Чужак Макс Брэнд


        #

        Макс Брэнд
        Чужак

        Глава 1

        Они пасли стадо, принадлежащее союзу скотоводов, возле Клейрока - тысячу восемьсот кастрированных бычков, окрепших на хороших пастбищах, норовистых, однако поддающихся управе двух ковбоев, даже таких, как Пит Ленг и Лю Шерри, или по кличке Малыш Лю.
        В тот день, пройдя по пастбищам расстояние в несколько миль, бычки хорошо насытились сочной травой, так что чувствовали себя удовлетворенно и дремотно, поэтому начали уже ложиться, сначала тяжело плюхаясь на колени, а потом полностью опускаясь на землю, что мало походило на грациозное устройство на ночь мустангов.
        - Хлопоты да мясо - вот и все, что можно от них получить, - заявил Малыш Лю, спокойно объезжая стадо на лошади. - А у нас нет даже мяса…
        - Прекрати про это и лучше что-нибудь спой, - предложил Пит Ленг. - Все равно эти короткорогие не поддержат твое ораторское искусство. Поэтому давай запевай!
        - Пой сам. Я сегодня не расположен к пению.
        Ленг тут же затянул на мотив песни «Моя Бонни где-то за океаном»:
        Вчера, лежа на траве в прериях,
        Я смотрел на звезды в небесах и гадал:
        Неужели смогу когда-нибудь
        Приблизиться к моей милой?
        Вперед, вперед!
        Несись, мой конь, вперед, вперед!
        Лети вперед!
        - Перестань! - взмолился Малыш Лю. - Мне становится не по себе от таких жалостливых причитаний.
        - Ты слишком много учился, - отозвался Ленг. - Я не раз говорил тебе об этом. Если у тебя и были какие-то природные данные, то они заглохли от чтения книжек.
        Малыш Лю запрокинул голову и запел сочным басом, который лился широким потоком:
        Эта старая тетка Джесс, старая упрямая негодница,
        Никогда не раскаивается.
        Он ни разу не опоздал к обеду,
        Но и ни разу не заплатил ни цента.
        Но старая тетка Джесс, похожая на всех,
        Довела его до погибели,
        И вот в расцвете лет он сгинул в горах
        В дни памятного сорок девятого года…
        Шевельнувшееся в нем чувство досады постепенно улеглось. Он крякнул, переводя дыхание.
        - Ничего себе, успокаивающая песенка! - презрительно усмехнулся Пит Ленг. - Давай про что-нибудь другое! Тебе бы выступать в концертном зале, Малыш!
        Лю Шерри как ни в чем не бывало затянул другую песню, а может быть, другой куплет из той же:
        Был косматый оборванец Джим горлопан,
        Он мог реветь сильнее бизона, ей-ей;
        Он ревел целыми днями и ночами,
        И думаю, продолжает реветь поныне.
        Однажды ночью Джим свалился в шахту,
        Вопиюще скверно построенную.
        И в этой скважине излил криком всю душу
        В дни памятного сорок девятого года.
        - С меня хватит! - остановил его Пит Ленг. - Ну-ка давай присвистнем на них, сынок!
        Ковбои не торопясь объехали где шагом, а где легкой трусцой остановившееся на ночлег стадо, иногда мягко посвистывая, время от времени напевая пару куплетов из какой-нибудь песни. Отъевшиеся, потолстевшие бычки успокаивались под эти знакомые звуки, исходящие от людей, которые охраняли их от опасностей - волков да горных хищников, и спокойно засыпали, словно лежали не под открытым небом, а за надежной стеной, укрывающей их даже от ветра и далеких звезд.
        Потом погонщики съехались, позволив своим мустангам коснуться друг друга мордами.
        - Судя по освещению, этот Клейрок вроде бы неплохой городок, - заметил Малыш Лю.
        - Мне приходилось под этими огнями пробовать местное пойло, - отозвался Пит Ленг. - Чудовищная красная бормотуха! Совсем не годится для молокососов, ее могут пить только бывалые выпивохи. Тебе, Малыш, лучше держаться от нее подальше.
        Лю Шерри протянул руку, крепко схватил напарника за шиворот, затем приподнял его на целый ярд над седлом и некоторое время подержал.
        - Ну что, теперь можно позволить тебе шлепнуться? - тихо спросил он.
        - Ты еще поплатишься за это! - тоже негромко, чтобы не потревожить бычков, пригрозил Пит Ленг.
        Малыш опустил его обратно в седло.
        - Я ужасно давно ничего не пил, - признался он. - Наверное, внутри все уже покрылось ржавчиной, эдаким слоем толщиной в два дюйма, а песка накопилось больше, чем в пустыне. Пит, пара черпаков красноватой бормотухи в моем желудке не издадут даже всплеска!
        Пит Ленг причмокнул и предложил:
        - Послушай, ступай и опрокинь в себя парочку черпаков. Наши бычки прикорнули, и я один смогу за ними присмотреть. Отправляйся, но возвращайся поскорее, чтобы до утра и я тоже смог туда смотаться.
        Здоровяк окинул взглядом стадо. Бычки спокойно лежали на земле, в полнейшей ночной тишине лишь изредка раздавался негромкий звук удара рога о рог или свист взметнувшегося хвоста.
        - Все-таки, пожалуй, мне не стоит отлучаться, - нерешительно произнес Лю Шерри.
        - Вали, вали, сынок! - подбодрил его напарник. - Сейчас ты здесь только помеха. Мысли, что пришли тебе в голову, Малыш, способны взбудоражить целый город, не говоря уж о нашем заночевавшем стаде. Ты меня уже и так чуть не задушил. - Он потрогал шею, в которую врезался воротник, когда Шерри приподнимал его над седлом.
        Здоровяк шлепнул Ленга по плечу:
        - Тогда пока, Пит! Пожелай мне не угодить в драку, вернуться целым и невредимым.
        - Ладно, ладно! - проворчал тот. - Только учти, до Клейрока лучше добираться на муле, чем на лошади, - здесь уйма зыбучих песков и канав. Не ищи себе друзей, Малыш, не засиживайся, чтобы завязать новую дружбу, а просто опрокинь парочку чарок и возвращайся.
        - Вернее поступить нельзя, - отозвался Шерри и повернул коня в сторону города.
        Скакал он на малорослой пятнистой лошадке всего пятнадцати футов высотой, но самой природой созданной для перевозки тяжестей, способной вынести даже такого грузного человека, как Малыш, но по прыти не уступавшей горной козе. Шерри пустил пони прямо по полю. Они перескочили через пару ограждений, встретившихся им на пути, и вскоре достигли окраины Клейрока.
        Он оказался крупным, беспорядочно разбросанным городом, с удобными участками вокруг домов. Продвигаясь рысцой по улицам, Малыш Лю слышал мягкий шипящий звук разбрызгиваемой на лужайках воды из шлангов. До него доносился благоухающий аромат садов. А по обеим сторонам проезжей части стройными рядами выстроились зонтики деревьев.
        - Культурно, - сказал сам себе Шерри.
        Он въехал на мост через небольшую речку и, хотя торопился, натянул вожжи, чтобы полюбоваться сверканием потока на стремнине, где речушка делала крутой поворот. Отсюда, с середины изогнутого моста, где Лю остановился, хорошо была видна часть Клейрока. Он увидел, что город зажат холмами, которые на первый взгляд не представляли трудностей для поездок, так как их вершины были пологи. Только на юге высоко к небу поднималась какая-то темная масса, цепочку огней на которой Шерри сначала принял за большие звезды. Но потом сообразил, что звезды невозможно разглядеть через такую тучу, и пришел к заключению, что перед ним возвышается отвесная скала.
        Малыш Лю поехал дальше. Он не собирался осматривать центральные районы этого городка и вскоре, на противоположной стороне реки, приблизился к домам, стоящим вплотную друг к другу. Усадьбы и сады закончились, тут на улицах ему встречались люди. Шерри миновал здание кинотеатра, фасад которого освещали малиновые огоньки, и оказался перед «Паркер-Плейс».
        В Клейроке были еще две гостиницы побольше этой, но по своему расположению они уступали «Паркер-Плейс». Она стояла несколько обособленно, на холмике, окруженная небольшим садом и лужайками, что придавало ей очень гостеприимный вид. Малыш Лю не стал раздумывать и тут же повернул к конюшне. Там он привязал лошадь возле щедро наполненной кормушки и направился в холл.
        Открыв дверь, Шерри услышал веселые голоса, которые дружно пели пастушескую песню, отчего сразу же почувствовал себя уютно. Руки дюжины ковбоев потянулись к нему, но Лю уклонился от них, понимая, что ему, пока что трезвому, негоже быть с ними.
        Помещение, где находился бар, освещалось слабо, если не считать трех ярких кругов над столами с игроками. Зато здесь стояла относительная тишина, а точнее говоря, рев из холла доносился сюда как шум морского прибоя на пологом берегу. И все равно бармену пришлось дважды переспросить, чего новый посетитель желает.
        Шерри не успел ответить. Из-за соседнего стола поднялся стройный, высокий, элегантный мужчина и постучал бармена по плечу.
        - Только не обычной отравы, а из моих запасов, - предупредил он. - Вижу, приятель, - обратился затем к Малышу, - вы совершили большое путешествие и только что достигли пристани. Большую жажду нельзя утолить дерьмом, которым здесь потчуют.
        Лю поблагодарил незнакомца и предложил ему присесть рядом, поскольку сам уже сел.
        Принесли выпивку. Незнакомец поднял стакан, и Шерри заметил, что его худая, коричневая от загара рука слегка трясется.
        - До дна! - предложил мужчина.
        Шерри выпил, однако на душе у него стало беспокойно.



        Глава 2

        Беспокойство, вероятно, объяснялось несколькими причинами, но более всех Малышу Лю было не по себе от пронзительных взглядов незнакомца, которые тот время от времени бросал на него. Худощавый, с желтоватым цветом кожи, он как-то гордо и одновременно настороженно поворачивал голову из стороны в сторону, а на лице горела пара диких внимательных глаз.
        - Из каких будете мест? - поинтересовался мужчина.
        - Я перегоняю бычков для отделения союза скотоводов. А чем занимаетесь вы?
        - Перегоняете скот? - переспросил собеседник вместо ответа. - Мне приходилось попадать в шторма, но я никогда не укрывался, чтобы их переждать, в таком гадком порту. Надо же, гонять коров! - хохотнул он.
        Шерри ощетинился, хотя разозлить его, как и большинство здоровяков, было трудно. Но пока он был готов примириться со странностями незнакомца, тем более что пил его спиртное.
        - Моряком бывать не приходилось? - спросил угощавший.
        - Нет.
        - Тогда, значит, вы и не жили, - заключил он.
        - Как вас зовут? - полюбопытствовал Малыш Лю.
        - Гарри Кеппер. А вас?
        - Моя фамилия - Шерри. Я хочу вам кое-что объяснить. Некоторые из собравшихся тут ребят рассердятся, если услышат, как вы относитесь к погонщикам скота.
        - Неужели? Да что вы? - выпалил Кеппер. При этом его глубоко посаженные глаза засверкали еще больше.
        - Приходится выполнять такую работу, какую можно найти, - добродушно пояснил Шерри. - Но как можно плавать на корабле по здешней суше? - усмехнулся он.
        Однако шутка не смягчила Кеппера.
        - Мне показалось, вы похожи на человека, способного выполнять мужскую работу. А вне моря такой нет. Вне моря вообще нет жизни, за исключением островов! - И он в свою очередь насмешливо усмехнулся.
        Про себя Шерри решил, что мозги у Гарри Кеппера немного набекрень.
        - Скажу вам, что я мог бы сделать, - предложил Кеппер. - Показать любому сухопутному жителю, что он и за десять лет не познает того, что можно пережить на море за половину этого срока. И бурю, и штиль, и ветер в паруса! Чем вообще может заняться сухопутный человек? А вот если под вами находится груз в четыре тысячи тонн стали, гремят и стучат двигатели, а судно обслуживает отвратительный экипаж, да к тому же многие мили отделяют от порта, где вас ждет состояние, если вы до него дойдете… Вот это действительно жизнь!
        - Вы служили капитаном?
        - Капитаном я никогда не был, но в качестве первого помощника привел в родные порты многие суда. Хотя не всегда можно прийти туда, откуда вышел. И такое тоже на море случается!
        Кеппер опять засмеялся, а Шерри еще больше убедился, что с головой у этого человека не все в порядке. Впрочем, он с удовольствием послушал бы, как это его собеседнику удалось подняться из рядовых матросов до одного из капитанов корабля, но сделать этого не удалось, потому что Кеппер неожиданно поднялся.
        Правда, тут же опять опустился на место. Его ноздри вздрогнули, а глаза засверкали еще более злодейски, чем прежде. Он уставился на Шерри и чуть ли не с яростью изрек:
        - Я покажу вам кое-что из того, что можно узнать на море. Посмотрите вон на того парня, который только что вошел. Он выглядит хоть куда, верно?
        Шерри увидел мужчину среднего возраста, остановившегося возле двери и неторопливо стягивающего перчатки. У него было прекрасное, умное лицо, великолепной формы лоб. По одному его внешнему виду было ясно, что это уравновешенный человек с богатым внутренним миром.
        - Вы, наверное, думаете, что такой джентльмен не снизойдет до разговора с типом вроде Гарри Кеппера, морским бродягой и все такое прочее?
        - А захочет ли? - задал вопрос Шерри, хотя беседа с бывшим моряком ему становилась все более противна.
        - Думаю, захочет, если я его попрошу, - заявил Кеппер. - Вот сейчас увидите. - Он резко повернулся на стуле и крикнул: - Эй! Идите-ка сюда, выпейте со мной!
        Вновь пришедший слегка вздрогнул при звуке его голоса, но тут же любезно отозвался:
        - Кеппер, я не пью. Спасибо.
        Моряк неприятно рассмеялся.
        - Советую еще раз подумать! - рявкнул он, вложив в интонацию явную угрозу.
        Вошедший мгновение поколебался, потом подошел к столику и сел.
        - Вот это - Шерри, - представил ему Кеппер Малыша. - А это - Оливер Вилтон, мой давнишний товарищ по кают-компании. Не так ли, Оливер?
        Вилтон сделал рукой движение, которое могло выражать как согласие, так и раздражение.
        - Конечно, он мой морской дружок, - продолжал между тем Кеппер. - Мы вместе объехали весь свет. В наших головах запечатлелись десятки морских маршрутов. Мы многое повидали» Побывали на островах Бугенвиль и Шуасоль. Были на острове сокровищ и на Тононго, Буэна-Виста и Сан-Кристобале… Не правда ли, мы повидали все это, приятель? - И он шлепнул Оливера по плечу, от чего тот с омерзением поморщился.
        Вилтон отказался от виски и заказал пиво. Попивая его, он внимательно наблюдал за Кеппером. При этом его лицо, по мнению Шерри, одновременно выражало отвращение, страх и гнев. Малыша Лю несказанно удивляло, что такой джентльмен, как Вилтон, позволяет такому типу, как Кеппер, относиться к себе с фамильярностью.
        - Но Оливер бросил море, - объяснял ему Кеппер. - Вы не возражаете, Оливер, что я называю вас просто по имени?
        - Пожалуйста, - отозвался тот.
        Моряк самодовольно ухмыльнулся, понимая, что не доставил бывшему дружку удовольствия.
        - Конечно не возражаете, - подхватил он. - Как может возражать такой хороший человек и славный парень, как вы? Ведь мы с вами можем столько вспомнить, что хватило бы на целую книгу, причем настоящую толстую книгу! Верно, старина?
        Оливер Вилтон прикусил губу.
        - Этот парень никогда не отличался разговорчивостью, - заметил Кеппер, - но и не уклонялся от выпивки. Не выделялся красноречием, однако выпить был не дурак.
        После такого явного намека Вилтон немедленно заказал всем по бокалу. От Шерри не ускользнул недвусмысленный взгляд официанта на матроса, а затем на Вилтона, согласившегося сесть вместе с ним за один столик.
        - Вы ведь не можете взять больше того количества, которое имеется в вашем распоряжении? - заметил Оливер, обращаясь к Кепперу.
        - Кто, я? - причмокнул тот. - Да я всегда держу целую комнату с запасами нужных мне товаров. Постоянно! Поэтому несите новую партию!
        Сделав заказ, Вилтон неожиданно поднялся.
        - Пойду проверю, чтобы наливали из нужных бутылок, а то здесь наловчились на подменах! - И он торопливо отошел от стола.
        Кеппер откинулся на спинку стула. На его лице играло злорадное торжество.
        - Этот парень с причудами, - поведал он. - Но на крючке. Он, конечно, может извиваться, если того желает, но с крючка ему не сорваться! Думаю, крючок застрял у него в жабрах, так что нет ничего такого, чего бы он мне не отдал, если я попрошу. Я начал с того, что предложил ему выпить, но могу попросить и о большем. О, могу забрать весь его груз! А у него такое отзывчивое сердце, что он ни за что не откажет своему старому морскому товарищу! - Кеппер опять противно засмеялся.
        Шерри заерзал на стуле. Ему смертельно надоела компания этого матроса, и он решил, что после очередной порции немедленно уйдет. Пит Ленг уже наверняка его ждет.
        Вилтон возвратился с подносом в руках.
        - Вот видите! - выпалил Кеппер. - Я же говорил, что он на редкость славный малый. Мало того, что оплатил выпивку, еще и подменил официанта, чтобы самому ее принести. Такой вот человек! С добрым сердцем и открытой душой. Он всегда такой.
        Вилтон поставил на стол стаканы.
        Теперь он казался значительно повеселевшим, хотя Шерри не мог не заметить, что в его хорошем настроении было что-то напускное.
        Оливер сел и с улыбкой предложил тост:
        - Удачи и доброго вам здоровья, Кеппер! И вам тоже, Шерри!
        - О! - воскликнул моряк, слегка наклонясь над столом. - Это, сэр, очень любезно с вашей стороны. Сказано исключительно трогательно. Примите и мои самые сердечные пожелания!
        Казалось, что Кеппер искренне тронут жизнерадостным поведением человека, которого недавно мучил, и это отразилось на его голосе.
        Между тем Шерри, кивнув собеседникам, торопливо поднял один из стаканов, чтобы поскорее его опрокинуть и на этом покончить.
        И уже успел проглотить полстакана, когда вдруг услышал восклицание Вилтона:
        - Эй! Это не ваш стакан!
        Шерри мгновенно поставил недопитый стакан на стол, успев подумать, что выпивка какая-то горькая. В это время Кеппер осушил до дна взятый им стакан, а услышав тревожное замечание Вилтона, тут же схватил недопитое из-под руки Шерри, заглотил его и прогоготал:
        - Конечно, мой стакан я тоже должен выпить!
        Шерри уставился на него с отвращением. Его терпению пришел конец. Не знающая меры наглость моряка вывела его из себя, мощные бицепсы на руках начали напрягаться.
        - Я еще мало выпил, - заявил вдруг Кеппер, - чтобы почувствовать такое головокружение. Я…
        Он приподнялся со стула и опять тяжело плюхнулся на него. Голова его вдруг свесилась на сторону.
        - Ребята, я должен покинуть вас, - объявил Шерри. - Я оплачу один заказ, но мне пора возвращаться…
        Он попытался подняться на ноги, но неожиданное помутнение в голове опять свалило его на стул. Потом как будто очень издалека до него донеслись слова: «Вот пара отпетых пропойц. Что будем с ними делать?»



        Глава 3

        Вскоре после этого к Шерри вернулись проблески сознания. Он понял, что его то волокут, то несут куда-то в другое место. Потом его, словно тяжелый мешок, бросили на пол. Затем наступила полная темнота, и ему стало очень холодно. Когда же спустя какое-то время он сумел подняться на колени и немного приоткрыть глаза, раздался грохот выстрела. Шерри нечетко увидел, как вырвалось красноватое пламя, а следом почувствовал едкий запах порохового дыма.
        От выстрела он быстро пришел в себя. Поднимаясь на ноги, споткнулся о револьвер, который лежал перед ним на полу. Он поднял его. Дуло было теплым на ощупь, а из его узкого кончика поднималась струйка дыма. Револьвер оказался его собственным! Лю узнал его по четырем меткам на рукоятке, которые нанес по причинам, известным только ему.
        Удивленный всем случившимся, Шерри огляделся и тут заметил Кеппера, лежащего на боку возле стены. По его лицу стекала темно-красная струйка крови, а на голове зияла отвратительная дыра с багровой каймой.
        С первого взгляда Малыш Лю понял, что моряк мертв, но не подошел к трупу, а стал дико озираться вокруг. Путь к спасению, и довольно простой, был только один - через большое окно на другой стороне комнаты. Он подбежал к нему, но окно оказалось запечатанным!
        Только разве это могло стать препятствием для Шерри? За окном он видел землю - к счастью, его заперли на нижнем этаже гостиницы, до свободы был всего один шаг.
        Кто-то постучал в дверь и крикнул грубым голосом:
        - Что там у вас происходит?
        Вместо ответа Шерри схватил кольт за дуло и тяжелой рукояткой ударил по стеклу. От следующего удара вылетели три огромных куска, а после третьего в окне образовалась достаточно большая дыра, через которую он мог бы легко выскочить наружу. Но в этот момент дверь с треском распахнулась.
        Шерри крутанулся и прижался к стене, держа наготове кольт. Ему не впервой приходилось сражаться, стараясь вырваться из трудного положения, но, видимо, хозяева этой гостиницы в Клейроке были лучше подготовлены на случай скандалов, нежели их коллеги в других местах. В комнату влетело не менее пяти мужчин, тут же нацелив на него обрез, ружье и три револьвера.
        Храбрость и умение постоять за себя - великолепные качества, но в безвыходном положении, в каком и оказался Шерри, применение их безрассудно. Гораздо благоразумнее было вооружиться уверенностью в своей невиновности, чем применять оружие.
        - Руки вверх! - прозвучала зловещая команда.
        Малыш Лю беспрекословно повиновался.
        Труп вошедшие обнаружили сразу же. Они загнали Шерри в угол комнаты и отобрали у него револьвер. По его бокам встали вооруженные стражники, а в это время трое их спутников подняли погибшего с пола, положили его на кровать.
        - Даже через тысячу лет он не станет более мертвым, чем сейчас, - объявил один из них, в котором Малыш Лю узнал обслуживавшего их официанта.
        - А как поступим с этой птахой? - спросил другой.
        - Отправим его в тюрьму.
        - Зачем в тюрьму? У него в руках еще не остывший револьвер! Судья Веревка просто плачет по такому бродяге!
        - Билл прав, - поддержал его третий. - А что вы сами скажете на это, странник?
        Но Шерри не успел ответить, потому что через разбитое окно долетел чей-то голос:
        - Ребята, послушайте меня, я могу объяснить, что произошло.
        - Это мистер Вилтон, - сообщил почтительным тоном официант.
        Вошедшие раскрыли настежь разбитое окно, и Вилтон легко влез через него в комнату.
        - Я как предчувствовал, что случится что-нибудь в этом роде, - начал он. - Этот человек ни в чем не виноват, он просто защищался. А погибшего я знал хорошо. Его фамилия Кеппер. Он плавал на корабле, которым я командовал. Когда сегодня он передал, что приехал в город, я решил с ним встретиться. Он всегда отличался необузданным, безрассудным характером. В общем-то у него было не все в порядке с головой. Я боялся, что он может пойти на какую-нибудь озорную проделку. Поэтому приехал сюда, чтобы попытаться это предотвратить. Даже выпил с ним. И именно эта последняя рюмка сбила с ног обоих. Когда их перетащили сюда, я хотел заглянуть в комнату, но дверь оказалась запертой на ключ. Поэтому я обошел дом со стороны сада, чтобы заглянуть в окно. И очень вовремя! Увидел Кеппера в совершенно диком состоянии. Находясь в сильнейшем опьянении, он как бешеный кидался на этого парня, который не мог толком защищаться. Видите ссадину на его голове от удара Кеппера? Кеппер просто осатанел. Несомненно рехнулся от перепоя. Ему удалось выхватить револьвер из кобуры Шерри. Но это вывело Шерри из пьяного забытья. Он
вырвал у Кеппера свой кольт, сбил его с ног, а когда тот стал опять подниматься, всадил в него пулю.
        Вилтон сделал паузу. В комнате установилась тишина, потом раздались удивленные голоса.
        - Странно, я не слышал, чтобы здесь шумели, - заметил кто-то.
        - Они не кричали, - объяснил Вилтон. - Слишком залили свои мозги виски. Да к тому же вся эта схватка заняла какую-то пару минут - я бы даже не успел влезть сюда в окно! Шерри вроде бы стал приходить в себя. Увидел убитого и кинулся к окну, стал разбивать его, чтобы открыть. Он понимал, конечно, что случившееся не сулит ему ничего хорошего, и не знал, что найдется свидетель, способный его оправдать.
        Присутствующие вновь зашумели, в основном соглашаясь с рассказом Вилтона, за исключением одного бородача, одетого в тяжелое пальто из шотландской шерстяной ткани. Это был грубый человек, лицо которого заросло щетиной, потому что он много дней не брился. Из-под нависших бровей настороженно поглядывали по сторонам глаза. Бородач подошел к здоровяку, встал перед ним, расставив ноги, упершись руками в бока.
        - Джентльмены, - обратился он к присутствующим, - прежде чем вы отпустите этого малого, хочу сказать вам о нем несколько слов.
        - Валяйте! - согласился бармен, который вроде бы руководил этой толпой.
        В комнату входили все новые люди, образовалась чуть ли не давка.
        - Если собака укусит один раз, - начал мужчина в тяжелом пальто, - то вы воспринимаете это как случайность и ничего с собакой не делаете. Но если она укусит второй раз, то собаку пристрелят, правильно?
        - Продолжайте, - предложил бармен. - К чему вы клоните?
        - Сейчас поймете. - Бородач вновь повернулся к Шерри. - Вы узнаете меня, Малыш?
        Взглянув на него, Шерри нахмурился. Немного поколебавшись, ответил:
        - Я узнаю вас, Джек.
        - А при каких обстоятельствах вы со мной познакомились? - спросил бородач.
        - Когда сломал вам челюсть, - напомнил Шерри. - Вижу, что на вашей мерзкой роже все еще сохранилась шишка.
        - А почему вы влепили мне по челюсти? - продолжал спрашивать мужчина перед притихшими присутствующими, которые с большим интересом прислушивались к этому странному разговору.
        - Потому что вы накинулись на меня, - пояснил Шерри. - Вы прекрасно это знаете, Джек!
        - Я действительно на вас набросился, - признался бородач. - А почему?
        - Ах… вы вот к чему клоните… - догадался Шерри.
        - Вот именно! Так почему я набросился на вас?
        - Потому что… - начал Шерри.
        - Послушаем, послушаем! - подхватили присутствующие.
        - Потому что, - повторил Шерри, - я пристукнул одного из ваших двоюродных братьев и подстрелил еще двоих.
        После такого заявления в комнате раздались возмущенные восклицания.
        - Слышали, что он сказал? - спросил Джек.
        - Но это произошло в честной схватке, - добавил Шерри.
        - Учтите, ребята, - продолжал обвинять Джек. - Они все четверо находились в одной хижине. Жили обособленно от остальной бригады, занимаясь лесоповалом. И вот в их хижине вспыхнула потасовка. Он утверждает, что уложил на месте одного из них, а двоих других ранил и обезвредил. Но те трое были далеко не дети. Я спрашиваю вас: разве могло так случиться, если бы он дрался по-честному?.. И не забывайте, этот тип только что продырявил еще одну голову…
        Шерри быстро окинул взглядом окружавших его людей и увидел, что все они настроены к нему недружелюбно.
        - Лично я не имею никаких претензий к этой залетной птице, - заявил бармен, - но, похоже, Джек дело говорит. Если собака кусается дважды… то это уже привычка.
        Шерри попытался придумать, как ему лучше ответить, однако не нашел ничего подходящего.
        И тут опять раздался спокойный голос Вилтона:
        - Мне кажется, джентльмены, вы должны поинтересоваться, что произошло после стычки со стрельбой в лесной хижине. Удрал ли оттуда этот человек?
        - Задали вопрос, - подхватил Шерри. - И вы, Джек, можете ответить на него. Убежал я оттуда?
        - Нет, вы явились в лагерь и стали хвастаться содеянным, - отозвался тот, - распетушились.
        - Позаботился ли я о тех двух ребятах, которых ранил, но не убил? - гнул свою линию Шерри. - Или бросил их истекать кровью, как вполне мог бы поступить?
        - Вы заявились и начали бахвалиться, - заявил Джек, приходя в ярость от воспоминаний. - Прошу вас, ребята, взгляните на случившееся с точки зрения здравого смысла. Этот тип попался на месте преступления. Это не первое его убийство. И то, о котором я рассказал вам, тоже было не первое. Вот его револьвер! - Он выхватил кольт Шерри и высоко поднял его. - Здесь сделаны четыре зарубки. Скажите, Шерри, что они означают? - Джек немного подождал, потом сам ответил на свой вопрос: - А завтра их тут окажется пять!
        Среди присутствующих раздался глухой ропот. Дело происходило уже после былого разгула беззакония, когда вооруженными бандитами скорее восхищались, чем осуждали их. На Дикий Запад проник закон, и вооруженные люди стали непопулярными.
        Наконец Шерри громко произнес:
        - Ребята, вас сбивают на ложный путь. Джек пытается загнать меня на дерево. Я скажу вам чистую правду, как на духу. В той истории не было абсолютно ничего недостойного белого человека. И это правда, так что помогите мне!
        Его слова явно произвели впечатление на слушателей, в чем Шерри мог сам убедиться, глядя на лица присутствующих. Он заметил, что Вилтон стоял немного в стороне от остальных, или, скорее, остальные из уважения к нему не хотели слишком напирать на него локтями. Кроме того, Вилтон взирал на происходящее так, будто оно происходило на сцене и его самого мало касалось. Иногда он прислушивался к аргументации разных сторон, и на его губах мелькала улыбка.
        Но Джек не сдавался.
        - Белый человек?! - воскликнул он. - А что еще вы можете сказать о себе?
        Шерри понял, что загнал себя в угол, но все-таки ответил спокойным тоном:
        - Я побывал в Мексике, ребята. И мне также пришлось пожить в Луизиане среди неспокойного населения. Вот, пожалуй, и все, что я мог бы сказать на эту тему.
        - Для вас все выглядит довольно мрачно, Шерри, - произнес бармен. - Хотя лично я ничего против вас не имею.
        - Для него все станет еще мрачнее, - не унимался Джек. - Для него все просто почернеет, когда мы с ним разберемся. Здесь вам не городишко болтунов, которым может что-то наплести ковбой или вправить мозги такой пройдоха, как Шерри! Он, между прочим, человек образованный. Много читает. Много знает. Почему он вообще покинул свой дом, хотелось бы спросить? А я вот что скажу вам: если вы познакомитесь с ним поближе, то увидите, что он острее красного стручкового перца!
        Джек ловко нагромождал свои аргументы, и можно было наблюдать возраставшую враждебность толпы, но Вилтон опять вмешался, задав вопрос:
        - Если он возвратился в лагерь, то как же ему удалось потом уехать оттуда без всяких осложнений?
        - Осложнения были, - возразил Джек. - Но он прослыл любимчиком у хозяина тех разработок. Вот почему его пронесло. Возникло много неприятностей, но этот Шерри - один из тех вероломных проныр, которые всегда умеют снюхаться с боссом, будь он проклят!
        Этот выпад произвел еще более сильное впечатление на окружающих, чем предыдущие.
        - Допустим, - продолжал Вилтон. - Но хотелось бы услышать, что рассказывали обе стороны, когда в тот день добрались до лагеря.
        - Молодые ребята, - отозвался Джек, - говорили, что сидели вечером за столом и играли в покер. Шерри проиграл и разворчался, как это свойственно неудачникам. Они осадили его. Тогда одной рукой он схватил деньги со стола, а другой стал стрелять, не дав им даже возможности выхватить свои револьверы.
        - Ну, - протянул Вилтон. - А не кажется ли вам странным, что в такую, вроде бы правдоподобную версию не поверили?
        - Потому что всем заправлял босс, и заправлял мошеннически, чтобы выгородить Шерри! - заявил Джек. - Нет большой разницы в том, с какой скоростью люди выхватывают револьверы, - разрыв всего лишь в доли секунды! Как мог один человек сразить троих, а сам не получил почти ни царапины?
        Тут Шерри вспылил, потому что его терпение, которое он до сих пор держал под контролем, лопнуло:
        - Джек, вы считаете, что разница в том, с какой скоростью люди выхватывают револьверы, невелика? Тогда я предлагаю вам - и любому из ваших друзей - встать на расстоянии десяти шагов напротив меня, и мы выхватим наши револьверы по одновременной команде!
        Джека так потрясло это предложение, что он даже отступил на шаг.
        - Один из троих вообще не успел выстрелить, - мрачно сообщил Шерри. - Он был сражен наповал, когда еще вынимал свой револьвер. Второй парень, падая, один раз выстрелил в меня, а третий выстрелил два раза. Вот доказательства. Вот метка от первой пули! - Он прикоснулся к белому шраму, который остался на его щеке. - А вот след от второй пули! - Малыш закатал левый рукав и обнажил руку такой белизны, будто это была рука младенца. Затем вывернул ее. Мощные, как канаты, мышцы надулись так сильно, что, казалось, могли прорвать кожу. И все увидели большое багровое пятно. - Сюда мне угодила вторая пуля, - пояснил Шерри. - А третья прошла вдоль ребер на левом боку и тоже оставила след, который вы можете увидеть своими глазами!
        Воцарилось молчание. Головы всех повернулись к Джеку, который начал энергично протестовать:
        - Эти отметки могли появиться у него в любой из предыдущих схваток. Он же сам признается, что по всему свету ввязывался в драки!
        - Паршивый пес! - злобно и глухо прозвучал голос Шерри. - Вы же знаете, что я истекал кровью, когда добрался до лагеря. И именно поэтому набросились на меня. Иначе ни за что не посмели бы этого сделать. Вы забыли, что моя правая рука не подвела меня, была готова вас встретить.
        Джек прикусил губу. Его настороженные глаза забегали по сторонам. Он искал новых поворотов, но прежде чем смог что-то придумать, здоровяк спокойно продолжил:
        - Когда я добрался до лагеря, то рассказал все, как было. Мы играли в покер. Мне везло. Неправда, что ко мне не шла карта. На самом деле я оказался в выигрыше, сорвал большой куш. Причем такой, что моим противникам игра показалась уже неинтересной. Я хотел обсудить это, но один из игравших схватился за револьвер. Я должен был опередить его и опередил. Вы видели, как этот паршивый койот лаял на меня. Но я-то рассказал истинную правду.
        В комнате опять воцарилась тишина. Джек попятился. Теперь он изменился в лице.
        - Джек хотел бы меня повесить, - заявил Шерри. - Такие люди охотятся стаями, заставляют других рисковать своей шкурой, когда сами не отваживаются на смелый поступок. Что же касается того, что здесь произошло, то я раскаиваюсь, мне жаль, что так получилось. Я ничего не имел против Кеппера. В глаза его не видел до сегодняшнего дня. И не совсем понимаю, как все это случилось. Очухался, только когда услышал выстрел из револьвера. И тут я обнаружил у ног мою собственную пушку, которая все еще дымилась. А там у стены, как вы видели, валялся Кеппер. Я оказался в ужасном положении, поэтому попытался бежать. Ребята, я раскрыл перед вами все мои карты. Это сущая правда. А теперь решайте, как поступить.
        Было не ясно, что предпримет толпа, пока вперед не выступил бармен и не остановился перед Джеком. Этот бармен был человеком не крупным, но от природы бойцом. Он произнес:
        - Я думаю, наш городишко слишком тесен для людей вашего типа. Поэтому давайте мотайте отсюда!
        И Джек смотался.



        Глава 4

        Напряжение от спонтанного разбирательства было настолько сильным, что все вздохнули с облегчением, когда оно закончилось. Теперь толпа сновала возле Шерри, настроенная к нему явно доброжелательно.
        Один здоровый парень дружески шлепнул его по спине.
        - Шерри, если вас так зовут, - обратился он к нему. - я вешу не намного фунтов меньше вашего, а снаружи у привязи меня дожидается гнедая кобыла. Если хотите догнать на ней Джека, этого вонючего скунса, я не стану возражать.
        Шерри только отмахнулся.
        - С этим покончено, - отозвался он. - Никогда в жизни я не искал себе неприятностей и не собираюсь этого делать. И никогда не преследовал другого мужчину с револьвером в руке хотя бы полмили. Впредь тоже не собираюсь так поступать.
        Затем Малыш Лю попал в веселую толпу людей, которая понесла его в бар, но он добродушно высвободился из нее, вышел на улицу и подошел к Вилтону.
        - Я займу у вас всего несколько секунд. Хочу сказать, что, если бы не вы, мне бы несдобровать. Меня вполне могли бы вздернуть.
        Вилтон улыбнулся и кивнул:
        - Да, я склонен думать так же. Это вполне могло случиться. Наши ребята в Клейроке - отчаянные сорвиголовы. К сожалению, сначала делают, а только потом думают.
        - Вот почему я вам признателен, - продолжил Шерри спокойным низким голосом, в котором, однако, слышались отзвуки громовых перекатов. - Вы спасли мою шкуру. Я очень благодарен вам за это!
        - Кстати, в каком колледже вы учились? - неожиданно полюбопытствовал Вилтон.
        Шерри слегка вздрогнул.
        - Что? - спросил он и намеренно прямо посмотрел в глаза Вилтона. - Не понимаю, что вы хотите этим сказать.
        Вилтон причмокнул.
        - Конечно не понимаете, - подхватил он. - Мне бы следовало заранее сообразить - вы не поймете, что я имею в виду.
        - А теперь, когда я поблагодарил вас, - резко сменил тему Шерри, - не скажете ли мне, что вы добавили в тот стакан?
        На сей раз заметно вздрогнул Вилтон.
        - Что я добавил в стакан? - переспросил он.
        - Мистер Вилтон, дело в следующем. Я не большой специалист по части выпивки, но могу принять приличную дозу и не опьянеть. А сегодня совершенно отключился после двух рюмок. Вот почему и спрашиваю: что вы добавили в виски?
        Вилтон вздохнул, прикрыв глаза.
        - Может, вы зайдете ко мне домой? - неожиданно предложил он.
        - Я бы с большим удовольствием, - отозвался Шерри, - но не могу. Мой напарник сейчас управляется один за двоих и ждет моего возвращения.
        На это Вилтон выдвинул свои аргументы:
        - Несмотря на ваши возражения, я все-таки думаю, что вам следует пойти со мной, и считаю, что вы поедете. Говоря между нами, мистер Шерри, я должен признаться, что вы показались мне довольно благоразумным и честным человеком. А если это действительно так, то согласитесь, вы мне обязаны.
        - Да, я вам обязан, - с живостью откликнулся Шерри. - Обязан за ваши очень уместные замечания во время спонтанного разбирательства несколько минут назад.
        - Спонтанного? - удивился собеседник. - Так вы оцениваете то, что я сказал?
        Шерри шагнул к нему ближе. Ночь выдалась ясная и звездная; городских огней поубавилось, а оставшиеся светили неярко. Большинство жителей Клейрока уже легли спать. Одним словом, стало слишком темно, чтобы можно было хорошо видеть лица друг друга.
        - Не понимаю, к чему вы клоните, - с достаточной прямотой заявил Шерри.
        - Не понимаете? - Вилтон немного поколебался, словно на кончике его языка вертелось сразу несколько ответов, но потом сказал размеренным тоном: - Вы меня удивляете. Но давайте вернемся к выпивке. Конечно, в нее добавили зелья. Но что, мой юный друг, заставляет вас думать, будто именно я что-то подлил в спиртное?
        - Потому что я взял стакан, который вы предназначали для Кеппера, - как всегда, чистосердечно пояснил Шерри. - Бедолага!
        - Стакан, который я предназначал для Кеппера, потому что он приготовил его для меня.
        - Что?
        - Вот так-то. Когда я ставил выпивку на стол, его рука мелькнула над одним из стаканов и высыпала туда какой-то белый порошок. Потом я заметил, как Кеппер ловко поменялся со мной стаканами. Этот тип был в бешенстве и готов был пойти на любой поступок. Между нами говоря, я не пожалел бы его, если бы он отравил себя собственной рукой. - Голос Вилтона зазвучал твердо и сурово.
        - Похоже, тут нечисто, - заметил Шерри. - Выходит, я взял стакан, который предназначался вам?
        - Вот именно.
        - Как-то все странно, - пробормотал Шерри. - Не понимаю, зачем ему было вас травить? По его поведению мне казалось, он скорее хочет вас шантажировать - у него были какие-то сведения, касающиеся вас.
        - Сведения? - воскликнул Вилтон с внезапно охватившей его яростью. - У этой помойной крысы, у этой ничтожной шавки сведения обо мне?
        Шерри был поражен. Вилтон впервые повысил голос за все время их знакомства, но теперь его словно прорвало. Однако очень быстро он взял себя в руки.
        - Не знаю, было ли у него что-нибудь против вас или нет, - продолжил Шерри, давая тоном понять, что ему все это безразлично. - Я видел, как он задирался, а вы почему-то не хотели его осадить. Может, у него против вас ничего и не было. В общем, на мой взгляд, все выглядело очень странно.
        - Да, да! - торопливо подтвердил Вилтон. - Думаю, действительно это выглядело странно. Так же странно, как направить револьвер на пьяного, беспомощного человека и выбить ему мозги.



        Глава 5

        Шерри с удивлением и ужасом услышал это поразительное сравнение, так что на какое-то время онемел.
        - Нам лучше подняться на холм к моему дому, - повторил Вилтон.
        И Малыш Лю пошел с ним. Его голова вдруг отказалась соображать как в тот момент, когда он полностью отключился из-за зелья, добавленного в виски. Кто же все-таки это сделал? Вилтон или Кеппер? И с какой целью? А теперь человек, который спас его от расправы толпы, сам же его и обвинил.
        - Вы говорите, что я умышленно выхватил револьвер и сразил этого беспомощного парня? - наконец попытался он уточнить.
        - Я говорю то, что видел собственными глазами. Кеппера пристрелили именно в том месте, где он лежал. Он вряд ли пошевелил хоть одним мускулом.
        - Невероятно! - ахнул Шерри. - Как я мог так поступить? Чем мне насолил Кеппер? Что я выгадал от его гибели?
        - Под воздействием зелья человек не способен логично рассуждать, - спокойно пояснил Вилтон. - Ваше сознание было затуманено. И сейчас вы все еще полностью не отошли от этого состояния.
        - Пристрелил лежащего… беспомощного?! - простонал Шерри.
        - Именно так. Стена над его головой была забрызгана кровью…
        - Она брызнула на стену, когда он упал, - пытался объяснить Шерри.
        - Но в центре кровавого пятна осталась дырка от пули! - возразил Вилтон. - Думаю, это говорит само за себя.
        Они шли по довольно крутому подъему, который тянулся от центра Клейрока. А когда подошли к открытым тяжелым чугунным воротам, откуда открывался путь на широкую подъездную дорожку, которая делала здесь изгиб, Шерри остановился, ухватившись за один из чугунных столбов, на которых они держались.
        - И я прикончил этого мужчину в лежачем состоянии? - пробормотал он.
        На этот раз Вилтон ничего не ответил. Вероятно, посчитал, что уже достаточно высказался на этот счет.
        - Ничего не понимаю! - продолжал Шерри. - Просто непостижимо! Я всю жизнь чурался этого - обвинений в том, что задираю других. Бежал от этого, как другие бегут от смерти. Никогда не пытался воспользоваться преимуществами перед другими. Никогда не стрелял в отвернувшегося человека. Небеса видят, я не вел себя низко. Да, не раз попадал в мерзкие переделки, но ни в чем не могу себя упрекнуть - я всегда дрался честно.
        Вилтон коснулся плеча своего спутника и ласково его потрепал:
        - Верю каждому вашему слову. Но вы должны понять - человек, опоенный зельем, становится ненормальным. Особенно если ему подсыплют этой непредсказуемой восточной отравы. А Кеппер использовал именно ее. Потеряв на некоторое время голову, начинаешь поступать так, как никогда бы не поступил в нормальном состоянии!
        - Это понятно, - сипло согласился Шерри. - Совершенно понятно, но все равно отвратительно!
        - Так оно и есть, кто сомневается? - пробормотал Вилтон. - Мне жаль, что у вас так получилось, Шерри. Честно признаюсь, мне не хотелось говорить вам об этом всю правду. Но я должен был это сделать из эгоистических соображений!
        - Не объясните ли мне, в чем заключаются эти соображения? - полюбопытствовал Шерри.
        - Об этом я не говорил ни одной душе на всем свете. Но вам я собираюсь изложить все без утайки. - И Вилтон зашагал по длинной подъездной дорожке.
        - Почему вы не хотите рассказать мне об этом прямо здесь? - поинтересовался Шерри.
        - Прямо здесь? - рассмеялся его спутник с хрипотцой, которая то и дело появлялась в его голосе. - С какой стати, пренебрегая осторожностью, я начну рассказывать вам историю, которую кто угодно может подслушать? Нет, ни за что! Подождите, пока мы придем в мой дом. Там у меня есть комната, изолированность которой действительно гарантирована! - И он опять рассмеялся таким же дребезжащим смехом.
        Удивленный, расстроенный, Шерри с тяжелым сердцем, неохотно поплелся вслед за Вилтоном. Подъездная дорожка дважды петляла по крутому обрыву, который он приметил еще раньше, находясь в городе, и наконец они подошли к парадной части дома, расположенного на холме, освещенного огоньками, которые больше напоминали звезды, а не осветительные лампы.
        Дом не выглядел импозантным. Одноэтажное строение разместили точно по рельефу местности, не утруждая себя разравниванием площадки под строительство. Фундамент шел по неровной земле. В результате получилась несусветная линия жилого помещения с разными уровнями, которые без всякой системы то поднимались, то опускались, как лодка на прыгающих волнах. Часть дома оказалась вровень с северо-восточной оконечностью обрывистого хребта.
        - Дом похож на притаившуюся змею, не правда ли? - пробормотал Вилтон.
        - Да, - целиком согласился с его замечанием Шерри. - Похож на змею, которая готова ужалить. - Он заметил, как его спутник резко обернулся, бросив на него пронзительный взгляд.
        Они уже прошли фасадную часть строения, направляясь прямо к той наивысшей точке, где дом заканчивался. А когда к ней приблизились, Шерри удивленно воскликнул:
        - Послушайте, да это же настоящий нос корабля!
        Так оно и было на самом деле. Дом в этом месте сужался таким образом, что напоминал судно, пробивающееся через морские просторы. Кроме того, глыба из твердой породы, нависавшая над городом, напоминала огромную волну, которая приподняла этот корабль к небу, чтобы в следующее мгновение обрушить его вниз на погибель.
        Этот странный образ ярко возник в сознании Шерри, но, пожав могучими плечами, он попытался от него отмахнуться.
        - Вам нравится? - поинтересовался Вилтон.
        - Отсюда открывается потрясающий вид, - уклончиво отозвался Шерри.
        Долина под ними была усеяна огнями одноэтажных домиков, уличными фонарями. Клейрок не был компактным городом. Вокруг него примостилось множество небольших деревушек. Поэтому, если дальше развивать сравнение, пришедшее на ум Шерри, считая, что дом Вилтона это корабль в море, то можно было сказать - плыл он между огней опасного, извилистого канала.
        - А теперь войдем в мою комнату, - заявил Вилтон.
        Он поднялся к двери и повернул выключатель. Внутри появились потоки света. Сначала Вилтон открыл какую-то небольшую щель и посмотрел через нее вовнутрь помещения, затем, закрыв ее, вставил ключ. Наконец, распахнув дверь, сделал знак Шерри пройти первым.
        - Заходите, - предложил он. - И позвольте вам признаться, что я никогда не переступаю этого порога без мысли о том, что вот-вот получу пулю в голову или кинжал в горло!
        Сделав это странное заявление, хозяин дома закрыл за собой дверь и махнул Шерри, чтобы тот поднимался по небольшой лесенке в прихожей.
        - Здесь находится мой личный вход и выход из комнаты, - сообщил он, открывая ключом еще одну дверь на верхней ступеньке лесенки.



        Глава 6

        Вилтон опять пропустил Шерри вперед со словами:
        - А вот и моя комната.
        У Малыша Лю возникло полнейшее впечатление, что он оказался в каюте корабля. Даже небольшие окна были закруглены в верхней части. А в той части дома, где помещение суживалось, находился круглый светильник! Потолок был тоже явно закруглен, гармонируя с верхней палубой. И как бы доводя схожесть до полного совершенства, в углу к люку поднимался узкий трап - стремянка с деревянными перекладинами. Вилтон стал подниматься по трапу. Удивленный Шерри последовал за ним.
        Поведение хозяина не отличалось от поведения любых других людей, с которыми ему приходилось встречаться в жизни, но слова и поступки были явно странными.
        По трапу, похожему на стремянку, они поднялись на крышу дома, а точнее, на крышу находившейся под ними комнаты, поскольку она была мало связана с остальной частью строения.
        У Шерри все еще сохранялось впечатление, что он находится на корабле; хотя теперь все-таки это больше походило на путешествие среди звезд, а не по земному океану.
        - Хочу, чтобы вы обратили внимание на некоторые особенности моего жилья, - произнес Вилтон, указывая на три стороны комнаты, покоившиеся прямо на монолите обрыва, откуда открывался головокружительный вид.
        С четвертой стороны, примерно с высоты в двадцать футов, виднелась большая часть крыши остальной части странного дома.
        - Как видите, получилась небольшая крепость, - заметил Вилтон. - А теперь подойдите поближе к краю. В любом месте к самому краю.
        Малыш Лю послушался, но с осторожностью. У него вдруг возникла мысль, что этот необыкновенный человек может столкнуть его в пропасть! Крыша, на которую он наступил, как ему показалось, слегка прогнулась, вниз посыпались какие-то крошечные частички, он уловил негромкие позвякивания колокольчика.
        - Что это? - спросил Шерри, торопливо отходя от края.
        - Система тревоги, конечно. Давайте вернемся в комнату.
        Они возвратились в комнату, и Вилтон продолжил методически показывать особенности своего дома. Шерри внимательно слушал его, понимая, что за всем этим что-то кроется, но что, догадаться не мог.
        - Вы обратили внимание на вес двери? - поинтересовался Вилтон.
        Он распахнул ее, и Шерри попробовал, как она открывается и закрывается. Ему показалось, что дверь сделана из свинца.
        В своей обычной спокойной манере хозяин объяснил:
        - Она покрыта пуленепроницаемыми стальными листами в полдюйма толщиной из металла самого высокого качества. Каждая стена этой комнаты укреплена таким же образом, так же как потолок и пол. Эти толстые ставни на окнах тоже обшиты стальными листами в полдюйма, как и люк, ведущий на крышу. Как видите, комната представляет собой такой крепкий ящик, что если под ней взорвать бомбу, то ее может сорвать с фундамента, но сама она отделается лишь царапинами.
        Шерри кивнул. Он пытался понять, все ли в порядке у Вилтона с головой.
        - Значит, вы понимаете, - продолжал тот, - что проникнуть кому-нибудь в эту комнату очень трудно, но стальные листы укреплены армированными прутьями через каждые полдюйма, а для них сталь все равно что мягкая сосна для гвоздей. Я не могу полагаться только на сталь. Мне надо что-то покрепче, и я позаботился об этом!
        Он широко открыл дверь в неглубокий чулан, где опытный глаз Шерри тут же заметил настоящий склад оружия - тут были автоматические ружья, револьверы, револьверы, двустволки и даже два обреза - страшное оружие, если им пользоваться на близком расстоянии в пределах одной комнаты.
        Шерри внимательно осмотрел их, так же как и ящики с боеприпасами.
        - Вы сможете выдержать здесь осаду, - заметил он.
        - Вполне могу, - кивнул Вилтон. Открыв вторую дверь, он показал на несколько рядов коробок. - Тут консервы и дистиллированная вода. Да, я смогу выдержать здесь осаду. Но вы хотели бы узнать, почему я жду такого нападения?
        - Конечно, - признался Шерри.
        - Объясняю почему. Хотя нет… это займет слишком много времени. Прямо сейчас я не смогу рассказать вам об этом во всех подробностях. Но после…
        Дважды прозвенел колокольчик.
        - Это моя племянница Беатрис, - объявил Вилтон, подошел к двери и уже взялся за круглую ручку двери, но вдруг повернулся и серьезно посмотрел на Шерри. - Вы увидите, она необычная девушка.
        Он потянул дверь, оставшись стоять за ней, пока она медленно и тяжело открывалась внутрь. Глянув в проем, Шерри увидел бледное, печальное лицо. Вокруг глаз девушки лежали глубокие тени.
        В следующую секунду, тяжело ступая, она вошла в комнату и сообщила:
        - Я принесла вам записку, дядя Оливер.
        - Беатрис, - обратился он к ней. - Это - Льюис Шерри. Шерри, это - моя племянница Беатрис Вилтон.
        Она подошла к Малышу Лю и с натянутой улыбкой обменялась с ним рукопожатием. Потом опять повернулась к Вилтону:
        - Вот эта записка, дядя Оливер, - и протянула ему конверт.
        Увидев конверт, он нахмурился, потом схватил его и неожиданно скомкал в кулаке.
        - Откуда это у тебя? - спросил нервно.
        - Расскажу об этом в другой раз, - ответила Беатрис.
        - А почему не сейчас? Меня не стесняет присутствие Шерри.
        - Ах! - воскликнула она и, полуобернувшись, пристально посмотрела на здоровяка. Будто спросила: «Как, вас уже наняли?»
        По тембру ее голоса и манере говорить можно было заключить, что Беатрис не целиком на стороне дяди. Между ними пролегала черта.
        - Если вам все равно, то могу рассказать, как было дело. Я срезала дорогу, поднимаясь на склон…
        - Когда?
        - Полчаса назад.
        - Зачем тебе понадобилось выходить на улицу так поздно?
        Девушка помолчала, внимательно глядя на дядю. Наконец произнесла:
        - Я была на тропинке у того места, где старый корень вылез из земли, и там кто-то схватил меня за руку.
        - Бог мой! - выдохнул Вилтон.
        - Да, ощущение неприятное. Я повернулась, и меня схватили за вторую руку. Там оказались двое мужчин, и каждый держал меня за руку…
        - Что за люди? - прошептал Вилтон. Лицо его стало серым, и он сел.
        - Я не разглядела. Под деревьями тьма кромешная. Вытаращила глаза, потому что, конечно, хотела разглядеть их лица, но, думаю, они их то ли замазали, то ли закрыли масками. Поэтому я ничего не смогла определить, кроме того, что один из них среднего роста, а другой значительно выше. Примерно такой же высокий, как мистер Шерри. - Она опять посмотрела на Малыша Лю, но только ради того, чтобы более точно определить его рост.
        - Ты умело рассказываешь, - с иронией произнес Оливер Вилтон. - И никогда не торопишься доложить о сути произошедшего, моя дорогая.
        - Спасибо, - отозвалась Беатрис, уставившись на дядю потемневшими глазами. - Приходится выкладывать все по частям. Это избавляет от дополнительных вопросов, если вы внимательно слушаете с самого начала. Так вот, как я уже говорила, рассмотреть их не было возможности. Я была напугана и…
        - Вот как! - воскликнул Оливер Вилтон.
        - Да, была напугана, - сурово повторила она.
        Беатрис будто настаивала на том, что может испугаться, а дядя вроде бы не допускал такой возможности.
        - Они вручили мне это письмо, - продолжила девушка. - И сказали: «Передайте ему, что мы крутить не любим. И с ним крутить не станем. Мы хотим только прямого разговора!» Потом меня отпустили. Это все.
        - Но откуда тебе известно, что они имели в виду меня? - спросил Вилтон резко, с подозрением.
        - Я так подумала. Не знаю почему.
        Похоже, она открыто насмехалась над ним. Между этими двумя людьми существовало нечто большее, чем простая неприязнь. Шерри начинал догадываться, что это - ненависть. Он вгляделся в девушку более пристально. Она могла бы быть очаровательной, если бы была более радостной, если бы ее глаза, которые лишь изредка излучали искры эмоций, не были такими холодными. Но Беатрис держалась подчеркнуто равнодушно и слегка хмурилась.
        У нее были карие глаза и темные золотисто-каштановые волосы. Иногда, когда она поворачивала голову, они вспыхивали красноватым оттенком от верхнего освещения, и то же самое повторялось в ее огромных глазах. А верхние веки, когда Беатрис смотрела вниз, становились багровыми. Некоторые женщины так подкрашиваются, чтобы придать лицу задумчивое выражение. Но Шерри не надо было говорить, что у этой девушки все было свое, от природы.
        Ему не приходилось встречать похожих на нее людей. Мысленно Лю отвел ей особое место, однако со своим заключением о ней решил пока воздержаться. Сейчас он мог сказать только одно: Беатрис обладала такой же силой и представляла собой такую же опасность, как любой мужчина. А ему с ними приходилось сталкиваться.
        Между Беатрис и ее дядей возникла очередная натянутая пауза. Потом она пожелала им обоим доброй ночи и вышла. Вилтон закрыл за нею дверь на ключ, опять повернулся к Шерри и изрек:
        - Вот одна из причин, почему я живу в стальном ящике



        Глава 7

        Конечно, было странно услышать, что причина превращения комнаты в бункер кроется в молодой девушке. Но поведение Беатрис Вилтон было столь необычно, что Шерри нашел отношение к ней Оливера Вилтона оправданным,
        В этот момент хозяин дома предложил погонщику скота присесть.
        Спокойным голосом он сказал:
        - Шерри, вы увидели и услышали немало странного с тех пор, как переступили порог моего дома.
        - Это точно, - признался тот.
        - Мне хотелось сначала показать вам, как обстоят дела. А теперь обязан пояснить, почему я так с вами откровенен. Но прежде разрешите привести вам еще кое-какие доказательства.
        Они направились в чулан с одеждой, который оказался настолько большим, что вполне мог называться туалетной комнатой, к тому же в нем было небольшое окно в форме иллюминатора, выходящее на южную сторону. Там хозяин дома достал серую фетровую шляпу и показал ее гостю. В верхней ее части четко виднелась пробитая дырка.
        - Отдушина на случай жаркой погоды, - пошутил Вилтон. - Прострелена каким-то любезным другом… не знаю, кем именно. Однажды вечером я поднимался на склон, и кто-то скрывающийся в кустах сбил эту шляпу с моей головы выстрелом. Я бросился в ту сторону, откуда стреляли, но никого не обнаружил. Там, знаете ли, деревья и кусты образуют густую чащу.
        - Представляю себе, - отозвался Шерри.
        Вилтон вздохнул как будто с облегчением и бросил шляпу обратно в чулан. Она покатилась по полу.
        - Что вы об этом думаете, Шерри? - поинтересовался он.
        - Вы считаете, что ваша жизнь находится в опасности, - ответил Шерри. - И по-моему, вы полагаете, что Беатрис имеет к этой опасности какое-то отношение. Верно?
        - Совершенно правильно, - подтвердил Вилтон. - А вы сомневаетесь?
        - Вы имеете в виду мисс Вилтон?
        - Ее.
        - Не знаю, - с сомнением произнес Шерри. - Я слишком долго прожил в сельской местности. Женщину трудно заподозрить в убийстве… особенно на диких пастбищах. К тому же чего она добьется, если прикончит вас?
        - Я ее опекун, - сообщил Вилтон. - У нее имущества на полмиллиона долларов.
        - И что из этого?
        - Вы принимаете меня за черствого и бессердечного человека? - улыбнулся хозяин дома. - Так вот, Шерри, это имущество переходит к ней с момента ее замужества… или моей смерти.
        Нахмурившись, Малыш Лю поразмыслил над услышанным.
        - Вы считаете, что она собирается нанять ваших убийц? - предположил он.
        - Этого я не знаю. Я знаю только то, что моя жизнь находится в опасности. Мне также известно, что у Беатрис немало оснований, чтобы хотеть отделаться от меня. Понимаю, что я ей не нравлюсь.
        - Вы довольно сильно втягиваете меня в это дело, - заметил Шерри.
        - Мне хотелось бы знать, заинтересуетесь ли вы им, - объяснил Вилтон. - И вот почему. У меня предчувствие, что в предстоящие десять дней будет предпринята особая попытка достать меня. На все это время я собираюсь нанять охрану. - Он прищурился, глядя на Шерри, потом заявил: - У вас хорошие бойцовские качества, Шерри. Я хочу рискнуть принять вас за честного человека. Вы согласитесь защищать меня в течение десяти дней?
        - У меня тоже возникло предчувствие, что я услышу нечто подобное, - отозвался Шерри. - Но перед тем как ответить вам, мне бы выяснить, в чем будет заключаться моя работа?
        - Не думаю, что для нее достаточно одного человека, - предположил Вилтон. - Позволю вам самому подобрать еще одного хорошего бойца, надежного парня. Вы сможете расплатиться с ним по своему усмотрению. А вам я буду платить по тысяче долларов в день.
        Шерри нахмурился.
        - Вам не нравится мое предложение? - удивился Вилтон.
        - Такая оплата может показаться слишком большой для выполнения честной работы, - простодушно заметил Шерри. - Но я подумаю об этом. Скажите, Вилтон, подозреваете ли вы кого-нибудь еще помимо своей племянницы?
        - Я подозреваю каждого живого человека вокруг себя, - признался тот в привычной для него спокойной манере, которую он сохранял даже тогда, когда говорил о самых поразительных вещах. - Подозреваю даже вас. Кто-нибудь в гостинице мог подстроить мою встречу с вами, чтобы я попался на крючок. Да, я подозреваю всех и каждого.
        - А почему другие люди хотели бы вас достать?
        Вилтон немного подумал, подняв глаза к потолку. Наконец отозвался:
        - Не думаю, что смогу ответить на ваш вопрос.
        Он в упор посмотрел на Шерри, и здоровяк вдруг понял, что перед ним человек, способный на что угодно, человек, несомненно готовый отбросить всякий стыд.
        - Вы хотите, чтобы я оберегал вас, - сказал Шерри, - но одновременно желаете ослепить меня на один глаз. Разве это логично?
        - Могу сообщить вам лишь одно, - подчеркнул Вилтон. - Если возле дома вдруг покажутся матросы, то будьте начеку. Если не считать Беатрис, то самая большая угроза, по моим сведениям, исходит для меня с моря. Шерри, именно кто-нибудь с моря попытается меня достать.
        - Кто-то вроде Кеппера? - предположил Малыш.
        - Вроде Кеппера, - кивнул собеседник. - Но гораздо более опасный. Кеппер был в значительной степени дурашливым человеком. Кровожадным, это - да! Я хочу сказать, что если он затевал неприятности, то ни в грош не ставил свою собственную жизнь, лишь бы помучить жертву. Однако предполагаю, что нас может посетить более опасный моряк, нежели Кеппер.
        - И это все, что вы мне можете сообщить?
        - Могу сообщить и кое-что еще. Существуют несколько групп людей, желающих моей смерти.
        - В течение предстоящих десяти дней?
        - Да, в течение ближайших десяти дней.
        - И ваша племянница входит в это число?
        - После смерти ее отца остались немаленькие деньги. Через год распоряжаться этими деньгами должен буду я, если, конечно, захочу взять на себя опекунство. Это означает, что я должен полностью отказаться от своих собственных дел. Но все-таки я подумываю пойти на такую жертву.
        Он прямо посмотрел на Шерри, а тот ответил ему таким же прямым взглядом. Последнее слово прозвучало с некоторым ироническим подтекстом.
        - А матросы? Не могли бы вы пояснить, за что они преследуют вас?
        - Не могу. Об этом полный молчок.
        - Не знаете ли вы, каким образом эти люди могут попытаться напасть на вас?
        - Этого я не знаю, могу поделиться лишь предположениями. Ну, могу подсыпать яд в пищу, выпустить отравленную стрелку из трубки или подстроить укус ядовитой змеи. А может, меня ждет что-нибудь вроде удара малайским кинжалом. И конечно же огнестрельное оружие. Ведь пуля уже прошила мою шляпу.
        Шерри пожал плечами:
        - Почему бы вам не забаррикадироваться в вашем стальном ящике на эти десять дней? У вас же все имеется для осады.
        - Это место для того, чтобы спать в относительной безопасности, - пояснил Вилтон. - Но полностью безопасных мест не существует. Предположим, однажды ночью ко мне в комнату забросят через какое-нибудь отверстие гранату с отравляющим газом?
        - Они пойдут на все, чтобы вас достать?
        - Абсолютно на все! - заверил Вилтон и неожиданно поднялся на ноги, впервые проявив подлинное волнение. - Мне известны люди, которые готовы заложить душу, только бы прострелить мою башку. Понимаете?
        Шерри кивнул. В последних словах Вилтона прозвучали истерические нотки, и Шерри неожиданно понял, что внешнее спокойствие хозяина этого странного дома было абсолютно напускным. Спокойная поверхность скрывала штормовые глубины.
        - Ну что же, - подытожил Вилтон. - Я поведал вам столько, сколько смог. Что вы скажете на мое предложение, Шерри?
        - Значит, тысяча долларов в день? - повторил тот. - И на эти же деньги мне надо подыскать партнера, а потом мы оба станем охранять вас… И как только приступим к работе, то сразу же сами превратимся в мишень для тех людей, которые охотятся за вами?
        - От этого не уйдешь.
        - Ну, - произнес Шерри, - деньги… и приключения… меня это привлекает.
        - Вы беретесь за эту работу?
        - Да.
        Вилтон сел за стол и нацарапал письмецо. Потом встал и протянул листок погонщику скота, который прочитал на нем следующее:

«В Национальный банк в Риверсайде,
        Мистеру X. А. Копли.
        Дорогой мистер Копли!
        Если через десять дней после этой даты я останусь в живых, то, пожалуйста, заплатите десять тысяч долларов Льюису Шерри. Если же я погибну, то уничтожьте эту записку. Искренне ваш
        Оливер Вилтон».
        - Годится? - спросил хозяин дома.
        - Конечно, - ответил Шерри. - Когда мне прийти сюда?
        - Можете приступить немедленно!
        - Завтра утром мы перегоняем стадо. Но в девять утра я буду здесь вместе с напарником.
        - Значит, я должен буду продрожать еще ночь, надеясь только на свою пару глаз, - пробормотал Вилтон. - Но полагаю, ничего другого мне не остается.
        - Тогда я поехал на нашу стоянку.
        - До девяти утра завтра?
        - Буду здесь как штык.
        - Доброй ночи, - пожелал ему Вилтон. - А если наш разговор не позволит вам заснуть, то не тратьте попусту время, почистите свое оружие, потому что оно вам безусловно понадобится.



        Глава 8

        Почти две тысячи кастрированных бычков, напуганные городом, шипением паровоза на железной дороге, крепкими заборами загонов для скота возле станции, заполнили Клейрок топотом и мычанием. Глядя на их хлестающие хвосты и прислушиваясь к трескотне сталкивающихся рогов, Пит Ленг сказал:
        - Теперь, Малыш, когда мы работу закончили, если ты особенно не возражаешь, я оставил бы скот на попечение сторожей и смочил бы мои внутренности. Жажду, о которой ты распространялся вчера вечером, не сравнить с горящими углями и посеревшим пеплом моего нутра. Ну-ка, подскажи, где находится то злачное место, которое ты нашел…
        - Забудь об этом, - прервал его Шерри. - Ты теперь готовишься к новой работе.
        Пит Ленг, продолжая свертывать веревку кольцами, взглянул на приятеля:
        - Уж не перегрелся ли ты на солнце, дружище? Надеюсь, твои мозги не стали похожими на болтунью из яиц?
        - В течение десяти дней ты даже издали не посмеешь взглянуть на спиртное, - предупредил Лю Шерри. - Будешь находиться все равно что в пустыне и благодарить Небеса за чистую воду, если она тебе встретится.
        Пит Ленг закончил сматывать веревку и привязал ее куда надо.
        - Ты очень скверно влияешь на меня, Малыш, - заметил он. - А теперь объясни, что ты от меня хочешь?
        - Тебя самого. - И Лю пересказал ему все, что с ним приключилось в Клейроке.
        О странной смерти Кеппера он уже поведал ему раньше, а теперь детально изложил свой разговор с Вилтоном, включая сделанное им странное предложение.
        Выслушав его, Ленг поинтересовался:
        - Так, и как ты все это оцениваешь, дружище?
        - Трудно сказать, - признался Шерри. - За исключением того, что я уверен: мы туда поедем и к этой работе приступим.
        - Ах, это ты уже знаешь? - пробормотал Ленг. - Тогда ты очень догадливый, но что за тип этот Вилтон?
        - Откуда мне знать, - отозвался Шерри.
        - Он не плут?
        - Вполне может быть. Иначе сообщил бы мне, почему за ним охотятся моряки. Это несомненно.
        - И это все, что ты можешь сказать? Знаешь, Малыш, этот тип может оказаться продувным скунсом, на это очень похоже. Возможно, он такой отвратительный, что питается вяленым мясом койота и заедает его на десерт иголками кактуса. Ты еще молод, Малыш. Поэтому не лезь поперек батьки в пекло и сматывайся из Клейрока, когда я уеду отсюда.
        Шерри потряс головой.
        - Что такое, Малыш? - нетерпеливо воскликнул погонщик скота. - Это - мошенническая затея. Этого Вилтона, возможно, пристрелят, а ты хочешь оказаться там, куда полетят пули? Не так ли ты представляешь себе это дельце?
        - Но пять тысяч каждому и всего за десять дней, - напомнил Шерри. - Тебя что же, деньги не прельщают?
        - Для меня это звучит как похоронная музыка, Малыш, - Ленг подогнал лошадь поближе и, потрепав Шерри по плечу, заявил: - В этом деле тебя притягивает не монета.
        - А что же? Опасность? - ухмыльнулся Шерри. - Или, может, влечет возможность нахвататься свинца?
        Пит Ленг натянул поводья, придерживая свою лошадь.
        - Мне еще не приходилось видеть, чтобы парня такого высокого роста, такого размаха в плечах и такого красивого, как ты, Малыш, не сразили бы дамочки. Чем мужчины крупнее, тем к ним назойливее лезут девочки и прибирают их к рукам. Такой небольшой человек, как я, - Пит Ленг с сожалением оглядел свое жилистое тело, не достигавшее и шести футов, - такой невысокий человек, как я, - повторил он, - всегда наделен какой-нибудь неприятной чертой, которая, однако, спасает его от уймы неприятностей. При виде наживки умный волк решает, что западня ему ни к чему. Таков я, Малыш Лю! Но такой буйвол, как ты, всегда лезет напролом, попадает в сети и ломает себе обе ноги в коленках.
        - Пит, ты считаешь, что в это дело меня втянула девушка?
        - А кто же еще?
        - Эта девушка, похоже, готова пойти на убийство, старина. Думаешь, такая мне может понравиться?
        - Девушке нужны только две вещи: молодость и смазливая мордашка.
        - Про ее лицо я ничего не говорил. Я сказал тебе только, что она производит впечатление уставшей и с синяками под глазами.
        - Если бы она не была красавицей, ты бы никогда не заметил синяков, - отрезал Пит Ленг. - Парень, держись подальше от этого Вилтона и его окружения. Артист он никудышный!
        - Но ты же его в глаза не видел! - выпалил Малыш, слегка рассердившись. - Почему ты так много рассуждаешь о человеке, которого совсем не знаешь?
        - Я вижу его в уголке твоего глаза, - возразил напарник. - Ты уже тоже начал думать о том же, о чем я говорю. Верно?
        - Оставь меня в покое, идет? - прикрикнул Шерри. - Наплевать на все! Скажи, ты боишься взяться за это вместе со мной?
        - Испуган, как заяц, - признал Ленг с самым добродушным видом. - Я не желаю прикасаться к этой сделке! Поедем вместе и сделаем девочке ручкой. К тому же у нее слишком много денег, чтобы быть хорошенькой!
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - Никогда не давай подыхающей от голода собаке слишком много сырого мяса, - ответил Ленг.
        Шерри рассмеялся.
        - Нет, тебе все-таки надо поехать со мной, - попытался он настоять на своем.
        - Не по этой тропе, Малыш. Моя дорога ведет во влажные места.
        - Ну, тогда бывай!
        - Ты это решил бесповоротно?
        - Да.
        - Пока, Малыш! Мы проехали вместе много длинных дорог. Мне жаль, что ты откалываешься. Но меня не заставишь любоваться на девушку, в тени которой свистят пули, подсыпается отрава и сверкают кинжалы.
        Они пожали друг другу руки, и Шерри направил коня рысцой вверх по улице, потом, не оглядываясь, повернул за угол по направлению к дому на скале. Ему было тяжело от расставания с Питом Ленгом. Из всех людей, с кем он встретился на Западе, Ленг показался ему самым отважным бойцом, самым надежным другом, самым зорким следопытом. Все эти его качества очень пригодились бы и в доме на скале.
        Малыш Лю уже достиг первого поворота на дороге, ведущей к жилищу Вилтона, когда услышал за спиной топот копыт, и тут же рядом с ним натянул поводья своего коня Пит Ленг.
        - И ты позволил мне уехать? - прокричал он. - У тебя в жилах течет рыбья кровь! Ты не поддержал меня, когда я поскользнулся. Пусть Небо простит тебя за это. Но при рождении я был наделен сердцем, поэтому решил последовать за тобой!
        - Старина, - отозвался Шерри. - Никогда в жизни я не испытывал большей радости, чем сейчас.
        - Но я уже сказал тебе и повторяю снова: ты гонишься за паршивым бычком! - предостерег Ленг. - Бредешь в буране, паренек. Я уповаю лишь на то, что ты не позволишь нам повиснуть на колючей проволоке!
        Шерри проявил мудрость, не проронив в ответ ни слова. Они подъехали к воротам имения Вилтона.
        Тут Ленг опять натянул поводья.
        - Нам надо въехать в это поместье?
        - Ну да, - ответил Шерри. - Это и есть то самое место.
        Ленг вздохнул:
        - Что ж. На воротах не написано, какие беды ждут нас здесь. А теперь пошуми, как койот, и разгреби гравий!
        Сказав это, он хлестнул арапником приземистую лошадку Шерри, шикнул на своего мустанга и поскакал по извивающейся подъездной дорожке. Из-под копыт лошади полетели пригоршни камней.
        Шерри поехал за ним не так быстро, поэтому, когда приблизился к дому, увидел, что его друг уже спешился и привязывает лошадь к коновязи. Он занялся тем же и тут услышал бормотание Ленга:
        - Никогда не встречал дома с таким зловещим видом!
        В это время в дверях показалась Беатрис Вилтон в широкополой соломенной шляпе, с садовой лопатой в руке. Она приостановилась возле Шерри, и он взглянул на нее с новым интересом, потому что яркое солнце просвечивало через тонкие поля шляпы, придавая ее коже оттенок розоватого золота.
        - Насколько я понимаю, вы приехали на некоторое время? - спросила девушка.
        - Думаю, да, - ответил Шерри и представил ей Пита Ленга.
        - И вы тоже? - поинтересовалась она, в упор глядя на погонщика скота.
        - Я следую за Малышом, - пояснил Ленг. - Если он расстелит свои одеяла здесь, то, думаю, и я задержусь вместе с ним.
        Беатрис опять посмотрела на Шерри.
        - Думаю, вы внушите дяде Оливеру чувство полной безопасности, - высказалась она и, кивнув обоим, спустилась в сад.
        Пит Ленг посмотрел ей вслед, ухмыльнулся и поинтересовался:
        - Это та самая девушка с синяками под глазами, верно?
        - Тогда она выглядела не совсем так, - вздохнул Малыш.
        - Ты - молодой обманщик! - отчеканил Пит. - И вот что я тебе скажу. С ней у тебя ничего не выйдет. Она думающая девушка, мой мальчик, но ни одна ее мысль не будет связана с тобой, если только ты не окажешься у нее на пути. А теперь пойдем взглянем на джентльмена в ловушке.



        Глава 9

        Оливер Вилтон чуть ли не дрожал от возбуждения, хотя говорил ровным тоном, строго контролируя свой голос. Но руки у него дрожали. Он быстро осмотрел Пита Ленга и поинтересовался:
        - Вы друг Шерри?
        - Некоторое время мы вили веревки в одном месте, - как обычно с витиеватостью, подтвердил Ленг.
        - Вы хорошо стреляете?
        - Могу попасть в монетку, если она не очень маленькая, - похвастался Пит.
        Вилтон не улыбнулся и резко повернулся к Шерри:
        - В самом ли деле он первоклассный боец?
        - Первоклассный! - уверенно отрекомендовал приятеля Малыш, сделав ударение на обеих частях этого слова.
        - Вы его хорошо знаете?
        - Могу рассказать, как я с ним встретился… - начал Шерри.
        - Не важно, - остановил его Вилтон со вздохом. - Если вы в него верите, для меня этого достаточно. А вы, Шерри, приехали как раз вовремя. Вы уже посвятили в это дело Ленга?
        - Я передал ему все слово в слово.
        - Еще до того, как я взял его?! - возмущенно воскликнул Вилтон.
        - Если бы он не согласился остаться, то не остался бы и я, - парировал Малыш. - А что касается передачи другим услышанного, то уверяю вас, мы сплетнями не занимаемся.
        - У вас найдется занятие поинтереснее, - щелкнул зубами Вилтон. - Чтобы заработать, вам придется сражаться. И возможно, прямо сейчас. Мне сообщили, что в гостинице появился другой негодяй, который расспрашивает обо мне. Его фамилия Феннел. Джо Феннел. Так он себя именует. Говорит окружающим, что ему нет нужды зарабатывать себе на жизнь, потому что знает обо мне такое, что позволит ему существовать в роскоши до конца его дней. - Он поднял сжатый кулак на уровень плеча, и его лицо на мгновение исказилось от ярости. Впрочем, скоро Вилтон снова взял себя в руки и более спокойно договорил: - Хочу, чтобы вы выяснили, что это за человек.
        - Со мной вряд ли будут приветливы в той гостинице, - заметил Шерри.
        - Напротив. Насколько я понимаю, народ там целиком на вашей стороне, думаю, я помог такому обороту, Шерри!
        Малыш Лю кивнул.
        - Разыщите Феннела и переговорите с ним. Но не показывайте, что вы делаете это по моему поручению. Попытайтесь выяснить, действительно ли этот парень что-то представляет собой или он мошенник. А вот и доктор, который рассказал мне об этом Феннеле!
        В комнату вошел высокий мужчина, явно преждевременно облысевший, что, как ни странно, его молодило, хотя ему было уже далеко за тридцать. Залысины делали его лоб более высоким, превращая в интеллектуального гиганта. Он был представлен как доктор Эустас Лейман. У него было крепкое рукопожатие.
        - Я пересказывал здесь то, что вы мне сообщили о Феннеле, - объяснил Вилтон.
        - Это - старый негодяй и пьяница, который большую часть времени проводит в своем номере, в одиночку поглощая виски, - добавил Лейман. - Он моряк и неважный актер.
        - Я мог бы посоветовать администрации вышвырнуть его из гостиницы как нежелательного постояльца, - сердито предложил Вилтон.
        - А я бы не стал этого делать, - возразил доктор. - Да и не думаю, что администрация пойдет на такое. Похоже, у него куча наличных денег и ему безразлично, на что их тратить! К тому же, если ему уделить много внимания, люди смогут подумать, что в его россказнях что-то есть. Я хочу сказать, он что-то знает из вашего прошлого!
        - Откуда вам так много известно о нем? - удивился Вилтон. - Чуть ли не вся подноготная!
        - Потому что меня к нему вызывали. На днях у него был чуть ли не приступ.
        - Приступ? Хоть бы он сдох в это время!
        - Причина тому - обилие спиртного. Ослабление сердечной деятельности, повысилась температура - такие вот дела.
        - Серьезно ли он болен? - полюбопытствовал Вилтон с горячностью, не соответствующей его обычной спокойной манере.
        - Он долгожитель, - сообщил доктор. - Крепыш. Действительно бывалый моряк. От непогоды его кожа задубела и снаружи и изнутри!
        - Вы сходите сегодня в гостиницу? - обратился Вилтон к Шерри. - Попытаетесь встретиться с этим старым плутом и выяснить, кто он такой? Но сначала я покажу вам, где вы. будете жить. После того как устроитесь, сходите туда, посмотрите, как обстоит дело.
        Шерри пообещал.
        Его вместе с Питом Ленгом провели в отведенное им помещение.
        Даже в каюте третьего класса, вероятно, было бы менее тесно, чем в их комнате. Она освещалась двумя круглыми отверстиями, с которых Вилтон отодвинул шторки. По обеим сторонам узкого прохода стояли встроенные лавки. Конура находилась прямо под комнатой нанимателя. Раскладывая вещи, Шерри спросил своего друга, что тот думает о характере местности. Питер Ленг ненадолго прекратил расправлять одеяла.
        - Мы гоним стадо на новое пастбище, Малыш. И нам понадобится время, чтобы понять природу этих скотов. Пока что мне ясно только одно: неприятностей не миновать!
        Устроившись, они отправились в гостиницу и практически первый же человек, увиденный ими в комнате для карточной игры, оказался именно тот, кого они искали. Его кожа была как дубленая, коричнево-красного цвета. Он выглядел завзятым матросом. Скулы казались отполированными, подбородок покрывала густая щетина. В тот момент, когда они вошли, Феннел хриплым голосом заказывал очередную порцию виски. Так звучат голоса у людей, которые долго пытались перекричать шум западных ветров.
        Ленг негромко обратился к напарнику:
        - Я завяжу с этим малым разговор, а ты тем временем проскользни в его номер. Побывай там, если сумеешь.
        - А если дверь заперта на ключ?
        - Если дверь заперта, то сегодня это отпадает. Но попытайся.
        Найти номер Феннела по регистрационному журналу гостиницы не составило труда. И Шерри, не мешкая, отправился туда. Номер находился в конце южного коридора на втором этаже. К счастью, когда Шерри шел по коридору, он никого не встретил. А дверь комнаты сразу подалась под его нажимом. Однако Лю все равно помедлил, пытаясь преодолеть холодок, охвативший его загривок. Он не раз попадал в неприятные ситуации. Ему нередко приходилось с боем выбираться из трудных положений, но никогда раньше он не входил незаконно в жилище незнакомого человека.
        Поэтому Малыш Лю некоторое время постоял в нерешительности, испытывая чувство вины, но и понуждаемый необходимостью, потом вспомнил изборожденное складками лицо Феннела и вошел в комнату.
        Он оказался в небольшом угловом номере с двумя окнами. Воздух в нем провонял дешевым табаком, который курили из допотопной трубки. Горничная еще не убрала кровать, и Шерри подумал, фыркнув с отвращением, что моряк, должно быть, проспал всю ночь в такой атмосфере.
        На стене напротив кровати висела фотография быстроходного парусника, которую моряк мог видеть, ложась вечером спать и просыпаясь утром.
        Фотографию, вероятно, увеличили очень давно. Края ее потрескались и завернулись от длительного использования, а посередине снимка проступала явная складка. Все равно это была волнующая вещь, так как показывала подгоняемый бурей парусник, который опасно накренился под напором ветра, однако упрямо сохранял вертикальное положение основного паруса. Такой снимок могли сделать с кормы океанского лайнера, когда тот проходил перед носом суденышка. Шерри мог видеть, как катились волны, как натянулись снасти.
        Он только мгновение полюбовался этой картиной, потом прочитал под нею надпись:
«Титания» уходит в плавание!»
        Малыш где-то слышал об этом суденышке - знаменитом паруснике чайного флота, превратившегося впоследствии в отважного и надежного ветерана, перевозившего товары из Англии на западный берег Америки всегда рискованно и быстро.
        Но ему надо было подумать о других вещах. Возможно, Феннел плавал на «Титании», однако в информационном отношении это было ничтожно мало. Шерри тихо поднял вверх оконную раму и приоткрыл ставню. От земли было не очень высоко, а спортивный человек мог воспользоваться водосточной трубой, спускавшейся с крыши и проходившей вниз как раз около этого окна.
        Удостоверившись, что в случае необходимости к моряку можно будет забраться с улицы, Малыш прикрыл ставню, опустил раму и опять занялся комнатой.
        Здесь все было в беспорядке. На комоде лежал ремень с большим ножом в ножнах, несколько почерневших и потрескавшихся трубок. Дерево так прогорело от пепла, будто из них курили во время многих штормов на море. Рядом валялись голубовато-желтый носовой платок, порванная газета, несколько коробков спичек. На столике в углу стояли две бутылки - одна совсем пустая, а в другой еще осталось немного виски - и высокий стакан с отбитым верхом, осколки которого рассыпались по полу.
        Этот ужасный беспорядок, несомненно, таким не казался и вполне устраивал человека, который провел большинство ночей в носовом кубрике корабля.
        Под конец Шерри увидел сундук моряка из сосновых досок толщиной в три четверти дюйма, покрашенный в черный цвет, с бронзовыми опускающимися ручками и поднимающейся крышкой. Сундук оказался не запертым, малыш поднял крышку и заглянул внутрь.
        К своему удивлению, он увидел, что большинство находившихся в сундуке вещей были новыми, из дешевого, тяжелого и грубого материала, которые моряки обычно берут с собой в плавание. Просматривая их, Шерри обратил внимание на пуховую подушку, походные одеяла, брезентовые ботинки, на пару сапог с подбитыми мысками, тарелку, миску, кастрюльки разной емкости из олова, набор иголок и ниток - толстых, грубых и очень крепких, - шерстяную ткань для заплаток, ножницы и щипчики. Все это было новое! Правда, тут же была и пара истоптанных рабочих башмаков, настолько изношенных, что подошвы их были протерты до дыр. Шерри поразился, найдя их вместе с недоношенными вещами.
        Больше в номере смотреть было не на что. Он торопливо вышел из него и вернулся на первый этаж, к Ленгу.



        Глава 10

        Хотя еще было раннее утро, Феннел уже успел прилично нагрузиться. Когда Шерри вошел в зал, он пытался спеть старую матросскую песню. В горле у него першило, свистело и шипело, изо рта летели брызги слюны. Однако каким-то чудом он все-таки выводил слова куплетов:
        Существует дерзкий и необузданный пакетбот,
        Славный почтово-пассажирский кораблик.
        Принадлежит он Нью-Йорку и называется «Дредноут».
        Он отправляется на запад, где дуют суровые ветры.
        Помчимся на запад в «Дредноуте» и мы с его экипажем.
        А теперь «Дредноут» бежит по бурным волнам Ирландского моря.
        Его пассажиры веселятся, их сердца полны ликования,
        Его матросы, подобно львам, снуют по палубам взад и вперед.
        Этот пакетбот направляется в Ливерпуль…
        Господи, помоги проскочить ему!
        Так пожелаем удачи «Дредноуту» и здоровья его экипажу,
        Здоровья капитану Самуэлсу, а также всем офицерам.
        Можете хвастаться своими быстроходными пакетботами -

«Свеллоу-Тейлом» и «Блек-Боллом».
        Летучий парусник «Дредноут» обставит их всех.
        Голос Джо Феннела совершенно не годился для исполнения такой баллады. Несмотря на это, он старательно декламировал, а в конце так крепко стукнул кулаком по столу, что даже угрюмый бармен не смог сдержать улыбки.
        - Еще по одной для всех! - обратился к нему Джо Феннел. Затем повернулся к сидящему рядом с ним Питу Ленгу: - Вон там пришел ваш помощник. Эй, парень, иди сюда, садись рядом!
        Шерри подошел и сел вместе с ним за стол. Официант принес виски.
        - На это раз заплачу я, - предложил Шерри.
        - А я говорю: нет! - закашлялся Феннел. На стол полетели серебряные брызги слюны. - Заберите свои деньги обратно, и сдачи не надо. Люблю жить легко и свободно, ребята! Меня не тянет в новое плавание, подобно мухе, летящей в сети к пауку. Одни трудятся руками, другие шевелят мозгами, а третьи, - зловеще ухмыльнулся, - собирают информацию. И вот ее-то у меня теперь навалом, мои любезные! Я не вижу даже моей грузовой отметки, так сильно я нагрузился информацией! До этого за нее приходилось платить, а теперь гораздо дороже обойдется умалчивание. Но если вы, сомневаетесь в моих словах, то спросите помещика в доме на холме! - Он помолчал, чтобы выпить, откашляться и похохотать. Затем добавил: - Я пошлю мальчика с запиской к капитану, велю помещику привести в порядок бумажник, как в лучших домах Бристоля, потому что собираюсь в него заглянуть! Вилтон олицетворял закон и власть на голубых волнах. Но здесь, на суше, я стану для него и законом, и властью. Это так же точно, как то, что судно называлось «Принцесса Мария»! Еще по порции виски всем присутствующим! Эй, официант, бегом исполняйте приказания,
когда я их отдаю!
        Шерри поднялся и заявил:
        - С меня достаточно.
        Рядом с ним встал Ленг.
        - Спускаете парус при первом же шквале? - строго спросил Феннел. - Никогда не спускайте парус при первом шквале, который способны выдержать! Вам что, не хватает мужества опрокинуть чарку грога?
        Несмотря на этот призыв, Малыш и Ленг на прощанье помахали Феннелу руками, а когда уже выходили, услышали, как он заказал две бутылки виски, после чего тоже ушел, унося их под мышкой.
        На улице Ленг произнес с отвращением:
        - После такого хочется стать проповедником трезвости. Опустившаяся вонючка! Пьет в одиночку, медленно, но верно губит себя в своем номере! Ты только подумай об этом, Малыш! В одиночку! У меня аж душа переворачивается!
        Шерри вспомнил разбитый стакан и бутылки в номере моряка, поэтому кивнул в знак согласия. Ленг поинтересовался, что он обнаружил в комнате Феннела. И выслушал рассказ Малыша Лю очень внимательно.
        - Говоришь, вся одежда новая?
        - Хотя и дешевые, но новые вещи.
        - А старые башмаки?
        - Их подошвы протерлись практически до дыр, сгнили. Не помню, видел ли еще когда-нибудь такое. Башмаки настолько истасканные, Пит, что кожа высохла и стала хрупкой. Не могу представить себе, чтобы человек решился надеть такие башмаки!
        Ленга это настолько потрясло, что он приостановился, положив руку на плечо друга:
        - Неужели такие старые?!
        - Ужасное старье, - подтвердил Шерри. - Что ты думаешь об этом, Пит? В конце концов, ну что тут такого? Пара старых башмаков.
        - Но в матросском сундуке! В матросском сундуке! - стоял на своем Ленг. - Скажу тебе, старина, что в этом-то и вся загвоздка. Ты когда-нибудь бывал на море?
        - А ты?
        - Ну, - отозвался Ленг, поводя плечом. - Я вот что тебе скажу… Это очень странно, что матросский сундучок заполнен новыми вещами и парой изношенных башмаков! - Покачав головой, он пошел дальше, погрузившись в размышления.
        Со стороны Пит сейчас походил на человека, которого что-то сильно мучает. Видя это, Шерри не стал больше приставать к нему с вопросами, только подумал, что поглощенный думами Ленг чем-то напоминает питона, переваривающего гигантскую добычу. Пит вообще был странным человеком. Никто не смог до конца раскрыть его характера. Но при решении возникавших проблем, которые сам Шерри ни за что не смог бы преодолеть, он был очень полезным. Порой Малыш даже считал, что Ленг способен на чудеса.
        Наконец Пит воскликнул:
        - Понятно! Посмотрим!
        Но так как он больше ничего не сказал, Шерри тоже не проронил ни слова. Так, в молчании, они поднялись на холм в дом Вилтона. Хозяин с племянницей были в саду. Раздраженный голос Вилтона они услышали еще издали. Он что-то торопливо говорил. Беатрис не было слышно, пока они не вышли из кустарника. Но тут после какой-то очередной фразы дяди отчетливо раздалось ее твердое «Нет!».
        Это слово стало своего рода ключом ко всему, что происходило между ними. Вероятно, он что-то от нее настоятельно требовал, а она удерживала свои позиции.
        - Ты не желаешь здраво рассуждать! - воскликнул Вилтон. - Не хочешь внять разумным словам. Не хочешь выслушать меня!
        - Нет, - повторила она. - Не хочу!
        Пораженный, Шерри замедлил шаг и готов был остановиться, но Ленг подхватил его под руку и подтолкнул вперед.
        - Ради всего святого, а что я должен был со всем этим сделать? - раздалось еще более громкое восклицание Вилтона.
        Девушка ничего не ответила, уставившись на приближавшихся к ним Малыша и Ленга. Вилтон вздрогнул и обернулся. Шерри заметил, что Беатрис рассматривает их с нескрываемым любопытством. Но это продолжалось недолго. Потом она резко повернулась и торопливо удалилась. Судя по ее лицу, она казалась уставшей и замученной, но пошла, гордо подняв голову, легкой походкой счастливого и беззаботного ребенка.
        Все это произвело на Шерри большое впечатление, поскольку он принадлежал к числу мужчин, не способных рассуждать достаточно логично, с математической точностью переходя от одной посылки к другой. Его умозаключения больше подчинялись интуиции, которая как бы освещала будущее. Поэтому он вдруг увидел Беатрис Вилтон в новом свете, удивился этому и… самому себе.
        Вилтон явно был раздосадован.
        - И давно вы подошли? - поинтересовался он.
        - Только что, - ответил Пит Ленг.
        Вилтон махнул рукой, как бы желая сказать, что, хотя он и сомневается в этом, тема дальнейшего обсуждения не заслуживает.
        - Вы научились ходить так бесшумно на своих пастбищах? Так что вам надо? - И вдруг, слегка улыбнувшись, поправился: - Простите, я совсем забыл, что вы выполняли мое поручение. Ну, так вы видели того человека? Встретились с Феннелом?
        - Мы его видели, даже выпили вместе с ним, - сообщил Шерри.
        - Выпили с ним?! - возмутился Вилтон. - На вашем месте я бы так не поступил!
        - Он не из самых отъявленных, - заметил Ленг.
        - Как он выглядит? - спросил Вилтон.
        - Сейчас покажу, - пообещал Ленг.
        Достав листок бумаги и огрызок мягкого карандаша, он быстро сделал набросок. Шерри тысячу раз видел, как Пит ловко зарисовывал все, что его интересовало, - горную цепь на фоне неба, горбатую корову, ужасные иголки, которыми вооружены кактусы. Однажды он изобразил хохочущего койота, показывающего тонкий язык собакам с ранчо, в другой раз - испанский штык, отличающийся особенной прямотой. Набросав пару дюжин линий, Пит Ленг мог показать мустанга, вставшего на дыбы, всадника, потерявшего равновесие и накренившегося в седле. Сейчас он пытался воспроизвести лицо Феннела - его лоб, до самых глаз закрытый тусклыми волосами, странную выпуклость на передней части черепа и щетину на нижней части лица. За какие-то полминуты смог даже передать злобную ухмылку Феннела.
        - Боже милостивый, я его знаю! - тихо произнес Вилтон, всматриваясь в набросок. Потом покачал головой и заявил: - Но он лжет. Он никогда не принадлежал к нашему кругу.
        - К какому кругу? - наивно поинтересовался Шерри.
        Однако вместо ответа получил острый, колющий взгляд.
        - О чем он говорил? - поинтересовался Вилтон.
        - О цене молчания, - ответил Шерри. - Утверждал, что за него вы непременно заплатите, и это так же верно, как то, что корабль назывался «Принцесса Мария».
        Рука Вилтона замерла, не закончив жеста. Потом он медленно поднес ее к лицу. Сейчас Оливер выглядел как человек, смертельно сраженный пулей. Не произнеся больше ни слова, он повернулся и медленно побрел к дому.



        Глава 11

        Шерри посмотрел ему вслед, потом повернулся к Ленгу и спокойно произнес:
        - Виноват, ваша честь.
        - Виноват как сам грех, - подхватил Пит. - Но любопытно, в чем? Что у этой мерзкой крысы Феннела есть на Вилтона? Чем, интересно, наш хозяин занимался в южных морях, о которых ты читаешь? А я скажу тебе, Малыш, потому что накалился от всего этого уже докрасна! И теперь не сойду с тропы, пока мы не окажемся припертыми к стене! Вилтон в чем-то виновен, а девушка выглядит так, как будто ей жжет руки…
        - Давай пройдемся и обдумаем все это, - предложил Шерри. - Мне всегда лучше думается во время ходьбы.
        - Ходьба гонит кровь, - ухмыльнулся Ленг. - Начинаешь походить на волка, полагающегося на клыки!
        Они пошли через лес, начинающийся сразу за домом Вилтона, где вперемешку стояли огромные ели и сосны.
        - Неужели им хватает влаги, чтобы расти на такой высоте? - подивился Шерри.
        - А откуда берется вот этот журчащий ручеек? - парировал Ленг, показав на маленькую струйку воды, похожую на серебряную полоску, петляющую по земле.
        - Вот именно, откуда? - пробормотал Шерри.
        - Ты этого не видишь, - ответил погонщик скота. - Взгляни вон на те горы. Они накапливают дождевую воду и потом фильтруют ее через земные пласты. Один из них, как протекающая труба, выпустил часть воды наружу… Эх, Малыш, это же страна что надо!
        Скала Клейрок, состоящая из твердой глинистой породы, такая узкая и стройная, что напоминала поднятую над городом руку, здесь расширялась, образуя значительных размеров плоскогорье с сильно пересеченной местностью. Деревья тут не все стояли прямо, иные вкривь и вкось, иногда просто не поймешь как.
        - Здесь можно устроить великолепное потайное место, - заметил Ленг. - Тут могут спрятаться двадцать человек, и их не заметишь, даже пройдя рядом с ними. Посмотри вокруг, Малыш, разве можно найти на свете лучшее место для убийства?
        Шерри только кивнул, потому что в этот момент они вышли из-за деревьев и оказались на краю обрыва высотой примерно в двести футов. У его подножия петляла река. Малыш Лю столкнул с края камень. Стремительно полетев вниз, он, шлепнувшись о воду, поднял фонтан сверкающих брызг, как ударившая хвостом рыба, и исчез.
        - Стукни здесь человека по голове да скинь его туда, где плюхнулся камень, - проговорил Ленг, - и ты вряд ли о нем что-нибудь еще услышишь. Вон, взгляни туда, где вода пенится!
        Определить скорость течения воды, которая лизала подножие скалы, было невозможно. Просто тут она казалась темной, не прозрачной. Но немного дальше от города поток натыкался на камни, поднимающиеся над водой как носы быстроходных судов. Каждый создавал дугообразную волну, покрываясь разлетающимися брызгами.
        - Такая штуковина без труда прикончит человека, - заключил Ленг, и Шерри крякнул в знак согласия.
        Они пошли дальше. Поверхность земли становилась все более неровной, изрезанной массой мелких обрывистых оврагов, глубиной в рост человека.
        - Какой смысл забираться сюда? - спросил Шерри. - Гулять - это одно, а карабкаться - совсем другое. Почему бы нам не поговорить о чем надо, не поразмыслить?
        - Из тебя выйдет генерал, - иронично бросил Ленг. - Ты готов сражаться впотьмах!
        - Сражаться? - переспросил здоровяк.
        - Малыш, от тебя можно устать! Заболеть! Разве мы уже не сражаемся не на жизнь, а на смерть?
        - Мне не совсем ясно, - поморщился Шерри. - Насколько я понимаю, если мы и сражаемся, то за жизнь Вилтона. Нам бы не выпускать его из поля зрения, а мы вместо этого бродим по лесу!
        - Ты думаешь, он стал бы нам платить тысячу в день, если бы мы не находились чуть ли не в пасти тигра? Спроси себя об этом, старина! А если дело обстоит так, то мы должны хорошо знать окрестности!
        Какое-то время они шли молча. Действительно, идти стало так трудно, что было не до разговоров. И вдруг услышали, как где-то над головой треснул сучок. Ленг замер, навострив уши.
        - Что за дьявольщина? - буркнул Шерри.
        - Помолчи! - шепотом предостерег его напарник и, время от времени останавливаясь, с кошачьей ловкостью начал красться вперед.
        Во время этой паузы до Шерри отчетливо донесся негромкий удар топором с острым лезвием - кто-то прорубал проход через зеленые кустарники.
        Выглянув из-за толстого ствола сосны, Ленг поманил к себе Малыша. Подойдя к нему, здоровяк увидел странное зрелище.
        На небольшой поляне стояла Беатрис Вилтон с револьвером в руке. В момент, когда Шерри ее заметил, она быстро прицелилась, ловко вскинув револьвер от бедра, и выстрелила. Однако об этом свидетельствовали лишь появление небольшого облачка дыма да звук глухого негромкого удара, который они слышали и раньше. Теперь Малыш все понял. Этот стук издала пуля мелкого калибра, когда впилась в ствол дерева. На револьвере Беатрис был навернут глушитель!
        Шерри показалось, что в облике девушки появилось что-то зловещее. Может, из-за твердо сжатых губ и решительности взгляда. Да что там! Вся ее поза говорила о том, что она тренируется не просто так!
        Он видел, как она выстрелила еще два раза, и каждый раз пуля попадала точно в ствол молодого деревца, не толще шести дюймов в диаметре. Потом Ленг сделал ему знак отойти назад, и они крадучись направились через лес к дому, продвигаясь мучительно медленно.
        Когда сквозь деревья стала просвечиваться странная постройка Вилтона, Шерри спросил:
        - Как ты все это понимаешь, Пит?
        - Ты говоришь о пустяках и невесело, - отозвался тот. - Тебя что-то раздражает, Малыш?
        - С какой стати? - запротестовал Шерри.
        - А почему бы и нет? - отрезал Ленг. - Ты очень разгорячился из-за этой девушки и вдруг увидел, как она тренируется в стрельбе из револьвера с глушителем… поражает цель… и смотрит такими глазами, будто попадает в человека! Бесшумное оружие убийцы, Малыш!
        Шерри тяжело вздохнул.
        - На это мне сказать нечего, - признался он. - Но я хотел бы спросить, что…
        - Не отвлекай меня! - прервал его напарник. - Мне надо подумать и за себя, и за Вилтона, и за тебя, несчастного, ослепленного снегом койота!
        Войдя в сад, они увидели не кого-нибудь, а саму Беатрис Вилтон в широкополой шляпе, закрывающей лицо! Она стояла на коленях среди цветов и деловито работала садовой лопаточкой.
        Заметив мужчин, девушка приветливо улыбнулась и поинтересовалась:
        - Вы бродили по лесу?
        - Да, знакомились с характером окружающей местности, - ответил Ленг, потому что Шерри онемел от удивления.
        - Тут много больших старых деревьев, - сообщила она. - Дядя Оливер не хочет их продавать.
        Они прошли мимо нее дальше.
        - Приятный джентльмен этот Вилтон, - заметил Ленг. - Конечно, она должна быть благодарна ему за то, что он не продал деревья, растущие на этом участке!
        - Но как это у нее получилось? - недоумевал Шерри. - Каким образом, черт возьми, ей удалось нас обогнать?
        - Она хорошо знает этот лес. Возможно, существуют какие-то прямые тропки, срезающие расстояние до этой поляны. Но не это меня беспокоит.
        - А что же?
        - Хладнокровие этой девушки. Ледяное хладнокровие. И в то же время настороженность. Она следила за нами все время, пока мы не завернули за угол!
        - Откуда ты это взял? Не видел, чтобы ты оглядывался.
        - Я чувствовал ее взгляд. Такие уж у нее глаза! - пояснил Ленг.
        Они прошли в свою небольшую комнату, но не успели присесть, как к ним постучался хозяин и пригласил Ленга пройти «к нему в кабинет». Шерри растянулся на лавке, чтобы как-то осмыслить то, что они узнали.
        Вскоре Ленг и Вилтон вернулись. За время их отсутствия Вилтон, казалось, побледнел еще больше.
        - Ребята, думаю, что я вам плачу хорошо, - заявил он. - Но я удвою сумму, если один из вас уберет Феннела. Понимаете? Удвою! Заплачу двадцать тысяч долларов наличными. А Ленг отказывается!
        - Я совершенно ничего не понимаю, - медленно проговорил Шерри. - Один из нас должен пристукнуть Феннела? Так, что ли?
        - Для нас это не проблема! - вмешался Ленг, странно взглянув на своего напарника. - Он же не первый, Шерри здесь уже ухлопал одного. Но вам следует попридержать коней, Вилтон!
        - Клянусь вам честью, этот человек погубит меня, - мрачно произнес хозяин.
        - Если он действительно тот, за кого себя выдает.
        - Как это «за кого себя выдает»?
        - Я хочу сказать, если он не обманщик.
        - Какой же он может быть обманщик? Ведь он же знает…
        - Он проклятый артист, - убежденно заявил Ленг. - Вы когда-нибудь слышали о матросе, у которого все вещи совершенно новые, а одна пара башмаков с дырками на подошвах? Очень будет приятно огибать мыс Горн в такой обуви!
        - Святые Небеса! - воскликнул Вилтон, резко хлопнув в ладоши.
        - И давно ли, - продолжал Ленг, - виски и ром стали называть грогом? Он самозванец!



        Глава 12

        Вилтон как-то странно отреагировал на это замечание. Внимательно посмотрев на Ленга, он отрывисто спросил:
        - Вам приходилось плавать?
        - Я не всю свою жизнь провел на пастбищах, - признался Пит.
        Вилтон продолжал взирать на него явно недоброжелательно.
        - Вы не всю жизнь провели на пастбищах? И в каком качестве вы плавали?
        - Простым матросом.
        - Где?
        - Какое это имеет отношение к нашей здешней работе? - напрямик спросил Ленг.
        Вилтон вспыхнул, но тут же взял себя в руки:
        - Вы уверены, что Феннел самозванец?
        - Так же, как в том, что сейчас стою перед вами.
        - Ленг, от этого зависит очень многое!
        - По тому, как вы ведете себя, думаю, действительно зависит очень многое.
        Прежде чем Вилтон успел сделать очередное замечание, в парадную дверь кто-то громко постучал.
        - Пожалуйста, посмотрите, кто там, - попросил Вилтон Шерри.
        Малыш Лю открыл дверь и впустил доктора Эустаса Леймана, обычно бледное лицо которого раскраснелось от крутого подъема. Он вошел в комнатушку охранников, поприветствовал Ленга и Вилтона взмахом руки.
        - Меня вызывали осмотреть этого парня Феннела, - сообщил Лейман. - Этот шельмец таким пьянством может загнать себя раньше времени в могилу.
        - Хотел бы, чтобы он уже давно был там зарыт, - парировал Вилтон. - Серьезно ли он болен?
        - Как типичный алкоголик. Повышенная температура, дергающиеся руки, мутные глаза, тошнота, боли под ложечкой…
        - И что вы ему прописали?
        - Посоветовал немедленно покончить со спиртным. А этот плут обложил всех докторов и налил себе очередную порцию в моем присутствии. После чего вручил письмо для вас.
        - Для меня? - удивился Вилтон.
        - Вот оно.
        Вилтон взял письмо.
        - Похоже, этот мошенник обманывает нас, - заявил он доктору. - Ленг видит его насквозь. Ленг сам был моряком!
        - Обманывает? - пробормотал Лейман, косо взглянув на Пита. - Вы в этом уверены? По-моему, он слишком необразованный, чтобы сыграть какую-нибудь роль!
        - О, он не так примитивен, как кажется, - возразил Ленг. - В его голове не пусто!
        - Вы заключили это на основании его высказываний? - полюбопытствовал доктор.
        - По его глазам, - пояснил Ленг. - Можно многое подстроить, но нельзя стереть мысли в глазах человека.
        - Ха! - удивился доктор. - Вы проницательный человек, Ленг! Мне это понятно!
        Вилтон тем временем вскрыл конверт и сообщил:
        - Надо же, письмо напечатано. Вероятно, он не решается писать от руки! - и вдруг ахнул, неожиданно скомкал листок и засунул его в карман, будто испугался, что кто-нибудь его выхватит.
        - Что вас так огорчило, Оливер? - спросил Лейман. - Если этот парень самозванец, то почему он вас так беспокоит?
        Вилтон вынул носовой платок и провел им по лбу. Он был бледным и казался больным. Даже оперся одной рукой о косяк двери.
        - Феннел собирается прийти сюда, - доложил Вилтон. - Сегодня. Где-то после обеда. Предлагает мне, Эустас, встретиться с ним в моем саду!
        - Ерунда! - отозвался доктор. - Заставьте его встретиться в вашей комнате. А лучше вообще с ним не встречайтесь. Если Ленг прав относительно его, то какой смысл разговаривать с обманщиком?
        - Вы рассуждаете как глупец! - крикнул Вилтон. - Мне надо встретиться с ним. Сегодня, пополудни… А сейчас я пойду отдохну. Не присоединитесь ли вы ко мне, Эустас?
        Они вместе вышли из небольшой комнаты охранников и поднялись по лестнице. Малыш Лю слышал, как по дороге Лейман что-то предложил Вилтону, а тот громко и со злостью ответил:
        - Я сказал вам, что не хочу больше этого. Либо я буду нормально и спокойно спать, либо совершенно лишусь покоя!
        Дверь в стальную комнату за ними захлопнулась, и наступила тишина.
        Шерри тяжело опустился на ближайшую лавку и посетовал:
        - У меня голова идет кругом. Если эта крыса Феннел самозванец, то каким образом он может вывести из себя Вилтона? Почему вообще Вилтон собирается с ним встречаться?
        Ленг не ответил, поэтому Шерри продолжил:
        - Почему ты не сказал мне, что Феннел обманщик?
        - А что бы это тебе дало? Какая от этого польза? Когда ты что-то говоришь, то ты это теряешь. У меня уже появилось несколько мыслей об этих людях. Но если я поделюсь ими с тобой, то они погибнут. Выдавая тайну, ты подрубаешь ее под корень. Малыш, ты можешь откинуть поводья и спешиться. Я сам погоню это стадо, если смогу, а ты помочь мне по-настоящему не сможешь!
        Даже такая прямота не обескуражила Шерри. Он растянулся на лавке, подложив руки под голову.
        - Конечно, я не такой умный, как ты, - признал он, - а ты можешь думать за всю команду. Когда я понадоблюсь, позови меня. - И он закрыл глаза, сделав вид, что спит.
        - Ты не человек, а бык! - огрызнулся Ленг. - Тебя создали из нервов, мускулов и костей, а про мозги забыли, Я скорее…
        Но Шерри больше ничего не слышал, потому что действительно заснул и проснулся только тогда, когда услышал громкий стук. Сон мгновенно слетел с него, когда заскрипели петли открывающейся двери. К ним зашел Эустас Лейман.
        - Ребята, в течение нескольких следующих дней Вилтон может вам показаться докучливым, - обратился он к Малышу и Ленгу. - Дело в том, что он расстроен и его нервы натянуты до предела. Хотелось бы, чтобы вы отнеслись к нему терпеливо, если сможете.
        - Нам платят за это, - отреагировал Шерри.
        - Вам хорошо платят, - подхватил доктор, - и с моей точки зрения, ни за что.
        - Вы так думаете?
        - У Вилтона разыгралось воображение. Бывалые моряки частенько склонны к пустым и вредным для них фантазиям. Думаю, мой друг Вилтон страдает этим же.
        - Он - старый моряк?
        - Он многие годы провел в море. Стал даже капитаном.
        - Приходилось ли вам слышать о судне «Принцесса Мария»?
        - Безусловно, - ответил доктор. - О нем слышали все, кто хоть как-то знаком с Вилтонами.
        - Почему, доктор?
        - Потому, что это было судно самого Эверетта Вилтона, брата Оливера, - объяснил Эустас Лейман. - Оно затонуло во время тайфуна.
        - Затонуло?
        - Да, при сильном ветре открылась течь, и судно пошло ко дну.
        - Не помню, чтобы я слышал о чем-нибудь подобном, - заметил Ленг. - Во всяком случае, в то время, когда я сам бороздил моря. Хотя мне многое приходилось слышать о морях в разных частях земного шара.
        - Оно было водоизмещением всего в две тысячи тонн. Но новая, крепкая посудина. Корабль был настолько хорош, что Эверетт поставил на нем капитаном брата, потому что боялся доверить кому-либо другому такую значительную часть состояния Вилтонов. Но корабль попал в тайфун, о котором я говорю, образовалась течь, и он затонул. Двенадцать человек экипажа сумели на двух лодках доплыть до Хеваво. Вы слышали о таком порте?
        - Да, на Сан-Кристобале.
        - Это стало большой потерей для Вилтонов, потому что судно не было застраховано и на половину своей реальной стоимости, а груз, насколько я знаю, вообще не был застрахован. Думаю, состояние Вилтонов, сократилось наполовину!
        - Это и был а «Принцесса Мария»? - уточнил Ленг.
        - Да, то самое судно, спущенное на воду всего за полгода до трагедии. Эверетт возлагал на него огромные надежды. Я всегда считал, что именно потеря корабля его серьезно надломила.
        - Каким образом? Сделала его каким-то пришибленным? - поинтересовался Ленг.
        - Пришибленным? Послушайте, приятель, известно ли вам, что он пытался покончить жизнь самоубийством?
        - Самоубийством? - воскликнул Шерри, подскочив на лавке.
        Доктор Лейман отступил на шаг назад.
        - Конечно самоубийством! - подтвердил он, слегка нахмурившись. - Решил свести счеты с жизнью, спрыгнув с утеса в реку. Чуть не порезался на куски о камни, но все же не разбился до неузнаваемости.
        - Самоубийство! - пробормотал Шерри. - Давно это случилось?
        - Почти год назад.
        - Неудивительно, что его дочка полуразвалина! - мрачно заметил Малыш. - Рад, что узнал об этом.
        - Иногда на людей находит такое меланхолическое настроение, - объяснил Лейман. - А у Вилтонов это наследственная черта. Они - люди с горячим темпераментом. Никогда заранее не предскажешь, что могут выкинуть! - Он повернулся к двери: - Ребята, отнеситесь снисходительно к Вилтону эти несколько дней.
        - Конечно, - заверил его Шерри.
        Доктор весело кивнул ему и вышел из комнаты. Они слышали, как он бойко насвистывал, спускаясь в сад.
        - Хладнокровный дядя, верно? - заметил Малыш Лю.
        - Хладнокровный? - переспросил Ленг. - Слишком хладнокровный! Скажу тебе, я не дал бы за него и цента. - Помолчав, добавил: - Мы вляпались в то еще дельце. Я бы предпочел позаботиться о стаде в пять тысяч неклейменых быков, только бы не заниматься этим делом!
        - Самоубийство… кораблекрушение… Ты прав! Но ведь ты не бросишь его, Пит?
        - Ты все еще питаешь надежды в отношении ее? - с грубой прямотой полюбопытствовал Ленг.
        На что Шерри спокойно ответил:
        - Конечно надеюсь, старина. Я о ней постоянно думаю. А разве можно освободиться от навязчивых мыслей!



        Глава 13

        Во второй половине дня потемнело и стало прохладно. Северо-западный ветер где-то высоко нес с собой снежинки. Казалось, нависшие над Клейроком темные тучи должны разразиться дождем, но их отнесло к югу, за горизонт, сумрак рассеялся, на небе остались лишь клочки молочно-белой ваты. Когда прояснилось, Вилтон выдал охранникам новое задание.
        - Смотрите за садом, - велел он. - Я иду на встречу с Феннелом. - Переполненный ненавистью, Вилтон произнес это с отчаянным спокойствием.
        Шерри и Ленг вышли из дома. Снаружи бушевал ветер. Пролетев над долиной, он обрушивался упругим натиском на большой утес из твердой породы.
        От дома отходили три тропинки. Шерри пошел по одной, а Ленг по другой, осматривая территорию. Малыш Лю останавливался на каждом пересечении тропы с другими дорожками, пытаясь их как следует запомнить, но вскоре понял, что это ему не очень удается. Одни тропинки петляли, чтобы сделать подъем более постепенным и легким, другие, наоборот, сокращали путь, круто спускаясь к подножию скалы. И все они пересекались то там, то здесь самым произвольным образом, потому что сад вообще не был распланирован, по нему ходили так, чтобы было удобнее подняться на холм или спуститься с него. Шерри, как ни старался, не смог бы разобраться в этой путанице и мысленно упорядочить схему проложенных путей. Два или три раза он даже терял основную тропинку, ведущую к небольшой поляне, где без всякой системы были разбиты яркие цветочные клумбы.
        Когда он вторично попал на эту же полянку, там оказалась Беатрис Вилтон. Сидевшая на грубо сколоченной скамье девушка поспешно вскочила на ноги, а с ее колен на землю полетел какой-то блестящий металлический предмет.
        Она торопливо шагнула вперед, вероятно, надеялась платьем прикрыть упавшую вещь, но Шерри, покачав головой, сказал:
        - Я все видел.
        Беатрис немного помедлила, вроде бы собираясь что-то возразить, но, видно, передумала, наклонилась, подняла револьвер, сунула его в карман и молча вызывающе посмотрела на охранника.
        - Зачем вы это носите с собой? - спросил он.
        - Тут водятся зайцы. Иногда их набегает уйма.
        - И для этого вы снабдили револьвер глушителем?
        - Естественно. Чтобы не спугнуть других зайцев.
        - Разрешите посмотреть ваше оружие, - требовательно попросил Шерри.
        Она помедлила и все же неохотно протянула ему револьвер.
        Он оказался очень небольшого калибра и специального изготовления, с удлиненным изящным стволом, на котором глушитель выглядел совершенно неуместно. Шерри открыл барабан, увидел, что он заряжен патронами 22-го калибра, потом опять защелкнул барабан и вернул револьвер девушке.
        - Вам это не нравится, - проговорила она.
        - Не нравится, - подтвердил он. - Мне вообще не нравятся убийства. - Произнося эти слова, он почувствовал, что ведет себя по-идиотски, но не пожалел об этом, когда увидел, как расширились ее глаза.
        - Сказано многозначительно, - заметила Беатрис. Девушка не рассердилась, скорее была испугана, и смотрела на Шерри с подозрением. - Но я знаю, - продолжила она любезным тоном, - вы, люди с пастбищ, слов не выбираете. Зато вам хорошо известно, что в этой части света каждый должен научиться заботиться о самом себе.
        - За исключением женщин, - возразил он.
        - Почему это?
        - Потому что о них заботятся мужчины. И вы это знаете лучше меня!
        - Теперь я вас понимаю, - заявила Беатрис. - Вы говорите о рыцарстве людей Дикого Запада. Но мне-то известно настоящее положение дел.
        - Послушайте, почему бы вам не рассказать мне все как есть? Возможно, я смог бы помочь, - предложил Шерри.
        Девушка немного отвернула голову, и он понял, что она поступила так, чтобы скрыть насмешливую улыбку. Однако это его не задело, потому что он увидел ее совершенно иначе - в профиль. В этом ракурсе не были видны тени беды вокруг ее глаз и мучения, которые сжимали ее губы. В мгновение ока она показалась ему на пять лет моложе, нежной и явно привлекательной.
        Чуть не задохнувшись, Малыш: Лю продолжил свою болтовню:
        - Знаю, о чем вы думаете. До вас дошли городские слухи. Об убийстве Кеппера. Скажу вам откровенно. В виски что-то подмешали, и это на меня подействовало. Что бы я там ни сделал, ничего не помню… Вы мне верите?
        Она взглянула на него с таким же хладнокровием, с каким на него посмотрел бы любой мужчина.
        - Вы прибыли сюда в качестве бойца, - заявила она, - и дядя Оливер не ошибается.
        - Драться мне приходилось, - признался он. - И я за это не извиняюсь. Но я никогда не напрашивался на скандал.
        - Просто оставались там, где он может разгореться, ждали и приветствовали потасовку? - предположила она.
        Он поднял голову и взглянул на тучи, которые тесными рядами опять надвигались с севера.
        - Ну, может быть, вы в чем-то и правы, но мне самому это представляется не так. Во всяком случае, вы не сможете отрицать, что я разбираюсь в огнестрельном оружии.
        - Да, конечно.
        - Тогда примите мой совет. Выбросьте револьвер. Или отдайте его мне, теперь же! Это оружие ничего хорошего вам не принесет! Заяц из него застрелен не будет, а человек - вполне возможно! - Сказав это, он с ужасом увидел, что девушка вздрогнула, и сердце его екнуло. - Поступите так, - настаивал он на своем. - Отдайте мне эту вещь. А если она для вас своего рода защита - не могу сказать, от чего именно, - то почему бы вам не поручить ее мне?
        Вместо ответа Беатрис подняла вверх обе руки, ладонями к Малышу.
        - Вам не понять этого! - проговорила она. - И видит Небо, это нечто такое, чего я не смогу объяснить! Я не решаюсь объяснить это даже самой себе!
        Ее печаль и сомнения настолько переполнили сердце Шерри, что он и сам погрустнел, но все-таки произнес:
        - Я предупредил вас. И вы еще убедитесь в моей правоте! - затем повернулся и пошел прочь, но не торопясь, потому что очень хотел, чтобы она его окликнула, позвала назад. Беатрис не проронила ни слова. А когда он подошел к деревьям и оглянулся, увидел, что она опять сидит на скамейке, сжав голову руками.
        Прошел уже почти целый час, как Шерри вышел из дома, поэтому он вернулся назад. И вероятно, опять заблудился бы, если бы изредка не видел сквозь деревья мелькание белого фасада. Это помогло ему правильно сориентироваться, и наконец он вышел на ровную площадку перед строением Вилтона. В это же время* из-за деревьев показался и Ленг. Он шел с опущенной головой, будто находясь в глубоком раздумье. И едва взглянул на Шерри, когда тот заторопился к нему.
        - Можешь ты ориентироваться в этом чудаковатом месте? - поинтересовался Пит.
        - Я наткнулся на девушку, - торопливо сообщил Шерри. - Она сидела на поляне со своим револьвером на коленях. Со мной она вела странные речи, Пит. Не могу ее понять. Что все-таки творится в ее голове?
        - Здесь повсюду шуруют черти! - пробормотал Ленг. - Но я собираюсь разобраться в этом, и выясню, в конце концов, в чем тут дело, - заявил он с большой решимостью. - Правда, у нас для этого мало времени, Малыш! Времени у нас просто в обрез! Все они ошибаются: все они мошенники, и все-таки нам надо постараться раскусить их!
        Когда они подходили к дому, им навстречу вышел Вилтон. Он оделся в теплое пальто, а шею закрутил шарфом. Несмотря на это, дрожал, но лаконично объяснил такое самочувствие:
        - Я давно не бывал в море, теперь любой холодный ветерок пробирает меня насквозь. - Помолчав, заявил: - Мы с вами будем спускаться по прямой тропинке. Думаю, что где-то на ней и встретим Феннела. Теперь вы понимаете, с чем я столкнулся, не так ли?
        - С кучей неприятностей, - отозвался Ленг. - Вы поступаете глупо, загоняя себя в такое опасное положение. Этого вполне можно было бы избежать.
        Вилтон нетерпеливо взмахнул рукой.
        - Я позвал вас не для того, чтобы судить, что для меня лучше, что хуже, - сердито заметил он. - Я пригласил вас меня охранять. Вы слышите меня? Отправляясь сегодня в сад, я совершаю самый опасный поступок в моей жизни! Хочу, чтобы вы были рядом со мной, находились недалеко позади меня. Если шевельнется хоть листок - стреляйте, стреляйте на поражение! - Потом торопливо добавил: - Вы получите обещанные деньги, если я переживу эти десять дней. В противном случае вам не достанется ни пенни. Идите за мной по пятам. Слышите меня?
        Малыш и Пит дружно кивнули, а он двинулся вперед неуверенной походкой. Казалось, колени у него подгибались, а подошвы не чувствовали земли.
        Охранники зашагали за ним.
        - Ему не суждено вернуться, Малыш! - проворчал Ленг.
        Повернув на первом изгибе тропы, они увидели неподвижно застывшего на месте Вилтона, а перед ним полузакрытого тенью от сосны, прижавшегося к ее стволу долговязого Феннела. Он беззвучно и самодовольно смеялся, состроив невероятно отвратительную гримасу.



        Глава 14

        - Нам следует подойти к Вилтону поближе, он напуган чуть ли не до смерти! - предложил Пит.
        Они приблизились к хозяину и встали около него по бокам. Пьяный моряк, если он, конечно, был моряком, продолжал опираться о ствол дерева и хохотать. Смотреть на него было противно. Создавалось впечатление, что он издевается над всеми троими, как дьявол, недоступный ни силе, ни злобе человека. А ведь перед ним стояли трое вооруженных мужчин - зрелых, сильных, готовых к решительной схватке.
        - Будьте рядом, - буркнул хриплым голосом Вилтон, когда двое друзей приблизились к нему. Сам он не отрывал взгляда от неописуемой фигуры Феннела. Его охватил ужас. - Я боюсь остаться один около этого человека. Пожалуйста, Шерри, не отходите от меня. И вы, Ленг, тоже. Если я переживу это, то вы убедитесь в моей благодарности!
        Но даже в такой момент Ленг попытался возразить:
        - Послушайте, какой толк из всего этого? Вы же знаете, что он не настоящий моряк. Он прикидывается. Просто пытается путем шантажа что-то вытянуть из вас. Зачем же допускать глупости? Разрешите я скажу ему, чтобы он убирался отсюда. Вам совсем не обязательно разговаривать с ним. На вашем месте я бы не стал с ним разговаривать!
        И тут Вилтон, несмотря на страх, а может быть, именно по причине страха, с яростью обрушился на Пита:
        - Послушайте, вы! Я же говорю вам, что этот человек знает все! Я нанял ваши руки, а не ваши головы. Поступайте, как я вам велю!
        Шерри уставился на Вилтона. Трудно было поверить, что он нормальный. И в то же время вел себя как человек, чувствующий за собой вину. Может, так и было на самом деле?
        Между тем Вилтон двинулся вперед к своему недоброжелателю быстрой, легкой поступью, что абсолютно противоречило его эмоциональному состоянию. А может, поступил так от отчаяния, желая покончить с неясностью?
        Феннел не отошел от дерева, когда к нему приблизилась троица. Опираясь на ствол, он продолжал смеяться, издавая дикое подобие человеческих звуков. На нем были старая, выгоревшая фетровая шляпа и застегнутое до самой шеи пальто, волочившееся по земле. Из-под него выглядывали помятые башмаки, вроде тех, что Лю Шерри видел в сундуке этого лжеморяка.
        Когда они подошли к нему совсем близко, Феннел наконец оторвался от дерева и неуверенной поступью сделал несколько шагов им навстречу. Он казался очень пьяным. Даже верхняя часть его лица сильно раскраснелась. Вилтон остановился, как только этот тип стал к нему приближаться.
        - На борту его никогда не было, но я его знаю, - услышал Шерри его бормотание. - Только вот где я видел его раньше?
        Подойдя совсем близко, Феннел низким голосом изрек:
        - Неужели вы думаете, что я стану разговаривать с вами в присутствии ваших двух бульдогов? Будь я проклят, если стану! Я совсем не буду разговаривать с вами, если они не отвалят за корму на приличное расстояние.
        Вилтон заколебался. Пару раз обернулся к сопровождавшим, видимо не зная, как ему поступить, и все-таки в заключение бросил через плечо:
        - Отойдите назад, ребята. Скажем, шагов на пятнадцать - двадцать. Ты хочешь пройтись со мной, Феннел?
        - Рядом, как старые друзья, которыми мы и являемся или должны были бы быть, - произнес плут. - Мы вместе, капитан, как в добрые старые времена!
        Сказав это, он просто взял Вилтона под руку, в то время как Шерри взирал на это с удивлением и отвращением. Парочка двинулась вперед. Они уже почти подошли к очередному повороту дорожки, когда Шерри и Ленг двинулись за ними.
        - Будь я проклят, если мне это нравится! - воскликнул Пит. - Мне это совершенно не по душе!
        Сопровождать Вилтона и Феннела на расстоянии пятнадцати - двадцати шагов в лабиринте сада, где так бессистемно переплетались и извивались тропинки, оказалось действительно трудно. Пришлось руководствоваться лишь доносившимися до них голосами, а точнее, голосом Вилтона, поскольку хрип и сип Феннела заглушал ветер.
        - Мне это не нравится, - повторил Ленг.
        На следующем повороте тропинки охранники чуть не наткнулись на Вилтона и Феннела, так как они остановились и Вилтон, энергично жестикулируя, стал в чем-то убеждать собеседника.
        Увидев приближавшихся Малыша и Пита, он схватил Феннела за руку и торопливо увлек вперед, будто уйти с их глаз долой для него было важнее, чем для моряка.
        Шерри еще пару раз видел парочку и все больше убеждался, что Вилтоном движет чувство вины. Даже при беглом взгляде на него было видно, что он ужасно трусит. И это из-за пресмыкающегося Феннела!
        Повернув очередной раз, охранники вышли на более прямой участок тропинки, спускающейся со скалы, где поле их зрения расширилось до сотни ярдов, но не увидели впереди ни Вилтона, ни его спутника.
        Ленг бросил на Шерри удивленный взгляд, и они заторопились вперед. Пит выхватил свой револьвер, но Шерри не последовал его примеру - он был более опытным бойцом, чем его друг.
        Очень скоро они нашли объяснение тому, почему исчезли те двое. Его подсказала узкая тропка, на которую они случайно наткнулись. Малыш и Пит тут же свернули на нее и прошли две петли вверх по склону. Неожиданно Ленг вскинул руку, оба остановились. Недалеко от них кто-то с шумом пробирался через кустарник.
        - Задержи его! - шепнул Ленг. - Я останусь здесь - посторожу. Задержи его и приведи сюда!
        Шерри немного постоял, но не потому, что испугался, а готовясь к прыжку. Потом бросился в чащу деревьев. Он уловил, откуда они услышали шум, поэтому ринулся именно в том направлении.
        И чуть не пробежал мимо. Если бы лицо не было обращено в его сторону, он непременно проскочил бы этот куст. Но что-то светлое насторожило его как раз в тот момент, когда он его огибал. Малыш перевернулся на бегу - на такой трюк способны лишь футболисты на поле или боксеры на ринге - и с револьвером в руке устремился прямо… на Беатрис Вилтон!
        Как львица таскает львенка, так и он схватил ее буквально за шиворот и чуть ли не приподнял над землей.
        Лицо девушки было белым, она вся дрожала. Револьвер с глушителем на узком дуле беспомощно повис и чуть не вываливался из ее руки.
        - Я этого не делала! - пробормотала она. - Клянусь, я этого не делала!
        - Чего «не делала»? - не понял Шерри и вдруг увидел ее другую руку, ладонь и пальцы которой были густо измазаны красным.
        - Кровь! - воскликнул Шерри.
        Она поднесла руку к глазам, продолжая повторять:
        - Я этого не делала! Я этого не делала!
        Шерри сжал губы, раздул ноздри. Потом не совсем любезно отобрал у нее револьвер и, пощупав его, убедился, что ствол еще теплый. Затем открыл барабан. Резкий запах подсказал ему, что из него недавно была выпущена пуля. Пахло жженым порохом. Действительно, в одной из ячеек осталась пустая гильза.
        Малыш крепко схватил Беатрис за руку и объявил:
        - Пойдемте со мной.
        Она резко вздохнула. Однажды он уже слышал такой звук - в мексиканской таверне. Его издал человек, получивший удар ножом в сердце.
        - Я не могу идти, - заявила Беатрис Вилтон.
        - Почему? Что вы наделали? Чья это кровь? - засыпал он ее вопросами.
        - Не знаю… Возможно, моя…
        - Вы ушиблись? - В его голосе было больше сочувствия, нежели подозрения.
        - Не знаю, - прошептала она, и ее опять затрясло. - Только… не отводите меня обратно туда! Я этого не вынесу… я…
        - Вы должны пойти со мной. Или немедленно объясните, почему не хотите идти!
        Сказав это, Шерри потянул ее за собой, а она подняла на него бледное, искаженное страхом лицо и взмолилась:
        - Пожалуйста! Пожалуйста!
        Не раздумывая, Шерри подхватил ее на руки. Девушка не сопротивлялась. Ее головка беспомощно склонилась на его плечо. Он взглянул на нее и увидел, что она закрыла глаза.
        Шерри крепче прижал девушку к себе левой рукой, напрягаясь от ее тяжести, и понес, при этом правой вооруженной рукой отодвигая ветки. Добравшись до дорожки, сделал передышку.
        - Послушайте, - обратился он к Беатрис хриплым голосом. - Если вы что-то наделали и хотите отвертеться от этого, расскажите мне, в чем дело. Я вас увезу куда-нибудь. Увезу так далеко, что вас никогда не найдут. Я буду… буду за вами ухаживать. Вы понимаете?
        Сначала ему показалось, что она его не слышит. Но Беатрис открыла глаза и вполне осознанно внимательно на него посмотрела.
        Шерри умолк и бережно понес ее туда, где оставил Ленга.
        Он сразу же его увидел, как только выбрался на узкую боковую тропинку. Пит стоял на коленях в высокой траве. Девушка неожиданно дернулась и уткнулась лицом в плечо Малыша.
        Приблизившись к Ленгу, Шерри глянул на землю. В траве лежал мужчина. Именно в этот момент Пит перевернул его тело на спину. Это был Вилтон!
        Ему прострелили голову точно между глаз. Тоненькая струйка крови стекла на правую щеку, где расплылась в большое пятно.



        Глава 15

        Шерри опустил девушку на землю, но она, опасаясь упасть, оперлась на него. Поднявшись с колен, Пит строго посмотрел на нее.
        - Мисс Вилтон, - обратился он к ней, - вам что-нибудь известно об этом?
        - Нет! Я только… я наткнулась на дядино тело!
        - Вы видели моряка? Я имею в виду Феннела?
        - Нет.
        - Останавливались здесь?
        - Здесь? Возле дяди?
        - Да. Так останавливались или нет?
        - Нет.
        - Сразу прошли дальше?
        - Да, да!
        - Вам лучше вернуться домой, - заключил Ленг.
        - Хорошо, я пойду, - покорно согласилась она, с мольбой взглянув на Шерри. Потом, сделав несколько нетвердых шагов, обернулась и вновь метнула на него умоляющий взгляд.
        Малыш и Пит остались на месте, уставившись друг на друга. Когда Беатрис скрылась за деревьями, Ленг спросил:
        - Куда подевался Феннел? Должно быть, это он шлепнул Вилтона!
        - Феннел? Откуда мне знать! - проворчал Ленг. - Послушай, Малыш, разве могут в этом городе одновременно оказаться два одинаковых револьвера 22-го калибра, снабженные глушителями?
        - Она не могла этого сделать! - запротестовал Шерри, хотя не чувствовал в этом уверенности. - Она просто не могла этого сделать! И ты это знаешь, Ленг. Скажи мне, что думаешь так же!
        Пит Ленг сердито крякнул, затем ответил:
        - Она все врет. Как же ты можешь отнестись к ней снисходительно? Для нее ложь - привычное дело. Она даже не остановилась возле убитого человека! Ты слышал!
        - Ну и что из этого?
        - Малыш, разве ты не видел кровь на ее руке?
        - Тут полно колючек, - с отчаянным упрямством возразил Шерри. - Ты только представь себе молодую девушку вроде нее… Неожиданно она наталкивается на мертвеца. И как, по-твоему, поступит? Конечно побежит сломя голову! Не чуя под собой ног! Могла оцарапаться о колючку и даже не заметить! Ты понимаешь это, Пит? Ну хоть сознаешь, что такое вполне могло случиться?
        Пит с сочувствием посмотрел на друга:
        - Мне жаль тебя, Малыш. Вот все, что я тебе скажу. Мне просто очень тебя жаль. А теперь давай оставим это. В убийстве разберется шериф, надо только ничего не менять здесь. Смотайся-ка в город, сообщи ему, а потом прямиком отправляйся в гостиницу и еще разок осмотри комнату Феннела. Наверное, сделать это будет нетрудно, когда там узнают, что он подозревается в убийстве!
        Шерри обрадовался возможности заняться конкретным делом. Не стал он и возражать, что его приятель начал им откровенно командовать. Просто, как хороший помощник, принялся беспрекословно выполнять полученное поручение.
        Он вывел лошадь из конюшни и рысью, разбрасывая гравий, спустился по крутой дороге на городскую улицу.
        Шерифа Малыш нашел без труда. Тот как истукан сидел перед входом в гостиницу и не мигая глядел на ее дверь, изредка поглаживая свою светлую пушистую бородку.
        Герберт Мун не пил. Не страдал нервной потребностью занять руки оружием, а мозги - затуманить клубами дыма. Он мало ел. Говорил еще меньше. И четверть века оставался на должности шерифа, не пользуясь для этого популярными выступлениями и призывами к друзьям голосовать за него, а исключительно благодаря блестящему исполнению своих обязанностей. Его послужной список был безупречен. Ровно половину своей жизни он потратил на поимку преступников. От такой работы выглядел лет на пятнадцать старше, чем был на самом деле, но все еще ее не бросал. Люди говорили, что Мун ненавидит перемены, поэтому-то он и остается в Клейроке. Он и жил все в той же небольшой хибарке, в которой обосновался еще юношей двадцать пять лет назад. Год от года подпирал ее то в одном, то в другом месте по мере того, как хибарка становилась все более хлипкой и того и гляди грозила рухнуть. Мун так и не женился. Никогда не заходил дальше того, что просто смотрел на женщин. У него не было друзей. Фактически этот человек жил в полнейшем одиночестве, напоминая меч в растрепанных, однако еще крепких ножнах. Но когда появлялась потребность
использовать это оружие - настоящий, сверкающий стальной меч обнажался!
        Таким был шериф Герберт Мун, который спокойно сидел себе, когда у него не было дела, отдыхая телом, умом и душой, пока к нему не обращались за помощью. А тогда он пускался по следу.
        За двадцать пять лет шериф Герберт Мун в одиночку пристрелил и арестовал двести двенадцать преступников! В это число не входил отлов пьяниц на помойках, всяких мелких дебоширов и хулиганов. Двести двенадцать раз ради соблюдения закона он сталкивался с настоящей опасностью и побеждал!
        Говорили так же, что каждый год службы шерифа в Клейроке оставил на его теле шрам - двадцать пять серьезных отметин за верную службу! Но лицо осталось нетронутым. Только под подбородком виднелся длинный морщинистый рубец. Мун стыдился его и поэтому постоянно закутывал шею шарфом, из-за чего выглядел довольно старомодно. В общем-то и бороду, которую подстригал узким клинышком, шериф отпустил только для того, чтобы она гармонировала с таким убранством. Уж если закрытая шея смотрится старомодно, то такой должна быть и вся внешность в целом. Однако подобные перемены в облике не отразились на характере шерифа.
        Люди насмешливо говорили, что за все двадцать пять лет Мун ни разу не купил себе нового костюма. Некоторые даже клялись, что он скряга и, должно быть, где-то припрятал целое состояние. Однако ни одна душа не знала, что зарплата шерифа за четверть столетия тоже не изменилась. Сам Герберт Мун не просил повышения, и зарплату не повышали. Между тем покупательная способность доллара за то время упала до тридцати центов. Правда, иногда Мун получал денежные вознаграждения за отвагу, но тут же отдавал их на благотворительность. «Нельзя жить на деньги от пролитой крови», - неизменно повторял он.
        Вот к этому-то маленькому человечку, в которого, как злословили некоторые граждане Клейрока, при стрельбе и попасть-то невозможно из-за его небольшого роста, и подъехал Лю Шерри. Соскочив с коня и подняв облачко пыли, он остановился перед ним.
        - Вы - Мун? Здешний шериф?
        - Да, это моя фамилия, - отозвался тот.
        - Вилтона убили в его собственном саду. Я приехал, чтобы сообщить вам об этом. Ему прострелили голову. Тело лежит там же, где нашли. Пит Ленг ждет вас, чтобы все показать.
        Мгновение шериф смотрел на Малыша приоткрыв рот. На фоне белой бороды его губы казались молодыми, гладкими и удивительно красными. Затем воскликнул:
        - Вот те на, вот те на! Вилтон погиб? Еще один богатый Вилтон. И все это в течение одного года. Ну и ну, ну и ну! - однако сразу не поднялся с места, а продолжал смотреть на Шерри так, будто здоровяк поведал ему что-то из ряда вон выходящее.
        - Хочу сказать вам еще кое-что. Стрелял Феннел - пьяный моряк, который жил в этой гостинице. Он без конца тут болтал и хлестал спиртное, - добавил Малыш Лю.
        - Рад, что вы сообщили мне об этом, - кивнул шериф. - Понятно, что я хотел бы знать, кто убийца. Спасибо, мистер Шерри.
        - Вы меня знаете?
        - Ясное дело! С того дня, как вы убили Кеппера. Я просто обязан знать людей, которые умеют так метко стрелять, - сообщил Герберт Мун мягким голосом.
        Шерри стало не по себе, хотя, на первый взгляд, этот маленький мужчина показался ему безобидным человеком. Он походил на ученого, который устал от исследований, от научных трудов, хотя на самом деле был боец. Не из тех, кто перебил очень многих. Частенько у Муна просто не возникало необходимости убивать. Люди обычно сдавались, когда этот ужасный тихий мужчина выходил на их след. Однако своей любезностью он почти застращал Малыша Лю.
        - Вы поедете обратно вместе со мной? - поинтересовался шериф.
        - Нет. На некоторое время я задержусь здесь.
        Шерри подумал, что лучше не сообщать Муну о намерении обшарить комнату Феннела. Шериф мог посмотреть на это дело как-то иначе. Малышу Лю было просто необходимо провести это обследование лично. Он надеялся каким-нибудь образом возложить свершившееся преступление на моряка и таким образом спасти Беатрис Вилтон. В кармане у него лежал ее револьвер с глушителем и пустой гильзой! Шерри считал, что судьба девушки в его руках, что он за нее в ответе, и хотел ее защитить.
        Войдя в гостиницу, Малыш прямо заявил, что ему нужен ключ от комнаты Феннела. Строгость его голоса произвела впечатление на служащего. Он вылупил глаза, но безропотно подал ему ключ. Шерри поднялся в номер.
        Там все было почти так же, как во время его предыдущего посещения. Но на столе вместо двух стояли уже четыре бутылки из-под виски. Три пустые, а четвертая еще не початая.
        Шерри хлопнул себя пальцами по лбу и в то же мгновение оглянулся. В дверях стоял служащий, слегка напуганный, но более заинтригованный.
        - Кто-нибудь пил в этом номере вместе с Феннелом? - спросил Лю.
        - Никто не пил, - отозвался служащий.
        Шерри опять уставился на бутылки. Если судить по их количеству, то с тех пор, как он тут побывал, Феннел употребил целую кварту виски! Но это невозможно. Куда же тогда делось все остальное спиртное?
        Вне всякого сомнения, это конечно же была мелочь. Но когда речь идет об убийстве, все мелочи становятся очень важными.



        Глава 16

        - Что-нибудь не так? - полюбопытствовал служащий.
        - Произошло убийство, вот и все, - мрачно ответил Шерри, не без удовольствия отметив, что служащий удивился и сконфузился.
        - Я знал, что ничем хорошим это не кончится, - заявил он. - Никогда не видел, чтобы человек поглощал виски в таких количествах, как этот моряк, эта крыса. Иногда по паре литров в день! Настоящая бездонная бочка!

«Действительно бездонная бочка, если за один день опрокидывал в себя по паре литров!» - подумал Малыш, осматривая комнату. Чтобы стало светлее, он открыл ближайшее к столу окно.
        - Человек, проспиртовавший свои мозги, практически способен на все. Этот вел себя как помешанный. Даже посреди ночи смеялся или горланил в этой самой комнате!
        Шерри слушал служащего вполуха. Его внимание занимало другое. Посмотрев на водосточную трубу, проходящую у окна, он неожиданно обратил внимание, что небольшой ее кусок сильно отличается по цвету и выглядит новее, будто его пощадила ржавчина. Малыш Лю протянул руку наружу и дотронулся до этого места. От прикосновения железо подалось внутрь трубы, как дверца на петельках. Фактически это и была замаскированная дверца! Но для чего она предназначалась?
        Шерри принялся рассматривать ее более внимательно. Ему стало ясно, что металл прорезали недавно. А сделать это было нелегко, поскольку труба была свинцовая!
        Но тут ему в голову пришла одна мысль, и он поспешно вышел в сад прямо туда, где кончался водосток. Служащий высунулся в окно.
        - Что-нибудь нашли, Шерри? - нетерпеливо полюбопытствовал он.
        Малыш Лю немного постоял, закрыв глаза и глубоко вдыхая крепкий и горьковатый запах, идущий от земли. Вокруг водосточной трубы трава погибла, стала коричневой. Она пропиталась алкоголем, который сюда сливали. Вот зачем была нужна потайная дверца в водостоке! Это объясняло геркулесовые возможности поглощения спиртного липовым пьяницей.
        - Что-нибудь нашли? - опять крикнул служащий.
        - Абсолютно ничего, - отозвался Шерри. Затем прямиком отправился к лошади и легким галопом поскакал в поместье Вилтона.
        По дороге у него вдруг возникло сильное желание взять да повернуть коня в другую сторону, ускакать из Клейрока и навсегда забыть о жестоком преступлении. Любопытно, что остановила его вовсе не мысль о Беатрис, а Питер Ленг, дожидавшийся его в поместье Вилтонов и старающийся раскрыть их тайну.
        На крутом подъеме дороги к дому Шерри перешел на шаг и так доехал до самой конюшни. Из кухни вышел повар-китаец с баком мусора в руке и испуганно уставился на него, будто он был опасным существом из потустороннего мира. Малыш Лю обошел дом и у парадного входа увидел шерифа, Ленга и доктора Леймана, которые стояли рядом и рассматривали какую-то одежду, лежавшую перед Ними на земле.
        Оказалось, что Ленг обнаружил ее среди деревьев, пытаясь пройти по следам Феннела от места, где упал Вилтон. Это были пальто, старая шляпа и уродливые башмаки, которые были на моряке, когда он встретился с троицей в саду.
        - Совершив преступление, убийцы, естественно, убегают, - изрек доктор. - Думаю, нет сомнений, что убил Оливера Феннел.
        - Похоже на то, - согласился шериф.
        - Слава Богу, далеко он уйти не сможет, - продолжал Лейман. - Тем более с такой фигурой и с такой физиономией! В Клейроке его уже многие знают. Надеюсь, через несколько часов вы его схватите, шериф?
        - В этом деле надо принять во внимание еще кое-кого, - вставил Ленг.
        Шерри свирепо посмотрел на него, но так как его друг даже не удосужился на него взглянуть, резко спросил:
        - Что ты имеешь в виду, Пит?
        Ленг отмахнулся от вопроса.
        - Я хочу поговорить с шерифом, - гнул он свою линию. - Убийство - это черное дело, и если есть возможность докопаться до истины, то я готов в этом помочь.
        - Точно, - похвалил Герберт Мун. - Убийство - это черное злодеяние! Но к сожалению, в здешних местах немало людей, которые не разделяют вашу точку зрения. Убийство - черное дело! И вокруг него всегда сгущаются сумерки. Сумеете ли вы рассеять эту темноту, мистер Ленг?
        - Попытаюсь, - пообещал Пит. - Хочу сообщить вам кое-что о мисс Вилтон.
        - Пит! - в отчаянии воскликнул Шерри.
        - Послушайте, приятель, - запротестовал доктор. - Вы имеете в виду Беатрис? Беатрис Вилтон? О ком вы говорите?
        - Надеюсь, вы знаете, в чем заключается ваш долг, Ленг, - ограничился замечанием шериф.
        - Я знаю, в чем состоит мой долг, и я его выполню. Для меня все ясно, и я хочу сказать об этом. Я и старина Малыш, вот он, видели эту девушку, когда она тренировалась в лесу в стрельбе из малокалиберного револьвера с глушителем, так что выстрелов не было слышно. До нас доносилось только что-то вроде «паф». Так вот, некоторое время назад Малыш наткнулся на нее в лесу. Она там сидела задумавшись, а револьвер лежал у нее на коленях. А теперь я хочу указать, что Вилтона убили пулей как раз из такого оружия и что мы с Шерри шли следом за ним и не слышали звука выстрела!
        - Это из-за ветра! - нетерпеливо вмешался Шерри. - В тот момент в лесу завывал и шумел ветер. Он вполне мог заглушить звук выстрела.
        - Звук выстрела из револьвера… на расстоянии всего в сорок ярдов?
        Шерри тяжело вздохнул, сознавая абсурдность своего высказывания.
        Доктор и шериф промолчали. Они напряженно слушали Ленга, ни на мгновение не отводя глаз от его лица. А Пит между тем продолжал:
        - Говорить такие вещи нелегко. Должен объяснить, что я ненавижу, когда убивают из-за угла. А если это делает женщина, то она гораздо коварнее мужчины. Потому что если ее поймают, то ей гораздо легче выпутаться. Ну, на этот раз женщину поймали, и надеюсь, ее вздернут за убийство… Когда мы с Малышом стали разыскивать Вилтона, которого не оказалось на дорожке, то услышали какой-то шум за кустами. Я попросил Лю посмотреть, в чем дело. Он проверил и наткнулся на Беатрис Вилтон. Она пряталась и в руке держала оружие, ствол которого был еще теплым, а в барабане - стреляная гильза. Девушка перепугалась до смерти. Первое, что она сказала, было:
«Я не делала этого!» Шерри пришлось нести ее на руках к месту убийства. Она чуть не потеряла сознание. А еще ее рука была окровавлена!
        Вот таким образом, быстро нагромождая друг на друга факты, Пит Ленг выдвинул против девушки обвинение.
        Шериф сложил свои маленькие ладони и, подняв голову, посмотрел на темные облака, скользившие по небу.
        - Мун! - с горечью воскликнул доктор Лейман. - Надеюсь, вы не собираетесь серьезно отнестись к сказанному этим человеком? Не станете записывать эти показания против Беатрис Вилтон?
        Шериф промолчал.
        - Да разве вы не знаете Беатрис Вилтон? - продолжил возмущаться доктор. - Она же настоящая леди…
        - Она из породы Вилтонов, - сухо отозвался шериф, - которые известны своими странностями, доктор Лейман.
        - Но кого вы слушаете? - попытался подойти доктор с другой стороны, возбуждаясь все больше и больше. - Неизвестного погонщика скота? Простого охранника? Вилтон нанял его, чтобы сохранить в доме покой, а он дает показания против Беатрис! Шериф, не думаете ли вы, что для этого у него есть какие-то свои основания? Ведь если бы у него не было причины, разве он стал бы ее обвинять? Мужчина с Дикого Запада никогда не будет лезть из кожи вон, как это сделал Ленг, чтобы обвинить женщину!
        Шериф спокойно посмотрел на доктора, вроде бы обдумывая его слова, а Ленг поднял палец и направил его, как револьвер, на Леймана.
        - Вы говорите лишнее, и к тому же очень громко! - заявил он.
        - Полагаете, что меня хоть сколько-нибудь задевают ваши угрозы? - строго спросил доктор и даже на шаг приблизился к Питу. - Я презираю вас и всю вашу шайку наемных громил! Шериф, прошу, чтобы вы прямо сейчас заверили меня, что не примете во внимание показания этого головореза!
        Но шериф ограничился словами:
        - С Ленгом находился мистер Шерри. Вы ведь были там в момент выстрела?
        - Да, был, - мрачно подтвердил Малыш Лю.
        - Есть ли у вас основания подозревать, что Ленг перевирает факты? - поинтересовался Мун.
        Шерри уставился на друга.
        - Не беспокойся, Лю! - вежливо обратился к нему Пит. - Ты не обязан поддерживать меня. Я понимаю, что ты чувствуешь!
        Шерри тяжело вздохнул.
        - Я не могу солгать, - признался он. - Прости меня, Господи, но я должен подтвердить, что все, сказанное Ленгом, правда. Он ничего не преувеличил.
        - Сожалею об услышанном, - отозвался шериф. - Это заставляет меня обратиться к мисс Вилтон. Вы не скажете, где она находится?
        Доктор в отчаянии развел руки, затем крепко ударил себя по лбу:
        - Она в комнате с правой стороны. В той, из которой застекленная до потолка дверь выходит в сад.
        - Не пройдете ли вы вместе со мной? - предложил шериф Малышу Лю.
        Здоровяк пошел следом за маленьким Гербертом Муном к стеклянной двери. В ответ на их стук раздался неуверенный голос Беатрис:
        - Кто там?
        - Шериф Мун, - отрекомендовался представитель закона.
        Даже снаружи было слышно, как девушка судорожно вздохнула.
        От ее сдавленного стона у Шерри потемнело в глазах. Он ударил плечом в дверь и вышиб ее. Раздался треск, полетели осколки. Ворвавшись в комнату, Малыш увидел, что Беатрис Вилтон метнулась к столу, стоящему в центре комнаты, схватила лежащий на нем револьвер и поднесла его к голове. Малыш не дал ей совершить задуманное, отбив револьвер в сторону.
        От толчка Беатрис ударилась о стену, раздался выстрел, пуля пробила потолок, а Шерри, прыгнув к девушке, обхватил ее руками.



        Глава 17

        Услышав приглушенный звук выстрела, Ленг и доктор бросились в комнату. Но шериф не позволил им войти.
        - Мне надо допросить мисс Вилтон, - объяснил он. - Мистер Шерри будет свидетелем. Если вы, джентльмены, хотите мне помочь, то можете еще раз осмотреть местность. А вы, доктор Лейман, проинформируйте, пожалуйста, следователя по делам об убийствах. - Сказав это, он закрыл перед их носом разбитую дверь и вернулся в комнату.
        Шерри усадил Беатрис в кресло. Она склонилась набок, упершись рукой в подлокотник и низко опустив голову, словно вот-вот упадет в обморок. Малыш встал за ее спиной, сложив на груди руки и напрягая под ними мышцы, надеясь таким образом унять бешено колотившееся сердце.
        Шериф уселся на стул, стоящий у стола, и предложил Шерри сесть рядом, но тот покачал головой.
        - Мисс Вилтон, - начал Герберт Мун. - Вы арестованы за убийство Оливера Вилтона. Я обязан вас предупредить. Все, что вы сейчас скажете, на суде может быть использовано против вас. Принуждать вас говорить что-либо я не стану. Вы меня поняли?
        Она слегка качнулась. Шерри протянул руку, чтобы в случае надобности ее поддержать. Однако в следующий момент выпрямилась и оглядела комнату, как будто надеялась набраться сил и храбрости от вида родной обстановки. Это была элегантная комната в чисто женском духе. В углу ее стояла низкая, с позолоченной спинкой, итальянская кровать, которую почти целиком закрывала крашеная ширма, поэтому спальня одновременно могла служить и гостиной. На стенах висели яркие, жизнерадостные пейзажи, три ковра покрывали пол цветными пятнами. Неожиданно Шерри представилось, что разбитая дверь приобрела смысловое значение - она как бы символизировала, что безопасность девушки нарушена, на нее свалились все существующие на свете несчастья.
        Беатрис взглянула на шерифа и кивнула.
        - Мне все понятно, - произнесла она.
        Ее голос прозвучал ровно, но сердце Шерри опять дрогнуло, только на сей раз от восхищения. С горечью он признался самому себе, что для него не важен ее поступок. Главное - она красивая и смелая. И одного этого ему вполне достаточно.
        - Я не собираюсь воспользоваться вашим затруднительным положением, - продолжал Герберт Мун. - Кстати, полагаю, и ваш друг Шерри не позволит мне этого сделать.
        Беатрис бросила через плечо взгляд на возвышающуюся сзади нее фигуру Малыша.
        - Вы не знали, что он ваш друг? - поинтересовался шериф.
        Повернувшись к здоровяку, Беатрис слегка ему улыбнулась.
        - Я хочу, чтобы вы откровенно все рассказали, - произнес между тем Мун. - Это облегчит вашу душу. Чем искреннее вы будете, тем быстрее я смогу установить вашу невиновность. Не скрою, некоторые факты свидетельствуют против вас. Однако должен вам сообщить, что заявление подозреваемого сразу же после его ареста перед лицом закона приобретает удвоенную важность. Как полагают, в такие моменты возбуждения и смятения правдивые слова просто вертятся у него на кончике языка. Несомненно, вам есть что сказать. Хотите ли вы это сделать прямо сейчас?
        - Почему она должна говорить прямо сейчас? - вмешался Шерри. - Это такое дело, когда приглашают адвоката. На ее месте, я бы не сказал ни слова, не посоветовавшись с адвокатом, причем с хорошим!
        - Что ж, это хороший совет, - согласился шериф. - Я с сожалением должен заметить, что значительная часть служителей правопорядка обычно стремятся осудить обвиняемого. Но я состарился на этой работе, мистер Шерри, и надеюсь, вы поверите, что у меня при каждом деле лишь одно огромное желание: добиться справедливости, а не полосатой тюремной одежды для подозреваемого. Так вот, мисс Вилтон, желаете ли вы мне что-нибудь поведать?
        Шерри решительно вышел из-за кресла и встал рядом с шерифом, чтобы видеть лицо Беатрис. Ее глаза перестали бегать по сторонам. Она заговорила, но смотрела при этом не на Муна, а на красивое, строгое лицо Малыша Лю. Иногда переводила взгляд на его крупные руки, почерневшие от загара, потом на широкие плечи, знаменитые на пастбищах Запада.
        - Я шла по лесу. Была расстроена… - Она помолчала и добавила: - Была напугана.
        - Вы были напуганы, - постарался слегка подбодрить ее шериф. - Скажите, чего же вы испугались?
        Беатрис облизнула губы, попыталась снова заговорить, но не решалась. Однако, доверчиво посмотрев на Шерри и словно почерпнув у него сил и вдохновения, сообщила:
        - Боялась моего дяди.
        Шерри предостерегающе поднял руку.
        - Я бы не советовал прерывать ее! - резко воскликнул Герберт Мун.
        - Неужели непонятно, - все-таки высказался Шерри, - если вы признаете, что боялись своего дяди, то этим доказываете, что могли желать…
        - Убить его? - спросила она совершенно твердым голосом. - Конечно понимаю. Я пытаюсь рассказать, как все было.
        - Вы боялись дяди, - напомнил шериф. - Сказали так, когда ваш друг прервал вас. Шерри, вам придется выйти из комнаты.
        Беатрис Вилтон сразу же напряглась.
        - Нет! Разрешите ему остаться, - умоляюще произнесла она. - Его присутствие помогает мне говорить правду!
        - Тогда… как вам угодно, - любезным голосом разрешил шериф. - Давайте продолжим наш разговор как трое друзей. И не забывайте, юная барышня, правду говорить всегда лучше. И не только чтобы быть в ладах с законом, но и потому, что Господь, в чем я уверен, слышит нас всех!
        Конечно, на пастбищах для скота не часто вспоминали о религии, а суровые представители закона не были склонны произносить святые имена, как и безответственные погонщики скота и бандиты, которых они пытались держать в узде. Поэтому Шерри воспринял упоминание шерифом Бога с удивлением и трепетом. А девушка некоторое время переводила взгляд с Шерри на Герберта Муна, но потом остановила его на здоровяке.
        - Итак, вы боялись вашего дяди, - вновь повторил шериф. - Но почему вы его боялись?
        - Деньги моего отца через несколько дней должны были перейти в руки моего опекуна - дяди Оливера. Конечно, они все равно принадлежали мне, но допустим, я бы умерла. Тогда следующим законным наследником стал бы дядя Оливер. Это понятно?
        Шериф кивнул:
        - Ваш дядя стал бы наследником. И вы думали, что он способен… лишить вас жизни из-за этих денег?
        - Не знаю. Но я боялась!
        - Что внушило вам такую мысль?
        - Многие обстоятельства. Он странно вел себя. Жил в этом доме как в крепости. Постоянно тренировался в лесу за домом в применении оружия. К тому же я однажды случайно подслушала… - Она замолчала.
        Однако шериф не стал ее торопить, это сделал легким кивком Шерри.
        Тогда девушка продолжила, обращаясь прямо к нему:
        - Моя жизнь в этом доме протекала Довольно одиноко после смерти отца. Не знаю почему. Раньше здесь царило веселье. Мы жили как на гребне волны. Можно было одним взглядом окинуть весь город, равнину, холмы и возвышающиеся за ними горы. Но потом все померкло, стало холодным. Я возненавидела дом и стала проводить большую часть времени в саду, гуляя среди деревьев. Однажды я допоздна задержалась там. Зашло солнце, и мне уже следовало быть дома. Да, я помню, что видела между стволами багровые отблески заката. Но возвращалась я очень медленно, потому что было противно идти домой. И вероятно поэтому шла почти бесшумно. И вдруг услышала голоса, точнее, возбужденный голос дяди.
        - А кто был его собеседником? - поинтересовался шериф.
        - Не знаю. Тот говорил значительно тише. Я практически ничего не поняла из того, что он сказал. Но вроде бы это был голос доктора Леймана.
        - Продолжайте, пожалуйста.
        - Мой дядя кричал: «Я же говорю вам, что у меня их нет. Я их потерял. Не осталось ни одной!» Потом выругался, как обезумевший от гнева человек, и продолжил:
«Неужели вы считаете, что если бы я смог их найти, то стал бы тратить драгоценное время здесь, пытаясь…»
        - Как он закончил это предложение?
        - Он его не закончил, умолк, а потом заявил: «Да простят меня Небеса! Да простят меня Небеса! Люди считают, что я благородный человек. Если бы они только знали, что у меня на душе и в уме! А тут являетесь вы, чтобы меня изводить! Но клянусь, нет ни одной! Разве я задержался бы здесь, если бы они у меня были?»
        После этого я четко услышала слова собеседника: «Это ваши проблемы. Они у вас были. Вы распоряжались ими. И знали, что должны были их сохранить. Вы обязаны достать деньги, чтобы это оплатить. Это не значит запрашивать слишком много!»
        Мой дядя что-то так же возбужденно ответил, но тут поднялся ветер, и больше ничего не стало слышно. Я вернулась в дом и начиная с этого момента ужасно боялась, не придется ли мне погибнуть, опасалась даже еды, которую мне подавали за столом!
        - Так, понятно. А что произошло сегодня?
        - Я стала носить с собой револьвер, начала тренироваться. Полагала, если научусь хорошо стрелять, то смогу постоять за себя. Понимаете? Сегодня в саду занималась этим же делом. Зарядила барабан и сделала один выстрел… в молодое деревце.
        - Вы попали в него?
        Беатрис моргнула.
        - Нет. Думаю, не попала. Я пошла среди деревьев, вышла на тропинку и тут увидела мужчину, лежавшего ничком на земле! Я наклонилась над ним и поняла, что это дядя Оливер. Дотронулась до его лица, надеясь привести в чувство. Но, испачкав руку кровью, отдернула ее, запаниковала и бросилась в кусты, где вы меня и нашли, а потом принесли обратно к покойнику!
        Глядя на Шерри, она как-то криво улыбнулась, затем зажмурилась и побелела.



        Глава 18

        В этот момент Малышу Лю показалось, что бедная девушка полностью доказала свою невиновность. Он немного подался вперед, чтобы, повернувшись, посмотреть на лицо шерифа, рассчитывая увидеть в его глазах такую же убежденность. Но блюститель порядка наклонил голову и скороговоркой строго произнес:
        - Мертвеца, конечно, видеть неприятно. Очень неприятно. Это подействовало вам на нервы, заставило броситься в кусты. Полагаю, у вас помутился разум, потемнело в глазах, верно? Бедняжка!
        - Да, да! - пробормотала она, не открывая глаз.
        Конечно, слова шерифа не могли успокоить девушку, они, безусловно, ярко вызвали в ее памяти ужасную картину увиденного. К тому же произнесены они были отнюдь не любезным тоном, а как-то слишком торопливо, с пылом, что не поддавалось пониманию Шерри.
        Про себя он подумал: «Все-таки в этом маленьком мужчине есть что-то ядовитое. Все коротышки такие!» Он давно заметил, что чем меньше человек ростом, тем язвительнее его характер. Что же касается самого Малыша Лю, то его постепенно начала охватывать злость. Он мог вынести много насмешек и даже оскорблений - протест медленно рождался в нем. Но когда страсть охватывала голову, Шерри был уже не способен этого выносить и вступал в борьбу. В тот момент он решил, что шериф необоснованно позволил себе сделать выпад против беспомощной девушки.
        Опять раскрыв глаза, Беатрис остановила их на Малыше, но он понял, что она его не видит.
        Шериф поднялся.
        - Не стану вас больше беспокоить, - проговорил он. - Полагаю, вы сообщили мне все, что знаете.
        - Ничего другого не могу припомнить, - отозвалась она.
        - Я ухожу, - продолжал шериф, - а Шерри останется на тот случай, если вам что-нибудь понадобится или вдруг станет плохо. Мистер Шерри позаботится о вас.
        Он проворно покинул комнату, а Беатрис сразу же вышла из состояния транса, вскочила и подбежала к Малышу Лю. Она была очень маленькой, ее голова не доходила до его плеча. Девушка ухватилась за его руки, твердые, как стальные канаты.
        - Он не поверил мне! - выпалила Беатрис.
        - В таком случае Мун - глупец! - искренне высказался Шерри. - Но он не говорил, что не поверил вам. Знаете ли, защитники правопорядка ухитряются ловко уходить от прямых ответов.
        - Он мне не поверил! - повторила она, качая головой, как бы отмахиваясь от неуверенного возражения Шерри. - Скажите, он ведь действительно не поверил тому, что я рассказала?
        - Они чудные… все эти охотники за людьми! - отозвался Малыш. - Впрочем, не важно, что думает шериф. Он не судья. И уж тем более не может заменить двенадцать присяжных заседателей.
        Казалось, она немного отошла от страха, но как-то ослабела. Опустилась в кресло возле стола, сцепила руки и поверх них уставилась на Шерри.
        А он был просто зачарован, потому что уже очень давно не видел таких изящных и нежных белых рук. Даже почти забыл, что бывают такие - не утолщенные, не огрубевшие от натягивания поводьев и размахивания топором, не покрасневшие от мойки посуды, бесконечной, стирки или работы тяжелой метлой.
        Беатрис была из другого мира - утонченного и элегантного, поэтому Шерри глазел на кисти ее рук, которые с такой силой сжимали одна другую, что дрожали. Запястья походили на них - никакая жилка не вздулась! Малыш мог легко одной своей ладонью обхватить их оба. Но чем больше он осознавал свое физическое превосходство над девушкой, тем сильнее ее жалел и благоговел перед природой, создавшей такое чудо.
        Когда она снова заговорила, ее голос изменился. Он стал хриплым, будто она долго кричала на ветру или горько рыдала.
        - Вы считаете, что он будет настраивать на судебном разбирательстве? Вы так считаете, мистер Шерри?
        - Это решает не он, - объяснил здоровяк. - Это зависит от следователя по делам об убийствах.
        Беатрис протянула к нему обе руки ладонями вверх и полузакрыла глаза. Он испугался, что она вот-вот зарыдает.
        - Неужели вы не понимаете? Здесь все поступают так, как того пожелает шериф Мун. Он тут все решает за весь Клейрок. Если он только нахмурился, меня тут же обвинят и не подумают о… о… - Не закончив фразы, она расцепила руки и одной из них провела вокруг шеи.
        Он заметил тонкую голубую жилку на правой ее стороне и удивился, что видит через просвечивающуюся белую кожу - ведь вены скрыты так глубоко!
        - О Боже! - воскликнул Шерри. - О чем вы говорите?! Неужели полагаете, что люди позволят случиться такому? Неужели считаете, что существуют такие тюремные двери, которые невозможно открыть и не найдется человека, чтобы вызволить вас из-за решетки?
        Он протянул к ней руку, но не для того, чтобы привлечь к себе внимание, а потому что его вдруг охватило горячее чувство, которое придало ему силы, подобно тому, как сильный ветер раздувает мощное пламя. Льюис Шерри был прекрасным человеком, совершенно не похожим на людей в белых сорочках и черных обеденных фраках, умеющих искусно произносить жалящие слова. А сейчас он походил на могучего зверя, пылающего готовностью к действию.
        Беатрис осмотрела его с ног до головы и неожиданно улыбнулась.
        - Уж не вы ли распахнете для меня эти двери! - поинтересовалась она тем же хриплым голосом.
        Потом, как бы набравшись от его вида сил, поднялась с кресла и, все еще улыбаясь, подошла к нему. Она была значительно ниже его, поэтому ей пришлось слегка запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Шерри охватило сладостное чувство печали, подобно аромату последних роз в конце года. Ему хотелось попросить ее не улыбаться. От красоты и близости девушки его сердце переполнялось сознанием того, что она так глубоко верит ему потому, что стоит на краю гибели.
        - Я больше никогда так не упаду духом, - пообещала Беатрис. - И вижу, что вы верите в меня.
        - Это точно, - подтвердил Малыш Лю. - Я верю в вас.
        Он произнес очень простые слова, но не сумел проконтролировать тональность голоса, прозвучавшего как колокол, как декларация веры. Если бы Шерри признался ей в любви, сказал бы, что боготворит ее, Что будет служить ей, как только сможет, то, пожалуй, не выразил бы свои чувства яснее. Усталость и беспокойство мгновенно слетели с лица Беатрис, на нем появилось радостное выражение, которое так красит девушек.
        - Если вы хотите помочь мне, свяжитесь с доктором Лейманом, - посоветовала она. - Он лучше других знает, что можно для меня сделать. Сообщите ему, что это я направила вас к нему. И если вы действительно желаете мне помочь, то непременно последуйте его совету! Потому что он мудрее всех остальных. Он даже умнее самого шерифа… и гораздо добрее его!
        Малыш Лю почувствовал, что готов произнести какие-то безумные слова, потому что вдруг устыдился своего высказывания, а также потому, что Беатрис упомянула другого мужчину, что подействовало на него отрезвляюще. Все это заставило его тут же покинуть ее и, спотыкаясь, выйти в сад.
        Здесь Шерри ослепил яркий свет. За то короткое время, что он находился в комнате девушки, ветер переменился, и темная масса облаков теперь не мчалась на юг, а плыла на северо-восток, разбившись на отдельные кучки, похожие на стены и башни, между которыми просвечивало голубое небо. Солнце клонилось к закату, свет его приобрел золотистый оттенок, опять вселив надежду всему миру и наполнив сердце Льюиса радостью.
        Шериф уехал в город. Шерри нашел Леймана, который ходил взад и вперед по саду, иногда останавливаясь, чтобы пнуть ногой камень.
        - Беатрис Вилтон посоветовала мне встретиться с вами, - объявил он. - Она считает, что вы подскажете мне, что надо делать.
        Доктор не сразу взглянул на него. Руки он заложил за спину, отчего его худощавая фигура стала выглядеть еще более тонкой. В тот момент он показался Малышу истинным представителем интеллектуалов.
        - Она направила вас ко мне? - переспросил доктор.
        - Да.
        - Черт ее дернул! - пробормотал доктор, продолжая идти дальше и сбивая с дороги мелкие камешки.
        Однако Шерри не обратил внимания на его грубость, ибо подумал, что доктор поступает так потому, что сильно расстроен.
        Остановившись на краю тропинки, Лейман наконец повернулся к нему и медленно произнес:
        - Она послала вас ко мне. Но объяснила ли, какое вы имеете право разговаривать со мной о ней?
        - Она сказала, вы подскажете мне, что я мог бы сделать, чтобы ей помочь.
        - Помочь ей? Разве она нуждается в помощи? - так же резко спросил доктор.
        Шерри почувствовал некоторое раздражение.
        - После разговора с шерифом, пожалуй, нуждается.
        - Шериф - упрямец, не так ли? - буркнул Лейман. - Похоже, он снискал себе такую репутацию. Но разве она не могла как-то на него повлиять?
        - Она только рассказала ему, как было дело, - пояснил Шерри.
        - И это не помогло?
        - Нет, насколько я могу судить. - Шерри помолчал, затем поинтересовался: - Положим, я спрошу вас, зачем она отправила меня к вам за указаниями?
        Доктор с сомнением посмотрел на него. Потом пожал плечами:
        - Предположим, я сообщу вам, что мы помолвлены. Нужны ли вам теперь дополнительные объяснения?



        Глава 19

        Туманная надежда, появившаяся было у Шерри, мгновенно улетучилась. Как порывистый ветер быстро разгоняет облака, так и она разлетелась в клочья. Ему пришлось смириться с мыслью, что искать решение придется самому.
        - Могу признаться, что это совсем другое дело, - негромко произнес он.
        - Я так и думал, - отозвался доктор. - Только самостоятельный молодой человек способен несколько раз увидеть Беатрис и не потерять голову. - Он кивнул Шерри.
        На его прямоту нельзя было обидеться. Очевидно, Лейман просто размышлял вслух и одновременно выражал свою точку зрения другому человеку. В его высказывании не чувствовалось злого умысла. Поэтому великан ничего не ответил.
        А доктор продолжал в несколько раздраженной манере:
        - Если хотите знать, это может коренным образом изменить вашу точку зрения.
        - Относительно помощи ей? - уточнил Малыш Лю.
        - Вот именно.
        - Нет! Этого не случится.
        - Ха! Любопытно! - воскликнул Лейман.
        Он опять принялся ходить по дорожке взад и вперед, машинально и в то же время злобно отфутболивая мелкие камешки. Наконец, не оборачиваясь, остановился.
        - Никто не способен помочь ей, если не займется этим от всего сердца!
        - Полагаю, это так, - согласился Шерри.
        Доктор повернулся к нему лицом.
        - Вы можете уезжать, - объявил он. - Вы не получите десяти тысяч долларов, за которые вас наняли.
        Великан опять промолчал. Он гадал, не желает ли доктор испытать его нрав и выдержку.
        - Вы не собираетесь уезжать? - полюбопытствовал Лейман.
        - Не собираюсь.
        - К тому же оставаться здесь и помогать Беатрис небезопасно. Вы подумали об этом?
        - Вы имеете в виду появление других моряков?
        - Ха! - воскликнул Лейман, но потом спокойно пояснил: - По крайней мере, вы заглянули немного вглубь.
        - Спасибо, - сухо поблагодарил Шерри.
        - Не гордитесь! Не задавайтесь! - предостерег его доктор. - Пройдет много времени, прежде чем все это закончится, вы еще сможете себя показать. - Он вдруг засмеялся и добавил: - Могу вас заверить: масса времени и уйма возможностей! - Он подошел к Шерри и схватил его руку с такой силой, что здоровяк удивился. - Вы ездили в гостиницу. Узнали там что-нибудь новое о Феннеле?
        - Я обнаружил, что он здорово прикидывается, - сообщил Малыш.
        - В каком смысле? Что именно вы обнаружили?
        - Он представлялся пьяницей, а на самом деле, возможно, в рот не брал спиртного, пил только на людях, для показухи.
        - Ха! - издал знакомое восклицание доктор. - Как бы не так! Я же установил у него алкогольное отравление. Не считаете ли, мой друг, что мне это приснилось?
        - До свидания, - бросил ему Шерри.
        - Что?
        Малыш Лю пошел прочь, но Лейман поспешил за ним и дотронулся до его руки.
        - Вы правы, - согласился он, когда здоровяк к нему обернулся. - Я не могу злоупотреблять вашим благосклонным отношением к Беатрис… и ко мне. Но дело в том, что я веду себя как полоумный. Естественно, все происшедшее взвинтило меня. Вы же видите это, Шерри? На самом деле я очень высоко ценю вашу помощь. Она может склонить чашу весов в нашу пользу.
        - Надеюсь на это.
        - Поэтому расскажите мне еще о моряке или о мнимом моряке - как угодно. Вы сказали, он не пил спиртного?
        - Не стану противоречить заключению врача. Полагаю, вы знаете свое дело.
        - Я не гениальный врач, - поскромничал Лейман. - Но думаю, могу распознать алкоголика, когда с ним встречаюсь. В этой части света алкоголизм - болезнь не редкая.
        - Очень хорошо. Передаю вам только то, что знаю. В комнате у Феннела я побывал дважды. И убедился, что в промежутке между этими посещениями он употребил больше одной бутылки виски. Мне это показалось невероятным. Человек, поглотивший больше литра виски, не может подняться по крутой тропинке для стычки с другим человеком, даже если допустить, что он выродок и способен нагрузиться вдвое большим количеством спиртного, чем простой смертный.
        - Больше литра? Конечно не сможет! Организм этого не выдержит. Думаю, человек потеряет рассудок.
        - Очень хорошо. Но спиртное у Феннела закончилось, бутылки опустели. Я стал осматриваться, чтобы понять, куда оно подевалось. И заметил небольшую скрытую дверцу в свинцовой водосточной трубе. Спустился вниз, вышел на улицу. Земля у стока пропиталась запахом виски. Вот вам и ответ. Вроде бы очевидно, что Феннел должен был заработать алкогольное отравление от того количества виски, которое он якобы потреблял. Но он просто дурил окружающих, выливая спиртное в водосточную трубу.
        - Какими же идиотами могут быть люди! - воскликнул Лейман. - Человек, замысливший убийство, почему-то захотел приписать себе репутацию пьяницы. Отсюда затея с водосточной трубой. Ну… Феннела, конечно, и след простыл? А этот осел шериф вознамерился возложить вину на Беатрис? Да простит его Небо за такую слепоту!
        - Мне непонятно, зачем Феннелу убивать Вилтона? Не удивительно ли это? - проговорил Шерри.
        - Он не мог добиться того, чего хотел. Вспомните его одежду. Рвань и лохмотья. Побирушкам всегда мало. Они хотят, чтобы в их руки положили целое состояние. То же самое и с нашим приятелем Феннелом. Он не сумел получить то, чего хотел. Поэтому применил револьвер.
        - Он не произвел на меня впечатления громилы. Я не заметил у него револьвера с глушителем, - не согласился Малыш Лю. - Рядовой палубный матрос вряд ли способен на подобные ухищрения.
        - Вы забываете о том, что преподносят людям в наши дни газеты, - с горечью заметил доктор. - Они провоцируют убийства, подробно описывая, как их надо совершать. Если бы об убийствах ничего не сообщалось в печати, то их число моментально сократилось бы на десять процентов!
        - Феннел вряд ли требовал многого, - настаивал на своем Шерри. - Вилтон вполне мог бы удовлетворить его желание.
        - Оливер отличался упрямством, - сообщил доктор. - Что заставляет вас думать, будто он пошел бы на это?
        - А то, что он был напуган до смерти.
        - Вы в этом уверены?
        - Мы с Ленгом шли по дорожке вслед за ним. Он никак не мог взять себя в руки…
        - Феннел - самозванец… Вилтона до смерти напугал самозванец… а теперь обвиняют Беатрис! О Небеса! - воскликнул Лейман. - Кто может разобраться в этой путанице?
        Их разговор прервал приезд шерифа, следователя по делам об убийствах и членов жюри при нем, которых поспешно собрали. Всех провели в гостиную дома Вилтона, куда перенесли и убитого хозяина, положив его на диван. Шерри глянул на его очень белое, умиротворенное лицо с улыбкой на губах. Смерть в этом месте казалась совершенно неуместной, потому что все вокруг хранило привычный жизненный уклад - здесь валялась газета, там лежала открытая книга… Сдвинутое кресло, смятый угол ковра - все это мешало поверить в то, что Оливер Вилтон умер.
        Следователь по делам об убийствах был толстый человек, энергия которого давно испарилась. Он плюхнулся в кресло и принялся обмахиваться шляпой.
        - Довольно опрятная комната, верно? - заметил он. - Раньше мне не приходилось здесь бывать. А тебе, Пэт?
        Пэт признался, что он здесь тоже впервые.
        - В этом-то и беда с такими разбогатевшими персонами, - заявил следователь по делам об убийствах. - Они ставят себя выше обычных людей, не снисходят до них, часто хитрят, а когда клюнет жареный петух, хотят, чтобы закон их охранял наравне с другими!
        Все согласились с таким высказыванием.
        Затем следователь по делам об убийствах попросил покинуть гостиную всех, за исключением писаря, шерифа и первого свидетеля, которым оказался доктор Лейман.
        Шерри и Пит Ленг опять отправились в сад. Пит выглядел безмятежным и счастливым.
        - Полагаю, ты отправляешься на пастбище, Пит? - спокойно спросил его Малыш Лю.
        - С чего бы это? - ответил тот.
        - Вроде необходимость твоего присутствия здесь отпала, насколько я понимаю.
        - И как же ты это определил, сынок? Не объяснишь ли?
        - Наш хозяин, Пит, погиб. Денег тут для тебя не найдется.
        - Тогда я стану чертовым филантропом, - заявил Ленг. - Буду трудиться на одном энтузиазме, если так можно выразиться.
        - Чтобы повесить девушку, если сумеешь? - холодно спросил Шерри.
        - Это очень тебе не нравится, напарник, верно? - усмехнулся Пит.
        Малыш промолчал, а Ленг внимательно посмотрел на строгое лицо друга и пообещал:
        - Я стану трудиться вовсю. Еще никогда не чувствовал себя так на своем месте, как сейчас. Блюстители закона могут делать что они хотят, но у меня такое чувство, что именно я распутаю этот клубок!
        - Что дает тебе основание так думать?
        - Лучше разреши спросить тебя: а что стало с письмом, которое Вилтон получил от Феннела?
        - Я забыл о нем. Наверное, оно в кармане его пиджака. Помню, как он его туда сунул.
        - И я запомнил. Вот оно!
        Он разгладил листок на руке Шерри. В письме говорилось:

«Дорогой капитан! Чтобы не тянуть резину, принесите с собой на встречу некоторое количество жемчужин. Много я не прошу. Достаточно, например, пригоршни, но не самых мелких. На этом я продержусь. Не хочу сильно вас грабить. Просто желаю получить свою долю. С уважением
        Феннел».
        - Но жемчуг он с собой не принес, поэтому и был убит, - констатировал Малыш.
        - Разве не принес? А это что такое, по-твоему? - спокойно возразил Пит. И, запустив руку в карман, извлек оттуда полную пригоршню блестящих жемчужин молочного цвета!



        Глава 20

        Оба мужчины наклонили головы над раскрытой ладонью Пита. Жемчужины были не одинаковые по размеру, форме и качеству. Некоторые напоминали маленькие шарики, другие - горошины неправильной формы, третьи - с одной стороны были плоскими, а с другой выпуклыми - то, что ювелиры называют «кабошонами». Были среди них и совсем крохотные жемчужины, а одна грушевидная - значительного размера.
        - Ты собираешься показать все это следователю по делам об убийствах и присяжным? - полюбопытствовал Шерри.
        - Естественно. Жемчуг и письмо. Это же вещественные доказательства, верно?
        - Нет, ты им этого не покажешь, - твердо заявил Шерри.
        - Почему же нет, Малыш? Разве есть что-нибудь еще более убедительное в этом деле?
        - А что все это доказывает?
        - Что Феннел не убивал Вилтона.
        - Как ты пришел к такому выводу?
        - Очень просто. Вот послушай. Феннел просит Вилтона принести с собой пригоршню жемчужин. Вилтон выполняет просьбу. И все же Феннел в него стреляет. Зачем, спрашивается? В этом нет логики. Какой-то тип держит Вилтона на крючке. Вилтон приходит и приносит товар. По крайней мере, тот тип должен был взять то, что просил. А Вилтон не принес бы с собой товара, если бы не хотел его отдавать.
        - И что потом?
        - Нетрудно догадаться, что случилось потом. Девушка, ужасно взвинченная всеми этими событиями, идет по лесу, видит своего дядю и шлепает его. Он падает ничком. Перепуганный до смерти Феннел решает, что следующий на очереди - он… Может, даже первая пуля предназначалась ему. Он тут же удирает в лес, прячется за деревьями…
        - А почему он бросил шляпу, ботинки и пальто?
        - А почему ему их не бросить? Ему хочется как можно быстрее убежать и спрятаться. Он несется через кусты, и ветка сбивает с его головы шляпу. Длинное пальто замедляет его бег - ты помнишь, что полы чуть ли не касались земли? Тогда он скидывает и его. Ему мешают также ботинки. Посмотри на их размер. Двенадцатый, как я думаю. Ну, он скидывает и башмаки, дает стрекача босиком!
        - По такой колкой и неровной земле?
        - Для моряка это не проблема, их подошвы задубели от частого подъема и спуска по твердым, как железо, снастям.
        Однако Шерри, ошарашенный и возмущенный этой безупречной логикой, все еще не сдавался.
        - Давай посмотрим на это с другой стороны, - предложил он. - Они вместе идут по Дорожке. Феннел и Вилтон. Феннел хочет посмотреть товар, и Вилтон показывает ему жемчужины. Феннел заявляет, что ему этого недостаточно. Вот тут, возможно, они останавливаются и затевают спор. Ты помнишь такой момент?
        - Помню.
        - Вилтон говорит, что больше не даст. Феннел злится. И наконец, в слепой ярости выхватывает револьвер, убивает Вилтона.
        - И смывается, не прихватив жемчуга, на который только что смотрел и который Вилтон согласно твоей версии опять положил в карман пиджака? - Ленг иронично улыбнулся.
        - Да, потому что он слишком испуган тем, что совершил.
        - Скажи мне честно, Малыш, Феннел похож на человека, которого легко напугать?
        Шерри прикусил губу. Несомненно, Феннела следовало причислить к людям с крепкими нервами.
        - Чтобы нагнуться и выгрести этот товар, достаточно полсекунды. Разве Феннел мог отказаться от такой наживы? - продолжил Ленг, ликуя от сознания того, что приближается к истине. - Феннел не видел этого жемчуга, если убийство совершил он. И не стал бы стрелять, если бы получил возможность его увидеть. А увидев, прихватил бы с собой, когда удирал.
        - Может, жемчужины послужили для него лишь хитроумным предлогом, - высказал предположение Шерри. - Может, он использовал жемчуг, чтобы заманить Вилтона в западню, вызвать его из дома в сад?
        - Слово «возможно» можно пристегнуть практически к любому случаю, - не Согласился Ленг. - Но я вот что скажу тебе, Малыш. Когда я закончу мое повествование следователю по делам об убийствах и его присяжным, готов поспорить, девушку обвинят в убийстве с отягчающими обстоятельствами и отправят в тюрьму.
        - Вот этого-то ты и не сделаешь! - заявил Шерри.
        - Здравствуйте! - воскликнул Ленг. - Почему же?
        - Она должна воспользоваться своим шансом без помех, - объяснил здоровяк. - Ты не должен подтасовывать карты против нее.
        - Подтасовывать карты? Я не затеваю против нее никаких трюков. Что у меня может быть против этой девушки?
        - Ты всех их ненавидишь… всех, кто в юбках. Разве это неправда?
        - Я их вижу насквозь. Они исковеркали мою жизнь, обманывали меня на каждом шагу! -
        - Но в данном случае ты будешь вести себя порядочно и любезно, - потребовал Шерри.
        - Неужели ты так сильно втюрился? - поинтересовался его приятель.
        - Да, сильно.
        - И хочешь, чтобы я не рассказывал обо всем, что знаю?
        - Вот именно.
        Ленг тяжело вздохнул.
        - Неужели тебе непонятно, - стал он увещевать своего друга, - что эта девушка - хладнокровная малявка? Начать хотя бы с того, что она слишком привлекательная, чтобы быть хорошей!
        - Ей сейчас предстоит многое перенести, - стоял на своем Шерри. - Когда мы с Муном вломились в ее комнату, она пыталась застрелиться. Боюсь, шериф соберет достаточно доказательств, чтобы покончить с ней. Поэтому я опять тебя спрашиваю: неужели ты не дашь ей возможности воспользоваться ее шансом?
        Услышав это, Пит Ленг стукнул себя по лбу и сказал:
        - И вот мой единственный приятель приходит ко мне и обращается с просьбой: «Пит, старина, ради прошедших дней, позволь мне накинуть себе на шею веревочную петлю и повеситься на твоей входной двери». Что мне ему ответить? Юноша, Малыш, ты ничего от нее не получишь. Она лишь посмеется над тобой, когда будет оправдана!
        - Может быть, ты и прав, - согласился здоровяк.
        - А что ты сам думаешь о ней?
        - Одному Богу известно!
        - Малыш, ты считаешь, что она виновата?
        - Считаю, - простонал Шерри.
        - И все-таки будешь продолжать ее защищать?
        - Я полюбил ее, - еще раз признался Малыш Лю.
        Ленг дрожащими пальцами размял цигарку.
        - Ты полюбил ее, - повторил он как эхо. - Тебе надо ее покинуть ради нее! Сразу, так всегда лучше. - Он тяжело вздохнул. - Ну почему неиспорченные парни всегда влюбляются в отраву?
        Пит прикурил цигарку, уставился усталыми глазами через вьющийся табачный дым на приятеля. Наконец, вздохнув еще раз, обрисовал возможное развитие событий:
        - Они посадят ее в тюрьму, будут судить и без моих доказательств. Но если увидят эту горстку жемчуга, наверняка повесят. Без него, пожалуй, этого не сделают. Только подмочат ей репутацию, обесчестят на всю оставшуюся жизнь, пока не появится какой-нибудь глупый сосунок вроде тебя и не женится на ней… А через пару месяцев ему перережут глотку.
        Шерри молчал. Ленг схватил его руки и энергично потряс.
        - Я, конечно, поступаю неправильно, - заявил он. - Выпускаю в свет еще одну чуму, и только потому, что у нее смазливая мордочка! Господи, прости меня за вред, который она причинит!
        - Нам предстоит еще многое здесь сделать, - заметил Шерри. - Надо выяснить все тайны этого Оливера Вилтона. Может так случиться, что мы раскопаем достаточно сведений, чтобы целиком оправдать ее. Пит, ты теперь сражаешься на моей стороне?
        Ленг скорбно кивнул.
        - Но учти, малыш, лучше всего было бы передать эти доказательства следователю, а потом сразу же собрать вещички и ускакать обратно на наши пастбища, - предостерег он. - Нам еще ни разу не улыбнулась удача в Клейроке. Здесь ее искать бесполезно. Случай с тобой доказывает это! Считаю, что предупредил тебя достаточно ясно.
        Шерри ничего не успел ответить, так как в это время отворилась дверь и его позвали к следователю для дачи показаний.
        В комнате с мрачными лицами сидели двенадцать человек. Можно было подумать, что они проглотили что-то очень горькое на вкус, поэтому так перекосили и поджали губы.
        Следователь не отличался приверженностью к формальностям и юридическим тонкостям. Он не стал ходить вокруг да около, а прямо взял быка за рога.
        - Дела для девушки обстоят скверно, Шерри. Так что вы можете нам рассказать?
        Малыш Лю медленно обвел глазами комнату. Наконец проговорил:
        - Ничего.
        Услышав это, шериф поднялся со стула:
        - Шерри, вы кое-что мне уже рассказали. Я хочу, чтобы вы повторили сказанное. Вы обязаны это сделать.
        - Обязан? - воскликнул тот. - Обязан помочь вам повесить девушку, которая, как я знаю, невиновна?
        Он выпалил это так громко, что присяжные вздрогнули все разом, а толстый следователь уронил на нос очки и потому не смог как следует рассмотреть свидетеля.
        - То, что вы думаете, в данный момент не имеет значения, - заявил он. - Мы считаем, что вы человек прямолинейный. Так вот, мы хотим услышать, что вы видели, слышали и сами делали сегодня в то время, когда был убит Вилтон. И хотя меня сильно интересует человек, который хочет помочь бедной девушке, все же правосудие должно занять свое место во всей этой истории. Я спрашиваю вас как мужчина мужчину: вы будете рассказывать?
        Шерри поднял на них указующий перст:
        - Я могу рассказать вам, что видел и слышал, но не смогу передать того, что чувствовал. А чувства значат очень много. И каждый мужчина, у кого есть жена или дочь, знает, что я имею в виду.
        - Это не является свидетельским показанием, - объявил Герберт Мун.
        - Насколько я понимаю, дознание ведет следователь, а не шериф, - ледяным тоном заметил Малыш Лю.
        - Мой дорогой юноша, - спокойным голосом обратился к нему Мун. - В нашем графстве собственный подход к поддержанию законности. Мы уделяем большое внимание свидетельским показаниям, поэтому не нуждаемся в вашем мнении. Нам нужны факты.
        - Чтобы затравить Беатрис Вилтон?! - воскликнул Шерри. Вспыхнувшая ярость помутила его сознание. - Но если вы собираетесь бросить кости против нее, то хочу предупредить вас: есть люди, готовые прикрыть вашу игру.
        - Остановитесь, молодой человек! - воскликнул следователь.
        Присяжные глазели на дерзкого Шерри испуганными глазами. Шериф в течение двадцати пяти лет пользовался в этом районе непререкаемым авторитетом.
        - Он молод, - произнес так же любезно, как и раньше, Герберт Мун. - Он молод и все близко принимает к сердцу. У него большое, горячее сердце. Я против него ничего не имею, но думаю, что и вы ничего стоящего от него не получите.
        - Похоже, вы правы, - согласился следователь. - Собираетесь вы, Шерри, отвечать нам или мы будем вынуждены привлечь вас к ответственности за неуважение? Я правильно выразился, шериф?
        - Если вы считаете, что мы нуждаемся в дополнительных свидетельских показаниях, то да, - ответил шериф. - Думаю, мы можем задержать его до тех пор, пока он не согласится дать свидетельские показания.
        - Если мы нуждаемся в дополнительных показаниях, - пробормотал следователь. - Мы попытаемся получить их у Пита Ленга, нашего следующего свидетеля. Шерри, с вами пока все.
        Малыш Лю вышел из комнаты и увидел доктора, который ходил взад и вперед по коридору. Лейман бросил на него дерзкий взгляд, когда для дачи показаний вызвали Ленга.
        - Вы исходили из добрых побуждений, Шерри, - заметил доктор. - Но неужели думаете, что такое умалчивание действительно пойдет на пользу Беатрис? Все они будут домысливать гораздо более мрачные вещи, чем то, что вы могли о ней рассказать.
        Малыш не ответил. Он почувствовал, что свалял дурака. Эту загадку умом не разгадать. Но возможно, для достижения цели пригодится простая физическая сила? Поэтому он только мрачно посмотрел на Леймана, но ничего не сказал.



        Глава 21

        Показания Ленга были такими же обескураживающими, как и показания Шерри. Пит не. отказался отвечать, но и не стал рассказывать ничего важного. «Не знаю», - повторял он постоянно, когда его загоняли в угол. Наконец следователь обратился к присяжным со словами:
        - Джентльмены, вы видите сами. Ленг не собирается выкладывать факты. Он старый дружок Шерри!
        Пита отпустили.
        Свидетелям не позволили присутствовать при вынесении решения, но и в коридоре отчетливо было слышно, как старшина присяжных объявил, что, по мнению двенадцати граждан, вошедших в состав жюри, Беатрис Вилтон виновна в убийстве. Она застрелила Оливера Вилтона из «вещественного доказательства А» - так теперь именовался револьвер девушки, лежащий на столе перед следователем вместе с брошенной одеждой Феннела и другими предметами, представляющими для этого дела интерес. До суда ее решили содержать в тюрьме Клейрока.
        Но когда решение было объявлено, а шериф взял обвиняемую под стражу, Шерри и Ленга впустили в комнату. Они увидели, что у всех мужчин вытянутые лица и они стараются не смотреть друг на друга. Исключение составлял лишь Герберт Мун, выражение лица которого, казалось, вообще никогда не меняется. Его глаза постоянно излучали веселое спокойствие. Он без всяких эмоций взирал на Шерри, Ленга и девушку, так же как и на всех присяжных.
        Последние горели желанием уйти, но шериф не позволял им сделать это немедленно.
        Беатрис Вилтон сидела у окна. Она сильно изменилась за минувшие часы. Шерри с ужасом думал о встрече с ней, предполагая, что напряжение подорвет ее нервную систему и превратит в развалину. Но вопреки этим предположениям, девушка выглядела вполне уравновешенной. Больше того, только Беатрис и шериф совершенно не утратили самообладания, когда Лейман, Шерри и Ленг приблизились к ней, как своего рода замыкающая группа защиты.
        Лейман сел рядом с Беатрис и взял ее за руку.
        - Беатрис, - обратился он к ней. - Нам предстоит долгая и тяжелая борьба.
        Она не отреагировала ни словом, ни жестом, и ее спокойное поведение потрясло Шерри. «Если у нее хватает силы так держаться, то ее хватит и на все остальное, - подумал он, - например, чтобы убить человека!» И опять его охватила несокрушимая уверенность в ее вине.
        Но безусловно, существовали факты и иного порядка. Если бы только можно было до них докопаться! И он решил, что сделает это непременно, если его не подведут силы, а Ленга - смекалка. Они распутают этот таинственный клубок!
        - Нам понадобятся все деньги, которые мы только сумеем добыть, - говорил между тем Лейман.
        - Вы можете продать часть моих акций, Эустас, - предложила девушка.
        - Как только вы дадите мне доверенность и полное право действовать от вашего имени.
        - Да, естественно.
        Но здесь вмешался Ленг:
        - Мы не наемники, мэм, а добровольцы. Если мы получим возможность тщательно осмотреть ваш дом, то вполне может случиться так, что обнаружим в нем некоторые вещи, которые могут вам пригодиться.
        - Мой дорогой Ленг, - вмешался доктор, - что, черт возьми, вы можете найти в этом доме?
        - Вещественные доказательства, которые, возможно, спасут мисс Вилтон, - пояснил погонщик скота.
        - Ленг, я верю, что у вас самые добрые намерения, но…
        Беатрис слегка подалась вперед и подняла руку, призывая доктора остановиться.
        - Вам уже что-то известно? - спросила она. - Уверена, Пит, вы знаете что-то такое, о чем следователь не слышал?
        Она произнесла его имя с такой нежной интонацией, что закаленный друг Шерри слегка вздрогнул. Малыш заметил это и понимающе улыбнулся.
        - Моя дорогая Беатрис, - опять вмешался в разговор доктор, - неужели вы не понимаете, что все это усложнит мою жизнь, если мне придется разрываться между домом и…
        - И тюрьмой? - невозмутимо закончила она фразу вместо него.
        Всегда хладнокровный Лейман даже слегка вспыхнул:
        - Я не смогу с успехом охватить сразу два места…
        - Конечно не сможете. Поэтому позвольте Лю Шерри и Питу Ленгу остаться в доме.
        - Против этого есть очень веские возражения, - настаивал на своем Лейман. - Беатрис, они - те еще люди.
        - Те еще люди? - как эхо повторила она, слегка подняв брови.
        - Не хочу их оскорблять, но обязан вам сообщить: в городе о них сложилось не лучшее мнение, еще до того, как они приехали сюда охранять вашего дядю!
        - Но какое это имеет отношение ко мне?
        - Неужели вы не понимаете? Если они останутся здесь, на холме, то о них станут говорить как о своего рода вооруженной группе, готовой броситься вниз на равнину, ворваться в тюрьму и открыть ее двери, если исход судебного разбирательства обернется против вас. Разве это не очевидно? Особенно тут прославился Шерри. За ним тянется длинная… у него дурная слава. Беатрис, вам надо с самого начала заручиться поддержкой общественности. Но сделать это вам не удастся, если в рукаве вы будете прятать два козыря, - все знают, что это за козыри! Поверьте, это на самом деле очень важно. Вы должны разбираться в таких вещах, дорогая.
        - Мне и во сне такое не могло присниться, - вздохнула она. - Конечно, если дело обстоит именно так, нам придется запереть дом.
        - Естественно! - подхватил Лейман. - О Боже, это было бы непростительной ошибкой - оставить здесь, на утесе, эту пару натренированных орлов! Если вы выигрываете судебный процесс - вы его выигрываете. Если же проигрываете, то эта парочка может спуститься вниз, разбить тюрьму и унести вас оттуда!
        Шерри был ясен смысл такой аргументации. Ленг внешне был торжественно спокоен. Но вдруг слегка наклонился к девушке и произнес:
        - Думаю, мисс, я смогу раскопать в доме что-то стоящее. Говорю это в трезвом уме и твердой памяти, вполне серьезно. Хочу попробовать.
        Она внимательно посмотрела на погонщика скота, но спросила доктора:
        - Ну как, Эустас?
        Тот, глядя на девушку, а вовсе не на Пита, заколебался. Потом неожиданно заявил:
        - Ленг - проницательный человек. Если у него возникла какая-то идея, надо позволить ему ее осуществить. Мы не можем себе позволить отказываться от любой предложенной помощи, даже незначительной.
        - Тогда вопрос решен. Вы оба останетесь здесь. - Беатрис взглянула на Шерри, и тот склонил над ее креслом свое огромное туловище.
        - Ваши шансы невелики, - произнес он. - Но лучшего шанса, чем этот, вам не представится.
        Она пристально посмотрела на него снизу вверх, без страха, но задумчиво, что-то соображая, а его сознание опять ему подсказало: «Виновна!» Его сердце вновь екнуло. Упиваясь ее красотой, он решительно отбросил эту предательскую мысль.
        - Какой шанс? - не поняла девушка.
        - Нас здесь трое, - пояснил он. - За Пита я ручаюсь. Если у Леймана нет револьвера, я могу одолжить ему на время мой запасной кольт. Следователь - ископаемое животное. Из числа присяжных только двое бойцов, не больше. Мы находимся всего в шести шагах от двери. Поднимитесь из кресла и идите прямо к двери. Вы почти подойдете к ней, прежде чем кто-либо вмешается. А тогда - бегите. Мы прикроем ваш побег, потом последуем за вами…
        - А шериф? - поинтересовалась она.
        - Если шериф поднимет оружие, пусть ему поможет Небо! - процедил Малыш Лю сквозь зубы.
        - Эустас? - шепнула девушка.
        Лейман слушал с побелевшим лицом, но со сверкающими глазами и не проронил ни слова. Ленг положил руку на массивное плечо своего друга, тем самым выразив молчаливую поддержку.
        - Это ваш единственный настоящий шанс, - продолжал Шерри. - Вы понимаете меня? На всю жизнь!
        - Куда же мы отправимся?
        - Я найду, куда вас увезти. Ленг, доктор и я, мы позаботимся о вас.
        - Шерри и Ленг! - позвал шериф.
        - Он что-то заподозрил. Время действовать! - заторопил Малыш девушку.
        - Вы это серьезно?
        - Да, да! Не мешкайте!
        Вдруг ее лицо вспыхнуло. Она взмолилась:
        - Не делайте ни шагу! Что вы… Вы же погибнете! Все трое!
        - Шерри! - опять крикнул шериф.
        Малыш тяжело повернулся, а Герберт Мун подошел к нему.
        - Мне нравятся отважные люди, - заявил он, - но, мой дорогой юноша, даже смелость не способна сдвинуть с места горы.



        Глава 22

        Еще до начала суда в Клейрок нахлынула масса народу. Образно говоря, городок оказался в центре внимания, и три его гостиницы преуспевали в бизнесе. Цены подскочили буквально на все.
        Сначала появились репортеры. В те дни газеты остро нуждались в сенсациях для падких на возбуждающие новости читателей. А что лучше могло послужить для этой цели, чем дело молодой и прекрасной девушки, обвиняемой в убийстве? Тем более воспитанной, получившей отличное образование, из хорошей семьи! А в довершение ко всему жертва состояла в кровном родстве с убитым - родной брат ее отца!
        О лучшем газетам и мечтать было нечего, поэтому они заслали своих репортеров в Клейрок задолго до начала суда, чтобы выявить всю подноготную.
        И недостатка в работе у них не было. Хотя бы потому, что все еще оставался без ответа главный вопрос: кто совершил убийство, Феннел или Беатрис Вилтон?
        Понятно, что газетчики пристрастны - выступают за ту или иную сторону. У некоторых из них вина Беатрис Вилтон не вызывала сомнения, и они прямо писали об этом. Феннела при этом даже не принимали в расчет. Он явно удрал из Клейрока, будто унесенная ветром пылинка. Одна группа журналистов даже заподозрила, что его вообще не существовало. Конечно, его разбитые башмаки и пальто в лохмотьях, от которого, по утверждению некоторых, все еще несло виски, находились среди вещественных улик, но на них можно было не обращать внимания. У Феннела не было мотивации для убийства. Его прошлое осталось невыясненным, а отношения с Оливером Вилтоном еще предстояло уточнить. В то же время перед глазами была Беатрис Вилтон, молодая и очаровательная. А разве не бывает так, что красота приносит неприятности? К тому же за ней тянулась дурная слава всего семейства Вилтон, истоки которой терялись в туманном прошлом. Вспомним, что в годы Гражданской войны они занимались контрабандой, что оба брата участвовали в сражениях, но домой вернулся только один. Покрытый серебристыми шрамами, он быстро разбогател. Писали и о более
поздних событиях - о вражде в начале девятнадцатого столетия Вилтонов с Дурхамами. Некоторые утверждали, что тогда были убиты трое, другие уверяли, что тридцать. Ввязывались они и в дуэли - из уст в уста передавалась история об одном из Вилтонов, который дрался со своим противником на обеденном столе, и дула их револьверов при этом касались друг друга. Поговаривали, что Вилтоны отличались горячим нравом еще в те далекие времена, когда сражались на мечах.
        Так не естественно ли, что эта «гордая, проницательная, энергичная и бесстрашная девушка» решила сама позаботиться о себе и завладеть собственным состоянием? Не пожелала, чтобы оно даже на время перешло бы в руки дяди. Для члена семейства Вилтон вполне достаточная причина, чтобы совершить убийство!
        Для другой группы журналистов - значительно большей по числу - Беатрис Вилтон представлялась прекрасной и трагической жертвой, попавшей в опасность, невиновной, но запутавшейся. Им нравилось публиковать фотографии девушки, показывая нежность ее профиля, скромную улыбку и огромные, опущенные вниз глаза. Они копались в ее прошлом и находили его безупречным. Ни один скандал не был связан с ее именем. Эти репортеры охотились за ее школьными однокашниками, брали у них интервью и узнавали об их подруге детства все только самое доброе и хорошее. Рассказывали небольшие смешные истории. Без конца печатая о ней материалы, журналисты без зазрения совести занимались плагиатом. Рассказы о Беатрис Вилтон бесконечно обновлялись, дополнялись, приукрашивались. Фотографировали дом, комнату, сад, особенно то тенистое место, годе нашли убитым ее дядю, снимали также лошадь, собаку и седло девушки. Никакая мелочь, если только она была как-то связана с Беатрис Вилтон, не ускользнула от внимания газетчиков. Если она когда-то просто взглянула на какую-то вещь, то теперь эта вещь превращалась в ценность.
        Но это еще не все. Журналисты не ограничивались одной Беатрис, их интересовали все люди, замешанные в этом деле и как-то с нею связанные. Понятно, особое место среди них занимал Эверетт Вилтон - богатый, удачливый человек, тем не менее покончивший с собой. На все лады припоминали, что это случилось после удара по его состоянию, когда затонуло принадлежащее ему судно «Принцесса Мария». Так, может, в голове Беатрис Вилтон родилась элементарная мысль о мести, как у отца - о самоубийстве? Во всяком случае, это был ключ к пониманию случившегося.
        Разумеется, взялись и за доктора Леймана, помолвленного с девушкой. И если газеты, враждебно настроенные к Беатрис, мало что писали 6 нем, то настроенные дружески - всячески восхищались его сильной привязанностью к невесте, отмечая, что он по многу часов проводит возле тюрьмы, постоянно навещает арестованную, тратит уйму времени на консультации с адвокатом. Не обошли вниманием и его надменную, аристократическую манеру держаться. По мнению газетчиков, он являл собою само благородство. Писали, что его открытый, спокойный взгляд сам по себе говорит, что он за человек. А разве можно себе представить, что такой джентльмен станет защищать убийцу? Это просто немыслимо! Воспитанный, занимающий хорошее положение в обществе, доктор, безусловно, обладает хорошим вкусом и, естественно, достоин лучшей судьбы! Его худощавое лицо с резкими красивыми чертами отлично выходило на снимках, поэтому Леймана охотно фотографировали. А чем любезнее и тверже он просил репортеров больше его не снимать и не печатать его фотографии, тем чаще на него наводили объективы фотоаппаратов.
        Следующим шел невозмутимый шериф, про которого все знали, что именно он настоял на аресте девушки, собрав против нее прямо-таки убийственные факты. Человек безупречной репутации, Герберт Мун не мог быть обвинен в пристрастности. Его выступление против Беатрис Вилтон значительно усилило позиции обвинения. Теперь шериф даже и вида не делал, что разыскивает следы Феннела, а это само по себе было немым доказательством того, что он считал девушку уголовной преступницей.
        Ленг тоже привлек к себе внимание. Во-первых, потому, что он был крутым парнем с пастбищ, а во-вторых, по той причине, что первым оказался на месте убийства.
        Некоторые газеты даже высказывали предположение, что, поскольку Питер Ленг первый увидел убитого, а других свидетелей поблизости не было, не исключается, что виновным может оказаться он сам. Отличный стрелок, он мог всадить пулю прямо между глаз Вилтона. А как с мотивировкой? Ну, мотивы редко становятся известными, если только преступник сам не расскажет! Не стоит забывать, что его нанял Вилтон. Какое-нибудь его грубое слово вполне могло заставить погонщика скота выхватить из кармана револьвер! К тому же Ленг буквально захватил воображение журналистов, когда прямо заявил: «Надеюсь, я больше в этом виноват, чем она!»
        Но ни яркая фигура Питера Ленга, ни сам убитый, ни Лейман или знаменитый шериф, ни загадочный Феннел и даже сама Беатрис Вилтон не занимали столько внимания прессы, как другой, необвиняемый человек - Льюис Шерри.
        Фотографы просто наводнили газеты его снимками. Его показывали садящимся в седло и соскакивающим с него. «Под ним каждый конь кажется маленьким», - гласили подписи. Его снимали идущим по улице, возвышающимся над Питом Ленгом и комментировали: «А между тем Ленг шести футов роста». Приводили размеры размаха его плеч, величину рук, точный вес.
        За несколько дней о его физических данных стало так же хорошо известно, как о параметрах международного чемпиона по боксу. Снимки его красивой головы постоянно появлялись рядом с фотографиями Беатрис Вилтон, что создавало одновременно и гармонию и контраст, позволив некоторым журналистам окрестить их «львом и пантерой». Разумеется, репортеры углубились в прошлое «этого человека из прерий» и накопали там достаточно, чтобы загрузить свои пишущие машинки и телеграфные провода. С их легкой руки Шерри предстал перед читателями героем многих схваток, от руки которого погибло немало людей. Подробно расписывались каждая его драка и любое ранение.
        Писали также, что он энергичный адвокат девушки, и гадали: а может быть, он значит для нее больше? Строили предположения: не пойдет ли этот здоровяк на отчаянный поступок даже с риском для своей собственной жизни, если вдруг ее приговорят?
        В отношении Лю Шерри была применена вся терминология из литературы о Диком Западе. Его называли и «отчаянным», и «бандитом с револьвером», и «убийцей», и
«разбойником». Не ограничиваясь этим, придумывали новые эпитеты.
        Малыш Лю пытался не замечать всей шумихи вокруг себя, но это ему не удавалось. Клейрок просто засыпали экземплярами газет из восточных штатов, содержащих про него статьи и заметки. Местные газеты тоже раздували дело Беатрис Вилтон, как могли. «Бьюгл» выступала на ее стороне, поэтому для нее Лю Шерри был великодушным героем. Другая газета, «Морнинг Бласт», вела кампанию против девушки, соответственно и Лю Шерри представляла злодеем.
        Однажды он зашел к ее издателю. При виде его сотрудники разбежались, с треском захлопывая двери. Многие подвернули ноги, бросившись кто вверх, кто вниз по лестнице. Малыш Лю вошел в кабинет издателя и увидел маленького косоглазого человечка с черными нарукавниками на рубашке, как у продавца в бакалейной лавке, который воззрился на него снизу вверх из-под зеленого затеняющего козырька.
        - Что вам здесь понадобилось, Шерри? - удивился он.
        - Хочу, чтобы вы прекратили этот вздор, - ответил тот.
        - Вот как?! - воскликнул издатель. - А вы можете объяснить мне, почему я должен прекратить это?
        - Ради здравого смысла и приличия, хотя бы поэтому, - заявил Малыш Лю.
        - Здравый смысл и приличия - вещи хорошие, - согласился издатель, - но не могли бы вы назвать такое время, когда они воздействовали на рост тиража? На прошлой неделе я в три раза увеличил тираж моей газеты, сделав ее самой массовой во всем графстве. И хочу сохранить такой тираж - до тех пор, пока Лю Шерри будет давать мне хороший материал, как вы делаете сегодня!
        И тут в углах кабинета откуда-то появились два фотографа, защелкали фотокамерами. Выругавшись, Малыш Лю повернулся и опрометью бросился вон.
        Он отправился к шерифу и строго потребовал, чтобы прекратили его обзывать.
        - Я человек миролюбивый, - заявил ему Шерри. - А они выставляют меня мошенником и вообще никудышным артистом.
        - Успокойтесь, успокойтесь! - утихомирил его Герберт Мун. - Еще через несколько дней вы получите представление о том, что значит выставлять свою кандидатуру на выборах!



        Глава 23

        Пусть преступность нарастает, а глупых поступков становится все больше, пресса все равно должна остаться свободной. Когда до Шерри, наконец, дошел смысл этого лозунга и он понял, что изменить ничего невозможно, заскрежетал зубами и не стал больше протестовать. Но однажды, когда кинооператор направил на него камеру со слишком близкого расстояния, схватил этот тяжелый и дорогостоящий аппарат и швырнул им в него. Человек и камера покатились в пыли, а Малыш стоял и смотрел на них.
        - В следующий раз отхлещу вас арапником! - пригрозил он неудачливому киношнику. - А если и это не поможет, пущу в ход кулаки.
        Кинооператор испугался до смерти, но это происшествие не помешало другим фотографам с такой же поспешностью, как и прежде, делать его снимки. Более того, оно лишь подлило масла в огонь. «Мне придется пустить в ход кулаки!» - стояла подпись под очередной фотографией, запечатлевшей огромные ручищи Малыша.
        Шерри стал проявлять большую осторожность, когда увидел, какой поток гласности несется на него день за днем.
        - Это закончится неприятностью, - заверил он своего друга Ленга. - Если молодые ослы заявятся сюда, чтобы очередной раз очернить мое доброе имя, я позабочусь о коротком заголовке для каждого, кто захочет меня приложить! Да и пуля вдогонку тоже не помешает!
        - Точно, - согласился Ленг. - Теперь всякий раз, когда ты пойдешь в город, я буду тебя сопровождать. Позабочусь, чтобы на тебя не напали из-за спины. Я думаю так же, как и ты. Чем больше говорят о человеке, тем скорее он приближается к своему последнему снимку! По-моему, газеты просто несносны. Ты видел статейку, которую они напечатали обо мне? О моем разбитом сердце из-за давно бросившей меня возлюбленной и о другой чепухе, от чтения которой поползут мурашки по спине?
        Здоровяк широко ухмыльнулся.
        - Я почти поверил в то, что ты отправил их по верному следу, - проворчал Пит. - Ладно, пошли! Сегодня мы должны закончить осмотр дома.
        Они обшарили его сверху донизу, естественно, больше всего внимания уделив комнате Оливера Вилтона.
        - Конечно, он превратил ее в своего рода сейф, напихав туда таких вещей, которые стоят того, чтобы ими поживиться! - заметил Шерри.
        И они два дня прокопались там, обследуя каждую трещину, простукивая каждый дюйм на стенах.
        Но ничего не нашли.
        Потом спустились ниже, осматривая другие комнаты дома. Им никто не мешал. Прислугу отпустили в соответствии с пожеланием Леймана. Сам доктор изредка появлялся в доме на холме, чтобы взять книги или бумаги для Беатрис. Кроме него, больше никто туда не поднимался. Сначала доктора разбирало любопытство, зачем бывшие охранники задержались в доме. Но когда они недвусмысленно уклонились от его расспросов, не стал настаивать на ответах. Только один раз он заметил Шерри:
        - Не думаете ли вы, мой друг, что оказываете Беатрис добрую услугу, пытаясь связать ее имя со всеми вашими прежними приключениями?
        - Неужели я вываливаю ее в грязи? - резко парировал Малыш.
        - Ладно, ладно! - успокаивающе и вполне добродушно произнес доктор. - Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду. Знаю, что вы, ребята, не сделаете для нее ничего плохого, но дело в том, что вы порождаете массу толков, а чем больше болтовни, тем хуже для Беатрис. Ведь открыто говорят, что я нанял вас; чтобы в крайнем случае нарушить закон. Конечно, это отрицательно скажется на настроении адвокатов, которые будут ее защищать.
        - Вы хотите, чтобы я убрался отсюда? - прямо задал вопрос Шерри.
        - Вот именно, - подтвердил Лейман, который отличался откровенностью.
        - Если бы я смог это сделать, то так бы и поступил, - признался Малыш. - Но дело в том, что я должен остаться. Не могу оторваться отсюда. Пытался уже, но это противно моей натуре.
        Доктор не стал больше продолжать эту тему. Питу он казался агрессивным человеком. А Шерри, наоборот, нравилась хладнокровность его рассуждений, которая так тревожила Ленга. Каким бы ни оказался Лейман - человек он был стоящий.
        В тот день никто их не потревожил, даже он. Они еще раз осмотрели все, начиная с верхней части дома, оставив напоследок подвал. С ним Пит и Малыш связывали самые большие надежды после того, как разочаровались в комнате Вилтона, поэтому приступили к его обследованию с особой тщательностью. Под домом построили большое помещение из дерева, два огромных хранилища для продуктовых припасов, а в передней части дома, где склон позволял вставить окна, - две небольшие комнатки, несомненно предназначенные для слуг, но так и оставшиеся необжитыми. Окна никогда не открывались, о чем говорила засохшая в пазах краска.
        Они методически обследовали комнаты и связывавшие их коридоры, шарили, рылись, простукивали.
        - Совсем не нужен бочонок, чтобы спрятать жемчуг на полмиллиона долларов! - не уставал предостерегать друга Пит Ленг.
        Но когда в подвале стало темно и они закончили осмотр деревянной комнаты, перетаскав там, по крайней мере, целый штабель бревен, Ленг сам был вынужден признать, что они ошибались. Жемчуг хранился не в доме!
        Для них это стало большим разочарованием. Как сказал Пит, логически из этого можно было сделать только один вывод: если жемчуга нет в доме, то где он может находиться? Ясно, что Вилтон не выходил из своей комнаты, чтобы взять на встречу с Феннелом пригоршню жемчужин.
        - Ты помнишь, - сказал Шерри, - что рассказывала Беатрис о подслушанном ею в лесу разговоре между ее дядей и каким-то мужчиной, чей голос напомнил ей голос Леймана? Вилтон утверждал, что у него «их» нет. Он разволновался и рассердился из-за этого. Что он имел в виду, произнося это слово «их», если не жемчужины?
        - Ты, Малыш, говоришь как по книжке читаешь, - похвалил Ленг. - Выходит, Вилтон потерял их? Потерял весь жемчуг, за исключением пригоршни, которую хранил при себе вроде сувенира. Так, что ли?
        - Похоже на то.
        - А как Лейман мог узнать об этом?
        - Он старый друг семьи.
        - Насколько старый?
        - По крайней мере, на протяжении нескольких лет. Лечил обоих Вилтонов. Но ведь голос мог принадлежать вовсе не ему, - произнес Шерри. - Если бы это был его голос, Беатрис узнала бы сразу. А когда человек только думает, будто узнал что-то, это частенько далеко отстоит от истины. Если уверен - сомнений не возникает!
        Ленг согласился с ним, что разговаривать в лесу с Вилтоном мог совсем другой человек.
        Конечно, представлялось очевидным, что у Вилтона было - до того, как он, возможно, лишился их - некоторое количество жемчуга или других ценных вещей, на которые претендовал кто-то еще. По крайней мере, на часть богатства. Например, странное поведение Гарри Кеппера можно было бы объяснить именно этим обстоятельством, как и необычные требования Феннела, пьяницы и самозванца.
        - Если бы нам удалось узнать, что на самом деле произошло с «Принцессой Марией»! - размечтался Ленг. - Тогда мы гораздо ближе подошли бы к цели. Но для этого надо подумать, как достать средства. Не можем же мы выпрашивать их у Беатрис!
        Шерри покраснел от одной такой мысли.
        - У нас есть жемчужины, которые предназначались для Феннела, - напомнил он.
        - По закону это теперь государственная собственность, - возразил Пит.
        - Мы можем взять хотя бы одну из них. Сколько их там всего?
        - Пять приличной величины, одиннадцать поменьше и восемнадцать совсем маленьких.
        - Ты все аккуратно пересчитал, Пит?
        - Я некоторое время разглядывал их, Малыш. Они заслуживают того.
        - Я возьму одну из самых крупных и заложу ее. Ты не знаешь, на сколько она может потянуть?
        Они вместе отобрали большую жемчужину.
        - Не знаю, - отозвался Ленг. - Припоминаю, что у Сэма Халмена была заколка для шарфа с жемчугом такого же размера. Он говорил, что заплатил за нее сто пятьдесят долларов. Думаю, что за эту ты должен получить примерно сотню.
        - Пусть будет сотня, - согласился Шерри. - Это все равно что украсть что-то у кого-то, но не совсем у Вилтона. Поэтому я поехал!
        Сказав это, он отправился в Клейрок и вошел в магазин, над дверью которого красовалась вывеска: «Три луны». Находившийся на главной улице магазин был завален привычным набором дешевых и хороших часов, кричащей бижутерией и настоящими дорогими драгоценными камнями. Лесорубы и шахтеры оставляли в этом сумрачном заведении предметы, купленные ими в дни резкого подъема их деловой активности. Здесь лежали даже револьверы, украшенные драгоценными металлами и камнями, заложенные в конце концов проголодавшимися щеголями из прифронтовой полосы!
        Заведением управлял живой молодой человек с открытым, честным взглядом и бесстрашной, спокойной манерой поведения. Он приветствовал Малыша Лю широкой улыбкой:
        - Добрый вечер, мистер Шерри. Не ждал, что вы зайдете, но мне никогда неизвестно, кто из больших людей города вдруг ко мне заглянет. Вы покупаете или продаете, мистер Шерри?
        Малыш Лю посмотрел на него с некоторой нерешительностью. Ему хотелось бы найти такую скупку, где его имя не было бы так хорошо известно. Но, поразмыслив немного, понял, что снимки и статьи в газетах сделали свое дело, в Клейроке ему не удастся остаться в тени.
        - Я пришел, чтобы продать, - объявил он и положил на прилавок жемчужину.
        - И сколько вы хотите за нее?
        - Предположим, цену определите вы.
        Скупщик взял жемчужину, положил ее под увеличительное стекло и быстро оглядел. Потом опять вернул на прилавок со словами:
        - Неплохой экземпляр. Скажем, я предложу вам сто долларов.
        Цена оказалась как раз такой, какую называл Ленг. Точность его догадки заставила Малыша воскликнуть с широкой улыбкой:
        - Ну, будь я проклят!
        Скупщик вздрогнул.
        - Подождите, - попросил он, слегка покраснев, и засуетился. - Может быть, в ней и нет того изъяна, о котором я подумал…
        Он снова осмотрел жемчужину. И на этот раз тщательно взвесил ее на аптекарских весах.
        - Если хотите знать, я ошибся, - признался он. - Могу заплатить вам двести пятьдесят.
        Шерри нахмурился.
        - Ни на цент дешевле пятисот, - произнес он.
        Юноша вздохнул, открыл выдвижной ящик кассы и отсчитал ему пачку банкнотов.
        - Не могу долго торговаться с вами, мистер Шерри.



        Глава 24

        Сумма, полученная за одну жемчужину, поразила великана. Общая стоимость жемчужин, находившихся в кармане у Ленга, неожиданно очень сильно возросла. Это было столько, сколько могло бы составить для многих людей порядочное состояние. Более того, скупщик не выглядел недовольным после заключенной сделки. Он положил ладони на прилавок и лучезарно улыбался Малышу, в то время когда тот запихивал деньги в бумажник.
        - А если бы я попросил тысячу? - высказал предположение Шерри. - Вы заплатили бы мне с такой же готовностью?
        - Жемчужины бывают разные, - ответил юноша. - Большинство из них точно такой же величины не потянут и на пятьсот. Но этот горошек замечательный. Я пошлю его в восточные штаты, и, может быть, продажная цена в таком неоформленном виде превысит тысячу!
        Его откровенность вызвала у Льюиса улыбку, а скупщик улыбнулся ему в ответ. Этот молодой человек, казалось, и не пытался скрыть, что гордится своей прозорливостью.
        - Вижу, у вас хранятся такие же жемчужины, какие были и у Оливера Вилтона! - заметил он.
        - Вилтона? - воскликнул Шерри.
        Скупщик слегка прищурил глаза:
        - Это вас сильно удивляет?
        - Отчего же, - возразил Малыш. - Но мне непонятно, почему это Вилтон решил продавать свой жемчуг здесь!
        - Он их не продал, а заложил. Вот тут у меня имеется парочка таких.
        Молодой человек вынул из витрины небольшой поднос, покрытый голубым бархатом, на котором были рассыпаны жемчужины разных размеров. Две большие горошины находились в центре.
        - Вот та самая пара. - Потом добавил: - Вилтон тоже знал им цену!
        - Вилтон теперь не сможет их выкупить, - сухо произнес Шерри.
        Он вышел на улицу и, все еще моргая и удивляясь, окунулся в солнечный свет и жару. Зачем Вилтону потребовались деньги? Причем значительная сумма денег? Ведь та пара жемчужин была такого же прекрасного качества, как и горошина, которую он только что продал, но куда большего размера.
        Размышляя об этом, Малыш Лю постарался поскорее вернуться к Ленгу и рассказать ему о состоявшейся сделке. Новость буквально потрясла человека из прерий. Они вместе снова разложили жемчужины и опять придирчиво их осмотрели. Если одну горошину удалось продать за пятьсот, а она может стоить тысячу, то какова же цена пригоршни?
        - Если где-то припрятано много таких же горошин, - проговорил Пит, - это настоящее сокровище, Малыш. Теперь нет сомнений - неприятности начались именно из-за них. Но куда Вилтон мог их засунуть? Или он их лишился?
        Разговаривая об этом, они бродили по саду, потому что в доме было жарко, а тут под деревьями продувал свежий ветерок.
        - Этот товар слишком дорогой, чтобы носить его в кармане, - заявил Шерри. - Давай-ка я отнесу жемчуг в нашу комнату и спрячу там. Не уходи далеко, я скоро вернусь.
        Направляясь в комнату, он придумал простой способ припрятать ценности. Из носового платка сделал небольшой пакет, завязав узелками его уголки и связав эти уголки бечевкой. Потом сунул таким образом связанный носовой платок в карман старого плаща, который надевал в холодные, ветреные дни, перегоняя скот на пастбищах. Если начнут искать ценные вещи, то только действительно умный человек додумается запустить руку в карман старого, пропыленного плаща. Но даже если он и сунет туда руку, вряд ли станет рассматривать носовой платок.
        Довольный своей выдумкой, Шерри опять вышел в сад и принялся искать Ленга, чтобы предложить этому прозорливому человеку догадаться, куда он спрятал ценности, а потом порадоваться своему небольшому торжеству, потому что Пит наверняка свысока улыбнется, узнав о примитивности его затеи. Торопясь, Шерри срезал дорогу и пошел напрямик к тому месту, где оставил приятеля, сошел с покрытой гравием хрустящей дорожки на раскинувшийся луг и вошел в тень от деревьев как раз в тот момент, когда какой-то голос прорычал:
        - Прижимай его к дереву, Джерри! Следи за ним. Он уставил свой навостренный взгляд на тебя. Так-то лучше!
        Шерри проскользнул между больших сосновых стволов с ловкостью кошки и вышел на такую позицию, откуда ему стало видно Пита, прислонившегося спиной к дереву и поднявшего руки над головой. Один мужчина направил на него короткоствольный револьвер, а другой протягивал руку к револьверу Ленга.
        - Бросьте оружие! - крикнул Шерри низким громким голосом. - Руки вверх!
        Оба мужчины резко вздрогнули. Малыш, наполовину прикрытый деревом, подождал, готовый пустить в ход пули, если это потребуется, но ни один из той парочки даже не попытался повернуться в его сторону.
        - Он перехватил ветер в свои паруса, Джерри, - сказал один из них.
        - Это точно, - поддакнул второй. - Здоровый парень. Перед таким шквалом, Бад, нам придется опустить наши паруса! - Сказав это, он бросил оружие и неохотно поднял над головой мускулистые руки.
        Бад последовал его примеру, а Ленг в изменившейся ситуации тут же направил на них пару револьверов. Беспомощные, застывшие под прицелом огнестрельного оружия, незнакомцы, однако, сохраняли определенное спокойствие, пока Шерри их обыскивал. У каждого он отобрал до опасному кинжалу в ножнах, а у Бада еще один короткоствольный револьвер, засунутый в набедренный карман.
        - Это городская хлопушка, ребята, - сообщил им Шерри. - Вы не должны ее брать с собой на большие открытые места! Отойдите к этой скамейке, - приказал он. - И если хотите, можете опустить руки. Но предупреждаю, мы не шутим. Если вы попытаетесь драпануть, то я без колебаний завалю вас, буду стрелять как в пару пней.
        - О! - воскликнул Бад. - Мы вас знаем! Тут все вас знают. Я и не попытаюсь удирать!
        Это был невысокий, квадратный мужчина, с ясным веселым лицом и небольшими, полными жизни глазками. Его напарник был ему прямой противоположностью - безбородый, тощий парень, с надувшейся жилой на шее и кадыком, который основательно двигался вверх и вниз. Вести разговор он позволил Баду и не отрывал от него взгляда, будто черпал у своего коренастого приятеля вдохновение.
        - Тогда мы поладим, - успокоился Шерри. - Кто послал вас сюда?
        - Никто, - ответил Бад.
        - Бад, - обратился к нему Шерри. - Вы хотите заморочить нам голову?
        - Здесь, в Клейроке, отличная небольшая тюрьма, - вмешался в разговор Ленг. - И шериф, который не безразличен к грабителям. Вам, возможно, приходилось слышать о Герберте Муне? Только попытайтесь применить против нас какой-нибудь трюк, и вы тут же будете арестованы, а потом попадете за решетку. Выкладывайте все честно, и мы вас отпустим.
        - Погоди! - запротестовал Шерри. - Они ведь сейчас у нас в руках. Потом они нам могут понадобиться.
        - На что они нам сдались? - сурово воскликнул Пит. - Они не посмеют больше нас беспокоить. Но надо знать, что заставило их появиться здесь. Бад, кто подослал вас сюда?
        - Мы пришли сами, - сообщил тот.
        - Это ложь, - прямо заявил Ленг. - Прежде я ни одного из вас не видел. У вас не может быть со мной никаких счетов.
        - А у нас и нет ничего против вас, - согласился Бад, - но у вас находится кое-что принадлежащее нам.
        - А что же это такое, Бад?
        - А что вы отнесли в скупку? - ответил он вопросом на вопрос.
        Ленг уставился на Шерри.
        - Вы еще одна пара из той же команды, верно? - спросил он.
        - С «Принцессы Марии»? Конечно оттуда! - подтвердил Бад.
        - Чем дальше, тем больше, - подхватил Малыш. - Значит, вы из экипажа «Принцессы Марии»?
        - Ну да.
        - И плавали под командой капитана Вилтона?
        - Да, он был нашим капитаном.
        - И вас никто сюда не посылал?
        - Никто. Кто же мог нас послать? Видит Бог, мы очень долго охотились за ним, пока не засекли место, где он поселился, низкая, подлая собака! Вот кто он такой был, прибитый бездельник!
        Он выпалил все это в сердцах, сомнений в его искренности не возникло. А лицо слушавшего его Джерри сморщилось от отвращения - он был согласен со своим напарником.
        - Вы сами решили прийти сюда? - переспросил Ленг, явно перехватывая инициативу разговора.
        - Именно так мы и поступили. На это потребовалось время. Мы совершенно сели на мель. То там, то здесь брались за временную работу, собирая медяки. Мы долго выслеживали и подкрадывались, но когда, казалось, добрались до цели… появляется вот это здоровый парень с парой пушек и опять выбрасывает нас на риф. Я бы сказал, очень тяжко.
        - Тяжело, - с грустью поддакнул ему Джерри.
        - Вы пришли, чтобы получить то, что вам принадлежит?
        - Именно за этим.
        - И что причитается каждому из вас?
        - Пять больших шариков, как тот, который вы сбыли, одиннадцать среднего размера и кучка мелких горошинок, - с готовностью доложил Бад.
        Шерри взглянул на Ленга, а Ленг с любопытством уставился на него.
        - Сколько за это можно получить наличными?
        - Примерно семь тысяч зелененьких. - Бад вздохнул и закатил глаза при мысли о таком богатстве.
        - Сколько человек было на борту «Принцессы Марии»? - поинтересовался Ленг.
        - Помимо главного механика, капитана и Кеппера - семнадцать человек.
        - Семнадцать раз по семь - это около ста двадцати тысяч долларов…
        - Или больше, в зависимости от того, насколько хороший спрос, - поправил Бад. - Послушайте, вы и здоровяк, у нас к вам претензий нет. Товар находится у вас. Ладно! Пусть будет так. Мы просим только отдать нам нашу долю. Мы это заслужили. Взгляните на меня! Я был последним, кто оставался на борту судна! По справедливости, я должен был бы получить прибавку. Ну, я ее не выпрашиваю. Мы только хотим нашу справедливую долю. И больше ничего! Разве это не честно?
        - Почему вы решили, что жемчуг находится у нас? - поинтересовался Шерри.
        - Разве парочка погонщиков скота из прерий стала бы щеголять таким образом жемчужинами? - в лоб бросил Бад.
        - Присядьте, старина, - предложил Ленг. - Мы хотим послушать ваш рассказ о судне
«Принцесса Мария».
        - Пожалуйста! - охотно откликнулся Бад. - С удовольствием поведаю, хотя вы уже многое наверняка знаете.



        Глава 25

        Бад рассказал обо всем довольно откровенно, хотя включил в свое повествование массу несущественных деталей, но моряк без них не может обойтись. И начал с того, как вместе со своим приятелем Джерри взошел на борт «Принцессы Марии» в бухте Сан-Франциско.
        - Это было отлично выглядевшее рыболовное судно, - сообщил он. - Лучшего и желать не надо. Достаточно просторное, проветриваемое, чтобы просушить шмотки в сырую погоду, при сильных встречных ветрах. У нас не было сколько-нибудь серьезной болтанки. Капитан был нормальный человек, который больше находился на корме и позволял экипажу вести судно вперед. Людей - достаточно, даже, если на то пошло, больше нормы. Жратва - первоклассная, вахты регулярные. Правда, Кеппер был зверюга. В команде он значился вторым, но первый помощник капитана проболел все плавание, а к его окончанию вообще отдал концы. Поэтому судном в основном заправлял Кеппер.
        В Гонконге мы разгрузили товар и отправились в Сингапур, чтобы взять новый. Потеряли неделю, потея в Сингапуре, перед тем как отправиться в Коломбо. Там и в Мадрасе взяли груз, пошли в Саравак на Борнео, где частично разгрузились и взяли еще кое-какой товар.
        И видимо, там капитана осенило. Следующим портом захода была Манила, но в северной стороне острова Борнео очень сильно штормило. Поэтому вместо того чтобы идти курсом на Палаван и прямо в бухту Манилы, «Принцесса Мария» повернула к Балабакскому проливу и пошла на юг к островам Сулу.
        В тот же день на палубу вытащили несколько небольших, но очень тяжелых ящиков, которые взяли на борт еще в Кучунге, и вскрыли их. Там оказались новые ружья в хорошем состоянии и два пулемета.
        Тогда появился Кеппер, показал содержимое ящиков всему созванному экипажу и обратился к нам с настоящей речью. Он сообщил, что много лет курсировал в районе островов Сулу, знает тамошний народ, их промысел по добыче жемчуга и, в частности, одно место, которое, как ему говорили, надо бы обследовать. Под навесами там собрано огромное количество устриц в ракушках. Охраняют этот склад всего трое или четверо белых, а туземцы не посмеют сопротивляться огнестрельному оружию. Поэтому сомнительно, насчитывается ли в этом месте хотя бы с полдюжины ружей.
        Кеппер предложил подплыть к этому промысловому пункту, скрытно бросить якорь за изгибом берега, а ночью на двух шлюпках напасть на склад и с первого же наскока его захватить, стреляя в воздух. А после двадцати четырех часов напряженной работы стать обладателями лучшей части добычи этого морского промысла.
        Экипаж охотно согласился. В Сан-Франциско Кеппер сам набирал людей, поэтому на борту собралась отъявленная банда крутых парней, которые ни перед чем не остановятся. Им предложили половину всей будущей добычи, а вторую половину решили поделить между офицерами. Доля капитана Вилтона должна была составить четверть награбленного - это не выглядело слишком большой долей, учитывая, что он командовал кораблем и, естественно, принимал на себя ответственность за дерзкий набег.
        Первый помощник капитана, который все еще болел, собрался с силами и поднялся на палубу. Он горячо призвал всех присутствующих не слушать капитана и второго помощника, не пускаться в преступную авантюру, а подумать о том, что в этих водах снуют таможенные катера. Сказал, что наши шансы улизнуть от них с добычей очень невелики. Благодаря радио и телеграфу сразу же поднимется тревога.
        Однако капитан приказал ему вернуться в каюту. Первый помощник не смог поколебать решимости ни одного члена экипажа. Все восприняли этот рейд примерно так же, как в прежние времена пираты относились к вторжениям в испанские владения. Частично, конечно, это было пиратством, но больше походило на старые веселые забавы!
        На следующее утро все же прозвучала нотка беспокойства, когда мы узнали, что первого помощника на борту больше нет. Кеппер засуетился среди членов экипажа, стал говорить, что помощник слишком долго болел, что на него отрицательно подействовал план нападения на жемчужный промысел, и он, должно быть, перелез ночью через борт и бросился в воду.
        Однако у всех осталось тяжелое чувство, что к этому он, должно быть, сам приложил руку - тюкнул помощника по башке, а потом спустил его за борт. Капитан в этом эпизоде был вне подозрений.
        Вместе с тем с этого дня стало заметно, что Кеппер начал командовать судном наравне с самим капитаном. Он отдавал команды и даже позволял себе пререкаться с Вилтоном перед экипажем, а тот мирился с этим как с неизбежным злом.
        А тем временем судно неторопливо двигалось на юг, тяжело и вяло переваливаясь на волнах, а экипаж торопливо его перекрашивал. Изменили не только его цвет и полоски на дымовой трубе, но и замазали крупные буквы названия на бортовой части и вывели новое - «Голубь из Бристоля».
        Такое название для корабля, на котором экипаж собирался совершить грабительский налет, очень всех позабавило. Наконец перекраску закончили и поздним вечером следующего дня юркнули на коралловый риф, бросили якорь в спокойных водах к югу от выступающего мыса острова.
        Затем в наступившей темноте от судна отчалили две шлюпки. На борту остались всего трое под началом шлюпочника. Остальные, всего шестнадцать человек, включая капитана на шкоте большой шлюпки, приглушенно гребли вокруг мыса веслами, обернутыми тряпьем. На носу каждой шлюпки был установлен пулемет. У одного из них находился Кеппер. Другой поручили мне. В случае, если бы на том пункте нам оказали сильное сопротивление, пулеметы должны были прикрыть отход.
        Высадка прошла очень просто. В эту ночь на море стоял почти полный штиль. С бесшумными веслами мы подошли к самому берегу, пока носы шлюпок не уткнулись в белый песок, который слегка светился под звездами тропиков.
        Мы прямиком направились на промысловую базу, сопротивления нам никто не оказал, потом с дьявольскими воплями и выстрелами в воздух, как и приказал Кеппер, бросились на ее захват, но ни одна рука не поднялась, чтобы нам помешать.
        К полудню следующего дня мы закончили работу и на веслах двинулись обратно на судно, на котором, после сигнала флажками, уже запустили машины, нагоняя пар. Но несмотря на это, мы особенно не торопились отойти от острова.
        Когда же поворачивали, чтобы пройти между рифами, к этому месту прибежали несколько человек с ружьями, которые, спрятавшись за камнями, открыли беспорядочный огонь - не надеясь, конечно, задержать корабль, а просто из-за ослепившей их злости старались причинить нам хоть какой-нибудь ущерб.
        Однако несколько очередей из пулеметов заставили стрелков замолчать. Вскоре
«Голубь из Бристоля» медленно отошел от острова.
        Однако не успели мы достаточно от него удалиться, как на горизонте показался дымок и стал быстро к нам приближаться. Дав полный вперед, «Голубь из Бристоля» рванул на север. Тот корабль тоже мгновенно изменил курс. Не оставалось сомнений, что он преследовал именно нас!
        Максимальная скорость «Принцессы Марии» мало помогла в этой гонке. Корабль с низко сидящим корпусом и под облаком дыма следовал за нами по пятам, а за ним несся катер, который как ножом рассекал воду и буквально без труда нас догонял.
        На мостике стоял бледный, суровый и отчаявшийся Кеппер и ругался с беспомощной яростью. Капитан, прихватив морские карты, удалился в каюту, и все решили, что он здорово перетрусил.
        Но Вилтон изменил курс и направил судно на восток.
        Преследовавший нас катер к этому времени снизил скорость, его корпус приподнялся. Наступал вечер. Солнце уже низко склонилось к горизонту. И тут среди экипажа раздался ропот, что судно несется прямо на группу рифов, через которые не сможет пройти ни один корабль в мире.
        Ропот все усиливался. Выбрали шлюпочника, чтобы он пошел на корпус и указал капитану на безумие такого курса. После чего из каюты вышел сам Вилтон и обратился к экипажу со спокойными словами. Он сказал нам, что мы окончательно попались и не сможем уйти от таможенников, если будем двигаться прежним курсом. Скоро нас накроет тьма, но прожектора преследователей нас отыщут, и тогда над нашими головами просвистит снаряд, заставляя остановиться.
        Капитан предложил направить судно прямо на рифы и, как только наступит темнота, открыть шлюзы. А когда, продолжая под парами идти вперед, судно начнет погружаться, экипаж перейдет в шлюпки. Большой корабль не сможет пройти между рифами, но проплыть между ними на лодках - детская игра.
        Экипаж поразился такому смелому предложению и громкими криками приветствовал капитана. И все было сделано так, как Вилтон задумал. Стемнело. Прожектор катера начал неуверенно прорезать тьму. «Принцесса Мария» осела, а когда ее палуба почти сравнялась с поверхностью моря, на воду спустили шлюпки. Мы не успели отплыть на сто ярдов, как корма «Принцессы Марии» поднялась и затем, погрузившись в воду, исчезла из поля нашего зрения.
        В ту же ночь разразился ужасный шторм. Мы высадились на берег необитаемого островка, чтобы переждать этот сильнейший ураган, налетевший с севера. А когда на следующее утро он стих, продолжили наше плавание и в конечном итоге доплыли до порта, где поведали печальную историю о том, как «Принцесса Мария» в ураган налетела на подводный риф и разломилась.
        Но потом, ожидая прихода корабля, чтобы возвратиться в цивилизованный мир, мы вдруг узнали, что наш капитан куда-то улизнул, прихватив с собой сумку, в которую мы сложили весь наш жемчуг.
        Кто-то предположил, что он, возможно, отправился на дальний конец острова. Но поисковая группа его не обнаружила. Так вся наша добыча от набега за жемчугом оказалась исключительно в его руках.
        Но моряки вынуждены были помалкивать. Никто не хотел признаться, что мы сами совершили ограбление перед тем, как нас обокрали. Однако каждый лишился довольно значительной части ценностей, и поэтому все загорелись желанием отомстить. Вслед за мной с Джерри в Клейрок, несомненно, явятся другие моряки, и неприятности тут не прекратятся, пока мы все не получим то, что нам причитается.
        Вот такой странной оказалась история кораблекрушения «Принцессы Марии».
        - Вилтон сгинул, - заключил Бад. - Он был смекалистый человек, но плут. Что ж, в конце концов получил по заслугам! А теперь, здоровяк, нам бы хотелось знать, на что мы можем рассчитывать.



        Глава 26

        Питу и Малышу опять пришлось уставиться друг на друга и вроде бы визуально посоветоваться, после чего Шерри заявил:
        - Ленг, этот парень не крутит.
        - Согласен, - признался тот, - но не понимаю, что нам до этого.
        - Я буду с ним откровенен, - решил ответить взаимностью Шерри и тут же обратился к морякам: - Послушайте, ребята, что я хочу вам рассказать. Не думаю, что вы мне поверите, но все равно. Когда Ленг обнаружил Вилтона мертвым в траве, он нашел у него в кармане горсть жемчужин. Там было пять больших горошин, одиннадцать средней величины и некоторое количество - думаю, семнадцать - мелких. Он забрал этот жемчуг и не передал его шерифу. По целому ряду соображений.
        - Ты осел! - гаркнул Пит на друга. - Ты понимаешь, что говоришь?
        - Я знаю, что говорю, - отозвался Малыш Лю. - Какой смысл умалчивать? Не убивать же нам этих ребят? Я думаю, до этого не дойдет. Но пока моряки живы, в покое они нас не оставят, не только эти двое, но и остальные члены экипажа, которые явятся сюда после них. Поэтому я все им выложу начистоту.
        - Ты понимаешь, о чем надо рассказывать?
        - Понимаю и расскажу, - огрызнулся Шерри и продолжил говорить, обращаясь к морякам, внимание которых теперь обострилось, как у рысей: - Я не стану особо углубляться и останавливаться на подробностях. Хочу просто попросить вас поверить, что мы забрали этот жемчуг не для себя. Мы…
        - Подожди! - прервал его Ленг. - Не знаю, надо ли мне говорить об этом. Но разве у нас нет веского права на этот товар, как и у остальных претендентов?
        - Эй! - От возмущения голос Джерри зазвенел. - Участвовали ли вы во всех передрягах, когда мы крали жемчуг? Тонул ли под вами корабль? Ревел ли над вашими головами тайфун? Бродили ли вы месяцами по свету, стараясь отыскать змею, которая надула вас? И вот теперь вы заявляете, что имеете равное право на этот жемчуг! Разве это логично, приятели? - Он развел в стороны тощие руки.
        Его слова задели Шерри за живое.
        - Сначала украли их вы, - жестко отрезал он. - А потом я. Что вы скажете на это? Принадлежат они на самом деле только жемчужному промыслу. Истина заключается в этом. На что вы можете рассчитывать? Если вы украли лошадь, разве вы являетесь ее настоящим хозяином? Как в этих случаях быть с логикой?
        Это прозвучало настолько убедительно, что Джерри опять сел и нервно прикусил губы. Его глаза метались по сторонам, душа маялась, он не находил слов, чтобы выразить свое состояние.
        Оба моряка сидели прямо, будто проглотили шесты, и, глядя на погонщиков скота, хранили враждебное молчание.
        - В этом деле логика нам ни к чему, - продолжил Шерри, - Нам нужна доброжелательность. Я призываю именно к ней.
        - Если вы не крали этот товар, - сердито заговорил Бад, - то как же получилось, что вы продали одну жемчужину, а деньги засунули в свой бумажник?
        - Потому что нам надо на что-то жить, пока мы распутываем тут дело.
        - И что же вы хотите доказать, распутывая его?
        - Что Беатрис Вилтон невиновна, - с большой горячностью объяснил Шерри.
        - Послушай, Бад, - с омерзением произнес Джерри. - Неужели ты ничего не слышал? Неужели ничего не знаешь?
        Сказав это, он сочувственно и довольно доброжелательно кивнул Шерри, а здоровяк густо покраснел. Значит, его тайну раскрыли. Ну, неудивительно, на этот счет газеты делали сотни намеков и даже называли его «рыцарем Беатрис Вилтон», помимо всяких других эпитетов.
        - Но за безделье мы не могли требовать оплаты, верно? - продолжал Шерри. - Вы понимаете, ребята, что мы должны на что-то жить, чтобы быть полезными. Поэтому мы заложили одну из жемчужин. И я сделаю кое-что еще - покажу вам остальные, которые попали к нам.
        - Правильно! - подхватил тощий и длинный Джерри.
        - Это совсем не обязательно, - с достоинством возразил Бад. - Я чувствую, когда человек откровенен со мной. Верю вам на слово, великан!
        - Не знаю, к чему вся эта пустая болтовня! - воскликнул Ленг. - То, что взбрело тебе в голову, Малыш, выше моего понимания!
        - Возможно, - отозвался Шерри с видом превосходства. - Но я сейчас просвещу тебя. Веришь ли ты, что эти парни входили в состав экипажа «Принцессы Марии»?
        - О, я абсолютно уверен в этом.
        - Тогда как, по-твоему, должны они знать остальных членов экипажа?
        - Полагаю, должны.
        - И смогут рассказать нам… и шерифу… кое-что о Феннеле, не так ли?
        - Ах вот оно что! Теперь мне понятен ход твоих мыслей. Но я готов утверждать, что Феннел никогда моряком не был!
        - Ты ошибаешься, и не случайно, - возразил Шерри. - Феннел входил в состав экипажа. Он хотел получить свою часть жемчуга. Но он так сильно ненавидел Вилтона, что когда оказался рядом с ним, то не стал ждать своей доли, а просто его прикончил.
        - Вполне нормальный поступок, - заявил Бад. - Но расскажите мне об этом Феннеле, я что-то читал о нем. Джерри, был ли среди экипажа Феннел?
        - Я под таким именем никого не знаю. Там мы обращались друг с другом по кличкам, а не по фамилиям. Как он выглядел?
        - Высокий, тощий. Хорошая, большая голова, покрытая редкими, косматыми волосами. Чаще всего небритый. Очень любит спиртное. К тому же умный, но с подлецой.
        Матросы мрачно посмотрели друг на друга, будто пытаясь что-то расшифровать.
        - Это - Девиссон, - сообщил Джерри.
        - Был ли у него шрам на лбу? - поинтересовался Бад.
        - Нет, ни малейшего следа от шрама.
        - Значит, это не Девиссон. А если не Девиссон, то и не из экипажа «Принцессы Марии».
        - Вот тебе и на! - кисло заметил Ленг. - Это может послужить тебе хорошим уроком, Малыш Лю!
        - Заткнись! - сердито крикнул Шерри. - Мы, наконец, выяснили одно обстоятельство: Феннел не входил в состав экипажа. А если это так, значит, он со стороны, верно?
        - И что из этого вытекает?
        - Не знаю. Но все, что мы выясняем, умножает наши знания, - ответил Шерри с каким-то детским упрямством. - Я предлагаю следующее: давай перетянем этих ребят на нашу сторону. А если мы этого не сделаем, то другие члены экипажа «Принцессы Марии», как только окажутся в этом городе, а это непременно произойдет, столкнутся с нами единой толпой, полагая, что их добыча у нас.
        - И как же ты хочешь перетянуть их на нашу сторону? - скептически полюбопытствовал Ленг.
        - А вот так. Ребята, - обратился он к морякам, - предлагаю вам сделку. Может, она вас и не устроит, но это наилучшее из того, что я могу придумать. Вы знаете, что мы двое делаем все возможное, чтобы вытащить мисс Вилтон из тюрьмы, где ей не место. Но нам не удастся ничего добиться, если мы не разыщем этого типа Феннела - или как там его зовут по-настоящему - и не докажем, что именно он совершил убийство. Иначе ничего не останется делать, как разгромить саму тюрьму, а сделать это не так-то просто, особенно в городе, где шерифом служит Герберт Мун. Вам понятны мои рассуждения?
        - Мы гонимся за ними, как гончие на охоте, - отозвался Бад.
        - Тогда присоединяйтесь к нам. Следы Феннела ведут к морю, а большинство сухопутных людей не смогут взять этих следов. Думаю, что Феннел подался к морю. Возможно, вы выследите его там, где нам это не удастся сделать. Допустим, вы выступите с нами заодно и мы докажем, что Беатрис Вилтон невиновна, тогда мы отдадим вам попавший в наши руки жемчуг. А это даст вам двоим шесть-семь тысяч долларов. Понимаю, что это меньше причитающейся вам доли. Но в противном случае вы вообще можете ничего не получить.
        - Великан, я с вами, - мгновенно отреагировал Бад. - Мне здорово нравится ваш подход. В любой день готов подписать с вами контракт. Думаю, Джерри тоже согласен. Как?
        - Само собой, - довольно безучастно поддакнул Джерри. - Впрочем, мы ведь совсем на мели, да?
        Шерри достал бумажник, вынул из него двести пятьдесят долларов и подал их моряку.
        - Это - половина стоимости жемчужины, - пояснил он.
        Деньги обладают особым красноречием и убедительностью. Бад крепко зажал купюры и некоторое время смотрел на них. Он большую часть жизни прослужил рядовым матросом, а заработки у них невелики. Потом, нахмурив лоб, разделил полученные деньги и половину суммы передал Джерри, который от удивления разинул рот.
        - Мы оценим это как следует, - спокойно проговорил Бад. - Что нам надо сделать сначала?
        - Идите к Муну и сообщите ему, что вы моряки и знали человека, похожего на Феннела. Шериф покажет вам его вещи. Может, их вид наведет вас на какие-нибудь мысли. Но в данный момент, возможно, вы подскажете, сколько примерно других членов экипажа могут появиться в Клейроке.
        - Трое из тех ребят померли на островах Сулу, - сообщил Джерри, - еще до того, как остальные отплыли оттуда. Бад Сойер упал с мостика по пути домой и повредил себе спину. Лумис и Картрайт погибли во время взрыва динамита в Сан-Франциско, сразу после того, как высадились на берег. Значит, из двадцати надо вычесть шестерых. Капитан погиб, то же случилось и с Кеппером. Туда им и дорога! А мы с Джерри уже здесь. Ну, скажем, остаются еще десять человек, которые могли бы здесь появиться, но появятся ли? Не знаю. Некоторые люди очень беззаботны. В любом случае это проблематично. У меня самого не хватило бы терпения, если бы не настойчивость Бада. Не думаю, чтобы сюда добрались многие члены экипажа.
        - Вот вам моя рука, великан, - произнес Бад, - и вам тоже, приятель! - Он обменялся рукопожатиями с Шерри и Питом Ленгом. - Мы немедленно отправляемся в дорогу. Будем сообщать вам обо всем, что узнаем. Пока!
        Вскоре моряки скрылись, отправившись вниз по тропинке.
        Ленг проводил их взглядом, полным сомнений.
        - Разве то, что ты задумал, стоит шесть тысяч? - спросил он. - Существует ли вообще возможность компенсировать предлагаемые тобой затраты, Малыш?
        - Не знаю, - честно признался Шерри. - Но если они способны оказать нам хоть какую-то помощь… О Боже, разве это не дороже всего на свете?!
        Но Пит Ленг просто вздохнул и отвернулся, как поступают взрослые с ребенком.



        Глава 27

        После этого разговора Пит остался дома, а Шерри, не находя себе места от бездействия, отправился в город посмотреть, что там происходит. И почти сразу же столкнулся с долговязым доктором Лейманом, который шел по улице упругой, легкой походкой, шурша брючинами.
        - Шериф просто озверел, как бешеная собака! - бросился он к Малышу с лицом, побелевшим от злости. - Клянусь Небесами, с его разумом что-то неладно. Он неуравновешен!
        - Мун славится своей прямолинейностью, - сказал Шерри, насторожившись от такого высказывания.
        - Это он-то прямолинейный? Да Мун собирается отправить Беатрис на виселицу! - закричал Лейман. - Он только что запретил ей с кем-либо встречаться и даже писать письма! О более возмутительном безобразии мне не приходилось слышать!
        - Даже встречаться с адвокатами? - уточнил Шерри.
        - На этих адвокатов не хватит никаких денег, - кипятился Лейман, - даже если мы получим средства из состояния Беатрис. А как это сделать, если не будет оформлена доверенность на мое имя? Или на имя другого человека? Никогда не слышал о таком беззаконии и произволе!
        - Вы правы! - поддержал его Шерри. Потом немного подумал и добавил: - Некоторые мужчины почему-то не любят женщин. Мун их точно не любит.
        - Конечно, это так, - подтвердил доктор. - Но надо иметь в виду и такое обстоятельство - раньше ему не приходилось арестовывать женщину по такому тяжкому обвинению. А теперь в нем проявился тиран, небывалый доселе.
        - Обращались ли вы к судье?
        - Какой смысл? Судья в кармане у Муна. Можно подумать, что все поступки Муна кем-то инспирируются. Но клянусь Юпитером, я разнесу в щепки его репутацию! - И он пошел дальше, даже не попрощавшись, но, сделав несколько шагов, обернулся и крикнул: - Знаете, в городе появился и ищет вас Слейд… Фантом или Фенни - забыл, как его зовут. Между вами раздор или он ваш приятель? Сам я с ним никогда не встречался, - добавил доктор и заторопился дальше, погруженный в свои мысли.
        Таким образом Шерри получил сразу двойной удар. Во-первых, его потрясла новость, что шериф занял такую твердую позицию в отношении Беатрис. Она лишний раз подчеркивала убежденность Герберта Муна в ее вине. Однако Малыш Лю воспринял эту новость не так, как Лейман. Тот, страстно желая освобождения девушки, похоже, думал только о том, что творится несправедливость. А он видел это в другом ракурсе и чувствовал всю тяжесть осуждения со стороны Муна. Шериф был не из тех людей, которые легко на что-то решаются. Прежде чем занять такую твердую позицию, он, несомненно, изучил все дело девушки вдоль и поперек. Одним словом, Герберт Мун считает, что Беатрис Вилтон виновна, безусловно виновна!
        Шагая по улице, Шерри думал о том, что отныне его основная задача заключается не в том, чтобы доказать ее невиновность, а в том, чтобы найти способ вытащить девушку из тюрьмы. Он горько пожалел о своих угрозах в адрес низкорослого шерифа в доме Вилтонов во время дознания следователя по делам об убийствах. Конечно, его тогда занесло, он переборщил, но Герберт Мун теперь будет готов к его дерзкой выходке.
        Однако вторая новость заставила Шерри отодвинуть на задний план мысли о девушке, ибо в данный момент появилось гораздо более важное обстоятельство - приехал Слейд!
        Теперь его именовали Фенни. Но в былые дни, до всех тех преступлений, которые оставили след на его лице и превратили его сердце в камень, звали Фантомом. Потому что он появлялся беззвучно, как призрак, а его бесконечные мотания по стране превратили его в вездесущего.
        Вряд ли Слейд приехал в Клейрок с какими-либо добрыми намерениями. Если он разыскивает Шерри, то это означает, что предстоят неприятности, ибо они - его жизненное призвание.
        Вполне могло случиться так, что глупо раздутая на страницах газет известность Малыша Лю - его слава бойца с огнестрельным оружием - дошла до слуха Слейда и пробудила у знаменитого убийцы чувство зависти.
        Потому что именно таким и был этот человек. О нем говорили, как и о головорезах прежних дней, - он убивал просто ради того, чтобы увидеть, как люди будут падать. В нем не было никакого благородства. Он так же спокойно стрелял в спину, как и в лицо. Не признавал никаких сложившихся правил сражений. Кровь стыла в жилах, когда рассказывали о его бандитизме. Находясь в расцвете лет, Слейд уже состарился как убийца. Молва гласила, что он стал им еще подростком. Теперь ему было за тридцать. И если верить слухам, то он совершал в год не меньше одного убийства.
        Неудивительно, что поведение Шерри мгновенно изменилось - теперь он шел по улице с предельной осторожностью.
        Все вокруг вдруг стало выглядеть иначе - как день отличается от ночи. Еще минуту назад окружающее пространство казалось открытым и безопасным, а сейчас каждый проулок нацелился на Малыша подобно револьверу, любое открытое окно заставляло думать о возможной опасности. Потому что Слейд действовал исподтишка.
        Как гремучая змея, он тотчас настораживал в момент своего появления. Поступая таким образом, показывал, что хотя он сам охотник, но и за ним охотятся. Получивший предостережение человек должен находиться начеку и может сам нанести ответный удар. Но Слейд верил в свою удачу, а вероломство помогало ему побеждать.
        Конечно, все могло обернуться иначе. Какой-нибудь их общий знакомый мог посоветовать Слейду обратиться к Шерри. Надеясь на это, великан продолжал шагать вперед. Он не испытывал желания рисковать жизнью в такой неравной схватке. Обладая мгновенной реакцией и точностью выстрелов, он никогда не вступал в драку ради самой драки, а Слейд просто превратился в профессионального бандита. Малыш Лю зарабатывал себе на жизнь трудом, Слейд - револьвером.
        Шерри пошел прямо к гостинице и уселся там на веранде. Когда он туда поднялся, там никого не было, но с его появлением веранда стала быстро заполняться. Кто-то, проходя мимо по улице, свернул к ней, кто-то вышел из самой гостиницы - всем очень хотелось побыть рядом со ставшим временно знаменитым человеком.
        Вскоре один из пришедших слегка к нему наклонился:
        - Насколько я догадываюсь, вы ищете Слейда?
        - А вы его видели? - поинтересовался Малыш.
        - Он в пивной Ратнера.
        - Вы сами его там видели?
        - Да. Он угощал выпивкой всех присутствующих.
        - И хочет встретиться со мной?
        - По крайней мере, так утверждает.
        - Для разговора или перестрелки?
        - Не знаю. Чего он обычно хочет, когда посылает за кем-то?
        Шерри молчал, потому что ответ был очевиден.
        - Вам лучше всего оставаться на этом месте, - решил посоветовать ему незнакомец. Тут вас окружают люди. Здесь Слейду не удастся подобраться к вам из-за спины.
        - Не окажете ли вы мне любезность?
        - Сочту за честь и удовольствие!
        - Сходите в пивную Ратнера и спросите Слейда, что ему от меня нужно.
        Доброжелатель на мгновение замер, изменившись в лице. Но он оказался смелым человеком, поэтому пообещал:
        - Хорошо, я сделаю это. А вы… вы скажете, что собираетесь делать?
        - Сначала я хочу послушать, что он ответит, - отозвался Шерри.
        Доброжелатель поднялся и быстро спустился со ступенек веранды. Выйдя на улицу, он остановился, подтянул ремень, поглубже надвинул шляпу и отправился в пивную Ратнера с видом человека, выполняющего отчаянное поручение. Пивная находилась недалеко, ее дверь была видна из гостиницы.
        Посыльный прошел через пружинистые, автоматически захлопывающиеся двери, и потянулась тягостная минута смертельного страха. Потом показался опять, но не вышел оттуда, а буквально вылетел. Он грохнулся на землю, несколько раз перевернулся в пыли, но кое-как поднялся и бегом припустил к гостинице.
        На веранде его немедленно окружила толпа, и ему пришлось протискиваться через нее к Шерри, перед которым он предстал, как несчастный неудачник. Один рукав его пиджака оторвался, спинка была разорвана. Левый глаз посыльного покраснел, вокруг него быстро распухал и приобретал фиолетовый оттенок синяк.
        - Я выполнил для вас это грязное задание, Шерри, - сердито произнес парень. - Мне там устроили тот еще прием! Слейда окружили все городские бандиты. Когда я задал ему ваш вопрос, он сказал: «Передай этой мерзкой вонючке, что я приехал сюда, чтобы разобраться с ним, и скоро этим займусь! Скажи, пусть готовится! Ну, что тебе еще здесь нужно, паршивый соглядатай?» Остальные только, казалось, и ждали таких слов. На меня набросились сразу несколько негодяев, меня поколотили и выбросили на улицу! А вы, Шерри… Что вы собираетесь теперь делать?
        Молодой человек был с хорошими бойцовскими качествами. Он сжал кулаки, будто собираясь вцепиться в глотку Малыша.
        - Успокойтесь, - остепенял его тот. - Дайте мне минутку, чтобы обдумать случившееся.
        Воцарилась мертвая тишина, позволившая Шерри немного поразмыслить над сложившейся ситуацией. Осторожность подсказывала, что надо оставаться на месте, а еще лучше - возвратиться домой под надежную защиту Пита Ленга и не полагаться на здешнюю разношерстную толпу, каждый человек из которой заботится лишь о собственной шкуре. Но тут Шерри опять посмотрел на почти совсем заплывший глаз и порванный пиджак посыльного, и сердце его наполнилось благородной яростью.
        Дожидаться Слейда здесь? Поступить так было бы неправильно, потому что его нервы напряглись до крайности, а Слейд сейчас сохраняет спокойствие и нанесет удар, как только к нему подготовится.
        Он резко поднялся на ноги.
        - Что вы собираетесь делать? - в тревоге спросил посыльный.
        - Собираюсь достать вам другой пиджак, - бросил Малыш и одним махом спрыгнул со ступенек веранды.



        Глава 28

        До заведения Ратнера было недалеко, но Шерри это расстояние показалось огромным, потому что в глазах у него потемнело от возмущения, и оно с каждым шагом нарастало.
        Сомнений не оставалось - Фенни Слейд задумал убийство. Должно быть, решил показать свое превосходство над погонщиком скота, ставшим неожиданно знаменитым, чтобы укрепить свою репутацию.
        Шерри буквально взбесила мысль, что этот бандит спокойно сидит в баре Ратнера, окруженный негодяями, и ждет, когда у него сдадут нервы. О чем, интересно, думает, к какому способу собирается прибегнуть?
        Мимо него на коне трусцой проехал молодой человек, потом неожиданно его окликнул. Шерри оглянулся.
        - Я из конторы шерифа! - крикнул юноша. - Шерифу Муну известно, что в городе появился Слейд. До него дошли слухи, что он угрожает вам.
        - А ему-то что до этого? - бросил раздосадованный Малыш.
        - Он послал меня предупредить, чтобы вы не приближались к Слейду. Шериф сам займется этим человеком и не хочет, чтобы в это дело вмешивался кто-то другой.
        Изумившийся Шерри уставился на юношу, а тот продолжал:
        - Шериф Мун ждет, когда Слейд выйдет из пивной Ратнера. Там его окружают негодяи и прихлебатели, и любой из них выстрелит человеку в спину так же нахально, как посмотрит ему в лицо. Но когда Слейд выйдет оттуда, шериф им займется. Он специально послал меня сказать вам это.
        - Молодой человек, пусть шериф идет к черту! - огрызнулся Шерри. - Передайте ему это. А вы кто такой?
        - Шериф Мун - мой дядя. Я - сын его сестры, - ответил юноша. - Зовут меня Чарльз Крендалл.
        Малыш Лю редко встречал неиспорченных молодых людей, с таким откровенным и доверчивым взглядом, как у этого паренька.
        - Не ожидал такого поступка от шерифа, - заявил он. - Я с ним обошелся не очень-то любезно. Но сейчас от всего сердца его благодарю за предупреждение, хотя уже слишком поздно. Я должен пойти туда и расквитаться со Слейдом.
        Юноша двинулся дальше по улице.
        Но тут Шерри почувствовал, что за ним кто-то идет. Он резко повернулся и увидел, что это тот же молодой человек, соскочив с лошади, спокойно шагает прямо за ним.
        - И что вам надо еще? - разозлился и удивился Малыш.
        - Дядя велел мне помешать вашей встрече со Слейдом.
        - И вы будете мешать, следуя за мной по пятам?
        - Нет, сэр, - ответил Чарльз Крендалл. - Но во всяком случае, постараюсь вам помочь, когда дело дойдет до крайности.
        Здоровяк даже ахнул:
        - Вы это серьезно?
        - Да, мистер Шерри, конечно.
        - И войдете вместе со мной в заведение Ратнера?
        - Таков приказ.
        - Послушайте! - воскликнул Малыш. - Что вообще вы делаете в этом городе?
        - Провожу здесь школьные каникулы, - объяснил Чарльз Крендалл. - Приехал погостить к дяде.
        - И теперь хотите сломать себе шею? Крендалл, вы мне очень по душе. Вы отважный парнишка, но я приказываю вам за мной не ходить.
        Малыш Лю двинулся вперед, но оглянулся через плечо. Чарльз Крендалл остался стоять на месте.
        Шерри пошел дальше, пытаясь понять плохо соображающей головой главную странность этого дня - добрую весть и любезную поддержку от Герберта Муна!
        С большой горечью он подумал о том, о чем другие люди давно уже знали, что Герберт Мун олицетворяет собой честь, вежливость и человечность, однако в связи с этим дело Беатрис представилось ему в еще более темных тонах.
        Но эта печаль, это внутреннее уныние усиливали его ярость, делали ее еще более бешеной, так что, когда он подошел к двери пивной Ратнера, его охватила дрожь.
        На мгновение он остановился, посмотрел в одну и в другую сторону улицы. И там и тут люди высыпали из домов, загораживая дорогу, но продолжали прибывать, как вытекает вода из каждой расщелины, когда большая волна уже откатится в море.
        По крайней мере он умрет на глазах множества зрителей!
        Малыш Лю кулаком ударил по двери и распахнул ее. И в момент, когда это сделал, вдруг понял, что за его спиной опять кто-то находится. Молниеносно оглянувшись, он увидел красивое лицо юного Чарльза Крендалла!
        Теперь было поздно отсылать назад храброго паренька! Поэтому Шерри шагнул в зал и первым, кого он заметил, был сам Фенни Слейд. В какую-то сотую долю секунды он с потрясающей отчетливостью увидел его лицо - незабываемое лицо с яркими серебристыми пучками волос на висках, глубоко посаженными глазами, отдававшими металлическим блеском из-под нахмуренного лба, и в то же время полными иронии, боли и дикости.
        При появлении Шерри это лицо конвульсивно перекосилось от злобы, но глаза расширились и стали пустыми. Фенни Слейд явно столкнулся с самым большим сюрпризом за всю свою жизнь, и это потрясшее его зрелище ему не понравилось.
        Частенько случается, что слава разрастается до непомерных размеров. Пьедестал возносят так, что статуе угрожает свалиться. Поэтому и Слейд глазел на пришельца, не веря, что он осмелился вторгнуться в его логово.
        - Ты готов, Слейд? - крикнул Шерри.
        Фенни Слейд слегка подался вперед, держась левой рукой за стойку бара. Правую он опустил к бедру, накрыв ею рукоятку револьвера, но пока что не выхватывая его.
        - Все вы, не смейте соваться! - раздался спокойный голос юноши за спиной Малыша. - Я пристрелю любого, кто попытается вмешаться!
        Это говорил племянник шерифа. «Настоящий мужчина, хоть и молод еще», - подумал Шерри.
        Пустота во взгляде Слейда начала пропадать, но следы ее еще оставались. Малыш Лю неожиданно шагнул вперед. Он не мог себе позволить стоять и ждать выпада бандита.
        - Ты передал, Слейд, что идешь на меня, - бросил Шерри. - Я не мог заставить ждать себя такого знаменитого человека. Поэтому я здесь.
        Он остановился совсем близко около убийцы, глядя прямо на него.
        Взгляд Слейда молнией метнулся в сторону, но тут же опять возвратился к Малышу. А тому все стало понятно, как при ярком свете.
        - Ну и ну! - продолжил он. - Я думал, ты нормальный человек, не ожидал, что увижу в тебе подлого и трусливого убийцу! - И влепил Слейду левой рукой не очень сильную пощечину.
        Тот побледнел, но его знаменитая правая рука убийцы будто окаменела на рукоятке револьвера.
        Шерри повернулся и увидел вдоль стойки бара ряд болезненных лиц.
        - Представление получилось мерзкое, ребята, - заявил он. - Советую вам отправить из города вашего приятеля. Я слышал, им хочет заняться шериф! - И тут же вышел из пивного заведения, где воцарилось гробовое молчание.
        За спиной Малыша шагал Чарльз Крендалл, прикрывая отход великана, его револьвер все еще был поднят на изготовку. Когда они вышли на улицу, юноша забежал вперед него и с энтузиазмом пожал ему руку.
        - Это было потрясающе! - воскликнул Чарльз Крендалл. - Ничего более прекрасного я никогда не видел и не слышал. Даже у дяди Герберта не случалось ничего лучшего за всю его жизнь!
        - А теперь идите к своему дяде, - посоветовал Шерри, - и дословно передайте ему мое послание. Согласны это сделать?
        - Да, сэр, - отчеканил почти с солдатской готовностью Крендалл.
        - Скажите ему, чтобы он не выпускал вас из дома. Потому что если вы будете повсюду соваться, то в один прекрасный день вас не станет.
        - Не знаю, что вы хотите этим сказать, - запротестовал паренек.
        - Думаю, действительно не знаете, - кивнул Шерри. - Но дядя знает. А пока что хочу сказать вам, что я ваш друг. Мне не удалось бы выйти живым из заведения Райнера, если бы вы не прикрывали мою спину. Рассказывать шерифу об этом необязательно. Я наведаюсь к нему и сам все расскажу.
        Лицо Чарльза Крендалла покрылось радостным румянцем.
        Расставшись с ним, Шерри не торопясь пошел по улице к гостинице. Однако подошел туда не первым. Кое-кто поторопился выбежать из пивной сразу после его ухода и уже успел вкратце сообщить любопытным о случившемся. Поэтому здоровяка встретил гул восторженных голосов. Но он направился прямо к парню с подбитым глазом и в разорванном пиджаке.
        - Молодой человек, - обратился к нему Малыш, - я думал, что смогу достать для вас новый пиджак в толпе посетителей у Ратнера. Но они отказались играть. Пойдемте со мной в магазин. Там я куплю вам новый пиджак!
        На побитом лице посыльного заиграла широкая улыбка.
        - Сэр, теперь я не поменяю этот пиджак на обновку даже из тонкого черного сукна, даже если она будет с фалдами! - отозвался тот в сильном волнении. И в приливе энтузиазма добавил: - Просто невероятно, что вы окунули Слейда! Ну и ну! Фенни Слейда! Убийцу! Теперь каждый фокстерьер в городе будет стараться ухватить его за пятки!
        - Если догонит, - улыбнулся Шерри. - Думаю, он уже слинял.
        И действительно, Слейд на резвой лошади уже умчался из Клейрока, и никто из окружавших его негодяев не проводил убийцу. Но когда Шерри опять появился на улице, он обнаружил, что его положение в городе значительно изменилось. Раньше мужчины и женщины взирали на него с благоговейным ужасом, как смотрят на огромную дикую собаку. Теперь же они глазели на него более благосклонно. Из ворот высыпали дети и увязались за ним. Мимо него пробежал какой-то смелый мальчишка и шлепнул по его большой, сильной, размахивающей руке. Шерри подхватил его на бегу, подбросил в воздух. Мальчик вскрикнул от страха… и вдруг оказался на широком плече, но его тут же осторожно опустили на землю. Детский смех раскатился по улице, малыши завертелись вокруг ног великана и не отставали от него всю дорогу до дома шерифа.
        Это было самое маленькое и неказистое во всем Клейроке жилище, но в его дворике был разбит цветник, на который шериф тратил немало сил в свободное от ловли преступников время. Как раз в этот момент, встав на колени и весело насвистывая, он обрабатывал корни старого куста роз.
        - Эй! - звонко выкрикнул малыш из ватаги. - Шериф Мун, посмотрите, кого мы привели к вам на обед!
        И дети с восторгом завопили, когда Шерри гордо вошел в ворота.
        Герберт Мун с таким трудом и так медленно поднялся с колен, что Малыш Лю понял - герой теряет былую гибкость.
        - Ну, ну, ну! - произнес шериф. - Рад видеть вас здесь. Я с сожалением узнал от Чарльза, что вы так глупо рисковали. Но конечно, мне приятно, что дело приняло такой оборот. Сам я никогда бы не отважился пойти за ним в заведение Ратнера! Заходите в дом, Шерри, и присядьте!
        Так, не заботясь о собственной репутации, говорил шериф, зная, что его похвалу Малышу Лю слышат двадцать пар молодых ушей.
        Потом он проводил великана в свой маленькой домик. Чтобы войти в дверь, Шерри пришлось нагнуться, но и внутри он не отважился встать во весь рост, потому что сильно прогнулись стропила. Из глубины комнаты появился Чарльз Крендалл.
        - Иди погуляй, - велел ему шериф. - Ты слишком молод, чтобы слушать наш разговор!



        Глава 29

        Домик шерифа напоминал мексиканскую хижину. Иначе говоря, полом в нем служила просто утрамбованная земля, прохладная и приятная летом, не скрипящая при ходьбе, но конечно же зимой влажная. Внутреннее помещение состояло из одной большой комнаты, но каждый из четырех ее углов выполнял свою функцию. Один угол, где стояла плита, над которой висели сковородки и кастрюли, служил кухней. Другой - со столом, шкафами для тарелок и чашек, явно был столовой. В третьем углу находился секретер с задвигающейся крышкой. Он совершенно не гармонировал со всей остальной мебелью, но в нем, как всем было известно, содержалось ценной информации о преступниках и криминогенной обстановке больше, чем в хранилищах юго-запада страны. В четвертом углу шериф разместил на полках библиотеку - две или три сотни старых, поблекших книг. Возле стола стоял один диван, в «библиотеке» - второй, которые заменяли кровати.
        Чарльз Крендалл оставил заднюю дверь открытой, поэтому Шерри мог взглянуть на ровные овощные грядки огорода, за которыми возвышалась конюшня. Это была настолько претенциозная и солидная постройка, что соседи иногда задавались вопросом: почему бы шерифу не перевести лошадей в дом, а самому не переселиться в конюшню? Но тот, как всегда доброжелательно, объяснял, что лошади стоят гораздо дороже, чем его собственная шкура.
        Это жилище, когда человек осваивался с ним, нельзя было назвать неудобным. Пол, диваны и даже стулья были покрыты козьими шкурами, по мексиканскому обычаю. На стенах развешано новое и старое оружие - целый арсенал. Тут были дробовики различных фирм и калибра, ружья, набор револьверов с коробками боеприпасов под ними. Терпеливый шериф регулярно, зимой и летом, в жару или холод, на заднем дворике практиковался в стрельбе. Тратил на тренировки не меньше двух часов в день. Соседи заглядывали через забор и принимали к сведению увиденное - убеждались, что шериф еще далеко не состарился!
        - Скажите мне, - обратился к нему Шерри, - как вы можете, уезжая по делам, оставлять все это без присмотра? Не думаю, чтобы любая из этих дверей устояла, даже если бы на них были поставлены замки, задвижки и болты, которых нет!
        - Мой дом никогда не запирается, - сообщил шериф.
        - Значит, вы покончили в Клейроке со всеми ворами?
        - За одну жизнь этого не сделаешь, - улыбнулся Герберт Мун. - Я способен только лишь на то, чтобы срубить верхушки самых высоких сорняков - помешать им, образно говоря, задушить пшеницу. И думаю, многим хотелось бы заглянуть в мой письменный стол, вон там, или прихватить с собой вот это оружие.
        - Значит, вы нанимаете кого-то присматривать за домом, когда отлучаетесь?
        - Я не могу себе такого позволить, - пояснил шериф. - К тому же на кого я могу положиться? Но у меня охранники получше людей. Я покажу их вам.
        Он негромко свистнул. В дверь мгновенно влетели две лоснящиеся белые собаки и подбежали к хозяину - два мощных бультерьера со змеиноподобными головами и небольшими, злыми глазами. Они остановились по стойке «смирно», как солдаты, навострив подрезанные уши.
        - Вот вам ответ, - улыбнулся шериф. - Когда я отлучаюсь, слегка приоткрываю заднюю дверь, чтобы они могли войти и выйти. Их нельзя отравить, так как они натасканы не брать пищу ни из чьих рук, кроме как из моих и моей соседки, миссис Миллер. Пока меня нет, она присматривает за ними, но даже миссис Миллер не осмеливается заходить в мой двор. Раз-другой возникали неловкие ситуации, когда к двери подходили бродяги за подаянием, но бродяги умеют удивительно ловко прыгать, когда их пытается ухватить за пятки проворный бультерьер. Во всяком случае, до сих пор всякий раз успевали перепрыгнуть через забор, спасаясь от собак. Но должен признаться, я всегда чувствую облегчение, когда, возвращаясь домой, узнаю, что Джек и Джил никого не погрызли.
        Малыш Лю улыбнулся. Он понял многое о жизни этого малорослого человечка. Действительно, разве можно придумать более эффективное средство защиты? Даже привыкшие к опасностям люди побоятся зубов этих грозных собак! Мун махнул рукой, и бультерьеры выскользнули из комнаты.
        - Шериф, я пришел, чтобы напрямик объясниться с вами, - грубовато заявил Шерри.
        - Такая манера разговора мне нравится, - отозвался тот.
        - У вас репутация справедливого человека. Но в данный момент вы задержали девушку, пытаетесь давить на нее в заключении.
        - Каким образом, Шерри?
        - Запретили ей встречаться с кем бы то ни было, не разрешаете отправлять из камеры письма, даже записки!
        Герберт Мун не стал опровергать эти обвинения, наоборот - кивнул со словами:
        - С каждым задержанным требуется индивидуальное обращение.
        - Но что предусматривает закон?
        - По закону у меня нет таких полномочий, - с поразительной откровенностью признался шериф. - Однако иногда приходится выходить за его рамки.
        - И вы признаете это? - потрясенно спросил великан.
        - В нашей стране, - объяснил его собеседник, - законы писаны исключительно для блага обвиняемых, чтобы гарантировать им справедливость. Нас воспитывают на вере в то, что все люди свободны и равны. И согласно букве закона обвиняемый, независимо от вескости доказательств его вины, может рассчитывать на такое же с собой обращение, как и все остальные люди этой страны!
        Шерри кивнул.
        - Мне это понятно, - произнес он. - Я не хочу препираться по этому поводу. Я готов поддержать вас в этом, Мун. Но… шериф, скажите мне вот что. Вы уверены в том, что Беатрис убила своего дядю?
        После этого вопроса шериф немного помолчал, потому что, хотя разговор между ними и был доверительный, он выходил за рамки допустимого. Наконец проговорил:
        - Вы хотите получить откровенный ответ? Но вы не станете передавать его другим?
        - Конечно не стану! - согласился Шерри.
        - Тогда рад сообщить вам, что я пришел к окончательному выводу. Не часто случается, что служитель правопорядка занимает позицию с такой определенностью. Но я теперь абсолютно уверен в своем выводе.
        Шерри тяжело вздохнул.
        - Мне неприятно это слышать, - признался он. - Неужели она так безусловно виновна, как вы считаете? Разве нельзя часть вины возложить на Феннела?
        - Дело окончательно не завершено, - ответил шериф. - Говорю вам как есть. Но истина заключается в том, что это преступление никак нельзя было бы совершить без участия Беатрис Вилтон!
        Шерри ослабил воротник рубашки и глубоко вздохнул.
        - Думаю, что вы не правы, - хрипло произнес он. - Но предположим, вы соберете свидетельские показания, которые убедят присяжных. Как они поступят с ней?
        - Признают виновной в убийстве с отягчающими обстоятельствами. Но поскольку она хорошенькая, будут рекомендовать вынести смягчающий приговор или какую-то форму помилования, не сомневаюсь в этом.
        - А потом?
        - Думаю, что я знаю судью, - холодно отозвался шериф.
        - И вы окажете на него влияние, чтобы она получила на полную катушку все, что полагается по закону?
        - Хороший судья не поддается влиянию, - заявил Герберт Мун.
        - Шериф, послушайте, она так молода… Более прекрасной женщины еще не рождалось!
        При этих словах Мун поднялся со стула.
        - Увы, рожденная с красивым лицом женщина рождается с проклятием! - произнес он. - Ее красота становится для нее смыслом всей жизни, ее призванием. Она занимается только тем, что показывает себя. Ей не надо быть умной, справедливой, доброй. Она превращается в тирана! Весь мир идет к ней на поклон. Если бы я женился, то молился бы, чтобы мои дочери родились некрасивыми. Что же касается красавиц… да помогут им Небеса!
        - Поэтому-то вы и ненавидите Беатрис Вилтон? - мрачно спросил Шерри.
        Мун подошел и положил руку ему на плечо:
        - Мой мальчик! Знаю, у вас щемит сердце из-за всего этого. Мне хочется что-то для вас сделать. Если, кроме боли, вы получите от этого утешение, то я разрешу вам посетить тюрьму и повидаться с Беатрис Вилтон, поговорить с ней наедине…
        - Вы действительно разрешите мне это?
        - При одном условии: вы не возьмете из ее рук никакого письменного послания. Устных - сколько хотите, но ни слова в письменной форме!
        - Вы предложили мне хорошую сделку, - признался Шерри. - Когда я могу пойти к ней?
        - Хоть сейчас, если хотите. Я сообщу об этом тюремщику. И вы сможете ее снова увидеть столько раз, сколько того пожелаете. Только пообещайте, что не примете от нее ничего в письменной форме для передачи.
        - Обещаю вам это.
        - Готов пожать вам руку в знак договоренности, Шерри.
        Они обменялись рукопожатиями, и великан, выполнив поставленную перед собой задачу, торопливо покинул дом Герберта Муна.



        Глава 30

        По дороге в тюрьму он встретил Бада и Джерри. Моряки весело шагали по городу. Они приветливо помахали ему, и он остановился с ними поговорить.
        - Мы осмотрели вещички этого Феннела, - сообщил Джерри. - Он не матрос. Он фермер! Разве моряк станет держать кучу такого дешевого барахла? К тому же почти все вещи новые!
        - Вы в этом уверены? - решил на всякий случай еще раз уточнить Малыш Лю.
        - Ну да! Без всяких сомнений. Все это барахло он приобрел в старой лавчонке Кепа Венделла в Сан-Педро. И вот таскает за собой такое дерьмо. Один раз я сам пытался там экипироваться, - добавил Бад.
        Шерри поразился, но одновременно и обрадовался их сообщению.
        - Вы можете поклясться в этом?
        - Я видел этикетку этого магазинчика на одном джемпере из хлопка и шерсти. Девятнадцать ниток из хлопка и одна из шерсти. Именно такой товар продается в лавке Кепа!
        - Ребята, - обратился к ним Шерри. - Не съездит ли один из вас в Сан-Педро ради общего дела?
        - Мы плаваем всегда вместе, - отозвался Джерри.
        - Тогда поезжайте туда вместе и поговорите с Кепом Венделлом. Возможно, он запомнил что-то, связанное с Феннелом.
        - А какой толк из этого? Туда и обратно дальняя дорога, - запротестовал Бад.
        - Дорога действительно дальняя, - согласился Шерри. - Мы потеряли след Феннела в Клейроке. Куда бы он там ни подался, он пропал с наших глаз. Но этот Венделл может сообщить, с какого парохода Феннел сошел и когда собирается отплыть назад. А если мы не найдем его, то девушку повесят за убийство, которое, возможно, совершил он. Ребята, вам это понятно?
        Они все поняли.
        - Ладно, мы съездим туда, - согласился Бад, который решал все дела за двоих. - Если сможем обскакать Феннела, он от нас не уйдет, обещаем вам это! Когда здесь начинается этот суд?
        - Завтра.
        - День туда и пару дней, чтобы возвратиться. Если нам повезет, мы приедем с новостями, но вряд ли Кеп Венделл что-нибудь запомнил. Этот Венделл - замшелый старый негодяй!
        Они тут же попрощались, и Шерри отправился в тюрьму, где уже получили распоряжение шерифа.
        Тюремщиком оказался человек мрачного вида, с копной взъерошенных рыжих волос и суровым бледным лицом.
        - Вы договорились с Муном о встречах в помещении, верно? - поинтересовался он. - Ну, указание он дал именно такое. Проходите в кабинет, я приведу ее.
        - Без посторонних? Смогу я повидаться с ней без посторонних?
        Тюремщик покачал головой.
        - Это незаконно, - объявил он, - но Мун устанавливает здесь свои порядки!
        Тюремщик ушел, а Шерри подошел к окну, чувствуя себя неловко, переступая с ноги на ногу, как мальчишка, опоздавший в школу.
        Он не слышал удаляющихся и приближающихся шагов - красноречивое доказательство звуконепроницаемости стен этого здания. Поэтому дверь для него отворилась неожиданно. Он повернулся - перед ним стояла Беатрис Вилтон. Тюремщик некоторое время поторчал за ее спиной, странно ухмыляясь, потом дверь за ним закрылась, и они остались одни.
        Она торопливо подошла к Шерри, воскликнув:
        - Вас послал Эустас? Ведь это так? Эустасу все-таки удалось уговорить шерифа?
        - Нет, - ответил Шерри. - Я сам сходил к Муну и разговаривал с ним. Он разрешил мне вас посетить и побеседовать с вами.
        - Вы? Не Эустас? - поразившись, пробормотала она. - Не понимаю. Но это не имеет значения! Не важно! Главное, я смогу отправить с вами послание, вы засвидетельствуете мою подпись… Я… Вот ручка и бумага!
        Она заторопилась, подбежала к письменному столу и села возле него. Тогда Малыш Лю склонился над ней.
        - Я дал обещание Муну, что не возьму у вас никакого письма. Могу передать все, что вы хотите, но только на словах. Ничего в письменной форме.
        Беатрис отодвинула бумагу, бросила ручку и огорченно посмотрела на него. Такой расстроенной он не видел ее с того момента, когда они с шерифом ворвались к ней в комнату, а она попыталась покончить с собой.
        - Вы обещали это ему? - воскликнула девушка.
        - Вынужден был. В противном случае он не разрешил бы мне вас посетить.
        Беатрис сжала руки, ее горящий взгляд заметался по сторонам.
        - Что же мне тогда делать? - простонала она. Потом с большой доверительностью обратилась к Шерри: - Но вы же не станете считаться со своим обещанием? Конечно не станете! Он не имеет права таким образом обращаться со мной! Нужна всего пара минут на то, чтобы написать поручение в банк. Вы отнесете его?
        - Вы не понимаете, - терпеливо объяснил Шерри. - Я же дал ему свое слово, мы обменялись рукопожатиями по этому поводу!
        - Что значит обещание, данное негодяю? - горячо бросила девушка. - Он держит меня здесь, не давая возможности посоветоваться с адвокатом. Позволяет это сделать только на расстоянии и в присутствии посторонних. Я не смогла достать денег для предварительной оплаты адвоката. Мое положение беспомощное и безнадежное. Что мне делать? Мне ни за что не одолеть Герберта Муна в этом городе и в здешнем суде без лучшего адвоката страны. А как я могу нанять хорошего адвоката без денег? Я не могу воспользоваться своими деньгами в банке… не могу тронуть их из-за шерифа! Вот видите, что он делает?
        На лице Шерри отразилась мука. Но голос Герберта Муна, казалось, все еще звучал в его ушах.
        - Может быть, и не стоит так говорить, но думаю, все обернется гораздо лучше, чем вы себе это представляете, - заметил он. - Более откровенного человека, чем Мун, на свете не существует!
        - Ах! - вскричала Беатрис. - Вы так решили, потому что знаете, как он обращается с мужчинами! Но вам неведомо, как он относится к женщине! До сих пор он не задерживал женщину по серьезным обвинениям. И теперь он впервые проявляет себя. Впрочем, нет, не в первый раз. Вы можете проследить это через всю его жизнь. Он ненавидит женщин! Он люто ненавидит их!
        - Мне непонятно, о чем вы говорите, - признался Малыш Лю.
        - Скажите, потратил ли он хоть минуту своей жизни на какую-нибудь женщину или девушку? Он ведь так и не женился! Женщины для него не существуют. Он питает к ним отвращение!
        - Такое случалось с мужчинами, которые целиком отдаются работе или оружию, - отозвался Шерри. - К тому же у него просто нищенская зарплата. Разве он мог предложить какой-либо женщине совместную жизнь? Вам приходилось видеть его домик? Могу вас заверить, мексиканский батрак живет лучше!
        Девушка смотрела на него круглыми и пустыми глазами.
        - Значит, вы хотите сказать, что не сделаете этого? Не отнесете по моей просьбе записку?
        - Не могу, - признался Шерри.
        - Но вы понимаете, что это означает? - спросила она шепотом. - Речь идет о моей жизни! Моей жизни!
        - Понимаю, о чем вы думаете, - хрипло произнес Шерри. - Видит Небо, я действительно хочу вам помочь. Но мы обменялись с ним рукопожатиями… Я дал ему слово!
        Она поднялась со стула и, казалось, собиралась что-то сказать, но вдруг обмякла, закрыла лицо руками и громко зарыдала. Шерри отшатнулся от нее, будто на него навели револьвер. Он посмотрел на дверь, оглянулся на окно за спиной. Никогда еще его сердце не испытывало таких терзаний.
        - Я доверился Муну, - только и смог, заикаясь, произнести он. - Вы увидите, что в конце концов он поступит с вами по справедливости. Только в данное время мы еще не понимаем…
        Похоже, что последние слова укололи ее, вернули ей самообладание. Беатрис вскинула голову:
        - Завтра начинается процедура моего повешения. О, запомните, что я скажу! Судья у шерифа в кармане. Своим влиянием шериф отравил сознание уже всех людей в графстве! Они не смогут найти таких присяжных, которые не готовы меня повесить. Завтра начинается суд! Кто станет защищать меня? Нет никого, кроме глупого молодого адвоката, совершенно не имеющего опыта! И даже он согласился на это, надеясь получить у меня оплату за свою работу! Я не смогла пообещать ему этого в письменной форме. Я… я… Они связали меня по рукам и ногам и бросили в реку, предложив выплыть, если смогу! Неужели вам это непонятно?
        Шерри мог лишь печально смотреть на нее и молчать, а на ее лице отчаяние сменилось ужасом.
        - Вы вместе с шерифом считаете… - выдохнула она, - что я виновна?
        Шерри хотел опровергнуть это, но истина запечатала его уста.
        - Вам лучше уйти, - выговорила Беатрис дрожащим голосом. - Не думаю, что будет полезно, если вы задержитесь здесь еще на некоторое время. Вам лучше уйти. Немедля!
        Шерри, спотыкаясь, направился к двери, но, уже положив руку на холодный металл круглой ручки, обернулся и снова глянул на нее. Его мозг лихорадочно работал.
        - Я пришел, чтобы спросить, чем могу вам помочь. Мне вообще не следовало приходить сюда. Но хочу заверить вас от чистого сердца, что до самого худшего дело не дойдет. Тут толстые стены, но не думаю, что они могут послужить мне помехой!
        - Это вы и хотели мне сказать? Для этого и пришли? Значит, после того как меня признают виновной, приговорят к повешению, вы силой проникнете в тюрьму и увезете меня отсюда?
        Он молчал, наблюдая, как она качает головой.
        - Я не соглашусь, - заявила Беатрис. - Видят Небеса, у меня нет желания нарушать закон!
        Шерри распахнул дверь и, даже не попрощавшись, как слепой вывалился на улицу. Там все пылало от жары. От дорожной пыли вверх поднимались горячие волны, а от белых стен, как от зеркал, отражались солнечные лучи, но Шерри показалось, что на улице страшно холодно.
        Он отер лоб и пошел дальше такой же неуверенной походкой. Губы у него дрожали, он смотрел прямо перед собой, но видел все ту же картину, которая теперь не покинет его никогда - Беатрис в тюрьме смотрит на него с отчаянным спокойствием и отказывается от слабой надежды на спасение.



        Глава 31

        Он порадовался длинному, крутому подъему на холм, когда возвращался в дом Вилтонов, поскольку физическая нагрузка помогла ему отвлечься от навязчивых мыслей. Во всяком случае, в дом Малыш вернулся с просветленными мозгами и застал Питера Ленга в их небольшой, похожей на каюту комнате. Тот сидел над листком бумаги, задумавшись, нахмурив брови, и лишь искоса взглянул на своего друга.
        - Что это, Пит? - спросил великан с напускной беззаботностью. - Ключ к сокровищу?
        Ленг вернулся к своему занятию и не ответил, а Шерри между тем сообщил:
        - Я повидался с шерифом.
        Тут Пит поднял голову.
        - На мой взгляд, он человек откровенный. Пит, с более приятным собеседником мне не приводилось разговаривать.
        Ленг зевнул.
        - Он даже разрешил мне посетить тюрьму и повидать Беатрис.
        При этих словах погонщик скота вздрогнул:
        - Дал тебе разрешение?
        - Ну да! - подтвердил Шерри.
        - Как это возможно? Он же не позволяет Лейману к ней даже приближаться!
        - Странно, - признал Малыш. - Не знаю, чем это объяснить, но лично я уже посетил тюрьму и разговаривал с ней.
        - Но произносишь это так, будто побывал на похоронах.
        - Я дал обещание шерифу, что не возьму у нее никакого послания кому бы то ни было в письменной форме. А она, конечно, хотела, чтобы я сделал именно это.
        - Расстроилась?
        - Еще бы! Ее изводят и терроризируют. Никогда не слышал, чтобы с арестованным, которого могут приговорить к пожизненному заключению, обращались так сурово, как с ней!
        Ленг опять зевнул.
        - Оставь меня в покое, - взмолился он. - Я занят.
        Но Шерри продолжал:
        - Под конец я пообещал ей, что пойду на преступление, если ее осудят. И как ты думаешь, что она ответила?
        - Не знаю, мне безразлично, - буркнул Ленг.
        - Сказала, что не сделает и шагу, потому что не намерена нарушать закон. Думаю, она имела в виду решение суда.
        Ленг смерил своего приятеля продолжительным и серьезным взглядом.
        - Честно? - спросил он.
        - Именно так и сказала.
        - Пойдем прогуляемся, Малыш, - предложил Ленг. - Согласен?
        - Я хочу спать, мне надо бы вздремнуть, очень устал.
        - По сравнению с моей усталостью ты свеж, как дитя. Заткнись и пошли!
        Ворча, Шерри подчинился, и они вышли в сад. Там, под навесом для инструментов, Ленг выбрал себе крепкую лопату, а Малышу сунул в руки кирку.
        - Ты не собираешься никого закопать? - поинтересовался великан.
        - Заткнись! - бросил Ленг. - Иди за мной.
        Он повел его в лес за домом, а потом к тому пересеченному участку, через который с таким трудом они пробрались в первый день их появления у Вилтонов.
        Однако теперь Ленг шел петляя, что позволяло им продвигаться достаточно быстро и легко.
        - Сколько же ты потратил времени, чтобы разобраться в этом лабиринте? - удивился Шерри.
        Но Пит ничего не ответил. Он торопливо шел вперед, как человек, охваченный сильнейшим беспокойством. Наконец вышел на поляну и встал посередине ее лицом к северу, ориентируясь на дерево с этой стороны. Затем, отойдя от него на несколько шагов в южном направлении, резко повернул направо. Далее Пит проделал такую же процедуру на южной стороне поляны и там, где новая линия пересеклась со старой, провел каблуком очередную отметку.
        Немного постоял, глядя на три сделанные им отметки, отошел от них и с силой воткнул лопату в землю.
        - Поработай здесь киркой! - приказал он другу.
        Малыш Лю, которого теперь охватил дух приключений, повиновался беспрекословно, вогнав кирку в землю по самую рукоятку.
        Они принялись выгребать землю и следующие полчаса проработали очень интенсивно. За это время выкопали глубокую яму, но тут Ленг выпрыгнул из нее и сделал Шерри знак все закопать вновь.
        Малыш опять подчинился, хотя помрачнел и едва сдерживал раздражение. Они побросали землю назад и как следует ее притоптали, затем Ленг тщательно замаскировал это место сосновой хвоей, чтобы устранить все следы произведенных тут раскопок.
        - Я промахнулся… На этот раз, - пояснил он.
        - Может, все-таки объяснишь, что это за полоумная затея?
        - Ну вот, смотри. - И Пит развернул перед другом лист бумаги.
        На ней была грубо начертана какая-то схема, которая в принципе могла оказаться планом поляны, где они работали. Между линиями стояло множество цифр.
        - Что за чертовщина? - подивился Шерри.
        - Это означает, что я продолжал рыться в вещах старины Вилтона в его комнате, - сообщил Ленг, - и наткнулся на этот листок в его письменном столе.
        - Стол заперт на ключ, как ты в него проник?
        - А как кто-то другой проник туда до меня? - едко заметил Ленг.
        - Ну и ну, приятель, уж не обвиняешь ли ты меня в этом? - слегка обиделся великан. - Что я потерял в письменном столе Вилтона? И как бы мог его открыть без ключа?
        Посмотрев на приятеля, Пит сказал:
        - Ты прав, старина. Я ошибался. Мне показалось, что ты потихоньку стараешься для себя одного в этом деле. Но я был не прав. И рад этому! - Он положил тяжелую руку на плечо Шерри. - Почему-то не получилось, Малыш. Но это должно находиться здесь! Должно быть здесь!
        - Что «это»?
        - Да жемчуг, слабоумный ты придурок!
        - В самом деле? Он действительно находится здесь?
        - Ну, точно я не знаю, - признался Ленг. - Но у меня такое предчувствие. Думаю, что я нащупал ключ ко всей этой небольшой тайне. Во всяком случае, надеюсь на это!
        - Если мы его заполучим, у нас окажется то, в чем так нуждается бедная Беатрис… Она сможет нанять лучшего адвоката страны!
        - Ага, поэтому и он охотится за ним!
        - Кто? За жемчугом?
        - Он видел эту бумагу, - уверенно заявил Пит. - Нашел ее в письменном столе. Вчера я обнаружил этот листок наверху всей стопки. Кто-то побывал в комнате Вилтона и рылся там в вещах!
        - Значит, Лейман, кто же еще? - предположил Шерри.
        - Лейман? - как эхо повторил Ленг и от возбуждения расхохотался: - Я скажу тебе, дружище, что человек, который вскрыл письменный стол и нашел эту бумагу, убил Вилтона!
        - Черт побери! Откуда ты это взял?
        - Не знаю! Не могу толком объяснить.
        - Впрочем, в конце-то концов, почему этим человеком не может оказаться именно Лейман? - вдруг воскликнул великан. - Почему бы ему и не убить Вилтона?
        - Он? - нахмурился Ленг. - А что бы это ему дало?
        - Как? Да все, если хорошенько подумать. Они с Беатрис были помолвлены, так?
        - Говорят…
        - И если бы он женился на ней, то вполне понятно, что прибрал бы к рукам ее имущество.
        - Да, это верно. Продолжай.
        - Он был заинтересован в том, чтобы по истечении года Вилтон не вступил в права опекуна над Беатрис. Бог мой, и почему же я не подумал об этом раньше?! Ленг, это доктор! Это безусловно он! Раньше у меня на его счет не возникало даже малейших подозрений! А он конечно же заинтересован в том, чтобы отыскать жемчуг, это естественно. Все хотят его найти! К тому же кому легче всего проникнуть в кабинет Вилтона, как не Лейману? Вот что я скажу тебе, Пит, он и есть убийца. Мне бы хотелось, чтобы в моей голове было больше ясности, тогда я доказал бы тебе это!
        Ленг слушал приятеля так, будто тот его почти убедил, но в конце концов решительно покачал головой.
        - Доктор? - вопросительно произнес он. - Ну нет, это проделал Феннел. Либо вместе с девушкой, либо один.
        - Феннел? Я почти забыл о нем после того, как он скрылся.
        - Понятно, что забыл! Феннел и хотел, чтобы о нем забыли. Поэтому-то так и выставлялся вначале. Понимаешь, он остановился в гостинице намеренно. Он все заранее спланировал!
        - Полно, полно! - воскликнул Малыш Лю. - Не могу согласиться с тобой. Для меня все это чересчур мудрено.
        - Феннел жил в гостинице, строил из себя пьяницу и громко разглагольствовал о том, как много ему известно о Вилтоне, правильно?
        - Совершенно правильно.
        - Потом в один прекрасный день он поднялся на холм, встретился с Вилтоном и убил его!
        - Понимаю!
        - Либо он скрытный, ловкий тип, либо все обмозговала девушка и подсказала ему, что надо делать, - высказал предположение Ленг.
        - Она? Пит, Беатрис к этому не имеет никакого отношения!
        - Ты сам не веришь тому, о чем говоришь, так зачем же уверять меня в этом, дружище?
        Шерри тяжело вздохнул:
        - Она? Ну давай еще поговорим о Феннеле. Как ты думаешь, кто он такой?
        - Конечно обманщик. И ты убедился в этом, когда обнаружил подтеки от виски под водосточной трубой. Можешь не сомневаться, этот тип - лживый насквозь. Все время прикидывался. Ломал при всех комедию, выставлял себя напоказ, хотел, чтобы у людей сложилось о нем превратное представление. А потом скрылся, сменил личину, превратился совсем в другого человека!
        - Для этого требуется быть продувной бестией!
        - Да, задача чрезвычайно сложная, - согласился Пит. - Поэтому хочу сказать тебе следующее: Беатрис Вилтон ума не занимать, она разработала замысловатый план!
        - Ты так думаешь? Все спланировала и наняла человека? - с болью уточнил Шерри.
        - Уходи и не мешай! - рассердился Ленг. - Мне надо подумать!



        Глава 32

        На следующий день при огромном стечении зрителей, до отказа заполнивших зал заседаний, в Клейроке начался суд. Но Шерри не захотел там присутствовать. Вместо этого он отправился бродить по городским улицам, вступая в разговор с прохожими. Он припомнил, как накануне вечером Беатрис сказала ему, что по милости шерифа против нее сложилось предубеждение, и будет невозможно отобрать таких присяжных, которые ее не засудили бы. Ему не хотелось верить, что люди на Диком Западе столь несправедливы, поэтому он решил сам убедиться в правоте девушки.
        Несколько раз Малыш Лю пытался завязать разговор на эту тему, и в конце концов один мужчина прямо ему заявил: «Зачем вы спрашиваете меня, Шерри,
        что я думаю? Ведь все знают, что вы горой стоите за Беатрис Вилтон. Так какой смысл спорить об этом?» Только после полудня ему удалось найти собеседника - пожилого горца с суровыми чертами лица, который посмотрел на него неузнающим взглядом. Обрадованный Шерри вступил в разговор:
        - Как по-вашему, что ждет Беатрис Вилтон?
        - Я скажу вам, что с ней должно произойти, - отозвался старик.
        - Ну так скажите!
        - Ее надо вздернуть!
        Малыш потупил взор и скрутил цигарку, чтобы скрыть охватившее его волнение.
        - Я слышал такое же и от других, - заметил он. - Но не понимаю, почему вы так считаете?
        - Не понимаете? А мне все куда как ясно!
        - Так объясните! Почему убийство не мог совершить, например, Феннел?
        - Тот пропойца-моряк, что ли? Да если бы он имел к этому делу хоть какое-то отношение, шериф, несомненно, давно бы его достал.
        - Не уверен в этом…
        - А разве Герберт Мун когда-нибудь промахивался? - агрессивно спросил горец.
        Шерри промолчал. Конечно, у шерифа должны были быть неудачи, но он не мог припомнить ни одной. Похоже, в глазах местного населения Мун давно превратился в своего рода универсальную палочку-выручалочку. И поэтому не мог поступить неправильно.
        - Не знаю, - наконец признался Шерри. - Но думаю, каждый иногда допускает ошибки.
        - Только не Герберт Мун! - уверенно возразил старик. - Он посвятил свою жизнь правому делу, и всегда поступает справедливо. Других целей в его жизни нет!
        - Но предположим, в этом единичном случае он ошибается. Как по-вашему, девушку повесят?
        - Так ей и надо! - отчеканил собеседник. - Все эти богачи - мошенники. Никогда не встречал такого, который не был бы прохвостом! А кто она такая? И почему женщина должна получить снисхождение по сравнению с мужчиной? Убийство есть убийство, разве не так?
        - Полагаю, так, но это не доказывает ее вины.
        - Молодой человек! - воскликнул горец, вспыхнув от злости. - Не старайтесь быть лучше и умнее Герберта Муна. Другие уже пытались, но все проиграли.
        - А я и не стремлюсь быть лучше и умнее. Просто считаю, что с девушкой надо поступить справедливо.
        - С ней поступят настолько справедливо, насколько она того заслуживает. Но посмотрите, как она себя ведет. Наняла громилу, чтобы тот выгнал из города ее врагов, добивалась, чтобы среди присяжных не было таких, кто проголосует против нее!
        - Кого вы имеете в виду?
        - Прежде всего этого знаменитого бандита Шерри. Если она наняла такого убийцу, то что ее может остановить? Убийство? Убийство - пустяк для богачей!
        - Не думаю, что Шерри наняли для того, чтобы выгнать из города ее врагов.
        - Разве он не на ее стороне?
        - Слышал, что на ее.
        - И он бандит?
        - Я так не думаю.
        - Вы так не думаете! Молодой человек, у вас что-то не в порядке с мозгами! Разве Шерри не пошел на решительную стычку с Фенни Слейдом и не заставил его смыться? Разве смог бы это сделать менее ловкий человек, я вас спрашиваю?
        - И девушка виновна, потому что Шерри ее друг? - с горечью спросил великан.
        - Шериф настроен против нее, не так ли?
        - Да, думаю, так. Он лишил ее прав, которые положены ей по закону.
        - К черту законы! - с жаром выкрикнул собеседник. - То, что правильно в глазах шерифа, достаточно правильно вообще, и меня устраивает. Я готов признать виновным того, кого он считает виновным. Если он ошибается, значит, ошибусь и я! Нет на свете более умного и замечательного человека, чем Герберт Мун. Вот что я могу вам сказать!
        Старик распсиховался чуть ли не до бешенства, но в этот момент какой-то зевака взял его за руку и отвел в сторону. А когда что-то шепнул ему, о чем легко догадаться, пожилой горец, ахнув, заторопился прочь, часто оглядываясь, будто опасаясь, что Шерри, как кошмарный призрак, начнет его преследовать.
        Однако великан и не помышлял об этом. Он просто лишний раз убедился в правоте Беатрис Вилтон. Влияние шерифа было настолько сильным, что вряд ли здесь могли отобрать беспристрастных присяжных.
        Беатрис Вилтон пропала!
        Направляясь в гостиницу пообедать, Шерри заметил, что люди бросают на него мрачные косые взгляды. Он мог понять, почему его считают наемным защитником проигравшей стороны, и чем могущественнее он казался, тем более непопулярным становился! Но, уже сидя за обеденным столом, вдруг услышал, что присяжных отобрали еще утром, а во второй половине дня уже начнут вызывать свидетелей.
        Отобедав, он побрел к зданию суда опустив голову, полную тревожных мыслей. Малыш уже много дней назад продумал план действий, а теперь ему хотелось проверить одну вещь.
        Возле тюрьмы находилось другое здание, да так близко, что по тропинке между ними едва мог пройти человек. Это здание пустовало, и если в нем окажется какой-нибудь подвал, то через него можно сделать подкоп в тюрьме. Правда, потом предстоит еще пробиться через пол тюрьмы, а без шума тут обойтись будет невозможно. Но Шерри решил, что разворотит пол взрывом динамита. Затем, оказавшись в тюрьме, другим взрывом взломает запоры на камере девушки. Если она будет упрямо отказываться бежать с ним, заберет ее насильно. Ленг с тремя лучшими лошадьми будет дожидаться их за пустующим домом на пустыре. А как только они окажутся в седлах, то пусть Небо пошлет им удачу, а шерифу Герберту Муну - несчастье!
        Малыш ни в коем случае не преуменьшал трудностей такой задачи. Он прекрасно сознавал, что тюремщик с мрачным лицом непременно вступит с ним в смертельную схватку. Более того, народ в Клейроке тоже отличается твердостью. Как только он возьмется за это дело, ему придется сразу же пустить в ход свои кольты. Однако, уныло подумав о последствиях перестрелки, Шерри все-таки решил осуществить свою затею.
        Он отклонился от прямой дороги к суду, чтобы пройти мимо тюрьмы и заодно еще раз взглянуть на пустующий дом.
        И вот он уже перед ним - обветшалый, полуразвалившийся, с вывеской на фасаде:
«Сдается в аренду». Но, подойдя ближе, Шерри вдруг увидел, что в широко раскрытой двери сидит мужчина, прислонив рядом с собой к косяку ружье.
        - Привет! - крикнул Малыш Лю. - Что, дом наконец-то сдали в аренду?
        - В аренду не сдали, но заняли! - ответил мужчина и нежно похлопал рукой по ружью, многозначительно ухмыльнувшись великану.
        Шерри пошел дальше, замедлив шаг. Только что он получил яркое доказательство прозорливости шерифа, так как не сомневался - Герберт Мун занял дом, чтобы отрезать последний подход к тюрьме.
        Проходя мимо тюремной стены, Малыш еще раз отметил ее крепость и толщину, о чем говорили глубокие простенки темных окон. Тюрьма выглядела настоящей крепостью. И все-таки он не хотел отказаться от попытки в одиночку проникнуть в нее.
        Он знал, Ленг пойдет далеко, чтобы его поддержать. Но также сознавал и другое: погонщик скота никогда не отважится на отчаянный шаг ради женщины, которую считает причастной к убийству. Поэтому понимал, что в основном действовать ему придется самому лично.
        Поэтому, проходя мимо центрального входа в тюрьму, принялся внимательно его рассматривать. Тут была установлена тяжелая дверь, с железными скобами и железными засовами изнутри, в чем Шерри убедился накануне. И все же мощным пороховым взрывом ее можно вышибить, а оказавшись в помещении…
        Конечно, эта затея будет более отчаянной, чем нападение через подкоп. Но в конце концов, именно самые отчаянные действия иногда приводят к наибольшим успехам!
        В этот момент из тюрьмы по ступенькам спустился Герберт Мун и приветливо кивнул Малышу.
        - Вы побеседовали с ней? - поинтересовался он.
        - Да, - с грустью подтвердил великан,
        - У этой девушки крепкий дух, - заметил шериф. - Конечно, не совсем здоровый. Я уважаю ее за это, но в то же время законы надо соблюдать. Надеюсь, Шерри, дело не дойдет до веревки, а десять или пятнадцать лет примерного поведения в тюрьме дадут ей шанс получить помилование от губернатора. Вы ведь знаете, как мужчины Дикого Запада справедливо относятся к женщинам!
        - За исключением вас, Мун! - гневно перебил его Шерри. - За исключением вас! Вы ненавидите Беатрис, точно она злодейка! Можете ли вы сказать, что я не прав?
        - Если она убила Вилтона, то разве заслуживает чего-либо другого, кроме ненависти? - проговорил шериф. Потом спокойно добавил: - Если вы захотите опять повидаться со мной на этих днях, то всегда найдете меня здесь, в тюрьме.
        - Вы что, переселились сюда?
        - Почти что. Нахожусь тут днем и ночью. Когда арестована такая красавица, как Беатрис Вилтон… Ну, понятно, что я хочу особо о ней позаботиться! Вы должны бы и сами сообразить это, молодой человек!
        Шерри в отчаянии повернул к зданию суда. Он лишился последней надежды освободить девушку, так как знал, что ему ни за что не удастся пробиться в тюрьму, если ее охраняет сам шериф.



        Глава 33

        Все, что произошло в последующие несколько дней, показалось Малышу Лю нереальным, полным ужаса, потому что он видел, как Беатрис Вилтон уверенно подводят к осуждению и присяжными, и судьей. И вместе с тем ему представлялось, будто вся страна облизывается, предвкушая чудовищное удовольствие. Клейрок наводнили люди со щелкающими фото- и кинокамерами, а в жарком и душном зале суда люди день за днем с нездоровым интересом пялились на арестованную.
        С одной стороны, Беатрис держалась очень хорошо, а с другой - довольно скверно. Она все время оставалась спокойной и холодной как камень. Когда давала показания и отвечала на вопросы, голос ее не дрожал. На свидетелей, выступавших в ее пользу или против нее, смотрела не хмурясь и не улыбаясь. Казалось, ее не взволновала ни одна приведенная улика. Такое поведение девушки придало ей много достоинства, но и практически ее погубило.
        Защищали Беатрис Вилтон два молодых адвоката, а против выступал искушенный в таких делах окружной прокурор. Он был настроен решительно, потому что привык иметь дело с самыми отъявленными преступниками-мужчинами. Адвокат просил Беатрис противопоставить его грубым, напористым наскокам женскую слабость. Тогда в противовес безжалостным прокурорским нападкам она могла бы снискать симпатию присяжных заседателей. Но Беатрис не шла ни на какие уступки. Она продолжала гордо сидеть в кресле, спокойная, недосягаемая, в то время как окружной прокурор чуть ли не в открытую ее оскорблял, выставляя хладнокровной убийцей, жестокой и безжалостной женщиной, не уступающей в этом отношении мужчинам. Повторяя все это в перекрестных допросах, он как бы снова и снова указывал присяжным: «Обратите внимание! Ее это совершенно не трогает. Эта женщина - настоящее чудовище!»
        Что же касается защиты, то была лишь одна надежда, что ей удастся доказать зловещую роль в этом деле Феннела, который явно намеревался причинить зло Вилтону с момента своего появления в Клейроке.
        С этой целью адвокаты вызвали в качестве свидетеля Шерри и как можно более ярко постарались провести его допрос. Из его показаний выходило, что Феннел был явным оборотнем, что его показное пьянство служило какой-то скрытой цели, что, возможно, он вообще не был моряком и что, несомненно, этот человек, приехавший к Вилтону со зловещими замыслами, находился вместе с ним на прогулке в момент убийства. Поэтому совершенно несправедливо обвинять в этом злодеянии Беатрис Вилтон, пока Феннел даже не найден. Почему закон обрушивается на ягненка, а не на волка, не потому ли, что ягненок просто оказался под рукой?
        Но перекрестный допрос со стороны окружного прокурора испортил все дело. Если Шерри был главным свидетелем защиты, то тут сделался главным свидетелем обвинения, ибо был вынужден подробно рассказать о том, как бросился в кусты, услышав какой-то шум, обнаружил там съежившуюся от страха Беатрис и как потом отнес ее на руках к месту преступления! Все эти показания прокурор просто вытянул из явно упиравшегося свидетеля с покрытым испариной лицом, который стоял, сжав пудовые кулаки, и свирепо глядел на него.
        - Посмотрите! - с непростительной жестокостью воскликнул окружной прокурор. - Этот человек понимает, к чему ведут его слова. Он не может не осознавать того, что губит женщину, за оказание помощи которой готов был бы отдать жизнь. Вот вам, господа присяжные заседатели, картина несчастья и…
        В этом месте судья прервал разглагольствования прокурора, но его слова уже возымели свое действие. Шерри сошел с места для свидетелей совершенно убежденный в том, что растоптал последнюю надежду Беатрис Вилтон и, выходя из зала, окинул ее страдальческим взглядом.
        Но она, прямо сидя в кресле, кивнула ему и улыбнулась с такой приветливостью, что он остановился как вкопанный. Потом неуверенным шагом двинулся дальше.
        Вокруг него раздавался гул голосов. Слова одной женщины Шерри хорошо расслышал:
«Бедняга! Ты видишь, он любит ее. Мне жаль его, а не эту хладнокровную стерву!»
        Малыш Лю вышел на улицу. К нему тут же подошел Эустас Лейман. Доктор присутствовал на всех слушаниях судебного процесса. Он сидел в непосредственной близости к двум молодым адвокатам, защищавшим Беатрис, и время от времени по мере того, как по ходу разбирательства к нему приходили какие-то мысли, писал им записки, передавая их через сотрудников суда.
        В ходе слушания уважение Шерри к доктору невероятно возросло. Хотя бы потому, что он не строил из себя важной персоны и не прикидывался кем-то другим. Лейман не выставлял напоказ свои чувства и не выбалтывал посторонним, что помолвлен с Беатрис. Сохраняя такое же хладнокровие и спокойствие, как она, он всю энергию своего интеллекта направил на посильную ей помощь.
        - Думаю, я упек ее на пожизненное заключение, - горько признался ему великан.
        Но собеседник неожиданно его удивил, сказав:
        - А что, если шериф все-таки прав, а мы с вами, Шерри, ошибаемся?
        Сбитый с толку, Малыш Лю резко повернулся к нему.
        - Мы с вами единственные на свете люди, которые считают ее невиновной, - добавил доктор. - Мы верим в то, во что нам хочется верить. Это в равной степени относится и к вам, и ко мне, а?
        Шерри пошел по улице в одну сторону, а доктор - в другую. В суде объявили перерыв, Малыш решил воспользоваться этим, чтобы отвлечься и успокоиться. Он вскочил на коня и вихрем помчался по сельской местности. Повернул к дому Вилтона только тогда, когда его конь взмок и покрылся пеной. Наконец, поскрипывая кожаным седлом, поднялся на скалу из твердой породы и отвел мустанга в стойло.
        Подойдя к двери, Шерри, пораженный, остановился. На ступеньках виднелась тонкая малиновая полоска, расплывшаяся перед самым входом в небольшое пятно.
        Кровь!
        Он ворвался в дом и, не теряя из виду тот же след, с нарастающим ужасом добежал до своей комнаты. Дверь оказалась запертой на ключ. На стук отозвался голос, в котором Малыш с трудом узнал голос Ленга:
        - Шерри?
        - Да!
        - Подожди, я отопру дверь!
        Донесся негромкий звук возни, затем запор открыли, и Малыш Лю ринулся внутрь. Ленг бессильно опустился на лавку. Он был раздет до пояса, а среднюю часть туловища обмотал полосами от простыни. Они были окровавлены, как и все остальное в комнате!
        - О Боже! - воскликнул Шерри. - Что стряслось, дружище?
        - Это Феннел! - негромко ответил Ленг. - Меня подловили, и сделал это Феннел!
        Он плашмя лег на лавку, тяжело дыша. Грудь его, стянутая кусками простыни, тяжело вздымалась.
        - Дай посмотрю рану… Он стрелял в тебя?
        - Какой смысл? - тихо отозвался Ленг. - Мне крышка, старина. Я всегда знал, что мне придет конец на этой грязной работе. Ты хотел этого… Шерри!
        Великан застонал.
        - Постой, дай рассказать тебе, - попросил Пит. - Ты знаешь о рисунке, который я нашел в комнате Вилтона? Я догадался, что это план потайного места, где он спрятал жемчуг. Я обмишурился, когда пошел искать его вместе с тобой. Но сегодня я вновь внимательно рассмотрел схему, и наконец меня осенило. Я пошел на ту же поляну и проделал все те же операции, но в обратном порядке. При первом же ударе кирка звякнула о металл. Я вытащил небольшую медную коробку. Открыл ее. Она была доверху наполнена жемчугом, дружище! А пока я рассматривал находку, меня прошили через спину! - Он помолчал, продолжая дышать с трудом. Затем заговорил вновь: - Я упал навзничь, но, падая, выхватил револьвер, сумел повернуться и мельком увидел Феннела, который собирался еще выстрелить… Он был похож на… человека, превратившегося в зверя. Наверное, все время скрывался в этих дебрях!
        - Ждал, когда кто-нибудь начнет шарить в поисках сокровищ, которые сам не смог отыскать? - предположил Малыш.
        - Вот именно! У меня начинает кружиться голова, как у только что появившегося на свет теленочка, сын мой. Слушай внимательно! Я вскинул револьвер на Феннела, но тот, видимо, решил не рисковать - метнулся за деревья. Тогда я взял коробку и отправился домой. Почти всю дорогу мне пришлось ползти. Один раз я потерял сознание. Слава Небесам, что Феннел не преследовал меня на близком расстоянии, не видел тогда в таком состоянии! Я добрался сюда. И с тех пор дожидаюсь тебя, молюсь за тебя… и погибаю как собака, дружище!
        - Хватит слов! - крикнул Шерри. - Побереги остатки сил. Я вытащу тебя из этой переделки, Пит, Я втянул тебя в нее. Тебе с самого начала не нравилась эта затея. И теперь…
        - Подожди, подожди, - прервал его Ленг. - Я долго не протяну, всего несколько минут. Хотел дождаться тебя, чтобы сказать, кем, вероятнее всего, является Феннел. Это потрясет тебя. Этот тип, который разыгрывал из себя пьяного матроса и все остальное, не кто иной, как… - От волнения Ленг слегка приподнялся на локте и замолчал, негромко охнув. Его пристальный взгляд устремился мимо Шерри на открытую дверь. Донеслись звуки пыхтения и шипения, тяжелый шлепок пули, пронзающей кость, и Пит безжизненно рухнул на лавку.
        Шерри повернулся в то же мгновение, когда услышал этот звук, одновременно выхватив оба своих револьвера.
        На некотором расстоянии возле парадной двери дома он мельком увидел лицо Феннела, почти до глаз закрытое спутанными волосами.
        Дверь распахнулась. Шерри выстрелил, когда Феннел прыгнул в нее. Великан бросился в погоню, но услышал, как снаружи щелкнул замок. Тогда ударил всем своим корпусом дверь, но она оказалась настолько крепкой, что он, оглушенный, отлетел назад.
        С наружной лестницы донеслись легкие, проворные шаги, потом захрустел гравий на тропинке. Шерри понял, что Феннел опять ушел!
        С замирающим сердцем он медленно вернулся в комнату и там с грустью склонился над телом погибшего друга.
        Кто же такой Феннел? Застывшие в улыбке спокойные губы Пита не могли ответить на этот вопрос. Малышу вдруг показалось, что в его позе просматривается некоторое торжество. Одной рукой Ленг накрыл стоящую возле него медную коробку, за которую он заплатил жизнью.



        Глава 34

        Пит Ленг приказал долго жить, и последнее свидетельство проделанной им работы лежало под его рукой. Шерри взял коробку и с чувством отвращения открыл ее. Но это чувство исчезло при первом же взгляде на содержимое. Небольшую коробку до краев заполнял перламутровый свет. Великан запустил в него пятерню и сквозь пальцы посыпался чарующий дождь. Разве не ради него погибли трое - Вилтон, Кеппер, Пит Ленг?
        Возможно, сам он станет четвертым.
        Неожиданно Шерри охватил какой-то суеверный ужас. Что бы. там ни случилось, нельзя это сокровище оставлять у себя. Он сунул коробку под мышку, надвинул на голову шляпу и прямиком стал спускаться с холма.
        Выйдя из сада на улицу, расположенную внизу, Малыш столкнулся в Эустасом Лейманом, который шел ему навстречу бодрой, легкой походкой. Доктор радостно кивнул великану.
        - Этот холм появился здесь за наши грехи, - заметил он.
        - Как дела у мисс Вилтон? - в свою очередь поинтересовался Шерри.
        - У нее? Как говорится, не лучше, чем можно было ожидать. Теперь она знает, чем это кончится.
        - Дело решится не в ее пользу?
        - К сожалению.
        - Это после моих показаний. Конечно, сказанное мной склонило чашу весов.
        - А что это изменило? - спросил Лейман. - Шериф отлично знал, что вы скажете. Суд при желании мог бы получить такие же показания от него самого. - И вдруг доктор воскликнул: - Боже милостивый, вы порезали себе руку?
        Шерри взглянул на собственную ладонь и увидел темно-красные пятна на пальцах.
        - Нет, руку я не порезал.
        - Что же тогда случилось, Шерри?
        - Феннел застрелил Ленга… когда тот нашел жемчуг!
        - Святые Небеса! Ленг погиб?! Феннел? Вы сказали, Феннел? Вы это серьезно?
        - Я видел его проклятую физиономию…
        Доктор пришел в сильное возбуждение:
        - Я хочу все понять как следует. Ленг убит Феннелом. Вы видели, как эта скотина сделал это! Ленг… после того, как он нашел жемчуг! Феннел пристрелил его, похитил жемчуг, и…
        - Он его не похитил. Жемчуг в данный момент находится у меня под мышкой в коробке.
        - Жемчужины?
        - Да.
        - У меня закружилась голова, Шерри. Ленг погиб… Феннел… Несчастный Ленг! Какой был смелый, честный человек! Немного ожесточенный, но мужественный, как никто другой, но понимаете ли вы, что это ужасное происшествие может означать для Беатрис?
        - Для нее? - тупо уставился на Леймана Малыш.
        - Это означает, что ее освободят! Разве вы не понимаете этого? Подарок судьбы! Второе убийство фактически доказывает, что Феннел совершил и первое. Разве это не ясно как день?
        - Ах вот оно что, - вздохнул великан. - А я и не подумал об этом! Совсем не подумал! - Он поднял поникшую голову и простонал: - Судьба забрала жизнь несчастного Пита, чтобы спасти ее!
        - Но даже если этого и не случится, у вас под мышкой настоящее сокровище, старина! - продолжил доктор. - Вы сможете спасти ее его сотой частью. Сможете нанять знаменитого адвоката, который моментально все так запутает, что ни окружной прокурор, ни предубежденный судья не смогут определить, что к чему!
        - Использовать часть его? Да я не притронусь к этому жемчугу! Теперь же отдам его шерифу. Он мне ни к чему!
        Удивленный и раздосадованный, Лейман отшатнулся от великана.
        - Я вас не понял, - произнес он ожесточенно. - Я полагал, вы действительно хотите вытащить Беатрис из этой ямы!
        - Вот как? - пробормотал Шерри. - И что же, для этого я должен украсть? Ленг погиб из-за нее. Думаю, этого довольно. Пролил за нее свою кровь. Мне пора, Лейман.
        Он повернулся, прошел мимо доктора, торопливо направляясь в расположенные ниже жаркие улицы центральной части города. И вскоре подошел к тюрьме.
        Но впустили его к шерифу не сразу, а во время разговора с Гербертом Муном за его спиной у двери стояли два вооруженных человека. Шерри взглянул на них с еле заметной улыбкой.
        - Я не опасен, - съязвил он. - На сегодня мои клыки вытащили. Мун, может, вы выпроводите за дверь этих двух стражников?
        Вместо ответа шериф уставился на запачканные кровью руки великана.
        - Это кровь Пита Ленга, - объяснил ему Шерри. - Его сегодня убил Феннел.
        Мун так и подпрыгнул в кресле.
        - Опять Феннел! Он не посмел бы этого сделать!
        - Пита Ленга застрелил Феннел. Я его видел собственными глазами! А убил он его вот из-за этого.
        Он открыл крышку коробки с жемчугом. Шериф сунул руку в коробку, потом высыпал пригоршню жемчужин обратно и жестом удалил охранников из комнаты.
        - Я принес это вам, - продолжал Шерри. - Думаю, этого будет достаточно, чтобы освободить Беатрис Вилтон.
        Шериф открыл небольшой, стоящий в углу кабинета сейф и поставил туда коробку с сокровищем.
        - Это несколько выходит за рамки моих полномочий, - пробормотал он. - Я ждал от вас чего угодно, но только не этого!
        От волнения Герберт Мун побледнел.
        - Она оправдана? - настойчиво спросил Шерри.
        - Беатрис Вилтон?
        - Да.
        - В каком смысле? - нахмурился шериф.
        - Я не специалист в таких делах. Но когда присяжные узнают, что видели, как Феннел совершил еще одно убийство, не будут ли они склонны возложить на него вину и за первое?
        - Вы так считаете?
        - Считаю.
        - И ошибаетесь, - заявил шериф. - Не думаю, что остались хоть какие-то возможности защитить ее после сегодняшнего заседания суда. Может, я не имею права говорить это, но я всегда старался быть с вами откровенным, Шерри.
        Малыш Лю залился краской.
        - Вы хорошо знаете законы, - признал он, - но мне кажется, на этом свете понапрасну жизнью не рискуют. Ленг отдал жизнь за эту девушку, и, честное слово, погиб не зря.
        - Вы знаете, откуда появился этот жемчуг? - вдруг поинтересовался шериф.
        - Мне рассказывали, и скоро вы тоже услышите об этом.
        - От кого?
        - От двух моряков…
        - Тех, которые просили показать им вещи Феннела?
        - От них самых.
        - Опять следователь по делам об убийствах, - бурчал себе под нос шериф. - Третий случай в одном и том же доме! Сначала оба Вилтона, теперь погонщик скота! Шерри, согласитесь ли вы съездить вместе со мной на холм? Если я не добьюсь правосудия в этом деле, то пришел конец моей карьере, я брошу эту работу! Я уже старик, молодой человек. Мой разум слабеет.
        - Вы-то старик? - воскликнул Шерри. - Да никто на свете так не думает!
        - Да будет вам! - свирепо огрызнулся Герберт Мун. - Хотите послушать меня? Если бы я поворачивался побыстрее, поступил бы по наитию, сделал бы все это с самого начала, то ваш друг Пит Ленг был бы жив.
        Шерри продолжал непонимающе глазеть на шерифа.
        - Что вам было известно? Что вы должны были бы сделать?
        Шериф заколебался: отвечать или нет.
        - Вы с самого начала видели, как заваривалась вся эта каша, - наконец произнес он.
        - Я не присутствовал при смерти Эверетта Вилтона, - возразил Шерри.
        - Это так, это верно! Но если даже вы чего-то не видели, разве не могли догадаться?
        - О том, что причиной всего является Беатрис Вилтон?
        - Причиной? Я никогда не называл ее причиной! Орудие нельзя назвать причиной. Инструмент не является причиной убийства! - Он неожиданно взял Шерри за руку и предложил: - Давайте уйдем из этого здания. Я ненавижу стены. Мне ненавистны сложенные штабелями кирпичи и камни. Иногда мне кажется, что сказанное в комнате остается там подобно парящим в воздухе мыслям и следующий человек, который туда войдет, может их уловить. Избави Боже, чтобы мои мысли оказались прочитанными. Это обречет на крах великое дело, молодой человек!
        Шерри пришло на ум, что, в конце концов, есть доля истины в словах о его преклонном возрасте. Несомненно, разговаривал он очень странно.
        Они вместе вышли на улицу.
        - У вас друзья в Клейроке, - утвердительно заметил шериф.
        - У меня? Никого!
        - Вот как? Но они у вас есть. У вас здесь больше друзей, чем вы можете себе представить. Народ здесь восхищается Лю Шерри. Люди восторгаются вашим ростом и силой, меткостью вашей стрельбы. Наконец, они любуются человеком, который унизил Фенни Слейда. У вас здесь множество друзей, хотя они пока что не показывают этого, поскольку вы замешаны в эту историю с таинственным убийством. Но если не сегодня, то завтра вы почувствуете в Клейроке доброжелательное к себе отношение. Шерри, вы понимаете, о чем я говорю?
        - Не понимаю, - честно признался тот. - Вы говорите что-то чудное, раньше я такого не слышал.
        - Пожалуй, так оно и есть, - согласился Мун. - Но я буду с вами еще более откровенным. Однако хочу вас предупредить: если хоть одно слово из сказанного мною станет достоянием гласности, это подорвет большое дело, которое я затеял!
        - Осуждение Беатрис Вилтон? - съязвил великан.
        Шериф нетерпеливо посмотрел на него:
        - Даю вам честное слово, в данный момент я совершенно об этом не думаю. Меня занимает гораздо более важное расследование!
        - И что же вы хотите от меня?
        - Дайте мне торжественное обещание, что вы ни словом не проговоритесь о том, что я вам сказал!
        - Даю, - охотно пообещал Малыш Лю, - потому что я не понял ничего из того, что вы мне сказали.



        Глава 35

        Суд продолжался четыре дня. Присяжным заседателям дело передали в полдень последнего дня, и еще через полчаса они вереницей вошли в свой закуток, чтобы огласить вердикт.
        В зале собрался чуть ли не весь Клейрок, точнее, столько его жителей, сколько смогло туда протиснуться. Каждое окно загораживали зеваки. У двери собралась толпа не меньше чем в сотню человек, и в наступившей мертвой тишине прозвучал голос старшины присяжных: «Виновна!» В зале раздался глубокий, содрогающий душу вздох.
        Шерри почти наверняка ожидал этого удара и подготовился к потрясению, поэтому теперь обратил свой печальный взор на других людей в зале.
        В частности он заметил сверкающие глаза женщин, прикованные к Беатрис Вилтон. И гордо поднятую голову самой Беатрис, мужественно встретившую эту тяжелую весть, не сломившую ее духа. То там, то здесь он видел знакомых: разинувшего рот парикмахера из гостиницы, который упивался сенсацией, слабая улыбка играла на его отвратной физиономии; шерифа на одной из передних скамеек, сидевшего, как это ни странно, рядом с доктором Эустасом Лейманом… А главное, он обратил внимание на одного из молодых адвокатов, который сражался за Беатрис, а теперь, повернувшись к своему коллеге, что-то говорил ему, и они оба довольно посмеивались.
        От такой бессердечности у Шерри просто застыла в жилах кровь.
        В зале не утихал гул негромких голосов. Он видел, как Беатрис подвели к судье, по бокам от нее находились два охранника. Он слышал, как судья спросил, не хочет ли она что-нибудь сказать по поводу вынесенного присяжными вердикта, но тут в конце зала поднялась какая-то суматоха, раздались громкие голоса. Судья стукнул молотком, призывая к порядку, потому что был осквернен самый торжественный момент за всю его долголетнюю судебную практику.
        Неожиданно один из защитников Беатрис - по фамилии Кравен - поднялся с кресла и приблизился к судье.
        - Ваша честь, - обратился он к нему, - моей подзащитной нечего сказать, кроме того, что она невиновна. Однако мы несколько дней не теряли надежды на то, что произойдет одно событие. И наши надежды оправдались. Ваша честь, суматоха в конце зала поднялась из-за двух свидетелей, которые только что вернулись из дальней поездки. Их показания докажут, что Беатрис Вилтон абсолютно невиновна, и вся тяжесть вины определенно падет на Феннела, убившего Питера Ленга! Согласны ли вы возобновить судебное разбирательство, чтобы я смог вызвать их для дачи показаний?
        Даже если бы судья был самым отъявленным формалистом в мире, то и тогда он не смог бы противостоять возбуждению, охватившему публику в зале.
        Разрешение было получено, и по проходу между стульями к судье двинулись вразвалку, как будто они шли по качающейся палубе, два типа: один высокий, другой низкий - Бад и его дружок Джерри!
        Шерри взирал на них со слабой надеждой неизвестно на что! Их пригласили на скамью для свидетелей. Первым дал клятву Бад Артур. Присяжные замерли в своем закутке. Сам судья дрожал от волнения, а среди присутствующих разносился невнятный шепот.
        Молодой Кравен, похожий на шкипера, которому по душе штормовые ветра, поднялся со своего места и с улыбкой посмотрел по сторонам.
        - Ваша честь, - начал он, - мы намереваемся освободить мисс Вилтон, а на ее место посадить настоящего преступника. Сейчас он находится в зале суда!
        Даже эффектное появление Джерри и Бада не шло ни в какое сравнение с возникшей после такого заявления реакцией зала - он замер.
        - Один из этой парочки был готов для дачи показаний еще вчера вечером, - продолжал адвокат. - Но мы ждали прибытия его товарища, который…
        Тут окружной прокурор вскочил со своего места и страстно заявил о своем возражении.
        Судья, уставший от юридических уловок, поднял руку.
        - Садитесь, Черли, - велел он прокурору. - Мы тут много дней потратили на осуждение молодой женщины. А теперь, если найдется нечто такое, что может ее защитить, я выслушаю это, независимо от того, в какой форме оно будет нам представлено!
        Эти слова публика встретила громкими аплодисментами. Присяжные заухмылялись и закрякали в знак согласия. В одно мгновение исчезли подозрительность и неприязнь, которыми много дней была окружена Беатрис Вилтон.
        - Мистер Артур, - спросил молодой Кравен, - чем вы занимаетесь?
        - Я моряк.
        - Что заставило вас приехать в Клейрок?
        - Хотел получить то, что мне причитается.
        - Что именно вам причитается и от кого?
        - Моя доля жемчуга, которую капитан Оливер Вилтон похитил на островах Сулу.
        Это заявление ошарашило присутствующих. Беатрис Вилтон пристально взглянула на адвоката, а тот кивнул ей, как будто хотел извиниться за то, что столь долго держал ее в неведении.
        - Попробуем разобраться с тем, что произошло после этого. Вы приехали в Клейрок, чтобы встретиться с мистером Вилтоном?
        - Да.
        - Вы с ним встретились?
        - Нет. Он уже погиб.
        - Как же вы тогда поступили?
        - Околачивался возле магазинов скупки вещей. Мы прикинули, что если Вилтон погиб, то товар окажется у кого-нибудь другого. И этот другой, вполне возможно, заложит часть его за наличные деньги. Что и произошло. Лю Шерри сдал одну жемчужину.
        Эти слова вызвали в зале глухой ропот. Люди, находившиеся рядом с Шерри, отодвинулись от него. Кто-то громко выкрикнул:
        - Если Шерри убийца, то его надо задержать. Он опасен!
        - Мои дорогие друзья, - обратился к публике адвокат, совершенно не считаясь с судебными правилами. - Лю Шерри не имеет ни малейшего отношения к убийствам, как вы вскоре это поймете. Но в этом зале сидит другой человек, который трясется от страха, однако напускает на себя бравый вид. Мистер Артур, вы видели, как закладывали эту жемчужину?
        - Да, я видел, как Шерри заложил ее. За этой лавочкой я наблюдал три дня! Потом стал следить за ним. Я слышал о нем и раньше. Мы с моим приятелем Джерри проникли в сад Вилтонов и там приперли Пита Ленга, который в тот момент был один. Мы предположили, что если Шерри знает, где находится товар, то об этом известно и Ленгу. Короче, мы приперли Ленга, заставили его поднять руки вверх, но тут сзади на нас напал Шерри и вверх ногами перевернул столы! Мы оказались беспомощны, как дети. Пара револьверов в руках Шерри - чертовски отрезвляющая вещь!
        Тут публика засмеялась, и судья не стал призывать ее к порядку, требовать тишины. Даже писарь, который быстро строчил протоколы, приостановился, чтобы похихикать. Всех охватило добродушное, веселое настроение. Зрители надеялись услышать интересный рассказ об убийстве, но пока что довольствовались описанием его обстоятельств.
        - Шерри правильно прихватил нас, - заявил Бад Артур. И вдруг, поднявшись со своего места, обратился прямо к великану: - Не наврежу ли я вам, Льюис, если расскажу обо всем?
        В ответ раздался низкий бухающий голос:
        - Рассказывайте обо всем с самого начала, все, как было!
        В зале опять послышались восхищенные возгласы.
        - Шерри сообщил нам, что, когда Вилтона обнаружили убитым, Ленг вынул из его кармана горсть жемчуга и клочок бумаги. Это была записка от Феннела с просьбой встретиться с Вилтоном, чтобы получить свою долю добычи. Ленг и Шерри попридержали эту находку, полагая, что она наглядно доказывает намерения Феннела получить жемчуг и то, что Вилтон подготовил долю Феннела для передачи ему. Они горели желанием отвратить беду от мисс Вилтон!
        Это наивное заявление вызвало одобрение всех находящихся в зале за исключением судьи, который нагнулся над столом и все-таки улыбнулся, хотя пытался нахмуриться.
        - Шерри поведал мне, - продолжал Бад, - что он заложил одну жемчужину не для того, чтобы транжирить деньги, а чтобы получить необходимые средства для продолжения работы вместе с Ленгом. Он все еще надеялся, что сможет что-то сделать для девушки. Шерри показал нам остальные жемчужины и предложил поделиться ими со мной и Джерри, если мы им поможем. Я не знал, как мы можем помочь им, но Шерри предложил осмотреть вещи Феннела, оставшиеся после него. Мы отправились в город и осмотрели их.
        - И что вам удалось выяснить? - задал наводящий вопрос адвокат Кравен.
        - Мы поняли, что эти вещи приобретены в магазине Кепа Венделла в Сан-Педро. В этом Феннел промахнулся. К тому же это барахло и не походило на вещи моряка. Случайный набор чего попало. Например, носки двух размеров. Один размер годился бы для мисс Вилтон, а другой впору Шерри!
        - Велите вашему свидетелю не отвлекаться, - добродушно попросил судья адвоката и одновременно знаком предложил окружному прокурору сесть на свое место, так как этот джентльмен вскочил со своего стула, чтобы начать очередную юридическую свистопляску.
        - Постараюсь, - улыбнулся Кравен. - И что произошло позже, мистер Артур?
        - Мы опять встретились с Шерри, и он посоветовал нам: «Поезжайте в Сан-Педро и узнайте, не запомнил ли что-нибудь Венделл о мужчине, который купил у него этот набор вещей».
        Мы постарались выполнить его просьбу побыстрее, насколько позволяла скорость петляющего поезда. Мы прибыли в Сан-Педро и отправились в магазин Кепа Венделла.
«Доброе утро, ребята, - приветствовал он нас. - Что, на море основательно штормит? . «
        - Отвечайте на вопросы, которые я стану вам задавать, - приказал Кравен.
        - Слушаюсь, сэр.
        - Итак, вы спросили Венделла о покупателе матросского сундучка и других вещей. Вам удалось установить его личность?
        - Еще бы! - отозвался Бад Артур. - Не так часто кто-нибудь из моряков покупает набор новых вещей. Чаще они затыкают прорехи. Берут то, что у них сносилось или потерялось на борту корабля. Этого типа Венделл запомнил очень отчетливо. Он явился в магазин в оборванной одежде, но держался так, будто знал дни и получше. На голову напялил широкополую шляпу, закрывающую лицо…
        - Но как же все-таки выглядело его лицо?
        - Сначала Венделл не четко рассмотрел его. Но через некоторое время попросил покупателя снять шляпу. И тогда увидел такой большой лоб, из-за которого остальная часть лица казалась маленькой. У него была лысина… значительно больших размеров, чем обычно бывает у мужчин его возраста. И худосочное, бледное лицо. Еще этот человек отличался высоким ростом и такой легкой походкой, будто хотел взлететь…
        - Ваша честь, - обратился к судье Кравен, - могу ли я в данный момент отпустить этого свидетеля и пригласить другого? - И добавил: - Хочу спросить доктора Эустаса Леймана, зачем он в Сан-Педро покупал одежду моряка, назвавшись там Феннелом?



        Глава 36

        Это был удар! Все, как один, присутствующие в зале поднялись с мест. И они увидели, как рядом с Эустасом Лейманом выросла фигура шерифа Герберта Муна и что к ребрам доктора он прижал свой крупнокалиберный револьвер.
        - Лейман? Неужели Лейман?! - воскликнул пораженный судья. Но потом, приложив огромное усилие, восстановил достоинство и спокойствие официального лица, нарушать которые конечно же ни при каких обстоятельствах не полагается.
        Доктор Лейман сохранял полнейшее спокойствие.
        - Правильно ли я понимаю, что меня вызывают в качестве свидетеля для дачи показаний? - поинтересовался он.
        - Вы правильно понимаете, - ответил ему шериф. - Разрешите, ваша честь, сначала обыскать этого джентльмена?
        - По какому праву вы намереваетесь меня обыскивать? - поинтересовался доктор таким же спокойным голосом, как и прежде.
        - По праву, вытекающему из вашего ареста, - пояснил шериф столь же вежливо, но твердо.
        - А за какие преступления вы намерены меня арестовать?
        - За убийство Оливера Вилтона и Питера Ленга, - сказал шериф.
        И тут Шерри, терзавшийся догадками, не сдержал гортанного возгласа:
        - Это - Феннел! Это и есть Феннел!
        Потому что в этот момент каким-то внутренним зрением он вдруг увидел, что странной формы голова Феннела вполне могла быть головой доктора, прикрытой париком со спутанными волосами.
        Он увидел это, но понять, каким образом доктор ухитрился сыграть две роли, ему оказалось не по силам. И он стал ждать, что будет дальше, оставаясь в сильнейшем напряжении, пытаясь обо всем догадаться самостоятельно.
        Шерри обшарил Леймана и вытащил из его набедренного кармана короткоствольный револьвер, а из-под левой подмышки небольшой револьвер 22-го калибра с глушителем! Зал просто ахнул, когда люди увидели его, ведь именно из оружия такого калибра были убиты Оливер Вилтон и Питер Ленг. Даже судья весь напрягся в своем кресле, а Эустас Лейман побледнел, лицо его застыло.
        Бада Артура отпустили с места для свидетелей и привели туда Леймана.
        Окружной прокурор быстро осмотрелся по сторонам, потом тяжело опустился на стул. Несомненно, он был ошеломлен.
        Быстро покончили с формальностями уточнения личности.
        - Доктор Лейман, - обратился к нему Кравен, - ездили ли вы пятнадцать дней назад в магазин Венделла в Сан-Педро и покупали ли там набор вещей, который позже оказался в этом городе в собственности у так называемого Феннела?
        Доктор сжался, поколебался несколько мгновений и наконец заявил:
        - Я не стану отвечать без консультации с моим адвокатом.
        - А не разговаривали ли вы несколько месяцев назад с поваром-китайцем, - прогремел, видимо пришедший в ярость, Кравен, - когда однажды вечером встретились с ним в лесу за домом Вилтонов, и не сообщил ли он вам в тот раз, что видел, как Оливер Вилтон столкнул своего брата, Эверетта Вилтона, с края обрыва в бурлящую воду?
        - Полагаю, - отозвался доктор в своей обычной хладнокровной манере, - вы пытаетесь вложить в мои уста какое-то заявление? Я отказываюсь отвечать.
        - Разве это неправда, - настойчиво продолжал задавать вопросы молодой адвокат, - что вы использовали полученные сведения, чтобы шантажировать Оливера Вилтона, заставили его пустить вас к себе в дом, постоянно сводить с племянницей, поощрять вашу с ней помолвку?
        Доктор не проронил ни слова. Все в зале суда подались вперед, за исключением Беатрис Вилтон, которая сидела ошарашенная и беспомощная.
        - Ваша честь, - опять обратился к судье Кравен. - Мы собираемся доказать все наши обвинения. С самого начала шериф Мун догадался об истинном положении вещей в этом деле, но предпринял все возможное, чтобы не выдать своих подозрений и не позволить этой птице улететь из клетки. Собирая улики, он ждал до самого последнего момента, когда Бад Артур и его друг вернутся из Сан-Педро.
        Думаю, что мы уже привели достаточно доказательств, чтобы вернуться к рассмотрению дела об убийстве Оливера Вилтона, в ходе которого вы убедитесь, что подозрения шерифа оказались абсолютно правильными. Я покажу с помощью свидетелей, что доктор Эустас Лейман - авантюрист. Продемонстрирую вам, что в прошлом он совершал и другие преступления, хотя и не такие гнусные, как эти. Вы увидите, что вначале он втерся в доверие к мисс Вилтон, стал ей кое в чем полезным после смерти отца и таким образом добился ее согласия на помолвку с ним. Он довольствовался такой перспективой потому, что надеялся стать наследником состояния Эверетта Вилтона. Но когда узнал, что контроль над богатством может перейти в руки Оливера Вилтона, решил убрать этого человека и добился своего. Только Шерри и Ленг, два мужественных и преданных человека…
        При этих словах в зале поднялся, стал нарастать, а потом прокатился, как порыв штормового ветра, гул голосов. Раздавшиеся вслед за ним громкие аплодисменты просто оглушили великана. Он недоуменно огляделся. На него смотрели десятки сияющих глаз. К его широкой спине притрагивались руки. Его приветствовали возгласами одобрения и приветствия!
        Кравена аплодисменты вдохновили еще больше. Судья, так же ошарашенный, как и все присутствующие на этом суде, мог только глазеть по сторонам, не прерывая потока слов молодого адвоката. Даже окружной прокурор оказался беспомощным.
        - Когда эти два доблестных человека, - продолжил Кравен, - взялись помочь мисс Вилтон после убийства ее дяди, то поначалу доктору Лейману их содействие даже понравилось. Но потом он понял, что мистер Шерри не успокоится, пока не найдет того Феннела, начал его опасаться и в конце концов решил устранить. Мы покажем это свидетельскими показаниями Фенни Слейда, которой сейчас находится под стражей у шерифа Муна. Лейман посулил Слейду немалые деньги за убийство мистера Шерри. Все мы знаем, что этот заговор провалился только благодаря необычайной отваге самого Шерри…
        Опять раздались аплодисменты, радостные возгласы.
        - Вы увидите, что мистер Шерри стал постоянно препятствовать осуществлению неплохо продуманных замыслов доктора. Первым это сообразил шериф, хотя сначала не очень уверенно. Тогда Герберт Мун стал всячески демонстрировать виновность мисс Вилтон, что послужило своего рода приманкой для этого омерзительного убийцы Леймана, заставило его остаться в Клейроке.
        Кравен сделал паузу. В зале воцарилась могильная тишина. Присутствующие бросали на доктора зловещие взгляды, но он, хоть его лицо и побледнело, не шевельнул ни одним мускулом.
        - Потом наступил момент, - продолжил выступление Кравен, - когда Питер Ленг узнал, что Феннел и Лейман - один и тот же человек! У него появилась на этот счет очень определенная догадка. Он посоветовался с шерифом. А шериф убедительно попросил Ленга никому ничего не говорить, подождать более подходящего момента. Таким образом, к большому горю шерифа и всех честных людей, бедный Ленг пострадал за справедливость, которой он добивался вместе со своим другом для этой беспомощной девушки.
        Беатрис, стойко выдержавшая наскоки всех своих мнимых недругов, вдруг почувствовала к. себе симпатию публики. Закрыв лицо руками, она разрыдалась.
        Это тронуло даже самого судью.
        - И все же, - не остановился Кравен, - казалось, что у доктора сохранялись неплохие шансы на успех. Он не знал, что творится в голове шерифа. Не знал о поездке двух моряков в Сан-Педро. Не знает и теперь, что и Венделл, вызванный телеграммой, уже выехал из Сан-Педро и в любой момент может появиться здесь, в зале суда, чтобы подтвердить, что Эустас Лейман - это и есть оборотень Феннел. Этот мастер маскарада, этот убийца, этот омерзительный негодяй, чтобы оградить себя в случае надобности, даже посоветовал мисс Вилтон тренироваться в стрельбе, якобы для собственной защиты. Ему удалось убедить девушку, что ее жизнь, возможно, подвергается большой опасности.
        Не исключено, что Эустас Лейман осуществил бы свой коварный замысел, если бы не совместные усилия нашего шерифа и Льюиса Шерри. Женщина, на которой он собирался жениться, должна была принять на себя все обвинения в убийстве. Чтобы защищать ее, нужны были деньги. Лейман рассчитывал получить от мисс Вилтон доверенность на право распоряжаться всеми ее средствами. Но тут ему пришлось убить Ленга, чтобы тот не мог сообщить Шерри свои подозрения о том, кто является настоящим убийцей Вилтона. И даже тогда он сам лично попытался уговорить Шерри оставить у себя жемчуг, о чем несколько позже вам будет рассказано более подробно. Лейман мотивировал это тем, что, продав этот жемчуг, можно будет нанять более опытных адвокатов для защиты мисс Вилтон.
        Потому что к этому времени он уже начал понимать, что ему вряд ли удастся прибрать к рукам состояние Вилтонов. Шериф блокировал к нему все подходы. Он с самого начала с показной жестокостью сумел запретить мисс Вилтон видеться с доктором и передавать на волю что-либо в письменной форме. Ведь если бы Лейман получил право подписывать от ее имени банковские чеки, то, можете не сомневаться, этот замечательный доктор вскоре загреб бы все состояние и отбыл в неизвестном направлении!
        Адвокат помолчал, чтобы перевести дух, потом продолжил:
        - Вот, ваша честь, то, что мы теперь стараемся доказать. Что же касается неуклюжей защиты мисс Вилтон, которую мы с моим коллегой намеренно демонстрировали до сих пор, то прошу нас простить. У нас были связаны руки. Ужасные волнения, которые пришлось перенести мисс Вилтон, если можно так сказать, не пропали даром - в результате схвачен и, надеюсь, будет по заслугам осужден опасный преступник. Мисс Вилтон пережила настолько тяжелое потрясение, что даже пыталась покончить с собой, совсем отчаявшись. Теперь, конечно, первым делом надо просить присяжных заседателей пересмотреть их вердикт и объявить ее невиновной. А затем совершить правосудие в отношении этого убийцы с хладнокровным лицом!
        Я раскрою перед вами также и судьбу несчастного Оливера Вилтона… в принципе незлого человека, предпринявшего однажды разбойничье нападение на жемчужный промысел на далеких островах Сулу. Одно преступление потянуло за собой другие. Он был вынужден лишить жизни своего брата, до которого начала доходить правда о гибели «Принцессы Марии». Он должен был построить для себя железную клетку вместо нормального жилья, потому что сознавал, что опасность гонится за ним по пятам. И все же он совершил один мудрый поступок - нанял человека, который хотя и не смог спасти его исковерканную жизнь, но сумел добиться справедливого суда над самым отъявленным преступником!



        Глава 37

        Множество пишущих машинок яростно отстукивали все новые и новые странички. Телеграфные аппараты передавали из Клейрока сенсационные новости. Бесчисленные фотоаппараты и кинокамеры снова и снова запечатлевали и здание суда, и зал заседаний, и судью, и широко улыбающихся двенадцать присяжных заседателей. Снимки, опубликованные в газетах, сохранили и возбуждение публики, и округлившиеся глаза Беатрис Вилтон, когда она услышала о своем освобождении. Многие печатные издания поместили фотографии отважного Питера Ленга, некоторые - в черной рамке. Вездесущие фоторепортеры не упустили и момента, когда крепкие люди Клейрока повскакали со своих мест, подбежали к Льюису Шерри, взвалили его огромное тело себе на плечи и, несмотря на его протесты и сопротивление, вынесли из зала заседаний суда и торжественно пронесли по улицам города. Потом сообщили, что его избрали членом небольшого братства честных людей и героев, готовых сражаться за безнадежное дело без всякого вознаграждения.
        Наконец шумиха улеглась.
        Шерри остался в одиночестве в номере гостиницы и задумчиво смотрел из окна на улицу. Он чувствовал себя так, будто с головой погрузился в пучину смертельной опасности и трагедии. Кеппер, Эверетт Вилтон, Оливер Вилтон, Питер Ленг - все они погибли. А теперь, возможно, скоро настанет день окончательной расплаты и для доктора Леймана. И это ощущение душевной пустоты было у него не только от мрачных событий.
        В дверь постучали. В номер вошел шериф. Они обменялись рукопожатиями и долго смотрели друг на друга.
        - Я пришел сообщить вам, что ожидаемое совершилось, - объявил Герберт Мун.
        - Он признался?
        - Косвенно. Доктор мертв.
        - Лишил себя жизни?
        - Лейман оказался человеком решительным. Среди докторов встречаются люди, обладающие необычайным презрением к жизни. Этот парень нашел в своей тюремной камере острый осколок камня, вогнал его себе в башку и моментально умер. Не сомневаюсь, что так для него лучше. И все же глупо. Против него было лишь одно важное вещественное доказательство - то, что он купил вещи в Сан-Педро, которые потом оказались в матросском сундучке Феннела.
        Шерри опять задумался.
        - Теперь, когда этот узел распутали, скажите, почему вы даже не попытались арестовать меня после убийства Кеппера? - спросил он.
        - Потому что знал, что вы не виноваты.
        - Вы это знали?!
        - Я покажу вам доказательство.
        Герберт Мун повел Малыша Лю вниз, в ту комнату, куда их с Кеппером, находящихся без сознания, втащили в тот памятный вечер, с которого Шерри оказался втянутым в драматическую цепь событий. Там шериф показал на глубокую дырку в плинтусе.
        - Если бы вы выстрелили в Кеппера во время борьбы и пуля пронзила его голову, то она врезалась бы в стену на уровне роста человека. Но факт остается фактом - пуля пробила плинтус.
        - А Вилтон объяснил это иначе. Сказал, что я умышленно пристрелил спящего человека!
        - Он преподнес это таким образом? Значит, хотел поставить вас в зависимость от себя. Ему нужен был такой человек, как вы! Но обратите внимание на наклон этой дырки! - Мун воткнул в нее карандаш. - В каком она идет направлении?
        - К окну.
        - Значит, стреляли через окно. Учтите хитрые уловки Вилтона! Он похитил ваш револьвер. Подождал за окном, пока вы не начнете приходить в себя. Вы крупный мужчина, и быстро пришли в себя после снадобья, которое Вилтон подсыпал в ваше спиртное, нежели Кеппер. Когда вы приподнялись на колени, он выстрелил через окно и убил Кеппера, а револьвер бросил к вашим ногам.
        Великан уставился на шерифа:
        - Но почему в таком случае вы не арестовали Вилтона?
        - Потому что если бы я это сделал, то потерял бы возможность поглубже копнуть эту важную тайну. Я догадался, что Вилтон хочет избавиться от Кеппера. Потом стало ясно, что ему нужны телохранители на случай других опасностей. В чем заключались эти опасности? Что такого натворил Вилтон? Я шарил в потемках. А из-за моей медлительности пострадали люди, я это знаю. Но жалко мне только одного человека - Ленга. Его я никогда не забуду. Что же касается других… Эверетт Вилтон погиб еще до того, как у меня зародились подозрения относительно убийцы, Оливера Вилтона. Лейман-Феннел и Кеппер были, конечно, негодяи. Мне бы не хотелось так же резко отзываться и об Оливере Вилтоне. Но, в конце концов, и он убийца. Что же касается Ленга, то меня утешает лишь одна мысль - он умер, исполняя долг мужественного человека. Мы не очень грустим о людях, которые погибают на полях сражений, защищая свою страну, Шерри. И нам не следует относиться иначе к героям мирного времени, которые не маршируют- под звуки духовых оркестров и которых не награждают военными медалями.
        - Вы многое сделали, распутывая это дело, - заметил Шерри.
        - Я напоминал человека, который бредет во тьме и ждет рассвета, - отозвался шериф. - Осветили все это мне вы, старина, когда отправили эту пару моряков в Сан-Педро. А знаете, мисс Вилтон так хорошо им заплатила, что они теперь не протрезвеют до конца своих дней. Но если все-таки потратятся, смогут опять обратиться к ней и получить дополнительную сумму! Ах, какая она женщина, Шерри! Какое у нее сердце и какая душа!
        - Она пришла в себя?
        - Она тверда как кремень и хочет вас увидеть.
        - Я отправляюсь опять в прерии, - торопливо сказал Шерри.
        - Почему?
        - Там достаточно свежего воздуха, чтобы проветрить мозги от всех этих неприятностей.
        - И вы хотите пуститься в дорогу немедленно?
        - Да.
        - Даже не повидавшись с ней?
        - Я пошлю ей записку.
        - Вам не потребуется делать этого.
        - Вот как?
        - Вот так, - улыбнулся шериф. - Я предвидел, что вы поступите как глупец, поэтому посоветовал ей самой прийти в гостиницу и повидаться с вами.
        Шерри вздрогнул.
        - Черт возьми! Неужели вы это сделали? - воскликнул он.
        И в этот момент раздался очень тихий, еле слышный стук в дверь.
        Шериф отворил ее.
        - Я оказался прав! - заявил он. - Молодой глупец собирался удрать. Может быть, вы пробудите в нем немного здравого смысла? А я пока спущусь в ресторан чего-нибудь выпить. Думаю, мне это необходимо.
        - Но… подождите немного… шериф!.. - заикаясь, выговорила Беатрис Вилтон.
        - Я скоро вернусь, - пообещал Мун и решительно захлопнул за собой дверь.
        Раздался щелчок запираемого снаружи замка.
        Шерри подошел к двери, покрутил круглую ручку.
        - Вот обормот! - возмутился он. - Шериф запер нас на ключ!
        Беатрис торопливо подошла к окну и с беспокойством выглянула наружу, как будто собиралась спасаться в этом направлении.
        Потом они повернулись друг к другу и обменялись взглядами.
        - Вы хотите уехать из Клейрока? - спросила она с какой-то холодной вежливостью.
        - Да, - прямо признался Шерри.
        - Даже не повидавшись со мной?
        - Да, - сказал Шерри. - Понятно, вы хотите поблагодарить меня. - Но… сказать по правде, мне не нужна ваша благодарность!
        Он не смог произнести этого без волнения. Застыдившись не сдержанных чувств, даже прикусил себе губу.
        - Но нам нужно уладить дела, - проговорила девушка, стараясь не показать, что замечает его смущение.
        - Какие же?
        - Я хочу сказать, что мой дядя обещал платить вам по тысяче долларов в день. За десять дней. Теперь у вас нет никаких оснований не принять этих денег.
        - Деньги? - произнес Шерри, чуть не задохнувшись. - Деньги? Мне?
        Она взглянула на него чуть ли не с испугом, а он добавил:
        - Не забывайте о Ленге. У него где-то живет брат инвалид. Можете послать эти деньги ему.
        - О, я, конечно, сделаю это! И вообще позабочусь о несчастном. Бедняга Питер Ленг! Но неужели ничего нет такого, что я могла бы сделать для вас?
        - Для меня? Я ни в чем не нуждаюсь. Мне ничего не нужно, - ответил Шерри. - Я теперь же отправляюсь обратно в прерии, на пастбища. Там мое место. Понимаете, городская жизнь не для меня.
        Она посмотрела на него с отчаянием:
        - Думаю, по отношению ко мне это несправедливо и нелюбезно с вашей стороны. Вы уезжаете и оставляете меня в страшном долгу перед вами!
        - Я не хочу беспокоить вас. Понимаете, мне ничего не нужно.
        - Совершенно ничего?
        - Совершенно.
        Она опустила глаза, но потом заставила себя опять посмотреть на него.
        - Я согласилась бы на все, о чем бы вы меня ни попросили, - многообещающе прошептала Беатрис.
        - На все? - вскричал он.
        - На все, - подтвердила она.
        Шерри вдруг поднял над нею дрожащие руки и, запинаясь, признался:
        - Клянусь Небесами, я ничего не понимаю!
        - Думаю, действительно не понимаете! - упрекнула она.
        Значительно позже, хотя им показалось, что пролетело всего лишь мгновение, вернулся шериф и осторожно постучал в дверь.
        - Я потратил целый час, чтобы разделаться с бокалом спиртного, - сообщил он. - Разрешите мне войти?
        - Неужели целый час? - воскликнула девушка.
        Шериф отпер замок и вошел, слегка улыбаясь.
        - Неужели пролетел целый час с тех пор, как шериф вышел? - удивился и Шерри, не отрывая глаз от любимой.
        Беатрис вдруг улыбнулась и, притронувшись к его руке, заметила:
        - Это не так уж и долго. Всего один час из целой жизни!