злорадство. Но тутъ была еще другая женщина, которую нельзя было заподозрить въ пристрастіи, а между т?мъ ей были изв?стны вс? обстоятельства. Эта женщина поклялась на Евангеліи, что все это правда. Поклялась именемъ Того, Кто читаетъ во вс?хъ сердцахъ.
        - A кто же соблазнитель? - воскликнулъ Ліонель, невольно отворачиваясь отъ Сесили. - Какъ его имя, чтобы я могъ ему отомстить?
        - Ліонель, Ліонель, какъ вы можете этому в?рить? - воскликнула съ горькимъ плачемъ Сесиль.
        - Да какъ же не в?рить! - сказалъ Ральфъ съ ужасной улыбкой. - Онъ долженъ всему в?рить, что я говорю. Я все знаю. Разв? сцена у смертнаго одра Присциллы Лечмеръ не служитъ доказательствомъ, что мн? изв?стно р?шительно все? Отъ тяжкаго удара въ самое сердце твой отецъ потерялъ разсудокъ, и этимъ временнымъ умопом?шательствомъ злые люди воспользовались для того, чтобы засадить его въ сумасшедшій домъ. Онъ тамъ пришелъ въ себя черезъ н?сколько времени, но интриги и хлопоты Присциллы Лечмеръ сд?лали то, что онъ остался на ц?лыхъ двадцать л?тъ.
        - Говорите мн? все, - сказалъ Ліонель. - Не скрывайте отъ меня ни одной подробности, или ужъ все сказанное берите назадъ.
        - Ты узнаешь все, Ліонель Линкольнъ, но только ты долженъ поклясться въ в?чной ненависти къ той стран?, гд? законъ позволяетъ невиннаго, гонимаго челов?ка сажать на ц?пь, какъ дикаго зв?ря, и доводить его до такого состоянія, когда онъ готовъ проклинать своего Создателя и Творца…
        - Клянусь! Десять тысячъ разъ клянусь! Я перейду на сторону мятежниковъ, я…
        - Ліонель, Ліонель! Опомнитесь, что вы! - въ ужас? вскричала Сесиль.
        Въ тотъ моментъ въ селеніи раздались крики, и послышался тяжелый солдатскій шагъ. Ральфъ всталъ и подошелъ къ краю большой дороги. То же сд?лали и Ліонель съ Сесилью.
        - Его ищутъ, - сказалъ Ральфъ. - Они думаютъ, что онъ имъ врагъ, но онъ поклялся встать подъ ихъ знамена. Такого челов?ка, какъ онъ, они примутъ съ радостью.
        - Н?тъ, н?тъ! Б?гите, Линкольнъ, уб?гайте! Пресл?дователи найдутъ меня зд?сь одну, но мой полъ и мое имя меня защитятъ.
        Ліонель обнялъ стройную талію своей жены и сказалъ:
        - Старикъ, когда я отведу ее въ безопасное м?сто, вы должны будете представить мн? доказательства на вс? ваши слова.
        Но Ральфъ уже ушелъ впередъ далеко по полю и д?лалъ своимъ спутникамъ издали знаки, чтобы они на нимъ шли. Вскор? онъ скрылся у нихъ изъ вида.
        Между т?мъ шаги пресл?дователей становились все слышн?е. Вдали не умолкала пушечная пальба. Ліонель вывелъ усталую Сесиль на узкую проселочную дорогу и остановился, зам?тивъ, что она совершенно выбилась изъ силъ и не можетъ итти.
        Вдругъ послышался стукъ колесъ, и показалась огромная тел?га, запряженная четырьмя быками, которыхъ погонялъ рожномъ старикъ-крестьянинъ. На тел?г? былъ огромный возъ с?на.
        - Куда вы ?дете? - спросилъ его Ліонелъ, когда возъ поравнялся съ усталыми путниками.
        - Куда же, какъ не на Дорчестерскій полуостровъ? Туда теперь вс? ?дутъ и везутъ с?но ц?лыми возами. Оно нужно тамъ для фашинъ. Я вонъ видите какой возъ навилъ и везу его туда даромъ - фашины д?лать. Сыновья мои вс? на войн?, такъ мы съ моей старухой сами навивали и провозились всю ночь. Р?шено во что бы то ни стало выжить красномундирниковъ изъ Бостона. 14 марта будетъ мое рожденье, мн? исполнится восемьдесятъ три года, и я над?юсь, что къ этому дню не останется въ Бостон? ни одного королевскаго солдата.
        - Намъ тоже нужно въ Дорчестеръ. Моя жена очень устала. Не подвезете ли вы насъ? Я бы заплатилъ.
        - Ну, что тамъ заплатилъ? Кто же беретъ деньги за такую услугу въ такое время? Пол?зайте на возъ…
        Ліонель уложилъ Сесиль на с?но, укрылъ т?мъ плащомъ, который далъ ему Ральфъ, и возъ тронулся. Сесиль скоро заснула.
        Было уже довольно поздно, когда показались Дорчестерскіе холмы. Сесиль проснулась, и Ліонель уже придумывалъ, подъ какимъ бы приличнымъ предлогомъ сл?зть съ воза и пойти своей дорогой. Вдругъ быки остановились. На самой дорог? стоялъ челов?къ. Ліонель узналъ Ральфа.
        - Дай про?хать, любезный! - крикнулъ крестьянинъ.
        - Сл?зайте! - сказалъ Ральфъ Ліонелю и сд?лалъ соотв?тствующій знакъ рукой.
        Ліонель сошелъ съ воза и помогъ сойти Сесили.
        Побл&юдарввъ фермера, они быстро пошли съ Ральфомъ, который повелъ ихъ обходомъ вокругъ берега бухты. Уже начало св?тать, когда они дошли до заливчика, въ которомъ стоялъ привязанный челнокъ. Ліонель сейчасъ же узналъ додочку Джоба Прея.
        Вс? трое посп?шили въ нее с?сть. Ліонель взялъ весла и сталъ быстро грести. Еще не усп?лъ разс?яться утренній туманъ, какъ они уже причалили къ набережной возл? стараго магазина.



        Глава XXXIII


        Прощайте, добрый принцъ! Васъ покидаетъ
         Великое и доблестное сердце.

    Шекспиръ.
        Ліонель помогъ Сесили взойти на набережную по крутой л?стниц?. Ральфъ поднялся за ними.
        - Теперь мы съ вами разстанемся, - сказалъ Ліонель, - а въ сл?дующій разъ вы мн? доскажете конецъ.
        - Зач?мъ откладывать до другого раза? - отв?чалъ Ральфъ. - Это можно сд?лать теперь же, сейчасъ. A сл?дующій разъ, - когда-то онъ еще будетъ?..
        Ліонель подумалъ.
        - Хорошо, - сказалъ онъ, - я вотъ только провожу ее домой на Тремонтъ-Стритъ и сейчасъ же къ вамъ вернусь.
        - Линкольнъ, я съ вами не разстанусь! - р?шительно объявила Сесиль. - Узнавайте все, что хотите, но только я хочу быть при этомъ съ вами вм?ст?. Ваша жена тоже должна знать все.
        Ральфъ, не возражая, знакомъ пригласилъ ихъ за собой и своей обычной быстрой походкой прошелъ въ старый магазинъ, до котораго какъ-будто не достигало царившее въ город? шумное смятеніе. Въ немъ какъ-будто было тептерь даже еще тише, ч?мъ вс?гда.
        Они шли по магазину, осторожно ступая по набросаннымъ на полу веревкамъ, оставшимся еще съ того тяжелаго дня, и вдругъ услыхали сдержанный стонъ, донесшійся изъ комнаты въ одной изъ башенъ. Они дошли до этой каморки, отворили въ нее дверь - и остановилсь на порог? все трое, даже Ральфь не р?шаясь войти.
        На низенькомъ табурет? сид?ла убитая горемъ мать идіота и чинила какіе-то лохмотья своего сына. Руки ея работали машинально, а брови были сдвинуты; сухіе глаза были воспалены, мускулы всего лица подергивались от жестокихъ нравственныхъ страданій. Джобъ лежалъ на своей жалкой кровати. Дышалъ онь еще тяжел?е, а по его лицу видно было, что роковая бол?знь быстрыми шагами идетъ впередъ. Польваръ сид?лъ около него и съ важностью, точно докторъ, щупалъ ему пульсъ, поминутно взглядывая на потухающіе глаза больного.
        Даже внезапное появленіе Ральфа и Линкольна съ Сесилью не произвело на бывшихъ въ комнат? особенно сильнаго впечатл?нія. Джобъ кинулъ на дверь усталый взглядъ и даже какъ-будто не зам?тилъ вошедшихъ. Въ глазахъ Польварта мелькнула на одинъ мигъ радостъ при вид? Ліонеля съ Сесилью, но онъ сейчасъ же принялъ снова озабоченный видъ. Сильн?е вс?хъ реагаровала на приходъ пос?тителей сама Абигаиль Прэй. При вид? Ральфа она вся вздрогнула и поникла головой, но сейчасъ же оправилась и опять принялась за свою незат?йливую работу.
        - Что это значитъ? - спросилъ Ліонель у своего друга. - Отчего вс? зд?сь такъ грустны и подавлены, и по какому случаю я васъ вижу, Польварть, въ этомъ жилищ? горя и нищеты?
        - Потому зд?сь вс? и подавлены, потому и грустны, что зд?сь горе и нищета - отв?чалъ Польвартъ, не сводя глазъ съ больного. - Отв?тъ заключается въ самомъ вопрос?… Я вотъ стараюсь, насколько могу, облегчить и помочь, да только…
        - Это очень похвально съ вашей стороны. Но ч?мъ же боленъ этоть молодой челов?къ?
        - Онъ боленъ какою-то болезнью. Я вчера его нашелъ зд?сь въ состояніи полнаго истощенія и постарался подкр?пить его питательной пищей въ такомъ количеств?, что любому солдату вашего гарнизона было бы достаточно, но онъ все не поправляется и находится въ ужасномъ положеніи.
        - У него та самая эпидемія, которая свир?пствуетъ въ город?,- воскликнулъ Ліонель, внимательн?е взглянувши на Джоба. - Неужели вы давали ему ?сть при такой повышенной температур??
        - Оспа въ данномъ случа? им?етъ лишь второстепенное значеніе, - возразилъ Польвартъ, - потому что больной былъ еще раньше того пораженъ гораздо бол?е ужасной бол?знью - голодомъ. Линкольнъ, вы читали въ школ? слишкомъ много латинскихъ поэтовъ, а философіей природы не занимались совс?мъ. Существуетъ природный инстинктъ, который даже ребенку указываетъ средство противъ голода.
        Линкольнъ не сталъ спорить съ Польвартомъ, ус?вшимся на своего любимаго конька, а обратился къ Абигаили:
        - Вы-то в?дь опытная! Вамъ-то ваша опытность могла бы подсказать побольше благоразумія и осторожности!
        - Сынъ мой, стоналъ и плакалъ отъ голода… Противъ этихъ стоновъ не могла бы устоять никакая опытность, никакая осторожность. У меня все сердце кровью изошло…
        - Линкольнъ, теперь не время для упрековъ, - кротко сказала Сесилъ. - Постараемся помочь б?д?, не вдаваясь въ ея причины.
        - Слишкомъ поздно! - воскликнула убитая горемъ мать. - Его часы сочтены, смерть уже простерла надъ нимъ свою руку. Остается только помолиться Богу о томъ, чтобы Онъ облегчилъ ему исходъ души изъ т?ла и принялъ ее потомъ въ свою обитель.
        - Бросьте вы эти несчастные лохмотья, - сказала Сесиль, тихо и осторожно отнимая у Абигаили ея работу, - въ такую минуту не стоитъ заниматься такимъ безполезнымъ д?ломъ.
        - Молодая леди, вы еще сами не испытали материнскихъ чувствъ, вы еще не можете понять материнскаго горя. Я работала на своего милаго мальчика двадцать семъ л?тъ, не лишайте меня этого удовольствія въ посл?днія остающіяся минуты.
        - Неужели ему такъ много л?тъ? - съ удивленіемъ воскликнулъ Ліонель. - Вотъ я никакъ не думалъ.
        - Во всякомъ случа? ему бы еще рано умирать. Онъ былъ лишенъ св?та разума. Да оправдаетъ его Господь св?томъ невинности.
        До сихъ поръ Ральфъ стоялъ, какъ вкопанный, на порог?, а теперь повернулся къ Ліонелю и спросилъ почти жалобнымъ голосомъ:
        - Какъ вы думаете, онъ умираетъ?
        - Боюсь, что такъ. Вс? признаки близкой смерти…
        Старикъ быстрыми, легкими шагами подошелъ къ кровати и с?лъ около нея прямо противъ Польварта. Не обращая вниманія на удивленные взгляды капитана, онъ поднялъ кверху руку, какъ бы требуя молчанія, и проговорилъ торжественнымъ голосомъ:
        - Итакъ, сюда явилась смерть. Она не забываетъ даже молодыхъ, а вотъ старика не беретъ. Не хочетъ. Скажи мн?, Джобъ, какія вид?нія представляются въ эти минуты твоимъ духовнымъ очамъ? Мрачныя или св?тлыя?
        Въ погасающихъ глазахъ Джоба промелькнулъ лучъ сознанія. Онъ съ кроткой дов?рчивостью взглянулъ на старика и пересталъ хрип?ть. Глубокимъ, внутреннимъ голосомъ отв?тилъ онъ на вопросъ:
        - Господь не сд?лаетъ зла тому, кто самъ въ жизни никому зла не сд?жалъ.
        - Помолись же Ему за несчастнаго старика, который черезчуръ долго носитъ на себ? бремя жизни. На земл? всюду только одинъ гр?хъ, только одно предательство. Старикъ этотъ усталъ жить. Но погоди уходить на небо. Пусть твоя душа унесетъ съ собой къ престолу Милосердія хоть какой-нибудь знакъ раскаянія отъ этой гр?шницы.
        Абигаиль громко простонала, выронила изъ рукъ свою работу и опустила голову на грудь, потомъ вдругъ встала, откинула нависшія на лицо черныя пряди с?д?ющихъ, но когда-то прекрасныхъ волосъ, и оглянулась на вс?хъ съ такимъ выраженіемъ, что обратила на себя общее вниманіе.
        - Время присп?ло, - сказала она. - Теперь ни страхъ, ни стыдъ не связыкаютъ моего языка. Слишкомъ явно видна рука Провид?нія надъ этимъ смертнымъ одромъ, чтобы можно было еще учорствовать и противиться Его вол?. Я, по крайней м?р?, больше не могу. Майоръ Линкольнъ! Въ жилахъ этого умирающаго юноши течетъ одинаковая съ вашей кровь, хотя уд?лъ ему достался съ вами неодинаковый. Джобъ вашъ братъ.
        - Б?дная! Она пом?шалась отъ горя! - воскликнула Сесиль. - Она сама не знаетъ, что говоритъ!
        - Она говоритъ совершенную правду, - спокойнымъ тономъ произнесъ Ральфъ.
        - Слышите, что онъ говоритъ? - продолжала Абигаиль.- A онъ знаетъ все. Само небо послало сюда этого грознаго свид?теля и обличителя. Онъ подтверждаетъ мои слова. Онъ знаетъ мою тайну, хотя я думала, что она скрыта отъ вс?хъ нав?къ.
        - Женщина, ты заблуждаешься сама, стараясь ввести въ заблужденіе другихъ! - вскричалъ Ліонель. - Хотя бы само небо стало подтверждать эту гнусную басню, я все-таки буду всегда говорить, что это несчастное существо никакъ не могло родиться отъ женщины такого ума и такой красоты.
        - Существо несчастное, это правда, но родилось оно отъ женщины, не мен?е красивой, ч?мъ была твоя мать, которую ты такъ превозносишь, горделивый сынъ счастья и благополучія? Можешь богохульствовать и кощунствовать, сколько хочешь, но онъ твой братъ. Твои братъ старшій.
        - Это истинная правда! - еще разъ повторилъ старикъ Ральфъ…
        - Не можетъ этого быть! - воскликнула Сесиль. - Не в?рьте имъ, Линкольнъ. Они сами себ? противор?чатъ.
        - Я въ теб? самой ношу сейчасъ подтвержденіе моимъ словамъ, - продолжала Абигаиль. - Разв? ты сама у подножія алтаря Господня не признала надъ собой вліянія сына? Гд? же было мн?, слабой, тщеславной, неопытной молодой д?вушк?, устоять противъ обольщенія отца?
        - Такъ это ты его мать! - воскликнулъ Ліонель, чувствуя, что у него отлегло отъ сердца. - Продолжайте и знайте, что вы говорите съ друзьями.
        - Да, вотъ такъ всегда! - съ горечью воскликнула Абигаиль, складывая вм?ст? руки. - Вы вс? ум?ете д?лать различіе между гр?хомъ мужчины и паденіемъ женщины. Майоръ Линкольнъ, я жалкая, опозоренная женщина, но я была такая же невинная и красивая, какъ ваша мать, когда попалась на глаза вашему отцу. Онъ былъ могучъ и знатенъ, а я слаба, ничтожна и безв?стна. Залогъ нашей любви явился на св?тъ уже посл? того, какъ вашъ отецъ меня бросилъ ради вашей матери.
        - Истинно, какъ само Евангеліе! - сказалъ Ральфъ.
        - Но какъ же это мой отецъ оставилъ васъ въ такой нужд?? - спросилъ Ліонель. - Какъ могло это случиться?
        - Онъ даже и не зналъ никогда о моемъ положеніи. Утративъ доброд?тель, я почувствовала стыдъ и все скрыла отъ него, уб?дившись, что онъ мн? изм?няетъ и уже увлекся Присциллой. Я стыдилась, я чувствовала себя падшей, а ему было и горя мало. Онъ преспокойно наслаждался… Но вотъ родились вы. На свои разгн?ванныя руки я приняла его насл?дника. Какихъ только проклятыхъ мыслей не приходило мн? тогда въ голову! Но, слава Богу, я нашла въ себ? достаточно силы воли, чтобы отогнать ихъ прочь, и не запятнать своихъ рукъ убійствомъ.
        - Убійствомъ! - вскричалъ Ліонель.
        - Да, убійствомъ. Вамъ гд? же знать, какія мысли подсказываетъ иногда отчаяніе несчастью! Но вскор? же мн? удалось утолить свою месть инымъ путемъ, и я сд?лала это съ адской радостью. Вашъ отецъ у?халъ въ Англію, а ваша мать забол?ла безъ него оспой. Вы видите, какъ обезображенъ мой сынъ этой ужасной бол?знью? Такъ вотъ, прелестное лицо вашей матери было обезображено гораздо хуже. Эта несчастная жертва неправды лежала на смертномъ одр? такъ же точно, какъ теперь лежитъ Джобъ. Богъ правосуденъ. Я покоряюсь Его святой вол?.
        - Продолжай, женщина! - сказалъ Ліонель. - Кажется, я въ состояніи буду тебя благословить.
        Абигаиль испустила такой глубокій стонъ, что вс?мъ показалось, не простоналъ ли это Джобъ, испуская уже свой посл?дній воздухъ въ борьб? со смертью. Она упала на свою скамеечку и закрыла лицо передникомъ.
        - Жертва неправды, - повторилъ саркастическимъ тономъ Ральфъ. - Всякой казни мало женщин?, забывшей свой долгь!
        - Да, жертва неправды! - воскликнулъ Ліонель. - Я готовъ ручаться за это своей жизнью. Ты сказалъ мн?, старикъ, гнусную ложь.
        Старикъ ничего не отв?тилъ, но губы его двигались, какъ будто онъ говорилъ самъ съ собой, и кривились презрительно-недов?рчивой улыбкой.
        - Я не знаю, что могъ онъ вамъ такое сказать, - продолжала Абигаиль, - но клянусь Богомъ, что я не скажу больше ни одного слова лжи. То, что я теперь говорю, истинная правда. По нашимъ зд?шнимъ законамъ больныхъ оспой изолируютъ совершенно отъ вс?хъ людей, и ваша мать осталась въ полномъ моемъ распоряженіи, а также во власти еще одной женщины, которая ненавид?ла ее еще больше, ч?мъ я.
        - Боже! И вы посм?ли!..
        - Н?тъ, не посм?ли. Бол?знь избавила насъ отъ этого преступленія. Она умерла, обезображенная, а я осталась жить во цв?т? красоты, если не чистоты и невинности. Въ презр?ніи у людей я тогда еще не была, и нужды еще не терп?ла. Все это пришло посл?… Я очень всегда тщеславилась своей красотой, но въ эти минуты любовалась гораздо больше на безобразіе своей соперницы, ч?мъ на свою красоту. Моя жажда мести была утолена. Ваша тетка, внимавшая также сов?тамъ лукаваго виновника всякаго зла…
        - Не говорите мн? про мою тетку, про мою мать разсказывайте! - воскликнулъ Ліонель.
        - Безчувственная ко всему, что не относилось къ ея выгод?, она оказалась настолько сл?пой, что пошла не по той дорог?, которая одна могла бы привести къ ц?ли, а взяла совершенно ложное направленіе, вызвавшее неожиданную катастрофу. Какъ только ваша мать испустила духъ, мы съ вашей теткой составили гнусный заговоръ умертвить ее вторично, очернивъ ея память. Ваша тетка им?ла въ виду искоренить изъ сердца вашего отца мал?йшій сл?дъ любви къ это покойной жен?, чтобы выдать-таки за него замужъ свою дочь, невинную и кроткую мать вашей теперешней жены, - а я была настолько глупа и тщеславна, что над?ялась на несбыточное. Я возмечтала, что вашъ отецъ, мой соблазнитель, поступитъ справедливо со мной и съ моимъ сыномъ и предоставитъ мн? то м?сто, котрое раньше занимала моя ненавистная соперница.
        - И вы посм?ли обмануть моего отца такой клеветой?
        - Да, посм?ли. Видитъ Богъ, посм?ли. A такъ какъ онъ все же не р?шался намъ пов?рить, то я поклялась на Евангеліи, будто все это правда.
        - И онъ пов?рилъ! - сказалъ Ліонель, дрожа отъ волненія.
        - Пов?рилъ, потому что поклялась на Евангеліи женщина, которую онъ считалъ очень слабой и легкомысленной, но не способной на клятвопреступленіе. Когда мы увидали, какой эффектъ произвела наша ложь, мы подумали, что наша ц?ль достигнута. Но есть разница между поверхностными увлеченіями и глубокой любовью. Мы хот?ли уничтожить эту любовь въ его сердц?, а вм?сто того уничтожили только его разсудокъ.
        Абигаиль кончила. Въ комнат? водворилась такая глубокая тишина, что когда раздавался пушечный выстр?лъ, то казалось, что стр?ляютъ въ сос?дней комнат?. Слышно было тяжелое дыханіе Джоба, но вскор? и оно прекратилось. Его душа словно дожидалась, когда мать кончитъ свою испов?дь, и посл? того отлет?ла на небо.
        Вдругъ Ральфъ выпрямился во весь свой ростъ. Глаза его блеснули. Съ дикимъ, нечелов?ческимъ крикомъ кинулся онъ на Абигаиль Прэй, точно тигръ на добычу. Бывшіе въ комнат? задрожали отъ ужаса.
        - Негодная, мерзкая женщина! - крикнулъ старикъ, хватая и тряся ее за руку. - Попалась ты мн?! Несите сюда святую книгу, несите сюда Евангеліе, пусть она еще что-нибудь солжетъ подъ присягой! Пусть она будетъ проклята окончательно!
        - Чудовище! Что ты д?лаешь! - сказалъ Ліонель, выступая на защиту Абигаили. - Сейчасъ оставь эту женщину! Ты в?дь и самъ меня обманулъ, не смотря на свои с?дые волосы!
        - Ліонель! Ліонель! - вскрикнула Сесиль. - Удержи свою преступную руку! В?дь это твой отецъ!
        Ліонель отшатнулся прочь, какъ пораженный громомъ, и, едва дыша, прислонился къ ст?н?.
        Все было ясно: Ральфъ, или, в?рн?е, отецъ Ліонеля, когда узналъ, какъ ужасно оклеветали его жену, снова помутился въ разсудк? и подвергся припадку б?шенства, какіе случались съ нимъ и раньше. Предоставленный самому себ?, онъ бы, по всей в?роятности, скоро покончилъ съ несчастной Абигаилью, но въ эту минуту отворилась дверь, и въ комнату быстро вб?жалъ тотъ прі?зжій незнакомецъ, котораго Ральфъ такъ ловко оставилъ въ рукахъ американцевъ.
        - Я сейчасъ же узналъ вашъ крикъ, мой почтенный баронетъ, - вскричалъ онъ. - Недаромъ же я столько л?тъ надзиралъ за вами въ Англіи. Ошибиться не могу. A въ Америк? меня по вашей милости едва не пов?сили… Но я не безъ причины и не безъ ц?ли переплылъ океанъ, а чтобы васъ изловить. Теперь мы съ вами уже не разстанемся никогда.
        Подъ вліяніемъ досады на баронета за ту опасность, подъ которую тотъ его подвелъ въ американскомъ лагер?, незнакомецъ кинулся на старика. Какъ только баронетъ увидалъ челов?ка, котораго считалъ своимъ самымъ лютымъ врагомъ, онъ пришелъ въ еще большее б?шенство и, оставивъ Абигаиль, набросился на него, точно пресл?дуемый охотниками левъ. Борьба была короткая, но упорная, и сопровождалась яростными проклятіями съ об?ихъ сторонъ и бранью. Гн?въ придалъ баронету сверхъестественную силу и помогъ ему одол?ть противника. Тотъ упалъ, а баронетъ придавилъ ему кол?нкомъ грудь и принялся душить его за горло.
        - Месть священна! - закричалъ онъ съ дикимъ хохотомъ, потрясая с?дыми волосами, спустившимися ему на глаза. - И Urim и tumim! Нашъ лозунгъ - свобода! Умри, негодяй! Отправляйся въ адъ, къ духамъ тьмы, дай намъ свободно вздохнуть!
        Бывшему больничному надзирателю баронета удалось, хотя и съ большимъ трудомъ, на минуту освободиться изъ-подъ руки, давившей ему шею, и воскликнуть:
        - Да помогите же мн?, ради Бога? Неужели вы позволите при себ? убить челов?ка?
        Но помочь ему не могъ никто. Об? женщины въ ужас? закрыли себ? руками лица. Польвартъ, все еще лишенный своей деревяшки, самъ не могъ безъ посторонней помощи ступить ни одного шага, а Ліонель весь застылъ въ смущеніи и ужас? и стоялъ неподвижно, точно статуя. Баронетъ снова схватилъ противника за горло и сталъ его опять душить, но тутъ отчаяніе придало больничному служителю какъ бы новую мускульную силу: его рука вдругъ три раза подъ-рядъ съ силой ударяла баронета ч?мъ-то въ л?вый бокъ. При третьемъ удар? баронетъ поднялся на ноги и еще разъ дико, дико захохоталъ, такъ что вс? похолод?ли и затрепетали. Его противникъ воспользовался этимъ моментомъ, вскочилъ на ноги и выб?жаль изъ комнаты съ торопливостью челов?ка, совершившаго преступленіе.
        Изъ трехъ ранъ, полученныхъ баронетомъ, ручьями лилась кровь. По м?р? того, какъ жизнь уходила изъ т?ла, глаза умирающаго становились мен?е дикими, и разсудокъ прояснялся. Злобное выраженіе сошло съ его лица. Онъ съ отеческой н?жностью гляд?лъ на молодую чету, которая усердно около него хлопотала. Но говорить онъ уже не могъ, только беззвучно шевелиль губами. Молча простеръ онъ руки, благословилъ своихъ д?тей совершенно такимъ же жестомъ, какъ это сд?лала таинственная т?нь, которая появилась въ церкви на ихъ свадьб?,- и всл?дъ зат?мъ сейчасъ же опрокинулся мертвый навзничь на т?ло своего старшаго сына, который такъ долго былъ у него въ совершенномъ заброс?.



        Глава XXXIV

        Я вид?лъ древняго, древняго с?довласаго старца. Годы и заботы провели по его щекамъ и по его челу глубокія морщины, посл?дніе сл?ды нын? позабытаго горя. Вокругъ него царила печаль. Мужчины поникли головами, женщины плакали, д?ти рыдали.

    Брайанти.
        Какъ только разсв?ло, бостонскій гарнизонъ пришелъ въ движеніе. Вся обстановка чрезвычайно живо напоминала то, что происходило передъ прошлогодней битвой. Гордый англійскій главнокомандующій не въ силахъ былъ дольше переносить, что колонисты заняли Дорчестерскія высоты и укр?пляются на нихъ. Онъ отдалъ приказъ ихъ оттуда выбить. Вс? пушки, какія только им?лись въ распоряженіи у англичанъ, были наведены на высоты и громили американцевъ, но т? продолжали держаться и не прекращали саперныхъ работъ. Вечеромъ были высажены войска для подкр?пленія гарнизона замка. На высотахъ появился самъ Вашингтонъ, и вообще вс? признаки указывали на то, что об? стороны готовились - одна къ р?шительной атак?, а другая къ упорному сопротивленію.
        Судя по медленнымъ передвиженіямъ королевской арміи, она должна была очень обрадоваться неожиданно разразившейся на другой день сильн?йшей бур?, пом?шавшеи ей пролить потоки крови и избавившей ее отъ в?роятнаго пораженія. Тутъ какъ бы само Провид?ніе вм?шалось. Буря разразиласъ въ конц? ночи и продолжалась весь день. О битв? въ такую бурю нечего было и думать. Между т?мъ удобный моментъ для отобранія у американцевъ ихъ позицій былъ упущенъ. Гоу, весь дрожа отъ б?шенства, началъ готовиться къ выступленію изъ города, на которомъ въ теченіе н?сколькихъ посл?днихъ л?тъ была сосредоточена сл?пая мстительность англійскаго правительства.
        Посл? бури миновала ц?лая нед?ля, въ продолженіе которой въ город? зам?чалось большое волненіе среди жителей и возбужденная д?ятельность среди англичанъ. Первые плохо скрывали свою радость, а вторые даже и не пытались скрыть мрачной досады на такой неожиданный исходъ.
        Въ одинъ изъ этихъ тревожныхъ дней изъ дома, принадлежавшаго самому знатному семейству въ город?, состоялся выносъ покойника. Надъ подъ?здомъ красовался траурный щитъ съ гербомъ Линкольновъ и съ эмблемой въ вид? окровавленной руки. Зрителей было немного, почти одни д?ти, которыя въ это тяжелое время только и оживляли бостонскія улицы. Немногочисленный похоронный кортежъ направился на кладбище при королевской церкви.
        Гробъ обращалъ на себя вниманіе своей необыкновенной шириной. Покрытый широчайшимъ покровомъ, онъ, когда его вносили въ церковь, об?ими своими сторонами коснулся дверныхъ косяковъ. Тотъ же пасторъ, о которомъ мы уже не одинъ разъ упоминали, встр?тилъ гробъ въ дверяхъ церкви и гляд?лъ съ какимъ-то особеннымъ интересомъ на шедшаго за гробомъ впереди вс?хъ молодого челов?ка въ глубокомъ траур?. Гробъ торжественно внесли въ церковь. За Ліонелемъ шелъ самъ главнокомандующій англійскихъ войскъ со своимъ любимымъ помощникомъ Бергойномъ. Съ ними рядомъ шелъ еще одинъ офицеръ значительно меньшаго чина; одна нога у него была деревянная; онъ шелъ, опираясь на палку. Онъ, повидимому, разсказывалъ генераламъ дорогой что-то очень таинственное и очень интересное, но при вход? въ церковь пересталъ. Прочая публика состояла изъ небольшого числа офицеровъ, состоявшихъ при обоихъ генералахъ, изъ мужской прислуги Линкольновъ и н?сколькихъ любопытныхъ з?вакъ, присоединившихся къ процессіи.
        По окончаніи заупокойной службы гробъ понесли изъ церкви на кладбище. Генералы и одноногій офицеръ возобновили вполголоса прерванный разговоръ. Процессія дошла до каменнаго свода надъ склепомъ въ углу кладбища. Склепъ былъ открытъ. Вдали съ этого м?ста хорошо видны были занятыя американцами высоты. Невольно глаза обоихъ генераловъ устремились въ ту сторону, они забыли и объ интересной бес?д?, и о покойник? и вновь стали думать о затруднительномъ положеніи англійскихъ войскъ.
        Гробъ поставили у входа въ склепъ, и назначенные для того люди приготовились опускать его туда. Но когда сняли покровъ, провожающіе съ изумленіемъ увидали, что подъ нимъ не одинъ гробъ, а два. Одинъ гробъ былъ обитъ чернымъ бархатомъ. Гвозди были серебряные, и весь онъ былъ богато украшенъ серебромъ. Другой гробъ былъ совершенно простой дубовый. На одномъ была прибита массивная серебряная доска съ гербомъ умершаго и съ длинной надписью; на другомъ были только выр?заны по дереву дв? буквы: Дж. П.
        Генералы нетерп?ливо поглядывали на доктора богословія Ляйтерджи, давая ему взглядами понять, что они дорожатъ каждой минутой. Все, поэтому, было окончено скор?е, ч?мъ мы разсказываемъ. Т?ло богатаго баронета и трупъ его безв?стнаго товарища были опущены въ склепъ и поставлены рядомъ съ т?ломъ женщины, которая при жизни была бичемъ ихъ обоихъ.
        Подождавъ съ мянуту изъ уваженія къ майору Линкольну и видя, что тотъ собирается пробыть у склепа еще н?сколько времени, генералы раскланялись съ нимъ и ушли. Остальная публика посл?довала ихъ прим?ру. При Ліонел? остался только офицеръ съ деревянной ногой, въ которомъ читатели, в?роятно, уже узнали капитана Польварта. Отверстіе склепа закрыли, входъ въ него заперли на жел?зную щеколду съ кр?пкимъ висячимъ замкомъ и ключъ отдали Ліонелю. Тотъ заплатилъ деньги работавшимъ и сд?лалъ имъ знакъ, чтобы они уходили.
        Но кром? Ліонеля и его друга на кладбищ? было еще одно живое существо. У ст?ны, на кол?няхъ, закрытая чьимъ-то памятникомъ, стояла оборванная женщина въ красной накидк?, небрежно наброшенной на плечи.
        Увидавъ ее, Ліонель и Польвартъ подошли къ ней. Она услыхала ихъ шаги, но не обернулась, а стала пальцами водить по буквамъ надписи на м?дной доск?, вд?ланной въ ст?ну. Надпись указывала м?стоположеніе фамильной могилы Линкольновъ и Лечмеровъ.
        - Мы сд?лали для нихъ все, что могли, и больше ужъ ничего не можемъ сд?лать, - сказалъ женщин? Ліонель. - Дальн?йшая ихъ участь зависитъ отъ одного Всевышняго.
        Тощая рука, высунутая изъ-подъ красной накидки, продолжала свое безсмысленное занятіе.
        - Съ вами говоритъ сэръ Ліонель Линкольнъ, - сказалъ Польвартъ, стоя подъ-руку съ товарищемъ.
        - Кто? - съ ужасомъ воскликнула Абигаиль Прэй, совс?мъ сбрасывая съ себя мантилью и показывая свое истощенное, заплаканное лицо, за эти дни изм?нившееся еще больше. - Ахъ, я и забыла, что сынъ насл?дуетъ на земл? отцу… тогда какъ мать должна посл?довать за сыномъ въ могилу.
        - Его похоронили прилично, - сказалъ Ліонель, - рядомъ съ кровными родственниками, рядомъ съ его отцомъ, который такъ его любилъ за его простоту и чистосердечіе.
        - Да, мертвый онъ пом?щенъ гораздо лучше, ч?мъ пом?щался живой. Слава Богу, онъ больше не будетъ терп?ть ни голода, ни холода.
        - Я позаботился о томъ, чтобы вы больше никогда ни въ чемъ не нуждались. Над?юсь, что остальная ваша жизнь будетъ счастлив?е, ч?мъ была до сихъ поръ.
        - Я теперь на земл? совершенно одинока. Старики будутъ отъ меня сторониться, молодежь будетъ меня презирать. Мн? остался только стыдъ, стыдъ и стыдъ.
        Молодой баронетъ промолчалъ, но Польвартъ счелъ своимъ долгомъ отв?тить:
        - Мн? кажется, что если вы будете читать Библію, то несомн?нно найдете въ ней себ? ут?шеніе. Кром? то-то, сов?тую вамъ хорошенько заботиться о своемъ питаніи. Готовьте себ? всегда самую сытную, укр?пляющую пищу, и я вамъ ручаюсь, что тяжесть угрызеній сов?сти для васъ тогда значительно облегчится. Средство самое в?рное. Оглянитесь на то, что д?лается на св?т?. Разв? хорошо упитанный злод?й терзается когда-нибудь укорами сов?сти? Никогда. Только тогда, когда у него на желудк? пусто, вспоминаетъ онъ о своихъ преступленіяхъ. И я вамъ сов?тую кушать какъ можно плотн?е и сытн?е, а то в?дь вы до невозможности худы. Кожа да кости. Я не желалъ бы напоминать вамъ о вашемъ гор?, но мы съ вами знаемъ одинъ случай, когда пища явилась черезчуръ поздно.
        - Да, да, черезчуръ поздно! Все явилось слишкомъ поздно, даже раскаяніе.
        - Этого вы не должны говорить, - сказалъ Ліонель. - Вы должны твердо в?рить словамъ Того, Кто об?щалъ раскаянію прощеніе.
        Абигаиль устремила на него взглядъ, въ которомъ отразился весь ужасъ, переживаемый ея душою, и проговорила слабымъ толосомъ:
        - Кто былъ при кончин? мистриссъ Лечмеръ? Миренъ ли былъ исходъ ея души?
        Ліонель промолчалъ, какъ будто воды въ ротъ набралъ.
        - Я такъ и думала, - продолжала Абигаиль. - На смертномъ одр? про гр?хъ забыть нельзя. - Составить зл?йшій заговоръ! Призвать Бога въ свид?тельство своей лжи! Погубить въ челов?к? разумъ - и какой разумъ!.. Уйдите, пожалуйста. Вы молоды и счастливы, что вамъ зд?сь д?лать среди могилъ? Дайте мн? зд?сь помолиться: ничто такъ не смягчаетъ укоры сов?сти, какъ молитва.
        Ліонель бросилъ около нея ключъ, который онъ держаль въ рук?, и сказалъ:
        - Этотъ склепъ заперли навсегда, если только вы не потребуете, чтобы его отперли еще разъ - для васъ самихъ, чтобы лечь рядомъ съ сыномъ. Д?ти т?хъ, к?мъ этотъ склепъ выкопанъ, лежатъ вс? уже зд?сь, за исключенісмъ двухъ, которые умрутъ въ другомъ полушаріи. Возьмите себ? вотъ это - и да проститъ васъ Господь, какъ я васъ прощаю.
        Онъ бросилъ рядомъ съ ключомъ большой кошелекъ, наполненный золотомъ, и ушелъ вм?ст? съ Польвартомъ, не прибавивъ больше ни слова. Въ воротахъ кладбища они оба обернулись и въ посл?дній разъ взглянули на Абигайль. Она стояла на кол?няхъ, руками опираясь на памятникъ надъ чьей-то могилой, пригнувши голову почти къ земл?. Видно было, что она смиренно и горячо умоляетъ небо о милосердіи.
        Посл? того дня черезъ три въ городъ съ тріумфомъ вступали съ одного конца американцы, между т?мъ какъ англійская армія очищала его съ другого конца. Н?которые изъ американцевъ пожелали пос?тить могилы своихъ родныхъ и на кладбищ? королевской церкви нашли т?ло какой-то старухи, повидимому, погибшей отъ холода. Она открыла склепъ, желая, должно быть, умереть возл? гроба своего сына, и въ ту же минуту лишилась силъ, не усп?вши еще туда спуститься. Она лежала на мерзлой земл?, и ея спокойное лицо носило сл?ды былой зам?чательной красоты, которая ее погубила. Около нея лежалъ кошелекъ съ деньгами, на томъ самомъ м?ст?, гд? его бросилъ Ліонель.
        Возвращавшіеся въ свои дома горожане съ ужасомъ уходили отъ этого зр?лища. Но потомъ на кладбище забрелъ случайно одинъ отсталый солдатъ изъ королевской арміи, нарочно для того и отставшій, чтобы поживиться, гд? придется. Онъ увидалъ кошелекъ и тотчасъ же завлад?лъ имъ, а т?ло Абигаили столкнулъ въ подземный склепъ, заперъ отверстіе и ключъ забросилъ.
        М?дная доска съ надписью много л?тъ уже какъ оторвалась отъ ст?ны, и въ настоящее время въ Бостон? осталось очень не много лицъ, которыя могли бы указать м?сто, гд? находилась семейная могила Линкольновъ и Лечмеровъ.
        Сэръ Ліонель и Польвартъ вм?ст? отправились на набережную, с?ли тамъ въ шлюпку и по?хали на фрегатъ, который долженъ былъ отвезти ихъ въ Анмію. Фрегатъ былъ какъ разъ тотъ самый, на которомъ служилъ молодой мичманъ, возившій Сесиль въ американскій лагерь. На палуб? они встр?тились съ Агнесой Дэнфортъ, которая прі?хала на фрегатъ незадолго до нихъ вм?ст? со своей кузиной. У Агнесы были заплаканные глаза, но щеки гор?ли румянцемъ отъ удовольствія, что изъ Бостона убираются, наконецъ, гордые островитяне, которыхъ она всегда очень недолюбливала.
        - Я только васъ дожидаюсь, кузенъ Линкольнъ, чтобы съ вами проститься, - сказала она, дружески его обнимая. - Мн? уже пора съ?зжать на берегъ. Будьте счастливы, а я никогда не перестану желать вамъ всего, всего лучшаго.
        - Такъ вы насъ покидаете? - сказалъ молодой челов?къ, за вс? эти дни въ первый разъ улыбнувшись. - Вы должны знать, что не меня одного эта жестокость…
        Его перебилъ Польвартъ, выступая впередъ и беря миссъ Дэнфортъ за руку. Въ пятидесятый, по крайней м?р?, разъ повторилъ передъ ней храбрый капитанъ свою просьбу, чтобы она соединила съ нимъ свою судьбу. Агнеса слушала его молча и съ серьезнымъ видомъ, но онъ еще не усп?лъ договорить всего, что хот?лъ сказать, а по ея губамъ уже проб?жала лукавая улыбка. Она дружески и ласково поблагодарила его, но отказала наотр?зъ и окончательно. Капитанъ выдержалъ ударъ, какъ челов?къ, получающій его далеко не въ первый разъ, и со всею в?жливостью помогъ ей сойти въ лодку, на которой она прі?хала. Въ лодк? ее встр?тилъ молодой челов?къ въ форм? американскаго офицера. Сэру Ліонелю показалось, что румянецъ на щекахъ его кузины сд?лался еще гуще, когда ея молодой спугникъ сталъ накидывать ей на плечи теплый плащъ, такъ какъ было холодно. Лодка, им?я на себ? парламентерскій флагъ, поплыла не въ городъ, а къ противоположному берегу, занятому американцами. На сл?дующей нед?л? состоялась свадьба Агнесы съ этимъ самымъ офицеромъ, и они вступили во влад?ніе домомъ на Тремонтъ-Стрит? и вс?мъ насл?дствомъ посл? мистриссъ
Лечмеръ, отъ котораго Сесиль отказалась съ полнаго одобренія своего мужа.
        Командиръ фрегата сигналомъ даль знать адмиралу о прибытіи на бортъ пассажировъ, которыхъ ждали, и получилъ въ отв?тъ приказъ итти въ плаваніе по указанному назначенію. Черезъ н?сколько минутъ легкое и стройное судно прошло мимо Дорчестерскихъ высотъ, выпустило по нимъ н?сколько бортовыхъ залповъ и поставило вс? свои паруса. Американцы не отв?чали, не им?я ни мал?йшаго желанія препятствовать выходу фрегата въ открытое море. Онъ помчался къ берегамъ Англіи, везя съ собою правительству и обществу важную в?сть объ эвакуаціи Бостона[Бостонъ былъ очищенъ англичанами въ март? 1776 г. на основаніи конвенціи, заключенной между генераломъ Гоу и Вашингтономъ. Городъ былъ потомъ ремонтированъ и укр?пленъ за счетъ «лойялистовъ», которые были объявлены врагами отечества.] .
        Флотъ тоже вскор? снялся съ якоря и удалился, и съ т?хъ поръ городъ, бывшій такъ долго въ угнетеніи, ни разу не видаль у себя въ гавани ни одного непріятельскаго корабля.
        Во время плаванія Ліонель и его симпатичная подруга им?ли досугъ хорошо обдумать все, что съ ними случилось. Много говорили они другъ съ другомъ, между прочимъ, о такой странной, таинственной, необъяснимой и въ то же время такой т?сной связи, которая установилась между помутившимся въ разсудк? отцомъ и никогда не им?вшимъ разсудка сыномъ. Углубившись въ разсмотр?ніе вс?хъ причинъ, они достигли того, что описанныя нами событія предстали передъ ними во всей ясности и естественной простот?, безъ мал?йшей прим?си темнаго и сомнительнаго.
        Больничный сторожъ покойнаго баронета, посланный за нимъ въ погоню въ Америку и бывшій невольною - нав?рное, такъ - причиной его смерти, не посм?лъ возвратиться въ Англію, а остался въ Америк?, гд? и затерялся въ толп?.
        Польвартъ умеръ очень недавно. Несмотря на свою деревянную ногу, онъ, при поддержк? Ліонеля, достигъ почти самыхъ высшихъ почестей и отличій и подъ конецъ жизни подписывался баронетомъ, генераломъ и членомъ парламента. Онъ былъ командиромъ одной приморской кр?пости, и эта кр?пость считалась, благодаря ему, одной изъ самыхъ надежн?йшихъ во всемъ королевств?. Въ парламент? онъ зас?далъ въ качеств? представителя одного м?стечка, влад?льцемъ котораго былъ сэръ Ліонель Линкольнъ. Тамъ онъ обращалъ на себя вниманіе усидчивостью и добросов?стностью, съ которой онъ выслушивалъ вс? депутатскія р?чи, а также той посп?шностью, съ которой онъ всегда подавалъ голосъ «за», когда д?ло шло объ ассигнованіи средствъ на съ?стные припасы для чего бы то ни было.
        Черезъ годъ посл? прі?зда молодой четы Линкольновъ въ Лондонъ у Сесили умеръ ея дядя, лордъ Кардоннель, а передъ т?мъ незадолго умеръ его единственный сынъ. Леди Линкольнъ сд?лалась неожиданно обладательницей большого состоянія и насл?дницей одного изъ древн?йшихъ англійскихъ баронствъ. Вплоть до самой французской революціи сэръ Ліонель Линкольнъ и его жена прожили въ полномъ согласіи. Леди Линкольнъ своимъ кроткимъ вліяніемъ отлично ум?ла успокаивать своего вспыльчиваго мужа. Среди безмятежнаго счастья его наклонность къ насл?дственной меланхоліи исчезла почти совс?мъ. Когда оказалось нужнымъ принять м?ры для охраны британской конституціи, которой стала грозить опасность, правительство въ числ? н?сколькихъ другихъ богатыхъ и талантливыхъ людей призвало сэра Ліонеля Линкольна въ верхнюю палату. Онъ сд?ланъ былъ графомъ и пэромъ, и такимъ образомъ въ восемнадцатомъ в?к? къ нему въ родъ возвратился титулъ, которымъ въ средніе в?ка пользовалась угасшая старшая линія Линкольновъ.
        Никого уже теперь н?тъ въ живыхъ изъ главныхъ д?йствующихъ лицъ нашего разсказа. Даже розы Сесили и Агнесы перестали цв?сти и были сорваны въ мир? и невинности смертью. соединившей ихъ въ могильномъ мрак? съ ихъ предшественниками и предшественницами. Разсказанные нами историческіе факты уже начинаютъ меркнуть въ отдаленіи времени, и очень возможно, что тотъ англіискій пэръ, который въ настоящее время пользуется вс?ми насл?дственными правами рода Линкольновъ, даже и понятія не им?етъ о той части своей семейной хроники, когда члены этого рода жили въ глухой и отдаленной провинціи Великобританскаго королевства.

        КОHЕЦ



1832



        notes

        Примечания


1

        Въ первомъ изданіи «Ліонель Линкольнъ» былъ объявленъ первою изъ «Легендъ тринадцати республикъ». Впосл?дствіи авторъ не сл?довалъ этому плану. Т?мъ не мен?е, не взирая на то, что это предисловіе, также и то, которое мы пом?щаемъ всл?дъ за нимъ, которое авторъ предпослалъ спеціально «Ліонелю Линкольну», и были оба авторомъ уничтожены въ новомъ изданіи, мы сочли нужнымъ привести ихъ зд?сь. Фениморъ Куперъ посл? изданія «Ліонеля Линкольна» подружился съ Вальтеръ-Скоттомъ и не хот?лъ воспроизводить этого предисловія, чтобъ оно не показалось критическимъ выпадомъ противъ обычныхъ предисловій къ романамъ автора «Веверлея». Подъ выраженіемъ тринадцать республикъ разум?ются 13 первоначальныхъ штатовъ С?веро-Американскаго Союза. (Прим. ред.)

2

        Брайантъ, Халлекъ, Поольдингъ - американскіе поэты, мало изв?стные въ Европ?. Поэма Брайанта «Thanatopsis» переведена по русски А. Н. Плещеевымъ.

3

        Авторъ исторіи Христофора Колумба, американскій Аддисонъ, какъ его прозвали американцы.

4

        Изв?стенъ въ Европ? еще меньше, ч?мъ вышеупомянутые.

5

        Составитель сборника остротъ и вольныхъ п?сенокъ.

6

        Мистриссъ Лечмеръ называетъ Ліонеля Линкольна кузеномъ, хотя онъ, собственно, ей двоюродный внукъ. Въ Англіи и Америк? слово «кузенъ» употребляется въ бол?е широкомъ значеніи, ч?мъ въ другихъ странахъ. Имъ нер?дко означается вообще родство.

7

        Полуостровъ Чарльстоунъ почти совершенно окруженъ глубокой водой и только узкой полосой земли соединяется съ материкомъ. У самаго входа на перешеекъ возвышается холмъ Бенкеръ-Гилль.

8

        Питье изъ вина съ сахаромъ и мускатнымъ ор?хомъ.

9

        Питье врод? лимонада съ виномъ.

10

        Кровавая рука изображается поверхъ щита вс?хъ баронетскихъ гербовъ.

11

        Авторъ, очевидно, им?етъ въ виду Чарльза Ли, который былъ очень вспыльчивъ. Онъ былъ однимъ изъ главныхъ зачинщиковъ возстанія и даже м?тилъ въ главнокомандующіе, но ему предпочли Вашингтона, что вызвало въ немъ зависть.

12

        Бостонъ былъ очищенъ англичанами въ март? 1776 г. на основаніи конвенціи, заключенной между генераломъ Гоу и Вашингтономъ. Городъ былъ потомъ ремонтированъ и укр?пленъ за счетъ «лойялистовъ», которые были объявлены врагами отечества.